«Сердце Лета»

Галина Полынская Сердце Лета

Глава 1

Создавалось коварное впечатление, что во всем космосе так сильно намусорено. Но впечатление было обманчивым, просто двигались они по наихудшей бесплатной трассе, которую никто никогда и убирать бы не додумался.

– Что-то мы криво летим, – сказал Фарот, глядя в центральный обзорный иллюминатор. Это было единственное прозрачное пространство в корабле, на которое Преалу не позволили навесить оборчатых шторок.

– В каком смысле? – Преал немедля подскочил к пульту управления.

– В прямом. Пытаюсь выровнять курс, но нас всё равно куда-то не в ту сторону заносит.

– И что делать, что делать? – забеспокоился Преал, внимательно разглядывая системы управления, в которых он ничего не понимал. – Может, позвать Тротила? Или Угу?

– И что? Они починят корабль на ходу? Похоже, отказала какая-то навигационная система… – взглянув на перепуганное лицо Преала, Фарот вздохнул и добавил: – Ладно, иди, позови. Если кто не занят, пускай придет сюда, посочувствует.

Преал с готовностью кивнул. Выходя из кабины управления, он на секунду притормозил у бокового иллюминатора, отодвинул шторку и бросил взгляд на своё отражение – не растрепались ли тщательно завитые кудри? Нет, они безупречными светлыми волнами ниспадали на плечи, обрамляя тонкое мечтательное лицо с голубыми глазами.

– Потрясающе, – хмыкнул Фарот, заметив эту остановку. – А если мы начнем разваливаться по кускам, ты все равно остановишься на себя полюбоваться?

– Грубое ты существо, Фарот, что ты можешь знать о соприкосновении внутреннего мира и внешнего человеческого проявления?

Фарот внимательно посмотрел на бледное лицо Преала и внятно, членораздельно произнес:

– Иди, отыщи Тротила, похоже, у нас корабль сломался. Ты понимаешь, о чем я говорю или нет?

Сам Фарот был невысоким, поджарым и подвижным, казалось, он способен проскользнуть в любую щель, невзирая на крепкую мускулатуру. Его рыжие до красноты волосы торчали ежиком-переростком, а на загорелом, с четкими чертами лице светились насмешливые синие глаза фиолетового оттенка.

– Полагаю, в данный момент Тротил готовит нам ужин, не уверен, что его стоит беспокоить.

– А Уга что делает?

– Помогает ему, скорее всего.

– Ты же сам предложил их позвать!

– Я пребывал в смятенных чувствах. Но, вроде бы мы летим вполне корректно, может, стоит дать им возможность спокойно закончить с ужином?

– Преал! – Фарот сжал кулак и аккуратно стукнул им по краю пульта управления. – До тебя совсем не доходит что ли? У нас корабль вышел из строя! Квазипопа ему пришла! Позови сюда хоть кого-нибудь! Хоть посоветуемся!

– Склонен считать, что на голодный желудок любые совещания малопродуктивны.

– Я тебя сейчас…

– Ужин готов! – раздался из связепередатчика голос Уги. – Быстрее идите, пока горячее!

– Что ж, хоть сытыми немного полетаем, – Фарот выпрыгнул из кресла и пошел к выходу из кабины управления, за ним поспешил Преал.

В крошечном пищеблоке их ожидал накрытый стол, Тротил с Угой заканчивали расставлять одноразовые приборы – на борту всегда пользовались только одноразовой посудой, потому что и речи не могло идти ни о каком мытье тарелок.

– Так, что сегодня вкусного? – Фарот уселся за стол, демонстративно щелкая зубами от «голодного нетерпения». Соседнее место занял Преал, одну бумажную салфетку он заправил за ворот, вторую разложил на коленях.

– Порошу, питайтесь. – Тротил поставил на центр стола большущее блюдо.

– О, нет! – простонал Фарот. – Почему именно эта гадость?!

– Другой гадости в охладителе не осталось, – Тротил, флегматично пожевывал соломинку для коктейля. Он всегда носил при себе упаковку трубочек. Тротил ничего через них не пил, просто пожевывал. Эту привычку он приобрел после того, как бросил курить. Усевшись за стол, он подцепил длинной вилкой кусок рыбы, положил на свою тарелку, затем отправил в рот небольшой кусочек и стал задумчиво жевать, глядя куда-то в пространство. Остальные так же взялись за еду. Подперев ладонью подбородок, Фарот страдальчески за этим наблюдал. Он ненавидел рыбу во всех ее вариантах, так же не терпел размороженных овощей, по вкусу напоминавших дешевую синтетику.

– Всем приятного аппетита, – пожелал Преал, накладывая порцию себе. – Уга, тебе положить? Давай я о тебе позабочусь.

– Давай, – чинно кивнул он, – а то я все равно половину до тарелки не донесу, раскидаю.

Был Уга тихой, немногословной натурой, тщательно скрывающей уникальные возможности собственной энергетики, он словно всегда стыдился и стеснялся своих способностей. С темными волосами цвета перезревшего ореха, с бледной, почти белой кожей (словно он долгие годы просидел в подземелье без капли солнечного света) и прозрачными светло-зелеными глазами, он напоминал смущенно и редко улыбающееся привидение.

Встретилась и познакомилась будущая команда сравнительно недавно. Волею разных судеб собрались они однажды в Центре распределения рабочей силы. На тот момент по разным причинам каждый из них остался без дела и заработка, вот и решили посмотреть, что же им может предложить общепланетарное правительство.

Проторчав полдня в длиннющем коридоре, битком набитом изнывающим от безденежья народом, Фарот разговорился со стоявшим в той же очереди Тротилом, потом к ним как-то незаметно присоединился Уга и совершенно случайно приклеился Преал. Через пару часов свежеиспеченные приятели решили не дожидаться своей очереди и организовать собственное дело. Они совместили последние сбережения, приобрели небольшой, сильно подержанный корабль модели «Тра-6» и обозвали его «Летатель». Чем конкретно они собирались заниматься, друзья в тот момент толком не знали, но у каждого имелись свои таланты, и они были уверены, что сообща придумают, как прославиться и разбогатеть. Ну, или хотя бы найти более-менее приличную работу. Талант Фарота заключался в отличном знании любой техники от овощерезки до корабля. Он «болел» космосом и был на всё согласен, лишь бы летать.

Флегматичный Тротил, неизменно облачавшийся в мешковатые штаны и свободного кроя рубашки, оказался врачом-хирургом, хотя его внешний вид совершенно не соответствовал такой мирной профессии. Высокого роста широкоплечий атлет с тугими мускулами, крупными чертами лица и вьющимися черными волосами, падающими на широкий лоб, – он больше походил на военного, охранника, вышибалу, на кого угодно, только не на хирурга. Однако сильные пальцы рук, могущие как бумажный лист разорвать железную банку, способны были на тончайшую работу, если дело касалось хрупкого живого организма. Ко всему вдобавок, Тротил увлекался кулинарией, это действо его успокаивало и расслабляло как нельзя лучше. Готовил он прилично, и вся команда радостно и единогласно оставила пищеблок в ведении Тротила раз и навсегда.

Уга являлся ходячей энциклопедией. Наверное, все сведения обо всем на свете умещались в его голове. Он умел перемещать предметы, не прикасаясь к ним, мог гасить свет, не вставая с кровати, вследствие чего он считался полезным членом коллектива особенно по вечерам, когда невыносимо тяжело вставать с кроватей и выключать лампы, – в старом корабле не предусматривалась дистанционная регулировка света.

А Преал был художником, композитором, поэтом, писателем, философом, еще он клеил гербарии, составлял экибаны и вышивал крестиком. Иными словами, являлся абсолютно бесполезным членом экипажа, которого взяли с собой исключительно из жалости, потому что денег в общую кассу он не внес по причине их полного отсутствия.

Итак, шли двенадцатые сутки полета, и еда на корабле закончилась.

– Не хочу вам портить аппетит, но у нас корабль сломался, – сказал Фарот, уныло наблюдая за поглощающими рыбу членами экипажа.

– Насмерть? – поднял на него взгляд Тротил. – Или полетаем еще?

– Не знаю, надо внутрь смотреть. Как же вы это перемалываете, а?

– Так нет же больше ничего.

– В принципе, логично… местами безысходно…

– Фарот, ну что ты так печалишься? Хочешь, я прочитаю тебе изумительные стихи? – попытался улучшить атмосферу Преал.

– Это последнее, чего бы я сейчас хотел.

– В охладителе еще осталось замороженное вино, – Тротил подложил себе на тарелку резиново-вареных овощей.

– Вот ты, Тротил, всегда знаешь, как сказать правильную фразу в нужный момент. Уважаю тебя за это.

Замороженное вино требовало к себе деликатного обращения. Стоило допустить хоть чуточку небрежности, как оно превращалось гадкое пойло, а если всё получалось хорошо, то пойло можно было употреблять почти не морщась.

– Так что у нас с кораблем? – Тротил поднял взгляд занятого размораживанием вина Фарота.

– Похоже, отказали вспомогательные навигационные системы.

– Что, прямо ни с того, ни с сего отказали?

– Тротил, это очень сильно подержанный корабль, откуда мне знать, что с ним делали раньше.

– Если не ошибаюсь, ты его покупал.

– Чеков только на него и хватило, выбор не богатым оказался. Всё, что мог я подкрутил и настроил, но если бы я взялся перебирать все корабельные системы…

Неожиданно «Летатель» затрясся как в припадке.

– Что это такое?! – подпрыгнул Преал. – Что происходит?

Едва не опрокинув стол, Фарот с Тротилом бросились в кабину управления. В центральном обзорном иллюминаторе разворачивалось невиданное прежде зрелище: прямо по курсу корабля демонстрировала свою утробу черная, отчего-то скользкая на вид воронка с ритмично сужающимися и расширяющимися краями. Её притяжение оказалось настолько сильно, что отказали все системы управления «Летателя».

– Ого… – только и мог проговорить Фарот, глядя на распахивающуюся перспективу. – Тротил, погляди, хоть что-нибудь действует?

– Вообще ничего, – Тротил безуспешно пытался реанимировать издохший пульт управления. – Как ты думаешь, что это за штука?

– Понятия не имею, надо Угу спросить. – Фарот вдохнул поглубже и крикнул: – Уга-а-а-а!!!

– Я тут! – влетел он в кабину управления. – Я всегда тут… Ох, ничего себе! А что это такое гадкое и чёрное?

– Мы тебя хотели спросить.

– Сразу сообразить даже не могу, – почти прошептал он, глядя на воронку, начавшую раскрываться, выбрасывая столбы тусклых свечений. – Не знаю, что это, готов признать поражение…

– Прямо так легко сдаешься?

– Сходу – не могу, правда, мне требуется время, чтобы подумать и проанализировать…

В кабину вошел Преал, бросил туманный взгляд в иллюминатор, подошел к пульту и произнес с печальным вздохом:

– Черная Дыра, да? Я так и знал. Мне было судьбой предначертано в неё попасть. И вот она, спешит мне навстречу. Пожалуй, стоит написать оду… – он призадумался, постукивая пальцами по панели системной безопасности корабля. – Подскажите-ка мне рифму к строкам «я вижу Черную Дыру, я в ней скорей всего умру»… Ну! Что вы молчите, стоите бесполезными столбами?! Дайте рифму, дайте ее скорее! Ну что вы за люди такие? Даже рифму дать не можете в столь величественной ситуации!

Глава 2

Экипаж приготовился к страшному, возможно к непоправимому. Корабль вошел в вибрирующее жерло воронки и… словно куда-то не совсем удачно приземлился. Мгновением позже в обзорный иллюминатор ударил белый столб света.

– Ого… – задумчиво повторил Фарот. – Где мы?

Ничего не говоря, Тротил поднялся из кресла пилота и отправился на поиски целого комплекта одежды, защищающей от воздействия космоса и чужеродной агрессивной среды, – между собой друзья называли его «защикосом». Один нашелся, правда, шлем оказался таким грязным, что Тротилу пришлось оттирать его куском тряпки. Облачившись, он отправился к шлюзовому выходу.

– Ты что, пойдешь в этот неведомый чернодырный мир совсем один?! – бросился вслед за ним Преал. – Что же ты делаешь, хороший человек?!

– Только один «защикос» остался без видимых повреждений. Сидите спокойно, я скоро вернусь.

В напряженном ожидании друзья пробыли недолго. Тротил действительно быстро обернулся.

– Что там? Где мы? Что за потаенный странный свет? – засыпал вопросами Преал.

– Похоже, мы стоим на шоссе, – Тротил снял шлем и бросил на кресло. – Вокруг лес, а потаенный странный свет – это свет пожекторного фонаря.

– И всё? – Преал даже разачаровался.

– В общих чертах – да.

– Интересно, на какую же планету нас принесло?

– Уга, не имею представления, там просто лес, шоссе дорожное и фонарь – это можно увидеть на любой планете.

Внезапно откуда-то снизу раздался грохот, словно некто колотил железным предметом в крышку шлюзового отсека.

– Начинается… – насторожился Фарот. – Вот прямо сразу и начинается!

– Пойду, погляжу, – Тротил сунул в зубы очередную трубочку.

Спустившись вниз, он поднял крышку и увидел всклокоченного бородатого дядьку сером балахоне, с увесистым фонарем в руках, именно им он и колотил в шлюзовую панель.

– Слушаю вас внимательно, – доброжелательно произнес Тротил.

– Откуда вы взялись тут?! – дядька бесцеремонно полез внутрь. Тротил ухватил его, было за балахон, но дядька умело вырвался и поспешил наверх. Безошибочно отыскав кабину управления, он обвел гневным взглядом экипаж и завопил: – Да какого ж зверя вы тут оказались?!

– Мы, конечно, очень извиняемся, – с достоинством откашлялся Преал, – но нас в некотором роде засосало в Черную Дыру…

– Я вас сейчас еще не туда засосу! Немедленно убирайте ваше корыто с правительственной трассы!

– А вот касательно нашего корабля я попросил бы не высказываться, – сказал Фарот. – Вполне приличный корабль, полетает еще. Мы могли бы и без крика убраться отсюда, но у нас отказали системы управления. Кстати, раз уж вы тут, скажите, где мы хоть находимся в данный момент?

Дядька прожег его злым взглядом, выхватил откуда-то из-под балахона внушительных размеров связепередатчик и рявкнул в динамик:

– Светорез? Это Гортензий!

Фарот не удержался и хрюкнул со смеху, услышав имя сурового бородатого дядьки.

– Светорез, прямо на правительственную трассу приземлился какой-то глупый корабль! И улететь они не могут! Раскрошились вдребезги!

Трубка в ответ что-то мерзко пролаяла.

– А я что сделаю?! И без тебя знаю, что правительство скоро поедет! Что же мне…

Гортензий собирался продолжить свою речь, но трубка резко гавкнула и отключилась.

– Ну вот… – Гортензий рассеянно посмотрел куда-то в пространство, – и так все было плохо, еще и вы тут объявились. Хотя, если дела плохи, то почему бы им не стать еще хуже? Да, надо с вами что-то срочно делать…

– Хочу вам сказать, – Тротил встал, перекрывая путь к пульту управления и сидящему за ним экипажу, – люди мы миролюбивые, но если нас поставят в ситуацию, мы всем лица перепортим, до кого дотянемся. Надеюсь, вы мою мысль понимаете?

Гортензий окинул туманным взором широкие плечи Тротила и снова включил связепередатчик:

– Светорез! Прямо сейчас убрать корабль с трассы не получится, но возникла идея! Соберём сцену, оденем их в костюмы и сделаем вид, что так и было задумано! Да-да-да! Присылай всё необходимое! Да, прямо сейчас!

Отключившись со связи, Гортензий процедил, обводя недобрым взглядом экипаж:

– Сейчас вы оденетесь в веселые костюмы…

– Ну, да, прямо разбежались уже.

Гортензий со свистом выпустил воздух из ноздрей, секунду подумал и произнес:

– Гостиница, деньги и еда.

– Мы согласны.

– На выход! Быстро!

За бортом стояла прохладная темно-синяя ночь. Не успели друзья осмотреться, как на шоссе приземлилось ядовито-розовое транспортное средство продолговатой формы. Из эллипса посыпались люди в форменной одежде. В считанные минуты они окружили корабль наспех собранной сценой и занавесили «Летатель» яркими бумажными гирляндами и тряпичными плакатами с жирными надписями: «Приветствуем Мутибрата! Лучшего правителя планеты Гармаш! Наш правитель – Мутибрат!»

– … планеты Га-р-ма-ш, – вслух прочитал Фарот. – Теперь мы хотя бы знаем, как эта планета называется. Уга, мы на Гармаше, где это?

– Мы очень далеко, – печально вздохнул Уга, наблюдая, как их корабль быстро превращают в нечто несуразное. – Это странное космическое явление перенесло нас почти за четыре созвездия от прежнего курса.

– Ваши наряды, – с мерзкой улыбкой произнес Гортензий, и пара бодрых молодцев вывалила прямо на трассу ворох пестрых тряпок. Два из четырех костюмов оказались женскими. Фарот разобрал тряпки по комплектам и женские наряды – блестящие платья с корявыми тряпичными коронами швырнул Уге с Преалом.

– Я не надену на себя подобную гнусность! – упёрся Преал.

– Ты только подумай, как глупо будут смотреться в платьях Тротил с Фаротом, – принялся уговаривать его покладистый Уга. – Давай я тебе помогу, наденем это прямо поверх одежды…. Вот, хорошо… и еще шапочку…

Красная ушастая корона, надвинутая глубоко на лоб, испортила Преалу остатки настроения, зато мощно развеселила Фарота.

– Еду-у-у-т! – разнесся над лесом усиленный динамиками голос.

Форменные люди бросились обратно в свой розовый эллипс, и он тотчас взмыл, скрываясь в начавшей светлеть предрассветной вышине.

– Работ-а-ать! – взревел Гортензий, прячась за ближайшим деревом.

Тротил расправил воротник тесной зеленой кофты странного покроя и осторожно ступил на пластиковую сцену, пробуя ее на прочность. На горизонте возник кортеж черных многоколесных авто.

– Никогда еще не чувствовал себя настолько идиотично, – вздохнул Тротил. С удрученным видом он взял под руку Угу, наряженного в синий балахон и желтую ужасную корону, и они запрыгали по сцене, выкрикивая: «Мутибрат! Мутибрат! Лучший наш правитель!» Фарот сломался пополам от смеха и, прихватив рассерженного Преала, присоединился к песням и пляскам. Огибая сцену, кортеж пронесся, не притормаживая.

Когда стих шум и улеглась пыль, друзья избавились от костюмов и спрыгнули со сцены на шоссе.

– Ну и где этот Человек с Фонарем? – огляделся Фарот.

Из лесной чащи неторопливо вылез Гортензий.

– Ну что, у нас всё получилось? – на всякий случай уточнил Тротил, глядя на его недовольную морду.

– Да-а-а… – нехотя протянул он.

– В таком случае, мы хотим наши деньги, гостиницу и еду, – напомнил Фарот.

– Должен вам сказать, что деньги отменяются, остается только гостиница и еда.

– Чего? – угрожающе произнес Тротил.

– Сейчас и этого не будет! – Гортензий на всякий случай отскочил подальше. – Я предупредил! Идите за мной! Ваш нелетающий хлам доставят в ангары гостиницы!

Друзьям оставалось лишь нехотя последовать за ним. Довольно долго пришлось пробираться сквозь лесную чащу, получая ветками по физиономиям, Гортензий же демонстрировал чудеса юркости: он настолько ловко огибал древесные стволы и проныривал сквозь буреломы, что друзья невольно заинтересовались такой демонстрацией физических возможностей.

– Сейчас он заманит нас подальше в чащобу и там сожрет, – прошептал Преал. – Зря мы доверяем первым встречным, тем более таким…

– Прикрой рот, сделай одолжение, – Фарот и сам немного нервничал.

Но, против всех тревожных ожиданий, Гортензий вывел компанию на поляну, где стояло небольшое транспортное средство довольно причудливого вида.

– Никогда не видел ничего подобного, – Фарот смотрел на единственное винтообразное крыло, торчащее вверх под углом. – И что, эта конструкция летает?

Гортензий что-то пробормотал нелицеприятное, открыл входной шлюз и полез внутрь. Друзья заторопились следом, опасаясь, как бы он не улетел без них. В тесной, захламленной кабине управления имелось всего три кресла. На центральное уселся Гортензий и принялся застегивать крепления. Преалу пришлось садиться на колени к Тротилу, а Уге – к Фароту.

– Это противоречит правилам безопасности, – Преал пытался пристегнуться, но не хватало длины ремней, чтобы закрепить их обоих на одном кресле. – Правила нельзя игнорировать!

– Можешь сесть на пол и держаться за ножку кресла, – предложил Тротил.

– Еще чего не хватало! Садиться в такую грязь!

– Замолчи, а? – сказал Фарот, следя за действиями Гортензия. – Тротил тебя удержит, не свалишься.

– Да? А кто будет удерживать Тротила?!

– И зачем мы только тебя вообще с собой взяли? Надо было запереть тебя в «Летателе» и поехал бы с комфортом на стоянку.

Глава 3

Гостиница, как и предполагалось, оказалась унылой дырой с крошечным ресторанчиком. Гортензий предупредил, что в ужин входит горячее и один коктейль, проживание оплачено на сутки, после чего они могут выкатываться на улицу. И лучше бы им как можно скорее покинуть его добрую планету, потому что без обязательной регистрации во всеобщем банке данных тут и шагу не ступить, а зарегистрироваться им всё равно не по карману. После чего с видимым облегчением забрался в свой звездолет и скрылся в небесах.

– Даже и не представляю, как мы отсюда выберемся, – Тротил проводил взглядом удаляющееся транспортное средство.

– Давай подумаем об этом после еды, – Фарот судорожно сглотнул, – а то я сейчас умру. Хочу горячее и коктейль.

Они зашли в полутемный зальчик с низкими засаленными потолками, заняли угловой столик и приготовились вечно ждать официанта. Но, как ни странно, он подошел практически сразу.

– Чего желаем? – лицо у официанта было чересчур подвижным и в тусклом свете заведения казалось болотно-зеленым.

– О нас должны были сообщить, – откашлялся Фарот, – горячее и коктейль.

– Да, да, – быстро закивал официант, его нос, рот, брови – всё двигалось и жило своей отдельной жизнью, – сейчас принесу.

В ожидании заказа друзья мучительно размышляли, куда деваться по истечении суток? Самым скверным было то, что после попадания в воронку, в «Летателе» напрочь разрядились все топливные батареи, а где взять средства, чтобы заправить их и последовать совету Гортензия – убраться прочь с этой доброй планеты, никто не знал. Официант прикатил тележку и принялся выставлять на стол тарелки с тонкими серыми блямбами в окружении лохматых пучков травы и стаканы с химически синей жидкостью. Пожелав приятного времяпрепровождения, он убрался восвояси, укатив гремевшую разболтанными колесами тележку. Первым отважился попробовать угощение Тротил. Друзья внимательно наблюдали, как он отрезал маленький кусочек от блямбы и отправил в рот, попутно прихватив пару травинок.

– Ну и как? – спросил Фарот. – Безобразно?

– Серая штука безвкусная, а трава очень кислая, но есть можно.

Преал взял тарелку, поднес к лицу и брезгливо понюхал.

– А на что это хотя бы похоже?

– На синтетику.

Делать нечего, пришлось есть, ведь когда еще представится случай перекусить, никто не мог сказать определенно. Постепенно ресторанный зальчик заполнился разношерстной публикой, мало кто заказывал еду, в основном брали только выпивку. Работая челюстями, Фарот поглядывал по сторонам, присматриваясь к посетителям. Где еще, как не в ресторане можно быстро завести полезные знакомства и, быть может, сыскать хоть какую-нибудь работенку. Тротил поглощал пищу основательно и ни на что не отвлекался, Уга разрезал серую блямбу на крошечные фигурные кусочки, Преал давился кислой травой с выражением покорной безысходности на бледном тонком лице, Фарот жевал скорее механически, думая о чем-то своем.

Вскоре в зал вошли трое высоких молодых мужчин с одинаковыми короткими стрижками, из-за чего они казались близнецами. Еще их делала похожими безликая темно-серая мешковатая одежда, напоминающая форму корабельных техников. Они заняли единственный свободный столик по соседству с друзьями и заказали кучу блюд. Ожидая заказ, группа молчала, не обмениваясь даже незначительными фразами. Фарот невольно заинтересовался этими посетителями, мало того, что у них был очень необычный разрез глаз, так еще и лица крайне интересной лепки. Как ни старался Фарот, он не смог определить, откуда они родом.

– Уга.

– Чего? – он поднял взгляд от тарелки, где все еще оставалось несколько бледно-серых кусочков.

– Как ты думаешь, откуда эти трое?

Уга мельком глянул в сторону соседнего столика и ответил:

– Полукровки с Альдебарана.

– Да? – немного удивился Фарот. – Занесло же их в такую даль. Предлагаю выпить, а то у меня во рту жуткий вкус после горячего.

– Ты думаешь, что после этого, – Тротил кивнул на стаканы с подозрительной синей жидкостью, – вкус во рту улучшится?

– Улучшится – не улучшится, но хотя бы изменится. Давайте за то, чтобы наши дела поскорее выправились.

Друзья взяли стаканы и не без опаски попробовали содержимое. Жидкость была ледяной и горько-сладкой, но вполне удобоваримой. Напиток оказался невероятно крепким, в головах моментально зашумело и все вокруг сделалось симпатичным, люди поголовно показались такими доброжелательными, что захотелось немедленно излить кому-нибудь душу. Но Тротил был начеку, мало того, что они находились на незнакомой планете без гроша в кармане, не хватало еще попасть в неприятности, связавшись с какими-нибудь случайными собутыльниками. Поэтому он не забывал приглядывать за Преалом и Фаротом, одному Уге не хотелось общаться с посторонними, он смертельно хотел спать. Но, как не старался Тротил, все-таки не уследил, не успел предотвратить неизбежное – Фарот полез к полукровкам с Альдебарана и попытался затеять с ними непринужденную беседу. Столик соседей плотно заставляли разнокалиберные тарелки, они поглощали пищу в таких количествах, будто не ели года полтора.

– Как вам вообще здесь? – Фарот развернулся к компании вместе со стулом.

– В ресторане? – голос сидевшего в центре мужчины оказался низким и хрипловатым.

– На планете.

– Нормально.

Посчитав беседу исчерпывающей, полукровка с Альдебарана собирался продолжить трапезу, но Фарот не думал отвязываться.

– А мы вот в такую ситуацию попали, даже и не знаем, что делать, невероятная, в общем, ситуация. Летели мы охотиться на тосиков…

– Что такое тосики? – отверз уста альдебаранец, сидевший с левого края.

– Зверюшки из семейства крысообразных, – охотно пустился в объяснения Фарот, – маленькие, рыженькие, уничтожают посевы. Они еще и ядовитые, поэтому ловить их нужно в специальных металлических кольчугах, одна такая кольчуга без оборудования для ловли весит пятнадцать велиграммов. Но платят за них хорошо. Но не долетели, попал наш корабль в какую-то штуку вроде Черной Дыры, из-за чего мы оказались здесь.

– В ресторане? – проскрипел тот, что в центре.

– На планете. Вы часом не знаете, где тут можно найти какую-нибудь работенку на сутки? Нам бы только на топливо наскрести, чтобы можно было убраться отсюда бесприпятственно. Меня, кстати, Фаротом зовут, а вас?

Полукровки с Альдебарана ничего не ответили, продолжая методично работать мощными челюстями, их голубые водянистые глаза отрешенно смотрели куда-то в пространство. Можно было подумать, что у всех троих мгновенно отказали все органы чувств. Так и не дождавшись ответа, Фарот отвернулся от впавшей в прострацию троицы и уселся за столом поудобнее. Уга спал, подложив под голову ладонь, Преал что-то рассматривал у себя на носу в круглом карманном зеркальце, Тротил, не зная чем заняться, складывал пустые тарелки одну в другую. Оглядывая шумную, основательно захмелевшую ресторанную публику, Фарот пытался отыскать хоть кого-нибудь, отдаленно похожего на потенциального спасителя, но никого найти не смог. С такими лицами связываться не хотелось.

– Идемте в номер, – сказал Тротил, – спать охота.

– Мне нужно попасть на корабль, – сообщал Преал, пряча зеркальце в нагрудный карман.

– Зачем?

– Как это «зачем»? Надо взять смену белья, расческу и прочие принадлежности.

– А ты не можешь один вечер перебиться? – Фарот встал из-за стола, потянулся и зевнул.

– Не перебьюсь! Я не собираюсь опускаться!

– Ох, – Тротил помог подняться на ноги сонному Уге, – ты иди, своди его к ангарам, а мы пойдем в номер.

– Ладно, – нехотя кивнул Фарот. – Идем, Преал.

Покидая ресторан, Фарот бросил взгляд на столик с альдебаранцами. Они продолжали есть. Спустившись в холл, друзья подошли к конторке, за которой сидел невероятно толстый мужчина, и поинтересовались местонахождением ангаров. Жирная туша довольно подробно и охотно все объяснила. Фарот с Преалом отправились на выход, а Тротил с крепко спящим на его плече Угой остались выяснять насчет номера.

На улице уже стемнело. В темно-фиолетовом небе сияли четыре маленькие желтые луны и крупные яркие звезды. Миновав чахлый гостиничный скверик, Фарот с Преалом вышли к огороженной тяжелой чугунной оградой территории ангаров. За мрачными, едва освещенными сооружениями виднелись стартовые площадки. За закрытыми воротами крепко спал охранник. Фароту пришлось постараться, прежде чем тот проснулся.

– Ангары закрыты! – отрезал охранник, недовольно глядя в маленькое окошечко на возмутителей спокойствия. – Приходите утром!

– Но нам очень надо попасть на корабль, – Фарот уже имел свой собственный интерес, вспомнив, что в охладителе остался последний брикет мороженого вина. – Вам его сегодня должны были доставить, называется «Летатель», модель «Тра-6». Вам доставили его? Доставили?

Видя, что поздние посетители настойчивы и, скорее всего, просто так не уберутся, охранник сходил куда-то и вернулся с немолодой желтоволосой женщиной в форменной сине-красной одежде. Приоткрыв ворота, женщина остановилась в проеме, исподлобья глядя на Преала и Фарота.

– Вам чего?

Фарот повторил свою просьбу, добавив, что завтра они улетят и больше хлопот не доставят.

– Как это – улетите? – хмыкнула женщина. – А платить за стоянку в ангаре кто будет? Постой у нас стоит двадцать топов в сутки, принимается также оплата в общегалактических чеках. Пока не заплатите, никуда не полетите! Как только сумма за постой сравняется со стоимостью вашего корабля, он перейдет в нашу собственность, понятно? И на борт я вас не пропущу, подозрительно вы больно выглядите!

От таких новостей Фарот чуть потерял дар речи. Глядя на суровую даму, он вдруг выдал неожиданно для самого себя:

– А натурой не возьмете? Я могу, и он может, мы все можем…

Брезгливо оглядев Фарота, дама захлопнула ворота, послышался звук запирающихся замков.

– Я в шоке… – едва слышно пошептал Преал.

В ответ Фарот лишь безнадежно махнул рукой и поплелся прочь от ангаров.

Глава 4

В тесной комнате не было никакой мебели, кроме четырех узких кроватей с тонкими черными покрывалами. На кровати у окна спал Уга, свесив руку и ногу, на полу комом валялась его одежда. Тротил аккуратно и основательно стелил себе постель.

– Тротил, – войдя в номер, Фарот остановился посреди комнаты, скрестив руки на груди, – полчаса назад мы были уверены, что попали в безвыходное положение, так?

– Ну? – Тротил развернулся к Фароту, глядя на него черными глазами, непрозрачными, как нефтяные озерца.

– Так вот, это было не совсем верно, безвыходное положение наступило только теперь.

Тротил вопросительно приподнял одну бровь.

– Только что, – Фарот принялся ерошить рыжий ежик волос, – я имел счастье пообщаться с некой дамой, судя по всему – хозяйкой ангаров, и узнал следующее…

Во время монолога Фарота Преал подпирал собой дверной косяк и терзался от неизвестности, в которую стремительно превращалась жизнь.

– Я даже не знаю, сколько это – двадцать топов? Много или мало? Хотя какая разница, у нас все равно их нет.

Тротил извлек из нагрудного кармана плоскую коробочку с коктейльными трубочками, вынул одну и сунул в рот.

– И сделай одолжение, – сердито произнес Фарот, – разбуди Угу! Чего он спит? Пускай тоже мучается вместе с нами!

– Уга, – Тротил потряс его за плечо, – вставай, мы в безвыходном положении.

– Я знаю, – пробормотал Уга, не открывая глаз.

– Нет, не знаешь, всё стало еще хуже.

– Еще хуже? – от удивления он сразу же проснулся.

Фарот посвятил его в курс дела. Уга поднялся и сел, кутаясь в покрывало, сонно моргая веками, он смотрел на друзей.

– Даже и не знаю, что сказать.

– Никто не знает, – Фарот присел на край кровати напротив. – Мы даже угнать корабль не сможем из-за пустых батарей.

В этот момент в дверь громко постучали. От этого звука Преал вздрогнул всем телом и жалобно воскликнул:

– Как?! Еще не все?! Кошмар продолжается?!

– Тихо, – Фарот подошел к двери, – отойди подальше, лучше к окну.

Он прислушался, затем чуть-чуть приоткрыл дверь и глянул в щель. На пороге возвышался полукровка с Альдебарана.

– Приветствуем, – Фарот отступил в сторону, распахивая дверь. Впрочем, особого восторга в его голосе не прозвучало, откуда ему было знать, с какой целью явился гость.

Альдебаранец протопал в комнату и без всяких приглашений уселся на кровать, с которой только что поднялся Фарот. Преал на всякий случай уселся радом с Угой и спрятался у него за спиной.

– Меня зовут Матур, – проскрипел альдебаранец, – хочу предложить вам работу.

Фарот просто ушам своим не поверил.

– Правда? – уточнил он. – О, как вы кстати! А мы тут уже подумывали как раз о том, чтобы покончить с собой, совершить, так сказать, коллективное самоубийство… простите, что перебил, продолжайте, пожалуйста.

– Мы занимаемся грузоперевозками, – казалось, каждое слово дается Матуру с трудом, – сейчас мы должны доставить груз на Скиф, но наш корабль вышел из строя, а груз доставить надо срочно, иначе мы навсегда потеряем хороших клиентов.

– Что за груз? – поинтересовался Тротил.

Матур медленно перевел на него взгляд.

– Замороженные фрукты. Заказ крупный, сорвать поставку мы не можем, поэтому решили обратиться к вам. За работу заплатим чеками. Устраивает?

Тротил с Фаротом переглянулись.

– Вылететь нужно на рассвете, – добавил альдебаранец.

– Да, в общем-то, согласны, – закивал Фарот, опасаясь, как бы Матур не передумал. – Только мы хотели бы предоплату, видите ли, у нас…

– Предоплата будет, получите после погрузки. У вас есть грузовой трюм?

Перед глазами Фарота возникли подсобные помещения «Летателя», забитые всяким хламом.

– Да, конечно, имеются.

– А где находится Скиф? – поинтересовался Уга, даже не смотря на свои энциклопедические знания, он никак не мог припомнить местонахождения этой планеты.

– У вас карта есть? – тяжело, будто с усилием посмотрел на него Матур.

– Ну-у-у… есть.

– Вот и посмотрите, – он поднялся, намереваясь распрощаться. – На рассвете встречаемся внизу.

– Договорились, – Фарот проводил его на выход и запер дверь. – Ребята, а жизнь-то налаживается!

– Подозрительно все это, – Уга спихнул со своей кровати Преала и вытянулся, укладываясь поудобнее. – Чего это вдруг он к нам обратился, а не в транспортные перевозки?

– Ну, мало ли, – Фарот завалился на кровать, не разбирая ее, – что мы знаем о конкуренции в сфере перевозок? Да ничего, может они хотят скрыть свой позор. Жаль, на радостях не спросили, сколько конкретно они нам заплатят. Ну, думаю, отвалят неплохо.

– Я вообще не стал бы доверять полукровкам, все полукровки недоделки.

– Уга, – начал сердиться Фарот, – у нас, конечно, очень много вариантов! Куча чистокровок стоит у нас под дверью и мечтает предложить работу!

– Если не ошибаюсь, Скиф находится в районе созвездия Льва, а мы сейчас в Малом Льве.

– Ну что ж, – приободрился Фарот, – и тут Лев и там Лев, значит, недалеко.

– Далеко, – Уга смотрел в потолок, – очень даже далеко. Подумайте сами, зачем перевозить фрукты из одного созвездия в другое? Они же по стоимости должны стать золотыми.

– Это не наше дело, не наше, – ворочался Фарот, – надо отвезти эти несчастные фрукты – отвезем, главное, сможем забрать корабль, убраться отсюда и возобновить поездку к тосикам. Все, тема закрыта, я спать хочу.

Тротил потушил свет, вскоре под тяжестью его тела скрипнула кровать.

Когда именно на Гармаше встает солнце, никто не знал, поэтому Фарот поднялся еще затемно и стоял у окна, карауля рассвет. Как только густо-сиреневое небо над сквером посветлело, он разбудил команду. Уга с Тротилом собрались быстро, а вот Преал застрял в крошечной ванной надолго.

– Что! Что! Что! Ты там делаешь?! – бился в запертую изнутри дверь ванной комнаты Фарот.

– Я ужасно выгляжу! – донеслось оттуда. – Я должен привести себя в порядок!

– Если ты сейчас же, слышишь, сейчас же не вылезешь оттуда, я выломаю дверь и разобью тебе лицо! А потом мы тебя бросим тут, в этой убогой гостинице, на этой корявой планете!

Угроза возымела положительное действие, дверь приоткрылась, и показался Преал. Основательно растрепавшиеся и потускневшие кудри уныло висели вокруг недовольного лица, голубые глаза сердито глядели из-под скверно причесанных бровей.

– Вперед, вперед! – Фарот подтолкнул его к выходу. – Не хватало еще опоздать из-за тебя!

За конторкой храпел человек-гора и его храп гулким эхом разносился по пустынному холлу. Ни в холле, ни на ступеньках гостиницы альдебаранцев не виднелось.

– Неужели опоздали? – Фарот глянул на наливающееся золотистым рассветом небо. – Неужто упустили такой шанс?

– Если они еще с кем-нибудь не договорились, то должны дождаться нас, – озирался по сторонам Тротил.

Полукровки с Альдебарана возникли так внезапно, появились столь неожиданно, что Преал даже взвизгнул.

– Доброе утро, – обрадовался Фарот материализовавшимся спасителям, – а мы уж подумали…

– Идемте, – проскрипел Матур.

Друзья последовали за широкими ровными спинами в сторону сквера. Прохладный утренний ветерок пробирал до костей легко одетых друзей. Преал ежился, поднимая воротник синей куртки, больше смахивающей на элегантную бархатную рубашку, Фарот с Тротилом ускорили шаг, чтобы согреться, а так и не выспавшийся толком Уга плелся позади всех, отчаянно зевая на ходу. Подойдя к воротам ангаров, альдебаранцы, не церемонясь, ударили по ним ногами, обутыми в тяжелые черные ботинки. Ворота загудели, даже ограда завибрировала, и буквально через мгновение из ворот выскочил охранник вместе с суровой дамой, пожелавшей двадцать топов за постой корабля, оба выглядели сонными и испуганными. Увидав, какие увесистые лица пожаловали в гости с утра пораньше, они принялись рассыпаться в приветствиях перед альдебаранцами, не обращая никакого внимания на друзей. В душу Фарота все-таки заползло нехорошее предчувствие… чего ради персонал ангаров так высоко прыгает перед обычными транспортниками?

Все вместе прошли на территорию, освещенную первыми лучами всходившего светила. Охранник с желтоволосой дамой, в миг растерявшей всю свою суровость, проводили посетителей к самому крайнему зданию ангара, за которым открывались стартовые площадки. С грохотом разъехались в стороны металлические двери, в помещении вспыхнул свет, и друзья увидели свой корабль. К счастью, на «Летателе» не было никаких видимых повреждений, стало быть, транспортировали его вполне аккуратно.

– Нам бы батареи заправить, – на всякий случай напомнил Фарот, и Матур утвердительно кивнул.

Кивка оказалось достаточно для того, чтобы сразу примчался технический персонал и бросился подготавливать корабль к заправке. Пока суетились вокруг «Летателя», Фарот пробрался к шлюзам грузовых отсеков, открыл их и поманил Преала с Угой.

– Полезайте внутрь, – шепнул он подоспевшим друзьям, – соберите весь хлам, что там валяется, запихните в мешки, там есть целый рулон мешков, и поставьте аккуратно вдоль дальней стены.

– А может лучше выбросить? – предложил Уга.

– Вот когда разбогатеешь сам, лично, тогда и будешь все выбрасывать! Давайте, давайте скорее!

Уга с Преалом послушно полезли в шлюз, а Фарот вернулся к Тротилу и альдебаранцам.

– Насчет предоплаты хотелось бы поинтересоваться, – Тротил вынул из коробочки трубочку и сунул в рот.

– Сейчас, – альдебаранец, стоявший в центре, расстегнул крепления темно-серой куртки, извлек откуда-то из ее недр прозрачный мешочек битком набитый самой ходовой валютой – синими треугольными межгалактическими чеками. Чеков в мешочке было неожиданно много, Тротил рассчитывал получить гораздо меньшую сумму. Как только мешочек перекочевал в руки Фарота, Тротил высказал следующее пожелание:

– Мы хотели бы посмотреть груз.

Альдебаранцы как по команде уставились на него неподвижными взглядами. Тротил благожелательно смотрел на них, пожевывая трубочку, и ждал ответа.

– Там замороженные фрукты, – проскрипел крайний справа.

– Мы верим, но хотели бы глянуть, чтобы меж нами установилось абсолютное доверие и полное взаимопонимание.

– Идемте, – нехотя кивнул крайний слева.

Все вместе они направились к соседнему ангару, где, судя по всему, дожидался ремонта корабль альдебаранцев. Он оказался незнакомой, но явно передовой модели и выглядел новеньким, будто только что с конвейера. Матур извлек из кармана продолговатое черное приспособление, произвел с ним какие-то манипуляции, и в корабле стали открываться входные шлюзы. Альдебаранцы проводили их в прекрасно оборудованный грузовой трюм, заставленный длинными ящиками, обернутыми светоотражающей пленкой. Матур подошел к ближайшему ящику, стоявшему сверху, поискал край пленки и отогнул ее. Тротил с Фаротом подошли поближе. Ящик был прозрачным, в общем-то, это был даже и не ящик вовсе, а автономная криогенная камера, наполненная разнообразными фруктами.

– Довольны? – прохрипел Матур.

Тротил с Фаротом оглядели ряды ящиков в серебристых упаковках, их было, наверное, больше сотни, вскрывать пленку на каждом…

– Кто будет грузить? – поинтересовался Фарот. Он и мысли не допускал, что они с Тротилом (Преал с Угой в расчет не шли) будут сами таскать все эти ящики-камеры с корабля на корабль.

– Мы оплатим грузчиков, – сообщили альдебаранцы и направились к выходу, Фарот с Тротилом последовали за ними.

Погрузка заняла не так уж и много времени, альдебаранцы подключили к этому процессу весь персонал ангаров. Уга с Преалом благополучно успели очистить грузовой трюм и теперь все очень ценные и нужные Фароту вещи громоздились вдоль стены в блестящих черных мешках. Сначала, увидав помещение, в котором предстояло лететь их драгоценным фруктам, альдебаранцы пришли в замешательство, это было заметно даже по их малоподвижным лицам, но видать дело и впрямь не терпело отлагательства, и они дали команду на погрузку.

Как только последнюю криогенную камеру внесли на борт «Летателя» и укрепили, Матур передал Фароту листок с подробными инструкциями, касательно прибытия на Скиф – куда держать путь, кого запрашивать о посадке, кому передать груз.

– Как только мы починимся, последуем за вами, – сообщил он. – По прибытию на Скиф получите остальные чеки.

– По рукам, – улыбнулся Фарот, – приятно было познакомиться.

Поднявшись на борт «Летателя», Фарот с Тротилом уселись за пульт управления, Уга с Преалом пристроились в кресла вспомогательных пилотов. Пока Фарот и Тротил готовили корабль к старту, стены и металлический купол ангара начали раздвигаться и складываться, освобождая путь. Корабль задрожал, разогреваясь. К счастью, все системы пришли в себя и снова заработали. «Летатель» дернулся и, давая серьезный крен на правый борт, начал взлетать.

– Выправи его! – зашипел Фарот Тротилу. – Это твой сектор барахлит!

– Я пытаюсь, но клавиши залипли, тут пролито что-то липкое.

– Возьми, – Преал приподнялся и протянул ему длинную декоративную булавку.

Тротил взял булавку, поддел залипшие клавиши, и «Летатель» выровнялся.

– Ну, – Фарот помахал рукой, глядя в обзорный иллюминатор на троицу с Альдебарана, – всего хорошего, полукровки, мы полетели.

– Постараемся не съесть по пути ваши фрукты, – добавил Тротил. – Мы забыли пополнить запасы провианта.

Глава 5

– Как?! – хором воскликнули Преал и Уга. – Мы забыли закупить еду?!

– Да, – вздохнул Тротил, – совершенно вылетело из головы, только сейчас об этом вспомнил. Да и когда было закупаться, если чеки нам выдали перед самым стартом?

– Так у нас что, вообще ничего нет? – напрягся Фарот.

– Вообще ничего, только один брикет твоего замороженного вина.

Фарот глубоко задумался. Тротил смотрел на пульт, не забывая при этом переключать системы корабля, выставляя автоматический курс на Скиф.

– Сколько нам лететь до этого Скифа? – голос Преала предательски дрогнул, он сильно проголодался и надеялся плотно подкрепиться сразу по прибытию на борт «Летателя».

– Если брать за расчет галактические сутки, в которых сто часов, то двадцать пять суток, – ответил Тротил, поглядывая на электронную карту, по которой он прокладывал маршрут.

– Я думаю, мы столько не продержимся, – высказал предположение Уга. – Это слишком долго, чтобы совсем уж без еды…

– Вскроем пару ящиков с фруктами, – пожал плечами Фарот, – говорят, фрукты очень полезны для здоровья.

– Скандал будет, – покачал головой Тротил, – могут остальные чеки не отдать.

– А что ты предлагаешь?

– Я лично думаю…

– Тебя, Преал, никто не спрашивает.

– Нет, послушайте! Давайте совершим посадку на какой-нибудь ближайшей планете и закупим провизию! Я бы не хотел трогать вверенный нам груз, ибо…

– Мы тебя уже поняли.

– Вовсе не обязательно тянуть до какой-то там планеты, – кашлянул Уга, он был голоден ничуть не меньше Преала, – можно закупиться на любом обитаемом спутнике. Тротил, у нас есть по пути какой-нибудь обитаемый спутник?

– Сейчас поглядим. Так, так, ближайший пункт появится только после пересечения второй границы, то есть уже в созвездии Льва.

– Боюсь, это нас не устроит, – печально вздохнул Уга. – Какие еще варианты?

– А когда мы подлетим к границам этого созвездия? – Фарот постучал пальцем по пульту управления.

– Через двое суток.

– Всего двести часов! – обрадовался Фарот. – Это вполне можно пережить! На границе наверняка дрейфуют пограничные станции, к тому же с нами свяжется корабль для выяснения маршрута и целей, вот у них-то мы и попросим еды, чтобы хватило дотянуть до Скифа! Выход, а?

– Фарот, – Тротил закончил выставлять курс и развернулся к публике, – ты хотя бы отдаленно представляешь себе, что такое двести часов без еды и воды, с одним только брикетом мороженого вина? Ты хоть имеешь представление, сколько это – двести часов?

У Преала задрожали губы.

– Но я все же не скулю, а пытаюсь найти выход! – огрызнулся Фарот.

– Надо подумать о чем-нибудь более реальном, – Тротил полез за очередной трубочкой.

Все добросовестно задумались.

– Давайте вернемся назад! – воскликнул Преал. – Не так далеко улетели!

– И тогда у нас отнимут груз, чеки, и мы вернемся к прежней точке отсчета, – сказал Фарот.

– Можно свернуть, – неуверенно предложил Уга. – Сделать небольшой крюк в сторону какой-нибудь планете, если таковая имеется… в обозримом пространстве…

– Уж наверняка альдебаранцы следят за продвижением нашего корабля, – отмахнулся Фарот, – неужели вы думаете, они вот так просто доверили свой груз первым встречным? Должны же они были хоть как-то подстраховаться.

– Но у нас не так уж и много вариантов, – Тротил высматривал что-то на мигающей цветными огоньками карте небесных трасс. – Либо мы портим груз и поедаем фрукты, либо делаем крюк, либо…

– Умираем от голода! – всхлипнул Преал.

– Давайте сделаем крюк, – неуверенно предложил Уга, видимо, все еще пытаясь выбрать самый оптимальный вариант из трех предложенных. – Не хочется портить груз, вы же сами видели, какие лица у этих полукровок. Это даже и не лица вовсе…

– Крюк так крюк, – Тротил коснулся крошечного огонька на карте, – если сейчас свернем вот здесь, то выйдем к крошечной планетке Рибис, она обозначена, как «подающее надежды космическое тело с народонаселением».

– С народонаселением! – обрадовался Преал. – Еда, значит, есть! Должно же народонаселение чем-то питаться! Полетели, полетели туда скорее!

Тротил кивнул и стал переключать корабельные системы, меняя курс. Фарот вылез из кресла пилота, подошел к обзорному иллюминатору, открывающему безбрежную панораму космоса, и посмотрел, не летит ли за ними корабль альдебаранцев. Черная пустошь со звездными огнями, вдали по левому борту болталась какая-то станция, и больше ничего интересного.

– Мы повернули? Повернули? – Преал подскочил к пульту управления, надеясь хоть что-то разобрать в нагромождении аппаратуры.

– Повернули, – Тротил откинулся на спинку кресла и полез в карман за трубочками. – Фарот, последи за приборами, я пойду, искупаюсь и переоденусь.

– А у нас есть вода? – оживился Уга.

– Да, осталось немного. К сожалению, она не питьевая, но искупаться вполне можно.

– Тогда я тоже пойду мыться.

Они направились к выходу из кабины управления.

– Преал, ты не хочешь с ними?

– Оставьте мне воды, не люблю в толпе купаться! – Преал подошел к боковому иллюминатору и стал поправлять занавески. – Фарот, друг мой, скажи, что я могу сделать для тебя хорошего?

– Чего это ты? – удивился Фарот.

– Просто мне очень, очень хочется сделать для кого-нибудь что-нибудь хорошее, ведь появилась надежда на спасение, следовательно, жизнь продолжается, и чтобы она была прекрасной, необходимо делать добро.

– А, – догадался Фарот, – значит, ты хочешь приманить себе счастье на хорошие поступки?

– Что-то вроде этого.

– Тогда пойди и разморозь мне брикет вина. Сумеешь?

– Конечно!

И Преал радостно выскочил из кабины управления. Оставшись в одиночестве, Фарот посмотрел на пульты управления, отметил, что все в порядке, корабль исправно идет новым курсом, и снова пошел к иллюминатору, в левом верхнем углу по-прежнему болталась крошечная станция. Отдернув глупые занавески, он всмотрелся в густо-черные дали. Сердце покалывала тревога. Перед глазами вновь и вновь всплывали тяжелые лица альльдебаранцев с безжизненными бледными глазами. Никак, ну никак не походили они на мирных транспортников, занимающихся перевозкой гражданских грузов. «Навряд ли в ящиках двойное дно, – размышлял Фарот, рассматривая космос. – Фрукты крупные, сразу под днищем – криогенное оборудование, туда больше ничего не засунешь… В таком случае, что-то находится в самих фруктах?»

– Вино!

Фарот вздрогнул от неожиданности и обернулся. Довольный собою сверх всякой меры Преал протягивал ему большущий пластиковый стакан, по форме и размерам напоминающий вазу для цветов.

– Прошу, разморожено по высшему стандарту!

– Да? – Фарот взял стакан и недоверчиво заглянул внутрь. Поверх темно-красной жидкости плавали корявые куски льда. – Спасибо, умница, теперь ты будешь очень счастлив.

– Пойду, узнаю, не забыли для меня оставить воду, – удовлетворенно улыбнулся он, – затем прилягу и постараюсь уснуть. Надо ведь силы экономить, правда?

– Так точно.

– А когда мы прилетаем на подающее надежды космическое тело?

– Не знаю, это к Тротилу.

– Приятного винопития, дорогой мой друг.

С этим Преал удалился. Фарот сделал крошечный глоток ледяного вина, мгновенно свело зубы. Поморщившись, он поставил стакан на пульт управления, чтобы лед хоть немного растаял, вкусу получившейся жидкости теперь уже ничем нельзя было помочь. Вернувшись к иллюминатору, он продолжил размышлять о грузе альдебаранцев. Вспомнился их корабль, стоящий в гостиничном ангаре, на внешний вид он был совершенно новым, а новые корабли не имели обыкновения так просто ломаться…

– Ладно, – пробормотал он сам себе, – что уж теперь… доставим груз на Скиф, а там не наше дело.

Прихватив стакан с пульта, он отправился в каюту и по пути столкнулся с Тротилом, тот был в одних штанах, с полотенцем на голове.

– Ты чего за приборами не следишь?

– Чего за ними следить, – зевнул Фарот, – там все в порядке. Когда прибудем на Рибис?

– Ориентировочно через двадцать часов.

– Ужас. Глоток вина?

– Нет, не хочу. Ты куда идешь?

– Спать в каюту, разбудишь, когда прилетим?

– Ты собираешься проспать двадцать часов?

– Если повезет.

Глава 6

Проснулся Фарот за час до прибытия на Рибис. Как ни странно, вода еще оставалась, хватило умыться и сполоснуться под скучными, едва теплыми струйками. Переодевшись в чистую майку и свежее белье, он влез в эластичный комбинезон с регистрационным номером «Летателя» на спине. Такие комбинезоны являлись необходимым приложением ко всем без исключения воздушным транспортным средствам. На первый взгляд, в этой одежде не было ничего особенного, но это лишь на первый взгляд. На самом же деле, тонкая на ощупь ткань могла спасти жизнь пилоту, защитив его от слишком холодной или слишком жаркой атмосферы, комбинезон способен провести элементарный анализ воздуха и в случае агрессивной, не пригодной к дыханию среды, развернуть прозрачный герметичный шлем-капюшон и снабжать пилота кислородом в течение двух часов. В такой одежде невозможно утонуть, черная ткань не горела, амортизировала удары, в комбинезоне можно прыгнуть с большой высоты и уцелеть. Но в отличие от «защикоса» в нем нельзя было выходить в открытый космос.

Одевшись и застегнув крепления ботинок, Фарот прошел в кабину управления. Облаченные в такие же комбинезоны Тротил, Уга и Преал сидели за пультом.

– Всех глубоко приветствую, – Фарот уселся в свободное кресло рядом с Тротилом. – Как продвигаются дела?

– Да вот никак не могу с кем-нибудь связаться на этом Рибисе, – ответил Тротил, – или у них там нет космодромов или они не в состоянии распознать наших сигналов. Почти десять часов пытаюсь запросить у них посадку всеми мыслимыми и немыслимыми способами – без толку.

Фарот протер глаза и уставился в центральный обзорный иллюминатор, разглядывая стремительно приближающуюся планету. Совсем маленькая, основательно сплющенная у полюсов, с хорошо прорисованными четкими материками, густо-синими океанами, окутанная облачными дымками, она выглядела живой и мирной.

– Ну и куда я буду садиться? Куда? – Тротил непрерывно посылал сигналы, надеясь дождаться ответа. – А вдруг мы усядемся посреди города? На чей-нибудь дом?

– Разве мы не можем основательно снизиться и лететь себе потихоньку, выискивая подходящее для посадки местечко?

– Преал, наш корабль не такой маневренный, как нам хочется, у него вообще проблемы со взлетом и посадкой, да и не только с этим у него проблемы, так что нам бы пристроить его как-нибудь куда-нибудь аккуратненько, тут уж не до выписывания кругов вокруг планеты.

– Тротил, ты отличный пилот, у тебя все получится, главное не нервничай, – зевнул Фарот.

– Да я не нервничаю, – он выплюнул перекушенную пополам трубочку. – Я просто хорошо себе представляю, что такое посадка на чужую планету без всякого на то разрешения.

– Но у нас все равно нет других вариантов, – Преал забеспокоился, что честному и осторожному Тротилу придет в голову идея разворачивать «Летатель» и убираться прочь от Рибиса. – Все будет хорошо, друзья мои, все будет прекрасно, я вас уверяю!

Удивительно, но снижение происходило гладко, без особых перепадов, экипаж не испытывал серьезных неудобств. Припав к иллюминаторам, друзья вглядывались в открывающиеся картины. Судя по всему, они опускались аккурат в лесной массив, ничего похожего на города или жилые постройки не наблюдалось.

– Сейчас мы себе изгадим всю обшивку о деревья, – заметил Фарот. – Тротил, тебе помочь с управлением?

– Пока не надо, – он все-таки умудрялся совершать кое-какие маневры с «Летателем», надеясь дотянуть до какой-нибудь поляны.

Неожиданно в ровном темно-зеленом лесном ковре показалась здоровенная округлая прореха с редкими деревцами.

– О-па, о-па, о-па! – обрадовался Фарот. – Давай-ка туда, давай!

– Я даю, как могу, так и даю. Вот теперь помогай мне.

– Ага, – Фарот пересел на кресло в противоположном конце пульта.

– Поступим следующим образом: совершим разворот через левый борт, во время разворота, корабль начнет описывать дугу, за счет чего нас вынесет прямо к поляне, и тогда мы его посадим.

– Думаешь, нам хватит высоты для разворота?

– Если начнем его делать прямо сейчас, то хватит.

– Пожалуй, стоит пристегнуться, – пробормотал Преал.

– И взять тошнотные пакеты, – добавил Уга.

Тем временем Фарот с Тротилом слаженно, как на музыкальном инструменте, набирали на клавиатуре пульта необходимые для разворота комбинации. Корабль грузно, нехотя начал разворачиваться через левый борт и его благополучно понесло к поляне.

– Садимся! – скомандовал Тротил, и они с Фаротом одновременно потянули на себя рычаги полного снижения скорости.

Корабль затрясло, цепляясь за верхушки деревьев, он стал заваливаться на бок. При помощи сноровки и резких выражений Фароту с Тротилом удалось его выровнять. Сминая редкие деревца, «Летатель» совершил на поляне крайне некрасивую посадку.

– Уф, – сказал Фарот. – А тут, похоже, лето.

– Сейчас возьму пробы воздуха и грунта, – сказал Тротил. – Посмотрим, что к чему.

Пока «Летатель» анализировал природу Рибиса, друзья в нетерпении рассматривали темно-зеленые кроны деревьев, гладкие коричневые ветки с длинными узкими листьями. И ни намека на съедобные плоды… На пульте замигал сигнал, сообщавший о том, что анализы готовы, и на малом экране появились результаты.

– Ну, что тут у нас, – Тротил пододвинулся вплотную к экрану. – Так, так, так… очень хорошо, никакой враждебности в среде не наблюдается, с атмосферой все в порядке, можно выходить.

– Вот как поступим, – Фарот поднялся из кресла, – мы с Тротилом и Угой пойдем на разведку, а Преал останется охранять корабль.

– Я один не останусь!

– Пускай и Уга остается, – Тротил проверил крепления комбинезона. – Мы что, вдвоем не справимся?

– Уга хорошо в растительности разбирается, может отличить съедобное от ядовитого, он нам пригодится.

– Повторяю: я один тут не останусь! – встал в позу Преал. – Принесете всё сюда и Уга здесь будет отличать съедобное от ядовитого!

– Ладно, – решил не спорить Тротил, – как только мы выйдем, задрайте все шлюзы и не высовывайтесь.

– И никому не открывайте, – донесся голос Фарота из-под пульта. Стоя на коленях, он пытался что-то достать оттуда. Наконец извлек пару больших матерчатых мешков с кожаными ручками. – Вот, для добычи сгодится, держи один.

Поделив мешки, они вышли из кабины управления, спустились вниз и открыли входной шлюз. В лица ударил упругий душистый ветер, лучи небольшого бледно-желтого светила прошивали насквозь древесные кроны, из чащи доносились редкие, по всей видимости, птичьи вскрики. Тротил посмотрел на маленький плоский навигатор, крепившийся на запястье гибким металлическим браслетом. Благодаря навигатору, он мог с точностью определить местонахождение корабля, так же в аппарате имелось немаловажное дополнение – детектор перемещений с довольно приличным радиусом, то есть неожиданно столкнуться лоб в лоб с каким-то местным жителем или зверем не грозило, навигатор предупредит о встрече заранее. Друзья углубились в чащу, озираясь по сторонам. Под ногами пружинил толстый слой опавшей листвы и хвои, кое-где торчали пучки низкорослого кустарника с длинными иглами, из-под лиственного покрова высовывались толстые стебли с продолговатыми широкими листьями. Особым разнообразием природа не отличалась.

– Ты знаешь, – произнес Фарот, мрачно поглядывая по сторонам, – сдается мне, походим, побродим мы по этой безжизненной чащобе и вернемся ни с чем к «Летателю».

– Нам нельзя возвращаться ни с чем, – Тротил взглянул на запястье, – у нас на корабле дети голодные плачут, их кормить надо.

– У меня у самого от голода голова кругом идет, пить еще хочу самым страшным образом. Чего показывает навигатор? Где-нибудь кто-нибудь движется?

– Пока нет.

– Тихо… – Фарот остановился и замер, прислушиваясь. – Слышишь?

– Что?

– Вот сейчас, послушай.

В прозрачной лесной тиши раздался далекий крик.

– Животное? Человек?

– Не знаю, навигатор не опознает и не отображает никаких движений. – Пробежимся, глянем?

Фарот кивнул, они свернули вправо и заторопились на звук. Крик время от времени повторялся.

– Похоже, все-таки человек, – отдувался Фарот, бег в комбинезоне, тяжелой обуви, с головой, кружащейся от голода, был штукой малоприятной. – Не женский ли голос?

– Не пойму, может и детский. Странно, что навигатор ничего не показывает, неужели вышел из строя?

Внезапно крик раздался совсем близко, друзья выскочили на крошечную полянку и увидели здоровенное оранжевое чудовище, лохматое, с торчащими в стороны волосатыми ушами и вызывающе клыкастой пастью. Чудовище сидело, прислонившись спиной к дереву, и вопило, покачиваясь из стороны в сторону. Заметив Фарота с Тротилом, монстр замолчал и его налитые кровью глаза уставились на пришельцев с почти человеческим изумлением.

– Предлагаю бежать обратно, – предложил Тротил.

– А я предлагаю наладить контакт, – возразил измученный голодом Фарот, – к тому же он вполне может оказаться съедобным.

Признаков агрессии чудовище не выказывало, оно молча и вполне разумно осматривало неожиданных гостей.

– Похоже, он вывихнул лапу, – заметил Тротил.

И правда, левая лапа или нога, покрытая густой оранжевой шерстью, была повернута под странным углом.

– Наверное, от боли кричал. Ты хотел контакт налаживать? Давай, начинай.

Фарот откашлялся, поднял руки, так, чтобы монстр видел пустые ладони, и произнес короткую приветственную речь. Монстр тоже поднял когтистые лапы, помахал ими и что-то промычал невнятное, затем закатил глаза и принялся стонать, всем своим видом демонстрируя страдания.

– Точно, лапу вывихнул. Тротил, ты же врач, помоги ему, вправь конечность.

– Я не по животной части.

– Большая разница – вправить ногу или вправить лапу?

– Я к нему не подойду, даже если мне за это заплатят.

– Да ладно тебе, он не злобный, вот, смотри.

Дружелюбно улыбаясь и демонстрируя ладони, Фарот подошел к монстру и присел перед ним на корточки.

– Скажи, ты разумная форма жизни? Намекни как-нибудь на свой интеллект. Если у тебя нет интеллекта, мы тебя съедим. Мы очень, очень голодны, понимаешь? Нам нужна еда.

Фарот жестами показывал, как сильно им нужна еда, а монстр внимательно на него смотрел. Потом моргнул пару раз, обхватил больную лапу и снова застонал.

– Вправь ему лапу и пошли обратно на корабль, – Фарот поднялся и отошел к Тротилу, ему показалось, что начало вечереть и холодать, – кто знает, вдруг тут резко наступает ночь.

– Почему я должен это делать?

– Потому что зверь страдает, я не могу смотреть на страдания животного мира планеты Рибис.

– Вот сам и вправляй.

Во время диалога зверь внимательно смотрел на них, казалось, он прислушивается к разговору. Затем он неожиданно протянул к пришельцам обе передние лапы и жалобно загудел.

– Иди, иди, – подбодрил Фарот, – он просит.

Немного поколебавшись, Тротил стал медленно подходить к страдающему животному миру планеты Рибис.

– Надо, чтобы он лег, – неуверенно произнес он, – помоги его положить.

Монстр не стал сопротивляться, он покорно подчинился пришельцам и вытянулся на листьях. Судя по его сложению, он вполне мог оказаться прямоходящим.

– Как бы он меня не тяпнул, – Тротил ощупал больную лапу, приноравливаясь. – Подстрахуй меня как-нибудь, а?

– Каким образом?

– Ну, не знаю, челюсть ему придержи, что ли.

– Я ему лучше за ухом почешу, чтоб расслабился. Хоро-о-оший зверик, хор-роший, зверик будет лежать смирно и не станет тяпать Тротила, да, зверик? Тротил, вот я не пойму, это мы такие добрые или мы такие глупые? Ну, неужели нам нечем больше заняться?

– Это была твоя идея.

Отыскав проблему и еще раз тщательно осмотрев ногу, он одним резким движением вправил сустав. Зверь взвыл, подпрыгивая вверх, а Фарот с Тротилом благоразумно отбежали подальше в сторону. Благодарностей не последовало, огромными прыжками исцеленный помчался в чащу.

– Идемте, доктор, к кораблю, – вздохнул Фарот. – Мы хотя бы сделали добрый поступок, по теории Преала нам теперь должно отсыпаться за это много-много счастья.

Благодаря навигатору, к «Летателю» вернулись без труда.

– Давай взлетим, сделаем что-нибудь невозможное, какой-нибудь сумасшедший разворот и поищем жилую территорию.

– Теперь я уже способен на любые сумасшедшие развороты, – кивнул Тротил.

Подойдя к кораблю, они увидели в центральном обзорном иллюминаторе лица Уги и Преала. Фарот помахал им, жестом показывая, что надо открыть входные шлюзы, снаружи они не открывались в целях безопасности пилотов и корабля.

– У нас хоть сколько-нибудь питьевой воды есть?

– Очень немного.

– Надо выпить по глотку, силы совсем на исходе. Да что они там, заснули, что ли! – Фарот принялся колотить кулаком по крышке шлюза.

Никакого ответа не последовало, они вернулись к корабельному носу и принялись кидать в обзорный иллюминатор комья земли.

– К-хе, к-хе, – разнеслось над поляной покашливание Преала, он умудрился включить устройство внешней связи, – друзья мои, когда вы ушли, мы задраили шлюзы так, как вы говорили… а теперь…

– Что теперь?! – взревел Фарот.

– Теперь мы не можем их… это… раздраить.

– Тротил, теперь ты понимаешь, что вдвоем нам было бы гораздо проще и легче? С тобой мы давно бы уже добились головокружительных успехов в жизни. Там три кнопки! Всего три кнопки, убогие вы наши! Нажмите их в обратном порядке!

– Тут много кнопок…

Фарот выковорил из-под ног ком земли покрупнее, и в сердцах влепил его в иллюминатор.

Глава 7

Вдруг раздался треск, Фарот с Тротилом обернулись. Из леса выходило четверо громадных рыжих монстров, двое из них что-то тащили. И тут же из устройства внешней связи корабля раздался душераздирающий крик Преала. Этого неожиданного крика Фарот с Тротилом испугались гораздо больше, чем монстров, да и сами монстры не остались равнодушны – они швырнули свою ношу на землю и в ужасе бросились обратно в чащу.

