«Любовь на троих не делится»

Любовь на троих не делится (fb2) - Любовь на троих не делится 110K скачать: (fb2) - (epub) - (mobi) - Анна Валентинова

Анна Валентинова Любовь на троих не делится

Глава 1

Ненавижу этого самодовольного напыщенного инструктора. Убила бы на месте. И бросила бы прямо в горах, чтобы его съели горные волки и все остальные, кто водится в этих диких местах.

Алекса брела с тренировок, и каждый дюйм ее тела был пропитан болью и потом. Записываясь в космическую экспедицию на планету Минкар, она и понятия не имела, какие проблемы перед ней встанут. Она закончила Объединенный университет Средиземноморья по специальности археология и была счастлива, когда писала диссертацию по истории доколумбовой Америки. А потом по загадочной цивилизации найоми в Средней Азии. И как только появились первые снимки с Минкара, где с высоты птичьего полета убедительно просматривались развалины древних городов сгинувшей цивилизации планеты, она почти бегом кинулась записываться в экспериментальную экспедицию.

Осваивали Минкар уже достаточно давно, но только сейчас Объединенная Ассамблея народов Земли признала планету безопасной и открытой для массовых исследований. Десятая по счету экспедиция должна была стать самой многочисленной за историю освоения Минкара — планировалось отправить туда около сотни специалистов. Самых разных возрастов и рас, гидролов и экологов, биологов и палеонтологов. Ну и конечно специалистов по вымершим цивилизациям, таких как Алекса.

Алекса как сейчас помнила этот летний солнечный день, когда она поднялась на двадцать первый этаж Комитета по освоению космоса Объединенной ассамблеи народов Земли. Огромный небоскреб Комитета находился в Абу-даби в высокотехнологичном квартале "умного" города. Она неделю назад отправила сюда свое резюме и теперь волновалась, как никогда.

Ее встретили радушно. Высокая мулатка — глава Комитета, в разноцветном шелковом платье и с изящной синей росписью на руках отметила выдающиеся достижения Алексы в исследовании исчезнувших земных цивилизаций и смелость ее статей. По интеллектуальным параметрам девушка вполне была достойна исследовать неведомые города Минкара. Однако по физическим меркам… Алекса даже сейчас, вспоминая разговор, внутренне застонала, она подходила не очень. Точнее подходил только ее возраст — 29 лет.

— Остальное, — продолжала мулатка, — Оставляет желать лучшего. Вес, дряблость мышц, быстрая утомляемость и низкая выносливость. Вы мало походите для космоса, мисс Алекса.

Она посмотрела девушке в глаза, и та нашла силы возразить.

— Не для космоса, миссис Туфалалу, а для археологических исследований. Я иду не в космодесант, я буду заниматься обычными раскопками, пусть не в совсем обычных условиях.

Глава Комитета, космонавт с наибольшим количеством выходов в открытый космос, Туфалалу усмехнулась.

— Вы правы, вы идете не в космодесант. Но что вы знаете о той планете, куда так рветесь? Вы прочли те файлы, которые были на всеобщем допуске? Вы в курсе, какие там бывают песчаные бури? А ливни? И наши ученые еще не научились предсказывать такие взбрыки природы. А хищники? А загадочные физические явления? Вы должны быть в прекрасной физической форме, чтобы вам не пришлось возвращаться домой в виде мешка с биркой.

Алекса нервно сглотнула. В непроницаемых мешках с биркой возвращались обратно на Землю останки тех, кто не справился с работой в космосе. Такое в 23 веке редко, но было.

— И что, у меня теперь нет никаких шансов?

— Почему же. Вылет запланирован через три месяца. Если за это время вы сумеете привести себя в должную физическую форму — вы приняты.

И вот Алекса здесь, в Чагламатори-камаке, в тренировочном лагере для членов будущей экспедиции, который расположился у подножия перуанских Альп. Первая неделя прошла ужасно. Несмотря на то, что накануне ее несколько дней измеряли разными датчиками, чтобы скорректировать режим подготовки, все ее тело нещадно болело и никак не хотело привыкать к здешним нагрузкам. Ноги были чужими, пробегать больше километра по ровной местности категорически отказывались, а уж про забег в горы и говорить не приходилось. После двухсот метров Алексу начинало мутить и приходилось сидеть по пять минут, чтобы прошла тошнота. Руки, казавшиеся такими нормальными раньше, оказались бессильны перед бесконечной чередой отжиманий и попыток залезть по веревке на скалу хоть сколько-нибудь сантиметров.

