«Странные приключения Ингви, короля-демона из Харькова (Демон Ингви - 1)»

ВИКТОР ИСЬЕМИНИ

Книга первая

СТРАННЫЕ ПРИКЛЮЧЕНИЯ

ИНГВИ, КОРОЛЯ-ДЕМОНА

ИЗ ХАРЬКОВА

Часть 1

ДЕМОН

ГЛАВА 1

...Словно странники в ночи...

В чем был смысл этих встреч

Я не знаю, хоть убей...

И. Кормильцев

В тронном зале Альхеллы, королевского дворца Альды, горело множество свечей. В центре зала, над тщательно вычерченной пентаграммой, стоял Гельда-колдун, придворный маг последнего короля Альды Манонга III, скончавшегося четыре дня тому назад и не оставившего прямых наследников.

Гельда внешне был спокоен - он знал, что сейчас десятки глаз глядят на него и он должен излучать уверенность и превосходство над простыми смертными, однако лишь усилием воли он подавлял дрожь в руках и учащенное сердцебиение. Волнение Гельды было понятно и простительно - через несколько часов ему предстояло руководить наиболее трудным, ответственным, да, пожалуй, и самым опасным ритуалом за всю его жизнь. Малейшая ошибка - и вырвавшийся на волю демон растерзает всех находящихся в зале, что равносильно погибели Альды. "Впрочем, - подумал Гельда, - тогда мне не будет никакого дела до Альды с ее странным законом престолонаследия, ибо я погибну первым... Но нет, нет... Я должен гнать такие мысли - опасаться нет причин. Я все проделаю верно и сохраню за собой пост придворного мага, а авторитет мой возрастет неимоверно..."

Время от времени Гельда-колдун делал едва заметный жест или ронял тихим голосом приказы, которые тут же с необычайным тщанием исполнялись его учениками, неслышно сновавшими по залу и заканчивавшими приготовления к предстоящему действу. В остальном маг сохранял неподвижность и спокойствие каменной статуи, что должно было помочь справиться с волнением претендентам на престол, нервно переминавшимся с ноги на ногу в углу зала и явно чувствовавшим себя не в своей тарелке. Углы рта мага дрогнули - он почувствовал некоторое удовольствие - эти важные сеньоры боятся и презирают его, но сегодня их жизни в его руках... Тут мысли мага прервались - в зале что-то изменилось, его ученики прекратили движение и замерли в почтительных позах.

- Итак, господа, - в установившейся тишине голос Гельды прозвучал особенно зловеще, - приготовления к церемонии окончены, до назначенного срока осталось два часа и я предлагаю всем покинуть зал и уединиться в покоях этого дворца. Вам надлежит вспомнить свою жизнь до мельчайших подробностей, заглянуть в свою душу и спросить себя - достойны ли вы трона Альды, чисты ли помыслами и стремлениями. Ежели два часа спустя кто-либо из вас не явится в тронный зал, сочтя себя недостойным - ему не будет порицания, более того - никто кроме нас не узнает об этом, а мы все поклялись молчать... Итак ступайте - через два часа жду вас здесь, я же остаюсь стеречь пентаграмму и готовиться к ритуалу.

Претенденты на престол двинулись из зала, неуверенно косясь друг на друга. Разумеется, они проведут эти два часа не в покаяниях и молитве, а в непрерывном опасении за свою жизнь и следя друг за другом. Стоит кому-либо из них хотя бы опоздать к началу церемонии и - прощай, трон Альды, а разбираться в причинах опаздания придется при новом короле... Глядя в напряженные спины дворян Гельда-колдун снова позволил себе слегка улыбнуться...

***

...А теперь я не верю,

что это был я...

Крематорий

...Наконец-то я добрался домой и смогу как следует насладиться своим сокровищем... Самое главное в этом деле не спешить, а делать все медленно, смакуя каждую минуту. Я думаю, это чувство удовольствия от правильно исполняемого дела знакомо каждому коллекционеру - придя домой с добычей уединиться, отгородиться непроницаемой стеной от всего мира и достав свою коллекцию, пополнять ее, попутно просматривая всю... Тем более, что я еще не совсем потерял чувство легкого опьянения, оставшееся "после литры выпитой" с коллегами в конторе после работы. Небольшой такой забег в ширину. Вот за это я и люблю свою профессию (а тружусь я инженером в проектной конторе) - за эти посиделки после работы в приятной компании. Вот и в этот вечер все было как обычно - уютно, тихо, камерно - посидели, закусили, поругали прощелыг-начальников с их вечными гешефтами за спиной коллектива, Сергеич пересказал содержание недавно виденного фильма, попутно поругали американский кинематограф с его вечными одинаковыми сюжетами, я подкинул пару анекдотов ("...а кстати, на эту тему..."). Однако в этот вечер я сидел как на иголках мне не терпелось уединиться с моим последним приобретением - небольшим, карманного формата томиком весьма потрепанного вида 1893 года издания, озаглавленного "Доступно изложенные экзерциции магических действ тайного братства Леолланнов". Полагаю, необходимо пояснить, что коллекция моя необычна и пожалуй, не имеет аналогов - я собираю магические заклинания. Да, я прекрасно знаю, что колдовство, как правило, не действует, однако меня уже давно влечет эта захватывающая, интригующая сторона человеческого бытия. Начав интересоваться этим в детстве, я перерыл сотни книг и убедился, что магия существовала (или, во всяком случае, описывалась) всегда. Не может быть, чтобы такая обширная литература возникла на пустом месте - скорее я готов предположить, что заклинания когда-то действовали, но затем произошло нечто, лишившее их силы, причем лишившее не сразу, а постепенно - я обратил внимание, что практикуемые магами заклинания, вначале простые, позже становились все более и более громоздкими и длинными, словно их авторы старались закрепить, сохранить нечто постоянно ускользавшее, становившееся все более эфемерным, трудноуловимым и трудноуправляемым. И еще одно - я помню, мне было года четыре, когда я в первый, да, пожалуй и в последний раз в своей жизни столкнулся с практическим действием магии слов. Дело было так: я, четырехлетний малыш, сидя в своей комнате играл с пятикопеечной монетой подбрасывал и ловил, вдруг денежка проскользнув между пальцев, упала на пол и, пару раз подпрыгнув, закатилась под диван. Достать ее я не смог и тогда попробовал произнести слова, которые услышал от своего дворового приятеля (я уж и не помню, как его звали). Этим словам его научила бабушка и они должны были помогать найти потерянную вещь. В детстве такому всегда веришь легко и совершенно не задумываясь. Итак, я протянул свой пухленький пальчик к дивану, под который закатилась монета и старательно произнес: "Котли, потри, гере найдись моя потеря". Разумеется, только первая часть и была заклинанием, а русская рифма служила ее автору для того, чтобы облегчить запоминание и идентификацию, но как бы то ни было - мой пятачок выкатился из-под дивана с характерным гулом, позвякивая закрутился волчком и лег у моих ног. Я уверен, что это не обман памяти, не выдумка - я отчетливо помню звон монеты и теплую волну, как бы обтекающую мой вытянутый палец...

Я не придал этому событию особого значения, ведь я был еще ребенком, верящим в сказки. Но этот случай положил начало моему хобби, моей коллекции. После я много раз пытался произносить заклинания, иногда мне казалось даже, что я ощущаю что-то такое, но никогда мне не удавалось получить настолько адекватный эффект...

Тем не менее... Тот давний случай положил начало моему хобби. Скажете странно? И я - странный? Что ж - я ведь живу в Харькове... Странный город, населенный странными людьми. Возможно где-нибудь в другом месте я бы выделялся, но здесь... Пройдитесь по Сумской, спуститесь в метро, приглядитесь к лицам прохожих. Приглядитесь к ним! И после этого я - странный? Ха! Я самый обычный и заурядный... харьковчанин.

Итак сегодня я под каким-то предлогом смылся с наших еженедельных посиделок и придя домой поскорее уселся за свой стол. Не спеша, предвкушая предстоящее удовольствие, я положил перед собой "Экзерциции", свою коллекцию (моя "коллекция" - это довольно потрепанный блокнот в черном переплете) и шариковую ручку. Затем включил настольную лампу и приступил к чтению.

Мое приобретение полностью оправдало все ожидания, блестяще подтвердив то, что я прежде слышал о братстве Леолланнов. Это тайное общество, действовавшее в XXVII веке на юге Франции, занималось примерно тем же, что и я - собирало магические заклинания "дабы сохранить и донести до потомков хотя бы лишь отблески света благородной науки старинных дней", как гласило предисловие к "Экзерцициям". Книга и впрямь была хороша, магические формулы, приведенные в ней сопровождались пояснениями и комментариями, я наслаждался на полную катушку, когда дошел до заклинания No18. В отличие от других, снабженных обширными заголовками (например, No11 - "Как при посредстве восковой фигуры и стальной иглы нанести ущерб недругу, находящемуся в отдалении") восемнадцатое заклинание было озаглавлено просто "Демон" и не сопровождалось никакими пояснениями. Возможно, если бы я был трезв, такого бы не случилось, но теперь... дурачась и корча рожи я нараспев продекламировал заклинание. Внезапно вся комната начала меркнуть и пропадать, стало темно и вдруг я осознал, что нахожусь в большом зале. Я стоял на полу, мощеном каменными плитами, в центре круга диаметром примерно метр, вокруг которого была нарисована пятиконечная звезда. На концах лучей звезды и в точках, где звезда касалась круга, горели толстые свечи, тем не менее почти весь зал был погружен практически в полную тьму. Не задумываясь, я произнес слова, с помощью которых маги, оказавшиеся в темноте, заставляли светиться конец своего посоха. Разумеется, посоха у меня не было, поэтому подняв свою авторучку повыше я произнес нужное заклинание. На конце ручки вспыхнул довольно яркий огонек не дававший тепла, но зато осветивший весь зал. Итак, я оказался в мире, где магия действовала... но оказался я в этом мире не один - в зале находились несколько человек в старинной одежде и, похоже, взволнованных моим появлением не меньше, чем я сам... Разумеется, если бы я был трезв, этого бы не произошло. Если бы я был трезв, боже мой, если бы я был трезв...

***

...А умудренный кровосос

Встал у изголовия

И очень вдохновенно произнес

Речь про полнокровие...

В.Высоцкий

Девочка Ннаонна пробралась тайком в Зал Обращений. Разумеется, присутствовать на церемонии ей пока не позволялось - ей еще не исполнилось и пятнадцати - но любопытство было сильнее любых запретов. К тому же к любопытству примешивалось и желание поступить назло, доказать этим старшим, что она ни в грош не ставит их нравоучения и приказы и не нуждается в их разрешениях. Она такая же хозяйка здесь, как дед и старший брат и имеет полное право посещать любую часть замка когда ей заблагорассудится. Конечно, ее могли бы не пустить на церемонию Обращения насильно, поэтому она притворилась паинькой и, сделав вид, что не знает о том, что Кеннон вернулся сегодня из похода с добычей, отправилась к себе, а затем, когда о ней забыли, переодевшись во все черное и темно-серое, тайком выскользнула из своего покоя и прокралась в Зал. Там она неслышно проскользнула на лестницу и, пригибаясь за перилами, поднялась на П-образный балкончик, опоясывающий Зал на высоте четырех метров. Конечно, Ннаонне стоило немало труда красться по рассохшимся доскам, не издавая ни звука, но дело стоило того - как будет здорово завтра высмеять какую-нибудь оплошность Кеннона!

Тем временем подготовка к церемонии шла своим чередом. Кеннон, послав в замок гонца, нарочно вел отряд не спеша - он дожидался ночи, чтобы доставить пленников в темноте - это придаст церемонии Обращения больше силы. Расчет оказался точен - процессия достигла замка при свете факелов, бросавших зловещие багровые отблески на мрачные стены и башни, выглядящие при таком освещении гораздо более эффектно, чем днем, когда будет бросаться в глаза, что укрепления порядком запущены и обветшали. Наонна видела через бойницу, как дед вышел встречать Кеннона и его спутников во двор, причем так, чтобы пленники постояли с минуту (пока хозяева замка обменивались приветствиями) рядом с Ямой Костей и вполне оценили здешнюю зловещую обстановку. На двоих пленников мужика и бабу средних лет - Яма Костей оказала должное действие - они, кажется, едва не обмочились с перепугу, зато третий - мужчина помоложе держался лучше и время от времени делал попытки освободить руки, связанные за спиной. Это, конечно не имело смысла - из замка не сбежать, но такое поведение говорило о его упрямстве и храбрости. Этот, конечно станет воином, а тем двоим пахать землю до конца своих дней. Ннаонна отвернулась от бойницы и стала ждать, пока процессия войдет в зал. Там пленников привязали к гигантскому каменному алтарю и ритуал начался. Дед Коннахья произнес довольно длинную речь, посвященную величию Гангмара Темного и тому, как верны ему здешние вампиры, как свирепы они и кровожадны во славу его и как велика сила их (вампиров) заклятий, налагаемых сейчас на жалких людишек. Декламация сопровождалась весьма впечатляющими жестами и гримасами и произвела должное впечатление на всех, даже на строптивого пленника.

Затем Кеннон со свирепой ухмылкой склонился над каждой из трех жертв по очереди и надрезав вену каждому, делал ритуальный глоток.

- Итак, - снова заговорил Коннахья, - отныне ваша кровь принадлежит нам вампирам, а ваши души - Гангмару Темному. Если попытаетесь бежать или бунтовать (а это совершенно бесполезно) - кара будет жестока и смерть ваша будет очень болезненной и долгой, а души ваши тут же достанутся Гангмару... Слыхал я, что пятьдесят лет молитв и послушания могут уберечь ваши души от власти Гангмара, да только не верю в это... Ну да ладно - уведите этих людишек!

На этом церемония окончилась, новообращенных повели в подземелье и пока их уводили, Коннахья стоял на своем возвышении над алтарем, огромный и зловещий, затем спустился к Кеннону и похлопав того по спине (при этом внук покачнулся), похвалил:

- Молодец - весь в отца... Ну да ладно, пойдем обмоем твой удачный поход...

Когда все ушли и Зал Обращений погрузился во мрак, девочка Ннаонна со вздохом вылезла из своего убежища и отправилась к себе. Церемония Обращения разочаровала ее - ничего интересного, со старшими всегда так, они из всего делают тайну, а ничего-то такого и не было... Да и Кеннон ни разу не сплоховал...

ГЛАВА 2

Вот это да! Вот это да!

Явилось то-не-знаю-что!

Как снег на голову сюда

Упал тайком инкогнито.

Но кто же он

Хитрец и лгун?

Или шпион?

Или колдун?

В.Высоцкий

- Итак, господа, вы все вернулись в зал. Стало быть все вы готовы к ритуалу, - Гельда-колдун говорил короткими внятными фразами, чтобы его лучше понимали. Не дай бог кому-нибудь из присутствующих перепутать что-либо или наложить в штаны с перепугу при виде демона (особенно, если осрамившимся окажется будущий король), - но я на всякий случай повторю все. Сейчас я совершу ряд магических действий, в результате которых будет вызван демон жуткое, устрашающее существо, не принадлежащее нашему миру. Демон жесток и коварен, однакож он будет полностью в моей власти. Я задам ему вопрос - кому из вас, господа, быть королем Альды - и демон ответит. Помните, таков обычай нашей страны (хотя о нем не приходилось вспоминать уже двести лет)... Не спорьте с выбором демона и вообще - не обращайтесь к нему, иначе не миновать нам беды... Для вашей же собственной безопасности заклинаю вас - не заговаривайте с демоном, не спрашивайте его ни о чем... Сейчас я потушу свечи для того, чтобы чудовище не могло увидеть нас. Не знаю, грозит ли нам что-либо, если демон нас рассмотрит, но лучше не рисковать. Итак, мы тушим свечи, кроме тех, что составляют пентаграмму - эти должны гореть, ибо от них зависит наша безопасность - внутренний круг свечей не даст демону вырваться в наш мир, а внешний - помешает злу из нашего мира оказать ему помощь в этом. К тому же, как я сказал, мы будем скрыты от глаз демона во тьме, а он - на виду, в свете магических огней...

Пока маг произносил свои пояснения, его ученики тушили свечи в зале. Становилось все темнее и, наконец, весь зал погрузился во тьму, за исключением небольшого светлого круга в центре. Вокруг пентаграммы ученики мага предварительно расставили невысокие, по колено, ширмы для того, чтобы отсветы колдовского пламени не освещали участников ритуала.

- Ну что ж, я начинаю, - Гельда-колдун начал нараспев читать заклинания.

Претенденты на престол затаили дыхание за его спиной, даже перестали позвякивать металлические детали их воинской амуниции. Ученики мага - те, казалось вовсе не дышали под своими низко надвинутыми капюшонами. В установившейся тишине голос мага звучал все громче и громче...

Маг старался изо всех сил, напрягая свои тавматургические способности, вкладывая, что называется, душу в каждый слог заклинаний. И внезапно...На какой-то миг ему показалось... Гельда-колдун ощутил себя центром Мира - вот он! ОН! ОН!!! Вихри маны проходят сквозь него, преображаясь и обретая стройность и форму в его заклинаниях! Вот он творит чудо! Было, правда, еще одно ощущение, как будто за спиной Гельды есть некто, делящийся с магом силой, маной, способностью творить колдовство - но это, конечно, только казалось... Только казалось - маг ощутил себя едва ли не всемогущим. Ему удалось!..

Вдруг в центре пентаграммы закурился туман - вначале тонкими струйками, затем гуще, гуще... Наконец, плотные клубы заполнили все пространство внутри центрального круга пентаграммы, затем осели... растаяли... В центре пентаграммы кто-то стоял. За спиной Гельды раздался шумный, на грани подвывания, вздох - нервы у всех напряглись до предела. Туман рассеялся окончательно, все буквально пожирали глазами фигуру таинственного пришельца. Демон не впечатлял. Вместо огромного ужасного монстра, с клыками, когтями и большими кожистыми крыльями, покрытого грубой красноватой шкурой (так демона рисовали магические книги и летописи, где описывалось избрание прежних королей) в круге света стоял некто, скорее похожий на человека - небольшого роста, с каштановыми волосами, на которых свет свечей играл золотыми огоньками. Разумеется, это был не человек. Даже если не принимать во внимание странные одежды этого существа - достаточно было взглянуть в его глаза, чтобы убедиться в этом. Ни у кого в Альде, да, пожалуй, и во всем Мире, не могло быть таких глаз - светло-серых, почти белых глаз иного мира.

Внезапно таинственный гость поднял над головой странно поблескивающую палочку, пробормотал что-то и весь зал осветился сероватым равномерным мерцанием. Демон увидел людей...

Гельда-колдун сделал шаг вперед. Ситуация выходила из-под контроля и требовалось срочно предпринять что-либо.

- Во имя Эстуала, Энтуагла и Мерка! - загремел голос мага, - назови свое имя, пришедший на мой зов!

В ответ демон тихим голосом пробормотал что-то неразборчивое - голос этого существа также не соответствовал представлению Гельды о демонах. Он так растерялся, что не нашел ничего лучшего, чем переспросить:

- Как-как? Ингви? Демон Ингви?

- Да, ты можешь звать меня так - отчетливо ответил пришелец, - он, видимо, тоже успел оправиться от неожиданности.

- В таком случае, демон Ингви, сейчас я задам тебе вопрос и ты ответишь мне. Здесь в зале присутствуют три претендента на престол нашего королевства Альды. Я представлю их тебе, а ты назовешь нам достойнейшего.

- Попробуем - нахально ответил демон и вдруг, шагнув вперед, пинком сбил одну из свечей внутреннего круга, - ну что ж ты, продолжай... Постой, а на каком языке по-твоему мы сейчас говорим?

- На демонском... - пролепетал вконец растерявшийся колдун. Весь ритуал пошел неправильно, демон был совершенно неправильный, защитные заклинания его не пугали. К тому же Гельда вдруг осознал, что совершил ужасную ошибку ответил на вопрос демона. "Нельзя давать демону завладеть инициативой"- решил маг и быстро продолжил:

- Итак перед тобой достойнейшие: принц Кадор-Манонг, ближайший родич покойного короля (двоюродный племянник). Он стал бы монархом по древним законам Империи, если бы умер император, затем - сэр Валент из Гранлота, победитель последнего турнира - его избрали бы королем по обычаям королевства Сантлак, чьи обычаи известны своим благородством, и, наконец сэр Мертенк, канцлер Альды, фактически правивший страной последние три года - пока король страдал от хвори, которая и свела его в могилу. Он был бы избран Верховным Правителем в вольном городе Энмаре, согласно обычаям этого города. Итак, назови же нам имя нашего короля - кого ты сочтешь наидостойнейшим из этих достойных господ? Отвечай, во имя Эстуала, Энтуагла и Мерка!

Демон размышлял с полминуты, затем его лицо растянулось в наглой ухмылке. Он снова шагнул вперед, затем сделал еще шаг, сбил ударом ноги одну из свечей внешнего круга, еще шаг, еще... Все, затаив дыхание, замерли, не сводя глаз с демона, лишь Гельда попытался двинуться навстречу ему, но, встретив взгляд пришельца, замер...

В тишине негромкий голос демона прозвучал как гром:

- Я решил... Я решил, что лучшего короля, чем я вам не найти. Я стану вашим королем.

Разумеется, демонского языка не знал никто, кроме Гельды и пары его учеников, но жест, сопровождавший это заявление, был настолько красноречив, что поняли демона все.

- Колдун, мне понадобиться переводчик, пока я не овладею вашей речью...

- Ну нет! - загремел Гельда - Стать придворным магом демона! Ну нет! Я ухожу!

- Жаль, - не меняясь в лице ровным голосом сказал демон, - ты мог бы стать вторым лицом в королевстве, но если ты так решил... ступай и избавь меня от этих воплей, ну а вы, колдуны, - учеников мага легко было определить как колдунов по сходству их одежд с одеянием Гельды, - кто из вас желает занять должность придворного мага демона?

Самый рослый из учеников Гельды шагнул вперед и откинул капюшон (снимать капюшон на людях и показывать лицо разрешалось только самостоятельному магу, у ученика, как известно, не может быть своего лица):

- Гельда-колдун, я оставляю ученичество и благодарю тебя за науку - мне больше нечему учиться у тебя, - затем, повернувшись к демону, - я готов служить тебе, демон Ингви! Меня зовут Сарнак, теперь Сарнак-колдун.

- Теперь Сарнак-колдун придворный маг... как бишь зовется эта страна? Придворный маг короля Альды. Вот тебе и первая задача - объясни этим господам, что к чему и постоянно держись поближе ко мне - мне нужен переводчик.

Гельда-колдун, ошарашенно прослушавший этот диалог, прошипел:

- Я предупреждал тебя, Сарнак, из дворянина не выйдет колдуна - так попомни же мои слова... Попомни же! - колдун кинулся к дверям, взметая полы своего просторного балахона. Его ученики неуверенно засеменили за ним.

Паузу прервал демон:

- Сарнак, объясни господам, что мы все нуждаемся в отдыхе, так как вечер получился довольно бурный, завтра мы поговорим обо всем - достойнейшие люди королевства получат и достойные их награды при моем восшествии на престол, а канцлера я прошу сопровождать меня - с ним мне нужно поговорить немедля.

***

...Каких дворцов он господин?

Каких отцов заблудший сын?..

В.Высоцкий

...Да, конечно, с моей стороны было не слишком умно назвать старому шарлатану свою фамилию. Слава богу, он не расслышал. Так что теперь я демон Ингви. В общем-то, я ничего не имею против фамилии Иволгин, хотя она и послужила поводом для не слишком приятных кличек в детстве, но демон Ингви это звучит! Это имя гораздо лучше соответствует королевскому достоинству (вообразите только - король Иволгин!) Но теперь с этим покончено.

Итак, для начала я решил побеседовать с канцлером Мертенком, чтобы понять, где я в конце концов очутился и чем располагаю. Кстати, я, наверное, должен пояснить, зачем вообще полез во все это? Очень просто - я испугался - а что если я не смогу вернуться? Вы только представьте себе - вот я сделал выбор, осчастливил эту страну новым королем - и после этого не пропал. Что делать бедному демону в мрачном средневековом обществе, где изгнание дьявола - весьма популярный спорт? Вот поэтому я и решил выжать максимум преимуществ из сложившейся ситуации... Кстати, вскоре выяснилось, что нажил я совсем немного, то есть власти у меня было как у короля хоть отбавляй, а ресурсов - никаких. Но не стану забегать вперед и расскажу обо всем по порядку.

Итак, я потребовал:

- Прежде всего, сэр Мертенк, я попрошу вас вот о чем: мне нужно знать, что находится в королевской казне, какие доходы у короля этой страны, и на что расходуются деньги? - этим вопросом я, кажется, и порадовал, и поразил канцлера. Думаю, что последний король уделял мало внимания финансовым делам. Видимо, в этом обществе вообще не принята подобная меркантильность в высшем сословии, однако я-то сознавал, что хорошим королем можно стать лишь овладев этой довольно скучной стороной королевской жизни. Кстати, сам сэр Мертенк показался мне не слишком умным, но честным и исполнительным служакой. Он, кажется, был даже рад, что я избавил его от риска стать монархом - сэр Мертенк правильно оценивал свои возможности и как канцлер чувствовал себя "человеком на своем месте". В общем, с ним мы прекрасно поладили, тем более что своими расспросами я его приятно удивил - сэр Мертенк не ожидал от демона подобной рассудительности. К сожалению, ему меня порадовать было нечем. Казна была безнадежно пуста - похороны моего предшественника съели все. Поступлений в казну в ближайшее время также не предвиделось. После этого я был вынужден поставить вопрос шире и потребовал показать мне карту моей державы. Моя Альда оказалась лесистой равниной, с трех сторон (с севера, запада и юга) окруженной невысокими горными хребтами. Почти вся обжитая территория, как объяснили мне канцлер с колдуном, была поделена на феодальные владения моих вассалов-рыцарей1 , которые налогов не платили.

- Как же так - вассалы не платят налогов? - это шло вразрез с моими понятиями о феодальном обществе...

- Ваше величество, - поспешно объяснил канцлер, - дворяне платят "налог крови" - они несут военную службу, ведь мы воюем с орками.

- Та-ак... Значит, мы еще и воюем... - час от часу не легче (этого я, конечно, вслух не сказал), - и как же протекает война?

Канцлер гордо доложил, что мои храбрые рыцари, слава Гилфингу Светлому, неизменно одерживают верх. Сами военные действия протекают, как правило, на обширной равнине, именуемой Ничейные Поля, к востоку от Альды (с востока страна не прикрыта горами). Орки выходят небольшими отрядами из своей крепости, расположенной где-то далеко на юго-востоке и пытаются проникнуть в наши пределы, а мои рыцари - каждый на свой страх и риск - патрулируют Ничейные Поля, стараясь не допустить врага в заселенные области. В общем, в военном деле бардак полнейший.

- Ну так почему же, если наши постоянно побеждают, не покончить с этой войной раз и на всегда - не одолеть окончательно врага?

В ответ на это я услышал пространный рассказ о Великих Войнах, в которых силы Света в составе людей, эльфов и гномов одолели силы Тьмы (за команду Тьмы играли орки и тролли). Но даже объединенным армиям победителей не удалось выкурить орков из их совершенно неприступной твердыни, а уж одному войску моего маленького королевства такой подвиг и подавно не по плечу. Кстати, попутно канцлер Мертенк преподнес мне еще один неприятный сюрприз оказывается, формально король Альды - вассал Императора Великой империи людей. Впрочем, об этом не вспоминали уже лет пятьдесят и два последних короля вассальной присяги императорам не приносили. Империя эта возникла в эпоху Великих Войн, которые потребовали принести независимость отдельных королевств в жертву ради объединения и создания единой армии. Поскольку цементом, скрепившим на время Империю, служила опасность внешней агрессии, после победы эта держава стала понемногу ветшать, королевства вроде моей Альды стали тяготеть к сепаратизму...

- Ну что ж... - протянул я, - вернемся к финансам. - Чем мы располагаем? Ведь прежний король не бедствовал?

- Ваше величество, все владения покойного короля перешли по наследству к его ближайшему родственнику - принцу Кадор-Манонгу.

- Так-так...- мы вновь вернулись к карте и Мертенк показал мне обширные владения прежних королей, ставшие теперь достоянием этого принца - неприятного типчика с крысиной физиономией. - Но что-то у меня все же осталось?

- Да, ваше величество, налоги и подати с ремесленных цехов вашей столицы и фермеров.

Выходило, прямо скажем, негусто - незакрепощенные крестьяне оставались только на юго-западе страны в предгорьях Мокрых Гор - в краю с мерзким климатом и почти невозделанными землями. Все лучшие угодья с крестьянами-сервами были поделены между принцем и еще дюжиной дворян вассалов короля, составлявших военное сословие Альды. Словом, денег у короля нет... а я уж наобещал при коронации раздать награды. Что ж, существуют совершенно бесплатные почести, которыми я осыплю завтра знать королевства! Кстати, я должен буду пристойно выглядеть - мне нужны королевские шмотки. Это навело меня на мысль - гардероб прежнего короля можно продать, отобрав предварительно кое-что для себя. Канцлер Мертенк был ошеломлен поначалу этой идеей - ему не могло прийти в голову такое - пустить с молотка роскошное королевское барахло, но, подумав, он согласился со мной и предложил снарядить для этого караван в торговый город Энмар, патриции которого любят красиво приодеться.

Я углубился в разглядывание карты и, видимо, вид у меня был довольно хмурый, так как я заметил, что канцлер с колдуном нервно переглянулись и заерзали на своих стульях. Чтобы как-то разрядить обстановку, я ткнул пальцем в черный квадратик на карте к северу от столицы и спросил:

- А это у нас что?

- Это замок вампиров.

- Ага...

Ну это уж слишком - еще и вампиры на мою голову.

- Ладно, у нас мало времени, поэтому сейчас решим лишь текущие дела.

Затем мы обсудили предстоящую церемонию и, наконец, около четырех утра я отправился на покой в свою опочивальню.

Вымотался я, конечно, жутко, но прежде чем рухнуть в кровать, тщательно обследовал помещение. Кроме парадных дверей я обнаружил, используя свои новые возможности мага, две потайные дверцы и люк в полу.

Заперев их соответствующими заклинаниями, я отрубился...

***

Вы мне не поверите

И просто не поймете...

В.Высоцкий

Мрак. Вертикально стоящее облако совершенно непроглядного мрака:

- Сестра.

Свет. Яркий, приятный зеленоватый свет заполняет все пространство за исключением того, что занято облаком мрака:

- Что, брат, ты все еще не угомонился? Все еще строишь свои козни?

- Ты это о чем?

Свет переливается и вспыхивает золотистыми искрами:

- О твоей возне с людьми. Как видишь, мне все известно - ведь я есть жизнь. И обо всем, что живет, мне известно все.

- Ну, мне-то ты могла бы не повторять эти глупые сказки. Ты - жизнь... Ты, сестра, настолько тяготеешь к покою... к вечному покою... Скорее уж жизнь это я! Я - движение, я - порыв...

- Ты уходишь от моего вопроса. Зачем тебе эта возня с людьми? С теми, иными людьми.

- А разве не ясно? Я пытаюсь найти союзников на случай, если...

- Если?

- Если ОН вернется... - облако мрака слегка смещается.

Свет немного тускнеет:

- Ты что-то знаешь? Ведь нет?

- А ты? Сознайся - ведь ты тоже боишься ЕГО возвращения?

Свет вспыхивает вновь:

- С чего ты взял?

Мрак клубится и деформируется, кажется, что в нем угадываются какие-то очертания, но это только кажется.

- Интуиция, сестра, интуиция... Ведь и ты не знаешь, каким ОН вернется. Это смущает тебя, нарушает твой пресловутый покой, верно?

- Чего ты хочешь?

- Ну-у, я мог бы сказать: "не мешай мне", но это было бы слишком в твоем духе. Поэтому - мешай, вреди, противодействуй! Это только веселит меня! И победа рано или поздно придет! - это, казалось бы невозможно, но абсолютный мрак становится еще чернее. - Ведь это я всегда делаю новый ход, а ты лишь ищешь ответ на него. С каждым разом тебе труднее найти ответ - и когда-нибудь ты не найдешь его вовсе! Так что давай, пытайся мешать мне, пока еще можешь и трепещи, узнавая о каждой моей новой выдумке, и бойся, что она окажется последней!

Облако мрака начинает расползаться, теряя форму, растворяясь в окружающем его свете, но и свет при этом блекнет, принимая в себя частицы мрака. И вот нет ни мрака, ни света - есть только тусклое, бесформенное нечто... или, может быть, ничто...

ГЛАВА 3

Восшествие на престол нового короля - это всегда праздник для подданных. Этот факт не объясняется никакими реальными причинами, но от нового короля всегда ждут, что он улучшит жизнь народа. "Уж теперь-то заживем" - написано на всех лицах. А уж если король молод и недурен собой - ликованию толпы нет предела. Однако в день коронации нового альдийского короля к обычному для такого случая праздничному настроению примешивалась тревога.

Разумеется, ни в чем конкретном тревога эта не выражалась, народ выражал приличествующий поводу восторг, цехи Альды прекратили работу и городской люд, предводительствуемый цеховыми мастерами и старейшинами, в праздничной одежде сошелся на площадь перед дворцом. Подмастерья и ученики, готовые зубоскалить по любому поводу, шутили и задирали друг друга, молоденькие горожаночки строили глазки и хихикали, карманники снимали свою обычную жатву, мальчишки стайками шныряли повсюду, и все же на площади чувствовалась какая-то напряженность, какое-то ожидание, неясная тревога... Впервые на трон Альды, королевства людей, садился не человек. Это будоражило воображение, беспокоило, заставляло вспоминать полузабытые древние пророчества, старинные сказки о демонах, таинственных существах иного мира, неким образом влияющих на наследование альдийской короны. Демона почти никто еще не видел, подробности его появления большинству были неизвестны, носились неясные слухи о том, что вызвавший его Гельда-колдун сам бежал в страхе перед содеянным...

Тем временем в тронном зале Альхеллы начиналась церемония коронации. Традиционный ритуал пришлось нарушить с самого начала, так как священники из храма Гилфинга Светлого отказались благословить восхождение на трон демона. Вместо епископа корону держал канцлер Мертенк, пространную молитву пришлось вовсе изъять из сценария... Словом, от красивого представления для знати, собравшейся по этому случаю в тронном зале, не осталось почти ничего. Тем быстрее участники церемонии оказались на балконе, где новый король по традиции произносил речь к народу и оглашал свои первые указы (обычно это бывали распоряжения о помиловании преступников, содержащихся в городской тюрьме).

Как только затрубили трубы, оповещавшие о том, что коронация состоялась, гомон многотысячной толпы мгновенно стих. Все взгляды устремились на балкон горожанам не терпелось разглядеть демона, которому отныне предстояло править ими. Когда до собравшихся дошло, что довольно невзрачный человечек в темных одеждах и есть грозный демон, послышался как-бы всеобщий вздох разочарования, все разом загомонили... И вдруг все разговоры оборвались на полуслове внезапно резким движением демон вскинул обе руки, от его запрокинутых ладоней протянулись вверх, словно к самому небу, два ослепительно-белых столба света... Кто-то завопил, женщины падали в обморок... Так же внезапно свет исчез, демон опустил руки. В воцарившейся гробовой тишине раздался спокойный голос:

- Слушайте, люди Альды! С вами говорит ваш король - демон Ингви. Пока демон не овладел нашим языком, буду переводить буду я - Сарнак, придворный маг.

Затем заговорил сам демон. Он говорил негромко, но вся площадь слышала его. Произнеся фразу-другую демон замолкал, давая возможность Сарнаку перевести, затем продолжал. Даже речь его была необычной, никогда еще ни один король не произносил подобного перед своим народом:

- Здравствуйте, люди Альды. Я догадываюсь, что вы думаете обо мне, догадываюсь о том, что тревожит вас. Никогда еще не бывало такого, чтобы на престол вашей страны вступало существо, подобное мне. Не бойтесь - я не желаю вам зла! Пока я не знаю вашего языка, ваших обычаев, но постараюсь овладеть ими - и лишь тогда смогу с полным правом начать править. Пока же делами Альды будут руководить те, кто делал это до моего прихода в Мир. Перед вами канцлер, сэр Мертенк, чья мудрость правителя известна, перед вами храбрейший и доблестнейший рыцарь - сэр Валент Гранлотский, сегодня я назначил его маршалом королевского войска - эти достойнейшие люди станут управлять страной и командовать войском в течении двух месяцев, пока я изучу ваш язык и ваши законы. Затем я возьму бразды правления в свои руки. Я обещаю править честно и достойно, быть вам надежным защитником и беспристрастным судьей.

На этом тронная речь была окончена - демон, не дожидаясь реакции собравшихся на площади людей, повернулся и в сопровождении свиты вернулся во дворец, оставив толпу с волнением обсуждать его слова. При этом он тихо, так что расслышать не мог никто, бросил Сарнаку:

- Кажется, мне удалось-таки всех их озадачить.

- Да, удалось, - ответил тот, подумав при этом: "И меня в том числе".

***

...А кто поверил - тому по подарку

Чтоб хороший конец, как в кино...

В.Высоцкий

Даже на мой неопытный взгляд церемония коронации прошла довольно вяло. Такие же мысли я читал и на других лицах. Несколько оживила обстановку раздача титулов, чего, конечно, никто не ожидал. Я объявил собравшимся в тронном зале дворянам о своем решении взять двухмесячный тайм-аут и наделить на этот срок чрезвычайными полномочиями достойных людей. Разумеется, самыми достойными сказал я - являются недавние претенденты на престол.

Сэр Валент из Гранлота, победитель последнего турнира - здоровенный светловолосый детина - получил звание маршала королевского войска. Было любо-дорого смотреть, как мой маршал не мог скрыть улыбки - я понял, что попал в точку, отныне этот парень - на моей стороне. Это было очень немаловажно, так как он пользовался большим авторитетом среди моих рыцарей. Затем я официально наделил Сарнака должностью придворного мага Альды. Вообще-то, этот человек для меня - настоящая находка - и колдун, и переводчик, да к тому же и благородного происхождения, то есть может преподать мне уроки фехтования и верховой езды. Совсем незачем знать кому-либо еще, что король - полный профан в этих благородных искусствах.

Третьим награжденным был, разумеется, Мертенк - ему достался довольно невнятный, но очень красивый титул "Лорд-хранитель королевства". Один только принц Кадор-Манонг не получил ни хрена - я решил, что с него хватит и того, что он оттяпал чуть ли не полстраны в ленное владение. Конечно, восстанавливать против себя самого богатого и знатного человека страны глупость для нового короля, но я был уверен, что ничего не теряю, поскольку на расположение принца мне рассчитывать не приходилось в любом случае - мы с ним с первой минуты почувствовали неприязнь друг к другу. Что ж, с этим принцем мне придется держать ухо востро, как говорится... И с ним, и с попами, и с колдунами.

Короче говоря, церемония прошла довольно скучно, но зато я отыгрался на толпе, что собралась на площади. Жизнь приучила меня не рассчитывать на такие утопические понятия, как "народная благодарность", "народная любовь", а уж "народная мудрость" - это и вовсе чушь. Так что с этой бандой я совсем не церемонился. Главное для меня было с самого начала застращать их как следует, а уж этого я добился вполне. Поймите меня правильно, я собирался стать этим людям хорошим королем, а значит - желал им добра, но в данный момент мне от них требовалось только одно - чтобы исправно платили налоги и не путались под ногами...

Сразу после коронации я занялся делами - мне нужно было поговорить с моим новым маршалом о войне и моей армии, обсудить с Сарнаком кое-какие вопросы, связанные с практикуемой в этом мире магией, и, наконец, заняться с канцлером ревизией королевской бухгалтерии...

***

В дверной глазок, в замочную щель

Гениальные мыслишки, мировые войнушки

Егор Летов

Рассчитывавшие на праздничный пир дворяне, были весьма разочарованы, когда им было объявлено, что король немедленно займется государственными делами и не будет ни турнира, ни угощения, однако выражать недовольство открыто - значило проявить невоспитанность, к тому же магические способности демона отбивали всякую охоту спорить с ним. Поэтому празднично одетые дворяне, тихо переговариваясь, покинули дворец и отправились в город, где уже начался какой-никакой праздник...

Демон в сопровождении вновь назначенных маршала, придворного мага и Лорда-хранителя удалился в небольшой зальчик, где на столе лежала самая подробная карта Альды с прилегающими землями, которую смогли разыскать.

- ...прежде всего, я хочу узнать, что представляет собой моя армия, каковы враги и как протекают военные действия.

Сэр Валент из Гранлота потеребил свои длинные светлые усы и не спеша начал рассказывать:

- Армию вашего величества составляют ваши верные вассалы, каждый из них обязан являться на военную службу на коне, в полном вооружении и с достойной свитой, также вполне вооруженной...

- А каким образом определяются размеры этой "достойной свиты"?

- Ну как же... Ну... Каждый дворянин выводит в поле столько конных латников, сколько позволяет ему содержать доход с его ленных владений. Ежели воинов будет меньше - это будет бесчестье тому рыцарю, да и в бою ему будет недоставать воинов... Что до наших врагов - так это орки...

- И что же собой представляют орки? Сэр Валент, я ведь здесь недавно, как вы знаете, и пока еще не видал ни одного орка.

Рыцарь наморщил лоб, соображая, как бы описать орков тому, кто их не видел, затем лицо его просияло:

- Ваше величество, вы можете взглянуть на них - в вашей темнице сидят плененные мной орки, которых я привел из последнего похода старому королю Манонгу, да он бедняга, был уже так болен, что и не взглянул на них... что же до военных действий, то они проходят за восточной границей - в Ничейных Полях. Мы с нашими латниками отправляемся туда и ищем орков, которые отрядами по тридцать-сорок воинов пробираются в Альду. Орки стараются проскользнуть незаметно и если удается им это - чинят разорение на наших землях - жгут деревни, убивают, а молодых женщин забирают с собой.

- Зачем же им женщины?

- Никто толком не знает, но уж ничего хорошего от орков ждать не приходится...

- Значит, каждый рыцарь действует на свой страх и риск - без всякой организации?

- Да вроде того, - такой вывод демона неожиданно смутил маршала, - но если какой-нибудь рыцарь наткнется на слишком большой отряд врага, правила рыцарской чести не возбраняют в этом случае ему объединиться с другими нашими отрядами. При этом формально командовать совместными действиями будет тот, кто первым обнаружил врага, либо тот, у кого больше воинов, либо...

- ...Либо оба сразу - верно я понимаю? - улыбнулся демон.

- Да в общем-то, вроде верно - наши не привыкли подчиняться приказам и действовать сообща... - несмело улыбнулся в ответ рыцарь.

- Ну что ж, спасибо, сэр Валент, картина в целом мне ясна. А на орков я взгляну обязательно - как только дела позволят... А теперь вопросы к тебе, Сарнак. Мне нужно разобраться, на что способны здешние колдуны...

ГЛАВА 4

То-то радости пустомелям!

Темноты своей не стыжусь

Не могу я быть Птолемеем

Даже в Энгельсы не гожусь

Но от вечного бегства в мыле,

Неустройством земным томим,

Вижу - что-то неладно в мире,

Хорошо бы заняться им...

А.Галич

"... И не было ничего, кроме Гилфинга, и было все - ибо Гилфинг вмещал в себя все: свет и тьма, огонь и ветер, радость и боль, мужчина и женщина - всем был Гилфинг... Будучи вместилищем всего в окружающей пустоте, он предавался созерцанию и размышлению - созерцанию себя и размышлению о себе... Так было!

И размышления Гилфинга привели его к спорам - спорам с самим собой. Он, вмещающий в себя все, спорил с собой обо всем и однажды понял, что не в силах более быть один, ибо в спорах проявлялась двойственность его бытия. От его мыслей, рвавших надвое его, родились два существа, каждое из которых было отражением его сущности, но не полным, а как бы половинным... Так было!

И создав эти существа, наделил Гилфинг их разумом, дабы мыслили, как он, и наделил голосом, дабы спорили с ним, до той поры одиноким, и дал им имена, дабы впредь существовали вместе с ним в безвременье посреди Вечного Ничто. И нарек одного из них Гангмар - досталось ему мрачное упорство, и тяжелые раздумья, и нелегкий выбор, и неистовый хохот... А другую нарек - Гунгилла досталась ей сладкая нежность, и мягкая ласка, и тихий смех, и тихие слезы... Так было!

И глядя на них - детей своих дум - радовался Гилфинг, ибо кончилось его одиночество... ибо в каждом из них он видел часть себя. И думал вместе с ними, и спорил с ними, и был счастлив... Но некоторую часть безвременья спустя он заметил, что часто не с кем спорить ему, ибо Гунгилла была слишком нежна и ласкова и почти всегда с ним согласна, а Гангмар, поначалу радовавший своего создателя упорством и изобретательностью в спорах, стал часто покидать ту часть нематериальности, где были они. Все чаще и все дальше Гангмар уходил в Вечное Ничто, и находился там подолгу, и новые мысли рождались у него. Эти мысли не рождались в спорах с собой, как мысли Гилфинга, ибо не двойственна была натура Гангмара, а рождались эти мысли в спорах с Вечным Ничто, которое помалу вползало в его душу во время отлучек... Так было!

И однажды призвав Гангмара, спросил Гилфинг его:

- Скажи мне, возлюбленное дитя моих дум, что тревожит тебя? Что влечет тебя в Вечное Ничто?

И ответил Гангмар:

- Отец! Я так часто спорил с тобой, что душа моя стала неспокойна... Ведь мы существуем посреди ничего, стало быть - мы есть нечто. И я спрашиваю себя есть ли еще нечто в ничем? И я вспоминаю наши споры - и не нахожу ответов... Однакож я чувствую нужду в чем-то... И не могу объяснить лучше.

- Отец! - подхватила Гунгилла, - ответь нам: есть ли что-то в ничем?

Так спрашивали они, ибо, в отличие от своего создателя, были не цельны - а значит, не совершенны, - и чувствуя незавершенность в себе, ощущали и незавершенность окружающего их ничего... Так было!

С улыбкой глядел на них Гилфинг - как повзрослели его дети! - и ответил:

- Дети мои, посреди ничего и спорить не о чем - так будь по-вашему! Я говорю вам - да будет! Отныне будет посреди ничего НЕЧТО - будет Мир!

И явилась среди Вечного Ничто твердь - и начался отсчет времени... Так было!.."

***

...Всю ночь во сне что-то знал такое вот лихое,

Что никак не вспомнить ни мне, ни тебе...

Егор Летов

Из всех докладов моих приближенных меня порадовал только Сарнак - из его рассказа я понял, что здешние колдуны не составят мне серьезной конкуренции, их магические способности не идут ни в какое сравнение с моими, заклинания они знают самые плохонькие, да к тому же у них в обычае пользоваться различными техническими средствами - вроде рисунков и свечей того старикашки, Гельды. Насколько я могу судить по литературе, что проштудировал, пополняя свою коллекцию, вся эта мишура - свечи, жезлы, восковые фигуры и прочее используется только дилетантами и сама по себе не имеет большого значения. Это барахло лишь помогает сконцентрироваться магу, сосредоточиться на предмете магических усилий, то есть играет в колдовстве примерно ту же роль, что, скажем, картинки в книге. Подлинную же силу имеют лишь заклинания. Что такое само колдовство - я сам толком не понимаю, могу лишь предположить, что произнося заклинания маг запускает в действие какие-то процессы в мозгу, а уж мозг человеческий - штука темная и загадочная. Насколько я знаю, никто не в состоянии объяснить толком, что такое гипноз, однако гипноз существует - это подтверждено многочисленными проверками и экспериментами. И кто знает, что еще гнездится в нашем разуме, какие таинственные процессы происходят там...

Должен сказать, что к этому времени у меня начала складываться в голове кое-кая теория, объясняющая действие колдовства - поначалу неясная и довольно схематичная. Я предположил, что существует некая магическая субстанция, этакая волшебная атмосфера, что ли... возможно здесь будет уместно употребить термин "мана", используемый кое-где в литературе. Так вот, мне представляется, что эта мана распределена равномерно по всей планете и достается ее примерно поровну всем, но по мере того, как росло человечество Земли, каждому доставалась все меньшая доля этого магического сырья, следовательно магам все труднее становилось использовать заклинания - им приходилось разрабатывать новые, более изощренные и действенные формулы, возможно даже, что человечество эволюционировало, становилось восприимчивее к магии... и все же проиграло эту гонку с самим собой. Мы, люди Земли, выбрали материальный прогресс, развитие техники, медицины и в итоге - стремительный рост населения, отказавшись при этом от волшебства, от фантастических способностей героев наших сказок. Можно представить себе отчаяние последних колдунов, искусство которых угасало, гибло, буквально ускользало у них из рук. Отсюда и возникновение тайных братств последних адептов "благородной науки", объединившихся в тщетной попытке обмануть судьбу... Если дело обстоит именно таким образом, если мои догадки верны, то я явился в мир, небольшая численность населения которого обеспечивает каждому человеку с магическими способностями приличную долю маны, достаточную, чтобы творить чудеса. К тому же мои способности - продукт эволюции более длительной и направленной, чем у здешних магов, что дает мне преимущество в сравнении с ними, не говоря уж о моей коллекции - не исключено, что я теперь - самое могущественное существо этого мира. Конечно, при этом мне ни в коем случае нельзя переоценивать своих возможностей - всегда может найтись кто-нибудь посильнее меня, к тому же мне предстоит игра на чужом поле. Поэтому я решил при первой же возможности проверить действенность всех своих заклинаний, особенно таких, которые могут быть использованы при нападении и защите.

Впрочем, возможно все обстоит и не совсем так, ведь это лишь мои догадки, но тем не менее они прекрасно объясняют тот факт, что здесь моя магия прекрасно работает, а там - в моем прежнем мире... Я вспомнил свою работу, всю свою жизнь... Каким серым и пресным показалось мне это! Только сейчас я осознал по-настоящему, что это в прошлом, что я начал новую жизнь - жизнь, полную приключений, возможно опасностей, но зато какую интересную жизнь! Правда, когда-нибудь, возможно, мне будет не хватать Сумской.

***

...Мне хочется верить, что черные наши бушлаты

Дадут нам возможность сегодня увидеть восход...

В.Высоцкий

- ...Ну что ж, господа, для первого раза, полагаю, достаточно, - подвел итоги демон после двух часов расспросов, - теперь, пожалуй, самое время отметить мое восшествие на престол небольшой пирушкой, а потом - снова за работу... Я должен обдумать то, что вы мне рассказали. Но - хватит дел! Идемте к столу!

После "небольшой пирушки", натянутую официальность которой не помогли преодолеть даже несколько кубков отличного вина из королевских подвалов, демон в сопровождении канцлера и Сарнака отправился осмотреть одеяния и доспехи прежнего короля, большую часть которых предстояло отправить на продажу в Энмар.

Оба приближенных обратили внимание на то, что демон совершенно по-человечески был неравнодушен к своей внешности. Он подолгу рассматривал дорогие, вышитые золотом, наряды, большая часть которых была ему, впрочем, велика. Если же какие-то одежды приходились впору - так же подолгу примерял их, вертясь перед большим зеркалом эльфийской работы, оправлялся так и этак и, как правило, с тяжелым вздохом откладывал. Для себя, в конце концов, Ингви отобрал некоторые одеяния, преимущественно темных тонов, отложив в сторону яркие и пестрые. На вопрос Мертенка, несмело спросившего о причинах такого выбора, король пробормотал:

- Я должен поддерживать свой имидж... а теперь займемся бижутерией, - и направился к столу, на котором были разложены украшения с драгоценными камнями.

Как перевести этот ответ Мертенку, Сарнак не знал и лишь пожал плечами:

- Кажется, он хочет выглядеть более мрачно, чем есть на самом деле... Наверное...

Канцлер собирался потребовать у мага более точного перевода, как вдруг оба заметили необычное поведение короля - тот застыл, склонив голову набок и пристально рассматривая янтарные четки. Через несколько минут Ингви спросил:

- Сарнак, а вашим колдунам что-нибудь известно о каких-нибудь необычных магических свойствах янтаря?

- Каждый камень имеет свои свойства...

- Да нет, ни один из всей этой груды не излучает такого... Черт, я не знаю как это объяснить, но от янтаря исходит нечто... какие-то эманации... стоп, а может кто-то заколдовал эти четки? Да нет, вот еще янтарная штучка, - демон поднял из поблескивающей груды пряжку, украшенную камнем - и здесь то же самое... Странно... Пожалуйста, проследите, чтобы изделия из янтаря, если они здесь есть, не пошли на продажу. Я должен кое-что проверить.

Впрочем, янтаря больше не нашлось и вскоре демон перешел к доспехам. Тут возникла заминка - как выяснилось, он ничего не понимал в оружии. Поэтому он подолгу нерешительно перебирал части воинского снаряжения, требовал объяснения по каждой мелочи, пока не дошел до лат из странного зеленоватого металла, пожалуй самых древних из всех. Это был полный доспех несколько странных пропорций, достаточно при этом легкий, чтобы его мог носить и пеший воин. Мертенк с Сарнаком принялись обсуждать возможное происхождение доспехов, причем демон не скрывал своей заинтересованности и поминутно требовал перевода. Он уже успел напялить причудливый шлем, украшенный металлическими крыльями и повертеться в нем перед зеркалом, поднимая и опуская забрало, когда его приближенные пришли наконец к заключению, что доспехи вероятно гномьей работы, но предназначены для орка - то есть либо изготовлены плененным орками гномом в неволе, либо выкованы до Великих Войн, когда гномы могли торговать с орками и работать по их заказу. Второй вариант был более вероятным, так как никто никогда не слышал про гнома, сделавшего что-либо подневольно - это племя славилось упрямством и непокорностью. С помощью колдуна Ингви влез в доспехи, сделал несколько шагов, попрыгал, поприседал - и наконец объявил, что чувствует себя в них "как дома". Когда-то доспехи были украшены драгоценными камнями, однако впоследствии камни кто-то выдрал. Мертенк заявил, что негоже королю ходить в ограбленных древних латах, однако демон был непоколебим и твердо сказал, что доспехи его устраивают.

Далее предстояло выбрать оружие, но тут Ингви заявил, что сначала хочет взять у Сарнака несколько уроков фехтования, а затем выберет себе что-нибудь сам, для начала же он прихватил довольно короткий меч, подходящий для тренировки и изящный эльфийский кинжал, который собирался носить на поясе, так как заметил, что дворяне не ходят без оружия.

В углу комнаты были развешаны щиты, украшенные гербами и эмблемами. Это навело канцлера на мысль, что новому королю необходим герб. Ингви согласился, что это дело неотложное и пробормотав опять что-то насчет "имиджа", сказал, что выберет "что-нибудь зловещее, например белый ворон на черном поле".

- Ваше величество, это не годится, - запротестовал Мертенк, - это слишком напоминает флаг морских разбойников - белая лошадь на темно-темно-синем...

- А этих разбойников боятся?

- Разумеется - они не знают жалости, не признают законов и не почитают Гилфинга Светлого.

- Ну вот и замечательно - что боятся... Ладно, герб - дело серьезное, подумаем еще немного. На этом пока закончим... Сэр Мертенк, распорядитесь, чтобы мои доспехи привели в порядок. - И с этими словами демон, сунув подмышку меч и кинжал и прихватив янтарные четки, удалился в сопровождении придворного мага, фальшиво насвистывая какой-то мотивчик...

Канцлер смотрел с минуту им вслед, затем пожал плечами и позвал слуг паковать то, что предстояло отправить в Энмар - король велел готовить обоз не откладывая...

ГЛАВА 5

...Крылатым ангелам сродни

К земле направились они

Опасная повадка...

В.Высоцкий

"...И они сошли в Мир, Гилфинг и его дети, и стали преображать его: Гилфинг вздымал горы и наполнял водой океаны, прорезал глубокие пропасти и расстилал широкие равнины; следом за ним шли его дети и творили - каждый в соответствии со своей природой. Гунгилла растила травы и деревья, населяла мир всевозможными зверями и птицами, там где проходила она все цвело - шумели леса, пышным ковром расстилались степи... Гангмар же, несший в душе отпечаток Вечного Ничто, творил Мир таким, что и сквозь мировой порядок под его рукой пробивались ростки хаоса. Он засыпал раскаленным песком зеленые степи - и пыльное марево закурилось над пустынями, он смешивал луга и озера в топкое месиво - и повис зловонный смрад над болотами, он крошил горы и сыпал их в море - на сотни километров протянулись стылые холодные отмели, заливаемые мутными волнами приливов, с иных гор он срывал вершины - и хаос расплавленной лавой тек по земле... И эти искаженные земли населял Гангмар жуткими тварями, отталкивающими и страшными. Особенно же любил он змей, ящериц и всевозможных гадов - летающих, ползающих, прыгающих, плавающих, в которых видел отражение своих дум и своего будущего облика... Так было!

Гунгилла часто жаловалась отцу, что Гангмар разрушает ее творения и губит созданных ею зверей и наконец Гилфинг сказал:

- Довольно, дети, Мир создан и поделен вами - хватит делить его и искажать то, что сделано. Пора испытать наше творение.

И Гилфинг, а за ним и его дети облеклись в плоть, приняв образы величественные и прекрасные и стали жить в мире, ими сотворенном... Так было!

Счастливы и беспечны были те первые дни юного мира! Среди зеленых рощиц, на берегах чистых прозрачных рек хрустальными колокольчиками звучал смех Гунгиллы, ослепительно прекрасной и всегда счастливой... С улыбкой глядел на нее Гилфинг и почувствовал вдруг то, чего не бывало с ним никогда прежде, да и не могло быть до создания Мира - в безвременьи и бестелесности, среди Вечного Ничто... В душу Гилфинга проникла любовь... Так было!

Подобный прекрасному юноше предстал Гилфинг перед Гунгиллой, прекрасной, вечно юной девой. И она взглянула на него с любовью, ибо такой была создана ее душа - ищущей любви и нежности и дарящей с радостью любовь и нежность... Казалось не будет предела их счастью - и плодом их любви стали эльфы - народ прекрасный и беззаботный, как Мир в первые дни творения, народ, всегда готовый петь и веселиться, живущий одним днем, но не знающий старости и смерти... Так было!

Долго длилась эта беспечная пора - долго, но не вечно... Все чаще Гилфинг становился задумчив и серьезен, все чаще уходил он поразмышлять о судьбах Мира в глубокие пещеры, у самых корней гор. Гунгилла тосковала по нему и как прежде Гилфинг являлся к ней в созданные ею леса, так теперь она приходила к нему в созданные им пещеры. Там находила она Гилфинга в ином облике - он представал перед ней зрелым мужчиной, его лоб прорезали морщины, а виски серебрились сединой, сама же Гунгилла не менялась - она была все той же вечно юной девой... И там, в безжизненных глубинах они породили народ гномов - детей все еще юного мира, но и предчувствий грядущих бед. И словно для того, чтобы выжить среди предстоящих испытаний, гномы пришли в Мир могучими и выносливыми, готовыми к тяжелому труду и лишениям... Так было!

Как пришли в Мир люди - не знает никто..."

***

...И пытались постичь

Мы, не знавшие войн...

В.Высоцкий

Демон не шутил, берясь за дело. С утра и до самого позднего вечера он не давал покоя ни себе, ни Сарнаку - фехтование, верховая езда, изучение языка. Доведя себя до полного изнеможения, король звал канцлера Мертенка и внимательно изучал законы королевства и империи, летописи и прочее, что нашлось в королевской библиотеке и архивах. Время от времени он бормотал что-то себе под нос, вероятно, заклинания. При этом слуги, оказавшиеся поблизости, шарахались от демона и шептали молитвы Гилфингу Светлому. Король не обращал внимания на их суету.

Насколько быстрота восприятия и сообразительность демона вызывали восторг канцлера, настолько Сарнака удивляли телесная слабость Ингви и его полная неопытность в обращении с холодным оружием. Правда, реакция у него была отличная, двигался он довольно легко, но для боя на мечах Ингви был слабоват...

Совместные физические упражнения сближают - невозможно постоянно бояться того, кого по нескольку часов в день учишь фехтовать и держаться в седле, поэтому, уже на второй день, когда демон предложил перейти на ты - когда никто не слышит - Сарнак согласился и вскоре они уже болтали на демонском языке как старые приятели. В конце утренней тренировки Сарнак, осмелев, спросил:

- Слушай, Ингви, я думал, что демоны гораздо сильнее людей и сражаться умеют...

- О-о, мы умеем сражаться, но только не так, как принято здесь, то есть... я хотел сказать, что мы, демоны, сражаемся не так, как люди... а, впрочем держись! - демон, пробормотав себе под нос несколько слов, прыгнул вперед, одновременно нанося рубящий удар, один из тех несложных ударов, которые он уже успел освоить.

Сарнак привычным движением выбросил навстречу свое оружие, в полной уверенности, что легко парирует несложный выпад хилого противника, как вдруг... почувствовал, что летит наземь, не в силах сдержать неожиданно мощный удар.

Ингви, горделиво выпрямившись и положив меч на плечо, пояснил сидящему на земле противнику:

- Я, конечно, использовал магию и добавил силы своему удару, но ведь одной силы мало! Я прекрасно это понимаю и потому хочу научиться биться по-настоящему. Ладно, на сегодня хватит... Идем, перекусим, и займемся верховой ездой...

С верховой ездой у демона дела обстояли еще хуже, чем с фехтованием - он совершенно не знал как обращаться с лошадью. При этом он не мог скрыть смущения и все время неловко пытался шутить, Тем не менее, с присущей ему рассудительностью, проявлявшейся во всех его начинаниях, Ингви потребовал, чтобы Сарнак начал обучение с азов и показал, как ухаживать за животным. На королевской конюшне ему подобрали небольшого смирного конька вороной масти (на этом демон настаивал особо) - и учеба началась. В общем, все шло неплохо, король вполне держался в седле, пока его Уголек - так звали коня - шел шагом. Однако дальше, стоило перейти на рысь - Ингви неизменно летел на землю. Уголек тут же останавливался, фыркал, качал головой, как бы укоряя неумелого наездника, тот быстро вскакивал, сердито отряхивался, смущенно шутил - и все повторялось сначала. Пришлось применить стремена, хотя Сарнак говорил, что учиться нужно без стремян - сначала, дескать, нужно научиться держаться в седле без них, а уж потом... Но пришлось признать, что хорошим наездником демону, видимо, стать не удастся...

С гораздо меньшим воодушевлением, чем благородными науками, король занимался хозяйственными вопросами. Впрочем, особо заниматься было нечем время сбора податей еще не подошло, а статья расходов была только одна Альхелла, королевский дворец. Демон провел ревизию счетов, представляемых к оплате еженедельно и потребовал у канцлера сократить расходы.

- Но, ваше величество, у нас нет никаких лишних трат...

- Есть - у нас слишком много слуг, я не нуждаюсь в таком их количестве!

- Так что же, - канцлер уже знал, что спорить с новым королем можно смело - тот был способен воспринимать аргументы, - прикажете выгнать на улицу столько верных слуг, преданно служивших прежнему королю? Им податься некуда разве что в разбойники, а этого у нас в городе и так с избытком.

- Если придется - выгоним... Постойте-ка, давайте поступим так. - Ингви задумался, собираясь с мыслями. - Поступим так... Сейчас караульную службу у городских ворот и на улицах несут сами горожане - так?

- Да - каждый цех в свой день выставляет двадцать молодых мужчин с оружием.

- Так вот - подготовьте соответствующий указ - мы эту самодеятельность прекратим. Впредь будут выставлять не двадцать, а восемь человек - нести стражу у Северных и Южных ворот, а двенадцать человек из числа слуг - вы уж выберите подходящих - станут нашей постоянной стражей. Пусть патрулируют город по ночам, а днем - тренируются с луками и копьями вместо того, чтобы без толку шляться по дворцу. Организуйте в левом крыле для них казарму. А оплачивать их будут те горожане, которых мы освободим от службы. Заодно эти стражники и преступления будут расследовать - все равно этим занимаются дворцовые слуги. Я поговорю с нашим маршалом - пусть-ка экзаменует их время от времени на предмет владения оружием - нерадивых накажем.

Подобным же образом демон совал нос во все вопросы и всюду старался сэкономить, не брезгуя любой мелочью. Например, когда снаряжали груз в Энмар, Ингви лично проинструктировал доверенного слугу, назначенного старшим:

- ...Не выставляйте на продажу все сразу, а то цены собьете. Сначала продадите небольшую часть - выберите самое лучшее. Как только наторгуете золотых на шестьдесят-семьдесят - тут же шлите их сюда с нарочным, мне позарез нужны наличные. Потом с остальным не торопитесь - как распродадите - накупите товаров, которые здесь пользуются спросом - получится выгоднее, чем везти сюда монету... Сэр Мертенк, вы подготовьте им список, чего закупить...

Впрочем, канцлеру подобная дотошность короля была по душе, иногда, выслушивая очередную идею Ингви, Мертенк даже поругивал себя - мог бы и сам додуматься... Да вот только к лицу ли такое монарху...

***

Да-а, мне предстоят очень тяжелые два месяца - за это время я должен не только изучить язык моей страны и "благородные науки" - верховую езду и владение оружием, которым любой местный дворянин обучен с детства - при этом я еще должен овладеть хотя бы азами местной политэкономии. Да кроме всего этого мне обязательно нужно перелопатить свою коллекцию заклинаний - проверить действие каждого. Наверняка в моем блокноте наряду с истинными магическими формулами содержится и халтура - любая наука на Земле, насколько я знаю, обрастает огромным количеством подделок, подражаний и просто-напросто конъюнктурщины, а в моем случае к этому добавляется и мощный пласт суеверий, не имеющих под собой никакой основы...

Словом, режим дня у меня был тот еще... По ходу дела я узнал еще одну довольно-таки неприятную штуку: интенсивные магические упражнения здорово выматывают. Я уже говорил, что толком не представляю себе механизма действия заклинаний, но, как бы то ни было - ясно одно: от колдовства здорово устаешь. Одно дело, если произнес одно-два несложных заклинания - тогда утомление еще незаметно, но когда я начал шпарить их одно за другим... Дело было так: после ужина, когда я все равно устал (после целого-то дня физических упражнений и уроков языка...) и решил, что больше ни на что уже не способен - я решил поупражняться с моей коллекцией, думал таким образом отдохнуть... Я заперся в большом зале, достал блокнот и приступил. После первых же проб я начал ощущать слабость, вялость во всем теле - словно только что мешки таскал... Честно говоря, я поначалу здорово струхнул - подумал, что какой-нибудь местный колдун начал против меня магическую атаку. Тут же я начал вспоминать всевозможные защитные чары - стало, пожалуй, только хуже. В общем, пока разобрался пережил несколько неприятных минут. Лишь усилием воли я взял себя в руки и принялся анализировать свои ощущения. Другого объяснения быть не могло - моя необычайная слабость могла быть лишь следствием моей же магии - побочный эффект, так сказать... Словом, впредь я решил быть с магией поосторожнее. Это неприятное открытие здорово уменьшило мой восторг от новой жизни - выходило, что я не так уж и всемогущ... Зато порадовало меня другое открытие - я обнаружил, что янтарь обладает необычайными магическими свойствами. Даже не знаю, как описать... в общем, получалось, что янтарь можно "заряжать" магией вроде как аккумулятор заряжают электричеством, что ли... Здесь необходимо пояснить еще вот что: однажды наложенные заклинания не держатся вечно например, те запирающие чары, что я наложил на потайные двери в королевской опочивальне, пришлось обновлять уже недели через две - до того их сила истаяла, иссякла. А вот янтарь способен как бы вбирать магию, сохранять ее гораздо дольше - то есть делать заклинания куда более долговечными. Да что там заклинания - в янтаре, как выяснилось, можно собирать магическую энергию, ману, впрок - у меня даже возникла мысль мобилизовать для этого местных колдунов: представьте себе - они аккумулируют ману для меня в янтаре, а я пользуюсь ею в свое удовольствие. И никаких побочных эффектов! Конечно, это эксплуатация - но на то я ведь и король. Конечно, предстояло все это проверить тщательнейшим образом и все продумать, можно даже ввести монополию на изделия из янтаря.

Мне показалось очень странным, что магические свойства этого камня не общеизвестны, но, во-первых, здесь бытуют легенды о волшебных качествах драгоценных камней вообще (на мой взгляд - сплошное суеверие!) и, значит, на янтарь в отдельности никто особого внимания не обращал, а во-вторых - любой маг, сделавший такое открытие, постарался бы сохранить его в тайне. Это естественно - я и сам собирался поступить именно так. К тому же, янтарь здесь довольно редок...

Вот так, с открытиями на каждом шагу, я начал свое обучение ремеслу монарха и колдуна... Нельзя сказать, что меня ожидали одни трудности. Взять, например, верховую езду. Я, всю жизнь проведший в городе, и представить себе не мог - какое это удовольствие. А мой конь, Уголек - это же просто чудо, я привязался к нему с первого взгляда. Мне даже показалось, что и я пришелся ему по душе. Может это и самообман, но я верил, что эта скотинка сочувствует мне, переживает мои многочисленные падения не меньше, чем я сам. А уж переживать было что - чего греха таить - наездником я был никудышним. Тут мне никакая магия помочь не могла, разве что в лечении многочисленных ссадин и ушибов, которые неизменно сопровождали все мои уроки верховой езды. Гораздо лучше дело обстояло с изучением языка - в этом мне здорово помогла парочка заклинаний, обостряющих внимание и укрепляющих память.

Помимо уроков, я еще занимался и кое-какими практическими делами. Для серьезных решений время настанет еще не скоро - я собирался строго выдержать два месяца, прежде чем предпринять что-либо существенное, - но кое-какими мелочами занялся с первых же дней, не откладывая. В основном это были мероприятия, направленные на экономию моих, и без того довольно куцых королевских ресурсов. Попутно я начал формировать профессиональную стражу прообраз будущей постоянной армии, которую я намеревался создать взамен недисциплинированного и ненадежного феодального ополчения. В этом важнейшем вопросе торопливость была недопустима ни в коем случае, поэтому я и начал пораньше - чтобы начали привыкать. Пока что стража должна была выполнять полицейские функции, что тоже было нужно - чуть ли не четверть городского населения составлял "деклассированный элемент", то есть это были люди, не внесенные в цеховые списки, а значит - не платящие налоги и живущие разбоем, милостыней, проституцией и тому подобное. Значительный кусок городской территории занимали трущобы, где и ютилась вся эта шваль. Разобраться с ней прежние короли, не имевшие ни полиции, ни мало-мальски дисциплинированной армии, не могли - значит заняться этим предстояло мне, тем более, что у меня демона - руки не были связаны традициями. А уж какую роль традиции играли в этом обществе - не описать! Но ничего, дайте срок и демон Ингви это изменит. Дайте срок...

ГЛАВА 6

Змеи, змеи кругом, будь им пусто!..

В.Высоцкий

"...Гангмар же поначалу не показывался никому из Рожденных - ни гному, ни эльфу, ни человеку - долгие века проводил он среди болот и пустынь, им созданных, в обществе всевозможных гадов... Но с некоторых пор стал являться он в заселенные земли, приняв облик прекрасного юноши, высокого и стройного. Его волосы были черны, кожа смугла, а глаза горели золотистым светом. Все чаще стал он встречать молодых женщин и девушек в укромных уголках - в лесу ли, в пещере ли, или у реки, выбирая притом прекраснейших из всех народов Мира. Какие слова говорил он им, какие подарки сулил - неведомо, однако все они безропотно шли за ним. Поначалу никто об этом не знал, однако рано или поздно открылась правда и тогда многие вспомнили о пропавших дочерях, сестрах, подругах. Когда же родственники и друзья пропавших спрашивали Гангмара об их судьбе - тот лишь молчал и улыбался... но не было тепла в его улыбке!.. Так было!

Явное зло было еще не ведомо тогда юному миру, да недолго уже оставалось до его прихода... В те годы лучшим кузнецом среди гномов считался Стомор - а был он великим мастером! Все знали, что Гаулда - его невеста и скоро быть свадьбе. Но однажды Гаулда исчезла и случилось так, что видели ее перед тем в обществе Гангмара. И Стомор явился к Гангмару требовать свою невесту... Так было!

Сурово взглянул на гнома Гангмар - и не было больше на его лице улыбки... но промолчал по своему обычаю. Однако Стомор не успокоился и схватив за пояс обидчика - ибо невысок был гном по сравнению со своим недругом - грубо потребовал ответа. Все также молча глянул на него Гангмар сверху вниз и ударил гнома по лицу. От этого удара гном кубарем покатился по земле, но тут же вскочил и схватив свой тяжелый молот - а был тот молот так тяжек, что и трое гномов нашего времени не подняли бы его - кинулся отомстить. Удар молота Стомора пришелся в колено Гангмару - и с трудом устояв на ногах, с громким криком тот схватил за горло и правую руку злополучного гнома, поднял над головой и держал так, пока жизнь не оставила его... И по мере того, как умирал гном Стомор - менялся облик Гангмара. Он предстал перед гномами в обличье жутком и устрашающем - смуглая кожа почернела, сильные руки превратились в когтистые лапы, стройная фигура сгорбилась, но при этом стал Гангмар ростом вдвое выше прежнего... Так с первой насильственной смертью пришло в Мир Вечное Ничто, прорвавшись наружу из души Гангмара Темного, где таилось, пока не окрепло... Так было!

По-прежнему молча, не глядя на пораженных гномов, повернулся Гангмар и неспешно ушел прочь, хромая все же на раненую гномьим молотом ногу... А гномы подняли на руки Стомора и с печальной песней понесли к своим пещерам... Закончилась юность Мира. Так было!

Узнав об этом происшествии, призвал Гилфинг Светлый своего заблудшего сына - и не узнал его, сам же он тоже изменил свой облик - был он теперь подобен старцу, величественному и мудрому...

- Как же мог ты, - спросил он Гангмара, - принести столь великое зло в Мир, что создавал вместе с нами?

- Кто бы ни создавал Мир, однако владыка у него один - я! - ответил Гангмар Темный, и вихри хаоса бушевали в его душе, заставив забыть все - и стыд, и любовь, и почтение к родителю... - И никому не даю я отчета в том, что творю в моем владении. А тебе, старик, лучше покинуть мои пределы, не то я заставлю тебя вспомнить о второй стороне твоего естества - и уж мы с тобой наплодим уродов!

И дикий, зловещий смех Гангмара разнесся по всему Миру, заставив задрожать его. Так было!

- Что ж, сын, - молвил Гилфинг, - будь по-твоему, пора мне покинуть Мир, ибо я утомлен и должен поразмыслить о прошедшем... Однако и ты не станешь хозяином здесь, ибо в Мире останется Гунгилла - твоя сестра. Прощай!

Гилфинг покинул Мир и возвратился в свое обиталище, посреди Вечного Ничто, но народы Мира по-прежнему возносят к нему молитвы в надежде, что услышит их отец-создатель и вернется, пока же в Мире остались лишь дети его дум - Гангмар и Гунгилла... Так было!

Гангмар же рассуждал: как может сестра помешать мне стать властелином Мира? Ведь она происходит из той части естества Гилфинга, что несет в себе слабость, я же - чистая сила, потому не смог противиться мне и отец, чья сила смешана со слабостью и стало быть, даже он, породивший меня, меня же слабее...

И решил Гангмар, что отныне весь мир должен носить отпечаток его владычества и велел своим тварям распространиться по всему Миру. Так было!.."

***

Прошла пора вступлений и прелюдий...

В.Высоцкий

К исходу третьей недели правления король Ингви уже довольно свободно болтал со своими приближенными на их языке, чем, впрочем, не слишком их удивил - ясное дело - демон! Скорее было бы удивительным, если бы он учился так же медленно, как и человек. Зато сам король был очень горд этими успехами и не упускал ни малейшего повода похвастаться своими достижениями. Наконец, однажды он объявил, что его познания в языке достаточны для того, чтобы показываться на людях и что он заслужил небольшой отдых. В качестве перерыва в своих упражнениях король изъявил желание совершить с Сарнаком конную прогулку по столице.

Тщеславие короля, его слабость в том, что касалось собственной внешности, была уже известна - поэтому никто не удивился, что Ингви собирался в своих апартаментах чуть ли не час. Кони были давно оседланы и выведены во двор, Сарнак давно ждал... наконец, появился король. По случаю первого выхода он оделся во все черное, монотонность его костюма нарушали лишь серебряная цепь на груди и кинжал на поясе, также украшенный серебром.

- Я должен был тщательно обдумать, в каком виде впервые покинуть дворец, немного смущенно пояснил демон.

В ответ колдун слегка улыбнулся:

- Ну что ж, поехали...

Улицы Альды поразили демона, три недели не выходившего из тишины Альхеллы, суетой и шумом, хотя день был обычный и людей на улицах было не больше, чем всегда. К тому же, вокруг короля, где бы он ни появлялся, мгновенно образовывался островок тишины - уличные торговцы прекращали нахваливать свой товар, нищие - монотонно изливать свои причитания, горластые мещанки перекликаться из окон, обмениваясь свежими сплетнями... Вездесущие уличные мальчишки, бежавшие следом за всадниками, норовили шмыгнуть в подворотни или присесть за лотками торговцев, стоило глянуть на них королю или его спутнику. И вообще, как только демон задерживал на ком-нибудь взгляд своих неестественно-светлых глаз - человек замирал, иногда обрывая речь на полуслове, либо старался поскорее пройти мимо, отвернуться, нарочито демонстрируя свою занятость... Ингви обратил на это внимание Сарнака. Тот в ответ кивнул:

- Ваше величество производит сильное впечатление на подданных.

- Боятся - значит, уважают - деланно-важно заявил демон.

Спутники обменялись улыбками...

Демона интересовало буквально все - он, как ребенок, засыпал вопросами Сарнака, выясняя подробности цеховых обычаев, конъюнктуру городского рынка, расположение улиц и площадей. Город был невелик и вскоре всадники вернулись к площади перед дворцом, завершив объезд половины Альды.

Сарнак пояснил, что они не посетили ремесленный квартал, где расположены цеховые мастерские и куда по традиции воспрещен вход всем, кроме принятых мастерами в братство, да еще северную часть города - трущобы:

- ...Но туда лучше не соваться даже днем, там свой мир, свои законы... Сарнак боялся, что его спутник потребует отправиться туда, но Ингви неожиданно легко согласился.

- Ну, что ж, тебе виднее. Кстати, для первого раза вполне достаточно, я должен обдумать то, что увидел. Возвращаемся!

Начиная с этого дня Ингви сбавил темп в своей учебе, все чаще он делал перерывы и уезжал с Сарнаком в конные прогулки сначала по Альде, затем все дальше от города, либо подолгу просиживал в королевском архиве, копаясь в старинных манускриптах. Демона интересовало все - своды законов, собрания старинных легенд, он прочел даже пару светских романов, оказавшихся под рукой. Упражнения с оружием теперь сводились к часу-полутора занятий с утра перед завтраком. Демон за это время физически окреп, его движения с мечем стали более плавными, легкими. Иногда он, желая подшутить над своим учителем, использовал магию в учебном бою и время от времени Сарнаку приходилось лететь на землю от его ударов. Зато демон не обижался, если Сарнак без предупреждения использовал какой-нибудь новый прием...

Теперь, когда король больше не нуждался в переводчике, у Сарнака появилось время задуматься о событиях последних недель. Прежде он был настолько захвачен бурным ритмом жизни Ингви - ему ведь приходилось в качестве переводчика сопровождать короля постоянно - что некогда было и продохнуть. Но сейчас молодой колдун стал все чаще припоминать события той ночи, когда демон явился в Мир... Что тогда толкнуло его отказаться от ученичества и принять предложение таинственного пришельца? В общем-то разрыв с Гельдой назревал уже давно - старый маг в последнее время не столько учил Сарнака, сколько напускал туман в свои речи - казалось, что мудреными разговорами он хочет прикрыть некомпетентность, но все же он еще многое мог бы перенять у старика... Впрочем, все важные решения, наверное, и должны приниматься именно так - на одном дыхании. Не каждый день ученику колдуна делают предложение занять пост придворного мага - даже при таком захудалом дворе, как альдийский. А ведь Сарнак, с его благородным происхождением был честолюбив и рассчитывал сделать карьеру. Что ж, приходилось признать, что он не ошибся - демон сам оказался весьма знающим волшебником и мог научить чему-либо скорее, чем Гельда-колдун. Правда и скрытен он был не менее Гельды... К тому же приходилось признать, что демон был Сарнаку просто симпатичен. Молодому магу нравилась манера Ингви шутить в любой ситуации, его критический взгляд на тонкости королевского ремесла, даже его какая-то почти детская наивность, временами прорывавшаяся сквозь плотную маску иронии и насмешливости...

Размышления мага прервал приход слуги - Сарнака звали в кабинет, где собирался королевский совет.

***

...Пускай купец дрожит от страха

Ни бог, ни дьявол не поможет

Ему сберечь свои суда...

Б.Окуджава

Совет в прежнем составе - Лорд-хранитель, маршал, придворный маг - был созван в связи с возвращением четверых слуг из Энмара с первой суммой вырученных денег (еще двое остались в городе). Они привезли важные известия Энмар был осажден с моря пиратами.

Вот уже несколько десятков лет эти разбойники досаждали купцам и грабили суда, ходившие между Энмаром и Архипелагом. Поначалу корабли разбойников под темно-синим флагом с белой лошадью на нем нападали на отдельные торговые суда, тогда купцы стали собираться в большие караваны, способные дать отпор - и немало пиратов отправились на дно к Морскому царю, которого они чтили. Теперь же - рассказывал Джамен, старший из вернувшихся слуг - пираты собрали целый флот:

-...Когда они появились перед Энмарской гаванью - чуть ли не двадцать кораблей - эти купчишки здорово струхнули. Никто и помыслить не мог о том, чтобы выйти из порта и дать им бой...

- На каждом корабле - больше шестидесяти воинов, то есть их, должно быть с тысячу, а то и больше, - перебив слугу, пояснил маршал Валент. Он, как военный специалист, считал нужным вставить свое слово.

Король, слушавший, задумчиво подперев голову рукой, кивнул рассказчику дескать продолжай.

- ...Ну так вот, они, энмарцы значит, заперли гавань цепями и нос из города не совали. Ночью все их городские колдуны пытались вызвать бурю, - при этом демон понимающе покивал, - да только не больно-то у них вышло. Всю ночь дождь лил, ветер то поднимался, то стихал, а наутро пол-города на стены высыпало смотреть - глядь, а разбойники тут как тут. Досталось им, конечно, помочил их ливень, однако с якорей не снялись... Говорят, что колдуны между собой переругались - одни хотели вызвать восточный ветер, чтобы прогнать разбойничьи корабли в море, другие говорили, что, дескать, пираты все равно вернутся - нужно западный ветер вызвать и погнать их на скалы и на цепи, которыми гавань закрыта... И вот то ли помешали колдуны друг дружке, то ли и впрямь Морской царь своим слугам помог - а только ничего у колдунов не вышло. Ну, в Энмаре, понятное дело, не до нарядов стало - потому и у нас дела ни с места... Три дня так прошло - а на четвертый разбойники на берег высадились. Их никто не ждал, а они на рассвете показались к северу от Энмара - человек триста, а может и все пятьсот и - пока энмарцы в затылках чесали - прошли по всему, считай, побережью. Сожгли, разграбили вдоль берега все - и опять на корабли вернулись. Так что крестьяне перепугались - кто в горы сбежал со скарбом и со скотиной, а больше - в Энмар, за стены прятаться... Ну, а мы-то наторговали к тому времени пятьдесят шесть золотых. Вижу я такое дело - не пойдет у нас торговля, оставил Мекора и Томена Черного товар стеречь, денег им оставил, а мы вчетвером сюда. Меньше, чем вчетвером, боязно - не морские разбойники, так свои, местные подстеречь могли... А деньги - вот они пятьдесят монет, - Джамен указал на лежавший на столе мешочек.

- Ну что ж, Джамен, ты все исполнил верно, - нарушил тишину король, - все верно... Можешь идти отдыхать, да скажи своим людям - пусть помалкивают. Эти новости не должен узнать никто.

Демон потирал руки и чуть ли не подпрыгивал от нетерпения, пока дверь за слугой не закрылась, затем с улыбкой обвел взглядом свой совет:

- Ну что, господа, кажется, вся эта история дает нам возможность пополнить казну королевства - как по-вашему?

Приближенные удивленно молчали, наконец первым осмелился спросить канцлер:

- Простите, ваше величество, но я не вижу здесь ничего кроме убытков вряд ли энмарцы станут теперь думать о нарядах...

Перехватив удивленные взгляды своих советников, Ингви перестал улыбаться и слегка даже обиженным тоном принялся развивать свою мысль:

- Ну как же, подумайте сами, господа - ведь Энмар теперь как бы в осаде, да к тому же в город сбежались толпы крестьян с семьями. Мало того - пираты разорили часть сельскохозяйственных угодий. Я уже не думаю об одежде, по-моему, стоит отправить в Энмар караван с продовольствием - в осажденном городе с разоренными окрестностями всегда дорожают продукты. Важно только, чтобы никто кроме нас не знал о нападении разбойников. Вас, маршал, - демон никогда не забывал назвать рыцаря его новым званием, так как знал, что тому было приятно, - я попрошу вот о чем - перекройте границу с энмарской областью, чтобы никто и ничто не проскользнуло, поверьте, это важно. А вы, сэр Мертенк, займитесь подготовкой остального.

- А что, если разорив окрестности, разбойники отплывут - ведь взять город им не под силу? - спросил осторожный Мертенк.

- Да, риск есть, но продукты в Энмаре подорожают в любом случае - ведь погибла часть урожая на полях, если я правильно понял. Так что за дело!

После окончания совета Ингви, идя с Сарнаком по коридору, говорил, все еще не оправившись от возбуждения:

- Ты представь себе, эти разбойники собрали такой флот, организовали осаду, причем действовали упорно и слаженно - и все ради того, чтобы сжечь несколько крестьянских и рыбачьих хижин? Нет, они никогда раньше не воевали сообща - я специально проверил все, что известно об их нападениях, в этот раз их, видимо, объединил какой-то сильный предводитель. Я думаю, осада продлится некоторое время и мы славно подзаработаем. Ведь скоро истекут два месяца и я хочу отметить праздником свое вступление в королевские права - а это стоит дорого!

ГЛАВА 7

Каждый день все дальше,

Света больше, лучше,

Новый мир все старше,

Каждый шаг все пуще...

Егор Летов

"...Однако твари Гангмара не смогли изменить облик Мира - они поселились в нем рядом со зверями и птицами Гунгиллы, тех же, которые были особо опасны, без пощады истребляли люди, гномы и эльфы.

- Вот видишь, братец, - смеялась Гунгилла, - сила жизни - у меня, а даже твои твари - это жизнь! И к тому же мои дети сильнее!

- Ну что ж, - ответил Гангмар, - я подумаю над этим... - И скрылся на много лет...

Так было!

И вот однажды открылось тайное убежище Гангмара и оттуда вышли орки, которые до тех пор скрывались в глубоких пещерах, никем не замечаемые. Вывел их сам Гангмар Темный - ужасен стал его облик, некогда золотые его глаза стали подобны глазам змеи, но все так же хромал он на раненую молотом Стомора ногу... И были орки привычны к труду под землей и выносливы, как гномы, привычны к долгой пешей ходьбе, как эльфы, привычны к владению оружием, как люди. Это новое племя было жестоко и воинственно и сразу принялось нападать на народы Мира, убивая и изгоняя их...

- Посмотри-ка, сестра, - смеялся Гангмар, - как мои дети избивают и гонят твоих! Посмотри, какой народ я создал! Близка моя победа!

- Ты как и прежде не создал ничего, а лишь исказил и извратил то, что создано мною, - отвечала Гунгилла, - но и это жизнь! Посмотри, как ласково баюкает мама-орчиха свое дитя, как сильна в ней моя сила, сила жизни!

- Да, - откликнулся Гангмар, - это жизнь... Но я подумаю теперь, как создать живую не-жизнь, которая изгонит жизнь из Мира.

И вновь на многие века скрылся Гангмар с лица Мира, однако орки остались и вели жестокие войны с эльфами и гномами, люди же тогда были малочисленны и слабы...Так было!

Долго шли войны и все чаще побеждали в них орки. Легкие стрелы эльфов отскакивали от железных доспехов врага, гномов же орки сами засыпали стрелами из своих коротких луков. А надо сказать, что гномы не любили стрелять и лучниками были плохими. Люди же были воинственны и отважны. Их было слишком мало, чтобы бороться с врагом своими силами - потому они шли служить наемниками к эльфам и гномам. И тем, и другим, говорили люди: "Эльфы и гномы, сражайтесь вместе! Один у вас враг - орки!"

И вот однажды пошли на врага дружины гномов в прочных латах под прикрытием метких эльфийских стрел и рядом с ними верхом на конях мчались воины-люди дрогнули орки! Повсюду бежали они... Так было!

Но вновь явился в Мир Гангмар Темный. И опять раскрылись потаенные пещеры - и вышли на поверхность из них тролли, щурясь на не виданный ими прежде свет. Были они могучи, хотя и неуклюжи, шкура их была крепка как камень, но были тролли лишены разума. Так было!

- Посмотри, сестра! - воззвал Гангмар Темный, - вот не-жизнь, которая сильнее жизни. Посмотри!

И в ответ серебряными колокольчиками зазвенел смех Гунгиллы:

- Да, братец, достойных же свидетелей своей победы ты избрал! И впрямь посмотрим, как мои дети управятся с твоими любимцами! Ибо несложно победить их, неразумных...

Действительно, легко одолевали дети Мира громадных противников. Ловкие эльфы опутывали медлительным троллям ноги прочными веревками - и рухнувших колоссов крушили гномы тяжелыми молотами... А часто летел наземь тролль, не выдержав силы удара рыцарского копья...

Однако спокойно глядел на это Гангмар и сказал:

- Да, слишком рано вышли из пещер мои тролли, не дозрел еще мой урожай... Но под солнцем Мира он дозреет быстрее. Долго ждал я - подожду еще... - И хромая, удалился в одно из своих тайных укрытий додумать свои черные мысли. Так он и думает до сих пор...

Тролли же и впрямь менялись под солнцем Мира. Подлинной мудрости у них не появилось, но стали они все же довольно разумны и заключили союз с орками. Эльфы же с гномами рассорились и не понять теперь - кто тому виной... Эльфы говорят, что гномы сводили леса, получая уголь для своих многочисленных кузниц и вырубили как-то даже священную рощу эльфов, под сенью деревьев которой встречал некогда Гилфинг Юный Гунгиллу в баснословные времена. И говорят эльфы, что гномы коптят воздух Мира и мутят его воды не хуже гангмарова отродья и чинят эльфам многие обиды... Гномы же кичатся тем, что молот Стомора, Храбрейшего Гнома, нанес неизлечимую рану Врагу Мира, они высокомерны и впрямь они способны нанести обиды и оскорбления, в которых их винят эльфы...

И пока вели между собою смертный бой эльфы и гномы, пока в потаеных пещерах копил силы враг, росли силы народа людей. По примеру своих прежних союзников избрали себе люди королей и велика стала власть и могущество тех королей... И росла также мудрость рода людского - стала им подвластна магия, колдовство кудесников-людей повелевало стихиями, что прежде доступно было лишь Гилфингу и его детям. Так было!.."

Ингви аккуратно закрыл фолиант и с тяжелым вздохом отодвинул его. Затем откинулся на стуле и, заложив руки за голову, тяжело вздохнул. Любопытная история, ничего не скажешь...

***

...Придуманным миром удобней управлять...

Егор Летов

Демон оказался прав - осада Энмара разбойниками продолжалась, и к тому времени, как снаряженный Мертенком караван под надежной охраной прибыл в город, продукты там основательно вздорожали. Альдийцы с большой выгодой распродали все за несколько дней и уже собирались возвращаться, когда Верховный Правитель Энмара вступил наконец в переговоры с предводителем пиратов. Джамен, вновь возглавлявший альдийцев, принял решение задержаться на время переговоров, чтобы потом доложить королю об этом необычайном событии. Впрочем, половину денег он отправил в Альду - вновь под охраной четырех хорошо вооруженных слуг.

Энмар - город купцов, процветавший за счет торговли - не мог долго выдерживать морскую блокаду, делавшую бесполезными все могучие укрепления, возведенные энмарцами на суше. Все прежние войны - ведшиеся против орков и троллей и изредка против эльфов и гномов - проходили совершенно иначе. Никто из народов Мира не имел флота достаточно сильного, чтобы осадить Энмар с моря и город был совершенно не подготовлен к такой войне. Продолжение осады грозило разорением высших слоев энмарского общества и бунтом бедноты. Поэтому после двух недель ожидания городской совет, под председательством Верховного Правителя заседавший всю ночь, решил вступить в переговоры с разбойниками.

Время от времени, пока шла блокада, пираты предпринимали вылазки на берег - отрядами по несколько сот человек они на рассвете приплывали на лодках и прочесывали окрестности города, захватывая на берегу все что было мало-мальски ценного. Две последние их вылазки закончились неудачно - энмарская конница отбрасывала врагов к морю, однако оба раза была вынуждена отступить, попадая под обстрел лучников из лодок. Во время последней схватки был захвачен пленный - теперь его отправили в лодке к разбойничьей флотилии с предложением начать переговоры. Через два часа после этого лодка вернулась - в ней сидели два энмарца, попавшие накануне в плен. Они сказали, что вожди разбойников, посовещавшись, согласились.

На следующий день, в полдень от пиратского флота отделился маленький корабль и направился к порту. Цепи, которыми запирался вход в гавань, были опущены, пропуская послов, затем вновь подняты. На башнях дежурили лучники, на набережной выстроились вооруженные энмарцы в кольчугах и шлемах - Верховный Правитель опасался подвоха... Кораблик подошел к причалу, с него бросили канаты.

За спинами воинов на набережной толпились горожане - всем не терпелось посмотреть на грозных разбойников, которых почти никто не видел еще так близко. И вот с корабля на причал стали перепрыгивать высокие черноволосые люди в рогатых шлемах, вооруженные деревянными щитами и тяжелыми секирами. Густые черные волосы были заплетены в толстые косы, маленькие черные глазки настороженно разглядывали вооруженных энмарцев. Предводитель пиратов отличался тем, что был вооружен длинным мечом и одет в добротную кольчугу, несомненно гномьей работы. Его и сопровождавших его воинов окружили стражники и увели к Дому Совета...

***

...Поделим золото как братья,

Поскольку денежки чужие не достаются без труда...

Б.Окуджава

- ...Значит все-таки Верховный Правитель согласился заплатить выкуп?

- Да, ваше величество, - рассказывал Джален, - ему ничего не оставалось. В городе назревал мятеж, а Верховный правитель боится своих больше, чем разбойников. Вот он и склонил остальных членов Совета заплатить пять тысяч золотом...

- Огромные деньги! Неужели в городской казне нашлась такая сумма наличными?

- В том-то и дело, ваше величество, что наличных в выкупе почти не было разбойникам платили золотыми украшениями, драгоценностями, дорогими одеждами. Кстати, мы весь свой товар и продали Энмарскому Совету - тут-то уж они платили звонкой монетой. В народе говорили, что самый могущественный из городских колдунов, Сопкон-Рубин, глядел в хрустальный шар и видел главного вождя разбойников. Этот вождь сумел объединить других предводителей под своим началом, но многие из них им не довольны. Вот Сопкон и измыслил такую штуку расплатиться дорогими товарами. Если, скажем, заплатить выкуп звонкой монетой, то разбойники легко добычу поделят: начальнику - столько-то монет, простому гребцу - столько-то... А так, глядишь, передерутся разбойнички - кому какая вещь достанется. А ежели передерутся - то и не смогут больше такое войско собрать...

- Да, мудро, этот Сопкон, я вижу - малый не промах!

- Могущественней Сопкона-Рубина нет в Энмаре колдуна. Потому его и Верховный Правитель слушает. Его мудрость всем известна. Да купцы тоже своего не упустили - чтобы с разбойниками расплатиться - городская казна взяла займы у них, да под большой процент! Эти и на войне руки погрели неплохо.

В ответ раздались смешки - жадность и пронырливость энмарских купцов были излюбленной темой для насмешек их соседей - альдийских дворян, впрочем завидовавших богатству энмарцев.

Когда, закончив доклад, Джален ушел, король сказал:

- Этот слуга - настоящая находка. Лорд-хранитель, я думаю, он заслужил хорошей награды. Подумайте, как его вознаградить. Однако, к делу - нам предстоит решить много вопросов. Скоро истекают два месяца моего пребывания в Альде и я собираюсь отметить свое окончательное вступление в королевские права достойным праздником. Кажется, я задолжал этот праздник своему народу. Теперь казна полна и я могу этот должок вернуть. Господа, я все еще не знаком с обычаями Альды - мне потребуются ваши советы насчет организации праздника. Мы устроим турнир, всякие развлечения для простонародья... В общем, все, что положено. А сейчас нам предстоит еще одно, менее приятное дело. Я обещал вам, маршал, взглянуть на плененных вами орков - до сих пор руки не доходили, а теперь, пожалуй, можно. Прошу вас, господа, сопровождать меня в этом походе!

Королевский совет в полном составе спустился в темницу, расположенную в подвалах Альхеллы. Их сопровождал тюремщик с факелом, словоохотливый мужичок, дававший пространные пояснения по каждому поводу - было заметно, что он рад похвастать своим хорошо налаженным хозяйством:

- ...А вот и сами темницы, ваше величество... Вот они самые и есть... Здесь у нас воришки, значит, третий день сидят...

- И долго ли они так просидят? - прервал болтуна король.

- Пока за них выкуп не внесут - по три золотых за каждого, да по два гроша за каждый их день в тюрьме.

- И кто же за это отребье вносит выкуп? - Ингви брезгливо ткнул пальцем в сторону решетки, за которой на свежей соломе уютно расположились двое оборванцев довольно мерзкого вида.

- Известно кто, ваше величество - дружки ихние.

- В северном квартале - пояснил Сарнак - свой мир, я уже говорил вашему величеству. Там что-то вроде еще одного городского цеха - цех воров. У них свои законы. Если кто-то из их братии пойман на горячем, вот как эти двое - их цеховой старшина внесет за них выкуп - это единственный налог, который платит этот цех казне. Если же пройдет тридцать дней, а выкуп не внесен - преступники переходят в собственность короны, становятся рабами. Таких, как правило, продают на площади тому, кто заплатит дороже...

- Точно так, мои прекрасные господа, точно так, - подхватил тюремщик, - у нас с этим строго, у нас порядок... А вот там, за поворотом - самые орки у нас и сидят, там у них помещение... Да... - тюремщик завозился со связкой ржавых ключей, отпирая замок решетки, отделявшей следующий коридор...

Пока дверь отпирали, члены королевского совета озирались вокруг. Король, поджав губы, задумчиво качал головой - придворные знали, что это признак недовольства, Сарнак сохранял полное спокойствие, к которому его приучила профессия колдуна, маршал с тоской рассматривал стены и решетки - ему приходилось то и дело пригибаться, чтобы не задеть макушкой низкие своды, налокотники его доспехов постоянно за что-нибудь царапали. Один канцлер бывал здесь не раз прежде и держался свободно. Наконец, дверь была отперта и процессия проследовала дальше, в еще более мрачный коридор, по стенам которого зловеще метались тени и тусклые отблески пламени факелов.

- Вот они, ваше величество, вот они самые орки и есть, - радостно провозгласил тюремщик, поднимая факел повыше.

В неровном дрожащем свете в глубине большой камеры завозились, задвигались небольшие фигуры. Ингви пригляделся повнимательнее - это были не люди...

ГЛАВА 8

...На Земле читали в фантастических романах

Про возможность встречи с иноземным существом,

Мы на Земле забыли десять заповедей рваных

Нам здесь встреча с ближним нипочем...

В.Высоцкий

...Это были не люди. Честно говоря, я был поражен. Я читал старинные предания этого странного мира, там фигурировали гномы, эльфы, орки - но мне и в голову не приходило, что речь идет о разных видах разумных существ. А может и не видах - я не силен в биологии, но, во всяком случае, различие между орком и человеком оказалось пожалуй больше, чем, скажем, между представителями разных рас людей Земли. В камере находились существа несомненно гуманоидного типа - то есть с двумя руками, двумя ногами и головой, сложение в общем-то почти не отличалось от человеческого, но принять их за людей было никак не возможно. Кожа этих орков была зеленоватой, слегка раскосые темные глаза (здесь вообще мир темноглазых), черты лица, строение рук - все было неестественным с точки зрения человека - этакие типичные марсиане из старого фильма.

Как только орки заметили нас - в их камере началась какая-то суета, узники сбились в кучку в одном углу и продолжали копошиться там, все время бросая тревожные взгляды в нашу сторону.

- Чего это они? - спросил я.

- А это они, изволите видеть, ваше величество, боятся! - тюремщик этот был болтун и, видимо, стосковался по слушательской аудитории, так что пояснения полились из него рекой, - при старом-то короле Манонге каждую неделю одного из них брали - и на казнь! Народу развлечение - каждое воскресенье на площади толпа ждет. Вот они, значит, и боятся, что опять одного...

- Да, понятно... И как же вы выбирали, кого казнить, если они в угол со страху прячутся?

- Они, с позволения вашего величества, не прячутся - они князя своего в угол поволокли прятать - вон того. А на казнь сам вышел вот этот, махонький.

В самом деле, теперь я разглядел - один из орков (самый старший на вид) отделился от общей кучи-малы и выступил вперед, тогда как остальные держали самого рослого, который, впрочем, отбивался и кажется не хотел, чтобы его спасали. Не знаю, как моих спутников, а меня такое поведение пленников очень тронуло. Я представил, что оказался в подобной ситуации с моими вассалами вряд ли меня пытались бы спасать так самоотверженно. И еще одно меня удивило это на редкость бесчеловечное отношение к пленным - в этой камере условия были гораздо хуже, чем в предыдущей - гнилая солома на грязном полу, сырость, по стенам стекает вода... А ведь здесь сидели военнопленные, причем учтите - в этом обществе военное сословие окружено почетом. Впрочем, не знаю - можно ли употреблять слово "бесчеловечный" по отношению к нелюдям...

Вид у орков был довольно-таки жалкий, что, впрочем, неудивительно в таких условиях. Боюсь, я дал волю чувствам - отругал тюремщика, приказал ему перевести узников в лучшую камеру и дать им возможность привести себя в порядок. Затем подойдя к решетке сказал оркам:

- Не бойтесь, казней больше не будет.

Те молчали, впрочем я и не ожидал, что они кинутся меня благодарить... просто я находился все еще под влиянием нафантазированной мною сцены - я с моими приближенными накануне казни. Не знаю, какие эти орки злодеи, но хранить верность предводителю они умели - даже если этот предводитель привел их к поражению и плену.

- Они хоть понимают по-вашему? - спросил я Валента, запоздало сообразив, что у орков может быть другой язык.

Ответ я получил из камеры - ко мне обратился "князь"-орк:

- Да, мы говорим на этом языке, благородный человек, прости, если назвал тебя неправильным титулом и позволь узнать его, дабы выразить свою признательность.

- Верно, ты назвал меня неправильно, - как же я обожаю такие моменты! ибо я не человек.

- Ты говоришь с демоном Ингви, - вмешался Сарнак, - королем Альды.

***

...Все как у людей

В стоптанных ботинках...

Егор Летов

На обратном пути из темницы демон был молчалив и задумчив, зато маршал Валент, обычно немногословный, болтал за двоих. Видно было, что мрачное подземелье сильно подействовало на бравого вояку и теперь он с облегчением принялся подробно описывать схватку, в которой одолел и пленил этих орков:

- ...А надо вам сказать, что было их больше сорока, в последнее время нечасто встретишь такую крупную банду. Их теперь и по сорок-то не набирается. Ну, я своим командую: "Вперед!" - и мы галопом на них! Я ведь не зря их два дня, считай, выслеживал - подстерегли мы их на ровном месте, так что им деться некуда было - ни в лесу укрыться, ни в пещеры какие... Ничего им не оставалось - только драться. Нас пятнадцать, все на конях, все в доспехах, да с разгону... Мы пока до них доскакали - как раз цепью развернулись, чтоб друг дружке, значит, не мешать - и пошла работа! Сначала при первом натиске копьями их, потом мечами. А этот-то, "князь" - хороший боец. Сразу понял, что им всем не уйти. Он им скомандовал, я заметил - десятка полтора сразу бегом ударили от нас, а он с остальными пытался нас остановить, да где им... Впрочем, тех которые сразу убежали, мы уже не догнали. А "князь" этот моего оруженосца с коня свалил - до сих пор парень не оправился, да и еще одного латника потом...

- И что же, - поинтересовался Сарнак, - они не заметили, что вы их два дня выслеживали?

- Да вроде что-то они заподозрили, потому и держались поближе к перелескам, но там место такое попалось, что им хочешь - не хочешь, а пришлось переход по полю сделать...

Затем, во время продолжения совета, король также помалкивал, хотя было видно, что он слушает внимательно. Впрочем, говорить ему было вроде и нечего придворные обсуждали будущий праздник, заранее смакуя подробности. Ингви молча сидел, поглядывая на говоривших и время от времени делал пометки мелом на грифельной доске, которую с недавних пор приспособил для записей на память бумаги этот мир не знал, а пергамент был слишком дорог для такого дела. Когда, наконец, после часа обсуждений фантазия придворных иссякла, король объявил, что расходы на такой праздник по его прикидкам находятся в пределах суммы, которую он решил потратить и обсуждать больше нечего. Затем он, как всегда поблагодарив, отпустил придворных. По обыкновению Сарнак задержался и посмотрел на короля - тот все так же задумчиво сидел в кресле, задумчиво черкая мелом по доске.

- Послушай, Ингви, я вижу у тебя из головы не идут орки.

- Да... мне нужно кое-что обдумать, - к этой излюбленной фразе короля Сарнак уже привык и потому спокойно ждал продолжения, - что-то здесь не вяжется. Пожалуй, мне нужно поговорить с этим предводителем орков...

Через полчаса орка привели в кабинет. Когда доставившие его вооруженные охранники скрылись за дверью, король кивнул на стул:

- Садись, я надеюсь, что разговор у нас будет долгий. - Орк, гремя кандалами осторожно сел на указанное место. - Для начала назови мне свое имя кто я такой ты уже знаешь. У тебя ведь нет причин скрывать свое имя?

- Я Кендаг, единственный сын и наследник Могара, Лорда Каменных Ступеней, пятого из семи иерархов моего народа! У меня нет причин скрывать свое имя оно ничем не запятнано и покрыто славой!

- Да, верно, рыцарь, пленивший тебя, слывет первым бойцом этого королевства и он сказал, что ты доблестно бился. Однако, как видишь, ты все же побежден и в плену. Мои советники доложили мне, что орки как правило терпят поражения, однако продолжают эту войну. Так почему вы до сих пор не попробовали заключить мир?

- Мир между орками и людьми? Это невозможно!

- Возможно даже это, но сейчас речь идет не о мире с людьми, а о мире со мной - а ведь я не человек!

Орк был явно растерян и промедлил с ответом, тем временем король продолжал:

- Ты ведь знаешь, что земли людей поделены на разные владения, которые подчас воюют между собой. Я же говорю о мире между моим королевством и вами, орками. Кстати, я даже не знаю, кто у вас главный, с кем можно заключать такой договор. Расскажи-ка мне об устройстве вашей жизни. У вас есть монарх?

- Странные речи ведешь ты, демон... Что ж, я расскажу тебе об орках. Правит нашим народом король, он же Лорд Священной Залы - Анзог IV. Это великий монарх и власть его не менее велика, чем власть любого из ваших королей... то есть я хотел сказать - из королей людей. Мы не просим мира и не попросим никогда, потому что людям не победить нас - так учат мудрейшие! Благословение Ганагамара лежит на нас - а значит, нам суждена война с людьми.

- Так, значит, вы тоже верите в Гангмара и других богов, о которых написано в легендах людей!

- Да, мы знаем о Ганагамаре Черном и Гилифинге Белом, которые вели спор за Прекрасную Гунгиллу и победил Ганагамар, изгнавший своего врага из Мира. Мы же орки, его дети и нам суждена война с людьми.

- Ну почему же суждена - ведь эта война безнадежна! Подумай сам - я вот подсчитал сегодня: в течение года примерно двадцать ваших отрядов по тридцать-сорок воинов пытается проникнуть в Альду - и едва сотня орков возвращается из похода назад! Вы ежегодно теряете чуть ли не семьсот мужчин! Никакой народ не может себе такого позволить!

- Ну что ж, король-демон, ты был добр к нам и, похоже, впрямь стараешься понять нас - я расскажу тебе о моем народе. Послушай же о Детях Трех Богов и Детях Трех Народов!

***

...Сколько б ни предпринимали армии

Контратак, прорывов и бросков

Все равно на каждом полушарии

Поровну игрушечных бойцов...

В.Высоцкий

"Сам я не силен в этой премудрости - я воин, но как потомок одного из первых родов королевства я, разумеется, знаком с историей моего народа. Известно, что Гилифинг Белый задумал населить Мир своими потомками, порожденными им в союзе с Гунгиллой, Ганагамару же Черному, который был младше его и поначалу слабее, он запретил изменять Мир, так как желал сохранить его таким, каков он был создан для двух Первых народов - эльфов и гномов, потомков Гилифинга. Однако Ганагамар не смирился и, укрываясь в тайных убежищах, измышлял способы победить соперника... Он собрал прекраснейших дев и жен всех народов Мира и от него они породили нас - орков. Потому мы и зовем себя Детьми Трех Богов и Трех Народов...

Затем Ганагамар победил и изгнал из Мира своего врага и позволил оркам, своим детям, выйти на свет, ибо ранее боялся за нас. Высшая мудрость и справедливость нашего отца в том, что он, самый могучий в этом мире, не вмешивается в наши распри с потомками Гилифинга, хотя легко мог бы победить их. Лишь одно позволил он себе: видя, что эльфы и гномы призвали на помощь людей - он сотворил и нам в подмогу народ троллей, народ поначалу неразумный и подобный детям в своей простоте... Мы же, как старшие братья, опекали и учили троллей... Однако в итоге долгих войн мы убедились, что люди - сильнейший из народов Мира. Видимо, в этом и есть высшая мудрость Ганагамара - он показал нам, своим детям, образец, к коему должно нам стремиться. Мы же, орки единственные, кто способен заключив браки с людьми (как, впрочем и с эльфами, и с гномами), производить на свет полноценное потомство. Потому мы и стараемся породниться с родом людей, потому и берем себе в жены их женщин. Я знаю, что среди людей ходят нелепые россказни об этом, но клянусь - эти женщины счастливы в браке с лучшими из моего народа, они окружены почетом и уважением. Моя мать, бабушка, прабабушка и далее - в шести поколениях - дочери человеческого рода и я уже близок к образцу, данному нашим отцом - Ганагамаром Черным... но, видимо, на мне и прервется мой род...

Не сразу постигли мы эту мудрость, долго жил в неведении наш народ, однако однажды, более двухсот пятидесяти лет назад, явился меж нами некто, назвавшийся сыном Ганагамара и указал нам цель - стать подобными людям! Был он великий пророк и чудотворец - и великий воин к тому же... Он повел нас на Великую Войну и победа клонилась в нашу сторону, пока не встали во главе наших врагов люди. Мы тогда на собственной шкуре убедились в мудрости нашего отца, давшего нам такой пример для подражания - люди сплотили наших врагов, эльфов и гномов, люди же совратили троллей, заставив служить себе и подтолкнув тем к измене Ганагамару... Горек тогда был удел рода орков...

Сын Ганагамара привел остатки моего народа в неприступную твердыню, что мы зовем Короной Ганагамара, а люди - Черной Скалой. Наш вождь сказал нам тогда: "До срока явился я в Мир и потому ухожу. Вы же останьтесь под этими священными сводами, что будут неприступны для врага и не забудьте о своей цели - стать подобными людям. Благословение Ганагамара с вами!" - и с тем покинул нас. Так и вышло по его слову - наша крепость была неприступна для врагов и благословение Ганагамара навеки с нами, ибо из каждых десяти младенцев-орков, родившихся под сводами Короны лишь три - девочки, а семеро - мужского пола. Потому трое из семи этих мальчиков женятся на девушках-орках и займутся мирным трудом, а четверо станут воинами и добудут себе жен-людей, либо сложат головы в этом походе... И так до тех пор, пока не перемешаются кровь орков-воинов и женщин человеческого рода и тогда обновленный наш народ вновь сможет покинуть стены своей крепости и выйдет, победоносный, под солнце Мира...

Теперь ты видишь, демон, что мир между нами и людьми невозможен, ибо такова воля Ганагамара, возвещенная нам его сыном..."

ГЛАВА 9

...На бога уповали бедного,

А теперь узнали - нет его...

В.Высоцкий

Элевзиль II, император Великой империи людей, как и обычно в этот час, беседовал с архиепископом Кениамерком, главой ортодоксальной Церкви империи. С возрастом император все менее интересовался государственными делами, сваливая текущие заботы на своих сановников и все более отдавался теологии, которая влекла его с молодых лет. Император с тоской думал о том, как могла бы сложиться его жизнь, не унаследуй он престол. Наверняка сейчас он, а не его кузен Кениамерк, возглавлял бы Церковь, он получил бы соответствующее образование и ему не пришлось бы теперь, когда память уже не та и разум не так ясен, как в молодости, познавать азы теологии. Впрочем, ему, императору, грех жаловаться - к его услугам все достижения подданых в этой области и сам глава Церкви ежедневно является наставлять его в науке наук...

- ...Итак, кузен, вы говорите, что в последнее время лучшие умы нашей церкви склонны воспринимать божества не как личности, но как абстрактные символы. Не идет ли это вразрез с ортодоксальным учением?

- Отнюдь, ваше императорское величество, отнюдь. Мы полагаем, что в старинных легендах под понятиями Гилфинга, Гангмара и Гунгиллы подразумеваются - в зашифрованном виде - силы природы или, если угодно, мировые принципы бытия. Вы сами вскоре убедитесь, что в таком виде старинные предания лучше объяснимы и более того - приобретают гораздо больший смысл. К тому же, как я уже говорил, отцы нашей Церкви не проповедуют эту доктрину широкому, как говорится, кругу. Наша паства в большинстве своем не готова к подобному. Большинству верующих недостает образования и широты взглядов, чтобы правильно осмыслить эту теорию. Этому большинству проще знать, что Гилфинг Светлый, создатель Мира - это доброе существо, наделенное огромной силой, а Гангмар темный - злое. Зачем им больше? Да и как объяснить какому-нибудь крестьянину или даже благородному, но неграмотному рыцарю, что такое "абстрактный символ"? Нет, пусть уж лучше крестьянин пашет землю, а рыцарь машет мечом, вознося молитвы Гилфингу Светлому, а мы будем думать за них...

- М-да, так вы говорите, кузен: "Гилфинг Светлый, создатель Мира - добро, а Гангмар темный зло"?

- Нет-нет, ваше императорское величество, не так прямолинейно. Что касается Гилфинга, то трактовка этого образа вызывает и сейчас горячие споры среди теологов. Неспроста Гилфинг во всех легендах числится покинувшим Мир. Как трактовать образ Гилфинга - один из сложнейших вопросов теологии и мы вернемся к нему позднее. Скажу лишь, что я склонен считать Гилфинга не самостоятельным понятием, а мерой соотношения влияний его детей. Сегодня же я собирался ознакомить ваше императорское величество с трактовкой образов Гангмара и Гунгиллы.

- Так, значит Гунгилла и Гангмар - это символы мирового Добра и мирового Зла?

- Нет, это слишком упрощенный подход. Современная теология понимает Гунгиллу как символ мирового порядка, а Гангмар - носитель внемирового хаоса. Можно сказать, что Гангмар - это идея энтропии. Мы понимаем эти понятия не как добро и зло, а как статичность и подвижность, что ли. Добро - равновесие этих двух сил, зло же - если какая-то из них начнет превалировать.

- Это довольно сложно...

- Да, это сложно, но я постараюсь пояснить свою мысль простым примером. В качестве мирового порядка я возьму стадо оленей. Итак, стадо оленей пасется в лесу - ситуация статична. Кстати именно таким создавала мир Гунгилла, согласно преданиям. Допустим, какое-то животное больно, со временем оно заразит все стадо и в итоге - гибель всей системы. Но вот на сцене появляется Гангмар в лице волчьей стаи. С точки зрения оленьего стада волки - это внемировой хаос, посторонний элемент. Что же происходит? Олени бегут, волки их преследуют... Больной олень постепенно отстает от стада, волки настигают его и убивают. Это зло? Но стадо тем не менее спасено от эпидемии - система вновь стабильна на новом уровне. Я нарочно привожу банальный пример, однако он как нельзя лучше поясняет мою мысль. Порядок и добро, хаос и зло не тождественны, отнюдь! Добро - в равновесии, зло - в дисбалансе! Что-то в этом духе писал еще блаженный Мерк, но, разумеется, он не рисковал объявить божества не личностями, но символами публично. Тем не менее он считается создателем концепции Равновесия. Мы же сейчас идем куда дальше блаженного Мерка, однако как и он не считаем возможным выносить содержание наших диспутов на суд широкой публики - как я уже сказал, наша паства пока не готова к этому. Однако мы постепенно, исподволь готовим Мир к обнародованию этих истин. И должен сказать, что лишь благодаря отеческой заботе вашего императорского величества мы имеет возможность вести эти научные изыскания под сенью монастырей и храмов, столь щедро обласканных милостями вашего императорского величества.

- Оставьте это, кузен, для меня достаточным вознаграждением служит сознание того, что я хотя бы таким образом служу познанию истины родом людским... Кстати, знаете, что мне сейчас пришло в голову? Я подумал, что моя армия может служить хорошим примером вашего равновесия, коль скоро у меня на службе состоят наемники-тролли... - речь императора была прервана тихим стуком в дверь кабинета. Элевзиль бросил взгляд на стол - песок в часах стек вниз.

- Ну что ж, кузен, время нашей беседы, к моему превеликому сожалению, истекло - государственные дела призывают меня. Завтра жду вас в то же время, что и обычно.

Император вышел из кабинета, на ходу не глядя сбросил на руки ожидавшего слуги темную мантию с капюшоном, которую одевал на свои занятия. Почему-то Элевзилю казалось неприличным изучать теологию в парадном императорском одеянии, терять же время на переодевания не хотелось, поэтому он нашел такой компромисс - прикрывать мантией, похожей на одежду священника, свой роскошный наряд. Изменив таким образом свой облик со смиренного на торжественный, император зашагал к тронному залу. К сожалению, сегодня избежать государственных дел не удастся - предстоял прием посольства гномов, которое изложит претензии по поводу пограничных конфликтов, затем торжественные проводы наследника престола - принца Алекиана, который по традиции получил в день двадцатилетия титул герцога Гонзорского и сегодня отправлялся в Гонзор, дабы приступить к управлению своим владением и таким образом начать подготовку к предстоящему когда-нибудь правлению империей...

Поневоле мысли Элевзиля обратились к предстоящим проводам. Да, вот его сын уже взрослый мужчина, скоро он начнет познавать в своем герцогстве нелегкое ремесло правителя. А может, послать все к Гангмару и годика через два передать ему трон? Тогда можно будет уйти на покой и полностью отдаться любимой науке... Да вот только захочет ли кузен Кениамерк по-прежнему являться к нему каждое утро, если он оставит трон?..

***

Средь оплывших свечей и вечерних молитв,

Средь военных трофеев и мирных костров

Жили книжные дети, не знавшие битв,

Изнывая от мелких своих катастроф...

В.Высоцкий

Ннаонна забралась в свое любимое убежище - караульную башенку. Здесь она укрывалась от всего мира когда ей хотелось побыть одной. С собой она притащила книгу - тяжеленный фолиант "Гвениадор и Денарелла", неисповедимыми путями попавший в замок вампиров. Если не считать "Жития блаженных", это была единственная книга в замке, по ней Ннаонна училась когда-то читать и сейчас знала уже почти наизусть. Читая этот роман, девочка отождествляла себя с героями книги, ей казалось, что она прекрасная Денарелла, заточенная в башне злодея Гонгала и что вот-вот явится за ней отважный Гвениадор, совершивший ради ее освобождения невообразимые подвиги - явится и увезет из этого унылого замка в огромный светлый мир, где есть большие города и замки, в которых живут красивые дамы и благородные принцы, где дают балы и турниры... Ннаонна вздохнула - разумеется, все это мечты. Никто не явится за ней и никуда не увезет, вся жизнь пройдет в стенах этого замка, покрытого мхом и плесенью. Ее судьба определена раз и навсегда - она выйдет замуж за Кеннона потому что они - последние в роду. Дед Коннахья рассказывал, что в дни его молодости замок был многолюден и весел, тогда не было нужды вступать в брак родным братьям и сестрам... Так было пока неведомая хворь не отняла жизни почти всех обитателей замка, оставив в живых лишь троих - Коннахью, пятилетнего Кеннона и девочку-младенца, которой еще не успели даже дать имя. Дед рассказывал ей, что она непрерывно плакала: "Ннаонна-а, ннаонна-а..." - так ее и назвали...