– Спасай-те-е-есь! Спа-а-аса-а-айтесь! – надрывался Преал так, что с деревьев сыпалась листва.

Держась за сердце, Фарот нагнулся, взял очередной ком земли, развороченной кораблем при посадке, прицелился, как следует и запустил в иллюминатор прямиком туда, где метался перепуганный образ Преала. Крик оборвался. Убедившись, что монстры не собираются возвращаться, Тротил с Фаротом пошли посмотреть, чего ж такого они не донесли. Это оказалась туша крупного парнокопытного животного с блестящей гладкой шерстью и короткими кручеными рогами. Туша была выпотрошена и набита травами и мелкими плодами.

– Сдается мне, они нам еду тащили, – Фарот присел на корточки, разглядывая тушу. – Стало быть, поняли, чего мы хотели, поблагодарили они нас.

– Может быть и так, а может быть и по-другому, к примеру, это были совершенно посторонние звери и они несли себе покушать, но бросили тушу, перепуганные криком Преала. Сейчас они придут в себя и вернутся.

– Тоже вариант, – кивнул Фарот. – Берем и уходим?

Тротил кивнул, он взял тушу за задние ноги, Фарот за передние и поволокли добычу к кораблю.

– Раздраить вход! – гаркнули они хором, и крышки шлюзов сразу поднялись, видать, после пережитого стресса у Преала с Угой открылись новые способности и они сумели разобраться в трех кнопках.

Наконец-то попав внутрь корабля, Тротил поспешно, вручную опустил крышку шлюза, и они поволокли тушу наверх, в кухонный отсек.

– Погоди, – остановился Тротил, – я хочу взять пробы на анализ, вдруг для нас это мясо окажется несъедобным.

– Это долго? – Фарот поднял на него мутный от голода взгляд.

– Пара минут. Помоги поднять тушу в лабораторию.

Анализационный сектор «Летателя» Тротил предпочитал называть «лабораторией», хотя до лаборатории этому отсеку было очень далеко. Из родного корабельного оборудования имелись лишь простейшие анализаторы атмосферы и грунта, остальная аппаратура являлась личной собственностью Тротила. Хоть и основательно устаревшая, она, тем не менее, исправно работала, не подводила. Тушу бросили на пол, Фарот сел рядом, не сводя с будущей еды лихорадочно блестящих глаз. Тротил взял образец ткани, крови и уселся в единственное кресло у приборов. Вскоре в лабораторию ворвались Уга с Преалом.

– Вы живы?! Живы?! – завопил Преал. – Как мы испугались! Такие чудовища…

– Уйдите прочь, – только и мог произнести уставший и смертельно голодный Фарот.

– О, вы все-таки принесли еду? – Уга с интересом уставился на тушу.

– И мы станем есть это несчастное животное?! – воскликнул Преал.

– Если оно окажется съедобным, – ответил Фарот. – Если нет, то съедим другое несчастное животное – тебя, Преал. Тротил, что там с анализами?

– Еще минутку. Дай-ка плод и траву.

Результа исследования ожидали в молчании, сил на разговоры не осталось. Сидели на полу, прислонившись к стенкам отсека, и сверлили взглядами спину Тротила. Казалось, прошла вечность, прежде чем он сообщал добрую весть: все съедобно. Тушу немедленно подхватили и поволокли в пищевой блок. Готовили все вместе, желая как можно скорее приблизить момент трапезы. Тротил занимался разделкой туши и жаркой мяса, Уга чистил плоды, оказавшиеся овощами, Преал мыл траву – ее решили потушить. Не допускалось даже мысли терять хоть что-то из потенциально съедобных компонентов.

Овощи сварили, мясо пожарили, вывалили в глубокую тарелку зеленую травяную кашу и стали есть, не отходя от панели приготовления, хватая руками обжигающе-горячие куски. Как только появились первые признаки сытости, Тротил завершил трапезу и вытолкал остальных из отсека, опасаясь, что народ натрескается до заворота кишок.

– Сделаем небольшую паузу, потом продолжим, – уговаривал он не понявших и не оценивших его поступка друзей, – потом мне спасибо скажете. Обожретесь ведь до обморока! Идемте в кабину управления, надо улетать отсюда. Монстры, Преал, помнишь о монстрах? Фарот, помнишь о грузе альдебаранцев? Нам его еще на Скиф надо было отвезти?

Напоминание о монстрах и грузе привело в чувства, друзья покорно поплелись к трапу, ведущему в кабину управления. Усевшись за пульт, Фарот с Тротилом окинули взглядами поляну, нигде не виднелось никого рыжего, пусто и тихо, лишь ветер едва-едва покачивал остролистные кроны.

– Мы летим или природой любуемся? – поинтересовался Уга.

– Летим.

Тротил принялся включать корабельные системы, время от времени отдавая команды Фароту проделать ту или иную операцию. Корабль вздрогнул, будто проснулся, пошла ощутимая вибрация, стали взлетать.

– Хорошо, что все так обошлось, – Тротил отжал рычаги скорости, и корабль пошел набирать высоту. – Прямо чудесно обошлось, теперь вырулим на трассу – и к Скифу. Может, альдебаранцы ничего и не заметят.

– А мне уже все равно, заметят они или нет, – довольно, сыто усмехнулся Фарот. – Тротил, когда нам можно продолжать есть?

– На орбиту выйдем и продолжим.

– Пойду, посплю, – глаза Преала неумолимо слипались. – Я никому не нужен?

– Нет, ты никому не нужен. Уга, ты тоже можешь идти.

– Спасибо, – широко зевнул Уга, и они покинули кабину управления.

В отличие от них Фарот ощущал себя сильным и бодрым, хотелось размышлять и действовать, но, к сожалению, делать было особо нечего, Тротил в одиночку управлял кораблем.

– Тротил, что может быть в этих фруктах, а?

– Ты тоже об этом думаешь?

– Постоянно, скоро мозг вывихну.

– А меня ни столько интересует содержимое этих ящиков, сколько то, почему альдебаранцы сами их не повезли? Ты бы вверил свой ценный груз первым встречным бродягам? Вот именно. И я бы не стал. Почему, почему они не повезли его сами?

Фарот смотрел на мигание огней пульта управления и вдруг почувствовал, как спина начинает покрываться холодными мурашами под эластичной тканью комбинезона.

– Тротил, – медленно произнес он, – нам же пересекать границу созвездий придется, так ведь?

Тротил кивнул.

– Значит, досмотр пограничного контроля неизбежен, наш груз подвергнется досмотру, понимаешь? Если мы пройдем без проблем, хорошо, а если у нас возникнут проблемы, то они станут нашими, а не альдебаранскими. Понимаешь? На-ши-ми. Мы никому не объясним и не докажем, что груз чужой. Раз на нашем корабле, значит, наш. Никто не поверит в эту историю любви с первого взгляда с какими-то полукровками в ресторане на Гармаше.

– И что ты предлагаешь? – Тротил полез, было, в карман за очередной трубочкой, но вспомнил, что все еще в комбинезоне, а в нем не имелось нагрудных карманов.

– Давай раскурочим хотя бы один ящик и поковыряемся во фруктах, выломаем дно, посмотрим, что под ним.

– Думаю, криогенное оборудование.

– Так, может, что-нибудь засунули именно в оборудование?

– Ну, я даже не знаю…

– На границе поздно будет метаться. Если найдем что-нибудь, о чем нас не посчитали нужным предупредить, сбросим весь груз в космос, сменим курс и затеряемся в просторах.

Тротил глубоко задумался.

– А может быть, дело в самих фруктах? – предположил он. – Может, они какие-нибудь безумно редкие, запрещенные к вывозу?

– Не мешает показать их Уге.

– Считаешь, он так превосходно разбирается во фруктах с разнообразных планет?

– У него же есть эти самые, способности различные, так пусть напряжется, откроет четвертый глаз, пятое ухо – уж не знаю, как он это делает, но пускай выяснит, что к чему.

– Точно, как же мне это самому в голову не пришло. Давай, буди его, а я пойду в трюм.

И хотя Тротил предпочитал не оставлять приборы без присмотра даже когда они выставлены в автоматический режим полета, он первым покинул кабину управления.

Открыв вход в грузовой отсек, Тротил включил свет и обвел взглядом серебристые штабеля. Из коридора донесся шум, возня и появился Фарот со всклокоченным сонным Угой, следом плелся безостановочно зевающий Преал.

– Давай, Уга, – Тротил посторонился, пропуская его в отсек, – напрягись, посмотри, что там внутри.

Уга кивнул, подавил зевок, уставился на ящики и его зеленые глаза начали светлеть, наливаясь изнутри сиянием. Преал даже зевать перестал, зачарованный столь необычным зрелищем. В данный момент Угу даже можно было назвать красивым… Но вскоре глаза погасли и снова стали ничем не примечательного болотного оттенка.

– Ну? – затаил дыхание Фарот. – Что там?

– Не знаю, – развел руками Уга, – ничего не вижу из-за светоотражающей пленки, сквозь нее никакие лучи не проникают, даже мои мозговые.

От постигшего разочарования Фарот почти не расстроился. Он стоял, смотрел на ящики и представлял Угу с лучами, бьющими из мозга…

Глава 8

Расстояние до границы созвездий Льва и Малого Льва, казалось, пролетело быстрее положенного, и показались белоснежные пограничные станции, дрейфующие вокруг них корабли, и экипаж «Летателя» охватило нервное возбуждение. Тщательно выглаженный, причесанный и завитой Преал кружился по кабине управления, постоянно поправляя, теребя и терзая веселенькие занавесочки на иллюминаторах. Необходимость этих занавесок он объяснял тем, что не хочет, чтобы с других кораблей подсматривали, чем на борту «Летателя» занимаются приличные люди. Над ним посмеялись, но занавески временно разрешили.

Если Преала не трогали и не привлекали к общественно полезным работам, прекрасно понимая, что обществу пользы от него всё равно никакой, то остальные наводили в корабле ослепительный порядок, опасаясь, что пограничные контролеры могут придраться к сомнительной чистоте, а затем и ко всему остальному. Уга усердно чистил пульты управления, Тротил драил полы и стены во всех помещениях и отсеках, Фарот наводил глянец на аппаратуру и все предметы без исключения. Самыми тяжелыми объектами оказались пищевой отсек, жилая каюта и гигиенический блок. Но проскочить через границу без проблем очень хотелось, поэтому работа спорилась. За сутки до прибытия «Летатель» сверкал ярче солнца. Утомившиеся от непривычной уборочной работы, друзья собрались в кабине управления и подверглись нервному возбуждению. Преал терзал занавески, остальные сидели за чистым-чистым пультом управления и смотрели в иллюминаторы на неумолимо приближающиеся станции. Пошевелив коллективным умом, на всякий случай придумали версию для контроля: по просьбе своего лучшего друга с Гармаша Гортензия (что поделать, никого больше на Гармаше они не знали, а информацию все-таки лучше было подавать максимально приближенную к действительности) согласились привезти на Скиф фрукты какому-то полусумасшедшему, но страшно богатому родственнику Гортензия, который согласился оплатить все транспортные издержки, лишь бы еще раз покушать этих восхитительных плодов.

– А почему же родственник сам не полетел на Гармаш кушать восхитительные плоды, раз он такой богатый? – принялся искать дыры в истории Тротил.

– Он старый и очень больной, – сказал Уга.

– Буквально при смерти, – поддакнул Преал.

– А зачем мы везем ему такое несметное количество этих фруктов? – не сдавался Тротил.

– Чтобы милый родственник накушался раз и навсегда, – ответил Фарот. – Тем более что он полусумасшедший, что с него взять. А больше мы ничего не знаем, нас попросили, нам заплатили, мы и рады стараться. Все, конец связи.

– Если контролеры захотят осмотреть груз?

– Единственное, что мы можем им предложить – отогнуть пленку и продемонстрировать фрукты, насчет вскрытия и разгерметизации контейнеров мы будем дружно возражать, мол, не хотим потом своими средствами компенсировать владельцам порчу груза. Главное, чтобы они ни в коем случае не полезли внутрь! – Фарот ударил кулаком по пульту. – Но не стоит особо биться в истерике, это может навести на подозрения.

– Подлетаем… – голос Преала задрожал, как листик на ветру.

– Спокойно, – Фарот поднял взгляд на Преала. – О-па, ты чего это так несусветно разоделся? К чему все эти банты и оборки? На корабле пилоты должны носить комбинезоны с регистрационными номерами, особенно при проходе границы. Бегом переодеваться.

– Я плохо выгляжу в комбинезоне, – попробовал возразить Преал, – непростительно прорисовывается впалая линия груди, а также…

– Бегом, я сказал!

Преал удалился.

– Я вот что думаю, – Тротил задумчиво смотрел на белоснежные станции, плывущие в черноте, – стоит, наверное, оставить затею с тосиками и поискать какое-нибудь дело на Скифе, разузнать, что там и как.

– Похоже, так и придется поступить, – кивнул Фарот, – тем более, топлива нам хватит как раз только до Скифа, а чеков, если, разумеется, выплатят остальную часть, хватит на профилактический ремонт, кое-какие закупки по хозяйству, на провизию, воду и топливо.

– М-да, – печально вздохнул Уга, – корабль, даже если он такой простенький и неприхотливый как «Летатель», все-таки очень дорогое удовольствие.

– Зато какое удовольствие этот корабль иметь, – потянулся Фарот. – Непередаваемое ощущение свободы.

– А также ощущения страха, голода, – принялся перечислять Уга, – плохого искусственного воздуха, ночных кошмаров, ненависти друг к другу членов экипажа, которая непременно развивается во время дальних перелетов… Я ничего не забыл? Простите, сразу вот так навскидку кое-что мог и упустить.

– Кому не нравится, может хоть сейчас садиться в капсулу и утекать с борта! – огрызнулся Фарот, плохо переносивший любую критику в адрес обожаемой техники.

– У нас её нет, – напомнил Уга, – не накопили мы еще на капсулу.

Вернулся переодевшийся в комбинезон Преал, и друзья мгновенно забыли обо всех своих распрях. Тщедушное тонконогое тельце, обтянутое эластичной черной тканью с воздушными кудрями сверху и увесистыми ботинками на толстой подошве снизу, производило самое радостное впечатление. Преал немедля забился в самое дальнее кресло и отказался разговаривать. В следующий момент ожил узел внешней связи и раздался приятный бесполый голос:

– Вы приближаетесь к границе пи-оэр-ти. Всему экипажу необходимо собраться в центре управления кораблем. Если у вас имеются грузы, не являющиеся личным имуществом пилотов, просьба предоставить к ним свободный доступ представителям пограничной службы.

– Начинается… – вздрогнул Преал.

– Спокойно, – Тротил сунул в рот трубочку, – расслабились и дышим. Кто знает, может, мы и в самом деле везем обычные фрукты, а все остальное – плод нашей расстроенной от тягот и невзгод фантазии. Давайте сделаем приятные доброжелательные лица. Преал, возьми себя в руки, у тебя такой вид, будто ты прямо сейчас начнешь рыдать и сознаваться.

– Мне, – судорожно сглотнул Преал, – слишком уж непривычно пребывать в такой малоприятной ситуации…

– Привыкай, – ласково улыбнулся Фарот, – то ли еще будет.

– А может, нам вообще о грузе умолчать? – осенило Угу.

– Не стоит, – покачал головой Тротил, – если захотят осмотреть корабль и наткнутся – тут уж неприятности гарантированы.

К «Летателю» устремился легкий пограничный корабль, и вскоре на борт поднялось пятеро представителей пограничной службы. Крепкие, коротко стриженые мужчины в одинаковой желтой одежде, с одинаково отработанной дежурной вежливостью и цепкими холодными глазами. После взаимных приветствий началось: откуда, куда следуете, что везете?

– Замороженные фрукты с Гармаша на Скиф, – ответил Тротил. – Частный небольшой груз.

– Фрукты? – переспросил командир отряда.

– Да.

– С Гармаша?

– Да.

– На Скиф?

– Да.

– Фрукты?

– Да.

Серые камешки глаз командира уперлись взглядом в широкую грудь Тротила, затем медленно, неторопливо взгляд поднялся к его подбородку. После достиг лица.

– Фрукты с Гармаша на Скиф?

– Да.

Стараясь не перебивать друг друга, Фарот с Угой поведали командиру трогательную историю о родственнике Гортензия, его богатстве, старости и причудах. Командир слушал, но смотрел куда-то через плечо стоявшего перед ним Тротила. Фарот украдкой проследил его взгляд. Смотрел командир на Преала. Съежившись, тот сидел в дальнем кресле и пытался беспечно улыбнуться, отчего на его сером от страха лице то и дело возникала противоестественная гримаса с диковатым оскалом.

– Что это с ним? – спросил командир Тротила.

– С кем?

– Вот с ним, – он показал месторасположение объекта пальцем.

Тротил обернулся.

– Он у нас поэт, – сказал вместо него Фарот, – писатель. Написал сегодня неудачно, вот и переживает.

– Где ваш груз?

– Идемте, провожу.

И командир с Тротилом вышли из кабины управления. Спускаясь по узким трапам в грузовой отсек, командир, даже не посчитавший нужными назвать своего имени, шел быстро, успевая однако буквально за все зацепиться взглядом. Открыв доступ в грузовой отсек, Тротил зажег свет и посторонился. Командир вошел внутрь и окинул взором штабеля серебристых ящиков. Судя по легкому замешательству, он явно не ожидал, что ящики с фруктами будут упакованы в светоотражающую пленку.

– Ну-ка, снимите пленку.

– Со всех? – услужливо поинтересовался Тротил.

– Нет… вон с того, – он наугад ткнул в крайний левый ряд, – верхнего.

Тротил немедленно выполнил просьбу. Командир подошел к ящику и склонился над прозрачной крышкой. В легком тумане покоились замороженные фрукты трех видов. Командир созерцал эту картину так долго, что Тротил забеспокоился, не впал ли пограничник в анабиоз.

– Он у вас что, – наконец произнес командир, не меняя позы, – действительно сумасшедший?

– Да, – вздохнул Тротил, – у него женская логика и соответствующий взгляд на вещи.

– Соболезную.

Он выпрямился и пошел к выходу.

– Корабль в удовлетворительном техническом состоянии? – спросил командир на ходу.

– Более чем, – Тротил выключил свет, и поспешил за ним.

Вернувшись в кабину управления, Тротил украдкой подмигнул Фароту.

– Хорошего пути, – сказал командир, махнул рукой своему отряду и они покинули «Летатель».

Друзья напряженно смотрели в иллюминаторы до тех пор, пока пограничный корабль не отшвартовался и не направился к базе.

– О-о-о-о… – с облегчением произнес Уга, – похоже, пронесло.

– Да уж, – Фарот потер лоб и посмотрел на Преала. – В следующий раз будем держать тебя в каюте, скажем, что ты болен, а еще лучше – мертв. Давным-давно мертв. Вот ведь глупое, трусливое, бесполезное существо, недоделанная форма скользкой жизни.

– Я тебя ненавижу, – всхлипнул Преал. – Я вас всех-всех не люблю!

Тротил сел за пульт и снял корабль с режима торможения, желая как можно скорее убраться подальше от пограничной территории.

– Больше никогда, – сказал Фарот, провожая взглядом удаляющиеся станции, – никогда больше не ввяжемся во всякие сомнительные предприятия. Нам это не надо, мы положительные герои, мы ни во что дурное не впутываемся. Я вот лично хочу обосноваться на какой-нибудь тихой планете и открыть небольшой ресторанчик, а когда дела наладятся, построить рядом заправочную станцию для малых частных кораблей. И все, и любоваться закатами, потягивая свежее винцо.

– Какая невероятная тоска! – фыркнул Преал, он пришел в себя и даже немного приободрился. – Как мелки и примитивны твои мечты и стремления! Неужели тебе не хочется совершить нечто великое, благодаря чему твое имя навеки впишут золотыми буквами в анналы Вселенной?

– В анналах Вселенной и без меня тесно, – лениво отозвался Фарот. – К тому же, как правило, туда вписывают имена славных, но мертвых героев.

– Я все равно считаю, что если твои мечты не идут дальше ресторана с заправочной, то и жить не стоит! Нечего занимать место в космосе, следует освободить его для героя!

– Для тебя его, что ли, надо освободить? Герой…

– А ты, Тротил, о чем мечтаешь? – поинтересовался Уга.

– Ну-у-у, – Тротил внимательно следил за показаниями приборов, – сначала я хотел бы увидеть, как рождается звезда, а после – свой дом, жену и детей. И занимался бы медициной вплотную, возможно даже стал бы ветеринаром, понравилось мне ушастому рыжику лапу вправлять. Преал, а ты чего хочешь?

– Я хотел бы проникнуть в секреты сущего, – он вскочил с кресла и принялся взволнованно мерить шагами кабину управления, – постигнуть тайны бытия, облечь их в самую прекрасную стихотворную форму и чтобы эти строки зазвучали в самом сердце Вселенной!

– Могуче, – кивнул Фарот, – Довольно бессмысленно, но могуче. Уга, а ты?

– А я, – смущено усмехнулся Уга, – хочу, чтобы мы никогда не расставались, потому что всегда мечтал о таких друзьях, как вы. Я же родом с Эльгроса, ее еще сентиментальные люди называют «планетой одиночества», там каждый сам по себе. Знали бы вы, как это безнадежно скучно. Это вообще безнадежно…

Глава 9

Оставив далеко позади пограничную территорию, «Летатель» мчался по безмятежным просторам созвездия Льва. Его старенькие приборы успешно отслеживали редкие метеориты, густые пылевые облака, таинственно сияющие туманности, чтобы вовремя изменить курс и обойти всю эту красоту стороною. Друзья крепко спали, не мог заснуть только Фарот. Он лежал на спине и смотрел в едва различимый в темноте невысокий потолок каюты. К сожалению, вина больше не осталось, а так хотелось выпить стаканчик-другой, расслабиться и, наконец, заснуть. Тихонько, чтобы никого не разбудить, он встал с кровати и, как был в трусах и майке, вышел из каюты. Поднявшись в кабину управления, молодой человек бросил взгляд на приборы – все ли в порядке – и подошел к большому, в его рост боковому иллюминатору. Хотя Фароту приходилось много и часто летать, он по-прежнему испытывал благоговение перед космосом. Впервые он увидел космос еще в детстве. После недолгих и безуспешных попыток жить вместе, его родители расстались. Их обоюдное желание оказаться как можно дальше друг от друга привело к тому, что отец Фарота купил крошечный кораблик, погрузил на него необходимые вещи, выкрал у бывшей супруги сына и улетел в другое созвездие. Когда их кораблик вышел на орбиту и со всех сторон обрушились звезды, Фароту показалось, что он на мгновение потерял сознание. Эта красота вошла в него, вторглась, заполнила целиком, без остатка, оборвалось дыхание, расширились зрачки, руки и ноги какое-то время существовали отдельно… и Фарот заплакал. Он рыдал, захлебываясь восторженными слезами, и от его дыхания на иллюминаторе появлялась белесая туманность…

Стоя у бокового иллюминатора, Фарот вглядывался в безбрежные просторы, движения в корабле практически не ощущалось и, если бы не стремительно приближающийся и увеличивающийся в размерах предмет по правому борту, можно было решить, что «Летатель» вообще стоит на месте. Фарот стряхнул с себя задумчивость и прищурился, подходя к иллюминатору вплотную. С полминуты он вглядывался, затем отскочил и заметался по кабине управления в поисках дальнозора. На стенах кабины практически не было пустых мест, все пространство заполняли металлические стеллажи с многочисленными большими и малыми отсеками, в которых хранилась разнообразная аппаратура, всевозможные полезные для жизни в космосе приборы и многое другое. Среди всего этого добра Фарот с трудом разыскал дальнозор. Вернувшись к иллюминатору, он поднес прибор к глазам и отрегулировал четкость картинки. Здоровенный кораблище без опознавательных знаков на полной скорости мчался прямиком на «Летатель». Фарот и без навигаторов видел, что если в самое ближайшее время кто-то из них не изменит траекторию, столкновение неизбежно. Отшвырнув дальнозор, Фарот бросился к пульту управления и дрожащими пальцами принялся включать системы дальней связи, настраивая прием на безумный кораблище. Схватив плетеный шлем-микрофон, рывком нацепил его на голову и закричал:

– Эй, на безымянном! Наша трасса! Вы идете на нашу трассу! Немедленно смените курс!

В ответ раздалось лишь невнятное механическое потрескивание. От одной только мысли, что на этом корабле что-то случилось и, возможно, он неуправляем, Фароту сделалось жарко и холодно одновременно. Бежать будить Тротила времени не оставалось, Фарот прыгнул в центральное кресло пилота и принялся переключать приборы в режим ручного управления, продолжая кричать в шлем-микрофон. Экипаж безымянного корабля, если он, конечно, был жив и здоров, оставался глух и нем. Стараясь держать себя в руках и не поддаваться панике, Фарот включил одновременно все системы торможения, вместе с аварийной. «Летатель» дернуло так, что на пол посыпалось всё незакрепленное и не приваренное намертво, а не пристегнувшийся Фарот пушинкой вылетел из кресла, пронесся через всю кабину управления и врезался головой в стену. Каким-то чудом не потеряв сознание, он поднялся на ноги и бросился обратно к пульту управления. Сумасшедший корабль продолжал свое движение, хотя его скорость, как показалось Фароту, немного снизилась. Включив задний ход, он выставил его на максимум и положил оба рычага влево. «Летатель» затрясся всеми своими составляющими и пополз назад.

– Что случилось? – в кабину вбежал Тротил, следом неслись полуодетые Уга с Преалом.

– В нас собираются врезаться, – Фарот указал подбородком на центральный иллюминатор, целиком и полностью заслоненный корабельной громадой. – Ни на какие позывные не реагируют, опознавательных знаков нет… Проклятье! Почему мы так медленно движемся?!

– Потому что с аварийного торможения сняться надо, – Тротил сел в соседнее кресло и его пальцы забегали по клавишам. – Теперь давай!

Фарот поднял и снова положил влево рычаги, и «Летатель» понесло задним ходом.

– Похоже, они неуправляемы, – Фарот держался за рычаги так, будто боялся их отпустить, хотя в этом не было никакой необходимости.

– Я бы так не сказал, – Тротил уперся ладонями в пульт, отчего под смуглой кожей заиграли тугие мышцы, – гляди, они тормозят и идут нам наперерез.

– Что за ерунда такая, – пробормотал Уга. – Кстати, это военный корабль, не гражданский.

– Па-па-пачему военный? – пролепетал Преал.

– Потому что орудия отовсюду торчат. Не знаю, в чем дело, но мне все это ужасно не нравится.

Вдруг в ушах Фарота зазвучал ломкий надтреснутый голос, это произошло так громко и неожиданно, что он удивился прямо всем телом, напрочь забыв, что на голове у него все еще болтается шлем-микрофон.

– Немедленно остановитесь! – произнес голос, искажая слова жутким акцентом. – Остановитесь или вы будете уничтожены!

Фарот отключил микрофон, чтобы могли слышать все, и голос разнесся по кабине.

– Немедленно остановитесь!

– Уга, – быстро сказал Тротил, – что это за акцент?

– У меня есть минуточка?

– Думаю, да. Фарот, спроси, чего им от нас надо.

Фарот кивнул, включил микрофон и спросил, но ломкий голос не ответил, он твердил, как заведенный: «Будете уничтожены! Будете уничтожены!». Голос звучал настолько странно, что создавалось впечатление, будто говорит не один человек, а сразу несколько.

– Это акцент темурейцев из созвездия Паруса, есть там такая крупная планета – Темурей.

– Что за планета? Что за темурейцы?

– Вечно воюющая, все созвездие уже под себя подмяли. Непонятно только, что они тут забыли.

– Чего от них можно ожидать?

– Ничего хорошего, они нас всех перебьют и выпотрошат корабль.

– Они занимаются грабежами?! – ужаснулся Преал.

– Они всем занимаются.

– Грабежами на военном корабле? – удивился Фарот.

– Это проще, чем на гражданском.

– Тише, они что-то говорят.

– Если вы отдадите то, что вам не принадлежи, мы позволим вам продолжить путь!

– О чем это они? – насторожился Уга.

Фарот пожал плечами и снова спросил, что им нужно.

– Та-а-ак… – Тротил смотрел в центральный обзорный иллюминатор на то, как поднимаются и разворачиваются орудия темурейского корабля, готовясь к бою. – Мне уже и неинтересно, что им нужно, пора ноги уносить.

– А как? Мы же с ними нос к носу.

– Я кое-что придумал, – Тротил стал пристегиваться. – Мы маленькие и маневренные, а они огромные и неповоротливые. Если прямо сейчас мы отключим питание всего корабля и включим ручной режим аварийной посадки, мы камнем полетим вниз…

– А г-г-где у космоса низ? – прошептал Преал, зачарованно глядя на орудия темурейцев.

– Куда упал, там и низ. Так мы выиграем немного времени, может, получится оторваться.

– А дальше куда?

– Так далеко я не могу сфантазировать. Что, рискнем?

– Придется, – Фарот сел в соседнее кресло. – Ребята, рассаживайтесь и пристегивайтесь.

Тем временем ломкий голос сыпал уже последними предупреждениями, корабельные орудия наливались светом, готовясь к атаке.

– Пристегнитесь, – еще раз напомнил Фарот, – сейчас будет такая веселая штука, что у нас волосы дыбом вскочат, а глаза на лоб выпрыгнут.

– Ты о чем это? – занервничал Преал.

– Шучу просто. Пристегнулись?

– Да.

– Тогда пое-е-ехали!

В кабине погас свет, на пульте умерли огни, раздался один единственный звук – щелчок рычажка аварийной посадки, единственной корабельной функции, способной работать даже при полном отключении питания. И «Летатель» ухнул в мировую бездну. От такого резкого перепада давлений комбинезоны выбросили капюшоны, накинули их на головы пилотам и дали кислород. И все, что не было прикреплено, прибито или приварено, взлетело к потолку и воспарило с красивой легкостью. Темурейцы, по всей видимости, не были готовы к такому вероломству, они так и остались на месте. Судорожно сглатывая, Фарот тряс головой и щурился, пытаясь хоть что-то рассмотреть сквозь пелену, застилающую слезящиеся глаза. Расстояние меж кораблями стремительно увеличивалось. Наконец, темурейцы очнулись и начали разворачиваться – медленно, неуклюже, как сонное чудовище. Тротил наблюдал за этими маневрами, не моргая, и мучительно пытался придумать, что же делать дальше. Долго падать таким образом было рискованно, лишенный всех защитных и амортизационных силовых полей, «Летатель» мог развалиться на части… И вдруг рядом с темурейским кораблем появился еще один корабль, даже не корабль, а его размытые очертания. Они возникли внезапно, будто проступили на черном негативе пространства. Фантом ощетинился сотнями тончайших красно-желтых лучей и через мгновение корабль темурейцев взорвался. Как только расцвел этот гигантский огненный цветок, корабль-призрак исчез так же неожиданно, как и появился.

Глава 10

Тротил закрыл рот и, скорее машинально, чем осознанно, включил питание «Летателя». В кабине вспыхнул свет, пульт управления расцветился огнями, стремительное падение замедлилось, превратившись в плавное скольжение, и все красиво парящие под потолком вещи с предметами посыпались на головы. Подача кислорода прекратилась, капюшоны сложились.

– Что это было? – пискнул Преал, остатки его кудрей бодро стояли дыбом. – Что э-это было?

Дрожащим пальцем он указал в центральный иллюминатор, где цвел прекрасный огненный цветок. Неуправляемый «Летатель» тихонько плыл в межзвездных просторах прочь от места катастрофы.

– Тот, второй корабль, – Уга посмотрел на Тротила, – это же был корабль альдебаранцев, правда? Скажите, правда, да?

– Да, – задумчиво произнес Тротил, – альдебаранцев.

– А красиво бухнуло, да? – радостно, с легкой безуминкой улыбнулся Фарот. – Кто-нибудь что-нибудь понял? Тротил, мы вообще куда летим?

– Пока никуда.

Он замкнул траекторию движения, и корабль принялся летать по кругу, как спятившее насекомое.

– Итак, – Тротил ожесточенно потер переносицу, – итак, итак, итак…

– Люди, при чем тут темурейцы?! – воскликнул Уга. – При чем тут мы и темурейцы?! Это же не было обыкновенным разбоем, да? Они же чего-то конкретного от нас хотели, да?

– Наш груз они хотели, – ответил Фарот, – это же очевидно. «Отдайте то, что вам не принадлежит»… Стало быть, груз им принадлежит, что ли?

– Меня больше интересует, каким образом проявился корабль альдебаранцев? – Тротил задумчиво наблюдал, как отцветает огненный цветок. – Фарот, ты в технике лучше всех соображаешь, какие есть версии?

– Это похоже на телепорт последнего поколения. Обычные телепорты что делают?

Никто не захотел вспоминать, что делают обычные телепорты.

– Они способны перемещать в пространстве людей или небольшие предметы, а телепорты последнего поколения не перетаскивают, они способны раскрыть, пусть на короткое время, пространство для целого корабля или даже города. И за эти несколько секунд многое можно успеть, например, что-то взять, что-то бросить…

– Обстрелять кого-нибудь, – добавил Уга. – Я так понял, альдебаранцы нас прикрыли от темурейцев, да? А в честь чего?

– Ну, уж, наверное, не в честь того, что они в нас влюблены до беспамятства, – выдохнул Фарот. – Им надо, чтобы груз мы довезли в целости и сохранности.

– Значит, они нас точно видят, – подал голос, приглаживающий кудри Преал. – Они за нами не летят, но нас видят.

Фарот с Тротилом уставились на него так, будто впервые заметили. Затем переглянулись.

– Они на Гармаше к «Летателю» подходили? – внезапно охрипшим голосом произнес Уга.

– Да, когда осматривали наш грузовой отсек.

– Значит, где-то на нашем кораблике прикреплен маяк…

– Так! – сердито сказал Фарот. – Я пошел!

– Куда?

– Сначала сорву пленки со всех проклятых ящиков! Если ничего не найду, взломаю все камеры, засуну свои ручки в криогенное оборудование и, если и там ничего не найдется, буду разбивать об пол все эти фрукты по очереди, все без исключения! А потом мы выбросим всю дрянь в космос и полетим куда подальше!

– Я тебе помогу, – решительно заявил Уга.

– Прежде чем осуществить твой блестящий план, предлагаю выйти в космос и поискать маяк, – Тротил встал с кресла. – Иначе мы от них не оторвемся. У нас есть один целый «защикос», принесите кто-нибудь.

– Я еще один нашел, – сказал Уга, – отличный, целехонький, сейчас приволоку.

Постукивая пальцами по пульту управления, Фарот мрачно разглядывал Пейзаж с Обломками Темурейского Корабля, Тротил жевал очередную трубочку и что-то созерцал в пространстве, Преал повздыхал, попечалился, слез с кресла и взялся убирать разгром в кабине. Явился Уга, он тащил громоздкие костюмы для выхода в открытое пространство. Пока Фарот с Тротилом переодевались, Преал топтался рядом и скорбел, прижимая к груди радиационный дозиметр.

– Скажите, – вздохнул он, – выходить в космос это очень опасно?

– Космос это вообще опасно, – Фарот проверил крепления на груди и завинтил крепеж старого шлема с круглыми мутными «глазами».

– Но с вами же ничего не случится?..

– Если случится, ты нас обязательно спасешь, – прогудел голос из шлема.

Уга помог надеть кислородные «рюкзаки», подсоединить их и отправился провожать покорителей космоса к шлюзовым отсекам. Преал с ними не пошел, он побоялся не справиться с волнением перед разлукой.

При входе Фарота с Тротилом в шлюзовой отсек, вспыхнуло освещение. Уга помахал им, опустил и задраил крышку входного люка. Прошла пара минут, прежде чем со свистом поползла в сторону дверь, открывающая доступ к последней преграде, отделяющей пилотов от космоса – прозрачной выпуклости, напоминающей дождевой пузырь. Друзьям довольно долго пришлось ждать, прежде чем «пузырь» надуется и вместе с пилотами отделится от «Летателя». Затем «пузырь» распался на едва заметные прозрачные волокна, и Фарот с Тротилом оказались в бесконечном черном океане. На мгновение Фарот забыл обо всем на свете, лишь блаженно улыбался, озираясь.

– Вперед, вперед, – раздался в его шлеме голос Тротила. Он махнул рукой и полетел к кораблю, – в великой космической бездне он выглядел совсем уж маленьким и жалким.

Как и ожидалось, маяк обнаружился у грузового отсека – гладкая круглая нашлепка практически идеальной формы напоминала ртутную лужицу. Тротил потрогал ее пальцем, в металлической перчатке рука двигалась неуклюже, затем отделил «лужицу» и отшвырнул прочь. Кроме этого маяка не нашли больше ничего подозрительного и благополучно вернулись на борт. «Восторженная толпа» встречала своих героев. Суетясь и наступая героям на ноги, Уга с Преалом помогли им разоблачиться и засыпали вопросами.

– Все в порядке, – Тротил снял шлем и положил на кресло пилота, – маяк нашли и выбросили.

– Теперь можно идти в грузовой отсек, – сказал Фарот, – идти и разбираться.

Преала оставили дежурить в кабине управления, остальные спустились в грузовой отсек. Вспыхнул свет, засеребрились штабеля криогенных камер. Глядя на ровные ряды, друзья стояли на месте, не решаясь заняться активной порчей груза.

– Может, это все-таки какое-то дикое стечение кошмарных обстоятельств? – промямлил Уга. – Может, с грузом все в порядке? Сейчас всё раскурочим, и альдебаранцы нас всю жизнь искать будут и не успокоятся, пока не найдут. А когда найдут…

– Пока не выясним, что везем, не будем знать, к чему готовиться и чего ожидать. Ты знаешь, сколько приятных минут я пережил, когда увидел идущий прямо на нас темурейский корабль?

– Мы можем вот как поступить, – сказал Тротил, – сначала просто аккуратно отогнем пленку и заглянем внутрь каждого ящика. А дальше посмотрим.

Фарот с Угой кивнули, и друзья взялись за дело. Сняли крепления, упреждающие падение груза при резком маневре корабля, и выволокли первые верхние ящики из отсека в коридор. Уга с аккуратностью начал отгибать пленку, проверяя содержимое камер.

– Фрукты! Давайте следующие!

Конвейер заработал. Поминутно Уго выкрикивал:

– Фрукты! Фрукты! Фрукты! Опять фрукты! И тут фрукты!

Проверенные ящики снова вносили в грузовой отсек и складывали в стороне. С Тротила и Фарота градом лился пот, криогенные камеры оказались нешуточно тяжелыми, к тому же в грузовом отсеке стояла удручающая духота. В конце концов, они сняли с себя эластичные комбинезоны и, оставшись в одних трусах, продолжили свое нелегкое занятие.

Пришлось переворошить почти все камеры, прежде чем повезло.

– Идите сюда! – взволнованно воскликнул Уга.

Спотыкаясь о камеры, Фарот с Тротилом помчались на зов.

– Глядите! – Уга ткнул пальцем в прозрачную крышку. – Гляди-и-ите!

Минута прошла в молчании.

– Поздравляю, – обрел дар речи Тротил, – мы везем труп.

Глава 11

Кое-как замотанную в пленку камеру подняли в кабину управления и осторожно опустили на пол.

– Что там? – бросился к ящику Преал. – Что вы нашли?

– А ты в обморок не звякнешься? – Фарот бросил на кресло комбинезоны, свой и Тротила.

– А что там? – замер Преал.

– Грубо говоря, труп, – ответил Уга.

– Чей?! – ахнул Преал.

– Смотри сам.

Фарот наклонился и убрал с крышки пленку. В легкой белесой дымке покоилось тело юной девушки с удивительной внешностью. Черты ее тонкого смуглого лица казались совершенной скульптурой, на скулах покоились полукружья темных ресниц, на открытом лбу сияло золотое украшение изящной работы, приподнимающее корону золотисто-рыжих кудрей, струящихся почти до самой талии. Стройное, худощавое тело с едва обозначенными холмиками грудей облегала тонкая ткань длинного платья глубочайше синего цвета. Ключицы, шею, грудь отягощало великолепное золотое ожерелье с ярчайшими синими камнями искуснейшей огранки, казалось, его блеск осветил всю кабину управления.

– Бедное прекрасное дитя, – печально произнес Преал, касаясь пальцами крышки там, где было лицо девушки. – Какие варвары с тобой так поступили?

– Вот это ожере-е-елье… – протянул Фарот.

Тротил поднял взгляд и посмотрел на него. В одном сиреневом глазу молодого человека отражалась заправка для малых частных кораблей, в другом сверкал огнями уютный ресторан.

– Да ты что, Фарот! – воскликнул Преал, догадавшись о его намерениях. – Это самое прекрасное существо на свете, и ты всерьез полагаешь, что мы можем надругаться над ним, занявшись мародерством?!

– А если бы это было самое ужасное существо на свете, тогда можно было бы снять с него ожерелье без особых душевных терзаний? Да и не собираюсь я ни над кем надругиваться, скажешь тоже.

– Существо! – поднял указательный палец Уга. – Совершенно верное, это именно существо.

– Что ты хочешь этим сказать? – Тротил перевел взгляд на Угу.

– Потому что это не человек, не человек это.

– Почему? – Фарот встал на колени и склонился над крышкой, разглядывая девушку. – Чего в ней не человеческого? Руки, ноги, голова…

– Посмотри на ее лицо.

– Ну, смотрю. И что?

– Странного ничего не замечаешь?

– Ты можешь толком сказать, что в ней не так? – рассердился Фарот. – Давай в другой раз гаданием займемся!

– Во-первых, – вздохнул Уга, усаживаясь на пол рядом, – полное несоответствие цвета кожи и формы лица, его черт. В нашей системе подавляющее большинство людей с темным, золотистым или смуглым цветом кожи имеют схожую лепку лиц и рыжих волос у них не бывает.

– Это, знаешь ли, очень относительно, – с сомнением покачал головой Преал.

– Еще не все. Если убрать эти длинные рыжие волосы и представить короткую стрижку, то без проблем получится юноша. Это лицо среднего пола, понимаете?

– Нет, юноша все-таки получится с проблемами, – хмыкнул Фарот, – и одна из них – грудь. Это же стопроцентно женская грудь, разве нет?

– Вы что, вообще не понимаете, что я хочу сказать?

– Нет, – честно признался Тротил.

– С кем приходится летать, – вздохнул Уга. – Повторяю – это не человек, это какое-то божество, возможно – полубог, то есть наполовину бог, наполовину человек. Откройте любую мифологию – там множество подобных существ. Из чего следует вывод: это не труп, а скульптура.

– Скульптура? – переспросил Фарот, поднимаясь с пола. – И ее заморозили, чтобы не испортилась?

– Она может оказаться полой, – терпеливо произнес Уга, – с каким-нибудь содержимым внутри. Сообразили, наконец?

– Х-м-м, – Фарот прошелся вдоль пульта, разминая ноги. – Ну и что мы имеем, чего добились? Выяснили, что в грузе находится нечто, то ли труп, то ли скульптура с большим количеством золота, из-за которой на нас пытался напасть военный корабль темурейцев. Как теперь распланируем своё будущее, уважаемые?

– Значит, на Скиф уже не летим? – уточнил Уга.

– Очень острый и своевременный вопрос, – Фарот скрестил руки на груди и повернулся к Тротилу.

– А что ты на меня смотришь, откуда мне знать, куда теперь лететь. И что делать, я тоже не знаю.

– После всего произошедшего лично я бы на Скиф не явился, – подал голос Преал. – Нам никто не обрадуется.

– Тем более что на лицо порча упаковки камер, – подхватил Уга, ему совсем не хотелось на Скиф, – альдебаранцы поймут, что мы видели эту девушку. И они наверняка захотят, чтобы никому-никому о ней не рассказали, если ее повезли вместе с фруктами, значит, хотели сохранить в тайне.

– Может, ее даже у темурейцев украли, – высказал предположение Преал.

– У темурейцев? – Фарот снова подошел к камере и уставился в прозрачную крышку на прекрасное лицо в обрамлении рыжих кудрей. – Уга, ты можешь хотя бы предположить, откуда она? Если это божество, то чье? Какой планеты?

– Я уже думал на эту тему, но пока ничего не могу сказать определенного, нужно как следует покопаться в памяти.

– А это не может быть какая-нибудь совсем новая, молодая раса? – спросил Тротил.

– Исключено. Посмотри на ее платье, украшения, такую ткань и такую искусную ювелирную работу не сможет сделать совсем новая, молодая раса.

– Давайте в другой раз озадачимся происхождением этой девушки, – Фарот отошел от камеры и взглянул в центральный иллюминатор. – Сейчас надо решить, что все-таки делать, а то будем тут кружиться, пока топливо не кончится.

– Топлива у нас пока что хватает, – задумчиво произнес Тротил. – Значит так, на Скиф мы не летим… Да, точно не летим. Это пока что первый и основной пункт плана.

– В конце концов, у нас есть чеки, – Фарот поежился, в кабине управления было прохладно, а они с Тротилом все еще пребывали в одних трусах, – у нас есть топливо, кое-что еще осталось от животного с Рибиса…

– И у нас очень, очень много фруктов, – подхватил Уга, – будем есть, а камеры сбрасывать в космос.

– Я бы не стал разбрасываться дорогими криогенными камерами, – возразил Фарот, – их можно продать. Хотя сейчас это не главное. У нас на борту труп. Что будем с ним делать? Тоже сбросим в космос?

– Нет! – воскликнул Преал. – Я не позволю так поступить с чудом!

– А куда девать это чудо? Оставим себе в качестве сувенира или подарим кому-нибудь на память?

– Погодите, – поднял руку Тротил, – что делать с телом решим чуть позже, давайте определимся с курсом, альдебаранцы наверняка уже знают, что мы прервали поездку к Скифу. Нужно убираться двигаться куда-то поскорее.

– Куда? – Вопрос задали хором.

– Сейчас посмотрим.

Тротил подошел к пульту управления, уселся в крайнее правое кресло и включил карту. Высветилось местонахождение «Летателя», крошечными огоньками вспыхнули находящиеся вблизи небесные тела. Цвет огней обозначал краткую характеристику, – не запрашивая данных, можно было понять, где обитаемая планета с кислородной атмосферой, где пылающая звезда, а где безжизненное сонмище кратеров. Пока Тротил выбирал маршрут, уточняя данные, Фарот влез в комбинезон и встал у бокового иллюминатора. Думать ни о чем уже не хотелось, не хотелось ничего изобретать и предпринимать, хотелось облачиться в тяжеленную кольчугу и героически поохотиться на тосиков. Так сильно захотелось охотиться, аж челюсть свело. Фарот всматривался в непроницаемый мрак, усеянный далекими дрожащими огнями, и чувствовал, как постепенно выстраиваются мысли, успокаивается сердце, так всегда бывало, стоило ему вот так всмотреться в космос. Казалось, сознание будто утекает прочь, устремляется, словно тонкий ручеек в великий мировой океан. Фарот силился представить себе бесконечность звездного океана, хотя бы вообразить себе это, и никак не мог.

– О чем ты думаешь? – вздохнул у плеча тихий голос Преала.

– Хочу представить бесконечность.

– Но это невозможно, – грустно улыбнулся Преал, – в нашем сознании всё конечно, всё имеет свой финал, потому что нам известно, что такое смерть, мы знаем, что рано или поздно она наступит. А это, – он коснулся рукой поверхности иллюминатора, – не знает, что такое смерть, не ведает конца, поэтому космосу известно, что такое бесконечность, а мы не можем себе даже этого представить…

– М-да, интересные ты иногда вещи говоришь.

– Предлагаю лететь на Обелис, – послышался голос Тротила. – Он ближе всех, топлива хватит, да и трасса к нему бесплатная и мало оживленная. В отдалении находится планета, в самый раз, чтобы отсидеться, пока пыль не уляжется.

– А кто её населяет? – Фарот стряхнул с себя задумчивость, возвращая мысли из космических глубин в ярко освещенную кабину управления.

– В основном люди и еще вервольфы в крайне незначительных количествах.

– Уга, что такое вервольфы? – Фарот уселся в соседнее с Тротилом кресло.

– Это такие люди, которые время от времени трансмутируют в некое обросшее шерстью хищное существо, ведущее ночной образ жизни, передвигающееся на четырех лапах. Такого рода создания одно время обитали на планете Земля, не знаю, сохранились они там или уже всех перебили.

– Ого! Тротил, а кто там еще обитает?

– Не знаю, сказано только «и некоторые другие».

– Нет, нет, – замахал руками Преал, – туда я не хочу! Ни к чему нам всякие вервольфы и некоторые другие! Давайте полетим туда, где живут одни только люди!

– Одни только люди нигде не живут, – Тротил вытащил из-под Фарота свой комбинезон и принялся одеваться. – Обелис самый оптимальный вариант. Садитесь, пристегивайтесь, меняем курс.

Глава 12

Пока Тротил возился с приборами, друзья вновь обступили камеру, где в легкой белесой дымке покоилось прекрасное создание.

– Предлагаю открыть ящик, – нарушил молчание Фарот.

– Зачем? – Преал мечтательно любовался девушкой.

– Чтобы узнать, труп это или статуя.

– А если труп? – Уга переминался с ноги на ногу и думал о том, что не мешало бы пойти перекусить.

– Тогда обратно заморозим. До лучших времен. В смысле, покуда не решим, что с этой девочкой делать.

– А камера позволяет такие операции – сначала разморозить, потом обратно заморозить? – спросил Тротил, не отрываясь от приборов.

– Сейчас посмотрим.

Фарот присел на корточки, рассматривая панель с четырьмя овальными кнопками на непрозрачном боку камеры.

– Тэкс, тэкс, – он поочередно потрогал пальцем кнопки, – в принципе, все просто. Мы без проблем сможем разморозить и заморозить снова, не повредив тело, функции это позволяют. Ну что, приступим?

– Ой, не знаю, – передернул худенькими плечиками Преал, – я бы не стал! Все-таки как-то это… не очень хорошо.

– Зато интересно, – Уга присел рядом с Фаротом. – Давай, открывай, открывай.

Не обращая внимания на укоризненные вздохи Преала, Фарот нажал крайнюю желтую кнопку. Сначала ничего не произошло, но спустя несколько минут раздался резкий свист, легкая белесая дымка под крышкой забеспокоилась, заволновалась и исчезла под плотными струями желтого дыма, возникшего внутри камеры.

– Ты все правильно сделал? – забеспокоился Уга.

– Да. Надеюсь…

Тротил развернулся посмотреть на происходящее, но плотная дымовая завеса скрыла рыжеволосую красавицу от любопытных глаз. Свистели и клокотали желтые струи довольно долго, когда же, наконец, начала приподниматься прозрачная крышка, друзья затаили дыхание. Ничем не пахнущий желтый дым повалил в кабину. Фарот с Угой на всякий случай отошли в сторону на пару шагов, а Преал вытянул шею, не желая пропустить всё самое интересное. Крышка поднялась до своего предела и застыла. Дым рассеялся. В ярком белом свете кабины управления кожа на лице девушки показалась гораздо светлее, чем была под крышкой камеры – нежно золотистая, будто она загорала под каким-то неведомым ласковым солнцем.

– Как же она прекрасна, – Преал подошел к камере, – я напишу о ней оду. Оду к мертвому чуду.

– Уга, – сказал Фарот, – ты не хочешь ее потрогать?

– Зачем?

– Чтобы узнать, настоящая она или искусственная.

– Не хочу. Сам трогай.

Фарот присел, вытянул руку и поднес указательный палец к золотистой щеке. Немного поколебавшись, он прикоснулся к ней. Как только палец Фарота тронул щеку, девушка неожиданно открыла глаза. Распахнула темные полукружья ресниц и уставилась в потолок ярко-синими, как камни в золотом ожерелье, глазами. Что-то глухо стукнулось об пол – это упал в обморок Преал.

– Эй, – Тротил склонился над камерой, заглядывая в глаза удивительной по глубине и красоте синевы, – вы меня слышите?

Девушка вполне осмысленно взглянула на Тротила.

– Слышите меня? Кто вы?

Губы девушки дрогнули, и она неуверенно произнесла:

– Слышу…

– Кто вы?

– Я?

– Да.

Девушка замолчала. Она разглядела потолок кабины, Тротила, потом перевела взгляд на сидящего у борта камеры Фарота, стоящего рядом с ним Угу, Преал лежал вне поля ее зрения. Тротил взял ее за запястье и пощупал пульс, он был в абсолютной норме, разве что прохладная кожа еще напоминала о том, что совсем недавно это тело было погружено в ледяной сон. Затем он взял ее на руки и осторожно поднял, вызволяя из камеры. Девушка не сопротивлялась, она лишь смотрела по сторонам широко распахнутыми глазами. На ногах у девушки оказались причудливо плетеные сандалии из тонких кожаных ремешков.

– Кто вы? – повторил вопрос Тротил, усаживая её в кресло пилота. – Откуда?

– Не знаю, – она растерянно улыбнулась.

– Как вас зовут?

Она так глубоко задумалась, что ни у кого и сомнений не осталось – девушка ничего, совершенно ничего не помнит.

– Ну, что ж, – Тротил снова взял ее за запястье, щупая пульс, – если человека заживо заморозить, а потом разморозить и вернуть к жизни, всякие побочные эффекты возможны. Какие будут предложения?

– Надо ей посмотреть на себя в зеркало, – сказал Уга. – Вдруг вспомнит.

– Дельная мысль, – кивнул Тротил. – У кого есть зеркало?

– У Преала, но он вышел из строя.

– Сейчас я его в строй верну.

Фарот склонился над не подающим признаков жизни телу и похлопал Преала по бледным щекам.

– М-м-м-м… – произнесло тело и пошевелилось.

– Давай, вставай, хватит уже! Вставай, нам нужно зеркало.

Преал открыл глаза, посмотрел на Фарота, потом в потолок, затем опять на Фарота.

– Труп… – произнес он дрожащими губами, – ожил…

– Она не труп, она просто заживо замороженная. Вставай же, нам нужно зеркало!

– Зачем? – Преал приподнялся на локтях.

– У девушки потеря памяти, хотим, чтобы она посмотрела на себя, может, вспомнит, кто такая. Долго еще собираешься разлеживаться?

Преал поднялся на ноги и взглянул на сидевшую в кресле у пульта управления рыжеволосую красавицу. Она смотрела на него ясными синими глазами и улыбалась застенчивой улыбкой. Преал глубоко вздохнул и, не найдя, что сказать, поправил кудри и пошел в каюту за зеркалом. Вскоре он вернулся с изящной безделицей в псевдо серебряной рамке с продолговатой гладкой ручкой. Протянув зеркальце девушке, он отошел подальше и принялся хмуро наблюдать за ее действиями. По всей видимости, на творчество Преала больше вдохновляло мертвое чудо, нежели свежеразмороженная муза с потерей памяти. Девушка взяла зеркальце, долго вертела его в руках, с любопытством рассматривая, затем посмотрела в блестящую поверхность. Она рассматривала свое лицо, волосы, трогала украшение на лбу и колье на шее, но каких-то особых чувств, например, узнавания, на ее лице не отразилось. Зеркало не помогло, красавица себя не вспомнила.

– Ну, что ж, – Тротил отдал зеркальце Преалу, – мы хотя бы попытались. Вы есть не хотите?

Девушка прислушалась к своим внутренним ощущениям и отрицательно качнула головой.

– Я хочу спать, кажется, я очень устала.

Друзья немедленно отвели ее в каюту и уложили в самую чистую постель – кровать Преала. Убедившись, что гостья устроилась с максимальным комфортом и всем довольна, они вернулись в кабину управления.

– Ну, и что мы будем делать теперь? – Фарот плюхнулся в кресло пилота. – Хорошенький у нас груз оказался, да? Да к тому же еще без памяти. Теперь уж нам точно скучно не будет.

– Хорошо, она хоть что-то соображает, – Уга уселся в кресло рядом, – имеет представление об элементарных вещах – голод, усталость. А я вот знаю историю, когда человек настолько конкретно потерял память, что вообще не мог понять, что вокруг происходит, не понимал назначения предметов и смысла своих физиологических функций.

– И ты называешь это потерей памяти? – хмыкнул Фарот. – Похоже, у него просто мозг протух, правильно я говорю, Тротил?

Тротил молча смотрел в центральный иллюминатор, в его антрацитово-черных глазах плескалась бездна задумчивости.

– Тротил, ты спишь?

– Отстань, не видишь, он думает!

Думал Тротил довольно долго, затем изрек:

– Представьте себе картину: на Обелис прилетает такое вот старое ведро с пропеллером, вроде нашего «Летателя», и из него выходят четверо бедных, безработных, плохо одетых личностей без определенных планов на будущее и с ними ярчайшей красоты девушка, вся увешанная золотом. Сверхповышенное внимание нам гарантировано. А зачем нам сверхповышенное внимание, когда мы и так испортили отношения с темурейцами и альдебаранцами?

– А что ты предлагаешь? – захлопал ресницами Уга. – Сбросить ее в космос?

– Ты, Уга, говорил, что у нее черты лица универсальные, можно принять их и за женские и за мужские, так давайте снимем с нее все эти украшения, обрежем волосы и подберем что-нибудь из нашей одежды. И пусть будет мальчиком, к примеру, младшим братом Фарота, у них и волосы похожи по цвету и глаза.

– Обрезать волосы?! – ужаснулся Преал. – Такую-то красоту?!

– Да, именно, такую-то красоту, потому что в противном случае, нам всем, да и ей заодно, могут обрезать головы, ведь мы до сих пор не имеем представления, куда и зачем её переправляли в замороженном виде, и почему ею так сильно интересовался военный корабль темурейцев. Ведь не фрукты же они хотели отобрать, собираясь обстрелять «Летатель».

– Мне идея нравится, – Фарот запустил пятерню в красный ежик волос, – всегда мечтал о младшем братишке.

– Да, я тоже с Тротилом согласен, – закивал Уга, – так мы избежим пристального внимания к нашим персонам и обезопасим девушку.

– Не мешало бы придумать ей имя, надо же как-то к ней обращаться, – вздохнул Преал. Его чувствительная натура все никак не могла привыкнуть к столь неожиданному изменению состава экипажа.

– Да, кстати, – задумался Фарот, – имя…

Размышляли долго, вспомнили, как зовут всех родных и знакомых, перебрали массу вариантов, но ни на чем не смогли остановиться.

– Вот что, – осенило Угу, – предлагаю назвать ее Лета – сокращенное от «Летателя», это имя подходит как девушке, так и юноше, мы будем звать так и между собой и на публике, и не запутаемся.

Имя Лета было принято единогласно.

Глава 13

Когда девушка проснулась, ей предложили перекусить остатками жареного мяса и сообщили, что звать ее теперь будут Лета. И мясо, и имя пришлись ей по душе, она вообще проявляла себя крайне покладистой особой, не имеющей ровным счетом никаких претензий ни к миру, ни к людям. Девушка даже не спросила друзей, кто они такие и кем ей приходятся.

– Вот что, милая Лета, – сказал Тротил, когда друзья привели девушку обратно в кабину управления, посреди которой все еще стояла открытая криогенная камера, – сейчас я попытаюсь в общих чертах обрисовать ситуацию.

Лета смотрела на него с безграничным доверием, словно ближе человека, чем Тротил, у нее в целом свете не было. Неожиданно для себя Тротил стал смущаться от этого взгляда.

– Значит, так, – откашлялся он, – мы не знаем, зачем вас пытались тайно провезти на Скиф, но эти люди наверняка будут нас искать. Сейчас мы летим на Обелис. Мы никогда не были на этой планете, не знаем, что она из себя представляет. Ваша внешность слишком яркая, привлекает много лишнего внимания. Чтобы обезопасить вас, мы с друзьями решили вашу внешность изменить.

– Как?

– Вы согласитесь обрезать волосы и переодеться?

Лета коснулась кудрей, провела по ним тонкими пальцами и кивнула, практически не раздумывая.

– Вот и хорошо, – Тротил встал с кресла. – Преал, неси ножницы, зеркало и щетку для волос. Фарот, заряди водой ручной увлажнитель воздуха, перед тем, как стричь, волосы следует намочить.

– А кто будет стричь? – заинтересовался Преал. – Предупреждаю сразу – я не умею.

– Я буду, – Тротил развернул кресло вместе с девушкой и приподнял каскад ее кудрей, приглядываясь.

– Ты? – удивился Фарот. – Ты разве умеешь?

– Да.

– Разве ты кого-нибудь когда-нибудь стриг? – моментально прицепился Преал.

– Да! Несите все необходимое, а?

– А кого конкретно ты стриг? – не унимался Преал.

Тротил перевел на него взгляд, посмотрел секунд тридцать и произнес:

– Двух младших братьев и всех студентов на медицинском отделении, когда у них заканчивались деньги. Теперь ты принесешь зеркало и ножницы?

– Теперь принесу.

И с важным видом он покинул кабину управления. Ожидая Преала, друзья решили убрать с глаз долой криогенную камеру. Фарот закрыл и заблокировал крышку, затем вместе с Тротилом аккуратно запаковали ящик в светоотражающую пленку и понесли в грузовой отсек. Уга остался маяться от скуки в кресле пилота, Лета рассматривала пульт управления, время от времени поглядывая в обзорный иллюминатор на безбрежные дали мирового пространства. Украдкой посматривая на девушку, Уга мучительно пытался соотнести ее внешний вид с хоть какой-нибудь известной ему расой. Безрезультатно, она не походила на представителя ни одного народа.

– Лета.

– Да? – она развернулась вместе с крутящимся креслом.

– Мы собираемся выдать тебя за младшего брата Фарота. Фарот это такой невысокий, худой, красно-рыжий.

– Да, я запомнила, как кого зовут. Я буду его братом?

– Разумеется, не по-настоящему, понарошку. Лучше, если в тебе будут видеть мальчика, так безопаснее.

– Я понимаю.

– Только ты должна хорошенько это запомнить, и когда мы прилетим на Обелис, всегда помнить, что ты – Лета, брат Фарота. Если или случайно проговоришься, что-то сделаешь не так, у нас могут возникнуть серьезные проблемы. Ты понимаешь?

Лета кивнула.

Вернулись Тротил с Фаротом, следом чинно плыл Преал. Они принесли все необходимое для создания новой прически.

– Ну, что ж, приступим, – сказал Тротил, набрасывая на плечи девушки полотенце. – Лета, усаживайся поудобнее.

Фарот включил ручной увлажнитель воздуха, из мельчайших отверстий брызнули сотни тонких, едва заметных струек. В считанные минуты волосы девушки намокли и потемнели. Осторожно, чтобы не причинить ей боли, Тротил тщательно расчесал, выровнял потяжелевшие пряди и тремя уверенными движениями ножниц отрезал рыжий каскад. Друзья невольно вздохнули, когда все это великолепие упало на пол.

– Совсем уж коротко не стриги… – скорбно пробубнил Преал.

– Вы мне только под руку не советуйте, ладно?

Сосредоточенный, будто он проводил сложную хирургическую операцию, Тротил ловко обрезал пряди, придавая волосам нужную форму. Остальные молча наблюдали за его работой. Короткий, почти гладкий затылок получился просто загляденье, на макушке, впереди и по бокам Тротил оставил пряди подлиннее, и вышла отличная стрижка. Закончив, он уложил прическу при помощи пальцев и расчески, снял с плеч Лета полотенце, засыпанное рыжими волосками, развернул кресло вместе с девушкой и не без гордости спросил:

– Ну, как?

На друзей смотрел красивый синеглазый паренек. Безусловно, короткая стрижка преобразила девушку, но…

– М-да, – задумчиво произнес Уга, – может, ее какой-нибудь грязью вымазать?

– Не вариант, – покачал головой Фарот. – Давайте попробуем переодеть, а там посмотрим.

– Я не понял, вам стрижка нравится или нет?

– Ты слишком хорошо ее постриг, ей очень идет, и это плохо.

– Ну, давайте ее налысо обреем! – обиделся Тротил. – А потом вымажем грязью и обваляем в перьях!

– Так, тишина на борту летательного аппарата, – сказал Фарот. – Идемте в каюту, попробуем подобрать одежду. Тротил, ты можешь оставаться тут и следить за приборами, все равно в твоих вещах она утонет. Думаю, подойдет что-нибудь из моего имущества или Уги. В гардероб Преала я даже заглядывать не хочу, ведь нам нужно, чтобы Лета приняли за мальчика.

– В таком случае, – ядовито произнес Преал, – ваше тряпье следует прежде выстирать с дезинфекцией и высушить в открытом космосе, дабы все паразиты наверняка издохли!

Фарот не стал связываться. Они с Угой увели Лета в каюту подбирать наряд. Тротил сел за приборы, а Преал взялся убирать с пола остриженные волосы.

– Тротил, как ты думаешь, девушка на самом деле потеряла память или притворяется? – задал Преал неожиданный вопрос.

– Притворяется? – немного удивился Тротил. – Зачем ей это?

– Неизвестно, – Преал аккуратно заталкивал рыжую массу в бумажный пакет. – Мы же не знаем, что у нее на уме, верно?

– Ты ее подозреваешь в чем-то?

– Я просто опасаюсь, мало ли, что задумала эта девица.

– У нее такой взгляд, что я сомневаюсь – есть ли у нее вообще какие-нибудь мысли в голове, она смотрит, как новорожденная.

– Вот это-то меня и пугает! – Преал смел щеткой остатки волос в пакет и выпрямился. – Понимаешь, она может быть кем угодно – от принцессы до убийцы, ни по ее лицу, ни по глазам невозможно понять, что она за штучка.

Тротил подумал и решил, что в словах Преала все же имеется некое разумное зерно.

– Ты же врач, – продолжал тем временем Преал, – понаблюдай за ней, попытайся понять, притворяется она или вправду ничего не помнит.

– Хорошо, – кивнул Тротил, решив не объяснять разницу между хирургом и психиатром, – понаблюдаю.

– Я тоже буду начеку, – важно сообщил Преал и поволок к выходу пакет с волосами.

Оставшись в одиночестве, Тротил вновь занялся приборами, проводя проверочные тесты. До Обелиса оставались какие-то жалкие сутки пути. Пожалуй, впервые за свою наполненную путешествиями и перелетами жизнь, он не ощущал тихой радости в предвкушении встречи с незнакомым миром. Раньше, когда он путешествовал в поисках лучшей доли в одиночестве, Тротил не боялся никого и ничего, зная, что благодаря своему уму и недюжинной физической силе он выберется из любой ситуации. Когда их стало четверо, радости от встречи с неведомыми мирами поубавилось. Казалось бы, команда должна существенно упростить жизнь и внушить чувство безопасности, но нет, всё получилось с точностью до наоборот. Сначала выяснилось, что он старше всех в новоиспеченном экипаже, и это наложило на Тротила определенную ответственность. Всю сознательную жизнь провозившись с младшими братьями, он привык к тому, что старшинство обязывает. Дальше – больше. Вскоре выяснилось, что толком за себя постоять способен один Фарот. Преал, чуть что, валился в обморок или устраивал истерики, а Уга впадал в ступор, демонстрируя полную бойцовскую несостоятельность. И вот теперь, собираясь в путь к очередной далекой звезде, Тротил в первую очередь старался просчитать, какие потенциальные гадости и сложности их могут подстерегать, хотя и понимал, что предвидеть абсолютно всё в таком опасном предприятии, как перелеты по космосу, невозможно. Постепенно Тротил познал, что такое чувство тревоги и страха за людей, быстро ставшими для него близкими друзьями… А сейчас, когда на борту появилось это хрупкое большеглазое существо, он вообще не представлял, что делать дальше. Если они сами вполне могли проживать на «Летателе» в условиях, приближенных к экстремальным, то присутствие девушки требовало многого – от чистоты до нормального регулярного питания. Пальцы Тротила машинально переключали тестирующие системы, он смотрел в обзорный иллюминатор на нежно-голубое сияние приближающегося Обелиса и думал о новом члене команды. Что с ней делать? Не станут же они всюду возить ее с собой. А что если память к ней вернется через несколько лет или же не вернется вовсе? Как узнать, откуда она? Если б выяснилось ее место жительство, они немедленно отвезли бы Лета на родину, разыскали ее родных и передали с рук на руки…

– А вот и мы, – раздался голос Фарота. – Тротил, оцени.