А самая худшая проблема и монстр всех ночных кошмаров Алексы был Он. Инструктор. Так просто и незатейливо его представили в главном корпусе лагеря, когда все будущие покорители космоса собрались на первое ознакомительное собрание. Уже потом Алексе восторженные девицы рассказали, что инструктор их был не так прост — возглавлял отряд спец. наза Генеральной ассамблеи и участвовал в освоении нескольких недружелюбных к человеку планет. За глаза его звали капитаном и делали страшные глаза, вспоминая его подвиги.

Хотя все это можно было Алексе и не рассказывать. Она сразу поняла, что этот человек не мог быть простым спортивным инструктором — такая подавляющая сила и мощь исходила от него. Сухощавый, с абсолютно белыми волосами и короткой стрижкой, он был бы даже красив в понимании классической мужской красоты — правильные черты лица, острые скулы, прямой нос и высокий лоб. Но все портили глаза. Глаза, настолько светлые, что казались почти прозрачными, наводили на Алексу дикий ужас и панику. Стоило ему посмотреть на девушку — и она отводила взгляд, настолько не могла видеть этих сводящих с ума ледяных глаз.

Хотя, по правде сказать, наводил ужас он только на Алексу. Остальные девушки будто с ума сошли, называя его секси и красавчиком. Хотя не щадил он никого, всех гонял с маниакальной настойчивостью. В первый же день знакомства на первой пробежке он подошел к Алексе и без обиняков заявил, что у той лишний вес и жир во всех не нужных местах. Она надерзила в ответ, получила удвоенную порцию упражнений и с тех пор возненавидела Инструктора всеми фибрами своей души. Хотя у него было имя — Мак, сокращенно от МакКелан, за глаза она его иначе как душегуб не называла. В глаза, точнее при личной беседе, она называла его сэр.

Насчет своего веса Алекса никогда не заморачивалась. Когда в университете ездила по экспедициям круглый год — была тонкой, звонкой и прозрачной. А также загорелой и юной. От поклонников отбою не было. Потом началась работа в Нью-йоркском музее естествознания, диссертация. Работа над материалом, собранным за тысячу лет до нее, требовало внимания и усидчивости. Не мудрено, что она начала поправляться. Когда она получила степень и начала преподавать и организовывать свои экспедиции — больше не толстела, но и все нажитое на своем тельце непосильным "трудом" осталось. Но все равно Алекса никогда себя толстой не считала, талия у нее всегда была, живот оставался плоским. А вот бедра и грудь… В общем в одном старинном журнале она прочла, что такая фигура называется песочные часы и закончила на этом свои волнения.

В этом тренировочном лагере все сразу пошло наперекосяк. Не успела Алекса распаковать свои вещи, думая, кто же будет ее соседкой по кампусу, как на пороге, лучезарно улыбаясь, появился ее бывший.

Ничего удивительного в этом, конечно, не было. Японец Мицуро Сикамору тоже был археологом, специалистом по древним цивилизациям. На одной из конференций они познакомились и закрутили роман. Который ни шатко ни валко продолжался целый год и угас сам собой. С тех пор они перезванивались и обсуждали научные проблемы, но ни разу не встречались… Алекса писала Мицуро, что подает заявку на космоэкспедицию, однако он ничего не ответил. И теперь Алекса поняла, почему.

— Сюрприз, — завопил веселый Мицуро. Высокий, худой, с миловидными, почти девичьими чертами лица он походил на всех героев старинного жанра анимэ сразу. Еще одним качеством он был похож на своих любимых героев — всеядностью. Он любил и мальчиков и девочек, и Алексе неоднократно предлагал попробовать что-нибудь новенькое. Она попробовала, но ее это не слишком увлекло. Она с трудом сходилась с людьми и секс ради секса никогда ее не привлекал. Именно упорное нежелание Алексы участвовать в экспериментах Мицуро, в конце концов, и привело к их расставанию.

И вот он здесь.

— Ах ты, гаденыш, — с чувством выругалась Алекса.

