«Ночная жизнь в Киссальде»

Эллисон Харлан Ночная жизнь в Киссальде

Сорок пять книг, дюжина кинофильмов, с полсотни телепостановок, больше "Хьюго" и "Небьюл", чем у кого бы то ни было, пара "Эдгаров", присуждаемых Ассоциацией Американских Детективных Писателей, премия ПЕН-клуба за достижения в журналистике и единственный случай присуждения одному человеку четырех наград Гильдии Писателей за работу на телевидении. Этого Эллисона все любят и все им восхищаются. Никто о нем плохого слова не скажет. "Кроме того, у нас есть замечательные живописные участки на продажу в Гобийском Алтае".

В конце 1989-го - еще два достижения: Харлан получает Всемирную Премию по Фэнтези за свой вышедший в 1988 году сборник "Сердитая карамелька", а в Ежегоднике Американской Энциклопедии эта книга включена в список "Крупнейших Достижений Американской Литературы за 1988 год", среди всего лишь двадцати четырех сборников рассказов. Название "Киссальда" Эллисон советует произносить с буквы "К", "как в слове "кисс" - "поцелуй".

Харлан Эллисон

НОЧНАЯ ЖИЗНЬ НА КИССАЛЬДЕ

Когда, отвинтив болты, капсулу времени вскрыли и приготовились помочь темпонавту Эноху Миррену выбраться наружу, его обнаружили занимающимся отвратительным делом с отвратительной тварью.

Все лица тотчас отвернулись прочь. Первое слово, сразу же приходившее на ум, было: "Фу!"

Жене Эноха Миррена не сообщили о его возвращении. Когда мать попыталась осведомиться о состоянии здоровья своего сына после самого первого путешествия в иное время-вселенную, от ее вопросов тщательно уклонялись. Новый Президент получал двусмысленные ответы. Никто не побеспокоился позвонить в Сан-Клементе. Начальники Штабов пребывали в неведении. Запросы от ЦРУ и ФБР получили ответы на тарабарском языке, зато с тонкими намеками, склоняющими оба бюро заняться одно другим. Уолтер Кронкайт все разузнал, но ведь, в конце концов, даже у секретности есть пределы.

С подступающим к горлу содержимым желудков, члены отряда аварийщиков и медицинской команды, а также хроноэксперты из Центра Иновремени все как один постарались сделать все, что могли, но так и не сумели извлечь половой член темпонавта Эноха Миррена из предположительно теплых глубин предполагаемого сексуального отверстия отвратительной твари.

Целой бригаде ксеноморфологов поручили сделать заключение о том, является отвратительная тварь в действительности самцом или самкой. Проведя бессонную неделю, бригада признала поражение. Глава группы выдвинул неплохое оправдание неудачи своих подчиненных: "Это было бы куда полегче решить, если б мы смогли заставить проклятого клоуна выпустить его... ее... оно... в общем, эту штуку!"

Его пытались улещивать, ему пытались угрожать; пытались переубедить его рациональными аргументами, испробовали на нем индуктивную логику и дедуктивную логику, предлагали повышение оклада и долю в предприятии; ему пробовали щекотать самые чувствительные места; ему пробовали щекотать пятки; его пытались щипать, его пытались трясти; его пытались арестовать; его пытались охаживать палками: его пытались окатывать холодной водой, потом горячей волой, потом сельтерской водой; потом на нем испытали огромные пылесосы, потом сенсорную изоляцию, потом пытались накачать его до беспамятства наркотиками. Потом пытались тащить его упряжкой першеронов на север, а отвратительную тварь упряжкой клейдесдалов на юг. После трех с половиной недель все попытки были оставлены.

