«Чёрная метка»

Инча Чёрная метка

Чуткий час времени «Ч», Звёзд парча на моем плече, В чарах порчи лечу в луче, Моя чёрная метка — Rock. Звёздам ночь, свет Отцу, Пыль дорог моему лицу. До конца танцевать к концу, Моя чёрная метка — Rock. «Алиса»

Глава 1 Невольничий рынок

Рита с ужасом рассматривала галдящую толпу. Перед её глазами во всей своей дикой красе предстала главная достопримечательность Тортуги — невольничий рынок. Девушке не хотелось даже думать о том, что здесь, в этом страшном месте она является всего лишь живым товаром. Она — племянница одного из самых влиятельных людей Земли, дочь знаменитого астронавта и внучка самого эксцентричного богача Федерации! Ей вообще не хотелось верить в тот кошмар, который с ней произошёл! До того момента, как на их корабль напали, она наивно полагала, что рассказы об этом чудовищном месте — не более чем выдумка скучающих аристократов Федерации, которым смертельно надоел порядок и покой их уютных и предсказуемых миров, но которым не хватало духа, чтобы рискнуть и лично отправиться в это гнездо порока. А вот она, Маргарита Вершинина, смогла, решилась! Только гордиться, как оказалось, нечем, разве что своей беспросветной глупостью. А ведь дядя предупреждал! Почему она его не послушала?!

Тортуга — вторая планета системы Немезиды и столица Вольного братства. Именно в этом месте осело большинство тех, кого благородные господа из различных миров Федерации презрительно называют отбросами общества. Беглые преступники, авантюристы всех мастей, учёные, проводящие здесь опыты, запрещённые во всех цивилизованных мирах, и просто романтики, которым не хватало свободы у себя дома, все они устремлялись к тусклому фонарику Немезиды — сестры Солнца, подобно мотылькам и многие здесь же находили свою смерть.

Вольное братство не любило чужаков и прижиться на одной из пяти планет этого непризнанного государства могли лишь по-настоящему отчаянные, смелые или очень хитрые люди. Именно из таких людей и состояло всё население Вольного братства, чьим государственным флагом был выбран «весёлый Роджер», а гимном — песня «Пятнадцать человек на сундук мертвеца». Основатель Вольного братства Фернандо Кортес отличался своеобразным чувством юмора. Настоящее имя отца-основателя давно забылось, все помнили лишь его пиратский псевдоним. Точно так же Фернандо переименовал и все планеты системы Немезиды на новый лад. С ним, конечно же, никто не стал спорить.

А начиналось всё на маленькой, неуютной планете без названия, спрятанной за облаком Оорта. Вот там, в стороне от глаз галактической полиции росло и набирало силу то, что впоследствии стало бичом всей могущественной Федерации.

Вскоре разросшемуся населению маленькой планетки без названия стало тесно и многочисленные легкие кораблики пиратов устремились к Немезиде. Там Фернандо Кортес и основал свою державу.

Их долго не замечали, но, когда нападения стали слишком уж частыми и вызывающими, Президент Федерации отдал приказ истребить всю эту шваль. Его выступление было встречено громом аплодисментов. Но сказать легко, а вот выполнить этот приказ оказалось не реально. К тому времени братство успело набраться сил и основательно закрепиться на новом месте. И после многочисленных кровопролитных, но безрезультатных сражений, сторонам удалось, всё-таки, прийти к компромиссу. Пираты пообещали нападать только в открытом космосе и не устраивать кровавые побоища на самих планетах, а Федерация в свою очередь закрыла глаза на их безобразия и сделала вид, что такого явления, как Вольное братство в природе не существует.

* * *

Над пёстрым человеческим морем неслась разухабистая песня:

Пятнадцать человек на сундук мертвеца! Йо-хи-хо, и бутылка рому! Пей и дьявол тебя доведёт до конца! Йо-хи-хо, и бутылка рому! Их мучила жажда, в конце концов, Йо-хи-хо, и бутылка рому! Им стало казаться, что едят мертвецов Йо-хи-хо, и бутылка рому!

Каждый раз, когда новый куплет громовыми раскатами проносился над огромной площадью рынка, Рита вздрагивала, словно от пощёчины. Песня казалась ей такой же страшной и омерзительной, как и всё, что её окружало. Но больше всего её пугали люди. Разве можно так ярко одеваться? На Земле подобная пестрота считалась признаком дурного вкуса. Там все выбирали для себя строгие, сдержанные тона, что создавало иллюзию целостности нации. Редко кто позволял себе выделиться из толпы. Но Вольное братство как будто решило для себя делать всё не так, как принято в Федерации и здесь царило такое многоцветие, что оно с непривычки резало глаза.

Рита вспомнила, что на ней надето и сжалась, обхватив плечи руками. Одежда, которую ей выделил хозяин, была призвана не столько скрывать, сколько подчёркивать наготу. Полупрозрачная, короткая блузка и такие же шаровары — наряд галактической проститутки. Девушка залилась густым румянцем.

— Сколько? — Услышала девушка рядом с собой свистящий голос и подняла глаза.

Перед ней стоял серокожий «пёс» и бесстыдно ощупывал её взглядом, выискивая скрытые дефекты. «Так покупают скотину»: — подумала она с тоской.

— Семьсот кредитов, — недовольно ответил её хозяин.

— С ума сошёл?! — Возмутился «пёс». — Да тут не на что смотреть. Чего это она у тебя вся такая скукоженная? Пусть станет ровно, а то ничего не видно.

Хозяин достал электрошокер и, не говоря ни слова, прикоснулся им к плечу Риты. Тело девушки дёрнулось, выгнулось дугой, но разряд был слишком слаб, чтобы она потеряла сознание.

— Выпрямись, — процедил хозяин сквозь зубы, — так тебя никто не купит.

— А я не хочу, чтобы меня купили, — с трудом сдерживая слёзы, зашептала Рита. — Я домой хочу. Отпустите меня, пожалуйста! Мой дядя заплатит вам ту цену, которую вы назначите.

Лицо Суллы, так звали хозяина, брезгливо скривилось.

— Мне плевать на твоего дядю! — Заявил он. — У меня свой бизнес, ясно?! Лучше я продам тебя за семьсот кредитов, но не буду рисковать своей шкурой. Стар я для таких развлечений.

Рита хотела сказать, что она и сама могла бы заплатить необходимую сумму, но вовремя прикусила язык. Она уже совершила достаточно ошибок. Девушка поняла, что стоит ей только заикнуться о своих деньгах и Сулла не успокоится, пока не выдавит из неё всё до последнего кредита, а потом всё равно продаст в рабство. Глядя на эту гнусную, хитрую рожу, Рита ни на секунду не сомневалась, что всё именно так и будет.

— Сколько уступишь? — Поинтересовался «пёс».

— Ни кредита, — раздражённо ответил хозяин.

Обитателей Сириуса недолюбливали везде. Все три планеты этой звёздной системы были заселены одним и тем же народом — серокожими и темноглазыми «псами», так их назвали не за сходство с собаками — чего нет, того нет, а за то, что в старину Сириус называли песьей звездой. Этот древний народ обладал массой неприятных качеств: непредсказуемостью; упрямством и чудовищным самомнением.

— Это рынок, — напомнил «пёс», — здесь принято торговаться и уступать.

— Мой товар, что хочу, то с ним и делаю! — Сулла даже не пытался скрыть своё раздражение, но Рита была этому рада. Меньше всего она хотела бы попасть в рабство к «псу».

Вокруг них уже стала собираться толпа зевак. Девушка вновь сжалась, опустила голову и изо всех сил старалась не привлекать к себе внимание. Она надеялась, что, если хозяину не удастся её выгодно продать, то, возможно, он согласится связаться с дядей Виком и потребовать с него выкуп.

— Девка то, дохлая какая-то, — закричал кто-то из толпы, — ни сиси, ни писи. Много просишь, Сулла!

Лицо хозяина исказилось от злости, он моментально вычислил кричавшего и, погрозив ему кулаком, закричал:

— Что, Эл, у тебя глаза повылазили? Смотри!

Потом он повернулся к Рите, схватил её за вырез блузки и с силой рванул. Тонкая ткань с треском разошлась, обнажив грудь.

— А это что, по-твоему? — Заревел Сулла, тыча грязным пальцем в грудь девушки. — Ты, Эл, уже и забыл, как выглядит живая женщина. У тебя всё больше андроиды.

Толпа разразилась громовым смехом. От всего происходящего Рите стало совсем плохо. Теперь она уже не могла сдерживаться, слёзы сами катились по её щекам, оставляя мокрые дорожки. Она мечтала только об одном, что вот сейчас она проснётся у себя дома и всё происходящее растает, окажется страшным сном, но кошмар продолжался.

Вскоре толпа разошлась по своим делам, остался лишь «пёс», который не желал отступать.

— Уступи сотню, — предложил он. — Её одежду можешь оставить себе.

— Семьсот! — Категорично ответил Сулла.

— Покупаю, — услышала девушка спокойный хрипловатый голос и подняла глаза, чтобы посмотреть на того, кто это сказал.

Странный тип. Рита с интересом разглядывала лицо незнакомца. Будучи дизайнером оргомасок и специалистом по физиогномике, она улавливала мельчайшие детали и могла многое рассказать о человеке, едва лишь взглянув на него. Но на этот раз ей попался сложный случай. На человеке не было оргомаски, но, тем не менее, лицо его удивило девушку своей статичностью. И плюс к тому же человек носил тёмные очки — приспособление, давно канувшее в Лету. В Федерации многие даже не подозревали, что это такое, но в мирах Вольного братства люди в тёмных очках не являлись такой уж редкостью.

— Семьсот, — оживился Сулла. — Берите, господин, девка хорошая, просто она ещё не привыкла к своему новому положению.

«Пёс» понял, что сейчас незнакомец уведёт его добычу и полез в карман за деньгами.

— Я уже купил, — нервно заявил сириусянин, — это моё!

Мужчина повернулся к работорговцу и коротко сказал:

— Восемьсот и девушка моя.

На лице Суллы появилась блаженная улыбка — день удался. Он-то, сказать по правде, на такую удачу не рассчитывал.

Но «пёс» не собирался сдаваться, он запрыгнул на помост и, схватив Риту за руку, категорично заявил:

— Я первый!

Сулла не мог поверить своим глазам: за эту тощую, дикую девицу, на которую и смотреть-то не интересно, разгорелась настоящая битва! Хозяин ещё раз окинул девушку взглядом, но так и не понял, в чём тут секрет.

— Извини, дружище, — обратился он к «псу», — но ты ещё не заплатил. А тут человек уже перебил твою цену, так что ты опоздал.

Преодолевая чудовищное внутреннее сопротивление, сириусянин тихо, но настойчиво продолжил торговлю:

— Восемьсот пятьдесят.

Он надеялся, что такую неслыханную цену за этот негодный товар никто не решиться перебить, но таинственный незнакомец, нисколько не сомневаясь, достал купюру в тысячу кредитов и бросил её работорговцу. Круглое лицо Суллы вытянулось от такой неслыханной щедрости, теперь он готов был отнести Риту на руках туда, куда прикажет щедрый покупатель. Толкнув девушку в спину, он шепнул ей на ухо:

— Иди с ним. Это твой новый хозяин. А я-то уже думал, что придётся тебя сбыть по дешёвке какой-нибудь второсортной команде, которая только что вернулась из похода. Тебе повезло.

Прикрывая голую грудь руками, девушка направилась к незнакомцу. Она надеялась, что его-то она сможет убедить обратиться к дяде Вику за выкупом и скоро будет свободна. Дядя души в ней не чает и согласится на всё, лишь бы она вернулась домой в целости и сохранности.

Мужчина снял с себя куртку и накинул ей на плечи, потом взял за руку и повёл к выходу. Рита покорно семенила рядом с ним. Возможно, он ещё хуже Суллы и она ещё не раз пожалеет о том, что произошло, но ей безумно хотелось поскорее покинуть это страшное место!

Они шли по базарной площади, а над их головами разносилась лихая пиратская песня:

Что пьют их кровь и мослы их жуют. Йо-хи-хо, и бутылка рому! Вот тут-то и вынырнул черт Деви Джонс. Йо-хи-хо, и бутылка рому! Он вынырнул с черным большим ключом, Йо-хи-хо, и бутылка рому! Ключом от каморки на дне морском

— Затейником был старик Кортес, — усмехнулся Ритин новый хозяин. — Начитался романов про пиратов и, смотри-ка, что сотворил! Настоящую пиратскую империю! Как тебя зовут?

— Рита. А Вас?

— Джок.

За пределами рынка Рита смогла вздохнуть облегчённо. Она вытерла кулаками слёзы и, вдохнув полной грудью горячий воздух Тортуги, смело сказала:

— Джок, Я хотела бы предложить Вам выгодную сделку.

Мужчина остановился. Рита не могла разглядеть за тёмными стеклами очков его глаз, но почему-то ей показалось, что хозяин смотрит на неё с пренебрежением. Грубо толкнув её к новенькому флайеру, Джок процедил сквозь зубы:

— Детка, рабы не могут заключать сделки — это тебе не Федерация. Так что придержи свои откровения до лучших времён.

Его чётко очерченные губы скривились в презрительной усмешке, но это длилось всего лишь какой-то миг и вновь лицо хозяина стало непроницаемым, как бетонная стена. Душа девушки ушла в пятки. Не похоже, что с ним удастся договориться.

Устроившись в мягком кресле флайера рядом с хозяином, Рита незаметно для себя самой уснула. Во сне она вздрагивала и стонала, но, погружённый в свои мысли, Джок даже не заметил этого.

Когда машина села перед входом в старинную гостиницу, Джок растолкал девушку и грубо подтолкнул её к выходу. В полном молчании они вошли в холл. Навстречу им выскочил шустрый хозяин, он всем своим видом показывал, что готов выполнить любой приказ своего гостя. Бросив короткий оценивающий взгляд на Риту, хозяин гостиницы поспешил поздравить Джока с «выгодной» покупкой.

Не обращая внимания на суету вокруг собственной персоны, Джок, взял ключи и направился к лестнице. Он даже не оглянулся, чтобы убедиться, что девушка идёт за ним, как будто был уверен, что иначе и быть-то не может. Девушка сверлила его спину взглядом и покорно шла следом. Бежать всё равно было некуда, уж лучше попытаться потом договориться с хозяином, чем оказаться в одиночестве в этом жутком непонятном мире. Здесь, похоже, никого не интересует её родословная. Джок, конечно, человек не бедный — это по всему видно, но много денег не бывает, как любил часто повторять дядя Вик.

Посетителей в гостинице было мало. Им встретилась парочка молодых людей, занятых друг другом и не замечающих вокруг себя никого. Всё, как везде, Рите даже не верилось, что она находится в столице Вольного братства. Потом появился вертлявый мальчик-подросток. Джок поманил его пальцем и. когда тот подошёл, отвёл его в сторону, что-то сказал и вручил пареньку несколько кредитов. Мальчишка широко улыбнулся и стремглав понёсся вниз по лестнице.

— Заходи, — распахнул перед ней массивные резные двери тёмного дерева Джок. — Устал я. Располагайся.

Он упал в широкое кресло и снял очки и сразу же его лицо изменилось. Такое Рита видела впервые! Теперь она поняла, почему хозяин носит эти дурацкие очки. Один глаз Джока оказался чёрным, горячим, злым, а второй обжигал своей ледяной синевой и равнодушием. О гетерохромии радужки она слышала, но встречаться с разноглазыми до этого момента ей не приходилось ни разу.

— Раздевайся! — Приказал хозяин девушке.

Рита оторопела. Ну, конечно же, вот оно, началось! Ещё бы, зачем ему платить такие деньги и не пользоваться своим приобретением? А ведь она так надеялась, что удастся этого избежать! Как глупо! Рита прижалась к стене и крикнула:

— Если ты прикоснёшься ко мне, то я….

— Что ты? — Хозяин усмехнулся. — Что ты сделаешь?

— Я тебя убью, — дрожащим голосом ответила она.

— О, детка, меня уже столько раз убивали, что я к этому давно привык, это уже не интересно, — тон хозяина был вызывающе-насмешливым и Рите пришлось опустить глаза, чтобы не заплакать.

— Тогда я убью себя, — тихо, почти не слышно, прошептала девушка.

— Не бойся, я тебя не трону. Если я чего-то хочу, то я обычно это беру, но к женщинам это не относится, потому что женщина должна хотеть того же, что и я, а иначе она мне не интересна.

— Тогда зачем ты меня купил? — Удивилась она.

— Потому что по пятницам у меня запланировано доброе дело. Вот хочу отпустить тебя на свободу, — продолжал издеваться Джок.

— Чушь! — Вырвалось у неё.

— А, если бы я сказал, что хочу убить тебя, ты бы не сочла это чушью? — Взгляд его стал жёстким и пугающим. Тёмные брови сошлись на переносице и лицо хозяина приобрело сходство с каким-то хищным животным.

Рита вздрогнула, но смогла взять себя в руки.

— Не бойся, малышка, убиваю я исключительно по понедельникам, — рассмеялся этот странный тип. — Ты испугана и зла. Интересная смесь чувств. Ты боишься меня и злишься на себя за этот страх. Иди сюда! — Он протянул руку, приглашая девушку сесть рядом, но Рита даже не шевельнулась, она так и осталась стоять у стены.

В дверь кто-то осторожно постучал: один длинный удар, потом два коротких и опять длинный. Джок поднялся и направился к дверям, бросив на ходу Рите:

— Раздевайся, давай! И запомни на будущее, спорить со мной даже не пытайся! Я этого не люблю.

И тут, наконец, у девушки сдали нервы. Она топнула ногой и закричала, побледнев от злости:

— Да кто ты такой, чтобы я тебя слушалась?! Я — Маргарита Вершинина, а ты что из себя представляешь, самодовольное дерьмо? А ты кто ты такой, Джок? Чем ты можешь меня удивить?

Ни один мускул не дрогнул на его лице, Рите даже показалось, что Джок не услышал её крика. От возмущения у девушки перехватило дыхание. Как же так?! Глухой он, что ли?

Хозяин открыл дверь и пригласил в номер того самого паренька, с которым беседовал на лестничной площадке. Мальчишка протянул Джоку пакет и радостным голосом сообщил:

— Господин Джокер, я всё купил!

— Иван, мы же договаривались, что для тебя я не господин. Мы друзья, а для друзей я просто Джок. Договорились?

Парнишка пытался сдержать улыбку, но не смог. На Джокера он смотрел, как на божество какое-то и Рите даже показалось, что он готов бухнуться перед ним на колени.

— Вань, ты помнишь, о чём я тебя просил? — Поинтересовался хозяин у мальчишки. — Не забудешь?

— Что ты, Джок, как можно! Можешь на меня положиться!

И мальчишка исчез за дверью, горланя на всю гостиницу гимн Вольного братства:

Ключом от каморки на дне морском. Йо-хи-хо, и бутылка рому! Таращил глаза, как морская сова, Йо-хи-хо, и бутылка рому! И в хохоте жутком тряслась голова. Йо-хи-хо, и бутылка рому!

Закрыв дверь за своим гостем, Джок вспомнил и о Рите. Медленно повернувшись в её сторону, голосом, от которого вода в стакане могла бы замёрзнуть в лёд, он произнёс:

— Детка, никогда не кричи на меня! Ни-ког-да! А кто я такой — это тебя не касается. Ты должна помнить только то, что я твой хозяин и ты должна меня слушаться всегда и во всём, если не хочешь, чтобы я расстроился…

— Да мне плевать на твои чувства! — Рита уже даже не старалась сдерживаться, её понесло. — Тебе ведь на мои плевать, вот и меня не интересуют твои.

Джок схватил её за горло и начал медленно душить. Лишь когда в глазах у девушки потемнело, а из горла вырвался хриплый стон, он ослабил хватку и стал срывать с девушки одежду. Рита судорожно хватала ртом воздух и сопротивляться уже не могла. Потом хозяин швырнул её на большую двуспальную кровать. Девушка свернулась калачиком и закрыла глаза от ужаса. Рядом что-то упало. Не разобравшись в чём дело, Рита завизжала и тут же сильная рука закрыла ей рот и она услышала жаркий шёпот:

— Заткнись, дура и одевайся. Развалилась тут, как на курорте. Быстро! Времени у нас уже почти не осталось.

После этих слов она рискнула открыть глаза и увидела рядом с собой пакет с одеждой, а напротив стоял Джок и смотрел на неё с таким презрением, от которого девушке хотелось завыть в голос. «Рабыня! Я его рабыня. Он меня даже за человека не считает»:- думала она, спешно надевая принесённую Иваном одежду.

В дверь вновь постучались. Этот был тот же сигнал. Джокер рванулся к двери и в номере появился Иван. Он с трудом перевел дыхание и заговорил быстро-быстро:

— Господин…Джок, они уже здесь!

Хозяин выругался. Схватил очки, куртку и тяжёлую сумку и направился к выходу. Уже у двери он обернулся и крикнул зло:

— Хочешь здесь остаться? Я не против, но предупреждаю, те, кто сейчас появятся в этом номере не такие галантные кавалеры, как я. Так что давай, быстренько за мной и постарайся не привлекать к себе лишнего внимания. — И уже обращаясь к мальчишке: — Сможешь нас вывести отсюда незаметно?

Парнишка закивал и исчез за дверью. За ним последовал и Джокер. Рита несколько ещё минут сомневалась, но вспомнила последние слова своего хозяина и выбежала следом. Догнав Джока и Ивана, Рита попыталась выяснить, что происходит, но лишь нарвалась на грубость:

— Послушай, — устало сказал хозяин, — я уже и не рад, что с тобой связался. Если не хочешь остаться здесь одна, то заткнись и делай то, что я тебе говорю. Поняла? Мне плевать, чья ты племянница и тебе советую на время это забыть.

Рита сглотнула слезу и покорно поплелась следом. Остаться на Тортуге в гордом одиночестве, без помощи и поддержки она не рискнула.

Глава 2 Вопросы без ответов

Иван провёл их по глухим закоулкам старой гостиницы в подвал. По дороге он восторженно рассказывал о том, как однажды они с ребятами нашли здесь дубовые бочки с коньяком столетней выдержки.

— Тогда мы его продали и я купил свой первый флайер! — Гордо заявил он. — Я здесь каждый уголок знаю.

Рита молча шла рядом с Джоком и терзалась сомнениями. А, что, если она зря убежала с этим странным типом? А вдруг её бы освободили и вернули домой? Краем уха она слушала рассказ мальчишки о том, что гостиницу эту построили во времена войн с федералами и в этом здании есть много скрытых ходов, о которых никто не знает, но он, Иван, всё здесь облазил и Джок прав, что доверился ему. Неожиданная фраза, сказанная пареньком, заставила Риту насторожиться.

— О, Джок, знал бы ты, как я испугался, когда тебя в прошлый раз убили! Я был уверен, что на этот раз ты уж точно не воскреснешь. Но они просчитались! Джокера может побить только джокер, верно? — И он рассмеялся звонким счастливым смехом.

«Что за бред он несёт? — думала девушка. — Что значит это «когда тебя в прошлый раз убили»? И, в конце концов, кто этот хозяин и чем занимается?. Она хотела задать свой вопрос, но не решилась, зато стала слушать монолог мальчишки более внимательно.

— Джок, твой друг мне сказал, что ты можешь и меня научить так же воскрешать. Это правда?

Рита подняла глаза на хозяина и увидела, как губы его тронула едва заметная улыбка.

— Научу, — согласился он, — только, Иван, я не умирал, это состояние называется сомати — не жизнь, но и не смерть. Мне всего-то нужно было протянуть до того момента, когда Лео приведёт в порядок моё тело. И я протянул, как ты видишь. Если ты будешь делать те упражнения, что я тебе показывал, то тоже сможешь многому научиться. Только делать это надо часто и внимательно.

Внезапно перед ними появилась глухая стена, дальше пути не было. У Риты мелькнула мысль, что Иван специально завёл их в тупик и вот сейчас появятся неведомые враги Джокера и всех их убьют. От страха у неё всё внутри похолодело, а на лбу проступили мелкие капельки пота. Умирать не хотелось. Пресная и скучная жизнь теперь казалась ей такой яркой и интересной, что от одной мысли, что сейчас она может с ней расстаться, в глазах потемнело, она споткнулась и упала на каменные плиты холодного подвального коридора. Упала неудачно и подвернула ногу. Резкая боль в лодыжке заставила девушку вскрикнуть.

— Поднимайся, не время сейчас отдыхать, — грубо приказал ей хозяин.

Спорить Рита не стала и покорно попыталась встать на ноги. От боли на глаза навернулись слёзы, но девушка отвернулась, чтобы этот самоуверенный тип не смог их увидеть. Стиснув зубы, она сделала сначала один шаг, потом второй.

Иван нащупал рукой узкую щель в углу и предупредил:

— Здесь придётся двигаться боком — тесно очень. Но там не много, всего шесть шагов.

Эти шесть шагов дались Рите с большим трудом. Как ни старалась она пересилить боль, ничего не получалось. Хорошо ещё, что в темноте не было видно её, искажённого от боли, лица. Но вот, наконец, Иван поднял с пола металлический прут и просунул в щель между кирпичами и в стене образовался узкий проход, в который мальчишка легко прошмыгнул. Рита и Джокер последовали за ним.

Они оказались в просторном кирпичном коридоре, уводящим в непроглядную темноту. Иван протянул Джоку фонарь и, смущённо улыбаясь, произнёс:

— Вы выйдете на поверхность в районе старой ремонтной мастерской. Там я оставил свой флайер. Он, конечно, не такой шикарный, как у тебя, но ничего лучше у меня нет. Но он надёжный и скорость у него хорошая.

Джокер от души пожал парнишке руку.

— Спасибо, Иван, я знаю, что для тебя значит эта машина. Но, не горюй, взамен я оставляю тебе свою, — и он протянул Ивану магнитный ключ от своего роскошного флайера.

Мальчик не мог поверить в такую удачу. Он всматривался в суровое лицо своего друга, пытаясь понять, в чём тут подвох и, наконец, сказал:

— Джок, это не равноценный обмен! Я не могу на это согласиться. Твоя машина стоит сотни таких, как моя.

Хозяин Риты задумался, потом снял очки и пристально посмотрел Мальчишке в глаза. Затем он взял его за плечи, немного встряхнул и тихо произнёс:

— Нет, Иван, ты не прав. Это всего лишь машина — груда металла. Я всегда смогу купить себе новый флайер. А вот настоящую дружбу не купишь ни за какие деньги. Запомни это! В этом мире найдётся не так уж много людей, которым я доверяю.

Мальчик шмыгнул носом, засмущался и, не сказав ни слова, нырнул в узкий проход. Раздался шорох невидимого механизма и узкая дверь в стене сама собой закрылась, отрезая путь обратно в гостиницу. Рита поняла, что теперь ей уже не остаётся ничего другого, как идти с этим таинственным человеком туда, куда он её поведёт. Пересиливая боль и, слегка прихрамывая, она направилась вслед за Джокером, а его, казалось, совершенно не интересовало, идёт она следом или осталась стоять на том же месте.

Припадая на больную ногу, Рита едва поспевала за Джокером, ей хотелось остановиться и немного отдохнуть, но девушка не рискнула злить своего хозяина и она терпеливо преодолевала метр за метром, надеясь на то, что рано или поздно она сможет привыкнуть к боли.

— Скажите, Джокер, от кого мы бежим? — Спросила она, чтобы отвлечься от своих страданий.

— От врагов, — коротко ответил он, даже не соизволив повернуть в её сторону головы.

— А кто они эти Ваши враги?

— Все, — ответил он равнодушно, — мне было бы гораздо проще назвать своих друзей, а врагов я уже давно перестал считать.

«Не удивительно, — подумала Рита, — с таким-то характером врагов у него должна быть уйма! Но я то тут при чём? Какое я имею отношение к его делам?. Они шли и шли. Рита с надеждой всматривалась в тёмный коридор, пытаясь разглядеть впереди пятно света, что означало бы конец этого мучительного пути, но подземный ход, построенный полтора века назад, тянулся бесконечно.

— Ещё долго? — Девушка старалась, чтобы голос её прозвучал уверенно. — Куда ведёт этот подземный ход?

— Не твоё дело, — оборвал её Джок, — когда придём, тогда сама увидишь. И вообще, поменьше открывай рот, мне до чёртиков надоела твоя болтовня!

От обиды и боли у Риты вновь навернулись на глаза слёзы. Это несправедливо! Она молчит, как рыба, но неужели так трудно ответить на её вопрос? Какой же он неприятный тип! Но тут она вспомнила «пса», который собирался её купить и злость на хозяина схлынула. Нет, уж лучше он, чем этот омерзительный сириусянин!

— Вы не могли бы разговаривать со мной более вежливо? — Спросила она, стараясь сдержать дрожь в голосе. — Я, всё-таки, девушка.

— Ошибаешься, ты не девушка, ты моя рабыня, — напомнил ей насмешливо Джокер. — А это не одно и то же, поверь. Сам не пойму, зачем я тебя купил, — в голосе его прозвучала досада. — Кому нужна в хозяйстве капризная, болтливая самочка из «золотой молодёжи» вашей фальшивой Федерации? Наверное, мне просто захотелось позлить «пса». Лучше бы я ему уступил. Ты ни на что не пригодна.

Всё! Больше терпеть это Рита не собиралась.

— А вы, вы, — закричала обиженная девушка, — ведь вы, Джок тоже не из бедных и убогих. Я видела, как вы сорите деньгами. Как вы их заработали? Грабежами и убийствами?

Она ожидала чего угодно, побоев, оскорблений, но только не того холодного равнодушия, с которым ей пришлось столкнуться. Джокер по-прежнему не желал смотреть в её сторону. Вот так, через плечо, он произнёс:

— Я заработал свои деньги так же, как и твой любезный дядюшка, только у него это называется иначе — рейдерский захват, устранение конкурентов, в крайнем случае, подкуп должностного лица. Но суть от этого не меняется, мы с твоим дядюшкой занимаемся одним и тем же делом, но в отличие от него, я называю вещи своими именами и делаю всё своими руками, а не чужими. Ну, а как же, ведь твоему дядечке нельзя пачкаться, он ведь господин из высшего общества! Кстати, а ты знаешь, что Виктор Вершинин скупил весь земной парламент оптом?

И Рита сдалась. Ей надоело быть сильной, она устала от этой боли и постоянных оскорблений. И, что ей за дело до того, как к ней относится этот бандит? Спорить с ним бесполезно. Девушка прислонилась к холодной кирпичной стене и медленно сползла по ней на пол. Пусть всё кругом горит огнём, но она больше идти не может и не хочет!

Видимо, хозяин почувствовал перемену в её настроении или же его чуткий слух уловил то, что шаги за его спиной стихли, но он, наконец, обернулся. Увидев, сидящую на земле, скорчившуюся от боли, Риту, он подошёл к ней и встревожено поинтересовался:

— Что случилось? Ты хочешь здесь остаться?

— Я не могу больше идти, мне больно, — заплакала она навзрыд. Я шла столько, на сколько хватило сил, но больше не могу.

Джок присел рядом с ней на корточки и только тут заметил распухшую, посиневшую ногу девушки. От неожиданности он даже присвистнул. Рита не могла поверить в то, что этот тип не видел, как она хромала, поэтому отвернулась и попыталась поджать ногу под себя, но хозяин не дал ей этого сделать. Внимательно осмотрев травму, он позволил себе улыбнуться.

— Ничего страшного, — завил он, — всего лишь вывих. — Но не спорю, это было действительно больно.

— Не было, — всхлипнула Рита, — мне и сейчас больно.

— И ты так шла всё это время? — Удивлённо спросил Джокер и в его голосе девушка услышала какие-то новые интонации. — А почему мне сразу не сказала?

— Чтобы вы надо мной в очередной раз посмеялись? — Спросила она, скривившись от боли. — Нет уж, спасибо!

Хозяин одарил её злорадной усмешкой, что она означала, Рита поняла только после его слов:

— Гордыня, переходящая в идиотизм. Ты предпочитаешь страдать, лишь бы сохранить своё лицо. Это болезнь всего вашего фальшивого общества.

Он взял ногу девушки и предупредил:

— Потерпи, сейчас будет немного больно.

Потом он резко дёрнул и острая боль заставила Риту так вздрогнуть, что она сильно ударилась головой о кирпичную кладку этого треклятого коридора. Из глаз посыпались разноцветные искры, но сразу стало легче. Пытка закончилась. Высвободив свою ногу из рук Джока, девушка поднялась и, вздохнув с облегчением, сказала:

— Спасибо, Джокер, наверное, мне действительно надо было сказать Вам о своей проблеме. Я готова идти дальше.

Глядя на неё снизу вверх, он, тем не менее, каким-то образом ухитрялся смотреть свысока. Его саркастическая ухмылка выводила Риту из себя, но за то короткое время, которое она провела в Вольном братстве, она успела научиться сдерживать свои порывы.

Весь остаток пути они прошли в полном молчании. Джокер вновь перестал её замечать, а у Риты пропало всякое желание задавать ему вопросы. Выслушивать его хамские выпады — не такое уж большое удовольствие. Она даже сама себе не желала признаться, в том, что в словах пирата гораздо больше правды, чем ей хотелось бы. Весь мир, в котором она родилась и выросла, сейчас готов был рухнуть и превратиться в груду бесформенных, грязных обломков и девушка изо всех сил старалась отодвинуть этот момент. «Фальшивая Федерация» — вертелись у неё в голове слова Джока. Смешно, но однажды она то же самое сказала своему дяде Виктору и сказала именно тем же тоном, что и пират. Она покраснела, вспомнив, как с пеной у рта доказывала Вику свою правоту. Как обвиняла воспитавшее её общество во всех смертных грехах и пыталась доказать дяде, что она не такая, что у неё свой путь и свои взгляды. И вот теперь ей сказали, что она не иная, а точно такая же «капризная, болтливая самочка», как и все остальные девушки из её общества. И с этим не поспоришь.

Пират первым решил нарушить молчание. Он наклонился к Рите и тихо сказал:

— Послушай, я не хочу, чтобы мои слова ты принимала только на свой счёт. Это относится ко всей вашей Федерации. Если ты девушка не глупая, то и сама должна была это увидеть. Что такое эти ваши законы? Они пишутся под диктовку таких людей, как твой дядя и служат только их интересам. За лживыми словами и красивыми лозунгами скрывается уродливая суть. У вас же всё искусственное: воздух, еда, тела и даже души.

Он замолчал, думая о чём-то своём, потом продолжил:

— Смотри, вот здесь в Вольном братстве нет ни судов, ни тюрем, ни законов, но уровень преступности здесь намного ниже, чем на любой из планет Федерации. Не веришь? Возможно, у тебя будет ещё время убедиться в этом. Я, честно говоря, пока не решил, что мне с тобой делать.

Рита ничего ему не ответила. В душе она готова была подписаться под каждым его словом, но мешало уязвлённое самолюбие. Соглашаться с врагом — никогда! Джок почувствовал её настроение и замолчал, теперь уже надолго. «Видимо, он решил, что не стоит метать бисер перед свиньями»: — подумала Рита.

Длинный подземный ход закончился неожиданным тупиком. Они упёрлись в глухую стену. Но девушка уже поняла, что не всё здесь такое, каким кажется и не стала паниковать, как это было в подвале. Она остановилась и выжидающе посмотрела на пирата. Интересно, как он собирается решать возникшую проблему?

Пошарив фонарём по полу, Джокер обнаружил металлический прут и, подняв его, стал внимательно разглядывать стену. Вот он нашёл в кирпичной кладке небольшую щель и осторожно просунул в неё поднятый с пола штырь, повертел немного и вот уже где-то заскрипели незнакомые механизмы и стена сдвинулась с места, открывая узкий проход.

— Пошли, — приказал Джок и первым шагнул в «дверь».

Яркий свет ударил по глазам и от неожиданности Рита остановилась. Они находились в каком-то заброшенном помещении с разбитыми окнами и развороченными полами. По всему было видно, что здесь уже давным-давно никого не было. Мародёры унесли из мастерской всё, что могло представлять хоть какую-то ценность и теперь старинное здание представляло собой жалкое зрелище.

Джокер уверенно повёл девушку вверх по ветхой лестнице, грозившей обвалиться в любую минуту. Отсутствие перил тоже не придавало уверенности в том, что путникам удастся обойтись без потерь. Пирата это нисколько не пугало, но девушка старалась не смотреть вниз и, как могла, успокаивала себя. Треснула под ногами гнилая перекладина и сердце Риты ёкнуло. Успокоилась она только на крыше, где их дожидался флайер, оставленный предусмотрительным Иваном. Машина оказалась старенькой и бледной по сравнению с роскошным аппаратом Джока, но, как говорится: дарёному коню в зубы не смотрят.

— Куда теперь? — Рискнула задать вопрос девушка своему молчаливому спутнику. — И скажите, наконец, что вы собираетесь со мной делать? Вы же понимаете, что это не праздное любопытство.

В ответ пират бесцеремонно затолкал её внутрь флайера и уселся рядом, оценивая доставшуюся ему машину. Он, как будто даже не услышал её вопроса, но повторять девушка не рискнула, решила дождаться более подходящего времени, если у такого типа, как этот Джок такие времена вообще бывают.

Не смотря на свой жалкий и потрёпанный вид, флайер плавно, без рывков и встрясок, поднялся в небо. Иван был прав, говоря, что машина хоть и старенькая, но надёжная, мальчишка хорошо за ней ухаживал.

— Мы летим к моему другу, — с опозданием ответил Джок на вопрос Риты. — Только запомни: ты не должна задавать ему никаких вопросов! Заруби себе на носу, что в Вольном братстве не принято задавать вопросы вообще. Если человек сочтёт нужным, он сам тебе всё расскажет, а иначе тебя могут принять за шпионку Федерации и тогда я не дам за твою жизнь и ломаного гроша. Шпионов здесь не любят и ни одному из них не удалось покинуть Вольное братство живым.

Это Рита знала. Однажды она услышала разговор дяди Вика с каким-то важным господином из федеральной разведки о том, что Вольное братство перемалывает всех агентов, как мясорубка. Вычисляют их почти мгновенно, как будто на лбу у разведчиков стоял какой-то, видимый одним только пиратам, знак. Как же дядя тогда злился! А, может быть, всё дело в том, что агенты задавали слишком много вопросов?

— Хорошо, я буду молчать, — покорно согласилась она. — Но Вы не ответили на мой второй вопрос.

— Послушай, — раздраженно сказал Джок, — я и сам пока не решил, что мне с тобой делать. Я не торгую рабами, у меня сейчас довольно сложный период в жизни и лишняя обуза мне ни к чему, но я не могу тебя вот так просто взять и отпустить на все четыре стороны. Во-первых: ты здесь пропадёшь сразу же. А во-вторых — я, всё-таки, надеюсь извлечь из тебя хоть какую-то пользу, но пока ещё не придумал, какую.

Рита немного помолчала, а потом робко спросила:

— А, как же вы общаетесь, если у вас тут нельзя задавать друг другу вопросы? Ведь люди не могут не интересоваться друг другом…

Пират даже зубами скрипнул от раздражения. Рита заметила, что он очень изменился с момента их первой встречи, хотя времени прошло не так уж много. Теперь его лицо больше не казалось ей таким уж каменным. Возможно, его действительно загнали в угол.

— Послушай, — зло ответил Джокер, — я не могу понять, ты действительно такая дура или только притворяешься слабоумной?! Вопросы здесь позволительно задавать только тем людям, которых ты достаточно хорошо знаешь. Что здесь непонятного. И, учти, что самые безобидные вопросы, типа: «как дела» и «чем занимаешься» здесь считаются наиболее опасными. Теперь тебе всё ясно? Это в вашем паршивом мире, где никто никого не интересует всерьёз, подобные вопросы — это лишь дань вежливости, а здесь их могут принять буквально. За подобное любопытство можно мигом схлопотать пулю между глаз. И никто не станет потом разбираться, что именно ты имела в виду!

Через полчаса они приземлились перед аккуратным большим домом за городом. Джок распахнул калитку, пропуская Риту вперёд. Внезапно его что-то насторожило. Он остановился и стал осматриваться по сторонам. Потом он отодвинул Риту в сторону, достал из кармана пистолет и выстрелил. Куда, зачем — этого девушка понять не могла, но терпеливо ждала, что же последует за всем этим. «Может, у них ритуал такой, — подумала она, — может, у них это вместо приветствия».

Схватив её за руку, Джок направился к ближайшим кустам и там Рита увидела, лежащего без движения в неудобной позе, человека. Он был невысокого роста, крепкого телосложения и с таким заурядным лицом, какие бывают только у агентов Федерации. Десять раз на такого посмотришь, но так и не запомнишь, как он выглядел. Девушка испуганно отпрянула от неподвижного тела. Впервые у неё на глазах было совершено убийство.

— Вы его убили? — С ужасом спросила она и почувствовала, как к горлу подкатила тошнота. — За что?

— Есть за что, — ответил резко Джокер. — И я его не убил, я сделал кое-что похуже.

Рите показалось, что за тёмными очками полыхнул дьявольский огонь. Она поёжилась от этого видения и больше не стала задавать вопросов, хотя не могла понять, что же может быть хуже смерти. А хозяин наклонился над трупом и, словно фокусник, вытащил из головы несчастного маленькую серебристую капсулу, размером с горошину. Это точно была не пуля. От загадочного предмета тянулся длинный, тонкий ус, но стоило Джоку выдернуть его из незнакомца, как тот слегка дёрнулся.

— Ну, вот и всё, — довольно сказал мужчина, — теперь, когда он придёт в себя, он ничего не будет помнить, совершенно ничего. — Он усмехнулся. — Зато у меня теперь есть вся его память и я смогу выяснить кто это такой и что ему здесь нужно, — он подкинул на ладони серебристую горошину.

Перед дверью они остановились.

— Лео, — тихо сказал пират, — открывай.

В считанные доли секунда датчики, встроенные в дверь собрали всю необходимую информацию о гостях, начиная от частоты пульса, заканчивая запахом. Дверь открылась и Рита со своим спутником вошли. Навстречу им вышел хозяин дома. Странный тип. Длинные белые волосы и чёрная, как смоль, борода. Глаза у этого человека были стального цвета, умные и внимательные.

— Здравствуй, Джок! — Радостно воскликнул хозяин дома. — Давно тебя не видел. Проходите.

Он стал подниматься по лестнице на второй этаж, Джок и Рита последовали за ним. Уже у себя в кабинете Лео, наконец, соизволил поинтересоваться:

— А кто эта милая леди? Познакомь нас, Джок. Раньше ты никогда не приходил ко мне с дамами.

Джокер усмехнулся каким-то своим мыслям и Рите не понравилась его улыбка. Толкнув девушку к Лео, он сказал:

— Это интересный экземпляр, Лео. Идеальный подопытный кролик для твоих богомерзких опытов, — и он засмеялся.

Рита не сразу поняла, что речь идёт о ней. «Подопытный кролик», «интересный экземпляр», разве так говорят о людях?

— И чем она тебе так интересна? — Полюбопытствовал Лео.

— Это племянница Виктора Вершинина!

Имя дяди всё расставило по своим местам. Теперь Рита всё поняла. Она слышала, что на планеты Вольного братства часто сбегают учёные, которые занимаются запрещенными исследованиями и, судя по всему, Лео был одним из них. Девушка замерла, от страха её парализовало. Когда улыбающийся Лео приблизился к ней со шприцом в руке, она лишь попятилась, но тут же упёрлась спиной в стоящего за ней Джокера.

— Вы не имеете права! — Слабо вскрикнула она. — Это противозаконно!

— А я предупреждал тебя, что в Вольном братстве ваши законы не работают, иначе, зачем бы сюда бежали люди со всей Федерации? — Услышала она над головой спокойный голос своего мучителя.

— Оставьте меня, — взмолилась Рита и тут же почувствовала, как тонкая игла пронзает её руку.

— Нет, — крикнула она и перед глазами всё поплыло, — не надо, пожалуйста.

Звуки и цвета медленно стали меркнуть и вскоре девушка отключилась.

Глава 3 Неожиданный визит

Рита плыла среди ярких разноцветных пятен и слушала голоса. Голоса звучали звонко, со всех сторон, они о чём-то её спрашивали и она, как послушная школьница им отвечала. Девушка чувствовала себя легко и свободно, возвращаться обратно в этот ужасный, жестокий мир ей не хотелось совершенно. Но вот яркие кляксы стали меркнуть и появилась чёрная воронка. И сразу же Рите стало страшно. Воронка раскручивалась всё сильней и сильней, увлекая девушку в свой адский хоровод. А потом опять чернота и пустота.

Она очнулась на мягком диване. Кто-то заботливо укрыл ей тёплым пледом. Смертельно хотелось спать, но сон не шёл. Джок и Лео о чём-то разговаривали. Рита прислушалась.

— Да уж, — услышала она тихий голос Лео, — интересная девица. Ты действительно чертовский удачлив Джок. Кто бы мог подумать, что здесь, на Тортуге можно по дешёвке купить племянницу Виктора Вершинина! Никак не могу разгадать секрет твоего везенья.

— Брось, Лео, — ответил Джокер, — нет никакого секрета, это всего лишь симпатия Фортуны не более того. Я уже к этому привык. Меня заинтересовало то, что девчонка прибыла сюда по доброй воле, сама, на лёгком прогулочном катере! Она сумасшедшая!

— Такая же, каким был её отец — Александр Вершинин, — в голосе учёного Рите послышались нотки грусти или это её показалось. Но при упоминании имени отца она передумала открывать глаза, хотелось узнать побольше. Пусть думают, что она всё ещё спит или находится без сознания.

— Я знал Алекса, — голос Джокера дрогнул, — он был достойным человеком. Удивительно, что он и Виктор — это два родных брата. Но меня удивило то, что она прилетела сюда нанять Исполнителя! Эта девчонка сумасшедшая! Она, что, не знает, что Исполнителя могут нанимать только жители Вольного братства? Или она настолько самоуверенна, что рассчитывала на своё наследство, дескать, была бы предложена правильная сумма, и отказа не будет?

Рита слегка приоткрыла глаза, надеясь, что, занятые своим разговором, мужчины этого не заметят. А им и в самом деле было не до неё. На лице Джокера девушка без труда прочитала удивление и, ей хотелось бы думать, что это было восхищение, но, скорее всего, она принимала желаемое за действительность. И всё же здесь, у своего давнего друга, хозяин как будто ожил. Он позволил себе такую непростительную роскошь, как обычная человеческая улыбка. И сразу же лицо сурового пирата изменилось настолько, что девушке стало казаться, что перед ней сидит совершенно другой человек. Ей показалось, что Джокер почувствовал её взгляд и она спешно закрыла глаза.

— Да уж, — продолжил разговор Лео, — хитрец Кортес хорошо всё продумал! Как ты думаешь, он изначально решил организовать это тайное общество Исполнителей или же его вынудил к этому тот бардак, который здесь царил после переселения?

— Пути Кортеса неисповедимы, — усмехнулся Джок, — скорее всего он всё рассчитал ещё до переселения, возможно, что даже ещё на Земле. А ты знаешь, что первыми Исполнителями были его сыновья? И они единственные, кого народ знал в лицо. Теперь это полумистическое сообщество настолько обросло тайнами, легендами и мифами, что иногда мне кажется, что никаких исполнителей вообще не существует. А, что, почему бы и нет? Народ уже достаточно напуган самим фактом их существования, что проверять на себе ни у кого нет ни малейшего желания.

На этот раз учёный даже не пытался сдерживать свои чувства. Он вскочил со стула и нервно заходил по комнате. Слова друга задели его до глубины души. Сам он нисколько не сомневался в существовании этого загадочного общества, благодаря которому в Вольном братстве царит удивительный покой и порядок, несвойственный местному населению. Уровень преступности на всех планетах братства снизился почти до нуля. А всё оказалось довольно просто. Хитрец Кортес не стал организовывать в своём мире никаких судебных и карательных организаций, но он дал всем право мстить своим обидчикам так, как того душа пожелает. Тем же, у кого не было такой возможности предлагались услуги Исполнителей. Услуги, надо заметить, довольно дорогие, но они того стоили. Для Исполнителей не существовало никаких преград. Они наказывали обидчиков жестоко, гораздо жёстче, чем мог бы это сделать сам пострадавший. И не было места в галактике, где можно было бы скрыться от их праведного гнева. Поговаривали, что эти существа обладают какими-то необыкновенными способностями, имеют своих людей везде, на всех планетах Федерации и даже среди «псов». Лео как-то слышал, что даже самой Федерацией управляют именно они, но делают это так аккуратно через подставных людей и так незаметно, что никому и в голову никогда не приходило воспринимать эти заявления всерьёз. Никто и никогда не видел Исполнителя в лицо, кроме их жертв, а те никак на смогли бы раскрыть эту тайну, потому что пока ещё связь с загробными миром не налажена.

— Нет, Джок, ты не прав! — Воскликнул Лео. — Они существуют. И это страшные создания! Я думаю, что они даже не люди. Возможно, Кортес проводил какие-то опыты на людях и смог вывести новую породу…

Смех пирата оборвал Лео на полуслове. Джокер не просто смеялся, он издевался над своим легковерным другом. А потом сказал:

— Лео, Лео, какой же ты наивный! Какая новая порода людей?! О чём ты говоришь? Я никогда не слышал, чтобы Фернандо занимался какими-то научными изысканиями. Он был умён и хитер, но он не принадлежал к вашему учёному сословию. Я не знаю, кем он был, но точно могу сказать, что к науке он не имел никакого отношения. Жаль, что я не застал его, а то мне было бы интересно с ним пободаться. Совершенно не осталось достойных соперников. Всё какая-то самовлюблённая мелочь. Хотя… голос его дрогнул, — вру, есть ведь ещё Виктор Вершинин. И пока счёт два — ноль в мою пользу!

Лео остановился, посмотрел на своего друга так, как будто увидел его впервые и грустно произнёс:

— Знаешь, Джок, что меня удивляет даже больше, чем твоё постоянное везение?

— Что же? — Спросил заинтересованно Джокер.

— Твоё умение наживать себе врагов. Это что-то из ряда вон выходящее! Последний раз, когда тебя пытались убить, ты ухитрился разозлить одного из влиятельных Капитанов. Зачем тебе это надо? Объясни, зачем тебе понадобилось наставлять ему рога? Тебе, что, свободных девиц уже не хватает? Посягнуть на честь Капитана — это был явный перебор.

Джок саркастично усмехнулся.

— А почему бы и нет? Чем Капитаны лучше других?

На лице учёного отразилась тревога. Ему уже не раз приходилось возвращать друга с того света, собирать его по кусочкам. Когда-нибудь удача отвернётся от этого сумасбродного типа и тогда он не сможет ему помочь.

— Ох, Джок, не играл бы ты с огнём, — сказал он грустно, — а то однажды ты получишь чёрную метку от Исполнителя.

Джокер весело рассмеялся, как будто только что друг рассказал ему смешной анекдот и произнёс тихо, но с вызовом:

— А, может быть, я этого и добиваюсь, а?

Лицо Лео помрачнело, он стал испуганно озираться по сторонам, словно проверяя, не прячется ли где-то рядом таинственный мститель и огорчённо заметил:

— Тебе просто необходимо срочно жениться. Может, хоть это образумит тебя. Так жить, как живёшь ты, нельзя. Как думаешь, сколько можно ходить по лезвию ножа и не порезаться?

Джокер подошёл к другу, похлопал его по плечу и задумчиво произнёс:

— Я бы рад, но…

Он замолчал, а Лео, так и не дождавшись продолжения фразы, решил его поторопить:

— Что «но», Джок, что тебе мешает?

— Да не родилась ещё такая женщина!

Риту возмутила такая самонадеянность. Он, что, думает, что он такой уж подарок?! Мечта любой женщины? Да она бы, никогда не находилась бы с таким рядом, если бы была свободна и могла самостоятельно принимать решения. Самодовольный, наглый, невоспитанный хам! Она и сама не могла понять, почему её так задели слова хозяина.

— Боюсь, что ты просто не доживёшь до того момента, когда она родится, — грустно заметил Лео. — А эта Рита красива, — вдруг сказал он, — она похожа на свою мать.

Краска залила лицо девушки, но она надеялась, что Лео этого не заметил. Рита знала, что её мать считалась одной из красивейших женщин Федерации и никак не могла рассчитывать на то, что когда-нибудь станет похожей на неё. Дядя Виктор воспитывал её в ином духе. Он не перестав убеждать племянницу, что все эти женские хитрости и украшательства — это самая большая глупость, что надо добиться чего-то в этой жизни самостоятельно и только тогда он сможет быть спокойным за её будущее. Он строго следил за её внешностью, покупал только строгую и простую одежду, правда от лучших производителей, и так же запрещал краситься, делать броские причёски и приходилось закручивать свои каштановые волосы в тугой узел. В таком виде она никак не могла надеяться на то, что когда-нибудь кто-то назовёт её красавицей и вот на тебе! Рита почувствовала, что мужчины смотрят на неё, как будто сверяя её внешность с образом её матери, погибшей десять лет назад в аварии вместе с отцом. Странная это была авария…

— Да, она станет красивой, — тихо сказал Джокер, — когда встретит своего Алекса Вершинина. Такие женщины расцветают только тогда, когда любят и любимы. А, если этого не случится, то она так и останется «синим чулком». Это было бы слишком грустно.

Больше Рита не могла притворяться спящей, она открыла глаза и севшим голосом поинтересовалась:

— И, что это были за опыты? Что вы мне отрезали?

— А, может, мы наоборот пришили? — Учёный мгновенно забыл о своей тревоге, девушка казалась ему забавной. — Не беспокойся, ничего страшного с тобой не случилось. Я всего лишь немного поковырялся у тебя в мозгу, чтобы выяснить всю правду о тебе.

— Могли бы просто спросить, — сердито сказала Рита, поднимаясь с дивана. — У меня тайн нет.

— Зато у нас их предостаточно, — недовольно заявил Джокер. — Скажи, ты сумасшедшая? Согласен, что авария, в которой десять лет назад погибли твои родители и мне кажется более чем странной, но лезть в самое пекло, чтобы всё выяснить… У тебя точно с головой серьёзные проблемы. Тебе ещё повезло, что на тебя напал сынок Суллы, а ведь могло быть и хуже. Здесь есть и такие, которые использовали бы тебя по назначению прямо на корабле и выбросили бы потом в открытый космос. Местные ребята благородством не страдают.

— Вы тоже, — сердито ответила девушка.

— Неужели? — Удивился её хозяин. — Если мне не изменяет память, я тебя даже пальцем не тронул или я что-то запамятовал? Не дерзи. Мои нервы — не самый удачный музыкальный инструмент.

Рите не хотелось ссориться и она замолчала, чтобы не злить Джокера. Кто знает, что на уме у этого странного типа. Даже для своего друга он остаётся тайной за семью печатями — это она поняла из подслушанного разговора.

Неожиданно Джокер насторожился и поднёс палец к губам.

— Тихо, — приказал он и прислушался к чему-то. Потом поднялся с кресла и направился к двери. Рита тоже стала слушать, но ни единого звука, который мог бы вызвать беспокойство, она не услышала, как ни старалась.

— В доме есть кто-то посторонний, — уверенно заявил он. — Сидите здесь и не высовывайтесь, пока не позову.

Он спустился на первый этаж, но там, как будто всё оставалось на своих местах, ничего не изменилось. Джок уже решил, что ему померещилось, но тут сильный удар в затылок бросил его на пол. И тогда появились они. Внимательный взгляд пирата сразу же определил, что часть незваных гостей из вольного братства, а часть явно федералы. Это ему не понравилось. Он попытался подняться, но один из визитёров с силой ударил его ногой в лицо и пират вновь оказался на полу.

Их было человек пятнадцать. Били они Джока старательно, как будто выполняли какой-то важный заказ, скорее всего так оно и было. Удары сыпались градом, достаточно сильные, чтобы искалечить, но не настолько, чтобы убить. Удивляло то, что бандиты не задавали никаких вопросов, просто избивали, не давая опомниться и собраться с силами. И каждый раз, когда он пытался подняться, кто-нибудь спешно мощным ударом опрокидывал его на забрызганный кровью ковёр. Тёмные очки давно слетели с переносицы и были раздавлены чьим-то ботинком. Нестерпимо болели рёбра. Из рассечённой брови и разбитого носа лилась кровь, придавая лицу жуткий вид. Но, не смотря ни на что, он вновь и вновь пытался встать на ноги.

— Они его убьют! — Услышал он испуганный девичий крик, поднял вверх глаза и увидел на лестнице Риту и Лео. Лицо девушки было белее чистого листа бумаги. В глазах её он увидел зарождающуюся панику. Это плохо. В такой ситуации нужна ясная голова и никаких посторонних.

— Лео, — крикнул он, что есть силы, — немедленно бери девчонку и запритесь с ней в лаборатории. И, ради Бога, не выходите оттуда, пока я вас не позову!

Провожая взглядом своего друга и Риту, он обречённо подумал: «Не хотел я этого делать, но, похоже, выбора у меня нет». Очередной сокрушительный удар по почкам убедил пирата в правильности принятого решения. Теперь главное, чтобы Лео не дал этой бешеной девке вырваться из лаборатории, она может всё испортить. «Хочешь — не хочешь, — подумал он, — но, если умеешь что-то делать хорошо, не стоит этим пренебрегать».

— Ах вы, бедные вонючки, — сказал Джокер, хватая одного из нападавших за ногу, — никто вас не учил вежливости.

Когда Рита и Лео, так и не дождавшись Джокера, спустились вниз на свой страх и риск, в доме уже не было никого из посторонних, а сам пират старательно замывал пятна крови на ковре и сметал в совок непонятный серый порошок, напоминающий засохшую грязь. Вид у него был ужасный. Рита не могла смотреть на это распухшее, изуродованное лицо и поэтому её удивила корявая улыбка на губах своего хозяина. Чему он радуется?

— Как ты, Джок? — Первым делом поинтересовался Лео. — У тебя неважный вид.

Джокер потрогал пальцами свой разбитое, распухшее лицо, напоминающее маску неизвестного языческого идола, и не очень внятно ответил:

— Нормально. Но, если ты в ближайшее время не заменишь мне почки, боюсь, мне ещё долго придётся мочиться кровью.

Бегло осмотрев своего друга, учёный недовольно покачал головой, но ничего не сказал. По его огорчённому лицу и так всё было понятно. Потом, прогнав невесёлые мысли, он улыбнулся и похлопал Джока по плечу.

— Где они? — Деловито спросил Лео своего друга.

Джокер пожал плечами и ответил:

— Они ушли. Я объяснил этим ребятам, что они ошиблись дверью.

Учёный настороженно посмотрел на своего друга, но больше вопросов задавать не стал, лишь задумчиво произнёс:

— Как бы я хотел покопаться в твоей голове, Джок!

— А разве ты этого до сих пор не сделал? — Удивился пират. — У тебя ведь была масса возможностей. Я уже даже со счёта сбился, сколько раз ты меня возвращал к жизни!

Лео подошёл к другу и, отобрав у него мокрую тряпку, отшвырнул её в сторону.

— Нет, Джок, я не рискнул. Мой инстинкт самосохранения подсказывает мне, что делать этого не стоит, а я привык его слушать. Почему-то мне кажется, что, если я загляну в твою память, долгая жизнь мне не грозит. Нет уж, если захочешь, то сам расскажешь всё, что сочтёшь нужным. Кто были эти люди?

Пират задумался, потом, коснулся рассечённой брови указательным пальцем, ответил:

— Я пока и сам не знаю, Лео. Это нам ещё предстоит узнать. Сегодня, когда мы прибыли к тебе, я обнаружил в твоём дворе шпиона. Мне кажется, что он из той же шайки. Нам остаётся только расшифровать это, — и он протянул ту самую серебристую горошину, которую вытащил из головы несчастного. — Здесь вся его память.

За окнами уже стало темнеть. Немезида и без того была не слишком-то щедра на свет, да и дни на Тортуге показались Рите слишком короткими по сравнению с земными. Всё пережитое давало о себе знать. Девушка внезапно почувствовала усталость. Захотелось лечь прямо здесь на полу и заснуть, чтобы хоть на время забыть о том кошмаре, который тянется с тех пор, как она покинула родную планету. Её уже не волновало то, что будет с ней дальше, странное безразличие к своей судьбе девушка восприняла, как защитную реакцию психики от чрезмерных потрясений, свалившихся на неё в последнее время. «Прав был дядя, когда говорил, что вся эта моя затея — безумие!: — подумала она устало, но следующий вопрос, который Лео задал её хозяину, заставил ей встрепенуться.

— А, что будем делать с девушкой? — Спросил он у пирата.

— Я пока ещё не решил, — признался Джокер, — но она мне мешает. Наверное, надо будет от неё избавиться.

Рита невольно вскрикнула и пятилась к стене. Слова её хозяина могли значить только одно — её собираются убить. Ноги у девушки подкосились и она впервые в жизни потеряла сознание. Раньше она была уверена, что в обморок падают только странные экзальтированные дамочки, да и то не всерьёз, а лишь из желания привлечь к себе внимание.

Там было хорошо в этой тёмной, прохладной тишине, куда не доносились голоса её мучителей и где ей уже ничто не угрожало, но отвратительный запах вырвал её из небытия и вернул в ужасную реальность. Над ней склонился доктор Лео с ваткой, смоченной в нашатыре — старое, как мир, но самое действенное средство для того, чтобы привести человека в чувство.

— Вы собираетесь меня убить? — одними только губами спросила девушка и из уголка глаза у неё поползла блестящая слезинка.

— Что за бред?! — Искренне возмутился Лео. — Как только тебе могло такое прийти в голову?!

— Он, — она кивнула на Джокера, — сказал, что собирается от меня избавиться. Как, по-вашему, я должна была это понять?

Лео помог ей подняться и придерживал под локоть, словно боясь, что она вновь потеряет сознание. Рука у него была тёплой, а взгляд сочувствующим и Рите захотелось упасть ему на грудь и расплакаться, как когда-то в детстве, но она сдержалась. К ним подошёл Джокер, взял Риту за плечи и повернул лицом к себе. Несколько мгновений он пристально смотрел ей в глаза и девушке стало неуютно под взглядом этих разноцветных глаз, потом тихо сказал:

— Я сказал «избавиться», а не убить. Какая же ты испорченная девица, если всё трактуешь в худшую сторону. Так вот, возможно я отдам тебя твоему дяде или передам на какой-нибудь корабль Федерации, чтобы они доставили тебя на Землю. Я ещё ничего не решил. Пока что ты мне только мешаешь.

Рите стало немного легче. Она поверила этому странному человеку, потому что ей очень хотелось, чтобы то, что он говорит, было правдой. Человек так устроен, он верит только в то, во что хочет верить. Она натянуто улыбнулась и робко спросила:

— Можно задать Вам вопрос?

— Задавай, — великодушно разрешил Джокер.

— Чем Вы занимаетесь?

— Я — игрок, — спокойно ответил пират. — Конечно, у меня ещё много занятий, но это основное. Ты довольна?

Рита задумалась. Всего-то? Но тогда почему на него постоянно кто-то охотится? Увидев на её лице тень сомнений, Джок поспешил объяснить:

— Я очень удачливый игрок, я никогда не проигрываю. Люди таких не любят. И учти, я не шулер, мне просто чертовски везёт в этом деле.

Он рассмеялся и отпустил её. А Рита смотрела на его изуродованное лицо, на затёкший кровью синий глаз и неожиданно для самой себя почувствовала острую жалость к этому человеку. Она бы так не смогла. Всю жизнь он от кого-то скрываются, постоянно на него идёт охота и даже на минуту ему нельзя расслабиться…

— Так, Лео, собирайся, — оборвал её мысли строгий голос Джокера. — Нам здесь оставаться нельзя, пока не выясним, кто были те ребята, что проникли в твой дом. Собирай всё необходимое и сваливаем, пока есть такая возможность. Почему-то мне кажется, что скоро здесь появятся и другие.

— Джок, но моя лаборатория?! — Воскликнул Лео. — Мы могли бы спрятаться в ней и переждать налёт. Проникнуть в неё невозможно — всё продумано.

— Лео, они не станут в неё проникать. Они могут просто сжечь дом со всеми, кто в нём находится, — устало объяснил пират, — не спорь со мной, я знаю, что говорю. Сейчас мы полетим в моё убежище. Надеюсь, что твой флайер на ходу?

Рита видела, что ему очень плохо. Ещё бы, после таких побоев! Удивительно, как он вообще на ногах держится. Вдруг он покачнулся и едва не упал, но смог устоять на ногах.

— Да быстрее же, Лео! — Заорал Джокер. — У тебя ещё куча работы. Тебе надо будет заменить всё, что эти уроды мне отбили. Не люблю чувствовать себя хромой собакой.

Лео появился с большой коробкой, набитой различными приборами и препаратами. Больше ему ничего не нужно было.

— Всё, — объявил он, — можно улетать. Флайер у меня в отличном состоянии, но почему ты не хочешь лететь на том, на котором вы сюда прибыли?

Джокер криво усмехнулся.

— Потому, что там не предусмотрена функция мимикрии, а нам надо незаметно покинуть это место, за ним, скорее всего уже наблюдают.

Лео кивнул и направился к выходу. Докер последовал за ним. Если бы Рита захотела остаться одна в этом доме, то никто бы не стал этому препятствовать. Можно сказать, что она уже свободна. Вполне возможно, что пират даже будет рад от неё избавиться таким образом. Девушка немного потопталась на месте, решая, что ей делать, потом уверенно направилась за мужчинами. «Не стоит рисковать, — подумала она, — этих я хотя бы уже знаю немного. А тех, кто сюда явится…. Она посмотрела на изувеченного Джока и её сомнений не осталось и следа. В дверях она остановилась, оглянулась, потом мотнула головой и вышла. Но что-то не давало ей покоя, что-то важное она упустила. Но времени разбираться у неё не было.

Лишь выйдя на свежий воздух, Рита поняла, что в доме, оказывается, стоял сильный запах гари. Уж не поджог ли кто-нибудь из налётчиков жилище учёного? Она хотела сказать об этом своему хозяину, но поняла, что это уже ничего не изменит. Сердце подсказало ей, что в этот дом они больше не вернуться.

Лео аккуратно погрузил свою коробку в багажник флайера и, взглянув в последний раз на своё жилище, вздохнул.

— Всё, пора, — сказал он грустно.

Глава 4 Убежище Джокера

Рита и Лео играли в карты. Игра продолжалась почти сутки с переменным успехом. Девушка уже смотреть не могла на эти цветные картинки, но надо же было как-то убить время. Лео улыбнулся ей и произнёс:

— Хорошо, что с нами не играет Джок, иначе игра бы не имела смысла.

— Почему? — Удивлённо спросила Рита.

— Потому что, какой смысл играть, если победитель известен заранее? — Грустно ответил он.

— Он действительно всегда выигрывает? — Рита никак не могла в это поверить. — Разве такое бывает?

— Бывает, — голос учёного дрогнул. — И он действительно не знает, что такое поражение.

— Скажите, Лео, вы давно знакомы с Джокером? — Поинтересовалась девушка.

— Давно, — ответил учёный, улыбаясь немного устало, — он ведь мне жизнь спас. Сумасшедший парень, ничего не боится! — В его голове девушка услышала искренний восторг. — Таких, как он я ещё не встречал.

— Я тоже, — вздохнула Рита, имея в виду другое. Она никак не могла определить, как же она относится к этому странному человеку — своему хозяину. — Странный он какой-то.

— О, девочка, здесь много странных людей собралось, — весело ответил Лео. — Сюда обычные люди не рискуют прилетать.

Дом Джокера находился в непроходимых лесах Тортуги, куда можно было добраться либо на флаейре, либо пешком. Заметить его с высоты было невозможно. Лишь, когда машина приземлилась метрах в пяти от убежища пирата, Рита поняла, в чём тут дело — в стены и в крышу здания неизвестные умельцы вмонтировали ФМ — функцию мимикрии и теперь для посторонних глаз он сливался с окружающим пейзажем и становился незаметен на фоне буйной растительности. Внутри дом тоже оказался нашпигован под завязку всевозможными новшествами. Девушка попыталась прикинуть в уме, сколько может стоить такое чудо техники и пришла к выводу, что Джок человек не бедный.

И вот пошли уже третьи сутки, как они находятся здесь. Гости терпеливо ждали хозяина, который приходил в себя после операции в комнате на втором этаже.

За окном уже стемнело, когда на лестнице раздались осторожные шаги. Лео и Рита дружно подняли голову. В это невозможно было поверить, но на Джокере не осталось даже следов от побоев и лишь, когда он спустился и оказался прямо перед Ритой, она заметили на его лице тонкие белые нити шрамов.

— Рановато ты встал, — ворчливо заметил учёный, — надо бы ещё полежать. Операция была сложная полостная…

— Не в первый раз, — усмехнулся пират. — Уже зажило всё. Ты же знаешь, что на мне всё заживает, как на собаке.

Лео укоризненно покачал головой, но спорить не стал. Осмотрев друга внимательно, учёный остался вполне доволен результатом. Вот только эта подозрительная бледность его смущала. Хотя, ведь прошло всего три дня, Джок просто не успел ещё набраться сил, а туда же, вскочил и уже готов действовать. Вот неугомонный стервец! Лео окончательно убедился, что его пациент родился под счастливой звездой. Надо же, как быстро регенерируют его ткани! Заменить пришлось обе почки, селезёнку и лёгкое, а ему хоть бы хны!

Усевшись на диван рядом с Ритой, хозяин дома поинтересовался у своего друга:

— Ты расшифровал данные с носителя?

Лео кивнул, но всем своим видом старался показать Джоку, что при девушке этот разговор вести не стоит.

— Лео, кто заказчик? — Не стал обращать внимания на его выразительную мимику пират. — Мне нужно знать его имя.

Лео ещё немного помялся, бросил короткий взгляд на Риту и тихо произнёс:

— Это Виктор.

По реакции Джокера было видно, что именно это имя он и ожидал услышать. Зато Рита от такого откровения остолбенела. Верить в то, что сейчас сказал учёный, ей не хотелось. Дядя, конечно, не ангел, но то, что он способен на такое…Чем же этот тип так взбесил его? Рита не сомневалась, что многие дела дяди Вика противозаконны, иначе трудно было бы объяснить, каким образом он ухитрился сколотить такое огромное состояние. С этим девушка давно смирилась, но Вольное братство — это перебор. Нечего дяде делать здесь. Каким образом пересеклись пути этих двух людей? Настроение у неё окончательно испортилось.

Джокер хмуро посмотрел на девушку, как будто она была всему виной и Рита инстинктивно вжалась в спинку кресла. Но поскольку пират не собирался срывать своё зло на ней, через минуту позволила себе немного расслабиться и задала, терзающий её вопрос:

— Чем вы так досадили моему дяде? Он не из тех, кто совершает опрометчивые поступки, значит, это нападение он продумал и подготовил заранее, если, конечно, вы не врёте.

— Я не вру, — мрачно заявил он, — мне это ни к чему. Недавно я разорил два казино, — он ухмыльнулся, вспоминая свои похождения. — Никакого мошенничества, всё честно. Так вот, милая леди, эти два казино принадлежали твоему дорогому дядюшке. Для Виктора это капля в море, но он не любит, когда его оставляют с носом.

От обиды у Риты слёзы навернулись на глаза, чудом её удалось взять себя в руки. Дядя не ангел, совершенно не ангел, но он не заслуживает такого отношения. Возможно, всё то, что о нём тут сказал, правда, но он, всё равно остаётся единственным родным человеком для неё. После смерти родителей у Риты никого не осталось. Дядя Вик воспитывал её, как родную дочь, ничего не жалел, ни времени, ни денег, чтобы ей было хорошо. Дядя Вик сидел у её кровати, когда она болела. Какой-то шулер, пират, мерзавец берётся судить его. А сам-то он, чем лучше?!

— Послушайте, Джокер, — звенящим от обиды голосом выкрикнула девушка, — я не верю в эту вашу хвалёную честность. Нельзя всегда выигрывать и вы это знаете. Значит, вы самый обыкновенный мошенник.

Хозяин с интересом разглядывал её и, кажется, получал удовольствие от этого созерцания. Потом поднялся, подошёл к ней и, схватив за руки, заставил её подняться с кресла. Теперь Рита испугалась по-настоящему. Сдвинутые у переносицы тёмные брови, колючий взгляд разноцветных глаз, сжатые губы, всё это не предвещало ничего хорошего. Схватив девушку за горло, Джок процедил сквозь зубы, глядя, не мигая ей в глаза:

— Никогда, слышишь, никогда не обвиняй меня в мошенничестве! За это я могу и придушить. Запомни раз и навсегда, я играю честно. А весь секрет моей удачливости в том, что у меня хорошо развита интуиция и я точно знаю, когда играть, а когда надо остановиться. Если бы я был шулером, то меня давно бы уже убили. Здесь с этим не шутят.

И, то ли от нехватки воздуха, то ли от этого невыносимого жёсткого взгляда, Рита почувствовала, как подкосились её ноги и она бы упала на пол, если бы хозяин крепко не держал её за горло, так крепко, что перед глазами поплыли разноцветные круги. «Вот и всё, — подумала она, — не долго я прожила, всего двадцать один год». Её саму удивило то равнодушие, с которым она в этот момент отнеслась к своей вероятной смерти. Но вот, Джокер ослабил хватку и девушка, как подкошенная, упала в кресло, задыхаясь от приступа кашля. Когда она, наконец, смогла говорить, то выдавила лишь короткое:

— Маньяк. Ты настоящий маньяк.

Джок рассмеялся, он был доволен произведённым эффектом. Чувствуя неловкость за своего друга, в эту неприятную беседу решил вмешаться Лео.

— Постойте, не время сейчас выяснять отношения. — Выразительно посмотрев то на Джока, то на Риту, учёный продолжил. — Нам надо что-то решать. Что делать с девушкой? И, главное, что нам делать с Виктором? Я слишком хорошо знаю этого типа, чтобы надеяться на то, что он оставит нас в покое. Кажется, в мой дом его люди пришли не только по твою душу. Не забывай, Джок, что и ко мне у него есть свои счёты.

И тут Рита вспомнила то, ради чего она предприняла это безумное путешествие. Если эти двое решат сейчас передать её с рук на руки дяде. А такое вполне возможно, то никогда она не сможет осуществить свой план. Уж, кто-кто, а дядя Вик постарается сделать так, чтобы она ни шага не сделала без его ведома. Посадит под домашний арест или приставит к ней охрану, чтобы она не наделала глупостей и тогда все её страдания окажутся напрасными. Второй раз этот фокус у неё не пройдёт. Её терзали сомнения, но решение надо было принимать здесь и сейчас, пока его не приняли другие.

— Послушайте, — произнесла девушка, — я хочу предложить вам выгодную сделку…

Она не успела договорить, смех Джокера прервал её пылкую речь.

— Ты? Мне? Сделку? — Воскликнул с издёвкой. — Девочка, что ты себе возомнила? Забыла, что ты по-прежнему моя рабыня? Я пока тебя не освободил и не факт, что сделаю это когда-либо. Слышишь, Лео, — обратился он к другу, — эта наглая девка предлагает мне сделку! Нет, чего у всех Вершининых не занимать, так это наглости!

— Да выслушайте же меня! — Взмолилась Рита. — Просто выслушайте и всё. А потом сами будете решать, что делать.

От волнения у неё даже в горле пересохло. Она бросила умоляющий взгляд на Лео, ища у него поддержки и тот, смущённо сказал:

— Джок, может, мы, всё-таки, выслушаем её предложение, а?

Пират пожал плечами и великодушно разрешил:

— Ну, давай, рассказывай, чем ты тут хочешь нас соблазнить.

— Она старалась говорить спокойно, чтобы голос не дрожал, но ей не удалось скрыть от пирата своё волнение.

— У меня есть деньги, много денег, — начала девушка. Три месяца назад мне исполнился двадцать один год, я стала совершеннолетней и вступила в права наследования. Я готова заплатить вам любую сумму, которую назовёте, если вы поможете мне в одном деле.

— Деле? — Рита почувствовала недоверие в голосе Лео. — Девочка, какие у тебя могут быть дела? Делишки, наверное. Ты хочешь наказать своего неверного возлюбленного?

— Ничего подобного, — парировала Рита, — своего возлюбленного, если бы он у меня был, я бы сама нашла, как наказать и не летела бы за этим сюда. Мне нужен Исполнитель!

В комнате повисло тяжёлое молчание. Мужчины рассматривали её, словно городскую сумасшедшую. Но в разноцветных глазах Джокера девушка увидела что-то такое, что вселяло надежду. Рита воспряла с духом и поспешила объяснить:

— Я прибыла сюда именно за этим. Десять лет назад в странной аварии в этих местах погибли мои родители. Я не верю в несчастный случай, хотя те специалисты, которых нанял дядя для расследования этого дела, все в один голос заявили, что это был именно несчастный случай. Я не верю в это потому, что знаю, каким асом был мой отец! Он был одним из лучших пилотов галактики! — Она гордо вскинула голову. — И вы тоже это знаете.

Джокер кивнул. Тогда Рита продолжила уже спокойнее:

— Отец не мог вылететь на неисправном звездолёте, тем более, когда на борту вместе с ним была моя мама! У него были самые лучшие механики, самый современный корабль. Согласитесь, что для специалиста такого класса, каким был мой папа, это более чем странно. Повреждённое защитное поле плюс дефект обшивки — это слишком много!

Джок задумался. По его лицу трудно было сказать, о чём он думает, но Рите хотелось надеяться, что он разделяет её уверенность в том, что эта авария не была обычным несчастным случаем.

— Послушайте, — умоляюще воскликнула она. — Даже, если допустить, что всё так и было, то, как могло такое случиться, что метеорит попал именно в повреждённое место? Слишком много совпадений, слишком! Я думаю, что на него напали пираты. Все эти годы я мечтала только об одном, что когда-нибудь я смогу найти виноватого и наказать…

— Детка, — вздохнул Джокер, — ты думаешь, что спустя десять лет Исполнитель сможет во всём этом разобраться? Ты переоцениваешь их возможности, если даже они существуют на самом деле. Слишком много времени прошло. И, поверь мне на слово, это не пираты. В Вольном братстве нет большей ценности, чем корабль. Никто и никогда не оставил бы бесхозное судно, тем более, что, судя по твоему рассказу, повреждения там были незначительные, произошла разгерметизация и это убило твоих родителей. Но дело это действительно странное. Не знаю, Марго, чем мы можем тебе помочь.

— Не называйте меня так! — Крикнула Рита и по её щекам покатились крупные горошины слёз. — Так меня называл только папа. Вы не имеете на это права!

Она сразу же превратилась в маленькую испуганную девочку. Джоку было больно на неё смотреть и ещё больнее сознавать, что помочь ей он, скорее всего, не сможет. Девчонке просто надо смириться с тем, что произошло десять лет назад и освободиться от этого. Но пират знал, что так уж устроены люди: им обязательно надо найти виновника всех своих бед и наказать. Только после этого наступает покой и примирение с действительностью. Не у всех, но у многих.

— Джок, но ведь можно хотя бы попытаться, — воскликнул Лео.

— Что попытаться? — Зло ответил ему Джокер, одарив друга таким взглядом, что тому стало не по себе. — Найти Исполнителя? Нет проблем, Лео! Только вот, в отличие от тебя, я очень сомневаюсь в их существовании. Это ничего? Но, даже, если они действительно существуют, это ничего не решает. Ты забыл, что они не принимают заказы от граждан Федерации?

Лео нервно заметался по комнате, его переполняли чувства, но, зная своего друга, он, боялся, что своими словами вызовет у Джока лишь раздражение или насмешку.

— Они существуют! — Уверенно заявил он. — И это необычные люди. Я слышал, что они одним только взглядом могут заморозить человека или сжечь дотла изнутри. Слышал про случаи самовозгорания людей? Они способны превратить жизнь человека в ад, свести с ума, разорить. Они умеют добираться до самых больных струн человеческой души и играть на них, как на скрипке. Они, Джок, мутанты, искусственные люди, возможно даже, совершенно новый вид человека. Исполнители воистину могущественные существа. Хотел бы я когда-нибудь покопаться у одного из них в голове.

Джокер язвительно рассмеялся.

— Если всё так, как ты говоришь, то я бы не советовал тебе это делать. Тебе с ними лучше никогда не пересекаться. А вообще-то, мне кажется, что это ковыряние в человеческих мозгах плохо влияет на тебя. Так не долго и свихнуться.

Учёный не мог скрыть своего возмущения. В какой-то миг Рите показалось, что он даже готов броситься на пирата с кулаками. Но он быстро успокоился и сердито заявил:

— Не хотел бы я быть прорицателем, но мне почему-то кажется, что однажды ты с один из них столкнёшься. Ох, Джок, я боюсь, что тебе ещё предстоит встретиться с настоящим дьяволом, а иначе, как дьяволом я это существо назвать не могу. Твои игры с судьбой ведут тебя прямо в ад.

На лице Джокера не дрогнул ни единый мускул. Эти мрачные пророчества он слушал спокойно, на его губах порой даже вспыхивала короткая ухмылка. И именно это больше всего возмутило его друга. Не найдя подходящих слов, Лео лишь выругался и отошёл к окну.

— Лео, дружище, кто может это знать, если ни одному человеку не удавалось их увидеть? — Спросил он с сарказмом. — Человечество никогда не избавится от мифотворчества. Придумывать сказки — это любимое занятие людей. Только не говори мне сейчас, что в каждой сказке есть доля правды, не надо. У меня есть своё мнение по этому поводу.

— Знаешь, Джок, что меня больше всего в тебе бесит? — Спросил сердито учёный. — То, что ты ни во что не веришь, ни в Бога, ни в чёрта.

— Верно, — согласился пират, — не верю ни в того, ни в другого, потому что в моей жизни мне ни тот, ни другой мне ни разу не помогли, выкручиваться приходилось самостоятельно, без участия потусторонних сил, — он немного помолчал и добавил, — но я готов попытаться и только лишь для того, чтобы вы оба успокоились, наконец. Ты ведь знаешь, что это не сложно. Только вот…

Он не договорил фразу, лишь одарил Риту таким странным взглядом, от которого ей захотелось сбежать куда-нибудь подальше. По спине у девушки пробежали колючие мурашки. То ли от этих рассказов об Исполнителях, то ли от воспоминаний о том, что произошло с ней, взгляд Джокера показался ей нечеловеческим, как будто на неё смотрело какое-то неведомое чудовище. Но это наваждение быстро прошло. Рита взяла себя в руки и уже спокойно спросила:

— Какие-то проблемы?

— Да, — ответил Джок насмешливо. — Кто будет оплачивать это удовольствие? Видишь ли, милая, но Исполнители, если это всё не блеф, берут дорого. А, если у тебя не чем заплатить, то придётся оказывать им какую-нибудь услугу, когда в этом возникнет необходимость. Я не верю во все эти бредни, но не люблю быть должен, — последние слова он произнёс слишком уж многозначительно.

— Я всё оплачу, — уверенно заявила девушка, — об этом можете даже не беспокоиться. Если вы мне позволите связаться с моим банком, то нужная сумма будет переведена, когда и куда потребуется.

— Что ж, я попытаюсь, делать мне всё равно сейчас нечего, — улыбнулся пират. — Пока нам не стоит покидать это убежище. Пусть всё затихнет. Но я предупреждаю, что эта глупая затея. Если здесь действительно был какой-то злой умысел, то уж твой дядя наверняка всё выяснил бы ещё тогда. И, насколько я знаю Виктора, он бы это дело просто так не оставил. А теперь, извините, но я должен вас покинуть, мне необходим отдых.

Он направился к лестнице. Рита услышала, как он тихо сказал, ни к кому не обращаясь:

— Ледяные фигуры, горящие факелы, человеческая глупость…

Лишь после его ухода, оставшись вдвоем с Лео, девушка смогла вздохнуть облегчённо. Рита и сама не понимала, почему в присутствии Джока она чувствует себя так неуютно. Настолько неуютно, что хотелось бежать от него, куда глаза глядят, не разбирая дороги, словно этот человек олицетворял собой все её детские страхи, всё то, чего она панически боялась. И в то же время она ловила себя на мысли, что не хочет с ним расставаться. От этих противоречивых чувств ей хотелось завыть. Обхватив голову руками, она закрыла глаза и тихо застонала.

— Что, девочка, тебе тоже плохо в его присутствии? — Лео неслышно подошёл к ней и обнял за плечи. — Не бойся, так было и со мной первое время. Но очень скоро ты к нему привыкнешь и станешь относиться иначе. Джокер очень странный человек, но бояться его не стоит. Я не припомню, чтобы он когда-нибудь кого-либо обидел несправедливо. У него своя жизнь, опасная, странная, но, что я знаю наверняка, так это то, что на него можно положиться. Здесь, в Вольном братстве собралось слишком много неординарных личностей и Джокер всего лишь один из них.

— Я его не боюсь, — всхлипнула Рита, — я сама не пойму, что со мной происходит. Он не такой, как все. Я бы сказала, что чем-то он напоминает мне моего дядю, только вот чем именно, я понять не могу. И дело совсем не в гетерохромии. Разноцветные глаза — это необычно, конечно, но дело не в них. От него что-то такое исходит непонятное, — она осеклась, чтобы не сказать лишнего.

— И не пытайся понять. Всему своё время, — Лео проводил девушку в её комнату, расстелил постель и, пожелав спокойной ночи, ушёл.