— И я рад тебя видеть, лапочка. — Мицуро чмокнул ее в щеку и плюхнулся на диван. — Что-то ты подруга больно не веселая. Ты же получила работу своей мечты. Неизведанная неземная цивилизация — что может быть шикарнее.

— Может быть я эту работу еще и не получу, — кисло ответила девушка. — Мне дали месяц на срочное похудение и оздоровление.

— Кому-то не нравится твоя шикарная задница? — искренне удивился Мицуро.

— В Комитете после моих отборочных тестов заявили, что я в плохой физической форме.

— Ну, это легко исправить. Мне кажется секрет твоей физической формы — в отсутствие кое-чего в твоей жизни. Может, займемся дружеским сексом, в честь встречи старых друзей, так сказать?

— Размечтался. Запомни, Мицуро, между нами не будет никакого секса — ни дружественного, ни приветственного. Ни вдвоем, ни втроем, ни с наручниками, ни с завязанными глазами, ни со сливками и чтобы тебе там еще в голову не пришло.

— О, а ты, оказывается, помнишь почти все, что мы с тобой проделывали в былые времена.

— Наоборот, стараюсь забыть.

Алекса яростно пошвыряла свои вещи в шкаф и вдруг вспомнила.

— Кстати, а что ты здесь делаешь с вещами?

— Ну.. — Мицуро замялся на секунду. — Понимаешь, солнышко. Две наши коллеги женского пола воспылали друг к другу дружественными чувствами и решили жить вместе. Поэтому я на правах старого твоего друга решил, что мы тоже могли бы пожить какое-то время рядом. Ты и я. Я и ты. Забавно?

— Ничего забавного.

— Или ты предпочла бы в соседях одного из этих ужасных грубых химиков или биологов? А может мне сбегать за тем крепышом — аспирантом профессора Коллинза?

— Не надо, этот крепыш мой бывший студент.

— Как интересно. У тебя и с ним что-то было? Ты растешь над собой.

— Что значит "и с ним"? Из всех здесь присутствующих я спала только с тобой. Просто мне казалось, что Колин Дюбуа всегда на меня смотрит не просто так.

— Веселая вырисовывается картина.

Да уж, — подумала Алекса. На Минкар должно лететь пятеро археологов. Здесь тренируется десять кандидатов. Выбирать будут между нею, ее бывшим любовником, бывшим студентом и семью коллегами. И инструктор-душегуб до кучи. Зашибись.

Колин Дюбуа, несмотря на свою дивную французскую фамилию, внешность имел скорее восточную — жгучий брюнет с развитой мускулатурой, карими, будто подведенным глазами, и черными ресницами. Не намного младше, был профессиональным инженером-гидрологом, но потом увлекся подводной археологией и параллельно стал учиться в Университете Средиземноморья, где преподавала Алекса. С самого начала знакомства ей казалось, что Колин положил на нее глаз, хотя его бурные романы стали на курсе притчей во языцех. Она вспомнила происшествие, память о котором врезалась в ее душу.

Когда ее группа получила зачет, и поздним вечером она добрела до своей маленькой виллы на третьей линии университетского городка, ее ожидал сюрприз — Колин Дюбуа собственной персоной сидел на ступеньках ее маленького крылечка.

— Добрый вечер, Алекса. Вы что-то припозднились. — поприветствовал он ее, вставая.

— Вы что-то хотели, Колин? — не стала разводить сантименты Алекса, и тут же мысленно укусила себя за язык, конечно хотел.

— Да, — уцепился он за ее промах.

Она не стала открывать дверь и впускать его в дом, а многозначительно остановилась рядом с крыльцом, всем своим видом показывая, что готова выслушать, и только.

Молчание затягивалось. Колин смотрел на нее, прожигая взглядом.

— И что же? — не выдержала она.

— Тебя. — просто ответил парень

Дальнейшее она помнила плохо. Он подошел вплотную, и буквально втиснул ее в стену дома, хранившую тепло жаркого дня. Умело и властно всунул колено между ног, навалился всем телом и поцеловал. Алекса успела только ахнуть. Отвечать на поцелуй не входило в ее намерения совершенно, но что делать, если это студент со сверкающими глазами снился ей несколько ночей. Поэтому на несколько секунд она поддалась слабости и жарко целовалась с этим красавцем. Отрезвление пришло быстро. Целуя ее, Колин быстро задрал подол ее юбки и стал гладить бедро опытными движениями бывалого соблазнителя.