Он обернулся. Лета неузнаваемо преобразилась. Теперь ее стройное тело надежно скрывали подвернутые снизу черные штаны Фарота и мешковатая рубаха Уги тухло-зеленого цвета с длинными рукавами. Для пущего эффекта ее не заправили, а оставили навыпуск. Плетеные сандалии на ногах Лета сменили мягкие, без каблуков ботинки Уги, в которых он обычно бегал тренироваться, когда умудрялся победить лень. Судя по восторженному лицу Лета, процесс перевоплощения ей очень понравился.

– Отлично, – кивнул Тротил. – То, что надо.

– А теперь мы должны научить Лета элементарным правилам мужского поведения в обществе, – усмехнулся Уга. – Правило первое: никогда не оправдывайся, что бы ты ни сделала. Извиниться можешь, оправдываться – никогда. Усвоила?

– Ага.

Глава 14

На подходе к Обелису, Тротил запросил разрешения на посадку. На всякий случай, чтобы им уж точно не отказали, сообщил, что корабль неисправен. Ответ не заставил себя долго ждать, на центральном экране появилось сообщение о разрешении посадки на космодром «Атарат», следом возникла сетка координат, включилась программа навигационного ведения. «Летатель» подключился к космодрому Обелиса и пошел курсом, заданным «Атаратом». Пока «Летатель» снижал скорость, входя в атмосферу, друзья успели состряпать легенду, оправдывающую их приземление на Обелис. Поехали они, стало быть, на Гармаш проведать друга детства Гортензия, который обещал помочь с очень хорошей работой. Друга детства повидали, а вот с работой не склеилось, и Гортензий посоветовал слетать на Скиф, где можно очень хорошо подзаработать и найти новых друзей (здесь следовало сделать глупые лица). Но по пути на Скиф на корабле ни с того ни с сего забарахлили гравитационные поля, что сильно напугало экипаж, поэтому решено было осуществить аварийную посадку на ближайшей планете и подвергнуть «Летатель» тщательному профилактическому осмотру, а вдруг где-нибудь пробоина (здесь следовало максимально углупить лица), ведь может случиться взрыв!

– Надеюсь, допрашивать нас все-таки не станут, – вытянув шею, Фарот смотрел в иллюминатор. – А то Преал нас тут же выдаст с потрохами.

– Если человек не привык ко лжи и коварству, значит он для тебя враг, да?!

При помощи своего средства для фиксации волос Преал разравнивал кудри Лета, стараясь гладко зачесать их назад.

– Что ты, он для меня лучший друг, на которого можно положиться в трудную минуту, – ехидно ответил Фарот.

«Летатель» миновал необычно плотный облачный слой и помчался над погруженным в ночную тьму океаном.

– Хорошо бы затеряться и посидеть на этом Обелисе пару месяцев, а желательно с полгодика, – Тротил вручную вел корабль на снижение, опасаясь доверять этот тонкий процесс самому «Летателю», могущему в любой момент выкинуть какой-нибудь некрасивый номер. – Чеков на первое время хватит, стоянку корабля, жилье и пропитание сможем оплатить, но на большее рассчитывать не приходится, так что желательно быстро найти работу.

– Постараемся, – зевнул Уга, сонно щурясь. По корабельным часам на борту была глухая ночь.

Оборвалась тьма океанской глади, воздушное судно помчалось над щедро иллюминированными городами и ярко освещенными по периметру лоскутами космодромов. К одному такому лоскуту и устремился «Летатель».

– Похоже, тут тепло, – заметил Преал. – Удивительно, на третью планету прилетаем и везде лето.

– Это потому что с нами Лета, – улыбнулся Фарот, – поэтому везде лето. Правильно я говорю, Тротил?

– Пра-вильно, – с некоторой натугой ответил он, пытаясь отжать некстати заклинивший рычаг торможения. – Пристегнитесь, садимся.

Вскоре «Летатель» совершил посадку на космодроме «Атарат» планеты Обелис. Как только они очутились на твердыне, со всех сторон к кораблю бросились служащие космодрома, одетые в одинаковую синюю форму, они обставили корабль сигнальными огнями.

– Всех приветствуем! – широко улыбнулся Фарот, ступая на плотное, гладкое покрытие посадочной площадки. Следом вышел остальной экипаж с вещевыми сумками.

Служащие космодрома вполне доброжелательно поулыбались в ответ и указали на небольшое здание.

– Управляющий ждет вас.

Друзья отправились в заданном направлении. Прохлада, гулявшая по открытому всем ветрами космодрому, заставила ускорить шаг.

– Похоже, космодром частный, – сказал Тротил, поглядывая на здание управления.

– Это хорошо или плохо? – поежился Фарот.

– Чего ж хорошего? Дороже заплатим.

Толкнув выкрашенную темно-синей краской дверь, Тротил заглянул внутрь.

– Можно войти?

– Да, да! – раздался тонкий неприятный голос неопределенного пола.

Друзья вошли в просторное помещение, оборудованное, как кабинет и приемная одновременно. На голубых стенах красовались аляповатые космические пейзажи, расцветка пластиковых штор на окнах повторяла космическую тематику, да и все без исключения предметы мебели и интерьера, так или иначе, намекали на тесный контакт с бесконечной вселенной. За огромным столом в виде обломка межпланетного корабля восседал худющий, как скелет, обтянутый кожей господин с такой белой кожей, что можно было усомниться в том, что она настоящая. Черты его высохшего лица казались мумифицированными, в глубоких провалах глазниц лихорадочно поблескивали красноватые глаза, на лысом черепе торчали клочки желтоватых волос. Увидев этого господина, Фарот будто невзначай встал так, чтобы закрыть собою Лета, а Преал элегантно спрятался за Тротила, на Угу этот персонаж не произвел особого впечатления, Уга с интересом рассматривал обстановку.

– Приветствую вас на Обелисе, – привстав из-за стола, жуткий господин растянул бескровные тонкие губы в улыбку. – Я Плюра, владелец космодрома.

– Экипаж «Летателя», – представился Тротил.

– Позвольте узнать, что вас привело к нам?

Присесть Плюра не предложил, да и некуда было, в помещении отсутствовали сидения для посетителей. И Тротил поведал свежесочиненную историю. Слушая его, владелец космодрома то и дело кивал, улыбался, всем своим видом показывая, что не верит ни единому слову.

– Так-так, – сказал Плюра, когда Тротил закончил, – стоянка на моем космодроме обойдется вам в семь чеков, это если с официальным занесением вашего корабля, всех ваших данных в регистрационный банк, и в десять чеков, если вы хотите, чтобы о вашем визите на Обелис никто не узнал. Ну, так что?

Он склонил голову набок, глядя на Тротила мерцающими глазами. Молчание длилось секунд пять, затем Тротил сказал:

– Десять чеков нас вполне устроят.

– Прекрасно.

Плюра пододвинул к гостям металлическую коробку с высокими бортами, и Тротил отсыпал в нее десять чеков. Коробка так быстро исчезла со стола, что никто и заметить не успел, как Плюра это сделал. Затем на столе перед Тротилом очутилась небольшая книжица в ярко-красной обложке.

– Подарок лично от меня, – снова растянул губы в жутковатой улыбке владелец космодрома, – краткий путеводитель, справочник для приезжих. Берите, это бесплатно.

– Спасибо, – Тротил взял подарок.

– Добро пожаловать в Меро – лучший город на Обелисе!

На этом и распрощались. Покинув здание управления, друзья направились к воротам, они услужливо распахнулись перед ними сами собой. Миновав прилегающую к космодрому территорию, друзья вышли к стоянке странных транспортных средств. Конструкции походили на гигантские квадратные и прямоугольные коробки на шести и восьми колесах. Как только друзья оказались в непосредственной близости от этих коробок, из них стали выскакивать люди, и с приветственными криками бросаться к потенциальным пассажирам.

– Стоп, стоп, стоп, – поднял ладони Фарот, – мы еще не знаем, куда поедем. Тротил, полистай-ка книжицу, может, найдется что-нибудь полезное.

– Смотри сразу раздел «гостиницы», – посоветовал Уга.

Пошелестев страницами, Тротил сообщил, что нашел только раздел «пристанища».

– Должно быть, это одно и то же, – пожал плечами Фарот. Он поднял воротник легкой куртки, принадлежавшей Уге, а теперь перешедшей в собственность Лета, застегнул молнию, чтобы девушку не продуло, и натянул шапочку ей на самый лоб. – Давай скорее, пока моего братца до соплей не застудили.

– Сейчас, сейчас, – Тротил перевернул очередную страницу. – Итак, что мы имеем… «пристанища для богатых», «для очень богатых», «для невозможно богатых»… так, это можно пропускать. Ага, вот! Выбор не велик: «Пристанища для бедных» и «пристанища для очень бедных».

– И куда же мы поедем? – напрягся Преал. Благодаря своей богатой творческой фантазии он в мгновение вообразил, что из себя может представлять «пристанище для очень бедных».

– Сколько у нас осталось чеков? – поинтересовался дрожащий от холода Уга, он уже понял, что они слегка погорячились, решив, что на Обелисе лето.

– Двадцать три, так что мы вполне можем позволить себе «пристанище для бедных». Надеюсь, там можно будет где-нибудь перекусить. Вперед?

– Вперед!

Друзья загрузились в восьмиколесную коробку, и покатили в «пристанище для бедных». Изнутри салон выглядел еще хуже, чем снаружи, отовсюду торчали какие-то провода и куски деталей, сиденья были настолько грязны, что их цвет не поддавался определению, ко всему вдобавок под ногами все время хрустел какой-то мусор. А запах…

– Скажите, любезный, – гнусаво произнес Преал, зажимая нос двумя пальцами, – а далеко ли нам ехать?

– Нет, – жизнерадостно ответил сидевший за диковинным пультом управления водитель, – тут рядом. Вы как раз приземлились рядом с районами Доддр, а пристанища для бедных там и находятся.

– А что это за районы? – на всякий случай решил навести справки Тротил.

– О, веселые местечки, – хмыкнул водитель, он старательно накручивал какое-то гнутое колесо, торчащее из пульта, – лучше там по одиночке не ходить. И деньги лучше разделить между собой, если кого-нибудь убьют или ограбят, у остальных останутся хоть какие-то средства на жизнь.

– Спасибо за ценную информацию, – ответил Тротил. Он задумчиво смотрел сквозь мутное окно на проносившиеся мимо пейзажи.

Погруженный в ночную тьму Меро производил впечатление обычного техногенного города, каких Тротил повидал немало: высоченные здания, жмущиеся друг к другу впритык, стекло, бетон, щедрая иллюминация, яркие вывески, крошечные кафе и магазинчики, повсюду налепленные в избытке. Ничего выдающегося и интересного, кроме, пожалуй, этих нелепых коробок на колесах, обычно цивилизации подобного уровня использовали воздушный транспорт.

– Скажите, а как называется ваш агрегат? – поинтересовался Фарот.

– Крабиль.

– Занятно…

– Далеко еще? – простонал окончательно угоревший Преал.

– Почти приехали.

Крабиль свернул с центральной дороги в какую-то глухую, практически не освещенную подворотню и заскакал на ямах и выбоинах. К счастью, эта подворотня не являлась конечным пунктом путешествия. Поплутав среди плотно пригнанных друг к другу пяти-шести этажных домов, крабиль вырулил на вполне приятную улочку и затормозил у четырехэтажного здания с вывеской «Пристанище для бедных».

– Хоть бы название какое-нибудь другое придумали, что ли, – проворчал Преал, выбираясь из крабиля. – Прямо унизительно, честное слово.

Переступив порог, они очутились в небольшом тесном помещении со стеклянной конторкой, за которой сидела фундаментальная, почти каменная женщина с малиновыми волосами. Она уставилась на вошедших тяжелым взглядом, отнюдь не гостеприимным взглядом.

– Доброй ночи, – вяло улыбнулся Фарот, он понимал, что не мешало бы включить обаяние, но желания не возникало, – нам рекомендовали ваше заведение, как лучшее в округе, и вот мы, всё хорошенько обдумав и тщательно взвесив…

– Четыре чека за комнату, – густым басом произнесла женщина и добавила: – За одну для всех.

– А…

– Других нет!

– Мне уже начинает здесь нравиться, – Тротил просунул в круглую дырку в стекле четыре чека и взамен получил металлическую пластинку с дырочками по краям.

– Второй этаж, комната с желтой дверью, – сообщила глыба и смолкла, уйдя в созерцание своего богатого внутреннего мира.

Глава 15

По узкой неосвещенной лестнице друзья поднялись на второй этаж и попали в коридор с низким потолком и коричневыми стенами. По обе стороны располагались разноцветные двери. Пахло чуть лучше, чем в салоне крабиля.

– При первой же возможности мы отсюда уедем, – сказал Тротил, обращаясь к Лета.

Однако девушка не выказывала никакого неудовольствия, напротив, смотрела по сторонам с оптимистическим любопытством. И Уга подумал, что потеря памяти это не так уж и плохо, мир становится новым, интересным и увлекательным.

Желтая дверь обнаружилась в самом конце. Стоя перед нею, друзья довольно долго собирались с силами, прежде чем Тротил решился провести металлической карточкой в щели замка. Раздался тихий щелчок.

– Желаю нам всем удачи, – сказал Фарот и толкнул дверь.

С протяжным скрипом она отворилась, под потолком автоматически вспыхнуло освещение, и взорам предстала следующая картина: неожиданно просторное помещение с голыми стенами, выкрашенными в грязно-желтый цвет. Шесть пластиковых кроватей, напоминающие пляжные лежаки, выстроились вдоль стен – три слева, три справа, трехногий стол посередине комнаты, один стул и пластиковая конструкция в углу у окна, в которой с трудом можно было распознать вешалку для одежды. Небольшое подслеповатое окно прикрывала бурая тряпка, символизирующая занавеску.

– А что, не так уж и плохо, – бодро улыбнулся Фарот, – думал, будет гораздо хуже.

– Куда уж хуже?.. – прошептал потрясенный Преал.

– Ну, например, здесь могли бы водиться всякие твари, далеко не такие милые, как тосики. Давайте располагаться.

Фарот бросил сумку на пол, подошел к окну и двумя пальцами отогнул тряпку, выглядывая наружу.

– О, прямо напротив нас заведеньице, – Фарот прищурился, читая мелкую надпись на ярко освещенной вывеске. – «Веселый властелин» оно называется, там нас наверняка здорово накормят, напоят и развеселят. Идемте?

– Предлагаю оставить Лета и Преала здесь, – Тротил тоже подошел к окну, – принесем им еду сюда.

– Нет! Нет! Нет! – замахал руками Преал. – Только вместе! Нам нельзя разлучаться! Если вас там убьют, что мы будем делать?!

– Да, тогда вам придется туго, – кивнул Фарот. – Что ж, если хочешь пойти с нами, то тебе следует переодеться и сменить прическу, иначе нас там точно убьют, причем всех.

– А что во мне не так? – мгновенно встал в позицию Преал, поправляя локоны и разглаживая сиреневые оборки на груди.

Фарот молча развязал веревку на своей вещевой сумке и принялся копаться в вещах.

– Вот, – в Преала полетели штаны из грубой черной ткани, – и еще вот.

Следом прилетела рубаха из такого же материала.

– А также – вот.

На плече Преала повис обрывок какого-то шнурка.

– Зачешешь назад волоски и перевяжешь их этой штукой. И если ты действительно голодный поторопись, никто тебя ждать не собирается.

Побродив по комнате с охапкой одежды и не обнаружив ничего похожего на ванную, Преал попросил всех выйти, да еще таким тоном, что друзья решили подчиниться и лишний раз не связываться. Стоя в коридоре, они молчали, глядя друг на друга уставшими глазами.

– Лета, – Фарот поправил черную шапочку на ее голове, – ты есть хочешь?

Она прислушалась к собственным ощущениям и отрицательно качнула головой.

– А ты хотя бы раз за все это время испытывала чувство голода? – заинтересовался Тротил.

– Кажется, нет.

– А жажды?

Снова отрицательный кивок.

– Ты хочешь только спать, да?

– Да.

Тротил задумался.

– А что ты чувствуешь, когда ешь?

– Тяжесть.

– Где?

– Во всем теле, особенно в голове.

– В голове?

– Да, – девушка коснулась своего лба, – она делается тяжелой и сонной.

– Тебе становится нехорошо?

– Да нет, – пожала она плечами, – просто кажется, что я больше вешу. Но это быстро проходит.

Тротил задумался еще глубже. Тут отворилась желтая дверь, и на пороге возник Преал. И штаны, и рубаха оказались ему великоваты, а новая гладкая прическа сделала лицо еще более худым и бледным, из-под причесанных бровей смотрели прозрачные голубые глаза, исполненные отчаяния.

– В таком виде я похож на вампира… – трагически прошептал он.

– На этой планете водятся вервольфы, – напомнил Фарот, – так что вполне сойдешь за своего. Все готовы? Идемте.

Тротил защелкнул замок и убрал металлическую карточку во внутренний карман. Подальше. На всякий случай.

Глыба за конторкой, казалось, дремала, но как только с лестницы спустились новые постояльцы, из-под тяжелых век выплыли внимательные глазки и проследили траекторию движения группы.

На улице вроде бы немного потеплело, хотя между домами воздух мог просто-напросто согреться. Перейдя через дорогу, друзья вошли в заведеньице «Веселый властелин» и прямо с порога очутились в огромном зале, в котором разместилось не меньше сотни столов, эстрада для музыкантов и сцена с тремя разноцветными шестами для танцев.

– О, – обрадовался Фарот, увидев шесты, – будет весело!

– Да уж, – Уга озирался по сторонам, – удивительно, на всех планетах одно и то же с малозначительными отличиями, как будто всё кроили по одним чертежам, не особо фантазируя.

– Так это ж здорово, – усмехнулся Фарот, – куда не прилетишь – везде как дома. Чего стоим? Идемте поближе к сцене, не хочу пропустить самое интересное.

Народу в зале собралось много, почти все курили, выпуская дым из самых разнообразных приспособлений, стоял ровный гул множества голосов, звон стаканов и тарелок. На новоприбывших никто не обратил внимания. Друзья заняли столик неподалеку от эстрады и вскоре перед ними швырнули картонку с перечнем блюд. Картонку метнуло высокое существо непонятного пола с раздраженным и обиженным лицом. На голове существа торчали желтые прядки, обозначающие прическу, одето существо было в ядовито-зеленое платье, из чего следовал вывод, что это все-таки женщина. Пока друзья вчитывались в неразборчивые строчки, существо то и дело подавало реплики вроде этих:

– Еду без выпивки не подаем! Танцы и музыка оплачиваются отдельно! Если не хотите платить, можете подождать на улице, пока будут играть и плясать! Если пойдете на улицу, ваш стол караулить не буду! А детей, – длинный палец с синим ногтем указал на Лета, – вообще не обслуживаем!

– Он не ребенок, – изо всех сил дружелюбно улыбнулся Фарот, – он просто молодо выглядит. Это мой брат, и свой первый стакан он осушил много лет назад.

Чтобы у чучела в зеленом не осталось больше никаких сомнений насчет лет и стакана, Тротил вынул из кармана один чек и протянул его милой женщине. И прямо сразу случилось волшебство. Куда только подевались злоба и спесь, официантка расцвела, заулыбалась, представилась Урой и принялась советовать, что лучше выбрать, а что заказывать не стоит.

– Сегодня у нас, как нарочно, новая концертная программа, лучшая в городе, вы не пожалеете! А стоит даром – всего один чек со столика.

Тротил безропотно расстался еще с одним треугольником.

– А музыка почём?

– Она входит в стоимость программы.

Определились с заказом, и Ура помчалась за закусками быстрее ветра.

– Да, Уга, ты прав, – Фарот вытянул под столом ноги, – на всех планетах всё одинаковое.

– Мне жарко в шапке, – сказала Лета, – можно ее снять?

– Нет, здесь не стоит сверкать золотыми волосами, потерпи, пожалуйста, ладно? Поедим и пойдем в «пристанище», – сказал Тротил.

– Поедим и посмотрим программу, а потом пойдем, – поправил Фарот. – Я хочу, в конце концов, немного поразвлечься.

– Кстати, вместо шапки можно придумать какой-нибудь платок, – вмешался Уга, – у Преала наверняка найдется что-нибудь эдакое. Преал, найдется?

– У меня есть пара шейных косынок, – нехотя ответил он, – но не думаю, что они подойдут…

– А ты не думай, ты дай, мы примерим, а там видно будет, – сказал Фарот. – Есть хочу! Есть хочу! Есть хочу! Хочу жра-а-ать!

– Потрепи, сейчас все будет, ты же видел, как она помчалась.

Ура и вправду обернулась быстро и подоспела с гигантским подносом, который каким-то чудом удерживала в тонких руках. В мгновение ока сервировался стол.

– Хорошего вам пищеварения и приятного опьянения, – пожелала Ура. – Через минуту начнется программа.

– Межпланетное спасибо, – ответил Фарот, и Ура отчалила восвояси.

Долго к яствам присматриваться не стали, основательно проголодавшиеся друзья набросились на все без разбору.

– А можно я есть не стану? – сказала Лета.

– Капризный у меня какой братец, – с набитым ртом произнес Фарот, – то шапку ему снять, то есть он не хочет. Пожуй хотя бы красного салатика, довольно симпатичная штука.

– Но я, правда, не хочу.

– Отстань от неё, не хочет, пусть не ест, – сказал Тротил, – проголодается, я в любой момент схожу сюда и возьму что-нибудь. Кто-нибудь пробовал выпивку?

– Я, – сказал Уга. – Пить можно, похоже на разбавленное вино с какими-то вкусовыми добавками.

Вскоре на полукруглую эстраду стали выходить музыканты, их угрюмый сонный вид никак не вязался с яркими блестящими костюмами. Инструменты, которые они выволокли, выглядели громоздкими и неуклюжими. Музыканты их даже настраивать не стали, сразу заиграли нечто очень громкое и бодрое. Свет в зале погас, на сцену выскочила симпатичная девушка в коротком золотом платьице и, перекрикивая музыку в крошечный ручной усилитель, сообщила, что счастлива представлять новое шоу, которое без сомнения покорит весь Меро. С этим девушка, к большому разочарованию Фарота, ушла со сцены, смолк и музыкальный грохот. В воцарившейся паузе прозвучал вкрадчивый, усиленный динамиками голос:

– Невероятная Ритоза!..

Откуда-то из-под сцены повалил синий дым, музыканты принялись выжимать из неуклюжих инструментов тяжелые плачущие звуки, на сцену выкатилось нечто шарообразное, казалось, целиком и полностью состоящее из торчащих во все стороны разноцветных искусственных перьев. В синем дыму, под тягучие звуки, это шарообразное вдруг принялось вытягиваться то в одну сторону, то в другую, при этом перья колыхались и искрили. Завершился этот кошмар тем, что существо вытянулось в высоту едва ли не до потолка, сложилось обратно и исчезло с глаз долой.

– Что это было? – с оторопелым видом Фарот таращился на сцену.

Жующий Тротил перевел на него взгляд:

– Ритоза. Невероятная.

– Я не понял, это человек или что?

– Какая разница. Меня больше интересует, что я такое ем в данную минуту, а не то, что там танцует, оно по-крайней мере не окажется внутри моего организма.

– Можно мне снять шапку?

– Нельзя!

– Да пусть снимет, темно же.

– Уга, ешь спокойно и не вмешивайся. Лета, потерпи еще немного, жалко оставлять столько еды. А насчет программы я уже понял, что погорячился. Сейчас доедим, сколько сможем, и пойдем.

Следующим номером объявили сестер Бдитти. Музычка оживилась, музыканты запиликали что-то легкое, веселенькое, и на сцену выскочили две абсолютно одинаковые девушки, причем совершенно белые с ног до головы. Особой одежды на них не виднелось, если она и была, то тоже белая. Исполнив короткий незамысловатый танец, они ускакали так же резво, как и появились. Фарот совсем заскучал. Уга смотрел на сцену и думал о чем-то своём, Тротил основательно налегал на хороший кусок желтого мяса, Преал осторожно дегустировал напитки, Лета не спускала широко распахнутых восторженных глаз с артистов и музыкантов.

Спустя еще три номера Фарот понял, что самым лучшим развлечением в этом заведении будет напиться.

– А теперь, – снова вкрадчиво произнес голос, – наше главное открытие, бриллиант программы, страстный и загадочный Апелюс!

Женщины, коих в заведении присутствовало немало, завизжали и захлопали.

– Чувствую, Апелюс меня доконает, – пробормотал Фарот и потянулся за стаканом.

Зал погрузился в кромешную тьму, затем в центр сцены ударил красный луч света. Там уже стоял мужчина среднего роста, плотного телосложения, довольно коротконогий, с крепким торсом и грубоватыми чертами лица, особо выдающейся деталью коего являлся нос. Длинные темные волосы лохматыми спутанными прядями падали ему на лицо и плечи, облачением Апелюсу служили блестящие красные трусы, красные сапоги до колен и длинный красный плащ с креплением на груди. Выдержав эффектную паузу, музыканты принялись выдавливать из своих несчастных инструментов заунывно-томные звуки, а Апелюс… затанцевал, причем как бы совсем отдельно от музыки. Подбрасывая волосатые ноги в красных сапогах, он пропрыгал из одного конца сцены в другой, потом обратно, остановился у одного из шестов, совершил пару вращательных движений тазобедренным суставом и ухватился обеими руками за шест. Что он хотел сделать и какой чудесный номер показать, осталось тайной, потому что под тяжестью его тела шест отломился и вместе с Апелюсом рухнул в зал.

Глава 16

Поднялся крик и суматоха. Фарот же восторженно свистел и аплодировал стоя. Успокоившись, он плюхнулся на стул и залпом выпил полстакана.

– Вот это класс, вот это я понимаю! Номер что надо, да, Тротил?

Тротил не ответил, он задумчиво наблюдал, как суетится народ, поднимая шест, официантки пытались отряхнуть испачканных закусками и напитками посетителей, оказавшихся в зоне поражения шеста и Апелюса. К счастью, никто существенно не пострадал, шест упал удачно. Самого бриллианта программы нигде не виднелось, видать успел вовремя скрыться. Тротил жестом подозвал слегка ошеломленную произошедшим Уру, рассчитался за ужин, и что-то тихонько спросил у нее. Ура ответила, Тротил кивнул и сказал друзьям:

– Идемте.

Очутившись на свежем воздухе, друзья глубоко и с облегчением вздохнули. От плотной дымовой завесы основательно отяжелели головы.

– Эй, ты куда? – удивился Фарот, увидев, что Тротил направился не к приюту, а куда-то в другую сторону.

– Артисты и обслуга пользуются другим выходом, – Тротил завернул в узкую подворотню между «Веселым властелином» и темным зданием, в котором не горело ни единого окна.

– А зачем нам артисты и обслуга?

Выйдя из подворотни, Тротил свернул за угол. У торца располагалась небольшая огороженная площадка с парой крабилей, освещал её один единственный фонарь. В стене здания приоткрылась неприметная дверь, и показался Апелюс. Он торопливо направился к стоянке крабилей. Теперь на нем красовались ярко-зеленые шорты до колен, высокие желтые ботинки и короткая оранжевая куртка на голое тело. Подойдя к грязному зеленому крабилю на шести колесах, он попытался открыть дверь, но ничего не вышло. После нескольких безуспешных попыток он в сердцах врезал ногой по переднему колесу. Тротил кашлянул, привлекая его внимание. Апелюс отбросил назад всклокоченные волосы и обернулся, всматриваясь в темноту.

– Что такое? – недовольно выкрикнул он. – Я же договорился с Тропой, что вторую половину выплачу позже! Передайте ему, что чеки скоро будут, я нашел отличную работу!

– Да уж, я видел… И, кажется, ты только что потерял свою отличную работу, разве нет?

– Это ерунда, у меня еще куча великолепных предложений!

– Кусон, ты меня не помнишь?

Тротил вышел из тени под свет фонаря. Апелюс, оказавшийся Кусоном, довольно долго рассматривал Тротила, затем неуверенно произнес:

– Тротил? Это ты?

– Я, – расплылся в улыбке Тротил. – Где бы еще встретились.

– Не может быть! – бросился к нему Кусон. – Глазам не верю!

Они принялись обниматься, похлопывая друг друга по плечу, остальные удивленно наблюдали за этой встречей.

– Ты как тут оказался?

– Да я уже давненько кручусь на Обелисе, а ты?

– А мы только сегодня прилетели. Кстати, познакомься, это мои друзья.

Тротил подвел Кусона к безмолвствующей группе и представил по очереди.

– А это Лета, брат Фарота. Ребята, это Кусон, мы были соседями по комнате, жили вместе в доме студентов при медицинском на Альмире.

– Вы тоже… врач? – с опаской поинтересовался Преал.

– Нет, я просто делал вид, что пытаюсь поступить, чтобы не выперли из комнаты, там можно было жить бесплатно, если ты учишься или хотя бы собираешься.

– Кажется, у тебя было тридцать шесть попыток, – рассмеялся Тротил, – когда тебя, наконец-то, выгнали, я успел уже закончить образование.

– Тебе хоть пригодилось твое образование? Врачуешь?

– Да как тебе сказать…

– Погоди, вы где-нибудь остановились?

– Ну, как сказать…

– В «пристанище для бедных» мы остановились, – помог Уга, – очень милое место, здесь буквально в двух шагах.

– Знаю, знаю, – отмахнулся Кусон, – жуткое место, поехали лучше ко мне, выпьем хорошенько.

– Все вместе мы в ваш кар… крал… – Уга напрочь забыл, как называется это транспортное средство, – не влезем.

– Ха! Туда еще и не столько народа влезало! Давайте, давайте, вперед, вперед.

Преала и Лета пришлось сажать на колени Фароту и Уге, Тротил расположился на переднем сидении рядом с Кусоном, который оказался таким лихим водителем, что некоторые на заднем сидении успели вспомнить всю свою жизнь от самого рождения и крупно пожалели о факте своего появления на свет.

Вскоре районы Доддр остались позади, крабиль Кусона вылетел на широкую, ярко освещенную трассу. По обе стороны понеслись дома, на пару порядков красивее и богаче тех, что остались в Доддре, этот район явно принадлежал более обеспеченному классу.

– Ты тут живешь? – не мог не удивиться Тротил.

– Не я, мой брат, не родной, сводный, я временно у него поселился.

– Он тебе рад?

– Конечно, мне все всегда рады, – хохотнул Кусон, лихо выворачивая руль.

Крабиль понеся наперерез встречному транспорту, истерично заголосили сигналы, но Кусон не обратил на это никакого внимания. С широкой трассы они свернули на добропорядочную тихую улочку района Винтал, и вскоре крабиль затормозил у элегантного дома этажей в сорок сплошь из черного стекла, на крыше виднелся громадный синий купол, подсвеченный белыми лучами.

– Как это всё прекрасно, – сказал Фарот, выбираясь из салона крабиля и запрокидывая голову, чтобы получше рассмотреть сияющий стеклянный купол. – А что там наверху?

– Ресторанчик с садом для жильцов дома, – Кусон врезал ботинком по передней дверце, помогая ей закрыться.

– Давай мы чего-нибудь купим? – предложил Тротил, помогая вылезти из крабиля Лета и Преалу.

– Не надо, у братца всего полно.

Все вместе подошли к великолепным высоченным дверям, блестяще-черным, с причудливыми золотистыми ручками с острыми наконечниками. Кусон толкнул бедром это великолепие и ввалился внутрь. Перед друзьями распахнулся роскошный вестибюль, выдержанный в черно-бело-золотых тонах. Преал даже ахнул, увидев столь стильную и вместе с тем величественную красоту. При входе стоял служитель дома, такой же стильный и величественный, как вестибюль. Но стоило ему только завидеть Кусона, как он мгновенно растерял всю свою величественность и буквально затрясся от бессильной ярости, а когда вслед за Кусоном потянулись еще какие-то люди, одетые далеко не в муслин и золото, он бросился наперерез, преграждая путь затянутой в белоснежную ткань грудью.

– Вы здесь не живете! Не живете! – полузадушено выпалил он. – Вам сюда нельзя!

– Отшвартуйся, Бельведер, – добродушно ухмыльнулся Кусон, – они со мной.

Аккуратно обогнув бьющегося в припадке Бельведера, друзья поспешили за Кусоном. Широким деловым шагом он пересекал вестибюль по направлению к вызолоченным лифтам. Помимо огромных ваз с цветами и растениями, подобранными в цвет общего интерьера, в вестибюле имелись прозрачные столики с мягкими креслами, где посетители и гости могли подождать прихода жильца, если они не застали того дома. Здесь сами жильцы могли выпить чего-нибудь приятного, ожидая господина, с коим назначили встречу прямо тут, в доме, но… не в своей квартире. Проходя мимо этих столиков под взглядами прекрасных, как космос, господ и дам, чьи прически стоили во много раз дороже «Летателя», друзья ощутили себя голыми и грязными. А вот Кусон с развевающимся кавардаком на голове, в своих безумных зеленых шортах, желтых ботинках и оранжевой куртке, выглядел успешнее всех, вместе взятых. Потыкав средним пальцем в кнопки лифтовой панели, он почесал голую грудь и весело подмигнул почти сомлевшему от такой роскоши Преалу. У чувствительной натуры так сильно изгадилось настроение, что вообще расхотелось жить, особенно делалось дурно, стоило только всплыть в памяти интерьерам «пристанища» с каменным монстром за конторкой.

Плавно, бесшумно распахнулись двери лифта, открывая кабину, выполненную, казалось, из цельного зеркального стекла черного цвета. Ее размеры лишь немногим уступали площади кабины управления «Летателя». Кусон снова потыкал в кнопочную панель средним пальцем.

– А почему вы все время… действуете именно этим пальцем? – зачем-то поинтересовался Уга.

– А он у меня главный, – расхохотался Кусон, – самый деловой!

Апартаменты сводного брата Кусона располагались на тридцать втором этаже. Распахнув зеркальные входные двери, Кусон посторонился, пропуская гостей вперед. Вспыхнуло освещение и во всем великолепии предстало огромное, лишенное перегородок пространство, щедро уставленное каменными кадками с разнообразными растениями, в некоторых раскинули кроны целые деревья.

– Надо же, – Уга нагнулся, чтобы снять ботинки, – целый парк.

– Не надо, не разувайтесь, – Кусон швырнул свою куртку в кресло, – тут полно уборщиков, надо же им чем-нибудь заняться. Располагайтесь.

Он подвел компанию к полукруглому белоснежному дивану, на котором с легкостью могло разместиться человек тридцать. Перед диваном сверкал столик, выполненый из разноцветного стекла. Похоже, в этом доме вообще очень любили стекло. Пока друзья глазели по сторонам, Кусон метал на стол бутылки и закуски. Раздав всем по стакану, он щедро разлил ярко-красный напиток из пузатой бутылки и плюхнулся в кресло напротив дивана.

– За встречу, – поднял бокал Кусон, – и за знакомство.

Лета пригубила напиток, поставила стакан на стол и сняла порядком утомившую ее шапку. Огненно полыхнули волосы, и Кусон уставился на девушку во все глаза.

– Тротил, ты уверен, что это брат Фарота, а не его сестра?

– Уверен, скажу больше – я склонен это утверждать со всем чувством ответственности.

– Надо же, – Кусон хлопнул ладонью по столу, – если бы ты этого не утверждал, я мог бы поклясться, что это женщина… Да нет же, ты меня разыгрываешь, это женщина! Я никогда не ошибаюсь в подобных вопросах! Он – женщина! Что происходит-то?

Друзья переглянулись. Лета неуверенно провела пальцами по волосам.

– Ну, хорошо, – вздохнул Тротил, – ты прав, Лета женщина. Ты даже представить себе не можешь, какая сложилась ситуация.

– А ты расскажи, и я рискну представить, – Кусон закинул ногу на ногу и почесал лодыжку. – Судя по вашим открытым и радостным лицам у вас какие-то серьезные проблемы, да?

Друзья угрюмо закивали, и Тротил начал рассказывать историю появления Лета в их компании.

Глава 17

Выслушав Тротила, Кусон залпом выпил содержимое своего стакана и посмотрел в потолок.

– А вот от криогенных камер я бы на вашем месте избавился, – наконец, изрек он. – Лишние доказательства вообще ни к чему. И что, вы на самом деле не можете понять, откуда родом эта лапочка?

– На самом деле, – развел руками Фарот. – Даже Уга не определил, а он у нас большой специалист по многим вопросам.

– Интересно, – Кусон потянулся за бутылкой. – Не хочется ничего прогнозировать, но сдается мне, вы можете огрести кучу неприятностей. Надо обязательно выяснить, кто эта девушка, откуда она.

– А как? – уныло поинтересовался Фарот.

– Предлагаю дождаться моего братца, у него хорошие связи и вообще куча возможностей, да и соображалка работает отлично.

– А чем он занимается, как его зовут?

– Зовут Терей, он сотрудник одной из самой крупной на Обелисе компании, занимающейся поставками энергии – тепло, свет и все такое.

– Похоже, прибыльное дело, – одобрил Фарот. Он хотел спросить, почему же брат Терей не возьмет его к себе в компанию, но решил, что такой вопрос не уместен…

– Кусон, – Тротил поставил свой стакан на стол, – это не очень удобно, но, видишь ли, в том месте, где мы сейчас остановились, в жилом помещении нет ванной, могу предположить, что душ в этом «пристанище» общий, если он там вообще имеется. Можно, Лета у вас искупается?

– Какие могут быть вопросы, – он вылез из кресла. – Идем, лапочка, покажу, что тут и где.

– Я пойду с вами.

– Тротил, ты мне что, не доверяешь?

– Не в этом смысле, возможно, ей потребуется объяснить элементарные вещи.

Они ушли втроем. Преал потянулся за бутылкой и горестно всхлипнул.

– Ну, что еще не так? – недовольно глянул на него Фарот. – Что еще отравляет твоё и без того скорбное существование?

– Как низко, низко, низко мы пали!

– Э, господинчик, да ты напился, чего это тебя так развезло, ты же вроде закусывал?

Преал пробормотал что-то невразумительное, но очень грозное, откинулся на спинку дивана и мгновенно заснул.

– Чувствую, обрадуется брат Терей, когда вернется домой, – Фарот плеснул напитка из пузатой бутылки себе и Уге. – Боюсь, он будет просто счастлив.

– Да, неудобно получается, – Уга потянулся за короткими толстыми стеблями кисло-сладкого вкуса. – Может, отвезем Преала в ночлежку? То есть в «пристанище».

– И оставим там одного? Нет уж, пускай тут сидит, я лично не знаю, на что он способен в пьяном состоянии, он же первый раз так напился. И как только умудрился? Вроде много не пил.

– Ему хватило. Не хочешь стебелек? Очень вкусно.

– Хочу, но не могу, я полон едой под завязку, больше не влезет ни куска.

Вернулись Лета, Тротил и Кусон. На девушке был длинный тонкий халат, черный, с яркой вышивкой, вымытые и высушенные волосы пламенели маленьким пушистым солнцем, синие глаза лучились покоем и удовольствием.

– Мне так понравилось, – сказала она, присаживаясь на диван с мертвецки спящим Преалом, – удивительный запах, такая приятная на ощупь пена… а что это с ним? Ему плохо?

– Сейчас ему хорошо, – вздохнул Фарот, – плохо будет потом, когда он проснется. Кусон, может, мы поедем? А то твой брат…

– Все в порядке, никаких проблем. Давайте-ка еще выпьем.

– А ты не боишься, что мы потом все вот так тут разляжемся?

– Я уже давно ничего не боюсь, – хохотнул Кусон, наполняя бокалы уже из второй бутылки.

– Слушай, – сказал Тротил, – а я и не знал, что у тебя есть брат.

– Да я сам узнал об этом не так давно. Мамаша в приступе откровения как-то разболтала, что у нашего благоверного отца семейства еще одна семья имеется, так что мы с Тереем почти ровесники, я его на каких-то жалких пару лет старше. Ну, разумеется, мне захотелось познакомиться. Вторая папашина супруга меня мало заинтересовала, а вот повидаться с братцем стало любопытно. Выяснил, что живет он на Обелисе, нагрянул в гости и вот я здесь.

– А трудно здесь найти работу?

– Вы по прилету отметились в регистрационном банке?

– Нет.

– Тогда трудно.

– А ты сам зарегистрирован?

– Да, иначе меня б не пустили в эту квартирку.

– Чего ж ты тогда делал в «Веселом властелине»?

– Понимаешь, Тротил, – Кусон устроился поудобнее и снова поскреб голую лодыжку, – я тут должен половине города, а вариантов, где можно быстренько хоть что-то заработать, не так уж и много.

– И сколько ты должен?

– Сто шестьдесят чеков.

– Сколько?!

– Да, именно столько.

– А что же брат тебе не поможет?

– Он уже помог, половину я выплатил.

– Значит, в общей сложности…

– Триста двадцать.

– А Терей знает о реальной сумме долга?

– Нет и не надо, сам разберусь.

– Зачем же ты занял такую сумму и куда ты ее дел?

– Долгая история, – отмахнулся Кусон, – думал, выгорит с одним дельцем, но не выгорело.

Раздался звук открывающейся двери, и друзья, за исключением Преала, слегка напряглись. Вошел высокий стройный молодой мужчина в легком черном пальто до самых пяток. Утонченная красота его лица со скульптурными чертами никак не вязалась с тем, что он являлся таким близким родственником Кусона. В иссиня-черных волосах Терея серебрилась неожиданно сильная для его возраста седина.

– Приветствуем, – поднялся с дивана Тротил, – извините, что так поздно и в таком количестве…

– Братишка, знакомься, это мои друзья.

Пока Кусон представлял своих друзей, Терей смотрел на Лета, девушка улыбалась, в ее глазах светился дружелюбный интерес.

– Очень рад знакомству, – Терей похвально быстро взял себя в руки. – Я разденусь, с вашего позволения.

– Пожалуйста, пожалуйста, – закивал Фарот, запахивая полы халата на коленях Лета.

Избавившись от пальто, Терей вернулся, на нем красовался превосходно сшитый строгий костюм темно-серого цвета. Глядя на Терея, Тротил передумал рассказывать ему историю Лета, он обменялся парой быстрых взглядов с Фаротом и понял, что тот такого же мнения.

– Слушай, Терей, – начал тем временем Кусон, – тут такое приключилось…

– Сейчас уже поздно, – перебил Фарот, – кое-кто совсем вышел из строя, мы, пожалуй, поедем. Обсудим все позже, ладно?

– Да ладно, вы чего? – удивился Кусон. – Обрисуем ситуацию в двух словах.

– Действительно, уже поздно, – Тротил решительно поднялся из-за стола, – давайте в другой раз. Лета, иди, одевайся.

Девушка соскользнула с дивана и, шелестя по полу излишне длинными для нее полами халата, скрылась в недрах квартиры. Терей проводил ее взглядом.

– Где вы остановились? Я вызову вам крабиль.

– В районе Доддр, – ответил Уга, изучающее глядя в серо-стальные глаза Терея, – в «пристанище для бедных».

– Все вместе? Вместе с девушкой? – при всем своем отличном самообладании, Терей не смог справиться с изумлением.

– Конечно, мы же путешествуем одним экипажем.

Когда же вернулась Лета, сменившая вышитый халат на обноски Уги и Фарота, Терей медленно присел на край дивана. Попрощавшись, Тротил перебросил через плечо не подающего признаков жизни Преала, и друзья направились к двери.

– Погодите, – вскочил Терей, – я вызову крабиль.

– Не надо, не беспокойтесь, мы доберемся.

Кусон пошел провожать их на улицу. Пока ехали в лифте, Тротил спросил еще раз насчет работы, знакомств или связей Кусона.

– На первых порах мы согласны на все, что угодно, – добавил он.

– Не на всё, – хмуро возразил Фарот, – я, к примеру, совершенно не умею танцевать.

– Если найдется что-нибудь стоящее, – продолжал Тротил, – сначала поможем тебе рассчитаться с долгами, после начнем на себя зарабатывать.

– Еще чего, – отмахнулся Кусон. – Конечно, я помозгую на эту тематику, возможно, прямо завтра к вам заскочу.

– Мы в комнате с желтой дверью.

На улице поднялся нешуточный ветер. Пока Уга с Фаротом пытались остановить крабиль, Тротил отошел с Кусоном чуть в сторону.

– А все-таки, Тротил, что случилось? Почему вы так резко вскочили и побежали?

– Просто подумали, что наша история слишком быстро становится достоянием общественности. И еще, – Тротил поправил съезжающего с плеча Преала, – тебя я знаю очень давно, поэтому к тебе никаких претензий, но вот если Терей хоть как-то проявится в отношении Лета, я наплюю на все приличия и сильно испорчу ему внешность, я могу, ты знаешь.

– Зря ты так, Терей славный малый, ты просто его не знаешь.

– Надеюсь, представится случай познакомиться поближе.

– Тротил! – крикнул Уга. – Поехали!

Друзья остановили жутковатый древний крабиль, невесть как заруливший в благополучный район.

– До встречи.

– Счастливо.

Они пожали друг другу руки и разошлись.

Глава 18

– Не понял, мы что, проспали целый день? – Фарот стоял у окна, отодвинув тряпку-занавеску. – Или тут ночи длиннее разумных?

– А что там такое? – зевнул Уга. Кряхтя, он поднимался с жесткого неудобного «ложа». – Как же все-таки воняют матрац и одеяло! Теперь точно знаю, что ненавижу запах старой резины.

– Тут ночь, Уга, представляешь, тут опять или до сих пор – ночь!

– Ну и что?

– Да нет, конечно же, ничего, но все-таки…

– Я вас всех люблю, – сказала Лета.

– А я вас всех ненавижу! – донесся хриплый стон Преала.

– Это замечательно, – Тротил помог ей встать с кровати, пригладил пятерней рыжие волосы и одернул свою майку, в которой, как в ночной рубашке, спала девушка. – Признаюсь, нам грустно будет с тобой расставаться.

– Расставаться? – удивилась Лета. – Зачем? Разве мы теперь не будем вместе всегда?

Преал с трудом приподнялся и сел, прислонившись гудящим затылком к стене.

– Конечно, придется, – Тротил надел рубашку и потянулся за брюками, аккуратно сложенными на столе, за неимением никаких других подходящих мест. – Мы обязательно узнаем, откуда ты родом и вернем тебя твоей семье, друзьям или любимому человеку.

– Не хочу, – с неожиданным упрямством отрезала девушка. Она подошла к Преалу, села на пол, обняла его ноги и положила голову к нему на колени. – Вы моя семья, друзья и любимые люди. Я останусь с вами насовсем.

– Звучит угрожающе, – улыбнулся Тротил, застегивая молнию. – К сожалению, милая, это невозможно, ты же нас даже практически не знаешь, да и…

– Тогда вот как поступим, – серьезно произнесла девушка, – я выйду за кого-нибудь из вас замуж, и тогда мы не расстанемся, правда?

– Ты знаешь, что такое замужество? – продолжал улыбаться Тротил.

– Да, – неуверенно ответила Лета, словно прислушиваясь к отголоскам своей угасшей памяти, – я знаю, что это такое.

– Нет, ну почему тут по-прежнему ночь? Ничего не понимаю!

– Я умираю… – прошептал Преал.

– Зачем? – встрепенулась Лета. – Не надо! Я тебя спасу!

Вокруг неё вдруг задрожал воздух, мелькнули слепяще-белые искры, соединились в световой клубок размером с кулак, и он ударил в Преала. Его подбросило, в груди полыхнул белый пламенный язык, и Преал навзничь рухнул на кровать. Отталкивая друг друга, друзья бросились к нему.

– Отойдите вы все!

Тротил схватил его за запястье, щупая пульс. Затем разорвал рубашку на его груди и принялся делать массаж сердца с искусственным дыханием. Прошло немало времени, прежде чем Преал судорожно вздохнул, закашлялся и открыл глаза.

– Ты жив?

– Вроде бы…

Фарот подскочил к сидевшей на полу девушке, одним рывком поставил ее на ноги и закричал ей в лицо:

– Что ты сделала? Кто ты такая? Кто? Кто! Ты! Такая?!

– Не знаю… – губы Лета задрожали, – не зна-а-аю!

Она разрыдалась, из синих-синих глаз полились желтовато-золотистые слезы.

– Тихо! – прикрикнул Тротил. – Всем спокойно!

– Не знаю, не знаю! – заливалась золотыми слезами Лета, друзья молча смотрели на это явление. – Не знаю, хорошие мои!

– Успокойся, – Тротил обнял Лета, поглаживая ее златокудрую голову, – прошу тебя, успокойся, девочка, ну перестань.

– Преал, ты как? – заглянул ему в лицо Уга.

– Признаться честно, в жизни не чувствовал себя лучше, – мечтательно улыбнулся он. – Я как будто прозрачный… я весь лечу…

– Ты дышать-то можешь?

– Еще как могу, в жизни не дышалось лучше. А чего вы все такие переполошенные? – Преал встал с кровати и потянулся, разминаясь.

Лета судорожно всхлипывала, уткнувшись в плечо Тротила.

– Ты на самом деле нас не любишь, – Тротил тихонько поглаживал ее по волосам, – ты как новорожденный птенец, который открыл глаза, кого первым увидел, того мамой и назвал. На самом деле ты любишь свою семью, куда мы тебя обязательно вернем. Ну, хватит плакать. – Он вытер краем рубашки слезы с ее лица. – Давайте пойдем в «Веселый властелин» и съедим чего-нибудь вкусного.

– Нет, а все-таки, чего вы такие переполошенные?

– Преал, ты на самом деле хорошо себя чувствуешь? – поинтересовался Уга.

– Ну, да.

– И у тебя больше нет похмелья?

– Э-э-э-э… вроде нет. Я невероятно голоден.

– Голоден он… невероятно… Ладно, идемте, – Фарот взял со стола свою куртку.

Холодрыга на улице уже не оставляла никаких сомнений – здесь не лето, но какое конкретно время года стояло в Меро, друзья затруднялись определить, за все это время им на глаза не попалось ни одного дерева с листьями или без.

В «Веселом властелине» всё было по-прежнему, даже толпа народу в плотной дымовой завесе казалась той же самой.

– Такое ощущение, – сказал Уга, стоя на пороге, – что время тут или остановилось или его нет вообще.

Столик у эстрады снова оказался свободен, и друзья стали проталкиваться к нему. Ура встретила компанию, как близких родственников, видимо, магическое действие чека еще не закончилось.

– Сегодня у нас замечательная вкуснота! – она положила на столик картонки меню. – Вы не пожалеете!

– Скажите, Ура, – Тротил взял картонку, – у вас всегда такие длинные ночи? Или у вас мимолетно короткие дни?

Ура довольно долго соображала, что же Тротил имел в виду, потом понимающе закивала.

– Вы не знакомы с особенностями климата нашей планеты, да?

Друзья вынуждены были признаться, что так оно и есть.

– У нас всегда одно и то же время года, называется оно «адирес», бывает теплее, бывает холоднее, но без существенной разницы. Год делится на восемь половин, каждая половина на четыре четверти, в каждой четверти тридцать часов, в каждом часе сто минут, тридцать часов условно делятся еще напополам – день и ночь. А вообще вам лучше купить местные часы, так будет проще.

– А солнце?

– Солнца у нас не бывает, нет, оно, конечно, где-то там наверху есть, иначе мы бы замерзли, но из-за постоянной сильной облачности его лучи к нам не доходят. Вы будете что-нибудь заказывать?

– Да, – Тротил почесал переносицу, – давайте вашу сегодняшнюю вкуснятину и что-нибудь попить безалкогольного.

– Безалкогольного мы не подаем, могу подать слабоалкогольное, хотя это еще то пойло.

– А какие-нибудь легкие коктейли у вас есть?

– Нет.

– Ладно, несите, что посчитаете нужным, лишь бы живыми потом остались.

Ура забрала картонки и понеслась выполнять заказ.

– Странно, – сказал Фарот, глядя ей вслед, – как же они живут без солнца?

– Как-то умудряются, – Тротил смотрел на одинокого музыканта, наигрывающего нечто протяжное на смешном пузатом инструменте.

– Интересно, а тут есть туалет? – изрек Преал.

– Должен быть, как же без него.

– А… не пойдет ли кто-нибудь со мной поискать это… заведение?

– Сам ты, конечно, не справишься с проблемой? – поднял на него взгляд Фарот.

– Понимаете, – засмущался Преал, – здесь такая публика… и туалет, наверное, очень страшный… Я опасаюсь идти в одиночестве.

– Я тебя провожу, – сказала Лета.

– Ага, еще чего не хватало! – засмеялся Фарот, вставая из-за стола. – Идем, деточка, покараулю, пока ты сделаешь пи-пи.

– Попрошу без комментариев!

Они удалились. Тротил перевел задумчивый взгляд своих глубинно-черных глаз на Лета.

– Что? – улыбнулась она.

– Туалет… ты хоть раз ходила в туалет?

– А что это такое?

Тротил с Угой переглянулись. Затем Тротил объяснил девушке в подробностях, что должен чувствовать человек, когда у него возникает желание посетить вышеупомянутое заведение. Лета внимательно его выслушала и сообщила, что такого желания у нее никогда не возникало, мало того, она даже вообразить не в силах столь ужасного процесса.

– Интересно, – Тротил снова почесал переносицу.

– А как такое может быть? – полюбопытствовал Уга. – Она же ела и пила еще на «Летателе».

– Напрашивается только один вывод: в ее организме пища и жидкость усваиваются целиком и полностью.

– А такое в принципе возможно?

– Сугубо теоретически.

Вернулись Преал с Фаротом.

– Ну, как, успешно?

– Вполне, – Фарот уселся на свое место. – Еды до сих пор нет?

– Вон, уже несёт, – кивнул Уга в сторону спешащей с громадным подносом Уры.

От пищи Лета отказалась наотрез, от питья тоже. Пока друзья поглощали «замечательную вкусноту», на сцену выползла еще парочка музыкантов, они принялись наигрывать бодренький мотивчик, кто-то из посетителей полез на сцену, желая поплясать от души.

– Надо все-таки сделать ей анализ крови, – Тротил положил на край тарелки тусклую двузубчатую вилку и глотнул из широкого стакана. – Возможно, это хоть как-то прояснит ситуацию. На «Летателе» есть необходимое для простейшего анализа оборудование.

– Кстати, заодно не мешало бы выбросить и криогенные камеры, – произнес Уга с набитым ртом, – пока они на борту, я не могу спать спокойно.

– Как ты себе это представляешь? – поинтересовался Фарот.

– Что именно?

– Процесс выбрасывания камер. Вытаскивать их по одной, нести через космодром мимо логова красноглазого психа? Я как его вспомню, так даже за кораблем боюсь возвращаться. Ну, хорошо, допустим, мы вытащим камеры за пределы космодрома, а дальше что?

– Свалить их в кучу и сжечь, – пожал плечами Уга.

– Это дорогостоящее криогенное оборудование, рассчитанное на экстремальные ситуации, оно не горит.

– Но оно хотя бы тонет? – Тротил отодвинул в сторону пустую тарелку.

– Должно, а ты собираешься сбросить камеры в водоем?

– Ну, куда-то же их нужно девать.

– Давайте продадим, если это оборудование такое дорогостоящее, – вмешался Уга. – Уверен, Кусон найдет покупателя в два счета. И он с долгами расплатится, и нам кое-что перепадет.

– Пожалуй, стоит это с Кусоном обсудить. Все поели? Тогда давайте расплатимся и вернемся в «пристанище», Кусон сказал, что, возможно, заедет к нам сегодня, вдруг появятся интересные новости.

И Кусон заехал. Как он сумел проскочить мимо женщины-глыбы, друзья спрашивать не стали, куда больше волновал вопрос рабочих мест.

– Значит так, – Кусон уселся на свободный лежак-кровать, – пока в наличии два варианта, куда можно встрять без регистрации. Вариант первый: фабрика по производству корабельной обшивки, у меня знакомец работает в иллюминаторном цехе, он согласен взять двоих. Плюсы: оплата каждый день по четыре чека на брата, для Меро это очень неплохо. Минусы: работа физическая и довольно тяжелая, ее сможешь потянуть ты, Тротил, и еще, быть может, Фарот. Вариант второй: небольшая частная фабрика по переработке овощей, там платят десять чеков в две четверти переработчику и шесть чеков уборщику, им нужен и тот и другой. Эту работу вполне могут потянуть Уга и Преал.

– Звучит заманчиво… – нехотя промямлил Преал.

– Мы согласны, – сказал Тротил. – Слушай, Кусон…

– А у вас выпить ничего нет?

– Нет. Слушай, у нас…

– Как это у вас нет ничего выпить?

– Бывает и такое. Послушай меня, пожалуйста, помнишь, я тебе говорил, что у нас на корабле много криогенных камер, ты еще посоветовал их выбросить?

– Ну?

– Похоже, с этим могут возникнуть проблемы, камер много, куда их девать неизвестно, к тому же они не горят. Если их сбросить в море, надо взлетать с космодрома, а потом обратно туда садиться – это означает снова платить десять чеков. Вот мы и подумали, а не продать ли кому-нибудь эти камеры вместе с грузом?

– Знаете что, ребятки, – ответил Кусон после минутного раздумья, – если вы подвели каких-то серьезных клиентов, то я не стал бы торговать их имуществом, а утопил бы эти камеры вообще вместе с кораблем и после еще долго-долго затирал бы следы.

– Тогда нам тоже имеет смысл утопиться, – мрачно изрек Уга, – без корабля мы пропали, а на новый ни за что на свете не насобираем. В «Летатель» вложены сбережения всей жизни.

Повисла тишина. Лета лежала на кровати, свернувшись калачиком, рядом с ней сидел Уга, Фарот присел на край подоконника, Тротил – напротив Кусона, а Преал слонялся по комнате, не зная, куда себя приткнуть. Ему везде было плохо и грязно. Тусклый свет плоской лампы под потолком постоянно мигал, будто собирался погаснуть совсем, что добавляло свои штрихи в картину всеобщего уныния.

– У Терея, на космодроме его компании, зарезервированы личные места для трех кораблей, одно место пустует. Можем перегнать ваш «Летатель» туда и по пути выбросим камеры.

Как не хотелось Тротилу связываться с Тереем и становиться хоть чем-то ему обязанным, он вынужден был согласиться.

Глава 19

Терей без уговоров согласился поставить чужой корабль на свое место, что, по мнению Преала, являлось прямо-таки чудом великодушия в отношении малознакомых людей, а Тротила грызли дурные предчувствия. Угу с Преалом оставили в «пристанище», Тротил, Фарот и Лета погрузились в крабиль Кусона и поехали к космодрому «Атарат». На этот раз Кусон был облачен в лиловые штаны и неправдоподобно сиреневую куртку с безумным количеством карманов, из-под куртки торчали края красной рубашки.

– Надо забрать с борта теплые вещи, – сказал Тротил, – холодно здесь, промозгло.

– Да, что поделать, климатические особенности, – Кусон лихо выворачивал руль, наводя ужас на водителей встречных крабилей. – А зачем мы везем с собой лапушку, вы не подскажете?

– Надо кое-что сделать.

– А что именно? – не отставал Кусон.

– Хочу взять анализ крови, – нехотя ответил Тротил, – мы все же пытаемся выяснить, кто она такая.

– Предлагал же поговорить с Тереем, а вы чего-то уперлись.

Тротил промолчал. Он не хотел рассказывать о собственных предубеждениях против таких застегнутых на все пуговицы людей с непроницаемо-холодными лицами, как Терей. Их трудно понять, просчитать же их поступки и вовсе невозможно. Вокруг людей, подобных Терею, чей разум напоминает острое узкое лезвие, неизменно очерчен невидимый круг, за границы которого люди не переступают, потому что за этими границами их никто не ждет и никто не будет рад их видеть. Порой нестерпимо трудно бывало Тротилу общаться с подобными гражданами, но жизнь, будто специально, сталкивала его именно с ними, и Тротил так хорошо успел изучить эту породу, что достаточно бывало трех минут общения, чтобы выставить диагноз. Терей являлся ярчайшим представителем как раз этой категории.

Довольно долго пришлось торчать у ворот «Атарата» и дудеть в отвратительный сигнал крабиля, напоминающий рев оскорбленного в лучших чувствах монстра-идиота, прежде чем служащие соизволили показаться и спросить, чего же надобно. Тротил вышел из крабиля и сообщил, что они хотели бы забрать корабль. К счастью, никаких проблем не возникло, никто не стал любопытствовать, куда же они так скоро собрались, и никто не потребовал доплатить за взлет. Все еще не веря, что они так легко отделались, друзья загнали крабиль Кусона в малый грузовой отсек, в котором не хранилось ничего, кроме пары пустых баллонов для воды, и все вместе поднялись на борт. Оказавшись в кабине управления, Тротил с удовольствием уселся в кресло пилота и принялся включать питание корабля. Здесь он чувствовал себя в покое и безопасности, как нигде больше. Вспыхнули клавиши, экраны, снаружи «Летатель» расцветился опознавательными огнями. По бледно-зеленому экрану навигационной системы поплыли карты Обелиса. Нашли Меро, отыскали ближайший водоем, им оказалось Олеоническое море.

– Я бы лучше стартанул к океану, – посоветовал сидевший рядом с Тротилом Кусон, – меньше шансов, что нас засекут за устроением самовольной свалки. Вон смотри, – он ткнул пальцем в карту, – один из крупнейших океанов Обелиса – Гентерейский.

Тротил кивнул и задал «Летателю» курс на Гентерейский океан. Корабль задрожал, завибрировал всеми составляющими и принялся неуверенно взлетать под управлением Тротила и Фарота.

– Зверская у вас машина. Не развалимся по дороге?

– Даже не рассчитывай, – усмехнулся Фарот, – леталка у нас могучая, даром что выглядит скучно.

Над Гентерейским океаном сбавили и без того малую скорость и снизили высоту до критической, после погасили ввсе огни – бортовые и опознавательные. Так и шли, выискивая нейтральные воды. Как только на экране навигатора возникли данные о том, что искомое место находится прямо под ними, Тротил глубоко вздохнул, медленно выдохнул и коснулся круглой белой клавиши. Но нажать не нажал.

– Давай, – подбодрил Кусон, – долой лишний балласт.

Тротил ткнул пальцем в клавишу. На экране, отображающем все процессы, происходящие на борту корабля, возникло сообщение, что получена команда на открытие шлюзов грузового отсека. Тротил подтвердил эту команду, и сброс груза начался. Словно аккуратные серебристые льдины посыпались в воду криогенные камеры в кромешной темноте.

– Наверное, падают они с большим шумом, – Фарот стоял у бокового иллюминатора, пытаясь увидеть процесс сброса.

– Здесь все равно нейтральные воды, – зевнул Кусон, – идеальное место для тайной свалки, редко какой кораблик заворачивает в эти края.

– Почему? Территориальные разногласия?

– Нет, просто эти места пользуются дурной славой, над этим районом боятся пролетать даже воздушные суда, чего уж говорить о морских.

– Это почему еще? – обернулся Фарот. – Что тут такого происходит?

– А, всякое, – слишком уж беспечно отмахнулся Кусон.

– Например?

– Ну что вы пристали, сбрасывайте поскорее ваши ящики и летим отсюда, пока живы!

И только теперь друзья заметили, как сильно нервничает Кусон. Фароту с Тротилом перехотелось располагать информацией о том, что же происходит такого интересного в нейтральных водах, осталось только одно любопытство: сколько еще осталось времени до окончательного опорожнения грузового отсека? Сигнала, должного оповестить, что отсек пуст, дожидались в молчании. Фарот ходил по кабине управления, выглядывая то в один иллюминатор, то в другой. Ничего подозрительного не виднелось, лишь кромешная тьма да слегка подсвеченное редкими всполохами то ли далеких молний, то ли потерянными солнечными лучами густое варево туч.

– Сводящий с ума на рассвете приветствует вас, – неожиданно раздался чей-то мягкий, влажный голос.

– Кто это сказал? – спросил Тротил, не отрываясь от наблюдения за экраном.

– Высасывающий слезы из глаз рад вас видеть, – прошелестел другой голос.

– Я не хочу оборачиваться, – пробормотал Кусон. Он поставил локти на пульт управления и закрыл лицо руками. – Не имею никакого желания знать, кто это сказал.

– Здесь никого нет, – доложил стоящий у правого бортового иллюминатора Фарот, – но голоса я тоже слышу.

– Вам чего надо, уважаемые? – спросил Тротил, по-прежнему не оборачиваясь.

– Вашу память, – зашелестели сотни голосов, – ваши мысли, вашу радость, вашу грусть…

– Мы можем предложить вам только криогенные камеры, но зато в больших количествах, – совершенно серьезно ответил Тротил.

Кусон прыснул и затрясся от смеха. Голоса оскорбленно смолкли. И через мгновение нечто невидимое взорвалось в кабине. Взрыв оказался настолько сильным, что друзей разметало по углам, пульт вдавило внутрь, а иллюминаторы выгнулись корявыми пузырями. Когда экипаж пришел в себя, они увидели следующую картину: в центре кабины в полуметре от пола парила Лета, вокруг нее с воем носился какой-то зеленый смерч и сотни голосов визжали, словно в предсмертном ужасе. Смуглое лицо девушки посветлело от ярости, глаза являли собой и вовсе ужасное зрелище – они увеличились в размерах и пылали невиданным синим гневом. Каждое движение Лета приводило в неистовство зеленый вихрь, и от этого еще отчаяннее вопили существа. И вдруг весь «Летатель» будто сделался мягким: стал сам собою выравниваться пульт управления, пошли рябью изувеченные иллюминаторы – все испорченное стало принимать прежний вид.

Вскоре Лета опустилась на пол, резко взмахнула рукой, и, словно повинуясь этому короткому жесту, стих, исчез смерч, оборвались стенания хора голосов. Воцарилась полнейшая тишина. Сидя на полу, Тротил, Фарот и Кусон смотрели на девушку, она все еще выглядела рассерженной, но ее лицо и глаза уже приобрели прежний вид и цвет.

– С вами все в порядке? – она сделала шаг по направлению к неподвижным друзьям.

– Да, – Фарот поднял ладонь. – Не подходи к нам, стой, где стоишь. Слышишь? Не двигайся.

Лета послушно кивнула черной шапочкой. Один за другим друзья поднялись с пола, головы кружились и гудели. На восстановленном пульте управления светился и мигал сигнал, сообщающий, что грузовой отсек пуст, шлюзы задраены. Сдавливая пальцами виски, Тротил поплелся к пульту на нетвердых ногах, тяжело сел в кресло и принялся задавать кораблю стартовые параметры. Рядом плюхнулся Кусон. Он что-то поискал по многочисленным карманам, извлек плоскую металлическую фляжку, открутил колпачок и сделал пару добрых глотков.

– Можно и мне? – Фарот с трудом ворочал языком.

– Держи, – Кусон привстал, протягивая фляжку.

– На меня, значит, никто не хочет обращать внимания? – голос Лета прозвучал громко и вызывающе.

Словно превозмогая боль, Тротил перевел на нее взгляд и зафиксировал на разгоряченном лице.

– Что такое? – всплеснула руками девушка. – Что я такого сделала? Я всех спасла и за это вы теперь меня игнорируете?

– Сядь в кресло, – голос Тротила прозвучал надтреснуто-хрипло, – будь добра, сядь в кресло.

Лета опустила голову, подошла к свободному креслу рядом с Фаротом и присела на край. Тротил потянул на себя рычаг увеличения скорости, включил все бортовые огни и задал «Летателю» курс на космодром «Гаримед».

На «Гаримеде» их уже ждали. Четверо служащих в серой форме обставили приземлившийся корабль сигнальными огнями и препроводили пилотов к великолепному зданию управления, выполненному в красно-черных тонах. Здание имело этажей семь в высоту, что было подстать гигантскому космодрому, не имевшему ни конца, ни края. Двое служащих с резиново-вежливыми улыбками доставили гостей на последний этаж в кабинет владельца космодрома, там же, за столом для гостей сидел и Терей. Когда распахнулись двери, он поднялся навстречу.