Рита думала, что от всех этих переживаний и потрясений она сразу же уснёт, едва только голова коснётся подушки, но сон всё не шёл и не шёл. За стенами дома шумел густой лес и кричали ночные птицы, так тоскливо и протяжно, что от этих криков комок подкатывал к горлу и щипало в глазах. Сон бродил где-то рядом, не решаясь переступить порог её комнаты. Вместо него в голове роились какие-то хаотичные мысли. Перед глазами возникали образы погибших родителей, дяди Вика, Суллы, Лео и этого проклятого Джокера. Именно его образ оказался наиболее ярким. Причём с закрытыми глазами она видела его чётче и яснее, чем наяву. Память услужливо рисовала те детали его внешности, которые до этого момента ускользали от неё. Она заметила, что, когда у человека разный цвет глаз, то лицо кажется более ассиметричным, чем есть на самом деле, что в синем глазу, вокруг радужки имеется зеленоватый ободок… Рита даже тряхнула головой, чтобы прогнать наваждение, но в ответ услышала насмешливый голос Джока у себя в голове: «Ледяные фигуры, горящие факелы, человеческая глупость». А потом ей показалось, что она чувствует прикосновение его рук к своему телу. Горячая ладонь гладила её по волосам, шее, потом спустилась ниже и коснулась груди. Рита вздрогнула от незнакомых ощущений. Сердце сладко заныло. Она распахнула глаза и всё исчезло. В комнате кроме неё никого не было.

— Смешно, — сказала она сама себе, — а кого я рассчитывала здесь увидеть? Ох, скоро мне потребуется помощь хорошего психиатра. Странные вещи происходят с теми, кто имел неосторожность общаться с этим Джокером, они тихо сходят с ума.

Она села на кровати и упрямо мотнула головой. Этот жест помог ей привести в порядок свои мысли и чувства. На душе стало легко, а все подозрения и страхи растаяли, как дым…

Дым? Наверное, дом Лео уже сгорел, если его никто не потушил. Бедняга, видимо, он остался без крыши над головой. Рита вновь легла, закуталась плотно в одеяло, как будто отгораживаясь от этого жестокого мира и долгожданный сон, наконец, пришёл. Тихо, незаметно, словно вор, сон проник в комнату. Он подошёл к изголовью её кровати и коснулся век. Засыпая, девушка впервые за всё это время улыбнулась каким-то своим мыслям.

Наверху, в комнате хозяина дома двое мужчин мирно беседовали, хотя уже давно пора было спать. Джокер лежал в постели по-прежнему бледный и усталый, а Лео сидел рядом в большом удобном кресле.

— Как ты думаешь, почему она такая? — Задумчиво спросил пират. — Ведь девчонка беды не знала. После смерти родителей опеку над ней взял любящий дядя, у которого, кроме неё нет больше ни одного родного человека. Так откуда эта ненависть, непримиримость, а, Лео? Она до сих пор не может простить того, кого, возможно, даже не существует.

— Джок, её просто недолюбили. Слишком рано ушли из жизни её родители, а дядя — это не совсем полноценная замена.

Джокер задумался и произнёс после недолгого молчания:

— Ну, тогда я должен быть настоящим чудовищем — своих родителей я вообще не знаю, воспитывался в монастыре, где тоже, знаешь ли, с любовью не очень благополучно дела обстояли! Что ты на это скажешь, знаток душ человеческих?

— Какой там знаток, — усмехнулся Лео, — для меня даже своя собственная душа — сплошные потёмки, а уж о твоей и говорить то не стоит! Но мне кажется, что ты, Джок не превратился в чудовище только лишь потому, что сейчас ты ударными темпами компенсируешь всё то, чего недополучил в детстве. Ведь тебя и любят и ненавидят с такой силой, что этого хватит на десять жизней!

Джокер прикрыл глаза и вздохнул.

— Вот бы ещё и мне научиться этому искусству, — грустно сказал он. — Не поверишь, я ещё никого никогда в этой жизни не любил. Я понятия не имею, что это такое.

— У тебя ещё всё впереди, — успокоил его Лео. — Скажи, а ты действительно собираешься нанять ей Исполнителя?

Этот вопрос так и остался без ответа — его уставший друг уснул.

Глава 5 Виктор Вершинин

То, что за время его отсутствия в доме произошло что-то из ряда вон выходящее, Виктор понял сразу, как только переступил порог своего особняка. Слуги, словно шустрые тараканы, старались не попадаться ему на глаза, а те, кому это не удавалось сделать, отводили глаза в сторону.

Виктор ещё раз окинул оценивающим взглядом свой дом, пытаясь найти следы того, что привело всех его домочадцев в такое нервозное состояние. Как будто ничего не изменилось. Сердце хозяина дома нехорошо заныло. Для Виктора не являлось тайной, что, когда причины для беспокойства не ясны, это значит лишь то, что они гораздо глубже и, стало быть, серьёзнее.

— Что тут произошло? — Голос хозяина прозвучал, как набат.

Вытиравшая пыль, а потому не успевшая вовремя скрыться, горничная Алиса дрожащим голосом сообщила «пренеприятнейшее известие»:

— Пропала госпожа Рита.

Какое-то время в доме царила кладбищенская тишина — хозяин переваривал услышанное. Потом разразился гром! Таким Виктора Вершинина не видели уже давно. От его голоса дрожали стёкла и звенел старинный хрусталь. Слова, которые он произносил, какую-нибудь нежную душу могли бы надолго привести в состояние культурного шока. Даже секретарь Вершинина Мила, которая проработала с ним бок о бок целых пятнадцать лет и видела его всяким, была неприятно поражена тем, что ей и всем остальным пришлось выслушивать в течение двадцати минут.

— Что значит пропала?! — Орал Виктор. — Как она могла пропасть? Она, что, вещь? Даже, если Рита погибла, то датчик всё равно продолжал бы посылать сигналы и её тело нашли. О каких чёртовых пропажах может идти речь?!

Мила понимала, что сейчас лучше позволить хозяину выпустить пар, иначе он разнесёт весь особняк вдребезги, поэтому она осталась стоять в дверях, подальше от бушующей стихии. Когда в голову дворецкому полетела старинная китайская ваза, пережившая не одно столетие, женщина поняла, что пришло время действовать. Она осторожно, чтобы не попасть под горячую руку Виктора, подошла к нему, стала рядом и удивительно спокойным и ровным голосом поинтересовалась у забившейся в угол горничной.

— Элен, расскажи всё, как было.

Но несчастная женщина, которая даже не подозревала, что её хозяин способен на такое буйство, никак не могла прийти в себя. Мало кто видел Виктора Вершинина в таком состоянии. Этот высокий сорокашестилетний мужчина, с холодными стальными глазами и жёсткими чертами лица редко повышал на кого-нибудь голос. Убийственная холодная вежливость и едва уловимый сарказм — вот обычная для него манера общаться с людьми.

— Она ушла куда-то и не вернулась, — рыдая и глотая окончания слов, объяснила горничная. — Я не знаю, куда она делась, она никому ничего не сказала.

— А обратиться в полицию у вас у всех ума не хватило? — Шеф взял себя в руки. — За что я вам плачу? Полно людей, но никто не знает, куда исчезла хозяйка дома!

— Мы обращались, но никаких результатов, — Элен оглянулась по сторонам, ища поддержки у остальных, но все, у кого была такая возможность, поспешили скрыться с глаз разъярённого шефа. — Они сказали, что свяжутся с нами, как только что-то станет известно.

Виктор понял, что больше он ничего не может добиться от испуганной горничной и отпустил её, поинтересовавшись напоследок:

— Кто ведёт это дело?

— А? — Растерянно переспросила Элен.

— Фамилия следователя, — уточнил хозяин дома, стараясь скрыть своё раздражение. — Что непонятно?

— Тулиатос, Георгий Тулиатос, — пролепетала горничная и юркнула в дверь, пока Вершинин не запустил в неё чем-нибудь посущественнее фарфоровой вазы.

Не дожидаясь приказа шефа, Мила связалась с полицией и тут же в воздухе возник большой экран, на котором появился маленький полный человечек с проницательными карими глазами. Это и был Георгий Тулиатос. Увидев Виктора, следователь не стал дожидаться, когда тот задаст свой вопрос и сказал:

— Здравствуйте, господин Вершинин. Я только что хотел приехать к вам. Мы сделали запрос на все планеты Федерации и вот только сегодня получили ответ.

Он говорил быстро, стараясь лишить Виктора возможности говорить самому. Все знали тяжёлый характер этого богача. Одно неудачное слово и можно будет попрощаться с работой. Уж, кто-кто, а Вершинин умеет отравить жизнь, как никто другой, в этом деле он ас.

— И что? — Оборвал его Виктор. — Что вы можете мне сказать?

Тулиатос ничего хорошего сказать не мог и теперь старательно подыскивал слова, чтобы не вызвать у своего собеседника очередной вспышки гнева. Эти денежные мешки сами не следят за своими отпрысками, а полиция потом вынуждена разгребать всё то, что «бриллиантовые» детки натворили. А он, Георгий Тулиатос, не нянька, между прочим, но Вершинину всего этого не скажешь.

— Понимаете, господин Вершинин, странное дело получается. Вашей племянницы нет ни на одной из планет Федерации. — Поймав недовольный взгляд богача, он тщетно попытался разрядить обстановку. — Но это не так уж плохо. Если её нет ни среди живых, ни среди мёртвых, значит, вполне возможно, что она ещё живая. И мы будем её искать.

Последнее время Виктора преследовали неудачи. Они посыпались на него так, словно где-то там наверху кто-то долго их копил и собирал в мешок и вдруг этот мешок прорвался, щедро осыпав Вершинина своим содержимым. Сначала сорвалось одно выгодное дело на Сириусе, потом этот мерзавец Джокер разорил два его казино на Европе, теперь вот пропала Рита. Нервы стального Виктора стали сдавать. А, если учесть, что наказать Джокера не удалось, а нанятые Вершининым люди не вернулись обратно, то бедный следователь опасался не напрасно. Теперь в любой момент можно ожидать даже не грозы, а настоящего урагана.

— Как такое может быть? — В голосе Виктора сквозило такое презрение, что Георгий захотел испариться, исчезнуть, провалиться сквозь землю.

Тулиатос не был трусом, но общение с сильными мира сего не доставляло ему никакого удовольствия. Он не знал, как себя с ними вести. Скажешь что-нибудь не то и всё, можешь попрощаться с работой, если не хуже.

— Зачем тогда вообще нужны эти датчики?! — Гремел на весь особняк голос Виктора. — Столько денег тратится на эту программу, а толку никакого. В чём тут проблема?

Два века назад министерство здравоохранения Федерации приняло решение об обязательном вживлении в мозг микроскопических датчиков, которые чётко фиксировали все изменения в организме и, если в этом возникала необходимость, подавали сигнал SOS. С тех пор установить местонахождение любого человека можно было за считанные доли секунды. Сначала эта процедура была добровольной и не многие решались на неё, но потом, когда кривая смертности резко поползла вниз, народ осознал пользу этого изобретения. Теперь появилась возможность заблаговременно принять меры в случае, когда здоровью гражданина Федерации что-то угрожало. Датчики анализировали, полученную информацию и выводили на экран диагноз, методы лечения и сроки, в которые необходимо было уложиться врачам, чтобы спасти человеку жизнь.

Волнения начались потом, когда датчики стали обязательными для всех и когда люди узнали, что ими также заинтересовалось министерство внутренних дел. Но и этот скандал быстро затих, ведь и с преступностью тоже стали твориться чудеса. Количество совершаемых преступлений резко упало. Шутка ли, теперь легко можно было, расшифровав полученные данные, выяснить, кто конкретно и в каком состоянии находился в заданный момент на месте преступления! Общественность ликовала, разработчики прибора получили свои заслуженные награды и лишь немногие поняли, что народ окончательно и бесповоротно потерял свою свободу. Среди этих догадливых поползли слухи о том, что в случае необходимость эти датчики можно использовать также для зомбирования населения, но кто будет слушать этих юродивых?

Виктор Вершинин был одним из тех, кому принадлежал завод, производящий медицинское оборудование и в частности эти самые драгоценные датчики. И вот, пожалуйста, они не способны определить, что случилось с его племянницей! Сапожник без сапог называется.

Тулиатос в растерянности потёр переносицу и поспешил объяснить, в чём тут дело:

— Видите ли, проблема в том, что госпожа Вершинина, скорее всего не находится ни на одной из планет Федерации. Она где-то в другом месте. Но мы будем искать.

— В каком таком другом месте?! — Голос Виктора стал тихим и вкрадчивым. Мила знала, что это очень плохой признак. Когда шеф так говорит, ничего хорошего от него ждать не приходится. Бедняга следователь, если шефа не удастся привести в нормальное состояние, то очень скоро датчик Тулиатоса пошлёт сигнал, что его носитель безнадёжно мёртв и находится на дне реки.

— Здесь вариантов не много, — Георгий не почувствовал опасности. — Это или открытый космос, или система Сириуса или… — здесь голос его слегка дрогнул, но сыщик, тем не менее, продолжил, — в Вольном братстве.

— В Вольном братстве? — Хмуро переспросил Виктор и тут его пронзила жуткая догадка. Он вспомнил детские планы Риты отправится в вольное братство и нанять Исполнителя. Правда ему казалось, что она уже благополучно забыла о своей навязчивой идее, но нет. Теперь она не зависит материально от него и может распоряжаться деньгами, доставшимися от отца!

— Тулиатос, — Вершинин сменил гнев на милость и даже попытался выдавить из себя улыбку, но получился почему-то оскал, — я хотел бы, чтобы вы выяснили, не покупала ли моя племянница какой-нибудь корабль. Вряд ли кто-нибудь согласился доставить её в братство — таких идиотов мало, значит, она всё сделала сама. С этим-то вы справитесь, — Виктор так и не смог избавиться от привычного сарказма, — или для вас и это представляет проблему?

— Нет, — нахмурился оскорблённый следователь, — это для нас не проблема. Я этим займусь.

— Вот и славно, — Виктор даже не стал прощаться, просто отключился без лишних объяснений.

Так же молча, он дёрнул Милу за руку, приглашая пойти с ним. Секретарь безропотно направилась за своим шефом. Она уже знала, что сейчас произойдёт, но спорить не стала. За пятнадцать лет покорность вошла у неё в привычку и именно за это качество Виктор её ценил. Никаких расспросов, никаких претензий, только послушание и чёткое выполнение его приказов. «Как верный пёс»: — подумала она с тоской, но постаралась, чтобы это чувство не отразилось на её лице.

Миле хотелось сейчас оказаться за тысячи километров от особняка Вершининых, где-нибудь, где нет ни Виктора, ни его проблем, там, где он не сможет её найти. Как же ей всё это надоело! Настолько надоело, что лишь страх перед неопределённостью и привычка удерживали её от того, чтобы не послать своего шефа ко всем чертям и навсегда покинуть этот дом.

В комнате Виктора, как всегда пахло неизвестными благовониями и стоял мягкий полумрак. От этого запаха Милу стало клонить ко сну. Она даже подумала, что хозяин специально жжёт эти душистые растения, чтобы у того, кто имел неосторожность оказаться в святая святых — в спальне Виктора Вершинина, отпало всякое желание сопротивляться его прихотям. Она опустила глаза и стала терпеливо ждать.

Когда шеф задрал на ней юбку, она лишь устало вздохнула. Потом он заставил Милу опуститься на четвереньки и овладел ею прямо на ковре. Когда всё закончилось, Секретарь вздохнула с облегчением, но оказалось, что хозяин ещё не исчерпал всю программу на сегодняшний день.

Виктор стал торопливо расстёгивать пуговицы на блузке Милы. Так же по-деловому, без лишних слов, он раздел её и повалил на широкую кровать. За столько лет женщина уже привыкла к этой процедуре и всё же каждый раз она надеялась, что в этот раз будет как-то иначе. Но ничего не менялось из года в год. Он всегда груб и нетерпелив. Это не любовь, даже не секс, это какой-то бессмысленный механический процесс. Его тело плотно вдавило её в мягкую постель. Женщина привычно раздвинула ноги, пропуская его внутрь.

И, всё же, сегодня она почувствовала изменения. Теперь он не относился к ней, как к бездушному андроиду — он вымещал на ней свою злость. Изо всех сил он сжал её сосок, причиняя невыносимую боль. Мила не удержалась и вскрикнула, но это лишь ещё больше завело Виктора. В какой-то момент Мила даже подумала, что шеф может её придушить. Она попыталась освободиться, но его тело намертво пригвоздило её к кровати.

Виктор — первый и единственный мужчина в её жизни. Мила не могла себе позволить связь на стороне — этого бы шеф не простил, а наказывать он умеет! Нет ничего удивительно, что между ними возникла связь. Напротив, было бы странно, если бы этого не случилось. Когда мужчина и женщина изо дня в день находятся вместе и дома и на работе, то здесь уже подобного исхода не избежать. Вся беда в том, что их отношения изначально нельзя было назвать нормальными. Виктора не интересовало, как Мила относится к нему, он просто пользовался ей, как вещью. Это угнетало и шокировало женщину, но сказать что-либо против она не решалась. Первые годы Мила даже позволяла себе любить шефа и надеяться на взаимность, но со временем пришло понимание того, что никакого светлого будущего не предвидится.

Она ненавидела его, всю его семью и даже дом, в котором ей теперь приходилось жить. Алекса и Алису она ненавидела за то, что они счастливы, что могут себе позволить такую роскошь, как любить и быть любимыми, за то, что они не знают, что такое унижение и зависимость — молодые, благополучные, красивые…

Когда погиб Алекс у Милы появилась надежда, что вот теперь-то уж у неё появился шанс стать единственной и незаменимой, но возникла Рита — маленькая стерва, дочь Алекса. Соплячка заменила Виктору всю его семью, которой больше не существовало. Как противно было слышать все эти восторги: «Ах, Виктор, ваша племянница просто чудо! Как же она талантлива! Поверьте, у неё большое будущее»! Мила с трудом сдерживала себя, чтобы не закричать: «Конечно, у этой девчонки с будущим не будет никаких проблем! Ей не придётся угождать какому-нибудь отморозку типа её дяди, чтобы хоть как-то держаться на плаву. Ей вообще не придётся преодолевать препятствия, ведь любящий дядечка все их сметёт с её пути». Жизнь у маленькой высокомерной гадины будет лёгкой и счастливой, не то, что у неё, у Милы.

И вот теперь, кажется, судьба дала ей ещё один шанс! Если Маргарита не вернётся, то теперь уж точно ближе и роднее своего верного секретаря Виктор не найдёт никого и нигде! Лишь бы только эта Ритка не нашлась…никогда! И тогда, возможно, Виктор позволит ей, наконец, родить ребёнка. И не будет больше этой очередной унизительной процедуры временной стерилизации.

— Мила, — в голосе Виктора женщина услышала незнакомые нотки или ей просто захотелось их услышать, — я сейчас ухожу. Ты отдыхай пока. Извини, если причинил тебе боль, я всё компенсирую.

Компенсирует. Кому нужна эта компенсация? Мила готова была разрыдаться прямо у него на глазах. На её счету уже скопилась приличная сумма и можно уже не бояться нищеты и трудностей. Но как уйти отсюда, из дома, где она провела пятнадцать лет своей жизни, от человека, который разрушил её жизнь, уйти, так и не получив того, чего она так желала?! Компенсация? А кто компенсирует то, что у неё нет ни семьи, ни детей, ни надежды когда-либо всё это иметь? Годы уходят, а ничего, кроме жалких подачек она ещё не видела.

— Ты куда? — Спросила она тусклым голосом. Наедине ей позволялось обращаться к шефу на «ты».

— Собираюсь ещё кое-что выяснить и надо приготовится к нелёгкому путешествию. Отдыхай, ты мне ещё понадобишься сегодня.

«Я тебе понадоблюсь не только сегодня»: — подумала Мила злорадно и отвернулась к стене.

— Не обижайся, — холодным тоном произнёс Вершинин, — ты же знаешь, что иногда я бываю несдержан. Но ведь ты уже привыкла, верно?

Это было уже что-то новое! Никогда Виктора не волновало её душевное состояние. Мила попыталась вспомнить, когда хозяин извинялся перед ней, но так и не смогла. Видимо, исчезновение этой маленькой наглой дряни Ритки подействовало на него благотворно — он стал замечать вокруг себя живых людей. Раньше он ко всем относился, как к своей собственности — полезным и не дорогим предметам.

Но, когда Виктор подошёл к ней и поцеловал, женщина решила, что наступил конец света. Стыдно сказать, но за все пятнадцать лет, что она работает у Вершининых, бывало всякое, но никогда, ни одного поцелуя даже в щёку. Все эти романтические глупости Виктором не поощрялись, всё должно быть просто, быстро, без лишних энергозатрат и душевных метаний!

Дверь захлопнулась, оповещая о том, что хозяин покинул помещение. Подождав ещё несколько минут, секретарь вскочила с кровати, спешно привела себя в порядок и связалась со следователем.

— Господин Тулиатос, — елейным голоском обратилась Мила к Георгию, у которого при виде секретаря Вершинина, сразу же испортилось настроение. Он ожидал очередного нагоняя и был удивлён, когда, одарив его белозубой улыбкой, женщина почти робко спросила. — Скажите, каков шанс найти госпожу Вершинину? Не беспокойтесь, я ничего не собираюсь говорить шефу, просто я должна быть в курсе дела, тогда, поверьте на слово, и вам будет дышаться спокойнее. Я должна знать, чего мне ожидать, понимаете?

— Понимаю, — вздохнув облегчённо, сказал Георгий, — вам с ним нелегко приходится. Но я ничем не могу вас порадовать. Если девушка попала к «псам», то всё не так уж плохо, ведь у вашего босса там есть связи и он сможет её вернуть домой в целости и сохранности. Но моя интуиция подсказывает мне, что госпожи Вершининой нет в системе Сириуса и «псы» тут не при чём. Скорее всего, племянница Виктора попала в Вольное братство, а этим сам чёрт не брат. Для них не существует никаких авторитетов, сами понимаете. Если девушка там, то вашему хозяину придётся сильно постараться, чтобы её освободить. Надеюсь, что Маргарита, всё-таки, отправилась в какое-нибудь романтическое путешествие с молодым человеком. Знаете ведь, что у них это сейчас модно.

— К сожалению, — Женщина старательно изобразила на своём лице озабоченность, — у Риты нет никакого молодого человека. Виктор в этом отношении строг, как никто. Да и она сама как-то не проявляла интереса к противоположному полу.

— Неужели? Это странно, — следователь недоверчиво сощурился, — в её возрасте девушки ни о чём другом и думать то не могут.

Мила с трудом сдержала улыбку. Теперь ей оставалось молиться лишь о том, чтобы Маргарита попала именно на одну из планет Вольного братства. «Если в мире есть хоть какая-то высшая справедливость, то именно так и будет!: — подумала она, но вслух сказала:

— Спасибо вам, господин следователь. Надеюсь, что Рита не попала в это адское место.

— Я тоже на это очень надеюсь, — без энтузиазма ответил Тулиатос. — Не хотелось бы отвечать за то, в чём не виноват. Надо было вашему боссу лучше следить за своей родственницей.

— Ох, что вы такое говорите! — Воскликнула Мила, — разве за ними уследишь?! Господин Тулиатос, я надеюсь, вы понимаете, что и в ваших и в моих интересах сделать так, чтобы все новости по этому делу в первую очередь получала я? За пятнадцать лет работы у Вершинина я уже научилась с ним общаться без вреда для собственного здоровья, — она усмехнулась, — шучу, конечно.

Георгий нахмурился. «Нет, детка, ты не шутишь, — подумал он раздражённо, — я нисколько не сомневаюсь, что с этим человеком опасно иметь дело и что в разговоре с ним одно, неверно сказанное слово, может действительно стать причиной серьёзных проблем со здоровьем».

— Конечно, госпожа Медянская, я буду держать вас в курсе дела. Я наслышан о вашем шефе, что он из тех людей, которые считают, что пусть будет хуже, но по-моему, верно?

Мила прикусила губу, чтобы сдержать, давивший её смех. Она знала, что все именно так и думают о Викторе, но она-то точно знала, что босс каждое своё действие тщательно продумывает и хуже может быть всем, но только не ему. Но ведь никто не может, как она, увидеть обратную сторону дела и те выгоды, которые получает Виктор от своих, казалось бы, бессмысленных и даже вредных начинаний. И лишь в последнее время судьба решила, наконец, оказать достойное сопротивление этому счастливчику. Вслух же Мила сказала:

— Здесь вы не правы, Тулиатос, мой шеф никогда не совершает непродуманных поступков!

«Неужели этот идиот думал, что я сейчас начну перемывать кости Виктору?!:- удивилась женщина и, вежливо, но сухо попрощавшись со следователем, оборвала соединение.

Виктор вернулся поздно вечером, усталый, злой, но, как всегда, безупречно причёсанный и идеально одетый. Ни единой складки на костюме, ни одного даже микроскопического пятнышка на рубашке. Мила смотрела на него и вновь к ней вернулось то чувство, которое она испытала тогда, когда впервые пришла наниматься на работу. Хорош, мерзавец! Худощавый, спина ровная и даже время никак на нём не отразилось, лишь лёгкая седина появилась в тёмных волосах. Виктор был ярым противником всех этих процедур омоложения, поэтому, в отличие от остальных, никогда не ходил на пигментирование и считал, что седина мужчину украшает. Мила была с ним согласна.

— На Сириусе Риты нет, — объявил хозяин.

Мила вздохнула с облегчением.

— Что ж, будем принимать меры, на полицию я не очень-то рассчитываю. Мне надо вернуть Риту, она мне почти как дочь.

— Пора бы уже своих детей завести, — тихо, чтобы не услышал хозяин, шепнула Элен на ухо охраннику, но слух у Виктора был идеальным и слова горничной от него скрыть не удалось. Не повернув в её сторону головы, Вершинин коротко бросил:

— Уволена.

— Что вы собираетесь делать? — Спросила Мила.

— Я полечу на Тортугу, — спокойно ответил Виктор. — Там самый большой невольничий рынок, а это значит, что, скорее всего, Риту отправили туда.

— Мне собираться? — Поинтересовалась секретарь, которая уже привыкла, что во всех поездках она всегда сопровождает шефа.

— Нет, на этот раз я лечу один, — сухо ответил босс. — Этот полёт может оказаться слишком опасным. Женщинам на планеты Вольного братства лучше не соваться. Не хватало мне потом ещё и тебя вытаскивать из дерьма. И попрошу со мной не спорить. Всё!

Глава 6 Исполнитель

Джокер уже был в дверях, когда его остановил голос Лео.

— Далеко собрался?

На лице пирата мелькнуло недовольство, но это продолжалось не долго. Поняв, что уйти незаметно не получится, Джок виновато улыбнулся и объяснил:

— Мне надо кое-что выяснить. Я отлучусь ненадолго. А ты остаёшься здесь за старшего. — И тут же, предвидев реакцию своего друга, добавил. — Лео, так надо. И прошу тебя, не спорь сейчас. Когда я вернусь, ты сможешь высказать мне всё, что сочтёшь нужным.

Лес проснулся, и, хотя Немезида ещё не взошла, но небо уже окрасилось в розовые тона, а многочисленные птицы поспешили объявить всем о своём пробуждении.

Джокер топтался на месте, всё ещё не решаясь переступить порог. Возмущение, которое легко читалось на лице друга, было ему понятно, но голова отказывалась работать и найти подходящее оправдание для своего поступка он никак не мог и это его раздражало. Пират мог бы уйти молча, но этим он может нанести Лео смертельную обиду. Учёный относился к Джоку, как к своему младшему брату и пребывал в постоянном беспокойстве за его судьбу. Если учесть, то, сколько раз приходилось Лео чинить и штопать истерзанное тело друга, эти его опасения можно считать оправданными. Обречённо вздохнув, Джокер вернулся, подошёл к другу и, взяв того за плечи, сказал:

— Лео, ты же сам понимаешь, что девчонку пора возвращать Виктору. Я хочу найти какой-нибудь подходящий корабль из Федерации и поручить им доставить Риту на Землю…

От негодования Лео даже не знал, что сказать, лишь убрал руки друга со своих плеч и отвернулся. Теперь Джокер и рад был бы покинуть убежище, но не мог, потому что потом Лео вывалит в его адрес столько обвинений в неблагодарности и легкомысленности, что мало не покажется, а оправдываться пират не любил, да и не умел. Пришлось ждать, когда обиженный учёный успокоится и соблаговолит повернуться в его сторону.

— Так надо, — угрюмо объяснил Джок, — как ты этого не понимаешь?! Девчонку надо вернуть.

— Почему? Я, действительно этого не могу понять, — угрюмо ответил Лео. — Вот так просто взять и вернуть? И ты готов рисковать ради этого своей жизнью? Какое безрассудство! На тебя идёт охота, это то, ты, надеюсь, не забыл? И, кстати, один из твоих преследователей это как раз и есть дядя Риты. Тебя это не смущает?

— Господи, как же мне это всё надоело, — выдохнул пират и не понятно было, что конкретно он имеет в виду. Мне надоело, что эта девица шарится по моему дому. Считай, что я суеверен, как все пираты и считаю, что женщина на корабле — к беде. Такое объяснение тебя устраивает?

В глазах Лео мелькнула догадка, а потом он рассмеялся. Как ни старался бедолага сдержать этот, давящий его, смех, ничего у него не получалось. Он повалился в кресло, бил себя ладонями по коленям и изо всех сил пытался прекратить этот неожиданный приступ. На глазах у учёного выступили слёзы. Тщетно он пытался что-то сказать, изо рта вылетали лишь невнятные обрывки слов, прерываемые громогласным хохотом.

Джокер удивлённо смотрел на своего приятеля и, когда это зрелище ему надоело, принёс ему стакан воды.

— Выпей, — приказал он.

Его слова привели Лео в чувство. Всё ещё продолжая посмеиваться, он отпил глоток и весело заявил:

— Всё ясно. Джок, ты просто боишься влюбиться в неё.

— Что за бред?! — Вырвалось у пирата. — Ничего я не боюсь, но мне она здесь не нужна. И вообще, с чего ты это взял?

— Не ерунда, — Лео вскочил с кресла. — Нет, Джок, это не ерунда. Ты почувствовал, что привязался к девчонке и испугался. В твоём доме никогда не было женщин. Ты вообще больше, чем на одну ночь ни с кем из них не задерживался. А тут такая напасть — девица уже месяц живёт с тобой под одной крышей, есть от чего потерять контроль над своими чувствами, особенно, когда она выходит из ванной с мокрыми волосами, такая чистая, молодая…

— Заткнись, — оборвал резко своего друга пират. — Всё не так, как ты себе напридумывал.

Даже из-под тёмных очков можно было увидеть полыхающий в глазах огонь — так показалось Лео, который никак не ожидал подобной реакции. Что такого он сказал, чтобы вызвать вспышку гнева у друга? «Э, да тут какая-то романтическая история замешана»: — подумал учёный и своевременно замолчал. Впрочем, здесь у каждого есть свои шрамы на сердце и никто не любит говорить на эту тему. Лео о своей большой любви даже вспоминать не хочет — до сих пор больно. Страшное слово «никогда», а ведь многие здесь в Вольном братстве прочувствовали, как жжёт и режет это слово, как взрывается душа от воспоминаний. Они бежали из Федерации, оставив там всю свою прошлую жизнь, родных, близких, любимых и лишь некоторые, например такие, как этот безрассудный Джокер, рискуют посещать эти, теперь уже запретные для них, миры.

Лео не знал, родился ли его друг уже здесь или прибыл в Вольное братство с одной из планет Федерации, но, судя по тому, что Джок несколько раз проговаривался, что воспитывался в монастыре, можно было сделать выводы, что он своё детство он провёл, скорее всего, на Земле.

— Ты надолго? — Спросил учёный пирата. — Когда вернёшься?

— Всё зависит от того, как быстро я найду здесь кого-нибудь из федералов. Сам ведь знаешь, их то навалом, то ни одного не найдёшь, — он усмехнулся. — Не любят они задерживаться у нас.

— Послушай, — заволновался Лео, — но ведь ты бы мог хотя бы потребовать у Виктора, чтобы он за это оставил тебя в покое! Виктор, конечно, сволочь редкая, но слово своё держит.

— Лео, ты всю жизнь копаешься в человеческих мозгах, но так и научился разбираться в человеческих душах! Да, Виктор сдержит слово — в этом я даже не сомневаюсь. Но, Лео, он ведь не из тех людей, которые прощают, когда их к чему-либо принуждают. Это он запомнит навсегда. Сейчас он оставит меня в покое, но, кто знает, а вдруг наши с ним пути ещё раз пересекутся, что тогда? Он вспомнит всё и это тоже. Но, если я хоть что-то понимаю в этом человеке, то мой благородный жест сделает его моим добровольным должником, — Джок нехорошо усмехнулся. — А мне не помешает такой должник. По-твоему, я опять не прав?

Звук бьющих по стеклу капель, известил о том, что начался дождь. Лео с тоской посмотрел на единственного в этом мире близкого человека и тихо произнёс:

— Ты хоть грозу пережди. Не люблю я этого — дурной знак.

— Лео, — засмеялся Джокер, — ты становишься суеверным, как настоящий пират. Я не могу спокойно слушать про эти их приметы и всяческие суеверия. А уж столько страшных и бредовых историй, сколько они производят на свет, по-моему, даже в средние века не сочиняли!

— В каждой сказке есть доля правды! — Воскликнул Лео. — Надо только её найти. Все эти суеверия не из пальца высосаны. Ты чудовищный скептик, Джок! Таким быть нельзя. Ты же воспитывался в монастыре!

Подавив раздражение, Джокер спокойно ответил:

— Вот именно это и сделало меня скептиком, но в остальном ты прав. Извини, но мне уже пора. А дождь… Лео, это всего лишь дождь, а не кислота, он никого не убивает.

Когда дверь за пиратом закрылась, в доме повисла тяжёлая, гнетущая тишина, а расстроенный Лео лишь смотрел, как загипнотизированный на дверь, за которой только что исчез его друг и про себя молился, чтобы всё закончилось благополучно.

Он хорошо знал Виктора и не понаслышке. Когда-то ему пришлось работать с этим человеком и именно из-за него Лео покинул Землю. В свою жертву Вершинин вгрызался мёртвой хваткой и не отпускал никогда. Если бы в своё время Джокер не помог учёному сбежать с Земли и обосноваться на Тортуге, сейчас бы он, Лео, либо сидел в тюрьме, либо продолжал трудиться на Виктора, отдавая ему все свои разработки.

То, чем занимался Лео, в Федерации считается запрещёнными опытами. Игры с человеческим сознанием и памятью везде законодательно запрещены, но почти все сильные мира сего не отказывают себе в удовольствии приобрести что-нибудь подобное здесь, в Вольном братстве. Ох, уж эта двойная мораль! Всем им хочется манипулировать сознанием людей, но при этом все они без исключения боятся сами оказаться в роли марионетки.

Здесь, на планетах Вольного братства, разрешено всё! Спрятанная от любопытных человеческих глаз за кометным облаком Орта, Немезида существует по своим законам, не подчиняясь никому. Её планеты заселены людьми не так плотно, как миры Федерации и простора для творчества предостаточно. Если ты по неосторожности или по злому умыслу не перебежал дорогу какому-нибудь местному жителю, то делай всё, что твоей душе угодно — никому не будет до этого дела.

Исполнитель вошёл в малоприметный офис, находящийся на окраине столицы Тортуги. Никому бы даже в голову не пришло, что эти влиятельные и страшные существа обитают в таком убогом помещении и в таком непрезентабельном месте, ведь они при желании могли бы купить себе самый дорогой особняк и не только в Вольном братстве, но и на любой из планет Федерации.

Это был высокий человек с молодым лицом и совершенно седыми волосами. Каре-зелёные глаза смотрели на мир с лёгким презрением. Исполнитель уже давно разочаровался в людях и не верил в высшую справедливость. Впрочем, этим грешили все коллеги — работа такая. Изо дня в день, наблюдая за той грязной помойкой, которая называется человеческой душой, все они, рано или поздно приходят к выводу: тот, кого величают венцом творенья — самое нелепое и мерзкое существо во Вселенной, которое даже не догадывается о глубине своего падения. Бог, если он существует, давно отвернулся от этого сброда, оставив его на откуп своему сопернику, потому что спасать здесь уже нечего.

Исполнитель коснулся браслета на левой руке и вот перед ним возник экран. Сначала это было лишь сияющее голубоватое облако, но вскоре оно приобрело чёткие очертания. Ещё одно касание и вот перед ним появилась клавиатура, такая же невесомая и нематериальная.

Он просматривал письма и брезгливо морщился. Глядя на него, можно было бы подумать, что это Сатана тридцатого тысячелетия — некто, питающийся человеческими пороками, притом, что подобная пища вызывает у него отвращение. Но иного не дано. Его призвание было определено задолго до его рождения. Исполнителями не становятся, ими рождаются и это тяжкое бремя.

Внезапно его взгляд остановился на одном письме, вернее даже не на содержании, а только на знакомой фамилии. Седовласый молодой человек даже подался ближе к экрану, словно не веря своим глазам. На лице его отразилось сначала недоумение, потом интерес. Он даже не услышал, как в помещение кто-то вошёл и, лишь услышав рядом с собой насмешливый женский голос, обернулся.

— Четвёртый, ты уже на работе?! Не ожидала здесь кого-нибудь встретить. Чем ты так увлечён?

— Здравствуй, Первая, а здороваться тебя не учили?

Худенькая блондинка с кукольным личиком и пухлыми розовыми губами окатила его синим презрением и весело ответила:

— Это всё условности. Но, если это так уж для тебя важно, то, пожалуйста: здравствуй, Четвёртый! Чем ты так увлёкся? Неужели тебе до сих пор не надоело читать эти доносы? А вот меня, сказать по правде, уже тошнит от этого всего и хочется бежать в Федерацию или даже на Сириус, только бы не видеть этого всего!

Четвертый откинулся на спинку кресла и хрипло рассмеялся.

— О, это чувство мне знакомо. Вначале я и сам был таким, но ко всему со временем привыкаешь. Первая, тебе известна такая фамилия Вершинин?

Девушка нахмурилась.

— Что, там предлагают разобраться с Виктором? Это будет трудно и уж точно это дело не для новичков вроде меня.

— Да нет, — задумчиво произнёс он — дело касается не Виктора, а его брата Александра. И, знаешь, кто заказчик?

— Понятия не имею, — ответила девушка, пытаясь заглянуть через его плечо на экран.

— Заказчица — это дочь Алекса и племянница Виктора.

Первая от неожиданности даже присвистнула. Такого за то недолгое время, что она работает Исполнителем, ещё не было. Мало того, что заказ поступил не из Вольного братства, так ещё он касается человека, который умер лет десять назад. Совсем мир с ума сошёл!

— Алекса я не знала, он погиб, когда мне было лет тринадцать, а вот Виктора и его племянницу как-то видела на одном приёме на Марсе. Неприятный тип. Он смотрел на меня, как смотрят на рабов на невольничьем рынке, а потом предложил пойти с ним в номер. Тогда мне захотелось его убить.

Первая услышала хриплый смех и попыталась обидеться. Она ещё была слишком молодой и неопытной и совершенно не умела контролировать свои чувства, хотя этому Исполнителей учат в первую очередь.

— Что такого смешного я сказала? — Спросила она хмуро.

— Ничего особенного. Просто я хорошо знаю Виктора и так он реагирует на всех молодых красивых девушек. Этот чудак почему-то считает, что никто и никогда не посмеет ему отказать. Я бы тоже к тебе подошёл.

Первая передёрнула плечиками и поинтересовалась игриво:

— Вам нравятся блондинки, Первый?

— Мне нравятся молодые красивые девушки, независимо от цвета их волос, — улыбаясь, ответил Исполнитель. — Да я и сам, как видишь, вылинял слишком рано, а когда-то был жгучим брюнетом.

— Да?! — удивлённо воскликнула девушка. — А, что такое случилось в вашей жизни?

Четвёртый отключил компьютер и мерцающий в воздухе экран погас. Насмешливо глядя на Первую, он ответил:

— Ничего особенного — встреча с «летучим голландцем».

Она даже вздрогнула от неожиданности. На её лице легко читалось недоверие, смешанное с обидой. Про себя девушка решила, что этот странный Четвёртый издевается над ней. Вот теперь решил накормить её сказками о «летучем голландце». И ведь уверен, что она такая легковерная, что сразу клюнет на эту детскую сказку. А вот и не угадал!

— Вы хотите поведать мне страшную сказку, — язвительно спросила она. — Рановато, их ведь положено рассказывать на ночь.

На строгое лицо Четвёртого легла тень. Девчонка талантливая, учится всему быстро, но, пожалуй, слишком быстро. Он в её возрасте готов был верить во все сказки Вольного братства, даже самые невозможные. Мужчина подошёл к Первой, взял её за плечи и, пристально глядя ей в глаза, произнёс сухо:

— Нет, детка, это не сказки. Вот это точно не сказки! Представь себе космический корабль, летящий в космосе, полностью исправный, но при этом на нём нет ни одной живой души. А я такое видел. Там всё было так, как будто весь экипаж просто вышел подышать воздухом и вот-вот вернётся, — он хмыкнул. — И это в открытом космосе. Как оно тебе? Куда могли подеваться люди, а? А ещё… — здесь он запнулся, вспоминая что-то неприятное, — там было что-то странное. Какое-то ощущение неведомой и невидимой опасности, чего-то непонятного, но жуткого.

Первая слушала его с недоверием. «Бред всё это, — убеждала она себя. — Какая может быть опасность на исправном корабле, да ещё и в открытом космосе? Откуда ей взяться?. И всё же в словах Четвёртого было что-то такое, что заставило её задуматься. Она не выбирала себе работу — всё решили за неё и задолго до её рождения, но уже в который раз Первая подумала про себя: «А тем ли я занимаюсь? Зачем мне это нужно?. Не желая продолжать эту тему, девушка решила перевести разговор в другое русло, у неё это получилось не очень умело:

— Скажи, Четвертый, а почему нам запрещено называть свои имена даже друг другу? Ведь это глупо обращаться по номерам! Мы же живые люди, а не вещи!

И тут она увидела на лице своего собеседника такое выражение, что даже легендарный «летучий голландец» напугал бы её меньше. Это была чистая, без малейшей примеси каких либо других чувств, злость. Глядя на такое лицо, становится ясно, что этот человек способен не только превратить живого человека в горстку пепла или рассыпь ледяных осколков, а вообще развеять на атомы, без права на воскрешение когда-либо! Девушка даже попятилась, но быстро взяла себя в руки и стала терпеливо ждать объяснений. В конце концов, она такой же исполнитель, как и остальные трое и должна знать то, что знают все они!

— Ты мне не ответил, — Первая поймала себя на том, что обращается к Четвёртому то на «ты», то на «вы» и это означало крайнюю степень растерянности.

Мужчина отвернулся к окну, чтобы девушка не могла видеть выражение его лица и процедил сквозь зубы:

— Это старая история, но мне всегда кажется, что всё произошло только вчера. Лет пятнадцать назад среди нас появился предатель. До сих пор так и не удалось выяснить причины этого поступка. Возможно, его подкупили федералы, или там было что-то другое, но он сдал всех! Нет, не федералам, своим. Всех троих, кроме него, конечно, убили пираты. Знаешь, это могло было бы стать началом конца Вольного братства. То, что началось после того, как весть о смерти Исполнителей облетела все наши планеты, начался настоящий хаос и беспредел. Всё Вольное братство могло разлететься на мелкие кусочки от того, что творилось в те дни. Это был настоящий ад, девочка! Исполнители, которые пришли на смену убитым, были совершенно не подготовлены к нашей работе, их не успели обучить всему. А ещё были безнадёжно потеряны все нужные связи и в Федерации и в Вольном братстве. Всё приходилось нарабатывать заново. Вот с тех самых пор и повелось, что мы не должны знать друг о друге ничего — так спокойнее. Одного предателя нам хватило за глаза и за уши!

Первая слушала, как завороженная. Надо же, какие, оказывается, страсти здесь кипят?! Интересно, а она сама готова к подобному? Раньше её будущая работа представлялась ей в ином свете. Исполнителей она, молоденькая девушка, представляла себе этакими ангелами мести, слугами её величества Справедливости.

— А что случилось с тем, кто предал? — Робко спросила она.

Четвёртый задумался. Вот уже пятнадцать лет, как этот вопрос не даёт ему покоя. Главное задание его жизни — найти и наказать предателя. И обязательно наказать жестоко, так, как до него не наказывали больше никого, чтобы всем остальным неповадно было!

— Никто не знает, что с ним. Он сбежал в Федерацию, наверняка изменил внешность, имя и всё, что только можно изменить, возможно, даже пол, — зло сказал он. — Но мы его всё равно найдём!

Первая удивилась тому, что слова Исполнителя звучат, как приговор. На какой-то миг ей показалось, что этот приговор вынесен не только ренегату, предавшему своих, но и ей тоже. Девушка внезапно почувствовала леденящий холод, исходящий от Четвертого и вскрикнула. «Я никогда не смогу стать такой же, как они!: — подумала она в ужасе.

— Успокойся, со временем и ты ко всему привыкнешь, — увидев тревогу на её лице, поспешил успокоить Четвёртый. Человек — удивительная тварь, — в голосе его звучал сарказм, — он привыкает ко всему, даже к тому, к чему невозможно привыкнуть.

И он засмеялся. Жутким был этот смех, Первой захотелось закрыть уши, чтобы его не слышать. «Зачем меня создали такой?! — подумала она обречёно. — Почему никто не поинтересовался, а оно мне надо?. И тут же маленький язвительный чёртик выпрыгнул откуда-то из глубины её сознания и зашептал пылко и страстно: «А. может, они так тебя проверяют? Работа ведь не из простых. Крепись, Первая, докажи им, что ты достойна! Ведь ты всё можешь, надо только научиться брать себя в руки».

— Привыкну, конечно, как иначе, — уже спокойным тонов согласилась он с Четвёртым. — Все привыкают и я привыкну! Ты возьмёшь этот заказ, Четвёртый?

Исполнитель задумался, он никак не мог принять решение. С одной стороны Маргарита Вершинина не была гражданкой братства, но дело касалось Алекса, которого на планетах Вольного братства уважал и стар, и млад за безудержную смелость и мастерство пилота.

— Пожалуй, стоит взяться, — ответил он задумчиво.

* * *

Джокер брёл по рыночной площади, вглядываясь в лица людей. Он старательно выискивал тех, кого можно было принять за федералов. Обычно гости бросаются в глаза своей растерянностью, страхом в глазах и, конечно, обязательным сопровождением из местных. Пират начал нервничать: в этот день на Тортуге не было ни одного федерала. Обычно их можно встретить в течение первых же десяти — пятнадцати минут, а тут, как сговорились все, нет и всё тут. Вот проклятье, не удастся сплавить девчонку! «Наверное, я что-то делаю не то, — подумал Джокер, — неприятности так и валятся на мою голову. Какого духа или бога я успел так разозлить? Эх, прав Лео, надо мне остановиться на какое-то время и переждать эту чёрную полосу».

День близился к закату, а цель так и не была достигнута. Джок решил, что пора возвращаться. Сегодня, похоже, ничего не получится. Он не заметил, как в его сторону направился коренастый рыжий мужичок. Проходя мимо пирата, мужчина ударил его ножом в бок. Удар был отработанный и настолько быстрый, что никто со стороны не смог его заметить. Не замедляя шаг, рыжий человек тут же растворился в толпе, как будто его и не было никогда.

Джокер опустил взгляд и увидел, как красное пятно крови расползается по его рубашке. Во рту появился солоноватый привкус. Пират пошатнулся и упал на брусчатку — рыночную площадь оформили по старинке. Тут же вокруг него образовалась толпа зевак. Над ним склонилось грубое лицо работорговца.

— Кто-нибудь, отвезите его в больницу! — Завизжала какая-то женщина — Он умирает.

— Не надо в больницу, — чуть слышно произнёс Джок, — отвезите меня в гостиницу «Южный крест».

Ему мог помочь только Лео, больше пират никому не доверял. Вся проблема заключалась в том, что адрес убежища пират держал в тайне и только Ивану он смог бы его сказать. Только времени у него оставалось всё меньше и меньше, жизнь вытекала из него вместе с кровью.

Кто-то взял его на руки и понёс к стоянке флайеров. «Не успею»: — подумал он с тоской и прошептал тому, кто его нёс:

— Всё. Братишка, остановись возле синего флайера. Дальше я уже сам.

В кабине он с трудом включил программу автопилота, задал нужные координаты, ввел функцию мимикрии и отключился.

Глава 7 Аркис

«Пса» Аркиса раздирали противоречивые чувства. Он видел, как нанятый им человек убил Джокера и теперь не мог понять, радоваться этому или огорчаться. Про этого шального пирата Аркис слышал много разного и знал, что не так-то просто его убить. Джокер воспитывался в каком-то закрытом монастыре и многому научился там, в том числе и вводить себя состояние сомати. Но на этот раз у Джока не было такой возможности — ему необходимо хоть как-то контролировать ситуацию.

Аркис выругался про себя. Он не желал смерти этому человеку, но иного выхода просто не было. Один раз этот чёртов счастливчик уже ухитрился испортить ему всё дело. «Псу» неприятно было вспоминать, как Джок перекупил Маргариту Вершинину. А ведь дело всей жизни могло решиться быстро, просто и без потерь. Столько трудов, столько надежд и ожидания и вот, пожалуйста, явился такой красавчик разноглазый и всё испортил! У пса в тот момент было всего девятьсот кредитов, перебить цену Джокера он не мог. Кто же знал, что за эту девку кто-то даст приличную цену. А ведь он старался, так ловко навёл сынка Суллы на корабль Маргариты, что на него самого даже тень не упала.

Где? Где теперь искать девицу? Аркису хотелось завыть от досады. В флайере пирата установлена «глушилка», вычислить, куда он отправился теперь невозможно. Остаётся надеяться лишь на то, что рано или поздно, Вершинина сама объявится. Друзей и знакомых здесь у неё нет и надо лишь не упустить, когда она «выйдет в свет». В ближайшее время возвращение на Йу Толо не предвидится. «Пёс» тяжело вздохнул.

Много лет назад он пытался договориться с Алексом, но тот оказался упрямым, как все люди и чудовищно непрактичным. Никакие баснословные суммы не могли соблазнить младшего Вершинина расстаться с крошечной частью отцовского наследства. «Извини, Аркис, но этой коллекции мой отец посвятил всю свою жизнь и я не имею права её распродавать»: — так он ответил. Сентиментальные дикари!

Потом, после смерти Алекса «пёс» вышел на Виктора и почти уговорил его, но и в этом, казалось бы, непрошибаемом человеке что-то не вовремя щёлкнуло и сделка вновь сорвалась. «Коллекция теперь принадлежит моей племяннице и я не имею права ею распоряжаться»: — заявил человек, который о таком понятии, как совесть, знает лишь понаслышке. Аркису стало казаться, что дело его безнадёжно, но судьба решила, наконец, повернуться к нему лицом, а не филейной частью. Если бы ему удалось купить Маргариту, то он сумел бы из неё вытрясти то, что надо! Вершинина рассталась бы с артефактом легко, без душевных терзаний, потому что у людей так принято: из двух зол они предпочитают выбирать меньшее.

И вновь неудача. Аркис уже стал задумываться над тем, не является ли это знаком того, что пора отказаться от этой идеи, но слишком многое было поставлено на кон…

Внезапно «пёс» поймал на себе чей-то пристальный взгляд. Аркис оглянулся по сторонам, пытаясь выяснить, кого же это он так заинтересовал. Здесь на Тортуге его сородичи не редкость. Врагов, как будто, у него на этой планете у него тоже не имеется…живых. А мёртвые не имеют такой дурной привычки пялиться на окружающих.

Это была хорошенькая блондинка с неестественно яркими синими глазами и пухлыми губами. «Пёс» знал, что люди не видят никаких различий между представителями его расы, для них все «псы» на одно лицо. «Возможно, она ищет кого-то из наших. Увидела меня и сомневается тот или не тот»: — подумал он с усмешкой. Он поправил куртку и направился к девушке.

— Скажите, любезная, мы с вами где-то встречались? — Игриво спросил Аркис. — Вы так на меня смотрите, а я никак не могу вспомнить, знакомы мы или нет. Непростительная невнимательность с моей стороны. Обычно я запоминаю людей, с которыми мне приходилось общаться.

Девица нисколько не смутилась.

— Нет, мы не знакомы, — спокойно ответила она. — Я вот думаю, успеешь ты сбежать отсюда до того, как получишь чёрную метку? — В её голосе «пёс» услышал откровенную насмешку.

— О, чём вы, — спросил он хмуро, мгновенно утратив всю свою игривость. — Я не понимаю.

Девушка выразительно усмехнулась, давая понять, что такие шутки с ней не пройдут и сказала с вызовом:

— Я видела, как ты разговаривал с тем рыжим типом, который убил Джокера. И я видела, как ты давал ему деньги. У Джока не много друзей, но это настоящие друзья, «пёс» и я не удивлюсь, если кто-то из них тебя закажет. А уж Исполнители найдут тебя везде, независимо от того, откуда ты конкретно родом. Для них это не проблема.

Аркис почувствовал себя неуютно. Как же изменились люди за те несколько тысячелетий, которые прошли с момента первого контакта! Теперь «псы» для них уже не боги. Какая-то пигалица и та позволяет разговаривать с ним в таком пренебрежительном тоне! «Интересно, — подумал он с тоской, — сохранился ли ещё тот народ, как их там звали, дагоны, кажется, с которым общались мои предки в старые добрые времена? И, если сохранился, то помнят ли они о нас?

— Девочка, ты что-то путаешь, — «пёс» постарался замять эту неприятную тему. — Я ни с кем не разговаривал и никому ничего не платил!

Девица вызывающе рассмеялась.

— Мне то, что, я просто тебя предупредила. Джокер не является моим родственником или близким другом, так что не бойся.

— Я никого не боюсь! — Гордо ответил Аркис. — А ты шла бы от греха подальше и не испытывала моё терпение.

Он начал понемногу выходить из себя. Поведение этой светловолосой мерзавки казалось Аркису подозрительным. Люди неохотно общаются с «псами», в основном лишь по необходимости, а здесь стоит, нагло смотрит в глаза и старается его запугать. Мир точно сошёл с ума!

— А надо бы бояться, — неприятно ухмыльнулась девица, — Исполнителей ещё никто не отменял. Не знаю, кто именно, но, если Джок действительно умер, то тебя закажут в ближайшее время.

Терпению «пса» пришёл конец, он схватил девушку за руку и больно сжал, но она даже не поморщилась, лишь слегка дрогнули уголки губ. А потом она разжала его руку с удивительной лёгкостью, хотя Аркис точно знал, что такое хрупкое создание просто не может обладать подобной силой.

— Слушай, «пёс», не увлекайся, — тихо сказала блондинка, — я этого не люблю. Не ссорься со мной, это не нужно ни тебе, ни мне.

И тут же она развернулась и направилась к стоянке флайеров, а Аркис остался стоять в недоумении. Что за штучка такая? Откуда она взялась и как, чёрт возьми, она ухитрилась отличить его от остальных «псов», находящихся в это время на рыночной площади?!

И лишь, когда девушка окончательно скрылась из вида, до Аркиса стало постепенно доходить, кто именно с ним сейчас беседовал! Этого не может быть, но никем иным эта девица больше быть не могла, она — Исполнитель! На голубовато-серой коже выступили капельки пота. «Пёс» не хотел признаваться даже самому себе, что он испугался. Кто угодно, но только не Исполнители! У него ещё остались дела на этой безумной планете и улетать ему сейчас никак нельзя, но предупреждение Исполнителя — это серьёзно. Что же теперь делать? Он, не раздумывая ни минуты, побежал за загадочной блондинкой, толкая встречных людей и выслушивая в свой адрес нелицеприятные отзывы.

«Это бред, — пытался успокоить себя он, — никогда Исполнитель не позволит кому-либо увидеть своё лицо! Эта дрянь просто разыграла меня, а я так сразу и поверил». Но интуиция подсказывала, что никакой это не розыгрыш.

Выбежав за пределы рынка, он остановился на стоянке флайеров и стал оглядываться по сторонам, в надежде увидеть вновь эти светлые локоны и синие глаза, но девушки нигде не было. Настроение Аркиса испортилось окончательно и бесповоротно. Как же так получилось, что он сразу же завёл себе такого влиятельного врага?! Ведь Аркис всегда был осторожен, а тут какая-то девчонка моментально его вычислила. «В том-то и дело, что не какая-то, а Исполнитель»: — обругал «пёс» сам себя. Опустив голову, он побрёл к шикарному чёрному флайеру, стараясь больше не привлекать внимание к своей особе.

* * *

Покидая невольничий рынок, Первая ругала себя последними словами. Если кто-нибудь узнает о её проделках, нагоняй она получит основательный. Как можно было так опростоволоситься?! Захотелось припугнуть этого мерзкого «пса» и увидеть в его глазах страх? Ну, добилась своего, а что дальше? Он ведь понял, кто она такая! Непростительная ошибка, просто чудовищная! Как там написано в кодексе Исполнителей? «Твои эмоции — твой враг. Слушай только свой разум. Любовь, ненависть, обида или страх — это не твоё».

«Ничего, — попыталась успокоиться Первая, — «пёс» вряд ли что-нибудь расскажет, а кроме него больше некому». И всё же девушка чувствовала себя, как нашкодивший ребёнок — безумно захотелось найти кого-нибудь, на кого можно было бы свалить свою вину, но таковых не нашлось.

Себе же Первая честно призналась, что это убийство Джокера вывело её из себя. Этого типа, Джока, знает всё Вольное братство. Он является одной из достопримечательностей Тортуги и вот теперь его больше нет. Для Первой это было то же самое, как если бы кто-то на Земле вдруг разрушил египетские пирамиды или сжёг храм Василия блаженного. Первой стало грустно, как будто она потеряла близкого человека. Даже самой себе девушка не хотела признаться в том, что этот разноглазый мужчина с небольшой щербинкой между зубами, хрипловатым насмешливым голосом и необъяснимым везением, ей нравится гораздо больше, чем следовало бы. Она в тайне от всех собирала сведения о нём и не переставала удивляться причудливым зигзагам его судьбы. Первая надеялась однажды познакомиться с ним лично — не получилось. И всё же больше её волновало другое. Вспомнилась история, рассказанная Четвёртым. «Пёс» понял, кто она такая — это девушка увидела по его глазам — и не факт, что он не захочет этим воспользоваться. А, что, если на этот раз уже она сама станет виновницей истребления Исполнителей? Нет, этого «пса» надо догнать и уничтожить!

Первая вернулась на рынок, но Аркиса там уже не было. Она металась по огромной рыночной площади, всматриваясь в лица людей, но всё безрезультатно. «Буду искать!: — решила девушка и отправилась на поиски. Она успокаивала себя тем, что незаметно покинуть Тортугу сириусянин не сможет — все чужие корабли находятся под контролем ещё со времён войн с Федерацией. «Найду, — сказала она сама себе со злостью, — а заодно и попрактикуюсь немного. Не удастся этому ублюдку от меня сбежать, а иначе, какой из меня Исполнитель».

Как и все мутанты этой серии, Первая обладала массой необычных, для человека, свойств. Подобно собакам, она могла уловить даже самый слабый запах и, как кошка, являлась обладательницей загадочного органа Якобсона, который позволял ей улавливать малейшие изменения химического состава воздуха. Первая принюхалась, потом приоткрыла рот, прислушиваясь к своим ощущениям. Память у неё была превосходная и запах сириусянина она запомнила навсегда. Вот, она уловила что-то знакомое и улыбнулась. Девушка «взяла след» и теперь расстояние между ней и Аркисом стремительно сокращалось. Первая недавно пришла в службу Исполнителей и ещё ни разу ей не приходилось никого убивать. У неё ещё не было ни одного персонального дела. От мысли о грядущем убийстве, Первая нервничала, но старательно убеждала себя в правильности своих действий. «Сама виновата, — убеждала она себя, нечего было заводить эти бессмысленные разговоры. Что я кому доказала? Тоже мне, голос совести выискался».

* * *

Аркис вернул, взятый напрокат, флайер владельцу и направился к гостинице. Всю дорогу он не мог отделаться от чувства, что его кто-то преследует. Несколько раз «пёс» останавливался, чтобы лишний раз убедиться в том, что это всего лишь игра воображения.

На безлюдной неосвещённой улице это неприятное ощущение настолько усилилось, что Аркис не смог сдержать дрожь. Раньше за ним такого не наблюдалось. Сириусянин в очередной раз остановился, оглянулся и увидел метрах в ста от себя тёмный женский силуэт. Это была она, та блондинка, которая подошла к нему на рынке и так напугала его! Ему не надо было видеть её лица, он чувствовал это каждой клеткой своего тела.

И тогда Аркис побежал. Он нёсся, почти не касаясь ногами земли. «Псы» прекрасные бегуны, людям до них далеко, но та, которая за ним гналась, не только не отставала, но даже с каждой минутой сокращала расстояние. «Что же ты за тварь такая? — думал «пёс», задыхаясь от быстрого бега.

И вот он уже чувствует её дыхание за своей спиной. Всё, гонка окончена, пора остановиться и попытаться решить дело миром. В конце концов, Исполнители, всё-таки, люди, а значит, с ними можно договориться.

Аркис остановился и прижался спиной к холодной стене незнакомого здания. Вокруг ни души. Кричи — не кричи, всё равно никто не придёт на помощь.

— Что вам от меня нужно? — Сириусянин старался сдержать дрожь в голосе. — У вас ко мне какие-то претензии?

— А ты не знаешь? — Спросила девица ехидно. — Но дело не в моих претензиях, ничего личного. Но ты меня видел и знаешь кто я, верно?

Аркис решил соврать:

— Не знаю я вас и знать не хочу. Меня не интересуют человеческие самки! Чего вы ко мне прицепились?

Блондинка рассмеялась и подошла ближе. Отступать «псу» было некуда и он лишь плотнее вжался в стену. Теперь уже Аркис почувствовал не просто страх. А настоящий ужас. Сразу же всплыли в памяти те страшные истории, которые рассказывают об этих существах. Раньше он лишь посмеивался над этими россказнями, но теперь до него дошло, что всё может оказаться гораздо хуже, чем он думал.

— Глупо, — задумчиво произнесла она, — глупо отрицать очевидное. Ты ведь сам знаешь, что никто из людей не смог бы догнать «пса». Так что не сопротивляйся и я постараюсь, чтобы тебе не было больно.

— Нет! — Закричал Аркис в отчаянии. — Оставьте меня в покое и я никому ничего не скажу.

Девица задумалась. По всему было видно, что убивать его ей не хочется, но другого выхода нет. Сириусянин решил воспользоваться коротким замешательством, которое он прочёл в синих глазах девушки и продолжил:

— Поверьте, у меня нет ни малейшего желания наживать себе таких опасных врагов. Я буду молчать до конца своей жизни…

Первая мотнула головой, отгоняя сомнения и прошипела:

— Конечно, ты будешь молчать — покойники не очень разговорчивы. Не надо было убивать Джокера.

— Извините, не знаю вашего имени, но его и без меня неоднократно пытались убить. В этом я не оригинален. Но вы же не мстили тем, кто делал это до меня.

— Джокер привык решать свои проблемы самостоятельно, — объяснила блондинка. — К нам он не обращался. Но в данном случае можете считать, что я сама себе сделала заказ. Джок, здесь в Вольном братстве, такая же легендарная личность, как Кортес или, простите за нескромность, мы. Если бы его убил кто-то из своих — это было бы внутренним делом пиратов, но вы, любезный, никакого отношения к Вольному братству не имеете. «Псы» не имеют права вмешиваться в наши дела, как, впрочем, и федералы, — в голосе синеглазой блондинки «пёс» услышал свой приговор.

Девица, не мигая, смотрела на него и Аркис почувствовал, как внутри у него начинает закипать кровь. От невыносимого внутреннего жара хотелось кричать. Он вспомнил страшные рассказы о самовозгораниях людей и разговоры о том, что все эти случаи были связаны с Исполнителями. Раньше «пёс» не очень верил в эти россказни, но теперь ему представился случай прочувствовать всё на своей шкуре. Уже не соображая, что делает, «пёс» что-то достал из кармана, раздался тихий щелчок и блондинка вскрикнула. На плече у неё появилась небольшая рана, из которой медленно сползала вниз по руку алая змейка крови.

Первая слышала об этой штуке. Сейчас у неё под кожей находится капсула с ядом. Минут через пятнадцать эта капсула раствориться и яд попадёт в кровь. Сначала наступит паралич, но не это самое страшное. Уже через полчаса её тело начнёт живьём разлагаться и не более чем через шесть часов от неё не останется ничего, кроме грязной лужи и вороха одежды. Первая никогда не видела того чудовищного паука, обитающего на одной из планет Сириуса, чей яд находится в капсуле, но наслышана о нём предостаточно.

Аркис понял, что появилась надежда на спасение. Сейчас девице будет не до него. Теперь нужно как можно скорее покинуть планету. Вернуться он всегда сможет, хотя «пёс» сомневался, что у него когда-нибудь возникнет такое желание.

Сириусянин бросился наутёк. «Она не станет тратить на меня время»: — успокаивал он себя. Никогда ещё сириусянин не бегал так быстро. Ему казалось, что стоит остановиться хотя бы на минуту, чтобы перевести дух, и перед ним возникнет эта жуткая тварь с личиком невинной маленькой девочки-подростка.

Он не оглядывался назад, чтобы не терять последнюю надежду на спасение. Если за спиной вновь окажется этот тёмный силуэт, то он не сможет больше сделать ни шага. Главное успеть добраться до корабля.

* * *

Первая села на тротуар, достала из-за голенища изящного сапожка складной нож и стала осторожно выковыривать из раны капсулу с ядом. В полумраке вечерней Тортуги, ей трудно было разглядеть все мелкие детали и она боялась задеть оболочку. От волнения руки у неё вспотели. Времени оставалось всё меньше.

— Помочь? — Услышала она над головой чей-то голос.

Девушка подняла глаза и улыбнулась. Перед ней стоял Второй! Он и так отличался высоким ростом, но, когда девушка смотрела не него снизу вверх, казалось, что перед ней появился настоящий великан.

— Что случилось? — Строго спросил Второй, склонившись над раной. — Чем ты так «пса» разозлила? Они, конечно, малоприятные типы, но, как правило, не агрессивны. Здесь, в Вольном братстве не было случая, чтобы «пёс» напал на человека.

Он достал тонкую, не толще человеческого волоса, проволочку и медленно ввёл её в рану. Девушка даже не почувствовала боли. Потом Второй повертел проволоку и стал осторожно вытаскивать. При этом лицо у него было сосредоточенное и злое.

— Так, что же случилось, а, Первая? — Вновь задал он свой вопрос.

Девушка лихорадочно искала правильный ответ. Враньё не пройдёт — Исполнители его всегда чувствуют, а говорить правду — это значит признаться в своей оплошности. Неизвестно, какие меры предпримут остальные трое Исполнителей, когда узнают о её безрассудном поступке.

— Я слушаю, — напомнил о своём присутствии Второй, вытаскивая из раны желтоватую, прозрачную горошину. — Всё нормально. Успели.

«Ну, хорошо, — подумала Первая, — раз врать нельзя, скажу ему полуправду».

— Я видела, как этот тип нанял убийцу для Джокера, — спокойно сказала она. — А ещё я видела, как этот убийца убил Джока и скрылся. Ты можешь меня обругать последними словами, но я решила отомстить. Я нашла его и…

— И он едва не убил тебя, — раздражённо произнёс Второй. — Какая непростительная глупость! Вставай, — он протянул девушке руку и помог подняться. — Что за глупое самоуправство?! Убийцу Джокера тебе никто не заказывал, с чего вдруг такое рвение?

Они шли к флайеру Второго и Первая всё никак не могла найти более-менее правдоподобного объяснения своему поступку.

— Мне не нравится, что ты не отвечаешь на мои вопросы сразу, — хмуро заметил Второй, — я могу принять это за желание обмануть меня.

— Я сама так решила, — призналась девушка. — Мне нравится Джокер.

Настороженное выражение на лице Второго сменилось насмешливым.

— Вот как! И ты не осталась равнодушна к его чарам? Вот уж никак не думал, что это распространяется и на тебя! Да уж, за смерть этого парня есть кому мстить. Представляю, столько скорбящих дам бросятся к нам с просьбой найти и наказать этого несчастно «пса»! Но от тебя я этого не ожидал. Тебя, что, не учили, что нельзя потакать своим чувствам?

— Учили, — Первая опустила голову. — Но я не смогла сдержаться.

— Это плохо, — рассудительно заметил Второй, — надо учиться себя сдерживать. Теперь у нас ещё одна забота — убрать этого «пса». Боюсь, что он догадался, кто ты такая.

Первая лихорадочно вздохнула, тема становится скользкой. Теперь любое неверное слово может выдать её с головой. Она сразу ощутила опасность и постаралась перевести разговор на более безопасную тему.

— Пока он ещё здесь, можно попытаться его догнать, — предложила она, прекрасно понимая, что в пылу погони Второму в голову не придёт разбираться во всех этих нестыковках.

Они сели в скромный серый флайер и стали медленно кружить над городом, высматривая внизу фигуру «пса». Далеко убежать он не успел, если, конечно, не успел запрыгнуть в какое-нибудь такси.

* * *

Аркис почувствовал, что за ним следят. Он вскинул голову и обнаружил зависший над ним на небольшой высоте флайер. «Девка была без машины, — попытался успокоить себя он, — это кто-то другой. Но надо бежать к космопорту, бежать, не теряя ни секунды».

«Пёс» оглянулся по сторонам в поисках такси, но, как назло, рядом ничего подходящего не оказалось. Аркису показалось, что теперь, после убийства этого счастливчика Джокера, и без того нелюбезная к нему Фортуна, окончательно и бесповоротно отвернулась от него. Удача капризная девица, но за своих фаворитов мстит жестоко.

Он бежал, теряя силы, задыхаясь от сердцебиения и чувствовал, что серый флайер преследует его. Ему не надо было смотреть вверх, присутствие преследователей он ощущал каждым нервом.

Уже на борту своего корабля, Аркис смог вздохнуть облегчённо и перевести дух. Всё, теперь он в безопасности! Ноги его больше не будет в Вольном братстве вообще и на Тортуге в частности! Но что-то внутри упрямо твердило, что вернуться, всё-таки, рано или поздно, придётся, ведь дело-то не сделано. Артефакт так и не найден.

* * *

— Почему ты позволил ему уйти? — Нервно спросила Первая. — Он ведь был в наших руках! Теперь сложно будет выманить его с Сириуса.

Второй многозначительно усмехнулся.

— Он вернётся, обязательно вернётся! — Уверенно сказал он.

— Откуда такая уверенность? — Удивилась девушка. — После того, что он пережил, я сомневаюсь, что у него возникнет желание вновь посещать Вольное братство.

— Ты ещё слишком молода и глупа, — снисходительно ответил Второй. — Если он пошёл на убийство, да ещё и на территории Вольного братства, значит, у него были на то веские причины. И своё дело он не завершил — ему помешала ты. Мы подождём, когда он успокоится и вновь посетит наш благословенный мир. И тогда я узнаю, что ему здесь надо и почему он совершил это убийство. По пустякам «псы» не рискуют.

Глава 8 Откровение от Лео

Лео и Рита выбежали из дома, едва только увидели за окнами снижающийся флайер Джокера. Но время шло, а из машины так никто и не показался. На лице Лео появилось беспокойство.

— Что-то здесь не так, — тихо сказал он девушке. — Непонятно, чего он медлит. Ох, у меня нехорошее предчувствие.

И он побежал к аппарату, Рита едва за ним поспевала. Она с удивлением заметила, что и её тоже волнует судьба этого наглого типа, который теперь считается её хозяином. Вспомнились слова дяди Вика: «Боюсь я за тебя, девочка. Мне кажется, что, если ты когда-нибудь надумаешь влюбиться, то обязательно выберешь для этого самую неподходящую кандидатуру, какого-нибудь редкого мерзавца».

Когда Лео отодвинул в сторону дверцу флайера, Рита вскрикнула. На пилотском сидении в луже крови лежал её хозяин и непохоже было, что он живой. Она даже сама не поняла, почему ей стало так плохо. Пытаясь сдержать слёзы, Рита спросила дрожащим голосом:

— Он мёртв?

Лео осторожно взял друга на руки и скомандовал:

— Бегом открывай двери! Не думаю, что он умер, раньше, во всяком случае, за ним такого не водилось.

От вида крови девушку затошнило, но она взяла себя в руки и поспешила распахнуть дверь перед учёным. Она чувствовала себя здесь лишней и никому не нужной. Зачем Джок до сих пор держит её при себе? Не надо быть семи пядей во лбу, чтобы понять, что она ему не нужна совершенно, а эта нелепая покупка, в результате которой она стала его рабыней, была лишь прихотью, но никак не необходимостью.

Лео поднялся в лабораторию Джока, которая к тому же служила операционной. Вот недавно на этом столе он собирал своего друга по частям. Получится ли сейчас?

— Будешь мне ассистировать, — сухо, не глядя на Риту, сказал он.

— Я…я не могу, — испуганно пролепетала девушка, — я боюсь вида крови.

Учёный заскрипел зубами и аккуратно положил Джокера на стол. Как же он ненавидел эту чёртову девку! Джок пострадал из-за неё, а она не может даже помочь. Цаца какая! Нет, Джокки прав, сто раз прав, нельзя её здесь оставлять — она приносит одни несчастья.

— Тогда, — рассматривая неподвижное тело друга, процедил сквозь зубы Лео, — уходи отсюда и не мешай мне.

— Я бы помогла, — стала оправдываться Рита, — но я действительно не переношу вида крови…

— Иди отсюда и не путайся у меня под ногами, — Лео повысил голос и девушке пришлось пулей вылететь из лаборатории, чтобы не нарваться на что-нибудь более неприятное, чем этот пренебрежительный тон.

Операция длилась часа четыре. От томительного ожидания Рита не находила себе места. Несколько раз она подходила лаборатории и, приложив ухо к двери, пыталась услышать, что же там такое делается, но ответом на, мучавшие её вопросы, была лишь тишина и лязг инструментов. «Только бы он выжил! — Молилась девушка про себя. — Только бы всё закончилось благополучно». Она не могла разобраться в своих чувствах, почему её так волнует судьба чужого и к тому же неприятного ей человека. Если хозяин умрёт, то она ведь станет свободной и никто больше не посмеет разговаривать с ней в таком тоне. Она сможет даже вернуться домой… Тогда отчего же так ноет сердце, как будто в него всадили штопор и медленно ввинчивают? Неужели ей никогда больше не удастся заглянуть в эти необыкновенные разноцветные глаза и услышать вновь его насмешливый хрипловатый голос? Рита не могла понять, что с ней происходит, она ненавидела этого человека до того момента, пока не увидела его окровавленное и бездыханное тело в кабине флайера, а потом что-то произошло. Что именно девушка не знала, потому что никогда раньше не испытывала ничего подобного. Она забралась с ногами в кресло, обхватила плечи руками, словно пытаясь отгородиться от этого жестокого и несправедливого мира и тихонечко, по щенячьи заскулила.

— У тебя что-то болит? — Услышала она рядом усталый голос Лео и быстро вытерла ладонью слёзы.

— Нет, у меня всё в порядке.

Рита смотрела в его лицо, пытаясь прочитать ответ на мучивший её вопрос.

— Всё в порядке, — ответил учёный, правильно истолковав её вопросительный взгляд, — но на восстановление на этот раз потребуется гораздо больше времени. Этот стервец уже исчерпал весь свой резерв. Говорил же ему, чтобы подождал немного…

— Значит, — вздохнула облегчённо Рита, — он будет жить?

— А куда он денется, — усмехнулся Лео, — но, когда он очухается и встанет на ноги, я, ей Богу, сделаю то, что давно хотел!

— Что именно? — Спросила Рита заинтересованно.

— Набью ему морду, — усмехнулся тот в ответ, — разукрашу его во все цвета радуги. Как же я устал от его бесконечных похождений!

Тяжесть с души, наконец, спала и девушка позволила себе облегчённо рассмеяться.

— Не думаю, что он позволит вам это сделать, — уже почти весело сказала она. — Он не похож на того, кто позволит себя безнаказанно избивать.

— Никуда он не денется, — хмуро заявил Лео, — придётся ему с этим смириться. Надо мне, наконец, заняться его воспитанием.

— По-моему, этим заниматься уже поздно, — с улыбкой сказала девушка, — это надо было делать в детстве.

— В детстве меня с ним рядом не было, — ответил Лео недовольно. — Я вообще мало, что знаю о его жизни до нашей встречи. Он не любит говорить на эту тему, так, что и тебе не советую приставать к нему с такими вопросами. Знаю только, что он воспитывался в каком-то монастыре, а как он туда попал неизвестно. Наверное, родители сдали, не иначе.

И вновь к девушке вернулось то непонятное чувство, которое полчаса назад заставило её плакать и скулить от невосполнимой потери. Губы задрожали, а слёзы, в который раз за этот день, ручьём потекли из глаз, рисуя на щеках мокрые полосы. Всё смешалось в её душе: воспоминания о смерти родителей; захват её корабля; унижение на рыночной площади, когда её, полуобнажённую, разглядывали сотни мужских глаз и жалость к странному пирату, ставшему теперь её хозяином.

— Ну, что ты, успокойся, — растерянно пробормотал Лео, — поверь мне, всё будет хорошо. Джок, отправит тебя обратно домой, как только оклемается.

Рита старалась не показать другу Джокера, что немного разочарованна его словами. Девушка и сама уже не могла точно сказать, хочет ли она возвращаться домой или нет. Чтобы не зацикливаться на этом, она решила сменить тему.

— Скажите, как вы думаете, Джокер уже связался с Исполнителями?

— Скорее всего уже связался, но я хочу тебя предупредить, чтобы ты сильно на них не рассчитывала. Видишь ли, ещё ни разу не было, чтобы Исполнители принимали заказ от граждан Федерации. У вас там свои законы, свои суды и тюрьмы. А у нас только Исполнители.

— Но ведь хозяин не верит в них, значит, он мог даже не пытаться выполнить своё обещание, — грустно сказала Рита. — Мог ведь?

Лео нахмурился. Он хотел разразиться гневной тирадой по поводу того, что, его друг не болтун и свои обещания всегда выполняет, тем более, что даёт их он крайне редко и неохотно, но, увидев расстроенное лицо Риты, сдержался и лишь коротко сказал:

— Раз обещал, значит, всё выполнит, а, что будет дальше, это от него не зависит. И ты неправильно поняла Джока, он верит в Исполнителей, но не в тех, в которых верит подавляющее большинство людей в Вольном братстве, в том числе и я. Он не верит в сверхъестественных могущественных существ, которыми их рисует людская молва. Для него они просто люди, умные, влиятельные, но всего лишь люди.

Он задумался о чём-то своём и Рита не рискнула прерывать его мысли глупыми расспросами, хотя вопросов накопилось более чем достаточно. Спустя несколько минут учёный сам завёл разговор о том, что его уже давно волновало. Видимо, тема Исполнителей, не давала Лео покоя давно, но он никак не мог найти достойного собеседника, чтобы обсудить этот вопрос. Большинство людей на Тортуге избегают затрагивать в разговоре тему Исполнителей, а Джокер, хоть и готов о них поговорить, но совершенно не о том, что интересует Лео, как учёного.

— А я слышал другое… — он замолчал внезапно, погрузившись в свои мысли. Потом вдруг спросил: — Скажи, детка, что ты знаешь о Нибиру?

От неожиданности Рита даже не сразу нашлась, что ответить. Странный вопрос и совершенно непонятен ход мыслей учёного. При чем тут гипотетическая планета, о гибели которой упоминается в шумерских мифах?

Словно услышав её немой вопрос, Лео продолжил:

— Нибиру не погибла, она здесь, у нас. Нибиру, которую ты считаешь погибшей — это одна из планет Немезиды. Удивлена? Более того, считается, что она населена высокоразвитыми существами — анунаками, — он запнулся и поправился, — или была когда-то населена, потому что ещё никому не удавалось с ними встретиться, как никому не удавалось сесть на саму планету — она наглухо закрыта от любопытных.

— Что значит закрыта?! — Возмутилась девушка. — Как можно закрыть целую планету? И какое это имеет отношение к Исполнителям?

— Очень даже просто, — объяснил Лео, — закрыть планету легко. Эти существа, анунаки, умеют менять молекулярную структуру любого вещества. Войдя в атмосферу Нибиру, корабль просто испаряется — вот так. А Исполнители? О, с ними ещё интереснее дела обстоят! Скажи, Маргарита, что ты слышала о нефилимах?

Слово Рите показалось знакомым, но что именно оно значило, она никак не могла вспомнить. Девушка пожала растерянно плечами.

— Что-то знакомое, но не могу вспомнить, — призналась она.

— Я тоже не знал, что это такое, пока не стал интересоваться этой темой. Нефилимами называли потомков тех же самых анунаков в иудаизме. Я не знаток во всех этих древних религиях и могу сказать тебе только одно…

«Он сумасшедший, — подумала Рита, — свихнулся со своими опытами. Шутка ли — целыми днями ковыряться в человеческих мозгах! Теперь ясно, почему Джокер не любит говорить на эту тему — не велико удовольствие слушать бредни полоумного учёного». Увидев в глазах девушки сомнение, Лео печально усмехнулся, но ему так не хватало кого-нибудь, с кем он мог бы поделиться своими открытиями, что он продолжил свою речь, не смотря на обиду.

— Ты мне не веришь, да? И Джок не верит, он считает меня сумасшедшим. Ты ведь тоже, да? Хорошо, я уже почти всё сказал. Но ведь тебя интересовали Исполнители, верно? Анунаки, когда прилетели на Землю, вступали в связь с земными женщинами. От этой связи появились исполины — полулюди, полубоги. Потомки анунаков и сейчас живут среди нас! Но прошло слишком много лет и теперь в потомках этих «сынов неба» осталось от своих прародителей слишком мало генов, да и те, что есть, преимущественно «спят», бездействуют.

Теперь Рита почувствовала себя неуютно. Джокер болен, помочь ей он не сможет, вокруг ни одной живой души, а она одна наедине с психом. Хорошо, если учёный не страдает больше ничем, кроме этих навязчивых идей, а, если он агрессивен? Вот набросится на неё и порежет на ленточки и никто ему не помешает. Девушка опасливо отодвинулась от Лео, но он лишь усмехнулся.

— Остался последний штрих, — сказал он, — малюсенький такой штрих. Кому-то когда-то удалось найти одного из этих потомков и выделить спящие гены, гены анунаков. А потом этот кто-то решил зачем-то передать эти гены людям, но не всем, а лишь избранным. Догадываешься, кто эти люди?

Дальше он мог бы и не объяснять, Рита всё поняла. Исполнители! Если, то, что о них говорят, правда, то лучшего объяснения их сверхспособностям найти трудно. И было в словах Лео что-то такое, что заставило девушку поверить его словам. В двадцать один год так просто быть легковерной! Сгорая от любопытства, она подвинулась к Лео и спросила:

— Значит, Исполнители созданы искусственно? Но где и кем?

— А вот этого я не знаю и, думаю, никто не сможет ответить на этот вопрос. Возможно, они созданы здесь, но, может быть и на Земле. Ведь ты знаешь, что в Вольное братство сбежало не мало тех умных людей, чьи изыскания никак не вписывались в рамки ваших дурацких законов. Эх, если бы в моём распоряжении был хотя бы один Исполнитель! Ты, что, не понимаешь, какие это открывает возможности для человека?!

Немезида уже спряталась за горизонт. Ночь подкралась, как всегда, незаметно.

— Ну, уже поздно, — спохватился учёный, — тебе пора спать. А я пойду, навещу нашего неугомонного хозяина. Как он там?

У себя в комнате Рита долго ворочалась в кровати, вновь и вновь вспоминая то, что рассказал ей Лео. Потом мысли её перескочили на Джокера. Слишком часто в последнее время она думает о нём. Вот так, с мыслями о своём хозяине, Рита не заметила, как уснула.

Утром всё это вечернее наваждение исчезло и теперь в словах Лео она не находила того очарования, что накануне. Мутанты, сверхлюди, потомки богов или древней цивилизации, при ярком свете всё это звучало, как сказка. Теперь Риту больше волновало состояние Джокера — человека, от которого теперь зависит вся её жизнь. Лео сказал, что пират хотел отпустить её на свободу… Она улыбнулась. Смешно, как будто сейчас она не свободна. Если все рабыни живут так, как она, то рабство — это не так уж и страшно, даже интересно немного. Жизнь на Земле теперь стала казаться ей слишком пресной и бессмысленной.

Накинув легкий шёлковый халатик, девушка поднялась на второй этаж и остановилась в нерешительности перед дверью в комнату Джокера. Услышав мужские голоса, она облегчённо вздохнула — значит, он жив. Хотела вернуться, но любопытство победило и девушка прислушалась к тому, о чём говорят за дверью.

— Кто это тебя так? — Спросил Лео.

— Пока не знаю, но, как только встану на ноги, обязательно этим займусь. Такое нельзя оставлять без ответа.

— Учти, если ты снова попытаешься раньше времени подняться с постели, я вынужден буду тебя привязать к кровати, — в голосе учёного прозвучала угроза. — Мне надоело постоянно тебя штопать. Да и запасных органов у тебя здесь больше не осталось, надо будет заказывать в банке органов.

— Лео, — голос пирата был едва различим, — ты должен отправиться в город и найти кого-нибудь с Земли. Девчонку пора вернуть её дяде. Если ты этого не сделаешь, то придётся мне.