Слухи о возвращении капсулы из времени-вселенной "Земля-2" каким-то образом просочились наружу и русские немедленно принялись бряцать оружием, предположив, что грязные упадочные американцы привезли в наш мир смертельную заразу, уже подбирающуюся к Минску (Центр Иновремени подверг карантину всех, кто был хотя бы частично осведомлен об истинном положении дел). Народы ОПЕК повысили цены на бензин еще на сорок один цент за галлон, объявив во всеуслышание, что американцы при поддержке Сионистских Технократов отыскали способ выкачивать низкокачественную нефть из соседнего с нашим времени-вселенной (Центр Иновремени переместил Эноха Миррена вместе с отвратительной тварью в суперсекретный штабной бункер под Раскрашенной Пустыней). Пентагон требовал результатов послеполетного опроса пилота и угрожал, что полетят головы; Конгресс просто требовал результатов и угрожал, что полетят ассигнования (Центр Иновремени был вынужден проглотить пилюлю - никакого послеполетного опроса не было - и стоял стеной, отвечая на все твердокаменным "В НАСТОЯЩЕЕ ВРЕМЯ МЫ НЕ МОЖЕМ ПРЕДОСТАВИТЬ ЗАПРАШИВАЕМЫЕ ДАННЫЕ".)

Темпонавт Энох Миррен продолжал совокупляться.

С темпонавтом и отвратительной тварью на трое суток уединился эксперт из бюро Джонса Хопкинса, высокий, седовласый джентльмен в костюме-тройке, чей уровень допуска к секретным вопросам был настолько стратосферно-высоким, что Президент звонил ему по красному телефону. Выйдя наружу, он созвал высших официальных лиц Центра Иновремени и сообщил:

- Леди и джентльмены, если выразить это совсем просто, Энох Миррен привез с Земли-2 наилучшего во Вселенной партнера по траханью.

После того, как одну из женщин и четверых мужчин привели в чувство, эксперт Джонса Хопкинса, этот серьезный, бледный джентльмен в лакированных полуботинках, продолжил:

- Насколько я в силах оценить, это существо, несомненно, являющееся чужеродной формой жизни с какой-нибудь планеты в альтернативном времени-вселенной, обладает эротическими способностями, которые, после того как они задействованы, уже нельзя нейтрализовать. Раз начав пользоваться его... э... благосклонностью, человек в дальнейшем или не может, или ХОЧЕТ прекратить это занятие.

- Но это же невозможно! - воскликнула одна из женщин. Человек просто неспособен так долго сохранять эрекцию, - она с презрением оглядела кое-кого из своих коллег-мужчин.

- Тварь, очевидно, выделяет некое стимулирующее вещество, возможно, гелеобразное, которое поддерживает мужской член в наполненном состоянии, - объяснил эксперт Джонса Хопкинса.

- Но оно самец или самка? - осведомился один из мужчин, помощник администратора, который как-то на одном из их регулярных заседаний проговорился, что озабочен своей сексуальной ориентацией.

- И то, и другое, а также ни то, ни другое, - отвечал эксперт Джонса Хопкинса. - Оно, по-видимому, в силах приспособиться или прийти в соответствие чему угодно, вплоть до курицы или кенгуру с его двойным влагалищем, - он улыбнулся тонкой, многозначительной улыбкой, как бы говорящей "Крупная проблема у вас, ребята", а потом представил им умопомрачительный счет за свои услуги. После чего отбыл, продолжая улыбаться.

Они остались немногим более осведомленными, чем раньше.

Но некоторые женщины выглядели заинтересованными.

Спустя два месяца, в течение которых темпонавта Эноха Миррена подкармливали внутривенно, когда замечали, что вес его тела опасно уменьшается, ответ на проблему отделения человека от его сексуального партнера был найден. Передавая беспорядочную последовательность звуковых волн и расположив Миррена с его кралей между динамиками, им удалось понизить уровень метаболической энергии в теле отвратительной твари. Миррен открыл глаза, похлопал ими, пробормотал "Ух, это было ЗДОРОВО!" - и его оттащили.

Отвратительная тварь мгновенно свернулась в шар и уснула.

Эноха Миррена тотчас же затолкали в лифт и свезли на нижний, наиболее строго охраняемый уровень суперсекретного подземного комплекса Центра Иновремени, где его уже поджидала камера для послеполетного опроса. Размерами она была десять на десять на двадцать футов, покрыта изнутри толстым слоем мягкой черной обивки и начинена датчиками и микрофонами. Света не было.