Однако, как бы там ни было, помечтать ей никто не может запретить. Ннаонна примостилась на лавке и раскрыла книгу на одном из своих любимейших эпизодов, где речь шла о том, как отважный Гвениадор оставил в дураках глупого гнома Бардольта:

"...- Гляди же, не забудь наш уговор, - промолвил отважный Гвениадор, поделить золото змея на три части - одну тебе, а две мне, ибо я исполню более опасную часть нашего плана.

И с этими словами рыцарь шагнул в зловонную пещеру, где скрывался страшный змей. Однако ж он не стал углубляться далеко, а надел подаренный ему чародеем Корнагсом волшебный плащ, делавший его невидимым, подкрался к выходу из норы и стал слушать, о чем станет говорить гном Бардольт со своими помощниками, Глоком и Корноком.

- Мы обманем этого простодушного рыцаря, - говорил тем временем гном, - не станем отдавать ему две трети клада, хватит с него и малой доли золота, а станет спорить - так не получит вовсе ничего! Так будет справедливо - ведь прикончить змея предстоит нам, а он лишь должен выманить чудище из норы. Кто же делит охотничью добычу так, что загонщик получает две трети!

Услышав эти вероломные речи, отважный Гвениадор решил сам обмануть обманщика и не подав виду что слышит разговор предателей, тихо пошел в пещеру змея. Отыскать логово злобной твари оказалось несложно - оттуда исходил такой смрад, что ошибиться было невозможно. Обнаружив безжалостное чудище, что отдыхало на груде золота, насытившись мясом очередной жертвы, рыцарь принялся громко поносить его, всячески ругать и швырять в него каменьями, сняв предварительно волшебный плащ. Увидев врага в собственном своем логове, змей громко зашипел и кинулся на героя, однако тот проворно увернулся и кинулся к выходу из пещеры, как он и уговаривался с гномом. Однако не стал он выходить наружу, а притаился недалеко от входа в нору, укрытый от глаз змея волшебным подарком Корнагса.

В поисках обидчика змей кинулся вон из пещеры - тут-то и обрушились на него молоты гномов! Гвениадор же вернулся к логову чудища и нашел там немало золота, серебра и всяких сокровищ. Не теряя времени он собрал клад в большой мешок и поспешил наружу, прикрывая волшебным плащом себя и добычу. Выйдя из пещеры, герой полюбовался, как гномы насмерть бьются с огромным змеем и отправился прочь, отягощенный добытым золотом..."

Ннаонна отложила книгу и задумчиво подставила лицо солнечным лучам, проникавшим в бойницу. "Странно, - подумала она, - чем поступки отважного Гвениадора благороднее, чем поступки гнома Бардольта? Оба обманщики... Вот если бы рыцарь оставил гномам треть добычи, как они уговорились, так нет же забрал все, хотя и давал рыцарское слово. Да к тому же бросил их биться со змеем, а сам сбежал. А как он отблагодарил за помощь чародея Корнагса? Добрый волшебник одарил его магическими предметами, без которых Гвениадор не смог бы совершить и половины своих подвигов, а взамен лишь просил помочь ему справиться с ведьмой Гнельдой, а благородный герой сбежал, не выполнив уговора... И еще странно, что раньше мне такие мысли в голову не приходили мне всегда Гвениадор казался образцом доблести и чести... Должно быть, я и впрямь становлюсь взрослой". Девушка мечтательно зажмурилась, припоминая слова деда: "Когда-нибудь ты станешь взрослой и поймешь, что люди жестоки, вероломны и тогда будешь рада, что ты - вампир и живешь в этом одиноком замке, а не там - среди этого подлого народца". Так старый Коннахья отвечал на ее жалобы, что ей скучно в замке и что она хочет повидать прекрасный мир, о котором написано в книге...

Вдруг ей послышался какой-то посторонний звук. Ннаонна насторожилась. На опушке показались два всадника. Это было удивительно - люди всегда избегали здешних мест, тем более боялись подходить к самому замку, а этих двоих девушка видела уже в третий раз. Она окрестила их Красавчиком и Странненьким. Красавчик - высокий, широкоплечий с открытым и мужественным лицом (именно таким Ннаонна и представляла себе отважного Гвениадора) был одет в странную долгополую мантию, вышитую бледными узорами, опоясан длинным мечом и сидел на крупном гнедом коне. Станненький же - он и впрямь был странненьким: одет во все черное, на небольшом вороном коньке, укутан в черный плащ, да еще и капюшон опустил почти до самых глаз. Как и в первые два раза всадники постояли минут пять на опушке, очевидно переговариваясь между собой, затем повернули коней и неторопливо скрылись...

Все это было очень странно... Как-то даже слишком странно...

***

...Но наш король, лукавый сир,

Затеял рыцарский турнир...

В.Высоцкий

Два месяца оговоренного демоном срока истекли и те, кто роптал по поводу чересчур скромного вступления Ингви на престол, могли быть довольны - праздник состоялся, да еще и какой! Предстояли три дня непрерывного веселья - с рыцарским турниром, пирами для знати, угощением и состязаниями для горожан.

Турнир был назначен на первый день. Площадь перед Альхеллой была обнесена барьером, вокруг устроены места для зрителей: для знати - сидения на широком балконе дворца и деревянные трибуны под балконом, для прочих - многоярусные помосты с других сторон площади. В день праздника трибуна напоминала цветочную клумбу - в глазах рябило от пестрых ярких одеяний прекрасных дам, среди которых темным блеклым пятном казался окруженный свитой Ингви. Король по своему обыкновению вырядился в темные одежды, рядом с ним сидел Сарнак-колдун в темной мантии и Кендаг, лорд-орк. После того, как король пришел к согласию с ним, Кендаг был освобожден из темницы и теперь повсюду сопровождал демона, как гость и посол. Трое из орков его отряда были отправлены к их королю гонцами с предварительными условиями мирного договора между орками и Альдой. Одет орк был также неброско...

Пока турнирные схватки не начались, дамы на трибунах оживленно переговаривались. Основных тем было две - внешность нового короля и первый выход в свет юной сестры принца Кадор-Манонга - Санеланы. Сама дебютантка хорошенькая пухленькая девица - то краснела, то бледнела, смущенная десятками взглядов, то скромно опускала глаза, то, забывшись, принималась с любопытством оглядываться вокруг... На помостах, где собрались простолюдины, слышались соленые шуточки, смех, кто-то, подвыпив, принимался то и дело горланить песни.

Наконец, протрубили трубы - маршал королевского войска объявил о начале турнира и передав свои полномочия распорядителя (по традиции эту обязанность исполнял именно маршал) Лорду-хранителю королевства, присоединился к бойцам. Перед началом боев все участники совершили торжественный объезд арены, в то время, как герольд громким голосом выкрикивал их имена, титулы, названия их владений. В турнире собирались принять участие все вассалы Ингви, трое заезжих дворян из Сантлака и четверо вассалов Кадор-Манонга, недавно принявших лены из наследства, полученного принцем два месяца назад. Было заметно, что король без удовольствия воспринял новость об увеличении численности дворянства своего королевства. Новые альдийцы также были родом из Сантлака - огромного королевства, расположенного на западе империи и поставлявшего дворян в армии всех монархов и владетелей. Почти вся территория Сантлака поделена на маленькие лены, владельцы которых проводят время в бесконечных турнирах, либо, если турниров не предвиделось - в схватках друг с другом (по причине наследственной вражды), либо путешествуя по другим королевствам в поисках турниров и схваток. Даже короля дворяне этой странной державы определяли на турнире - монархом становился лучший боец и правил пожизненно, не имея права передать корону по наследству. Объяснялось это просто - Сантлак был практически единственной достаточно большой страной людей, не граничившей с державами иных народов Мира и многочисленное дворянство этой страны могло себе позволить такую жизнь, не рискуя безопасностью своего государства. К тому же эти порядки старательно поддерживались императорами, предпочитавшими видеть в короле Сантлака преданного, хотя и бессильного монарха-вассала...

Первая часть представления окончилась - рыцари покинули ристалище, затем начался сам турнир. По вызову распорядителя игр, громко повторяемому зычным голосом герольда, в обоих концах арены раскрывались ворота и показывались готовые к поединку всадники. Раздавался удар гонга - бойцы неслись друг на друга, выставив копья без наконечников, сшибались в центре ристалища. Если один из рыцарей оказывался повержен - его соперник признавался победителем и ему бросал вызов кто-либо из остальных участников турнира. Если нет - рыцари вновь разъезжались к воротам и бой повторялся. Вокруг, на трибунах и помостах, царил невероятный гвалт - не только простолюдины, но и благородные дамы вопили, топали ногами, визжали, переживая за своих избранников.

При каждом взрыве воплей Ингви недовольно морщился - он совершенно не находил зрелище захватывающим. Слева от него Сарнак сохранял неподвижный и непроницаемый вид, к чему его обязывала профессия колдуна, зато сидевший справа от короля Кендаг смотрел на поединки широко раскрытыми глазами - его турнир привел в восторг.

- Скажи, король Ингви, - спросил он, - зачем тебе понадобились наемники-орки - ведь у тебя я вижу так много отличных бойцов?

- Видишь ли, лорд, каждый из этих воинов хорош сам по себе, но вместе они не составляют хорошего войска, а твои орки понимают, что такое дисциплина. Ведь если я, допустим, прикажу кому-либо из этих сеньоров отправиться на южную границу взимать пошлины с купцов - так он, пожалуй, в ответ пришлет мне вызов... Ну, дальше ничего интересного не будет - в бой вступил наш маршал, а это значит, что он не покинет ристалища до вечера. Сменяться будут лишь его соперники, но я не верю что его кто-нибудь побьет.

- Ингви, а ты это серьезно - насчет пошлин с купцов? - спросил на демонском языке Сарнак, прислушивавшийся к разговору. - У нас ведь с энмарцами договор о беспошлинной торговле.

- Да, я помню - они как-то выжали такой договор из короля Альды, пообещав взамен денежную ссуду, нужную тому для войны с орками. Что ж, формально я не нарушу договор - пусть беспошлинно торгуют в Альде, но никто не запретит мне взимать с них налог, если захотят отправиться на север - в этот, как его... в Гонзор. Кстати, именно так они поступают с купцами Архипелага - не выпускают их из Энмара и таким образом диктуют им цены... Ну, что я говорил - с Валентом никто не справится! - маршал как раз разделывался с третьим по счету соперником.

В это время в королевской ложе, громыхая доспехами, появился Кадор-Манонг. Принц был в прекрасном расположении духа - сегодня он выбил из седла одного соперника, что случалось не часто.

- Ваше величество, - обратился он к Ингви, - благородные сеньоры, собравшиеся сегодня на ристалище, поручили мне поинтересоваться, не собираетесь ли вы принять участие в турнире? Нашим дворянам по душе, если король разделяет с ними и их развлечения, и опасности.

- И с кем же мне здесь сразиться, не уронив при этом королевского достоинства - я не вижу на турнире ни одного монарха.

- Но вот я - принц!

- Послушайте, принц, ваш титул всего лишь невнятно говорит о вашем родстве с предыдущей династией - не более. По сути дела, вы всего лишь простой мой вассал. Но если вы станете настаивать - что ж, я, пожалуй, вызову вас на поединок - на поединок магов! - при этом король что-то пошептал в сложенные лодочкой ладони - в руках у него показалось что-то вроде облачка черного дыма, сгустившееся тут же в змейку около полуметра длиной. Змейка принялась извиваться между тонких пальцев Ингви, посверкивая глазками-угольками на принца.

Тот попятился, бледнея на глазах:

- Ваше величество, это невозможно - из нас двоих маг лишь один, вы, видимо, забыли...

- А вы, видимо, забыли, что из нас двоих лишь один - король.

Кадор-Манонг попятился на несколько шагов, быстро повернулся и чуть ли не бегом бросился из королевской ложи.

Ингви с Сарнаком, переглянувшись, расхохотались, как нашалившие дети. При этом король взглянул на Кендага, как бы приглашая разделить с ними веселье тот словно окаменел, приоткрыв рот и не сводя выпученных глаз с королевских ладоней...

ГЛАВА 10

...Дети дерутся, руки спешат напрямик

Только б успеть...

Егор Летов

Кому-то может показаться, что я чересчур грубо обошелся с этим выскочкой-принцем, но тут уж я ничего поделать с собой не могу - этот тип вызывает у меня стойкую антипатию, это, можно сказать, нелюбовь с первого взгляда. Не сомневаюсь, что нелюбовь взаимная... К тому же меня уже несколько раз пытались отравить. Узнать, кто я и не пытался - если накажу одного найдутся другие, поэтому я посчитал, что умнее будет вообще не подавать вида, что обнаружил отраву. Рано или поздно злоумышленники придут к выводу, что отравить демона вообще невозможно. Лично я не сомневался, что за покушениями стоит принц - он от моей смерти выиграет больше всех, так как наверняка станет новым королем Альды - в другой раз местные вряд ли захотят баловаться с вызовом демона. И кроме всего этого, сказалось мое раздражение - все получают удовольствие от турнира, так надо и мне поразвлечься!

Кстати, от всей этой сцены была и кое-какая практическая польза: я воочию убедился, какую реакцию вызывает магия у орков. Никто до меня не заключал с орками договоров и неизвестно, как они держат клятву, но совсем другим делом для них будет нарушить обещание, данное могущественному магу...

Тем временем в ходе турнира возникла заминка - никто не хотел принимать вызов Валента, даже нахальные заезжие дворяне из Сантлака. Странно было видеть, как мой маршал, вообще-то очень спокойный и сдержанный человек, вдруг превратился в кровожадного вояку - он дразнил остальных участников турнира, всячески насмехался над ними, орал судье, что уже замерз - все было напрасно. Рыцари морщились, кусали усы, но принимать вызов никто не хотел. Под конец Валент предложил сразиться с любым желающим в пешем бою (регламент турнира этого не запрещал), при этом маршал похлопал по внушительного вида палице, притороченной к его седлу. Тут уж желающих и подавно не нашлось - в конном бою этого здоровяка еще можно было одолеть за счет точности удара или лучшего коня, но в пешем поединке шансов не было ни у кого. Признаюсь, у меня было сильное искушение принять вызов Валента и сразиться с ним, тем более, что у меня уже было боевое оружие, c которым я, пожалуй, не побоялся бы его палицы мои доспехи были готовы, на место украшавших их некогда камней оружейники вставили янтарные шарики, которыми я в последнее время запасся. Думаю, не надо пояснять, что доспехи я заколдовал самыми мощными защитными чарами, какие только знал, а янтарь надежно зафиксировал заклинания. В последнее время я постоянно пользовался этими янтарными шариками, которые носил в маленькой сумочке на поясе и регулярно "подзаряжал" маной. Под стать доспехам был у меня и меч - великолепное оружие вороненой стали, также украшенное янтарем. Мне стоило немало труда втолковать оружейнику, что янтарь должен украшать не только эфес, но и все лезвие меча, но результат стоил усилий - мое оружие (я назвал его Черная Молния), усиленное магией, могло разить с нечеловеческой силой. Короче говоря, в пешем бою я не побоялся бы встретиться с любым противником и несмотря на то, что боец из меня никакой, пожалуй, победил бы самого искусного фехтовальщика - разумеется, при условии, что он не маг, как я.

Однако, поразмыслив, я решил не выпендриваться - во-первых, я только что отказался от конного поединка, сославшись на свой статус монарха, а во-вторых - ничего хорошего моя победа мне бы не принесла. Я смертельно оскорбил бы Валента, которому поражение было бы особенно неприятно после всей его похвальбы, да и сам бы лишился своего секрета - я надеялся, что все считают меня таким же слабым бойцом, как и наездником (думаю, что Кадор-Манонг и вызывал меня на бой только потому, что ему было известно о плачевном результате моих уроков верховой езды), так пусть же этот козырь останется пока у меня в рукаве...

Но вмешаться все же требовалось, поскольку ситуация сложилась патовая. Я потребовал внимания и как только установилась маломальская тишина, объявил маршала победителем, постаравшись использовать самые лестные выражения. Поскольку было еще слишком рано сворачивать празднество - я объявил, что после небольшого перерыва на ристалище можно провести состязание между цехами в искусстве рукопашного боя. Трибуны встретили мои слова взрывом одобрительного шума - эти соревнования пользовались большой популярностью и их всегда ждали с нетерпением.

И вот на арену вышли отряды горожан - в кожаных латах и шлемах, со щитами и дубинками. Во избежание членовредительства доспехи были набиты тряпьем (при этом все бойцы превращались в забавных толстяков), а дубинки оканчивались мягкими мешочками с песком. По традиции каждый цех выставлял по тридцать воинов, так что это соревнование включало и элементы тактики...

***

...А кто не схочет есть и пить

Тем изнанка

Их начнет сама бранить

Самобранка...

В.Высоцкий

Горожане приветствовали бойцов дружным ревом, когда те проходили по периметру арены торжественным маршем. Члены цеховых братств старались перекричать друг друга, декламируя свои девизы - в этом они еще могли соревноваться, однако в последовавших за этим боях фаворит был известен заранее - с цехом кузнецов, выставившим на соревнование дюжих молотобойцев, конкурировать не мог никто. Представители других цехов соревновались между собой лишь в том, кто дольше и успешнее сопротивлялся признанным чемпионам.

Завершал первый день празднества так называемый "малый пир" - довольно скромный, поскольку все берегли силы для продолжения развлечений в последующие два дня. Тем не менее, столы, накрытые для знати в просторном зале Альхеллы, ломились от угощения. Поначалу все шло очень чинно и тихо - поздравляли Валента Гранлотского, в изысканных выражениях оценивали старания Лорда-хранителя, безупречно подготовившего все необходимое для столь прекрасного турнира. Постепенно, по мере употребления вина из серебряных кувшинов, разговоры становились все громче, дамы смеялись несколько визгливее, чем в начале... Затем всех позабавил принц Кадор-Манонг. Он, пошатываясь, встал с кубком в руке и, запинаясь и растягивая слова, начал произносить весьма длинный и вычурный тост "во славу всех добрых бойцов и на погибель мерзким колдунам с их отвратными змеями", но не договорив внезапно рухнул прямо на стол лицом в объедки. Под дружный смех добрых рыцарей и хихиканье их спутниц слуги, предводительствуемые пунцовой от смущения мадам Санеланой, потащили принца во двор - обливать водой...

Когда все отсмеялись, Лорд-хранитель, которому перед этим что-то пошептал король, поднялся и напомнил благородным гостям, что это всего лишь малый пир и что пора поднять последний тост в честь доброго короля Ингви. Затем гости разошлись в отведенные им покои - отдохнуть перед продолжением праздника.

На второй день празднества все вновь заняли свои места на трибунах и помостах - предстояли соревнования горожан в различных молодецких забавах. Наиболее популярные бои были уже позади, но предстояло еще немало интересного - борьба, кулачный бой, стрельба из лука. Эти соревнования продолжались с перерывами целый день и завершились ужином во дворце, еще более скромным, чем малый пир. Дворяне вновь собрались за длинным столом, но в этот раз никто не напивался - все берегли силы к последнему дню празднества, в некотором смысле самому трудному.

На третий день было назначено праздничное угощение - вся столица собралась на рыночной площади. За ночь трибуны разобрали на доски и собрали из них длинные столы. Эта операция была продумана заранее - трибуны были изготовлены с таким расчетом, чтобы потом превратиться в столы. Идея принадлежала королю, он же собственноручно набросал первые эскизы разборных помостов. Итак, с утра площадь стала заполняться народом. Горожане чинно, степенно рассаживались за столами, каждый цех на своем месте, дворяне - за своими столами на невысокой рампе - так, чтобы находиться выше простолюдинов, но все же не на много чтобы пиршество оставалось всеобщим. Вдоль столов потянулись вереницы слуг и молодых подмастерьев с блюдами и подносами в руках - пир начинался...

После нескольких официальных здравиц в честь короля пир как бы распался на несколько частей - где-то гости уже напились и весело горланили и хлопали друг друга по плечам, где-то еще чинно закусывали, не забывая произносить речи перед каждым опорожнением кубков, дворяне вновь принялись обсуждать подробности турнира, Ингви увлеченно слушал рассуждения подвыпившего Кендага, сравнивавшего мастерство в стрельбе из лука орков и стрельбу горожан, которую они наблюдали вчера.

Кое-где между столами горожане уже пускались в пляс - многие принесли с собой на праздник свои музыкальные инструменты. Постепенно все собравшиеся на площади как бы вновь объединились - поскольку все достигли определенной степени опьянения и веселья. Разделение на цехи и братства нарушилось, толпы веселых краснолицых людей переходили от стола к столу, не чинясь пили из чужих кубков, закусывали, шутили, пели...

Веселье было в разгаре... Внезапно на площади послышались громкие крики. Все пирующие сразу засуетились, вскакивая и озираясь в поисках причин шума.

По площади неслись двадцать-тридцать оборванцев - орали, улюлюкали, расталкивали празднично одетых горожан и горожанок, хватая со столов что попало. Все горожане застыли, ошеломленные, никто не пытался схватить хулиганов, наоборот - те выглядели настолько грязными и отталкивающими, что их инстинктивно сторонились, давая дорогу... Первым опомнился король, метнувший в спины убегавших оборванцев какой-то маленький предмет. Движение сопровождалось заклинанием. К этому времени почти все воришки уже успели скрыться в выходящих на площадь улицах и заклинание настигло лишь одного - оборванец рухнул как подкошенный, забившись в невидимых путах. Ингви, сопровождаемый тревожно перешептывающимися за его спиной дворянами, двинулся к упавшему, толпа горожан расступалась перед ним. Взмахом руки демон освободил пойманного воришку от действия колдовства, тут же того схватили слуги и поставили на ноги.

- Ну, мерзавец, отвечай - кто вы такие? Для чего вы это затеяли?

- Дак это, - схваченный напустил на себя придурковатый вид, - мы это... праздник, значит, в городе. Мы это, мы с Северной стороны, мы на праздник пришли - за угощением...

В это время то тут, то там на площади стали раздаваться крики - кто-то орал, что у него пропал кошелек, какая-то горожанка пронзительно вопила, что у нее исчезла брошь с настоящим рубином, у другой срезали с платья дорогую бахрому, огромный дородный дядька - главный мастер цеха кузнецов - ревел, что лишился серебряного кубка, выигранного позавчера его молодцами, "из которого пил только что". Все стало ясно - пока оборванцы отвлекали внимание, другие, хорошо одетые воришки смешались с праздничной толпой и выполнили свою часть "работы".

- Ну, что ж, - тихо промолвил король, обращаясь к пойманному преступнику, - ступай к себе, на свою Северную сторону и передай вашим главным, что вы оскорбили меня и теперь я осудил вас на смерть. В течение двух месяцев думайте и ровно через два месяца - день в день - на эту самую площадь пусть явятся с повинной головой те, кто хочет жить. Остальные будут казнены в тот же день... Ну, чего ты ждешь? - воришка, которого уже никто не держал, нерешительно топтался в центре пустого круга среди собравшихся со всей площади людей.

- Дак это... в тюрьму...

- Я же тебе сказал - никакой тюрьмы. Те, кто не явится сам через два месяца на мой суд - будут казнены. И ты мне не нужен сейчас - я убью тебя вместе с остальными. Ступай!..

***

...Праздник кончился - добрые люди

Второпях надевают кальсоны,

Принимают картинные позы,

Сортируют грехи и медали...

Егор Летов

Конечно, праздник был безнадежно испорчен. Вновь начать веселье так и не удалось, впрочем никто особенно и не пытался это сделать. Тем не менее, дворяне собрались вечером на "большой пир". Это грандиозное кормление с не менее грандиозной попойкой для знати Альды должно было, по замыслу организаторов торжеств, венчать трехдневный праздник. Когда все собрались за столами, появился король и пир начался. Поначалу дворяне, находившиеся под впечатлением недавней неприятной сцены, сидели тихо и вели себя неестественно сдержанно, однако, по мере употребления дорогих вин из королевских подвалов, веселье начало набирать обороты. Вскоре зал наполнился веселым гомоном привычка к беззаботному веселью при малейшей возможности взяла свое. Рыцари вновь принялись обсуждать турнир (тема оказалась неисчерпаемой), многие шутливо укоряли сэра Валента в несдержанности, тот воспринимал это как похвалу и застенчиво улыбался. Спустя некоторое время дамы, согласно старинному обычаю, покинули зал. Предстояла кульминация благородного веселья - суровая мужская попойка, в ходе которой многим дворянам предстояло оказаться под столом, поскольку "большой пир" не предусматривал обливания захмелевших водой во дворе. Более того, напиться вусмерть сегодня - проявление доблести и подлинно рыцарской удали.

Постепенно наглая выходка городских воров была забыта совершенно и рыцари полностью отдались геройской схватке с кубками вина. Противник все прибывал, но знать Альды держалась молодецки...

Когда все слегка захмелели, но держались все еще более-менее твердо, поднялся с кубком в правой руке король. Привлекая к себе внимание, он щелкнул пальцами - щелчок громом прокатился по залу. Рыцари замолкли, оборвав разговоры на полуслове, все взгляды устремились к демону. Дождавшись полной тишины, тот заговорил:

- Господа! Прежде всего я хочу поблагодарить всех благородных сеньоров, почтивших своим присутствием мой скромный праздник. Однако вынужден обратить ваше внимание на то, что банда гнусных мерзавцев, недостойных называться альдийцами, едва не испортила нам веселье. Я полагаю, что этот позор должно скрасить каким-нибудь молодецким подвигом и объявляю сегодня моим добрым вассалам о предстоящем военном походе!

- В поход! Веди нас, король Ингви! - заревели рыцари.

Король поднял руку, затем, вновь дождавшись полной тишины, продолжил, криво улыбаясь:

- Я рад, что мысль о предстоящем походе так радует собравшихся здесь храбрецов. Итак, через три дня я жду вас с вашими людьми здесь в столице. В канун дня блаженного Игуаста мы отправимся на войну. Цель нашего похода замок вампиров, что как язва зияет на теле нашей страны.

Если до этих слов было просто тихо, то теперь, казалось, весь зал окаменел. Неестественная, какая-то почти осязаемая тишина повисла под сводами зала... Вдруг из чьей-то руки выпал пустой кубок, звякнул об пол и с гулом и побрякиванием покатился по каменным плитам...

Часть 2

КОРОЛЬ

ГЛАВА 11

Плюшевый мишутка

Шёл по лесу, шишки собирал

Сразу терял всё, что находил...

Егор Летов

Принц Алекиан торжественно въезжал в столицу Гонзорского герцогства во главе колонны сопровождавшей его свиты. Торжественный кортеж, включавший роту императорской гвардии, слуг, двадцать фургонов с имуществом принца, обоз гвардейцев и прочее, растянулся чуть ли не на километр. Вдоль всего пути следования Алекиана от ворот города к дворцу на улицах теснились толпы горожан, желавших взглянуть на редкостное зрелище.

Проезжая сквозь широко распахнутые ворота, принц расправил плечи и постарался придать своей осанке царственную величавость. Ехавший справа от него на богато разукрашенном пони Коклос Пол-Гнома, шут принца, старательно скопировал движения хозяина, сопроводив их такими ужимками, что стражники в воротах не смогли удержаться и прыснули в кулаки. Слева от принца ехал капитан гвардейцев Брудо ок-Икерн. За двадцать пять лет службы в гвардии капитан приобрел флегматичный и невозмутимый нрав. В течение этого срока сэр Брудо проделал три кампании (две против гномов, в одной из которых был ранен и бежал с поля боя, впрочем, боя проигранного и одну - против троллей-мятежников, в которой отличился и получил чин капитана), участвовал во множестве боев и стычек и потому был уверен, что повидал в своей жизни все и больше ничему не удивлялся. Искоса взглянув на шута, капитан сохранил свой обычный непроницаемо-брюзгливый вид.

Проехав по заполненным горожанами улицам, процессия подъехала к герцогскому дворцу, где принца встретили отцы города. После церемонии встречи, скорее официально-обязательной, чем искренней, Алекиана препроводили в его покои - отдохнуть после утомительной дороги. Тем временем приехавшие с принцем слуги начали наводить порядок в покоях дворца - расставлять привезенную мебель, раскладывать одежды господина, капитан ок-Икерн повел своих людей в казармы.

Принц, сославшись на усталость, попросил городских синдиков оставить его одного, пообещав принять их доклады завтра. Коклос, прошмыгнувший вслед за принцем в его опочивальню, принялся расхаживать по комнате, заглядывая во все углы и тараторя скрипучим высоким голоском:

- Ну вот мы и стали герцогами, теперь-то мы себя покажем. Теперь наш молодой орел расправит крылья. Да уж, братец, тебя ждут великие подвиги, которые ты совершишь на этом посту. Первый подвиг предстоит завтра утром - ты выслушаешь доклады всех без исключения чиновников Гонзора, причем каждый захочет посвятить тебя в тонкости своего ремесла - управляющего тюрьмы, сборщика налогов, смотрителя дорог и прочее. Второй подвиг ты совершишь завтра днем - тебе предстоит принять вассальную присягу у каждого дворянина этой провинции, сопровождающуюся преклонением коленей, вложением рук вассала в руки сеньора и прочими благородными штучками. Затем за обедом каждый из них пожелает выпить с тобой, братец, и заверить тебя в своей преданности гляди-ка, это уже третий подвиг - ты станешь великим героем, мой друг! Четвертый подвиг ты совершишь завтра вечером - будет бал, туда примчатся все дамы Гонзора и те из этих красоток, кто не достиг еще шестидесяти, разумеется, пожелают танцевать с тобой, затем они, ясное дело, все в тебя влюбятся, потому что ты - самый красивый герцог на сто километров вокруг, а затем... врезавшаяся в голову шута подушка прервала его монолог.

- Ну и как хочешь, ну и ухожу... Да, я, пожалуй, пойду и оставлю тебя наедине с твоими мечтами о предстоящих подвигах и особенно - о победе над пятидесятидевятилетними красотками Гонзора! - с этими словами шут выскочил за дверь, спасаясь от очередной подушки.

Изгнав шута, принц сбросил сапоги, поудобнее развалился в огромной кровати и, уставясь в нависавший над ней балдахин, предался мрачным раздумьям. Разумеется, кому-то могло бы показаться, что, получая в управление достаточно большую область, он приобретает возможность показать себя и заодно избавиться от скуки дворцовой жизни под крылышком отца. Но принц чувствовал уныние. Ему, выросшему в столице Империи, Гонзор казался глубокой провинцией. Алекиан заранее тосковал, представляя себе ожидающие его занятия. Шут, как обычно, попал в точку - принца ожидала нудная, размеренная, заранее расписанная до мелочей жизнь. Ожидали скучнейшие доклады мелких чиновников, унылые выезды на охоту с местными дворянчиками, не менее унылые пиры с участием дочерей и сестер этих самых дворянчиков - томных, жеманных, примитивных девиц, одетых по моде десятилетней давности. Как жаль, что никто из его приятелей не согласился сопровождать его - эта золотая молодежь предпочла столичные забавы дружбе с наследником престола, хотя, разумеется, каждый из них заверял принца, что будет непременно навещать его - "...вот только отыграем пир по случаю совершеннолетия графини Кларенты, да съезжу на охоту с Микорсом, да навещу матушку в ее имении, да..." Как же, приедет кто-нибудь к нему в эту дыру!

А может, случится какая-нибудь война? Вот было бы здорово въехать в столицу под звуки труб победителем во главе пропыленной колонны воинов, фургонов с добычей и вереницы закованных в цепи пленников - как бы тогда глядели на него приятели, эти столичные хлыщи... М-да, на войну, пожалуй, тоже рассчитывать не приходится - Гонзор не граничит с враждебными державами. Разве что орки, чье логово находится где-то на юге, за Ничейными Полями. Но идти туда походом ему, конечно, не позволят - у молодого герцога власти совсем не так много, как кажется. Кто-нибудь из его окружения мигом донесет батюшке-Императору и из столицы придет строгий запрет на военные авантюры. Так что не светит Алекиану ни слава полководца, ни военная добыча, ни освобожденные из замков злодеев девицы, томившиеся там в ожидании героя-избавителя...

"Ну и ладно, - решил принц, - вот осмотрюсь немного, да и устрою турнир..."

***

...Будет еще и сажень в плечах,

И жопа с ручкой,

И ядреная вошь...

Егор Летов

Войско короля Альды двигалось на север. По трое в ряд по дороге шли конные латники, за ними ополчение городских цехов, выставивших, согласно своим уставам, по двадцать воинов каждый. Завершал колонну небольшой обоз - всего лишь шесть фургонов. Много припасов брать с собой не пришлось - поход предстоял не дальний. Купцы и крестьяне, попадавшиеся по дороге, торопливо сворачивали на обочину и провожали рыцарей, латников и ополченцев грустными взглядами, сочувствующе качая головой. Через полтора часа основной торговый путь свернул вправо и движение войска замедлилось. Теперь предстояло двигаться не по тракту, хорошо накатанному повозками энмарских купцов, а по обычной сельской дороге, представлявшей собой две колеи, змеящиеся среди невысокой травы. Пехота остановилась, выжидая, пока конница, перестраиваясь по двое, двинется дальше.

Колонну по-прежнему возглавляли король с придворным магом. Король по случаю военного похода облачился в свои странные латы, усыпанные янтарем. Шлем, который был пока приторочен к седлу, украшал тоненький золотой ободок с зубчиками, символизировавший корону, и высокий плюмаж черных перьев. Сарнак также одел поверх своего наряда кольчугу и шлем. Дорога была обоим хорошо знакома и они, машинально свернув влево от развилки, продолжали свой спор, тянувшийся от самой Альды:

- ...А я все же не понимаю, на кой тебе сдался этот поход. Риск слишком велик! Ты только погляди на эти унылые рожи у нас за спиной - можешь себе представить, как тебя сейчас кроют в задних рядах.

- Напротив, никакого риска я не вижу. Что касается недовольных - они есть всегда. Конечно, моим вассалам веселее было в походах в Ничейные поля, там они не подчинялись никому, охотились, пировали, бездельничали, сознавая к тому же, что исполняют свой священный долг и ведут праведную войну с врагом рода человеческого! А этот враг, кстати, и отпора-то дать не сможет. Вот теперь-то я и погляжу, на что способны эти хвастуны.

- Все-таки, тебе следовало бы первый поход направить на менее опасного противника, чем вампиры!

- Менее опасного я не найду. Тем более, что я вообще никакого не найду - с орками пока мир, а других враждебных соседей у нас нет. Или ты, может, собираешься предложить мне напасть на Гонзор? Или на Энмар?

- Шутишь... Но, возможно, на Энмар было бы безопаснее.

- Опять двадцать пять... Да с чего вы все взяли, что вампиры - опасный враг?

- Ну-у... - Сарнак замялся.

- Ладно, давай рассуждать с самого начала. Мы с тобой видели замок вампиров - так? Ну и как тебе их укрепления? Довольно-таки обветшали, верно?

- Да. Ну и о чем это по-твоему говорит?

- Это говорит о том, что они не ждут нападения.

- Либо о том, что настолько сильны, что не нуждаются в стенах.

- А вот и нет! Если бы это было так - стен бы вообще не было. А эти стены носят следы ремонта, хоть и бестолкового - помнишь дыры в каменных стенах, заделанные кирпичной кладкой? И кроме того, давай-ка припомним, на чем вообще основан страх перед вампирами? Кто сказал, что они существа враждебные?

- Пропадают люди...

- Вот! Время от времени исчезают без следа крестьяне из окрестных владений. Заметь, исчезают ночью или поздно вечером те, кто задержался в пути. Если бы вампиры были сильны - они бы не подстерегали запоздалых путников по ночам, а просто приходили бы в деревни и брали все, что им надо - и среди бела дня.

- А может, их сила возрастает ночью!

- Сарнак, брось спорить, ты в душе уже согласен со мной. Что за бред ждать, пока сила возрастет и после этого напасть на беззащитного крестьянина! Ведь никто и никогда не слыхал, чтобы вампиры осмелились напасть на хорошо вооруженного рыцаря, сопровождаемого свитой - ни днем, ни ночью. Поэтому я уверен, что эти ваши вампиры - самый слабый враг, какого я только могу сыскать. Мы победим, я заработаю авторитет, без которого не смогу приступить к реформам. К тому же, надеюсь, будет добыча. Да и в конце концов это просто позор - разбойничье гнездо в нескольких часах пути от столицы! Как это только мои предшественники терпели подобное... Я уверен - риска никакого. Ни большого, ни малого. Чтобы напасть на этих ночных воришек я собрал самую большую армию, какую видела Альда за последние сто лет! Десять рыцарей, каждый с десятком латников, двести человек пехоты...

- А что ж ты не взял всех наших дворян?

- Я не настолько доверяю оркам, - король, оглянулся на ехавшего за ними Кендага. Лорд, сопровождавший Ингви в походе, уже довольно уверенно сидел на коне - большое достижение для орка. - Наши рыцари с их отрядами расставлены на юго-восточной границе, в этот раз никакой самодеятельности - каждый на своем месте, с точно поставленной задачей. Случайностей с внезапным нападением орков мне не надо. Так что - говорю тебе - риска никакого. Зато плюсов не перечесть. В сущности, без этой победы я не могу начать намеченных мною реформ.

В это время спорящих нагнал маршал Валент:

- Ваше величество, мы приближаемся к замку. Не прикажете ли остановить движение и выслать дозоры?

Ингви полез в седельную суму и порывшись, извлек оттуда маленький янтарный шарик. Затем он поднес шарик к глазу и прищурившись, всмотрелся в него - эту операцию он проделывал время от времени всю дорогу от города.

- Опасности нет, в замке, наверное, до сих пор о нас не знают... - заявил он, пряча шарик. - Впрочем, действуйте - так будет надежнее. Только колонну не останавливайте - замедлим движение - и все.

Окружающая дорогу местность становилась все более холмистой - армия приближалась к отрогам Отвесных Гор. Высланные дозоры, вернувшись, подтвердили - замок не подает признаков жизни. Армия вновь ускорила шаг и через полчаса голова колонны вышла на широкую прогалину - перед войском высились стены и башни замка вампиров, словно вросшие в окружающие их скалы.

***

...Светило солнышко и ночью и днем

Не бывает атеистов в окопах под огнем

Добежит слепой, победит ничтожный

Такое вам и не снилось...

Егор Летов

В замке наконец-то заметили врага - и тут же там началась лихорадочная деятельность. Хрипло затрубил рог и смолк. По стенам побежали мрачные воины, на ходу застегивая кожаные, усеянные медными бляшками, латы.

Армия короля Альды, подтягиваясь по дороге, расползалась широким полукольцом по пустоши, окружавшей замок. Сам замок выглядел довольно внушительно - высокие стены слева и справа примыкали к совершенно вертикальным скалам, по которым, казалось, не сможет взобраться и белка. Эти горы, окружавшие Альду с севера, так и назывались - Отвесные Горы. Существовала древняя легенда о том, что такую форму скалам придал Гангмар по какой-то своей прихоти, обтесав их и срезав у них вершины. А все обломки высыпал в море широкой полосой вдоль берега западнее Альды и севернее - там эти искрошенные скалы образовали длинную отмель с многочисленными островами, непроходимую для кораблей - Мокрые Камни. Этим-то и объяснялось богатство и успехи купцов Энмара. Их город, расположенный юго-западнее Альды, был ближайшим к Архипелагу портом, через который шла торговля последнего с Империей. К северу от Энмара начинались Мокрые Камни и тянулись до самого Сантлака - однако высаживаться там и везти товары через многочисленные владения бесшабашных и взбалмошных сантлакских дворян для купцов было бы безумием - их бы неминуемо ограбили. Потому-то энмарцам и удалось захватить в свои руки монопольную торговлю между Империей и Архипелагом. Товары везли в Энмар, там грузили в повозки и через Альду и Ничейные Поля отправляли в Гонзор, в Империю...

Как бы то ни было, отроги Отвесных Гор надежно прикрывали замок вампиров слева и справа. Поэтому все дворяне, съехавшись вместе, тут же принялись обсуждать возможности лобовой атаки. Несмотря на высоту стен - такие возможности были. Камень в некоторых местах осыпался и дыры в стенах закрывала кирпичная кладка, а кое-где - даже просто кучи мусора, ворота были заметно трухлявыми и висели как-то косовато - час-другой работы тарана и все...

Король тем временем подъехал к старому высохшему дубу, стоящему на самой опушке окружающего замок леса и привстав в стременах, вытащил из трещины в коре янтарный шарик, пояснив при этом Сарнаку и маршалу:

- Вот и мой глазик, через эту штуку я и наблюдал за замком. Ну вот, а теперь, пожалуй все наши подтянулись - можем начинать. Сейчас я...

Тем временем в караульной башенке над воротами показались новые фигуры. Это, несомненно, и были сами хозяева замка - страшные вампиры. Один из них молодой, в таком же, как и у простых стражников, кожаном доспехе, не привлекал особого внимания, зато старший... Это был настоящий гигант - массивный, высоченный дородный старик, одетый в многослойный панцирь из мохнатых шкур. Волосы у обоих были не стрижены и спускались до поясницы - у младшего черные, у старшего с заметной сединой, рассыпанные по плечам и смешивавшиеся с такой же густой и длинной бородой. Как только вампиры показались над воротами послышалось низкое, басовитое гудение, вой. Вначале слабый звук, исходящий, казалось, из недр земли, постепенно окреп, заполнил все пространство перед замком, навис над войском... При этом старый вампир поднял руки и принялся, сжимая кулаки, отводить их назад, затем, резко бросать вперед, раскрывая ладони. Со стороны это выглядело так, словно старый гигант что-то собирал из воздуха, наполненного жутким гулом, и швырял в воинов, окруживших замок. Те заволновались, растерянные, напуганные. Раздались первые крики - и вдруг паника стала всеобщей. Десятки всадников и пеших, расталкивая и сбивая с ног друг друга, бросились прочь от этого страшного места - по дороге, в лес, сквозь кусты и бурелом, только бы прочь...

Через минуту рядом с недоуменно озирающимся Ингви остались лишь Сарнак, маршал и десятка три перепуганных людей - латников Валента и горожан. Да еще поднимался упавший с коня Кендаг...

- Чего это они?.. - спросил король.

- Магия! Ваше величество, нам лучше... - маршал хотел предложить отступать, но осекся, взглянув на демона - тот небрежно подбрасывал маленький огненный шар, шипящий и разбрасывающий искры.

- Да никакой магии не было - я бы почувствовал! - обиженным голосом заявил Ингви, машинально продолжая поигрывать своей шаровой молнией, - эти трусы разбежались без всякой причины. Ну ладно, маршал, постарайтесь собрать хоть сколько-нибудь воинов и через час начнем штурм. По крайней мере пешие ополченцы не могли убежать далеко. А я на это время, пожалуй, займу врагов работой.

С этими словами демон зашвырнул свой огненный шар через стену во двор замка - там что-то вспыхнуло с громким хлопком, повалил густой дым и большая часть защитников замка бросилась со стен внутрь - тушить пожар.

- По-моему, там у них дровяной склад, - более спокойным тоном пояснил король Сарнаку, - пусть пока займутся пожаром. Хотя элемент внезапности уже утерян. А как славно все было задумано! Этим взрывом я бы снес ворота - и мы просто вошли бы в замок в конном строю. Ну ладно, пока сделаем вид, что отступаем... В лес!... - и повернул коня.

ГЛАВА 12

...Кольца и двери - хоть бы остаться в тени

И не дышать

А мертвые звери - как изумленно они

Любят лежать...

Егор Летов

Полтора часа спустя маршал Валент Гранлотский привел к королю Ингви, поджидавшему на поляне вблизи замка, немногим больше сотни сконфуженных воинов, преимущественно горожан-ополченцев. Почти все рыцари со своей конницей удрали слишком далеко, чтобы пытаться их вернуть. К своему удивлению, король обнаружил среди вернувшихся и принца Кадор-Манонга. Впрочем, вскоре выяснилось, что причиной здесь не самообладание принца, а его невезение - во время бешеной скачки сквозь лес он налетел грудью на толстую ветку дерева и вылетел из седла. Доспехи спасли его от серьезных повреждений и принц как раз собирался продолжить бегство на коне своего оруженосца, как был обнаружен маршалом...

Когда остатки войска были выстроены на поляне, король выехал вперед и обратился к воинам с речью:

- Сегодня я убедился, что большинство моих вассалов - трусы и хвастуны. Однако вам предоставляется возможность показать себя с лучшей стороны. Сейчас мы вновь пойдем к замку и захватим его. Возьмите себя в руки - и сами убедитесь, что вам не грозит ничего более страшного, чем обычные опасности войны. Можете быть уверены - те, кто вышел сегодня на рассвете из ворот Альды вместе с нами и к вечеру не окажется в замке разбойников - будут наказаны! Те же, кто не бежал до схватки - получат большие доли при дележе добычи! Однако и остальные тоже могут рассчитывать на награды - после окончания штурма. Итак, вперед! Сейчас мы все вместе выйдем из леса и быстро бросимся к воротам, которые я собираюсь открыть при помощи магии. Быстро врываемся во двор и отрезаем врагов, которые будут на стенах, от внутренних построек замка. За мной! - и Ингви быстро двинулся к замку, не оглядываясь и надеясь, что воины следуют за ним.

На этот раз его план сработал - одна створка трухлявых ворот от его огненного шара просто разлетелась вдребезги и он во главе трех десятков всадников ворвался во двор замка. Дальше демон ничего предпринимать не стал он отъехал в сторону и спокойно наблюдал, как конные латники рубят нескольких вражеских солдат, попавшихся им во дворе. Тем временем к воротам подбежали пешие ополченцы, немного отставшие от конницы. Двор быстро наполнился атакующими, которые во главе со спешившимся Валентом бросились к замковым постройкам, на высоком крыльце которых собралось десятка полтора врагов во главе со старым вампиром. Его молодой собрат тем временем мчался по стене, собирая застигнутых там солдат и сбрасывая наиболее рьяных ополченцев и латников, пытавшихся влезть на стены. Очистив от штурмующих лестницу во двор, младший вампир повел собранных им людей к крыльцу. Он быстро продвигался во главе своего отряда, разбрасывая попадавшихся ему по пути. Ингви невольно залюбовался молодым врагом - до того ловко тот работал мечом, казавшимся живой гибкой змеей в его руках. Казалось, никто не сможет остановить его и он один перебьет всех оказавшихся на пути его отряда. Тем временем, сэр Валент, услышав за спиной громкие крики, обернулся и кинулся со своими латниками на нового врага, прервав безуспешные попытки захватить крыльцо. Все затаили дыхание, когда в воздухе со скрежетом встретились длинный меч вампира и массивная палица рыцаря. Все остальные схватки угасли - все без малого двести человек, оказавшихся во дворе, наблюдали за поединком.

Раз за разом палица сталкивалась с мечом и, как ни странно, не очень высокий, худощавый вампир не уступал своему закованному в железо огромному противнику. Несколько раз Валент промахивался, его палица со свистом разрезала воздух - и тут же слышался звонкий удар меча. Почти все удары противника рыцарь отражал щитом, но некоторые выпады проходили и на доспехах маршала уже показались вмятины и пробоины - в то же время ни один из его ударов не попал в цель. От одного особенно сильного удара вампира щит Валента разлетелся. Маршал, видимо собрав последние силы, отбросил обломки щита в лицо противнику и схватив палицу обеими руками, неожиданно быстро для закованного в латы человека его комплекции, прыгнул вперед. Палица обрушилась на вампира - тот уже не успевал увернуться и сделал все что мог - принял удар на подставленный меч, который также схватил обеими руками. Бам-м! - вампиру удалось отбить палицу, но его меч раскололся и обломок ударил его в голову. В мгновенно наступившей тишине сотни глаз следили, как он медленно, словно нарочно не спеша, опускается на истоптанный окровавленный песок двора... Внезапно из-под шлема густо хлынула кровь, заливая красивое дерзкое лицо вампира. Тут же над телом вновь закипела жестокая схватка. Сплотившиеся было вокруг своего молодого предводителя, солдаты вампиров рассеялись и их принялись убивать без пощады.

Вдруг все звуки боя перекрыл низкий хриплый рев - старый вампир ринулся с крыльца к телу своего поверженного родича, потрясая огромной обоюдоострой секирой.

***

Под натиском обезумевшего великана альдийцы вновь попятились. В несколько секунд десяток воинов буквально разлетелись в разные стороны под ударами секиры старика. А тот не останавливался, пока следовавшие за ним солдаты не подхватили неподвижное тело молодого вампира и не отволокли на крыльцо. После этого битва во дворе замка затихла. Полторы дюжины защитников замка сгрудились на крыльце, сомкнув щиты и выставив копья, напротив них широким полукольцом стали латники, спешившиеся рыцари и ополченцы Альды - никто не хотел приближаться к крыльцу с его страшным защитником, возвышавшимся над сомкнутыми щитами, как башня над крепостной стеной.

- Боюсь, здесь не обойтись без помощи магии, ваше величество, - обратился к демону Сарнак, - этот вампир слишком силен.

- Жаль будет побеждать такого противника магией, это как-то нечестно, ответил тот, - неужели никто из моих бойцов не осмелится бросить ему вызов? Король обвел взглядом окружавших его дворян - те старательно прятали глаза. А вы, маршал, как вы считаете - есть ли у вашей палицы шансы против этого топора?

Маршал с тяжелым вздохом молча поднял палицу и повернулся к крыльцу, но тут вмешался Кадор-Манонг:

- А почему бы вашему величеству не показать нам всем, как биться с вампирами?

- Ну что ж, это будет, пожалуй, даже забавно, - с готовностью откликнулся тот, - маршал, вы сегодня уже достаточно проявили свою доблесть - оставьте этого мне, прошу вас!

- Как будет угодно вашему величеству, - деланно-спокойно согласился Валент, однако в его голосе облегчения было столько, что скрыть это было невозможно.

Демон опустил забрало своего шлема и шагнул к крыльцу, вытягивая из ножен Черную Молнию. Выйдя перед неровным строем своих воинов, он отсалютовал мечом старому вампиру, вызывая того на поединок. И этот красноречивый жест, и то, как расступились перед Ингви его соратники, и корона на его шлеме недвусмысленно должны были сказать старому вампиру, что ему предлагают решить судьбу схватки в поединке предводителей обеих сторон. Тот, видимо поняв это, раздвинул щиты своих бойцов и грузно шагнул навстречу королю...

Пока противники сходились в центре пустого пространства между занятым воинами вампира крыльцом и альдийцами, установилась неимоверная тишина - лишь поскрипывал песок под ногами, да шелестели перья на шлемах дворян. Не было даже обычных в таких случаях криков, какими обычно обе стороны поддерживают своего бойца. Было очевидно, что и те, и другие желают победы своему командиру лишь с оговорками.

Дон-н! - Столкнулись в воздухе лезвия меча и топора. Дон-н! Дон-н! Схватка напомнила всем присутствующим недавний поединок Валента Гранлотского с младшим вампиром - вновь щуплый, низкорослый воин легко отражал удары огромного противника, только в этот раз бойцы выглядели еще более гротескно, поскольку старый вампир был не только значительно шире в плечах, гораздо массивнее и тяжелее короля Альды, но и гораздо выше ростом. Тем не менее меч демона, зрительно казавшийся еще более легким из-за черного цвета, разил даже с большей силой, чем гигантский топор вампира...

***

...Из холодных окон

Прыгают наружу

Раненые звери

С добрыми глазами

Детвора смеётся

В детских лицах ужас

До смерти смеётся

Но не умирает...

Егор Летов

Я был уверен в себе, принимая вызов, фактически брошенный мне Кадор-Манонгом. Черт с ним, с моим тщательно оберегаемым секретом, сейчас довольно-таки подходящий случай показать моим подданным, на что способен их король. Я был уверен, что этот "вампир" - не мастер меча, не фехтовальщик. Своих противников он побеждал за счет грубой силы, а уж в этом-то я ему не уступлю, учитывая мои магические штучки. Вообще-то, весь этот поход был затеян мною в основном для того, чтобы продемонстрировать всей Альде свои таланты воина и полководца, заработать авторитет щедрого (вспомнить только устроенный мной трехдневный праздник) и победоносного монарха. Так что победа в поединке с таким опасным противником, что напугал даже моего героя-маршала, покроет меня славой! К тому же я имел свои виды на этого старого монстра - я полагал, что измотаю его, только обороняясь и отражая все его удары, а затем - когда он устанет и убедится в непробиваемости моей защиты - я предложу ему почетную капитуляцию. Мне очень хотелось во-первых, задать ему несколько вопросов о природе его "вампиризма", а во-вторых - завербовать этого вояку в свою армию. Он, сражаясь на моей стороне, внушал бы страх врагам и своей огромной мощью, и своей жуткой славой упыря.

Поначалу все шло как по-писаному. Все сокрушительные удары секиры старика я точно парировал нечеловечески-мощными ударами моей Черной Молнии, что должно было хотя бы озадачить вампира - он не должен был подозревать во мне такую силу, принимая во внимание мою комплекцию. Однако наш бой все продолжался, а я не замечал в моем враге ни усталости, ни удивления. Тем более мне захотелось иметь такого воина на своей стороне. Наконец-то я начал замечать первые признаки усталости вампира - его дыхание стало более громким и частым, еще бы - при его-то весе! Мне даже показалось, что я замечаю в его глазах боль и сознание обреченности. Однако он упорно продолжал нападать и нападать, видимо, все еще надеясь завершить поединок одним мощным ударом, прошло еще немало времени, прежде чем он, наконец, хрипло дыша, отступил на несколько шагов и опустил оружие. Тогда я также сделал шаг назад и положив клинок на плечо, обратился к старику:

- Я хотел, чтобы ты сам убедился, что не сможешь победить в этом поединке. Как видишь, ты уже устал, а я даже не запыхался (на самом деле, я тоже здорово вымотался, но надеялся, что это не заметно). А потому, думаю, теперь ты прислушаешься к моему предложению - сдавайся. Я не знаю, как ты величаешь себя, но, полагаю, никому не зазорно сложить оружие перед королем Альды. Я же даю тебе слово, что плен будет почетным, а в дальнейшем я предложу тебе поступить ко мне на службу и занять место среди первых дворян моей страны! Такому великому воину, как ты, не подобает ютиться в развалинах и промышлять ночным разбоем - на королевской службе ты сможешь жить с подобающей пышностью и почетом!

Мне показалось, что эта торжественная речь произвела на старика должное впечатление - с минуту он размышлял, тяжело переводя дыхание, затем вскинул свой гигантский топор себе на плечо и кивнул. Я, разумеется, расслабился - и тут вдруг старый злодей прыгнул на меня, взмахнув секирой. Прыгнул - это слабо сказано, у меня просто в глазах потемнело, когда эта гигантская туша взвилась в воздух надо мной, закрывая, казалось, полнеба! Мелькнула мысль заколдованных доспехов ему не пробить, но если этакий слон рухнет на меня - я превращусь в котлету внутри своего панциря. Машинально я метнулся вперед (чтобы уберечься от лезвия секиры) и вправо, припадая на колено. Руки в то же время действовали механически, посылая навстречу врагу клинок - сказались уроки фехтования, данные мне Сарнаком. Вся эта сцена, которую я описываю так долго, длилась, разумеется, какие-то доли секунды, мне же тогда показалось прошла вечность. Сквозь забрало шлема видно не так уж здорово, к тому же я был малость оглушен. Поэтому я не сразу опомнился, несколько секунд неподвижно простояв на колене и по-прежнему сжимая рукоять меча, направленного вверх. Затем, все еще плохо соображая, начал подниматься, озираясь вокруг...

В двух шагах от меня лежал мой противник. Он еще дышал, с хрипом и бульканьем всасывая воздух, но дела его были плохи - мой меч буквально распорол ему грудь, когда он сам свалился на его черное лезвие. Машинально я глянул на свой меч - янтарь больше не блестел под косыми лучами низкого вечернего солнца, все лезвие было покрыто кровью. Поднявшись на ноги, я огляделся - за моей спиной молчали мои подданные, впереди, на высоком крыльце - враги. Тишину нарушил один из этих воинов, молодой рыжебородый парень растолкав щитоносцев первого ряда, он спустился во двор и швырнув на грязный песок свой меч и небольшой круглый щит, отошел в сторону и уселся, обхватив колени руками и опустив голову. Его поступок словно подтолкнул остальных - они стали по одному спускаться со ступеней, с лязгом бросать оружие в быстро растущую груду и отходить вбок. Это, конечно, была победа, но мне почему-то стало невыносимо грустно, даже слезы на глаза навернулись. Сам не знаю, что это такое на меня нашло - я стоял, подняв забрало, не в силах оторвать глаз от умирающего гиганта и все бормотал:

- Ну зачем же ты так, старик, ну зачем же...

Вампир вдруг открыл глаза и неожиданно громко и внятно сказал:

- Я верю тебе, король, ты, верно, и впрямь хотел сделать меня своим дворянином, да только я здесь и сам жил королем - королем и умру... Никогда никому служить не стану... У-у-у...- его лицо сморщилось от боли.

- Я постараюсь снять боль - ответил я и начал припоминать соответствующее заклинание.

Оно, видимо, подействовало - на лице раненого появилось какое-то подобие улыбки.

- Благодарю тебя, король-волшебник, - гораздо тише сказал он.

Спустя пару минут глаза его закатились, а я все стоял, не в силах оторвать взгляд от этого человека, умершего свободным и предпочевшего такую свободу жизни слуги...

Не знаю сколько я так простоял - минут десять, наверное... Потом я, словно стряхивая наваждение, начал возвращаться к действительности. Даже удивительно, как это я не замечал, как галдят вокруг меня мои вояки - они на все лады обсуждали подробности моего поединка с хозяином замка, вворачивая при этом такие детали, что я понял - сегодня я вошел в легенду. О поединке демона с вампиром сложат песни и баллады. И там все до последнего слова будет правдой как бился бесстрашный король Альды с подпирающим небеса великаном, как пел песню смерти его черный меч, как от гула ударов рушились стены и валились наземь люди, как эхо этого гула три дня бродило по ущельям окрестных гор и как черная кровь вампира по колено затопила двор заколдованного замка... Что ж, именно этого я, в сущности, и добивался. Теперь я получу достаточно авторитета и уважения, чтобы приступить к кое-каким реформам и преобразованиям, идущим вразрез с местными обычаями и традициями - славному победителю и грозе вампиров позволено гораздо больше, чем полусамозванцу-полуузурпатору, занявшему трон лишь из-за страха местных перед демонами и каких-то старинных полузабытых обычаев...

ГЛАВА 13

Как платил Незнайка за свои вопросы,

Что скрывал последний злой патрон...

Егор Летов

Бой был окончен, оба вампира, сражавшиеся с альдийцами - мертвы. Ингви устало проковылял к крыльцу, стянул латные перчатки и шлем, вытер пот, оставляя на лице грязные полосы и тяжело опустился на ступени. Там он сидел, устремив отсутствующий взгляд в одну точку, пока ополченцы оттаскивали убитых, сортировали трофеи (в числе которых оказались несколько труб замысловатой формы, в которые и дудели защитники замка, производя шум, так напугавший вначале альдийцев) и оказывали помощь раненным. Впрочем, его участие не требовалось. Сарнак с надлежащим эскортом отправился в столицу с вестью о победе, а сэр Валент отдал необходимые распоряжения - воины распахнули уцелевшую створку ворот, впуская в замок фургоны, сам маршал тем временем, взяв с собой нескольких латников, отправился осмотреть замок. Спустя минут двадцать он вернулся к сидящему на крыльце королю:

- Ваше величество, мы обыскали помещения замка. Врагов более не обнаружено - только бабы-прислужницы... Да вот еще...

- Обнаружили что-то непонятное?

- Вроде того... Вашему величеству лучше бы взглянуть...

Ингви поднялся, опираясь на меч и пошел вслед за маршалом. Внутренние помещения замка отличала простота обстановки, да еще нарочитая мрачность чувствовалось, что тот, кто обставлял покои, стремился сделать убранство как можно более устрашающим. В декоративных украшениях преобладали черепа, страшные маски с оскаленными клыками и тому подобное. Во всем чувствовалась глубокая древность - казалось, здесь сотни лет ничего не менялось, перила лестниц и дверные ручки были отполированы до блеска тысячами прикосновений...

Проведя короля сквозь несколько залов и переходов, маршал подвел его к дверям и остановился, пропуская Ингви. Тот распахнул тяжелые створки, вышел и замер, озираясь. Перед ним был двор - точная копия того двора, где недавно отгремела схватка с вампирами, те же стены, башни, так же земля посыпана песком, в центре двора - такой же каменный бассейн, зачем-то наполненный костями. В первую минуту королю показалось, что он туда и вернулся, однако замковые ворота были целы, не было ни фургонов, ни солдат, ни крови на песке.

- Действительно, странно... Вот что, сэр Валент. Соберите-ка десятка два солдат понадежнее. А коней провести сюда можно?

- Конечно.

- Тогда, пожалуй, не два, а четыре десятка - двадцать конных и двадцать пеших. Пока солнце не село и довольно светло, я хочу взглянуть - что там, за воротами...

Вскоре у таинственных ворот собрались почти все воины - всем хотелось посмотреть. Несколько латников взошли на стену, один из них крикнул, что по ту сторону замок окружает пустошь шириной метров сто-сто двадцать (как и с другой стороны), за ней лес и довольно хорошо накатанная дорога. По команде маршала ополченцы распахнули ворота и отряд во главе с королем двинулся по дороге в лес. В этот отряд были включены все конники, в том числе и Кадор-Манонг, несмотря на его нытье, что, дескать, надо подождать до утра, что сегодня сделано достаточно и прочее в таком же духе... Забрала были опущены, оружие все держали наготове.

- Для начала нам бы стоило допросить пленных, - спохватился Ингви.

- Да, верно, а я-то про них забыл... - ответил Валент.

- Я тоже. Ну ничего, скоро мы во всем разберемся сами, я думаю.

Через десять минут отряд вышел из леса - перед альдийцами расстилались возделанные поля, вдали виднелась деревня совершенно обычного и мирного вида, над трубами поднимался дымок...

Ингви поднял забрало и убрал меч в ножны:

- Я, кажется, понял, в чем тут дело. Наверняка в этой деревушке мы отыщем всех, кто таинственно исчез в последнее время - живых и здоровых.

- Как же так, ваше величество? Ведь вампиры... - маршал озадаченно замолчал.

В деревне тоже заметили подходящих воинов - у дороги начали собираться люди...

***

Прозрачные жители чужой норы

Волшебные правила любой игры...

Егор Летов

Я оказался совершенно прав! Даже удивительно, до чего я оказался прав! Эти пресловутые "вампиры" оказались просто-напросто ловкими прагматиками, сумевшими довести феодальную систему до абсолюта. Они властвовали над телами и душами своих крестьян не на основании законов и правил - писаных и неписаных но благодаря чуть ли не религиозной вере последних в колдовскую природу этой власти! Разумеется, такая система имела и свои недостатки - запуганные своими господами до полусмерти крестьяне трудились не так эффективно, как их собратья "на той стороне", но зато какое послушание!

Выглядело это так - захваченных в плен людей подвергали процедуре запугивания с помощью чрезвычайно мрачного и торжественного ритуала - и весьма действенного к тому же, как показала практика. Затем ошарашенных, сломленных пленников некоторое время - не менее недели - держали в подвале замка в полной темноте. После всей этой психологической обработки их выводили из замка - но выводили из других ворот. Как выяснилось, замок запирал выход из довольно обширной долины - этакого затерянного мира. Бедняги и не подозревали, что оказывались с другой стороны замка - им казалось, что ужасные вампиры магическим образом изменили весь мир, пока они были в плену, что спасения поэтому и быть не может. Бежать было некуда (пленникам не могло прийти в голову, что путь домой лежит через замок), оказывать сопротивление немыслимо, а Отвесные горы, окружающие долину - неприступны. Вот таким-то образом хозяева замка добились абсолютной власти над своим народцем. Конечно, походы за пленниками приходилось постоянно повторять - продолжительность жизни запуганных, морально опустошенных людей была невысока, уровень рождаемости - и того ниже. Разумеется, доставленные последними пленники рассказывали старожилам долины о том, что мир снаружи ничуть не изменился, что вампиры не властвуют над всей землей, но страх пересиливал логику - каждый знал, что его поймали, привели в замок, затем из этого замка выпустили туда же, откуда и привели - и все тут. Колдовство - сами понимаете.

Кстати, такой подход свойственен, видимо, всем жителям этого Мира - любое непонятное явление природы здесь объясняют колдовством и не делают малейших попыток отыскать более естественные причины.

Даже воины и челядь вампиров не знали этой тайны двойного замка - за исключением нескольких наиболее доверенных, родившихся в замке и являвшихся потомственными слугами его владельцев. Для всех остальных некоторые помещения замка было запрещено посещать. Впрочем, даже эти, знающие правду, считали своих хозяев могущественными колдунами, прислужниками Гангмара Темного и были уверены, что им и вправду принадлежит власть над душами всех жителей долины.

Все это мы выяснили, как только побеседовали с жителями обнаруженной нами деревушки - выглядели, кстати, эти крестьяне какими-то пришибленными - до того их запугали. Даже известие о смерти вампиров их вроде не обрадовало - они повздыхали, поохали, покачали головами - и разошлись по домам, заявив лишь, что надо бы, дескать, сообщить обо всем в другие деревни, расположенные в глубине долины и что на рассвете они отправят вестников... Действительно, в этой долине мы можем найти всех, пропавших вблизи замка, как я и сказал Валенту. И почти все они, кстати, либо бывшие вассалы принца Кадор-Манонга и его предков, либо потомки этих вассалов. Над всем этим стоило поразмыслить, да и вечерело уже - поэтому я объявил, что мы возвращаемся в замок, где и заночуем.

На обратном пути я размышлял о том, что было бы и впрямь здорово взять в плен и расспросить этого старого "вампира". Впервые я встретил в этом Мире такой прагматизм, такой здравый, деловой подход к обустройству, так сказать, власти. И ведь вот что интересно - замку "вампиров", а стало быть, и их системе ведения хозяйства, - сотни лет. Значит, кто-то очень давно, в незапамятные времена придумал все это! Загадки, загадки... В-общем, нам было бы о чем поговорить со стариком. Как жаль, что он решил все по-другому, как жаль...

***

Завтра будет скучно и смешно

Это не больно - просто вчера был день...

Егор Летов

В замке согласно старинным традициям, свойственным любому народу, победители отмечали победу пиршеством. В самом большом зале захваченного замка были накрыты столы, за которыми расселись победители. Поначалу мрачная обстановка давила на воинов, но после нескольких кубков вина страхи забылись, все от души веселились. В верхнем конце стола разместились дворяне - Ингви с Кендагом, который приняв участие в схватке, доблестно сразил двух неприятельских солдат и получил удар секирой старого вампира, вырубивший его минут на двадцать, маршал, Кадор-Манонг, а также сэр Мернин из Арника и сэр Лимни из Гернивы - рыцари, не успевшие убежать достаточно далеко и участвовавшие в штурме. Теперь победителям было легко убедить себя в том, что они - славные герои, доблестно взявшие приступом заколдованный замок вампиров, позорное бегство было не в счет - ведь они все же вернулись и приняли участие в схватке! Теперь весь позор достанется шестерым рыцарям, бежавшим быстрее, а они - великие воины, достойные почестей, наград, а также и доли в добыче. Вот так.

Постепенно разговор обратился к этой приятной теме - дележу добычи. Вопреки ожиданиям, делить предстояло немного - главную ценность представляла собой захваченная земля - плодородная и возделанная, населенная необычайно послушными крестьянами. Согласно традиции, хозяином земли становились победитель прежнего ее владельца и предводитель, командовавший победившим войском, то есть в любом случае - это был Ингви. Правда, возникла заминка, когда принц Кадор-Манонг предъявил свои права на сервов - крестьян-крепостных, которые являлись как бы движимым имуществом и также представляли собой немалую ценность - вернее, без крестьян земля теряла значительную часть стоимости.

- Это мое им-мущество, ук-краденное у меня, - заикаясь, заявил слегка захмелевший принц, - и оно подлеж-жит воз... воз... возврату!

При этом рыцари согласно покивали. К правам сеньора они относились очень серьезно.

- Ну, что ж, принц, разберемся. Ваши взаимоотношения с вассалами определены уложениями короля Вензигера, - при этом рыцари вновь покивали - они никогда не читали уложений, но название знали и сами любили поминать, - а этот документ определяет как ваши права по отношению к сервам, так и обязанности. Ничего особенного - обычные нормы, то есть вассалы хранят верность сеньору, трудятся на его полях, либо платят, либо сражаются по его призыву под его знаменем.

Тут демон отхлебнул из кубка - дворяне также приложились, не забыв покивать в знак согласия и демонстрируя внимание к словам короля, а тот продолжил монотонным ровным голосом:

- ...А сеньор взамен судит их, защищает и оберегает. Заметьте - защищает и оберегает! Что же касается данного случая, то вы, мой принц, не слишком уж старательно защищали и оберегали своих вассалов, не так ли, господа? - рыцари прихлебывали винцо и кивали попеременно, им спор уже успел поднадоесть, - так что лишаетесь прав на этих сервов. Таким образом, эти самые крестьяне крепостные по своему праву состояния - становятся выморочным имуществом и в качестве приза переходят к победителю - то есть ко мне. Что скажете, господа?

- Сам Вензигер не рассудил бы лучше, - заявил маршал Валент. Не то, чтобы этот честный вояка понимал что-то в юридических тонкостях, просто его раздражало вечное нытье Кадор-Манонга и ему казалось, что ситуация ясна - кто убил вампира, тому и владеть его имуществом.

Сэр Мернин из Арника вновь покивал, а сэр Лимни из Гернивы - сосед Кадор-Манонга, задолжавший принцу к тому же солидную сумму - не рискнул ни спорить, ни соглашаться и уткнулся в свой кубок..

- Более того, - так же монотонно и нудно продолжал Ингви, - если среди этих сервов есть такие, у которых семьи проживают, скажем, в ваших, принц, владениях - эти семьи также переходят ко мне, то есть воссоединятся с принадлежащими мне родственниками, я же верну вам в качестве компенсации их стоимость, но об этом мы поговорим после. Сейчас не время для таких дел будем веселиться, ведь сегодня мы одержали славную победу!

С этим дворяне были полностью согласны и с облегчением дружно вернулись к вину и яствам.

Зато принц всячески старался демонстрировать свое несогласие и недовольно бурчал себе под нос какие-то невнятные фразы, впрочем очень тихо, так что все могли с чистой совестью делать вид, что не слышат. Вскоре, впрочем, принц, старательно заливавший недовольство вином, уронил голову на сложенные на столе руки и захрапел. Маршал Валент брезгливо указал на него прислуге, приказав отнести куда-нибудь и уложить, а затем отправился распорядиться о смене часовых. Несколько солдат получили накануне приказ не напиваться и быть готовыми к несению караула. Теперь они заступили на посты у ворот и на стенах, а воины, несшие стражу до них, поспешили в зал наверстать упущенное веселье, переговариваясь по дороге:

- Что ни говори, а замок-то заколдованный.

- Это точно - я вот гляжу с час назад: вроде кто-то крадется по двору, какой-то черный ком. Глаза протер - никого. И звуки вроде какие-то странные слышатся...

- Верно, я вроде как тоже чего-то слышал...

- Да будет вам друг дружку-то пугать! Никакого колдовства тут не было сами же видели - и трубы эти, и все другое прочее...

- Ну нет, что ни говори, а дело тут все же нечисто. Ну да ладно, идемте в зал - опрокинем по кружке-другой, пока без нас все вино не прикончили...

ГЛАВА 14

Возвратившись в столицу с вестью о победе, Сарнак застал город в состоянии если не мятежа, то смятения. Если бежавшие от замка дворяне помчались в свои замки и поместья, то несколько десятков ополченцев часа за два до мага добрались до Альды и теперь сеяли панику, рассказывая всевозможные небылицы об ужасной участи своих товарищей. Все цеха прекратили работу, горожане высыпали на улицы, сбиваясь в толпы и на все лады обсуждая принесенные беглецами известия, которые по мере обсуждения становились все более ужасными и нелепыми... Наконец, довольно большая группа горожан - в основном, жен не вернувшихся ополченцев, - подогреваемая и раззадориваемая несколькими ораторами с Северной стороны, надеющимися вызвать смуту и половить рыбку в мутной воде, двинулась от городских ворот к Альхелле, выкрикивая угрозы и проклятия. Как раз в это время в ворота въехал Сарнак с несколькими латниками эскорта. Мгновенно сообразив что происходит, он пришпорил коня и бросился вслед толпе и заорал, используя заклинание Громкого Гласа, которому его обучил Ингви накануне коронации:

- Радуйтесь, добрые люди! Победа! Победа! Замок взят! Наш король в поединке одолел главного вампира! Победа! Победа!

При этом колдун не стесняясь пробивался к центру толпы, расталкивая и едва не топча конем горожан. Настроение у толпы тут же переменилось, все наперебой принялись расспрашивать Сарнака о подробностях боя, горожанки интересовались, когда же вернутся мужья, кто-то первым истошно завопил:

- Да здравствует король!

- Да здравствует король! Слава! - подхватили десятки глоток и толпа вновь двинулась к дворцу, но уже совершенно в другом настроении.

Во дворце молодого мага встретил бледный и перепуганный сэр Мертенк в кольчуге и с мечом.

- Слава Гилфингу, вы появились вовремя! А я уж приказал слугам вооружиться, думал, что эта чернь попробует штурмовать Альхеллу... Так что же? Мы и вправду победили? Расскажите же, что там произошло в самом деле.

- Потом, сэр Мертенк, потом. Сейчас я должен не дать остыть этим болванам. Кто-то подстрекает их к мятежу... Идемте на балкон!

С балкона Сарнак повторил свое сообщение о победе и затем принялся пространно рассказывать о штурме замка, не жалея красочных подробностей. Толпа, затаив дыхание, ловила каждое слово оратора, разражаясь аханьем и вздохами при каждой леденящей душу сцене... Эти люди, словно дети охочие до страшных сказок, верили каждому слову мага. Минут через двадцать пять колдун призвал всех идти в храм Гилфинга Светлого, расположенный на площади напротив Альхеллы, вознести благодарственные молитвы за дарованную воинству Альды победу и вся толпа в едином порыве двинулась от дворца...

- Ну вот, с этим мы управились, - заключил Сарнак, - признайтесь, сэр канцлер, это был хороший ход - отправить их молиться. Пусть-ка остынут и разойдутся по домам в благостном настроении.

- Да-да, но скажите - это правда? Наши и впрямь победили?

- Правда - все до последнего слова! Замок взят, а наш король сейчас, должно быть, делит добычу или пирует со своими соратниками.

- Однако, говорят, наше войско бежало под ударом колдовства вампиров...

- Да, кое-кто разбежался под ударом своей трусости и невежества, но мы все же победили... А трусы будут наказаны, я думаю. Вам же, насколько я понимаю, предстоит готовить церемонию встречи победителей, да и пошлите-ка, пожалуй, людей разузнать, кто сегодня мутил воду... Но как, все же, Гангмар побери, ловко я отправил их в храм!

- Ловко, сэр колдун, ловко... Не мешало бы и перед выступлением отслужить молебен Гилфингу-Воину, как это обычно делалось перед каждым походом, канцлер говорил о старинном альдийском обычае посвящать перед уходом на войну свое оружие божеству. Это был красивый, хотя и несколько мрачный ритуал воины в доспехах молча молились Гилфингу, затем под пение хора священников по одному подходили и возлагали свои мечи на алтарь...

- Может быть и стоило, но вы же знаете, как наш епископ относится к его величеству...

- Да уж... Но, возможно, теперь он переменит свое мнение. Вы уж поговорите с королем - вас его величество послушает, я полагаю... А я бы поговорил с его священством... Не годится королю жить в раздоре с епископом.

- Но ведь наш король... он ведь...

- Да... - и оба задумались о том, возможно ли согласие между священником и демоном.

***

- ...И вот таким образом становится понятным тайный смысл старинной легенды о том, что Гунгилла Прекрасная после того, как Гилфинг Светлый покинул Мир, утратила телесный облик и как-бы растворилась в своих бессловесных созданиях - растениях и животных - и присутствует везде, где есть ее творения и в то же время нигде конкретно. Как видите, ваше императорское величество, совсем не сложно!

- М-да-а, в общем-то...

- А сейчас, поскольку - судя по песку в этих часах - время нашей беседы истекает, я воспользуюсь оставшимися минутами и обращусь к вашему императорскому величеству с покорнейшей просьбой.

- Все, что угодно, кузен, все что угодно...

- Суть моей просьбы заключается в том, что я попрошу ваше императорское величество во время одной из наших бесед выслушать некоего человека.

- Ладно, приводите этого человека. Он что же - теолог, мудрец, мыслитель?

- Отнюдь, ваше императорское величество, отнюдь. Его идеи просты и безыскусны - и тем не менее я прошу выслушать их, ибо прозреваю за ними великое будущее.

- Вот как!

- Этот человек - его имя, кстати, Когер - незначительный клирик из провинции. Он уже направляется в столицу, но еще не знает, кто пригласил его. Мы назовемся вымышленными именами и представимся священниками, занимающими довольно невысокое положение в церковной иерархии - брату Когеру вовсе незачем знать, что он беседует с архиепископом и императором. Мне бы весьма хотелось, чтобы вы, ваше императорское величество, выслушали его...

- Что ж, приводите этого вашего Когера - я распоряжусь предупредить охрану...

В коридоре Элевзиль II, как обычно, сбросил мантию и двинулся к тронному залу. За ним семенил, пыхтя и переваливаясь, канцлер - низкорослый толстячок.

- Ну, так что там у нас на сегодня? - поинтересовался император.

- С позволения вашего императорского величества, два приема - посольство гномов и этот сумасшедший колдун из Альды, - сопя и задыхаясь отвечал канцлер, которому тяжело было поспевать за широко шагающим рослым монархом и докладывать одновременно.

- Опять гномы... Что на сей раз? И неужели нельзя было отказать как-нибудь этому... как его... в общем, этому колдуну?

- Что касается гномов, то причиной послужил ювелир Ганпетус...

- А, помню - этот гном получил вид на жительство в столице и обслуживает наш двор.

- Именно так, ваше императорское величество. Он утверждал, что его комнату в трактире, где он остановился, ограбили. Когда же хозяин трактира отказался возместить убытки, сей гном, напившись, начал буянить и вместе со своими учениками разнес трактир, фактически, на куски. Стража пыталась арестовать буянов - те оказали сопротивление, при этом трое стражников серьезно ранены. Наконец, при помощи гвардейцев, все четверо гномов арестованы и заключены в тюрьму. Это-то и послужит, по-видимому, содержанием ноты протеста посла гномов.

- По-видимому? - император остановился перед дверями в тронную залу и строго посмотрел на канцлера. Следовавшие за ним слуги тут же кинулись распахивать тяжелые створки.

- Посол отказался назвать причину, по которой требует личной аудиенции у вашего императорского величества, но заявил, что в случае отказа он объявит войну и бросит вызов вашему императорскому величеству от имени своего короля. Что же касается колдуна... э-э... - канцлер, пользуясь остановкой, порылся в своих свитках, которые держал в руках, - э-э... Гельды-колдуна - то он уже давно обивал пороги моей канцелярии, а сегодня примчался с утра, твердя, что сообщит вашему императорскому величеству сведения государственной важности и при этом наделал много шума, чему стали свидетелями несколько дворян. Отказать в аудиенции не представлялось возможным. А затем уже прибыли послы гномов.

- Ну что ж - примем и его. Возможно, это окажется забавным.

Император вошел в зал, стоявшие в почетном карауле у трона гвардейцы отсалютовали. Элевзиль направился к возвышению, на котором стоял трон:

- Вот что, пусть сюда подойдет маршал и доложит о состоянии армии и готовности к войне, затем минут через двадцать - зовите послов, а уж после примем колдуна... Да, пусть придворный маг тоже при том присутствует, вспомнил император, усаживаясь на трон.

- Маршал Каногор и придворный маг Гимелиус уже оповещены и спешат сюда, доложил канцлер, подавая императору скипетр.

- Отлично, сэр Гвино, отлично. Вы весьма расторопны... Но гномы, каковы эти гномы! Они готовы развязать войну из-за ареста какого-то ювелиришки, какого-то пьянчуги - и это после того, как мы нанесли им ряд тяжких поражений в последней кампании!..

- Но зато они наголову разбили наше войско в предпоследней, причем пал маршал имперского войска! - провозгласил маршал Каногор, входя в зал.

Сэр Каногор, не стесняясь, напоминал об этом поражении, поскольку любил утверждать, что имперские войска стали побеждать лишь после того, как маршалом был назначен он - Каногор из Эстака. На самом же деле, подлинным победителем гномов был капитан ок-Икерн, одержавший ряд побед во второстепенных схватках и тем вынудивший врага просить мира не доводя дела до генерального сражения. Об этом было известно всем участникам войны, тем не менее Каногор вовсю хвастал, да еще и называл это "простой и грубой прямотой солдата". Именно этим обстоятельством, очевидно, и было вызвано назначение сэра Брудо в далекую провинцию (и подальше от гор Гномов) - маршал не любил соперников.

- Ну-ка, сэр маршал, введите меня в курс дела, - потребовал император, готова ли наша армия к войне, которой нам грозит король гномов. Вы, видимо, правы - он жаждет реванша, памятуя об этой давней победе...

Слушая монотонное бормотание маршала, бубнящего о гарнизонах, запасах провианта и состоянии дорог, император с тоской подумал: "Какой смысл быть императором величайшей державы Мира, если тебе грозят войной из-за ареста какого-то пьяного дебошира, если маршал смотрит на войну, как на способ обогатиться и упрочить свое положение при дворе, если целыми днями приходится выслушивать каких-то дерзких послов и амбициозных колдунов..." Когда сэр Каногор замолчал, Элевзиль промолвил:

- Да, жаль, что отсутствует капитан ок-Икерн, он слыл экспертом по войнам с гномами, - легкая шпилька в адрес маршала, - сэр Гвино, давайте мою корону и зовите послов.

Слуги распахнули двери в противоположном конце зала и перед императором появились гномы, старательно изображающие на лицах безмерную отвагу и праведный гнев.

***

...Лихой фонарь ожидания мотается

И всё идёт по плану...

Егор Летов

Даже известие о беспорядках в городе, привезенное Сарнаком, не смогло испортить мое спокойное, приподнятое настроение. От вчерашнего уныния не осталось и следа. Все утро я провел в седле, объезжая в сопровождении дворян свои новые владения. При этом, слушая разговоры моих добрых рыцарей, я сделал удивительное открытие. Именно сейчас, после победы над вампирами я впервые почувствовал себя "принятым в клуб" - дворяне обращались ко мне подчеркнуто уважительно и всячески старались выразить свою приязнь. И не подумайте, пожалуйста, что это уважение вызвала моя доблесть - нет! Хотя, конечно, и доблесть тоже, но... Земля и крестьяне! Все дело в земле с крепостными крестьянами! Будь я король-раскороль, будь я величайший воин всех времен и народов - в глазах этих сеньоров я выглядел бы неполноценным, не имея клочка земли и горстки сервов... Да любой из тех хвастливых сантлакских дворянчиков с их точки зрения больше достоин уважения, чем их собственный сюзерен, при том условии, разумеется, что где-то за тридевять земель имеется болотистый лужок, на котором проживают несколько жалких забитых крестьян, величающих этого дворянчика "господин".

Да что там говорить - даже на Сарнака и Мертенка, наделенных в Альде огромной властью, наши дворяне поглядывали свысока - лишь потому, что у этих двоих не было своих наследственных владений! Сэр Мертенк как-то обмолвился невзначай, что копит деньги, чтобы со временем приобрести небольшой участок земли с правом наследования и лишь после этого жениться, уйти на покой и жить в свое удовольствие. Все эти рассуждения навели меня на мысль предложить им Сарнаку и Мертенку - взять в ленное владение две из пяти деревенек, обнаруженных нами в долине за замком вампиров. Своей верностью они это заслужили.

Поэтому когда, вернувшись в замок, я застал там прискакавшего из Альды Сарнака, мне не терпелось сообщить ему о своем решении. Вместо этого пришлось выслушивать его рассказ - он-то считал привезенные им вести очень важными и не сдержался, чтобы не похвалиться, как ловко он навел в столице порядок.

- Да-да, - наконец прервал я его, - это ты здорово придумал, насчет молитвы в храме. Я полагаю, что ты заслуживаешь награды. Как ты посмотришь на то, чтобы получить в лен одну из деревенек в этой долине - тебе ведь уже рассказали об... что с тобой?

На моего приятеля страшно было смотреть - он покраснел, затем побледнел, раскрывал рот, пытаясь что-то сказать:

- Ингви... Ваше величество... я, знаешь... я...

- Ну-ну, не нужно меня благодарить... Ты давно уж заслужил. Да ты успокойся, - я, глядя на него, тоже разволновался. - Послушай меня. Об этом мы поговорим после, а сейчас я расскажу тебе о дальнейших планах. Первым делом предстоит организовать торжественный въезд в столицу, кстати, эта идея насчет благодарственного молебна и принесения даров в храм - интересна. Расскажешь мне поподробнее. А потом... потом мы отправимся на юго-запад страны. Помнишь, есть такой старинный обычай - король проводит Праздник сбора урожая со своими вассалами-фермерами?

- Да, такой обычай был. Король ездит по фермам, хозяева приветствуют его, угощают, но старый король Манонг...

- Да-да, старый король Манонг вечно был болен и никуда не ездил. Так вот, мы с тобой, в сопровождении свиты отправимся на Праздник урожая - навестим двух-трех фермеров, принесем благодарственные дары Гунгилле, а затем разделимся. Ты возьмешь с собой почти всю свиту и продолжишь эти попойки, создавая впечатление, что король гуляет где-то рядом, на соседней ферме. Я же тайно и быстро отправлюсь на восток, пересеку границу и поеду к оркам. Их король получил послание - он ждет меня, как сообщают вернувшиеся гонцы.

- А может, не стоит, Ингви? Из Черной Скалы никто еще не возвращался, знаешь ли...

- Стоит, стоит. Сейчас на кон поставлено все - надо делать следующий ход. А ты прикроешь меня здесь - не хочу, чтобы знали, что король покинул страну. Ну, хватит дел. Пойдем, перекусим, обсудим возвращение в столицу, а там - и на коней, поедем осматривать твои новые владения.

М-да-а, как мой придворный маг разволновался, узнав о предстоящей награде... Надо будет Мертенку сообщить как-нибудь поосторожнее, а то еще кондратий на радостях хватит...

ГЛАВА 15

...Побочные явления, плачевные гримасы,

Пустые массы, громкие слова.

Настойчивые выводы, незримые каркасы,

Цветные сны и кое-что ещё...

Егор Летов

Настроение возвращающегося победоносного войска в Альду было радостным, не в пример тому унынию, что охватило воинов на пути к замку вампиров. Ополченцы весело вздымали пыль, дружно топая в такт походной песне - они предвкушали торжественное вступление в город, объятия любимых жен и предстоящие попойки с приятелями на честно заработанные деньги - король распорядился выдать каждому участнику штурма небольшую премию. Ох и порасскажут они землякам за кружкой-другой о своих подвигах, ох и наврут с три короба! Ох и попугают же подружек и жен ужасами заколдованного замка! А уж как достанется тем, кто был достаточно проворен и убрался вовремя слишком далеко, чтобы его не догнали латники маршала, когда вытаскивали разбежавшихся вояк из-под кустов...

Ехавшие во главе колонны предводители войска уже в третий раз обсуждали предстоящую церемонию торжественного молебна в храме. Принц Кадор-Манонг, испросив разрешения, покинул колонну и с несколькими всадниками поскакал наведаться в свой замок, мимо которого как раз проходило войско. Наконец и маршалу надоело слушать разговоры о грядущем ритуале и он отправился в хвост колонны, якобы для того, чтобы проверить, не отстали ли фургоны обоза. Проводив его взглядом, король оглядел окрестности - стояла чудесная пора, конец лета. Вдоль дороги шелестели едва начавшей желтеть листвой деревья, где-то среди ветвей щебетали невидимые с дороги птицы, перекрикивая стук копыт и лязг металла доспехов... Думать о делах не хотелось... Лениво щурясь под теплыми солнечными лучами, Ингви спросил:

- Скажи-ка, Сарнак, откуда этот странный обычай - воздавать хвалу Гилфингу-Воину? Я что-то не припомню, чтобы мне попадались легенды о воинских подвигах этого божества.

- Да есть такая легенда... Было это вскоре после Второго пришествия Гангмара Темного. Из моря в Легонте - там сейчас Сантлакское королевство, а в те времена Легонт населяли преимущественно эльфы - вышел гигантский змей. Вышел - и принялся разорять окрестности. Многие пытались биться с чудовищем, но все погибли. И казалось, что никто не сможет его одолеть - ни эльф, ни человек. И тогда вызвался некий воин Дантлин сразиться со змеем. Имя это скорее гномское, но легенда утверждает, что Дантлин был человек и даже сами гномы как будто не оспаривают этого. А надо сказать, что к тому времени, как храбрец вышел на бой с чудищем, многие уже поверили, что не в силах детей Мира победить страшного змея и молились Гилфингу Светлому, чтобы вернулся он в Мир и защитил их. Ну, вышел Дантлин на бой и что там вышло у него со змеем - никто не знает, потому что все со страху попрятались. Но говорит легенда, что гремел гром и земля тряслась. Потом те, кто посмелее отправились осмотреть место великой битвы и нашли умирающего Дантлина, а от змея не осталось ничего - лишь нашли змеиный зуб длиной с человеческую руку, да пропаханный по земле след огромного тела, обильно политый кровью, что вел обратно в море... Больше змея никто не видел - ни живого, ни мертвого, а Дантлин почти сразу умер. Потом церковники пустили слух, что, дескать, это сам Гилфинг вселился в смертную оболочку, вняв молитвам и после победы над змеем вновь покинул Мир. С тех пор повелось славить Гилфинга-Воина, посвящать ему оружие перед походом и торжественно приносить в его храм трофеи - оружие поверженного врага, как дар божеству, особенно - какого-нибудь необычного врага, самого опасного... Так что в каждом храме есть придел, посвященный Гилфингу-Воину, а на стенах там трофеи... Первым трофеем стал зуб морского змея, который хранится сейчас в соборе столицы Империи - города Ванетинии и даже в самой захудалой деревенской часовенке тебе покажут с гордостью какое-нибудь оружие побежденного врага заржавленный кривой меч орка или, скажем, боевой молот гнома...

- Интересная легенда... Странно, что раньше я об этом ничего не знал.

- Неудивительно - эту трактовку одобряют не все церковные авторитеты. Скажем, блаженный Мерк, к примеру, считал, что Дантлин - просто человек, а не воплощение божества и погиб он как человек - за это Мерка и отлучили от церкви во второй раз. Впрочем, наш епископ расскажет тебе лучше, если расспросить его.

- Это намек? В смысле - я должен сблизиться с епископом?

- Нет-нет, я хотел только сказать...

- Ладно-ладно! Я же шучу! Но, как бы то ни было, у нас есть, что поднести в дар Гилфингу-Воину - оружие вампиров. Как раз необычный и опасный враг - то, что требовалось. Да, а поломанное оружие епископ примет? А то наш маршал младшему вампиру меч-то - того... сломал... - при воспоминании о вампирах король помрачнел и замолчал.

Сарнак был рад перемене темы - поскольку король раскусил его намек - и наступившему затем концу беседы, поэтому тоже не стал возобновлять разговор. Путь приятели продолжили молча...

***

- Вы были превосходны, ваше императорское величество, превосходны! Вы были тверды и не подались ни на шаг!

- Ах, оставьте, сэр Гвино, оставьте эту лесть. Здесь не было ничего особенного.

- Нет-нет, как вы ловко разрешили сей дипломатический казус!

- Ну, собственно, казус был не дипломатического, а скорее юридического свойства - наша стража учинила самосуд, самовольно, без должных санкций, препроводив иноземных подданных в тюрьму, а те, в свою очередь, учинили самосуд над владельцем трактира, учинив месть согласно их гномьему обычаю также без приговора суда, - что ни говори, а император был горд собой, - самым трудным было лишь втолковать этот простой факт тупоголовым послам короля гномов. Ну да и Гилфинг с ними! Итак, что нам на сегодня еще предстоит? Ах, да! Этот колдун... как его там...

- Гельда-колдун, с позволения вашего императорского величества. Осмелюсь напомнить, что в коридоре дожидается придворный маг.

- Да-да, зови Гимелиуса!

В тронный зал важно вплыл Гимелиус - придворный маг императора - чудовищно жирный человек среднего роста, облаченный в зеленую мантию, покрытую причудливо вьющимися узорами. Он с гордостью именовал себя Гимелиус-Изумруд, такое имя указывало на то, что сей почтенный маг вел род от клана энмарских колдунов Изумрудов, изгнанных некогда из родного города конкурентами в результате обострения вражды династий "самоцветных магов". Теперь мастер Гимелиус возглавлял свой род - некогда изгнанников, а теперь потомственных колдунов при имперском дворе...

При взгляде на него император, как обычно, подумал: "ежели он такой великий маг, как любит говорить о себе, то мог бы, по крайней мере, сделать что-нибудь со своей внешностью!" - лицо колдуна походило на измятую подушку среди складок жира совершенно терялись маленькие глазки, носик-пуговка и ярко-красные, вечно поджатые, губки. Толстяк важно проследовал к трону и занял место слева от императора. Вошедший в зал после этого Гельда - тощий костлявый аскет - представлял собой полную противоположность придворному магу.

После обязательных приветствий, во время которых колдуны поминутно обменивались неприязненными взглядами, Гельда объявил:

- Важные известия привели меня сюда! Сознавая как драгоценно время вашего императорского величества, я все же осмелился добиваться аудиенции, ибо странные события происходят ныне в Альде - странные и пугающие!

- Ну, и что же такого случилось в этой вашей Альде? - подал голос Гимелиус.

Не глядя на него, Гельда продолжил:

- У меня имеется магическая связь с преданным вашему императорскому величеству благородным дворянином, находящимся в Альде. Он сообщил мне о том, что проклятый демон отправился в военный поход! На вампиров! И одержал победу! При загадочных обстоятельствах! И использовании мощной магии! - каждая фраза сопровождалась взмахом руки.

- Постойте, постойте, мастер Гельда, - промолвил Элевзиль, - объясните-ка поподробнее.

- Сей коварный демон повел войско Альды на вампиров. Надо сказать, ваше императорское величество, на севере этой страны издавна гнездятся вампиры, построившие там неприступный замок и творящие всяческое зло тамошнему люду. И вот эта твердыня взята демоном. Упомянутый мною дворянин сам отважно участвовал в походе и был свидетелем поединка между демоном и вампиром! Жуткие вещи сообщил он! Сначала вампиры при помощи могущественного колдовства обратили вспять воинов Альды, но затем демон нанес ответный удар - и едва не разрушил при этом своими чарами замок, который сотни лет не могли взять Альдийские короли! А затем во дворе замка был поединок этих чудовищ.

- Да вы нам просто сказку рассказываете, мастер Гельда - прошипел Гимелиус.

- Ну-ка, погодите, господин маг, - прервал его император и кивнул Гельде, - продолжайте свой рассказ!

- Да, ваше императорское величество, был поединок! И все, кто был свидетелем тому, пришли в ужас - до того потрясающим было зрелище. Сей вампир - настоящий великан, вдвое выше ростом обычного человека - до того поражавший одним ударом по пять воинов за раз, был побежден демоном. Причем - и это полагаю весьма важным - демон, перед тем как нанести вампиру смертельную рану, предлагал тому то ли поступить к себе на службу, то ли заключить союз...

- И что же здесь важного?

- С позволения вашего императорского величества - то, что демон сей стремится собрать под свои знамена все темные силы - ведь и с орками он дружбу завел. Счастье еще, что вампир, движимый гордыней, отказал ему! Однако теперь демон заколдованным замком владеет...

- Мышиная возня... - вновь вмешался Гимелиус.

Упрямо игнорируя толстого мага, как если бы того вовсе не существовало, Гельда-колдун продолжил, обращаясь к императору:

- Сей демон, полагаю, весьма опасен. Он силен, как видно из его победы над вампирами - силен, но не всемогущ. Так сужу я, видя, что ищет он поддержку у темных сил нашего Мира. Однако с каждым днем злодей становится сильнее и помешать ему - долг всех честных людей, почитающих Гилфинга Светлого. Потому-то и поспешил я ко двору вашего императорского величества, отказавшись служить злодею, потому-то и сегодня спешу сообщить о новых кознях его. Ваше императорское величество, вы сильнейший государь Мира, вы великий защитник Добра и Света - к вам обращаюсь я! Не дайте злу иного мира укрепиться в нашей стране, освободите от него Альду, пока не окрепло сие зло... Иначе даже боюсь подумать, что ждет Мир...

- Ну-ну, к чему такой драматизм... Да и насколько мы помним, короли Альды в наше время пренебрегают вассальной присягой императору - так имеем ли мы право вмешиваться в дела Альды?.. - задумчиво произнес император.

- Верно, верно, - подхватил тут же Гимелиус-Изумруд, - вы там в вашем захолустье творите Гангмар знает что, а императорскую власть признавать не желаете, но лишь только увязнете и запутаетесь в том, что сами натворили - тут же от его императорского величества ждете спасения! Вот, к примеру, как демон воцарился в Альде?

- Да-да, расскажите нам об этом. - потребовал Элевзиль.

Гельда смиренно опустил голову:

- Таков старинный обычай Альды - если король не оставит прямых наследников - предоставить выбор монарха беспристрастному суду существа иного мира... И следуя сему обычаю я, грешный, сам вызвал демона, - колдун говорил все тише и тише, но вдруг возвысил голос, - и ничего теперь не пожалею, чтобы исправить то, что содеял!

- Ну, что я говорил! - заключил маг в зеленом, - творят, что хотят, а император - спасай их потом...

На несколько минут воцарилась тишина, затем заговорил император:

- Мастер Гельда, все сообщенное вами весьма интересно. Нам бы хотелось узнать, как вы поддерживаете связь с этим дворянином в Альде.

- С позволения вашего императорского величества, при посредстве некоего могущественного талисмана, которым издревле владеет мой род.

- Мы желаем взглянуть на этот талисман.

- К сожалению, я не взял его с собой...

- Ничего, приходите вечером - и продемонстрируйте действие вашего талисмана нам и нашему придворному магу. - император поднялся, давая понять, что аудиенция окончена...

***

Войско приближалось к Альде. Ополченцы вновь загорланили песню, латники выровняли ряды, оруженосцы распустили знамена своих сеньоров. Ехавший рядом с Ингви Сарнак расчехлил королевское знамя - чуть ли не впервые за все время правления демон приказал выставить свой штандарт на всеобщее обозрение. Налетевший ветерок расправил тяжелые складки - на знамени красовался ворон, держащий в когтях меч. Ингви, сам придумавший эту эмблему, очень ею гордился она представляла собой набор геральдических символов на нескольких смысловых уровнях. Ворон - символ мудрости, символ магии и всего загадочного, вместе с тем мог толковаться, как недвусмысленное предостережение врагу, темно-зеленый фон, заполнявший половину знамени, говорил о принадлежности знамени королю Альды (темно-зеленый - цвет Альдийских королей), алый цвет второй половины - о происхождении владельца (согласно геральдической традиции, красный - это цвет демонов). В целом, войско, вступающее в городские ворота, имело вид бравый и весьма внушительный.

Горожане - уже в который раз за время правления нынешнего короля прекратили работу и теперь толпились у ворот и в боковых улочках. Вступая в город, воины заорали:

- Да здравствует король! Слава!

Крик подхватили специально затесавшиеся в толпу десятка два слуг из Альхеллы, предварительно проинструктированные Лордом-Хранителем, за ними - и вся толпа.

- Да здравствует король! Слава Альде! Слава королю! - нестройно гремело в переулках.

Криво ухмыляясь, король повел колонну на площадь. Там он, его свита и рыцари со своими латниками спешились. Гремя и позвякивая доспехами, под приветствия горожан вереница воинов двинулась в городской храм Гилфинга Светлого. Следом за латниками толпой двигались ополченцы, за ними - нестройная масса горожан. Войдя в храм, король отступил в сторону, пропуская вперед маршала Валента, за которым его латники несли трофеи - огромную секиру и обломки меча. Повернувшись в сторону алтаря Гилфинга-Воина и широко раскинув руки, маршал провозгласил:

- О Гилфинг Пресветлый, победитель врагов Мира! Мы, дети и слуги твои, приносим дары на твой алтарь! Дары сии добыты нами в бою - рискуя жизнью мы стяжали победу и славу, повергнув неприятеля. Прими же эти трофеи, о Гилфинг-Воин! Будь милостив к чтящим тебя, одаряй и впредь наше оружие мощью, а наши знамена - славой!

- Да будет по слову твоему, отважный воин, принесший трофеи на алтарь Гилфинга-Воина, - откликнулся епископ, стоявший у алтаря.

По его знаку двое священников выступили вперед и с поклоном приняли дары у двух оруженосцев, также вышедших вперед по знаку своего сеньора. Затем они, непрестанно кланяясь, повернулись и обогнув с двух сторон алтарь, приблизились к стене, затянутой черной тканью и увешанной всевозможным оружием - и водрузили трофеи на заранее подготовленные места - над алтарем, выше прочих трофеев... При этом хор монахов, стоящий над главным алтарем Гилфинга-Отца, затянул негромко старинный гимн, славящий божество, все обнажили головы, в том числе и демон, с интересом разглядывавший на протяжении всей церемонии увешанную оружием стену. За алтарем было собрано, казалось, все, что только могло служить народам Мира для истребления друг друга - начиная древними копьями с бронзовыми наконечниками, насаженными на трухлявые древки и заканчивая тяжеленными молотами гномов, массивными палицами троллей и тонкими, изящными мечами эльфов.

Когда отзвучал гимн, епископ провозгласил:

- Славьтесь, воины-победители, избавившие Альду от последних нелюдей, что топтали ее!

И тут в торжественной тишине все услышали голос короля, негромко произнесшего:

- За исключением, пожалуй, меня...

ГЛАВА 16

Темнота впереди - подожди,

Там стеною закаты багровые,

Встречный ветер, косые дожди

И дороги - дороги неровные...

В.Высоцкий

Степь... Плоская серая степь... Серые пучки травы на серой земле... По степи движется на юг отряд во главе с королем Альды.

Далеко на севере остались холмы и перелески - теперь отряд идет по ровной, как стол, пустынной серой степи. Ничейные поля. Предвечернее низкое солнце освещает путников, заставляя их прищуривать правый глаз и отбрасывать влево гигантские бесформенные тени, пятнающие серую степь...

Впереди едут Ингви и Кендаг, лорд орков, за ними - эскорт из четырех вооруженных слуг, молчаливых угрюмых бородачей, выбранных сопровождать короля за умение как владеть оружием, так и держать язык за зубами. Слуги ведут в поводу шесть вьючных коней, замыкают кавалькаду шестеро орков Кендага, сражавшихся в его отряде и деливших со своим предводителем плен в Альде. Пешие орки движутся за всадниками, не отставая, мерной рысцой, взмахивая в такт руками. Поначалу эта их неутомимость удивляла короля Альды, но затем он привык и стал воспринимать это как должное, да и как иначе могли бы орки ходить пешими в походы на пограничные владения Империи, пересекая при этом огромные пространства Ничейных Полей. Неспроста старинная поговорка гласит: "Лови эльфа в лесу, орка - в степи, гнома - в пещере..." Дескать, ищи ветра в поле. Неутомимо передвигающиеся, одетые в серые одежды на сером фоне, орки и впрямь являются в степи опасной и трудной добычей...

- А далеко ли еще, Кендаг?

- Большую часть пути уже одолели, еще полдня такого движения - и мы увидим на горизонте Корону Ганагамара, Черную Скалу по-вашему... Конечно, верховая езда делает путь легче и приятней...

- Если так - то почему же вы, орки, не пользуетесь лошадьми?

- Видишь ли, король Ингви, ни один конь не подпустит к себе настоящего орка, тем более, не станет возить на себе.

- А ты?

- Я - не настоящий, во мне слишком много человеческой крови. Я ведь уже говорил тебе как-то, что я - по нашим меркам - уже довольно близок к образцу, данному нам нашим отцом - Ганагамаром Черным, вот конь и терпит меня... Когда-то, в незапамятные времена, были и у орков верховые животные - огромные волки. Как гласит легенда, эти звери были очень разумны и не просто носили на своей спине седоков - это было что-то вроде союза тех волков с нами. Говорят, что где-то далеко на северо-восток отсюда еще живут в диких чащах потомки этого племени и по сей день они возят орков - тех, что во время Великой войны не пошли за Сыном Ганагамара, а бежали в леса от власти наших королей и гнева наших врагов. У моего же народа эти звери вымерли от голода, когда объединенные силы наших врагов - гномов, эльфов и людей - осадили Корону... Тогда весь мой народ жил впроголодь, а уж прокормить гигантских волков в пещерах... - Кендаг задумчиво замолчал, вспоминая старинные предания...

Король также задумался, поглядывая на своего спутника - тот и впрямь заметно отличался от простых воинов-орков. Прежде Ингви не предавал этому факту особого значения, но теперь, после нескольких дней, проведенных рядом в пустынной степи, когда глазу не на чем задержаться, когда единственный способ скрасить долгий путь - бесконечные беседы... теперь он поневоле задумался о внешности Кендага. Лорд был гораздо выше ростом своих воинов, заметно шире в плечах, сложение его было более гармоничным, в отличие от угловатых тощих орков, то есть практически не отличалось от человеческого. Цвет кожи Кендага также был лишь слегка зеленоватым, при слабом освещении его можно было бы легко принять за человека, к тому же человека довольно приятной наружности его открытые, мужественные, хотя и несколько неправильные черты лица поневоле вызывали симпатию. В самом деле, человеческая кровь очень явно сказывалась на внешности молодого лорда орков...

Размышления короля были прерваны старшим из сопровождавших его слуг - тот, несмело приблизившись к предводителям отряда, предложил остановиться на ночь.

- Да, пожалуй, пора, - согласился король, глянув из-под ладони на низкое солнце,- ты согласен, лорд?..

***

...Подавали знаки тебе и мне, которые

Глазами не увидеть

Мозгами не понять...

Егор Летов

Вечером Гельда-колдун прибыл во дворец, сопровождаемый учениками. В руках он держал сверток размером с человеческую голову, заботливо укутанный в несколько слоев плотной ткани. Гвардейцы, стоявшие в карауле у парадных ворот императорского дворца, проводили мага во двор, где передали его внутренней охране. Та, в свою очередь, доставила Гельду в покои, где ему надлежало ожидать приема у императора, учеников же вежливо, но непреклонно, препроводила в комнату, где им было указано сидеть и ждать Гельду - их император не приглашал. Прождал маг около часа и уже начал беспокоиться, не забыли ли о нем. Сначала он сидел, затем начал нервно прохаживаться по залу, рассматривая от нечего делать гобелены, которыми была увешана стена, при этом он ни на минуту не выпускал из рук сверток, постоянно прижимая его к себе и ощупывая. Сверток, видимо, был тяжел, но Гельда не рискнул расстаться со своей ношей...

Наконец в дверях появился пожилой слуга с канделябром в руке:

- Следуй за мной, маг. Император соизволит принять тебя.

Не глядя на колдуна, слуга повернулся и пошел по коридору, Гельда поспешил за ним, а за колдуном тут же пристроились два гвардейца - таков был порядок, заведенный в императорском дворце.

Приведя мага к кабинету, где находился император - у дверей также застыли на часах гвардейцы - слуга переложил канделябр в левую руку и негромко постучал. Не дожидаясь ответа, он - тоже негромко - сказал:

- Гельда-колдун к его императорскому величеству.

Дверь распахнулась, слуга посторонился - и маг шагнул в кабинет.

Император отложил толстенный фолиант, который читал перед этим и указал на стол перед собой:

- Итак, мастер Гельда, что там у вас за таинственный талисман?

Гельда внезапно заволновавшись - хотя перед этим он был совершенно спокоен - приблизился к освещенному столу и только тут заметил Гимелиуса, неподвижно сидевшего в темном углу. Глубоко вздохнув, чтобы успокоиться, Гельда опустил свою ношу на стол и дрожащими от волнения руками принялся разматывать ткань. Закончив, он с поклоном отступил на полшага, продолжая нервно теребить тряпки, в которые был упакован его талисман.

На столе стоял странный предмет - половина сферы на изящной подставке. Плоская грань была прикрыта колпаком и обращена под углом вперед и вверх, задняя - округлая - покрыта еле заметными узорами, замысловато оплетавшими прибор, подставка украшена вычурными завитушками и загадочными символами.

Элевзиль около минуты с любопытством разглядывал талисман, затем спросил:

- И как называется этот... м-м-м... предмет?

- Сей магический амулет огромной силы носит название толленорн, ваше императорское величество.

- Не один ли это из толленорнов, украденных у моего предка Бонки-Изумруда, когда тот следовал через Альду? - впервые подал голос придворный маг.

- Не знаю, о чем идет речь! - тут же окрысился на него Гельда, - мой род издревле владеет этим прибором, передавая его от отца к сыну.

Толстяк в зеленом, не слушая того, кряхтя поднялся и приблизился к столу, бормоча еле слышно:

- Да-да, так и есть... Толленорн... Охо-хо... Толленорн из Забытого Могнака. Охо-хо... А здесь, конечно, крепление колпака, так-так... - при этом маг ловко, словно всю жизнь этим занимался, повернул хитро закрепленный колпак на плоской стороне - тот мгновенно отскочил, открывая гладкую поверхность из отполированного хрусталя, затем надавил на какую-то деталь орнамента - и вдруг толленорн раскрылся, как цветок, казавшаяся монолитной сферическая часть разделилась на шесть лепестков, открывая замысловатое нутро прибора, внутри которого блестел желтый полупрозрачный шар размером сантиметра три в диаметре...

При этом Гельда-колдун, негодующе вскрикнув, кинулся к своей драгоценности. Не обращая на него внимания, Гимелиус заявил:

- Я так и знал - янтарное сердце толленорна хранит множество заклинаний, наложенных могущественными магами древности! А скажите, почтенный мастер Гельда, для чего вы использовали толленорн? Только для связи на расстоянии с парным толленорном?

- Да...

- Это вы по незнанию, мой друг, по незнанию... - жирный маг откровенно наслаждался моментом. - толленорн в опытных руках может многое.

Тут вмешался Элевзиль, которому надоела перепалка магов:

- Извольте объяснить, мастер Гимелиус - каковы свойства этого талисмана? И как получилось, что вы знаете о них?

- С позволения вашего императорского величества, сей магический предмет толленорн - изготовлен в незапамятные времена, когда боги еще ходили по земле Мира и, возможно, при их участии... Янтарное сердце его несет в себе память о многих заклинаниях и магических формулах, секрет которых ныне утрачен, принялся рассказывать Гимелиус. - Мы, маги современности, не можем вновь воспроизвести эти заклинания, но можем вызвать к жизни древние, наложенные некогда, чары, хранимые таким толленорном. Потому-то они и бесценны. В прежние времена велись войны за обладание парами толленорнов, в результате рушились и создавались королевства... а почтенный мастер Гельда добровольно оставил один из имевшихся у него в Альде! - злорадно закончил толстяк.

- И все же - вы что-то сказали о вашем предке.

- Да, мой род владел парой толленорнов в бытность пребывания в Энмаре, но был вынужден покинуть город вследствие вражды и злобности иных династий "самоцветных магов"... В то время, как мой предок, Бонка-Изумруд, проезжал через Альду, направляясь в столицу Империи, где надеялся найти пост, достойный его талантов - у него и выкрали его толленорны...

- Но позвольте, мастер Гимелиус, если эти... гм-гм... толленорны обладают, как вы говорите, огромной силой - как вышло, что ваш предок потерпел поражение? Мы правильно вас поняли?

- Против него объединились все кланы, поскольку владея этим сокровищем, он был сильнее любого из них, что и заставило их сплотиться. Сила же толленорнов огромна, но не безгранична...

- А может, ваш предок, мастер Гимелиус, был недостаточно образован, чтобы правильно использовать силу толленорнов? - осмелился огрызнуться Гельда-колдун.

Оба мага собрались вновь вступить в перепалку, как император Элевзиль II, которого эта склока начала раздражать, пристукнул ладонью по столу - оба спорщика, тут же почтительно замолчав, склонили головы и приготовились внимать словам монарха.

- Мастер Гельда, вы ведь покидали Альду второпях и, полагаем, сейчас нуждаетесь в средствах? - тот склонил голову еще ниже. - А вы, мастер Гимелиус, утверждаете, что сведущи в секретах управления магической силой толленорна? В таком случае - не согласитесь ли вы, мастер Гельда, уступить нам сей талисман? Нет? Мы так и думали. Поэтому предлагаем вам пост второго придворного мага при нашем дворе, а также связанный с этим пост "хранителя толленорна", который на время вашей службы будет как бы арендован нами. Вы, господа маги, изучите этот амулет сообща - и берегитесь, если нам доложат о том, что вы ссоритесь! А сейчас нам хотелось бы увидеть толленорн в действии что вы там говорили о "связи на расстоянии"?..

***

...Там и звуки, и краски не те,

Только мне выбирать не приходится.

Очень нужен я там, в темноте

Ничего, распогодится...

В.Высоцкий

На пятые сутки пути на горизонте показалось размытое черное пятно, как-бы растекшееся по линии горизонта. Указывая на него, Кендаг сказал:

- Корона Ганагамара! Скоро прибудем на место.

- Ну что ж, - ответил Ингви, - в таком случае - через пару часов - привал. Заночуем, отдохнем, приведем себя в порядок. Я хочу достойно выглядеть перед вашим монархом - выглядеть королем сильной державы, а не предводителем шайки степных бродяг, - король хлопнул себя по пропыленной одежде, подняв облако мелкого праха...

На следующее утро отряд двинулся к горам, уже хорошо видимым в отдалении. По мере приближения к ним, скалы выглядели все более зловещими - довольно высокие, черные, увенчанные острыми зубцами, они поневоле внушали людям некий неосознанный страх, зато орки становились все веселее, непроизвольно то и дело пытались прибавить шагу - они возвращались домой...

Со стороны степи Корона Гангмара казалась королю сплошной черной стеной скал, но Кендаг уверял, что горный хребет имеет кольцеобразную форму, замыкая обширную долину, в которую с гор бегут ручьи, образуя в центре Короны большое болото. Ингви подумал, что если так - Черная скала и впрямь должна напоминать корону, черную зубчатую корону гиганта, но только если смотреть на нее с высоты птичьего полета. Кто же дал горам это название, кто смотрел на них сверху в невероятно древние времена?.. Загадки, загадки...

Пройдя некоторое время вдоль гор, путники приблизились к входу в знаменитую крепость орков - широкой расселине в скалах, за которой угадывалась огромная пещера. Ингви, ожидавший увидеть (после многих рассказов) какую-нибудь неприступную крепость, только теперь догадался, что знаменитая Корона Ганагамара - не укрепление в скалах, а разветвленная система пещер внутри горного массива. Несколько минут отряд простоял перед входом, затем Ингви с тяжелым вздохом сказал:

- Ладно, пора идти внутрь... Я думаю, что всем входить незачем - в крепость отправлюсь только я, а вы, ребята, - он обвел взглядом слуг, разобьете лагерь метрах в пятистах-шестистах от входа, чтобы это не выглядело обидным для хозяев. Так, Кендаг?

Тот кивнул и король продолжил:

- Будете ждать меня неделю. Если на седьмой день не вернусь - утром восьмого отправляйтесь обратно. Что бы ни передавали вам от моего имени - не верить. Думаю, что хозяева снабдят вас всем необходимым, если понадобится... Внимательно следите за всем, что происходит в округе - потом расспрошу... Вроде ничего не забыл, а?.. Так что, лорд, в путь?

- Как знаешь... Ну, если ты готов - идем! Только помни, что никто из входивших сюда со злым умыслом, не вернулся обратно. Идешь?

Ингви взглянул на орка искоса со своей обычной кривой ухмылкой, вздохнул, хмыкнул, поправил на груди большой амулет, усыпанный янтарем - и первым шагнул в черный зев пещеры...

ГЛАВА 17

...Вот это да! Вот это да!

Он повидал Печальный Край!..

В.Высоцкий

Поначалу в пещере было не слишком темно - в расселину, служившую входом, проникало достаточно света, чтобы можно было кое-как разглядеть метров двадцать-тридцать окружающего пространства. Далее царил глубокий мрак, однако чувствовалось, что пещера огромна - даже у самого входа не было видно сводов, а похрустывание камешков под ногами путников рождало негромкое, но гулкое эхо...

Постояв немного, чтобы глаза привыкли, Ингви с Кендагом, а за ними и воины-орки двинулись вглубь пещеры. Становилось все темнее, наконец мрак стал совершенно непроницаемым. Ингви негромко сказал:

- Я, конечно, могу немного посветить...

- Нет-нет, я же объяснял тебе, что у нас, пещерных жителей, свет важнейший элемент всех ритуалов, кто является "подателем света" принципиальный вопрос! Сейчас мы - гости, зажигать свет - привилегия и обязанность хозяев.

- Я так и понял.

- Очень хорошо, возьми меня за руку, мы пройдем еще немного вглубь...

Наконец, Кендаг остановился и громко сказал:

- Привет вам, воины Широкого Входа! Мы пришли с миром!

Тут же вокруг вспыхнули факелы и Ингви с любопытством огляделся. Пещера и впрямь была огромна - десятка два ярко пылавших факелов вырывали из тьмы лишь небольшой ее кусок. В освещенной зоне из расселин, из-за камней и сталагмитов, из всевозможных укрытий выступили орки в полном вооружении. Их было около сотни - закованных с ног до головы в железо, вооруженных копьями с необычайно широкими и длинными наконечниками, настолько массивными, что они могли использоваться и в качестве рубящего оружия (одна грань этих наконечников представляла собой остро отточенное лезвие, что делало оружие орков чем-то вроде алебарды). Навстречу пришельцам выступил командир этих воинов.

- Приветствую тебя, Одриг, Лорд Широкого Входа! - обратился к нему Кендаг.

- Приветствую тебя, Кендаг-от-Каменных Ступеней! - отвечал тот. Приветствую тебя, гость моего короля! Приветствую вас, воины, вернувшиеся из Внешнего Мира!

После нескольких обязательных фраз ритуал встречи был завершен и путники в сопровождении почетного эскорта - двадцати воинов Широкого Входа - двинулся дальше. Дойдя до внутренней стены пещеры - что случилось совсем не скоро процессия оказалась перед входом в лабиринт тоннелей, вырубленных в скальной породе. Отсюда вход в Черную Скалу был еще виден как далекая светлая точка, похожая на звезду в ночном небе (пол гигантской пещеры заметно понижался по мере продвижения). Пройдя метров тридцать по узкому - шириной не более двух метров - коридору, отряд вновь остановился, воины, сопровождавшие путников, потушили свои факелы и в наступившей полной темноте вновь раздалось приветствие Кендага:

- Привет вам, воины Запутанных Переходов!

В ответ вновь вспыхнули факелы, освещая перекресток подземных путей навстречу из нескольких проходов выступили орки в кольчугах и легких латах, вооруженные маленькими круглыми щитами и короткими кривыми мечами - таким оружием было бы удобнее сражаться в тесноте узких коридоров. Затем Кендаг обменялся приветствиями с Мронигом, Лордом Запутанных Переходов - и гости продолжили путь в сопровождении нового эскорта и двух воинов Широкого Входа, остальные повернули обратно. Во время пути по подземельям Ингви время от времени касался рукой стены, чиркая по ней чем-то твердым. Кендаг шепотом спросил его, что он делает. Ингви, также шепотом, отвечал:

- Я отмечаю путь, по которому иду. Если что - попытаюсь найти дорогу обратно по этим следам. А иначе мне не разобраться в этом лабиринте.

- Что значит - "если что"? Ты гость короля. Я привел тебя и своей жизнью отвечаю за твою безопасность! И чего опасаться - нас принимают с почетом все лорды...

- А чего же они не называют лордом тебя?

- Ну-у...

- То-то.

- Ингви, в любом случае - тебе не выбраться отсюда, к тому же я что-то не замечаю никаких отметок на стенах. Ты что же - опять шутишь?

- Никаких шуток. Моих отметок ни тебе, ни какому-нибудь другому орку не увидеть, что же до шансов выбраться - что ты знаешь о возможностях демонов?

При этом Ингви вновь чиркнул по стене кусочком янтаря. "Как Мальчик-с-пальчик" - подумал он.

***

Повинуясь приказу императора, колдуны начали сообща готовиться к магическому действу. Руководство тут же взял на себя Гимелиус-Изумруд. Теперь Гельда не возражал - во-первых, потому что, согласившись стать вторым придворным магом, он должен был подчиняться первому, как своему начальству, а во-вторых, он помнил о словах императора, запретившего споры между чародеями.

- Так-так-так, - мана толленорна на исходе, - констатировал толстяк через несколько минут, - сперва придется наложить заклинания, поддерживающие ее запас. Этим займусь я, а после мастер Гельда осуществит сеанс связи со своим дворянином.

Гимелиус принялся нараспев читать заклинания негромким голосом, при этом янтарный шар начал светиться неярким мягким светом. Через несколько минут маг замолчал, свечение угасло. Гимелиус сложил вместе растопыренные лепестки полусферы, что-то пошептал, прикоснулся к какой-то детали орнамента, затем убрал руки - и толленорн вновь стал цельным, разъемы словно исчезли.