— Да ты и шагу не сделаешь! — Возмутился Лео. — Тоже мне ходячий труп.

— Сделаю, — «успокоил» его Джок, — когда мне надо, я и не на такое способен. Ты меня недооцениваешь.

— Имей совесть, Джок! — Воскликнул возмущённый Лео. — Ты еле выжил и, всё равно, никак не можешь успокоиться! Это дело подождёт.

— Сначала ты имеешь совесть, а потом она будет иметь тебя, — насмешливо ответил Джокер. — Спасибо, обойдусь как-нибудь без этого удовольствия. Совесть, Лео, это анахронизм, который мешает людям жить и я от него давно избавился. Ты сделаешь то, о чём я тебя прошу? Это надо, Лео, надо! Ты же помнишь, что я тебе говорил на эту тему.

Рите стало обидно, что этому нахалу так уж не терпится избавиться от неё. Можно подумать, что она у него постоянно под ногами путается. Какая же он, всё-таки, самодовольная скотина!

— Поговорим об этом позже, — попытался образумить друга Лео.

— Нет, — категорично ответил пират.

Больше этого терпеть Рита не могла, толкнув дверь, она вошла в комнату с гордо поднятой головой, как и подобает наследнице рода Вершининых. Пусть знает, что она не какая-то там галактическая шлюха, с которыми он привык общаться!

Мужчины мгновенно замолчали, уставившись на девушку. От их взглядов Рита почувствовала себя неловко, её ведь никто не приглашал. Но, отбросив эти сомнения, она, подошла к лежащему на широкой кровати Джокеру и произнесла заготовленную заранее фразу:

— Я пришла узнать, как вы себя чувствуете.

Он всё ещё был бледен, как мел, губы растрескались от температуры, но на них играла всё та же насмешливая, наглая ухмылка. А разноцветные глаза оценивающе осматривали девушку, как будто он впервые её увидел.

— А тебе идёт этот халатик, — слабым голосом произнёс пират. — Я, как ты видишь, жив и почти здоров.

От возмущения у Лео вырвались какие-то нечленораздельные звуки. Это «почти здоров» он воспринял, как издевательство.

— В каком месте ты здоров? — Недовольно воскликнул учёный. — Да ты сейчас даже не на человека похож, а на привидение! Видел бы ты себя — краше в гроб кладут!

— Во всех местах здоров, — многозначительно ответил Джокер, глядя Рите в глаза, отчего девушку бросило в краску.

Не спрашивая разрешения, Рита подошла к кровати и присела на край. Теперь она смогла увидеть не только эту жуткую бледность на его лице, но и то, что взгляд пирата то прояснялся, то затуманивался, как будто он силой удерживал сознание, не позволяя себе провалиться в чёрное ничто.

Рита накрыла своей ладонью его руку и удивилась тому, насколько она горячая! Казалось, что даже слова даются пирату с большим трудом. Но при всём при этом он старался держаться так, как будто в любую минуту готов перевернуть весь мир с ног на голову. «Ах, — подумала девушка, — как же он хорош, подлец! и тут же покраснела, как будто её мысли мог кто-нибудь услышать. Её смущение не укрылось от глаза пирата, на его губах заиграла ехидная ухмылка и, наклонив Ритину голову к себе, он шепнул ей на ухо:

— Раньше считалось, что разноглазые очень притягательны для противоположного пола. Верно? Я уже почти поверил в это.

Рита отпрянула от него и попыталась вскочить с кровати, но Джокер схватил её за руку и она удивилась тому, насколько он силён! Ведь, в чём только душа держится, а не вырваться!

— Сидеть! — Приказал он.

— Я не собака, — густо покраснев, воскликнула девушка. — А почему не «лежать»?

Джокер задумался, потом, подавив улыбку, произнёс:

— «Лежать» говоришь? А, что, не плохая мысль. Обещаю тебе над этим подумать денька через три. Сейчас я не в форме.

— Вы не имеете права так со мной разговаривать!

— Имею, — спокойно возразил пират, — я ведь твой хозяин. Ты не забыла об этом? Как хочу, так и разговариваю. А тебе пора бы за это время уже избавиться от спеси.

Ничего не ответив ему, Рита освободила свою руку, поднялась с кровати и направилась к выходу. Ей надоело слушать его постоянные издёвки и чувствовать себя безнадёжной дурой.

— Стоять! — Услышала она за своей спиной окрик Джока, но не остановилась. Даже не повернув в его сторону головы, она процедила сквозь зубы:

— Следующей вашей командой будут «фас» или «апорт»? — И вышла за дверь, как ребенок, радуясь тому, что осмелилась пойти наперекор.

Закрыв за собой дверь, Рита остановилась. Можно, конечно, гордо удалиться, но ей так было интересно узнать, что скажут о ней эти двое, что она прислонила ухо к двери и прислушалась.

Какое-то время в комнате Джокера царило молчание, а потом последовал взрыв смеха. Девушка недоумевала, что могло так развеселить этих двоих, но почувствовала, что смеются над ней. «Сделали из меня какого-то клоуна!: — возмущённо подумала она.

— А девчонка-то с характером! — Восхищённо сказал Лео.

— Ещё бы, у неё такие гены, что бесхребетной она быть просто не может! — В голосе Джокера ей послышалось восхищение.

Рита уже собиралась уйти к себе в комнату, когда дверь неожиданно распахнулась и перед ней возник Лео. Представив себе, в каком не хорошем свете она сейчас предстала перед ними, девушка густо покраснела и отошла от двери, лихорадочно ища объяснения своему поступку. Как же неприятно получилось! Стоит, подслушивает…

— Девушка, а вас, разве не учили в детстве, что подслушивать не хорошо? — Насмешливо спросил учёный.

— Не учили, потому что в детстве я никогда этого не делала, — от стыда ей хотелось провалиться сквозь землю. И не желая больше слушать их насмешки, она опрометью бросилась вниз по ступенькам.

Закрывшись у себя в комнате, Рита попыталась успокоиться. Она сосредоточенно всматривалась в окно. День выдался на удивление ярким и тёплым, а на душе у девушки было темно и холодно. Обступивший со всех сторон жилище пирата лес, казался ей мрачным и страшным, а разноцветные птицы — блеклыми. На душе скребли кошки. Вздохнув обречённо, Рита взяла первую попавшуюся книгу и стала читать, чтобы отвлечься от невесёлых мыслей. Она даже не посмотрела, что это за книга, открыла наугад и прочла: «В то время были на земле исполины, особенно же с того времени, как сыны Божии стали входить к дочерям человеческим, и они стали рождать им: это сильные, издревле славные люди». Рита вздрогнула от неожиданности и отбросила книгу. Теперь навязчивые идеи доктора Лео стали преследовать и её. Но любопытство взяло верх, она подняла книгу с пола, посмотрела на обложку. Это была «Библия». «Вот уж не думала, что в пиратской берлоге может найтись что-то подобное». Вновь открыв толстую книгу наугад, она прочла: «И женщины становились беременными и рождали великих исполинов ростом в триста людей. Они съедали все, что было у народа, и людям, наконец, надоело кормить их. Тогда гиганты обратились на людей, чтобы съесть их. И они начали грешить против птиц, диких зверей, пресмыкающихся и рыб. И они пожирали плоть друг друга и пили кровь. И тогда сама земля выступила против них». Такие совпадения показались девушке странными. Второй раз она попадает на одну и ту же тему. Она стала читать. Вскоре все остальные заботы и проблемы исчезли.

Когда к ней в комнату вошёл Лео, она даже не услышала его, настолько была увлечена чтением. Учёному пришлось кашлянуть, чтобы привлечь к себе внимание девушки.

— Я смотрю, тебя тоже заинтересовала эта тема? — Спросил он радостно. — Ты мне веришь?

— Странно, — пробормотала Рита, — нестыковки получаются.

Лео присел на стул и произнёс:

— Я понимаю, о чём ты. Ведь все нефилимы были уничтожены потопом и к тому же они были великанами, а таковых среди людей нет, ты об этом, да?

Рита кивнула, надеясь, что Лео найдёт объяснение всем этим логическим ляпам.

— Уничтожены были не все. Некоторым удалось спастись высоко в горах. Это моя версия. Думается мне, что это было уже не первое поколение и выжили те, кто более других были похожи на людей. Ну, а постепенно оставшиеся в живых скрещивались вновь и вновь с людьми и со временем все отличия стёрлись. Согласись, чтобы выжить, лучше не привлекать к себе лишнего внимания.

— Получается, что Исполнители — это потомки падших ангелов? — Недоверчиво поинтересовалась Рита.

— Да, что ты, — рассмеялся учёный, — каких ангелов, о чём ты? Исполнители — это потомки анунаков. По-простому — нибирийцев. Но Исполнители — это результат генной инженерии, а не беспорядочных половых связей.

Глава 9 «Голова анунака» и капитан Изабелла

Коммуникатор настойчиво вопил о том, что кто-то срочно требует общения. Виктор недовольно поморщился и, в который раз, пожалел о том, что не взял с собой Милу. Обычно она довольно ловко пресекает любые попытки очередного просителя выйти на связь с самим ВВ. Вообще, без своего секретаря Виктор чувствовал себя крайне неуютно. На душе скребли кошки и он мысленно представлял разговор с Ритой, когда он её найдёт. Девчонка совсем отбилась от рук. Он постоянно в делах и некому было ею заниматься. А ведь, как ловко она притворялась, что забыла свою бредовую идею найти Исполнителя! Как ни старался Виктор разозлиться на племянницу, но он вновь ловил себя на том, что восхищается безрассудным поступком девушки. Как же она похожа на Алекса!

Виктор открыл глаза и явственно увидел своего погибшего брата. От неожиданности он вздрогнул и лишь некоторое время спустя понял, что он всё ещё спит и ему снится, что он проснулся. Это повторялось уже несколько раз и порядком надоело ему. Нелепый сон без начала и конца.

Коммуникатор продолжал верещать и Виктору, в конце концов, удалось разлепить тяжёлые веки, но не факт, что это не очередной виток безумного сновидения.

Нажав зелёную кнопку на коммуникаторе, Вершинин приготовился обрушить на того, кто так долго добивался его внимания, весь свой гнев и разочарование. Но, когда перед ним возникла голограмма Аркиса, он взял себя в руки. С этим неприятным типом ему ещё придётся не раз иметь дело, так что надо бы с ним повежливее.

Вид у «пса» был непривычно растерянным, скорее даже испуганным. Интересно, что такое могло случиться с этим самонадеянным сириусянином? Кто-то напугал его до полусмерти и этот факт так развеселил Виктора, что остатки сна тут же испарились.

— В чём дело, Аркис? — Спросил он недовольно. — Что за спешка такая?

«Пёс» немного помялся и выпалил:

— Господин Вершинин, у меня есть к вам деловое предложение, — как-то слишком уж неуверенно произнёс сириусянин. — Это в ваших интересах.

— Аркис, мне сейчас не до того, — Виктор уже даже не пытался скрыть своё раздражение. — На данный момент у меня есть дела поважнее.

«Пёс» окинул взглядом шикарную обстановку каюты и сделал вывод:

— Красиво жить не запретишь. — Но, увидев в глазах своего собеседника желание немедленно прервать сеанс связи, он торопливо добавил. — Я знаю, что вас сейчас волнует и, мне кажется, что я могу быть вам полезен.

— Сомневаюсь, — хмуро ответил Виктор.

«Пёс» криво усмехнулся.

— Зря. — Сказал он и тут же спросил. — Вы ведь летите на Тортугу, верно?

Ни один мускул не дрогнул на лице Вершинина, но в душе у него поднялась настоящая буря. Если бы Аркис был сейчас с ним рядом, он бы смог прочувствовать всё на своей шкуре. Скорее всего, Виктор вытряс бы из него всё, что он знает и даже больше, но «пёс» находился слишком далеко и мог чувствовать себя в полной безопасности. Поэтому он позволил себе расслабиться, сел в удобное мягкое кресло и, закинув ногу на ногу, продолжил рассматривать апартаменты Виктора, ожидая, когда тот задаст свой вопрос.

— Говори, — приказал Вершинин, с трудом сдерживаясь, чтобы не вывалить на голову «пса» весь свой запас отборной брани.

Что-то изменилось в настроение Аркиса. В нём появилась уверенность и спокойствие. Лицо, которое обычно плохо отражает эмоции, на этот раз светилось от радости, вернее, от злорадства. Кажется, пришло время играть по его правилам и сейчас не Виктор, а он, Аркис, задаёт тон беседе и теперь самое главное — это не упустить свой шанс.

— Вы ведь ищите свою племянницу? — Спросил спокойно «пёс».

— Да, но откуда ты знаешь о её исчезновении? — В голосе Виктора звучала подозрительность и Аркис поспешил развеять его сомнения.

— Дело в том, что я видел её на Тортуге, — объяснил он. — Я даже знаю, у кого она сейчас находится.

— Значит, — с трудом сдерживая свой гнев, заявил Вершинин, — я тоже скоро это узнаю. Говори, чего ты от меня хочешь?

— Я могу вам сказать, у кого сейчас находится Маргарита, но вы должны за это продать мне «голову анунака».

При этих словах Виктор скривился брезгливо, как будто сириусянин предложил ему поучаствовать в откровенно проигрышном и дурно пахнущем мероприятии. Эта давняя возня вокруг одного из экспонатов отцовской коллекции длится уже не один десяток лет и, что удивительно, «пёс» по-прежнему не потерял к этому делу интерес.

Старший Вершинин славился в Федерации своими эксцентричными поступками. Этот странный богач скупал везде, где только можно, артефакты — магические предметы, оставшиеся от древних цивилизаций. При этом он даже не торговался и сразу вываливал самую невероятную сумму за понравившийся ему предмет. Со временем в доме скопилась масса непонятных и ненужных предметов: статуэтки, металлическая поющая чаща, какие-то глиняные таблички с незнакомыми письменами и многое другое, такое же бессмысленное и странное, одним словом — мусор.

Но однажды отец принёс нечто совершенно невероятное! Виктору тогда было восемь лет и он хорошо помнит свои ощущения от этого предмета. Ему было страшно и противно.

У отца уже было несколько хрустальных черепов, но этот разительно отличался от всех остальных. Он был немного больше и внутри находилось нечто. Вот именно это нечто так напугало маленького Вика. Внутри идеально отполированного прозрачного черепа находился человеческий мозг!

Повзрослев, Виктор стал посмеиваться над этой отцовской страстью. Он не верил в чудесные свойства этой «горы мусора», как он называл коллекцию отца. И лишь один предмет по-прежнему вызывал у него интерес — это «голова анунака», так назвал этот череп Лео. Выяснилось, что прозрачный материал, из которого был сделан загадочный артефакт, не поддается никакой обработке.

Александр же полностью разделял увлечения отца и не удивительно, что всю коллекцию старик завещал ему. Решение отца нисколько не огорчило Виктора. К тому времени он потерял интерес даже к хрустальному черепу. «Ты отвратительно циничен»: — как-то сказал своему старшему сыну старик Вершинин, на что Виктор ответил: «Должен же кто-то в нашей семье уметь трезво мыслить. Романтика — это хорошо, но я предпочитаю здравый расчёт».

Но какое-то время, ещё до смерти брата, Виктор пытался раскрыть тайну жутковатого артефакта. Тогда на него работал Лео, который увлёкся этой идеей и, во что бы то ни стало, хотел добраться до «мозга». Учёный был уверен, что он настоящий…

Потом азарт исследователя покинул Виктора, Лео сбежал и на какое-то время Виктор забыл о странном предмете. Перед смертью Александр вдруг изъявил желание, чтобы вся коллекция хранилась у Виктора в банке. Он не объяснил своего поступка, да никто особо и не настаивал. Заперев все эти старинные предметы в хранилище, Виктор тут же про них забыл, но, как оказалось, не надолго, потому что вскоре после смерти Алекса появился этот самый «пёс» Аркис. Сириусянин настойчиво предлагал продать ему таинственный предмет. И, хотя самому Виктору больше не было никакого дела до «головы анунака», он отказался от этой, выгодной во всех отношениях, сделки. Почему? Этого он и сам не мог понять…

— Аркис, вы бы сначала объяснили мне, чем объяснить то упорство, с которым вы уже столько лет пытаетесь получить этот предмет? Я не заметил, чтобы эта игрушка действительно обладала какими-либо чудесными свойствами, а я изучал её очень детально.

«Пёс» вздохнул, вопрос землянина показался ему крайне неудобным. Сказать правду Аркис не мог, а врать — это значит вызвать подозрение у своего собеседника и тогда добиться от него чего-либо будет сложно.

— Вы не обнаружили ничего, потому что этот предмет проявляет себя только в очень специфических условиях, — сириусянин балансировал между правдой и полуправдой, стараясь не выдать ничего лишнего. — И служит он одной-единственной цели.

— Какой же? — Заинтересованно спросил Виктор.

— Извините, но это тайна моего народа и открывать её вам я не имею права! Скажу лишь, что лично вам этот предмет не нужен, а для меня — это огромная ценность. Так вы согласны?

Виктор задумался. «Пёс» юлит. Уж за столько лет общения с этими существами он научился чувствовать, когда те начинают изворачиваться и лгать. В данном случае Аркис не лгал, но и всей правды не говорил и это настораживало.

— Ах, да, Аркис, мы отвлеклись немного, — вспомнил Виктор о цели своего путешествия. — Вы собирались мне сказать, где сейчас находится Маргарита.

«Пёс» помрачнел. То, что он знает, Виктор сможет выяснить и без его помощи, но тогда вряд ли когда-нибудь удастся вновь вернуться к теме «головы анунака». Сириусянин задумался, решая, что же ему делать, потом вздохнул и тихим, свистящим голосом признался:

— Я не знаю где она, — увидев на лице своего собеседника гнев, он поспешил уточнить, — но я знаю у кого. Я лично видел того, кто её купил. Виктор, так что же насчёт моего условия?

Проклятый землянин был непреклонен. Аркису захотелось вцепиться ему в горло, настолько раздражал его этот самоуверенный и наглый тип!

— А, разве я вам не говорил, что ничего не могу вам обещать? — Язвительно спросил Виктор. — Эта цацка принадлежит моей племяннице и только она имеет право распоряжаться ею. Но, если вы мне скажите, где находится Рита, я обещаю вам поговорить с ней на эту тему. Сама коллекция её не интересует и, я думаю, что она не будет иметь ничего против продажи одного из экспонатов. Так, как насчёт её местонахождения?

— Вашу племянницу, — выдавил из себя Аркис, — купил некто Джокер. Мне кажется, что вы с ним уже знакомы.

Услышав имя своего врага, Виктор пришёл в бешенство. Голограмме ничто не грозило, но сириусянин даже боялся себе представить, что было бы, окажись он сейчас рядом с этим диким землянином! Сжав кулаки, Виктор приблизился к голограмме.

— Джокер? Ты сказал Джокер?! — Голос Вершинина превратился в змеиное шипение. — Этого не может быть! Неужели этот подлец вновь обыграл меня?! Я тебе не верю!

— Верить или не верить, — по земному пожал плечами «пёс», — это ваше право, но я говорю лишь то, что видел сам.

— Хорошо, я постараюсь его найти, — уже спокойней произнёс Вершинин, — и. если это правда, то я поговорю с Ритой насчёт черепа. Но, если вы мне соврали…

Дальше он мог и не продолжать. Как поступает Виктор Вершинин с теми, кто пытался его обмануть, все знали. Обычно эти люди просто исчезали непонятно куда и больше их никто нигде не видел, ни живых, ни мёртвых. А, как известно «нет тела — нет дела». Аркис поёжился.

— В том, что я вам не вру, вы сможете убедиться, если найдёте на Тортуге работорговца Суллу, — сказал он, — спросите у него про девушку, которую Джокер у него купил. Должен вам признаться, Виктор, что у меня были те же намерения, что и у этого пирата, но мне не хватило денег, чтобы перебить его цену.

Когда изображение Аркиса исчезло, Вершинин вызвал к себе Стюарта.

Молодой человек лет двадцати трёх возник перед ним неожиданно, как в сказке. Все люди, работающие на Виктора, были выдрессированы им до такой степени, что иногда казалось, будто они угадывают его мысли. Вытянувшись перед хозяином по струнке, Энди, так звали парня, терпеливо ждал его приказа.

Так, мне необходимо связаться с капитаном сопровождения, — выпалил Виктор. — Срочно!

Стюарт послушно кивнул и метнулся к кабине пилотов, чтобы передать приказ хозяина корабля.

Все, кто отправляется в Вольное братство, чтобы избежать ненужных рисков, нанимают корабль сопровождения из местных. Стоит это «удовольствие» не дёшево, но безопасность превыше всего, когда имеешь дело с такими ребятами, как пираты Вольного братства. Лишь эти меры могут гарантировать то, что на корабль не будет совершено нападения.

С Капитаном пиратов договаривалась Мила, сам же Виктор даже не видел того, кому доверил свою драгоценную жизнь. Какая разница, если все они одинаковые — бандиты и грязное отребье?! Он устроился в кресле и стал терпеливо ждать, когда произойдёт стыковка и к нему явится Капитан пиратов. «Чёрт, — подумал он, — я даже не спросил у Милы, как его зовут!

Через полчаса в дверь постучали и Энди хорошо поставленным голосом объявил:

— Капитан Изабелла к вашим услугам, босс!

И тут же в каюту вошла высокая женщина лет сорока — сорока пяти в сопровождении андроида. То, что рядом с ней не живой человек, а робот, Виктор понял сразу. И дело здесь не в том, что робот был грубо сработан, нет, его легко можно было бы спутать с живым человеком. Всё дело в женщине. Она показалась Виктору слишком неухоженной, как будто собственная внешность не имела для неё никакого значения. Рядом с молодым, красивым парнем, каким казался андроид, ни одна женщина не могла бы себе позволить такого.

— Рад вас видеть, Изабелла, — хозяин встретил гостью обворожительной улыбкой. — Что будете пить?

Капитан пиратов уселась на высокий стул и холодно заявила:

— Ничего. Зачем вы меня позвали?

Разглядывая свою гостью, Виктор всё больше убеждался, что разговор будет сложным. Лицо женщины казалось ему высеченным из камня, в глазах лишь холодное презрение и никакого интереса. Перед ней сейчас стоял один из самых богатых и влиятельных людей Федерации, но это Изабеллу нисколько не волновало. Женщины такого типа Виктору почти не встречались и он понятия не имел, как с ними себя вести.

— Я хотел бы у вас кое-что разузнать об одном человеке, — начал он смущённо. — Вы должны его знать.

— Если даже я его действительно знаю, это вовсе не значит, что я вам так всё и выложу, — голос Капитана звучал резко и грубо, как у каждого, кому приходится слишком часто отдавать команды.

— Понимаю. Но в моих вопросах не будет ничего криминального. Я не шпион и вы это прекрасно знаете. Меня интересует Джокер…

Как только Виктор произнёс имя своего врага, лицо капитана изменилось. Никакого камня, никого презрения лишь тоска, спрятанная так глубоко, что она и сама, видимо, успела о ней забыть. Всего лишь одно имя и вот уже нет строгого Капитана, нет бесполого, неухоженного существа с женским именем Изабелла, но есть одинокая женщина, которая нашла себе утешение в бездушной, но послушной и предсказуемой машине.

— Что именно вас интересует? — Тихо спросила Изабелла.

— Всё, — коротко ответил Виктор, пытаясь разгадать секрет столь внезапных перемен.

— Всего я о нём не знаю, — грустно, как показалось Вершинину, ответила женщина. — Всего о нём никто не знает. Поэтому, Виктор, мне нужна конкретика. Что именно вас интересует?

Виктор хотел спросить, что же случилось такое у Изабеллы с этим мерзавцем Джоком, но внутренний голос подсказал, что эту тему лучше не затрагивать и он поинтересовался:

— Вы не знаете, где он обитает?

— У него нет постоянного места жительства, во всяком случае, мне о таком неизвестно. Обычно он живёт или в гостиницах, или на съёмных квартирах. А могу я тоже в свою очередь задать вам вопрос? Почему вас интересует Джок?

Виктор сразу про себя отметил это сокращение имени и понял, что здесь что-то личное. Зная про многочисленные краткосрочные романы своего врага, он быстро сделал вывод, что и строгий капитан Изабелла тоже в своё время поддалась обаянию этого проходимца. Вполне возможно, что именно он и стал причиной тех неприятных перемен, которые произошли с ней в последствии. «Если это так, — подумал Виктор, — то мне будет легко заставить её играть на моей стороне. В таких вопросах женщины обычно злопамятны и мстительны и неважно, кто они, светские дамы, кухарки или Капитаны пиратов».

— У меня пропала племянница. Я узнал, что она на Тортуге и что её купил Джокер. Не могу сказать, что это известие меня обрадовало, так как с этим человеком у меня слишком натянутые отношения, даже хуже, если уж быть совсем честным. Скажите, изабелла, чего от него можно ждать?

Женщина горько улыбнулась, хотя изо всех сил старалась скрыть свои чувства и успокоила Виктора:

— Ну, здесь вы можете быть спокойны. Джок никогда не насилует женщин и не принуждает их к близости. Так, что, если между ними что-то и произошло, то только по горячему желанию вашей племянницы. В этом можете даже не сомневаться, уж с этой стороны я Джока знаю хорошо!

— Рита не могла этого хотеть, — зло оборвал её Виктор, — она не так воспитана!

Изабелла хрипловато рассмеялась и ответила с сарказмом:

— А при чём здесь воспитание? Не смешите меня, ради Бога!

— Найду этого гадёныша, убью сразу и рука не дрогнет! — Вырвалось у Виктора. — Я у него сердце вырву!

— Это вряд ли, — усмехнулась Изабелла. — Если он не хочет, чтобы его нашли, вы его никогда не найдёте. А убить его сложно. Я пыталась как-то, но он выжил. Его многие пытались убить, но каждый раз он воскресал, как будто у него несколько жизней.

— Вы пытались убить Джокера? — Воскликнул Виктор удивлённо. — Да уж, в своём желании вы не одиноки. Я тоже сделал бы это с удовольствием, вот только сначала мне его надо найти, а уж тогда я бы постарался, чтобы этот мерзавец больше никогда не смог воскреснуть!

— Да, вспомнила как-то свою молодость, — грустно призналась женщина. — Я ведь не всегда занималась этим делом. В молодости я была обычной девушкой. Когда влюбилась в этого хлыща, думала, что лучше никого нет и быть не может. Правда, должна признать, он мне ничего не обещал, но я надеялась. Бегала за ним, как собачонка, унижалась, а ему всё это надоело и он просто исчез. Я искала, искала, но так и не смогла его найти. О, это было ужасное состояние! Как же мне было плохо!

Капитан протянула Виктору руки и он увидел на запястьях тонкие белые полосы. Мужчина с удивлением посмотрел на пиратку, ожидая каких-то объяснений.

— Это у меня осталась память о том времени. Я резала вены, но меня спасли. После больницы я сильно изменилась. То, что вы сейчас видите перед собой — это результат моей несчастливой любви, — она усмехнулась, — неприятное зрелище, верно? Я тогда решила доказать, что способна на большее, что я ничем не хуже мужчин и могу командовать кораблём и командой. Как видите, у меня это получилось. Теперь я одна из самых влиятельных Капитанов Вольного братства, — последние слова она сказала с вызовом. Я одна из лучших, если вообще не самая лучшая!

Мужчина бросил взгляд на, молчаливо стоящего в стороне, андроида, потом оценивающе посмотрел на женщину и про себя сделал вывод, что, если потратить небольшую сумму денег и немного времени из Изабеллы ещё можно сделать нормальную привлекательную женщину, вот только с психикой пришлось бы возиться долго. И, сам того не желая, Виктор вспомнил свою единственную любовь.

Александр тогда впервые привёл в дом Алису — пришло время знакомить семью со своей невестой. Когда Виктор увидел её, все люди показались ему ненастоящими, андроидами, куклами, потому что в этой женщине было столько жизни! Она сверкала, как драгоценный камень и, глядя на нее, невозможно было не улыбнуться. Удивительная женщина! Он с ужасом понял тогда, что влюбился в невесту брата, но сделать с собой ничего не мог, чувства буквально рвали его на части. Со временем Виктору удалось взять себя в руки и лишь, когда они погибли, он испытал нечто, чему трудно найти объяснение. Он хорошо помнит, что с ним тогда творилось. Он заперся у себя в комнате и несколько дней не выходил из неё. Боль от невосполнимой утраты смешалась с чувством облегчения. Наконец-то закончилась эта пытка! Но ведь он больше никогда её не увидит!

Алиса. Как ни старался Виктор похоронить эти воспоминания под грудой бесконечных дел, но вот она вновь вернулась. Ничего уже не изменить и не исправить, осталась только боль и, как выясняется, с годами эта боль не стала слабее. Алисы больше нет.

— И после этого у вас больше не было ни одного мужчины? — Спросил он недоверчиво. — Вы никогда не искали утешения в чьих-то объятиях?

— Нет, — резко ответила Изабелла, — только андроиды. Они не умеют любить, но они и ранить не могут.

— Глупо, — тихо сказал он, — очень глупо.

Потом он позвал Стюарта и приказал:

— Энди, уведи андроида в гостевую комнату.

Брови Капитана удивлённо приподнялись, но она ничего не сказала, лишь молча ждала, что же последует за всем этим. Впрочем, Изабелла была уже не так глупа, как в молодости, она прекрасно понимала, каким будет следующий шаг Виктора и приготовилась так осадить его, чтобы на всю оставшуюся жизнь запомнил.

Виктор обнял её за плечи, наклонился и удивительно нежно поцеловал. Изабелла даже не пыталась сопротивляться, хотя ещё мгновение назад была уверена, что размажет его по стене, если только он хотя бы попытается что-то подобное сделать. В какой-то момент женщине показалось, что перед ней Джокер. На пол полетела бесформенная мужская одежда, скрывающая всё это время её фигуру. Теперь перед Виктором была красивая женщина, а вовсе не строгий Капитан. Он взял её на руки и понёс к кровати.

Всё происходило в полной тишине. Изабелла не издала ни единого звука, лишь её ногти яростно царапали его спину. Алиса, Джокер… Вот, что могут натворить эти ненужные воспоминания!

Когда всё закончилось, Изабелла прошептала:

— Если ты когда-нибудь кому-нибудь расскажешь о том, что сейчас здесь произошло, то я клянусь, что убью тебя.

И он поняла, что именно так она и поступит.

— Не беспокойся, я никогда никому ничего не скажу, — он гладил её шею и улыбался в темноте. — Я редко даю обещания, но, если дал, то держу своё слово.

Она поднялась с постели, не спеша оделась. Её кожа хранила запах его тела и Изабелла поняла, чего ей так не хватало в андроидах — они ничем не пахнут, они не живые.

У двери она остановилась и, повернувшись в его сторону, сказала:

— Что ж, Виктор, мы ещё не любовники, но уже союзники. Спасибо тебе. И не беспокойся, ты мне ничего не должен, я уже взрослая девочка и всё понимаю. Она улыбнулась и вышла за дверь.

Глава 10 Прощание

— Девочка, собирайся, пришло время возвращаться домой, — на лице Лео была неподдельная печаль. — Я не против того, чтобы ты ещё немного задержалась, но спорить с Джоки бесполезно, у него ужасный характер.

Рита грустно улыбнулась, как ни странно, но возвращаться домой ей совершенно не хотелось. Дядя сразу же приставит к ней охрану и вырваться куда-нибудь вновь будет сложно. Только началась её самостоятельная жизнь, как тут же закончилась.

— Да уж, это я заметила. Как вы с ним справляетесь?

— Никак, — пожал плечами учёный, — просто он поступает так, как считает нужным, а я ему в этом не мешаю. Ну, у нас есть ещё пара часов, так что не спеши сильно.

Окончательно убедившись, что изменить ничего не удастся, девушка принялась собирать свои вещи. Как глупо она себя ведёт! Вместо того чтобы радоваться, ей почему-то хочется плакать. Она успела привыкнуть к этим странным людям, хотя раньше за ней такого не водилось. Рита всегда очень трудно сходилась с людьми. Джокер! Чёрт возьми, ей хочется ещё раз взглянуть в его фантастические глаза! Но он лежит у себя наверху и вряд ли спустится, чтобы попрощаться со своей «рабыней».

— А я могу с ним поговорить на прощание? — Робко спросила она Лео.

— Он сейчас спит и не стоит его тревожить, — угрюмо ответил учёный. — Да и сомневаюсь, что этот разговор тебе понравится. Я его слишком хорошо знаю. Только настроение себе испортишь.

В этом Рита нисколько не сомневалась, но мысль о том, что она больше никогда его не увидит, причиняла ей боль. Когда Лео вышел из её комнаты, она ещё немного подождала и выскользнула вслед за ним.

Осторожно, девушка поднялась на второй этаж и замерла перед комнатой Джокера. Немного постояв в нерешительности, Рита, наконец, распахнула дверь и вошла, заранее ища себе оправдание, как будто она совершила какое-то преступление.

Он лежал всё такой же бледный, больше похожий на свежий труп, чем на живого человека. Девушке стало неуютно. Она повернулась, чтобы уйти и вдруг услышала за своей спиной тихий голос:

— Ты что-то хотела?

От неожиданности сердце упало в пятки. Медленно Рита повернулась и увидела, что хозяин дома смотрит на неё с ироничной усмешкой.

— Я сегодня улетаю домой, — залепетала она, — вот, хотела попрощаться.

— Ты вежливая девочка, — произнёс он с улыбкой. — Наверное, мне надо встать и проводить тебя, но почему-то мне кажется, что Лео будет этим недоволен.

В комнате повисло тяжёлое молчание. Рита чувствовала себя полной идиоткой. Зачем она вломилась к нему? Что хотела сказать? А ничего не хотела, всего лишь ещё раз увидеть и всё. Вряд ли когда-нибудь их пути ещё раз пересекутся.

— Надеюсь, ты на меня не в обиде? — Спросил Джокер, улыбаясь.

— Мне не за что на вас обижаться. Если бы не вы, ещё неизвестно, чем бы всё это закончилось.

— Думаю, что ничем хорошим не закончилось бы, — согласился он. — Я рад, что ты это понимаешь.

«Вот и всё. Скоро я покину Тортугу и больше никогда сюда не вернусь»: — подумала она с горечью, но вслух сказала:

— Надеюсь, что мы ещё когда-нибудь встретимся.

— Возможно, — его взгляд проникал под одежду, да нет, под кожу, казалось, что он видит её насквозь и Рите захотелось убежать, но ноги не слушались её, она словно приросла к полу.

— А что с домом Лео, он сгорел? — Спросила она, чтобы поддержать разговор.

— Почему сгорел? — Удивился пират. — На месте стоит, как и стоял. Лео не возвращается туда, потому что не хочет сейчас оставлять меня одного. Иди сюда.

Рита послушно подошла к кровати и замерла в ожидании. Пират взял её за руку и усадил рядом с собой. Он внимательно рассматривал её лицо, чем окончательно смутил девушку и вогнал её в краску.

— Лео прав, ты действительно похожа на свою мать… Красавица. Странно, что я раньше этого не заметил, — он говорил тихо, но каждое слово оглушительным громом раздавалось у неё в голове. — А ты расцвела. Что бы это значило?

Рита вспомнила реплику Лео о том, что она станет настоящей красавицей, когда влюбится и от смущения готова была провалиться сквозь землю.

— Это не то, что вы думаете, — пролепетала она.

— Я вообще ничего на этот счёт не думаю, — успокоил её Джок, — я лишь констатирую факт.

Не в силах больше выдерживать его взгляд, девушка вскочила с кровати, коротко попрощалась и пулей вылетела из комнаты хозяина. Ругая себя последними словами, она стремительно сбежала по лестнице и выскочила из дома.

Холодный ветер тут же остудил её и привёл в порядок все чувства. «Я вернусь домой, — убеждала она себя, — и забуду всё это, как страшный сон. Мне нет места в этом диком мире и мне нет никакого дела до этого странного человека. Его жизнь — это его жизнь, а моя — это моя».

— Ты была у Джока? — Услышала она голос Лео и повернулась.

— Я хотела попрощаться.

— Я так и подумал, — устало улыбнулся учёный. — Джок прав, он всегда прав. Тебе нельзя дольше задерживаться здесь. — Он посмотрел на часы. — Ну, кажется, пора уже отчаливать. Лучше, если у нас будет небольшой запас времени. Это единственный корабль Федерации, который я нашёл сегодня на Тортуге.

Он зашёл в дом, а Рита так и осталась стоять на пороге, всматриваясь в густую паутину зелёных веток. Кто-то подошёл сзади и положил руки ей на плечи. Девушка была уверена, что это Лео так решил её поторопить, обернулась, чтобы идти за своими вещами и остолбенела от неожиданности — перед ней стоял Джокер. Бледный, слабый, но с едва заметной, дрожащей улыбкой на губах. Победитель всегда остаётся победителем, даже тогда, когда с трудом стоит на ногах!

— Вы? — Рита замерла в ожидании чего-то. — Вам же нельзя ещё вставать. Зачем?

— Я, девочка, никогда ни у кого не спрашиваю, что мне делать — хрипло рассмеялся пират. — Такова моя сволочная натура — я делаю только то, что сам сочту нужным.

Девушка спустилась со ступенек и пират последовал за ней. В какой-то момент он потерял равновесие и едва не упал, но Рита успела поддержать его за руку.

— Вот видите, вам ещё рано вставать, — укоризненно сказала она.

Он прислонился к стволу большого дерева и закрыл глаза. Теперь Рита могла спокойно рассматривать его, нисколько не смущаясь. Профессия дизайнера оргомасок давала о себе знать — девушка замечала и запоминала мельчайшие детали лица, которые никто другой бы и не заметил. «Когда-нибудь, — подумала она, — я создам такую маску. Она будет пользоваться популярностью. Какое удивительное лицо!

— Скажи, — всё ещё не открывая глаз, спросил он, — а ты действительно легко отличаешь, на ком надета оргомаска? — Внезапно спросил он. — Как ты это делаешь?

— Очень просто, — скромно объяснила Рита, радуясь тому, что эта тема ей хорошо знакома. — На лице есть мимические мышцы, которые нам так и не удаётся задействовать в масках. О них знают только профессионалы.

Ёжась от утренней прохлады, девушка обхватила свои плечи руками и жалобно попросила:

— Давайте вернёмся в дом.

Не обращая никакого внимания на её слова, Джокер сказал, как будто ни к кому не обращаясь:

— Хорошее это изобретение, оно мне часто спасало жизнь. Жаль, что я не успел взять у тебя несколько уроков. Мне было бы полезно знать, что это за мышцы такие и как ещё можно различать людей в оргомасках.

Сама не понимая, что делает, Рита подошла к нему и прижалась, стало заметно теплее. И тут же она поймала удивлённый взгляд пирата, который никак не ожидал от неё ничего подобного.

— Холодно, — торопливо объяснила она.

Джокер обнял её за плечи и спокойно произнёс:

— Я мог бы соврать, что нисколько не огорчён предстоящей разлукой, но не стану этого делать. Могу только сожалеть, что время и обстоятельства нашего знакомства оказались не самыми удачными.

Ей хотелось сказать, что она никуда не торопится и готова ещё немного задержаться здесь, но что-то остановило её, девушка поняла, что решение уже принято и никто не станет его менять.

— Всё, что ни делается, — произнесла она затёртую до дыр фразу, — делается к лучшему.

— Сомневаюсь, — спокойно возразил он.

Внезапно Рита вспомнила то, что напрочь выпало из её памяти, но, тем не менее, не давало покоя! Во время из спешного ухода из дома Лео, она что-то заметила, но не обратила на это внимания, теперь перед глазами возникла картинка, такая ясная и чёткая, словно всё происходило только вчера, а ещё запах гари и серый порошок на ковре…

— Скажите, а Исполнитель принял мой заказ? — Спросила она настороженно. — Я ведь гражданка Федерации. Поверьте, Джокер, для меня это очень важно.

— Да, — коротко ответил он.

— Скажите, как я смогу связаться с вами или Исполнителем, чтобы узнать о результатах своего дела? — Она старалась, чтобы голос её звучал холодно и по-деловому, но получалось это у неё плохо.

Пират достал из кармана куртки листок бумаги и протянул девушке. Ничего не понимая, Рита автоматически взяла его и увидела ряд цифр.

— Это адрес Исполнителей, — объяснил Джокер, — общий. Его в Вольном братстве знают все. Наберёшь и выяснишь всё, что тебя интересует. А своего адреса я тебе не дам — ни к чему это. — И он направился к дому. — Действительно прохладно, пора мне возвращаться, да и ты оденься потеплее. Что-то погода испортилась.

— Джокер, — сказала ему вслед девушка, — кажется, я знаю, кто вы такой.

Пират остановился, медленно повернулся в её сторону. В глазах у него мелькнуло что-то нехорошее, опасное, от чего Рите захотелось спрятаться, защититься, но продолжалось это так недолго, что она и сама не была уверена в том, что не придумала этот злой, хищный взгляд.

— И кто же я такой, по-твоему? — Насмешливо спросил он.

— Если я это скажу, то вы меня убьёте, — ответила девушка с вызовом.

— С каких это пор ты стала считать меня убийцей? — Пират нисколько не смутился. — Мне казалось, что ты не настолько плохого обо мне мнения.

— Я кое-что вспомнила, — призналась она, проклиная себя за излишнюю болтливость. Если её подозрения верны, то жить ей осталось всего ничего.

— Что же? — Поинтересовался пират.

— Там, в доме у Лео, когда на вас напали, — она запнулась и внимательно посмотрела в глаза Джоку, пытаясь увидеть в них подтверждение своих мыслей. Но лицо пирата оставалось спокойным и даже немного отстранённым. — Я поняла, что это был за серый порошок на полу. Это пепел. И ещё запах гари…

— Пепел, гарь, — раздражённо прервал её Джокер, — не пойму, к чему ты клонишь. Я то тут при чём?

Какое-то время они оба молчали и лишь не мигая, смотрели друг другу в глаза, потом Рита отвела взгляд и прошептала:

— Те люди, они ведь не ушли никуда. Я заметила в углу ворох одежды, их одежды. Они все сгорела, да? Я слышала, что Исполнители могут сжигать людей одним только взглядом изнутри. Самовозгорание это называется, да? Они ведь унаследовали гены анунаков, а те умели менять молекулярную структуру любого вещества.

Джокер широко улыбнулся и не поверить этой улыбке она не могла.

— Вот видишь, — сказал он весело, — к чему может привести богатое воображение и общение с Лео. Они ушли, но ушли без одежды. Ну, считай, что я так решил их наказать, чтобы впредь неповадно было. А запах гари… так ведь в доме всегда найдётся чему гореть.

Ну, вот, она получила ответы на свои вопросы, но нисколько не сомневалась в том, что Джокер лжёт. Теперь ей оставалось только изобразить на своём лице искренне доверие и бежать отсюда, куда глаза глядят, пока он не передумал. Этот страх пират легко прочёл в её глазах.

— Иногда, — сказал он язвительно, — всё оказывается не таким, каким видится, но для того, чтобы это понять, необходимо, чтобы прошло какое-то время. Всё, довольно разговоров, а то мы тут договоримся непонятно до чего. — До свидания, милая! Моя интуиция говорит мне, что это свидание произойдёт даже раньше, чем ты думаешь.

Рита так и не поняла, как ей воспринимать его слова. Возможно даже, что это было угроза, но сказанная так, что не внушала никаких опасений. С трудом подавив в себе желание закричать на него, девушка поинтересовалась тихо:

— Вы меня не убьёте?

— А есть за что? — Насмешливо спросил Джокер и направился к лестнице. — Малышка, я не могу сказать, что мне никогда не приходилось убивать людей, но убийцей я себя не считаю. Просто мы все здесь живём в таком мире, где убийство частенько является единственным способом выжить. И, когда мне приходится выбирать — убить или быть убитым, то я выбираю первое.

И тут появился Лео. Увидев друга, он разразился гневной тирадой. От его голоса в рамах зазвенели стёкла, но на пирата эта вспышка гнева не произвела ни малейшего впечатления. Наблюдая за тем, как его друг мечет громы и молнии, Джокер лишь широко улыбался. Это искренняя улыбка на бледном измученном лице казалась чужой, словно ей вырезали у кого-то другого и по небрежности прилепили Джокеру.

— Джок, стервец, кто тебе позволил встать с постели?! Ты издеваешься надо мной? Мне, что, действительно привязывать тебя к кровати? Немедленно в постель! Я сказал: немедленно! Ещё неделю, как минимум, ты будешь набираться сил и не спорь со мной. Я уже устал тебя чинить и штопать.

— Лео, Лео, тебе давно уже пора привыкнуть к тому, что никто, даже близкие друзья, не могут мне что-то позволять или не позволять. Ну, подумай сам, как гостеприимный хозяин я просто обязан был попрощаться с нашей гостьей! И не жалею, я узнал о себе много нового и познавательного.

Он ехидно улыбнулся, оставив Риту в полном недоумении, а Лео в ярости, и поднялся по лестнице к себе в комнату. Девушка ещё несколько минут продолжала растерянно смотреть ему в след. Значит, она ошиблась? Ой, как же неловко всё получилось! Какие-то бредовые подозрения. Что он теперь о ней подумает? Да что, что, то же, что и раньше — она истеричная, вздорная девица, которая привыкла всё получать по первому требованию и которая всегда права даже тогда, когда не права. Она всё испортила своими фантазиями. Какой из него Исполнитель?! Обычный авантюрист и не более того.

— Что ты ему тут наговорила? — Строго спросил Лео.

Рита густо покраснела и ничего не ответила. Выставлять себя дурой ещё и перед Лео — это было бы уже слишком. Если даже близкий друг ничего не заподозрил, то, как бы она смогла так легко его расколоть? Самоуверенная идиотка с больным воображением.

— Ничего я ему не сказала, — хмуро ответила она и направилась к выходу.

Всё, чего ей хотелось — это поскорее покинуть этот дом и больше никогда не встречаться с этими людьми. Прав был дядя, утверждая, что не место ей в Вольном братстве, здесь, как и в природе выживают сильнейшие. Приличной девушке нечего делать среди отбросов общества.

Уже в кабине флайера глядя вниз и пытаясь рассмотреть дом Джокера среди густой листвы, она позволила себе уронить несколько слезинок, пока Лео на неё не смотрел. Признаваться, что её расстроила разлука с Джокером, она не хотела даже себе. Этот бандит уж точно не в её вкусе! Всё у неё будет хорошо, как и запланировал дядя Вик: «Когда придёт время, детка, я найду тебе достойную пару. Поверь, уж я то точно не позволю какому-нибудь охотнику за приданым заморочить тебе голову! Это будет лучший из лучших». Да уж, Джокер точно не подходит под эту категорию, хотя и охотником за приданым его назвать нельзя. О нём надо, как можно скорее забыть, выбросить из головы и из сердца, пока он там не укоренился.

Потом она покорно поднялась на борт неизвестного потрёпанного корабля, небрежно кивнув незнакомому мужчине, которого учёный представил, как капитана. Её приключения закончились.

В своей каюте Рита обняла Лео и, с трудом сдерживая слёзы, сказала:

— Лео, я поговорю с дядей, он оставит вас в покое и вы сможете вернуться на землю. Я вам это обещаю!

— Да это мне уже ни к чему. Я уже освоился здесь и не очень то стремлюсь обратно на Землю. Но, спасибо, дорогая, за предложение, я был бы не прочь иногда посетить родную планету. Если у тебя что-то получится с дядей, то ты дай мне об этом знать.

Он грустно улыбнулся и засобирался уходить.

— Мы ещё встретимся, Лео, — без всякой надежды сказала Рита.

— Конечно, — смеясь, ответил учёный, — ты даже не представляешь, насколько тесна эта наша маленькая бесконечная Вселенная!

Не раздеваясь, девушка повалилась на узкую кровать и неожиданно уснула. Ей снилось, что она старательно создаёт оргомаску с лица Джокера. Искусственная органическая масса не слушалась, она оказалась такой же упрямой, как и прототип новой маски. Когда, наконец, удалось подчинить строптивую материю, Рита принялась за глаза. Во сне всё происходило слишком быстро. И вот уже горячий чёрный глаз подмигнул ей, а потом от него вдруг стал исходить чудовищный жар, синий же глаз маски окунул её в ледяную купель. Холод становился настолько невыносимым, что девушка испуганно вскрикнула и проснулась. В каюте действительно стало очень холодно. И это было странно — обычно на всех звездолётах, независимо от марки, поддерживается один и тот же температурный режим. Вокруг неё что-то происходило, но увидеть, что именно, она не могла.

Ей показалось, что в каюте она не одна. Быстро включив свет, Рита осмотрелась по сторонам. Довольно убогая обстановка, но на это ей было уже наплевать, волновало другое. Она явственно чувствовала чьё-то незримое присутствие. В каюте находилось нечто невидимое и злобное. Оно ходило кругами вокруг неё, обдавая ледяным холодом, не решаясь приблизиться или же, напротив, примериваясь для броска. От него исходили такие сильные волны ненависти, что кровь застывала в жилах, а всё тело сковывало, словно льдом. Когда очередная волна накрыла её с головой, Рита закричала от ужаса. Крик этот был слышен везде и вскоре к ней в каюту ворвался встревоженный капитан. Он даже не стал слушать объяснения девушки.

— Опять оно! — Воскликнул он с ужасом и к чему-то прислушался. Потом немного расслабился и вздохнул с облегчением. — Слава Богу, оно только одно, иначе превратились бы мы в «летучего голландца».

Неведомое нечто отступило, а потом исчезло совсем.

— Что это было? — Глотая слёзы и дрожа от страха и холода, спросила девушка. — Как оно называется?

Капитан накинул ей на плечи шерстяной плед и приобнял, пытаясь успокоить.

— Я не знаю, как это назвали бы учёные, — хмуро ответил он, — но мы зовём их демонами космоса или духами погибших астронавтов. Оно обитает здесь, вечно кружится около Немезиды, но встречается и в других местах, правда, гораздо реже. Наверное, это какой-то энергетический паразит, не знаю. Но вот, когда их много, то экипажу грозит гибель.

Рита дрожала от пережитого и даже не пыталась хоть как-то успокоиться. Рассказ капитана раньше показался бы ей страшной сказкой, но после всего, что ей пришлось пережить, она склонна была верить всему. Демоны? Почему бы и нет? Духи погибших астронавтов? А кто доказал, что их не существует? Энергетический паразит? Запросто!

— А, что происходит с теми, на кого оно напало? — Спросила она тихо.

— Этого никто не знает, но, после их налёта на корабле никого не остаётся. Я думаю, что люди просто сходят с ума и, спасаясь, выходят в открытый космос, лишь бы избежать встречи с этими тварями. Но это только моё предположение.

— Ничего себе спасение?! — Воскликнула девушка. — Это же верная смерть!

— Значит, рассудительно заявил капитан, — смерть на тот момент казалась им более приемлемым выходом из положения.

Рита вспомнила тот неконтролируемый ужас, который охватил её, когда это нечто кружилось по её каюте и согласилась со словами капитана. Если бы оно ещё и прикоснулось к ней!.. Этого девушка даже не могла себе представить. В открытый космос, босиком, в ночной рубашке, вообще без одежды? Да, ради Бога, всё, что угодно, только не эта тварь! Вцепившись в руку капитана мёртвой хваткой, как будто это могло спасти её, если бы эта сущность вдруг решила вернуться и закончить свою охоту, Рита простонала:

— Оно ещё здесь, на корабле?

— Скорее всего, уже ушло. Ничего, не бойся, скоро мы пройдём облако Оорта и будем в Солнечной системе, а туда они не суются почему-то. И вообще, они нападают только тогда, когда количество людей либо равно их количеству, либо, когда их больше.

— Почему? — Поинтересовалась Рита.

— А кто их знает. Может, они, как хищники, собираются в стаю, чтобы завалить одну-единственную жертву. В любом случае, когда силы не равны, они нападать не рискуют.

— Оно показалось мне почему-то не живым, а мёртвым, — призналась девушка робко. — Хотя, что я за чушь несу?! Оно ведь вообще ни живое, ни мёртвое. Оно, оно…

Не находя слов, чтобы выразить то, что она чувствует, Рита разразилась очередным водопадом слёз.

— Успокойся, девочка, — погладил её по плечу капитан, — всё уже закончилось. Если оно не напало сразу, то больше не нападёт. Ложись и спи. Всё нормально.

Девушка никак не желала оставаться одна в своей каюте, но выглядеть в глазах этого сурового, немало повидавшего на своём веку, мужчины, законченной истеричкой ей тоже не хотелось. Тяжело вздохнув, она покорно кивнула и забралась с ногами на кровать, как будто это невесть что затаилось где-то внизу и вот-вот схватит её и утащит в свою бездну.

— Ну, вот и славно, — капитан поднялся и направился к двери. — Ты смелая девушка, — он улыбнулся. — Когда я впервые с этим столкнулся, то долго потом спал при свете. Привыкнуть к этому нельзя никогда, но можно научиться не поддаваться панике хотя бы тогда, когда оно одно.

Двери за ним закрылись и Рита вновь легла в постель. Она прислушивалась к каждому шороху, хотя и понимала, что этот «гость» появляется бесшумно. Ей даже не верилось, что она сможет вновь уснуть после всего пережитого, но, как ни странно, сон, всё-таки, вернулся.

Глава 11 Возвращение

Когда из СОИ — службы обработки информации поступил сигнал, что Вершинина Маргарита вновь вернулась на Землю, Георгий Тулиатос облегчённо вздохнул. Девица жива и здорова, а значит, это дело можно закрывать с чистой совестью.

В последнее время Тулиатоса просто преследует эта семейка Вершининых. Вот и вчера он получил поручение от некого влиятельного лица заняться делом десятилетней давности. Теперь надо выяснять причину гибели Александра и Алисы Вершининых. Ох уж эти влиятельные лица! Были бы они попроще, жилось бы всем легче. Вляпался он в это семейство, как в коровью лепёшку. И, чем глубже он вникал в это старое дело, тем хуже становилось его настроение. «Турнут меня с работы, ох, турнут»: — думал он с тоской. Неприятности кружились вокруг Георгия огромным пчелиным роем, тревожно гудя и предупреждая о том, чтобы он не лез в это дело.

Во-первых: все эксперты, которые десять лет назад расследовали эту аварию, погибли, все, кроме одного. И, что удивительно, этот единственный уцелевший не столько расследовал причины аварии, сколько проверял остальных экспертов на честность, чтобы никто ничего не вздумал утаить и чтобы избежать каких-либо подтасовок. Да уж, с Виктором не забалуешься.

Тулиатос тяжело вздохнул, нет в жизни счастья! Этот единственный и, судя по всему, самый важный эксперт и свидетель, неизвестно куда пропал. Исчез, растворился, провалился сквозь землю, чтоб ему пусто было! Но уже с самого начала, как только он принялся изучать это дело, Георгий понял, что тут что-то не так. Слишком много совпадений и трагических случайностей. Следователь знал, что так не бывает. Профессиональное чутьё подсказывало ему, что это была не просто авария, а покушение, грамотно спланированное и хорошо исполненное.

Вспомнив данное Миле обещание, он достал из кармана мятый галстук, придирчиво его осмотрел, старательно завязал перед зеркалом узел и поспешил немедленно с ней связаться. Уж лучше иметь дело с секретарём, чем с самим Виктором. А они там пусть сами между собой разбираются.

Когда на экране возникло встревоженное лицо женщины, он с широкой улыбкой, от которой у него чуть скулы не свело, заявил:

— Госпожа Медянская, Маргарита уже на Земле. Что нам делать? Доставить её в участок?

— Тулиатос, вы сумасшедший? — Спросила Мила гневно. — Какой участок?! Это дело семейное, сами, как-нибудь разберёмся. С ней всё нормально?

Улыбка сползла с лица Георгия. Сегодня эта сучка Медянская не так вежлива и обходительна, как в прошлый раз. Чёртова подстилка Виктора! Возомнила о себе невесть что.

— Хорошо, — хмуро ответил он, — тогда ждите, она с минуты на минуту объявится. Надеюсь, больше от меня ничего не требуется? — Он старался, чтобы голос его звучал холодно и сухо, но нотки обиды иногда, всё-таки, прорывались.

— Спасибо, господин Тулиатос, — Мила позволила себе немного смягчиться. — Видите ли, у нас тут из-за этого исчезновения племянницы Виктора в доме черте что твориться. Сами понимаете, хозяин наш не самый мягкий человек.

— Да уж, с этим не поспоришь. Госпожа Медянская, мне необходимо встретиться с господином Вершининым. Надо кое-что уточнить.

Мила напряглась. Что надо этой ищейке? От такого можно ожидать любой пакости.

— Георгий, мы сами всё, что нужно уточним, — раздражённо ответила она. — Маргарита вернулась, а все детали мы будем выяснять потом.

— Извините, госпожа Медянская, — хмуро ответил Тулиатос, — это касается другого дела, десятилетней давности.

Камень упал с души Милы, дело десятилетней давности, это, скорее всего, касается аварии.

— Хорошо, Георгий, когда Виктор вернётся, я ему передам вашу просьбу. Но должна вас предупредить, что разговор с ним вряд ли доставит вам удовольствие.

Георгий тяжело вздохнул, как бы соглашаясь и её словами и сухо попрощавшись, отключил коммуникатор. Ругая себя последними словами, следователь снял с шеи галстук, засунул обратно в карман и принялся разбираться в делах давно минувших дней, а точнее, в деле Александра и Алисы Вершининых.

— Интересно, кому приспичило ворошить этот древний хлам? — Спросил он самого себя.

* * *

Мила изо всех сил старалась скрыть своё разочарование. Как она надеялась, что эта вздорная, высокомерная девчонка пропала навсегда! За эти полтора месяца, что прошли с момента её исчезновения, женщина успела привыкнуть к мысли, что скоро в этом доме она станет полноправной хозяйкой. Так нет же, явилась — не запылилась. И ведь теперь её даже убить нельзя — датчик уже дал знать, что она на Земле.

Убить? Нет, на такое Мила, даже, если бы и была такая возможность, не смогла бы пойти! Но что-то с Риткой надо делать, иначе она разобьёт все надежды на мелкие кусочки и даже не заметит этого.

Секретарь металась по дому, не находя себе места. Скоро здесь появится настоящая хозяйка и всё, закончится её короткое время правления. А, как было приятно мечтать о будущем! Господи, Вольное братство называется, пираты, не могли одну несчастную девчонку угробить!

Взяв себя в руки, Мила решила действовать по обстоятельствам. Сначала надо узнать у Ритки, что с ней произошло, а потом искать выход из положения. Вполне может статься так, что эта дурёха сама же и подскажет выход из положения. Пожалуй, не стоит пока извещать Виктора о том, что его любимая племянница вернулась домой. Пусть побудет немного в неведении, потому что, когда он вернётся, изменить ничего уже будет нельзя.

— И чего она припёрлась в самый неподходящий момент? — Спросила саму себя Мила. — Могла бы ещё немного пошляться. А ещё лучше было бы, чтобы она вообще никогда не вернулась обратно. Хотя…

Мила улыбнулась своим мыслям. А ведь может оказаться так, что Рита действительно нашла себе какого-то кавалера и отправилась в романтическое путешествие! А это значит, что есть шанс выдать её в срочном порядке замуж. Такое безопасное и бескровное решение всех проблем. Девчонка отправится жить к мужу и Виктору останется слишком мало места в её жизни, там поселится другой мужчина.

Собрав вокруг себя всю прислугу, Мила объявила о том, что Маргарита Вершинина нашлась и скоро будет дома. Голосом строгой хозяйки, она потребовала, чтобы все были готовы к её возвращению и с нетерпением стала ждать возвращения племянницы Виктора. Если девчонка действительно влюбилась, то это был бы самый оптимальный вариант!

* * *

Флайер-такси приземлилось у самого порога особняка Виктора. Румяный закат окрасил белые стены в кремово-розовые тона, делая дом с замысловатой архитектурой похожим на праздничный торт. Впервые Рита заметила, насколько нелепо он смотрится на фоне современных строгих строений, которые его окружают, нелепо, но красиво.

Она даже не успела прикоснуться к ручке, как дверь перед ней широко распахнулась и обслуживающий персонал встретил её восторженными возгласами. От такого чрезмерного внимания девушка даже немного растерялась, но, когда ей навстречу шагнула Мила — секретарь дяди и оп совместительству его любовница и принялась отчитывать, Рита мгновенно собралась и настроилась дать нахалке достойный отпор, как она это делала всегда, когда Мила пыталась качать права. Девушке доставляло огромное удовольствие ставить эту выскочку на место, но сегодня что-то пошло не так, как обычно.

Грубо схватив Риту за руку, Мила буквально силой втащила её в дом и, разогнав всю прислугу, устроила девушке настоящий допрос.

— Мне интересно, где ты всё это время шлялась?

— Да кто ты такая? — Возмущённо воскликнула Рита. — Уж перед тобой то я отчитываться не собираюсь. Где Вик?

— Вспомнила о дяде? — Ехидно спросила Мила. — А чего ты раньше не вспоминала? Он, между прочим, за тобой отправился на Тортугу.

Девушка оторопела. Она даже забыла о том, что собиралась устроить секретарше хороший разнос за её вызывающее поведение. Дядя на Тортуге?! Ей стало холодно и неуютно в родном доме. Ничто так не пугало Риту, как вероятность того, что она может потерять последнего родного человека. Пусть они все там говорят про Вика всё, что угодно, но она то знает, какой он на самом деле! Плечи опустились и она растеряла весь свой запал. Раздражение и злость утихли, остался только страх.

— Ему не надо было туда лететь, — прошептала она настолько тихо, что Мила едва расслышала её слова. — Всё же закончилось хорошо.

— А кто мог знать, что с тобой вообще произошло и где ты находишься? — Возмущению Секретаря не было границ, теперь, когда Виктора в доме не было, она почувствовала себя полновластной хозяйкой этого роскошного особняка.

— Я…я и сама не знала, что так получится, — пролепетала девушка, — так получилось. Я не планировала такого долгого отсутствия. Э-э, Мила, а с ним всё будет в порядке?

— Откуда я знаю, — взорвалась женщина, — как я могу что-то знать?! Могу только сказать, что с Виктором не так-то просто справится, если у кого-то вдруг возникнет желание на него напасть и ещё я лично договаривалась о сопровождении. Не думаю, что ему что-то грозит. А сейчас ты должна мне всё рассказать, чтобы я могла связаться с твоим дядей и отчитаться перед ним. Не стоит ему долго задерживаться там, всякое может случиться.

Рита вспомнила то, что произошло с ней на корабле, когда она возвращалась домой. Эти жуткие твари, как их там назвал капитан, демоны, энергетические паразиты, они ведь чаще всего встречаются именно в системе Немезиды!

Мила дотронулась то её плеча и тут же отдёрнула руку.

— Боже, какая ты холодная! Тебя, что, в рефрижераторе сюда везли?! Немедленно в ванную! И не спорь, тебе всё равно надо искупаться после дороги, заодно и согреешься. А потом мы с тобой поговорим.

Только сейчас девушка почувствовала, что замёрзла. Нет, она не просто замёрзла, она продрогла до костей, словно в ней поселилась частичка того существа, которое так напугало её. Зубы отбивали мелкую дробь, руки тряслись, а на щеках проступил нездоровый румянец.

— Ты больна? — Встревожено спросила Мила. — Как ты себя чувствуешь? Может, мне вызвать врача?

— Всё нормально, это нервное, — объяснила Рита и пошла в ванную. — Я сейчас согреюсь и всё будет нормально.

— Ты уверена?

Рита лишь кивнула. И закрыла за собой дверь.

Погрузившись в горячую воду, она почувствовала облегчение. Сразу же напряжённые от невыносимого холода мышцы расслабились и захотелось немедленно заснуть. Она закрыла глаза, наслаждаясь теплом и покоем.

Сон это был или нечто другое, но перед глазами тут же возникло лицо Джокера. Девушка улыбнулась своим мыслям, потом ей стало грустно. Мысль о том, что никогда больше она не увидит его, казалась невыносимой.

— Кажется, я влюбилась, — тихо прошептала она. — Как же это некстати.

Слушая шум льющейся воды, она вновь и вновь возвращалась к их последней беседе. Опасная догадка о том, кто же такой Джок, вновь стала ей казаться не такой уж глупой. Собирая по частицам все факты в одно единое целое, Рита всё больше убеждалась в том, что не так уж она была далека от истины. Кем бы ни был этот пират, но он определённо необычный человек и это сказочное везение тоже должно иметь какое-то разумное объяснение. А ещё его фантастическая живучесть! Рита никогда не слышала, чтобы люди ухитрялись выживать после таких ран! Он назвал это состояние «сомати»? Надо будет узнать, что это такое. Выяснить бы еще, в каком монастыре он воспитывался. Но это вряд ли получится.

Вытирая тело мягким пушистым полотенцем, она вспомнила о маленькой бумажке, которую дал ей Джокер. Возможно, она и станет ответом на все вопросы. Исполнитель не должен был принимать её заказ, но принял же! Хотя… Джок и Лео говорили, что у её отца был особый статус в Вольном братстве…

От этих бесконечный сомнений голова пошла кругом и захотелось хотя бы с кем-нибудь поделиться своими мыслями и чувствами. Мила изъявила желание узнать, что с ней произошло? Хорошо, сама нарвалась, придётся теперь ей выслушать всё.

— Мила, скажи, у Вика есть связь с Вольным братством? — Спросила Рита, как только вышла из ванной.

Вопрос привёл секретаря в замешательство. Немногие в Федерации могут похвастаться тем, что имеют прямой канал связи с опальным пиратским государством. Немногие, но у Виктора, конечно же, такой канал имелся. А всем остальным гражданам Федерации подобная роскошь не полагалась. Что дозволено Юпитеру, не дозволено быку.

— Есть, — ответила женщина после недолгого молчания. — Но зачем тебе это нужно?

— Потом поговорим, а сейчас я бы хотела связаться вот с этим номером, — она протянула смятую бумажку. — Это реально?

Мила удивлённо приподняла тонкие брови, взяла номер, но ничего не ответила. Маргарита в этот момент была так похожа на своего отца и дядю, что в голове невольно всплыла поговорка о том, что яблоко от яблони недалеко падает. Голос, выражение лица, всё в ней сейчас выдавало наследницу рода Вершининых. Все они разные, но в главном похожи. Алиса была иной, мягкой, спокойной, покладистой, от неё дочь взяла только внешность, характер же девушка унаследовала от отца. Так же молча, Мила набрала нужный номер. В воздухе вспыхнул экран и на нём появился маленький чёрный квадратик с черепом и скрещёнными костями.

— Чёрная метка, — почему-то шёпотом сказала Мила. — Это знак Исполнителей. — Что тебе от них надо, девочка? — В голосе секретаря Виктора звучал страх.

Рита выхватила пульт и интуитивно нажала на «чёрную метку» и тут же перед ней возник длинный список незнакомых фамилий и непонятных цифр. Свою фамилию девушка нашла очень быстро, она оказалась в самом верху. Нажав на надпись «Маргарита Вершинина», она стала ждать, что же произойдёт дальше. Экран мигнул и выдал сообщение: «Не слишком ли Вы торопитесь, юная леди? Такие сложные дела быстро не делаются. Вам придётся немного подождать. Четвертый». И всё и больше ничего. Судя по всему, Четвёртый — это подпись того Исполнителя, который занимается её делом. Рита разочарованно вздохнула. Всё, что она выяснила — это то, что Исполнитель действительно принял её заказ. Значит, Джокер не врал. Ну, что ж, ждать она готова, ждала больше.

— Рита, — Мила от нетерпения не находила себе места, — может, ты, наконец, объяснишь мне, что с тобой произошло?

Девушка кивнула.

— Да, теперь я тебе всё расскажу. Только сперва ты мне ответь на один вопрос, ладно?

— Если смогу, — теперь в голосе Милы не было ни капли того высокомерия и заносчивости, с которыми она встретила беглянку. Всё встало на свои места: Маргарита — хозяйка, а она — наёмный персонал. Всё правильно, всё так, как и должно быть.

— Скажи, что ты знаешь о Джокере? Как его настоящее имя и какие отношения у него с моим дядей?

Мила нахмурилась. Это имя она слышала неоднократно, но никогда ей не приходилось видеть того, кого Виктор считал своим врагом. Так получилось, что таинственный Джокер непонятным образом всегда ускользал от неё. Да и Виктор, скорее всего, видел этого типа лишь в оргомаске.

— Здесь я мало, чем могу тебя порадовать, — произнесла секретарь настороженно, — я никогда его не видела. Ничего о нём не знаю, ни имени, ни фамилии, ни даже, как он выглядит. Знаю только, что он несколько раз перебегал дорогу Виктору и началось это много лет назад. Когда-то он помог бежать в Вольное братство одному учёному, который был для твоего дяди очень важен. Потом он сорвал несколько важных сделок и последнее, что я знаю, это то, что он разорил парочку казино, принадлежащих Виктору. Вот и всё. Сама понимаешь, что эти отношения нельзя назвать хорошими. Если этот тип когда-нибудь попадёт в руки твоего дяди, то я за его жизнь и гроша ломаного не дам.

— Так значит, — задумчиво произнесла Рита, — нет никакой надежда, что они когда-нибудь смогут помириться? Никогда и ни при каких обстоятельствах? Но ведь можно как-то изменить эту ситуацию?

— Сомневаюсь, что это возможно, скорее всего, при встрече, если такая когда-нибудь состоится, они перегрызут друг другу глотки. Так что, об этом лучше даже не думать. А теперь расскажи мне, что же с тобой приключилось, девочка?

Никогда у них не было доверительных отношений. Рите раньше и в голову не могло прийти делиться с этой Медянской своими проблемами, но всё меняется. Милый дядюшка постарался, чтобы у племянницы не было подруг — всех их он считал пустышками, а кто и не попадал под эту категорию, тот был «не нашего круга». Да и сама Маргарита не очень-то страдала от одиночества. Сначала всё её время поглощала учёба, потом работа. Хотелось что-то кому-то доказать, не ударить в грязь лицом, быть достойной носить фамилию Вершининых. Чего-чего, а амбиций ей не занимать. Но, рано или поздно, приходит такое время, когда просто необходимо перед кем-нибудь выговориться.

Сидя у себя в комнате, закутавшись в одеяло, Рита с упоением рассказывала всё то, что произошло с ней за эти полтора месяца. И, как ни старалась она скрыть от Милы свои чувства к Джокеру, получалось это у неё плохо. Каждый раз, когда она произносила его имя, голос предательски дрожал.

В комнате уже стало темно и пришлось включить свет. Мила, как завороженная слушала рассказа Маргариты и втайне завидовала ей. Надо же, за всю свою жизнь Миле не выпадало столько приключений, сколько получила эта соплячка за полтора месяца! И ведь до чего везучая оказалась! Нет, чтобы в галактический бордель попасть и там сгинуть навечно, так угораздило её попасть к такому вот «благородному разбойнику»! Всё больше и больше убеждалась Мила, что счастливыми не становятся — ими родятся.

Рита, кажется, даже не замечала ничего вокруг, глаза горели, на щеках лёгкий, едва заметный румянец, секретарь неожиданно для самой себя залюбовалась ею. Сейчас, при мягком свете ночника, девушка настолько стала похожей на свою мать, что Мила даже испугалась на какой-то миг, как будто встретилась с призраком.

— Вот такие дела, — закончила свой рассказ Рита. — Я хочу, чтобы дядя помирился с Джоком. Должен же он понять, что он ему не враг. А, даже, если и враг, то ему можно простить все эти неурядицы. Он ведь за меня такую сумму заплатил, что даже «пёс» перебить не смог и ничего взамен не получил! И обратно на Землю отправил за свой счёт, а это не дёшево.

Единственное, чего Рита так и не решилась рассказать своей неожиданной «подруге», так это то, что произошло с ней на корабле и то, что она подозревает, что Джокер и есть Исполнитель.

— Ты в него влюбилась, — не мигая, глядя девушке в глаза, спросила Мила. — Это очень плохо, очень. Виктор, если узнает это, посадит тебя под домашний арест, ты шагу ступить без охраны не сможешь. Да он и так, без Джокера, это сделает. Боюсь, что тебе придётся забыть об этом своём увлечении. Никогда твой дядя этого не допустит. Скорее всего, он постарается срочно отдать тебя замуж.

— Я не вещь, чтобы меня отдавать! — С вызовом ответила Рита. — И я сама буду распоряжаться своей жизнью!

— А вот в этом я сильно сомневаюсь. Сегодня я должна буду с ним связаться и расскажу, что ты вернулась. Ничего личного — это моя работа. А через пару дней Виктор вернётся и ты ничего не сможешь сделать. Извини, я бы и рада тебе помочь, но не могу — я ведь человек подневольный.

Девушка напряглась и бросила в сторону Милы взгляд, полный презрения, как будто пощёчину влепила.

— Рита, всё, чем я могу тебе помочь на свой страх и риска, — вдруг сказала секретарь, — это помочь тебе сбежать с Земли. Не знаю, устроит ли тебя такое решение проблемы. Ведь ты даже не знаешь, как отреагирует Джокер на твое возвращение. Я могу немного потянуть с докладом и договорюсь о сопровождении, чтобы никто на тебя не напал. Это всё, что я могу тебе предложить. Деньги, чтобы оплатить всё это у тебя есть, так что подумай над моими словами. Я и так рискую, сильно рискую. Надеюсь, что, какое бы решение ты ни приняла, Виктору ты меня не выдашь. Пока выбор у тебя есть, когда вернётся Виктор, его уже не будет.

Мила выжидающе смотрела на девушку, ожидая её ответа. Сердце в груди колотилось с такой силой, что казалось, оно вот-вот выпрыгнет и разорвёт блузку. Она и в самом деле сильно рисковала, предлагая Маргарите такой вариант. Если Вершинин об этом узнает, то увольнением она не отделается. От волнения в женщины даже перехватило дыхание.

Молчание длилось слишком долго! Так долго, что терпеть долго это напряжение было невозможно.

— Я согласно, — тихо выдохнула Рита. — Не знаю, чем это закончится, но сейчас мне кажется, что это будет лучший выбор, чем покориться воле дяди. Я его знаю, он от своего не отступится. Не беспокойтесь, Мила, я ничего ему не расскажу.

Женщина вздохнула с облегчением. Теперь надо поскорее спровадить Риты с Земли, а уж перед Виктором, когда он вернётся, она сумеет оправдаться. Если бы Ритке удалось окрутить Джокера, это был бы идеальный вариант! И никаких убийств, никаких преступлений, только совет да любовь. А то, что избранник Риты как рыбья кость стоит в горле Виктора, так ведь это не Милино решение.

— Вот и хорошо. Уже поздно, а завтра я с утра займусь этим делом, — уже спокойно произнесла Мила. — Тебе надо отдохнуть, если ты хочешь вновь отправиться в дорогу. Тянуть долго с отчётом я, как ты сама понимаешь, не могу, всё надо сделать быстро.

Рита кивнула. И вдруг она вспомнила что-то. Видимо, это что-то отразилось в её глазах, потому что Мила напряглась и с тревогой спросила:

— Что-то ещё?

— Да, я хотела тебя спросить, ты никогда не слышала про анунаков или нефилимов?

— Что? — От неожиданности женщина остолбенела. — Как ты говоришь? Анунаки? Да, я кое-что слышала. У твоего деда в коллекции есть один страшный экспонат, он называется «голова анунака». Виктор мне рассказывал как-то, что в детстве его эта вещь сильно напугала. Ну да ведь теперь коллекция принадлежит тебе и ты можешь сама на это посмотреть. Я, честно говоря, не горю желанием. А теперь отдыхай. Завтра у нас будет сложный денёк. Спокойной ночи.

Когда дверь за ней закрылась, Рита подошла к окну и долго ещё всматривалась в ночное небо. Где-то там спряталась Немезида и Тортуга. Интересно, чем сейчас занимается Джокер? Рита улыбнулась. Наверняка, пират уже пытался вырваться из-под опеки доктора Лео и, вполне возможно, у него это получилось. Он никогда не станет так долго валяться в постели! Скоро они увидятся вновь.

Глава 12 Огонь и крылья

Человек бежал, обезумев от ужаса. Он боялся оглянуться назад, чтобы не видеть своего преследователя. В боку кололо, в горле жгло, а ноги ему уже с трудом удавалось оторвать от земли. Когда все силы иссякли, он в изнеможении остановился и решился, всё-таки, посмотреть за спину. Там никого не было. Хриплый вздох облегчения вырвался из его груди. Он спасён! Этого не может быть, но ему удалось убежать от Исполнителя! Он собрался идти дальше и вдруг обнаружил перед собой хрупкую девичью фигурку. Собрав последние силы, человек рванулся и помчался к заброшенному зданию. Там можно будет спрятаться, там столько комнат, что, пока она его найдёт, он что-то придумает, обязательно придумает. Он давно был готов к смерти, к любой, но только не к такой! В памяти мужчины всплыли все жуткие рассказы о жертвах Исполнителей. Это было похоже на подборку кошмаров. Никакой человек не способен сотворить такое!

Первая принюхалась. Жертва оставляла за собой стойкий шлейф запахов. Она чётко различала их все: запах пота, дешёвого алкоголя, страха… Да, и страха тоже. Адреналин из парня так и хлещет! «Глупое существо, — подумала она, — разве можно от нас спрятаться?. Словно ищейка, взявшая след, девушка безошибочно направилась в нужном направлении. Когда она остановилась перед обшарпанной дверью, человек почувствовал её присутствие. Наверное, близость смерти обострила все его чувства.

Дверь распахнулась и милая белокурая девушка, в кружевном платье, похожая на ангела, вошла в комнату и улыбнулась обворожительной, невинной улыбкой. Его смерть выглядела чертовски привлекательно, но умирать всё равно не хотелось. Карим, так звали жертву, на четвереньках отполз подальше, пока не почувствовал спиной стену. Всё, дальше бежать некуда»!

— Ну, чего ты? — В голосе девушки звучало недоумение и Карим решил, что он ошибся. Обычная девица, каких много. — Вставай же, — девушка протянула ему руку.

Немного успокоившись и окинув её оценивающим взглядом, мужчина довольно улыбнулся и поднялся с пола. Страх прошёл и вернулась способность трезво мыслить. Хороша, слов нет, как хороша! После такого стресса ему просто необходимо расслабиться. В глазах у мужчины появилось что-то нехорошее, но Первая сделал вид, что не понимает, этого хищного взгляда. Она стояла и улыбалась, такая беззащитная и тёплая, изображая из себя розовую идиотку.

— А ты вполне, — облизнув сухие губы, произнёс Карим и двинулся в её сторону. — Развлечёмся, а, кукла? Я познакомлю тебя со своим «дружком», останешься довольной.

— Вы это о чём это? — Спросила девица, как показалось мужчине, растерянно. — Что вы собираетесь делать?

— Сейчас увидишь, — многозначительно пообещал Карим и резко рванулся к ней, опасаясь, что девица может сейчас сообразить и броситься наутёк, преследовать её у него уже не было сил.

Он даже не заметил, что же произошло, настолько стремительным было движение руки девушки. Понимание пришло вместе с последним вздохом. На его лице навечно запечатлелся ужас и недоверие. Он грузно упал на пол, а девушка так и осталась стоять с вырванным у него из груди сердцем, которое непостижимым образом ещё продолжало какое-то время биться. Кровь стекала по её руке на белое, словно у невесты, платье.

— Не стоит насиловать женщин, — сказала она мёртвому мужчине, — кому-то это наверняка не понравится. Заказ выполнен.

В дверях раздались короткие хлопки. Она обернулась и радостно поприветствовала тёмную фигуру в коридоре:

— Здравствуй, Четвёртый! Я выполнила задание. Как тебе это? — Она протянула ему ещё тёплое сердце свой жертвы.

— Ещё не всё, — спокойно ответил Четвёртый, — тебе надо научиться ставить эффектную точку.

— Ой, — пожала плечами девушка, — не пойму, зачем это надо? К чему все эти спецэффекты?

Пропустив её вопрос мимо ушей, Четвёртый строго приказал:

— А теперь преврати его в камень. Сердце, а не труп.

Первая послушно уставилась на липкий от крови комок в своей руке и тот прямо на глазах стал превращаться в камень. Она чувствовала, как твердеет и холодеет податливая тёмная плоть, видела, как меняется её цвет и рисунок. Камень — не камень, но нечто очень на него похожее. Затвердела даже капелька крови, застывавшая на краю аорты.

— Стоп, — скомандовал мужчина, — хватит. — Не стоит доводить до конца, пусть половина останется живой плотью, это выглядит ярче и внушает страх. А спецэффекты…

Он взял то, что ещё недавно билось в груди у живого человека, наклонился над трупом и вложил наполовину каменное сердце в его руку. Это действительно выглядело жутко, словно кадр из страшного фильма. Потом достал из кармана рубашки кусочек чёрного пластика с нарисованным на нём черепом и скрещенными костями и старательно воткнул чёрную метку в зияющую рану, аккуратно зажав её между сломанными рёбрами.

— Вот теперь всё, — сказал он довольным тоном, рассматривая эту жуткую картину. — Впечатляет, верно?

Девушка равнодушно пожала плечами.

— Не понимаю я, к чему всё так усложнять?

— Девочка, нас должны бояться, а обычной смертью этих людей напугать трудно, они к ней готовы давно. Они и сами убивали не единожды. Здесь нужно что-то другое. А иначе, дорогая, весь этот мир полетит в тартарары. Здесь нужен иррациональный, необъяснимый страх, я бы сказал даже ужас, то, чего человек не может преодолеть. А на свете нет ничего ужаснее неизвестности и неопределённости, тогда ты не знаешь, к чему готовиться. Это, как с эпами. Ведь они не убивают, убивает страх, который они рождают в душах людей.

— Тебе приходилось с ними встречаться? — В голосе Первой слышался неподдельный интерес. — Мне как-то они ни разу не попадались.

— Однажды было дело, — признался Четвертый. — Помнишь, я рассказывал тебе о «летучем голландце»? На том корабле были эпы. Мне повезло, что к тому времени, когда я рискнул появиться там, они уже насытились. Ты ведь знаешь, что они питаются человеческими эмоциями? Интересное явление — эти энергетические паразиты, неизученное. Непонятно даже разумны они или нет. Но ощущение от встречи с этими тварями сильное, такое не забудешь.

Первая вытерла измазанную в крови руку об потрёпанные обои и, разглядывая то, что несколько минут назад было живым человеком, облизнула губы. Соски под тонкой материей затвердели и напряглись. От взгляда Четвёртого эти две маленькие горошины на белой блузке скрыть не удалось.

— Тебя возбуждает смерть? — Спросил он удивлённо.

— Нет, только кровь, — смутилась девушка. — А что в этом такого?

— Ничего, но твоему будущему мужу я не завидую, — улыбаясь, ответил он. — Знал я одну девушку, которая не выносит вида крови. Может, проведём остаток вечера вместе? Мне кажется, что грех не воспользоваться таким подходящим случаем. Как ты на это смотришь?

Первая бросила прощальный взгляд на свою недавнюю жертву, судорожно сглотнула и произнесла:

— Действительно, не стоит терять время на пустые разговоры. Пойдём к тебе? Где ты живёшь, Четвёртый?

— Не важно, где я живу, — весело ответил он, — я знаю здесь неподалёку прекрасную гостиницу. Обслуживание на высоте. Согласна?

Девушка кивнула.

Они шли по тёмным переулкам и Четвёртый думал о том, как странно устроен этот мир, если такое, казалось бы, ангельское создание может оказаться настоящим монстром. Никогда Четвёртый не испытывал влечения к женщинам Исполнителям, которых было не так уж и много — две действующие и две в запасном составе. Все красавицы, все умницы, но что-то есть в них такое, что вызывает у него отторжение.

Ночь на Тортуге черна, как дым от сгоревшей резины. Исполнители не нуждались в дополнительном освещении, ночью они видят, как кошки. Со стороны они казались обычной влюблённой парочкой и никому никогда не пришло бы в голову, что это идут те самые чудовища, перед которыми трепещет всё Вольное братство.

В роскошном гостиничном номере Четвёртый резко развернул девушку себе и яростно стал срывать с неё одежду. Дикий, необузданный зверь, проснувшийся в нем, требовал немедленного удовлетворения основного инстинкта. Теперь, перед той, которая была такой же, как он сам, ему не надо было играть чужую роль и сдерживать свою природу.

На пол полетело белое платье, разорванное в клочья, та же участь постигла и нижнее кружевное бельё. Мужчина грубо сгрёб девушку в охапку, бросил на кровать, тут же навалившись на неё всем телом.

Первая, ничуть не испугавшись такого напора, попыталась через голову стянуть его рубашку. Когда её это не удалось, девушка глубоко вонзила ногти в его спину, стремясь прижаться к нему как можно сильнее.

Огонь внизу живота требовал ощутить его в себе немедленно, сию же секунду. От нетерпения девушка до крови искусала себе губы. Чётвёртый быстро освободился от одежды и грубо вошёл в неё.

Ритм его движений постоянно менялся. Сначала медленно, осторожно, потом резко, яростно, потом он внезапно замирал, наблюдая, как она содрогается от наслаждения и непроизвольно сжимает ноги, удерживая его, словно в капкане. И это повторялось вновь и вновь, время как будто перестало существовать. Иногда Первая испытывала боль, но не стонала, потому что неожиданно для себя обнаружила, что даже боль может приносить удовольствие. Тогда она лишь глубже вонзала острые, отполированные ногти в его спину.

