«Летающие глаза»

Джоан Хантер ХОЛЛИ

ЛЕТАЮЩИЕ ГЛАЗА

1

Над футбольным полем колледжа раздались резкие призывные звуки духовых инструментов и гуп-гуп-гуп большого барабана. Толпа закричала и захлопала в ладоши, когда оркестр парадным маршем дошел до пятидесятиярдовой линии, но Линкольн Хослер мог представлять себе происходящее только по звукам. Внизу под трибуной в тени от сидений, куда солнечный свет проникал через дугообразные отверстия ската, он томился в длинной нетерпеливо ждущей очереди, с сомнением размышляя о том, действительно ли так уж нужны были эти бутерброды с сосисками и кофе.

Каждый раз он был всего лишь приближенным посыльным: сходить и принести, вести машину, купить билеты. Это он пригласил Келли на игру. Она дала согласие. Но и Вес был здесь. Ему никогда не удавалось избавиться от Веса. Трое вместе; все было как всегда и как, вероятно, всегда будет.

Он продвинулся вперед, приближаясь к стойке, где на маленьких вертелах вращались сосиски, и из огромных кофеварок капала в стаканы коричневая жидкость. Ему не нравился этот день. Солнце светило вовсю, красочный стадион, предвкушение предстоящей игры, и все же ему не нравился этот день.

Он почесал голову и мысленно рассмеялся. Слишком долго он уже был специалистом по кризисным ситуациям в Лаборатории космических исследований. Во всем ему виделись причины для беспокойства. И даже в этот выходной.

Наконец он добрался до стойки и заказал три бутерброда и три кофе, после чего послушно выполнил инструкции насчет горчицы и кетчупа. Когда он намазывал бутерброд Веса, ему пришла в голову мысль, а почему, собственно, это все его так задевает? Он уже давно знал финальный счет и смирился с ним. Келли была костью, привлекательной костью, брошенной между ним и Весом, и они должны были бороться, чтобы выяснить, кто окажется хозяином положения. Но в такой ситуации он не умел бороться. Вот в чем-нибудь другом, в любой кризисной ситуации в лаборатории: забастовка, страх, нервный срыв, опасность, - он был полностью уверен в себе. С Келли же и Весом он всегда второй. Вес обладал изысканностью и обаянием. Он был темноволосым мужчиной с худым, красивым лицом, от которого млели все женщины. У него же ничего такого не было. Его светлые волосы были всегда растрепаны, нос слишком большой, глаза чересчур светло-голубые, тело сильное и высокое, но опять же слишком мускулистое.

Захватив картонный поднос, он быстрыми шагами направился к наклонному пандусу наверх, на солнечный свет. Добравшись до своего места, он увидел Келли и Веса, сидящих рядом. Подавив чувство обиды, он улыбнулся.

Его место располагалось у прохода, и он с ходу уселся.

- Ленч подан, - проговорил он и по очереди начал передавать бутерброды. - С горчицей для Келли, с горчицей и кетчупом для Веса... а работа мне.

- А ты что, положил себе лук? - скорчила гримасу Келли. Ей даже гримаса к лицу, подумал Линк. Ее черные волосы блестели на солнце, а глаза имели невероятный оттенок зеленого. - Между нами надо посадить Веса, и пусть он примет удар на себя.

- Только не меня, - запротестовал Вес. - Я не настолько галантен.

Как раз в это время оркестр начал возвращаться на трибуны, и поднялся шум, так как из подземного выхода стремительно выбежала команда хозяев.

- Хорошее было представление? - спросил Линк, собираясь откусить кусок бутерброда.

- Превосходное, - ответила Келли. - Во всяком случае та часть, что мы видели.

- Что ты имеешь в виду?

Глаза Келли дразнили его, и Линк не знал, то ли улыбнуться ей, то ли обидеться.

- Мы большую часть времени проговорили, - объяснил Вес. - В утренней газете была статья, которую следовало обговорить.

Вес всегда знал, что сказать и в какой именно момент времени это сделать. Это было частью его изысканности, как его образование, его книги и его собака. Он был экспертом по работе с людьми. Его называли менеджером по персоналу, но лучший титул для него был бы Гениальный Умиротворитель, Сортировщик Темпераментов и Распространитель Душевного Бальзама.

- А ты видел статью, Линк? - Келли больше не дразнила его.

- Я не читал газету.

- Это что-то непонятное. Похоже, что два дня назад очень многие здесь, в городе, услышали ужасный грохочущий звук и выбежали на улицу, чтобы выяснить, что это такое. Они увидели огромную светящуюся штуковину, которая неслась по небу. Летела она низко, и создалось впечатление, что собиралась садиться.

- Что до смерти перепугало идиотов, - насмешливо продолжил Линк, так как они подумали, будто мы выпустили из лаборатории привидений...

- У тебя всегда есть готовый ответ, но нет воображения, - недовольно проговорила Келли. - Мне следовало бы знать, прежде чем затевать этот разговор.

- Причем тут воображение... надо же, увидели пролетающие в небе огоньки, - начал защищаться Линк. - Здесь речь только об идиотизме... вылезла на улицу компания дураков и увидела собственные страхи. Ты же знаешь, что все они боятся лаборатории. Они боятся нашего реактора и наших исследований. Даже если бы они увидели падающую звезду, и то наверняка подумали бы, что это бомба, которую мы сделали, чтобы их погубить.

Келли окаменела.

- Никто ничего не говорит о бомбе. Люди только рассказывали о том, что сами видели. И у них нет такой самоуверенности в суждениях обо всем, как у тебя. - Она встала.

- Ты куда? - спросил Линк. - Ну, чего ты взбеленилась?

- Ничего я не взбеленилась. Просто чувствую отвращение. Вот Вес смог поговорить со мной об этой статье, не выставляя меня идиоткой. Кроме того, мне все равно надо на ту сторону прохода. Я увидела нескольких своих знакомых и хочу с ними поздороваться. Будь добр, позволь мне пройти.

Он встал, пропуская Келли, и все же продолжал любоваться ее сердитым взглядом, хотя и чувствовал себя неуютно, поскольку вся выраженная в нем легкая ярость была направлена на него.

Когда она отошла на расстояние, с которого уже нельзя было их услышать, Вес сказал:

- На этот раз, приятель, ты рассердил Келли Адамс. Тебе следовало бы ступать помягче. Эта статья испугала ее. И если бы ты обратил внимание на то, как она говорила, то заметил бы этот факт. У тебя что, плохое настроение?

- Наверно. Я чувствую какую-то напряженность. Весь день сегодня.

- Надо было тебе остаться, чтобы посмотреть представление в перерыве и немного расслабиться. Кстати, неплохой был спектакль.

- Если помнишь, мне пришлось заниматься другим. Я должен был исполнить роль дворецкого.

- Эй, подожди минутку, - Вес немедленно отфутболил брошенный ему вызов. - Ты же сам предложил сходить за кофе. Что с тобой, Линк? Ты ведешь себя так, словно хочешь подраться. Но для этого мы слишком долго дружим.

Сказанное было правдой. Вот уже два года они живут вместе в одном домике, снимаемом лабораторией, и если у него есть где-нибудь на свете друг, то это Вес. Но он никак не мог избавиться от воинственности, возникшей у него в слабо освещенном пространстве под трибунами. Скоро все должно проясниться. И скоро он все узнает.

- Дело в Келли, да? - спросил Вес, когда он не ответил.

Линк согласился.

- Да, в Келли и во мне. Кажется, это я ухаживаю за ней, покупаю безделушки, достаю разные разности, а ты в это время сидишь рядом с ней и флиртуешь. Так больше не пойдет. Мы оба уже год знакомы с ней, и настало время, чтобы один из нас пошел дальше, а другой повернул назад.

- Келли не хочет ясности. Ее устраивает все как есть.

- Это тебя устраивает все как есть.

Вес проглотил колкость, даже не рассердившись.

- Если ты думаешь, что она выбирает между нами, то ошибаешься. Она просто сидит посередине, получая удовольствие от спектакля, и хватает все, что может получить от нас обоих. По сути, Келли хочется заполучить миллионера. Но ей не хватает мужества освободиться, поставить на кон все, что у нее есть, и податься туда, где живут миллионеры. Так что, она прилепилась к нам. Два доверчивых и добровольно тратящих деньги дурака лучше, чем один.

Линка покоробило от такого беспощадного определения.

- И тебя еще называют джентльменом. Ты говоришь о ней ужасные вещи.

- Даже если это правда?

- Ладно, давай не будем больше об этом говорить, хорошо?

Вес в удивлении покачал головой.

- По крайней мере, теперь я могу предъявить доказательство, что ты не такая уж бесчувственная машина, как о тебе сложилось мнение. В твоем я есть дырка, слабое место в броне.

- И это мне тоже не нравится.

- Линк, тебе надо радоваться этому. Никто не может быть таким непоколебимым и таким чертовски всегда правым, каким ты стараешься перед всеми быть, или хочешь, чтобы все так думали. Иногда слабости завоевывают друзей там, где сильные стороны приводят к появлению врагов.

- А я когда-нибудь говорил, что мне нужны друзья?

- Ну, спасибо. - Вес отвернулся в сторону.

- Ты знаешь, что я имею в виду. Друзья связывают ответственностью. Ты пытаешься отдавать и брать, но довольно скоро обнаруживаешь, что уже ничего не берешь, а только отдаешь. И ты отдаешь до тех пор, пока тебя не выпотрошат, а когда ты уже раздет до нитки, эти так называемые друзья оставляют тебя в дыре. Я видел, как это происходит. Моя мать, бедная, какой может быть вдова, живущая в трущобах, голодая сама ради нас детей и детей соседей, когда имела возможность, давала еду им и давала еду нам, а что получила взамен? Анемию, преждевременную могилу и милые улыбки благодарности.

Я один, сам по себе, и хочу, чтобы так и было. А ты, Вес, давай, люби человечество. Тебя так воспитали и дали соответствующее образование. Я же люблю Линка Хослера, я работаю для Линка Хослера и стараюсь делать это хорошо. Больше мне ничего не нужно.

- За исключением Келли. Тебе хотелось бы брать от Келли... привязать себя к ней.

- Тут другое дело. Мужчина и женщина - это другое.

- Ты заставляешь меня чувствовать себя так, словно я должен отойти, разрушить классический треугольник и сказать: "Бери Келли, и да благословит вас Бог". Но я не могу этого сделать, Линк, потому что нет никакого треугольника, который надо разрушить. Я не люблю Келли, она не любит меня. И тебя она тоже не любит. Так что я ошиваюсь тут, пока Келли делает вид, что склонна терпеть мое присутствие.

Ответ Линка утонул в реве толпы, которая вскочила на ноги, чтобы получше рассмотреть момент первого удара второй половины игры. Келли вернулась на свое место, и спор пришлось прекратить.

Команду гостей заставили вводить мяч с линии сорока пяти ярдов, и "Великолепные" с энтузиазмом раскручивали серию первых схваток, держа курс на линию ворот. В промежутках между розыгрышами мяча Линк с удовольствием оглядывал стадион, наслаждаясь цветом и видом людей: красными, желтыми и оранжевыми накидками, тентами машин, шелестом и трепетанием стягов.

Еще одно представление шло высоко вверху над головой. В чистой голубизне неба метались птицы, пронзительно крича и перекликаясь высокими голосами, которые были ясно слышны, когда затихал подбадривающий свою команду сектор. Зрелище выглядело странно. Сначала птиц было несколько, но затем их количество выросло до несметной стаи. Они пролетали мимо стадиона, быстро махая крыльями, словно что-то их преследовало, а им хотелось оторваться. Соседи вокруг Линка тоже заметили происходящее, но не стали уделять внимание этому. "Великолепные" дошли до восьмой линии, и назревал гол, так что было не до наблюдения за птицами.

Когда после приземления мяча Линк снова взглянул на небо, воздух был чист: ни одной птицы, ни облачка. Рядом улыбалась Келли, и вся необычность увиденного погасла.

Через какое-то время Вес потянулся и коснулся руки Линка, указывая на маленькое образование высоко-высоко вверху, которое приближалось к стадиону.

- Как ты думаешь, что это за порода птиц? - спросил Вес. - Как-то странно они выглядят.

На таком расстоянии было трудно судить, но птицы летели как-то странно: никаких видимых взмахов крыльями. Он поднял свой бинокль и повел им, чтобы навести на стайку. Когда он отрегулировал фокус, его пальцы крепко сжали окуляры, а тело напряглось. Увиденное было настолько невероятным, что он подумал о какой-то ошибке.

- Эй, Вес, - от протянул бинокль, - посмотри ты.

- Это не птицы, - потрясенно ответил Вес. - Это похоже на...

- Ну-ка дай мне бинокль. - Линк снова навел окуляры и принялся пристально рассматривать приближающуюся стаю. Она быстро приближалась, снижаясь под углом в направлении стадиона. Несмотря на всю невероятность, ему пришлось посмотреть фактам в лицо. В стае летели не птицы. Это были Глаза. Явно одни Глаза без тела.

Когда они подлетели ближе, ему удалось разглядеть их ресницы и цвет: голубые, коричневые и бледно-бледно зеленые. Волна внутреннего неверия и отвращения поднялась в нем, и он встал на ноги, подавляя в себе внезапную тошноту.

- Давай убираться отсюда, - хриплым голосом прошептал он Весу.

Он схватил Келли за руку и рывком поставил на ноги. Теперь сомнений не оставалось. Глаза по крутой траектории снижались, и их уже можно было видеть невооруженным глазом. Со страхом, близким к ужасу, он продолжал наблюдать за ними, не в силах отвернуться. Они плыли в воздухе, и солнце ярко отражалось в их зрачках. Ресницы быстро закрывались и открывались, когда эти чудовища мигали.

Остальные тоже заметили Глаза и над стадионом пронесся продолжительный крик; люди указывали вверх пальцами. А затем наступила тишина. Огромная чаша с четкими рядами сидящих людей была словно залита гробовым молчанием. На поле ударом ноги как раз запустили в полет мяч, и был слышен глухой звук от удара. Но мяч, пролетев, упал, и никто не обращал на него внимания, так как игроки обеих команд, выкручивая шеи, смотрели вверх, разглядывая, что творится у них над головой.

Существ было восемь - восемь Глаз - и они снизились до уровня верхнего ряда трибун, и сделали круг вокруг поля. Затем они скользнули ниже. Все восемь... каждый по футу в длину.

Келли вцепилась рукой в Линка и не двигалась. Он же не мог найти в себе силы заставить ноги двигаться. Единственное, что он мог, это только ждать, смотреть и испуганно дышать в безмолвной тишине.

С Глазами что-то начало происходить. Вот они парили, и вдруг увеличились в размере. Медленно расширяясь во все стороны и вверх, они продолжали расти. Их бледно окрашенные оболочки раздувались и превращались в тусклые, без всякого выражения круги, которые почти незаметно двигались из стороны в сторону, оглядывая людей, при этом их взгляд сохранял полную безучастность.

Что-то заставило Линка наблюдать только за ближайшим Глазом, и его поле зрения сузилось. Глаз вырос с одного фута до трех, потом мигнул и раскрылся сначала до пяти футов, затем шести. Шести футов в длину и трех в ширину он парил над линией пятьдесят ярдов и пристально смотрел на него. Линк беспомощно встретился с этим взглядом, будучи слишком напуганным, чтобы сопротивляться.

Движение на противоположной стороне стадиона отвлекло его внимание от Глаза. Весь сектор людей одновременно встал на ноги, словно их подбросили невидимые пружины. Они постояли, затем повернулись, и верхний ряд гуськом пошел к лестнице между секторами, затем пошел второй, третий, пока все не пришли в движение. На сидениях после них оставались брошенные лоскутки одеял и накидок.

- Они двигаются как мумии. - Тихий голос Келли громко прозвучал в окружающей тишине. - Как зомби.

Встал и начал двигаться сектор с курсантами, что расположились у конца поля. Линк оглянулся назад на Глаз, парящий над пятидесятиярдовой линией, и водянистая голубизна пронизала его до самых костей.

- Нам надо убираться отсюда, - прошептал он.

Окружающих охватило такое же сумасшедшее желание исчезнуть, и они, сорвавшись с места, кинулись к лестницам в проходах. Сначала их походка напоминала быструю ходьбу: напряженные ноги, поспешные, но сдерживаемые движения. По мере же того, как ужас проникал в сознание, они начинали двигаться все быстрее и быстрее. Глаза без тел... за ними - ничего, только огромные глазные яблоки и изогнутые ресницы. Линк втащил Келли и Веса в быстро двигающуюся шеренгу людей.

Рядом с ними проталкивалась женщина. Она подняла на него лицо, и в ее глазах отражался только откровенный и глубокий ужас. Рот ее был напряженным, словно она пыталась выговорить какие-то слова. Она толкнула его, и когда он отказался уступить ей место, визгливо закричала:

- Они идут за нами! Дайте выйти. - Ее крики стали истеричными. Пропустите! Они идут за нами!

Он пропустил ее, но тут же понял, что уже слишком поздно. Словно электрический разряд прошел по столпившимся людям, и их размеренное движение сбилось сначала на мелкое беспорядочное топтание, а затем на бег. Раздались крики, и царапающие руки начали хватать Линка в попытке оттолкнуть. Он поспешно потащил Келли, вынужденный бежать, чтобы сохранить равновесие в этом столпотворении ужаса. Грохот тысяч бегущих ног заполнял его уши, а ровные ряды стадиона сломались и превратились в извивающуюся массу смешанных цветов.

- Держись за меня, - приказал он Келли и начал спускаться по проходу между секторами.

Люди спотыкались на наклонной поверхности, падали вперед и упирались в массу людей перед ними. На лицах, которые он видел, было абсолютно ледяное выражение: паника, глаза, полные ужаса и жестокая, готовая на подлость сила в напряженных мускулах. По его ребрам заработали чьи-то локти, а вокруг после мертвой тишины стоял всепроникающий крик.

У основания лестницы под трибунами они наткнулись на еще большую толпу, вытекающую из других проходов. Вокруг образовался спутанный клубок тел, и он, выставив плечо, начал пробираться вперед, работая локтями и коленями.

Справа упала женщина и неуклюже пыталась опереться на убегающие ноги впереди.

- Помогите мне, - закричала она, протянув руки к Линку.

Он ухватился за нее, но толпа сзади протолкнула его вперед, и рука Линка только оцарапала ее руку. Она осталась сзади, все еще крича о помощи. Но толпа сомкнулась над ней. Под ударом ноги голова женщины наклонилась вперед, и больше он ее не видел.

Людей затаптывали повсюду; мужчины бежали с детьми, высоко поднятыми над головой, чтобы уберечь их от ударов ног.

Он увидел арки, поддерживающие чашу стадиона, их свобода лежала там. С ходу вклинившись в пропускные ворота, он на мгновение задержался, чтобы удостовериться, что Келли и Вес рядом, но когда попытался двинуться, перед ним возник жирный живот здоровенного мужчины.

- Убирайся с дороги, - разразился проклятиями гигант, и в лицо Линка врезался локоть, сбив его с ног. Ему пришлось встать на одно колено. Тут же на согнутую ногу опустился чей-то ботинок, и бедро пронзила резкая боль. Он повалился вперед, пытаясь за что-нибудь уцепиться, прежде чем оказаться на земле и превратиться в мягкую массу под бегущими ногами. Но его сзади подхватила сильная рука Келли, а потом и Вес схватил под плечи и протащил вперед сквозь ворота. Встав на ноги, он больше уже не замедлял ход.

Под голубым небом бежали все. Толпа стала менее плотной, но все в безудержном стремлении неслись к запаркованным машинам. Вес не вступал в пререкания, и они вместе тащили Келли, стараясь как можно быстрее добраться до его красной машины. Он рывком открыл дверцу и втолкнул Келли на заднее сидение, затем сам уселся за руль. Двигатель завелся с первого раза, но ехать было некуда. Сзади блокировала путь запаркованная машина, а шеренга гудящих, ревущих машин мешала бегству впереди.

Он вытянул шею, чтобы осмотреться, и когда глянул в сторону стадиона, увидел двойную колонну людей, спокойно идущих среди сумасшедшего бега остальных. Они шли так, словно не видели творящегося вокруг ужаса и не разделяли его, или происходящее совершенно не трогало их. Рядом бежали и падали люди; над ними мужчины, которые пытались спуститься по внешней стене стадиона, срывались и стонали на асфальте, но марширующие не смотрели ни вправо, ни влево.

Над краем стадиона возникла чудовищная масса, и огромный Глаз проплыл поверх стены, спустился к колонне людей и, чуть не касаясь голов, снизился в пустое пространство перед ними. Попарив там, он переместился вдоль колонны назад, направляя этот странный марш мимо стоянки автомашин к реке, а затем повернул, двигаясь вдоль воды. Люди подчинились, а на стоянке вдруг поднялся дикий шум. Автомобили, несмотря на недостаток места, взревев моторами, рванулись вперед, и к жуткому взрыву автомобильных клаксонов добавились звуки скрежета металла о металл и разбивающихся стекол.

Линк больше не мог сидеть без действия. Паника вокруг заразила и его. Включив заднюю передачу, он с ходу врезался в стоящую сзади машину, оттолкнув ее назад. Он сманеврировал вперед, затем снова назад, и продолжал так делать до тех пор, пока не освободил достаточного пространства, чтобы выбраться в проход, относительно свободный от машин. Бросая машину туда и сюда, он пытался воспользоваться любым шансом, понимая, что ему мало что удастся сделать, но тем не менее не пропускал ни одной возможности.

Когда они приблизились к реке, ползущие впереди автомобили составляли одну медленно двигающуюся змею. Вдруг идущая непосредственно впереди машина остановилась. Открылись дверцы и из нее вылезли двое. На их лицах не было паники, тела почти полностью расслаблены. Оставив дверцы машины открытыми, они медленной походкой пошли прочь в сторону реки, где два Глаза заняли позицию, паря в воздухе. Машины останавливались еще и еще, и все большее количество людей, медленно передвигая ногами, присоединялись к необычному маршу. Брошенные машины заблокировали движение, но между Линком и свободой была только одна. Дальше полоса, в которой он находился, выходила на дорогу.

- Я сейчас сделаю! - выкрикнул Вес и выпрыгнул из машины. Он пробежал вперед, наклонился к месту водителя и, повернув рулевое колесо, сделал знак Линку, чтобы тот толкнул. Линк осторожно подъехал впритык и сильно толкнул автомобиль, который съехал в сторону. Он резко нажал на газ и выскочил на свободное пространство. Подождав Веса, он тут же набрал полную скорость, устремившись по дороге, ведущей прочь от реки.

Дорога в город вдоль реки была короче, но он видел что там творилось. Процессия людей-зомби пересекала дорогу, и машины давали задний ход, ожидая возможности проехать, которая так и не наступала. Люди не обращали внимания на сигналы и крики. Один автомобиль рванулся прямо сквозь них, сбив и переехав шесть человек, но остальные заняли их место.

- Я сворачиваю. Будем добираться домой по боковым дорогам, - объявил Линк. - Остальные захотят остаться на главной дороге.

На первом же перекрестке он изо всей силы нажал на клаксон и отчаянно подрезал путь приближающимся машинам. Шины взвизгнули на повороте при скорости семьдесят миль в час, и он все-таки зацепил ближайшую легковушку, разбив себе задний стоп-сигнал, но улица впереди была свободной.

Он мчался мимо домов, в которых люди вышли на крыльцо, чтобы узнать причину шума на стадионе. Вскоре выражение вопроса на их лицах тоже сменится паникой. Дом казался единственным безопасным местом в мире, и он должен добраться до него прежде, чем его испытавшая тяжелую нагрузку психика пустится искать покой сама по себе.

2

Белый домик, который сняла лаборатория и затем передала Весу и Линку, стоял на тихой улочке, затененной вязами и кленами. Но мир и покой, которые обычно приводили Линка в хорошее расположение духа, когда он видел дом, сегодня не имели такого эффекта. Здание больше не походило на дом. Сейчас оно было просто убежищем.

Он вырулил на подъездную дорожку и с помощью Веса завел Келли в дом. Она дрожала. Ее стройное тело вибрировало от страха. Келли не издала ни звука и только было слышно, как она часто хватает ртом воздух при дыхании.

Они усадили ее на кушетку, затем Линк налил бренди и, прижав стакан к ее губам, помог ей выпить. Вес с озабоченным видом наблюдал за ней, пока она не начала всхлипывать, а затем сел и легонько потрепал по голове свою пятнистую дворняжку.

- Выпить хочешь? - спросил Линк.

Вес покачал головой.

- А я выпью. - Он проглотил остатки бренди Келли, смущаясь, что его руки дрожат, а затем обнял одной рукой Келли. - Пожалуйста, Келли. Уже все хорошо. - Он посмотрел на Веса. - Что мне с ней делать?

- Пусть выплачется. Это самое лучшее. - Вес встал и направился из комнаты, и собака побрела за ним.

- Ты куда идешь? - выкрикнул Линк.

- Покормить Икбода. Время его ужина давно прошло, и у него голодный вид. Правда, старина?

Собака высунула язык и с придыханием заскулила.

- Видишь? - рассмеялся Вес. - Он согласен.

Линку ничего не осталось, как только беспомощно наблюдать. Вес неизменно обращался к собаке за душевным равновесием, ведя длинные монологи с дворняжкой. Линка же никогда не занимали животные. Энергия, которую Вес тратил на собаку, казалась ему напрасным расходованием сил.

- Келли? - позвал он и поднял ее лицо вверх, повернув к себе.

Она выглядела как испуганный ребенок. Ее зеленые глаза были красны от слез.

- Где же старая ирландская кровь? - спросил он. - Давай, милая, глубоко вздохни и возьми себя в руки.

- Дай ей несколько минут, - выкрикнул с кухни Вес. - Нам всем надо дать возможность успокоиться.

Линк запротестовал.

- Но мы не можем тратить время на то, чтобы приводить в порядок свои нервы. Надо выяснить, что происходит, и спланировать наши действия.

- Какие действия? Какие планы? - выкрикнула Келли. - Что это за существа, Линк? Что они делали с теми людьми? Ты их видел? Они шли как мертвецы.

Ее передернуло, и она замолчала. Линк отошел от нее, поскольку его раздражал ее плач, а он ничем не мог ей помочь.

- Давайте послушаем новости, - проговорил он и щелкнул выключателем радиоприемника.

Икбод вперевалочку вернулся в комнату, и следом за ним появился Вес, который уселся и снова принялся похлопывать собаку по голове. Казалось, им овладела полная апатия, и Линк вдруг почувствовал себя одиноким. У Келли истерика, Вес оцепенел, и только у него было непреодолимое желание действовать.

Радио зашипело и ожило отчаянным голосом диктора:

"...и люди идут за ними... куда, никто не знает... почему, никто не знает. Они просто идут и все. Гигантские Глаза выплывают со стороны стадиона. Два из них сейчас в торговых кварталах, а еще два у центра реабилитации. Город обезумел. Ничего не понять. Нет никого, кто бы мог оценить происходящее. Тем не менее, люди подчиняются Глазам. Дамы и господа, я сам видел их. И прямо сейчас, из окна верхнего этажа Дома Гарнера, я могу видеть Глаз. Это огромный синий Глаз... один лишь Глаз... и он парит над улицей, мигая своими гигантскими веками и раздувая бумажки взмахами ресниц. В нем есть что-то зловещее помимо его огромности... что-то сверхъестественное и чужое. У него бессмысленное выражение. Это сплошной кошмар, и..."

Линк сердито выключил приемник.

- За такую передачу этого парня следовало бы отхлестать по заднице. Он же до смерти перепугает и тех людей, которые в глаза не видели этих тварей.

Тон Веса был спокойнее.

- Ему смотрел в лицо один из них, и он просто дал выход своему страху в словах.

Линк в раздражении отвернулся, подошел к окну и выглянул на безмятежную улицу. Птицы свистели и перепархивали с дерева на дерево. Соседский кот сидел на крыльце и умывал мордочку рыжей лапой, совершенно не обращая внимания на все, что выходило за рамки обычности. Глядя сейчас с этой выгодной точки, невозможно было поверить в то, что он видел всего лишь час назад. Нет, это просто невозможно, и память о происшедшем настолько была искажена страхом и безумием, что он с радостью приветствовал сомнения, которые начали охватывать его. Вопросы без ответа... тайны всегда приводили его в ярость. Мир - разумно устроенное и упорядоченное место, и есть ответы на все вопросы, если только нормальный человек поищет их. И для происходящего тоже должен быть ответ.

Он резко отвернулся от окна.

- Мы позволили одурачить себя. Увидели что-то необычное, запаниковали и нафантазировали сверх меры. Да мы от паники были настолько слепы, что даже не понимали увиденное.

- Лично я знаю, что я видела, - сиплым голосом произнесла Келли. Маленькую девочку... кто-то наступил ей ногой на лицо.

- Не своди все только к подобным вещам. Это результат, а не причина. Я говорю о Глазах. Наша собственная паника заставила их расти в размерах, заставила выглядеть угрожающе.

- Но мы увидели их до того, как началась паника, - заспорил Вес.

- Не знаю. Может быть паника началась в ту же секунду, когда ты указал на них. Тебе же хорошо известно, что может наделать страх. Зажги спичку в заполненном театре, подпусти немного дымка, а затем крикни "Пожар!", и люди обратятся в паническое бегство. Они будут бежать и давить друг друга, а потом будут рассказывать, что видели языки пламени, когда было-то всего лишь немного дыма да кто-то завопил.

- Тогда что это по-твоему было? - с сомнением спросил Вес.

- Я не знаю. - Линк отвернулся. - Но до тех пор, пока мы не будем считать их совершенно естественным явлением и не посмотрим именно с этой точки зрения, мы никогда ничего не добьемся кроме того, что еще глубже завязнем в страхе. Глаза. Что бы это могло быть? Машины? Шутка над публикой? Огромные надувные шары, запущенные над стадионом? Или... как насчет массовой галлюцинации?

- Нет, - дрожащим голосом сказала Келли. - Надувные шары и галлюцинации не заставляют людей двигаться как зомби.

- А диктор с радио? - спросил Вес.

- Галлюцинация - вещь заразная, и страх заразен.

- Нет, я не могу с тобой согласиться, - ответил Вес. - Все, что ты говоришь о психологии страха, верно, я согласен, но в этом было что-то еще. Этот ужас имеет основу.

- Выгляни в окно! - скомандовал Линк. - Где ужас на Колт Стрит? Пока он не дошел сюда, и не дойдет, если у кого-нибудь хватит разума заставить замолчать этого диктора.

- Но и Глаза сюда еще не дошли. Линк, ты рвешься напролом. Тебе хочется объяснить происходящее, и ты объясняешь его любым доступным тебе образом.

- Я докажу тебе. Сейчас я поеду в Лабораторию. Иверсон уже, вероятно, начал выяснять, что происходит.

- Тебе нельзя в город. - Келли встала. - Ты же не настолько глуп, чтобы поехать туда, где эти Глаза?

- А ты оставайся здесь... пусть Вес подержит тебя за ручку. Здесь ты будешь в безопасности. Я должен ехать.

Он пошел к двери, но Вес быстро оказался рядом.

- Если ты считаешь, что должен ехать, тогда и я поеду с тобой.

Взглянув на него, в его темные глаза и правильное лицо, Линк только согласно кивнул. Он вышел в дверь и направился к машине, соглашаясь в душе, что был сердит и спорил исключительно из-за того, что злился сам на себя. Что касается Келли, то он был уверен, что в доме она будет в безопасности, и точно так же был уверен, что она не отважится выйти наружу.

Он уже открыл дверцу машины, когда соседский рыжий кот неожиданно рванул с крыльца под машину, вынырнул с другой стороны и устремился в свое тайное убежище под сараем на заднем дворе, чтобы укрыться там. Внутри дома завыл Икбод. Вес вопросительно посмотрел на Линка через крышу автомобиля.

Вопрос немедленно получил ответ. Шевеление пожелтевших листьев привлекло их внимание вверх, где, плывя вдоль Колт Стрит, качался Глаз шести футов в длину. Кожа его век представляла собой чудовищную резиноподобную массу, на которой поры выглядели отчетливыми отверстиями, а ресницы у основания были толщиной с лучину.

- Хочешь вернуться в дом? - низким голосом спросил Вес.

Глаз проплыл мимо дома, и теперь стала видна задняя его часть. У Линка опустилось все внутри, все его размышления были разом опровергнуты. Глаз не был подделкой. Вид сзади оказался настолько кошмарным, что заставил его схватиться за живот в попытке сдержать рвоту. Это был вид настоящего глаза: окровавленная мембрана и нервы... без кожи, ничем не защищенный, ужасный.

- Надо ехать, - сказал он Весу. - Вот теперь нам надо обязательно ехать!

Вместо ответа Вес просто сел в машину.

- Держись боковых улиц, - проговорил он. - И не надо ехать через лабораторный городок.

- Я поеду околицей, - согласился Линк и помчался вдоль по Колт Стрит прочь от твари, что дрейфовала сзади них.

Скученно размещенные здания Лаборатории космических исследований расположились отдельно от лабораторного городка на фоне неприглядного пейзажа. В самом крупном здании размещался реактор и комната для исследований искусственной гравитации. В стоящих рядом зданиях поменьше находились кабинеты и специализированные лаборатории. Все здания, расположенные там за забором из натянутой цепи, выглядели совершенно невинно. Во внешнем виде не было ничего, что могло бы вызвать подозрение у горожан, которое они испытывали к этому месту. Тем не менее, они не доверяли Лаборатории.

Стоянка была заполнена, но вокруг зданий движения не наблюдалось.

- Наверно все в кабинете у Иверсона, - сказал Вес.

Кабинет Яна Иверсона располагался в административном корпусе. Колеса неприятно громко застучали по бетону, когда они въехали на территорию лаборатории. Линк уважал Иверсона. Как руководителю проекта, ему приходилось выполнять и административную работу, которая всегда ученым казалась бесполезной. Он относился к типу чистых ученых - проект по искусственной гравитации составлял цель его жизни, и единственным его желанием было работать над ним, но кроме этого на нем висела головная боль администрирования. Он вынужден был выслушивать, судить, одобрять или не одобрять ворчание и поспешные идеи пятидесяти человек. Вес был для него человеческим бульдозером, а Линк - линией Мажино от всяких кризисов. Мир и возможность работать он получал от них.

Когда они вошли в кабинет, Иверсон встал. На его лице читалось облегчение, которое доставляло удовольствие.

- Я был уверен, что вы приедете.

Линк бросил взгляд на собравшихся. Присутствовали еще всего лишь трое: Беннет, Майерс и Тони Коллинз. Без Коллинза можно было бы и обойтись. Жилистый, с ястребиным лицом Коллинз ненавидел Линка за его характер. Он метил на его место. Все знали об этом. Но "ассистент" Коллинз остался.

- Сами вы видели "их"? - спросил Иверсон.

- Мы присутствовали на игре, - объяснил Линк.

- Значит у вас единственных была возможность понаблюдать за ними. К каким выводам вы пришли?

Вес с кислой миной рассмеялся.

- А мы приехали сюда узнать, к каким выводам пришли вы.

- Черт! - надежда Иверсона погасла. - Другими словами, вы знаете столько же, сколько и мы... то есть, ничего.

- И нет никакого предположения? - спросил Линк у Иверсона. - К вам же должны были поступать сообщения.

- Сообщений у нас десятки, - сказал Коллинз. - Эти твари повсюду. Даже пару раз проплывали над нами. Глаза собираются там, где собираются люди. Только из зоопарка они увели приблизительно семьдесят пять человек.

- А что Вашингтон? - поинтересовался Линк.

- Да, конечно, я им сразу позвонил. Но, по всей видимости, это дело носит локальный характер. По крайней мере, до сих пор было локальным. Они там кого-то посылают... хотят знать, не понадобится ли нам Национальная Гвардия. Я полагаю, следует ожидать неприятностей, но это дело губернатора объявлять военное положение.

В голосе Иверсона чувствовалась безнадежность, то же было написано и на лицах остальных, что неприятно поразило Линка. Посмотреть на них, так любой подумает, что сражение уже проиграно, хотя наступательная операция фактически еще и начиналась.

- Значит, все присутствующие намерены сидеть с кислыми физиономиями и сдаться без боя, так? - выпалил он.

- А ты, как я полагаю, уже во всем разобрался? - насмешливо бросил Коллинз.

- Нет, - честно ответил Линк на выпад Коллинза. - Но как только у меня будет достаточно фактов, разберусь. Сообщений о том, где находятся Глаза и что они делают, недостаточно. Откуда они появились? Куда они уводят захваченных людей?

- Об этом мы кое-что знаем, - ответил ему Иверсон. - Один из наших парней взлетел на вертолете и проследил за колонной людей, идущих из города на север. Они исчезали в лесу где-то в заказнике, и насколько можно было разглядеть, среди деревьев находится что-то большое и темное. Что-то наподобие входа в туннель. Ему не удалось рассмотреть как следует, а у нас не было возможности расспросить, так как он не вернулся. Он рассказывал, описывал, а потом сказал, что его заметил Глаз и быстро поднимается к нему... и потом все. Наверное он где-то сел.

Линк поглощал информацию, но у него складывалось такое чувство, что большую угрозу несло ее знание, чем незнание. Что-то огромное и темное внутри леса... что-то вроде входа в туннель, некая дыра... У него даже мурашки побежали по телу. Надо узнать больше, потому что при таком отрывочном описании не будет удержу воображению, которое породит нечто такое отвратительное и ужасное, что он бы помолился, чтобы это не оказалось правдой. Шеренги людей... людей, похожих на зомби... идут за голыми летающими Глазами по дороге, скрываются в лесу... а там их ожидает что-то большое и черное, вероятно, похожее на огромную дыру в земле. И что дальше?

- Что предпринимается? - спросил он, возвращаясь назад, на твердую почву реальных и понятных действий.

- Это не наша забота, - ответил Коллинз. - Это дело местных властей и правительства.

- Глаза летают над нашими домами, значит, это и наше дело. - Линк не смог промолчать. - Мы не можем сидеть и ждать, когда зашевелится мэр. Это правительственная лаборатория. У нас тут сконцентрированы большие интеллектуальные силы, и мы просто обязаны использовать их.

- Линк прав, - поддержал его Вес. - У нас самые высокие шансы разобраться во всем этом тут на месте.

Видя твердость, проявленную Линком, взяли себя в руки и остальные. Он уже был свидетелем такой реакции ранее. Если говоришь спокойно и уверенно, то все думают, что у тебя есть план, и ожидают его объяснения. Но на этот раз все ошибались. На этот раз плана не было, и он мог только молча сидеть перед ними.

3

Стемнело. Беннет и Майерс ушли из кабинета. Вес вышел в пустой кафетерий и сделал несколько бутербродов для четырех оставшихся человек. Линк мерял шагами комнату, прислушиваясь к телефонным разговорам, которые вел Иверсон, и жевал бутерброды, не чувствуя их вкуса. Коллинз ревниво наблюдал за ним. Линк буквально видел, как работает мозг этого высушенного человечка, пытаясь выдвинуть какой-нибудь план раньше, чем предложит кто-либо другой.

Снаружи на ярко освещенной площадке стояла тишина. Линк чувствовал себя отрезанным... в стороне от важных событий, в стороне от действий, переживаний людей. Иверсон ждал от него идеи, но он был слишком далеко от самой проблемы, чтобы оказывать на нее влияние; в телефонных сообщениях была только половина правды, вторая половина искажалась страхом.

Приняв решение, он отошел от окна.

- Я должен поехать в город. Может быть, если я взгляну на создавшееся положение собственными глазами, то у меня сложится более четкая картина. Меня не устраивают эти истерические доклады. Мне нужны факты.

- А я-то полагал, ты применишь свой принцип даже не глядя на действительный ход вещей, - сказал Коллинз. - Ты всегда отвергал мои предложения, мотивируя своим: "Наилучшее решение - это самое простое решение". Мне казалось, что для принятия решения по твоему методу, не нужен личный опыт.

- Разве я когда-нибудь говорил тебе, что надо немедленно что-то делать, сломя голову, не имея фактов?

- Господа, пожалуйста! - прервал их Иверсон. - Я не хочу распрей в собственном доме, когда мы этот дом хотим спасти. Мне бы не хотелось, Линк, чтобы ты уходил, но если ты считаешь, что так надо, я не буду с тобой спорить.

- Спасибо, Док. Я попытаюсь управиться за час или два.

- Тебе не нужна компания? - спросил Вес. - Мне хотелось бы проехаться.

- Готов поспорить, ты от этого желания просто с ума сходишь, - Линк ухмыльнулся и кивнул. - Буду рад видеть тебя рядом. - И он направился к двери.

Боковые улицы, по которым они ехали, были пустынны. Лампы освещали цементные стенки маленьких бассейнов и бросали свет вверх на деревья, превращая готовые опасть листья в неясные пятна оранжевого, желтого и красного цветов. Это было прекрасное время года, время, которое Линк любил больше всего. Это было время свежести и новой энергии, ветра и необузданной, дикой круговерти листьев, время, когда человек мог услышать сам себя, заставив звучать землю, идя по хрустящим листьям. Но в этот вечер это чувство было украдено. Сейчас было время, которое принадлежало чему-то непонятному и чужому: кошмарным существам со злобным взглядом, плавающим в небе, парящим вместе с падающими листьями.