- Вот так... а сейчас очередь Гельды-колдуна. - произнес маг в зеленом и отступил в сторону. Теперь, когда его первенство было установлено, он больше не считал нужным унижать и высмеивать соперника.

Гельда приблизился к столу и положив ладони на круглую часть толленорна, принялся колдовать. По мере того, как он бормотал себе под нос необходимые магические формулы, хрустальная плоскость прибора начала замутняться, словно отражала клубы дыма, постепенно расплывчатые неясные очертания стали проясняться - в диске, словно в круглом оконце, появилась комната, по-видимому находящаяся перед объективом толленорна, парного стоящему на столе перед императором. Элевзиль, все это время с интересом наблюдавший за действиями магов из своего кресла, встал и наклонился к волшебному зеркалу, маги при этом почтительно расступились. Император успел заметить, как в крохотной комнате внутри колдовского амулета мелькнула чья-то спина - какой-то человек выскочил в дверь. Гельда пояснил, что это, видимо, слуга, чьей обязанностью было следить за окном толленорна, побежал звать господина.

Прошло несколько минут, прежде чем дверь в комнате распахнулась и кто-то приблизился к толленорну. Он недоверчиво вгляделся в лица троих людей в чародейском окошке. Гельда объявил:

- Это, ваше императорское величество, тот самый благородный дворянин.

Видимо услышав эти слова, "благородный дворянин" приоткрыл рот, как-то присел и замер в этой нелепой позе перед своим толленорном. Очевидно, он никак не ожидал увидеть столь высокопоставленную особу, как сам император и теперь не мог решить, что ему делать - то ли кланяться, согласно этикету перед стоящей на столе полусферой, то ли приветствовать Элевзиля II словами, то ли сделать что-то еще... Наконец он выдавил из себя:

- Ваше императорское величество... позвольте... позвольте представиться... ваш верноподданный... позвольте...

Тут вдруг изображение стало меркнуть, пропадать, зеркало прибора замутилось, Гельда-колдун с негодованием повернулся к первому придворному магу:

- Это вы! Вы испортили мой волшебный талисман! Вы!...

- Неправда, вы, жалкий невежа! - надулся тот, - это ваша вина! Магия толленорна на исходе! Вы допустили это, неуч!

- Как! Да вы же только что заряжали его!

- Я заряжал этот толленорн, болван! А мана иссякла в другом - том, что остался в Альде!

Тут вмешался император, негромко, но очень внятно сказав:

- А ну-ка, прекратите спор, маги - и сделайте что-нибудь.

Гимелиус тут же отвернулся от Гельды и принялся колдовать над толленорном. Прочтя несколько заклинаний, он заявил:

- Очень трудная задача поддержать магию толленорна на таком расстоянии. Я сделал все, что было в моих силах и сейчас связь восстановится на несколько минут, а может быть и меньше. Вы, мастер Гельда за это время объясните своему "благородному дворянину", что он должен отыскать мага, который прочтет над толленорном заклинания, вкладывающие в него ману. При этом толленорн может быть накрыт тканью, но только не шелковой - чтобы маг не знал, какой именно амулет перед ним. Тайна должна быть сохранена - надеюсь, хоть это вы понимаете? - с этими словами Гимелиус обошел стол и став перед круглой, тыльной частью толленорна, положил на нее руки и вновь принялся колдовать.

Видно было, что маг старается изо всех сил - его лицо побелело, на нем крупными каплями выступил пот, толстые щеки тряслись, руки, лежащие на полусфере, дрожали...

Растерянное лицо в круглом окошке толленнорна начало вновь приобретать отчетливость...

***

Не космос - метры грунта надо мной,

И в шахте не до праздничных процессий...

В. Высоцкий

Постепенно проход расширился, стал ровным, от него перестали ответвляться коридорчики - Запутанные Переходы кончились. Когда ширина прохода достигла шести метров, Ингви заметил, что пол перед ними пересекает широкая ступень высотой сантиметров сорок-пятьдесят. Перед ней процессия вновь остановилась, факелы были потушены. Вновь заговорил Кендаг:

- Привет вам, воины Каменных Ступеней! - при этом его голос заметно дрогнул.

В ответ послышался лязг металла, затем вспыхнули факелы - на каменном возвышении стояли ряды воинов. На этот раз их вооружение отличалось разнообразием - первый ряд составляли тяжеловооруженные орки с копьями и щитами в рост орка (то есть примерно в четыре пятых роста человека), за ними виднелись воины с мечами, секирами, булавами, дальше - на следующей каменной ступени - виднелись лучники. Вперед выступил предводитель.

- Привет тебе, Вендрит, Лорд Каменных Ступеней! - справившись с волнением, твердо произнес Кендаг.

- Привет тебе, Кендаг-от-Каменных Ступеней! И тебе, гость моего короля, и вам, отважные воины! - произнеся требуемый ритуалом ответ, Вендрит вышел вперед и протянул руки.

Кендаг шагнул навстречу - они обнялись, Ингви заметил в глазах обоих слезы.

- Мужайся, родич, - наконец промолвил Вендрит, - твой отец, благородный Могар, Лорд Каменных Ступеней, слился с мраком четыре дня назад... Ты знаешь обычаи - Каменным Ступеням нужен был лорд... И хотя ты достойнее меня - выхода не было.

- Да пошлет тебе Ганагамар удачу на твоем посту, Лорд Каменных Ступеней, ответил Кендаг, - побольше побед и доблестных подвигов.

Родичи вновь обнялись. Затем в очередной раз эскорт, сопровождавший гостей, сменился - теперь за ними шли два воина Широкого Входа, два Запутанных Переходов и двадцать - Каменных Ступеней. Дорога теперь шла по широкому, прямому подземному коридору, пересекаемому время от времени каменными ступенями различной высоты - некоторые ступени были высотой до двух метров, так что для удобства к ним были пристроены лестницы. Коридор был ярко освещен, вначале масляными лампами, затем - естественным светом из прорубленных в толще скалы колодцев - видимо, глубина постепенно уменьшалась. По дороге Кендаг рассказывал, старательно скрывая свою боль от полученного известия:

- Видишь, король Ингви, как устроено разделение народа орков - вначале напавшего на нас врага встретит Лорд Широкого Входа со своими воинами, если он не сможет отразить нападение - на пути неприятеля станет Лорд Запутанных Переходов, затем - Лорд Каменных Ступеней и так далее... Именно об этом я говорил тебе в день нашей встречи - помнишь, я сказал, что я - сын пятого из семи иерархов моего народа? Так вот, если все лорды падут, если их воины не смогут сдержать врага и тот прорвется сквозь все заслоны - тогда последним в бой вступит Лорд Священной Залы, наш король. Он станет последним защитником святая святых королевства орков, последним хранителем наших святынь... Во время осады Короны Ганагамара, последовавшей после нашего поражения в Великой Войне, неприятель прорвался до середины Каменных Ступеней и именно воины моего предка остановили их. Тогда на каждой из высоких ступеней были сооружены стены, вон в тех нишах в стене сидели наши лучники... Да... Каждый камень здесь обильно полит кровью - и нашей, и вражеской... А затем, когда штурм не удался - враги осаждали нас шесть долгих лет. Эти годы были полны голода и лишений, однако мы не сдались и - шаг за шагом - постепенно вытеснили врага из-под священных сводов... Вот в те годы и сложилась окончательно иерархическая система нашего королевства - по мере того, как наши вельможи и вожди встречали наступающего неприятеля на разных рубежах. Разумеется, Запутанные Коридоры и Широкий Вход лишились за время осады практически всех защитников и их пришлось заселить заново...

- Понятно. А что это за шум слышится из тоннеля?

Шум, некоторое время слышавшийся где-то впереди, стал нарастать процессия приближалась к его источнику. Наконец узкий коридор кончился - орки и Ингви вышли на широкую площадь, просторную и хорошо освещенную. Свет поступал через колодцы, прорубленные в толще скалы. Перед путниками была пещера, перерезаемая каньоном, по дну которого текла река - ее-то шум они и слышали. Через реку был переброшен мост - мощное, но грубое сооружение из каменных плит. Перед мостом, на мосту, за мостом стояли воины. Поскольку теперь освещение было хорошим и без факелов, не было нужды терять время на исполнение ритуала с их тушением и зажиганием. Кендаг обменялся приветствиями с Онвертом, Лордом Моста И Берегов и процессия двинулась дальше - опять с новым почетным караулом.

Затем их встретили поочередно Конлинг, Лорд Верхнего Города и Инстли, Лорд Нижнего Города. Верхний Город лежал почти полностью на поверхности - на одной из вершин Короны Ганагамара, но затем дорога вновь ушла вниз - в Нижний Город, расположенный в пещерах. Лорды Конлинг и Инстли не были предводителями воинов - их вассалами были работники, обеспечивающие королевство орков всем необходимым для жизни, как пояснил королю Кендаг. Однако и из этих владений ходили на Альду отряды воинов, правда не так часто, как из первых четырех.

- Мы ведь идем прямой дорогой, так называемой Дорогой Лордов, - продолжал свои пояснения Кендаг, - пересекая как бы поперек королевство орков. Но ты должен понимать, что оно обширно и тянется вправо и влево от пути, по которому мы пришли, достаточно далеко. Впоследствии, если захочешь, я покажу тебе многие уголки нашей страны - ты увидишь много интересного. А сейчас нас ждет отдых в покоях Лорда Нижнего Города. Там ты приведешь себя в порядок и приготовишься встретиться с Лордом Священной Залы - нашим королем.

ГЛАВА 18

...Мол, коридоры кончаются стенкой,

А тоннели выводят на свет...

В.Высоцкий

Поскольку путь по Дороге Лордов длился несколько часов, Ингви порядком устал, хотя и старался не подавать виду, шагая во главе колонны неутомимых орков. "Покои Лорда Нижнего Города" представляли собой анфиладу пещер, путь туда, естественно, тоже лежал через лабиринт тоннелей и тоннельчиков, пещер и пещерок - все это было в диковинку королю Альды, впервые так близко столкнувшемуся с бытом одной из нечеловеческих рас Мира... Поэтому он с интересом осматривался и забрасывал Кендага вопросами, на которые тот отвечал медленно, тщательно подбирая слова и поминутно озираясь на шагающий за ними конвой.

После двух часов отдыха процессия вновь выступила в путь. Снаружи, видимо, уже стемнело, во всяком случае, коридор, по которому вели демона, освещался лампами. Мало-помалу этот коридор сузился до двух метров, высота была и того меньше, впрочем, низкорослых орков это, по-видимому, нисколько не смущало. Двигались путники прежним порядком - впереди Ингви с Кендагом, за ними попарно - дюжина воинов всех пройденных ими владений, в хвосте - орки Кендага.

- Мы приближаемся к Священной Зале, - шепнул королю его спутник, - не забудь того, о чем я тебе говорил, приветствуй короля Анзога точно по правилам...

Тот в ответ кивнул...

Коридор еще немного сузился, через каждые десять шагов теперь следовали боковые ниши, в которых застыли орки в латах и шлемах с опущенными забралами, замершие в одинаковых позах, опустив руки на эфесы обнаженных мечей. Без всяких пояснений было ясно, что это почетный караул или - согласно воззрениям орков - последняя стража на пути к Священной Зале...

Наконец впереди замаячил светлый прямоугольник - вход в святая святых королевства орков. Первым шагнув в проем двери, Ингви с любопытством огляделся. Он находился в ярко освещенном обширном овальном зале, вернее, форма зала скорее напоминала внутренность половинки скорлупы яйца, в более широкой, сферической части которого находился королевский престол. По стенам за троном были развешаны знамена, видимо, древние хоругви орков, а в более узкой части зала, в которой находилась дверь, в которую вошли путники, висели другие знамена, расположенные так, что их концы лежали на полу - это были трофейные флаги побежденных некогда орками врагов, склонившиеся ныне перед штандартами победителей.

За троном, под знаменами застыли стражи, подобные тем, которых Ингви видел в коридоре. Он с Кендагом вышел к трону, а их почетный караул, разделяя пары, выстроился вдоль стен за их спинами, замыкая круг воинов, в центре которого остались лишь гости и трон с сидящим на нем королем Анзогом IV. Кендаг опустился на колено, снимая шлем, Ингви вошел в зал с непокрытой головой - эта деталь была оговорена заранее. Таким образом ему не надо было обнажать голову перед монархом орков - честь обоих была не задета. Ингви вгляделся в лицо сидящего на троне. Это был старый орк, почти так же, как и Кендаг, похожий на человека. Примесь человеческой крови несомненно наложила свой отпечаток на его внешность. Было также видно, что Анзог IV привык повелевать, в целом он выглядел достаточно величаво, выглядел подлинным владыкой своей страны - седые кудри под простой, по-видимому очень древней, короной, высокий лоб, пристальный взгляд из-под густых седых бровей - перед Ингви был подлинный король, прирожденный властелин.

- Привет тебе, мой повелитель, великий король народа орков! - провозгласил Кендаг.

- Привет тебе, великий король народа орков! - эхом отозвался Ингви. Он уже не волновался за свою жизнь. Если бы орки замышляли предательство - у них уже была масса возможностей осуществить свой замысел. Теперь короля Альды волновало лишь одно - как бы не ударить в грязь лицом, поэтому он приосанился и старательно расправил плечи.

- Привет тебе, король Альды, демон из неведомой мне страны! Привет тебе, Кендаг-от-Каменных Ступеней, отважный воин, гордость орков! - раздался в ответ негромкий хрипловатый голос. Я рад видеть таких гостей в моих чертогах и о многом хотел бы поговорить с вами обоими, но, полагаю, сейчас вам больше всего нужен отдых, а у тебя, король, видимо, возникло много вопросов. Потому предлагаю тебе - будь моим гостем, наблюдай за жизнью орков, а Кендаг будет сопровождать тебя и отвечать на твои вопросы. Через два дня мы встретимся и поговорим в более непринужденной обстановке, за это время мои писцы подготовят необходимые документы для заключения договора. Скажу лишь пока, что предложенные тобой условия показались мне справедливыми... А затем мы отправимся к нашей святыне, священнейшему месту в центре Короны и там согласно обычаям моего королевства скрепим взаимными клятвами наш договор... А после этого - отправляйся домой или будь моим гостем сколько пожелаешь... Вот, пожалуй, и все...

Ингви, заметивший страсть орков ко всяким церемониям и ритуалам, был поражен словами Анзога - он ожидал долгого обмена приветствиями, напыщенных речей... Вместо этого король орков просто и ясно, как сделал бы это и сам Ингви, изложил план дальнейших действий. Этим он даже немного сбил гостя с толку. Поборов все же свое удивление, тот сказал:

- Прошу прощения, но одну вещь я все же спрошу прямо сейчас - какая участь ждет моего спутника и - не побоюсь этого слова - моего друга Кендага? Прошу, не сочтите дерзостью мой вопрос, но...

- Не беспокойся, король Альды, - вдруг широко улыбнулся в ответ старый орк. - твоего друга ждет достойная доля. Не заботься об этом - я уже принял решение о дальнейшей судьбе Кендага и - ручаюсь - многие из моих подданых позавидуют этой судьбе...

***

Конечно, "мой друг Кендаг" сильно преувеличил, рассказывая мне о власти и возможностях своего короля, Анзога IV. На самом деле его власть простиралась даже не на всю Корону Гангмара. Насколько я могу судить, преданные ему вассалы контролировали примерно около двадцати восьми - тридцати процентов пещер, пронизавших кольцеобразный горный хребет. Сами орки делили свою страну - очень условно, правда - на четыре Предела, что соответствовало четырем четвертям, разделенным осями север - юг и запад - восток. Держава Анзога располагалась в Северо-Западном Пределе, лорды, правящие Северо-Восточным и Юго-Западным, более или менее признавали его своим сюзереном, а население Юго-Восточного не подчинялось ему вовсе. Правда, в случае войны тамошние правители приняли бы его гарнизоны, но с такими оговорками и условиями, что... Но мало того, существовали еще и племена, живущие за пределами Короны - с этими не было никаких договоров, не могло быть и речи об их подчинении королю Анзогу IV. И Кендаг, и его соотечественники, с которыми мне удалось поговорить на эту тему, презрительно отзывались об этих орках, называли их "варварами", "дикарями" и как-то невнятно намекали на различие даже во внешнем облике жителей пещер и этих чужаков, "гоблинов", как их иногда звали жители Короны...

Все это мой приятель поведал мне с заметной неохотой, зато на мои вопросы о быте и государственном устройстве его народа он рассказывал с гораздо большим воодушевлением. Он показал мне много интересного, даже удивительного, в жизни пещерных жителей - огромные водяные колеса, приводящие в действие исполинские механизмы, служащие для вентиляции и подающие свежий воздух на любую глубину и в любые сколь угодно запутанные лабиринты пещер, я побывал на фермах, где орки-пеоны разводили каких-то крысоподобных зверьков, на плантациях, где выращивались съедобные грибы, светящиеся в темноте... Светящиеся! Меня тут же осенило! В моей голове сразу вырисовалась четкая схема, очень хорошо объясняющая механизм действия "благословения Гангмара". Если допустить, что здесь, на глубине, радиационный фон повышен, то это приводит, естественно, к рождению большего числа мальчиков, чего не было в истории народа орков в период их жизни во "Внешнем Мире", это служит и объяснением различиям во внешнем облике жителей пещер и "дикарей"-лесовиков... Над этим стоило поразмыслить... Кстати, не все орки воспринимали изложенные мне Кендагом принципы жизни их народа так ортодоксально - я видел и тюрьму, где содержались, в частности, диссиденты, арестованные за невосторженный образ мысли и проповеди о "проклятии Ганагамара", как они величали пресловутое "благословение" божества...

И еще одно привлекло мое внимание - почти полное равнодушие большинства орков к своей внешности. Подумав об этом, я пришел к выводу, что эта черта их нрава объясняется специфической религией. Культ человека, навязываемый жрецами, учил их воспринимать себя, как существа неполноценные, как низшую стадию развития, что ли. Следствием этого было совершенно человеческое понятие красоты и уродства. Эти взгляды разделяла и знать, оценивающая внешнюю привлекательность по принципу сходства оцениваемого с человеком, Кендаг здесь считался писаным красавцем... Кстати, встречался я и с женами-людьми. Мой приятель и здесь не соврал (я вообще подозреваю, что орки не умеют врать) эти женщины и впрямь жили здесь, окруженные почетом и уважением и были весьма довольны своей судьбой. Судите сами - какая-нибудь дурнушка из крестьянской семьи, попавшая в плен, считалась здесь выгодной партией и красавицей, за ее руку боролись знатнейшие и уважаемейшие орки.

И еще один забавный фактик выяснил я - это данные о количестве орков, участвовавших в набегах на Альду. Выяснилось, что мои отважные вассалы любили, мягко говоря, преувеличить свои подвиги. Это делало неверными все расчеты, основанные на рассказах моих добрых рыцарей. В отряде Кендага, к примеру, было двадцать шесть воинов (а Валент-то говорил о чуть ли не полусотне побежденных им в том бою врагов!) Точно так же и прочие мои вассалы преувеличивали свои заслуги. Хорошо еще, что я поскромничал, когда излагал свои предложения королю орков - ведь эти предложения были основаны на данных о потерях, которые якобы несли орки от руки альдийских воинов. Кстати, я, наверное, должен рассказать об этих пресловутых условиях. Ничего особенного - я всего лишь старался воззвать к здравому смыслу короля орков и предлагал ему вместо того, чтобы терять около двухсот пятидесяти - трехсот воинов (таково оказалось их истинное число) ради того, чтобы захватить несколько женщин и девушек, позволить мне нанять этих воинов служить в моей армии, а в качестве платы за этот отряд я посулил расплатиться женщинами и девушками человеческого рода, то есть предложил самую привлекательную для орков плату. Называйте меня как угодно, но я лично ознакомился с тем, какая судьба ждет этих дам - отнюдь не худшая в этом Мире, где процветает торговля рабами, в том числе и женщинами... Не я выдумал это, не я...

Ну и помимо этого, договор должен был включать обычные торговые соглашения, заключаемые дружественными державами Мира, а уж нам было бы чем поторговать. Альда могла предложить продукты, обработанную древесину, шкуры, воск и прочее, что давало натуральное хозяйство моего королевства. Орки остро во всем этом нуждались - такие товары они получали лишь от диких племен своих сородичей взамен на какие-то непонятные мне услуги и в очень незначительных количествах. Я же надеялся получить от орков то, что приносило им вечное копание в земле - железо, золото, самоцветы. Все это добывалось в шахтах и копях, уходивших глубоко под Корону... В-целом, соглашение строилось на совершенно прагматичных началах и я опасался, что король орков, казавшихся мне слепыми приверженцами традиций, просто не поймет и не признает его. Но этот Анзог IV просто очаровал меня! Такой простой и четкий подход, такое ясное понимание цели виделись мне за немногими сказанными им словами! Все это я встречал в Мире лишь дважды - первый раз, когда знакомился в альдийском архиве с императорскими манифестами и ордонансами, рассылаемыми вассальным государям (императоры очень даже четко и последовательно преследовали одну цель - не допустить усиления подчиненных владетелей и всячески лишить их средств к таковому усилению), и второй - в замке вампиров... М-да, вампиры... каждый раз, как вспомню о них, меня охватывает грусть... И ведь ничего теперь не поправишь, не изменишь...

Этот договор должен был стать первым шагом по намеченному мною пути реформ. Не стоит преуменьшать значения принятого мною решения - это был беспрецедентный шаг, поскольку Император запрещал всем прочим правителям "человеческих" владений Мира любые сношения с представителями иных рас, оставляя за собой монопольное право на торговлю и обмен знаниями с гномами и эльфами, на вербовку наемников-троллей и прочее в таком духе... Принимая подобное решение, я рисковал вызвать императорский гнев, но, во-первых, я демон и рассчитывать на доброе отношение Императора Великой империи людей не могу изначально, а во-вторых, мне казалось, что моя Альда - такое захолустье, что Императору все равно, что творится там. Пусть так и будет - до поры, пока мои реформы не выдвинут Альду в число первейших держав этого Мира... Во всяком случае, мне хотелось в это верить...

***

...И там, откуда он удрал,

Его Иуда обыграл

И в тридцать три, и в сто одно...

Смотри, смотри - он видел дно!..

В.Высоцкий

Два дня, наполненных впечатлениями, пролетели незаметно. На третий день Кендаг, явившийся, как и обычно, утром к Ингви, был явно чем-то смущен:

- Здравствуй, король Ингви...

- Привет! А что это ты сегодня так официально? - настроение у короля было приподнятое - сегодня предстоял прием у Анзога IV, на котором Ингви собирался окончательно решить все дела, касающиеся договора с орками.

- Да... Вот, понимаешь... тут такое дело... - Кендаг смущенно переминался с ноги на ногу на пороге пещеры, служившей Ингви спальней.

- Ну, вот что. Зайди, закрой дверь и просто скажи - что случилось.

Орк послушно шагнул вперед, осторожно затворил дверь и глядя в пол, пробормотал:

- Один из твоих людей сбежал...

- Как сбежал?

- Ну... Мы, разумеется, следили за ними - сам понимаешь...

- Понимаю.

- Вот... А ночью один тихо оседлал коня, прыг на него - и галопом в степь. Наши не поняли, что он делал, поскольку с лошадьми-то никто обращаться не умеет, а как догадались - уже поздно было. Я послал погоню со своими воинами во главе, приказал - живым или мертвым... - тут орк впервые осмелился поднять глаза на Ингви.

- Все правильно. Да не волнуйся - я тут не при чем, если ты об этом подумал - клянусь!

- Ничего я такого не думал, - однако после этого лицо орка сразу просветлело, - нет!

- Вот и хорошо. Как его вернут - посмотрим, в чем дело. Может, просто переволновался мужик... И давай пока об этом забудем - ведь скоро прием у Анзога. Ладно?

- Ладно!

Во второй раз Анзог принял гостей в гораздо более непринужденной обстановке, не было ни целой армии телохранителей, ни богато убранных палат встреча состоялась в кабинете короля орков. После обмена обязательными приветствиями Анзог указал Ингви и Кендагу на стулья и тут же протянул два экземпляра договора между Короной Гангмара и Альдой:

- Видишь, король-демон, сколько ни читал я твое письмо, где ты излагал свои предложения о мирном договоре - ничего не хочу менять, до того твои условия мне по душе, так что и обсуждать, собственно, нечего. Я решил все оставить как есть. Но, может, ты что-то хочешь спросить? Или добавить?

- Да вот не знаю, как и сказать... - Ингви быстро просмотрел предложенный ему документ. - В таких случаях при заключении договора между, скажем, правителями-людьми, очень важен вопрос о гарантиях. Не сочти за обиду, король, но какие гарантии мы дадим друг другу?

- Мы поклянемся, - просто ответил Анзог - и поймав недоуменно-вопросительный взгляд собеседника, слегка улыбнулся, - эту клятву не сможет нарушить никто. Вот погоди - и сам все увидишь. Правда, для этого нам придется совершить небольшое путешествие - клятву мы принесем в самом центре Короны, посреди Больших Болот... Но ты, король, проделал ради встречи со мной такой путь, что это для тебя - пустяк.

И повторил:

- Эту клятву не сможет нарушить никто...

ГЛАВА 19

Путь к центру Короны Гангмара занял не меньше двенадцати часов. Поэтому, принимая во внимание старческую немощь Анзога и кое-кого из его свиты, а также отсутствие привычки к пешему хождению на такие расстояния у его гостя, орки (десять воинов и шестнадцать причудливо одетых и увешанных амулетами старых жрецов) двигались, часто останавливаясь на привал и цели путешествия достигли только на второй день... Как пояснили Ингви, путь в долину был лишь один - из Священной Залы, так как вся внутренняя часть горного хребта состояла из каких-то необычайно твердых горных пород, совершенно не поддающихся инструментам орков, скалы же с внутренней стороны обрывались вниз вертикальным уступом высотой от четырехсот метров до километра - спуск на веревках с такой высоты грозил немалыми опасностями. Поэтому все без исключения орки пользовались, чтобы попасть внутрь, единственным тоннелем, начинавшимся под престолом короля Северо-Западного Предела. Именно монопольное право на пользование этим тоннелем и сделало предков Анзога IV некогда первыми среди многих вождей племени орков...

Демона все это очень интересовало, он забрасывал спутников вопросами, те же в ответ пожимали плечами и ссылались на волю Гангмара, устроившего это место именно таким образом. Во время пути по тоннелю Ингви уловил некоторое "дуновение магии", как он сам это называл, но сам по себе этот факт ничего конкретно не объяснял, ясно было лишь, что здесь и впрямь не обошлось без вмешательства сверхъестественных сил...

На второй день низенький редкий лесок - скорее кусты, чем деревья сменился болотами. Орки двигались уверенно по хорошо утоптанной, отмеченной по краям белыми камнями, тропе, в стороне же от тропы трава оказалась совершенно не смята - было ясно, что туда никогда не ступала ничья нога. Болото вокруг тропы по мере продвижения становилось все опаснее, сама тропа сменилась отдельными кочками, которые кто-то заботливо укрепил камнями и отметил вешками белого цвета, по сторонам чаще и чаще показывались окна открытой воды. Над головами столбом вились насекомые, пикировали на путников, кусались, лезли в нос и глаза. Орки стоически переносили это испытание, Ингви же ругался на непонятном языке, отмахивался, затем на ходу достал книжечку в черном переплете и не переставая бранить болота, насекомых, отсутствие ветра и прочее, принялся листать ее, затем остановился, повел рукой вокруг себя и гордо провозгласил какую-то непонятную оркам формулу. Насекомые тут же стали избегать его и демон продолжил путь, бросая на терзаемых гнусом орков победоносные взгляды. Улучив удобный момент, он спросил Кендага:

- Надеюсь, я не нарушил какого-нибудь правила?

- Нет, - ответил тот, шлепая себя по шее, куда его куснуло особенно зловредное насекомое, - говорят, что Сын Ганагамара, посещая святыню, тоже делал что-то подобное... Главное, чтобы ты ненароком не обидел какого-нибудь из священных змеев - вот это уже запрещено...

Болото и впрямь кишело всевозможными змеями, впрочем, избегавшими отмеченной тропы. По мере продвижения отряда Ингви замечал усиление магических эманаций, превратившихся теперь во что-то вроде ветерка маны, дующего ему в лицо. Орки, разумеется, не чувствовали ничего...

Наконец топь закончилась - путники вышли на твердую каменистую землю. Кендаг пояснил демону, что это остров в самом центре болота, на котором и расположено таинственное святилище орков. Остров весь порос чахлыми искривленными деревцами и жесткой травкой, насекомые здесь отстали от орков, но змей стало даже больше - они теперь были повсюду, сплетаясь кое-где в целые клубки и гроздьями свисая с веток. Впрочем, вели пресмыкающиеся себя на редкость мирно, не делая никаких попыток вползти на отмеченную белыми камнями тропу, по которой шел отряд. По мере продвижения лес становился все выше и гуще, тропа петляла между зарослями довольно высоких сосен - видно было, что этот лес заповедный, не рубленный никогда, хотя орки постоянно нуждались в древесине.

Перед одним из поворотов тропы процессия остановилась.

- Мы почти на месте, - объявил демону Анзог IV, - теперь будь внимателен. Не делай ничего не спросясь, слушай и смотри - священнее этого нет места в Мире!

Дальше все двинулись не спеша, озираясь и прислушиваясь. На сучьях деревьев стали попадаться какие-то пестрые тряпочки, лоскутья, ожерелья из звериных клыков, замысловато сплетенные из прутьев амулеты и прочее в таком духе. Кендаг шепотом пояснил:

- Это приношения дикарей, которых мы иногда пропускаем сюда. Мы не вправе лишать их возможности поклоняться божеству, хотя они это делают таким варварским способом. Наши воины и жрецы приводят их вождей и шаманов сюда и следят, чтобы они по наивности не совершили невольного святотатства, не оскорбили бы Ганагамара. За это они платят нам... А теперь - говорить нельзя. Мы на месте.

***

Орденоносный господь победоносного мира,

Заслуженный господь краснознаменного страха,

Праведный праздник для праведных граждан,

Отточенный серп для созревших колосьев...

Егор Летов

Наша "дорога из желтого кирпича" привела нас наконец на поляну. Почему-то я сразу догадался, что мы находимся в самом центре долины. Молча - как мне и было велено - я огляделся и прислушался. Слушать, собственно, было нечего тишина стояла неимоверная. А увидел я вот что: поляна, на которую мы вышли, была совершенно круглой формы, деревья на опушке были сплошь увешаны разноцветными "приношениями дикарей". Поток маны, постоянно дувший мне в лицо, теперь превратился, так сказать, в довольно крепкий ветерок - и исходил он из самого центра этой идеально круглой поляны. Там - в центре - возвышался черный монумент, на вид казавшийся довольно грубо высеченным из черного базальта. Статуя изображала какого-то монстра, получеловека-полуящера, сидящего на земле с закрытыми глазами в позе задумчивого размышления, положив руки (или когтистые лапы?) на колени и слегка склонив лицо (а может, морду, хищную морду с выпирающими клыкастыми челюстями?). Мне никак не удавалось сфокусировать взгляд, очертания статуи словно текли и все время как бы слегка менялись... Знаете, так бывает, если вы смотрите поверх раскаленного песка или асфальта, от которого поднимается пар, правда, здесь не было никакого пара, воздух посреди болота был сырым, но прохладным...

Тут воины-орки опустились на колени, положив перед собой оружие, жрецы продвинулись немного дальше, выстроились в ряд и - раскачиваясь и кланяясь, гнусавыми голосами затянули какой-то гимн, славящий величие Гангмара. Я бы на месте этого божества оскорбился, если бы мне пели такую гадость. Прошло минут пять, орки выли и стонали, не прерываясь... Анзог, взяв меня за предплечье, повел к монументу - пришло время приносить клятвы. Когда мы приблизились к идолу метров на двадцать... нет, я не знаю как это описать словами... Статуя пошевелилась, тяжелые шершавые веки приподнялись, открывая золотисто-желтые глаза с вертикальными черными зрачками - холодные бесчувственные змеиные глаза... Дувший мне в лицо поток маны превратился в настоящий ураган.

Орки, прервав свое хриплое пение, повалились, уткнувшись лицами в траву, охваченные суеверным ужасом, пальцы Анзога больно стиснули мою руку, а сам я... Каким жалким и ничтожным показался я себе - со своей черной книжечкой, со своими янтарными шариками... И все же!.. Ведь этот черный монстр все же заметил меня! Несомненно, именно я привлек его внимание, заставив прервать сон! Оглядев меня в течение нескольких секунд, идол закрыл глаза. Вся сцена не сопровождалась ни малейшим звуком, лишь бурный поток маны ревел и бушевал в моих ушах - неслышимый для орков. В полной тишине воображение легко дорисовывало скрип и скрежет, которым должно было сопровождаться опускание черных морщинистых век... Глаза закрылись... Вихрь магических сил стих... И тут раздался дрожащий голос Анзога, смертельно напуганного, но не потерявшего самообладания:

- Пора приносить клятвы, демон.

- Да, король, пора, - и тут я понял, что этой клятвы и впрямь нарушить не смогу...

***

...Мёртвого схоронит уставший

Радугу осилит ослепший

Звёздочку поднимет упавший...

Егор Летов

На обратном пути все молчали. Потрясенные произошедшей сценой, путники прошли болота. Все, даже самые дряхлые орки, старались идти как можно быстрее, чтобы ночью оказаться подальше от острова с его жутким обитателем... Наконец процессия вышла на твердую почву. Отойдя от болот на достаточное расстояние, отряд остановился на ночлег... Все были измотаны, но не смотря на смертельную усталость, никто долго не смог заснуть. Ингви принялся шепотом расспрашивать Кендага:

- А то, что случилось сегодня в святилище - это, как я понял, необычайное событие?

- Да, я никогда не слышал о таком... Ганагамар никогда не обращал внимания на приходящих к нему, поскольку погружен в думы о судьбах Мира...

- Так, значит, он всегда сидит так - не шелохнется, не изменит позы?

- Иногда его там нет.

- Как так - нет? Он покидает остров?

- Никто и никогда не видел его идущим по нашим пещерам, но иногда на острове его не оказывается - это точно. И из болот он не выходит - за тропой всегда следят

- Ну, существуют и другие способы путешествовать. Кроме того, Гангмар, несомненно сам создавал это место - возможно существование иных путей, о которых твоему народу ничего не известно.

- Возможно...

- М-да...

На следующее утро все встали разбитыми, с головной болью - посещение святилища оказалось тяжелым испытанием. Тем быстрее отряд двинулся в путь. Достигнув пещер, путники разделились - Анзог IV со своими жрецами отправился в Священную Залу, куда приказал созвать всех мудрецов и толкователей предзнаменований своего королевства дабы обсудить произошедшее необычайное событие и попытаться найти в нем предвестие грядущего. Ингви - как и обычно, в сопровождении Кендага - отправился наружу узнать, вернули ли его слугу. Это был вполне достаточный повод, чтобы покинуть пещеры, но на самом деле Ингви хотелось оказаться на поверхности на тот случай, если мудрецы орков сочтут предзнаменование неблагоприятным (хотя, впрочем, он считал Анзога достаточно благоразумным правителем, не предающим слишком большого значения всяким предсказателям и ворожеям).

- А давай-ка проверим мои способности - раз уж ты в них усомнился, заявил он Кендагу, - я сам попытаюсь найти дорогу к Широкому Входу. Если я ошибусь - поправишь меня.

Но демон не ошибся ни разу - точно тем же путем, каким его вели к Священной Зале, он прошел Дорогой Лордов в обратном порядке все владения лордов Северо-Западного Предела. По дороге его с величайшим уважением почтительно приветствовали стражи-орки...

Из пещеры Широкого Входа Ингви с Кендагом вышли не сразу - следовало соблюдать осторожность, чтобы не повредить глаза, отвыкшие от яркого света. Поэтому они некоторое время простояли в полумраке (как, впрочем, и перед выходом в долину Короны два дня назад), эатем не спеша направились наружу...

Выйдя на свет, Ингви огляделся и заметив лагерь, разбитый сопровождавшими его слугами, направился к нему, Кендаг с конвоем воинов-орков держался на несколько шагов позади. Подойдя к вышедшим ему навстречу людям, король вгляделся в их мрачные лица:

- Ну, так что тут у вас произошло?

- Томен Черный сбежал, - коротко ответил Джамен, которого Ингви, уходя, оставил старшим.

- Как?

- Была его очередь сторожить ночью - мы всегда оставляли караульного... А он, видимо, потихоньку оседлал своего коня и... Мы проснулись от топота копыт, да еще эти по холмам заорали, - Джамен кивнул в сторону гряды холмов на севере, где виднелись патрули орков, переставшие скрываться после побега одного из людей. До этого они старались не показываться на глаза.

Как раз в это время на одном из холмов показалась новая группа орков, рысцой направляющаяся в сторону лагеря. Когда они приблизились, стало видно, что бежавшие сзади четверо воинов несут какой-то удлиненный сверток. Все было понятно...

Перед лагерем орки перешли с бега на шаг. Впереди группы шагал Гендар тот самый низкорослый орк, что готов был когда-то добровольно выйти на казнь, спасая Кендага.

- Мы выследили его, - доложил он и махнул рукой назад.

Шедшие в хвосте его отряда приблизились и опустили свою ношу на землю. Они принесли беглеца на его собственном плаще - тот, разумеется, был мертв и уже начал коченеть.

- Приказ был "живым или мертвым", - извиняющимся тоном пояснил Гендар, он очень хорошо отбивался. Пришлось убить.

Мертвый слуга действительно отбивался очень хорошо - шестеро из одиннадцати орков были более или менее серьезно ранены, не считая мелких царапин. Они хмуро стояли вокруг своей страшной ноши и настороженно поглядывали на троих людей, которые также сгрудились за спиной своего короля, мрачно глядя на орков и положив ладони на эфесы мечей. Ситуация становилась напряженной. Чтобы рассеять повисшую в воздухе враждебность, требовалось что-то сделать - Ингви шагнул приблизился к покойнику и преодолевая брезгливость, склонился над ним. Внимание его привлек какой-то шнурок на шее Томена. Король осторожно потянул за шнурок - из-под окровавленной одежды показался мешочек, который слуга носил на груди под рубахой.

- Что это, Джамен, какой-нибудь амулет, талисман? - тот в ответ пожал плечами. - Ладно, поглядим... Ого! Я и не знал, что мои люди так хорошо живут. Знал бы - пошел не в короли, а в дворцовые слуги, пока была возможность выбора...

В мешочке оказались деньги - в основном, серебряные, но среди них желтело и золото. Сумма была чересчур велика для простого слуги...

- Ну, что ж, - подытожил Ингви, - надо полагать, что беднягу Томена подкупили, чтобы он следил за мной. Иного объяснения я не вижу. Тогда появляются вопросы - кто? И что очень важно - когда? Либо это вышло случайно то, что подкупленный слуга оказался в моем отряде, либо его наняли, когда он уже был выбран сопровождать меня, что очень маловероятно... Джамен, когда я поручил тебе отобрать троих людей - как ты их выбирал?

- Как было велено - проверенных бойцов и не болтунов.

- Проверенных и не болтунов... Значит и об этом происшествии тоже не болтайте. А у Томена осталась семья?

- Никого у него нет... Вот разве что...

- Ну-ну, Джамен, говори.

- Я как-то слышал, что он ходит к одной бабе на Северную сторону, вроде даже жениться на ней собирался...

- Ладно, пока об этом забудем, а вернемся в Альду - разберемся. Томена похороните как следует - неизвестно, был ли он предателем, а бойцом, вижу, был добрым, - Ингви вновь обвел взглядом вернувшихся из преследования орков, почти все они носили отметины от меча убитого слуги...

ГЛАВА 20

Ночь Ингви провел со своими людьми, но при этом поймал себя на мысли, что чувствовал бы себя в большей безопасности в пещере у орков... "Ну вот... отвык от людей за несколько дней" - грустно срифмовал он... В конце концов, дело шло к тому, что он и сам стал ощущать себя если не демоном, то уж во всяком случае и не человеком... Сказывалось отсутствие Сарнака, который лишь один хоть сколько-то понимал его...

На следующее утро раздумья Ингви прервал Джамен - из расселины Широкого Входа показались орки. Непрерывным потоком текла вереница построенных попарно воинов в полном походном снаряжении - железные доспехи, щиты, шлемы, за спиной у многих - луки и колчаны со стрелами. Голова колонны уже приблизилась к лагерю альдийцев, а из пещеры все шли и шли новые полчища... Перед лагерем громыхающие железом колонны разделились, обтекая бивак людей, окружая его кольцом. Сопровождавшие Ингви слуги взволнованно перешептывались, сгрудившись за спиной своего короля - тот же, напротив, имел совершенно непринужденный вид, с интересом разглядывая вооружение орков и наблюдая за их согласованными четкими действиями. Вот движение орков прекратилось - они замерли двойной железной шеренгой, образуя коридор от расселины до лагеря и окружив сам лагерь гостей.

Из пещеры показались богато вооруженные лорды орков во главе с королем Анзогом. Под солнечными лучами оружие и доспехи их блестели и переливались, вспыхивая дорогими самоцветами - теперь они выглядели гораздо более впечатляюще, чем в пещерах, где демон видел их раньше... Вообще-то совершенно равнодушные к своей внешности (даже лорды одевались не пышнее, а разве что чище простых воинов и пеонов), орки совсем иначе относились к оружию и доспехам, украшая их и надраивая до зеркального блеска.

Анзог IV приблизился к своему гостю и сказал:

- Приветствую тебя, мой друг и союзник, демон, король Альды!

- Приветствую тебя, мой друг и союзник, великий король народа орков! откликнулся тот.

- Сегодня необычный день для моего народа! - вновь заговорил старый орк, обращаясь, пожалуй, больше к своим подданным, чем к Ингви. - Сегодня впервые за много лет нашего добровольного заточения в подземной стране я, ваш король, отправляю часть своего народа во Внешний Мир! И не непрошеными пришельцами выйдут они из подземелий Короны Ганагамара, но гостями и союзниками доблестного и благородного короля Альды, друга орков, принесшего в том клятву пред лицом нашего отца, великого Ганагамара Черного! Радуйтесь, орки!

Сотни воинов громыхнули оружием и выкрикнули свои девизы, гулким эхом отдавшиеся в ущельях Короны.

- Поскольку рубеж нашего царства раздвинулся за пределы прежних владений, - продолжил Анзог, - я по совету мудрейших учреждаю новое лордство. Выйди вперед, Кендаг-от-Каменных Ступеней. Преклони колено.

Кендаг важно выступил из рядов знати, приблизился к Анзогу и не спеша опустился на одно колено, протягивая свой меч рукоятью вперед. Король взял этот меч и легонько ударив Кендага по плечу, объявил:

- Встань, Кендаг, Лорд Внешнего Мира! - тот поднялся, принял обратно свой меч и, поцеловав, опустил в ножны. Затем, оглядевшись вокруг, воскликнул:

- Клянусь вам, орки, клянусь, мой король, что не посрамлю своего знамени, не уроню чести моего народа! Клянусь тебе, король Ингви, что не предам и не подведу тебя!

- Удачи тебе, Лорд Внешнего Мира! Да пошлет тебе Ганагамар удачу на твоем посту, побольше побед и доблестных подвигов. Да не падут твои знамена! заключил Анзог.

В наступившей затем тишине, Ингви, поймав сотни обращенных к нему взглядов, понял, что орки ждут от него такого же торжественного ответа. Он выступил вперед, навстречу знатным оркам и сказал:

- Благодарю, за честь, король Анзог, и вас, лорды, и вас, отважные воины! Никогда не забуду я этой минуты... Клянусь вам вновь, что не нарушу своих обещаний и не предам дружбы, что так благородно была предложена мне!

- Славно сказано, король Ингви! А теперь командуй своим воинам, Кендаг, Лорд Внешнего Мира! - сказал Анзог и отступил назад - к лордам и телохранителям. По команде начальников орки перестроились - часть сгруппировалась вокруг своего короля, а большинство торжественным шагом промаршировали к Кендагу, за спиной которого его оруженосец развернул знамя нового лордства и выстроившись замерли ровными рядами.

Не оборачиваясь к ним, но, видимо, точно зная, что воины выстроены, Кендаг обратился к Ингви:

- Ты можешь осмотреть подчиненное тебе войско, король Альды. Все эти воины - войско Лорда Внешнего Мира, триста отобранных мною бойцов - будут служить тебе и сражаться за тебя. Приказывай!

У Ингви разгорелись глаза, когда он смотрел на воинов в блестящих латах, точно и беспрекословно готовых исполнить его приказ - это было именно такое войско, о котором он мечтал...

***

...Свят, кто слышал отголосок

Дважды свят, кто видел отражение

Стократно свят, у кого лежит в кармане то, что

Глазами не увидеть

Мозгами не понять...

Егор Летов

Вернувшись после утомительной аудиенции в комнату, где было велено ждать его ученикам, Гельда-колдун хмуро уставился на них. От семи подмастерьев у него теперь остались только эти двое - простоватый добродушный увалень Конта, задремавший сейчас в ожидании наставника и Вентис. Ох, этот Вентис - скрытный, молчаливый, но неизменно почтительный, этот парень, что называется, себе на уме. Гельда не мог понять, почему теперь, когда его бросили все ученики, у которых была хоть искра честолюбия, Вентис по-прежнему с ним. С Контой-то все ясно - этот недотепа считает своего учителя и сейчас величайшим магом, ему и в голову не придет отказаться от ученичества у Гельды, но Вентис-то почему упорно не уходит от него, делит со своим неудачливым наставником нужду, он явно что-то задумал, но что?.. Вот и сейчас Вентис не спит, а настороженно зыркает своими непроницаемыми скрытными глазами из-под капюшона.

Гельда устало вздохнул:

- Разбуди Конту, Вентис... Вот что, ученики, я только что получил должность второго придворного мага при дворе его императорского величества, колдун всмотрелся в лица учеников - как они воспримут эту новость. Конта вскочил, явно обрадованный:

- Наконец-то, мастер, вот радость-то! Наконец-то они признали ваш талант!

Как всегда простодушен и как всегда говорит невпопад... А Вентис спокоен, хотя новость-то ого-го! Новость сногсшибательная...

- Поздравляю, мастер Гельда. Какие будут указания? - ничем его не проймешь. Молодец...

- Указания такие - сейчас отправимся на нашу старую квартиру, отдохнем, соберем вещи, а утром переедем во дворец, в отведенные нам покои. И вот что, Гельда-колдун, воровато оглянувшись на дверь, понизил голос, - считайте шаги, когда пойдем, запоминайте направление, так, чтобы я точно знал, на каком расстоянии и в какой стороне наше жилье от императорских палат. Точно! Но об этом молчок. Нас будет сопровождать охрана с факелами - глядите, чтобы они не заметили, что вы шаги считаете...

Придя домой, Гельда отправил учеников спать, а сам заперся в крохотной комнатенке, служившей ему кабинетом. Последний раз он ночует под этим убогим кровом, завтра он уснет в роскошных палатах... Но сейчас ему еще кое-что предстоит сделать. Ха! Он не стал распускать хвост перед императором, но он вовсе не такой уж неуч - он тоже кое-что знает о возможностях его толленорна. И не преминет воспользоваться своими знаниями.

Гельда-колдун поставил свой прибор на стол, быстро метнулся к двери проверил, не подсматривает ли Вентис в замочную скважину (с этого парня станется!) и приступил к ритуалу. Нетерпеливо сдернув тряпки, в которые был замотан толленорн и швырнув их в угол, он осторожно снял колпак с оконца и принялся читать заклинания. Так и есть - в колдовском окне показались парадные ворота дворца. Теперь внимательно... осторожно... по мере того, как колдун вполголоса читал заклинания, картинка менялась, изображение словно двигалось по коридорам, повинуясь магу... Вот! Вот они - двери кабинета. Еще чуть-чуть слава Гилфингу, Импратор все еще обсуждает с Гимелиусом произошедшие события:

- А я все же не могу понять, ваше императорское величество, зачем нужен при дворе этот неуч, этот бесталанный провинциал...

- А я повторяю вам, мастер Гимелиус, что вам не следует сомневаться в правильности принимаемых нами решений, - голос Императора холоден и строг.

- Ваше императорское величество, я всего лишь хотел узнать о причинах, побудивших принять это, безусловно правильное, решение.

- Ну, ладно, мастер Гимелиус, объясню подробнее. Вы сами говорили о ценности пары толленорнов, у нас же имеется только один - так?

- Да, ваше императорское величество, я говорил уже о непростительности такого обращения с величайшей ценностью, которая...

- Говорили, господин придворный маг, говорили. Но как вы собираетесь получить второй толленорн - тот что в Альде?

- Ну-у... Возможности вашего императорского величества...

- Вы хотите предложить мне идти походом на Альду, в то время как гномы грозят войной? А как отобрать амулет у этого дворянина-альдийца - тоже силой?

- Признаю, ваше императорское величество, вы как всегда правы, я не подумал обо всем этом. Покорнейше признаю вину.

- То-то же. И потом - разве не должен каждый посетитель уходить от Императора удовлетворенным? Вы согласны? Ладно, а теперь ступайте - битый час мы препираемся с вами вместо того, чтобы, наконец, дочитать это интереснейшее место из блаженного Мерка...

Оконце толленорна заслонила круглая спина в зеленой мантии Гимелиус-Изумруд, непрерывно кланяясь, пятился из кабинета. Гельда провел ладонью над толленорном - изображение пропало.

- Ну что ж, - пробормотал он вполголоса, - этого и следовало ожидать... Я им нужен для того, чтобы получить второй толленорн... По крайней мере, теперь я предупрежден...

Гельда принялся обматывать тряпками свой прибор, думая, что он заглянул в кабинет Императора точно вовремя - еще чуть-чуть и опоздал бы. Конечно, он не мог знать, что, пока он подглядывал за императором, за ним самим следили внимательные глаза - Вентис, скорчившись в неудобной позе у дырочки, проверченной им в стене, смотрел и слушал, стараясь не пропустить ни слова из заклинаний, произнесенных учителем и морщился при каждом взрыве храпа своего сотоварища Конты...

***

...Как везли бревно на семи лошадях,

Сквозь игольное ушко,

Да за три-девять червивых земель,

За снотворные туманы, за бродячие сухие леса,

За дремучие селения, за кислые слепые дожди,

За грибные водопады, за бездонные глухие поля...

Егор Летов

Передо мной расстилалась серая степь, позади - маршировали триста закованных в железные латы орков, поднимая пыль, в клубах которой терялись задние ряды... Все шло как по-писаному - я возвращаюсь домой с новой армией, состоящей из храбрых, хорошо вооруженных, а главное дисциплинированных солдат. В их верности я не сомневался - трем сотням, к тому же разбросанным по всей стране, не под силу самим осуществить переворот, а значит - они будут верны и преданы лично мне, поскольку без меня их просто-напросто перебьют добрые альдийцы, которые ненавидят орков. Все взаимосвязано.

Разумеется, отряд орков не решал всех моих проблем - в частности, не мог отстоять Альду в случае внешней агрессии со стороны других держав людей, против тяжелой рыцарской конницы мои орки не выстоят, но у меня были совершенно другие планы относительно армии Лорда Внешнего Мира.

В первый день пути я частенько с огромным удовольствием оглядывался назад - не могу передать, как вид колонны воинов в сверкающих доспехах радовал меня. Это мое войско! Мое войско! Но по мере приближения к Альде радость уступала место сосредоточенности. В сущности, поездка к оркам была для меня каникулами. А что-то ждет меня дома... Ждут новые заботы, постоянная необходимость быть внимательным, постоянное напряжение... Как же все-таки просто устроена жизнь орков - их добрые отношения между лордами и воинами, их обращение на "ты" даже к королю (должен признаться, что это мое слабое место - сколько ни учил меня Мертенк, а я никак не мог заставить себя говорить монаршее "мы", да и прочие королевские штучки в обращении - весь этот чертов этикет - никак мне не давались)...

Все чаще мои мысли возвращались к предстоящим реформам устройства альдийского государства. Пожалуй, заменить "налог крови", то есть постоянную военную службу моих благородных вассалов денежным оброком все же не удастся рыцарскую конницу никакая пехота не заменит. Насколько я понимаю, именно сила феодального дворянского конного войска и сделала людей первым среди народов мира. Меткости эльфийских стрел люди противопоставили быстроту конных атак, а телесной мощи гномов - силу рыцаря, увеличенную силой его могучего боевого коня. Так это сложилось в незапамятные времена и феодальная система, экономически обеспечившая содержание благородного сословия - профессиональных конных воинов - закрепила подобный расклад. Теперь гномы раз за разом терпят поражения в многочисленных войнах, не желая признать установившийся факт, а не любящие воевать эльфы все дальше уходят на север - в дремучие леса, где постепенно вырождаются и забывают свою древнюю культуру...

Короче говоря, пока что я без моих рыцарей не обойдусь. Даже мои тавматургические способности не могут мне тут помочь, я не представляю себе заклинание, которое могло бы остановить несущуюся галопом массу рыцарской конницы, набравшей разгон... Кстати, у меня была по этому поводу еще одна идейка - пополнить мою армию подразделением магов и то, что не под силу мне одному - возможно, удастся осуществить многим согласованно действующим колдунам - ведь в Альде практикует немало профессиональных волшебников, да и за границей можно нанять, были бы деньги. А потом, на обратном пути из похода на вампиров, я видел одного такого колдуна, по имени Коткор Нос. Нос у этого дяди был и впрямь примечательный - огромный и красный, украшенный постоянно висящей на нем каплей. К сожалению, кроме носа за ним не числилось больше почти ничего выдающегося - по своим способностям он и в подметки не годился Сарнаку, которому было куда как далеко до меня... Впрочем, он был достаточно известен в округе - а практиковал он во владениях принца Кадора - и возможно, я просто слишком предубежденно отнесся к нему. Если таких, как этот Коткор Нос, собрать вместе, поднатаскать и обучить действовать совместно - возможно, выйдет толк... Вот вернусь в Альду - и займусь этим. Но прежде предстоит новая ревизия финансовой части - ведь теперь королевская казна будет содержать еще триста орков, а еще предстоит организация пограничной службы - вместо воинов мне теперь, после окончания войны с орками, на границе нужны таможенники, а еще, а еще, а еще... У меня очень много планов - держись, Альда!

Часть 3

ПОДХОДЯЩАЯ КОМПАНИЯ

ГЛАВА 21

Король Ингви возвращался в Альду во главе колонны из трехсот орков в полном вооружении. По дороге он обсуждал с Кендагом грядущие преобразования Альдийского королевства и роль орков в этих преобразованиях. Самой первой насущной задачей было обеспечить условия для содержания наемной армии орков эта статья расходов должна была лечь тяжелым бременем на куцый бюджет страны. Правда, орки были неприхотливы - походная жизнь, перемежаемая скудным существованием в пещерах Короны Гангмара приучила этих воинов довольствоваться малым, тем не менее, задуматься об этом стоило.

Помимо этой важной, но скучной темы король с Лордом Внешнего Мира обсуждали жизнь королевства орков - как правило, Ингви спрашивал, а Кендаг отвечал, причем частенько вопросы демона приводили его в замешательство. К примеру, он никак не мог объяснить демону, почему король Анзог IV не пытается распространить свою власть на независимые племена орков, используя, если нужно, силу - благо, он является самым могущественным из лордов этого народа. Часа два они мусолили этот вопрос, пока, наконец, Ингви не сообразил, что собеседник просто не понимает его - в голове Кендага не укладывалась мысль о братоубийственной войне между орками, более того, он признался, что ему кажется диким и непонятным факт военных конфликтов между людьми. Он, дескать рассуждал об этом так и этак, но все равно не понимает, как могут люди высшая раса, образец для подражания в его понимании - убивать и калечить друг друга и при этом еще гордиться своими победами и предательствами.

- Наконец я пришел к выводу, - заявил орк, - что так устроил Ганагамар в бесконечной мудрости своей. Он перестарался - сделал людей чересчур сильными и могущественными, чтобы дать нам, своим детям, пример для подражания, так что если бы они не пускали кровь друг другу, а действовали бы сообща, как иные народы Мира - других народов не стало бы вовсе. Люди их истребили бы, а это не угодно Ганагамару, ибо он справедлив - вот он и наделил людей страстью убивать и грабить друг друга...

- "...Если бы действовали сообща..." - повторил Ингви. - Но я и спрашиваю тебя, почему Анзог не заставит иные племена действовать сообща?

Этот вопрос окончательно запутал беднягу Кендага, который был не слишком силен в подобных дискуссиях - несколько раз лорд пытался сформулировать ответ, но, запутавшись в собственных рассуждениях, замолкал. Разговор оборвался, а Ингви еще долго размышлял над словами Кендага - в рассуждениях орка многое было справедливо. Действительно, в этом Мире (а впрочем, только ли в этом?) люди подсознательно тяготели ко злу. Ингви вспомнил популярный рыцарский роман, который он прочел, изучая здешний язык. Как же он назывался? "Гвениадор и Денарелла", кажется. Вся дворянская молодежь Империи выросла на этой книге и все, без исключения, юные рыцари отождествляли себя с ее героем, отважным Гвениадором. Но стоило им достичь определенного возраста, пристегнуть шпоры и взять меч - они начинали вести себя в точности так же, как злодей Гонгал, совершенно бессознательно подражая последнему - и свято веря при этом, что следуют образцу Гвениадора. Тоже, кстати, примечательный факт - отрицательный герой в книге - тоже человек. Не орк или тролль, не гном и не эльф, наконец все они появлялись в книге, в крайнем случае, как комические персонажи - а именно человек. Только человек в этом Мире мог быть настолько злым, подлым, жестоким, жадным, чтобы олицетворять в романе все эти качества...

Все это показалось Ингви грустным, но справедливым. Что ж, это жизнь и собственно, именно эти человеческие качества своих подданных он собирался использовать, на них он хотел опереться, планируя предстоящие реформы...

На восьмой день пути (тяжеловооруженные орки двигались не так быстро, как всадники и обратный путь занял несколько больше времени, чем дорога на юг) колонна вышла к западной границе Ничейных Полей. Ингви повел своих воинов еще несколько севернее - он планировал вступить на территорию Альды в Гранлоте, во избежание недоразумений. Рыцари, владевшие пограничными землями, могли принять возвращение короля за вторжение орков - ведь Ингви отправлялся в Корону Гангмара тайно, а Валент Гранлотский должен был быть предупрежден к этому времени Сарнаком, которому, прервав свои развеселые разъезды, надлежало, согласно плану, оправиться на восток страны - встречать короля.

Теперь орки шли осторожнее, соблюдая строжайшую дисциплину и на ночь окружая свой лагерь усиленными пикетами. Несколько раз на гребне холма вдали мелькали группки конников, но никто не тревожил орков. То ли, видя во главе колонны нескольких всадников, разведчики принимали орков за людей, то ли - что более вероятно - просто боялись связываться с таким большим отрядом.

Наконец, войско вышло к границе владений маршала Альды. Здесь орки по приказу Ингви остановились. Ждать пришлось недолго - на ближайшем пологом холме показалось несколько десятков всадников, которые не приближались, но и не перестраивались в боевой порядок, видимо, они никак не могли решить - друг или враг пожаловал из Ничейных Полей.

Король кивнул Джамену:

- Съезди к ним, объяви о моем прибытии, - тот пришпорил коня и поскакал на холм...

***

Глупый мотылёк

Догорал на свечке

Жаркий уголёк,

Дымные колечки...

Егор Летов

Принц Алекиан скучал... Все опостылело ему в этом унылом Гонзоре. Надоели подобострастные рожи чиновников, надоели местные красотки, задавшиеся целью очаровать наследника престола и не дававшие принцу прохода, надоела даже охота - ну что это, скажите на милость, за развлечение, когда десятки всадников носятся взад и вперед, гоняясь не за дичью, а за герцогом, дабы не упустить малейший шанс отличиться, попасться на глаза, а благородные девицы умудряются заводить светские беседы прямо на скаку во время травли зверя... Да от их визгливого нервного хохота, которым они встречают каждое слово принца, белки падают замертво с деревьев, как заявил ему на днях Коклос. Да еще прибавил, что, дескать, если любое слово Алекиана так веселит дамочек - то ему, Алекиану, следует быть шутом, а Коклосу - герцогом, ибо при его появлении, наоборот, все почтительно замолкают. И неудивительно - стоит только кому-нибудь открыть рот в присутствии шута, как тут же в ответ летит едкая острота - вот все и боятся привлечь к себе внимание Коклоса, вот и замолкают...

Итак, принц Алекиан скучал... С тоски он часто забирался в библиотеку и листал книги, частью оставшиеся от прежних герцогов, частью привезенные с собой из Ванетинии. Особенно любил он листать трактат о военном искусстве, снабженный миниатюрами, изображающими поединки отважных рыцарей с всевозможными врагами - эльфами, гномами, троллями, орками, ну и конечно с отважными рыцарями. Принц частенько звал капитана ок-Икерна и требовал прокомментировать какое-либо место из книги, часами выспрашивая у старого вояки подробности той или иной битвы. Капитан рассказывал, постепенно увлекаясь все более - тогда из библиотеки неслись топот, хриплые военные команды и стук:

- ...А потом командую своим - назад! Ну кое-кто из волонтеров в крик дескать, рыцари не отступают, пришлось прочистить мозги одному-другому, капитан потряс воображаемой палицей.

- Как это - прочистить мозги?

- Да треснул по башке, - удар кулаком по столу, - чтоб знали, кто командует отрядом! Ну, затем и остальные послушались, отступили. Тогда я выстроил их заново на холмике позади пехоты, а вперед послал лучников. Не так много стрел в цель попадало - больно хороши гномские доспехи - но уж очень им обидно стало, гномам то есть, что они стоят и не могут ответить на удар. Ломанули гномы из ущелья, да так быстро - вы, принц, не поверите - мгновенно добежали и пехоту нашу смяли тут же, да я как раз рыцарям скомандовал дескать, теперь пора! И мы в копья их. А они, пока пехоту крошили - потеряли строй, так что нашей кавалерии куда как сподручно стало их рубить - погнали мы их, ох и погнали же!...

Капитан мечтательно зажмурился, вспоминая перипетии той давней схватки:

- Эх и славное вышло тогда дело!..

Тут за сэром Брудо явился его оруженосец - капитана звали по какому-то делу. Оставшись один в библиотеке, принц задумался. Как жаль, что он не был тогда достаточно взрослым и не смог принять участие в походе. А как бы он лихо рубил этих гномов - Алекиан замечтался, представляя себе, как он, а не капитан Брудо, летит на горячем скакуне впереди своих рыцарей, как бьет мечом этих карликов - у всех гномов в его мечтах была хитрая рожа Коклоса - и наконец, оставшиеся в живых дружно валятся на колени и просят пощады. А затем! Затем побежденные гномы выносят из своих пещер груды золота и сваливают к его ногам, но он непреклонен, он топает ногой и требует - и тогда мерзкие гномы, трепеща, выводят из подземелий плененных ими девиц... Из мира грез принца вывел какой-то шум, доносящийся со двора. Алекиан подошел к окну и осторожно выглянул - так и есть! Пожаловал сэр Менгрон, отец трех дочерей-невест. Ну все - теперь пригласит на охоту (знаем мы вашу охоту - дичью станет принц, а охотниками - дочки Менгрона) или на пир... Вот она, суровая действительность...

***

Достигнув вершины холма, Джамен принялся что-то объяснять стоявшим там всадникам, то и дело взмахивая рукой в сторону отряда орков. Подождав несколько минут, Ингви сказал:

- Кендаг, я думаю, мы можем потихоньку двигаться вперед - пока дойдем, они как раз разберутся что к чему.

- А может, подождать и изготовиться к бою - на всякий случай? Кто знает, что случилось в Альде за время твоего отсутствия, а от людей можно всего ожидать...

- Не надо волноваться, я уверен, что все в порядке, - ответил демон, в то же время вынимая из седельной сумки янтарный шарик, несомненно заряженный каким-нибудь смертоносным заклинанием - давай, командуй начать движение.

Колонна двинулась, но по металлическому лязганью за спиной Ингви понял, что орки опускают забрала шлемов и проверяют, легко ли мечи выходят из ножен. Тем временем всадники на холме пришли в движение - несколько из них пришпорили коней и начали спускаться навстречу отряду орков, остальные съехались в кучу (до этого они держали развернутый строй, готовясь, видимо, в случае чего быстро перестроиться к атаке). Когда голова колонны и встречавшие ее всадники сблизились, Ингви узнал в едущих навстречу Сарнака, Валента и еще троих своих вассалов - владельцев близлежащих земель.

- С возвращением, ваше величество! - воскликнул, подъехав поближе Валент, широко улыбаясь, - а я думал - что за войско идет Ничейными полями, соседей созвал на случай чего, да вот Сарнак вчера приехал - рассказал. Только не пойму я - что ваше величество в Ничейных Полях...

Тут только маршал, очевидно, разглядел, что за воины идут за Ингви.

- Да это орки... - тихо протянул он, - Здорово, Кендаг!

- Да, это орки. Я нанял их на службу, сэр маршал. А Кендаг, вернее, лорд Кендаг - их командир.

- Но ваше величество, вы могли бы посоветоваться с маршалом вашего войска, прежде чем принять на службу такой отряд, - надулся рыцарь.

- Сэр Валент, это - не воинский отряд, а скорее стража, с помощью которой, надеюсь, наконец-то наведу порядок в стране, а то разбойники распоясались совершенно, - это объяснение было придумано королем заранее и согласовано с Кендагом.

- Ну, если так - другое дело, - великодушно согласился Валент, - так что прошу ваше величество быть сегодня гостем в моем скромном замке, и тебя, лорд, и твоих... гм, воинов... всех приглашаю!

Такая щедрость была верхом проявления гостеприимства и должна была влететь в копеечку рыцарю из Гранлота, но он, как маршал и дворянин, не мог поступить иначе.

- Благодарю от своего имени и от имени моих воинов, сэр Валент, улыбнулся Ингви, - честно говоря, я очень рад вновь вас видеть. А ты, Сарнак...

Взглянув на своего приятеля, Ингви осекся - придворный маг выглядел жутко - бледный, ссутулившийся в седле, он обеими руками вцепился в поводья и вроде, боялся упасть с коня.

- Да что это с тобой?

- Э-э-э... я... - Сарнак, казалось, с трудом ворочал языком.

- Да маленько перебрал он, - объяснил за мага Валент, - как угощали его добрые хозяева на Празднике урожая, так по сю пору остановиться не может. Ничего, оклемается. Так что прошу ваше величество в Гранлот...

Король в сопровождении встречавших его рыцарей и Кендага последовали за Валентом, который по дороге дал распоряжения своим оруженосцам вести орков к деревне, помочь им расположиться для отдыха и снабдить всем необходимым. Впрочем, часть этих распоряжений была отдана шепотом - видимо, Валент велел своим воинам присматривать за гостями на всякий случай.

Вскоре впереди показался Гранлот - деревянный замок, окруженный частоколом и рвом, выстроенный на невысоком пригорке, у подножия пригорка - деревушка, несколько десятков крестьянских домов, часовня, амбары... Дальше, за деревней, виднелась речка. Перед въездом в деревню колонна разделилась - Валент повел дворян в замок, а его оруженосцы указали оркам расположится на широком ровном лугу у реки - там было обычное место сбора воинов, готовящихся отправляться в Ничейные Поля.

По дороге Ингви пытался расспросить Сарнака, но тот был настолько не в форме, что почти не мог говорить. Во дворе замка его встретили и помогли слезть с коня двое, судя по всему, молодых пареньков, одетых в неудобные мантии с низко надвинутыми капюшонами, под которыми невозможно было разглядеть их лиц.

- М... м... м-мои уч-ченики, - махнул в их сторону Сарнак, с трудом выговаривая слова, - эт... эт-ти фермер-ры... возьми, дескать в уч-ченики... спо... спо... спос-собный, дескать, пар... нишка - ну я и взял! И втор-рого взял...

Это напомнило королю о его плане навербовать на службу отряд колдунов.

- Вот что, господин придворный маг, - ответил Ингви Сарнаку, с улыбкой выслушав его монолог, - пить тебе запрещаю. Отдыхай, приходи в себя - нам предстоит очень много дел. Помогите-ка ему, молодцы, добраться до кровати... Ведите нас, сэр Валент!

ГЛАВА 22

Вернувшись в Альду, я тут же потребовал к себе канцлера для доклада и, прервав его многословные приветствия (тем более торжественные, что Мертенк уже знал о том, что скоро получит одну из деревень, ранее принадлежавших вампирам и пытался выразить свою признательность всеми доступными его пониманию способами), потребовал доложить, что происходило за время моего отсутствия и не было ли случаев явки с повинной разбойников с Северной стороны - до назначенного мною крайнего срока оставалось всего лишь несколько дней. Разумеется, таковых случаев не было, дела в королевстве шли ни шатко, ни валко, все было, по словам Мертенка, в порядке - и я отправился в свои покои отдохнуть с дороги.

Как ни странно, вернуться сюда после долгого перерыва было приятно. По своей прошлой жизни я был домоседом и теперь, оказалось, сам не заметил, как привязался к новому дому... Вот только какой-то странный неприятный запах... Откуда бы это? Я принялся осматриваться и принюхиваться. Все было вроде как в том же виде, в каком я оставил свои покои, отправляясь на Праздник сбора урожая - окна с новыми рамами, вставленными недавно по моему приказу (вы не представляете, какие сквозняки гуляли по королевскому дворцу), ковры, мебель... Осталось только проверить те потайные хода, что я обнаружил в день своего появления в Мире - две дверцы и люк. В первые же дни своего правления я выяснил, что это за штуки - один из них оказался фальшивым. За дверцей была кирпичная кладка - не знаю, кто и зачем так это устроил, но как я не искал в стене какой-нибудь секрет - ничего не нашел. Люк в полу вел прямиком в тюремные подвалы. Как я узнал, секретный ход из королевской опочивальни в подземелье провели по приказу Гюголана II, короля, правившего Альдой около ста двадцати лет назад - садиста и мерзавца, который любил иногда вечерком заглянуть в тюрьму под Альхеллой и допросить с пристрастием кого-нибудь из узников на сон грядущий - для его удобства и была проведена секретная лесенка. Этот монарх довел своими жестокостями подданных до того, что, когда его собственный племянник поднял мятеж - никто не вступился за законного монарха... Самым интересным оказался подземный ход за последней дверцей - о нем никто ничего не знал, а шел он ни много, ни мало на восемьсот метров к северу от дворца и заканчивался люком на одном из многочисленных пустырей в пресловутой Северной стороне. Как только у меня дошли до этого руки, я надежно запер двери на засовы, собственноручно внеся кое-какие усовершенствования в их конструкцию - при помощи янтаря и магии, разумеется, а отправляясь в свое путешествие, я несколько модифицировал охранные чары, сделав защиту активной. Очень активной! Когда я теперь открыл последнюю дверцу - из-за нее-то и шел странный запах - прямо на меня свалился его источник. Я едва не заорал, когда до меня дошло, что это человек, которого сразило мое заклинание, в тот момент, когда он, скрючившись в низкой потайной галерее, пытался открыть дверь и прикоснулся к засову... Так он там и остался - и в той же позе... Покойник пролежал, вернее, простоял, опершись на дверь, не менее недели, и изрядно попахивал. Я опрометью кинулся открывать окна, затем наколдовал легкий ветерок, чтобы очистить воздух и вызвал канцлера.

Мертенк был удивлен не менее меня. Он пояснил, что за время моего отсутствия мои покои не убирались, никто туда не входил, а что касается запаха - так чем только не пахнет в Альхелле, тем более из спальни демона... Осмотрев рваную одежонку покойного, мы оба сошлись на том, что это один из городских воришек, каким-то образом узнавший о подземном ходе и решивший нанести визит в королевские покои, пока хозяин отсутствует. Это еще раз напомнило мне о моем обещании бандитам казнить их всех - до назначенного срока оставалось пять дней... Я велел меня сегодня не беспокоить, а завтра вызвать ко мне главных цеховых мастеров для беседы.

На следующий день все городское начальство явилось поздравить меня с возвращением, даже епископ. Несмотря на то, что явился я в Альду без орков, оставив их в нескольких часах пути от города - все уже откуда-то знали о моем визите в Черную Скалу, причем с массой подробностей. Такая уж вещь слухи и сплетни - они распространяются мгновенно. Поэтому я не стал тянуть и сразу взял быка за рога - во-первых, потребовал у моих преданных горожан денежную ссуду - деньги мне были нужны поначалу на содержание войска наемников (в дальнейшем, я полагал, войско будет кормить себя само), во-вторых, объявил о скором выходе нескольких новых указов, в-третьих, потребовал у них списки их мастеров и подмастерьев со всеми членами семей, проживающими с ними. Вообще-то, это, последнее, противоречило обычаям, но мой напористый тон и уверенность так их ошеломили, что они тут же согласились. Что касается денежного займа - то как раз это было привычно, прежние короли постоянно вымогали у горожан всевозможные займы, подарки, подношения, а просил я совсем немного. Под конец, чтобы подсластить пилюлю, я сообщил, что у меня имеются планы перестройки некоторых районов города и я намерен завалить цеха заказами, что сулит им прибыль. Кроме того, я почтительнейшим тоном попросил у епископа благословить мои начинания и помолиться за их успех - старичок так расчувствовался, что тут же посулил полное содействие и даже - о чудо! - еще денежный заем - в дополнение к деньгам, что предоставят мне братства мастеров. В общем, все шло как надо.

***

Как-то утром на рассвете

Поезд рельсы потеряет

Вспыхнет зарево в колодце

Хрустнет веточка в овраге

Порвутся штаны от широкой походки

Не понадобятся больше припасенные харчи...

Егор Летов

Пять дней спустя, по истечении даты, назначенной осужденным преступникам как крайний срок для явки с повинной, в широко распахнутые городские ворота потоком полились конные и пешие воины. Явились орки, дожидавшиеся этого дня во временном лагере, в столицу были вызваны все рыцари (каждому было предписано явиться с четырьмя конными оруженосцами). К вечеру все собрались. Дворяне остановились на ночлег частью в своих городских домах (у кого таковые имелись), частью - во дворце, орки заночевали прямо на рыночной площади. Решительный момент приближался. За час до рассвета орки-сержанты начали будить своих солдат. Наскоро позавтракав всухомятку, воины выстроились на площади. Из Альхеллы к ним вышел Ингви, сопровождаемый Кендагом, Сарнаком (иссиня-бледным, осунувшимся, но трезвым), вооруженными слугами, в руках у которых были списки горожан, составленные на основе поданных цехами документов. Никаких речей не произносилось, не было ни знамен, ни торжественных маршей - вся сцена носила деловой, будничный характер. Отряды орков потянулись с площади, некоторые в сопровождении слуг со списками - занимать боевые посты. Площадь быстро пустела.

Несколько дворцовых слуг были отправлены объезжать улицы "благонадежных" жилых кварталов, выкрикивая приказ короля - никому не выходить из домов, ослушники будут арестованы.

С рассветом отряды орков начали оцеплять печально знаменитую Северную сторону. Семьдесят воинов с луками рассыпались по городской крепостной стене помешать осужденным удрать из города, если попытаются. Тридцать орков небольшими группами патрулировали "мирные" улицы, сопровождаемые грамотными слугами со списками - им надлежало всех прохожих останавливать, проверять, имеющихся в списках - загонять по домам, прочих - без грубости, но решительно - задерживать. Остальные отрядами по двадцать-тридцать воинов должны были методично прочесывать улицу за улицей, дом за домом. Наемники получили приказ - без лишней жестокости арестовывать всех, кто окажется на Северной стороне и передавать королевским слугам и вооруженным ополченцам, которые должны были присоединиться к ним чуть позже, но при малейшем сопротивлении - убивать без пощады.

Как только площадь опустела после ухода орков - ее начали заполнять рыцари и латники. Дождавшись когда все собрались, король обратился к ним:

- Сейчас мои наемники начнут осуществлять королевское правосудие. Два месяца назад я пообещал избавить Альду от мусора - пришло время.

В соборе зазвонили колокола - король прислушался, затем, когда звон стих, продолжил:

- Вас, господа, я пригласил для того, чтобы вы поприсутствовали при этом любопытном событии. Надеюсь, вам будет интересно, а кое-кому, - тут демон пристально уставился в глаза принцу Кадор-Манонгу, - это, наверное, покажется весьма поучительным. От вас ничего пока не требуется - мои наемники справятся сами. Но на всякий случай - будьте наготове... Ну, кажется, началось...

До дворян донесся отдаленный шум, крики, грохот. Принц Кадор-Манонг поежился в своих доспехах.

***

...На любое моё движение

Ваша реакция предусмотрена

В лучшем случае - равнодушие

В худшем случае - патология...

Егор Летов

Когда зазвонили колокола, орки пошли в атаку. Они бегом пересекли пустошь, отделявшую "мирные" кварталы от Северной стороны и ворвались в дома, где ютились знаменитые альдийские разбойники. Те совершенно не ожидали ничего подобного. Разумеется, они знали, что король ввел в столицу войска, помнили о его обещании казнить всех, но никто из них не думал, что исполнение приговора начнется прямо с рассветом, да еще так решительно - разбойники спали, что называется, сном праведников...

Орки вышибали двери, срывали ставни, лезли на чердаки и в подвалы, хватали сонных людей, вязали руки и волокли на улицы. Там их строили попарно и накинув на шеи петли, гнали на площадь, где арестованных принимали слуги с цеховыми списками... Если кто-то артачился - получал удар рукояткой секиры или ножнами, несколько человек встретили орков с оружием в руках - их перебили. С ходу заняв несколько десятков домов, орки приостановили наступление, тем более, что шум поднял на ноги всю Северную сторону, сопротивление стало усиливаться. Тщательно обыскав захваченные дома и выведя всех, кого нашли, наемники осторожно двинулись дальше, за ними пошли специально отобранные накануне наиболее крепкие горожане с молотами, кирками и ломами - разрушать опустевшие строения. Много сил им тратить не пришлось - хлипкие обветшалые постройки рушились от первых ударов...

Тем временем орки продвигались все дальше. Они старались не рисковать, сопротивлявшихся расстреливали из луков издали, но и у них появились раненные, некоторые - довольно тяжело. Кое-кто из наиболее смекалистых (или наиболее трусливых) оборванцев уже понял, что отбиться не удастся и бросился к городской крепостной стене в надежде удрать из Альды - их отогнали стрелами. В некоторых домах наиболее крепкой постройки засели сплоченные банды, действовавшие более организованно - они забаррикрдировали двери и пытались сами отстреливаться из луков. Эти дома орки не пытались штурмовать - их обошли стороной, а затем, когда были разрушены все постройки вокруг - подожгли. Несколько десятков пленных развязали, всучили им ведра и бадьи и заставили поливать водой груды мусора и руины вокруг пылавших бандитских оплотов - все было предусмотрено заранее. Наконец и последние защитники Северной стороны сложили оружие - вся операция заняла не более шести часов.

Те, кто отбивался до последнего, думали, что их тут же казнят - но нет, с ними обошлись так же, как и с прочими - связали и погнали к Альхелле...

На площади пленников встречали вооруженные городские ополченцы, заставляли садиться на землю ровными рядами - для удобства подсчетов. В отличие от орков, добрые бюргеры не церемонились - за дело и без дела связанных людей избивали, пинали лежащих - горожане отводили душу, мстя побежденным разбойникам за годы страха, в котором жил весь город... Ингви со своей свитой держался поближе к "фронту" - там его и нашел запыхавшийся епископ.

- Ваше величество, я умоляю вас вмешаться... ведь это люди... - тяжело дыша, проговорил старик. - Нельзя так с людьми...

- Что случилось? Мои орки, кажется, достаточно сдержаны, без дела никого не обижают. А в остальном... Ведь это - как война.

- Нет, не орки... - епископ никак не мог подобрать нужных слов. - Там, на площади...

- На площадь! - приказал Ингви соповождавшим его всадникам и тронув шпорами своего Уголька, поскакал к Альхелле. Епископ, все еще тяжело дыша, смотрел ему вслед, затем медленно побрел за королем...

На площади перед дворцом внимание Ингви сразу привлекла следующая сцена мордастый детина в одежде подмастерья избивал дубинкой сидящего на земле связанного воришку, в котором король с удивлением узнал того самого оборванца, которого поймал во время праздника. Прочие горожане и несколько конных латников, подъехавших поближе, подбадривали детину и посмеивались, видимо, находя сцену забавной.

Ингви тут же направился туда. При его приближении все остановились, король кивнул одному из зрителей:

- А ну-ка, развяжи этого... Да-да, развязывай ему руки! А теперь отдай ему свою дубинку. Эй, вы, все! Освободите место. Ну, храбрец, покажи - на что ты способен, - обратился демон к мордастому, - мне как раз скоро понадобятся несколько крепких отважных парней, вроде тебя. Сейчас поглядим, какой ты боец.

Освобожденный оборванец осторожно поднялся, размял руки и недоверчиво взял протянутую ему дубинку. Все зрители тут же расступились, оставив в центре пустого круга лишь подмастерья с палкой - тот растерянно озирался по сторонам, не зная, что ему делать. Зато его противник знал это точно, намереваясь, видимо, отвести напоследок душу. Он весь подобрался, поплевал на ладони, перехватил поудобнее оружие и двинулся к своему обидчику, характерно раскачиваясь на каждом шагу - видно было, что биться на дубинках ему уже приходилось.

Бой продолжался недолго - вскоре мордастый был сбит с ног, его оружие полетело в сторону, оборванец тут же навис над ним, одной рукой схватив за ворот, а другой принялся лупить бедолагу дубинкой, быстро входя в раж. Дав ему нанести несколько ударов, Ингви прикрикнул:

- А ну, престань! Хватит, я сказал!

Несколько орков сейчас же подняли луки, наведя их на разбойника - тот сразу прекратил избивать противника и опустил руку с дубинкой.

- Отдай дубинку. А вы свяжите его опять, да без грубостей! Я думаю, что все поняли? Объяснять не нужно?

Король строго посмотрел на собравшихся на площади людей - многие выглядели удивленными. Стало тихо, только всхлипывал и сморкался побитый подмастерье, вытирая разбитый нос... "Черта с два они поняли" - подумал он, а в слух объявил:

- Я здесь король! И я здесь творю правосудие - ясно? Я один осуждаю и караю. Кто посмеет нарушить приказ - будет наказан. Кто бьет беззащитного будет бит сам. Привыкайте к новым порядкам, добрые люди, - последнюю фразу демон тихо процедил сквозь зубы, но услышали его многие...

ГЛАВА 23

...Всё как у людей...

Резвые колеса, новые декреты,

Прочные постройки, братские могилы.

Всё как у людей

В стоптанных ботинках...

Егор Летов

Вот и еще одна победа, оставляющая пустоту в душе... Я медленно ехал по разоренной Северной стороне. Уголек осторожно ступал, пробираясь между кучами мусора, руинами, грудами тлеющего тряпья, как-то брезгливо, как мне показалось, обходя препятствия. Свита держалась позади, по-видимому опасаясь помешать моим мрачным размышлениям.

Странное дело - мне сопутствует успех, одна удача сменяет другую, но удовлетворения все это не приносит, нет... Сначала - вампиры. Да, конечно, это были разбойники, похищавшие и угнетавшие людей, но когда я побродил по их замку... не знаю, как и описать это... я увидел обжитое гнездо, где жила семья незаурядных, судя по всему, людей, а я разорил это гнездо, я своей рукой убил главу этой семьи... Неправильно как-то все получилось, как-то не так... А Корона Гангмара... Мне теперь придется пересмотреть свою теорию происхождения магии - ведь я воочию убедился, что мана не просто существует на этой планете изначально - я, по-видимому, побывал в эпицентре магической субстанции Мира, у ее истока, так сказать. Похоже, что источником и средоточием магии является божество, которое я видел. А тогда выходит, что на Земле магия умерла, как только наш бог - или боги - перестал источать ману (неважно по какой причине: болезнь, смерть, отсутствие, если, конечно, все это применимо к божественным существам) - или, может, вы найдете лучшее объяснение? Я не нашел... Когда я думаю об этом, то ощущаю, что стою на краю бездны и пытаюсь заглянуть вниз. Бездна - без дна...

И вот сейчас... Разгром разбойников прошел, как говорится, без сучка, без задоринки. Но все же - я видел, как орки с присущей им педантичной аккуратностью сложили на расчищенной площадке более сотни трупов. Там были женщины и старики. Слабым утешением служило лишь то, что женщин и стариков там было очень мало... И, слава богу, не было детей... Операция была спланирована очень хорошо - потери обеих сторон минимальны, но все же...Нет, лучше не думать об этом - ведь я же предлагал им сдаться добровольно! Ведь предлагал!.. Черт, мне и впрямь лучше сейчас не думать об этом - впереди много дел.

Вокруг тем временем кипела работа - горожане растаскивали обломки разрушенных ими домов, орки, похожие на трудолюбивых муравьев, сновали повсюду, тщательно сортируя и складывая в аккуратные поленицы строительный мусор. Они, живя в пещерах, привыкли экономно и бережно относиться к изделиям из металла и дерева - весь оставшийся от разоренных построек хлам должен был казаться им несметным богатством. Кстати, о богатстве - добыча в этот раз несказанно превысила мои ожидания. Орки со своей обычной аккуратностью и честностью собрали из обнаруженных разбойничьих тайников и принесли мне целые кучи золота и серебра - все что накопили многие поколения разбойников трудом неправедным. Ну, ладно!.. Мне лучше бы оставить свои мрачные размышления и обратить, так сказать, взор на сей презренный металл. Как-то в этот раз я совершенно не думал о возможных трофеях (что делать - субъективность мышления, видя рваное тряпье, в которое вечно рядились воришки, я подсознательно считал их такими же бедными, как и их одеяния), тем не менее, добыча - вот она!

Я оглянулся на свою свиту - лица всех моих соратников выражали ожидание и скуку. Конечно, для них сегодняшнее событие - недостойная их благородства полицейская операция, окончания которой они ждут с нетерпением, но я-то мыслил совершенно иначе - для меня это - веха, если хотите, ознаменование нового этапа правления. Ладно, господа, не буду вас дольше мурыжить...

- Господа, на этом полагаю все законченным, - лица моих спутников вмиг просветлели, - теперь мы вернемся в Альхеллу, где соберется Большой совет королевства. - Я заранее созвал делегатов.

Этих моих слов все ждали с нетерпением - Большой совет, конечно, не развлечение, но событие редкое, значительное и безусловно интересное. Это что-то вроде парламента или Генеральных Штатов - на Большой совет собирались представители всех слоев, каст, классов и сословий: главы дворянских семейств Альды, старшины городских цехов, выборные представители свободных крестьян юго-запада королевства, священники...

При прежнем короле ничего подобного не проводилось, да и вообще - Большой совет Альды собирался только по самым исключительным поводам - объявление войны (и то, не каждой, а только с самым грозным противником, грозящим существованию страны), заключение мира, назначение опекуна при несовершеннолетнем монархе (опять-таки не всегда), явление божества, наконец. Кстати, после смерти Манонга III Большой совет не собирали - решение вызвать демона было принято "автоматически", в силу старого закона...

Итак, представители народа Альды сегодня собрались в Альхелле. Что ж, я приготовил им немало сюрпризов - союз с орками, целая куча новых законов, в том числе и кое-что неслыханное в здешних краях - поглядим, как примут мои подданные все это, поглядим... На всякий случай, сотня орков получила приказ прекратить работу на пепелище, отдохнуть, привести себя в порядок и быть наготове к началу совета, заняв позиции в покоях дворца, примыкающих к тронному залу. Поглядим...

***

Большой совет Альды был созван в тронном зале. Все собравшиеся представители сословий королевства вполголоса обсуждали события первой половины дня - что ни говори, неслыханные дела совершались сегодня. Дворяне больше молчали, за исключением принца Кадор-Манонга - тот явно нервничал и то принимался шутить со своими вассалами, нарочито-громко смеясь при этом, то заводил какие-то смутные беседы с другими дворянами, суть этих бесед сводилась к одному - неизвестно, дескать, что еще выкинет демон, он непредсказуем и опасен. Рыцари недовольно морщились, пытались отделаться от назойливого собеседника, но никто не спорил. Наконец, распахнулись массивные, украшенные резьбой, двери в дальнем конце зала, сэр Мертенк трижды ударил жезлом об пол и объявил:

- Его величество Ингви, король Альды!

Король быстро вошел в зал и направился к трону, все почтительно замерли, в наступившей тишине были слышны лишь легкие шаги демона. Он поднялся по ступеням к трону, сел и сказал:

- Приветствую вас, благородные господа, и вас, святые отцы, и вас, добрые люди. Прошу садиться.

Все присутствующие заняли свои места - дворяне и священники по одну сторону, крестьяне и ремесленники - по другую.

- Итак, люди Альды, я созвал вас потому, что в результате задуманных мною реформ жизнь королевства изменится настолько, что это требует обсуждения на Большом совете. - Король сделал паузу, затем продолжил. - Первое. Мною заключен мир с орками, длившаяся сотни лет война окончена. Более того, с орками заключен союз, многие из вас видели воинов-орков, принятых мною на службу. Думаю, что полезно будет огласить содержание мирного договора Лорд-хранитель королевства, прошу вас...

Сэр Мертенк не спеша встал, развернул пергамент и монотонным голосом принялся читать текст договора. Перед началом совета король попросил его читать помедленнее, сказав, что из своего опыта проведения собраний знает такое начало полезно, оно настраивает всех на скучновато-деловой лад, отбивает охоту спорить и внушает почтение к президиуму (что такое или кто такой этот президиум - демон не объяснил).

Как только канцлер дочитал, король тут же заговорил снова:

- Если у кого возникли вопросы - зададите потом. Теперь второе - предстоит решить судьбу арестованных разбойников. Вы слышали, чем мне предстоит расплатиться за службу орков - так вот, думаю, что арестованные на Северной стороне дамы отправятся скоро на юг... Вернее, на юго-восток - к Черной Скале.

Такое предложение не вызвало протеста ни у кого - все были согласны, поскольку это решало сразу несколько щекотливых вопросов. Один лишь епископ что-то промямлил о милосердии.

- Ваше священство, - спросил его Ингви, - ваши слова превосходны, но в таком случае - кто отправится к оркам? И кто станет кормить арестанток? Если уж вы так исполнены милосердия - возьмите на себя заботу о стариках и калеках с Северной стороны, приютите их в храмах и монастырях, пусть замаливают грехи. Мужчин продадим в Энмар - я обещал их казнить, но полагаю, участь галерных рабов на энмарских кораблях тоже сойдет... А насчет предстоящей жизни женщин среди орков... Я предлагаю вам, ваше священство, отправиться вместе с обозом в Черную Скалу и своими глазами убедиться, какая участь ждет их. Хотите верьте, хотите - нет, но они - эти женщины, о судьбе которых вы скорбите - скоро станут первыми дамами тамошнего королевства. И будут жить в почете и роскоши. Хотя, конечно, роскошь в подземельях орков - понятие относительное...

Пораженный таким оборотом дела, епископ сел на место, ничего не ответив. Король обвел глазами собрание - все молчали - и продолжил:

- Поскольку никто больше не возражает, полагаю так - Большой совет одобрил мое решение. Теперь третье - новые ордонансы, которые, как я уже говорил, изменят жизнь Альды. Сэр Мертенк...

Вновь поднялся канцлер с пергаментом в руке, по мере того, как он читал стоявший за его спиной слуга подавал ему очередной документ... Нововведений и впрямь было немало. Канцлер читал и читал, король обводил глазами зал, вглядываясь в лица подданных. Ингви выглядел довольным - он заметил, что собравшиеся мало что понимают из прочитанного и это его вполне устраивало.

Первый указ касался заграничных купцов - теперь им предстояло платить за вывоз товаров из королевства. Это, разумеется, относилось к энмарцам, имевшим право беспошлинной торговли в Альде. С этим правом Ингви не мог поделать ничего, поэтому он решил прижать купцов в другом - ведь из Энмара не было иного пути к центральным областям Империи, кроме как через Альду. Собственно, нищая Альда не интересовала энмарцев как рынок сбыта - большинство товаров шло транзитом в Гонзор и далее - в Ванетинию, теперь же негоциантам придется за это платить... Ингви заметил, что несколько горожан принялись шепотом обсуждать услышанное, отчаянно жестикулируя - эти-то сразу уловили, в чем суть. Дворяне же скучали...

Следующий указ касался колдунов, практикующих в Альде - теперь им предстояло зарегистрироваться в королевской канцелярии в течении двух месяцев (почему-то Ингви питал странную слабость именно к этому сроку) и получить патент с королевской печатью - демон хотел поставить под контроль все волшебные силы Альды. Оглашение этого указа вызвало некоторое оживление, но в целом его приняли спокойно, тем более, что на совете не присутствовал ни один маг, за исключением Сарнака...

Третий ордонанс объявлял о королевской монополии на янтарь - всем жителям Альды запрещалось иметь изделия с этим камнем, их было приказано сдать в казну - за соответствующее вознаграждение, разумеется. Это уже совершенно озадачило всех - никто из присутствующих не мог понять смысла этого распоряжения. Впрочем, не впервые демон ставил в тупик своих подданных. Вслед за этими было оглашено еще несколько ордонансов, содержащих совершенно незначительные распоряжения, касающиеся внутренней жизни страны и столицы в особенности. Они были приняты со спокойствием и верноподданническим рвением, разве что горожане слегка повозмущались тем, что у них отняли право и почетную обязанность нести стражу у Северных и Южных ворот (теперь эти посты предстояло занять наемникам-оркам), в то же время членам цеховых братств вменялись в обязанность регулярные упражнения с оружием. Но и тут альдийцы спорили, в основном, для приличия - они уже давно поняли, что это неизбежно, дело уже давно шло к этому.

Наконец, король остановил вяло споривших городских старшин, просто сказав, что этот вопрос решен. Затем он предложил всем главным мастерам явиться завтра в канцелярию и ознакомиться с планами перестройки Северной стороны - их ждет немало заказов. Крестьянским представителям также было предложено ознакомится в канцелярии со списком продуктов, которые казна готова у них купить - скоро начнет формироваться первый обоз в Черную Скалу. Эти приятные известия успокоили всех. К тому же король заявил, что в течение трех дней возвратит взятые взаймы у цехов суммы...

- И еще одно, - заявил под конец король довольным и умиротворенным подданным, - предстоит решить, какому наказанию подвергнуть воинов, что бежали два месяца назад с поля боя.

Воцарилась тишина. Многие рыцари загрустили.

- Ладно, - вновь заговорил Ингви, - на первый раз я не стану никого наказывать. Однако, сеньоры, это должно стать вам уроком - помните, что вы должны мне отныне одну атаку, которая покажется вам безнадежной. Не исключено, что это не понадобится, но возможно, когда-нибудь я потребую это у вас клянетесь ли вы пойти за мной на врага, как бы страшен он ни был?

- Клянемся, - в один голос выдохнули дворяне.

- Я верю вам. Но на всякий случай скажу - сегодня все видели, что я умею карать и быть беспощадным. И хватит об этом.

После этого на несколько минут воцарилась тишина, затем поднялся канцлер, обвел всех строгим взглядом и сказал:

- Большой совет окончен. Слава королю!

- Слава королю! - воскликнули десятки делегатов, поднявшись с мест.

***

Что ни говори, король Ингви мог быть доволен тем, как прошел Большой совет - он вынудил представителей сословий королевства одобрить свои указы, а заодно и вырвал у дворян обещание пойти за ним на любого врага... Впрочем, доволен был не только демон - горожане расходились из Альхеллы в совершенно радужном настроении, предвкушая многочисленные заказы своим цехам и строя планы, как бы им вырвать из рук энмарцев торговлю кое-какими товарами, которые теперь станет невыгодно ввозить в Альду. Что касается крестьян-фермеров - то они также уже подсчитывали грядущие барыши, ведь король пообещал скупить у них все излишки урожая. Альдийские рыцари, конечно, были смущены, но и они считали, что отделались легко - ведь их бегство от замка вампиров заслуживало самого тяжкого наказания. Нет большей вины для вассала-воина, чем бросить сеньора в бою. Что же касается данного ими обещания - когда-то еще придется его сдержать, да и придется ли вообще - война-то окончена. К тому же многие опасались, что теперь, после заключения мира с орками, им придется взамен воинской службы, ненужной теперь, платить королю налоги, как это было заведено в иных странах - так нет, об этом и речи не было. Что ни говори, а их нынешний король - славный малый. Конечно, у него немало странностей - но ведь он демон все-таки, да и у кого нет своих причуд, а?..

Таким образом, демон сумел угодить всем, обделав попутно свои дела.

Недовольные объявились на следующий день - энмарские купцы, узнав о новом налоге, явились требовать аудиенции. Ингви принял их тут же. Энмарцы явились в тронный зал, пылая праведным гневом:

- Какой такой налог на вывоз товаров? Ведь мы сами их и ввезли! Это же транзит! - вопил один.

- И у нас договор с Альдой о беспошлинном ввозе и торговле! - вторил ему другой.

Демон слушал их, не перебивая. Наконец, когда купцы выдохлись и замолкли, он ответил:

- У вас договор с Альдой о беспошлинном ввозе и торговле? Прекрасно ввозите и торгуйте, но за вывоз - извольте платить, почтенные.

- Да мы... - задохнулся от возмущения самый дородный из энмарцев, - да мы... да мы все откажемся иметь с вами, альдийцами, дела! Не купим больше у вас ни зернышка, не привезем ни нитки!

- Сами же первые в убытке останетесь, - невозмутимо ответил король, - не повезете товар в Альду - значит, не повезете больше никуда вообще. Другого пути из Энмара-то в Ванетинию нет! Так что не пугайте. А если мне донесут, что моим подданным какие-либо неприятности в Энмаре чинят, скажем, отказываются покупать наше зерно или, скажем, цены сбивают - так я могу вовсе этот путь для вас закрыть - поглядим, кто кого переупрямит.

Все еще не остывшие, красные от гнева купцы покинули Альхеллу, переговариваясь между собой:

- Этот демон - он все точно рассчитал... Хитер, как... как демон!..

- Да, в нашем деле он понимает. Только что делать будем?

- А что мы можем - будем платить... цены, конечно, придется поднять, чтобы убытки покрыть...

Когда дверь за купцами закрылась, Ингви наконец позволил себе улыбнуться все шло по плану.

ГЛАВА 24

А перестройка всё идёт и идёт по плану

И вся грязь превратилась в серый лед

Егор Летов

По всей Альде закипела бурная деятельность. Под присмотром охранников-орков команды заключенных разбирали груды мусора, рыли ямы под фундаменты новых каменных зданий - хранилищ, складов, казарм и прочего. План предстоящей застройки Северной стороны разработал лично сам король, наметив возвести на освобожденной территории то, чего, по его мнению, не хватало в столице. Удивив всех, он даже задумал построить среди прочего небольшую часовенку, отведя ей место на каком-то ничем не примечательном пустыре. Вопросы вызвало также наличие в планах довольно большого количества жилых домов - добротных каменных зданий в четыре этажа. Сарнаку, полюбопытствовавшему о причинах этого, король ответил, что надеется добиться в скором времени прироста населения в столице.

- Рост благосостояния и потребность в рабочих руках неизбежно вызовут приток людей в город, а ведь никто не пожелает строиться за крепостной стеной. Если же просто оставить место под застройку в северной части города и пустить это дело на самотек - новоселы понастроят времянок, поналепят как попало всяких халуп - глядишь и заняли все место. А мы заложили четырехэтажные дома, распланировали все - чтобы улицы прямые, широкие... И все такое прочее... К тому же жилые дома - это тоже вложение капитала.

Присутствовавший при этом разговоре сэр Мертенк важно покивал...

Помимо строительства, происходило еще многое, не виданное прежде например, по приказу Ингви была организована чеканка монеты - ходивших в Альде имперских денег уже не хватало, это тормозило начавшую активизироваться деловую жизнь. Мастера цеха кузнецов - под строгим присмотром - наладили выпуск серебряных монет, на одной стороне которых был изображен герб короля Ингви - ворон с мечом. В народе эти небольшие аккуратные монетки тут же окрестили "воробьями", да и самого короля все чаще именовали этой кличкой - за глаза, разумеется. Прозвище, родившееся из незамысловатой шутки какого-то горожанина по поводу недавних событий - дескать, "воробей бьет воров" оказалось удачным и прижилось. Невысокий, подвижный король, с его вечной лукавой ухмылкой на лице, с его привычкой жестикулировать при разговоре и впрямь чем-то напоминал эту птицу... Когда Ингви узнал о том, как его прозвали горожане, то не рассердился, как ожидали приближенные, а сказал, ухмыльнувшись как обычно:

- Ну и ладно. Честно говоря, могло быть хуже... В общем, воробей - птичка довольно симпатичная.

- Но, ваше величество, вы слишком легкомысленно это воспринимаете. Как раз с такой малости и начинается падение престижа королевской власти! - попытался настаивать сообщивший королю эту новость Мертенк.

- Ничего, ничего, на этом оно и закончится, - пробормотал в ответ король, причем было видно, что мысли его уже где-то далеко, он вдруг схватил за рукав проходившего мимо слугу - а, Джамен, послушай, ты среди наших арестанток не встречал подружку Томена?

- Вроде видел, ваше величество.

- Тогда отыщи ее и вечером напомни мне - ее надо обязательно расспросить. Слышишь - напомни! А то я точно забуду - слишком много всего надо в голове держать... Сколько у нас еще до дождей времени остается? - мысли короля и впрямь скакали, как воробьи.

- Еще месяц, пожалуй, есть, а там - все в руках Гунгиллы...

- Вроде успеваем... И вот что - поскольку здесь все дела на мази - можно, наверное выкроить пару деньков - съездить в мой замок. Пора нам официально оформить ваши права, сэр Мертенк и твои, - король обернулся к Сарнаку, - на землю... А то вы, думаю, уже заждались. Я так понимаю, что наш Лорд-хранитель уже подготовил все нужные бумаги, а?

Сэр Мертенк покраснел.

- Значит, все готово. Смотрите, сэр Мертенк, не уделяйте слишком много времени своим владениям в ущерб государственным делам.

Канцлер замялся, не зная, как ответить, но его неожиданно выручил Кендаг, молча слушавший этот разговор. Орк твердо заявил:

- Ингви шутит.

Лорд Внешнего Мира уже привык к тому, что любая парадоксальная или даже просто странная фраза короля-демона является шуткой. Сам он шуток не понимал и теперь взял за правило - все непонятное в словах Ингви воспринимать как шутку и реагировать соответственно.

***

Допрос подружки убитого орками Томена - Гаилы - ничего не дал. Девица была бы рада хоть что-нибудь рассказать королю (в этом случае ей было обещано смягчение участи), но рассказывать ей оказалось нечего. Да, иногда Томен любил пустить ей пыль в глаза, внезапно делая какой-нибудь дорогой подарок, да, иногда он пропивал и проигрывал довольно много, но это - все... Он, даже упившись вусмерть, не говорил ничего лишнего, как любопытная Гаила не пыталась вытянуть из него сведения об источнике его дохода. Лишь однажды он сказал - в ответ на вопрос, когда он намерен сыграть свадьбу - потерпи, дескать, немного, вот скоро все изменится, а уж при новом короле он, Томен будет важным человеком, тогда и поженимся. Чтобы все чин по чину. А потом повернулся на бок и захрапел. Это все, ваше королевское величество, честно... Больше она ничего не знает...

Король встал и начал прохаживаться по кабинету, не слушая причитаний и всхлипываний девицы, которую охранники-орки выводили из комнаты, затем спросил своих приближенных:

- Ну, кто что думает по этому поводу?

Сарнак покачал головой, канцлер задумался, сэр Валент сделал вид, что задумался, высказаться решился один лишь Кендаг, во время допроса не спускавший глаз с красотки:

- Думаю, что у этой девицы приличные шансы стать супругой одного из лордов, - и обиженно заозирался, когда в ответ на эту реплику раздался смех присутствующих.

- Ладно, - заявил Ингви, когда все отсмеялись, - кое-какие выводы сделать можно. Тот, кто нанял нашего Томена - надеется стать королем, либо за ним стоит тот, кто надеется стать королем, что, впрочем, одно и то же. Наверняка это один из официальных претендентов на престол.

Валент с Мертенком напряглись и переглянулись, король, не замечая этой пантомимы, тем временем продолжил:

- Поскольку вы, господа, вне подозрений - остается только один. Но доказать это невозможно... Да, собственно говоря и не к чему - что это меняет... Ладно, у нас есть дела и поважнее. Сэр Мертенк, как сегодня - много ли купцов приходило скандалить?

- Ни одного, ваше величество. Энмарцы, видимо, уже поняли, что их жалобы ничего не изменят.

- Отлично. Значит и впредь будут платить. Как у нас в казне - деньги еще есть? Это строительство стоит дороже, чем я думал.

- Деньги есть - вот баланс на сегодняшний день, - канцлер подал полоску пергамента. Пока приход даже превышает расход (за счет выпуска нашей монеты и взимания налогов с энмарцев), но треть конфискованного у разбойников имущества уже израсходована, да и у купцов вскоре закончится сезон - начнутся дожди, дороги станут непроходимы... Нет купцов - нет и налогов, а это сейчас основная статья дохода.

- Ну ничего - вскоре отправим караван к оркам в Черную Скалу - вот и доход. Кендаг, ты, конечно, хочешь сам отправиться домой с караваном?

- Если тебе нужно мое присутствие здесь, то...

- Ничего, ничего. Съезди, покрасуйся перед своими. Доложишь Анзогу о первых успехах Лорда Внешнего Мира, передашь мое письмо. Кого оставишь командовать вместо себя?

- Гендара.

- Я так и думал. Что ж - он меня устраивает. Сэр Валент, теперь вопрос к вам - как настроены наши рыцари? Я просил вас узнать, готовы ли они нести пограничную службу и исполнять прочее, что они считали прежде несовместимым с их дворянским достоинством?

- Э-э-э, ваше величество, они... - маршал покраснел.

- Я понял. Они не станут собирать подати с купцов и сторожить пограничные заставы. Ладно - для всего этого у нас есть орки. Кендаг, после окончания совета подойдешь ко мне с Гендаром - поговорим обо всем еще раз. Сарнак, что у тебя? Колдуны не приходили регистрироваться?

- Ни одного. Они боятся.

- Чего?

- Боятся повторения событий, связанных с искоренением Герианской ереси, когда перебили почти всех колдунов.

- А-а, помню. Я читал, что некий маг Гериан - принц Могнака - объявил, что колдуны - это новая раса, такая же самостоятельная, как гномы, эльфы и люди. И собирался стать королем этого народа.

- Ну да. И церковь объявила против него священный поход. А потом во многих землях владетели собирали своих подданных-колдунов, якобы для того, чтобы те принесли клятву, что они не с Герианом. Колдуны собрались - и их перебили, до того был силен страх перед королевством магов.

- Так... тогда, конечно, никто не явится. Жалко, что я об этом не знал сделал бы все по-другому... Ну ладно, господа, благодарю вас. Совет окончен.

***

Весело цокали копыта по твердой утоптанной земле - по дороге ехал король Альды в сопровождении свиты - Кендага, придворного мага, маршала, Лорда-хранителя королевства. У развилки, где основной торговый тракт сворачивал вправо, к ним присоединились принц Кадор-Манонг, сэр Лимни из Гернивы и сэр Мернин из Арника - участники штурма замка вампиров. Король хотел превратить эту поездку в некое подобие продолжения празднования победы в недавнем походе. Ингви, покачиваясь в седле, щурился под теплыми лучами осеннего солнышка и явно пребывал в благодушном настроении - дела шли превосходно. В Альде кипит работа, к началу осенних дождей казармы и склады будут более или менее готовы; примерно тогда же возвратится отправленный к оркам обоз и можно будет начать снаряжать новый - в Энмар; на юго-западной и северо-восточной границах отряды орков возводят небольшие укрепленные посты вскоре пограничная служба окончательно наладится и упорядочится система контроля приезжающих и уезжающих купцов; верные соратники короля - Мертенк с Сарнаком - сегодня получат вожделенные награды... А что касается принца Кадор-Манонга - пусть плетет свои заговоры, пусть строит козни - это даже забавно...

Почти не задержавшись в замке, вся кавалькада проследовала в дальний угол долины - к будущим землям канцлера и придворного мага. Там состоялась весьма торжественная церемония передачи оных земель в ленное владение. Все чин-чином - получающий лен преклонял колено, вкладывал свои руки в руки сеньора и приносил установленные законом клятвы - у сэра Мртенка даже слезы на глаза навернулись, до того его растрогала щедрость Ингви... Затем новые владельцы отправились осматривать земли и сервов, чьими жизнями теперь они могли распоряжаться по своему усмотрению. С крестьянами благородные господа говорили достаточно строго - приняли доклады деревенских старост и проинструктировали их, как вести дела впредь. Впрочем, крестьяне остались совершенно равнодушны к смене владельца - поглядели на господ, тупо выслушали их речи и как только получили разрешение разойтись - так же тупо и покорно разошлись... Такое поведение сервов не было чем-то необычным - жизнь под властью вампиров лишь немного усугубила тупую покорность, свойственную большинству представителей низшего сословия - монотонная однообразная жизнь, традиции, воспитание, пример старших родичей и земляков - все это накладывало свой отпечаток на них... Поэтому канцлер с магом, вполне удовлетворенные поведением своих вассалов, отдав необходимые распоряжения, без промедления отправились в замок, где их ожидали к праздничному пиру...

В бывшем замке вампиров (никому не пришло в голову дать замку новое имя, его так и именовали - замок вампиров) раздача наград продолжилась. Перед началом праздничного угощения король произнес короткую речь, в которой отдал должное мужеству и доблести своих соратников и перешел к раздаче подарков участникам славного штурма. Сэр Лимни и сэр Мернин получили богато украшенные мечи, рукояти которых были отделаны серебром и сапфирами, сэру Валенту помимо такого же оружия был вручен маршальский жезл - серебряный, украшенный позолотой и самоцветами, затем король вручил изящно отделанный шлем Кендагу (поскольку тот лишился своего в бою, когда на его голову обрушилась секира старого хозяина замка) - и вызвал Кадор-Манонга. Принц важно выступил вперед, дабы принять приготовленный ему подарок. Ингви сказал:

- Поскольку сегодня я старался подобрать каждому дар в соответствии с его доблестями, то вам, принц, по праву причитается это! - и протянул кубок, серебряный, украшенный самоцветами кубок для вина...

Сцена сопровождалась ухмылками дворян - подарок вполне соответствовал заслугам одариваемомого. Не взять кубок Кадор-Манонг не осмелился, поэтому он цапнул свою награду, процедил сквозь зубы что-то, что могло сойти за благодарность и быстро отступил назад.

- Ну что ж, господа, прошу к столу, - самым благодушным тоном произнес демон, - Сарнак, смотри - с вином поосторожнее!

- Да я теперь вовсе пить не стану!

- Ну-у... "вовсе не стану... " смотри сам, конечно, но если я напьюсь и позабуду - напомни мне завтра, что я собирался на обратном пути заехать поговорить с этим... как его...с колдуном этим носатым... как же его... А! Вспомнил - Коткор Нос!

Краем глаза Ингви заметил, что при упоминании этого имени принц Кадор-Манонг как-то странно дернулся и поспешно отвернулся, словно боялся встретиться с королем глазами...

ГЛАВА 25

Следующее утро выдалось хмурым и пасмурным, то и дело принимался моросить мелкий унылый дождик - предвестник осенних затяжных дождей, которые вскоре превратят дороги в размокшее месиво и практически полностью затормозят всякую общественную жизнь... Замрет торговля, прекратятся войны, остановятся всякие полевые работы... Уже сейчас фермеры, живущие вблизи Мокрых гор, торопливо заканчивают уборку урожая на своих куцых пашнях (основная статья их хозяйства - свиноводство, меньше зависящее от погоды), да и в других районах крестьяне спешат поскорее завершить жатву, опасливо поглядывая на затянутое серой пеленой небо и вознося молитвы Гунгилле, в чьем ведении находится управление погодой...

Соответственно и настроение у всех слегка упало. Сэр Мертенк с Сарнаком, весьма серьезно настроенные, отправились к своим владениям - проверить, как продвигается уборка урожая на их полях, не пренебрегают ли сервы барщиной, занявшись своими участками. Кадор-Манонг, вопреки привычке почти не пивший вчера, встал рано утром и отправился в свой замок Мантрок, сославшись на какие-то неотложные дела - по-видимому, он был раздосадован королевским подарком. Во всяком случае, его ранний отъезд все объясняли раздражением. Вслед за ним замок вампиров покинул и сэр Лимни Гернивский, который на протяжении всего вчерашнего вечера сидел хмурый и то делал какие-то странные неловкие попытки заговорить с Ингви, то молчал, уныло осушая кубок за кубком... Один лишь сэр Мернин с Кендагом встали в прекрасном расположении духа и никуда не спеша разделили завтрак с королем, который заявил, что в столице его ждут надоевшие дела и он задержится в замке еще на день, чтобы устроить себе каникулы...

Как ни пытался Ингви отвлечься, на ум постоянно приходили неприятные мысли - то вспоминалось какое-нибудь позабытое дело, которое предстоит выполнить сразу по возвращении в столицу, то перед глазами вставали картины недавнего прошлого - сраженный в поединке старый вампир, ряды убитых среди пожарищ Северной стороны... Видя мрачное настроение короля и сэр Мернин почел за лучшее отправиться домой, сославшись на какие-то заботы. Каникулы не удались. Поэтому, дождавшись возвращения в замок Мертенка с Сарнаком, Ингви объявил им, что он передумал и после обеда отправится в город, где осталось слишком много незавершенных дел - тем более, что дождь давно кончился и дорога подсохла. К вечеру они достигнут столицы без особых трудностей.

Как ни хотелось обоим приближенным остаться ночевать поближе к своим владениям - пришлось собираться в дорогу. Мрачное настроение Ингви теперь передалось и им, поэтому все были молчаливы и угрюмы. После недолгих сборов все выехали из замка на опушку леса - конские копыта уже не стучали по размокшей, слегка взрыхленной земле, молчали распуганные недавним дождем птицы... Тишина... Кендаг немного задержался, отдавая последние распоряжения командиру оставленного в замке гарнизона из сорока орков, затем стражники закрыли ворота и кавалькада тронулась в путь...

Чтобы отвлечься от грустных мыслей, Ингви подозвал к себе Кендага и - уже в который раз - принялся обсуждать с ним задачи, поставленные перед воинами Внешнего Мира:

- Значит, ты возьмешь с собой в Корону пятьдесят воинов...

- Хватит и тридцати!

- Не хватит. Сколько женщин пойдет с вами?

- Двести четырнадцать! Ты знаешь, Ингви, меня будут встречать как героя никто и никогда еще не возвращался в Корону с такими трофеями! Ведь по договору ты должен был отправить Анзогу семьдесят женщин человеческого рода а тут двести четырнадцать!

- Ладно-ладно, обрадовался - ты сначала доведи их в целости и сохранности, да смотри, чтобы не разбежались по дороге. Меньше, чем с пятьюдесятью воинами тебе не управиться, да и те с ног собьются. Значит, пятьдесят. Сорок мы оставили в моем замке, по сорок - на западной и восточной заставах... Со мной в столице остаются сто тридцать - это даже много. Пожалуй, возьмешь с собой не пятьдесят, а восемьдесят солдат - и не спорь! Да, я еще Анзогу хотел письмо написать... На словах ему передашь вот что... Я все собирался сказать, да как-то не с руки было... То, что вы зовете "благословением Гангмара" - это очень мощное заклятие. Но наложено оно не на народ орков, а на саму Корону все дело в ваших подземельях. Причем я поначалу думал, что это радиация, но возможно, что это - побочный эффект магических эманаций с острова. Если предположить, что концентрированный поток маны вызывает мутации и влияет на... - под конец Ингви так увлекся своими рассуждениями, что позабыл о Кендаге, так что тот, совершенно сбитый с толку, был вынужден переспросить:

- А что такое ради... ция?

- Что? А, не обращай внимания. Короче говоря, заклятие наложено на ваши подземелья и вызывает рождение большего числа мальчиков и изменение внешнего облика - в этом причина ваших различий с гоблинами, они-то не подверглись действию радиац... этой магии. Поэтому если ваш народ покинет пещеры и удалится от Короны - спустя несколько поколений вы вернетесь к нормальному... Эй, а что там делают эти крестьяне?

- По-моему, они поймали живьем какого-то лесного зверя и волокут в деревню.

- Вряд ли - сервам охота запрещена. Леса принадлежат сеньору. Эй, Сарнак, чьи это леса?

- Принца, я думаю.

- Ну вот - этот жлоб скорее удавится, чем разрешит крестьянам поймать зверя в своих угодьях...

- Скорее он удавит их, - поддакнул Сарнак, приближаясь к возглавлявшим колонну Кендагу и Ингви...

***

Идет Смерть по улице, несет блины на блюдце

Кому вынется - тому сбудется.

Тронет за плечо - поцелует горячо.

Полетят копейки из-за пазухи долой!

Егор Летов

Орки напали ночью. Внезапно выйдя из Ничейных полей, они набросились на беззащитную деревушку, уютно примостившуюся в излучине мелкой речки. Окружив ближайшие к околице дома, воины с криком бросились внутрь, убивая и поджигая. Нескольких попавшихся им мужчин они тут же зарубили, хотя те и не думали сопротивляться, женщин поволокли наружу, не обращая внимания на их вой и вопли. Детей орки не трогали.

Крики и пламя горящих построек разбудили остальных жителей деревни, многие выскочили из своих домов и принялись бестолково метаться по деревне, кто-то бросился к чернеющему в отдалении лесу, десятка два мужчин и женщин побежали к замку Маултон, где проживал с семейством владелец этой земли - сэр Менгрон. Несмотря на вопли испуганных крестьян, умолявших впустить их, ворота остались запертыми. Сам рыцарь, уже разбуженный доносившимся из деревни шумом и наскоро вооружившись, обходил стены замка, расставляя по боевым постам слуг и родичей, также вооружившихся кто чем мог в этой суматохе. Наконец послышался шум шагов и гортанные возгласы - закончив свои дела в деревне, орки шли к Маултону. Так и не впущенные в замок крестьяне разбежались. Быстро оглядев частокол и башни, орки поняли, что укрепление взять штурмом им не под силу и решили сжечь его чтобы потом не опасаться погони. Из темноты на деревянный частокол посыпались горящие стрелы, обмотанные тряпками, которые были пропитаны чем-то черным и жирным, однако стены не загорались - помогло заклятие, наложенное на них когда-то заезжим магом и старательно поддерживаемое с тех пор деревенским ведуном Фертилом. Спустя примерно час небо на востоке слегка посветлело. Орки под стеной засуетились, оживленно переговариваясь и показывая друг другу пальцами на сереющий горизонт. Затем они замолчали и быстро отступив, растворились в предрассветных сумерках...

Как только окончательно рассвело, сэр Менгрон собрал своих слуг, а также кузенов, дядьев и младших братьев, проживавших с ним в Маултоне, часть оставил стеречь стены, а полторы дюжины вооружил лучшим из того, что нашлось в его оружейной, посадил на коней и приказал открыть ворота.

В деревне отряд нашел сожженными около половины построек, на пепелище копошились крестьяне, разыскивая оброненный орками скарб, бабы выли над убитыми. При приближении господина все замолчали, посрывав с голов шапки, но некоторые глядели с неприязнью, обозленные тем, что их ночью не пустили в замок.

- Не беспокойтесь, люди добрые, всех угнанных в плен вернем, никуда разбойники не скроются в степи, - заявил рыцарь, - всех вызволим, а врагу будет кара!

И потряс над головой кулаком в латной рукавице. Затем тронул коня шпорами, за ним поскакали его вояки.

- Лови орка в степи... - тихо протянул кто-то из крестьян, когда кавалькада отъехала на порядочное расстояние...

***

...Но единое желание у всех у них

Убивать, убивать всех иных прочих.

Мне стыдно быть хорошим!..

Стыдно быть хорошим!..

Человек человеку - волк!..

Егор Летов

- Ну-ка, господа, разберемся, в чем там дело, - скомандовал я, направляя коня к крестьянам, вереницей шагавшим по дороге. Те, явно в веселом настроении, весело горланили и размахивали руками. Некоторые из них несли какой-то груз, и впрямь походивший издали на охотничьи трофеи.

Завидев приближающихся всадников, крестьяне остановились, привычно срывая шапки и кланяясь. Подъехав поближе, я насколько мог строго спросил:

- Что это у вас?

- Вампиреныша поймали, ваша милость! - весело ответил один из сервов бородатый дядька с рукой, перебинтованной грязной тряпкой. При этом он шагнул к своей добыче, которую его приятели волокли на палке и ухмыляясь пнул ее ногой.

Тут я внимательнее присмотрелся к "добыче" - это был человек, точнее, подросток, которого крестьяне волокли на шесте так, как носят пойманных волков - связав вместе руки и ноги и всунув между челюстей палку, которую закрепили веревкой, затянув узел на затылке. Одет "вампиреныш" был в какие-то черные лохмотья, выпачканные грязью и свежей кровью, сквозь многочисленные прорехи виднелось худое костлявое тело, покрытое ссадинами, длинные черные волосы волочились по земле и в них набились ветки, листья и другой мусор... В общем, выглядел "вампиреныш" весьма жалко...