Всё было не так, как с обычными людьми, это Первая отметила сразу. Никаких предварительных ласк, никаких ненужных слов, никакого притворства. Всё очень просто, грубо и жёстко. Первой казалось, что это не закончится никогда. Уже под утро, когда небо за окном посерело от первых лучей восходящей Немезиды, он устало откинулся на мягкие гостиничные подушки, а Первая выскользнув из постели, направилась в ванную.

Вернувшись через несколько минут, она нырнула под одеяло и всем телом прижалась к нему.

— Ты фантастический мужчина! — В голосе девушки звучал неподдельный восторг. — Всё, что у меня было до тебя, ни в какое сравнение не годится! Там всё было наоборот — слишком длительная подготовка и слишком быстрый секс.

Четвёртый закрыл глаза и произнёс:

— Но у тебя же раньше не было Исполнителей. С нами всё немножко по-другому. Мы ведь не совсем люди. Ты ведь понимаешь, о чём я?

Она кивнула и лицо её озарила глупая бессмысленная улыбка.

— Интересно, — спросила она шёпотом, потому что горло вдруг перехватило, — как же тебя выдерживают обычные женщины?

— С трудом, мне приходится себя сдерживать. Но всё равно, так быстро, как ты, они с кровати встать не могут — ноги не держат. Что поделаешь, мы ведь из другого теста.

Первая задумчиво ногтем обводила квадратики мышц у него на прессе и вдруг робко спросила, не глядя ему в лицо:

— А ты когда-нибудь кого-нибудь любил?

Четвёртый хрипло рассмеялся.

— О, женщины, вам имя вероломство! — С улыбкой произнёс он.

— В чём дело? — Растерялась Первая. — Что-то не так?

Он крепче прижал её к себе и шепнул на ухо:

— Почему даже самые независимые, самые сильные женщины, даже такие циничные и жёсткие, как ты, возбуждающиеся при виде крови, сразу после секса начинаете говорить о любви? Не могу я этого понять. От тебя я такого точно не ожидал.

— Это не то, что ты думаешь, — попыталась она оправдаться. — Понимаешь, я ещё никогда никого не любила. Это ведь странно, верно?

Четвёртый погладил её по спутанным волосам и ласково сказал:

— Ничего странного, малышка, по сравнению с нормальными людьми, мы — эмоциональные инвалиды, не представляющие интереса даже для эпов. Так, что всё с тобой в полном порядке. Просто нас такими создали, такова наша природа.

— Но ты не ответил на мой вопрос, — настойчиво напомнила она.

— А мне кажется, что ответил, — усмехнулся Четвёртый. — Но, раз ты требуешь более ясного ответа, то я отвечу: нет, никогда и никого. Вот такой у нас наблюдается дефект личности. Мы не способны испытывать сильные чувства. Даже не знаю хорошо это или плохо, но лично меня всё пока устраивает.

Первая провела тыльной стороной ладони по его щеке.

— Как странно, даже щетина, как настоящая, — произнесла она задумчиво, — даже не верится, что это оргомаска. — Потом потребовала, — Сними её немедленно, я хочу видеть твоё настоящее лицо!

Четвёртый опасливо отодвинулся, боясь, что девушка может сейчас сорвать с него маску и терпеливо объяснил:

— Извини, нельзя. Это такое же табу, как и имя. Мы ничего не должны знать друг о друге. Слишком многое поставлено на карту. Ведь любой из нас однажды может оказаться предателем. Нас слишком мало, чтобы рисковать.

Первая покорно кивнула и призналась с тоской:

— Как жаль! Ты — первый мужчина в моей жизни, о котором я бы хотела знать всё, — потом, немного помолчав, она поправилась. — Вернее, второй.

Мужчина приподнялся на локте и испытывающее посмотрел в её глаза.

— А кто первый? Хотелось бы мне знать, кто способен вызвать такой жгучий интерес у тебя?

— Его уже нет, — голос девушки дрогнул. — Это Джокер. И я обязательно найду и убью этого Аркиса! Теперь я знаю его имя.

Четвёртый напрягся, сел в кровати и резко спросил:

— Как ты сказала? Аркис? Ты помнишь его запах, его химический состав? Ты сможешь его найти, если он явится сюда?

— Конечно, — удивлённо ответила девушка, — а в чём дело?

Он задумался и в номере на некоторое время воцарилось молчание. Первая терпеливо ждала ответа на свой вопрос, не торопя его и вообще ничем не напоминая о своём присутствии. Когда она уже потеряла надежду получить ответ, Четвертый вдруг сказал:

— Помнишь то странное дело, за которое я взялся? Оно касается смерти Вершининых Александра и Алисы. Так вот, я кое-что выяснил. Этот Аркис постоянно ошивается возле этой семьи на протяжении вот уже нескольких десятилетий. Малышка, я хорошо знаю псов, они ничего, никогда не делают просто так. Так ты считаешь, что Джокера убил он?

В глазах девушки вспыхнул огонь, она грязно выругалась и заявила:

— Я видела, как это было! Он заплатил тому человеку, который зарезал Джокера. Потом я пыталась его убить, но… У меня ведь ещё совсем мало опыта. Понимаешь? Второй сказал, что «пёс» ещё вернётся. У него здесь какое-то дело и он не успел получить то, за чем прилетел.

За окнами раздался оглушительный птичий гвалт. Началось серое, холодное утро на Тортуге. Первый встал с кровати и стал медленно одеваться, взгляд у него при этом был отсутствующим. Он даже не смотрел в её сторону, но Первую это нисколько не смутило. Она с удовольствием разглядывала его поджарое, спортивное тело и вновь испытала желание.

— Детка, — внезапно Четвёртый вспомнил о ней, — когда обнаружишь его, обещай мне, что сперва позволишь мне с ним поговорить, а уж потом делай с этим типом всё, что захочешь. — Он кровожадно усмехнулся. — И обязательно не забудь про эффектную точку. Стань дизайнером смерти, поверь, это очень важно. Мы ведь не банальные наёмники, мы — ангелы или, как здесь считают, демоны мщения и надо соответствовать.

Девушка послушно кивнула и тоже поднялась с кровати. Растерянно она смотрела на обрывки своего платья. При свете дня она стала смущаться своей наготы. Мужчина заметил это и поспешил её успокоить:

— Я сейчас пошлю кого-нибудь из персонала, чтобы купили тебе достойную одежду. — Воспоминание о прошедшей ночи, вызвало у него невольную улыбку. — Ты была восхитительна!

— Ты тоже, — девушка обернулась, чтобы взять простынь и хоть как-то спрятаться от его оценивающего взгляда.

И только тогда Четвёртый заметил то, что всю ночь укрывалось от него в бархатном мраке безлунной ночи, на спине девушки он обнаружил два застарелых шрама. Мужчина нахмурился и подошёл ближе. Он взял её за плечи, повернул к себе спиной и стал внимательно рассматривать едва заметные ровные белые полосы.

— Ого! — Воскликнул он с восторгом, — так ты родилась крылатой! Это редкое явление среди нас. Я таких никогда не встречал, лишь слышал. Говорят, что среди тех четверых, которых убили в смутное время, тоже был один крылатый, но до встречи с тобой я в это не верил. Наверное, это больно потерять крылья? — В его голосе она услышала неподдельное сочувствие.

Первая стыдливо закуталась в одеяло, пряча почти незаметные, затёртые временем, шрамы, как будто они были чем-то позорным, чем-то, что просто необходимо скрывать от посторонних глаз. Не глядя в глаза своему партнёру, он едва слышно призналась:

— Я ничего не помню. Операцию мне сделали ещё в младенчестве, так что можешь считать, что крыльев у меня никогда не было.

Что это было? Первая не могла понять — в каре-зелёных глазах Четвёртого появилась огненная пылающая точка. Она вращалась подобно воронке смерча и вскоре заполнила собой всю радужку. Внутри неё появился чёрный, пульсирующий зрачок.

— Око торнадо, — прошептала она, понимая, что добром это не кончится. — Успокойся, что с тобой?!

Четвертый, как будто не слышал её. Сжав губы, он смотрел невидящими глазами куда-то вдаль, туда, куда никому, кроме него дороги нет, в своё прошлое. Воздух в номере стал накаляться, вот уже начали плавиться пластиковые жалюзи на окнах и зазвенели подвески хрустальных люстр, потревоженные горячими потоками. «Скоро здесь нечем станет дышать, — испуганно подумала девушка, — весь кислород выгорит». Она метнулась к окну, сорвала жалюзи и распахнула настежь створки. Холодная утренняя прохлада разогнала невыносимый жар.

— Прекрати! — В страхе закричала Первая. — Если ты не успокоишься, то скоро здесь останется лишь выжженная пустыня. Успокойся же!

Она подошла к мужчине и, коснувшись его груди, тут же отдёрнула обожжённую руку.

— Успокойся, иначе сейчас начнётся пожар, — взмолилась испуганная девушка, — я прошу тебя!

Её слова, наконец-то, дошли до Четвёртого. Огненные воронки в глазах потухли и жара стала спадать. Обессиленный он сел прямо мягкий ковёр и опустил голову. Подождав ещё немного, Первая присела с ним рядом и дрожащим голосом спросила:

— Так, значит, ты Огненный? Да, а я думала, что всё это лишь сказки.

— Как видишь, не сказки, — он вымученно улыбнулся. — Знаешь, сколько раз меня пытались лишить глаз? Мне их вырезали, выжигали, пытались заменить на другие, но всё бесполезно. Однажды даже, когда я был ещё ребёнком, мне эту операцию проделали без наркоза. Они надеялись, что боль заставит мой организм отказаться от сопротивления. Я не знаю, сколько месяцев я провёл в полной темноте… Я ненавижу тех, кто нас создал! Они собрали нас из ошмётков разных генов, лишили нормальной семьи и нормальных человеческих чувств и ради чего? Ради этого нелепого мира? Ради людей, которые настолько погрязли в своих пороках, что только ужас может хоть как-то сдерживать их? Заметь, не любовь, не красота, а страх спасает от уничтожения этот мир.

Он замолчал, вновь погрузившись в свои раздумья. Девушка смахнула с глаз слезинку и уткнулась лицом в его плечо. Душа болела, душа скулила от отчаянья и одиночества. Никогда раньше она не ощущала это так остро, как в этот момент.

— Мне всегда хотелось хоть одним глазом посмотреть на свою мать, — призналась она.

— Пустое это, — глухо ответил мужчина, — у нас нет матерей, есть лишь ходячий инкубатор, который нас выносил и родил. Нам кастрировали даже чувства, лишив возможности любить и ненавидеть. Но, когда они, всё-таки, прорываются, то ничего, кроме ненависти и презрения, я не могу обнаружить в своей душе. Вот так-то, Крылатая, лишённая крыльев. Они пытались сделать нас отличными от людей, но так, чтобы никто не мог догадаться об этих отличиях. Всё, что внешне делало нас не похожими на остальных представителей человеческой расы, вырезалось, выжигалось, удалялось.

В этот момент запищал, оставленный Четвёртым на столе, коммуникатор. Мужчина поднялся с пола и, взяв маленькую серебристую коробочку, нажал на кнопку. Первая поняла, что он переключился на скрытый режим. Теперь голограмму и голос того, кто вышел с ним на связь, будет видеть и слышать только он.

На лице Четвёртого появилось сначала удивление, потом возмущение. Он швырнул коммуникатор на стол и закричал невидимому собеседнику:

— Только этого мне не хватает! Передай, что сейчас вернусь и придушу, как котёнка! Мало мне проблем?

Первая с интересом наблюдала за выражением его лица, пытаясь понять, что же у него случилось. Но, не смотря на свои гневные реплики, Четвёртый почему-то улыбался. Не похоже, что он действительно собирается «придушить, как котёнка» того, о ком шла речь.

— Если не хочет нарваться на неприятности, пусть, пока я добираюсь до дома, постарается уйти, как можно дальше, иначе я за себя не ручаюсь. Надо же хотя бы иногда думать головой! Всё, я сейчас прилечу.

Он подошёл к девушке, наклонился и поцеловал её и, хотя Первая ничего не почувствовала из-за того, что на ней была надета оргомаска, ей это понравилось.

— Извини, я ухожу. Сейчас я оплачу номер и закажу тебе новую одежду, а ты пока можешь отдохнуть.

— Да мне тоже пора возвращаться домой, — сказала она с улыбкой, — какой-то сумасшедший день выдался. У тебя проблемы?

— Нет, но иногда люди поражают меня своим иррациональным поведением. Они сумасшедшие. Мы ещё встретимся с тобой на работе.

Уже в дверях он остановился и напомнил ей:

— Первая, я надеюсь, что, когда ты найдёшь этого Аркиса, то ты дашь мне знать? Поверь, мне необходимо его допросить.

— Я помню, — кивнула девушка. — До встречи.

Когда дверь за ним закрылась, девушка принялась приводить себя в порядок. Глядя на себя в большое зеркало, она с удивлением обнаружила на своём теле множество синяков и ссадин. Вспомнив бурно проведённую ночь, Первая одарила своё отражение широкой улыбкой. Тут в дверь постучали.

— Войдите, — она плотнее закуталась в одеяло, пряча свою наготу.

В номер вошла шустрая горничная и, протянув девушке пакет с одеждой, поспешила удалиться. В пакете оказалось точно такое же белое кружевное платье, которое Четвёртый этой ночью порвал в лоскуты. Собрав обрывки своей прежней одежды, первая засунула их в мусорную корзину, влезла в платье и, окинув на прощанье гостиничный номер грустным взглядом, вышла в коридор. Она знала наверняка, что это было их первое и последнее свидание. Продолжения не будет. Впрочем, это, наверное, к лучшему.

Глава 13 Так ли плох незваный гость

Когда Джокер, наконец, появился на пороге дома, Рита впервые осознала, насколько безответственно и глупо поступила, явившись сюда без предупреждения и без приглашения.

— Что ты здесь забыла? — Сурово спросил хозяин дома. — Ты ненормальная, да? Ты хотя бы поинтересовалась, нужна ты здесь или нет?

Он выглядел возмущённым, но интуиция подсказывала девушке, что это лишь игра. Какая, к чёрту, интуиция?! Это читалось в его глазах! «Наверное, — подумала Рита, — я действительно сумасшедшая и выдаю желаемое за действительное, но пусть он попробует доказать мне, что я заблуждаюсь!.

— Так, сейчас ты вернёшься обратно и меня не волнует, как ты это сделаешь. Смогла же как-то припереться сюда… — тут он запнулся, с удивлением посмотрел ей в глаза и настороженно спросил, — Кстати, а как ты смогла найти моё убежище?

Рита расстроено шмыгнула носом. Вот гад! А она думала, что Джок обрадуется её возвращению. Хам! Подавив в себе желание уйти, громко хлопнув дверью, она с гордо поднятой головой прошествовала в «свою» комнату. «Если уж он так хочет, то пусть выносит меня отсюда силой!: — подумала девушка зло.

— Вернулась обратно! — Приказал хозяин дома. — Тебя никто не приглашал. Что за сумасбродная дамочка?! Как ты нашла моё убежище?

Рита остановилась, повернулась в его сторону и презрительно заявила:

— Ну и дурак ты, Джокер! Когда ты вернулся сюда в полумёртвом состоянии, я открыла дверь флайера и на навигаторе увидела координаты. Делов-то! И прекрати мной командовать, я больше не твоя рабыня, так что, будь любезен, разговаривай со мной вежливо, потому что другого обращения я просто не воспринимаю.

Она ожидала чего угодно, только не того, что последовало за её словами. Джокер не стал её ругать, не принялся выталкивать за дверь, он рассмеялся. И от этого смеха Рита мгновенно растеряла последние остатки самообладания.

— Как у тебя красиво это получилось! — Воскликнул он. — Просто вдовствующая королева — не меньше. Ладно, оставайся, если ты никак не можешь забыть мой светлый образ. Не знал, что произвёл на тебя такое неизгладимое впечатление. Раньше мне легко удавалось спрятаться от посягательств женщин на мою честь. Но ты всех их переиграла. Наверное, мне надо поощрить тебя конфеткой за сообразительность.

— Съешь её сам, — зло бросила ему в след девушка, — сладкое полезно для мозга, может, станешь лучше соображать.

Джокер поднялся к себе, а его издевательский смех ещё долго звучал у неё в ушах. Рита готова была расплакаться от обиды и разочарования. Опустив голову, она потащила тяжёлую сумку со своими вещами в отведённую ей комнату, ругая себя при этом последними словами.

— Не расстраивайся, — услышала она голос Лео, — если бы он был недоволен, то вышвырнул бы тебя за дверь. Этого вздорного мальчишку никто так и не научил, как надо разговаривать с женщинами. Скажу по секрету, иногда мне кажется, что он их просто боится.

— Да уж конечно, — Рита поставила сумку и села на неё, — боится. О его шашнях говорят даже в Федерации! — В голосе у неё звучало возмущение. Это просто у него такой скверный характер — не может спокойно жить, пока не испортит кому-то настроение. Сволочь он!

— Давай я тебе помогу отнести сумку, — предложил он, — я бы и без твоего согласия это сделал, но ты на ней сидишь. А на этого вздорного мальчишку внимания не обращай, — он хмыкнул, — характер у него трудный, но парень он не плохой.

— Почему вы постоянно называете его мальчишкой? — Удивлённо спросила девушка, — он же взрослый мужчина, бугай двухметровый!

Лео легко подхватил сумку и направился к её комнате.

— Он, конечно, взрослый парень, но в плане чувств ещё совсем ребёнок. Я не могу считать взрослым человека, который никогда никого ещё не любил.

Откуда-то сверху донёсся недовольный голос хозяина дома:

— Хватит перемывать мне кости!

— Вот видишь, — радостно воскликнул Лео, — он ещё и подслушивает! Не пойму, чем ты его так зацепила.

Наверху хлопнула дверь и учёный рассмеялся.

Девушка поймала себя на том, что ей тоже стало весело и легко. Замечательный человек этот Лео, не то, что Джокер!

— Я сейчас возвращаюсь к себе домой, а ты посмотри за этим мерзавцем, — сказал Лео сердито, — от него можно ждать чего угодно. Он очень быстро восстанавливается после любых травм, но у каждого организма есть свой предел. Нельзя так долго издеваться над природой!

— Можно подумать, что он меня послушается, — расстроено произнесла Рита, — как же! А вы хороший доктор, Лео.

— Девочка, я не доктор, я всего лишь психофизиолог, а доктора из меня сделал этот стервец, — он рассмеялся. — Пришлось осваивать новые горизонты. Знала бы ты, сколько он мне крови попил! Мне кажется, что ему нравится прогуливаться по лезвию бритвы. Адреналина не хватает этому паразиту, видишь ли.

Когда дверь за мужчиной закрылась, Рита принялась раскладывать свои вещи. «Я здесь всерьез и надолго!: — решила она и улыбнулась своим мыслям. За время её отсутствия в комнате ничего не изменилось, как будто она никогда не покидала этот дом. Впрочем, отсутствовала она не так уж долго, всего какие-то две недели. Она прекрасно понимала, что теперь придётся контролировать каждое своё слово, каждый поступок, чтобы не вызвать у хозяина дома желание выставить её за дверь, но была уверена, что ей удастся избежать этой позорной «депортации».

Улыбнувшись своим мыслям, Рита достала из сумки пластиковую коробку и непроизвольно брезгливо сморщилась. Открывать коробку у неё желания не было и девушка вернула её обратно в сумку. Зачем она прихватила с собой эту дрянь, Рита и сама не могла понять, как будто кто-то заставил её это сделать.

Потом она долго переставляла мебель в комнате так, как нравилось ей. Если уж она настроилась задержаться здесь надлго, то надо сделать так, чтобы хотя бы в этой комнате ей было уютно и хорошо. Жилище должно отражать характер своего хозяина. Оно и отражает…характер Джокера, такое же странное и неуютное, как и сам Джок.

За окном флайер Лео поднялся в сумрачное вечернее небо Тортуги и, повисев несколько минут над убежищем Джокера, исчез — Лео включил ФМ. Девушке стало грустно. Вот, теперь единственный человек, который поддерживал её здесь, исчез. Она осталась наедине с Джокером.

От этой мысли на душе у неё стало тревожно. Всё-таки, прежде чем что-то делать, надо всё хорошо обдумать, но в этот раз времени на раздумья не было совсем, приходилось всё делать в страшной спешке, хорошо хоть Мила помогла.

Когда все вещи были разложены по своим местам, Рита села на стул и задумалась. Что же ей теперь делать? Зачем она здесь? Что за блажь такая пришла ей в голову?!

В дверь пару раз стукнули и, не дожидаясь приглашения, в комнату вошёл хозяин дома, злой, как сто чертей вместе. Схватив Риту за плечи, он рывком поднял её со стула и процедил сквозь зубы:

— А вот теперь мы с тобой поговорим.

Девушка испугалась не на шутку. Если он сейчас её убьёт, то этого никто не узнает. А он может, лицо такое свирепое. Рита попыталась сбросить его руки, но он лишь крепче сжал её плечи, оставляя на память чёрные синяки. От страха Рита едва не заплакала, но взяла себя в руки и, стараясь, чтобы голос её не дрожал, ответила:

— Ну, я жду, задавай свои вопросы.

Взгляд Джока потеплел, хватка ослабла и Рита вновь уселась на стул, демонстративно закинув ногу на ногу. А вот так! А пусть знает, что никто его не боится! Убьёт — не убьёт, чего теперь об этом думать, дело сделано, убежать она не сможет всё равно. Значит, надо держать себя в руках и постараться не растерять последние крохи собственного достоинства. Не мигая, глядя ему в глаза, Рита ждала его вопросов и тщетно пыталась найти для них подходящие ответы. Объяснить разумно, почему она примчалась сюда после того, как ей удалось покинуть Вольное братство без особого для себя ущерба, она не могла даже себе. Какое-то помутнение рассудка нашло, не иначе. Но, разве такому, как он, это объяснишь?

— Зачем ты вернулась? — Джокер даже не пытался скрыть своё раздражение. — Тебя сюда никто не звал.

И, не соображая, что она говорит, Рита вдруг выпалила с вызовом:

— Потому что ты этого хотел!

— Я?! — Он опешил, такого ответа не ожидала от себя даже сама девушка. — С чего ты взяла? — Джокер попытался рассмеяться, но смех получился слишком уж неестественным и натянутым.

— Да, — уверенно сказала она и поднялась со стула. — Именно ты этого хотел! Ну, — она замялась, — и я немного тоже. Можешь меня не переубеждать, женщины такое чувствуют сразу. Я знаю даже, почему ты так быстро сплавил меня на Землю. Ты боялся привязаться ко мне ещё сильнее. Ведь раньше ты никогда не жил с женщиной под одной крышей так долго, верно? И не скрипи тут зубами, я тебя не боюсь! А теперь я хочу, чтобы ты ответил на мои вопросы.

От такой непостижимой наглости пират даже не нашёлся, что ответить. Впервые в его разноцветных глазах Рита смогла увидеть растерянность и, чтобы не упустить подходящий момент, продолжила:

— Скажи, Джок, ты ведь Исполнитель, верно? Можешь не врать мне. Я даже догадываюсь, как тебя зовут на твоей работе. Ты ведь Четвёртый, верно? Я специально кое-что уточнила на Земле. Исполнители никогда не принимают заказы от граждан Федерации и ни для кого они не делают исключения, даже, если дело касается моего отца, в каком бы статусе он у вас здесь не числился.

— Умна, — пробормотал Джокер, — пожалуй, даже слишком умна для своих лет. Ну, тогда подумай вот над чем — если я действительно Исполнитель и сейчас признаюсь тебе в этом, то у тебя выбор будет не велик. Одно из двух: или я убью тебя, или ты навсегда останешься под моим контролем. Тебя это устраивает?

Она обезоруживающе улыбнулась и посмотрела на мужчину так, как мать смотрит на неразумного ребёнка, потом весело сказала:

— Три, Джокер, у меня есть три варианта. Ещё Лео может стереть из моей памяти все опасные для тебя воспоминания. Ну, что ты на это скажешь, Четвёртый?

Внезапно в глазах пирата появились огненные сполохи, как будто он смотрел на свечу, девушке стало неуютно и жутко, но слово уже сказано и теперь остаётся надеяться на то, что приговор будет не очень суровым.

— Что ж, — ответил он, — ты прав, это тоже вариант. Но есть ещё одна загвоздка. У тебя в голове датчик. В Вольном братстве он бесполезен, но, если твой дядя захочет тебя найти, то для него не составит труда достать необходимое оборудование и притащить его на Тортугу. Поверь, Виктор не тот человек, которого я хотел бы видеть у себя в гостях. Что ты на это скажешь, умница?

От волнения у Риты пересохло во рту. Она всё продумала, но этот момент упустила. Пират прав, дядя не оставит её в покое, пока не вернёт на Землю под домашний арест, а потом…

— Лео сможет его удалить? — Спросила она испуганно.

Огненные вспышки прекратились, лицо Джокера смягчилось и он позволил себе даже улыбнуться.

— Лео и не такое может. Но ты готова позволить ему провести такую операцию? Люди не очень любят, когда копаются в их голове, — в его голосе прозвучала насмешка. Рите показалось, что Джокер сейчас бросил ей вызов и она должна его либо принять его, либо вернуться домой со стёртой памятью о днях, проведённых на Тортуге. Облизнув сухие губы, девушка сказала:

— Если иначе нельзя, то я согласна на операцию!

Огонь в глазах пирата потух и лицо его смягчилось. Такого ответа он никак не ожидал. Джокер не мог понять своих чувств к этой девушке, которую он знает всего-то два месяца. Никогда раньше ничего подобного с ним не происходило. Отношения были ясны и просты, никакого смятения чувств, никаких угрызений совести.

Хорошо, — сказал он хрипло, — ты остаёшься здесь. Но запомни, ты должна слушаться меня беспрекословно и никаких прогулок, ты всегда будешь у меня на виду и это не оспаривается. А, что касается твоего вопроса, то да, я действительно Исполнитель и имя моё ты угадала правильно, я — Четвёртый.

Девушка не смогла сдержать невольную улыбку. Он не убил её, не выставил за дверь, не обсмеял, не случилось ничего из того, чего она так сильно боялась. Первая победа одержана и теперь главное, чтобы она не превратилась в поражение.

— Всё, я пошёл к себе, а ты ложись спать, хватит с меня разговоров на ночь, — строго приказал Джокер и вышел из комнаты девушки. Он больше не мог находиться с ней рядом, потому что его мысли и чувства путались и хотелось только одного — остаться с ней на ночь.

* * *

Рита сладко потянулась в кровати и поплотнее закуталась в одеяло. Почему-то стало заметно холоднее. Видимо что-то случилось с климат-контролем в её комнате, надо будет сказать Джоку. Ей казалось, что стоит только лечь и она мгновенно уснёт, но вместо этого в голове постоянно проигрывалась сегодняшняя встреча и придумывалось возможное её продолжение. Эти фантазии казались девушке верхом неприличия, но она ничего не могла с собой поделать.

И тут началось то, чего она никак не ожидала! Это было похоже на сон или на бред. Чьи-то руки шарили по её телу, пробирались под ночную сорочку, ласкали, гладили. Сладкая дрожь пробежала по позвоночнику. Тело выгнулось дугой. Больше всего девушку удивило то, что она не хочет и не может этому сопротивляться. Сбросив с себя наваждение, Рита открыла глаза, но в комнате, кроме неё никого не было. Веки сами собой закрылись и огненная оскаленная пасть неведомого чудовища возникла перед ней, наводя ужас. А потом кто-то маленький пробежался по ноге. Девушка дёрнулась. Она откинула одеяло и завизжала, но сквозь плотно прикрытые губы вырвалось лишь глухое мычание. Всё тело Риты было покрыто изумрудно-перламутровым хитиновым панцирем. «Я сплю, это всё мне снится. Сейчас я проснусь и всё станет, как было. Вот только глаза бы открыть»: — убеждала себя девушка и изо всех сил старалась распахнуть глаза. Ей это удалось, но лучше бы всё оставалось, как было, потому что она обнаружила, что к ней со всех сторон тянутся розовые, скользкие щупальца, покрытые тёмными присосками. И по-прежнему вместо крика лишь глухой стон. Кошмар продолжался.

Одно из щупалец вьюном оплело её ногу и поползло вверх. Вот оно добралось до ажурных трусиков и стало протискиваться под резинку, скользкое и мерзкое. С большим трудом Рите всё же удалось проснуться. Вокруг была всё та же комната, никаких щупалец, никакого хитина, ничего. Она вздохнула облегчённо. Но в комнате стало ещё холоднее. Она встала с постели. От холода зубы отбивали чечётку. Девушка подошла к большому старинному шкафу, чтобы найти что-нибудь тёплое. Что-то мрачное, холодное приблизилось к ней и закружилось в безумном танце, то приближаясь, то удаляясь. Его не было ни видно, ни слышно, лишь кожей ощущала девушка его незримое присутствие, когда холодный, скользкий вихрь касался её. Иногда это нечто почти проникало внутрь неё и там продолжало свою безумную пляску и от этого Риту стошнило прямо на сорочку. Не в силах больше терпеть этот ужас, девушка рванулась к двери и выбежала из комнаты. Незримое нечто последовало за ней. Ей казалось, что оно смеётся на ней тихим шелестящим смехом.

Она бежала по ступенькам вверх и чувствовала, как неведомая тварь преследует её, она дышала в спину, иногда касалась её шеи и спины. Споткнувшись, Рита едва не упала, но ей удалось вовремя ухватиться за перила.

Когда она остановилась перед дверью Джокера, нечто больше не церемонилось, оно вцепилось в неё жадными, скользкими, холодными губами так, что дыхание у девушки перехватило. Она изо всех сил тарабанила в дверь и кричала. Ей было плевать на то, что на ней нет ничего, кроме ночной сорочки, что волосы растрёпаны, а лицо искажено страхом.

Когда дверь распахнулась и очередной удар пришёлся по груди пирата, она выдохнула и бессильно опустилась на пол.

— Что случилось? — В голосе пирата слышалось недоумение и раздражение. — Не надо меня соблазнять таким образом. И вообще, девушка, не стоит быть такой навязчивой, меня это утомляет.

Рита запрокинула голову и так посмотрела на Джокера, что очередная язвительная фраза так и застряла у него в горле. Его поразило безумие, плескавшееся в её глазах. Мужчина нагнулся, подхватил девушку на руки и внёс в свою комнату.

— Что же ты такая холодная? — Спросил он, как показалось Рите, со страхом. — Говори, что произошло.

Глотая окончания слов, всхлипывая и шмыгая носом, Рита рассказала ему всё. Кошмар отступил и теперь все мышцы болели от того нервного напряжения, что ей пришлось пережить.

Когда девушка закончила свой рассказ, у неё началась истерика. Джокер даже не пытался успокоить её, лишь стоял и терпеливо ждал, когда приступ закончится.

— Всё ясно, — сказал он, когда Рита затихла, — ты ухитрилась где-то подцепить эпа.

— Что это такое? — Спросила девушка едва слышно. — Что за эпы?

— Эпы — это энергетические паразиты. Обитают они преимущественно здесь, в системе Немезиды, но иногда встречаются и в других местах, но крайне редко. Это такие сгустки энергии, которые паразитируют на человеческих чувствах. Сам по себе эп не опасен, если научится себя контролировать. Но это редко кому удаётся, потому что он, хоть и не материален, но ничем не отличается от своих материальных собратьев. Клопы, комары и пиявки, чтобы насосаться вдоволь крови, впрыскивают антикоагулянт для того, чтобы кровь не сворачивалась, а эп способен вызывать сильнейшие эмоции и чаще всего отрицательные. Он вытаскивает из подсознания все страхи, все тайные желания, всё, что может вызвать у человека сильный выброс эмоций.

— И, что мне теперь с этим делать? — Печально спросила девушка. — Его как-то можно вытащить или эта тварь сведёт меня с ума?

Джокер задумался.

— Есть два варианта, — наконец произнёс он, — рядом с тобой постоянно кто-то должен находиться — эп у тебя один и он никогда не проявит себя, если рядом будет ещё один человек. Но это, как ты понимаешь, не реально. Второй вариант сложнее, но надёжнее. Ты должна научиться контролировать свои эмоции.

Рита тяжело вздохнула, давая понять, что этот вариант для неё почти неосуществим. Как можно контролировать такое?! Кем надо быть, чтобы справиться с такими кошмарами.

— Ну и видок у тебя! — Рассмеялся пират. — Иди и приведи себя в порядок, нельзя так опускаться, что бы с тобой не произошло. Искупайся, смени сорочку и главное успокойся. Ты сейчас похожа на какую-то химеру.

— Можно я переночую у тебя? — Спросила девушка, пропустив мимо ушей его совет. — Я боюсь оставаться одна.

Больше всего на свете Джокеру хотелось согласиться с таким решением проблемы, но в этот момент он был не пиратом, а Исполнителем, холодным, разумным и правильным, поэтому коротко ответил:

— Нет, нельзя.

— Ну, почему? — Взмолилась девушка.

— Потому, что я не могу всегда быть рядом с тобой — это первое, потому, что я, всё-таки, мужчина — это второе и, наконец, потому, что ты должна научиться сама бороться с этим. Понимаешь, сама, иначе тебе никто не поможет. Нет иной возможности избавиться от эпа. У меня когда-то было нечто подобное, но я оказался не самой лёгкой добычей и он исчез, не знаю, погиб или просто сбежал. С тех пор эпы меня не тревожат. Поверь, я знаю, на что способны эти сущности, но я так же знаю, что с ними можно бороться. Стоит хотя бы раз взять над ним верх и ты увидишь, что во второй раз это будет уже гораздо проще, а потом всё будет происходить автоматически. Если сумеешь взять под контроль свои чувства, то эп или погибнет от голода, или покинет тебя в поисках более покладистой жертвы.

— Я с этим никогда не справлюсь, — печально призналась Рита, — это выше моих сил. Мне сейчас даже вспоминать об этом не хочется, а уж испытать заново…

— Не стоит себя недооценивать, — Джокер протянул ей руку, помогая подняться с пола, — на самом деле ты способна на большее, но пока ещё сама не знаешь своих возможностей.

Теперь, когда страхи улеглись, Рита вспомнила про то, как неприглядно она выглядит и густо покраснела. Это же надо, из-за какого-то гнусного мелкого паразита она позволила явиться ночью к мужчине в одной облёванной сорочке и с бардаком на голове. Да ещё и предлагала ему остаться здесь на ночь! Вот позорище! Но Джокер то, Джокер, не воспользовался её слабостью, вот тебе и пират! «Хотя, вполне возможно, что я его не интересую, как женщина. У него такой выбор, что куда там мне. Теперь мне просто кровь из носу нужно победить этого эпа, иначе грош мне цена»: — с грустью подумала девушка и направилась к двери.

— Рита, — окликнул её Джок, — хочу тебе ещё кое-что сказать, это должно тебе помочь. Запомни: эп нападает только тогда, когда рядом никого нет и ещё, когда он начинает атаковать, человеку всегда кажется, что температура в помещении падает. Если такое произойдёт, готовься и не дай ему застигнуть тебя врасплох.

— Спасибо, — искренне поблагодарила она пирата, — я постараюсь, но мне всё равно страшно.

— Если у тебя есть что-нибудь успокоительное, то выпей. У меня в доме ничего подобного не водится, потому что мне этого не нужно. Знал бы, запасся. Спокойной ночи.

— Да уж, вздохнула она, — спокойная ночь мне сейчас не повредит.

Когда она ушла, Джокер достал бутылку коньяка и сделал большой глоток прямо из горлышка. «Кажется, — подумал он, — в моей жизни появился элемент хаоса. Теперь порядка не жди. Вот чумовая девка! Но этот «элемент хаоса» его почему-то нисколько не огорчал, себе самому Джок смог, наконец, признаться, что всё это время думал о ней и ждал её возвращения. Новое, непривычное чувство, названия которому он пока ещё не мог дать, поселилось в душе сразу, как только девушка покинула его дом. И до этого дня, когда она вновь появилась в его жизни, Джокер не находил себе места, удивляясь тому, что никак не может справиться с этой неожиданной напастью.

— Хм, всё моё воспитание, все многолетние тренировки ничего не стоят, — хмуро произнёс он, — контролировать свои чувства труднее, чем казалось. То ли ещё будет!

Тёмная бутылка стремительно пустела, а Исполнитель никак не мог опьянеть и это его злило. В кои-то веки захотелось напиться и не получается.

Глава 14 Дела давно минувших дней

Когда Виктор переступил порог своего особняка, ему навстречу поспешили все. Все, кроме Риты и это насторожило хозяина. Обычно именно она первой бросается ему на шею, когда он возвращается после долгого отсутствия. Нарушился привычный порядок вещей, а это само по себе заставляет готовиться к неприятностям.

Виктор весь подобрался, обвёл взглядом всех присутствующих и, встретившись глазами с Милой, угрюмо поинтересовался:

— И что на этот раз у нас случилось? Где Маргарита?

Губы женщины дрогнули в улыбке и тут же её лицо приняло серьёзное выражение. Мила боялась реакции своего босса, от него можно ждать чего угодно. Он способен даже убить, если решит, что она это заслужила. До этого момента Миле казалось, что она сможет всё объяснить, но теперь каждое произнесённое слово казалось ей приговором. Никогда Виктор не простит ей того, что она сделала! Он не из тех, кто умеет прощать.

— Я жду ответа, — теряя терпение, напомнил босс.

— Она улетела, — непривычно робко сказала женщина, пряча глаза.

— Что значит «улетела»? — В голосе хозяина звучали далёкие раскаты грома. — Она, что, птичка? Осень наступила, птицы на юг потянулись? Кто-нибудь мне объяснит, что у вас здесь происходило в моё отсутствие? Ты же мне сказала, что она вернулась.

— Вернулась, — почти неслышно произнесла секретарь, — но потом она решила, что ей надо обратно на Тортугу. Насколько я поняла, девушка влюбилась.

Лицо Вершинина исказилось от злости. Несколько минут он молчал, переваривая услышанное, потом подошёл к Миле, схватил ей за шиворот и, глядя пристально ей в глаза, процедил сквозь зубы:

— В кого она там могла влюбиться? Там же одно отребье живёт.

— Я так понимаю, что в Джокера. А чего ты хочешь, девушка уже выросла, теперь у неё появились другие интересы. А любовь такая штука, её не интересует статус избранника.

Наверное, назови Мила какое-то другое имя, реакция Виктора не была бы настолько бурной. Он резко толкнул женщину к стене, да так, что она едва устояла на ногах, потом разразился такими ругательствами, что местная охрана, привычная ко всему, лишь стыдливо опускала глаза.

— Джокер? Ты сказала Джокер?! — Его голос внезапно стал тихим, но таким выразительным, что у Милы мурашки побежали по спине. Когда шеф говорит таким тоном, то пощады не жди. Она уже успела сто раз пожалеть, что ввязалась в эту авантюру, но дело сделано и теперь надо думать, как остаться живой и здоровой, попав в немилость.

— Да, Джокер, — стараясь, чтобы её голос звучал спокойно, упрямо сказала она. — Оказывается, он не так уж плох…

— Знаю я, что он из себя представляет. И как он обращается с женщинами тоже знаю. О его похождениях на любовном фронте не говорит только глухонемой. Тоже мне Казанова галактического масштаба! Убью урода разноглазого! На этот раз точно убью. Я уже не могу слышать эту идиотскую кличку. Я побью эту чёртову карту!

В том, что Виктор сделает то, что обещал, Мила нисколько не сомневалась и судорожно искала аргументы в защиту ни в чём не повинного пирата. Аргументы нашлись довольно быстро, вот только слушать их босс, похоже, не собирался. Его рука сама собой стала набирать на коммуникаторе чей-то номер. Зная характер и повадки своего шефа, Мила нисколько не сомневалась, что сейчас он собирается заказать Джокера очередному наёмному убийце. Надо было срочно что-то предпринимать. Тяжело вздохнув, она спокойно сказала:

— Виктор, пошли к тебе в кабинет и поговорим без посторонних. Дело серьёзное и я не хочу, чтобы ты наделал глупостей.

У Виктора Вершинина пороков и недостатков было предостаточно, но отсутствием здравого смысла он никогда не страдал, поэтому, окинув взглядом притихшую прислугу, он молча кивнул и направился в сторону своего кабинета. Мила обречённо засеменила за ним. Разговор предстоял трудный и неприятный.

— Что ты хотела мне ещё сказать? — Поинтересовался он, когда дверь кабинета закрылась. — Какие сюрпризы мне стоит ожидать помимо того, что ты уже преподнесла?

— Послушай, Виктор, ты должен оставить в покое Джокера, — дрожащим от волнения голосом сказал она, — иначе…

— Что иначе?! — Взорвался он, — я спрашиваю тебя, что иначе?

— Иначе ты потеряешь племянницу, — уже почти спокойно объяснила Мила. — Я не думаю, что ты этого добиваешься, я ведь знаю, как ты относишься к Маргарите, — она немного помолчала и добавила, — она ведь очень похожа на свою мать. Девушка впервые в жизни влюбилась. Тебе не нравится кандидатура её избранника? Ну, посуди сам, что это меняет? Если Джокер не достоин её, то, рано или поздно, она это поймёт сама, дай ей только время. Никакие твои убеждения здесь не сработают. Любовь странная штука, она не подчиняется законам логики.

— Поговорим о странностях любви? — Язвительно спросил Виктор. — Я лучше знаю, что это за тип. Девочку надо любым способом вырвать из его лап! Для такой твари, как Джокер, не существует понятия чести и совести.

— Возможно, ты ошибаешься, — тихо, почти неслышно, произнесла секретарь. — Что ты о нём знаешь? Лишь то, что на слуху, а людям свойственно наклеивать ярлыки, особенно на тех, кто не похож на остальных.

А дальше последовал подробный рассказ о приключениях Риты на Тортуге, о том, как Джокер перекупил её у какого-то «пса» и спас от куда более страшной участи. Женщина пересказывала всё то, о чём ей поведала племянница Виктора и вдруг поймала себя на мысли, что завидует девушке. Завидует её чувству, её смелости, тому, чего никогда не было и, наверное, уже никогда не будет у самой Милы. Сидя, скорчившись в большом кресле и глядя снизу вверх в холодные глаза своего босса, она приняла решение, самое главное за все пятнадцать лет работы у этого человека. Если он сейчас начнёт на неё орать, она соберётся и уйдёт, ещё не поздно всё начать с чистого листа. Шеф слушал внимательно, не перебивая и это её обнадёживало. До него дошло, что теперь он в долгу перед Джокером, а свои понятия о чести есть даже у этого не самого благородного в Федерации человека. От бессильной злости Виктор до крови закусил губу и стал про себя считать сначала до десяти, потом дальше. Когда сердце прекратило колотиться, а нервы успокоились, он смог принять всё случившееся, как данность и трезво оценить ситуацию. Что ж, мстить пирату он не будет, но Марго вернёт, чего бы это ему ни стоило! Девочке нельзя долго оставаться в этом бедламе! Вольное братство не то место, куда можно отправляться в романтическое путешествие и она это очень скоро поймёт, если ещё не поняла.

— Эта девочка, — вдруг произнёс он с тоской, — единственный близкий и родной человек, который у меня остался. Даже, если бы она была моей родной дочерью, я не смог бы любить её больше. Я не должен её потерять, понимаешь ты это? Если с ней что-то случится, я себе этого не прощу.

Мила поникла, эта фраза — «единственный близкий и родной человек» больно резанула её по сердцу. Уж, лучше бы он влепил ей пощёчину! Получается, что за пятнадцать лет она так и осталась для Виктора всего лишь наёмной рабочей силой.

— Ничего с ней не случится, — глухо ответила секретарь, — Джокер сможет за неё постоять, ты же его знаешь…

— Чёрт! В том-то и дело, что знаю! Почему ты её не остановила? За что я тебе плачу? — Вершинину срочно нужно было найти виноватого и сорвать на нём свою злость. — Неужели так трудно справиться с молоденькой девчонкой?

— Интересно, как ты себе это представляешь? — Звенящим от обиды голосом спросила Мила. — Я, что, должна была посадить на цепь или связать? Она уже взрослый совершеннолетний человек и вольна сама принимать решения.

Виктор наклонился, обхватил её за плечи и рывком поднял с кресла. Вид у него был угрожающий.

— Что? Сама принимать решения? Значит, ты ей подыграла, да? Помогла вернуться в этот ад?

— Да, — спокойно призналась женщина, — я помогла. А, что мне оставалось делать? Если бы я ей не помогла, то она всё равно бы сбежала, только неизвестно чем бы это всё закончилось. Без сопровождения даже ты не рискуешь посещать этот, как ты говоришь, ад.

Он пропусти эти слова мимо ушей, была у Вершинина такая неприятная привычка — он не слышал того, чего не хотел слышать. Резко размахнувшись, он изо всех сил ударил Милу по лицу. Голова женщины дёрнулась, а на щеке тут же проступила красная пятерня.

— Ну, вот и всё, — прошипела женщина и одарила его таким ненавидящим взглядом, что до Виктора, наконец, дошло, на этот раз он перегнул палку. — Я увольняюсь. Ты не стоишь того, чтобы я тратила на тебя всю свою жизнь! — Она немного помолчала и вдруг выпалила. — А ведь ты тоже мог убить своего брата. Ты же любил Алису. Скажи, ты знал, что она тоже будет на корабле? И Риту ты любишь не потому, что она дочь твоего брата, а потому, что она дочь Алисы и похожа на неё, как две капли воды.

Виктор побагровел от злости. Женщина озвучила то, что все эти годы не давало ему покоя. Сколько раз он задавал себе этот вопрос? Тысячу, миллион? И каждый раз приходил к выводу, что, если бы смерть Алекса помогла ему завоевать сердце красавицы Алисы, то он, не задумываясь ни на секунду, убил бы его. Но Алиса была недосягаемой мечтой…

Очередной удар опрокинул Милу на пол. Она со страхом смотрела на искажённое яростью лицо своего шефа. Сейчас он может её убить. Но какой-то бес противоречия вселился в женщину. Стоя на ковре на четвереньках, она задрала голову и, глядя в глаза Вику, чётко, почти по слогам, произнесла:

— Всё, теперь я действительно ухожу. Я увольняюсь. Ты слышишь? С этого момента я на тебя больше не работаю.

И едва она произнесла эти слова, как с души свалился огромный камень. Даже дышать стало легче, как будто до этого момента, кто-то постоянно слегка душил её за горло. Мила сама удивилась тому необычному чувству, которое испытала. Так вот, оказывается, какая она — свобода! Как же не легко дались ей эти слова! Пятнадцать лет она никак не могла решиться произнести их. Она поднялась, отряхнулась и уже без страха с вызовом посмотрела в глаза Виктору.

Прошло минуты три, прежде чем Вершинин понял, что она не шутит. Лёгкое беспокойство мелькнуло в его глазах, но он не собирался демонстрировать перед Милой свою слабость, поэтому тут же взял себя в руки и, тщательно выговаривая каждое слово, произнёс:

— Нет, дорогая, ты не увольняешься. Это я тебя увольняю! От меня так просто никто не уходит.

— Конечно, от тебя сбегают, — с улыбкой ответила она ему.

— Да, некоторым это удаётся, но последнее слово ещё не сказано, киска. И лучше не зли меня. Ты же знаешь, что иногда мне трудно держать себя в руках. Ты же не хочешь, чтобы я свернул тебе шею и сбросил с лестницы? Поверь, это легко сойдёт за несчастный случай. Никто даже разбираться не станет. Но, если ты настаиваешь, то ты уволена. Пошла вон отсюда!

Женщина равнодушно пожала плечами, дескать, это уже всё детали, важна только суть, а она такова, что оставаться в этом доме Мила не собирается больше ни на минуту. Коротко кивнув на прощанье, она направилась к двери, даже не спросив, как обычно: «Больше никаких поручений не будет?.

Оценив ситуацию и поняв, что это уже не шутки, Виктор принялся мысленно искать слова, которые остановили бы взбунтовавшегося секретаря, но при этом не уронили бы его достоинства. Слова не находились и тогда он заревел:

— Куда?! Я тебя не отпускал! Ты не выйдешь из этого дома, пока я этого не захочу!

Мила повернулась к нему и издевательски захлопала в ладоши, прекрасно понимая, что этим может довести его до бешенства.

— Великолепно, господин Вершинин, ничего другого я от вас и не ожидала. Скажите мне, дуре такой, вы собираетесь силой удерживать меня здесь? Но ведь это противозаконно…хотя… Я совсем забыла, что законы в Федерации пишутся не для таких, как вы, для вас никаких законов не существует. Кстати, Виктор, именно поэтому Рита и сбежала от тебя! Ты не давал ей вздохнуть свободно и всегда всё решал за неё.

В кабинете повисло тяжёлое молчание. Теперь каждое слово могло оказаться настоящей бомбой и они оба это прекрасно понимали. Слышно было, как шевелят плавниками в аквариуме ленивые пёстрые рыбы. Что-то происходило в этот момент между Виком и Милой, что-то, чего даже сами они ещё не могли понять. Понимание придёт позже.

— Хорошо, пусть будет так, как ты хочешь, — устало согласился Вершинин и сразу же как-то потух. — Ты действительно свободный человек и силой удерживать тебя я не собираюсь. Одна просьба, подыщи себе достойную замену и введи её в курс дела.

Мила кивнула и поспешила покинуть кабинет своего уже бывшего хозяина, чтобы тот не успел заметить в её глазах слёзы. Уже у двери она кое-что вспомнила и, не поворачивая головы, произнесла:

— Вик, с этой суетой я совсем забыла тебе кое-что сказать. Когда Рита вернулась, с ней что-то было не так. Потом я поняла, что это, но к тому времени она уже покинула Землю. Её кожа была слишком холодной для нормального человека. Она ведь находилась в системе Немезиды, а там, ты сам знаешь, водятся эпы. Не ищи её, прошу тебя. Если где-то и смогут ей помочь, то только в Вольном братстве. Они часто сталкиваются с этим явлением и некоторые даже научились с ним бороться. На Земле она погибнет. И ещё, Тулиатос хотел о чём-то тебя спросить, — она горько усмехнулась. — Видимо, дисциплинированный работник во мне не умрёт никогда. Прощай.

— До свидания, — голосом сухим, как осенний лист и таким же тусклым, ответил Виктор. — Я буду ждать, когда ты найдёшь себе замену. Если что-то было не так, то извини.

Уходить надо достойно, без слёз и истерик, без выяснений отношений и взаимных обид и только тогда… Нет, не надо об этом даже думать! Она ещё не успела покинуть дом Виктора, как уже хочет вернуться. Глупо, страшно, нелепо. Надо преодолеть себя, надо выбросить эти пятнадцать лет из памяти и из души. Ничего не было! Невозможно начать новую жизнь, не простившись со старой!

Похоже, чёрная полоса продолжается. Вот теперь ещё и этот бабий бунт. Виктор не знал, что ему предпринять. Впервые он узнал, что такое растерянность и бессилие. С чужими всегда ясно, что делать, а в этой ситуации, что предпринять? Оставалось только положиться на судьбу и ждать, чем всё это закончится.

Он устало сел за большой письменный стол и задумался. Нельзя сказать, что мысли у него были в этот момент весёлыми. В последнее время вокруг него происходит какая-то непонятная возня и причины её Виктору неизвестны. Вот и Тулиатос зачем-то дал о себе знать. Какого чёрта?! Марго нашлась, дело закрыто, какие могут быть вопросы?

Что-то не давало ему покоя. Рука сама потянулась к коммуникатору и набрала нужный номер. Когда в воздухе возникло печальное лицо следователя, Виктор нервно поинтересовался:

— Скажите, Тулиатос, какого рожна вам от меня надо?

Какое-то время Георгий давился от возмущения и с трудом сдерживал себя, чтобы не послать подальше этого самонадеянного, наглого типа. Когда раздражение угасло, он смог выдавить из себя:

— Меня интересует один человек, который в своё время работал на вас.

— Вы полагаете, что я должен помнить всех, кто когда-то на меня работал? — Вершинин не сказал, он прошипел это. — У меня, конечно, хорошая память, но не настолько.

— Этого человека вы должны помнить, — голос следователя был спокойным, но в глазах у него плескался гнев. Не привык он к тому, чтобы с ним разговаривали в таком тоне, не привык и всё тут. — Имя этого человека Леон Карраччи. Психофизиолог. Он на вас работал, но потом внезапно куда-то исчез.

Услышав от Георгия имя своего бывшего сотрудника, Виктор брезгливо поморщился. К Карраччи у него было особое отношение. Первое время после его побега Вершинин хотел найти и наказать ренегата, но, столкнувшись с Джокером и получив серьёзный отпор, ему пришлось отказаться от планов мести.

— Он не исчез, он сбежал, — в голосе Виктора сквозило презрение, — как крыса с тонущего корабля. Когда стали погибать один за другим все эксперты, которые работали тогда на меня, он испугался и поспешил унести ноги. Ну, а ещё ему захотелось свободы.

Тулиатос удивлённо приподнял брови.

— А вы его, что, на цепи держали? — Попытался шутить он.

— Нет, я не позволял ему нарушать законы за мой счёт. Вы же знаете, что в Федерации введён запрет на некоторые научные опыты. Его это не устраивало. Ещё вопросы?

— Куда он сбежал? Мне необходимо его найти.

— Ищите, — пожал плечами Вершинин, — он в Вольном братстве где-то на Тортуге. Но зачем он вам? Дело это старое, там всё ясно, с чего вдруг к нему такой интерес?

На душе у него стало тревожно. Все десять лет Виктору не давала покоя эта авария и всё, что за ней последовало. Да и то, что все эксперты, расследовавшие это дело, один за другим отправились на тот свет, тоже настораживало, не смотря на то, что все они погибли в результате несчастного случая или внезапной болезни. Кому, как не ему — наследнику империи Вершининых знать, как легко устроить эту самую «внезапную» болезнь или нечастный случай. Он и сам неоднократно устраивал подобные вещи, когда в этом возникала необходимость.

— Видимо, кому-то оно не показалось таким уж ясным, — растерянно произнёс следователь. — Вы не знаете кому?

— Чёрт, Тулиатос, прекратите говорить загадками! — Взорвался Виктор, терпение которого стало иссякать. — Объясните мне, наконец, в чём дело?

Взгляд Георгия заметался из стороны в сторону и он поспешил закрыть эту скользкую тему.

— Я и сам толком ничего не знаю. Скажите, господин Вершинин, у вас сохранились отчёты экспертов, которые расследовали эту аварию?

— Конечно, — Виктор нахмурился. Вся эта суета вокруг давно забытой аварии стала его тревожить. Ведь Леон сбежал не просто так. Что-то он такое нарыл, что заставило его уносить ноги. Нет, не всё там просто и ясно!

— Я хотел бы их посмотреть, — невозмутимо сказал Тулиатос. — Вы не могли бы мне их дать?

Вершинин задумался. Кому вдруг понадобились отчёты десятилетней давности? Кто тот неизвестный, которому вздумалось ворошить эти окаменелости? Он уже привык к тому, что случайностей не существует. В их семье ничто и никогда не происходило случайно. Всё было продуманно и просчитано, всё подчинено плану.

— Я, конечно, могу дать вам эти отчёты, но сначала мне хотелось бы самому ещё раз их просмотреть. Знаете, Тулиатос, большое видится на расстоянии. Возможно, по прошествии времени я смогу найти там то, что раньше ускользало от моего внимания. И кое-что в этом деле меня уже насторожило. Не пойму, почему я в своё время не обратил на это внимания. Эти таинственные смерти экспертов, к примеру. Да, все они случились уже после того, как дело было закрыто, но я не верю в такие совпадения, — он задумался. — Теперь я уже жалею, что так и не смог вернуть Карраччи обратно. Он знает гораздо больше, чем мне казалось. Эта старая трагедия сегодня кажется мне ещё более загадочной, чем раньше.

— Да, да, — закивал головой грек, — я понимаю и не настаиваю ни на чём. Но, прошу вас, господин Вершинин, когда вы просмотрите их, позвольте и мне ознакомиться с их содержанием. Или, если вы боитесь, что они к вам не вернуться, то снимите копии…

— Да, — согласился Вик, — думаю, что это будет лучшим решением. Завтра я пришлю вам копии.

Тулиатос чувствовал себя очень неуютно под пристальным взглядом этих стальных глаз. «Хищник, — подумал грек растерянно, — настоящий хищник. Я не удивлюсь, если узнаю, что он перегрыз кому-нибудь горло и выпил кровь. Настоящее чудовище, благополучное, респектабельное, но абсолютно безжалостное и безнравственное. Господи! Куда я влип?!. Георгий уже собрался попрощаться и отключить коммуникатор, когда его остановил очередной вопрос Вершинина:

— Скажите, Тулиатос, я могу вам доверять?

«Сомневаюсь, что ты вообще когда-нибудь кому-нибудь доверял»: — подумал следователь, но вслух сказал:

— Конечно, но только в рамках закона.

Вик криво усмехнулся и ответил с нескрываемым сарказмом:

— О законах не переживайте, любезный, если понадобится, то их перепишут по нашему усмотрению. Этот аспект не должен вас волновать. Я вот о чём хотел вас попросить, Тулиатос, если вы узнаете, кто ещё интересуется этим делом, я буду вам очень признателен, если вы назовёте мне его имя. Вы ведь не просто так этим заинтересовались, верно?

Георгий хмуро кивнул. «Проницательный мерзавец, — подумал он о Вершинине, — всё понял сразу. Хотя, чего тут понимать и так ясно, что не по своей воле никто бы не связался с таким делом, как гибель Алекса и его жены».

Когда сеанс связи прервался и голограмма следователя исчезла, Виктор задумался. Значит, малышка Марго права и смерть её родителей не была несчастным случаем. Кому-то это было нужно. Только вот кому? Врагов ни у Алекса, ни, тем более, у Алисы не было. Брат не лез в политику, не занимался бизнесом, не уводил чужих жён. Он гонял по космосу в поисках приключений и бездумно тратил ту часть наследства, что досталась ему после смерти отца. Если найти мотив, то и убийцу будет не так уж сложно вычислить. Надо только вспомнить всё, что предшествовало этой аварии. А это будет сложно, слишком уж много времени прошло с тех пор. Разве можно спустя десять лет вспомнить каждое случайно брошенное слово?

Виктор открыл один из ящиков стола и стал шарить в нём. Платинового портсигара, инкрустированного сапфирами, в котором хранились тончайшие, не толще человеческого волоса, пластинки с отчётами, не было на месте. Вик прекрасно помнил, что в прошлый раз всё было на месте. Он ещё немного порылся в ящике, но всё напрасно, отчёты бесследно исчезли.

И тут он почувствовал, что в кабинете есть ещё кто-то, не увидел, не услышал, а именно почувствовал. Чей-то назойливый взгляд сверлил ему затылок. Вершинин хорошо знает это ощущение. Потом за его спиной раздался тихий шорох, как будто сквозняк шелестит шёлковыми занавесками. Виктор резко обернулся. В нескольких метрах от себя, в тёмном углу комнаты он увидел чей-то силуэт. «Это уже становится интересным. Неужели, кто-то заказал меня? — удивлённо подумал он и холодно приказал:

— Чего замер? Выходи уже. Скрываться дальше не имеет смысла.

Человек пошевелился, сомневаясь, стоит ли ему выходить на свет и, решив, что иного выхода нет, направился к столу. Полоса света легла на его лицо.

— Ты? — Выдохнул Вик. От удивления его тёмные брови поползли вверх. — Какого чёрта?! Извини, что тебе здесь надо?

Гость не спешил с ответом, он стоял и молча смотрел на хозяина дома. В этой напряжённой тишине, каждый думал о своём.

Глава 15 Ну, что ж вы, девочки, такие стервы?!

— Иза, ты?! — Виктор всё ещё не мог поверить своим глазам. — Как ты сюда попала?

Изабелла демонстративно закатила глаза и устало сказала:

— Вик, если я скажу, что просто прогуливалась мимо, ты же мне всё равно не поверишь? Я вот думаю, — она подошла у Вершинину и, не мигая, глядя ему в глаза, спросила, — что мне делать? Понадеяться на твоё благородство, которого у тебя нет и никогда не было или сразу убить? Можешь не сомневаться, я умею это делать.

От неожиданности Виктор оторопел. Он мог ожидать чего угодно, но никак не появления у себя в доме капитана пиратов. Не слишком ли много сюрпризов свалилось на него за последнее время?

Даже в приглушённом свете настольной лампы он смог заметить насколько изменилась Изабелла! В глазах появилось что-то незнакомое, жёсткое, почти мужское. Но при всём при этом, в этот раз она выглядит удивительно женственно. Никакой бесформенной мужской одежды! Алый, почти невесомый, тонкий сарафан, открывающий спину, волосы прошли пигментацию и теперь сверкают ослепительным платиновым блеском. Лёд и пламень. Внешне такая женщина не может не обратить на себя внимания и то, что губы у неё плотно сжаты, а в руках пистолет, только ещё больше возбуждает. Он отметил про себя, что к этому визиту капитан подготовилась основательно, но вслух ничего не сказал — любое резкое движение или неверное слово и она, не задумываясь, проделает в нём дыру, безжалостно и хладнокровно, — это было видно по выражению её лица. Но не это волновало Виктора.

— Не знаю, что ты выберешь, — спокойно ответил он, — но, в любом случае, я бы хотел получить ответ на свой вопрос. Удовлетвори моё любопытство перед тем, как приступишь к исполнению приговора.

Женщина подвинула к себе стул и уселась напротив него. Теперь чёрный зрачок дула был не более чем в метре от его головы. Можно попытаться выбить оружие и скрутить бешеную девку, но внутреннее чутьё подсказывало Вику, что делать этого не стоит. За пару десятилетий бурной пиратской жизни, Изабелла наверняка научилась отражать любые нападения и готова ко всему, а иначе она никогда бы не стала капитаном. У ребят из Вольного братства довольно строгий отбор на эту должность. Наличие личного корабля ещё не гарантирует, что ты обязательно станешь во главе команды. Если человек слаб, то он очень быстро лишится и корабля и, скорее всего, самой жизни.

Надо же, в это даже не хотелось верить! Вокруг полный дом охраны, а его может вот так просто и без затей убить в своём собственном кабинете какая-то взбесившаяся баба! Нет, такой позорной смерти он не заслужил! Казалось, что от напряжения даже воздух в кабинете наэлектризовался.

— Как ты пробралась в дом? — Спросил Виктор, чтобы разрядить и без того напряжённую обстановку.

Женщина криво усмехнулась и ответила после недолгой заминки:

— Помнишь, когда мы возвращались с Тортуги, я у тебя ночевала на корабле? Вот тогда, когда ты спал, я и скопировала твои ультразвуковые ключи. Ты так крепко спишь, как будто совести у тебя вообще нет.

— Это невозможно! — Возмутился хозяин дома. — Для этого необходимо специальное оборудование.

— Это здесь у вас в Федерации оно необходимо, а у нас в Вольном братстве народ смекалистый. Всего-то нужен маленький простенький приборчик и матрица. Не стоит нас недооценивать. Вольное братство в авангарде современной науки, — в её голосе звучала откровенная насмешка. — Ты же сам знаешь, что к нам бегут все те, кому вы вяжете руки своими законами. А потом вы являетесь в Вольное братство, чтобы там купить то, от чего вы здесь у себя лицемерно отказались.

Виктор перевёл взгляд с Капитана на старинную картину, висящую на стене. Теперь, когда дуло пистолета не смотрело ему в лицо, он почувствовал некоторое облегчение. Осталось только выяснить, зачем ей всё это нужно. Ведь не пламенная страсть заставила эту женщину так рисковать. Тогда что? Сразу вспомнились пропавшие отчёты.

— Скажи, Иза, ты у меня ничего не брала? — Он старался говорить так, чтобы не вывести женщину из себя.

— Хочешь спросить, не я ли украла отчёты? — Она хрипловато рассмеялась. — Конечно я. Или ты думаешь, что ты настолько поразил моё воображение, что я решилась на этот визит? Нет, ты конечно, хорош, но, видишь ли, я не из тех, кто теряет голову от любви.

Вершинин несколько минут колебался, но потом всё же задал свой вопрос:

— Это относится и к Джокеру? Слушай, а почему ты не заказала его Исполнителю?

На лицо капитана легла тень. Брови почти сошлись на переносице, нижнюю губу она закусила почти до крови, а палец на спусковом крючке так напрягся, что в любой момент мог прозвучать выстрел, вернее, едва слышимый хлопок, который никто в доме даже не услышит. Потом в СОИ поступит сигнал, что некто по имени Виктор Вершинин внезапно решил умереть, что и сделал в спешном порядке. Интересно, успеет ли она удрать до того, как сюда явится полиция и медики? Он представил себе, как его смерть будут выглядеть на замысловатых графиках и схемах сложнейших приборов, следящих за его самочувствием. Неприглядное зрелище — вереница символов, цифр и длинная зелёная прямая линия вместо привычной синусоиды. Что поделаешь, но именно так выглядит в Федерации смерть. Он грустно усмехнулся. А когда-то её представляли весьма эффектно — костлявой старухой в длинном чёрном плаще и с косой.

Глядя в упор на своего собеседника, женщина изо всех сил пыталась себя сдерживать. А ведь осталось всего лишь нажать на спуск и быстренько покинуть эту проклятую планету. Почему она до сих пор здесь, а Вик по-прежнему жив и здоров? Этого она не могла понять. Впрочем, как раз именно это и было предельно ясно. Не может она его убить, не имеет права! Таковы условия контракта, нарушать которые она не стала бы никогда — себе дороже.

— Видишь ли, — после недолгого молчания холодно ответила она, — никто и никогда не рискнул бы заказать Джокера Исполнителям. Возможно, ты этого не поймёшь, но в Вольном братстве есть свои негласные законы и Джокер никогда их не нарушал. Что бы он ни вытворял, он всегда играет честно. По законам братства он чист, как слеза младенца, — она улыбнулась и в этой улыбке было столько яда, что его хватило бы на то, чтобы отравить целый мегаполис.

— Удивительно слышать это от тебя, — задумчиво произнёс Вик, — я думал, что ты о нём другого мнения. Разве то, как он поступил с тобой, можно назвать честной игрой?

Он, всё-таки перегнул палку. Изабелла вскочила со своего места, не глядя, схватив хрустальную пепельницу, обрушила её на голову Виктора. Удар оказался болезненным, но недостаточно сильным, чтобы тот потерял сознание. Тоненькая змейка крови медленно поползла от рассечённой брови вниз по щеке. Ни один мускул не дрогнул на лице мужчины. С невозмутимым видом он достал из нагрудного кармана белоснежный платок.

— Спасибо, что не выстрелила, — Виктор вытер кровь и одарил Капитана такой ослепительной, обезоруживающей улыбкой, что та даже зубами заскрежетала от бессильной злости.

Виктору она не могла всего рассказать, но он был бы очень удивлён, если бы узнал некоторые аспекты этого необычного дела. Тот, кто дал ей поручение выкрасть отчёты десятилетней давности, поставил условие — никто не должен пострадать, ни один человек в доме Вершинина. Так что этот самодовольный тип напрасно радуется — в том, что выстрела так и не произошло, её отношение к этому человеку не играет никакой роли. Она бы, не задумываясь, спустила курок, если бы руки её не связали обязательствами. А вот теперь этот самодовольный тип будет думать, что всё дело в его личном обаянии. Изабелла даже скривилась от этой мысли, словно от головной боли. Не объяснять же этому самовлюблённому нуворишу, что он ничем не лучше любого андроида. Хотя, роботы гораздо лучше живых мужчин! Они не требуют к себе внимания, не могут обидеть и сделают всё, что ты им прикажешь.

— А вот этой темы ты лучше не касайся. На самом деле, Джокер мне ничего не должен. Он вёл себя честно, ничего мне не обещал и ни единым словом не солгал. Но это всё личное, оставим эту тему.

Стиснув рукоятку пистолета с такой силой, что костяшки пальцев побелели, она хмуро сказала:

— Поверь, сама бы я никогда сюда не явилась. Очень мне нужно. Я приятно провела с тобой время и только. Иногда женщине просто необходимо побыть немного слабой — это её природа. Иногда, но не часто и не долго. Но не могу сказать, что ты так уж сильно задел мои чувства, чтобы я рисковала своей жизнью и свободой, являясь сюда без приглашения и гарантий моей безопасности.

В глазах мужчина появилось заинтересованное выражение.

— Так это не твоя инициатива? — Спросил он глухо. — И кто тебе это поручил? Поверь, это не праздное любопытство. Убери пистолет, Иза. Я тебе обещаю не делать никаких резких движений и никого не позову на помощь.

— Я не уверена, что твоим обещаниям можно верить, — сказала женщина, тем не менее, оружие она положила рядом и немного расслабилась.

— Видишь ли, в последнее время что-то странное происходит вокруг моей семьи. Дело, которое никого не интересовало вот уже десять лет, вдруг всех заинтересовало. Я не могу понять причин этого и чувствую себя не очень комфортно.

Изабелла достала длинную тонкую сигарету и закурила. Виктор услужливо подвинул к ней ту самую пепельницу, которой ещё несколько минут назад женщина пыталась разбить ему голову. Сизая струйка дыма потянулась к потолку.

— Я могу сказать, кто дал мне это поручение, но не уверена, что тебе это что-то даст, — тихо сказала она. — Много лет назад мне понадобилась помощь Исполнителей. Не стану тебе ничего объяснять, но так было нужно. Денег у меня тогда не было, чтобы заплатить за это дело и я согласилась на второй пункт договора — взаимную услугу по требованию. Все эти годы меня никто не тревожил и я даже успела обо всём забыть. А вот перед твоей поездкой на Тортугу со мной неожиданно связались. А ты думал, что я согласилась тебя сопровождать в этом путешествии из-за денег? Нет, всё гораздо проще и сложнее — я не могла отказаться.

— Так это был Исполнитель?! — Удивился Виктор: — Вот бы не подумал, что моя скромная особа может заинтересовать эту таинственную и могущественную личность. Зачем я ему? Как будто наши пути никогда не пересекались.

Изабелла скептически хмыкнула:

— Откуда ты можешь это знать? Никто их никогда не видел и не слышал. Исполнитель может жить с тобой по соседству, каждый день с тобой здороваться, но ты никогда даже не догадаешься о том, кто он такой. Хотя, в этом вопросе ты прав. Насколько я поняла, его интересуешь не ты, а гибель твоего брата и его жены. Почему? Этого я не знаю. Но, поверь мне на слово, Исполнители никогда ничего не делают просто так, без причины. Что-то его спровоцировало.

Длинный столбик пепла упал на старинный стол и рассыпался серой кляксой, но никто не обратил внимания на это. Мысли Виктора были заняты другим. Всё услышанное потрясло его до глубины души. Он мог думать что угодно, но только не то, что смерть его близких может заинтересовать Исполнителей. Почему сейчас? Да, Алекс пользовался авторитетом в Вольном братстве и в этом нет ничего удивительного. Виктор часто думал, что, родись брат в другой семье, он наверняка бы рано или поздно сбежал бы в Вольное братство. Слишком уж ему был близок этот авантюрный дух пиратской империи. Но остаётся вопрос, кто является заказчиком?

— Ничего не понимаю, — пробормотал он, — как такое может быть? Почему сейчас?

— Думай, здесь я тебе ничем помочь не могу, — пожала плечами Иза. — Но Исполнители ничего не делают по собственной инициативе. Значит, существует заказчик.

Неожиданная мысль пронзила Вершинина.

— Неужели? — Прошептал он. — Этого не может быть!

— Что такое? — Заинтересованно спросила Изабелла, отодвинув в сторону пистолет, давая понять этим жестом, что, не смотря ни на что, она, всё-таки, доверяет Виктору. — О чём ты говоришь?

— Маргарита! У неё получилось. Нет, — он даже упрямо мотнул головой, отгоняя навязчивую мысль: — Исполнители не берут заказы от федералов — это даже я знаю.

— Не берут, — согласилась Иза, — исключений не бывает. Я, во всяком случае, такого не помню.

В глазах у Виктора появилось что-то странное, капитан могла бы сказать, что сейчас он торжествует. Наверное, он не был так счастлив никогда в жизни. Радость и гордость, вот, что владело Виком в этот момент.

— И, всё-таки, у неё получилось, — упрямо сказал он. — Моя девочка сделала то, что мог сделать никто до неё. Я всегда знал, что у неё большой потенциал. Чёрт, в этом Марго переплюнула даже меня, — он улыбнулся, как будто разговор о достоинствах племянницы доставлял ему большое удовольствие. — Ты даже не представляешь, как я счастлив!

— Вик, подумай логически: как она смогла этого добиться? Этого не может быть, потому что этого не может быть никогда…

— Заткнись, Иза, — перебил её Вершинин, — это у тебя не может быть, у меня, а у Марго получилось!

В карих глазах капитана пиратов появилось недоверие. Грубость Виктора её нисколько не покоробила, потому что, общаясь со своей командой, ей приходилось слушать и не такое. Но эта его вера в исключительность своей племянницы внушала серьёзные сомнения в его вменяемости. Уловив это выражение в её глазах, Виктор нахмурился.

— Что же, Иза, ты можешь мне не верить, но я точно знаю — это так. Вся эта возня вокруг аварии началась после её бегства на Тортугу. А сбежала она туда затем, чтобы заказать Исполнителю расследование этого дела. Знаешь, эта бредовая идея преследует её с детства. Но я, наивный дурак, надеялся на то, что она переболела этим всем. А, видишь ты, не переболела и даже осуществила!

Изабелла не выдержала и рассмеялась.

— Вик, уж наивным то я тебя никак не могу назвать, — весело сказала она. — И, вполне возможно, что ей удалось сделать то, что не получалось ни у кого другого. У неё ведь такая наследственность! Если у тебя нет никаких других кандидатур, то, не смотря на всю абсурдность твоей версии, я готова принять её на веру.

Глаза Виктора странным образом изменили цвет, теперь они уже напоминали не сталь, а ртуть, стали такими же светлыми и блестящими. Изабелла даже залюбовалась им. Привычное жёсткое выражение его лица сменилось на восторженное, таким Виктора не видел ещё никто. Суровый капитан пиратов вынуждена была признать, что, не смотря ни на что, есть в этом мужчине что-то притягательное. Ей пришлось собраться, чтобы вернуться в прежнее настороженно-недоверчивое состояние. Нет, она на эти фокусы не купится, хватит с неё Джокера! Андроиды, только андроиды!

Но, чёрт возьми, как трудно скрывать желание! Чем тщательнее человек пытается это сделать, тем очевиднее становятся его истинные чувства. Вершинина никто бы не называл хищником, не будь он таким на самом деле, его звериное чутьё сразу уловило перемены в настроении женщины. От его внимательного взгляда не укрылось то, как нервно сглотнула женщина, как она облизнула верхнюю губу, как дрогнули его ресницы, всё это он смог заметить в тот короткий миг, пока Иза боролась с собой. Короткая, как вспышка, ухмылка скользнула по его губам и тут же исчезла. Теперь Виктора больше не волновал пистолет, лежащий возле руки Изабеллы, он знал, что надо делать.

Он медленно, лениво поднялся со стула и обошёл стол. Пиратка внимательно следила за каждым его движением, но, как он и рассчитывал, ничего не предпринимала, она чего-то ждала. И Виктор точно знал, чего именно. Остановившись возле неё, он жестом заставил Изабеллу подняться. Теперь они стояли друг напротив друга и, не мигая, смотрели в глаза, как будто играли в старую игру со смешным названием «гляделки» или что-то в этом роде. Он обнял её за талию, чувствуя под рукой обнажённую спину и притянул к себе. Женщина даже не пыталась сопротивляться, она ждала, что же будет дальше. Но, когда Виктор наклонился в ней, чтобы поцеловать, женщина поспешно отстранилась, как будто боялась сама себя.

— Не спеши, — тихо сказало она, изо всех сил стараясь бороться с охватившим её желанием. Не время и не место. Не забывай, что я на задании, а ты потенциальная жертва.

Взгляд его серых глаз раздевал её и Изабелла с силой оттолкнула мужчину.

— Я же сказала, что не сейчас, — гневно воскликнула она. — Что тебе не понятно? Если ты продолжишь в том же духе, то я тебя убью, хотя мне и не хочется это делать.

Вершинин понял, что сейчас она борется не с ним, а с собой и, улыбаясь ускользающей улыбкой Чеширского кота, произнёс:

— Хорошо, можешь меня убить, но сначала ты должна выполнить моё последнее желание.

— Перебьёшься, — не чувствуя его руки на своём теле, она смогла успокоиться и теперь в её голосе Виктор услышал не страсть, а насмешку.

— Хорошо, спорить я не буду, — как-то подозрительно легко согласился он, чем сильно разочаровал женщину, которая в тайне надеялась на продолжение. — Тогда поговорим о делах, если тебя здесь больше ничто не интересует. Я хочу предложить тебе выгодную сделку.

Видимо, он угадал правильно, эту женщину деньги возбуждали не меньше, чем мужчины, а, возможно, даже больше. Глаза у неё загорелись и она молча ждала продолжения темы.

— Я готов хорошо заплатить тебе за копии отчётов, — Виктору захотелось рассмеяться, наблюдая за тем, как чувство долга и алчность борются в ней между собой. — Заметь, дорогая, я готов платить тебе за то, что и так принадлежит мне. Как тебе моё предложение?

— Уже не принадлежит, — ответила с вызовом Изабелла.

— Ошибаешься, ты ведь ещё не вынесла их из моего дома, так что формально эти отчёты всё ещё принадлежат мне. Я ведь могу вызвать охрану или полицию.

— А я могу убить тебя раньше, — резкое, короткое движение и вот вновь дуло пистолета направлено прямо в лицо Виктору. — Но, Вик, я не стану этого делать, потому что меня устраивает твоё предложение. Сколько ты мне дашь за то, чтобы я разрешила тебе снять копии?

— Пятьдесят тысяч кредитов, — спокойно ответил он, прекрасно понимая, что о такой сумме капитан и мечтать не могла. — Устраивает?

— Да ты просто дьявол-искуситель! — Воскликнула женщина в восторге. — Да, меня всё устраивает. Вот только я не могу понять, зачем они тебе? Если за десять лет ты не мог найти им нужного применения, то, что изменилось сейчас?

— Прошло время, — спокойно объяснил Виктор, — многое теперь видится иначе. Некоторые вещи становятся яснее, если рассматривать их сквозь призму времени. Кстати…

Иза вскинула голову, ожидая продолжения фразы и переживая, что Виктор может передумать.

— Скажи, Изабелла, а верно то, что Исполнители правят не только Вольным братством, но и всей Федерацией? Честно говоря, раньше я в это не верил, но события последних дней подтверждают эти нелепые слухи. Чтобы Жорик Тулиатос взялся за дело о смерти моего брата и Алисы, здесь должно вмешаться какое-то очень влиятельное лицо, — он сделал ударение на слове «очень».

— Не знаю, но думаю, что в этих слухах есть доля правды, — задумчиво произнесла Изабелла.

— Хотел бы я иметь такого зятя, — абсолютно серьёзно заметил Вик, — думаю, это была бы самая достойная пара для моей Риты.

Яркие губы пиратки одарили мужчину такой язвительной усмешкой, что он насторожился.

— Я сказал какую-то глупость? — Осторожно спросил он.

— Нет, только, если ты хочешь иметь внуков, ведь ты считаешь Маргариту своей дочерью, то Исполнитель на роль твоего зятя никак не подходит, — в голове женщины прозвучала насмешка.

— Почему? — Настороженно поинтересовался Вершинин.

— Потому что все они стерильны! — Ответила Иза с вызовом. — И это я знаю точно. Когда пятнадцать лет тому назад случился бунт и всех их перебили, то наши «головастики» успели исследовать их тела. Вот тогда-то и выяснилось, что иметь детей они не могут. Нет, это не то, что ты подумал. Всё у них на месте и сексом они заниматься могут, а вот детей иметь — нет!

— Кстати, — вспомнил Виктор, — я ведь ещё не показывал тебе мою спальню!

* * *

Когда утром Мила собралась навсегда покинуть дом своего бывшего босса, она вспомнила, что забыла у него в спальне свой коммуникатор. Пришлось вернуться. Она надеялась, что шеф, как всегда бывает в это время, уже успел уйти по своим делам, но, распахнув дверь, столкнулась с ним нос к носу. Виктор только что вышел из ванной, на коже ещё поблёскивали капельки воды, а кроме полотенца, обёрнутого вокруг бёдер, на нём больше не было никакой одежды.

Сколько раз Мила видела его в таком виде и никогда раньше её это не смущало, но не теперь. Вспыхнув, она опустила глаза и направилась к журнальному столику, на котором лежала черная коробочка коммуникатора. Внезапно она почувствовала, что на неё кто-то смотрит. Мила посмотрела в сторону большой кровати и с ужасом обнаружила на ней обнажённую незнакомую женщину. От обиды она даже не нашла, что сказать. Потом схватила пепельницу, которую Виктор принёс из кабинета, потому что в прошлый раз он заметил, что сразу после секса, Изабелла тянется за сигаретой, и швырнула ему в голову. Тонкая пластинка искусственной кожи, наложенная ещё с вечера на рассечённую бровь, треснула и из неё прямо на ещё мокрую кожу потекла кровь. Виктор поморщился, а Изабелла разразилась таким издевательским смехом, что Мила пожалела, что у неё под рукой нет ещё одной пепельницы.

— Да, что же вы, девушки, такие стервы?! — Воскликнул Виктор. — Чем вам моя голова помешала?

— Тем, что она находится на твоих плечах! — Крикнула Мила и пулей вылетела из спальни.

Изабелла лениво потянулась и встала с постели.

— Всё, — сказала она строго, — мне пора уходить, я слишком уж у тебя загостилась. Боюсь, что так ты вскоре можешь стать ещё одной моей вредной привычкой.

— Не переживай, я постараюсь не сильно тебе надоедать, — ответил он, накладывая на рану очередную пластинку искусственной кожи. — Деньги за копии отчётов на столе в кабинете. Погоди, я сейчас их тебе принесу, а то ещё забудешь.

— О, нет! — Воскликнула пиратка, — о деньгах я никогда не забываю!

Глава 16 Запах безумия

Четвёртый преследовал свою жертву. Тонкий шлейф запахов вёл его. Шансов спастись у жертвы не было. Четвёртый остановился, слегка приоткрыл рот и замер, словно к чему-то прислушиваясь. Мгновенно поток воздуха проник в орган Якобсона и мозг тут же выдал полную информацию об окружающем его мире. Жертва ещё не подозревала, что её дни сочтены и надежды нет никакой.

— Ну, вот и всё, — тихо прошептал Исполнитель и вошёл в тёмный подъезд полуразрушенного дома.

Странный запах был у этого типа, неприятный. Джокер даже скривился от жалости и отвращения. Так пахнут только психически больные люди. Он никуда не спешил.

На этот раз на Четвёртом не было оргомаски, он был уверен в том, что тот, кто увидит его лицо, никогда никому не сможет о нём рассказать. Всё, как обычно. Привычная работа: выследить, догнать и убить, ничего нового, никаких неожиданностей. Хорошо это или плохо Джокер не знал. Иногда ему хотелось, чтобы что-то пошло не так, слишком уж скучно стало работать.

Поднимаясь по узкой металлической лестнице, он уже знал, что и кого увидит в конце своего пути. Отворив грязную серую дверь, он вошел в небольшое пыльное помещение, которое когда-то, лет сто тому назад, было, скорее всего, ванной комнатой. Голубые стены, покрытые жидким стеклом и пятнами засохшей кровью, вызвали у него чувство отвращения. В каких дырах приходится ему бывать по долгу службы! Под ногами неприятно чавкала не то грязь, не то что-то другое. Запах крови ударил в нос и Джокеру показалось, что он попал на скотобойню.

— Кто здесь? — Услышал он настороженный голос жертвы.

— Не бойся, Оли, свои, — ласково ответил Четвёртый. В отличие от своей жертвы в темноте он видел прекрасно. Исполнителям хватало самого малого отблеска света, чтобы в темноте видеть, как днём.

— Какие такие свои? — Оли напрягся. — Кто ты?

Джокер услышал, как медленно его жертва двинулась вдоль стены к выключателю. Мешать он не стал. Пусть себе любуется сколько угодно, вернее, столько, сколько ему отмеряно.

Когда в ванной вспыхнул свет и Оли увидел в дверном проёме высокую фигуру Исполнителя, вернее Джокера, он вздохнул облегчённо. Ещё накануне он получил чёрную метку и всю ночь не мог заснуть, а утром сорвался с места и долго петлял по городу, стараясь замести следы, хотя прекрасно понимал, что от Исполнителя убежать ещё никому не удавалось. Но это всего лишь Джокер. С ним-то капитан Оли справится легко.

— Зачем ты сюда явился? — Вопрос капитана прозвучал угрожающе. — Джокер, у тебя мало проблем? Какого чёрта ты припёрся в моё убежище?

Где-то за стенами полуразвалившегося здания звучал жутковатый гимн Вольного братства и Четвёртому показалось, что слова этой древней песенки как нельзя кстати подходят для сложившейся ситуации:

«Сказал он: «Теперь вы пойдете со мной,

Йо-хи-хо, и бутылка рому!

Вас всех схороню я в пучине морской!»

Йо-хи-хо, и бутылка рому!

— Не будь дураком, Оли, ты прекрасно знаешь, зачем я пришёл сюда, — холодно ответил Джокер. — То, что ты творишь, не может остаться безнаказанным. Ты со мной согласен? Впрочем, твоё мнение меня совершенно не интересует.