Эта поездка была тоже неправдоподобной. По идее люди сейчас должны были бы сидеть по домам, сжавшись от страха и, может быть украдкой выглядывать из окон. Тем не менее, сообщения говорили о том, что многие из них находились в деловой части города... появляясь на улицах кто из любопытства, кто из страха, а кто пытаясь набраться сил и уверенности, толкаясь в толпе людей. Они потом слишком поздно обнаруживали, что застряли в какой-нибудь пробке.

За два квартала до главной улицы Линк подъехал к обочине. Выйдя из машины, он услышал крики и отчаянные гудки автомобильных сирен. Впереди была залитая светом Гранд Стрит, и они с Весом, плечо к плечу, пошли по направлению к ней. Видимая Линку часть главной улицы представляла собой плотно стоящую вереницу машин. Изредка фигура мужчины или женщины поспешно перебегала через перекресток. Но Глаз видно не было.

Последний квартал они пробежали трусцой. Сворачивая за угол на Гранд Стрит, Линк глубоко вздохнул перед встречей с неожиданным и подумал: "Ну, сейчас увидим".

Но действительность оказалась слишком неожиданной. Он замер на полушаге, налетев на Веса, и, нащупав рукой витрину ближайшего магазина, потянул спутника за собой назад. На расстоянии десяти футов... на расстоянии десяти футов от них на высоте двух футов парил в воздухе огромный овал Глаза. Сначала, когда Линк попал в его поле зрения, Глаз широко раскрылся от удивления, а потом, когда они попытались отбежать в сторону, синяя радужная оболочка начала перекатываться между веками, следя за ними, пока в углу не появился красный участок с кровеносными сосудами.

Они стояли спиной к стене, прижавшись друг к другу. Линк не мог заставить свои ноги двинуться с места. Слабость в коленях была такой, что он даже боялся упасть. И тут в этот самый момент на него накатило что-то непонятное. Ощущение было сильным и вынуждало подчиниться, но эта волна вызвала в нем такое отвращение, что во рту появился кислый привкус страха, который и привел его в чувство.

- Через улицу! - просипел он сквозь зубы Весу и припустил со всех ног. Пробегая между одними машинами и проползая по капотам других, он проклинал себя за глупость. Надо было всего-то вернуться назад за угол, назад в безопасное место. Почему он решил остаться?

Он остановился в тени дверного проема, Вес тяжело дышал рядом. Теперь Вес не выглядел загорелым и добродушным гигантом. Его лицо стало мертвенно-бледным, а губы приобрели серый оттенок. Он указал в сторону центра города и Линку пришлось выйти из убежища, чтобы посмотреть.

Улица представляла собой перепутанный клубок застрявших автомобилей, некоторые из которых наскочили на багажник других и стояли покореженные и брошенные. На асфальте блестели осколки разбитых стекол, в водостоки потоками бежала вода. В некоторых автомобилях сидели люди, головы которых были видны в свете уличных фонарей и при вспышках неоновых надписей. Другие с криками бегали между машинами и по тротуарам, третьи неподвижно выглядывали из магазинов.

А над улицей, то тут, то там, перемещались шесть Глаз. Они скользили взад и вперед, равномерно пульсируя, будто дыша. Проплывая вверх и вниз по улице, Глаза разворачивали свое огромное тело и иногда наклонялись, чтобы заглянуть в автомобиль или в магазин, при этом они иногда мигали, закрывая и открывая огромные веки. Их покачивающийся полет был насмешкой над природой. Двигались они быстро, затем, резко накренясь, замедляли ход. Свет уличных фонарей отражался в их глубине, и отблеск был почти фосфоресцирующим, неземным и жутким.

Фантастическая сцена растянулась на несколько кварталов. Глаза то плыли, то останавливались, раскачивались, как поплавки, вспугивая спрятавшихся людей. На улице один мужчина попытался найти безопасное место в одном из автомобилей, но сзади к нему приблизился Глаз. Женщина в машине ударила по его ухватившейся руке каблуком-шпилькой, быстро подняла стекло и закрыла дверцу изнутри на замок. Мужчина побежал, но Глаз висел у него над головой. Когда он подбежал к черному седану, оттуда с криком выскочила маленькая девочка, а за ней другой мужчина, очевидно, отец. Отец поймал ребенка, но Глаз теперь уже приклеился к ним. Глаз висел низко, буквально задевая ресницами голову ребенка. Мужчина затолкал девочку внутрь машины через окно дверцы, потом нагнулся на заднее сидение и вытащил зонтик, после чего забрался на крышу седана. Когда Глаз поднялся вровень с его лицом, он полоснул по нему зонтиком, нанеся короткий, но жестокий удар. Глаз, часто мигая, отпрянул назад. Мужчина ударил снова. Когда Глаз отвернулся, его внимание привлекла группа из четырех человек, кравшаяся позади него, и он полетел за ними.

- Посмотри за угол, - проговорил Вес на ухо Линку.

На боковой улице у перекрестка была собрана группа людей... большая группа человек в пятьдесят, шестьдесят. И они не выглядели испуганными. Чтобы лучше рассмотреть, Линк подошел поближе, так что оказался всего лишь в нескольких шагах от них. С обмякшими плечами и руками по швам они стояли вместе и, тем не менее, каждый сам по себе. Их остекленевшие глаза напряженно смотрели куда-то в одну точку. Ему уже приходилось видеть таких людей, только тогда они шли в колонну по два, и их давили нетерпеливые машины. Они принадлежали Глазам. И эти, соблюдая очередь, пойдут полем и лесом, пока не дойдут до черной дыры под деревьями.

Шесть Глаз по-прежнему плавали вверх и вниз по улице, перемещаясь от одного фонаря к другому и сверкая то красным, то синим, то зеленым цветом от огней рекламы. Там и сям он видел людей, которые внезапно замирали, обмякнув, и затем покорно следовали за планирующим Глазом, чтобы присоединиться к группе на углу.

- Достаточно насмотрелся? - спросил он у Веса.

- Даже чересчур. - Голос Веса был хриплым. - Берегись!

Линк присел как раз вовремя, чтобы избежать касания стремительно опускающихся ресниц одного из Глаз. Когда он поднялся, Глаз остановился и развернулся, явно имея намерение приблизиться. Вес схватил Линка за руку и вытолкнул на проезжую часть улицы. Обегая стоящие машины, Линк изо всех сил рванул прочь от водянистого взгляда шестифутовой твари. Они добежали до противоположной стороны улицы. Глаз не стал их преследовать.

Линк свернул за угол на слабо освещенную боковую улицу. Шаги Веса звучали сзади, и он не останавливался, пока не добрался до автомашины. В глубине сознания под отвращением и ужасом, которые он испытывал, находились собранные им факты, и где-то среди них должно было быть нечто, что даст ответ на вопросы.

Отчитавшись перед Иверсоном, они спустились коридором в меньший кабинет, где смогли наконец уединиться и избавиться от нападок Коллинза. Линк проглотил кофе, разогретый Весом, и сидел молча, пытаясь собраться с мыслями.

Почему-то именно сейчас у него в голове крутилась одна вещь, от которой он никак не мог избавиться.

- Вес, сегодня днем на игре и потом дома... ну, этот спор, что я затеял... я хочу извиниться.

- В этом нет необходимости, и тебе это прекрасно известно. У тебя испорченное представление о дружбе, если ты думаешь, что каждое небольшое расхождение во мнении требует извинений.

- Все равно, я чувствовал себя как дурак, когда ты, даже не вспомнив о нашей размолвке, пошел со мной. Ведь никто больше не предложил пойти. Знаешь, ты все время даешь мне встряску. По-моему, то, что я там говорил о друзьях и обязательствах, которые они порождают, если быть откровенным, просто удобный способ, к которому я обычно прибегаю, чтобы успокоиться, когда отвергают меня самого. Ты первый человек, который когда-либо терпел меня достаточно долго, чтобы разобраться, есть ли внутри меня хоть что-нибудь, ради чего со мной можно дружить.

Вес ухмыльнулся. - Мне удалось ужиться с твоей уродливой физиономией, если ты это имеешь в виду.

- Ладно, - сдался Линк, - молчу, молчу.

- Мне кажется, Келли начинает понемногу размягчать тебя.

- Может быть, - Линк согласился. - Надеюсь, с ней там все в порядке.

- У нее есть Икбод, а судя по тем звукам, которые он издавал, когда мы уходили, он вряд ли испугается этих тварей. Скорее всего, он, как тот парень в городе, встанет перед Глазом и от души облает.

Да, мужчина в городе. Линк помнил, как тот дрался с Глазом одним зонтиком. Мужество неопытного человека. Вероятно, тот мужчина был средним парнем, отцом маленькой девочки, которая, наверно, большую часть времени вела себя как средний ребенок, но в тот момент времени она стала бесценной, и он превратился в храбреца, борясь за ее спасение. Самое интересное, что он-таки спас ее. Глаз ушел. Конечно, ушел за более крупной добычей, но резкий отпор заставил его отступить.

"Простейшее решение". Оно было таким простым, что он сразу пропустил его.

- О, я вижу на твоем лице решение проблемы, - прокомментировал произошедшую с Линком метаморфозу Вес. - Пришла в голову мысль?

Он кивнул.

- Причем настолько простая, что удовлетворит даже Коллинза. Давай позовем Иверсона, и я все расскажу.

Иверсон пришел один. Коллинз, уверенный, что вечером ничего сделано не будет, уехал домой. Лицо Иверсона вытянулось от усталости.

- Мне только что звонил мэр, - сказал он. - Военное положение объявлено. Губернатор уже здесь, и на подходе Национальная Гвардия.

- Солдат, конечно, мы можем использовать, но зачем военное положение? - спросил Вес. - Люди нуждаются в защите от Глаз, а не друг от друга.

- Пока вы ездили в город, ситуация изменилась. Люди сошли с ума. Теперь они врываются в магазины. Можешь представить себе? У них над головой висят эти чертовы Глаза, а они грабят. На Гранд Стрит не осталось ни одного нетронутого магазина. Нет, я не пойму человеческие существа, хоть бы и жил шестьсот лет.

- Все это имеет одну природу, - заметил Вес. - Люди перестали подчиняться рассудку, и они следуют любому импульсу. Еще и шайки будут. В смутные времена подходит любой лидер.

- Ты меня вызвал сюда, Линк. Что-то придумал? - спросил Иверсон.

- В общем, очевидную вещь, Док. Мы должны атаковать. Драться. Уничтожить Глаза до того, как они уведут еще большее количество людей в лес.

- Но как? Если бы это можно было сделать, то кто-то бы уже начал.

- Вы не видели Глаза вблизи и не представляете себе, что они делают с человеком. У вас просто не возникает желания драться: вам либо хочется вырвать, либо убежать. Готов поспорить, никто и не пытался схватиться с ними, за исключением одного маленького человека с зонтиком. Мы оказались рядом с ними, и одно я выяснил наверняка. Они не машины. Я не знаю, что они собой представляют, но это не механизмы. Это глаза. И они похожи на обыкновенные человеческие глаза. Поэтому они должны быть так же уязвимы, как и человеческие глаза.

- Правильно, - сказал Вес. - Ничего нет более уязвимого, чем глаз человека. У него нет панциря... ничего, кроме мигания, для защиты. - Он вдруг вышел из летаргического состояния и с энтузиазмом слушал предложение Линка.

Линк торопился убедить Иверсона.

- Они велики в размерах, так что любой сможет попасть... пулей, из дробовика, стрелой, да чем угодно. Я не знаю, как они функционируют и поэтому не могу сказать, будет ли для них такая рана смертельной, но ослепленные они будут безвредными, и мы сможем от них избавиться.

Иверсон вздернул голову, с его лица исчезла усталость.

- Да, да. - Он даже слегка улыбнулся, представив в уме картину сражения.

- Единственная проблема, - продолжил Линк, - нам надо найти людей, которые добровольно согласились бы пойти против них. Это потребует мужества... и больше, чем есть у большинства людей, если только их не вынуждают. Тогда, кто?

Иверсон быстро нашел ответ.

- Мы подождем Национальную Гвардию. Они будут действовать по приказу.

- Не думаю, что у нас есть возможность ждать. Когда они будут здесь?

- Завтра или послезавтра. Дороги в город должны быть расчищены. Если они не смогут их расчистить, то пойдут полями. Автострады сейчас - это сплошное месиво из разломанных машин.

- Тогда мы не можем ждать. Каждый час нашей задержки означает, что дополнительное количество людей попадает в эту черную дыру в лесу. Лично я не могу сидеть здесь с вполне осуществимым планом, зная, что их куда-то уводят.

Иверсон кивнул головой.

- Ты прав... как всегда.

- Тогда где достать людей? - спросил Вес. - Полиция?

- Это хорошая возможность, - согласился Линк. - Полиция и, возможно, какое-то количество курсантов из Службы подготовки офицеров резерва. Они знают как обращаться с оружием. Ну и, конечно, наши люди.

В разговор вступил Вес.

- Мне кажется, место мы сможем выбрать по собственному усмотрению. Глаза без сомнения пойдут в любое место, где они увидят скопление людей.

Иверсон встал.

- Ладно, вы вдвоем давайте планируйте стратегию, а я должен позвонить в полицию и относительно курсантов. Полагаю, у меня достаточно здесь веса, чтобы договориться. Собственно, у меня даже нет сомнения, что я их получу... в конце концов, я имею целый реактор для шантажа.

Он ушел, а Линк вытащил лист бумаги, и они вместе с Весом склонились над столом, разрабатывая план операции. Завтра утром с первыми лучами он вернет свою прекрасную пору, яростно вырвет ее у этих безбожных тварей, которые украли ее.

4

Заря уже два часа пылала на небосклоне, и солнце своими наклонными лучами проникало сквозь восточные окна лаборатории. Собранные люди чувствовали себя неспокойно; человек сорок ходили туда-сюда, ощупывая свои винтовки и дробовики нетерпеливыми руками. Линк, стоя рядом с Весом в ожидании Иверсона, давал напутственные указания. Внутри него кипело возбуждение, перемешивая все в желудке.

Это утро будет его. Настоящая схватка, рукопашный бой... этот род деятельности был знаком ему от и до. Ощущение и вкус драки, ожидание ее необузданности, как шпоры, заставляли его ноги куда-то бежать, а голос срываться на крик.

- По-моему, мы сделаем это, - в голосе Веса не было недостатка в энтузиазме. - Посмотри на этих людей, Линк. Они же как тигры, каждый из них. Думаю, сегодня утром у нас получится.

Линк еще раз оглядел сорок человек. Между его голубыми глазами пролегла складка.

- Некоторые из этих ребят еще совсем дети. Девятнадцать, двадцать лет. Мне бы хотелось, чтобы Иверсон нашел хоть нескольких командиров постарше. Я беспокоюсь за них.

- Не надо. Они рвутся в бой. Сегодня утром это будут лучшие твои люди. Только подожди, и посмотришь.

Их разговор прервал приход Иверсона.

- У нас все готово?

- Все готово, - кивнул Линк.

- Хорошо. Тогда выходим через десять минут. Вы все выходите группой, чтобы мы могли заманить Глаза просто видом большого количества людей. Полиция идет первой, за ней курсанты. - Он понизил голос и, уже адресуясь только Линку, проговорил: - Мы пойдем сзади на безопасном расстоянии.

Линк быстро поднял глаза, чтобы встретиться взглядом с глазами старика.

- Что вы имеете в виду под безопасным расстоянием? Вы, Док, как-то все неправильно воспринимаете, если думаете, что я здесь для того, чтобы играть роль наблюдателя или быть каким-нибудь тыловым генералом. У меня есть пистолет, и я намерен драться.

Иверсон покачал головой.

- Ты не сделаешь ни одного выстрела. Ты нужен лаборатории; а если этот план не сработает, кто знает, может быть понадобишься и всему городу для следующей попытки. Как бы там ни было, в стычке ты не участвуешь. Ни один человек из лаборатории не вступит в бой. Говорю один раз и не потерплю возражений. Начнете спорить - будете выведены из операции совсем. Понятно?

Иверсон отошел в сторону прежде, чем Линк смог запротестовать. Он стал перед людьми и начал излагать план действий.

- Мне это не нравится, - сказал Линк Весу. - Я не люблю, когда меня выводят из участия в тех событиях, которые я сам планировал.

- У нас нет выбора. Кто знает... - Вес попытался шуткой убрать хмурое выражение с лица Линка, - ...может мы сможем разбогатеть, продавая свои воспоминания в воскресные газеты.

Минутой спустя тишина была нарушена резким шарканьем восьмидесяти ног. Мужчины тронулись с места. Линк потянулся к своему пистолету, но рука Веса плотно накрыла его руку, и он засунул его обратно.

- Хорошо, - буркнул Линк, - значит я вне игры... поставили в положение наблюдателя. Пошли. Наш отряд, похоже, формируется вон там.

Он показал на Иверсона и кучку людей из лаборатории, которые собирались вокруг него. Ни у кого из них не было оружия, и их пустые руки нервно сжимались и разжимались.

Утро выдалось теплым. Солнце бабьего лета как свитер грело плечи Линка. Он держался рядом с Весом. Они прошли сначала по асфальту автомобильной стоянки, затем по подстриженной траве и наконец ступили на шелестящие под ногами опавшие листья. Курсанты и полиция были уже далеко впереди за пределами территории лаборатории, ступив на заросший диким кустарником открытый луг.

Впереди, примерно в тысяче футов, неясной тенью маячил лес. При их приближении взлетели фазаны, и их яркие головки отливали зеленым металлическим блеском в лучах солнца. Где-то в лесу раздавались пронзительные крики дятла, который взбадривал себя перед путешествием на юг в тропические леса.

Прошло пятнадцать минут, и оружие в руках людей перестало настороженно смотреть вверх. Начались разговоры, звуки которых доносил до слуха Линка легкий ветерок, шевелящий одни листья и запускающий парашюты из других.

- Наверно, эти Глаза любят поспать, - буркнул Майер, - и просто не могут заставить себя открыться так рано.

Линк поморщился от такой легкомысленности, но, тем не менее, внутри него зазвучал смех. Что это? Облегчение? Он не знал. Пока не произошло ничего, что давало бы основание почувствовать облегчение. Может быть сражения не будет, и сегодня утром никто не погибнет, но ведь будет и другое утро...

Вдруг лес словно взорвался от шума крыльев сорвавшихся с мест птиц всех размеров, которые нарушили утреннюю неподвижность. Буквально тучи их вспархивали с деревьев: с шумным хлопаньем крыльев взлетали вороны, певчие птицы вспархивали, рассекая воздух со свистом. Соединясь в переполненном небе, они полетели прямо над головами приближающихся людей и дальше в сторону лаборатории. Птицы громко кричали; удивленные такой активностью, мужчины замерли в неподвижности.

Белки, которые грызли шишки на кромке леса, неожиданно стремительно бросились в темноту леса, ища укрытия, за ними скачками убрались и кролики.

Затем чуть выше и сбоку от самого высокого вяза появилась шкура и шар гигантского Глаза. Покинув лес, он выплыл как хищная птица и по дуге спустился к полю.

- Вон еще один. - Вес схватил Линка за руку. - К западу.

Теперь они все восемь приближались по наклонной траектории: овальные, непристойного вида, широко открытые, смотрящие с вызовом, и от этой картины у Линка вся спина покрылась гусиной кожей. Глаза делали виражи, кружили по кругу, присаживались на землю и при этом покачивались из стороны в сторону.

- Когда эти дураки откроют огонь? - выругался Хендрикс. - Если их не остановят, они же выйдут прямо на нас.

Глаза были уже почти над головами людей с оружием и только Линк открыл рот, чтобы выкрикнуть приказ, как винтовки взметнулись вверх и выплюнули в утро оранжевое пламя. Одновременный залп сорока ружей прозвучал ударом грома.

Конвульсивно дернувшись, Глаз, за которым наблюдал Линк, резко подскочил вверх на двадцать футов, на мгновение завис и затем, колеблясь из стороны в сторону, начал спускаться. В нем можно было видеть две дыры. Задевая головы людей, он двигался в направлении группы Линка. Из углов Глаза потоком лились слезы, которые, капая на землю, оставляли след как от дождя. Когда он приблизился к Линку, из отверстий появилась кровь, которая смешивалась с жидкостью.

Вес потянул Линка вниз, пытаясь заставить пригнуться, как сделали все остальные, но вид Глаза, стремительно падающего вниз, истекающего кровью и умирающего, заставил его застыть. Существо остановилось примерно в пятидесяти футах от них на высоте футов десять, продолжая пропитывать землю и листья под собой красной жидкостью. Поверхность Глаза покрылась мутной пленкой, словно тот пытался ею отгородиться. Жизнь угасала перед Линком, и тот, ругаясь, страстно хотел увидеть смерть.

Но пленка, которая покрыла Глаз, достигла пулевых отверстий, и на их краях кровь свернулась. Пленка продолжала разрастаться, и на глазах пришедшего в ужас Линка края отверстий затвердели, стянулись вместе, превратившись из глубокой дыры в красную линию, а затем линия изменила цвет с ярко пурпурного цвета царапины на серый, который постепенно становился все бледнее и бледнее, и, наконец, стал невидимым.

Глаз снова стал целым - исцеленным и целым - и он посмотрел на него все с тем же пустым выражением чужого существа, которое ему уже приходилось видеть ранее. Линк, принимая вызов, смотрел прямо в зрачок этого существа, в зрачок, который был больше его головы. Линк почувствовал физически ощущаемую силу, которая тянула его ближе и ближе к существу, заставляя прямо войти внутрь этой твари. Ему хотелось разорвать ее на части голыми руками, избавить мир от одного ее вида. И он сделал шаг вперед.

- Идиот! - Вес бросился на него и сбил с ног. - Убирайся отсюда. У тебя нет оружия.

Поднявшись на ноги, Линк с Весом бросились бежать, стараясь держаться в стороне от Глаза. Когда они пробегали мимо Хендрикса, Линк услышал, как тот бормотал сам себе:

- Они сами себя исцеляют. Заставляют кровь сворачиваться и исцеляются, заращивают рану и снова становятся невредимыми.

Линк на секунду остановился, чтобы схватить Хендрикса и потащить за собой. Техник по реакторам был невменяемым. Его глаза покрывала мутная пленка, только не та, что обладает исцеляющей силой, как у Глаза, а та, что свидетельствует о сумасшествии.

Убегая от пристального взгляда Глаза, они все трое вдруг оказались в самой гуще сражения. Вокруг них взлетали и резко снижались Глаза, и земля была скользкой от их крови. Но они тут же исцелялись. Люди больше не составляли боевую единицу, а превратились в толпу одиночек. Дождь из пуль летел вверх, пронзая летающие мишени, которые израненные и кровоточащие взмывали в небо только за тем, чтобы потом вернуться в бой исцеленными. И постоянно присутствовала какая-то тяга, тяга, которая побуждала Линка подойти поближе.

В него врезалась группа курсантов, беспорядочно разряжающая ружья. Другие залпами палили в пустое пространство. Боевой порядок сменился хаосом. Над полем стояли крики и вопли сходящих с ума людей.

Льющаяся потоком кровь одного из Глаз попала на Линка и насквозь пропитала его рубашку. Совсем рядом дернулся и застыл, вытянувшись, какой-то курсант. Его тело сначала напряглось, а затем обмякло; ружье выпало из его разжавшихся рук, и он пошел сквозь толпу бегущих, мечущихся людей, совершенно равнодушный к шуму и творящейся вокруг неразберихе. Перед ним, пятясь назад, плыл в воздухе Глаз, на залеченной поверхности которого отблескивало солнце. Наблюдая за ним, Линк снова почувствовал на себе ласковое прикосновение, которое затем переросло в тянущее усилие. Еще один человек, полицейский, присоединился к курсанту-зомби, и Глаз забрал и его.

Линк усилием воли разорвал путы притяжения Глаза. Пот его собственного тела смешался с теперь уже остывшей кровью Глаза на рубашке.

- К черту приказы Иверсона, - крикнул он Весу. - Мы должны их победить!

Он рванулся к ружью, которое выронил курсант, и, приложив его к плечу, начал палить по Глазу, уже собравшему к этому времени четырех человек и уводившему их с поля боя на опушку леса. Когда его выстрел попал в цель, войдя с чавкающим звуком в середину Глаза, он увидел, как появилась слеза.

- В яблочко! - радостно выкрикнул он и начал стрелять дальше. Но Глаз резко поднялся вверх, уходя от огня, и даже уже в этот момент Линк увидел, как рана, нанесенная им, покрылась матовой пленкой, поток крови прекратился, края отверстия срослись и зарубцевались.

- Вес! - Он повернулся, чтобы найти друга. - Что будем делать?

Но Вес не слышал. Стоя в нескольких ярдах и подняв ружье, он стрелял по другим гигантским существам.

Звук оружейной стрельбы становился все слабее. Кольцо вокруг Линка распалось, становясь тоньше и тоньше по мере того, как люди бросались прочь. Те же, кто не убегал, стояли на своих местах оцепенелые, одинокие, безучастные. Хендрикс был одним из них. Он уже больше не бормотал.

Линк отказывался бежать. Сражение против самоисцеляющегося противника не имело смысла, но он все равно не хотел уходить. Эти люди, эти мальчики, оказались здесь из-за него, и он обязан прикрыть их отход. Линк продолжал стрелять вверх, промахиваясь и попадая, что едва ли имело значение, но, по крайней мере, попадания вносили кое-какую задержку. Глаза сгрудились над ним, и вытекающие из них кровь и слезы забрызгали его с ног до головы, падая на волосы, на лицо, но он не убегал. Люди на бегу обмякали и, шаркая ногами, уходили. Линк не обращал на них внимания. Что бы не говорил Иверсон, в конце концов, это было его сражение. И Глаза его не получат.

Пятясь, к нему приблизился Вес, который тоже сражался. Он и Вес дрались сейчас ради всего мира. Спустя какое-то время руки Веса потянулись к нему и встряхнули за плечи. По его ушам ударил отчаянный крик.

- Линк! Очнись, Линк! Это бесполезно! Нам надо уходить!

Линк слышал, но не понимал. Из-за того, что Вес тряс его, ему в глаза попал пот, и от внезапного жжения он, наконец, пришел в себя. На поле уже никого не осталось. Сражение было проиграно.

- Где Иверсон? - спросил Линк, задыхаясь. - Со стариком ничего не должно случиться. Где все наши?

- Иверсон вернулся в лабораторию. Пошли, Линк. Пожалуйста!

Шесть Глаз кружили над окровавленной землей, два Глаза эскортировали человек двадцать, уводя их прочь.

- Ладно, - сдался Линк. - Отходим! Побежали!

Несясь за спиной Веса, он, слепой от изнеможения, шагов через двадцать споткнулся о тело мертвого мальчика. Тот был изрешечен пулями, угодившими в него в один из неистовых залпов его товарищей. С трудом встав на ноги, Линк побежал дальше. Возникающее в нем тянущее ощущение говорило ему, что Глаза устроили погоню, стремясь добавить и его к своей шеренге зомби.

Когда они добрались до лаборатории, Коллинз еще держал дверь широко открытой.

- Мы последние, - сказал ему Вес. - Закрывай.

Коллинз запер дверь.

- Иверсон и остальные там внизу, в комнате для собраний.

- Иверсон... и сколько еще? - спросил Линк.

- Я не уверен, но около двадцати. Может быть меньше.

Двадцать, может быть меньше, и это из сорока шести. Линк встретился глазами с Весом, и отошел в сторону. Войдя в кабинет Иверсона, он плотно закрыл ставни, чтобы отгородиться от того, что было снаружи. А из окна было видно поле и парящие в ожидании Глаза.

Закрыв ставни, он свалился в кресло, ощущая боль во всем теле, дикую усталость и грязь, в которой он был с головы до ног. Его передернуло.

- Не думай об этом, - сказал Вес. - Не сейчас.

- Но это же катастрофа, Вес. Какая дурость! Все эти мальчики... мужчины. Если бы мы одержали хоть крошечную победу... А так их потеря оказалась бессмысленной. Все закончилось ничем. Я просто отдал их жизни.

- Ты не вправе брать на себя всю вину. Если ты решил искать виноватых, то тогда и я виновен. И Иверсон тоже.

Вес пытался утешить его, но он не мог принять утешения, пока не мог когда ужас произошедшего был еще так близок. Коллинз, появившись в двери, очень кстати прервал этот разговор.

- Что вы там делали, парни, - резко и грубовато спросил Коллинз. - Я пришел, а на работе никого. Выглянул наружу и увидел, что вы все там. Что это должно было быть... "простейшее решение"? Перестрелять их? Тушить огонь огнем?

Эта колкость задела Линка до глубины души.

- А где ты был? Если ты видел происходящее, то почему не вышел и не помог?

- Как же, тебе всегда все доверяют, - ввернул удар с плеча Коллинз. Да, я все видел, видел и знал наперед что произойдет, поэтому и остался. Если бы меня здесь не было, Иверсон не смог бы вернуться. Глаз почти захватил его. И это я втащил его. Может быть ты и думаешь, что Иверсон еще одна кукла, с которой можно играться, но я ценю его выше. Правительство, кстати, тоже. Он человек, которому нет замены.

- Так что? - Линк и не думал возражать. - Я это знаю.

- Тогда почему ты так рисковал им?

- Да потому, что мы полагали, это сработает, - сказал Вес. Атаковать уязвимый глаз... мы думали, что все получится. И Иверсон считал так же.

Но Коллинз продолжал вести себя мерзко.

- Кому-то следовало проконсультироваться у меня. Я бы мог рассказать, что произойдет. Прошлой ночью мне пришлось видеть, как один парень палкой проткнул эту тварь насквозь, и я видел, как она сама себя вылечила.

Значит, это сражение было не только тщетным, но и бессмысленным. Значит, он послал людей туда, где они не имели и шанса. И он мог бы узнать об этом, если бы дал себе труд выяснить.

- А где ты был, чтобы с тобой можно было проконсультироваться? закричал он на Коллинза, испытывая необходимость переложить вину на кого-нибудь другого. - Прошлой ночью ты отказался участвовать в обсуждении и ушел домой. А после, зная информацию о способностях Глаз к исцелению, даже не сообщил об этом.

- Хорошо, да, я ушел домой. Но стал бы ты советоваться со мной, даже стой я рядом всю ночь? - Глаза Коллинза сверкали. - Это не твой стиль работы, Хослер. Это не для Линкольна Хослера. Как же, ты можешь заменить всех, сам себе целое министерство. Ты никогда не используешь помощников, и всем это известно. Ты никогда не использовал и меня. Не использовал бы и прошлой ночью.

Тут Линк не сдержался.

- Я не использовал тебя, потому что в тебе нет ничего, что стоило бы использовать!

- Линк! - Вес встал между ними. - Сейчас не время.

- Как раз время! Я вот здесь стою в крови и дерьме этих тварей, а он смеет обвинять меня в глупости. В убийстве этих людей, которые пошли выполнять мой план. Я этого не вынесу!

- Ты и не должен этого делать, - раздался голос Иверсона от двери. Я слышал достаточно, Коллинз. Все, что ты говорил о Линке, ты говорил и обо мне. Помни это. Теперь, помня об этом, ты все еще хочешь обвинять кого-то в некомпетентности?

Коллинз потупил глаза в пол.

- Извините, сэр. Напряжение... в пылу момента.

- Тогда, забудем. - Иверсон повернулся к Линку, как к другой воюющей стороне. - Ты весь в грязи, мальчик, - проговорил он, что прозвучало одновременно и грубовато и нежно. - Прими душ, смой кровь с волос и иди домой. Сегодня во второй половине дня здесь будет Национальная Гвардия, и мы передадим это дело ей.

- Значит, вы не сдаетесь? - спросил Линк.

- Я не сдаюсь, - ответил Иверсон. - Но тебе необходимо отдохнуть. И мне. Да и Весу тоже. Посмотри на него, Линк. Он еще в два раза грязнее тебя. Хорошенькую же картинку вы собой представляете.

Линк взглянул на Веса. Тот имел вид не человека, а развалины. Лицо было вымазано в грязи, которая затвердела от жидкости, и при этом по нему еще шли кровяные потеки, глаза смотрелись на темном фоне как шары в отверстиях, а одежда была расхристана и стояла коробом. И еще Линк увидел, что этот человек был истощен до последнего.

Глядя на Веса, Линк уступил Иверсону. Он направился к двери, но уже в проеме обернулся.

- Я не собираюсь сдаваться, Док. Я там был и видел, что они могут делать с людьми кроме страха, который эти твари умеют вызывать. И я не сдамся, пока не увижу их уничтоженными. Теперь это слишком личное. Я просто обязан закончить начатое.

Вес схватил его за руку и повел в раздевалку, где их ждали горячий душ и чистая смена одежды.

5

Оставшись в доме, Келли изо всех сил постаралась придать комнатам более веселый вид. Она задернула шторы и включила все лампы, создав уютный мирок из диванных подушек и ковриков. Но Линк был не способен наслаждаться им. Вес, напротив, расслабился в большом кресле с Икбодом у ног и трубкой в зубах. Линк же бродил между гостиной и кухней.

Келли занималась приготовлением обеда. Экономка, после ухода в день игры, так и не вернулась. Отойдя от плиты, Келли пристально посмотрела на Линка, и в ее выражении было что-то такое, что заставило его понять: она не предложит утешения, а наоборот, сама попросит его.

- Если хочешь, можешь помочь мне накрошить овощи для салата.

- Кел, не надо ничего особенного.

- Не будь мелодраматичным. Какой смысл оставаться без еды только потому, что тебе тревожно. Мне хотелось бы посидеть в компании. Я ждала и занималась в этом доме разными делами, потому что надо было чем-то заниматься, а сейчас мне хотелось бы немного дружеской беседы.

Она хотела почувствовать деликатное отношение к себе, немного развеселиться, чтобы погасить горечь и страх длинного дня, проведенного в ожидании. Ей хотелось, чтобы он был для нее скалой, на которую она могла бы опереться. И еще неделю назад он был бы готов стать для нее чем угодно, но только не сегодня вечером. Сегодня он был слишком измотан.

- То, чем занята моя голова, не предмет для веселого разговора, сказал он.

- Тогда возвращайся к Весу. Дай мне спокойно приготовить обед.

Испытывая желание почувствовать ее рядом, ощутить уют тела другого человека рядом со своим, он подошел к ней и обнял, вынуждая прекратить перемешивание готовящегося блюда.

Но она вывернулась из объятий.

- Ради бога, Линк, не сейчас. За кого ты меня принимаешь?

- Может быть за свою девушку?

Она проигнорировала его заявление.

- Я здесь не для того, чтобы меня лапали. И я не хочу, чтобы меня лапали. Если тебе хочется, то пойди и поласкай Икбода.

Линк был слишком усталым, чтобы играть в словесные игры, и выложил то, что думал.

- Если ты не хочешь, чтобы я даже прикасался к тебе, то зачем продолжаешь ходить сюда? Ты, ведь, не ханжа, Келли. Почему ты никогда не позволяешь мне приблизиться? Когда-то тебе все равно придется решать.

- И это обязательно надо сделать сегодня? Ты выбрал для занятий любовью самое неподходящее время, какое только можно придумать. У тебя абсолютно нет чувства момента, чувства деликатности. Если ты думаешь, что я брошусь тебе в объятия только потому, что испугана, то ты глубоко ошибаешься. Да, мне нужен комфорт, но не такого рода.

Промолчав, чтобы не сказать чего-нибудь такого, что привело бы к еще худшим последствиям, он вышел из кухни.

Вес, погруженный в свои мысли, смотрел на языки пламени в камине. Глядя на него, никто бы не предположил, что всего час назад он был на кровавом поле, сражаясь с вселяющими ужас тварями.

- Ты сидишь, как ни в чем не бывало, - выразил свое недовольство Линк. - Как это тебе удается?

- Может быть потому, что я знаю, что следует брать на свою совесть, а что отбросить.

- И что эти слова должны означать?

- Ты позволяешь случившейся утром неудаче пожирать тебя. Выбрось ее из головы... забудь о ней и начни с чистого листа.

- Так-то оно так, - Линк потер голову, словно физическое действие могло убрать путаницу в мыслях. - Но эти мальчики... Я же говорил Иверсону, что они слишком молоды! - Его голос начал повышаться, повторялась та же вспышка гнева, что он выплеснул на Коллинза. - Ты понимаешь, что почти никто из них не вернулся? Двое мертвы от огнестрельных ранений, а пятнадцать забрали Глаза. Меня Глаза не увели. Тебя не увели. А этих мальчиков увели. И мы их потеряли из-за того, что, как сказал Коллинз, я выбрал простейшее решение и бросился его воплощать в жизнь, не взвесив последствий.

- Не принимай всю вину на себя, Линк. Она не твоя. Свое мужество ты доказал сегодня утром. Ты, ведь, был последним, кто ушел с поля боя.

- Но как я могу примириться...

В дверях появилась Келли.

- Я сделала несколько коктейлей. Мне хочется, чтобы все хорошенько выпили и развеселились.

Она раздала стаканы по кругу, и Линк залпом осушил свой.

- А Икбод - великолепная компания, - обратилась она к Весу. - Теперь я понимаю, почему ты все время с ним разговариваешь. Он умеет отвечать, по-своему, конечно. Я, наверно, украду его и заберу к себе домой.

- Не получится, - улыбнулся Вес. - Для мужчины женщина и его собака священны. Они неприкасаемые.

- Ну, в части собаки это уж точно, - ответила она. Ее глаза ярко блестели, может быть даже слишком ярко, чтобы выглядеть правдиво, и уж точно слишком ярко для Линка, чтобы он мог это вынести. - Если бы у тебя была женщина, - спросила она у Веса, - она действительно значила бы для тебя так много? Она была бы неприкасаемой?

- В теории - да. На практике сказать не могу, так как у меня еще никогда не было женщины.

- А то я не знаю! Может быть однажды это можно будет изменить. Наступит же такой день... когда не будет Глаз. - Она нахмурилась. Знаете, я вот суетилась тут, прибиралась по дому, и чувствовала себя такой виноватой и бесполезной, сознавая что вы в это время деретесь за мою жизнь.

Вес потянулся и прикоснулся к ее руке.

- Это лучшее, что ты могла сделать.

- Спасибо, - пробормотала она.

Между ними возникла атмосфера личного взаимопонимания и сердечности. Линк отвел глаза. Он не умел говорить ей такие вещи. Вес всегда знал правильные слова. И пользовался этим.

Темные глаза Келли пристально посмотрели на него.

- Что-то Линк сидит как мрачный медведь и даже не разговаривает с нами.

- Если моя компания действует настолько угнетающе, то я удалюсь. - Он встал.

- Бога ради, Линк, только на нас не дуйся, - ответил ему Вес. - Келли просто пытается поддразнить тебя, чтобы вывести из дурного настроения.

- В такое время я, наверно, не очень понимаю шутки, - грубовато проговорил Линк.

Вес высвободил руку, которую держала Келли. На его лице, как всегда, была написана доброжелательность.

- Послушай, старина, если у тебя что-то на душе, расскажи. Дай нам послушать и помочь.

- Да, Линк, расскажи, если тебе надо выговориться. - Келли наблюдала за ним. Я просто думала, что это одна из твоих вспышек дурного настроения, и не поняла, что тебя что-то мучает.

Ему хотелось принять ее предложение, воспользоваться ее неожиданной заботой, но он отбросил эту мысль, так как не мог придумать как это использовать.

- Да не о чем говорить. Вот сейчас сделаю себе бутерброд и пойду спать. А вы можете веселиться.

Злясь на себя, он вышел из комнаты. С одной стороны, он сделал то, что, как он понимал, хотела Келли, но с другой стороны, он снова свел их вместе. Все время получалось так, что Вес проводил с Келли больше времени, чем он. Вес, конечно, мог бы сказать, что на этот раз он этого не хотел, но он же и не отказался.

Нарезая мясо, он слышал их голоса в гостиной, их приглушенные голоса, разговор, смех. Наслоившись на все другие более значительные неудачи этого дня, эта неудача почему-то вызвала в нем взрыв сверх всякой меры. В результате он нашел для себя козла отпущения за гнев и досаду: Вес мнимый друг, который использует каждую возможность, чтобы воткнуть нож в спину, и именно в то место, где он точно знает, будет больнее всего.

На улице было темно, как бывает темно в десять часов, когда в дверь его спальни постучали. Он приподнялся с подушки, на которой ему не удалось даже вздремнуть, и крикнул:

- Войдите.

Это был Вес.

- Келли ушла домой? - спросил Линк.

- Нет, она собирается остаться на ночь... в комнате экономки. Она слишком напугана, чтобы ехать домой. Люди сошли с ума, Линк. Сейчас они уже грабят и частные дома. Девушка одна не будет в безопасности.

- А ты уверен, что она здесь в безопасности?

Вес бросил на него быстрый взгляд, пытаясь оценить, что кроется за этими словами.

- Вы там здорово веселились внизу. И если она остается в доме...

- Эй, подожди минутку! - Лицо Веса стало красным. - Только из-за того, что ты...

- Только из-за того, что я никто! Ты мне долго плел, что не надо так влюбляться в Келли, однако, сам, как только представился случай, достаточно быстро закадрил ее.

- Ей хотелось поддержки, а ты отказал ей в этом, поэтому это сделал я. Один человек помог другому. Не более того.

- Должно быть, ты святой. Ты знаешь это? В тебе столько сострадания и философского отношения к вещам, что ты, наверно, святой.

Вес вздохнул.