– Рад приветствовать, – сказал он, разглядывая бледные лица с синюшными тенями вокруг глаз, особо задерживая взгляд на Лета, которая едва сдерживала слезы. – Все хорошо? Вы удачно приземлились?

– Да, – Кусон рухнул в объятия красного кресла. – У вас есть что-нибудь выпить?

– Разумеется.

Хозяин космодрома – грузный седовласый мужчина, облаченный в темно-синие одежды, коснулся невидимого на столе прибора связи и что-то тихо произнес. Спустя мгновение поднялась неприметная боковая панель, и возник юноша в форме с подносом в руках. Он выставил на овальный столик напитки, закуски и скрылся из вида.

– На самом деле всё порядке? – уточнил Терей, присаживаясь на диван, после того, как расселись все остальные.

– Да! – рявкнул Кусон. – Все блестяще! Что тут самое крепкое из выпивки?

– В сиреневой бутылке, – ответил грузный мужчина. Незаметно, вскользь, он изучал новых постояльцев из-под полуопущенных век. – Давайте знакомиться, меня зовут Алунит, я владелец «Гаримеда».

– Экипаж «Летателя», – представился Фарот. Он тоже плеснул себе из сиреневой бутылки, глотнул и закашлялся.

– Прекрасно, рад познакомиться с вами, экипаж «Летателя». Хочу сообщить, что помимо места для корабля космодром предоставляет своим посетителям бесплатные комнаты в «пристанище» «Гаримед», с питанием, медицинским обслуживанием и допуском в базы данных города Меро планеты Обелис. Для того, чтобы вы вступили в права, коими обладают клиенты космодрома, будьте добры, кто-нибудь из вас, поставьте свою подпись под этим документом.

Алунит протянул плотный лист голубоватой бумаги, испещренный мелким черным текстом. Бумагу он протягивал непосредственно Тротилу, так как тот сидел прямо напротив Алунита. Тротил даже не шелохнулся.

– Я могу это сделать? – прозвучал голос Терея, когда пауза совсем уж затянулась.

– Конечно, вы, как один из самых уважаемых наших клиентов, можете сделать всё что угодно.

Терей подошел к столу, подписал бумагу и вернулся на свое место.

– Прекрасно, – Алунит убрал бумагу и положил на стол сверкающую металлическую карточку. – Добро пожаловать в «Гаримед», надеюсь, пребывание здесь придется вам по душе.

– Спасибо, – сказал Фарот.

Друзья встали и направились к выходу. Карточку со стола взял Терей и поспешил за ними.

– Постойте! – Терей догнал компанию. – «Пристанище» «Гаримеда» находится здесь в двух шагах, я вас провожу и поселю.

– Глубокоуважаемый, – Тротил так резко остановился, что Терей едва не налетел на него, – поверьте, у нас есть все, что нам нужно для полного счастья – крыша над головой и работа…

– В иллюминаторном цехе?

– Откуда ты знаешь? – изумился Кусон.

– Не важно, знаю и все. Вы хоть в курсе, из чего на Обелисе делают иллюминаторы? От невидимой пыли, стоящей в цехах, за пару четвертей садится зрение и сгорают легкие. Теперь послушайте меня, – резкие порывы ветра трепали полы длинного черного пальто, – я знаю, как тяжело пришлось и проходится Кусону на Обелисе, знаю, что ожидает вас, и если в моих силах помочь, то почему бы это не сделать? Ваша подруга прекрасна, да, с этим никто не может спорить, но поверьте, я это делаю не только из тех соображений, что юной девушке не место в «пристанище для бедных», просто вы друзья моего брата, а он мне очень дорог.

– Правда? – снова изумился Кусон. – Я тебе дорог?

– Конечно, а ты как думал?

Кусон пробормотал что-то себе под нос и отвернулся.

– Ребята, прошу, позвольте вас проводить.

Терей протянул руку Тротилу. Чуть помедлив, Тротил сделал шаг вперед, и рукопожатие состоялось.

Глава 20

Осмотрев новые апартаменты, состоящие из четырех комнат, не считая подсобных помещений, Тротил вышел в устланный коврами коридор вместе с Тереем, оставив остальных радоваться комфорту.

– У нас остались там Уга с Преалом…

– Я отправлю за ними крабиль. Тротил, посмотри мне в глаза, пожалуйста.

– Смотрю.

– Я тебя очень хорошо понимаю, далеко не всем нравятся люди вроде меня…

– Мне необходимо вернуться на космодром вместе с Лета.

– Зачем?

– На борту «Летателя» есть необходимое оборудование, чтобы сделать анализ крови.

– Она больна?

– Именно это и хочу выяснить.

– Я могу поехать с вами?

– Нет. Я бы взялс собой Угу.

– Я могу подождать вас в крабиле, пока вы не закончите?

– Пожалуй, да.

– Сейчас все устроим.

Терей быстрым шагом пошел прочь по коридору, а Тротил вернулся в апартаменты. В ярком свете десятков ламп мерцал ворс ковров, источали мягкое сияние стены, кровати, кресла, столы – все лучилось покоем и благополучием, обещая холить, нежить и радовать своих гостей.

– Здесь-то вам получше будет, – расплылся в улыбке Кусон, в обеих руках он держал по флакону с крепким содержимым.

Держась за руки, Фарот с Лета прыгали на огромном нежно-бежевом диване, восторженно вопя при этом.

– Смотри, детям нравится! А тебе?

– Да, симпатично. Слушай, сейчас Терей привезет Угу с Преалом, и мы вернемся на «Летатель».

– Да, – сразу же посерьезнел Кусон, – понимаю. Я нужен?

– Лучше присмотри за детьми, с нами поедет Терей.

Фарот подвернул ногу, рухнул на диван, сверху на него приземлилась Лета, и оба расхохотались. Тротил тоже невольно улыбнулся, глядя на их возню.

Терей доставил Угу с Преалом на удивление быстро. Переступил порог нового жилища, Преал ахнул и коротко всплакнул от нахлынувшего восторга. Пока он восхищался интерьером, Тротил отозвал Угу и сообщил, что прямо сейчас они поедут на «Летатель». Уга кивнул, не задавая вопросов. Оставив Преала на попечение Фарота и Кусона, Тротил, Лета и Уга уселись в роскошный светло-серый крабиль Терея и помчались к космодрому.

Крабилю беспрепятственно въехал на территорию посадочных площадок и остановиться непосредственно у ограничительных огней корабля. Терей остался в салоне, остальные поднялись на борт.

– Это будет неприятно? – настороженно спросила Лета, следуя в лабораторию за Тротилом.

– Нет, разве что немного больно.

– Что такое боль? – ее голос прозвучал напряженно.

– Потом объясню, в данном случае она тебя даже не побеспокоит.

Тротил распахнул двери исследовательского отсека.

– Я просто хочу узнать, – Лета замерла на пороге, – умирать – больно?

– Умирать? – удивился шедший следом Уга. – Почему ты спрашиваешь?

– Вы же привели меня сюда умирать, – губы девушки дрогнули, это единственное, что выдало ее внутреннее напряжение. – Я доставила вам слишком много неприятностей, правда?

– Ну-ка, иди сюда, – Тротил взял ее лицо в свои большие теплые ладони. – Я сейчас буду говорить, а ты должна запомнить все эти слова раз и навсегда. Готова?

Лета кивнула, глядя на него снизу вверх заплаканными глазами.

– Итак. Девочка моя милая, что бы ты ни сделала, никогда, ни при каких обстоятельствах мы тебя не осудим и, тем более, не пожелаем тебе смерти. Мы просто хотим понять тебя, понять, что и как ты делаешь. Сюда мы пришли, чтобы сделать анализ твоей крови, возможно, это поможет определить, откуда ты родом. Мы не причиним тебе зла, доверься нам, просто доверься. Как только мы выясним, кто ты, ты поедешь домой.

– А вы со мной поедете? – с тревогой всматривалась в лицо Тротила Лета.

– Конечно, – улыбнулся он, – а как же. Больше никогда не думай о смерти, мы ее не допустим. Веришь?

– Да, – Лета опустила голову. – Куда идти?

– Вот сюда, – Тротил подвел ее к креслу и помог присесть. – Сейчас я уколю твой палец, и ты проведешь им вот по этому маленькому стеклышку.

Тротил включил аппаратуру анализаторов и подготовил все необходимое.

– Это будет не больно.

– Тебе верю, – слабо улыбнулась Лета, протягивая ему руку.

– Вот и хорошо.

Тротил взял ее указательный палец, кольнул иглой, всасывающей и мгновенно анализирующей пробу крови. С тихим хлопком иглу разорвало, в воздухе вспыхнул желтоватый разряд, разлетевшийся белесыми искрами.

– Что это? – дрогнули губы Лета.

– Спокойно, – Тротил взял стеклышко и поднес к пальцу девушки. – Проведи по нему.

Лета послушно коснулась проколотым пальцем стекла. Показался белесый след, который моментально вспыхнул, заискрил и исчез.

– Уга, что это?

– Не имею понятия. Мне нужна хотя бы схема анализа, хоть какой-то приблизительный результат.

– Ее кровь… она мгновенно входит в реакцию или со светом или с кислородом…

Тротил задумался. Его взгляд остановился на обрывках светоотражающей пленки, валявшейся в углу у входа в кабину. Похоже, эта пленка валялась по всему «Летателю»… Тротил метнулся к пленке и схватил кусок.

– Уга, дай-ка мне анализатор жидкости среднего размера и микронный резак.

– Сейчас.

Получив все необходимое, Тротил осторожно разрезал пополам прозрачный корпус анализатора, напоминающий собою вздутый рыбий пузырь. Пальцы Тротила с микрохирургической точностью выстлали его нутро светоотражающей пленкой, затем соединили края обратной стороной резака, позволяющей вернуть предмету его первоначальный вид.

– Итак, – Тротил с волнением откашлялся, – Лета, сейчас, возможно, будет больнее, я возьму кровь из вены… и очень надеюсь ее не упустить.

– Конечно, – она с готовность протянула ему руку.

Уга перетянул ее предплечье жгутом, Тротил уколол, и в контейнер, выстеленный светоотражающей пленкой, хлынула густая белесая жидкость. Она заметалась, заклубилась, не находя выхода. Тротил быстро вогнал иглу в стационарный амальгамный анализатор. Из щели в пульте полезли схематичные графики анализов. Спустя минуту всё оборудование взлетело на воздух. Уга успел поймать графики и бросился с ними на выход. Следом бежал Тротил с Лета. Как только они выскочили из корабля, «Летатель» тряхнуло так, что треснул центральный иллюминатор. Из крабиля выпрыгнул Терей и бросился к друзьям.

– Что случилось? – крикнул он, поднимая воротник пальто под порывами ветра. – Что-то взорвалось?

– Похоже, да! – крикнул в ответ Тротил.

– Нужно вернуться, посмотреть, сильно ли пострадал корабль!

– Потом, Терей, сейчас мы все равно ничего не сможем починить. Поехали! Они забрались в крабиль и вскоре были у дверей «пристанища Гаримед». В апартаменты поднялись вместе с Тереем. Уга прижимал к груди мятые листы, будто боялся, что если выпустит их хоть на минуту, снова произойдет нечто непредвиденное.

– Ну? – вышел навстречу Кусон. – Как дела?

– Страшно сказать, – честно признался Уга.

– Для начала хотелось бы узнать, что происходит, – Терей снял пальто и бросил на спинку кресла. – Хотя бы в двух словах.

– Хорошо, – Тротил взял его под локоть и повел в другую комнату, – сейчас расскажу.

– Так вы анализ сделали? – Кусон топтался вокруг Уги, норовя заглянуть в листы.

– В общем-то, да…

– И что он показал? – заинтересовался Преал.

Лета сдернула с головы шапочку, села на диван и уставилась в одну точку с отсутствующим лицом.

– Дайте пару минут, – Уга сбросил с ног ботинки и уселся на пол в углу, разложив перед собой бумажные листы.

Верхнее освещение плавно, практически незаметно для глаза менялось, отчего по стенам то и дело пробегали легкие всполохи от бледно-желтого до жемчужно-белого. Преал долго наблюдал за этим явлением, затем подошел к стене, встал рядом с входной дверью и принялся царапать ногтем стенное покрытие. Вернулись Тротил с Тереем, на лице Терея было несколько озадаченное выражение. Он сел на диван, вытянул ноги, посмотрел на носки своих сверкающих ботинок, затем запустил пятерню в волосы, взъерошил седые пряди и искоса поглядел на Лета. Девушка по-прежнему сидела неподвижно, уставившись в одну точку. Тротил подошел к шелестевшему бумагой Уге и присел рядом с ним на корточки.

– Как дела?

– Дела идут, – пробормотал он. – Теперь я вижу реальное подтверждение своей первоначальной теории.

– Какой теории? – Фарот отогнал Преала от стены, чтобы тот не портил покрытие, и присоединился к друзьям.

– Той, что Лета не человек, – Уга собрал листы и встал с пола. – Можно расслабиться насчет поисков расы, к которой она принадлежит. Лета вообще не человек и даже не существо гуманоидного типа.

– А кто я? – прозвенел голос девушки в наступившей тишине. – Кто же я такая?

Друзья расселись на диване, Тротил взял у Уги бумаги и принялся изучать схемы и данные.

– Исходя из того, что вместо крови в организме Лета сжиженный вид чистой энергии неизвестного нашим анализатором типа, то она вполне может быть искусственно созданным существом, к примеру, бионическим оружием. На что способна она и ее «кровь» мы уже успели посмотреть, так что я склоняюсь в пользу оружия.

– В любом случае, такое оружие должен был кто-то создать, – Тротил положил бумаги на столик. – С применением каких-то невиданных технологий. Уга, ты можешь хотя бы предположить, где и кто может владеть такими технологиями?

– В нашей галактике нигде и никто. Никто не способен на подобные операции с энергиями.

– Восторг, – Кусон подпер кулаком подбородок. – Впору искать ваших альдебаранцев и спрашивать, где они раздобыли такое чудо.

– Сжиженный вид чистой энергии… – задумчиво повторил Тротил, – это, конечно, многое объясняет, в том числе и то, почему она не хочет есть, пить и не ходит в туалет. Но как же ее тело выдерживает подобное напряжение?

– Кстати, – сказал Уга, – в свете всего вышеперечисленного и если взять в расчет, что Лета может быть искусственным существом, то, скорее всего, память она и не теряла. Возможно, у нее этой памяти просто нет.

– Я искусственное существо? – синие глаза Лета были тусклыми, будто нарисованными. – Как стол или стул?

– Лета, – Фарот накрыл ее руки своими ладонями, – не слушай ты этих глупоголовых, «искусственная» – скажут тоже. А вы бы хоть подумали, прежде чем всякую ерунду выливать! Кто станет делать бионическое оружие с такой внешностью, а потом еще рядить его в красивые одежды и обвешивать золотом с каменьями? Чтобы привлечь всеобщее внимание к своей поделке? Ходить и на всех углах хвастать: «Смотрите, какое у нас красивое бионическое оружие? Сейчас это оружие к вам придет, улыбнется и вас всех разнесет на лоскуты, вместе с вашей тупой планетой»? Только из подобных соображений они могли сделать Лета такой яркой и сверхзаметной. Лета может быть жительницей другой галактики, вам это на ум не приходило? Что вы зациклились только на нашей территории?

– Если ты всерьез считаешь, что альдебаранцы смогли осуществить перелет из одной галактики в другую, то все возможно, – сказал Тротил.

Неожиданно Терей разразился пронзительной мелодией. Преал вздрогнул и покосился на него с подозрением. Извинившись, Терей извлек из внутреннего кармана пиджака плоский аппаратик связепередатчика, поднял крошечный дисплей и сказал:

– Я.

Выслушав собеседника, он сказал, что сейчас приедет, и убрал аппарат обратно.

– К сожалению, я должен ехать, – он поднялся с дивана. – Кусон, давай завезу тебя домой. Вы, ребята, насчет работы пока не беспокойтесь, пусть каждый из вас подробно распишет, что он умеет, и чего хотел бы получить от жизни, и я посмотрю, что можно придумать. Лета, – он подошел к девушке, она подняла на Терея взгляд, полный тяжелой тоски, – до тех пор, пока точно не станет известно, кто же вы и откуда, не стоит принимать близко к сердцу домыслы, даже если к этим домыслам прилагаются результаты анализов. Это всего лишь домыслы и к реальности они могут не иметь никакого отношения. Вы меня понимаете?

Лета кивнула и улыбнулась с видимым облегчением, словно только и ждала этих слов, сказанных именно таким спокойным, уверенным в своей правоте тоном.

Глава 21

Постоянная темнота за окнами действовала удручающе. Друзья никак не могли приспособиться к отсутствию привычной смены дня и ночи. Для того, чтобы начать ориентироваться в четвертях, делить их напополам требовалось время. От Кусона и Терея не было никаких новостей. К исходу третьего «дня» ничегонеделенья и порядком надоевшего ожидания хоть каких-то вестей Тротил решил съездить к Терею домой.

– А ты уверен, что нам там будут рады? – мрачно поинтересовался Фарот. Он лежал на диване в центральной комнате, созерцая потолок. Иллюминаторный цех уже в принципе не пугал.

– Рады – не рады, а узнать, все ли у них в порядке, необходимо. Не скучайте.

– Поста-а-ара-а-аемся, – нестройным хором ответили друзья.

Застегивая на ходу крепления куртки из тонкой, но крепкой, очень прочной кожи, Тротил вышел на улицу и огляделся в поисках крабиля.

– Вы желаете куда-то ехать? – вслед за ним вышел низенький худощавый господин, наблюдавший за порядком в «пристанище».

– Да, мне нужно попасть домой к Терею.

– Сейчас вас отвезут.

И через мгновение перед Тротилом затормозил добротный крабиль с молодым улыбчивым водителем. К черно-стеклянному зданию с синим куполом на крыше подъехали гораздо быстрее ожидаемого.

– Я вас подожду, – сказал водитель.

– Не стоит, поезжайте, я, возможно, задержусь.

– Ничего страшного, я подожду, вон там, на площадке.

Тротил кивнул.

Как только он переступил порог вестибюля, к нему навстречу бросился уже знакомый Бельведер. Но, увидев, что Тротил один и следом не тянется вереница потенциальных подозреваемых, он затормозил и даже попробовал изобразить на лице приветливое выражение. Одновременно с этим он цепко оглядел Тротила с ног до головы, однако прицепиться было не к чему, одет молодой человек был прилично и внешний вид имел порядочный.

– Я к Терею, – приветственно кивнул Тротил. – Вы не знаете, он дома?

– Да-да, не выходил еще, должен быть дома, – с Бельведером редко такое случалось, но отчего-то этот широкоплечий черноглазый визитер с приятным, немного уставшим лицом стал ему симпатичен. – Как зашел, так и не выходил.

– А давно зашел? – Тротил собрался, было, идти дальше, но после этих слов притормозил.

– Две четверти назад.

Тротил мысленно перевел это на привычные сутки.

– А Кусон дома?

Бельведер ответил отрицательно.

Тротил поднялся на этаж, постучал в квартиру Терея. Ему никто не открыл. Толкнул дверь – заперта, постучал, позвонил еще раз и спустился в вестибюль к Бельведеру.

– Он не открывает. Можно как-нибудь попасть внутрь? Я беспокоюсь, поэтому, собственно, и приехал.

Бельведер глубоко задумался.

– Если вы можете сами открыть дверь, то давайте это сделаем тихо и незаметно, чтобы никого не тревожить лишний раз. Ему могло стать плохо, а я по профессии врач. В любом случае, что бы там не приключилось, вы не пострадаете. Если Терею плохо, я окажу необходимую помощь, если с ним все в порядке, просто не хочет открывать дверь, то снова вы будете на высоте, вы оказали посильную помощь его другу, который о нем волновался.

У славного молодого человека оказался к тому же еще и положительный род занятий… да и доводы его звучали логично. Бельведер поколебался и согласился на такое возмутительное действо, как вторжение в частные апартаменты.

– Идемте за мной.

Бельведер направился не к шикарным лифтам, а куда-то в сторону. Он вывел Тротила к неприметным лифтовым кабинам персонала. Поднявшись на этаж Терея, они подошли к двери, на всякий случай еще раз постучали и, не получив никакого ответа, Бельведер полез в карман за универсальной картой и сунул ее в щель замка. Едва слышный щелчок, и дверь стала отворяться. Вспыхнул свет.

– Если можно, я постою здесь, – сказал Бельведер, переступая с ноги на ногу. Он уже четыре раза имел счастье созерцать разнообразные трупы жильцов, и пятого случая ему не хотелось. Прямо-таки душевно не моглось.

– Конечно.

Войдя в квартиру, Тротил огляделся и пошел из комнаты в комнату. Куда бы он не заходил, всюду сразу вспыхивал свет. Осматривая помещения, Тротил заглядывал за спинки кресел, диванов – везде, куда могло бы завалиться тело.

Терея он обнаружил в ванной. Хотя назвать «ванной» это огромное помещение с резервуаром для воды размерами с приличный бассейн, меблированное в бледно-сиреневых тонах, с искусственным цветником в центре, просто не поворачивался язык. В кресле у цветника неподвижно сидел Терей, голова его запрокинулась, руки безвольно свешивались. Подойдя ближе, Тротил увидел, что рукав рубашки на левой руке Терея поднят, а на полу валяется пустая мягкая ампула с длинной иглой. Он поднял ампулу, осмотрел, но не нашел никаких надписей или обозначений. Затем пощупал пульс на запястье и горле Терея. Пульс был, мало того, он звучал абсолютно безумно, ударов триста в минуту – не меньше. Приподняв верхние веки, Тротил увидел только голубоватые белки закатившихся глаз. При этом Терей, похоже, не дышал.

– Ну, что там? – послышался голос Бельведера.

– Все в порядке, – Тротил сунул ампулу себе в карман и поспешил прочь из ванной. – Он жив, просто ему немного плоховато с сердцем. Я помогу, не беспокойтесь.

– Вы действительно сможете оказать помощь? – с огромным облегчением улыбнулся Бельведер.

– Да, конечно. Я буду вам очень благодарен, если вы каким-нибудь образом найдете Кусона.

– Это необходимо? – мгновенно напрягся Бельведер.

– Желательно. Давайте договоримся, если мне что-нибудь понадобиться, я спущусь к вам.

– Да, – Бельведер и сам не собирался задерживаться, – только воспользуйтесь лифтом для персонала, хорошо?

Закрыв за Бельведером дверь, Тротил бросился обратно в ванную. Расстегнув на груди Терея рубашку, он снял ее совсем, затем стянул с него брюки. Следы от уколов обнаружились повсюду – на запястья, на сгибах локтей, под коленями, на лодыжках… Тротил вынул из кармана ампулу, скинул с себя куртку на пол, присел на бортик ванной и, разломив ампулу, понюхал остатки содержимого. Никакого запаха он не уловил, зато ампула мгновенно окрасилась в красноватый цвет особого яркого оттенка. Такой оттенок давал один из самых редчайших препаратов. Чтобы удостовериться в этом, Тротил тронул мизинцем внутренности ампулы и попробовал на язык. Сомнений не осталось – это был чистейший Необарбитал. Препарат, безусловно, сильный, но одна ампула никак не могла дать такого странного результата. Тротил встал на колени и заглянул под кресло, где и увидел еще четыре таких же ампулы. Подняв Терея с кресла, он положил его на пол, с усилием раздвинул сведенные судорогой челюсти, чтобы в организм пошел хоть какой-то ток кислорода, потому что такая дикая доза Необарбитала непременно должна была блокировать носоглотку, после поискал взглядом что-нибудь острое. На глаза попались шипы какого-то диковинного растения в серебряной емкости. Каждый шип размерами с указательный палец, черный и прочный на внешний вид. Тротил отломил один такой, потрогал острие, убедился, что оно и впрямь такое острое, каким кажется, и присел у ног Терея.

«На любом человеческом теле есть четыре реанимационные точки, – всплывали фразы преподавателя медицинского курса, – главное, попасть именно в эти точки, иначе они же станут смертельными, лишь только из-за крайне незначительного отклонения». Тротилу еще никогда не приходилось использовать это на практике. Нащупав под сводом стопы первую точку, он закрыл глаза, мысленно воспроизводя наглядное пособие. Сколько раз он без проблем находил эту точку на ледяных ногах трупов, а потом живых людей, впавших в кому… он всегда ее находил безошибочно. Он вогнал в точку шип, резко выдернул его, щедро потекла кровь. Дальше следовало действовать очень быстро, примеряться не было времени, остальные точки надлежало протыкать незамедлительно после первого прокола. Удар в грудину… в правое предплечье… приподнять голову и меж третьим и четвертым позвонком…

Терей дернулся всем телом, изо рта хлынула серая пена. Тротил перевернул его на бок, чтобы не захлебнулся. Пока Терей бился в конвульсиях, выкашливая пену с красноватыми сгустками, он сидел на ледяном бортике, сжимая в кулаки подрагивающие пальцы. Когда кашель стал сухим, Тротил поднял его из кроваво-серой лужи и перенес на сиреневый диван-лежак. Уложив Терея на спину, Тротил выбросил из стоявшей рядом вазы цветы, зачерпнул ею воду из ванной, ополоснул мертвенно-бледное лицо и перепачканное тело, такое поджарое, что казалось, оно сплошь состоит из хорошо тренированных мышц и идеально гладкой кожи, затем влил пару капель ему в рот. Пульс упал где-то до ста девяносто – двухсот, хрипло, с натугой, но Терей дышал, задрожали веки. Тротил хлебнул из вазы, промачивая пересохшее горло. Затем снова присел на бортик, понимая, что теперь остается только ждать. Все, что мог, он уже сделал.

– Братик! – раздался голос Кусона. – Братик, ты где?

– Он здесь.

В дверном проеме возник Кусон, с растерянностью и каким-то страхом… да-да, страхом, он воззрился на Тротила.

– Ты что тут делаешь?..

– Спасаю твоего братика. Ты в курсе, что он принимает Необарбитал?

К груди Кусон прижимал какие-то черные пакеты. Тротил поднялся, подошел к неподвижно замершему Кусону и спросил, склонившись к самому его лицу:

– Ты знал, что он принимает Необарбитал в таких количествах? Что это у тебя? Что ты принес? – Тротил выхватил пакеты из его рук. – Что тут у нас? Шлифовка следов от уколов, перевязочный материал… как интересно! А это что? Не может быть! Нитратуум – препарат, ускоряющий распад и вывод барбиталов, какая прелесть! Да тут у нас еще много всего интересного!..

От короткого удара кулаком в лицо Тротил пошатнулся, из носа вязко потекла кровь. Кусон молча вырвал пакеты и пошел к сиреневому дивану, где лежал Терей.

– Ты мог бы меня хотя бы предупредить, – тыльной стороной руки Тротил вытер кровь. – Вы исчезли. Я волновался. Приехал проведать. Нашел его таким…

– А тебя кто-нибудь сюда звал? Заметь, тебя никто сюда не звал, – Кусон поставил пакеты на пол, выпрямился и пошел на Тротила. – А если тебя не зовут, то и приходить не надо, правильно?

– Да, правильно. Извините, что побеспокоил.

Он вышел в коридор, чуть замешкался и направился к лифтам обслуги. Внизу его поджидал Бельведер.

– Все действительно в порядке? – уточнил он.

– Да, все в порядке.

– Постойте, – Бельведер протянул ему бумажный платок. – У вас кровь на лице.

– Никогда не забуду вашей доброты.

Тротил приложил платок к носу, вышел на улицу и направился к площадке, где его дожидался его синий крабиль.

Вернувшись в «пристанище Гаримед», он с порога сказал друзьям:

– Вы можете сейчас не задавать мне никаких вопросов?

Ему ответили, что могут.

– Тогда собирайтесь, мы возвращаемся в наше первоначальное пристанище. И я вас очень прошу – ничего не спрашивайте, просто собирайтесь побыстрее.

Не задавая вопросов, собрались так быстро, как только смогли. Отказались от услуг синего крабиля, заверив, что доберутся самостоятельно.

Глава 22

Вскоре показались знакомые окрестности. Расплатившись с подвезшим их случайным крабилистом, друзья вошли в гостеприимные двери «пристанища для бедных». Женщина– глыба снова, как ни в чем не бывало, запросила четыре чека.

– Вы нас узнаете? – выступил на передний план Фарот.

– Узнаю.

– Мы уже оплатили эту комнату, мы просто уезжали на пару дней, а теперь вернулись.

– Нет, вы выехали, а теперь въезжаете снова.

Спорить было бесполезно, это становилось очевидно, стоило только заглянуть в ее глазки, надежно упрятанные в каменный жир. В гробовом молчании Тротил отсчитал четыре чека, взял металлическую карточку и друзья направились к лестнице. Переступив порог комнаты с желтой дверью, Преал в сердцах швырнул сумку на пол и потребовал немедленных объяснений.

– В конце концов, имеем право знать, что происходит!

– Да, – Фарот сложил руки на груди, глядя на Тротила тяжелым взглядом. – Чего мы мечемся туда-сюда, сорим чеками, меняем худшее на лучшее и обратно? Мы же выяснили, что Терей вполне адекватный человек, обладающий большими возможностями и могущий нам помочь…

– Он плотно сидит на Необарбитале.

– Ну и что? – Фарот склонил голову на бок.

– Ты знаешь, что такое Необарбитал?

– В общих чертах. Терей взрослый мальчик, он может сидеть на чем угодно. Это и есть причина нашего поспешного бегства?

– Ну, ладно, – вздохнул Тротил, – когда я приехал к нему, Терей находился практически в коме, причем в очень странной, опущу подробности, они вам ни к чему. Я привел его в чувства, и тут появляется Кусон с полным набором «сидельца на Необарбитале», он совсем мне не обрадовался и в результате я получил по физиономии. На этом мы и расстались.

– На месте Кусона я бы тебе тоже не обрадовался, – процедил Фарот.

– Я спас его брата.

– А откуда ты знаешь, что они без тебя бы не справились? Ты вторгся в их жизнь, узнал тайну, которую, наверняка, тщательно скрывали, и думал, все там запляшут от восторга? И в квартиру ты, должно быть, не сам попал, а с помощью того привратника, значит еще одна персона в курсе, что с Тереем что-то не ладно.

– Бельведер ничего не видел, я не пустил его в комнату.

– А и не надо. Все, что нужно, Бельведер сам себе придумает!

– Великие небеса, – Преал подошел к окну и уткнулся лбом в грязное стекло, – Тротил, ты у нас за главного, можно сказать, за вожака стаи, мы даже вопросов тебе не задавали, когда ты приказал нам всем покинуть тот благословенный уголок и снова вернуться в эту омерзительную дыру. Но что же ты с нами делаешь, дорогой, что ты творишь! Ты снова обрек нас на унизительное существование, полное лишений, бед и полнейшей неопределенности только потому, что уважаемый человек после напряженного трудового дня слегка расслабляется парой ампул… или этот барбитал нюхают?

– Нет, он в ампулах, – кивнул Уга, – его колют.

– Не важно, – отмахнулся Преал, – все равно это не наше дело, прав Фарот. Почему мы убежали?

– Я просто не хотел дожидаться, пока нас оттуда выгонят, – мрачно ответил Тротил. – Человек, принимающий Необарбитал в таких дозах, не может нести ответственности за свои слова и поступки. На этой планете, в этом городе мы находимся нелегально и лучше бы нам держаться подальше от всего незаконного.

– Может, здесь этот препарат узаконен, – предположил Уга. – Или того проще – Терею его прописали от какой-нибудь болезни.

– Не существует такой болезни, от которой прописывают по пять ампул чистого Необарбитала зараз. Он вообще в чистом виде в медицинских целях не используется.

– А от чего он вообще используется? – убитым голосом произнес Преал, не отрываясь от окошка.

– Препараты барбитального типа имеют широкий спектр действия, многое зависит от того, вместе с чем их применяют. В основном у них успокоительный, обезболивающий, противосудорожный эффект, частенько применяются для лечения нервной системы, нарушений психики. В чистом виде это наркотик.

– Странно, – Уга присел на край кровати-лежака, – Терей не производит впечатления неадекватного, невменяемого или хуже того – наркомана. Я прямо поверить в это не могу.

– Ну почему же нам так не везет? Почему? Почему? – стенал Преал, стуча лбом по стеклу. Лета подошла к страдальцу и принялась его утешать, поглаживая по плечу.

– Да я и сам не думал, что с ним может быть что-то не в порядке, – волей-неволей стал оправдываться Тротил. – Ведь никаких, абсолютно никаких внешних признаков!

– А он не мог уколоться первый раз? – Фарот уныло поскреб затылок. – Ну, так, попробовать новый расслабон? Хотя, чтобы расслабиться до комы – это надо было постараться. Говоришь, пять ампул вкатил?

– Да. Если б я не видел исколотые руки и даже ноги, тоже с удовольствием бы поверил, что это был первый неудачный опыт…

– Все равно не верю, что Терей наркоман! – выпалил Преал. – Уж я-то навидался наркоманов!

– Где? – заинтересовалась Лета.

Преал отвернулся от окна, скрестил на груди руки и вздернул подбородок.

– В нашей творческой среде, среди людей искусства предостаточно слабых душонок, мизерных талантиков и тщеславных сердечек, жаждущих постичь истину сразу, с парадного входа, не трудясь при этом искать сокровенные тайные тропы! И все эти жалкие людишки отчего-то решили, что стоит накачаться под завязку алкоголем или насовать себе в кровь всяких разных барбиталов, как перед ними мгновенно засверкает истинное вдохновение, откроются горизонты ослепительного творчества! А вот, вот, вот! – Преал скрутил хитрую дулю и покрутил ею в воздухе. – Откроется! Как же! Ждите! Ха-ха! Последнее и то закроется! Я видел, во что превращаются эти и без того жалкие людишки, знаю, как они говорят, как ходят, какие у них глаза, и вот поэтому со всей долей ответственности могу заявить – Терей к ним не относится! Он не может быть законченным наркоманом! Тротил, ты же врач!..

– Да что вы мне все время тычете тем, что я врач? – огрызнулся он. – Я собственными глазами видел следы от уколов, зачем мне сочинять? Всё, не хочу больше говорить на эту тему. Я иду во «Властелин», выпью чего-нибудь. Идете со мной?

Ни у кого не было настроения идти во «Властелин».

– Если там дают еду на вынос, захвати нам что-нибудь самое дешевое, самое мерзкое, мы теперь должны на всем экономить! – буркнул Преал, плюхаясь на кровать прямо в ботинках.

И Тротил вышел, хлопнув дверью.

В «Веселом Властелине» все было по-прежнему: звон стаканов, плотная дымовая завеса и разношерстная публика, поглощающая закуски под душераздирающее музыкальное сопровождение. Единственное отличие – народу собралось маловато, все-таки по местному времени был день. Тротил как обычно занял столик Уры, он снова как по заказу оказался свободен.

– О, а чего это ты сегодня в одиночестве? – будто из воздуха материализовалась Ура с неизменными картонками в руках. К Тротилу она обращалась уже как к своему давнишнему лучшему клиенту.

– Да так, заскочил чего-нибудь выпить.

– Сейчас сделаю тебе кое-что особенное для поднятия настроения, – Ура с сочувствием смотрела на расстроенное лицо Тротила. – И чего-нибудь вкусненького, ага?

Тротил кивнул. В ожидании заказа он рассеянно смотрел на одинокого музыканта, терзающего на сцене пузатый инструмент, и ощущал в душе нечто похожее на уколы отчаяния. Он устал, чувствовал, что устал. При одной только мысли, что в самое ближайшее время все-таки необходимо найти хоть какую-то работу, потому что чеки тают с угрожающей скоростью, становилось тошно. Не хотелось ни о чем думать, что-то делать, куда-то лететь…

– Вот, – Ура поставила перед ним высокий красный стакан, в нем булькала и слегка дымилась жидкость ядовито-голубого цвета. На тарелочке рядом подрагивало нечто бледное, желеобразное. – Ты на вид не смотри, это вкусно, не бойся.

Тротил слабо улыбнулся.

– Ура, а у тебя вообще выходные бывают? Как ни зайду, ты все время работаешь.

– Я пытаюсь скопить хоть какую-то приличную сумму, – с готовностью поделилась официантка, – собрать бы чеков тридцать и убраться с этой проклятой планеты навсегда.

– Здесь так плохо?

Ура склонилась к нему поближе и, глядя Тротилу в глаза, доверительно прошептала:

– «Плохо» – это не то слово. Вот и работаю, пока сил хватает, когда совсем выдыхаюсь, ухожу поспать, я живу здесь рядом с рестораном, там специальные комнаты для персонала. Высплюсь и опять сюда. Присесть, передохнуть могу, только если кто-нибудь из посетителей захочет со мной выпить и заплатит за это. Но, к сожалению, я не выгляжу так, как остальные девчонки, – она кивнула на проплывающую мимо официанточку с выдающимся бюстом, плотно обтянутым коротенькой желтой маечкой, – меня почти никогда не приглашают.

Она даже как-то виновато улыбнулась, и Тротил подумал, что она вовсе не такая уж уродливая и злобная, какой кажется, просто усталость и беспросветная работа еще никого не украсили и не развеселили.

– А сколько стоит пригласить тебя выпить?

– Один чек, – и поспешно добавила: – в эту сумму входят напитки и закуски, там много всего.

– Присаживайся.

– Не хочу, чтобы ты думал, будто я навязываюсь, – замялась она.

– Присаживайся, я в самом деле хочу с тобой выпить.

– Хорошо, сейчас принесу все, что входит в чек.

Глядя вслед нелепой худющей фигуре без какого-либо намека на женскую привлекательность, Тротил ощутил совсем уж невыносимую тоску. Он взял стакан, подул, разгоняя дымок и сделав большой глоток, поспешно поддел двузубчатой вилкой желеобразную массу – ему показалось, что в глотку пролился жидкий огонь. Кисло-сладкая масса удивительным образом успокоила это чудовищное пламя, и Тротил смог перевести дух. От нечего делать он стал смотреть по сторонам, и вдруг… ему показалось, что пол под ногами закачался не хуже корабельной палубы в сильный шторм – в дверях «Веселого Властелина» стояла троица альдебаранцев. И ни каких-нибудь других, посторонних альдебаранцев, а тех самых, с которыми больше всего на свете не хотелось встречаться – с Матуром во главе. Все те же короткие ежики волос, одинаковые серые комбинезоны, только теперь на полукровках красовались еще и мешковатые темно-серые плащи, под ними очень удобно прятать оружие. Они стояли на пороге и осматривали водянисто-прозрачными глазами зал. Тротил наклонил голову, едва ли не утыкаясь носом в стакан, и прикрыл ладонью лицо. В висках колотилась кровь и десятки мыслей одновременно: как они тут оказались? Случайно? Выследили? Уже? Так быстро? Они уже наведывались в «пристанище»?..

С глухим стуком на стол приземлился уставленный тарелками и стаканами поднос, и голос Уры произнес:

– Тебе уже плохо? Ты же еще ничего не выпил.

– Ура, – Тротил едва шевелил губами, – а можно тут выпить где-нибудь в уединенном месте? Какие-нибудь отдельные кабинки существуют?

– Конечно, – с готовностью закивала она, – правда, меня туда еще ни разу не приглашали, там, понимаешь ли…

– Идем.

Тротил стал подниматься из-за стола так, чтобы не оказаться лицом к дверям.

– Идем скорее.

Но Ура будто нарочно медленнее медленного взяла поднос и еще медленнее направилась вглубь зала. Ей хотелось всем продемонстрировать, какой широкоплечий симпатяга пригласил ее, да ни куда-нибудь, а в отдельную кабинку. Тротил почти поседел, прежде чем она обогнула сцену с шестами, один из которых сгубил эстрадную карьеру Кусона, и открыла дверь, ведущую в следующий зал. Буквально втолкнув Уру внутрь, он захлопнул дверь. Этот зал был гораздо меньше предыдущего, вытертая цветная дорожка упиралась в дверь туалета, находившегося прямо напротив входной двери, по обе стороны от дорожки располагались кабинки – три с одной стороны и три с другой. Тротил подошел к первой и отдернул тяжелую пыльную ткань неприятно-бурой расцветки, прикрывающую вход в кабинку.

– Куда ты так торопишься? – Ура поставила поднос на небольшой пластмассовый столик, плохо выкрашенный под дерево, и зажгла настенный светильник, чей тусклый свет был призван создавать интимное освещение.

– Просто… – Тротил поплотнее задернул ткань, – просто хочу выпить в спокойной тихой обстановке.

Кабинка оказалась довольно тесной, в ней с трудом могли бы разместиться четыре человека, стены обтягивала такая же ткань, как и на входе. Тротил не глядя взял с подноса стакан и глотнул, не чувствуя ни вкуса, ни запаха.

– Ты хоть скажи, как тебя зовут, – Ура расставила тарелки со стаканами на столе и положила поднос на скамейку рядом с собой.

– Тротил, – машинально ответил он.

– Интересное имя, – она тоже взяла стакан и поднесла к губам, неотрывно глядя на Тротила тускло-зелеными, будто выцветшими глазами с короткими, почти незаметными ресницами. – А ты сам откуда?

– С Альмаверы.

Заходили они в «пристанище» или нет? Заходили или…

– А где это?

– В созвездии Креста, – он снова глотнул, сожалея, что трубочки уже давным-давно закончились, а курить он бросил слишком давно, чтобы опять начинать.

– А ты женат?

– Нет.

А может, они все-таки случайно тут оказались? Дикая случайность? Да нет, это из области невероятного…

– У тебя глаза очень красивые, тебе девушки, наверное, об этом часто говорят?

Тротил очнулся и поднял на нее взгляд. Ура смотрела на него поверх стакана.

– Ты не подумай, – поспешно сказала она, – я знаю, что такие, как ты никогда не обращают внимания на девушек вроде меня.

– Какие такие, как я?

– Красивые, надежные, – пожала плечами Ура. Она поставила стакан на стол. – Попробуй вот это, очень вкусно.

Тротил взял тарелочку, подержал ее в нерешительности, будто не знал, что с ней делать, и поставил обратно на стол.

– Ура, послушай, у меня возникли очень большие проблемы, ты могла бы мне оказать неоценимую услугу. Разумеется, я тебе заплачу…

Послышались голоса, в зальчик вошли.

– Вот, здесь вам будет удобно, – зазвенел голосок официантки, – тут вас никто не потревожит, проходите вот сюда.

– Сюда точно никто не полезет? – проскрипел голос Матура, и Тротил замер, вцепившись пальцами в край стола.

К счастью, вошли они в соседнюю кабинку, к Тротилу с Урой не заглянули. Глядя на застывшее лицо Тротила, Ура хотела что-то спросить, но он приложил палец к губам, взглядом умоляя ее молчать.

Глава 23

Ожидая своего заказа, альдебаранцы стали переговариваться. Чтобы лучше слышать, о чем идет речь, Тротил пересел на скамейку рядом Урой. Только лишь тонкая стенка разделяла кабинки.

– С чего ты взял, что они полетели сюда? – проскрипел голос из соседней кабины.

– Если они сменили траекторию там, где избавились от маяка, – ответил Матур, – то топлива им хватило бы только до Обелиса. Не мешай отдыхать, Орикур.

– Ладно, допустим, они на Обелисе, – продолжал мешать законному отдыху настырный Орикур, – но почему мы ищем их именно в этом городе, в этом районе?

– Из всех городов Обелиса только пять разрешают посадки всякому хламу из космоса, – с плохо сдерживаемым бешенством зарычал Матур, – в четырех мы уже были, говнолета модели «Тра-6» нигде нет! Только здесь, в Меро, нашелся космодром, на который эта дрянь садилась! Чеков у них мало, а жить им где-то нужно, значит, они подались в бедные районы, значит они где-то здесь!

– Но они же улетели с «Атарата», – подключился третий голос, между собой голоса разнились лишь степенью хрипловатости, – может, они покинули Обелис?

– Ну, мы же узна-а-а-ва-а-али! – взревел взбешенный Матур. – Ни один «Тра-6» за орбиту не выходил!

– А если они улетели на другом…

– На каком?! У них нет на это чеков! Они просто перегнали корабль на какой-то космодром!

– Говорил, не надо было с ними связываться, – уныло проскрипел Орикур.

– А с кем надо было связываться? – Матур уже едва себя сдерживал. – Мы не прошли бы через границу, не оторвались бы от темурейцев!

– А так вот оторвались, – совсем тихо, уныло скрипнул собеседник, – с пустыми-то коробами…

– Никуда они отсюда не денутся, никуда! Всё, всем молчать! Не мешать мне отдыхать! Всем молча ждать жратву и расслабляться!

За стенкой воцарилась тишина. Тротил бесшумно пересел обратно на противоположную скамейку и жестом поманил Уру. На душе у него значительно полегчало, значит в «пристанище» альдебаранцы еще не наведывались.

– Ура, – зашептал он ей на ухо, – они ищут нас, пожалуйста, помоги…

– Что делать? – шепнула она в ответ.

– В «пристанище для бедных», что напротив «Властелина», мои друзья, они еще ничего не знают. Их надо предупредить и… и увести оттуда, только вот куда, не имею понятия, мы совершенно не знаем вашего города.

– Поняла, уведу. А ты?

– Я подожду тебя здесь, послушаю, о чем они еще говорить будут. Только я тебя прошу…

– Все будет в порядке, не беспокойся, я не подведу, и это не потому, что ты мне нравишься, просто орухцев у нас тут все ненавидят.

– Кого?

– Их, – она указала острым подбородком на стенку-перегородку. – Я скоро.

Она бесшумно выскользнула из кабинки. Тротил пересел на скамейку поближе к альдебаранцам, взял стакан и глотнул. От волнения проснулось зверское чувство голода. Стараясь не звякать вилкой о тарелку, Тротил принялся за еду. В кабинке альдебаранцев царило угнетающее молчание. Вскоре пришла официанточка, Тротил прислушивался, как она катит тележку с заказом, как расставляет тарелки с приборами, щебеча что-то приветливое. Тротил так ясно видел неподвижные увесистые лица, будто альдебаранцы сидели напротив него. «Почему Ура назвала их орухцами? – размышлял Тротил. – Уга ошибся и они не с Альдебарана? Орух – это планета или что?» Тем временем официанточка ушла, и, судя по звону посуды, полукровки активно принялись за еду. Припоминая, как долго и в каких количествах эта троица поглощала пищу в ресторане на Гармаше, Тротил был относительно спокоен – время терпело.

– Когда прибывает Будар с отрядом? – с набитым ртом произнес кто-то из полукровок.

– На днях, – так же невнятно ответил Матур. – Мы пока осмотрим окрестности, все ночлежки, дома в наем, а Будар с отрядом перетряхнет весь Обелис с его вонючими городишками. Никуда они отсюда не денутся.

– А улететь…

– Не улетят, мы будем получать информацию обо всех частных кораблях, собирающихся покидать Обелис. Вы дадите пожрать спокойно?

Его голос прозвучал достаточно угрожающе для того, чтобы остальные смолкли. Больше ничто не нарушало тишину, кроме стука приборов и звона посуды. Перекусив, Тротил выбрал самый легкий напиток, опасаясь захмелеть. В висках крошечными молоточками стучала кровь. Он понимал, что надо немедленно придумать, найти какой-то выход из ситуации, но в голове как нарочно не сверкало ни единой спасительной мысли, одни лишь крошечные молоточки.

На входе приподнялась ткань и в кабинку скользнула Ура.

– Идем, – прошептала она.

– Где ребята?

– С ними все в порядке, идем.

Одной лишь ей известными путями Ура вывела Тротила из здания. На улицу выскочили из той же самой неприметной двери, откуда не так давно выходил Кусон после своего блестящего выступления. Ура быстрым шагом направилась вдоль стоянки крабилей. Она ежилась в тонком зеленом платье, едва доходящем до колен под резкими порывами ветра. Тротил снял куртку и набросил ей на плечи.

– Далеко идти?

– Нет, рядом.

Она закуталась в куртку и ускорила шаг.

– Ура, ты назвала их орухцами, почему? Мы были уверены, что они альдебаранцы.

– Конечно, альдебаранцы, – Ура юркнула в узкий темный переулок. – Осторожно, тут яма. Ты что, никогда не слышал об Орухе?

– М-м-м-м, – покопался в памяти Тротил, стараясь не отставать от Уры и не переломать ноги в многочисленных ямах и выбоинах.

– Это организация наемников, она находится на Альдебаране, но вступают туда молодчики со всех планет. Их услугами пользуются многие правительства и даже отдельные богатеи.

– А ты уверена, что они именно из этой организации?

– Да.

– Странно, что я никогда не слышал об Орухе.

– Ничего странного, – Ура свернула в очередную подворотню, – там, откуда ты родом, были одни организации, а там, откуда я, – Орух. Я жила с одним уродом на Пруте, это недалеко от Альдебарана, орухцы там были повсюду – эти серые комбинезоны, короткие стрижки. Пришли.

Она так резко остановилась, что Тротил едва на нее не налетел. Они стояли перед длинным трехэтажным домом с одним-единственным подъездом, над дверным косяком зеленоватым светом горела одинокая лампочка.

– Ты здесь живешь?

– Да, – она толкнула дверь, – осторожно, тут темно, дай мне руку.

Ее тонкие ледяные пальцы вцепились в запястье Тротила.

– Тут ступеньки есть? – Тротил ничего не видел в кромешной темноте.

– Есть, но нам наверх не надо, я живу на первом этаже.

Они куда-то свернули и вышли в длинный едва освещенный коридор. У третьей двери Ура остановилась и тихонько постучала. Через мгновение дверь чуть-чуть приоткрылась, и в щели возник настороженный глаз Фарота.

– Это мы, – сказал Тротил, его захлестнула горячая волна радости, он был просто счастлив видеть этот настороженный фиолетовый глаз.

– Фух, – Фарот распахнул дверь, пропуская их в небольшую комнату с оранжевыми стенами и желтыми занавесками на окнах.

Обстановка удручала, однако видно было, что хозяйка постаралась создать хоть какую-то видимость уюта. Разношерстная мебель вся без исключения имела кричаще яркий цвет, отчего интерьер казался нарочито искусственным, как декорация к представлению.

– Ребята, – Тротил заметно волновался, – Ура объяснила вам, почему мы здесь?

– Нас нашли альдебаранцы, – пробормотал Уга, он пристроился на маленьком, будто игрушечном стульчике, сунул ладони меж колен в попытке унять нервный озноб.

– Пока еще не нашли, – Тротил прошелся по комнате и ободряюще похлопал по плечу смертельно бледного Преала, – они всего-навсего в процессе поиска, и не факт, что они нас обнаружат.

– А как они вообще здесь оказались? – Фарот прислонился к платяному шкафу, не зная, куда себя девать в крошечной комнатке.

Лета сидела на краешке узкой кровати, застеленной лиловым покрывалом. В отличие от остальных она выглядела спокойной. Тротил переводил взгляд с одного лица на другое и не знал, стоит ли рассказывать обо всём, что он узнал, или подать информацию частично?

– Рассказывай всё, – сказал Уга, наблюдая за терзаниями Тротила.

– Боюсь «всё» никому не понравится, – он хрустнул пальцами и подумал, что вот сейчас трубочка совсем не помешала бы. – Наши дела, мягко говоря, плохи.

– Совсем или в частности? – Фарот внимательно глядел на Тротила.

– Затрудняюсь ответить. В наших транспортниках, занимающихся гражданскими грузоперевозками, Ура опознала наемников из Оруха. А нашли они нас, в принципе, довольно просто.

Тротил передал публике логические умозаключения Матура, не забыв добавить, что вскорости ожидается прибытие отряда с каким-то Бударом во главе, чей почетной миссией является перетряхивание города в поисках…

– … нас, – закруглился Тротил.

– Уга, – Фарот развернулся к нему всем корпусом, – вот ты у нас числишься за самого умного, так почему ты не опознал наемников из какого-то там Оруха, а Ура опознала?

– У меня от количества информации уже мозг чешется. Иногда бывают сбои, я же не механический.

– Давай я тебе сделаю массаж мозга, чтобы не чесался!

– Погодите вы, – сказала Ура. – Орух не такая уж и известная организация, нет, вернее известная, просто они представляются мирной охранной компанией, я о них правду знаю только потому, что жила рядом с Альдебараном, я Тротилу рассказывала. Мой парень много с ними общался, вот я кое-что и слышала. Однажды я даже видела, как орухцы прочесывали район в поисках какого-то бедолаги.

– И как же? – едва слышно прошептал Преал.

– Они держали такие штуки, – она нарисовала в воздухе длинный прямоугольник, – на этих штуках были такие синие светящиеся экраны. Орухцы шли, водили этими штуками по воздуху и посматривали на экраны. Как называются эти штуки, я не знаю.

– Это термальные идентификационные сканеры, – сказал Фарот, он запустил пятерню в красный ежик основательно отросших волос. – Они считывают картинки с сетчатки глаза, затем отбирается необходимый объект поиска и – вперед. А уж альдебаранцы на нас вволю насмотрелись, портреты получатся что надо.

– А радиус действия этих сканеров большой? – Тротил медленно ходил по комнате, так ему лучше думалось.

– На нас хватит. Тротил, я так понял Будуар с отрядом…

– Будар.

– Какая разница! Они еще не прибыли?

– Нет, их с нетерпением ожидают.

– Сдается мне, именно они привезут эти сканеры. У наших альдебаранцев сканеры при себе были?

– Не знаю, на них болтались такие мешковато-просторные плащи, что под ними вполне можно было пронести небольшую ракетную установку, не то что сканеры.

– Ладно, хочется думать, что у них этих штуковин нет. В таком случае, пока не приехал Будуар со сканерами…

– Будар.

– Да прекрати ты меня постоянно поправлять! Пока еще не поздно, нам срочно нужно покинуть славный город Меро, иными словами стоит бежать! Нестись! Мчаться!

– Куда? – прошелестел Преал.

– Куда подальше, а там, быть может, удастся улететь с Обелиса на каком-нибудь попутном транспорте.

– Куда?..

– Куда попутный транспорт полетит, туда и мы!

– И долго мы будем так мотаться? – на Преала было жалко смотреть.

– Покуда не выясним, кто такая Лета и что вокруг нее происходит! Ну а после, возможно, и прорисуется картина нашего туманного будущего. Хочется надеяться, что она дочка какого-нибудь безумно богатого и могущественного дяденьки с какой-нибудь очень далекой отсюда приятной планеты, который в благодарность за спасение…

– Тише, – шикнул Уга. Он подкрался к двери и прислушался. – Там кто-то есть.

– Крысы? – с робкой надеждой предположил Преал.

В коридоре отчетливо раздались чьи-то шаги, затем в дверь громко постучали.

Глава 24

Съехав в обморок, Преал удобно расположился между отопительной панелью и обеденным столиком. Обойдя застывшие фигуры, Ура подошла к двери и спокойно спросила:

– Кто пришел?

– Ура, это Кусон, ты меня знаешь как Апелюса, я еще выступал в «Веселом Властелине», я еще шест сломал, в зал упал, всех убил. Послушай, к тебе случайно не заходили…

Тротил рывком распахнул дверь и втащил Кусона внутрь.

– Ты как тут оказался?! – вопрос задали одновременно все, кроме Уры и молчаливого, уютно устроившегося Преала. – Как ты нас нашел?

– Да очень просто, – пожал он плечами в легком недоумении, – понял, что вы вернулись в свое «пристанище», поехал туда, спросил у здоровенной тетки, она сказала, вы ушли с Урой, официанткой из «Веселого Властелина», подсказала, где Ура живет…

– О-о-о-о, – застонал Фарот, хватаясь за голову, – вот так спрятались! Немедленно удираем отсюда!

– А что стряслось?

На удивление, в этот раз Кусон облачился не в обычное свое разноцветье, а в черные штаны и – подумать только! – черную куртку с капюшоном. Ботинки на толстой подошве покрывали комья подсохшей грязи.

– Нас нашли альдебаранцы, – Тротил отодвинул столик, поднял бесчувственного Преала и привычным движением перебросил его через плечо.

– Вот так дела, – покачал головой Кусон. – Хотя это очень даже кстати.

– Не понял.

– Теперь у тебя, Тротил, не будет шансов мне отказать.

– Опять не понял.

– У дома стоит крабиль, я вас вывезу из города, а ты мне поможешь.

– Чем это, интересно, я могу тебе помочь?

Уга с Фаротом подошли к Тротилу, встали рядом и, как по команде, уставились на Кусона тяжелыми взглядами.

– Ничего такого, – Кусон устало отбросил волосы со лба, и только теперь друзья заметили, как он скверно выглядит, – расскажу по дороге, а то дождетесь тут своих альдебаранцев, нежная будет встреча.

– Мне кажется, – Тротил задумчиво смотрел на Кусона, – это чем-то смахивает на шантаж. Или мне это только кажется?

– У меня нет другого выхода, – тусклыми глазами Кусон смотрел куда-то поверх голов друзей, – и времени тоже нет, чтобы тебя уговаривать.

Неожиданно он выхватил из кармана куртки тупоносый пистолет и направил вспыхнувшее красным глазком дуло в лоб Фароту.

– Идемте, времени на самом деле нет, ни у меня, ни у вас.

– И ты на самом деле сможешь в него выстелить? – голос Тротила прозвучал на удивление спокойно.

– Да.

Глядя в запавшие глаза Кусона, Тротил увидел такое отчаяние, что сомнений не осталось – выстрелит.

– Что же у тебя случилось-то?

– Расскажу по дороге.

– Ладно, идем. Ура, спасибо тебе за всё. Фарот, помоги мне, под Преалом карман, в кармане чеки…

– Не надо, – отмахнулась Ура, – за счет заведения.

– Желаю тебе поскорее улететь отсюда, – сказал на прощание Тротил. – И лучше бы прямо сейчас.

– Не волнуйтесь, со мной все будет в порядке, – и Ура закрыла за друзьями дверь.

У дома действительно стоял крабиль, но не лихой агрегат Кусона, и не шикарный Терея, и не синий из «Гаримеда», а чей-то чужой. На внешний вид аппарат был в отличном состоянии, хотя особой роскошью не отличался. Друзья побросали внутрь свои вещи, в просторном салоне места хватило всем. Кусон настоял, чтобы Тротил сел рядом с ним, оружие он убрал с глаз долой. Как только опустились двери крабиля и послышались щелчки блокировки, Кусон рванул с места.

– Так что случилось?

– Где мы? – послышался слабый голос приходящего в себя Преала. – Что с нами?

– Нас похитил Кусон, – доложил Уга, – под дулом пистолета, и теперь куда-то везет.

– Как это? – от удивления Преал совсем очнулся и из горизонтального положения пришел в вертикальное.

– Сами удивляемся.

– Так что же произошло? – продолжал допытываться Тротил.

За окнами крабиля как сумасшедшие неслись яркие огни и темные улицы.

– Терей ранен двумя выстрелами, одна пуля разорвалась в теле.

Преал ахнул, прикрывая рот ладонью.

– Ранен? – переспросил Тротил. – В него стреляли? Кто? Почему? Не гони ты так, врежемся в кого-нибудь!

– Медленнее нельзя, он может умереть.

– А куда мы вообще едем?

– В Альхор, пригород Меро, там живет одна моя подружка, к ней я отвез Терея.

– А почему ты отвез раненого к подружке в Альхор, а не в больницу?

– В больницу нельзя.

– Почему?

– Станут задавать вопросы, почему он ранен пулями, которыми охотятся на вервольфов.

– А почему он ранен пулями, которыми охотятся на вервольфов?

– Потому что Терей вервольф! – рявкнул Кусон. – Что такого непонятного, а?

Преал снова ахнул, и Фарот ткнул его локтем в бок в качестве успокоительного.

– Хм… значит, Терей вервольф, – эхом отозвался Тротил.

– Я так понял, – кашлянул Фарот, – если ты вервольф, то народ из-за этого сильно напрягается?

– Очень сильно, – Кусон вывернул руль, ловко вписался в поворот, и крабиль выскочил из города на пустынную трассу. Похоже, прямо в воздухе висели светящиеся плакаты: «Вы зачем-то покинули Меро – лучший город на Обелисе». – Терей занимает один из ведущих постов в компании «Зентер», занимающейся поставками тепла и света не только в Меро и его пригороды, практически все энергоносители Обелиса принадлежат «Зентеру». Правительство планеты – это формальность, фикция, по-настоящему Обелисом управляет «Зентер». А верфольф в правительстве это… ну как вам объяснить…

– Немного необычно? – пискнул Преал.

– Вроде того, – хмуро кивнул Кусон, не сводя глаз с несущейся под колеса трассы, освещенной лишь мощными огнями крабиля. В резком свете черное покрытие казалось темно-серым и влажным. – О том, что Терей вервольф, знаю только я и его мать, об этом не известно даже нашему общему папаше. Превращения у него случаются не так часто, но не систематично, невозможно предположить, когда прихлопнет в следующий раз. Перед началом превращения в организме ускоряются все процессы до невероятности. Чтобы быстрее вернуться в прежнее, нормальное состояние, вервольфу необходимо как можно больше двигаться. Я вывозил его подальше за город, есть там один на редкость глухой и уединенный лесок, где он мог бегать до полного изнеможения и возвращения в прежний вид. Специально для таких поездок мы держали этот крабиль, он нигде не зарегистрирован. Но бывали такие ситуации, когда мы не могли выехать по каким-нибудь причинам, тогда Терей кололся Необарбиталом. Этот препарат не давал процессам в организме разогнаться на всю катушку и позволял оттянуть момент превращения. Не вмешайся ты тогда, Тротил, он вскоре бы очнулся и смог жить дальше, но ты вывел его из этого состояния, и Терей начал превращаться. Я помчал его в лес, и там Терей напоролся на стрелка вервольфов. Даже и не знаю, как Терей смог добраться до крабиля.

– Сильно его ранили?

– Понимаешь, Тротил, были бы это обычные пули, может и ничего страшного, но здесь особые снаряды, специально рассчитанные на мощные организмы вервольфов, в теле они разрываются, чтобы повредить как можно больше органов. И вот, один из двух, угодивших в него зарядов, разорвался. У меня единственная надежда на тебя, Тротил, больше знакомых врачей у меня нет…

– Нет, ты, правда, считаешь, что я смогу провести операцию подобной сложности дома у какой-то там твоей подружки? – неожиданно для себя, да и для всех остальных уравновешенный Тротил сильно разозлился. – Уважаемые, да вы постоянно переоцениваете мои силы и возможности!

– Ты сможешь, – с твердокаменной уверенностью изрек Кусон, – ты классный хирург.

– Откуда ты знаешь? Ты же понятия не имеешь, какой я хирург!

– Ты долго учился.

– А это что, показатель? Ты в курсе, когда я в последний раз оперировал? Ты хоть знаешь, что такое хирург без практики?

– Не знаю, и знать не хочу.

Шоссе резко ушло вправо, вдали показались огни Альхора. В салоне крабиля стояла духота, Кусон толком не отрегулировал вентиляцию, но никто не обращал внимания на тяжелый воздух.

– Но инструменты, понимаешь, нужны еще инструменты, одного «классного хирурга» недостаточно!

– Весь грузовой отсек этого крабиля забит инструментами, я все уже взял по дороге.

– А ты знаешь, что требуется для проведения такой операции?

– Я все-таки жил вместе с медиками, кое-что помню, может, и взял что-то лишнее, но нужное среди этого отыщется обязательно.

– Такое чувство, будто мне все это снится, – Тротил отвернулся и стал смотреть в боковое окно на стремительно мелькающие двух– и трехэтажные дома.

Альхор выглядел небольшим тихим городком, усыпанным уличными огнями, повсюду ярко светились окна домов, витрины магазинчиков и вывески ресторанчиков. В отличие от Меро, целиком и полностью одетого в стекло, камень и дорожные покрытия, здесь то и дело попадались деревья с темными стволами и длинными голубоватыми иглами на редких ветках. Над остроконечными крышами зданий клубилась вечная облачность, прошитая редкими белесыми всполохами.

Вскоре они въехали в отдаленный район, где плотно, будто гнезда гигантских насекомых, лепились друг к другу округлые домишки с разноцветными дверями. Кусон затормозил у домика с голубой дверью и ударил ладонью сразу по всем пяти кнопкам дверных подъемников. С тихим гудением стали подниматься двери и крышка грузового отсека. Выскочив из крабиля, Кусон вытащил из отсека пару большущих синих коробок и поволок к дому.

– Ребята, хватайте остальное!

В отсеке оказалось еще пять коробок разного размера. Кусон энергично постучал ногой в голубую дверь, она распахнулась. На пороге стояла высокая, на голову выше Кусона девица с большущей, будто надувной грудью, едва прикрытой короткой белой маечкой на тонких лямках, блестящая лаковая юбочка неизвестно как была натянута на крутые бедра, она заканчивалась, едва успев начаться, длинные ноги неожиданно красивой формы немного портили ажурные желтые чулки с разноцветными блестками. Белоснежные волосы с красными прядями поднимались замысловатой прической, рассмотреть же личико мешало обилие ярчайшей косметики. И все это чудо было увешено цепочками, медальонами, увито замысловатыми браслетами…

– Чего так долго? – недовольно бросила девица.

– Как смогли.

Кусон бесцеремонно отодвинул ее с дороги и протиснулся в дом вместе с коробками, следом подтянулись остальные пассажиры крабиля, так и оставленного с поднятыми дверьми.

Глава 25

– Насрин, знакомься, это мои друзья, – бросил на ходу Кусон. – Ребята, это Насрин, самая лучшая девушка на свете.

– Очень приятно, – нестройно затянули друзья.

С недовольной гримасой Насрин наблюдала, как в дом втаскиваются темно-синие коробки. Снова интерьер квартирки удивлял обилием ярких, совершенно не сочетающихся между собой красок. Миновав комнату непонятного назначения, Кусон вломился в столовую, совмещенную с кухней, где на обеденном столе лежал Терей, до подбородка его укрывала розовая простыня с красно-зеленым рисунком.

– Слушай, Кусон, – стуча высоченными тонкими каблуками, шла следом Насрин, – если он умер, то я ничего не хочу иметь с этим общего. Увезешь его отсюда так же тихо, как и привез, и не впутывай меня во всю эту историю! Ведь я обязана была сообщить…

Кусон поставил коробки на пол, выпрямился, подошел к Насрин, взял ее за плечи и произнес, глядя в густо накрашенные глаза девушки:

– Я тебе клянусь, Насрин, никто ни о чем не узнает. Ты оказала мне неоценимую услугу, я никогда этого не забуду и, как следует, тебя отблагодарю.

– Чем это, интересно, ты меня отблагодаришь? – процедила она.

– Не шипи, Насрин, – Кусон похлопал ее по попе, – ты же славная девушка, добрая и милая. Вот, лучше познакомься, это Тротил, он гениальный врач и сейчас он в два счета поднимет Терея на ноги.

Тротил поставил коробки и кивнул Насрин, она нехотя кивнула в ответ. Остальные расположились у единственного в гостиной окна на длинной деревянной скамейке, выкрашенной в ядовито-красный цвет, и постарались лишний раз не привлекать к себе внимание недовольной хозяйки. Тротил подошел к столу и отогнул край простыни. На Терее кроме черных трусов больше ничего не было, его плечи, грудь покрывала запекшаяся бурая корка крови со странными синеватыми разводами.

– Это что такое? – указал Тротил на разводы.

– У нас в крабиле всегда лежит баллончик с нуварином – местное средство, обеспечивающее мгновенную свертываемость, только благодаря ему Терей не истек кровью.

– Понятно. Он спит или в обмороке?

– Спит. Когда нуварин расходуется в большом количестве, он начинает действовать как наркоз, человек отключается, и смерть от болевого шока не грозит.

– Хороший препарат, – Тротил попытался собраться с мыслями и настроиться на одну: операции не избежать, каким-то образом ее придется провести. – Нужна теплая вода и мягкая губка, чтобы смыть кровь.

– Сейчас всё будет, – Кусон развернулся к Насрин. – Звезда моя, организуй теплой воды, Фарот, метнись за водой вместе со звездой.