Его впихнули в камеру, двенадцать часов промариновали в собственном соку, потом покормили и начали задавать вопросы.

- Миррен, черт возьми, что это за отвратительная тварь?

Голос доносился с потолка. Энох Миррен потихоньку рыгнул в темноте от поданных ему кнелей с красной фасолью и пошарил по полу, на котором сидел, тщетно пытаясь обнаружить источник раздраженного голоса.

- Это испорченная малютка с Киссальды, - объяснил он.

- С Киссальды? - это спросил другой голос, женский.

- Это планета в иной звездной системе того времени-вселенной, - вежливо объяснил темпонавт. - Она называется Киссальдой.

- Эта штука умеет говорить? - третий голос, несколько более любознательный.

- Телепатически. Прямой передачей мыслей. Когда мы с ней занимаемся любовью.

- Ладно, Миррен, это можешь пропустить! - рявкнул первый голос.

Энох Миррен сидел в темноте и улыбался.

- Значит в той, другой вселенной есть какая-то жизнь помимо этой отвратительной твари, верно? - допытывался третий голос.

- О, конечно, - подтвердил Энох Миррен, играя с пальцами на ногах. Он обнаружил, что он гол.

- И как там, на Киссальде, с ночной жизнью? - спросил не особенно серьезный женский голос.

- Ну, в будние дни там довольно спокойно, - сообщил темпонавт, - но субботними ночами, мне говорили, страх, что творится.

- Я сказал, ПРОПУСТИ ЭТО, Миррен!

- Да, сэр.

Третий голос предложил, как бы зачитывая из списка заранее заготовленных вопросов:

- Опишите время-вселенную Земля-2 так полно, как сможете, будьте так добры.

- Я видел не так уж много, если сказать по совести, но вообще-то там очень славно. Тепло и светло очень, даже когда френзеля смельчают. Каждый нольнек бывает вит, это если космих не дренделюет. Но я обнаружил...

- ХВАТИТ, Миррен! - проревел первый голос.

Послышался слабый щелчок, намекавший, что микрофоны отключили, чтобы дать возможность ведущим опрос переговорить друг с другом. Энох шарил вокруг себя, пока не наткнулся на мягкую стену и прислонился к ней, счастливо насвистывая. Он насвистывал мелодию "Ты, музыка и ночь", плавно переходящую в "Когда-нибудь придет мой принц". Снова раздался мягкий щелчок и один из голосов возобновил разговор. Это был сердитый голос, который говорил первым; нетерпеливый и явно не пребывающий от темпонавта в особом восторге. Теперь он говорил вкрадчивым, льстивым тоном, словно принадлежал Заведующему Отдыхом в амбулаторной клинике фонда Меннингера.

- Энох... можно, я буду называть вас Энох...

Энох пробормотал, что он будет в полном восторге, если к нему будут обращаться "Энох", и голос продолжил:

- У нас, э... небольшие затруднения с пониманием ваших слов.

- Как так?

- Ну, мы записываем на ленту этот разговор... э, вы ведь не против, чтобы мы его записывали, не так ли, Энох?

- Эге.

- Да, ну так вот. Мы обнаружили в записи следующие слова: "френзель", "смельчать", "нольнег"...

- НОЛЬНЕК, - поправил Энох Миррен. - Нольнег - это совсем другое дело. Собственно говоря, если вы назовете нольнек нольнегом, кто-нибудь из тлиффов наверняка сильно обеспокоится и направит ренак...

- ХВАТИТ! - в голос допрашивавшего вернулись исторические нотки. - Нольнек, нольнег, кому какая разница...

- О, разница значительная. Понимаете, как я уже говорил...

- ...Это АБСОЛЮТНО неважно, Миррен, задница ты этакая! Мы ни слова не понимаем из того, что ты говоришь!

Женский голос перебил:

- Отойди-ка, Берт. Дай, я с ним поговорю.