- Минуту назад я был дьяволом, теперь я святой. Реши, Линк. Который из них?

- Время покажет. А тем временем, я, пожалуй, буду спать внизу, где смогу присматривать за ее дверью.

Руки Веса сжались в кулаки, и Линк увидел тот же боевой взгляд, который наблюдал сегодня утром на поле боя.

- Я бы с удовольствием разнес тебе башку, - прорычал Вес. - Хватит, я достаточно натерпелся от тебя... все искал извинения, пытался найти в тебе то, что можно любить. Но, вероятно, я ошибался. Коллинз и сотрудники лаборатории уже отгородились от тебя. Ты эгоист, непереносимый, хвастливый эгоист, настолько уверенный в себе и своих дурацких суждениях, что от тебя просто воротит. Твоя беда в том, что ты понятия не имеешь, как надо принимать дружбу. Прошлой ночью я думал, может быть ты чему-нибудь научился. Но ты только красиво говорил. Когда надо проявить эту самую дружбу, ты по-прежнему один, и хочешь, чтобы так и было.

Руки Линка тоже сжались в кулаки. Он желал физического контакта. Ему казалось, что такой контакт принесет облегчение.

Но Вес отступил на пару шагов.

- Я не собираюсь драться с тобой. Это того не стоит... во всяком случае, по поводу твоего обвинения. Да и в любом случае ты бы победил. Мы с тобой в разных весовых категориях. Но если посмотреть на тебя с точки зрения души или порядочности, то тогда, друг, ты пал так низко, что мне даже жаль тебя. И все из-за этой женщины. Она погубит тебя, Линк. Она держит тебя за хвост и вывернет наизнанку, если ты не поостережешься.

Хлопнув за собой дверью, он вышел из комнаты. Линк уселся на краю постели, продолжая сжимать кулаки от не нашедшей выхода злости, затем бросился поперек кровати. К черту Веса и Келли! Глаза - вот более важное. Сегодня утром он ошибся, серьезно ошибся, и осознание этого факта мучило его. Он почувствовал неуверенность в себе и должен вылечится от этого. Если он не разбирается в своей работе, то тогда ничто не будет иметь значения. Но он найдет способ уничтожить Глаза. Он найдет способ, чтобы вернуть себе доброе имя.

Прошло два дня. В город вошла Национальная Гвардия и начала наводить порядок. Но Глаза остались.

Линк проводил дни в одиночестве, погрузившись в депрессию. Келли ушла, и атмосфера в доме была напряженной, постоянно балансирующей на грани открытой драки между двумя мужчинами.

На третье утро приглушенный звук телефонного звонка вывел Линка из состояния беспокойного сна. Он оделся и спустился вниз на кухню. Вес уже был там, занимаясь приготовлением кофе.

- Это был телефон? - спросил Линк.

- Да, - ответил Вес. - Иверсон с последними новостями.

Короткий ответ Веса заставил Линка подойти к плите, где он, плеснув немного масла на сковородку, разбил туда же два яйца. Вес, конечно, понял чего тот хотел. Он мог добровольно дать информацию.

- Национальная Гвардия продолжает рыскать в округе, расспрашивая о дыре в лесу.

- Значит, это все-таки отверстие?

- Да. И большое. Люди спускаются именно туда. И назад не возвращаются. Некоторые из наблюдателей тоже.

- Но это все же по типу входа в тоннель. - Линк был счастлив получить подтверждение. Если это было отверстие - вещь знакомая - то тогда можно забыть ночные кошмары. - А раньше оно там было?

- Фермеры из того района и охрана заказника говорят, что оно появилось недавно. Поговаривают, что это результат взрыва в ту ночь, когда в газетах сообщалось о свете, озарившем город. Это тот свет, который ты обозвал галлюцинацией идиотов.

- Значит, я снова ошибся. А ты и рад, что имеешь возможность доказать мне это.

- У Иверсона теперь прямая связь с Вашингтоном. Они кого-то там посылают сюда. - Вес поборол искушение добавить масла в огонь. - Но решения ни у кого нет. Защиты не найдено. Глаза, как и раньше, уводят людей.

Линк поставил свой поднос на стол и налил себе чашку кофе.

- Я подумал, что сегодня, наверно, поеду в лабораторию.

- Иверсон говорит, нет необходимости. Там ничего не происходит, и я остаюсь здесь. Не вижу смысла бегать туда-сюда, когда делать-то нечего.

- Мне подходит. Полагаю, последние несколько дней доказали, что нам никогда не быть одной командой. Небольшой кризис, и мы рвем друг другу глотки.

Лаборатория обслуживалась только дежурным составом. Работы по проекту не проводились, но для присмотра за реактором требовалось определенное количество людей.

Иверсон взглянул на него из-за своего заваленного бумагами стола.

- Я же сказал Весу, что тебе нет необходимости приходить сюда.

- Я знаю. Но вы здесь, так почему и мне тут не быть?

- Не скажу, что не рад, но я действительно не вижу, какую пользу ты можешь здесь принести. Ситуация становится хуже. И это все новости.

- Я видел солдат. Раньше или позже, но они успокоят город.

- Не знаю, Линк. Паника распространяется. Люди хватаются за оружие во всем округе. Все боятся, что Глаза расширят район своих действий, и все близлежащие города превращаются в города-призраки. Люди бегут. Так что в перспективе, если нам понадобится их помощь, там никого не будет.

- Может быть они и правы. Глаза могут пойти дальше.

- Даже не думай об этом. - Иверсона передернуло. - Если им удалось устроить такой кавардак здесь, то что они сделают с целой страной? Я просто не знаю что делать, Линк. Вашингтон, похоже, считает нас ответственными за какое-нибудь решение. Да, они посылают сюда своих людей, но те ожидают, что это мы расскажем им что к чему. Конечно, у них есть собственные идеи. Они полагают, нападение было хорошим планом, и хотят, чтобы Гвардия попыталась снова.

- О, нет! - На этот раз вздрогнул Линк. Первая неудача была персонально его неудачей, и вторая тоже отразится на нем: все равно его идея, все равно его вина. - У них будет не больше шансов, чем у нас.

- Вашингтон считает, что они смогут. Там, где мы могли нанести только незначительные единичные повреждения, у Гвардии будет тяжелое вооружение. Они будут иметь возможность разносить этих тварей на части.

- И превратятся в зомби с той же легкостью, с какой и те мальчики.

Лицо Иверсона посерело.

- Полагаю, ты не был за городом... там, около отверстия?

- Нет. А что такое?

- Это зрелище, которое не легко забыть. Солдаты возили меня туда на джипе. Все дороги забиты людьми... по четверо в ряд... все потеряны для нас, все зомби. Как они это делают, Линк? - Иверсон в отчаяньи даже повысил голос. - Что они с ними делают, и как?

- Я уже два дня размышляю над этим. Ответ очевиден: гипноз.

- Ну, вот. - Иверсон покачал головой.

- Не сбрасывайте со счетов эту возможность так сразу. Я был рядом с ними на том поле, и был рядом с ними в городе. Я ощущал их притяжение. Оно настолько сильно, что чувствуется почти физически. Но я сопротивлялся... я был зол и сопротивлялся, но я ощущал, как они тянули меня.

- Тем не менее, тебе удалось оказать сопротивление.

- Это и доказывает мою точку зрения. У меня сильная воля, Док. Я могу навязать ее кому угодно, вы должны бы знать. И это спасло меня. Это спасло других, которые вернулись. А эти мальчики... несформировавшиеся неопытные мальчики не имели шанса. Глаза гипнотизировали их прежде, чем они понимали, чему надо сопротивляться.

Иверсон глядел себе на руки и сохранял спокойствие.

- Если ты прав, то как их остановить? Как нам бороться с такими существами? Это выше наших сил.

- Вы не обратили внимания на главный момент, Док. Если Глаза могут гипнотизировать, то тогда за ними должен стоять интеллект. Правильно?

- Во всяком случае, мне, я полагаю, об этом известно. Действуют они разумно.

- Тогда что нам следует сделать, так это попытаться добраться до этого интеллекта и изучить его. Может быть таким способом мы сможем найти, как уничтожить их.

- Ты к чему-то ведешь?

- Сейчас я только и думаю о нашем следующем шаге. И знаете, доктор Иверсон, я хочу поймать Глаз. Я хочу поймать его и изучить снаружи и изнутри.

Иверсон не выказал особого энтузиазма. Он вообще не подал никакого вида.

- Следует ли мне принимать ваше молчание за одобрение? - спросил Линк.

- Нет. В твоих соображениях как всегда есть разумное зерно, но идея настолько сырая... все зависит от стольких многих "если"... Как ты его поймаешь? Как изучать его? И пусть даже ты сделаешь это, что даст изучение этого Глаза? Лично я ничего не могу поделать с ощущением, что у Гвардии правильная мысль. Разнести на части и избавить от них наши небеса.

Линк удрученно опустился в кресло. Он ожидал более высокой оценки своего предложения.

- По крайней мере, разрешите мне попробовать.

- Ну... - ответ Иверсона оборвал звон колоколов и вой сирены. Он выпрямился и замер в кресле. Линк мгновенно вскочил на ноги. Колокола являлись наружным сигналом тревоги на реакторе. Что-то произошло на атомной станции.

Иверсон схватил телефон прямой линии связи с реактором и скороговоркой быстро задал несколько вопросов в трубку.

- Где? Почему он не внутри? Кто?

Повесив трубку, он процедил сквозь зубы:

- Кто-то в помещении реактора. Он ударил охранника по голове и влез внутрь. Теперь он пускает реактор в разнос. Похоже, еще чуть-чуть, и реактор взлетит на воздух!

6

Линк выскочил из административного здания и напрямик по траве бросился к реактору. У входа стоял человек и отчаянно махал руками. Из пореза на его голове кровь стекала на шею.

- Кто внутри? - выпалил Линк вопрос.

- Я не знаю. Все ушли пить кофе, и этот парень, наверное, прокрался у меня за спиной. Я почувствовал удар... и затем ничего. Когда очнулся, сигнал тревоги уже звучал. Он что, взорвется?

- Молись! - Линк вбежал внутрь, направляясь в раздевалку к антирадиационным скафандрам. Колокола непрерывными взрывами молотили по его барабанным перепонкам, в коридорах вспыхивали фонари, желтые фонари, сигнализирующие об опасности. Он раскрыл первый попавшийся шкафчик, выдернул скафандр и попытался натянуть его на себя. Но фонарь над дверью изменил свой цвет с желтого на красный, и времени уже не было. Сейчас или никогда. Если и имелся шанс спасти реактор, то ему надо было двигаться немедленно.

Он схватил индивидуальный индикатор радиации и сунул его в карман. Индикатор уже начал менять цвет, предупреждая об опасности. Выскочив снова в холл, Линк через лабиринт коридоров направился в центр здания к самому реактору. Страх пульсировал внутри него в такт со вспышками фонарей и звоном колоколов тревоги.

Обежав последний угол, ведущий в главный зал, он остановился. Впереди, освещаемая вспышками красных фонарей предупреждения, двигалась тонкая фигура человека. Он тоже замер на месте, и долю секунды они смотрели друг другу в лицо. Затем человек рванулся в сторону и побежал к другой галерее. Линк припустил за ним. Он не знал, как работает реактор, но он понимал, что человека, причину опасности, надо было удалить из зала.

Линк завернул за угол и увидел бегущую фигуру впереди себя. Он заставил себя ускориться, как на спринтерской дистанции. В холле стояла темнота, прерываемая вспышками красного цвета, и они были одни, охотник и дичь, оба бегущие на фоне осязаемого напряжения нависшей атомной катастрофы.

Совершив огромный прыжок, Линк догнал мужчину и сбил его с ног сзади. Он упал на него сверху, но мужчина перекатился и вскочил на ноги. Линк тоже поднялся и, даже до конца не различив лицо перед собой, с силой ударил по нему кулаком. Мужчина ударил в ответ, и полная пригоршня костяшек угодила Линку в челюсть. Оказавшаяся рядом за спиной стена не дала ему упасть, и он, оттолкнувшись от нее, начал молотить свою мишень, подавляя ее безудержной яростью атаки. В конце концов, человек перед ним обмяк и сполз по стенке на пол, потеряв сознание.

Линк с трудом заставил свои легкие вдохнуть воздух и побежал назад в холл. Не имело значения знал он или нет, как остановить реакцию, но попытаться это сделать он был просто обязан. Он распахнул дверь в главный зал и остановился. Помещение было полно одетых в антирадиационные скафандры работников технического персонала, которые уже работали над тем, чтобы приглушить нарастающую мощь реактора, и опускали на место стержни, замедляющие неистовое раскручивание спирали разрушения.

- Убирайся отсюда! - кто-то заорал на него. - Тебе нужен скафандр.

Линк вдруг осознал свою уязвимость, и его охватила паника; из солнечного сплетения поднялась интенсивная горячая волна, от которой перехватило дыхание и затуманилось зрение. Ему удалось взять себя в руки и он поспешил прочь. Остановившись у тела лежащего без сознания человека, которого он поймал и избил, он взвалил его на плечи. Донеся его до ближайшего выхода, Линк вышел с ним на чистый воздух и опустил на траву.

Линк стоял и дрожал. Не слишком ли много радиации он получил? Может быть она уже начала его пожирать? Дрожащей рукой он залез в карман и вытащил индивидуальный индикатор. Он держал индикатор вверх, боясь получить подтверждение тому, что, как он был уверен, увидит.

Но все оказалось нормально. Показания не достигли критической точки. Значит он выбрался вовремя. Из его тела с криком вырвался вздох облегчения, который шел из глубины души.

Человек у ног зашевелился, и Линк принялся внимательно рассматривать его, вглядываясь в измазанное грязью лицо. И это лицо было ему знакомо. Хендрикс.

- Хендрикс! - Линк встал на колени, но тот не слышал его. Хендрикс находился в сознании, но его глаза были тусклыми, затянутыми мутной пленкой. Линк вспомнил, когда он в последний раз видел этого человека: утром в день сражения он уходил вместе с Глазами. Судя по внешнему виду, Хендрикс по-прежнему принадлежал Глазам. Он все еще находился под гипнозом, все еще был в их власти.

То, что из этого следовало, как удар поразило Линка. Значит, Хендрикса послали взорвать реактор, послали разрушить лабораторию. Зачем?

Это "зачем?" было самой важной вещью на свете.

Кто-то подбежал сзади. Это оказался техник Беннет.

- Мы взяли его под контроль, - тяжело дыша от бега, сообщил он. - Все будет нормально. - Беннет быстро опустился на колени рядом с Хендриксом и всмотрелся в его лицо, потер ему голову и волосы. - Что-то с ним не то.

- Он по-прежнему в состоянии зомби.

- Я не это имел в виду. Он болен. И судя по виду, болен смертельно.

Линк тщетно попытался найти симптомы, увиденные Беннетом.

- Болезнь?

- Лучевая болезнь. Во всяком случае на мой взгляд.

- Это из-за того, что он был у реактора? - с сомнением спросил Линк.

- Может быть.

- Но я-то вышел в нормальном состоянии.

- Он находился внутри дольше и ближе к реактору, чем вы.

Линк встал.

- Я сейчас пришлю врача. Иверсон, наверно, захочет, чтобы его лечили здесь. Случай заболевания лучевой болезнью только усилит панику в городе.

И он быстрым шагом пошел прочь. Болезнью Хендрикса будут заниматься люди, которые разбираются в этом, ему же надо идти дальше по своему плану. Прежде всего, он должен сделать так, чтобы Глаза не смогли заполучить ни одного члена технического персонала, обслуживающего реактор. То, как они дьявольски использовали Хендрикса и его специальные знания, было ясным предупреждением о том, что они сделали бы и с любым другим специалистом лаборатории, если бы им удалось заманить такового.

Хендрикс умер. Этой новостью был прерван короткий сон Линка. Хендрикс умер. Кроме того, из Вашингтона прибыл какой-то полковник Стенли, и Национальная Гвардия уже выдвинулась для боя с Глазами.

Над ним стоял Вес и засыпал его новостями.

- Этот полковник хочет, чтобы мы оба прибыли на инструктаж.

- Значит, теперь у нас будут инструктажи, и мы становимся военными, вздохнул Линк. - Я это расцениваю так, что Иверсон не дал разрешения на мой план.

- Нет. Он рассказывал мне о нем, но решения еще не принял. Лично мне представляется, что его решение будет зависеть от того, чем закончится операция Гвардии.

- Ничем, конечно. - Линк провел рукой по своим светлым волосам, чтобы уложить их на место. - Выходил ли Хендрикс из транса, чтобы хоть что-нибудь рассказать?

- Нет. Просто умер и все. Тут тоже какая-то тайна. Он не должен был умереть так быстро... во всяком случае, из-за воздействия реактора. Но убила его радиация, это точно.

Линк покачал головой.

- Если мы будем пытаться разгадывать все тайны, то просто закопаемся. Первоочередные - в первую очередь. Ладно, пошли к начальству.

Полковник Стенли ожидал их вместе с Иверсоном и Коллинзом. Это был мужчина низкого роста, с развитой мускулатурой и нервным поведением. Он, как петух, расхаживал взад и вперед и требовал к себе внимания. Уже по его внешнему виду было ясно, что он намерен привнести в предстоящий бой дисциплину и добиться победы в уставном порядке.

- Рад встрече, - проговорил он, когда Линк и Вес были ему представлены. - Будьте добры, садитесь, я сообщу вам что уже выяснил Вашингтон.

- Во-первых, - Стенли говорил, проглатывая слова, в полной тишине, явление, с которым вы столкнулись, носит локальный характер. Нас несколько беспокоит вопрос, будет ли оно распространяться дальше, поскольку есть свидетельства тому, что будет. Если следовать в порядке очередности фактов, то нам известно, что все началось с сопровождаемой грохотом вспышки над городом, за которой последовал взрыв в лесу.

Исследование показало, что такая вспышка с грохотом не единственная в своем роде. Двумя неделями раньше подобное явление наблюдалось на нашем западном испытательном полигоне. А еще неделей раньше о таком же событии сообщили с полигона испытаний бомб русские. Следовательно, мы можем ожидать, что случившееся здесь может повториться в любом из этих двух мест, а может быть и в любом другом.

По секрету могу сказать, что Вашингтон неистовствует и требует, чтобы было что-нибудь сделано для прекращения этого безобразия. Кое-что делается непосредственно в данный момент. Части нашей Национальной Гвардии сейчас вступают в бой с Глазами, и к полудню им наступит конец.

- А если этого не произойдет? - спросил Линк.

Стенли явно не понравилось замечание.

- Я не вижу причины сомневаться, что так будет, и не вижу причины забегать вперед. Одно действие в один момент времени. И одна тактика в одной операции.

- Доктор Иверсон объяснил вам мою идею? - спросил Линк.

- Да, - ответил Стенли, - и в ней есть достоинства. Но надобности в ней не будет.

- Достоинства? - вмешался в разговор Коллинз. - Да она абсурдна. Глаза нельзя поймать и нельзя удержать. Эта идея подразумевает, что Глаза представляют собой полноценные живые существа, на которые можно наброситься и захватить в плен. Но это же нелепо.

- Тогда кто же они? - требовательно поинтересовался Линк.

Коллинз пожал плечами.

- Мне на ум приходят две возможности. Одна - они являются некими механизмами... дистанционно управляемыми механизмами. Вторая - они просто проявления, порождаемые какой-то силой, действующей где-то совершенно в другом месте. Если у них есть психическая сила, чтобы гипнотизировать огромные массы людей, то почему они также не могут вызывать галлюцинаций?

- Ну? - полковник Стенли быстро повернулся к Линку, провоцируя его на возражения. - Что вы можете сказать на это?

- Не так уж много. Коллинз может быть и прав. У меня самого были подобные соображения. Однако, я точно знаю, что Глаза состоят из осязаемого вещества. Я видел, как в них стреляли, я видел, как в них появляются отверстия, и я видел как у них идет кровь. Пока я не готов идти дальше этого. Но мне хотелось бы поймать один Глаз, и тогда мы бы все узнали, так ведь?

- Все правильно. Мне нравится ход ваших мыслей, Хослер, - проговорил Стенли. - Вы ищете конкретные доказательства своим утверждениям, никакой этой научной белиберды. Однако, я продолжаю настаивать на том, что вы торопитесь и слишком пессимистичны. Сегодня после обеда все будет ясно. Наши бойцы дадут ответ, запомните мои слова.

Нерешительный стук в дверь заставил его повернуться. Создавалось впечатление, что он все время крутится вокруг своей оси.

- Войдите, - приказал он.

Вошел молоденький лейтенант Национальной Гвардии. Он был грязным, растрепанным и имел такой вид, будто за ним гнались. Войдя, он забыл отдать честь стоящему перед ним старшему по званию, но Стенли не стал его упрекать.

Линк уступил кресло представителю армии и просто ожидал слов, смысл которых ему уже был понятен. Лейтенант начал тихо говорить, словно боясь повышать голос выше шепота.

- Сэр, мы выдвинулись в соответствии с приказом. Вышли за город в открытое поле. Наше вооружение составляли крупнокалиберные винтовки и два полевых орудия. Мы ждали. И они появились. - От этого воспоминания по нему прокатилась волна дрожи. - Это был разгром, сэр. Мы делали все, что могли: разрывали их выстрелами на части, простреливали насквозь, пушки разносили их на клочки... но эти клочки снова соединялись друг с другом! Они возвращались друг к другу, залечивались и...

- Успокойся. - Линк положил руку на плечо парню. - Дайте ему воды.

Конвульсивным движением офицерик проглотил поданную воду.

- Сколько человек вы потеряли? - спросил полковник Стенли.

- Более половины, - ответил мальчик. - Более половины.

- Вот ваш ответ, - обратился Линк к полковнику. - И вот ваш конец явлению. Ну, а теперь, у меня есть мой шанс попробовать?

Стенли был слишком ошеломлен, чтобы отвечать, но вместо него подал голос Иверсон.

- Это может оказаться всем, что у нас есть. По крайней мере, это хоть что-то, пока мы будем искать новую идею.

Медленно кивнув головой, Стенли сказал:

- Хорошо, мы попробуем. Но ни один человек из лаборатории участвовать в этом не должен. После того, что произошло с Хендриксом, это слишком опасно.

- Невозможно, - запротестовал Иверсон. - Любое подобное исследование Глаза является научной работой. А кроме наших людей здесь больше никого нет. Все гражданские в нашем районе прячутся по домам. Люди больше не выходят на улицу. Они быстро уловили, что Глаза атакуют только группы людей и оставляют в покое одиночек. Поэтому они отказываются выходить туда, где могут быть другие, чтобы не образовывать группу. Ни один из них не пойдет добровольно, а это должна быть именно добровольная работа.

- Идея моя, и если вообще пытаться ее реализовать, то я и должен это делать. Вот Коллинз может пойти со мной.

Но Коллинз тут же отказался.

- Нет, нет. Я не собираюсь выходить на открытое место, чтобы рискнуть засадить одну из этих тварей в клетку. Это самоубийство в стиле зомби. Меня вычеркните.

Линк почувствовал себя в одиночестве. Одному ему этого не сделать... только не это. Нужен хоть кто-нибудь, и он должен был признаться себе в этом.

- Почему все вдруг забыли меня? - Вес встал с кресла. - Наблюдать со стороны - это не лучший способ сохранить друга.

Одним поступком Вес предлагал и помощь, и предание забвению их ссоры. Линку было очень стыдно что-либо отвечать, но он должен был это сделать, должен был выразить в этом ответе ту глубокую благодарность, которую испытывал, и, глядя в пол, он произнес:

- Никого другого мне и не надо.

- Тогда договорились, - Стенли не обратил внимания на эмоции, выплеснувшиеся в комнате. - Вы вдвоем попытаетесь сделать свое дело, а тем временем Иверсон, Коллинз и я попробуем придумать что-нибудь еще.

За то время, пока полковник излагал свое решение, Линк вдруг понял одну очень важную для себя вещь. Ему нужен Вес и его дружба. Но у него не было бы ни того, ни другого, если бы Вес не оказался достаточно великодушен и не сделал первого шага... выбрал время и снова сделал шаг первым. Ему надо многому научиться у этого спокойного педантичного человека, и он надеялся, что у него будет время и возможность научиться этому.

7

Комната, которую Линк присмотрел под свою экспериментальную лабораторию, располагалась в административном здании. Места в ней хватало только на верстак, письменный стол и три стула. Они открыли окно, чтобы проветрить затхлый воздух, и Вес принялся подметать пол.

- С чего начнем? - спросил Вес в промежутке между взмахами веника.

Линк уселся на один из стульев.

- С чего-нибудь такого, во что можно было бы поместить Глаз, раз уж мы должны это сделать. Ящик, клетка? Если клетка, то из какого материала?

Вес помолчал, продолжая мести, затем сказал:

- Ну, в общем, очевидный ответ: из проволоки или каких-нибудь прутьев, чтобы иметь возможность без помех наблюдать за этой штукой, одна сторона должна быть из стекла.

- Хорошо, я сейчас закажу все материалы.

- Если порыться на складе, то, наверно, мы найдем там все необходимое. Кроме того, нам не придется ждать доставки. Кстати, я сомневаюсь, что кто-нибудь сейчас будет заниматься доставкой.

Выйдя в холл, они прошли в расположенную в дальнем конце большую комнату. Она была завалена различными материалами, которые в свое время заказали и не использовали, а потом закинули в кладовку и забыли. Чихая от пыли, они провозились в ней до темноты, но, в конце концов, нашли все, что им требовалось.

Линка подгоняла необходимость быстро выполнить поставленную задачу, но тем не менее он понимал, что когда клетка будет готова, перед ними встанет значительно более сложная проблема поимки. Как можно поймать Глаз? Ответ зависел от того, смогут ли они сделать его недееспособным на достаточно длительный промежуток времени, чтобы запихнуть в клетку. Но весь их личный опыт не годился для решения этой задачи.

По мере того, как клетка приобретала вид высокой прямоугольной конструкции, верх, низ и три стороны которой были закрыты проволочной сеткой, а оставшаяся сторона оставалась не закрытой в ожидании стекла, которым занимался Вес, Линк продолжал изо всех сил думать над решением проблемы. Нужна была простая идея: что-нибудь такое, что сработает именно благодаря простоте, и не будет включать много составных частей, чтобы все можно было сделать на скорую руку.

По всей видимости Глаза похожи на обыкновенные глаза человека: они выделяют слезы, когда испытывают боль, и кровоточат при ранении. Следовательно, их можно лишить возможности видеть. И неважно, просто это звучит или нет, но слезоточивый газ наверное может оказаться полезным средством для ослепления Глаза. Если с помощью гранат со слезоточивым газом создать плотное облако, то оно должно вывести Глаз из строя на достаточный промежуток времени, чтобы они успели прибрать его к рукам.

Он рассказал идею Весу, и тот согласился, что звучит она логично.

- Но что мы будем делать с ним, когда ослепим? - спросил Вес. - Лично я не думаю, что у меня хватит мужества прикоснуться к одной из этих тварей. - На его лице было выражение, которое бывает у человека, по коже которого бегают мурашки. - Касаться его и нести... интересно, а что почувствовал бы глаз, если бы к нему, так сказать, прикоснуться?

Линка передернуло. - Уф-ф. Я еще не придумал.

- Так что мы будем делать?

- Найдем какой-нибудь другой способ перекантовать его в клетку. Надо как-то тянуть его или толкать.

- Как по мне, тянуть звучит лучше. Они плавают в воздухе, так что, если нам удастся накинуть на него что-нибудь и затем потянуть, то он должен поплыть за нами.

По мере того, как Вес излагал свои соображения, в голове у Линка складывалась картина действия, и нужный им инструмент на этой картине уже был.

- Сеть, - сказал Линк, - нам надо достать большую сеть, и пока тварь будет ослеплена газом, мы накинем на нее сеть и затащим в клетку.

Вес издал глубокий вздох облегчения.

- Вот и стекло. - Он вставил его в пазы. - Наверно, надо быть сумасшедшим, чтобы идти на ловлю Глаза со слезоточивым газом и сетью... но это хоть какой-то план. Когда я вызвался добровольцем, у меня были большие сомнения, что ты вообще что-нибудь придумаешь.

- Ты вызвался добровольцем на такое дело, которое ни один из нас и представить себе не может. Откровенно говоря, я думал, что Иверсон присвоит себе мою идею, а затем поручит ее выполнять каким-нибудь беднягам-придуркам, и мне снова придется нести вину за их неудачу.

- Что ж, он действительно поручил ее двум бедным придуркам. Линк Хослер и Уэсли Роув - два придурка в традиционном составе.

Утро выдалось солнечным, и они втроем вышли на улицу, потому что Икбод отказался остаться дома. После ухода экономки он слишком долго оставался один и требовал компании.

- Я никогда не слышал, чтобы Глаза нападали на животных, - сказал Вес, усаживая собаку между ними на переднем сидении. - Он будет в безопасности.

Пес нервничал и проявлял нетерпение, тыкаясь своим беспокойным носом в руку Линка. Это, конечно, меньше всего нравилось Линку, но он хранил молчание.

Домой они приехали на грузовичке-пикапе, принадлежащем лаборатории, и теперь он с грохотом катил по Кольт Стрит, нарушая утреннюю тишину. Линк подумал, что они, должно быть, представляют собой странную картину: два человека и собака, грохочущий грузовик, а на грузовике покрытая брезентом восьмифутовая клетка - пустая и ожидающая добычи. Они выходили на битву против пушек вооруженные одними палками. Гранаты со слезоточивым газом находились в ящике, который держал Вес, сверху лежали два противогаза. Сеть в сложенном виде лежала рядом с клеткой.

Устремляясь за город, Линк держался пустынных дорог. На встречаемых по пути фермах не было заметно никакой активности; должно быть это были уже мертвые фермы. Линк держал путь в сторону заказника к пресловутой "дыре", но минуты шли, а они по-прежнему оставались одни. В поле зрения не было ни одного Глаза.

Солнце поднялось до отметки десяти часов, но они, как и раньше, двигались по дороге одни, представляя собой хорошо видимую, но невостребованную мишень. Минута шла за минутой, и у Линка от постоянного напряжения стали влажными руки.

- Почему они не появляются? - хриплым голосом спросил он у Веса. Нам что, ехать прямо к ним в логово?

- Давай обойдемся без этого. - Держа руку на голове Икбода, Вес успокаивал свои нервы, пользуясь теплом и уютом, исходящим от собаки. Может быть мы не очень лакомая жертва. Один грузовик и всего два человека... они охотятся за большим количеством.

- Они обязаны выйти на нас!

- Успокойся. Ты так распалился, что когда мы таки найдем его, ты запаникуешь.

Поля, в том месте, где они находились, заросли высокими сорняками. Впереди неясной тенью маячила небольшая рощица, ярко расцвеченная на фоне неба. Линк попытался насладиться ее красотой, красными факелами кленов и более высокими желтыми вязами. Ему захотелось отдохнуть в ней. Слишком сильное напряжение может привести к проигрышу в сражении, а сражение будет настолько опасным, что ему все время придется быть начеку. Если, конечно, сражение состоится.

Когда они приблизились к роще, Икбод напрягся. Его беспокойный нос перестал везде соваться и, подрагивая, указал прямо вперед. В его глотке заклокотало почти неслышное рычание, и в ответ на ощущение опасности нога Линка надавила на педаль тормоза.

Выше над деревьями появилась тень, которая материализовалась в раздутую форму гигантского Глаза. Он был голубым, водянисто-голубым, и поводил своими зрачками из стороны в сторону, окидывая взглядом землю.

Рука Веса накрыла руку Линка, а сам он, как и его собака, замер в неподвижности. Глаз взмыл выше и продолжил свой путь дальше. Его пустой взгляд скользнул по грузовику, после чего, не задерживаясь, переместился в другую сторону. Он не собирался обращать на них внимания. Более того, он собирался пролететь мимо.

Вне себя Линк выскочил из грузовика. Это был его шанс, и он его упускал. Топая ногами, он начал орать во всю глотку и размахивать руками в воздухе.

- Эй, ты, тварь! Грязная гнусная тварь! Спускайся и дерись! Спускайся!

Глаз повернулся в воздухе, чтобы получше рассмотреть Линка. Линк еще сильнее замахал руками, осыпая его проклятиями. Если его можно рассердить, то он обязательно рассердит его.

Глаз надвинулся ближе, и Линк продолжал подзадоривать его и осыпать яростными оскорблениями. В результате Глаз выровнял полет, набрал скорость и пошел на него. Линк запрыгнул назад в грузовик и нажал на педаль газа.

- Не надо убегать от него, - прокричал Вес.

- Мне надо найти какую-нибудь крышу сверху, - быстро объяснил Линк. Я должен заставить его снизиться до нашего уровня.

Он повернул грузовик с дороги прямо под деревья. Теперь Глаз не мог добраться к ним сверху и вынужден будет опуститься в маленький просвет впереди. Ему придется спуститься, и тогда они смогут накинуть на него сеть.

Линк выбрался из грузовика, то же сделал и Вес, став рядом и протягивая противогаз и две гранаты. Линк взял их, внутренне готовясь к решающему моменту. Кругом стояла тишина. В этой роще не слышно было даже голосов птиц. Вверху, он знал, плыла тень и чудовищная тварь, которая ее отбрасывала, но здесь они были одни во всем мире. Момент наступил, и ему было страшно.

Его внимание привлекло движение листьев впереди вверху. В просвете перед ними из-за листьев появился сначала край розоватого нижнего века, затем белок, и затем водянистая голубизна Глаза. Глаз продолжал скользить вниз, при этом становилась видимой все большая и большая его часть, и, наконец, он показался весь, паря в двух футах над землей и вглядываясь в них с безучастностью своего чужого разума.

В этот момент Линк страстно ненавидел его. Его уродство, его чудовищность означали гибель на Земле. Он ненавидел его, но не мог сдвинуться с места. Глаз зачаровывал его, заставляя испытывать благоговейный страх, парализовывал его. Вес молча стоял рядом с ним, и они вместе смотрели на это существо, которое спустилось к ним под деревья.

Из грузовика яростно залаял Икбод, и этот резкий лай проник в сознание Линка, возвращая его назад к действительности. Он крепче сжал в руке гранаты со слезоточивым газом, затем медленно поднял их вверх, готовый бросить, при этом его левая рука продолжала ощупывать маску противогаза, предназначенного для собственной защиты. Когда Глаз успокоился и перестал делать какие-либо движения, кроме гипнотических миганий огромными веками, он напряг мускулы руки.

- Давай! - выкрикнул он Весу и метнул свои гранаты прямо в существо над тропинкой. Они ударились о него и взорвались, одновременно появились два фонтана от брошенных Весом гранат. Линк натянул маску, пошел вперед и остановился. Вся прогалина была затянута туманным облаком газа. Глаз пропал за ним из виду. Вес сунул ему в ожидающую руку один конец сети, но он продолжал стоять на месте.

- Идем, - позвал Вес. - Мы его упустим.

Спотыкаясь, Линк двинулся вперед, прямо в расстилающийся перед ним туман. Пытаясь идти быстро, он, тем не менее, старался смотреть себе под ноги. Но потом он не смог больше выносить неопределенности следующего момента и бросился в гущу тумана. Натяжение с другого конца сети говорило ему, что Вес держался рядом.

Мгла на короткий промежуток времени прояснилась, и что-то легонько коснулось его лица, что-то мягкое и волосистое. Он вскрикнул и отскочил назад, увидев в этот момент прояснения существо, которое его коснулось: Глаз. Его огромные ресницы подергивались, и из него потоком лилась жидкость, делая землю под ним мокрой. Линк, как оказалось, выбежал практически прямо на него.

- Заходи слева, - крикнул он Весу.

Сам Линк побежал вправо, обегая то место, где по его представлению должен был находиться Глаз, хотя видеть его сквозь мглу он уже не мог. Казалось, ему пришлось пробежать не менее мили, прежде чем он почувствовал рывок сети, зацепившей и накрывшей Глаз. Тогда он замедлил бег, чтобы не разминуться с Весом. Сойдясь вместе в тумане, они встретились на ощупь и свели концы сети. Единственное, что свидетельствовало о поимке, было тянущее усилие ловушки и ее вздутость за их спинами.

- Быстро, - дрожащим голосом прошептал Вес, - возвращаемся под деревьями.

- Только осторожно, - предупредил Линк. - Не отходи от меня.

Они двигались быстро, но осторожно, таща сеть и охваченную ею плывущую в воздухе массу Глаза назад из рощи и из облака слезоточивого газа. Достигнув открытого пространства, они оглянулись на то, что волокли за собой.

Позади них плыл окутанный сеткой Глаз: выпученный, не имеющий возможности мигать, так как мешал материал сети, роняющий на листья огромные капли жидкости, которые оставляли за собой влажный след. Глаз все еще ничего не видел, и на какой-то момент он даже показался им совершенно беспомощным без рук, которыми он мог бы вытереть слезы.

У грузовика они разделились, и каждый пошел вдоль своей стороны машины, заводя Глаз и сеть к клетке. Открыв дверцу клетки и маневрируя сетью, им удалось загнать существо внутрь. Но сеть позволила затолкнуть его только частично: задняя часть Глаза все же выпирала из клетки.

- Давай дернем, - предложил Вес.

Они попытались дергать сеть, но ничего не получилось. Глаз по-прежнему торчал наружу. Линк привязал свой конец сети к зеркалу бокового вида спереди грузовика, а затем подбежал назад к Глазу. Сделав глубокий вдох, чтобы подавить тошноту, он сказал:

- Я попробую затолкнуть его. Когда увидишь, что он зашел, беги сюда и сбрось сеть с клетки, чтобы я смог закрыть дверь. Понял?

- Понял, - ответил Вес. - Будь осторожен.

Линк собрался с духом, вытянул вперед руки и, закрыв глаза от отвращения и внутренне решившись на прикосновение, толкнул.

Существо под его руками оказалось теплым на ощупь, теплым и влажным. В момент прикосновения по его запястьям и дальше вниз по спине прокатилась волна дрожи. Он тут же отскочил назад, давая Весу возможность пробежать между ним и грузовиком со свободным концом сети, а затем захлопнул клетку, защелкнул и запер замок.

Он стоял и тяжело дышал. Дело было сделано. Глаз находился в клетке, продолжая слезиться и оставаясь неспособным видеть. Его задняя часть была повернута к ним, так как передняя упиралась в стенку из стекла. Вес, не скрывая дрожи, подошел к ловушке, чтобы набросить на нее брезент.

- Слушай, пока меня не стошнило, давай доставим его в лабораторию, сказал он Линку, который немедленно залез в кабину вслед за Весом.

Вес тут же крепко обнял Икбода.

- Ты спас нас, старина, - проговорил он псу. - Это твой лай спас нас, и мы все-таки заполучили Глаз.

Но смогут ли они удержать его? Эта мысль не покидала Линка все время, пока он выбирался из-под деревьев. И теперь, когда он у них, не окажется ли Коллинз прав? Не ускользнет ли он от них каким-нибудь образом? И останется ли он в клетке?

Линк свернул на стоянку автомашин на территории лаборатории. По ней как раз проходил Беннет, и Линк позвал его:

- Не поможешь нам тут?

Беннет осторожно приблизился.

- Значит, вы добыли то, что я думаю? Вы привезли Глаз?

- Да, один у нас с собой. Помоги занести клетку в нашу лабораторию.

- Хорошо. - Но отсутствие желания у Беннета просматривалось слишком очевидно. - Не снимайте только брезент. Если вы не против, то я бы предпочел не смотреть на эту штуку.

Когда они подняли и спустили клетку вниз, она и полной оказалась не тяжелее пустой. Неужели Глаз исчез?

- Подождите минутку, - распорядился Линк и поднял свой край брезента. Нет, он должен знать.

Но Глаз по-прежнему находился внутри. Он спокойно покоился там, плавая в двух дюймах над полом клетки, не добавляя веса к клетке.

Они занесли клетку в лабораторию и установили на верстак.

Беннет поспешно ушел, но его тут же заменил Майерс, который по натуре был более горячим и более уверенным в себе и вошел также быстро, как Беннет вышел.

- Значит вы поймали его, - сказал Майерс. - Коллинз весь день заключал пари, что вы вернетесь с пустыми руками. Но я поставил свои деньги на тебя, Хослер. Сколько раз мне уже приходилось видеть, как Коллинз проигрывал. - Он обошел вокруг верстака, на котором стояла клетка. - Он там? На самом деле закрыт внутри?

- На самом деле, - ответил Линк. - Хочешь посмотреть?

Он ожидал, что Майерс убежит, но техник обманул его надежды.

- А зачем бы я сюда тогда пришел? Ну, кто снимет покрывало?

- Я сниму, - сказал Линк. Он взялся обеими руками за брезент и резким движением сдернул его с клетки.

Да, он был там. Водянисто-голубой, все еще покрасневший и влажный, Глаз парил в клетке, пристально их разглядывая сквозь стеклянную стенку. И в этом взгляде не отражалось ничего, только пустота и все. Его огромные веки слегка трепетали и время от времени мигали, закрывая эту пустоту на короткое время, а затем показывая снова. Казалось, что в нем не было никакой угрозы. Что-то такое в нем пропало.

Линк отвернулся.

- Ну, по крайней мере, теперь нам известен ответ на один вопрос. Его можно поместить в клетку. Таким образом, он должен быть, так сказать, самостоятельным существом. Живой, отдельно взятый глаз.