- Мы, ваша милость, давно заметили - то овощи с огорода пропадут, то еще что, а недавно кто-то курей начал таскать, - принялся взахлеб рассказывать перевязанный крестьянин, видимо бывший у своих спутников за вожака, - ну и решили караулить, думали зверь какой. А это - вот, вампиреныш. Видать из замка сбежал... Еще отбивался... Мало мне руку не сломал! А теперь все - спалим гада... или это... говорят еще вампиру кол осиновый в сердце надо...

При этих словах крестьянин вновь пнул свою жертву, при этом ветхие лохмотья слегка распахнулись, открывая маленькую, но достаточно характерную грудь. Девочка! Эти злобные дуралеи собираются то ли сжечь, то ли проткнуть колом девочку. Я вдруг поймал взгляд ее огромных черных глаз - в них не было, как мне показалось, ни мольбы, ни злобы - одна лишь тоска... Все мое дурное настроение, вся желчь, копившаяся с утра, вырвалась наружу:

- Ах ты, скотина! Прекрати бить ребенка!

Я спрыгнул с Уголька чуть ли не на голову этому мужику - он при этом испуганно отшатнулся, его приятели, сбившись в кучку, зашуршали: "Король... Это король..." - они узнали меня, когда с моей головы свалился от резкого движения капюшон плаща. Я шагнул к девочке, которую эти дурни с перепугу уронили на траву вместе с палкой, на которой беднягу волокли и принялся резать кинжалом ее путы. Поначалу она не могла пошевелиться, так туго ее связали (а палку, вставленную между зубов, так притянули к голове, что в углах рта выступила кровь), да и избита она была до полусмерти, затем попыталась встать на ноги и тут же чуть не свалилась - я еле успел ее подхватить. С девочкой на руках я шагнул к Угольку, услужливый Джамен тут же бросился придержать стремя. Взобравшись в седло со своей ношей, я вновь грозно оглядел крестьян. Честно говоря, первый порыв гнева тут же погас - достаточно было вспомнить, сколько здешние крестьяне натерпелись от вампиров, но раздражение против мерзавцев, так обращавшихся с ребенком, было сильно - стоило мне лишь взглянуть на бедняжку, которая, оказавшись со мной на коне, тут же вцепилась в мой плащ и прижалась ко мне, как тонущий - к спасительному борту лодки...

Перехватив мой взгляд, крестьяне тут же попадали на колени:

- Прощения просим, ваше величество! Пощадите нас, глупых крестьян! - тут же профессионально-жалостливым тоном заголосил возглавлявший их дядя.

- Заткнись! - бросил я и тут мое внимание привлек какой-то тюк, который эти сервы волокли вслед за своей жертвой. - А это что у вас?

- Это, ваше величество, у него в норе нашли, когда ловили, - откликнулся дядя и тут же вновь завел, - пощадите, ваше величество...

- Я сказал - заткнись! Джамен, глянь - что там.

Слуга послушно нагнулся над тюком и принялся брезгливо ковырять его палкой - тюк оказался ворохом рваного тряпья, вдруг среди лохмотьев блеснуло серебро застежки - Джамен тут же выудил из кучи книгу и подал мне - это был роман "Гвениадор и Денарелла"... М-да-а...

- Эй вы, отвечайте - не в вашей деревне живет колдун Коткор Нос?

- В нашей, точно так, ваше величество.

- Сарнак, съезди к нему, пригласи в Альхеллу - видишь, сегодня мы к нему не попадем.

- Да пропал он, ваше величество, сегодня утром пропал, - осмелев, вмешался перевязанный бородач.

- Как так - пропал?

- Да вот... был Коткор Нос - и не стало...

- М-да... Извини, Сарнак, у тебя отдыха не будет. Разыщи этого колдуна мне это его исчезновение почему-то не нравится. Возьми с собой кого считаешь нужным - и отправляйся с этими...

А затем, на протяжении всей дороги до самой Альды девочка прижималась ко мне и все смотрела... смотрела... пыталась поймать мой взгляд... Мне, конечно, было как-то неловко, что ко мне вот так прижимается почти взрослая - и почти голая - девушка, но лишь только я пытался слегка отстраниться - она только сильнее сжимала свои исцарапанные худенькие кулачки...

Когда мы перед самым закатом въезжали в городские ворота - опять начал накрапывать дождик и улицы были пустынны - Мертенк вдруг обратился ко мне:

- Осмелюсь спросить, ваше величество, а что, собственно, вы собираетесь делать дальше с вампиренышем? Ведь ему питаться надо... кровь пить...

- Определю сторожем на городские бойни! - выпалил я.

У Лорда-Хранителя удивленно вытянулось лицо, но тут вмешался Кендаг, спокойно заявивший:

- Ингви шутит.

ГЛАВА 26

...Послушная Офелия плыла на восток

Чудесный плен, гранитный восторг.

Лимонная тропинка в апельсиновый лес,

Невидимый лифт на запредельный этаж...

Егор Летов

Весть о том, кого именно привез король, мгновенно облетела Альхеллу. Любопытные под разными предлогами старались попасться на пути Ингви, чтобы взглянуть на его ношу, служанки, которым было приказано вымыть, накормить и одеть девочку, с визгом разбежались, ни за какие сокровища не соглашаясь приближаться к "вампиру". Кроме того, возникла еще одна проблема - девочка никак не желала отпускать своего спасителя - так что демону пришлось самому раздеть и вымыть ее, причем было заметно, как его смутило это занятие.

Ингви приказал принести в его кабинет самую большую, какую только смогли разыскать, лохань с горячей водой, затем решительно выгнал всех любопытных и сделав страшные глаза заявил, что превратит в лягушку любого, кто осмелится приблизиться к двери. Затем он помог девочке снять ее лохмотья и залезть в лохань. Сама она была совершенно беспомощна и Ингви пришлось, краснея, отводя глаза и с трудом преодолевая смущение, помочь ей смывать грязь и кровь... Затем, когда мытье было окончено, он с огромным облегчением завернул девочку в большущий кусок холста и приоткрыв дверь, крикнул, чтобы принесли поесть. Пока она жадно ела, облизывая пальцы и то и дело нетерпеливо отбрасывая с лица пряди густых черных волос, демон сидел в кресле с кубком вина и задумчиво разглядывал свою находку. За все время девочка не произнесла ни звука и Ингви уже решил, что она немая, но вдруг он услышал:

- ...Ннаонна.

- Что? - встрепенулся демон.

- Меня зовут Ннаонна.

- А я...

- Я знаю, - спокойным голосом произнесла она. - Ты король Ингви. Ты демон. Ты убил моего деда.

- Это... Тогда... - Ингви покраснел.

- Я все видела, - девочка неожиданно легко встала и подошла к нему, волоча за собой длинный шлейф полотна, в которое была завернута, - я видела, что ты хотел спасти его, но дед Коннахья никогда не терпел, чтобы кто-то решал за него. Поэтому он решил умереть.

Ингви, все еще красный, неосознанным жестом протянул к ней руку, Ннаонна взяла его ладонь своими тонкими пальцами и закончила:

- ...А теперь ты спас меня.

- Да, только вот не знаю, как нам быть дальше...

- Очень просто - я останусь с тобой и буду тебе служить - ведь ты победил мою семью и я - твой трофей. Я все читала в книге, как это бывает у людей.

- Что - "это"? - нахмурился король.

- Ну это - война, победа, трофеи.

- Ну-у знаешь... Жизнь - не книга. И никакой ты не трофей... А податься тебе и в самом деле теперь некуда... И раз уж так вышло - конечно, оставайся у меня... Ведь это по моей вине ты...

А затем они просидели чуть ли не до утра, беседуя и время от времени прихлебывая вино маленькими глотками. Ннаонна рассказала демону свою нехитрую историю - битву в замке она переждала, сидя в какой-то дыре, куда ее запихнул старый Коннахья в самом начале боя. Из ее подвала был виден двор и Ннаонна стала свидетелем всей схватки, в которой были убиты ее дед и старший брат. Там она и просидела до вечера, а когда стемнело - прокралась в свои покои, схватила что попало под руку из одежды, взяла любимую книгу и вернулась в нору. На рассвете, когда часовые задремали, она ускользнула из замка через разрушенные ворота. Дальше все было просто - она жила в лесу в заброшенной берлоге какого-то зверя, питалась ягодами, а затем начала наведываться по ночам на огороды ближайшей деревни. Сначала на ее набеги никто не обращал внимания, но когда пришло время сбора урожая...

- И вот эти глупые крестьяне все-таки выследили меня... а-а-а, - Ннаонна широко зевнула.

- Ого! - Ингви взглянул в окно, небо уже начало сереть на востоке. Пожалуй, пора спать. Меня завтра ждет чертова прорва дел... Вернее, уже сегодня...

Тут возникла новая заминка - Ннаонна ни за что не хотела расставаться со своим спасителем и собралась устроиться на ночь на полу в королевской опочивальне, Ингви с большим трудом уговорил девочку остаться в кабинете, двери которого выходили в тот же зальчик, что и двери его покоя, для этого ему пришлось пообещать, что он посидит с ней, пока она не уснет. Долго ждать не пришлось - через пару минут девочка задышала ровно и глубоко, время от времени слегка посапывая. Ингви постоял еще немного, улыбаясь своим мыслям, затем взял со стола канделябр с последним огарком, кувшин с остатками вина и вышел, осторожно, стараясь не стукнуть, прикрыв дверь...

***

А на следующее утро опять начались дела и я окунулся в них с головой стало некогда пытаться проанализировать последние события и ломать голову, пытаясь отыскать тайную связь между ними... Чем стала для меня эта девочка искуплением греха? Или возможностью хоть недолго побыть иногда в обществе нормального человека? Что бы там она не думала о себе - она была, пожалуй, единственным нормальным человеком, которого я встретил в этом Мире... Тем более нормальным, что сама она себя человеком не считала...

Но, как я и сказал, прямо с утра мне пришлось, как говорится, с головой окунуться в дела - честно говоря, с больной головой...

Вместе с Кендагом и Гендаром мы отправляли отряды орков на посты, вместе с канцлером я бегал от Альхеллы к Северной стороне и обратно, носился по городу, который в результате моих трудов стал походить на разворошенный муравейник. К тому же меня осаждали всевозможные энтузиасты с проектами, как использовать дармовую рабочую силу - заключенных и орков... К тому же мы формировали обоз, который предстояло отправить в Черную Скалу. И повсюду за мной теперь тенью следовала Ннаонна. Она зачем-то остригла свои длинные черные волосы и решительно отказавшись от платьев, одела мужской костюм - теперь она походила на мальчика-пажа. Очаровательного пажа, я бы сказал...

А затем вернулся Сарнак.

- Этот Коткор как сквозь землю провалился... Нигде его нет. Кто-то вроде бы слышал, что его вызвали в замок Мантрок - наш друг принц иногда пользовался его услугами. Ну, я туда. Меня сам Кадор принял... Вежливо так... А сам волнуется, глаза отводит. Нет, говорит, не вызывал я его вчера - и своему слуге кивает, а тот и говорит, дескать, лодка у Коткора Носа есть, он рыбку ловить любит. Может, на лесное озеро поплыл... Я сделал вид, что поверил - мол все, а сам - в деревню. Где, спрашиваю, лодка колдуна Коткора? Разумеется, лодки нет, но!.. Но! Мне показали место, где он лодку привязывал - веревка-то перерезана... Стал бы он веревку резать? Нет - он бы аккуратно отвязал...

- Я понял, Сарнак, понял. Определенно, у нашего принца рыло в пуху, но разбираться, что все это значит - некогда. И так дел невпроворот. Вот когда отправим караван, тогда...

- К тому времени след остынет, а тут явно что-то нечисто, с колдуном этим...

- Ты, конечно, прав... Знать бы - стоит ли это дело хлопот... А так... Ну, раз ты сам этот вопрос поднимаешь - тебе и решать его. Поезжай, дружище, опять туда - разберись. Найди этого Коткора, будь он неладен. Видишь - мне больше поручить это некому. А от Мантрока и до твоих владений поближе - глядишь - и туда между делом наведаешься.

Я подозреваю, что именно поэтому мой приятель так настаивал на необходимости найти колдуна. Во всяком случае, он согласился сразу и охотно и тут же пошел собираться в дорогу. Что ж, ничто человеческое нам не чуждо... А колдуна и впрямь разыскать стоило...

Затем произошло еще кое-что странное. Когда я - как и всегда в последнее время в спешке - оказался в Альхелле - мне доложили, что меня непременно жаждет видеть какой-то человек. И очень настойчиво. У меня как раз оказалось несколько минут - я согласился. Просителем оказался крепкий детина в одежде горожанина, но в его поведении чувствовались повадки воина. Он, то и дело озираясь, приблизился ко мне и хриплым шепотом (впрочем, его шепот было слышно шагов за десять), хотя никто подслушать не мог, сказал:

- Ваше величество, я оруженосец сэра Лимни Гернивского...

- Верно, я тебя помню, - теперь я действительно его узнал, - а к чему этот маскарад?

- Мой господин умоляет ваше величество сохранить это дело в тайне... Он велел мне передать следующее: "Не доверяйте принцу Кадору".

- И все?

- Все, ваше величество...

- Ладно, я понял. Передай своему господину, что я благодарю его за предупреждение, - на самом деле я ни черта не понял. Но все это было как-то уж слишком странно.

А если еще вспомнить не менее странное поведение самого Лимни на пиру... Но особо задумываться обо всем этом мне было некогда...

***

Запотели полированные лбы,

Закипели благородные умы

Застучали листопады по мозгам

Побежали красны сопли по усам

Будьте здоровы, живите богато.

Приосанились матёрые мужи

Заворочались стыдливые ножи

Засвербило в молодежных животах

Потонули шапки в буйных головах

Будьте здоровы, живите богато.

Егор Летов

Вскоре караван был снаряжен и Кендаг, гордо восседая на коне посреди площади, отдавал последние распоряжения. Повсюду суетились орки, заканчивая последние приготовления, женщины выли и рыдали, прощаясь с родной стороной, которую им суждено покинуть навеки, горожане, собравшиеся полюбоваться необычным зрелищем, переговаривались между собой. Видимо, они выражали неодобрение, но громко никто не высказывался.

Из Альхеллы вышел Ингви - проводить друга. Как тень за ним по пятам шла Ннаонна. Кендаг спрыгнул с седла и приятели отошли в сторонку.

- У тебя все готово?

- Через пару минут закончим - и можно отправляться.

- Отлично. Да, вот тебе письмо, отдашь королю Анзогу. И не забудь того, что я тебе говорил по поводу благословения Гангмара...

Проводив караван, Ингви вернулся в свой кабинет и принялся разбирать бумаги, накопившиеся за последние дни. Поскольку все это время было занято подготовкой каравана, бумаг (донесений, счетов и прочего) накопилось изрядно. Ннаонна, тихо проскользнув за королем в кабинет, примостилась рядом с ним и замерла.

Спустя часа два - Ингви уже заканчивал - раздался стук в дверь.

- Ну, что там еще? - недовольным голосом спросил король. - Я же приказал меня сейчас не беспокоить.

В дверь робко просунулась голова слуги:

- Прошу прощения, ваше величество, меня прислал Лорд-Хранитель... Прибыл принц Кадор-Манонг со своими вассалами. Просят аудиенции.

- Ладно, пусть подождут немного, скоро приму их, - голова в дверях исчезла.

Ингви обернулся к девочке:

- Ну что, примем этих индюков, а? От них так просто не отделаешься придется устраивать церемонию в тронном зале... Так что давай, тащи корону.

Ннаонна улыбнулась и побежала за короной - она радовалась всегда, если ей удавалось услужить своему спасителю, поэтому Ингви, разумеется, заметивший это, время от времени старался находить какое-нибудь поручение своему "пажу".

Дворяне - Кадор-Манонг и его четверо вассалов - в ожидании приема маялись перед дверями в тронную залу и нервно переминались с ноги на ногу, гремя латами - они явились в Альхеллу в полном вооружении. Ничего особенного в этом не было - рыцари частенько одевали доспехи не только на войну и турнир - это вполне соответствовало нормам поведения, к тому же многие бедные дворяне компенсировали таким образом отсутствие достойной одежды, но сейчас случай был уж очень неподходящий... Тем не менее, никто особого внимания на это не обратил.

Наконец к принцу и его спутникам вышел слуга и объявил, что король их ждет. Поглядывая друг на друга, они двинулись в тронную залу - впереди Кадор-Манонг, за ним его вассалы. Ингви ожидал их, сидя на троне с короной на голове. Правой рукой он незаметно перебирал горсть янтарных шариков. Справа от трона, в его тени, примостилась Ннаонна, почти незаметная в своем черном наряде.

- Итак, господа, вы хотели мне что-то сообщить?

- Ваше величество, - начал принц, но вдруг закашлялся, затем, видимо, совладав с нервами, вновь заговорил, - ваше величество, я должен открыть важную тайну... а своих вассалов просил быть при этом свидетелями.

- Что за тайна?

- Мне стало известно о заговоре против короны и я, как ваш верный вассал, спешу предупредить вас.

- Отрадно слышать, что у меня есть такие верные вассалы, - промолвил Ингви, - значит, в дворянах Альды еще не совсем иссяк рыцарский дух... Итак, принц, поведайте мне свою страшную тайну.

- Прежде... Прежде я прошу ваше величество удалить из залы этих! - принц мотнул головой в сторону почетного караула из шести орков, застывших позади трона.

Те не шелохнулись.

- Позвольте, принц, осведомиться - зачем?

- Как я сказал, речь пойдет об измене вашему величеству. И я не могу пока сказать более, - важно произнес принц.

- Ну ладно - будь по вашему. Стража, покиньте зал!

- Король Ингви, - впервые подал голос орк - начальник караула, - мы подчинимся приказу, но...

- Все в порядке, ступайте.

- Мы будем поблизости и стоит тебе, король Ингви, позвать - вернемся.

Стражники вышли в двери, находящиеся позади трона. Когда они удалились, Ингви спросил:

- Итак, принц?

Вместо ответа тот набрал полную грудь воздуха, рванул из ножен меч и завопил:

- Смерть злодею! Смерть ему! - но не двинулся с места.

Зато его рыцари бросились к трону, на ходу выхватывая мечи. Дальше все происходило очень быстро. Дверь в тыльной стороне зала распахнулась и из нее, отпихивая друг друга, бросились орки, Ннаонна одним прыжком оказалась между троном и нападавшими - в ее руке сверкнул кинжал, совершенно бесполезный против бронированных противников... Сам король в этот момент, привстав, швырнул в заговорщиков горсть шариков, которые на протяжении всей аудиенции перекатывал в кулаке. Шарики звонкой дробью защелкали по доспехам - и тут же нападающие остановились, роняя мечи, хлопая себя по закованным в железо животам и приседая. По залу поплыл на редкость неприятный запах, становившийся все сильнее...

Принц со своими вассалами бросился вон из зала, смешно приседая на бегу. Король от души расхохотался - зрелище было и впрямь смешным. Орки недоуменно переглядываясь, остановились, окружив трон и не получая приказов от хохочущего короля. Ннаонна, обернувшись, спросила:

- А что это с ними?

- Да понос у них... Прямо в доспехах... - Ингви престал смеяться и смахнул слезу. - Пусть... Пусть убираются... А теперь...

В это время в оставшуюся распахнутой дверь неуверенно заглянул Мертенк, видимо, привлеченный шумом.

- А, Лорд-Хранитель! Очень кстати! Значит так - только что открылся заговор против моего величества. Во главе стоял принц Кадор-Манонг. Поэтому он будет осужден, а его владения - конфискованы. Но это потом, а сейчас пришлите ко мне маршала - мы собираем военный отряд и отправляемся на Мантрок!

ГЛАВА 27

...Полные сани девичьего срама,

Полные простыни ребячьим смрадом...

Девичьи глазки, кукушкины слезки,

А также всякие иные предметы...

Егор Летов

Принц Кадор-Манонг в сопровождении своих вассалов ворвался во двор замка Мантрок. Двор был запружен повозками и фургонами - заговорщики свезли в Мантрок все ценное из своих поместий на случай неудачи задуманного ими предприятия. Слуги кинулись к принцу - принять повод и помочь спешиться. Не глядя на них, он неуклюже сполз с седла и бросился в покои своей сестры, принцессы Санеланы. За ним неотступно следовал шлейф исключительно мерзкой вони.

Санелана со своими служанками занималась рукоделием - вышивала гобелен, изображающий сцену известного романа - "Отважный Гвениадор предстает пред прекрасной Денареллой, неся в деснице своей отсеченную главу злодея Гонгала". Девушки смеялись и сплетничали, не прерывая при этом работы, когда в дверях показался принц. Выглядел он до того жутко, что все разговоры разом смолкли. Обведя невидящим взглядом покой, принц шагнул через порог и споткнувшись, едва не растянулся на полу. Внезапно он заорал:

- Пошли вон, коровы! - служанки с визгом бросились бежать. - А ты! Я тебе что говорил?! Ты почему не собрала вещи?! Чего ты ждешь?! Здесь вот-вот будет демон с орками!

- Не ори. - спокойно ответила Санелана. - Мне надоели твои истерики. Изволь объяснить все спокойно.

- "Спокойно"... Только что я пытался убить короля. Мы потерпели неудачу. Сейчас предстоит решить - пытаться обороняться в Мантроке или бежать. Нет тут и думать нечего, - принц заговорил на удивление спокойно, - надо бежать... Проклятие! Как он нас...

- Ах, как он вас! - внезапно вспыхнула Санелана, ее словно заводило спокойствие брата,- он вас так, что ты даже обгадился с перепугу!

- Дура! Это колдовство!

- Как же - колдовство! Вонючее колдовство! - Санелана уже визжала фальцетом, не помня себя от злости, - Ты! Вечно ты все портишь! О Гилфинг, за что ты послал мне такого брата! Вечно ты все портишь! И тогда, на празднике, напился! А у меня это был первый выход в свет! Праздник! Ты устроил мне праздник! Пьяница! Скотина! Что тебе не жилось, зачем тебе эти заговоры! А тогда, на празднике - на меня так смотрел молодой сэр Кернит! А ты напился! Скотина! Скотина!

Под натиском рассерженной принцессы Кадор-Манонг опешил, затем медленно стянул с правой руки латную рукавицу и влепил сестре звонкую затрещину - та, мгновенно умолкнув, схватилась за щеку.

- Собирайся сестра. Через час мы покинем Мантрок - ты ведь не хочешь, чтобы тебя заковали в цепи и отправили в Черную Скалу? А если я услышу от тебя еще хоть одно слово, порочащее меня - твоего сеньора - клянусь, этим кончится... Я оставлю тебя здесь, а потом сюда явятся эти зеленые сволочи и уволокут в свои пещеры, - злорадно заявил принц, - ты им как раз понравишься, такая толстенькая. Они тебя после всего сварят в котле и съедят. В большом таком котле...

- Хам. Вонючий хам. - Санелана задрала носик и демонстративно не глядя на брата, вышла вон.

Спустя час из Мантрока покатили один за другим фургоны - принц со своими вассалами бежал из страны, прихватив все ценное, что успел собрать... Беглецы даже не рискнули покинуть Альду купеческим трактом - боялись погони из столицы и пограничных застав, где несли службу орки. Караван держал путь на восток принц, посоветовавшись со своими рыцарями, решил затеряться в Ничейных Полях, а потом, отойдя подальше от границ, свернуть на север.

Санелана надувшись сидела в фургоне на груде тюков и сундуков с платьями, коврами и прочим скарбом - она чувствовала себя глубоко несчастной жертвой брата-тирана... Увы, судьба уготовила ей тяжкие испытания...

Сам тиран тем временем объезжал свой караван, настороженно поглядывая по сторонам. Поравнявшись с одним из фургонов, рядом с которым неотступно ехали двое его оруженосцев, принц склонившись в седле, заглянул внутрь.

- Ну как? Ничего? - спросил он слугу, который, трясясь в фургоне, не отрывал взгляд от круглого оконца толленорна, исполняя приказ своего господина.

- Ничего, ваша милость...

- Гангмар бы их побрал - они забыли обо мне! Императору совсем нет дела до нашей Альды... Ладно, я напомню ему!

Последние слова Кадор-Манонг выкрикнул весьма запальчиво, но тут же вспомнил, что он теперь не богатый владелец поместий и замков, а изгнанник, неудачливый бунтовщик... Бродяга... И при императорском дворе он предстанет просителем, умоляющим о помощи... Гангмар побери! Принц хлестнул коня плетью, срывая злость на животном и поскакал к голове колонны, где тряслись в седлах его вассалы... Бывшие вассалы - напомнил себе он - эти сантлакцы более не держат земель "от него" и сохранят верность сеньору до тех самых пор, пока у него не выйдут все деньги, что, впрочем, произойдет совсем не скоро... Гангмар побери!

***

Когда король Ингви во главе вооруженного отряда на следующий день явился в Мантрок - принца с его соратниками и след простыл... Ворота замка были распахнуты настежь и по двору бесцельно бродили оставленные Кадор-Манонгом слуги-старики да копошились несколько крестьян из ближайшей деревни, разыскивавших, чем бы поживиться. Завидев колонну воинов, приближающуюся к воротам, крестьяне разбежались. Старикам бежать было некуда.

- Где ваш господин? - строго спросил у них маршал, во главе нескольких десятков воинов въехав во двор.

- Наш господин покинул свой замок и отбыл в сопровождении вассалов, важно ответил один из стариков.

- Куда?

- Нам сие не известно, господин.

- Ладно. Берни, - обернулся Валент к своему оруженосцу, - возьми людей и обыщи замок. Если кого найдешь - волоки во двор.

Вскоре подъехал Ингви, за ним шли орки - пятьдесят воинов.

- Ну что, сэр маршал? Он сбежал?

- Да, ваше величество - и прихватил с собой все, что было ценного. Зря вы отпустили его тогда, ведь заговорщики были, можно сказать, в наших руках тогда, в Альхелле.

- Да я просто не хотел иметь с ними дело. Честно говоря - их бегство из страны устраивает меня как нельзя лучше... Имущество мятежников я конфискую, а наказывать их... Пусть лучше бегут. Сказать по правде, я устал от казней, смертей, крови...

Маршал с недоверием взглянул на короля (его удивили слова демона) - тот был погружен в свои мысли.

- Но ваше величество, теперь они примутся вам мстить! Можно ждать набегов на наши границы!

- А что они могут? Впрочем, теперь мы возобновим службу рыцарей в Ничейных Полях - пусть только попробуют вернуться. Да нет - не вернутся они. По-моему, я дал им хороший урок, - при воспоминании об этом "уроке" углы рта Ингви слегка дрогнули, - да и стыдно им должно быть - ведь они улепетывали от меня, обгадившись, как... не знаю кто...

Тут на крыльце показался Берни:

- Никого, ваша милость. И ничего. А в подвале нашли покойника.

- Кто - не узнал?

- Нет...

- Придется взглянуть...

Убитый был одет в длинный балахон бурого цвета и лежал лицом вниз. Видимо, в этом подвале он провалялся несколько дней. По знаку маршала двое латников подошли и перевернули покойника лицом вверх - размеры его носа не оставляли сомнений. Это бы колдун Коткор, которого, разумеется, так и не смог разыскать Сарнак. Ингви повернулся и вышел из комнаты, сделал несколько шагов по коридору и заглянул в другое помещение - просто так, чтобы чем-то занять себя. Посреди комнаты, на грубо сколоченном массивном столе посреди покрытой пылью столешницы выделялся чистый круг - на столе долго простоял какой-то предмет с круглым основанием. Вдруг демон насторожился, внимательно оглядел комнату и опрометью кинулся в коридор:

- Эй, кто там... Сэр Валент! Нужно срочно допросить всех стариков - в соседней комнате происходило что-то интересное, там прямо-таки разит магией!

Но допрос ничего не дал - никто из оставшихся в замке не знал о тайнах этого подвала.

- Странно, - заявил Ингви Валенту и Сарнаку, прибывшему в Мантрок последним, - вот уж никогда бы не подумал, что наш принц интересовался магией... Но все это что-то значит - и круг на столе, и убитый колдун... Кстати, как он умер?

- Кинжал. В спину. - ответил маршал.

***

В столицу Гонзора съехались взволнованные дворяне, их владения, расположенные на южной границе герцогства, подверглись нападению орков. Это было неслыханно - на протяжении вот уже более ста лет орки из Черной Скалы не заходили так далеко на север, довольствуясь нападениями на Альду, расположенную гораздо ближе к их твердыне. И вот - на тебе!

Сэр Менгрон, прибыв во дворец герцога, с удивлением застал там кое-кого из своих соседей - из их разговоров он понял, что они ждут аудиенции по тому же поводу, что и он. Рассказ сэра Менгрона никого не удивил - нападению подверглись, кроме его Маултона, еще три поместья. Наибольшее сочувствие у всех вызвал сэр Геар из Литона - он погнался за орками, взяв с собой лишь пять всадников и попал в засаду. Эта опрометчивая погоня стоила сэру Геару жизни брата и двух племянников, сам рыцарь с трудом пробился сквозь ряды врагов и весь израненный, с сыном и оруженосцем, ускакал... Еще один из подвергшихся нападению гонзорских рыцарей вовсе не рискнул преследовать орков, другой - так же как и сэр Менгрон - напрасно прорыскал по степи два дня и вернулся ни с чем...

Рыцари ожидали приема у принца Алекиана, оживленно обсуждая внезапное нашествие орков и строя догадки о причинах этого бедствия. Вскоре к ним вышел слуга и пригласил благородных господ в зал. Принц ожидал своих вассалов, сидя на троне в полном герцогском облачении с короной на голове и резным жезлом в деснице. По правую руку от трона стоял капитан гвардейцев сэр Брудо, по левую - на ступеньках сидел Коклос Пол-Гнома, скорчив весьма гордую гримасу и позвякивая бубенчиками, которые в изобилии усеивали его пестрый костюм. Когда рыцари вошли в зал - Алекиан поприветствовал их в точном соответствии с требованиями этикета и любезно осведомился о причинах их визита. Гости тут же начали наперебой перечислять свои бедствия, мешая друг другу - каждый старался перекричать соседа и принц не мог понять ни слова в их гомоне. Выручил своего господина шут - Коклос неожиданно высоко подпрыгнул на месте, от чего его бубенцы звонко взбрякнули, удивленные дворяне смолкли. Своим хриплым голоском Пол-Гнома затараторил:

- Господа, господа, не все сразу, а то его светлость решит, что у вас одна беда на всех - и окажет только одну герцогскую помощь, а ведь вас - раз... два... четверо! И вам нужно четыре помощи! Так что говорите по одному. Начнем, пожалуй,... - шут задумался, плотоядно пожирая глазами дворян (он размышлял, кто из гостей окажется лучшей мишенью для его острот), - ...пожалуй с вас, благородный и несчастный сэр Менгрон. Что случилось у вас? Женихи вновь обошли ваш замок стороной? Мы их накажем, непременно накажем! Ведь их поведение прямая угроза для моей свободы и свободы моего братца-принца... Если никто и впредь не предложит вашим красавицам-дочуркам руку и сердце - то наш святой рыцарский долг...

- Помолчи, Коклос! - оборвал шута принц. - Так что случилось, сэр Менгрон?

По мере того, как рыцари один за другим рассказывали о постигших их бедствиях, сэр Брудо становился все мрачнее, Алекиан также все сильнее хмурился, стараясь скрыть свою радость - уж теперь-то батюшка ему не запретит отправиться в поход!

Когда наконец вассалы выдохлись и их красноречие иссякло, он обратился к капитану ок-Икерну:

- Что вы думаете об этом, сэр Брудо? Что это по-вашему значит?

- Это значит, - откашлявшись, начал тот, - что война докатилась до границ Гонзора. Прежде орки из Черной Скалы вели войну с королевством Альда, расположенным поближе к их крепости, а теперь они заключили союз с новым королем Альды - и направят свои силы на нас. Что касается этого нового короля - к вашей светлости просились на прием купцы с жалобами на притеснения, что он чинит им, но вам, помнится, что-то помешало выслушать их.

Принц покраснел - он вспомнил, что отказал в приеме энмарским купцам, поскольку... поскольку просто не желал их принимать, предпочтя этому скучному приему что-то более приятное...

- ...Купцы эти сообщили мне, вернее, моему ротному писарю, которому я велел выслушать их и записать наиболее важное из их сообщения, сообщили, что альдийскую корону носит ныне демон. Сей демон, коварное и злобное существо, заключил с орками союз, привел их в свою столицу и под их охраной творит всевозможные подлые дела - разоряет замки в Альде, убивает горожан, забирает их добро, а вдов и дочерей - отправляет в Черную Скалу. А также притесняет купцов незаконными сборами и налогами. Во всяком случае, так сообщают эти энмарцы.

- И это правда?

- Ну... - пожал плечами капитан, - если вы, ваша светлость, введете новый налог на этих торгашей - возможно, они тут же объявят вас злодеем, прислужником Гангмара и повсюду примутся рассказывать, что вы пожираете невинных детей...

- Как бы там ни было, - объявил принц, - орков нужно проучить! Мы соберем армию и выступим в поход так быстро, как только сможем!

- Увы, ваша светлость, - это невозможно.

- Почему, сэр Брудо?

- Во-первых, скоро пойдут дожди и движение по дорогам станет невозможным осенью никто не воюет. Во-вторых - вы же слышали рассказ сэра Менгрона и его соседей - мы можем хоть год гоняться за врагом по степи и не поймать ни одного орка. А они тем временем нападут на наши беззащитные рубежи у нас за спиной.

Рыцари скорбно покивали головами - перспектива дальнего похода их не привлекала.

- Но мы не станем гоняться за мелкими бандами, а двинемся сразу на Черную Скалу - ударим врага в самое сердце!

- Это значит сунуть руку в осиное гнездо. Даже вашему батюшке со всем войском Империи, пожалуй, не под силу одолеть орков в их логове. Так что оставьте эти мечты, ваша светлость и созывайте совет Гонзора - видимо, придется объявлять военное положение и призвать сеньоров вооружиться, а я распоряжусь отправить им на помощь моих людей. Будем стеречь границы, как это делали рыцари Альды...

Этот вариант устраивал дворян гораздо больше - они не возражали заменить налог на военную службу (которую, к тому же, можно будет свалить на гвардейцев).

- Готовьтесь, господа, - заключил принц, - скоро я приглашу вас на совет...

Речь принца была прервана довольно громкими звуками - это был храп Коклоса, прикорнувшего у подножия трона.

ГЛАВА 28

Ингви постоял несколько минут во дворе замка, задумчиво скребя подбородок, затем объявил:

- Я не хочу терять время, ломая голову над этими загадками. Поэтому отправимся в гости к сэру Лимни. Возможно, в Герниве мы найдем ответы на все вопросы. Гендар, мы занимаем этот замок - выделишь тридцать воинов, назначишь им командира. Сэр Валент, отправьте собранных вами рыцарей с их людьми на восточную границу. Если они настигнут принца - в бой не вступать, выпроводить бунтовщиков за пределы Альды и обратно не впускать, разве что они сложат оружие и покорятся... Да, и пусть дворяне будут готовы - скоро я призову их в столицу, будем судить заговорщиков. А вас, маршал, попрошу сопровождать меня... И тебя, Сарнак, тоже. Ты, Гендар, с остальными - в столицу. Ждите меня там.

В Герниве короля встретил печальный сэр Лимни - без доспехов и с перевязанной правой рукой. Рыцарь вышел встречать гостей во двор своего замка:

- Ваше величество... - промямлил он и замолчал, опустив голову и нервно теребя повязку на руке.

- Сэр Лимни, я получил ваше предупреждение, - заявил Ингви, - и теперь жду продолжения. Заговор подавлен, принц улепетывает, но у меня возникло множество вопросов.

- Ваше величество, я виновен, - вновь заговорил безутешный рыцарь, - но этот проклятый принц Кадор - он взял с меня клятву... Клятву, что я не выдам его заговор. Он требовал, чтобы я отправился в Альду вместе с ним и его вассалами, но я... я сказал, что сломал руку... Что упал с коня на охоте... Ведь я задолжал ему прорву денег... Я виновен... но...

- Сэр Лимни, вы прощены. Теперь, я полагаю, ваша клятва этому предателю не имеет силы и вы сможете ответить мне на некоторые вопросы. Не пригласите ли вы меня в ваш замок?

Просиявший сэр Лимни, у которого с души свалился тяжкий груз, тут же пригласил короля с его свитой в дом и мгновенно превратился из кающегося грешника в хлебосольного хозяина. Подгоняемые его громогласными приказами, слуги принялись сновать по замку, готовя праздничный обед...

За столом Ингви, сидя на почетном месте во главе стола, расспросил хозяина об интересовавших его подробностях. Тот поведал удивленным гостям, что принц Кадор-Манонг доносил о событиях в Альде самому Императору, что бедняга Томен давно уже был им подкуплен, как и еще несколько слуг в Альхелле, продолжающих следить за королем и сейчас...

- А что за волшебство творилось в подвалах Мантрока, - спросил демон, - об этом вам не известно?

- Это великая тайна, ваше величество, - нахмурился сэр Лимни, - знаю лишь, что принц творил в своем замке некое колдовство, при помощи которого связывался с Гельдой-колдуном, что живет сейчас в Ванетинии, вернее, Гельда связывался с ним, а недавно собрал нас - меня и своих вассалов - и объявил, что сам Император одобряет его заговор против вашего величества. При этом он получал некие услуги магического характера у своего вассала-колдуна, Коткора. Потому-то он и занервничал, когда вы, ваше величество, обмолвились, что хотите поговорить с этим магом, потому-то и поспешил из замка вампиров в Мантрок - он торопился разделаться с Коткором, как я понимаю теперь... Опасался, что тому слишком многое известно... И поэтому он пытался вскоре совершить переворот, не поговорив даже с Императором - связаться-то с ним без помощи мага он уже не мог... Думаю, что его крепко напугало появление Сарнака...

- Да-а... - протянул Ингви, - это, конечно, многое объясняет в последних событиях... Ну да ладно - в конце концов все, по-моему, разрешилось наилучшим образом, ну а с мелочами мы разберемся по ходу дела. Сарнак, а что за способ связи был у Гельды? Я что-то не припомню у здешних магов никаких заклинаний для этого.

- Не знаю, ваше величество. Помню только, что как-то мой наставник обмолвился, что обладает неким древним талисманом, способным творить невиданные чудеса... Но подробнее он нам ничего не сказал - очень уж скрытен был старикашка...

- А у этого талисмана не круглое ли основание? Какого он был размера?

- Да я его и не видел-то ни разу - говорю же, Гельда всегда был очень скрытен и осторожен. Но держал он свой талисман в ларце - вот в таком, Сарнак показал руками.

- Ну и ладно - в любом случае они оба - и принц, и маг - убрались из Альды со всеми своими тайнами и загадками. А у меня и без них забот хватит... Сэр Лимни, приютите нас до завтра?

- Ваше величество, буду счастлив!..

- Вот и отлично, а завтра - в столицу... Совершим по всем правилам суд над предателями, оформим конфискацию их владений, а потом еще нужно назначить управляющих в эти поместья, - пока король рассуждал вслух, все присутствующие почтительно внимали, - назначить нашим дворянам сроки службы на восточной границе... Нет, покоя мне не видать!

***

В Альхелле возвращения короля ждали с нетерпением - во-первых, Ннаонна, которая на время отлучки Ингви переселилась в казарму орков - с ними девочка сразу нашла общий язык, тогда как прислугу она просто игнорировала либо нарочно пугала - стоило "вампиру" оскалить зубы, как прачки и поварихи с визгом разбегались, что, видимо, доставляло ей огромное удовольствие. Во-вторых, Ингви поджидали полтора десятка рассерженных энмарских купцов, явившихся в столицу на рассвете.

Когда демон въехал во главе своей свиты в ворота Альхеллы - к нему навстречу тут же кинулась Ннаонна, но не успел Ингви обменяться с ней и парой приветственных слов, как его обступили купцы, крича и размахивая руками. Стражники-орки мгновенно оттеснили крикунов от короля, но те не успокоились, продолжая жестикулировать и орать:

- Требуем возмещения убытков!..

- Справедливости!..

- Налоги берут, да еще и грабят!.. - и прочее в таком духе.

Ингви добился внимания своим привычным способом - щелкнул пальцами, что сопровождалось яркой вспышкой и раскатом грома. Этот прием возымел обычное действие - пораженные энмарцы смолкли.

- Успокойтесь, почтенные, - заявил им король, - через десять минут я вас приму и выслушаю.

Быстро пройдя во дворец, он принял короткий доклад канцлера - все в порядке, работы на Северной стороне идут своим чередом, тронный зал проветрен после неудачного покушения - и бросив через плечо стражникам: "ведите купцов", быстро зашагал к тронному залу.

К тому времени как их привели в тронный зал, купцы немного успокоились и уже более сдержанно поведали Ингви следующее: их караван - видимо последний в этом году - вышел из Энмара с небольшим опозданием. Обычно, опасаясь разбойников, промышляющих на восточной границе их области, торговцы собираются не менее, чем по сорок-пятьдесят человек. Но сейчас в Мокрых горах уже вовсю льют дожди и разбойники покинули место своего "промысла" на перевалах, поэтому несколько купцов решили рискнуть и отправиться в путь после окончания традиционного торгового сезона, надеясь получить большую прибыль. Горные перевалы, где как правило и подстерегали свои жертвы энмарские разбойники, они и впрямь миновали без приключений - беда настигла их уже на территории Альды. Когда купцы - в самом радужном настроении - вели свои фургоны по торговой дороге, петляющей между зарослей гигантских сосен Давней Чащобы, внезапно поперек дороги рухнуло дерево и чей-то властный голос велел энмарцам остановиться и сойти с повозок на дорогу. Кое-кто из купцов помоложе схватился за оружие, но невидимые злодеи тут же поразили их из чащи стрелами. Обращала на себя внимание меткость стрелков - ни одна стрела не пропала даром, все угодили точно в цель, пронзая руки, держащие оружие. После этого охота сопротивляться у купцов пропала - они сложили оружие и отойдя от своих фургонов, выстроились на дороге. Из зарослей к ним тут же вышли несколько хмырей в зеленой одежде, вооруженных луками. Со смехом и шутками налетчики быстро перешерстили весь товар энмарцев, сваливая его в кучи на дороге и без стеснения топчась по нему. Выбрав то, что им пришлось по нраву, они сложили это в один из фургонов и скрылись в лесу. Их предводитель нагло заявил ограбленным купцам, что они, дескать, заплатили дань владетелю здешних мест и могут продолжать свой путь. Пока купцы перевязывали раны, пока убирали с пути дерево и собирали сваленное кучами на дороге барахло - уже начало темнеть. Поэтому им пришлось заночевать в лесу - а теперь уже разбойников, видать и след простыл.

- ...А налоги с нас берете - так разбойников своих хоть уймите! горячился сильнее всех один из купцов, молодой огненно-рыжий толстяк с перевязанной рукой, пострадавший больше своих товарищей. Он лишился и фургона, и значительной части своего груза - прекрасного вина с островов Архипелага, которое намеревался продать в Ванетинии.

Ингви, выслушав жалобщиков с довольно кислым видом, ответил им:

- Вы совершенно правы, почтенные купцы - я действительно беру с вас налоги и взамен должен обеспечить безопасный проход по своим землям... Поэтому я сам немедленно отправлюсь ловить воров и если не смогу их поймать и вернуть ваш товар - что ж, будем договариваться о возмещении убытков. Если желаете отправляйтесь в путь под охраной моих воинов, а хотите - ждите моего возвращения. Сейчас канцлер запишет ваши имена и составит списки украденного но смотрите, не привирайте. Кто станет обманывать - не получит ничего... Сэр Валент, Сарнак, прошу вас сопровождать меня. Да, возьмем с собой несколько охотничьих собак - с фургоном воры не могут уйти далеко... Гендар, отбери среди своих десятка три лучших ходоков - пусть отправляются немедленно, мы их потом на конях догоним быстро... Я же говорил, господа - покоя мне не видать!

***

Семь озорных шагов за горизонт

По следам заклятых добровольцев

В ледяную глубь высохших рек

В половодье выпитых колодцев

Егор Летов

Место нападения разбойников найти было легко - огромный ствол дерева, естественно, лежал у дороги там, куда его сволокли энмарцы.

- Ну, что будем делать, господа? - спросил король. - Не спугнем ли мы злодеев, если спустим собак?

- Не думаю, что они вообще где-то рядом, - ответил маршал, - если они не дураки, то уже смылись подальше из этих мест. Так что пустим собак по следу посмотрим, в какую сторону он ведет.

- Тогда и собак пускать не будем. Следы фургона - вот они...

Вскоре колеи, оставленные колесами, вывели погоню на поляну, где, по всей видимости, разбойники провели ночь. Посреди поляны стоял угнанный у рыжего купца фургон. Кони, которых разбойники не удосужились выпрячь, спокойно щипали траву, время от времени переходя на другое место вместе с повозкой. К королю подошел Гендар:

- Король Ингви, мы изучили следы - грабители покинули поляну не более трех-четырех часов назад. И мы можем проследить их путь - след не остыл.

- Отлично! Мы найдем их без собак и подкрадемся к ним без шума... Что? Ингви увидел, что орк скептически качает головой.

- Наши доспехи и оружие гремят на весь лес, а разбойники крадутся бесшумно.

- Пусть это тебя не волнует, - усмехнулся король, - я заколдую наши доспехи! Вперед!

Сначала орки шли осторожно, стараясь не издать не звука, но затем, осознав, что вокруг ничего все равно не слышно, двинулись смелее. Ингви шел позади цепи своих наемников совершенно спокойно, уверенный в действии наложенных им чар. Перед ним возник Гендар, губы орка беззвучно зашевелились, затем он, вспомнив о чарах, принялся жестикулировать, указывая вперед. Ингви кивнул и осторожно двинулся за Гендаром туда, где виднелся просвет в густой листве... Выйдя на полянку, король остановился, пораженный открывшимся ему зрелищем - на полянке мирно похрапывали опившиеся краденым вином грабители двенадцать человек... нет, не человек - это были не люди. Высокие, белокожие, румяные и светловолосые, весьма изящно и гармонично сложенные красавцы - Ингви с удивлением узнал эльфов, о которых читал в древних манускриптах из королевской библиотеки Альды... Кто же еще мог быть таким самонадеянным и неосторожным - разумеется, только они, "беззаботные, как Мир в первые дни творения".

Ингви медленно поднял руку - перехватив его взгляд, Гендар кивнул. Его орки были готовы.

- Авенорэт! - воскликнул демон, снимая наложенные им чары и тут же орки по двое, по трое на одного навалились на спящих противников. Те, совершенно ошеломленные и сонные, конечно, не смогли оказать никакого сопротивления. Вскоре орки выстроили связанных пленников перед королем.

- Ну и кто же вы такие? - спросил тот.

- Я владыка этого края, князь Филлиноэртли. И ты - кто бы ты ни был - не смеешь хватать меня и моих вассалов на моей земле! - запальчиво воскликнул один из эльфов, одетый богаче других.

- Да? Какое совпадение! - с безмятежной улыбкой отозвался Ингви. - Ну а я владыка этого края - король Ингви. Я арестовал тебя и твоих вассалов за разбой на моей земле.

Орки отозвались глумливым хихиканьем.

- Ну ладно, хватит разговоров, - продолжил демон, - Гендар, кто из твоих ребят лучший скороход?

- Звент, - кивнул тот на молодого орка.

- Ага. Значит так, Звент. Беги к дороге - туда, где нас ждет маршал Валент с латниками и фургоном. Скажешь ему так. Пусть отправит гонца в Альду - мол, преступники пойманы. И если купчишки еще в городе - пусть канцлер Мертенк предложит им обождать еще денек - они смогут поприсутствовать на суде и, возможно, сразу договоримся о компенсации. Запомнил? Беги, - орк скрылся в лесу, - а мы пока пойдем не спеша...

- Эй, король, - позвал князь Филлиноэртли, - о каком это суде ты говорил?

- О суде над тобой, князь. Над тобой и твоими вассалами. Вас будут судить за разбой.

- Это не разбой. Я взял с людей налог за проезд по моим землям.

- Все это ты расскажешь на суде, а я уже объяснил тебе, что земля здесь моя, так что твои подвиги - самый настоящий разбой. А законы о разбое у нас в королевстве очень строги... - деланно-печально вздохнул король.

- А что значит "строги"? - осторожно осведомился эльф.

- Ну-у... для начала вас, ребята, накажут на площади кнутом. А потом, думаю, казнят.

Эльф заметно побледнел и похоже, протрезвел окончательно:

- Этого нельзя делать. Это несправедливо.

- Справедливо-справедливо, - при этих словах короля орки опять обидно заржали, эти шутки были как раз в их вкусе, - не менее справедливо, чем нападать на мирных путников на дороге, стрелять в них из засады, отбирать добро. Чем прикажете возместить им убытки? Конечно, внесение выкупа заметно смягчило бы вашу участь.

- Но мы не преступники, эта земля...

- Я все это уже слышал, - оборвал эльфа король, - но давай будем исходить все же из того, что это земля моего королевства! Итак, можешь ли ты предоставить мне выкуп?

- У меня нет сокровищ... Но я могу отслужить тебе, король...

- И сколько же лет твоей службы станут выкупом за это преступление?

- Хоть до самой твоей смерти! - гордо ответил эльф. - Ибо что для меня жалкий срок человеческой жизни!

- Мы не покинем тебя, князь Филлиноэртли, - впервые подал голос один из эльфов-вассалов, - куда ты - туда и мы.

- Что ж, - заключил Ингви, - ваше предложение меня, пожалуй, устроит... Двенадцать эльфов... Всю мою жизнь... Я согласен! А кто поручится мне за вашу честность?

- Мы принесем тебе торжественную присягу и поклянемся памятью наших предков - творцов Мира! Про нас, эльфов, говорят, что мы народ легкомысленный, но никто никогда не слыхал, чтобы эльф нарушил клятву. Если ты согласен, то я - князь Филлиноэртли - клянусь служить королю Ингви верой и правдой до тех пор, пока не унесет смерть одного из нас, либо пока король Ингви не предаст меня - тогда клятва потеряет силу... И сколько бы ты ни прожил - сорок лет, пятьдесят, или...

- А что ты вообще знаешь о продолжительности жизни демонов? - небрежно поинтересовался Ингви.

- Как демонов?.. Почему демонов?.. - растерянно спросил князь Филлиноэртли.

Ответом ему вновь послужил издевательский смех орков...

ГЛАВА 29

По возвращении в Альду Ингви предъявил дождавшимся его купцам фургон со спасенным добром и пойманных эльфов. Энмарцы пришли в совершенное замешательство - они были готовы торговаться о возмещении убытков, спорить до хрипоты по поводу каждого гроша, поскольку посовещавшись пришли к выводу, что их собираются надуть - кое-кто из них даже считал, что неведомые разбойники подосланы королем и все это происшествие специально спланировано демоном для того, чтобы ограбить их, сохраняя видимость приличий. Во всяком случае, им казалось в диковинку, что сам король отправился на поиски разбойников - это было неслыханно, в то время как грабили купцов сплошь и рядом. Именно поэтому купцы наотрез отказались покидать Альду - они считали, что потом уж точно ничего не добьются.

Когда в город прискакал гонец с вестью о поимке преступников - энмарцы, несколько сбитые с толку, решили в конце концов, что это очередной обман - уж слишком быстро удалось изловить злодеев, поэтому они явились в Альхеллу встречать Ингви довольно настороженными и готовыми торговаться по каждому пункту. Зато король пребывал, казалось, в самом благодушном настроении:

- Ну вот, почтенные, глядите - нашлось ваше добро. Смотрите, проверяйте чего не хватает. Я надеюсь, что утеряно не так уж много товара - и мы с вами поладим на том, что я возмещу вам его стоимость, а о цене договоримся...

Все еще не доверяя королю, купцы внимательно осмотрели фургон с его содержимым - недоставало лишь пары бочонков вина, которое легкомысленные эльфы уже успели оприходовать, празднуя свою "победу". Поспорив немного для приличия о цене, купцы пришли все же к полюбовному согласию с Ингви и согласились принять деньги, настаивая лишь на том, чтобы им заплатили серебром имперской чеканки (а не "воробьями"). Затем они удалились, пересчитывая деньги и все еще пребывая в изумлении по поводу произошедшей с ними истории и недоуменно обсуждая последние слова короля Ингви, которыми он напутствовал купцов на прощание: "Привыкайте, почтенные, к нынешним порядкам - в городе новый шериф..."

После того, как купцы ушли, Ингви обернулся к Ннаонне, которая терпеливо ожидала конца переговоров:

- А теперь нас ждет еще одно представление. Ты когда-нибудь видела эльфа? - девочка отрицательно помотала головой, - тогда тебе, наверное, будет интересно, - утвердительный кивок.

- Так и будешь молчать? - Ннаонна вновь энергично кивнула, эта игра доставляла ей удовольствие. - Ну ладно, великий молчальник, идем в тронную залу... Да, сбегай-ка за моей короной... и плащ захвати - тот, черный...

Полчаса спустя в тронную залу привели плененных эльфов. Ингви встретил их сидя на троне в самом торжественном виде - весь в черном, с короной на голове и облачком мрака за плечами (этот магический атрибут он использовал лишь изредка, в тех случаях, когда собирался ошеломить собеседника). Выглядел он и впрямь довольно внушительно, несмотря на небольшой рост и легкомысленное выражение лица - в нарочито-мрачном наряде, с крыльями тьмы за спиной...

- Итак, эльф Филлиноэртли, ты готов повторить свою торжественную клятву мне - от своего имени и от имени своих вассалов? - голос демона гулко отдавался под сводами зала.

В это время стало темнее - на солнце набежала маленькая тучка (еще один тщательно продуманный эффект Ингви), по залу пробежал невесть откуда взявшийся ветерок...

- Да, я готов... - слегка дрогнувшим голосом произнес эльф, видимо, усилия демона не пропали даром - на Филлиноэртли произвела впечатление созданная магией в зале мрачная и таинственная атмосфера, - я принесу эту клятву, а мои вассалы последуют за мной в силу своего долга перед сеньором... Я - князь Филлиноэртли - клянусь служить королю Ингви верой и правдой до тех пор, пока не унесет смерть одного из нас, либо пока король Ингви не предаст меня - тогда клятва потеряет силу... Клянусь именем моего праотца Гилфинга Созидателя и именем моей праматери Гунгиллы Дарительницы Жизни - творцов мира. Клянусь их священными именами... и если преступлю эту клятву - пусть постигнет меня кара творцов! Клянусь! Клянусь! Клянусь!..

По мере того, как эльф произносил слова своей клятвы - полумрак вдруг постепенно начал рассеиваться, наколдованная Ингви туча словно растворилась в синеве неба за высокими окнами зала, да и черные тени за плечами демона как-то поблекли, приобрели сероватый оттенок... Недовольно поморщившись и поджав губы, король процедил:

- Ну, эльф, думаю, что твоя клятва услышана...

***

На восьмые сутки пути караван Кадор-Манонга достиг границ Гонзора. Уныние, охватившее всех без исключения беглецов, усиливалось мерзкой погодой, которая становилась все хуже по мере продвижения на север... Набухшее свинцовое небо, нависавшее, казалось, над самой головой, то и дело осыпало путников мелким дождиком, противным и холодным, вот-вот должны были начаться осенние проливные дожди...

- Да, Гангмар побери... Скверное время для путешествия, - пробормотал сэр Питви ок-Логра, жизнерадостный толстяк, догоняя принца, едущего во главе колонны.

- Что делать... - отозвался тот, сдерживая сердитую отповедь, готовую сорваться с губ - Кадор-Манонг понимал, что сейчас не время ссориться, к тому же его изрядно утомили непрерывные перепалки с Санеланой, настырно и злобно винившей брата в своих несчастьях - это занятие никогда ей не надоедало и она устраивала скандалы при первой же возможности, так что теперь принц избегал приближаться к ее фургону...

- Я что хотел сказать, ваша милость, - продолжил сэр Питви, не замечая раздражения сеньора, - вроде бы приближаемся к Гонзору... Не худо бы дозор выслать... Как бы не приняли нас за врага гонзорцы-то...

Дважды беглецы встречали купеческие караваны, возвращающиеся в Энмар купцы рассказали, что южная граница Гонзорского герцогства охвачена войной и тамошние рыцари стерегут свои границы.

- Да что ж они, по-вашему - ослепли? Мы же на конях и с фургонами... А впрочем, хотите - езжайте вперед, разведайте...

Рыцарь тронул коня шпорами, устремляясь вперед и на ходу выкрикивая имена слуг и оруженосцев, которых хотел взять с собой.

...Опять заморосил дождик, видимость ухудшилась - колонна пошла медленнее, к тому же колеса то одного, то другого фургона застревали в раскисшей земле...

Из серой пелены впереди вынырнули несколько высоких силуэтов, принц, положивший было руку на рукоять меча, расслабился - приближались всадники. Всмотревшись, Кадор-Манонг различил Питви, рядом с ним ехал какой-то незнакомый воин, судя по доспехам - дворянин. Приблизившись, незнакомый рыцарь заговорил:

- Рад приветствовать вас, ваша милость! Позвольте представиться - Менгрон из Маултона. Не угодно ли вашей милости заехать в мой скромный замок отдохнуть после долгого пути? - сэр Менгрон никогда не забывал о своих обязанностях родителя - трем его дочерям были нужны женихи, а тут пожаловал принц королевской крови, с правами на престол и корону (все это он успел вытянуть из Питви по дороге) - такой случай упускать было нельзя!

- Благодарю вас за великодушное предложение, - отозвался принц, - я с радостью принимаю его.

В Маултоне гостей уже ждали - предупрежденные посланным Менгроном оруженосцем, дочери хозяина замка вышли встречать пришельцев во двор, нарядившись в свои лучшие одежды. Увидев эти приготовления, принц приободрился, принцесса Санелана же с тоской выглядывала из своего фургона, грустно сравнивая одеяния местных барышень, со своим измятым дорожным нарядом, однако приняли беглецов в замке так радушно и сердечно, что и принцесса перестала дуться и с улыбкой - впервые за последние восемь дней она улыбалась - принялась описывать хозяйкам свои злоключения. Те исправно охали и качали головами, слушая о тяготах пути, но как только Санелана высказалась в том духе, что всему виной братец - старшая из дочек сэра Менгрона, Агриста, заявила, что нельзя, дескать, ставить рыцарю в вину избыток отваги - ведь он потерпел поражение, сражаясь за свои права, борясь с силами Тьмы, вновь грозящими Миру. Посмотрев на сестер мадам Агристы и увидев, что они согласны с этим, принцесса вновь загрустила - нет, здесь никто не желает ее понимать... Вот если бы у доброго сэра Менгрона были не дочки, а сыновья... Что ж, таков, видимо, ее печальный удел - быть вечной жертвой брата-тирана... Ну почему же ей вечно так не везет?.. Ну почему?..

***

Ненависть, ненависть,

Всех объединяет ненависть,

Всех объединяет одно желание

Убивать и насиловать всех иных прочих.

Егор Летов

В-целом, результаты всего этого происшествия меня удовлетворили - я завербовал на свою службу двенадцать эльфов, отличных стрелков. Что бы там не твердили мне Кендаг, Гендар и другие орки - они, хотя и считали стрельбу из лука чем-то вроде национального спорта, тем не менее и в подметки не годились, как стрелки, самому распоследнему из эльфов. В этом я убедился на следующий день после того, как принял присягу у Филлиноэртли - когда устроил состязания между своими наемниками. Эльфы играючи превзошли признанных чемпионов той сотни орков, что была расквартирована в Альде, к тому же их стрелы, пущенные из длинных тугих луков, били гораздо дальше, их убойная сила сохранялась на расстоянии в сто пятьдесят - двести метров, тогда как орки едва могли похвалиться лишь сотней... Мало того - и скорострельность они показали гораздо лучшую. Все это, конечно, не делало эльфов в моих глазах солдатами лучшими, чем орки. Во-первых, орки лучше действовали в рукопашной, более умело владея оружием и доспехами (эльфы доспехов вообще не признавали), а во-вторых, эльфы принципиально отказывались понимать такие вещи, как дисциплина, предусмотрительность, расчет и прочее в таком духе. Принимая во внимание последнее, орки для меня были куда более предпочтительны как наемники. К тому же эльфы постоянно находили повод для веселья - дурачились, шутили (их шутки, как на мой вкус, были не всегда приличного свойства), особенно им по душе было дразнить и задирать орков. Орки же, хотя и не обладали большим чувством юмора, тем не менее прекрасно понимали, когда над ними издевались - и только жесткая дисциплина, установленная Гендаром, помешала несколько раз вспыхнуть дракам. Виновными всякий раз, естественно, были эльфы, с поразительным легкомыслием старавшиеся разозлить орков, причем результат драки предугадать было не сложно, принимая во внимание численный перевес последних - эльфы, казалось, совершенно не дорожили своей бесконечной жизнью. Поэтому мне пришлось пригрозить им суровыми карами - кнутом, цепями, тюрьмой (телесных наказаний и неволи эльфы страшились гораздо больше, чем смерти) - лишь тогда восстановился более-менее сносный порядок. Все же я на всякий случай постарался сделать так, чтобы мои наемники встречались между собой как можно реже...

Но я забегаю вперед - все это происходило позже. А поначалу прежде всего меня интересовало, как вообще эльфы попали в мою Альду - ведь я считал, что все границы надежно охраняются заставами орков и разъездами рыцарей.

История, поведанная мне Филлиноэртли, была столь же обыденной в этом Мире, сколь и печальной. Эльфы, как рассказал мне князь, некогда населявшие центральные области Империи - Сантлак, Ванет, Неллу и ряд других владений постепенно оттеснялись людьми, чьи силы все росли, на север - в холодные дремучие леса. Ванетиния, нынешняя столица Империи, тоже некогда была эльфийским городом - тогда она звалась Валланнанетиния...

- ...Рухнули белые башни Валланнанетинии, - рассказывал мне Филлиноэртли за чашей вина (выпить эльфы очень любили, но пить толком не умели по человеческим меркам - хмелели мгновенно), ушла душа из лесов Неллы. Там, где прежде вольно бродили свободные дети Гунгиллы, прошел плуг... Мой народ не любит войну - долго мы не сопротивлялись... Мы ушли на север - в Приют, в Феллиост, в Анновр... но и там нас настигла жестокая рука слуг Императора. Его вассалы изгнали нас и оттуда и теперь Великая река - граница между ими и нами... Наш король - добрый король, он удерживал эльфов от войны, но если люди сунутся за Великую - мой народ не станет терпеть! Уж тогда мы дадим отпор!

Эльф стукнул кулаком по столу - я с удивлением понял, что тот совершенно опьянел, хотя выпито было совсем немного - и постарался успокоить его, сменив тему:

- А как ты сам попал в Давнюю Чащобу? Разве владения твоего народа простирались так далеко на юг?

- Да... Самым южным эльфийским владением правил мой дед. То, что люди зовут Давней Чащобой, называлось прежде Креллионт... и является моим наследственным владением... Я все еще помню кое-какие тайные тропы... И вот с теми из моих вассалов, в ком еще не угас старинный доблестный дух, я мечтал отвоевать свое наследство у людей - ты, демон, помешал мне!

- А как же ты собирался отвоевать свое владение у короля Альды всего лишь с одиннадцатью бойцами?

- Для начала хватило бы! А потом слава о моих подвигах разнеслась бы по свету - и ко мне на помощь пришли бы толпы эльфов!

- И поэтому ты ограбил купцов - отличный план, поздравляю! Они, жалуясь на грабеж, разнесли бы весть о твоих подвигах по всему Миру быстрее кого бы то ни было.

- Ты смеешься надо мной... Скажи лучше, как твои орки схватили нас? Эти закованные в железо земляные жабы так шумят, когда идут по лесу, что мы должны были проснуться, как бы пьяны не были!

- Во-первых, не смей так говорить о моих воинах - это тебе мой первый приказ! А во-вторых, запомни - я могущественный маг и даже выследить и схватить эльфа в лесу для меня - плевое дело.

- Да, ты, наверное и впрямь великий кудесник, если тебе удалось такое...

- Да... А теперь иди-ка и отдохни, князь - по-моему ты перебрал.

Отправив пьяного эльфа отдыхать, я пошел в библиотеку и перечитал все, что там было об эльфах. Князь Филлиноэртли не обманул - история взаимоотношений эльфов и людей и впрямь была полна предательств, насилия, обманов... Некогда малочисленные кланы людей ("детей Хаверка", как они сами себя именовали), приплывшие невесть откуда в Легонт в утлых лодчонках, были гостеприимно приняты эльфами, жившими там. Эльфы уступили людям часть своих лесов под пашни и пастбища, принимали их на службу, учили и опекали, даже вступались за них в случае конфликтов с гномами, которые отнеслись к пришельцам не так гостеприимно... Постепенно люди становились все многочисленнее (ведь век человеческий короток и люди стремятся быстрее создать семью, завести детей, не то что бессмертные - юноша-эльф мог десятилетиями ухаживать за своей избранницей, а женившись - сотни лет "не спешить" с детьми - во всяком случае, так писал летописец), затем начались войны с орками, в которых эльфы понесли страшные потери... И наконец сложилась ситуация, когда эльфийские короли с удивлением обнаружили, что среди их подданных единоплеменники составляют не более четверти... Все меньше становилось лесов, все больше пашен... Эльфы начали сами, хотя и неохотно, покидать обжитые места. А затем и люди принялись изгонять оставшихся, очищая от "не-людей" свои вновь образованные королевства... В конце концов, этот процесс принял характер целенаправленной экспансии направленной на возникшие на севере эльфийские княжества - Феллиост, Приют, Анновр... пока Великая река не разделила эти земли, управляемые назначенными Императорами маркграфами и дикие северные леса, где нашли последний приют эльфы... Там они жили в относительном покое - пока их холодные чащобы не вызывали интереса завоевателей...

Владения деда Филлиноэртли миновала злая участь - эльфы сами покинули их, обнаружив однажды, что на сотни километров к северу не осталось их единоплеменииков... Кстати, сам князь считался среди своих весьма родовитым вельможей - предков от Гилфинга он мог пересчитать по пальцам, а когда я спросил его о возрасте - заявил, что точно не помнит, но что-то около восьмисот лет... При этом он выглядел двадцатилетним, да и вел себя, пожалуй, соответственно...

ГЛАВА 30

Отдохнув два дня в замке Маултон, принц со всей своей свитой отправился в Гонзор - предстать перед наследником императорского престола и просить у него помощи против "злодея-узурпатора". В крайнем случае принц Кадор-Манонг рассчитывал приобрести ходатая перед самим Императором - он надеялся, что юный пылкий герцог (каким его описывал гостеприимный сэр Менгрон) не останется равнодушным к возможности проявить себя защитником правого дела и отличиться на войне - а значит, обязательно станет доказывать отцу необходимость этой войны. Прибыв под вечер следующего дня в Гонзор, беженцы расположились в лучшей гонзорской гостинице "Золотой сокол", оккупировав ее целиком (благо, купцов и путешественников в городе почти не было, осень - неподходящая пора для странствий). Принц отправил одного из рыцарей известить герцога о своем прибытии и испросить аудиенцию - его выбор пал на разбитного и всегда веселого сэра Питви ок-Логра - сам же он наконец-то набрался храбрости поговорить как следует с сестрой. Кадор давно уже собирался это сделать, но в Маултоне было так хорошо, дочки тамошнего сеньора так мило принимали его, что принц не набрался духу прервать исключительно приятное времяпровождение ради беседы с раздраженной сестрицей, тем более, что таковая беседа неминуемо должна была кончиться ссорой, а ругаться в гостях у таких приятных барышень - нет уж, увольте... Наконец настал момент, когда неприятный разговор с Санеланой откладывать стало невозможно. Набравшись мужества, принц поднялся к покоям, занимаемым Санеланой и ее прислугой, постоял с минуту перед дверью, собираясь с духом, затем решительно постучал и, не дожидаясь ответа, шагнул внутрь.

Сестра, которую, разумеется, служанки уже предупредили о предстоящем визите принца, сидела перед зеркалом спиной к двери - на присутствие в комнате Кадор-Манонга она никак не отреагировала. Тот деликатно покашлял.

- Ну, братец, не мнись - я же знаю, что это ты. Говори, чего еще тебе от меня надо?

- Сестра, завтра нам предстоит аудиенция у герцога. Постарайся произвести на него благоприятное впечатление - это в твоих же интересах. Если Алекиан захочет нам помочь - считай, что мы уже на пути домой... Ведь он наследник Императора... - принц сказал все, что собирался и теперь не знал что делать пауза затягивалась... - Ну, так что?

- Ступай, Кади и спи спокойно. Я все поняла.

Принц постоял еще с минуту, соображая, что может означать такой ответ согласие или же... С этой истерички Санеланы станется - явится на прием к принцу Алекиану неряшливой замарашкой назло брату - тогда пиши пропало... Станет молодой красавец-принц стараться помочь замарашке... Не надумав ничего путного, Кадор-Манонг махнул рукой и вышел. Санелана медленно обернулась и уставилась на захлопнувшуюся дверь, задумчиво теребя локон...

Вернувшись к себе, принц кликнул слуг и велел распаковать его вещи. Перебрав свои наряды, он отругал слуг за нерадивость. Конечно, те были ни при чем - просто принц нервничал и ему хотелось сорвать на ком-то злость. Влепив одному из слуг оплеуху, Кадор-Манонг несколько успокоился и решил:

- Убирайте это к Гангмару обратно - я одену кольчугу. Пусть герцог видит, что я веду войну против демона, узурпировавшего альдийский престол - мое законное наследство. Да-да! Это хорошая мысль - так я легче завоюю его симпатию. Эй, вы, бездельники - приведите в порядок мою военную амуницию и если хоть одна пряжка не будет сиять - шкуру спущу! Пошли прочь!

После этого принц прошелся по комнате, остановился у стола:

- Я должен успокоить нервы! - сказал он и налил себе кубок вина.

Осушив кубок, Кадор-Манонг почувствовал себя немного лучше и отправился спать...

Проснувшись утром, принц кликнул слуг - те явились с приготовленным с вечера нарядом, опасливо поглядывая на сердитого молодого господина, но тот, погруженный в свои мысли, отпустил их, едва взглянув на принесенные ими вещи. Слуги торопливо убрались - на этот раз пронесло... Явился мастер Гирон владелец гостиницы:

- Ваша милость, паланкин готов, - путь предстоял недальний - всего лишь площадь перейти, однако моросил дождик, а принц надеялся, что сестрица все же явится в приличном наряде, который не стоило бы мочить под дождем, да и вообще - подойти к воротам дворца пешком - дурной тон...

Собравшись, принц спустился во двор гостиницы и принялся нервно расхаживать под навесом, гремя своим воинским снаряжением - Санелана еще не показывалась и он волновался. Поджидавшие во дворе слуги, которым предстояло нести паланкин, постарались вжаться в стену и не привлекать внимания взбалмошного хозяина, явно пребывающего в плохом настроении...

Наконец из дверей вышли служанки принцессы. Кадор-Манонг нетерпеливо оглянулся - что-то сейчас покажется из дверей. Служанки придержали створки, пропуская госпожу - принц замер... и поневоле улыбнулся, увидев сестру, затем он облегченно вздохнул. Санелана выглядела превосходно.

***

А потом вернулся Кендаг, радостный и гордый - его въезд в Черную Скалу обернулся настоящим триумфом. Конечно, в его отсутствие военные отряды орков ходили на Гонзор и возвращались с победой, приведя некоторое количество пленниц, но двести четырнадцать "жен человеческого рода", пришедших с Кендагом из Альды - это было потрясающе. Лорд Внешнего Мира мгновенно превратился в героя, совершенно затмив при этом участников победоносных набегов на Маултон и другие замки Гонзора, его повсюду чествовали и славили соотечественники - а также осаждали добровольцы, желающие записаться в его отряд (почти все воины, пришедшие в Корону Гангмара с Кендагом переженились на приведенных ими альдийках, так что в армии Внешнего Мира образовались вакансии). Это обстоятельство поставило молодого лорда в сложное положение - с одной стороны, Ингви неоднократно высказывался, в том смысле, что орки - отличные солдаты и что он хотел бы иметь их побольше, но с другой стороны - солдат необходимо кормить, а военных предприятий, дающих наемникам занятие и добычу, больше не предвиделось. Следовательно, он приведет в Альду бездельников, которых к тому же придется содержать за счет казны - одобрит ли это король Ингви? Желающих же записаться в армию Лорда Внешнего Мира было огромное количество - даже после того, как Кендаг во всеуслышание объявил, что пришедшие с ним женщины расплата короля Альды по договору за службу наемников-орков и что больше такой добычи не предвидится. Поэтому, поразмыслив, молодой лорд принял компромиссное решение - вместо восьмидесяти бойцов, оставленных им в Короне, он взял с собой обратно сто восемьдесят, но в их числе - немало мастеров из Верхнего и Нижнего Городов - Кендаг справедливо рассудил, что они скорее прокормят себя в мирное время.

Когда он доложил Ингви об этом и поделился своими сомнениями - тот объявил, что все сделано правильно:

- Я не сомневаюсь, что твои орки - не только отличные воины, но и хорошие работники, так что теперь они продолжат строительство на Северной стороне - а всех арестантов можно хоть сейчас продать в Энмар, - и тут же умчался разыскивать Мертенка, чтобы отдать ему новое распоряжение: всем купцам, возвращающимся через Альду домой, предлагать приобрести рабов.

Кстати, сами узники встретили известие об изменении приговора без энтузиазма - каторжная жизнь гребца-невольника на энмарских судах казалась многим не лучше смерти... Зато купцам это предложение пришлось по душе - из-за набегов морских разбойников, наносивших энмарскому флоту немалый урон, спрос на сильных рабов возрос, поэтому почти все узники в течение нескольких дней были проданы и отправились, гремя кандалами (заказ, весьма обогативший цех кузнецов), в Энмар...

Вскоре после своего возвращения в Альду, Кендаг узнал, что на королевской службе теперь находится отряд эльфов - Ингви свел его с Филлиноэртли и кивнул - дескать, познакомьтесь. Оба вельможи настороженно уставились друг на друга.

- Почему ты не кланяешься мне, орк? - первым нарушил молчание Филлиноэртли.

- Что? Это ты должен кланяться мне, лесная зверушка! - надулся в ответ Кендаг, но не ему было тягаться с эльфом в искусстве насмешничества.

- Ну да - будет какой-то земляной жабе кланяться князь эльфов!

- Что?!!

- Да! И между прочим, сопляк, я был князем уже в то время, как прапрадед твоего прапрадеда учился размахивать деревянным мечом и мечтал залезть под юбку какой-нибудь жабоподобной зеленой орчихе, думать не думая о женщинах человеческого рода, происхождением от которых ты, кажется, так гордишься.

Кровь прилила к лицу Кендага, он схватился за меч, его противник, совершенно довольный результатом своей речи, отступил на шаг и положил ладонь на рукоять кинжала.

- А ну, прекратить! - рявкнул на своих ссорящихся соратников Ингви. Кендаг, остановись! А ты, эльф, что - забыл о моем запрете задирать орков? Я вижу, что предупреждения на тебя не действуют - так вот, я накажу тебя. С этой минуты ты лишен своего имени - будешь зваться Филькой, а не Филлиноэртли!

- Как это? - опешил эльф.

- А так! Теперь твое имя - Филька, это будет тебе всегда напоминать о наказании.

- Правильно, - подхватил Кендаг, - имя воина должно быть коротким, как боевой приказ, а это... филли-нилли... подходит не воину, а женщине, доступной всем (во время пути в Корону Гангмара спутницы Кендага хорошенько просветили его в некоторых аспектах жизни людей).

- Имя эльфа - как песня ручья, как щебет лесной птицы, как шум ветра в кронах деревьев, - обиженно заявил Филлиноэртли, - мне нельзя называться так Филька...

- Пока ты служишь мне - я решаю, что тебе нельзя, - отрезал демон, - и мне уже надоели твои штучки. Так что вам обоим мой приказ - поладить! Кендаг, молчи! Сегодня будет пир по случаю твоего возвращения и если вы - вы оба - не напьетесь вместе как добрые друзья - берегитесь! Все!

***

...Моя святыня в ладонях врага,

В моей колыбели снегопад и пурга.

Я так беззащитен, как белая тряпка,

Как самый говенный человек на Земле...

Егор Летов

Мажордом, трижды стукнув посохом, громко объявил: "Его милость Кадор-Манонг, принц Альдийский, с сестрой - принцессой Санеланой!" - и посторонился, давая пройти гостям. Принц, ведя сестру под руку вошел в тронный зал Гонзорского дворца, он ужасно волновался, сердце колотилось как сумасшедшее. От этого приема зависит его судьба - если наследника императорского престола не удастся заинтересовать - останется последнее: броситься в ноги его отцу и молить о помощи против демона. И выложить последний козырь - обещать принести вассальную присягу и вернуть Альду в лоно Империи... Со всеми вытекающими неприятными последствиями. Чем-то обернется сегодняшняя аудиенция...

Войдя в зал, Кадор внимательно присмотрелся к сидящему на троне - перед ним был долговязый юноша в дорогом причудливо изукрашенном наряде (вот что сейчас носят в столице Империи!), с лицом скорее мечтательным, чем строгим. По правую руку от трона стоял крупный мужчина в доспехах и плаще цветов императорской гвардии, на физиономии которого, украшенной несколькими старыми шрамами, была написана скука и брезгливое любопытство, по левую - скорчилась крошечная фигурка в пестром наряде. Позади неподвижно застыли гвардейцы с мечами наголо.

Как только альдийцы - принц с сестрой и вассалы, одевшие вслед за сеньором военное снаряжение - приблизились к престолу, карлик метнулся назад и спрятался за троном, жалобно причитая:

- Какой грозный воин в доспехах явился к нам - не иначе, как он идет на войну с гномами. Не бей меня, добрый сеньор, я не гном, я маленький человечек!

- Не обращайте внимания на моего шута, любезные гости - он вечно дурачится. Расскажите, что привело вас в мою провинцию? - заговорил Алекиан, изо всех сил стараясь походить в эту минуту на своего отца, о котором все говорили, что он умеет, принимая гостей, выглядеть одновременно и любезнейшим хозяином, и грозным Императором. И тут его взгляд упал на юную принцессу, печально стоящую рядом с предводителем альдийцев.

- Добрый герцог, - начал Кадор-Манонг продуманную заранее речь, - я взываю о помощи против злодея, обманом захватившего нашу страну и похитившего мой трон! Его коварство и жестокость...

Принц говорил и говорил - громыхал и завывал, стенал и заклинал, описывая нечеловеческое коварство и злобу демона, превратившего его - родовитейшего дворянина и законного наследника одного из самых блестящих престолов Империи в изгоя, скитающегося в чужом краю. О злая судьба! О несправедливость жребия, выпавшего ему! Но - надеется он - в лице доблестного и великодушного Алекиана несчастные гонимые жертвы обретут наконец защитника! Пока принц говорил Санелана не произнесла ни слова, да в этом и не было нужды - она смотрела.

И Алекиан, чувствуя на себе этот взгляд, вдруг ощутил, что на него снизошла благодать - вот оно! Вот оно! Точь-в-точь как в романе - к нему, благородному отважному принцу, является с мольбой о помощи прелестная принцесса, изгнанная из родного дома безжалостным чудовищем, коварным злодеем. Вот оно! Не слушая Кадор-Манонга, который как раз переходил в своей речи к одному из важнейших мест, принц Алекиан произнес, вставая с трона:

- Ваша история нашла живой отклик в моей душе, - всю эту фразу он бесчестно позаимствовал из прочитанного недавно романа, причем там это звучало в третьем лице, но какое эти мелочи имеют значение, если на тебя смотрят прекраснейшие в мире глаза! - и клянусь не знать отдыха и покоя до тех пор, пока справедливость не будет восстановлена и вы не обретете несправедливо отнятые владения!

Тут Санелана впервые заговорила:

- Благодарю вас, добрый принц, вы так великодушны...

- Позвольте мне быть вашим рыцарем, принцесса, - Алекиан, просияв, поднялся с трона, одновременно левой рукой сжав плечо Коклоса, который как раз собрался выдать очередную ехидную реплику, - и предложить вам - всем вам, благородные господа, я хотел сказать - мое гостеприимство. Будьте моими гостями в этом скромном замке, а вскоре - так быстро, как только станет возможно - мы отправимся войной на узурпатора!

В этот момент Коклос, вырвавшись из цепких пальцев принца, нырнул под трон и оттуда проверещал:

- Если только позволит батюшка!

Часть 4

ВОЙНА

ГЛАВА 31

Кавалькада, состоящая из нескольких фургонов и дюжины всадников конвоя, медленно тащилась на север по "Энмарской дороге" - летом оживленному тракту, а сейчас превратившейся в ручей вязкой грязи... В переднем фургоне принц Алекиан препирался с Коклосом, чтобы убить время, которое медленно тянулось, вязкое, как и грязь под колесами... Сердце юного принца рвалось во второй фургон, где разместились Кадор-Манонг и очаровательная Санелана, ради которой, собственно, принц и отправился в Ванетинию - исполняя свое обещание, он собирался просить у Императора дозволения предпринять весной - как только дороги вновь станут проходимыми для армии - поход на Альду с целью восстановить справедливость и отстоять попранные права тамошней королевской династии. Сердце рвалось туда... Но это было бы неприлично...

- Ну и что же ты скажешь батюшке? - скрипел Коклос, - Что ты очарован прелестями ослепительной принцессы Альдийской? Его императорское величество посоветует тебе попить холодной водички и успокоиться! Да!

- При чем тут "прелести"? Мой долг - долг рыцаря, долг государя...

- Ха-ха-ха! Вечно вы, умники, прикрываетесь красивыми словами - подумай сам, что тебе ответит батюшка - ну как? Я прав?

- Пожалуй...

- То-то же, умник. Когда доходит до дела - вам, умникам, не обойтись без совета дурака!

- А что ты посоветуешь, Коклос? - в голосе Алекиана прорезались заискивающие нотки, уже не впервые он в затруднительном положении был готов положиться на мнение шута. Такие уж странные отношения существовали между ними - не при свидетелях, разумеется...

- А я, братец, - Пол-Гнома принял важный вид, - постарался бы на твоем месте не подать вида, что я вообще знаю о существовании такой особы - Санеланы Прекрасной... Не кривись, дружок, не кривись... Ты не должен говорить о ней! Зато о ее братце ты говорить должен, вернее о его правах на престол этого занюханного королевства - Альды. Понял?

- Не понял, - честно признался принц.

- Ладно, объясню подробнее - специально для умников. Ты скажешь Императору, что видишь смысл - политический смысл - поддержать этого принца. Почему? А потому, - Коклос заговорил покровительственным тоном, - что это дает шанс вернуть заблудшую Альду в Империю. На примере этого Кадора вы - ты с отцом - покажете всем, что бывает с теми, кто думает обойтись без Императора это раз. Далее - посадить на престол Альды того из претендентов, чьи права соответствуют имперскому законодательству - это значит сделать шаг к установлению на всей территории Империи единых законов. А это любимая мысль твоего батюшки, с которой он вечно носится - уж я-то знаю! Это два. И вот только сказав все это, ты - как бы только что вспомнив - хлопнешь себя по лбу и воскликнешь: "Да! Ведь у этого принца есть, кажется, сестра! Батюшка, завопишь ты, - женившись на ней, я крепче привяжу нашего альдийского вассала к имперскому трону!". И принесешь свою свободу в жертву отечеству. Понял?

- М-да... Что-то уж больно гладко...

- А ты слушайся советов дурака - и у тебя в жизни вообще все будет гладко...

Тем временем во втором фургоне шла не менее оживленная дискуссия - почти помирившиеся Кадор-Манонг с Санеланой строили планы на будущее:

- ... А не случись всего этого - и ты не встретила бы своего Алекиана!

- По-твоему выходит - я должна быть благодарна тебе - ведь это по твоей милости нам пришлось сбежать из собственного замка? Да? Ну так вот - это значит, что я должна быть благодарна скорее прогнавшему тебя демону, чем тебе!

- Ты все шутишь... Демон - враг!

- Он очень даже симпатичный, - Санелане нравилось дразнить недотепу-брата, - да еще и веселый, и щедрый... Вон какой праздник устроил - а ты напился тогда, пьяница...

- Да будет тебе, Сана... Ты больше думай об Алекиане.

- Ну, Алекиан, конечно, тоже симпатичный мальчик...

- Сана!

- Брось, Кади, я же шучу! Не волнуйся - Алекиан мне поклялся, что поможет нам вернуть наше наследство, а он настоящий рыцарь - не то, что ты. Раз поклялся - слово сдержит!

- Ну, хватит с меня, - не выдержал Кадор-Манонг и повернувшись к сестре спиной, начал пробираться к выходу.

Принц осторожно высунул нос из-под полога фургона и рявкнул приказ облепленный промокшим плащом оруженосец подвел коня и снял с него тяжелую попону, принц взобрался в седло и поскакал к следующему фургону - там по-прежнему не смыкал глаз над толленорном верный слуга...

***

Далёкая Офелия смеялась во сне

Пузатый дрозд, мохнатый олень.

Привычно прошлогодний нарисованный снег

Легко, светло и весело хрустит на зубах.

Егор Летов

Но исполнить свою угрозу мне не пришлось - Кендаг с Филькой (именно так в этом деле я проявил стойкость, поскольку по опыту уже знал: дай эльфу малейшую поблажку - пожалеешь и наказание исполнялось непреклонно) исправно напились в тот же вечер, сидя за столом рядом. Поначалу они, разумеется, дулись и не смотрели друг на друга, но по мере употребления крепких напитков мало-помалу оттаяли и вскоре я уже слышал:

- Ну что, жаба земляная, выпьем?

- Выпьем, хорек лесной! - и звон кубков...

Под конец парочка - сидя уже вобнимку, причем более пьяный эльф повис на плече соседа - принялась горланить песни. Кендаг хрипло и нестройно стонал что-то боевое и маршевое и сквозь его рев время от времени пробивались мелодичные рулады эльфа... Мне стало смешно, но разделить веселье было не с кем - все мои гости уже достигли той степени удалого разгула, когда общаться с ними стало бесполезно. Сам-то я не рисковал напиваться...

И тут я краем глаза заметил какое-то шевеление за портьерой недалеко от входа в зал - Ннаонна! Ах, ты ж, девчонка! Она обещала мне (когда я отказался взять ее на пир), что будет умницей и отправится спать. А сама... ну я тебе задам! А, впрочем, что задам-то - к моей "вампирессе" я всегда относился по-особенному, видно, у меня так никогда и не хватит духу ее хоть раз наказать... Я указал рукой на колыхнувшуюся занавесь и позвал:

- Ннаонна! - из укрытия показался хитро блестящий глаз.

Я поманил ее пальцем, честно говоря - на пир я девчонку не пускал потому, что стеснялся, что ли, да и опасался как-то - все-таки собрались воины, будут пить до упаду, а тут молоденькая девушка. Но сейчас ее присутствия уже никто не заметит - половина гостей, наверное, не заметит вообще ничего, кроме, разве что, крошечных чертей, пляшущих по столу. Мелькнула мысль - а что, если и впрямь подшутить над пирующими и запустить какую-нибудь этакую иллюзию? Да нет, пожалуй, не стоит...

- Ну и что ты здесь, делаешь, а? Ты мне что обещала?

- Да ну, Ингви, они уже все так перепились, что меня не заметят... Подойдя к столу, Ннаонна изобразила раскаяние и мольбу, - А мне так интересно...

В эту минуту сэр Кернит - самый молодой из моих рыцарей - оторвал буйную голову от стола, мутным взором окинул девушку и вновь опустил лицо на сложенные на груде объедков ладони.

- Интересно ей... Да чего тут интересного - сама видишь, одни мертвецки пьяные мужики... Я бы сам лучше спать пошел, да нельзя - так не положено... Охо-хо...

- Что - охо-хо? - Ннаонна была довольна, что я ее не гоню и старательно поддерживала беседу, заговаривая мне зубы. Впрочем, я был даже рад, что есть с кем поговорить среди этого скопища поверженных хмелем героев.

- Устал я... Вот скоро уже отдохну - зимой никаких дел!

- А ты говорил раньше: "осенью никаких дел".

- Да, конечно, ты права, но зимой - точно... Хватит с меня. Да ты не стой, вот садись рядом, - Я усадил Ннаонну на какой-то низенький стульчик рядом с собой (так, что ее почти не было видно из-за уставленного посудой стола), - не привлекай лишнего внимания.

Довольная, что ее не гонят, девочка шмыгнула на предложенное место и принялась из-за кувшинов, блюд и кубков украдкой разглядывать пьяных сеньоров. Ничего, пусть посмотрит - убедится, что здесь нет ничего интересного...

***

...Зубчатые колеса завертелись в башке

В промокшей башке под бронебойным дождем

Закипела ртуть, замахнулся кулак

Да только если крест на грудь, то на последний глаз - пятак.

Ходит дурачок по миру,

Ищет дурачок глупее себя...

Егор Летов

Гельда-колдун нервно расхаживал по мостовой у Южных городских ворот Ванетинии, сжимая обеими руками толленорн, завернутый в тряпье (теперь он боялся оставлять свое сокровище без присмотра). За его спиной переминался с ноги на ногу Конта и неподвижно, как изваяние, стоял Вентис.

- Мастер Гельда, а чего мы ждем-то? - Конта уже в четвертый раз задавал этот вопрос - в четвертый раз за почти три часа ожидания. - Чего ждем-то?

- Погоди, уже, должно быть, скоро... - не глядя бросил маг.

- Чего скоро-то?.. - не унимался тот.

- Сегодня должен прибыть принц Кадор, а у него - мой амулет, - наконец-то соизволил обратить внимание на вопросы ученика Гельда. - Амулет нужно вернуть до того, как эта жаба, Гимелиус, наложит на него свои жирные лапы...

Вентис молчал и не менял позы, словно его это не касалось, однако под своим низко надвинутым капюшоном он напряженно вслушивался в каждое слово учителя. "Сегодня или никогда! Сегодня или никогда! Сегодня единственный шанс!" - билось в голове...

Гельда слегка распахнул ворот своего тяжелого плаща - становилось жарковато. Гунгилла подарила один солнечный денек - возможно, последний теплый день в этом году...

- Должно быть, они, - сквозь душную дымку на дороге за воротами маг различил какое-то движение, - больше некому - фургоны, всадники... Ученики, стойте в сторонке и молчите. Да! И внимательно смотрите по сторонам - как бы не показался кто-нибудь из Изумрудов...

Старый колдун вытянул шею, напряженно всматриваясь в приближающуюся процессию.

Кавалькада приблизилась к воротам - в одном из всадников маг узнал принца:

- Приветствую вас, ваша светлость! Позвольте мне забрать мой толленорн! тут же перешел он к делу, - С вашего позволения, я должен немедленно кое-что сделать...

- Учитель! - вскрикнул за спиной Гельды Конта.

Обернувшись, Гельда увидел выходящего из-за угла Гимелиуса, за спиной которого зеленели балахоны его родичей и учеников.

- Куда это вы спешите, мастер Гельда? - со сладчайшей улыбкой поинтересовался толстяк, в то время, как его спутники выстроились полукольцом за спиной своего предводителя, отрезая Гельде возможные пути отступления.

- Не ваше дело, почтенный мастер Гимелиус, - прошипел тот, украдкой оглядываясь в поисках выхода.

В воздухе нависла напряженность - это почувствовали даже стражники в воротах, почувствовали даже возницы, машинально останавливая фургоны... Воцарилась тишина, нарушаемая лишь позвякиванием конской сбруи - лошадям не было дела до интриг и переживаний хозяев, уставшие животные почувствовали скорый отдых в стойлах и нетерпеливо переступали ногами, торопясь быстрее отправиться дальше... Замер и слуга Кадор-Манонга, вылезший было из фургона с тяжелым свертком в руках...

Вдруг тишину прорезал звонкий голос Вентиса:

- Менеградо аторан! Менеградо аторан! - сыпал заклинания молодой маг, при этом с его вытянутого указательного пальца сыпались бледно-оранжевые искры. Колдовство было так себе, средней, что называется, руки, но на напрягшихся, взвинченных людей и этого было довольно. Пораженный колдовским огнем, Гельда шлепнулся на мокрые камни мостовой, мешком рухнул Гимелиус - Вентис схватил толленорн левой рукой и на ходу стряхивая с него тряпье, кинулся к фургонам, сыпя вокруг себя правой рукой на бегу искры:

- Менеградо аторан! Менеградо аторан!

Подскочив к оторопевшему слуге, юный маг вырвал у него из рук сверток, рывком освободил амулет от ткани и с торжествующим криком поднял оба толленорна над головой.

- Нет! - приподнимаясь, завопил Гимелиус.

- Нет! - воскликнул Гельда-колдун...

Но Вентис не слышал и не видел, казалось, ничего вокруг - капюшон с его головы свалился, глаза горели, губы шевелились - он то ли бормотал заклинания, то ли пел, то ли ругался. Руки же его, словно живя своей отдельной жизнью, медленно продолжали подниматься, точно и неуклонно сводя толленорны оконцами друг к другу - вот-вот... сейчас... сейчас в руках у него вместо двух половинок окажется единая тускло блестящая сфера... Вот!

Раздался хлопок, что-то ослепительно сверкнуло в руках у Вентиса... И когда, наконец, все, моргая, вновь смогли поднять глаза - в руках у мага не было никакого шара... не было вообще ничего - пара амулетов превратилась в ком мерзкой зеленовато-коричневой жижи, медленно стекавшей теперь по рукам на голову и плечи неудачливого покусителя. Словно стряхнув наваждение, все одновременно задвигались - возницы принялись раздвигать закупорившие ворота фургоны, родичи Гимелиуса бросились помогать подняться своему предводителю, двое из них, бормоча защитные заклинания, подбежали и схватили за руки Вентиса, стражники, стоявшие на посту в воротах опасливо приблизились, выставив мечи и алебарды...

- Поздравляю, мастер Гельда, - тихо сказал первый придворный маг, - у вас прекрасные ученики... Жаль только, что вы ничему не смогли их обучить... А ты, парень, запомни - две половины - не всегда образуют целое... Стража, узнаете меня?

- Так точно, господин придворный маг, - отозвался начальник караула.

- Тогда помогите мне доставить всех этих, - маг кивнул, - в тюрьму... Впрочем, нет - лучше во дворец - там эти маги будут под более надежной охраной...

ГЛАВА 32

- ...и теперь виновные - Гельда-колдун и его ученики - содержатся под надежной охраной в моих апартаментах, ваше императорское величество, заключил свой рассказ Гимелиус Изумруд.

- М-да, сын, твое возвращение в Ванетинию оказалось весьма бурным, заметил Элевзиль II, обращаясь к принцу Алекиану, - а что вы, мастер Гимелиус, сами делали у ворот, да еще и в сопровождении всего своего клана?

- Как я уже доложил вашему императорскому величеству, следил за Гельдой...

- Почему?

- Ну-у... его поведение показалось мне несколько... странным... Ведь я его начальник и отвечаю за него! - нашелся маг, - в какой-то мере...

- Стало быть, вы объявили только что нашего второго придворного мага "виновным" на том основании, что преступником оказался его ученик - я правильно вас понял?

- Э-э-э... - толстяк заметил свою оплошность и принялся судорожно подыскивать, как бы ему выкрутиться, - возможно, я не так выразился... Но Гельда, хотя и сам не был в сговоре с учеником, тем не менее, явно и сам замышлял нечто... нечто недоброе...

- Ладно, мастер Гимелиус, подведем итог. Итак, Гельда невиновен - либо виновен в той же мере, что и вы сами, если считать наставника ответственным за вину подопечного. Что же до его якобы подозрительного поведения - то оно, опять-таки, менее подозрительно, чем ваше. Он хотел получить назад свое имущество, вы же... Никак не могу понять, какую цель преследовали вы. Короче говоря, немедленно освободите Гельду и его второго ученика из-под стражи, а виновного - отведите в тюрьму. И обеспечьте надлежащий надзор за ним там - с учетом дерзости и талантов этого молодчика. А также проследите, чтобы Гельда не покидал Ванетинию без нашего ведома. Да, и передайте мастеру Гельде, что он уволен с должности второго придворного мага. И воздержитесь-ка от комментариев. Ступайте!.. С этими магами всегда непросто... А вы, кузен,Император обернулся к архиепископу Кениамерку, - скажите-ка, как наша церковь трактует произошедшее?

- Ваше императорское величество, полагаю - хотя я и не специалист в магических действах - что произошло следующее. Как и весь наш Мир в целом, магия имеет два полюса, два основополагающих источника, две стороны, которые мы именуем "Гангмар" и "Гунгилла". Видимо, каждый из пары амулетов был посвящен одному из этих божеств. А при слиянии их - заключенная в амулетах сила, либо, если угодно, вещество этих амулетов, вернулось к исходному состоянию, которое именуется в традиции "Вечное Ничто". Поскольку упомянутые мной полюсы Мира - или боги - вышли из Вечного Ничто и могут существовать лишь раздельно, равно как и посвященные им амулеты, начиненные, так сказать, силой этих божественных... сущностей... то... при контакте произошел возврат к их домировому, дораздельному состоянию - Вечному Ничто, - было заметно, что архиепископ Кениамерк с трудом подбирает слова, - посему я и объявил всю эту... м-м-м... субстанцию, которую удалось собрать на месте происшествия, собственностью святой церкви. Это вещество будет тщательнейшим образом осмотрено и изучено - вероятно, другой возможности познать домировую субстанцию нам не представится никогда... Впрочем, я изложил вам лишь свое мнение - не исключено, что позднее нам удастся выяснить что-либо поподробнее, либо, возможно, придется отказаться от этой теории вовсе...

- Что ж, интересное объяснение... Ну, будем считать, что эта история закончена. Кстати, кузен, а что с этим клириком... Когером, который должен был появиться при нашем дворе?

- Увы, ваше императорское величество, произошел на редкость неприятный казус... Когер был вызван мною в столицу, как я и говорил вашему императорскому величеству. Он покинул в начале осени Приют, миновал Неллу - а странствовал он не спеша, проповедуя в пути свои идеи - и уже приближался к границам Ванета... Но в Восточном Сантлаке произошло непредвиденное - некий тамошний рыцарь остановил группу странствующих служителей церкви, в числе которых находился и брат Когер - и отобрал у бедняг все, что посчитал ценным в том числе и теплую одежду. Вследствие этого многие, включая и сего клирика, заболели, замерзнув в пути. Этот случай задержал брата Когера, но как только он выздоровеет настолько, что сможет отправиться дальше...

- Да-да... Рыцари Сантлака творят подчас Гангмар знает что... И мы не властны что-либо изменить в этом прискорбном обстоятельстве, ибо король Сантлака - наш вернейший вассал и любое вмешательство в его дела, в дела его государства... будет оскорбительно... Увы, ничего поделать нельзя... Мы полагаем, что вы уже позаботились выслать своему протеже все необходимое для продолжения пути? Если желаете - его доставят сюда под охраной гвардии.

- Ваше императорское величество, это было бы нежелательно, так как нарушит все планы и раскроет мое отношение к брату Когеру... Но я сделаю все возможное - в разумных пределах...

- Ну, будь по-вашему, кузен Кениамерк. А теперь, сын, послушаем, наконец, что же повлекло вас в путь в такую непогоду. Расскажите-ка нам обо всем...

***

Как ни странно, но дела, непрерывно осаждавшие меня в последнее время, внезапно кончились. Бац - и никаких авралов, никаких тревог и волнений. И совершенно некуда спешить. Впрочем, я сказал - "как ни странно" - но странно это было только для меня, местные к такому обороту были совершенно привычны. Поздняя осень, зима, начало весны - время не для дел. Дороги совершенно непроходимы - этим сказано все для тех, кто понимает. Да что там дороги, даже улицы столицы - те, что не вымощены булыжником - превратились в топкое болото. Это, кстати, оказалось моим самым большим проколом - я всячески старался ускорить возведение казарм для орков, а приказать мостить улицы не догадался. Так что теперь мои вояки засели в прочных теплых строениях, но выбраться оттуда могли лишь с большим трудом. Конечно, как только зарядили дожди и я обнаружил свой просчет - тут же велел исправить его, но было уже поздно... Старательные орки кое-как проложили дорожки из Альхеллы к своим казармам, используя для этого остатки строительного мусора, собранного ими на разоренной Северной стороне, но пользоваться этими дорожками было все же сущим мучением.

Но нет худа без добра, если невозможно никуда отправиться - значит, с чистой совестью нужно отдохнуть. В конце концов, для чего я затеял свои революции? Именно для того, чтобы привести свое королевство в такой порядок, чтобы он не требовал моего поминутного вмешательства - да и жить в свое удовольствие. Вот и начну пожинать плоды. Вооружившись таким благим намерением, я приступил к отдыху - да не тут-то было. И дело оказалось вовсе не в том, что меня находили какие-то дела - нет, я сам по привычке искал их.

Все, что накопилось, я переделал за пару дней (в основном, это были заботы по благоустройству моих покоев, так как дождь и холод постоянно проникали туда, а я вовсе не спартанец и люблю комфорт) - и призадумался, чем заняться дальше. Решительно ничего нового не придумав, я возобновил свои занятия фехтованием с Сарнаком, к нам тут же присоединились Кендаг и - сюрприз Ннаонна! Когда выяснилось, что Кендаг бьется лучше Сарнака, я не удивился, но самым лучшим фехтовальщиком из всех нас оказалась она! Девчонка своей манерой напоминала брата - она так же вертелась, скакала, уворачивалась - достать ее мечом было совершенно невозможно, в то время, как ее клинок словно превращался в целый частокол лезвий, разя одновременно отовсюду! Поэтому я стал обычно отправлять Кендага с Сарнаком выяснять отношения между собой - а сам брал уроки у юной вампирессы. Конечно, в настоящем бою я бы с ней разделался, поскольку заколдованный доспех защитил бы меня, а Ннаонна не смогла бы парировать ни одного моего выпада, усиленного магией, но вот в тренировке... От нечего делать я освоил и кое-какие "показательные выступления" - нечто среднее между военным танцем и гимнастикой с мечом, практикуемые орками. Я видел эти упражнения, выполняемые одновременно - и совершенно синхронно дюжиной орков, когда гостил в подземельях Короны. Красота! Стальные лезвия с тихим шорохом описывали круги, восьмерки и более замысловатые фигуры, окутывая блестящими полупрозрачными оболочками гибкие фигуры воинов...

Как-то в зал, где мы упражнялись, заглянул Филька (вот уж кто совершенно не боялся скуки - эльфа ничуть не тяготило вынужденное безделье) и лениво принялся наблюдать за нашей схваткой. Когда в очередной раз меч Ннаонны (мы завели себе для занятий деревянные мечи) нашел слабое место в моей защите, он заявил:

- Вот теперь я верю всем рассказам, Ннаонна, о твоих родичах. Я никогда не видел, чтобы кто-либо сражался с таким мастерством - даже среди лучших эльфийских мастеров клинка!

Это замечание - насчет родичей - было, в общем-то, довольно бестактным (что совершенно свойственно легкомысленному эльфу), но говорило о многом - я впервые слышал, чтобы мой друг Филька признал, что кто-то делает что-либо лучше его соплеменников. Поскольку я порядком вымотался (а моя подружка между тем была свежа, бодра и скакала как белка) - я решил закончить тренировку и воспользовался присутствием Фильки, сказав, что желаю с ним побеседовать.

- Ну что, друг Филька, ты, как я посмотрю, все же поладил с Кендагом и его орками? А то я уж заподозрил, что эльфы - народ заносчивый и не способный ладить с другими жителями Мира.

- Что касается других народов - так ты еще не видел гномов. Вот уж с кем трудно иметь дело... А орки, в сущности, ничего ребята. И к тому же в них чувствуется эльфийская кровь - взять, к примеру, Кендага... Хотя даже в нем эльфийское начало испорчено примесью гномьих и человеческих черт. Особенно человечьих.

- Ладно-ладно... А сам ты не хочешь потренироваться?

- Вот еще! Я столько бился за сотни лет своей жизни, что не нуждаюсь в этом. Скажи, Ингви, а сколько тебе лет?

- Не скажу! - хитрец Филька время от времени пытался выведать у меня тайну продолжительности жизни демонов, но я не сознавался. Пусть не ждет, что его служба мне кончится скоро.

Вообще-то, я каждое утро читал заклинание долголетия, но проверить его действенность у меня возможности пока еще не было - сами понимаете!

***

...А где-то вблизи, затаившись в тумане

Предчувствий, латает заплаты

Завтрашней пулей блаженный висок...

Егор Летов

Дослушав сына, Элевзиль II на минуту задумался, затем произнес:

- Ну что ж, Алекиан, все верно. Мы видим, что опыт правления Гонзором пошел тебе на пользу - все что ты сказал свидетельствует о подлинно государственном образе мысли. Я могу лишь добавить, что это еще не все неприятности, причиненные нам демоном. Энмарские купцы в последнее время резко подняли цены - и мотивируют это тем, что должны возместить убытки, причиненные им налогами, введенными на их товар в Альде. Это не мелочи... И все эти обстоятельства, вместе взятые, делают войну с Альдой неизбежной... М-да... Плохое время для войны - королевство гномов опять окрепло после нанесенных им в последней войне поражений, теперь король Грабедор только ждет повода, чтобы прислать нам вызов - и при этом монарх Гевы ведет себя все заносчивее - он готов отказаться признавать себя вассалом Империи, стоит лишь нам хоть малость оступиться... Да! Небольшая победоносная война с Альдой послужит и ему уроком! - пока император говорил - все почтительно внимали, - итак, сын, ваши доводы приняты. Мы распорядимся подготовить на имя герцога Гонзора все необходимые документы - включая и разрешение на активную вербовку добровольцев. Ты, Алекиан, возглавишь армию. В твоем распоряжении будут твои гонзорские вассалы, рота нашей гвардии, усиленная наемниками, рыцари-волонтеры, которых ты завербуешь - с этими бродягами-сантлакцами обычно проблем не бывает, они вечно шастают по всей Империи. Объяви, что весной отправляешься в поход - и их набежит под твое знамя сколько угодно. Да, кстати, этот ваш принц Альдийский он ведь прибыл в Гонзор с целой небольшой армией?

- Да, батюшка. С ним четыре рыцаря.

- Ну вот и еще отряд в твое войско. Ступай, Алекиан, можешь порадовать своего нового приятеля. Мы примем его завтра и оговорим детали. Да, кстати, у этого принца рожа выпивохи - смотри, мальчик, не напивайся с ним!

- Да, батюшка, - пробормотал Алекиан и с поклоном удалился.

Его, конечно, покоробило замечание Императора о Кадор-Манонге, да и то, что его назвали "мальчиком", тоже... Но все это мелочи! Скоро, совсем скоро он во главе огромного войска выступит в поход и с мечом в руке отстоит права прелестной Санеланы! Алекиан представил себе, как он сообщит принцессе о решении батюшки, как вспыхнут при этом ее глаза... Да, жизнь и вправду прекрасна!..

Покинув дворец, принц тут же поспешил на постоялый двор, где остановились его друзья. Вопреки его ожиданию, Кадор-Манонг воспринял новости без энтузиазма:

- Значит его императорское величество, твой отец, - молодые люди уже успели перейти на "ты" после нескольких дружеских попоек, во время которых принц Альдийский восхитил своего юного приятеля умением пить, - примет меня... А как ты думаешь, Алекиан, что он потребует у меня взамен своей помощи?

- Я не понимаю...

- У меня потребуют вассальную присягу от Альды?

- А разве ты не собирался... Но ведь Альда издавна...

- Что ж, этого, конечно, следовало ожидать. Спасибо, Алекиан, а теперь прости - мне нужно подготовиться к завтрашнему приему. Я думаю, что ты не откажешься развлечь мою сестренку? Ну, тогда я вас покину, - Кадор-Манонг нарочно оставил парочку наедине, поскольку собирался и впредь использовать чувства Алекиана в своих интересах, для чего всячески поощрял дружбу сестры с наследником императорского престола.

- Знаете, Санелана, ваш брат вроде бы совсем не рад тому, как быстро разрешаются дела. Я надеялся...

- Пустяки, милый Алекиан, не обращайте внимания на Кади - он вечно всем недоволен. Вы просто мало с ним знакомы, потому вас и удивляет его поведение. Да ну его! Лучше расскажите мне о Ванетинии... Или пригласите меня на прогулку по городу, я думаю, вы можете показать немало интересного.

- О! Ванетиния, конечно, прекраснейший из городов Мира и я бы с радостью предложил вам прогулку, но... осень...

- Да... Осень...

- Но я приглашаю вас на прогулку по дворцу! Древний императорский дворец это необычайно интересное место. Помню как-то в детстве... Но вам, должно быть, неинтересно...

- Что вы, напротив, очень интересно!

- В таком случае, решено! Завтра - официальная аудиенция, вы будете представлены батюшке, а затем сможете посещать дворец когда угодно - и я проведу вас по самым загадочным, таинственным и необычным его уголкам. Вы увидите коридоры и залы, что еще помнят эльфов... Но как обидно, что я через несколько дней должен буду вас покинуть! Батюшка настаивает на моем скорейшем возвращении в Гонзор и я не увижу вас, наверное, всю зиму...

- Не расстраивайтесь - я упрошу брата поскорее уехать к вам в ваш Гонзор, или хотя бы отпустить меня.

- Правда? Вы согласитесь покинуть столицу?

- А что мне здесь делать без вас, милый Алекиан?

- О, Санелана...

- О, Алекиан...

ГЛАВА 33

...Ну, вот и прошла зима... Короткие пасмурные тоскливые дни, мрачные ночи, и вечера... Долгие зимние вечера, проводимые с друзьями у камина, в котором уютно потрескивают дрова. Немного вина, неспешная беседа... Неоценимым собеседником оказался Филька - он знал массу историй и рассказывал их одну за другой, легкомысленно выдавая чужие великие тайны и не опуская скабрезных подробностей... Всего этого он за свою долгую жизнь накопил ой-ей-ей сколько...

Подчас у меня от его развеселых побасенок краснели уши и я украдкой поглядывал на своих приятелей - Сарнак молча слушал с каменным лицом (это умение сохранять невозмутимое спокойствие - первое, чему учат маги своих подмастерьев); Кендаг же и Ннаонна (горюшко мое!) внимали раскрыв рот, совершенно очарованные бесстыжим враньем эльфа. Да и сам я - чего скрывать - с удовольствием отрешался от всех забот, заслушавшись легендами, сказками, мемуарными воспоминаниями - всем, что Филька не задумываясь плел нам. Словом, чудесные были вечера... и я почему-то подумал однажды, что эта зима запомнится мне надолго, что никогда не будет в моей жизни таких чудесных беззаботных бесед...

Разумеется, я не только отдыхал - когда установился зимний путь, я объездил практически всю свою державу и повидал всех мало-мальски известных колдунов. Итоги были неутешительными - среди них не оказалось ни одного хоть сколько-нибудь значительного мага - все это были деревенские знахари с весьма скромным тавматургическим талантом, совершенно к тому же необразованные - а потому точно так же подверженные дурацким суевериям, как и все их земляки. К тому же практически все эти колдуны имели какой-либо физический недостаток наподобие чудовищного носа покойного Коткора. То ли сильная хромота, то ли горб, то ли огромный живот - но что-нибудь у них было этакое. Исключение составляла одна ведьмочка, практикующая в юго-западной части королевства - она как раз не была уродлива внешне, скорее наоборот. Но при этом она оказалась нимфоманкой с манией величия и, кажется, даже пыталась меня соблазнить. В этой поездке меня сопровождала Ннаонна - я чуть ли не насильно заставлял ее осваивать верховую езду, но в этой области у моей воспитанницы успехов не было, так вот, видели бы вы, как моя вампиресса уставилась на эту ведьму казалось, вот-вот набросится и придушит, или еще чего-нибудь такого сделает. Та сразу увяла - в этой стране вампиров очень уважают... М-да-а, девочка, в дальнейшем, я чувствую, у нас с тобой предвидятся проблемы...

В-общем, никакой пользы я из своих поездок не извлек, если, конечно, не считать того, что я присмотрел несколько чудных экспонатов для коллекции уродов... Но поскольку я такой коллекции не собирал... Оставалось надеяться на то, что я - как и принято, в общем-то, у здешних магов - сам наберу учеников и подготовлю их в нужном мне духе. Поскольку мне не хотелось обременять себя лишней обузой и лишней ответственностью, я поручил Сарнаку - благо у него уже были ученики - стать официальным наставником для моих будущих подручных-колдунов. Вместе мы отобрали десять подростков с магическими способностями и привезли в столицу. Мой приятель повел их обучение в традиционном духе, я же занимался с ребятами по несколько часов в неделю, исподволь давая им те знания, которые понадобятся на королевской службе. К этому времени у меня уже созрело несколько идей насчет того, как можно использовать магов в государственных интересах - жаль только слабоваты оказались ученики. Так что в сражении их способности будут стоить немного... А жаль - мне очень хотелось получить в свое распоряжение какую-нибудь силу, способную противостоять самому могучему роду войск Мира - тяжелой рыцарской кавалерии. Нет никаких сомнений, что рано или поздно такая сила мне понадобится - ведь сейчас я в случае войны полностью завишу от лояльности, отваги и боевого мастерства моих вассалов. Что до лояльности - то ее можно купить, отвага - я могу запугать своих рыцарей так, чтобы меня боялись больше, чем неприятеля, а вот если мои воины окажутся недостаточно сильны и умелы тут уж ничем не поможешь...

Пока я возился с колдунами - не забыл и о моих орках. Я дал им специальное задание - всю зиму в казармах и мастерских не прекращалась работа: стучали молотки, заливались визгом специальные хитрые пилы, которыми пилили каменные глыбы, свезенные в столицу заранее. Орки - пещерные жители, привыкшие обрабатывать камень - трудились споро и умело.

Вот в таких делах (и в таком безделье) прошла зима, моя первая зима в Мире. Весна (как и осень) отличалась тем, что приостановила всякую общественную жизнь, превратив дороги и улицы города в вязкую кашу, но настроение у всех было приподнятое - даже увязая в грязи и беззлобно поругиваясь, вымазавшись по уши, мои подданные улыбались друг дружке и обменивались незатейливыми прибаутками. Весна! Скоро, совсем скоро начнется настоящая жизнь!

***

Как только сошел снег и подсохли дороги, в Альде вновь закипела бурная деятельность - то одного, то другого вассала король призывал в столицу, задавал какие-то вопросы и давал незначительные поручения - так он исподволь приобщал дворян к участию в государственной жизни. Туда и сюда сновали отряды орков - сменялись гарнизоны в замках, выводились после зимнего перерыва заставы на границы (там орки продолжили возведение небольших укрепленных постов).

Тем временем весна все увереннее вступала в свои права, наконец подошел Гунгиллин День - праздник окончания холодов. Повсюду жгли соломенные чучела, в столице и больших деревнях ставили мистерии с незатейливым религиозным сюжетом - Гунгилла Прекрасная пробуждается от сна и дарит Миру цветение своих "детей недвижных", то есть растений, молодежь водила хороводы на лужайках, где сквозь жухлую прошлогоднюю траву пробились молодые побеги...

Когда Ингви доложили, что дороги просохли настолько, что выдержат даже тяжело груженные повозки - он распорядился везти к границам королевства массивные каменные столбы - их-то и ваяли орки всю зиму, вызывая оживленные споры среди горожан - те строили всевозможные догадки по поводу работ, непрерывно шедших в казармах наемников. Обсуждая в кабаках со скуки долгими зимними вечерами шум, доносящийся из казарм, жители столицы высказывали различные предположения на эту тему и теперь весь город сбежался посмотреть, наконец, на предмет своих споров. На повозках лежали пограничные вехи из серого камня - украшенные мрачными устрашающими фантастическими ликами, сурово пялящимися на любопытных альдийцев глубокими прорезями глазниц. Суеверные горожане читали про себя молитвы Гилфингу и старались не попадать под слепой недобрый взгляд идолов...

Согласно распоряжению Ингви, столбы установили вдоль границ Альды на равном расстоянии друг от друга, выбирая место для них на холмах, господствующих над окрестностями... Король не поленился съездить лично проверить, насколько точно выполнены его инструкции, впрочем, орки были как всегда старательны и аккуратны. Вернулся Ингви довольным - идолы были врыты глубоко и надежно, их глазницы оказались направлены в сторону от пограничных рубежей так, что, умей каменные столбы видеть - они охватили бы взглядом все опасно открытые пути в королевство.

Вскоре после возвращения Ингви собрал своих, вернее, Сарнаковых, учеников (с ними увязалась и Ннаонна) в одном из пустовавших прежде залов Альхеллы. Сейчас в помещении стояло несколько массивных дубовых столов, на которых лежали легкие шлемы, закрывающие пол-лица, сделанные из кожи и металла.

- Глядите, ученики, - обратился король к молодым колдунам, - вот на стене карта нашей страны, ее очень уменьшенное изображение. Вот там север. А вот эти значки - это каменные идолы, что стоят на границе. Я открою вам тайну - в глазницы идолов вставлены маленькие янтарные шарики - вот такие. Каждому пограничному идолу соответствует один из лежащих на столе шлемов - в каждом шлеме напротив глаз тоже янтарные шарики. Ну, вот ты, Кадор - одень шлем и посмотри как бы сквозь янтарь - что ты видишь?

- Вижу степь... два холма вдалеке, - принялся рассказывать пораженный ученик, - вот зверек какой-то прошмыгнул...

- Довольно, довольно. Теперь сними шлем и глянь на карту - ты смотрел глазами вот этого столба, понятно? Вот твои два холма нарисованы.

- Ух, ты! - выдохнул ученик, деревенский парнишка, названный когда-то родителями-крестьянами в честь принца крови, - и впрямь...

- Вот так-то, - гордо продолжил Ингви, - каждому столбу соответствует шлем. Таким образом двенадцать человек, надев эти шлемы, смогут охватить взглядом все границы страны. Это, как вы понимаете, очень сложная и тонкая магия. Подробности вам знать не к чему - да вы пока что и не готовы к этому. Учитесь старательно - и когда-нибудь, возможно, вам станет по плечу подобное. Но к делу! Пользоваться шлемами может любой - поскольку заклинания наложены раз и навсегда... Но магическая энергия в них со временем истощается, помните, что я вам рассказывал про ману, про ее вечное движение? Ну, так вот - время от времени и шлемы и глаза идолов придется подзаряжать... Шлемы - они здесь, всегда под рукой... И я, либо ваш наставник можем над ними работать, если нужно. А вот к идолам на границу придется ездить вам. Старательно и не спеша будете читать заклинание "вкладывания маны" - все его помнят? Смотрите... И учтите - сегодня я открыл вам великую тайну! Храните ее. А теперь, ребята, если кто желает - валяйте, смотрите на наши границы.

Ученики, оживленно переговариваясь, начали примерять шлемы. Зал тут же наполнился криками - все, стараясь перекричать друг друга, принялись описывать увиденное. Сарнак прикрикнул на них - стало немного тише, затем придворный маг обратился к королю:

- Так что, Ингви, теперь пограничная служба ни к чему?

- Нет-нет! Ну что я могу отсюда? Ну, посмотреть, ну, честно говоря, еще кое-что могу... есть там такое заклинание... Но толком ничего особого... В-общем, об этом лучше никому не знать, даже Кендагу с Филькой и Мертенку с Валентом - все, что касалось охраны границ, будет как раньше. На эти столбы не стоит слишком полагаться, по крайней мере, поначалу - пока не проверим, чего они стоят.

- А как ты хочешь проверить? - спросила Ннаонна, стягивая шлем - она все время терлась поблизости, с интересом прислушиваясь к разговору магов, тогда как ученики вертелись в своих шлемах у столов и карты, толкали друг дружку, весело галдя.

- Пока не знаю - жизнь покажет... - пожал плечами король.

Вдруг общий гомон перекрыл крик Кадора:

- Вижу войско! Войско идет Ничейными полями!

***

Распахнулось настежь оконце

Скрипнули навзрыд половицы

В зеркале незваные гости

Подмигнули померещились кому-то из нас

Егор Летов

- Дай сюда! - Ингви чуть ли не вырвал шлем из рук ученика, едва тот стащил его с головы. - Похоже, ты прав, ученик... Но на таком расстоянии я ни хрена не могу рассмотреть толком, у тебя зрение получше моего, как видно... Вот что - ты, Кадор, останешься здесь и продолжишь смотреть на войско. И ты, и ты будете рядом с ним на всякий случай. Как только это войско перевалит через ближний холм - зовите меня сюда, я взгляну поближе. Остальные - брысь! Не путайтесь под ногами... И никому ни слова!..

Ученики бросились вон из зала, а король продолжал:

- Сарнак, соберешь совет... ах, ты ж... Валента-то как раз и нет... Ну, позовешь Мертенка, пошлите гонцов за маршалом - он собирался к себе в Гранлот... Ннаонна - беги в казармы, позовешь мне Кендага и скажешь, чтобы он без шума своим объявил - мол, военное положение.

- А Фильку тоже звать?