Он окинул взглядом помещение и обнаружил то, на что до этого момента не обращал внимания — в ванне с прозрачной жидкостью плавали человеческие кости. Четвёртый принюхался и моментально определили, что прозрачная жидкость — это ни что иное, как серная кислота. Жутковатая улыбка скользнула по его губам.

— Убираешь улики, Оли? Зачем? Всё равно я о тебе уже знаю. Надеюсь, ты не рассчитываешь на то, что я буду молчать? Оли, Оли, только идиоты думают, что в братстве нет никаких законов. Ты же знаешь, что это не так. Кодекс чести никто не отменял. Думаешь, что я тебя убью? Зачем мне это? — Четвёртый усмехнулся. — Нет, капитан, тебя разорвёт на куски твоя собственная команда. Чёрную метку тебе пришлёт не Исполнитель, а твои друзья-соратники. Они, конечно, головорезы, но серийных убийц у нас здесь никто не любит.

Капитан пиратов стал заводиться. В глазах, подобно молнии, сверкнул гнев, а на губах появилась не улыбка — звериный оскал. У любого другого человека на месте Джокера сдали бы нервы при виде этой безумной гримасы, но Исполнитель так и остался стоять без движения, скрестив на груди руки и тихонько напевая:

И он потащил их в подводный свой дом, Йо-хи-хо, и бутылка рому! И запер в нем двери тем черным ключом. Йо-хи-хо, и бутылка рому!

— Ты труп, Джокер, — процедил сквозь зубы Оли, — на этот раз ты точно труп. Здесь, в этом месте тебе никто не сможет помочь.

Джокер пожал плечами, как будто сказанное капитаном относилось к кому угодно, но только не к нему. Он даже бровью не повёл, когда пират схватил с заляпанного кровью стола здоровенный нож для разделки мяса.

— Знал бы ты, безумец, сколько раз я слышал эту фразу! — Произнёс он с лёгкой улыбкой. — Десятки, а, может быть и сотни. Меня убивали так часто, что я уже привык к этому. И, знаешь, мне не нужна ничья помощь, обычно я справляюсь сам.

Волна безумия накрыла Оли, ничего не соображая, он бросился на своего врага. Бедняга даже не заметил, как и когда Джокер переместился, настолько молниеносными были его движения. По инерции, капитан сделал ещё несколько шагов и, ударившись о края ванны, стал падать. Стараясь хоть как-то предотвратить падение в кислоту, Оли вытянул вперёд руки.

Джокер рассеянно смотрел на то, как ладони пирата скользнули по гладкой поверхности и погрузились в прозрачную жидкость. Потом взгляд Четвёртого привлекло нечто, лежащее у ног обезумевшего от боли капитана. Этим нечто оказалась человеческая рука, посиневшая и распухшая. Искоса поглядывая на Оли, который отчаянно тёр полой плаща свои обожжённые руки, сдирая с них почерневшую кожу, Исполнитель нагнулся, поднял жуткую улику и ловким движением бросил в ванную.

— Ну, вот, — огорчённо заметил Джокер, — как ты теперь собираешься справиться со мной? Больно?

Капитан зарычал, потом осмотрелся по сторонам и внезапно метнулся к стене. Четвёртый наблюдал за ним с нескрываемым интересом. Глядя, как Оли наклонился и, морщась от боли, стал шарить у самого основания стены. Вот лицо его озарилось улыбкой, он хрипло крикнул:

— Джокер, запомни, теперь я тебя в покое не оставлю. Я приду за тобой, только сперва тщательно подготовлюсь.

И он провалился сквозь землю прямо на глазах у растерявшегося Исполнителя. То, что в этом месте может находиться потайной люк, Джокер, конечно, не знал.

— Да уж, неувязочка вышла, — пробормотал он себе под нос, глядя на, закрывшийся за Оли, люк. — Ничего, я надеюсь, что ты меня действительно будешь искать, Оли. Я очень на это надеюсь. Хотя было бы лучше, если бы ты отправился прямиком в преисподнюю.

Настроение у него сразу же испортилось. Всё начиналось очень даже хорошо. Вычислить маньяка не составляло труда — этот запах Исполнитель не спутал бы ни с чем. Запах безумия и крови. Да, это дело казалось слишком простым, чтобы быть таковым на самом деле. Джокер знал, насколько изобретательны и изворотливы маньяки, но почему-то на этот раз решил не придавать значения этому факту. Надо отметить, что это был первый прокол за всю его службу.

Выйдя их мрачного пустого дома, он направился обратно к стоянке флайеров. Досада на свой промах и на безумного пирата очень быстро улеглась и Исполнитель стал обдумывать дальнейшие свои действия на тот случай, если капитан всё-таки передумает ему мстить и поспешить покинуть Тортугу.

— Хорошо хоть, что я не успел продемонстрировать ему свои способности, — сам себе сказал Исполнитель, — тогда бы он точно удрал отсюда. А Джокер… Нет, Джокера капитан Оли не боится.

И он рассмеялся, радуясь своим мыслям, которые любого другого человека довели бы до отчаяния. Шутка ли, теперь на него объявил охоту самый настоящий маньяк, обладающий к тому же немалой властью в Вольном братстве!

— Будет весело, — пообещал сам себе Джокер.

* * *

— Расскажи о себе, — Рита удобно устроилась в широком кресле и просительно смотрела на Джокера. — Пожалуйста.

Исполнитель про себя отметил, что за то время, как она поселилась у него, девушка сильно сдала. Вокруг глаз появились тёмные круги, лицо осунулось. Борьба с эпом даётся ей не легко, но ещё ни разу Рита не пожаловалась ему. Джокеру стало её жалко.

— Зачем тебе это? — Спросил он отстранённо. — И что конкретно ты хотела бы узнать?

— Всё, — просто ответила она. — Мне интересно, что это такое быть нефилимом. Как ты появился на свет?

Исполнитель задумался. Он настолько глубоко ушёл в свои воспоминания, что перестал замечать всё вокруг.

…Старинный заброшенный монастырь высоко в горах. Место труднодоступное, а потому исключительно надёжное. Чужие там не ходят. Воздух настолько чистый, что от него кружиться голова.

Учитель объясняет детям, почему они должны контролировать свои чувства, но дети ничего не понимают и не хотят понимать. Тогда он подходит к маленькому мальчику и больно бьёт его по лицу. Воздух в помещении начинает нагреваться, но учитель не волнуется, лишь спокойно объясняет всем остальным:

— Вот видите, что может произойти, если вы не научитесь держать себя в руках. Вы не такие, как все и от вас слишком многое зависит в этом мире и не только в нём. Этому трудно научиться, но не невозможно. Все маленькие дети сперва мочатся в штаны, но со временем они понимают, что этого делать нельзя. Вот так и вы должны научиться сдерживать свои эмоции. Никогда не позволяйте чувствам взять верх над разумом и тогда вы будете неуязвимы.

Жар спадает, а маленький мальчик низко наклоняет голову и шепчет, глотая слёзы:

— Простите меня, учитель. Я был не прав. Мне не обидно, честно, мне совсем не обидно.

Учителей было пятеро, вернее их было семеро, но об этом Джокер узнал позже. Там, в монастыре он встретил самое странное существо на свете. Этот невероятный тип почему-то из восьмерых детей выбрал его и учил тому, о чём другие даже не подозревали. Тогда ещё Джокер не был ни Исполнителем, ни Джокером, ни пиратом. Старинные книги он глотал одну за другой, а потом долго тренировался. Древние знания легко заполняли его детский мозг, потому что ничего другого ему не полагалось. Эти детишки не играли в детские игры, не шалили, они были иными, хотя и не сразу поняли это.

Чуть позже, уже, будучи подростком, Джокер случайно подслушал разговор двоих учителей и с тех пор никак не может успокоиться. Идёт время, а боль от услышанного не становится слабее.

— Фери, — произнёс один из учителей, — тебя никогда не мучают сомнения? Что мы делаем с этими детьми? Мы лишаем их детства, уродуем их психику. Ты не боишься последствий?

Самое странное существо на свете ответило коротко, но ясно:

— Они не дети, Эрик. Они даже не люди и ты это прекрасно знаешь. Это своего рода конструктор. Они собраны из различных фрагментов ДНК и свою человеческую природу потеряли ещё до появления на свет. Твоя беда в том, что ты никак не можешь правильно их воспринять. Эрик, запомни раз и навсегда: они — биороботы.

— И Феликс? — В голосе Эрика звучало сомнение. — Он тоже биоробот? Фери, я всё время думаю, а есть ли у тебя душа?

— Брось, — рассмеялось странное существо, — ещё никто не смог доказать, что душа существует. А уж у этих ребятишек её нет и подавно.

* * *

— Ты ошибаешься, — грустно ответил Джокер девушке, — я не нефилим, я всего лишь биоробот. Меня создали искусственно. Собрали из различных генов и не только человеческих. Как однажды сказал один мой учитель: у меня даже души нет.

Рита сверкнула глазами и с негодованием воскликнула:

— Ерунда! У тебя есть душа и не от твоих создателей это зависит. Душу вкладывает Бог, а не генетики.

— Ты сама-то в это веришь? — С горькой усмешкой спросил он.

— Конечно! Скажи, а где находится это место?

— Зачем тебе это? — Спросил он настороженно.

— Я хочу всё о тебе знать!

Исполнитель горько усмехнулся и произнёс то, в чём не решался признаться даже самому себе:

— Всего я и сам о себе не знаю, каждый раз открываю что-то новое.

— Наверное, это интересно, — спросила Рита с сомнением. — Но я бы не хотела быть на твоём месте. — Немного подумала и добавила. — И на своём тоже.

— Да, — спохватился Джокер, — как проходит твоя борьба с эпом?

— С переменным успехом, — вздохнув, призналась девушка, — но сейчас стало легче. Мне удаётся сдерживать свои чувства. Только… — она замялась, — скажи, Джок, а они ведь не только страх могут вызывать, да? А как же мне быть с другими чувствами? Я уже не могу понять, что моё, а что всего лишь имитация.

Четвёртый поднялся с дивана и подошёл к ней. Рита увидела, что он не на шутку встревожен и уже пожалела, что завела этот разговор. А, вдруг, он решит, что её надо вернуть обратно к дяде, на Землю?

— О чём ты? — Спросил Джокер встревожено. — Что, эп сменил тактику? Давай, рассказывай.

Рассказывать Рите не хотелось совершенно, потому что эта новость была из разряда её девичьих тайн, но, в конце концов, пришлось объяснить:

— Скажи, если я вдруг обнаруживаю, что испытываю к какому-то человеку влечение, как мне к этому относиться? Это мои чувства или это всё работа эпа? Я не могу разобраться в себе.

Больше всего на свете она боялась, что он начнёт уточнять и выяснять подробности, но Джокер, как будто почувствовал её тревогу и не стал её пытать вопросами. Он лишь присел перед ней на корточки и, пристально глядя в глаза, произнёс:

— С этим всё просто. Если твои чувства исчезают в присутствии посторонних и вновь вспыхивают, когда ты остаёшься одна, то это, несомненно, работа эпа.

Риту удивило выражение его лица. Чёрный глаз Джока смотрел на неё с пониманием и сочувствием, а синий, напротив, с холодной насмешкой. Она никак не могла привыкнуть к этому. Ей показалось, что Исполнитель читает самые сокровенные её мысли, настолько пронизывающим был его взгляд. Девушка немедленно отвернулась и пират, догадавшись, о причине её смущения, поспешно отошёл к окну. Глядя сквозь зелёную завесу леса, он произнёс, ни к кому не обращаясь:

— Эти дни мне придётся часто отсутствовать дома, ты как, сможешь одна здесь продержаться?

Оставаться в одиночестве ей совершенно не хотелось, ведь именно тогда эп начинает свои атаки. Теперь эта невидимая непонятная тварь перестала её пугать, обнаружив, что старые методы больше не действуют. Он оказался гораздо более изобретательным, чем Рите казалось вначале. О, эта мерзость знала толк в искушениях! Стоило девушке остаться наедине с собой, как тут же она ощущала на своём теле прикосновения невидимых рук. Они ласкали её, возбуждали и так тяжело было от этого отказаться! Она видела рядом с собой Джокера, слышала его голос, который что-то обещал, но ей никак не удавалось уловить смысл сказанного. Горячие поцелуи мешали сосредоточиться и прогнать видения. Если со страхом и отвращением бороться было не так уж сложно, то этим новым чувствам она даже не хотела сопротивляться. Иногда, впрочем, не так уж часто, её мучил вопрос: а не вина ли эпа в том, что она вернулась в Вольное братство? Вполне возможно, что никаких чувств на самом деле она к Джокеру не испытывает и всё лишь имитация, подделка. И тогда ей становилось по-настоящему страшно. И всё же выбор сделан. Теперь остаётся только пожинать плоды того, что посеяла.

— Не переживай, я смогу продержаться, — успокоила она Исполнителя. — Я прекрасно понимаю, что у тебя такая работа и ты не можешь постоянно со мной нянчиться.

— Ты уверена? — В голосе Джока звучала неподдельная тревога.

— Абсолютно, — обнадёжила его Рита. — Я сильнее, чем ты думаешь. Делай своё дело и не тревожься обо мне.

* * *

Ночью Рита проснулась от того, что на неё кто-то смотрел. Сначала она подумала, что вернулся Джокер и удивилась такому поведению — обычно пират без стука к ней не входил. Она увидела тёмный силуэт в дверях и спросила:

— Ты уже вернулся?

Постепенно до девушки стало доходить, что происходит что-то непонятное. Человек был ниже Четвёртого сантиметров на тридцать. Тогда появился страх. Она одна в доме и вокруг на многие километры лишь непроходимые заросли тёмного тортугского леса. Можно кричать, можно плакать, всё равно никто не услышит, никто не придёт на помощь. Она и сама не могла понять, почему «гость» кажется ей опасным, что-то такое исходило от этой мрачной фигуры, какой-то едва уловимый запах. Раньше она не придавала особого значения запахам, но жизнь рядом с Джокером научила её обращать на них внимание. Рита хлопнула в ладоши и тут же вспыхнул свет. Теперь она смогла рассмотреть незнакомца.

Среднего роста коренастый человек, русоволосый и голубоглазый. Лицо немного вытянутое и тёмные круги вокруг глаза, такие же, как у Риты. Ничего особенного, вот только что-то неприятное во взгляде. Девушка натянула до самого подбородка одеяло и робко спросила:

— Кто вы такой?

— Меня зовут Оли, — спокойно ответил гость.

— Вы друг Джокера? Обычно он никому не рассказывает об этом своём убежище.

Оли рассмеялся каким-то скрипящим смехом.

— Друг? О, нет, скорее наоборот, я его враг! — Это он заявил с вызовом. — А вот кто ты такая? Не припомню, чтобы Джокер кого-нибудь подпускал так близко к своей персоне.

Рита напряглась. Странный гость ей нравился всё меньше и меньше. Быстро накинув халатик, она вскочила с кровати и осторожно стала продвигаться к двери. Не убежать, никак не убежать — Оли заслоняет собой выход. Тогда девушка попыталась как-то отвлечь его:

— Но откуда вы узнали об этом убежище?

— Джокер, конечно, хитрец, но и на старуху бывает проруха. Я сумел так его пометить, что он даже не обратил внимания на это. Краска-маяк… Ты слышала о таком? Стоит лишь слегка в неё вляпаться и всё, найти человека потом не составит труда. Конечно, пока Джокер находился в флайере, это не работало из-за глушилок, но как только он из него вышел, я уже точно мог определить, где он окопался.

Рита поняла, что всё это слишком серьёзно. По спине пробежал холодок, но она смогла взять себя в руки и уже почти спокойно спросила:

— А от меня тебе, что надо? Джокера сейчас нет дома.

— Я знаю, — довольно ответил Оли, — я за тобой пришёл. Пусть этот урод явится ко мне лично. А уж я подготовлюсь к встречи с ним.

А потом в нос ударил какой-то едкий запах, перед глазами всё поплыло и Рита отключилась.

Очнулась она от холода и сразу же ощутила неприятный привкус во рту. Безумно хотелось пить. Девушка попыталась пошевелиться, но с ужасом обнаружила, что руки и ноги намертво привязаны к столу, на котором она лежала. Рита попыталась осмотреться. Полупустая тёмная и холодная комната. Рита не могла поверить, что здесь кто-то может жить, слишком уж унылое зрелище представляло собой помещение.

— Где я? — Хриплым голосом спросила она.

— У меня в гостях, — услышала она голос откуда-то справа. — Скоро и твой дружок сюда пожалует.

Он подошёл ближе и девушка увидела в руках пирата большой нож. При этом глаза Оли показались Рите совершенно безумными. Вид блестящего металла завораживал и девушка закрыла глаза.

— Что ты собираешься делать? — Спросила она тихо, заранее боясь получить ответ на свой вопрос.

— Я люблю рассматривать людей изнутри, — с безумным смешком ответил пират, — но для этого нужно сперва вскрыть их. Вот именно этим я и собираюсь заняться. Ты когда-нибудь видела, как человек выглядит изнутри?

Больше Рита не могла сдерживать свой страх и тогда, получивший свободу эп, ожил и набросился на свою жертву. Леденящий холод сковал её мышцы. Чудовищные видения, звуки и запахи лавиной накрыли девушку. Оно не могла ни кричать, ни плакать, лишь часто и прерывисто дышала.

Страшный человек внезапно замер. Потом стал медленно пятиться от Риты. Он как будто прислушивался к чему-то внутри себя. Ужас охватил его.

— Этого не может быть! — Удивительно тонким голосом воскликнул Оли. — Он должен сейчас молчать. Нас ведь здесь двое. Почему он напал? Отвечай немедленно! Почему он напал?!

Рита сразу поняла, о чём идёт речь. Судя по всему, Оли тоже был инфицирован эпом. Ведь эти твари нападают лишь в том случае, если их столько же или больше, чем жертв. Они охотятся только будучи уверенными в своей победе. Так вот почему этот пират свихнулся! Девушка с грустью подумала о том, что, если она не сможет победить своего эпа, то её ждёт такая же участь.

— Ты? Ты тоже?! — Оли никак не мог поверить в происходящее. — Прочь! Немедленно прочь отсюда, к людям.

С диким криком капитан выскочил на улице, оставив связанную Риту наедине со своим эпом и с теми безумными видениями, которые он рождал в её мозгу.

Глава 17 Неслучайная случайность

Рита услышала, как в комнату кто-то вошёл. Сомнений не оставалось, это вернулся Оли. Внутри всё сжалось от страха, но девушка усилием воли заставила себя успокоиться. Ей было холодно и она уже не могла разобраться то ли это работа эпа, то ли всё дело в том, что на ней нет ничего, кроме ночной сорочки и легкого шёлкового халатика. Кожа покрылась мелкими пупырышками и ей стоило большого труда сдерживать дрожь. Руки и ноги затекли, но на это можно было не обращать внимания, потому что вернулся кошмар и это не видения эпа, а настоящий живой ужас. Девушка слышала его шаги, его неровное дыхание и ясно понимала, что жить ей осталось немного, совсем чуть-чуть. Но, как же не хотелось умирать!

Маньяк осторожно приблизился к столу, на котором лежала связанная девушка и принялся внимательно её разглядывать. В его сосредоточенном взгляде Рита больше не видела безумия, лишь интерес, но вот надолго ли это?

— Ты меня заинтересовала, — почему-то шепотом признался Оли, — я не буду тебя сейчас убивать. Потом, не сейчас, нет. Давно это с тобой? Так странно видеть ещё кого-то, подобного себе. Они все такие слабые, не выдерживают этого долго. А я сильный, я научился с этим жить.

Рита уже хотела облегчённо вздохнуть, но мужчина продолжил:

— Я посажу тебя на цепь и буду наблюдать, как и когда ты сойдёшь с ума. Я хочу знать, чего мне ещё ждать от этой твари, которая поселилась во мне.

Девушка обречённо вздохнула. Ещё неизвестно, что хуже. В любом случае исход ясен — когда Оли надоест изучать её и эпа, он, не задумываясь, выпотрошит её заживо. Богатое воображение тут же подсунуло ей жуткую картинку того, как Оли вспарывает ей живот и грязными руками копошится во внутренностях. Рита даже икать стала от страха. Успеет ли Джокер найти её до того, как этот психопат возьмётся за нож? Второй вопрос был ещё менее приятным: а будет ли он её вообще искать? Ведь Джок не в восторге от того, что она так нагло, без приглашения, поселилась в его доме, а тут подвернулся такой хороший повод избавиться от непрошенного гостя и всего-то нужно немного потянуть время. Выпутываться из сложившейся ситуации придётся самой. Хватит надеяться на доброго Исполнителя!

— Сейчас я тебя развяжу, — растягивая слова, произнёс Оли, — только ты веди себя смирно, иначе я, не задумываясь, распорю тебе брюхо.

Рита лишь молча кивнула, лихорадочно ища способ, как, хотя бы на короткий срок, отключить пирата. Как назло поблизости не было ни одного предмета, пригодного для того, чтобы проломить ему голову. Вообще ничего не было. А свернуть шею крепкому, здоровому мужчине она никак не сможет. Мысли с бешеной скоростью сменяли одна другую, но ни одной хоть сколько-нибудь стоящей. От отчаянья девушке хотелось завыть.

Вот безумный пират развязал ей руки и, низко склонившись над её лицом, прошипел зловеще, обдав неприятным гнилостным запахом изо рта:

— Смотри у меня! Одно неловкое движение и ты — труп. Так, что, ты уж позаботься о том, чтобы у меня не было причины убить тебя раньше времени. Ты не знаешь, но я когда-то был мясником и ещё не разучился разделывать туши.

Риту покоробило сравнение с тушей, но она не стала возражать, потому что нисколько не сомневалась, что всё будет именно так, как сказал Оли. Поэтому она замерла и даже дышать на мгновение перестала. Голова совершенно прекратила соображать, но включилось что-то другое, спрятанное на самом дне её сознания. Она сделала то, чему её никто никогда не учил, то, чему потом сама удивлялась не раз.

Подчиняясь древнему инстинкту самосохранения, не соображая толком, что она делает, Рита согнула большой палец руки, прижала его к ладони и суставом изо всех сил ударила Оли в висок. Девушка вложила в этот удар всё своё отчаяние, всю злость. Она не услышала, а почувствовала, как треснула хрупкая височная кость. Рука заболела, но это было не главное. У неё всё получилось! Оли пошатнулся и с грохотом, словно большой тёмный куль с отходами, повалился на пол.

Рита всё ещё боялась, что пират жив и лишь на короткое время потерял сознание. Она спешила развязать себе ноги, но руки дрожали, потели, а узлы оказались такими сложными, что проще было бы их перегрызть. Но вот, наконец, ей удалось распутать один узел, потом другой и освободиться.

Осторожно, стараясь не касаться босыми ногами тела пирата, она спустилась на пол и, не сводя глаз с грузного безжизненного тела, стала пятиться к двери. Оли и не думал шевелиться, похоже, что он был безнадёжно мёртв. Рите в это верить и хотелось, и не хотелось. Всю жизнь она была точно знала, что не сможет убить человека ни при каких обстоятельствах и вот на тебе — это случилось. Никогда не говори «никогда»! И, лишь оказавшись в тёмном коридоре, она захлопнула дверь в страшную комнату и опрометью бросилась бежать, не разбирая пути.

Уже на улице, девушка смогла облегчённо вздохнуть. Вот и всё, теперь надо решать, что делать дальше. Вид у неё такой, что её либо примут за сумасшедшую, либо вновь заберут в рабство. Не часто девицы разгуливают в общественных местах в ночных сорочках, домашних халатах и босиком. Даже в тихой Федерации такое не встретишь, что уж говорить о беспокойном Вольном братстве.

Растерянно глядя по сторонам, девушка внезапно осознала всю безысходность своего положения. У неё нет денег, чтобы взять в аренду флайер, а нанять такси она не может, потому что тогда придётся назвать координаты убежища Джокера. Она не может снять номер в гостинице и даже купить себе хоть сколько-нибудь приличную одежду. Прокручивая в голове все возможные варианты, Рита пришла к выводу, что выход у неё только один — найти дом Лео. И всё, и ничего другого не дано. Вот только она совершенно не помнит, где находится этот дом. Всё ведь происходило в страшной спешке и запомнить координаты она не смогла.

Двое мужчин остановились в нескольких метрах от неё и бесстыже разглядывали, как тогда, на невольничьем рынке. Что делать? Куда бежать? У кого просить помощи? И тут ей вспомнился ещё один человек, который мог бы ей помочь — Иван! Тот самый мальчик из гостиницы, который помог им с Джокером сбежать.

— Эй, деваха, смотри сиськи не потеряй, — крикнул один из пиратов, — сейчас вываляться совсем.

Рита посмотрела на вырез сорочки и поплотнее закуталась в халат. Как же добраться до гостиницы? Иван наверняка там сейчас. Погружённая в свои раздумья, Рита не заметила, как недалеко от неё приземлился флайер и из него высунулся «пёс».

— Маргарита? — Услышала она удивлённый возглас и вздрогнула. — Маргарита Вершинина? Как вы здесь оказались в таком виде?

— Кто вы? — Спросила девушка растерянно. — Откуда вы знаете моё имя? Извините, я не очень хорошо различаю представителей вашей расы, — она покраснела и опустила глаза.

— Не только вы, — «пёс» попытался изобразить некое подобие улыбки, отчего лицо у него стало погоже на какую-то жуткую ритуальную маску. — Я знал и вашего отца и с вашим дядей тоже неплохо знаком. Меня зовут Аркис. Совершенно случайно я оказался здесь и, вижу, как раз вовремя.

Рита не могла поверить своему счастью, это имя она действительно часто слышала от дяди. Вот и решение всех проблем. Она разглядывала Аркиса, пытаясь понять, встречалась она с ним раньше или нет, но, как в темноте все кошки серы, так и все «псы» на одно лицо.

— Но, милая леди, что вы делаете здесь в таком виде? — Поинтересовался «пёс» удивлённо. — С вами что-то случилось? Никогда не поверю, что вы просто так прогуливаетесь.

— Со мной приключилась неприятная история, — призналась Рита, косясь на двух мужчин, которые, судя по всему, обсуждали её достоинства. — Не могли бы вы доставить меня в одно место, господин Аркис?

«Пёс» услужливо распахнул дверцы флайера.

— Конечно, конечно, садитесь. Куда угодно.

Девушка попыталась вспомнить название гостиницы и это ей удалось, хотя в тот раз, когда они с Джокером там были, она даже внимание на вывеску не обратила, но, оказывается, в памяти это странное название, всё-таки, отложилось.

— Вы не могли бы меня доставить в гостиницу «Горбатый и хромой»? — Спросила она и про себя подумала, что обязательно поинтересуется у Джокера, что это означает.

Усевшись в удобное кресло, Рита вдруг почувствовала сильную слабость — сказывалось всё пережитое. Она с трудом пыталась сдержать слёзы, но так и не смогла. Сначала с глаз сорвались отдельные слезинки, потом, как будто шлюз открыли. Её трясло, она вздрагивала и рыдала в голос, не стесняясь «пса». Она плакала, ни о чём не думая и уже не могла остановиться.

Аркис включил автопилот и достал из аптечки шприц и ампулу с неизвестным препаратом.

— Что это? — Настороженно спросила Рита.

— Не беспокойтесь, Маргарита, ничего страшного, обычное успокоительное. У вас истерика.

С этим не поспоришь и девушка покорно подставила незнакомому «псу» свою руку. Игла медленно вошла в вену и во рту девушка почувствовала привкус лекарства. Потом, вытирая ладонями покрасневшие от слёз глаза, она тихо произнесла:

— Спасибо, Аркис. Я даже не подозревала, что вы можете быть такими чуткими. О вас ходят не очень лестные слухи. Говорят, что «псы» не способны испытывать к людям ни сочувствия, ни жалости, ничего, потому что мы в вашем понимании недалеко ушли от животных.

Перед глазами всё поплыло, а уши заложило, как при подъёме на большую высоту. Теперь девушке было лень даже пальцем пошевелить, такая вдруг навалилась слабость. Тело её обмякло, веки стали тяжёлыми. Рита закрыла глаза лишь на минутку, но открыть их больше не смогла. Ей казалось, что она опускается на дно моря и мутная вода, почему-то слишком тёплая, обволакивает её и нежно тянет вниз. Сознание пыталось удержать её на поверхности, но вскоре и оно сдалось.

— Всё так и есть, — услышала она, как будто издалека, глухой голос Аркиса, засыпая — вы, люди, слишком примитивны, чтобы мы тратили на вас свои эмоции.

Никто не обратил внимания на белокурую девицу, стоявшую на другой стороне улицы и внимательно наблюдавшую за всей этой сценой. А зря. Если бы Аркис не был так увлечён разговором с Ритой, то он наверняка бы испытал настоящий шок, увидев метрах в десяти от себя того самого Исполнителя, из-за которой ему пришло в прошлый раз так спешно покинуть Тортугу. И никогда бы он сюда не вернулся, если бы обстоятельства не вынудили его.

Он пытался добыть «голову анунака» на Земле через секретаря Вершинина Милу Медянскую. Девица была так зла на своего бывшего босса, что согласилась, почти не думая. Ну, а поскольку Виктор оказался слишком самоуверенным и не сомневался, что Медянская к нему всё равно вернётся, то не стал закрывать ей допуск к банковским хранилищам. За пятнадцать лет он уже много раз успел убедиться в её честности. Возможно, у него были и какие-то другие соображения на этот счёт, но, так или иначе, Мила по-прежнему могла спокойно проходить, куда вздумается и так же спокойно выносить из банка всё, что сочтёт нужным. Виктор не сменил даже коды.

На такую удачу раньше Аркис не смел даже надеяться. Столько лет потрачено на это дело и вот оно может решиться легко и бескровно за символическую плату. Нет, конечно, Медянской эта плата не казалась символической, но она ведь даже не догадывалась о том, чего на самом деле стоит артефакт. Всё было так хорошо… Слишком хорошо, чтобы оказаться правдой.

Когда Мила позвонила ему, он уже приготовил деньги и готов был немедленно отбыть к себе домой, но… «Головы анунака» в хранилище не оказалось. От разочарования «пёс» готов был завыть. Но тут же появилась новая надежда. Мила вспомнила, что накануне своего отлёта на Тортугу Рита, ни с того ни с сего, изъявила желание посетить банк дяди и осмотреть коллекцию, доставшуюся ей в наследство от отца. Тут и голову нечего ломать, девчонка забрала артефакт с собой! Но, почему именно этот, ведь там было много других, не менее интересных вещей?

Вот тогда то Аркис и принял решение возвращаться на Тортугу. Исполнители — Исполнителями, но нельзя бросать дело, которому он посвятил всю свою жизнь. Осталось только купить оборудование из СОИ, чтобы следить за передвижениями этой чёртовой девки, которая постоянно ускользает из его рук, как будто кто-то невидимый хранит её.

В Федерации всё продаётся и всё покупается, надо только дать нужную цену. Никто не смог бы так просто приобрести секретное оборудование — это считается вмешательством в частную жизнь граждан… Но, если финансы позволяют, то достать можно абсолютно всё! Аркису финансы позволяли и вскоре лёгкие голубоватые ящики с приборами оказались на его корабле. Теперь Маргарита Вершинина никуда от него не денется. Так что не такой уж случайной была эта их встреча. Теперь главное, чтобы эти чёртовые Исполнители не вмешались. Действовать надо быстро.

Первая достала коммуникатор и набрала номер. В голосе Четвёртого она услышала тревогу, видимо, произошло что-то неприятное. Но он сам просил связаться с ним, как только Аркис появится.

— Аркис здесь, — тихо сказала она, стараясь не упускать из виду серый невзрачный флайер «пса» — и с ним Маргарита Вершинина. Не уверена, но мне почему-то кажется, что «пёс» задумал что-то нехорошее.

— Кто?! — Взволнованно воскликнул Четвёртый. — Маргарита? Этого не может быть!

— Может — не может, — пожала плечами Первая, — но это так. И сейчас они собираются куда-то улетать. Знаешь, думается мне, что он торопится покинуть Вольное братство.

— Так, не упускай его из вида, включи ФМ и следи, куда эта серая тварь отправится. У меня нет причины доверять ему.

— У меня тоже, — усмехнулась Первая и нырнула в свой бледно-голубой флайер, который спустя несколько минут стал невидимым.

* * *

Рита очнулась в незнакомом месте и никак не могла понять, что же с ней произошло. Потом мозг прояснился и память стала возвращаться. Она обнаружила, что сидит в кресле для заключённых, лишённая малейшей возможности двигаться — шею, руки, ноги и талию мертвой хваткой держали прочные стальные обручи. Что же происходит на белом свете?! Кому можно верить? Девушка не могла даже как следует осмотреться, чтобы разобраться, где же она теперь находится. И самое противное во всей этой истории, что она никак не могла понять поведение «пса». С Оли всё было ясно — он сумасшедший, а этот Аркис вполне вменяемый.

Перед глазами всё ещё плыли разноцветные туманные круги, во рту было сухо, но думать это не мешало.

— Пить, — прохрипела она, удивляясь тому, насколько прочно прилипает язык к нёбу — не оторвать.

И тут же «пёс» услужливо поднёс к её губам стакан с зелёной жидкостью, пахнущей мятой. Рита стала жадно глотать прохладную душистую влагу. Сразу стало легче.

— Почему? — Спросила она, изо всех сил сдерживая слёзы — не хватало ещё одной истерики. — Что вам от меня надо?

— То, что должно принадлежать мне по праву, — резко ответил Аркис. — То, что мой народ ищет уже много тысячелетий, а твой ненормальный дед ухитрился купить за смешные деньги здесь, в Вольном братстве у какого-то недоумка-пирата.

— Я не понимаю, — сдавленным голосом произнесла Рита и попыталась повернуть голову, чтобы посмотреть на своего мучителя, но тут же острые края обруча больно полоснули по шее и ей пришлось отказаться от этой затеи.

— Не дёргайся, — холодно предупредил «пёс», — если не хочешь остаться без головы. Чего ты не понимаешь?

— О чём вы говорите, — объяснила девушка. — Вы, что, тоже сумасшедший? — Она застонала. — Откуда вас столько взялось на мою голову?! И где я нахожусь?

И тут она услышала хриплый, лающий смех пса, похожий на кашель туберкулёзного больного.

— Детка, — заявил Аркис весело, — нормальнее меня ты в своей Федерации никого не найдёшь. У нас не бывает сумасшедших, наша психика настолько прочна, что даже эпы не рискуют связываться с нами! А находишься ты на моём корабле, который скоро покинет этот дикий мир. Так что, выброси глупые мысли о моей невменяемости, я нормальнее, чем все вы вместе взятые!

— Не похоже, — буркнула Рита. — Несёте какую-то чушь. Ничего я у вас не брала. Вы меня с кем-то путаете. Я вообще впервые вас вижу.

— Неужели? — В голосе «пса» Рита услышала издёвку. — Не впервые, девочка. Вспомни невольничий рынок и того, кто хотел тебя купить. Это был я! И, если бы не этот наглый пират, всё давно бы закончилось.

Теперь многое стало понятно. Этот тип её преследует с самого начала, едва только она появилась на Тортуге. И эта «случайная» встреча не была случайностью. Аркису от неё что-то нужно, вот только понять, что именно, Рита никак не могла.

— Вы меня убьёте? — Холодея от страха, спросила девушка.

— Зачем?! — В голосе Аркиса звучало неподдельное возмущение. — Мы, в отличие от вас, людей, никогда никого не убиваем без необходимости. Если ты мне вернёшь то, о чём я тебя прошу, то я отпущу тебя на все четыре стороны и, если будет на то твоё желание, то даже доставлю на Землю в целости и сохранности. Всё зависит от тебя.

Не смотря на своё отчаянное положение, Рита потихоньку начала выходить из себя. Этот ненормальный Аркис твердит постоянно одно и то же, но не может толково объяснить, что же ему надо. «Пёс» уловил смену в её настроении и решил, наконец, объяснить, в чём дело:

— Артефакт. Мне нужен артефакт, который вы называете «головой анунака», мы — «ключом», а сами анунаки — «сотами».

— У меня его нет, он остался на Земля, в банке, — попыталась соврать девушка, но Аркис не был настроен шутить. Он схватил Риту за кисть и слегка прижал к фиксирующему обручу. Девушка даже боли не почувствовала, лишь увидела, как на запястье появилась алая узкая полоса и первые капли крови упали на пол.

— Без рук хочешь остаться? — Зло спросил «пёс» — или без головы? Не смей мне лгать! Я знаю точно, что ты забрала «ключ» из банка, а потом улетела сюда. У меня осталось не так много времени до отлёта, так что решай, что для тебя важнее: остаться в живых или сохранить ненужную тебе безделушку, которой ты даже не знаешь, как пользоваться.

Рита поняла, что «пёс» не шутит. Набрав в грудь побольше воздуха, она выпалила:

— Да, череп здесь, на Тортуге, но ты не сможешь его взять, потому что он…

Девушка замолчала.

— Что он? — От нетерпения Аркис даже стал приплясывать на месте. — Что ты с ним сделала, дрянь такая?!

— Ничего, — спокойно ответила Рита, — но, видишь ли, череп находится у Исполнителя. И достать его могу только я.

Она с удовольствием наблюдала за тем, как густо посинела кожа «пса» — сириусяне не умеют краснеть, потому что основой их крови является не железо, а медь. Аркис стал похож на один большой синяк. От возмущения он не сразу нашёл, что сказать. На несколько минут воцарилось такое глубокое молчание, что Рита даже удивилась, услышав, как бьётся её сердце.

— Ты лжёшь, мерзавка! — Выпалил, наконец, «пёс». — Как ты могла отдать его Исполнителю, если никому неизвестно, кто они такие и где обитают?

— Нет, Аркис, я не лгу. Всё получилось само собой, ничего подобного я не планировала. И, хочешь ты этого или нет, но «голова анунака» сейчас находится у одного из Исполнителей. Если хочешь, можешь попытаться её забрать! — Теперь в её голосе «пёс» не услышал ни страха, ни отчаянья, только насмешку и вызов.

— Ты сама виновата, — прорычал он и перешёл на свой родной язык.

Схватив Риту за голову, он стал наклонять её вниз к заточенному краю фиксирующего обруча. Как могла, девушка сопротивлялась, но очень быстро поняла, что силы слишком уж не равны. Ещё немного и тонкое лезвие перережет её горло. И ничего не сделаешь, и никак не помешаешь этому. Вся предыдущая жизнь промелькнула у неё перед глазами и Рита поняла, что это не выдумки. Время внутри неё сжалось, словно пружина.

И тут она услышала какой-то непонятный шум. Потом дверь с шумом упала на пол. Она ещё не видела, кто ворвался в каюту, но уже была рада этому человеку, кем бы он не был. Смерть решила немного повременить и посмотреть, чем же всё это представление закончится.

— Ах, вот кто, значит, пытался меня убить! — Услышала девушка такой знакомый голос Джокера. — Аркис, нам пора выяснить отношения. Отпусти девушку!

«Пёс» оставил Риту в покое и направился к пирату. Вид у него был такой, что любой другой, наверное, окаменел бы от страха. Любой другой, но только не Джокер! Рита пожалела, что не может повернуть голову и увидеть всё своими глазами. Но она могла почувствовать, как накаляется воздух в помещении. «Чёрт! — Выругалась она про себя. — Он сейчас всех нас здесь зажарит». Однако вскоре температура начала падать, а Аркис стал пятиться, пока не упёрся спиной в стену. Да уж, Исполнителей бояться даже сириусяне, потому что не знаю, чего от них можно ждать и ещё потому, что не могут ничего противопоставить этим страшным существам, созданным людьми.

— Джокер, ты Исполнитель? — Голос Аркиса дрожал и вибрировал. — Как такое может быть?! Нет, не ты, только не ты!

— А, чем я хуже других? — Насмешливо спросил Джокер. — Не дрожи, псина, сейчас я тебя не стану убивать, мне ещё многое надо выяснить. И, поверь на слово, ты мне расскажешь всё!

Расскажет, в этом Рита не сомневалась. Всё расскажет!

Глава 18 Допрос с пристрастием

Джокер уселся верхом на стул и опёрся на спинку. Загнанный в угол и вжатый в стену Аркис из последних сил старался сохранить остатки достоинства, но ничего не получалось. Против Исполнителя он бессилен. Один раз ему повезло, но только потому, что та девчонка была неопытной и глупой, чего нельзя сказать о Джокере. Этот тип и сам по себе опасен, а уж, если учесть, что он к тому же и Исполнитель, то лучше даже не пытаться оказать хоть какое-то сопротивление — будет только хуже. Историй о том, как изощрённо и жестоко умеют эти существа наказывать провинившихся, накопилось более чем достаточно.

— А теперь поговорим по душам, — произнёс Джокер насмешливо. — Сейчас, Аркис ты будешь честно и без запинки отвечать на все мои вопросы и только от твоей искренности зависит то, как ты умрёшь.

Казалось, что «пёс» не слышал его слов, с отстранённым видом он смотрел куда-то в пол и про себя просчитывал все возможные варианты развития ситуации. Ни одного подходящего. В этот момент за свою жизнь Аркис не дал бы и ломаного гроша.

— А зачем мне на них отвечать, — уныло ответил он. — Ты ведь всё равно меня убьёшь. — И, не дожидаясь ответа Исполнителя, продолжил: — Если бы ты гарантировал мне жизнь, тогда бы я, возможно, подумал над этим, а так не вижу смысла.

— Ты так думаешь? — Задумчиво спросил Джок. — Смысл есть, но ты пока не понял, в чём он. Я помогу тебе понять.

Аркис начал нервничать. Эта последняя фраза Исполнителя не обещала ничего хорошего. «Пёс» уже собирался идти на попятную, когда с его руками стало твориться что-то невероятное. Левая рука сириусянина прямо на глаза стала превращаться в камень, а правая покрылась толстой дубовой корой. Смотреть на это было жутко и Рита, которая всё это время молчала, вскрикнула от страха. О таких вещах она слышала, но никогда ещё ей не приходилось видеть Исполнителя в работе. И лучше бы она на это не смотрела. Теперь до конца жизни ей не забыть это зрелище!

— Что ты делаешь? — Возмущённо крикнула она. — Прекрати это немедленно. Он же страдает, разве ты не видишь?

Странная улыбка задрожала на губах Исполнителя, он перевёл взгляд с «пса» на девушку и, чеканя каждое слово, сказал:

— Он знал, на что идёт. А ты веди себя спокойно, потому что я не люблю, когда мне мешают в моей работе.

— Но он же ничего не сделал! — Возмутилась девушка. — Я ведь жива, не смей над ним издеваться — это жестоко.

Пират нахмурился и резко встал со стула и направился к ней. Схватив девушку за плечи, он так встряхнул её, что внутри что-то ёкнуло. Глядя в его колючие, злые глаза, Рита впервые пожалела, что вернулась на Тортугу. Почему она решила, что сможет добиться его расположения? Что за бред пришёл ей в голову?! Он же не человек, он — машина для убийства, совершенная машина. Кто знает, сколько Джокер отмерил жизни ей? Вполне возможно, что после того, как расправится с Аркисом, он примется за неё. А почему бы и нет? Кто сможет ему помешать? Ведь она тоже знает о том, кто такой на самом деле этот везунчик Джокер.

— Послушай меня, — удивительно тихо произнёс пират, — у меня тоже есть счёты к этому парню и ты здесь не при чём. Этот серый урод чуть не убил меня. Объясни, если сможешь, почему я должен его прощать?

Рита задумалась. Она слегка отстранилась от, нависшего над ней, Исполнителя и прошептала потерянно:

— Извини, я не знала. Я думала, что ты его из-за меня…

Взгляд Исполнителя потеплел и он позволил себе признаться в своей маленькой слабости:

— И это тоже. Скажи, что ты скажешь, если выяснится, что именно он виновен в смерти твоих родителей?

Теперь пришло время злиться Рите. Она метнула короткий и острый, как клинок, взгляд на Аркиса и сказала, как отрезала:

— Тогда я попрошу тебя убить его… Хочу, чтобы ему было так же больно, как и мне все эти годы. Так это он во всём виноват?

— Возможно, — уклончиво ответил Джок. — Именно это я и намерен сейчас выяснить. И попрошу тебя мне не мешать.

Рита молча кивнула и отошла в сторону, подальше от мужчин. Усевшись в не очень удобное кресло, тесное и жёсткое, она принялась отстранённо, словно всё это её совершенно не касалось, наблюдать за происходящим, убеждая себя, что в любой момент сможет закрыть глаза, если зрелище станет слишком уж страшным, совсем, как в детстве, когда она смотрела голографические ужастики. Но тогда это всё было понарошку, не то, что сейчас. Внезапно она кое-что вспомнила и, боясь разозлить Исполнителя, тихо сказала:

— Джок, а почему бы тебе не использовать тот препарат, который вы с Лео ввели мне, когда допрашивали у него дома? Тогда «пёс» не сможет солгать.

— Было бы замечательно, — согласился с ней Джокер, — но, к сожалению, не реально. Видишь ли, у сириусян другой метаболизм и наша «сыворотка правды» на них не действует. Так что, дорогая, придётся мне действовать старыми дедовскими методами — пытками, — он широко усмехнулся, но от этой улыбки у Риты мороз пошёл по коже. Ей вновь стало искренне жалко бедолагу «пса», но спорить с Джоком на этот раз она не стала.

А Аркис тем временем решил использовать подходящий момент для побега. Пока эта парочка занята «задушевными» разговорами, он может попытаться прорваться в выходу, а там… Ведь это его корабль и кому, как не ему знать все тайные места на нём. Пусть крошечный, совсем призрачный, но шанс, всё таки, есть и было бы глупо не попытаться его использовать. Дождавшись момента, когда на него никто не смотрел, «пёс» рванулся вперёд и только тут обнаружил, что не может сдвинуться с места. Его спина намертво вросла в металлическую перегородку, как будто его припаяли к ней. И только тогда Аркис понял, почему Исполнитель ведёт себя так беспечно! Он всё предусмотрел и всё просчитал. «Пёс» тихонечко завыл от безысходности и страха. Самые невероятные кошмары, которые он слышал об этих существах, теперь становятся реальностью и всё это ему придётся прочувствовать на своей серой шкуре.

— Госпожа Вершинина, поверьте, я не причинял вреда вашим родителям. Умоляю, поверьте мне! — Заскулил Аркис, обращаясь к Рите, как к своей последней надежде. — У меня и в мыслях такого не было. Я бы и вам не сделал бы ничего плохого после того, как получил бы своё…

— Так, — оборвал его Джокер, — а вот с этого момента поподробнее. Что ты хотел получить, а? Знаешь, меня и самого интересует, почему ты пошёл на такой риск.

— Мне нужен череп, только череп, — уныло ответил сириусянин. — Я и вам, господин Джокер, не хотел причинять вреда, но ведь это вы купили Маргариту, а мне она была нужнее.

Исполнитель ничего не мог понять. Ему даже показалось, что Аркис от страха свихнулся и теперь несёт какую-то несусветную чушь. Какой череп? Все черепа пока ещё находятся на своём месте, но, если «пёс» не прекратит дурить, то один точно слетит с плеч.

— Госпожа Вершинина, — взмолился несчастный «пёс», объясните ему, в чём дело. Мы не убийцы, мы стараемся этого избегать…

— Да, да, да, — закивал в такт его словам Джок, — так я тебе и поверил. Тогда, миролюбивый Аркис, объясни мне, какого чёрта ты подослал ко мне убийцу?

— Я же говорю. Мне нужна была эта девушка, а она…

— Ладно, это я уже слышал, пошли дальше, — оборвал его пират.

Как же Аркис ненавидел его! Может быть, даже больше, чем всех остальных людей. У этих ничтожных тварей получилось то, что не получилось у его народа. Есть от чего впасть в отчаяние. То, чем гордились сириусяне, оказалось их проклятием.

Так уж распорядилась судьба, что геном его народа оказался устойчивым к любым мутациям и искусственным изменениям. Они понятия не имеют о том, что такое наследственные болезни. Но, когда «псы» захотели привить себе гены нибирийцев и получить власть над материей, они столкнулись с непреодолимым препятствием — чужие гены не приживались и не передавались по наследству. А люди… Получается, что эти хлипкие твари сумели утереть нос его древней цивилизации. И вот теперь один такой генномодифицированный человек стоит перед ним и Аркису с ним не справится.

— Теперь объясни мне, что это за череп и зачем он тебе нужен? — Вопрос был задан таким тоном, что «пёс» поневоле тут же стал на него отвечать:

— Это ключ, — ответил он с вызовом. — Но вам-то он не нужен. А мой народ уже давно пытается его найти…

Его откровения прервал крик Риты. Увлечённая беседой Джокера с Аркисом, она пропустила тот момент, когда эп начал атаку. Это было неожиданно и странно. Он не должен был нападать в присутствии других людей, но почему-то сделал это. Пытаясь подавить волны страха, исходящие от эпа и не обращать внимания на чудовищного размера слизней, ползущих к её ногам, она отчаянно пыталась оттолкнуть сколькую тварь ногой. Никак не получалось взять себя в руки — слишком уж реалистичными были эти видения.

— Опять? — Встревожено поинтересовался Джокер. — Не паникуй. Он напал только потому, что проголодался, а здесь, в этом помещении есть кто-то, кто испытывает настолько сильные эмоции, — он бросил короткий взгляд на Аркиса, — что голодный паразит не мог удержаться. Я думаю, что сейчас он предпримет попытку переселиться в «пса».

Услышав это, «пёс», не смотря на своё бедственное положение, рассмеялся, всем своим видом демонстрируя пренебрежение и к эпу, и к Джокеру, и к Маргарите.

— Нас они не трогают, — сказал он почти насмешливо. — Мы для них неподходящая пища. Мы умеем владеть своими эмоциями.

Какое-то время в каюте царила тишина, каждый прислушивался к своим ощущениям, проверяя, не перешёл ли эп в новое тело. Наконец Исполнитель с нескрываемым ехидством заявил:

— Конечно, Аркис, ты был для него не самой лёгкой добычей, но только до того, как встретился со мной. Согласись, что сейчас ты владеешь своими эмоциями гораздо хуже, чем раньше. Я чувствую твой страх, им провоняло всё помещение. Ты же знаешь, что мы очень тонко улавливаем запахи. Адреналин из тебя так и прёт. Но продолжим нашу беседу. Итак, на чём мы остановились? Ах, да, ключ! А теперь объясни мне, что это значит?

Сириусянин помрачнел, как небо перед грозой и, преодолевая внутреннее сопротивление, неохотно ответил:

— Этот череп — ключ от Нибиру. Только с его помощью можно без последствий проникнуть на эту планету. Мой народ уже много тысячелетий ищет его.

Теперь уже молчание длилось гораздо дольше. В глазах Джокера Рита легко угадала недоверие и подозрительность.

— Как-то это мало похоже на правду, — сказал он после нескольких минут молчания. — Каким образом эта штука может открыть Нибиру? Что-то ты, парень, темнишь.

Аркис был в отчаянии. Мало того, что его допрашивает непонятно кто, даже не человек, а какая-то игрушка генетиков, так ему ещё приходится унижаться и доказывать свою правоту. И ничего не поделаешь. Он с мольбой посмотрел на Риту, словно ища у неё поддержки. Девушка стыдливо опустила глаза, потому что ей срочно захотелось заступиться за несчастного «пса», но она догадывалась, что на это ей ответит Исполнитель. Чувство неловкости она попыталась, как могла, попыталась приглушить.

— А никакого другого объяснения у меня больше нет! — Ответил Аркис с вызовом. Я сказал тебе то, что знаю, а ты можешь мне верить, можешь не верить — дело твоё.

— Так что же такое на самом деле этот череп? — Осторожно поинтересовалась Рита, искоса поглядывая на суровое лицо Джокера.

Аркис не спешил с ответом и тогда Исполнителю пришлось его поторопить:

— Тебе задали вопрос, «пёс», отвечай! — Процедил он сквозь зубы.

Сириусянин тяжело вздохнул и обречённо принялся рассказывать о том, о чём ему меньше всего хотелось бы распространяться.

— Вы знаете, как нибирийцы, или, как вы их называете «анунаки», хоронят своих мёртвых? — Спросил он подавленно и, не дождавшись ответа, продолжил. — В момент смерти, они разделяют тело, душу и разум. Тело, как у них принято, сжигают, душу…

Джокер не смог сдержать скептической ухмылки. В эту эфемерную субстанцию, под названием «душа» он давно уже не верит. Кажется, «пёс» решил напоследок поиздеваться над самим Исполнителем. Храбрый маленький Аркис! Храбрый и глупый.

— Я говорю только то, что знаю, — заметив недоверие на лице Джокера, тихо произнёс Аркис. — Душу они заключают в хрустальные черепа, где она и хранится до скончания века в состоянии бесконечного сна. Голые эмоции, без памяти, без разума варятся в своём собственном соку. В зависимости от того, каких чувств накопилось за жизнь больше, таким и будет их сон. Это такой своеобразный ад или рай, если хотите. А вот разум… Хоть в него то вы верите, Джокер? Разум помещается в «соты». Тот череп, который я искал, это и есть эти самые «соты». В них заключена память и сознание многих поколений нибирийцев. Таких черепов очень мало, но каждый из них вмещает в себе разум многих анунаков. Вот с его то помощью и можно открыть Нибиру, потому что он хранит знания и умения своих хозяев.

— Бред какой-то, — пробормотал Джокер, — полнейший бред! И ты хочешь, чтобы я в это поверил?

Аркис натянуто улыбнулся. Он и не ожидал иной реакции от этого существа, которое почему-то считает себя человеком, хотя, конечно же, таковым не является.

— Возможно и бред, — он постарался оторваться от стены, но лишь скривился от внезапной боли и оставил эти бесполезные и болезненные попытки, — вот только с душами нибирийцев вы уже хорошо знакомы, особенно она, — он кивнул на Риту. — Эпы — это и есть освободившиеся из своего хрустального плена, души умерших анунаков. Когда-то, очень давно, на Нибиру случилось катастрофическое землетрясение, в результате которого были разрушены многие хранилища душ и разбиты черепа… Именно из-за этого и закрыли планету, но часть эпов смогла прорваться в космос. Они ничего не помнят, ничего не знают, но испытывают постоянный голод и мечутся в системе Немезиды в поисках пищи — наших эмоций. Как у вас, людей, говорится: «Ты то, что ты ешь»? Верно подмечено. Эпы — это сгустки чувств и питаются они чувствами, вашими чувствами. Если их не кормить, то они вскоре погибнут и на этот раз окончательно — рассеются в бесконечности Вселенной, как дым от погребального костра.

От волнения Рита вскочила со своего места и нервно заходила по каюте из угла в угол. То, что поведал ей «пёс», было похоже на правду, немного странную, возможно, слишком уж фантастическую, но, всё-таки, правду. И тогда получается, что в ней сейчас живёт душа умершего, Бог весть, сколько лет назад, анунака.

Джокер заметил её волнение, подошёл и обнял за плечи.

— Не переживай ты так, всё будет хорошо. Ты хорошо держишься, скоро он тебя покинет. Ты только не сдавайся, ладно? — И столько в его голосе было заботы и нежности, что девушка расчувствовалась и шмыгнула носом и тут же назойливый эп ожил и обдал их холодом зимней вьюги.

Аркис терпеливо ждал своей участи, он всё ещё продолжал на что-то надеяться, хотя понимал, что ничего хорошего ему не светит.

— Зачем тебе это всё? — Обратился к нему Джокер. — Ну, добыл бы ты череп, что дальше? Меня интересует твоя конечная цель.

— Это старинная история, — устало сказал Аркис, — не знаю, стоит ли тебе об этом рассказывать. Хотя, мне кажется, что выбора у меня нет. Сам не могу понять, зачем я всё это рассказываю тебе? Ты ведь не обещаешь мне за это долгих лет жизни, — он грустно усмехнулся, обнажив острые белые клыки. — Ладно, я расскажу. Когда-то наши народы дружили. Мы вместе с нибирийцами создали прибор, который не только воспроизводит, но и усиливает способности анунаков управлять материей. Ты себе даже представить не можешь, что это даёт! Можно зажигать и гасить звёзды, можно менять климат и делать из пригодной для жизни планеты непригодную и наоборот. Можно править миром! Скажи, Исполнитель, ты хотел бы стать Богом?

Джокер пожал плечами, вдохновенная речь «пса» его нисколько не тронула. Но зато про себя он отметил кое-что другое — Аркис, явно что-то не договаривает. Не лжёт, но точно что-то умалчивает. И это, не произнесённое вслух, его интересовало гораздо больше, чем перспектива править миром по своему усмотрению.

— Аркис, мне на всё это начихать, — ответил он весело. — Бог из меня получился бы не самый лучший. Только зачем тебе всё это? Ты хочешь вернуть это изобретение своему народу или стараешься только для себя, любимого? И почему анунаки не отдали этот прибор вам, если вы вместе его создавали? Что-то здесь не так. — Глаза пирата пытливо скользили по серому лицу «пса», выискивая подтверждение своей догадки.

— Хорошо, я скажу тебе всё, — наконец, выпалил Аркис, — мне теперь всё равно. — Да, я хотел добыть его лично для себя. Зачем? Всё очень просто, проще не бывает, — он запнулся, всё ещё сомневаясь, стоит ли продолжать и пирату пришлось его поторопить:

— Давай уже, не тяни, иначе я смогу растянуть твою смерть на века.

— Всё дело в людях, Исполнитель. Их надо остановить. Заметь, я не сказал «уничтожить», но остановить. Эта чума расползается по всей галактике. За несколько тысячелетий они нисколько не изменились, не стали лучше. Я мог бы эту их экспансию остановить, разрушив всю инфраструктуру и заперев в своих мирах навечно! — Глаза «пса» загорелись, он уже даже не пытался контролировать свои слова и говорил всё, что накипело. — Кто-то должен их остановить!

По лицу Исполнителя трудно было понять, что он думает, но Рита надеялась, что он, всё-таки, не разделяет взгляды сириусянина на человечество. Конечно, люди — не самое совершенные создания во Вселенной, но они не заслуживают такой участи!

— Интересно, — задумчиво спросил Джокер, — а чем они хуже вас? Вот я смотрю на тебя и не могу понять, в чём разница.

— Во всём! — Ответил Аркис и после короткой заминки добавил: — А ты заметил, что говоришь «они», а не «мы»? Джокер, ты ведь не считаешь себя одним из них и правильно делаешь, потому что ты не человек.

Исполнитель недовольно поморщился, но спорить не стал и тогда «пёс» продолжил:

— Да, пират, ты не человек и такие существа, как ты, могли бы стать достойным продолжением человеческой линии, но даже в этом эти хитрые твари не прогадали! Они ведь создали вас стерильными. Конечно, ведь вы очень скоро заняли бы их место, как более сильный и достойный вид.

Джокер задумался. Этот стервец Аркис озвучил то, о чём сам он старался даже не думать. Слова «пса» его задели и ему стоило большого труда сдерживать свои чувства. Ведь, как ни крути, а получается, что их создавали именно, как машину, прибор для наведения порядка, но точно не как полноценных людей.

Почувствовал его сомнения, Аркис решил усилить нажим:

— Джокер, вот я могу сказать о себе «мы», потому что нас много, а ты, ты ведь этого сделать не можешь, верно? Сколько вас? Всего-то восемь особей. Этого недостаточно для того, чтобы воспринимать вас, как вид. Неужели тебе не обидно?

— Я не знаю этого чувства, — резко оборвал его пират. — Обида отравляет душу.

— Да нет у тебя никакой души! — Воскликнул возмущённый Аркис. — Нет, потому что ты не человек. Я только не пойму, зачем тебе эта девочка? Что, Исполнитель, ты можешь ей дать?

Джокер глухо сказал:

— А, может быть, она мне нужна для того, чтобы я тоже когда-то смог сказать «мы»? Всё, ты меня уже достал! Пора уже нам прощаться…навсегда. Но у меня остался ещё один вопрос: как ты узнал, где Рита?

— Так ведь у неё в голове датчик. Всего-то нужны были приборы, для слежения и я их достал. Говорю же тебе, все они продаются, если предложить достойную цену! Эти твари хитры иковарны даже друг к другу, не говоря уж о других видах. Верь мне, Исполнитель! И, возможно, ты ещё узнаешь кое-что о своём происхождение, нечто такое, что тебя неприятно удивит.

— Вероятно, ты прав, но мне почему-то кажется, что всё не так уж безнадёжно, — он ухмыльнулся, давая понять, что на этот раз разговор действительно закончен.

А потом Рите пришлось увидеть гораздо более страшный кошмар, чем те видения, которые посылал ей эп. Джокер замер, как будто окаменел и лишь в глазах полыхало пламя, только они одни и оставались живыми. Под взглядом Исполнителя тело Аркиса стало пластичным, как пластилин, который Джокер мял и гнул по своему усмотрению. Вскоре не осталось ни малейшего сходства с тем, кем был «пёс» до этого. На лице не осталось ни носа, ни рта, она превратилось в гладкую маску, на которой всё ещё блестели живые глаза сириусянина, наполненные слезами и страданием. Он не мог кричать, не мог просить о помощи, превращаясь в бесформенную массу.

Рита обещала себе, что не станет вмешиваться, но то, что происходило на её глазах, выглядело настолько чудовищным, что она не могла больше молчать. Подскочив к Джокеру, она изо всех сил толкнула его и закричала во весь голос:

— Прекрати это немедленно! Ты обещал, что позволишь ему умереть легко, если он ответит на твои вопросы. Посмотри, ведь он же страдает!

Не обращая на неё никакого внимания, Исполнитель грубо оттолкнул девушку и продолжил своё дело, даже не обратив внимание на то, как сильно Рита ударилась головой об железную стену. Он не видел, как упала и замерла на полу без движения, словно мёртвая. Всё это видел только Аркис, но он ничего не мог сказать, лишь слёзы катились из его, исчезающих под влиянием Исполнителя, глаз. Вскоре лицо «пса» превратилось в пустую гладкую болванку. Потом, видимо, решив, что пора ставить точку, он смял то, что осталось от Аркиса, превратив его тело в некое подобие большой коровьей лепёшки — такое же бесформенное и неприятное.

— Ну, вот и всё, — сказал Джокер спокойно и повернулся к Рите, — с этим уже покончено.

Увидев её неподвижное, распластанное на полу, тело, Джокер бросился к девушке и дотронулся до шеи, чтобы проверить есть ли пульс. В этот миг из уголка рта девушки потекла тоненькая красная струйка. Тело её было холодным, словно его несколько дней продержали в холодильнике.

Ещё ни разу в жизни Джокеру не приходилось испытывать ничего подобного. Он потерял привычный контроль над своими чувствами и почти сразу же почувствовал леденящее прикосновение эпа. Неприкаянная душа анунака искала себе новое пристанище и на этот раз Исполнитель показался ей вполне пригодным домом, где её ждёт и кров и пища. Пират почувствовал, как эп прорывается сквозь плоть, но даже не пытался этому сопротивляться.

Подхватив Риту на руки, он направился к выходу, как заведённый, повторяя только одну фразу:

— Ты только не умирай, продержись ещё немного.

Глава 19 Создатели

В горах бушевала невероятной силы гроза. Фери с восторгом наблюдал сквозь зарешёченное окно монастыря за дикой пляской молний и каждый раз, когда гремел гром, он неумело крестился. Старик никак не мог поверить, что все эти светящиеся иероглифы в ночном небе — это всего лишь игра безумной стихии, лишённой воли и разума, не подчиняющейся никому. Когда-то, очень давно, будучи ещё ребёнком, в этих местах он наблюдал нечто подобное, но при более странных обстоятельствах. Он привык во всём видеть знаки судьбы. Вот только жаль, что слишком уж быстро гаснут эти лиловые вспышки и ему никак не удаётся прочесть послание. Феликс бы успел, но только вот, где он сейчас этот чёртов Феликс?! Что с ним происходит в последнее время? Фери вытер со лба капельки дождя, прорвавшиеся сквозь кованую решётку.

Он живёт уже очень долго и за это время научился доверять своей интуиции, а она настойчиво предвещала беду, но не объясняла, откуда эту беду ждать. Смерть старика не пугала — в его возрасте глупо страшиться неизбежного. Волновало его другое, то, чему он посвятил всю свою жизнь — Исполнители. Казалось бы, всё предусмотрели, всё просчитали, не должно больше быть проколов, но Феликс…

— Мне не нравится твоё лицо, — услышал он за спиной голос Эрика и, не оборачиваясь, ответил:

— А я уже давно привык к нему. Глупо менять на старости лет.

Потом, устав наблюдать за небесными письменами, он повернулся и с тоской произнёс:

— Мне кажется, что с Феликсом что-то не то. Я впервые за столько лет чувствую страх. Как ты думаешь, к чему бы это?

Высокий русый молодой человек с повязкой на глазу растерянно улыбнулся и робко напомнил старику:

— Тебе же говорили, что не надо было его создавать. Ты наделил его слишком многим и он теперь неуязвим. Скажи, неужели ты ни на миг не допускал мысли, что когда-нибудь Феликс осознает все свои возможности и выйдет из-под контроля?

— Об этом я не думал. С остальными ничего подобного никогда не происходило. Но ты прав, Эрик, зря я всё это затеял.

— Теперь поздно каяться, — сурово ответил Эрик, — надо с ним что-то решать. Я вообще не могу понять, почему ты решил, что он сможет выполнить это задание? А, если и сможет, то…

Старик буквально прожёг его взглядом насквозь, так много было в этот момент в нём нерастраченного гнева и боли. Как объяснить этому сопляку, который годится ему, даже не в сыновья, а во внуки, что это такое — потерять всех своих детей?! Не одинокая старость пугала Фери, а то, что после него не останется никого. Как будто Бог проклял его и обрубил эту ветвь родового дерева. Что-то он в своей жизни сделал не так, где-то ошибся…

— Ты думаешь, что, когда Феликс получит то, чего мы от него ждём, то он нам это не отдаст, а решит сам использовать? — Слова Фери звучали, как удары молотка о крышку гроба, такие же громкие и такие же безысходные.

Неожиданный порыв ветра настежь распахнул окно и в комнате стало холодно, как в склепе. Эрик растерянно пожал плечами и тихо признался, закрывая, потемневшие от времени, рамы:

— Я думаю, что Феликса надо уничтожить, пока он не уничтожил весь мир. Фери, я вообще не могу понять, зачем он тебе нужен? Я не встречал в мире никого более опасного, чем он. Что за причуды такие? И вообще, я по-прежнему считаю, что вся эта затея с Исполнителями закончится очень плохо. Как тебе вообще такое пришло в голову?

Старик задумался. Ему сложно было объяснить то, что произошло много лет назад, тогда, когда мир был более предсказуемым, а мифы о нефилимах все считали не более чем, красивой сказкой.

Тогда он был ещё ребёнком и они с отцом посетили странное место, которое находится неподалёку от монастыря. Отец обещал показать сказку и не обманул.

Небо только начинало сереть, а влажная от росы трава прогнала остатки сна. Было холодно и мальчику, который уже не верил ни в какие сказки, хотелось поскорее вернуться домой. Он боялся сказать об этом отцу и покорно спустился за ним на самое дно ущелья. В какой-то момент ему стало страшно. Их плотной стеной обступили непроходимые горы и, случись что-нибудь непредвиденное, им никто не сможет помочь. Сейчас Фери стало казаться, что стариком он был именно тогда, в далеком детстве, а не сейчас, когда всё его лицо изрезанно глубокими морщинами и суставы постоянно ноют к перемене погоды.

Они сели на большой растрескавшийся валун и стали ждать непонятно чего. Поёживаясь от утренней прохлады, мальчик постоянно зевал. Сказкой даже не пахло, хотя от чистого горного воздуха голова немного кружилась. Ему было скучно и неуютно, но отец не замечал этого, он смотрел куда-то в сторону узкой тропы, по которой они только что пришли сюда и чего-то ждал. Фери молча терпел его причуды, хотя ему очень хотелось объяснить, наконец, своему наивному папе, что в жизни нет места сказкам и, что взрослому человеку стыдно верить во всякие там чудеса.

Уже первые лучи Солнца окрасили склоны в нежно-розовый цвет и всё вокруг стало таким красивым, что у мальчика дух захватило. Ему казалось, что вершины гор покрыты клубничным мороженым. Вот, значит, какую сказку обещал отец! Он перевёл взгляд на застывшего в ожидании мужчину и понял, что то, чего он ждёт, ещё не случилось. Тяжело вздохнув, Фери тоже стал смотреть в направлении горной тропинки.

Внезапно на ущелье спустился такой густой туман, что трудно было разглядеть что-либо уже в метре от них. И так же неожиданно туман рассеялся, а с неба полил, дождь, как из ведра. И такое светопреставление началось, что дух захватывало. Молнии чиркали одна за другой, словно вспышки старинного фотоаппарата. Ничего удивительного, но только вот на самом деле никакого дождя не было и одежда на мальчике оставалась по-прежнему сухой. А странный дождь всё лил и лил, не оставляя никаких следов. Но на этом чудеса не закончились. Вскоре на тропе возникла небольшая группа из одиннадцати человек. Фэри даже вскрикнул от неожиданности, увидев среди обычных людей несколько великанов. Ростом они были метра три, три с половиной.

— Кто это? — Шёпотом спросил он у отца.

— Это нефилимы, — так же шёпотом ответил ему тот. — А я всегда думал, что это всё лишь сказка. Но они действительно были. Видишь, они ушли в горы и спрятались от потопа. Погибли не все!

— Они нам ничего плохого не сделают? — Спросил встревожено мальчик. — Они такие большие!

— Нет, сынок, то, что ты видишь, случилось много тысячелетий назад. Это хрономираж. Те, кого ты видишь, уже давно умерли.

Успокоившись, Фери стал внимательно рассматривать гигантов. Они были красивы какой-то неземной красотой, их можно было бы даже назвать совершенством. Только вот из-за этого их лица казались одинаковыми, как будто все были отлиты из одной формы. Мальчик навсегда запомнил их название — «нефилимы». Потом, уже став взрослым, он вновь не раз ещё возвращался в сказочное ущелье, но ещё долго ему не удавалось увидеть эти загадочные кадры из далёкого прошлого. И, лишь поселившись в заброшенном монастыре, он смог вновь «встретится» со своими старыми знакомыми.

Эрик слушал старика, не перебивая и никак не мог поверить, в то, что вся эта затея с Исполнителями родилась из детской сказки, из какого-то сомнительного видения. Оказывается, старик и раньше был не в себе. Хрономираж… Чёрт! Такого наворотить из-за какого-то хрономиража! И вот теперь пришло время пожинать плоды этого сумасшествия. Не смог Фери вовремя остановиться, не смог. Он ставил всё более и более бредовые цели и, что самое странное, достигал их. Но Феликс — это последняя капля в чаше терпения!

— Идиотизм какой-то! — Не смог он сдержать своё недовольство. — А Феликса то зачем был нужен? Ограничились бы тем, что уже есть.

Неожиданно лицо Фери изменилось, оно вытянулось, черты заострились, во взгляде его чёрных глаз появилось что-то чужое. К этим метаморфозам Эрик никак не мог привыкнуть, как и к тому, кем на самом деле является этот безумный старик.

— Феликс, — речь Фери стала резкой, отрывистой, в ней чётко проступал акцент «псов», — это лучшее, что нам удалось создать! И он пока ещё ничего плохого не сделал. А ты, Эрик, перестраховщик. Если бы все были такими, то человечество до сих пор жило бы в пещерах и охотилось на мамонтов. — И тут Фери засмеялся характерным лающим смехом сириусян. — Вот мы и движемся вперёд.

А потом очередная метаморфоза и теперь Фери весь съёжился, густые брови сползли почти на глаза, а в его взгляде появилось презрение. Голос тоже изменился, теперь старикан говорил красивым густым басом, медленно, смакуя каждое слово.

— Эрнест, — загудел Фери, — нам надоели твои истерики. Чего ты кликушествуешь? Ты взрослый мужчина, а ведёшь себя, как истеричная барышня.

— Знаете что, вы, все трое, я не перестраховываюсь, — от возмущения у Эрика даже голос задрожал, — я, как и вы все, прекрасно понимаю, на что способен Феликс и боюсь даже подумать, что случится, когда и он сам это осознает. Из-за твоего желания поиграть в Бога, Фернандо, мы можем столкнуться с такими проблемами, с какими ещё никто и никогда не сталкивался. И не жди, что я буду потакать твоим причудам и в этом. Господи, — воскликнул он в отчаянии, — зачем я с вами связался?! Ведь надо же было понять сразу, что человек, создавший Вольное братство не может быть нормальным.

Старик терпеливо ждал, когда молодой человек прекратит стенать и немного успокоится, потом заявил:

— Но, кстати, идея с Вольным братством себя оправдала. Правда, требуется ещё несколько веков, чтобы её немного подкорректировать, но мне спешить некуда, я ведь уже прожил пять жизней, ждать научился. Эрик, ты ещё слишком молод и многое не понимаешь. Твои полторы жизни против моих пяти, — он усмехнулся. Вновь его голос изменился и уже кто-то другой категорично заявил. — Если Феликс вызовет у нас подозрения, мы его уберём. А ты не дёргайся раньше времени.

Единственный глаз Эрика смотрел на старика затравленно и безысходно. Потом ему удалось взять себя в руки и уже абсолютно спокойно, он спросил:

— Конечно, кто бы спорил. Только вот, как вы собираетесь это сделать? А, Господь вседержитель, который един в трёх лицах, что ты на это скажешь? Обычный человек с ним не справится, а всех Исполнителей он знает в лицо и по запаху. Он ведь вырос здесь. Слышите, чёртовые умники, кто сможет справиться с Феликсом, если он задурит или вы призовёте на его голову кару небесную?

— Не будь я Фернандо Кортес, если не решу эту проблему, когда в этом действительно возникнет необходимость! — С вызовом ответил старик, раскуривая ароматную сигару. — Можешь не сомневаться, у меня есть в рукаве одна надёжная карта. Но я не думаю, что мой мальчик слетит с катушек, узнав о своей уникальности, потому что я слишком много времени уделял его воспитанию… Мы уделяли, — поправился он. — Мы вложили в него всё, что знали и умели и он просто права не имеет обмануть наши надежды.

Раскаты грома гремели один за другим и Эрик вдруг подумал, что, наверное, много тысячелетий тому назад именно так и начинался всемирный потоп, стерший с лица Земли всех нефилимов. Может, и в самом деле, кто-то там наверху разгневался на них за то, что они посмели воссоздать то, чего больше быть не должно? А, как ещё объяснить тот факт, что до сих пор не найдено ни одного фрагмента скелета легендарных гигантов? Море поглотило их всех без остатка и, всё, что от них осталось — это небольшой набор спящих генов у некоторых людей. Эрик никогда не говорил своему, умудрённому жизнью, коллеге, что считает эти гены обычной мутацией и никакие анунаки к этому отношения не имеют. Здоровый скептицизм никогда раньше ему не изменял, а вот сейчас… Будучи атеистом до мозга костей, он впервые усомнился в своих убеждениях. Рука дрогнула и он автоматически, против своей воли, перекрестился слева на право, чем вызвал смех Кортеса.

— Наоборот, мой мальчик, крестятся наоборот — справа налево. Я, смотрю, ты тоже начинаешь верить в то, что над нами кто-то есть. Со мной это случилось века три тому назад. И, знаешь, мне сразу стало легче жить, потому что появилось оправдание всем моим ошибкам и огрехам. Я стал фаталистом. Если что-то происходит, то лишь потому, что кому-то это необходимо. Бог, Вселенский разум, Абсолют, назови это, как угодно, но, если он управляет нашей Вселенной, то все наши поступки, как плохие, так и хорошие, давно просчитаны, пронумерованы и внесены в книгу судеб. И все они зачем-то нужны. Так, что расслабься и не пытайся взять на себя ответственность за всё, что происходит в этом несовершенном мире. На роль мессии ты не годишься, мой юный, одноглазый друг.

В воздухе повис аромат сигарного дыма. Фери с удовольствием затянулся и выпустил сизые кольца в потолок. Одно из этих дымных кругов повисло над его головой наподобие нимба и Эрику от этого зрелища стало не по себе. Со странным, незнакомым чувством смотрел он на этот дрожащий голубовато-серый обруч, который, будто специально, замер сантиметрах в пяти от головы Фернандо и никак не желал рассеиваться. Казалось даже, что от него исходит слабое свечение. Эрик никак не мог оторвать взгляда от этого завораживающего зрелища. «А не второе ли пришествие Христа я сейчас наблюдаю? — Подумал он с незнакомым доселе трепетом, — Если это так, то, похоже, действительно начался предсказанный конец света. Но как же не похож на мессию этот безумный человек, проживший, благодаря чудесам науки, уже почти пятьсот лет!.

А Кортес, вольготно развалившись в широком мягком кресле, как будто даже забыл о его существовании. Он вновь принялся молча созерцать ту природную вакханалию, которая творилась за окнами замка. В памяти его возник таинственный хрономираж, увиденный им в детстве. Тогда точно так же гремел гром, плясали молнии и лились с небес бесконечные потоки воды. Как это называется? «Открылись небесные хляби» — вот как!

Но вот «нимб» рассеялся, Фери сразу же утратил всё своё мистическое очарование, гипноз спал, и Эрик даже разозлился на себя за те крамольные мысли, что пришли к нему в голову несколько минут назад. Конечно, Фернандо Кортес триедин, но только это совершенно не то, о чём пишет «Библия». Его тройственность — это всего лишь шутка гения и причуда самого Кортеса, которого тоже никак нельзя обвинить в тривиальности. Старик всегда находит самый невероятный выход из любого положения.

А потом возникла ещё одна странная мысль. Эрик даже разозлился на себя за эти навязчивые сравнения, но ничего не мог с собой поделать. «А, что, — подумал он, — если Христом на самом деле является Феликс? Почему нет? Во всяком случае, в том, что он зачат непорочно, сомнений нет ни малейших».

— Фери, что ты собираешься делать с Феликсом? — Спросил он настороженно. О какой такой карте в рукаве ты мне тут говорил?

Ожидавший этого вопроса Фернандо, лениво потянулся в кресле и спокойно сказал:

— Сейчас он явится. Я вызвал его, чтобы обсудить нашу проблему. И пока мы ничего не намерены делать с Феликсом. Наша «карта» пока будет только следить за ним и не более. А дальше будет видно. Может статься, что паника напрасна и мальчик не представляет никакой угрозы.

И верно, часа через полтора кто-то настойчиво постучал в дверь. Потом, не дожидаясь приглашения, в комнату вошёл стройный юноша с таким выражением лица, что Эрику стало не по себе. Казалось, что гость готов прямо с порога перестрелять всех, кто попадётся ему на пути. У парня была мягкая кошачья походка и жёсткие холодные голубые глаза, в которых плескалась не злость — ярость. Молодой человек, похоже, приготовился воевать со всем миром и со своими учителями в первую очередь. Демонстративно сплюнув сквозь зубы на отполированный до зеркального блеска паркет, юноша спросил чистым звонким голосом:

— Какого чёрта вам опять от меня надо? Помнится, кто-то обещал мне полную свободу и больше никаких заданий.

— Обстоятельства изменились, — коротко ответил Фери. — Придётся мне тебя ещё раз напрячь.

Гость выругался и заявил с откровенным вызовом:

— А, что будет, если я откажусь? Имею право, вы мне обещали.

Ответа не последовало, Кортес лишь скорбно закатил глаза, всем своим видом давая понять, что пререкания бесполезны и парню, всё-таки, придётся выполнить задание, чего бы ему это ни стоило.

Монотонная дробь дождя по стёклам убаюкивала и успокаивала. Незаметно напряжение спало и даже суровый молодой человек позволил себе немного смягчиться. Ярость во взгляде сменилась лёгким раздражением, а поведение стало более спокойным и не таким наглым, как в первые минуты.

Эрик с любопытством разглядывал юношу и готов был поклясться, что никогда раньше его не видел. Неужели, у Кортеса есть какие-то секреты от него? Наверняка есть.

— Так, что мне будет за неповиновение? — Повторил свой вопрос светловолосый паренёк, но уже более спокойным тоном.

— Ничего…хорошего, — равнодушно пожал плечами старик, — всего-то навсего кое-кто узнает о тебе кое-что интересное. Ты ведь понимаешь, о чём я? Вопрос на засыпку: как ты думаешь, сколько ты после этого проживёшь?

Парнишка сразу же поник. И, без того невысокого роста, он, кажется, стал ещё ниже. Плечи опустились и взгляд у него стал, словно у загнанного зверька.

— Шантажируете? — Грустно спросил он.

— Конечно, — с широкой улыбкой кивнул Фери, — а ничего другого мне не остаётся. Так, что ты понимаешь, выбора у тебя нет.

— Я жалею, что когда-то у меня не хватило ума отказаться от одного вашего поручения. Надо было думать, прежде чем браться за такое дело, — тихо произнёс гость, вызвав у Эрика приступ жалости, настолько несчастным выглядел он в эту минуту.

— Жалеть надо было раньше, — философски заметил старик, — теперь уже поздно. Но это была не только твоя, но и наша ошибка. — Он немного помолчал и добавил. — А умные люди на ошибках учатся, так что это послужит тебе хорошим уроком.

— Хреновым уроком, — тихо поправил юноша. — Говорите, что мне делать. Вы ведь, всё равно, не отстанете, верно?

— Даже не сомневайся.

Не сдержавшись, парнишка вновь позволил себе выругаться, после чего, уселся на стул, закинул ногу на ногу и стал ждать дальнейших распоряжений, пробормотав про себя так тихо, что его слова услышал только Эрик, находящийся рядом:

— Какого пса, ты, Кортес, так долго живёшь? Если бы это зависело от меня, то шестой жизни я бы тебе точно не подарил.

— Что ты там бормочешь? — Спросил Фери настороженно.

— Ничего особенного, — объяснил парень, — желаю вам долгих лет жизни доброго здоровья.

От такого беспардонного лицемерия Эрик громко рассмеялся. Мальчишка ему нравился всё больше и больше. Удивляло только одно, почему же он никогда раньше с ним не встречался. Кто такой и откуда этот чёртов Кортес его достал, ведь не из рукава же, в самом деле, вытащил?!

Фернандо вновь изменился и отрывистая, лающая речь «пса» неприятно ударила по ушам:

— Датчики показывают, что Феликс стал меняться. Причин этого мы не знаем и нам очень хотелось бы выяснить, в чём тут дело. Всё, что от тебя требуется — это найти Феликса и незаметно следить за ним.

Юноша совсем расстроился и уже даже не пытался скрывать свое скверное настроение.

— Да я понятия не имею, кто такой этот ваш Феликс! Как мне его найти? Ходить и кричать на весь белый свет: «Феликс! Где ты, чёртов Феликс?!. Неужели трудно послать кого-нибудь, кто его хотя бы видел. Устроили мне сказочное задание: пойди туда, не знаю, куда, принеси то, не знаю, что. Можно подумать, что у вас для этого людей мало.

Минут пять Эрик безуспешно боролся с, давящим его, смехом, потом не выдержал и расхохотался. Определённо, этот мальчишка — настоящая находка и не похоже, чтобы он хоть чего-нибудь боялся. Зато Кортеса стало нервировать его наглое поведение и он сказал, как отрезал:

— Не твоё это дело, кто у нас есть и кому, чем заниматься. Но специально для тебя объясняю: всех остальных Феликс хорошо знает. У нас тёмная лошадка — это только ты.

— Лошадка, — заворчал паренёк, — конь педальный. Вот ведь, это же надо так вляпаться в дерьмо! В паршивый день я родился и под самой паршивой звездой. И куда мне теперь отправляться, где находится то гнилое место, куда вы меня любезно откомандировали?

— На Тортугу, — вмешался в разговор, молчавший всё это время Эрик. — А там уже тебе придётся самому его искать.

— Да, — кивнул Фери, — по запаху. — Вот у меня осталась его рубашка, возьми с собой. И будь крайне осторожен. Я сразу хочу предупредить тебя, что Феликс очень сильно отличается от всех остальных.

И он швырнул гостю плотно закрытый пакет с чёрной мужской рубашкой. Мальчишка легко его поймал и собрался распечатать, но Эрик поспешил его остановить:

— Не торопись, откроешь на месте, чтобы запах не выветрился. Эта рубашка и так хранится уже слишком долго, хорошо ещё, что запаяна герметично, иначе там не осталось бы ни одной молекулы запаха.

— И ещё, — спохватился Фери и тут же в очередной раз сменил выражение лица и тембр голоса, — запомни, если вдруг что-то пойдёт не так, я не знаю, как именно, но, если вдруг у тебя возникнут какие-то подозрения или опасения, то ты должен будешь, не откладывая дела в долгий ящик, его убить. И я вынужден предупредить тебя заранее, что Феликс — это особый случай, поэтому оптимальный вариант — это прострелить ему голову, а ещё лучше — отрубить.

Когда дверь за пареньком закрылась, Кортес устало вздохнул. На его лице читалась такая тоска, что у Эрика невольно защемило сердце при виде этого старого и безнадёжно одинокого человека. Только что он фактически подписал приговор своему единственному сыну. А то, что Феликса, всё-таки, придётся убить, в этом, похоже, не сомневался и сам Фернандо, слишком уж серьёзные изменения у него наблюдаются в последнее время. Глупая это была затея, можно сказать, безумная. Хотя, а чего ещё ждать от трёх безумцев, обитающих в одном теле?

Старик закрыл лицо руками и Эрику показалось, что он плачет. Наверное, в этот момент он пожалел о том, что живёт так долго. Кортес пережил всех своих сыновей и скоро у него не станет и его последней надежды — Феликса.