- Вопреки всему он выглядит довольно безобидным, - прокомментировал Вес. - Я-то ожидал какой-нибудь попытки отомстить, а он сидит и все.

- Очаровательно, - пробормотал Майерс. Он напряженно всматривался в Глаз.

Линк сел. Он сделал это. Им был разработан план действий против Глаза и этот план был успешно реализован. И теперь, учитывая новое послушное поведение Глаза, он чувствовал, что изучение его не будет сложным.

- Знаешь, полагаю, у нас получилась неплохая команда, - начал Вес. Ты, я и Икбод - команда из трех. Только Икбод заслужил медаль. Без него не было бы, наверно, ни тебя, ни меня.

Линк уже почти собрался ответить, но тут его внимание привлекли странные движения Майерса. Техник стоял перед клеткой, поглощенный ее разглядыванием, и вдруг его тело свела судорога, да так резко, что голова дернулась назад, почти коснувшись плеч. До счета три он стоял словно вылитый из стали, а затем обмяк. Прежде чем Линк смог подскочить к нему, он уже шел к двери - шел как мертвый человек, как зомби.

Линк развернул его, но в глазах Майерса уже не было разума, как не было пульса жизни в его теле. Линку ничего не осталось, как отпустить его. Майерс открыл входную дверь и не выбирая дороги пошел прямо в поле.

Повернувшись, Линк встретился взглядом с побледневшим от потрясения Весом.

Существо в клетке сидело неподвижно, изредка мигая и сохраняя полную безучастность. Но оно не было безобидным. Оно, как и прежде, несло в себе смертельную опасность, и теперь вся его опасность находилась здесь в лаборатории, в этой крошечной комнате.

Линк накинул брезент на клетку, закрывая взгляд Глаза и таящуюся в нем опасность. Значит, все будет не так легко. Прежде чем приступать к изучению этого существа, им надо будет найти какой-нибудь способ сопротивляться его гипнотической силе.

- Пожалуй, надо сообщить о Майерсе, - сказал Вес.

Линк кивнул.

- А потом едем домой. Я не хочу выслушивать обвинения Коллинза... только не сегодня. На этот раз они, вероятно, будут справедливы.

- Ты что, и за Майерса винишь себя?

- Нет. Просто за глупость, что посчитал будто помещенный в клетку Глаз вдруг потеряет способность гипнотизировать.

- Мужество и воля, желание экспериментировать не являются глупостью, - поправил его Вес. - Даже если все закончится ничем, никто не сможет упрекнуть нас, что мы не пытались что-то сделать. Ладно, пошли за Икбодом. Надо посадить его в машину. Я расскажу Иверсону о Майерсе, потом встретимся на улице. А наш приятель, - он указал на клетку, - может постоять тут до утра.

8

Вес жарил бифштексы, на этот раз оставив Линка одного с Келли в гостиной. Она нервничала, постоянно переставляя что-то с места на место. Линк смешал коктейли и вложил один стакан ей в руку.

- Расслабься, Келли.

- Не могу. Это был ужасный день. - Неожиданно она задала вопрос: Линк, как ты думаешь, может мне стоит купить пистолет?

- Зачем?

- Чтобы защитить себя. Вас целый день нет дома, и вы не знаете, что происходит в городе. Я не чувствую себя в безопасности в своей собственной квартире. Даже солдаты не могут остановить грабежи. Если бы у меня был пистолет, я бы чувствовала себя более защищенной.

- Ты хочешь сказать, что люди грабят частные дома?

- Во всем городе.

- Но твоя-то квартира не должна входить в их число. У тебя нет серебра, нет мехов, нет ничего такого, что можно было бы украсть.

- Их не интересуют украшения. Их интересует еда. Люди голодны, потому что боятся ходить на рынок, так как если они пойдут, то сразу получается скопление народу, и за ними тут же являются Глаза. Таким образом, чтобы добыть еду, они грабят частные дома. Вот ваш, например, тоже является хорошей мишенью. У вас большой холодильник. И у вас полно продуктов.

- Послушай, ты это серьезно говоришь, что застрелишь человека, который придет украсть кусок мяса? Убьешь его за небольшой кусок мяса?

- А что же мне еще остается делать?

- Отдать ему, конечно.

- Значит, ты опустошишь холодильник из-за каждого, кто появится у тебя на пороге? - Она приняла скептический вид.

- Да, опустошу. Я не буду стрелять в него. Я поговорю с ним и...

- Ты не понимаешь. Эти люди не воспринимают разумных слов. С ними не о чем говорить. Они ходят вооруженными, как же с ними поддерживать разговор. Линк, они пугают меня до смерти. В мою квартиру пока не вламывались, но они уже побывали везде по соседству. Ты выглядываешь в окно и видишь своих соседей, людей, которых знаешь много лет, и при этом начинаешь думать, который из них? Который из них вломится к тебе на кухню, чтобы украсть то небольшое количество еды, что у тебя есть, и пристрелит, если ты не отдашь ее добровольно? Мир сошел с ума, и нигде нет безопасного места.

Да, Келли изменилась. Из ее взгляда исчезла уверенность, поза войн "не смей ко мне прикасаться" сменилась на более мягкое, более уступчивое выражение. С такой Келли он чувствовал себя в большей степени мужчиной и в меньшей степени самым доступным лакеем.

Ее рука потянулась, чтобы обнять его, это объятие шло скорее от отчаянья, но оно было ужасно желанным. Она склонялась к нему, не к Весу.

- Я так верю в тебя. Ты сильный человек... надежный. Ты, ведь, присмотришь за мной хоть немножко?

- Мне казалось, что именно этим я и занимался.

- Нет, не занимался. Ты не звонил мне, ни разу даже не проверил, а жива ли я еще.

- Я просто был уверен, что с тобою все в порядке. Иначе я бы все время находился у твоего порога. И тебе это известно.

- Ой ли? - Ее лицо приблизилось и стало нежным.

Настало его время, и он начал было этим пользоваться, но тут же отыграл назад. Она предлагала утешение, в котором отказывала ранее, но сейчас он чувствовал себя слишком на взводе, чтобы принять его.

- А разве Вес не звонил тебе? - спросил он, разрушая те новые отношения, которые она строила.

- Один раз, - призналась она. - Но Вес - он другой. Когда кругом так опасно, Вес - это не ты, и никогда не сможет быть таким, как ты. Ты всегда будешь победителем, победителем наверняка.

Линк отстранился.

- И ты поэтому так подъезжаешь ко мне? Из-за того, что считаешь меня наилучшей защитой?

Она снова окаменела.

- Ты говоришь ужасные вещи. А может быть опасность раскрыла мне глаза. Ты когда-нибудь рассматривал такой вариант?

Опять он изменил ее хорошее настроение на гнев. Всегда между ними гнев.

- Извини. Я не это имел в виду. Просто я придираюсь из-за того, что внутри себя постоянно чувствую раздражение. Может заключим перемирие?

- Не перемирие. Полноправный договор. Келли обещает перестать быть вспыльчивой по поводу неудачных высказываний Линкольна Хослера, а Линк обещает не сомневаться в мотивах Келли Адамс. Согласен?

- Согласен, - улыбнулся он. Это тепло между ними было новым и приятным.

- Суп на столе, - выкрикнул из кухни Вес. - Эй, вы, идите сюда, а то мы с Икбодом съедим все сами.

- Ох уж этот человек со своей собакой, - проворчал Линк, вставая на ноги. - Иногда я думаю, что он считает Икбода больше человеком, чем меня.

- Икбод - хозяин мира, - рассмеялась Келли. - Во всяком случае, мира Веса. Наше несчастье состоит в том, что мы не маленькие пятнистые собаки.

За окнами стояла темная ночь, но Линк проснулся от собственного крика. Во сне он молотил руками, отбиваясь от кошмарных чудовищ, которые преследовали его, а теперь сел в кровати прямой, как стрела.

Таблетка снотворного не подействовала. Казалось, ничто не могло выгнать Глаз из его головы ни тогда когда он бодрствовал, ни тогда, когда спал. Они преследовали его в снах: плыли, парили, касались его своими ресницами, и ему приходилось бороться изо всех сил, чтобы выйти из оцепенения, сводя на нет действие лекарства, чтобы вернуться к сознанию. И теперь он не мог закрыть глаза, не мог, потому что на другой стороне забвения его поджидали другие Глаза.

Он натянул халат и вышел в холл, не желая будить Веса. Но Вес тут же высунул голову из своей двери.

- Идешь пить кофе? - спросил Вес.

- А тебе тоже не спится?

- Что-то не очень. Твои последние стоны вообще разогнали остатки моего сна. Давай что-нибудь поедим.

Вес принялся за кофе и отрезал два куска пирога. Стук когтей лап Икбода по линолеуму возвестил о приходе пса, и Вес открыл холодильник, чтобы достать немного мяса. Животное с жадностью сожрало брошенный ему кусок.

- Если мы не прекратим эти полуночные переговоры, то Икбод станет слишком толстым, - сказал Вес.

- Эти разговоры не планировались. Тут уж ничего не поделаешь.

- Знаешь, твои проблемы возникают из-за того, что ты все время ждешь, что ответ вдруг выскочит прямо перед тобой. Ты всегда работал таким образом. Никто не сравнится с тобой в принятии прямых решений, но это другой случай, Линк. Теперь ты имеешь дело не с людьми и не с кризисной ситуацией, ими порожденной. Теперь перед тобой нечто чужое. На этот раз нельзя ожидать, что ответ придет из твоего ранее накопленного опыта. Так что перестань подстегивать себя.

- Как я могу перестать? - Линк даже повысил голос. - Мы вышли и рисковали своими жизнями, чтобы поймать Глаз, а теперь не можем даже подойти к нему. Я не привык к такой нерешительности, и это ест меня поедом. Мне бы хотелось пойти туда в комнату, стать перед этой тварью и впрямую выдержать ее взгляд... но, по-моему, мне это не удастся.

- С твоей сильной волей ты, наверное, мог бы.

- Нет. Помнишь, Майерс смог вернуться тогда после сражения... он был достаточно силен и не поддался в тот день. Но Глаз все равно добрался до него. Будучи в клетке, он добрался до него, а тогда на свободе не смог. И тем не менее, сила воли должна как-то помочь справиться с ним, если, конечно, он пользуется гипнозом или тем, что нам известно как гипноз. Если Глаза не обладают какой-нибудь особой силой, о которой мы и понятия не имеем, то тогда сильная воля должна суметь противостоять их притяжению. Но можно так думать, надеяться на это, а потом возвращаешься к тому факту, что если ошибешься, то превращаешься в зомби.

Критический момент возникает, когда смотришь прямо на них. Если же избегать их взгляда и обладать достаточной силой, то тогда у них меньше возможностей добраться до тебя. Но предполагается, что нам надо изучать это существо, тогда как мы можем избегать его взгляда?

Вес молчал, а затем тихим голосом начал высказывать те мысли, которые больше всего беспокоили его.

- Линк, как ты думаешь, что они делают с людьми, которых они забирают? И что с ними происходит после того, как их уводят в эту дыру? Зачем они им нужны?

Линк покачал головой.

- Хендрикс вернулся из туннеля. Он был нормальным, за исключением того, что находился в состоянии транса. Но можно поспорить, они что-то с ним сделали и все же Хендрикс был исключением благодаря своему умению работать с реактором. Не могу даже предположить, зачем они хотели взорвать реактор.

Прося еще мяса, Икбод тихонько заскулил.

- Да, старина, если бы не ты, мы, наверное, узнали бы, что эти Глаза там делают, как говорят, из первых рук. Ты вовремя заставил нас очнуться. - Вес приласкал собаку.

- Вовремя, - эхом повторил Линк, и в его тоне отчаяние заменилось на возбуждение. - Вовремя! Понимаешь, какие возможности открывает этот факт? Человека можно вернуть с края, если есть кто-нибудь другой, который его вернет.

- А чем это поможет нам?

- Все это, конечно, основывается на одном большом "ЕСЛИ". Если только Глаз может гипнотизировать, когда человек смотрит прямо на него, то тогда почему два человека не могут работать командой и выиграть у него, как это вчера сделал Икбод? Один из нас может смотреть на него и изучать, а в это время другой не обращает на него внимания и полностью сосредоточивается на партнере.

- Понимаю. И при первом признаке транса у партнера, другой человек сможет вытянуть его, встряхнуть. Но такие короткие промежутки времени изучения ни к чему нас не приведут. Нам нужны длительные сеансы.

Поникший, Линк снова сел. Сначала звучало все хорошо... теперь - не очень. Затем он опять просветлел.

- А разве не может быть так, что набравшись опыта и попрактиковавшись, мы сможем научиться бороться с гипнозом? Научиться выдерживать взгляд Глаза и не поддаваться гипнозу, а? Случись так, и мы получили бы необходимое время для изучения.

Вес промолчал.

- О чем ты думаешь? - спросил Линк. Он снова принял решение и горел желанием попробовать, но это зависело от Веса.

- Это будет опасно, - проговорил Вес. - Если не сработает, то тогда это означает, что одного из нас Глаз наверняка получит себе.

- Ну?

- Да, я понимаю. - На этот раз Вес вздохнул. - Ты придумал еще одну возможность, и тебе не терпится. Поэтому... я думаю, мы попробуем.

То, что Линк уткнулся в пирог, засветившись от радости, не дало явно увидеть всю ту благодарность, которую он испытал по отношению к Весу. Вес хотел помочь ему. Он единственный его союзник и он понимает это. Поэтому опасно или нет, Вес всегда хочет ему помочь. И в этот момент и в этом месте он понял одну вещь, которую ему следовало бы знать давным-давно, но потребовался критический момент, чтобы Линк понял ее со всей очевидностью: Вес был другом, который встречается раз в жизни, и Линкольн Хослер не просто человек сам по себе, а ему необходима верность и дружба в той же степени, как и любому другому человеку, и признание этого факта не слабость, а благо.

Маленькая лаборатория была буквально наэлектризована висящим в воздухе напряжением. Линк был почти готов подойти к брезенту и открыть монстра, парящего под ним. Он настоял на своем праве попробовать первым, а Вес будет его телохранителем, который вернет его назад в безопасность.

- Ты готов? - спросил Линк.

- В любое время, когда скажешь.

- Тогда подойди ко мне ближе и помни: ни одного взгляда на Глаз, даже мельком.

Вес протянул руку и крепко сжал руку Линка. Линк мог ощущать теплое дыхание друга на своей щеке.

- Все. Сдергиваю, - проговорил он.

Он протянул руку к брезенту, сделал паузу, чтобы собраться и унять волнение перед ожидаемым поединком, и поднял ткань.

Глаз был открытым. Он переместил свой водянисто-голубой зрачок, направив его на Линка, и затем, сохраняя неподвижность, начал смотреть. В это утро его взгляд был как-то по-новому злобным, по-новому зловещим, и Линк едва удержал себя, чтобы не отпрянуть. Он дышал глубоко и часто, чтобы держать уровень кислорода высоким, и смотрел прямо в огромный зрачок, ища душу, ища разум. Все его психические силы были собраны в шаре внутри него, в шаре, который заставлял его волю не сдаваться, и он смотрел на Глаз с вызовом, стараясь противостоять отвратительной твари, стремящейся подчинить его себе.

Но ничего не происходило.

Его сознание было ясным, правда, от умственного усилия немножко кружилась голова. Какие-то водовороты ощущались где-то на грани сознания, но достаточно близко, чтобы осознавать их наличие. Какие-то завихрения и тени, туманные видения, которые хотели прорваться и стать узнаваемыми. Он снова задышал глубоко и заставил их уплыть. Он не хотел их. Ему нужна была встреча с чем-то разумным, а не с тенями. Он заставил выйти на первый план собственные мысли и сконцентрировался только на них одних.

По-прежнему ничего не происходило. Он был слишком напряженным, слишком старательно пытался. Нет, так ему ничего не добиться. Из-за слишком больших усилий он сам блокировал контакт. Ему надо расслабиться, стать более уступчивым, если он хочет добиться цели.

Тени и водовороты вернулись снова. Теперь ему надо расслабиться, разглядеть их и рассортировать. На этот раз он поддался, принимая их, готовый воспользоваться ими и чувствуя себя более комфортно, расслабившись. Были только он и голубизна Глаза.

И в этот момент мир наклонился, его порядок разрушился. Линк почувствовал, что падает набок. Глаз исчез и ему пришлось замахать руками, чтобы удержать равновесие. Что-то твердое уцепилось за него, и он упал прямо на это что-то. Ему ударил в нос запах лосьона для бритья, и он продрался назад к полному сознанию.

Он открыл глаза, и перед ним было лицо Веса, который с озабоченным видом всматривался в него, ища в его глазах признаки разума, как сам он искал разум в чудовище.

- Линк? - Вес звал его по имени. - Ты слышишь меня?

- Я слышу, - ответил Линк. - Я слышу, друг.

Он позволил Весу помочь ему добраться до стула и усадить его. Линка слегка передернуло, и он закрыл лицо руками, словно закрываясь от остатков теней. Но когда он снова поднял глаза, на его лице была улыбка.

- Все сработало, - тихо проговорил он. - Сработало... я почти ушел, но ты вовремя вытащил меня назад. - Радость и облегчение смешивались в его голосе, когда он объяснял. - И я узнал, Вес. Теперь мне известно, чему надо сопротивляться. Тени и водовороты и неясные видения, за которые хочется зацепиться и рассмотреть - вот чему надо сопротивляться. Призыв расслабиться - это самое большое, чему надо сопротивляться. - Вес по-прежнему оценивающе наблюдал за ним. - Радуйся, - Линк встал и обнял Веса за плечи. - Мы победили. Мы нашли способ. Попрактиковавшись, можно стать достаточно сильными, чтобы противостоять и в одиночку. Тогда мы пробьемся к истине. Неужели ты не понимаешь?

Губы Веса слегка раскрылись и быстрая улыбка разрушила выражение озабоченности на его лице.

- Как скажешь, Линк. По-моему, ты действительно спасешь мир.

9

Уже перевалило за полдень, но они все еще сидели в лаборатории, по очереди экспериментируя с Глазом. Они дали себе обещание, что будут работать до тех пор, пока каждый сможет устоять в одиночку без участия второго, который приводил товарища в сознание, и вообще без необходимости возвращать человека к реальности.

Но в два часа раздался стук в дверь, и вошел Иверсон. Он сделал три шага вперед, а затем, заметив Глаз, плавающий в своей клетке, отступил на два шага назад.

- О, - проговорил он. - Я не знал, что вы держите его ненакрытым.

- Входите. Я сейчас накину брезент, - проговорил Линк и накрыл Глаз.

- Уродливое создание, а? - спросил Иверсон, подавляя гримасу отвращения. - И какой большой.

- Ничего, мы укоротим его до нужного размера, - с гордостью заявил Вес.

- Вы действительно так думаете? - в голосе Иверсона сквозило сомнение. Он глубоко вздохнул. - Я не хочу, чтобы вы восприняли это как личное неуважение или отказ от вашей помощи, но ситуация вокруг города становится все хуже и хуже: сосед идет на соседа, все население прячется, лазит по закоулкам и занимается воровством, так что мы не можем ждать. Паника распространяется все шире. В остальной части штата люди нервничают и готовы взорваться при первом же слухе о том, что к ним направляются Глаза. Все сельские районы без исключения на пределе. Нам пришлось нанять дополнительное количество людей просто для того, чтобы держать репортеров отсюда подальше. Что-то должно быть сделано и немедленно.

- Но мы и так работаем так быстро, как только можем, - запротестовал Линк.

- Над своим планом, да. Но мы не можем ждать результатов одного плана. Мы должны испробовать каждую возникающую идею. Полковник Стенли и Национальная Гвардия выдвинули одно соображение, и сегодня во второй половине дня мы проводим операцию. Через час, если быть точным.

- Если задействованы солдаты, значит, как я понимаю, будет бой, констатировал Линк. - Вы со Стенли действительно собираетесь им позволить снова рисковать жизнями?

Иверсон сделал успокаивающий жест рукой.

- Ты слишком быстро делаешь выводы, Линк. Новая тактика должна дать результат. Собственно, Стенли ввел в план операции одну из твоих идей. Вы поймали Глаз с помощью слезоточивого газа. Эта операция будет тоже проводиться с применением слезоточивого газа. Гвардия намерена атаковать вход в туннель и ворваться внутрь. Если Глаза будут лишены возможности видеть, то может быть их удастся уничтожить.

- Таким образом, бой состоится в три часа. А зачем вы решили сообщить об этом нам?

- Я подумал, что вам захотелось бы поехать с нами... понаблюдать. Если что-нибудь пойдет не так, тогда увиденное поможет вам спланировать свои действия дальше. Всегда можно использовать информацию. Кроме того, ты ведь не видел эту дыру, так?

- Нет, - согласился Линк.

- Тогда поехали со мной и увидишь.

Линк посмотрел на Веса, и тот пожал плечами.

- Почему нет? Мы можем одновременно посмотреть на их нору и понаблюдать за действиями Гвардии.

- Хорошо, - Иверсон принял мнение Веса за согласие обоих. - Уезжаем прямо сейчас. Моя машина готова.

Они ехали вдоль окраины города, направляясь в сельскохозяйственный район. Водитель свернул к заказнику, и Иверсон пояснил:

- Мы не будем подъезжать очень близко, а станем поодаль. Я захватил бинокли.

- Но если мы уж едем, то могли бы и принять участие, - недовольно сказал Линк.

- Я выполняю приказ Стенли, - ответил Иверсон. - Это его представление, и командует он. Если когда-нибудь будет наша операция, то я тоже хотел бы, чтобы он подчинялся нашим распоряжениям.

Автомобиль свернул в узкий проезд. Местность была слегка холмистой и поросшей леском. Пришлось проехать сквозь кусты, и было слышно, как ветки царапали о крылья машины. Впереди возникла вышка поста корректировки огня, и когда они вышли из машины, Иверсон провел их в маленькое помещение, которое служило и домом и рабочим местом для наблюдателя. Линк подошел к большим стеклянным окнам, стараясь найти место, где мог бы находиться вход в туннель - черная и мрачная дыра среди деревьев.

- Смотри к северу, - указал ему Иверсон.

Он посмотрел на север, и заметить ее оказалось несложно. С этой высоты была хорошо видна утоптанная тропа, по которой шли люди-зомби от дороги до того места в лесу, где она заканчивалась. В конце тропы и находилась дыра - черная и безликая. Собственно, сейчас она не была похожа на дыру, так как на тропе не было людей и вокруг не наблюдалось никакой активности. Но как раз, когда он смотрел на нее, у зева дыры полное спокойствие сменилось на какое-то движение, и оттуда выплыла раздутая туша Глаза. Затем появился еще один. Они парили над прогалиной перед дырой.

Линк скосил глаза и заметил движение в лесу. Это были солдаты, которые выдвигались на позицию для боя.

- Время, - проговорил Иверсон. - Они должны начинать.

Едва были произнесены эти слова, как у входа в дыру вырос столб газового тумана, и лес ожил бегущими, одетыми в противогазы фигурками гвардейцев. Они бежали изо всех сил вперед, и Линк схватил бинокль, чтобы рассмотреть получше. Два парящих Глаза то подымались, то опускались, роняя слезы и крутясь в облаке газа. Легкий ветерок заставлял газ низко стелиться и он постепенно окутывал и солдат. Облако все расширялось, уходя от зева туннеля, когда откуда-то сзади, где оставалось открытое пространство, появились в боевом порядке Глаза. Синие, коричневые, зеленые, они взмыли сквозь жидкие обрывки дымного покрывала. Их было восемь - быстрые и смертельно опасные.

Лес засветился огоньками ружейных выстрелов, и перед страдальческим взглядом Линка повторилась уже виденная картина сражения. Глаз было слишком много. У солдат не было шансов. Они отважно продвигались вперед, но Линк уже так ясно видел приближающийся результат, что ему захотелось крикнуть им, чтобы они бежали прочь.

Глаза находились выше газа, оставаясь невидимыми для солдат, и перестраивались для собственной атаки. Как только газ редел в одном каком-то месте и гвардейцы становились им видны, Глаза наклонялись вперед и начинали смотреть вниз на землю, не обращая внимания на получаемые раны. В результате солдаты один за одним либо разбегались, либо роняли из ослабевших рук оружие и шли в дыру. Вот пятеро спустились в черноту, затем еще десять, и Линк отвернулся от этого зрелища.

- Они же теряют половину своих людей, - закричал он Иверсону. - Вы должны остановить Стенли. Если однажды метод привел к неудаче, то нельзя же повторять его снова и снова, губя людей.

Иверсон наблюдал через свой бинокль. Его лицо было белым, и губы шевелились, но беззвучно.

- Бедняги, - слова наконец обрели голос. - Бедные, бедные ребята. Восемь Глаз. Они не смогут справиться с восьмью Глазами. И вон еще подлетают со стороны города.

Подавив жалость к солдатам, Линк прорычал:

- Поехали, Иверсон. Мы увидели то, что должны были увидеть, а теперь позвольте нам вернуться к своей работе. Каждая потраченная минута стоит слишком дорого.

Линк и Вес работали без перерывов, уже день сменился ночью, и снова настал день. Два дня прошли в напряженных тренировках, начался еще один день. Но они продолжали учиться. В последний заход Линк выстоял против Глаза полчаса, уступив только из-за усталости, а не благодаря спасительному рывку Веса. Вес ухитрялся бороться пятнадцать минут.

Линк стоял перед клеткой, ставя свою волю против воли Глаза, когда вошел Коллинз. Он не постучал, а просто вошел и встал, наблюдая за молчаливой борьбой. Заметив его, Линк отошел от Глаза.

- Что тут происходит? - спросил Коллинз.

- Тебе никогда не понять, - ответил Линк.

- Даже так? И что же вы можете показать после трех дней затворничества в этой комнате? - не унимался Коллинз. - Что вам удалось сделать?

- Это будет ясно, когда мы достаточно продвинемся в изучении. Но уже сейчас нам известно о Глазах и их силе больше, чем кому-либо на земле.

- Ну и какая польза от этих знаний? - задиристо продолжал Коллинз. Вы что, пытаетесь их понять? Узнать, чтобы потом усадить за стол переговоров, так что ли?

- Какой-то ты веселый, - ответил Линк. - Это, вообще-то, выше моего понимания, как ты можешь быть таким веселым в такое время.

Коллинз улыбнулся и сел.

- А у меня больше нет причин для беспокойства. Пока вы тут сидели запершись, я воспользовался собственной головой, и теперь все пойдет по-моему.

- Слушай, а это дело со слезоточивым газом и гвардейцами случайно не было продуктом твоей мозговой деятельности? - спросил Вес.

- Нет. Это исключительно армейское. Я говорил Стенли, что такой подход не достаточно радикален. В этой битве полумеры не приведут к победе. Не даст ничего и игра в гляделки с Глазами, и приписывание им человеческих качеств. А мой план прост - частично благодаря тебе, Линк - и абсолютно надежен. Он позволит закончить дело за считанные минуты.

- Ладно, - проговорил Линк, - позволь услышать.

На остром лице Коллинза появились черты высокомерия, и когда он начал объяснять, его голос даже пустил петуха:

- Ружья не дают результата. Слезоточивый газ не срабатывает. Полевые орудия тоже. Но мы почему-то забываем о самом мощном нашем оружии. О ядерной бомбе. Бомба, сброшенная в эту вонючую дыру, когда Глаза находятся там, и мы одним взрывом избавляемся от них навсегда. В атомном взрыве им не уцелеть.

Линк хранил молчание. Что-то в плане Коллинза было неправильно, но он пока не мог до конца уловить.

За него высказался Вес.

- Невозможно! В этом туннеле тысячи людей, Коллинз, тысячи невинных и беспомощных людей. Ты доберешься до Глаз, а как же люди?

Коллинз быстро нашелся с ответом.

- Вопрос о них рассматривался. Ими придется пожертвовать. В данном случае справедливо пожертвовать меньшим ради большего. Да, сейчас это тысячи, но если они умрут и вместе с ними умрут Глаза, то будут спасены миллионы. Ими придется пожертвовать.

Идея массового убийства во имя добра и как предохранительная мера заставила Веса отшатнуться и побледнеть.

- Не волнуйся, Вес, - проговорил Линк. - Коллинз просмотрел главное. - Теперь он обращался к своему помощнику, довольный тем, что может проткнуть воздушный шар его самомнения. - Ты не можешь взорвать здесь бомбу, как не могли мы позволить взлететь на воздух реактору, когда это пытался устроить Хендрикс. Бомба убьет город и наш исследовательский центр.

- Это тоже учитывалось, - ответил Коллинз. - Если план будет реализовываться, а я уверен, что будет, то весь район будет эвакуирован.

Линк покачал головой. Схема была настолько полна дырок, что становилась почти смехотворной.

- Эвакуация - это нелепость, абсурд. Попробуй, и это будет не эвакуация людей из района, а прямая передача их Глазам. Они охотятся именно за группами и разнесут их в пух и прах.

- А постепенная эвакуация? - спросил Коллинз.

- Если она будет достаточно медленной, чтобы не привлечь Глаза, то растянется на недели. Да, на этот раз ты точно упустил шар, Коллинз.

Коллинз встал.

- Критикуй сколько влезет, Хослер. Но все равно это будет сделано. Иверсон и Стенли быстро склоняются к этому. Теперь я имею доступ к их ушам. Ты потратил слишком много времени здесь. Если эвакуация должна быть медленной, она будет медленной, но она будет.

- У нас нет времени! - начал злиться Линк. Ну, почему он должен все показывать и рассказывать людям, которые, как предполагается, должны знать сами? - Эти Глаза чего-то добиваются. Одному дьяволу известно, что им надо, но им что-то надо, и скоро они сделают новый шаг.

- И что ты собираешься сделать по этому поводу? Разве вы чего-нибудь добились здесь?

- Хорошо, скажи мне, что открыли ваши исследования? Вы знаете, что собой представляют Глаза? Откуда они взялись? Будут ли они еще появляться? Или может быть вы знаете, что они делают с людьми, которых уводят?

- Если нам удастся их уничтожить, то кого будет волновать вопрос откуда они появились и зачем? А если появятся другие, мы и их уничтожим. Что же касается людей, о которых так беспокоится Вес, то ходит теория, что там в дыре нет никаких людей.

- Мы же видели, как они туда заходили, - возразил Вес.

- Но не выходили. Сколько их может поместиться в этом туннеле, а? Сколько там места? Если бы они находились внутри, то к настоящему времени дыра бы уже давно была переполнена.

- А что по этому поводу говорит современная теория? - огрызнулся Линк.

Коллинз уставился прямо в глаза Линку, и с его губ слетело только одно слово:

- Съедены!

Вес резко отвернулся к окну. В ужасе Линк тоже отшатнулся. В его памяти всплыла картина идущего из лаборатории Майерса. Съедены? Он никогда не задумывался над этим. Но это возможно. Съедены. Майерс и остальные. Нет!

- Ты сумасшедший! - заявил он Коллинзу. - Вот этот Глаз, что в клетке, не ел ничего. И совсем не ослабел от этого.

- А ты ему предлагал что-нибудь? - нанес удар ниже пояса Коллинз.

Линк не мог ответить на этот вопрос, так как действительно не предлагал ничего. Он даже не задумывался над этим. Что может есть Глаз? Сама постановка вопроса была фантастической и вызывала отвращение. Как Глаз ест?

Глядя на его оцепенение, Коллинз захихикал.

- Наконец-то я тебя ущучил, а? - сказал он Линку. - Наконец-то. Теперь я знаю, что это возможно. - Он повернулся к двери, бросив еще один взгляд на Глаз в клетке. - Что ж, оставайтесь здесь и играйтесь со своим любимчиком. Стенли, Иверсон и я выиграем сражение.

Дверь захлопнулась за ним, и Линк разразился проклятиями. Хотя, если быть честным, ему следует подумать над словами Коллинза и подумать серьезно. Конечно размеры дыры и то количество людей, которые исчезли в ней, - это повод для размышления. Куда делись эти люди? Почему они не переполняют эту черную нору посередине леса?

10

Не прошло и дня, как новости о том, что план Коллинза утвержден и запущен в работу, стали известны в лаборатории. Началась эвакуация, медленная эвакуация, при которой машины выпускались на шоссе по одной с определенными интервалами во времени. Сколько понадобится времени для завершения эвакуации Линк не мог предположить, но когда он представлял себе бомбу, падающую на людей, находящихся в дыре, то это видение побуждало его искать какое-нибудь альтернативное решение.

Вес вернулся из кафетерия с четырьмя бутербродами и двумя чашками горячего кофе, над которыми еще вился пар. Он бухнул все это на письменный стол, бросил раздраженный взгляд на Глаз, который они уже больше не накрывали, и дал себе волю.

- Ты был прав, Линк. Они пускали эвакуирующиеся машины с расстоянием между ними в четыре сотни ярдов и люди вышли из домов, чтобы принять участие в эвакуации, у них появилась надежда, впервые за столько дней, а Глаза забрали их - одну машину за другой.

- Одиночные машины? - спросил Линк.

- Достаточное количество одиночных машин в конце концов превращается в группу, а они умны, Линк. Это делается так: машина идет по дороге, Глаз заставляет водителя повернуть ее в канаву, машина останавливается, люди выходят, превращаясь в зомби. Подходит следующая машина, действие повторяется. Когда собирается группа, Глаз ведет ее к дыре. На этот раз они проявили предусмотрительность, заставляя водителей съезжать с дороги, чтобы предотвратить образование дорожных пробок, которые могли бы прервать поток людей, приходящих к ним.

- Эвакуация, конечно, была прекращена.

- Отнюдь нет! Люди все еще выезжают и все еще попадают под действие Глаз. Я не знаю, о чем они думают. Я пытался поговорить с Иверсоном. Он не хочет ничего слушать. И Стенли тоже. Лаборатория раскололась на два лагеря и Стенли поддержал Коллинза. Это дает перевес их стороне. Что же нам делать теперь? - Вес почти обезумел. Картина обнадеженных людей, посылаемых в ад, а затем в конце концов подвергающихся бомбардировке, выводила его из равновесия. - Мы должны доказать Иверсону, что Коллинз ошибается.

- Существует только единственный возможный путь решения проблемы. Мы используем время, которое понадобится им, чтобы одуматься, для выяснения того, что делается в дыре. Если кто-нибудь сможет узнать, что там внизу, в этой яме, в действительности происходит, тогда все задумаются, стоит ли бросать туда бомбу и будут искать новые пути. Мы должны попасть в дыру и выбраться оттуда живыми, чтобы составить обо всем там происходящем, отчет. Это единственный способ.

Вес не колебался ни единой минуты. Он только усомнился, под силу ли им будет выполнить такое задание.

- Половина добровольцев, которые уходили наблюдать за этим местом, не вернулась, Линк. Солдаты Национальной Гвардии окружили дыру и некоторые из них тоже были уведены Глазами.

- Твои слова расхолаживают, - упрекнул его Линк, - а мы не должны терять мужества. По крайней мере не теперь. В конце концов наша работа, которую мы делали до сих пор, окупится таким образом. Ведь мы с тобой можем делать то, что не может сделать никакой другой человек. Вес, как ты думаешь, что требуется для того, чтобы войти в дыру и вернуться оттуда?

- Мужество, выдержка, сила воли, - сказал Вес. - Хотя нет, даже не сила воли. А только свободный неконтролируемый разум. Если ты входишь в дыру загипнотизированный и выходишь из нее в таком же состоянии, как это было с Хендриксом, то сила воли тут абсолютно ничего не дает.

- Если ты загипнотизирован. Но мы научились не поддаваться гипнозу. Разве ты не понимаешь? Мы можем выстоять против воздействия Глаза. Мы проделываем это каждый день в этой комнате. Мы можем спуститься в дыру, осмотреть там все и выйти, оставаясь при этом совершенно свободными. Это потребует больших усилий для борьбы с гипнозом, чем мы прикладываем здесь, в лаборатории, но это можно сделать.

- Глаза выделят нас среди своих зомби.

- Нет, если мы будем шагать, как зомби. Кто будет рассматривать зомби среди таких же зомби? Мы выедем на дорогу, направим нашу машину в канаву и будем идти, как это будут делать другие люди в группе. Затем, борясь с гипнозом, борясь изо всех сил, мы войдем в дыру, а затем после разведки выйдем из нее.

Вес поджал губы.

- Ты все время говоришь "мы". Но мы не можем идти вдвоем. Только один из нас должен попробовать сделать это, таким образом, если ему не удастся выполнить задание, останется второй. Если мы такие уникальные в своем умении противостоять Глазу, единственные в своем роде, Линк, то один из нас должен остаться в запасе.

- Но саму идею в целом, как ты ее оцениваешь?

- Я считаю ее хорошей. Она остроумна и, самое главное, она человечна. Я постараюсь сделать все, чтобы уберечь этих несчастных от страшной погибели.

- Тогда значит осталось только решить, кто из нас двоих пойдет.

- Позволь мне. - Быстро принял решение Вес. - Я не тешу себя мыслью, что я такой уж незаменимый работник, как ты. Если я погибну, ты придумаешь что-нибудь еще. Если же погибнешь ты, то я завязну, я не смогу найти нового решения.

- Это не достаточная причина, Вес. Должен идти тот, кто может лучше справиться с этим заданием. И я думаю, что это должен быть я. Я могу противостоять Глазу сорок пять минут. Ты же выдерживаешь всего полчаса.

- Но ситуация будет совсем другая. Пан или пропал. А в такой ситуации у человека появляется сверхсила.

Линку не хотелось спорить. Только не об этом - о жизни и смерти. Он знал, что он лучше подготовлен для выполнения этой задачи. Он должен идти. Но он отложил принятие решения.

- Давай подождем еще немного и подумаем. Давай подумаем об этом без спешки. Хорошо?

Вес кивнул, соглашаясь.

- Тогда я еду домой, - добавил Линк. - Если пойду я, то мне необходим отдых перед дорогой. Хотя в любом случае мне хочется воспользоваться сменой обстановки и тишиной.

- Вперед. И накорми Икбода. Я поставил его тарелку в холодильник. Только прежде, чем давать ему еду, разогрей ее сначала.

- Он диктует, что мне делать, - улыбнулся Линк. - Я вернусь к четырем. Может быть раньше. Обдумай все хорошенько, Вес. Не позволяй своим нервам и своей болезненной совести влиять на твое решение.

Когда Линк открыл ключом парадную дверь домика, он был удивлен, что Икбод не выбежал его встречать. Он прошел в кухню и обнаружил причину такого поведения пса. На кухне была Келли, она убирала и мыла оставленную ими посуду и пес блаженствовал в таком обществе. Его тарелка стояла на полу, уже опустошенная.

- Привет, - крикнула Келли. - Ты один?

- Вес остался в лаборатории.

- Я должна была это понять. Если бы он приехал, Икбод сбежал бы от меня. Он маленький преданный дьяволенок.

- Как ты вошла? - спросил Линк.

- Вес дал мне ключ.

Линк понимающе хмыкнул, прочищая горло, стараясь смягчить свое хмыканье усмешкой.

- Нет, - засмеялась Келли, - он дал мне ключ просто потому, что я боялась. Оставаться в своей квартире мне теперь гораздо страшнее, чем в этом доме. Может быть потому, что здесь Икбод, а может быть потому, что там слишком близко вокруг люди. Разве это не смешно? Раньше я чувствовала себя в безопасности в своей квартире именно из-за того, что знала - вокруг меня в соседних квартирах находится много людей. Теперь я больше боюсь людей, чем Глаз.

- Все скоро изменится.

- Я знаю, - сказала она. - Я в списке на эвакуацию. Должна буду эвакуироваться в течение ближайших пяти дней. Я не дождусь, когда смогу уехать. Когда твоя очередь?

- Никогда. Никто не выбирается отсюда. Глаза хватают каждого эвакуирующегося.

- О, нет! - Реакция Келли была сильнее, чем он ожидал. Она побледнела и сникла. - Значит мы навсегда должны остаться здесь и прятаться друг от друга?

- Не совсем так. Налей в чашки кофе, который ты сварила, и я тебе кое-что расскажу.

Она молча выполнила то, что он сказал ей сделать. Когда она села напротив него, а в кофе были добавлены сливки и они стали ждать, когда он остынет, Линк выложил ей их план. Она слушала, но никак не могла взять в толк, чем он хорош, она видела в нем только опасность.

- Кто из вас двоих пойдет? - спросила она.

- Я.

- Нет, только не ты. Вес хотел идти - пусть идет.

- Я не могу так, Келли. Он не так хорошо подготовлен, как я.

- Ты как всегда демонстрируешь свое самомнение. Ты никогда не можешь допустить мысли, что кто-то может сделать работу так же хорошо, как и ты. Я не думаю, что я это смогу перенести, Линк, - если ты не вернешься.

- Продолжай, Келли, - сказал он насмешливо, - такое беспокойство совершенно не украшает тебя. Ты же так и не сделала выбора между Весом и мной. Тебе должно быть все равно, кто из нас пойдет.

- Ты никогда мне не верил, не так ли? Может быть последние дни изменили многое для меня. Может быть я сделала выбор. Такая опасность, Линк, меняет женщину. Она внезапно понимает, что ей нужен кто-то, ее чувства обостряются и она понимает, кто именно ей нужен.

- Магическая формула заключается в том, что она взвешивает, хорошо ли ее избранник может защитить ее?

- Разве это плохо? Разве важно, какой критерий я использовала, если я уже решила и выбрала тебя?