- А вот ему - ни слова, если даже он тебе по дороге попадется. Этот балаболка все узнает последним.

Спешно собранный совет наметил кое-какие меры по подготовке к войне такие, что не должны быть заметны до поры горожанам. Было решено собрать всех рыцарей с их конными воинами, но не в столице (опять-таки, чтобы не привлекать внимания обывателей раньше времени), а в замке Мантрок, расположенном севернее Альды - поскольку неизвестное войско показалось на северо-востоке; проверить оружие в городских арсеналах. В самый разгар совета примчался один из учеников, оставшихся с Кадором, наблюдавшим за приближающимся воинами - те подходили к указанному Ингви холму... Король со вздохом поднялся:

- Идемте, господа, взглянем на них поближе...

Придя в зал со столами и картой, Ингви снова отобрал шлем у учеников и отправил их за дверь:

- Да, это действительно армия - я вижу конных и пеших воинов, все вооружены... И еще какое-то чудо-юдо...

В этот момент в коридоре послышался шум, крики, дверь рывком распахнулась - на пороге стоял маршал:

- Простите, ваше величество, но сейчас не время для колдовских забав враг у границ! Я только что прискакал из...

Ингви протянул ему шлем:

- Оденьте и взгляните. Да-да, сэр маршал, одевайте!

- Ах, вот что... Вы уже знаете...

- Я знаю, наверное, меньше вашего. А теперь дайте этот шлем - пусть и другие посмотрят. Голова колонны скоро выйдет из пределов видимости, а мне нужно знать, кто ведет это войско.

Все вельможи по очереди всмотрелись в колдовское изображение, но юного рыцаря, гордо ехавшего во главе армии под зачехленным знаменем, не узнал никто.

- Ясно одно - многие бойцы в плащах цветов имперской гвардии,- заявил маршал, - значит, эти люди посланы Императором. Не иначе, как принц Кадор-Манонг с ними. Помните, что нам сэр Лимни рассказал?

- Логично... - протянул Ингви, - Значит, это война...Постойте, господа! Ведь на пути у врага - наш пограничный пост, там сорок твоих воинов, Кендаг. Сэр Валент, вы были там, на границе - вы не догадались приказать им отступать?

- Нет, - рыцарь в волнении подергал себя за ус, - да они бы меня, наверное, не послушались бы.

- Кендаг? - король вопросительно обернулся к Лорду Внешнего Мира.

- Маршала они бы послушались... наверное... Но сами, без приказа, не уйдут. Точно.

- А отозвать их не успеем никак... Боюсь, что в твоей армии появились вакансии, Кендаг... Ладно, будем думать о том, как быть нам, - король снова взял шлем, поглядел в него, придворные ждали.

Не снимая шлема, Ингви продолжил:

- Сэр Валент, я так понимаю, что вы выслали дозорных - следить за врагом?

- Да, ваше величество. Своих латников.

- Можете взять еще наших людей, если нужно и отправить на помощь своим... Ого! Знакомые все лица! Я вижу нашего друга Кадор-Манонга и Гельду - они идут прямо к моему идолу... Сейчас сработает... Ага! Бегут!... Но, конечно, армию это не остановит...

- Прошу прощения, ваше величество, - не выдержал маршал, - но что там происходит?

- Ах да, я слишком увлекся, господа. Сейчас расскажу... Как вы понимаете, я вижу то, что происходит перед глазами пограничного идола - я потом вам все объясню, сэр Валент - и вот прямо ко мне, к столбу то есть, приближаются оба этих голубя - принц с Гельдой - и этот их молодой командир. А там такое заклинание наложено - если кто подойдет на пять метров, то идол спросит грозно так: "Кто ты, осмелившийся тревожить меня?!" (реплику столба король изобразил устрашающим басом). Ну эти как услышали - я так понимаю, что услышали - прямо обмерли. А Кадор-Манонг, думаю, опять в штаны наложил. В общем, побежали они вниз с холма к своим коням и до сих пор войско все стоит. Командиры пялятся на идола, пальцами показывают, жаль не слышу, что они говорят. Может, простоят еще какое-то время? Короче говоря, шлите гонца - может, еще успеем твоих ребят, Кендаг, с границы отозвать. Ступайте, отправьте гонца и подумайте. А я тут посижу с вами, сэр Валент, сосчитаем этих молодцов, если они мимо идола пойдут дальше. Вечером опять соберу вас на совет, готовьтесь...

ГЛАВА 34

Маленький принц возвращался домой...

Приплясывал с саблей, как Ленин в Октябре,

Катался на лодочке, лазил по веревочке

Ругался как татарин, п...анулся как Гагарин,

Гадал по трупам, ошибался как Гитлер

Маленький принц возвращался домой.

Егор Летов

Ингви собрал свою армию у замка Мантрок. Приготовления к встрече врага заканчивались - подтягивались последние отряды, ежедневно фургоны подвозили из столицы какой-то груз, о характере которого непрерывно шли споры между ополченцами.

Наконец король созвал командиров своих отрядов на совет.

- Не успел я, ваше величество, - докладывал гонец, - я когда туда добрался - имперцы уже успели крепость обложить, в которой орки засели. Да и если б успел - поздно им уходить было. Их бы конница настигла...

- Так, говоришь, имперцы?

- Точно так. А кроме гвардии - еще другие были. Всего не меньше пятидесяти значков1.

- А вы сколько насчитали, сэр Валент, - обернулся король к маршалу, который пересчитывал вражеских воинов, пока те шли мимо заколдованного столба, - примерно столько же? М-да-а... Ну, ладно, что было дальше?

- Они принялись штурмовать укрепление орков. С утра до вечера бой шел. Поначалу орки здорово отбивались - многих из луков положили. Тогда начальник врагов решил спешенных рыцарей на штурм послать, а те - ни в какую!

- Это, должно быть, сантлакцы, они всегда так - в бой только верхом идут, - пояснил маршал, после чего гонец продолжил:

- Когда стало ясно, что пехоте в крепость по лестницам влезть не под силу - они начали сооружать таран. На это остаток дня у них ушел. Ну а с рассветом они опять начали. Все честь по чести - таран прикрыли навесом таким от стрел и пошли к стене. Орки пытались поджечь навес, но не вышло у них. Тогда они кусок стены на таран своротили. Ну, бревно - таран то есть - вдребезги, люди кого камнем не прибило - тех стрелами достали. Имперцы, видно, крепко разозлились, опять с лестницами на штурм пошли - туда, где полстены осталось. Их снова отбили. Только на третий день, когда новым тараном стену совсем расколошматили - тогда и рыцари, все же, спешившись, пошли на штурм. Ну, тогда и взяли крепость...

- Ясно... А из орков кто-нибудь уцелел? Чего ты молчишь?

Гонец потупился и наконец выдавил:

- Они повесили...

- Что?! - вскинулся Кендаг.

- Тех, кто был жив - их повесили на крепостной стене... - еле слышно пробормотал воин, не поднимая глаз.

Ингви взмахом руки отпустил гонца - тот с облегчением поспешил удалиться и обвел взглядом рыцарей и командиров пеших отрядов, собравшихся в самом большом зале Мантрока. Затем заговорил:

- Итак, господа, орки своей героической обороной выиграли для нас три дня, которые были необходимы для подготовки армии. И их смерть будет отмщена... Клянусь! Слышишь, Кендаг - я клянусь, что отомщу за это!.. Однако сейчас нам необходимо подумать о том, как одолеть врага. Как вы слышали - на нас идет сильная армия, в составе которой - пятьдесят рыцарей, то есть вчетверо больше, чем у нас. Чтобы победить - есть только один путь. Мы должны заставить врага делать то, что нужно нам. В предстоящем сражении, благородные рыцари, я жду от вас не личного геройства, а точного исполнения приказов. Точного! Вы, мастера, - король обернулся к начальникам цеховых ополчений, - подготовили все? Отлично... Кендаг, у тебя тоже все готово? Тогда мы выступаем навстречу неприятельской армии.

- Но, ваше величество, - заговорил сэр Мернин из Арника (он, герой похода на вампиров, единственный решился высказать, не опасаясь обвинения в трусости, то, что было у всех на уме), - пятьдесят рыцарей против двенадцати... Не лучше ли нам сесть в осаду в столице или поставить гарнизоны в замки - это сразу же уравняет силы.

- Нет, сэр Мернин, не лучше. Тогда получится, что мы будем действовать так, как ждет враг, а нужно - наоборот. Они не ждут, что мы выйдем им навстречу и дадим бой - а мы поступим по-своему... И еще одно. Мы должны заставить их рыцарей пойти в атаку - таков мой план. Для этого выберем подходящее для конной схватки ровное поле - они не устоят перед соблазном сокрушить нас одной мощной атакой тяжелой кавалерии... А мы приготовим им сюрприз! Причем за одним из флангов нашей позиции должно находиться достаточно большое болото, не далеко, но и не слишком близко - чтобы была свобода маневра. Кто из вас, господа, знает такое место на пути вражеского войска?

Снова поднялся рыцарь из Арника:

- Пожалуй, в северо-восточном углу моей земли есть такое поле. А как раз километрах в полутора на юго-восток - болото, называется Куриная Топь, там болотце небольшое, но коварное. И если мы там встретим врага - как раз болото окажется за нашим правым флангом, даже чуть правее.

- Отлично, - пробормотал Ингви, разглядывая карту, - как раз то, что надо... И поле ровное, и фланги прикрыты - врагам придется ударить в лоб... И болото... Правда в этом случае, мы без боя отдадим им Гранлот... Сэр маршал, я ручаюсь, что все убытки, понесенные вами, будут возмещены. С лихвой.

Валент молча склонил голову...

***

...Плюшевый мишутка

Шёл войною прямо на Берлин.

Смело ломал каждый мостик перед собой...

Егор Летов

О, теперь-то принц Алекиан познал сполна, что такое "проза жизни". Больше он никогда не поверит авторам романов, представляющим воинский поход чем-то романтичным и возвышенным. На самом деле это - скучнейшее занятие в Мире. Выступая две недели назад из ворот Гонзора во главе своей армии, принц мечтал о подвигах, схватках и приключениях. Вместо этого - уныние и тяготы походного быта, счета на фураж и солонину, на каждом привале - склоки между рыцарями, а единственное развлечение - игра в кости с оруженосцами.

Когда принц попытался свалить все нудные заботы на капитана ок-Икерна, тот внезапно воспротивился - "вашему высочеству необходимо вникнуть во все подробности самому и познать их на собственном опыте". А зачем тогда существуют офицеры гвардии, если нужно на собственном?.. И ради этого он расстался с Санеланой! Впрочем, ради Санеланы-то он и отправился в поход - и тем приятней, тем счастливей будет их встреча, когда он вернется с победой...

В дороге неоценимым попутчиком оказался один из вассалов Кадор-Манонга сэр Питви ок-Логра, никогда не унывающий жизнерадостный толстяк. Однако и он сделался после штурма пограничной крепости мрачным и угрюмым. Правда, на то была веская причина - во время приступа он лишился глаза - стрела какого-то орка попала ему в щель забрала. Рассвирепевший рыцарь, едва ему наложили повязку, вновь ринулся в бой, совершив притом невозможное - руганью и угрозами он заставил волонтеров из Сантлака, спешившись, пойти на штурм (учитывая буйный и непокорный нрав этих дворян, такое деяние можно было смело приравнять к эпическому подвигу), а затем велел повесить захваченных в плен защитников укрепления, мстя за свое увечье. После этого сэр Питви ни разу не пошутил и не улыбнулся - им владела лишь жажда мести. Да и остроты Коклоса больше не веселили - шут обычно помалкивал, лишь изредка выдавая какую-нибудь тираду скорее желчную, чем веселую. Гельда-колдун, поначалу показавшийся принцу интересным и значительным человеком (нужно учесть, что маг приложил немало усилий, дабы произвести такое впечатление - он надеялся, на худой конец, занять пост придворного мага в Гонзоре и старательно зарабатывал авторитет), также стал после первого сражения замкнут и нелюдим - он едва не потерял во время штурма своего последнего ученика - Конта находился рядом с тараном, обеспечивая "несгораемость" защитного навеса и был ранен стрелой едва ли не смертельно, так что его наставник неотлучно находился теперь с ним в обозе, прилагая все свои магические способности, чтобы спасти жизнь юноши, который внезапно стал ему необычайно дорог.

Да что там - после этой битвы всей армией овладело мрачное настроение все ждали сражения с войском демона. И это сражение будет скорее всего нелегким и опасным - судя по первой схватке, так дорого обошедшейся победителям.

Наконец, на исходе третей недели похода (войско еле ползло, отягощенное обозом и многочисленным ополчением, непривычным к столь длительным переходам) дозорные доложили Алекиану, что его армия достигла первого альдийского поселения. Кадор-Манонг, подъехав поближе, процедил сквозь зубы:

- Это Гранлот - владение предателя. Сжечь бы его...

- Предателя? - переспросил Алекиан.

- Ну да, хозяин этого поместья служит у демона маршалом. Странно только, что он не защищает свою землю. Эй, ты, - обратился Кадор к гвардейцу, вернувшемуся из разведки, - пусть твои люди проверят все еще раз - нет ли там засады.

- А ну-ка полегче, принц, - осадил его капитан ок-Икерн, - если гвардеец сказал, что все спокойно - значит так оно и есть. Пора бы вам привыкнуть, что гвардия проводит разведку на совесть. И еще - потрудитесь впредь обращаться к моим людям повежливее!

- Ну-ну, господа, - вмешался Алекиан, - не нужно ссориться. Поберегите злость для врага. Скажите, капитан, что, по-вашему, нам надлежит сейчас сделать? Двигаться дальше или нет?

- Я думаю, что нам надо остановиться у этого замка. Подтянем обоз, дадим лошадям отдохнуть как следует - я полагаю, что вскоре мы встретим вражеские разъезды, если, конечно, они осмелятся предложить нам битву.

- А если не осмелятся?

- Если нет - то они, скорее всего, отдадут нам так же без боя все маленькие замки, а сами засядут в своей столице. Да, думаю, этот демон так и поступит - конницы у него маловато для битвы, а вот зато в обороне его орки дерутся упорно, Гангмар их побери! Тяжелая будет осада, а у нас припасов маловато. Да! Вот мой совет - станем лагерем у этого Гранлота и пополним запасы, а денька через три - двинемся на столицу.

Однако на следующий день разведчики принесли неожиданное известие - враг вызывал армию Гонзора на бой.

Десятью километрами юго-западнее Гонзора дозор обнаружил поле, на котором стоял "знак" - две скрещенные дубовые ветви на высоком шесте. Это был традиционный вызов, однако выполнен он был не совсем традиционным способом. Ветви было принято привязывать к столбу побегами плюща, либо ивы, либо какого-нибудь иного растения, но тут... Латник-гвардеец продемонстрировал собравшимся на совет военачальникам срубленную им верхушку "знака" (срубленная верхушка означала, что вызов получен) - дубовые ветви были прибиты к основанию ржавым гвоздем, на котором болталась веревка с петлей.

Коклос Пол-гнома протолкался между сгрудившимися военачальниками и завладев "знаком", принялся делить его части между рыцарями:

- Это вам... и вам, - дубовые ветви достались Алекиану и ок-Икерну.

- Это вам, - ржавым гвоздем шут одарил Кадор-Манонга.

- Ну, а это, сэр Питви, конечно, вам! - заявил Коклос, протягивая одноглазому толстяку петлю.

***

Оглядев поле предстоящей схватки, капитан ок-Икерн недовольно нахмурился:

- Не нравится мне все это, ваше высочество...

- Почему? По-моему это место очень подходит для боя, есть, где развернуться нашей коннице.

- Вот то-то и оно... - проворчал старый вояка, - я бы сам выбрал это поле. Смотрите - земля немного понижается в сторону врага - это значит, что наша конница получит некоторое преимущество. Это раз. С нашей стороны имеется холм - опять нам преимущество. Это два. И вообще - это место, как ни гляди, очень соответствует всем нашим сильным сторонам - и перевесу в кавалерии, в первую очередь...

- Простите, капитан, - вмешался Кадор-Манонг, - если все так - то что же вам не нравится? Если вы говорите, что сами выбрали бы это поле...

- Но выбрал-то его враг! И я не понимаю - почему! А когда я не понимаю действий врага - я начинаю их опасаться. Гангмар побери - да они словно предлагают нам: "Вот вам отличная возможность победить нас - так давайте, побеждайте!" На что они вообще рассчитывают - наши пятьдесят рыцарей... Да еще когда поскачут под уклон... Похоже, что нас заманивают в какую-то ловушку. Эй, лейтенант! Пошлите-ка разъезды вперед - нет ли там, впереди, ям, оврагов или еще чего.

Лейтенант гвардейцев Керис ок-Керис сам, взяв несколько всадников, отправился на разведку. За ним с холма напряженно следили военачальники во главе с принцем.

Разведчики медленно ехали полем, разыскивая ловушки. Когда они почти добрались до стены тумана, скрывавшего неприятельскую половину ратного поля, их осыпали стрелами невидимые в тумане лучники врага. Закованным в доспехи всадникам стрелы не причинили вреда, но лейтенант предпочел вернуться - тем более, что свою задачу он выполнил. Ловушек не было.

Тем временем солнце поднялось выше и туман, скрывавший южную сторону поля, начал рассеиваться. Принцу Алекиану показалось на миг, что зубчатые контуры невысоких деревьев подлеска, замеченные им на той стороне, двинулись вперед из тумана выдвинулась альдийская конница, держа пики острием вверх. Сердце забилось чаще - вот он, враг... За спиной принца переговаривались его дворяне:

- Смотрите, сколько их...

- Да, сотни полторы, пожалуй... Или больше...

- ...И вооружены длинными копьями - это что же, все рыцари?..

- Я думаю, - заявил, улыбаясь, Кадор-Манонг, - что демон приказал дворянам вооружить своих латников рыцарскими копьями и надеется так уровнять шансы!

Все заухмылялись - это было смешно. Для того, чтобы уметь нанести точный удар длинной рыцарской пикой, требовались многие годы тренировки, поскольку копье при ударе сильно дрожит и вибрирует. Так что только дворяне, с детства обученные конному бою, вооружались этим оружием, к тому же при столкновении лишь прочный рыцарский доспех мог защитить воина от вражеской пики. В конном бою мало было уметь нанести точный удар, необходим был еще и панцирь, дающий возможность выдержать удар противника - кольчугу или кожаные латы простого воина копье рыцаря пробьет как бумагу. Потому-то натиск рыцарской конницы, набравшей разгон, мог сдержать лишь один род войск - такая же конница, точно так же несущаяся во весь опор.

Обычно все сражения между феодальными армиями происходили по единому сценарию - две конные массы (впереди - дворяне, прикрывающие своих латников и оруженосцев частоколом длинных пик и стеной прочных лат) встречались в лобовой атаке и та сторона, чья рыцарская конница оказывалась слабее, признавала себя побежденной, не имея шансов устоять против врага. Если при первой сшибке не было явного победителя - в дело вступали латники, составлявшие задние ряды конного войска. Когда рыцари теряли разгон и ломали свои длинные копья - у латников появлялась некоторая возможность противостоять в схватке сеньорам.

Потому-то всех насмешила мысль, что демон приказал латникам взять длинные копья и компенсировать таким образом подавляющий перевес неприятеля в тяжелой кавалерии - это было несерьезно, наконец-то некомпетентность и пренебрежение благородными обычаями приведет демона к поражению, как поспешил объявить принц Кадор.

Не дожидаясь приказов, рыцари, собравшиеся на холме вокруг принца, бросились вниз по склону, выкрикивая приказы своим оруженосцам - готовить боевых коней и доспехи. Скоро в бой! Скоро в бой!

ГЛАВА 35

...Плюшевый мишутка

Лез на небо прямо по сосне,

Грозно рычал, прутиком грозил...

Егор Летов

Алекиан обвел гордым взглядом свое войско, заканчивающее приготовления к битве. Так вот для чего были все тяготы и скука похода, вот для чего стоит жить! Именно ради таких редких моментов, освещающих, словно звезды ночное небо, жизнь рыцаря. Нет, нужно сосредоточиться... принц еще раз мысленно прикинул расстановку сил: гвардейская рота - двадцать рыцарей (с каждым рыцарем - два конных оруженосца, два пеших, три лучника, три слуги, то есть рота - это более двухсот воинов); присланные императором наемники; шесть гонзорских рыцарей, каждого из которых сопровождают шесть конных латников и пешие слуги - каждый взял с собой столько, сколько счел нужным; ополчение гонзорских цехов (четыреста человек - по пятьдесят от каждого братства мастеров, предоставленные в распоряжение герцога согласно их уставам "...буде сеньор пожелает воевать, то добрым мастерам цеха надлежит..."), вооруженные сервы из гонзорских и ванетских поместий Алекиана (едва ли не тысяча человек - самая многочисленная, но при этом и самая слабая часть феодального ополчения) и двадцать семь волонтеров-сантлакцев, каждого из которых сопровождает от двух до шести конных воинов - в общей сложности до двух тысяч вооруженных. Огромная сила - и все они готовы выполнить приказ Алекиана! Да - это и есть настоящая жизнь...

Конные воины из всех отрядов съехались перед фронтом пехоты, готовясь к атаке. Обычное дело - для этого настоящим рыцарям не нужно отдельного приказа, они знают, как выиграть сражение - единой стальной массой атаковать врага, смять его и растоптать... Именно так происходят все сражения в этом Мире... На противоположной стороне поля точно так же собрались вражеские всадники. Принц с удивлением обнаружил, что альдийская конница почти не уступает численностью его собственной. Впрочем, не удивительно - напомнил он себе - ведь здешние дворяне вели до недавнего времени войну с орками и поэтому содержат отряды конных латников. Но зато рыцарей в его армии куда больше!

- Ну что ж, наши рыцари собрались для атаки, сэр Брудо, - обратился принц к капитану, - пожалуй нам пора возглавить их и повести в бой!

Тот хмуро взглянул на Алекиана:

- Э-э-э, ваше высочество... Позвольте моему опыту руководить вашей отвагой... Послушайте совета старого солдата - велите отложить атаку... Мне все-таки кажется, что что-то здесь нечисто. Враг что-то затевает - слышите этот стук? - со стороны неприятеля действительно доносились довольно громкие частые удары. - Что они там делают?..

- Сколачивают себе гробы! - воскликнул, подъезжая к ним, Питви ок-Логра (это была его первая шутка за целую неделю). - Ваша светлость, наши рыцари собраны и готовы к атаке. Мы ждем только приказа к началу.

Формально волонтеры, нанятые на деньги Кадор-Манонга, подчинялись принцу Альдийскому (как он сам себя именовал теперь), но соглашались они слушать только сэра Питви, поскольку им импонировала его ярость и задор, проявленные рыцарем при штурме укрепления орков.

- А я думаю, что они сколачивают виселицы, - пискнул невесть откуда взявшийся Коклос, помахал снятой им три дня назад со "знака" петлей и юркнул за спину принца.

У сэра Питви нервно дернулась щека, но он сдержался и спросил:

- Так что передать нашим добрым рыцарям, ваше высочество?

- Скоро я сам поведу их в бой! - воскликнул принц. - Пусть готовятся!

- Но, ваша светлость, - снова вмешался капитан, - погодите... и кто-то же должен остаться с пехотой и возглавить... Словом, я полагаю, что вам нельзя лично командовать атакой.

- Но почему?!

- Уж поверьте моему опыту. При такой большой и разномастной армии всегда должен находиться какой-нибудь авторитетный начальник, которому все подчинятся.

- Такой, как я! - протрещал Коклос, пришпоривая пони, чтобы не отстать (принц уже направил коня вниз с холма к ожидавшим его конникам и капитану приходилось продолжать спор на ходу), однако на выходки шута уже никто не обращал внимания.

- ...Подумайте сами, - упрямо гнул свое сэр ок-Икерн, - сейчас ваши приказы готовы выполнить едва ли не две тысячи человек. Как только вы займете место во главе кавалерии - под вашим началом останется двести пятьдесят воинов, остальным вы уже не сможете отдать приказ. А как только раздастся сигнал к атаке - хорошо, если вас услышит ваш оруженосец и два-три рыцаря, что будут рядом с вами, да и то сомнительно. Начав атаку, вы перестанете быть командующим.

Пока шел спор, принц с капитаном подъехали к коннице и Кадор-Манонг, услышавший аргументы капитана, неожиданно с ними согласился:

- А сэр ок-Икерн прав! Если хочешь - давай я возглавлю пехоту! - принцу Альдийскому очень уж не хотелось встретиться в бою с демоном.

Так часто бывает - стоит кому-нибудь одержать над вами верх однажды - и вы всегда подсознательно будете чувствовать, что не в силах его одолеть ни при каких обстоятельствах. Именно так случилось и с принцем - он чувствовал свое прямо-таки роковое бессилие перед коварным узурпатором!

Сгоравший от нетерпения Алекиан, которому этот спор надоел, заявил, не обратив внимания на слова приятеля:

- Раз так - возглавьте армию сами, капитан!

- И оставить ваше высочество? Только при наличии письменного распоряжения начальства! - отрезал ок-Икерн. - А мое начальство - вы. Ежели желаете, я кликну своего писаря и мы в минуту уладим это.

Сэр Брудо уже понял, что отговорить Алекиана не удастся и решил "прикрыть тылы", как он про себя это называл. По его знаку ротный писарь - он же по совместительству и капеллан - в это время как раз заканчивавший молитву о даровании победы воинам Света, которую читал перед строем рыцарей гвардии, подбежал к ним и опустившись на колено, извлек свои письменные принадлежности. Действительно, приказ был готов за минуту и принц, стащив латную рукавицу, приложил к документу перстень с печатью.

- Я все-таки тоже должен остаться с войском... - гнул тем временем свое принц Кадор.

- Да-да... - пробормотал не слушая Алекиан и вдруг спохватился - а где Гельда-колдун? Он обещал, что заставит сегодня светиться рубин на моем шлеме!

Принц одел сегодня по случаю генерального сражения ярко-алые доспехи и плащ, такого же цвета было и убранство его коня - Алекиан намеревался войти в историю как Алый Рыцарь! Оруженосец подал своему господину шлем, увенчанный алыми перьями - рубин исправно сиял.

- Разверните мое знамя! - приказал Алекиан. - Мы начинаем!

***

...Ведь всё идёт по плану...

Всё идёт по плану...

Егор Летов

Тем временем на южной стороне поля между командирами шел не менее горячий спор:

- А я повторяю, ваше величество, - твердил сэр Мернин, - наши латники боятся!..

Разумеется, рыцари не обратили бы внимания на страхи своих воинов, но дело было в другом - на самом деле эта фраза означала, что боятся сами сеньоры (в чем они не согласятся сознаться никогда).

- Чего боятся?.. - устало спросил Ингви.

- Что их заставят биться с рыцарями. Ведь им роздали длинные пики!

- Я же вам изложил план боя - никто ваших латников не погонит в лобовую атаку на вражеских рыцарей. Сколько раз еще нужно объяснять, чтобы все поняли?.. - ответ звучал грубовато, но Ингви уже дико устал от всяческих приготовлений, а между тем битва еще не началась.

- Откровенно говоря, ваше величество, - не выдержал игры в недомолвки юный сэр Кернит, - кое-кто опасается, что орки не пропустят нас, когда мы будем отступать через это... э-э-э... сооружение.

Ингви задумчиво взглянул на "сооружение" - позади фронта кавалерии его орки и городские ополченцы соорудили что-то наподобие длинной клетки. Три ряда вертикальных кольев полутораметровой высоты, соединенных между собой продольными и поперечными брусьями образовали прочный каркас, который сейчас горожане крепили к земле деревянными и медными заостренными штырями - именно звук этих ударов, разносящийся по всему ратному полю и насторожил капитана ок-Икерна. Неприятель, разумеется, не видел всего этого, поскольку от него "сооружение" было скрыто строем конников, которые должны были отступить затем по плану через многочисленные проемы в "клетке", охранявшиеся орками, готовыми по команде Кендага их запереть.

- Гангмар побери! - вдруг воскликнул Валент Гранлотский, - Проклятье! Я сам останусь на месте и мои латники тоже! А трусы пусть убираются!

Накануне у маршала был долгий разговор с Ингви, в котором бравый рыцарь изложил демону свои сомнения в благородстве такого способа ведения боя, какой наметил король: "Сомневаюсь, ваше величество, - заявил он, - достойно ли такое дворянина? Я бы предпочел добрую схватку..." На что король ответил, что, дескать, это не менее достойно и благородно, чем идти с пятьюдесятью рыцарями на двенадцать и под конец заявил: "Сэр Валент, поймите меня - ведь вы один, должно быть, способны понять - я не менее вас смущен тем, что использую такую хитрость там, где вам, благородному рыцарю, хотелось бы видеть доблесть, но... Но есть, полагаю, доблесть рыцаря и доблесть короля - а это не одно и то же! Доблесть рыцаря в том, чтобы отважно биться, как бы ни был силен враг и - если нужно - пасть в бою, а доблесть короля - в том, чтобы отважно биться, если нужно пасть, но победить, как бы ни был силен враг! Ибо король рискует не только своей жизнью и честью, но и своей страной... А это большая ответственность..."

Эти слова запали в душу рыцарю и он готов был теперь силой заставить своих земляков исполнить приказ, но тут раздался голос короля:

- Благодарю вас, сэр Валент, я вижу, что не ошибся в вас... А что касается остальных... То все это я уже видал - при штурме замка вампиров. Скажите, господа, убедит ли вас мой личный пример? Я сам встану впереди вас... Эй, Сарнак!.. Хотя нет, ты слишком рослый... Ннаонна, оденешь мои доспехи и встанешь под знаменем, а я буду в первой линии. На такое вы согласны, господа? Тогда вперед - у нас не осталось времени на разговоры. Смотрите - вражеские предводители спускаются с холма. - и король принялся расстегивать застежки крепления шлема.

- Простите нас, ваше величество, - заговорил сэр Лимни, - этого не нужно. Мы готовы исполнить свой долг.

Рыцарь из Гернивы повернул коня и направился к строю своих латников, вслед за ним, устыдившись, двинулись и другие.

Ингви, успевший уже стянуть свой шлем, вдруг улыбнулся своей обычной кривой улыбочкой и подмигнул Ннаонне:

- Именно на это я и рассчитывал!

С этими словами король опять водрузил шлем на место и принялся возиться с застежками:

- Теперь, кажется, все готово... А передумать или опять испугаться они уже просто не успеют... Впрочем, сейчас я их постараюсь успокоить окончательно...

Закончив приводить в порядок свои доспехи, Ингви двинулся за рыцарями и выехав чуть вперед, двинул Уголька вдоль строя своей кавалерии:

- Благодарю вас, господа! И помните: залог нашей победы - в точном исполнении плана! Точность сегодня будет важнее личного геройства. Если кто-то вдруг раздумает отступать и захочет сразиться с вражескими конниками - такого героя я накажу и извинением ему сможет послужить лишь одно - если он своей рукой сразит не менее десяти вражеских рыцарей. Ваша задача - вовремя отступить и точно выполнить затем маневр, который вам покажут командиры. А уж тогда у вас будет возможность пощипать перышки этим раззолоченным павлинам, тут Ингви махнул рукой в сторону строя врага, где выделялось богатство доспехов гвардии и пестрели разноцветные плащи сантлакских волонтеров. - Я надеюсь на вас, господа!

Произнося свою речь, Ингви все время косил глазом на вражеский строй. Как только он заметил, что неприятельские воины расчехляют знамена и выравнивают ряды - он тут же закончил говорить и поскакал назад - занять свое место под знаменем на небольшом курганчике. Оттуда он вновь оглядел свой строй: впереди - около двухсот всадников (двенадцать рыцарей, каждый - с двенадцатью-пятнадцатью латниками и Сарнак с отрядом конных слуг из Альхеллы вся конница, какую только он смог собрать, чтобы заслонить от глаз врага свою постройку), далее - за тройным рядом бревен - пехота: эльфы с длинными луками, триста орков в доспехах и двести горожан - по двадцать от каждого цеха Альды. Ингви мог потребовать от цехов выставить и по пятьдесят вооруженных ополченцев - закон это позволял - но предпочел оставить побольше людей в столице - под началом канцлера. Там они нужнее - готовят столицу к возможной осаде и спешно подправляют каменные стены города. А исход сегодняшнего сражения все равно решит не пехота... Чем меньше армия, решил Ингви, тем больше в ней порядка. Он вновь взглянул на вражеский строй - кажется, началось. Сердце заколотилось, как сумасшедшее...

***

На северной половине ратного поля затрубили рожки, сплоченная масса кавалерии двинулась вперед - сначала шагом, затем все больше набирая инерцию, быстрее, быстрее, разгоняясь под уклон. Гулкий грохот сотен подкованных конских ног навис над полем, рыцари первого ряда уже опускали пики с трепещущими значками для удара - казалось, эта неудержимая лавина растопчет все на своем пути и пробьет любой заслон.

Альдийцам, чтобы попытаться устоять, требовалось также двинуться галопом навстречу врагу - и набрать инерцию для удара сплоченной массой. Вместо этого они, ломая строй, начали поворачивать коней. Со стороны такое движение выглядело беспорядочным паническим бегством, однако на самом деле это был точно спланированный и тщательно отрепетированный маневр. Рыцари и латники, совершенно без суеты и не сталкиваясь друг с другом, устремились сквозь проходы в невысоком частоколе, миновали их под самым носом у нависавшей уже над ними конницы врага и не останавливаясь миновали строй пехоты. Оказавшись за спиной у ополченцев, всадники так же четко разделились на два отряда и поскакали к флангам. Сразу за их спиной орки перекрыли проходы, вогнав тяжелые брусья в гнезда - решетчатая стена перед фронтом надвигающейся кавалерии врага стала монолитной. Сквозь щели забрал Алекиан и его рыцари едва успели увидеть свежеоструганную древесину вместо спин бегущих альдийцев и не успев даже понять, что происходит, врезались на всем скаку в невесть откуда взявшееся на их пути препятствие.

Принц, на своем прекрасном скакуне немного опередивший всех, первым налетел на поперечный брус, тут же разлетевшийся в щепки под напором тяжеловооруженного всадника. Только что в голове билась одна мысль: "Догнать, догнать этих улепетывающих трусов! Догнать!" - и вдруг... Справа и слева раздался хруст и грохот - и другие рыцари достигли ловушки. Практически все они преодолели первый ряд кольев - и налетели на второй, растеряв уже большую часть инерции... Снова удар! Треск, хруст, звон доспехов, вопли рыцарей, визг умирающих коней... Принц почувствовал, что его скакун теряет равновесие, падает - и в этот момент он достиг третьего ряда кольев. Еще удар! Навалилась темнота...

Алекиан уже не мог видеть как бесславно закончилась стремительная атака его блестящей кавалерии... Большинство рыцарей рухнули вместе с конями, достигнув второго ряда столбов, а, поскольку идя в бой каждый дворянин считал для себя бесчестьем видеть впереди спину товарища по оружию, то все они наступали единым широким фронтом - и все практически одновременно попались в ловушку коварного демона. Ни остановиться, ни заставить коня перепрыгнуть довольно невысокое препятствие они уже не могли: инерция, их привычное верное оружие, в этот раз губила рыцарей. Скакавшие за сеньорами латники также не успели сдержать лошадей и на всем скаку влетели в разрушенную "клетку" - прямо по телам лежащих рыцарей и бьющихся в агонии коней. В этот момент альдийцы, проскакав за спиной у своей пехоты, двумя клиньями (во главе одного - маршал, другого - сэр Мернин из Арника) врезались во фланги толпы бестолково мечущихся перед ловушкой всадников. Вот тут-то пригодились латникам длинные копья! Им даже не требовалась особая меткость удара - в беспорядочной толпе врагов оружие, казалось, само находило себе цель. Сломав копья, альдийцы взялись за мечи, палицы, секиры, рубя неприятельских всадников и сгоняя их к центру усеянного телами поля. Некоторое сопротивление оказали лишь императорские гвардейцы. Следуя инструкциям, полученным от капитана ок-Икерна, они действовали осторожнее других и кое-кто из них даже успел развернуть коня навстречу альдийцам. Однако разогнаться для удара они уже не могли и после того, как Валент выбил из седла лейтенанта ок-Кериса, их сопротивление было сломлено...

На холмике, под знаменем с изображением ворона, держащего в когтях меч, Ннаонна завопила:

- А ведь это победа, Ингви, победа!

- Пока еще нет... - проворчал тот. - Их по-прежнему в два с лишним раза больше, чем нас...

ГЛАВА 36

Капитан ок-Икерн в волнении стукнул закованным в железо кулаком:

- Разгром, Гангмар побери, полный разгром! И ведь я предупреждал принца! Эх, мальчик, мальчик...

- И я... - подхватил Кадор-Манонг, - и я предупреждал его о нечеловеческом коварстве демона. Лишь своим подлым колдовством он одолел нашу конницу!

- Колдовством... Никакого колдовства - обычная военная хитрость, что-то вроде того, что устроили нам гномы под Кеаргном, когда заманили нашу конницу в каньон, а затем...

- Не важно, капитан, что там было под Кеаргном, лучше подумаем, что нам делать сейчас. Прежде всего, полагаю нам нужно решить, кто примет на себя командование.

- А что тут решать? Полученная мною от принца бумага дает право на это мне! А вам, принц, я поручаю возглавить конницу, вернее, то, что от нее осталось. Отправляйтесь немедленно и соберите всех, кому удалось вырваться из этой бойни.

- А вы... - Кадор-Манонг был так потрясен и растерян, что не стал даже спорить. Его можно было понять - погибла вся конница, нанятая на его деньги из ларца с королевским наследством. Теперь ларец был на три четверти пуст...

- А я подумаю, как спасти сражение... - и не глядя больше на принца, капитан кликнул своих оруженосцев - Эй, Никлас, Ферним, сюда! Ты - объедешь все пешие отряды и пришлешь мне всех лучников, какие сыщутся. А ты, Ферним, скачи на левый фланг и передай нашим приказ - пусть идут сюда, затем передашь обозной команде - пусть подтянут фургоны и расположат их кругом у подножия холма. Ты, мастер, поведешь своих на левый фланг - пусть сменят гвардейцев. Лучники среди твоих есть? Пришлешь ко мне!

Впервые за весь день услышав четкие приказы, командир гонзорского городского ополчения бегом бросился их исполнять. Толпа воинов и ополченцев, неуклюже расползшаяся по полю, пришла в движение. Мало-помалу громоздкая и неповоротливая армия начала выполнять распоряжения капитана. "Ничего, попробуем сначала" - подумал он, глядя как отряды занимают позиции, опираясь на холм, окруженный повозками обоза - туда сможет отступить его пехота, если альдийские рыцари вздумают атаковать. Постепенно построение определилось - в центре, на холме, встали двести гвардейцев и пешие вассалы гонзорских дворян, на левом фланге - четыреста горожан-гонзорцев, на правом - крестьяне из гонзорских поместий Алекиана. Ванетская пехота и несколько десятков всадников - все, что осталось от конницы - были в резерве, а лучники из всех отрядов рассыпались цепью впереди и не спеша двинулись на врага.

В это время альдийская армия также перестроилась. Конница, завершив разгром вражеской кавалерии, отступила и теперь на поле недавней схватки суетились орки - растаскивая трупы, они обезоруживали и вели в тыл тех из поверженных неприятелей, кто был жив - доспехи сохранили жизнь многим. Рыцари тем временем съехались к Ингви. Они сами были потрясены своим подвигом только что они победили вражескую конницу, включающую пятьдесят дворян! Неслыханное дело! Теперь нужно атаковать и добить врага!

- Спокойствие, господа, спокойствие! - постарался охладить их пыл король. - Битва только началась. Так что возвращайтесь к своим отрядам и ждите приказов. А ты, Кендаг, выводи своих осторожненько вперед и построй перед этой баррикадой - она затрудняет маневр. Эй, почтенные мастера, велите своим людям разобрать завалы.

- Ваше величество, - обратился к королю маршал, - посмотрите - они выводят против нас лучников. Только прикажите - и наши рыцари их растопчут!

- Нет.

- Но почему?

- Потому что они нарочно посылают против нас стрелков без прикрытия надеются, что мы атакуем их кавалерией. А я пошлю против них наших стрелков. Кендаг, когда воины выйдут из завалов - впереди поставишь тех, у кого доспехи получше, за ними - стрелков и эльфов. Слышал, Филька? Твои пусть прячутся за спинами орков и расстреливают врагов. Не рисковать, не подставляться. Тех, кто будет ранен стрелой - прикажу выпороть. Вперед!

Дальнейшие события подтвердили правильность решения демона. Эльфы, великолепные стрелки, действовали гораздо эффективнее, чем лучники врага, большинство из которых составляли неопытные ополченцы. К тому же длинные луки эльфов били дальше и мощнее. Когда же цепи стрелков сблизились настолько, что в дело вступили орки с их короткими луками, враг быстро предпочел отступить, потеряв около тридцати человек убитыми и еще больше - раненными. Тут-то и стало ясно, что стрелки действительно пытались выманить альдийскую конницу под удар. Видимо поняв, что его замысел раскрыт, неприятельский полководец выложил свой последний козырь - из-за фургонов, прикрывавших центр позиций его армии поднялись наемники-тролли, скрывавшиеся там. И двинулись вперед.

***

Что ж, я оказался прав - вражеские лучники должны были заманить нашу конницу поближе к фургонам, за которыми скрывались тролли. Конечно, стрелков бы мои кавалеристы перебили, но затем они, потерявшие строй и разгон, были бы вынуждены иметь дело с новым врагом, куда более опасным. Ко мне приблизился маршал и сказал:

- Ваше величество, вы были правы. Но откуда вы знали...

- Откуда? Да мы же вместе смотрели в магический шлем! Разве вы, сэр Валент, не видели этих верзил? Но сейчас не время обсуждать...

- Да, нужно действовать... Сейчас мы с нашими рыцарями попробуем их остановить. Я слыхал, что сбитый с ног тролль не может подняться сразу - так что если мы сумеем сшибить их копьями - они на некоторое время станут уязвимы. Пусть орки и ополченцы будут наготове с палицами, молотами и топорами. Я слыхал, что троллей побеждают только так...

- Нет. Простите, сэр Валент, я опять с вами не согласен. Сколько у нас осталось рыцарей?

- Десять, не считая меня. Сэр Кернит ранен.

- А троллей четырнадцать...

Мы оба взглянули в сторону приближающихся врагов. Они медленно надвигались - страшные гиганты около шести метров ростом. Их массивные тела, лишенные половых признаков, можно было уже хорошо рассмотреть, одежды тролли не носили, да никакая одежда и не продержалась бы на них, не превратившись тут же в клочья. В доспехах эти ребята также не нуждались - их каменная шкура была прочнее любых лат. О принадлежности троллей к императорской гвардии говорили лишь обвивающие их ремни с клочками красной и желтой материи (имперские цвета), расположенными в таких местах, где им не грозила опасность лопнуть или истрепаться и пряжками с гербами. Время от времени тролли широко размахивали своими палицами, утыканными металлическими шипами - они определяли расстояние между собой, чтобы в бою ненароком не задеть друг друга. Нечеловеческая сила этих взмахов пугала - если рыцарь не сможет сбить тролля с ног, его неминуемо настигнет сокрушительный удар такой палицы.

- Так что, сэр маршал, рисковать нашими рыцарями я не хочу - даже если всем одиннадцати посчастливится нанести точный удар, что само по себе нереально - оставшиеся трое троллей смогут достать кого-то из них. Поэтому я попытаюсь одолеть их сам. А вы держите рыцарей наготове на тот случай, если тролли не последуют за мной.

- Последуют за вами?

- Да, таков мой план. Временно командовать армией поручаю вам. Слышишь, Кендаг, будешь исполнять в мое отсутствие приказы маршала. Смотрите - на рожон не лезть, врага не атаковать. Если они сами начнут - смотрите по обстоятельствам. Но ни в коем случае не рисковать! Лучше отступление к столице, чем малейший риск! Да, вот еще что. Кендаг, подойди поближе, попросил я и шепотом спросил: - я не знаю, чем закончится сегодняшний день, но один вопрос мне очень хочется задать: почему ты не женился на одной из пленниц, ведь ты мог выбрать любую? Не уверен, что у меня будет возможность спросить потом...

- Ну-у... пожив долго среди людей, я понял, что между сословиями здесь большое различие - как, скажем, между нами и гоблинами... Словом, я бы хотел жениться на девице-дворянке... Только ты никому... Я и тебе, Ингви не сказал бы, если бы ты... если бы не...

- Все понятно. "Если бы не" - то я бы и не спросил, - я взглянул на приближающегося врага, - Ну, пора! Ннаонна, держись поближе к Кендагу. Кендаг, присмотри за ней.

- Нет, я с тобой!

- Попробуй только - заколдую! В лягушку превращу! - единственная угроза, которой можно на нее воздействовать. Иногда.

Я взобрался на Уголька и поскакал навстречу троллям, спиной ощущая направленные на меня взгляды соратников - несомненно, они от души желают мне победы, ведь в противном случае их ждет схватка с троллями. Еще неизвестно, как сработает мой план... Я придумал его, основываясь на том, что читал о троллях в летописях и прочем. На том, что единственная существенная черта их нрава, доступная пониманию человека - это тщеславие. Это и есть та удочка, на которую их поймал отец нынешнего Императора - троллей убедили в том, что служить в императорской гвардии - весьма престижно и почетно, прельстили всевозможными посулами. А дальше все как обычно - заговор, мятеж, предательское убийство Верховного Тролля, война, в которой имперские рыцари сражались на стороне узурпатора с "мятежниками", то есть с теми троллями, кто сохранил верность своему закону... Словом, я рассчитывал на то, что ничто человеческое троллям не чуждо вообще - и в частности, мстительность, которая, как мне кажется, лежит где-то рядом с тщеславием.

Приблизившись к врагам на безопасное расстояние, я пустил Уголька шагом вдоль их цепи, выискивая командира. Конечно, он шел в центре - самый рослый и безобразный тролль из всех. Сосредоточившись, я прочел специально разработанную мной комбинацию заклинаний и швырнув в лицо гиганту янтарный шарик, на всякий случай тут же повернул коня. Ба-бах! Мой снаряд угодил точно в нос вражескому командиру. Когда дым рассеялся, стало ясно, что особого ущерба троллю я не нанес, однако его рожа почернела и покрылась сетью трещин, из которых сочилось что-то зеленоватое и мерзкое. Если эти твари испытывают боль, то, наверное, ему было адски больно. Во всяком случае, этот тролль заревел, замахал своей булавой и двинулся на меня. Его воины, видимо исполняя приказ, двинулись за ним, сбиваясь в кучу. Я помахал рукой своей жертве и пустил Уголька рысью. Мы поскакали вдоль фронта моей армии вправо. Все шло как по писаному - тролли гурьбой двигались позади, послушно огибая вслед за мной правый фланг моей пехоты. Время от времени я останавливал коня и подпускал троллей поближе, затем - когда меня, казалось вот-вот можно будет достать "делал ручкой" и улепетывал. Разумеется, я скакал по точно продуманному пути, в конце которого меня в кустах поджидал Джамен. Вскоре мы с троллями выбрались на дорогу... ага, вот и поворот, и куст с висящей на нем красной тряпкой. Я немного оторвался от преследователей, повернул и проскакав еще с десяток шагов, остановился и спрыгнул с коня.

- Эй, Джамен!

- Ваше величество, - слуга выскочил из кустов.

- Кажется, все по плану. Давай! - Джамен вскочил на Уголька и ускакал, а я двинулся от дороги в сторону, сквозь кусты, за которыми вскоре должна начаться Куриная Топь.

Под ногами зачавкало. Я пошел осторожнее, читая вполголоса левитационное заклинание - иначе мне не пройти бы по болоту и без доспехов... Из-за поворота показалась ватага троллей во главе с их черноликим предводителем. Они заозирались, не находя меня на дороге.

- Эй, ребята! А я здесь!

***

...Всё идёт по плану...

Егор Летов

Тролль-командир заревел и пошагал в мою сторону, помахивая своей палицей. Его войско гурьбой шло за ним. Я медленно, поминутно оглядываясь, продолжал углубляться в болото. Двигался я очень осторожно, тщательно регулируя подъемную силу заклинания - со стороны должно было выглядеть так, как будто я просто иду в своих тяжеленных доспехах по этой трясине. Должно быть, мне это удалось - тролль, проваливаясь все глубже и глубже, не выказывал при этом никаких признаков беспокойства. Зайдя - как мне показалось - достаточно далеко, я выбрал кочку понадежнее и уселся на какое-то поваленное дерево, покрытое зеленой дрянью. Там я наконец позволил себе перевести дух, снять шлем и слегка расслабиться. Честно говоря, этот поход по болоту довел меня чуть ли не до изнеможения - пот лил с меня градом, колени тряслись - я бы давно уже свалился, если бы не "подпитывался" маной из своих шариков, запас которых, к слову сказать, катастрофически уменьшился. Если эта погоня продлится еще некоторое время - не знаю, как и быть... Я взглянул на преследователей наконец-то! Почти все тролли увязли и продолжали погружаться все глубже и глубже, озадаченно озираясь и время от времени делая вялые попытки вырваться. Только трое самых сообразительных, по-видимому, топтались на более-менее твердом участке да предводитель продолжал медленно продвигаться ко мне. Перехватив мой взгляд, он погрозил мне дубиной и глухо проревел что-то неразборчивое. Я постарался улыбнуться и помахал ему рукой. Тем временем трое отставших, сдвинув поближе головы, принялись что-то обсуждать. Я не присматривался к ним особо - меня больше волновал их командир. Ага! Наконец-то и он увяз!

Тут вдруг самый низкорослый из троицы умников - ростом не более четырех с половиной метров - сделал повелительный жест. Его более рослые собеседники зашлепали в мою строну, он - за ними. Шли эти ребята осторожно, прощупывая перед собой дорогу вырванными молодыми деревцами. Поравнявшись с командиром, двое первых внезапно схватили того за руки, а "коротышка", рявкнув что-то на своем языке (у троллей, единственных, кажется, из разумных жителей Мира - свой язык, который, как гласят легенды, придумал для них Гангмар), взмахнул палицей... и обрушил ее на загривок своего начальника. К-х-р-р! С на редкость неприятным звуком голова отделилась от плечей и, пролетев метров сорок, покатилась по земле... Не глядя на меня и на обезглавленное тело, вся троица повернула назад и медленно, помогая друг дружке, начала выбираться из болота. Оказавшись на берегу, они еще с минуту посовещались, а затем зашагали на восток. Прежде чем скрыться из виду, "коротышка" обернулся и приветственно махнул мне своей лапищей, потом заторопился за своими приятелями, воодушевленно трещавшими подлеском где-то впереди.

Что это было? Не знаю, но было это довольно-таки кстати. Ну и ладно... сейчас мне лучше сосредоточиться на более насущных проблемах, чем междоусобицы троллей. Минут десять я отдыхал, сидя на своем бревне и наблюдал, как тролли медленно погружаются в трясину, издавая печальные звуки... Зрелище, конечно, грустное... Стараясь не приближаться к тонущим, я заковылял обратно к дороге. Этот путь занял раза в три больше времени, чем мое бегство по болоту от врага - торопиться особо было некуда. Выйдя на твердую землю, я быстро осмотрел голову тролля, которая выкатилась прямо на дорогу (быстро - потому, что очень уж отталкивающее было зрелище) и принялся раскладывать два дымных костерка. Запалив их, я отошел в тень (было жарковато) и принялся ждать.

Минут пять спустя по дороге зацокали копыта - заметив мой сигнал, возвращался Джамен на своем коне, ведя в поводу Уголька. Подъехав поближе, он спешился, взглянул на меня, на болото - трясина шевелилась и время от времени извергала серии пузырьков, на по пояс торчащее из мутной жижи обезглавленное тело:

- Ваше величество... вы...

- Ну я, я, - незачем кому-то знать подробности, - устал я очень. Давай-ка возвращаться к нашей армии, да и эту башку тоже прихватить бы не мешало...

Все-таки Джамен молодец. Тут же сообразил и принялся сооружать волокушу, на которой мы сможем доставить голову тролля в наш лагерь. Закончив приготовления - лошади при этом фыркали и старались держаться от моего трофея подальше - мы двинулись обратно к полю боя. Я от души надеялся, что ничего интересного я не пропустил и что у моих рыцарей не "взыграло ретивое", они ведь как дети - могут дать заманить себя в любую ловушку. И что им с того, что сегодня я показал, как это делается...

ГЛАВА 37

Ингви с Джаменом, лошадь которого тащила волокушу с чудовищной головой тролля, возвратился к своей армии, когда солнце уже нависало над самыми верхушками кленов видневшейся на западе рощи... Король сидел в седле ссутулившись, покачиваясь в такт шагам коня. Весь его вид говорил о крайней усталости - он был бледен, глаза ввалились, под ними залегли черные тени...

Сарнак с Ннаонной вышли навстречу королю - они были оповещены дозорными, посланными маршалом - тот опасался, что тролли вернутся и нападут на войско с тыла, а потому разослал патрули во все стороны.

- Ингви, что с тобой? Ты ранен?

- Нет, просто очень устал...

- Ты победил троллей? Но как?

- Потом, Сарнак, потом. Кстати, трое сбежали. По-моему они отправились куда-то туда, на восток, но лучше бы проследить за ними. А сейчас, Сарнак, у меня просьба. Вот шарики - заряди-ка, а то я уж совсем что-то...

- Все зарядить?!

- Конечно, не все... Заряди, сколько сможешь... А, сэр Валент, ну, что у нас? Стычек больше не было?

- Нет, ваше величество. Полагаю, они все еще надеются на троллей.

- Ну, это мы им сейчас... Найдите-ка в обозе какую-нибудь телегу, которую не жалко - и голову эту отправьте имперцам.

Вокруг волокуши тем временем собралась порядочная толпа - все рассматривали страшный трофей. Видно было, что ополченцы довольны таким оборотом дела - перспектива схватки с троллями угнетала. И тут, как это обычно и бывает, кто-то, по-видимому не совладав с переполнявшими его эмоциями, завопил:

- Слава королю!

Крик тут же подхватили и многоголосый хор прокатился над лагерем, отражаясь эхом среди стволов ближайшей рощицы...

Приняв доклады своих командиров, Ингви объявил, что очень устал и собрался отправиться отдыхать, приказав напоследок продолжать следить за лагерем неприятеля:

- Не исключено, что они укрепляют свой лагерь для отвода глаз, а сами ночью сбегут.

- А вот это уж вряд ли, ваше величество, - ответил маршал, - никуда они от нас не денутся. Тем более, что их сеньоры у нас в плену. Да и не сбежать им от конницы...

- Вам виднее, но все же прикажите следить за их лагерем, чтобы не сбежали и на нас напасть не попытались. Да, и гонца в столицу отправьте, а то как бы не повторились прошлогодние события - помнишь, Сарнак?

Затем Ингви забрался в один из пустых фургонов (таковых было немало - в них привезли бревна для "ловушки") и тут же заснул. Кендаг окружил фургон караулом орков, к которому, естественно, присоединилась и Ннаонна, глядевшая все время на короля с немым обожанием...

***

В это время на северном конце поля капитан ок-Икерн собрал на совет командиров отрядов своего войска. Это уже не было блестящим собранием рыцарей, вельмож и гвардейских офицеров. На плоской вершине холма под бессильно обвисшими знаменами Гонзора и Империи собрались в-основном сенешали2 из гонзорских и ванетских поместий Алекиана, приведшие под знамена своего сеньора отряды плохо вооруженных крестьян-сервов, а также гонзорские синдики, командующие отрядами цеховых ополчений.

Вот уже два часа ополченцы-крестьяне, выполняя приказ капитана, укрепляли оборону, окапывая свой стан неглубокой канавой. Вынутую землю они сыпали на колеса окружающих лагерь фургонов. На сервов, составляющих подавляющее большинство гонзорского войска, такая работа действовала благотворно. Крестьян, не видавших в жизни ничего, кроме своих деревенек и пашен, далекий поход привел в замешательство, а ход сражения просто перепугал. Как правило, сражаться в битвах приходилось только рыцарям и их конным латникам, ополченцы же охраняли обозы, конвоировали пленных, строили осадные сооружения и прочее в таком духе, но теперь... Теперь получалось, что биться предстоит им. Привычная же крестьянская - с лопатой - работа успокаивала. Помогали привести нервы в порядок также и четкие, ясные распоряжения капитана. В целом, боевой дух войска несколько поднялся и из пришедших на совет командиров чересчур нервничал один лишь принц Альдийский:

- Что же нам теперь делать, сэр капитан? Наше положение отчаянное! - не будь здесь стольких командиров ополчений, Кадор-Манонг давно предложил бы капитану бежать с остатками конницы, бросив пехоту и обоз.

- Прежде всего, ваше высочество - не впадать в панику. Положение наше серьезное, но не безнадежное. По-прежнему на нашей стороне огромный численный перевес. К утру мы так укрепим лагерь, что сможем совершенно не опасаться их конницы, а там, глядишь, и тролли вернутся. Надо отдать должное этому парню, что увел их за собой - ловко все было проделано. Конечно, если у него приготовлены запасные кони, то он может водить их долго, но даже такой тупоголовый болван, как Грымх, когда-нибудь сообразит, что его провели. А тогда тролли вернутся и ударят по врагу с тыла, что будет, пожалуй, даже лучше. Нам только нужно не пропустить этот момент, чтобы поддержать наемников.

Ок-Икерн старался говорить уверенно, чтобы укрепить в своих командирах начавшую зарождаться надежду, что еще не все потеряно. Внезапно перед капитаном возник Коклос Пол-Гнома. С самого утра шут прятался в обозе, поскольку опасался, что теперь, когда принц не сможет за него заступиться, с ним вздумает сводить счеты кто-нибудь из огромного числа жестоко высмеянных им прежде.

- А я думаю, что пора вступить в переговоры с вражеским командующим.

Все разом заговорили, перебивая друг друга - о такой возможности почему-то никто прежде не подумал, а ведь мысль неплохая... Ведь можно все решить миром...

Несколько человек тут же принялись обсуждать моральный аспект таких переговоров:

- Вести переговоры с демоном?

- А может, его при войске нет? А маршал у него, говорят, ничего - не злой...

- Как при войске нет? Да он же троллей и увел. Гельда его узнал.

- Ну и что? Увел и ладно. Может, он еще и не вернулся. А где, кстати, сам Гельда?..

- Господа! Господа! - пытаясь перекричать всех, заверещал Коклос, думайте не о своем спасении, а о спасении принца, который, вероятно, в плену! За то, что не уберегли наследника, император вас...

Вдруг все смолкли и насторожились - с неприятельской стороны поля донеслись громкие крики. "Может, вернулись тролли?" - пронеслась у всех одновременно мысль.

- Может, это тролли?.. - несмело спросил кто-то вслух.

- Смотрите! - воскликнул один из горожан, указывая в сторону позиций врага. Все начали всматриваться - от лагеря альдийцев отделилась группа темных точек, плохо различимых в неверном свете почти севшего за лес вечернего солнца. Вскоре - когда точки приблизились - можно стало рассмотреть, что это телега, окруженная несколькими всадниками, которые подгоняют коня, направляя повозку в сторону гонзорского стана. Когда телега приблизилась на расстояние полета стрелы, всадники повернули назад, хлестнув напоследок запряженную в телегу лошадь. Та припустила галопом. Практически все войско собралось у фургонов, всматриваясь в приближающуюся повозку. Двое латников-гвардейцев по приказу капитана (всех конных гвардейцев ок-Икерн отобрал у Кадор-Манонга, несмотря на сопротивление последнего, который таким образом лишился едва ли не половины находящегося под его командой отряда) покинули лагерь и поскакали к телеге - к этому времени запряженная в нее лошадь, избавившись от мучителей, остановилась и принялась щипать траву, спокойно помахивая хвостом. Телегу привели в лагерь.

Разглядев ее страшный груз, все поникли духом. Капитан ок-Икерн подвел итог:

- Не знаю, как им это удалось, но, Гангмар побери, мы больше троллей не ждем.

Обведя взглядом молча взирающих на него соратников, гвардеец закончил:

- Что ж, нельзя не признать очевидного... Завтра мы попытаемся вступить в переговоры с демоном или его офицерами. Господа начальники, всех прошу разойтись к своим отрядам, а завтра поутру - соберу вас на совет. Утром все и решим...

***

На рыночной площади Ванетинии небольшая кучка зевак слушала проповедника, вещавшего:

- ...Истинно говорю вам, люди! Внимайте истине, пока она сама идет к вам! Имеющий уши - да услышит! Новое время настает... Старые боги и их дети - эльфы да гномы - не властны более над судьбами Мира. Кто же ныне и присно встанет над ним? Гордитесь, люди, ибо ваши потомки будут повелителями обновленного Мира - те, кто в могуществе своем сравняется с богами...

Проповедник, высокий, тощий детина обнажил в ухмылке длинные зубы хищного зверя и обвел взглядом свою паству.

- Но это не будут люди, подобные вам... Ибо вы - в страхе и гордыне отвергли их! Одумайтесь, пока не поздно одумайтесь, истинно говорю вам. Отриньте поклонение чуждым богам. Ибо их путь отмерен: боги - божьи дети, эльфы с гномами - прах! В прах ведет их путь... Наш же путь ведет навстречу: прах - люди - боги, дети людские! Из праха восстал человек и дети его равны богам-создателям! Новый человек! Сверхчеловек, что повелевает стихиями - вот бог нового Мира...

- Не слушайте этого лжеца, братья, - вдруг возвысил голос один из слушателей - крупный мужчина в пропыленной мантии священника. - не слушайте еретика, ибо от его речей за версту разит герианской ересью. Схватите его и отведите на суд - пусть-ка там осмелится повторить свои мерзкие речи!

Толпа зашевелилась, предвкушая развлечение - к тощему проповеднику уже проталкивались стражники, привлеченные скоплением народа. Тот затравленно оглянулся и воскликнул:

- Так пропадите же в своей косности, не принявшие истину! А ты, святоша... Поглядим, как ты справишься с мистиком Черного круга!

С этими словами он швырнул что-то себе под ноги. Сверкнула вспышка, проповедник скрылся в клубах дыма... Когда же дым рассеялся, вместо человека в сером плаще перед священником и толпой зевак стоял волк - огромный, страшный зверь. Волк оскалился и сделал выпад головой в сторону людей - те бросились бежать, вопя:

- Спасайся, кто может!

- Оборотень! Оборотень!

- Вурдалак!

На месте остались лишь стражники да несколько зевак посмелее, сгрудившихся за спиной священника, в волнении сжимавшего свой символ веры - светлый металлический кружок на цепочке:

- Не бойтесь, братья... По милости Гилфинговой это отродье Тьмы не причинит нам зла...

- Но что же нам с ним делать, святой отец? - спросил командир стражников, держась от волка на почтительном расстоянии - тот все так же скалил длинные клыки.

Лицо священника приняло вдумчивое выражение:

- Пошлите кого-нибудь в храм Гилфинга за сосудом с освященной водой и в храм Гунгиллы за освященной ветвью...

- А я думаю, что этого не потребуется... - раздался за спиной священника чей-то голос, - дайте-ка пройти, добрые люди...

Толпа расступилась, пропуская к волку новое действующее лицо - толстого юношу в зеленой мантии, это несомненно был один из магов-Изумрудов, подручный Гимелиуса и - судя по внешности - родственник последнего.

- Бентурам авенорэт! Бентурам авенорэт! - юноша осторожно двинулся вперед, делая перед собой сложные пассы пухлыми ладошками. Волк при этом не двинулся с места, продолжая беззвучно скалиться и двигать головой, как заведенный... Бентурам авенорэт ино! Бентурам авенорэт!

По мере того, как юный колдун приближался к нему, бормоча заклинания, зверь начал как-бы блекнуть и таять, исходя бледным дымом... Когда маг вплотную приблизился к месту, где только что стояло чудище, от того не осталось и следа. Толстячок нагнулся и поднял с земли какой-то предмет причудливо сплетенные и изломанные веточки, в которые были вставлены кусочки серой шкуры и желтоватые камешки:

- Любопытно, любопытно... Интересно, что на это скажет мастер Гимелиус... Отнесу-ка я ему это немедленно...

- Простите, сын мой, - обратился к юноше священник, - вы, полагаю, отправляетесь сейчас в императорский дворец?

- Именно так, святой отец.

- Не согласитесь ли провести меня туда? Я, видите ли, прибыл только сегодня издалека и не знаю столицы... Мое имя Когер...

- А меня звать Велиуин и я состою в свите моего дядюшки, мастера Гимелиуса Изумруда. Идемте, отец Когер, я с радостью провожу вас...

Поняв, что больше ничего интересного не будет, толпа мгновенно рассеялась. Из-за угла ближайшей лавчонки осторожно выглянул давешний проповедник и ухмыльнулся, показав на миг длинные волчьи зубы:

- Пусть так... Моя истина все же торжествует, ибо победу одержал не святоша, не никчемный почитатель Гилфинга, а маг - дитя человека, владеющее божественной силой... Когда-нибудь они все задумаются об этом...

ГЛАВА 38

Из мира снов на грешную землю меня вернула Ннаонна - она пролезла в фургон и принялась тормошить меня:

- Ингви, вставай!

- Отвали, дай поспать!

- Вставай, мой король! Вставай, непобедимый!

В этом месте я проснулся окончательно и попытался потянуться... Черт побери! Я вчера вымотался настолько, что умудрился уснуть, не сняв половины доспехов - а теперь, кажется, каждая косточка болит и ноет:

- Ох-ох-ох... Ну, что там еще стряслось?

- Ты знаешь, кого ты захватил вчера в плен? Кто командовал вражескими рыцарями?

- Ну и кто же?

Моя вампиресса сделала значительную паузу, набрала побольше воздуха и изрекла:

- Наследный принц Империи!

- Да ну? Не шутишь? Ну, пойдем взглянем на него... Ты вот что... Ты, Ннаонна, распорядись, чтобы мне воды холодной ведра два принесли - а то никак в себя не приду. Потом кликнешь ко мне Сарнака, маршала и всех прочих, кому тут следует быть. Давай...

Ну не мог же я ей просто сказать, что мне нужно на пару минут остаться одному... Еле успел... Едва только я вылез из кустов, как увидел Валента, Кендага и прочих, влекомых ко мне этой целеустремленной непоседой.

Они сообщили мне следующее - среди трофеев (Кендаг с его молодцами очень старательно обобрал пленных и сложил дорогие доспехи, оружие, прочие ценности в одном из фургонов, где орки стерегли их всю ночь, причем им удалось пресечь несколько весьма впечатляющих попыток эльфов добраться до сокровищ "взглянуть одним глазком"), так вот, среди трофеев сэр Мернин углядел перстень с печатью Гонзора. Сэр Мернин у нас - мужчина бывалый, в молодости он пошлялся по свету, даже прослужил года полтора в гвардии и сделал кое-какую карьеру, но, получив известие о смерти старшего брата, предпочел вернуться на родину и вступить во владение Арником... Разумеется, сэр Мернин тут же вспомнил об обычае давать Гонзор во владение наследным принцам Империи, затем он переговорил с пленными имперскими гвардейцами (он проходил службу в другой роте, но общие знакомые с пленными у него, разумеется, нашлись) и выяснил детали. Стало быть, у меня в плену - наследник нынешнего Императора... Крупный козырь в нашей игре! Непременно нужно будет сейчас же побеседовать с этим принцем - я уже начал обдумывать кое-какие театральные эффекты, которые можно будет задействовать в такой беседе, как вдруг мое внимание привлек шум, доносящийся со стороны неприятельского лагеря. Ошеломленный и озадаченный последней новостью, я уже принялся строить планы и как-то даже забыл о том, что здесь, в нескольких сотнях метров от меня - две тысячи вооруженных неприятелей...

Мои соратники тоже забегали, засуетились, бросая тревожные взгляды на вражеский стан - там трубили трубы, по холму, над которым развевались знамена, как муравьи сновали люди, сверкая доспехами, несколько отрядов вышли из-за фургонов и принялись занимать позиции слева и справа от укрепленного лагеря, формируя нормальный фронт... Да и сам вид их лагеря за ночь изменился. Они, видимо, все это время рыли землю, наполняли ею корзины, которые плели тут же укрепляли оборону. К утру их стан стал, пожалуй, неприступным... Сэр Валент и Кендаг тем временем расставили наших - в центре пехота, на флангах - конница моих рыцарей. Отряд вооруженных слуг из Альхеллы, назначенный в резерв, Сарнак вел в мою сторону. Подъехав поближе, он спешился и подошел ко мне.

- Ну что, господин придворный маг? Они все еще не угомонились? - я кивнул в сторону врагов. - А я так понял, что у них не осталось никаких козырей в рукаве...

- Да, Ингви, сэр Валент тоже так считает. Говорит - это для нас, показуха... Вот твои шарики... Зарядил, сколько смог...

- Спасибо, дружище...

Тут Сарнак удивленно на меня взглянул - ну конечно, я ведь поблагодарил его за то, что было его обязанностью. Да, хреновое из меня "величество"...

Неловкое молчание прервали новые звуки, донесшиеся со стороны вражеского стана. Представление, затеянное по всей видимости неприятелем специально для нас, разворачивалось. Два фургона в обращенном к нам фасе их импровизированной стены синхронно разъехались, как створки ворот и в нашу сторону важно выступила целая процессия - конные воины в плащах желтого и красного цветов дудели в трубы и размахивали зелеными ветвями...

- Гунгиллины ветви... Знак к переговорам, - пробормотал Сарнак.

Когда кавалькада приблизилась и мы смогли рассмотреть посла, которого и сопровождали гвардейцы с ветвями, Ннаонна выразительно присвистнула... Послом оказался какой-то совершенно крошечный субъект, можно сказать карлик, важно восседающий на богато разукрашенном пони.

- Что же - у них покрупнее никого не нашлось? - мой вопрос повис в воздухе, - ладно, будем считать, что те, кто покрупнее - уже у нас в плену.

***

...Запуталась культя в рукаве,

Весна забылась в рукопашной...

На цыпочках подкравшись к себе

Я позвонил и убежал...

Егор Летов

Коклос и сопровождавшие его гвардейцы с "Гунгиллиными ветвями" достигли строя орков, там они спешились и карлика провели к Ингви - тот уже успел привести себя в порядок и даже сделать кое-какие приготовления - дополнить свой театрально-мрачный черный плащ тенями за спиной и начать формировать над ближайшей лесной опушкой небольшую тучку, которая могла бы пригодиться в качестве аргумента на предстоящих переговорах.

Пол-Гнома был выбран послом по той лишь причине, что все прочие, подходящие для этой миссии, боялись отправляться в стан демона, а капитан ок-Икерн не желал оставлять свой лагерь без присмотра, резонно полагая, что в его отсутствие большая часть армии просто разбежится... Готовясь к исполнению своей ответственной миссии, Коклос соорудил для себя подходящий - как он полагал - костюм, позаимствовав кое-что из гардероба своего господина, а также некоторые фрагменты доспехов соратников. Так, в частности, он одолжил у капитана его шлем и теперь неуверенно косился из-под него на свой конвой - шут начал побаиваться, что переборщил, так как тяжелое забрало то и дело опускалось, грозя треснуть его по носу...

Когда Коклоса подвели к наспех сооруженному сидению, олицетворявшему трон, на котором восседал Ингви (вокруг собрались его вельможи), шут, совершенно не смущаясь мрачным видом короля, затрещал со своим обычным апломбом:

- Ваше величество, я послан сеньорами, засевшими на той стороне поля, как полномочный посол, наделенный всеми мыслимыми и немыслимыми правами. Прежде всего, отвечайте - в добром ли здравии Алекиан, герцог Гонзора и мой добрый сеньор?

- Насколько мне известно - в добром, - отвечал Ингви, пряча улыбку при виде того, как посол то и дело поднимает поминутно падающее забрало массивного шлема, - и вскоре он присоединится к нашей беседе, а пока позвольте предложить вам снять ваш шлем и немного подождать... Подайте послу стул!

Пока Коклос, уже изрядно уставший воевать со своим головным убором, снимал его и карабкался на принесенный ему слишком высокий стул, показалась стража, ведущая Алекиана - тот выглядел необычайно удрученным. Роскошные алые латы с него сняли - и теперь принц был в обычном потертом кожаном костюме, какие обычно одевают под доспехи. Унылый вид юноши усугубляли слегка опухшие нос и губы, которые он разбил при падении. Сейчас Алекиан никак не мог решить, как себя вести, особенно его поразил вид шута, одетого в странный наряд и непринужденно болтающего с вражескими командирами...

- ...Позвольте, любезный посол, узнать ваше имя и титул, - вмешался Сарнак, этот обязательный вопрос Ингви забыл задать и маг решил выручить приятеля.

- Я принц Коклос!

- И какой же державы вы принц? Простите нам, провинциалам, нашу неосведомленность... - снова заговорил Ингви.

Посол, доверительно понизив голос, ответил:

- Откровенно говоря, я и сам толком не знаю... Но когда я зову моего сеньора "братцем" - он не спорит. А уж он точно принц!

Ингви улыбнулся - беседа приняла такой характер, что он не знал куда ему вставить свои театральные эффекты - этот карлик сумел-таки озадачить его.

- Ну ладно... Итак, вот ваш принц - живой и здоровый... Позвольте теперь узнать, что желают сообщить мне пославшие вас сеньоры, "засевшие на той стороне поля"? Подходите ближе, принц и примите участие в беседе - я так понимаю, что речь в основном пойдет о вашей персоне.

- Наши предложения таковы: немедленно отпустите всех пленных, сложите оружие, спустите знамена а вы, ваше величество, отправляйтесь со мной в наш лагерь. Я со своей стороны, - тут шут важно напыжился, - гарантирую вам уважительное обращение... Вы заслужили его своим героическим сопротивлением...

- И всего-то? - Ингви с трудом сдержал улыбку. Пришел его час.

***

Я с трудом сдержал улыбку - пришел мой час. Затем постарался как можно более грозно сдвинуть брови и слегка привстал со своего импровизированного трона - взметнулись черные полы плаща, взметнулись тени за моей спиной... Как раз в это время моя искусственная тучка закрыла солнце, громыхнул раскат грома. От души надеюсь, что это выглядело так, словно эта туча возникла прямо из-за моей спины - во всяком случае, так было задумано. Зарвавшийся посол кубарем скатился под стул и оттуда пропищал:

- Ваше величество, а я думал, вы уже догадались, что я - шут его высочества...

Взмахом руки - "Авенорэт!" - я ликвидировал тучу и опять засияло солнце.

- Уж и пошутить нельзя... - обиженно пробурчал карлик, вновь карабкаясь на стул, - вот при нашем дворе порядки куда прогрессивнее... Шутить не запрещают...

Этот коротышка вновь меня озадачил - я опять не знал, что сказать, обычно моих эффектов оказывалось достаточно и что-то говорить после них не требовалось... Выручил на этот раз меня Филька:

- А при нашем дворе порядки таковы, что шутов не надо - у нас шутит сам король, вот примерно как сейчас. И от его шуток никто под стул не лезет!

- Ну ладно, - я вновь постарался овладеть ситуацией, - попробуем начать сначала. И без шуток. Итак, я сумел поставить вашу армию в безвыходное положение. Давайте, "принц" Коклос, исходить именно из этого.

- Так уж и безвыходное!

- Именно. А что вы можете сделать? Попробуете атаковать - моя конница вас раздавит; можете, конечно, продолжать стоять в вашем чудесном лагере... Ну что ж, стойте... А я тем временем соберу ополчение со всей Альды и обложу ваш стан покрепче.

- Мы можем отступить.

- Давайте - валяйте. Но отступать вам придется под градом стрел, а в преимуществе моих стрелков над вашими вы уже убедились вчера. Ну а в Ничейных Полях вас встретят три тысячи орков, которых послал мой верный союзник великий король Анзог. Они уже на подходе - верно, лорд Кендаг?

- Д-да, верно... - согласился тот, хотя на языке у него явно вертелся ответ: "Ингви шутит". Разумеется, гонцы в Корону Гангмара были отправлены, но собрать и привести войско орков к моим границам за такое время, конечно, немыслимо. Да и насчет трех тысяч я тоже, скорее всего, подзагнул. Ничего, для меня сейчас главное - взять на понт посла и пленного принца - особенно принца. Пусть почувствует, в какое положение он поставил своих.

- Вот так. А в тылу у вас по-прежнему будет моя кавалерия. Так что и отступление вас тоже погубит.

Посол задумался, а я тем временем продолжил, обращаясь к своим:

- Вот полюбуйтесь, господа, до какого состояния докатилась Империя. Наследный принц занялся разбоем...

- Сударь! - тут же вскинулся принц - ага, вот и он заговорил. - Как вы смеете!

- Во-первых, лучше не "сударь", а "ваше величество". А во-вторых, как же иначе прикажете расценивать ваше вторжение во главе целой армии на земли дружественной, в общем-то державы... Да кем вы себя воображаете - отважным Гвениадором или, может, неистовым Авейном? (Авейн Неистовый, так же как и Гвениадор Отважный, был героем популярной книги, с той лишь разницей, что прототипом его был реальный человек - рыцарь-разбойник, раскаявшийся и искупавший многочисленные грехи ратными подвигами. Если верить поэме о нем, этот воин сразил в бою как-то десятерых гномов, что в общем-то маловероятно, а на следующий день коварные гномы подло подстерегли его водиннадцатером). Вы напали без объявления войны, вы атаковали крепость, занятую моими наемниками, грабили сервов моих вассалов... Это что же - не разбой?

Принц залился краской и опустил голову - ему явно как-то не приходило в голову взглянуть с такой точки зрения на свои подвиги. Ничего, пусть призадумается...

- У меня имеется эдикт его императорского величества... Эдикт о войне с узурпатором альдийского престола... - наконец выдавил он.

- Ах вот оно что - ну, это снимает с вас, принц, часть вины. Значит, на разбой вас отправил сам Император своим эдиктом. И не спорьте - вы прекрасно знаете, что никакой я не узурпатор, а законно избранный монарх. Мое восшествие на престол происходило в точном соответствии с законом Альды... Впрочем, я догадываюсь - здесь не обошлось без Кадор-Манонга, этого известного клеветника и труса, верно?

- Да! - с вызовом отвечал мой пленник. - Я отстаивал его интересы. Его и его сестры.

- М-да-а-а... его сестра... Я, кажется, догадываюсь, в чем тут суть... - Я и впрямь начал кое о чем догадываться. - Его сестра, принцесса Санелана, очаровательная девица - и по-моему, умница к тому же... Вот как раз ее интересы отстаивать не было нужды. Я не знаю, что вам наплел этот Кадор, но правда такова - он поднял мятеж против меня, законного монарха, пытался подсунуть мне яд, подкупал моих слуг, а под конец - натравил на меня своих вассалов во время аудиенции. Да, стоило-таки последовать совету моего маршала и казнить его, а я... я всего лишь дал ему возможность спокойно убраться из страны со всем его барахлом и слугами... Вот уж действительно - ни одно доброе дело не остается безнаказанным... Так вот - мадам3 Санеланы все это не касалось, поскольку она не участвовала в заговорах. Она могла бы спокойно жить в Альде и владеть всеми поместьями своего рода и прочим... Ну, принц, нам, кажется, предстоит долгая беседа... Вернее, предстояла бы, если бы не обещание, данное мною лорду Кендагу. Я поклялся, что отомщу вражескому командиру, который осмелился совершить трусливое и подлое дело - повесить моих солдат... Так что...

- Послушайте, ваше величество, - тут же взвился карлик (принц при этом уставился на меня широко распахнутыми глазами, краска с его щек мгновенно сошла), - принц Алекиан тут совершенно не при чем! Во всем виноват толстый сэр Питви! Это он велел казнить орков!

- Приведите сэра Питви!

Услышав выдвинутое против него обвинение, толстяк даже и не думал отпираться - до меня не сразу дошло, что он не видел в своем поступке ничего зазорного! Ну, что ж - я был уже не в силах совладать с овладевшей мной холодной яростью:

- Ну что ж! Какое преступление - такое и наказание. Кендаг, он твой - и я рекомендую его повесить.

Теперь и с толстых щек Питви сошел румянец:

- Ваше величество! - завопил он, куда только подевалось его спокойное благодушие! - Как же такое возможно! Ведь это были орки! Всего лишь орки! Как же можно казнить за это рыцаря! Человека! Дворянина вешать нельзя!

- Ваше величество, - вмешался мой маршал, - это действительно так. Веревка - не для дворянина. Воина должно казнить с пролитием крови - и желательно мечом, поскольку он рыцарь... Это его право!

- А какие права были у казненных орков? - так со мной бывает иногда. Меня понесло и я чувствовал, что, возможно, даже совершаю ошибку, но... - Это были воины! Герои! Они сдержали продвижение вражеского войска и дали нам возможность подготовиться к бою! Возможно, что они спасли жизни нам всем... А их повесили без суда!.. Кендаг, если считаешь нужным - я разрешаю тебе выпороть этого мерзавца перед казнью...

- Ваше величество... - вновь попытался вмешаться Валент.

- Прошу вас, сэр маршал, прошу не вмешиваться в это дело! Я хочу, чтобы дошло до всех - мне нанесено оскорбление - и кара должна быть справедливой и неотвратимой!

На миг воцарилась тишина. Я, постепенно остывая, обвел взглядом лица моих соратников. Пожалуй, все, кроме орков и Фильки, недовольны... Ничего переживут...

Орки окружили ошеломленного сэра Питви и увели. Воспользовавшись паузой, я обратился к послу:

- Ну что ж, полагаю, сэр Коклос, - для первого раза достаточно. Возвращайтесь в ваш лагерь и передайте мои условия. Я считаю, что вы побеждены - это раз. Поскольку вы действовали как разбойники с большой дороги - напали без объявления войны, бесчинствовали на земле моего королевства и так далее то и не имеете права на снисхождение. Это два. Поэтому поступим так - вы признаете себя побежденными, выдадите мне все знамена, всех коней и обязуетесь выплатить контрибуцию - две тысячи золотых. Это помимо выкупа за пленных, о каждом из которых мы будем говорить отдельно. А вы, ваше высочество, - я обернулся к принцу, - останетесь моим гостем до тех пор, пока ваш батюшка не пришлет мне документы, удостоверяющие, что королевство Альда - суверенное владение, не подвластное Императору и что он - Император - согласен с моими правами на престол. И вообще не имеет никаких претензий ни к Альде, ни ко мне лично... Вот так.

ГЛАВА 39

День шел за днем, а переговоры тянулись и тянулись. Ингви несколько раз встречался с капитаном ок-Икерном, иногда беседовал с принцем Алекианом, однако дело не двигалось с места. Гвардейцы наотрез отказывались выдать свои знамена победителю, Кадор-Манонг прожужжал уши всем, доказывая, что требование насчет лошадей - коварная уловка, направленая на то, чтобы ослабить гонзорскую армию, которая пока еще в силах победить. Тем временем припасы в осажденном лагере подходили к концу, а пополнить их не представлялось возможным - Ингви плотно запер врага в его стане. Как только в столице стало известно об успехе первой схватки с неприятелем, цехи города тут же - пылая верноподданническим усердием - прислали еще триста человек ополченцев, снаряженных за счет города. Что ж, понять их было не сложно - враг уже побежден и риск минимальный (тем более, что вовсю идут мирные переговоры), зато при дележе добычи их рвение несомненно будет оценено... Подоспело и ополчение крестьян-фермеров... Как бы то ни было - теперь у Ингви было достаточно бойцов, чтобы обложить неприятельский лагерь по-настоящему.

Четырежды капитан тайно отправлял своих людей с поручениями к отряду, занимающему Гранлот, приказывая найти способ доставить ему продовольствие и сообщить о создавшемся положении в Империю, но всякий раз гонцов перехватывали и издевательски-вежливо препровождали обратно в лагерь. Все дороги и тропинки надежно охранялись конными разъездами и пикетами эльфов...

В сущности, капитан считал, что оставшаяся под его командованием толпа ополченцев не слабее альдийской армии - однако не видел способа заставить своих солдат сражаться, а те прекрасно понимали - чтобы справиться с альдийской конницей, потребуются сотни жизней. К тому же ок-Икерна беспокоил демон - неизвестная величина в уравнении, так сказать. Сэру Брудо не раз приходилось сражаться в битвах, в которых принимали участие колдуны, однако никто из них не смог бы одолеть четырнадцать троллей, да что там четырнадцать - и с одним, пожалуй, даже опытному магу пришлось бы повозиться - да и то трудно предсказать результат... Словом, однажды настал день, когда откладывать договор с королем Альды стало просто невозможно. И капитан с истинно солдатской прямотой заявил демону во время их очередной встречи, проходившей как и все предыдущие - в центре поля, разделяющего две армии:

- Разумеется, ваше величество, я готов торчать здесь сколько угодно, да только надоело уже...

- То есть у вас подошло к концу продовольствие, - кивнул демон, - я вас понимаю.

- Э-э-э... Как бы это сказать... Э-э-э...

- Да так и скажите. Я, например, не боюсь признаться, что у меня с этим тоже проблемы - ведь сейчас под моими знаменами народу чуть ли не втрое больше, чем перед сражением. Но я-то свои проблемы решу, а вот у вас положение похуже. Итак, что вы надумали?

- Ну, раз ваше величество ставит вопрос таким образом... Э-э-э... Поговорим начистоту...

К тому времени, как ок-Икерн и впрямь заговорил "начистоту", прошло не меньше двух часов:

- Ну ладно. Гилфингу известно, что я сделал все, что мог. - подвел итог сэр Брудо. - Так вот, касательно требований вашего величества. Ну не могу я выдать знамя моей роты.

- Почему? Ведь прецеденты бывали?

- Под Кеаргном-то? Это было не так - тогда вся рота полегла и гномы взяли знамена на поле боя из рук убитых знаменщиков, а сейчас - рота целехонька. Только рыцари почти все убиты либо в плену, да лучников с десяток мы в перестрелке потеряли... Нет, не могу я выдать вам ротное знамя, никак не могу.

- Ну ладно, - вздохнул Ингви, - устал я спорить. Ротное знамя оставьте себе... Но все остальные штандарты - выдать!

- Так ведь... Это... Теперь и горожане скажут, - опять принялся спорить капитан, вдохновленный первым успехом своей дипломатии, - скажут, дескать, гвардейцы знамя не выдали, а мы-то...

- Это ваши проблемы! - тут же отрезал король. - Либо соглашайтесь на одно знамя гвардейской роты, либо - ничего! Я и так вам уступил...

- Ну, будь по-вашему... Теперь касательно лошадей...

- А что - лошадей?

- Зачем вам это? Итак ваша кавалерия сильнее.

- Затем, чтобы я не опасался подвоха. Затем, что имея этих боевых коней и доспехи пленных рыцарей, я могу вооружить в случае чего братьев, племянников и кузенов своих вассалов, их оруженосцев и бастардов, наконец - всех, кто получил достаточную подготовку, но не имеет коня и доспехов... Как видите, я откровенен. Если еще кто-нибудь из имперских шишек надумает воевать с Альдой к следующему разу у меня будет больше тяжелой конницы.

- Ну-у... Это... Все же... Невозможно такое сделать...

- Почему?

- Так выйдет, что наши дворяне будут возвращаться пешком? А это - позор и бесчестье!

- Бесчестье - вероломно нападать на мирную страну, убивать и грабить... Ладно, если ваши дворяне так уж бояться бесчестья от пешей ходьбы - пусть оставят себе дорожных лошадей, но боевых коней - выдать мне! Что-то еще?

- Две тысячи золотом... Столько нам не найти...

- Захотите - найдете. Вот вам добрый совет - тряхните Кадор-Манонга.

- Ну и вот еще... Раз уж зашла речь о бесчестии... Наш сэр Питви... незадачливый рыцарь был еще жив и о его судьбе ежедневно шли дебаты.

- Да, ваше величество, - тут же подхватил Валент Гранлотский, - я также от имени всех наших дворян прошу вас - если сэр Питви заслужил казнь - казните его. Но таким способом, какой соответствует его дворянскому происхождению - с пролитием крови.

Ингви обвел взглядом лица нескольких дворян, составлявших его свиту на этих переговорах - те, безусловно, были согласны с маршалом.

- С пролитием крови, говорите? Ага... Ннаонна! Эй, Ннаонна! А ты что об этом думаешь?

- А? О чем? - девушку совершенно не интересовали скучные подробности всех этих мелочных торгов и она не слушала, о чем идет речь.

- Вот все эти благородные господа твердят, что сэра ок-Логра, как дворянина, следует казнить с пролитием крови. Видите ли, сэр ок-Икерн, Ннаонна - вампир старинного рода, о котором вам, вероятно, рассказывал этот заср... то есть этот принц Кадор. Вот ты, Ннаонна, не желаешь ли кровушки сэра Питви?

- Ты что?! - возмутилась Ннаонна. - Он же такой противный! Как ты мог такое даже подумать?! Ты что?!

- Как видите, господа, - развел руками Ингви, - даже вампир не желает слушать о пролитии крови сэра Питви.

***

...Разбрелись все от бед в стороны,

Певчих птиц больше нет - вороны...

В. Высоцкий

Спустя четыре дня из гонзорского лагеря на север потянулась колонна солдат и ополченцев. Проходя мимо короля Ингви, стоящего на холмике у дороги в окружении свиты, знаменосцы отделялись от общего строя и опускали знамена своих цехов и своих сеньоров к ногам демона (гвардейцы свое знамя везли зачехленным в обозном фургоне - чтобы не раздражать бойцов других отрядов). Все шедшие в колонне, охваченные горьким чувством, машинально ускоряли шаги, идя мимо и опускали глаза, стараясь не глядеть ни на стоящего справа от дороги короля, ни на виселицу слева... Над головой Ингви развевалось знамя - ворон с мечом... В небе кружилось воронье...

Наконец колонна солдат миновала Ингви, потянулись фургоны и телеги обоза. Возницы бросали короткие настороженные взгляды вправо-влево и торопили коней, стараясь не отстать от солдат. Из фургона с имуществом принца, как раз проезжавшего мимо группы альдийцев, высунулась голова Коклоса, шут быстро осмотрелся, неловко вывалился из повозки и опрометью побежал к Ингви.

- А-а, принц Коклос! - приветствовал его король. - Что это вы?

- Ваше величество, я прошу разрешения составить компанию своему сеньору, которого вы изволили пригласить погостить! - на одном дыхании выпалил карлик.

- И что же, интересно знать, заставило вас, друг мой, ввергнуть себя в общество демонов, вампиров, всевозможных злодеев и разбойников?

- Верность сеньору - первая добродетель вассала! - напыжился Коклос. - И откровенно говоря, еще у меня есть некие опасения... Скажем так, нехорошие предчувствия... Принц Кадор... э-э-э... точит на меня зуб за то, что я предсказал его лучшему воину - шут кивнул в сторону виселицы - именно такой финал.

- Вот как? У вас, сэр Коклос, дар предвидения?

- Ну-у... скажем так, я правильно определил предназначение некой детали "знака ратного поля". Словом, верность долгу зовет меня держаться поближе к моему сеньору и подальше от сеньора сэра ок-Логра, вознесенного сегодня столь высоко.

- Верность долгу?

- А также другие лучшие стороны моей натуры.

- Ну что ж, я не стану препятствовать вам, сэр Коклос, следовать лучшим сторонам вашей натуры. Джамен, отправь этого благородного господина с кем-нибудь к его сеньору... Ну вот, кажется, и все. - последние повозки миновали холмик, на котором расположился король со свитой. - Война окончена полной победой, как будто... Сэр маршал, отправляйтесь сопровождать это войско... И если вы найдете Гранлот несколько... как бы это сказать... словом, что бы там ни было - постарайтесь не слишком расстраиваться. Я ведь обещал вам возместить все убытки. Ступайте...

Сэр Валент коротко кивнул, повернулся и зашагал, гремя доспехами, в сторону, где его ждал оруженосец с конем - маршалу предстояло во главе отряда кавалерии сопровождать отступающее войско побежденного врага и убедиться, что оно покинуло пределы страны и держит путь к Гонзору... Война и впрямь была окончена.

***

Глазами не увидеть

Мозгами не понять.

Егор Летов

Мрак. Вертикально стоящее облако совершенно непроглядного мрака:

- Сестра.

Свет. Яркий, приятный зеленоватый свет заполняет все пространство за исключением того, что занято облаком мрака:

- Брат. Знаешь, брат, мне все не дает покоя то, о чем ты сказал мне в прошлый раз...

- Знаю. Для того и сказал.

- Я хочу понять...

- Спрашивай.

- И все же, зачем ты связываешься с теми, другими людьми - они дики и необразованны, они не в силах понять.

- Именно поэтому.

- То есть? - свет меркнет.

- Ха-ха! - мрак доволен, он теплеет и расплывается шире. - Моя сестрица растеряна. Напугана и растеряна. Ха-ха! Впрочем, умение мыслить никогда не было твоей сильной стороной.

- Не издевайся!

- Прости. Я постараюсь объяснить. Ты когда-нибудь присматривалась к людям повнимательнее?

- С тех пор, как заметила твой к ним интерес.

- Среди них есть маги.

- Так называемые - в основном, фокусники и шарлатаны.

- В основном - да, но есть и настоящие. Ты замечала, что происходит с твоими эманациями в их присутствии? Разумеется, нет - ведь ты являешься в Мир в растворенном, так сказать, виде, - мрак ехидно хихикает, - а ты попробуй, сконцентрируйся!

- Что ты хочешь этим сказать?

- Именно то, что сказал. Прими телесный облик и явись к ним. Найди мага. Вникни. Ощути.

- И что я должна ощутить?

- Маг-человек творит чудеса.

- Ну?

- Ладно, так и быть. Все дело в том, что он творит чудеса, используя твои эманации. Либо мои. Они называют их маной.

- Что значит "используя"?

- Человек поглощает твои эманации, перерабатывает их каким-то образом, преобразует в собственные чары - это и есть их магия.

- Но какая же здесь связь с?..

- С ЕГО возвращением? Прямая! ОН вернулся, предположим, - мрак мечется и пульсирует, он необычайно возбужден, - но вернулся в таком виде, что угрожает Миру и нам... ОН исходит мощью, накопленной за века... ОН опасен... Кто же встанет на ЕГО пути? Разумеется, мы - но под силу ли нам...

- И причем здесь люди с их жалкой магией, основанной на нашем же могуществе?

- Ты внимательно слушала мое описание механизма этой "жалкой магии"? Я сказал: "Человек поглощает твои эманации, перерабатывает их, преобразует в собственные чары." Ключевое слово здесь - "поглощает".

- Ах вот что...

- Ты поняла, сестра?

- Мудро. Действительно, мудро... Но правда ли все то, что ты сказал? Ведь ты отец лжи и мастер обмана... - свет переливается и вспыхивает золотистыми искрами.

- Проверь меня. Прими телесный облик. Явись в Мир. Встреться с людьми. Найди мага. Проанализируй свои ощущения. Кстати, твой телесный облик был необычайно хорош.

- Ты до сих пор?..

- Почему бы и нет?

- Еще чего! Страшно подумать, что могло бы стать плодом такого союза какие-нибудь монстры... Крылатые змеи, например...

- Или, может быть, люди?..

Облако мрака начинает расползаться, теряя форму, растворяясь в окружающем его свете, но и свет при этом блекнет, принимая в себя частицы мрака. И вот уже нет ни мрака, ни света - есть только тусклое, бесформенное нечто... или, может быть, ничто...

ГЛАВА 40

Вступление победоносной альдийской армии в столицу королевства обернулось, разумеется, праздником и триумфом - весь народ чествовал короля-победителя и своих воинов, столь мужественно отстоявших независимость державы от посягательств захватчиков-имперцев. В городе царила праздничная суматоха, повсюду слонялись пьяные добродушные люди, на рынке энмарцы, удержанные в Альде войной (они боялись по пути в Империю оказаться в районе боевых действий, где купца только ленивый не грабит, вопя: "попался, вражеский лазутчик!"), увлеченные теперь общим веселым подъемом, выставили множество диковинных и дорогих товаров, прежде провозимых транзитом в более богатые страны...

На сей раз обошлось без молебна - ибо побеждены были не враги Мира, в общем-то, однако собор получил причитающуюся ему дань - ярко-алый рыцарский доспех, необычайно богато украшенный, да пару чудовищных шипастых дубин, которые удалось разыскать на болоте. помимо этого от имени короля Ингви епископу была вручена довольно значительная сумма наличными - "на нужды храма". Денежное вознаграждение получили также рыцари, их воины, ополченцы, обозные слуги, горожане, чинившие крепостные стены - словом, все, принявшие хоть какое-то участие в войне...

Сэр Валент, вернувшись из похода в Ничейные Поля, доложил, что неприятельская армия держит путь на север, несомненно направляясь в Гонзор куда же им еще-то... Ингви принял маршала в тронном зале в достаточно торжественной обстановке, правда, без своих магических эффектов. Выслушав рыцаря, король ответил:

- Благодарю вас, сэр маршал, этим вашим сообщением война и впрямь завершена. Окончательно и победоносно. Полагаю, это была самая опасная война, ведшаяся Альдой за последние сотни этак полторы лет - как по-вашему, господа? Ну, ладно... В Гранлот вы, разумеется, заглядывали?

- Да... Заезжал по дороге, - хмуро кивнул маршал.

- И конечно, застали там полный разгром?

- Ну-у... Не то, чтобы совсем полный... Стены-то целы, - маршал сделал вялую попытку улыбнуться.

- Сэр Валент, если пятисот золотых не хватит на возмещение убытков - прошу вас, без стеснения скажите мне. Я хочу, чтобы вы не пострадали никоим образом, ведь это по моей просьбе вы отказались от защиты своего владения ради общих интересов.

- Ваше величество... - бравый воин был ошеломлен, сумма, назначенная ему, была громадной и в несколько раз превышала нанесенный ущерб, - я лишь исполнил свой долг...

- И замечательно исполнили! Сэр Мертенк, распорядитесь выдать маршалу эти деньги из казны - надеюсь, столько там наберется?

- Да, ваше величество, однако осмелюсь заметить, что выданные по случаю победы суммы заметно выходят за пределы двух тысяч.

Канцлер был смущен чудовищными размерами денег, буквально ежедневно проходивших через казну - то приходящих, то тут же тратящихся, а ведь совсем недавно там не было ни гроша - пришлось пустить на продажу даже королевский гардероб. И было-то это совсем недавно... Или, может, давно? Время при нынешнем короле словно несется вскачь... Сколько всего изменилось...

- Не беспокойтесь, Лорд-хранитель королевства, - благодушно улыбнулся король, - вскоре, я надеюсь, мы начнем получать выкупы за пленных, да и купцы понаедут - ведь навигация началась давно, это только война торговлю прервала... Вот и прибыль казне! Впрочем, я собираюсь созвать совет и все это мы оговорим там. А сейчас у меня хорошее настроение и я хочу быть щедрым и беззаботным!

Ингви с лукавой ухмылкой обвел глазами лица придворных - он видел, что его бесшабашное веселье готовы разделить все присутствующие сегодня в тронном зале. Все, за исключением, пожалуй, принца Алекиана - юноша молча бросал угрюмые взгляды исподлобья на собравшихся, наблюдаемая им картина совершенно не соответствовала тому представлению об альдийском дворе, что сложилось у него под влиянием рассказов Кадора. Вместо мрачного скопища монстров и нелюдей, угрюмо угнетающих несчастное население обреченной страны - обычный, в сущности, провинциальный двор, каких он навидался немало. Впрочем, не совсем обычный - нигде прежде он не встречал таких, как бы это сказать, эксцентричных придворных. И с каждым что-то не так... Вот этот вояка, весь в железе и потертой коже - лорд-орк (а ведь и не подумаешь сразу), а этому румяному весельчаку, которого принц принял поначалу за сверстника - восемьсот лет, говорят - и он князь эльфов. А сумасбродная девчонка Ннаонна, с которой они так здорово поговорили как-то о любимых книжках - и вовсе вампир! Бред какой-то... но, по чести сказать, принц Алекиан отчаянно завидовал им всем, их дружеским отношениям, непринужденности общения... У наследников престола Империи не бывает друзей. Как бы ему хотелось стать здесь одним из своих! И чтобы Санелана тоже... Размышления принца прервал Ингви:

- Что-то, вижу, вы не веселы, ваша светлость... Впрочем - простите! Я, конечно, увлекся и сказал сейчас ерунду - с чего бы вам веселиться... Просто сегодня я рад и хотел бы, чтобы все вокруг тоже радовались... Знаете что - мы, пожалуй, устроим турнир! Надеюсь, это вас развлечет... И вообще - постарайтесь почувствовать себя не пленником, а гостем, принц - а мы все постараемся вам в этом помочь... Словом, как только в казне что-то заведется - потратим это на турнир!

Да, - подумал принц Алекиан, - странный все же малый этот демон Ингви. Ну какой же вельможа так откровенно говорит о деньгах, тратах, содержимом казны. Такая меркантильность в высшем обществе... Впрочем, батюшка тоже частенько рассуждает о купцах, налогах, ценах - но не на приеме в тронном зале... Странный он, но, пожалуй, ужасно приятный... Эх, познакомиться бы с ним и его друзьями, то есть нет - его придворными - мысленно поправился принц, при иных обстоятельствах... Ну почему в его жизни все так нелепо складывается... Ну почему?!

***

...От горящих окон

Индевеют лица,

Животы жиреют

От живой молитвы.

С миру по идее

Мёртвому землицы

Молоту Христову

Не остановиться...

Егор Летов

- Проходите, брат Когер, мы сейчас, - архиепископ Кениамерк, одетый по случаю разыгрываемого им спектакля в простой наряд священника невысокого ранга, посторонился, пропуская своего гостя в комнату, в то время как сам он придержал Элевзиля в дверях, - осмелюсь напомнить, ваше императорское величество, мы - скромные клирики, брат Томен и брат Дудо, не подведите же меня!

Прошептав эти последние наставления, он проследовал в кабинет, где брат Когер с сомнением оглядывался, стоя посреди комнаты и не зная, где ему сесть и можно ли садиться в присутствии столь высокопоставленных особ, как столичные клирики, состоящие в свите самого архиепископа!

Когда все наконец расселись вокруг стола, Император с любопытством оглядел приезжего священника, о котором было столько разговоров. Гость был довольно крупным мужчиной, лет тридцати пяти - тридцати шести на вид. Его простоватое широкое лицо не выражало ни глубины ума, ни полета фантазии, а маленькие глазки глядели на редкость простодушно - словом, обычный человек, каких тысячи и тысячи среди подданных...

- Итак, брат Когер, - начал "священник Дудо", то есть архиепископ Кениамерк, - я провел вас сюда, дабы вы могли изложить свои идеи вот этому доброму брату Томену. Брат Томен не занимает высокого положения в иерархии нашей святой Церкви, однако к его мнению прислушиваются... Словом, мы просим вас изложить вкратце содержание ваших замечательных проповедей.

- Я постараюсь, добрые братья, в меру своих скромных сил изложить вам те принципы, что открылись мне, недостойному, - не спеша начал Когер, положив перед собой на стол свои крупные чисто вымытые руки, у Элевзиля мелькнула мысль, что эти руки производят впечатление не чистых, а именно чисто вымытых, но предназначенных природой для тяжелой и грязной работы... - Итак, я в своих размышлениях исхожу из того, что Мир стоит сейчас на пороге неких значительных перемен, неких свершений, о чем явственно свидетельствуют многочисленные знамения!..

Голос у брата Когера был глубокий, звучный, но акцент выдавал в нем провинциала. Император поймал себя на мысли, что этот "крестьянин", как Элевзиль про себя окрестил гостя, ему неприятен.

- Да, братья, - продолжал тем временем "крестьянин", - весьма многочисленные. Некий рыбак в Легонте вытащил неводом говорящую рыбу; в Эстрамне, что в герцогстве Нелла, говорят, родились несколько телят и поросят с двумя головами либо с шестью ногами; ходят слухи, что между гномами объявились колдуны, чего не случалось прежде, а в Альде на престоле ныне сидит демон! Демон, братья, воцарился там и по слухам превратил страну в вертеп, где вольготно чувствуют себя лишь ведьмы, вампиры, людоеды и мерзкие чародеи... Да что там - по прибытии в столицу я сам невольно стал свидетелем бесчинств, творимых неким еретиком-колдуном, проповедующим гнусные мерзости среди бела дня! Оный злодей обернулся громадным волком, когда я восстал против него и лишь с превеликим трудом мне удалось унять его святой молитвой при помощи некоего благочестивого юноши, что состоит в свите нашего любимого Гилфингом Императора!.. Ох, простите, братья, я увлекся... но все эти многочисленные знамения - хочу я сказать - говорят о предстоящих еще более грозных и странных событиях. Несомненно они свидетельствуют о предстоящем явлении божества - и мыслю я, что Мир ожидает новое явление Гилфинга, отца нашего... Но в каком виде явится он в Мир? В каком облике? - проповедник обвел взглядом лица слушателей привычным движением (в этом месте проповеднику полезно вглядеться в лица паствы), однако было видно, что он сам увлечен уже собственной речью и не думает о собеседниках, - ипостаси прелестного юноши, зрелого мужа и величественного старца уже позади... Так каким же ему объявится в Мире?! И открылась мне, недостойному, истина! Великая, потаенная истина нового - и последнего - явления господа-создателя!!!

Войдя в раж, брат Когер, совсем недавно скромный и застенчивый, гремел и завывал, как и положено полубезумному пророку:

- А истина, братья мои, заключается в том, что в Мир придет бог-дитя! Да, такого обличья Гилфинга Мир еще не ведал... Вот тут-то и сбудутся все жуткие пророчества блаженного Энтуагла! Потекут реки крови и отверзнутся алчущие зубастые пасти посреди земной тверди! Падут мор и глад на детей Мира! Не будет ни правого, ни виновного - одни лишь жертвы, обреченные мукам и смерти!..

- Постойте, постойте, брат Когер, - остановил словно вошедшего в транс проповедника Император, - все эти беды грозят нам с приходом бога-ребенка?

- Именно так! - уже спокойнее принялся пояснять тот, - ибо бог есть бог во всей силе и мощи своей, а то, что он явится в облике дитяти... Когда дитя играет - оно не ведает ни закона, ни справедливости - одну лишь свою волю. Девочка безжалостно топит куклу в корыте, а после устраивает ей пышные похороны, ибо ей пришла блажь поиграть в похороны... Мальчик, играя солдатиками, беспощадно разит их деревянным мечом, хотя те и не думают сопротивляться. Вам, братья, не приходилось ли видеть, как вообразивший себя Дантлином юный мечтатель убивает палкой ужа? Как истребляет десяток мышат, считая себя Авейном Неистовым, а зверьков - гномами? Как... Впрочем, достаточно - вы, добрые братья, уже, вижу, согласны с тем, что детское обличье - самое опасное для всемогущего? Ведь с той же непосредственностью и простодушием, с каким человек-дитя отрывает крылышки у мухи, бог-дитя может подвергнуть тягчайшим пыткам любого жителя Мира, не сознавая при том даже, что творит зло... Да и зло ли то, что творит бог?

- М-да, - заговорил Кениамерк, - вы рисуете жуткую картину, брат Когер... И есть ли по-вашему спасение от такой напасти?

- Я, неразумный, предполагаю, - важно ответствовал проповедник, - что спасение в том, чтобы - как и обычно - следовать примеру господа. Если он не мудр и не опытен - станем и мы таковы! Если он жесток и невинен в своей жестокости - то и нам надлежит быть беспощадными, сохраняя при том в его глазах невинность! Мудрые и сильные падут, ибо что их сила перед силой всемогущего! Слабые и ничтожные разумом спасутся, ибо станут любимыми игрушками, а может и более - товарищами в играх бога-дитяти... Мудрецы будут низвергнуты, простецы - вознесутся!.. Верным господу надлежит стать простыми и не мудрыми, как дети!..

Проповедь была прервана стуком в дверь - довольно решительным и настойчивым.

- Ну что там еще? - недовольно буркнул "брат Томен" и быстро шагнув к двери, распахнул ее. - Кто стучал?

За дверью на коленях стоял старый слуга, позади него возвышалась громадная фигура маршала Каногора.

- Я осмелился, ваше императорское величество, - еле слышно прошептал слуга.

- Простите, ваше императорское величество, - громогласно провозгласил маршал, - но ныне не время предаваться ученым занятиям! Ибо произошедшие события таковы, что... Словом, пришло сообщение - наша армия разбита, принц в плену, равно как и почти все его рыцари.

Пока маршал говорил, послышались быстрые шаги и лязг оружия - по коридору подбежал гвардеец из дворцовой охраны:

- Ваше императорское величество, - закричал он, расталкивая столпившихся перед дверью кабинета слуг и придворных, - тролли уходят!

- В чем дело, рядовой? - рявкнул на него маршал.

- Сэр маршал, - вытянулся солдат, - все тролли, что служат у нас в охране, собираются вернуться в Тролльхейм! Они уже идут к воротам!

- Какого Гангмара?!

- Дерынх говорит - объявился законный наследник Верховного Тролля Ырунга, в Тролльхейме заваруха, вернее, настоящая война! Гретых собирает всех своих бойцов - в том числе он призвал и Дерынха с его отрядом.

Все разом загомонили, припоминая, что у Верховного Тролля Ырунга, убитого агентами Императора Велитиана IV, действительно был наследник. В результате войны между заговорщиками, поддержанными Империей и троллями-патриотами этот малютка попал в плен и - поскольку был еще мал и несмышлен - его пощадили и определили в качестве слуги в отряд, нанятый Императором... Теперь он, должно быть, уже в том возрасте, который у людей определяется, как подростковый - тут же подсчитал кто-то. Должно быть, он не забыл, либо ему напомнили о том, кем был его родитель. Волею случая сей юный тролль был в числе отправленных в Альду с войском принца...

- Господа! - гам легко перекрыл уверенный и сильный голос Императора. Всем повелеваем разойтись и помалкивать, а те, кому надлежит присутствовать на совете - идемте, ибо совет будет собран немедленно.

Элевзиль быстро двинулся прямо сквозь толпу придворных, тут же расступившуюся перед ним, совершенно забыв о брате Когере - а тот все стоял в нелепой позе, наполовину поднявшись со стула, совершенно ошарашенный осознанием того, кому он проповедовал только что...

***

...Всю ночь на помойке мусор горел

Май сатанел...

Егор Летов

Очень, очень медленно жизнь в Альде начала входить в мирную колею... Далеко не сразу схлынул угар, созданный наличием у множества альдийцев - и горожан, и крестьян, принявших участие в войне - шальных денег. На две недели город словно сошел с ума в погоне за удовольствиями - диковинные товары и дорогие вина, привезенные энмарскими купцами, военные трофеи (ну разве можно упрекнуть ополченца за то, что вынося с поля боя тело убитого рыцаря, он догадался прежде всего снять с мертвой руки перчатку и нашел парочку перстней!), да мало ли... Все это съедалось, выпивалось, тратилось - многие, войдя в раж, проматывали отложенные "на черный день" заначки, ведь не каждый день ты чувствуешь себя великим героем, победителем рыцарей, троллей, принцев!.. В конце концов безудержное веселье, царящее в столице, вызвало тревогу у короля - он выслал на улицы стражу с приказом осторожно унимать наиболее буйных гуляк.

Наконец все это помаленьку начало успокаиваться: протрезвевшие альдийцы уныло ощупывали опустевшие кошельки, фермеры засобирались домой - к своим холмистым и болотистым владениям, аккуратно увязав в котомки столичные гостинцы, многие энмарские купцы также двинулись обратно, необычайно довольные тем, что распродали все так быстро (да к тому же избежав превратностей долгого пути) и могут возвращаться домой за новой партией товара...

В Арнике была введена новая повинность - сервы по очереди возили на Куриную Топь тяжеленные камни и сбрасывали их в болото, которое время от времени начинало "дышать" и испускать серии пузырьков газа. Вскоре болотце местные крестьяне переименуют в "Троллиную Топь"...

В Гонзоре капитан ок-Икерн приступил к реквизициям - его гвардейцы конфисковали у купцов, фермеров и городских синдиков денежные суммы, необходимые ему для выкупа попавших в плен подчиненных, взамен пострадавшим вручались расписки с ротной печатью...

Принц Кадор-Манонг (в его заветном ларце также шуршали расписки ок-Икерна), приехавший в Маултон с печальной вестью о пленении владельца замка, нашел утешение в объятиях старшей дочери сэра Менгрона - высокой и костлявой мадам Агристы...

Тролльхейм был охвачен гражданской войной и несколько партий авантюристов из Андруха осмелились отправиться в Горы Страха за золотом, о чем раньше никто и не помышлял, опасаясь не так троллей, как императорских чиновников и стражников, стерегших дорогу к приискам, а теперь разбежавшихся...

В Эстрамне, что в стране Нелла, в крестьянских хлевах продолжали рождаться уродцы - кто-то объявлял это знамением, кто-то - божьей карой... А довольно известный тамошний колдун Витан Коротышка, говорили, помешался и все твердит в бреду о какой-то белой красавице, светящейся зеленым светом...

По дорогам бродили проповедники с молитвами и пророчествами всевозможных толков...

Ширилось движение когеритов-"божьих пасынков", к нему присоединялись новые и новые сотни юнцов, покинувших ради этого безумия дома и семьи...

Происходило и немало других странных событий - но жизнь продолжалась. Рождались дети, умирали старцы, гибли воины в многочисленных сражениях, гибли попавшие в разбойничьи засады путники, в море тонули купцы и рыбаки - словом, жизнь шла своим чередом...

Часть 5

ОСАДА

ГЛАВА 41

Побочные явления, плачевные гримасы,

Пустые массы, громкие слова.

Настойчивые выводы, незримые каркасы,

Цветные сны и кое-что ещё.

Егор Летов

Коклос Пол-Гнома чувствовал себя превосходно - наконец-то, заявил он Алекиану, извилистый жизненный путь привел его ко двору, где действительно умеют ценить тонкую шутку и подлинное остроумие. У карлика были причины так говорить - король Альды и впрямь относился к нему необычайно уважительно, да к тому же велел и слугам всячески угождать шуту и именовать его не иначе, как "ваша милость" и "господин". Ингви частенько подолгу беседовал с ним, терпеливо выслушивая все разглагольствования Коклоса - в них порой проскальзывали тонкости внутриполитической жизни Империи и точные характеристики многих важных персон, подаваемые, впрочем, в весьма язвительной манере. А шут, польщенный королевским вниманием, заливался соловьем, выдавая подчас немаловажные секреты, случайно подслушанные им - кто же, разговаривая о необычайно сложных и запутанных делах, опасается быть услышанным каким-то дурачком. Словом, за час беседы с Коклосом Ингви узнавал иногда побольше, чем за неделю копания в архивах. Внутренняя жизнь Империи и взаимоотношения ее с соседями теперь стали ему более понятны, а с пониманием пришло и опасение - он понял, что стал участником гораздо более серьезной игры, чем решил вначале... Часто после бесед с шутом он уединялся в своей опочивальне, которая стала также и его новым кабинетом - в прежнем теперь обитала Ннаонна - и подолгу просиживал над картами и некими расчетами, бормоча что-то и черкая мелом по доске...

Ннаонна, которой Ингви стал уделять теперь меньше внимания, вначале дулась, а затем сошлась немного с принцем Алекианом, который также почувствовал нужду в приятельских отношениях с кем-нибудь - ведь Коклос, его в общем-то единственный друг, теперь важничал без меры, всячески старался пользоваться неожиданно свалившимся на него королевским расположением (например, свел близкое знакомство с альхелльскими поварами и взял за правило дегустировать все блюда) - а потому несколько отдалился от своего господина. Так что теперь негласное шефство над Алекианом взяла юная вампиресса - таскала его по городу, показывала немногочисленные местные достопримечательности, рассказывала историю недолгого пока еще правления короля-демона, знакомила со своими приятелями - эльфами и орками, чему принц - юноша довольно вялого нрава, привыкший, что им кто-нибудь руководит - подчинялся спокойно, хотя и немного удивленно...

Спустя некоторое время прибыли послы из Гонзора - привезли выкуп за тамошних дворян и гвардейцев, из их рассказов стало известно, что капитан ок-Икерн установил в герцогстве настоящую военную диктатуру, добывая деньги для освобождения из плена своих гвардейцев и налаживая пограничную службу для защиты от набегов орков. Впрочем, в последнем он весьма преуспел, что подтвердили и сами орки, явившиеся в Альду с поручениями от короля Анзога IV. Они рассказали, что нападать на Гонзор теперь стало едва ли не опаснее, чем на Альду - в прежние времена. И это при том, что большая часть гонзорских рыцарей томилась в альдийском плену... От своего короля орки принесли подарки и письмо, в котором тот благодарил короля Ингви за справедливое отмщение врагу, злодейски казнившему воинов Внешнего Мира, поздравлял со славной победой и обещал прислать еще солдат.

Еще гонзорские послы поведали, что самого капитана ок-Икерна вызывают в Ванетинию и что скоро - по слухам - следует ожидать приезд посольства от Императора...

Алекиан и оставшиеся еще в альдийском плену сантлакские рыцари восприняли эту весть с энтузиазмом (для сантлакцев почти единственной надеждой на освобождение была перспектива того, что их судьба на предстоящих переговорах будет рассматриваться совместно с судьбой принца и возможно Император выкупит их вместе с сыном, надежды же на собственных родичей у рыцарей не было)...

Однажды среди всех этих событий Ннаонна заявила Ингви:

- Через три дня у меня день рождения!

- Н-ну... - король слегка растерялся, затем лицо его просветлело. Отлично! Устроим праздник! У нас давно не бывало турниров... А пожалуй, выйдет забавно - рыцари будут биться в честь вампирессы, как по-твоему?

- Спасибо, Ингви, но у меня просьба, - девушка нахмурилась, - мне нужны деньги!

Последнюю фразу она выпалила с вызовом, а затем ее тон стал просительным:

- ...Ну я же редко что-то прошу...

- Да конечно, конечно... Сколько тебе надо?

- Восемнадцать воробьев сорок три гроша.

- Какая точность! Может, назначить тебя казначеем... Вот... - Ингви склонился над пергаментом. - Вот тебе записка - отнеси ее Мертенку и тебе выдадут тридцать... хм... воробьев.

- Спасибо! - Ннаонна чмокнула изумленного короля в щеку и умчалась по коридору с каким-то боевым кличем... Прислуга шарахалась и прижималась к стенам при приближении этого крошечного урагана...

Ингви с минуту смотрел ей вслед, затем пожал плечами, хмыкнул и улыбнулся своим мыслям привычной кривоватой ухмылкой...

***

Император Элевзиль II посмотрел на своих придворных, вновь собравшихся на совет - те внимательно слушали зачитываемый канцлером пространный отчет капитана ок-Икерна, доставленный накануне из Гонзора. Элевзиль слегка склонился к Кениамерку, сидевшему по правую руку и тихо спросил:

- И все же, кузен, я решительно не понимаю - зачем вы показывали мне этого горе-пророка Когера?

- Ваше императорское величество, - так же тихо отвечал тот, - дело не в истинности его идей, а в их притягательной силе. В глубине души любой ваш подданый может считать себя сколь угодно умным и проницательным, но при этом большинство-то все же отдает себе отчет в собственной глупости. А тут им предлагается возможность ощутить, что их глупость - выше разума признанных мудрецов. Дуракам куда как приятно гордиться своей глупостью, поскольку больше им гордиться-то и нечем.

- Продолжайте, сер Гвино, мы внимательно слушаем! - Император кивнул канцлеру, заметив, что тот прекратил чтение и выжидательно глядит на него поверх пергамента (на самом деле Элевзиль не слушал вовсе - он прочел доклад капитана еще вчера, сегодняшнее чтение предназначалось для совета). - Неужели это настолько серьезно, кузен?

- Думаю - да, серьезно и весьма! Уже сейчас весь северо-запад Империи охвачен движением "когеритов", или "божьих пасынков", как они себя называют.

- Пасынков?

- Ну да, ваше императорское величество, поскольку есть дети - эльфы и гномы, то люди - пасынки. Кстати, что касается эльфов с гномами, то брат Когер весьма изящно разделывается с ними в своих проповедях - говорит, что, дескать, бог - сам дитя и стало быть дети ему ни к чему. Значит, первым делом новый Гилфинг с ними и покончит! Заметьте, ваше императорское величество, оба тезиса - о пасынках и о детях, эльфах с гномами, совершенно не соответствуют друг другу, но разве этих остолопов волнуют подобные мелочи! Так вот, все марки, Нелла и Анновр уже охвачены когеритским движением, отдельные их банды проникают в Фенаду и Сантлак. Пока немного - Гратидиан Фенадский их движение запретил под страхом тюрьмы и плетей, а сантлакцы их попросту избивают либо хватают и продают в рабство...

- А что они собой вообще представляют?

- Банды подростков и молодых людей обоего пола. Скитаются, попрошайничают, воруют помаленьку, ведут, кстати, совершенно разнузданный образ жизни... Девочки несут соломенных кукол, мальчики - деревянные мечи. Словом, безумие какое-то... И между прочим, уже несколько человек этими мечами забито до смерти. Пока что они не организованы и действуют стихийно, но если найдется лидер - ситуация выйдет из-под контроля...

- А если мы этого брата Когера возьмем и... Впрочем нет, уже, видимо, поздно...