— Нам надо отдохнуть, — бесцветным голосом произнёс Кортес, — и подумать. Я всё ещё верю, что не так уж всё безнадёжно. Оставь нас.

Эрик послушно покинул старика. Перед дверью он обернулся и увидел, как сильно сдал Фери за последнее время. Седая борода, словно присыпанная снегом, тёмная, как морёное дерево, кожа, вся исполосованная морщинами и только глаза, под густыми бровями, остались молодыми, но и это не надолго.

Глава 20 Договор

Мила нисколько не удивилась, обнаружив перед собой Виктора. Он стоял в дверях злой, как чёрт, но изо всех сил сдерживал себя, сего раньше за ним не наблюдалось. Бывший шеф, аккуратно отодвинул её в сторону и, не дождавшись приглашения, вошёл в дом. Вид у него был немного растерянный и женщина поняла, что сейчас Вик её о чём-то будет просить, а делать это он не привык. Ему куда проще было приказывать и требовать.

— Та девка, которую ты мне прислала, — недовольным тоном заявил он, — никуда не годится, дура — дурой. Я её уволил. Неужели нельзя было найти кого-нибудь поумнее и порасторопнее?

Мила поморщилась от его самодовольного тона и коротко ответила:

— И что теперь? Учти, я тебе не кадровое агентство. Больше я никого искать не буду, чтобы не попасть впросак.

Она с самого начала понимала, что никакая другая кандидатура Вершинина не устроит, но зачем-то вновь и вновь старательно подбирала для него подходящего секретаря. Это уже пятая, которая его не устроила. Она точно знала, что и шестую и седьмую ждёт та же участь. Всем своим видом Виктор демонстрировал, что намерен добиться своего, чего бы ему это не стоило, но сквозь непробиваемую броню привычного для него апломба женщина безошибочно уловила легкое смятение. На этот раз он был весь, словно натянутая струна.

Милу не покидало приятное чувство, что виновницей всех этих перемен является она. Похоже на то, что Виктора хорошо прижало. Ещё бы, ведь, если быть честной хотя бы перед самой собой, то львиная доля всех его дел проходила через неё. И на этот раз она своего добьётся.

— Ты должна вернуться, — заявил Вик, глядя куда-то в сторону.

— Ничего я тебе не должна, — в её голосе звучал откровенный вызов. — Но, если и была должна что-то, то уже давно отработала.

Виктор быстро сообразил, что давить своим авторитетом на человека, который знает всю его подноготную, бесполезно, а, возможно, опасно. Он сжал кулаки. И без того скверное настроение стало ещё хуже. Не на коленях же её просить! «Чёртова девка, — подумал он, — нашла момент, когда выёживаться». Взгляд его упал на стопку бумаг, судя по виду, старинных.

— Что это? — Спросил он, нисколько не сомневаясь, что получит ответ и направился к письменному столу. Но женщине удалось его опередить. Она сгребла все документы в кучу и немедленно спрятала в стол.

— Что ещё за секреты? — Он готов уже был сорваться и лишь чудом сдерживал себя. — Чем это ты тут занимаешься?

— Изучаю новую работу, — ответила Мила с вызовом.

— У кого, — он напрягся, — надеюсь, не к моим конкурентам подалась?

Смерив своего бывшего работодателя презрительным взглядом, Мила решила, что пора кое-что напомнить ему:

— Вик, моя жизнь тебя больше не касается. Ты забыл, что я уже не работаю на тебя?

— Но это не значит, что ты можешь меня предавать, — ответил он сурово, — такого я не прощаю. Так, что это за новая работа?

— Это не твоё дело, — ответила она раздражённо, — я не обязана перед тобой отчитываться. И, вообще, зачем ты явился? Говори быстрее, потому что у меня ещё много дел.

Она сама ошалела от собственной смелости. Никогда раньше Мила не рискнула бы разговаривать с хозяином в таком тоне. Всё, что ей было позволено, это щёлкать каблучками и отвечать коротко и ясно: «Будет сделано, шеф». От чувства вседозволенности кружилась голова и хотелось испытывать терпение Вершинина вновь и вновь, но чувство самосохранения говорило ей, что перегибать палку не стоит. Убить он, конечно, не убьёт, но покалечить сможет. Потом, безусловно, оплатит все расходы на лечение и даже согласится выплачивать пожизненную пенсию по инвалидности, но ей-то что за прок от этого. Хотелось бы сохранить здоровье в целости и сохранности.

— Мне не нужны эти твои безмозглые девки, они ничего не знают и не умеют, — раздражённо заявил Виктор, — я к такому не привык. Я готов принять твои условия.

«Всю жизнь ты, засранец, покупаешь или принуждаешь людей, — зло подумала Мила, — но не в этот раз. Я заставлю тебя просить. Когда-нибудь надо и этому учиться».

Не смотря на то, что она уже успела навести порядок в доме и разложить вещи по своим местам, он всё ещё казался нежилым, видимо, потому что не успел наполниться человеческим духом и приобрести какую-то индивидуальность. Дом был стерилен, как операционная и Миле постоянно хотелось из него уйти. По ночам ей снились кошмары и, просыпаясь, она всё никак не могла понять, где находится. Отчаянно хотелось вернуться к Виктору. Там жизнь и там не так одиноко. Вот сейчас представилась такая возможность и что дальше? Мила твёрдо решила, что возвращаться надо так, чтобы не потерять лицо. Пусть на этот раз выкручивается Виктор.

— Готов принять мои условия? — Спросила она. — Хорошо, для начала ты должен передо мной извиниться…

Заметив, что он полез рукой за бумажником, она резко осадила его:

— Я сказала «извиниться», а не компенсировать мне моральный ущерб, как ты обычно это делаешь. Поверь, это не так уж трудно, надо всего лишь произнести несколько слов.

Вершинин скрипнул зубами. Она, что, не понимает, что ему легче заплатить какую угодно сумму, чем расшаркиваться перед ней, прося прощения? Но ему удалось взять себя в руки и, преодолевая внутреннее сопротивление, он невнятно буркнул себе под нос так, что женщине не удалось толком расслышать его слова:

— Извини.

— Я не поняла, что ты сказал, — продолжала издеваться женщина, — тебе так трудно сделать это по-человечески? Тогда я не понимаю, зачем ты пришёл.

Подавив вспышку гнева, Виктор внятно сказал, как будто плюнул ей под ноги:

— Прости меня. Я был не прав. Обещаю, что больше пальцем тебя не трону. А теперь скажи, ты вернёшься или нет?

Он хотел ещё что-то сказать, но сдержался, но Мила догадалась, что это были за слова. Если она не вернётся к нему, то можно не сомневаться, он ей припомнит это унижение и при случае отыграется. Надо было бы остановиться, но в женщину, словно бес вселился и она решила идти дальше, прекрасно понимая, что второго такого случая больше не будет. Осторожно подбирая слова, чтобы не нарваться на что-то более серьёзное, чем пощёчина, она произнесла тихо:

— У меня есть ещё одно условие.

И вновь его рука скользнула в карман за бумажником. Этот жест вывел Милу из себя. Она больше даже не пыталась контролировать свои слова.

— Повторяю, речь идёт не о деньгах! Ты совсем отвык от нормальных человеческих отношений, Вик! Ты ненормальный. Нельзя всё мерить деньгами. Я вернусь только в том случае, если ты выполнишь все мои требования и они не касаются денег.

— Террористка, — ворчливо заметил Виктор и, устроившись поудобнее в кресле, стал ждать, что же приготовила для него его бывший секретарь. — Ну, говори, чего тебе ещё не хватает.

Всё ещё не решаясь произнести опасную фразу, Мила для начала решила уточнить, с чего это вдруг Виктор так активизировался. Она достаточно хорошо изучила его характер, чтобы понять, что никакие временные неудобства не заставят бывшего шефа идти на уступки. За всем этим стоит что-то другое, куда более важное. И прежде чем сказать то, что она хотела, ей необходимо было выяснить всё досконально. Играть с огнём — это не её методы, здесь она во многом схожа с Виктором — предпочитает действовать наверняка.

— Сначала я хотела бы, чтобы ты мне объяснил, что конкретно тебе от меня нужно. И не юли, Вик, за пятнадцать лет я успела тебя изучить. Ты никогда бы не явился ко мне с этой просьбой, если бы тебя не прижало. Зачем-то тебе нужна именно я, а не кто-нибудь другой.

Взгляд Виктора помрачнел и женщине показалось, что, как она ни старалась, но всё-таки, перегнула палку. Теперь он устроит ей весёлую жизнь! Не надо было так давить на него. Глядя, как он, не спеша, поднимается с кресла и так же медленно идёт к ней, Мила про себя сравнила его с вулканической лавой — движется так же неторопливо, но стоять у неё на пути не рекомендуется. Женщине захотелось убежать из собственного дома, но Вик уже стоял перед ней и путь к спасению был отрезан. Не произнеся ни единого слова, он положил руки ей на плечи и резко надавил на какие-то точки на её шее. С ужасом Мила почувствовала, что тело перестало ей повиноваться. Она бы упала на пол, если бы мужчина предусмотрительно не подхватил её на руки.

Небрежно, бросив неподвижную Милу на диван, Виктор глубоко вздохнул и произнёс весело:

— А вот теперь мы поговорим. Не психуй, это всего лишь временный паралич. Я боялся, что ты можешь наделать глупостей. — Он осмотрелся. — Здесь много тяжёлых предметов и я не хочу рисковать своей головой, — Виктор дотронулся до тонкого бледного шрама, пересекающего его левую бровь. — После смерти я завещаю тебе свой череп и ты сможешь делать с ним всё, что захочешь, хоть орехи им колоть, но не раньше, — он усмехнулся. — Не переживай, скоро всё вернётся на свои места.

— Какая же ты сволочь, Вик, — дрожащим голосом сказала женщина. — Ненавижу тебя!

Она попыталась подвигать рукой, но напрасно, всё её тело стало ватным и чужим. Она даже пальцем пошевелить не могла. Суровый босс, как всегда, удивил её своей непредсказуемостью. Она ожидала чего угодно, но не этого. А ведь он сдержал слово и не стал её бить.

— А теперь слушай меня внимательно, — строго произнёс он, — мы с тобой летим на Тортугу. Рита пропала совсем. От неё нет никаких вестей и я боюсь, что с ней случилось что-то плохое.

— Но ты же говорил, что женщинам нечего делать в этом проклятом месте, — выдавила она из себя. — Или я для тебя уже перестала быть женщиной?

— Ничего с тобой плохого не случится, — усмехнувшись, сказал он, — я позаботился об охране. Это ты виновата, что она туда отправилась.

— Если бы я ей не помогла, то она всё равно это сделала бы, только тогда неизвестно, чем вся эта затея закончилась бы, — попыталась оправдаться Мила. — У неё такой же скверный характер, как и у тебя.

— Да, — довольно ответил он, — моё воспитание. Но дело даже не в этом. Мила, ты единственный человек, которому она доверяет, судя по тому, что именно тебе она доверила свою тайну. Со мной Рита даже не станет разговаривать…

— И правильно сделает, — вырвалось у Милы. — Какой смысл говорить с тобой, если ты никого, кроме себя не слышишь? И вообще, я отказываюсь от дальнейшей беседы, пока ты не приведёшь меня в норму. Я чувствую себя тряпкой, а не живым человеком.

И она замолчала. Виктор уже знал это выражение лица. Теперь из неё слова не вытянешь — закрылась в своей раковине наглухо. Упрямства ей не занимать. Он осторожно сел рядом, положил голову женщины себе на колени и стал массировать те самые точки на шее, с помощью которых ему удалось её обездвижить. Мила почувствовала, как колючие мурашки пробежали у неё по позвоночнику. Чувствительность возвращалась. Она облегчённо вздохнула.

Потом он помог ей сесть и терпеливо ждал ответа. Пока Мила не дала своего согласия, надо быть начеку, кто знает, что сейчас творится у неё в голове. Виктор был вынужден признаться самому себе, что так и не смог понять эту женщину, а, если точнее, то он даже не пытался это сделать. Все эти годы она была для него лишь удобной вещью, безотказной и надёжной. Кто бы мог подумать, что эта «вещь» однажды решит взбунтоваться.

Тут его размышления прервал голос Милы:

— Ты недооцениваешь меня, — глотая слёзы, сказала женщина, — я способна на большее.

— В этом я не сомневаюсь, поэтому мне нужна именно ты, а не какие-то соплячки, которых ты мне присылала. Так ты согласна мне помочь?

Она ещё сомневалась, стоит ли говорить то, что вертелось всё это время у неё на языке, то, что она хотела сказать все эти пятнадцать лет. Если не сейчас, то уже никогда. Надо решаться. Мила усмехнулась и твёрдо произнесла:

— Я готова тебе помочь, но при одном условии.

Виктор напрягся, он не любил неопределённости. Внутреннее чутьё подсказывало ему, что торопиться с согласием не стоит. Но, взглянув на заплаканное, невинное лицо женщины, он прогнал все сомнения и молча кивнул, подкрепив этот кивок словами:

— Я согласен выполнить твоё условие. Заметь, я даже не спрашиваю, какое. Надеюсь, что у тебя хватит ума не преступать границы дозволенного.

— Не стоит на это надеяться, — коварно усмехнулась Мила, — у нас разные представления об этих самых границах. Но предупреждаю сразу, что рисковать своей жизнью в Вольном братстве я соглашусь только в том случае, если ты дашь мне обещание выполнить то, что я тебе сейчас скажу.

Похоже, Вершинин до последнего надеялся на то, что у Милы не хватит ума потребовать что-нибудь нереальное. Этой женщине здравого смысла не занимать и она всегда знала, где надо остановиться. Поэтому он с легкомысленной улыбкой пообещал выполнить всё, что она попросит, даже не дождавшись того момента, когда она огласит своё условие. Зря.

— Когда мы вернёмся из Вольного братства, то ты обязан будешь на мне жениться! — Выпалила Мила и тут же застыла, словно окаменела, ожидая громы и молнии на свою голову, но вместо этого в комнате воцарилось воистину кладбищенское молчание.

— Что? — Не веря своим ушам, переспросил Вик. — Я правильно тебя понял, ты хочешь, чтобы я на тебе женился?

Женщина гордо вскинула голову и, уже ничего не боясь и нисколько не смущаясь, заявила с вызовом:

— Да, это моё единственное условие и на меньшее я не согласна.

Реакция Виктора поразила её. Он не стал кричать, не стал возмущаться, он вдруг засмеялся, громко, весело, так, словно она только что удачно пошутила и он оценил эту шутку по достоинству. Да и как иначе он должен был отнестись к такому неожиданному заявлению? Не может же она всерьёз думать, что он согласится когда-нибудь на такое безумие.

— А теперь давай серьёзно, — успокоившись, сказал он. — Чего ты хочешь в обмен на согласие участвовать в этом непростом деле?

Мила, внимательно наблюдавшая за своим бывшим боссом, нахмурилась. То, что Вершинин не воспринял её заявление серьёзно, её оскорбило и настроило на боевой лад. Теперь даже под страхом смертной казни она от своего не отступится. Или так, или никак!

В этот миг истошно заверещал коммуникатор и Виктор вынужден был отвлечься от забавной беседы со своим бывшим секретарём. Он недовольно выругался и нажал на кнопку. Возникшее в воздухе лицо Тулиатоса, окончательно испортило ему настроение. В последнее время этот назойливый блюститель порядка слишком уж часто стал мелькать у него перед глазами. Вечно он что-то там копает. Подозрительный интерес к его семье. С этим надо что-то делать.

— В чём дело, Георгий? — Вершинин и сам удивился, что ему удалось так легко вспомнить имя следователя. — Какого рожна вам ещё от меня надо?

Вид у Тулиатоса был, словно у осуждённого на вечные муки грешника. Он скорбно закатил глаза и, выдохнув, обратился к Виктору, тщательно подбирая слова и стараясь ничем не прогневать вздорного богача.

— У меня возникли проблемы, господин Вершинин, — просительным тоном забормотал Георгий. — И только вы в состоянии мне помочь.

— У меня сейчас тоже возникли проблемы, но мне никто не сможет помочь, — Вик весело хмыкнул, вспомнив выдвинутое Милой условие. — Что там у вас, Тулиатос?

— Видите ли, я ознакомился с отчётами и пришёл к выводу, что авария действительно не была случайной. Но, чтобы всё выяснить, мне необходимо поговорить с господином Леоном Карраччи, а он, как вам известно, обитает нынче в Вольном братстве и недосягаем для нас.

— Это мне известно, — нахмурился Виктор. — И что вы хотите от меня?

— Наш департамент не имеет возможности командировать меня на Тортуге по причине скудости наших средств, — с неприятной для себя робостью и, проклиная этот чёртов мешок с деньгами, который нагло ухмыляется прямо ему в лицо, произнёс он просительным тоном. — Не могли бы вы доставить этого господина сюда, на Землю?

Виктор даже замер от неожиданности. Ему показалось, что чёртов грек каким-то образом подслушал их с Милой разговор. Иначе с чего бы это он вдруг обратился к нему с такой нелепой просьбой? Нашёл себе мальчика на побегушках! Он уже собирался вывалить на Тулиатоса целый ворох отборных ругательств и объяснить, кто есть кто и как надо разговаривать с теми, кто сильнее тебя, но неожиданно для самого себя согласился:

— Хорошо, Георгий, если это будет в моих силах, то я постараюсь выполнить ваше поручение, тем более что у меня самого накопилась масса вопросов к этому типу. Другое дело, что обещать вам я, конечно, ничего не могу, — при этих словах он почему-то посмотрел не на следователя, а на Милу, — но то, что будет в моих силах, я сделаю.

Широкое лицо Тулиатоса расплылось в улыбке, он принялся неумело благодарить своего «благодетеля» и обещал всячески содействовать «торжеству справедливости», изящно намекая на ответные услуги, если вдруг возникнет в них необходимость. Георгий даже не думал, что всё окажется гораздо проще, чем он думал. От избытка чувств Тулиатос решил поделиться некоторыми фактами:

— Господин Вершинин, а вы знаете, что та авария действительно не была случайностью? Тот, кто её спланировал и осуществил, обладал редким умом и коварством. Мне кажется, что Леон Карраччи должен знать имя этого человека. Но он определённо до смерти боится этого таинственного преступника. Вы знаете, почему вышло из строя защитное силовое поле? Кто-то прикрепил пузырёк с кислотой над кабелем. Рассчитал он всё до мелочей даже диаметр отверстия. Поле вышло из строя как раз в том секторе, где вашего брата и поджидал убийца. Не раньше, заметьте, господин Вершинин! А вот обшивку корабля повредил, как я думаю, механик вашего брата. Вы, конечно, не знаете, что этот парень вскоре погиб, как и все, кто хоть каким-то образом причастен к этому делу.

Виктор сразу же забыл обо всём. То, что сказал ему сейчас Георгий, лишь подтвердило его догадки. Теперь путешествия на Тортугу не избежать.

— Об этом мы успеем поговорить после моего возвращения, — сказал Виктор, всем своим видом давая понять, что разговор окончен.

Когда экран погас, Виктор повернулся к Миле и голосом, полным сарказма напомнил:

— Так, Мила, на чём мы остановились?

Женщина потупила взгляд и тихо процитировала самого Вершинина:

— Ты всё прекрасно помнишь, не заставляй меня повторять дважды.

«Ай, да, Мила! Ай, да, стерва! На лету всё схватывает. И, похоже, она не шутит. Надо же, я никогда раньше не замечал в ней этой хватки!»: — восхищённо подумал она и, подавив улыбку, поинтересовался:

— Ну, хорошо, допустим, я тебе это пообещаю, но почему ты уверена, что я исполню обещание?

— Ты редко обещаешь, но зато никогда не нарушаешь своего обещания, — ответила она робко. — Поэтому я не требую никаких гарантий, только твоё слово.

В течение нескольких секунд Виктор с интересом разглядывал её, ожидая того, что вот сейчас она рассмеётся и признается, что это розыгрыш и на самом деле она ни на что не претендует, ну разве что на приличную сумму вознаграждения. Но Мила оставалась непреклонной и до него, наконец, дошло, что это не шутка. Лицо Вершинина потемнело. Брови сошлись на переносице, образовав одну сплошную линию.

— Ты это серьёзно? — Хрипловато спросил он. — Это не шутка?

— Такими вещами я не шучу, — ответила она резко.

Не говоря ни слова, Виктор поднялся и направился к двери. Мила поняла, что проиграла этот бой. Всё, на этом можно поставить крест, больше подходящего случая у неё не будет. Странно, что она смела надеяться на какой-то иной результат. Женщина тяжело вздохнула, провожая взглядом уходящего мужчину. Вот он открыл дверь и замер на месте. Потом, не поворачиваясь в её сторону, он бросил короткое:

— Я обещаю тебе это. Готовься к путешествию на Тортугу. Но, дорогая, я не обещаю тебе, что буду тебе хорошим мужем.

Дверь за ним закрылась и Мила уже не сдерживаясь, завизжала от восторга. Она выиграла! Она, всё-таки, добилась своего! Пятнадцать лет жизни не прошли зря. А то, что он не будет хорошим мужем, в этом она нисколько не сомневалась. Что ж, результат стоил того, чтобы рискнуть и отправиться в это гнездо порока. Страшно, конечно, но игра стоит свеч. Хотя, Вольное братство это то место, где Мила меньше всего на свете хотела бы побывать.

— А барин-то, оказывается, орёл! — Сказала она сама себе, вспомнив, как легко Вик смог парализовать её. — Похоже, я ещё не всё о нём знаю. Но и я смогу его удивить, если возникнет такая необходимость. Ох, Вик, ты даже не представляешь, на что ты согласился!

И в глазах у неё появилось что-то такое, от чего любому человеку стало бы не по себе, если бы он это увидел. Но в доме женщина была одна и некому было оценить то хищное выражение, которое скользнуло по её лицу и тут же исчезло.

А Виктор, сидя в кабине флайера, позволил себе весело рассмеяться, не боясь обидеть Милу своим смехом. Включив автопилот и задав ему нужные координаты, он откинулся на спинку кресла и задумался.

— Я, конечно, сдержу обещание, — произнёс он едва слышно, — если ты, дорогая сможешь вернуться обратно. Вольное братство — это такое место, где все наши датчики бессильны, а я не обещал, что не попытаюсь тебя убить, моя милая девочка. Именно это я собираюсь сделать. Не надо было на меня так давить — пустая затея и опасная.

Внизу раскинулся чистый, правильный, словно геометрическая фигура, город. Как же предсказуемо всё в Федерации! Виктор смог, наконец, понять тех, кто, бросив всё, сломя голову улетает в Вольное братство, туда, где невозможно ничего предсказать и, где легко рушатся все планы. И тут у него возникло такое же безумное желание всё бросить и начать жизнь заново на новом месте, в новых для себя условиях. Ему с большим трудом удалось прогнать эти навязчивые мысли. Не для того он из года в год строил свою империю, чтобы из-за какого-то минутного наваждения вот так просто всё взять и разрушить.

Глядя в окно вслед улетающему серебристому флайеру Виктора, Мила довольно улыбалась. Она точно знала, о чём он сейчас думает. Конечно, в Вольном братстве ему никто не помешает придушить или отравить её. И наверняка именно это Виктор и попытается сделать, как только она выполнит всё, что от неё требуется, но… Есть нечто, о чём её новоявленный жених даже не догадывается.

Мила сладко потянулась и подошла к зеркалу. Она представила себя в белом подвенечном платье и эта картина ей понравилась.

— А ведь мы друг друга стоим, — сказала она вслух и улыбнулась своему отражению. — Ох, Витенька, ты даже не представляешь, какой тебя ждёт сюрприз! Но всё в своё время, я подожду ещё немного. Ждала больше.

Глава 21 Туз пик

Джокер обошёл весь дом Лео, но хозяина ему так и не удалось обнаружить. С тоской он смотрел на Риту, лежащую на диване без движения, подобно на сломанной кукле и про себя ругал друга последними словами. Хуже всего было то, что, похоже на то, что Лео покинул собственное жилище уже давно — его запах ещё сохранился, но уже заметно ослабел. Вот ещё одна загадка, но сейчас не время ломать над этим голову, надо спасать девушку. Джокер перебирал в памяти имена всех знакомых врачей. Ничего подходящего. Доверить жизнь Риты он мог только Лео, а учёного и след пропал. Хуже всего, что всё это случилось по его вине и не на кого теперь злиться. Пирату показалось, что по венам у него течёт не кровь, а раскалённая лава. Он до боли сжал виски и застонал.

Воздух в доме наэлектризовался настолько, что вокруг Джокера заплясали маленькие яркие молнии, угрожающие сжечь весь дом дотла, а он этого даже не замечал. Но вот в памяти всплыло подзабытое имя и рука сама собой потянулась к коммуникатору.

— Что, Феликс, потерял контроль над своими чувствами? — Услышал он над своей головой чей-то звонкий незнакомый голос. — А как же уроки? Вспомни, чему тебя учили. Нельзя позволять чувствам взять верх над разумом. Ты не такой, как все. Что тебе за дело, пират, до этой чужой девицы? Она никогда не станет тебе близкой и никогда не сможет понять тебя, потому что слеплена из другого теста. Оставь её и иди своей дорогой.

На какое-то время отчаянье уступило место удивлению. Джокер поднял глаза и увидел, сидящего на перилах молодого человека. Никогда раньше пират не встречался с этим типом. Невысокий, достаточно хрупкий, светловолосый паренёк лет семнадцати-восемнадцати насмешливо улыбался ему с высоты и, казалось, даже не сознавал, что и его собственная жизнь, как и жизнь Риты, теперь тоже висит на волоске.

— Ты кто такой? — Сердито спросил Джокер.

— Какая разница, — ответил парнишка с презрительной улыбкой, — что это меняет? Мне поручено следить за тобой, что я и делаю.

— Кем поручено? — Напрягся Джокер. — И откуда ты знаешь моё настоящее имя?

Мальчишка пожал плечами и всем своим видом демонстрировал Исполнителю, что нисколько не боится его и даже намерен повеселиться от души, если ему предоставят такую возможность. В его глазах не было ничего, кроме любопытства, ни страха, ни сочувствия, ни удивления. Он точно знал, кто такой Джокер и при этом почему-то держался нагло и вызывающе — не слишком типичное поведение для жителей Вольного братства при встрече с Исполнителем. По идее парень должен был сейчас окаменеть от ужаса или, как минимум, попытаться убежать, как сделал это в своё время Оли.

— Сыграем, а Феликс? — Неожиданно предложил незнакомец, доставая из кармана потрёпанную колоду старинных бумажных карт. — Хочу проверить, так ли ты удачлив, как о тебе говорят.

На губах у него играла всё та же насмешливая улыбка. Мальчишка почему-то напомнил Джокеру старший аркан таро — «дурак», на котором изображался шут, идущий к краю пропасти. Ещё один шаг и он разобьётся.

— Мне не до игр сейчас, — хмуро ответил Джокер, про себя отметив, что этот странный паренёк почему-то интересует его больше, чем критическое состояние Риты, как будто именно в нём и есть спасение.

— Зря ты так, — разочарованно произнёс мальчишка, — я хотел предложить тебе выгодные условия. Может статься, что тебе не надо никуда лететь и Маргарита будет жива и здорова уже через несколько минут. А Лео может ещё не скоро появиться здесь, если вообще появится когда-нибудь. Вполне возможно, что его уже нет в живых. Так как, ты готов принять мой предложение? Давай, не тяни, времени осталось мало, с такими травмами долго не живут.

Джокер задумчиво посмотрел на Риту, потом перевёл взгляд на парня. Что-то тревожило его. Хотелось расспросить о многом, но время действительно поджимало. На игру он не был настроен, но в словах незнакомца было что-то такое, что заставило его отнестись к его словам серьёзно.

— Ты играешь в опасные игры, мальчик, — жёстко произнёс пират. — Не боишься? Или ты рассчитываешь, что я буду снисходителен к твоему нежному возрасту?

— А так интереснее, — ответил мальчишка и рассмеялся. — Если ты выиграешь, то я помогу тебе спасти девушку, — он задумался. — Если выиграю я, то ты обещаешь мне исполнить только одно моё желание, но не сейчас, а тогда, когда мне это будет нужно. Договорились?

Джокер задумался. Сегодня он не был настроен на игру, а это значит, что проигрыш вполне возможен. Пацан даже не соизволил толком огласить свои условия, мало ли, что он потребует, но… Короткий взгляд на Риту и всё решилось само собой. Вид у девушки был такой, что пират поспешно отвернулся. Из носа текла бурая жидкость, вокруг глаз появились тёмные круги, а мышцы шеи напряжены до предела. Тут и врач не нужен и так ясно, что у Риты серьёзная черепно-мозговая травма, возможно даже с переломом. «Как же меня так угораздило? — с тоской подумал Джокер.

Вообще-то ошибку он совершил гораздо раньше, тогда, когда позволил девчонке остаться у него. Даже ещё раньше — тогда, когда купил её у прохиндея Суллы. Казалось, что тогда им руководил кто-то свыше. Совершать необдуманные поступки он не привык. Это только постороннему наблюдателю могло показаться, что действия Джокера всегда спонтанны и непредсказуемы. Всё, как раз наоборот, ничего в его жизни не происходило просто так, каждый поступок был заранее просчитан и продуман до мелочей. И только тогда, на невольничьем рынке. На Джока, как будто нашло что-то, блажь, иначе это назвать нельзя. Но дело сделано и теперь надо как-то выходить из этого положения, а потом в срочном порядке возвращать её любящему дяде. Исполнитель должен быть один, иначе он становится слишком уязвимым.

— Ладно, спускайся, — приказал пират. — Не знаю, что ты задумал, но я согласен сыграть с тобой одну игру. Сдавай карты. Партия должна быть короткой.

Парень лихо съехал вниз по перилам и устроился прямо на полу у ног Джока. Его руки умело стасовали колоду и выдал пирату две карты. Джок терпеливо ждал, когда мальчишка откроет свою карту. Он даже не спешил заглянуть, что же досталось ему.

— Как тебя зовут? — Спросил Исполнитель своего незваного гостя. — Должен же я как-то к тебе обращаться.

— Придумай что-нибудь сам, Феликс, мне без разницы.

Бубновая дама легла на пол. Даже не заглянув в свои карты, Джокер объявил:

— Я выиграл.

Мальчишка от возмущения даже присвистнул и потянулся к двум картам у ног пирата.

— Можешь не проверять, — насмешливо произнёс Джокер, — там Блэк Джек. Хотя, я понимаю тебя. Не стоит никому верить на слово.

Он даже не стал наклоняться, чтобы подтвердить или опровергнуть свои слова, предоставив это право незнакомцу. С каким-то незнакомым злорадством пират наблюдал за тем, как у мальчишки слегка подрагивает рука, когда он перевернул первую карту. Король. «Значит, — лениво подумал Джокер, — вторая туз». Он никогда не проигрывал и в этот раз всё будет так, как и должно быть. Глядя сверху вниз на своего необычного гостя, Исполнитель испытывал к нему тонкую, едва уловимую жалость.

— Туз пик, — почти шёпотом произнёс растерянный парень. — Как это у тебя получается?! Я даже не могу заподозрить тебя в жульничестве, ведь ты ни разу не прикоснулся к картам.

Он механически перевернул свою вторую карту и тут же разразился звонким заливистым смехом. Рядом с дамой лёг туз червей. Ничья. Такого с Джокером ещё не было. Он привык только выигрывать, ничья его не устраивала, тем более в такой игре. Подавив в себе желание схватить парня и силой вытрясти из него всё, что ему известно, пират тихо сказал:

— Давай договоримся так: ты говоришь мне, как спасти Риту, а я обещаю исполнить твоё желание, если, конечно, это будет в моих силах. Так, как тебя звать, парень?

Взгляд мальчишки упал на пикового туза и он заявил:

— Ну, раз ты назвал себя Джокером, то почему бы мне не назваться Пиковым тузом? Пусть будет так. Я согласен, тем более что лично мне ничего не придётся делать. Слушай меня внимательно, Феликс. Ты сам можешь её вылечить. Внимательно посмотри на неё, постарайся запомнить каждую чёрточку. Потом закрой глаза и воспроизведи в памяти её лицо. А дальше ты можешь открыть глаза. Смотри внимательно, ты должен увидеть то, что происходит внутри неё.

Джокер послушно выполнял все рекомендации Пикового туза, не веря при этом ни единому его слову. Он проклинал себя за доверчивость, несвойственную Исполнителям и за то, что упустил столько времени, но почему-то не решился спорить. Когда перед глазами вместо лица девушки возник рентгеновский снимок, такой ясный и чёткий, что видны были все гематомы и осколки кости, он от неожиданности вздрогнул. У него всё получилось, но что дальше? Исполнитель выразительно посмотрел на юношу, ожидая дальнейших советов и тот не заставил себя уговаривать:

— А теперь прислушайся к себе. Кстати, — немного отвлёкся Пиковый туз, — а не эта ли девушка является причиной всех твоих изменений? Феликс, не в ней ли всё дело? Твой эмоциональный фон нарушен. Ты перестал себя контролировать и это не к добру.

Пират удивлённо посмотрел на собеседника. Что за муть он несёт? Какие — такие изменения? Надо срочно спасать Риту. Пришлось ему напомнить гостю, ради чего всё это затевалось:

— Что дальше, Туз пик? Давай мы сперва вылечим её, а потом поговорим о том, что тебя интересует.

— Хорошо, — недовольно ответил мальчишка, — пусть будет так, как ты хочешь. Прислушайся к себе. Ты чувствуешь жар и лёгкую вибрацию на кончиках пальцев? Теперь просто представь, что от твоих рук исходит ослепительно яркий свет и направь его на очаги поражения. Не бойся, всё у тебя должно получиться.

Феликс не даже представил, он явно увидел этот свет, такой интенсивный, что глазам было больно на него смотреть, как будто это были не его собственные руки, а Солнце в момент затмения. Вокруг каждого пальца образовалась нестерпимо яркая «солнечная» корона, свет от которой резал глаза, вызывая слёзы. И вновь возникло ощущение, что по его венам лениво течёт раскалённая лава, густая и обжигающая, грозящая сжечь его изнутри дотла. Сердце билось так, что его удары отзывались пульсирующими толчками в кончиках пальцев. Он уже не удивлялся тому, что делает, всё происходило на автомате. Выдохнув, Джокер выпустил из себя эту сжигающую его изнутри энергию. Она стекала с его пальцев и капала густой искрящеёся массой прямо на лицо девушки и тут же впитывалась, не оставляя после себя никаких следов. Как ребёнок, он восторгом наблюдал за делом рук своих. Вот исчезли страшные тёмные пятна в мозгу Риты, вот вновь встали на свои места крошечные осколки черепа и теперь уже ничто не говорило о том, что несколько минут назад девушка была на волосок от смерти. От напряжения у него дрожали руки. Остался последний штрих. Джокер достал из кармана носовой платок и вытер у девушки под носом и в уголке рта. Теперь от пережитой травме говорили лишь синяки под глазами, но это уже мелочи.

Пират повернулся к Тузу и обнаружил, что юноши нет рядом — он вновь занял своё место наверху, на перилах лестницы. Взгляд парня заставил Джокера насторожиться, было в нём что-то неприятное, так кошка смотрит на свою добычу.

— Спасибо, что научил меня, — тихо поблагодарил парня пират, — я от себя такого не ожидал.

Лицо гостя исказилось, он прошипел зло:

— Ничему я тебе не научил. Чёрт бы тебя побрал, Феликс! Я надеялся, что всё не так плохо. Они правы и ты действительно меняешься.

Злость на его лице сменилась печалью.

— Это ужасно, но, кажется, мне этого не избежать никак.

Джокер ничего не мог понять. Откуда вдруг такие перемены? Чем недоволен Туз, ведь всё закончилось благополучно?! На какое-то время подозрительное поведение юноши отвлекло его внимание от Риты. Вся эта ситуация нисколько не прояснилась, даже наоборот, всё ещё больше запуталось.

— Объясни, в чём дело, — потребовал он у мальчишки. — Я ничего не могу понять. Согласись, что это более чем странно.

— Пообещай мне, что ты не станешь запоминать мой запах и отпустишь без лишних вопросов, — почти неслышно сказал Туз. — Только в этом случае я отвечу на твои вопросы.

Не такая уж сложная просьба, если подумать. Джокер каждой клеткой чувствовал, что за этой странной встречей стоит что-то очень важное, нечто такое, о чём он обязательно должен знать, поэтому он легко принял условия юноши. Никто и никогда не вторгался в его жизнь настолько бесцеремонно и это тоже что-то да значило.

— Мне поручили следить за тобой, Феликс, — глядя в потолок, признался Туз, — но это ещё не всё. Если подозрения тех, кто меня послал, подтвердятся, то я вынужден буду тебя убить. Я не убийца, Феликс, я даже не Исполнитель, хотя сделан из того же материала, что и все вы. Я не хочу тебя убивать, понимаешь? И я не должен был тебе всё это рассказывать, но у меня, кажется, не осталось выбора. Однажды я уже допустил промах, за что теперь расплачиваюсь. Теперь я намерен сыграть свою игру и ты мне поможешь, хочешь ты этого или нет. В этом деле от нас уже ничего не зависит, теперь сама судьба распоряжается нашими жизнями.

Джокер слушал и никак не мог поверить в то, что рассказал ему загадочный визитёр. Откуда взялся ещё один Исполнитель? Джокер знал всех их в лицо. Хотя, на этот вопрос ответ найти было проще простого. Видимо, Туза пик создали уже после того, как он, Феликс, покинул монастырь. И создавали его не, как Исполнителя, а для каких-то других целей. Он задумался. Портрет создателей и учителей в его сознании заметно потемнел. Больше они уже не казались Джоку светлыми и мудрыми, почти равными богам. Шутка ли, такое придумать и осуществить — создать новую породу людей! И загадочный Фернандо Кортес — самое странное существо из всех, с которыми ему приходилось встречаться, он тоже всего лишь обычный человек, живущий теми же страстями, что и всё это чёртовое прогрессивное человечество. Теперь их цели стали понятны и просты. Туза создавали, как шпиона за Исполнителями и убийцу. Неприглядная роль и не удивительно, что парень решил избавиться от навязанной ему роли. Но зачем это всё нужно создателям? Какой в этом смысл? Джокеру никак не удавалось свести концы с концами.

— Ты особенный, Феликс, — продолжил Туз, — в тебя вложили больше, чем во всех остальных, но до поры до времени ты не должен был об этом знать. Я понятия не имею, для каких целей тебя создали, но то, что теперь они тебя боятся — это факт. Я действительно ничему тебя не научил, потому что невозможно научить кого-то тому, чего сам не умеешь делать. Я блефовал, потому что мне надо было убедиться в том, что ты действительно меняешься и твои способности начинают открываться. То, что я тебе советовал — это чушь, не более чем обычные, ничего не значащие слова. Они нужны были лишь для того, чтобы ты попытался сделать что-то такое, чего раньше не делал. Всё получилось. Жаль. — Он замолчал, потом добавил. — Мне не хочется тебя убивать. Кстати, ты знаешь, что Вершинин сейчас находится на Тортуге? У тебя есть прекрасная возможность избавиться от этой обузы, — он кивнул в сторону Риты.

Не смотря на всю серьёзность положения, Джокер рассмеялся.

— Ты? Меня убить? Мальчик, ты с ума сошёл! Даже не пытайся это сделать, я справлюсь с тобой и без этих сверхспособностей, — потом добавил сурово. — И не смей называть её обузой!

Потом он внезапно помрачнел и, осмотрев, сидящего на перилах, юношу, спросил:

— Или тебя так же, как и меня, готовили по особому рецепту?

Протяжный вздох со стороны дивана отвлёк его от этой увлекательной беседы. Рита понемногу стала приходить в себя. Дрогнули тёмные ресницы, с лица сошла болезненная бледность, с губ сорвалось что-то похожее на протяжное: «о-о-ох». Как ни старался Исполнитель держать себя в руках, но невольно он подался к девушке и, наклонившись над ней, стал прислушиваться, забыв на время обо всём. Туз пик перестал для него существовать.

— Феликс, — услышал он голос своего гостя, — ты, пожалуйста, запомни то, что ты мне обещал. Пусть я блефовал, но важен ведь результат, верно? Я выполнил свою часть договора — Маргарита жива и здорова.

Не глядя в его сторону, Джокер кивнул.

— Я вообще ничего не забываю, Туз, — произнёс он, продолжая разглядывать лицо Риты. — Если смогу, то выполню, но не рассчитывай, что я достану для тебя звезду с неба.

— Этого и не потребуется.

В этот момент Рита открыла глаза и попыталась улыбнуться. Но улыбка получилась настолько неровной и неестественной, погожей на гофрированный шланг, что её спокойно можно было бы назвать гримасой. Девушка сглотнула и хрипло спросила:

— Джок, что произошло? Я ничего не помню. Где я нахожусь?

— Мы у Лео, — он накрыл своей ладонью её руку, как будто всё ещё сомневаясь, что она вернулась надолго. Ему казалось, что в любой момент эти карие глаза вновь затянет туманная плёнка, взгляд станет пустым и бессмысленным и Рита теперь уже навсегда покинет его и этот неуютный мир.

— Так, значит, тебя звать Феликс? — Спросила она, с трудом сдерживая подступившую к горлу тошноту. — Я слышала, как кто-то называл тебя Феликсом. Кто это был?

Джокер вспомнил о своём госте и обернулся, но мальчишки и след простыл. Он, как будто растворился в воздухе. Вот только минуту назад сидел на перилах и рассказывал невероятные вещи о создателях и вдруг испарился. У Исполнителей тонкий слух, но пират готов был поклясться, что не слышал шагов, вообще не было ни единого звука. «Чёрт, — подумал Феликс, — надо было, всё-таки, запомнить его запах! Может, ещё не поздно?

— Так, кто же здесь был, — вновь отвлекла его Рита, — это голос не Лео. — Она задумалась. — Или мне всё приснилось? Помоги мне сесть, а то голова сильно кружится.

Очень осторожно, стараясь не делать никаких резких движений, Джокер обнял девушку за плечи и посадил. Она казалась ему в этот момент настолько беззащитной и хрупкой, что даже прикасаться к ней он боялся, чтобы невольно не причинить ей вред.

— Как ты? — Спросил он встревожено. Ему всё ещё не верилось, что всё получилось и опасность миновала. — Может, отвезти тебя к врачу? Есть тут один толковый нейрохирург…

Рита мотнула головой и тут же завалилась на бок.

— Нет, ничего не надо, — поспешно ответила девушка, едва Джок вновь усадил её на диване. — Всё нормально, просто надо ещё немного в себя прийти. Так ты мне не ответил, кто здесь был?

— Туз пик, — на лице пирата появилась глупая улыбка, — так он себя назвал. И не спрашивай меня, кто он такой, потому что этого я и сам не знаю.

— А тебя действительно зовут Феликс? — Потихоньку Рита стала приходить в себя и теперь держалась увереннее.

— Да, — неохотно признался Джокер, — меня зовут Феликс Кортес.

— Кортес? — Девушка даже не пыталась скрыть своего удивления. — Неужели ты потомок того самого Кортеса? Или ты просто однофамилец?

Джокер задумался. Очень сложно объяснить неискушённому во всех этих делах человеку о степени его родства со знаменитым основателем Вольного братства. Поверит ли она в такое?

— Я не его потомок, — признался он наконец, — я — его клон. Правда, я не совсем точный клон, видоизменённый, но моим прародителем можно считать Фери. Старик совсем свихнулся с этими своими опытами, хотя… — он задумался, — иногда мне кажется, что нормальным он никогда и не был. Если бы ты с ним пообщалась, то убедилась бы в этом воочию.

Рита не могла поверить своим ушам. Как такое возможно?! Если верить Феликсу, то получается, что Фернандо Кортес до сих пор жив! Но ведь люди столько не живут! И о каких опытах идёт речь? Она, не мигая, уставилась в разноцветные глаза пирата, пытаясь хоть как-то смутить его и заставить признаться в том, что всё, что он сейчас ей рассказал, всего лишь розыгрыш. Но Джокер был на удивление серьёзен и даже, как показалось Рите, зол на своего создателя.

— Ты знаешь, что твой дядя уже здесь? — Спросил пират, чтобы перевести разговор в другое русло. — Может, тебе стоит вернуться назад?

Он задал вопрос и замолчал. Здравый смысл подсказывал ему, что от девушки надо срочно избавляться, но Феликс теперь уже и сам не хотел расставаться с Ритой. Он обнял её и прижал к себе, с замиранием сердца ожидая её ответа. Если девушка сейчас скажет, что хочет вернуться обратно на Землю, из его жизни уйдёт что-то очень важное и второго шанса, скорее всего, уже не будет.

— Феликс Кортес, — голосом строгой учительницы произнесла Рита, — как ты можешь мне предлагать такое после всего, что было?! — И, не выдержав, она рассмеялась. — Конечно, мне надо увидеться с Виком, но только не для того, чтобы вернуться домой. Я хочу вас помирить. Поверь мне, он не так уж и плох, как тебе кажется.

Мир вокруг Джокера продолжал стремительно меняться. Он уже готов был признать, что Виктор Вершинин никак не может быть конченым мерзавцем, раз уж эта удивительная девушка за что-то любит его. Голос крови — слабое оправдание для всех его «подвигов». Получается, что чего-то Феликс не знает, не замечает. Нет, в жизни так не бывает, чтобы только чёрное или только белое. Жизнь, она гораздо ярче, чем то, как её представляет себе Исполнитель.

— Ты согласен поговорить с Виком? — Осторожно спросила она, глядя ему в глаза. — Вам необходимо, наконец, выяснить свои отношения. Мне очень тяжело сознавать, что вы так непримиримо относитесь друг к другу.

— Хорошо, — покорно согласился Джокер, — при первом же удобном случае, я поговорю с твоим дядей, но не могу сказать, что мне будет приятен этот разговор…

Она весело рассмеялась.

— Поверь мне на слово, — сказала она с ироничной усмешкой, — Вику тоже этот разговор будет очень неприятен, но он пойдёт на это ради меня.

Потом она замолчала, думая о чём-то своём и Джокеру безумно захотелось услышать её мысли. Никогда раньше его не интересовало то, что думают о нём другие люди. И тут же у себя в голове он услышал её тихий, похожий на шелест листьев, голос: «Я мгла умереть. Это ужасно! Я ещё ни разув жизни ни с кем не целовалась. А этот остолоп даже не догадывается о том, как я к нему отношусь. Ну, хоть бы догадался меня поцеловать, а потом…и умирать не страшно».

Исполнитель не сразу понял, что он слышит мысли девушки, но, когда до него, наконец, это дошло, то сдержать улыбку он уже не смог. Повернув Риту к себе, Джокер непривычно нежно поцеловал её, чувствуя, как она задрожала в его руках и неумело ответила на его поцелуй.

Глава 22 Задушевная беседа

Джокер не сразу понял, что его разбудило. Вокруг стояла такая звенящая тишина, какая может быть только ранним утром ещё до того, как проснутся птицы и начнут свой ежедневный предрассветный ор. Он бросил взгляд на спящую Риту и с грустью отметил, что вчерашние синяки почернели, а лицо распухло и изменилось до неузнаваемости. Но, с другой стороны, это было хорошо, потому что ночью ему ещё как-то удавалось себя сдерживать, а вот утром это было проблематично. Теперь же, глядя на это синее, распухшее лицо, лежащее рядом с ним на подушке, он не ощутил никакого желания, только лишь жалость и чувство вины. С Ритой всё у него было не так, как с другими женщинами. Казалось, что любое его прикосновение может причинить ей боль, если не физическую, то душевную. Джокер перевёл взгляд на приоткрытую дверь спальни.

Лео так и не появился и теперь пирата стало серьёзно волновать долгое отсутствие друга. Всё говорило о том, что с другом случилось что-то страшное. Вообще, с тех пор, как он занялся делом Вершининых, в его жизни поселился хаос и чувство непонятной предопределённости, как будто это дело должно стать последним. Слишком много случайностей и ещё больше подозрительных встреч. Казалось, что весь мир замкнулся на этой одной семье. Вот и Туз неспроста появился. Подозрительный тип…

Он принюхался. Теперь до него дошло, что же разбудило его, это ни свет, ни заря — запах! В доме кто-то был. Спросонья Исполнитель даже не смог толком понять, знаком ли ему он или нет. Принюхавшись, Джокер удовлетворённо хмыкнул — а гость-то не из местного ворья. Серьёзный джентльмен. Всё натуральное — это дорогое удовольствие, мало кто мог себе позволить носить кожаную обувь, шерстяную одежду и курить дорогие сигары. Это был запах не просто благополучия — богатства. И уж точно это не Лео. Уж у кого-кого, а у Леона Карраччи деньги никогда не задерживались дольше, чем на несколько дней. Казалось, что они жгут ему руку и ему надо срочно всё растратить, чтобы вновь, наконец, наступил душевный покой.

Осторожно, чтобы не разбудить девушку, пират поднялся с кровати и быстро оделся. Кто бы там не пришёл, ясно одно, явился он не с благими намерениями. В такую рань визиты вежливости не наносят.

Он направился к двери. Двигался Джокер настолько тихо, что даже шороха одежды не было слышно. Уже у двери он обернулся и посмотрел на девушку. С ней ничего плохого не должно случиться и так досталось сверх всякой меры — решил он и выскользнул из комнаты.

Почему-то вспомнился Туз пик и Исполнитель пожалел, что не запомнил его запах. Ведь мальчишка говорил, что должен будет убить его! А лучшего времени, чем ранее утро для этой задачи не подыскать. Утренний сон особенно крепок, а спящий Исполнитель ничем не отличается от обыкновенного человека и убить его так же просто, как любого другого и никакое сомати тут не поможет. Не надо даже особенно зверствовать, достаточно всего лишь пустить по вене воздух и прощай Джокер — везунчик и любимец дам! Старая лестница даже не скрипнула ни разу, хотя такая дурная привычка за ней водилась. Только Исполнители и кошки умеют так беззвучно ходить. Темнота не являлась для Джокера проблемой — он прекрасно видел и ночью и днём. Интересно, а у того, кто проник в дом, как с этим обстоят дела?

Внизу в холле он сразу увидел силуэт человека и это точно был не Туз, потому что тот был гораздо ниже ростом. Феликс присмотрелся и едва не свистнул от неожиданности. Ну, конечно же, кто ещё мог так пахнуть?! Дорогой мужик, ничего не скажешь.

— Вершинин, ты кого-то ищешь? — Тихим вкрадчивым голосом поинтересовался Исполнитель и с удовольствием заметил, что Виктор вздрогнул от неожиданности. — Я так рано тебя не ждал.

— Лео, это ты? — Резко спросил Виктор.

Джокер присел на ступеньку и молча ждал, что же дальше предпримет Вик, но тот молча топтался на месте и оглядывался по сторонам, хотя увидеть что либо в такой темноте никак не мог.

— Скажи волшебное слово, — издевательски посоветовал Джокер, — и вспыхнет свет. Ты же прекрасно знаешь эту систему.

— Лео, прекрати, — гневно воскликнул гость, — немедленно включи свет!

Он привык, что все его слушаются, но Вольное братство — это не Федерация, здесь никто не станет заглядывать ему в рот, скорее всего, попытаются ободрать до нитки или убить. От этой мысли Виктор поёжился, как будто от холода. Его терзали смутные сомнения, что он перепутал дома и Карраччи здесь никогда не жил, а теперь хозяин дома может с чистой совестью порешить его на месте и будет прав.

— Кто здесь? — растерянно сказал Вершинин, не очень-то рассчитывая на ответ. — Мне нужен Леон Карраччи.

— Не поверишь, Вик, мне он тоже нужен. Вот и жду, но что-то никак не могу дождаться, — голос сверху звучал с откровенной издёвкой.

— Чёрт! — Взорвался Виктор. — Кто ты такой?!

Он стоял, не шевелясь, как будто за любым его движением мог последовать взрыв. То, что этот глумливый голос принадлежит не Лео, Вершинин уже догадался, осталось только разобраться, кто же находится с ним рядом? Задача не из простых, если учесть, что в Вольном братстве у Виктора не так уж много знакомых, да и тех, что есть, он уже давно забыл, чтобы не засорять память ненужными сведениями — для этого существует Мила, это её забота всё и всех помнить. Переминаясь с ноги на ногу, Виктор терпеливо ждал ответа на свой вопрос, а Джокер не спешил удовлетворять его любопытство — ему нравилось наблюдать за растерянностью на лице непробиваемого господина Вершинина. Когда ещё представится такая возможность? Тихо, чтобы Виктор не услышал, он поднялся со ступеньки и стал медленно спускаться вниз. Когда ступени закончились, он всё так же неслышно подошёл к Виктору и встал в полуметре от него. Полюбовавшись ещё несколько минут на растерянное лицо своего бывшего врага, пират, наконец, сжалился и громко произнёс идиотскую фразу:

— Ёлочка, зажгись.

И тут же холл наполнился мягким рассеянным свечение. С непривычки Виктор зажмурился, потом, когда глаза привыкли к свету, он взглянул на своего собеседника и, не сдержавшись, выругался.

— Так вот ты где, гнида!

— Фу ты, — насмешливо ответил Джокер, — как невежливо с твоей стороны, Вик. Не забывай, что это ты у меня в гостях.

— У Лео, — напомнил Вершинин.

— Ну, да, — спохватился пират, — у Лео. Но, поверь на слово, это почти одно и то же. Что тебе здесь нужно? Я не помню, чтобы я когда-нибудь тебя приглашал в гости.

— Я тебя искал, а где, как не у этого ренегата Карраччи я могу узнать твоё местонахождение? Уж этот-то адрес я помню хорошо.

— Мои покойные почки в этом не сомневаются, — посуровел пират, — не хочешь принести на их могилку букетик полевых цветов? Я похоронил их у порога своего дома.

Смутить Виктора было трудно, можно сказать, невозможно. Пропустив мимо своих ушей напоминание об организованном им налёте на дом Лео, он тут же пошёл в атаку:

— Где моя племянница, урод?!

Джокер решил ответить Вику взаимностью и тоже не стал отвечать на заданный вопрос, лишь едва заметно усмехнувшись, деланно возмутился:

— Ты не прав, дружище, — на этом слове лицо Виктора от возмущения побагровело, — далеко не все разделяют твоё мнение о моей внешности. Многим я нравлюсь, как ни странно.

— Где Маргарита?! — взорвался от негодования гость. — Я тебя спрашиваю.

— А я тебе отвечаю, — пожав плечами, произнёс Джокер, — каков вопрос — таков ответ. И вообще, Вершинин, ты не мог зайти чуть попозже, когда мы проснёмся? Ходить в гости без приглашения — это чистой воды наглость. Ты уверен, что я тебя здесь ждал?

В другой ситуации Виктор смог бы поставить наглеца на место, но для этого им надо было бы, как минимум, оказаться на территории Федерации, где одна только фамилия Вершинин внушает всем не просто уважение, но даже страх и благоговейный трепет. Но, чёрт возьми, нелёгкая занесла его в Вольное братство, а здесь свои законы, точнее, здесь вообще нет никаких законов! Осмотревшись по сторонам, Вик обнаружил высокий пластиковый стул и, сморщившись от брезгливости, направился к нему. С детства его приучили к тому, что всё в жизни должно быть только натуральным — одежда, еда, мебель, и никакого пластика, никаких суррогатов! Но для мерзавца Лео подобная роскошь оказалась недосягаемой, натуральными в его доме были только он — Виктор и этот самоуверенный гадёныш Джокер.

— Я последний раз тебя спрашиваю, где Марго?! — Теряя терпение, заревел Вик.

— Не ори — не дома, — спокойно ответил пират, — девочку разбудишь своими воплями. А ей надо, как следует отдохнуть.

— Рита здесь? — шёпотом спросил Вершинин. Джокер удивился:

— А где она ещё может быть, если я здесь?

Усаживаясь на скользкий, неудобный стул, Виктор уговаривал себя пропускать подобные провокационные реплики пирата, но, чем дальше, тем труднее ему было сдерживаться. Хотелось свернуть голову этому выскочке, щенку безродному, этому самоуверенному червяку! Он смотрел в разноцветные глаза Джока, пытаясь понять, что же такого нашла в нём племянница, что рискнула возвратиться в это адское место, именуемое Вольным братством? Ответ никак не находился. На свете столько достойных мужчин, но почему-то Рита выбрала именно этого. Трудно понять логику женщины, даже, если эту женщину ты знаешь с пелёнок и сам воспитал.

— Я прилетел за ней, — безапелляционным тонам заявил Вик. — Она должна вернуться домой. Ей не место на этой помойке.

Джокер стоял, скрестив руки на груди и терпеливо выслушивал человека, которого раньше наверняка бы убил без зазрения совести и потом никогда бы об этом не пожалел. С появлением в его жизни Маргариты, что-то кардинально изменилось в его отношении к людям и к этому миру. Он и сам пока не мог разобраться в этом, но прав был Туз — он меняется, он стремительно меняется и пока непонятно хорошо это или плохо. Он прекрасно понимал, что для девушки было бы лучше вернуться обратно в Федерацию, на Землю, где спокойно, безопасно и предсказуемо, но никак не мог решиться на этот шаг. Как-то очень просто, естественно и незаметно Рита стала значить для него слишком много.

— Я не держу её, — тихо так, что сам едва услышал свой голос, ответил пират, — если она захочет вернуться, я не стану препятствовать, Виктор, но и выгонять её в шею не собираюсь. Пойми, наконец, что она уже взрослая женщина и имеет право сама принимать решения. Ты не вечен и не сможешь всю оставшуюся жизнь всё решать за неё.

Пауза, которая возникла после его слов, напоминала затишье перед бурей. Мужчины почувствовали это практически одновременно, поэтому ни один из них не решался нарушить затянувшееся молчание. Неизвестно, сколько бы ещё они так молчали и оценивающе разглядывали друг друга, если бы в этот момент на лестнице не появилась и сама виновница их спора.

— Джок, что здесь происходит, — сонным голосом спросила она. — Лео вернулся?

Виктор посмотрел в направлении родного голоса и окаменел. То, что он увидел, не могло быть его Ритой! Узкие щёлочки глаз, жуткие гематомы, как можно было в этой образине узнать красавицу племянницу? Только голос её и больше ничего общего.

— Марго, — всё ещё не веря своим глазам, спросил он, — Марго, это ты?

Губы девушки дрогнули в улыбке.

— Вик, ты удивляешь меня, — ответила она слегка хрипловатым голосом, — вот уж не думала, что за такой короткий срок ты сможешь меня забыть. Обидно, дядя, ей Богу, обидно.

Виктор перевёл взгляд с Риты на Джокера, глухо зарычал и, опрокинув стул, на котором сидел, рванулся к пирату. Рита коротко охнула. Движения пирата она не смогла уловить, но вот он был здесь и уже оказался на метр правее, а бедняга дядя по инерции пробежал ещё несколько шагов и ударился об стену. Увы, он и не собирался успокаиваться. Накопившаяся за долгие годы злость на своего противника мешала ему принимать разумные решения. Следующее нападение было более продуманным, но тоже ничего не дало. Небольшой шаг вперёд и удар Джокера в солнечное сплетение заставил Виктора сложиться пополам.

Девушка прекрасно понимала, на чьей стороне будет победа, ей больно было наблюдать за тем как её любимого дядюшку, не привыкшего к поражениям, прямо у неё на глазах превращают в отбивную котлету.

— Прекратите, — жалобно попросила она, но мужчины её не услышали.

Следующая атака была остановлена всё таким же молниеносным ударом в подбородок, после которого Вику пришлось оказаться на полу у ног Джокера. Но Вершинин не привык сдаваться, за что и поплатился разбитым носом. Глядя, как кровь заливает белоснежный ворот рубашки, Рита закричала, звенящим от страха голосом:

— Хватит вам уже! Вы с ума сошли!

Чья-то рука легла ей на плечо и знакомый голос произнёс:

— Успокойся, если они сейчас не выяснят отношения, то потом уже никогда не смогут договориться.

Рита обернулась и обнаружила рядом с собой Милу Медянскую, секретаря дяди. На лице у женщины она с удивлением прочитала азарт и восторг, как будто та присутствовала не при избиении своего шефа, а на каком-то спортивном шоу.

— Они поубивают друг друга, — сказала с тоской девушка. — И, скорее всего, это Джокер отправит дядю на небеса.

— Ну, — рассмеялась Мила, — небеса ему не грозят. Но, поверь мне, если бы твой избранник хотел его убить, он бы сделал это давно. Держи себя в руках и просто наблюдай за мужскими играми этих больших мальчишек. Поверь, скоро всё закончится, а от разбитого носа ещё никто не умирал, ты сейчас выглядишь гораздо хуже, чем он.

Тяжело вздохнув, Рита смирилась с неизбежным. Дяде придётся испить эту чашу до дна. То, что в этой драке победит Джокер, она нисколько не сомневалась и надо приготовиться к тому, что очень скоро вид у Вика станет ещё более плачевным, но, возможно, Мила права, надо позволить им это сомнительное развлечение, иначе давняя вражда никогда не прекратится и даже обострится.

— Теперь я понимаю, почему ты его выбрала, — тихо, чтобы никто, кроме Риты её не услышал, сказал Мила и уже громче добавила. — Прекрасный экземпляр, такого сейчас трудно найти, великолепный самец.

Услышав эту её реплику, Виктор дёрнулся, словно от удара током и, хотя уже с трудом стоял на ногах, всё же сделал ещё одну попытку и на этот раз она достигла своей цели. Наконец-то и Джокер получил свою порцию неприятностей. Удар Виктора пришёлся точно в переносицу и теперь уже лица обоих были залиты кровью. Но зато во взгляде пирата мелькнуло уважение, которого до этого не было. Когда ответным ударом Вик вновь был повержен на пол, Мила восторженно шепнула Рите на ухо:

— Знаешь, теперь я нисколько не жалею, что прилетела на Тортугу. Ради такого зрелища стоило рисковать. Когда ещё я увижу, как Виктору Вершинину бьют морду!

Эта её фраза неприятно резанула слух девушки, но спорить она не стала, поскольку прекрасно понимала, что Миле от дяди доставалось хорошо. Уж что-что, а портить жизнь окружающим, Вик умел в совершенстве. Конечно же, за пятнадцать лет безупречной службы у женщины накопилось достаточно обид, чтобы сейчас радоваться его унижению и боли.

Никто не знал, сколько времени всё это длилось, Рите казалось, что целую вечность, но на самом деле вся драка, или, если быть точнее, избиение заняло не больше пятнадцати минут. Но, в конце концов, Виктор устал. Сплюнув на пол кровавую слюну вместе с осколками зуба, он вынужден был признать:

— По крайней мере, ты сможешь её защитить.

Рита вздохнула облегчённо и тут же почувствовала страшную слабость, как будто из неё выкачали все силы и теперь даже дышать не хотелось. Мышцы обмякли и девушка стала медленно опускаться на пол. Если бы Мила не подхватила её под руки, то подняться больше девушка не смогла бы, настолько сильным было напряжение последних дней и последовавшая за ним реакция организма. Всё в природе имеет свой лимит прочности, а уж такое слабое существо, как человек и подавно. Она закрыла глаза и попыталась взять себя в руки, не время сейчас демонстрировать свою слабость, мужчины ещё не остыли и всё может начаться по новой. Но её слабость не осталась незамеченной и Виктор тут же набросился на Джокера с упрёками:

— Посмотри на неё. Что ты сделал с моей маленькой девочкой, мерзавец?! Она улетала к тебе здоровой и сильной, а во что ты её превратил?

Увидев, что пират собирается оправдываться, Рита поторопилась вклиниться в их разговор, чтобы объяснения Джокера не испортили всё окончательно и бесповоротно, потому что врать он не станет.

— Это не он, — тихо сказала она. Он-то как раз меня спас.

Её слова Джокера удивили даже больше, чем Виктора. Он уставился на Риту, как будто видел её впервые. И тогда девушка решила рассказать им свою «правду». Врать было легко и удобно, потому что часть сказанного ей, всё-таки, оказалась правдой, а говорить полуправду гораздо легче, чем откровенную ложь. История её похищения из дома Джокера маньяком Оли, обрастала всё новыми и новыми подробностями и Рита уже сама начинала верить в то, что говорит. Она не испытывала угрызений совести, потому что то, что собирался сделать с ней Оли, гораздо страшнее тех фантазий, которые она старательно скармливала Джокеру и Вику. В конце концов, нет никакой заслуги сумасшедшего капитана пиратов в том, что с её головы не упал даже волос — это она не позволила ему сделать всё, что он планировал.

Виктор слушал племянницу с нескрываемым интересом, периодически переводя взгляд с неё на Джокера, словно пытаясь проверить правдивость её слов. Рассказ звучал вполне убедительно, только вот что-то мешало поверить в эту душещипательную историю.

— Дядя, ты сомневаешься в моих словах? — Воскликнула девушка с таким искренним возмущением, что сомнения Вершинина почти рассеялись. Почти… — Разве я когда-нибудь лгала тебе?

— Никогда, — неохотно согласился Вик, но согласись, что, если обстоятельства заставят, научишься и не такому, тем более, что ты сильно изменилась за последнее время.

Рита насупилась. Неужели все её старания напрасны и ей не удастся помирить этих двух, дорогих ей, мужчин? Растеряно она посмотрела на Милу, ожидая помощи и секретарь дяди оправдала её надежды. Фамильярно положив руку на плечо Виктора, Мила произнесла, обращаясь только к нему, как будто рядом больше никого не было:

— Вик, а почему ты не веришь? Ты же сам не перестаёшь убеждать всех, что Вольное братство — это обитель порока, а все его обитатели — бандиты и убийцы. Так, что тебя смущает в этой истории? Или ты настолько наивный, что считаешь, будто фамилия Вершинина является надёжной защитой даже в этом странном мире без законов и правил?

Виктор коснулся пальцами рассечённой губы, напоминая себе, что драка, всё-таки имела место и какой-то сомнительный тип позволил себе поднять на него руку и хмуро заявил:

— Я готов поверить, но, ты же знаешь, что я привык всё проверять. Мне нужны доказательства. И, если мне их не представят, то виновником всех её травм, — он кивнул на Риту, — я буду считать Джокера, потому что пока никого другого я рядом с ней не видел.

— Это нечестно! — Возмутилась девушка. — Сколько ты здесь находишься? Кого ты мог ещё увидеть со мной в такое время? Нет, конечно, если бы меня продали в какой-нибудь галактический бордель, тогда ты смог бы обнаружить здесь кого угодно и в каком угодно количестве! — Она всхлипнула и добавила. — Если бы я когда-нибудь обманывала тебя, тогда ты бы имел полное право не верить моим словам.

Ей, всё-таки, удалось смутить своего непрошибаемого дядюшку, а именно этого девушка и добивалась. Оставалось лишь немного поднажать и тут она вспомнила, что Оли так и остался лежать в том страшном месте. Вряд ли кто-нибудь смог его обнаружить за такой короткий срок, разве что случайно. С видом оскорблённой невинности, она завила:

— Если кто-то из присутствующих сомневается в моих словах, — взгляд, полный искреннего возмущения в сторону дяди, — то он может проверить. Это не сложно. Думаю, что труп Оли всё ещё находится там, где его оставил Джокер. Так что ты можешь съездить туда и сам во всём убедиться.

Она аккуратным почерком вывела на куске старой газеты адрес того дома, куда её приволок маньяк. Хорошо ещё, что у неё хватило ума запомнить его. Если бы Аркис появился чуть раньше, то Джокер оказался бы в очень неудобном положении — пришлось бы самому думать, где находится это место, а он понятия не имеет о том, что же произошло на самом деле. Не было у Риты времени, чтобы рассказать обо всём, что с ней произошло — сперва Аркис, потом, как снег на голову, свалился Вик, вот и не получалось исповедаться вовремя. А дядя не из тех, кого можно назвать легковерным. Девушка улыбнулась. Но, против фактов даже он не попрёт, зато потом можно будет в случае необходимости напомнить, как он усомнился в её частности и использовать это в своих интересах. С дядей по-другому никак нельзя.

— Я проверю, — пообещал Виктор, засовывая бумажку с адресом в нагрудный карман пиджака, — я всё проверю, можешь не сомневаться.

— А теперь, — вмешался в их разговор Джокер, — нам надо поговорить на другую тему. Вернёмся к началу, к тому, с чего всё началось, а именно — к аварии десятилетней давности. Мне кажется, что эта тема касается всех вас.

Виктор напрягся, он никак не мог поверить, что Рита настолько доверяет этому сомнительному типу, что доверила ему семейную тайну… Ну, не тайну, но частное дело, которое больше никого не касается.

— А тебе-то, что за дело до этого? — Хмуро спросил Вик.

— Вершинин, — с насмешливой улыбкой сказал Джокер, — я подозреваю, что уже стал не таким уж случайным прохожим в жизни Маргариты. Конечно, тебя это не устраивает, но в этом вопросе от тебя мало что зависит, а вот эта дама… — Он перевёл взгляд на Милу. — Насколько она близка вашей семье? Боясь, что в разговоре может всплыть нечто, чего посторонним знать нельзя…никому нельзя.

Рита поняла, о чём он говорит. Неужели Феликс собирается рассказать о том, что он — Исполнитель? Только не это! Такие признания опасны для жизни её близких.

— Если ты о Миле, — недовольным тоном произнёс Виктор, — то можешь не переживать на эту тему. Она — моя невеста и скоро станет женой.

Рита остолбенела. Ничего себе признание! Она привыкла, что Мила является неотъемлемой частью жизни Вика, но, чтобы настолько, этого она не могла представить себе даже в самых смелых фантазиях.

— Дядя, с каких это пор Мила стала твоей невестой? — Спросила девушка, придя в себя после невероятной новости.

— С тех самых пор, как ты решила покинуть родной дом, — зло ответил Вершинин. — Видишь, как много ты пропустила, дорогая!

— Если я вам мешаю, — робко сказала Мила, — я могу уйти. Понимаю, что Маргарите необходимо время, чтобы принять меня в новом качестве.

— Стоять! — Гаркнул Виктор. — Я же не выпроваживаю отсюда Джокера.

— Позволь напомнить, что это ты у меня в гостях, — усмехнулся Джок.

Глава 23 «Кого каким из нас успокоит земля?

В темноте подземелья Лео провёл уже больше месяца. Он потихоньку стал забывать, как выглядит Тортуга при дневном свете. Сырые серые стены старинного подвала, покрытые плесенью и паутиной, стали для него единственным убежищем в этом мире. Ему удалось спрятаться даже от вездесущих мальчишек, которые частенько прочёсывали длинные подземные ходы в поисках трофеев, оставшихся ещё со времён войн с Федерацией. Лео повезло, он такой «трофей» нашёл довольно быстро — вычислил с математической точностью. Этим «трофеем» оказалась небольшая потайная комната, оснащённая всем необходимым. Жаль только, что продукты давно испортились. Но и без них здесь было чем поживиться. Для тех далёких времён это был настоящий клад. Но не это главное. Единственное, что волновало Лео — это то, чтобы никто не смог найти его, ни одна живая душа. Он будет сидеть здесь столько, сколько потребуется, всем необходимым он предусмотрительно запасся заранее.

Лео знал, что те, кто сейчас его ищут, слишком серьёзные противники и теперь ему не сможет помочь даже Джок. Единственный его союзник в этой игре — время. Когда-нибудь им всё это надоест и они ослабят хватку…

Консервы пахли довольно приятно, но, как всякая искусственная пища, удовольствия не доставляли. Учёный с отвращением рассматривал кусок чего-то, имитирующего настоящее мясо — этим ему придётся питаться ещё долго. Он вздохнул. Отодвинув в сторону, едва початую банку, он поднялся и подошёл к зеркалу. Бороду ему пришлось сбрить — слишком яркая примета и теперь он выглядел гораздо моложе, чем до своего побега. В голове мелькнула опасная мысль: «А, может, стоит попытаться? А вдруг получится их обмануть?. Он упал на деревянную кровать — настоящая роскошь для этого времени — и задумался, просчитывая все возможные ходы и их последствия.

— Не скучно тебе здесь? — Вдруг услышал он чей-то звонкий голос и от неожиданности вздрогнул. — Долго собираешься отсиживаться под землёй? Всё равно ведь найдут.

Лео повернулся на бок и обнаружил тёмный силуэт у стены. Щёлкнув пультом, он усилил освещение и с удивлением увидел какого-то совершенно незнакомого подростка.

— Ты как сюда попал? — Спросил учёный растерянно. — Кто ты такой?

Сначала он подумал, что это очередной охотник за «древностями», но парень совершенно не был похож на бедную, неухоженную шантрапу, которая частенько прочёсывает старинные лабиринты в поисках хоть сколько-нибудь ценной добычи.

— Что в имени тебе моём? Можешь звать меня Тузом, но только не думай, что так меня назвали родители, это я себе такой псевдоним взял, чтобы было что ответить любопытным, вроде тебя. А попал я сюда так же, как и ты. Видишь, не очень это надёжное укрытие.

В голубых глазах парня, Лео заметил откровенную насмешку. Кем бы он не был этот подозрительный тип, про Лео он знает слишком много, чтобы учёный позволил себе отпустить его живым и здоровым. Неприятная перспектива убийства ребенка окончательно испортила его и без того скверное настроение.

— Даже не думай! — Гость сказал это таким тоном, что Лео стало не по себе. — Может, тебе это покажется странным, но я умею за себя постоять. И вообще, ты меня не интересуешь, это забота других, а я здесь исключительно ради любопытства.

Учёный попытался подняться с кровати и вдруг обнаружил, что воздух стал слишком густым, плотным, одним словом, таким, каким он никак не может быть. Казалось, что из этого воздуха можно лепить снежки. Он давил на грудь подобно прессу. Страшная догадка заставила Лео застонать от отчаяния.

— Ты Исполнитель? — Спросил он и без сил упал на подушку. Дышать стало нечем. Лео напрасно хватал ртом этот странный воздух — кислорода в лёгких почти не осталось.

— Почти, — ответил мальчишка и, сообразив, что больше его собеседник не станет предпринимать попыток приблизится к нему, вновь вернул воздуху его привычное состояние. — Я тот, кому поручают самые грязные, самые сволочные дела. Я, можно сказать, Исполнитель над Исполнителями, — в голосе парня звучал вызов и едва уловимая тоска.

Лео ничего не понял из сказанного, про таких он никогда ничего не слыхал. Ему всегда хотелось получить в своё распоряжение настоящего Исполнителя, чтобы, как следует изучить этот феномен и вот на тебе! Но, как говорится: близок локоть, да не укусишь. Не так-то просто с ними справится, даже с такой мелюзгой, как этот.

— Кстати, — мальчишка приблизился к нему и теперь внимательно следил за лицом учёного, — Виктор уже здесь.

— Нисколько не сомневался, что он не заставит себя долго ждать, — обречённо вздохнул Лео. — Он, что, тоже по мою душу?

— И да, и нет, — ответил гость, — он прилетел за племянницей, но и, конечно, узнать у тебя кое-что о той старой трагедии. Кончился твой покой, Лео. Тебе так и не удалось сбежать. Да, знаешь, с Виктором прилетела Мила Медянская…

При упоминании этого имени Лео вздрогнул и помрачнел.

— Хотел бы я её увидеть, — произнёс он с тоской в голосе. — Как я ни старался, мне так и не удалось забыть её.

Туз наблюдал за учёным с нескрываемым интересом и Лео никак не мог понять, зачем же явился к нему под землю этот подозрительный тип. Если бы хотел убить, то уже давно сделал бы это. И…Чёрт возьми, откуда этот сопляк так много про него знает?!

— Скажи, что тебе от меня нужно, — взмолился учёный, — почему ты пришёл сюда, если не для того, чтобы убить?

Юноша пожал плечами и задумчиво произнёс:

— А, может быть, мне хотелось встретиться с тобой до того, как тебя найдут? Ведь ты и сам понимаешь, что это всё равно произойдёт, только пытаешься убедить себя, что и на этот раз тебе удастся скрыться. Увы, Лео, теперь всё гораздо серьёзнее.

Здоровенная местная мокрица, размером с жука-голиафа, лениво проползла у ног парня и тот, брезгливо поморщившись, наступил на неё ногой. Раздался неприятный хруст. «Вот так, — подумал Лео, — скоро раздавят и меня. Даже мокрого места не останется. Он прав, долго здесь скрываться я не смогу. Всё равно найдут». И, словно услышав его мысли, Туз тихо сказал:

— Ни здесь, в Вольном братстве, ни в Федерации тебе уже не удастся спрятаться. Есть только одно место, где тебе ничего не грозит.

— На том свете? — Грустно спросил Лео. — Так скоро меня туда отправят, стоит ли торопить события.

Учёный встал и подошёл к парню. На этот раз ничто не мешало ему хотя бы попытаться избавиться от опасного визитёра, но эта крамольная мысль больше его не посещала. Всё, чего он хотел — это узнать, кем же, всё-таки, является странный паренёк и откуда он так много знает о прошлом и настоящем Лео.

Губы юноши тронула грустная улыбка. В какой-то миг Лео даже показалось, что он когда-то уже встречал этого Туза, но вспомнить где именно, когда и при каких обстоятельствах, он так и не смог.

— Нет, Лео, не на том свете, на этом, — тихо ответил мальчишка на вопрос учёного. — Есть на Земле одно надёжное место, куда постороннему никогда не пробиться. У тебя светлая голова и это могло бы стать платой за то, что тебе предоставят убежище. Талантливые люди там всегда в почёте, только…

— Что «только»? — Насторожился Лео, у которого только что появилась, хоть и смутная, но всё же, надежда на спасение. — Что ещё не так?

— За это тебе придётся остаться там навсегда, обратно тебя никто не отпустит. Эта ситуация мало чем отличается от того, что было у тебя с Виктором — добровольное рабство. Ты согласен на это?

Рабство. Нет, только не это! Кому нужна такая жизнь? Лео отвернулся и с отвращением посмотрел на то, что теперь ему пришлось называть своим домом. Тёмные стены из старого кирпича, покрытые серой мохнатой плёнкой плесени и пахнущие свежей могилой, снующие под ногами мелкие и крупные насекомые, скверная искусственная еда, вездесущие крысы. Зрелище настолько безысходное, что в груди у него кольнуло. Почему так сложилась его жизнь, что, куда ни посмотри, везде его ждала, хоть и добровольная, но тюрьма. Так ли хорошо иметь светлую голову и талант, если все, кому ни лень потом только и думают, как бы посадить тебя на цепь покороче и пользоваться в своих интересах?

— Но это шанс, Лео! — С отчаянием в голосе воскликнул Туз. — Пусть и не самый лучший, но шанс. Неужели ты не хочешь спасти свою жизнь?

— А имеет ли смысл? — Спросил мужчина устало. — Мне так надоело бегать от кого-то! Я слишком дорого заплатил за эту никому не нужную жизнь. Я потерял всё, что было мне дорого и вот теперь, кажется, потерял своего единственного друга. Скажи, на чьей стороне играет сейчас Джокер?

— Он всегда играет на своей стороне, но сейчас так совпало, что он с Виктором.

Услышав ответ на свой вопрос, Лео совсем сник. Теперь уже он точно совершенно один, такой вот подземный отшельник. И нет никого, кого бы волновала его дальнейшая судьба. Он попытался улыбнуться, но улыбка получилась жалкой и растерянной. В глубине души Лео надеялся, что, случись что, верный друг Джокер ему поможет. Но вот теперь приходится бояться и его. Какая насмешка судьбы! Кто бы мог подумать, что Джокер и Виктор однажды окажутся по одну сторону баррикад, а он, Лео, по другую?!

— Так, может, ты согласишься на моё предложение? — Мальчишка даже подался вперёд. — Там хорошо. Это место высоко в горах. Подумай только: свежий воздух, всё натуральное, природа такая, что дух захватывает и плюс интересные собеседники. Ты даже представить себе не можешь, насколько интересные!

Мужчина не стал спорить, но всем своим видом дал понять парню, что своё решение менять не собирается. Хватит с него этих «интересных людей»! Но самое главное, что здесь, на Тортуге у него остались кое-какие дела и их необходимо хотя бы попытаться довести до логического завершения. Он уселся в кресло и откинулся назад. Страшная усталость навалилась на учёного, не физическая, нет, не та, которая легко лечится здоровым сном, тут было другое, Лео устал жить. Он прислушивался к своим чувствам и с удивлением обнаруживал, что в таком беспросветном состоянии живёт уже много лет. С тех пор, как ему пришлось в спешном порядке покинуть Землю, не было в его жизни ничего такого, ради чего стоило бы продолжать эту жизнь. Всё потеряло смысл, всё, кроме…

— Нет, Туз, на Землю я не вернусь, — категорично сказал Лео. — И не дразни меня своими обещаниями. В какой-то момент я тоже поверил, что такое возможно, это, когда Рита Вершинина пообещала мне, что поговорит с Виктором, чтобы я мог беспрепятственно прилетать на Землю. Нет, всё уже в прошлом. Я никогда не смогу вернуться.

С удивлением мужчина обнаружил, что незнакомый паренёк искренне расстроился. Почему-то этого мальчишку волновала судьба беглого учёного. Лео никак не мог понять, почему Туз так озабочен его судьбой. Как вариант можно рассмотреть версию, что кто-то достаточно влиятельный поручил парню доставить Леона Карраччи в то самое место в горах, куда он сейчас так старательно его зазывает. Мужчина смерил своего незваного гостя долгим оценивающим взглядом.

— Скажи, — поинтересовался Лео, — что тебе за дело до моей особы? Мы ведь раньше никогда не встречались. Возможно, я стал слишком доверчивым, но не настолько, чтобы поверить в твои добрые ко мне чувства. С чего бы? Кто-то тебя послал ко мне, верно?

Парень немного помолчал, предоставив учёному возможность самому найти ответ на мучивший его вопрос, затем ответил:

— А тебе не приходила в голову такая мысль, что мы с тобой оказались в одинаковом положении? Совершив однажды ошибку, мы попали в западню, из которой нет выхода. Ты думаешь, что я добровольно явился сюда? Нет, Лео, это плата за то, что когда-то я пошёл на поводу у своих страстей и не выдержал искушения, как, впрочем, и ты, дружище. И, знаешь, какой вывод я сделал? Очень простой: за всё в этой жизни, рано или поздно, придётся заплатить. Но понимание этого, к сожалению, пришло слишком поздно.

— Ничего, — неожиданно зло, сказал Лео, — если у меня всё получится, то платить придётся кому-то другому! — И добавил после недолгого молчания. — И они заплатят по полной, уверяю тебя!

На лице парня проступила печаль. Слова учёного его задели. Он мог бы ещё долго объяснять этому глупцу, насколько смешны и бесперспективны все его планы и чаяния, но не стал этого делать. Пусть каждый учится на своих ошибках.

— Судя по всему, некоторые люди не умнеют никогда, — прищурившись, произнёс Туз. — И ты относишься к их числу. Я предлагал тебе жизнь, Лео, ты отказался. Больше я ничего не могу для тебя сделать.

— Всё равно, — осторожно заметил мужчина, — я благодарен тебе за участие, независимо от того, что тобой движет. В этом мире никому нет дела до моей скромной персоны.

Мальчишка развернулся, чтобы уйти, но уже перед дверью остановился и бросил коротко, даже не поворачивая голову в сторону Лео:

— Мила выходит замуж. За Виктора, между прочим.

Если бы он сказал, что через полчаса наступит конец света, то Лео наверняка отреагировал гораздо спокойнее. Скорее всего, он бы отнёсся к данному известию философски: раз ничего нельзя изменить, то и нервничать не стоит. Но новость о том, что Мила выходит замуж за Виктора, окончательно вывела мужчину из себя. В глазах вспыхнул гнев, лицо побагровело, а зубы он, похоже, собирался стереть в муку, настолько яростно он ими заскрежетал.

— Этого не может быть! — Его крик был больше похож на стон. — Она не могла так со мной поступить! Ты лжёшь, мерзавец. Пошёл вон отсюда! И можешь донести тем, кто тебя подослал, что Леон Карраччи всё равно своего добьётся и пусть все они берегутся, я каждому из них всё припомню.

Он стал похож на безумного, хотя, возможно, он и был безумцем. Туз смотрел на учёного с нескрываемым сочувствием и молчал. Он уже забыл, что собирался уходить.

— Что стоишь? — Взорвался Лео. — Пошёл вон отсюда!

— Я сделаю это тогда, когда сочту нужным, — спокойно ответил паренёк. — И, что такого я сказал, что ты так возмутился? Ты ведь сам сбежал от неё. Скажи, Лео, неужели ты рассчитывал на то, что она всю оставшуюся жизнь будет тебя ждать и хранить верность человеку, который её предал?

Гнев учёного сразу потух, слова мальчишки ударили по нервам электрическим током. То, что сказал этот маленький садист, было чистой правдой и ложью одновременно. Да, он сбежал, но не от Милы, а от Виктора, женой которого она теперь собирается стать. Какая насмешка судьбы! Какое жестокое наказание за прошлые ошибки! А он надеялся даже тогда, когда надежды уже не осталось.

— Он не женится на ней, сбежит, — пробормотал Лео. — Он никогда на это не пойдёт, в последнюю минуту исчезнет.

Мальчишка рассмеялся.

— О, нет, — произнёс он с сарказмом, — Виктор не сбежит. Он, скорее убьёт её, но не сбежит. Лео, Виктор — это не ты, он бегать не привык, бегают обычно от него, — и парень выразительно посмотрел в глаза учёному.