Берт пробубнил себе под нос какое-то невнятное оскорбление. Если Энох чего-то терпеть не мог, так это неясностей.

- Энох, - произнес женский голос, - это говорит доктор Арпин. Инез Арпин. Помните меня? Я еще входила в медицинскую комиссию перед вашим отлетом.

Энох обдумал эту информацию.

- Вы были чернокожая леди в очках и с кляксами?

- Нет. Я белая леди в резиновых перчатках и с ректальным термометром.

- О, ну да, конечно. У вас потрясающие коленки.

- Спасибо.

В микрофон ворвался голос Берта:

- Гос-с-споди БОЖЕ, Инез!

- Энох, - продолжала доктор Арпин, не обращая на Берта внимания, - вы говорите на иностранных языках?

Энох Миррен мгновение помолчал, затем ответил:

- Уф, я страшно извиняюсь. Кажется, я так долго был связан с киссальдианином, что усвоил порядком того, как он говорит и думает. Я правда извиняюсь. Я постараюсь перевести.

Снова заговорил любознательный голос:

- Как вы встретили этого, э, киссальдианина?

- Да он просто появился. Я его не звал, ничего такого. Даже и не видел, откуда он взялся. Только что его не было, а тут вдруг раз - и есть.

- Но как он попал со своей планеты на Землю-2? вступила доктор Арпин. - Может быть, на каком-то космическом корабле?

- Да нет, он просто... пришел. Он может перемещаться усилием воли. Он мне сказал, что почувствовал мое присутствие и попросту перепрыгнул ко мне из этой своей иной звездной системы. Я думаю, такое возможно только при настоящей любви. Разве это не здорово?

Все три голоса попытались заговорить одновременно.

- Телепортация! - удивленно сказала доктор Арпин.

- Непосредственное общение мыслями, телепатия через неисчислимые световые годы пространства, - благоговейно проговорил любознательный голос.

- И чего оно хочет, Миррен? - осведомился Берт, забыв про свою вкрадчивость. Его голос был самым громким.

- Только заниматься любовью; в самом деле, совершенно испорченная малютка.

- Значит, ты просто взял и спознался с этой отвратительной тварью, так получается? И не подумал даже о моральных устоях, или о возможности заражения, или о своей ответственности перед нами, или о порученном тебе деле, или вообще о чем-нибудь? Просто взял и слегся с этим тошнотворным извращенцем?

- Мне тогда показалось, что это удачная мысль, объяснил Энох.

- Так вот это была паршивая мысль, Миррен, что ты на это скажешь? И последствия не замедлят, об заклад побьюсь, не замедлят! Дознание! Нужно установить меру ответственности! Берт снова орал. Доктор Арпин пыталась его успокоить.

В этот момент Энох услышал, как где-то взвыла сирена. Она донеслась до него через динамики в потолке вполне отчетливо, а мгновение спустя динамики отключили. Но за это мгновение звук сирены заполнил камеру для опросов, предупреждая своими завываниями о грозной опасности. Энох сидел нагишом в тишине и в темноте, напевая себе под нос и ожидая нового появления голосов. Он надеялся, что ему скоро позволят вернуться к своему киссальдианину.

Но голоса больше так и не возникли. Никогда.

Сирена взвыла из-за того, что отвратительная тварь исчезла. Ксеноморфологи, обследовавшие ее сквозь стекло с односторонней прозрачностью, выходившее из операторской кабины в изолированный бокс для проведения экспериментов, отвернулись всего на несколько секунд, чтобы принять из рук техника третьего класса по чашке дымящегося кофе со стимуляторами. Когда они повернулись обратно, бокс был пуст. Отвратительная тварь исчезла.

Люди забегали сужающимися кругами. Кое-кто попрятался по щелям и сделал вид, будто их там не было.

Три часа спустя отвратительную тварь обнаружили.

Она занималась любовью с доктором Мэрилин Хорнбек в чулане со швабрами.