- Совершенно верно, ваше императорское величество, поздно, я намеревался через Когера влиять на них, но теперь...

- Кузен, мы еще вернемся к этой беседе, а сейчас нас ждут более насущные дела. - Сэр Гвино уже заканчивал чтение. - ...Итак, господа, прошу высказываться.

Несколько вельмож поочередно брали слово - главный казначей посетовал, что в казне пустовато (ха! - подумал Элевзиль, - а когда там бывало полновато...) и деньги для выкупа принца наскребутся с трудом; маршал Каногор Эстакский заявил, что капитана ок-Икерна следует судить за прямо-таки преступное командование войском, едва не погубившее принца и множество дворян, рыцарь Кенперт, успешно ездивший недавно с посольством к королю гномов (настолько удачно проведший переговоры, что по возвращении в Ванетинию его влияние при дворе необычайно возросло), произнес целую речь о том, что демону следует уступить, поскольку Альда - забытое Гилфингом захолустье, с ее потерей Империи не убудет, а все силы следует держать наготове против гномов, которые как раз враги опасные... Каногор возразил, что Империя заключает мир только победив, а потому следует собрать сильное войско и вразумить непокорного альдийца, демон он там или кто...

Император устало прикрыл глаза, не прислушиваясь особо к перепалке придворных. Все понятно и так - граф Эстак ищет повода показать себя, а война с Альдой представляется ему подходящим для этого и не слишком рискованным предприятием - он соберет огромные силы, раздавит альдийское ополчение, утрет нос ок-Икерну и заодно заткнет рты тем, кто твердит, что последнюю войну с гномами выиграл именно злополучный капитан. Кенперт же против войны - он боится, что отношения с гномами, где его роль велика, отойдут на второй план, канцлеру с казначеем - все равно, война или мир с Альдой, лишь бы с них поменьше спрашивали. Никто ничего умного не сказал... Опять принимать решение придется самому, хотя, конечно, маршал прав - Империя заключает мир только победив... Но Алекиан в плену...

Заседание совета прервал страшный шум, донесшийся со двора - топот, дикие вопли, конское ржание...

- Что там, - усталым голосом спросил Император, - вернулся с охоты Велитиан или Ванетинию берет приступом враг?

- Принц Велитиан, ваше императорское величество, - кто-то из придворных тут же услужливо подскочил к окну и глянул вниз, во двор...

Младший сын Элевзиля, принц Велитиан, всегда возвращался с охоты, шумя, как целая армия завоевателей...

- В таком случае - закройте-ка окна... Лучше уж духота, чем этот шум... Итак, господа, решение будет таково. Сэр Кенперт, ваше умение вести переговоры с нелюдями известно... Вы отправитесь послом в Альду. Согласитесь на требования этого демона... Если понадобится - на все его требования. Граф Эстак... Вы также отправитесь с посольством - разберетесь на месте, каковы действительные силы этого чудовища. И как ему удалось одолеть троллей - этого из письма капитана нам понять не удалось. Что же касается самого ок-Икерна мы сами примем его здесь и разберемся, чего он заслужил - наказания или... И помните, господа послы, главное - освободить герцога Алекиана... Сэр Гвино, подготовите приказ - всем нашим добрым вассалом собраться в Ванетинии с вооруженными людьми, как им надлежит в случае войны - мы устроим смотр, а заодно продемонстрируем послам гномов нашу силу, а то у кого-то могут возникнуть сомнения в мощи наших армий... Официальный повод - смотр и турнир... На этом все. Совет окончен.

Придворные встали и, поклонившись, разошлись. Послы удалились вместе, но обмениваясь неприязненными взглядами. Император знал, что оба недовольны Кенперт считает посольство в Альду унизительным для себя, поскольку склонен преувеличивать собственные заслуги в переговорах с Грабедором, а Каногор злится, что не будет присутствовать на суде над капитаном ок-Икерном. Ничего, переживут...

Эх, позабыл, - вдруг опомнился Император, - с посольством следует послать кого-нибудь потолковее из подручных Изумруда... Надо же, позабыл...

- Эй, мастер Гимелиус, вернитесь-ка!..

***

Нарядная Офелия текла через край

Змеиный мёд, малиновый яд.

Резиновый трамвайчик, оцинкованный май

Просроченный билетик на повторный сеанс.

Егор Летов

Альдийские дворяне получили приглашения на праздник и турнир. О причинах им не сообщали, но никто не был удивлен либо взволнован. Во-первых, поводов для праздника хоть отбавляй - дела в Альде идут лучше некуда; а во-вторых, король (Ингви уже все реже и реже называли "новый король", хотя правил он совсем недолго - его короткое правление так изобиловало событиями, всколыхнувшими сонную страну, что казалось - оно длится очень долго) всегда придумает что-нибудь новое, так стоит ли ломать себе голову - по приезде в столицу все прояснится. Однако и в городе о причинах предстоящего торжества только догадывались - Ингви собирался устроить дворянам сюрприз. При этом, верный своей склонности к прагматизму, демон хотел соединить приятное с полезным - рыцарям было предложено прихватить с собой на праздник своих "бедных родственников" призывного, так сказать, возраста. Тех, кто в турнирах не участвует лишь по причине отсутствия подходящей экипировки. Следует учесть, что боевой конь, способный нести в бой рыцаря в полном вооружении, стоит огромных денег, а если прибавить к этому и само "полное вооружение", то выйдет стоимость небольшого поместья - одна дворянская семья в состоянии выставить, как правило, лишь одного полностью снаряженного рыцаря - будь то война или турнир. На сей раз Ингви предлагал всем желающим участвовать в турнире дворянам трофейных коней и доспехи - ему хотелось посмотреть, какую кавалерию он сможет собрать в случае новой войны...

Итак, дворяне собирались в городе, полные самых радужных ожиданий - такого многолюдного турнира в королевстве еще, пожалуй, не случалось никогда, предполагалось, что на ристалище выйдут около сорока бойцов. Мертенк сбился с ног, устраивая гостей - каждый явился с семьей и слугами. У Ингви тоже, естественно, забот прибавилось. Посреди всей этой суматохи его нашел запыхавшийся ученик Сарнака - Кадор - и позвал короля на "наблюдательный пункт". Надев шлем, Ингви увидел приближающуюся к пограничному идолу кавалькаду.

- Коклоса ко мне! - не снимая шлема бросил он, догадываясь, что это долгожданное посольство Императора. Несколько богато одетых вельмож под пестрыми знаменами, сопровождаемые тремя десятками вооруженных всадников как раз осторожно объезжали на порядочном расстоянии заколдованного истукана, когда в зал явился Коклос. Ингви думал, что пришельцы, как и в прошлый раз, приблизятся к идолу, но те не стали этого делать - потому и рассмотреть как следует их не удалось - шут узнал лишь одного:

- Вот тот брюхатый - кажется, имперский маршал Каногор, граф Эстака. Другого такого великана я не помню, да и знамя вроде бы его... Других не разглядеть.

Затем шут пустился в разглагольствования, о том, что маршал - что очень странно для человека его роста - не полный болван. И довольно-таки коварный и изворотливый тип при том... Ингви задумчиво выслушал несколько анекдотов, главным героем которых был имперский маршал, пробормотал: "Забавно..." и отдал приказ - отправить навстречу гостям почетный эскорт...

Послы прибыли как раз накануне турнира под вечер, когда король собрал всех участников завтрашних боев на праздничный ужин. Гостей ввели в главную залу, когда знать Альды заканчивала рассаживаться за столами. Король встал, приветствуя прибывших.

- Позвольте, ваше величество, поприветствовать вас и заверить - хотя прибыли мы по не слишком радостному поводу - в нашем искреннем расположении и пожелать от своего имени и от имени пославшего нас могущественнейшего и благороднейшего владыки, Императора Элевзиля, всяческих благ и процветания вашей державе! - торжественно провозгласил в ответ на его приветствие рыцарь Кенперт, витиеватость выражений была признаком благородства и особенно ценилась гномами, любителями всяческих церемоний, в этом и была причина быстрой карьеры Кенперта - его речи нравились гномам. - Позвольте также осведомиться о причинах сегодняшнего торжества, дабы иметь возможность должным образом выразить наши искренне-теплые чувства.

- Благодарю вас, сэр Кенперт, ваше красноречие как всегда выше всяческих похвал, - Ингви уже успел проконсультироваться с Коклосом по поводу личности послов, - прошу вас, благородные послы, занять эти почетные места. А теперь, видимо, действительно пора объявить всем гостям о том поводе... о том приятном поводе, по которому я собрал вас здесь. Сегодня мы поздравляем с днем рождения прекраснейшую и благороднейшую даму... которая вскоре присоединится к нам. Виновница торжества просила подождать ее несколько минут...

Ингви направился к дверям, шурша в установившейся тишине своими черными одеждами, остановился... За дверью послышались легкие шаги. Заинтригованные дворяне уставились на вход в зал... По знаку короля слуги распахнули резные створки - в зал вступила Ннаонна, слегка покрасневшая от смущения, сделала несколько шагов и остановилась, поймав на себе десятки взглядов. "Так вот на что ей были нужны деньги!" - догадался Ингви, слегка обалдело хлопая глазами как, впрочем, и все гости. Сегодня впервые Ннаонна появилась в платье, выгодно обрисовывавшем ее точеную грациозную фигурку. За то время, что "вампиресса" прожила в Альхелле, она из угловатого подростка превратилась в очаровательную девушку, чего никто, пожалуй, не заметил, да и не удивительно - ее костюм из грубого черного полотна и потертой кожи хорошо маскировал все перемены во внешности своей хозяйки. Сегодня же на ней красовался роскошный наряд из великолепного переливающегося в пламени свечей черного шелка, украшенный кружевом и несколькими маленькими топазами, оправленными в серебро. Наверняка, подумал Ингви, куплен у какого-нибудь энмарца во время "покупательно-продавательной" вакханалии, охватившей Альду после победы над гонзорским войском...

Войдя в зал, девушка остановилась, держась скромно - как и подобает благовоспитанной девице, однако ее волнение выдавал легкий румянец на обычно бледных щечках и ее лукавые черные глазищи, так и бегавшие по лицам гостей Ннаонна старалась определить, какое впечатление она произвела. Ответом ей послужил вздох, вырвавшийся одновременно у десятков рыцарей. Довольная произведенным эффектом, Ннаонна скромно потупилась.

- Итак, - смог наконец выдавить из себя Ингви, - виновница торжества... Ннаонна из Замка вампиров! Ннаонна, по обычаю той далекой страны, откуда я родом, именинникам положено вручать подарки. Вот что я приготовил тебе... Боюсь только, к твоему наряду не совсем подойдет...

Подарком оказалась цепочка с кулоном, украшенным янтарем - вещь несколько громоздкая по сравнению с утонченно-изящным стилем костюма вампирессы.

- ...Я сам заколдовал это... - принялся пояснять король, - и прошу тебя носить его всегда... Это охранительные чары... словом... Прошу!.. - и Ингви решительно протянул Ннаонне свой подарок.

Та медленно, не спеша, взяла кулон, расправила цепочку и надела, откинув свои уже отросшие иссиня-черные локоны, затем оперлась на предложенную королем руку... Демон и вампир - оба в ослепительно-черных нарядах - двинулись к столу.

Согласно обычаю, кресло во главе стола предназначалось исключительно королю, имениннице досталось второе по почетности, так сказать, место - по правую руку от монарха, еще правее сидели послы. Рыцарь Кенперт затаив дыхание уставился на свою соседку...

Занимая свое место, Ннаонна одарила Ингви секундной белозубой улыбкой, в которой наконец прорвалось все тщательно скрываемое лукавое удовольствие от затеянной ею тонкой игры. "А клыки-то у нее все же чуть-чуть длинноваты" почему-то подумал Ингви...

ГЛАВА 42

И дались же мне ее зубы!.. Почему-то сегодня я, глядя на мою "вампирессу" (это слово я придумал сам и оно мне очень нравилось, Ннаонне, кажется, тоже), впервые задумался о ее зубках. Очень даже миленькие зубки. Но вот клыки... Неужели в ее "вампиризме" действительно что-то является правдой... Я попытался припомнить ее родственников (вернее, их зубы - вот идиотизм-то!), но не смог... А ведь у кого-то я точно замечал очень похожую улыбку. И у этого кого-то она выглядела совершенно уместной...

Пока я размышлял на эту важнейшую тему, праздничный ужин шел своим ходом и вдруг, взглянув на своих соседей, я обнаружил, что первый посол самым банальным образом "клеит" именинницу. Ну и дела! А Ннаонна-то! Она была холодна как лед - ни дать, ни взять настоящая светская львица - медленно, с вежливой скукой в голосе отвечает этому Кенперту, кивает... И вдруг, на мгновение перехватив мой взгляд, Ннаонна мне подмигнула. Значит - опять игра, опять что-то задумала. А о чем они, интересно, говорят?

- ...В самом деле удивительно, мадам Ннаонна, что при королевском дворе на пиру нет певцов. Вот в столице... Скажу честно, среди ванетской знати немало искусных певцов и музыкантов - и я не назову вам ни одного, который превзошел бы меня.

Хвастун чертов.

- Да, сэр Кенперт, у нас, конечно, не столица Империи... Однако должна сказать, что я выросла в совершеннейшей глуши и даже этот скромное, как вы говорите, торжество - для меня совершеннейший... я не подберу нужных слов... словом, настоящий праздник... как сбывшаяся мечта...

- Выросли в глуши, милая Ннаонна? Если это не секрет - откуда вы родом? В какой земле является на свет такое совершенство?

- Это не секрет... но вы назвались певцом, сэр Кенперт. Не согласитесь ли спеть для нас?

- С радостью, прекрасная Ннаонна!

Вот мерзавец - она даже не "мадам" для него уже, а просто "милая Ннаонна", "прекрасная Ннаонна". Стоп - я что, ревную?.. Только этого не хватало...

Тем временем слуги принесли послу какой-то музыкальный инструмент наподобие лютни, я добился тишины обычным способом, вызвав свои карманные громы (при этом талантливый сэр Кенперт вздрогнул, а его молчаливый напарник и ухом не повел) и объявил, что посол сейчас осчастливит нас пением.

Несколько минут Кенперт настраивал свой инструмент, для пробы взял несколько нот, а затем запел. Не сомневаюсь, что в Ванетинии он и впрямь считался хорошим певцом, но мне все эти рулады... я, знаете ли, привык к другой музыке. Но впрочем, если сравнить пение посла с тем, как орки-жрецы пели в честь Гангмара на болоте - то у него получалось даже лучше... гораздо лучше. Он спел некую торжественную песнь о взятии Валаннанетинии, в которой прославлялось величие Фаларика Великого и храбрость его дружины (подозреваю, что при императорском дворе положено любой концерт начинать с чего-то подобного - торжественного и политически верного, ведь императорская династия происходит от Фаларика), а затем перешел к любовной лирике и спел несколько баллад, за что слушатели наградили его аплодисментами и одобрительными возгласами...

Вернувшись за стол, Кенперт вновь принялся выспрашивать именинницу о ее происхождении, о наследственных владениях, она что-то ответила о том, что в данный момент является моей воспитанницей, посол снова о чем-то спросил, Ннаонна заявила, что попала в Альхеллу в качестве военного приза и что я спас ее...

- Ого! Становится все интереснее, - заявил сэр Кенперт, - не расскажете ли?

- А я думаю, что вы все знаете. Ведь отправляясь послом к нам, вы несомненно выяснили все, что происходило здесь в последний год.

- М-да, прекрасная Ннаонна, но я что-то... Скажите по крайней мере, как называлось владение ваших благородных предков?

- А вы, сэр Кенперт, разве не слышали? Замок вампиров!

При этом шалунья сделала какое-то движение в сторону посла, наверное, улыбнувшись при этом - такой улыбочкой, какой она любит пугать мою прислугу, ощерив свои зубки - во всяком случае, ее ухажер, мгновенно побледнев, отшатнулся... А я, наблюдая за этой сценой, думал все о том же - ведь только что я увидел точно такую же улыбку у другого участника пира. И вспомнил, где я видел ее раньше. Так улыбался Филька, натягивая свой лук в бою - так же он улыбался и сегодня, слушая песню посла о той давней победе над эльфами... И щурился при этом, словно нацеливал на певца стрелу... Но додумать эти мысли мне не дал второй посол - гигант-маршал. Он, видимо, тоже прислушивался к разговору его партнера с именинницей (хотя при этом притворялся, что совершенно увлечен лишь своим блюдом - и до того ловко притворялся, что перед ним возвышались уже целые горы объедков, а на уставленном яствами столе - в пределах досягаемости маршала - образовались изрядные проплешины) - во всяком случае, он заявил:

- Я, мадам, весьма наслышан обо всем этом и очень хотел бы узнать поподробнее. Говорят, ваши родичи были геройские воины и настоящие великаны?.. Это правда?

Ннаонна смерила его неприязненным взглядом (ей не по душе те, кто не пугается ее специальной улыбки) и процедила сквозь зубы:

- Правда, господин посол, так действительно говорят...

***

На следующий день, как и было объявлено заранее, состоялся турнир. Послам было предложено обождать с делами денек-другой, впрочем в этом не было ничего оскорбительного, поскольку рыцарский турнир - дело первостепенной важности. Ингви предложил послам для начала переговорить во время турнира и обещал предоставить места в своей "ложе", но маршал Каногор отрезал:

- Благодарю, ваше величество, но я не из тех, кто сражается на пиру красивым пением, я - воин и намереваюсь принять участие в турнире, дабы... э-э-э... дабы восстановить пошатнувшийся престиж ванетских дворян в этом благороднейшем из искусств!

Сэр Кенперт, разумеется, принял этот своеобразный вызов и также заявил, что меч в его руке звенит громче, чем струны...

Словом, во время турнира оба посла оказались среди бойцов и король занял свое место на балконе Альхеллы в обычном обществе "нелюдей" и колдунов плюс принц Алекиан с Коклосом...

Турнир начался. Поначалу, как это обычно и бывает, свои силы пробовали молодые неопытные рыцари (в основном те, кто взял "напрокат" трофейные доспехи), признанные чемпионы не спешили с выходом на ристалище. Наконец кому-то из молодежи бросил вызов сэр Мернин из Арника. Ему сопутствовала удача - он победил одного за другим трех соперников. В третьей схватке его шлем был поврежден и он, хотя и победил, был вынужден покинуть ристалище. Сам сэр Мернин не возражал - он уходил победителем. Если он пожелает сразиться еще - и шлем его успеют привести в порядок - его допустят к поединкам без очереди. Сразились еще несколько пар... Трибуны оживились, когда очередному победителю бросил вызов Кенперт. И одолел его. Ко всеобщему удивлению, очередным противником ванетца оказался его товарищ по посольству, маршал Каногор. Когда он выехал на ристалище, зрители разом загомонили - выглядел маршал весьма опасным соперником. Чудовищно огромный, на таком же огромном коне. А его доспехи вызвали всеобщее восхищение. "Наверняка гномья работа" - пояснил королю Кендаг.

Исход поединка ни у кого не вызывал сомнения - разумеется маршал запросто разделался со своим земляком, нанеся тому не слишком точный, но зато сокрушительно-мощный удар. Рыцарь Кенперт сделал все что мог, его удар был просто идеальным - точно в шлем противника - но Каногор совершенно никак не отреагировал - даже не шелохнулся, в то время, как бедняга Кенперт, вылетев из седла, покатился по песку, перевернувшись несколько раз... Несомненно, маршал намеренно хотел унизить противника. Ингви тут же подозвал Коклоса (шут сопровождал своего хозяина, решительно отказавшегося принять участие в турнире) и принялся шепотом что-то у него выспрашивать.

Тем временем имперский маршал разделался еще с несколькими противниками причем очень легко, словно играючи. Наконец наступил момент, когда в воротах напротив победителя некоторое время никто не показывался - не было желающего бросить вызов непобедимому, как казалось, воину.

Прошла минута, другая... И площадь огласилась громкими криками - в воротах ристалища показался новый боец - сэр Валент из Гранлота.

Затрубили трубы. Рыцари пустили коней, склоняя одновременно копья... Крики смолкли... тем громче в наступившей тишине раздался грохот, когда противники сшиблись в центре ристалища. И снова разъехались к противоположным концам арены, швырнув на песок обломки копий. Четырежды бойцы съезжались - и четырежды победителя не было, сломав друг о друга копья, маршалы разъезжались невредимыми... Постепенно шум на трибунах стал нарастать - многие выражали недовольство. Оруженосцы подбежали к сеньорам с копьями, но те не спешили их брать, делая друг другу какие-то знаки, затем противники спешились и не спеша двинулись к центру ристалища, помахивая оружием рукопашного боя.

Валент был вооружен своей привычной палицей и выглядел он весьма внушительно, но лишь до тех пор, пока не приблизился к противнику - тот был еще крупнее и массивнее, на его фоне альдийский маршал становился словно стройнее и легче. В руке Каногора было оружие наподобие моргенштерна - три шипастых шара, подвешенные на цепях к довольно длинной рукоятке. Пока противники обменивались первыми пробными ударами, Кендаг, знаток оружия, принялся объяснять демону тонкости владения "виноградной гроздью" - так, по его словам, называлось оружие имперского маршала. Из объяснений лорда явствовало, что для владения такой "гроздью" требуется большая физическая сила и немалое умение. Первого у сэра Каногора хоть отбавляй, а вот что касается мастерства...

- ...То ли он притворяется нарочно - а опытные бойцы иногда так поступают - то ли и впрямь он - не слишком искусный воин. - заявил Лорд Внешнего Мира. Пока что он использует только выигрыш в силе, даваемый этим видом оружия, а настоящий мастер пользуется и другими его качествами... С ним можно такие финты выделывать...

Тем временем соперники принялись орудовать своим оружием в полную силу. Они и впрямь не слишком уж маневрировали, их тактика была проста - принять удар врага на щит и - пока он замахивается - нанести удар самому. Если один из соперников и был сильнее другого - то это в глаза не бросалось.

Однако постепенно стало очевидным, что Каногор несколько превосходит силой своего противника - он постепенно, шаг за шагом теснил альдийца. Тогда Валент поменял тактику - в общем-то не избегая ударов, он все же время от времени делал шаг в сторону, уклонялся - так что Каногор, промахиваясь, терял темп, поскольку ему приходилось бороться с инерцией собственного оружия.

- Смотри, смотри, - в волнении чуть ли не вскрикнул Кендаг, - Валент молодец! Рано или поздно этот имперский верзила потеряет равновесие, его занесет от силы собственного размаха... и тогда наш маршал может попытаться сбить его с ног, нанеся точный удар.

Очевидно, эта простая мысль пришла и графу Эстака - он стал действовать осторожнее, темп поединка замедлился. Впрочем, уже было ясно, что победитель этой схватки будет признан и победителем турнира...

***

Зрители на трибунах, затаив дыхание, следили за ходом поединка. Звон удара - мягкий топот по песку арены - тишина - снова удар...

Ингви, пошептавшись с Сарнаком, затем с Мертенком, встал и щелкнув пальцами - что, как обычно, сопровождалось громом, швырнул вниз, на арену, резной жезл. Это означало, что турнир окончен. Соперники, отступив друг от друга на шаг, продолжали топтаться на месте, бросая друг на друга испепеляющие взгляды сквозь решетки забрал.

- Повелеваю остановиться! Вы оба славные бойцы и мне не хотелось бы, чтобы один из вас покалечил другого! Сегодня вы оба объявляетесь победителями...

- Мы еще встретимся, не так ли? - заявил маршал Каногор.

- Непременно, - ответил его противник.

Затем, взгромоздясь на подведенных оруженосцами коней, оба рыцаря объехали арену по периметру, описывая своего рода "круг почета", в то время, как трибуны приветствовали их криками...

Завершал этот день Большой пир. Согласно установленным правилам дамы рано покинули стол (причем Ингви взял с Ннаонны слово, что уж сегодня она точно не покажется в зале) и дворяне приступили...

Основательно заправившись вином, маршал Каногор обиженным голосом заявил королю (сегодня они были соседями - Кенперт сказался нездоровым и на пир не явился):

- Не дело, знаете ли, мешать двум добрым бойцам завершить поединок...

- Не дело давать советы королю! - отрезал Ингви. - Я прекратил бой, когда заметил, что вы, господа, слишком уж увлеклись. Я знаю, это - ваше право, но если бы пострадал посол...

Король выразительно развел руками.

- Ха! Пострадал! - не унимался маршал. - Я-то был в полной безопасности. Простите, сэр Валент, я имею в виду не ваше воинское искусство, а свой панцырь! Это доспех работы самого Гревина! Мой дед отдал за него половину его же веса золотом, если хотите знать!

- Работы Гревина... - протянул король. - Подразумевается, что я должен знать, кто это...

- Гревин - величайший мастер-оружейник. Гном. - пояснил Кендаг.

- Верно, - подхватил Каногор, - величайший! Никто не пробьет лат работы Гревина, а его мечи никогда не тупятся! Мой дед отдал за него половину...

- ...Его же веса золотом, - закончил Ингви, - слышали. А давайте заключим на эту же сумму пари. Я сам своим мечом пробью ваши латы.

- Да вы шутите! - маршал смерил недоверчивым взглядом тщедушную фигуру собеседника. - Никому это не под силу.

- Не шучу. Вы согласны?

- Еще бы, эти деньги все равно что уже мои! Я сам одену доспех - и бейте хоть до утра!

- Ну нет, в доспех мы засунем мешок с тряпьем, а до утра не придется - я собираюсь обойтись одним ударом.

Все разговоры за столом смолкли - десятки дворян заинтересованно вслушивались в условия пари. Каногор горячился и требовал приступать немедленно, как только слуги принесут его доспехи и меч демона. Тот спокойно отвечал:

- Погодите - нам понадобятся еще мешок тряпья и весы.

- А весы-то зачем?

- Сначала взвесим ваш панцирь, потом - золото. Только вот не знаю, где вы сейчас столько золота возьмете. Впрочем, я согласен подождать, пока его доставят сюда из Эстака. Говорят, сокровищница вашего родового замка в Эстаке набита сокровищами, которые вы присвоили после того, как вам сдалась армия гномов Вабидуса. И на перепродаже земли в Винукате вы, говорят, неплохо заработали... Да и конфискованное имущество Карикана и Слепнега, которое так и не попало в казну...

- Откуда вы, Гангмар побери...

- Так говорят, - пожал плечами Ингви, в то время как сидевший неподалеку Коклос нырнул под стол и затаился.

Неприятное молчание прервалось приходом слуг, доставивших все необходимое для разрешения спора...

Латы быстро взвесили, набили тряпьем (при этом Коклос, все еще сидя под столом, тихо пробормотал, обращаясь к Алекиану: "Смотри, братец, особенно хорошо удалась голова - ну точь-в-точь как у маршала" ) и установили в сторонке от пиршественного стола. Ингви внимательно осмотрел доспех, затем поводил руками, словно оглаживая его на некотором расстоянии и заявил:

- А ваши латы заколдованы, сэр маршал. По-моему, это как-то нечестно.

Маршал в ответ просто пожал плечами - этот жест мог означать что угодно...

Затем король обнажил Черную Молнию и принялся разгуливать по залу, держа меч так, что губами почти касался лезвия - и что-то при этом нашептывал.

- Ваше величество, - обратился к нему Каногор (альдийцы молчали, опасаясь нарушить сосредоточенность своего монарха), - вы прижимаете к себе этот меч, как мой друг Кенперт - какую-нибудь бабенку. Он у нас известный сердцеед!

Если Ингви его и слышал, то никак не прореагировал. Он походил еще немного, затем приблизился к латам, еще немного смотрел на них, словно намечая цель, потом приложил к шлему свой меч, занес его, снова приложил, снова занес, как бы репетируя удар. В зале воцарилась тишина...

Ингви снова приблизил черное лезвие к губам, пошептал что-то украшающим его кусочкам янтаря, опять приложил оружие к шлему, занес над головой... и замер...

Прошла минута... И вдруг с шумным выдохом демон нанес удар. Меч со свистом разрезал воздух, но на какое-то мгновение раньше, чем он коснулся лат, в щель забрала вонзилась стрела. Это стрелял вдрызг пьяный Филлиноэртли, стоявший в дальнем конце зала. Его выходка, видимо, несколько помешала Ингви - во всяком случае, меч ударил не по шлему, а, пройдя несколько наискось, вонзился в шейные латы. Разрубив нашейник и верхнюю часть кирасы, лезвие застряло на уровне живота.

- Филька, - в гробовой тишине голос короля прозвучал неестественно резко, - если бы ты помешал мне выиграть пари - ох и досталось бы тебе...

- Ха-ха, - весело отвечал тот, - я всего лишь хотел показать господину послу, что даже в непробиваемых латах ему лучше бы не попадаться в бою эльфу, вооруженному добрым луком!

- Т-там д-двойн-ное з-за-б-б-ррало, - дрожащим голосом ответил маршал Каногор, - а з-закрыто б-было т-толь-ко од-дно. Спе-пе... специально от стрел.

Посол никак не мог совладать с голосом, да и рука его неосознанным жестом все время поглаживала то место у основания шеи, в котором с его доспехами встретился черный меч демона...

Ингви сделал шаг вперед, зачем-то потрогал рваные края прорубленного им разреза и заявил:

- А надо было еще и щит на доспехи навесить - получилось бы интереснее.

Выглядел он совершенно спокойным, но его пальцы, касающиеся лат, сильно дрожали...

ГЛАВА 43

Влюблённая Офелия плыла себе вдаль

Сияла ночь, звенела земля.

Стремительно спешили никого не таясь

Часы в свою нелепую смешную страну.

Егор Летов

Разумеется, я нарочно злил маршала, напоминая ему о нажитых неправедным путем капиталах - мне хотелось, чтобы он разозлился как следует и увлекся покрепче нашим спором - а то еще мог передумать. Обо всех его грехах, на которые я намекал, мне рассказал Коклос. Вообще, благодаря карлику я был в курсе множества дворцовых интриг, а потому догадывался, что из двух присланных ко мне для переговоров вельмож Кенперт будет склонен принять мои условия, а Каногор постарается их оспорить, а то и вовсе сорвать мирный договор... Для того, чтобы внушить ему более миролюбивые мысли, я и затеял это рискованное пари. Зато теперь маршал, пожалуй, у меня в руках...

После завершения испытания мои вассалы принялись шумно поздравлять меня с победой и, разумеется, с удвоенной энергией взялись за кубки - Большой пир вступал в завершающую стадию. Я, как обычно, не спеша потягивал винцо и наблюдал за гостями, которые один за другим "выпадали в осадок", затем мое внимание привлекли Филька с Кендагом, как обычно спорящие между собой:

- ...А я тебе говорю, она - вылитая эльфийская княжна знатного рода! Не будь она такой бледной...

- Как же - эльфийская! Она, скорее, похожа на человека...

- Ну нет! Ты только вспомни - какая грация, какое изящество! Только у эльфов и встретишь такую красавицу.

- Да уж, конечно... Она - как человек! А вот насчет красоты - это ты прав. Странно, что раньше она скрывала... Хороша... Только уж очень худенькая...

- Много ты понимаешь!..

- А сам-то!..

Да-а... И на этих двоих Ннаонна произвела неизгладимое впечатление... А кстати, что-то не то... Ах да - амулет, который я ей подарил. Я чувствую его слишком явно.

Потихоньку, стараясь не привлечь внимания пьяных сеньоров я выбрался из-за стола и подкравшись к портьере у входа, заглянул за нее - ну так и есть, она опять подсматривала! Я довольно невежливо схватил вчерашнюю именинницу за локоть и выскочил с ней из зала:

- Ты опять?!

- Ингви... Т-ты герой!.. Как ты эт-того мар-маршала...

Ннаонна сделала неуклюжую попытку обнять меня и я вдруг понял, что девчонка совершенно пьяна.

- А ну пошли! Ты что же это налакалась?

- Ингви, любимый... - она вновь попыталась меня обнять, но, поскольку в этот момент я уже волок ее по коридору по направлению к нашим покоям, споткнулась и чуть не упала. - Ингви, постой, послушай меня... Я уже совсем решила тебе сказать... что я так тебя...

- И слушать не буду - быстро спать!

- Ах так! - Ннаонна вырвала свою руку и гордо выпрямилась передо мной, довольно заметно, впрочем, пошатываясь. - Я уже не ребенок - ясно тебе? Я уже ... А ты... Я его... а он... Эх ты!..

Она повернулась и побрела прочь, держась за стену, а я только сейчас сообразил, для кого было надето это роскошное платье... Надо же... Паршиво, в общем, получилось, а то, что я был увлечен своими политическими играми - это, конечно, не оправдание...

Значит, девочка пришла при полном параде, заигрывала с Кенпертом, чтобы привлечь мое внимания - а я-то никак не реагирую. Тогда она выпила для храбрости и отправилась в зал, чтобы подстеречь меня и начать соблазнять по-новой... Наверное, так... А теперь что ни сделаешь - все будет не так. Остается только надеяться, что до утра она проспится и все забудет. И делать вид, что ничего не произошло...

А на следующий день... На следующий день на меня опять навалились дела. Ннаонна, вновь одевшая свой наряд воинственного мальчика, никоим образом не вспоминала о происшествии в конце Большого пира, я, разумеется, тоже... Вроде бы все как раньше - но все же что-то изменилось. Однако, как и обычно, мне не дали сосредоточиться на этом мои королевские заботы.

Первым делом ко мне явился имперский маршал - клянчить. Я дал ему понять, что прощать проигранное пари не собираюсь, но при этом намекнул, что могу ведь и не потребовать золото немедленно, да могу и вовсе не требовать - в зависимости от того, насколько жесткой будет его позиция на переговорах. Мы составили расписку: дескать так и так, надлежит, дескать, сэру Каногору, графу Эстака и имперскому маршалу выдать по первому требованию подателю сего документа 32,436 кг золотом... Его, конечно насторожила форма этого документа - точнее то, что он составлен "на предъявителя". Сам старый обманщик, он если чего-то не понимал - сразу же начинал подозревать какую-то хитрость. И надо отдать ему должное - в этот раз он был не так уж и не прав...

А затем меня раздосадовало и рассердило еще одно небольшое происшествие я застал мага-ученика Кадора за тем, что он хвастливо рассказывал о том, как обнаружил гонзорскую армию при помощи магии - и кому же? Какому-то одетому в зеленое толстому юнцу из свиты послов. Тот старательно ахал и поддакивал, внимательно выуживая из моего Кадора все секреты... Да вдобавок выяснилось, что толстяк - ученик и родственник придворного мага Императора! Кадору я, конечно, всыпал...

А затем начались сами переговоры - и по сравнению с ухищрениями послов дипломатия капитана ок-Икерна показалась мне детским лепетом! Ох, и помучили же они меня...

А затем... А затем... А затем... Заботы, как всегда, захлестнули меня с головой - и я заставил себя поверить, что Ннаоннино признание в любви - лишь пьяный лепет впервые напившегося подростка. Шестнадцать лет - что вы хотите...

***

Император Элевзиль II, важно восседая в кресле на балконе своего дворца, принимал своего рода военный парад вооруженных сил Империи - на площадь по очереди вступали его вассалы - каждый в сопровождении войска, набранного в собственных владениях. Элевзиль созвал их в силу имперского закона, дающего ему право на это - по причине войны или просто так (но в этом случае - не чаще раза в год) все подчиненные имперскому престолу короли, принцы, бароны, синдики самоуправляемых городов и прочие были обязаны являться на зов сеньора в сопровождении определенного количества вооруженных воинов.

Император хмуро оглядел пустую площадь. Под балконом топтались два тролля - два из шести оставшихся в распоряжении Императора. Остальных командир наемников Дерынх увел в Тролльхейм, гда разгорелась гражданская война. Да еще сколько пришлось его уговаривать, чтобы хоть шестерых оставил... А ведь без троллей нельзя, если не будут их видеть у входа во дворец - это плохо отразится на престиже императорской власти. Вот поэтому Дерынх вытребовал все, что хотел - вплоть до дворянского титула - за то, что оставил шестерых самых бросовых своих бойцов. Ничего, пусть стоят... символизируют... Император подал знак к началу, затрубили трубы.

Первым на площадь вступил король Сантлака - довольно-таки небогато снаряженный, но зато сопровождаемый восемьюдесятью шестью рыцарями-вассалами. Даже таким количеством дворян, выступающих под его знаменем, не сможет похвастать ни один монарх, а сколько еще недисциплинированных сантлакцев подъедут позже! А сколько вообще не появятся по всевозможным причинам кого-то не успели или забыли предупредить королевские вестники, кого-то не застали в родовом поместье, кто-то пренебрег своим долгом вассала, ведя бесконечную увлекательнейшую войну с соседом... Никто точно не знает, сколько дворянских поместий в Сантлаке - даже сам король этой страны, получивший корону после победы на турнире, проведенном в день похорон прежнего монарха. И присоединивший после коронации к своим владениям еще несколько деревень королевское наследство, дающее возможность кое-как содержать двор - самый бедный королевский двор самой обширной державы в Великой Империи.

Элевзиль благосклонно приветствовал короля Игрина I (как правило, все короли Сантлака - Первые, нет королевской династии - нет и династических имен) - как-никак это самый верный из королей-вассалов. Рыцари и их латники гордо продефилировали по площади, демонстрируя глядящей из окон и толпящейся в переулках столичной публике разномастное вооружение и пестроту дворянских гербов на значках.

Следующим на площадь должен был вступить во главе сорока рыцарей король Гевы - второго по величине королевства Империи, давний и главнейший соперник Ванетских Императоров. Когда трубы оттрубили положенные сигналы, на площадь выехал одинокий рыцарь в сопровождении нескольких всадников:

- Ваше императорское величество, позвольте представиться, я - Гезнур, граф Анрака, старший сын короля Гюголана Гевского. Батюшка нездоров, возраст, понимаете ли... Ведь ему уже шестьдесят два, а потому он поручил представлять Геву мне.

- У вашего батюшки уйма детей, но старшего звали не Гезнур, а Адорик, насколько мы помним...

- С разрешения вашего императорского величества, я родился до брака батюшки с королевой. Моя мать - госпожа Игана из Акенра, что в Анраке... В прошлом году батюшка изволил официально признать меня.

- Пусть так... Вы - старший сын, но не наследник, как мы понимаем... И вам поручено представлять Геву... А сорок рыцарей - их тоже представляете вы?

- Увы, батюшка не в силах снарядить ко двору положенное войско из сорока рыцарей, ибо в данный момент у него неприятности с непокорными вассалами принцами Ленота и Болотного Края. Полагаю, вашему императорскому величеству это известно...

Элевзиль нахмурился - разумеется, известно. Еще бы - ведь это его эмиссары постоянно науськивали на короля Гевы его вассалов, суля (и оказывая) им тайную помощь.

- ...А потому, - продолжал граф Гезнур с невиннейшим видом, - положение дел в Геве таково, что батюшка не может прислать войско, поскольку оно крайне необходимо ему самому. Мне поручено передать вашему императорскому величеству наипочтительнейшие извинения его величества Гюголана Гевского...

- Это дерзость! Мы видим в этом оскорбление! И мятеж. - заявил Император.

- Отнюдь, ваше императорское величество, ведь батюшка прислал меня старшего сына - в доказательство своей преданности и верности долгу вассала.

- Да, тут он нас поймал - прислал сына... Приемного... Что ж проглотим эту дерзость... пока, - тихо бросил Элевзиль сэру Гвино, стоящему позади кресла. И молча махнул рукой - дескать, следующий...

Дальше представление пошло без заминок своим чередом - на площади сменяли друг друга рыцари приведенные маркграфами Носа, Феллиоста, Приюта и королем Анновра в затейливо изготовленных облегченных доспехах, хорошо защищающих от эльфийских стрел; рыцари из Фенады в тяжеленных массивных латах, рассчитанных на могучие удары гномьих палиц, секир и боевых молотов; рыцари из Фегерна и Андруха, чье снаряжение отличалось предельной для рыцарского вооружения легкостью - даже самый прочный доспех вряд ли защитит от палицы тролля, зато более легкий обеспечит подвижность и даст шанс от этой палицы увернуться; рыцари из Неллы, Тогера, Тилы, Дрига - вооруженные в соответствии с модой и обычаями их стран; а затем - мелкая сошка, всевозможные провинциальные бароны и барончики, владеющие поместьями в разных частях Империи, но числящиеся вассалами самого Императора...

Затем рыцарей сменили пешие дружины, приведенные сенешалями, бургомистрами, губернаторами, судьями и деревенскими старостами - все, что были обязаны выставить по требованию Императора - согласно старинным законам и обычаям - города, сельские общины, купеческие братства и так далее...

Церемония продолжалась с перерывами до самого вечера...

***

- И охота тебе торчать на этих переговорах, братец? - спросил Коклос Алекиана (принц терпеливо высиживал все многочасовые раунды своеобразного дипломатического сражения, тянувшегося изо дня в день, на что непоседа-шут, разумеется, был неспособен)

- Да. Я хочу видеть и слышать все. Я решил, что буду помалкивать, но стараться вникнуть во все тонкости.

- Похвально, братец, похвально, - снисходительно одобрил Коклос. - А знаешь, тебе есть чему поучиться у здешнего монарха - он хоть и демон, а к советам людей знающих прислушивается. Вот бы и тебе так!

- Да-а-а... Мне бы капитана ок-Икерна послушать тогда, вместо того, чтобы спешить.

- Ну, вообще-то я имел в виду себя. Видел бы ты, как его демонское величество доверяет моим суждениям!

- Да видел я, видел... как ты, предатель, все секреты выдаешь!

- Ну уж и предатель! Я "выдаю", как ты говоришь, то, что мне никто хранить не доверял. О, смотри - маршал к королю на прием просится, а Кенперту наверняка ничего не сказал. Вот уж кто предатель настоящий! Пойди-ка, братец, послушай, о чем он говорить хочет, расстрой его козни, - и с этими словами шут торопливо скрылся...

Как ни старались послы - Ингви не подался ни на шаг, на все их просьбы и предложения отвечая одно:

- Я, господа послы, все тщательно продумал - ничего лишнего в моих условиях нет.

Послы юлили, просили уменьшить сумму выкупа, предлагали разделить выкуп за Алекиана и за пленных рыцарей (Ингви требовал, чтобы послы от имени императора объявили его гарантом выкупа сантлакцев), упирали на то, что пройдет много времени, пока из Ванетинии привезут необходимые бумаги с нужными печатями и прочими атрибутами - король в ответ криво ухмылялся и спрашивал, что за ларцы и сундуки, тщательно охраняемые слугами, он приметил в поклаже маршала Каногора.

Наконец Кенперт, а за ним и Каногор признали, что выторговать ничего не удастся. И вот на очередной тур переговоров маршал явился в сопровождении оруженосцев, которые пыхтя и кряхтя волокли большой сундук. Сам маршал бережно нес перед собой ларец - один из нескольких, находившихся в его багаже.

В ларце оказались бумаги, требуемые Ингви - отказ Императора от всяких претензий и признание независимости Альдийского королевства, в сундуке выкуп.

Сбив печать имперской канцелярии, рыцарь Кенперт раскрыл сундук и принялся отсчитывать сумму, необходимую для выкупа Алекиана и его вояк. Когда деньги были должным образом пересчитаны и приняты Мертенком, Ингви заглянул через плечо посла в сундук и, заметив, что он почти на треть еще полон, ухмыльнулся:

- Ого! А вы мне говорили, что деньги собирать год придется, тогда как я вижу, что поскромничал - вы рассчитывали, что я куда больше запрошу...

Тем временем сэр Мертенк с сэром Мернином, изучив подписи и печати на документах, единодушно признали их подлинными (накануне Ингви инструктировал их: "проверяйте бумаги внимательно, как бы нам не подсунули заведомую фальшивку, уж очень мне не нравится эта лиса в медвежьей шкуре" - так король за глаза именовал графа Эстака, на родовом гербе которого красовался медведь) - долгий дипломатический процесс на этом был завершен. Алекиану и пленным рыцарям было объявлено, что они свободны, причем Каногор тут же предложил сантлакцам, лишившимся коней и доспехов, отправляться с ним в Гонзор и поступить на службу в гвардию, поскольку в расквартированной в герцогстве роте до сих пор много вакансий.

- А капитан, я думаю, не станет возражать, - ухмыльнулся при этом граф Эстака. Причины быть довольным у него были - он, проезжая через Гонзор, передал капитану приглашение ко двору в таких выражениях и с такими намеками, что бравый вояка сбежал в ту же ночь.

На следующий день послы вместе с выкупленными пленниками на рассвете отправились в Гонзор, их сопровождал почетный конвой во главе с маршалом Валентом.

Вернулся Валент несколько смущенным и заявил, что, прощаясь на границе, маршал Каногор сослался на какие-то таинственные инструкции, полученные им лично от Императора (сэр Кенперт был весьма удивлен) и передал рыцарю из Гранлота еще один ларец, сказав, противно при том улыбаясь: "По возвращении, сэр, вручите вашему королю".

Ларец немедленно открыли, все с любопытством потянулись заглянуть внутрь через плечо Ингви, стараясь разглядеть содержимое. Внутри лежала латная перчатка - военный вызов и письмо Императора Элевзиля II "к узурпатору Альдийского престола лжекоролю демону Ингви", в котором в изысканнейших выражениях сообщалось, что архиепископ Кениамерк, глава Святой Церкви, заранее освобождает его императорское величество от любых клятв и обязательств, данных безбожному демону и что отныне между Империей и демоном - война...

Ингви обвел взглядом ошарашенных придворных и заявил, криво ухмыляясь:

- Прогресс налицо, господа - по крайней мере, в этот раз меня хоть извещают о том, что мне объявлена война.

Все молчали и лишь Кендаг полувопросительно пробормотал:

- Ингви шутит?!

ГЛАВА 44

- Его величество Ингви, король Альды!

Ингви не спеша вошел в тронную залу, оглядел собравшихся на Большой совет представителей сословий королевства и занял свое место:

- Приветствую вас, благородные господа, и вас, святые отцы, и вас, добрые люди. Прошу садиться... Вам всем, конечно, известно, по какому поводу созван сегодня Большой совет... Сам Император с войском идет на нас. Преступив свои клятвы и нарушив заключенный со мной договор, он идет для того, чтобы отобрать свободу у нашего государства, сделать Альду вассальной страной Великой Империи и посадить на альдийский трон принца Кадор-Манонга, труса, лгуна и предателя. Если бы речь шла только обо мне - я бы знал, что делать. Я с оружием в руках выступил бы против клятвопреступника и сразился бы с ним! Однако... однако помня о том, как силен враг и сколько жизней может унести эта война... я предлагаю сегодня сословиям Альды самим решить свою судьбу... Я готов биться с захватчиками, но готов - если таково окажется ваше решение - и покинуть страну... Решайте же - сегодня пока еще в вашей власти выбрать войну и все ее опасности - либо потерять свободу, но сохранить жизнь...

Произнеся эту речь, Ингви сел на свое место и опустил глаза... На пару минут воцарилась тишина, затем поднялся сэр Лимни из Гернивы, решившийся высказаться первым:

- Странно мне слышать такое. Это что же получается? Это получается, что наш король готов нас покинуть, отдать в руки Кадор-Манонгу! А уж мы-то знаем, чего от этого злого принца ждать!.. Нет уж, ваше величество, исполните свой долг короля - поведите нас в бой, а мы за вас постоим!.. Что же до того, сколько воинов падет в бою - так на то и война. Мы свои жизни готовы положить в доброй схватке за правое дело...

По залу зашушукались, забормотали делегаты, причем шум был, пожалуй, скорее одобрительный. Ингви по-прежнему сидел, не поднимая головы...

После недолгой паузы слово взял главный мастер цеха кузнецов:

- Эх и хорошо сказал добрый господин! Верно - не хотим мы Кадор-Манонга. Ведь только при короле Ингви мы этак-то славно жить начали, город наш от ворья избавился, только купчишки энмарские к нам товар повезли заморский... И теперь, значит, суй голову в ванетское ярмо? Ну уж нет! Вы, ваше величество, нам только прикажите, а уж мы за вас... Бивали мы гвардейцев имперских побьем и снова их, верно я говорю?.. Я ведь кузнец, я говорить красиво не умею, я вот, - тут оратор потряс здоровенным кулачищем, - вот этим врагам отвечу, ежели придут!

После кузнеца в таком же духе, хотя и более сдержанно, высказались еще несколько представителей других цеховых братств, однако чувствовалось, что их речи не так искренни - скорее, они вторили мастеру, чтобы не отстать от него, настоять, так сказать, на своих прерогативах (мол, не только кузнецы горой стоят за короля, но и другие цехи), затем заговорил один из присутствующих на совете священников, некий брат Пиноль (на старика-епископа так подействовало известие о предстоящей войне, что он слег и многие говорили, что его хворь смертельна, а брата Пиноля, который являлся, несмотря на молодость, вторым по значению духовным лицом в епархии, уже прочили на его место). После небольшой паузы, дождавшись тишины, священник заговорил:

- Нехорошо это, братья мои, нехорошо... Против кого вы готовы идти войною? Против светлого Императора Великой империи? Против главного защитника Добра в Мире? Нехорошо это, братья мои, нехорошо... Грех даже думать о таком... Грех... - тяжелые слова, словно камни в стоячую воду, падали в наступившую мрачную тишину. - Надо бы добром все разрешить. Да и где нашим ополченцам устоять против войска всей Империи?.. Подумайте, братья мои, именем Гилфинга-отца заклинаю вас - подумайте! Мудрость и справедливость глаголят вам - покоритесь воле всемогущего Императора! Покоритесь, ибо не противостоит тростник ветру, а хрупкий стебель - стальному серпу. Кто мы? Тонкий тростник и хрупкий стебель перед мощью Империи... Да и доброе ли дело - воинам Света сражаться друг с другом, когда набирает мощь враг? Одумайтесь, братья мои!

Окончив говорить, Пиноль сел на место, шурша своим парадным облачением в наступившей тишине - и тут же поднявшись, быстро заговорил Сарнак - маг спешил, не давая укрепиться посеянному священником настроению:

- Что-то не пойму я вас, брат Пиноль. Император, нарушивший собственные клятвы - воплощение Добра и Света... Разбитые нами имперские войска - ураган, перед которым мы, победители - жалкий тростник... И какой это враг "набирает мощь"? Наши ныне добрые союзники орки? Или, может быть, тролли, которых приводил против нас Кадор-Манонг по милости Императора? А может, враг - это эльфы и гномы, против которых постоянно воюет Империя - но тогда при чем здесь Добро и Свет, при чем здесь Гилфинг-отец, именем которого вы заклинаете нас одуматься? Ведь он отец именно эльфам и гномам...Что-то ничего я в вашей речи не понял...

Несколько священников взволнованно зашептали что-то брату Пинолю, придвинувшись к нему поближе, но тот в ответ только пожимал плечами и разводил ладони жестом усталой покорности, видимо, отказываясь выступить еще раз.

Тем временем в заднем ряду поднялся один из фермеров, понукаемый тычками и толчками сидящих рядом земляков: "Давай, давай... скажи им... скажи...". Поднявшись с места, мужичок раз пять откашлялся, раз десять сморгнул, оглядел весь зал, вытер лоб чистой тряпицей и, наконец, заговорил:

- Мы это... простые крестьяне, значить... Нам такое не понять - где Добро и Свет, а где наоборот, значить... Мы люди темные... - мужичок снова вытер лоб. - А только пусть святые отцы помолятся за нашу победу, значить. Мы, может, и косные, и темные - да только рассуждаем так: мы королю Ингви присягали быть верными вассалами, король Ингви по старинному закону избран, а Кадор-Манонга нам не надобно. Мы - свободные альдийцы, значить, а не рабы Императора великого, пошли ему Гилфинг здоровья и всяких благ... Всяких, значить, благ, окромя нашей Альды. А ежели сильнее его войско - так наш добрый король еще какую штуку измыслит, чтобы одолеть. Так что пусть святые отцы как следует помолятся... Значить...

Сказав это, фермер тут же сел, лукаво озираясь украдкой, в то время как его приятели хлопали его по плечам и по спине, восхищенные, по-видимому, красноречием своего оратора.

Выждав положенное время (больше никто высказываться не хотел), Лорд-хранитель королевства задал ритуальный вопрос:

- Кто еще желает говорить?.. - желающих не было, - слушайте, люди Альды, своего короля.

- Благодарю вас, благородные господа, и вас, добрые люди, за ваши добрые слова и верность вассальной присяге, - впервые поднял глаза король, - и вас благодарю за откровенность, святой отец... Полагаю так - Большой совет принял решение и нам предстоит война. А потому, мои добрые вассалы, слушайте волю вашего сеньора. Всем рыцарям собраться с вооруженными людьми в Мантроке. Те из воинов, кто умеет сражаться в полном рыцарском доспехе, но такого доспеха и боевого коня не имеет - могут вооружиться за счет казны. Отличившиеся в бою после окончания войны смогут оставить латы и коней себе. Если победим... То же самое касается и добрых мастеров Альдийских цехов - если нужно, оружие и доспехи вам будут отпущены из казны. Вскоре я соберу военный совет и там мы обсудим все прочие приготовления. Вы же, почтенные, - Ингви обратился к фермерам, - на этот раз в войско призваны не будете. Вам другая задача везите в столицу съестные припасы, кто сколько может. За все будет плачено серебром по хорошей цене. И еще - не давайте врагу, если он объявится в ваших краях, ни зерна, ни сена - ничего! Лучше уходите в леса, в горы с семьями и скарбом. Если кто-то из вас от этого пострадает - я обещаю, что возмещу убытки, как только смогу... Но пусть вражеское войско голодает в Альде - это и будет ваша война, добрые люди... Да, и учтите - в этом году осень будет поздней, по-видимому - так что оставшийся урожай вы убрать успеете. Не сомневайтесь и везите что можно в столицу... Что же касается вас, святые отцы... Я не могу заставить вас молиться о победе, могу лишь просить вместе с моими подданными об этом - а там уж решать вам... Да только глядите, не ошибитесь, выбирая на чьей вы стороне...

***

Инстинктивные добровольцы

Во имя вселенной хлебной корочки,

Неофициальные пупы земли,

Эмалированные части головных систем...

Люди с большой буквы...

СЛОВО "ЛЮДИ" ПИШЕТСЯ С БОЛЬШОЙ БУКВЫ!!!

Егор Летов

- ...Вот таковы причины, подтолкнувшие нас к этой войне. - Император вновь обвел взглядом собравшихся в зале вассальных государей. В глазах рябило от обилия золотых корон и богатства нарядов. - Кто желает высказаться?

- Клятвы нарушены... Нехорошо... - первым нарушил молчание Гратидиан, король Фенады.

- Ваше императорское величество, откровенно говоря, у нас хватает проблем с эльфами, - подхватил Гельвент, маркграф Приюта. - Особенно теперь, когда гвардейцы отозваны с границ... Так что уводить рыцарей на юг...

В императорской гвардии было четыре роты - одна была, как правило, расквартирована на границе с гномами, другая - на границе с эльфами, еще две обычно находились в столице, но одна из этих двух последних сейчас, как известно, переформировывалась в Гонзоре, куда была отправлена в прошлом году с принцем Алекианом. Для участия в походе на Альду рота, охранявшая берега Великой от возможных набегов эльфов, была вызвана в Ванетинию, куда уже двигалась ускоренным маршем - Император спешил завершить войну до осени. Вследствие этого маркграфам Носа, Приюта и Феллиоста пришлось оправить своих людей на охрану границ (прежде они сваливали эту обязанность на гвардейцев), в то время как сами они также были вызваны в Ванетинию, каждый в сопровождении пяти рыцарей и положенного числа конных и пеших слуг. Необходимо отметить, что маркграфы и их вассалы сами частенько переправлялись через Великую - охотиться в заповедных эльфийских лесах, а при случае - и напасть на самих эльфов, это стало чем-то вроде спорта, так что теперь, когда и сами сеньоры, и гвардейцы покинули границы, вполне можно было ожидать ответного удара мстительных соседей... То же касалось и Анновра, король которого прибыл в столицу Империи в сопровождении двадцати рыцарей, также оставив свои северные границы без должной защиты. Из Фенады гвардейцев отзывать не решились, слишком уж опасными соседями были гномы, но все же без короля Гратидиана и его тридцати рыцарей, с которыми он прибыл в Ванетинию, обороноспособность королевства значительно ослабла...

- В Тролльхейме также неспокойно, ваше императорское величество, а граница защищена недостаточно, - проворчал герцог Андруха, явившийся в столицу в сопровождении девяти рыцарей. - Прежде тролли были союзниками, а теперь не знаю, чего от них ожидать... Да и Гюголан Гевский с его графами тоже - те еще соседи...

При этом герцог сердито посмотрел на Гезнура, ответившего ему невинным взглядом. Всем было известно, что бедные и алчные гевцы не упускали ни малейшей возможности поживиться за счет соседей, а их король Гюголан тайно поощряет своих вассалов, совершающих во главе шаек наемников набеги на сопредельные страны...

"Псы... Свора псов, которые перегрызутся, как только я перестану стоять над ними с палкой - подумал Элевзиль, - но все же кое в чем они правы, границы с нелюдями нельзя оставлять без защиты". Вслух он спросил:

- А что гномы? Сэр Кенперт вроде бы заверял нас, что о них можно не беспокоиться?

- Может и так... - мрачно ответствовал Гратидиан, король Фенады, - Да только с гномами отношения какие - сегодня они добрые соседи, а завтра - по какому-то пустяковому поводу готовы объявить войну...

- М-да... Это верно... - согласился Император. И тихо добавил, - Гангмар бы побрал маршала, он сумел-таки избавиться от капитана ок-Икерна. А пока ок-Икерн охранял границы - можно было о гномах не волноваться...

Еще раз оглядев блестящее собрание вельмож и монархов, Элевзиль II объявил:

- Что бы там ни было - война неизбежна. Однако следует быть осмотрительными и, отправляясь на войну с Альдой, не забывать о прочих враждебных соседях. Посему повелеваем: сэр Гельвент, сэр Антильг, сэр Токс возвращайтесь в свои марки с вашими людьми и стерегите границу по Великой. И воздержитесь от вылазок на территорию эльфов, по крайней мере до окончания альдийского похода. В помощь вы получите шесть "копий" гвардии. Вам, брат Пин, - обратился Император к королю Анновра, - мы дозволяем отпустить домой половину ваших рыцарей... Командир гвардейцев, отправленных на эльфийскую границу, получит приказ - расквартировать своих людей в Феллиосте и помочь в случае нужды анноврцам, либо тому из маркграфов, кто подвергнется действительно сильному нападению эльфов. Что же касается гномов... Брат Гратидиан, нам желательно, чтобы вы сопровождали нас в походе, ибо ваш опыт и военный талант для нас бесценны, но двадцать своих рыцарей отправьте в Фенаду - пусть стерегут границу... Им помогут гвардейцы, как обычно... Капитан ок-Гервас достаточно хороший командир... А своего лейтенанта с шестью копьями, как мы и упоминали, пусть отправит в Феллиост. Фегерн и Андрух пока что не подвергаются непосредственной опасности - тролли слишком заняты своими делами - тем не менее, мы дозволяем обоим герцогам отправить на восточные границы по три рыцаря из числа приведенных вами вассалов. Этого достаточно.

- Но ваше императорское величество, - запротестовал герцог Андруха, тролли заняты своими делами, но не гевцы. В мое отсутствие...

- Не думаю, что в ваше отсутствие они осмелятся на что-нибудь такое... Мы напишем нашему брату и вассалу Гюголану, что если на него поступит хоть одна жалоба во время похода в Альду - прямо оттуда все собранное нами войско выступит в Геву.

Бельвар Андрухский пожал плечами и сел - спорить дальше не имело смысла. Понятно, что подобные заявления Императора никого ни к чему не обязывают, да и никого не пугают... Однако ясно, что Элевзиль II принял решение, от которого не отступит... Надо будет велеть вассалам отправить домой всех латников, оставив лишь минимально положенное количество...

Принц Алекиан, сидел по правую руку от отца опустив голову и, откровенно говоря, почти не слушал того, что говорилось на совете, погруженный в свои мысли. "Неправильно, это все неправильно, - думал он, - нужно что-то делать, что-то сказать. Этого похода нельзя допускать... Такой позор для отца и для меня...". Однако выступить против батюшки - немыслимо... Алекиан еще никогда не... Но сделать что-то необходимо... Все вдруг отступило на задний план: мечты, надежды, даже любовь к Санелане - в голове вертелось только одно: "Что-то сделать, я должен что-то сделать, чтобы не допустить этой позорной войны..." Наконец, собравшись с силами, принц пролепетал:

- Ваше императорское величество, батюшка, - и вдруг с ужасом осознал, что его никто не слышит. Все взгляды были прикованы к Императору, поднимающемуся с трона. Вслед за сеньором поднялись все.

- Отсюда начинается война! - провозгласил традиционную формулу Элевзиль. Затрубили трубы, ударили барабаны. Двери распахнулись и в тронный зал вступили гвардейцы со знаменами в руках - ванетский красный лев на желтом поле и золотой имперский орел на алом. Возглавлял процессию гвардейский капитан, начальник расквартированной в Ванетинии роты. Поскольку маршал отсутствовал его обязанность исполнял гвардеец. Император отдал свой скипетр канцлеру сэру Гвино, которому надлежало управлять текущими делами Империи, пока Император будет в походе, и принял из рук капитана меч Фаларика Великого - священную реликвию, передаваемую из поколения в поколение в роду ванетских королей, а впоследствии - Императоров Великой Империи людей.

Наполовину обнажив старинный клинок, Император поцеловал его и повторил:

- Отсюда начинается война! Сегодня мы поднимаем меч против Альды! вассальные короли, герцоги и бароны ответили протяжным боевым кличем.

- О Гилфинг, - прошептал Алекиан, с трудом сдерживая слезы, - как глупо... Я опоздал...

Тяжелые складки его плаща вдруг зашевелились, из-под них выбрался скрывавшийся там Коклос. Посмотрев в глаза своего господина, шут, привстав на цыпочки, погладил его по руке и с искренним сочувствием в голосе прошептал:

- Нет, братец, ты не опоздал. В любом случае - твой батюшка уже все решил и что бы ты ни говорил - ничего бы не изменилось... Стало бы только хуже. Поэтому отправляйся в поход - и постарайся исправить то, что еще можно...

Шут засопел, отвернулся, и полез обратно в свое убежище, старательно пряча лицо...

***

- ...Нет, господа, на этот раз мы не станем встречать врагов в поле, а сядем в осаду в столице.

- Но тогда, весной... - пробормотал сэр Мернин. Кое-кто из рыцарей помоложе поддержал его невнятно-одобрительными возгласами - запираться в городе им не хотелось, а вот схватиться с неприятелем в открытом бою - куда как благороднее...

- Тогда я говорил вам, господа, что собираюсь поступить так, как враг не ждет. Предполагаю, что сейчас от нас ждут боя - а мы вновь изменим тактику. Тем более, что если на нас обрушится вся военная сила Империи - никакие хитрости нам не помогут. Да к тому же и не дадут нам ничего такого сделать теперь уж имперцы будут настороже.

- Но запирать конницу в стенах - тоже не дело. - решительно отрезал маршал Валент.

- Согласен. Вот вы и возглавите кавалерию. Но приказываю - никаких авантюр, никаких больших сражений. Налетели, пощипали - и отступить. Неплохо бы держать врага в постоянном напряжении. Что касается подготовки к осаде сэр Мертенк, это, как обычно, достанется вам. И не забудьте по стенам сделать навес, как я говорил.

- Да, ваше величество, я помню. Но все же... Навес от дождя - а ведь до дождей еще не меньше двух месяцев, а скорее - все три-четыре...

- Не беспокойтесь об этом, а просто проследите, чтобы навесы были готовы. Кстати, господа, велите своим вассалам поспешить со сбором урожая. Если не дождь, то нашествие имперской армии потом помешает. И все, что можно - везите в столицу. Ну, что еще?.. К Анзогу посольство отправлено, Замок Вампиров к обороне подготовлен... Пожалуй все, что можно сделать - мы делаем. Так что благодарю всех, совет окончен. Через неделю - если ничего не изменится - вновь соберу вас, господа.

Когда вельможи разошлись, Ингви вызвал к себе Джамена:

- Хочу дать тебе поручение. Ты самый верный и надежный из моих слуг больше это важное дело поручить некому. Выполнишь его - можешь рассчитывать на любую награду.

- Благодарю, ваше величество. - склонил голову слуга. - А что за поручение?

- Возьми этот пакет и отправляйся в Геву. Тайно. Там каким угодно способом добейся аудиенции у короля Гюголана и этот пакет передай ему. И все.

- Осмелюсь спросить - что в пакете?

- Моя месть. Помнишь маршала, что вручал здесь от имени Императора лживые договора? Я надеюсь, что отсюда услышу, как этот предатель завоет, когда мое послание, - Ингви ткнул в пакет, - дойдет по назначению. Король Гюголан, я полагаю, найдет ему хорошее применение. Отправляйся, Джамен, поскорее, пока дороги еще свободны...

ГЛАВА 45

Они сражались за Родину.

Тонули, словно молнии, пылали, словно реки,

Отважно отвоёвывали ломанный грош,

Сеяли зной, пожинали апрель.

Егор Летов

Я поднялся на башню, строительство которой окончательно завершилось только вчера. Я сам велел выстроить эту новую башню над Северными воротами. Впечатляющее сооружение, на мой взгляд: первый этаж - сами ворота, перестроенные по моему проекту (так, чтобы исключить возможность разрушения их тараном) и дополненные катарактой - падающей решеткой; второй этаж чудовищные механизмы, управляющие открыванием ворот и подъемом катаракты (при проектировании механизмов мне пришлось вспомнить навыки инженера-конструктора, давно и с наслаждением забытые, однако в конце концов эти агрегаты вышли именно такими, какими я их задумал - неуязвимые для штурмующих тяжеленные ворота приводились в движение без особого труда двумя-тремя людьми без всякой магии); третий этаж - помещение с ящиками для стрел и бойницами, из которых лучникам удобно обстреливать площадку перед воротами; четвертый этаж - просто так и, наконец, пятый - наблюдательный. Площадка, с которой открывается вид на столицу и окрестности. Эта башня высотой значительно превосходит все постройки в Альде.

Итак, я поднялся на пятый этаж и, облокотясь на нагретые солнцем камни зубцов, посмотрел на север, подставив лицо легкому ветерку. Мои спутники держатся позади, у лестницы - они знают, что я собираюсь творить колдовство...

Сегодня очень жарко. Стражники в воротах и на стенах стараются забиться в тень, многие сняли раскалившиеся на солнце доспехи... Там, внизу, ни ветерка... Жара... В такую погоду не хочется делать вообще ничего - и тем не менее, идет война. Вот уже месяц, как на территории Альды - имперская армия. Валент Гранлотский полностью оправдал все мои надежды и доказал, что по праву носит титул маршала Альды - он оказался не только лучшим воином в нашем войске, но и отличным тактиком. Целый месяц он водил за собой отряды имперских воинов, не давая им покоя, но и не позволяя притом загнать себя в ловушку и заставить принять открытую схватку. Засады, погони, притворные отступления и внезапные рейды... Самым большим его успехом стал бой, в котором он, сделав вид, что разгромлен и бежит, ловко увлек за собой конно-пехотный отряд, состоящий из ополченцев Дрига, Тогера и Неллы (более сорока рыцарей со всей их свитой и вооруженными людьми), а затем, обойдя с тыла - внезапным ударом выгнал из леса под стены Замка Вампиров, о существовании которого враги и не догадывались - моя школа! Орки Гендара, занимавшие замок, тут же засыпали врагов стрелами, те растерялись и смешали ряды, не зная, отступить ли им от стен, с которых на них обрушивается стальной ливень, либо все же оставаться на открытом пространстве, где легче сплотить ряды, чтобы отразить конницу... Валент уже совсем было собрался повторить атаку, которая несомненно привела бы к полному разгрому неприятельского отряда, что, возможно, ослабило бы армию Императора настолько, что заставило бы впервые подумать об окончании войны, но... Извещенный императорскими колдунами о происходящем, маршал Каногор во весь опор прискакал на место действия во главе нескольких сотен всадников гвардейцев, ванетцев и сантлакцев, судя по гербам... Валенту пришлось отступить... А жаль...

Кстати, о колдунах - они устроили мне немало неприятностей. Началось с того, что я - как только мои ученики засекли имперскую армию в Ничейных Полях - уселся в волшебном шлеме смотреть на врагов и считать их силы. Но тут к идолу подошли десятка два странных личностей в зеленых хламидах - несомненно колдунов - и принялись что-то говорить или петь. Звука мой идол не передает я видел лишь открываемые рты. По мере того, как маги пели, изображение стало меркнуть - я пришел к выводу, что эти козлы декламировали какие-то "авенорэты", то есть заклинания, снимающие наложенные ранее чары. Это оказалось для меня сюрпризом - и очень неприятным. В самом деле, я могу накладывать гораздо более изощренные заклинания, чем любой другой, по-видимому, колдун в Мире - и любой сопливый ученик волшебника может простенькой комбинацией ослабить их - дайте ему только время! Я не то, чтобы не знал этого - просто раньше как-то не задумывался. Утешало то, что интенсивность моей магии была куда выше - ведь, чтобы почти совершенно "погасить" волшебное изображение в шлеме двум десяткам магов - мастерам, состоящим при дворе Императора - потребовалось минут пятнадцать, не меньше... Сам я бы разделался с такими заклинаниями в минуту. Совсем ликвидировать мои чары они так и не смогли, так что кое-какие наблюдения я провел, но видимость в моем шлеме была... Ну процентов десять, от силы...

После того памятного боя под стенами Замка Вампиров неприятельские командиры приняли новое решение - они перестали гоняться всей армией за Валентом, а, отрядив для этого несколько конных отрядов, а главные силы повели на столицу. Обо всех событиях меня извещали гонцы маршала и вот теперь враг идет к столице, чтобы осадить ее и взяв, покончить с этой войной. Моя тактика тоже понятна - продержаться до зимы. А зима в Альде холоднее, чем даже в странах севернее - в Тогере, Ванете... Большой армии в чистом поле придется туго...

И вот я стою на вершине Северной башни и жду приближения вражеской армии, чтобы начать осуществлять кое-какие свои задумки. Сегодня очень жарко... В небе ни тучки, ничто не предвещает дождя...

Ну, вот! На горизонте показалось облако пыли, плывущее по торговому тракту сюда, к городу. Постепенно оно вытягивается в клубящуюся змеевидную ленту, повторяющую все изгибы дороги. Вражеский авангард. Пора.

Запрокинув лицо к небу и обернувшись на запад, я начал нараспев читать заклинания. Моя идея проста, как и все гениальное. Она заключается в использовании особенностей географии Альды. Как известно, влажный воздух, идущий с моря, переваливает через Отвесные горы и проливается дождями почему-то над Мокрыми горами (отсюда и название), которые куда ниже Отвесных. Парадокс - но тут, как видно, неким образом задействована магия... Магия - и все тут!..

На Большом совете я пообещал фермерам юго-запада Альды, что Гунгилла подарит им сухую осень, что случается крайне редко. А живущим на востоке страны посоветовал собрать урожай пораньше. Дело в том, что я составил комбинацию заклинаний, которые должны заставить влажный воздух повернуть на восток и оросить дождем не Мокрые горы, а столицу с окрестностями. Осень придет сюда на пару месяцев раньше обычного срока - а осенью не воюют. Пусть-ка враги осаждают нас, сидя в лужах под стенами, а уж мы подготовились как следует - все главные улицы вымощены камнем и бревнами, над стенами сооружены навесы, склады забиты продовольствием и фуражом...

Я пел и декламировал, время от времени сверяясь с пергаментом, на котором записал свои формулы. Долгий и утомительный процесс - на время изменить климат целой страны. Я знал, что завтра проваляюсь весь день, слабый и разбитый побочный эффект использования магии - но игра стоила свеч, ведь итогом могла стать победа в войне... Ведь если Император не возьмет город до холодов - это и будет моей победой. Да, я - великий стратег!..

***

Окончив читать заклинания, король замер на несколько минут. Он подсознательно ожидал результатов своей ворожбы, хотя, конечно, они не могли проявиться так сразу... Впрочем, с запада задул ветерок, более сильный, чем прежде.

Сопровождавшая демона свита - Мертенк, Сарнак, Кендаг, Ннаонна и сэр Кернит, раны которого, полученные в Арникской битве, помешали ему вступить в отряд маршала - выжидательно глядела на короля. Ингви обернулся к ним (все отметили про себя усталый вид демона) и заявил:

- Ну вот, я сделал все, что собирался. Остается ждать результатов. Сэр Мертенк, Кендаг, вы знаете, что делать - поддерживайте порядок в городе, следите за врагом. Если пойдут на штурм - известите меня, а я собираюсь отдохнуть, эти магические упражнения очень утомляют...

Затем он двинулся вниз по лестнице, вельможи, расступившиеся и пропустившие короля вперед, пошли за ним - все, кроме Ннаонны, которая собиралась понаблюдать за приближением имперской армии. Последним по лестнице ковылял Кернит, неловко ступая на сломанную ногу, которая только-только начала заживать. Рыцарь был недоволен - мало того, что из-за неудачного падения с коня он потерял массу возможностей отличиться в бою - так его еще и заставили сдать врагу без боя родовой замок! Правда, его замок, расположенный юго-восточнее столицы, пока что не был занят неприятелем, кружившим до сих пор вслед за рыцарями Валента по северо-востоку Альды... Но ведь когда-нибудь они и туда доберутся!.. И это не все - его конных людей Валент забрал с собой, с Кернитом остались лишь худшие бойцы из числа вассалов, да и пост ему достался не самый почетный - охранять участок южной стены. Нет - подумал юный рыцарь он достоин оборонять куда более ответственную позицию, но таковые все заняты орками... Увы, король Альды - страны людей - куда больше доверяет нелюдям. Печально размышляя об этих грустных вещах, Кернит добрался до подножия башни и вышел на площадь (все постройки вблизи ворот король распорядился снести, жившие в них горожане были поселены в возведенные недавно высокие жилые дома рядом, на бывшей Северной стороне, прозванной теперь Королевскими Кварталами), где его ждал оруженосец, державший под уздцы смирную лошадку. Взгромоздясь при помощи слуги в седло, рыцарь отправился к своим людям, занимавшим отведенную им позицию...

Ингви не спеша пошел в Альхеллу, а Кендаг, Сарнак и Мартенк задержались у ворот - канцлер заинтересовался колдовскими замыслами демона и попытался выяснить подробности у Сарнака - тот в ответ пожал плечами:

- Не могу сказать наверняка...

- Но кто же может об этом знать, если не вы, сэр придворный маг?

- Ну, сэр Мертенк, вы же знаете нашего короля - он всегда до последнего скрывает свои замыслы.

- М-да... Мальчишество какое-то... Почему бы не поделиться с нами?

- Могу только предположить, что эти заклинания, что читал король... Ну, я услышал кое-что знакомое... В-общем, это как-то связано с погодой...

- С дождем, - вставил Кендаг.

- Вы так хорошо разбираетесь в тавматургии, лорд? - слегка обиделся Сарнак. - Или король вам что-то сказал?

- Нет, я разбираюсь в военной науке, - спокойно ответил орк, - мои воины сооружали вместе с горожанами навесы от дождя. Значит, король Ингви ждет дождя. А до осени далеко - значит...

- Значит, он хочет вызвать дождь магией! Верно, лорд! - улыбнулся маг. Его лицо просветлело.

***

Они сражались за Родину.

Глазели как прохожие, плясали как слепые,

Плевали в зеркала, потели мёрзлой росой,

Молчали взахлёб, хохотали навзрыд.

Егор Летов

- Пока все в порядке, ваше императорское величество! - отрапортовал маршал Каногор, подъезжая к Элевзилю, мрачно озиравшему стены Альды. - Альдийские рыцари вообще больше не появлялись.

- Ну-ну... Но вы не теряйте бдительности!.. И скажите, что вы думаете об этих стенах?

Маршал бросил взгляд в указанном направлении:

- Я, ваше императорское величество, собираюсь объехать вокруг города вместе с другими предводителями. Мы осмотрим стены со всех сторон, поищем слабые места... Затем ваше императорское величество созовет сеньоров на совет, где каждый выскажется о возможности быстрее взять город. А пока что могу сказать одно - крепость подготовлена к осаде... Значит, взять ее будет нелегко... Так что с разрешения вашего императорского величества я укажу командирам, где им размещать отряды - а затем на разведку...

- Как собираетесь расставить наши войска?

- Думаю, так: северное направление - самое опасное, ведь где-то на северо-западе скрываются вражеские рыцари, оттуда они могут попытаться прорваться в город...

- Удивительно, сэр маршал, что вы их так и не поймали.

- Увы, ваше императорское величество, им помогли эльфы. Я действовал очень грамотно, прижал их к лесам Давней Чащобы, как они называют эти дебри. Кадор-Манонг заверил меня, что они непроходимы для тяжелой конницы... А они как сквозь землю... И мой авангард видел эльфов.

- Эльфов? Мы слышали об орках.

- Можете, ваше императорское величество, спросить принца Алекиана - у злодея на службе имеется и отряд эльфов.

- Эльфы и орки вместе? Этот демон и впрямь творит чудеса...

- Словом, я считаю, что альдийцы могут попытаться напасть на наших людей напротив Северных ворот. Там поставим наши лучшие части - ванетцев и гвардейскую роту. - маршал говорил быстро, чтобы поскорее увести разговор от щекотливой темы успешного отступления Валента, - На южной стороне - тоже ворота. Там поставим ополчение фенадцев и других северян. С запада тоже могут напасть вражеские рыцари - там разместим людей из Тилы и Тогера, они менее боеспособны, но все же... И усилим их отрядами мелких баронов, которых для удобства надо бы объединить под командой какого-то одного рыцаря. Самым безопасным направлением считаю восточное - там встанут сантлакцы.

- А вы считаете, что вражеские рыцари могут ударить только оттуда, куда они скрылись недавно? А обойти нашу армию они не могут? - в голосе Императора слышался сарказм.

- А на такой случай, ваше императорское величество, создадим подвижный отряд - вторая рота гвардии, ополчения восточных сеньоров и гонзорцы во главе с принцем Алекианом. Они помогут там, где будет необходимо. Я могу действовать?

- Да.

Маршал ускакал, гремя тяжелыми латами, выглядящими нелепо из-за наскоро наложенных на панцирь стальных "заплат" - даже прорубленный однажды, доспех работы великого Гревина граф Эстака предпочитал любому другому...

На совете, собранном вечером в шатре Императора, маршал доложил о результатах рекогносцировки:

- К сожалению, явно слабых мест в городских укреплениях обнаружить не удалось - стены выглядят хорошо. Несомненно, они, альдийцы то есть, готовились к осаде. К тому же все постройки вблизи стен - разрушены, рощи - вырублены. То есть нас ждут трудности с материалами для осадных сооружений и укреплений нашего лагеря. Южные ворота, похоже, замурованы изнутри, что же касается Северных - над ними сооружена башня, которой прежде не было - это усложнит штурм...

Короли, принцы и капитаны, присутствовавшие на совете, завозились и мрачно зашушукались, обсуждая сложности положения имперской армии.

- М-да-а... - подвел итоги Элевзиль II, - звучит очень мрачно... Вас послушать, граф - Альда прямо-таки неприступна...

- Неприступных крепостей для истинных рыцарей нет, ваше императорское величество! - торжественно провозгласил Каногор, но затем помрачнел, - Вопрос только в том, скольких жизней потребует штурм. И сколько времени. Но, может, колдуны нам помогут? Пусть-ка сделают хоть что-то полезное!

- "хоть что-то"? - зашипел в ответ Гимелиус, - да пока что только от моих людей и была польза... Но демон слишком силен. Вы, невежда, и не представляете, как могущественны его заклятия, с которыми нам пришлось бороться!

- Ха-ха-ха! Вы, хвастун, преувеличиваете трудности, чтобы потом преувеличить заслуги! Впрочем, ваша магия и впрямь - ерунда по сравнению с мощью демона. Уж он-то ваши заклятия - в момент! А вы-то заверяли меня, что мой панцирь надежно зачарован! Панцирь работы самого Гревина!

- Сами виноваты, скупердяй, я вас предупреждал - мои чары следует обновлять хотя бы раз в месяц. А вам лишний раз монетку выложить за сеанс магии жаль... Скряга!

- Шарлатан!..

- А ну-ка хватит! - прервал перепалку Император (спор весьма позабавил присутствующих сеньоров и потому Элевзиль дал маршалу с магом немного попререкаться, чтобы развеять мрачное настроение, овладевшее советом). Прекратите эту ерунду и изложите свои мысли - что нам делать далее. Вы, маршал.

- Да что делать-то... Сегодня войска отдохнут после перехода, а затем отрядим мужиков заготавливать лес, соорудим лестницы, тараны... Да и на штурм...

- Хорошо. Вы, мастер Гимелиус.

- Я, ваше императорское величество, постараюсь измыслить способы облегчить нашим добрым воинам осаду и штурм - прикрыть их от магии демона и стрел орков при помощи заклинаний.

- Действуйте. Кто-нибудь желает высказаться? Нет? Тогда повелеваем - три дня, включая сегодняшний вечер - на отдых и подготовку. Хорошо еще, что немного спала, кажется эта ужасная жара благодаря западному ветерку... М-да... А на четвертый день - штурм.

Но уже на третий день зарядил дождь...

ГЛАВА 46

- Ингви, я все же не понимаю - ведь ты мог вызвать ливень. С молнией, с градом. Ущерб, нанесенный имперцам дождем, мог быть куда ощутимей... Да что там - я ведь сам знаю парочку заклинаний для небольшой бури. А этот... грибной дождичек... - Сарнак уныло глянул в окно - небо, затянутое призрачной сероватой дымкой, источало какое-то мокрое безобразие. Туман - не туман, дождь - не дождь.

- Зачем? - Ингви с отсутствующим видом перебирал исписанные клочки пергамента, разложенные на столе. Свечи перед ним горели тускло, потрескивая в сыром воздухе.

- ?..

- Зачем буря? Зачем ливень с градом? Чтобы молнией убило одного-другого бедолагу? Имперцев там, - Ингви кивнул в сторону окна, впервые подняв глаза на придворного мага, - так много, что ощутимых потерь им буря не нанесет. Зато есть опасность, что они распознают магическую природу этих фокусов, что я вытворяю с погодой. И положат им конец. Уж на то, чтобы нейтрализовать мои заклинания им силенок хватит. Если распознают... А так... пока льет такой "грибной дождичек", как ты пренебрежительно изволил назвать мое произведение они не смогут пойти на штурм, верно? И потом, как ты думаешь - весело им сидеть в шатрах и шалашах посреди луж? А? Этот дождь наносит им огромный ущерб! Моральный...

Король горделиво улыбнулся, вылез из-за стола и, подойдя к окну, встал рядом с приятелем:

- Хорошо... На редкость мерзкая погода... Так... Здесь, у окна, посветлее... - демон всмотрелся в огрызок листа, исписанный мелким почерком. Та-ак... Завтра придется повторить сеанс заклинаний... Максимум завтра... А впрочем, что откладывать - пойду сегодня, а то совсем я здесь закис... Не хочешь со мной?

- Нет уж.

- Ну и ладно. А ты, благородная вампиресса?

Ннаонна, притаившаяся в углу и внимательно слушавшая беседу, тут же вскочила:

- Идем! - девушке, с ее деятельной, активной натурой, сидение взаперти и созерцание серого неба и мокрых окрестностей давно обрыдло, - Ингви, а ведь такой магический дождик колдуны Императора могут прекратить точно так же, как и сильную бурю?

- Могут - если догадаются... Если бы я вызвал гром и молнии вдруг из ниоткуда - любой мало-мальски грамотный колдун заинтересовался бы их природой, здешняя военная наука очень даже подразумевает такое применение боевой магии. Другое дело - мелкий дождик. Надеюсь, им и в голову не придет заподозрить меня. К тому же я замаскировал свои козни, источник дождя - далеко на западе, - демон запахнул полы тяжелого кожаного плаща и поправил складки капюшона, готова? Амулет надень.

Вместо ответа девушка полезла за ворот и вытянув из-под одежды цепочку, выразительно потрясла ею, показывая, что королевский подарок при ней.

- Тогда идем.

У выхода им встретился Кендаг:

- Вы куда?

- На башню, к Северным...

- Я с вами - хочу на их лагерь взглянуть.

- Да что там глядеть... болото - оно и есть болото... Ну, если хочешь...

... По плащам и капюшонам застучали крошечные капельки... Звук казался мирным, домашним каким-то, убаюкивающим... Улицы города были, разумеется, пустынны - цехи не работали, поскольку почти все работники состояли в ополчении и сейчас либо скучали на стенах под заблаговременно сооруженными навесами, либо отсыпались после ночного дозора. Впрочем, делать в мастерских все равно было нечего - все припасы сырья за месяц осады вышли, да и продавать товар так или иначе было некому... Продуктами тоже не торговали, кто их имел старался приберечь для себя... В тишине, непривычной для этой обычно оживленной улицы гулко отдавались шлепки подошв по мокрой мостовой...

Король со спутниками и конвоем орков (время-то военное) добрался до башни. Орки остались у ворот, внизу - просушиться, насколько это возможно при такой сырости и поболтать с приятелями, несущими здесь стражу.

С площадки пятого этажа открывалась панорама вражеского лагеря. Зрелище было и впрямь унылое - имперский лагерь больше всего напоминал свалку. Разноцветные когда-то шатры рыцарей и вельмож, шалаши простых ополченцев, несколько наскоро сооруженных хилых деревянных построек, крытых полусгнившими уже ветками, так и не достроенный частокол - все приобрело в конце концов различные оттенки серого цвета... На полпути между городом и лагерем намертво застряла в грязи сооруженная имперцами в первую неделю осады штурмовая машина - деревянный сарай на огромных колесах, внутри которого несколько десятков воинов могли бы раскачивать тяжелое бревно тарана...

Когда блокада столицы только начиналась, имперцы пытались делать все по правилам - разбили несколько лагерей вокруг города, патрули и дозоры непрерывно дефилировали вдоль крепостных стен, внимательно следя за действиями осажденных, команды ополченцев под прикрытием отрядов рыцарей свозили бревна из ближайших лесов, началось сооружение невысокого вала с частоколом вокруг главного лагеря, в центре которого расположилась ставка Императора. Наиболее опытные плотники, собранные из всех отрядов, под руководством гвардейцев приступили к сооружению тарана и штурмовых лестниц... Начавшийся вскоре мелкий теплый дождик не вызвал ни у кого опасений - колдуны даже радовались, что им не придется затрачивать лишних усилий, чтобы защитить осадную технику от огня... На следующий день дождь несколько усилился, но, тем не менее, воины, ругаясь и сквернословя, двинулись на штурм. Оскальзываясь на мокрой земле и чавкая грязью, ополченцы потащили к стенам лестницы и таран, но... в ложбинке, куда стекала вода со стен (Альда не была окружена рвом - этот вид фортификационных сооружений вообще не пользуется в Мире популярностью, зато в нескольких десятках метров от ворот Ингви велел вырыть что-то вроде мелкой широкой ямы, несколько углубить уровень почвы, что ли - на это никто из военачальников имперцев внимания не обратил, поскольку это не являлось препятствием для передвижения штурмующих отрядов) колеса осадной машины застряли в грязи и никакими усилиями сдвинуть с места гигантское сооружение уже не удалось. Справа и слева от Северных ворот имперцы пытались взобраться на стены по лестницам, но стрелы орков посыпались так густо, что ополченцы тут же бросились назад. Лучники, которым было приказано прикрывать штурмующих, не смогли этого сделать - тетивы их луков отсырели, стрелы бессильно падали, не долетая до врага...Командиры пытались послать на штурм рыцарей с их латниками, но те заявили, что отказываются барахтаться в грязи в тяжеленных латах, а сантлакские дворяне - как и обычно - стояли на том, что вообще не собираются идти в бой пешими - это ниже их достоинства...

Принимая все это во внимание, спешно собранный военный совет принял решение отложить приступ до тех пор, пока не кончится дождь и земля не просохнет. Поначалу все действительно ожидали этого пресловутого окончания дождя, но постепенно всеми овладела апатия, никто уже ничего не ждал - просто каждый старался устроиться поудобнее в этом мокром хаосе, в который превратился военный лагерь - особенно после того, как в него вступили отряды, прежде занимавшие позиции вокруг города. Поскольку погода прекратила всякие военные действия - было решено держать армию вместе, чтобы облегчить управление этой беспорядочной аморфной разношерстной толпой. С каждым днем, проведенным под дождем, дисциплина падала все более. Таяли запасы провианта, таяли надежды, в сплошной сырости приходила в негодность упряжь и сбруя, ржавели латы... Армия раскисла под непрерывным мелким серым дождем...

***

Зубчатые колеса завертелись в башке

В промокшей башке под бронебойным дождем

Закипела ртуть, замахнулся кулак

Да только если крест на грудь, то на последний глаз - пятак.

Егор Летов

Император приподнял полог шатра и вгляделся в серую пелену... Откуда-то доносились звуки музыки и обрывки пьяно-веселых возгласов, прорываясь сквозь равномерный шепот и шелест мелких капель. Гулянка шла в лагере графа Гезнура он не привел много вооруженных людей, но зато притащил с собой целый обоз вино, музыканты, походная кузница, шорная мастерская, девочки. С рассвета у шатра запасливого гевца толклись дворяне - кому лошадь подковать или починить подгнившую упряжь, а кому и без этих благовидных поводов - просто выпить винца в долг, покутить с девочками, сгонять партию-другую в кости... Не было ничего удивительного в том, что когда баронам, мелким вассалам Императора, владеющих феодами за пределами Ванета (а таковых насчитывалось около тридцати), предложили выбрать среди вельмож себе предводителя на время альдийского похода - они не задумываясь назвали имя графа...

Внимание Элевзиля привлек новый, более близкий, шум - кто-то препирался с начальником караула, настойчиво требуя допустить его к Императору. Кажется, Гимелиус. Точно, из-за палаток гвардейцев, кольцом окружавших императорский шатер, показался придворный маг в обществе кого-то из своих подручных и нескольких солдат, сопровождавших, согласно старинным правилам, каждого посетителя.

- А, мастер Гимелиус, с чем пожаловали?

- Э-э-э... ваше императорское величество, э-э-э... Вот этот мой племянник, весьма знающий, несмотря на молодость, маг... Велиуин его имя... Словом, я прошу ваше императорское величество выслушать его.

- Итак, юноша... - Император пригляделся к юному магу, тот не прятал лицо под капюшоном - следовательно, имел статус не ученика, а колдуна. Это немало учетывая его молодость...

- С позволения вашего императорского величества, - не спеша начал тот, видимо, нимало не смущаясь тем, что говорит с самим Императором, - я обратил внимание на тот факт, что стены Альды увенчаны навесами от дождя, коих ранее не было.

- Велиуин, ваше императорское величество, был недавно в Альде, в свите сэра Кенперта, - пояснил старший маг, затем кивнул племяннику, - продолжай.

- ... Стало быть, демон, готовясь к осаде, знал, что будет дождь. В этом дожде ничего необычного нет, за исключением того, что он идет уже месяц подряд, а начался ровно два дня спустя после начала осады. Я расспросил местных жителей, заслуживающих доверия...

- И где же вы таковых отыскали? - поинтересовался Император. Паренек ему, пожалуй, нравился.

- В свите принца Кадор-Манонга, разумеется. Так вот, ваше императорское величество, такая погода - и в такое время года - характерна для мест, лежащих к западу отсюда и именуемых Мокрыми горами. Но никак не для этого края. Все это вместе весьма подозрительно.

- А что же, мастер Гимелиус, вы не в состоянии определить, магического или естественного происхождения этот дождь? - нахмурился Элевзиль.

- Этот дождь совершенно естественного происхождения. Я проверял неоднократно. - отчеканил маг.

Император выразительно взглянул на Велиуина.

- Да, ваше императорское величество, это верно. Дождь, так сказать, из посланных нам Великой Матерью, Гунгиллой Прекрасной, насколько я могу судить, - слегка улыбнулся юноша.

- Ну так?..

- Такой дождь мог идти на западе. Я заподозрил, что колдовство здесь вызывает не дождь, а западный ветер, который...

- Достаточно, племянничек! - нервно прервал юного мага Гимелиус. - Его императорскому величеству все, полагаю, понятно. Велиуину не под силу пока определить природу ветра, я же это могу... И что-то магическое в нем точно есть.

Толстяку нелегко давался этот разговор, он чувствовал свою вину - ведь это в его обязанности входило определение и обезвреживание магических действий неприятеля на войне. Тем не менее, отметил Император, Гимелиус не стал скрывать свой промах, а действовал решительно и быстро - невзирая на возможный ущерб собственной репутации. И не стал приписывать себе заслуг племянника, как поступил бы, скажем, маршал Каногор. Это достойно поощрения, в то же время маг заслуживает и наказания, поскольку пропустил то, что заметил даже его ученик... А ведь эта ошибка могла бы привести к поражению в войне - и возможно уже привела... Элевзиль на минуту задумался, сверля взглядом толстяка - пусть помучается, впредь будет наука. Знать бы точно, что этот Велиуин прав...

- Вот что! Эй, стража, пригласите-ка сюда мастера Гельду... Мы спросим его кое о чем...

Гимелиус нахмурился - спрашивать мнения Гельды-колдуна, чтобы проверить слова самого Изумруда! Но промолчал. Пока ждали Гельду (нашли его не сразу он состоял в свите принца Алекиана, а тот был отправлен в Гонзор, поскольку несколько обозов, ушедших туда за провиантом, бесследно исчезли в Ничейных полях и принц упросил отца еще в самом начале осады отправить его с сильным отрядом - разобраться и привести хоть один караван, а на самом-то деле он хотел увидеться в Гонзоре с принцессой Альдийской), Император нервно прохаживался по шатру, а маги застыли у входа, боясь, очевидно, испачкать грязной обувью ковры, которыми был устлан пол... Наконец, колдуна разыскали. Услышав предположение Велиуина, Гельда гордо выпрямился:

- Какая чушь! Я сам, разумеется, проверял этот дождь, даже несколько раз он совершенно естественной природы! Странно, конечно, в разгар лета...

Речь мага прервал шум - приветственные крики, скрип колес, топот, жирное чавканье грязи - воины сбежались со всего лагеря приветствовать наследного принца, торжественно вступившего в стан во главе большого конвоя...

Спустя пару минут в шатер, где все замерли, прислушиваясь, влетел, сияя улыбкой, Алекиан:

- Ваше императорское величество, батюшка! Здравствуйте, господа... Батюшка, мы с трудом пробились! Орки - их были сотни! Это они нападали на караваны. Но мои воины отразили их - и я привез много продовольствия. Хорошо еще, что по милости Гунгиллы в Гонзоре собирают в этом году хороший урожай и у нас не возникло трудностей с заготовкой провианта. Но орки! Это было настоящее большое сражение! Их лучники...

- Постой-ка, сын, - прервал возбужденного Алекиана Император. - Ты говоришь, что в Гонзоре собирают хороший урожай? А дожди там не мешают?

- Дожди, батюшка? Но там сухо... Дождь зарядил только километрах в двадцати отсюда... Даже меньше... Уже на севере Альды вообще никаких дождей...

Воцарилась тишина.

- М-да, мастера, - наконец изрек Элевзиль, - Если ваши догадки верны значит, демон нас провел... Опять провел... Немедленно проверьте все и если это так - как можно быстрее прекратите дождь! Ведь то, что сотворено магией магией же можно и разрушить, верно?

- В общем-то, да, ваше императорское величество, но демон весьма силен... - отозвался Гимелиус. - К тому же я не понимаю, как он вызывает ветер далеко на западе, сидя здесь. А он здесь - уж это-то я знаю точно... Мы следим за ним...

- Короче, мастер, вы ведь знаете, что делать?

- М-да, нужно отправиться на запад... Но где-то там - вражеские рыцари...

- Отправляйтесь. Мы повелим снарядить на запад страны обоз за продовольствием и фуражом. Отрядим достаточно охраны. Это не вызовет подозрений - припасы на исходе... - Император нахмурился - то, что он сказал, уж слишком было правдой - припасы таяли катастрофически быстро... И конвой, приведенный Алекианом - лишь временное решение проблемы...

***

- Его высочество, принц Альдийский! - объявил гвардеец - и тут же в шатер влетел Кадор-Манонг.

- Ваше императорское величество! Ваш приказ... Вы обещаете каждому, кто найдет способ взять город, тысячу золотых и земли в Альде с доходом не менее чем сто келатов серебром в год...

- Да, принц. Мы обещали это любому, кто укажет путь к победе. И еще баронский титул.

- Но ваше императорское величество, вы обещаете земли моего королевства... Тот, кто получит награду - будет бароном, вассалом вашего императорского величества... В Альде! Вы отдаете неизвестно кому мои земли! Мои! Я...

- Вы! Вы не можете называть эти земли своими до тех пор, пока город не будет взят. А для того, чтобы он был взят - нужно отдать эти земли. И не смейте повышать голос... Вспомните, кто вы и по чьей милости вы здесь! А эта плата за корону Альды для вас не слишком велика. Кстати, готовьтесь - мы проведем церемонию коронации завтра. Вы, сударь, будете венчаны альдийской короной, да глядите-ка - не забывайте никогда, из чьей руки вы получаете корону...

- Но мои земли...

- Вот что, принц, для вас, похоже существует единственный способ избавиться от нашего вассала на земле Альды - заслужите награду сами. Для вас мы сделаем исключение - если именно вы найдете способ проникнуть в город, вместо земель в Альде получите еще двести золотых наличными либо поместье в Нелле или Тиле по вашему выбору. На тех же условиях - сто келатов. Ступайте.

Принц удалился, всем своим видом старательно демонстрируя возмущение. Наверное, сейчас побежит жаловаться Алекиану и клянчить, чтобы тот поговорил с отцом. Поздно - указ уже обнародован. И, слава Гилфингу, мальчик кажется избавился от влияния этого злобного прохвоста...

Постепенно мысли Императора вернулись к состоянию дел с осадой. Спустя несколько дней после отъезда Гимелиуса дождь прекратился. Над Альдой и лагерем имперских войск повисла дымка испарений - маги-Изумруды утверждали, что это демон своими чарами не дает облакам и туману рассеиваться. Они - по их словам - делают все возможное, чтобы выглянуло солнце - тогда земля мгновенно просохнет и можно будет повести осаду по всем правилам, но демон слишком силен и магам лишь изредка удается очистить небо... "Вот если бы вернулся мастер Гимелиус - с ним мы, возможно, превозмогли бы злые чары". Но если толстяк вернется из западной части королевства - кто помешает демону повторить свой трюк с ветром? Ситуация тупиковая - без солнечных дней земля будет сохнуть до второго Гилфингова пришествия...

Ничего - ради такой награды кто-нибудь обязательно изыщет способ взять город. Этой мыслью Император постарался утешиться. Подождем немного...

ГЛАВА 47

- Да тише вы, благородный сэр! Если вы будете так греметь своими латами, то сюда сбегутся все орки, демоны и вампиры, сколько их есть в этом Гилфингом проклятом городе! - зашипела одна из темных фигур, крадущихся по городской стене.

- Бросьте, святой отец, здесь нам нечего опасаться - этот участок стены стерегут мои люди, - нервно огрызнулась другая фигура, на которой время от времени под плащом тускло поблескивали тяжелые доспехи. - Так вы уверены, что это именно здесь?

- Да, здесь под стеной будет ждать его светлость... то есть его величество.

- Ну, тогда... - говоривший замялся, - Я, конечно, мог бы и сам, но моя нога... И потом, кто-нибудь из начальства может проверить мой участок - я должен быть здесь, обходить посты... Одним словом...

- Да ладно, ладно... Будет вам, ведь уже решено, что на свидание с его величеством иду я. Ну, где там ваши люди?..

- Сейчас, сейчас... Эй, олухи, давайте веревки!

Из тьмы выступили еще две тени и завозились между зубцами стены. Наконец, одна из них доложила:

- Готово, ваша милость. Для верности хорошо бы обвязать святого отца веревкой подмышками... Если позволите, святой отец.

- Давайте... Да не так туго затягивай, болван... Мне ведь и дышать нужно, сын мой...

- Вы готовы, отец Пиноль? Опускайте, да поосторожнее, тупицы!.. Да пребудет Гилфинг с вами, святой отец.

- Аминь! - священник скрылся за гребнем стены. Слуги, сопя и кряхтя, понемногу травили веревку, испуганно поглядывая по сторонам. Впрочем, все равно ничего не было видно - свет звезд едва пробивался сквозь дымку, призрачным колпаком накрывшую Альду по воле демона...

Оставшийся на стене собеседник нервно расхаживал по парапету, позвякивая доспехами и оружием... Минуты тянулись и тянулись... Через полчаса один из слуг прошептал:

- Веревку дергают, ваша милость. Прикажете тащить?

- Тащите! И будьте настороже... - рыцарь обнажил меч и замер, вглядываясь в тьму под стеной. Наконец ему показалось, что он что-то видит. - Стойте! Эй, там, на веревке - назови себя!

- Это я, Пиноль. А кого вы собирались втащить на стену - Императора? Или, может, морского змея из Легонта? Поднимайте скорее... А то эта веревка, Гангмар ее побери, сейчас разрежет меня пополам... Уф... - священник тяжело перевалился через гребень. - Развязывайте эти проклятые узлы... Или режьте их быстрее... Куда ты со своим кинжалом - зарезать меня решил в этой темноте? Давай, я сам...

- Ну, как? Как прошло? Он согласен?

- Еще бы - да он просто запрыгал от восторга.

- И я буду графом?

- Конечно! Разумеется слово принца... э-э-э... слово короля нерушимо, но я был так предусмотрителен, мой благородный сэр, что... Вот!

- Что это?

- Это ваш патент, сэр маршал Альды и граф Мокрых гор.

- А... это... последнее условие...

- Вы получите и это.

- Святой отец! Я ваш должник!

- Тише, тише... Сначала нам предстоит выполнить свою часть дела...

- Да-да, вы правы... Идемте...

Наутро Ингви навестил рыцаря Кернита в башне, гда тот отдыхал после ночного караула:

- Приветствую вас, сэр Кернит. Что за шум был на вашем участке ночью?

- Э-э-э, ваше величество, - с тоской во взгляде замялся тот, - кто-то, видимо вражеский лазутчик, пытался влезть на стену по веревке.

- Кто-то?

- Мой латник обрезал веревку - и тот свалился со стены. Должно быть, разбился насмерть.

- Да? Умнее было бы дать ему влезть и схватить. А почему вы не доложили об этом происшествии?

- Ну, это же мелочь... ерунда.

- На войне нет ерунды, вы же знаете это. Ладно, ваши люди справились, как могли... А как веревка попала на стену? Ее спустили? У шпиона был сообщник в городе?

- Наверное, нет... Может быть, ее подняли наверх при помощи магии?

- Может быть... Сэр Кернит, вы и ваши люди давно уже обороняют этот участок стены - пора вам передохнуть. Сегодня вас сменят орки, а вы можете расположить своих воинов в казармах. Или постойте, у вас ведь есть в городе дом?

- Да, в западных кварталах, улица Железных Шагов.

- Желаете перейти туда?

- Да, конечно.

- В таком случае, отдыхайте. Через несколько дней вам укажут новый пост.

Едва освободившись от своих обязанностей и сдав посты оркам, Кернит бросился в собор поведать об этом разговоре Пинолю:

- Отец Пиноль, ему все известно! Я погиб!

- Нет, сэр. Если бы ему и впрямь все было известно - вы уже сидели бы в альхелльских подвалах. Просто демон посчитал, что вы плохо справились со своей задачей... Но нам придется изменить план. Я сообщу обо всем его величеству Кадор-Манонгу...

***

В мутных шинелях без знаков отличий

Мёртвые верят в хороший конец.

А в прозрачной грязи беззащитно смеётся

В канаве колёсами в небо

Проданной веры второй эшелон.

Егор Летов

- Ну что ж, принц, прекрасный план, - заявил Элевзиль II после того, как Кадор-Манонг изложил свой замысел совету монархов и полководцев, собравшемуся в императорском шатре.

- С позволения вашего императорского величества, - с застенчивой улыбкой отвечал тот, - поскольку я уже коронован, я бы предпочел, чтобы меня называли не принцем, а королем...

- Вы правы,- откликнулся Император, - хотя пока что в Альде два коронованных короля. Надеюсь, вскоре мы это исправим... Однако, к делу! Итак, преданные вам люди откроют Северные ворота. А вы уверены, что это не ловушка, ведь демон удивительно изобретателен на всяческие подлые штучки?

- Не думаю, ваше императорское величество, что такая ловушка имеет какой-то смысл...

- Ладно. Значит, ворота нашим воинам откроют. И затем в ворота должен войти ударный отряд, отборные воины... Сначала пехота - пеший отряд войдет и закрепится в домах вокруг ворот. Затем остальные... Сколько воинов понадобится для проведения этой операции? Ваше мнение, маршал?

- А скажите, король Кадор-Манонг, - маршал издевательски-старательно выговорил титул, - что сообщают ваши люди - каков гарнизон вашей столицы? Вернее, пока что не вашей.

- Около тысячи людей и орков, наверное.

- Тогда нам потребуется пятьсот отборных воинов для первой атаки. А уж затем... - маршал махнул рукой, - ворота-то будут наши. Тогда введем в город столько народу, сколько захотим. До тех же пор лучше все держать в тайне таков мой совет. Так что первый отряд не должен быть слишком велик.

- Итак, кто из вас, господа, желает дать своих людей для участия в этой операции? Может, кто-то хочет возглавить отряд, что первым войдет в ворота?

Сеньоры задумались, поглядывая друг на друга - предприятие представлялось несколько сомнительным...

- Ваше императорское величество, батюшка, - вдруг неожиданно твердо произнес принц Аленкиан, - это неблагородно - побеждать таким обманом! Такой способ ведения войны - недостойный! И вся эта война...

- Остановитесь, Алекиан! - перебил сына Император. - Господа, прошу оставить нас ненадолго.

Когда короли, бароны и офицеры, составлявшие своего рода "штаб" имперской армии, вышли из шатра и караульные гвардейцы опустили полог шатра за последним, Элевзиль II встал напротив сына и пристально посмотрел ему в глаза:

- Алекиан, сын... Мой любимый сын, мой наследник... Я давно вижу, что эта война тебе не по душе - а потому нам необходимо поговорить вот так, попросту, как и подобает отцу с сыном. Мне кажется, что ты не понимаешь до конца, что означает этот поход. Это не война с демоном, нет! И не война с Альдой, и не война с орками... Империя в опасности. Вспомни начало наших сборов, вспомни все... Король Гевы счел для себя возможным вообще пренебречь вассальным долгом и прислать вместо войска этого шута горохового - графа Гезнура... Гратидиан III Фенадский - тот чуть ли не упрекнул меня в нарушении клятв альдийцу... Наш маршал - ну, это вообще отдельный разговор, он выполняет мои приказы только тогда, когда ему хочется, да и выполняет их так, как хочется. Недавний заговор графов... А что происходит в Тролльхейме?.. Да, я ошибся... Я хотел провести быструю победоносную кампанию против слабой страны. Я выбрал заведомо обреченного противника - маленькую Альду, но недооценил коварства демона... Пойми же, наконец - мне нужна победа, Империи нужна победа! Иначе еще немного - и вся наша держава превратится в большой Сантлак. Посмотри на короля Игрина - никакой власти над вассалами, никакой дисциплины в войске... Нельзя допустить, чтобы Император стал править, как он. Что, по-твоему, удерживает гномов от вторжения всеми силами на наши земли? Императорская власть, императорская гвардия, дипломатическое искусство императорских послов - и ничего более... А они уже грозятся пройти по всей Империи с огнем и мечом - до самых Дырявых гор, своей прародины...

Воспользовавшись тем, что Элевзиль на минуту смолк, увлеченный своими мыслями, Алекиан поспешил вставить слово:

- Но батюшка, если дела и в самом деле таковы, то стоит ли ослаблять казну и армию дальним походом на страну, из которой не исходит угроза?..

- Ох, ты так и не понял, Алекиан. Самая большая угроза сейчас - это именно король Альды! Сегодня он вывел свою страну из-под власти Императора - и если ему это сойдет с рук, то завтра о своей автономии объявит король Гевы, затем Империя потеряет все, что лежит к востоку и северо-востоку от Гевы, а затем... Затем тамошние правители заключат договор с Грабедором - и тогда... Тогда Ванет падет! А это погибель рода людского.

- Но, возможно, всего этого не случится...

- Это неизбежно случится, если мы не победим в Альде. И к тому же, сынок, от успеха в войне зависит твой брак с принцессой Санеланой. - Элевзиль, человек весьма проницательный, уже понял подоплеку политической мудрости сына, проявленной им в решении "альдийского вопроса". - Наследники императорского престола не женятся на просто очаровательных девицах - они женятся на выгодных договорах, на нужных короне союзах... Твоя матушка, безусловно, была замечательной женщиной, но не это определило наш брак...

- Батюшка, - воскликнул Алекиан, он покраснел, в глазах показались слезы, - мои чувства к Санелане Альдийской - не разменная монета в политической игре! И я не стану...

- Сын! Подумай над моими словами. И пойми меня. У нас нет другого выхода... Нам обоим нужна сейчас немедленная и решительная победа - любой ценой!

- Ценой бесчестия!

- О нет - для Императора нет бесчестия, ибо все, что он делает благородно и правильно. Император не ошибается. Император не лжет. Император не совершает бесчестных поступков. Запомни это, сын мой и да не допустит Гилфинг, чтобы тебе пришлось принимать решения, подобные тем, что принимаю я сейчас. Но я совершаю все это для того, чтобы сохранить Империю - а значит, сохранить род людской в Мире. Не больше, не меньше... И ты пойдешь со мной сейчас из-за любви к своей Санелане, а после - из-за искреннего убеждения в моей правоте... Эй, кто там?! Стража! Приглашайте сеньоров - мы продолжим совет!.. Итак, господа, вы, полагаю, уже обсудили все? Кто выделит своих людей в отборный отряд для взятия Северных ворот? Не забывайте - добровольцев после победы ждут награды!

***

Короля Ингви разбудил шум. Кто-то колотил в дверь, крича:

- Ваше величество! Проснитесь - беда!

Ингви вскочил и заметался по комнате, влезая в доспехи и собирая в охапку оружие и детали амуниции. Спустя несколько минут он вышел в коридор:

- Что случилось?

- Тревога, - ответил разбудивший его стуком слуга, - никто точно ничего не знает. Лорд Кендаг с орками убежал...

- Лорд Внешнего Мира повел отряд к Северным воротам, - доложил сержант-орк, выступив из-за поворота, - мне с двадцатью воинами Лорд поручил остаться в твоем распоряжении, король Ингви.

- А что произошло-то?

- Колдун сказал - у Северных ворот идет бой, кто-то напал на стражу.

У ворот и кое-где на башнях по приказу короля находились ученики Сарнака. Им было поручено следить за возможными проявлениями магии и обо всем подозрительном сообщать в Альхеллу при помощи выданных им придворным магом амулетов - этот способ связи был самым быстрым.

- Понятно... Эй, Керт, - обратился демон к слуге, - моего коня! Затем найдешь сэра Сарнака и скажешь ему - пусть сажает на коней всех, кого сможет и к Северным... Сержант, мне выдели шестерых ребят попроворнее с факелами. Сам с остальными останешься в Альхелле и действуй по обстановке...

Из соседних дверей показалась Ннаонна - заспанная, но полностью вооруженная - в легкой кольчуге, в шлеме, с мечом:

- Ингви, что случилось? Враги нападают?..

- Ннаонна, тебя я хочу попросить,- быстро заговорил король, опережая дальнейшие расспросы, - кроме, как тебе, я не могу доверить это никому... В моей опочивальне, в углу... Там ларец - никому не позволяй его открывать. Сделаешь? Честное слово - это очень важно!

- Конечно, Ингви, я... - но король уже не слушал, он быстро шел к выходу, застегивая по дороге многочисленные пряжки своей амуниции.

У поворота он обернулся и махнул Ннаонне рукой...

Чуть позже к двери, у которой девушка, зевая и протирая глаза, несла свою стражу, подошли два орка:

- Госпожа Ннаонна, нас прислал король охранять с тобой что-то очень важное. Он сказал - ты знаешь, что.

- Агх-ха... - ответ вампирессы превратился в зевок. - Знаете, что - вы стойте у двери, а я взгляну...

Ннаонна поплелась внутрь королевского покоя - в углу действительно был ларец. Ннаонне ужасно хотелось спать, но она не позволяла себе даже присесть чтобы не уснуть ненароком. Пару минут спустя она услышала внизу шум и выглянула в окно - Ингви верхом на Угольке и в сопровождении орков с факелами поскакал к воротам. Чуть позже у крыльца стали собираться слуги, торопливо проверяя оружие и натягивая кольчуги и шлемы, Сарнак отдавал какие-то команды, конюхи подводили оседланных коней... Ннаонна потрясла головой, прогоняя остатки сна, прошлась по комнате, выглянула в коридор (орки исправно стояли по обе стороны двери с оружием наготове), вернулась в комнату... задумчиво уставилась на ларец... и вдруг, хлопнув себя по лбу, бросилась к королевскому сокровищу. Девушка рывком распахнула крышку сундучка (Гангмар побери - ведь это тот самый ларец, в котором Ингви держал свои доспехи!) - он был пуст. С негодующим воплем она вылетела из дверей и бросилась к выходу, молниеносно миновав орков-стражников. Те не успели даже удивиться...

ГЛАВА 48

Прискакав на площадь у Северных ворот, Ингви быстро огляделся, благо многочисленные фонари, установленные в начале осады по его приказу, хорошо освещали новую башню. Первое, что бросилось в глаза - колдун-ученик Кадор, успевший послать в Альхеллу тревожный сигнал - тело юного чародея наполовину свисало со стены, в груди поблескивала рукоятка кинжала. Капюшон более не скрывал лица - Кадор закончил свое ученичество...

На стене толпились какие-то вооруженные люди, по одному пролезая в дверь, ведущую в помещение второго этажа башни, к механизмам, управляющим воротами. Повидимому, орки, что несли там караул, еще отбивались, однако было ясно, что их вот-вот сломят числом. Снизу по аппарели на врагов, в свою очередь, наседал Кендаг с отрядом орков, приведенных им из Альхеллы - без особого успеха, поскольку наступать снизу было очень тяжело... Вдруг со страшным скрипом и скрежетом створки ворот начали двигаться - разъезжаться, скользя в желобах видимо, нападавшие одолели стражу у механизмов. Кендаг, отчаянно взмахнул мечом, отдавая приказ - большая часть его орков кинулась вниз, к воротам, сам же лорд с удвоенным усердием принялся пробивать себе дорогу к башне...

Ворота раскрылись и - как только катаракта чуть приподнялась - из-под нее снаружи полезли люди, матово поблескивая в свете фонарей доспехами и оружием. Орки, посланные Кендагом, бросились на них, закипела схватка, однако в ворота проникало все больше врагов, они стали теснить солдат Внешнего Мира. Ингви еще раз огляделся (за спиной слышался топот - это подбегали сопровождавшие его воины с факелами) и приняв решение, двинул Уголька к воротам - навстречу наиболее опасному врагу. Ворвавшись в свалку, он принялся рубить Черной Молнией имперцев - от каждого его удара кто-нибудь валился на землю, если не сраженный, то оглушенный, по крайней мере, ударом колдовского меча - однако все больше врагов лезло в ворота, Ингви почувствовал. что конь под ним пятится, захваченный общим движением сражающейся толпы, заколдованные латы вспыхивали на демоне, принимая удары оружия врагов и гася их силу защитной магией... В это время Кендаг пробился-таки на парапет и сбросив одним ударом со стены сразу двоих противников, ворвался в башню, следом за ним туда вломились несколько его воинов. Катаракта перестала подниматься, замерев на высоте немногим более метра, однако пешие имперцы, нагибаясь и приседая, продолжали лезть и лезть под ней... Ингви пришпорил Уголька, заставив коня двинуться против людского потока и, отчаянно рубя, стал пробиваться к воротам, как бы стремясь заткнуть собой их проем. Враги осыпали его градом ударов, но демон словно не замечал этого - волшебный доспех хранил его, рассыпая потоки искр, когда в него врезалось лезвие неприятельского оружия... Уголек, также защищенный броней, медленно переставлял ноги, шаг за шагом приближаясь к воротам, еще немного - и демон будет в башне... Почувствовав это, Ингви едва сдержал победный клич, но внезапно свет фонарей перед ним заслонила огромная тень - тролль, ползком пролезший под катарактой, выпрямился и взмахнул дубиной. Уголек поднялся на дыбы - и удар, предназначавшийся королю, обрушился на голову коня... Со скрежетом смяв защищавшие животное латы, чудовищная палица затем вскользь обрушилась на шлем зеленоватого металла, украшенный крыльями... Ингви почувствовал, что летит... Бам-м! Удар о камни мостовой высек из заколдованных лат сноп искр - как магических, так и естественных... Имперцы, разом завопив, волной хлынули в ворота, смяв и отшвырнув реденькую цепочку орков, пытавшихся сдержать их напор...

- Ага, пошло! - радостно отметил Кадор-Манонг, следивший за схваткой с безопасного расстояния. Он был назначен командиром отряда, которому предстояло первым ворваться в ворота Альды.

Принц предпочел не рисковать и наблюдать за боем издали, с места настолько безопасного, что он даже пригласил полюбоваться этим увлекательным зрелищем свою молодую супругу. В его подразделение были собраны лучшие воины из разных отрядов: опытные хорошо вооруженные латники, рыцари - те, что согласились сражаться пешими, несколько колдунов-Изумрудов, желавших таким образом продвинуться по службе, тролль - один из сопровождавших Императора в этом походе - словом, самая боеспособная пехота, какую вообще могла выставить Империя. Тем не менее, исход схватки некоторое время был сомнителен. Вначале все шло по плану - триста воинов Кадор-Манонга скрытно подобрались поближе к воротам, затем, услышав звуки боя, толпой бросились к подножию башни. Схватка на стене несколько затянулась, но затем ворота все же открылись. Не дожидаясь, пока катаракта поднимется повыше, воины сами - без понуканий - полезли внутрь. Еще бы - Кадор-Манонг обещал награды первым, кто ворвется в Альду. Его циничный расчет полностью оправдался - первые, естественно, все погибли, но зато, увлеченные порывом этих смельчаков и другие двинулись в ворота напористо и решительно... А потом что-то пошло не так - воины, вместо того, чтобы идти в портал, бестолково толпились перед воротами - там, внутри, возникло какое-то препятствие их продвижению - пока под решетку не протиснулся тролль.

- Смотри, смотри, Агриста, милая, - почему-то вполголоса заговорил принц, - уж теперь-то все будет в порядке!

Жена не отвечала - ее внимание привлек некий воин в блестящих латах, поднявшийся изнутри на стену и отважно бившийся с союзниками ее супруга. Красивые, уверенные движения руки этого бойца, сжимавшей широкий кривой меч, словно заворожили Агристу. Воин исчез в башне, а она все глядела на стену, где он был только что и не могла отвести взгляд, как будто надеясь увидеть вновь этого героя, увидеть молниеносные выпады его меча, блиставшего подобного застывшему языку пламени...

- Что?.. Что, Кадор?.. - растерянно спросила она, с трудом возвращаясь к реальности.

- ...Я говорю, все в порядке - наши одолели, - как будто из другого мира донесся до нее голос мужа, на Агристу вдруг словно обрушились все звуки идущего рядом сражения - Эй, а что там за крики? Что там?..

***

Отпевайте немых, а я и сам отпоюсь...

А ты меня не щади - срежь ударом копья,

Но гляди - на груди повело полынью

Расцарапав края, бьется в ране ладья...

И запел алый ключ, закипел, забурлил,

Завертело ладью на веселом ручье,

А я еще посолил, рюмкой водки долил,

Размешал и поплыл в преисподнем белье...

Александр Башлачев

Позже Ингви много раз пытался восстановить в памяти последовавший за падением эпизод - но безрезультатно. Последнее, что он запомнил - огромная лапища тролля, наступившая на то, что совсем недавно было Угольком - смирной небольшой лошадкой. Затем сознание отключилось...

...Демон легко, несмотря на доспехи, вскочил и с каким-то неразборчивым воплем ринулся навстречу набегавшей толпе латников. Вопль оказался заклинанием - с простертой вперед левой руки демона сорвалась ревущая струя пламени и - на миг ослепив и заставив остановиться врагов-людей - хлестнула тролля. Тот ошеломленно замер - и тут же Ингви, подскочив к великану, перехватил рукоять меча двумя руками и рубанул колоссальную ногу немного выше колена. Удар был так силен, что почти наполовину перерубил троллиную ногу. Тролль с низким ревом взмахнул дубиной, но поздно - он уже падал и его палица бестолково прорезала воздух... Демон снова рявкнул заклинание и вновь огненный поток рванулся с его руки, отгоняя имперцев, а сам Ингви прыгнул на грудь поверженного тролля и принялся рубить - просто крушить все, что попадало под черное лезвие. Рев тролля перешел в совершенно невообразимое верещание, а меч демона все бил и бил - при каждом ударе в воздух бил фонтанчик зеленой склизкой мерзости и летели ошметки каменного тела... Это продолжалось минуты две, причем пораженные имперцы и орки замерли, завороженные невиданным зрелищем... Затем демон прекратил рубить (тролль к этому времени уже замолк) и поднял голову в шлеме, забрызганном слизью и облепленном каменной крошкой прорези забрала, как утверждали потом очевидцы, полыхнули багровым светом...