Мужчина быстро встал и подошёл к своему мучителю. Взяв мальчишку за плечи, он со злостью тряхнул его так, что голова парня, словно у раритетной тряпичной куклы, мотнулась из стороны в сторону. Туз поднял на него глаза и тихо сказал:

— Тебе придётся смириться с этой мыслью. Всё будет именно так, как я тебе сказал. А ты… — после недолгого молчания он добавил — ты умрёшь! И не говори потом, что я не пытался тебе помочь.

— Помог, — угрюмо заметил Лео, — так помог, что мне вообще жить не хочется. Добрый ты мальчик. И откуда ты только взялся на мою голову?

— Работа у меня такая, — расплылся в довольной улыбке мальчишка. — Меня никто никогда не приглашает, я сам прихожу тогда, когда сочту нужным.

Лео немного убавил свет, теперь лицо гостя вновь погрузилось в темноту и от этого оно стало более взрослым и жёстким. Учёный сразу почувствовал себя неуютно. Что ни говори, но мальчишка Исполнитель, что само по себе говорит о многом. Чего ждать от этих существ? Можно ли их считать людьми? Видя его сомнения, Туз усмехнулся и, подойдя к столу, взял банку с сомнительным содержанием и понюхал. Брезгливо сморщился и попытался съесть кусочек красно-коричневой дряни. Проглотить его ему не удалось — организм выразил протест судорожной икотой. Размахнувшись, он швырнул банку об стену. Упав на пол и разбрызгав во все стороны своё малопривлекательное содержание, банка издала жалобный визг и замерла. На запах снеди откуда-то выполз небольшой перламутрово-красный жучок и принялся с невероятной скоростью поглощать пищу.

Когда люди впервые появились на Тортуге, то они столкнулись со своим главным конкурентов за место под Немезидой — крысиками. Крысиками назвали небольших плотоядных жучков. Первые поселенцы были съедены за пару дней. Пришлось людям на добрых десять лет отказаться от своих планов освоения этой планеты. Сначала они отравили планету настолько, что ещё долго на ней невозможно было найти никого живого, но жизнь взяла верх. Наивные земляне, они надеялись, что справились с проблемой. Ага, как же! Вскоре вернулись и крысики. Борьбы шла с переменным успехом, но полностью избавиться от этой напасти так и не удалось. Упрямые жуки приспосабливались ко всему, что изворотливое человечество придумывало для того, чтобы их уничтожить. Иммунная система этих тварей оказалась настолько совершенной, что некоторые гены крысиков Создатали передали Исполнителям. Не могли же они отказаться от такой находки.

— Опять они появились, — побледнев, почти шепотом сказал Лео. — Ничего от них не помогает, ни ультразвук, ни яды. Если появился один, то это значит, что скоро их здесь будут уйма. Хорошо хоть так обглодают, что и хоронить будет некого, эпидемии нам не грозят.

Туз приблизился к кучке искусственного мяса и с отвращение наступил на жука.

— Послушай, как ты здесь живёшь? — Спросил он удивлённо. — Разве можно жить в таких антисанитарных условиях? Если этот крысик, — он бросил взгляд на то, что осталось от жука, — ночью во время сна пролезет к тебе в рот или в нос, то уже через пару суток эта дрянь так размножиться, что сожрёт тебя изнутри. Не боишься?

— Я уже устал всего бояться, — голосом приговорённого к смертной казни признался Лео. — Но, ничего, скоро я покину это место, хотя, честно говоря, до твоего прихода этого делать не собирался.

— А что так? — Заинтересовался мальчишка, чем тебя так потряс мой визит, что ты готов раньше времени выползти из своей норы?

— Можно подумать, что ты не знаешь, — недовольно ответил Лео. — Разве ты не для этого объявил мне о свадьбе Милы? Я им устрою такую свадьбу, что они её век не забудут!

— Орёл! — Насмешливо воскликнул Туз. — Собираешься побороться с такими серьёзными людьми? Похоже, я тебя недооценил.

Мужчина хмыкнул. Никто не знал всей правды о нём, даже этот мальчишка, явившийся непонятно с какой целью. Но в этот раз Карраччи решил сыграть свою главную партию в жизни, терять ему больше нечего, потому что свою жизнь он проиграл уже давно, задолго до истории с этой аварией. Он изменился, да вот только никто этого не заметил. Не мог не измениться смертник. С потолка ему на плечо упал ещё один крысик и стал пробираться к шее, где кожа не была защищена тканью рубашки, но Лео не обратил на него ни малейшего внимания.

— Эй, Леон Карраччи, сейчас ты можешь превратиться в инкубатор для жуков. Стряхни эту дрянь! — Воскликнул Туз.

— Ах, мальчик, знал бы ты, какая дрянь ещё живёт во мне, ты бы так не расстраивался бы по поводу какого-то безобидного жучка! — Не сдержался учёный. — Всё — пустое, единственное, что есть важное в этой жизни — это смерть и горе тому, кто не успеет к ней подготовиться. Но я уже давно готов.

Смысл сказанного был непонятен Тузу и этого его злило, но ещё больше он бесился из-за неясного, легкомысленного поведения Лео. Парень подскочил к учёному, достал из кармана нож и стал выковыривать жука из-под кожи. Лео даже не поморщился, хотя было больно. Не смотря на все старания Туза, крысик продолжал упорно бурить тело Лео, вгрызаясь всё глубже и глубже своими мощными жвалами. Отчаявшись с ним справиться, мальчишка сосредоточился на торчащей у самой лопатки заднице насекомого и вскоре она вспыхнула, словно свечка. Крысик отчаянно зашевелил лапками, но, поняв, что вперёд ползти труднее, чем назад, из последних сил старался выбраться из горящего капкана.

— Ты с ума сошёл?! — Возмутился мальчишка, когда горящий жук упал на пол. — Эта дрянь обглодала бы тебя до костей! О чём ты думаешь, придурок?! Жизнь стоит того, чтобы за неё побороться.

— Жизнь вообще ничего не стоит, — философски возразил Лео. — Совершенно не важно, какой была твоя жизнь. Важно лишь то, каким ты встретишь смерть.

Туз выругался и крикнул, с трудом сдерживая своё раздражение:

— Если ты не желаешь принимать мою помощь, то и я не считаю нужным тебе её навязывать! До свиданья, доктор Лео, мне жаль тебя, видимо за то время, что ты находишься здесь под землёй, ты успел свихнуться. Возможно, ты прав и смерть станет для тебя избавлением.

Он направился к выходу и уже в дверях услышал тихий голос учёного:

— Скажи, мальчик, они все живут у Джокера?

Вопрос был настолько неожиданным, что парень застыл на мгновенье, не решаясь переступить порог, потом спросил настороженно:

— Это так важно? Нет, Джокер почему-то не рискнул раскрывать своему будущему родственнику место своего обитания. Они все остановились у тебя дома, ждут, когда объявится хозяин.

Он рассмеялся и исчез в непроглядной темноте старинного подземелья.

Оставшись, наконец, в одиночестве, Лео задумался. Мысли у него были настолько мрачными и тяжёлыми, что от них заболела голова. Он и сам не мог объяснить себе, почему отверг предложение Туза. Хоть какое-то, но спасение. Ещё несколько лет жизни — это не так уж мало, если подумать. Но вот уже несколько месяцев учёного мучила одна бредовая идея. «А, что, — думал Лео, — если всё уже за нас кем-то решено, всё спланировано и мы вынуждены лишь покорно, словно марионетки, исполнять, отведённые нам роли? Ощущение того, что каждый шаг, каждое слово уже предопределено и ведёт их всех к какой-то неведомой пока цели, крепло в нём день ото дня. В Бога учёный никогда не верил, но что-то не давало ему покоя и безумно хотелось нарушить, установленные неведомыми кукловодами, правила. Вот только, как это сделать? Как разобраться, что предначертано, а что есть его собственное желание?

— Я не буду играть по вашему сценарию! — Зло крикнул он в пустоту. — Я смогу нарушить ваши планы! Я уже придумал, как это сделать.

Он действительно всё продумал. Всего-то и надо, что поступать так, как несвойственно ему. Не слушать голос рассудка и доверять только порывам, чего почти никогда в жизни себе не позволял. «Неизвестные кукловоды», которых он себе придумал, наверняка никогда не смогли бы это просчитать.

— Неважно, как ты прожил эту жизнь, — повторил он тихо, словно убеждая самого себя в собственной правоте, — важно лишь, каким ты уйдёшь из этой жизни, потому что смерть ставит точку и потом уже ничего не будет.

Он рассмеялся и смех был жутким, как будто смеялся сам дьявол.

Глава 24 «Кто здесь лучше, чем ты? Кто здесь хуже, чем я?»

Джокер с трудом сдерживал раздражение. Он не привык к тому, чтобы вокруг него постоянно крутились какие-то посторонние люди. Одиночество было основным условием его душевного комфорта. Он чувствовал себя, как на многолюдной площади. Всю жизнь прожить в гордом одиночестве и вдруг такая напасть. К Рите он уже давно привык, но Виктор и Мила… Эта парочка, словно бельмо в глазу. Иногда ему казалось, что они везде. Хотелось оставить их всех в доме у Лео и потихоньку сбежать в своё тихое убежище среди леса, где нет больше никого, только он и тишина.

Джокер поднял глаза и увидел перед собой Риту. Страшные синяки исчезли, опухоль спала и лицо девушки вновь приобрело своё детско-наивное выражение. Исполнитель обречённо вздохнул: ну, куда от неё сбежишь? Сразу вспомнился день их первой встречи, невольничий рынок и её, настолько затравленный взгляд, что он и рад бы был тогда пройти мимо, но не смог. А теперь Джоку даже трудно представить, что когда-то в его жизни не было этой девушки и ради неё он готов терпеть её навязчивых родственничков, которых ему всё чаще хотелось придушить.

— Феликс, у тебя плохое настроение? — Робко поинтересовалась девушка. — Я могу что-то для тебя сделать?

Пирату захотелось крикнуть: «Конечно, ты можешь. Убери отсюда свою чёртовую родню, пока я их сам не убрал! но он сдержался и лишь обречённо вздохнул.

За окнами внезапно потемнело, небо заволокло тяжёлыми тёмными тучами, подул сильный ветер. А потом прямо на зелёную листву просыпался крупный пушистый снег, похожий на белый дым. На Тортуге такие перепады погоды не новость. Здесь порой лето от зимы может отделять всего несколько минут.

— Мы тебе мешаем? — Продолжала допытываться Рита. — Я чувствую себя здесь неуютно. И Лео не появляется. Как думаешь, он не будет против того, что мы у него обосновались?

— Не будет, — мрачно ответил Джокер, — он здесь не появится больше.

Рита хотела задать ещё один вопрос, но тут тишину дома нарушил душераздирающий крик Милы. Она кричала так, как будто с неё живьём сдирали кожу. Не сговариваясь, пират и девушка сорвались с места и, сломя голову, понеслись на этот крик.

В комнате Милы, кроме неё больше никого не было и Джокер решил, что ей, видимо, что-то привиделось. Они уже собирались уйти, когда женщина взмолилась дрожащим от страха голосом:

— Пожалуйста, снимите с меня это.

Тут и Виктор подоспел, всем своим видом демонстрируя крайнюю степень возмущения.

— Чего ты разоралась? — Спросил он свою невесту зло. — Тоже мне оперная певица. У меня от твоего вопля чуть барабанные перепонки не лопнули.

Рита и Феликс переглянулись, трудно поверить, чтобы так вёл себя жених перед свадьбой, но от Виктора можно было ожидать чего угодно. Так или иначе, но на влюблённого он похож не был. Мила подскочила к нему и, повернувшись спиной, принялась тыкать пальцем куда-то в область шеи.

— Смотри, — звенящим от слёз голосом воскликнула она. — Больно. Убери это, пожалуйста.

— Какая мерзость, — пробормотал Виктор, брезгливо сморщившись. — Что это за дрянь? Вечно с тобой сплошные проблемы.

Джокер подошёл к ним и отодвинул своего бывшего врага в сторону. Тщательно осмотрев шею Милы, он присвистнул. Пират даже не пытался скрыть свою тревогу. То, что он увидел, его обеспокоило не на шутку. Ухватившись двумя пальцами за красный перламутровый треугольник, торчащий из-под кожи женщины, он осторожно потянул его на себя. От боли Мила вскрикнула. Жук отчаянно сопротивлялся.

— Чёрт, — выругался Джокер, когда его пальцы скользнули по гладким надкрыльям и, освободившийся крысик ещё глубже забурился под кожу. — Отойдите, вы мне свет закрываете.

На самом деле света ему вполне хватало, но демонстрировать свои способности при Викторе он не хотел. Когда Рита с дядей отошли в сторону, Исполнитель предупредил Милу:

— Сейчас будет немного неприятно, но тебе придётся потерпеть.

Она лишь кивнула и съёжилась в ожидании очередной порции боли. Но ничего страшного не произошло. Напротив, кожа вдруг онемела, как будто ей вкололи обезболивающее и она больше ничего не чувствовала. А Джокер поднёс руку к ране и какая-то неведомая сила стала выталкивать жука изнутри на поверхность кожи. Жук был явно недоволен внезапной помехой, но, как ни старался, не смог продвинуться вперед ни на миллиметр. Когда, в конечном итоге, перламутровое тельце крысика упало на пол и Мила смогла увидеть своего мучителя, беззащитно лежащего на спине и отчаянно шевелящего лапками, чтобы перевернуться, она без лишних слов наступила на него. Облегчённый вздох женщины и хруст хитина слились в один звук.

Осмотрев рану, пират остался доволен своей работой, угроза миновала, но не совсем. Уж кому, как не ему знать, что появление хотя бы одного крысика, является предупреждением, что скоро их здесь будет целое полчище. Пора покинуть гостеприимное жилище своего друга и поискать более безопасное место. Окинув своих гостей мрачный взглядом, пират вынужден был произнести фразу, которую он всё это время старательно избегал:

— Так, гости дорогие, пора нам уходить отсюда. Крысики — это проклятие Тортуги, а у Лео нет хорошей комплексной защиты. Я совершенно забыл про шестилетнюю цикличность, чёрт бы их подбрал! Обычно Лео пережидал это время у меня.

Никто ничего не понял, но времени на споры не было. Второпях собравшись, вся компания высыпала на улицу под обжигающе-холодные порывы ветра и колючий жёсткий снег. Оценив лёгкую одежду своих гостей, пират недовольно заметил:

— Вы как будто на курорт собирались, ребята. Это Немезида, а у неё скверный характер. Значит так, времени размещать вас по безопасным местам у меня нет, поэтому, так и быть, возьму к себе, но… — последовало долгое молчание, как будто он тщательно взвешивал каждое своё слово, — вы должны дать мне слово, что никогда, никому не расскажете, где я живу.

Ёжась от холода, Виктор ответил за всех:

— Никогда и никому, можете мне поверить. И, Джокер, давайте поскорее покинем это место.

Когда дверцы флайера распахнулись, все облегчённо вздохнули. Обернувшись назад, Рита обнаружила, что по стенам дома Лео лениво ползут многочисленные красные струйки — это крысики ринулись на поиски добычи. Они успели как раз вовремя.

По-хозяйски развалившись на мягком сидении, Виктор тут же принялся допрашивать пирата:

— Что ты там говорил о какой-то шестилетней цикличности? И, вообще, Джокер, объясни, что это за гадость такая эти крысики?

По лицу Исполнителя было видно, что даже голос Виктора выводит его из себя и ему с трудом удаётся сдерживаться, чтобы не сорваться. Рита его прекрасно понимала. Дядя у многих вызывает такое чувство. Его комплекс превосходства способен любого, кто окажется рядом с ним, за считанные минуты превратить в полное ничтожество. Она стиснула зубы, чтобы не заорать на своего родственника и стала разглядывать в иллюминатор буйство стихии. За удивительно короткий срок Тортуга полностью покрылась мохнатым белым одеялом снега.

— У этих жуков, крысиков, репродуктивный цикл занимает шесть лет, — терпеливо объяснил Джокер, стараясь не смотреть на Виктора. — Они откладывают яйца в любом живом организме, там из яиц появляются личинки, которые питаются плотью жертвы, обгрызая её в итоге до скелета, потом уже взрослые жуки уходят под землю, где благополучно дорастают до репродуктивного возраста, чтобы потом всё повторилось сначала. На Тортуге все это знают и, когда приходит время, люди покидают незащищенные дома и уходят на время к более благополучным друзьям или родственникам, чтобы переждать нашествие крысиков. Чтобы спастись от них, нужна дорогостоящая комплексная защита, которая включает силовое поле, ультразвук и микроволны. Обычно у нас на подобное жилище деньги собирают сразу несколько семей.

— А у тебя именно такой дом? — С сомнением спросил Виктор.

— Да, — хладнокровно ответил Джокер, — я вполне платёжеспособный человек, мне это удовольствие по карману.

— Ещё бы, — возмущённо воскликнул неугомонный пассажир, — ты меня тогда хорошо обчистил, шулер! И, подозреваю, что я не единственная твоя жертва.

Пират смерил его презрительным взглядом и с язвительной ухмылкой заметил:

— Вот на кого-кого, а на жертву ты похож меньше всего. Не беспокойся, игра — это не единственный источник моих доходов.

— Ах, да, — вспомнил Вершинин, — ты ведь ещё и пират, бандит, одним словом. Мошенник и грабитель. Хорош твой избранник, Рита, ничего не скажешь, — он с упрёком посмотрел на племянницу.

— Да, Виктор, у нас с тобой много общего, — с сарказмом заметил Джокер, не глядя на собеседника.

— У нас с тобой?! — Воскликнул возмущенный Вершинин. — Что у меня может быть общего с тобой? Я — уважаемый в Федерации человек, а ты кто такой? Что ты о себе возомнил?! Разве можно в этом месте встретить приличного человека? Все вы преступники и всем вам место в тюрьме.

Прекрасно понимая, с каким трудом далось Джокеру решение приютить их всех в своём доме и, зная его отношение к дяде, Рита молилась только об одном, чтобы Вик немедленно замолчал и перестал испытывать терпение пирата. Она представила, как доведённый до бешенства бесконечными придирками дяди Джок, сажает флайер где-нибудь посреди заснеженного поля, выгоняет их всех из кабины и улетает, даже не попрощавшись…навсегда. Очевидно, почувствовав её состояние, Виктор решил замолчать и сразу же напряжение в кабине спало. Вздох облегчения вырвался одновременно и у Милы и у Риты, которая всё это время сидела не шевелясь, вжав голову в плечи, как будто надеялась, что так её не заметят.

И вот они приземлились возле занесённого снегом убежища пирата. Рита почувствовала такую радость, как будто вернулась в свой родной дом. Ей, казалось, что она отсутствовала здесь очень долго, хотя с того момента, как её похитил Оли, прошло чуть больше недели.

Уже возле двери Джокер обернулся, окинул взглядом своих гостей и, тяжело вздохнув, пригласил всех войти. Рита услышала, как он тихо, ни к кому не обращаясь, произнёс себе под нос:

— Впредь буду знать, что, покупая себе жену на невольничьем рынке, я вместе с ней покупаю и всю её чёртову родню.

Мила, услышав эту реплику, не сдержалась и хихикнула, ей было приятно, что её тоже причислили к родне, хотя на данный момент она всё ещё оставалась всего лишь секретарём Вершинина.

Войдя в дом, Виктор оценивающе осмотрел обстановку, как будто собирался купить здесь всё с потрохами и довольно цыкнул. Что ж, судя по интерьеру, его девочка нуждаться не будет. Жениха она себе выбрала, хоть и мерзавца, но вполне состоятельного. В отличие от дома Леона Карраччи, здесь всё было натуральным, никаких подделок, никаких суррогатов, только дерево, кожа, фарфор и шёлк, одним словом, только то, что стоит очень дорого и не каждому по карману. «Чем же этот стервец зарабатывает себе на жизнь? — впервые за всё время задал себе вопрос Вершинин и задумался.

— Значит так, дорогие и не очень, гости, — начал своё приветствие хозяин дома, — прошу вас помнить, что теперь-то уж вы точно у меня в гостях и я очень прошу вас вести себя прилично и не нервировать хозяина, который, надо заметить, привык к одиночеству и покою. Так вот, господа, если вы не хотите, чтобы я вас выставил за дверь и заставил идти обратно пешком по заснеженному лесу, то, — здесь он перевёл взгляд на Виктора, — некоторым было бы неплохо засунуть куда-нибудь подальше свой апломб и попытаться хотя бы на время стать нормальным человеком.

Выслушав эту его тираду, Рита почувствовала себя крайне неловко. Теперь уже ей было неудобно и перед Феликсом, и перед дядей. Эти двое, как будто задались целью постоянно ставить её в неловкое положение.

— Рита, ты помоги гостям устроиться, а я к себе, надо заняться делами, — сказал Джокер и поднялся к себе наверх.

Когда хозяин дома их покинул, всем сразу стало легче дышать. Мила, которая всё это время старалась держаться тише воды, ниже травы, теперь выпрямилась, гордо вскинула подбородок и зло бросила Вику:

— Послушай, когда ты поймёшь, что ты не Бог? Попытайся хотя бы здесь не нарываться на скандалы. Сядь, подумай и прими, как данность то, что здесь, в Вольном братстве ты не являешься хозяином положения.

Виктор отмахнулся от неё, как от назойливой мухи, но Мила не собиралась успокаивать, её понесло. Впервые за пятнадцать лет, она не чувствовала себя зависимой от этого человека. От чувства неограниченной свободы, кружилась голова.

— А ты не отмахивайся, — крикнула она, — ты выслушай меня. Почему ты позволяешь себе везде качать права? А мне понравился Джокер, он внушает доверие, в отличие от тебя.

— А я не внушаю? По-твоему, я хуже этого бандита, которого в Федерации посадили бы пожизненно? — От возмущения Вик даже вскочил с места и нервно зашагал из угла в угол. — Так чего же ты решила выйти за меня замуж, если я такой подлец? Может, передумаешь?

По лицу дяди Рита поняла, что грядёт скандал и избежать его не удастся. Они будут орать, поливать друг друга грязью, а Джокер там у себя наверху всё это услышит. Стыдно-то как! Девушка вскочила с места и направилась к лестнице. Как же ей всё это надоело! Зачем они прилетели? Кто их звал? Мысли в голове путались. Да, что же это получается такое? Никуда от них не убежишь! Неужели до конца жизни ей не вырваться из-под опеки дяди? Обеспокоился он, видите ли, её долгим молчанием. К глазам подкатили слёзы и Рита, как могла, сдерживала их. Не хватало ещё, чтобы Феликс это увидел, как будто мало того, что он имел возможность созерцать её изуродованное после удара об стену лицо. Она сама, когда увидела в зеркале этот кошмар, испытала к себе глубокое отвращение — чёрно-синий, раздувшийся до размера большого арбуза, шар с узенькими щёлочками глаз.

— Ты куда? — Услышала она за спиной голос Вика. — Останься. Нам есть о чём поговорить.

Рита передёрнула плечами, демонстрируя полное пренебрежение к словам дяди и стала подниматься по крутой деревянной лестнице.

— Что, поскакала к своему хахалю? Тебе теперь и на родных наплевать, все мозги растеряла с этим безродным кобелём?

— Отцепитесь от меня все, — сказала девушка и попыталась смахнуть просочившуюся слезу.

Выйдя из своей комнаты, Джокер внимательно прислушался к разговорам в гостиной. Ничего интересного, Виктор в своём репертуаре. Не удивительно, что девчонка сбежала от него в такую глушь, тут у кого хочешь нервы сдадут. Разговаривать со своим гостями ему не хотелось, но он Исполнитель и, чтобы поскорее избавиться от этого нашествия господ Вершининых на свой дом, ему срочно надо кое-что уточнить, самую малость. В голове уже звучало имя убийцы, не хватало лишь мелких деталей, чтобы собрать, наконец, этот замысловатый паззл.

Он стоял на верхней площадке лестницы, когда Рита подняла глаза и увидела его. От неожиданности девушка пошатнулась и, не удержавшись на ногах, упала и скатилась вниз. Её многострадальная голова при этом больно билась о деревянные ступени. Когда она замерла в самого подножья лестницы, пират сразу понял, что девушка мертва. Не надо быть патологоанатомом, чтобы по положению головы не понять, что она свернула шею. Ничего не видя и никого не слыша, Феликс слетел вниз по лестнице и наклонился над Ритой. Всё было и так ясно, но надежда, как известно, умирает последней. Он дотронулся до её шеи, чтобы проверить пульс. Тишина. «Почему?!: — беззвучно закричал пират. Отчаяние обожгло его. «Так не должно быть! Только не она!: — билась в голове единственная мысль. Он вспомнил скольких людей он отправил на тот свет за свою жизнь, жестоко, без сожаления и сомнения. Конечно, он ведь Исполнитель, он исполнял своё долг. Но, чем он сам лучше тех, кого так легко приговорил к смертной казни? Да, если подумать, то хуже его и нет никого на этом свете. Теми, кого он убивал, руководили чувства, страсти, а он всегда слушал лишь холодный голос рассудка и сомнительного чувства долга. А эта девочка… Она чиста, она не успела ничего плохого сделать в этой жизни, так почему же так несправедливо всё?

«Туз, — взмолился Джокер, — где ты, Туз?! Появись, скажи, что я могу сделать? Соври что-нибудь, чтобы я поверил в свои силы. Чёртов Туз пик, где тебя носит?! Боль, острая, непереносимая, выворачивала душу наизнанку, жгла калёным железом каждый нерв, билась в голове, ломая хрупкую защиту рациональности и прагматизма. Терпеть это не было никаких сил. И тогда вдруг стало происходить нечто непонятно.

Сначала весь мир вокруг него задрожал и стал рассыпаться в пыль. Разноцветные волны и смерчи прокатились по исчезающему дому. Тело пронзили тысячи раскалённых иголок, по которым пропустили ток. Феликс задрожал, как смертник на электрическом стуле. Его затошнило. Потом перед глазами всё поплыло и он потерял сознание. Сколько это длилось, этого никто не мог сказать, но, когда он очнулся, то обнаружил, что сидит у себя в кабинете и пялится на, висящий в воздухе, экран. Он перевёл взгляд на часы и не поверил своим глазам — его отбросило на полчаса назад!

«Бред, — подумал он, — этого не может быть. Видимо, это просто какой-то сбой». Но что-то внутри говорило ему, что никакой это не сбой и он действительно смог вернуться в прошлое, не далеко, всего лишь на полчаса, но этого вполне достаточно, чтобы предотвратить трагедию.

Феликс не стал терять время на то, чтобы искать объяснения случившемуся, он распахнул дверь и выскочил на лестницу. Сомнений не оставалось, вновь он слышит ругань Милы и Виктора, а Рита… Живая и невредимая, хотя и очень расстроенная, идёт к лестнице. Неужели я смогу изменить будущее? — подумал пират почти с ужасом, но увидев, что девушка уже занесла ногу над первой ступенью, закричал:

— Стоять!

Девушка замерла от неожиданности и даже Виктор и Мила перестали лаяться друг с другом.

— Это ты мне? — Обиженно спросила Рита. — Опять командуешь?

Как же он был рад вновь услышать её голос, как будто они не виделись целую вечность. Пусть обижается, дуется на него, главное, что она жива! Кто бы мог подумать, что эта отчаянная девчонка так много для него значит?! И тут он вспомнил слова загадочного Туза о том, что он меняется. Тогда Джокер не придал этой фразе значения, но теперь пришло время подумать над этим.

Но подумать ему не дали. Возмущённый его поведением Виктор, вновь увидев перед собой своего недруга, переключил весь свой гнев с Милы на Джокера.

— Ты какое право имеешь так разговаривать с моей племянницей? — От возмущения Вик даже побагровел. — Она тебе не собака. Я ещё готов мириться с тем, что ты постоянно меня подначиваешь, но Риту обижать не смей, ублюдок.

Женщины замерли, ясно было одно: сейчас разразится настоящая буря, пострашнее той, что бушует за стенами этого дома. Виктор будет бит. В том, что бит будет именно Виктор, а не Джокер, они уже даже не сомневались. Глубоко вздохнув Рита, пролепетала:

— Вик, ничего страшного не произошло, это у нас такая манера общаться. Только не устраивайте здесь опять мордобой. Это уже не оригинально.

Странно, но Джокер даже не заметил хамства своего противника, он весь сиял, что трудно было объяснить. «Значит, — подумал пират, — для них того варианта, когда Рита погибла, не существует и я действительно могу влиять на будущее». Он спустился вниз и назидательным тоном сказал, обращаясь к Рите и только к ней:

— Запомни, когда я занят, не надо меня отвлекать. Зачем ты собралась наверх? Никогда, слышишь, никогда не поднимайся ко мне, если я тебе этого не разрешил. Всё ясно?

Девушка хотела обидеться, но, вспомнив, кем на самом деле является её избранник, лишь безропотно кивнула головой и сама удивилась своей покорности. Раньше бы Джокер нарвался на серьёзную выволочку и выслушал в свой адрес много нелицеприятных вещей, но не сейчас.

Феликс позволил себе немного расслабиться, но всё же его не покидал страх перед тем, что он увидел. А, что, если опасность не прошла? Вдруг получится так, что приговор лишь отсрочен. Он не знал, что ему делать. Решение пришло само, простое, как таблица умножения. Окинув взглядом всех своих гостей, пират произнёс коротко, но очень выразительно:

— А сейчас всем спать!

Мила одарила его белозубой улыбкой, Рита опустила голову и тоже ничего не сказала и лишь Виктор попытался возмутиться.

— Ты мне будешь приказывать?

— Пока ты у меня в гостях, да. Если тебе это не нравится, то можешь хоть сейчас покинуть мой дом, я возражать не стану, — ответил Джокер, всем своим видом демонстрируя, что больше припираться он не намерен.

И случилось чудо…в как ещё можно это назвать? Виктор не стал возмущаться и по привычке качать права, он оценивающе осмотрел пирата и довольно усмехнулся своим мыслям. В доме сделалось тихо, тихо, лишь за окнами завывал ветер и трещали ветки деревьев под непосильной тяжестью снега. Как всегда, незаметно на Тортугу спустилась ночь. И только сейчас все гости почувствовали усталость. Без слов и пререканий они разбрелись по своим комнатам, оставив хозяина дома одного. Теперь Феликс мог, наконец, позволить себе вздохнуть облегчённо и расслабиться, но не на долго. Оставалась ещё одна проблема и с ней будет сложнее.

Изучив все документы по делу Алекса и Алисы, Исполнитель смог вычислить убийцу. Но, как часто бывает в таких случаях, червячок сомнения продолжал точить его душу — слишком давно это было, ошибка вполне допустима. Ему очень хотелось верить в то, что где-то в его расчётах закралась эта самая ошибка. Но завтра, когда Виктор проснётся и они поговорят по душам, всё окончательно выяснится. Он вздохнул тяжело. Выяснится и тогда придётся принимать решение, возможно самое трудное в его жизни.

Джокер достал из кармана кусочек чёрного пластика с улыбающимся черепом и брезгливо отбросил в сторону. На этот раз никакой чёрной метки не будет — дело слишком личное и слишком неприятное. Он поднялся по лестнице и уже собирался войти в свой кабинет, когда его внимание привлекло едва уловимое движение в темноте коридора. Темнота для Исполнителей никогда не была помехой и Джокер узнал этого человека.

— Ну, проходи, — устало произнёс он. — Я тебя ждал.

Тёмная фигура не спешила выйти на свет.

— Да не топчись ты на одном месте, проходи, нам с тобой есть о чём поговорить. Обойдёмся без формальностей.

Незнакомец немного ещё потоптался и шагнул ему навстречу. Джокер посмотрел в его глаза и тут же отвёл взгляд, потому что увидел в них обречённость. Что бы ни случилось, этого человека уже ничто не спасёт. Он приговорён. Взгляд пирата упал на чёрную метку и он тяжело вздохнул.

Глава 25 «Я тебе не друг и не враг, а так»

Они сидели за большим письменным столом друг напротив друга и молчали. Обоим было, что сказать, но разговор не клеился, потому что тема оказалась слишком уж скользкой. Джокер рассматривал своего гостя, как будто видел его в первый раз.

— Ты сильно сдал за это время, — произнёс он задумчиво. — Почему ты пришёл? Ты же знал, кто я такой, верно?

Мужчина, сидящий напротив, кивнул. Он был на удивление спокоен, как будто всё, что происходило, его не касалось. Взгляд немного отстранённый и усталый.

— Конечно, Джок, я знал, что ты — Исполнитель и, что, рано или поздно, ты придёшь по мою душу. Я ждал этого…

Во взгляде Исполнителя мелькнуло недоверие. Он боролся с искушением подслушать мысли того, кого он уже много лет считал своим единственным другом.

— Когда ты это узнал, Лео? — Спросил он.

— Тогда, когда Исполнитель согласился взять заказ Риты. Ей должны были отказать, она гражданка Федерации… А ведь ты на неё запал, верно, Джокер? — Лео улыбнулся. — Вот, видишь, и здесь я оказался прав.

Пират откинулся на спинку кресла и закрыл глаза. Он надеялся, что, когда он их откроет, то Лео исчезнет и избавит его от того, что он должен будет сделать. Единственный человек, которому он доверял, Лео, который много раз спасал ему жизнь… Теперь, как Исполнитель, он обязан выполнить свой долг. Приглушённый свет, льющийся от маленьких светильников, вмонтированных по всему периметру комнаты, легко скрыл бы затравленное выражение в глазах Лео от всех, но только не от Исполнителя. Феликс видел всё. Он не мог понять, что же произошло с его другом, почему он так изменился и что толкнуло десять лет назад его на такое чудовищное преступление. Он искал ответ на свои вопросы и не находил. Это враньё, что Исполнители не способны испытывать сильные чувства, сказка, которой всех их кормили с самого детства. В душе Джокера творилось что-то невероятное. Если бы он хотя бы на мгновение позволил всем этим чувствам высвободиться, то на месте уютного, хорошо защищённого во всех отношениях, дома, уже давно бы не осталось ничего, кроме глубокой воронки в земле.

— Ты бы мог узнать это раньше, если бы поковырялся у меня в мозгах, как ты умеешь это делать, — угрюмо пробормотал пират.

— Джок, — ответил Лео улыбаясь и вольготно развалившись в кресле, — основой дружбы является полное доверие. С этим ты согласен? Так о чём ты говоришь? Я не самый лучший человек на свете, я совершил много такого, за что меня с лёгким сердцем можно казнить, но я не мог оскорбить недоверием своего единственного друга. Так что, сам понимаешь, всё, что мне оставалось — это лишь догадки. Но мне большего и не требовалось. Как я уже говорил, если бы ты счёл нужным мне всё рассказать, ты бы это сделал.

Джокер изо всех сил стукнул кулаком по столу и с отчаяньем воскликнул:

— Чёрт, Лео, зачем ты пришёл? Я бы позволил тебе сбежать. Ты, что, не понимаешь, что теперь я обязан тебя уничтожить?!

— Всё я понимаю, Джок и я не против. Прошу только об одном, чтобы это было быстро и безболезненно. Позволь мне умереть достойно.

— Я тебя сейчас придушу, Лео, — воскликнул пират и вскочил с места. — Тебе нравится надо мной издеваться? Ты хотя бы объясни, зачем тебе это было нужно?

— Череп, — просто ответил гость. — Голова анунака.

— Лео, тебя никогда не интересовала власть, — удивлённо произнёс Джокер, — так зачем тебе эта штука? Я уже ничего не могу понять.

Учёный опустил голову и замер, пирату даже показалось, что он уснул от усталости. Он чувствовал себя, как выжатый лимон. Застарелая тайна сама просилась наружу, но Леон Карраччи сомневался, стоит ли грузить друга своими проблемами, у которых нет никакого решения. Молчание тянулось и тянулось, оно казалось бесконечным, время как будто перестало существовать. Когда Джок уже собрался повторить свой вопрос, Лео тихо сказал:

— Это старая история. Всё началось с того, что я стал работать на Виктора. Сам знаешь, что выбор на тот момент у меня был невелик — или тюрьма, или доблестный труд на благо Вершинина и его чёртовой семьи. Как-то на Марсе нашли останки странных существ. Ну, ты должен был об этом слышать. Они были похожи на людей, но существенно от людей отличались. Потом эту находку решили засекретить, по причине, которую ты узнаешь чуть позже. Но Виктору удалось каким-то образом добыть один образец…

И вновь в комнате воцарилось молчание, было в нём что-то зловещее и на этот раз Джок не решился его нарушить, терпеливо ожидая, когда же его друг продолжит свой рассказ. Он видел, как тяжело Лео вспоминать события тех далёких дней. Несмотря на сомнения и страхи, учёный смог себя перебороть и продолжил:

— Я и группа учёных изучали этот образец незнакомой формы жизни, полагаю, что разумной и не марсианской. Эти существа, скорее всего, прилетели из другой галактики. Когда мы узнали причину их гибели, было уже поздно, все мы оказались заражены неизвестной болезнью, от которой у нас нет иммунитета и от которой не существует лекарства. Нас было восемь человек, погибли все, кроме меня. Знаешь, Джок, я, наверное, сумасшедший, но я тогда чувствовал себя счастливым. Мне казалось, что я смогу разгадать эту тайну. Я работал по двадцать четыре часа в сутки…

Он опять запнулся и замолчал. Эти длительные паузы стали выводить пирата из себя, но он терпеливо ждал продолжения, не торопя друга, понимая, что тому необходимо время, чтобы всё вспомнить и подобрать нужные слова. А Лео, казалось, совсем забыл о его существовании и с головой погрузился в воспоминания, не видя и не слыша никого вокруг себя. Всё происшедшее много лет назад вдруг вновь проступило, словно на древней фотоплёнке, стало настолько ярким, как будто это случилось только вчера. Вновь и вновь учёный переживал то, что так старался забыть. Джокеру показалось, что эти воспоминания доставляют другу физическую боль и он уже готов был согласиться с тем, чтобы так и не узнать продолжения этой истории, когда глухой голос Лео продолжил рассказ:

— Это были микроскопические паразиты, которые постепенно разрушали весь организм. Сначала начинала расползаться, как гнилая тряпка, кожа, потом отслаивались мышцы, но самое страшное происходило на поздних стадиях болезни, когда эта дрянь проникала в мозг и поражала нервную систему. Люди превращались в овощи, гниющую, ничего не соображающую кучу тухлого мяса. Я всё это видел. Когда я обнаружил у себя первую язву, у меня началась настоящая паника. Лекарства от этой заразы мы так и не нашли. О, Джок, это было самое страшное время в моей жизни. Я не мог ни есть, ни спать, думал только об одном, о том, что ждёт меня в недалёком будущем и работал, работал, работал, чтобы хоть как-то отвлечься от этих мыслей. И я нашёл лекарство! Я так думал, что нашёл, но ошибся. Тот препарат, который, как мне казалось, должен был меня спасти, не излечивал болезнь. От него эти паразиты всего лишь впадали в спячку. Что ж, тогда я думал, что и это победа. Можно всю жизнь прожить на лекарствах и при этом не представлять ни для кого опасности, всё, что нужно — это вовремя принять препарат, что я и делал. А потом вскрылась страшная правда. Найденное мной лекарство, само по себя является медленнодействующим ядом, который не выводится из организма, а накапливается, пока не достигает критического уровня. А потом… Потом, Джок, оно начинает отравлять организма и выводить из строя один орган за другим. Вот такая радужная перспектива. Куда ни кинь — везде клин. Все эти годы я принимал его и скоро начнутся необратимые процессы. Жить мне осталось всего — ничего. И тогда я узнал про анунаков. Эти существа казались мне настоящими богами. Мне казалось, что стоит мне только как-то пробраться на Нибиру и я смогу убедить их мне помочь. Они должны знать, как бороться с этой напастью! Понимаю, что это кажется тебе глупостью, но поверь, в том положении, в котором я тогда находился, я готов был поверить в любое чудо, в любую сказку.

— Чёрт, Лео, — не выдержал пират, — при чём здесь анунаки?! Никто даже не знает, существуют ли они до сих пор! Возможно, от них не осталось и следа. Кто в последний раз встречался с ними?

Лео нахмурился. Слова Джокера его задели за живое. Он ещё некоторое время посомневался, потом выдал:

— Они не только живы, но продолжают влиять на происходящие вокруг них события, в том числе и здесь, в Вольном братстве и в Федерации. Они управляют нами! Я знаю, что говорю. Я слышал их голоса.

Исполнитель смотрел на учёного, как на сумасшедшего. Поверить в то, что тот только что сказал, он никак не мог. Для него анунаки оставались чем-то, что давно уже кануло в Лету. Нибиру не проявляет никаких признаков жизни…разумной жизни. Все уже привыкли считать, что закрытая планета погибла и анунаки теперь стали чем-то вроде динозавров. Они были, но их больше нет.

— Лео, очнись, — воскликнул пират, — послушай сам, что ты говоришь! Они управляют нами? Мы — всего лишь марионетки? Да о них уже давным-давно никто ничего не слышал.

Лео вновь ушёл в себя. Он не собирался обижаться на своего друга за то, что тот ему не верит. Он и сам бы не поверил в такое, но истина порой бывает невероятнее самого смелого вымысла. И он, Леон Карраччи, знал, что говорил.

— Я их слышал, Джок. Когда я стал заниматься этим делом, то мне в руки попал хрустальный череп. Нет, не тот, что мне нужен, другой — саркофаг, в котором покоится душа одного из них. Сам не помню, как это получилось, но однажды он заговорил со мной…

— Эпы не разговаривают, они лишены разума, — упрямо возразил Исполнитель. — А в тех черепах, о которых ты говоришь, покоятся именно эпы.

— О, нет, — рассмеялся Лео, — ты не прав! Это на свободе они эпы, а в саркофагах, они всё помнят и всё знают. Они хранят память своего народа, а иначе, зачем анунакам нужна такая сложная процедура похорон? Он рассказал мне, что они управляют нами, но не так, как ты подумал. Никто не принуждает нас поступать так или иначе, мы не марионетки, но… Они изучают нас, просчитывают каждый шаг и создают те условия, при которых мы вынуждены поступать так, как им необходимо. Я думаю, что и моя болезнь, и то, что произошло потом, всё, вплоть до покупки тобой Маргариты Вершининой на невольничьем рынке, всё это было ими рассчитано и спровоцировано. Они всё учли. Единственное, чего я не знаю — это их конечной цели.

— Бред! — Воскликнул Джокер. — Всё это бред! Лео, ты меня извини, но мне кажется, что ты сошёл с ума и уже давно. Просто я раньше этого не замечал.

Учёный ничего не ответил, он лишь снисходительно улыбнулся и в этой улыбке Джокер увидел, как ни странно, сочувствие. Не страх за свою жизнь, не желание выйти сухим из воды, а жалость к нему, Исполнителю, от которого теперь зависела его жизнь.

— Все мы, Джок, всего лишь биороботы, которых можно запрограммировать на что угодно да так, что мы сами этого не заметим. Вот такая грустная правда. Но тогда всего этого я ещё не знал. Мне нужен был этот череп, чтобы попасть на Нибиру и я убил родителей Риты. Это было не сложно, ты же знаешь, что я в совершенстве владею гипнозом. И механики, и техники Алекса делали то, что я от них требовал. Большого ума не надо, чтобы вывести из строя защитное поле и повредить обшивку корабля. Всё это сделали для меня другие люди. Сделали и потом даже не догадывались ни о чём. Но на корабле Алекса черепа не было, — Лео вздохнул. — Какая нелепая смерть! А ведь он знал, что это такое и собирался проверить, как он действует непосредственно на Нибиру. Череп должен был быть там, но, видимо, младший Вершинин в последний момент передумал. А дальше ты знаешь, что было. Экспертов я тоже заставил писать то, что мне было нужно, но я понимал, что дело серьёзное и, рано или поздно, всё всплывёт. Но и это не самое страшное, я бы выкрутился, но, когда за меня взялась федеральная санитарно-эпидемиологическая служба, я понял, что пора уносить ноги. Ты же знаешь, что эта структура имеет неограниченные полномочия. Президент по сравнению с ней — безродный и бесправный щенок. ФСЭС — это неограниченная власть в Федерации. Свои права они выгрызли после эпидемии двухсотлетней давности. Тогда пришлось стереть с лица Земли целый мегаполис, город с населением семь миллионов человек был сожжён дотла. Тебе известна эта печальная история?

— Известна, но смутно. А что там было? — Спросил Джокер заинтересованно. — Я знаю, что там была какая-то жуткая эпидемия, погасить которую никак не удавалось.

Лео задумался. Эту историю он знал хорошо.

— Когда человек стал выходить в дальний космос, возникла угроза новых, никому не известных эпидемий. И двести лет назад это случилось. Болезнь распространялась с поразительной скоростью, и, сколько ни пыталась власти отсечь очаг заражения, ничего не получалось. Тогда ФСЭС настояла на том, чтобы город был уничтожен — сожжен полностью. Потом на этом месте ещё долго ничего не росло, земля была выжжена на несколько метров вглубь. Никого не волновало, что вместе с заражёнными, уничтожают и здоровых людей, нужно было погасить эту эпидемию любой ценой и они справились. Вот так-то, а ты говоришь несколько невинно убиенных людей, миллионами уничтожают, если нужно и никого это не волнует. Конечно, этот случай постарались замолчать, но не получилось. А, что толку? Дело уже сделано. Ребята смогли себя обелить и даже выиграть в этом деле. Что такое семь миллионов смертей, если всей Федерации грозило полное уничтожение? Так, вот, Джок, обо мне узнала ФСЭС и это было даже страшнее самой болезни. Знаешь, что мне грозило? Меня бы заперли в каком-нибудь закрытом местечке, коих у ФСЭС предостаточно, и проводили бы надо мной свои эксперименты. Я превратился бы в подопытного кролика. И добро бы, если бы в итоге они смогли найти лекарство от этой напасти, так нет, я же знаю, что нет никакого лекарства, не доросли мы, видимо, до него. Вот так оно всё совпало. Я убрал всех экспертов, техников, которые могли меня выдать, а за меня взялись с другой стороны и тут уже я ничего не мог поделать. Пришлось бежать с Земли. Все эти годы было спокойно, но с тех пор, как эта старая авария вновь дала о себе знать, ФСЭС вновь проявила ко мне интерес, а для неё не существует законов и преград. Даже Вольное братство в этом случае слабая защита. Меня бы сами пираты выдали, если бы узнали, какую угрозу я из себя представляю. — Лео задумался. В глазах появилось выражение загнанного зверя, казалось, что ещё миг и он готов вцепиться в горло любому, кто подойдёт к нему слишком близко.

Впервые Феликс не знал, как ему поступить. Раньше выполнение заказа не занимало у него много времени и никогда не вызывало никаких сомнений в своей правоте. Но сейчас совершенно другое дело. Ведь теперь он должен убить Лео, человека, который много раз спасал ему жизнь и которому он доверял, как никому другому. Он достал из ящика стола чёрный пластиковый прямоугольник и впервые посмотрел на него с брезгливостью. Создатели наградили его слишком большой властью, но никто даже не удосужился спросить, а нужна ли она ему. Убить Лео… Чёрт возьми, как он сможет на такое пойти?! Он попытался отбросить сантименты в сторону, но ничего не получалось, перед ним по-прежнему сидел не враг, а друг.

— Но, Лео, пытаясь спасти свою жизнь, ты убил несколько ни в чём не повинных людей, — тихо произнёс он. — Зачем? Неужели тебе так дорога эта жизнь? Тогда зачем ты сюда явился, ведь ты же знал, чем этот визит для тебя закончится? Я — Исполнитель, Лео, я должен выполнить заказ, — Джокер даже застонал от терзающих его сомнений. — Зачем, Лео?!

— Знаешь, Джок, а ведь недавно мне предлагали спасение. Сомнительное, но спасение. Туда, где я прятался, явился один странный тип, назвался Тузом и предложил мне отправиться в одно место, где никто не сможет меня найти…

Пират вздрогнул. Опять этот загадочный Туз! Кто он такой и что здесь делает? Он появился в самый напряжённый момент. Раньше Феликс его никогда не видел. Мальчишка заявил, что ему поручили следить за ним и, если возникнет необходимость, то убить. Кто поручил? И о каком таком месте говорил он Лео? Джокер знал только одно такое место — монастырь. Вот уж куда не смогут пробраться даже вездесущие агенты ФСЭС. Вся территория монастыря по периметру защищена мощнейшим силовым полем, да и само место труднодоступное. За всё время своего существования никому не удавалось его обнаружить. Неужели этот маленький гадёныш работает на создателей?! Исполнитель не мог в это поверить, ведь тогда получается, что убить его поручил Фери! От мучительных раздумий его отвлёк голос Лео:

— Наверное, я появился на свет с печатью рабства на лбу. Что бы я не предпринимал, но меня постоянно судьба приводит в неволю и никакого иного пути, похоже, у меня нет. Сначала Виктор, на которого мне пришлось работать помимо своей воли, потом ФСЭС решила за меня взяться и вот теперь это предложение. Туз утверждал, что там я буду в безопасности, но уже никогда не смогу покинуть это место. Что это Джокер? Почему все мои дороги ведут в рабство? — Он замолчал, потом тихо добавил. — Я бы принял его предложение, если бы у меня был хоть какой-нибудь шанс, но я знаю точно, что его нет и поэтому я пришёл к тебе. Захотелось ещё раз проверить свои догадки. Я попытался сыграть с анунаками ещё одну партию. Думал, что, если совершу какой-нибудь непредсказуемый поступок, то смогу нарушить их планы, вырвусь из этой зависимости. Я думал, что, если смогу достать этот череп, то это будет знаком того, что мне разрешают ещё немного пожить. Тебя не должно было здесь быть…

Джокер накрыл своей ладонью руку друга и сказал:

— Извини, Лео, но в твою теорию я не верю. Не факт, что они до сих пор существуют. А, если и существуют, то почему ты решил, что им есть до нас какое-то дело? И анунаки, всё-таки, не боги. Они, хоть и очень могущественные существа, но не всесильные. Не верю я, что они могут рассчитать каждый наш шаг, не верю!

— Когда-нибудь ты в этом сам убедишься, возможно. Но, давай, приступим к нашим делам. Я пришёл сюда умереть, Джок.

Исполнитель сжал кулаки. Он сосредоточенно разглядывал лицо своего друга и вновь поражался, происшедшим переменам. Стальные глаза Лео как будто выцвели, померкли. Он сильно постарел, на лице появились новые морщины, уголки рта опустились. Джоку стало больно смотреть на него. Но страшнее всего ему было принимать решение. Надо, чёрт побери, надо это сделать, но перед ним же Лео!

Видя его сомнения, Лео решил помочь:

— Джокер, ты должен это сделать, обязан.

— Не могу, ты мой друг, единственный, кого я могу назвать этим словом. Не могу! Послушай, сейчас я отвернусь, а ты уходи отсюда. Догонять тебя я не стану.

Исполнитель отошёл к окну и стал смотреть на занесенный снегом лес. Он отключил все чувства и лишь молча наблюдал за белым танцем снежинок. Джок надеялся, что, когда он обернётся, его друг уже исчезнет и отпадёт эта мучительная обязанность принимать самое сложное решение в своей жизни.

Когда Лео подошёл к нему сзади и положил руку ему на плечо, он не выдержал и выругался. Друг не захотел воспользоваться предоставленным шансом. Садист! Почему бы ему не сбежать сейчас? Какого пса он до сих пор здесь?!

— Уходи, Лео, — процедил Джокер сквозь зубы. — Не испытывай моё терпение. Я даю тебе пятнадцать минут на всё про всё.

— Я не уйду, — услышал он тихий голос друга. — Я вижу, что ты ничего не понял. Давай, вернёмся к столу переговоров и я ещё кое-что тебе объясню.

Феликс резко обернулся и с высоты своего роста посмотрел на учёного. Он никогда не замечал, какой же Лео маленький против него.

— Я не могу, — тусклым голосом признался Джокер, — ты мой друг.

— Нет, Джок, я больше тебе не друг. Сейчас мы находимся по разные стороны баррикад и ты должен это понять. Я, конечно, тебе и не враг, но, если ты не сделаешь того, что должен, то стану врагом. Слушай внимательно: если ты сейчас позволишь мне уйти, то я просто прекращу принимать лекарство. Паразиты проснуться и я стану опасным для всех. Эта зараза распространяется очень быстро, ты даже не представляешь, как быстро Тортуга опустеет! Я пришёл к тебе за лёгкой смертью, но ты даже в этом мне отказываешь. Пошли к столу, Джок, поговорим ещё немного, если тебе так трудно принять это решение.

Вздохнув тяжело, пират направился к столу. И вот они снова сели друг напротив друг друга. Казалось, что они хотят запомнить каждую черточку.

— Джок, я готов. Давай же, решайся. Только запомни, что после моей смерти, ты должен сжечь моё тело. Ничего не должно остаться, слышишь! Если этим паразитам дать хоть мизерный шанс, то они не оставят человечеству ни малейшего шанса. Здесь все умрут, все до одного. Да и некуда мне бежать. Я ведь тебе сказал, что за мной охотится ФСЭС. Ты не знаешь этих ребят, Джок. Они доберутся до меня очень быстро и до самого своего последнего вздоха они будут ставить на мне свои опыты, даже тогда, когда сам я превращусь в гниющий овощ, так что не занимайся самоедством. Всё, что мне сейчас нужно — это достойная смерть.

Исполнитель тяжело вздохнул, сосредоточился, и, не мигая, уставился на своего друга. Сердце учёного стало биться медленнее. На Лице Лео появился страх. В глазах мелькнуло отчаянье и Феликс подумал, что сейчас его друг попросит о пощаде, но учёный сдержался и промолчал. Он откинулся на спинку кресла, расслабился и, наконец, смирился со своей участью. И вот с его лица исчезло это измученное, загнанное выражение. В глазах появился свет, он почти радостно улыбнулся.

Сердце стучало всё медленнее и медленнее. Джокер хотел остановиться, его тело напряглось и навалилась такая усталость, как будто он работал без сна и без отдыха уже много дней.

— Лео, подумай, может, есть ещё шанс? Ведь должен же быть выход из этого положения.

— Продолжай, — почти беззвучно произнёс учёный. — Прошу тебя, освободи меня от этой жизни, я устал бороться, давно устал.

Сердце учёного почти остановилось, он почти перестал дышать. Потом усилием воли он смог заставить себя открыть глаза и прошептал:

— Спасибо, друг. Ты даже не представляешь, как я тебе благодарен. Прощай.

Сердце ещё несколько раз дрогнуло и он замер. Последний вздох сорвался с его губ и на лице появилась такая благостная улыбка, что с души Исполнителя упал огромный камень.

Джокер встал и подошёл к креслу, в котором уснул вечным сном его единственный друг. Пират дотронулся до его шеи, хотя и без этого он прекрасно видел, что Лео умер, но ему хотелось убедиться, что обратной дороги нет.

— Прощай, Лео, — шепнул он мёртвому учёному.

Потом он без сил упал на кровать и застыл без движения. В душе образовалась такая мучительная, холодная пустота, что не хотелось даже шевелиться. Никогда у Феликса не было ни семьи, ни друзей. Он не знал, что это такое любовь и доверие. И лишь два человека смогли разрушить это безнадёжное леденящее одиночество — Лео и Рита. Когда он о них думал, на душе становилось тепло и легко. Теперь Лео нет, осталась только Рита, но надолго ли?

— Мне жалко, что так вышло, — неожиданно услышал он её голос. — Такого я не хотела.

Он открыл глаза и обнаружил, что у двери стоит Рита.

Глава 26 «Сколько было тех, кто шагнул за дверь на моих глазах»

— Зачем ты пришла? — Голос у Джокера был строгий, но глаза улыбались. — Я же просил, чтобы без моего разрешения никто сюда не поднимался. Или я уже не хозяин в своём собственном доме?

Рита нахмурилась. Кутаясь в тёплый халат, она переминалась с ноги на ногу, никак не решаясь войти. Проём двери за её спиной напоминал раскрытую пасть неведомого чудовища, а завывание ветра за окном лишь усиливало этот образ.

— Я потому и пришла, — робко попыталась она объяснить свой поздний визит. — Ты так резко говорил со мной. Но я не поняла, что я сделала не так?

Пират всматривался в её расстроенное лицо и ругал себя последними словами. «Совсем ещё девчонка, — думал он, — чего я морочу и ей, и себе голову. Пора с этим кончать. Дело сделано и ей больше нет смысла оставаться на Тортуге». Всё, как будто бы верно, ни к чему не придерёшься, но только ему почему-то казалось, что убеждает он самого себя не очень удачно. Джокер и сам не знал, что он будет делать, когда Рита покинет его дом. Незаметно, по партизански, она заполнила собой всю его жизнь. Теперь, чем бы он ни занимался, что бы ни делал, он всегда чувствовал её присутствие. А дальше-то как?

— Заходи уже, — стараясь, чтобы его голос звучал как можно спокойнее, пригласил пират свою позднюю гостью в комнату, — не стой в дверях.

Девушка вошла и замерла в нерешительности перед кроватью, вытянувшись в струнку и ожидая серьёзной выволочки. На реснице повисла одинокая слеза, губы дрожали и Рита никак не могла выдавить из себя хотя бы одно слово, боясь того, что слёзы тотчас хлынут из глаз и она уже не сможет их остановить. Пират всё это видел и понимал её состояние, ему стало неудобно и немного стыдно за своё поведение. Он сел на кровати и, взяв Риту за руку, притянул к себе.

— Ну, извини, — произнёс он тихо, — наверное, я был не прав. Что-то такое нашло на меня, сам даже не могу объяснить, что именно.

Объяснить он мог, но не считал нужным. Зачем пугать девочку рассказами о том, что она уже однажды умирала, пусть не в этой, а какой-то другой, альтернативной реальности. Ведь так и до фобии не далеко. Будет потом бояться крутых лестниц и высоты. Уж пусть лучше этот вариант развития событий так и останется для неё тайной за семью печатями.

Девушка опустила глаза и закусила губу, изо всех стараясь справиться со своим волнением. То, что Джокер позволил себе такое хамское поведение, её нисколько не волновало. Обидным было другое — то, что он вообще не воспринимает её, как женщину. А его грубость — это такие мелочи, что она уже и забыла о ней. Ну, накричал, сорвался, здесь всё понятно: не привык Джокер, что у него дома толпится столько народа.

— Ну, ты успокоилась? — Спросил Исполнитель. — Постараюсь больше не срываться на тебе, тем более, что скоро вам всем придётся покинуть Тортугу. Задание своё я выполнил.

Взгляд его упал на мёртвое тело Лео, застывшее в кресле с блаженной улыбкой на губах, как будто эти серые, остекленевшие глаза всё ещё продолжают видеть всё то, что происходит вокруг. Вспомнил он и то, как быстро и легко учёный разобрался в его отношении к Рите, почти сразу, ещё до того, как сам Джокер смог понять, что же такое с ним происходит. Исполнитель вздохнул тяжело и отвернулся, чтобы не смотреть в эти безжизненные глаза человека, который был ему так дорог.

— Я тебе совсем не нравлюсь? — Вдруг робко спросила Рита. — Совершенно, ну, нисколечко?

Исполнитель усадил девушку к себе на колени и шепнул на ушко:

— Очень нравишься, вот поэтому я и хочу поскорее тебя отсюда спровадить. Ты нарушаешь мой покой, а я в свою очередь из-за этого нарушаю все заведённые правила. От этого добра не жди. Так будет лучше для всех.

Рита взяла себя в руки и упрямо произнесла:

— Не ты устанавливал эти правила и, если они тебя не устраивают, то, мне кажется, что ты имеешь полное право их нарушить. И вообще, кто тебе сказал, что ты можешь меня, как фигуру на шахматной доске переставлять с места на место по своему усмотрению?! — В голосе её звучало неподдельное возмущение. — Я сама буду решать, что мне делать!

Пират слегка коснулся губами мочки её уха, потом откинул полу халата и провёл ладонью по внутренней стороне бедра. Девушка напряглась в ожидании, но продолжения не последовало. Джокер слегка толкнул её, заставив встать и, шлёпнув по заду, строго приказал:

— Иди к себе. Пойми, со мной у тебя нет будущего. Я ничего не могу тебе обещать. Никому вообще не могу ничего обещать. У меня такая жизнь, что любая сильная привязанность должна быть из неё исключена — это делает меня слишком уязвимым. Ты славная девочка и ты ещё найдёшь себе достойную пару.

Рита вспыхнула и крикнула, звонким от слёз голосом:

— Ты говоришь точно так же, как мой дядя! Вы вообще с ним очень похожи. Но ты учти, что я не собираюсь никому из вас подчиняться. Можешь выгнать меня из своего дома, но не дальше. Если я захочу остаться на Тортуге, ты не сможешь мне помешать!

Она ждала, что он ей ответит, но пират лишь молча за ней наблюдал, отчего девушка почувствовала себя полной дурой. Краска бросилась ей в лицо, она отвернулась. Сейчас он высмеет её и вышвырнет из своей комнаты в коридор. Будет стыдно, но сдаваться она не собиралась.

— А, знаешь, — ответил он задумчиво, — может, ты и права. Почему бы не попытаться, а?

Рита не могла поверить своим ушам, ей всё ещё казалось, что пират над ней издевается, но, когда она рискнула посмотреть ему в лицо, то оказалось, что Феликс даже не думал смеяться. Лицо его было серьёзным и немного растерянным.

И в этот момент там, внизу, кто-то яростно замолотил в запертую дверь то ли кулаками, то ли ногами. Джокер удивлённо вскинул брови и направился к выходу. Местонахождение убежища легендарного пирата неизвестно никому, вокруг непроходимый лет, теперь к тому же ещё и заснеженный, Если учитывать то, что его жилище отлично замаскировано ФМ, то ситуация становилась и вовсе уж подозрительной и загадочной. Рита едва поспевала за ним, когда он спускался по лестнице. Ей казалось, что он летит, не касаясь ногами пола. Она даже споткнулась, чем в очередной раз вывела Феликса из себя.

— Я тебе разрешил идти со мной? — Раздражённо спросил он и остановился. Скоро эта проклятая лестница станет для него навязчивой идеей. Надо срочно искать новое убежище…одноэтажное. Девчонка, всё равно не собирается его покидать, да и он сам не горит желанием выставить её за дверь. Чёрт! Как всё, оказывается, сложно!

Кто-то продолжал настойчиво ломиться в дверь. Рита почувствовала неладное и хотела остановить Джокера, когда тот потянулся к замку, но тут же осеклась, встретившись с холодным и жёстким взглядом мужчины. Здесь он хозяин и нет у неё никакого права влиять на его решения. А ведь, как хочется! Она опустила глаза, демонстрируя высшую степень покорности, но на губах её дрожала язвительная усмешка. Остановившись чуть в стороне, девушка терпеливо ждала того, что же случится дальше.

Когда дверь распахнулась, то она смогла разглядеть в темноте, на фоне светящегося белого снега, несколько тёмных силуэтов. В дом ворвался свежий морозный воздух и вслед за ним хотели войти и незнакомые люди, но Исполнитель преградил гостям дорогу.

— Что вам надо? — Спросил он зло.

— Впусти нас, иначе мы погибнем, — услышала девушка хрипловатый женский голос. — Стало слишком холодно. Мы хотим всего лишь согреться и переждать метель.

— Вы и так погибнете, — холодно ответил Джокер. — А мне такие подарки ни к чему. Так что, ребята, ступайте своей дорогой.

Сгорая от любопытства, Рита приблизилась и посмотрела на гостей из-за плеча хозяина дома. То, что она увидела, заставило её вскрикнуть от ужаса. На неё смотрело нечто жуткое. Такого девушке ещё не приходилось видеть. Половина лица, стоявшей перед дверью, женщины было в небольших царапинах, но вторая половина… На это невозможно было смотреть! Верхняя губа полностью отсутствовала, сквозь изъеденную кожу проступали мышцы, правый глаз, лишённый век, смотрел на неё с каким-то нечеловеческим страданием. И при этом из дыр во лбу на снег периодически сыпались маленькие перламутровые жучки. Сделав своё дело, они спешили найти новую жертву до того, как закончится их жизненный цикл. Не сдержавшись, девушка вскрикнула и попятилась вглубь дома.

— Впусти нас, нам холодно, — потребовала женщина, — иначе мы сами войдём, — в её голосе звучала не прикрытая угроза.

— И кто вас впустит? — Усмехнувшись, поинтересовался пират. — Уж точно не я. У меня здесь люди и я не хочу подвергать их опасности. Извините, ребята, но в этот дом вы сможете войти только через мой труп. Вы заражены крысиками и вам всё равно уже ничем не помочь. А мне надо позаботиться о безопасности тех, кто ещё здоров. Так, что без обид. Я вас в дом не пущу. А сами по себе крысики не смогут преодолеть защиту.

Кошмарную женщину отстранил ещё более жуткий мужчина. Глядя на него, невозможно было понять, сколько ему лет и как он выглядел до того, как с ним случилось это несчастье. Местами жуки обглодали его до костей. Рита не могла поверить, что в таком состоянии человек ещё способен двигаться, он напоминал живой труп, в памяти сразу всплыли сказки про зомби — живых мертвецов.

— Говоришь, через твой труп? — Невнятно спросил жуткий визитёр. — Так это не сложно будет устроить.

К нему подтянулось ещё человек восемь. Все они находились на разной стадии поражения, двое или трое казались совершенно здоровыми, если бы не подозрительные припухлости в области шеи.

— Им больно, — всхлипнула Рита. — Феликс, может, ты впустишь их?

Исполнитель отмахнулся от неё и прошипел зло:

— Много ты понимаешь! Боли эти люди не чувствуют. Крысики выделяют очень сильный анестетик, можно сказать, что все эти ходячие трупы находятся сейчас под наркозом и пока их тела не покинет последний жук, боли они не почувствуют. Так, сейчас я выйду, а ты закроешь за мной дверь.

— А ты? — Испуганно прошептала девушка. — А ты как?

— Со мной ничего не случится. Дверь закроешь и пойдёшь к себе в комнату. Запрись и, что бы тут не происходило, не вздумай даже приближаться к дверям! Ты меня поняла? В дом они пробраться не смогут, тут у меня всё продумано. Иди!

— Тогда какой смысл тебе здесь оставаться. Пошли в дом, — жалобно попросила Рита. — Если они всё равно не проберутся внутрь, то и тебе нечего рисковать.

— Иди в дом, — процедил сквозь зубы пират. — Они знают моё местонахождение и этого вполне достаточно, чтобы я не позволил им отсюда уйти. Лео погиб и штопать меня больше некому, а желающих отправить меня на тот свет всё ещё предостаточно, не один Виктор такой страстный мой поклонник.

Он оттолкнул Риту и вышел за порог. За его спиной громко хлопнула входная дверь и раздался металлический щелчок. Теперь Джокер остался один на один с разъярённой полубезумной толпой обречённых на страшную смерть людей. Терять им было уже нечего.

Уже у себя в комнате Рита прилипла к окну, стараясь рассмотреть в ночной темноте то, что происходило за стенами дома. Всё напрасно. Она села на широкий подоконник, обхватила колени руками и продолжала всматриваться в разрисованное морозными узорами окно. Она вспомнила страшные лица тех, кто пытался проникнуть в дом и ей стало плохо. С трудом подавив дурноту, девушка слезла с подоконника и упала на кровать, для верности накрыв голову подушкой, чтобы ничего не видеть и не слышать. «Пусть будет то, что должно быть!: — подумала она с отчаянием.

— Только бы он остался жив! — Молилась она про себя. — Пусть всё поскорее закончится!

Было холодно, как будто к ней вновь вернулся её эп. Но на самом деле это была всего лишь реакция организма на сильный стресс. Риту трясло, как в лихорадке. Девушка закуталась в одеяло полностью, оставив лишь маленькую щёлку для дыхания.

А внизу Феликс с улыбкой наблюдал, как его медленно обступает толпа чудовищ. Он нисколько не боялся. В своей жизни ему приходилось убивать столько раз, что он даже счёт потерял всем этим смертям. Вот и сейчас он вынужден заняться привычным делом. Но они сами виноваты, всё это в его планы не входило. Люди шли, утопая в снегу, полураздетые и полубезумные, в их глазах не было больше ничего, кроме отчаяния, ненависти и желания мстить всем, кому удалось избежать их страшной участи. Джок слышал про таких. То ли население Вольного братства действительно настолько порочно, то ли так действует на человека вещество, выделяемое крысиками, но чаще всего те, кого поразила эта напасть, старались заразить как можно больше людей.

— Ну, что, приступим? — Насмешливо спросил он у безгубого мужчины. — Кто первый? Повеселимся, огрызки!

— Помощь нужна? — Внезапно услышал он за спиной знакомый звонкий голос. — Можешь не отвечать, я всё равно решил помочь.

— Чёрт! Туз, откуда ты взялся?! — Воскликнул Джокер и улыбнулся. — Есть повод хорошо позабавиться. Но потом мне надо будет с тобой поговорить. Не люблю я, когда что-то остаётся не выясненным.

Мальчишка презрительно хмыкнул и стал по правое плечо от пирата. Его глаза горели. Казалось, что вся эта кошмарная ситуация лишь забавляет странного паренька. Ему нравилось то, что происходит вокруг него!

Воздух вокруг Джокера стал накаляться. Вскоре вокруг него заплясали язычки пламени. А ещё через мгновение уже весь силуэт пирата был охвачен ярким пламенем, как будто его облили керосином и подожгли. Туз, скосив глаза на пирата, чему-то улыбнулся и теперь уже на смену горячему потоку пришёл леденящий холод. Казалось, что даже воздух становится от этого невыносимого мороза хрупким и стеклянным.

Нападающие остановились, как вкопанные. До их сознания стало доходить, с кем они имеют дело. Женщина гортанно вскрикнула и попятилась, за ней последовали и мужчины, но поздно. Огненный смерч настиг её, когда она бежала к лесу. Мгновенно вспыхнула одежда, волосы, на растаявший снег посыпались яркие красные шарики — крысики, они весело потрескивали в охватившем их огне и пытались зарыться в землю. Снег плавился. Освободившиеся от непосильного груза ветви деревьев облегчённо распрямились, но тут же вспыхнули и превратились в пылающие факелы. Над поляной поднялись клубы белого пара. Ночь стала светлее от огненных всполохов.

Мужчины в панике пытались скрыться от бушующего пламени. Они бросились бежать сломя головы, огненный смерч гнал их. Их ноги вязли в глубоком снегу, они задыхались, чувствуя за спиной невыносимый жар, как будто именно там находился настоящий ад, но тут же натыкались на чудовищный холод, от которого вся вода в их телах молниеносно превратилась в лёд. Они так и замерли на полпути к, как им казалось, спасительному лесу. Одна ледяная фигура качнулась и упала, рассыпавшись на множество звенящих осколков. Невозможно было поверить, что ещё несколько минут назад вся эта заиндевелая ледяная композиция была настоящими живыми и тёплыми людьми. Джокер и Туз переглянулись.

— Иногда, — задумчиво произнёс пират, — мне кажется, что жизнь от смерти отделяет лишь ненадёжная картонная дверь. Стоит её открыть и вот ты уже по ту сторону. Удивительно, как быстро мы привыкаем к смерти. А раньше я думал, что к этому привыкнуть невозможно. Вот смотрю я на них и совершенно ничего не испытываю. Мы, Туз, самые порочные в этом мире и, по идее, наказывать в первую очередь надо было нас. Скольких я уже отправил за эту картонную дверь? Не сосчитать.

— А ты философ, — ухмыльнулся мальчишка, — вот уж никак не ожидал, что среди Исполнителей и такие встречаются. На лицо пирата легла тень, он что-то вспомнил и это что-то не давало ему покоя. Он слегка приоткрыл рот, но запах гари и горелой плоти мешал ему уловить запах своего таинственного помощника.

Вокруг полыхали ветви деревьев, осыпались на снег почерневшие, скукоженные листья и поднимался в небо густой тёмный дым.

— Спасибо тебе за помощь, хотя я бы и сам справился, — Джокер протянул руку юноше. Когда их ладони соприкоснулись, раздалось сердитое шипение — встретились лёд и пламень. Над их руками взвилась тонкая струйка пара. Туз рассмеялся.

— Какие же мы все разные, а нам всегда внушали, что мы лишены индивидуальности. Тебе ведь тоже говорили, что ты — не более, чем биоробот, да? Да, лихо нас учителя провели! А уж, как они надо мной посмеялись… — Он резко оборвал свою речь, поняв, что сболтнул лишнее. — Исполнители…

— И многих ты знаешь? — Спросил Джокер с досадой?

— Всех, — ответил мальчишка с вызовом.

— Я тоже так думал, пока не встретил тебя, — произнёс Джокер с угрозой. — Но я не знаю только одного Исполнителя…

— Того, кого ты ищешь уже много лет, — продолжил за пирата Туз. — И того, кого ты очень хочешь убить. Я прав? Ты не знаешь того, кто пятнадцать лет назад предал тех, кто здесь работал до тебя. Я угадал?

— Да, — кивнул Джокер, — и учти, на этот раз я не позволю тебе скрыться. Даже не думай об этом. Слишком много тайн ты скрываешь, малыш.

Юноша пренебрежительно ухмыльнулся и ответил с вызовом:

— Даже больше, чем ты думаешь. Но я и не собираюсь никуда убегать. Кстати, — спохватился он, — а ты больше никакое новое свойство в себе не открыл?

Этот вопрос застал Джокера врасплох, немного подумав, он вдруг рассмеялся и сказал, одарив Туза белоснежной улыбкой:

— Я понял, так ты хочешь напомнить мне о моём обещании. Я не отказываюсь от своих слов, но учти, если мои подозрения подтвердятся, а они подтвердятся, то даже не думай выпрашивать у меня жизнь — это невозможно.

От неожиданности Туз даже закашлялся. Потом недовольно скривился и торопливо ответил:

— На это я и не рассчитывал. Если твои подозрения подтвердятся, а они подтвердятся, — он даже интонации Джокера скопировал в этой фразе, — то ты сделаешь кое-что другое и это не обсуждается. Иначе…

— Что иначе? — Напрягся пират. — Уж не собираешься ли ты мне угрожать, мальчик?

— Нет, Феликс, я всего лишь предупреждаю. До этого ты имел дело с обычными людьми и никогда раньше тебе не приходилось сталкиваться с Исполнителем. И пусть ты гораздо сильнее меня, да и не только меня, но, поверь мне на слово, лёгким испугом ты не отделаешься, если решишь нарушить данное обещание.

— Вот и славно, — сказал Джокер и, произнеся кодовую фразу, распахнул перед своим гостем дверь. — Входи, будь, как дома.

Мальчишка замялся. Почему-то он не торопился войти в помещение и Феликс не сразу понял причину его сомнений. Лишь чуть погодя до него дошло — парень не хочет, чтобы пират учуял его запах. Это несколько озадачило его, ведь и в прошлый раз Туз просил об этом. Почему? В памяти сами собой всплыли слова Риты о том, как можно определить человека в оргомаске. Всматриваясь внимательно в лицо своего гостя, Феликс довольно быстро смог понять, что на мальчишке надета оргомаска. Потом, скользнув взглядом вниз, он скептически усмехнулся. Картина стала проясняться.

— Малыш, — сказал Джокер язвительно, — тебе не кажется, что для мужчины, пусть даже для подростка, у тебя слишком маленький размер ноги. Заходи, дружок, уйти тебе, всё равно, не удастся.

Туз вздохнул тяжело и вошёл в распахнутую дверь. Ничего другого он не ждал, но почему-то сердце учащённо забилось. Сдержит ли пират своё слово? Мальчишка упрямо тряхнул головой и, войдя в холл, замер, как вкопанный.

— Здесь будем выяснять отношения? — Спросил он, нервно оглядываясь по сторонам. — Или, может, пойдём к тебе наверх?

— А что тебя смущает? — едко поинтересовался Джокер. — Не хочешь исповедоваться при свидетелях? Думаю, что все уже проснулись, хотя мы и старались не шуметь, но разве такой фейерверк можно не заметить?

Паренёк как-то сразу осунулся, поник, опустил глаза и шепотом произнёс обречённо:

— Ты уже всё понял, да?

Пират приоткрыл слегка рот и втянул воздух. Внимательно он прислушивался к своим ощущениям и вот на его лице появилось удивление. Туз понял, что истина оказалась слишком уж шокирующей.

— Не ожидал такого? — Спросил мальчишка угрюмо. — Неплохо я научился маскироваться за эти годы. Ни у кого не вызывал подозрения. Если бы не это проклятое поручение, то и ты никогда бы меня не нашёл, не смотря на то, что тебя создавали по особому рецепту.

Феликс был вынужден согласиться. Только сейчас до него дошло, что никогда ни он, никто другой не смогли бы отыскать предателя. И лишь слепой случай и воля неизвестных заказчиков Туза, помогли ему раскрыть эту тайну. А что делать дальше с этим открытием? Предатель должен быть наказан…

Они не заметили, как из своей комнаты вышел возмущённый Виктор и собрался, было, устроить грандиозный разнос, но вовремя вспомнил, что он уже не на своей территории и качать права ему здесь никто не позволит.

— Что здесь у тебя происходит? — Спросил он недовольным тоном. — Какие-то фейерверки среди ночи. Я не просил встречать меня так помпезно…

— Заткнись, Вик, — резко оборвал его Туз. — Вот просто заткнись и всё! Всем уже давно надоело выслушивать твои бесконечные придирки. Не зли меня.

— А ты кто такой?! — Возмущённо воскликнул Вершинин. — Всему есть предел, даже моему ангельскому терпению.

Мальчишка подошёл к Виктору, уставился на него, как удав на кролика и выпалил:

— Если ты сейчас же не заткнёшься, то я точно отправлю тебя к ангелам, если, конечно они согласятся иметь с тобой дело. Как же ты меня уже достал за эти годы!

Вершинин оторопел. Так с ним ещё никто никогда не говорил. Он даже не сразу нашёл, что ответить.

— Да кто ты такой?! — Воскликнул он растерянно. — Откуда ты меня знаешь? Разве мы когда-нибудь с тобой пересекались?

Туз ехидно рассмеялся.

— Мы только тем и занимались, что пересекались, Вик.

И тут тихо, незаметно для всех, появилась Рита. Она спустилась с лестницы. Вид у неё был уставший и немного потерянный.

— Дядя, у него оргомаска, — тихо сказала девушка. — Возможно, ты его хорошо знаешь. Сними маску, парень, хватит маскироваться.

— Сними маску, Туз, — строго приказал Джокер. — Здесь все свои, верно?

Глава 27 «Где они теперь, в ком оставил зверь свою чёрную метку»

— Ты?! — Виктор был ошарашен. Он ещё не разобрался в ситуации, но хорошо понял, что происходит нечто невероятно и в центре всего этого безобразия находится, как ни странно, Мила. Та самая Мила, к которой он уже настолько привык за эти пятнадцать лет, что воспринимал её, как некий неодушевлённый предмет. Но вот в последнее время она слишком часто стала его удивлять и это не к добру.

— Ну, что, — обратилась женщина к Джокеру с нескрываемым сарказмом, — приступим к выяснению отношений, раз уж тут, как ты выразился, все свои.

— Кто-нибудь объяснит мне, что здесь происходит?! — Взорвался Виктор. — Что за маскарад, чёрт бы вас всех побрал?!

Рита и сама была удивлена, но ей оказалось легче разобраться во всей этой ситуации и она, зная скверный характер своего дяди, поспешила объяснить:

— Вик, ты не поверишь, но они оба, и Джокер, и Мила — Исполнители.

Вершинин медленно перевёл взгляд с Милы на Джокера, всё ещё не желая верить в то, что только что услышал. Он даже не пытался скрыть своё недоверие.

— Хм, — пробормотал он, нахмурившись, — и Мила тоже? Что за бред такой ты несёшь?

Казалось, что время замерло. Все люди, как будто, превратились в неподвижные изваяния. В этой напряжённой тишине каждый пытался осмыслить происходящее и просчитать возможные последствия. В конце концов, первым не выдержал Виктор. Он подошёл к своей невесте и строго спросил:

— Это всё правда?

— Да, — равнодушно ответила Мила и добавила, нагло улыбаясь. — Что, ты разочарован? Теперь не получится меня убить? Ты ведь собирался именно так поступить. Не расстраивайся, теперь за тебя это сделает он, — она кивнула на Джокера, — и, поверь, у него это получится гораздо лучше. Верно, Феликс?

Противоречивые чувства терзали Виктора. Ему бы радоваться, что совершенно неожиданно удалось свалить эту проблему на плечи своего врага, но радости не было. С удивлением он обнаружил, что Мила дорога ему. А уж знание того, что она — Исполнитель и вовсе подстегнуло его чувства, мирно спавшие все эти пятнадцать лет.

— Что значит Феликс? — Спросил Вершинин, теряя остатки самообладания. — И, что значит «сделает он»? Я не собирался тебя убивать.

— Ой, ли, — усмехнулась женщина. — Собирался, можешь даже не спорить. Я ведь очень хорошо тебя изучила за это время. Вот только у тебя бы ничего не вышло, а у него, — кивок в сторону Джокера, — у него всё получится.

— Да кто ему позволит? — Заревел Виктор и рванулся к пирату, но на полпути остановился, как будто напоролся на невидимую преграду.

— Что это? — Растерянно спросил он, безрезультатно пытаясь преодолеть препятствие.

— Меры предосторожности, — просто ответил Джокер. — Мне здесь очередной мордобой не нужен. И, Виктор, хочешь ты этого или нет, но эта женщина должна ответить за то, что она сделала. Поверь, это не детские шалости. И моё желание или нежелание тут роли не играют. Будет то, что и должно быть.

Мила спокойно направилась к дивану и, не обращая никакого внимания на застывших в недоумении людей, легко и грациозно села, откинувшись на мягкую спинку. Казалось, что сейчас ей совершенно безразлична своя судьба, её забавлял тот эффект, который ей удалость произвести на окружающих. И что-то такое было в её поведении, что заставило Джокера призадуматься. Смертники так себя не ведут. У этой мерзавки наверняка в рукаве припрятан какой-то козырь. Только вот какой? Вглядываясь в безмятежное лицо своей будущей жертвы, Исполнитель пытался понять, что же она задумала. «Это игра, — думал он, — это всего лишь какая-то нелепая игра, чтобы сбить меня с толку. Надо попытаться прочитать её мысли. Однажды это у меня получилось». Но мысли Милы оказались для него недоступными…пока недоступными. Феликс точно знал, что и это препятствие он сможет сломать, надо лишь немного подождать, когда она хоть немного приоткроется.

— Разве тебе не интересно, кто поручил мне за тобой следить? — Неожиданно поинтересовалась женщина. — Кто приказал мне в случае необходимости тебя убить?

Ему было интересно, но не настолько, чтобы отпустить свою жертву и он ответил холодно:

— Без этих знаний я как-нибудь проживу. У меня достаточно врагов, — он покосился на Виктора и тот поёжился от этого странного взгляда разноцветных глаз. Ему показалось, что на него смотрят сразу два человека.

— Ты помнишь, что ты мне обещал? — Теряя самообладание, нервно спросила Мила. — Ты должен выполнить своё обещание.

— Я предупредил, что жизнь я тебе обещать не могу.

Рита и Виктор молча наблюдали за этими двумя людьми, не решаясь вмешиваться в их разговор. Они ничего не понимали, но интуитивно чувствовали, что дело здесь серьёзнее, чем личные симпатии и антипатии. Что-то такое произошло когда-то где-то, что навсегда сделало их непримиримыми врагами. Уговоры и споры были в этой ситуации бесполезны. Оставалось лишь ждать, чем же это всё закончится.

— Я не прошу тебя оставить мне жизнь, — презрительно сощурившись, ответила женщина, — у меня найдётся и другое желание.

— Говори, — настороженно произнёс Джокер. — Я исполню своё обещание. Но потом, извини, но я вынужден буду сделать то, что положено.

— Согласна. — Мила даже улыбнулась и только теперь всем стало ясно, насколько она была напряжена до этого, как она боялась и вся её бравада не стоила ровным счётом ничего.

За окнами бушевала настоящая метель. Зима, внезапно свалившаяся на Тортугу, спешила укрепить свои позиции и разрисовала узорами все окна. Система климат-контроля в доме спешно нагнетала тёплый воздух. Уже не тлели угли на месте сожжённых тел, уже развеялся запах горелой плоти. Ничего, как будто и не было.

— Ну, говори, чего ты хочешь, — нетерпеливо потребовал Исполнитель. — Учти, я не собираюсь играть роль золотой рыбки. Подумай хорошо, прежде чем сказать, я ведь исполню только одно твоё желание.

— А мне больше и не надо, — широко улыбнувшись, сказала Мила. — Мы отправимся сейчас в одно интересное место…

— Какое место? — Насторожился Виктор, чувствуя, что теряет последнюю надежду восстановить контроль над ситуацией. Так неуютно он не чувствовал себя с раннего детства. — А меня кто-нибудь спросит, хочу я куда-то отправляться?

— Никто, — весело ответила ему женщина. — Но ты можешь отказаться от поездки и отправиться с Ритой домой.

Преодолевая желание влепить ей пощёчину, Виктор хмуро заметил:

— Ну, уж нет! Все вместе отправимся туда, куда ты надумала нас затащить. Я должен знать всё!

— О, — рассмеялась Мила, — вот в этом я нисколько не сомневалась. В принципе я не против, только вот не знаю, что на это ответит наш хозяин.

А хозяин внезапно почувствовал себя ужасно скверно. Крошечные шипы вонзились в позвоночник, причиняя невыносимую боль. Кожа горела, как будто её облили кислотой, а глаза щипало так, словно в них попал песок. Джокер дотронулся до своей руки и с ужасом обнаружил, как его пальцы провалились сквозь, ставшую неестественно мягкой, плоть. Он распадался на мелкие осколки, но из последних сил старался удержать себя в границах такого привычного тела.