* * *

Поначалу все контакты были сосредоточены в Центре Иновремени, глубоко под землей, поскольку киссальдианину требовалось некоторое время для акклиматизации. Но пока Берт, доктор Инез Арпин, любознательный тип, имя которого не имеет значения и все остальные, кто подпадал под определение хроноэкспертов пытались прочистить мозги, чтобы разобраться в странном развитии событий внутри Центра Иновремени, означенные события целиком вырвались из их рук.

Киссальдиане начали появляться повсюду.

Словно призванные некой безмолвной песнью времени и пространства (как в действительности дело и обстояло), отвратительные твари возникали из ниоткуда по всей Земле. Словно кукурузные зерна на сковородке, взрывающиеся вдруг дождем воздушной кукурузы: только что не было ничего (или много чего такого, что сходило за ничего) - и вдруг появлялся киссальдианин. Всякий раз он оказывался подле человеческого существа. А в следующий миг человеческое существо неизменно осеняла удачная мысль, что неплохо бы, хм, э, то есть, ну, как бы кое-чем с этим пришельцем подзаняться.

Монахи в шафрановых рясах, вошедшие в горную твердыню Далай-Ламы, обнаружили, что сей достопочтенный родник космической мудрости деловито ерзает по отвратительной твари. На его умудренном челе играла блаженная улыбка.

Международная конференция Создателей Кинофильмов про Насилие, проходившая в отеле "Бел-Эйр" в Беверли-Хиллз, была прервана, когда заметили, что Роман Полански находится под столом, очень сильно занимаясь любовью с тварью, на которую и смотреть-то не хотелось. Сэм Пекинпа ринулся вперед, изрыгая в адрес твари потоки брани. Это продолжалось, пока рядом с Пекинпа не материализовалась еще одна не менее отвратительная тварь и режиссер не упал на нее со стоном.

Посреди телепередачи Кармелита Поуп, Дино Шор и Мерв Гриффин оторвали взгляды от красного циклопьего глаза камеры прямого эфира, заметив вдруг отвратительных тварей, после чего разоблачились и приступили к делу, чем существенно понизили свой и без того пошатнувшийся рейтинг.

Его Преславное Величество, Достопочтенный Президент, Генерал Иди Амин Дада, занимаясь выбором материала для своего нового ковбойского костюма (жатый бархат только что заслужил его одбрение, как выражающий самый верный тон в неброском хорошем вкусе), стал свидетелем материализации, происшедшей возле его имевшего форму аденоида плавательного бассейна, и упал на спину. Отвратительная тварь взгромоздилась сверху. Никто не обратил ни малейшего внимания.

Трумэн Капоте, когда его оседлал киссальдианин, свернулся в небольшой плотный шар. Уровень содержания наркотика во всех системах организма писателя оказался, однако, таким, что отвратительная тварь обезумела и протиснулась в его мочеиспускательный канал, спрятавшись возле предстательной железы. Голос Капоте мгновенно упал на три октавы.

Горничные королевы Элизабет, отчаянно стучась в дверь ее спальни, получали в ответ лишь молчание. Наконец охранники высадили дверь. И поскорее отвернулись от омерзительной картины, представшей их взорам. Ничего царственного, ничего имперского, ничего хотя бы отдаленно величественного не было в том, что происходило там на полу.

Когда Сальвадор Дали соединился со своим киссальдианином, его навощеные усы тревожно поникли, как циферблаты расплавленных часов на его картинах.

Анита Брайант, запершись в своей младенчески-розовой ванной с любимым вибратором, подверглась внезапно атаке отваратительной твари. Атака была отбита и появилась вторая тварь. Потом третья. Потом целый взвод. Через несколько секунд вопли взбешенной Аниты разносились по всей данной области времени, быстро переходя в неразборчивое курлыканье. То была теория "большого взрыва" в действии.

Киссальдиане явились и к тысяче четыремстам рабочим сборочных линий на автомобильной фабрике фирмы "Тойота", расположенной возле Иокогамы. Пока трудовой люд обоего пола деловито брал пришельцев в свои мозолистые руки, сотни не собранных до конца автомобилей, сталкиваясь и грохоча, громоздились в неупорядоченную кучу сорока футов высотой.