Был какой-то дух обмана в том, что она говорила, и Линк ненавидел себя за то, что слушает все это. Келли была прекрасна в этот момент, ее зеленые глаза были полны беспокойства, ее рука лежала в его руке. Две недели назад он бы ни о чем другом и мечтать не мог. Теперь же он был удивлен.

- Линк, ты любишь меня. Ты никогда не говорил мне об этом, но я знаю. Я глупо делала, что держала тебя на расстоянии, что противилась твоему чувству. Я больше не противлюсь. - Она обошла вокруг стола и подошла к нему. Он смотрел на нее, она была высокой и стройной. - Или ты относишься к тем мужчинам, которые любят сам процесс охоты, а когда дичь поймана, их интерес пропадает? - прошептала она.

Он видел ее игру. Она решила испробовать на нем действие секса. Она раньше никогда не пробовала воздействовать на него таким образом, разве что, когда поддразнивала. И хотя он понимал, что все это была преднамеренная игра, для него это было неважно.

Он встал и обнял ее, она не сопротивлялась. Оставив флирт, уступчивая, как не была ранее, она пошла к нему в его объятия. Он поцеловал ее и она ответила на его поцелуй. Это было прекрасно. Так великолепно, как в его прежних мечтах, в те дни, когда он ждал, что она ответит на его поцелуй, а не только позволит себя поцеловать.

- Пусть Вес идет, - прошептала она. - Не уходи от меня сейчас, когда мы нашли друг друга.

- Но, Келли...

Ее пальцы приподнялись, дрожа, к его губам и жестом выразили протест.

- Вес хочет идти, Линк. Он так же все может, как и ты. Если ты будешь честным сам с собой, ты признаешь это. Позволь ему сделать эту работу, если она для него так много значит. А ты останешься здесь со мной, если я для тебя что-нибудь значу.

Она была права. Даже если не брать в расчет чувства, которые поднялись в нем, когда она прикоснулась к нему, он знал, что она была права. Вес все мог почти так же, как и он. И у Веса была благородная цель. А человек, у которого есть цель, всегда имеет больше шансов на победу. Если пойдет он, то он будет разрываться на двое и какая-то часть его останется с Келли, а это может его ослабить. Веса же ничего здесь не удерживает, зато гуманная идея будет толкать его вперед.

Когда Келли была в его объятиях, угрызений совести не существовало. Он слишком долго ждал этого момента. Когда он дал себе волю осознать это, то волна победной радости охватила все его существо. Вес больше не был ему соперником. Сейчас он был для него человеком, который всей душой рвется пробраться в логовище Глаз и освободить человечество. Он не может запретить Весу делать то, что он хочет сделать больше всего на свете. Во всяком случае не тогда, когда то, чего он так сильно желал, осуществилось. Он даст возможность Весу решить. И если Вес все еще хочет идти, пусть идет.

- Я надеюсь, что это не игра на моих слабостях, - прошептал он ей.

- У тебя нет слабостей, дорогой.

Икбод крутился возле их ног, но Линк перестал что-либо слышать, когда губы Келли поднялись к его губам в ожидании поцелуя. Его рот слился в поцелуе с ее губами и решение было принято.

В три тридцать на дорогу, ведущую к их дому, влетела машина. Из нее вышел Вес. Он был озабочен, он нервничал первый раз за все то время, что Линк знал его.

- Я просто не мог больше ждать, - объяснил он, сопротивляясь бурным изъявлениям радости Икбода. - Мы, к сожалению, не можем прекратить эту операцию, Линк. Время, которое мы проводим в конфликтах сторон, уносит все больше людей, которых уводят в дыру. Их становится все больше, тех, кого Коллинз собирается уничтожить своей бомбой.

- Я знаю, - ответил Линк, - эта мысль меня тоже мучит.

- Тогда что ты решил? Кто из нас пойдет?

Глаза Келли молниеносно устремились к Линку и он стал изворачиваться.

- Ты же знаешь, Вес, я не могу решить этого сам. Это касается нас обоих.

- Но зная тебя, я думал, что ты уже принял решение, - ухмыльнулся Вес.

- А ты? Думал ли ты об этом? Обдумал ли ты все?

- Я все время думал. Но из-за моего нетерпения я уже не могу больше думать. Мы должны начать действовать. Я все еще хочу идти, если ты это имеешь в виду. После того, как ты покинул лабораторию, я стал работать с Глазом сам. Я сражался с ним тридцать пять минут, затем я должен был бросить это. Но я вышел из игры добровольно. Это была интенсивная концентрация, лицом к лицу. Выполнение задания не будет протекать в таких условиях. Это будет тактика уверток.

- Это не будет пикник. - Линк все еще не отваживался объявить о своем решении.

- А кто говорит о том, что это будет пикник? - Вес сделал два шага вперед. - Пожалуйста, Линк, не трать больше времени. Кто из нас пойдет?

Келли опять устремила на Линка строгий пристальный взгляд и он ответил:

- Ну если ты так хочешь идти, Вес, что я могу сказать?

- Ты имеешь в виду, что разрешаешь мне идти первому?

Линк кивнул, хотя внутренне он сильно томился, что поступает неправильно.

- Ты можешь идти. На этот раз я буду играть роль наблюдателя.

Вес улыбнулся и потер руки, охваченный радостью.

- Я никак не мог поверить, что ты согласишься. Теперь, когда решение принято, я могу отправиться прямо сейчас - до наступления темноты. Я не смогу ждать еще целую ночь. Между прочим о наших планах я ни словом не обмолвился Иверсону или кому-либо другому. Должны ли мы известить их?

- Нет. Если мы будем спрашивать разрешение на проведение этой работы, мы только ввяжемся в спор. Мы должны это сделать сами.

- Я тоже так думал. Ну, - Вес неуклюже развернулся в центре комнаты, - я, наверное, пойду.

- Прямо сейчас? - удивилась Келли.

- Я хочу добраться к дыре до наступления темноты.

- Может не так сразу? - Линк внезапно почувствовал потребность задержать товарища. - Мы сначала должны все спланировать. Выработать план действий.

- Мы делали это сегодня утром. Тут нечего планировать. Я подъезжаю, выхожу и изображая из себя зомби, иду со всеми к дыре, а с этого момента никакое планирование мне не поможет. Кроме того нет времени. Иверсон в любой момент может прекратить медленную эвакуацию и ускорить остальные действия, так как Глаза все равно уводят людей.

- Откуда у тебя такие новости?

- Услыхал в лаборатории. Там все в замешательстве. Всякие слухи летают гуще, чем Глаза. Итак, я отправляюсь, и отправляюсь сейчас. Больше никаких аргументов. Хорошо?

Келли подошла к Весу и крепко обняла его.

- Я не осознавала, что это будет так быстро. Береги себя и не демонстрируй героизм, бросаясь грудью на амбразуру во имя человечества. Возвращайся, если увидишь, что ничего нельзя сделать.

Вес поцеловал ее в щеку, затем крепко пожал руку Линка.

- Давайте на этом закончим наше прощание. Я вернусь, если я смогу конечно вернуться, завтра вечером. Таким образом у меня будет в запасе время. Итак, до завтра, встретимся в сумерках - или никогда. Все ясно?

- Спокойно, Вес. И главное принеси нам обратно то, в чем мы больше всего нуждаемся - нашего друга.

Вес пошел к двери.

- Присмотрите за Икбодом вместо меня. Я поручаю его вам. И не беспокойтесь. Я увижу вас завтра за ужином.

Он вышел, хлопнула дверца машины и он уехал.

Линк оцепенел. Все случилось слишком быстро. Не было ни долгих сомнений, ни долгого затянувшегося прощания. Все было сразу решено и сразу же началась работа. Вес не хотел ждать. Он решил сделать это и он сразу начал действовать.

Линк посмотрел на Келли, она была в таком же оцепенении.

- Он мог бы по крайней мере пообедать, - сказала она. В ее глазах гнездились страх и сомнение, которых там не было раньше. Но Вес ушел и им ничего не оставалось кроме ожидания.

Они ждали, оставаясь в доме вдвоем, но они переживали это ожидание в одиночку и были слишком напряжены, чтобы посочувствовать друг другу. Радость, которую Линк познал несколько часов назад, была погашена беспокойством о друге.

Прошла ночь, утром солнце пряталось за тяжелыми облаками. За окнами расстилалась Колт Стрит в полном великолепии осеннего убранства: очертания деревьев в пламенных уборах четко вырисовывались на фоне темного неба. Вокруг была полная тишина.

После завтрака Линк отправился в лабораторию продолжать наблюдения за посаженным в клетку Глазом. Он не хотел видеть никого из сотрудников. Когда Иверсон, стоя внизу в холле, задал ему какой-то вопрос, он пробормотал в ответ что-то несвязное и поспешил дальше. Он не хотел, чтобы его расспрашивали. Когда Вес вернется, успешно справившись с заданием, все быстро откроется.

Когда он вернулся домой, Келли крутилась в гостиной с пылесосом, сваливая осколки пепельницы и всякий хлам в бумажный кулек.

- Я никогда не видела такого беспорядка. Напомни мне при случае, чтобы я никогда не принимала мужчину в свое домашнее хозяйство.

- А мне казалось, что мы почти определились вчера.

- Только при условии, что ты обещаешь относиться с большим уважением к моему труду, чем ты делаешь это теперь. Например, когда ты получаешь почту, выбрасывай конверты в мусорное ведро, а не бросай их на кофейный столик. А пачки от сигарет, а коробки спичек, а газеты... Через две недели невозможно будет переступить через горы бумаги, которые ты наваливаешь везде.

Линк наблюдал за ее работой, получая огромное удовлетворение от этого. Это были прекрасные минуты. Их новые отношения нравились ему. И все же он не мог насладиться этим до конца. В его голове было слишком много забот, которые отвлекали его от этих мирных радостей: Глаза, летавшие на свободе, Глаз, заключенный в клетке, Вес. Больше всего его беспокоил Вес. Он пытался представить себе, что делал Вес в разное время дня. Он мысленно шел с ним в глубь дыры, но фон этой картины был таким неопределенным, таким туманным, что он не мог продолжить свои фантазии. Только Вес мог наполнить этот фон. Но оставалось еще слишком много часов до его возвращения.

- Я начну готовить ужин, - перебила Келли ход его мыслей. - Жаренный цыпленок и засахаренные бататы.

- Любимые блюда Веса?

- Да. Сегодня он заслуживает, чтобы на ужин получить то, что он любит.

Вновь охваченный своими мыслями, Линк не заметил как Келли закончила уборку, перешла на кухню и стала греметь кастрюлями и сковородками. Он выглянул в окно. На улице уже стемнело. Горели уличные фонари, а деревья отбрасывали темные тени. Сумерки. Он прислушался, не раздастся ли звук подъезжающего автомобиля, но вокруг было тихо.

- Дай ему время, - уговаривал себя Линк, - еще рано. Дай человеку время.

Время шло. Торжественный ужин Келли был готов, затем он начал остывать и наконец остыл совсем. Они даже не притронулись к нему. В десять часов Линк подошел к телефону и набрал номер лаборатории.

- Скажите, случайно Вес не в лаборатории? - спросил он.

Ответ был громкий, но Келли напряглась, чтобы его услышать. Линк положил трубку и возвратился к ней.

Она прочла ответ в его глазах и быстро зажгла сигарету.

- Многое могло задержать его, - сказала она.

- Достаточно только одного.

- Не верь этому, Линк. Ни один Глаз в мире не может победить Веса, во всяком случае не в том состоянии, в каком он был. У него хватило бы мужества на двадцать человек.

- Он ушел слишком быстро. Он был слишком озабочен. Я должен был подумать, прежде чем позволить ему идти. Я сглупил.

Келли потушила сигарету.

- Ничего, если я останусь здесь на ночь? Или тебе лучше...

- Мне все равно. Я в любом случае не могу спать. Я буду сидеть в этом кресле, пока не придет Вес. И ему лучше бы придти. Черт побери, лучше бы придти.

Келли встала, услышав его отчаянный, раздраженный тон.

- Я сварю кофе на случай, если ожидание затянется.

Она вышла из комнаты и Линк остался один на один с сонными глазами маленькой пятнистой собаки Веса. Он старался не смотреть на Икбода. Самым главным в мире Икбода был Вес. И он не мог не думать о том, что может быть мир Икбода теперь опустел.

11

После назначенного времени прошло два дня. Итак, Вес отсутствовал три дня, но Линк все еще ждал. Он оставался в доме один и ждал. Логически он понимал, что это уже бесполезно, но ему больше нечего было делать. Он постоянно вспоминал то, что сказал Вес - если он пропадет, то погибнет, зная, что Линк жив и сможет попробовать сделать еще что-нибудь. Он предполагал, что Линк предпримет что-нибудь еще. Но у Линка уже не было сердца.

По радионовостям сообщили, что эвакуация все еще продолжается. Стенли выработал новый метод, посылая большие группы людей и используя все дороги, как асфальтированные, так и проселочные, чтобы ввести в заблуждение Глаза. Предполагалось, что когда люди будут так рассредоточены, Глаза не смогут захватить их всех. И некоторым удавалось прорваться. Но многим нет. Следуя правилу Коллинза о потере нескольких ради блага многих, Стенли продолжал выполнять намеченный план эвакуации-бомбардирования.

Дважды за эти три дня Линк слышал шаги на дороге к дому и дверь черного хода дребезжала, когда кто-то пытался открыть ее. Выглянув в окно он увидел мужчину, а в следующий раз женщину и мальчика, они были грязные и всклокоченные. У мужчины в руках было ружье, у мальчика - лом. Так как дверь не открывалась, они собирались взламывать замок, но в обоих случаях лай Икбода - очень мощный лай для такой маленькой собачки - отгонял их.

Днем зазвонил телефон и Линк быстро подошел к нему. Голос Иверсона гремел в трубке.

- Где вы, черт побери, пропадаете, Хослер? Я пытался разыскать вас до посинения. Что вы с Весом себе думаете? Решили умыть руки в середине битвы?

- Мы не сбежали, - ответил Линк.

- Тогда где вы были? - Иверсон не ждал ответа на свой вопрос, а быстро продолжал. - Ладно, это неважно сейчас. Произошло что-то значительное и я хочу, чтобы вы с Весом присутствовали и провели наблюдения.

- Вес не со мной.

- Тогда найдите его и возьмите с собой. Но на все у вас должно уйти не более пятнадцати минут, понятно? Это крайне срочно.

Иверсон повесил трубку, а Линк стоял в нерешительности. Затем он набрал номер Келли и попросил ее приехать и продолжить ожидание, пока его не будет. Он написал записку Весу на тот случай, если он вернется до приезда Келли, и вышел, закрыв дверь. Он не знал, чего хотел от него Иверсон, но он должен был встряхнуться. Он слишком засиделся. Пришло время опять погрузиться в работу.

Когда он проехал через ворота на стоянку, военный грузовик все еще ожидал его, его мотор работал и Иверсон махнул ему рукой, чтобы он поспешил. Когда он взобрался на место рядом с водителем и оглянулся назад, то увидел в машине Стенли и Коллинза.

- Что произошло? - спросил он, когда машина двинулась вперед в направлении открытой местности.

- Мы сами мало что знаем, - ответил Иверсон. - Стенли позвонили из отряда Национальной Гвардии, который занимает позицию вокруг дыры, и сказали, что оттуда выходят люди. Толпы людей выходят из дыры.

Выходят? Может это была работа Веса? Может из-за этого Вес так задержался?

- Куда же они идут? - уточнил он.

- В докладе было сказано, что они просто идут - с ними нет Глаз и никто их не ведет. Мы скоро все увидим сами.

- Мне это не нравится, - сердито пробурчал Стенли с заднего сидения. - Это новое действие - возможно это ответ на проводимую нами эвакуацию. Они же не просто так забирают этих людей. Это бы не имело смысла. Я говорю вам, это новое действие и пока мы не узнаем, что за этим стоит, мы в опасности.

- Мы должны ускориться с бомбой, - вступил Коллинз. - Мы можем потерять шанс. Если люди уходят, то могут также покинуть это место и Глаза. Мы должны действовать быстрее.

- Слава Богу, что мы не сделали этого раньше, - вздохнул Иверсон. Все эти люди... Вы почти убедили меня, что их уже нет в дыре. А ведь при взрыве бомбы от них ничего бы не осталось.

Водитель повернул на дорогу, которая проходила мимо охраняемой зоны, и машина внезапно остановилась.

- Посмотрите вперед, - вскрикнул водитель каким-то сдавленным голосом.

Перед ними не было видно дороги. Она вся была запружена движущимися телами.

Появляясь из леса на полмили ниже этого места и растекаясь по шоссе, по обочинам и частично по полю, двигалась огромная масса людей. Тысячи людей. Они шли шатаясь, спотыкаясь, выставив вперед руки, как слепые. Они были оборванными и грязными и зловоние от их тел распространялось далеко вокруг.

Они направлялись прямо на машину и водитель отвел ее за поворот, из-за которого они только что выехали. Линк соскочил с машины и вышел на дорогу. Иверсон шел рядом с ним, а за их спиной раздавалось сопение Стенли. Люди надвигались прямо на них, растекаясь по дороге и полю. Они были бледные и страшные и мало походили на людей. Но Линк шел навстречу им - это были тысячи очевидцев того, что делалось в дыре.

Первые из них дошли до него и прошли мимо. Линк брел среди них и при виде каждого нового человека он чувствовал себя все хуже. Справа от него пожилая женщина оступилась и упала. Она каталась по земле и извивалась, издавая звериные стоны. Он наклонился к ней и повернул ее лицом к себе. Она была покрыта черной грязью, на ее животе расплылось пятно глины. Ее седые волосы спутались на голове. И она продолжала кричать, не переставая. Он оставил ее. Другие люди тоже спотыкались возле нее и падали, образуя кучу извивающихся тел. Он ничем не мог им помочь.

Когда он попал в середину этой толпы, то увидел других падающих людей, у них началась рвота, они чувствовали дурноту, плакали. Маленькая девочка прошла, хромая, рядом с ним, вырывая свои волосы. В руке у нее остался большой клок светлых волос. Он закрыл глаза и остановился, стараясь придти в себя, но его толкали со всех сторон проходящие мимо люди, которые шли, не замечая препятствий на своем пути, будь то человек или дерево. От них исходило ужасающее зловоние. Линк вынул носовой платок и прикрыл им нос.

Теперь он начал пристально всматриваться в их лица, уже не обращая внимания на отчаянное состояние их тел. В шоке от вида их глаз он опустил платок. В этих глазах не осталось ничего человеческого. Он вглядывался в них, но в их глазах не было ответной реакции. Их взгляд был пустым, лишенным всякого чувства. Эти люди были пустотой и глядели на него бессмысленным взглядом идиотов.

Он наблюдал за ними с тяжелым чувством, размышляя над тем, была ли эта пустота состоянием транса из-за гипноза или это было что-то другое. Нет, это было что-то другое. Они не находились больше под гипнозом, их никто больше не гипнотизировал, но это были пустые оболочки того, что недавно было людьми. Душа и разум покинули их.

Он пошел быстрее, пробираясь через толпу, стараясь не замечать оголенного ужаса, застывшего в их глазах, он пытался найти хоть одну пару глаз, в которых бы сохранился хоть след осмысленности. Толпа бурлила вокруг него, спотыкающееся, падающее море людей, у него закружилась голова от того, что ему надо было постоянно увертываться от наступающих на него тел.

Внезапно в его поле зрения мелькнул определенно знакомый цвет мягкой серой шотландки спортивного жакета и он побежал - этот человек на краю толпы был похож на Веса. Линк видел только спину этого человека, но по мере того, как он приближался, его уверенность, что это Вес, все возрастала. Его жакет не был таким грязным, как у остальных, его фигура не была такой согбенной и помятой.

Линк добрался до него, схватил его за плечо и повернул к себе.

- Вес! - Воскликнул он, увидев до боли знакомое лицо. - Вес, где...

Линк замолчал, так как глаза, в которые он смотрел, не были глазами Веса. Лицо, тело, жакет - все это принадлежало Весу, но самого Веса здесь не было. Он видел только оболочку человека. И это было все.

Линк закрыл глаза и закричал. Крик его, громкий и сильный, разнесся над зловонной и еле волочащей ноги толпой. Он крепко прижал к себе друга и его крик смешался со вздохами, которые вырывались из груди Веса.

Кто-то испуганно взял его за плечи и развернул. Линку больше не хотелось видеть этих идиотских глаз. Но это был Стенли. И в руках Стенли был маленький карманный счетчик радиоактивности.

При виде Веса лицо Стенли изменилось.

- Как он оказался здесь? - только и мог спросить он.

- Он был среди них три дня, - ответил Линк.

- И вы не доложили об этом?

- Я не мог. Он ушел с моего согласия. Я должен был его ждать. Наконец Линк заинтересовался счетчиком в руках Стенли. - Для чего вам этот счетчик?

- Проверяю возникшие у меня подозрения. К сожалению, они подтверждаются. Эти несчастные облучены, Линк. У всех у них повышенная доза радиоактивности. Вот почему они умирают. Они заболели от превышения радиоактивной дозы. Они все обречены.

Линк крепче обнял Веса.

- Вес также, - добавил Стенли. - Хотя доза, которую получил он, намного меньше, чем у остальных. - Он спрятал счетчик в карман. - Я просчитал, что Хендрикс умер по той же причине. Это случилось не потому, что он находился поблизости от реактора, как вы думали, а из-за того, что он был в дыре. И этим можно объяснить то, что вы, побывав в реакторе, остались живы и здоровы, а он умер.

Линк кивнул. Эти рассуждения звучали убедительно. Но ему не хотелось размышлять над этим сейчас.

- А как насчет другого явления? - спросил он Стенли. - Что вы скажете по поводу их разума? Радиация не могла так повлиять на их мозг, что они стали идиотами.

- Конечно нет. Это что-то другое. Я не знаю еще что это. - Стенли поколебался немного, затем пошел назад, через спотыкающийся поток приговоренных к смерти людей, которые шагали по дороге.

- Что мы будем делать с ними? - услышал Линк голос Иверсона, прорвавшийся сквозь стоны и крики толпы. - Они умирают! Что же нам делать с ними?

Линк запрокинул голову и осмотрел небо. Он хотел увидеть искаженную тень летящего Глаза, чтобы дать выход своей ненависти, чтобы немного уменьшить чувство вины и то горе, которые переполняли его сердце. Но небо было пустым и темным. Глаза позволили этим людям уйти. Но он знал, что они собрали и продолжают собирать гораздо больше людей в этой дыре, чем то количество, которое вышло сейчас оттуда.

Он крепко обнял Веса и, поддерживая его, направился через толпу, обходя упавших и удерживая от падения Веса, слушая его вздохи, которые были похожи на рыдания его собственной души.

Он подошел к машине и с помощью водителя поднял Веса в кузов грузовика. Об остальных побеспокоится Иверсон. А Веса нужно отвезти домой.

- Это просто черт знает что, - бормотал водитель. - Черт знает что. Я хотел поднять маленького мальчика, но толпа прошлась по нему и затоптала его, пока я прорывался к нему. Что с нами будет, мистер Хослер? Что мы должны делать?

Когда они въехали на стоянку для служебных машин, Иверсон и Стенли помогли Линку перенести Веса из грузовика в его машину. У Иверсона было много работы: нужно было обзвонить госпитали, отдать соответствующие распоряжения, чтобы взяли под опеку и позаботились о размещении тысяч людей, но он задержался, чтобы помочь Весу. Линк чувствовал оцепенение, которое охватило все его тело. С самого детства он не знал горя и тяжесть его была для него нестерпимой.

- Он ушел всего три дня назад, - заметил Стенли. - Может все-таки удастся вывести его из этого состояния. Все остальные вышедшие из дыры люди явно пробыли в ней неделю или больше.

- Я хотел бы знать, почему он туда пошел, во-первых, и почему ты не доложил об этом три дня назад, - раздраженно сказал Иверсон.

- Только не теперь, - вздохнул Линк. - Не нападайте на меня сейчас. Как вы думаете, старина, сколько я могу вынести в один день? Вес - мой друг. Дайте мне возможность сделать для него то, что я должен сделать, а затем можете меня разорвать на клочки, если захотите. Но только не теперь!

Он обошел машину, занял водительское место и захлопнул дверцу в тот самый момент, как Иверсон произнес:

- Извини. Занимайся им столько, сколько потребуется.

Он вырулил со стоянки и направился домой. Вес сидел на заднем сиденье, обложенный со всех сторон одеялом, его глаза были пустыми и далекими, единственным звуком, который он издавал были беспрерывные вздохи. Если бы эти звуки свидетельствовали о том, что в этой оболочке все еще идет борьба! Если бы они говорили о том, что Вес все еще борется с гибельным воздействием Глаз! Но такая надежда была бессмысленной. Линк понял это, когда смотрел в темные, ничего не выражающие глаза Веса.

Когда под колесами запел асфальт, он позволил мукам совести захватить его душу и мучить ее. За всю свою жизнь он имел только одного друга, с трудом найденного друга, - и он убил его. Эгоистично убил его. Он послал его на задание неподготовленным и какие муки перенес Вес, какие ужасы испытали его мозг и тело, останется навсегда тайной. И он сделал это. Из-за Келли. Чтобы обладать Келли, чувствовать ее теплоту рядом, он убил друга.

Он подъехал к дому и вынес Веса из машины, так как Келли уже ждала их на пороге дома. Вместе они подняли Веса в спальню и уложили в кровать. Теплой мыльной водой Линк вымыл долговязое тело друга, осторожно одел на Веса пижаму и укрыл его одеялом. Когда Келли вновь зашла в спальню, глаза Веса были закрыты, а комната выглядела, как любая другая комната, в которой лежит больной человек.

- Линк, - Келли быстрым и неуверенным движением дотронулась до его руки, - о чем ты задумался?

- Что он не сможет даже даровать мне прощения.

Она не ответила ему, она просто стояла возле кровати и смотрела на Веса. Ее лицо побелело и она вся дрожала.

- Тебе нечего сказать мне? - спросил он громко. - Почему ты не говоришь мне, что это лучший выход? Что ты счастлива, что это Вес лежит здесь, а не я? Что ты благодарна небесам за то, что выбранный тобой защитник жив, здоров и посылает к черту весь оставшийся мир? Ты должна заключить меня в объятия, которые может быть опять заставят меня забыть о совести.

Она повернула к нему лицо, на котором отразилось горе, но ничего не сказала.

- Ну, - закричал он, - у тебя хватит любви или чего-нибудь стоящего, чтобы компенсировать то, что мы сделали вместе? Вес не тот человек, которого легко заменить. Он стоил больше, чем мы вдвоем вместе взятые!

Келли стояла, раскачиваясь. Она молча, безответно принимала все слова, которые он бросал ей в лицо.

- Скажи же что-нибудь! - Он ругал ее, ему хотелось, чтобы она кричала, плакала и заплатила свою долю за его горе.

В тяжелой тишине коготки Икбода простучали по полу спальни. Собака вспрыгнула на кровать, стала вглядываться в лицо Веса, лизнула его в щеку, покрутила своим маленьким хвостиком, а затем завыла, длинно, на высокой ноте. Хвост пса опустился, он спрыгнул с кровати и вышел из спальни.

И только теперь Келли заплакала. Она плакала очень тихо.

- Вес умер для собаки, - сказала она. - Икбод понял, что в действительности его уже нет с нами.

- Но для нас он не мертвый, - ответил ей Линк. - Мы еще должны будем пройти через это. Он пролежит не один день, пока умрет. И мы должны будем провести эти дни, заботясь о нем, наблюдая за ним, нянчась с ним, зная, что мы не можем спасти его, но пытаясь сделать это от всей души.

- Конечно, - поддержала она его мягко, - конечно, мы сделаем это.

12

Линк сидел в темной спальной комнате, прислушиваясь к дыханию и вздохам Веса, обтирая его горячий лоб холодным влажным полотенцем. Доктор приходил и уходил, и оставалось только ждать.

Слова доктора все еще витали в этой комнате. Доктор Элстон был врачом в их лаборатории и одним из друзей Веса. Это был высокий мужчина, худой и лишенный растительности, розовый цвет его кожи говорил о том, что ее часто моют. Его голубые глаза были большими, их взгляд был внимательным и изучающим, но после того, как он осмотрел Веса и сел возле Линка, взгляд потерял свою пристальность, в его глазах появилось выражение нескрываемой симпатии и искреннего сочувствия.

- Здесь ничего нельзя сделать, - сказал Элстон. - Я работал со случаями радиоактивного облучения, состояние Веса необратимо. Я не могу помочь ему, Линк.

- Я в общем-то и не ожидал, что вы сможете чем-то помочь. Но мне легче от того, что вы пришли и пробовали что-то сделать.

Легкий вздох выдал предельную усталость доктора.

- Я только на минуту вернулся в лабораторию за своими припасами препаратов, когда вы позвонили. Я провел последние часы в настоящем аду. Они разместили людей, вышедших из дыры, где только можно было - в арсенале, в институтах, в подвале библиотеки - и они переполнили все помещения. И им ничем уже нельзя помочь, разве что обеспечить их кровом, постараться устроить их поудобнее и ждать, когда они умрут. Некоторые умирали по дороге в больницу.

- Разве их родственники не приходили, чтобы забрать их?

- Некоторые приходили, но это только усложняет дело. Как умирающих пациентов, их лучше содержать всех вместе, соблюдая хотя бы видимость больничных условий. Их нельзя развозить по всему городу, тогда мы не сможем обеспечить им медицинский уход. В любом случае я теперь знаю, как чувствуют себя врачи во время больших серьезных эпидемий, когда их окружает смерть, а они полностью бессильны что-либо сделать. К тому же этих людей не просто удержать в постели. Они бродят вокруг, стеная и вздыхая. Это больше похоже на сумасшедший дом, чем на госпиталь.

Сначала Линк удивлялся, зачем Элстон обременяет его этими страшными картинами, а затем понял причину. Описывая несчастья тысяч, он таким образом старался показать, что Вес страдает меньше. И Элстон умышленно делал это. Таким уж он был человеком.

Но теперь он ушел и вердикт Весу был вынесен. И Линк был очень одинок в своем горе. Сидя возле постели Веса в ожидании смерти, он был очень одинок.

Это было для него новое чувство и оно остро жалило. Он никогда не имел друга, или, вернее, не хотел иметь. Вес был первым и единственным и теперь, без Веса, он был одинок. Ему внезапно пришло в голову, как много раз он наблюдал отчаяние других людей и относился к ним без всякого сочувствия, хотя и читал горе на их лицах. Но как он может сейчас винить себя за это, если тогда он не понимал этих чувств.

Вместе с одиночеством к нему пришло и другое чувство. Страх. Каждый разработанный им план, которому он следовал в последнее время, проваливался, и Глаза все еще до сих пор странствовали по улицам. Он мог видеть их на Колт Стрит, когда бы он не выглянул в окно. Время взрыва бомбы Коллинза теперь будет приближенно, когда так много людей вышло из дыры. Плененными в дыре осталось только несколько сотен людей. Правда это число возрастало с каждым днем. Но все же большая часть людей, около трех тысяч, покинула дыру вместе с Весом.

Линк больше не был таким уверенным в себе, как раньше. Он проиграл и проиграл очень сильно, причем с поражением к нему пришли стыд и самоосуждение. Когда он кормил Икбода или принуждал себя ласкать собаку, компенсируя таким образом хоть часть привязанности, которой он так трагически лишился, он каждый раз осознавал, как по-предательски он поступил, приняв предложение Келли и разрешив Весу бодро шагать навстречу своей гибели.

Когда опустилась ночь и пришла Келли, чтобы нести свое дежурство у кровати Веса, Линк уехал в лабораторию. Его желудок вопил о пище, хотя сам он не испытывал чувства голода, его глаза туманились от усталости, хотя сам он не испытывал желания поспать. Он поклялся себе - освободиться от страха, позора и одиночества. Этого можно было достичь только одним способом, взяв реванш.

Он сдернул брезент с клетки и посмотрел в водянистую голубизну Глаза. Глаз посмотрел на него и Линку показалось, что в его глубине он прочитал насмешку и торжество. Он взял себя в руки и вложил в свой взгляд всю ненависть своей души, а когда тени и водовороты начали образовываться в его мозгу, он злобно подавил их, заставив большое, извращенное существо в клетке мигать и откатываться. Он победил это существо. Каждый новый выпад этого существа, каждое новое натяжение и дерганье его мозга встречалось сопротивлением, неистовым сопротивлением со стороны Линка. Его тело болело, он чувствовал это. Его мозг трещал, но он наносил и наносил удары. Этот Глаз обманывал Веса. Он показывал Весу, будто тот имеет шанс выстоять против его братьев. Но он не сможет обмануть его.

Когда Линк почувствовал, что качается от усталости, он отвел глаза от радужной оболочки Глаза, подошел к окну и глубоко вдохнул холодный, свежий воздух, который вливался в окно. Он посмотрел на часы. Два часа. Два часа! Он противостоял Глазу целых два часа, один, поддерживая себя ненавистью.

Слова Веса звучали в нем, надежда Веса на будущее сконцентрировалась в этих словах, а он игнорировал их. Два дня он сидел возле постели недвижимого больного и забыл о своем первейшем долге. Он отвернулся от окна. Он больше не будет игнорировать слова Веса.

- Завтра, - обратился он к Глазу, - завтра! Тогда возможно ты узнаешь, что такое горевать, страдать и быть побежденным. Если ты можешь чувствовать, то ты узнаешь! Я заставлю тебя узнать.

Когда он ехал темными улицами, он почувствовал себя возвышенно и целеустремленно. Завтра он предпримет путешествие, которое он должен был совершить раньше. Завтра он войдет в дыру и закончит то, что начал Вес. И возьмет реванш за Веса.

Он влетел в дом, чувствуя себя более оживленным, чем он был несколько дней назад. И внезапно он почувствовал голод. Он пошел прямо на кухню. Он не хотел иметь никаких дел с Келли. С тех пор, как он нашел Веса, он не дотрагивался до нее. Он не хотел дотрагиваться до нее. Ему казалось, что в этом прикосновении было бы что-то нечистое. Их отношения привели к предательству и он не хотел их возобновлять.

Он достал старые засохшие остатки цыпленка, налил себе большой стакан молока и сел за стол. Он даже не пошевелился, когда вошла Келли.

- Почему ты оставила Веса? - спросил он.

- Вес спит. Я услыхала, как ты хлопнул дверью, и подумала, что наверное что-то случилось.

- Нет, ничего не случилось. Первый раз за столько дней ничего не случилось.

- Что ты этим хочешь сказать?

- Просто я выработал план действий и я собираюсь действовать согласно этого плана. Так или иначе я искуплю свою вину. Если я выиграю, тогда я смогу простить себе Веса. Если я проиграю, я последую за ним и мне уже не нужно будет прощения.

Она сжала спинку ближайшего стула.

- Ты говоришь так, как будто собрался повторить то, что сделал Вес, пробормотала она, стараясь произносить слова обычным голосом, как будто боялась сорваться на крик.

- Точно, - подтвердил он. - Я должен был сделать это с самого начала.

- Ты пойдешь в дыру? - Келли произносила слова медленно и с остановками. - Туда вниз, где повышенный уровень радиации? Ты не можешь, Линк. Ты сумасшедший, если мог подумать об этом.

- Не начинай все опять, - скомандовал он. - Второй раз это не сработает. Я знаю точно, что я значу для тебя. Ну, если я не вернусь, найдешь себе другого защитника. Я должен выполнить эту работу в любом случае. В тот момент, когда мы потеряем Веса, мы потеряем друг друга.

- Мы уже потеряли друг друга тогда, когда ты его нашел!

- Предполагается, что я должен плакать из-за этого? И жалеть нас, и говорить, что у нас еще есть шанс?

- Как у нас может быть шанс, если мы не имели его с самого начала. Ты никогда не доверял мне.

- А мог ли я? - воскликнул он.

- Нет, - согласилась она. - Я использовала тебя. Но теперь все изменилось.

- Ты ничем не можешь этого доказать, Келли, поэтому не надо так говорить.

- Хорошо, закрой мне рот и играй роль обиженного героя. Но во мне тоже есть человеческие чувства. Я вижу, как ты изменился за последние дни. Я вижу, что ты становишься отчаянным и бесстрашным и тебе нужно то, в чем ты раньше не нуждался.

- Я допускаю это, - признался он, - и не стесняюсь.

- Тогда почему ты не можешь понять, что то же самое произошло и со мной? Мне необходим ты, хотя я не нуждалась в тебе раньше. Если человек может полюбить в отчаянии, то это как раз то, что со мной произошло. - Она подошла к нему и положила ему руки на плечи, заставляя его посмотреть на нее. - Я больше не притворяюсь. Теперь я говорю искренне то, что думаю. Я умоляю тебя остаться здесь и сохранить себя, в этот раз я прошу не о себе, не прошу защитить меня, а прошу за тебя, я нуждаюсь в тебе.

- Убери руки, Келли! - Он встал, оттолкнув ее.

- Ты порицаешь меня? Ты считаешь, что это была моя вина, что Вес пошел и не вернулся?

- Мне бы хотелось так считать. Но я не могу. Это прежде всего моя вина, что я заколебался в своих чувствах и поступил вопреки своей совести. Я знаю одно. У меня хватит ума не повторять ошибок.

- С каких это пор любовь к другому человеку стала ошибкой? Или любовь слишком ослабляет тебя?

- Тебе не удастся сбить меня с выбранного пути своим сарказмом. - Он был упрям. - Ты теперь не собьешь меня, так что оставь эти попытки. Возвращайся к Весу. Если хочешь снять с себя свою часть вины, ухаживай за Весом.

Она посмотрела на него тяжелым взглядом, ее зеленые глаза стали дикими и метали молнии.

- Если ты думаешь, что я приду к тебе когда-нибудь опять... - начала она, затем остановилась. - Ты дурак, Линк. Жалкий, абсолютный дурак! Ты никогда не испытывал настоящих чувств, поэтому не можешь их узнать в других людях. Пожалуйста, иди завтра к этой проклятой дыре. Убей себя. И я буду последней, кто будет оплакивать тебя.

Он слышал, как она пробежала вверх по лестнице, затем он услышал скрип старых половиц, когда она вошла в спальню Веса. Он опять сел и стал есть цыпленка. Возможно он не был справедлив к ней, но его это мало заботило. Долг, который он должен был оплатить Весу, исключал все остальное.

Утро было холодным. Линк мог видеть пар, поднимающийся от его дыхания, когда он прогуливал утром Икбода. Но все же утро было хорошим, ясным и чистым, готовым принять его новый старт. И естественный холод воздуха гасил неестественный холодок, пронизывающий его тело, когда он думал о предстоящих часах.

Он заставил себя хорошо позавтракать, чтобы накопить энергию для битвы, которая ждала его впереди. В девять часов он был готов. Он поднялся по ступенькам вверх и вошел в спальню Веса. Когда он вошел, Келли вышла. Он подошел к кровати и посмотрел на своего друга. Вес стал бледнее, слабее, вздыхал чаще. Радиация съедала его живьем и ему осталось совсем мало времени на этом свете.

Он взял безвольную руку Веса и прошептал:

- Дождись меня, друг. Жди, пока я не вернусь, потому что я вернусь, взяв реванш за тебя и одержу победу для всех нас. Я обещаю тебе. Если я не выиграю, я вообще не вернусь.

Линк сжал горячую руку еще раз, затем аккуратно положил ее на одеяло.

- Скоро увидимся, - сказал он и вышел из комнаты.

Он прошел мимо Келли, стоящей на верхней площадке лестницы, и она ему ничего не сказала. Она ему ничего не пожелала и он чувствовал какую-то пустоту из-за этого.

Он сел в машину, закутался в большое покрывало, его рука скользнула в ящичек для перчаток, чтобы нащупать несерьезное оружие, которое он спрятал туда предыдущей ночью. Две гранаты со слезоточивым газом. Несмотря на то, что это было слабое оружие, оно могло ему очень помочь в какой-нибудь неопределенный момент и склонить весы победы в его сторону. Он переложил их в правый карман и завел машину. Когда он выезжал на Колт Стрит, он заметил Келли, которая наблюдала за ним из окна верхнего этажа. Но она не помахала ему рукой.

Сразу за городской чертой он пристроился к пяти машинам, выезжавшим из города по плану эвакуации. Он молился за то, чтобы его выбор оказался правильным, чтобы именно эта группа была той, которую попытается захватить Глаз.

Двумя милями ниже по дороге появились Глаза, парящие над открытыми полями. В машинах, едущих впереди него, начали волноваться. Он мог слышать крики и видеть руки, указывающие на небо над машинами, но он продолжал спокойно ехать. Он хотел, чтобы его взяли в плен, но при этом он должен был изображать из себя лишенного воли зомби.

Машина впереди него внезапно съехала на обочину, загородив часть дороги с противоположной стороны. Подражая предыдущим водителям, Линк развернул машину и съехал с дороги, чувствуя тряску, когда машина накренилась над канавой и выровнялась опять. Он подъехал к остальным машинам, остановившимся на краю пустоши. Он ждал, сидя спокойно, наблюдая за тем, что делают в остальных машинах. Все пять машин съехали с дороги и стояли. Наконец двери голубого седана открылись и три человека вышли из машины: мужчина, женщина и старуха. Они стояли в лучах холодного солнца, переступая с ноги на ногу, безвольные, и чего-то ждали.