Фарот с Насрин вышли из гостиной. Тротил неподвижно стоял у стола и смотрел на Терея, затем сделал над собой усилие и коснулся пальцами его горла. Пульс был.

– Ты сможешь, – тихо сказал Кусон, подходя к нему и становясь рядом, – ты сможешь, слышишь?

Тротил медленно закрыл и так же медленно открыл глаза.

– Мне нужен ассистент.

– Обязательно?..

– Да, такую операцию невозможно провести без ассистента.

– Мне неоткуда взять еще одного врача, – Кусон ожесточенно почесал макушку, – да и нельзя нам привлекать к этому посторонних, выдадут.

– Теплая вода, – осторожно, чтобы не расплескать, Фарот нес глубокую стеклянную чашу. – И чистая тряпка, губки нет.

Следом шла Несрин с пластиковым стулом, стул она поставила рядом со столом, на него Фарот водрузил чашу с водой.

– Я сам буду тебе ассистировать, Тротил.

– Кусон, ты издеваешься?

– Все-таки я долго жил среди врачей…

– Лета.

– Да? – девушка с готовностью спрыгнула со скамейки и поспешила к Тротилу.

– Твои способности… ты можешь сделать так, чтобы осколки и пули вышли из тела сами?

– Не… не знаю.

– Попробуй, – Тротил посторонился.

Девушка подошла к Терею и нерешительно поднесла ладони к его окровавленной груди. Ничего не произошло.

– Я не знаю, как они работают… мои способности.

– А как это было в прошлые разы? Что нужно для того, чтобы они «включились»?

Лета пожала плечами.

– Если не ошибаюсь, – кашлянул Уга, – братишка пугался или сердился, тогда способности и раскрывались.

– Ты можешь сейчас испугаться или рассердиться?.. Да что я говорю, в самом деле, все равно ты не знаешь, как пользоваться своим даром, – Тротил обмакнул лоскут в чашу с водой и принялся смывать кровь. – Без ассистента я не обойдусь, ранения слишком серьезные.

– Говорю же, я буду тебе ассистировать!

– Чтобы раз и навсегда закрыть эту тему, – Тротил поднял взгляд на Кусона, – вытяни руки прямо перед собой ладонями вниз.

Кусон с готовностью вытянул руки. Спустя пару секунд стало заметно подрагивание его пальцев.

– Вопросы еще остались?

– Я перенервничал сегодня, – буркнул Кусон, пряча руки за спину. – Но кто же будет ассистировать?

– Уга.

– Что? – Уга оторвался от созерцания заоконного пейзажа и развернулся.

– Ты будешь мне ассистировать.

– Я? – безмерно удивился Уга.

– Да, иди сюда.

– А почему я?

– Ты превосходно знаешь анатомическое строение, – Тротил прополоскал в чаше окровавленную тряпку, – в отличие от Лета ты не только обладаешь сверхспособностями, но и умеешь ими управлять. Это поможет тебе. И мне тоже.

– Но…

– Вариантов больше нет.

– Понял, – кивнул Уга, снимая куртку. – Говори, что делать.

– Для начала вымыть руки.

– Это необязательно, – Кусон торопливо принялся открывать коробки, – у меня тут все есть: и стерилизаторы для рук, и спецхалаты, и колпаки, я на всякий случай брал все в двойном экземпляре. Вот.

Он извлек аппарат для стерилизации, напоминающий небольшую ванночку для рук, и герметично упакованные комплекты спецодежды: халаты и колпаки. Все было самого последнего выпуска и, безусловно, стоило дорого. К примеру, халат обладал не только обеззараживающими свойствами, но и регулировал температуру: если доктору во время операции становилось холодно от страха, включался легкий подогрев, если же врачу делалось жарко от ужаса – ненавязчивая вентиляция поправляла дело. Прозрачный колпак одевался на голову, его края крепились к вороту халата, он высушивал пот, не позволяя ему застилать глаза врачу, так же регулируя температуру и подавая дополнительный кислород в случае необходимости.

– Откуда ты взял все это? Наверняка потратил кучу чеков.

– Ну, допустим, не кучу, а так, кучку. Пустил в ход кое-какие свои сбережения.

– Те, что копил на раздачу долгов?

– Ага. Ерунда, еще заработаю.

Тротил оделся сам, помог Уге, затем они по очереди сунули руки в стерилизатор и вынули их уже затянутыми в тончайшие перчатки. Кусон тем временем спешно раскладывал на разделочном столе асептически упакованные инструменты и коробки с медикаментами. Уга пару раз глубоко вдохнул и выдохнул, успокаивая сердцебиение, и его глаза стали наливаться изнутри зеленым светом. Увидев это, Насрин приоткрыла рот.

– Теперь выйдите все отсюда, – сказал Тротил.

– Я могу остаться?

– Нет, Кусон, не можешь.

– Ты когда нераскрывшуюся пулю вытащишь, положи ее сюда, – Кусон протянул Тротилу небольшую металлическую коробочку с толстыми стенками и дном. – Потому как может рвануть.

– Понял.

– Идите за мной, – махнула рукой Насрин.

Из гостиной они попали в небольшую комнату, целиком и полностью красного цвета: пол, стены, потолок затягивала ткань густо кровавого оттенка. В нише притаилась округлая кровать под пологом, у окна с красными шторами примостилась маленькая кривоногая тахта, пара кресел, туалетный столик, столик у кресел – все имело красный цвет. Как только Фарот переступил порог этого уютного дамского уголка, так его сразу же затошнило. А вот Насрин, напротив, подобрела, даже начала кокетливо улыбаться, видимо обстановка действовала на нее благотворно. Под ее руководством осуществили некоторую перестановку, а именно: подтащили тахту к креслам и расположились вокруг стола. Из нижнего ящика туалетного столика Насрин извлекла бутылку и бокалы на длинных крученых ножках, а только потом спросила:

– Выпить не хотите?

– Я бы не отказался, – кивнул Фарот, Преал тоже ответил согласием.

– Конечно, неси, – вздохнул Кусон, – расслабиться не помешает.

Насрин щедро разлила по бокалам светло-зеленую жидкость и присела на подлокотник кресла, в котором сидела Лета.

– А тебе, малыш, уже можно употреблять крепкие напитки? – промурлыкала она. – Надо же, какой ты красавчик, глаза, как солнечное небо. Похоже, будущий убийца женщин еще не бреется?

Она провела тыльной стороной ладони по щеке Лета.

– Сколько тебе лет?

– Полтора миллиона.

Насрин расхохоталась.

– Красотуля с юмором! – она потянулась, чтобы взять со стола бокал.

– Но это правда, – казалось, Лета напряженно прислушивается к чему-то внутри себя.

– Ладно, не хочешь, не говори, – Насрин сделала маленький глоток и поднесла бокал Лета. – Попробуй, это вкусно, тебе не помешает немного расслабиться, ты очень напряженный.

Фарот многозначительно взглянул на Кусона.

– Ему еще рано пить, – Кусон поставил свой бокал на стол, встал, подошел к Насрин и перетянул ее к своему креслу, усаживая себе на колени. – Оставь ребенка, он еще слишком мал и для выпивки и для тебя.

– А здесь есть туалет? – спросил Фарот, оглядываясь.

– Конечно, вон там, – пальцем с длинным ногтем Насрин указала на неприметную дверь в стене рядом с кроватью.

– Я сейчас. Лета, идем, мне надо кое-что тебе сказать.

Девушка послушно выбралась из кресла.

– Да, да, – Насрин не забывала прикладываться к бокалу, – просвети его как следует, малышу уже пора многое знать!

– Отстань от них, Насрин, братцы не очень любят, когда над ними подшучивают.

– Так они бра-а-атья? – удивленно протянула девушка. – Надо же, а так и не скажешь. А ты чего не пьешь?

Преал все принюхивался к содержимому своего бокала, не решаясь сделать глоток.

– А у вас нечем закусить?

– Кто ж амрат закусывает? – еще больше удивилась Насрин.

– Чего?..

– Эта штука называется «амрат», – пояснил Кусон. – Самый ходовой выпивон на Обелисе. Пей, не бойся, просветление наступит сразу.

Преал решительно глотнул и закашлялся, вытаращив глаза. Насрин залилась смехом.

– Как его зовут? – всхлипывая, спросила она Кусона.

– Преал, – Кусон тоже смеялся. – Глотай, глотай сразу же еще, пойдет отлично!

И правда, через пару глотков амрат прекратил раздирать горло, в голове посветлело, в душе возникла радость.

– А чем ты занимаешься? – поинтересовалась Насрин, залпом допивая свой бокал.

– Я поэт, – скромно ответил Преал.

– О, это весьма потрясающе! – глаза Насрин загорелись. – Как это, наверное, замечательно сидеть и целый день это… – она пощелкала пальцами, – самовыражаться, вот! Я обожаю поэзию!

– Правда? – ехидно усмехнулся Преал. – И вы даже знаете, что это такое?

– Конечно, знает, – Кусон подлил своей подруге еще. – Насрин девушка начитанная, образованная, да, звезда моя? Ты прочитай ей какой-нибудь свой стишок, а?

Преал закатил глаза и залпом проглотил амрат.

Глава 26

Фарот присел на бортик сиреневой треугольной ванны, Лета осталась стоять.

– Скажи, откуда ты взяла эту цифру – полтора миллиона?

Лета пожала плечами, сдернула с головы шапочку и потерла лоб. Удивительно, но ее волосы были такими же яркими и пышными, ничуть не потускнели, не спутались.

– Когда Насрин спросила, сколько тебе лет, почему у тебя в голове всплыло именно это? Ты ведь ответила не задумываясь.

– Не могу сказать, как это произошло, – развела руками девушка, – ответ возник сам собой, будто я это всегда знала.

– Хм-м-м… – призадумался Фарот, – выходит, память у тебя есть. Полтора миллиона… а в каких годах и сутках?

– Это важно?

– Ну, если в общегалактических, то полтора миллиона увеличиваются до вовсе астрономической цифры, хотя и сами полтора миллиона звучит достаточно внушительно. Ты уверена, да?

– Абсолютно. Можно я умоюсь?

– Думаю, ты можешь здесь искупаться, что, в принципе, нам бы всем не помешало. Залезай в ванную, а я пойду, постараюсь поскорее напоить хозяйку, чтобы она уснула и прекратила к тебе приставать, красавчик.

Лета улыбнулась, сняла куртку Уги и бросила ее на блестящий черный пол. Фарот вышел, плотно притворив за собою дверь.

А в красной комнате уже распечатали вторую бутылку амрата. Злой и красный Преал то и дело проводил пятерней по своим гладко зачесанным волосам и на грани нервного припадка уверял, что не помнит ни единого своего творения, но Кусон с Насрин настаивали на вечере поэзии.

– И чего вы к нему пристали? – Фарот плюхнулся на тахту. – Давайте я вам свои стихи почитаю, раз уж так приспичило.

– А ты что, тоже поэт? – Насрин качнула башней прически и уставилась на него хмельными глазами.

– Да, писал какую-то муть глубоководную в глубоком детстве.

– Я тоже писала стихи! – Насрин слезла с колен Кусона, перебралась в соседнее кресло и эффектно забросила ноги на стол. – Хотите, прочитаю?

– Какая разница, хотим мы или нет, – поощрительно улыбнулся Фарот, – ты же все равно прочитаешь.

– Вот, – она снова пощелкала пальцами, – первое: Когда ты приходишь, я вся горю.

После продолжительной паузы Фарот сказал:

– Ну?

– Что «ну»?

– А дальше? Или это всё?

– Всё.

– И это стихи? – уточнил Преал.

– Конечно, – удивилась такой непонятливости Насрин, – что же еще.

– Действительно, – пробормотал Преал, – что же еще…

– Хотите еще прочитаю?

– Разумеется!

– Погодите, – Насрин обвела взглядом комнату и всех присутствующих в ней, – кажется, вас было больше…

– Лета в ванной, он решил искупаться, ничего?

– А нельзя к нему присоединиться? – хихикнула Насрин.

– Исключено, красавица, исключено.

– Это что я такое слышу? – почти искренне возмутился Кусон.

– А, ты все равно не ревнивый.

– Ревнивый, еще какой ревнивый!

Вернулась Лета, она выглядела очень довольной. Присев рядом с Фаротом, она зевнула, положила голову ему на плечо и моментально уснула.

Принялись распечатывать уже третью бутылку, когда приоткрылись двери красной комнаты и на пороге возникли Уга с Тротилом. Лица у обоих были даже не бледными, а землисто-серыми. С Кусона мигом слетела вся веселость.

– Что? – сдавленно прошептал он. – Что?..

– Мы сделали всё, что могли… – Тротил одно за другим расстегивал крепления рубашки на шее, словно ему было неимоверно душно.

– Ты так не говори! – подскочил Кусон.

– Да жив он, – Тротил прислонился к дверному косяку, глядя тусклыми глазами куда-то в пространство. – Говорю, все что могли, сделали, остальное будет зависеть от того, насколько сильный у Терея организм, выкарабкается он или нет.

– У него сильный организм!

– Я бы так не сказал, Необарбитал ощутимо подорвал его ресурсы.

– Все равно организм вервольфов гораздо сильнее, намного выносливее и живучее обычного!

– Хотелось бы верить. Теперь остается только ждать.

– Можно я присяду? – произнес Уга непослушными губами. – Кажется, я прямо сейчас в обморок отъеду.

– Конечно, чего вы стоите!

Кусон бросился к туалетному столику Насрин и вынул из ящика еще два бокала. Наполнив их доверху амратом, он вручил бокалы упавшему на тахту Уге и севшему в кресло Тротилу.

– За успешную операцию, коллега, – Тротил поднял бокал, глядя на Угу.

– Ага, – слабо отозвался он. – Вот уж не думал, что ковыряться в человеке, а потом его зашивать это так… так… своеобразно.

– Я ужасно хочу спать, – пробормотала Насрин, глаза ее слипались. – Вы же у меня остаетесь, да?

– Пока что выходит – остаемся, – развел руками Кусон.

– Ну и хорошо, – она попыталась самостоятельно выбраться из кресла, – будет кому еду готовить. Вы же умеете готовить?

Ее поспешили заверить, что готовить умеют все без исключения.

– Здорово, – зевнула она, – спите тут, а я пойду в синюю спальню. Кусон, ты меня проводишь?

– Конечно.

Он помог ей вылезти из кресла и увел.

– Так, как будем располагаться? – почесал затылок Фарот. – Лета положим на тахту, а мы все рядком на этом красном ложе страсти?

– Лично я могу поспать и на сдвинутых креслах! – пробухтел пьяный Преал. – Лишь бы от вас подальше!

– Отлично, – кивнул Фарот, – втроем мы на кровати отлично поместимся.

– Еще Кусон, – напомнила Лета.

– Я очень надеюсь, что он останется с Насрин, вчетвером все-таки будет тесновато.

Однако надежды Фарота не оправдались, Кусон вернулся в общество. Все из того же столика он извлек комплект постельного белья и застелил тахту. Затем сдвинул кресла и устроил гнездо для Преала. Приглушив свет, друзья стали готовиться ко сну.

– Как это все-таки неправильно, – бормотал Преал, пытаясь раздеться. – Мы всех обокрали, нас все ненавидят, мы ото всех скрываемся, и теперь вот живем у какой-то проститутки!

– Насрин не проститутка, – Кусон снял с кровати покрывало и, аккуратно сложив его, повесил на спинку кресла, – она танцует, деятель искусств, можно сказать.

– Да, это, конечно, сразу бросается в глаза, – кивнул Фарот, снимая рубашку. – Она твоя девушка?

– Слава богу, нет, просто приятельница, это она устроила меня в «Веселый Властелин». И дело бы закрутилось, не отвались этот шест позора! Как на зло, в самом деле. Кто у стенки любит спать, кто с краю?

– Не принципиально, – зевнул Фарот.

Кусон полез к стене, остальные стали располагаться на оставшейся от Кусона площади. Как только все улеглись, свет погас совсем.

– Я вот что спросить хотел, – прозвучал голос Тротила, ему досталось место с краю, – почему тут во всех домах такие разноцветные стены и мебель?

– Таким образом народ компенсирует себе недостаток солнечного света и ярких красок, – уже засыпая, пробормотал Кусон.

– А Насрин так и пошла спать во всей раскраске? – поинтересовался Фарот. – Ты не предложил ей умыться?

– Это такая особая косметика, она держится на лице пять четвертей или около того.

– А потом отваливается вместе с лицом?

– Хватит болтать! – донеслось из «гнезда» сердитое. – А то стих прочитаю!

Угроза возымела немедленное действие, друзья смолкли. Кусон и Уга уснули моментально, Фарот еще покрутился, устраиваясь между Угой и Тротилом, а Тротил, не смотря на бешеную усталость, заснуть никак не мог. Лежа на спине, он созерцал нависающий над головою полог. Ткань на стенах, на кровати, воздух в комнате – все пахло сладкими розовыми духами и еще чем-то приторным, удушающим. Тротилу очень хотелось открыть окно, но он боялся простудить Лета. В голове все смешалось, спуталось в тяжелый комок, болезненно давящий лоб. Перед глазами стояла четкая картина: неподвижное тело Терея на столе, раскуроченный левый бок и плечо, не успевающие впитывать кровь тампоны и горящие травяным светом глаза Уги. За всю операцию руки у него не дрогнули ни разу, зато, когда все закончилось, Уга не смог самостоятельно снять с себя халат с колпаком и всё время норовил завалиться куда-то набок. Тротил снял с него спецодежду и на всякий случай вколол ампулу антистрессового.

Уснуть никак не получалось. Невыносимо хотелось куда-нибудь улететь. Все равно куда, лишь бы немедленно.

Глава 27

Проснулись утром от неприятных звуков – кого-то основательно выворачивало в ванной комнате, находящейся в непосредственной близости от спального места.

– Я вот думаю, что Преалу вообще пить нельзя, – недовольно заворочался Фарот. – А то он останавливаться не умеет.

– А интересно, при чем тут я? – донеслась из «гнезда» хриплая реплика. – Чуть что, сразу Преала в грязь макают! Добрая традиция уже!

– А это разве не тебя там выкручивает? – приподнялся на локтях Фарот.

– Как видишь – нет!

Фарот огляделся. Все, включая Кусона, были на своих местах.

– Неужели Насрин так надрывается? – изумился он.

– Вряд ли, – произнес Уга, не открывая глаз, – голос вроде бы мужской.

– Мужской? – Тротил стряхнул с себя сонливость. – Как это мужской? Тут еще кто-то есть? Кто?

В ванной раздался шум спускаемой воды и мгновением позже на пороге возник какой-то высоченный дядька в черных кожаных штанах, синей рубашке и необычных ботинках с острыми металлическими носами. Рубашка была расстегнута до пупа, на загорелой груди болталось золотое украшение в виде замысловатой спирали. На лысой голове незнакомца поблескивали капли пота, лицо его с правильными, но резковато высеченными чертами выражало страдание.

– Вы кто? – с трудом обрел дар речи Фарот.

Уга сонно щурился, рассматривая Явление из Ванной, Кусон храпел, как ни в чем не бывало, а Тротил рылся в куче одежды на полу, выискивая свои штаны.

– У вас выпить нечего? – вместо ответа спросил незнакомец.

– А вы кто?

Молчание.

– Друг Насрин? – попробовал предположить Уга.

– Кого? – дядька обвел мутным взором комнату и зафиксировал взгляд на столике, где красовалась бутылка с остатками амрата. – Можно глотнуть? А то подохну.

– Слушай, страдалец, – Тротил оставил попытки найти свои штаны и поднялся с кровати, выпрямляясь во весь рост, – ты у меня сейчас через стену отсюда выйдешь, если не скажешь, кто такой и что тут делаешь, понял?

– Понял, – он сглотнул и поморщился. – Ну, я тогда пойду?

– Куда? – Тротил на всякий случай преградил ему путь. – Отвечай, кто ты такой? Как тут оказался?

Дядька замялся, явно не зная, что ответить.

– Дайте ему выпить, – скрипуче посоветовал Преал из глубины кресел, – может, человек не помнит, кто он такой и как тут оказался.

– Ладно, – Тротил взял со стола чей-то основательно захватанный бокал, плеснул в него пару глотков амрата и протянул гостю.

– Вот спасибо добренькому господину! – обрадовался дядька.

Он залпом осушил амрат и с облегчением вздохнул. Фарот спрыгнул с кровати, быстренько отыскал в общей куче свои штаны, затем брюки Тротила.

– Ну, так кто же вы такой? – Тротил натянул штаны и отбросил со лба волосы, приглаживая их пальцами.

Проснувшись, Лета сидела на тахте и рассматривала дядьку. Кусон продолжал спать, тогда Уга потряс его за плечо.

– А? Что? – вздрогнул Кусон, открыв глаза, он в полнейшем недоумении уставился на пришельца. – А вы кто?

– Это мы и пытаемся выяснить, – Уга тоже слез с кровати и стал одеваться. – У вас тут что, кто угодно может входить в чужие дома без спросу?

– Так открыто же было, – сказал дядька. – Я еще и машинку вашу всю ночь охранял, чего ж вы ее бросили открытую? Угнать могли. А можно еще глоточек?

Тротил налил еще.

– Большое счастье будет у добренького господина, – заулыбался дядька.

– Непременно будет, когда вы скажете, что тут делаете.

– А вы мне подскажете, где я территориально нахожусь?

– Довольно неожиданный вопрос! – донеслось из гнезда.

– Это Альхор, – сказал Кусон.

– М-м-м-м… – ответил дядька.

– Пригород Меро, – добавил Уга.

– Э-э-э-э-э… А нельзя ли начать с названия планеты?

– Обелис.

– Ого, куда меня занесло! – искренне изумился дядька. – Я даже не в курсе, где это!

– Похоже, вы не планировали сюда лететь, да? – кряхтя, Преал принялся вылезать из гнезда. – Как у меня всё болит, жуткая жуть!

– Ничего не понимаю, – признался Уга. – Вы что, так напились, что попали неизвестно куда?

– Похоже на то, – кивнул гость.

– А имя свое помните?

– Триумат.

– Уже хорошо, – Преал, пошатываясь, направился к ванной. – Вы там не сильно напакостили, Триумат? А то я умыться хочу.

– Нет, что вы, как можно, я за собой всё убрал, всё помыл.

– Вы – само очарование.

Преал скрылся в ванной, захлопнув за собой дверь.

– Час от часу не легче, – Кусон спрыгнул на пол. – Так откуда ты тут взялся, Триумат?

– Говорю же, открыто было, ну я и зашел. Кстати, вам трупик вывезти не надо? Могу не за дорого.

– Какой трупик?

– У вас там, на столике, лежит под простынкой.

– Так ты тут еще и по дому шлялся?! – зарычал Кусон.

– Так это… – попятился Триумат, – мимо проходил… а он лежит…

– Надо ему, значит, вот и лежит! И не труп это! Это мой брат! Спит он! Отдыхает! Он всегда так крепко спит!

– Понятно, понятно, – закивал Триумат, – я все понял, просто предложил на всякий случай.

– Это что еще за кошмарина такая перед моим домом?! – неожиданно раздался резкий голос Насрин, отчего все разом вздрогнули, никто не заметил, как она вошла.

– Что… что ты имеешь в виду? – потряс головой Кусон так, словно голос девушки попал ему в уши, как вода.

– В окно гляньте!

Лета поднялась с тахты, подошла к окну и одернула красную штору. Всю свободную площадь перед домом занимал громадный иссиня-черный корабль с острыми крыльями, похожими на лопасти гигантской мясорубильной установки. Каким-то чудом все это дело приземлилось, не сплющив крабиль Кусона, хотя между ними с трудом можно было бы просунуть ладонь.

– Ничего себе! – присвистнул Фарот. – Вот это техника! «Мегасон-триумф-60000», если не ошибаюсь?

– Ага, – скромно улыбнулся Триумат.

– Ваш?

– Похоже, что теперь мой.

– Это как? – удивился Уга.

– Похоже, я его угнал. Смутно помню, если честно…

– Вы украли такой звездолетище? – изумился Фарот.

Дядька кивнул.

– Куда хотите, туда это и девайте! – взвизгнула Насрин. – Мне не нужны лишние неприятности! Сейчас сюда весь Альхор сбежится!

– Уга, – мгновенно сориентировался Фарот, – можешь сделать эту штуку невидимой? Хотя бы на время?

– Могу.

– Ну, так сделай!

– Хорошо, – с готовностью кивнул он и пошел искать свою рубашку или хотя бы чью-нибудь куртку. После операции Терея его уже ничто в этой жизни не пугало и не казалось слишком трудным.

Уга вышел из дома и под взглядами из окна, побрел к ворованному кораблю. Подойдя к нему поближе, он остановился, запрокинул голову и пару минут стоял неподвижно, затем в воздухе возникли очертания гигантского зеленоватого купола. Своим мерцанием он накрыл корабль, и тот исчез, будто растворился.

– О-па, – задумчиво произнес Триумат. – А назад вернется?

– Это уж как договоримся, – ехидно произнес Кусон.

Из ванной выполз Преал с намотанным на голову полотенцем, лицо его имело слегка зеленоватый оттенок.

– Привет, поэзия, – заметила его появление Насрин. – Похоже, тебе не мешало бы выпить.

Преал плюхнулся на тахту, сдвинул полотенечный кокон на затылок и согласился, что, пожалуй, капелька не повредит, потому как состояние дико уж отвратное.

– А у тебя есть что-нибудь другое? А то мне этот амрат не полезет. Что-нибудь полегче и повкуснее?

– Есть.

Из своего волшебного туалетного столика Насрин извлекла бутыль с прозрачной желтой жидкостью и собралась, было, разливать ее все в те же грязные бокалы.

– Стой! – возопил Преал. – Я их вымою!

Морщась от головной боли, он встал, сгреб посуду и поволокся в ванную.

Вернувшийся Уга сообщил, что совсем не прочь бы чего-нибудь перекусить. После исчезновения корабля Насрин повеселела и предоставила свою кухню в распоряжение гостей.

– Только не мешало бы убрать оттуда твоего брата, – напомнила она. – Можете отнести его в мою спальню.

Тротил с Кусоном перенесли Терея в синюю комнату и убрали из гостиной все следы происходившей там операции. После переместились в просторную кухню, совмещенную с гостиной, чьи стены и мебель имели ярчайше желтый цвет.

– Я могу скоренько чего-нибудь пожарить, – предложил Триумат, заметно повеселев после принятого амрата и сокрытия улик. – Я это здорово умею.

– В тюрьме научились? – вежливо поинтересовался Тротил, заглядывая в морозильную камеру.

– Ну, зачем вот прямо так сразу, – ничуть не обиделся Триумат. – Дай-ка, гляну, чего у нас тут аппетитного?

И он полез в камеру вперед Тротила. Преал притащил сверкающие чистотой бокалы, Насрин – бутыль.

– Всем наливать? – уточнила она.

– Мне не надо, – Тротил присел на край подоконника.

– Мы тоже не будем, – сказали Фарот с Угой.

– А мне плесни, – Кусон уселся на стульчике у стола, где недавно оперировали Терея.

– Это мясо? – уточнил Триумат, вытаскивая из камеры кусок чего-то темно-красного.

– Это разбитое сердце моего последнего мужчины, – промурлыкала Насрин и вдруг отчего-то призадумалась. – Постойте-ка, кажется, вчера вас было меньше…

– Да, – кивнул Кусон, – но сегодня к нам присоединился Триумат.

– Ну и хорошо, – кивнула девушка, – много мужчин это всегда хорошо.

– Так это мясо?

– Мясо, мясо.

Триумат столь бодро занялся приготовлением пищи, будто всю жизнь только и делал, что готовил ее именно здесь, на этой кухне.

– Я бы сейчас закурил, – произнес Тротил, глядя в окно.

– На, – Триумат полез в карман рубашки.

– Я бросил.

– Давно?

– Да.

– Тогда не начинай.

– Да я не начинаю. Просто так… Триумат, а ты, вообще, откуда сам?

– С Ирумиса.

– Это где?

– Ирумис находится в созвездии Дельволлы, – пробормотал дремлющий на стуле Уга, он снова не выспался, еще ему хотелось есть и посетить горячий душ.

– Это же безумно далеко, – удивился Тротил. – За время такого пути ты не успел протрезветь?

– Какого пути? Еще вчера я был на Ирумисе.

Триумат сунул «разбитое сердце» в мясорезку и с завидной ловкостью принялся крошить овощи для жарки.

– Как это? – заинтересовался Кусон.

– Похоже, я воспользовался каким-то телепортом, – пожал плечами Триумат. – Я не помню.

– Да каким же он мог воспользоваться телепортом? – хмыкнул Фарот. – Ладно, сам, но такой кораблина? Телепорт исключается.

– Тогда я не знаю, как тут оказался. А что, эта планета действительно далеко от Ирумиса?

– Очень далеко, – Тротил задумчиво смотрел ему в спину. – А ты уверен, что был там только вчера?

– Конечно, что ж я за себя не отвечаю, что ли? Вы зелень едите свежую, вареную или жареную?

– Не принципиально…

Глава 28

Вскоре желтый цвет интерьера стал раздражать до головокружения. Тротил потер глаза и слез с подоконника.

– Ты куда?

– Делать инъекции Терею.

– Можно мне с тобой? Посмотрю, как он.

– Пожалуйста.

Кусон с Тротилом покинули гостиную, а Триумат выставил на стол большущее блюдо с ароматными кусочками жареного мяса, красиво украшенное вареной зеленью и жареными овощами.

– Как вкусно пахнет! – Насрин поставила рядом бутылку, Преал бокалы. – Лучше чем в ресторане! Мальчики, возьмите вон в том шкафчике тарелочки.

Фарот взял из шкафчика стопку прозрачных тарелок и понес к столу.

– Я спросить хотел, – Уга смотрел в окно, – дома так близко друг к другу прилеплены, что между ними руку не просунуть, зачем же тогда здесь такую большую и совершенно пустую площадь оставили?

– Так нужно, – Насрин подставила свою тарелку руководящему раздачей еды Триумату.

– Зачем?

– Ты есть будешь? – Преал забеспокоился, что Уге не хватит.

– Буду, – он отошел от окна, – но скажите все-таки, зачем эта площадь?

– Ой! – скривила недовольную гримаску Насрин. – Ну, если тебе уж так интересно! Раз в пять четвертей на этой площади собирается народ и возражает.

– Против чего? – заинтересовался Фарот, уплетая отменное, на славу прожаренное мясо.

– Каждый против чего-нибудь своего, – пожала плечами Насрин, поддевая двузубчатой вилкой ломтик зеленого овоща. – Кричат, протестуют, могут даже окна в домах побить, а потом успокаиваются, расходятся, вставляют выбитые стекла.

– И что, они не выдвигают никаких требований к правительству? – спросил Фарот, примеряясь к вареной зелени. – Приходят просто так подрать горло?

– Они ничего не выдвигают, – Насрин открыла бутылку и щедро разлила по бокалам прозрачный бледно-желтый напиток.

– Между прочим, в этом есть здравый смысл, – хрустел овощами Преал, – люди собираются, чтобы освободиться от гнева и недовольства таким вот достаточно мирным способом. Очень, очень полезное занятие. А ты туда ходишь, Насрин?

– Я? Нет.

– Почему?

– А я всем довольна.

– О, да ты счастливый человек.

Преал пригубил напиток и с удовольствием отметил, что напиток остро-сладкий, слабоалкогольный и очень вкусный.

– А я еще спросить хотел, – Уга наелся до отвала, и его неудержимо потянуло в сон, – корабль-то я сделал невидимым, но от этого он не перестал быть осязаемым. Если кто-нибудь пойдет, обязательно на него натолкнется.

– Никто не пойдет, – Насрин отправила в рот последний мясной кусочек. – Все уехали. Все, кто тут живут, ездят работать в Меро, две четверти работают, четверть отдыхают.

– А ты почему не поехала?

– На фабрику? – фыркнула девушка. – Я там не работаю! Красотуля, а ты чего не ешь?

– Спасибо, не хочу.

Лета сидела вместе со всеми, вертела в руке вилку, но ничего не ела.

– Как хочешь, тут никто никого не заставляет.

Вернулись Тротил с Кусоном. Кусон прямо-таки излучал радость, а Тротил выглядел озадаченным.

– И как себя чувствует Терей? – с набитым ртом поинтересовался Уга.

– Я же говорил, говорил! – Кусон схватил со стола бокал и залпом выпил содержимое. – У него мощнейший организм!

– Не ожидал, если честно, – Тротил присел за стол рядом с Лета, и девушка пододвинула ему свою наполненную тарелку. – Мог, конечно, предположить, что процесс выздоровления может протекать быстро, но чтобы настолько… если так пойдет и дальше, то сегодня он вполне может придти в себя, а завтра встать с кровати. Невероятно…

– Здорово, – сказал Уга, затем положил руки на стол, голову на руки и уснул.

Тротил ел медленно, весь целиком и полностью погруженный в какие-то свои размышления. Насытившись, Триумат взял бокал и откинулся на спинку стула, вытягивая под столом ноги. Прихлебывая напиток, Преал разглядывал тяжелые подошвы и металлические носы ботинок Триумата, выглядели они как оружие.

– Таким ботиночком, наверное, и убить можно, да?

– Ну, насчет совсем убить – не знаю, но так, приубить слегка можно.

– Слушай, Триумат, – сказал Кусон, расправляясь с последним куском мяса, – а что ты дальше думаешь делать с этим кораблем?

– Пока не знаю, может, продам, может, себе оставлю.

– А каких-то конкретных планов у тебя нет?

– Конкретных нет.

Тротил с Фаротом переглянулись.

– Можно мы выйдем на минутку? Тротил, иди на пару слов.

Фарот буквально вытащил его из-за стола и поволок в красную комнату. Захлопнув дверь, он воскликнул:

– Тротил, мы спасены, спасены! Мы улетим отсюда вместе с Триуматом!

– На ворованном корабле?

– Да, а что такого? Я в два счета удалю из его банков памяти всю информацию о прежних хозяевах, изменю дату и место его изготовления, вобью ему другие опознавательные сигналы – и вперед! Самое важное, что на кораблях такого класса нет никаких внешних эмблем, его даже перекрашивать не надо, достаточно изменения параметров.

– Ты сможешь взломать его банковские системы?

– Легко!

Тротил призадумался.

– Это легендарный шанс, – продолжал Фарот, – чудо самое настоящее!

– Да, это, конечно, выход из положения, – нехотя признал Тротил, – но ты забываешь об одной очень существенной проблеме.

– О какой?

– Триумат – вот достаточно серьезная проблема. По-моему, этот человек со всех сторон преступник. Как же мы сможем ему доверять?

– Мы можем и не посвящать его в историю Лета, скажем просто, что мы обокрали альдебаранцев, прятались от них, а теперь они нас нашли и уже страстно дышат нам в спины. Уверен, он оценит всю тяжесть ситуации своим преступным мозгом, и мы станем одной командой, а Лета пускай так и остается моим братом, незачем ему знать правду. Выход, а?

Тротил молчал, глядя в пол.

– Еще я уверен, что какая-то невиданная модель телепорта установлена непосредственно на корабле, иначе он никак, ну совсем никак не смог бы преодолеть такое гигантское расстояние настолько быстро, – с жаром продолжал Фарот. – Если я отыщу этот телепорт, завтра мы уже будем на Ирумисе в созвездии Дельволлы, и альдебаранцы нас никогда, понимаешь, никогда в жизни не найдут!

– Захочет ли Триумат возвращаться на Ирумис? Ведь он же именно там у кого-то корабль упер.

– Я же говорю, корабль будет иметь абсолютно другие опознавательные параметры.

– Считаешь, этого достаточно?

Фарот кивнул.

– Что ж, следует обдумать…

– Некогда уже думать! Кто знает, может, альдебаранцы-орухцы уже вовсю прочесывают Меро со своими сканерами, а мы не так уж далеко и находимся, все-таки ближний пригород. Надо улетать немедленно!

– Немедленно никак не получится, нельзя оставлять Терея, я должен делать ему инъекции через каждый час.

– А Кусон не может ему колоть? – слегка приуныл готовый к старту Фарот.

– Нет, не может. Пока Терей не встанет на ноги, я буду следить за его состоянием.

– Понятно, – буркнул Фарот. – Что ж, превосходно, нечего сказать…

– Он очень быстро восстанавливается, не сегодня, так завтра…

– Нас найдут альдебаранцы, – кисло закончил Фарот, присаживаясь на подлокотник кресла.

– Так или иначе, все равно придется пару дней подождать.

– Боюсь, что еще пара дней в обществе Насрин повредят мой рассудок. Феноменально глупое существо, никогда не встречал ничего подобного. Как хорошо, что Лета почти все время молчит, да?

Тротил усмехнулся.

Раздался стук в дверь, и голосок Насрин произнес:

– Ребятки, вы там надолго уединились? Мне надо взять еще одну бутылочку!

– Ко всему вдобавок, мы тут сопьемся, – Фарот встал с подлокотника. – Заходи, звезда, не стесняйся! Тротил, прошу тебя, отнесись к моему предложению со всей серьезностью.

Дверь распахнулась и, покачиваясь на высоченных каблуках, нарисовалась Насрин. Хихикая, она направилась к своему волшебному туалетному столику. Глядя ей в спину, Тротил подумал, что идея Фарота, в принципе, очень даже хороша. Просто замечательная идея, не мешало бы обсудить ее с Угой и Преалом… хотя с Преалом не обязательно, достаточно одного Уги. Они оставили Насрин звенеть бутылками, а сами вернулись в желтую гостиную. Уга продолжал спать, уютно устроившись меж грязных тарелок, а Кусон что-то рассказывал. Лета, Триумат и Преал внимательно его слушали, причем Триумат покуривал, потягивая дым из небольшого замысловатого приспособления голубого цвета, а Преал внимал рассказу Кусона, приоткрыв рот. Завидев Тротила с Фаротом, Преал воскликнул в небывалом смятении чувств:

– Вы только послушайте, что он такое говорит! Вы только послушайте!

Тротилу не хотелось слушать, чего ж там такого поведал публике Кусон, его занимали другие мысли, но слушать пришлось, Преал слишком уж возбудился.

– Оказывается, – таращил глаза Преал, – солнце на Обелисе есть – звезда Альворра! Плотная облачность, не пропускающая ее лучей, искусственно создана компанией «Зентер»!

– Зачем? – немного удивился Фарот.

– Как же ты не понимаешь очевидного? – всплеснул ладонями Преал. – Если все время темно и холодно, значит, постоянно требуется свет и тепло!

– За счет постоянного, беспрерывного потребления этих двух энергий они получают баснословные прибыли, – добавил Кусон. – Вот я вам и выболтал государственную тайну, обелисцы считают свою облачность естественным природным катаклизмом, никому и в голову не приходит, что эта пакость – продукция «Зентера».

– Зачем же ты нам выболтал государственную тайну? – Тротил смотрел на него исподлобья, продолжая думать о наболевшем.

– А я как выпью, так меня и тянет поделиться с друзьями чем-нибудь великим, – простодушно улыбнулся Кусон. – Ничего более великого, чем искусственная ночь на целой планете, мне на ум не пришло. Но это еще не все. Именно после того, как «Зентер» перекрыл Обелису солнце, стали появляться люди-вервольфы, раньше такого не происходило.

Уга проснулся и приподнял голову. Явилась запоздалая Насрин, причина ее задержки была видна сразу – девушка переодевалась, теперь на ней красовалось короткое обтягивающее платье дичайше розового цвета.

– А давно «Зентер» сотворил такую гадость? – спросил Фарот, наблюдая, как Насрин расставляет на столе принесенные бутылки.

– Да, очень давно. Климат тут сильно изменился из-за этого, думаю, через десяток лет Обелису обеспечена вечная зима. Кто знает, вернись солнце, может, люди и перестанут превращаться в вервольфов.

– М-да, интересно. Тебе Терей рассказал об этом?

Кусон кивнул.

– Очень неосмотрительно с его стороны. Слушай, Уга, мы с Фаротом хотим кое-что обсудить с тобой, давай выйдем прогуляться.

– Это он и есть… – прошептал Преал, лихорадочным взором глядя куда-то сквозь пространство и время, – это он, он…

– Ты нас пугаешь, – покосился на него Фарот. – Кто «он»?

– Шанс! Великий шанс совершить поступок космического масштаба и внести свои имена в анналы Вселенной! Мы вернем Обелису солнце, что может быть величественнее и прекраснее этой миссии?

– Я же говорил – не давайте ему пить! – рассердился Фарот. – Теперь вот начнутся великие миссии одна за другой! Уга, идем, мы поговорить с тобой хотим.

– Стойте! – вскочил и бросился вслед за ними Преал. – Но это же действительно возможно осуществить! Если Терей работает в «Зентере», он должен знать, каким образом приводится в действие «фабрика облаков», а значит ему известно, как ее вывести из строя!

Друзья вышли на улицу, и Фарот захлопнул перед носом Преала входную дверь.

Глава 29

Дойдя до конца плотного ряда домов, они свернули за угол последнего здания и очутились в небольшом скверике, состоящем из двух рядов мрачных гладкоствольных деревьев с синими игольчатыми кронами, узкой дорожки и десятка металлических скамеек. Освещенный тремя тусклыми фонарями, скверик пустовал. Друзья присели на ближайшую лавочку, и Уга спросил:

– Что вы хотели со мной обсудить?

– Фарот предлагает улететь с Обелиса на корабле Триумата.

– Полностью с ним согласен, – кивнул Уга, ежась под редкими, но резкими порывами ветра. – Я, как только увидал корабль, сразу же подумал – потрясающий выход из положения. Вот только согласится ли Триумат? Нам ведь и предложить ему нечего, кроме жалких остатков чеков.

– Нет, нет, деньги ему категорически не стоит предлагать, – твердо сказал Тротил, – лучше заинтересовать его обоюдной выгодой: Фарот изменит корабельные параметры, а он за это увезет нас отсюда.

– Неужели придется бросить «Летатель»? – загрустил Уга.

– Совсем не обязательно, – ответил Фарот. – Грузовые отсеки корабля Триумата способны взять на борт три таких посудины, как «Летатель», заберем его тихонько с космодрома «Гаримед» и – до свиданья, Обелис. Как тебе, Уга?

– Мне очень нравится, а Триумата сообща убедим.

– Мы с Тротилом думаем, что необязательно Триумату рассказывать про Лета.

– Да, я тоже так думаю. Пойдемте домой, холодно ужасно, даже зубы мерзнут.

Вернувшись в дом, они застали бурную дискуссию на тему возвращения солнца на Обелис. Преал находился в таком ораторском ударе, что заразил своей безумной идеей даже Насрин с Триуматом.

– Послушайте, друзья мои! – воскликнул Преал, простирая руки навстречу вошедшим.

– Ничего мы не хотим слушать, – отрезал Фарот. – Триумат, нам нужно с тобой серьезно поговорить.

– Я не понял, – возмутился Кусон, – что у вас за секреты? Только и знаете, что туда-сюда бегаете! Говорите при всех!

Фарот с Тротилом подумали примерно об одном и том же: рассказывать в присутствии Насрин о том, куда именно они собираются, не очень хорошая идея, кто знает, доберутся сюда альдебаранцы или нет? Кусон понял, из-за чего они замялись, поглядывая на изрядно поднапившуюся девушку, и махнул рукой, приглашая следовать за ним.

– Братишка, ты посиди с Насрин, хорошо?

Лета с улыбкой кивнула, ей Насрин нравилась.

Друзья прошли вместе с Кусоном в синюю спальню, следом, грохоча своими убийственными ботинками, шел Триумат. Синий цвет помещения оказался относительно спокойным, по крайней мере, на нем глаза хоть немного отдыхали. На овальной кровати лежал Терей, укрытый легким одеялом. Его лицо казалось мумифицированным, и даже в полумраке было заметно, какой у него неестественно белый цвет кожи. Триумат покосился на него и тихонько присел на круглый пуфик в углу у двери, остальные расселись кто где.

– Вот какое возникло предложение, Триумат, – произнес Тротил в полголоса, будто боялся разбудить спящего, – Фарот изменит параметры украденного корабля, а ты вывезешь нас с Обелиса. У нас есть свой корабль, но мы не можем на нем улететь, во-первых, он неисправен, во-вторых, нас ищут, ищут и наш корабль.

– А кто ищет? – тоже шепотом спросил Триумат, посматривая на острый профиль Терея.

– Дело в том, что мы столкнулись с альдебаранскими полукровками, оказавшимися наемниками из Оруха…

– А что вы с ними сделали?

– Мы их обокрали. Но мы не знали тогда, кто они такие.

– С полукровками лучше не связываться, они все полудурки.

– Это он точно говорит, – поддакнул Уга.

– И вот теперь они здесь, на Обелисе, – продолжал Тротил, – я случайно подслушал их разговор, они собираются прочесывать местность со сканерами, понимаешь, как серьезно они настроены?

– Понимаю, – кивнул Триумат, – я сам служил в Орухе.

Повисла такая пауза… Преал приоткрыл рот, потом закрыл его, потом снова открыл, но не смог произнести ни звука.

– Но я уже вышел из их рядов, – поспешил успокоить Триумат, – меня не устраивал напряженный график работы.

– Ты служил в Орухе? – глаза Тротила нехорошо сузились. – Так чего ж ты тут изображал космического сироту? «Спасибо добренькому господину»! «Большое счастье будет у добренького господина»!

– Я же понятия не имел, где оказался, вот и решил на всякий случай… изобразить. Ну, так что дальше?

– Всё! – отрезал Тротил. – Больше ничего! Я все уже рассказал!

– Значит, вам надо потихоньку съехать с Обелиса? – Триумат явно хотел помириться.

– Съехать, уважаемый, можно с ума, а нам желательно улететь, – вякнул Преал. То, что угонщик звездолетов так здорово приготовивший мясо, оказался орухцем, его основательно протрезвило.

– Понял, понял, – закивал Триумат лысым черепом, – я вас увезу, нет проблем, но сначала вернем солнце, ладно?

– Чего? – Фарот просто ушам своим не поверил.

– Поэзия хорошую идею выдвинул, – на загорелом лице Триумата появилось упрямое выражение, – это подвиг, а подвиг совершить почетно и благородно.

– Это кто тут говорит про почет и благородство? – Тротил приложил ладонь к уху. – Наемник из Оруха, по пьяни угоняющий чьи-то корабли?

– Ну, со всяким может случиться, – пожал плечами Триумат. – А насчет Оруха я вам уже сказал – я там больше не работаю. В общем, мои условия таковы: возвращаем солнце и мы с кораблем полностью в вашем распоряжении.

– Придется искать другие варианты, – мрачно произнес Уга. – А пока что я пойду и сделаю ваш корабль видимым, пускай сюда власти приедут.

– А вот при таких позициях, юноша, шантаж плохо работает, – хмыкнул Триумат. – Ты сделаешь мой корабль видимым, и я немедленно отсюда улечу, как птичье перышко, а вот вы здесь застрянете надолго, мало кому захочется связываться с историей, где замешаны орухцы.

– Ну что вы как дети прицепились к этому солнцу? – Тротил решил зайти с другой стороны. – Вы хоть представление имеете, что такое корпорация, создавшая искусственную ночь на целой планете ради собственной прибыли и власти? Думаете, так просто будет добраться до «фабрики облаков»? Нас ищут альдебаранцы с дурными намерениями, хотите, чтобы нас по всему свету еще и зентерцы разыскивали?

– У меня есть модулятор личностей, – кашлянул Триумат.

– А что это? – заинтересовался Кусон. В свете всех вышеизложенных событий Триумат стал вызывать у него живейший интерес, перед глазами Кусона уже мелькали всевозможные творческие картины, которые он мог бы нарисовать в паре с Триуматом.

– Небольшой аппаратик, способный видоизменить человека до неузнаваемости, разумеется, это будет лишь обманом зрения у окружающих.

– Полезная вещь, – Фарот уныло рассматривал синюю стену напротив.

– Вы еще кое о чем забыли, – сказал Тротил. – Заняться возвращением солнца на историческую родину мы сможем только в том случае, если помогать нам согласится Терей, а он, в отличие от некоторых здесь присутствующих, человек разумный и вряд ли захочет терять такую работу и ввязываться в опасное и крайне сомнительное предприятие.

– Даже если солнце вернет ему утраченную человеческую сущность?! – воскликнул Преал.

– Да с чего вы… – Тротил перевел дух, взял себя в руки и продолжил: – С чего вы вообще взяли, что трансформация в вервольфов связана с отсутствием на планете солнца? Как врач могу вам сказать: это форменная ерунда.

И тут Тротилу показалось, что Терей едва заметно пошевелился. Он согнал с края кровати Кусона и присел туда сам, затем отогнул покрывало и коснулся двумя пальцами шеи Терея. Пульс выровнялся, он был в абсолютной человеческой норме. И тут Терей приподнял веки и уставился на Тротила мутными желтоватыми глазами, затем губы его дрогнули, и раздалось тихое, отчетливо звериное рычание. Кусон мгновенно оттеснил Тротила, склонился над Тереем и, на всякий случай, придерживая его за плечи, произнес:

– Тише, братик, тише, это я, Кусон, все в порядке, все спокойно. Ты меня слышишь, братик?

Видимо, Терей сделал над собой большое усилие – глаза его прояснились, приобретя нормальный цвет и осмысленное выражение. И вдруг из гостиной раздался истошный визг Насрин. Наступая друг другу на ноги, друзья бросились из синей спальни.

– Что такое? – первым в столовую ворвался Тротил.

На стуле, съежившись, сидела Лета, ее черная шапочка лежала на столе, у окна стояла Насрин и визжала.

– Что такое?! – заорал Тротил, и визг оборвался.

– Это, – Насрин указала пальцем на перепуганную Лета, – не мужчина! Это женщина! Женщина!

Триумат с нескрываемым интересом уставился на рыжее солнце растрепавшихся волос.

– Да, – начал Уга, – в какой-то степени это женщина…

– Немедленно! – снова завизжала Насрин. – Немедленно объясните, почему женщина одета как мужчина и ее все называют братом Фарота!

– Господи, – пробормотал Тротил, – когда ж я сдохну…

Сочиняя на ходу, Фарот с Угой стали плести какой-то бред, будто Лета скрывается от своего жениха, и что на самом деле она сестра Фарота, просто таким образом…

Триумат выслушал эту ахинею с кривой ухмылкой, а Насрин поверила и успокоилась.

– Я так испугалась, когда поняла, что он вовсе не мальчик, – принялась делиться она своими переживаниями, – это было так неожиданно.

– Тебя же просили не лезть к нему… то есть к ней, – Фарот подошел к Лета и надел ей на голову шапочку, чтобы утихомирить повышенное внимание Триумата.

– Вы же нас тут оставили одних, – капризно надув губы, Насрин вернулась за стол, – вот я и подумала, чего время даром терять, когда его можно хорошо провести с молоденьким красавчиком. Ой!

Этот возглас адресовался стоявшему в дверном проеме Терею.

– Ну а ты чего воскрес? – устало произнес Тротил. – Кто тебя просил вставать? Швы разойдутся, больше я тебя зашивать не стану.

– Очень хочется пить, – хрипло сказал Терей, ощупывая повязки, перетягивающие грудь.

– Присядь-ка, – Кусон спешно пододвинул ему стул. – Сейчас водички тебе налью.

Терей тяжело опустился на стул и обвел взглядом помещение.

– Где я нахожусь? Почему у меня все болит?

– Подстрелили тебя, братик, – Кусон протянул ему стакан воды. – А находимся мы у моей подруги Насрин. Оперировал тебя Тротил, ассистировал ему Уга, ребята молодцы со всех сторон, ты стал лучше прежнего.

Глотая воду, Терей глянул на своих спасителей, посмотрел на Насрин, потом на Триумата, причем смотрел он на него снизу вверх, начиная с ботинок, на них его взгляд задержался намного дольше, чем на лице. Триумат улыбнулся и помахал Терею рукой.

– Это Триумат, – сказал Кусон и этим ограничился в представлении.

Терей снова кивнул, не найдя в себе сил поприветствовать нового знакомого как-то иначе. Тротил подошел к разделочному столу, где прикрытые спецхалатами лежали коробки с медикаментами и не пригодившимися при операции инструментами. Он выбрал четыре ампулы, снабженные иглами, подошел к Терею и сделал ему уколы в здоровое предплечье. Спустя буквально пару минут, Терей ощутил прилив сил и желание поподробнее узнать о ситуации в мире.

– Начну с самого интересного, – Тротил взял стул, поставил его напротив Терея и присел, складывая руки на груди. – Кусон поведал нам об искусственной ночи на Обелисе, о том, что все эти облака произвела компания «Зентер», и теперь некоторые из присутствующих тут граждан собираются вернуть людям солнце. А после того, как все обретут счастье, мы спешным образом улетаем вот с ним, – Тротил кивнул на Триумата. – С этим достойным господином мы познакомились только сегодня, но уже прониклись взаимным доверием. А спешно мы улетаем, потому что нас нашли альдебаранцы, они уже в Меро. Вообще-то спешно улететь собирались сегодня, но некоторым присутствующим тут гражданам приспичило спасать мир, поэтому наши скромные планы побега откладываются. Вот так, в общих чертах. Что ты на это скажешь?

В черных глазах Тротила читалась яркая надежда, что сейчас Терей в грубой форме раскритикует идею подрыва мощности «Зентера», затем они сядут с Кусоном в крабиль и уедут долечиваться в Меро, а они с Триуматом…

– Я уже неоднократно думал об этом, – Терей запустил пятерню в потускневшие пряди волос. – А что, если солнце вернется? Быть может, тогда кровь таких как я прекратит бушевать, становясь звериной?

– Так, хотелось бы небольшое отступление от романтической мистики, – сказал Тротил. – Не существует такой болезни, как «вервольфизм», а если нет такой болезни, следовательно, от нее не существует и лекарства. Разнообразные трансформации не редкость, на многих планетах встречается нечто подобное, и это отнюдь не заболевание, это особенность организма, природа существа. Я доступно объясняю? И еще, вмешиваться в дела целой планеты, чего-то тут исправлять своими старательными руками, руководствуясь высокими идеями возвращения солнца людям, лично я не буду. Если я останусь в одиночестве, то прямо сейчас неторопливо соберу свои вещи и через пару часов спокойно улечу отсюда с первым попавшимся кораблем, даже с грузовым – наймусь на любую подработку, и меня вывезут отсюда. Я по-прежнему доступно формулирую свои мысли?

– Более чем, – кивнул Фарот. – Я с тобой. А ты, Уга?

Уга молчал, глядя в пол.

– Преал?

– Я остаюсь! – отрезал он. – Ничего нет величественнее и дороже шанса вернуть людям солнце!

– Даже дружба?

Преал глубоко задумался над ответом.

– Лета, – сказал Фарот, – ты остаешься здесь или летишь с нами?

– И мы бросим «Летатель»?

– Да, у нас нет другого выхода.

– Я не хочу, чтобы мы расставались… друг с другом и с «Летателем»… – губы Лета задрожали, в глазах заблестели слезы, она выглядела человеком, на которого внезапно обрушилось горе.

– Э, малыш, – Фарот присел на корточки, заглядывая ей в глаза, – что стряслось? Подумаешь, какой-то старый глупый корабль.

– Это не старый глупый корабль, это – дом, – она изо всех сил сдерживала слезы, – нельзя бросать свой дом. И нельзя бросать друг друга, если вы друзья! Друзьям нельзя расставаться! Когда распадается дружба, умирает частица Вселенной…

Из синих глаз Лета хлынули золотисто-желтые слезы. У Триумата невольно расширились глаза при виде такого разноцветия.

– Она права, – неожиданно всхлипнула и зарыдала Насрин, – красотуля прав-а-а! Надо, чтобы все всегда были вместе!

– Но все не могут всегда быть вместе, – растерялся Тротил, – существуют различные обстоятельства, из-за которых расстаются любимые люди, друзья перестают быть друзьями, хуже того, они предают друг друга, начинают ненавидеть, такое происходит сплошь и рядом. Каждое мгновение кто-то от кого-то уходит, чтобы больше не встречаться никогда, каждую минуту распадается какой-нибудь крепкий союз, чтобы никогда не воссоединяться, а Вселенная все еще существует и, надо сказать, прекрасно выглядит, – Тротил улыбнулся.

Он надеялся, что Лета улыбнется в ответ, но девушка слишком серьезно смотрела на него своими синими глазами.

– Вселенная все еще жива потому, что каждую минуту не только разрушается, но и создается, не только предают, но и спасают, – ответила Лета, она больше не плакала, желтые слезы бесследно исчезли с ее точеных смуглых скул. – Поэтому она и живет, вы понимаете?

Глава 30

Борясь с сильным желанием закурить, Тротил вышел из дома и направился в сторону сквера. Ветер почти стих, но холод обострился, казалось вот-вот пойдет снег. Упругий воздух напряженно подрагивал, в густом облачном месиве по-прежнему мелькали белесые всполохи. Их появление и исчезновение не сопровождалось никакими звуками, хотя бы отдаленно напоминающими раскаты грома, и от этой бесшумности картина выглядела зловещей, словно в преддверии неизвестной природной катастрофы.

Завернув за угол, Тротил подошел к ближайшему дереву, сорвал с нижней ветки длинную голубоватую иглу, сунул ее в рот и тут же выплюнул, скривившись от резкого синтетического привкуса. Потрогал ветку, ствол – дерево было искусственным.

– Тротил, ты где? – послышался голос Уги.

– Здесь, – он присел на корточки и коснулся пальцами плотно утрамбованной земли вокруг ствола.

– Ты чего ушел? – подрагивая, Уга застегнул крепления рубашки до самой шеи.

– Проветриться захотелось.

– То, что сказала Лета, еще раз доказывает, что у нее есть память и она не является оружием, правда? – он присел на корточки рядом с Тротилом. – Ты чего-то ищешь?

– Вчерашний день, – Тротил выпрямился и провел указательным пальцем по гладкому темному стволу. – Смотри, Уга, сколько у нас уже интересных сведений о Лета набралось: нам известен ее возраст, способности, глубокие познания о добре, зле, Вселенной – и это по-прежнему ни о чем тебе не говорит? Ты до сих пор не можешь определить, откуда она?

– Стыдно признаться, – вздохнул Уга, – очень стыдно признаться, но не могу.

– Ты точно ничего от нас не скрываешь?

– Хочешь сказать, я знаю, но молчу?

– Именно. Разве могут такие яркие и необычные существа вроде Лета жить в полнейшей изоляции так, чтобы о них никто не знал?

– Понимаешь, Тротил, – Уга прислонился спиной к соседнему дереву, – я – это совсем не значит «все». Знания, которые я получал о нашей Вселенной, о галактиках, о планетах и их жителях, были довольно давнишними…

– Ты же сам говорил, что такой народ не мог возникнуть недавно.

– Это да, но ты пойми, я не являюсь универсальным банком данных всей Вселенной, я вообще по образованию картограф.

– Кто?

– Картограф, – смущенно улыбнулся Уга, – составитель карт и атласов, а все мои многочисленные познания – это просто хобби, к тому же при составлении различных справочников я вынужден был использовать кучу материала и запомнил столько информации благодаря лишь своей абсолютной памяти. Но знать все и обо всем невозможно, приток знаний должен осуществляться постоянно, беспрерывно, а я бросил работу картографа сразу, как только у меня открылись мои способности.

– А как они у тебя открылись? И как давно?

– Можно я не буду рассказывать?

– Как хочешь, – пожал плечами Тротил. – Ты от холода уже трясешься, иди в дом.

– А ты?

– Я еще прогуляюсь.

– Тогда я с тобой.

Некоторое время они молчали, стоя на одном месте и подпирая собой деревья.

– Тротил, – просящим голосом произнес окончательно околевший от холода Уга, – ну давай спасем мир и полетим спокойно на Ирумис, а? Ну давай, чего тебе стоит? И Кусон загорелся идеей побега с Обелиса, тогда ему не надо будет отдавать долги. Терей тоже не против улепетнуть отсюда, замучался он по лесам бегать на четырех лапах, надеется выздороветь, как только окажется подальше отсюда, к тому же у него навалом чеков, он сказал, что прихватит с собою все свои многочисленные сбережения. Триумат с дорогой душой готов нам помогать. Видишь, все друг другу хотят добра, света и счастья, не исключая, разумеется, небольшой собственной выгоды. Смотри, как все удачно складывается, чего ты захандрил? Или мир спасать не хочешь?

– Совсем не хочу, – честно признался Тротил.

– Зато представь, как счастлив будет Преал, когда у нас все получится.

– А если у нас не получится?

– Да ты что! Такой вариант никто даже и не рассматривает! Все получится, вот увидишь.

– Я этого даже представить не могу, а что касается счастья Преала…

– Но ведь мечта же у человека сбудется, понимаешь? Мечта.

– Так это же горе, ведь мечтать потом не о чем будет, как же тогда ему жить?

– У Преала богатая фантазия и горячее сердце, – улыбнулся Уга, – он тут же размечтается о чем-нибудь другом, не менее великом и прекрасном.

– А знаешь, о чем я постоянно мечтаю в последнее время? Я мечтаю полежать в горячей ванной. У меня только это желание и осталось, хотя совсем недавно было очень много жизненных планов, а ты говоришь о спасении мира, о возвращении солнца – о каких-то совершенно непонятных и крайне далеких от меня вещах.

Уга печально повесил голову, словно Тротил поставил под угрозу осуществление его личной мечты. Глядя на эту всклокоченную макушку, Тротил подумал, что в горячую ванную он попадет еще очень нескоро, может даже вообще никогда не попадет, и сказал с тяжелым вздохом:

– Пошли, что ли.

– Куда? – буркнул Уга.

– Мир спасать! Идем, пока я не передумал.

– Вот здорово, – мгновенно оживился Уга. – Выходит, я тебя уговорил, да?

– Да.

И у Тротила промелькнула мысль, что не мешало бы выяснить, сколько Уге лет, возможно, он выглядел несколько старше своего истинного возраста.

А в желтой столовой вовсю разрабатывался план по возвращению обелисцам солнца. Бледный до синевы от упадка сил Терей рассказывал в подробностях, что собой представляет «Зентер», Преал старательно конспектировал его речь карандашиком, украшенным разноцветными перышками, на листе розовой бумаги, Триумат с Кусоном внимательно слушали Терея, а Насрин спала, положив голову на плечо Лета. Фарота не особо интересовала эта высокая миссия, поэтому он стоял у окна и поглядывал на улицу, кое-где уже проступили очертания ворованного корабля. Тротил и Уга присоединились к сидящим за столом.

– Тротил, ты с нами? – на всякий случай уточнил Кусон. Тротил нехотя кивнул.

– Ты что, серьезно? – удивился Фарот.

Снова неохотный кивок.

– Да ладно! – недоверчиво усмехнулся Фарот. – Не может быть, чтобы ты решил связаться со всем этим.

– Как видишь, решил.

– С тобой Уга что-то сделал, да? – Фарот подошел к Тротилу и заглянул ему в лицо. – Он тебе мозг замутил?

– Конечно, нет, – Тротил вытянул ноги под столом, избегая радостного взгляда Лета, устремленного на него, – ничего он мне не мутил… просто холодно, отвратно и к тому же деревья искусственные – не растет здесь уже ничего. Безысходно это как-то все, безнадежно. Если ситуацию можно поправить, то почему бы этого не сделать?

– Нет, он тебя точно одурманил! – Фарот плюхнулся на стул напротив Тротила и пощелкал пальцами перед его носом. – Друг, очнись, очнись, друг!

– Прекрати. Терей, как ты себя чувствуешь?

– Хорошо, – с трудом кивнул он.

– Это заметно. Кусон, не подошло еще время следующей инъекции? Никак не привыкну разбираться в этих дурацких четвертях.

– Рано еще, – ответил Кусон, взглянув на свои часы. – В общем так, для новоприбывших, позиция такова: «фабрика облаков» находится очень далеко отсюда, можно сказать, на другой стороне Обелиса. Располагается в гористой местности и замаскирована – только не падайте в обморок – под монастырь.

– Очень интересно, – усмехнулся Тротил. – Далеко в горах, говоришь?

Кусон кивнул.

– И как же мы туда? В этот м-м-м-м… монастырь проберемся? Хочу предупредить сразу – я всего-навсего врач, я по горам лазать не умею, а он, – Тротил указал на перебинтованного Терея, – человек с серьезными ранениями после сложной операции, которому скалолазание, мягко говоря, нежелательно.

– Никто и не собирается лазить по горам, – подал голос Преал, – у них там все предусмотрено: и космодром, и удобный подъезд.

– А, так мы туда собираемся с главного входа войти? И нас пропустят?

– Тротил, может, ты перестанешь ерничать? – возмутился Преал. – Мы как раз обсуждали этот вопрос, когда вы… когда вы…

– Пришли и все испортили? Прошу прощения, продолжайте, пожалуйста.

– Говори, Терей, – сердито булькнул Преал.

– «Фабрика облаков» называется «Вершина Амирата», в документациях «Зентера» она проходит как «Территория ограничения», – с некоторым усилием он взял со стола стакан воды и сделал пару глотков. – Управляющие «Вершиной», разумеется, в курсе, что это за монастырь такой, а вот сотни послушников не имеют ни малейшего представления, где находятся и чему, собственного говоря, служат. По сути дела они являются бесплатной обслугой «Территории ограничения».

– Ловко придумано, да? – хмыкнул Кусон.

– Да уж, – Триумат принялся заправлять свое курительное приспособление терпко пахнущими крошками. – Такими делами люди ворочают, а я тут всего-навсего корабль украл, мелочь-то какая.

– Давайте дальше, а то скоро эта «мелочь» целиком уже проявится и станет видимой, – сказал Фарот, его тоже заинтересовала эта история с поддельным монастырем.

– Руководство «Зентера» частенько посылают на «Вершину Амирата» инспекторов и наблюдателей, я сам туда дважды ездил. Инспектора и наблюдатели привозят туда новых «послушников», их отбирают из настоящих монастырей, и это считается высочайшей честью, ведь «Вершина» преподносится, как главнейший монастырь на Обелисе.

– И кому именно служат в «Вершине»? – спросил Уга. – Я просто не совсем в курсе религиозных традиций Обелиса.

– Считается, что через всю планету проходят гигантские каменные трубы, сквозь которые дышит Великое Темное Божество, вот его дыханию и этим трубам служат.

– Какой-то бред… – неуверенно произнес Фарот.

– Зато не так сильно запутано, как религиозные учения большинства других планет, – сказал Уга. Насрин стала похрапывать во сне. – В общем, я так понял, план довольно прост: Терей приезжает туда как наблюдатель и привозит нас под видом монахов, верно?

– Верно, – кивнул Терей.

– Предлагаю детали обсудить по ходу, – понизил голос Кусон, не желая разбудить Насрин. – А пока что не мешало бы убраться отсюда в какое-нибудь тихое местечко, где мы спокойно доведем план до совершенства…

– И изменим параметры ворованного корабля, – добавил Фарот.

– А когда заберем «Летатель»? – впервые за все время подала голос Лета.

– Когда изменим параметры корабля, он слишком заметный, чтобы летать на нем туда-сюда и все время с разными координатами.

– Уга, – сказал Тротил, – а корабль не может летать, будучи невидимым?

– К сожалению, нет, я могу делать невидимыми только неподвижные предметы, и то ненадолго.

– Ладно, – принял решение Кусон, – в таком случае мы сейчас тихонечко, на малой высоте, чтобы нас не засекли, переберемся на побережье Олеонического моря, есть там глухие, пустынные места, и спокойно все обстряпаем.

– Олеоническое море далеко отсюда? – Фарота продолжала беспокоить близость Меро и альдебаранцев.

– Если пешком, то очень далеко, а если на корабле, то пять минут лету. Вы берите свои вещи, не забудьте лекарства и оставшиеся инструменты, мало ли, вдруг пригодятся, и стройтесь на выход, а я пока отнесу Насрин в спальню.

– Что, прощаться с ней не надо?

– Не стоит, пускай решит, что все мы ей приснились.