Мастерс и Джонсон изловчились пристроиться к одному и тому же киссальдианину.

Билли Грэм был обнаружен женой и членами конгрегации в состоянии полного слияния душ с отвратительной тварью в мусорном контейнере. Он "познавал" сию тварь вполне в библейском смысле, бормоча при этом: "Наконец-то нашел!"

Три беглых рейхсмаршала, живущих в Боливии под видом рубщиков сахарного тростника и строящих планы восстановления Третьего Рейха столкнулись с неожиданно материализовавшимися киссальдианами в поле неподалеку от Кочабамбы. Хотя отвратительные твари выглядели до отвращения кошерными, нераскаявшиеся нацисты набросились на них, как на бутерброды со шпиком.

Уильям Шатнер попытался использовать свой богатый и разносторонний опыт общения с Пришельцами из Третьего Мира и вступить в контакт с отвратительной тварью, появившейся из ничего у него в гардеробной. Приняв величественную позу, он начал читать лекцию о сосуществовании и киссальдианин соскучился и исчез, чтобы найти более подходящего партнера. Через несколько минут прибыл менее разборчивый киссальдианин и Шатнер, уже вполне проникшийся вышеупомянутой удачной мыслью, упал на него, потеряв шиньон.

Даже Книвель, совершив короткий разбег, прыгнул на отвратительную тварь; перескочил, ударился о стену и в полусознательном состоянии пополз обратно, к поджидающему его отверстию.

Там, в ином времени-вселенной, испорченные малютки с Киссальды проводили вечность, занимаясь любовью друг с другом. Но их способности к осуществлению любовной страсти были огромными, не поддающимися исчислению, всегда находящимися в состоянии готовности и никогда не ослабевавшими. Их смело можно назвать ГАЛАКТОБЛУДИЕМ. Тысячелетия поджидали киссальдиане чтобы какая-либо иная раса дала им о себе знать. Однако жизнь - крайне редкое явление в бытии и целые эпохи они проводили, занимаясь привычным сексом с себе подобными и страдая от одиночества. Одиночества, слишком монументального для человеческого восприятия. Когда Энох Миррен проник сквозь ткань времени и пространства на Землю-2, киссальдиане выслали самого искушенного из своей расы на проверку. И киссальдианин взглянул на Эноха Миррена и нашел, что ЭТО ХОРОШО.

И потому сей наиболее талантливый представитель отвратительных тварей, высланный, словно разведчик с холма на обследование территории, засеянной сладкими булочками, отправил своему народу телепатическое сообщение: "МЫ НАШЛИ ЗДЕСЬ ЖИВОЕ".

И вот за какие-то мгновения поток телепортирующихся киссальдиан затопил Землю: по одному на каждого мужчину, женщину и ребенка на планете. И осталось еще на кур и кенгуру с их двойными влагалищами.

Четыре главнейших члена Президиума Центрального Комитета Верховного Совета Коммунистической Партии (КПСС) Союза Советских Социалистических Республик [1] - Брежнев, Косыгин, Подгорный и Громыко - покинули четырех крепко сбитых леди, приехавших на Всесоюзную Конференцию Трактористов в качестве Народных Представителей с Украины, и вступили в бурные - хоть и социалистические - отношения с отвратительными тварями, материализовавшимися на столе в конференц-зале. Четыре леди не остались внакладе: еще четверо киссальдиан появились из ничего уже ради них. Это оказалось получше, чем ездить, оседлав трактор. Или Брежнева, Косыгина, Подгорного и Громыко.

По всему миру - Морт Сал и Сэмюэл Беккет, Фидель Кастро и Г.Р.Холдеман, Ти-Грэйс Эткинсон и лорд Сноудон, Джонас Салк и Хорхе Луис Борхес, Голда Мейер и Эрл Баттс сливались в объятиях с отвратительными тварями и умолкали. Приятная и торжественная тишина снизошла на планету. Барбара Стрэйсенд, когда в глубину ее "я" проникло инопланетное существо, достигла наивысшей ноты за всю карьеру. Филип Рот испытывал чувство вины, но все равно не бросал своего занятия. Стиви Уондер все перепутал, но и у него в конечном счете пошло на лад. И было хорошо.