Демон отчаянным прыжком рванулся с груди поверженного тролля в самую гущу врагов и, приземлившись среди них - его доспехи зловеще лязгнули - взмахнул Черной Молнией... Последовавшие за этим события те немногие имперцы, кому посчастливилось вырваться живыми из этой бойни, не могли вспомнить без содрогания. Ингви носился в толпе врагов, рубя их - не целясь, а просто нанося удары во все стороны - люди валились вокруг него на камни мостовой... Время от времени из-под забрала слышался хриплый рев заклятия - и с левой руки демона срывался длинный ослепительно-яркий язык пламени, на миг вырывая из полумрака перекошенные ужасом лица людей. Удары градом сыпались на короля, не нанося ему видимого вреда. Он несколько раз летел наземь, но тут же легко вскакивал и вновь гонялся за имперцами - ни за кем конкретно он не охотился, а просто стремился оказаться в центре толпы - и рубил... Рубил...

Несколько опытных воинов-ветеранов навалились на него одновременно, когда он в очередной раз был повержен на землю, чтобы лишить его возможности двигаться и задавить массой - последовало новое заклинание. Огрызки металла и ошметки тел фонтаном ударили в воздух - и из безобразной груды осевших тел вновь поднялась небольшая фигурка и бросилась, размахивая дымящимся черным мечом, на имперцев...

Дорогу демону заступили двое Изумрудов, размахивая руками и посохами и выкрикивая заклинания, в то время как третий, держась позади, окутал их защитной магией. Колдовской удар, видимый непосвященным как фонтан оранжевых искр, обрушился на короля... Тот, как бы не замечая этого, просто шагнул вперед и рубанул мечом. Черная Молния вдруг замедлила свое движение, словно воздух перед ней стал густым и упругим, фигура демона напряглась, из-под забрала послышалось какое-то бормотание, перемежаемое хриплыми натужными вздохами... Внезапно стоявший позади Изумруд дико завопил и рухнув на мостовую, забился в конвульсиях, руки Ингви, как распрямляющаяся пружина, послали вперед высвобожденный меч - маги, не издав ни звука, осели в быстро растекающуюся лужу крови...

Наконец на площадь прискакал Сарнак со своей кавалерией, быстро оценив положение, он отдал приказ - его конники помчались по периметру площади, рубя ошеломленных имперцев и сгоняя их к центру - под меч неутомимого демона... Те почти не сопротивлялись, надеясь только на одно - проскользнуть, пробраться к воротам и - скорей наружу!.. Катаракту кто-то из опытных воинов в самом начале заклинил, подставив под нее несколько алебард и зафиксировав их древки мертвыми телами - проход оставался пока открытым...

Под командой Сарнака были только самые старые из альхелльских слуг, либо те, кто плохо держался в седле (лучших увел маршал Валент), однако преимущество даже такой кавалерии над пешими - и к тому же деморализованными имперцами сказалось сразу же.

В это время маршал Каногор во главе двух сотен всадников прискакал под стены Альды - туда, где находился командный пункт Кадор-Манонга:

- Эй, король Альдийский, - в голосе маршала слышалась нескрываемая издевка, - что тут у вас? Почему ваша пехтура забила проход?

По плану предполагалось, что пеший отряд в триста человек (и с ними тролль) захватит плацдарм - площадь у Северных ворот - и закрепится в окружающих ее домах, а затем в ворота войдет маршал с двумястами человек отборной кавалерии. После этого все контратаки осажденных станут бесполезными - такому количеству тяжелой конницы на открытом пространстве площади им противопоставить нечего. Конечно, начнутся уличные бои - но в Северные ворота можно будет потом ввести сколько угодно пеших ополченцев - и победа станет только вопросом времени. Маршал - как и было уговорено - привел своих конников, однако и катаракта так и не была поднята на такую высоту, чтобы ввести в город коней, да и пехота вместо того, чтобы засесть в домах, окружающих площадь, бестолково толпилась у подножия башни - задние напирали, чтобы скорее попасть внутрь (опасаясь, что на них вот-вот из бойниц посыпятся стрелы), передние - то есть те, кто уже проник в город - лезли обратно в ворота, что-то неразборчиво вопя и бормоча о бешеном демоне...

- Бардак!.. - рявкнул маршал, но его прервал оруженосец, что-то говоря (неразборчиво из-за глухого шлема) и указывая в сторону имперского лагеря, где высоко поднялось пламя нескольких костров (похоже, что запылали шатры и фургоны) и метались конные и пешие люди... - Это еще что за?.. За мной, господа!

Маршал развернул коня и поскакал во главе своей кавалерии назад - в лагерь. Отсветы костров кровавыми бликами метались на доспехах всадников...

...Ннаонна бежала... Выскочив на крыльцо, она увидела последних всадников сарнакова отряда, втягивающихся в улицу, ведущую к Северным воротам. Сердито смахнув злые слезы, девочка помчалась за ними. Меч мешал, больно колотя по ногам, Ннаонна схватила его, на ходу отцепляя от пояса. Ноги скользили по мокрой брусчатке, пот из-под шлема стекал на глаза, непривычная тяжесть кольчуги давила на плечи... Город вокруг настороженно молчал. Звуки сражения у Северных ворот, конечно, разбудили горожан - но те предпочитали отсиживаться по домам. Ннаонна бежала. Скорее, скорее... Вот последний поворот - Ннаонна рванулась - и тут, наконец, башмаки все же оскользнулись на сырых камнях, она неуклюже рухнула прямо в лужу и проехалась немного на животе, гремя кольчугой и царапая ладони. Тут же поднявшись, она подавила инстинктивное желание во-первых, отряхнуться, а во-вторых, поскулить из-за резкой боли в ободранных ладонях и ушибленной коленке и, на ходу вытаскивая меч из ножен, вылетела на площадь. Перед ней предстала жуткая картина, освещаемая несколькими еще не погасшими лампами и тусклым светом, льющимся с сереющего уже на востоке неба вся площадь была завалена телами и залита кровью. Везде кровь... В центре свободного пространства метались какие-то фигуры, окруженные всадниками, которые вели коней по кругу, сжимая кольцо. Из дверного проема башни на парапет стены вывалился какой-то человек и рухнул на колени. Загремели латы. Следом вышел еще кто-то и пнул переднего - тот как раз попытался встать на ноги - ногой под зад. Первый рухнул навзничь и снова вяло завозился, пытаясь подняться. На этот раз второй - Ннаонна наконец узнала в нем по диковинному зловещему шлему Кендага - схватил его рукой за шиворот и помог встать на ноги, а затем пинками и толчками погнал по аппарели вниз... Передний заметно хромал...

Ннаонна снова взглянула на группу в центре площади - всадники разъехались, внутри круга, который они недавно очерчивали, одиноко стояла невысокая фигура... Ингви... Он стоял как слепой, вытянув перед собой руки - левая заметно дымилась, в правой был меч. Клинок тоже испускал то ли дым, то ли пар...

Ингви, почти ничего не видя сквозь искореженное, заляпанное дрянью забрало, почувствовал - никто больше не нападает, клинок не встречает сопротивления... Вокруг всадники... Знакомые... Свои, в смысле - его подданные...

У подножия башни, снаружи, раздались крики и легкий стук - уцелевшие орки Кендага взялись за луки, отгоняя от стены растерянных имперцев - те бежали. Кто-то из слуг спешился и вместе с несколькими подоспевшими орками принялся освобождать заклиненную катаракту и желоба, по которым должны были скользить тяжеленные створки ворот...

Ингви посмотрел на свою левую ладонь - латная перчатка прогорела, превратилась в почерневшую пористую золу. Он инстинктивно пошевелил пальцами фрагменты перчатки осыпались, открывая белую тонкую ладонь - удивительно чистую среди всей этой грязи, замешанной на крови... Из правой руки выскользнул меч и ткнулся в брусчатку - острие сантиметра на три вонзилось в камень, зашипевший при этом прикосновении, лезвие окуталось дымом...

Ингви так и не понял, что падает - сквозь забрало вдруг стало видно небо. "Почему небо?.. А ведь скоро утро - вон какое небо светлое..." - зашевелились вялые мысли, а затем Ингви провалился в какую-то тьму. Провалился очень глубоко...

***

...Я стоял у подножия... Или, возможно, не стоял, а лежал... Или сидел... Себя я не ощущал совершенно... Но понимал все же, что нахожусь именно у подножия - передо мной было что-то огромное. Огромное и черное - этакое вертикальное облако мрака. Почему - мрака? Ведь и вокруг этого "облака" тоже темнота. Но все же это было именно так... Мрак. Вертикально стоящее облако совершенно непроглядного мрака:

- Сестра, - я не услышал этот голос мрака, но ощутил совершенно явственно...

И тут появился свет. Яркий, приятный зеленоватый свет заполнил все пространство за исключением того, что занято облаком мрака:

- Я проверила, брат. Насчет колдуна.

- Итак, я прав?

- Насчет магии - да.

- А насчет чего - нет?

- Мне кажется, что ты хочешь использовать своих колдунов не против НЕГО, а против меня. Иначе с чего бы ты связался не с этими, хоть кое-как образованными и развитыми людьми, а с теми - другими...

- А эти стали бы меня слушать? Меня?!! Их образованность - это всего лишь то, что они украли у твоих ублюдков... Извини, у твоих деток... И в основном, у Первых...

- Да, ты не любишь эльфов...

- А с чего мне их любить?

- ...И до сих пор не можешь забыть того, как Фреллиноль украл твою дудку!

- "Дудку"... Как ты невежливо отзываешься об одной из величайших святынь Мира! Ей-ей, ведь Свирель Гангмара - даже более священная вещь, чем Молот Стомора или, скажем, Шлем Дрендарга...

- Да, ты до сих пор не можешь забыть... И ведь молния, что ударила в Башню Фреллиноля, когда дружинники этого разбойника, Фаларика, штурмовали ее - это твоих рук дело?

- Э нет, сестрица, погода, как всем известно - это твоя вотчина. Грозы, молнии там всякие, а?

- Ты...

- И нельзя не признать, что украв Свирель Гангмара, твой внучок Фреллиноль слегка тронулся. Подумать только, сколько сил он положил, чтобы добыть Свирель - и лишь потому, что услыхал когда-то глупые россказни, что, дескать, играющий на Свирели вызывает определенный интерес у дам! И вот этот бабник... Да он, собственно, даже не украл - просто подобрал то, что мне было уже не нужно, ибо народ орков уже давно благоденствовал! Так вот, он с таким трудом обрел этот могущественнейший талисман - и целыми днями наяривает на нем, забыв обо всем... Да, бабы от него без ума - но он и раньше был первым парнем, что называется - зато теперь он сам к ним совершенно равнодушен, сидит себе и играет... Музычкой увлекся... Фаларик идет на него войной - а он играет! Белые башни рушатся одна за другой - а король Фреллиноль все музицирует! Его подданные все сбежали на север, дружина Фаларика ломится в его двери, а он... Я же говорю - тронулся. И кстати - всем другим наука, не будут впредь чужого искать. Не будут к моему примериваться, ибо то, что по плечу мне... Впрочем, ладно... Я тогда и подумал - это ты его молнией - из милости, из жалости... Все равно люди бы его...

- Прекрати!

- Уже прекратил. Но что ты скажешь?

- Что по-прежнему не верю тебе.

- М-да... Мне ведь нет смысла врать - я и так добровольно открыл тебе важнейшую тайну! Сам!

- Но непонятно - зачем! Ты что-то скрываешь.

- Хватит. Я не стану уговаривать тебя - пусть все идет, как идет. Я сделал все, что мог! Но ты все же подумай, о недоверчивая сестра - возможно, судьба Мира в твоих руках... - Облако мрака начинает расползаться, теряя форму, растворяясь в окружающем его свете, но и свет при этом блекнет, принимая в себя частицы мрака. И вот нет ни мрака, ни света - есть только тусклое, бесформенное нечто... или, может быть, ничто...

И я - где-то посреди всего этого. Но нет - мрак не исчез полностью, передо мной парит какая-то черная точка:

- Ага, ты еще здесь... Конечно, здесь - ведь я тебя не отпускал пока... Знаешь, я горжусь тобой - вернее, собой. Тем, что не ошибся на твой счет... Мне нравится следить за твоими проделками, дружок...

- Чего ты от меня хочешь? - с трудом выдавил я.

- А вот совершенно ничего. Хи-хи! Она не верит... возможно, не поверишь и ты... Но, вопреки всем глупым россказням, из нас двоих жизнь - это я! А ты вносишь в жизнь приятное разнообразие. Будь самим собой - это у тебя здорово получается... демон... Впрочем, действительно, демон... Почему бы и нет... безмолвный голос угасает, последняя черная точка рассасывается... Я остаюсь один посреди ничего... Мне нужно за что-то ухватиться, чтобы вырваться отсюда, нужно какое-нибудь ощущение, чтобы зацепиться за него... Но я здесь один... И что такое это "я"? Нет направлений, нет измерений... Верха... низа... Мне нужно найти что-то... Стоп - нащупал: холодное, концентрированное такое ощущение. Ощущение холодной мокрой точки. На моей щеке. Я выныриваю!

ГЛАВА 49

Они сражались за Родину,

Свирепо целовались на виду у всей Вселенной,

Бродили яко посуху по шалой воде,

Сеяли зной, пожинали апрель

Егор Летов

Ннаонна несмело, маленькими шажками, двинулась к королю, с ужасом глядя на валяющиеся всюду трупы. Молча она подошла и склонилась вместе с Сарнаком над неподвижным телом. На первый взгляд, Ингви был совершенно невредим, однако находился в бессознательном состоянии - глаза были закрыты, кожа лица неестественно побелела...

- Что с ним, Сарнак? - тихо, почти шепотом, спросила девочка. - Он ведь жив, правда?

- Жив и даже, кажется, не ранен... - ответил маг. - Только... Похоже на усталость от перенапряжения магических способностей - так бывает, если много колдовать...

- Что же с ним делать теперь, как помочь?

- Только ждать - и он сам должен выйти из транса. Мы перенесем его во дворец - сейчас позову людей...

- Нет! - резко заявил подошедший к ним Кендаг. - Как хочешь, Сарнак, но кроме тебя ни один человек не приблизится к королю Ингви. Я с моими орками сам стану охранять его, пока он не очнется.

- Это почему?

- Никому, кроме тебя, не доверяю теперь. Глянь-ка, кто виноват во всем этом. Подведите предателя!

Орки приволокли пленника, командовавшего заговорщиками, напавшими на стражу у ворот. Когда с него сорвали шлем, Ннаонна тихо ахнула, узнав рыцаря Кернита.

- Ну что? Как мне доверять теперь кому-либо из людей?

- Наверное, ты прав... - задумчиво ответил Сарнак. - Не будем ссориться сейчас... Отправь короля в Альхеллу, в его покои. . Ннаонна, будешь сопровождать Ингви.

Некоторая заминка возникла с мечом, крепко засевшим в камне - никто не хотел браться за его рукоятку, так как все знали, что демон окутал свое оружие смертоносными заклятиями, грозящими всякому, кто покусится на Черную Молнию. Кендаг вышел из положения просто - он велел оркам выворотить булыжник с вонзившимся в него оружием из мостовой и, избегая прикасаться к мечу, нести все вместе в Альхеллу вслед за наспех сооруженными носилками с бесчувственным телом короля. Вскоре после того, как унесли Ингви и увели отчаянно хромающего Кернита (он шел, низко опустив голову и избегая встречаться с кем-либо взглядом), к площади стали сходиться поднятые по тревоге горожане-ополченцы. Орки были настолько разозлены предательством и гибелью товарищей, что готовы были подозревать всех людей подряд - и Кендаг запретил пускать ополченцев на площадь. Впрочем, те особенно и не рвались.

У ворот со внешней стороны вновь послышался шум - затрубили рога, в ворота заколотили и знакомый голос заревел:

- Вы там что - заснули?! Открывайте вашему маршалу, бездельники!

Орки и Сарнак кинулись к бойницам. К этому времени рассвело настолько, что можно было без труда рассмотреть всадников, теснящихся у ворот. После непродолжительной перепалки с орками, маг заставил их открыть ворота и впустить маршала Валента Гранлотского, приведшего в Альду около сотни всадников - все, что осталось от его отряда.

После боя у Замка Вампиров Валент некоторое время более или менее успешно уходил от конных отрядов имперцев, которые были взбешены и настроены покончить с ним раз и навсегда - однако в конце концов альдийцев обложили и прижали к Давней Чащобе. Тут им и пришлось бы принять последний безнадежный бой, если бы не Филлиноэртли. Князь со своими эльфами действовал отдельно от рыцарей, ведя собственную войну с имперцами, однако, увидя безнадежное положение маршала, пришел ему на помощь и вывел конницу тайными тропами. После этого маршал объединился с отрядом эльфов и вместе они провели несколько небольших налетов на захватчиков, воздерживаясь теперь, впрочем, от крупных операций. Последние две недели они кружили около имперского лагеря, дожидаясь удобного момента для нападения, пока эльфы, посланные в разведку, не вернулись однажды с известием, что имперцы отважились на ночной штурм.

"Лучшего момента не будет" - решил маршал. И оказался прав. Имперцы, разбуженные шумом боя, все напряженно всматривались в темные очертания городских стен, гадая, что происходит за ними? К добру ли этот шум? Поэтому никто не заметил нападавших альдийских конников, пока те не ворвались галопом в лагерь, легко преодолев недостроенный вал.

И началось... Кавалеристы носились среди палаток и повозок, размахивая мечами и факелами и с наслаждением поджигали и крушили все, что попадалось. А заодно и рубили всех, кто имел неосторожность оказаться у них на пути... Единственным, кто оказал действительно сильное сопротивление нападавшим, оказался, как ни странно, граф Гезнур. В его отряде было мало воинов, но много обозной прислуги. Граф заставил своих людей выкатить повозки (не жалея полив их водой, чтобы не подожгли), преграждая путь альдийцам, а затем угрозами и пинками собрал за ними несколько десятков человек, вооруженных кто чем смог своих слуг и людей временно подчиненных ему баронов. По его команде все принялись стрелять из луков и просто швырять что попало в альдийцев, пугая лошадей. Наткнувшись на это препятствие, сэр Валент тут же решил, что сделано вполне достаточно и созвал своих воинов. Эльфы взобрались в седла позади рыцарей - и кавалькада направилась к городу, удачно разминувшись с кавалерией маршала Каногора, мчавшейся обратно в лагерь...

Въехав в ворота, маршал оглядел последствия недавнего побоища и задумчиво протянул:

- Ну у вас тут и дела-а-а...

***

Далёкая Офелия смеялась во сне

Усталый бес, ракитовый куст.

Дарёные лошадки разбрелись на заре

На все четыре стороны - попробуй, поймай.

Егор Летов

Цепляясь за обнаруженную мною холодную точку, как утопающий за соломинку, я мало-помалу выбирался из небытия. Чувства возвращались не сразу... Память тоже. На чем заканчиваются мои членораздельные воспоминания?.. Северные ворота... Враг... Уголек! Боль невосполнимой утраты словно подхлестнула меня я должен выкарабкаться и отомстить этим гадам... Словно понемногу собирая себя вокруг точечного ощущения холода, я наконец-то осознал, что все-таки лежу... Лежу на мягком... руки-ноги вроде целы... А эта холодная точка - капля на моей щеке... Кап! - еще одна мокрая точка присоединилась к первой... Да - я еще и что-то слышу. Кто-то совсем рядом тихонечко подвывает:

- Ы-и-и... Ы-и-и... - и хлюпает носом.

Я осторожно приоткрыл глаз - разумется! Я лежу на кровати в своей собственной опочивальне в Альхелле, а Ннаонна сидит надо мной и рыдает, размазывая по щекам грязь исцарапанными ладошками и орошая мое лицо слезами в лучших традициях рыцарских романов. Ну и выпачкалась же она где-то.

- Иди немедленно умойся, грязнуля!

- Ы-и-и?..

Я открыл глаза и попытался сесть (...ой-й-й...) - не вышло, мое бедное тело ныло, словно я потянул разом все мышцы, сколько их есть во мне:

- Я говорю - прекрати реветь и умойся.

- Ингви, ты жив?! Скажи честно - ты и вправду жив? - хлюп-хлюп носом.

- А ты что - не видишь? Жив... Как будто... Скажи лучше - что произошло после того, как я вырубился? Нет - стоп! Скажи сначала - что произошло до того? Я помню - тролль... А потом?

- Да - тролль! Ты его изрубил прямо на куски! Ты его... А они все!.. А потом ты их!.. А они - бежать!.. А ворота-то почти закрыты!.. А потом Сарнак и наши их окружили - и давай рубить!.. А ты больше всех!.. А потом я прибежала на площадь - а ты упал!.. А Сарнак говорит - магическая усталость!.. А ты не дышишь совсем!.. А мы с орками тебя сюда!.. А ты все молчишь!.. Я сижу - а ты все молчишь!.. И все молчишь!.. И не дыши-ишь!.. Ы-и-и...

- Стоп! Прекрати - я уже дышу! Что потом? И кто напал на стражу, кто открыл ворота?

- Ах да, ведь ты же ничего не знаешь... Это был Кернит. И его воины. И еще с ним в заговоре церковники, Пиноль этот. Они своих людей дали Керниту. И еще - когда тебя уже унесли в Альду вернулся наш маршал. Он говорит - пока все имперцы глазели на город, он вместе с Филькой на них напал, порубил невесть сколько - и быстро к нам.

- Ого! Не ожидал... А где Валент сейчас?

- Они в зале с картой, где ты всегда малый совет собирал. Теперь там Валент с рыцарями - совещаются... А Кернита отвели в подвал. Кендаг сам повел...

- А Сарнак?

- Он пошел Пиноля схватить. Говорит лучше, если не орки, а люди святошу арестуют. Меньше шума...

- А Мертенк где?

- С рыцарями...

- Понятно... - я быстро оглядел себя. На мне был простой костюм, который я носил под доспехами. Сами латы были аккуратно разложены на полу возле кровати. О-хо-хо - придется все же вставать - надо же взглянуть, что осталось от моей брони...

Мне не нужна была в этот раз консультация Кендага, моего эксперта по оружию, чтобы определить - латы пришли в полную негодность. Мало того, что левая рука доспеха почти от самого локтя отсутствовала (края того, что осталось, были обуглены), мало того, что палица тролля наполовину расплющила шлем, смяв и изломав декоративные крылышки - почти весь янтарь, насыщенный защитной магией, превратился в белесую пенистую массу, камни расплавились и буквально вытекли из своих зажимов, превратив доспехи в заляпанный грязью лом, тем более, что сами железяки во многих местах были все же - несмотря на заклинания - прорублены и варварски смяты. Даже удивительно, что сам я не получил серьезных ран - так, несколько царапин. И множество синяков - в общем, до свадьбы заживет.

Затем мое внимание привлек меч. Осторожные орки принесли его воткнутым в булыжник - видимо, я уронил его, падая... Украшавший лезвие янтарь также претерпел некоторые метаморфозы. Он не вспенился и не расплавился, нет - камни остались на месте и сохранили форму, но зато они изменили свой цвет. Потемнели и приобрели ало-багровый оттенок, словно на моем мече навеки запеклась кровь... Я попытался вытащить меч из камня - ого! Засел намертво, причем края разреза были заметно оплавлены. Пришлось использовать несколько заклинаний, прежде, чем Черную Молнию удалось освободить. Как же я ослаб - даже это небольшое несложное колдовство далось с трудом!

Ннаонна, слезы которой наконец-то высохли, с тревогой следила за моими вялыми движениями. Пытаясь выглядеть бодрее, я подмигнул ей:

- Ну что, пойдем, навестим моих вассалов? Умойся и подай-ка, пожалуйста, мой плащ.

В зальчике перед дверями моей опочивальни расположились десятка четыре орков и эльфов - кто-то сидел, кто-то даже улегся на пол. Настоящий воин всегда пользуется свободной минуткой, чтобы отдохнуть. Все мои "нелюди", как я понял, были встревожены предательством союзников-людей, масштабов которого не могли определить - а потому старались держаться поближе ко мне. Еще бы, я - их самый надежный защитник. Поэтому я постарался приободрить их:

- Все в порядке, друзья мои! Вы победили имперцев! - а затем мое внимание привлекло окно, вернее, яркий свет, льющийся из него (в моей-то опочивальне окна были зашторены) - утро занималось на удивление яркое и солнечное.

Ну ясно - неприятельские колдуны не теряли времени зря и за ночь - пока я был занят (еще как занят - лежал в отключке!) - разогнали все туманы и тучи, которые я из последних сил удерживал над столицей. Теперь земля просохнет быстро... Так что еще неизвестно, много ли мне даст сегодняшняя победа. Ладно... Я двинулся по коридору к "залу с картой". Как настроены мои наемники, я уже понял. Теперь нужно выяснить, что думают вассалы-рыцари. Как только я сделал несколько шагов, за мной тут же пристроились шестеро орков и четверо эльфов.

- А вы куда?

- Лорд Кендаг велел нам не спускать глаз с тебя, король. Охранять от предателей.

- А нам велел князь Филлиноэртли...

- Вот моя защита! - я продемонстрировал им Черную Молнию, багровые камни зловеще сверкнули. Мои телохранители вздрогнули. Ого! Оказывается, меч производит еще более сильное впечатление, чем прежде! В голове тут же завертелись мысли, как мне исправить положение с осадой... Завертелись мысли... Откровенно говоря - очень вяло завертелись, все-таки нынешняя ночь далась мне нелегко... Ну же, король-демон, встряхнись! Тебе ведь некогда болеть, некогда отдыхать и расслабляться...

- Ну ладно, раз вам велели ваши командиры - идемте. Только держитесь позади и не спешите вмешиваться...

На часах у "зала заседаний" стояли оруженосцы моих дворян. Сам не знаю зачем, но я погрузил их в сон одним несложным заклинанием. Как-то само собой получилось... Сделав еще несколько шагов, я еще раз поглядел на осевших на пол и уже бодро храпящих латников: "И зачем я это сделал?..", затем не оборачиваясь поднял указательный палец - мой почетный караул понял этот жест правильно, все замерли, прекратив лязгать латами и шуршать плащами. Я с Ннаонной тихо приблизился к дверям и прислушался - как раз мои вассалы успели обменяться новостями и теперь перешли к обсуждению дальнейших планов. Похоже, ничего интересного я не пропустил.

- ...Ну что ж, господа, - деланно-бодрым тоном провозгласил Валент, - все не так уж плохо!

- Как бы не так, - загнусавил в ответ, кажется, сэр Колстир из Рукада (неприятный тип, если уж и ждать от кого-то предательства, то я бы поставил скорее на него, чем на Кернита). - Вот сэр Мертенк сказал, что лишь погода сдерживала Императора, а теперь - полюбуйтесь - солнышко, да еще и его величество... Того, без памяти лежит...

- А я повторяю, - повысил голос маршал, - мы будем продолжать эту войну, чем бы это не грозило! Городские укрепления в полном порядке, гарнизон за ночь даже увеличился - с учетом наших людей. Предатели изобличены и обезврежены. Что же до его величества - то вы видели площадь у Северных ворот. Король достаточно посражался за Альду и альдийцев - пора теперь альдийцам сражаться за него!

- Сражаться... Да мы-то... А у Императора - колдуны, тролли, сотни рыцарей...

- А у нас - верность и доблесть!

- Постойте, господа, - а это, вроде, сэр Мернин, - давайте будем рассудительны. Потеряв его величество, мы лишились нашего самого лучшего бойца, верно. Но враг-то об этом не знает! Ручаюсь - черный меч напугал их сегодня до полусмерти. Вот теперь-то и время вступить с Императором в переговоры - и тянуть их до осени... А как только опять зарядят дожди - мы еще поторгуемся... Если уж сдаваться Императору - то только на таких условиях, которые...

Подслушивая этот разговор, я чувствовал себя неловко - словно я испытываю верность моих вассалов... Хватит! Я толкнул двери и вступил в зал:

- Верно, сэр Мернин! Приветствую вас, благородные рыцари!

Загремело железо - вассалы торопливо вскочили, приветствуя меня...

***

Когда отзвучали положенные приветствия и поздравления с победой (каждый вассал нашел необходимым высказать несколько слов о своем восхищении доблестью короля), Ингви вновь внимательно оглядел дворян:

- Итак, господа, нам следует решить, как действовать дальше. Прежде всего, я хочу поговорить с изменниками. Эй, кто там! - Ингви позвал своих телохранителей-нелюдей. - Во-первых, разыщите мне лорда Кендага, Сарнака, Фильку. И пусть доставят сюда предателей! А пока - сэр маршал, доложите, сколько воинов вы привели нам. Кстати, а почему вы вообще вернулись? Мне казалось, вы так дорожите своим независимым положением предводителя самостоятельного отряда...

- Так ведь осень не за горами, ваше величество - дожди, холода... Лучше встречать непогоду в городе... А привел я сто одиннадцать человек, не считая меня - всех, кто уцелел. Ну и эльфов. Потери же наши таковы - сэр Мапровк из Капока и сэр Токс из Болотной Башни по всей видимости угодили в плен. Сэр Лимни из Гернивы пал в бою у замка Вампиров...

- Большая потеря!..

Вскоре прибыл Сарнак с арестованным Пинолем и Кендаг, приведший плененного им Кернита. А потом пришло известие, что князь эльфов найден спящим в подвале у винной бочки. Последнее сообщение развеселило всех - рыцари помнили, как в походе Филька тосковал по вину. Отулыбавшись, перешли к делу. Ингви занял место во главе стола, за которым чинно уселись рыцари.

- Ну, сэр рыцарь, - строго обратился король к юному Керниту, - что же толкнуло вас на путь предательства?

Тот отвел глаза. Сарнак молча положил на стол отобранные у Кернита патенты.

- Так, так... - Ингви лениво перебрал бумаги. - Маршал. Граф Мокрых гор. То есть вам было бы позволено сунуть руку в осиное гнездо. Ведь фермеры так дорожат своей свободой! Решительно не понимаю, как вам такое в голову пришло. Вот уж странную награду вы себе выбрали! Не объясните ли, откуда такая блажь?

- Арестованные говорят, что было еще одно условие, - вмешался Сарнак, наш граф требовал после победы отдать ему Ннаонну - живой и невредимой.

Ннаонна фыркнула.

- Постой! - бросил ей Ингви. - Значит, наш сэр Кернит собирался после войны удалиться в самый глухой уголок Мира с трофеями - маршальским жезлом, графской золотой цепью и очаровательной девицей-вампиром... И жить там, в глуши, в свое удовольствие... Глупость какая! Вам, друг мой, пришлось бы вести постоянную войну с тамошними мужичками, которым граф ну совершенно ни к чему, да еще и постоянно - вы ведь маршал - отлучаться на границу с орками. И к тому же по нынешнему имперскому законодательству на вас, граф, возложена еще масса неприятных унизительных обязанностей, например, каждую неделю докладывать его величеству Кадор-Манонгу о делах вверенной вам провинции. Может, вы не знали, но из-за этого в Ванете восемь лет назад даже прошла большая война - так называемая война графов. Верно, сэр Мернин?

- Да, ваше величество, ванетские графы во главе со Слепнегом и Кариканом восстали против Императора, добиваясь почти что герцогских прав... Война шла без малого год. После победы Элевзиль ввел в Империи новые законы, низведя своих графов чуть ли не до положения слуг и лишив их массы привелегий.

- Вот видите... А то, что Кадор-Манонг вам поблажек бы не дал - уж поверьте на слово. Так что жить бы вам по имперским законам... Что же касается мадам Ннаонны (упомянутая мадам опять негодующе фыркнула) - мне вас просто жаль...

- А у сэра Кернита дома нашли серебряные кандалы. Весьма изящной работы, заявил, ухмыляясь, Сарнак. Кернит опустил голову еще ниже, Ннаонна же вскочила, несколько секунд шумно дышала, обводя взглядом довольные лица сеньоров, затем, заливаясь краской, стрелой вылетела в двери. Вслед ей раздался дружный хохот.

- Ну что ж, господа, - когда стих смех дворян, продолжил Ингви (на его неестественно белом лице появилось некое подобие прежней ухмылки), - полагаю, что здесь все ясно. Уведите сэра Кернита в его новые апартаменты. Хотя нет пусть ждет у дверей. А вы, брат Пиноль? Желаете что-нибудь сказать? Или же все объяснение ограничивается епископским посохом? Молчите - ну-ну... Увести и его!.. Что скажете, господа? Какое наказание достойно их предательства?

- Смерть! - бросил кто-то из рыцарей. Остальные кивали и пожимали плечами - все были согласны. Измена сеньору во время войны - преступление наисерьезнейшее.

- Так, значит... Ну, ладно... Это чуть позже... Сэр Мертенк, теперь вы. Велите оружейникам - пусть сегодня же изготовят тридцать шлемов с крылышками, наподобие моего. И тридцать мечей вороненой стали, внешне похожих на Черную Молнию. Хорошо бы этого хватило для обороны Альды... А теперь, господа, предлагаю всем сопровождать меня. На площади у Северных ворот я объявлю предателям приговор. Затем - отдыхайте. Покои Альхеллы к вашим услугам.

- Но ваше величество, - робко заговорил маршал, - а если враг пойдет на приступ?.. Мы не приняли ни одного решения по поводу действий, каковые надлежит учинить для защиты города.

- Во-первых, земля еще не вполне просохла, во-вторых, имперские военачальники - я не сомневаюсь - тоже собрались сейчас на совет. А поскольку в их войске множество важных господ, которые непременно захотят высказаться совет затянется надолго. Да и я собираюсь им вскоре подкинуть несколько тем для обсуждения. Так что сегодня нам их атак опасаться нечего - они будут совещаться весь день. Завтра поутру мы соберемся снова - отдохнув как следует и обдумав наше положение. Тогда все и решим...

ГЛАВА 50

Но Иуда будет в раю!..

Иуда будет в раю!..

Иуда будет со мной...

Егор Летов

На площади перед Северными воротами деловито копошились орки, заканчивая "наводить порядок" - стаскивать трупы в тень под стену, попутно обирая их (оружие - отдельно, ценности из карманов и поясных кошелей - отдельно, прорубленные доспехи им было велено не трогать). Воины Внешнего Мира не были ни брезгливы, ни суеверны - дело свое они делали не спеша, но тщательно и аккуратно. Их спокойствие перед лицом такого ужаса приводило в смятение горожан, пришедших посмотреть на результаты работы черного меча - любопытство, как всегда, пересилило в них страх, ведь все гибельное, мерзкое, устрашающее обладает странной притягательной силой для людей... По площади носились мальчишки, петляя среди луж, на поверхности которых корочкой запеклась кровь. Нескольких из них изловили родители и, награждая подзатыльниками, увели с площади, остальные продолжали скакать и размахивать деревянными мечами, разыгрывая сцены ночного боя так, как им подсказывала фантазия. Кое-кто из юных альдийцев уже успел выкрасить свои деревяшки черной краской...

Когда к воротам вышла процессия - дворяне во главе с королем и заговорщики, конвоируемые орками - мрачные разговоры горожан смолкли на минуту, затем альдийцы вновь принялись обсуждать дальнейший ход войны. Увидев короля живым и как будто невредимым, они несколько приободрились - до этого носились неясные слухи о том, что демон серьезно ранен, а то и убит. Дети прекратили играть и, сбившись в кучку, принялись, хохоча и толкаясь, строить догадки о том, какой именно ужасной казни сейчас предаст демон заговорщиков как обычно, дети говорили о том, что взрослые напряженно обдумывали, но боялись упоминать вслух...

- Ну-с, господа предатели, - демон нахмурившись взглянул на пленников.

Толпящиеся в переулках горожане затаили дыхание, даже мальчишки прервали свой галдеж. Пиноль гордо вздернул нос, Кернит, напротив, низко опустив голову, принялся вслух читать молитву: "Гилфинг Светлый, отец всего сущего, о Гилфинг Светлый, творец Мира, к тебе, великому, всемогущему, возношу свои мольбы..." Дочитав, юноша набрал полную грудь воздуха, видимо, собираясь начать снова. В этот-то неподходящий момент его и настигли слова короля, вежливо осведомившегося:

- Вы закончили? - Кернит поперхнулся и молча взглянул на демона, тот вдруг сладенько улыбнулся и продолжил, - тогда послушайте меня. Мои добрые вассалы, когда я спросил их совета относительно вашей участи, рекомендовали казнить изменников. Я же решил вот что... Сэр Кернит, принимая во внимание вашу молодость, наивность и глупость, я решил сохранить вам жизнь. Сейчас вы отправитесь за ворота и передадите осаждающим следующее... Дайте ему воды, а то сэр Кернит не в себе что-то... (Юный рыцарь был недалек от обморока. Он шумно выхлебал поданную ему каким-то орком флягу, после этого его взгляд стал несколько осмысленнее). Передадите следующее: во-первых, пусть пришлют двадцать человек без оружия - забрать своих убитых. И тролля пусть заберут, можно повозки привести. Во-вторых, если захотят вести со мной переговоры - то ни с кем, кроме самого Императора, я говорить не стану. Пусть приходит к Северным воротам сам. Все! Кендаг, распорядись-ка - пусть вытолкают его за ворота...

Кернит, казалось никак не мог осознать вполне, что с ним происходит. Он стоял, рассеянно поглядывая вокруг и не трогался с места, даже когда ворота распахнулись. Два орка подхватили его под руки и выпихнули под смех приятелей из портала башни наружу, наградив напоследок добрым пинком. Последнее, видимо, помогло - очутившись вне городских стен, рыцарь вроде пришел в себя и медленно побрел прочь, хромая, загребая ногами грязь и втянув голову в плечи...

- А вот что мне делать с вами?... - Ингви взглянул на второго пленника. Нет, не могу решить. Я пощадил этого мальчика, поскольку он всего лишь оступился по глупости. Не сомневаюсь - не получи он увечья в Арникской битве, не останься из-за этого в городе - был бы сейчас среди наших лучших бойцов, что привел ночью маршал. А вот вы, Пиноль... Вы вполне законченный изменник и подлый мерзавец, вас, боюсь, уже ничто не исправит - ни жестокость, ни милосердие... Ладно... Кендаг, веди его обратно в тюрьму...

- Осмелюсь заметить, ваше величество, - обратился к королю маршал, - я не могу понять ваших поступков. Зачем миловать предателей, зачем отпускать... К тому же это был пленник Кендага...

- Сегодня я и сам не вполне понимаю себя, - пожал плечами Ингви, - но хочу поступить именно так. Я не хочу больше никого убивать... Мой меч уже напился крови - посмотрите...

Демон - уже в который раз за это утро - продемонстрировал свой меч. Украшавшие клинок камни тускло поблескивали округлыми поверхностями и отливали багровым, словно раздувшиеся брюшки неких сытых кровососов, усевшихся на черную сталь... Валент непроизвольно отступил на шаг... Ингви, криво улыбнувшись, спрятал Черную Молнию в ножны - произведенный его оружием эффект королю определенно понравился...

***

Император в который раз обвел кислым взглядом своих вассалов, уже третий час сидящих в его шатре... Совет называется. Сколько прежде было разговоров о том, как лихо они станут штурмовать Альду - "...вот сразу, как только закончатся эти дожди..." Дожди закончились - а они ходят вокруг да около, никто еще не сказал ни одного дельного слова... Сейчас разговор зашел о недавних событиях - кто-то припомнил отменное самообладание графа Гезнура Анракского во время ночной схватки в лагере.

- ...Это потому, - самодовольно объяснял граф, - что мы, гевские дворяне, не гнушаемся сражаться пешими - разумеется, если того требует обстановка. Тогда мы готовы встать во главе наших пеших солдат - в отличие от некоторых, сражающихся только верхом. Конечно, верхом сподручнее - если битва примет паршивый оборот, то легче сбежать...

- Сразу видно, что вы, гевцы, не понимаете подлинного благородства, возмутился король Сантлака Игрин, почувствовав оскорбление в словах графа, Это, конечно, потому, что ваша знать потеряла истинную чистоту крови. Чего ж удивляться, если на видных постах в Геве - бастарды!

- Если вы собирались оскорбить меня, король Игрин, то позвольте напомнить: мой отец - король, а ваш - какой-то безвестный мелкопоместный дворянчик, чье достояние - жалкий клочок земли и развалины, в которых не стыдно жить лишь крысам и совам, - с улыбкой отрезал граф.

- Что-о-о?!

- Довольно, господа! - с силой ударил кулаком по столу Элевзиль. Он был разозлен не на шутку - все советы заканчиваются одним и тем же, ссорой. Это было бы допустимо в Ванетинии, на каком-нибудь унылом официальном съезде имперской верхушки - тогда это его даже развлекло бы, сейчас же необходимо быстро принять решение о плане штурма и покончить наконец с этой войной. Гангмар побери! - А вам, граф, мы заметим, хоть вы и герой вчерашней схватки, что нам досадно, что в нашем войске так мало гевцев, столь доблестно умеющих биться пешими. Утешает только то, что пусть сантлакцы и не сражаются пешими зато Сантлак выставляет многочисленное войско по нашему призыву! А теперь повелеваем: оставить эти глупые перепалки. Всем! И решить наконец - как закончить эту войну. Наше войско увязло в грязи под стенами Альды, как будто у Империи нет других, более серьезных, врагов... Итак, мы ожидаем дельные предложения...

В самом деле - война обходится слишком дорого. Огромное войско стоит без дела, почти треть солдат больны (не удивительно - месяц просидеть в палатках под дождем, да еще на скудном рационе). А подчиненные монархи и полководцы озабочены не тем, как бы нанести урон неприятелю, а тем, как бы подсидеть соперника, правителя соседней области... Вот и сейчас все опять принялись рассуждать о тонкостях стратегии, вместо того, чтобы предложить простой и ясный план штурма. Умники! Кто-то предлагает рыть подкоп, кто-то - возвести насыпь до уровня стен. Еще один сеньор припомнил, как некогда граф Виринт пробрался в чертоги короля Малых гор через отверстие, устроенное гномами для стока нечистот... Вот можно пробраться в Альду по руслу реки Грязнушки.

- Довольно! - вновь сердито буркнул Элевзиль. - Мы недовольны, поскольку сегодня никто не сказал ничего по-настоящему толкового. Рыть подкоп, насыпать пологий вал - это значит затянуть войну, которую надлежит закончить одним победоносным приступом. Что же до вашего предложения, капитан Беронк, - то мы бы поглядели, как вы полезете в эту вашу Грязнушку на глазах альдийцев сквозь решетку, которой она перегорожена. Мне нужен простой, но действенный план. Маршал!

- Я, ваше императорское величество, - не спеша начал помалкивавший до сих пор сэр Каногор, - мыслю так. На стороне неприятеля - все преимущества, кроме одного. Наш численный перевес. Вот его и надо использовать. Незачем мудрить нужно просто атаковать одновременно со всех сторон - и где-нибудь нашим воинам посчастливится закрепиться на стене. Иначе и быть не может - враг окажется не в силах отразить нас по всему периметру сразу. И никаких таранов, штурмовых башен... Лестницы и подвижные щиты на колесах!

- Разумно. И просто - именно то, что мы ожидали услышать с самого начала. Сколько времени займет подготовка?

Маршал ухмыльнулся - разумеется, он продумал все заранее. Теперь всем ясно, кто лучший полководец Империи. Правда, есть еще граф Гезнур...

- Благодарю, ваше императорское величество, за добрые слова. Подготовка займет, полагаю, дня три. Это немного, а земля как раз и просохнет. Пусть только колдуны следят за погодой... Да, вот что мне еще пришло в голову: раз уж осадная машина у нас все равно построена - грех ею не воспользоваться. Пусть граф Гезнур, показавший себя отличным воином, очистит ее от грязи и с ее помощью поведет штурм Северных ворот. Другим сеньорам мы назначим различные участки стен, а его величество Игрин I с конницей будет в резерве и станет охранять тыл от возможного нападения извне.

Вот так. Пусть выскочка-гевец ломится в ворота неприступной башни, пусть со своими людьми надрывается, вытаскивая этот неуклюжий сарай на колесах, намертво вросший в грязь за месяц дождливой погоды...

- Благодарю за доверие, сэр маршал, - учтиво ответил граф Гезнур. - И позвольте, кстати, пригласить вас после победы ко мне в Анрак. Попируем, а заодно обсудим дела.

- Какие дела?

- Я получил с последним обозом письмо от моего батюшки. Его величество пишет о некоем документе, в котором указана цифра - 32,436 кг. Документ сей ныне в Геве...

Довольная улыбочка медленно сползла с лица маршала.

***

Подгоняемые угрозами сеньоров, воины трудились споро и старательно, сооружая лестницы и деревянные щиты на колесах, под прикрытием которых можно будет подобраться под самые стены, не опасаясь вражеских стрел. Работа шла и в старом лагере против Северных ворот, и в новых - отряды вассальных королей, принцев и герцогов вновь расположились вокруг Альды, готовясь атаковать с разных сторон. Сантлакские рыцари заняли позиции против Северных и Южных ворот, готовясь отразить возможные вылазки альдийской кавалерии, а также патрулировали окрестности - на тот случай, если вассалы либо союзники демона попытаются нанести удар извне...

Обычно бывает так: как только войско после долгого ожидания и вынужденного безделья начинает какие-то активные действия - боевой дух разленившихся и приунывших воинов резко поднимается. Совместная работа увлекает, люди бессознательно начинают соревноваться между собой, повсюду раздаются шутки, беззлобная ругань. Тем более, что погода с каждым днем все лучше и лучше... Обычно бывает так, но не в этот раз. Рыцари, латники и ополченцы угрюмо и словно нехотя выполняли свою работу. Готовя оружие к бою, вколачивая гвозди, распиливая лес на доски, глядя, как маги, сопровождающие войско в походе, накладывают на осадную технику защитные чары, то один, то другой ополченец шепотом бурчал:

- Как же, поможет это против черного меча... Вон как демон проклятущий тролля отделал...

- Да-а-а... А доспехи-то на мертвецах, что вывозили из Альды. Доспехи-то во что превратились...

Слухи о ночной схватке у Северных ворот, словно круги от брошенного в тихий пруд камня, расходились по лагерю, обрастая всевозможными ужасными подробностями - рассказывали, что демон сам велел открыть ворота перед осаждающими, а когда те вошли внутрь - подождал, чтобы, значит, побольше вошло, а потом... Потом со зловещим хохотом набросился на бедняг. Оружие смертных не в силах было повредить ему - ни тролль, ни человек не ранили его, тогда как черный меч с одинаковой легкостью рассекал и кольчугу латника, и пластинчатый рыцарский доспех, и заколдованный плащ мага, и каменную шкуру тролля... Да, особенно бойцов удручал вид прорубленных доспехов (тяжелых рыцарских лат, между прочим!) и жутко изуродованное тело тролля.

Вечером у лагерного костра ополченцы, озираясь, негромко говорили:

- Одна у нас, братцы, надежда - что демон окажется не против нас, а где-нибудь в другом месте...

Но говорилось это украдкой, чтобы не услышал благородный сэр рыцарь - не то прикажет добрый сеньор выпороть, чтобы не молол языком попусту. Сам же рыцарь, известное дело, тоже боится и каждую ночь ворочается на жестком тюфяке в своем походном шатре. И молится Гилфингу Светлому, чтобы оказаться не в той штурмовой колонне, против которой встанет демон... Но проявить свой страх позорище для дворянина, клеймо на всю жизнь...

Так или иначе - но три дня, отведенные на подготовку к штурму, истекли. На рассвете десять штурмовых колонн (в каждой - от восьмисот до полутора тысяч бойцов) одновременно двинулись к стенам. Небольшие группы имперских воинов шли вперед, толкая перед собой массивные деревянные щиты на грубо сработанных колесах. Над щитами торчали лестницы, удерживаемые в вертикальном положении канатами, они скрипели и раскачивались в такт движению щитов.

В первой атакующей волне шли лучшие воины в кольчугах и латах. Позади медленно разворачивалась вторая линия щитов, постепенно приобретая косое, по отношение к городской стене, направление. Эти щиты не продвинутся к самым укреплениям, а образуют диагональные проходы, по которым будут подходить подкрепления к первой линии, за ними же займут позиции лучники, которые примутся обстреливать защитников города, прикрывая штурмующих. Дальше, на безопасном расстоянии, выстраивались отряды ополченцев, вооруженных похуже, чем латники первой линии. Эти пойдут в бой, когда схватка завяжется уже на парапете, между зубцами гребня стены - тогда можно будет уже не так опасаться альдийских стрел и все решит в конце концов не качество вооружения и даже не отвага и не боевое мастерство сражающихся... Все решит многократное численное превосходство имперцев.

Еще дальше неторопливо рысили отряды кавалерии. Все шло по плану.

Линия щитов подползла к городским укреплениям и замерла на расстоянии полета стрелы. Затрубили рога, взметнулись разноцветные штандарты и знамена, щиты соединились в сплошную стену на колесах и двинулись к городу... Воины Гезнура подволокли штурмовую машину к Северной башне и принялись, без особого старания впрочем, тюкать тараном в ворота. Занимавшие башню орки и эльфы не обратили на них ни малейшего внимания - воротам ничего не грозило.

Линия щитов приблизилась почти к самой стене. Защитники Альды пока бездействовали - разве что время от времени кто-нибудь из них посылал из бойницы стрелу в наступающих имперцев. Вот первая линия атакующих достигла стен. Снова рога протрубили сигналы - заскрипели канаты, затрещали бревна лестницы опустились, их концы легли на стену между зубцами, как раз в это время вторая линия щитов заняла свою позицию, соединившись одним краем с первой... И только тут осажденные проявили активность - в городе затрубили трубы, на парапет высыпали воины в латах и кольчугах, из бойниц посыпались тучи стрел. Несколько десятков имперцев были убиты и ранены этим залпом, поскольку, введенные в заблуждение показной пассивностью врага, почти перестали беречься стрел. Однако это не напугало, а, скорее, разозлило воинов, они уже готовились броситься вверх по лестницам, как вдруг... По линии щитов то тут, то там послышались возгласы:

- Смотрите! Смотрите!

- Вот он! Вот демон!

- Смотрите!

Над парапетом показалась голова в крылатом шлеме, украшенном тонким блестящим ободком с зубчиками, рука с черным клинком описала круг над головой и в небо взметнулся стяг с вороном, сжимающим меч...

Эта картина повторилась перед всеми десятью штурмовыми колоннами, подошедшими к городу с разных сторон...

Готовые было лезть на стены воины остановились, неуверенно косясь друг на друга, кое-кто принялся читать вслух молитву - идти на верную смерть не хотелось никому. Напрасно трубили трубы, напрасно гонцы метались в разных направлениях, разнося приказы полководцев (зачастую противоречащие друг другу)... Ни одна нога не ступила на ступени приставленных к стенам лестниц. Имперцы, скорчившись за щитами (стрелы орков сыпались теперь довольно густо), боялись взглянуть друг на друга. Случилось почти что чудо - воины стали бояться врага больше, чем своих сеньоров...

...Император выехал в сопровождении свиты и гвардейского конвоя полюбоваться штурмом - зрелище предстояло увлекательное. Прямо перед ним возвышалась Северная башня - оттуда доносились равномерные гулкие удары тарана. Справа и слева в отдалении виднелись отряды ванетцев и северян, идущих на штурм. Картина эта доставила Императору удовольствие - отрадно было видеть слаженные и четкие действия воинов, в точности следующих плану. Наконец-то, после всей неразберихи и хаоса... Вот затрубили трубы, взметнулись стяги, линии подвижных щитов двинулись на приступ... остановились... Вот опустились лестницы... Затрубили теперь в городе. Пусть себе, пусть суетятся - все равно сегодня Альда будет взята. И все мятежники и заговорщики - сколько их есть в Великой Империи - получат наконец урок! А Элевзиль сможет возвратиться в столицу и вернуться к прерванным ученым занятиям... Маршал Каногор негромко выругался и что-то забормотал себе под нос.

- В чем дело, маршал? Что-то не так?

- Э-э-э... Ваше императорское величество, почему-то штурмовые отряды не идут на приступ... Хотя ничего на стенах перед ними необычного я не замечаю...

От резервных отрядов виднеющихся в отдалении штурмовых колонн отделились всадники и поскакали к Императору - гонцы... Первым прибыл ванетец. Спрыгнув с коня, латник подбежал, придерживая рукой тяжелые ножны и доложил, опустившись на колено почти у самых копыт императорского жеребца:

- Ваше императорское величество, его светлость граф Геперит докладывает. Против нашей колонны на стене - сам демон! Солдаты прекратили штурм. Граф дозволил им остановиться и ждет указаний...

Подбежал второй гонец:

- Ваше императорское величество, я от короля Гратидиана. Демон перед нами! Его величество Гратидиан разрешил своим рыцарям прервать штурм до тех пор, пока другие колонны не проникнут в город и демон не покинет наш участок стены...

Прибывший первым ванетец заспорил, утверждая, что демон - против его отряда, фенадский воин ответил, что разглядел демона на стене своими глазами и что первый гонец лжет. Император остановил их перепалку и задумался. Один за другим прибывали гонцы от всех отрядов - штурм прекратился, поскольку против каждой колонны на стене оказалось по демону. Иногда по два. Император молчал. Наконец маршал воскликнул:

- Ваше императорское величество, позвольте мне отдать приказы продолжить штурм - ведь ясно, что эти демоны - фальшивые!

- Нет, сэр Каногор, один из них - настоящий... Именно поэтому никто не исполнит ваш приказ. Не стоит понапрасну испытывать свой авторитет и отдавать приказ, который откажутся исполнять. Кстати, запомни это, Алекиан... обернулся Император к сыну.

- Но ваше императорское величество, если настоящий демон только один, то остальные колонны...

- Сэр маршал, сейчас каждый воин в первой линии убежден, что демон именно перед ним. И не полезет на стену ни за что. Демон вновь обхитрил нас тогда, когда позволил забрать наших убитых... Вспомните-ка, с каким ужасом все смотрели на повозки, везущие их из Альды. А что он сотворил с троллем... Откровенно говоря, с политической точки зрения было бы предпочтительней, чтобы он казнил того рыцаря, Кернита. А отпустив его, он показал всему нашему войску, что не боится, если у нас станет больше бойцов. Во всяком случае, так говорят солдаты. Мол, демону все равно - казнить его сразу или убить во время штурма вместе с остальными.

- Осмелюсь спросить, откуда вашему императорскому величеству известно, о чем они говорят? Если мне позволено это спросить?..

- Мы специально посылали нескольких верных слуг узнать, какие разговоры идут в лагере. Нет, на стену не полезет никто... Отдайте приказ - отступить... Да смотрите - отступление не должно быть похоже на позорное бегство... Мы сохраним хотя бы видимость порядка. Вечером - военный совет. Если ничего нового никто не предложит - боюсь, нам и впрямь придется вступить с демоном в переговоры...

Часть 6

ИЛИ НЕТ ?..

ГЛАВА 51

Я очнулся рано утром,

Я увидел небо в открытую дверь

Это не значит почти ничего,

Кроме того, что, возможно,

Я буду жить...

Я буду жить еще один день,

Я не смертельно болен...

И. Кормильцев

Меня не было на стене, как, полагаю, считали враги. Я валялся в своей постели в полубредовом состоянии - перетрудился накануне, когда изготавливал амулеты для "демонов-дублеров". Каждому из них был вручен магический амулет, чтобы стало невозможно определить, какой из демонов - настоящий. По моему замыслу, каждый из двойников должен был источать некую колдовскую ауру, заметную любому достаточно опытному магу - на случай возможной проверки. Что ж, операция была несложная, однако закончив ее, я почувствовал себя уставшим до изнеможения, а когда прилег отдохнуть - то провалился часов на двадцать. Что стоило новой истерики моей подружке. Любопытная Ннаонна сунула нос в королевские покои на исходе одиннадцатого часа моего отсутствия и, как говорит, застала меня в жутком состоянии - я метался по кровати, что-то кричал и рыдал навзрыд. Полный бред: демон - "рыдал навзрыд"! И продолжалось это еще едва ли не полсуток... Хорошо еще, что у девчонки хватило ума не говорить никому, кроме Сарнака. Моим добрым подданным было объявлено, что их король в полном вооружении и с Черной Молнией в руке готов прийти на помощь на том участке, где это потребуется более всего - и кажется, они поверили... Моя помощь так и не потребовалась - имперцы побоялись лезть на стены, защищаемые "демонами", лишь в одном месте они сделали довольно вялую попытку - и туда поскакал Валент с рыцарями. Но не понадобилось даже это - когда рыцари с латниками спешились и толкаясь взобрались на парапет - оказалось, что атака уже отбита, несколько десятков врагов полегли, а остальные - торопливо отползают вместе со своими лестницами, щитами и прочим осадным барахлом. Торопятся не слишком отстать от воинов других колонн, уже исполнивших этот маневр, полный благоразумия и сдержанного благородства. Ха-ха!

Жаль, что у меня не было возможности полюбоваться таким замечательным исполнением своего плана - я в это время рыдал, если верить Ннаонне... Сам-то я почти ничего не помню... Кажется, я опять был на залитой кровью площади, кажется опять убивал. Я не хотел в этот раз никого убивать - но они все лезли и лезли в ворота. Все лезли и лезли. И я убивал... А позади меня некто огромный и черный хихикал тоненько и хвалил меня: "Ай, умница, ай, молодец... Так их, так!..." И это не кончалось... Вроде бы, несколько раз я приходил в себя - но был так слаб, что не смог бы и комара убить. Хорошо еще, что комары на меня не нападали - впрочем, от комаров верная Ннаонна меня бы отстояла. Как она утверждает.

Утверждает она также, что не сомкнула глаз, пока я был в отключке, но когда я все же очнулся окончательно - она сладко спала в кресле у моей кровати, тихонько посапывая вспухшим от недавних слез носиком. Спасибо и на том.

Итак, когда я пришел в себя - оказалось, что бой окончен и я в очередной раз одержал блестящую победу. Я постарался встряхнуться и заняться текущими делами - сперва принял доклад маршала (Валент торжественно доложил о том, что враг отступил с потерями), затем вызвал Мертенка и проверил вместе с ним счета на продовольствие, выдаваемое горожанам в точном соответствии с цеховыми списками. Дело ужасно нудное - да и совсем не простое. Очень многие жители столицы приняли к себе на время войны родичей, друзей, родичей друзей и друзей родичей. В общем-то они имели на это право и по-человечески я их понимал - ну как откажешь любимому дядюшке, который просит приютить его на несколько месяцев вместе с семьей, ибо ужасно боится оставаться в своей деревеньке (или, скажем, дядюшкиному лучшему другу)... Так что обновленные к началу осады списки находящихся в городе оказались раза в полтора длиннее, чем я рассчитывал. А посему, проверив и пересчитав все, я велел Мертенку уменьшить процентов на двадцать выдаваемые иждивенцам пайки. Понятное дело, многие будут недовольны, но впереди, возможно, долгая осада... К тому же согласно всем обычаям я и не обязан кормить своих подданных, обычно в таких случаях здесь действует железный принцип: "Каждый - спасайся сам, как можешь"... Но я, как обычно, отступил от традиций и обычаев. Так что пусть и за это мне будут благодарны. Насчет благодарности - это я так, для красного словца. На самом деле мои добрые подданные, несомненно, клянут меня за то, что вовлек их в жестокую бессмысленную войну с великим Императором. Наверняка уже все забыли, что выбрали этот путь сами - в таких случаях память народная обычно коротка!..

Занимаясь расчетами и обдумывая все вышеизложенное, я старался отвлечься и забыть свой бред - однако он вновь и вновь настигал меня. Перед глазами вставали жуткие картины - оскаленные рты, выпученные глаза, окровавленные руки, тщетно пытающиеся прикрыть страшные раны, нанесенные черным мечом... Моим мечом... И изуродованное тело тролля... И мой конь, мой Уголек... Видимо, мне не удастся избавиться от этого кошмара уже никогда - он будет преследовать меня всю жизнь... Всю мою жизнь... Наверное, нужно напиться как следует может, тогда отпустит...

***

Здесь нет негодяев

В кабинетах из кожи,

Здесь первые на последних похожи

И не меньше последних

Устали быть может

Быть скованными одной цепью

Связанными одной целью

И.Кормильцев

Опять все то же... Опять все то же... Элевзиль скорбно вздохнул. Опять нудное собрание имперской верхушки в его шатре. Опять все те же пустопорожние пререкания королей и принцев - должно быть точно так же ссорятся между собой нищие, что просят на пропитание на площади перед дворцом в Ванетинии... Однажды Элевзиль невольно стал свидетелем драки между этими оборванцами. Случайно - потому что городская стража обычно заставляет всю шваль держаться подальше от дворцовых ворот. Но тогда... Что это было за зрелище... в тучах пыли взметались костыли и посохи, летели обрывки лохмотьев и пряди омерзительно грязных волос... Гадость... И все же, глядя на отталкивающую картину (нищие дрались из-за золотого, брошенного одному из них каким-то весельчаком-гномом из свиты посла, пожелавшим позабавиться - сам гном стоял поблизости, удовлетворенно взирая на дело своих рук и ухмыляясь в бороду), Император тогда подумал: "Ну ни дать, ни взять - мои вассалы на совете, вид иной, но суть, пожалуй, та же..." И сейчас величайшие монархи Мира сцепились из-за своего золотого, своей подачки - милостивого слова, милостивого взгляда. О да, даже самые достойные из них, такие, как, например Гратидиан Фенадский даже он... Брат Гратидиан дорого бы дал за то, чтобы подсидеть короля Анновра, с которым у него давняя ссора из-за графства Леонг, омываемого двумя рукавами Золотой реки... И оба они - Фенадец с Анноврцем - готовы объединиться, забыв на время свой раздор, чтобы подсидеть Гюголана Гевского, который умудрился насолить всем... М-да, так о чем, бишь, идет речь сейчас-то?..

А сейчас всех развлекал герцог Андруха - отряд его наемников полег весь целиком, так как отважно лез на стены, тогда как остальные топтались на месте... Граждане Аденста, небольшого городишки на западе Андруха, должны были, исполняя свой вассальный долг, выставить "...сорок шесть добрых бойцов из числа мастеров и подмастерьев, вполне вооруженных..." Не желая рисковать шкурой, аденстцы предложили сеньору прислать вместо себя сорок шесть наемников, набранных в соседней Геве, службу которых община бралась оплатить и герцог, разумеется, согласился, резонно рассудив, что бравые наемники из Гевы - это гораздо лучше, чем толстобрюхие бюргеры... Эти закаленные в боях храбрецы, не боящиеся ни демонов, ни ангелов, одни полезли на стены - и полегли все до единого под стрелами орков и баграми альдийцев, которыми те довольно ловко сбрасывали штурмующих с лестниц...

- Мои люди были вынуждены драться в одиночку! - бушевал герцог Бельвар, Никто не поддержал их отважную атаку!

- Как раз мои бойцы не отступили ни на шаг! - напыщенно заявил граф Гезнур, лукаво поблескивая хитрыми глазками.

Конечно, его люди спокойно проторчали полдня в штурмовой машине, добросовестно колотя бревном в ворота - без всякой пользы... Временно подчиненных ему баронов граф убедил спешиться, выстроиться в боевой порядок на расстоянии полутора полетов стрелы от города - и простоять так те же полдня в полной уверенности, что в бой идти не придется... Так что гевец мог с чистой совестью утверждать, что не отступил ни на шаг и не прервал штурм ни на минуту до тех пор, пока не пришел сигнал к отходу...

Спокойные слова Гезнура прервали герцога на полуслове и, как ни странно, заставили последнего замолчать, ошалело уставившись на графа...

- Довольно споров, господа... - воспользовавшись тишиной, заговорил Император. Опять все то же... Опять все то же... На каждом совете он подает одну и ту же реплику - словно старый артист, играющий всю жизнь одну и ту же маленькую роль в старинной мистерии. Другую роль артисту уже не доверят, а эту маленькую реплику как ни произноси, как ни вкладывай весь Гилфингом данный талант - никто не оценит, никто не скажет доброго слова... Остается только одно - произносить изо дня в день эту набившую уже оскомину фразу. И так всю жизнь, всю оствшуюся жизнь... - Довольно споров, господа... Нам должно принять решение сейчас - как быть далее... Штурм невозможен - это нужно признать... Никто, кроме гевцев-наемников, к сожалению, не проявил надлежащего мужества (ехидное хмыканье Гезнура придется стерпеть... пока...), даже вы, герцог. Да-да, вы сами с вашими рыцарями и латниками так же, как и все прочие, отсиживались за щитами - и не пришли на помощь своим наемникам! Потому вы не вправе упрекать других... Кто желает высказаться по сути дела?

- А что говорят колдуны? - робко спросил принц Малых гор. - Может, они смогли бы определить, какой из демонов - настоящий... И тогда...

Принц сделал неопределенный жест рукой и замолк.

- Мастер Гимелиус! - обернулся к Изумруду Элевзиль.

Маг поднялся - всех поразил его нездоровый вид. Еще более желтая, чем обычно, кожа обвисла нелепыми складками на щеках, глаза почти совсем укрылись между опухшими веками, вялые руки непрерывно теребили изумрудные зернышки четок, заметно дрожа...

- Ваше императорское величество, господа... Я прибыл к войску лишь накануне и по причине болезни и усталости... - с одышкой забормотал он, - не смог участвовать в военных действиях... в штурме... Однако мои лучшие ученики, коим я доверяю полностью... мастер Велиуин... мастер Гиптис... и другие - они утверждают, что магические эманации исходили от всех "демонов"... в равной мере... Увы, господа...

- Прошу прощения, - поднялся граф Гезнур, - но, сражаясь против демона, не худо было бы обратиться за сведениями к грамотеям-церковникам! Кто, как не они, мог бы дать нам совет - как совладать с демоном. Ведь нашим предкам приходилось иметь дело с ними, не так ли? Странно, что это не было сделано...

- Вы ошибаетесь, граф. - ответил Элевзиль. - Первое, что пришло нам в голову - это обратиться за советом к служителям Святой церкви. Впрочем, мы стараемся поступать так всегда. На сей же раз... Кстати, всем будет полезно послушать. Отец Арпенот, повторите нашим добрым вассалам то, что вы поведали нам. Господа, отец Арпенот - специалист в демонологии, любезно присланный нам его высокопреосвященством архиепископом Кениамерком. Итак, отец...

Все взгляды обратились к поднявшемуся в ответ на приглашающий жест Императора священнику. Худощавый старичок, немало, по-видимому, смущенный тем, что должен участвовать в столь блестящем собрании, откашлялся, с минуту пошуршал стопочкой пергаментов, извлеченных им из сумы и дрожащим голоском заговорил:

- Из всего сонма блаженных, что предстоят за нас, грешных, перед Гилфингом Пресветлым, отцом нашим, трое удостоены почетного именования "Гонителей демонов". Первый среди оных, блаженный Мерк, получил сие звание в признание своих заслуг перед Святой церковью - ибо он поименован всеми почетными именами, что употребляются...

- Так что же, отец Арпенот, - перебил старичка король Игрин I, - блаженный Мерк не имел никакого отношения к демонам, а назван так лишь потому, что такой титул существует, а блаженный Мерк - обладатель всех титулов, какие в ходу? Я правильно понял?

- Не совсем так, брат Игрин, но суть вы уловили, - вместо священника ответил Император, - блаженный Мерк преуспел во всех разделах богословской науки - в том числе и в демонологии, однако в его трудах вы не отыщите никакого конкретного упоминания о борьбе с демоном и способах одолеть либо изгнать его. Трактат "Ежели бы я был демоном...", написанный этим блаженным, имеет... э-э-э... скорее несколько умозрительный смысл... Словом, продолжайте, отец Арпенот. И переходите к другому блаженному...

- Следующим, с позволения вашего императорского величества, - продолжил старичок, - назову блаженного Эстуала, теоретика демонологии. Дабы не отнимать понапрасну времени столь высокого собрания, скажу лишь, что сам блаженный Эстуал, живший в баснословно давние времена, не изгонял демонов - он лишь подробно описал эти существа, что проникают в Мир из иных мест, неведомых нам. И дал пространный список молитв и обращений к Пресветлому, что помогают в изгнании оных демонов. Пользуясь сими наставлениями, блаженный Энтуагл, участник последней из Великих войн и священного похода против отступника Гериана, одолел демона, вызванного на подмогу сим нечестивым принцем. Случилось это во время штурма Могнака Забытого. И блаженный Энтуагл оставил о сем подвиге подробнейшие записки.

- Ну так огласите то место в этих записках, где говорится непосредственно об изгнании демона! - потребовал король Игрин, вставая во весь свой исполинский рост. - И если все обстоит действительно так - то я сам с Гилфинговой помощью вызову на поединок демона. И одолею его, пользуясь наставлениями блаженных. Не будь я король Сантлака!

- Смею напомнить благородным господам, - опять задребезжал старичок, - что епископ Эстакский Энтуагл был весьма воинственным клириком и сам принимал участие в боях и походах как в качестве священнослужителя, так и в качестве воина. Он заказал себе доспехи в виде полного епископского облачения - шлем в виде митры, панцирь и кольчужную мантию - и в этом наряде отправлял службу Пресветлому, а также и бился мирским оружием - палицей Истинное Проклятие и кинжалом-мизераккордией Истинное Благословение. Вот оставленные им записи...

***

"...Итак, высадив двери башни, я с моими добрыми воинами проник в обиталище нечестивца. Все вокруг было мрачно и наполнено всяческими ужасами резьба в виде жутких клыкастых ликов и оскаленных черепов покрывала стены, темные своды были словно вымазаны кровью. И жуткое зловоние на миг оглушило нас... Однако ж, с именем Пресветлого на устах мы двинулись вперед. И сколько бы лиходеев из свиты принца Гериана - да будет проклято вовеки его имя - не бросалось на нас, сколько бы врагов не восставало из недр чародейской башни всех сразило Истинное Проклятие, моя добрая палица, та, что была освящена в соборе Ванетинии великим освящением в течение трех дней. Мои воины прикрывали мне спину и, исполнясь святой доблести и воинского духа, отважно шли за мною, не отставая ни на шаг... По черной лестнице мы поднялись на второй этаж, затем на третий - и неисчислимое число приспешников злодея пролили свою кровь, пытаясь отстоять каждую пядь нашего пути... На третьем этаже мы обнаружили дверь в личные покои проклятого Гилфингом принца. И тут силы и присутствие духа оставили моих спутников. В странном изнеможении они сели на пол и я один, читая молитву, вступил в обиталище мерзкого мага.

На черном полу небольшой залы я обнаружил пентаграмму с десятью горящими свечами, внутри ее курился плотный туман. Позади пентаграммы на коленях стоял сам нечестивец и читал свои гнусные заклинания. Заметив меня, он схватил меч и быстро сбил им несколько свечей. Вдруг из зловонного тумана выступило мне навстречу ужасное чудовище - демон, порождение не нашего Мира, но неведомой мне страны... Был он высок ростом - выше самого высокого из известных мне людей, вид имел самый что ни есть пугающий и отталкивающий. Шкура его была красна и груба на вид, клыкастый рот кривился в омерзительной усмешке, а за плечами чудища я приметил сложенные крылья. Демон был вооружен огромным кривым мечом, формой подобным анноврскому серпу или лезвию косы, серебристо сверкавшим в свете оставшихся свечей. Взмахнув сим страшным оружием, он набросился на меня - и мы сошлись в поединке, подобного которому, полагаю, еще не знал Мир! Не ведаю, долго ли длился тот страшный бой - однако почувствовал я, как силы оставляют меня и усталость сковывает члены. Моя палица Истинное Проклятие - верное оружие, не знавшее доселе поражений - не могла, казалось, повредить злому чудищу, однако его меч не раз уже пронзил мои доспехи и кровь моя окрасила их... И тут постиг я - оружие смертного не в силах повредить демону, ежели оно не подкреплено святой молитвой. Я принялся читать "Гилфинг Пресветлый, отче...", продолжая наносить врагу удары изо всех оставшихся сил так советует блаженный Эстуал, предстоятель пред Гилфингом Светлым за нас, грешных. И едва лишь я прочел священные слова трижды, как демон покачнулся и стал отступать. Ободренный, я с удвоенной силой бросился на него и осыпал градом ударов Истинного Проклятия. Вдруг демон возопил замогильным голосом и стал уменьшаться на глазах. В несколько секунд он сжался и превратился в багровый тускло светящийся шар и вскоре пропал вовсе! Я оглядел покои в поисках злобного колдуна Гериана - не было и его..."

С минуту все молчали, находясь, видимо, под впечатлением прочитанного. Эти взрослые мужчины все были опытными воинами и правителями, каждый из них неоднократно убивал в бою и отправлял подданных на казнь одним росчерком пера - тем не менее они оставались похожими на детей в том, что касалось страшных сказок - по-прежнему подобный сюжет был способен увлечь и очаровать их...

- Так что же, - наконец нарушил молчание король Игрин, - достаточно трижды прочесть "Гилфинг, отче"?.. Или нет?..

- Осмелюсь пояснить, - еще более дрожащим, чем прежде, голосом тихо заговорил старый священник, - прочитанный мною отрывок написан за несколько часов до штурма Могнака Забытого... Сие не описание реальных событий, а мистические откровения, несравненно более ценные для истинно верующих... К тому же, когда войско священной коалиции ворвалось в Могнак, все произошло именно так, как написал блаженный епископ Энтуагл. Он сам, во главе отряда своих солдат и вассалов, впереди прочих ворвался в башню, где находились личные покои принца-еретика. И все внутреннее убранство (клыкастые маски, черепа и прочее) полностью соответствовало описаниям, которые блаженный читал перед началом штурма своим приближенным - тем самым описаниям, которые я зачитал только что благородным господам... И точно так же перед последними дверями воинов охватила странная слабость - и епископ один вошел внутрь. Что произошло там - доподлинно не ведомо, однако, когда наконец воины нашли в себе силы войти - Гериана там не было. Не было ни пентаграммы на полу, ни следов побоища. Мебель, похоже, стояла в полном порядке и вообще ничто не указывало на то, что в помещении был бой. Сам же блаженный лежал недалеко от порога - да простит меня Гилфинг Светлый - в луже нечистот, но в совершенно неповрежденных доспехах и не раненный... И не помнящий ничего...

- Чудеса-а... - разочарованно протянул король Игрин.

- Да, господа, - подтвердил Император, - чудеса. К тому же, как видите, описание демона никоим образом не подходит к королю Альды... гм-гм... лжекоролю Альды. И нам не известно - можно ли воспользоваться этим текстом, как руководством к борьбе с демоном...

- Простите, ваше императорское величество, - вставил Гезнур, - мне думается, что никак нельзя! Этот предатель, то есть, я хочу сказать, этот патриот, отец Пиноль - он ведь несомненно читал о подвигах блаженного Энтуагла - и они никак не помогли ему и его людям. Верно?

Все молчали, но довод показался убедительным.

- Что ж, господа, - подвел итог Элевзиль II, - опасно совершать ошибки, но трижды опасно в них упорствовать... Не далее, как через три дня, если никто не даст нам дельного совета, мы попытаемся вступить с демоном в переговоры... Через три дня, ибо через несколько недель нас может застигнуть здесь осенняя распутица.

- А что, - вдруг спросил Игрин I, - если маги смогли прекратить насланную демоном непогоду - возможно, они и впредь смогут предотвращать дождь и холода? Тогда мы возьмем демона измором.

- Увы, ваше величество, - неожиданно твердо ответил Гимелиус Изумруд, одно дело - противостоять демону, совсем иное - противостоять самой Гунгилле Прекрасной, что посылает в назначенный срок осень и зиму. А вы предлагаете именно это! Ни больше, ни меньше!

После окончания совета молодой маг Велиуин спросил своего наставника:

- Дядюшка, а почему вы так решительно отвергли вопрос короля Сантлака? Ведь можно было бы, пожалуй...

- Нельзя, дружок! Ты слышал, как я сформулировал свой отказ? Пытаться изменить погоду - это значит противодействовать Гунгилле. Мы, маги, ходим по лезвию ножа, племянничек... Чуть оступился - и ты еретик. Пусть судьба несчастного Гериана, о котором столько говорилось сегодня, послужит тебе уроком... Мы ходим по лезвию ножа...

- Но, дядюшка, ведь вышло, что маги не в силах вообще...

- Терпение, дружок! Терпение... Возможно, вскоре - через день-два - мы преподнесем его императорскому величеству новый план. Новый, замечательный, чудесный план... И вся Империя поразится всемогуществу магии... Да... Новый, замечательный, чудесный план...

ГЛАВА 52

- Скажи-ка, любезный, не здесь ли обитает Гельда-колдун, придворный маг герцога Гонзорского? - вежливо осведомился Гимелиус Изумруд у Конты, который, сидя перед входом в довольно убогую палатку, весьма усердно драил стальную миску. Ученик мага старался вовсю и только-только начал различать свое отражение в стенках сосуда, как вдруг был отвлечен от этого похвального занятия посетителями. Он поднял голову и увидел стоящих над ним Гимелиуса и Велиуина.

"Ой, опять осрамился, не заметил, - пронеслось в голове, - ведь это недоброжелатели учителя... И так тихо подкрались-то..." Собственно говоря, гости не подкрались, а подошли вполне обычным способом - но Конта, увлеченный своим занятием, просто не услышал. С полминуты он разглядывал Изумрудов, подбирая достойный ответ, но не надумал ничего и просто ответил:

- Да.

- Очень хорошо, - толстый маг прямо-таки лучился доброжелательством. доложи-ка о нашем прибытии. У нас к мастеру Гельде дело. Очень важное дело.

Конта еще раз внимательно посмотрел на гостей снизу вверх, медленно поднялся и бочком полез в палатку.

- Учитель... - тихо начал было он, но Гельда остановил его:

- Да-да, я иду.

Выбравшись следом за учеником наружу, Гельда хмуро буркнул:

- Чем обязан столь высокой чести?

- Приветствую вас, почтенный мастер Гельда. Однако, по утрам уже довольно прохладно... Осень, как говорится, не за горами. Не найдется ли у вас чего-нибудь согревающего?

Готовность выпить предложенный магом-конкурентом напиток - это, конечно, показной жест, говорящий о доверии и настраивающий на миролюбивый лад. Гельда-колдун оценил - и несколько более мягким тоном велел Конте:

- Ученик, подай... там, в сундучке...

Спустя несколько минут вся компания (за исключением Конты, чей статус был слишком низок для этого), усевшись на чурбачках-обрубках, потягивала вино из костяных стаканчиков, покрытых затейливой резьбой. Гимелиус из поднесенных Контой стаканчиков взял самый дальний от себя и затем несколько раз провел над ним рукой, что, впрочем, не являлось чем-то обидным или вызывающим - все в порядке вещей. Сделав несколько вежливых глотков и пробормотав что-то насчет "приятного винца", толстяк наконец перешел к делу:

- Мастер Гельда, я скажу откровенно - между нами случались некоторые размолвки, трения... Однако теперь я предлагаю оставить разногласия - хотя бы на время, если вы не согласны предать их забвению окончательно. Дело в том, что императорская армия оказалась в крайне неприятном положении. Я слышал беседу его императорского величества с маршалом, сэром Каногором - и тот прямо заявил, что попытка зазимовать в Альде грозит поражением.

- Не понимаю, - заявил Гельда, - наша армия сильна и многочисленна. Меня удивляет, что Альда до сих пор не взята. И чем грозит зима?

- Тем, что армии придется снять осаду и разделиться на отдельные отряды, которые станут на постой в замках и селах. А большую часть придется вывести из страны и распустить. И как только отдельные небольшие части окажутся разделены - они превратятся в легкую добычу для демона, он разобьет наше войско по частям, причем даже не так силой оружия, как страхом, который он внушает воинам. Словом, для того, чтобы одержать победу - нужно предпринять немедленно что-то кардинальное. Вот почему я предлагаю вам сотрудничество.

- И-и... в чем же будет заключаться это сотрудничество? - осторожно осведомился Гельда.

- Прямой вопрос, мастер Гельда. Что ж - я перейду к делу. Среди магических амулетов, пропавших некогда в Альде у моего предка Бонки Изумруда, - Гимелиус не стал говорить "похищенных", а также сделал вид, что не замечает гримасы и протестующего жеста собеседника, - был один... э-э-э... талисман. И он может оказаться ключом к Альде... Возможно... Я обращаюсь к вам, ибо... э-э-э... история с толленорнами... прискорбная история... но она дает мне повод предположить, что в настоящий момент владелец этого талисмана - вы.

Толстяк просто лез из кожи, старательно избегая даже мало-мальски скользких формулировок - и его старания были оценены. Гельда также был предельно корректен:

- И что же это за талисман?

- Серебряный зверек. Мышка, а может, суслик. Серебряная фигурка с изумрудными глазками. Он вам знаком? Сейчас я изложу вам принцип действия этого амулета. В действительности он является мощнейшим оружием, как ни странно... Разумеется, это великая тайна... И-и... не могли бы вы отослать своего ученика?

- Нет! От Конты у меня нет тайн! - в последнее время Гельда, очень сухой и черствый человек, стал относится к своему последнему ученику со своеобразной грубоватой нежностью, наконец-то по достоинству оценив преданность паренька. А тот - довольно посредственный маг, но добрейшая натура - платил своему учителю прямо-таки сыновней привязанностью...

- Ну, вам виднее. Итак...

Закончив свои пояснения, Гимелиус твердо взглянул в глаза Гельде:

- Что скажете, почтенный Гельда-колдун?

- Мне одному это не под силу. Ведь прежде всего нужно проникнуть в город.

- Я обеспечу вам поддержку всех колдунов, какие только есть в этом лагере. Не говоря уж о своем полном содействии...

- Н-ну... Тогда еще одно условие... Конта, пойди-ка принеси еще два ведра воды!

- Но учитель, все наши ведра полны...

- Да?.. Тогда - вот монета (Гельда порылся в тощем кошеле, висящем на поясе). Сбегай в лагерь графа Гезнура, купи еще кувшинчик этого вина. Ступай... Итак, мое условие. Если со мной что-либо случится... ну, вы понимаете... Словом, я прошу вас, мастер Гимелиус, позаботиться о Конте. Он, что называется, звезд с неба не хватает, но парнишка славный. Обещаете?

- Обещаю, - очень серьезно ответил толстяк.

***

Странные игры прыщавых обличий,

Выбранной доли терновый венец.

В мутных шинелях без знаков отличий

Мёртвые верят в хороший конец.

Егор Летов

- Увы, Алекиан, ты не хочешь понять меня!

Император уже в который раз пытался заставить старшего сына принять свою точку зрения - тот не поддавался. За время войны Алекиан возмужал, раздался в плечах, словом, из тощего юнца превратился в худощавого молодого мужчину... И соответственно, стал упрямее и несговорчивее - он осмеливался спорить с отцом, чего прежде не бывало никогда... Возможно, Алекиану несколько кружило голову то, что в альдийской войне ему - единственному из полководцев - удалось добиться некоторых успехов. Принц благополучно привел из Гонзора несколько караванов с припасами для войска (обратными "рейсами" отправлялась скудная добыча и огромное количество раненых и серьезно больных воинов). В Ничейных полях его конвои подстерегали орки, довольно большими отрядами являвшиеся из Черной Скалы на помощь Лорду Внешнего Мира. В степи то и дело происходили ожесточенные стычки, в которых Алекиан показал себя хорошим бойцом и осмотрительным полководцем. Не то, чтобы он оказался гениальным стратегом, нет... Но уж чему принца научило поражение в Арникской битве - так это осторожности... Авторитет принца среди его рыцарей весьма вырос, а молва уже приписывала ему необычайные таланты воина и вождя, многократно преувеличивая успехи Алекиана в схватках с орками... Весьма показательными были, кстати, косые взгляды маршала Каногора, как всегда ревниво относящегося к чужой воинской славе. Все это не могло не сказаться на нраве юноши - он стал куда несговорчивее... Куда несговорчивее.

Спор прервало появление слуги, доложившего о том, что явились Гимелиус с Гельдой и просят аудиенции. Парочка заявилась вместе - Элевзилю это показалось занятным:

- Проси! - кивнул он слуге.

Тот откинул перед гостями полог - первым важно вплыл Гимелиус, за ним, низко наклонясь, вошел долговязый Гельда-колдун.

- Ваше императорское величество, - после обязательных приветствий начал Изумруд, - мы принесли добрые вести...

- Наконец-то! Мы ждем добрых вестей уже несколько месяцев. И что же вы мне поведаете? Вы нашли способ одолеть демона?

- Увы, ваше императорское величество, пока нет. Но, мы, кажется, нашли способ сделать его положение... м-м-м... Ну, скажем, менее прочным. Возможно, это заставит его оказаться более восприимчивым к мирным предложениям... м-м-м... - придворный маг тщательно подбирал обтекаемые формулировки, - и подтолкнет на переговорах к позиции ... м-м-м... более благоприятной...

- Прекрасно! Ты слышишь, Алекиан? Возможно, мастер Гимелиус принес разрешение нашего спора. - Алекиан упорно настаивал на том, чтобы заключить мирный договор с Ингви, что Император считал равносильным полному поражению. И пожалуй был прав. - Что вам требуется для исполнения вашего плана? Можете рассчитывать на любое содействие.

- Прежде всего, ваше императорское величество, мы бы хотели убедиться, что обещанная награда все еще...

- Да-да! В случае успеха она ваша, мастер Гимелиус.

- С позволения вашего императорского величества, не моя, а мастера Гельды. - Элевзиль удивленно поднял брови. - С меня будет достаточно сознания того, что мой Император выйдет победителем, а я приложил к этому руку. К тому же мастеру Гельде достанется исполнение весьма опасного дела. И вот поэтому второе условие. Нам нужна помощь всех магов, что находятся в этом войске.

Император нахмурился. Очень многие монархи, вельможи и полководцы его армии взяли в этот поход своих колдунов, поднаторевших в боевой магии, однако заставить их сотрудничать - задача еще более сложная, чем заставить действовать слаженно их господ. Волшебники весьма ревнивы к чужой славе и заставить их подчиниться даже придворному магу Императора... Но если это необходимо...

- Вы можете рассчитывать на наше полное содействие.

И работа закипела. Лестью, угрозами, посулами Гимелиусу удалось принудить к сотрудничеству пеструю толпу магов, отданных в его распоряжение - и уже к вечеру в его зеленом шатре вовсю шли магические действа. Все делалось в величайшей тайне. Ученики Изумруда окружили шатер и не позволяли любопытным приближаться к нему ближе, чем на тридцать шагов. Впрочем, таковых было немного - колдунов боялись. Многие ученики надели поверх зеленых балахонов кольчуги и шлемы и вооружились мечами и копьями, другие, считающие, что им достаточно одного лишь магического искусства, грозили посохами и странными амулетами тем из солдат, кто осмеливался подойти поближе. Так что интересующимся оставалось издалека наблюдать, как перед шатром выстраиваются десятки магов и хором распевают заклинания, как другие входят в шатер, принося что-то под полами просторных одежд. В самом шатре, где происходила главная часть тавматургических церемоний, то и дело что-то вспыхивало, иногда сквозь отдушину вырывались разноцветные клубы дыма. А уж запахи оттуда неслись - не приведи Гилфинг... К заходу солнца суета в шатре и около него как будто прекратилась, однако маги не расходились, словно ожидая чего-то.

Около трех часов ночи (к этому времени даже самые любопытные из солдат уже спали) полог зеленого шатра приоткрылся. Нечто черное, чернее самой ночной тьмы, излилось наружу и медленно потекло в сторону Альды. Колдуны гурьбой шли позади, нестройно шепча заклинания и простирая руки вперед, дабы сконцентрировать таким образом действие магии. Тьма не спеша подползла к городской стене, остановилась перед ней на несколько секунд, словно обнюхивая камни и затем так же легко потекла вверх. Чернильной каплей она плавно перевалилась через парапет, канула внутрь. Достигнув мостовой, тьма словно расплескалась и исчезла. Какая-то довольно высокая фигура, скрываемая до того черным туманом, быстро метнулась к стене ближайшего дома, в тень...

Колдуны постояли перед стеной еще несколько минут серыми изваяниями, похожими друг на друга своими просторными одеяниями, разные цвета которых выкрасила одной и той же темной краской ночь, затем один из них, самый толстый, сказал веселым довольным тоном:

- Ну, почтенные мастера, кажется дело сделано! - мага, как будто, совершенно не смущало то, что на стене, там, куда проник его таинственный посланец, суетятся и встревоженно перекликаются караульные с факелами...

***

В дверь королевской опочивальни осторожно постучали. Ингви сел в кровати и бросил:

- Вперед! - иногда у короля прорезалась странная манера изъясняться.

Дверь приоткрылась и в покой осторожно проник Сарнак.

- Опять не спал?

- Опять... - в последнее время Ингви спал плохо. Сарнаку он признался, что стоит закрыть глаза - как тут же снится всякая гадость... Бессонные ночи сказались и на внешности короля - он еще больше побледнел, глаза под припухшими веками часто были воспалены, движения стали еще более, чем обычно дергаными и резкими... - Ладно, что там стряслось?

- Точно не известно, но произошло что-то явно подозрительное. Меня известил Креплан, - это был еще один из сарнаковых учеников, - сегодня его очередь обходить стены. Ну, караульные вроде что-то видели... Но при этом ничего не видели. В общем, позвали Креплана, а он...

Ингви потянулся к столику, стоящему рядом с кроватью, взял кубок - тот оказался пуст. Тогда он вытащил из-под кровати кувшин, встряхнул - внутри булькнула жидкость... Король осторожно наклонил сосуд над кубком (его руки при этом подрагивали), налил. Сделав несколько шумных глотков, он задумался на минуту. Потом вновь пошарил под кроватью и извлек оттуда серебряную фляжку. Сарнак глядел на эти приготовления с неодобрением, но молчал. Демон осторожно вылил остатки вина из кувшина в флягу и пристегнул ее к поясу...

- Идем. Доскажешь по дороге, - Ингви встал и набросил свой черный плащ. Ннаонна-то хоть спит?

- Спит, спит.

- Хорошо... Идем... - говорил и действовал демон в последнее время как-то вяло... Бесцветно как-то... Тем более что постоянно был пьян.

По дороге к ним присоединились Кендаг и Филька, оповещенные о том, что что-то происходит, каждый своими наблюдателями. Придя на место, Ингви жестом руки остановил стражников, пытающихся ему бессвязно поведать, что "вот вроде было, а вроде и ничегошеньки совсем..." - и нагнувшись, принялся изучать на камнях мостовой что-то, видимое только ему. Через несколько минут он выпрямился и поглядел на своих соратников, ожидающих от него объяснений:

- Ну, вот что. Откровений не будет. Могу только сказать, что в город проникло нечто волшебное. И для того, чтобы скрыть это - использовалась магия высшего порядка. Караульным повезло, что их не прикончили. А могли бы - так, походя... Вроде бы можно предположить поэтому, что цель проникшего в Альду не убийство наших воинов. Возможно. Или нет? А ты, Сарнак, что скажешь?

- Есть след. Вот до этих пор. Потом его нет. Кто-то или что-то волшебное проникло в Альду, а здесь исчезло или взлетело...

- А по-моему, нет. Здесь старые заклинания, скрывающие магией, сменились новыми - скрывающими магию. Чувствуешь разницу?

- Да, я понял.

- А я ничего не понял! - брякнул Кендаг.

- Честно говоря, мы тоже понимаем немного, - "утешил" его Ингви, - ясно одно - в городе враг. Очень сильный, умело владеющий магией. И его надо бы найти, но это опасно для неспециалиста. Впрочем, и для специалиста - тоже...

Вдруг в освещенный факелами круг, где столпились командиры, вступил Филька. До сих пор эльф помалкивал, внимательно изучая следы на мостовой, принюхиваясь и прислушиваясь, он даже не стал подтрунивать над Кендагом, заявившим, что ничего не понимает - прежде он такой возможности никогда не упускал. Сейчас лицо его было серьезно до предела:

- Гунгилла идет сюда.

ГЛАВА 53

Черные птицы слетают с луны,

Черные птицы кошмарные сны

Кружатся кружатся всю ночь...

И. Кормильцев

Воровато озираясь, Гельда-колдун бесшумно, как призрак, крался по замершей ночной улице, стараясь не выходить из тени домов. Неспроста они с Гимелиусом, разрабатывая операцию, выбрали именно этот район Альды. Пускай идти немного дальше - зато его путь пролегает по кварталам старой застройки, где дома жмутся один к другому, где тени причудливы и странны... Где опытный чародей вроде Гельды-колдуна - легко пройдет незамеченным... К тому же он буквально с ног до головы увешан амулетами, которыми его снабдили талантливейшие маги Империи... Хе-хе... Этот жирный бочонок, Гимелиус, ловко повернул дело таким образом, что маги сами наперебой стали предлагать свои услуги... Да, очень ловко было проделано - превратить совместную операцию в своего рода состязание между волшебниками... И эти олухи старались не за страх, а за совесть, что называется - каждый желал отличиться... Впрочем, олухи не олухи, а ведь почти у любого из них таланта побольше, чем у Гельды. И вот теперь они снабдили его целой кучей магического барахла, многократно увеличившего его собственные, довольно скромные, возможности - каждый из этих магов выдал ему то, что, по-видимому, считает вершиной своего искусства. Хе-хе... А забавно было бы скрыться со всей этой амуницией и оставить жирного интригана в дураках. Правда, тогда на Гельду ополчилась бы вся Империя... А ну и что - с этими амулетами он смог бы водить их за нос всю жизнь... Стоп! Гельда прервал свои размышления и огляделся - дальше он пойдет медленнее. Королевские Кварталы... Начинаются новые улицы, прямые и светлые - здесь придется использовать Силу... Вот он, амулет Игниста Белого из Верна... Гельда-колдун зашептал слова, активирующие магию амулета Игниста - и фигуру мага окутал черный туман, наподобие того, что помог ему преодолеть крепостную стену, но пожиже... Медленно, словно наощупь, колдун, окутанный волшебной дымкой, двинулся дальше...

Еще поворот, еще... И вот он у цели - перед ним здание самого большого продовольственного склада Альды. Глухие, без окон, каменные стены. Перед входом - охранники-орки. Один, присев на ступени, клюет носом, трое других бдят. У-у, нелюди! С какой радостью Гельда заставил бы их умереть в тяжких мучениях, но нет, нет... Это могло бы испортить все... Терпение, колдун, терпение...

Так, теперь пришла очередь амулета мага Феранса из Андруха... Гельда извлек из-под плаща черную трубочку, произнес необходимые слова и аккуратно дунул в отверстие, наведя амулет на стражу у входа в здание... Бледный, едва заметный, туман пополз в сторону орков, постепенно расползаясь все шире. "Не слишком ли далеко?" - забеспокоился Гельда, но вот орки один за другим осели на мостовую - тихо брякнул металл доспехов, задребезжала рукоятка алебарды... Как будто удалось. Спят. Если Феранс не обманывает, действие его чар продлится не менее часа, а то и двух. Впрочем, неизвестно, как они, эти чары, действуют на орков.

Гельда огляделся, сделал шаг вперед, но затем остановился и опять отступил в тень. Нет, еще не время... Сейчас предстоит еще одно маленькое дельце... Небольшое усовершенствование первоначального плана. Остается надеяться, что Феранс не слишком преувеличил свои способности и некоторое время у Гельды все же есть. Наверное, пятнадцати минут хватит...

Хватило и десяти минут - вскоре колдун уже торопливо двигался через улицу к зданию склада, с трудом волоча за собой тяжелый мешок. Хе-хе - он внесет некоторые коррективы в план Гимелиуса!

Войдя в здание склада (для того, чтобы отпереть, вернее уничтожить, тяжелый замок, потребовался амулет, предоставленный в его распоряжение колдуном Могроком Дивным из Фенады, придворным магом Гратидиана - весьма мощная штучка), Гельда осторожно прошел темными коридорами и проник в огромный зал. Внутренней охраны не было и колдун решился зажечь свечу. Однако! Проклятый демон хорошо подготовился к осаде - склад был полон припасов. Ну что ж - скоро станет ясно, на что годен план Гимелиуса Изумруда...

Разложив на каком-то ящике необходимые для проведения ритуала принадлежности (серебряная мышь с изумрудными глазами в центре, еще несколько амулетов - вокруг нее), Гельда в последний раз осмотрел их и еще раз перебрал в уме магические формулы. Достигнув нужного состояния полной сосредоточенности, маг принялся колдовать, плетя сеть заклинаний...

Через некоторое время серебряная поверхность установленного в центре его импровизированного алтаря амулета-мышки задымилась. Некоторые из вспомогательных приспособлений, окружающих металлического зверька, задвигались как живые, простертые над ними пальцы Гельды дрожали, лицо мага лоснилось от пота, все его тело сотрясалось от напряжения... Закрыв глаза, Гельда снова и снова самозабвенно читал фразы, не имеющие смысла ни на одном языке... Постепенно окружающие мага предметы стали менять очертания, их поверхность как бы покрывалась рябью, по полу словно пробегали волны...

Гельда открыл глаза. Ага - удалось! Удалось!! УДАЛОСЬ!!! Весь пол огромного зала был покрыт живым ковром - мыши, крысы, еще какие-то маленькие зверушки сновали по складу, карабкались на ящики, царапали их крошечными коготками, грызли остренькими зубками. Животные словно очумелые шли на приступ склада, они сбегались со всего города, даже из окрестных лесов и полей такова была сила заклинаний, призвавших их на пир. Гельда захохотал - то тут, то там падал ящик, с треском разлеталась бочка. Охваченные неестественным голодом одержимые зверьки вгрызались в рассыпающиеся по полу припасы. Сегодня они стали дерзкими и ненасытными - они метались по полу, не скрываясь и не боясь, они жрали и жрали, впав в некий экстаз - они набивали брюшки, до изнеможения работая челюстями и мышцами горла. Одно непобедимое желание владело ими - есть, есть, есть... Немногие из них переживут эту ночь - грызуны погибнут от удушья, набив себя едой, их просто разорвет проглоченная в избытке пища...

И над всей этой вакханалией - на большом ящике, куда его загнали крысы, Гельда-колдун раскачивался и вертелся, хохоча и размахивая руками, выкрикивая бессвязные проклятия и ругательства. И хохоча, хохоча, хохоча... И не замечая, что несколько зверьков понахальнее уже карабкаются по его ногам, по его широкому балахону - что поделаешь, вызванные им чары сделали их бесстрашными и целеустремленными... Его ящик вдруг с треском развалился - и Гельда-колдун, все еще хохоча и ругаясь, рухнул в кучу кусков ветчины и разбитых глиняных бутылей с маслом и вином, тут же вскипевшую маленькими тельцами зверьков...

***

..Я спускался в трюм, я беседовал там

С господином начальником крыс...

И. Кормильцев

- Ну и что ты хочешь этим сказать? - мрачно осведомился Кендаг, в то время как ополченцы-горожане торопливо отступили в тень, словно отмежевываясь от разговора, попахивающего ересью...

- Именно то. Я чувствую, что присутствие Матери в этом месте выросло и продолжает расти.

- Объяснил...

Ингви отцепил флягу от пояса, сделал глоток, затем вытер тыльной стороной ладони губы и заявил:

- Погоди, Кендаг. Сейчас я попробую объяснить. Наш Филька способен ощущать усиление "влияния Гунгиллы", то есть он чувствует, что здесь увеличивается количество растений и дикого зверья, в которых - согласно старинной легенде присутствует Гунгилла. Я как-то говорил тебе, Сарнак, что различаю сырую ману двух видов - черную и зеленую. Ну так вот - я чувствую то, что чувствует эльф, как увеличение фона зеленой маны. И собственно даже не здесь, а... пожалуй... да, вот там! - демон уверенно указал рукой.

Неожиданно один из орков, сопровождавших Кендага, резко нагнулся и сделал выпад вниз своим коротким копьем, затем, когда он, удовлетворенно крякнув, выпрямился, на копье оказался насажен какой-то грызун. Вокруг послышались голоса - несколько альдийцев заметили крыс, поодиночке и стайками бегущих в ту же сторону, куда указал только что король.

- М-да... - протянул Ингви, еще раз приложившись к фляге и икнув, - в какую же все-таки гадость воплотилась эта ваша Гунгилла Прекрасная... Идемте, господа, проверим, что там творится...

Его слова, несомненно, возмутили набожных горожан - но возражать вслух никто не стал.

Король в сопровождении Сарнака, Кендага, Фильки и десятка вооруженных нелюдей направился в сторону Королевских Кварталов...

- Это здесь! - уверенно указал Ингви на главный склад.

Впрочем все было ясно итак - мыши, крысы и даже всевозможные лесные и полевые грызуны непрерывным потоком стекались отовсюду и исчезали в приоткрытых дверях склада. Массивный замок, висевший прежде на дверях, валялся рядом - полурасплавленный и изломанный. Кендаг с возмущением принялся расталкивать спящих часовых - те только мычали, но не просыпались. Ингви снова приложился к фляге. Сарнак остановил Лорда Внешнего Мира, объясняя, что воины не виноваты и что здесь поработала магия. Орки их конвоя поначалу принялись охотиться на зверьков, бормоча, что это, дескать, "добрая еда", затем бросили это занятие - доброй еды было более чем достаточно вокруг и она совершенно не пряталась...

Король, а за ним и остальные вошли внутрь - и им открылась жуткая картина совершенно разоренного склада - весь пол был покрыт равномерной серой слегка шевелящейся массой: живые и дохлые грызуны, их кал, блевотина, объедки, куски изломанной тары образовали единую тошнотворную кучу. В центре разоренного склада, на чудом устоявших обломках большого ящика горел небольшой огарок и валялись несколько странных предметов непонятного назначения. Несомненно они были расставлены в каком-то своеобразном порядке, окружая установленную в центре статуэтку - довольно грубое изображение грызуна. Возле ящика под шевелящимся живым ковром можно было разглядеть останки человека, изуродованного зубами грызунов до неузнаваемости. Указав на клочья бурой одежды, Сарнак неуверенно произнес:

- Кажется, мантия Гельды-колдуна... Мало что от него осталось - вроде даже и ростом меньше стал...

В этот миг статуэтка мыши как-то осела внутрь себя и рассыпалась кучкой золы - и тут же по залу пронесся словно вздох, вырвавшийся из десятков или даже сотен глоток. Почти все грызуны перестали шевелиться и разом легли среди объедков и прочего мусора - несомненно, мертвые...

Ингви обвел картину смерти и разорения смутным взором, машинально отхлебнул из фляги, которую все еще держал в руках и медленно произнес:

- Значит так. Никому ничего не говорить, склад окружить стражей и никого сюда не пускать, а особенно - женщин, детей и вампиров.

Произнеся эту тираду, Ингви поднес было горлышко фляги к губам, но вдруг выронил сосуд и быстрым движением согнулся пополам - короля рвало...

***

Моя мертвая мамка вчера ко мне пришла

Все грозила кулаком, называла дураком.

Предрассветный комар опустился в мой пожар,

Да захлебнулся кровью из моего виска

Ходит дурачок по лесу,

Ищет дурачок глупее себя.

Егор Летов

Первые лучи восходящего солнца окрасили едва начавшую желтеть листву в нежные розоватые тона. Опушка леса, где расположились вчера лагерем "божьи пасынки", мало-помалу стала оживать. Из-под кустов, под которыми они провели ночь (преимущественно попарно) начали выползать юные бродяги - потягиваться, зевать. Замерзшие за ночь пытались согреться резкими движениями, кое-кто принялся раздувать угли прогоревших за ночь костров. Несколько самых юных подростков устроили шумную игру - бой на деревянных мечах... Предводитель этой банды - высокий статный юноша по прозвищу Аньг Великий Пацан - выбрался со своей подружкой, роскошной брюнеткой Иллой, из-под кучи тряпья и листьев и закричал:

- Эгей, детки! Начинается новый день и нас ждут новые игры! Сегодня мы развлечемся во-он там! - Аньг указал "пасынкам", которые прекратили возню и собрались послушать своего вожака, в сторону видневшейся неподалеку деревни. Деревня была средних размеров и судя по виду - довольно зажиточная. Чуть дальше, на пригорке, стоял замок местного сеньора, окруженный рвом и частоколом.

- Сегодня будет добрый денек! Мы добудем себе пропитание! И выпивку! Мы поиграем в колотушки с местными мужичками! И в другие, не менее веселые, игры с их жирными женушками! И возможно, найдем новых братьев и сестер среди их деток! - каждую новую фразу юные бродяжки встречали одобрительными возгласами и взмахами деревянных мечей. - Идемте же, друзья!

Аньг подхватил свои нехитрые пожитки и двинулся в путь, обняв Иллу, глядящую на своего дружка с обожанием, но тут путь ему преградил Счастливчик Кари, самый старший из членов банды. Собственно говоря, Кари резко отличался от всех остальных - ему было лет сорок - сорок пять на вид и любому из своих спутников он годился в отцы. Когда-то он прибился к банде Аньга, никому не мешал, иногда давал вожаку дельные советы, никогда не лез в чужие дела и со временем прижился среди юнцов. Постепенно подростки привыкли к нему и стали считать совершенно своим.

- А скажи, Великий Пацан, - спокойно спросил Кари, - ты хоть знаешь, кому принадлежит эта земля?

- Не-а... Это ведь Анновр, верно?

- Анновр. Это замок Реак. И принадлежит он рыцарю Гирту по прозвищу Железная Рука. Мы ночевали на его земле.

- И что с того?

- Я не советую тебе идти в его деревню. И лучше бы смотаться отсюда побыстрее.

Бродяги, собравшись вокруг, слушали, приплясывая от нетерпения, но довольно внимательно. Им хотелось идти в деревню, они замерзли за ночь и проголодались - но, с другой стороны, Счастливчик Кари всегда бывал прав, давая свои советы...

- Это почему? - долговязый Аньг, глядя на собеседника сверху вниз, тряхнул великолепной шевелюрой, отливающей золотом.

- Потому что оставаться дольше на земле Гирта опасно. Аньг, здесь граница. И здешние сеньоры привыкли давать отпор пришельцам, не то, что на юге, где мы промышляли раньше... А Гирт среди них первый вояка... В общем, лучше смыться...

- Ерунда! Ведь при мне мой добрый меч! - Аньг взмахнул своей палкой. Вперед, божьи пасынки! Вперед, к новым победам!

Решительно обойдя Кари, он легко зашагал к деревне, за ним, галдя и толкаясь, побрели прочие... Счастливчик пожал плечами, глядя на идущих за Аньгом подростков. Когда мимо него проходила Лола, молчаливая застенчивая девушка и его обычная подружка, он схватил ее за рукав:

- Послушай меня, Лола, не ходи сегодня с ними. Останься со мной!

Та нерешительно посмотрела на него, на уходящую толпу...

- Останься, останься! Я прошу тебя - не ходи сегодня со всеми, - принялся ласково уговаривать ее Кари, - я расскажу тебе сказку... Чудесную сказку о волшебной стране, что зовется Риодна. Там всегда тепло, там не бывает зимы. На рассвете первые солнечные лучи тихонько постукивают, падая на крыши домиков, где живут счастливые люди... Там зеленые леса, там голубые ручьи...

Обняв девочку за плечи, Счастливчик увлек ее к опушке. Она улыбнулась и пошла - покорно, как всегда... Именно эта покорность и добрый нрав привлекали в Лоле старого бродягу. Он был добр и нежен с ней, как с дочерью, что, впрочем, не мешало им быть любовниками...

Толкаясь и весело галдя, толпа юнцов вслед за Аньгом шла к деревне. Деревня же словно вымерла, все было тихо, даже собаки не лаяли... Когда до околицы оставалось метров восемьдесят, из-за ближайего дома вышел человек. Воин в полном вооружении, в кольчуге, тяжелых сапогах. В руках он держал лук, на поясе висел широкий меч в потертых ножнах.

- Именем сэра Гирта Реакского, господина этой земли! - хрипло выкрикнул он. - Повелеваю остановиться!

Аньг, а за ним и прочие выполнили приказ - скорее от неожиданности, чем испугавшись.

- Кто вы и что вам надо?

- Мы вольные люди, божьи детки и друзья-приятели Гилфинга-Дитяти! выкрикнул Аньг. Парень постарался, чтобы его голос звучал дерзко, поскольку ему стало стыдно, что он растерялся и остановился по требованию незнакомца. Его приятели с готовностью захохотали.

- Вот что, "божьи детки", - голос воина звучал уверенно и спокойно, - у нас не любят таких как вы. А посему - либо вы предъявите доказательства того, что вы и впрямь свободные люди - либо будете считаться преступниками и беглыми рабами. А пока - приказываю сесть на землю там, где стоите. И бросьте свои палки. Я считаю до трех. Раз!... Два!..

- Ну что, парни, проучим здешних смельчаков? - обернулся Аньг к своим приятелям. Им уже приходилось прежде силой доказывать свои права не в меру ретивым сенешалям и управителям поместий.

- ...Три!

Из кустов, из-за домов села, из каких-то канав показались лучники - около дюжины. Неторопливо, но очень сноровисто - видно, что профессионалы - они подняли луки, натянули и на бродяг посыпались стрелы. Те, не ожидавшие ничего подобного, с воплями и стонами (несколько стрел попало в цель) принялись бестолково метаться по дороге. Лучники выпустили новую порцию стрел - "божьи пасынки" побежали. Но наперерез им уже неслись всадники, скрывавшиеся до этого в рощице у дороги - бродяги миновали их, не заметив. Вооруженные кнутами и длинными палками всадники принялись избивать и сгонять в кучу растерянных и напуганных юнцов - а от деревни к ним уже шли цепью лучники и присоединившиеся к ним мужики - видимо, реакские крестьяне - с мотками веревок в руках.

Аньг сообразил быстрее других и бросился бежать чуть раньше - потому ему удалось вырваться из свалки. Ускользнув от цепи всадников, он со всех ног бросился к лесу. На его беду, беглеца заметил один из конных латников. Поскольку дело было уже сделано и толпа бродяг окружена, воин счел возможным погнаться за одиночкой. Великий Пацан уже почти достиг опушки, до ближайших кустов оставалось метров двадцать - и в этот момент всадник, настигнув его, крепко схватил за длинные волосы. Латник засмеялся и, не замедляя бег коня, поволок юного бродягу дальше. Вдруг у них на пути словно из-под земли вырос Счастливчик Кари - и взмахнул посохом. Кари всегда с пренебрежением относился к ритуальным деревянным мечам своих спутников и предпочитал толстую тяжелую палку.

Посох бродяги обрушился на руку, сжимавшую волосы Аньга. Удар пришелся ниже локтя и хотя воина защитила стальная пластина, усиливающая кольчужный рукав, он вскрикнул. Выпустив волосы своей жертвы, всадник, рыча и ругаясь, потащил из ножен меч, натягивая одновременно поводья. Но бродяги, воспользовавшись тем, что конь по инерции пронес их врага чуть дальше, уже бежали в лес.

Когда опасность миновала, Кари схватил Аньга за руку. Тот, насмерть перепуганный, готов был, кажется, бежать без остановки весь день. Остановленный Счастливчиком, он с полминуты смотрел на своего спасителя безумными глазами, с трудом переводя дух.

- Ты... знал?... - наконец выдохнул он.

- Догадывался, - выдохнул Кари. Он дышал куда тяжелее, чем его юный приятель, хотя ему пришлось пробежать меньше. - Вот из-за таких догадок меня и прозвали Счастливчиком...

- А что... теперь?..

- Теперь?.. Да ничего. Идем туда, - Кари указал направление рукой. - Там нас ждет Лола, кое-какие вещички я собрал... И будем уносить ноги отсюда.

- А остальные? Илла... и другие?

- Им мы уже не поможем. Надо было меня слушаться... Ну ладно - что теперь-то... идем...

- Кари, - внезапно остановившись спросил Аньг, - а кто ты на самом деле?

- Я Кари. Счастливчик. - значительным тоном ответил бродяга. И про себя добавил: "Незачем тебе, дружок знать, что когда-то я звался граф Карикан. Незачем."

ГЛАВА 54

Я ничего не хочу оставлять на потом

Я хочу отстреляться сейчас

И я готов отступить от тепла на север

Но почему это звучит как приказ

И. Кормильцев

Император перестал нервно расхаживать по шатру и резко остановившись, взглянул в упор на Гимелиуса:

- Мы недовольны. Вы, мастер Гимелиус, сулили нам, что демон пойдет на переговоры после завершения вашей колдовской операции.

- С позволения вашего императорского величества, я предполагал, что демон после завершения колдовской операции станет сговорчивее...

- Не спорьте по пустякам! "Сговорчивее..." Да он вовсе отказывается от переговоров! Верно, сэр маршал?

- С позволения вашего императорского величества, не верно, - невозмутимо ответил тот, - он отказывается от переговоров со всеми, исключая Императора. Как и заявил с самого начала рыцарю Керниту. И сегодня повторил это нашим послам. Дословно было сказано следующее: "Война идет много месяцев, погибли сотни воинов - так пора вашему Императору совершить хотя бы один подвиг осмелиться предстать перед обманутым им королем Альды". Так он сказал.

- А вы, как мы видим, с удовольствием повторяете эти дерзости...

Маршал пожал плечами - если он и получал удовольствие, повторяя оскорбительные слова демона, то по его лицу этого не было заметно. Император с минуту смотрел на него, затем вновь принялся мерять шагами шатер

- Ладно... Предположим, что демон так же боится потерять лицо, как и мы... Боится уронить свой престиж в глазах вассалов... Что ж, если другого выхода нет - мы встретимся с ним... Мастер Гимелиус, беретесь ли вы обеспечить нашу безопасность магическими средствами?

Пришла очередь мага пожимать плечами:

- Я приложу все усилия... Подготовлю защитные амулеты. Поскольку не надеюсь пережить ваше императорское величество в случае... в случае...

- Достаточно, - оборвал мага Элевзиль, - значит, все усилия. Готовьтесь у вас времени до завтра. А вы, сэр маршал, вновь отправьте парламентеров в Альду, пусть сговорятся об условиях встречи... Нам нужен мир... Нужна победа в этой войне, Гангмар ее побери. И немедленно.

То, что Император употребил крепкое выражение, говорило о многом. Как правило, Элевзиль высказывался сдержаннее...

На следующий день к Северным воротам из имперского лагеря направилась целая процессия. Впереди - гвардейцы с "Гунгиллиными ветвями", затем трубачи, непрерывно трубящие торжественные сигналы. За ними - Элевзиль, окруженный телохранителями, далее - толпа колдунов в зеленых мантиях. На расстоянии полета стрелы от ворот гвардейцы остановились, Император спешился и двинулся дальше один. В нескольких шагах за ним и немного правее (чтобы крупная фигура Элевзиля не загораживала обзор) шел, пыхтя и тяжело переваливаясь, Гимелиус, за ним в десяти метрах - целая толпа его учеников и родичей в зеленых мантиях. Придворный маг прикрывал защитными заклинаниями Императора, который к тому же был увешан с ног до головы заколдованными амулетами, а самого чародея оберегали колдуны его клана...

Процессия приблизилась к башне. Ворота были открыты, решетка опущена. Катаракта не препятствовала разговору, но - с другой стороны - надежно разделяла обоих монархов.

Демон поджидал своего визави, положив руки на перекладину решетки и склонив на них голову. Одна нога в заляпанном грязью сапоге также стояла на нижней перекладине катаракты. Вся поза демона отличалась непринужденностью и какой-то разболтанностью.

Некоторое время монархи с неприкрытым любопытством рассматривали друг друга. Элевзиль II вполне соответствовал распространенному представлению о внешности Императора - крупный, хорошо сложенный мужчина с величественной и гордой осанкой. Высокий лоб, короткая, аккуратно подстриженная бородка, умный взгляд... В то же время король Альды совершенно не походил на сложившийся в воображении Элевзиля образ "демона". Император почувствовал некоторое разочарование - вот, значит, какой он, этот демон, доставивший владыке Великой Империи столько хлопот. Прямо скажем, невзрачный субъект, да и одет... Прийти в таком виде на переговоры с Императором - это, пожалуй, явное оскорбление. Мало того, он еще, похоже, и пьян! Минуты две длилось молчание. Первым не выдержал Ингви:

- Вы хотели меня видеть, Император?

- К нам надлежит обращаться: "ваше императорское величество".

Ингви оглядел собеседника с ног до головы, помолчал, затем снял ногу с решетки, выпрямился и заявил:

- Когда вы и впрямь захотите беседовать со мной, Император, сообщите. Но говорить будем попросту, - и сделал вид, что собирается уходить.

Это, конечно, был блеф, но нервничающий Элевзиль поддался.

- Постойте! Постойте, демон, я согласен - поговорим попросту...

Некоторое время шел обмен обидными намеками и угрозами (скрытыми и нескрытыми): "...а если мои войска разом пойдут на штурм...", "...а если я выйду однажды из ворот с черным мечем да и двину прямиком к вашему шатру - кто сумеет меня остановить?..", "...у вас выйдут припасы...", "... у вас выйдут раньше...", затем все же собеседники начали находить некоторые точки соприкосновения. Как стало ясно, обоим был нужен мир и обоим хотелось прекратить осаду, но открыто признать свое поражение не хотел никто. В Альде уже второй день была прекращена выдача продовольствия населению и горожане пока что довольно робко - начали высказывать недовольство. Как ни считал Ингви с Мертенком оставшиеся казенные припасы - выходило, что их хватит только воинам и только до весны. Правда, Кендаг заявил, что орки прокормятся теми крохами, что уцелели после разгрома главного склада (людям было противно даже приближаться к зданию, источающему отвратительную вонь, орки же тщательно рассортировали остатки и выбрали менее пострадавшую провизию, а также переловили уцелевших грызунов), но это не решало проблемы. Ингви и его вельможи хорошо понимали, что через месяц (когда у горожан выйдут собственные припасы) скрытое пока что недовольство вырастет в бунт и король считал, что необходимо заключить мир как можно быстрее, чтобы не подвергать испытаниям верность и лояльность альдийцев. Император еще больше был заинтересован в скорейшем окончании войны - в его лагере запасы провианта также подошли к концу, к тому же в лагере зрело недовольство, еще немного - и кое-кто из вассалов может дезертировать. И это не говоря уже о том, что в Ванетинии его ждет уйма дел гораздо, в сущности, более важных сегодня, чем эта война. Гангмар ее побери.

Спор длился полтора часа и оба собеседника пришли к выводу, что им следует обдумать все сказанное со своими советниками и назавтра вновь встретиться для продолжения переговоров. На следующий день Император повторил свой визит к Северной башне, на этот раз молоденький паж нес за ним стул. Переговоры продолжались больше трех часов... На третий день Элевзиль наведывался к Северным воротам уже дважды... Наконец, на четвертый день условия мирного договора начали приобретать отчетливость.

***

Если я пытаюсь припомнить события тех дней, когда шли переговоры с Императором, все встает передо мной, словно в тумане. Возможно, на меня ловко воздействовал придворный маг Императора (эта жирная туша постоянна маячила неподалеку от своего господина), а может быть дело в том, что я практически не просыхал... Как-то пилось и пилось все время... Не знаю...

Помню, что поначалу я блефовал и разыгрывал гордую неприступность, но после того, как под вечер третьего дня переговоров дал аудиенцию делегатам голодных жителей моей столицы... В-общем, к четвертому дню стало ясно, что война проиграна. Осталось только оговорить условия, позволяющие мне сохранить лицо. И вот тут сам не знаю, что меня тянуло за язык, но я вдруг ни к селу, ни к городу ляпнул:

- Послушайте, Император, прежде чем обсуждать серьезные вопросы, давайте решим вот что. В темнице у меня сидит некто Пиноль - злодей и предатель. Он принадлежит к духовному сословию и я чувствую, что как-то не вправе судить его. Вас же в походе наверняка сопровождает немало влиятельных церковников, чей статус позволяет вершить суд над такими, как этот самый Пиноль. Вот что я предлагаю - я выдам преступника вам, а уж вы судите его. Мне, откровенно говоря, интересно, каков будет приговор...

- А в чем, собственно, обвиняется этот человек? - осторожно спросил Император.

- В измене сеньору и попытке отравить епископа.

На самом деле доказательств у меня не было, но как только Пиноль был заключен в темницу - мой старичок-епископ тут же пошел на поправку. А если учесть, что Пиноль, слывущий знатоком медицины, постоянно пичкал его перед этим какими-то лекарствами... Вывод напрашивался сам собой... В общем, наш Пиноль под конвоем и в цепях был приведен к Северным воротам. И - к его огромному изумлению - вытолкан наружу. А уж как он удивился, когда императорские гвардейцы, принявшие его снаружи, не сняли с него оковы, а напротив - продолжали обращаться как с арестованным преступником...

М-да... Ну кто бы мог подумать, что я способен на такое утонченное коварство... Император увидел в этой истории со злополучным Пинолем прекрасную возможность заработать очко в наших дипломатических играх. Так что был собран весьма представительный церковный суд и злополучного клирика - причем не наспех, а очень даже торжественно, со смаком - признали виновным и осудили. И казнили его тоже необычайно торжественно...