— Нет, — она попыталась оттолкнуть его, но с таким же успехом могла трогать скалу. — Студент Дюбуа, уберите от меня свои руки.

— Ты хочешь поиграть с преподавателя и студента? — прошептал он ей на ухо и прикусил мочку уха, а потом лизнул в шею. — Что ж, я не против.

Она вздохнула.

— Колин, подожди.

Что-то в ее тоне заставило его выпрямиться и слегка ослабить давление тела.

— Колин. Ты мне очень нравишься, если честно. Но я так устала от своего предыдущего романа, что совсем не хочу начинать новый прямо сейчас. Она взяла его лицо руками и погладила щеку. — Давай пока остановимся на этом поцелуе, ладно? Не торопи меня, пожалуйста.

Тогда Колин нехотя согласился с ее просьбой. Это было полгода назад. Потом была командировка с охранными раскопками на месте грандиозной стройки в Южной Америке. Потом она замещала уехавшего преподавателя. Колин был на периферии ее сознания, она помнила о нем. И вот сейчас, здесь встретила вновь.

Осознание того факта, что она будет жить целый месяц в одном лагере с двумя мужчинами, которые к ней неровно дышат, засело такой тяжестью в мозгах, что она лишь вяло махнула рукой на слова Мицуро, что тот воспринял как разрешение на заселение. Вечером он попытался сделать из модульных блоков большую кровать, но был вовремя остановлен подушкой в лицо и покорно раздвинул кровати по разным углам. Алекса действительно не хотела крутить романы, когда на карту было поставлено ее ближайшее будущее.

Как только она приехала, ее еще раз основательно и тщательно измерили, просветили, взвесили и заставили пропотеть под датчиками и мониторами. Результаты этих измерений гробовым голосом зачитал душегуб, и тщательно стал осматривать ее визуально. Хотя Алекса и была в тонком трикотажном белье, но, внезапно, она почувствовала себя голой под этим придирчивым мужским взглядом. Ощущения были слишком непривычными, и она в ответ также сурово посмотрела на него.

— Отвратительно, — изрек блондин и замолчал. — Ужасные показатели. Вы совершенно не годитесь для полета в космос и освоения чужой планеты.

Опять двадцать пять, — подумала Алекса. Что все так взъелись на ее физические параметры? Она ответила так же, как и месяцем ранее главе Комитета:

— Я археолог, а не космонавт, к вашему сведению мистер МакКелан. Моя задача — работать совком и пинцетом, а не мускулами.

Тот ухмыльнулся

— К вашему сведению, мисс Грей, для экспедиции требуется всего пятеро специалистов-археологов и я сделаю все, для того чтобы вы не вошли в это число, для вашего же блага.

— Это мы еще посмотрим.

Алекса подбоченилась и с вызовом уставилась на этого бездушного красавчика. Вызов был принят.

— Посмотрим.

И теперь Алексу гоняли до седьмого пота. Хотя ей разработали индивидуальную программу, учитывая ее параметры и состояние, и на ее запястье был прикреплен сенсорный браслет, который ежеминутно считывал ее пульс, давление и расход калорий, девушке казалось, что ее нагружали за пределами физических возможностей. Инструктор отдавал команды быстро и жестко, и одного взгляда этих холодных ясных глаз хватало, чтобы Алекса, как несчастный загипнотизированный кролик бежала туда, куда ее посылали. Все тело ее ныло, мышцы сделались тяжелыми и неповоротливыми, и работа на Минкаре уже не казалась ей такой желанной.

Она держалась на чистом упрямстве и даже внимания не обращала на вопросительные взгляды Мицуро и горящие глаза Колина. Они обедали и ужинали вместе, а потом мужчины, быстро познакомившиеся друг с другом, обычно оставались в их с Мицуро комнате и занимались каждый своим делом, пока Алекса просто лежала и пыталась уснуть, бездумно глядя в потолок

Прошла неделя бесконечных тренировок, больше похожих на пытки, и Алекса уже подумывала о бегстве с этого полигона на выживание. Назад к своим студентам, отчетам по археологии, и столь милым сердцу черепкам и костям.