Линк вышел из машины, опустил руки, надеясь, что они выглядят совершенно безвольными и нечувствительными. Он опустил плечи, а голову наклонил вперед. Глаз висел теперь над пустошью, паря в шести футах от земли, вращая своим коричневым глазным яблоком вперед и назад, собирая людей в кучу. Тучи, тени и водовороты возникли вокруг него, но он был знаком с этими явлениями и боролся с ними, но делал это предельно осторожно. Слишком сильное сопротивление может вызвать подозрение. Глаз почувствует его и отступит, как делал тот, что находился в лаборатории.

Теперь люди шли и он присоединился к ним, стараясь идти в ногу с ближайшим к нему мужчиной. Они шли, как слепые, спотыкаясь о комочки земли, наклонив головы, уходя все дальше и дальше по полю.

Линк мог видеть, куда он идет, он мог наблюдать за людьми. Всматриваясь из-под опущенных век, он мог видеть Глаз, ведущий их, который покачался над ними немного, собирая остальных людей, чтобы присоединить их к группе. Он моргал своими гигантскими веками и его ресницы создавали воздушный поток, который ерошил перо на одной из женских шляпок.

Их было двенадцать человек, - мужчин, женщин, детей, - марширующих рядом с ним. Он был тринадцатым. Ему хотелось, чтобы их было больше. Двенадцать человек не создавали хорошего прикрытия.

Пустошь закончилась и они прокладывали свой путь в высокой, коричневеющей траве, их шаги сопровождались свистящим шелестом, когда они пробирались через нее. Слышался только шелест травы и скрип шагов. Он сосредоточился на звуке, стараясь удерживать себя подальше от водоворотов, посылаемых Глазом.

Водовороты становились сильнее, в его голове возникли какие-то толчки и появилось желание противодействовать этому воздействию, которое поднимало его голову вверх для борьбы. Но он постарался взять себя в руки и сохранять предполагаемую безвольную позу. Но сопротивление внутри него росло. Тени пытались пролезть в его мозг, сверлили его.

Посмотрев вверх, он понял причину усиления воздействия гипнотического удара. Второй Глаз, зеленый, присоединился к коричневому и они плыли рядом над травой по направлению к лесу. За зеленым Глазом следовала большая группа людей. При беглом подсчете он насчитал в этой группе около тридцати человек. Он вздохнул с облегчением. Такое количество обеспечивало ему определенную защищенность.

Две группы соединились и двигались все в том же направлении. Каждый сделанный вперед шаг приносил все больше водоворотов, которые били его, по мере того, как Глаза собирались вместе, усиливая воздействие друг друга, ведя стадо беспомощных людей в свое логовище. Он чувствовал себя, как человек, идущий среди слепых, шагающий среди мертвых. Вокруг него не раздавалось ни звука. Даже птицы молчали, спрятавшись подальше от монстров, захвативших их небеса. Слышался только все тот же шелест травы и скрип, издаваемый ногами толпы, и это было все. Картина была мрачной и он чувствовал себя совершенно одиноким и безмерно слабым. Бороться с гипнотической силой становилось все тяжелее и безнадежнее.

Пока они его не выделили из общей толпы, он был в относительной безопасности. Пока они не почувствуют его отличие, его свободу и невосприимчивость, и не набросятся на него, он будет в безопасности. Но он сомневался, сможет ли он выдержать эту объединенную атаку. Вместе они были слишком сильными.

Уже два часа солнце было на небе и его дыхание перестало быть видимым. День становился все теплее, и он стал потеть в своей накидке, потеть от тепла, борьбы и страха. Они приближались к дороге. По обочинам ее стояли машины - пустые машины.

Лес начинался по другую сторону дороги, а далеко слева еще одна дорога прорезала лес. Он узнал ее и содрогнулся. Это была дорога, на которой он нашел Веса. Он вспомнил тот огромный прилив радости, который он почувствовал, когда увидел друга, а затем то отчаяние, которое возникло, когда он повернул друга лицом к себе. Дыра, этот загон для дичи, была уже близко. Приближалась цель его путешествия.

Затем он ступил на протоптанную тропу, которую он видел в свое время с огневой башни, тропу, проложенную тысячами ног зомби, шагающих к дыре.

- Еще несколько минут, - сказал он себе, - всего несколько минут и дыра откроется перед тобой, и ты все узнаешь.

Ему приходилось все труднее в борьбе с тенями, которые окружали и наваливались на него. Он почти физически ощущал их своим мозгом: дергающих, тянущих, волочащих его, бичующих его мозг мягкими копьями образов, и он боролся с этим. Теперь ему приходилось еще труднее, так как атака стала очень концентрированной.

Возле него раздался громкий треск и он невольно вздрогнул.

Вдоль их пути, кто открыто, а кто прячась, стояли солдаты Национальной Гвардии. Они окопались здесь, смело взяв в кольцо вход в дыру. Громкий треск, который так напугал его, был звяканьем оружия.

Он пробрался в середину толпы, прячась от Глаз. Внезапно лес вокруг него огласился ружейными выстрелами и воплями. Солдаты стреляли из-за деревьев. Глаза вертелись, когда в них попадали пули. Но он не мог наблюдать за битвой, он не обращал на нее внимания. Он был слишком поглощен своей борьбой с гипнозом.

Постепенно битва распалась на отдельные участки, затем стала утихать по мере того, как он продвигался сквозь нее, притворяясь ничего не подозревающим. Он заметил, что опять установилась тишина и к их группе стали присоединяться фигуры людей, одетые в форму. Что пыталась предпринять Гвардия на этот раз, он не знал, но она опять проиграла.

Люди, идущие впереди него, казалось, становились короче. Он засомневался. Они не могли уменьшаться физически, значит они начали спуск вниз. Итак, они достигли дыры.

Линк взял себя в руки и сделал первые шаги вниз по грязной наклонной поверхности, которая уводила его от солнечного света в глубину шахты. В его душе больше не было места страху. Она была переполнена ужасом и мрачными предчувствиями.

13

Под ногами Линка земля уходила под уклон и он все продвигался вниз к надвигающейся черноте. Под его ногами стелилась огромная наклонная плоскость, в пятьдесят футов шириной, отполированная тысячью ног, которые прошли здесь раньше. Она опускалась все ниже и ниже, покуда солнечный свет сзади не стал совсем тусклым. И он все тускнел, и тускнел, а затем полностью исчез. А они все шли и шли в глубину земли. Как далеко еще нужно идти, спрашивал он себя. И как он разглядит что-либо в этой кромешной черноте подземного мира? У людей-зомби, которые шагали вокруг него, не было необходимости что-либо видеть. Их вели. Он же был в ином положении. Теперь он действительно был слепым человеком, который шел среди мертвых.

Когда свет исчез полностью, он закрыл глаза. Он не мог вынести чувства полной слепоты, он не мог держать глаза открытыми и при этом ничего не видеть. Поэтому он закрыл глаза и старался держаться поближе к остальным пойманным людям, позволяя их плечам упираться в его плечи и таким образом ведомый ими.

Внезапно что-то как бы тронуло его глаза, какое-то давление, небольшой намек на просвет, и он открыл глаза. Абсолютной темноты больше не было. Наклонная плоскость и грязные стены были освещены лучами какого-то сияния фиолетового и пурпурного цветов. Оно становилось сильнее по мере их продвижения вперед, и вот оно усилилось настолько, что он мог опять видеть, различать очертания и даже лица окружавших его зомби. Это был тусклый свет, но он был рад и такому. А впереди спуск заканчивался.

Отвесная стена появилась внезапно, отмечая конец спуска. Люди стали идти свободнее и тогда он смог хорошо рассмотреть стену и то, что завершало их спуск.

Огромная металлическая форма блокировала проход. Она была только наполовину видна, громоздясь над ним, а вторая ее часть врезалась глубоко в землю, которая остановила ее продвижение вперед.

Он изучал ее так пристально, как только мог в своем положении. Он конечно не мог быть уверен полностью, но ее общие очертания наводили на мысль о космическом корабле. Космический корабль? Он восстановил в памяти отчеты об огромном ревущем источнике света, пролетевшем над городом, и о взрыве в лесу. Итак, по всей видимости, эта металлическая гигантская форма была источником света, который наблюдали над городом, а взрыв был результатом удара и проникновения ее в глубь земли.

Кто-то толкнул его и он двинулся дальше. Люди-зомби никого не ждали. Они следовали вперед, отрешенные от всего. Он шагал с ними к кораблю, затем в конце спуска они повернули направо. Перед ним открылась большая естественная пещера и сияние в ней было еще сильнее.

Когда он вошел в пещеру, сияние стало ярче и, все еще сохраняя безвольную позу, он осторожно стал приглядываться из-под век в поисках его источника.

Открытие было настолько неожиданным, что у него перехватило дыхание. Под стеной, сияя так ярко, что хорошо просматривались их очертания, расположились полукругом обрюзгшие бесформенные существа. Они были огромными, живыми и светились фиолетовым светом, который исходил от их кожи, изменяя их форму при малейшем движении. Под этим свечением их тела были абсолютно черными и блестящими со шкурой, напоминающей осклизлую кожу. Он быстро их подсчитал, их оказалось девять.

Везде в пещере находились зомби. Сидя беспорядочно у стен, ползая вместе группами, они, казалось, заполняли всю пещеру. Некоторые были ужасающе грязны от длительного пребывания в пещере, другие явно прибыли сюда недавно. У всех были бессмысленные глаза, так как они находились в состоянии гипноза. У некоторых уже появился бессмысленный взгляд полного идиотизма, который приобрел и Вес, находясь в этой волчьей яме.

Линк находился очень близко от кружка чудовищ, это соседство было очень неприятным и отвратительным. Он пригнулся к полу, как делали это другие, и тихонько сел, уставясь в грязную стену перед собой. Уголком глаза он мог наблюдать за сияющими чудовищами.

Все, что они ни делали, делалось в замедленном темпе. Их движения были вялыми и тяжелыми, как будто их тела весили не одну тонну, а руки были неподъемными. Их руки были толстыми, длинными и бесформенными. Их ноги выглядели так же. Уши и рты были невидимыми, и когда он осмотрел их полностью, он почувствовал отвращение и ужас, он с трудом удержал свои руки от подсознательного жеста прикрыть рот. У некоторых гигантов было два глаза. У других был только один. Но у монстров с одним глазом была глазная впадина для второго глаза и эта впадина зияла красной, отвратительной пустотой.

Он продолжал наблюдать за ними и увидел, как один из летающих Глаз залетел в пещеру. Он завис в воздухе, его шестифутовый размер вызывал в Линке осознание своей малости, и вдруг, как в тот первый день на матче, Глаз стал менять свои размеры. Он сократился с шести футов до четырех, затем до двух, до одного. И когда он достиг размера приблизительно восьми дюймов, он отлетел от Линка и направился к одному из монстров. Он остановился перед одним существом, развернулся и занял пустую глазную впадину на его лице.

Это было невероятно! Но он видел это своими глазами. В предыдущую минуту впадина была еще пустой и шестифутовый летающий Глаз парил рядом с Линком, а в следующее мгновение впадина была заполнена и ее заполнил уменьшенный летающий Глаз. Как?

Он честно пытался отыскать рациональные слова, которые помогли бы ему бороться с нарастающей в нем волной паники. Он нашел это слово телепортация. Сияющие существа обладали не только силой гипноза, но и возможностью телепортации частей своего тела. Они могли мысленно вынимать глаза из глазных впадин, бегло осматривать недоступную им часть мира с помощью летающих Глаз, ловить и гипнотизировать с их помощью людей. Разум, стоящий за этим гипнозом, находился в этих уродливых светящихся существах. Глаза были просто их инструментом.

Линк прикрыл глаза, почувствовав как к горлу поднимается тошнота. Он должен был собрать все свои силы. Водовороты и тени все еще носились вокруг, готовые наброситься и схватить его. Он возобновил борьбу с ними. И когда он совладал с ними, он остался сидеть с закрытыми глазами, стараясь сосредоточиться и все обдумать, обдумать без постоянного отвлечения на то, что происходило вокруг, обдумать все здраво и логично.

Очевидно, что огромные существа прибыли на Землю в металлическом космическом корабле. Летающие Глаза не были самостоятельными сущностями, но были частью существ. Когда Глазам наносились раны, создания, которые ими владели, используя свою психическую энергию, восстанавливали их. И эти существа светились. Последний факт заставил его ускорить процесс обдумывания. Существа светились; фиолетовое и пурпурное излучение исходило от их кожи, как будто они отдавали его. Но что это за излучение?

Он вновь посмотрел на людей-зомби. Они были под гипнозом, а вскоре у них начнется лучевая болезнь, вызываемая избытком радиации. Каждый человек, вышедший из дыры, включая и Веса, умирал от повышенной дозы радиоактивного излучения. Источник этой радиации был здесь - не в самой дыре, но в сиянии этих существ, которые заселили ее.

Все обрело смысл. Эти гиганты, эти осклизлые существа были источником постоянного радиоактивного излучения, которое поражало захваченных ими людей и убивало их. Сидя здесь, под этим излучением, он тоже впитывал радиацию. Он может умереть от нее тоже. Хендрикс находился здесь всего несколько дней и Хендрикс умер. Вес был тут всего три дня и Вес умирает.

Он осознал, что он должен исследовать все, что тут можно изучить, как можно быстрее и быстро убраться отсюда. Если он задержится в этой дыре дольше определенного времени, он погибнет.

Он поднял голову, забыв о том, что нужно придерживаться определенной позы. У него было мало времени, а он должен был все разведать. Гипнотическое влияние несколько ослабело. Чудовища, получив новую партию похищенных людей, расслабились, уделяя только малую часть своих сил гипнозу, используя остальную свою энергию для чего-то другого.

Внезапно от группы зомби отделился мужчина и приблизился к полукругу светящихся существ. Он упал перед ними на колени и застыл в такой позе. В дальнем конце пещеры вперед и назад плавали два Глаза. Они качались в таинственно-фиолетовом сиянии, исходящем от их патронов, взмахивая ресницами, затем скрывались в тени. Линк даже мог вычислить, кому они принадлежат. У ближайших к нему двух гигантов отсутствовал один глаз и они кривобоко взирали на окружающий их мир.

Линк больше не мог находиться в этом месте. Его чернота, фиолетовое свечение, прорезающее эту черноту, качающиеся Глаза, то вылетающие из глазных впадин, то влетающие в них, - это уже было чересчур много для него. Он должен был выбираться отсюда. В нем нарастала паника и желание бежать, и он встал на колени. Мужчина все еще стоял коленопреклоненным перед полукругом существ, как будто совершал жертвоприношение по какому-то древнему ритуалу. У Линка не было надежды на то, что он сможет расшифровать этот ритуал, да и не было времени на это.

Он вскочил на ноги и побежал через пещеру к наклонной плоскости, ведущей к выходу, при этом сияние все уменьшалось и уменьшалось. Он перепрыгивал через усталые тела людей-зомби, других отталкивал со своего пути, разбрасывая их как косточки домино.

За собой он почувствовал колебание воздуха и новое жесткое нападение на его мозг было свидетельством того, что Глаза приступили к погоне. Он достиг наклонной плоскости и стал карабкаться по ней вверх. Впереди была абсолютная чернота. До начального участка наклонной плоскости еще доходило слабое свечение, но затем ему придется двигаться в кромешной темноте.

Он кинулся к стене. Ощупав рукой вертикальную плоскость, он определил направление своего движения. Войдя в черноту и оглянувшись, он увидел два Глаза, движущихся за ним, все еще светящихся, пурпурных и таращащихся.

Линк побежал быстрее, из-за страха его ноги стали сами чувствовать дорогу. И вот слабый свет стал пробиваться через темноту по мере того, как он приближался к наружному выходу из дыры. В конце концов он опять мог видеть дорогу. То, что он стал видеть, дало ему новый заряд энергии и он наддал ходу, стараясь уцепиться за стены, помогая таким образом своим слабеющим ногам.

Когда он добежал до выхода, его мозг прошила внезапная боль, как будто его огрели громадным кулаком и неестественная чернота поглотила его. Он бросился вперед, царапая пальцами землю, чувствуя как под ногти набивается грязь. Он дрался и боролся с гипнозом, лежа ничком на земле. Затем он, корчась, поднялся на колени и попытался открыть глаза, борясь с силой, которая давила на них.

Он был окружен. Он был в центре круга, образованного шестью парящими над ним Глазами. Они загнали его в угол, и объединив свои усилия, бомбардировали его сознание, пытаясь привести его в состояние покорности. Он ненавидел их и он направил эту ненависть против них, но их было слишком много. Они поглощали его удары, нанося ему ответные. Его мозг цепенел, водовороты и тени складывались в гипнотические видения и он почувствовал смертельную усталость.

Надо было сделать усилие, чтобы двигаться. Ему казалось, что все его конечности стали тяжелее раза в три. Отчаянным усилием он поднес руку к карману, затем переместил ее в карман. Он нащупал гранаты со слезоточивым газом.

Он медленно достал их, каждое движение мускулов отдавалось болью во всех его нервных окончаниях. Направив всю свою ненависть на Глаза, он с трудом отвел руку назад и метнул гранаты.

Они взорвались и газ вырвался наружу. Газ закрыл его лицо и Глаза исчезли в тумане. Линк попробовал работать ногами. Они все еще отказывались повиноваться ему. Затем после нескольких отчаянных попыток ему удалось привести их в движение. Он старался вырваться из газового облака, перекатываясь по земле. Его глаза горели и слезились, он чувствовал, что может задохнуться. Он с трудом поднялся на ноги и побежал через лес, придерживаясь следа, оставленного зомби. Если бы он смог отбежать достаточно далеко от дыры, он бы сумел найти помощь. Где-то здесь находились солдаты Национальной Гвардии, они бы помогли ему.

Он бежал, ему казалось, что от бега сотрясается все его измученное тело и перенапряженное сердце. Слюна капала у него изо рта и он боялся заметить в ней капли крови. Он продолжал бежать.

Он вбежал на расчищенный участок леса и кто-то загородил ему дорогу. Он пронзительно закричал и упал. Он впал в бессознательное состояние, не заботясь больше о том, чем это все закончится.

Солнце только начинало свой путь к закату, когда он пришел в себя. Он попытался сесть, но чьи-то руки заботливо уложили его опять.

- Ну, потише, приятель, - сказал кто-то. - Теперь все в порядке.

Он увидел расплывающееся перед его глазами лицо высокого мужчины. По мере того, как сознание возвращалось к нему, он стал различать серые глаза, гладкую кожу со следами усталости и блеск нашивок на форме.

- Национальная Гвардия? - спросил он.

- Да. Вы выбежали прямо на нас. Кто за вами гнался?

- Глаза.

- О, не удивительно, что вы были в таком отчаянии, - хмыкнул другой человек.

- Значит они больше не преследуют меня?

- Во всяком случае не здесь. - Человек встал. - Меня зовут Келрой. Лейтенант Келрой. Кто бы вы ни были, приятель, вы выглядите так, как будто побывали в аду и вернулись обратно.

- Так оно и есть. Я - Линк Хослер из космической лаборатории.

- А что вы делали здесь?

- Я был в дыре.

На лице Келроя отразилось сомнение.

- Да, я был там, - повторил Линк. - Я пошел туда и вернулся. Теперь я знаю, что там внизу. Я должен срочно вернуться в лабораторию и отчитаться.

Келрой все еще смотрел на него с сомнением и Линк не обижался на него. В эту историю трудно было поверить.

- Если у вас есть связь, постарайтесь связаться с доктором Иверсоном или полковником Стенли, - попросил Линк, - они поручатся за меня.

- Вы знаете Стенли?

- Конечно. Я работаю с ним.

- Тогда вы знаете об атаке, которую мы предприняли против дыры? Келрой задавал ему вопросы, чтобы удостовериться в его осведомленности.

- Я наблюдал за ней с огневой башни в лесу. Я видел, как ваших парней уводили. Кстати, применить против Глаз слезоточивые газы - это была моя идея, но только я не предполагал, что ее используют таким образом. Ведь это не оружие.

Келрой хмыкнул.

- Слезоточивый газ, говорите? А вы случайно не тот парень, который поймал одну из этих летающих штучек?

- Да. А Глаз и сейчас находится в клетке в моей лаборатории.

Келрой быстро кивнул.

- Хорошо. Я верю вам. Если бы вы были кем-нибудь другим, я посоветовал бы вам полежать в постели несколько дней. Но с такой информацией, которой вы обладаете, я отправлю вас в лабораторию. В джипе, экспрессом.

- Слава Богу я попал к разумному человеку, - вздохнул Линк.

- И сильно напуганному. Если вы что-нибудь знаете, что поможет разрешить эту загадку, то я хочу помочь вам. Идемте, я сам отвезу вас.

14

Иверсон, Стенли, Келрой и Коллинз собрались вокруг него и выслушали его рассказ от начала до конца, не оставляя без внимания ни одной фантастической или устрашающей подробности. Он рассказал им о темноте, о свечении, о пустых глазных впадинах, о изменяющих размеры Глазах. Он описал странный ритуал с коленопреклоненным человеком и изложил свои предположения об источнике лучевой болезни зомби.

- Итак, вы понимаете, что Глаза - это совсем не то, что мы предполагали вначале, - сделал он вывод. - В действительности оказалось правильным наше самое первое ощущение. Это не самостоятельные существа. Они фантастическая часть фантастических пришельцев из космоса. Эти существа похоже прибыли сюда из космоса.

Никто не промолвил ни слова и он сел на стул, давая им время обдумать услышанное. Он чувствовал себя уже лучше. Первое, что он сделал, когда попал в лабораторию, - это измерил свой уровень радиоактивности. Он, конечно, подхватил определенную дозу, но она была не настолько велика, чтобы причинить ему значительный вред. Все же он принял душ и тер мочалкой кожу до покраснения, стараясь смыть с себя малейшие следы грязи или пыли. И теперь, когда наступила ночь и вокруг зажегся привычный желтый свет электрических лампочек, его страх ушел совсем.

Перебив ход мыслей Линка, заговорил Стенли:

- Таким образом, уничтожение самих по себе Глаз не дает нам ничего, если эту операцию вообще возможно осуществить, что теперь вызывает большие сомнения. Главным объектом уничтожения должны стать сами существа, владельцы Глаз.

- Правильно, - ответил Линк. - Но они очень большие. Размером с маленького кита, только с руками и ногами. Я предполагаю, что обычно они ходят на четырех. Я не знаю, как иначе они могут перемещать такую огромную массу своего тела.

- Я полагаю, что эти сведения определяют наш выбор, - сказал Иверсон. - С самого начала я был против плана бомбардирования дыры, но теперь я вижу, что это единственный путь.

- О чем вы говорите? - спросил Линк.

- О плане Коллинза, - Иверсон встретился глазами с Линком. - Атомная бомба. Если мы должны уничтожить этих гигантов, чтобы освободиться от Глаз, тогда взрыв бомбы - это единственный наш путь. Несчастные, находящиеся в дыре, должны будут погибнуть вместе с этими монстрами.

Конечно, Иверсон был прав. Информация, которую он получил в дыре, делала план Коллинза наиболее приемлемым. Бомба уничтожит не только Глаза, но и тех, кому они принадлежат.

Линк все еще колебался, следует ли мучить себя угрызениями совести из-за того, что погибнут невинные люди, и сделал вывод, что решение, принимаемое сейчас, будет, по всей видимости, правильным. В любом случае эти люди умрут - медленно и болезненно. Затем он мыслями обратился к Весу и в нем возникло раскаяние. Вес отдал жизнь, чтобы спасти этих людей. Несмотря на то, что они рано или поздно умрут, их нельзя было убивать, не оставляя им шанса на освобождение. А что уж говорить о тех новичках, которые спускались вниз на протяжении всего дня. Их можно было еще спасти. Их нельзя бомбить.

Он поднялся, решив продолжить дело Веса.

- План Коллинза плохой. Он никогда не был хорошим. Кроме того, что следует все время помнить о людях, находящихся в дыре, нужно подумать и о внешнем окружении. Эвакуация потерпела фиаско. Вы посылаете людей к гибели целыми толпами. Вы не можете делать это, да и еще настаивать, что это насущная необходимость. Это бесчеловечно. Неважно, как вы назовете это мероприятие, но оно бесчеловечно.

- Ну и что ты предлагаешь? - насмешливо спросил Коллинз. - Ты у нас герой. Что ты предлагаешь?

Линк смял сигарету и бросил ее в пепельницу.

- Это совсем неплохо, что ты помнишь, что я герой. Я рисковал своей жизнью так же, как сделал это Вес, чтобы получить информацию. Я не сидел здесь, в безопасной лаборатории, и не планировал убийство тысяч людей. Я пошел с ними. Теперь я собираюсь использовать то, что я знаю, чтобы искать пути их спасения.

- Но каждый час нашего промедления приводит к новым потерям, запротестовал Иверсон. - Людей хватают и уводят. Мы не можем позволить, чтобы это продолжалось дальше.

- Тогда прекратите вашу дурацкую эвакуацию и прикажите людям оставаться в своих квартирах, - предложил Линк.

- Как ты думаешь, сколько времени понадобится Глазам, чтобы начать проникать в квартиры? - спросил Коллинз.

- Кто знает? - не позволил вывести себя из терпения Линк. - Это по крайней мере дает нам передышку, дает нам время. Мне нужно время. Мне необходимо время, чтобы проанализировать полученную информацию. За это время я понял одно - нельзя больше бездумно предпринимать какие-либо действия. На мне итак лежит уже ответственность за большое количество смертей из-за моего слишком усердного рвения. - Он повернулся к Иверсону. - Дайте мне ответ, Док. Мне нужно иметь время - день, может два, но мне нужно время. Я могу рассчитывать на то, что оно у меня будет?

Стенли крутил в руках карандаш.

- Я должен все же поддержать план Коллинза. Я военный человек. Я понимаю толк в оружии и доверяю только оружию. План взрыва бомбы меня очень устраивает.

- Док? - обратился Линк к седовласому человеку.

Иверсон смотрел в окно, он сказал жалобно:

- Мне очень не хочется идти против тебя, Линк. Я всегда верил в твои возможности раньше, но, похоже, что эта ситуация поставила тебя в тупик. Я не могу со спокойной совестью сказать, что хорошо, работай еще два дня, когда невинных людей постоянно хватают. Я должен поддержать Стенли. Бомба - это лучшее решение нашей проблемы. И чем скорее, тем лучше.

- Хорошо, - сказал Линк. - Тогда это ваше представление. Я еду домой и забываю обо всем. И вы постарайтесь забыть обо всем - после того, как закончите убивать их. - Он направился к двери, обозленный в глубине души, желая сбить самодовольную ухмылку с заостренного лица Коллинза хорошим крепким ударом.

- Хослер! - Раздался грубый голос Стенли. - Эвакуация продлится по крайней мере еще три дня. Разве этого времени недостаточно для вас? Почему вы требуете особых привилегий?

- Я никогда не просил особых полномочий для себя, - отрезал в ответ Линк. - Я просил за жизни других людей. Я просил, чтобы мне дали время для работы, но хотел, чтобы при этом людей не посылали на бессмысленную смерть. Какая польза от моей работы, если вы своими действиями подрываете все то хорошее, что я мог бы сделать. Ваша эвакуация должна быть остановлена. Только в этом случае я могу использовать задержку.

- Тогда этот вопрос решен, - сказал Стенли, - мне жаль, что вы таким образом покидаете нас.

- Для меня это просто удивительно, - добавил Иверсон.

- А я не удивляюсь, - заметил Коллинз. - Ничего, что делает Хослер, не может удивить меня. Я работал с ним рядом очень долго.

- Еще одно замечание, Коллинз, еще только одно... - прошипел Линк.

- Перед тем, как ты покинешь лабораторию, Линк, - перебил его Иверсон, - пожалуйста, выпусти Глаз, который все еще содержится у тебя в клетке. Я не хочу больше, чтобы он здесь находился. Это создает опасность для персонала. Освободи его.

- Я надеюсь, он поблагодарит вас за свою свободу, - сказал Линк, покидая комнату.

Он вошел в маленькую лабораторию, где они с Весом сражались так тяжко с водянисто-голубым монстром. Он включил свет. Глаз плавал в клетке. Он слегка развернулся навстречу Линку и уставился на него бессмысленным взглядом.

- Мне бы хотелось выбить внутренности из тебя, - со злостью сказал Линк, обращаясь к Глазу. - Но ты получишь свободу, ты вязкий паршивец...

Он подошел к окну и широко распахнул его, затем вернулся к клетке и отпер замок. Глаз был свободен, но не двигался. Линк схватил указку и замахнулся ею на Глаз, потом стал прогонять его, он опрокинул клетку, чтобы вытрусить из нее Глаз. Но тот оставался в клетке.

Линк положил указку, крепко ухватил клетку и дернул ее. Клетка переместилась и Глаз остался парить в четырех дюймах от нее, свободный и неогражденный.

- Теперь убирайся отсюда! - выкрикнул Линк и стал опять прогонять Глаз, подталкивая его указкой. Он маневрировал с ним, пока наконец не вытолкнул Глаз на улицу. Затем он захлопнул окно и закрыл защелку.

Линк оставил маленькую комнату в подавленном настроении. Все их труды пропали даром. Вся энергия, которую они вкладывали в борьбу с гипнозом, в противостояние опасности. Вес убил себя напрасно и он напрасно смертельно рисковал. Все равно победил Коллинз и его бомба.

Келли встретила его у двери. Ее глаза ввалились от усталости, а голос охрип.

- Быстрее, Линк. Я думаю, что Вес...

Она умолкла и бросилась вверх по лестнице. Линк быстро последовал за ней, перескакивая через три ступеньки.

Они вошли в комнату Веса и Линк подошел к кровати. Он отсутствовал всего лишь один день, но изменения, происшедшие с Весом, были такими, как будто прошли годы. Его кожа стала мертвенно бледной, а его волосы были косматыми и редкими. В его вздохах появилось какое-то дребезжание. Над его кроватью витал дух смерти.

- Я так рада, что ты вернулся вовремя, - прошептала Келли. - Я не знаю, смогла бы я выдержать это одна.

- Ты можешь уйти и не присутствовать при этом. - Линк не хотел смягчиться по отношению к ней.

Она посмотрела на него долгим взглядом, ее подбородок задрожал, а лицо умоляло хоть о капле жалости.

Он хотел было ответить на ее чувства, сам испытывая то же самое, но слова застряли у него в горле.

Он подошел к кровати еще ближе.

- Я подежурю, - обратился он к Келли. - Ты можешь пойти вниз и приготовить себе кофе.

- Нет. Вес был и моим другом. Ты никогда не помнил об этом. Все всегда было только твоим. Но он был и моим другом и я хочу остаться с ним.

Линк больше ничего не сказал. Он просто взял руку Веса и стал ждать.

Он понял, что начало светать, по холоду, пробравшему его до костей. Рассвет всегда был холодным, приносящим окоченение, печальным, пока не появятся первые розовые проблески встающего солнца, это время страха, время, когда дьяволы проносятся по миру последним галопом перед тем, как укрыться в свои логовища. А этот рассвет был еще более застывшим, более холодным, чем обычно, потому что с его приходом Вес стал отходить. Он дышал все реже и реже, его рот расслабился и он отошел.

Итак, это произошло, но смерть была легкой, так как его разум и душа отошли гораздо раньше и теперь только тело прекратило пульсировать.

Линк выпустил руку Веса и весь внутренне сжался, не желая, чтобы из его груди вырвался крик. Келли тихо плакала. Он поднял покрывало и опустил на лицо Веса, выполняя древний ритуал сокрытия лица смерти. Затем сказал:

- Ну теперь... Ты сваришь кофе?

Она вышла, ее шаги практически не были слышны. До его слуха донесся стук коготков Икбода, идущего за ней, и когда он представил себе маленького пса, то горе поднялось в нем еще сильнее, чем от впечатления всей предыдущей ночи. Он понял, что теперь он - хозяин собаки и он обязан создать ему уют и заботиться о нем также, как делал это Вес.

Он не позволил себе уйти от этого чувства и сентиментальных мыслей. Он сошел в кухню и присоединился к Келли. Пес уже ел свой завтрак и Линк поставил на стол сливки и сахар. Келли заканчивала варить кофе.

Она села напротив него, но их как будто разделяли годы.

Он должен был нарушить молчание.

- Как только станет настолько светло, что уже можно будет побеспокоить людей, я займусь устройством похорон.

- Но теперь никто не устраивает похорон, - сказала она. - Никто не придет на них. Люди не хоронят теперь своих умерших. Во всяком случае по ритуалу.

- Вес будет похоронен как положено, по ритуалу, - произнес он вяло, я организую похороны, даже если для этого мне придется вытягивать людей за волосы.

- Будем ли мы ждать положенные три дня?

- Нет. Теперь он мертв, а кто может сказать, что произойдет через три дня? - Он жадно сделал глоток кофе. - Вес был методистом?

Келли кивнула.

- Тогда я приведу священника-методиста. - Он встал. - Ты должна быть готова, когда я приду за тобой.

- Мне показалось, что ты говорил, что выйдешь из дома тогда, когда будет прилично заходить к людям.

- Не может быть разговоров о приличии, когда люди идут против своего желания. Поэтому я могу вынуть их даже из постели. - Он вышел из кухни, сказав напоследок: - Поиграй с Икбодом. Побросай ему эту игрушечную крысу, за которой он так любит охотиться, и... Келли, не нервничай, когда останешься одна, я имею в виду...

- Я знаю, что ты имеешь в виду. Все будет хорошо. Не беспокойся обо мне.

Он нашел дом священника и его стук в дверь прозвучал громко и грубо. Он приготовился спорить, просить, умолять, злиться, лишь бы достигнуть того, что он хотел сделать. Он опять постучал, на этот раз дверь приоткрылась и в щели дверного проема показалось бледное лицо.

- Да? - спросило оно.

- Дома ли священник?

Дверь приоткрылась шире и в ней показалась женщина в домашнем халате из яркой набивной ткани.

- Он завтракает, - сказала она.

- Я хочу видеть его. Могу ли я войти?

- Он завтракает.

- Ну и что? Это означает, что его нельзя беспокоить? И с каких это пор завтрак стал мешать выполнению обязанностей священника.

Женщина кинула на него острый взгляд, затем отступила и широко открыла дверь.

- Идите через эту дверь прямо на кухню. - Она указала дорогу. - Его зовут доктор Патни. Скажите ему, что я пустила вас.

Линк проследовал в указанном ему направлении и вошел в хорошо освещенную большую кухню. Кухня была чистой и в ней было много воздуха, она была похожа на его собственную кухню. За столом сидел маленький человек, он попивал сок и кушал тост. Он носил очки в роговой оправе, которые сползали на кончик носа всякий раз, как он склонялся над едой. Его руки были бледными и изящными.

- Доктор Патни?

Священник быстро перевел свои коричневые глаза на Линка.

- Это я, молодой человек. Чем могу служить?

- Я пришел просить вас об услуге. Мне нужно организовать похороны. Я хочу, чтобы на них присутствовал священник-методист, и чтобы они состоялись сегодня.

Священник опять занялся соком, оттягивая время.

- Ну? - потребовал ответа Линк.

- Садитесь. Покушайте. Я всегда приглашаю незнакомца к столу, чтобы разделить с ним хлеб и соль.

- Спасибо. Сейчас я пришел не за этим. Я должен организовать похороны и...

- Я все прекрасно слышал.

- Тогда в чем задержка?

- Сегодня это непросто, молодой человек. Я уже много недель не участвовал в ритуале похорон. Я даже перестал проводить воскресную службу.

- Но у вас же нет причин отказываться? - решил прозондировать почву Линк.

- Если быть честным, я давно не обсуждал этот вопрос, потому что не ожидал приглашения. - Он указал на стул. - Вы уверены, что не хотите присоединиться ко мне?

- У меня нет времени. Я должен уладить еще и другие проблемы. Договориться, во-первых, о месте на кладбище, во-вторых, с человеком, чтобы выкопал могилу, в-третьих, о гробе. Я пришел к вам первому, потому что знал, что с вами, естественно, мне будет легче всего договориться. Я уже говорил женщине, которая меня впустила, что ничего, даже Глаза, не могут помешать служению Богу.

Доктор Патни прочистил горло, его бледное лицо покраснело.

- Вы схватили прямо сущность явлений.

- Я не вижу необходимости прятать смысл того, что я хочу сказать, за неясными формулировками. Вы или принимаете мою просьбу или отказываете мне. И что вы выбираете?

- Какой обряд вы планируете?

- Я не требую ничего особого. Просто проведите надгробную службу.

- Это означает, что группа людей будет стоять на открытой местности, - сказал Патни и его голос внезапно задрожал.

- Да. Это может быть опасно, - а может быть и нет. Но мы должны выполнить свой долг. Но Доктор, если бы вы знали, что совершил этот человек. Он был не просто жертвой Глаза. Он отдал жизнь, стараясь бороться с ними. Он не может быть похоронен просто так. Мы должны отдать ему последнюю дань памяти.

- Вы сказали, что он отдал свою жизнь?

Линк рассказал об обстоятельствах гибели Веса и Патни внимательно выслушал его. Лицо этого человека ничего не выражало, так что трудно было определить, о чем он думает, но когда Линк закончил, Патни сказал:

- Да, это решает вопрос, не так ли? Если он захотел положить свою жизнь за своих братьев, то как я могу сделать меньше?

- Итак, вы придете?

- Скажите, когда мне нужно быть, и я приду.

- Пойдемте со мной, сейчас. Тогда, может быть, я смогу защитить вас. Я не знаю, получится ли у меня, но я обязательно попробую.

- В любом случае это хорошая мысль. - Патни поднялся из-за стола. - Я смогу помочь уговорить других, тех кто понадобится вам для организации похорон. Смотритель Бладенского кладбища - мой близкий друг. Если он не эвакуировался, я думаю, что смогу уговорить его, чтобы он приготовил могилу.

Линк и маленький человечек отправились вместе по безлюдным улицам. Их город сделался городом привидений. В результате эвакуации многие дома пустовали. Остальные казались пустыми, так как люди в них прятались, сидя в страхе и ужасе за накрепко закрытыми дверями и окнами.

Первые три похоронные бюро, к которым они добрались, были закрыты. Четвертое было открыто, но его владелец отказался им помочь. Он даже отказался продать гроб.

Владельцем пятого бюро оказался человек с сердцем и эта часть их поисков была закончена. Этого человека звали Эванс и он оказался удивительно бесстрашным человеком. Он даже вызвался доставить гроб в дом Линка, быстро подготовить тело и ждать их, когда они будут готовы с остальным.

На Бладенском кладбище не возникло проблем. Линк должен был стоять на страже, высматривая Глаза, в то время как высокий, крепкий смотритель копал не успевшую еще промерзнуть землю. Могила получилась глубокой. Они покинули кладбище со спокойной совестью.

Когда они подъехали к дому, Келли была уже готова, она стояла в пальто, а катафалк располагался на дороге, ведущей к дому. На звонок в лабораторию отозвалось достаточное количество людей и вскоре похоронная процессия двинулась от дома к кладбищу. Днем поднялся ветер, он наскакивал на людей порывами. С деревьев осыпались листья, последние красные и желтые листья покрывали старые коричневые, которые опали и иссохли раньше.

Служба над могилой была короткой и очень грустной. Был один букет поздних хризантем, который Келли нарвала в их саду, были обычные слова, которые всегда произносятся на похоронах, а затем все закончилось. Грудь Линка разрывалась от переполнявших его эмоций, но он сдерживал себя. Рядом с ним стоял Иверсон, но в этой ситуации Линк не мог гневаться на старика.

Линк прошептал всем "до свиданья" сдавленным голосом и пошел к автомобилю. Келли была рядом с ним, но он не мог дотронуться до нее. Даже его собственное путешествие в дыру не могло искупить то, что он сделал с Весом, и это место с надгробными памятниками и тишина, стоящая здесь, вызывали в нем такое чувство вины, что он с трудом заставил себя покинуть его. Он должен быть здесь, в этом гробу, лежать спокойно в темной могиле. И только из-за Келли и своей собственной слабости, он не лежал здесь.

15

Настойчивый телефонный звонок вырвал Линка из его прерывистого сна. Он выскочил из постели, сбежал вниз по лестнице и зевая крикнул в трубку "Алло".

- Хослер, это вы? - Голос Иверсона давил на него.

- Да, это я, но почему вдруг вы звоните мне, я не знаю. Мне казалось, что наш союз распался.

- Не совсем. - Иверсон повысил голос, когда удостоверился, что у телефона тот, кого он хотел достать. - Я хочу, чтобы ты прибыл сюда в течение ближайшего часа. Тут есть работа, которую ты не закончил.

Иверсон повесил трубку. Линк ругнулся про себя. Он не поедет. Он имеет право на некоторый перерыв, право на то, чтобы придти в себя после того, как он потерял Веса. Но когда он еле передвигая ноги шел на кухню и готовил себе кофе, он уже знал, что поедет. Перед ним был целый день, пустой, не заполненный никакими делами и он готов был ухватиться за что угодно, лишь бы заполнить его. Даже несмотря на то, что Иверсон клокотал от гнева. Но он мог занять его время.

Он накормил Икбода, поел сам, принял душ, затем вывел собаку на привычную для него утреннюю прогулку. Он воспринимал уход за собакой как свой долг. Ему хотелось бы найти в себе хотя бы частицу того чувства к собаке, которое питал к ней Вес, но оно, по всей видимости, не могло возникнуть сразу, по первому его желанию. Ему нравился этот пятнистый пес и это было все, что он испытывал к нему. Более сильного чувства у него не возникало.