По всей планете Земля было тихо и всем на ней было хорошо.

Неделю спустя, окончательно установив, что мягкая обивка на стенах несъедобна, да и неаппетитна, Энох Миррен решил, что стал жертвой дурного обращения. Его не кормили, с ним не разговаривали, не позволяли ему пользоваться санитарными удобствами и вообще, никто не обращал на него ни малейшего внимания с того самого времени, как взвыла сирена и динамики отключили. В камере ужасно воняло, он потерял значительную часть веса, в ушах у него звенело от тишины, а в довершение всего воздух начал постепенно портиться.

- Хорошо же, больше в Славного Парня я не играю, сказал Миррен тишине и приступил к исполнению плана своего побега.

Конечно, удрать из каморки 10х10х20 футов, находящейся на глубине полумили, в одном из самых секретных учреждений Америки, было не так-то просто. Если в камеру и вела какая-то дверь, то она была так искусно замаскирована, что несколько часов тщательного прощупывания стен кончиками пальцев не помогли ее обнаружить. В потолке камеры имелись зарешеченные отверстия динамиков, но от пола до потолка было двадцать футов. Миррен был высоким и худым - а теперь похудел еще сильнее - но даже если бы он подпрыгнул, то все-таки не дотянулся бы футов на десять.

Он обдумал свою проблему и мрачно припомнил рассказ, который читал много лет назад в приключенческом журнале. То был дешевенький пульп-журнальчик, заполненный произведениями, поспешно написанными и оплаченными с позорной скаредностью; соответствующим было и мастерство авторов. Рассказ, пришедший сейчас на ум Эноху, был напечатан с продолжением и первый номер заканчивался на том, что могучий герой оказывается пойман на дне очень глубокой ямы, куда вкопано множество отравленных кольев и вдобавок к нему подбирается полчище коралловых змей, яму быстро заливает соленой водой, левая рука у героя сломана, он безоружен, и через край в яму заглядывает черная пантера-людоед с Суматры, весьма пристально его разглядывая. Энох помнил, как он гадал - с самой искренней верой в талант писателя - как же он спасет своего героя. Месяц, проведенный им в ожидании следующего номера журнала, был самым длинным месяцем в жизни Эноха. В день выхода этого номера он на велосипеде помчался к журнальному киоску и выхватил первый экземпляр приключенческого журнала из привезенной пачки даже раньше, чем киоскер успел разрезать стягивающий ее шнур. Выскочив наружу, Энох бросился плашмя на тротуар и лихорадочно листал журнал, пока не нашел продолжения рассказа, оборванного на таком интересном месте. Как же писатель, этот мастер захватывающих ситуаций и владыка читательского интереса, спасет загнанного в угол героя?

Вторая часть начиналась так:

"Одним могучим прыжком Вэнс Лайонмэйн выпрыгнул из ямы, перепрыгнул пантеру и бросился вперед, спасать прекрасную Ариадну из рук аборигенов".

Впоследствии, после того, как он выбрался из камеры для допросов, Энох Миррен не мог не вспомнить этот момент, вновь подумав, как и в тот раз, в далеком детстве, какой же все-таки гнусный и прожженный мошенник был этот писатель.

Свободных киссальдиан уже не осталось. Куда бы ни пошел Энох, повсюду он встречал испорченных малюток, совершающих половые сношения со стариками и девушками, с детьми, достигшими половой зрелости и далекими покуда от оной, с утками, дельфинами, антилопами-гну, собаками, арктическими крачками, ламами, юношами, старухами, и, конечно же, с утками и кенгуру, обладающими двойным влагалищем. Но для Эноха Миррена партнера в любви не нашлось.

После нескольких недель странствий и напрасного ожидания, что вот-вот прямо рядом с ним кто-нибудь появится, Миррену стало окончательно ясно, что чиновники Центра Иновремени обошлись с ним гораздо более сурово, нежели сами подозревали.