После очередного, суперсовременного тренажера, который одновременно загружал почти все группы мышц, которые были у человека, Алекса буквально сползла по стенке и легла на пол, пытаясь отдышаться и понять, на каком она свете.

— Устала? — спросила ее хрупкая девушка-индианка, кандидат-биохимик.

Алекса смогла в ответ только головой кивнуть.

— Странно, после недели занятий твое тело должно привыкнуть к нагрузкам. Может тебе попросить мистера МакКелана изменить твою программу?

Услышав ненавистное имя, Алекса вспыхнула.

— Да этот душегуб и кровосос даже пальцем не пошевелит, чтобы мне помочь. Ненавижу его и его тренировки. Пусть проваливает обратно в свой космос.

Уже в процессе монолога она заметила вытянувшееся лицо коллеги и заподозрила неладное. А по установившейся вдруг тишине и вовсе поняла — случилась катастрофа. Она осторожно оглянулась. Так есть. Сзади возвышался неизвестно когда подошедший инструктор. И судя по его лицу, он прекрасно слышал все, что она говорила.

Алексу на какой-то момент охватил первобытный ужас, как будто она стояла перед хищным леопардом или львом, когда точно знаешь, что он способен убить тебя ударом одной лапы, но почему-то не убивает. А потом страх ушел, и пришла гордость. Почему она должна бояться этого типа? Почему дрожит как маленький ребенок перед ним? Откуда-то взялись силы, она поднялась, и, не сказав ни слова, ушла. И даже не доделала обязательную программу.

— Ну, чем займемся этим дивным субботним вечером, господа?

Неугомонный Мицуро после всех пробежек и тренажеров оставался все также весел и неутомим. Он только что приготовил всем мороженое с шоколадом, а сам курил кальян и возлежал с царственным видом на своем ложе. Она помнила эту его позу и привычку еще со времен их совместного проживания. Колин уже просматривал на планшете последний выпуск археологического вестника и пытался вчитаться в первую страницу. Сама Алекса лежала без сил на своей кровати, не желая даже шевелиться. Она прекрасно помнила вечерний прокол с тренером, но не спешила рассказывать об этом друзьям.

— Ничем, — Стараясь попасть в радостный тон Мицуро, передразнила его Алекса. — Будем тупо отдыхать. Спасибо за мороженое. Это для меня сейчас очень актуально, особенно в свете последних инструкций.

— Не ешь, — сощурился Мицуро.

— Да, вот так просто я откажусь от мороженого. Ты хитрый старый лис.

— Ну не такой уж и старый. Всего-то на три года старше тебя. Может, попробуешь? — он протянул кальян Алексе.

— С ума сошел? Что там у тебя намешано?

— Совершенно безобидный и легальный сбор трав. Одобрен даже для космонавтов. Очень помогает расслабиться при стрессе. Тебе сейчас явно не помешает.

Алекса настолько устала, и была вымотана морально, что была готова схватиться за соломинку. Неуверенно она приняла трубку у Мицуро и вдохнула пряный и освежающий аромат. Действительно, в голове стало легко и впервые за неделю Алексу стало отпускать напряжение.

Так чем займемся? — внимательно глядя на нее, переспросил Мицуро. — Обращаю ваше внимание — нас здесь двое мальчиков и одна девочка…

— Даже не думай, — сразу заявила Алекса.

— Фу, — обиделся Мицуро. — Это ты думаешь об одном только сексе. Я же предлагаю сыграть в интеллектуальную игру — Карты-До.

— На раздевание, конечно? — саркастически уточнила Алекса и краем глаза уловила оживление Колина.

Мицуро тоже это увидел и заметил небрежно:

— Почему только на раздевание: можно и на желания тоже. Может у кого-то будет большое желание раздеться?

В Карты-До, игру похожую на карты, но со своим специфическим научным уклоном. Алекса обычно выигрывала. Давно. Еще когда училась. Зная основные даты истории и этапы развития цивилизация, в эту игру можно было играть бесконечно. Она посомневалась, но зная, что Мицуро все равно не отстанет, решила снова рискнуть, хотя в голове было пусто и ни одной мысли.

— Хорошо, я согласна. Только все желания каждый напишет заранее, на планшете. Проигравший выполняет все.

— Или с проигравшим делают все, что хотят выигравшие, — вкрадчиво добавил Мицуро.

— Без секса, — настаивала Алекса.