После этого пути назад не было... Не стану описывать долгие препирательства по каждому пункту нашего договора, тем более, что и помню все не очень хорошо, но в конце концов мы с Императором пришли к согласию. Наш договор мог служить великолепным образчиком компромисса и паллиатива. Вот основные принципы, на которых мы остановились: я сохраняю право называться "королем Альдийским", но такое же право имеет и Кадор. Я покидаю Альду, но и мой преемник не получает всей полноты власти. При нем состоит регентский совет в составе Лорда-хранителя, маршала королевского войска, альдийского епископа (думаю, ясно, что все те, кто верой и правдой служил мне, получают полное прощение). Был оговорен пространный список вопросов, которые король не мог решить без согласия совета - то есть его власть превращалась едва ли не в фикцию. Кстати, состав совета и сам этот пресловутый список - также вопросы, решаемые советом! Вот так это выглядит в моем изложении - можете вообразить, какую казуистику развели по каждому пункту имперские крючкотворы... Кроме того, было оговорено, что земли, "завоеванные мечом демона Ингви, именуемого королем Альдийским" - то есть долина Вампиров - остается моим владением, но при этом я сам не могу там находится... А на закуску я заставил Императора сделать в конце приписку, гласящую, что если его императорское величество еще раз нарушит клятву - он обязуется выплатить королю Гевы чудовищную сумму - сто тысяч золотом. Моя цель, я думаю, ясна. Конечно, Император, наплевав на договор, может точно так же наплевать и на эту приписку - но это даст повод королю Гевы поднять такую бучу в Империи, что мне и не снилось... Я вообще облагодетельствовал этого феодала, которого и не видел ни разу - и все по той лишь причине, что знал со слов Коклоса - это единственный на сегодняшний день монарх, способный воспользоваться моими благодеяниями, то есть бросить открытый вызов Императору. Так что пусть Император крепко подумает, прежде чем решится еще раз надуть демона...

В общем, договор в конце концов был состряпан - осталось лишь решить, как осуществить его выполнение. Император боялся, что как только его армии покинут Альду - я наплюю на наш договор, а я опасался, что стоит мне с орками выйти за ворота - и ничто не помешает тяжелой рыцарской коннице раздавить мое маленькое войско... Я прямо так и заявил Императору:

- Не представляю, как это сделать. После того, как вы обманули меня в прошлый раз, я не могу доверять вашему слову...

Император взглянул на меня с тоской:

- Чего вы хотите, демон?

- Честно? Я хочу, чтобы вы пожалели о нарушении своей клятвы.

- А я и жалею... - мне показалось, что ему и впрямь стыдно, - Гилфинг свидетель, как я жалею... Но к делу. Я предлагаю следующее. Завтра же имперские армии двинутся на север. Я с трехтысячным корпусом стану в Мантроке. И как только вы с вашими орками и всеми, кто пожелает вас сопровождать, двинетесь на восток - я поведу своих на север. Таким образом и вы, и я покинем Альду одновременно. Кадор-Манонг со своей свитой выждет в Мантроке три дня и после этого вступит в столицу...

- Все это было бы замечательно, если бы я мог поверить... Но уж очень вам легко нарушить клятву вновь. Как славно - я с несколькими сотнями пеших отступаю на восток, а вы - в Мантроке... С рыцарями.... Да сильный отряд кавалерии - вы говорите три тысячи, этого более чем достаточно - легко сможет настигнуть нас на марше. Со мной ваши рыцари ничего сделать не смогут, боюсь, Император уже понимал, что это блеф, - но своих солдат я защитить не смогу. Так что мне нужны гарантии. Что вы можете предложить?

- Гарантии... Я боялся, что встанет вопрос о гарантиях... Что ж, вот мое предложение, вернее предложение моего сына. Алекиан отправится с вами и будет сопровождать вашу колонну сколько вы сочтете нужным... Надеюсь, жизнь наследника императорского престола - это достаточная гарантия?

- Вполне. И это он сам предложил?

- Сам... - в голосе Императора послышалась мука, - чем вы приворожили моего сына?.. Демон... Я надеюсь, что вы поступите честно и удалившись на безопасное расстояние от Альды, отпустите его?

- А вы сомневаетесь в моей клятве?

- Я - да. Алекиан - нет.

Что ж. По крайней мере, честно.

***

Всех объединяет ненависть,

Всех объединяет одно желание

Убивать и насиловать всех иных прочих.

Егор Летов

Воины выстроились на берегу. Раздался негромкий стук - первая барка ударилась бортом о причал.

- Начинайте! - скомандовал сэр Грок, владетель Аривны. Накануне лазутчики донесли, что им удалось высмотреть вполне безопасный путь к близлежащему селению эльфов и рыцарь намеревался, нарушив императорский указ, напасть на соседей. Для того, чтобы быть уверенным в успехе, он склонил участвовать в походе рыцаря Мэрта ок-Игана, гвардейца, командующего расквартированным в Аривне "копьем".

По команде сеньора воины один за другим начали грузиться в барку. Застучали копыта - всадники вели по причалу лошадей. Вот заскрипели уключины, гребцы с плеском опустили весла в воду - судно отчалило. К причалу уже шло следующее.

- Но вы уверены в успехе? - в который уже раз поинтересовался гвардеец.

- Разумеется! Вот увидите - все пройдет, как по маслу. Мы высадимся на северном берегу Великой перед рассветом, быстрым маршем преодолеем участок леса и сделаем привал, когда совсем рассветет. К этому времени эльфы непременно нас обнаружат, но у нас на пути останется только свободная от деревьев пустошь. Разумеется, эти лесные хорьки попытаются нас остановить и выйдут нам навстречу - и вот тут-то мы ударим на них в конном строю! Ха! Да мы опрокинем их в миг, а затем - затем можем спокойно вступать в их поселок. А потом... - рыцарь всмотрелся в темень, его вассалы заканчивали погрузку, - с добычей - назад...

- Да, я помню, вы все это уже говорили, сэр Грок, но... Я бы сказал, что будь я на месте эльфов - то попытался бы отбиться от нас прямо в поселении. И тогда все будет куда сложнее.

- Верно, сэр Мэрт, но вы рассуждаете, как воин. А эти нелюди... уж поверьте моему опыту - эти дурачки выйдут в поле пешими с одними луками и кинжалами против латной конницы. Одно слово - нелюди... Однако нам пора.

Рыцари заняли места на последнем судне и небольшая флотилия заскользила по Великой в сторону северного берега. Воины настороженно вглядывались поверх высоких бортов в темноту, однако все понимали, что до берега еще очень далеко. Великая река и впрямь очень велика...

- А знаете, сэр рыцарь, - пробормотал гвардеец, которому вдруг стало немного не по себе и захотелось поговорить, - здешняя погода... это даже удивительно. Везде дожди...

- Да, сэр Мэрт, еще одно преимущество у нас, жителей границы - мы наслаждаемся отличной погодой, которую эльфы наколдовали для себя.

- Наколдовали?

- О, я не так сказал! Мой колдун объяснил бы вам лучше. Эльфы не колдуют, они обращаются прямо к Гунгилле и просят у нее что-либо. Во всяком случае, погода здесь всегда отличная, а дождь - дождя выпадает ровно столько, сколько нужно лесу... И всегда в известное время...

...Привал был окончен. Рыцарь Грок взгромоздился на коня при помощи оруженосцев и водрузил на голову шлем:

- Тушите костры! Всем одеть шлемы, застегнуть латы! Сэр Мэрт, велите своим людям соблюдать осторожность. Можете быть уверены - эльфы следят за каждым нашим шагом и я не хочу, чтобы кто-нибудь получил стрелу в глаз просто из-за того, что ему было жарковато и он снял шлем на минутку.

- Однако я не вижу никаких эльфов... - гвардеец недоуменно огляделся вокруг. Отряд расположился на отдых посреди обширной пустоши, поросшей коротенькой травкой, давно уже успевшей побуреть на солнце...

- Да уж поверьте мне - два-три лазутчика точно следят за нами. А может и более...

- И вы так спокойно об этом говорите?

- А что я могу поделать? Обнаружить их невозможно, остается одно сохранять спокойствие и не терять бдительности.

Вскоре отряд двинулся в путь. Воины сэра Грока - а глядя на них и гвардейцы - двигались осторожно, внимательно оглядываясь по сторонам. Вскоре вдали показался эльфийский поселок. Не дома - домики, изящные, словно игрушечные, строеньица, частью стоящие на земле, частью искусно подвешенные к стволам сосен-великанов.

- Ну что я вам говорил? - усмехнулся рыцарь из Аривна. - Вот они, глядите.

Действительно, из деревни навстречу латникам выступил отряд из нескольких десятков эльфов, вооруженных длинными луками. Выйдя из-под прикрытия деревьев, стрелки рассыпались цепью и неторопливо пошли вперед.

- А теперь... В чем дело, Гритон? - рыцарь собирался отдать приказ о конной атаке, но его прервал колдун, сопровождавший господина в походе.

Когда имеешь дело с коварными нелюдями, помощь колдуна может оказаться весьма кстати. Так что Гритон сопровождал господина во всех его военных набегах. Колдун, как и все прочие, был в кольчуге и шлеме - магия магией, но береженого, как известно, и Гилфинг бережет. Сейчас он, подъехав на своем коне поближе к возглавлявшим отряд рыцарям, заявил:

- Сэр, я явственно ощущаю приток маны, - голос мага звучал из-под шлема, скрывающего лицо, глухо.

- И что из того? Ведь эльфы не умеют колдовать!

- Сэр, меня это настораживает.

- Ерунда! Мы атакуем их немедленно!

- Прошу прощения, но в таком случае я прошу разрешения остаться с пехотой...

- Да оставайся... Эй, молодцы, копья к бою!

Полторы дюжины всадников рассыпались цепью перед строем пехотинцев, сомкнувших щиты, готовые по сигналу рыцарей атаковать эльфов, так опрометчиво выступающих им навстречу, как вдруг гвардеец схватил сэра Грока за руку:

- Вы слышите?

И впрямь все услышали топот сотен копыт - словно шла в атаку конная лава... Но ведь эльфы не ездят верхом... Слова команды к атаке застряли в глотке рыцаря, все завертели головами, озадаченно прислушиваясь. Внезапно из леса, двумя языками врезающегося в открытую равнину справа и слева от места схватки, вырвались с топотом и ревом как будто два темных живых потока. Это были не всадники, нет. Стада лесных копытных - лоси, зубры, олени - летели навстречу закованной в железо коннице, призванные молитвой эльфов, что воззвали к своей Матери...

...На площадку посреди поселка эльфов, где вокруг искусно вырезанной статуи Гунгиллы кружком сидели полдюжины старейшин (двое выглядели и впрямь стариками - седыми и бородатыми, на остальных прожитые многие века не наложили столь явных отпечатков), влетел совсем юный по виду эльф, гонец:

- Победа! Железноголовые бегут - те немногие, кому посчастливилось спастись! О-хэй! - гонец подбросил вверх свою шапочку, - Победа! Нам удалось!

Старейшины, сидевшие до тех пор неподвижно, как изваяния, зашевелились, один из седых старцев закрыл лицо руками и громко зарыдал, другой, выглядящий (если глядеть на него человеческими глазами) лет на тридцать, поднял голову и глядя в небо, тихо забормотал:

- Спасибо, Мать... Спасибо...

ГЛАВА 55

Наконец и в Альду пришла осень. Словно обиженная грубым вмешательством колдунов в свои дела, она долго обходила эти края стороной, но все имеет срок - и однажды ночью серая мглистая пелена скрыла звезды... А потом на смену мрачной серой ночи пришли мрачные серые сумерки. И пролились первыми осенними дождями... Серое унылое небо источало серый мелкий дождь на серую землю... Торжество серого цвета...

В один из таких унылых серых дней имперская армия снялась с лагеря и двинулась на север. Покидаемый ею стан напоминал и свалку и кладбище одновременно. Свалку - потому, что, отправляясь в путь, воины бросали прямо на месте старую изношенную одежду и прохудившуюся обувь, изодранные шатры и палатки, обломки оружия и всевозможной утвари, которые не стоит тащить с собой в далекий путь... Кладбище - потому, что у северной границы лагеря остались сотни могил погибших в неудачных штурмах; умерших от ран, полученных при конвоировании обозов в Ничейных полях и особенно много - скончавшихся от болезней. Всевозможные хвори, усугубляемые сыростью, грязью и недостатком пищи, сняли обильную жатву в этом лагере...

Уходящая по тракту кавалерия взбила дорожную грязь в густую жирную массу и пехотинцы, идущие следом, предпочитали пробираться по обочине, ковыляя по бурой палой листве и серой увядшей траве между чахлых деревьев подлеска... Последним с места снялся обоз. Телеги и фургоны еле двигались, трясясь на кочках и постоянно увязая в размякшем месиве, в которое превратилась дорога. Обозная команда сбилась с ног, то и дело выпрягая лошадей из миновавших особо топкое место телег, чтобы помочь идущим следом - но вопреки всем их усилиям обоз почти не двигался с места.

Прискакал маршал во главе небольшого конвоя. Хмуро глянув на усилия обозных команд, он приказал пехоте вернуться и помочь. Как ни просили командовавшие ополченцами деревенские старосты, как ни талдычили, что их сеньоры, едущие во главе колонны, строго-настрого запретили им задерживаться в пути - маршал был неумолим. Послушав несколько минут нытье ополченцев, он приказал повесить десять человек и тут же принялся тыкать железным пальцем латной перчатки: "Вот этого, этого... и того... и вот этого..." Его латники двинули коней вперед, делая вид, что готовятся исполнить приказ сеньора крестьяне кинулись врассыпную к своим отрядам. И вскоре уже ополченцы, ворча и сквернословя, принялись толкать застрявшие повозки и принимать на плечи часть груза...

Маршал, отъехав на невысокий холмик, несколько минут понаблюдал за продвижением обоза, затем процедил сквозь зубы:

- Армия победителей... Тьфу!..

Вновь пошел дождь - должно быть, слуха Матери достигли проклятия и непотребные сравнения ополченцев, честящих Прекрасную за посланную ею осень... Граф Эстака еще пару минут понаблюдал, как вокруг его плевка в лужу падают крошечные капельки, затем натянул на шлем капюшон дорожного плаща и бросил свей свите:

- В Мантрок!..

Из-под копыт коней полетели влажные пластинки дерна...

В замке Мантрок Император собрал предводителей своего воинства на прощальный пир - завтра большинство из них отправится в свои владения, а Элевзилю II предстояло с отборным отрядом задержаться в Альде и проследить за исполнением заключенного с демоном договора. Лишь после того, как демон покинет страну и уйдет с орками в Черную Скалу, Элевзиль, дождавшись Алекиана, отправится в Ванетинию... Всеобщего мрачного настроения не разделял один лишь Кадор-Манонг. Он, охваченный радостным нетерпением, все время суетился, заговаривал то с одним, то с другим сеньором, потирая руки и хихикая. Нескольким рыцарям из Сантлака он предложил поступить на королевскую службу, кому обещая жалование, кому - землю в ленное владение. Новоиспеченный король намеревался вновь пополнить альдийское дворянство безусловно преданными ему сеньорами, а также сформировать гвардию наподобие императорской для продолжения неминуемой войны с орками и несения пограничной службы: разумеется, демон злодей и введенные им пошлины - злодейство, но зато какое прибыльное!.. Кадор-Манонг вовсе не собирался отменять указы, касающиеся энмарских купцов, пусть и не надеются...

Прочие же предводители имперского ополчения, молча восседающие за длинным столом, уставленным довольно скудными яствами, были мрачны. Да, такое окончание войны его императорское величество объявит славной победой, а они? Что приобрели они, заплатившие за новое торжество Света сотнями жизней подданных? Может, добычу? Или новые владения, или рабов? Да ровным счетом ничего... А ведь впереди еще - долгий путь по бездорожью и, возможно, засады орков в Ничейных Полях... Да, славная победа - ничего не скажешь... Впору задуматься - а что же, собственно, выигрывает благородный король, или принц, или герцог от своей верности Императору?..

В соседней зале собрались на свой отдельный пир колдуны и маги распускаемой имперской армии. К Гимелиусу Изумруду, сидящему на почетном месте во главе стола, обратился его новый ученик Конта:

- Прошу прощения, почтенный мастер. С вашего позволения я оставляю ученичество...

- Вот как? И почему же?

- Произошло нечто... э-э-э... нечто достаточно такое... - Конта так и не смог подобрать достаточно высокопарных эпитетов и решил выложить все напрямик, - словом, дух моего прежнего учителя явился мне нынче и велел покинуть императорскую службу.

- Вот как? Довольно странно... - Гимелиус вгляделся в глаза ученика, вернее, в тень под капюшоном, - твой учитель так просил принять тебя в ученики... А теперь - наоборот... К чему бы это?

- Смею лишь предположить, что по ту сторону бытия учителю открылись новые истины.

- Должно быть, должно быть... Что ж, будь по-твоему... Видимо я должен отдать тебе награду за успешно проведенную операцию с амулетом-мышью?..

- С вашего позволения, именно так, - важно ответил Конта, - об этом дух сказал особо. И награду, и все амулеты и колдовские принадлежности учителя, что я передал вам на хранение, поступая в обучение.

Маги, сидящие за столом, молчали и ждали ответа - во-первых, всем было интересно, чем закончится это необычайно интересное происшествие, а во-вторых - в силу привычки сохранять мудрое спокойствие и из уважения к Изумруду, доказавшему в этом походе свое превосходство над прочими магами Империи. Гимелиус с минуту размышлял, вертя в руках резной кубок, затем кивнул:

- Ты прав, это справедливо - то, что ты станешь наследником своего учителя... Я согласен. Но сегодня мы пируем по велению милостивого Императора и не стоит прерывать это занятие, верно? Завтра я выдам тебе твое имущество, ежели ты не изменишь к тому времени свое решение.

Конта молча поклонился.

Чуть позже Велиуин, сидящий по правую руку от Изумруда (к немалой досаде многих колдунов, претендовавших на это почетное место), склонившись к придворному магу, тихо спросил:

- Простите, дядя, а вы и впрямь поверили выдумке насчет духа Гельды? И собираетесь отдать этому прохвосту огромную сумму и бесценные реликвии, что по праву принадлежат вам?

- Видишь ли, племянничек, этот "прохвост", как ты его назвал, на самом деле - простак из простаков. И наверняка не смог бы придумать сам такое. Несомненно за ним стоит кто-то... какой-нибудь из магов, что завидуют мне. Либо он обманул моего ученика, либо они в сговоре. Я отдам этому малому все, что обещал. Но присоединю ко всему этому еще один амулетик, при помощи которого ты, дружок, сможешь проследить за Контой. Для этого и нужна отсрочка до завтра. Чтобы я подготовился, понял?

- Да, дядюшка, - пожал плечами Велиуин. Ему этот план не понравился слишком сложно...

***

Я пытался быть справедливым и добрым

И мне не казалось ни страшным ни странным,

Что внизу на земле собираются толпы

Пришедших смотреть как падает ангел.

И в открытые рты наметает ветром

То ли белый снег, то ли сладкую манну,

То ли просто перья летящие следом

За сорвавшимся вниз словно падший ангел...

И. Кормильцев

С утра демон отправился помолиться в часовню. Ту самую, что возвели когда-то орки на бывшем пустыре. Часовня, посвященная Гунгилле, долго простояла пустой и заброшенной. Поскольку это был храм Матери Сущего предполагалось, что у алтаря будет стоять статуэтка какого-либо животного. Поселяне, к примеру, особенно любили устанавливать в часовнях вырезанные из камня либо дерева фигурки свиней, коров, овец, домашней птицы - в зависимости от специализации сельского хозяйства в том или ином краю. А также украшать стены барельефами с изображением злаков и овощей. Ингви же долго не заканчивал свой храм, но недавно, вскоре после неудачного штурма, велел установить перед алтарем фигурку лошади, тщательно высеченную из черного камня...

В этой-то часовне король и уединился на полтора часа. Трудно предположить, что демон посвятил это время молитве Матери, однако горожане полюбопытнее, шмыгая мимо храма и опасливо поглядывая на широкие лезвия мечей орков-телохранителей, рассказывали потом друг дружке, что уловили доносящееся изнутри тихое бормотание. Они были бы страшно удивлены, если бы сумели разобрать слова на демонском языке:

- У меня большой счет к тебе, Император, очень большой... Мое королевство, мои солдаты, мой конь, мои доспехи... мой дворец... И ведь только закончили перестройку... Мой отапливаемый ватерклозет, черт побери... Когда-нибудь я все припомню... У меня большой счет...

Время от времени король прерывал бормотание, чтобы приложиться к фляге...

Закончив свои дела в храме, Ингви вышел наружу - любопытные быстренько убрались в переулки, постояв с минуту на пороге, король, сопровождаемый орками и эльфами, направился в Альхеллу. Поднявшись в свои покои, он печально обошел несколько залов. Помещения выглядели сиротливо - ценности и кое-какие полюбившиеся ему мелочи были уже упакованы.

Ингви прошелся по коридору, выглянул в окно - повезло, дождя с утра нет... Послышались шаги - к нему подошли Сарнак с Ннаонной.

- Ну что, сборы закончены?

- Да, вроде все, - принялся подробно докладывать Сарнак, - все, что имеет отношение к магии я собрал, шарики твои янтарные отовсюду повыковыривал, кроме тех, что ты сказал... Мертенк говорит, что все бумаги упаковал и приготовил к отправке в Замок Вампиров. Все барахло навьючено. Орки тоже собрались.

- Маршал не вернулся? - сэр Валент Гранлотский с конным дозором отправился проводить имперцев и убедиться, что условия договора выполняются.

- Пока нет.

- Подождем...

Вскоре за окном послышался стук копыт по брусчатке - дозор вернулся.

Ингви со своей свитой вышел встретить Валента. На крыльце к нему присоединились Мертенк, Кендаг и Филька.

- Все в порядке, - доложил, спрыгнув с коня маршал, - они идут в Мантрок. Распутица, конечно, их держит. Возвращаясь, я обогнал орков из Замка Вампиров - Гендар ведет их окольным путем. Ваши люди, сэр Мертенк, их сменили.

Тем временем один из всадников, прибывших с маршалом, также спешился и подошел к крыльцу:

- Здравствуйте, господа... - смущенно произнес он.

- Здравствуйте, принц, - улыбнулся в ответ король. Впервые за много дней. - Не желаете выпить с нами?..

Ингви махнул рукой - приблизился слуга с подносом. Вельможи взяли по бокалу.

- Господа!.. и дамы... - Ингви оглянулся на свою воспитанницу, чтобы убедиться, что она взяла самый маленький бокал, - предлагаю тост! Сегодня мы расстаемся... Мне предстоит покинуть Альду, таковы известные вам обстоятельства... Я предлагаю выпить за надежды. За мою надежду на возвращение и за ваши надежды, господа. Какие у кого есть... Итак, за надежды, господа!

Полчаса спустя длинная колонна потянулась от Альхеллы к Северным воротам. Впереди король с несколькими всадниками - Кендаг, Сарнак, пожелавший сопровождать своего сеньора и еще несколько человек, рассудивших, как и придворный маг, что им лучше держаться подальше от короля Кадор-Манонга. За ними шли пятьдесят орков в полном вооружении - тяжелые латы, луки и колчаны за спиной... Затем обоз - вереница вьючных лошадей, ведомых эльфами. Орков кони почему-то боятся, тогда как эльфы, воззвав предварительно к Матери, ловко управляются с любыми животными. Кроме змей... В хвосте снова шли орки...

Вдоль всего пути колонны, пролегающего по улицам Альды, толпились горожане. Кажется, весь город собрался в переулках и подворотнях - взрослые и дети, мужчины и женщины стояли молча, провожая взглядом уходящих воинов. Затем шли вслед за колонной...

На площади перед воротами Ингви остановил коня (теперь он ездил на упитанном гнедом жеребце, к которому относился совершенно равнодушно, даже с некоторой неприязнью подчас) и оглянулся. Начал моросить противный холодный дождь, но король, казалось, не замечал его - даже капюшон плаща не натянул. Мимо демона, застывшего в седле, проходили воины, один за другим скрываясь в воротах, а он все словно шарил глазами в толпе, как будто надеялся отыскать что-то в лицах альдийцев...

"Что принес я этим людям? - спрашивал он себя, - что они думают обо мне? Должно быть, клянут последними словами... За эту войну, за осаду с голодом и непогодой, за казнь священника, за повешенного рыцаря ок-Логра - за все..."

Наконец и Ингви двинул коня вслед последним оркам. И тут вдруг он услышал чей-то незнакомый громкий голос:

- Возвращайся к нам, король Ингви!

Не смея оглянуться, втянув голову в плечи (по мокрым волосам стекали струйки дождевой воды), король натянул поводья.

- Возвращайся к нам, король Ингви! Возвращайся! Мы будем ждать! Возвращайся, добрый король Ингви! - нестройно загремел многоголосый хор.

Медленно король повернул голову и вновь обвел долгим взглядом площадь. Альдийцы - все, как один с непокрытыми головами - глядели на него и по мокрым лицам стекали капли воды... Дождь...

***

Рыцарь Токс из Гарикуда, пограничного владения на северо-востоке Фенады, привстав в стременах, всмотрелся в приближающееся облако пыли.

- Вон, сынок, возвращается наш дозор. Сейчас мы узнаем, что доносят лазутчики и решим, как быть дальше.

Сегодня сэр Токс впервые взял в поход своего старшего сына. Мальцу недавно стукнуло тринадцать, но он уже вполне крепок и неплохо владеет благородными искусствами... Пора ему отведать пыли сражения и испытать мечом, насколько крепки гномьи шлемы. Правда, его императорское величество Элевзиль II недвусмысленно выразил пожелание прекратить на время альдийского похода все набеги на гномов и прочих нелюдей... Но его императорское величество далеко, а гномы - вот они, под боком... И вконец обнаглели! Снова пожаловали в долину Корронтах, что у самых фенадских границ - и разбили лагерь. Не иначе, нашли серебряную руду. Да и отряд наемников из Гевы подвернулся удачно. Капитан Керт Серый оказался, что называется, на мели и согласился участвовать в деле за мизерное вознаграждение и малую долю добычи.

Ну разве можно пропустить такой удобный случай преподать строптивым соседям хороший урок? Да и сынишку уже пора приучать водить в бой отряды - вон какой здоровенный оболтус вымахал. Эх, хорошо бы гномы и впрямь нашли в Корронтахе серебро...

Пока рыцарь размышлял обо всех этих благородных материях, разведчики подскакали к отряду. Приблизившись к предводителю, старший доложил:

- Сэр, мы встретили Прикона, - воин говорил о Приконе-Ящерице, лазутчике, посланном пару недель назад следить за подозрительными перемещениями гномов.

- И что он разнюхал?

- Он говорит, что гномы расположились на холмике за Быстрым ручьем. Никаких признаков того, что они копают руду, нет... Их около тридцати и занимаются непонятно чем - что-то строят, вроде бы...

- Странно... Что эти нелюди могут строить здесь?

- Прикон не понял, но говорит, что строят что-то большое. Какую-то клетку, а наверху огромная ложка, что ли... И очень хорошо стерегут свой лагерь никак не удается подобраться поближе, сэр.

- Ложка... А что, гномы-то богато выглядят?

- Говорит, богато. Все в доспехах.

- Ладно. Что ж, пусть даже так... Запомни, сынок, что если гномы выглядят богато - это уже достаточный повод напасть на них. С каждого убитого коротышки можно иногда снять столько золота и серебра, что одно это окупит службу всего отряда Керта в нынешнем походе, - сэр Токс кивнул в сторону арьергарда, где шли наемники-гевцы - отряд капитана Керта Серого, - так что мы нападем на них... Хотя лучше бы они нашли серебро...

Юный воин, внимательно выслушав отца, кивнул. Он старался держаться солидно, подражая опытным бойцам и с трудом удерживался от того, чтобы постоянно вертеть головой, озирая окрестности, и засыпать отца множеством вопросов. Конечно, все ужасно интересно - ведь он впервые на ничейной земле в военном походе! Но нельзя забывать, что он - дворянин благородного рода нужно вести себя соответственно...

Вскоре колонна приблизилась к каньону и рыцарь остановил воинов:

- Эй, Керт, пошли-ка несколько своих парней попроворнее на скалы, налево и направо. Пусть проверят, очень уж удобное место для засады, - владетель Гарикуда понизил голос, обращаясь к сыну, - если они займут вон те скалы, то просто-напросто забросают нас камнями, а мы ничего с ними не сможем поделать. Даже отступить не сможем - каньон слишком узок. Поэтому я посылаю наемников проверить. Если все чисто - двинем дальше этим ущельем. В дальнем его конце нас встретит Прикон-Ящерица и покажет дорогу дальше. Он уже давно выслеживает недомерков бородатых...

- А потом, батюшка? Мы атакуем их?

- Поглядим... Скорее всего, нет - ведь они всегда устраивают лагерь на холме. Сперва мы выманим их вниз, этим тоже займутся гевцы - Керт говорил, что у него хорошие лучники. А вот как гномы выйдут из лагеря - придет наш черед. Мы с нашими конными латниками атакуем их и побьем... Ну что, Керт?

- Все чисто, ваша милость.

- Гляди - если твои люди проморгали какую-то пещеру с затаившимися гномами - нам конец в этих теснинах.

- Ваша милость, все чисто.

- Ну что ж... Эй, позвать сюда Перикаса, - подъехал на толстой лошадке Перикас, крупный мужчина в странной одежде, с ног до головы увешанный причудливыми побрякушками - гарикудский колдун, - Что скажешь, Перикас?

Тот задумчиво перебрал несколько амулетов, затем осторожно ответил:

- Никаких указаний на присутствие гномов я не замечаю, ваша милость. Но мои скромные возможности...

- Достаточно! - оборвал его господин, - от этих колдунов ничего толком не добьешься... Вперед!

Отряд осторожно двинулся в теснину - впереди несколько пехотинцев в кольчугах, опытные бойцы и разведчики, за ними в двадцати метрах - сэр Токс с сыном и десятком конных латников, дальше - пехота Керта и фургоны. Наемники, одетые кто во что горазд, шли не соблюдая строя, весело пересмеиваясь и размахивая руками. На скале, нависающей над каньоном, показались фигурки гевцев, стерегущих на всякий случай гребни скал. Один из наемников приветственно махнул рукой...

...В полутора километрах севернее, на вершине невысокого холма, Крактлин, молодой, но уже достаточно знаменитый гном-полководец, опустил зрительную трубку и взмахнул рукой. По этому сигналу один из его воинов ударом деревянной колотушки вышиб фиксатор... Катапульта глухо ухнула - снаряд с воем унесся в сторону каньона...

Грохот на миг оглушил воинов. Из скалы над ними брызнул град камней, раздались вопли раненых, испуганные кони понесли... Снова послышался вой и свист, завершившийся громким ударом. Булыжник размером с конскую голову шлепнулся точно посреди мечущихся людей, лишь чудом никого не задев. Взметнулись десятки гранитных осколков, убивая и калеча. Третий камень Перикас сумел отклонить - и снаряд, в последнюю минуту изменив траекторию, вместо того, чтобы обрушиться на головы воинов, врезался в скалу. Тут счастье изменило колдуну - он то ли не успел, то ли не смог защитить себя и мелкие осколки осыпали его буквально с ног до головы. Конь колдуна пронзительно завизжал, заглушая все прочие звуки...

Сэр Токс после первого же удара камня выхватил меч и двинул коня вперед, вглядываясь в скалы над головой. Но гномов не было видно, тогда как прилетающие неизвестно откуда камни падали в каньон один за другим, размеренно и неумолимо. Рыцарь растерянно оглянулся, рядом с ним с трудом справлялся с перепуганной лошадью сын, лицо мальчика было перекошено от ужаса. Швырнув бесполезный меч в ножны и схватив за поводья коня сына, сэр Токс повернул назад, крича:

- Отступаем! Всем назад из ущелья! И рассыпаться!

Ш-ш-с-с-с-ба-бах! - новый камень ударился о скалы. Воины, толкаясь и давя друг друга кинулись к выходу из теснины...

...Крактлин снял тяжелый шлем, вытер пот и удовлетворенно заявил своим бойцам, сгрудившимся вокруг катапульты - великого изобретения их предводителя:

- Слава Отцу, наделившему наш народ мудростью! Мы показали этим людишкам и сегодня было только начало...

Спустя два часа сэр Токс остановил свое деморализованное войско на привал. Распорядившись выставить дозоры, он подошел к носилкам, на которых солдаты несли изувеченного колдуна:

- Что скажешь, Перикас? Что это было?

- Я... не знаком... с магией такого рода, - прохрипел тот из-под повязок, почти совершенно скрывающих лицо, - но прежде у гномов... вообще... не было колдунов...

- Ладно... отдыхай. Постарайся прийти в себя... Эй, капитан Керт, поди-ка сюда! Нужно послать лазутчиков и разобраться, что же такое мы сегодня видели. Выбери из своих с полдюжины ребят половчее - пусть разыщут Ящерицу и вместе с ним постараются подобраться поближе к лагерю гномов...

- Простите, сэр, - отрезал наемник, - но мои люди отказываются иметь дело с такой опасной магией!

ГЛАВА 56

Ты засмейся красным смехом

И вцепись мне в глотку, но так, чтоб вусмерть...

Но если я такой добродушный

Научи меня душить и кусать!..

Егор Летов

Кендаг выбрал для привала поросшую низкими чахлыми деревьями высотку. Сегодня отступающее войско покинуло пределы Альды. Теперь они в Ничейных полях... Дождь прекратился, но небо, тяжелое серо-свинцовое осеннее небо словно осязаемая тяжесть давило на плечи... Орки со свойственной им невозмутимостью выслали дозоры, развели походные костры и вели себя в общем-то как в обычном походе. Что ж, для армии Внешнего Мира это отступление - всего лишь эпизод. Кендаг уже рассказал спутникам о своих дальнейших планах - он собирался основать постоянное поселение неподалеку от Широкого Входа. Построить укрепленный замок, провести воду, повернув один из горных ручьев, начать возделывать землю - в противном случае, вернись он в пещеры - его статус Лорда Внешнего Мира терял бы смысл.

Люди и эльфы, в отличие от орков, были мрачны, в последнее время они стали держаться вместе, сторонясь своих более многочисленных спутников. Особенно эльфы - если альдийцам было твердо обещано гостеприимство в Черной Скале, то положение Первых, исконных врагов Детей Трех Богов, выглядело несколько неопределенно.

- Завтра Кадор-Манонг вступит в Альду... - ни к кому конкретно не обращаясь брякнул вдруг Ингви, задумчиво глядя в пламя костра.

- Король Ингви, не горюй, - постарался его утешить Кендаг, - ты будешь принят моим народом как желанный гость. Поживешь в Короне Ганагамара, отдохнешь... А там...

Кендаг вздохнул, понимая как слабы его утешения. Но что можно сказать ободряющего королю-изгнаннику?..

Гремя доспехами подбежал орк:

- Лорд, дозорные докладывают - приближается всадник.

- Один?

- Один. Похоже, он движется по нашим следам и его конь очень устал.

- Тогда встретьте его.

С десяток орков пробежали в разные стороны, Сарнак, пожелавший принять посильное участие в общих хлопотах, с несколькими конными слугами поскакал навстречу гостю.

Минут через десять всадники вернулись. Вновь прибывший спрыгнул с коня (животное и впрямь было измотано до предела) и проковылял на негнущихся ногах к костру, у которого собрались предводители отряда - Ингви, Ннаонна, не покидавшая теперь демона ни на минуту, Кендаг с Гендаром. Последним подоспел Филька, расположившийся со своими вассалами в отдалении - так, что между их стоянкой и основной частью лагеря, занятой орками, находились костры людей...

В госте Ингви с вялым удивлением узнал Джамена:

- А я уж думал, что не увижу тебя больше... Ну рассказывай, какие новости, что слышно в Мире? Откуда ты сейчас?

- Ваше величество, поручение я исполнил... Но сейчас важнее другое. Я тайно вернулся в Альду... Там... - Джамен опустил глаза, собираясь с мыслями.

- Что там? - нетерпеливо спросил Ингви, во внезапно накатившем волнении привстав с места, - говори, что случилось.

- Сегодня Кадор-Манонг вступил в Альду...

- Сегодня? Он нарушил договор?

- Пожалуй, так...

- Эй, принца Алекиана сюда! Продолжай, Джамен.

- Он ворвался в город как завоеватель. С ним сотни две с половиной - три воинов. Они принялись хватать тех, кого на кого указывал этот злой принц. Наши дворяне-то все разъехались по своим поместьям, в городе был лишь сэр Валент и сэр Мертенк - я слыхал, что они в каком-то совете...

- Дальше, дальше!.. - нетерпеливо потребовал Ингви.

- Кадор послал трех рыцарей с несколькими десятками людей схватить маршала...

- Ручаюсь, это им дорого стоило! - вставил Кендаг.

- Да, по крайней мере двоих рыцарей наш сэр Валент уложил на месте. Говорят, он даже сломал палицу о шлем одного из них, но схватил чужой меч, изрубил еще сколько-то человек, пробил себе путь к воротам и ускакал. Никто не знает, куда... Но говорят, что в Гранлоте предатель Кадор-Манонг поставил свой гарнизон...

- Да, наш сэр Валент им не по зубам, - удовлетворенно подытожил Ингви, - и если ему хватило сообразительности - он уже в Замке Вампиров.

- Но хуже всего другое, ваше величество, - снова опустил голову Джамен, они схватили сэра Мертенка... Завтра в полдень его должны казнить...

Все разом замолчали. Ингви, на которого как по команде уставились его спутники, молчал и сосредоточенно грыз ноготь. Наконец молчание нарушил Джамен:

- Ваше величество, я поспешил сюда... Догнать вас... Спасите сэра Мертенка, ведь кроме вас некому... Завтра ведь...

Ингви молчал, глядя в костер.

- Альда далеко... - сказал Кендаг, - моим воинам не поспеть... А конных у нас...

- Вот я и подумал - может, какое-нибудь колдовство... - робко начал было Джамен. И смолк.

Ингви стиснул челюсти... Плюнул в костер. Резко встал:

- Мертенка надо спасти. Я еду. Джамен, ты выдержишь обратный путь?

- Да, но мой конь...

- Да, кони... Кто-нибудь, Сарнак... Распорядись, пусть Джамену подберут из наших обозных коня какого-нибудь самого завалящего... Какого не жалко... Так надо.

- Ингви, я с тобой! - заявил Сарнак.

- И я, - отозвался Кендаг, - когда-то я сказал, что моя жизнь принадлежит тебе - так вот: ничего не изменилось.

- И я скажу то же, - вставил Филька.

- Ингви, я тоже с тобой! - присоединилась к ним Ннаонна.

Ингви растерянно обвел глазами своих друзей:

- Спасибо, но это...

- И не спорь! - твердо заявила Ннаонна, - когда-то ты спас каждого из нас от смерти, так что... Вот!

- Ну-у... Фильку-то я не больно спасал... А что касается тебя...

- Ингви, послушай меня, - заговорил эльф, - мы теряем время. И я, и Кендаг - мы оба дали тебе нерушимые клятвы, хотя и при разных обстоятельствах. Что же касается Ннаонны - ты ведь волнуешься о ее безопасности, как я вижу. Ну так скажи - где она будет в большей безопасности, чем рядом с тобой? Да и все мы...

В это время слуги привели принца Алекиана, который уже успел было задремать у костра. Сарнак принялся вполголоса пересказывать принцу последние новости.

Ингви неожиданно широко улыбнулся:

- Спасибо вам, друзья... Вот уж не думал, что в трудный час получу спокойный и рассудительный совет от легкомысленного эльфа... Что ж, тогда пусть слуги готовят шесть самых негодных лошадей.

- Негодных? - переспросил Сарнак, - но ведь нам предстоит долгий путь. Тут и на лучших бы скакунах успеть...

- Я заколдую лошадей. В конце пути они падут. Это довольно страшное заклинание...

- Простите, король Ингви, может мое присутствие в Альде было бы полезным... - робко спросил Алекиан. Если вы мне доверяете...

- Доверяю - ведь этот мерзавец крепко подвел вас. Зная, что вы, принц заложник, он все же нарушил условия договора...

- Так я бы с вами...

- Сарнак, семь лошадей! - заключил демон.

***

Словно легендарные Гуэнверны - вестники вселенской катастрофы - семь черных всадников пронеслись по востоку сонной, замершей Альды. Черные плащи как гигантские крылья хлопали за плечами, грязь фонтаном летела из-под копыт обозных кляч, невиданным галопом несущих своих седоков навстречу багровому шару солнца, внезапно выглянувшему из-за серой завесы туч... Распугивая крестьян и давя домашнюю живность они миновали деревеньку, углубились в лес. Заколдованные кони с изумляющим проворством понеслись между холодных мокрых стволов, непостижимо быстро лавируя в зарослях...

Наконец с вершины одного из холмов перед путниками мелькнули вдали силуэты городских стен столицы королевства, багрово блеснул последний солнечный луч на зубцах огромной Северной башни... Затем всадники скатились с горки в лощину и сразу стало темно. Со следующего переката город уже едва-едва можно было различить в быстро сгущающихся сумерках... Один из путников что-то пытался крикнуть своим товарищам, но раскатистая дробь копыт заглушила слова, тогда всадник поднял руку - в его пальцах что-то ослепительно вспыхнуло, загремел гром. Его спутники направили коней поближе и попытались сдержать их стремительный бег - почти безрезультатно. Наконец всадники сбились в довольно тесную группу - как только этого оказалось достаточно, чтобы заклинание накрыло всех, первый всадник выкрикнул формулу "авенорэта" - и тут же кони, лишенные действия чар, резко остановились и как по команде рухнули в грязь...

Ингви встал и попытался оглядеться в сумерках - вокруг него возились в грязи его спутники. На ногах была только Ннаонна, которой - так же как и ему помог заколдованный талисман. Тот самый, что он подарил девушке в день рождения... Ингви пробормотал несколько слов, приподнимая свой меч - камни на рукоятке засветились. Демон оглядел своих друзей, измученных и покрытых грязью:

- Все целы? Честно говоря, это моя вина - я как-то совершенно не подумал о том, как остановить наших коней... Ладно, дальше пешком...

Пять скакунов уже были мертвы, два еще хрипели, лежа на земле. Все животные выглядели невероятно истощенными - кожа да кости... Филька, стиснув зубы, шагнул к ним, осмотрел живых, затем вытащил кинжал и пробормотал: "Они не заслужили такой участи и я по крайней мере избавлю их от мучений..." Спустя минуту эльф догнал остальных путников, с трудом ковыляющих на негнущихся затекших ногах к городу.

Когда друзья достигли городских стен, уже совершенно стемнело. Тучи вновь затянули очистившееся было под вечер небо - так что ни луна, ни звезды не разгоняли мрак.

- А как мы проникнем внутрь? - поинтересовался Кендаг.

- Может, просто подойти к воротам и постучать? Я назову себя... - робко начал Алекиан.

- Принц, ваш друг Кадор-Манонг не посчитался с вашей безопасностью, нарушая договор - так станет ли он уважать ваше слово? Думаю, нет, - отрезал Ингви, - лучше мы проникнем в город тайно.

- Ты используешь левитационное заклинание? - профессионально поинтересовался Сарнак.

- Да... Наверное... - задумчиво протянул Ингви, - только после этого толку от меня будет... Очень это трудное колдовство - как бы вам не пришлось меня потом нести на себе...

- Ингви, ты шутишь? - не совсем уверенно поинтересовался Лорд Внешнего Мира.

- Более или менее. Ладно, рвите на полосы плащи, делайте веревки. Филька, следи за стеной - не ходит ли стража. Наш приятель Кадор с его бандой должен себя чувствовать как в завоеванном городе и выслать патрули. Если только они все не перепились на радостях...

Пока все занимались изготовлением веревок из промокших насквозь и пропитанных грязью плащей, демон, усевшись на лежащий в грязи мантелет, оставшийся после недавней осады, принялся что-то бормотать себе под нос и перебирать янтарные шарики. Наконец веревки были готовы, заклинания прочитаны и вся компания приблизилась к городской стене.

Ингви взял неуклюжий моток самодельных веревок левой рукой, правой зачем-то погладил мокрый камень стены - и поставил ногу в грязном сапоге на вертикальную поверхность. Затем - Ннаонна с Алекианом в один голос тихо ахнули - демон поставил на стену вторую ногу и пошел вверх едва ли не обычной походкой, слегка раскачиваясь и читая магические формулы. Вскоре слабо светящаяся рукоятка Черной Молнии мелькнула на гребне стены и скрылась за парапетом.

Спустя минуту откуда-то сверху свалился конец мокрой тяжелой веревки, больно ударив принца Алекиана по голове...

***

- Ну что? Вроде порядок? - шепотом осведомился Ингви. - Тогда вперед.

- Ингви, Альхелла в той стороне, - указал рукой в темноту Филлиноэртли.

- Я знаю, - буркнул в ответ тот, - а ты что же, думал - мы всемером так и пойдем во дворец?

- Ну-у... Ведь тебя так боятся, что и сопротивления не окажут... Я думаю...

- Ха-ха-ха. Прекрасный образец рассудительности эльфа. А что, если они спьяну или из-за темноты не узнают меня? А?

- Ну, тогда мы им...

- Конечно... Но это заклинание совершенно меня вымотало... И к тому же на мне нет моих доспехов... А без них я не так уж и неуязвим... - сказав это, Ингви поймал на себе удивленный взгляд Алекиана из-под приподнятых бровей и сообразил, что высказался слишком откровенно, но было поздно, - словом, у меня есть кое-какой план. Сперва мы пойдем в мой храм Гунгиллы...

Брови наследного принца поднялись еще выше...

В часовне Ингви быстро шмыгнул за алтарь и завозился там, затем выпрямился и торжественно потянул за какой-то рычаг. Раскрылась потайная дверца. Демон гордо пояснил:

- Об этом тайном ходе мало кто знает! А ведет он прямиком в мою опочивальню. Так что если нам повезет - мы застигнем предателя тепленьким - в его постельке. В моей, вообще-то, постельке... За мной!.. Да, Джамен, ты, пожалуй, останешься тут - стеречь выход.

Пока вся остальная компания шла подземным ходом, Ингви вполголоса рассказывал принцу Алекиану историю этой часовни:

- ...Как видите, принц, моя предусмотрительность оказалась совершенно не лишней. Эх, если бы я только знал тогда, при каких обстоятельствах мне придется использовать этот ход... А теперь - тихо, - и демон зашептал вполголоса соответствующие заклинания, отпирающие заколдованную дверцу... - Ну вот, готово. Помнишь, Сарнак, я сказал тебе не трогать янтарь в моих покоях вот это он и есть... На этой двери... Прошу, господа...

По одному они проникли в опочивальню Альдийских королей. На большой кровати под балдахином сладенько похрапывали Кадор-Манонг с королевой Агристой. На столике рядом стояли два кубка, кувшин с вином и поднос со снедью. Горели свечи.

Эльф бесшумно приблизился к ложу и деликатно потряс спящего за плечо:

- Ваше величество, пора вставать...

Кадор-Манонг приоткрыл глаза, затем распахнул их и, внезапно заорав дурным голосом, швырнул в Филлиноэртли подушку, с неожиданным проворством спрыгнул с кровати и бросился в угол, где беспорядочной грудой лежала одежда и детали воинского снаряжения.

На крик короля в двери ворвались несколько стражников - очевидно, им было приказано держаться настороже, поскольку Кадор-Манонг не считал свое положение совершенно безопасным. Солдаты с оружием наготове полезли в опочивальню, отталкивая друг друга. Навстречу им шагнул Кендаг. Несколькими ударами он свалил на пол двоих латников, третий рухнул, нелепо взбрыкнув ногами, со стрелой в горле - точно над вырезом кирасы, четвертый замер, глядя широко раскрытыми глазами на острие меча Ннаонны, выразительно покачивающееся перед его носом - вампирессе хватило пары выпадов... А в коридоре уже слышались крики, метались отблески факелов... Кадор-Манонг, судорожным движением выдернув из-под вороха одежды меч, замер, скорчившись в углу... Его супруга, до сих пор не придя окончательно в себя, села в кровати, прижимая к горлу складки одеяла и обалдело глядя на невесть откуда взявшихся в ее опочивальне пришельцев. Перехватив этот недоуменно-испуганный взгляд, Кендаг слегка поклонился:

- Мадам, уверяю - вам нечего бояться нас. Мы лишь немного поговорим с вашим супругом о начале его правления...

- Да, нас не устраивают его указы - ибо они идут вразрез с заключенным соглашением, - подтвердил Ингви и обернулся к Алекиану, - ваше высочество, если вас не затруднит - помогите лорду Кендагу запереть дверь.

Стражника, обезоруженного Ннаонной, Кендаг выпихнул в коридор, приказав:

- Передай своим друзьям, что здесь меч Черная Молния. Пусть не лезут, если им жизнь дорога.

После этого дверь заперли (за ней слышались приглушенные голоса, но проникнуть в опочивальню и впрямь больше никто не пытался) и вся компания обернулась к углу, в котором дрожал незадачливый король Альды Кадор-Манонг.

***

Сырые закоулки, газированные реки,

Стальные веки, грозные нули.

Усталые истерики, повальные успехи,

Сухие рты, седьмые небеса.

Егор Летов

Зал, расположенный на третьем этаже полуразрушенной башни, тонул во темноте. Одна свеча, горящая на возвышении в центре покоя, не могла разогнать мрак. Ее огонь метался и дрожал из-за сквознячков, проникающих в многочисленные трещины и дыры в полу, стенах и своде...

В коридоре протопали стражники-зомби, позвякивая колокольцами браслетов и ошейников, налетевший ветерок вновь раздул пламя свечи - оно на миг выхватило из тьмы фигуру человека, стоящего в позе напряженного ожидания. Это был высокий, но сутулый, костлявый молодой мужчина, одетый в просторный балахон то ли странствующего проповедника, то ли мага-провиинциала, пытающегося причудливостью наряда компенсировать некомпетентность в глазах потенциальных заказчиков своих услуг...

- Итак, о братья, - прошелестел бесплотный голос из темноты, - перед нами кандидат Гемронт. Сей юноша проявил в должной мере и покорность, и талант, и отвагу. Вполне достаточный срок послушания им проведен в службе Черному Кругу - и службе небесплодной, замечу... Как кандидат в мистики нашего священного братства он был обязан совершить подвиг. И совершил, без преувеличения, подвиг! В нескольких шагах от императорских палат в Ванетинии он возвестил постулаты нашей истины и весьма ловко скрылся, оставив в дураках стражу Императора-нечестивца и святошу-лицемера впридачу. А сами обстоятельства его исчезновения были таковы, что смутили и заставили задуматься, надеюсь, свидетелей того... - "кандидат Гемронт" при этом ухмыльнулся, показав на миг длинные волчьи зубы, - Но, мои умудренные братья, сей кандидат во время свершения своего подвига совершил и кое-что порочащее - назвал себя мистиком Черного Круга, на что, разумеется, не имел права. Это плохо. И я бы колебался... Но есть еще одно обстоятельство - и очень порадовавшее лично меня... Упомянутый мною святоша, что был посрамлен нашим агентом, не кто иной, как знаменитый Когер, хе-хе... Это хорошо, о братья по Черному Кругу, весьма хорошо - ибо при множестве свидетелей колдунишка из свиты Гимелиуса Изумруда продемонстрировал свое неоспоримое превосходство над этим "новым блаженным", как уже прозвали Когера суеверные дуралеи... А посему - я считаю кандидата Гемронта достойным посвящения в мистики Черного Круга. И согласно нашему обычаю объявляю голосование.

Выдержав паузу, бесплотный голос продолжил:

- Итак, каково ваше мнение, братья?

По углам завозились, зашуршали неясные тени. Не было произнесено ни слова, тем не менее - ответ был получен, ибо голос прошелестел:

- Благодарю вас за это мудрое решение, о братья, и поздравляю - Черный Круг стал шире... У нас появился новый брат-мистик. Позволь же мне обнять тебя, мой юный брат!

Обладатель бесплотного голоса выступил из тьмы - крошечный человечек в угольно-черной мантии - и протянул к Гемронту морщинистые ручки, тот ответил на объятие. При этом - поскольку человечку в черном пришлось потянуться вверх и привстать на цыпочки - с него свалился капюшон, открыв поразительно уродливую голову: испещренная коричневыми пятнами лысина, отвратительное морщинистое лицо... Молодой мистик, почтительно склонившись к своему старшему "брату", прошептал:

- Благодарю, без вашего покровительства мне бы ни за что не получить место в Черном Круге...

- Пустое, дружок, пустое... Сочтемся когда-нибудь... Однако мне не терпится услышать, что ты узнал нового в своих странствиях, как продвигаются твои поиски следов Гериана - зайди же ко мне после церемонии, - так же тихо прошептал старик и громче добавил, - вознесем же в душе хвалу Гериану-Предтече и вернемся к прерванным трудам...

- Фокус! - перебил его чей-то грубый голос из тьмы.

- Ах, да! - спохватился старичок, - согласно нашему обычаю вновь принятый мистик должен порадовать нас каким-либо забавным тавматургическим процессом, или фокусом, иными словами. Прошу, брат Гемронт.

Гемронт выпрямился во весь рост, простер перед собой костлявые руки и произнес несколько слов. Тут же пламя свечи приобрело черный цвет и в то же время тьма в зале словно стала прозрачнее - все, что она скрывала, вмиг стало видимым. Испуганный полувскрик-полувздох пронесся по залу, несколько черных фигур вздрогнули вдоль стен, как будто почувствовав свою уязвимость... Свежеиспеченный мистик Черного Круга, довольный произведенным эффектом, ухмыльнулся, приоткрыв крупные зубы...

За дверью вновь, позвякивая колокольчиками, протопали зомби, совершая свой бесконечный марш по городу-призраку. Городу, состоящему почти из одних руин, городу, немногочисленные живые жители которого даже строя новые здания, придавали им вид развалин, городу, навеки погруженному в сумерки, городу, живущему прошлым и в то же время - отстаивающему будущее (как утверждали сторонники Черного Круга, во всяком случае)... Городу, который большинство жителей Мира именовали "Могнак Забытый"...

ГЛАВА 57

Кадор-Манонг затравленно оглянулся, сжимая двумя руками меч, на который явно особо не полагался, затем в его взгляде что-то промелькнуло:

- Принц Алекиан, дорогой друг, - завопил он, - я сдамся тебе! Возьми у меня меч - я твой пленник!

Незадачливый король Альдийский собирался таким образом спастись, ибо в этом случае Алекиан становился ответственным за жизнь своего пленника. Но принц лишь пожал плечами.

- Во имя моей сестры, - не унимался Кадор-Манонг, - умоляю, Алекиан, спаси меня! Во имя Санеланы!

Этого Алекиан уже выдержать не мог:

- Ваше величество, - обратился он к Ингви, - сей презренный произнес священное для меня имя... И я не могу...

Ингви попытался улыбнуться - не слишком, правда, успешно. Во время схватки и последовавшей за ней сцены он просто стоял, прислонившись спиной к стене, совершенно, по-видимому, обессилевший от своих сегодняшних подвигов. Впрочем, его участие как будто и не требовалось - одного имени короля-демона было достаточно, чтобы запугать вояк Кадор-Манонга...

- Ладно, принц, если вам нужен этот негодяй - получайте его. Пусть только освободит беднягу Мертенка... Да, и принимая его меч, будьте поосторожнее загнанные в угол крысы, как правило, расположены кусаться.

Отдав свое оружие Алекиану, Кадор-Манонг несколько приободрился:

- Конечно-конечно, я согласен. Забирайте канцлера... Сейчас я прикажу моим солдатам в коридоре...

- А мы не полезем в коридор, - оборвал его демон, - сейчас я открою путь прямо в темницу и вы с Сарнаком и Филькой приведете мне Мертенка. Надеюсь, ты понимаешь, что у эльфа не дрогнет рука, если ты сделаешь хоть один неверный шаг?

Филлиноэртли тут же кровожадно оскалил зубы, хватаясь за кинжал - игра привела его в восторг. А Ингви, оторвавшись, наконец. от стены, шагнул в угол, отвернул край ковра, поколдовал немного - и вдруг в монолитном до того полу открылся люк! Выпрямившись, демон пояснил Кадор-Манонгу:

- Видишь, мерзавец, таким вот образом я открыл путь прямо из моего лагеря в Ничейных Полях в этот покой. И мне ничего не стоит наколдовать дверь в Альхеллу откуда угодно. Так что, хоть ты и выкрутился на этот раз, сдавшись благородному принцу Алекиану - берегись... А теперь иди с моими вассалами в подвал и помни - я найду тебя где угодно, если потребуется.

Пока Кадор-Манонг, Алекиан, Сарнак и Филька отсутствовали, Кендаг выбрал из кучи одежды несколько явно дамских тряпок и с поклоном протянул их королеве, деликатно отвернувшись затем... Ингви подошел к окну и выглянул небо начало сереть...

Агриста поспешно набросила на себя предложенные вещи и подойдя к Лорду Внешнего Мира, тронула его за плечо:

- Благодарю вас, добрый сэр. Позвольте узнать ваше имя и титул.

"Добрый сэр" отступил на шаг, чтобы не смотреть снизу вверх (ибо уступал ростом долговязой королеве), поклонился с достоинством и произнес:

- Я Кендаг, Лорд Внешнего Мира. К твоим услугам, о прекрасная и благородная дама...

Ннаонна, внимательно глядевшая на эту исключительно куртуазную сцену, отвернулась и хихикнула, Ингви оглянулся, вздохнул и снова уставился в окно...

Затянувшееся молчание прервало появление из люка компании, посланной спасать сэра Мертенка. Вся операция прошла гладко - канцлера освободили из тюрьмы, где он томился, закованный в цепи, ожидая неминуемой казни.

Лорд-Хранитель выглядел неважно - одежда изодрана, волосы всклокочены, под глазом огромный лиловый фонарь... Он тут же кинулся многословно благодарить Ингви, в ответ тот лишь вяло махнул рукой:

- Ладно, теперь подумаем лучше, как нам выйти отсюда... Принц Алекиан, боюсь, что вам придется остаться здесь с этим предателем и проследить, чтобы нас не преследовали как можно дольше... Но сначала выйдите в коридор и покажитесь страже.

- Зачем?

- Затем, что если этот мерзавец Кадор задумал подлость против вас - то не рискнет ничего сделать после того, как вас увидит множество свидетелей, ведь Император рядом, в Мантроке... А потом мы завяжем глаза ему и его королеве уж простите, мадам - и затем я открою при помощи магии новый проход сквозь пространство...

***

Прощай, Чужая Земля,

Но нам здесь больше нельзя.

Мы стали легче тумана,

Мы стали чище дождя.

Мы вновь вернемся сюда,

Но кто нам скажет тогда:

"Прощай, Чужая Земля, прощай!"

И. Кормильцев

Надеюсь, я достаточно напугал Кадор-Манонга. Во всяком случае, видок у него был вполне напуганный... Убирались из Альхеллы мы прежним путем. Все прошло гладко - в храме нас встретил Джамен и мы вместе двинулись к городской стене, где нас ожидала спущенная веревка. Затем, когда вся наша веселая компания оказалась у подножия городской стены, встал вопрос - а что, собственно, делать дальше? Заколдованных коней у нас больше не было, надолго ли одурачен моей похвальбой Кадор-Манонг - неизвестно, а веревку нашу утром точно обнаружат. Возможно, будет погоня - а точнее, будет наверняка... Конечно, будь я в лучшей форме - я бы сжег веревку волшебным огнем, но сейчас воспламенить мокрое тряпье мне было не под силу - да что там, я и шел-то с трудом, а когда отвечал на вопросы моих друзей - еле ворочал языком. Наверное, моя усталость была очень уж заметна - видимо поэтому все наперебой стали предлагать сделать привал... А у меня не хватило сил отказаться:

- Ладно, согласен. Но сначала мы обойдем город вокруг и устроимся где-нибудь к западу от него. Затаимся и подождем...

- А почему это к западу? - поинтересовался Кендаг, - мы ведь шли на восток. Там мои воины...

- Да, шли на восток... И веревка наша на восточной стене. Там-то они нас и будут искать.

- Понятно...

Затем меня принялся расспрашивать движимый профессиональным интересом Сарнак:

- Ингви, а почему ты снял янтарные шарики с той двери, через которую мы проникли в опочивальню, ведь они кроме всего прочего и скрывали ее от постороннего глаза.

- Они скрывали от глаза не-мага, а опытный волшебник легко бы нашел дверь по магическим эманациям, верно? Я думаю, что к поискам моих путей привлекут магов - тогда они найдут фальшивую дверь, с которой-то я заклинания как раз не снимал. Даже наоборот - переделал их так, что мало-мальски опытный маг легко их обнаружит. Пусть-ка поломают голову над этой загадкой... А та - основная дверь и так, без всякой магии, хорошо замаскирована...

Потом ко мне пристала Ннаонна:

- Ингви, а что мы будем делать потом?..

- Сам еще не знаю. Прежде всего, отдохнем и посмотрим, что будет твориться вокруг. А там решим. Наверное, двинем в Замок Вампиров...

Вскоре рассвело и из городских ворот в разные стороны поскакали всадники разъезды хорошо вооруженных воинов - на восток (наверное, искать нас) и несколько одиночек (похоже, гонцы) - на северо-запад и на север. Один из них имел неосторожность проскакать мимо нас - Сарнак сбил его с коня специальным заклинанием и мы допросили парня. Тот был так напуган, что тут же без всякого нажима выложил нам всю правду. Его послали в Мантрок к Элевзилю - сообщить, что я нарушил условия договора и нахожусь на территории своего королевства. А его приятеля, как он слышал, отправили к отряду, который по приказу Кадор-Манонга блокировал Замок Вампиров, с распоряжением прекратить осаду и двигаться к восточной границе - ловить нас... Меня интересовало - кто давал такие приказы - Кадор? Алекиан? Но гонец ответить не мог - ему было достаточно распоряжения его сержанта... Все это мне не понравилось - Кадор-Манонг вполне мог представить дело таким образом, что нарушение договора было обоюдным... что я виновен так же, как и он - ведь мы оба попали в столицу в один день. Поэтому созрело решение - я отправил Мертенка с Джаменом в Замок Вампиров (благо, осада с него была снята), поскольку боялся, что мой канцлер не выдержит тягот дальнего пути, а сам с остальными тайно отправился на запад - в город Энмар, на который власть Императора не распространяется. Конечно, на хорошее отношение энмарских купцов я не рассчитывал, но предполагал, что прибуду туда инкогнито и меня не узнают... Скроемся там на какое-то время, переждем... А дальше жизнь покажет.

Филька изловил коня перехваченного нами гонца (сам парень похрапывал на куче листвы - сарнакова работа, а когда он проснется, то мало что вспомнит), мы усадили в седло Лорда-Хранителя, поводья вручили Джамену и распрощались с ними, выслушав напоследок тысячу благодарных слов спасенного канцлера. Мы же я, Ннаонна, Филька, Сарнак и Кендаг - двинулись к Давней Чащобе... Хорошая компания - демон, вампир, эльф, рыцарь-колдун и орк. Такого Мир еще не видывал, пожалуй...

Мы шли, и шли, и шли... Никогда еще мне, городскому жителю, не приходилось так долго идти пешком по бездорожью. Поначалу я подпитывался маной из своих шариков, но вскоре этот запас иссяк. Затем я припомнил, что запас маны еще есть в побагровевших камешках на лезвии Черной Молнии и хотел "отпить" оттуда... Не тут-то было! Мой меч, оказывается приобрел новые свойства. Брать-то он ману брал, а вот отдать... Ну никак... Так что держался я из последних сил, боясь осрамиться перед своими друзьями (еще бы, ведь раньше-то мое превосходство во всем было неоспоримым), особенно перед Ннаонной... А Филька вел нас в очень хорошем темпе. И лишь когда мы зашли в самую глушь, в самое сердце Давней Чащобы, он заявил, что бояться погони нечего и можно идти медленнее... Но мы снова шли, и шли, и шли... Наша обувь истрепалась, одежда изодралась о колючие ветви - но зато теперь доказать мое незаконное пребывание в Альде будет весьма сложно... Знать бы точно, что игра стоит свеч и кого-то вообще будет интересовать, действительно ли я возвращался в Альду...

В конце концов мы пересекли огромный лес, занимающий едва ли не половину Альдийского королевства и вышли к Отвесным горам. Вот тут я и узнал тайну эльфов. Совершенно вертикальную гладкую стену пересекала расселина. Узкая, шириной от метра до двух, она тянулась на несколько километров, прорезая горный массив. Почему-то гладкие стены этой щели напомнили мне тоннель, которым король Анзог вел меня в центр Короны Гангмара... Видимо и здесь поработали сверхъестественные силы...

С чувством некоторого, я бы сказал, благоговения мы вступили в странное ущелье - и пока шли по нему, не произнесли ни слова, словно неестественно высокие и гладкие стены давили на нас, заставляя хранить молчание. Наконец стены разошлись, стало светлее - перед нами лежал Благословенный Край бесплодная пустыня, покрытая гладкой коркой застывшей некогда лавы... Вдалеке небо перечеркивал столб дыма - гора Первый Гром, как называют вулкан образованные энмарские купцы, или Гангмарово Дыхание, как величают его суеверные крестьяне...

Так я покинул Альду вторично...

***

Так и не дождавшись приезда Императора (пропавший гонец вернулся только вечером, без коня и совершенно ничего не помнящий), Кадор-Манонг заявил Алекиану:

- Я думаю, что ты можешь отправляться к батюшке.

- Ну, нет! Сначала я добьюсь здесь исполнения условий договора и...

- Послушай, Алекиан, я сам наведу здесь отличный порядок. Я, конечно, благодарен тебе - ты спас мою жизнь, взяв меня для вида в плен... Но...

- Для вида?!

- Ну, разумеется! Иначе этот бешеный демон с его тупоголовым орком и сумасбродным эльфом...

- Кадор-Манонг, ты трус и лицемер! Я немедленно сам отправлюсь к батюшке и сам расскажу ему обо всем!

- Твой батюшка одобрит мои действия!.. Да он же сам... - но Алекиан уже выскочил из комнаты. Толпа воинов в коридоре при его появлении торопливо расплескалась по сторонам.

Принц бегом бросился к конюшне, схватил за грудки подвернувшегося конюха и указал на лучшего коня:

- Оседлай этого! Быстро!

- Но это конь самого...

- Мне плевать! Исполняй немедленно!

Через десять минут Алекиан молнией промчался в Северные ворота, обдав фонтаном грязи бросившихся было к нему стражников...

...Кадор-Манонг, скорчив кислую мину вслед убежавшему принцу, позвал слугу и велел пригласить своих дворян на совет. У собравшихся рыцарей, король Альдийский потребовал предоставить в его распоряжение всех имеющихся в наличии волшебников. Когда таковые явились - велел им отыскать магические ходы в его опочивальне.

Волшебники - несколько мужиков средних лет, полуграмотные самоучки, специализирующиеся на боевой магии, посовещавшись, не придумали ничего другого, как искать в зале просто следы магии. И вскоре гордо продемонстрировали королю люк в полу и дверцу в стене, искусно скрытые при помощи заклинаний. Люк, как и следовало ожидать, вел в тюремные подвалы (кто-то из слуг, желая выслужиться перед новым господином, тут же припомнил, что слышал о таком ходе, сделанном по приказу Гюголана Злого), а за дверцей оказалась каменная кладка. Очень старая на вид. Кадор-Манонг вышел из себя, орал, топал ногами, собственноручно набил морду одному из колдунов, потом напился вдрызг. Королева Агриста, увидев такое поведение мужа, заявила, что отказывается пускать его в свою опочивальню, а когда тот попытался настаивать - наградила оплеухой и вытолкала за двери силой. Кадор-Манонг после этого скис и отправился спать в комнату, расположенную рядом с королевской опочивальней, где тоже стояла кровать. При этом он ругал и проклинал демона, который снес Северную сторону, где были весьма приятные заведения с девочками...

...Принц Алекиан догнал арьергард имперской армии в Гранлоте. Рассказав все отцу, он потребовал у Элевзиля рыцарей и полномочия, чтобы вернуться в столицу и навести там порядок в соответствии с заключенными договорами. Тот внимательно выслушал сына, подождал, пока возмущенный Алекиан успокоится, затем ответил:

- Нет.

- ?

- Нет. Я не стану вмешиваться и тебе не позволю. В настоящий момент в Мире два короля Альдийских. Пусть они сами разбираются - тем более, что реально в Альде правит именно тот из них, кто принес мне вассальную присягу.

- Ты поддержишь Кадора?

- Нет - но и препятствовать ему не стану. Официальная линия такова - я не одобряю предательства, но воспользоваться им - воспользуюсь. Во имя высших интересов. Ну а если в этом есть некий грех - кузен Кениамерк не откажется, я думаю, оный грех отпустить. Тебе же, Алекиан, не о чем беспокоиться, твоя свадьба - вопрос решенный...

- Не о чем беспокоиться?.. - Алекиан поднял голову и посмотрел отцу в глаза, - батюшка, это и вправду - грех. И боюсь, он когда-нибудь падет на наши головы...

Император отвел взгляд.

ГЛАВА 58

А сегодня я воздушных шариков купил

Полечу на них над расчудесной страной

Буду пух глотать, буду в землю нырять

И на все вопросы отвечать: "Всегда живой!"

Егор Летов

Отойдя от расселины на десять шагов, Ингви оглянулся - щель была совершенно незаметна, скрылась среди груд камней и причудливо изломанных скал, отбрасывающих не менее причудливые тени. Его спутники деликатно остановились в стороне, не мешая королю додумать свои печальные мысли, затем он тряхнул головой и торопливо зашагал вслед за друзьями... До заката оставалось несколько часов и было решено пройти как можно дальше на запад, чтобы преодолеть возможно больший кусок бесплодной долины. Филька то и дело машинально прибавлял шаг, стремясь поскорее миновать эту страну камней и пыли, в которой эльф чувствовал себя очень неуютно. Несколько раз Кендаг догонял его и придерживал за локоть, выразительно кивая назад, где Ингви плелся в хвосте, опустив голову и не глядя по сторонам... Эльф послушно сбавлял скорость, иногда даже останавливался, делая вид, что поправляет что-то в своей амуниции и давал возможность демону и следовавшей за ним тенью Ннаонне догнать себя, но затем все повторялось вновь... Наконец солнце опустилось к виднеющимся на горизонте скалам и Кендаг предложил сделать привал. Филька ответил, что если пройти еще немного, то они доберутся до ручья, где можно будет привести себя в порядок и отдохнуть перед тем, как выбраться из каменных лабиринтов к торговой дороге.

- Что ж, разумно, - откликнулся Сарнак, - почистить одежду и впрямь не мешает. Ведь мы скоро достигнем заселенной страны и нам нужно будет выглядеть получше. А то сейчас мы похожи на каких-то оборванцев - не то нищие, не то разбойники...

На берегу ручейка друзья в маленькой пещерке развели костер из каких-то жалких прутиков - то ли веток, то ли корешков (все, что удалось собрать среди камней) и, сгрудившись вокруг едва тлеющего пламени, почти не дающего тепла, достали из котомок припасы. Во время ужина Филька рассказывал о том, как в весьма отдаленное время эльфы из Креллионта объявили войну Энмару. Причиной послужили какие-то обиды, нанесенные проезжими купцами эльфам, охотившимся неподалеку от древней торговой дороги. Дорога эта была куда старше королевства Альда.

- ...Тогда, надо вам сказать, войны между союзниками - людьми, эльфами и гномами - велись еще по правилам. Наш посол объявил Верховному Правителю Энмара, что нанесенные нам обиды требуют отмщения, энмарцы отказались выдать виновных на суд и расправу - и тогда им была объявлена война... На Медвежьем перевале энмарцы поставили дозоры, а позади, в долине - конницу. Они думали, что когда наши стрелки отбросят их первый заслон со скал вниз, в Благословенный Край - то мы утратим бдительность и подставимся под удар их конных... И вот благодаря великой тайне эльфов наше войско обошло засаду стороной и эльфы в свою очередь перекрыли перевал Серебряных Ручьев, который люди зовут "перевал Свиньи". А потом, когда энмарские конники поняли, что их обманули и попытались вернуться на помощь своим - оказалось, что они заперты в Благословенном Краю... Да-а...

- Филька, а ты сам участвовал в этом походе? - поинтересовалась Ннаонна.

- Не-а, меня тогда и на свете-то не было...

- Постой-ка, ведь с тех пор и шестисот лет не прошло, верно? - быстро подсчитав в уме спросил Ингви, - Я читал об этой войне в архиве... Так сколько тебе лет-то, а?

Филька покраснел:

- Вообще-то, двести сорок два...

- Ну что ж, - подвел итог демон, - сегодня нам открылись две великих тайны эльфов. А зачем ты скрывал свой возраст?

- Для солидности! - вставил Кендаг. - А еще потому, что эльфы всегда стараются обмануть.

С этим Филька спорить не стал, только уточнил:

- Не обмануть. Слегка приукрасить действительность. Вы - люди и орки живете в сером унылом мире. И гномы тоже, даже еще хуже вас. Тоска! А мы, Первые, стремимся сделать жизнь ярче и веселее - потому и украшаем действительность в своих речах...

- Ладно, ладно - "украшаем"... Между прочим, для короткоживущих и двести сорок два - возраст весьма почтенный... Даже более чем.

Постепенно разговор от далеких времен Креллионт-Энмарской войны перешел к "серой и унылой действительности". Посовещавшись, друзья решили завтра выйти на торговую дорогу, которая сейчас из-за недавней войны пустынна, и по ней уже не скрываясь - продолжить путь в Энмар. Энмар - огромный город, привлекающий самых разнообразных и экзотических странников и привыкший давать таковым приют, там можно будет затеряться.

- Только вот на что мы там жить будем? - оглядел своих спутников Ингви, в котором проснулся его всегдашний прагматизм, - я, например, когда мы отправлялись спасать Мертенка, совершенно не подумал о том, как быть дальше... У меня только несколько монет случайно завалялись...

Друзья переглянулись - мол, то же самое... Вытряхнув содержимое карманов на плоский камень и наскоро пересчитав наличность, они убедились, что денег слишком мало, чтобы перезимовать в Энмаре. А до весны - до начала навигации нечего было и думать отправиться куда-то еще... Когда снег завалит перевалы, а в море бушуют шторма из Энмарской области не выберешься...

- Может, мы сможем подзаработать, торгуя услугами магического характера, вслух подумал Ингви.

- Ничего не выйдет, - отрезал Сарнак, - в Энмаре тьма своих колдунов и они весьма ревниво следят друг за другом - не занимается ли кто делами на чужой территории... А уж приезжим чужеземцам нечего и думать потеснить их, к тому же мы хотели сидеть и не высовываться...

- Ладно, - вдруг важно заявил Филька, - придется эльфу еще раз спасти вас. Вот!

И эльф выложил на камень поверх горстки наличных золото - монеты и несколько перстней с самоцветами.

- Откуда ты это взял? - полюбопытствовал Лорд Внешнего Мира, с подозрением глядя на приятеля.

- "Откуда-откуда"... Оттуда. Это трофеи. Прихватил у нашего друга Кадор-Манонга.

- Ты что же... Украл... Ты... - начал приподниматься Кендаг.

- Да успокойся ты... "Украл"... Говорю же тебе - трофеи! И не смотри на меня так - я взял у короля, а не у рыжей дамы твоего сердца!

- Кендаг, отстань от него, - бросил Ингви, задумчиво перебирая "трофеи", как бы то ни было - а без этого нам пришлось бы туго. Да, сегодня положительно день чудес, ибо мы стали свидетелями того, как эльф оказался предусмотрительнее всех... И давайте-ка спать - завтра опять весь день топать... Чья сейчас очередь сторожить первым-то?..

***

Ночь прошла без происшествий, хотя Филька утверждал, что во время своего дежурства слышал весьма подозрительные звуки - словно кто-то подкрадывался к пещерке, где ночевали друзья.

- Да кому здесь быть? - заметил Сарнак, - разбойники - те промышляют в основном на перевалах и уж конечно здесь - в стороне от дороги - им делать нечего. Тем более, что их "сезон охоты" уже окончен...

Насколько было возможно, путники привели себя в порядок... Они умылись ледяной водой из ручейка, бегущего между камней, пересмотрели свою жалкую одежонку, превратившуюся в лохмотья во время странствий по Давней Чащобе и только к полудню собрались в дорогу... Через час пути Филька заявил, что они вот-вот выйдут на тракт...

- Только что-то мне не по себе - как будто кто-то мне все время в спину смотрит.

- Что ж ты хочешь - это Благословенный Край... - откликнулся Сарнак, здесь, говорят, всякое бывает... Вот, помню, я как-то слыхал, что...

Слова мага прервал оглушительный свист - и тут же путники оказались окружены со всех сторон какими-то людьми, выскочившими из-за камней и скал, за которыми скрывались. Люди эти были одеты в драную грязную одежонку и вооружены дубинками, копьями и короткими луками. Нападавших было человек четырнадцать-пятнадцать. Кендаг, Сарнак, Ннаонна выхватили мечи, Филька приготовил лук, один лишь Ингви не двинулся с места и не взялся за оружие Черную Молнию во время пути он пристроил на спине, поскольку тяжелые ножны мешали при ходьбе. Кендаг несколько раз пытался отговорить его, поскольку не в обычаях народов Мира носить меч за плечами, но Ингви стоял на своем. Впрочем, он неоднократно демонстрировал отстаивающему традиции орку, что может легко выхватить меч. В конце концов - заявлял демон - Черная Молния слишком известное оружие и глупо выставлять его напоказ, а на спине меч прикрывают заплечный мешок и плащ...

Сейчас Ингви выступил вперед (его спутники сгрудились за ним, готовясь к круговой обороне), вытянулся во весь рост и заложил руки за голову довольно-таки фривольным жестом - на самом деле он нащупал рукоятку меча:

- Ну и кто вы такие?

- Мы знаменитые разбойники, ужас перевалов! А я - знаменитый Хортор Могучий! - грозно заявил предводитель нападавших, грузный здоровенный мужик, одетый почище прочих. На самом деле это была захудалая, так сказать, банда, которая к перевалам почти не приближалась, опасаясь конкурентов. Промышляли эти разбойнички в долине, подстерегая случайных путников, поскольку даже небольшой караван энмарцев вполне мог дать им отпор. В этом году из-за войны сезон был на редкость неудачный и Хортору не удалось вывести своих "бойцов" на перевалы ни разу - обычно два-три дня им удавалось тайно от крупных банд на перевале Свиньи брать дань с нескольких караванов. В сущности, весь разбой на перевалах и заключался в том, что разбойники окружали купцов, рискнувших показаться в районе "промысла" в недостаточном числе, предъявляли им оружие, демонстрировали численный перевес и получали некоторую мзду. До стычки дело доходило редко - если разбойники не могли договориться с энмарцами о размере пошлины, либо количество и вооружение бандитов не убеждали купцов в неизбежности поражения. Все перевалы был поделен бандами на сферы влияния и пользуясь сложившейся традицией, Хортор выводил свою шайку на дорогу на чужом участке - как правило, у самой его границы, выдавал себя за здешнего атамана, получал дань и улепетывал, пока его не застукал настоящий "хозяин"... Совершенно случайно Ингви с друзьями заночевал неподалеку от тайного убежища разбойников и те решили "накрыть" путников, хотя на мало-мальски серьезную добычу рассчитывать в этом случае не приходилось. Как пятеро оборванцев попали в самую середину Благословенного Края - разбойники и не задумывались...

- И чего вам надо? Что вы думаете с нас получить?

- А все! - разбойники заржали. - Вот у этого лук отличный... А у того, бледного - кольчуга хоть куда.

- А если мы вам отдадим все, что скажете - отпустите нас? - прищурился Ингви.

- Если добром сдадитесь - мы вас бить не будем, - подумав немного объявил Хортор Могучий, - а тихо-мирно в Энмар сведем. Там рабы в цене.

- Понятно. А теперь послушайте меня. Если вы сейчас быстренько не уберетесь с моей дороги - я вас сведу в Энмар и продам. Там рабы в цене.

Ответом демону послужил дружный хохот и незамысловатые шутки "знаменитых разбойников, ужаса перевалов":

- Гляди, ребята, - перекрыл общий хор рык Хортора, - энтот разбойников не боится! Да еще и нас продать хочет! Видать, что с разбойниками ты, малый, не знаком.

- Знаком, знаком, - ответил Ингви, - очень даже знаком. И бивать мне вас приходилось, и в Энмар на галеры продавать.

- Ай-яй-яй, - не унимался предводитель, - не иначе, сам грозный Альдийский демон к нам пожаловал. Очень он, говорят, нашего брата не любит. Я так мыслю, парни, он сейчас выхватит свой черный меч да и - чтобы нас устрашить - одним ударом разнесет в куски вот энтот валун...

В воздух фонтаном ударили каменные обломки.

Глядя вслед разбегающимся разбойникам, Ингви процедил сквозь зубы:

- Шпана...

***

Огромная тронная зала едва вмещала всех участников торжественной церемонии - практически все хоть сколько-нибудь значительные вельможи и должностные лица Королевства-Под-Горой собрались сегодня здесь. Впрочем, причина, привлекшая ко двору весь цвет гномьего народа, была что называется из ряда вон... Несомненно, лишь спустя многие годы историки смогут оценить значение этой встречи - во всяком случае, так утверждали многие из собравшихся. Ко двору короля Грабедора прибыли послы народа эльфов - прибыли, чтобы заключить союз и "восстановить дружбу и согласие между народами-братьями", как писал в письме Грабедору король Первых... Семейный, так сказать, союз...

Если бы подобные события происходили при дворе какого-нибудь из монархов людей, то присутствующие в ожидании прибытия послов шептались бы и шушукались вовсю - но гномы хранили молчание. Слышалось лишь шуршание и шелест их парадных одеяний, тяжелых плащей, украшенных золотым шитьем и самоцветами, да еще позвякивание кольчуг королевских телохранителей. Время от времени этот равномерный шум перекрывал резкий скрежет, когда кто-то из гномов передвигал молот - по традиции многие явились с этими семейными атрибутами своего достоинства. В Мире такой обычай практически не имел аналогов - его можно было сравнить, пожалуй, разве что с традицией орков и людей носить меч знаменитого доблестью предка да с геральдикой, принятой в Империи... Тяжелый молот легендарного пращура являлся как бы гербом знатного гномьего рода.

Сам король Грабедор застыл на своем знаменитом троне из чистого золота, украшенном самоцветами, каждый из которых был известен, имел собственное имя и историю, окутанную легендарными подробностями... Но не этот трон и не Стальная Корона, украшавшая ныне голову Грабедора, были главнейшей святыней гномьего народа. Таковой являлся Молот Стомора - на его рукоятке покоилась сейчас десница короля. Молот этот, чудовищно массивный и тяжелый - согласно легенде нанес некогда неизлечимую рану Врагу Мира...

Среди подданных Грабедора выделялась ростом группка людей - ренегатов, потерпевших несколько лет назад поражение и живших теперь при дворе короля гномов. Возглавлял их Слепнег (высокий, осанистый румяный вельможа, одетый с необычайной пышностью), когда-то - граф Дормунта, а ныне - изгнанник и знаменитый предатель. Именно от короля Грабедора граф Слепнег получил свои знаменитые сундуки с золотом, о которых и сейчас ходят по Империи легенды одна нелепее другой, к его же двору и бежал после Эстакской битвы, в которой императорская гвардия и сантлакские волонтеры нанесли сокрушительное поражение отрядам латников графов-бунтовщиков и наемникам, нанятым на гномье золото... Теперь граф жил при дворе Грабедора в качестве советника. Гном частенько спрашивал мнение Слепнега по тому или иному вопросу, совершенно доверяя его советам, поскольку сомнений в верности изгнанника быть не могло. Надежд на то, что Император простит ренегата - нет.

- А король-то волнуется, - шепнул своему оруженосцу граф. Как он это определил, было непонятно - Грабедор сидел совершенно неподвижно и молчал. Однако спросить господина о причинах такого вывода оруженосец не успел огромные кованные двери чертога неслышно распахнулись и в зал важно вступил гном-церемонимейстер:

- Послы его величества короля Трельвеллина!

В дверях показались послы, казавшиеся особенно изящными и рослыми среди кряжистых массивных фигур гномов... Владыка эльфов даже в таком серьезном деле не удержался от шутки, граничащей с оскорбительной дерзостью - в посольство были отобраны по-видимому самые долговязые из годящихся для этого дела вельмож его двора. Однако Грабедор не подал виду, что заметил насмешку - он просто не вправе был позволить себе оскорбиться. Результат сегодняшних переговоров должен был определить судьбу Мира, во всяком случае так он сам считал. Собственно говоря, дело было совершенно не в этом торжественном приеме посольства Трельвеллина - все уже было решено заранее. Весь замысел альянса был тщательно продуман королем гномов (при большом участии графа Слепнега). Сегодня долгий дипломатический процесс должен был лишь завершиться торжественным ритуалом возложения печатей на пергамент и принесения присяги. И только после этого союз эльфов с гномами обретет жизнь... Легкомысленному королю Первых не понять всего значения этого события, он позволяет себе такие шуточки - пускай... Грабедор не даст минутной вспышке оскорбленной гордости сорвать заключение союза, который в будущем даст возможность победить ненавистную Империю, вернуть Мир его законным хозяевам - детям Создателей...

Пока в голове короля проносились эти мысли, его губы произносили одну за другой торжественные фразы, специально заученные к этому дню:

- ...И не с пустыми руками приходим мы в этот священный союз. Отряды гномов, вооруженные мудростью Отца, его властью над твердью и хлябями, властью над неживой природой, уже одерживают победы над захватчиками-людишками...

- И мой народ, Первые, - подхватил глава посольства князь Ллеувеллинтль, одерживает славные победы - благодаря власти Матери над природой живою. Так, мыслю я, наш союз - союз Первых и Вторых - подобно союзу наших общих прародителей станет вехой в судьбе Мира и полностью преобразит его судьбу!.. Однако я уполномочен моим великим владыкой задать славному королю Грабедору один вопрос. Кто возглавит в грядущей войне объединенные армии наших народов? Поскольку этот союз задуман и предложен королем гномов - то и предводителем-полководцем по-видимому Грабедор видит кого-то из своих подданных? Мы, эльфы, не станем подчиняться никому, кроме известного и славного вождя, знаменитого победами... а такого среди гномов мы знаем лишь одного - Гравелина, героя Кеаргна.

- Гравелин стал чересчур дерзок после своей победы, на нем - опала, нахмурился гном, - однако на небосклоне Мира восходит новая звезда - звезда молодого героя нашего народа. Это Крактлин из Дремстокских Гор. Он юн, но уже успел покрыть себя славой, за его плечами немало успехов. И он вполне способен привести наши объединенные армии к победе, ибо именно он указал нам новые пути в борьбе с людишками, новое оружие - а именно Гилфингову мудрость, силу нашего Отца...

Посол скривил губы:

- Мы знаем лишь имя Гравелина Серебро... Мы должны подумать...

ГЛАВА 59

Правда, в городе тоже лужи

И нетрезвые рожи даже,

Только все же там вряд ли хуже

Ибо хуже уже куда же?..

М. Щербаков

Мы вступили в Энмар через Главные ворота. Сонные стражники задали монотонным голосом свои привычные вопросы:

- Кто такие? С какой целью явились в славный Энмар?

В ответ мы поведали, что, дескать, явились в этот знаменитый город из далекого Венарда, куда энмарские товары доходят через третьи руки - явились с целью разведать пути и осмотреться на месте - нельзя ли наладить закупку и доставку импорта своими силами... Ответ этот сержанта стражников, никогда не слыхавшего ни о каком Венарде, вполне удовлетворил (впрочем, он наверняка слушал, не слишком вникая), но тут из тени башни к нам шагнул еще некто, укутанный в синий плащ:

- Позвольте, путники, осведомиться, что в вашей поклаже излучает столь мощный магический фон?

Это был включенный в караул колдун. По дороге мы уже успели расспросить о порядке несения охраны ворот Энмара. К отряду стражи (выставляемой ежедневно каким-либо из энмарских цехов или купеческих братств по очереди), прикомандировывался маг из того или иного клана "самоцветных колдунов". Судя по цвету плаща, этот был представителем Сапфиров - второго по значению клана в городе. К магии в Энмаре относились очень серьезно, поэтому пронести незаметно наши заколдованные амулеты и меч было весьма трудной задачей. Все предметы в нашем нехитром имуществе, несущие колдовской заряд, мы зашили в мой плащ. Надо сказать, что в пограничном местечке Лербис, расположенном у перевела Свиньи, мы остановились на пару дней - отдохнуть, привести себя в порядок и обновить свой гардероб, так сказать. Так вот, там мы приобрели себе кое-какие подержанные шмотки - наверняка ворованные. Одежду мы выбрали недорогую, зато добротную - так, чтобы выглядеть небогатыми, но вполне обеспеченными людьми, торговцами средней руки. В числе прочего приобрел я и широкий тяжелый плащ довольно неудобный, но годящийся для моей цели. В подкладку этого плаща мы и пристроили все волшебное барахло - так, чтобы магическая аура была излучаема всей моей фигурой равномерно и чтобы мой исключительно сильно заколдованный меч не слишком выделялся...

Итак теперь я важно выступил вперед и ответил магу из-под низко надвинутого капюшона (я опасался показывать свои светлые глаза, поскольку ни разу не встречал в Мире человека - либо орка, либо эльфа - с такими зрачками, здесь все, как на подбор, темноглазые):

- Ваше внимание, почтенный мастер, привлек, несомненно, мой волшебный дорожный плащ - творение величайшего колдуна нашего города, Крегвира Славного!

Энмарский колдун смерил меня задумчивым взглядом, пожевал губами и наконец процедил сквозь зубы:

- Ох уж эти провинциальные знаменитости... Вечно придумывают себе такие прозвища - Славный, Дивный, Великий... Впрочем этот ваш Крегвир - и впрямь неплох, должно быть. Аура плаща вполне заметная спустя... сколько вы в пути? при этом глазки Сапфира настороженно блеснули.

- На исходе второй месяц, почтенный маг. Однако я и сам не лишен некоторых скромных умений и, следуя наставлениям мастера Крегвира, в пути восполнял убывающую магию в плаще.

- Хорошо, - удовлетворенно кивнул Сапфир, - это хорошо, что ты, странник, не стал скрывать, что имеешь способности... Но учти - торговать услугами магического характера в нашем славном городе имеют право только члены кланов. Пользоваться активным колдовством можно только с разрешения уполномоченного мага - члена клана...

- Как это - "активным"? - я попытался как можно правдоподобнее изобразить удивление и любопытство.

- Не задумывайся, странник, - важно ответствовал маг (он, конечно, тут же гордо надулся, ощущая собственное превосходство), - магия твоего плаща наверняка совершенно пассивна, то есть можешь пользоваться им смело... Ступайте.

После этого маг-стражник вернулся на свою скамеечку в тени, а мы беспрепятственно проследовали в ворота. Когда мы отошли подальше и свернули за угол, я не удержался и прокомментировал:

- Индюк! "Активная магия, пассивная магия"... А так и не заметил Черной Молнии! Ха!

- А что мы будем делать теперь? - поинтересовалась Ннаонна, - может, пойдем в гавань, посмотрим на корабли, что приплывают сюда из всех-всех морей?

- Нет, сначала устроимся где-нибудь на ночлег. В гавань нам придется сходить в любом случае - возможно, найдем какое-нибудь судно, которое отвезет нас подальше... Только вряд ли - я слыхал, что в это время в море выходить уже опасно - осенние шторма... Но прежде всего - деньги.

Вскоре мы отыскали лавочку менялы (это было несложно, таких лавочек в Энмаре - великое множество). Там мы гордо выложили перед хозяином (бородатым коротышкой, подозрительно похожим на гнома, по словам Фильки) две золотых монеты. Мы - провинциалы, прибывшие издалека. Мы с трудом сберегли эти две монеты в пути и теперь желаем разменять золотишко на серебро и медяки энмарской чеканки, чтобы с толком потратить их в городе, полном соблазнов. Во всяком случае, такое впечатление должно было сложиться у "гнома" согласно нашему плану... Затем похожая история повторилась еще в четырех подобных заведениях - в конце этого турне мы наменяли гору мелочи, которую сможем тратить не привлекая внимания. Затем мы посетили еще пару лавочек, где обменяли на наличность несколько перстней из Филькиных "трофеев". После этого мы, весело бренча в карманах мелкими монетами, отправились искать недорогую гостиницу. По дороге мы оглядывали город, знакомясь с его жизнью... Что и говорить. По сравнению с тихой сонной Альдой с ее пятью тысячами жителей Энмар казался громадным городом с бурлящей жизнью. Еще бы - его население составляло не меньше сорока тысяч местных граждан - и это не считая огромного числа рабов. Да еще в городе постоянно находилось от двух до восьми тысяч приезжих. Даже сейчас, когда сезон торговли практически завершился, на улицах было людно. Дома в Энмаре большей частью двухэтажные, многие улицы вымощены булыжником (тоже признак процветания и богатства города). Нас заинтересовали высокие стелы, высеченные из кроваво-красного гранита. Когда я в четвертый раз увидел такой камень, я спросил у своих спутников - не знает ли кто назначение этих монументов. Знал Филька - он слышал, что этими гранитными столбами отмечены места на улицах, которых смогли достичь гномы четыреста лет назад во время Дарвермской войны. Энмар тогда был союзником Великой Империи. Гномы, отбив первый натиск на Дырявые Горы и не рискуя выводить свои армии на равнины Ванета, задумали нанести неожиданный удар по Энмару. Тайно выстроив множество плоскодонных судов, они погрузили на них большое войско и, преодолев с огромными трудностями проливы между материком и Мокрыми Камнями, высадились на севере Энмарской области. Снять осаду своими силами энмарцы не могли, Император в помощи отказал, но в то же время и гномам путь к отступлению был отрезан - энмарские биремы4 , против которых барки гномов сражаться не могли, перекрыли проливы... Тогда-то Верховный правитель пошел на хитрость - когда гномы пошли на приступ, он велел нарочно позволить им ворваться в город, чтобы затем истребить врагов, рассеявшихся по тесным кривым улочкам. По его приказу были сооружены баррикады и подготовлено множество ловушек. Еще немного - и хитрость эта чересчур дорого обошлась бы горожанам. Гномы, прорвавшись за стены, бились так яростно, что оттеснили защитников чуть ли не к самому порту и лишь чудовищным напряжением всех сил и при активном участии колдунов их удалось одолеть. "Самоцветные" кланы дорого заплатили за победу - в уличных схватках полегли три четверти городских магов. По мостовым тогда текли кровавые ручьи... В память об этих событиях на улицах были установлены столбы кровавого камня - там, куда удалось пробиться гномам... Пока мы бродили по Энмару, слушая рассказы эльфа, не жалевшего красочных подробностей, проголодались. И отправились искать какую-нибудь подходящую таверну - задача непростая, несмотря на обилие подобных заведений - Ннаонна терпеть не может рыбу, а здешнее меню - сами понимаете...

***

В конце концов друзьям удалось отыскать одно заведение, где подавали свинину. Там они выбрали самый темный угол и, рассевшись за массивным дубовым столом, принялись за еду. Утолив голод, они прихлебывали вино и лениво вели беседу. Ингви с Сарнаком сравнивали цены на мясо и вино - мясо гораздо дороже, чем в Альде, вино несколько дешевле. Затем разговор вернулся к описанным Филькой событиям Дарвермской войны. Поговорили о мореходах, о войнах, о колдунах. Неожиданно Ингви задал вопрос:

- Сарнак, а ты-то сам откуда родом? Если не секрет...

- Да нет, не секрет... Я из Западного Сантлака. Поместье моего отца называется Вердон. Это неподалеку от Велинка...

- Значит, Сарнак ок-Вердон?

- Ну да... Только меня уже давно никто так не называл. Я был третьим сыном в семье - так что стать хозяином Вердона мне не светило. Поэтому я стал оруженосцем Кревера ок-Мигна, который как раз отправлялся странствовать... С ним мы пошлялись по Империи... В Ванете его убил какой-то рыцарь - такой же бродяга, как и мы... Теперь уже и не вспомню из-за чего они сцепились. Ну а я пару недель поскитался сам, а потом в Дормунте поступил учеником к одному странствующему магу, Керкесу Дорожнику - к тому времени у меня уже вполне проявились магические способности. Керкес был жулик и шарлатан, но мужик веселый. С ним я попал в Гонзор - и там перешел к Гельде. Тот как раз приехал в Гонзор по каким-то делам. М-да, тогда он показался мне величайшим магом и чудотворцем - по сравнению с моим прежним учителем-то...

Сарнак замолчал, погрузившись в воспоминания... Все деликатно притихли. Вдруг неловкое молчание нарушило выразительное покашливание какого-то незнакомца, тихо приблизившегося к столу, за которым расположились путешественники. Убедившись, что ему удалось привлечь к себе внимание, незнакомец заговорил:

- Прошу прощения, чужеземцы... Не хотелось бы мешать вашим раздумьям, но...

- Мы вас слушаем, - Ингви с любопытством взглянул на пришельца из-под низко надвинутого капюшона.

- Мое имя Сопкон. Сопкон Рубин, глава семьи Рубинов... Если не ошибаюсь, то передо мной - знаменитый демон из Альды, а также его вассалы. Орк, эльф, вампирша...

- Вампиресса! - обиженно поправила Рубина Ннаонна, - а что вам, собственно, от нас надо?

- Вам, полагаю, известно содержание ордонанса его императорского величества относительно присутствия нелюдей во владениях людей?

- Известно, но какое это имеет отношение к Энмару? - спросил в ответ Ингви, - разве ваш Верховный Правитель - вассал Императора?

- Нет, не вассал - но добрый союзник... - как-то неуверенно пробормотал маг, - словом, Верховный Правитель поручил мне передать вам свое недовольство вашим пребыванием в Энмаре. И повеление покинуть наш край.

При этом вид у колдуна был смущенный - казалось, что выполняемое поручение ему не по душе.

- Так-так... - пробормотал Ингви, внимательно оглядывая кодуна. Это был солидный мужчина лет сорока, немного выше среднего роста. Лицо его, с несколько тяжеловатыми чертами, было исполнено строгости и какой-то особенной уверенности в себе - во всяком случае, так показалось Ингви. В общем, маг ему скорее понравился, но вот принесенное им требование Верховного Правителя...

- Так-так... - повторил демон, - ну а если мы откажемся выполнить это, явно незаконное, требование? Что тогда?

- В Энмаре воля города - наивысший закон. А выражает оную волю Верховный Правитель. В данном случае - моими устами.

- Ладно, оставим законность... Но если мы откажемся?

- Позвольте пояснить кое-что, демон. По традиции, не освященной, правда, писаными законами, в Энмаре существует пост первого мага... Сейчас таковым являюсь я. Так вот, в нашем случае я, как первый маг Энмара, вынужден буду вызвать одного из вас на колдовской поединок. Вероятно, моим противником окажется демон, не так ли?

- Ну-у...

- Я так понял, что да. И поединок будет длиться до тех пор, пока я не получу от вас, демон, согласия покинуть город.

- А если победителем выйду я?

Вместо ответа энмарский колдун указал рукой на дверь:

- Могу ли я просить вас выйти на улицу и взглянуть кое на что?

Ингви, а за ним и его друзья вышли из таверны. Сарнак, выходивший последним, бросил на стол несколько монет. Ответом ему послужил облегченный вздох хозяина заведения.

На улице путников ждали. Участок мостовой перед таверной был пуст, зато в стороне сгрудились кучки "самоцветов" - их было легко узнать по ярким одеждам, красным у Рубинов, синим у Сапфиров, лиловым у Александритов, голубым - у Бериллов... Явились даже Алмазы в белых одеждах - представители самого захудалого клана, по иронии судьбы носящего имя "короля драгоценных камней"... Дальше, за спинами магов, топорщились копья и алебарды и блестели шлемы вооруженной стражи, еще дальше - на безопасном расстоянии - толпились любопытные горожане...

- А теперь, когда обстановка вам ясна, я отвечу, - заговорил маг, обводя всю эту картину холеной рукой (на пальцах ало блеснули рубины перстней), - вы, разумеется, можете одолеть меня. Тогда сложится несколько иная обстановка. В Энмаре не будет первого мага, которому надлежит вызывать пришельца на поединок... разумеется, нового первого мага выберут - но церемония избрания займет не меньше двух дней... А в отсутствие первого... вам все равно придется продолжить поединок... Тут же продолжить...

- С кем же именно? - медленно и задумчиво проговорил Ингви, он уже начал понимать.

- Со всеми сразу, - так же медленно и с некоторой неохотой ответил Рубин, - поскольку нет первого...

***

А мертвая мышь в кармане гниёт

А мертвая мышь гниёт в кармане

И теперь никто никого не найдёт

Ведь я не оставляю следов на свежем снегу.

Он, стиснув зубы, смотрел мне в след

То было словно на самом деле,

Но приглядевшись он сразу понял,

Что я не оставляю следов на свежем снегу...

Егор Летов

Гимелиус Изумруд тяжело вылез из-за стола и кряхтя побрел к дверям, откуда ему подавал какие-то знаки Велиуин. Большая часть свадебных церемоний второго дня была уже позади - и вероятно никто из мертвецки пьяных вельмож не заметит, что придворный маг покинул стол. А слуги - да какое их дело...

- Ну, дружок, что скажешь? Ты узнал, кто стоит за Контой? Вернул наши деньги и реликвии альдийских магов?

- Дядюшка, прежде всего я хочу напомнить, что ваш план был мне не по душе с самого начала...

- То есть ты не преуспел в исполнении этого плана! - глаза толстяка зашевелились среди складок жира, как два черных паучка с ножками-морщинками.

- Коротко говоря - да. Я крался за Контой по пятам и - ручаюсь - он меня не заметил! Он припер все свое барахло, навьюченное на осла, к какому-то засохшему дубу на развилке - несомненно, это было условленное место встречи, там привязал осла и ждал полных четыре часа. Я едва не задремал... Как только слегка стемнело, нечто темное выступило из леса... что-то окутанное туманом... Таким магическим туманом, который...

- Довольно, дружок, я понял... Здесь чувствуется рука Игниста Белого... Смотри-ка, вот уж не ждал от него... Но продолжай, дружок, продолжай!

- В тумане скрывался некто... пожалуй, человек... Я опускаю описание, поскольку вы, дядя, что-то знаете о подобной магии... Словом, этот некто тут же отобрал у Конты мешок с амулетами и первым делом вышвырнул ваш медальон...

- Он что - просто полез в мешок и сразу нашел мой секретный медальон?

- Ну-у... он сперва прочел заклинание и поводил над мешком чем-то...

- Хм... это напоминает манеру Гергуля Старого из Ларкта...

- Потом он схватил что-то... такую трубочку... и стал дуть сквозь нее во все стороны, выпуская бледную дымку.

- Ну уж это точно штучки Феранса!

- Вам, дядюшка виднее... Но я испугался и стал отступать, стараясь не выдать свое присутствие этому таинственному магу... Тем не менее, его дымка задела меня краем... Я тут же ощутил непреодолимое желание уснуть... Я прочел все подходящие авенорэты и скрылся как только мог быстро... Откровенно говоря, я сбежал.

- И наверное правильно сделал. Маг, владеющий такими заклинаниями, тебе, дружок, не по зубам... А я просто не понимаю, кто же этот таинственный... этот... Однако, хм-хм... я все же прав - за Контой стоит некто... Некто, некто... Игнист, Феранс, Гергуль Старый... Не понимаю... Кто-то, владеющий секретами доброй половины лучших магов Империи... Разве что...

- Сам Гельда? Или его дух... Неужто этот недотепа не соврал?

- Я материалист, племянничек, и не верю в сверхъестественное. Я не верю в духов, я не верю в чудеса с воскресением из мертвых - я верю лишь в магию... Но Гельда... - Гимелиус тяжело запыхтел, погрузившись в раздумья, - но Гельду-колдуна сейчас едят черви... Доедают за мышами, хе...Кхе! Кхе!..

Попытка засмеяться стоила магу приступа кашля...

- Признаю, племянничек, ты потерпел неудачу исполняя мой план... Но... Об этом - молчок! Об этом мы не скажем никому!..

ГЛАВА 60

Противники заняли позиции на расстоянии двенадцати метров друг от друга. Двенадцать метров заплеванной, усыпанной мусором мостовой разделяли готовящихся вступить в поединок магов. Ингви сбросил свой неуклюжий плащ и пошевелил плечами, разминаясь. Затем обернулся к друзьям, собираясь приказать им не пытаться ничего делать и покинуть город в случае его поражения - приказ так и не прозвучал. Ингви понял, что его все равно не послушают, Кендаг и Ннаонна уже делали пробные взмахи мечами, причем вампиресса, как ни странно, не лезла вперед, рассудительно готовясь прикрывать орка сзади и слева. Филька изготовил лук и теперь выяснял у Сарнака, кто из магов кажется альдийцу наиболее опасным - кого проткнуть стрелой первым... Тут Ннаонна, спохватившись, окликнула демона:

- Ингви, постой... Возьми, - девушка полезла себе за пазуху, как-то смешно сунув меч подмышку, - тебе нужнее...

Затем ее лицо приняло озадаченное выражение. Правый угол рта Ингви дрогнул и пополз вверх в прежней его кривой усмешке:

- Что, не вышло? И не пытайся - я слегка изменил магию твоего талисмана. Теперь его будет не так-то просто с тебя снять!.. А что это вы - в бой, что ли, собрались, - демон говорил нарочито бодрым и громким голосом, - вы что, считаете, что мне нужна помощь для того, чтобы разогнать всю эту свору?..

- Демон, ваши слова здесь не подействуют, - прервал его Рубин, - энмарских магов вам все равно не запугать. Так что готовьтесь к бою.

- М-да?.. - Ингви вроде бы слегка растерялся, - ну-ну...

Правая рука Ингви нырнула за спину - и над головой опального короля взлетел черный клинок. К Сопкону торопливо подбежал низкорослый щупленький Рубин в надвинутом капюшоне - наверняка ученик - и подал посох, толстую длинную палку, окованную металлическими колечками и увенчанную крупным рубином. Маг взял посох наперевес и принялся читать заклинания. Ингви же стал делать довольно замысловатые движения, размахивая Черной Молнией, вращая клинок и перебрасывая его из одной руки в другую. Этому он долго учился от нечего делать прошлой зимой - и теперь показал, на что способен. Черная сталь словно окутала шуршащим коконом фехтовальщика, контуры меча стали размазанными, багровый янтарь на лезвии вспыхивал то там, то тут - зачастую в самых неожиданных точках... Разумеется, это была показуха, ловкость рук... Настоящего бойца этим было бы, пожалуй, не запугать - другое дело маг, не владеющий приемами рукопашного боя и просто не понимающий, что перед ним всего лишь гимнастика, пусть и довольно сложная... Сопкон побледнел и замолк, его глаза помимо воли мага пытались уследить за неуловимо быстрыми взмахами оружия противника, под красным капюшоном выступили крупные капли пота... Наконец Ингви решил, что с мага достаточно - внезапно он замер в необычайно эффектной позе, протянув левую руку к Рубину, а правой занеся меч:

- Начнем?

- Д-да... По счету "три"...

Один из "самоцветов", дряхлый старик, принялся громко и внятно отсчитывать:

- Один!.. Два!!.. ТРИ!!!

Оба противника выкрикнули по короткой фразе, простирая друг к другу руки и ничего не произошло. Вновь каждый скороговоркой выпалил заклинание, подкрепляя магию движением, один взмахнул мечом, другой - посохом. И вновь ничего... Ингви немного опустил Черную Молнию:

- Эй, маг, мы можем прервать ненадолго наш поединок?

- Я слушаю.

- Полагаю, произнесенные вами заклинания были оборонительного характера, не так ли? Догадаться было несложно - мои тоже. Это, как на мой взгляд, говорит о том, что мы оба уважаем силу и талант противника, да и не желаем в глубине души причинять другому вред. Так может быть мы кончим дело миром?

- Думаю, что нет...

- Но почему? Неужели вы, Рубин, так уж торопитесь умереть?

- Разумеется, нет - тем более, что это приведет к тому, что мой клан утратит первенство в Энмаре и отступит перед Сапфирами...

- Ну так почему же?..

- Потому что иного выхода нет. Вам некуда идти, а я не волен разрешить вам остаться. Мне велел Верховный Правитель. Так...

- Не совсем так. Я бы согласился уйти из Энмара, будь у меня возможность найти иной приют - вы улавливаете мою мысль?

- Н-нет... Куда вам идти-то, вы чужаки в этих землях.

- А вы - нет.

- А я... Но... Нет, не понял, - наконец твердо заявил маг.

- Вы предоставите мне убежище, - тихо проговорил Ингви, - а я сделаю вид, что побежден...

Лицо Сопкона мигом просветлело.

***

...И в pуках моих сабля,

И в зубах моих нож.

Мы садимся в коpаблик,

Отпpавляемся в путь

Ну что ж, мой ангел!

И. Кормильцев

Минуту спустя десятки энмарцев с удивлением наблюдали, как недавние противники, сойдясь посередине мостовой о чем-то шепчутся, жестикулируя и поминутно озираясь. Вскоре было объявлено, что великий Рубин вырвал у демона согласие покинуть славный Энмар и подвластные городу земли. Затем горстка нежелательных пришельцев проследовала, ведомая Сопконом и сопровождаемая толпой магов, в порт, где им предоставили баркас. Странники побросали в лодку свои нехитрые пожитки и, разместившись на суденышке, разобрали весла. Стражники торопливо отвязали канат и оттолкнули баркас рукоятками алебард...

Сотни энмарцев следили с пристани - кто с улыбкой, кто с хмурой миной - за отплывающими нелюдями. Многие совершали ритуальные круговые движения ладонями, бормоча молитвы.

Филька и Ингви - единственные из изгнанников, кто имел некоторое представление о гребле - не спеша провели баркас на веслах вдоль причалов, у которых застыли разнообразные суда - от круглобоких купеческих барок до боевых бирем знаменитого энмарского военного флота... Ннаонна, сидящая на носу в окружении свертков и котомок, словно забыв обо всем, увлеченно вертела головой (как галчонок в гнезде, подумал Ингви), разглядывая позолоченные украшения морских кораблей и высокие надстройки для лучников на носах бирем, увешанные причудливо раскрашенными щитами...

Как только баркас покинул акваторию порта, тут же задул пронизывающе-холодный сырой ветер, волны стали выше - теперь уже Ингви с Филькой заработали веслами вовсю, следя, чтобы суденышко не развернуло вдоль волны. Поскольку гребцами оба были неопытными - они быстро переругались, виня друг дружку в том, что неудачи преследуют незадачливых мореходов именно по вине другого. Их беззлобную перепалку то и дело прерывал вдохновенный визг Ннаонны - как только в неудачно подставленный борт ударяла волна и девушку обдавало солеными брызгами... Наконец Ингви сердито бросил весло и заявил, что грести на пару с эльфом просто невозможно.

- Я поступлю по-другому! - и демон принялся колдовать, вытянув ладони.

Эльф расхохотался, однако лодка вдруг вздрогнула, как живое существо и развернулась поперек волны. Демон сидел спокойно, время от времени поднимая одну или другую руку и бормоча заклинанния. Сарнак, уловив, какие именно формулы использует Ингви, начал иногда вставлять и свое слово. После нескольких проб два мага заработали согласованно и лодку перестало вертеть. Ингви, тем не менее, заявил:

- Очень плохо. На море колдовать сложнее. Фон зеленой маны ослаб.

- Конечно, - отозвался с кормы Сарнак, - здесь меньше влияние Гунгиллы ни зверей, ни лесных растений... А в открытом море, говорят, будет еще хуже...

Спустя час, когда странники уже начали сомневаться, не обманул ли их энмарский маг, глазастый Филька различил, что от берега к ним движется какое-то суденышко под парусом. Когда оно подошло поближе, на носу возможно стало различить красный балахон представителя Рубинов. Щупленькая фигурка в красном замахала широкими рукавами, подавая какие-то знаки. Кроме Рубина на паруснике суетились с полдюжины людей в грязном тряпье - смуглых и тощих совершенно не похожих на энмарцев, но несомненно людей... Когда суда поравнялись поближе маг в красном - молоденький ученик Сопкона - предложил всем подняться на борт. Баркас предполагалось бросить - если его прибьет к берегу в районе порта, то, возможно, его экипаж сочтут погибшим и забудут...

Тут возникла заминка - смуглые моряки с парусника отказались бросать заколдованную лодку, восхищенные тем, как она держится против волн даже после того, как Ингви с друзьями покинул ее. Говорили эти моряки на ломаном общем и объясняться с ними пришлось при помощи мага, игравшего роль переводчика. Юный Рубин с трудом уговорил их наконец бросить суденышко и парусник сменил курс. Смуглые, крича и отчаянно жестикулируя, поставили парус...

Полтора часа спустя парусник доставил изгнанников в небольшую бухту километрах в пятнадцати к северу от Энмара. По дороге молоденький маг дал путникам некоторые пояснения. Необычный экипаж парусника составляли контрабандисты - моряки с Архипелага и давние приятели главы Рубинов. Почтенный мастер Сопкон вообще был связан кое-какими отношениями с различными темными личностями, не гнушался даже таким отребьем, как Хортор Могучий (известный также как Хортор Вонючка) - от него-то энмарский маг получил первое предупреждение об Ингви и его друзьях... Дальнейшее было лишь делом техники выследить их в Лербисе через скупщиков краденого, обнаружить в Энмаре...Тем более, что они вступили в город через ворота, охраняемые Сапфиром, который не "расшифровал" опасных пришельцев - еще один камень в огород конкурирующей с Рубинами семьи чародеев. Иноземцы, составлявшие экипаж парусника, нелегально шли к берегам Энмара. В открытом море их почти настиг драккар морских разбойников и островитяне почли за благо укрыться в энмарском порту и отдаться под покровительство своего давнего знакомца Сопкона. Теперь они жили на загородной вилле мага, дожидаясь, пока утихнут шторма и в качестве платы за оказанный приют выполняли мелкие поручения хозяина...Там же, на вилле, предстояло обосноваться и демону с друзьями. Когда их баркас, на котором они бросили кое-что из своих вещичек, прибьет к берегу - странников сочтут пропавшими без вести в море, Сопкон обещал позаботиться о распространении соответствующих слухов...

***

Вот и все, что было,

Не было и нету...

Егор Летов

Непогода сделала странников гостями Сопкона на три недели. Все это время друзья наслаждались провинциально-патриархальным спокойствем загородного дома мага, недавно отстроенного после погрома, учиненного в прошлом году морскими разбойниками. Эльф откровенно бездельничал, Сарнак старательно отрабатывал те магические формулы, что могли пригодиться в открытом море, Кендаг приводил в порядок свои многочисленные клинки, а Ингви постоянно терся в компании контрабандистов - пытался овладеть их языком. Собственно говоря, он был немного озадачен тем фактом, что жители Архипелага говорят не на общем. Несколько дней он пытался сформулировать вопрос, занимавший его. Вот люди, заявил он наконец друзьям, - они говорят не на общем. Они вроде бы не потомки "детей Хаверка", приплывших когда-то в населенный эльфами Легонт... Об их происхождении альдийские летописи и предания молчат... Откуда они взялись, эти люди? Кендаг в ответ пожал плечами; Сарнак промолчал, как и подобает образцовому колдуну, поставленному в тупик трудным вопросом; Ннаонна (все эти дни она слонялась от одного из своих спутников к другому и не знала, чем заняться) вертела головой, ища ответ в глазах друзей. Один только Филька пожал плечами и заявил:

- Люди есть везде...

- Что ты хочешь этим сказать?

- Ну как же... Вот мои соплеменники живут в лесах по Великой к северу от границ Империи. А еще дальше на север, у Стылого моря опять живут люди. Только они робкие и безобидные. А Кендаг может рассказать тебе о других людях, что живут восточнее его Короны. Люди есть везде...

- М-да, конечно, я как-то уже задумывался - откуда, например, берутся перья птицы радонк, которыми дворяне украшают шлемы? Эта птица не водится в известных землях...

- Ха! - откликнулся эльф, - люди в Империи нелюбопытны. Им плевать, откуда берутся перья, и сладкое вино, и диковинные шкуры, все прочее, что привозят энмарские купцы! А вот мы скоро отправимся в путешествие на южные острова и сами узнаем все!

- Да, Рунгач, шкипер контрабандистов, вчера сказал мне, что через три-четыре дня ждет хорошей погоды... И он согласен взять меня на Архипелаг... Там не боятся Императора, там не слыхали обо мне... Там я могу укрыться, переждать... Однако, друзья, стоит ли вам отправляться со мной? То есть я что хочу сказать...

Конец фразы демона потонул в хоре протестующих возгласов...

Шесть дней спустя парусник контрабандистов покинул гостеприимную бухту. Выйдя в открытое море, островитяне подняли все паруса, старый шкипер скрипучим голосом отдал команду - и корабль повернул на юго-запад, держа курс к далекому Архипелагу...

Сарнак угрюмо молчал, Филька беззаботно слонялся по суденышку (насколько это было возможно на небольшом пространстве палубы), лениво-любопытно изучая его устройство, Кендаг, плохо переносивший качку, торчал на корме - рядом с сердитой Ннаонной. Вампиресса в самый последний момент принялась отговаривать друзей от плавания, требуя вернуться с ней в Альду, затем заявила, что если они не согласны - она отправится сама... В конце концов она расплакалась и объяснила, что вспомнила о том, что в Замке Вампиров спрятана реликвия ее рода, которую она не имела права покидать... А она просто забыла... Ведь столько всего приключилось за последнее время... А вчера ей во сне явился покойный Коннахья и грозил пальцем... Только вы никому - это тайна, насчет реликвии... "Мы вернемся" - пообещал ей тогда Ингви. Пообещал, сам едва ли веря своим словам... Или все же веря?.. Или нет?..

И теперь демон Ингви стоял на носу и не замечал ни резкого холодного ветра, ни соленых брызг. Он глядел на бегущие навстречу темные волны, размышляя о том, что в его жизни наступает новый этап. "Я постоянно думал об Альде и ее проблемах, - рассуждал он, - и даже не задавался вопросом, насколько велик Мир... Да и что такое Мир - остров?.. континент?.. планета?.. Или что-то такое, что не укладывается в рамки привычной мне географии... Что ж - я отправляюсь в путь и буду искать ответ на этот вопрос. И на многие другие вопросы. Все сказки Мира5 распахивают передо мной свои страницы и - как знать - возможно среди страниц этих найдется немало чистых. И заполнить эти страницы предстоит мне..."

А тем временем огромный Мир жил своей жизнью. В Альде король Кадор-Манонг, окончательно рассорившийся с женой, вел настоящую войну с непокорными альдийскими дворянами, на севере - с Валентом и Мертенком, засевшими в Замке Вампиров и на юге - с полудюжиной рыцарей, возглавляемых сэром Колстиром из Рукада и сэром Токсом из Болотной Башни, который объявил себя "графом короля Ингви". Юный сэр Кернит отказался от всех предложенных ему новым королем титулов и отправился странствовать под вымышленным именем... Император ничем не помогал своему незадачливому альдийскому вассалу, поскольку на севере и востоке Империи грозил почти что состоявшийся союз эльфов и гномов, а король Гевы вел себя все более дерзко и независимо...

Северо-запад Империи был охвачен движением когеритов, которые наконец-то обрели вожаков, сумевших каким-то чудом объединить разрозненные банды. Об этих вожаках (один - стройный юноша с золотыми волосами, другой - мужчина средних лет с замашками бывалого солдата) рассказывали сказки и слагали баллады...

Орки все больше тревожили Гонзор и оборона южных границ герцогства постепенно переросла в настоящую войну...

Стражники-зомби, мерно и зловеще позвякивая колокольцами, продолжали свой нескончаемый марш по улицам Забытого Могнака...

Междоусобная война в Тролльхейме не утихала и перевес как будто склонялся на сторону патриотов, ведомых молодым отпрыском Йорунга...

Морские разбойники вели себя все более дерзко и совершенно опустошили многие участки побережья Сантлака, вынудив жителей уйти в глубь континента подальше от полностью принадлежащего варварам моря...

И многое, многое другое творилось в Мире - странное и небывалое доселе...

- Я отыщу ответы, - прошептал Ингви, - я заполню пустые страницы... Или нет?..

1 Гонец хочет сказать, что во вражеском войске не менее пятидесяти дворян, имеющих "значок" - флажок с гербом (Прим. автора).

2 Здесь - управляющий поместьем сеньора, исполняющий административные и судебные функции (Примечание автора).

3 Автор прекрасно понимает разницу между "мадам" и "мадмуазель", но здесь имеется в виду следующее: "мадам" - так в Мире принято именовать женщин и девушек благородного сословия. Всех. (Примечание автора)

4 Бирема - корабль с двумя рядами весел (Примечание автора).

5 Здесь, конечно, содержится намек. Автор работает над романом "ВСЕ СКАЗКИ МИРА" - продолжением "СТРАННЫХ ПРИКЛЮЧЕНИЙ". В этой книге он предполагает поближе подобраться к ответу на вопрос, что же такое "Мир", поведать о дальнейшем развитии межвидовых отношений демонов и вампиров, посмотреть, куда же заведут героев книги извилистые линии судьбы на их (героев) ладонях... Какую долю готовят им странные боги странного Мира...