Они нарушили ритм. Они вырвали его из отвратительной твари и теперь, поскольку киссальдиане пользуются телепатической связью, все они знают об этом и ни один киссальдианин не хочет иметь с Мирреном дела.

Отвратительные твари очень плохо воспринимают прерывание акта.

Энох Миррен сидел на высоком обрыве в нескольких милях к югу от Кармела, штат Калифорния. "Петербильт", на котором он проехал по всей стране в тщетных поисках еще хоть одного человека, который не занимался бы любовью с киссальдианином, остался на обочине Дороги N 1, Тихоокеанской Прибрежной Автострады, проходившей выше по склону. Миррен сидел на обрыве и болтал ногами над Тихим океаном. В лежащем рядом путеводителе говорилось, что океанические воды должны быть полны играющих тюленей; обернутых в водоросли морских выдр, плывущих на спине и разбивающих моллюсков на собственных животах; мигрирующих китов, ибо стоял январь и этим гигантским созданиям настала пора пускаться в их ежегодное путешествие. Было, однако, холодно, дул резкий ветер и море выглядело пустынным. Без сомнения, где-то в ином месте тюлени, и хитрые морские выдры, и величественные киты сходились в страстных объятиях с отвратительными тварями из иного времени-вселенной.

Одиночество вынуждало его думать о этих испорченных малютках именно как об отвратительных тварях. Любовь и ненависть - всего лишь две стороны одной и той же обесценившейся монеты. Как сказал Аристотель. Или Пифагор. Кто-то из этой компании.

Первым познавший истинную любовь, Миррен был и последним, познавшим полное одиночество. Он не был последним человеком на Земле, но пользы ему с того было немного. Все были заняты, а он был одинок. И останется одиноким еще долго после того, как все они умрут от истощения... если только не решит в какой-нибудь момент в этом гнусном будущем сесть в "Петербильт" и съехать с обрыва.

Но еще не сейчас. Не прямо сейчас.

Энох достал из кармана шубы блокнот и ручку и завершил описание того, что произошло. История была недлинной и он изложил ее в форме открытого письма, адресуясь к любой расе или виду, которым предстоит унаследовать Землю через много лет после того, как киссальдианам надоест трахаться с трупами и они вернутся в свое время-вселенную поджидать новых любовников. Миррен подозревал, что без наличия, так сказать, муравья-разведчика, чтобы провести их сюда, установив телепатически-телепортационный контакт, они не смогут вернуться сюда после того, как уйдут.

Он только надеялся, что это не тараканы взойдут по эволюционной тропе, чтобы завладеть такой славной Землей, хотя и подозревал, что как раз они. За все скитания Миррена по стране единственные встреченные им существа, с которыми киссальдиане не занимались любовью, были тараканы. Очевидно, даже у отвратительных тварей есть какой-то порог; от чего-то тошнит и их. Оставшиеся без присмотра, тараканы уже начинали заполнять мир.

Миррен закончил свое повествование, сунул его в пустую бутылку из-под минеральной воды, закупорил как следует пробкой и воском, после чего, взяв бутылку за горлышко, зашвырнул ее подальше в океан.

Некоторое время он смотрел, как бутылка уплывает с отливом дальше и дальше, покуда течение не подхватило ее и не увлекло прочь. Затем Энох встал, вытер руки и зашагал вверх по склону к своему 18-колесному вездеходу. Он грустно улыбался. Ему только что пришло в голову, что единственным утешением, помогающим вытерпеть сознание того, что он уничтожил человеческую расу, служила мысль о небольшом промежутке времени, когда в глазах лучшего партнера по траху во вселенной сам он был лучшим во вселенной трахальщиком.

Ни один таракан в мире не мог сказать о себе того же.

_________________ [1] Именно так в оригинале. Трудно сказать, просто ли Харлан Эллисон слабо разбирается в системе титулов коммунистических вождей или это очередная шутка. - (Прим. переводчика).