Глава 31

К моменту, когда они собрались и покинули дом Насрин, корабль проявился целиком, за исключением некоторых фрагментов. На его идеально гладкой черной обшивке отражались уличные огни, иллюминаторы, выглядевшие непрозрачными с наружной стороны, сливались с матово поблескивающим корпусом, отчего корабль казался монолитом. Подойдя к кораблю, Фарот коснулся одной из «лап» посадочного треножника и благоговейно улыбнулся в предвкушении более близкого знакомства с техническим чудом. Триумат вынул из кармана штанов плоский пульт с двумя едва выпуклыми кнопками, нажал на верхнюю, и в корабле практически бесшумно открылся входной шлюз и «вылилась» светящаяся голубоватым подъемная дорожка. Спустя мгновение компания очутилась в просторном шлюзовом салоне корабля. Никаких лестниц или лифтов, одни лишь подъемные лучи различной ширины.

Густой яркий луч принес друзей в кабину управления. Увидев ее, Фарот не смог сдержать восторженного возгласа. Мало того, что выдержанное в свинцово-серых тонах идеально круглое помещение имело неправдоподобный радиус, так оно еще было двухуровневым. На негнущихся ногах Фарот вышел на центр и поднял голову. Пространство, улетающее ввысь, венчалось далеким полупрозрачным куполом, над которым возвышалась часть одного из «гребней», смахивающего на лопасть мясорубильной установки. Второй уровень целиком занимал круговой пульт управления, за которым неподвижно сидело около тридцати киберпилотов в одинаковых черных комбинезонах, к счастью, на их спинах не виднелось никаких опознавательных знаков или эмблем, от которых пришлось бы избавляться. Пульт управления на первом уровне занимал лишь четверть всего пространства и имел кресла только для троих пилотов. Иллюминаторы располагались таким образом, что давали практически панорамный обзор. Для желающих поторчать в кабине, пока другие управляют кораблем, имелись длинные черные диваны вдоль стен, снабженные подголовниками, подставками под ноги и индивидуальными металлическими столиками.

Тихонько постанывая от восторга, Фарот устремился, было, к пульту, но путь ему преградил усмехающийся Триумат.

– Ты когда-нибудь управлял подобными штуками?

– А? – Фарот перевел на него затуманенный взгляд. – Именно такими нет, но теорию я знаю блестяще.

– Тогда присядь пока, отдохни, а я поведу.

– А ты сам-то умеешь? – подал голос Кусон.

– Ну, я же сумел прилететь на Обелис и даже посадил его, не повредив вашей машинерии. Кстати, автомобильчик с собой берем?

– Конечно, берем. Что, у меня крабиль-парк?

– Без вопросов, – кивнул Триумат, направляясь к центральному креслу у пульта.

Фарот уселся рядом с ним и благоговейно провел ладонью по матовой панели. Оставшееся кресло занял Кусон, он желал помочь с выбором места посадки на побережье Олеонического моря. Остальные расположились на ближайшем к пульту диване. Терей, которому приходилось идти босиком в наброшенной на плечи рубашке Фарота и постоянно сползающих широких штанах Тротила, без сил откинулся на спинку и закрыл глаза, лоб его покрывала испарина. Лета покопалась по своим карманам, извлекла бумажную салфетку и промокнула пот. Терей на это никак не отреагировал, даже не шелохнулся. Глядя на него, Тротил полез в коробку с медицинскими инструментами за ампулами с лекарством. Тем временем Триумат включил питание корабля, и все вокруг мгновенно расцветилось сотнями огней, ожил второй уровень кабины управления – пошло тестирование искусственных пилотов на готовность к работе. Фрагмент иллюминатора напротив друзей потемнел и на нем начал отображаться весь процесс подготовки корабля к старту.

– А карта тут где? – Кусон деловито осматривал пульт в поисках привычных экранов.

– Все здесь, – кивнул Триумат на темную поверхность иллюминатора.

Из незаметного отсека под пультом он извлек перчатку, похоже, сделанную из эластичной кожи, надел ее на правую руку и на кончиках пальцев вспыхнули красноватые огоньки. Триумат направил указательный палец на иллюминатор и ткнул в воздух. Слева на темном квадрате высветилась длинная панель управления. Выбрав нужную позицию, он снова ткнул пальцем в воздух. Возникла панорама космоса.

– Обелис, – сказал Триумат, и возникла погруженная в вечную ночь планета с высоты полета корабля, пошли данные о ней. – Побережье Олеонического моря.

Картинка тут же сменилась. Распахнулась водная гладь, обрамленная пустынной береговой линией, кое-где попадались маленькие домишки.

– Разбить на квадраты, – скомандовал Триумат.

Картинка замерла, уменьшилась в размерах так, что на экране Олеоническое море предстало целиком со всеми своими ландшафтными особенностями, затем на картинку легла тонкая сетка координат.

– Куда нам?

– Ну-у-у… – промямлил Кусон, – я не очень понимаю такую карту, как-то непривычно… А мы сейчас где?

– Наше местонахождение относительно Олеонического моря, – произнес Триумат.

Возникла зеленая указующая точка. Но, судя по сдвинутым к переносице бровям и напряженному взгляду, коим Кусон сверлил морскую схему, это ему мало помогло.

– Терей, ты не посмотришь? – Кусон развернулся вместе с креслом. – Где там самое пустынное, заброшенное место?

Тротил как раз заканчивал делать последний укол. Кое-где на тугих повязках, перетягивающих грудь Терея, проступила кровь, выглядел он совсем плохо, даже невзирая на инъекции. Он сделал попытку встать с дивана, но попытка не удалась. Тогда Тротил без особых усилий поднял его на руки и понес к пульту. Терей едва глянул на схему и тут же указал нужный квадрат.

– Вот и хорошо, – с облегчением произнес Кусон, – двигаем в этом направлении.

Триумат кивнул и принялся задавать системам параметры действия. Только по движению пейзажа за иллюминатором Фарот понял, что корабль стал подниматься – взлетала махина почти бесшумно и удивительно плавно. Поднялся и скрылся в корабельном брюхе посадочный треножник, корабль завис над крабилем Кусона. Триумат включил подъемный луч, и спустя мгновение крабиль был доставлен в один из грузовых отсеков. На этом миссия Триумата закончилась, он задал системам координаты посадки, желаемую скорость, высоту – и за дело взялись пилоты второго уровня. Фарот остался за пультом, он не в силах уйти оттуда, а Кусон с Триуматом подошли к дивану, где лежал Терей. Тротил осторожно срезал с его груди повязки.

– Что, плохо, да? – напряженно спросил Кусон, глядя на пятна крови.

– Сейчас посмотрим.

– Кошма-а-а-р… – пробормотал Уга, когда Тротил убрал окровавленные тряпки.

Кое-где швы разошлись, они воспалились и кровоточили, Терея бил озноб, на лбу поблескивала испарина.

– Говорил же, не надо было вставать, – убитым голосом произнес Тротил, – вот и результат.

– Эй, братишка, – Кусон склонился над ним, – ты чего это раскис? Раскисать нельзя! Сейчас прилетим на побережье и надо скоренько садиться в крабиль и ехать к тебе домой за чеками, а потом, когда Фарот изменит параметры корабля, нужно двигать на «Гаримед» за «Летателем» – там мы без тебя тоже не обойдемся.

– Это исключено, – Тротил смотрел, как тяжело дышит Терей, как судорожно подрагивают запекшиеся губы. – Я сейчас обколю его, введу питательный раствор, обработаю раны, заново перевяжу – и все, ему нужен полный покой, ни о каких поездках даже речи быть не может.

– Что ж, – уныло изрек Фарот, присоединяясь к остальным, – в таком случае мы пропали. Если альдебаранцы до сих пор еще не нашли «Летатель», то это произойдет буквально с минуты на минуту, да и нас тоже отыскать на побережье проще, чем в горном монастыре.

– М-да, – скорбно вздохнул Преал, – времени у нас совсем нет…

– Погодите, – осенило Угу, – Триумат говорил, что у него есть модулятор личностей, так?

Триумат кивнул.

– Он может придать, например, Кусону облик Терея?

– Уга взял первый приз, – довольно улыбнулся Фарот. – Первейший из первых призов.

– Сейчас принесу модулятор, он у меня в плаще.

– А плащ где?

– Где-то здесь должен быть.

– Ты уверен? – счастье Фарота слегка померкло.

– Уверен, я с ним никогда не расстаюсь.

Грохоча ботинками, он покинул кабину управления.

Сделав последний укол в здоровое предплечье Терея, Тротил установил на индивидуальном столике небольшое приспособление с колбой питательного раствора, заменяющего полноценную пищу, ввел иглу в вену Терея, убедился, что раствор исправно пошел по тонкой гибкой трубочке, сунул руки в стерилизатор и взялся обрабатывать швы обеззараживающим раствором, снимающим воспаление и останавливающим кровотечение.

– Слушай, – обратился Уга к Кусону, – а Терея случайно не ищут уже всем «Зентером»? Все-таки пропал человек, на работу не ходит.

– Он занимает очень высокий пост, ему не требуется ходить на работу каждый день.

– А если случится что-нибудь срочное и он внезапно понадобится?

– У него всегда при себе связепередатчик.

– И где же он? – Уга обвел взглядом голый торс и сползшие на бедра штаны Тротила – худощавому Терею они были сильно велики.

– Там, внизу, в крабиле! – огрызнулся Кусон, не понимая, зачем Уга пристает к нему с этими расспросами.

– Не стоит кипятиться, – спокойно произнес Уга, – просто я бы на твоем месте держал этот связепередатчик при себе, чтобы быть в курсе, начали разыскивать Терея или еще можно пожить спокойно.

– Кстати, мысль не лишена логики, – кивнул Фарот. – Что-то долго Триумат свой плащик ищет.

– Да, – вздохнул Преал, – меня по этому поводу тоже волнение охватывает.

Он встал с дивана и прошелся к ближайшему иллюминатору. Безмолвным призраком несся корабль над погруженным во тьму Обелисом. Шел он на критически малой высоте, чтобы не попасть в опознавательные «сети» космодромов. Скорость движения зачаровала Преала, ему казалось, что он мчится над темным миром искусственных огней сам по себе, без корабля…

– Фарот, – Тротил надорвал упаковку перевязочного материала, – не пора бы тебе приниматься за изменение параметров корабля?

– На ходу? Да ты что! Малейший сбой в какой-нибудь программе – и мы можем стать неуправляемыми, чего доброго рухнем вниз. Нет уж, только когда приземлимся. Не заблудился ли Триумат? Все-таки объемная конструкция.

Будто услышав его, явился Триумат, облаченный в длинное кожаное плащ-пальто, сплошь покрытое небольшими кольцами из белого металла.

– Какая стильная вещь, – одобрил Преал, – очень сочетается с ботинками. Готовым покупали или на заказ шили?

– Интересный узор колец, – Кусон деловито пощупал материал. – Похоже, Триумат, этот плащишко тебе в Орухе выдали, да? От такой одежки любая пуля отскочит и в стрелявшего срикошетит, верно?

– Верно, – Триумат извлек из внутреннего кармана черную плоскую коробку, напоминающую футляр для драгоценностей, поставил его на металлический столик рядом с колбой с питательным раствором и поднял крышку. Мягким белесым сиянием вспыхнула разделенная на сектора и дробленная на многочисленные условные символы панель управления и экран, утопленный во внутреннюю часть крышки.

– Прямо сейчас будем меня изменять? – слегка разволновался Кусон.

– Нет, я просто проверяю, работает ли.

– И как?

– В порядке, работает, – Триумат закрыл крышку, оставил модулятор лежать на столике и пошел к пульту. – Ну что, подлетаем?

– Да, идем на снижение, – доложил стоявший у иллюминатора Преал.

Спустя пару минут корабль совершил идеально ровную легкую посадку на пустынном берегу Олеонического моря.

Глава 32

Захрустел под ногами крупный песок. Где-то рядом бормотали, всхлипывая, невидимые волны. Триумат с Тротилом включили взятые с борта переносные фонари, и их мощные лучи выхватили из темноты безрадостную картину: голый песок без единого следа человека или зверя, кое-где темнеющие крупные камни и далекая полоска шумящих деревьев.

– А когда-то здесь были веселые пляжи, – уныло сообщил Кусон.

– Может, они еще и возвратятся, – Триумат осветил ленивые мелкие волны и на черной, будто-то маслянистой воде заиграли электрические блики. – Тротил, пройдемся, осмотрим территорию?

– А чего тут осматривать? – поежился Преал. – Вода и песчаная пустыня, здесь никто не живет, это же очевидно. Пойдемте обратно в корабль, а? Там так светло, так миленько…

Остальной экипаж возражений не имел, все вместе вернулись в кабину управления. Фарот уже сидел за пультом, отыскивая короткие и безопасные пути к банку данных корабля. Тротил снова уколол Терея и присоединился к компании, обступившей пульт и Фарота. Всем кроме Лета было интересно понаблюдать за деятельностью Фарота, Лета осталась сидеть рядом с Тереем. Мучительно долго искал Фарот доступ к банку, Кусон даже вынес предположение, что это может находиться на втором уровне, но тут поиски увенчались успехом. Выдвинулась скрытая боковая панель, выплыл экран и, к счастью, простая, понятная Фароту клавиатура с универсальными языковыми символами.

– Итак, – обрадовался он, усаживаясь на пол и наклоняя к себе гибкое крепление клавиатуры, – посмотрим для начала, как назывался и кому принадлежал корабль изначально.

Его пальцы замелькали по клавишам. Вспыхнул экран, пошла информация. Друзья последовали его примеру и тоже расселись на полу – намертво прикрепленные кресла невозможно было перетащить к потайной боковой панели.

– Имя кораблю «Соучастник», – доложил Фарот спустя минуту. – Регистрационные номера вам ни к чему… так, так… сейчас посмотрим, кому же он принадлежал.

– Частному лицу? – спросил Триумат с надеждой хоть что-то вспомнить о событиях, предшествующих его появлению на Обелисе.

– Нет, – пальцы Фарота, казалось, жили своей отдельной жизнью, – компании.

– Какой? – напрягся Триумат.

– «Алкерном-го». Тебе о чем-нибудь говорит это название?

– Еще как говорит, – Триумат поднял голову, обозревая замерших, будто притаившихся за пультом киберпилотов. – Сдается мне, на Ирумис мы не полетим.

– Это почему еще?

– «Алкерном-го» – это одна из центральных организаций безопасности Ирумиса.

– О, так это военный корабль? – непонятно чему обрадовался Преал. – И что, мы вооружены? Мы очень опасны?

– Говорил же – не надо с ним связываться! – в сердцах отрезал Тротил. – Вот теперь, пожалуйста, мы путешествуем на ворованном военном корабле! Триумат, ты что, на самом деле ничего не помнишь или все-таки притворяешься?

– На самом деле ничего не помню.

– Как так можно? Я не понимаю, – Тротил встал с пола и прошелся по кабине, разминая затекшие ноги. – Как можно напиться до полного беспамятства?

– Можно, – хмуро произнес Кусон, – и очень даже просто.

– А с кем ты пил? В честь чего? По какому поводу? Ты жил на Ирумисе или в гости залетал? Может, удастся восстановить хотя бы приблизительную карту твоей жизнедеятельности в целях безопасности окружающих!

Триумат посмотрел на рассерженное лицо Тротила и тоже поднялся на ноги.

– Хороший мой, я отказываюсь вести диалог в таком тоне.

– Во-первых, я не твой хороший! – окончательно разозлился Тротил. – Во-вторых, как можно вести хоть какой-то диалог с человеком, который сначала изображает себя несчастным мелким мошенником, готовым не за дорого вывезти трупик, а потом оказывается бывшим наемником на военном корабле? Как, объясни, как?

– Я забрел в незнакомый дом, – миролюбиво произнес Триумат, – где спала куча неизвестного народу, напакостил там, и что, после этого должен был встать в боевую стойку и угрожающе зареветь? Я показал себя с самой безобидной стороны, и все получилось, мы быстро нашли общий язык. Фарот, так ты будешь изменять параметры?

– Не уверен, что в этом остался хоть какой-то смысл, – вяло ответил он, глядя на экран. – Все-таки военный корабль…

– Погодите, – Уге понравилась роль генератора идей, – в «Алкерном-го» могут вообще представить себе такую ситуацию: сначала кто-то угоняет один из их кораблей, а потом еще и нахально перебивает параметры? Они такую наглость вообразить в силах?

– Думаю, нет, – усмехнулся Триумат.

– Ну, так чего же мы ждем? Действуй, Фарот!

Фарот посмотрел на Тротила.

– Нам все равно нужно улетать с Обелиса, – сказал Кусон. – Какая разница на чем?

– Большая разница!

– Тротил, но у нас все равно нет вариантов, – Уга пересел поближе к Фароту, чтобы не пропустить ничего интересного, – военный корабль – это не так уж и плохо, по крайней мере, теперь мы сможем защищаться.

– От кого?

– Да буквально ото всех! Давай, давай, Фарот, приступай к делу.

Снова покосившись на Тротила, Фарот развернулся к клавиатуре.

– А пока идут дела, – упивался собой Уга, – Триумат превратит Кусона в Терея, и можно начинать действовать, да?

Тротил присел в кресло пилота и забарабанил пальцами по пульту, глядя в черный иллюминатор.

– Да, да, – кряхтя, Кусон поднялся с пола, – надо съездить к Терею домой, взять кое-какие вещи, чеки, заглянуть на космодром, предупредить, что скоро заберем «Летатель», да и вообще, разведать обстановку. Я готов к видоизменению.

Из того же внутреннего кармана Триумат извлек небольшой плоский аппаратик, напоминающий связепередатчик, щелкнул кнопкой, и из аппарата ударил тонкий голубой луч. Подойдя к столику, он поднял крышку модулятора и попросил Терея открыть глаза. Он с трудом поднял веки. Триумат навел луч на разбросанные по гладкой поверхности дивана волосы Терея, и луч превратился в тончайшую горизонтальную линию. Затем Триумат начал медленно опускать линию, проходя ею лицо и тело. На экране стал возникать трехмерный портрет Терея. Закончив, Триумат велел Кусону раздеться и встать в полуметре от модулятора. Тот послушно занял позицию – пятки вместе, носки врозь, голова поднята, грудь выпячена, руки по швам, в глазах ужас.

– Расслабься, тебя не собираются расстреливать, – Триумат навел на него голубой луч. Повторилась процедура с тонкой линией и возникновением на экране объемной картинки.

Триумат поколдовал над модулятором, и в пространстве вокруг Кусона возникла крупная голубая сетка, деленная на разноцветные сектора, раздался механический голос неопределенного пола, он произнес:

– Начался процесс формирования личности. Просьба не двигаться до завершения хода модуляции, в противном случае возможны искажения.

Весь процесс занял не более десяти минут, друзья даже не успели как следует насладиться необычным зрелищем полного превращения одного человека в другого.

– И как ты себя ощущаешь? – Триумат выключил аппаратуру.

– Нормально, – Кусон осмотрел себя со всех сторон, – а голос-то у меня прежним остался.

– Да, с голосом ничего нельзя поделать, так что пореже разговаривай или притворись простуженным. Можешь одеваться.

Натянув штаны и рубашку, Кусон подошел к ближайшему иллюминатору и посмотрел на свое отражение в черной поверхности. Преал протянул ему щетку и Кусон привел в порядок черные волосы с сильной проседью. Одежда сидела мешковато, сводные братья прилично отличались телосложением.

– Доберусь до дома, переоденусь, – Кусон обулся. – Триумат, доставай крабиль из корабля.

– Ты поедешь отсюда на крабиле? – ужаснулся Преал, поглядывая в непроницаемую тьму, царившую в иллюминаторах. – До самого Меро на крабиле?

– Ну а на чем еще?

– Один-одинешенек?

– Если хочешь, поехали со мной, – усмехнулся Кусон.

Триумат сел за пульт и занялся открытием грузового отсека, принявшего крабиль.

– Погоди, – не на шутку разволновался Преал, – если это военный корабль, значит здесь должно быть какое-нибудь оружие! Возьми с собой хоть что-нибудь на всякий случай!

– Если не ошибаюсь, оружие у тебя есть, – напомнил Тротил.

– А, ты про тот пистолет? Я забыл его у Насрин.

– В таком случае, – сказал Триумат, – сейчас заглянем в оружейный отсек. Готово, твой крабиль на свободе.

Взглянуть на оружейный отсек изъявили желание все, за исключением Лета, она не отходила от Терея, вытирая испарину с его лба и поправляя укрывавший его взамен простыни медицинский халат Тротила.

Располагался оружейный отсек на одном уровне с жилыми каютами. Помещение оказалось небольшим, но очень вместительным – оно хранило не меньше полусотни видов оружия.

– О! – воскликнул Преал. В оружии он не разбирался, но испытывал к нему застенчивое благоговение. – Возьми вот это! – он ткнул пальцем в здоровенную переносную лучевую установку.

– Ага, – хохотнул Кусон, – водружу на крышу крабиля и поеду в Меро, как простой и тихий горожанин!

Грохоча ботинками и позвякивая кольчужным плащом, Триумат прошел в оружейный отсек, высматривая что-нибудь подходящее. В овальных отсеках белоснежных стен заманчиво серебрилось ручное оружие разнообразной модификации. Друзья остались на пороге, чтобы не толкаться в узком помещении и не мешать Триумату. Созерцая свалившийся на них арсенал, они оживленно делились впечатлениями, один Тротил не разделял всеобщего восторга, он просто реально представлял масштабы катастрофы и ее возможные последствия.

– Пожалуй, это подойдет, – из среднего ряда Триумат взял увесистую тупоносую машину и взвесил ее на ладони. – Хороший ручник среднего класса, простой в обращении, эффективный в деле, модель «там-эра», сам определяет дальность и скорость боя.

– Он пулями дерется или лучами? – продемонстрировал свои оружейные познания Кусон.

– Пулями.

– А нельзя ли взять что-нибудь лучевое? Я с пулями как-то не очень дружу.

– Пулевые модели самые простые, к лучевому оружию требуется подготовка, а то сам себя напополам разрежешь, да и в обращении оно сложнее. А тут всего две кнопки – пуск и отключение режима боя, все остальное «там-эра» сделает за тебя. Здесь заряда хватит, чтобы положить всех жителей небольшого городка. Держи.

«Там-эра» перекочевала в руки Кусона. Он оглядел машину со всех сторон и выразил надежду, что эта штука ему не пригодится.

Кусон покинул корабль, а друзья вернулись в кабину управления. Стоя у иллюминатора, они смотрели, как стремительно пересекает песчаный берег, освещенный опознавательными огнями крабиль, и движется по направлению к полоске деревьев.

– Он умер, – послышался тихий голос Лета.

– Кто? – Тротил рассеянно смотрел, как огни крабиля превращаются в едва различимые точки.

– Он…

Обернувшись, друзья увидели, как девушка тихонько гладит волосы Терея.

– Что значит – умер? – в два прыжка Тротил очутился у дивана.

Ни пульса, ни дыхания…

– Здесь есть медотсек?!

– Да!

Триумат бросился в центр кабины и рявкнул:

– Доставить в медицинский сектор!

И пространство немедля прорезал подъемный луч. Подхватив Терея, Тротил побежал к лучу, следом поспешил Уга. Спустя мгновение они исчезли, в кабине остались Фарот, Преал и Лета.

– Все будет хорошо, – неуверенно произнес Фарот, – с нами еще никто не умирал.

Глава 33

Лихо выкручивая руль, Кусон вылетел с песчаных дюн на узкую неосвещенную трассу. На прямоугольнике карты панели управления высветилось его местонахождение относительно Меро и траектория движения крабиля. «М-да, глухие тут места», – подумал он, вглядываясь в чуть рассеянную огнями крабиля тьму. На сидении рядом лежала «там-эра» и это прибавляло уверенности. Дорога летела под колеса, то и дело подбрасывая крабиль на выбоинах в старом полотне. По обе стороны шоссе стенами стояла непроглядная чернота без единого светлого пятна, Кусон даже не пытался рассмотреть, есть ли там хоть какие-то признаки жизни. Очень хотелось, чтобы признаков не было, потому что Кусон вполне мог себе представить, какие граждане могли поселиться в безлюдных местах, надежно укрывшись плотными ночными покровами от всей цивилизации.

– Низкий уровень заряда топливных батарей, – Кусон вздрогнул от неожиданно прозвучавшего механического голоса навигатора систем управления крабилем. – Рекомендуется срочно заправить батареи.

Кусон бросил взгляд на индикатор заряда, и на затылке зашевелились волосы. Перед отъездом он не взглянул на эти злополучные батареи, даже не подумал посмотреть на уровень заряда.

– Батареи разряжены, – бесстрастно сообщил голос. Крабиль замедлил ход и остановился, погасли все приборы на панели управления.

– Превосходно, – сквозь зубы процедил Кусон, откидываясь на спинку кресла.

Возвращаться обратно не имело смысла, он достаточно далеко успел уехать, оставалось двигаться вперед, но только уже без крабиля и карты, указывающей точное местонахождение относительно Меро. На заднем сидении лежало черное пальто Терея, Кусон прихватил его, сунул за пояс «там-эру», положил в нагрудный карман связепередатчик брата, небольшой фонарь и выбрался из салона. Ветер тут же пробрался под одежду и защекотал ледяными пальцами. Надев пальто, он застегнул крепления до самого подбородка, затем, кряхтя от натуги, столкнул крабиль с дороги на обочину. Потыкав беспомощно-тоненьким лучом в темень, Кусон поднял воротник, пряча мерзнущие уши, и потопал по дороге, бормоча под нос проклятия. Сюда не доносился шум прибоя, не слышался шорох древесных крон, только посвистывания ветра и тишина. Вскоре эта полнейшая тишина стала раздражать. Органы чувств обострились, Кусон все время прислушивался – не прозвучит ли хоть что-нибудь? От напряженного ожидания стала мерещиться всякая ерунда, охватил страх. Подумав, что лучом фонаря он может привлечь к себе чье-нибудь внимание, Кусон выключил его и ускорил шаг. Стараясь отвлечься от неприятных мыслей, он стал думать о друзьях, оставшихся на борту «Соучастника». «Придумал ли Фарот ему новое название? Надо бы изобрести что-нибудь оригинальное… Корабль, конечно, великолепный, знать бы, сколько такая прелесть стоит в чековом эквиваленте. Да, Триумат, конечно, веселый гражданин, надо будет как-нибудь посидеть с ним культурно за бутылочкой, славно выпить с приятным собеседником. А вообще-то они все очень неплохие ребята, симпатичная подобралась компания… а вот девушку эту странную все-таки не мешало бы куда-нибудь сплавить, чует мое сердце – неприятностей от нее будет гораздо больше, чем радости…»

Внезапно его окликнули. Оклик был таким тихим, что сначала Кусон принял его за игру воображения, но звук повторился, теперь он прозвучал гораздо ближе и громче. Кусон остановился и замер. В ушах звенело от напряжения. Он медленно приподнял полу пальто и вытащил из-за пояса «там-эру».

– Кто здесь? – осипшим от страха голосом произнес Кусон.

Ему не ответили, но он отчетливо услышал чье-то надсадно-хриплое дыхание, раздававшееся совсем рядом. Ладонь, пальцы, сжимавшие рукоятку «там-эры», сделались липкими, в другой руке подрагивал фонарик. Нащупав пальцем кнопку боя, Кусон вскинул фонарик и включил свет. Луч ударил в гротескно-уродливую морду существа, стоявшего на дороге прямо перед ним. Судя по всему, несчастный пребывал в серединной стадии мутации – его лицо, голое туловище были уже не человеческими, но еще не звериными. В мутных красноватых глазах, испещренных сеткой лопнувших сосудов, было только одно – голод. Кусон медленно отступил на шаг назад, луч фонаря чиркнул по десяткам морд притаившихся во тьме существ, некоторые из них полностью мутировали в вервольфов. Глядя на их грязную седую шерсть, клоками свисающую с тощих боков, сбитые в кровь лапы, голодную слюну, капающую из пасти, Кусон вдруг с ужасом понял – они мутировали необратимо и больше никогда не вернутся к человеческому обличию. Его предположение, о котором он боялся даже думать, оказалось верным – рано или поздно, вервольф навсегда остается вервольфом… Кусон продолжал отступать, пока ему в спину не ткнулось что-то мягкое. Он вскрикнул, и палец сам собой нажал на кнопку «там-эры». Оружие всхлипнуло и зачастило сверкающими во тьме огоньками. От неожиданности Кусон едва удержал в руках и фонарь и «там-эру». Во все стороны полетели кровавые ошметки. То и дело оборачиваясь, он стрелял наугад, не имея представления, сколько еще вервольфов окружают его. Полоски света от летящих пуль более-менее освещали пространство, но обезумевшему от страха Кусону некогда было присматриваться, он как одержимый стрелял и стрелял, расчищая путь к морю – по неизвестным причинам вервольфы панически боялись соленой воды. Сойдя с дороги, он бросился вперед к спасительным волнам, увязая в мелких песчаных дюнах. Свора вервольфов устремилась за ним. Вскоре непривыкший к подобного рода физическим упражнениям Кусон стал задыхаться, перед глазами поплыли красные круги, но нужно было бежать, отстреливаясь на ходу. Больше всего он боялся увязнуть в песке и упасть, шансов подняться, вырвавшись из стаи обезумевших от голода монстров не было никаких. Они гнались за Кусоном, не обращая никакого внимания на исправно косящую их «там-эру», даже раненые продолжали преследование до тех пор, пока не валились на землю без сил.

Утробный рокот прибоя становился все ближе, луч фонаря заметался по гладким спинам ленивых волн. Кусон влетел в воду по пояс и только тогда остановился. Тяжело дыша, он развернулся и посветил в сторону берега. Звери затормозили аккуратно у водяной кромки, отошли на безопасное расстояние и стали ждать. Поводив лучом, Кусон увидел такое великое множество этих созданий, что стало очевидно – зарядов «там-эры» на всех не хватит. Он выключил свет, экономя батарею фонарика, и задумался над сложившейся ситуацией. Размышлять, стоя по пояс в ледяной воде, получалось плохо.

– Итак, – вслух произнес Кусон, надеясь, что звук собственного голоса его подбодрит, – безвыходных положений не бывает, это мировая истина. Значит, выход и тут найдется, обязательно… непременно… Застрелиться – это, конечно, вообще не вариант…

Стуча зубами от холода, он переступил с ноги на ногу, выискивая местечки меж скользких камней.

– Я вообще не могу поверить, что это происходит со мной! – в сердцах произнес он и крикнул в темноту: – Эй вы, зверюги! Чего вы на меня набросились? Я такой же, как и вы, я тоже вервольф, только ношу пальто и живу в городе! Меня зовут Терей и… – Кусон осекся. – Стоп, стоп, совсем забыл, меня же зовут Терей, я и выгляжу, как Терей, и одет, как он… я прямо-таки со всех сторон Терей!

Опасаясь уронить в воду фонарик или «там-эру», он рассовал их по внутренним карманам и полез за связепередатчиком брата. Связепередатчик оказался настроен только на один режим – режим связи с «Зентером».

– Достаточно только включить его, – бормотал он, трясясь от холода, – включить и связаться с «Зентером»… а что я скажу? Ну, допустим, меня похитили, обобрали, выбросили неизвестно где… Нет, не пойдет, начнут чего доброго прочесывать местность, наткнутся на крабиль вместе с «Соучастником» со всей командой, включая настоящего Терея. Так, хорошо, хорошо, тогда что я тут делаю? Чем я занимаюсь таким важным в море, в компании сотен вервольфов? Что у нас тут за симпозиум? Как я сюда попал и главное – зачем? На меня напали. Где? В Меро. Хотели отобрать крабиль, заставили ехать неизвестно куда, дали по башке, больше ничего не помню. Вообще ничего не помню. А что, у нас половина экипажа без памяти и нормально себя чувствуют… А где тогда след от удара? Поднять со дна камень и самому себе дать по черепу? А вдруг перестараюсь… Нет, меня не били, мне чем-то прыснули в лицо. Да, точно, прыснули – и темнота. Очнулся – кругом монстры. Чуть не сожрали. Побежал изо всех сил. Чудом спасся. А если за мной действительно прилетят? Я ведь там никого не знаю ни по имени, ни в лицо… Ерунда, просимулирую шок, стресс, неадекватное восприятие реальности, отвезите меня, пожалуйста, домой и все такое… Тэк-с, – он вытащил фонарик и посветил на связепередатчик. Модель была наипростейшей – маленький дисплей и одна единственная выпуклая кнопочка, практически сливающаяся с корпусом. Дрожащим пальцем Кусон ткнул в кнопочку, дисплей вспыхнул благодатным розоватым светом, возникла надпись: «Здравствуй, Терей. Тебя приветствует твоя компания „Зентер“.»

– Здравствуй, моя компания «Зентер», – клацая зубами, изрек он, – тебя всячески приветствует твой Терей… твой муж, сын и брат…

– Терей! – внезапно донесся из связепередатчика громкий возглас, отчего Кусон едва не рухнул в воду. – Почему не выходишь на связь?! Терей, ты меня слышишь?!

На дисплей выползла строчка: «На связи Надиреш». Переведя дух, Кусон убрал аппарат подальше от лица, чтобы порывы ветра хоть немного замаскировали серьезную разницу в голосе, и крикнул:

– Надиреш, со мной беда случилась! Меня обчис… обокрали и завезли невесть куда!

– Где ты находишься?

– Не имею представления! Здесь полно вервольфов, прячусь от них, стоя по пояс в воде!

– Погоди минуту… так, та-а-ак…Всё! Мы определили твое местонахождение! Никуда не отходи, скоро будем!

– Жду, золотце, жду, – Кусон отключил связепередатчик и убрал его в карман к «там-эре».

Несмотря на то, что оружие имело весьма внушительный вид, оно практически не просматривалось под пальто, что не могло не радовать, ведь расставаться с «там-эрой» Кусон не собирался. На всякий случай посветил фонариком в сторону берега – надо же было посмотреть, чем там занимаются вервольфы. Ничего особенного они не делали, просто ожидали, когда же пище надоест мокнуть и она вылезет на сушу.

«Интересно, – размышлял Кусон, наблюдая, как ртутные зарницы подсвечивают тяжелую массу туч, – на Обелисе в ходу модуляторы личности или нет? Разоблачат меня или не сразу? Вроде здесь о модуляторах я не слышал…»

На самом деле прошло совсем немного времени, хотя Кусону чудилось, что миновала без малого липкая вечность, прежде чем тьму разрезали мощные лучи бортовых огней идеально круглого, как шарик из женского украшения, транспортного средства – бакусты. Бакуста не могла пересекать орбиту, выходя в межзвездные дали, зато в пределах планетарной атмосферы этот «шарик» был незаменим. Бакуста зависла, широкий луч света отыскал Кусона, и тот усиленно замахал руками. Однако подъемный канал опускать не торопились, вместо этого бакуста открыла лучевой огонь по вервольфам.

– Сначала меня заберите, долбодумы! – в отчаянии подпрыгнул Кусон с тяжелым всплеском. – Все на свете себе уже отморозил, а вы охотиться взялись!

Гладкое серебристо-белое дно бакусты стало раскрываться остролистным цветком с восемью лепестками, ударил долгожданный луч, и Кусон взмыл ввысь, с шумом вырываясь из воды.

Глава 34

– Тротил, мы реально сделали все, что могли…

– Уга, лучше замолчи!

Подключив вентиляцию легких, Тротил стал поочередно вводить под кожу Терея иглы реанимационной машины, способной заменить небольшую клинику со всем персоналом. На стенах медотсека вспыхнули сферические экраны, и приятный искусственный голос попросил всех удалиться. Покинув помещение, Тротил прислонился спиной к гладкой до скользкости стене и медленно съехал, усаживаясь на корточки.

– Ты здесь будешь сидеть?

Тротил молча поднял взгляд на Триумата.

– Послушай, это не имеет смысла. Идем, надо поесть, отдохнуть, а то, чего доброго, еще и тебя рядом с ним положим.

Тротил слишком устал даже для того, чтобы разговаривать, поэтому он просто поднялся и пошел вслед за Триуматом и Угой.

– А куда мы идем? – Уга поравнялся с Триуматом.

– В едальню, где-то здесь должен быть пищевой отсек.

Пищевой отсек они искали так долго, что Уга всерьез обеспокоился его отсутствием.

– Давайте вернемся в кабину управления и посмотрим по плану внутренних систем корабля, – предложил Тротил. – К тому же мы забыли Преала с Фаротом, а ведь они тоже наверняка голодные.

В кабине управления Лета утешала Преала, он рыдал, не в силах справиться с горечью утраты.

– Это так… так превосходно, – всхлипывал он, – так романтично! И свободолюбиво быть прекрасным диким зверем, и умереть от пули невидимого охотника!

– Он не был прекрасным диким зверем, – мрачно произнес Тротил, – он был несчастным, трансмутирующим в вервольфа существом, а «невидимый охотник» убивал таких трансмутантов за чеки. И вообще, рано ты взялся его хоронить, возможно, Терей еще и выкарабкается.

– Правда? Но… Лета же сказала, что он…

– Здесь мощная аппаратура, – Тротил прошел к пульту и занял кресло рядом с Триуматом, – такая техника способна собрать человека после прямого попадания снаряда и вернуть его к жизни. Мы совершили ужасную глупость, что не положили его туда сразу, но я почему-то даже и не вспомнил о медотсеке, а он здесь заменяет целую клинику.

– Все-таки военный корабль, – довольно усмехнулся Триумат, натягивая на руку перчатку. – Ну-с, посмотрим, где у нас тут горячее наливают.

«Горячее наливали» двумя уровнями выше медицинского отсека, совсем не там, где они искали. Подъемный луч доставил компанию прямо к входу в отсек.

– Жаль, что «подъемники» действуют только из кабины управления и из входного шлюзового, – сказал Уга, – а то могли бы из любой точки корабля попадать, куда нам нужно. Ну, это я так, брюзжу. А как эта штука открывается?

– Надо встать поближе.

Триумат ступил на практически незаметный пластиковый коврик перед наглухо задраенным входом в пищеблок, и шлюзовая панель стала быстро и мягко подниматься.

– Прямо скажем – неплохо, – произнес Фарот, увидев белоснежный зал с круглыми белыми столами и круглыми же, зависшими в воздухе полосками для сидения. Сквозь иллюзорные окна лился искусственный свет, точь-в-точь скопированный с живого, отчего создавалось впечатление, что все пространство залито теплыми солнечными лучами. Посадочных мест было человек на сто.

Друзья с легкой тревогой оглядели все это великолепие и неуверенно ступили в зал вслед за позвякивающим кольчужным плащом Триуматом.

– Присаживайтесь, – щедро махнул он рукой в сторону ближайшего столика.

Друзья присели. В воздухе над столом немедленно возникла картинка с перечнем блюд и описаниями их вкусовых достоинств. Как только выбор был сделан, крышка стола уехала в сторону и поднялась уставленная тарелками панель.

– Синтетика, – сразу же определил Тротил, едва взглянув на содержимое тарелок.

Но больше не было вариантов, пришлось есть. Подперев рукой щеку, Лета смотрела в фальшивое окно, Триумат хрустел искусственными овощами и, время от времени, искоса поглядывал на девушку.

– Вы так и не хотите мне ничего рассказать?

– Не хотим, – Тротил щедро полил белый кусок «мяса» соусом, чтобы придать ему хоть какой-то вкус.

– Но, может, я смогу вам чем-нибудь помочь?

Тротил посмотрел на него исподлобья и промолчал.

– Ну, а все-таки, – продолжал настаивать Триумат. – Что это за история с альдебаранцами из Оруха? Что вы у них украли?

– Груз, – нехотя ответил Тротил, понимая, что Триумат просто так не отвяжется.

– Какой груз? – заинтересовался Триумат.

– Замороженных фруктов.

После долгой паузы Триумат решил уточнить:

– Вы украли груз замороженных фруктов у альдебаранцев?

Тротил кивнул.

– А зачем?

– Да просто так! Захотелось нам чего-нибудь у кого-нибудь украсть, все равно что! А тут как раз альдебаранцы со своими фруктами подвернулись!

– В этом грузе была я, – сказала Лета, – они нашли меня в криогенной камере. Когда меня разморозили, оказалось, что я потеряла память и не помню, кто я и откуда.

– Как интересно, – Триумат отставил пустую тарелку и взял следующее блюдо. – И вы никак не можете определить, откуда девушка родом?

– Никак, – печально вздохнул Уга.

Внезапно прямо у столика возник какой-то человек в белой одежде. Преал взвизгнул от неожиданности, но Триумат поспешил успокоить:

– Это аниаграмма, что-то вроде справочной службы корабля. Слушаем тебя внимательно.

Не размыкая губ, «человек» произнес безучастным голосом:

– За бортом корабля наблюдается движение. Включить распознавательные сенсоры?

– Включить. И держи нас в курсе.

Аниаграмма исчезла.

– Что там за движение наблюдается? – заволновался Преал.

– Какая разница, – равнодушно пожал плечами Триумат, продолжая трапезу, – в этом корабле мы неуязвимы. Кстати, Фарот, ты будешь перебивать параметры или нет?

– Доем и начну, вы пока думайте над названием.

– А у нас сейчас какое?

– «Соучастник». А выпить тут ничего нет? Я бы шмякнул стаканчик.

– Нет, это же военный корабль, – Триумат стал складывать грязные тарелки одну в другую. – Название… название… «Дырокол» не подойдет?

– А что такое «Дырокол»?

– Не знаю, просто так на ум пришло.

– Нет, это не звучит, – поморщился Преал, – надо что-нибудь более возвышенное. К примеру «Великолепный», нравится?

– Нет, – Тротил доел и положил свою тарелку в общую стопку.

– «Ослепительный»?

– Нет.

– Почему?

– Это не соответствует действительности.

– Тогда давайте назовем его «Ворованный», это в точности действительности соответствует, – рассмеялся Уга.

– Все ясно, толку от вас никакого, придется самому придумывать.

Фарот поднялся из-за стола.

– Нас-то подожди, один еще заблудишься.

Триумат сгрузил всю посуду на центр стола, и панель ушла вниз, возвращая на место круглую крышку.

– Интересно, куда отправились грязные тарелки? – полюбопытствовал Преал. – Их что, каким-то образом будут мыть?

– Навряд ли, – сыто икнул Триумат. – Скорее всего, их переработают.

– Переработают? А что потом?

– А из переработанной грязной посуды сделают свежую горячую еду и подадут нам на обед, – по-доброму улыбнулся Тротил. – Фарот, название «Алхимик» не подойдет?

– В общем-то, неплохо…

– А у тебя есть какие-то другие варианты?

– Я бы назвал «Апелюсом», такого названия точно ни у кого не будет.

Глава 35

Разглядывая собственное отражение в гладкой блестящей стене каюты, Кусон переодевался нарочито медленно. Ему требовалось время, чтобы отдышаться, собраться с мыслями и как следует изобразить «Терея в Шоке». Как это сделать максимально достоверно он затруднялся придумать, потому что ни разу не видел своего брата в шоке, так же он никогда не видал его испуганным или выведенным из равновесия. Терей всегда был на удивление выдержанным человеком, не теряющим контроля над собой и ситуацией. Кусон мог догадываться о причинах такого спокойствия – когда ты сам, лично, время от времени трансмутируешь в вервольфа, тебя уже вряд ли что может смутить или напугать в этой жизни.

– Терей, с тобой все в порядке? – деликатно постучал в дверь Надиреш.

– Да, – кашлянул Кусон, – уже иду.

Синяя рубашка, черный костюм, обувь – все подошло идеально, все вещи были новыми. Наполовину мокрое, отяжелевшее от воды пальто Терея висело на примороженном к полу стуле с нелепой спинкой, с него щедро лилось на пол. Надевать это пальто не представлялось возможным, поэтому приходилось расставаться с «там-эрой», что повергало Кусона в печаль. Сунув связепередатчик в карман пиджака, он решительно направился к выходу из каюты. Надиреш ожидал его, прогуливаясь по узенькому коридору. В сравнении с кораблями, бакуста имела скромные размеры и все помещения в ней были маленькими, узенькими и шли по кругу, как бороздки в игрушечном лабиринте.

– Ты действительно нормально себя чувствуешь? – Надиреш пристально всматривался в лицо «Терея».

– Не очень, если честно, – Кусон напустил на себя умирающий вид. – Болит голова, я страшно замерз, да и вообще на душе не очень хорошо, все-таки приключение не из приятных. Можно меня отвезти домой?

– Разумеется, но сначала полетим в «Зентер», ты поговоришь со службой безопасности, расскажешь, все что помнишь, и будем срочно принимать меры, – и Надиреш направился куда-то по коридору, сделав знак следовать за ним.

Общение со службой безопасности «Зентера» никак не входило в планы Кусона. Сделав несколько неуверенных шагов, он схватился за стену и закатил глаза.

– Что такое? – обернулся Надиреш.

– Мне плохо. Нельзя ли меня сначала отвезти домой, чтобы я смог отдохнуть, придти в себя, а потом уже подвергнуть дознавательным пыткам? – его голос прозвучал резко, почти зло.

– Ты же знаешь, это не положено, – замялся Надиреш, – нападение на второго главу «Зентера» – серьезное дело…

«Кто я?! – изумился Кусон. – Второй глава „Зентера“? Ничего себе! Чего ж мне братик пули отливал на тему, что он чей-то там помощник? А он, значит, второй после самого первого… Послушайте, но это же в корне меняет дело!»

– Значит так, – Кусон выпрямился, расправил плечи и стряхнул с себя умирающий вид, – немедленно везите меня домой, я срочно должен принять ванную и противопростудную сыворотку. Когда я высплюсь и отдохну, я вам сообщу, пришлете за мной бакусту, полетим в «Зентер». А еще лучше, пускай служба безопасности приедет ко мне домой, и мы побеседуем в спокойной обстановке. Все понятно?

Надиреш кивнул.

– А пока я пойду в каюту, прилягу. Чего стоишь? Иди, меняй курс!

Проводив взглядом удаляющуюся спину Надиреша, Кусон поспешил в свою каюту, очень уж не хотелось оставлять без присмотра пальто с «там-эрой», вдруг кому-нибудь ретивому и услужливому захочется его высушить.

Отжимая воду с пальто прямо на пол, Кусон представлял квартиру Терея, вспоминая, где находится все самое ценное. Аккуратно расправив полы висящего на стуле пальто, Кусон присел на край полки-кровати, застеленной тонким, шелестящим как бумага покрывалом и задумался. Предстояло решить одну немаловажную проблему: каким образом вернуться к кораблю на побережье Олеонического моря? Если взять бакусту на каком-нибудь частном космодроме, то к ней обязательно навяжут пилота, а Кусону не хотелось тащить за собой постороннего к месту их секретной стоянки. Если ехать на крабиле Терея… Перед глазами возникла непроглядная тьма, хрипло дышащая глотками сотен вервольфов, и Кусона невольно передернуло.

До самой посадки бакусты на космодроме в окрестностях района Винтал Кусон ломал голову над возможными вариантами возвращения, но ничего – ничего! – разумного и реально осуществимого придумать не смог. Когда за ним пришел Надиреш, он так и сидел на кровати, глядя в матово-блестящий пол с выражением полнейшей растерянности на лице.

– Приземлились, – сообщил Надиреш, – сейчас крабиль тебя мигом доставит домой.

«Интересно, – рассеянно подумал Кусон, – а какой пост в „Зентере“ занимает Надиреш, если он обращается ко мне на „ты“ и без должного унижения?»

– Прекрасно, – Кусон взял пальто со спинки стула, аккуратно, чтобы не вывалилась «там-эра» перебросил через руку и пошел за Надирешем.

Несмотря на внутреннее напряжение и каждоминутное ожидание разоблачения, всё обошлось. Надиреш проводил его за ворота территории космодрома, усадил в крабиль с водителем и настоятельно попросил как можно чаще информировать о состоянии здоровья.

– Всенепременно, – кивнул Кусон, захлопнул дверь и перевел дух.

– Вас домой? – уточнил водитель.

– Да, и поскорее.

Замелькали россыпи огней, понеслись навстречу дороги и дома. Кусон тоскливо смотрел на это мелькание, досадуя на себя, на всю компанию за то, что не продумали такого важного вопроса, как возвращение обратно на случай, если добраться на крабиле не получится. Он так глубоко задумался, что даже не заметил, как они остановились у дома Терея.

– Приехали, – вернул его к действительности голос водителя.

Прихватив пальто, Кусон выбрался из крабиля.

В вестибюле его радушно встретил Бельведер. Кусон заявил, что у него нет при себе входной карточки, и попросил открыть ему дверь.

– Конечно, конечно, разумеется, – и Бельведер заспешил впереди Кусона к лифтам. Зайдя в кабину, он сказал: – А к вам тут недавно приходили.

– Кто?

– Какие-то люди не совсем приятной наружности, я даже хотел вызвать охрану, потому что у вас не может быть таких знакомых, но они сами ушли.

– А они меня спрашивали? – Кусон мог примерно предположить, что это за люди такие. – Меня или моего брата?

– И вас и вашего брата.

– Когда это было?

– Прошлым днем.

Надеясь, что это все-таки могут быть его кредиторы, Кусон попросил Бельведера описать в двух словах внешность визитеров, и сомнений не осталось – в гости приходили растреклятые альдебаранцы.

Открыв дверь, Бельведер тут же ретировался, дабы не беспокоить уважаемого человека. Переступив порог, Кусон бросил пальто на декоративную вешалку и, расстегивая крепления пиджака, пошел в комнаты. Повсюду стал послушно зажигаться свет. Прихватив по ходу с барной полки бутылку белой гварчи, Кусон выдернул пробку и сделал пару глотков, останавливаясь у выпуклого настенного экрана глубинно-зеленого цвета. Ткнув пальцем в кнопку под экраном, Кусон снова глотнул гварчи. Экран посветлел, засиял, и побежала строка: «Вас приветствует сетевая служба Обелиса».

– Соедините меня с управлением космодрома «Гаримед».

Соединение не заставило себя долго ждать, на экране возникло лицо управляющего, Кусон был счастлив, что не напал на самого хозяина.

– Приветствую, – Кусон спрятал бутылку за спину.

– Свидетельствую свой восторг! – расплылся в плотоядной улыбке управляющий. – Какая честь…

– Хочу спросить по поводу «Летателя», – перебил Кусон.

– Кого, простите?

– У вас стоит корабль модели «тра-6»?

– Да.

– С ним все в порядке?

– Разумеется, – слегка озадачился управляющий.

– Никто этим кораблем не интересовался? Никто о нем ничего не спрашивал?

– Кроме вас, никто, а должны были?

– Не совсем, – Кусон стал раскачиваться с пятки на носок. – Скорее всего, на днях корабль я заберу.

– Конечно, разумеется…

Кусон отключил экран, приложился к бутылке, поставил ее на ближайший столик и быстрым шагом направился в спальню Терея. Помещение в светло-серых и белоснежных тонах встретило его мягко вспыхнувшими скрытыми лампами. Прошествовав в дальний угол, Кусон отодвинул в сторону белоснежный вазон с искусственно выращенным деревцем, встал на колени и поискал едва заметное пятнышко на покрытие пола, имитирующее бело-серую каменную мозаику. На полу обозначился квадрат, он поднялся вверх и завис в воздухе, открывая доступ в тайник. Первым делом Кусон вытащил две зачехленные лучевые машины и отложил их в сторону, следом извлек увесистую черную сейф-коробку с выдвижной ручкой для удобства ношения. Щелкнув замками, Кусон открыл коробку и присвистнул, увидев плотные ряды чеков, в коробке находилось целое состояние. Закрыв тайник и вернув вазон на место, он поволок сейф с оружием из спальни. Бухнув коробку на столик, он взял бутылку и плюхнулся в кресло рядом.

– Я богат, – произнес он, обращаясь к серебряным замкам сейфа, – я чудовищно, неприлично богат. И зачем, скажите мне, зачем я должен куда-то там возвращаться и заниматься какой-то опасной для жизни ерундой, когда я могу сегодня, прямо сейчас улететь с Обелиса на первоклассном корабле на самую лучшую, самую роскошную планету и, наконец-то, познать все прелести жизни?

Эта мысль показалась таким простым и верным выходом из ситуации, что Кусон мечтательно улыбнулся и допил остатки гварчи.

Глава 36

Пока Фарот возился с изменениями параметров корабля, аниаграмма еще дважды возникала в кабине управления и докладывала о происходящем за бортом.

– Откуда же их столько? – Тротил наблюдал, как движущиеся поисковые лучи корабля выхватывают из темноты полчища вервольфов. – Поразительно…

– Вы только представьте, что все жители Обелиса будут такими, – прошептал Преал, с ужасом глядя на чудовищ. – Солнце… необходимо вернуть солнце…

– Погоди ты со своим солнцем, – Уга напряженно следил за движением лучей. – Сдается мне, Кусон мог и не доехать до Меро.

– Что ты хочешь этим сказать? – прошептал Преал еще тише. – Думаешь, они могли… могли сожрать Кусона?

– Кусон сам кого хочешь сожрет, – сказал Тротил. – Уверен, до города он добрался благополучно. А вот как он поедет обратно – это уже вопрос.

– А много у его брата чеков? – спросил Триумат, набивая свое хитроумное курительное приспособление терпко пахнущими крошками. – Большая сумма?

– Мы точно не знаем, – подал голос возившийся за потайным пультом Фарот, – но если судить по дому и квартире в которой он проживал, то сумма предостаточная.

– В таком случае, – оказавшись внутри приспособления крошки начали тлеть сами по себе, – он, скорее всего, не вернется.

– Как это не вернется? – изумился Преал.

– Да очень просто, – Триумат выпустил дым через ноздри, – заберет чеки и уедет по своим делам. Он, наверное, уже машет нам ручкой с борта какого-нибудь корабля.

– Этого не может быть, – со спокойной уверенностью ответил Тротил.

– Может, может, сто раз уже такое наблюдал, этот раз будет сто первым. Предлагаю улетать отсюда, делать тут нечего, если бы он собирался возвращаться, он бы уже вернулся, тут не так уж и далеко до Меро.

После продолжительных раздумий Тротил поинтересовался, какое сейчас время суток. Фарот привстал с пола, глянул на пульт управления и сообщил, что сейчас утро.

– Если к вечеру он не вернется, улетим.

– А куда именно? – загрустил Преал.

– Сначала заберем «Летатель», а там видно будет. Скорее всего, на Ирумис.

– Как на Ирумис? А солнце?

– Преал, какое солнце? Если Кусон нас бросил, вся операция с проникновением в монастырь становится неосуществимой. На Терея даже не рассчитывай, если он и выживет, то еще долго-долго будет приходить в себя и восстанавливаться. А сами мы ничего предпринять не сможем.

– А модулятор личности? – не сдавался Преал. – Если кого-нибудь из нас сделать Тереем?

– А толку-то? Никто из нас не знает что к чему в монастыре, нам неизвестны люди, которые всем там заправляют. Это невозможно.

– Но туда же собирался идти Кусон под видом Терея, – гнул свое Преал, – а он тоже ничего не знает о монастыре, тем не менее, это казалось возможным.

– Тогда еще был относительно жив и сравнительно здоров Терей, он мог обо всем рассказать и многое объяснить. Все, Преал, хватит, тема закрыта.

Тротил отошел от иллюминатора и присел в кресло у пульта. Искусственная атмосфера едва заметно покалывала ноздри крошечными упругими иголочками. Лоб неумолимо наливался сумрачной тяжестью, хотелось на свежий воздух, постоять у воды, подышать морем, но вместо этого он вынужден был сидеть в утробе корабля и гадать, вернется Кусон или нет.

– Какой будем вводить порт приписки? – спросил Фарот, щелкая кнопками. – Откуда корабль? Где сработан?

– Думаю, надо ввести данные какой-нибудь маленькой и очень отдаленной от центра планеты, – Уга вдоволь насмотрелся на осаждающих корабль верфольфов и присел на диван рядом с Лета. Свернувшись калачиком, девушка спала. – Пиши, что он произведен на Земле.

– На Земле? А где это? Первый раз слышу.

– Это очень далеко. Если кто-нибудь и захочет связаться с этой планетой на предмет подтверждения наших параметров, это у него не получится никогда в жизни.

– Это почему еще? – заинтересовался Преал.

– Потому что на Земле не знают о существовании других цивилизаций.

– Это как же так? – изумился Фарот.

– А вот так, бывает и такое. На Земле не смогут принять сигнал, расшифровать его и ответить, иными словами – достучаться до Земли невозможно, пускай, как хотят, так и проверяют.

Пальцы Фарота продолжили свой прерванный полет по клавишам. Лета пошевелилась и что-то пробормотала во сне. Покуривая, Триумат прохаживался по кабине и посматривал на девушку.

– Слушайте, а что вы думаете делать с ней дальше?

– В каком смысле? – поднял на него взгляд Тротил.

– В прямом. Вы собираетесь все время возить ее с собой?

– А что такого? Станет полноправным членом нашей команды.

– А вы всю жизнь собираетесь летать все вместе? Одной командой? С планеты на планету? Перебиваясь случайными заработками?

– Половина космоса так живет, – вмешался Уга. – А что, у тебя есть какие-то другие идеи?

– Возникают, в принципе, кое-какие мысли.

Тротил смотрел на него тяжелым взглядом.

– Если кто не знает, – продолжал Триумат, – Ирумис – парная планета, вместе с нею крутится еще и Аэрон – полноценная планета, а не какой-то там спутник. В отличие от техногенного Ирумиса, цивилизация Аэрона хранит свои древние традиции, там все еще королевства, дворцы, много зелени, мягкий климат, отличная природа, приятные люди. Почему бы не отвезти Лета на Аэрон и не познакомить с каким-нибудь юным принцем с четкими представлениями о доблести и чести? Внешность у нее замечательная, потеря памяти добавляет ей загадочности и шарма, уверен, принцы выстроятся в очередь. Девушке нужен дом, семья, нормальная жизнь, а не бесконечные полеты по космосу с кучей смельчаков, у которых неприятность следует за проблемой, а проблема за неприятностью. Кто знает, вернется ли к ней когда-нибудь память или нет. Если нет, у нее будут шансы прожить красивую благополучную жизнь на этой приятной во всех отношениях планете. Если же воспоминания воскреснут, она в любой момент сможет вернуться к себе домой, причем не в роли космической бродяжки, а в качестве царствующей особы. Если, конечно же, захочет вернуться.

– Идея неплоха, – сказал Фарот, – но навряд ли Лета на это согласится, она, видишь ли, успела к нам привязаться.

– А вас никто не заставляет высаживать ее на Аэроне и тут же улетать, вы можете пожить там вместе с ней, а если понравится, то и совсем обосноваться. Говорю вам, планета отличная, там все еще в цене лучшие человеческие качества – отличный дом для девушки с такими высокими понятиями о любви, дружбе и Вселенной.

Как не хотелось Тротилу признавать очевидную правоту Триумата, но он вынужден был это сделать. Триумат действительно предложил наилучший выход из положения.

– Только вот что, – произнес Тротил, – пока ничего не нужно ей говорить, не рассказывайте, зачем именно мы собрались на Аэрон, давайте представим все, как естественный ход событий. Договорились?

Друзья согласно закивали.

Вскоре Фарот завершил изменения параметров, на всякий случай протестировал работу всех корабельных систем и убрал секретную панель на место. И воцарилась скука. Лета продолжала спать, а друзья мучались, не зная, чем себя занять. То и дело Уга подходил к пульту управления посмотреть на время, но оно будто остановилось.

– А игр тут никаких нет? – Уга в очередной раз окинул пульт страдальческим взором.

Фарот вяло напомнил ему о том, что это военный корабль. Преал развлекал себя тем, что дышал на иллюминатор и рисовал пальцем какие-то замысловатые закорючки.

– Вот мы здесь сидим, скучаем, – зловещим тоном произнес он, выписывая очередную загогулину, – а там, наверное, вервольфы Кусона доедают. А мы думаем, что он предатель и сбежал со всеми деньгами…

– Сейчас кто-то в лоб получит! – сквозь зубы процедил Фарот.

– Не надо угрожать здравому смыслу! Не надо!

Тротил посидел, подумал и спросил Триумата, есть ли на корабле какие-нибудь небольшие вспомогательные транспортные средства?

– Должны быть, – Триумат подошел к пульту и полез за перчаткой.

Вскоре выяснилось, что на корабле имеется листер – небольшой двухместный аппарат с острым «клювом», короткими крыльями и обтекаемым корпусом. Он выглядел таким же цельным и черным, как и корабль.

– Фарот, ты умеешь такой штукой управлять?

– Вообще-то, они довольно простые, но не мешало бы взглянуть изнутри. А что?

– Пойдем, взглянешь. Полетим к Меро, поищем Кусона.

– Ты серьезно? – криво усмехнулся Триумат. – Хотя, ладно, конечно, летите, успокойте свою совесть.

Глава 37

Листер оказался настолько маневренным и подвижным, что покуда Фарот приноровился к его управлению, Тротила укачало до тошноты. Аппарат то взлетал вверх, то нырял вниз, то метался из стороны в сторону, развивая максимальную скорость.

– Ты не мог бы как-нибудь потише и… поровнее? – выдавил Тротил, вцепляясь в подлокотники.

– Сейчас, сейчас, – Фарот с азартом переключал системы управления, – хочу узнать, может ли он летать вертикально.

– Давай потом, а? Вернемся назад, высадишь меня, и летай сколько хочешь, распугивай вервольфов.

– Ладно, – Фарот нехотя снизил скорость и выровнял листер. – Посмотри по карте, где мы находимся?

Рассчитав приблизительный маршрут Кусона, они взяли курс на Меро. Фарот включил внешнее освещение, поисковые лучи, и листер ударил во тьму ослепительными снопами света. Картина удручала безжизненностью, огромная прибрежная территория принадлежала лишь стремительно скользящим теням вервольфов, холодным песчаным дюнам и вечно-шумящим под порывами ветра мертвым древесным кронам. В мощном свете листера черные волны Олеонического моря предстали в таком неожиданно глубоком синем цвете, что Фарот залюбовался.

– Да, наверное, здесь действительно когда-то было очень красиво.

– А мне вот интересно, чем они тут питаются?

– Кто?

– Вервольфы, кто же еще.

– Даже знать не хочу. Смотри, что это там такое? Вон, с твоей стороны.

– Где? – Тротил посмотрел в боковой иллюминатор. – Слушай, это же крабиль Кусона…

– Так, спокойно, сейчас снизимся и посмотрим.

Листер завис над стоявшим на обочине крабилем.

– Надо приземлиться…

– Не надо приземляться, и так все рассмотрим.

Поверхность иллюминатора над пультом слегка потемнела и на ней возникло четкое изображение крабиля. Фарот принялся увеличивать его, рассматривая машину, заглядывая в салон.

– На крабиль вервольфы не нападали, видишь, никаких повреждений, крови тоже не видать.

У Тротила слегка отлегло от сердца.

– Почему же тогда крабиль брошен?

Фарот увеличил картинку еще на несколько порядков, возникла панель управления.

– Топливные батареи сели, вот почему.

– Так он что, пошел в Меро пешком?

– Получается, да.

– Ну, тогда Преал прав, – в отчаянии махнул рукой Тротил, – его просто-напросто съели.

– На листере мы сможем очень быстро облететь округу вплоть до самого Меро…

– Конечно, давай, летим, может, он еще жив.

Фарот поднял листер, и они помчались осматривать территорию. Теперь Тротил не просил сбросить скорость, напротив, ему казалось, что летят они слишком медленно. Воображение рисовало жуткие картины…

– Тротил, пока мы не найдем хоть что-то, оставшееся от Кусона, не стоит самому себе накручивать всякие ужасы. Сам посуди, не могли же они сожрать его так, чтобы вообще ничего не осталось.

– Почему нет? Ты же видел, сколько их тут.

– Кусон был вооружен «там-эрой» и собственными мозгами, прежде чем выйти из крабиля в темнотищу, он наверняка как следует прикинул свои шансы.

Внезапно в монотонной черной картине блеснул далекий луч света, и Фарот немедленно сменил курс. По дороге со стороны Меро ехал одинокий крабиль.

– Боюсь обрадоваться раньше времени, но, похоже, это крабиль Терея, – неуверенно произнес Тротил. – А что это за штуковина на крыше? Ты можешь вывести на иллюминатор и увеличить картинку?

Фарот кивнул. Спустя мгновение возникла картинка: за пультом управления крабилем сидел Кусон собственной персоной. Повсюду – на приборной панели, на сидении рядом, на сидениях – сзади виднелось оружие самой разнообразной модификации. Штуковиной на крыше оказалась новехонькая лучевая установка, к которой была примотана парочка дополнительных мощных фонарей. Рулил Кусон с крайне сосредоточенным выражением лица, его внимание было столь сконцентрировано, что он даже не заметил приближающийся листер.

– Я же говорил – он выберется! – возликовал Фарот.

– А я говорил, что он вернется, – улыбнулся Тротил. – А почему он выглядит как Кусон, а не как Терей?

– Не знаю, может у модулятора личности небольшой срок действия.

– Здесь есть внешняя связь?

– Как не быть!

Фарот взял с пульта продолговатый связепередатчик, щелкнул кнопкой и протянул Тротилу.

– Кусон! – крикнул Тротил, и его голос, многократно усиленный связепередатчиком, разнесся по округе. – Это мы, Тротил с Фаротом, мы на листере!

Кусон, наконец-то, заметил преследующий его аппарат, на ходу приоткрыл окно и помахал рукой.

– Мы полетим впереди, будем освещать дорогу и, если что, прикроем от вервольфов! Следуй за нами!

Кусон закивал и прибавил скорость, устремляясь вслед за ушедшим вперед листером. Фарот взял самую малую высоту, распугивая вервольфов потоками света и расчищая Кусону путь.

До корабля добрались достаточно быстро. Как только листер с крабилем оказались рядом, одновременно открылись два шлюза – грузовой и транспортный. На полном ходу Кусон въехал на платформу грузового шлюза, а листер юркнул в транспортный. Фарот с Тротилом первыми прибыли в кабину управления, где их с нетерпением ожидал остальной экипаж.

– Он жив и он нас не бросил, правда? – бросился навстречу вошедшим Преал. – Я так и знал! Я верил в это! Где он? Где же он?

– Сейчас поднимется, – улыбнулся Тротил, ему все еще не верилось, что все так благополучно завершилось.

Вскоре явился Кусон, он тащил коробку с чеками и еще четыре тюка с разнообразными вещами, неизвестно как удерживая это все в руках.

– Поразительно, – ухмыльнулся Триумат, – а я был уверен, что ты нас кинул и улетел с деньгами.

– Да ты что, – отдуваясь, Кусон поставил поклажу на пол, – и в мыслях не было. Можешь сказать, почему я перестал быть похожим на Терея буквально на глазах у изумленной публики?

Триумат подошел к нему поближе и втянул ноздрями воздух.

– Ты напился, да?

– Ну почему сразу напился? Так, выпил слегка.

– Понятно. Иллюзия перестает действовать, когда человек наспиртяжется.

– Предупреждать надо было, – возмутился Кусон. – Ребята, дурные новости, альдебаранцы буквально наступают на хвосты, причем не только вам, но уже и мне с Тереем. Кстати, а где Терей?

– Боюсь, ничем не могу тебя порадовать, – сказал Тротил, – Терею стало хуже, пришлось перевести его в медотсек.

– Насколько хуже? – вытянулось лицо Кусона.

– Надеюсь, ничего страшного, и все обойдется, – уклончиво ответил Тротил.

– Я хочу его увидеть.

– Кусон…

– Я хочу его увидеть немедленно!

Тротил кивнул. Триумат вызвал подъемный луч, и они втроем исчезли из кабины управления, перемещаясь в медотсек.

– Какая ужасная ситуация, – заломив руки, Преал уселся на диван. – Бедный, бедный Кусон!

– Погоди рыдать, – Фарот мерил шагами кабину, – может, действительно, все утрясется. Ведь сплошь и рядом бывает – человек сначала умирает, а потом приходит в себя и оживает. Тем более, здесь такая распрекрасная аппаратура.

Когда троица вернулась, на лице Тротила читалось облегчение, и друзья без слов поняли – Терей выкарабкался.

– Спасибо вам, ребята, спасибо, – растроганный Кусон по очереди жал руки, – спасибо, что позаботились о братике.