…Монастырь. Он почему-то вновь маленький мальчик, стоит перед Фери и лихорадочно дрожит, потому что старик опять заговорил незнакомым голосом и голос этот нельзя назвать человеческим. Феликс не знает языка, на котором говорит Кортес, но смысл сказанного учителем ему почему-то понятен. Фери хочет, чтобы он выполнил какую-то миссию, а он никак не может понять, что именно и зачем это нужно. Потом вновь возвращается прежний Кортес и строго спрашивает, понял ли Феликс, чего от него хотят учителя. Мальчик отчаянно старается сдержать слёзы, потому что ему нечего ответить. Внутри маленького мальчика уже взрослый пират Джокер вдруг захотел схватить старика за горло и придушить, чтобы раз и навсегда избавиться от всего того, что мучает его, но ребёнку такое не под силу.

— Ничего, — успокаивает его Фернандо, — когда придёт время, ты всё поймёшь, мой мальчик. Ты меченный, в тебе течёт кровь… — Он запнулся и не договорил фразу. — Ступай к себе…

И вот он вновь у себя дома. Безумно хочется пить. Почему-то болят рёбра, словно его долго и старательно пинали. Зато его тело опять вернуло себя нормальную плотность и не спешит в срочном порядке рассыпаться на молекулы. Боль осталась, но он уже не обращал на неё никакого внимания — ему не привыкать к боли. Лица, смотрящих на него людей, растерянны и встревожены. С ними-то что произошло?

— Ты как? — Дрожащим от волнения голосом спрашивает Рита. — У тебя был такой вид, словно ты собрался умирать.

Джокер проигнорировал её вопрос и, повернувшись к Миле, хрипло спросил:

— Мы отправляемся в монастырь, да?

Нисколько не удивившись его вопросу, она лишь кивнула в ответ.

— Да, туда. Это важно… для меня, да и для тебя тоже.

Джокер постоял ещё немного, пытаясь вернуть себе ясность мыслей и ровное дыхание, потом вздохнул и молча направился к себе наверх. Никто не задал ему не единого вопроса, все лишь молча смотрели ему вслед и ждали, что же будет дальше. Уже на верхней площадке Феликс остановился, перегнулся через перила и сказал:

— Хорошо, собирайтесь, нечего тянуть.

В комнате он позволил себе немного расслабиться. Боль стала стихать и до Джокера дошло, что же произошло. Он побывал в прошлом. Только что ему каким-то образом удалось вернуться в тело маленького Феликса и вновь испытать то, что он уже давно забыл. А ведь должен был помнить! Всё верно, именно так всё и было. Тогда он почувствовал присутствие кого-то постороннего в своём теле… Чужого…Он усмехнулся: «А ведь верно, тогда я сам для себя был чужим. Слишком взрослым и непонятным». В голове звучал голос неизвестного существа по имени Фери, голос, завораживающий и пугающий — незнакомая песня, полная надежды и страдания, переходящая в низкий гул, от которого закружилась голова и мысли стали путаться. Глаза слипались, хотелось лечь и заснуть. С вот он, уже взрослый и видавший виды мужчина, вновь испытал то пугающее чувство, когда его воля внезапно превращается в комочек снега и тает, тает… Кто же это был? Почему он так и не смог понять, что же представляет собой этот старик? Столько лет прошло и Джокер успел всё забыть, но вот его прошлое вернулось, ещё более яркое и менее понятное. Мила права, надо посетить монастырь. Неспроста его отбросило не несколько десятков лет назад — это что-то значит.

Феликс смотрел на полупрозрачные, морозные узоры на стекле и не видел их. Перед глазами вновь возник образ старика и его пронзительный, горящий взгляд. По спине пробежал холодок. Этот взгляд не мог принадлежать человеку! Феликс попытался себе представить, кто может так смотреть, но ничего подходящего на ум не приходило. Исполнитель прижался лбом к холодному стеклу и почувствовал, как тает изморозь от человеческого тепла. Все эти фантастические пейзажи в считанные секунды превратились в капельки воды и лениво поползли вниз по стеклу.

Джокер сжал кулаки и застонал. Как же он не хотел возвращаться туда, откуда начиналась его жизнь! Лишь покинув монастырь, он понял, насколько был там несчастлив. Эти безумные люди, называющиеся учителями, эти жестокие уроки, после которых он, спрятавшись с головой под одеяло, долго плакал от обиды или невыносимой боли, когда ему в очередной раз выжигали глаза. Непонятно за что он любил этих садистов? Впрочем, с этим-то, как раз, всё ясно, они ведь были его семьёй, единственными родными людьми… Гори они синим пламенем эти «родные люди»! Сколько же всего ему пришлось пережить по их вине! «Феликс Кортес», как он гордился своим именем, пока не узнал, что он всего лишь клон полубезумного старика, повёрнутого на своей сумасшедшей идее изменить мир и людей.

Ему захотелось, как в детстве, накрыться с головой одеялом и заплакать, вот только плакать он уже давно разучился. Но хорошо помнит, как после этого бывает легко!

— Ну, что ж, старик, — сказал он глухо, — кажется, пришло время нам с тобой поговорить начистоту. Не хотел я этого, но, видимо, никуда мне не деется.

Он так увлёкся своими воспоминаниями, что не заметил, как в комнату вошла Рита. Она замерла у двери, не решаясь идти дальше, несколько минут разглядывала суровое лицо мужчины и тихонько кашлянула, предупреждая, что он уже не один. Джокер резко обернулся и раздражённо поинтересовался:

— Что тебе здесь надо? Сколько можно предупреждать, чтобы без спроса ко мне никто не поднимался?

Девушка смутилась, но, взяла себя в руки и пролепетала:

— Что с тобой было? Ну, там внизу. У тебя был такой вид, словно ты вот-вот умрёшь. Я испугалась.

Он порывисто вскочил, подошёл к ней и, взяв за плечи, притянул к себе. Рита ткнулась лицом в его грудь и замерла. Они понимала, что с Феликсом творится что-то странное и могла лишь догадываться о причинах столь резких перемен в его настроении. Конечно же, это должно быть как-то связано с путешествием в монастырь. Неужели она сможет увидеть то загадочное место, где появляются на свет эти странные существа — нефилимы? Как будто услышав её мысли, Джокер задумчиво произнёс:

— Мне кажется, что вам с Виктором не стоит туда лететь. Это может быть опасно. Поверь, я знаю, что говорю.

— Дядю не переубедить, — ответила она грустно, — он уже закусил удила, теперь его не остановить. Знаю я его характер. Да и я не хочу оставаться одна. Я хочу быть с тобой рядом.

Джокер быстро отвернулся и направился к окну. Горячее чувство признательности и нежности к этой девочки, которая позволила себе полюбить такого, как он, захлестнуло его так, что даже дыхание перехватило. Если с ней что-то случится, то он себе этого никогда не сможет простить и тогда он разнесёт в щепки этот проклятый мир! Годами сдерживаемые чувства рвались на свободу. Всё то, что казалось ему слабостью и позором, теперь обрело совершенно иное значение. Без этого нельзя жить — сделал он для себя очередное открытие. — Без этого человек не имеет права называться человеком. Тридцать шесть лет он был биороботом — его так воспитали и только сейчас он потихоньку становится человеком.

— Скажи, а что плохое может там произойти? — осторожно спросила Рита. — Это действительно так опасно?

— Да. Я и сам не знаю, чего ждать от этих людей, — признался Джокер. — А уж про Фери я вообще молчу. Мне кажется, что он не человек.

— Фери — это твой отец?

— Нет, не отец. Отцы так к своим детям не относятся. Я его клон да и то не совсем точный. Наверное, я то, во что хотел бы превратиться Фернандо, если бы у него была такая возможность.

Рита задумалась. Слова Джокера её испугали. Что значит «не человек»? Ей стало не по себе. Захотелось отговорить пирата от этого путешествия, но девушка понимала, что решение уже принято и никто не станет её слушать. Рита вздохнула тяжело и собралась уходить к себе в комнату, но в этот момент её внимание привлекли подозрительные звуки снизу. Кто-то ломился в дверь.

— Нет, — возмутился пират, — это не дом, а проходной двор какой-то! Кому взбрело в голову шляться по лесу в такую погоду? Да-а-а, раньше в моей жизни ничего подобного не наблюдалось.

Он так посмотрел на девушку, что Рита почувствовала себя виноватой во всех его бедах и проблемах.

— Это не я, я никому ничего не говорила, — начала она оправдываться, но Феликс её перебил.

— Я знаю. Не бери в голову. Сейчас выясним, кому там так уж не терпится. Пошли. Или ты хочешь остаться здесь?

— Нет, — быстро ответила она, словно боясь, что пират может передумать. — Я с тобой.

Он и не ожидал ничего другого. Они вышли из комнаты и уже на первой ступени лестницы Джокер вновь вспомнил то будущее, которое ему удалось изменить. Он обхватил Риту за талию, подстраховывая. Почему-то ему казалось, что угроза жизни девушки ещё не прошла. Всё ещё может повториться. И это случилось. Нога девушки подвернулась и она едва не упала, но крепкая рука пирата удержала её. И только тогда страх отступил. Пират понял, что теперь можно успокоиться — опасность миновала.

— Спасибо, — одарила девушка его лучезарной улыбкой. Джокеру даже показалось, что она всё поняла, хотя откуда ей это знать?

Будущее имеет много вариантов и вот, наконец, ему удалось проехать этот опасный перекрёсток. Может случиться так, что другой вариант окажется ещё хуже, но это будет потом. Феликс понял, что теперь ему никуда не деется от этой девчонки, так неожиданно свалившейся ему на его голову. Теперь ему надо оберегать её.

Внизу шум усилился. Мила и Виктор топтались у дверей, не решаясь впустить тех, кто так настойчиво ломился в двери. Было в этой настойчивости что-то угрожающее. Увидев хозяина дома, они облегчённо вздохнули.

— Кто там? — Строго спросил Джокер.

— А кто их знает, — ответил Виктор мрачно. — Весело тут у тебя.

— Сам удивляюсь, — признался пират и распахнул дверь. — Кому там не живётся спокойно?

Несколько человек в форме ФСЭС решительно вошли в дом, не обращая никакого внимания на Джокера. А тому оставалось лишь отойти в сторону и пропустить незваных гостей внутрь. Вслед за бравыми ребятами в форме явился маленький, плотный человечек с лицом, на котором отражалась такая глубокая печаль, что хотелось его пожалеть.

— Тулиатос! — Удивлённо воскликнул Виктор. — А ты-то, что здесь делаешь? Кто-нибудь мне объяснит, в чём тут дело?

Бойцы невидимого фронта переглянулись, такие все одинаковые, словно сиамские близнецы. Георгий вышел вперёд и, облив Виктора ведром ледяного презрения, заявил:

— Господин Вершинин, мы здесь потому, что нам нужен Леон Карраччи. Он представляет угрозу не только Федерации, но и Вольному братству. Знаете ли вы, что этот человек болен опасной болезнью?

— А мы тут каким боком? — Зло поинтересовался Виктор.

— Я думаю, что Карраччи здесь, — сухо ответил один из визитёров. — И он здесь. Не отпирайтесь, господа. Да, вы тоже должны отправиться с нами в зону карантина. Вы контактировали с инфицированным и есть подозрение, что вы тоже представляете опасность для человечества.

Молчавший всё это время Джокер решил, наконец, вмешаться в разговор. Он подошёл к Тулиатосу и, сказал сухо:

— Да, препираться я не буду, Лео был здесь, но теперь его нет. Вообще нет. Доктор Карраччи умер. А мы не могли заразиться, потому что, как вы знаете, Карраччи принимал лекарство и болезнь у него была в спящей стадии. Он не был опасен ни для кого, кроме себя самого.

Тулиатос почувствовал, как пол уходит из-под его ног, он не знал, что ответит этому наглому пирату и оглянулся на служащих ФСЭС, ища у них поддержки.

— Тогда выдайте нам его тело, — потребовал один из них, видимо командир отряда. — И не стоит препираться, господа. Закон одинаков для всех. Собирайтесь.

Виктор выругался, потом взял себя в руки и голосом, полным яда, заявил:

— Вы ведь рядовые служащие, верно? Над вами, ребята, есть тоже есть начальство. Так вот я вам устрою весёлую жизнь! Вы не забыли, что я являюсь владельцем самых крупных фармакологический компаний и заводов медицинского оборудования, которыми вы пользуетесь в своей работе. С Мигелем Мартинесом — вашим шефом я неплохо знаком. Не создавайте себе проблемы.

Среди пришедших возникла минутная пауза, которой и решил воспользоваться Джокер. Он подошёл к тому, кого выделил, как командира отряда и заявил спокойно:

— Господа, тело Леона Карраччи, я вам выдать не могу, так как я его сжёг — так пожелал сам Лео. Вам, ребята, надо было раньше явиться.

ФСЭСовцы переглянулись. Им, как и Тулиатосу общение с влиятельными лицами Федерации не доставляло удовольствия. Имя Виктора Вершинина им, как и всем в Федерации, было хорошо известно. И то, что он на короткой ноге с шефом ни у кого не вызывало сомнений. Командир оказался самым опытным из всех. Прогнав прочь все не нужные сомнения, он хорошо поставленным голосом сказал:

— Так, господа, хотите вы этого или нет, но вам, всё-таки, придётся отправиться с нами на Землю в карантинную зону. Мы должны вас проверить — слишком высока цена ошибки.

Виктор хотел устроить грандиозный разгром, но, встретившись взглядом с Джокером, прикусил язык и кивнул. До него дошло, что им представилась неплохая возможность быстро и беспрепятственно добраться до Земли — на ФСЭСовцев не нападают даже самые отпетые капитаны Вольного братства. А, когда они окажутся на Земле, он сможет связаться с Мартинесом и устроить этим нахалам серьёзную головную боль. Потом его взгляд вновь упал на Тулиатоса, который весь сжался и старался не привлекать к себе внимания. Видно было, что ему не очень комфортно в этой ситуации.

— Тулиатос, а вы что здесь делаете? — Сухо спросил он.

— Ко мне обратились из эпидемиологической службы и попросили посодействовать, — робко объяснил Георгий. — Я должен был вас пометить, чтобы знать все ваши передвижения. Понимаете, господин Вершинин, с ними не поспоришь, они над законом, — следователь заискивающе улыбнулся.

Георгию казалось, что он маленькое зёрнышко, которое попало между двумя мощными жерновами — Вершининым и ФСЭС. А уж эти-то перемелют его в муку и даже не заметят.

— Собирайтесь, господа, собирайтесь. Наше время дорого, — поторопил командир. — Разбираться будем на Земле.

Все поняли, что замять это дело не получится. Лучше согласиться и попытаться решить проблему на месте. Но, кто-кто, а уж Виктор-то хорошо знал, что, попав в карантинную зону, не так-то просто будет из неё выбраться. Может получиться так, что даже знакомство с Мартинесом не поможет. Но спорить с могущественной эпидемиологической службой бесполезно. У этих ребят бульдожья хватка. Он тяжело вздохнул и направился к выходу. «Будем решать проблемы по мере их поступления, — решил он. — Бог не выдаст, свинья не съест». Но на душе у него стало тревожно. Успокаивало одно — никто не решится объявить ему войну.

Глава 28 «Твой смех в горах рождает гром»

Их поместили в тесный, но очень чистый, можно сказать стерильный, бокс и заперли, предварительно отобрав коммуникаторы. Виктор не находил себе места, от возмущения он периодически молотил кулаками в стену и грязно ругался. Все остальные как-то ухитрялись сохранять спокойствие, решив, что и одного буйного на таком маленьком пространстве более чем достаточно. Покрытые белым кварцегелем стены терпеливо сносили все удары и ругань, а вот Рите было стыдно. Она даже не подозревала, что дядя знает такие слова. Никогда раньше ничего подобного она от него не слышала.

— Ублюдки, немедленно верните мне коммуникатор! — Орал Вик, нанося очередную серию ударов по белой сверкающей стене. — Я должен быть всегда на связи. Вам это даром не пройдёт! Я с вас шкуру спущу и на барабан натяну, — дальше шла длинная серия непечатных выражений, от которых Риту бросило в краску и она стыдливо опустила голову.

— Дядя, прекрати, ты же видишь, что они тебя не слышат или не хотят слышать, — тихо сказала она.

— Я их заставлю слышать, — грозно пообещал Вершинин своим невидимым врагам. — Они запомнят это на всю оставшуюся жизнь. Я им не какой-то голодранец, который может вот так просто взять и бесследно исчезнуть. Твари самоуверенные!

Когда двери разъехались в разные стороны, пропуская внутрь невысокого худощавого человека в белом комбинезоне, Виктор уже успел дойти до нужной стадии и мгновенно ринулся в бой. Первый же удар по острому подбородку незнакомца опрокинул бедолагу на пол. Наклонившись над поверженным противником Вершинин собрался выбить из него весь дух, но тут в помещение ворвалось несколько крепких ребят, поразительно похожих друг на друга и оттащили разбушевавшегося мужчину в сторону. Один из них не удержался и ударил Виктора в солнечное сплетение. Миллиардер чувствовал себя униженным и оскорблённым, но сдаваться не собирался. Согнувшись пополам от боли, он продолжал осыпать проклятьями ФСЭС вообще и каждого из присутствующих по отдельности. В своих угрозах он был на редкость изобретательным. Средневековая инквизиция, если бы услышала, что он намерен сотворить со своими обидчиками, посчитала бы себя профнепригодной и вся в полном составе ушла бы в отставку.

— Погодите, самоуверенные ничтожества, придёт и моё время, — грозился он, — я не забываю обиды. Я вас пущу на корм лабораторным крысам!

Очередной удар, на этот раз в челюсть, заставил его замолчать. До Виктора, наконец, дошло, что в данной ситуации сила не на его стороне и лучше бы спрятать своё самомнение как можно глубже, чтобы не превратиться в отбивную котлету. Опустив голову и изо всех сил стараясь сохранить лицо, он процедил сквозь зубы:

— Я хочу поговорить с вашим начальством. Такие мелкие шавки, как вы, меня не устраивают.

Человек в белом халате подошёл к нему и протянул руку, но Вершинин сделал вид, что не заметил этого примирительного жеста.

— Вы хотели поговорить с начальством, — спокойно произнёс незнакомец, — я к вашим услугам. Меня зовут Антон Стрижев и я главный врач этого карантинного пункта. Я вас внимательно слушаю.

— Я требую, чтобы мне вернули мой коммуникатор. Мне необходимо связаться с Мартинесом, — от возмущения Виктор перешёл на рычание. — Слышишь ты, Антон Стрижев, я требую, чтобы мне вернули мою вещь!

Главврач карантинного пункта разглядывал свои ухоженные ногти и даже не смотрел в лицо пленника. Лениво, специально растягивая слова, он сказал:

— Успокойтесь, господин Вершинин, я уже поговорил с господином Мартинесом и он со мной согласился, что в деле безопасности нации не может быть компромиссов. Вам всем придётся пройти детальное обследование, так что вы задержитесь здесь недели на две, если не больше.

Он подал кому-то знак и очередной крепыш внёс в палату пакеты с казенной одеждой и бросил их на застланную кровать.

— Господа, я вынужден предложить вам переодеться в это, — Антон кивнул на пакеты. — Дело в том, что ваша одежда должна пройти санобработку…

Он не договорил, потому что Виктор вновь совершил героический рывок и новый удар, на этот раз в нос, заставил главврача замолчать.

— Ах, ты обмылок! — Заревел возмущённый олигарх. — Да ты за год не заработаешь на такой костюм! И ты собираешься мне его испортить?! Чем расплачиваться будешь?

Вытирая, льющуюся из носа, кровь, Стрижев, всё так же спокойно ответил:

— Вашу одежду вам вернут после карантина. И я очень вас прошу, прекратите сопротивляться — это бесполезно. Вы же знаете возможности нашей службы.

— Знаю, — багровея от злости, процедил Виктор, — хорошо знаю. Но так же я знаю и то, что больше вы от меня не получите ни кредита! Хватит! Ищите, засранцы, других спонсоров.

— Ну, зря вы так, — холодно заметил, главврач, — нам не очень-то нужны спонсоры, нас неплохо содержит Федерация.

— Вот и славно, — ехидно ответил Виктор, — вот она вас пусть и содержит, а так же вашего босса — Мартинеса. А я умываю руки.

— Замечательно, — насмешливо сказал Стрижев, — мыть руки — это очень полезное занятие. До свиданья, господа. За вашей одеждой через десять минут придут. Приятного вам времяпровождения.

— Так, — Виктор не хотел сдаваться так легко, — назовите свою цену.

Главврач брезгливо поморщился и бросил, покидая бокс:

— Торг здесь неуместен.

Когда двери закрылись, Мила рассмеялась и злорадно спросила:

— Ну, что, Вик, не срабатывают твои привычные схемы шантажа и подкупа? Ах, как ты был смешон!

Терпению Вершинина пришёл конец. Он схватил принесённые пакеты с одеждой и принялся яростно их рвать. Швырнув в лицо Миле аккуратно сложенную пачку одежды болотного цвета, он зло сказал:

— На, переодевайся, тебе она должна быть к лицу. Я не понял, а чего вы оба не предпринимаете никаких действий, вы же Исполнители?!

Молчавший всё это время Джокер, улыбнулся и спросил:

— А что, по-твоему, мы должны сделать?

— Да разнести в щепки этот чёртов притон! — в очередной раз взорвался Виктор. — Всех их живьём зажарить!

Мила тихо хихикнула и вкрадчиво поинтересовалась:

— А за что? Почему мы должны уничтожить людей, чья вина лишь в том, что они добросовестно выполняют свою работу? Они ежедневно рискуют своими жизнями, чтобы спасти человечество от вымирания, а ты предлагаешь нам такое. Какая же ты, всё-таки, сволочь, мой дорогой!

И в помещении стало тихо, как на кладбище, лишь шуршание одежды и недовольное пыхтение Виктора Вершинина давало знать о том, что в боксе, всё-таки, есть кто-то живой. Мужчины отвернулись, чтобы не смущать Риту и Милу, но Джокер, всё-таки, не удержался и обернулся. Девушка стояла абсолютно обнажённая и с отвращением рассматривала бесформенные брюки и такую же мешковатую рубашку. Никогда за всю свою жизнь она ничего подобного на себя не одевала. Пирату даже стало немного жаль её. Худенькая, похожая больше на подростка, а не на взрослую женщину, с торчащими ключицами, девушка вызывала у него не страсть, а лишь желание защитить её от всех и каждого. Он быстро отвернулся. Но кое в чём Виктор прав, надо срочно выбираться отсюда. Ждать окончания обследования — это слишком долго. Но убивать никого Джокер не собирался. Должно быть какое-то другое решение и он точно знал, что в нужный момент, он его найдёт. Он ещё не знал всех своих возможностей, но уже догадывался, что способен на многое.

Когда трое санитаров ФСЭС вновь появились в боксе, решение пришло само собой. Феликсу казалось, что внутри него проснулся кто-то другой, возможно даже не человек. Он чувствовал его силу и задыхался от невозможности понять суть происходящего. Не отдавая себе отчёта в том, что он делает, Феликс вдруг затянул незнакомую, очень странную песню. Слова тянулись, как патока, шуршали, гудели, рассыпались на мелкие, звенящие осколки. Слова жужжали рассерженной пчелой и чирикали подобно стайке птиц, звуки лились отовсюду, настолько разнообразные, что оставалось только удивляться тому, что все они выходят из человеческого горла. Потом тембр голоса стал понижаться и превратился в раскатистый рык. За этим последовал грубый рёв, прерываемый невнятным гулом.

От этой странной песни у Риты закружилась голова и глаза стали слипаться. Ей стоило большого труда не заснуть. А вот санитары не выдержали. Они прислонились к стене и медленно сползли по ней на пол, где и замерли все в позе эмбриона, счастливо улыбаясь во сне.

— Всё, пора нам отсюда уходить, — скомандовал Джокер. — Времени терять нельзя. Идите за мной.

Никому не пришло в голову задавать ему какие-то вопросы. Даже Виктор, усмирённый неведомой песней, покорно последовал за Феликсом, как баран на заклание. Рите показалось, что Джокер уже много раз бывал в этом месте, настолько уверенно он двигался по белым коридорам карантин-пункта. Удивительно, но никто из встреченных ими людей не обращал на беглецов никакого внимания, как будто те внезапно все стали невидимками.

Выйдя из корпуса, Джокер направился к стоянке служебных флайеров и безошибочно выбрал тот, который не был заперт. Вся группа торопливо заполнила кабину, спеша поскорее покинуть неприятное место. Когда белые корпуса карантин-пункта исчезли из поля зрения, Виктор, наконец, вернулся в своё привычное состояние. Он оценивающе осмотрел пирата, как будто видел его впервые и довольно произнёс:

— Ну и что с того, что ты стерилен. Такой муж вполне сгодится моей Ритуське. — и довольно хмыкнул — Ай, да Вершинины! На нашу семью выпало целых два Исполнителя! — Тут он опасливо покосился на Милу, но та не стала с ним спорить и он облегчённо вздохнул.

— Я не стерилен, — не глядя на него, ответил Джокер. — Меня это не коснулось.

— Скажи, — обратилась к нему Мила, — почему меня это не удивляет?

— Наверное, потому, что ты догадывалась о таком варианте, — улыбнулся ей в ответ пират. — Или потому, что у тебя хорошая интуиция.

— Я бы удивилась, если бы было иначе, — почему-то зло ответила женщина, — ты ведь всегда был любимчиком Кортеса. Хотя, я никогда не верила, что ты его клон. Не похож ты на него нисколько. Конечно, точного сходства быть и не могло, но всё же…

— Не пойму, к чему ты клонишь, но я именно клон Кортеса. А сходство… — он задумался, — так ведь в меня внесли столько изменений, что о каком сходстве может идти речь?

Когда внизу появились сверкающие белизной снежные шапки гор, Мила улыбнулась. Теперь, если их и хватились уже, то догнать уже не смогут. До монастыря оставалось рукой подать. А в монастырь проникнуть даже ФСЭС не сможет.

Посадив флайер, Джокер объявил:

— Дальше идём пешком. Машина не сможет преодолеть силовое поле. Ничего, здесь недалеко, не успеете даже устать, как следует.

Они уже стали спускаться по узкой горной тропе на дно живописного ущелья, как неожиданно началась гроза. Бесчисленные молнии озаряли и без того фантастический пейзаж яркими неоновыми вспышками, превращая его в изображение какой-то другой планеты. Над горами один за другим гремели раскаты грома, напоминающие чей-то дьявольский смех. Ноги скользили по гладким камням и Рита уже несколько раз могла бы упасть, если бы не Джокер. Он всегда успевал вовремя её поддержать.

— Грозы здесь часто бывают, — объяснил пират, — и начинаются всегда неожиданно. Интересное место.

Виктор окинул взглядом мрачноватое ущелье и недовольно буркнул себе под нос:

— Не вижу ничего интересного. Долго ещё?

Вот так препираясь и огрызаясь, они спустились на самое дно и тогда Рита зачем-то обернулась назад и вскрикнула от неожиданности. И было от чего — вслед за ними по тропинке спускалась небольшая группа людей… Людей — это мягко сказано. Некоторые из них были настоящими гигантами. Рита всматривалась в их лица и не переставала удивляться совершенству черт. Казалось, что это сами боги спустились с небес.

— Феликс, — внезапно воскликнула она, — смотри, вон тот похож на тебя! Я бы сказала, что у вас одно лицо, только он гораздо выше тебя и глаза у него одинакового цвета.

Беглецы остановились и принялись рассматривать удивительную процессию. Виктор даже присвистнул от удивления и хотел, было, ринутся навстречу невероятным существам, но Джокер его остановил:

— Успокойся. Их здесь нет. Это хрономираж. Я это уже сто раз видел. Всегда одно и то же. Но почему-то никогда не замечал, что один из анунаков действительно похож на меня. Как Рита это рассмотрела?!

— Она же дизайнер оргомасок, — с гордостью заявил Вик, — это её профессия — замечать мельчайшие черты лица. А она у меня очень хороший специалист.

Девушка улыбнулась. Она давно заметила, что дяде нравится её хвалить. При этом он выглядит всегда так, как будто Рита — это его главное достижение в жизни, всё остальное не в счёт.

— Так это они и есть? — Зачарованно спросила она, не отводя взгляд от того, который был, как две капли воды похож на Джокера. — Какие они красивые! Мне кажется, что люди — это лишь неудачная попытка создать нечто подобное.

— Всё может быть, — пространно ответил пират и направился дальше. — Поспешим, монастырь уже рядом.

* * *

Мрачной тёмной громадой нависло над ними здание монастыря, недовольно разглядывая незваных гостей зарешёченными окнами. Джокер почувствовал, как сердце на мгновение замерло в груди. Он давно здесь не был и надеялся, что больше никогда не вернётся в эти места. Фотовспышки молний превратили монастырь в некое подобие старинного замка, где обитают привидения и в каждой стене замурован скелет. Пират усмехнулся своим мыслям. Он схватился за тяжёлое кольцо на двери и несколько раз громко стукнул им о тёмное от времени, но по-прежнему прочное дерево.

От бесконечных электрических вспышек молний у Риты заболели глаза и она не сразу смогла разглядеть того, кто открыл им дверь. Человек поприветствовал их и пропустил внутрь.

— Здравствуй, Феликс, — обратился незнакомец к Джокеру, — давно тебя не видел. Как жизнь? Что привело тебя в родные пенаты?

Это был достаточно высокий, поджарый мужчина с повязкой на глазу и светлыми, длинными волосами, стянутыми в хвост. Человек улыбался, но Рита сразу заметила, как напряжено его лицо и как бегает его взгляд. Этот тип совершенно не рад визиту Феликса, он боится его.

— Здравствуй, Эрик. У меня возникло несколько вопросов к Фернандо, вот и пришлось проделать этот путь. Сам понимаешь, без веской причины я бы сюда ни ногой.

Тот, кого пират назвал Эриком, шёл впереди, а все остальные ни на шаг не отставали от него. В просторных коридорах их шаги отзывались громким эхом. Рита не сводила глаз с Феликса, пытаясь понять, что же сейчас происходит в его душе, но лицо мужчины оставалось всё таким же бесстрастным и непроницаемым.

Открыв перед гостями дверь в небольшую комнату, Эрик посторонился и крикнул кому-то, кого ещё нельзя было рассмотреть:

— Кортес, к тебе гости. Они уже здесь.

— Пусть заходят, Эрик. Я уже заждался. Лихо они сбежали из карантин-пункта! — И невидимка разразился хриплым смехом. — Ну, да кто бы сомневался в способностях моего мальчика, только не я!

Старик с коже цвета морёного дерева и глазами чёрными, словно угли, распахнул объятия навстречу Джокеру, но тот притормозил и старику пришло опустить руки.

— Ты чем-то встревожен, мой мальчик? — Расстроено поинтересовался Кортес. — Чем я могу тебе помочь?

Исполнитель чувствовал, как самообладание покидает его. Рядом с этим человеком он всегда чувствовал себя нашкодившим мальчишкой, которого ждёт за его проказы неминуемая порка. Он низко наклонил голову и хмуро произнёс:

— У меня к тебе накопилось много вопросов, Фери.

— Конечно, малыш, я готов тебе на них ответить. Присаживайтесь, господа, — это уже адресовалось гостям. — В ногах правды нет, как говорили древние.

У Милы сдали нервы. Она подошла к старику и, дрожа от нетерпения, крикнула:

— Скажи ему, Фери, скажи, кто виноват в смерти Исполнителей пятнадцать лет назад?!

Над горами прокатились раскаты грома, как будто кто-то вверху смеялся над ней. Задрожали стёкла в окнах. Женщина вжала голову в плечи и с надеждой посмотрела в лицо старику.

Кортес бросил в её сторону взгляд, полный презрения и сухо сказал:

— Ты виновата. Ведь это именно ты всех сдала, дорогая. Никто тебя не принуждал. Или я не прав? Ты этого ответа ждала, милая?

От возмущения женщина даже не смогла ничего ответить, лишь открывала и закрывала рот, словно рыба, выброшенная на берег. В глазах блеснули слёзы, но ей удалось взять себя в руки и, стараясь, чтобы её голос звучал спокойно, она потребовала:

— А ты скажи кто отдал мне этот приказ! Не старайся остаться чистым и непорочным, Фери, ничего у тебя не получится. Это ты отдал мне приказ слить Исполнителей. Я, конечно, дура, что пошла на это, но слишком уж велик был соблазн… Но ты, Фернандо, ведь это ты отдал приказ. И Феликса ты приказал мне убить. Ну, скажи, что я вру!

Рита увидела, как вздрогнул Джокер, услышав эти слова. Он ожидал чего угодно, но только не того, что только что услышал. Неужели старик, которого он всегда считал своим отцом, мог желать ему смерти? За что? По венам потекла раскалённая лава, в глазах появились огненные вращающиеся воронки. Ярко вспыхнули поленья в камине, как будто на них плеснули керосин. Кортес знал, что последует за этим и вздохнул.

— Не спеши, мой мальчик, потерпи, пришло время тебе всё узнать, — голос Кортеса звучал мягко и успокаивающе. — Слушай внимательно. Вы создавались, как альтернатива нынешнему человечеству, которое погрязло в пороках настолько, что шансов у него не осталось. Однажды такая попытка уже принималась анунаками, но они не учли, что живя среди людей, нефилимы впитают так же и всю человеческую грязь. Тот эксперимент провалился и всех своих потомков анунакам пришлось уничтожить, вызвав всемирный потоп. Но на этот раз мы решили действовать наверняка, воспитывая вас здесь, вдали от остального человечества. Всё, что нам было нужно — это добиться того, чтобы вы смогли научиться контролировать свои чувства и желания, чтобы умели легко справляться с искушениями, которые вас ждали среди людей. Рисковать мы не хотели, поэтому и создали вас стерильными. Так вот, та группа Исполнителей, что была уничтожена людьми, слишком уж отбилась от первоначальной цели. Они решили, что имеют право захватить власть и править миром по своему усмотрению. Мила была одной из них, но у дамочки тоже оказалась своя слабость, — Фернандо ухмыльнулся и покосился на Милу, — она хотела стать обычным человеком и иметь семью и детей. Такое простое желание. А дать ей это могли только мы. Вот так и была заключена та самая сделка. Каждый получил то, чего желал. Только я не заметил, чтобы это принесло Миле счастье. Она покинула Вольное братство, получила статус гражданки Федерации, даже сумела втереться в доверие к Виктору Вершинину, а толку? Она по-прежнему одна…

— Врёшь, старый хрыч! — Взорвался Виктор. — Она теперь не одна. И всё будет так, как она хотела. Чёрт, знал бы я всё это раньше!

Он повернулся к Джокеру и прошипел:

— Только попробуй тронуть её пальцем и я не посмотрю, что ты Исполнитель и возлюбленный Риты, я жизнь свою положу, но уничтожу тебя! В чём девочка виновата? В том, что хотела то, что доступно даже насекомым? Она хотела быть человеком, иметь семью и детей — это нормальное желание и её нельзя винить за это.

Феликс грустно улыбнулся и согласился с Виктором:

— Ты прав, наказывать её не за что. Возможно, она избавила всех от куда больших проблем. Но, — он вновь повернулся к Кортесу, — Фери, почему ты хотел убить меня?

— Никто не хотел твоей смерти. Мы знали, что Мила не может тебя убить. Нам нужно было, чтобы ты явился сюда и ты явился. Ты не такой, как все. В тебе течёт кровь анунаков. Ты — настоящий нефилим.

Рита прижалась к Джокеру и взяла его за руку. Ей казалось, что с ним сейчас может произойти что-то страшное, такое, что исправить он потом не сможет. Она чувствовала, как накаляется воздух вокруг него и слегка сжала ладонь пирата.

— Что это значит? — Теряя терпение крикнул Феликс. — Объясни мне, наконец. Я ничего не понимаю.

— Мальчик, тебя не собирали по частям в пробирке. Ты настоящий. Твоей материю была моя внучка, а отцом анунак.

— Бред! — Воскликнул опешивший пират. — Твоя внучка умерла задолго до моего рождения, а про анунаков уже давно никто ничего не слышал.

— Мне пришлось клонировать Элизу для того, чтобы она стала твоей матерью. Но она умерла при родах. А твой отец… Он согласился расстаться с жизнью, чтобы всегда быть с тобой.

— Что-то я его не могу вспомнить, — язвительно заметил Джокер. — И странный способ он выбрал для того, чтобы не расставаться со мной. Может, ты мне объяснишь весь этот бред, а, Фери?

И тут голос старика вновь изменился. Джокер уже знал этот тягучий, звенящий и шуршащий напев.

— Феликс, — произнёс старик, — мы думали, что ты уже обо всём догадался. Кортес — это не один человек. Уже пять раз он умирал, чтобы вновь возродиться. Его уже пять раз клонировали. А его сознание, сохранённое в специальной капсуле, подобной тем, из которых состоят соты, перенесли в это тело и не только его. Сейчас в старике обитают сразу три личности: Кортес, Агрит — сириусянин, один из лучших генетиков нашего времени и я — твой отец, нибириец. Да, мой мальчик, я твой отец. Я мог бы жить ещё долго, но в своём настоящем теле я бы слишком бросался в глаза. Единственное, что мы изменили в тебе — это рост. Три метра для человека — это многовато. Такие вот дела, малыш.

После этого признания в комнате воцарилась такая гнетущая тишина, что Рита буквально кожей её почувствовала. Все присутствующие пытались переварить услышанное, но сознание отказывалось принять эту невероятную, противоестественную правду и лишь грохот грозы за окнами нарушал своим издевательским смехом мучительное безмолвие.

— С вами свихнуться можно, — выдохнул Феликс и вновь замолчал. Потом признался. — Я не знаю, что мне теперь делать.

Глава 29 Если ты знаешь, как жить, рискни ответить мне

— Эрик, — крикнул Фернандо и тут же в дверях возник светловолосый одноглазый человек, как будто он только и ждал, когда его позовут. — Эрик, размести наших гостей и постарайся утрясти проблемы с ФСЭС. Ребята сами не справятся.

Лицо Виктора при этих словах помрачнело. Ему никак не хотелось признавать, что какой-то никому неизвестный старикан обладает большей властью, чем он — владелец одной из крупнейших финансовых империй. Он, скупивший всю земную власть оптом и держащий в своих руках ниточки к управлению почти всей Федерацией, оказался бессилен перед какой-то ФСЭС! Самолюбию наследника рода Вершининых был нанесён сокрушительный удар.

Очередная вспышка молнии и последовавшие за ней раскаты грома заставили Кортеса скривиться от головной боли.

— Как же мне надоели эти бесконечные грозы, — тихо сказал он, потирая виски. — Голова раскалывается.

— Да, Фери, ты совсем сдал, — заметил Джокер грустно. — Скоро тебе опять придётся умереть. Не боишься? Или ты уже к этому привык?

— Хорошо бы уже насовсем, — устало ответил старик, — но не дадут. Как же мне надоело умирать и рождаться!

Пират задумался. Впервые за всю свою жизнь он пожалел этого бесконечно уставшего от жизни человека, которого считал своим отцом, но при этом никогда не любил. Из раздумий его вывел голос Фернандо:

— Феликс, прекрати это, — попросил старик жалобно.

— Что? — Не понял Джокер. — Что прекратить?

— Грозу, — ответил Кортес, сжимая виски ладонями. — У меня сейчас голова разорвётся на куски. Проклятое давление. Старость, мой мальчик, это слишком тяжёлая ноша.

Джокер растерянно посмотрел по сторонам, словно ожидая от своих спутников поддержки, но те молчали, не понимая, что происходит. Всем казалось, что Кортес свихнулся на старости лет, да это и не мудрено, если учесть, что в нём каким-то образом уживаются три личности, абсолютно не похожие друг на друга.

— Я не бог, — ответил он тихо, — я не могу тебе ничем помочь.

— Можешь, — упрямо возразил старик. — Ты даже сам не осознаёшь, на что ты способен.

Исполнитель готов был с ним согласиться. Новые способности открывались ему неожиданно, удивляя и пугая. А, в самом деле, что ещё он может? Ему захотелось тут же проверить слова Кортеса и он подошёл к окну. Глядя сквозь зарешёченное окно в тёмное грозовое небо, он пытался понять, что же ему надо сделать, чтобы погасить это буйство стихии. Ответ никак не находился и Феликс ответил угрюмо:

— Я не знаю, что надо делать. По-моему, ты меня переоцениваешь, Фери. Я всего лишь человек из плоти и крови.

— Не думай, — нервно ответил Кортес голосом «пса», — просто делай. Мы в тебя верим, не зря же столько сил и времени потрачено на твоё создание. Делай!

Джокер закрыл глаза, наклонил голову и попытался сосредоточиться на своём задании. Казалось, что ещё немного и решение придёт само, но шла минута, другая, а ничего не менялось. Пират на секунду даже растерялся. Он был уверен, что не станет Кортес, или кто там ещё в нём обитает, требовать от него чего-то невыполнимого, а, значит, он это сможет. Бесконечные вспышки и не прекращающийся грохот, дребезжание растревоженных стёкол, всё это привело Феликса в странное состояние. Весь окружающий мир словно перестал существовать, осталось лишь это пасмурное небо, гремящее и полыхающее.

Упёршись руками в подоконник, Феликс внезапно почувствовал, что внутри него рождается нечто настолько сильное, что оно способно было разорвать его на мелкие кусочки. Неведомая энергия лилась по венам, наполняла собой всё его существо и причиняла чудовищную боль. Нечто обжигающее, яркое, словно кислотой проедало все его нервы. Это нечто требовало выхода, стучало в висках, вибрировало на кончиках пальцев и настойчиво просилось наружу. Не сознавая, что он делает, пират позволил себе расслабиться и выпустил неизвестную силу наружу.

Никто ничего не заметил. Никто, кроме Феликса. Белый, искрящийся вихрь легко прошёл сквозь стёкла и устремился ввысь. Пират даже залюбовался невиданным зрелищем. Сияющий поток то распадался на мириады ярких точек, то вновь соединялся в единое целое. Вскоре он достиг своей цели и разметал тяжёлые свинцовые тучи на множество мелких грязных кусков. Сквозь голубые прорехи прорвались солнечные лучи. Гроза прекратилась так же неожиданно, как и началась.

Джокер улыбнулся и обернулся к Фернандо.

— Ты этого хотел?

Старик кивнул.

— Я знал, мой мальчик, — произнёс он тягучим голосом анунака — что всё у тебя получится. Я шесть тысяч лет ждал этого момента. Теперь мы будем действовать иначе. Такое дело, как создание нового вида нельзя пускать на самотёк. — Потом он обратился к остальным уже привычным голосом Кортеса. — Сейчас, господа, Эрик проводит вас в гостевые комнаты. У нас здесь, правда, довольно скромно, но, я думаю, что вас это не смутит. Гости здесь бывают не часто.

Виктор, Мила и Рита последовали за Эриком и в комнате остались лишь Фернандо и Феликс. Ещё несколько минут они молча рассматривали друг друга, удивляясь тем переменам, которые произошли с ними за эти годы. Только сейчас Джокер осознал, насколько быстротечно время. Раньше он над этим даже не задумывался, жизнь казалась ему вечной. Он и оглянуться не успел, а Кортес уже превратился в дряхлого старика, чья жизнь уже почти закончилась.

— Отец, — обратился Феликс к своему собеседнику, пробуя на вкус это непривычное для него слово, — отец, у меня к тебе много вопросов накопилось.

Старик с трудом поднялся со стула и подошёл к пирату. Внимательно он всматривался в его глаза, что-то для себя решая, потом отвернулся и хрипло сказал:

— Я отвечу на все твои вопросы, мой мальчик, но не думаю, что мои ответы тебе понравятся.

Джокер нахмурился. Желание задавать вопросы куда-то испарилось. Иногда лучше не знать всей правды, но отступать было поздно. Не сговариваясь, они направились к столу и сели друг напротив друга. Старик тяжело дышал, руки у него тряслись, а глаза слезились. «Интересно, каково ему, такому сильному и могущественному, почти бессмертному по человеческим меркам, существу обитать в таком дряхлом, изношенном теле? — подумал пират о том, кто назвался его отцом. Он знал, что жизнь анунаков исчисляется многими тысячелетиями и шесть тысяч лет для них — это то же, что для обычного человека «год назад».

— Откуда ты взялся? — Спросил он тихо. — Нибиру молчит уже давно, многие даже думают, что анунаков больше нет. Тебя клонировали?

— Нет, Феликс, все эти шесть с лишним тысячелетий я находился здесь, на Земле. Моя команда вернулась обратно на Нибиру, а я остался. Здесь в горах, недалеко от этого монастыря есть пещера, в ней я и находился всё это время в состоянии сомати, пока меня не нашёл Кортес. Это случилось без малого четыреста лет тому назад. А потом, когда родился ты, мне пришлось умереть, чтобы всегда быть рядом с тобой, учить тебя, следить за твоим ростом. Сам понимаешь, нельзя было допустить, чтобы кто-нибудь ещё видел меня в моём настоящем теле. Могущество анунаков до сих пор привлекает к себе внимание разных сомнительных типов, ищущих абсолютной власти. Вот и пришлось переселить своё сознание в тело Кортеса. На это он согласился легко. Видимо, — Кортес усмехнулся, — ему тоже захотелось прикоснуться к нашим тайнам. Думаю, что теперь он уже не в восторге от этой затеи, но изменить ничего не может. Он не может позволить себе даже настоящую смерть. Каждый раз его вновь клонируют и всё начинается снова. Очередной цикл.

До Джокера дошло, что тот гигант, которого он видел в хрономираже и есть его настоящий отец, вот откуда это поразительное сходство. Обрывки полузабытых воспоминаний соединились и обрели смысл. То, что раньше маленькому мальчику казалось то ли чудом, то ли кошмарным снов, теперь стало понятным и даже будничным. Удивляло другое, как мог человек согласиться на такой эксперимент. Но тут он вспомнил Лео и всё стало на свои места. Кортес — фанатик. Ради какой-то безумной идеи он не пожалел даже единственную внучку. А ведь её наверняка можно было спасти. Пират вновь почувствовал, как в нём закипает злость. В глазах появилась огненная, вращающаяся точка — око торнадо и раскалённый воздух задрожал, искажая очертания предметов.

— Успокойся, Феликс, — спокойно произнёс Фернандо, — ты стал слишком уж эмоциональным. Как же легко ты забыл все наши уроки.

С большим трудом Джокеру удалось взять себя в руки.

— И зачем всё это? — Спросил он хмуро. — Не лучше ли оставить это дело природе и пусть она сама выводит новый вид, если в этом возникла такая уж необходимость?

Старик молчал, Джокеру даже показалось, что он спит с открытыми глазами, настолько отсутствующим был его застывший взгляд. От прежнего благоговения перед этим существом не осталось и следа.

— Фернандо, я задал вопрос.

— Всё просто, малыш…

— Я тебе не малыш! — Взорвался пират. — Прекрати меня так называть!

Старик усмехнулся и в этой ухмылке мелькнуло что-то настолько неприятное, что Джокеру стало не по себе.

— Феликс, для меня ты малыш. Хорошо, я отвечу на твой вопрос, но сомневаюсь, что мой ответ тебя порадует. Нам нет никакого дела до создания нового вида, нас вообще, по большому счёту, не интересует этот дикий народец. Дело в другом. Мы слишком долго живём. Это ни хорошо, ни плохо — это истина и с ней приходится мириться. Со временем жизнь становится слишком пресной и предсказуемой, чувства угасают, ничто не радует и не удивляет. Ты этого не поймёшь… пока. Но одна страсть у нас осталась и ты её унаследовал. Это страсть к игре. Но мы играем не в карты и не в шахматы и даже не в компьютерные игры, мы играем живыми людьми и нет в мире ничего увлекательнее этого занятия. Вся история человечества — это наша незатейливая игра. Мы слишком хорошо изучили этот вид и каждой отдельной особи и нам остаётся лишь создавать такие ситуации, при которых они поступят именно так, как нам нужно…

— Вы двигаете людей, как фигурке по шахматной доске?! — Возмутился Исполнитель.

— Нет, — спокойно возразил старик, — наши фигурки сами двигаются туда, куда нам нужно. Скажи, что мешает им поступить иначе? Все предсказуемо, мой мальчик, но, поскольку играет целая команда, то непредсказуемым остаётся лишь финал. Эта игра длится уже много тысяч лет и тех, кто её начинал, давно уже нет, но она продолжается.

Джокер вспомнил слова Лео. Значит, друг не сошёл с ума и то, что он говорил, правда! Ком подкатил к горлу и боль недавней потери заставила Джокера вздрогнуть. Он понял, что и смерть друга тоже была подстроена этими существами. Наивный Лео, он так надеялся их переиграть, а в итоге сделал то, чего они от него добивались. От злости на Кортеса Исполнитель заскрежетал зубами с такой силой, что эмаль стала крошиться. Теперь единственной целью для него стало переиграть анунаков в их игре.

— Скажи, старик, — гася в себе ярость, спросил он, — неужели не было ни одного случая, когда кто-то повёл себя не так, как вы хотели? Неужели не было ни одного человека, который сумел расстроить ваши чёртовы планы?

Кортес, как показалось Феликсу, грустно усмехнулся.

— Это было бы очень интересно, — хрипло произнёс старик, — но пока ничего подобного не случалось, — было похоже, что он искренне разочарован. — В игре появился бы новый игрок и элемент неожиданности. Я давно этого жду, но, увы… hspace=20>

— Ах, ты, чёртов старый геймер! — Не смог сдержать свои чувства пират, — как же мне хочется тебя придушить вот этими самыми руками!

Кортес беззлобно рассмеялся, именно такой реакции от своего воспитанника он и ожидал. Он постарался вспомнить, каким же был Феликс в детстве и с радостью отметил, что мальчик, похоже, нащупал свой собственный путь и, вполне возможно, что его давнишняя мечта, всё-таки, сбудется. Теперь важно, чтобы Феликс смог удержаться и не сорвался в ту пропасть предсказуемости, которая лишает ИГРУ жизни и удовольствия. Но отец Джокера прекрасно знал, что избежать этого почти невозможно, а это значит только одно — Феликс тоже сделает то, чего от него ждут. Фернандо тяжело вздохнул. Скорее всего, новый игрок так и не появится. Он нахмурился.

— А я-то вам зачем? — Обречённо спросил пират. — Какого пса вы создали меня?

— Ты должен принести нам соты.

— Какие, к дьяволу, соты?! — Нервно воскликнул Джокер. — Я не пчёлка, чтобы вам тут соты строить!

— Чёрт, Феликс, — изобразил на своём лице крайнюю степень разочарования Кортес, — я говорю об артефакте, который люди зовут «головой анунака». Эта вещь не должна попасть в чужие руки, она хранит знания и возможности моего народа и открывает Нибиру.

На лице Джокера появилась ехидная ухмылка.

— Я вам ничего не должен. И, Фери, у меня нет этой вещи, а теперь я даже искать её не стану. Это ваши игры, вот вы и играйте в них, а у меня свой путь. Ясно?

— Он у тебя есть, — упрямо возразил старик. — Феликс, ты не забыл про Маргариту Вершинину? Думаешь, что она появилась в твоей жизни случайно? Нет, мой мальчик, случайностей вообще не существует. «Голова анунака» у неё, а это значит, что ты можешь получить её в любой момент, ведь девчонка тебе ни в чём не сможет отказать — она влюбилась в тебя по самые уши, — старик рассмеялся неприятным скрипучим смехом, так скрипят половицы в старинном монастыре. — И ты принесёшь его нам, верно?

Взгляд Джокера потух. Хотя в словах Кортеса и не было угрозы, но пират её почувствовал каким-то шестым или двадцать шестым чувством. Рите грозит опасность, если он не выполнит это задание. Мозг Феликса лихорадочно работал, ища выход из положения. Он знал, что эти существа, людьми он их больше не мог назвать, способны на всё. Кортес даже единственной внучкой пожертвовал ради этой безумной игры. А кто для них Рита? Ещё одна пешка, которую можно легко разменять. Но не зря же Джокер был лучшим игроком Вольного братства, да и всей Федерации, он почти сразу нащупал правильный ход.

— Ну, хорошо, старик, я подумаю над твоим предложением, — сказал он зло, — но, смотри, как бы это не вышло тебе боком.

На какое-то время в комнате повисла тяжёлая, вязкая тишина. Потом её разорвал взрыв смеха — это смеялся Кортес.

— Ты мне угрожаешь? — Спросил он, продолжая смеяться. — Какой же ты забавный парень! Я знал, что ты нас не разочаруешь. Поступай так, как считаешь нужным. Но мы-то знаем, что ты, всё равно, сделаешь то, что нужно. Не пытайся сопротивляться, малыш. Многие лезли вон из кожи, чтобы нарушить наши планы, но в итоге делали то, что нужно нам. — Он злорадно усмехнулся. — И ты, мой дорогой, не исключение. Поступай так, как считаешь нужным, а мы подождём результата и подготовим следующий ход.

Джокер пристально посмотрел на своего бывшего наставника. Теперь у него есть цель в жизни, ради этой цели он пойдёт на всё. Он обязан переиграть анунаков! Если понадобиться, то он готов пожертвовать даже своей жизнью, если это поможет ему добиться желаемого. Нет, теперь он не будет Исполнителем и пешкой в их безумной игре!

Фернандо следил за выражением его лица и злился на себя за то, что вместе с телом анунака он утратил так же и способность читать мысли других людей. Он потерял всё, кроме груды знаний, накопленных его народом за сотни миллионов лет своего существования, а это уже не мало.

— Посмотрим, старик, — выдохнул Джокер, — ещё неизвестно, кто по чьим правилам будет играть. Я никогда не проигрывал и впредь не собираюсь этого делать. А пока я немного повеселюсь.

Он поднялся со стула и направился к окну. Старик с интересом за ним наблюдал. Теперь Джокер знал, что и как ему надо делать. Бело-голубой блистающий поток, видимый только ему, вырвался на свободу и устремился в небо. Множество ослепительных искр образовали собой некое подобие сети, в которую и попадали белые, пушисты облака. Поднявшийся внезапно ветер гнал в сторону монастыря лиловые лохматые туши грозовых туч. На землю, ещё не высохшую от предыдущей грозы, упали первые тяжёлые капли дождя. Сверкнула молния и через несколько секунд раздался оглушительный грохот. Жалобно зазвенели стёкла в окнах.

— Ну, и зачем это? — Недовольно скривился Кортес. — Что за детские забавы, Феликс?

— У вас тут свои игры, а у меня свои, — ответил пират с вызовом. — Говоришь, что у тебя голова болит? Ну, это возрастное, со смертью оно пройдёт. Кстати, Фери, а что будет, если я разобью этот череп?

— Ты сможешь это сделать? — Удивлённо воскликнул Кортес. — Уничтожить мудрость нашего народа, которую мы копили миллионы лет? Подумай хорошо, Феликс.

Джокер улыбнулся. Он увидел в глазах старика страх. Ему нравилось смотреть на растерянное выражение лица Фернандо. Джокер позволил себе немного порезвиться. Итак, теперь надо уходить отсюда. То, что он собирался сделать, было слишком серьёзным шагом, возможно даже самым серьёзным в его жизни. Решиться на такое было сложно, но зато этого Кортес от него точно не ждёт. Никто не ждёт. Он развернулся и направился к выходу. Больше его уже ничто не интересовало, ответы на все вопросы Джокер получил и теперь пришло время действовать. Он даже не оглянулся, чтобы попрощаться с Кортесом. А зачем ему это? Ведь, возможно, тогда он не решится сделать то, что задумал.

Он шёл по знакомым коридорам и с удивлением замечал, что в монастыре ничего не изменилось с того момента, как он покинул эти старинные стены, даже запах остался тот же — пыли прибитой дождём. Картинки прошлого мелькали у него перед глазами и хотелось вновь пройтись по всем закоулкам древнего здания, но времени оставалось мало. Сомнения не давали ему покоя. Ещё немного и он откажется от своей затеи и тогда придётся играть в эту дикую игру по чужим правилам.

Джокер точно знал, где находятся гостевые комнаты. Он даже не постучался. Рывком распахнул дверь и вошёл. Рита, сидела на краю застеленной кровати. Она даже не переоделась и Феликсу показалось, что она ждала его и точно знала, что последует за этим.

— Собирайся, мы уходим, — приказал пират. — Я получил ответы на свои вопросы. Больше нет смысла здесь задерживаться.

Рита покорно встала, пожала плечами и робко сказала:

— Пошли, я готова. Мне нечего собирать.

Схватив её за руку, Джокер направился к следующей комнате, где обосновались Мила и Виктор. Как ни странно, но и они как будто не собирались заночевать в монастыре. Виктор порывисто вскочил и радостно воскликнул:

— Я не собираюсь здесь оставаться. Я хочу вернуться к себе домой. Мне кажется, что здесь везде клопы и крысы. Гадость какая.

Спорить с ним Джокер не стал, он рукой показал, чтобы парочка следовала за ним и уже не оглядываясь, вышел из комнаты. Всю дорогу Джокеру казалось, что за ними немедленно организуют погоню, но никого они не интересовали, как будто их никогда и не было здесь. Лишь во дворе они столкнулись с Эриком. Тот понимающе улыбнулся и сказал:

— Уходите уже? Я поговорил с ФСЭС и они больше не представляют для вас угрозы. Вы свободны, господа. Жаль, что не желаете задержаться у нас подольше, но воля ваша.

Он отвернулся и вся эта компания тут же перестала для него существовать. Джокер даже немного расстроился. Неужели он чего-то не понял? Да и как понять такое существо, как Фернандо? Может, он и не собирался угрожать и всё лишь плод воображения? Чёрт! Что же делать?

Дождь лился, как из ведра, но никто не обращал на это внимания. Всем хотелось добраться до флайера и скорее покинуть это проклятое место.

— И здесь ты провела всё своё детство? — Спросил Виктор у Милы. — Да уж, невесёлое оно у тебя было. Ничего, дорогая, я постараюсь всё компенсировать. Забудь всё, что было, будем жить настоящим и будущим.

Мила кивнула молча и сильно сжала руку Виктора. Её, как и Феликса, встреча с прошлым не радовала. Меньше всего ей хотелось вновь вспоминать годы, проведённые в монастыре.

Наконец, вдалеке показался одинокий флайер. Вся компания облегчённо вздохнула и лишь на лице пирата оставалось всё то же напряжённое выражение, с которым он вернулся после беседы с Кортесом. Он остановился, обернулся назад, всматриваясь в очертания укрытого сеткой дождя монастыря, как будто хотел запомнить его надолго. Потом он почувствовал, как в груди что-то забилось. Дышать стало больно. Волоски на руках встали дыбом, а в ушах зазвенело. Выругался ошарашенный Виктор, ахнула Мила, а Рита от неожиданности закрыла ладошкой рот, словно сдерживая возглас удивления. Пират посмотрел на свои руки и обнаружил, что от них, как, впрочем, и от всего его тела, исходит ровное голубовато-жёлтое свечение. Джокер действовал интуитивно, потому что он не знал, что именно он должен сделать. Он выдохнул горячий воздух и вместе с ним изо рта вылетело два сияющих вращающихся шара, голубой и жёлтый. Они взметнулись ввысь, увеличиваясь в размерах и рассыпая во все стороны колючие лучи. Потом они устремились к скале, на которой уже несколько тысячелетий жил своей загадочной жизнью древний монастырь.

Удар казался не слишком сильным, но в здании мгновенно вспыхнул пожар. Зачарованно глядя, как полыхают старинные стены, Джокер чувствовал себя победителем. Такого от него точно никто не ждал. Он прекратил это безумие, эту омерзительную забаву своих предков! Конец игре! «И, что толку, Кортес, в том, что появился новый игрок, как ты говорил, если ты никогда не сможешь оценить его игру? — подумал Феликс устало, наблюдая за тем, как вздрогнуло здание и стало медленно оседать. Потом со скалы посыпались камни и монастырь, распавшись на множество каменных блоков, словно карточный домик, рухнул в пропасть.

— Вот и всё, — спокойно произнёс Джокер. — Конец игре. Пора по домам. Теперь мы свободны. Не знаю, возможно, я совершил самую большую ошибку в своей жизни, но я нисколько об этом не жалею, потому что это моя ошибка!

Его спутники молча забрались в кабину флайера, не решаясь что-либо сказать пирату. Наконец, Виктор не выдержал, он тихо поинтересовался:

— И куда ты теперь?

— К себе, на Тортугу, — спокойно ответил бывший Исполнитель.

— А ты? — Обратился Вершинин к своей племяннице. — Надеюсь, ты вернёшься домой?

— Нет, — резко ответила Рита, — я с Джокером! Прости, Вик, но я для себя уже давно всё решила.

Раньше Виктор стал бы спорить, но за то время, что он провёл в компании Джокера и Милы, многое изменилось в нём. Привычный мир перестал существовать. Ему ещё необходимо время, чтобы всё это переосмыслить и научиться жить в изменившейся реальности. Он тяжело вздохнул и кивнул, как будто говоря: «Пусть будет по-твоему!

Глава 30 Кто мог бы стать твоим проводником в небо?

Рита заворожено смотрела на танцующее в камине пламя. Мало кто в Федерации мог позволить себе такую непростительную роскошь в доме, как живой огонь. Необходимость в нём отпала давно. Всего два раза в жизни она видела это чудо — в доме у дяди и вот теперь у Джокера. Огонь жадно лизал поленья, превращая их в чёрные безжизненные головешки.

— Красиво, — призналась она. — Но ведь это, наверное, опасно держать в помещении живой огонь.

Пират криво улыбнулся и ответил язвительно:

— Опасно держать в доме некоторых людей, но это почему-то никого не волнует. А огонь… Он совершенно безопасен, если умеешь с ним обращаться. Он живой. Иногда мне кажется, что в моих венах течёт не кровь, а огонь…

Рита вспомнила полыхающиё монастырь и всё то, что последовало за ним и осторожно, чтобы не разозлить Феликса, поинтересовалась:

— Зачем ты это сделал? Ты не жалеешь?

Пират медленно повернулся к ней и зло заявил:

— Нет, я ни о чём не жалею. Если бы мне пришлось всё повторить, то я бы повторил, только мне почему-то кажется, что всё это напрасно. Не думаю, что мне удалось уничтожить Кортеса.

Рита растерянно моргнула, она не могла понять неожиданную злость Джокера. Старик, конечно, странный, но не настолько, чтобы вызвать столь сильную неприязнь, можно даже сказать, ненависть. Она заметила, как изменился пират за эти несколько дней. Лицо осунулось, глаза ввалились и в них появилось что-то, чего раньше она не замечала — тоска, боль и страх. Чего может бояться Исполнитель? Кого он может бояться?

— Но почему?

— Чтобы стать свободным, — уже почти спокойно ответил он. — Или ты считаешь, что свобода не стоит таких жертв? — Он пристально посмотрел ей в глаза и Рите показалось, что в этот момент он читает её мысли. От этого девушке стало немного не по себе, но она тут же успокоила себя тем, что нет в её мыслях ничего постыдного, ничего такого, что нужно было бы скрывать от него, ничего, кроме…любви.

— Я не могу с тобой спорить на эту тему, потому что не знаю сути дела, — ответила она осторожно, — но мне кажется, что это было излишне жестоко.

Губы Феликса дрогнули в улыбке и он отвернулся.

— Девочка, ты ещё не знаешь, что такое настоящая жестокость и я постараюсь сделать всё, чтобы ты этого никогда так и не узнала, — ответил он, не глядя ей в глаза.

Рита нахмурилась, она почувствовала какую-то недосказанность в его голосе, как будто что-то хочет вырваться наружу и ему с трудом удаётся сдерживать себя. После посещения монастыря и встречи со своим прошлым, Джокера, как будто подменили. Девушка подозревала, что он узнал нечто такое, что изменило его навсегда, но спрашивать об этом она не решалась.

— У меня был друг, — после недолгого молчания произнёс Джокер, — я его убил. У меня было прошлое, но я и его уничтожил. Я знаю, что тебе нельзя быть рядом со мной, но не могу тебя прогнать, потому что ты — единственное, что ещё держит меня в этой жизни. Я так устал!

Он сидел на корточках перед горящим камином и в его разноцветных глазах отражались языки пламени. Рита встала с дивана и присела рядом.

— Ты не можешь прогнать меня, — почти шепотом сказала она, — потому что я никуда не уйду. Это судьба.

Феликс грустно улыбнулся.

— Это не судьба, к сожалению, это — игра. Они играют живыми людьми, как куклами. Лео был прав. Я хотел поломать эту игру, но почему-то мне кажется, что у меня ничего не получилось.

Девушка замерла, она боялась спугнуть его, понимая, что второго раза не будет. Если сейчас он не скажет её всего, что не даёт ему покоя, то потом не скажет уже никогда.

— Моим отцом был настоящий анунак, — в голосе пирата появились новые нотки. Теперь он говорил отрывисто и зло, — сумасшедший игрок, для которого в жизни ничего не существовало кроме игры. Они хотели, чтобы я принёс им этот проклятый артефакт.

— Какой? — Напряглась Рита.

— «Голову анунака». Я понял, что они не оставят нас в покое, но плясать под их дудку больше не желаю. Им никого не жалко, они вообще не способны что-либо чувствовать. Если бы я не уничтожил их, то они бы принялись за тебя…

Девушка слушала пирата внимательно, почти не дыша. Она даже не подозревала, что значит для него так много. С трудом ей удавалось сдерживать улыбку.

— Тебе нужна эта вещь? — Робко спросила она.

— Какая? — Не понял Феликс.

— «Голова анунака». Она здесь, у тебя дома. Я зачем-то привезла её с собой, как будто кто-то подтолкнул меня к этому… Наверное, всё дело в Аркисе, в том, что он тогда рассказал, — она нахмурилась, вспоминая сцену на корабле сириусянина.

Не дождавшись ответа, Рита встала и направилась к себе в комнату. Она была даже рада избавиться от этой штуки, которая внушала ей и страх, и отвращение одновременно. Пусть уж лучше Феликс сам решает, что с этим делать. Слишком уж дорого обошлась ей эта веешь. За проклятый артефакт её родители заплатили жизнью, да и Лео тоже.

Она достала коробку и открыла. Череп слегка светился и это напугало девушку, раньше такого не было. Помня о том, что рассказывал «пёс» об этой вещи, Рита осторожно взяла его в руки и бережно, на вытянутых руках понесла в гостиную. Она боялась разбить таинственный артефакт и в то же время хотела этого. Ей казалось, что, как только проклятая штуковина исчезнет, всё сразу же станет на свои места и жизнь чудесным образом наладится. Можно было бы и самой его разбить, но рука не поднималась.

Когда она приблизилась к Феликсу, с «головой анунака» стало происходить что-то непонятное. Едва отблески огня упали на хрустальные грани, как пустые глазницы вспыхнули ярким оранжевым светом и Рита почувствовала, что артефакт в её руках нагревается. Он, как будто, стал более мягким. От неожиданности она едва не уронила его на пол.

— Вот, — протянула она хрустальный череп Джокеру, торопясь поскорее избавиться от него, — возьми. Теперь он твой.

Из груди у неё вырвался вздох облегчения. Всё, пусть теперь он решает, что с этим делать. На душе стало легко и светло. Но чудеса на этом не закончились. Едва череп попал в руки к Феликсу, как тут же потоки ослепительно яркого света затопили всё помещение. Воздух дрожал, вибрировал и звенел, щекоча кожу. Рита даже закрыла глаза от неожиданности, а, когда она их вновь открыла, то обнаружила, что от пирата исходит точно такое же необычное свечение. Теперь Джокер был похож не на живого человека, а на какое-то мифическое создание, такое же древнее, как сама вселенная. Девушке стало страшно, но ей удалось взять себя в руки. Она, преодолевая внутреннее сопротивление, подошла к Феликсу и коснулась его рукой. Кожа пирата горела огнём. Взгляд его был прикован к черепу, он, не мигая, смотрел в пустые глазницы и, казалось, что Джокер находится под гипнозом. Он молча встал и направился к себе в комнату. Девушка проводила его взглядом, но следовать за ним не решилась. «Пусть делает с этим, что хочет!: — решила она.

Пять дней Феликс не появлялся. Несколько раз Рита хотела навестить его, но внутренний голос всегда останавливал её у самого порога комнаты Джокера. Она прислушалась, прислонив ухо к двери, надеясь услышать хоть какие-то признаки жизни за тяжёлой тёмной дверью, но всё напрасно.

Однажды Рите показалось, что Джокер умер. Ведь не может же живой человек ничего не есть и не пить. Она места не находила от волнения, но так и не решилась открыть дверь. На шестые сутки, когда её терпению пришёл конец, она услышала шаги на лестнице и вскинула голову.

Феликс был не только жив и здоров, но даже бодр и, кажется, вполне доволен жизнью. На губах у него играла победная улыбка. Нервы у Риты сдали и она закричала:

— Почему ты так долго не показывался? Я переживала. Я думала, что с тобой что-то случилось.

В ответ пират улыбнулся, обнял её за плечи и прижал к себе.

— Что со мной могло случиться? — Спросил он весело. — Мне надо было подумать и теперь я принял решение. Возможно, Фери этого и добивался, но ничего не могу с собой поделать. Чувствую, что, если я поступлю как-то иначе, моя жизнь потеряет смысл.

Девушка часто заморгала ресницами и растерянно спросила:

— Какое — такое решение? Что с тобой произошло?

— Ничего страшного, малышка, со мной всё в полном порядке.

— И что ты решил? — Напряглась девушка.

— Я лечу на Нибиру.

— Мы летим, — поправила она его.

— Нет, Марго, я лечу. Это опасно. Я не знаю, чем всё это закончится и правда ли то, что рассказывал Аркис. Как минимум корабль может разбиться, про максимум я уже не говорю. Мне придётся отправить тебя на Землю, к дяде. И, учти, это не обсуждается, — в его голосе появились те «хозяйские» нотки, которые она слышала в самом начале их знакомства.

Рита едва не задохнулась от обиды. Она набросилась на Феликса и стала кулаками молотить по его груди. Слёзы хлынули из глаз и она даже не пыталась их сдержать.

— Какая же ты сволочь, Феликс! — Кричала она. — Я тебе не бандероль и не посылка, чтобы меня куда-то отправлять. Хочешь ты этого или нет, но я лечу с тобой! Какой же ты самоуверенный! Уже всё за всех решил. А я против! Я сама хочу всё за себя решать.

Такой бурной реакции Джокер никак не ожидал. Он покорно сносил удары и, как мог, пытался успокоить девушку, но она его больше не слышала. Её разочарование было настолько велико, что у Риты не было ни сил, ни желания его сдерживать. Натянуто улыбаясь, он оправдывался:

— Пойми же ты, глупая, я не хочу тобой рисковать.

— А я не хочу ничего понимать, — глотая слёзы, бормотала девушка. — Не хочу! Ты это понимаешь? Я не знаю, что ты там надумал за эти дни, но от меня ты так просто не избавишься.

— Малышка, я собираюсь вернуть череп тем, кто его создал. Пока он здесь, всегда найдутся охотники на него, — неловко соврал Джокер и девушка тут же почувствовала эту ложь. Прищурившись, она зло процедила сквозь зубы:

— Ты всё врёшь, Феликс. Я точно знаю, что ты мне врёшь.

Пират притянул девушку к себе и постарался закрыть её рот поцелуем, но на этот раз проверенный много раз приём не сработал. Рита оттолкнула его и категорично заявила:

— Или ты скажешь мне всю правду, или я сама полечу на Нибиру и плевать мне на то, чем всё это закончится!

Он смотрел на Риту сверху вниз и понимал, что, если сейчас не скажет всю правду, то навсегда потеряет её, независимо от результата того дела, которое он затеял. Он гладил её по волосам, пытаясь успокоить, потом неожиданно даже для самого себя, признался:

— Марго, понимаешь, всё дело во мне. Я должен там побывать. Я ведь один из них, я — нефилим. И я тоже игрок. Не знаю, что планировал Кортес, но это будет большая игра. Пойми меня правильно, я хочу заставить их играть по моим правилам. Не знаю даже зачем мне это нужно и каков будет результат, но чувствую, что это очень важно и не только для меня.

— Боже, — схватилась за голову Рита, — только этого мне не хватало! Ты — игроман. — Потом она немного подумала и добавила. — Но это ничего не меняет. Я лечу с тобой! Будешь спорить, — в голосе её звучала угроза, — я перегрызу тебе глотку. Я никогда этого не делала, но, думаю, что у меня всё получится.

Пират не смог сдержать смех, прижимая Риту к себе, он, смеясь, согласился:

— Конечно же, всё у тебя получится. Что-то я вдруг вспомнил беднягу Оли. Похоже, дорогая, ты не оставляешь мне выбора. — И уже серьёзно добавил. — Эти сволочи знали, что делают. Наша встреча не была случайностью. Они прекрасно понимали, что повяжут меня тобой по рукам и ногам. Я стал для них ещё более предсказуемым, чем мог бы быть сам по себе. Но мы их переиграем, обязательно переиграем, верно?

Слёзы на глазах Риты мгновенно высохли, на губах появилась кошачья улыбка — всё понимающая и ничего не говорящая. Руки девушки легли на грудь мужчины и ловко защёлкали застёжками рубашки. Когда её ладони коснулись его кожи, он понял, что сдерживать себя он больше не сможет. Её шоколадные глаза смеялись и дразнили. Он разорвал на ней одежду и повалил на пол.

— Наконец-то! — Выдохнула она. — Как же долго ты решался. Я уже и не надеялась ни на что. С твоей-то подмоченной, в этом отношении, репутацией это было странно. У меня уже стали появляться комплексы.

— К чёрту комплексы! — Хрипло произнёс он, чувствуя, как твердеют соски девушки у него под рукой.

И всё, что было до и всё, что будет после, перестало их волновать. Весь мир сжался до размеров этой комнаты, за стенами которой больше ничего не было. Рита улыбнулась, прижимаясь к нему сильнее всем телом. Её глаза светились от счастья. Уже десять лет, с того самого момента, как она узнала о смерти родителей, никто никогда не видел её такой счастливой.

Её тело горело от поцелуев. Девушка тихо стонала в руках мужчины. Ей хотелось, чтобы время остановилось и утро не наступило никогда. Она вдыхала запах его кожи и улыбалась глупо и счастливо.

Уже потом, когда он отнёс её к себе в комнату, замерев на его плече, она вдруг сказала:

— Послушай, Джокер. Знаешь, что я подумала?

— Нет, малышка, не знаю, — ответил он с улыбкой, удивляясь тому, как нежно звучит его голос.

— А, может быть, вся эта многовековая игра твоего народа затевалась с одной лишь целью, чтобы мы с тобой встретились? Стой, не перебивай, пожалуйста. Пусть сейчас всё будет хорошо. Почему бы тебе хотя бы на несколько минут не поверить в это?

— Всё может быть, — ответил Джокер серьёзно, — кто знает, каким должен быть результат этой их игры. В одном я уверен на все сто процентов, наша встреча не была случайностью. Боже, — воскликнул он, — как же это страшно, когда кто-то знает тебя лучше, чем ты сам!

Рита приподнялась на локте и внимательно посмотрела ему в глаза. Она старалась понять, шутит Феликс или серьёзно. Чёрный глаз смеялся, а синий был серьёзен и холоден. Девушке показалось, что на неё смотрят два совершенно разных человека.

— А я бы хотела знать тебя лучше, чем ты сам, — робко призналась она. — Что в этом плохого?

Он прижал её к себе и серьёзно сказал:

— Ничего хорошего в этом нет. И, слава Богу, что это невозможно. Человека нельзя читать, как раскрытую книгу и этим он интересен. Веришь, сейчас мне даже стало жалко Кортеса. Не уверен, что вновь повторил бы всё. Я должен быть благодарен этому старому хрычу за то, что он нас с тобой свёл. Если бы не его игра, то никогда бы мы с тобой не встретились, ведь мы живём в разных мирах. В мире миллиардеров Вершининых нет места пирату Джокеру.

Небольшой дом посреди бескрайнего леса был почти полностью занесён снегом. Тишину тортугской ночи не нарушали даже крики ночных тварей. Жизнь замерла, как будто обещанный конец света уже свершился, а эти двое так ничего и не заметили, отрезанные от всего остального мира заснеженными деревьями и высокими сугробами.

Так прошла целая неделя. Но однажды Джокер спросил:

— Ты не передумала ещё?

— Что? — Не поняла Рита.

— Лететь на Нибиру.

Девушка напряглась, в словах пирата звучала непонятная угроза. Ей захотелось отказаться, но, встретившись с ним взглядом, она решительно мотнула головой и твёрдо сказала:

— Если ты не передумал, то и я тоже.

— Понимаешь, что это может быть опасно?

— Плевать, — легкомысленно ответила она, — с тобой я ничего не боюсь…даже смерти. — Она сощурилась и спросила. — Я ведь уже однажды умирала, да? Я этого не помню, но мне кажется, что что-то такое было. Это как сон, который невозможно вспомнить, но он всё равно не даёт покоя.

— Ты никогда не умирала и никогда не умрёшь, — ответил он, — я тебе не позволю этого. Я всегда буду рядом.

— Ну, тогда, какие могут быть сомнения? Мы летим! Когда?

— Сегодня я осмотрю свой корабль и, если с ним всё в порядке, то уже на этой неделе мы покинем Тотугу. До Нибиру рукой подать, так что, если всё будет хорошо, то скоро мы увидим то, чего до нас не видел ни один человек.

— Звучит соблазнительно и…пугающе, — призналась Рита. — Как оно там? И… — она вся напряглась, — Феликс, а ты уверен, что мы доберёмся до Нибиру? Мы не разобьёмся?

— Не знаю, честное слово, я ничего не знаю, — Джокер с трудом произнёс эти слова. — Думаю, что приземлимся мы без эксцессов, но вот сможем ли мы вернуться обратно — это уже вопрос. У тебя ещё есть время передумать.

Девушка нахмурилась. Только сейчас до неё стало доходить, что всё это не игра и Феликс действительно решил лететь на эту загадочную закрытую планету, о которой никто ничего не знает. Ей захотелось отказаться, но Рита понимала, что тогда, возможно, она навсегда потеряет любимого мужчину.

— Нет, — глухо ответила она, — я не передумала. Должен же там кто-то быть с тобой рядом и следить за тем, чтобы ты не наделал ошибок.

* * *

— А Феликс меня удивил, — довольно сказал Фернандо, кутаясь в шерстяной плед и потягивая вино. — Я только в последний момент догадался, что он собирается совершить.

Они с Эриком сидели в пещере, в той самой, в которой несколько веков назад Кортес обнаружил анунака. За это время он успел обустроить её и сделал пригодной для жизни. Никто, кроме верного Эрика, не знал, что в скале, на которой раньше стоял монастырь, есть ещё и потайная пещера.

— Фери, я только вот чего не могу понять, почему ты не спас остальных? — В голосе Эрика звучал упрёк. — Их же можно было спасти, но ты никого не предупредил и теперь все они погибли. Чёртов Феликс! Надо было уничтожить, пока он не набрал силу. А теперь с ним трудно будет справиться. Я всегда говорил, что он ещё покажет себя.

Кортес был почти счастлив и даже не пытался скрывать это. Впервые за их многовековое знакомство Эрик видел его в таком приподнятом настроении. Чему радуется этот безумец? Дело всей его жизни разлетелось на мелкие кусочки прямо у него на глазах.

— И он показал! Ещё и как показал! — Фернандо даже светился от гордости. — У нас всё получилось и, если я не ошибаюсь, а я не привык ошибаться, то остальные нам больше не понадобятся. Хотя, я перестраховался и всё оборудование и материалы перенёс сюда. Так что мы всегда сможем всё начать сначала. Знаешь, я никак не мог предположить, что парень решится на это. Пойти против нас — это не просто поступок, это с его стороны безумие. Эрик, кажется, у нас всё получилось! Если бы он переночевал в монастыре, а не покинул его в такой спешке, то нас бы уже не было в живых. Красота! Ты понимаешь, что я не смог рассчитать этот его ход? Он — настоящий игрок, лучший из всех, кого я видел за всю свою очень долгую жизнь.

Старик довольно потирал руки и блаженная улыбка озаряла его тёмное, изрезанное морщинами, лицо.

— Если мой мальчик пойдёт дальше, то это будет нечто! Большая игра, Эрик, это будет большая игра! Веришь, я даже не надеялся, что когда-нибудь доживу до этого дня. Только бы он решился на этот шаг. Только бы не остановился.

Эрик ничего не мог понять, но молча слушал старика, надеясь на то, что смысл сказанного им, всё-таки, станет ему ясен.

— На какой шаг, Фери, чего ты ещё ждёшь?

— Нибиру. Следующим его шагом должна стать Нибиру. О, как хорошо, что я дожил до этого дня! Спасибо тебе, дружище, что ты всегда добросовестно возвращаешь меня к жизни.

— Это не трудно, — пожал плечами Эрик, всё ещё не понимая, чему старик так радуется. — Но какова конечная цель, Фернандо? Ради чего всё это, неужели только ради игры? Я не могу понять твою логику.

Кортес снисходительно улыбнулся, закурил сигару и, пуская в потолок сизые кольца дыма, многозначительно изрёк:

— А что такое наша жизнь, Эрнест? Игра. Люди всегда играют, обдумывают каждый свой шаг и шаг предполагаемого противника. Они делают не то, что говорят, а говорят не то, что думают. Они стремятся достичь желаемого результата, ошибаются, проигрывают, но продолжают игру. Чему же ты так удивляешься, мой друг? А конечный результат всегда неизвестен, особенно, когда в игру вступает тёмная лошадка, такая, как Феликс.

— А девушка? — Единственный глаз Эрика растерянно моргал. — Что будет с девушкой? Её ты тоже сумел просчитать? Что будет, если она не захочет отдавать артефакт твоему сыну? И вообще, с чего ты взял, что она…

— Она влюбилась в Феликса, как кошка и иначе быть не могло. Как ты думаешь, Эрик, кто такая Маргарита Вершинина? Ну-ка, отгадай с трёх попыток.

Эрик опешил.

— Племянница Виктора Вершинина, — ответил он не очень уверенно, — или я чего-то не знаю? — И тут его осенило. Догадка оказалась слишком фантастической, чтобы он рискнул её озвучить. — Кто? Алекс? Значит и Виктор тоже, они же братья.

— Ох, какой же ты тугодум, мой друг, — скрипуче рассмеялся старик. — У неё ведь ещё и мать была. И Мила не первая, у кого инстинкты взяли верх над разумом. Незадолго до своей свадьбы с Алексом Алиса отдыхала здесь неподалёку. Знал бы ты, с каким отчаянным упорством она выторговывала у меня своё право на продолжение рода! — Кортес рассмеялся. — Что ты так смотришь на меня? Ты думаешь, что череп попал в руки Ритиного деда случайно? Мне пришлось пожертвовать своим правом на возвращение. Теперь Феликс может посетить Нибиру, а я, к сожалению, никогда не смогу вернуться на родину. Эти соты принадлежали когда-то мне. Алиса была Исполнителем. Забавно получилось, верно?

Рука Фернандо скользнула в карман. Он достал оттуда какой-то небольшой предмет и вдруг расхохотался, на глаза у него даже слёзы навернулись от смеха. Он закашлялся и крикнул:

— Ай, да Феликс! Ай, да стервец! Я даже не заметил, когда он мне это подсунул. Поставил, таки, эффектную точку на наших жизнях!

Эрик привстал, чтобы разглядеть то, что держал в руке Кортес. На стол упал чёрный пластиковый прямоугольник с изображённым на нём улыбающимся черепом. От возмущения Эрик даже задохнулся.

— Ну и сволочь этот твой сынок! Редкий мерзавец! Это же…

Старик продолжал смеяться. С трудом справившись с приступом смеха, он взял чёрный прямоугольник и стал вертеть его в руках, разглядывая изображение.

— Всё верно, Эрик, — произнёс он весело, — это — ЧЁРНАЯ МЕТКА!

Оглавление

Глава 1 . Невольничий рынок

Глава 2 . Вопросы без ответов

Глава 3 . Неожиданный визит

Глава 4 . Убежище Джокера

Глава 5 . Виктор Вершинин

Глава 6 . Исполнитель

Глава 7 . Аркис

Глава 8 . Откровение от Лео

Глава 9 . «Голова анунака» и капитан Изабелла

Глава 10 . Прощание

Глава 11 . Возвращение

Глава 12 . Огонь и крылья

Глава 13 . Так ли плох незваный гость

Глава 14 . Дела давно минувших дней

Глава 15 . Ну, что ж вы, девочки, такие стервы?!

Глава 16 . Запах безумия

Глава 17 . Неслучайная случайность

Глава 18 . Допрос с пристрастием

Глава 19 . Создатели

Глава 20 . Договор

Глава 21 . Туз пик

Глава 22 . Задушевная беседа

Глава 23 . «Кого каким из нас успокоит земля?

Глава 24 . «Кто здесь лучше, чем ты? Кто здесь хуже, чем я?»

Глава 25 . «Я тебе не друг и не враг, а так»

Глава 26 . «Сколько было тех, кто шагнул за дверь на моих глазах»

Глава 27 . «Где они теперь, в ком оставил зверь свою чёрную метку»

Глава 28 . «Твой смех в горах рождает гром»

Глава 29 . Если ты знаешь, как жить, рискни ответить мне

Глава 30 . Кто мог бы стать твоим проводником в небо?

Реклама на сайте