Когда животное было наконец водворено в дом, он выехал в лабораторию. Он опаздывал на двадцать минут, но он ехал медленно, упрямо стараясь довести задержку до тридцати минут.

Линк шагал пустыми коридорами лабораторного корпуса, направляясь в кабинет Иверсона.

- Ты опоздал. - Иверсон сердито посмотрел на него.

- У меня были дела.

- У тебя есть более важные дела здесь. Я хочу тебе продемонстрировать результаты вашей самодеятельности. - Линк проследовал за Иверсоном в маленькую комнату, где они с Весом проводили изучение Глаза. Иверсон подошел к окну и указал на что-то. - Что ты думаешь об этом?

Линк бросил беглый взгляд за окно, затем стал всматриваться. На расстоянии шести футов от окна завис водянисто-голубой Глаз.

- Ну? - обратился к Линку Иверсон.

- Ну и что? Что я должен сказать?

- Предполагалось, что ты избавился от него. Мы делали все, чтобы прогнать его, но эта чертова штуковина все время возвращается, как будто ищет давно потерянную мать. Я не могу понять тебя, Линк. Ты свалял дурака на этот раз. Это вне всяких сомнений. Эта штуковина висит здесь и представляет опасность для всех сотрудников лаборатории. Мы не можем пройти мимо нее. Этот Глаз просто ждет. Он уже забрал Беннета.

- Только не это. - Линк почувствовал как волна жалости поднимается в нем. Он любил Беннета.

- Я хочу, чтобы ты избавился от этого Глаза. Я не хочу иметь его здесь, готового схватить любого моего человека. Мы нуждаемся в людях. И пока эта штуковина здесь, реактор находится в опасности. Ты должен был бы хорошо подумать.

- Держитесь. Я постараюсь прогнать его до вечера. Что я могу сделать такого, что вы не испробовали?

- Для этого я и вызвал тебя, чтобы обсудить этот вопрос. Ты создал этот беспорядок, изволь его убрать.

Иверсон говорил с ним так, как не имел права говорить. Линк почувствовал, что в нем поднимается желание начать войну с этим старым человеком. Его вызвали, его обзывают дураком направо и налево, и он злился на себя, что до сих пор терпит это.

- Вы поднимаете слишком много шума, - сказал он. - Шум, паника и полусырые планы - вот все, на что теперь способна эта лаборатория. Вы забыли, что следует сначала задать себе вопросы, а затем постараться разрешить их.

- Какие вопросы?

- Ну, например... Почему Глаз находится здесь? Когда вы прогоняете его, почему он возвращается? Чего он добивается? Ведь я освободил его. Если бы ему нужна была свобода, он бы воспользовался ею. Но он не захотел.

- Я вижу, - парировал удар Иверсон.

- Хорошо. Но возникает еще ряд вопросов. Почему он позволил первоначально поймать себя? Этот вопрос я пропустил. Я должен был задать его сразу же после того, как я вернулся из дыры, сразу же, как только я узнал, что собой представляют эти Глаза. Эта штука могла изменить свои размеры и телепортироваться из клетки в любой момент. У него не было проблем с тем, чтобы вырваться из заключения. Так почему же он находился здесь?

- И у тебя теперь есть ответ на этот вопрос? - Иверсон оживился.

- Это ответ на все вопросы сразу. Он не улетал из клетки, потому что ему что-то было нужно. Психическая сила, стоящая за ним, разум, воплощенный в жирном чудовище, который его послал, чего-то ждет от нас. Пока мы с Весом изучали его, он изучал нас.

Иверсон потер свой лоб, потрясенный убежденностью Линка и массой новых идей.

- Должен отметить, что это звучит интересно. Но что хорошего это может нам дать?

- Многое, если нам хватит мужества сделать следующий шаг. Пойти к нему и попробовать выяснить, что он хочет.

- Как? - Старик был настроен скептично. - Эта штука не умеет разговаривать. Он может только вновь привести тебя к дыре. Может быть это именно то, чего этот Глаз хочет. Личный реванш над человеком, который посадил его в клетку. Я представляю, что он намучился достаточно. И не говори мне, что этот Глаз пытается установить контакт. Ты это имел в виду? Контакт?

- Да, я предполагаю, что это так, - подтвердил Линк.

- Но почему тогда эти существа не предпринимали никаких действий в этом направлении раньше? И почему только этот Глаз пытается войти в контакт? И почему он выбрал именно тебя? Даже твой известный всем эгоцентризм не может привести тебя к мысли, что ты настолько исключителен, что только с тобой эта штуковина желает общаться на равных!

- Я действительно так думаю, но не потому, что я эгоцентрист. Кто другой, кроме нас с Весом, пытался противостоять ему? Кто еще имел достаточно мужества, чтобы стать лицом к лицу с ним? Он наконец нашел двух мужчин, обладающих достаточным мужеством и здравым смыслом, которых он смог понять, и он захотел войти с нами в контакт. Он не захотел оставлять нас.

- Он оставил Веса! - Значительно произнес Иверсон. Когда он увидел реакцию Линка на свои слова, он сел. - Извини меня, Линк, за эти слова. Я не знаю, как они у меня вырвались. Я так обычно не поступаю, ты знаешь. Просто я сейчас слишком перегружен. Постоянные пререкания, постоянно меняющиеся планы, каждый из которых настолько противоречит другому, что я просто не могу сделать выбор.

- Я понимаю. - Линк принял извинения. - Но если бы вы выслушали меня опять.

- А если я снова поддержу тебя, к чему это нас приведет?

Линк пытался взять себя в руки, чтобы его слова попали в цель. Его идеи не приведут к легкому решению, но это было единственное, что он считал нужным делать.

- Позвольте мне пойти к нему и посмотреть, что при этом произойдет. Я не знаю, что я буду делать, или что будет делать Глаз, но я должен попробовать. Если я ошибаюсь, я не вернусь назад по всей видимости. Но если я прав, это будет важный и решающий момент во всей этой борьбе.

- Мне не хотелось бы испытывать судьбу именно с тобой. Только не ты.

- Спасибо. Но почему же вы не выказали мне этого доверия прошлой ночью, когда я просил дать мне отсрочку?

- Ты думаешь, что я предал тебя. Нет. Я просто выбрал путь, который казался мне лучше. Я должен был принять план Коллинза.

- Но вы всегда сможете вернуться к этому плану, если мой провалится. Но если я преуспею, кто знает, что будет тогда. Может быть не придется убивать те тысячи людей, которые находятся в дыре. Но времени мало. - Он старался вывести Иверсона из состояния нерешительности. - Каждый час, который проводят эти люди внизу, они получают все большую дозу облучения. Они постепенно умирают, пока мы здесь дискутируем.

Иверсон никак не мог принять решение. Его терзали сомнения. Линк это сделал за него.

- Оставайтесь здесь, внутри, - сказал он. - Не подвергайте себя опасности.

И он выбежал за дверь.

Когда он вышел из здания, ему захотелось вернуться. Каждый нерв его тела кричал о том, что нужно остановиться, вернуться и перестать валять дурака. Это было сумасшествие. Это был сумасшедший план от начала до конца. Что он будет делать, когда подойдет к Глазу? Что будет делать Глаз? Он должен был бы продумать эти детали перед тем, как озадачивать Иверсона грандиозными вопросами.

Но теперь было поздно останавливаться, потому что перед ним уже висел и колебался шестифутовый водянисто-голубой Глаз, который он так хорошо знал.

Линк подошел к нему ближе. Это был его шанс, которого он в душе боялся и не хотел. Но он должен был им воспользоваться. Его разум был в состоянии смятения и единственное, что ему оставалось, чтобы освободиться от сомнений, это повернуться лицом к этой загадке и посмотреть, что из этого получится.

Он сделал четыре шага в сторону от Глаза. Глаз висел низко над землей, очень близко от Линка, и на этом расстоянии большая радужная оболочка Глаза находилась вровень с его лицом. Она раскинулась по обе стороны от него, заполняя все его поле зрения. Глаз мигал и наблюдал, его взгляд был бессмысленным.

Внезапно его колени задрожали и Линк испугался. Он стоял одинокий перед Глазом, давая волю части своего разума улавливать водовороты, которые, как он знал Глаз будет насылать на него, и стараясь крепко удержать остальную часть мозга в сознательном состоянии, чтобы защищаться. Он старался, чтобы его мозг все время удерживал одну фразу. "Говори со мной, - все время повторял он вновь и вновь. - Говори со мной".

Это была глупость, потому что Глаз не мог говорить, но он должен был установить мост между ним и существом, его пославшим. Глаза могли гипнотизировать, могли телепортироваться, почему бы им не выполнять и телепатическую функцию?

Тени начали просачиваться в его мозг и водовороты кружились перед его внутренним взором, они ходили кругами, мягко ударяясь о ту часть мозга, которую он твердо контролировал, и отбрасывались его силой воли, которую он развил в себе. Его куда-то пытались вести.

Возможно... Линк содрогнулся, это была волнообразная дрожь, которая сотрясала все его тело. Он откинул голову и отдался в руки Судьбы. У него не было другого пути. Он должен был отбросить свою защитную реакцию, если он надеялся установить контакт. Если теперь наступило его время, чтобы его, безвольного, увели, тогда он сознательно пойдет на это. В конце концов он мало беспокоился о себе.

Когда он расслабился и отбросил свои методы защиты, тени выросли до гигантских размеров, а водовороты захватили его как торнадо, растягивая его мозг до головокружительных размеров, а затем сплющивая его вновь. Глаз мигал. А затем Линк перестал видеть его. Все пространство перед его взором затянулось облаками, которые сформировали экран перед его внутренним взором и там была только чернота.

Он стал опять бороться, пытаясь собрать остатки своей воли, чтобы продолжить битву с тенями, но было слишком поздно. Тени поймали его, завладели им полностью и он был одинок в борьбе с Глазом. Теперь он принадлежал Глазу.

Чернота посветлела и на ее фоне появился какой-то контур. Какие-то видения проносились за контуром, но он не мог распознать их, так как они были чужды ему. Он не мог расшифровать их.

Видения исчезли и какой-то нематериальный голос стал ему что-то нашептывать. Этот голос игнорировал его уши и передавал свои слова прямо в серое вещество его мозга. Этот голос на самом деле не был голосом, который произносит реальные слова, но Линк мог понять те мысли, которые ему передавались. Они были ходульными, но он мог понять их.

- Ты не можешь воспринимать мои картины, - возник шепот в его мозгу. - Поэтому я буду использовать твой язык.

Линк задрожал. Была ли это победа? Его поле зрения теперь очистилось, но ему не хотелось ничего видеть. Его взгляд был прикован к голубизне Глаза и она заполняла его полностью.

- Можешь ли ты отвечать? - донесся шепот опять.

Как? Линк думал. Как он может ответить на этот шепот?

- А вот как. Просто позволь ответу сформироваться в мозгу и я пойму его, - объяснил ему голос.

- Значит, ты обладаешь телепатическими возможностями, - Линк ликовал.

- Мы утратили некоторую часть своих психических сил и возможностей. Но вообще мы всесильны.

Эти хвастливые слова вывели Линка из состояния трепетного благоговения. Ситуация была судьбоносной. Это должно было быть прекрасное мгновение - встреча двух чуждых форм жизни, двух чуждых миров. Однако он чувствовал в себе только ненависть и отвращение, и очень сильную жажду разрушения. Появление пришельцев - не было мирной исторической встречей, это было скорее вторжение. Это существо вошло с ним в контакт, чтобы получить какую-то информацию.

- И ты должен обладать ею, - прошептал Глаз. - Ты мне нужен именно по этой причине. Время исканий подошло к концу. Теперь мы установили наконец контакт и ты должен выслушать мои требования, чтобы затем выполнить их. Хочешь ли ты задать вопросы? Или ты удовлетворишься тем, что выслушаешь то, что я тебе скажу?

- И то, и другое, - передал мысленно Линк. - В данный момент у меня нет подготовленных вопросов. Говори мне то, что ты должен был мне сказать, а я буду задавать вопросы по ходу твоего рассказа.

Глаз закачался, подбирая более удобную позицию.

- Я читаю в твоем мозгу, что ты уже многое знаешь о нас. Да, мы из космоса. Да, мы обладаем телепатическими возможностями. Да, мы обладаем возможностями телепортации, но то, что ты видел, это не настоящая телепортация. Это просто распространение частей тела, интересное свойство, которым мы владеем. Это полное отделение органа от тела, при этом разъединяются и заживляются физические соединения, но сохраняется контакт на психическом уровне, затем происходит возвращение органа, возобновление прерванных связей и полное заживление, таким образом опять восстанавливается целостность всего организма. - Последовала пауза, затем продолжилось перечисление всех возможностей. - И мы являемся источником радиации, как ты и предполагал. Ты удивительно правильно сделал свои выводы.

Линк внутренне рассмеялся, но это был горький смех. Первая похвала, которую он получил за все время своей борьбы, исходила от самого Глаза. От ненавистного, отвратительного, убивающего Глаза.

- Ты слишком резок в своих суждениях о нас, - ответил Глаз на его смех. - Мы делаем только то, что нам нужно для нашего выживания. Наша история - это история безнадежности и отчаяния. Теперь я начну свой рассказ, освещая факты, чтобы ты смог их усвоить.

Мой народ первоначально жил на планете, которая была радиоактивной. Мы развивались на планете Зайн, регулируя и используя естественную радиоактивность, как основу нашей жизни. Планета Зайн была бесплодной и пустынной по сравнению с вашей планетой. Ваша планета слишком перенаселена живыми существами и растительностью. Все, что необходимо нам - это радиоактивность. Главное в нашей расе то, что мы научились развиваться в условиях повышенной радиоактивности и адаптировались таким образом, чтобы использовать эту радиоактивность.

Но затем, так же как когда-нибудь это случится и у вас, мы исчерпали полностью запасы своего пищевого продукта, исчерпали наш источник радиоактивности. Но только в отличие от ваших ресурсов, наш источник оказался невосполнимым. Мы приспособили себя к приему больших порций радиоактивных веществ, которыми снабжала нас наша планета и мы не смогли перестроиться, таким образом мы использовали все запасы радиоактивных веществ, полностью исчерпали их. В конце концов мы вынуждены были покинуть нашу планету. Мы мигрировали в наших машинах в поисках другой радиоактивной планеты, взяв с собой все, что могли взять. За эти годы мы разделились и теперь нас осталось только девять. Девять из моего корабля. Где-то в космосе находятся и другие существа с нашей планеты, но наверное далеко отсюда, и очень грустно думать о том, что они никогда не найдут это место и никогда не спасутся.

- Но Земля не радиоактивна! - стал спорить Линк.

- Сама по себе нет. Но существуют пояса радиоактивности вокруг нее, которые и привели нас сюда, да и в вашей атмосфере достаточно радиоактивности, чтобы мы могли существовать и искать ее новые источники. Мы были серьезно разочарованы, обнаружив, что эти источники искусственного происхождения, что их нужно производить, но радует то, что вы и вам подобные можете это делать.

- Вы имеете в виду бомбы, которые мы испытываем?

- Да, бомбы. Но тех, которые вы испытываете теперь, недостаточно для нас. Мы можем использовать большинство веществ, которые образуются в результате взрыва. Мы стали искать дальше и нашли это место. Здесь вы постоянно создаете радиоактивность. Достаточное количество, чтобы обеспечить нас. Вы можете, если поставите перед собой такую задачу, испытывать здесь большее количество бомб, потому что вы знаете, как это делается. А это как раз то, в чем мы заинтересованы.

Радиоактивность? Линк старался усвоить тот широкий спектр информации, с которой ознакомил его Глаз и выработать вопросы, уточняющие некоторые детали, но так сразу, на ходу это было трудно сделать. Он не владел полностью собой.

- Значит, то что вы потерпели аварию именно здесь, не было случайностью? - наконец спросил он.

- Конечно, нет. Почему это должно было быть случайностью? Мы выбрали это место вполне осознанно и начали снижать наш корабль, чтобы совершить посадку именно здесь, где всегда соблюдается спокойствие. Мы рассчитали, что темное убежище под землей защитит нас. Ваша земная сила тяжести слишком велика для нас, мы с трудом можем передвигаться на вашей планете. Мы слишком громоздкие и привыкли к гораздо меньшей гравитации. Нам трудно здесь. Чтобы сохранить нашу энергию, мы разработали метод посылки наших чувствительных зрительных органов. Это требует небольшой затраты энергии, в то время как если мы попытаемся перемещаться сами, мы исчерпаем ваш скудный искусственный источник радиоактивности в течение нескольких часов.

- Ужасы, которые вы обрушили на наши беззащитные Глаза, не скоро забудутся. Но мы должны были упорно продолжать наши поиски, несмотря на все испытания, которым вы их подвергали. Нам нужны бомбы, по-моему вы так называете эти источники радиоактивности. Нам нужна эта радиоактивность. Естественной радиоактивности вашей планеты хватает нам только на то, чтобы оставаться живыми, но нам необходима свобода перемещения, свобода, которая бы позволила нам устроиться комфортно.

- И поэтому вы послали Хендрикса взорвать реактор? - понял Линк.

- Мы исследовали мозг бесчисленного количества людей в поисках тех, которые знают секрет изготовления бомб. Он единственный кое-что знал об этом. Но мы несколько ошиблись в своих расчетах, так как еще плохо ориентируемся в новой обстановке, и он не завершил свою миссию. Мы выбрали это место, этот реактор, чтобы он кормил нас, и нам нужны бомбы, которые будут кормить нас. Нам нужно гораздо больше пищи, чем мы получаем теперь.

- Это исследование мозгов - это именно та операция, после которой люди становятся безмозглыми идиотами?

- Я думаю, что да. Мы выкачиваем из них их знания, стирая в мозгу все, ради того, чтобы получить нужную нам информацию. К несчастью их мозг при этом изменяется, но я думаю, что через некоторое время он восстановится опять.

- Они все мертвы, - резко ответил Линк, ненависть возобладала в нем над покорностью.

Голос остался спокойным. Конечно чуждое существо было поражено полученной информацией, но шок быстро прошел, так как существо рассудило, что все это конечно печально, но такова необходимость.

- Ваша радиоактивность убивает нас, - передавал свои мысли Линк. - Вы питаетесь ею, а мы гибнем из-за нее. То, что эти люди находятся с вами в дыре, убивает их.

- Понимаю. - Голос заколебался. - Итак, как я понимаю, вы будете возражать против взрыва всех ваших бомб одновременно, что создаст нам больший запас пищи?

- Вы чертовски правы, мы будем возражать. Мы не можем сделать этого. Такое действие разрушит весь наш мир.

- Ваш мир - да, наш нет.

- Но ваш мир нас не волнует, в этом наше самое простое решение.

- Слишком опрометчивое решение, я бы сказал. Вы не учитываете нашей силы, стоя здесь, как карлик по сравнению со мной, и заявляя, что вас не волнует, что последние отпрыски великой расы лишены всякого уюта.

- Я ни о чем не забываю.

- Я вижу, что не забываете, - прошептал Глаз. - Я чувствую в вас злость. Я не принимаю вашего отказа. Я вам отвечу угрозами на ваше нежелание понять ситуацию. Если вы не сделаете так, как мы вам прикажем, тогда мы распространим себя по всей вашей земле и если мы даже погибнем, то умрут и миллионы ваших людей. Это будет смертельная битва двух рас и мы выиграем ее. Мы охватим огромные расстояния и возьмем в плен миллионы ваших людей. Мы иссушим разум всех ваших людей. Не останется ни одного человека способного жить в этом мире. Вы самоуверенно дерзкие люди, мы это видим. Но ваша дерзость быстро уменьшится под воздействием нашей гипнотической силы и вы станете раболепными людьми-зомби. Вы все будете такими же, как те люди, которых мы освободили из дыры, - безмозглыми идиотами.

Итак, Линк понял, что если не обеспечить этим чудовищам необходимого для них запаса радиации, тогда они распространятся по всей земле и сделают с миллионами людей то же, что они сделали с Весом. И нет способа остановить их, потому что они могут телепортировать любые части своего тела, уменьшать или увеличивать их по своему желанию, а затем восстанавливать разъединенные части.

Им не нужна была физическая сила - им достаточно было их психической энергии, чтобы покорить всю Землю. Естественной радиации планеты хватало, чтобы поддерживать их жизнь, их сознание. А сознание - это было как раз то, что им требовалось, чтобы иссушить мозги всех мужчин, женщин и детей на Земле. В такой борьбе они бесспорно победят.

Но все же была надежда. Их было всего девять.

- Это фальшивая надежда, - тут же пришел ответ. - Ты думаешь - всего девять пришельцев, восемнадцать Глаз. Но почему ты решил, что это обязательно должны быть Глаза. Все атомы нашего тела, все клетки его, принадлежащие одному управляющему всем телом мозгу. Мы можем послать руку для захвата людей точно так же, как сейчас мы посылаем глаз. Ведь гипнотизирует не сам орган, а стоящий за ним мозг. Точно так же мы можем выделить любую клетку нашего тела.

Линк стоял, молчаливый, оглушенный. Выделять клетки тела? Это означает миллионы гипнотизирующих агентов, одновременно вырвавшихся из дыры, чтобы заполнить весь окружающий мир и захватывать умы всех живущих на Земле живых существ. Миллионы клеток, контролируемых каждым монстром. Ничто не сможет вырваться от них - ни разум, ни душа, где бы они не находились. Монстры разложат свои тела на отдельные клетки, оставив только мозг, и каждая отдельная клетка станет агентом гипнотической разрушительной силы. После выполнения своей миссии клетки вернутся к монстрам, воссоединятся в единое тело и тела монстров будут целыми опять.

- При таких поисках мы найдем людей, которые могут управлять бомбами, - продолжил Глаз, - и с их помощью мы прольем дождь радиации на ваших людей, на весь ваш мир и накормим себя.

- Какого ответа вы ждете от меня? - потребовал Линк. - Если мы сделаем так, как просите вы, это убьет нас, если мы откажемся, вы убьете нас. Вы не оставляете нам выбора. Получается, что наш разговор бесполезен.

- Вы признаете, что девять пришельцев с Зайна сильнее миллионов ваших людей? Разве мы не более важные существа, чем вы? По-моему, мы очень важные и сильные особы.

- Вы уже все решили и мне больше нечего здесь делать.

- Возможно, что есть. Может, мы сумеем выработать компромиссное решение на будущее. Потому что мне нужно думать о нашем будущем. Скоро наступит для нас время размножения - деления каждого из нас на четыре новых существа и я должен думать о нашей регенерации. Нашим новым существам также понадобится пища. Поэтому я хочу найти компромиссное решение на будущее.

Глаз ухмылялся, смакуя свою победу, а Линк знал, что компромисс - это не уступка ему и всей человеческой расе, а это просто задержка приближающегося неизбежного дня полного их уничтожения. Но он согласится на эту задержку.

- Дайте нам бомбу через три дня, пока мы не потеряли полностью нашего терпения из-за такого скудного пайка. Затем неделей позже дайте нам еще одну и через неделю - еще одну и так далее. Это хороший план и компромиссный.

- Ничего подобного! - возразил Линк. - Это будет замедленное уничтожение людей, но все же это будет их уничтожение. Мы не сможем выдержать этого долго.

- Я вижу, что ты с горечью рисуешь себе картину того, как вы превращаетесь в рабов наших желаний. Меня это абсолютно не трогает. Вы уже наши рабы. Что касается опасности для людей, то вы должны решить эту проблему сами. Это компромисс и я иду на большие уступки. Вы должны принять этот план. У вас нет другого выбора.

Линку нечего было сказать и не о чем было думать. Сейчас он должен был действовать.

- Хорошо, - ответил Глаз мысленно на его молчание. - Ты понял нашу позицию. Теперь мы закончим нашу беседу. Мы завершаем связь и ты можешь возвратиться к людям. Готовьте первую бомбу. Помни, мы должны получить ее в течение ближайших трех дней. А затем еще одну через два дня. Это будет прекрасно, возвратить себе всю энергию... Может быть тогда мы сумеем даже преодолеть эту страшную силу тяжести и подыскать себе место, более достойное нашего величия. Ваша земля станет нашим домом. Мы сможем привыкнуть к ее перенаселенности.

Сразу же, как только последние слова смолкли, контакт прервался и Линк почувствовал себя самим собой. Он стоял один рядом с лабораторным корпусом и смотрел в водянистую голубизну гигантского Глаза. Глаз был бессмысленным и чуждым ему, связь закончилась. Глаз покачнулся, неуклюже подскочил и поплыл в сторону леса. Линк стоял, бессмысленно уставясь ему вслед, чувствуя себя маленьким, ничтожным существом, каковым его считали.

Когда он опять вернулся к Иверсону, он знал, что ему предстоит сделать подробнейший доклад.

Итак пришел конец его миру и он размышлял о том, что может быть лучше дать этим существам всю требуемую ими радиоактивность сразу, сделать один большой взрыв, который взорвет весь земной шар и уничтожит всех людей сразу, чем растягивать это удовольствие, отравляя дюйм за дюймом землю смертоносным радиоактивным пеплом.

16

Совещание в кабинете Иверсона было продолжением предыдущих собраний. Иверсон, Стенли и Коллинз сначала слушали его отчет жадно и нетерпеливо, затем постепенно стали впадать в уныние. Когда Линк закончил, даже Коллинз не обрадовался тому, что его план бомбардировки не только приемлем, но на его выполнении настаивают существа с планеты Зайн.

- Нам конец, да? - пробормотал Стенли, желание поддерживать дисциплину и сражаться до конца покинуло его. Никто не ответил ему и он продолжил, пытаясь прояснить для себя основные моменты. - Если мы обеспечим их нужным количеством радиоактивных веществ, то такая доза радиации в конечном счете убьет нас всех. Особенно когда они размножатся делением. Вы осознаете, что тогда их будет тридцать шесть? И им понадобится еще больше радиации, ведь для тридцати шести ее нужно гораздо больше, чем для девяти. А следующий раз они умножатся до тысячи сорока четырех и мы уж вне всякого сомнения погибнем.

- Тем не менее мы должны выполнить их требование, - сказал Иверсон. Нам придется начать медленное убийство нашей расы, причем в течение ближайших трех дней, потому что если мы не сделаем этого, они сделают это за нас. Мне даже страшно представить себе, как они делятся на составные части и рассылают свои клетки по всему миру. Этот ужас не вынести нормальному человеку. Если они поступят так, то через неделю на Земле не останется ни одного нормального или осознающего действительность человека. Или с нами всеми будет покончено очень быстро, если они найдут нужных людей и взорвут все запасы бомб, которые существуют на Земле. Нам конец. Для людей и животных нет надежды. С этого момента наш мир принадлежит пришельцам с Зайна.

Несмотря на то, что эти люди до сих пор находились в оппозиции к нему, Линк почувствовал необходимость ободрить их. Но у него не находилось слов, которые могли бы поддержать их перед лицом таких угроз. Пришельцы с Зайна подрубили их под корень и не было другого выхода, кроме как подчиниться большей силе и большему ужасу чудовищ из космоса.

- А может они блефуют, - вставил свое замечание Коллинз, - они прочли твой мозг и блефуют, а на самом деле бомбардировка их убьет.

- Что ты говоришь? - переспросил Линк. - Если они могут разделять свое тело на клетки, а затем соединять их вновь, то они не будут убиты взрывом. Они смогут восстановить себя. Мы все видели это на примере Глаз. Взорвите их и они просто соберут свои разъединенные на атомы клетки и соединят их вновь.

- Но может бомба погребет их в этой дыре и...

- Их не удастся похоронить заживо, так как они обладают возможностью телепортации. - Линк встал, его терпение истощилось. - Если бы существовал способ ослабить их, ослабить настолько, чтобы они не могли воспользоваться своей психической силой, как своим наибольшим преимуществом, тогда бы у нас был шанс. Но у нас нет такой возможности. На Земле достаточно естественной радиации, которая может поддерживать их жизнь даже без нашей искусственной помощи. Итак, мы поставлены перед страшным фактом. Мы должны взорвать для них бомбу в течение ближайших трех дней, а затем еще и еще и это все, что мы можем сделать.

Когда эта истина повисла в воздухе, оставшись без ответа, он быстро попрощался и вышел. Он боролся до конца и проиграл. Он не хотел больше борьбы с неразрешимыми проблемами. Стенли и Коллинз не нуждаются в нем, они выработали план взрыва бомбы задолго до последних событий. Они не любили его и не нуждались в нем. Он позволил чувству обиды захватить его полностью и отправился домой.

Икбод встретил его радостно и он задержался на пороге, чтобы легонько потрепать маленького пса по голове, затем он вошел в дом, прошел на кухню и занялся обедом. Пес ел как маленький волк и Линк вспомнил, как Вес шутил по этому поводу, и он произнес те же шутливые слова вслух, чтобы нарушить тишину, установившуюся в доме.

Он приготовил обед для себя. После обеда он в подавленном настроении разместился в гостиной. Первый раз в своей жизни он чувствовал себя так неуверенно. Он всегда считал себя непобедимым и вся его прежняя деятельность поддерживала в нем эту уверенность. Теперь неожиданно для себя он был побежден. И он почувствовал себя маленьким человеком, непобедимым в несложных кризисных ситуациях. Но стоило ему столкнуться с большой неприятностью и он проиграл.

Прошло два часа, день заканчивался и Икбод пробудился от своей дремоты. Коготки его лап постукивали по деревянному полу, затем его шаги смолкли, когда он топал по ковру, и вот он подошел к Линку, поднял лапу и поскреб его по колену, поскуливая и тыча ему в руку свою резиновую крысу.

Линк невольно ухмыльнулся, несмотря на свою апатичность.

- Ты хочешь, чтобы я бросал ее, старина? - спросил он пятнистого пса.

Икбод тут же бросил крысу, влажную и замызганную, на ковер. Линк подобрал ее, сжал ее несколько раз, чтобы выдавить из нее писк, который Икбод очень любил, и бросил игрушку в столовую. Пес припустился за ней, скользя по навощенному полу. Он посопел и повозился с игрушкой немного, а затем опять принес ее Линку. Линк повторил эту игру один раз, второй и пятый раз, пока наконец толстый Икбод не начал тяжело и часто дышать.

- Достаточно, дружище, - сказал ему Линк. - Ты должен щадить свое сердце. Ты слишком толстый.

Линк резко выпрямился, осознав, что он делает. В мертвой тишине дома, в одиночестве, он разговаривал с собакой так, как когда-то делал это Вес, относясь к Икбоду так, как будто это был некто, кто мог выслушать его и понять. Сначала он начал упрекать себя, затем сказал: "Что за черт!" и похлопал себя по колену, как это всегда делал Вес, приглашая пса к себе на колени. Икбод прыгнул, развернулся и сел. Линк погладил плотную, упругую шерсть пса. От собаки шел сильный собачий дух, но Линк не мог сказать, что он ему неприятен.

- Я кажется кое-что начинаю понимать. В тебе объединяются безмолвный преданный компаньон и сглаживатель психических стрессов, да?

Икбод повернул голову и лизнул Линка в подбородок.

- Возможно я многое упустил, игнорируя тебя раньше. Но ты мне ничего и не предлагал тогда. Для тебя всегда существовал только Вес.

Пес уставился на него своими темными глазами, немного загадочными, немного грустными, как и у любой другой собаки.

- Я не упрекаю тебя за то, что ты смешался, малыш. Я полагаю, что у тебя никогда не возникало таких проблем раньше. Но видишь ли, я сам сейчас в трудном положении, в тупике, и никак не могу найти выход из него.

Телефонный звонок разорвал тишину и Икбод сел, прямой, как стрела.

- Не обращай внимания, - успокоил его Линк. - Мы не будем отвечать на него. Пусть считают, что мы эвакуировались или умерли. Завтра мы эвакуируемся. У меня достаточно силы, чтобы мы могли безопасно убраться отсюда. Мы не останемся здесь получать смертельную дозу облучения.

Его слова перекрыло дребезжание телефона, затем телефон умолк и Линк устроился поудобнее, положив руки на тельце собаки. Икбод был теплым и спокойный ритм его дыхания создавал уют. Линк отбросил свои сомнения и принял дружбу, которую он так неожиданно обрел.

В течение следующего часа телефон звонил восемь раз и один раз стучали в дверь. Еще не было поздно, но за окном уже потемнело, опустились ранние осенние сумерки. Линк не зажигал свет. Пусть все думают, что его нет дома. Завтра он уедет.

Когда он задремал в кресле, Икбод соскочил с колен и удобно устроился на ковре. Часы, пробив восемь раз, разбудили Линка. И только отзвучал последний удар часов, как раздался стук в дверь. После короткого ожидания в замочную скважину вставили ключ, раздался щелчок и дверь открылась. Зажегся свет и на пороге появилась Келли, она выглядела встревоженной.

- Слава Богу, ты дома, - сказала она, - по тому, как он лаял, я решила, что ты оставил его одного.

- Нет. Мы составили друг другу компанию.

- И не отвечали на телефонные звонки.

- Так это ты звонила? - спросил он.

- Я звонила дважды. Один раз, когда было время ужина. Я хотела удостовериться, что ты накормил Икбода.

- Мы с тобой прекрасная пара. Мир рушится вокруг нас, а единственное, что нас беспокоит, - это пес.

- Я стараюсь сохранить эту привязанность. Икбод принадлежал Весу - и я хочу заботиться о нем, пока он жив.

- Если тебя волнует еще что-то, то ты ошиблась местом. - Когда он посмотрел на нее, старое чувство вины вернулось и стало душить его.

- Я пришла в единственное место, которое у меня есть, - сказала Келли. - К единственному человеку, который у меня остался и о котором я должна заботиться. Я слышала о твоем опыте, проведенном сегодня.

- Как же так? А я думал, что это совершенно секретные сведения.

- Мне звонил доктор Иверсон. Он пытался дозвониться тебе.

- Я подозревал об этом, когда телефон звонил, не переставая. Но я больше не имею дел с ним.

- Он хочет, чтобы ты вернулся в Команду. Он говорит, что будет ли это дело доведено до конца или нет, ему хочется, чтобы ты находился в лаборатории, он чувствует себя спокойнее, когда ты рядом с ним.

Келли сняла пальто и зажгла еще одну лампу.

- Здесь слишком темно и страшно.

- Ты можешь зажечь все лампочки. Потому что скоро здесь не будет электричества. Здесь вообще ничего не будет.

Она замерла на середине какого-то движения и стала изучать его. Взгляд ее зеленых глаз был нежным и заботливым. Что-то изменилось в ней, хотя Линк не мог точно определить что именно. Все завлекающие нотки исчезли из ее голоса, ее глаза не заигрывали с ним, теперь она была больше женщиной, чем девушкой, и он мог поклясться, что она была искренна первый раз с тех пор, как он знал ее.

Она стала медленно приближаться к нему и он отвернулся. Он не мог противостоять этому - ни прикосновению, ни объятиям, которые она столь очевидно подразумевала.

- Не отталкивай меня опять, - попросила она. - Если мы оба остались живы, почему мы не можем быть вместе? Или ты все еще не доверяешь мне?

Линк пожал плечами.

- Ты можешь доверять мне теперь, Линк. За последние несколько дней я значительно выросла - стала взрослой и умной. Я стала чувствовать и понимать себя и тебя. Я понимаю, что это звучит банально в данный момент, но я люблю тебя, Линк. Я люблю тебя и ты мне нужен - не как защитник, но как вторая моя половина.

Линк все еще избегал прямого контакта с ней.

- Ты не можешь отрицать, что ты тоже изменился, - продолжала она. Волосинки на твоем пальто - это собачья шерсть. Ты принял Икбода. Это говорит мне о многом. Ты пришел к тому, что нуждаешься в ком-то, так же, как и все остальные люди. Теперь тебе необходима любовь и я могу тебе ее дать.

Она говорила о том, что перемены в нем позволили ей почувствовать к нему привязанность, которой раньше у нее не было. Могло ли это быть правдой?

- Раньше ты всегда хотел, чтобы тебе давали. Ты хотел ожидать меня, приказывать мне. Проявляя заботу в мелочах, ты думал, что можешь требовать от других чего-то большего. Я не принимала такого отношения.

- Но это неправда, - возразил он. - Я угождал тебе просто потому, что не знал другого пути. Я не был Весом, который мог занимать тебя поэзией и был мягок во всех отношениях.

Келли удивленно покачала головой.

- Я никогда этого так не воспринимала. Я просто ничего не понимала.

- Теперь это уже не имеет значения. - Он старался положить конец взаимным признаниям. - Все прошло.

- Нет. Если мы оба изменились и стали новыми существами, тогда не отказывай этим существам в возможности попробовать все сначала. Линк, наша вина осталась в прошлом. Что сделано, то сделано, и то, что мы отдалимся друг от друга, не искупит ее. У тебя все еще есть работа. Несмотря на то, что ты чувствуешь сейчас, ты единственный, на кого возлагается надежда на решение этой страшной проблемы. И ты не сможешь полноценно работать, если разорвешь ниточку, связывающую нас, откажешь себе в том, в чем ты так нуждаешься. Впусти любовь в свое сердце, а затем берись за работу.

- У меня нет работы.

- Ты сейчас просто обескуражен. Разве ты не знаешь, Линк, что если и осталась какая-то надежда, то это надежда на тебя. Ты - единственный человек, вступивший в контакт с Глазом, который смог противостоять этим существам и вернуться живым. Никто другой не может сделать того, что можешь ты. Ты знаешь такие детали, о которых больше никто не имеет понятия. Ты испытал то, о чем другие только слышали из вторых рук. Если уж на то пошло, то никто другой не смог бы уйти, хлопнув дверью, как сделал это ты.

Он смотрел на нее, впитывая то, что она говорила и анализируя. Что-то зашевелилось в нем в ответ на ее слова, потому что она проявляла такое понимание, которого он от нее не ждал. Ему захотелось выразить это, но он смог выжать из себя только такие слова:

- Ты изменилась, Келли. Поразительно.

- Я тебе толкую об этом все время. - Она села рядом с ним. Он не отклонился. Ее рука легла на его руку, а затем ее руки обвились вокруг него, и он прижал ее. Его чувство вины угасло в этих объятиях. Он выплатил свой долг.

Она шепнула ему на ухо:

- Я думаю, мы достойны друг друга теперь. Мы выросли оба и мне многое нужно еще сделать.

- И мне, - ответил он. - Я наконец обнаружил у себя слабости и что самое удивительное, это не сделало меня уязвимым.

Он поцеловал ее, затем прижал к себе. Все, о чем он мечтал несколько недель назад, стало внезапно принадлежать ему. Рожденное из ужаса, вины и отчаяния оно принадлежало ему. И от этого их любовь была еще прекраснее.

- Мне теперь не хочется никуда идти, - сказал он ей.

- Нет, Линк. Сегодня вечером мы никуда не поедем. Но завтра я должна буду отвезти тебя к Иверсону. Ты обещаешь мне, что поедешь?

17

Лаборатория была пустынна, в ней находилась только дежурная команда, но сегодня утром эта пустынность не вызывала чувства одиночества у Линка. Он был все еще обескуражен, но не одинок. Келли заполнила в нем брешь.

Он прошел вдоль холлов, заглянул в помещение, где находился реактор, в поисках Иверсона, питая при этом противоречивые чувства. Он остановился в комнате искусственной гравитации. Это было настоящее сердце их лаборатории. Остальная часть лаборатории - это был придаток, построенный, чтобы поддерживать основную ее часть. Именно этой комнате отдал свое сердце и любовь Иверсон. Эта комната была кульминацией многих лет работы, центром, которому многие отдали свои жизни, и надеждой для будущих космических путешествий. Спроектированная для создания гравитации, она уже практически успешно работала. Принципы, изучаемые здесь и использующиеся в космических каютах, делали путешествие человека к звездам вполне терпимым.

Теперь Линк задумался о том, состоится ли когда-нибудь еще такое путешествие? Пришельцы из космоса прибыли к ним и собирались истощить их Землю.

Звук открываемой двери привлек его внимание и он увидел Иверсона, колеблющегося, не вполне уверенного в том, что нужно сказать сейчас.

- Вы также, Док? - пробормотал Линк.

- Я? Ты имеешь в виду, что меня тоже потянуло в эту комнату. Да. Я предполагаю, что пришел сюда как склонный к меланхолии свидетель конца этой комнаты и всего другого, над чем мы работали. Я не ожидал встретить тебя.

Линк сделал попытку принести извинения, что он делал исключительно редко в своей жизни, а потому неуклюже.

- Если вы позволите, доктор Иверсон, я бы хотел вернуться в лабораторию. Не то, чтобы от меня была сейчас какая-то польза, но я хочу быть здесь.

- Позволить тебе? - Иверсон вошел в комнату. - Я пытался связаться с тобой шесть раз вчера вечером, чтобы просить тебя вернуться.

- Я надеюсь, что вы не питаете надежды, что я могу вытянуть всех из этого несчастья?

- Я думаю, что я еще верил в это - вчера вечером, - заметил старик. Но глядя на тебя, я вижу, что у тебя такой надежды нет. Все же я рад, что ты здесь. А я не мог бы сказать этого месяц назад.

Линк кивнул.

- Я понимаю. Я всегда был для всех сотрудником, который может решить любую проблему, но не очень хорошим товарищем. - Он изменил тему, стараясь уйти от трудной проблемы, которую они затронули. - Какая выработана теперь программа?