– Мы сделали все, что могли, – закивал Уга.

– Думаю, теперь преспокойно можем улетать в горы поближе к монастырю, но сначала на «Гаримед» за «Летателем», пускай полукровки ломают потом свои половинчатые головы, куда же мы так бесследно испарились вместе с кораблем. Кстати, о бесследном испарении. Фарот, ты нашел, где тут телепорт располагается?

– Пока еще не искал.

– А зря. Начинай искать, мгновенное растворение в пространстве нам может пригодиться в любую минуту.

Воодушевленный поправкой Терея, Кусон развил кипучую деятельность, разбирая свои трофеи.

– Да, и еще, если кто выпить хочет, вон в том тюке бутылки, все из дома выгреб, чего добру пропадать, верно?

Друзья сочли, что поступок не лишен смысла.

Вскоре корабль «Алхимик Апелюс» стартовал с побережья Олеонического моря и взял курс на Меро.

Глава 38

Подлетая к «Гаримеду», Фарот связался с управлением и сообщил, что Терей уполномочил их забрать «Летатель». Никаких вопросов или возражений не последовало. Корабль завис над космодромом и из транспортно-грузового отсека ударил широченный подъемный луч.

– Аккуратнее, – за плечом управляющего лучом Триумата стоял Тротил, – не прихвати заодно рядом стоящие корабли.

– Не извольте беспокоиться, добрый господин, – хмыкнул Триумат.

Легко, словно ничего не весил, «Летатель» оторвался от посадочной площадки, взмыл ввысь и исчез в утробе «Алхимика Апелюса». Управляющий космодромом, наблюдавший за этим процессом, с некоторым удивлением отметил, что гражданские корабли теперь уже не отличишь по внешнему виду от военных.

Завершив подъемные процессы, Триумат проверил, успешно ли принят и зафиксирован в грузовом отсеке корабль, и сказал:

– Ну, что, теперь куда? В горы?

– Честно признаться, – тихонько кашлянул Уга, – мне теперь уже не так сильно хочется в здешние горы, на побережье вдоволь насмотрелся.

– Да я тоже не особо стремлюсь, – Кусон стоял у одного из боковых иллюминаторов, ковырял чем-то в зубах и смотрел, как далеко внизу плывут усыпанные огнями города. – В горах наверняка холодища, снега по пояс и всяких чудовищ навалом. На побережье мы имели удовольствие общаться с бывшими гражданами Обелиса, а ведь у этой планеты есть не только граждане-вервольфы, но и собственный животный мир, хищники там всякие…

– Короче, что вы предлагаете? – Фарот уже приготовился обрадоваться, что спасение мира отменяется. – Улетаем отсюда?

– Ну, почему прямо сразу «улетаем», – Кусон закончил с зубами и взялся за волосы, пытаясь из растрепанного безобразия создать какое-то подобие прически. – Нам известно, что «фабрика облаков» замаскирована под монастырь «Вершина Амирата», отыскать это место не составит труда, особенно с поисково-опознавательной системой этого корабля. Нам совершенно ни к чему пробираться в монастырь, изображать из себя черт знает кого, подвергая себя опасности, мы спокойно можем выйти на орбиту Обелиса и врезать по «Вершине Амирата» со всех орудий прямо из космоса. Конечно, такую работу нельзя будет назвать изящной, зато мы сильно сэкономим наше время и нервы.

– Думаешь, такая организация как «Зентер» не предусмотрела абсолютной защиты для своего «монастыря»? – с сомнением качнул головой Триумат, он вел корабль вручную на предельно низкой скорости. – Я бы предварительно поговорил с Тереем. Если там стоят системы отражения, то все, что вылетит из наших орудий, к нам же и вернется буквально через считанные секунды, поэтому я не стал бы так рисковать.

– Да, верно, нужно поговорить с Тереем, – согласился Кусон. – А когда с ним можно будет разговаривать?

Тротил затруднился ответить.

– Кстати, – Уга подошел к пульту управления, – а куда мы летим?

– Да, собственно, никуда, – зевнул Триумат, – так, прогуливаемся.

– Предлагаю придти к какому-нибудь решению, – сказал Тротил. – Если мы долго будем прогуливаться вокруг планеты, нами заинтересуются власти, подумают, корабль-разведчик высматривает что-нибудь ценное.

– Сами мы к нормальному решению вряд ли придем, – вздохнул Фарот, – нужен Терей. Тротил, ты не мог бы еще раз к нему сходить и посмотреть, как идут дела? Хотя бы примерно можешь предположить, когда он заговорит?

– Я был у него недавно, вряд ли что-то могло сильно измениться. Когда он придет в себя и заговорит, я не имею понятия, потому что не знаю, как ведет себя организм вервольфа в реанимационных условиях, меня этому в медицинском не обучали.

И воцарилась тишина. Друзья смотрели друг на друга, ожидая, что кто-нибудь скажет что-нибудь умное, а Триумат вел корабль, куда глаза глядят.

– Значит, так, – Тротил понял, что толку ни от кого не будет, – на Обелисе есть еще труднодоступные горы, кроме тех, где скрывается «Вершина Амирата»?

– Разумеется, – ответил Кусон, не оборачиваясь.

– В таком случае, полетели в горы, посидим пока там.

– И что же мы там будем высиживать? – недовольно скривился Преал.

В довольно резкой форме Тротил объяснил, что именно.

– Правильно, – Кусон отошел от иллюминатора, направляясь к пульту управления, – давайте в горы. Действительно, чего мы теряем? Этот корабль, как комфортабельная гостиница, еда есть, выпить я привез – чего еще надо? Посидим с удовольствием, подождем выздоровления братишки. Давай, Триумат, врубай карту, выберем местечко.

Фарот обрадовался появлению осмысленной траектории движения, и взялся искать телепорт. Начал он с пульта, основательно мешая Триумату управлять «Алхимиком Апелюсом».

– Смотрите, ребята, просто подарок, да? – Кусон тыкал пальцем в объемное изображение на центральном иллюминаторе. – Громадное плато, со всех сторон окруженное скалами! Корабль встанет идеально, и никому мы не помешаем, на глаза не попадемся. Волшебно, правда?

Ребята согласились, что да, и вправду волшебство присутствует.

– Пожалуй, следует написать оду, – изрек томящийся у бокового иллюминатора Преал. – Слишком уж прекрасен полет над этой черной, обреченной планетой…

– Бр-р-р! – прокомментировал Фарот, ощупывая фронтальные стенки пульта в поисках секретных панелей.

– Чтоб ты понимал! – фыркнул Преал. – Вот Лета наверняка меня поймет, у неё тонкая душевная организация! Иди ко мне, лапочка.

Девушка подошла и встала рядом у высокого иллюминаторного окна.

– Давай вместе напишем оду, хочешь?

– Хочу, – кивнул Лета, – но не знаю как.

– Я тебя научу, это просто. Вот послушай…

– Пусть детишки забавляются, – шепотом произнес Фарот, – все меньше плакать будут.

Преал вдохновенно читал Лета одну из своих многочисленных од, Триумат вел корабль к горному плато, Уга с Кусоном наблюдали за процессом управления, давая ценные советы, Фарот продолжал искать телепорт, а на Тротила навалилась тяжелая сонливая усталость.

– Ребята, – он подавил зевок, – пойду, посплю пару часиков, глаза закрываются.

– Зачем далеко ходить? – бросил через плечо Кусон. – Приляг на диванчик.

– Нет, я хочу раздеться, лечь в кровать и нормально выспаться. Где здесь жилой сектор?

– Из кабины выйдешь, слева лестница, вверх, первый уровень, – ответил Триумат, – выбирай любую каюту.

– Если что-нибудь стрясётся, будите, – зевнул Тротил, выходя из кабины.

Поднявшись по лестнице с неудобными скошенными металлическими ступенями, он увидал белый коридор с одинаковыми округлыми дверями кают справа и слева. Тротил вошел в ближайшую от лестницы каюту – небольшое помещение с четырьмя полками-кроватями и настенными металлическими шкафчиками для личных вещей. Плоские подушки и тонкие одеяла имели угрожающе сиреневый цвет. В металлических шкафчиках обнаружились запечатанные комплекты белья такого же мерзопакостного цвета. Сначала Тротилу показалось, что белье сделано из бумажного волокна, однако это оказалось материалом, странным, но все-таки материалом. Застелив кровать, Тротил разделся до трусов и подумал, что не мешало бы сначала искупаться, но не было сил таскаться по кораблю в поисках душевых. Погасив свет, он забрался под одеяло и с наслаждением вытянулся на прохладной простыне. И желание спать тут же пропало. Тротил стал ворочаться с боку на бок, устраиваясь то так, то эдак – бесполезно. Мозги работали с ясной четкостью и заполняться приятным туманом, погружаясь в сон, не желали. В голову лезло столько всяких мыслей о великих мировых проблемах, что Тротил разозлился сам на себя.

– Совсем разучился отдыхать! – сердито пробормотал он, переворачиваясь на живот и утыкаясь лицом в подушку.

Теперь он стал представлять, чем же занимается народ в кабине управления, написал ли Преал оду в соавторстве с Лета? Потом мысли целиком и полностью переключились на Лета. Минут через пять Тротил вскочил с кровати, поспешно оделся и вышел из каюты.

В кабине управления было тихо и спокойно. Триумат сидел за пультом, на самом дальнем диване расположились Преал с Лета. Склонившись над столиком, голова к голове, они что-то старательно писали на желтоватых листах бумаги. Остальные дегустировали привезенные Кусоном напитки, оккупировав центральный диван и, судя по развеселым лицам, дегустация проходила успешно.

– О! – воскликнул Кусон, увидев Тротила. – Уже выспался?

– Практически. Лета, сходи к Терею, посмотри, как он там.

– А чуть позже нельзя? – возмутился Преал. – Мы творим!

– Потом натворите, сходи, Лета, проведай.

Девушка кивнула, спрыгивая с дивана. Она самостоятельно вызвала подъемный луч и через мгновение исчезла.

– Ребята, кажется, у меня проблемы, – Тротил присел рядом с Угой. – Плесните мне глоточек.

– Что за проблемы? – Кусон щедро налил ему голубоватой жидкости в чистый стакан.

– Еще в медицинском ходили сплетни, что долгие полеты на кораблях вызывают различные расстройства организма. Так вот, кажется, со мной уже кое-что произошло, теперь стану оды писать, больше нечем будет занимать досуг.

– Да ладно тебе, – отмахнулся Кусон, – с чего ты это взял?

– Вот смотрите, у нас на корабле одна-единственная девушка, причем очень красивая, но я никогда, ни разу не думал о ней, как о женщине, вы понимаете, о чем я? Мой организм на нее никак, то есть совсем никак не реагирует!

– Хм, – сказал Фарот, – я, если честно, тоже никогда не думал о Лета в контексте «мужчина-женщина», я к ней как к сестре отношусь. А ты, Преал?

– В отличие от большинства, я не являюсь похотливцем, вожделеющим всех существ женского пола! Прежде всего, я вижу в женщине человека, личность…

– Все с тобой ясно. А ты, Уга?

– Для меня Лета объект для изучения, – признался он, – как если бы она была редкостным растением или говорящей статуей.

– А ты, Кусон? – с каждым отрицательным ответом на душе Тротила немного легчало.

– Я с ней познакомился, как с братом Фарота, – Кусон разлил по стаканам остатки голубой жидкости. – И даже когда я узнал, что она скорее сестра, чем брат, как-то автоматом продолжил относить к ней, как к фаротскому родственнику, вернее родственнице. Родственники моих ближайших друзей меня никогда особо не возбуждали.

– А ты, Триумат?

– Она по возрасту мне в дочки годится.

– Лета говорила, что ей полтора миллиона лет.

– Это число могло быть единственным, сохранившемся в ее памяти, вот и назвала, что помнила, не факт, что это и есть ее возраст.

– Значит, никто, да? – Тротил обвел взглядом компанию. – А вам не кажется это странным? Мы практически все свое время проводим вместе в ограниченном пространстве, с единственной девушкой в коллективе и…

– Может, все дело в ее внешности? – призадумался Уга. – В том, что она больше похожа на существо третьего пола, нежели на обычную девушку? М-да, вообще-то интересно, я об этом раньше как-то не думал.

– Садимся, – сообщил Триумат. – Желаете в последний раз осмотреть местность?

Ярчайший свет посадочных лучей выхватывал скованные льдами горные вершины и практически ровный, будто искусственно созданный круг плато без каких-либо признаков растительности.

– Курорт, – хмыкнул Кусон. – Мне нравится.

Глава 39

Совершив посадку, «Алхимик Апелюс» погасил все свои огни, не оставив даже опознавательных. Черная корабельная громада замерла среди снежных вершин, притаилась неизвестным гладким зверем.

– Мы уже сели? – раздался голос Лета. Девушка выходила из подъемного луча.

– Да, – Тротил отвернулся от бокового иллюминатора, – местечко что надо. Если корабль, как следует, заметет снегом, нас никто никогда не найдет, можем сидеть тут вплоть до распада Вселенной. Как самочувствие Терея?

– Он попросил принести ему одежду.

– В смысле? Телепатически?

– Нет, – девушка замешкалась, не зная, как это обозначить. – Ртом попросил.

– Не понял, он что, очнулся?

– Да, встал, снял с себя все эти штуки, – она показала, как он снимал датчики и выдергивал иглы реанимационной машины, – спросил, что это за место, потом поинтересовался, где Кусон, и попросил принести ему одежду.

– Ну, что ж он такой неугомонный, а? – рассердился Тротил. – Хоть к кровати привязывай!

Он вызвал подъемный луч и скрылся из вида.

Терей бродил по медицинскому отсеку и рассматривал оборудование.

– Слушай, Терей, ты уже основательно притомил! – на пороге возник Тротил. – Кто тебе разрешил вставать?

– Я прекрасно себя чувствую, – его лицо было землистого оттенка, обведенные черными тенями тусклые глаза запали, на голой груди алели подзажившие шрамы, – только слабость и хочется есть. Лета сказала, мы на военном корабле?

– Да, – Тротил подошел к нему вплотную, осматривая рубцы. – Поразительно, эта техника действительно творит чудеса.

– А что со мной было? – Терей терпеливо ожидал, пока Тротил закончит осмотр. – Помню, мы были дома у какой-то яркой, громкой женщины, а дальше все очень смутно.

– Триумата ты не помнишь?

– М-м-м-м…

– Понятно. В дом к яркой женщине забрел похмельный дядька, угнавший вот этот самый военный корабль, и теперь мы путешествуем все вместе. Поразительно, поразительно, как хорошо срастается…

– А куда именно мы путешествуем? И где Кусон? Еще я просил Лета принести мне одежду. Так что со мною было?

Тротил уже готов был сказать «видишь ли, ты слегка умер», как двери в медотсек распахнулись, и ворвался Кусон с ворохом одежды.

– Братик! Выздоровел, да?

– Практически, – слабо улыбнулся Терей. И хотя на его тонком благородном лице не отразилось особых эмоций, было очевидно, что он очень рад видеть Кусона.

– Я тебе штанцы твои любимые принес, – Кусон встряхнул, расправляя темно-серые, в тонкую светлую полоску, брюки вполне демократического покроя, – и свитерок вот этот.

Свитер оказался элегантным, крупной вязки, приятного для глаза кремового цвета.

– Бельишко, ботиночки, рубашечка – все принес! – Кусон не знал, куда себя девать от радости, что брат снова жив и практически здоров. – Одевайся скорее, хочу тебе показать, в какую дырищу мы залетели. Слушай, мы не знаем, что дальше делать, я вот предложил из космоса треснуть по монастырю, но некоторые против, сомневаются…

– Кусон, – Тротил сжал пальцами виски, – слишком много информации, ты его сейчас обратно в реанимацию уложишь, дай человеку придти в себя и хотя бы поесть.

– Братик, дай я тебя обниму!

– Не надо его обнимать! Пока шрамы окончательно не заживут, вообще не смей его трогать! И никакого алкоголя, понял, Кусон? Ему категорически нельзя!

– Понял, понял.

Пока Терей одевался, Тротил прошелся по медотсеку, выключая работавшее вхолостую оборудование.

Экипаж, оставшийся в кабине управления, успел подготовиться к возвращению Терея в ряды живых и относительно здоровых. Триумат с Фаротом сходили в пищеблок и принесли обед из четырех блюд, обозначенный в меню как «восстанавливающий пищекомплекс для ослабленного или раненого война». Выглядел «пищекомплекс» так себе, зато аромат источал очень даже слюноточивый. Преал честно старался написать приветственные стихи, он даже название придумал: «К воскресшему», но ничего не получилось, потому что все шумели безобразным образом, ходили туда-сюда и мешали думать о великом. Уге с Лета особо нечем было себя занять, они сидели рядышком на центральном диване и о чем-то беседовали.

Наконец, свершилось. Пространство кабины управления прорезал голубоватый подъемный луч, из него вышли Тротил, Кусон и Терей. Черные волосы с сильной проседью обрамляли исхудавшее темное лицо, серые глаза еще были подернуты дымкой забвения – Терей походил на хищника, уставшего от долгой охоты. Его приветствовали, усадили на диван, где на столике поджидал обед, и приготовились рассказывать обо всем, что произошло за время его беспамятства. Ел Терей красиво, неторопливо, будто на каком-нибудь официальном приеме, и невозможно было догадаться, какое сильное чувство голода он испытывал. Кусон тем временем сообщал последние новости о том, как альдебаранцы дышат в спины и наступают на хвосты, что они все-таки хотят вернуть Обелису солнце, потому что… Кусон замялся, не зная, стоит ли рассказывать Терею о необратимо мутировавших вервольфах, наводнивших морское побережье. Это сделал за него Тротил. За время его монолога в лице Терея ничего не дрогнуло, Фарот даже позавидовал такому хладнокровью.

– Так что вполне возможно, что это последствия насильственного вторжения в природу и климат Обелиса, – подвел итог Тротил. – И мы все-таки склоняемся к мысли, что солнце вернуть необходимо, если это, конечно же, возможно.

– Я предлагал из космоса, из космоса, – вмешался Кусон. – Шандарахнуть и улететь поскорее. Хочу напомнить, что времени у нас не так уж и много, со дня на день Надиреш начнет интересоваться состоянием Терея и активно приглашать его в службу безопасности «Зентера».

– Из космоса не получится, – Терей отставил на соседний столик пустую тарелку и пододвинул к себе следующее блюдо, напоминавшее оранжевое овощное пюре, но пахнущее свежеподжаренным мясом. – Там стоят системы защиты от ударов с воздуха, они отразят даже лучевое нападение.

– Я вам говорил, – хмыкнул Триумат.

– Значит, все-таки придется проникать на территорию монастыря? – загрустил Фарот, его больше устраивал вариант Кусона, он, по крайней мере, казался безопаснее.

– Да, придется.

– В таком случае иду я… – начал Тротил, и Терей перевел на него взгляд. Дымка почти рассеялась, возвращая глазам металлический блеск.

– Нет, Тротил, ты слишком крупный и яркий для обелисца, а они берут в монастырь только обелисцев, тебя не удастся выдать за жителя этой планеты, к тому же у тебя на коже загар, это сразу бросается в глаза.

– А кто из нас похож на обелисца? – Фарот пригладил оранжевый ежик огненных волос.

– Преал.

Все, кроме Лета, дружно засмеялись. Преал же неуверенно улыбнулся, не понимая, шутит Терей или говорит серьезно.

– Да уж, – от души веселился Фарот, – Преал у нас еще тот спаситель миров, он весь монастырь разберет по камешку!

– И еще Уга, – Терей не обратил внимания на смех и на реплику Фарота. – Они единственные, кого можно принять за чистокровных обелисцев, мне поверят на слово и не станут их проверять.

– Нет, это невозможно, – сказал Тротил, – это даже несерьезно. У нас есть модулятор личности, так что мы с Триуматом и Кусоном без проблем превратимся в чистокровных обелисцев.

– Системы распознавания смодулированных личностей стоят у них прямо при входе.

Веселье как-то сразу сошло на нет. Терей продолжал тщательно пережевывать пищу, друзья смотрели на него во все глаза.

– Ты что, серьезно? – произнес, наконец, Тротил. – Думаешь, ты, только что вылезший из реанимации, Преал да Уга пойдете на «Вершину Амирата» и выведете из строя «фабрику облаков»? Ты на самом деле полагаешь, что это возможно?

– А разве есть другие варианты?

Терей переложил на соседний столик последнюю пустую тарелку. Остро гложущее чувство голода отпустило, по всему телу разлилась приятнейшая теплая истома. Побежала, разгоняясь, кровь, в мышцы стала возвращаться сила, в голове посветлело, мыслям вернулась привычная ясная четкость.

– Нет, это невозможно, – выдохнул Тротил. – Это просто невозможно.

– Погоди-ка, – сказал Триумат. – Допустим, ты пройдешь на территорию монастыря с Преалом и Угой, но потом-то ты можешь как-нибудь незаметно впустить туда нас? И вообще, что именно требуется для вывода из строя «фабрики облаков»? Физическая сила? Технические знания? Что? Как она работает?

– Центр управления находится под землей, – Терей откинулся на диванную спинку, вытягивая ноги, – попасть туда можно через главное здание монастыря из так называемой «молитвенной комнаты» Хранителя «Вершины Амирата» и через тайный, эвакуационный ход, расположенный во вспомогательном монастырском здании. Он находится в ритуальном помещении, разумеется, он замаскирован и защищен от случайного вторжения.

– Может, все-таки попробовать из космоса? – мрачно произнес Фарот. – Хотя, если центр управления под землей…

– Погоди, Фарот, – Триумат задумчиво смотрел на Терея, – не бывает охранных систем без дыр, какими хитроумными они бы ни были, и у «Амирата» должны быть дыры. Они есть?

– Единственная дыра у «Амирата» – это я, – губы Терея тронула легкая улыбка. – К сожалению, один я не могу туда пойти, меня должен сопровождать представитель «Зентера», но я могу сам, лично привезти новых монахов, я уже делал это неоднократно, так что это будет достаточным основанием для визита.

– Так хорошо, допустим, – Триумат почесал кончик носа. – Что собой представляет центр управления? Как его вывести из строя?

– Сердцем «Вершины Амирата» и генератором облачности является Чакэх – наполовину искусственное, наполовину биологическое существо. Если его уничтожить, «фабрика облаков» сама собой прекратит существование и восстановить ее будет нельзя, потому что Чакэх единственный в своем роде, больше такого взять неоткуда и сделать невозможно.

На лице Кусона появилось заинтересованное выражение, его мысль была ясна и без слов: «Зачем же убивать? Давайте выкрадем и выгодно продадим этого Чакэха».

– Откуда же он взялся? – спросил Уга.

– Этого я не знаю, возникновение Чакэха – большая тайна, чем даже истинная деятельность «Вершины Амирата», знаю только то, что он единственный и неповторимый, поэтому вокруг него беспрецедентные меры безопасности.

– Что же это такое? – голос Преала дрожал, как листик на ветру. – Мы втроем полезем под землю убивать полуживого-полуискусственного монстра? Я, Терей и Уга? В смысле, Терей, Уга и я? И всё?

– Ну, ты же жаждал подвиг совершить, – вздохнул Фарот. – Вот и совершай.

Глава 40

Запросив посадку космодрома «Вершины Амирата», корабль медленно пошел на снижение. На подлете к монастырю, Терей довольно долго общался по корабельному связепередатчику сначала со старшинами, которых, как показалось друзьям, было не меньше полусотни, затем перешел к разговору непосредственно с Хранителем.

К моменту посадки в кабине управления остались лишь Уга, Преал и Терей, остальные спрятались с глаз долой в оружейном отсеке, на случай, если в корабль полезет кто-нибудь из монастыря.

Сидя на полу в длинном узком помещении и разглядывая всевозможное оружие на стене напротив, Фарот думал о том, что в компании стало пусто без тихого, малозаметного Уги с его вечно застенчивой, будто извиняющейся улыбкой, да и Преала с его нудными высокопарными одами тоже почему-то не хватало. Рядом, закрыв глаза, сидел Тротил, Лета лежала на полу, свернувшись калачиком, в дальнем углу Кусон с Триуматом ворошили какое-то оружейное богатство. После прогулки по побережью Олеонического моря Кусон воспылал страстью ко всему, что стреляет и не важно чем.

– Триумат, – сказал Тротил, не открывая глаз, – так откуда ты сам будешь? Где родился и жил до того, как попал на Ирумис?

– На Инголе, это приблизительно в равных расстояниях от Альдебарана и Дельволлы, – Триумат аккуратно отобрал у Кусона угрожающего вида машину и поместил обратно на стену, а ему дал на рассмотрение другой агрегат, поменьше и попроще. – Родители у меня оба были военными, ну и меня с самого детства закатали в свою профессию. Половину жизни честно прослужил государственному строю Ингола, а потом присмотрелся получше к этому государству, к тем, кто мною командует, и понял с ясной очевидностью, что нужен я этому государству ровно до той поры, пока здоров и могу приносить пользу. Случись со мной что, ранение или того хуже, лечить меня никто не станет и достойно похоронить не захочет, разве что друзья средства соберут на приличный кусок земли. И так мне радостно стало от этого открытия, так свободно сделалось, что в тот же вечер сбежал я с закрытой территории, на которой половину жизни боролся за покой и счастье Ингола, и подался в Орух. От злости мало что соображал, думал, в Орухе моим боевым талантам и способностям найдется достойное применение, будет хотя бы какая-то адекватная отдача. Поначалу все шло очень даже неплохо, приличные условия жизни, неплохие деньги, которые в принципе не очень и нужны были на территории Оруха – нас всем необходимым обеспечивали, нравился отлично продуманный комплекс тренировок, грамотный распорядок жизни, да и ребята подобрались хорошие. Официальный Орух занимается вполне мирными делами, как то: сопровождение ценных грузов, испытание новой техники, охрана важных людей вплоть до персон власти и прочим. Окажись я чуть похуже, чем есть, так бы жил себе спокойно, охраняя различных господ, но руководство Оруха ко мне присмотрелось и пригласило на собеседование. Я оглянуться не успел, как был переведен в Орух неофициальный и стал наемником. Надо сказать, психологическая обработка у них на высшем уровне, не менее двух лет прошло, прежде чем я очнулся и сообразил, где я и чем занимаюсь. К этому времени на моем счету были главы государств шести планет, не говоря уж о людях попроще. Из Оруха сбежать оказалось гораздо сложнее, но для сильного желания преград не существует. Я перебрался на Ирумис, слился с народом, придумал себе другую жизнь, и все вроде бы наладилось. Спиртного вообще не употреблял, боялся себя выдать, но однажды не сдержался. Такая тоскища накатила, что живу в полсилы, ото всех прячусь, хорошего и то вспомнить нечего… В общем, вышел я из дома и отправился куда-нибудь развеяться. Ну, а дальше вы знаете.

– Да, развеялся ты неплохо.

– Слушай, подбери мне что-нибудь сюда.

Кусон с деловым видом расстегнул крепления своей маслянисто-черной куртки и продемонстрировал Триумату хитроумный широкий пояс на животе, созданный специально для ношения при себе нескольких видов оружия одновременно. Триумат одобрительно кивнул и стал осматриваться в поисках подходящих для этого пояса моделей.

– Интересная у тебя жизнь, – Фарот новым взглядом посмотрел на Триумата. – Кстати, ребята, в связи с воскрешением Терея совсем забыл доложить, что телепорт я нашел.

– Да? – обрадовался Кусон. – Здорово! И где же он? Как выглядит?

– Корабль делится на три части: верхнюю, нижнюю и серединную. В серединной находится центр управления, все жилые и технические помещения, а верхняя и нижняя как раз и являются телепортом. Масштабная конструкция, стоит заметить.

– Стало быть, сам корабль и есть телепорт? – уточнил Триумат.

– Ну, можно и так сказать, – Фарот устроился поудобнее. – Что меня насторожило, так это информационная пометка о том, что корабль-телепорт является опытным тестовым образцом. Жаль, Триумат, что ты так и не вспомнил, откуда же ты его взял и как попал туда, где находился этот корабль.

– Какая теперь разница, – зевнул Тротил. – Как думаете, можно выходить?

Прошло достаточно времени для того, чтобы будущие монахи покинули корабль и заблокировала входные шлюзы.

– Я пойду осторожно, посмотрю аккуратно, – заявил вооруженный с ног до головы Кусон, покидая оружейный отсек.

Вернувшись, сообщил, что все в порядке, можно выходить, корабль пуст, и друзья покинули оружейный отсек. Не включая освещения, они подошли к обзорным иллюминаторам по левому борту. С космодрома просматривались крученые башни-здания монастыря, расположенные у подножья горной гряды. Рассмотреть панораму в подробностях не представлялось возможным из-за плохого освещения – световые лучи с трудом пробивались сквозь плотную жемчужно-белую мглу, надежно пеленающую «Вершину Амирата» от посторонних глаз. Создавалось впечатление, что крупные хлопья снега, летящие с невидимого небосклона, не падают, а плывут в безветренном слоистом тумане. К выходу с космодрома шли три черные фигуры. Друзья смотрели им вслед до тех пор, пока фигуры не скрылись из вида, выйдя за ворота космодрома. Тротил отвернулся от иллюминатора, отошел к пульту управления, вынул из нагрудного кармана маленький корабельный связепередатчик, положил его на пульт и присел в кресло пилота. Только сейчас он заметил, что, несмотря на полное отключение всего освещения, в кабине не так темно, как должно быть. В каменно-сером сумраке отчетливо различались все без исключения предметы, и можно было без труда ориентироваться, он видел не только друзей, все еще стоявших у иллюминатора, но и киберпилотов на втором уровне, даже улетающий ввысь купол, над которым замахнулся острый гребень, похожий на лопасть мясорубильной установки. Присмотревшись, он понял, в чем дело. Едва заметное свечение источали стены и пол, совсем слабое, но все же достаточное для того, чтобы корабельная утроба не погрузилась в непроглядную тьму. Запрокинув голову, Тротил стал рассматривать второй уровень управления. В этом иллюзорном сумраке киберпилоты казались притаившимися, живыми и настоящими. Он так и ждал, что сейчас они начнут оборачиваться и один за другим прыгнут вниз…

От компании отделился Триумат и подошел к пульту, позвякивая кольчужным плащом. Его грудь и пояс перетягивали нательные ремни с фиксаторами для оружия. Тротил машинально сосчитал – из фиксаторов торчало восемь рукояток. Триумат посмотрел на время, они выставили общепринятые в системе часы, чтобы проще было ориентироваться.

– Значит, до первого сеанса связи у нас как минимум часов восемь, да?

– Да, – Тротил тоже покосился на поблескивающие цифры, – если все пойдет, как надо. Ночь наступит через четыре часа, еще четыре им на подготовку. Надеюсь, стрелять не придется.

– Придется, я уверен в этом, – Триумат развалился в кресле, потягиваясь.

– Но я не умею стрелять, в жизни не держал оружия в руках.

– На, подержи, – он выхватил первую попавшуюся машину из фиксатора и протянул Тротилу.

– Я тоже не умел, – подал голос Кусон, – а как вервольфы окружили, так сразу и научился. Предлагаю всем заранее тепло одеться, кто знает, может, они раньше управятся.

– Мы как следует утеплили ребят, на всех нас теплых вещей не хватит.

– Но если это военный корабль, значит, тут должны быть запасные комплекты для солдат и пилотов?

– Кстати, мысль, – Триумат задумался. – Могу предположить, что гардероб должен находиться на жилом уровне, там, где каюты. Пойду, посмотрю.

– Идемте все вместе, – сказал Кусон, – найдем и сразу переоденемся. Маленькая, а ты садись за пульт и смотри внимательно по сторонам – не полезет ли кто чужой к кораблю.

Выйдя из кабины управления, они поднялись по смутно сияющим в темноте ступеням на жилой уровень. Искомое помещение обнаружилось сразу. В темноте светились плотные ряды ячеек с комплектами летнего и зимнего обмундирования. С размерами проблем не возникло, вся одежда, вплоть до белья, была сделана из универсального материала – подгонка осуществлялась прямо на теле в считанные секунды. Зимняя форма выглядела несообразно тонкой и легкой, но стоило ее надеть, как друзья смогли оценить необычную эластичность материала, не сковывавшего движений, и тепло, сразу же разлившееся по телу, как после бокала отличного вина.

– Совсем неплохо, – Триумат затянул ремни с фиксаторами поверх черной форменной куртки, – но обувь оставлю свою.

– А я переобуюсь, – сопел Кусон, застегивая крепления увесистых черных ботинок на странной подошве в четыре пальца толщиной. – Отличные башмачки, заберу себе, когда все закончится. Триумат, подай-ка мне вторую туфельку.

Переодевшись, Тротил прислушался к своим внутренним чувствам, все-таки он примерил военную форму впервые в жизни. И метаморфозу ощутил сразу. Собственное, хорошо знакомое тело показалось сильнее, крепче, гибче в черной, отлично сидящей, будто специально для него сшитой форме. И оружие уже не отвращало, потому что оно должно быть у человека в такой форме, оно к ней прилагалось, как само собой разумеющееся.

– Как ощущения? – усмехнулся Триумат, надевая свой кольчужный плащ.

– Своеобразные.

– Вооружаться будешь?

Тротил кивнул.

– Девочки, мальчики, гляньте-ка на меня! – восторженно взвыл Кусон.

Они обернулись. Широко расставив руки в стороны и приседая, будто у него внезапно отказали коленки, Кусон шел по стене вверх, к потолку, при этом подошвы ботинок издавали тихий чавкающий звук.

– Я красавец, да?

Триумат с Тротилом согласились, что да, красота имеет место.

– Триумат, переобувайся! – потребовал стеноходец.

– Мне ни к чему.

– Это почему еще? – Кусон добрался до самого верха, кое-как развернулся и пошел вниз.

Триумат встал напротив соседней стенки, свободной от ячеек с одеждой, взял короткий разгон, взбежал по стене, под потолком кувыркнулся через голову и аккуратно приземлился на ноги там, откуда стартанул. Кусон заявил, что вполне доволен шоу-программой и больше вопросов не имеет.

Глава 41

Приближаясь к символическим воротам космодрома, Преал натянул шапку Уги на самый нос, поднял воротник теплой куртки Фарота и захотел всплакнуть, но посмотрел на спокойный, скульптурно-четкий профиль Терея, идущего рядом, и передумал. Такой сильный разразился снегопад, что с трудом различалась строгая металлическая арка ворот, где их ожидала четверка монахов, одетых в длинные землисто-серые балахоны с треугольными капюшонами.

– Авентара Терей, – принялись они кланяться, как болванчики, – авентара Терей, приветствуем тебя!

На спутников «авентары Терея» монахи не обратили ровным счетом никакого внимания. Терей приветственно кивнул в ответ, и троица направилась следом за непрерывно кланяющимися болванчиками. Вход на территорию монастыря располагался в двух шагах от ворот космодрома. Оградительная стена в три человеческих роста, грубо сложенная из диких камней, смотрелась единым целым с горным ландшафтом. Всю округу, насколько хватало взгляда, озаряло свыше болезненным белесым светом нечто огромное, но что именно мешал рассмотреть неестественно плотный туман. Проходя сквозь монастырские ворота, Уга обратил внимание на едва заметную сетку тончайших белых лучей, практически незаметных в снегопаде, и догадался, что это и есть распознаватель смодулированых личностей.

Монастырская территория оказалась сравнительно небольшой, компактной, но вмещающей в себя шесть построек различной высоты. Округлые здания с кручеными, вытянутыми вверх башнями напоминали гнезда насекомых и располагались полукругом, маленькие – по краям, в центре – самое большое сооружение, чья башня уходила ввысь и терялась в глухой облачности. К центральной башне вела широкая, мощеная камнем дорога, от нее расходились каменные тропы к остальным строениям. На половине пути один из сопровождавших монахов затормозил и сказал, тыча пальцем то в Угу, то в Преала:

– Идите за мной, – и свернул с центральной дороги, направляясь к маленькой башне по левую сторону.

Преал с Угой не были готовы к такому повороту событий, оба уставились на Терея, но тот словно позабыл об их существовании и удалялся прочь вместе с остальными монахами.

– Идем, идем!

Делать нечего, пришлось сменить курс.

Молчаливый провожатый привел их к башне, передал двум коренастым старикам, похожим друг на друга в этих глухих серых балахонах как братья близнецы, и тут же ушел. Старики молча, одними жестами показали, что нужно идти следом. Приоткрыв тяжелые деревянные двери башни, они зашли внутрь. Преалу с Угой ничего не оставалось, как проследовать за ними. Переступив порог, они оказались в ледяном помещении с неожиданно низкими потолками. Пол, стены – все каменное, мрачное, с угрожающими здоровью жильцов трещинами. Многочисленные лампы, дающие грязно-желтый свет, не спасали, а только усугубляли положение.

Старики долго петляли по узким коридорам, карабкались вверх по лестницам со сточенными до гладкости краями ступеней, прежде чем привели подавленных интерьером и пронзительно ледяной атмосферой друзей в тесное помещение без окон, неизвестно как вместившее в себя четыре узких кровати и грубый деревянный стол. Проведя будущих монахов внутрь этой каменной клетки, старики, по-прежнему храня молчание, вышли и захлопнули за собой металлическую дверь. Раздался стук запираемых засовов. Как только все стихло, Преал упал на грудь Уге и затрясся в беззвучных рыданиях.

– Тихо, тихо, – Уга похлопал его по плечу, озираясь по сторонам, – все хорошо, чего ты?

– Чего ж хорошего? – всхлипнул Преал. – Мы тут умрем, умрем! Какое невыносимо беспросветное место!

– Неужели ты думаешь, что Терей это допустит? Наверняка он все просчитал…

– Да? – встрепенулся Преал, отскакивая в сторону. – Просчитал, говоришь? Почему же он в таком случае не предупредил, что нас разведут по разным башням?! Почему, я тебя спрашиваю!

– Не знаю. И не кричи, вдруг нас подслушивают.

Уга взялся осматривать помещение. Одинокая тусклая лампа под потолком давала совсем мало света, низкий потолок давил холодной тяжестью. Уге и самому было не по себе, однако он старался этого не показывать, чтобы Преал окончательно не ударился в панику. С убитым видом Преал присел на край кровати, обхватил себя руками за плечи в надежде чуточку согреться и принялся раскачиваться из стороны в сторону, предаваясь отчаянию.

Особо осматривать было нечего, поэтому вскоре Уга уселся на серое, в цвет стариковских балахонов, покрывало кровати напротив.

Прошло немало времени, прежде чем снова загремели засовы, приоткрылась дверь, и на пороге возникло двое молодых людей в стандартных балахонах, один приволок какой-то тряпичный ворох, другой – деревянный поднос с двумя глубокими мисками. Приветственно кивнув, они положили все это на стол и незамедлительно ушли.

– Немые они тут все, что ли? – Преал слез с кровати и подошел к столу полюбопытствовать, чего им такого принесли.

В тряпичном ворохе оказались два безразмерных балахона и дополнительные одеяла, в мисках непонятная бурая субстанция с крупными комками. Преал взял миску и принюхался, субстанция ничем не пахла.

– Долго мы так не просуществуем, – скорбно произнес он, ставя миску обратно на стол.

– А мы и не собираемся задерживаться, – Уга взял дополнительно одеяло и закутался в него поплотнее. – Посмотри, сколько времени прошло?

Преал глянул на тонкую полоску на запястье.

– Три часа.

– Да? – удивился Уга. – Хорошо время бежит, не задерживается.

Свет неожиданно погас.

– Что это?! – перепугался Преал.

– Похоже, наступило время отхода ко сну.

– Я не смогу уснуть в таком холоде!

– А нам и не нужно, мы сюда не спать пришли. Возьми одеяло, закутайся, теплее станет.

Преал завозился в темноте, натыкаясь на углы стола.

– Поесть не хочешь?

– Нет, – от волнения Уга не мог думать о еде.

– А я, пожалуй, рискну.

Преал нащупал миску и, так как никаких приборов не подали, ткнул пальцем в содержимое.

– Фу, оно холодное!

Попробовал на вкус.

– И гадкое! Нет уж, потерплю до корабля.

Завернувшись в одеяло, Преал уселся обратно на кровать. И вправду, стало немного теплее.

Просидев так около часа, они все же улеглись, укрываясь еще балахонами и одеялами с кроватей.

– Как же они тут живут в такой холодрыге? – стуча зубами, пробормотал Преал.

– Как-то привыкают, наверное.

Глаза Уги, привыкнув к темноте, различили стол, кровать напротив и бледное пятно лица Преала.

– Мне страшно и грустно, – сообщил Преал.

– Ты знаешь, когда мне бывает грустно или мысли в голову плохие лезут, я беру какое-нибудь слово, любое слово, самое простое и понятное, и начинаю его мысленно повторять до тех пор, пока оно не утратит своего смысла. И тогда очень забавно получается: слово элементарное, отлично знакомое, но при этом совершенно бессмысленное, не поймешь, что оно обозначает. И мне это хорошо помогает отвлечься от проблемы, дает нужную паузу, чтобы разгрузить мозги, а после принять решение.

– Надо взять на вооружение, – вздохнул Преал.

Вдруг в тишине послышался какой-то шорох, затем тихий скрип, и сверху, похоже, прямо с потолка, спрыгнула черная фигура, приземляясь на пол у стола. К счастью, не успел Преал поднять визг, как фигура произнесла голосом Терея:

– Спокойно, это я.

– Откуда ты взялся? – Уга привстал, вглядываясь в темноту.

– Какая разница, идемте скорее.

– Куда и как? – Уга отбросил в сторону все тряпки.

– Залезайте сюда по очереди, – Терей запрыгнул на стол и протянул руку Преалу, помогая ему забраться.

В потолке зиял небольшой треугольный лаз. Терей встал на колени и согнулся, подставляя спину.

– Я должен наступить прямо на тебя и прямо ногами? – дрожащим голосом произнес Преал.

– Да, и поскорее. Потом цепляйся руками за края, подтягивайся и выбирайся наверх. Сможешь подтянуться?

– Если ты меня подтолкнешь. У меня слабоватая мускулатура, сам понимаешь, работа творческая, в основном сидячая…

– Скорей!

Преал залез на спину Терея, ухватился за края лаза, и Терей приподнялся, проталкивая его. Следом так же выпихнул Угу и выбрался сам. Очутились они в просторном зале с длинным деревянным столом и скамейками. Терей вернул на место плиту, и треугольный лаз закрылся.

– Куда мы сейчас? – огляделся Уга.

– Встретим остальных, – Терей бесшумно подошел к закрытой деревянной двери и прислушался. – Они уже должны нас ждать.

Приоткрыв дверь, он выглянул в коридор и махнул рукой. Вышли с противоположной стороны здания.

– Идите вдоль стены к центральной башне, ищите дверь, она незаметная, выкрашена в цвет стены, и ждите нас там.

Увязая в снегу, Терей побежал к оградительной стене. Прямо напротив центральной башни находилось единственное место, куда можно было подлететь на листере и приземлиться.

– Как его ужасно видно на этом белом фоне… – прошептал Преал, глядя вслед Терею.

– Идем скорее.

Держась стены, они отправились к главной башне.

Достигнув ограды, Терей достал связепередатчик и сказал:

– Я на месте.

Первым через оградительную стену перемахнул Триумат. Кувырок в воздухе – и он мягко приземлился в снег рядом с Тереем, позвякивая кольчужным плащом. Следом показались Тротил с Кусоном. Чавкая ботинками, они взбежали наверх, перелезли через край стены и прыгнули в сугроб.

– Держи, – Триумат протянул Терею компактную лучевую машину. – Как обращаться, знаешь?

– Конечно. Скорее, у нас мало времени.

В плотной завесе снегопада и туманного марева едва угадывались силуэты башен. К центральной добежали за считанные минуты.

– Где-то здесь должны быть Уга с Преалом, – огляделся Терей и крикнул: – Ребята, вы где?

От стены отделились две тени.

– Мы караулим дверь, – громким шепотом сообщил Преал. – Друзья мои, как я счастлив видеть всех вас! Что нам довелось пережить, это неописуемо!

– Потом расскажешь, – Триумат сунул каждому по «там-эре».

Терей подошел к незаметной двери и налег на ее всем телом. Дверь не поддалась. И только когда подналегли еще и Тротил с Триуматом, она подалась внутрь и стала опускаться. Друзья нырнули в образовавшийся проход, возвращая дверь на место.

– Мы что, идем в молитвенную комнату Хранителя? – уточнил Триумат.

– Да.

– Не лучше ли было через тайный ход вспомогательного здания?

– Нет, там сейчас собралась половина монастыря и ждут меня, им вздумалось устраивать собрание прямо сегодня. Сможете идти в темноте?

– Мы всё сможем.

– Тогда вперед, не отставайте и постарайтесь не шуметь, в башне полно народа. Осторожно, тут ступеньки.

Они поднялись по винтовой лестнице и уперлись в закрытую дверь.

– Прямо за ней комната Хранителя, – едва слышно шепнул Терей.

– Там есть кто-нибудь? – Триумат перехватил поудобнее рукоятку лучевой машины.

– Все должны быть на совете.

Терей нажал на кнопку, из лучника ударил лиловый луч, он провел им по дверному краю, после чего толкнул дверь, и она распахнулась. В хорошо обставленном просторном помещении ярко пылал очаг, в центре за накрытым столом сидело человек тридцать в белоснежных одеяниях.

Глава 42

Все, как один, они уставились на ворвавшихся в «молитвенную комнату». Друзья замерли в дверном проеме, не совсем представляя своих дальнейших действий. Неизвестно, сколько бы длилась и чем закончилась молчаливая сцена, если бы Триумат не заметил краем глаза едва уловимое движение с краю стола. Он прыгнул вперед, разворачиваясь спиной к белому собранию и поднимая полу плаща, чтобы ею, как занавесью, закрыть компанию в дверях. И тут же защелкали пули по хитросплетению металлических колец. Тротил с Тереем выглянули из-за плаща и выстрелили одновременно, следом очнулся Кусон. Крепко зажмурившись, выстрелил Преал и чуть не попал в Угу. Один за другим монахи вскакивали из-за стола, выхватывая из-под белоснежных одеяний оружие, вооруженными оказались все без исключения. Перекрестки розоватых лучей прорезали тела в мгновение. Пулевое оружие оказалось никчемным против лучевого, бой длился считанные минуты, и завершил его Триумат. Он начал крутиться на месте, чтобы пули по-прежнему отскакивали от плаща, и при этом умудрился выстрелить. Сделал он это всего один раз – провел непрерывным лучом по головам оставшихся в живых. И все было кончено. Опаленные лучами тела слабо дымились, на белоснежных одеждах кровь казалась невероятно яркой. Преал судорожно сглотнул, держа свою «там-эру» обеими руками, Уга похлопал поэта по плечу и сердечно поблагодарил за то, что тот его не пристрелил.

– А Хранителя среди них нет, – Терей прошелся, переступая через замершие тела.

– Это плохо, – Триумат мельком осмотрел плащ на предмет повреждений. – В первую очередь, предпочтительно убирать руководство.

– Чего ждем? – Кусон то и дело оглядывался на входную дверь. – Идемте дальше. Тротил, с тобой все в порядке?

Тротил кивнул, в голове медленно разливалась чудовищная боль, будто в мозгах что-то лопнуло. Стараясь не смотреть по сторонам, он подошел к столу, взял какой-то кувшин и глотнул прямо из него. Тем временем Терей прихватил с кривоногого низенького столика широкую чашу для ополаскивания рук и выплеснул воду в пылающий очаг. С разъяренным шипением пламя погасло. Затем он произвел пару каких-то манипуляций с камнями из очажной кладки, и все сооружение вместе с мокрыми искусственными поленьями подалось вглубь, открывая поблескивающую металлом платформу, на которую могло разместиться человек десять.

– Сюда, ко мне.

Друзья встали на платформу, Терей сказал: «Вниз!», и она плавно стала опускаться. Как только головы скрылись в тоннеле, очаг сам собой вернулся на место. Опускались долго, мучительно медленно. Триумат все время смотрел наверх – не началась ли погоня.

– Терей, ты когда должен придти на собрание? Когда тебя хватятся? – спросил он.

– Минут через десять начнут любопытствовать, почему меня все еще нет.

– Минут через десять? – озадачено переспросил Кусон. – Разве ж мы успеем отсюда выйти?

– Перестрелка в «молитвенной комнате» во временной план не входила.

– Ой, ну я так не могу… – заныл Преал сразу же, как только до него дошел смысл сказанного.

– Все будет хорошо, – принялся успокаивать его Уга, – нас много, мы вооружены…

– Их больше! И они тоже вооружены!

– Устранив Чакэха, мы тем самым отключим воздушную защиту, все монастырские укрепления держатся только на нем, – сказал Терей. – Фарот сможет прикрыть нас с корабля.

Снизу пробился неясный тусклый свет водянистого аквамаринового цвета. Чем ниже опускалась платформа, тем гуще делалось свечение, набитое туманными клочками. Платформа чуть дрогнула и замерла в полуметре от грязно-белого покрытия пола, напоминающего дешевый пластик. В спертом воздухе стояла тяжелая, прогоркло-сладкая вонь.

– Что ж они своего благодетеля в таких условиях содержат, – поморщился Триумат. – Дальше куда?

Они находились в небольшом темном помещении с низким арочным проходом, именно из этого прохода и лился аквамариновый свет.

– Значит, так, – сказал Терей, – Преал, оставайся здесь и следи, если платформа начнет подниматься, встань на нее и скажи «вниз», она останется на месте. И каждый раз, как начнет подниматься, повторяй «вниз», так ты ее удержишь, понял?

– Да, – Преал был горд возложенной на него миссией и рад, что его избавили от необходимости идти в общество Чакэха.

– Вперед.

Терей нырнул в арочный проем, за ним устремились остальные. Они попали в просторное белое помещение, с первого взгляда напоминавшее медицинскую лабораторию. В центре располагался здоровенный резервуар с тускло светящейся густой жидкостью аквамаринового цвета, над которой покачивались туманные лоскуты. На поверхности колыхалась квадратная туша младенчески розового цвета. В два ряда к туше крепились толстые шланги с наконечниками-присосками, другие концы шлангов уходили прямо в стены. Зачаточные ручки и ножки шевелились по краям этого живого, надутого «одеяла», на идеально круглой блестящей голове отражался рассеянный свет немногочисленных потолочных ламп, кроме выпуклых зеленых глаз на его лице больше ничего не было – ни рта, ни носа. Зато глаза были удивительно живыми и осмысленными. Тротил почувствовал, что его сейчас вывернет, и неизвестно от чего – то ли от невыносимой головной боли, то ли от увиденного.

– И как это… убивается? – Триумат не без любопытства разглядывал Чакэха.

– В голову, – ответил Терей. Чакэх посмотрел на него, и зеленые глаза вспыхнули радостью узнавания. – Только не попади в тулово, он может взорваться.

Триумат подошел к изголовью резервуара, вскинул лучник, нажал на кнопку – и розоватый луч ударил в лоб Чакэха. Его круглая голова стала плавиться с громким шипением и треском. Тротил согнулся пополам, и его все-таки вывернуло. Уга вынул из кармана бумажный платок и протянул ему. Жидкость в резервуаре заволновалась и начала окрашиваться в белый цвет, неожиданно завопила сирена.

– Уходим, – сказал Терей.

Они выскочили к платформе. На ней в позе звезды лежал Преал и, как заведенный, повторял:

– Вниз! Вниз! Вниз!

Платформа судорожно дергалась, раздираемая противоречивыми командами сверху и снизу.

Завидев друзей, Преал воскликнул:

– Я держу ее, держу!

– Отлично, – Триумат запрыгнул на платформу и посмотрел вверх. – Готовьте лучники, придется расчищать дорогу.

Как только все забрались на платформу, Терей дал команду, и она начала подниматься, причем гораздо быстрее, чем опускалась. Сжимая рукоятки лучников, друзья стояли, запрокинув головы, каждую минуту ожидая открытия хода в «молитвенную комнату». Стоило ему только начать приоткрываться, как тоннельную тишину прорезали выстрелы. Платформа ощетинилась в ответ тонкими смертоносными лучами нежно-розового оттенка.

– Прокладываем путь любым способом! – крикнул Триумат. Застегнув плащ, он первым нырнул в открывшийся в стене проход.

В «молитвенную комнату» набилось полным-полно серых балахонов. Стреляя с двух рук, Триумат прошел напролом так, будто не сомневался в собственном бессмертии, остальные двинулись за ним, поливая лучевым огнем во все стороны. Уга внезапно вскрикнул и схватился за правый бок.

– Друг, ты ранен?! – завопил Преал. Он с трудом двумя руками удерживал непрерывно строчившую «там-эру». – Я прикрою тебя, спасайся, беги!

Тротил подхватил оседающего на пол Угу, на всякий случай выбил оружие из рук обезумевшего Преала и пинком задал ему направление к выходу, куда Триумат уже практически расчистил путь. Шествие замыкал Терей, лицо его было отстраненным и задумчивым, будто он пребывал где-то очень далеко.

Как ни странно, на лестнице их никто не ждал. Триумат захлопнул за Тереем дверь, и друзья побежали вниз. На ходу Терей вынул из кармана пальто связепередатчик и произнес:

– Фарот, мы выходим из центральной башни, воздушная защита парализована, можешь подлетать к «Вершине». Расчисти нам дорогу и подними на борт.

– Понял, – ответил голос Фарота. – Все целы?

– Уга ранен.

Отключив связепередатчик, Терей сунул его в карман. Лестница закончилась, они спустились к выходу из башни. Дверь была закрыта. Триумат подошел к ней и прислушался.

– Наверняка сейчас там стоит сотни две этих гадов, – он отбросил лучники, которые держал в руках, и вынул из ременных фиксаторов новую пару. Кусон последовал его примеру. – Нас расстреляют в упор.

– Что делать? – Тротил поддерживал Угу, его куртка набухала под рукой липкой влагой.

– Ждать Фарота, – Триумат прислонился к стене и сплюнул на пол. – Терей, скажи ему, чтобы торопился.

Терей снова извлек связепередатчик.

– Фарот, ты в воздухе?

– Да, поднимаюсь.

– Мы в башне, не рискуем выйти, возможно, за дверью монахи…

– Не волнуйтесь, если они есть, то их там скоро не будет.

– Мы находимся не с фасада, а с торца здания.

– Я найду, не беспокойся.

– Лучше не отключайтесь со связи, – посоветовал Кусон, – пускай он докладывает, что видит.

– Фарот, не отключайся, рассказывай, что видишь.

– Хорошо. Я над «Вершиной Амирата», наблюдаю беспорядочно бегающих людей… так… вижу кучу народа, выстроившуюся полукругом у торцевой части большой башни, похоже, они ожидают вас. Я включил поисковые лучи и направил их на народ.

– Зачем?

– Чтобы ослепить и дезориентировать…

Триумат вырвал связепередатчик у Терея:

– Что ты делаешь? Включай лучевые установки! Забыл, что ли? Я ж тебе показывал, где они!

– Да, я здесь все записал, – послышался бумажный шелест. – Без нервов, сейчас все будет.

На какое-то время воцарилась тишина, из связепередатчика доносилось только дыхание Фарота.

– Ну? Что там? – не выдержал Кусон.

Уга потерял сознание, и Тротилу пришлось взять его на руки. Увидев это, Триумат снова забрал у Терея аппарат и крикнул:

– Фарот, я тебе задницу оторву, если ты сейчас же не уберешь этих дряней от двери! – Уже все включил, уже стреляю. Во, пошло, пошло! Красота какая! Странно, они почему-то не разбегаются и вообще как-то слабо на меня реагируют… Слушайте, кажется, что-то они там делают…

Толстая дверь затряслась от выстрелов, друзья поспешно прижались к стенам.

– Все те люди, что беспорядочно бегали, – продолжал докладывать Фарот, – тоже несутся сюда, и никто не обращает внимания на лучевые установки.

«Как вервольфы», – подумал Кусон.

– Кажется, они все вооружены…

– Ты вооружен лучше них! – отрезал Триумат, отодвигаясь подальше от летящих щепок. – Коси ах активнее, нам срочно нужно вытащить отсюда Угу!

– А он не может направить подъемный луч прямо сюда, в дверь? – спросил Тротил.

– Нет, подъемный луч не изгибается. Фарот, давай, ну что ты возишься?

– Вы даже не представляете, сколько их тут!

Триумат выругался коротким, непонятным ни для кого ругательством и рявкнул в связепередатчик:

– Ты на военном корабле не можешь победить каких-то несчастных монахов с пулевыми пукалками?!

– Я побеждаю, как могу!

В центре двери образовалась корявая дыра, и пули защелкали по каменным стенам.

– Пригнитесь! – крикнул Триумат. – Все к лестнице!

Друзья переместились в мгновение ока. Триумат остался на месте. Держась у стены, он ткнул розоватые лучи в дыру и наугад стал водить ими. Постепенно пулевой шквал стал ослабевать.

– Я строго над вами, – сообщил Фарот, – могу дать подъемный луч прямо к порогу. Монахов почти не осталось.

– Надо, чтобы их совсем не осталось!

– Понял, устраняю остатки.

Вскоре воцарилась тишина, нарушаемая лишь отдаленным воем лучевых орудий корабля.

– Можете выходить, – сказал связепередатчик голосом Фарота.

Триумат выглянул в дыру и распахнул дверь. Прямо в порог бил подъемный луч. Куда ни глянь, везде виднелись груды обугленных тел. Один за другим друзья стали входить в луч, взмывая ввысь к лоснящемуся корабельному брюху с ярко светящимся остролистным цветком открытого шлюза.

Оказавшись в приемнике пассажиров, Тротил спросил у Триумата, каким образом немедленно попасть в медотсек? Он уже с трудом удерживал на руках Угу. Его голова безвольно болталась, в ярком свете приемника бледное лицо казалось серым, на светлый пол с монотонными щелчками падали тяжелые красные капли.

– Подъемник в медотсек! – скомандовал Триумат, и пространство прорезал луч, он был гораздо тоньше и менее насыщен цветом, чем внешний световой столб.

Тротил шагнул в него.

– Тротил, – сказал Терей, отбрасывая со лба седые пряди волос, – я могу тебе ассистировать.

– Ты же не врач.

– Уга тоже не был врачом. Лишним я не стану.

– Идем.

Терей шагнул в луч, и они исчезли. В полу медленно, как рана, затягивался остролистный цветок – шлюз закрывался.

– Давайте в кабину управления, – Триумат открыл выход из приемника. Друзья молча последовали за ним.

Поднявшись наверх, Триумат широким шагом прошел к пульту управления, не обращая внимания ни на Фарота, ни на бросившуюся навстречу Лета. Корабль все еще висел над «Вершиной Амирата». Взявшись за рукоять регулировки интенсивности боя, он поднял ее до предела, свел все восемь лучей в один сноп, направил его на центральную башню и держал до тех пор, покуда она не взорвалась. Затем методично, один за другим, уничтожил все остальные сооружения. Когда от «Вершины Амирата» остался гигантский котлован с дымящимися развалинами, Триумат сказал:

– Поехали отсюда.

Глава 43

Положив Угу на операционный стол, Тротил с Тереем быстро избавили его от одежды. Даже беглого осмотра хватило, чтобы понять – Уга схватил две пули, одна прошла навылет, вторая засела в ребрах.

– Командуй, что делать? – Терей смотрел на Тротила холодными, как металлические лезвия, глазами.

– Насколько я помню, Уга эльгросец, у них от любого грубого вмешательства в реберную область первым делом отказывает диафрагмальный нерв, значит, он скоро начнет задыхаться… Так, снимай с себя все и иди вон в ту округлую камеру, там тебя автоматом оденут во все чистое.

Терей разделся догола, шагнул в камеру, и за ним мягко закрылась легкая белоснежная дверь в форме полумесяца. Тротил отыскал взглядом машину для стерилизации, сунул в нее руки, вынул их, затянутые в тончайшие перчатки, и принялся смывать с Уги кровь мягкими, самоисточающими влагу тампонами. Из камеры вышел Терей в глухом зеленом халате и прозрачном шлеме.

– Вытирай кровь.

Тротил сбросил одежду и скрылся в камере.

Терей подошел к столу, взял чистый тампон, чуть сдавил его в пальцах, глянул на выступившие белые капли и посмотрел на Угу. Грудь его вздымалась тяжело, медленно, с какими-то судорожными толчками. Терей осторожно коснулся тампоном запекшегося бурого подтека на его плече. Тампон растворял и впитывал кровь с такой жадностью, будто жрал ее. Отбросив в контейнер насытившийся тампон, он взял следующий. Из камеры вышел Тротил в таком же стерильном облачении.

– Это самое омерзительное зрелище, которое я когда-либо наблюдал.

– Какое именно? – Тротил подошел к столу.

– Эти белые мягкие шарики, они словно с жадностью съедают кровь.

– Иди лучше в кабину управления, а?

– Нет, – Терей тряхнул головой, – не обращай внимания, я готов. Что делать?

Тротил распечатывал инструменты, раскладывая их на вспомогательном столе рядом.

– Тротил, а что если его сразу поместить в реаниматор?

– Реаниматор пулю не извлечет, это должны сделать мы, а потом за дело возьмется реаниматор. Терей, у нас восемь минут до того, как у него откажет диафрагма. Дышать реберными мышцами он не сможет, он эльгросец, если мы не удалим пулю…

– Я давно все понял, что мне-то делать?

– Ассистируй.

Приотворилась дверь медотсека, и показалась голова Кусона.

– Вам какая-нибудь огромная помощь не нужна?

– Нет, справимся, – поднял взгляд Тротил. – Мы телепортируемся отсюда или все еще на месте стоим?

– Телепортироваться прямо сразу мы не можем, – Кусон топтался в дверях, не рискуя заходить в помещение, где началась операция. – Фарот сказал, что мы сначала должны выйти на орбиту, только потом начнет действовать телепорт.

– А мы начали движение к орбите?

– Скоро подойдем к ней.

– А куда летим? – спросил Терей, промакивая тампонами все выступающую кровь.

– На Аэрон.

– Это где такое?

– Терей, ты бы не отвлекался, а? Кусон, закрой за собой дверь.

– Все, меня уже нет.

Тихонько притворив за собой дверь, он скатился по лестнице в кабину управления.

За пультом сидели Триумат с Фаротом, кольчужный плащ валялся на полу. Кусон поднял его, с уважением отряхнул и сложил на диване.

«Алхимик Апелюс» стремительно вырывался в космос, раздвигая пошатнувшуюся облачность планеты обтекаемо-черными плечами.

Корабль еще не успел выйти на орбиту, а облачность уже надорвалась, и распрямились долго томившиеся лучи звезды Альворры – солнца планеты Обелис. Золотящиеся багровые потоки прошили насквозь иллюминаторы корабля, и вдруг Терей с животным хриплым криком повалился на пол. Поглядывая на бьющееся в судорогах тело, Тротил продолжал зашивать Угу. Позже, не выпуская из руки тонкой, как волос, иглы, Тротил наклонился над замершим на полу Тереем и попытался сорвать с его головы прозрачный капюшон. Одной рукой сделать это никак не получалось. И тут очень кстати в медотсек снова заглянул Кусон.

– Что у вас тут…

– Помоги, сними с него капюшон.

– А чего это с ним?

Кусон подбежал к Терею и в два счета освободил его.

– Вон коробка с тампонами, вытри ему лицо.

– Так что с ним такое? – схватив коробку, Кусон плюхнулся на колени рядом с братом.

– Не знаю. Когда в иллюминаторы ударили солнечные лучи, он вдруг повалился на пол.

– Значит… неужели, это правда? Он станет нормальным? Не будет больше в зверя превращаться?

– Хотелось бы надеяться. Пульс у него есть?

Кусон коснулся шеи Терея.

– Да, есть, только очень уж бешеный.

Тротил наложил последний шов, поднял Угу на руки и осторожно переложил в реанимационную машину. После сообща подняли Терея и понесли в ближайшую каюту.

Тем временем «Алхимик Апелюс» покинул атмосферу планеты Обелис и вышел в открытый океан космоса. Распахнулась безбрежная звездная панорама, и у Фарота снова перехватило дух, будто он увидел эту великую картину впервые.

– Триумат, Преал, найдите остальных, скажите, что желательно сесть и пристегнуться, сейчас включу телепорт, неизвестно, как он действует.

– Наверняка они сейчас в операционной, – сказал Триумат, – чего мешать, ты просто дай объявление по внутренней связи, тебя во всем корабле услышат. Преал, может, тебе налить чего-нибудь, чтоб ты успокоился?

Преал посмотрел на него отсутствующим взглядом и продолжил кружить по кабине управления. Он никак не мог придти в себя после всего произошедшего.

– Ну, что ты маешься? – Триумат схватил его за рубашку, когда тот в очередной раз прошелся мимо пульта. – Сядь, посиди, отдохни.

– Я много страшного увидел, – доверительно сообщил ему Преал, не делая попыток освободиться.

– Ну да, один ты много страшного увидел, – хмыкнул Триумат, – а нас там как бы и не было. Ты, любезнейший, еще Чакэха не видал, вот уж где прелюбопытнейшее зрелище.

– Не надо, не рассказывай, – пробормотал Преал, – я не хочу этого знать. И отпусти меня!

– Да, пожалуйста, – Триумат разжал пальцы.

Фарот откашлялся и произнес в корабельный связепередатчик:

– Уважаемые алхимики апелюсцы, сейчас буду включать телепорт. Как он работает, я не знаю, поэтому лучше зафиксируйтесь, прикрепитесь к чему-нибудь неподвижному, возможна активная болтанка. Спасибо за внимание.

Отключив связь, Фарот еще раз проверил точность заданных параметров – созвездие Дельволла, планета Аэрон. Преал подошел к боковому иллюминатору и бросил прощальный взгляд на удаляющийся Обелис. Лучи Альворры разогнали почти всю облачность, лишь кое-где над материками плыли последние черно-серые клочья. Вызолоченная светом своего маленького, но удивительно яркого солнца, планета тихо плыла в мировом океане. Преал улыбнулся и помахал рукой Обелису.

– Преал! – произнес недовольный голос Фарота. – Сядь и пристегнись! Вот всех касается, а тебя не касается!

Преал покорно пристроился в свободное кресло пилота и пристегнулся.

– Ну, уважаемые, поехали, – Фарот подключил систему телепорта и с легким душевным волнением нажал на кнопку старта.

Вроде бы ничего особенного не произошло.

– Ты телепорт включил или нет? – Триумат смотрел в центральный иллюминатор, но никаких изменений в окружающем пространстве не наблюдал.

– Да, включил, – Фарот еще раз проверил системы. – Неужели не работает опытный образец?

– Воздух сжимается, – сказала сидевшая на диване Лета.

– Что? – обернулся к ней Триумат.

– Воздух сжимается, вы что, не чувствуете?

– Как это он может сжиматься?

– Ой, смотрите! – воскликнул Преал. – Глядите, что происходит!

В кабине управления возникла громадная явственно видимая полупрозрачная воронка, поплыли стены, будто в мгновение сделавшись жидкими, корабль тряхнуло так, что все одновременно щелкнули зубами. Воронка вспыхнула ослепительно желтым, свет разлетелся острыми лучами и погас. Стены перестали растекаться и вернулись на место. Друзья сидели неподвижно, ожидая продолжения. Внезапно из навигационного отдела пульта раздался искусственный голос, он бесстрастно сообщил, что «Алхимик Апелюс» приступает к посадке на планету Аэрон, начинается поиск связи с планетарными космодромами.

– Уже? – изумился Фарот. Он посмотрел в иллюминатор и не поверил собственным глазам. Только что в звездной панораме плыл Обелис, а теперь там возникло другое небо, другие звезды, и бок незнакомой планеты стремительно вырастал, заслоняя собой черные горизонты.

– Работает, значит, опытный образец, – довольно улыбнулся Триумат.

– Какое невероятно полезное устройство! – воскликнул Преал. – Поразительно удобная вещь!

Лета встала с дивана и подошла к ближайшему иллюминатору. Аэрон выглядел слегка зеленоватым, отчетливо виднелись континенты и океаны. Приближаясь, планета словно показывала себя с наилучших сторон, желая заранее понравиться своим гостям.

– Какая она красивая, – от дыхания Лета на иллюминаторе возникла легкая туманность. – Интересно, что за люди там живут?

– Там живут отличные люди, – с улыбкой ответил Триумат, – тебе понравится.

Искусственный голос доложил, что есть связь с космодромом «Мортебель».

– Да, давай связь, – Фарот пребывал в радостном возбуждении от столь удачного перехода по космосу. «Теперь альдебаранцы могут искать нас, пока им не надоест, – подумал он, – а надоест им, надеюсь, уже скоро».

– Приветствую тебя, «Алхимик Апелюс», – произнес приятный бархатистый голос, явно принадлежащий немолодому мужчине, – тебя приветствует прекраснейшая из прекрасных планета Аэрон и королевский космодром «Мортебель». С какими намерениями решил ты посетить нас, космический путник?

Фарот открыл рот, потом закрыл его и снова открыл, не совсем понимая, как требуется отвечать на такое нестандартное приветствие. Тогда Триумат подмигнул ему и взял инициативу на себя:

– Мы богатые странники, – сказал он, – путешествуем по миру, знакомимся с планетами, смотрим на диковины. Много прекрасного слышали об Аэроне и восхотелось нам посетить ее благополучные берега.

Преал извлек из нагрудного кармана сложенный листок бумаги, розовый карандаш с перышками, прихваченный из дома Насрин, и аккуратно записал новое для себя слово: «восхотелось».

– Чтобы рассказать об увиденных нами на других планетах чудесах, – продолжал заливаться Триумат, – и посмотреть на диковины ваши.

– Скажи-ка мне, «Алхимик Апелюс», гражданским ли ты являешься судном или военным?

Фароту показалось, что в бархатистом голосе прозвучало лукавство. Триумат это тоже заметил, но ответил практически без запинки:

– Создан я был военным судном, но теперь моя миссия лишь в том, чтобы переносить от планеты к планете своих достойнейших пассажиров и защищать их прекрасные жизни.

– В общем, если я правильно понял, единственная цель вашего визита на Аэрон – туризм? – уже безо всяких витиеватостей деловито уточнил голос.

– Да.

– Вы же понимаете, что в это сложно поверить, когда вы путешествуете на военном корабле?

– Но мы на самом деле туристы, военный корабль – это лишь мера безопасности для нас же самих, можете себе представить, сколько желающих поживиться имуществом богатых туристов, – Триумат не без тихой радости тоже перешел на нормальную речь, он опасался, что с такими словесными кружевами у него не хватит надолго словарного запаса.

– Сколько вас? – чуть помедлив, спросил голос.

Триумат задумался, подсчитывая алхимиков апелюсцев.

– Семеро достойнейших молодых людей, – опередил его Фарот, – и прекраснейшая юная девушка.

Похоже, именно присутствие на корабле прекраснейшей юной девушки успокоило Бархатный Голос, и он вполне дружелюбно произнес:

– Добро пожаловать на Аэрон в королевство Мортебель. Вам разрешена посадка на одном из удобнейших космодромов, принадлежащих здравствующей королевской династии: королю Семерону, королеве Роумелле, принцессе Океноре и принцу Суанхилу.

– О, – шепнул Фарот Триумату, – принц есть, уже хороший знак.

– Эта древнейшая королевская династия, – продолжал Бархатный Голос, – чьи истоки нисходят к…

И друзьям стало ясно, что экскурсия начинается прямо сейчас.

Фарот наклонился к Преалу и шепнул ему на ухо:

– Куда подевался Кусон и запропастились остальные? Иди, разведай, скажи, что приземляемся. Объясни, что прилетели мы в какое-то страшно древнее королевство, так что пусть оденутся поприличнее и без надобности своими жизненными воспоминаниями, особенно кто, где и когда бывал вервольфом, не делятся, а то нас отсюда в два счета выпрут, и не успеем Лета с принцем познакомить. Понял?

Преал согласно кивнул, отстегнулся от кресла и поспешил к выходу из кабины управления.

Глава 44

Света в каюте не зажигали, так и сидели в полумраке рядом с лежавшим на кровати Тереем. Его лицо, действительно, менялось. Не то чтобы оно стало совсем другим, нет, просто исчезала, будто растворялась остро отточенная хищность черт, лицо его успокаивалось, испарялся некий незримый отпечаток, наложенный постоянным внутренним напряжением, ежеминутным ожиданием мучительной трансформации.

– Поразительно, – тихонько произнес Тротил, потирая переносицу, – а я-то был уверен, что все это просто старые легенды.

– Все старые легенды на чем-то основаны, – заметил Кусон. Он тихонько погладил брата по волосам. – Честно сказать, когда я его впервые увидел, то подумал, что сблизиться мы не сможем, слишком уж мы разные, а видишь как получилось… Так сошлись, будто выросли вместе.

В приоткрытой двери показалась светловолосая голова, в каюту заглянул Преал.

– Ах, вот вы где, а я вас всюду ищу. Терей спит?

– Не совсем. Зачем ты нас искал?

– Мы уже садимся.

– Куда? Мы же только взлетели.

– На Аэрон.

– Подлетаем к Аэрону? – очень удивился Кусон. – Как так?

– Мы телепортировались, – с большой гордостью сообщил Преал. – У нас всё получилось!

– Какие мы молодцы.

– А вы разве ничего не заметили? В кабине управления такое творилось!

– Нет, мы ничего не заметили, – Тротил посмотрел на Терея, ему показалось, что его ресницы дрогнули.

– Фарот сказал, чтобы все поприличнее оделись и лишний раз не болтали, потому что мы прилетаем в самое настоящее королевство, вы представляете? – глаза Преала возбужденно сверкали. – Садимся прямо на королевский космодром! Всегда мечтал побывать в подобном месте, но не был уверен, что они до сих пор сохранились!

– Можешь говорить чуть тише?

– Хорошо, – прошептал Преал. – У них там настоящие принцы и принцессы, можете себе представить? Триумат сказал, что мы богатые туристы, наверняка нас поведут осматривать дворец, это будет восхитительно, правда?

– Правда.

– А еще он сказал, – Преал замялся, поглядывая то на Терея, то на Кусона, – ну… чтобы мы не очень распространялись на тему вервольфов.

– Ясное дело, зачем об этом рассказывать, – согласился Тротил, – к тому же, надеюсь, эта страница у Терея уже позади. Он меняется.

– Серьезно? – на цыпочках Преал подошел к кровати, заглядывая в лицо Терею. – А ведь, действительно, стал другим, как будто даже моложе, да?

Терей вдруг открыл глаза и посмотрел на друзей отсутствующим взглядом, в нем еще не было узнавания. Преал тихо ахнул, увидев, что металлически-серые глаза молодого человека стали синими.

– Да, да, получилось! – от переизбытка чувств Кусон набросился на Тротила и стал душить его в объятиях. – Он избавился! Он больше не вервольф! Братик, братик, ты меня слышишь?

Отпустив Тротила, он склонился над Тереем. Взгляд его посветлел, стал осмысленным, и Терей попытался приподняться.

– Как ты себя чувствуешь? – Тротил привычно взял его за запястье, проверяя пульс.

– Как будто я изнутри весь пустой, легкость необыкновенная, – он опустил ноги на пол. – В голове звенит… Выкупаться бы сейчас.

– Это бы всем не помешало, – сказал Тротил. – Идемте в кабину управления, узнаем, осталось ли у нас время на водные процедуры. Терей, ты можешь идти?

– Я, похоже, не только идти, я и лететь смогу, – улыбнулся он. Это была улыбка немного уставшего от долгого путешествия человека, а не вернувшегося с охоты хищника. Преал восторженно смотрел на него, как на картину.

– Скажи, с Угой все в порядке?

– Да, я закончил операцию и переложил его в реаниматор, все будет хорошо.

Как были в медхалатах, Тротил с Тереем спустились в кабину, следом шли Кусон с Преалом.

– Что, неужели и вправду уже садимся? – Тротил подошел к пульту управления.

– Ага, – Фарот весь светился от счастья. – Сработал телепорт лучшим образом. Как Уга?

– Нормально, пулю вытащил и поместил его в реаниматор.

– Зачем в реаниматор? Ему что, настолько плохо?

– Нет, рана не такая уж и серьезная, но он потерял много крови, к тому же Уга эльгросец, а у них с диафрагмой проблемы. Немного отдохнуть в реаниматоре не помешает.

– Да, реаниматор штука хорошая. Ребят, слушайте, а вы чего в таком виде, а? Все-таки в королевство прилетаем, ни куда-нибудь, а на вас халаты, кровью запачканные. Триумат клялся активно, что мы приличные туристы, и от нас никому не будет неприятностей.

– Я как раз хотел спросить, есть ли у нас время выкупаться.

– Вообще-то, мы уже садимся, правда мы не обязаны прямо сразу вылезать из корабля, верно? Приведем себя в порядок и выйдем, как приличные. Триумат, у тебя ничего другого нет, кроме этой синей рубашки?

– К сожалению, нет, я могу взять комплект корабельного обмундирования.

– Кстати сказать, корабельное обмундирование – это единственная чистая и более-менее пригодная одежда, которой мы располагаем, – заметил Тротил.

– Да-а-а, – слегка пригорюнился Фарот, – хорошие же из нас получатся путешественники, нечего сказать, нас дальше космодрома не пустят, мы же вылитый корабль-разведчик получаемся.

– А если мы сейчас облачимся в наши пыльные, грязные тряпки, то нас тем более не пустят. Может, присмотреться к костюмам киберпилотов? – Тротил кивнул на второй уровень.

– Тогда их всех придется раздевать. Получится, что мы летаем с голыми киберпилотами. И как после этого мы докажем свое психическое здоровье? Ладно, берите корабельное обмундирование, главное добраться до ближайшего торгового центра, там купим что-нибудь подходящее. Триумат, посмотри, где тут душевые?

Вскоре душевые были найдены, и первая партия отправилась мыться.

– Вот что я думаю, – Фарот задумчиво смотрел на Лета, девушка стояла у иллюминатора и смотрела на пейзажи приближающейся планеты, она по-прежнему была в брюках Уги и рубашке Фарота, – может, ее сразу переодеть в платье? Мы ее нашли в таком наряде, не описать словами, местная принцесса сразу скончается на месте.

– А вот это лишнее, не надо людей сразу озадачивать так сильно, сначала присмотримся, разберемся в ситуации, а там и поглядим. Совершенно необязательно, что нас немедленно поведут во дворец, зачем им нужны какие-то туристы?

– Почему же нам разрешили сесть на королевский космодром?

– Не исключено, что тут все космодромы принадлежат королям.

– Разве такое бывает?

– Всякое бывает, зависит от культуры и государственного строя.

– Надеюсь, эта планета действительно так хороша, как ты ее расписал.

– Я тоже на это надеюсь.

– Не понял… Ты разве не бывал здесь раньше?

– Честно сказать, нет.

– Так чего ж ты… – от неожиданности Фарот утратил дар речи.

– Мне о ней очень много хорошего рассказывали, еще никто ни разу не отозвался плохо об Аэроне, честное слово. Главное, что она очень далеко от Обелиса, и вас, даже если сильно захотят, никогда не найдут. Ты иди, иди в душевую, я сам посажу корабль.

В удрученном настроении Фарот встал из-за пульта и вышел из кабины. Триумат так подробно, со знанием дела рассказывал об Аэроне, что никому и в голову не пришло уточнить – посещал ли он собственнолично эту прекрасную планету? «Все равно уже прилетели, – думал Фарот, поднимаясь по ступеням, – так что не буду никому ничего говорить, а то Тротил, чего доброго, может стать непредсказуемым. Может, все и обойдется, возможно, тут и вправду хорошо».

Заводя корабль на посадку, Триумат отметил, что на пустом пространстве космодрома, размеченного на бестолково-яркие и маленькие квадраты, торчит от силы пара корабликов, в сравнении с которыми «Летатель», прижившийся в брюхе «Алхимика Апелюса», являлся последним словом в космическом кораблестроении.

Посадив «Алхимика», Триумат отключил все системы и сказал:

– Фух.

– А здесь красиво, – Лета посмотрела на высокое небо бирюзового оттенка.

– Это всего-навсего космодром, дальше будет еще красивее. Вот доберемся до дворца и…

Раздался звук шагов – возвращались чистые и переодетые «алхимики апелюсцы», и Триумат не успел поведать Лета, чего ж он собирался сделать, добравшись до дворца.

– Я себя крайне неловко во всем этом чувствую, – вздохнул Преал. Он приподнял ногу, взглянул на ботинок с толстенной подошвой и осторожно поставил ногу обратно на пол. – Эта одежда противоречит моему внутреннему миру.

– Преал, извини, но все твои банты с оборками пришли в некоторую негодность, – Фарот, напротив, прекрасно ощущал себя в обмундировании. – Триумат, не знаешь, какое время года за бортом?

– Не могу сказать с большой уверенностью, – он посмотрел на голое посадочное покрытие, простиравшееся во все стороны, – но точно не зима.

В обозримом через центральный иллюминатор пространстве возникла группа в необычных пестрых нарядах – длинные зеленые одежды свободного кроя, алые мантии и какое-то подобие голубых передников, довершали ансамбль остроконечные белые головные уборы.

– Если это обычный технический персонал космодрома… – Фарот задумчиво смотрел на приближающуюся к кораблю команду, – то я всем советую мужаться, нас тут ожидает масса интересного.

– Если б это был технический персонал, они бы несли сигнальные лампы, – сказал Тротил, – так что это, скорее всего, какие-нибудь безумные королевские придворные, вышедшие нас встречать.

– Лампы – не лампы, а что-то они несут, – заметил Кусон, подходя к иллюминатору поближе.

Присмотревшись, друзья заметили у каждого в руках по паре серых шаров средних размеров.

– Выходим, – уныло произнес Фарот, – будь что будет.

– Стойте, кому-то нужно остаться с Угой, – напомнил Тротил. – Триумат, ты не останешься?

– Нет! – подпрыгнул Преал. – Пусть Триумат идет с нами! И не забудет взять свой оригинальный наряд с колечками! И оружия побольше!

– Погодите, – сказал Кусон, – давайте останусь я, мне все равно спать безумно хочется, подремлю в медотсеке, покараулю Угу, и пускай остается Лета, на корабле все-таки девушке безопаснее. А вы сходите на разведку, посмотрите, что там и как. Кстати, Терей тоже мог бы остаться, передохнуть после всего пережитого.

– А ты не улетишь отсюда вместе с кораблем, чеками, девушкой и Тереем, как только мы уйдем на разведку? – Триумат смотрел на Кусона исподлобья с многозначительной ухмылкой на губах.

– Я тебя не понял.

– А я думаю, понял.

– С чего ты взял, что я могу такое сделать? – заложив руки за спину, Кусон раскачивался с пятки на носок. – У меня есть какие-то внешние признаки, указывающие на подлость характера? Уши не так торчат? Или нос не той формы?

– Хочу, чтобы ты знал – я за тобой наблюдаю.

– Спасибо, что предупредил, а то я бы нервничал от такого необъяснимого и пристального внимания.

– Пускай Кусон с Лета остаются, а я пойду с вами, – сказал Терей, – мне любопытно посмотреть на мир Аэрона, я никогда не бывал в подобных местах, да и воздухом хочется подышать после всего пережитого.

Триумат, так и не сменив своей повидавшей в короткий срок три планеты одежды на корабельное обмундирование, согласно кивнул и пошел к выходу из кабины управления. Его кольчужный плащ остался лежать на диване.

Открылись входные шлюзы, и лица обдал теплый ветер, пахнущий степью. В легкой ряби невесомых облаков садилось золотистое закатное солнце. В тишине разносилось отдаленное птичье разноголосье. Триумат медленно, глубоко втянул ноздрями воздух и сказал:

– Здесь осень, уважаемые.

Глава 45

Группа встречающих в количестве пятерых человек, – при ближайшем рассмотрении они оказались мужчинами среднего возраста, – остановилась в паре шагов от шлюза, выстроилась в линейку и церемонно поклонилась гостям. Преал настороженно наблюдал за их действиями.

– Рады приветствовать, – Тротил улыбнулся, сходя с корабля на покрытие посадочного поля.

– Приветствия наши взаимны, – донеслось в ответ. И воцарилась тишина. Встречающие стояли рядком и чего-то ждали, глядя на друзей.

– Мы что-то должны сделать? – спросил Фарот, думая, что от них хотят какого-то ритуального действа.

– Мы ждем, когда вы выйдете, задраите шлюзы, и тогда мы сможем обставить ваш корабль ограничительными шарами.

– Ах, вот оно что…

Друзья по очереди сошли с корабля, и Триумат толкнул шлюзовую крышку. Легко и плавно, словно она ничего не весила, крышка поднялась, закрывая собой овальный проем. И пестрая делегация занялась делом. Чтобы им не мешать, друзья отошли на почтительное расстояние и стали наблюдать за происходящим, теперь уже не осталось сомнений – это действительно технический персонал космодрома. Пятерка рассредоточилась, расставляя серые шары по полю вокруг корабля. Закончив с этим, они отошли подальше и начали подпрыгивать на месте, ритмично хлопая в ладони и напевая что-то неразборчивое. Тротил наблюдал за этими песнями и танцами, не моргая. Когда стало очевидно, что концерт грозит затянуться, он перевел взгляд на Триумата и спросил:

– Что они делают?

– Старинный местный обычай, – расплывчато ответил он и уставился на небо, высматривая что-то крайне интересное в облаках.

Неожиданно серые шары начали вспыхивать алым, выбрасывая десятки тонких ярких лучей насыщенно красного цвета. Лучи сплелись, и «Алхимик Апелюс» оказался в световой сетке, обозначающей местонахождение корабля во избежание столкновения с ним другого транспортного средства.

Кусон с Лета наблюдали за этим представлением из кабины управления. Лицо Кусона было мрачным. Лета украдкой посматривала на него, затем спросила:

– Что с тобой?

– Видишь ли, Лета, – он прислонился лбом к иллюминаторному стеклу, – а я ведь на самом деле хотел уехать тогда, из Меро. Когда вырвался от этих вервольфов, попал домой к Терею, залез в тайник и увидел, сколько там чеков, первая мысль была: надо драпать, больше такого шанса не представится. А потом посидел, выпил, и такая тоска накатила, вспомнил этих страшенных вервольфов, представил, что и братик мой к ним скоро присоединится… Думаю, ребята решат, что я погиб, будут меня оплакивать, говорить, каким я был хорошим человеком, а я-то не погиб, я всего-навсего сбежал с деньгами. Да еще Тротил… Понимаешь, мы же с ним дружили очень в меде, помогали друг другу, доверяли. В общем, не смог я, Лета, понимаешь? Не смог. Только одного не могу понять, как Триумат обо всем догадался? Я же только подумал, даже не сделал ничего. Ты не знаешь, как он догадался?

– Не знаю. Я никому не расскажу.

– Да мне в принципе все равно. Пойдем в медотсек. Я немного посплю, а ты посидишь рядом с Угой, если что, сразу же меня разбудишь.

– Хорошо.

Они поднялись в медотсек. Под полупрозрачным сферическим куполом реаниматора, запрокинув голову, будто хотел что-то рассмотреть в вышине с закрытыми глазами, лежал Уга. Его торс пеленали тугие повязки, многочисленные тончайшие иглы, торчавшие из кожи, дружно покачивались, словно под порывами ветра.

– Если он хоть немного пошевелится или откроет глаза, сразу же меня буди, – зевнул Кусон, усевшись на гладкий твердый диванчик, предназначенный для короткого отдыха врача. – Сразу буди, ясно?

– Ясно.

Как только Кусон исхитрился прилечь на маленький неудобный диванчик, он тут же уснул. Лета поставила круглый стул напротив реаниматора, присела и стала смотреть на Угу.

Тем временем друзья в сопровождении пятерки встречающих подошли к самым помпезным из всех когда-либо виденных воротам – белоснежные, украшенные замысловатым орнаментом и скульптурами, они хоть и нелепо смотрелись на территории космодрома, но, безусловно, производили впечатление. Прямо за воротами возвышалось такое же белоснежное, украшенное скульптурами здание управления, куда друзей и препроводил экскорт.

Внутреннее убранство так же плохо соотносилось с функцией здания управления космодромом и больше напоминало дорогой особняк. По белоснежной скользкой лестнице друзья поднялись на второй этаж, распахнулись позолоченные двери, и они ступили в кабинет-приемную, набитую статуями и вазами. Среди нагромождения предметов друзья не сразу заметили крошечного старикашку в небесно-голубых одеждах и красной накидке. Лишь только когда он выбрался из недр кресла, стоявшего за огромным столом, у которого имелось отчего-то не четыре, даже не пять, а восемь ножек, щедро украшенных позолоченными завитушками, и заговорил, друзья обратили на него внимание.

– Счастлив вас приветствовать, – произнес старикашка тем самым бархатным голосом из связепередатчика. Подслеповато щурясь из-под кустистых бровей, он поочередно разглядывал лица вошедших. Видимо, лица ему понравились, потому как старикан пошевелил белоснежной с голубоватым отливом бородой и приветливо улыбнулся, демонстрируя ровные крепкие зубы. – Мое имя Копруген, я управляющий космодромом и по совместительству придворный философ высокоблистательного короля Семерона. Разрешите узнать ваши имена?

Друзья разрешили.

– Поправьте меня, если ошибаюсь, – сказал Копруген, когда гости закончили представляться, – но разве не вы говорили, что вас будет восемь, включая девушку?

– Видите ли, девушка и двое наших друзей утомились после перелета и остались отдыхать на корабле, они присоединятся к нам позднее, – ответил Триумат.

Копругена такое объяснение вполне устроило.

– Прошу вас, присаживайтесь, – широким жестом указал он на креслица поменьше, изящным полукругом расставленные у стола. – Вы голодны?

Они были голодны, но есть под изучающим, хитроватым взглядом Копругена никому не захотелось, и друзья ответили, что они сыты и всем довольны. Аккуратно, чтобы не посшибать понаставленные всюду хрупкие на вид скульптуры, изображающие в основном обнаженных юношей и девушек, они прошли к креслам и чинно расселись. Копруген занял свое место, практически скрывшись из вида в глубинах своего необъятного креслища. С добрую минуту молчали, глядя друг на друга, затем Копруген снова пошевелил ухоженной, тщательно причесанной бородой, готовясь улыбнуться.

– Вас, наверное, интересует, отчего вашему кораблю позволили приземлиться на королевском космодроме?

Тротил согласно кивнул и неожиданно захотел спать смертельным образом. В кабинете было тепло, душно и атмосфера склоняла к дреме.

– Видите ли, мы ведем крайне замкнутый образ жизни, – Копруген отчего-то передумал улыбаться и напустил на себя серьезный вид, – храним древнейшие традиции и не спешим отдаваться всецело техногенному процессу. Нам нравится наша тихая, уютная жизнь, но большинству она кажется скучной, поэтому гости редко балуют нас своими визитами. Светлейшая королевская семья крайне благосклонно отнеслась к вашему приезду, их обрадовало, что вы являетесь путешественниками, могущими рассказать много интересного о мировых диковинах, и они великодушнейше разрешают вам поселиться во дворце, дабы вы могли украсить свою жизнь служением великому королевскому семейству и в любое время услаждали их слух рассказами о своих путешествиях.

Тротил смотрел на Копругена и снова не моргал. Фарот слегка занервничал, заметив этот немигающий взор. Когда старик умолк, Тротил перевел взгляд на Триумата. Тот пристально изучал скульптуру девушки с венком на голове.

– Говорите, слух услаждать королевскому семейству? – Терей провел пятерней по ярко-седым прядям, убирая волосы от лица, его глаза смеялись. – Что ж, поехали, усладим, это мы умеем.

– Минуточку, – сказал Тротил, – буквально одну минуточку. Триумат, можно тебя на пару слов?

– А? – он словно очнулся от забытья. – Что?

– На пару слов, – Тротил встал с кресла, взял Триумата за плечо и помог встать и ему. – Извините, Копруген, мы сейчас вернемся.

– Конечно, конечно, – закивал Копруген.

Тротил с Триуматом вышли из кабинета-приемной, Тротил плотно прикрыл за собой дверь и посмотрел на безмятежное лицо Триумата.

– Слушай, я никак не пойму, мы куда, вообще, прилетели, а? У них тут что, заря цивилизации или подобный театр входит в экскурсионную программу? Этот дед на полном серьезе нёс про услаждение слуха? Что означает фраза «украсите свою жизнь служению королевскому семейству»? К ним что, туристы не приезжают из-за нежелания в рабство попадать или что? Как это все понимать? Ты единственный из нас, кто здесь был, так объясни же местные порядки, чтобы знать, чего от них следует ожидать.

Триумат молчал, на его загорелом лице медленно, но необратимо возникала задумчивая печаль. Наблюдая за опечаливанием его образа, Тротил приоткрыл рот, но не смог произнести ни звука. Триумат устремил взгляд в пол и окончательно загрустил. Тротил схватил его за грудки и затряс что было сил, Триумат не сопротивлялся, понимая, что будет лучше, если Тротил сразу даст выход своему негодованию.

– Ах, ты… ах, ты… – хватая воздух, Тротил терзал синюю рубашку, – ты… ты..!

– Я бы не стал на твоем месте так расстраиваться, – Триумат аккуратно высвободился, – ну что такого страшного стряслось, в самом-то деле? Если уж на то пошло, то я и не утверждал, что бывал тут сам, лично. Я просто много слышал об Аэроне и только исключительно хорошее.

Тротил прислонился затылком к стене, расписанной лиловыми цветами, и закрыл глаза.

– Значит, ты ничего не знаешь об этом мире, так? – глухо произнес он.

– Ну-у-у…

– Понадеявшись на тебя, мы даже информацию об этой планете запрашивать не стали.

– Это еще не поздно сделать.

– Нет, это уже поздно делать! Это надо было делать раньше, до того, как мы сюда приземлились!

Дверь кабинета-приемной приоткрылась, и в коридор выглянул Терей:

– Любезные, вас все ждут, вы скоро?

– Уже идем.

Триумат ласково улыбнулся Тротилу и поторопился вслед за Тереем. Тротил не удержался и уже в дверях отвесил ему хорошего пинка.

– Почтеннейшие наши гости, – Копруген слегка привстал и возвысился над столом, – счастлив донести до вас прекраснейшую весть: во дворец вы можете отправиться немедленно, за вами уже прислали возниц.

Фарот в нерешительности взглянул на вошедшего Тротила, чье лицо не предвещало ничего хорошего. Преал слушал речи Копругена, приоткрыв рот, а Терей откровенно развлекался, сверкая свежеприобретенной синевою глаз.

– Боюсь, мы не можем отправиться во дворец прямо сейчас и всех там усладить, – немного резковато произнес Тротил. – На корабле остались наши друзья, мы должны сейчас вернуться к ним. Давайте отложим этот несомненно чудесный визит?

– Вас ведь ожидает королевская семья, – Копруген изумился весь целиком, вместе с бородой, – и вы полагаете, что можете заставить их ждать? У нас совершенно нет времени, ведь вас еще требуется переоблачить в подобающие одежды, привести в надлежащий вид, дабы ваше обличие не оскорбило светлейших взглядов высочайшего семейства.

– У нас на корабле остались люди, вы понимаете? – сдержано произнес Тротил, облокачиваясь на спинку кресла, в котором сидел Преал. – Мы никуда без них не поедем, мы должны вернуться на космодром.

– Это невозможно, – с сочувствием вздохнул старикан. – Остальные смогут присоединиться к вам позже. После королевского приема вас отвезут на космодром, и вы заберете своих друзей.

Тротил подумал о том, что связепередатчик все равно лежит у него во внутреннем кармане и согласился с настойчивым старикашкой.

– Вас препроводят, – снова продемонстрировал крепкие зубы в искусственной улыбке Копруген и хлопнул в ладони.

В кабинет-приемную вошла пара плечистых молодых людей в красных одеждах, с легким поклоном они указали гостям путь к выходу. Копруген не попрощался. Он уже потерял к туристам интерес.

Глава 46

Тротил чувствовал себя слегка под конвоем в сопровождении плечистых дядь в красном и не понимал, что так сильно веселит Терея – бывший вервольф радовался всему происходящему от всей души.

Завернув за угол здания, они вышли к широкой проселочной дороге, где топтались запряженные в пару грубых деревянных повозок лоснящиеся длинноногие звери с унылыми зубастыми мордами.

– Присаживайтесь, – молодцы в красном ловко запрыгнули в повозки и взяли в руки вожжи.

Тротил оказался во второй повозке вместе с Тереем, Триумат, Фарот и Преал сели впереди. Как только пассажиры устроились на сухом лежалом сене, коим были выстланы повозки изнутри, зверюги синхронно чихнули и потрусили по дороге, развивая приличную скорость. Вокруг зеленели сочные луга с редкими цветочными островками, справой стороны темнела далекая лесная полоска. Глядя в широкую спину возницы, Тротил пододвинулся поближе к Терею и шепнул ему на ухо:

– Или пора лечить все мои маниакальные синдромы, или мы едем навстречу неприятностям.

– Да нет, с синдромами у тебя все в порядке, – Терей рассматривал очертания оружия под красной тканью на боку возницы. – Надо выбираться. Я могу прыгнуть на него и перекусить ему горло, после перескачу на вторую повозку…

– Ты больше не вервольф.

– Ах да… как-то я и позабыл. А у тебя есть какой-нибудь план?

– Да, и его первый пункт: пристрелить Триумата, – Тротил огляделся по сторонам. – И ведь вышли как болваны без оружия, здравствуйте, дорогие принцы…

– Туда посмотри.

– Куда?

– Назад, за нами кто-то едет.

Тротил обернулся. Поднимая пыль и стремительно сокращая расстояние, за повозками мчался всадник на бодрой черной зверюге. Тротил прищурился, рассматривая погоню. Это был молодой, но основательно заросший бородою человек в цивилизованной одежде, похожей на потрепанную корабельную униформу. Возница, услышав топот, обернулся и, держа вожжи одной рукой, попытался достать из-под красного одеяния оружие. Но не успел, – преследователь поднес к губам короткую трубочку, из трубочки вылетел тонкий острый шип и вонзился в шею возницы. Тот грузно повалился вперед, повозку на всем ходу понесло на обочину. Терей с Тротилом перебрались к неподвижному вознице, подхватили вожжи и кое-как остановили перепуганное животное. Тем временем бородатый человек таким же образом остановил и вторую повозку. Тротил с Тереем спрыгнули на землю и побежали к друзьям.

– Вы кто?! – голосил Преал, держась за борта повозки. – Что вам надо? Что вы наделали?!

– Я вас спас от неминуемой гибели, – ответил молодой человек, пряча трубочку в карман. – Вы, должно быть, и не представляете, куда попали!

– А куда мы попали? – с некоторым беспокойством Фарот смотрел на неподвижного возницу.

– Расскажу по дороге, надо уезжать отсюда поскорее. Столкните их с повозок, и поспешим, пока они не очнулись.

– А, так вы их не убили? Кстати, как вас зовут?

– Разумеется, не убил. Сок, которым обработаны шипы, вызывает временный паралич. Зовут меня Друту.

Триумат столкнул возницу в траву, и все вместе набились в одну повозку, Друту поехал впереди. Они направлялись через луг к темнеющей полоске леса.

– Так что все-таки происходит, Друту? – спросил Терей, он сидел впереди, держа вожжи.

– Да, нам тоже хотелось бы узнать, – закивал Преал.

– Всех прилетающих они отвозят во дворец на потеху безумной королевской семейке, которая развлекается тем, что ставит опыты над человеческим рассудком – изменяют память или же совсем ее отбирают, превращая людей в безмозглых рабов. После основательной промывки мозгов некоторых отпускают, и только за тем, чтобы они расписывали прелесть Аэрона по всем планетам. На самом деле, у них достаточно техногенное общество, они попросту играют в королевства, по-моему, здесь все сумасшедшие.

Фарот присвистнул.

– Я прибыл сюда в поисках нашей экспедиции, – продолжал Друту, – мы собирали материал о планетах для обновления общего информационного банка, и меня так же отбили на полпути к дворцу. Люди, спасшие меня, улетели на моем корабле, а я должен был остаться, чтобы спасти следующих путешественников и улететь уже вместе с ними. Надеюсь, я могу рассчитывать на то, что вы меня отсюда увезете?

– Разумеется. А куда мы едем?

– Сейчас увидите.

Вскоре они приблизились к лесному массиву. Темные стволы с короткими толстыми ветками и широкими пятипалыми листьями стояли единой плотной стеной. Проехать на повозке сквозь такой древесный частокол не представлялось возможным. Животное распрягли и отпустили, повозку пришлось бросить. Друту спешился, взял под уздцы своего излишне бодрого зверя и углубился в прохладную чащобу. Друзья последовали за ним.

– Здесь недалеко мое обиталище, – сказал Друту, – не знаю, кто отстроил эту базу, там обычно проживали люди, которых удалось отбить.

– И много сейчас народу на базе? – спросил Тротил.

– Я один, остальные улетели, а мне вот пришлось задержаться, почти целый год вас ждал и вот, наконец-то, удача улыбнулась.

– Целый год?! – ахнул Преал и получил веткой по лицу. – Кто бы мог подумать! Бедненький!

– Да, так мы тут вдвоем и жили, я и Заза, – он похлопал зверя по мускулистой шее, – он мне от предыдущих хозяев достался.

– Знаете, касательно вас никаких вопросов нет, – сказал Тротил, – мы вас заберем, но вот с Зазой, боюсь, возникнут проблемы…

– Ну что вы, я не собираюсь брать его с собой, фумиты очень приспособленные существа, они прекрасно себя чувствуют и рядом с человеком и на воле, его достаточно просто отпустить, тем более такой хитрющий мерзавец как Заза уж точно нигде не пропадет.

– Далеко еще? – вид у Триумата был мрачный, почти угрожающий. – Вернемся на корабль, поднимемся, и ты покажешь, в какой тут стороне дворец находится.

– А вам зачем?

– Расстреляю из всех орудий, какие есть.

– Что вы, что вы! – затряс головой Друту. – Это будет расценено, как объявление войны, а у них есть воздушный флот, сюда ведь много народа прилетало, они все корабли себе оставили. Ну, вот мы и пришли.

Деревья расступились, взгляду открылась небольшая поляна с грубо сколоченным одноэтажным домиком и какой-то одинокой будкой на отшибе.

– Это база? – на всякий случай уточнил Фарот.

– Да, – Друту привязал зверя к дереву. – Прошу всех в дом. К сожалению, особого угощения у меня нет, сами понимаете, питаюсь от лесных щедрот.

Он открыл дверь и посторонился, пропуская компанию. Одна небольшая комната со столом и тремя стульями, деревянный топчан, отгороженный занавеской дальний угол и два маленьких окна, нехотя пропускающих свет.

– Пожалуй, мы задерживаться не будем, – сказал Тротил, окинув взглядом помещение, – да и вам, наверное, порядком надоело здесь, лучше вернуться на космодром. У нас на корабле еще люди остались, как бы с ними чего-нибудь не случилось.

– Да, да, конечно, я только возьму вещи, и пойдем, – он встал на колени и полез под кровать.

– Погодите, – Терей прислонился плечом к дверному косяку, – мы что же, спокойно можем вернуться на космодром и улететь? И нам никто не воспрепятствует?

– Разумеется, воспрепятствуют, – Друту вытянул из-под кровати сумку-мешок с длиной лямкой, следом извлек запыленную коробку. – Здесь есть подземный тоннель, он ведет прямиком к ограде космодрома. Они обставили ваш корабль световыми шарами?

Тротил кивнул.

– И красную сетку включили? – Друту поставил коробку на кровать, смахнул пыль и поднял крышку.

– Включили, а что, это разве не обыкновенное опознавательное освещение?

– Не знаю, как именно работает эта сетка, но пока ее не отключишь, корабль не сможет взлететь. Для того, чтобы она пропала, достаточно вывести из строя хотя бы один шар.

В коробке лежало штук пять небольших плотных брикетов черного цвета с короткими шнурками запалов. Друту переложил брикеты в сумку, перебросил лямку через плечо и сообщил о своей готовности.

Выйдя из дома, он закрыл дверь, выразив надежду, что это грустное жилище больше никому не понадобится, затем отвязал от дерева Зазу, распряг его и фумит жизнерадостно умчался в лес, даже не попрощавшись с бывшим хозяином. Затем Друту направился к покосившейся будке на отшибе, сообщив, что это и есть вход в подземный тоннель. Покосившаяся дверь никак не поддавалась, она рассохлась и сильно покосилась. Триумату пришлось применить силу, он едва не развалил всю будку, но дверь все-таки открыл. Внутри обнаружились уходящие вниз земляные ступени, дохнуло затхлой сыростью с запахом сгнивших листьев. Друту вытащил из сумки фонарь, включил его и стал спускаться первым. Последним пошел Триумат. Перед тем, как начать спуск, он выглянул из будки, убедился, что поляна пуста, поплотнее прикрыл дверь и пошел вниз за прыгающим световым пятном. Лестница уходила так глубоко под землю, что невольно на ум приходила мысль – чересчур усердные строители-копатели немного перестарались.

– А здесь водятся какие-нибудь зверюшки? – напряженным голосом поинтересовался Преал. Он осторожно нащупывал ногами края ступеней, держась за плечи впереди идущего Фарота.

– Какие-нибудь, наверное, водятся, – беспечно ответил Друту, он был счастлив, его никакие зверюшки не волновали, он уже одной ногой улетел с Аэрона. – А вы куда сейчас полетите?

– У нас нет пока какого-то конкретного плана, – ответил Тротил, ниже и ниже склоняя голову, чтобы не чертить макушкой по земляному своду, – мы не были готовы к такому повороту событий.

– О, – еще больше обрадовался Друту, – в таком случае, может вам не составит труда забросить меня на Хельмеру? Это рядом с Ирумисом. Там располагается Всепланетный Информационный Банк Данных, на который работала наша экспедиция, я должен рассказать о том, что твориться на Аэроне, это необходимо прекратить.

– Конечно, без проблем, забросим.

Земляная лестница привела в узкий тоннель, идти приходилось согнувшись в три погибели, иначе можно было снести себе половину черепа о притаившиеся в потемках корни. Вскоре Преал сделал удивительное открытие: у него неожиданно обнаружилась клаустрофобия. Он даже захотел упасть и как следует поистерить по этому поводу, но Фарот не позволил, он потащил страдальца вперед, уверяя, что если бы он на самом деле страдал боязнью замкнутого пространства, то не смог бы летать на кораблях, особенно на таком маленьком кораблишке, как «Летатель».

Если не считать концерта, устроенного Преалом, то худо-бедно тоннель прошли без приключений. Поднявшись по земляной лестнице, Друту осветил деревянную крышку, прикрывавшую выход, и попытался ее приподнять, но оказался слишком тщедушным для этого.

– Отойди, поэзия, – Триумат припечатал Преала к стене, пробираясь в первые ряды, – и ты, наука, тоже отойди.

Друту послушно спрыгнул обратно в тоннель. Триумат поднялся наверх, уперся в крышку обеими руками с возгласом:

– Опа-попа!

Крышка поднялась, на Триумата посыпалась земля и многочисленная пакость. Отплевываясь, он выглянул наружу, отложил крышку в сторону и сказал:

– Никого не видать, вылезайте.

Оказавшись на поверхности планеты Аэрон, друзья устремились к виднеющейся неподалеку ограде космодрома, а Триумат пристроил крышку на место, выровнял на ней земляной пласт, чтобы не выдавать местонахождение тоннеля, и поспешил за остальными.

Глава 47

Лета долго пришлось трясти за плечо Кусона, прежде чем он открыл мутные спросонок глаза.

– Что такое?

– Уга очнулся.

– Да? – Кусон привстал, широко зевнул и посмотрел на реаниматор.

Уга сидел под куполом и с болезненной гримасой смотрел на иглы в собственном теле.

– О, приятель, ты снова с нами, – Кусон слез с диванчика и поплелся к реаниматору, зевая на ходу. – Сейчас вытащу тебя оттуда.

– Погоди, – сказала Лета, – давай лучше дождемся Тротила, я бы не стала трогать эти иглы и отключать машину без него.

– Да ладно тебе, вон Терей сам все повыдергивал, отключил, вылез и ничего, все с ним в порядке. Сама подумай, чего он там сидеть будет? Тротил с ребятами неизвестно когда вернутся.

– Как хочешь, – пожала плечиками Лета, – но я бы не стала этого делать.

– Давай тогда у Уги спросим, – Кусон постучал по куполу и крикнул: – Уга, ты меня слышишь?

Тот согласно закивал.

– Тебя вытащить или там посидишь до прихода Тротила? Как ты сам себя чувствуешь?

Уга жестами показал, что «сам себя» он чувствует хорошо, и настоятельно попросил извлечь его из реаниматора.

– Вот видишь, я тебе говорил, – Кусон ткнул в кнопку отключения системы, операционные панели погасли, и купол стал приподниматься. Уга сам повыдергивал из себя иглы и выбрался на свободу. Морщась, он провел рукой по тугой повязке и сообщил, что попадание пули в тело это, оказывается, малоприятная штука.

– Ну, надо думать, – согласился Кусон. – Идти можешь?

– Могу, голова немного кружится и кожа под повязкой чешется.

– Чешется это хорошо, значит, заживает. Идем, оденешься, здесь есть отличные комплекты обмундирования. Глянь на меня, видишь, как ловко сидит? Лета, а ты иди в кабину управления и контролируй обстановку.

Нарядив Угу в полный комплект, Кусон помог ему с ботинками, чтобы раненому лишний раз не нагибаться, и они также отправились в кабину управления.

– Ты есть не хочешь? Могу сбегать в пищеблок.

– Нет, не хочу. А мы сейчас где находимся? – Уга присел в кресло пилота.

– На Аэроне, ребята пошли на разведку, – Кусон подошел к боковому иллюминатору. – Ничего себе…

– Что такое?

– Это наши, что ли, из-под земли лезут или у меня мозги течь дали?

– Где? – Уга с Лета подошли к нему.

– Вон, смотрите, – Кусон ткнул пальцем в иллюминатор, – пустырь за оградой видите? Разве не Тротил сейчас показался из какой-то ямы?

– А вон и Фарот… Что происходит? С бородой это кто?

– Уга, не имею понятия, сам в растерянности.

Ожил забытый на пульте связепередатчик, и голос Терея произнес:

– Ребята, вы меня слышите?

Кусон подскочил к пульту и схватил связепередатчик:

– Да, слышу и вижу, а что происходит?

– Потом расскажем. Мы сейчас будем отключать световые шары вокруг корабля, иначе не сможем взлететь, а вы срочно готовьте системы к старту и откройте входной шлюз.

– Мы что, бегом улетаем?

– Именно – бегом.

– Понял, – Кусон отложил связепередатчик и плюхнулся в центральное кресло. – Так, кажется, мы опять залетели в какое-то заднее место. Уга, поможешь мне подключить корабельные системы и подготовиться к старту?

– Конечно, – он сел в кресло рядом. – Чтобы максимально ускорить процесс, предлагаю задействовать и второй уровень управления.

– Согласен с предложением.

Они взялись за дело. Лета продолжала стоять у иллюминатора, наблюдая за происходящим на пустыре у ограды космодрома. Ограда представляла собой скорее декорацию, чем реальный оградительный элемент, поэтому перебраться через нее не составило особого труда.

– У нас считанные минуты, – Друту извлек из сумки брикеты с запалами, – космодром хорошо просматривается и отлично простреливается. Потрите в пальцах конец шнура, и он загорится, потом бросайте в шары. Если не попадете в сам шар – неважно, главное чтобы упало как можно ближе, взрывом достанет.

– А корабль не повредим? – Триумат взял брикет и зачем-то понюхал его.

– Нет, взрыв достаточно мощный для шаров, но безопасный для обшивки. Давайте, пора.

От трения запалы вспыхнули колючими белесыми огоньками, брикеты полетели в шары и почти одновременно взорвались с глухими хлопками. Алым пламенем полыхнуло сразу три шара, световая сетка мигнула пару раз и исчезла.

– Бежим, бежим, бежим!

Пока мчались к кораблю, успели открыться входные шлюзы. Как только оказались внутри, Триумат вручную задраил шлюз, и «Алхимик Апелюс» немедленно взлетел с космодрома «Мортебель». Стартовал он на пределе своих возможностей, с места развивая колоссальную скорость, отчего усилились гравитационные поля, и друзья при ходьбе еле-еле отрывали ноги от пола. Подъемные лучи временно не работали, пришлось подниматься в кабину управления по лестницам, а с усиленными полями это был еще тот театральный номер, но потихоньку, постепенно, с легким сквернословьем, наверх все-таки заползли.

В кабине их поджидали недоумевающие друзья. Кусон сидел верхом на кресле, держась обеими руками за спинку, смотреть на старт он не стал, опасаясь, что лицо к иллюминатору приклеится. Он еще ни разу в жизни не стартовал на пределе мощности военного корабля и теперь почти оглох от давления, да и вообще расстроился от массы неприятных ощущений в организме. Потряхивая головой, будто желая вытрясти из ушей несуществующие пробки, Уга следил за показаниями приборов, стараясь не обращать внимания на то, что кожа на всем теле мелко-мелко вибрирует. Как сломанные киберпилоты на полусогнутых ногах, они вползли в кабину и, покачиваясь, направились к диванам с единственным желанием присесть поскорее.

– Что случилось? – крикнула Лета. Она стояла под таким углом наклона, что должна была неминуемо упасть, но не падала из-за тех же гравитационных полей.

Тротил жестом показал, что все расскажет потом, и друзья повалились на диваны.

– Долго еще?! – борясь с удушающей тошнотой, заорал Кусон в оглохшее ухо Уги.

– Не-е-е-ет! – проревел он в ответ.

Как пробка из бутылки, выскочил «Алхимик Апелюс» в открытый космос, и Уга спешно отключил второй уровень вместе со всеми дополнительными и вспомогательными стартовыми системами, корабль сбросил скорость и заскользил неторопливо по темно-темно синей глади.

– О-о-о-о, – с облегчением выдохнул Кусон, – какая жо… Кстати, приветствую, с вами мы еще незнакомы, вы кем будете?

Друту встал с дивана, подошел поближе к пульту управления и церемонно представился.

– Я прилетел на Аэрон с Хельмеры, там мой дом и работа, я занимаюсь сбором информации для Всепланетного Банка Информационных Данных, изучаю планетарную и общекосмическую жизнь.

Кусон недоверчивым взором окинул его потрепанный внешний вид и клочковатую бороду. Друту это заметил и улыбнулся:

– Я почти год прожил в лесу, так что прошу меня извинить.

– Собирали информацию о лесах Аэрона? – попробовал угадать Кусон.

– Не совсем…

– Я сейчас расскажу, – сказал Тротил и в общих чертах поведал о ситуации на планете, а также, как увлекательно прошел их очень короткий визит в этот благословенный уголок. – Так что теперь мы дружно можем поблагодарить Триумата за полученное удовольствие, – подытожил он.

– Хотите, я встану на колени и побьюсь головой об пол? – предложил Триумат.

– Боюсь, это не поправит ситуацию.

– И… куда мы теперь летим? – растерялся от такого поворота событий Уга.

– Пока что на Хельмеру, отвезем домой нашего спасителя.

– Еще легко отделались, – сказал Фарот, – так что дела идут хорошо.

– Да-а-а, – сердито закивал Тротил, – лучше не придумаешь. Носимся по космосу, как поцарапанные, половина экипажа уже в дырках!

– Всего двое из семи, – Терей с улыбкой потрогал ткань форменной крутки, под которой находились тугие повязки, – не так уж и худо.

– Да ну вас! Друту, вы, наверное, голодны?

– Больше всего я хочу как следует вымыться и избавиться вот от этого, – он дернул себя за бороду.

– Идемте, провожу.

И Друту с Тротилом вышли из кабины.

– Да-а-а, дела, – Кусон почесал макушку. – Кто бы мог подумать… какая квазипопа приключилась. Как бы за нами погоню не устроили. Фарот, может опять телепортанемся?

– До Хельмеры близко, – Фарот сел в кресло на место Уги и стал задавать навигационным системам параметры курса, – на средней скорости будем через двое суток, не стоит лишний раз телепорт трогать. Фух, я бы водички попил.

– У меня осталась бутылка вина, будешь?

– Буду.

Когда вернулись Тротил с Друту, то переодетого в корабельное обмундирование сборщика информации никто не узнал. Под бородой скрывалось лицо совсем молодого человека с приятной открытой улыбкой.

– Добро пожаловать на борт нашего безумного бумеранга, – Кусон похлопал его по плечу. – Выпить? Перекусить? Поспать до самой Хельмеры?

– Выпить и перекусить, если можно, – Друту поднял голову, рассматривая второй уровень управления. – Ничего себе корабль… он военный?

– В некотором роде, да. Присаживайтесь на диванчик, сейчас накроем столик. Еда, конечно, так себе, но в космосе обычно не до разносолов, зато выпивка отменная, с Обелиса. Сейчас вернусь.

И Кусон потопал в пищеблок.

– Я съем все что угодно, – признался Друту, присаживаясь на диван и откидываясь на мягкую кожаную спинку. – Как я счастлив, вы не представляете!

И тут его искрящийся взгляд остановился на Лета. Девушка сидела в кресле пилота и рассматривала нового члена команды.

– Простите… – на открытом лице Друту отразилось замешательство, – а вы с какой планеты?

– Не знаю, – улыбнулась девушка. – Меня зовут Лета.

– Как это – не знаете?

– У нас с нею интересная история приключилась, – Тротил присел рядом с Друту и рассказал историю появления Лета в их жизни, опустив всякие ненужные подробности вроде постылых альдебаранцев.

– Во-о-о-от как? – брови Друту поползли вверх. – Интересно…

– Говорите, вы работаете во Всепланетном Информационном Банке? – подал голос Уга.

– Я понял ход вашей мысли, – закивал Друту. – Я не только там работаю, но и трижды общался с самим Основателем и Хранителем Банка.

– А он что, действительно, существует? – удивился Терей. – Тот самый Первооснователь?

– Да.

– Какого же он должен быть возраста?

– Очень преклонного, хотя по его внешнему виду возраст определить невозможно. Мы отведем к нему Лета, он наверняка скажет, кто она и откуда. Первооснователь не может не знать этого.

Глава 48

Приближаясь к Хельмере, «Алхимик Апелюс» запросил посадку на одном из космодромов Всепланетного Банка, сообщив, что привез их сотрудника, и разрешение было получено незамедлительно. Глядя на высоченные башни домов, одетые в металл и стекло, Фарот подумал о поврежденном «Летателе», забытом в брюхе «Алхимика Апелюса», что не мешало бы его починить и привести в порядок, он соскучился по этому маленькому верному кораблику.

В иллюминаторах раскрывалась обыкновенная высокотехническая цивилизация, каких сотни, Уга лишь мельком глянул на нее без особого интереса. Его гораздо больше интересовал Друту, которого он всю дорогу до Хельмеры пытал о принципах работы Банка и о личности его Первооснователя.

К моменту приземления корабля на поле космодрома их уже поджидала разновидность бакусты – кробар, самый популярный на Хельмере городской воздушный транспорт. Лишь только друзья ступили на покрытие, как к ним, пригибаясь под порывами ветра, бросился высокий человек в строгом черном костюме.

– Здравствуйте! – закричал он, перекрикивая ураганное завывание. – С приездом! Друту, где ты был? Мы тебя уже похоронили!

– Рано! – крикнул Друту в ответ. – Рад тебя видеть, Раби!

– И я тебе рад! Идемте!

Друзья проследовали к поджидавшему их кробару, забрались внутрь и расположились в полукруглых рядах голубых кресел. Теперь даже Лета и Триумат были в корабельной униформе.

– Дрянная погода, – Раби расправил свой костюм, усаживаясь рядом с пилотами, – вторую неделю ураганы зверствуют. Где ты был, Друту? И кто эти люди?

– Я застрял на Аэроне, они меня вывезли оттуда. Раби, я все в подробностях отображу в отчете, который представлю в Совет Планетарной Безопасности. Доставь нас сейчас в главное здание Банка, есть дело, не терпящее отлагательств, нам срочно надо повидаться с Первооснователем.

– Без проблем.

Кробар утробно загудел и, подрагивая, стал приподниматься, борясь с ветродуем.

Информационный Банк представлял собою целый город со своей кипучей жизнью. Главное Здание сразу бросалось в глаза – гигантская, застилающая собою небо белоснежная пирамида. Приблизится к ней не так-то просто было даже работникам Банка, не говоря уж о простых людях, но Раби с кем-то связался, сообщил, что нашелся пропавший год назад Друту, и теперь он просит немедленной встречи с Первооснователем. Разрешение было получено, но все же кробару пришлось довольно долго висеть у пирамиды, прежде чем позволили посадку.

– Мы подождем вас, – сказал Раби, морщась от ворвавшегося в салон ветра. – Успехов!

– Спасибо.

Они по очереди выпрыгнули из кробара на гладкие рыжеватые каменные плиты, коими были вымощены подходы к пирамиде.

– Захватывающее зрелище, – пролепетал Преал, запрокидывая голову в надежде рассмотреть вершину здания. – Очень м-м-монументально.

У неприметного узкого входа их никто не ожидал. Друту зачем-то приложил ладонь к белой двери, чуть помедлил и коснулся еще и лбом. И дверь поднялась вверх, пропуская гостей внутрь. Они шагнули в кромешную тьму. Спустя добрую минуту откуда-то сверху полился теплый золотистый свет, и друзья увидели, что стоят они в пространстве, то есть никакого пола под ногами нет. Преал ахнул и схватился за Угу.

– Не бойтесь, – шепнул Друту, – так надо.

Он откашлялся и произнес, обращаясь к световому потоку:

– Просим прощения за беспокойство, Первооснователь Зен-Зерия, эта девушка утратила память и не помнит, кто она и откуда. Ее лицо необычно, способности необыкновенны, но определить, откуда она родом мы не можем. Помоги нам, мудрейший Зен-Зерия.

Свет сделался ярче, его поток стал плотнее, затем он распался на сотни пушистых огней, и из золотистого каскада вышел невысокий молодой человек в желтых одеждах. Хотя при ближайшем рассмотрении его вряд ли можно было бы назвать молодым, похоже, он вообще не имел возраста. Гладкое лицо напоминало скорее лик скульптуры, нежели живого существа, картину довершали нечеловеческие золотистые глаза без зрачков и блестящие черные волосы ниже плеч. Зен-Зерия поднял руку с узкой ладонью, тонкими пальцами и поманил к себе Лета. Девушка шагнула вперед. Не размыкая губ, Зен-Зерия поприветствовал остальных, назвав всех друзей по именам. Неожиданно в воздухе возникло каменное кресло, похожее на древний трон, и Зен-Зерия пригласил Лета присесть. Девушка осторожно опустилась на сидение, положив руки на широкие подлокотники, на ощупь камень был теплым. Зен-Зерия коснулся пальцами ее лба, погладил по щеке, и Лета охватило необыкновенно теплое чувство покоя, в сердце забрезжила смутная, тихая радость узнавания. Губы Зен-Зерии тронула едва заметная улыбка, но она не оживила его необычного лица, она словно существовала отдельно.

– Ты помнишь меня? – казалось, голос Зен-Зерии звучит из непроницаемо-темных глубин пирамиды.

– Пытаюсь вспомнить, – Лета прикрыла глаза, наслаждаясь его невесомыми прикосновениями. – Я знаю тебя, знаю…

– Я разбужу твою память.

Он коснулся ее пушистых рыжих волос, и из-под ладоней Зен-Зерии полилось белоснежное сияние. Образовав над головою девушки подобие светового веера, сияние стало прозрачным, в нем возникла панорама космоса. Это был странный космос, глубоководно-синий с безупречными шарами планет в окружении многокрасочных протуберанцев. В центре дрожали, сливались, распадались и вновь перемешивались алые от освобождающихся энергий потоки. Сначала друзья не поняли, что происходит, потом догадались – рождалась звезда.

– Именно такой ты видишь нашу Вселенную, – произнес голос Зен-Зерии. – А это ты сама, ее дитя.

Возникло ярчайшее золотое свечение, по форме похожее на веретено.

– Вселенная сотворила вас, свой тайный народ эферейцев, чтобы вы оберегали жизнь планет, наблюдая за их движением, поддерживали миропорядок космоса и покой галактик. Если какая-либо цивилизация подходит к упадку или жители ее подвергаются последней опасности, вы приходите к ним, чтобы принести новые знания, помочь раскрыть иные возможности. Но чем ближе вы подходите к планетам, обретая плоть, тем слабее ваша связь с Вселенной, ваша память гаснет, оставляя лишь необходимые знания для вывода народов из пропасти.

«Веретено» словно закипело изнутри, проступили очертания человеческого тела.

– Твои вены, твое сердце, – продолжал Зен-Зерия, – созидаются из самого редкого в мире драгоценного металла, люди дали ему название «лемурит», только он способен выдержать твою внутреннюю силу. Но в себе ты носишь не простой металл, он живой. Если извлечь твое сердце и поместить в землю, оно начнет расти, со временем порождая целые залежи уникального лемурита. Планета, заполучившая такое сердце, сможет стать самой богатой и могущественной в галактике. Поэтому, знающие о существовании эферейцев, кладут свои жизни и судьбы на поиски вас. Но пленить вас можно лишь тогда, когда вы обретаете плоть и подходите ближе к нуждающейся в вас планете, когда память ослабевает, а силы еще не приняли своего нового назначения.

В световом веере возникла Лета во всей своей необыкновенной красоте, в том самом сине-золотом облачении, в котором ее впервые увидели друзья.

– В новорожденном теле происходит краткий миг абсолютного беспамятства, именно тогда ты и попала в эти руки.

В перспективе возник корабль темурейцев, он выплюнул голубую лучевую сетку, она окутала Лета, и девушка застыла. Друзьям немного жутковато было наблюдать, как развеваются ее волосы в безвоздушном пространстве и смотрят куда-то в пустоту неподвижные синие глаза, не успевшие наполниться новой жизнью и новым горением. Неожиданно возник еще один корабль, между темурейцами и альдебаранцами завязался бой. После короткой ожесточенной схватки темурейский корабль поплыл прочь неуправляемой грудой, альдебаранцы вышли в космос и забрали девушку.

Светоносный веер над головой Лета погас.

– Как же… – едва слышно прошептала она, – как же меня на самом деле зовут?

– Обычно свои имена эферейцы обретают на планетах.

– А куда я шла? Как зовут ту планету?

– Земля. Ты шла на планету Земля. И лучше тебе возобновить свой путь, ведь планета по-прежнему ожидает тебя, надеясь на скорую встречу.

– А могу я придти к ней с именем?

– Конечно, – губы Зен-Зерии снова тронула отсутствующая улыбка, – у тебя прекрасное имя, достойное того, чтобы на Земле ему отозвалось нечто похожее на тебя – светлое, солнечное, дарующее жизнь, лучшее время года.

Глава 49

На Хельмере друзьям пришлось задержаться на целую неделю. Лета осталась в пирамиде с Зен-Зерией, и, как не было любопытно друзьям соприсутствовать при такой беседе, Друту интеллигентно вытолкал их из Главного Здания.

За это время успели починить «Летатель». Как только Терей с Кусоном не упрашивали друзей приобрести новый корабль взамен развалюшки «тра-6», они так и не согласились.

И вот настал день, когда Лета покинула пирамиду. Распрощавшись с Друту и со всеми, с кем они успели передружиться в окрестностях Всепланетного Банка, друзья поднялись на борт «Алхимика Апелюса».

Корабль пересекал орбиту, когда в кабину управления пришла Лета. Синее платье в цвет ее глаз, золотое ожерелье и головной убор будто только и ждали возвращения к своей хозяйке. Лета походила на драгоценность, на главную драгоценность космоса. Кораблем управляли киберпилоты, друзьям не хотелось тратить последние минуты общения с Лета на возню с пультом управления.

– Может, мы все-таки отвезем тебя поближе к Земле? – сказал Тротил.

– Мне бы очень хотелось побыть с вами еще, но, к сожалению, я должна идти. Я быстрее доберусь, чем на корабле, правда, – Лета улыбнулась отсутствующей, почти незнакомой улыбкой. Память изменила девушку, она стала другой, словно уже успела уйти куда-то далеко.

– Оду мы с тобой так и не закончили… – вздохнул Преал, глядя в пол.

– Зачем же заканчивать? Мы только начали ее писать, я останусь вечным твоим вдохновением, которое никогда тебя не покинет.

– Ты знаешь, Лета, – усмехнулся Фарот, переминаясь с ноги на ногу, – у всех нас были какие-то свои мечты до встречи с тобой. Тротил хотел увидеть, как рождается звезда, Преал мир мечтал спасти и вписаться в анналы Вселенной, Уга всегда хотел таких друзей, как мы, Терей от вервольфизма мечтал избавиться… Кусон, Триумат, извините, ребята, не в курсе, о чем вы мечтали, но смотри, Лета, у всех всё исполнилось. Я-то думал, что это безумные мечтания, а как оказалось, все они исполнились. Все! Подумать только – ха-ха-ха! – кроме моей.

– А о чем ты мечтал? – усмехнулся Триумат.

– О собственном ресторанчике со скромной корабельной дозаправкой.

– Старик, – сказал Кусон, – ты забыл о чемодане чеков? Там хватит на развлекательный комплекс с сетью собственных космодромов.

– Это чеки Терея, так что прекрати ими распоряжаться, – напомнил Тротил.

– Я должна идти, друзья мои, – печально улыбнулась Лета.

Слово «друзья» она произнесла так, будто заново пробовала его на вкус.

– А нам не дадут о тебе забыть неутомимые альдебаранцы, – попытался пошутить расстроенный Уга.

– Нет, что вы, – совершенно серьезно ответила Лета, – никто вас больше не побеспокоит. Взгляд Зен-Зерии способен проникать сквозь космос и сила его всепроникающая. Он уже нашел моих похитителей.

«Проникать сквозь космос… Так вот откуда он знает наши имена, – подумал Тротил. – Зен-Зерия наблюдал за нами, ждал, что мы приведем к нему Лета…»

Преал хотел спросить, кто же все-таки такой Зен-Зерия, но решил оставить себе эту тайну, чтобы размышлять о ней в редкие минуты покоя, отдыха и согласия с самим собою.

Все вместе они прошли в транспорционный отсек, откуда пилотам открывался выход в космос и словно гигантский прозрачный рукав вырос на боку «Алхимика Апелюса». Фароту пришлось долго изменять параметры отсека, чтобы он позволил выйти в пространство без защитного костюма.

– Готово, – сообщил он. – Только мы все должны покинуть отсек, иначе он не откроется.

Лета обняла, поцеловала всех по очереди, и друзья вышли в трубообразный коридор.

– Ну, иди уже, иди, – отвернулся Преал, пряча слезы, – а то не отпустим тебя никуда, заберем себе, никому не отдадим.

Шлюзовая панель стала закрываться. Лета улыбнулась и помахала рукой. Закончилась самогерметизация и на входной панели замигали писклявые огоньки, сообщающие об открытии выхода в космос. Друзья стояли и смотрели на непроницаемо белую стену с очертаниями полукруглого входа, пока Триумат не сказал:

– Никто не хочет пойти и посмотреть на ее выход?

Очнувшись, друзья бросились в кабину управления.

Когда они приникли к иллюминаторам, Лета как раз дошла до края рукава-трубы, соединявшего космос и корабль. Чуть помедлив, она шагнула в черно-синюю бездну, и потаенный ветер Вселенной заиграл ее волосами и платьем. Обернувшись, Лета махнула рукой «Алхимику Апелюсу» и вспыхнула многоцветным протуберанцем, исчезая из вида.

Друзья еще долго смотрели на безмятежность космической глади, прежде чем Кусон произнес в глубокой задумчивости:

– Не мешало бы как-нибудь на досуге слетать на Землю, посмотреть, как идут дела у младшего братишки Фарота, ну и помочь, если вдруг что-то не заладится.

– Неплохая мысль, – кивнул Триумат. – Лично я с удовольствием.

Тротил покосился в его сторону, но ничего не сказал.

– Ладно, нам тоже пора.

– Куда это? – Кусон с удивлением посмотрел на Тротила.

– Когда-то давно… подумать только, как же это было давно, мы летели охотиться на тосиков.

– Да, – усмехнулся Фарот, – подумаешь, сделали небольшой крюк, но дело-то нужно сделать, раз собирались.

– Значит, получается – расстаемся? – опечалился Кусон.

– Дружище, космос странное место, я так понял, что потеряться в нем невозможно. Увидимся.

Друзья спустились в грузовой отсек, где их терпеливо дожидался «Летатель».

– Ну, хоть чеков возьмите, что ли, – вздыхал Кусон.

– Или оружия, оно всегда пригодится, – настаивал Триумат.

– Или нас с собой, – улыбнулся Терей.

– Увидимся, – повторил Тротил, – обязательно увидимся. Не стоит даже прощаться.

– До свидания, – всхлипнул Преал, – столько расставаний… я так не могу!

И он поспешно полез в корабль.

– Удачи, ребята, – Фарот с Угой пожали руки Терею, Триумату и Кусону. – Как устроимся, сообщим, приезжайте в гости.

Входные шлюзы «Летателя» закрылись. Панели управления заверещали, требуя, чтобы все провожающие покинули отсек.

Терей, Триумат и Кусон вернулись в кабину управления. Наблюдая в центральный иллюминатор за тем, как «Алхимик Апелюс» разродился «Летателем», Кусон открыл бутылку вина, глотнул из горлышка и протянул Терею. Маленький, неуклюжий «тра-6» освободился и заторопился куда-то по космосу. Терей отпил глоток и передал бутылку Триумату.

– Маленькие они какие-то, – задумчиво произнес Триумат, возвращая ополовиненную бутыль Кусону, – наивные, беззащитные, одна поэзия у них чего стоит, хлопот с ним не оберешься.

– Это уж точно. И сдались им эти тосики…

– Они хотят продолжать путь своей командой, мы не имеем права им мешать.

– Надо было хоть попробовать навязаться, чего ж мы так.

– Зачем навязываться? Это некрасиво, – кисло произнес Триумат. – Куда полетим?

– Не знаю, – вздохнул Кусон, – мне все равно. Весело было, жаль…

– Мне тоже, но если Тротил так решил, значит, были у него на то основания.

– Как это все неправильно, – прижавшись лбом к иллюминатору, Кусон смотрел, как «Летатель» стремительно погружается в океан Вселенной.

– Неправильно, – согласился Триумат, – но что ж поделать.

– Эй!

Кусон с Триуматом обернулись. Терей сидел за пультом управления.

– Правильно – неправильно, будем еще тут трагедии разводить. Давайте просто полетим за ними. А потом и вместе с ними. Не знаю, насколько космос тесный мир, но в одном уверен точно – нам по пути, и ни к чему ждать, когда же мы снова где-нибудь пересечемся спустя сто двадцать галактических лет.

– Верно, – обрадовался Кусон, плюхаясь в кресло пилота, – а то я даже не понял, чего ради мы распочковались, вот, честное слово, не понял! Правильно ты, братик, придумал, очень правильно! Летим, летим скорее, смотри, они уже далеко ускакали!

– Давай, давай, – Триумат занял кресло рядом, – а то как-то вообще не по-человечески получается…

13.02.05

Оглавление

Глава 1

Глава 2

Глава 3

Глава 4

Глава 5

Глава 6

Глава 7

Глава 8

Глава 9

Глава 10

Глава 11

Глава 12

Глава 13

Глава 14

Глава 15

Глава 16

Глава 17

Глава 18

Глава 19

Глава 20

Глава 21

Глава 22

Глава 23

Глава 24

Глава 25

Глава 26

Глава 27

Глава 28

Глава 29

Глава 30

Глава 31

Глава 32

Глава 33

Глава 34

Глава 35

Глава 36

Глава 37

Глава 38

Глава 39

Глава 40

Глава 41

Глава 42

Глава 43

Глава 44

Глава 45

Глава 46

Глава 47

Глава 48

Глава 49

Реклама на сайте