- Придерживаемся все того же плана. Завтра будем взрывать первую бомбу. Из Вашингтона получено добро. Коллинз все еще надеется, что взрыв уничтожит Глаза.

- Конечно нет.

- Я знаю, но люди не расстаются со своей последней надеждой так просто. Меня тревожит то, что мы не успеваем закончить эвакуацию. Мы сняли все ограничения. Люди могут уезжать, как они хотят. Но ведь есть такие, которые не хотят уезжать или не могут по каким-то причинам.

- А еще есть те, которые находятся в дыре, - добавил Линк.

Иверсон мерял комнату шагами.

- Это тяжелый удар для старика, Линк. Вся моя жизнь - в этой комнате, тридцать лет моей жизни. Я начал изучение проблемы искусственной гравитации много лет тому назад, работая на стороне, за собственный счет, потому что не мог получить субсидий на эту работу. И вот теперь, когда цель уже просматривается и я получил полную поддержку, и даже "зеленую улицу" для своих работ, все это разваливается в прах. Это не очень здорово, правда?

Иверсон в этот момент выглядел старше, чем когда-либо, весь в морщинах, с влажными глазами.

- Я знал, что никогда не смогу полететь с ними, - продолжал Иверсон. - Я даже не мечтал о реальном выходе в космос. Но я хотел помочь людям выйти в космос, чтобы послать с ними частицу своей души.

- Мы все в одной лодке, Док. Мы должны смотреть грубым фактам в лицо - мы все теперь никому не нужны. Монстры захватят наш мир, а гравитация это как раз то, что менее всего им нужно. Они считают, что и так на Земле слишком большая сила тяжести.

- Да, огромные слизняки. Земля - не для них! Разве они не понимают этого? Земля - не мертвый, радиоактивный мир, который им нужен!

- С другой стороны, - размышлял Линк, продолжая свое направление мыслей, - если бы Глаза знали об этой комнате, они потребовали бы использовать ее в своих интересах. Здесь, включив обратный механизм, можно было бы уменьшить силу тяжести, и пришельцы почувствовали бы себя комфортно.

- Но наша установка не работает в обратном направлении.

- Я знаю. Но вы можете доработать ее и она будет так функционировать. По крайней мере вы сможете спасти свое детище, свою работу. - Он предлагал старому человеку любой пришедший ему в голову вариант, лишь бы с его лица исчезло выражение смертельного отчаяния.

- Я не потрачу ни минуты своего времени для того, чтобы помочь им приспособиться к нашему миру. Лучше я погибну вместе со всеми представителями человеческой расы.

Но Линк больше не слушал Иверсона. Его мозг уцепился за обрывки собственных слов и пытался выкристаллизовать из них новую идею. Он сел и резко выпрямился.

- Док! - закричал он. - Может быть... Какое количество G можно получить в этой комнате?

- Это совершенно секретная информация, - автоматически ответил Иверсон.

- Но можем мы получить здесь гравитацию вдвое больше земной?

- Можем. И секретность сейчас можно отбросить, да? В этой комнате создается сила тяжести в 5 "g". Это побочный эффект. Я в своих исследованиях хотел получить обычную земную гравитацию, но добиваясь этого, я получил больше, чем ожидал.

- 5 "g". Тогда может сработать.

- Что сработать?

- Иверсон, мы должны убить этих монстров, правильно? Чтобы освободиться от них, нужно их убить и до сих пор эта задача казалась нам невыполнимой.

- Она неосуществима. Ведь они могут восстанавливать себя.

- Да. Но перед чем они испытывают наибольший страх, что их больше всего беспокоит? Отсутствие пищи. И вот на этом мы можем построить свой план, а именно: мы должны заморить их голодом до смерти. Они не смогут выдержать голод.

- Я уловил твою идею и в конечном счете это правильная мысль. Но как это можно осуществить?

- К сожалению, у нас очень мало времени и мне понадобится помощь по всем направлениям моего проекта. Я хочу использовать эту комнату. Для осуществления этой идеи мне понадобятся люди. Вы поможете мне все организовать?

- Ты требуешь от меня работы вслепую? Ведь я не понимаю, что ты намерен делать.

- Я попробую вам кое-что представить из своих идей. Но все должно делаться очень быстро. Если этот план вообще сработает. Но для его осуществления потребуется большое количество оборудования и он будет очень рискованным. Я собираюсь завлечь этих монстров сюда, где мы сможем контролировать их.

- Ты хочешь сказать, что у тебя есть уже готовый план?

- То, что у меня есть - это только идея, наметки плана. У меня нет времени на разработку детального плана. Я должен, как говорится, сыграть это все на слух и будем молиться о том, чтобы эти идеи воплотились в план. Вот. - Линк схватил карандаш и стал быстро делать наброски на клочке бумаги. - Я набрасываю вам вашу часть плана. Работайте быстро и постарайтесь приготовить это все, Док. - Он вручил бумагу Иверсону.

- Свинцовые экраны? - пробормотал Иверсон. - Но для чего?

- Не задавая сейчас лишних вопросов, постарайтесь достать все, что я указал в списке, и поместите это туда, куда я нарисовал, Док. Теперь я должен идти к дыре. Если я провалю эту часть плана, то весь план пропал. Молитесь за меня.

Линк не стал ждать возражений. Иверсон конечно стал бы возражать против того, чтобы он подвергал себя опасности, так как он является единственным человеком, который знает весь план. Но то, что созрело у него в мыслях только с большой натяжкой можно было назвать планом. Это было некое предчувствие, идея, построенная на свинцовых экранах, приманке и огромном риске. Но в основном весь риск выпадал на его долю.

Подходы к дыре не изменились. Национальная Гвардия все еще находилась здесь, хотя и расположилась чуть дальше от дыры. Линк отдал должное их упорству. Он подъехал как можно ближе к дыре, затем остальной путь проделал пешком.

Пока он шел, он быстро отрабатывал идею. Как можно обмануть ум, обладающий телепатическими возможностями? Этот ум просматривал его мозг при контакте, но раньше Линку не надо было ничего скрывать. Возможно, концентрируя силу воли, укрывая правду слой за слоем с помощью напряженных слоев воли, он сможет осуществить свой план. Это будет смертельная игра.

Вокруг входа в дыру поднялись движущиеся тени. Два Глаза возникли из глубин земли. Он закрыл свой мозг полностью, как только мог, и приготовился к сражению за каждую секунду своей жизни.

Линк обратился к ним мысленно.

- Может кто-нибудь из вас понимать меня?

Глаза наблюдали за ним, но не создавали водоворотов у него в голове. Затем они отплыли от него в сторону. - Мне нужно поговорить, - кричал Линк мысленно, стараясь подключиться к их уровню коммуникации.

Два Глаза разошлись в стороны, образовав между собой свободное пространство и из дыры выплыл огромный водянисто-голубой Глаз, и хотя все они были похожи друг на друга, Линк узнал в нем своего бывшего пленника.

- Значит ты услышал меня, - сказал Линк.

- Да, я услышал. Ты потревожил нас. Почему?

- Я пришел с предложением, с новым компромиссным решением. Я хочу, чтобы меня выслушали.

- Ты пришел с ответом? Будет ли бомба взорвана вовремя?

- Если вы отвергнете мое новое предложение, то будет. Но я предлагаю лучший способ, чтобы накормить вас и, главное, более надежный. Вы выслушаете меня? - Он старался держаться где-то на грани правды, чтобы скрыть то, что он будет говорить ложь, и надеясь, что ложь окажется неузнанной.

- Я чувствую в тебе сильное возбуждение, - прошептал Глаз. - Ты обеспокоен.

- Да, я беспокоюсь, - ответил Линк. - Слишком многое зависит от этой встречи. И вполне естественно, что я беспокоюсь. Пожалуйста, не обращайте внимания на мое беспокойство.

Чувство сомнения вползло в его мозг и он понял, что ему не удалось завоевать доверие у чуждого ему существа. Но он должен был завоевать доверие во что бы то ни стало, чтобы предотвратить прощупывание своего мозга. И он решил испробовать первое, что ему пришло на ум. Лесть.

- Я передал людям то, что вы мне сказали. Мы осознали свою малость по сравнению с вашим величием, вашей силой. Вы пересекли звездные пространства, одно это повергает нас в трепет. И конечно мы осознали тщетность борьбы с вами. Мы готовы принять ваши требования. Только мы, как нам кажется, нашли лучший выход.

Сомнения, вползшие в его мозг, потихоньку стали убывать.

- Какой может быть лучший способ? - Спросил Глаз. - Неужели можно придумать способ лучший, чем тот, что пришел в голову нам?

- Прости меня, - продолжил Линк подобострастно, - я не собираюсь ставить под сомнение ваш план. Это хороший план - для вас. Но мы должны думать и о себе. Вы бы считали нас абсолютными дураками, если бы мы не старались подумать о себе. Наш план сохраняет нам жизнь на большой срок. В противном случае дни вашей жизни будут тоже сочтены рано или поздно.

Возникло какое-то новое движение среди Глаз и Линк понял, что теперь его слушают уже все трое.

- Объясни, - пришла команда.

Он сделал глубокий вдох, чтобы унять свое волнение. - Я старался объяснить вам прошлый раз, что повышенные дозы радиации принесут нам смерть, даже спорадическая радиация, которую вы требуете, как компромиссное решение, несет нам смерть. Для нас практически нет разницы, будут ли бомбы взорваны все сразу или одна за одной в течение длительного периода. Результат для нас будет одним и тем же. Создание достаточного количества радиации для вас несет смерть нам. А это означает, что больше некому будет создавать для вас новые дозы радиации и, в конце концов, вы тоже погибнете.

До него донеслось мысленное хмыканье.

- Да, мы не продумали этот момент. Он хорошо вами схвачен. Но какая же альтернатива?

- Мое новое предложение. - Он позволил волнению и беспокойству опять подняться в своем мозгу, таким образом пытаясь прикрыть волнением, как экраном, ту ложь, которую он собирался произнести и запрятать поглубже зерна правды. - Если вы согласитесь на контролируемое питание, тогда мы все будем в безопасности. Если вы позволите нам защитить себя, тогда мы выживем и будем все время кормить вас.

- Это звучит логично. Но что означает контролируемое питание?

- Я предлагаю переместить вас из этого места в лабораторию. Ты видел лабораторию. - Линк посмотрел прямо на водянисто-голубой Глаз. - Там мы сумеем обеспечить вас любой дозой радиации, которая вам нужна. Мы создаем в лаборатории радиоактивные вещества. Мы берем простые субстанции и делаем их насыщенно радиоактивными, достаточными, чтобы служить вам пищей и надежным источником энергии.

- А как же вы сохраните свою безопасность? - поинтересовался Глаз.

- С помощью экранирования. Вы будете находиться в лаборатории, необходимость в бомбах и взрывах отпадет. Мы сможем защитить себя тем, что будем находиться вне того пространства, где вы будете впитывать радиацию. У нас есть оборудование, позволяющее защищать людей в такой ситуации. Вы сможете питаться так часто, как вам потребуется, а мы будем находиться в безопасности и сможем постоянно готовить вам следующие порции пищи.

Как только он выпалил эти мысли, он тут же полностью заполнил свой мозг беспокойством и мольбами, маскируя реальную правду, которая могла просочиться на поверхность. Он заставлял свой мозг постоянно излучать надежду и тревогу. Если он поскользнется только один раз, хотя бы один раз...

- Если ты поскользнешься хотя бы один раз, что будет тогда? потребовал ответа Глаз.

Линк похолодел и холодок начал ползти вдоль позвоночника.

- Если я поскользнусь хотя бы раз при исполнении своего долга и все мною прилагаемые усилия уговорить вас окажутся тщетными, тогда я убью людей своей планеты, - быстро выкрутился он.

Это было придумано неплохо, потому что Глаз не стал копать глубже.

- Каков ваш ответ? - Линк поспешил задать свой вопрос, пока они не начали спрашивать его. - Если вы согласны, я могу начать подготовительные работы немедленно. И тогда уже завтра вы сможете поехать со мной и получить свой полный рацион.

- Ты хорошо понял, какое количество радиоактивных веществ нам необходимо? - Глаз выделил именно этот момент. - Мы впитываем громадное количество радиоактивной энергии. Чем более активный образ жизни мы ведем, тем большее количество радиоактивных веществ мы потребляем. Мы не собираемся проводить всю нашу жизнь на Земле без движения. Нам нужно будет получить достаточное количество радиации, чтобы обнулить для наших организмов действие земной гравитационной силы. Можете ли вы обеспечить нам такое количество без использования бомбы?

- Конечно. Причем в случае нашего решения вы получаете радиоактивные вещества в концентрированном виде - все они будут только для вас, они не будут распыляться в атмосферу.

Глаза собрались все вместе и Линку очень хотелось прочесть их мысли. Но они блокировали коммуникационный канал так, что он не мог в данный момент это сделать. Его мысли были доступны им в любой момент по первому их желанию, но доступ к своим мыслям они при необходимости блокировали.

- Вы должны решать быстро, - настаивал он. - Этот вариант требует большей подготовительной работы, чем бомба.

- Мы ясно читаем в тебе нетерпение и торопливость, - ответил Глаз. Эти чувства практически блокируют все мысли в твоем мозгу. Почему ты так сильно торопишься?

- Я уже объяснил вам.

- Очень хорошо. Мы верим тебе. Мы посовещаемся с нашими братьями. У нас было слишком долгое космическое путешествие. Длинное, голодное путешествие, так что мы очень изголодались. Но те моменты, на которых ты заострил наше внимание, мы не можем игнорировать. Мы, по всей видимости, примем ваше предложение, но не из-за того, что мы заботимся о вас и вам подобных, как ты понимаешь, а потому, что мы ценим вас, как производителей нашей пищи, и хотим сохранить вам жизнь, что бы вы могли все время продолжать ее готовить для нас.

- Я и не ожидал, что вы проявите заботу о нас, - сказал Линк. Это была мысль, имеющая двойной смысл. Они уловили тот ее смысл, который он бы хотел утаить.

- Ты не любишь нас! Ты льстишь нам, но не любишь нас.

- Вы представляете угрозу для нас. Какой реакции вы еще могли ожидать? Мы боимся вас. Разве этого недостаточно? Мы предлагаем решение, которое позволит снять ваши проблемы. Разве этого недостаточно?

Они опять блокировали свои мысли, Линк ждал с нетерпением ответа, так как этот ответ должен быть уже окончательным.

- Этого достаточно, - наконец пришел ответ. - Мы будем ждать тебя до завтра. Приходи за нами и мы испробуем ваш вариант. Мы полностью уверены, что если это решение не устроит нас, мы в любой момент сможем изменить свои планы. У нас есть для этого все возможности. Ты видел. Вы не осмелитесь обманывать нас, так как раскрытие обмана послужит сигналом для нас. И тогда мы распылимся и уничтожим вас всех.

- Мы не осмелимся, - уверил Линк Глаза, - я знаю ваши возможности лучше, чем кто-либо другой. Итак до завтра. Я приду не один, со мной придет отряд солдат и мы переместим вас в лабораторию. Я не могу просить вас идти. Я понимаю, как тяжело вам переносить земную гравитацию. Можем ли мы рассчитывать на то, что со временем, когда вы обустроитесь, вы не будете больше захватывать наших людей?

- Мы в них не нуждаемся. Из всех захваченных нами людей мы нашли только трех, которые могли помочь нам. В мозгу трех других были разрозненные сведения по интересующей нас теме, но их знаний было недостаточно для нас. Это удивительно, как вы существуете при таком разделении информации. Мы ожидали, что все земные существа владеют одинаковой информацией.

- У нас нет вашей силы разума, - ответил Линк. Он хотел уже уйти. Его силы были на пределе от долгого притворства, долгой борьбы за сохранение своих секретов.

- Ты можешь идти. - Глаза почувствовали его желание. - И хорошо подготовься к нашему переезду.

Он удалялся от дыры и дрожь пробегала по его спине, потому что они продолжали наблюдать за ним. Он справился с разговором, но он все еще не был уверен, может ли он уже расслабиться. Во время контакта не бывает теней и водоворотов, он проходит чисто, поэтому Линк не мог определить момент, когда связь с ним разрывалась.

Добравшись до машины, он отбросил свои сомнения и решил, что связь уже закончилась. Ему необходимо продолжить уточнение плана. Что из этого всего получится, он не знал, но его мужество, которое он было потерял, вновь вернулось к нему, а вместе с ним появились и новые надежды, и уверенность в успехе.

18

Они оставили плоскую товарную платформу на краю леса и пошли по дороге, неся с собой большие носилки. Они шли по дороге, облаченные в специальные костюмы, которые должны были защищать их от радиационного излучения. Они знали только свою часть плана и только Линк знал обо всем.

Эти солдаты Национальной Гвардии, добровольно присоединившиеся к Келрою, знали только то, что они должны переместить космических пришельцев в лабораторию и что эти существа необходимо накормить огромным количеством радиоактивных веществ. Это было все, о чем они знали, а соответственно, только эту информацию могли прочитать в их мозгу Глаза.

Линк знал всю правду и он включил в себе те эмоции, которые, как он обнаружил, были эффективны при сокрытии его истинных намерений. Теперь, когда план был разработан, он более, чем когда-либо, старался его утаить.

Мужчины подошли к началу наклонной плоскости.

- Мы должны спуститься? - спросил Келрой Линка.

- Да, - ответил Линк. - Они сами не могут сделать и шага. Но не позволяйте себе никаких фантазий по этому поводу. Для того, чтобы справиться с нами, им не нужна физическая сила.

- А мне не нужно об этом говорить, - занял оборонительную позицию Келрой. Линк пропустил его замечание мимо ушей. Он особо просил выделить ему в помощь Келроя, зная, что этот человек обладает незаурядным мужеством и светлой головой. - Я до сих пор не могу понять, почему мы должны так угождать им? - выразил недовольство Келрой.

- Чтобы спасти себя и всех людей, - ответил ему Линк. Это то, во что должен верить Келрой. - Давай, лейтенант, приказывай своим людям спускаться.

Ветки деревьев были почти полностью оголенными, их цветное одеяние улетело вместе с порывами ветра и утренним дождем. Линк знал, что этот спуск вниз потребует от этих солдат всего их мужества.

Когда приказ был передан по цепи и Линк увидел, с какой твердостью солдаты его выслушали, он первым ступил на наклонную плоскость.

Он знал этот путь слишком хорошо. Вскоре свет потускнеет и наступит полная чернота, которая затем сменится фиолетовым свечением, исходящим от радиоактивных существ. Ужас поднимался в его душе, когда он шел по спуску и вспоминал свой предыдущий приход сюда. Люди позади него не должны почувствовать этот ужас. Он должен подавать пример, так как он уже побывал здесь.

Чернота стала гуще и ужасное зловоние ударило им в нос. Зловоние от грязных немытых человеческих тел, к которому примешивался особый запах, исходивший от самих космических пришельцев. Оно не было таким сильным раньше. Но сырой воздух, отяжелевший после дождя, усиливал зловоние, поднимающееся снизу.

В том месте, где прошлый раз сияние уже освещало его путь, теперь только неясная тусклость встретила их.

- Включить фонари, - скомандовал он.

Лучи света прорезали темноту и повисли в воздухе в виде горизонтальных столбов. Он достиг конца наклонной плоскости и повернул направо.

В пещере он осторожно продвигался среди людей, которые сидели на корточках, уставясь в никуда, не думая ни о чем, изрыгая рвоту и вздыхая. Больные, бездумные и умирающие, они взывали к нему безмолвно о помощи, о мщении, но он шел между ними, стараясь не замечать их. Он должен был подавать пример шедшим за ним солдатам.

Возле дальней стены располагался полукруг огромных туш, которых он уже видел. Только теперь их сияние потускнело. Они ослабели из-за нехватки радиации, но они не были умирающими, напомнил он себе. Никогда не умирающие, потому что даже земля могла поддерживать их, хотя они чувствовали себя при этом не очень комфортно. Свет прожекторов, возникший неожиданно для космических пришельцев, ослепил их и они явно испугались.

Гигантские, обрюзгшие существа, черные и блестящие, наблюдали за Линком своими маленькими глазками. Их глазки были похожи на поросячьи, несмотря на их размер - восемь дюймов в длину, на фоне такого объема тела они выглядели поросячьими.

Его люди остановились и он не упрекал их, но он не мог позволить, чтобы представители двух чуждых рас почувствовали страх друг к другу.

- Начинаем работать! - закричал он. Сейчас нельзя ошибиться, иначе Земля будет уничтожена из-за нашествия гипнотизирующих клеток.

Недалеко от Келроя захныкал мальчик. Его голова откинулась назад, рот открылся и крик боли разнесся по пещере. Мальчик побежал и шаги его громко отдавались под сводами пещеры.

Келрой быстро взял себя в руки и постарался овладеть ситуацией.

- Раскладывайте носилки и помогайте космическим существам переместиться на них. Двигайтесь!

Солдаты не ответили, разрываясь между охватившим их паническим ужасом и необходимостью повиноваться. Линк и Келрой действовали быстро и слаженно. Они схватили ближайшие носилки и разложили их перед полукругом обрюзгших существ, которые наблюдали за их действиями своими пустыми, совершенно чуждыми глазами. Увидев, что они принялись за работу, начали работать и остальные.

Вместе с тремя солдатами Линк и Келрой подошли к одному из гигантов. Линк помнил свои ощущения, когда он помещал в клетку Глаз, и ему совсем не хотелось дотрагиваться руками до этой блестящей черной кожи, но он пересилил себя. Он дотронулся до монстра, кожа была на ощупь холодной, но не осклизлой, она была холодной и твердой, как панцирь. Она была предназначена поглощать радиоактивное излучение и противостоять радиоактивным взрывам. Она должна была быть толстой и хорошо защищенной.

Они подняли тушу и поднесли к носилкам. То, что можно было считать руками и ногами гиганта, свисало и болталось вдоль тела. Тело Линка покрылось гусиной кожей. Когда космический пришелец был помещен на носилки, у Линка появилось непреодолимое желание вытереть руки. Но он не посмел. Он постарался унять дрожь в теле и мысленно спросил: "Вам удобно?"

- Прекрасно, - прошептало существо в ответ, - продолжайте. Если ваш план не сработает, то в самое ближайшее время мы потребуем взрыва бомбы.

- Хорошо, - Линк мысленно поклонился и шаркнул ногой.

Он проследил за погрузкой остальных существ и когда она была закончена, перед ними возникла новая проблема. Между сидящими на корточках людьми нельзя было пройти, да еще с такой тяжелой ношей.

- Не могли бы вы расчистить для нас дорогу? - обратился Линк к существу, которое служило пристанищем водянисто-голубому Глазу, как ему показалось, бывшему знакомым ему.

- Шагайте по их телам, - был ответ.

Линк воспользовался случаем позлить чудовище и заявил протест:

- Мои люди не сделают этого. И я тоже.

Он не получил ответа, но почти тотчас же люди в пещере поднялись и разместились по обе ее стороны. Те, кто в своем идиотизме зашли так далеко, что уже даже не реагировали на команды, были увлечены к стенам остальной частью толпы. Путь был свободен.

- Спасибо, - поблагодарил космических пришельцев Линк.

- Не за что. Выполняйте свое обещание.

Солдаты ухватились за носилки, распределившись по шестеро на каждое чудовище, и подняли жителей Зайна в воздух, шагая в погребальном ритме к наклонной плоскости. Люди, стоявшие по обеим сторонам пещеры, не обращали на них внимания. Их похитители оставляли пещеру, но похищенных это не волновало, они уже ничего не понимали и ни о чем не беспокоились.

Нести таких тяжелых монстров было делом нелегким, изматывающим, но наконец процессия вышла на солнечный свет. В ярком свете дня пришельцы выглядели еще более гротескно. Похожие на больших блестящих тюленей, только лишенные их обтекаемых форм и грации, толстые и обрюзгшие, они ехали на носилках, мигая поросячьими глазками. Они выглядели просто непристойно в земном лесу и невозможно было поверить, чтобы это были божьи создания.

Одного за другим солдаты погрузили монстров на платформы, разместив их по трое на каждой платформе, затем сами разместились в кабинах тягачей и в машинах, готовые продолжать путь.

Линк нашел знакомый ему голубой Глаз и вскарабкался на платформу. Он должен был находиться рядом с этими существами. У него не было выбора, он должен был ехать с ними и мысленно поддерживать в них веру в его ложь, чтобы они не стали прощупывать глубже его мозг и не обнаружили его мысли о реальном плане.

Путешествие было прервано ненадолго только однажды, когда машины тряхнуло и чудовища почувствовали дискомфорт. Они издали при этом звук, от которого у людей волосы поднялись дыбом. Это был полурев, полувизг.

Когда показались здания лаборатории, все почувствовали облегчение. Линк уже устал от психологической борьбы, но взяв себя в руки и настроившись на последнее большое усилие, он соскочил на землю.

- Вы знаете, где находится комната, которую мы приготовили для жителей Зайна, - обратился он к Келрою. - Проследите, чтобы их аккуратно доставили туда. Я найду Иверсона и принесу им их праздничный обед.

- Это будет скоро? - раздался шепот.

- Очень скоро. Не волнуйтесь.

Он стремительно удалился и направился через залы лаборатории в кабинет Иверсона. Старик смотрел на Линка вопросительно, он не посмел задать вопрос вслух.

- Итак, у нас все же есть шанс, - ответил Линк на незаданный вопрос. - Я не могу сказать, настроены они сейчас на контакт со мной или нет, поэтому сообщаю вам только, что у нас есть шанс. Приготовили вы что-нибудь горяченькое?

- Все готово. - Иверсон качнул головой. - Это там в экранированном ящике. Только не оставайся в комнате ни секунды с открытым веществом, иначе считай, что ты - мертвец. Свинцовые покрытия готовы. Люди готовы. Все, что тебе осталось сделать, - это подать сигнал.

- Я подам его очень скоро. Все в порядке с вашей частью плана?

- Мы полностью готовы и горим желанием поскорее начать. Это незнакомое мне чувство. Я думаю, оно уйдет навсегда, когда мы все закончим. Ты получишь свои G, когда они тебе потребуются.

- Они на месте, - выкрикнул Келрой, просунув голову в кабинет.

Линк направился в угол комнаты и взял свинцовый ящичек за ручку.

- Итак мы начинаем завершающую стадию операции, - выдохнул он.

У людей, мимо которых он шел, направляясь в комнату искусственной гравитации, где разместились космические пришельцы, были строгие лица и сжатые кулаки. Он чувствовал вокруг себя высокое напряжение, оно проявилось и в его голосе, когда он отдавал им команду боевой готовности.

Он вошел в комнату искусственной гравитации, выбросив из головы все мысли о плане. Комната была плотно заполнена светящимися черными телами. Со всех сторон на него были устремлены их глаза.

- Я принес, - сообщил он мысленно.

- И это все? - спросил кто-то.

- Этого будет достаточно. Увидите.

Линк поставил ящик рядом с одним из пришельцев.

- Не трогайте его пока, - предупредил он. - Это небезопасно для меня. И если вы меня хоть немного цените, вы должны мне дать возможность уйти чистым.

- Уйти чистым? Каковы тогда твои инструкции?

- Подождите, пока я не выйду из комнаты и не закрою плотно дверь. Затем один из вас может открыть ящик. Произойдет большой выброс радиоактивных веществ и у вас будет еда. Когда вы покончите с этим ящиком, позовите меня и я принесу другой.

- Очень хорошо, - пришел ответ. И Линк почувствовал, как в комнате стали витать чувство голода и сильное желание поскорее приступить к еде.

- Мы изолировали эту комнату от внешнего мира, чтобы ваше радиоактивное излучение не вырвалось наружу и не повредило нам. - Он начал высказывать самую главную свою ложь, затемняя ее, концентрируя все свои усилия на том, чтобы помнить, что он на связи с этими существами, излучая при этом чувство радости и освобождения. - И поэтому ни грамма вашей радиации не будет потеряно, вы всю ее будете иметь для себя. Чтобы ввести дополнительную защиту для нас, мы собираемся усилить экранирование, поэтому, когда вы услышите стуки, не пугайтесь. Мы не успели закончить всю работу сегодня утром.

Его ложь была принята, потому что вместо ответа он почувствовал нетерпение пришельцев, они не могли дождаться момента, когда он уйдет и они смогут приступить к еде.

- Когда ты закроешь дверь, чтобы мы могли приступить к еде? спросили его несколько голосов в унисон.

- Прямо сейчас. Извините за задержку.

Он поспешил убраться из комнаты и закрыл дверь, проверяя хорошо ли она прилегает к дверному проему и хорошо ли экранирована. Стрелка счетчика радиоактивного излучения, размещенного в комнате, сразу подскочила к верхней отметке. Ящик был открыт и пир начался. Он улыбнулся. Пришельцы быстро уничтожат эту порцию, потому что они очень голодны и уверены в том, что по первому их требованию получат следующую порцию. Он выполнил успешно психическую часть плана. Теперь оставалось реализовать физическую его часть.

Рабочие уже подносили к стенам тяжелые свинцовые экраны и устанавливали их на предназначенные им места. В течение часа комната будет полностью изолирована от радиоактивного излучения. Никакое излучение не сможет проникнуть из комнаты, и что более важно, никакое излучение не сможет попасть в комнату. Даже фоновая радиация Земли не будет доступна пришельцам в комнате. Жители Зайна будут полностью отрезаны от всяких источников пищи.

- Старайтесь работать побыстрее, - обратился он к мужчинам.

Увидев, что счетчик радиоактивного излучения фиксирует уменьшение радиоактивности, а это говорило о том, что уровень радиоактивности в комнате быстро падает, Линк поспешил в комнату управления. Иверсон сидел за пультом управления, ожидая сигнала.

- Включать? - закричал он.

- Да, - крикнул Линк в ответ. - Врубите им все пять G.

Замигали лампочки и спрятанное в стене оборудование начало вибрировать. Внутри комнаты искусственной гравитации сила тяжести быстро возрастала, приковывая пришельцев к полу. 1, 2, 3, 4, 5 "g"! А теперь, как вычислил Линк, даже для того, чтобы дышать, монстрам потребуются громадные усилия. При таких затратах они вскоре должны исчерпать запас энергии, который они получили от еды. Вскоре они станут беспомощными. Им предстоит длительный путь голодания, они не смогут противиться, не смогут защитить себя. И он молился о том, чтобы в этом состоянии они не смогли расчлениться на клетки и выполнить свою страшную угрозу.

Линк, окрыленный надеждой, пожал руку Иверсона и направился обратно к комнате искусственной гравитации, чтобы помочь с установкой свинцовых плит. Он поднял одну и собирался установить ее на место, когда внезапно раздался отчаянный крик слева от него. Он, удивленный, уронил плиту и посмотрел в ту сторону, откуда раздался крик.

Картина, которую он увидел, привела его в оцепенение. Из стены торчала обрюзгшая рука, блестящая, черная рука одного из монстров, сжимавшая горло рабочего. Она душила человека, пока он не потерял сознание, затем бросила его на пол. Возле нее сквозь стену пробивался Глаз, маленький, уродливый, но быстро увеличивающийся в размерах. Он рос до тех пор, пока не занял целую секцию коридора, и хотя его взгляд не был направлен на Линка, он почувствовал, как гипнотическая сила изливается на него.

Это было просто невероятно и это было началом наихудших опасений Линка. То, что делали Глаза до сих пор, телепортируя себя над землей, было чепухой по сравнению с тем, что происходило сейчас! Раньше они никогда не проникали сквозь твердые вещества. Но теперь было понятно, что они могут это делать и что они не блефовали, высказывая угрозы Линку.

Части тела монстров были здесь в коридоре и его команда рабочих уменьшалась по мере того, как люди падали, борясь с Руками, и уходили в сторону, уводимые Глазами. А что же будет дальше? Он задрожал, когда осознал, что следующим шагом будет появление отдельных клеток, которые возьмут реванш над людьми.

Его единственным шансом, как и всех людей Земли, было только то, что может быть пришельцы не рассчитают своих усилий во времени, что они продолжат эту битву, так же как начали ее - с помощью Рук и Глаз, и не успеют приступить к разделению на клетки. Если же они начнут деление на клетки, мир погиб.

Все большее количество Рук появлялось из стены. Это были отдельные руки, включая плечевые мускулы, которые заканчивались у шеи. Он должен что-то предпринять. Он должен защитить своих людей. Откуда у космических пришельцев берутся силы? Гравитация должна была остановить их.

Он схватил кусок металлической трубы и двинулся на ряды врагов, набрасываясь на эти придатки тела, нанося им чувствительные удары. Что-то схватило его сзади и сбило с ног. Это была Рука. Он царапал ее, но освободиться от хватки этой конечности у него не доставало сил. Он позвал на помощь, но никто не отозвался. Он стал задыхаться.

Затем он увидел над собой лицо Иверсона и заметил, что старик разрезает схватившую его Руку ножницами. Водянистая кровь заструилась по рубашке Линка и наконец он освободился. Вместе они ринулись в гущу сражения, стараясь поранить Руки и Глаза, стараясь не обращать внимания на крики умирающих и их агонию. Одни люди падали. Других превращали в зомби. В чем же был просчет?

Громкий лай заставил его обернуться. Икбод прыгал по коридору, его зубы щелкнули в воздухе, когда он попытался вцепиться в Руку и промахнулся.

- Что за черт! - крикнул Линк. Еще не угас отзвук его восклицания, как его внимание привлекла женская фигура за собакой. Это была Келли, трясущаяся от сильного страха, одной рукой прикрывающая рот, с ужасом уставившаяся на Руки и Глаза, которые плавали между людьми.

19

Их глаза встретились. В ее глазах стояло выражение безумной паники и он двинулся к ней, расталкивая мужчин, отталкивая Руки пришельцев, которые носились во всех направлениях по коридору. Рядом с ним из стены появилась Рука и вцепилась в его рукав, но он отбросил ее с помощью огромного куска трубы.

- Линк! - Келли бросилась к нему. Он поймал ее и обнял. - Я не знала, Линк! Я только хотела быть рядом с тобой.

- Как ты прошла через ворота? - спросил он. - Разве охрана...

- Там не было охраны. - Она резко дернулась и крикнула: "Икбод! Прекрати, Икбод!"

Пятнистый пес вцепился в Руку, мотал ею из стороны в сторону и громко рычал. Рука вырвалась и сбила собаку с ног. Схваченный Рукой за шею пес крепко вцепился в нее зубами, повис на ней, его рычание постепенно перешло в жалобный вой. Линк ухватил пса одной рукой, а другой ударил по блестящей черной лапе. Она выпустила пса и Линк подхватил его.

- Бери его и уходи отсюда! - Он сунул собаку в руки Келли. - Быстрее! - Коридор стал адом кромешным, а Линк хотел, чтобы Келли была в безопасности.

Она подчинилась, не проронив ни слова, и стала прокладывать себе путь к двери. На половине пути ее остановил коричневый Глаз. Он был длиной в два фута, но в нем чувствовалась угроза.

- Беги, Келли. Не смотри на него! - скомандовал Линк.

Сделав над собой усилие, что стало заметно Линку, Келли проскользнула мимо Глаза, продолжая свой путь к двери. Но тут Рука, которой не удалось зажать рабочего, устремилась к ней и схватила ее за плечи. Вырвавшись, Икбод всадил в Руку свои зубы, но это не помогло.

Линк подбежал к ним, чтобы помочь Келли в ее борьбе. Он ощутил кожу Руки своей рукой, он набросился на нее и стал колотить ее с отчаянной силой. Келли постепенно бледнела по мере того, как Рука все сильнее сдавливала ее горло. Линк, по примеру Икбода, пустил в ход зубы, и как только Рука ослабила хватку, он тут же оторвал Келли от нее. Он схватил свою трубу и стал колотить ею по Руке до тех пор, пока та не стала содрогаться и удаляться. Затем он подхватил Келли и побежал с ней к двери, прокладывая дорогу.

- Сядь в машину и оставайся там!

Она убежала, а он возвратился на поле битвы. Половина рабочих либо лежала на полу, либо стояла, замерев, в гипнотическом состоянии. Он где-то ошибся в своих расчетах. Он думал, что увеличенная в пять раз по сравнению с земной гравитация заставит пришельцев быстро расходовать свою энергию и они будут слишком слабы, чтобы оказывать сопротивление. Но он ошибся и доказательства его ошибки - части тел этих существ - летали и плавали вдоль коридора, освобожденные от тела и отвратительные на вид.

Люди, которых не атаковали летающие Руки, продолжали свою работу, они укладывали последние свинцовые плиты на соответствующие места. Но что это даст, если космические пришельцы не покорились?

Он шел по коридору с трубой, защищая продолжавших работу людей по мере своих возможностей. Он был измотан. Мускулы его спины и плечи ныли, его силы были на исходе, боль возникала в каждом мускуле тела. Пот заливал его лицо и слезы катились по щекам, но он продолжал сражаться, потому что это был его план и он был за него в ответе.

Внезапно перед ним возник Глаз. Прежде чем Линк успел атаковать его, он стал изменяться в размерах. Прямо на глазах у Линка он стал уменьшаться. Рука, находившаяся в поле его зрения, внезапно оставила рабочего, которого она держала, и безвольно повисла в воздухе. Затем она исчезла в стене. Исчезла в стене!

В нем стала возрождаться надежда. Вдруг другая Рука, находившаяся недалеко от него, взорвалась. Вот только что она была здесь, целехонькая, а в следующее мгновение она рассыпалась на такие мелкие части, что их практически не было видно, и они, в свою очередь, тоже стали взрываться, пока от руки не осталось и следа.

Это был ужасный момент и Линк задрожал от невозможности охватить то, что он увидел. Рука распалась на бесконечное множество отдельных клеток, подчиняясь команде пришельца.

Он стал объяснять рабочим, что это конец, что нужно оставить поле битвы и спасаться, кто как может, как вдруг в пустом пространстве, где только что растаяла рука, возникла какая-то туманность. Постепенно пространство вновь заполнилось, частицы становились все больше, пока перед ним вновь не возникла Рука. Ее объем восстановился, но она была слабой и безвольной. Она подплыла к стене и медленно растворилась в ней.

Вдоль всего коридора Руки стали отступать, усталые и безвольные.

К Линку подошел Иверсон.

- Что происходит?

- Я думаю, что у нас получилось, Док. Они наконец исчерпали весь запас радиоактивности и расклеились. Они попытались осуществить свою угрозу слишком поздно. У них не хватило на это энергии. Гравитация сделала свое дело.

На лице Иверсона сначала отражалось неверие. Но постепенно он поверил словам Линка.

- Ты думаешь, мы победили?

- Не мы. Благодарите Бога и их собственный эгоизм. Если бы они начали процесс разложения на клетки раньше, нам бы пришел сейчас конец. Следует вознести молитву Богу, что они не успели сделать этого.

Рабочие с удивлением наблюдали за тем, что происходило вокруг них. Последняя Рука исчезла в стене, за ней последовали два Глаза. Остальные Глаза повисли в воздухе неподвижно, как будто что-то ушло из них, энергия и угроза. Они стали уменьшаться с двух футов до одного, затем до восьми дюймов, потом стали совсем игрушечными и бесцветными. Один за другим они подплывали к стене и медленно, дюйм за дюймом, стали проталкиваться сквозь нее, назад к своим патронам, навстречу голодной смерти, которую Линк запланировал для них.

Коридор стал тихим и чистым.

Иверсон, стоя рядом с Линком, походил на собственную истощенную карикатуру, но его лицо выражало облегчение.

- Ты сделал это, - сказал он Линку. - Все-таки тебе удалось сделать это. У меня просто нет слов, чтобы выразить тебе всю мою благодарность.

- Для этого нет времени. В дыре все еще находятся люди, которым требуется помощь, также следовало бы еще хотя бы немного усилить свинцовые экраны. Нельзя допустить, чтобы к этим монстрам попала хотя бы малая частица радиации. Будем считать минуты до того мгновения, когда они навсегда покинут наш мир.

Мужчины опять приступили к работе, выражая этим свою благодарность Линку. Иверсон пожал ему руку и быстро удалился, чтобы отдать распоряжения по поводу людей в дыре.

Линк вышел на свежий, холодный, осенний воздух и звук клаксона привлек его внимание. Он направился к машине. На полдороги его встретила бегущая ему навстречу Келли, а Икбод прыгал и лаял у ее ног.

Келли бросилась в его объятия и сжала его так сильно, что он даже охнул.

- Все закончено? - спросила она. - Я могу это прочитать на твоем лице. Итак, все позади и мы можем ехать домой.

- Да. - Он отодвинулся от нее, чтобы видеть радость, облегчение и обещание счастья, написанные у нее на лице. - Я передаю свою судьбу из рук космических монстров в руки Келли Адамс. По-моему, очень неплохая перемена. Разве это не сказочная перемена?

- Ты все постепенно узнаешь. Ты будешь выяснять это на протяжении долгих лет нашей совместной жизни.

- Хорошо, по крайней мере сейчас я уверен в Икбоде, - сказал Линк, поддразнивая ее. Он подхватил ее под руку и они направились к машине.

Ему нравилось прислушиваться к звуку их шагов. Он был цел и невредим, он был опять уверен в себе - более чем когда-либо. Он вошел в ад один, а вышли они из него втроем: мужчина, его жена и собака. Это было хорошей основой для многих новых жизней и он высоко ценил этот союз.