— Без. — Согласился Мицуро.

Они оба посмотрели на Колина.

— Согласен, — сказал он и улыбнулся так, что Алекса разом вспомнила их последнюю встречу. Она уже почти пожалела, что поддалась на уговоры бывшего любовника, но понадеявшись на свою память, отыгрывать назад не стала. В желаниях, не мудрствуя лукаво, она написала — для Мицуро сделать ей массаж. А для Колина — поцелуй. Все невинно и весело. Как она ошибалась.

Карты, которые на их глазах нашел из инета и распечатал Мицуро, оказались неслыханного уровня сложности. Если Алекса знала ответ, то вспоминала его слишком долго и лишалась карты. Если не знала — то тем более отдавала карту противнику. Игра шла больше часа с переменным успехом и когда Алекса уже почти начала надеяться, что может быть она будет второй с конца — бац. Мицуро выложил свои карты. Естественно, у него оказалось больше всего очков. Его память была феноменальной, наверное, благодаря целой веренице предков-самураев. Колин оказался вторым, видимо, много запомнив благодаря своей упертости. Алекса проиграла, как банальная первокурсница. Две пары глаз внимательно уставились на нее.

— Пришел час расплаты, — зловещим голосом произнес Мицуро.

— Не пугай меня, старый развратник. Показывайте, что там у вас за желания?

Парни синхронно повернули планшеты. Алекса застонала. Оба не сговариваясь, написали — сделать с Алексой все, что захочется. Она подавила внутреннюю дрожь.

— Вы что, ничего оригинальнее не могли придумать? — только и смогла проговорить она.

— Все оригинальное произойдет сейчас, — пропел Мицуро. — Давай, солнышко, долг чести.

— Мы же договаривались, никакого секса. — попыталась достучаться до разума мужчин девушка.

— А что ты подразумеваешь под сексом?

— Держите свое хозяйство при себе. Только руки.

— И языки, — вдруг добавил молчавший до этого Колин и снял футболку.

Если до этого он казался Алексе просто крепышом, то сейчас она увидела торс загорелого мускулистого парня. Он выглядел так, как будто не вылезал из тренажерного зала последний год. Дыхание Алексы немного сбилось.

— Хорошо, и языки. — хриплым голосом добавила она. Внутри нее уже разливалось знакомое чувственное томление.

— Ну, вот видишь, солнышко, нам всем не помешает немного разрядки, — улыбнулся Мицуро и стал расстегивать рубашку.

— Вы что, собираетесь раздеться догола? — сделал последнюю попытку их урезонить Алекса.

— Не беспокойся, тебя мы разденем тоже, — проговорил Мицуро, расстегивая последнюю пуговицу и медленно снимая рубашку.

Алекса отчаянно наблюдала за его движениями, в ее горле все пересохло.

В это время Колин уже пересел из кресла к ней вплотную на диван, и взял за руки. — Я очень давно хотел сделать это, еще когда увидел тебя в первый раз. — проговорил он и медленно, словно во сне, поцеловал Алексу. Поцелуй был странным — тягучим и сладким. Почти чужой человек целовал девушку, медленно водя языком по ее небу и губам, изучая и захватывая одновременно, и ей было невероятно приятно. Она уже давно ни с кем не целовалась и Колин делал все правильно — ни слишком быстро, ни слишком медленно, медленно и неторопливо.

В это время Мицуро успел выключить весь свет кроме двух ламп по углам и тени красиво легли на их лица и тела. Без рубашки он еще больше походил на красивого японского мальчика из старинного анимэ, который когда-то показывал Алексе.

— По моему, на тебе много одежды, детка. Это упущение.

Он подсел к девушке с другой стороны, обнял за спину и стал расстегивать ее рубашку, целуя одновременно в шею.

Алекса, вся растворившаяся в объятьях Колина, вздрогнула от поцелуя Мицуро, как от электрического разряда.

— Вы что, будете делать все одновременно? Вместе?

— А в условиях проигрыша ничего не говорилось про раздельные желания. — прошептал коварный Мицуро ей на ухо. — Ты же взрослая, солнышко, чего ты боишься? Если ты не выдержишь и попросишь все-таки любить тебя как следует, я справлюсь с этой задачей. Если не захочешь — я остановлюсь в любой момент.

— Ты ужасный тип. Ты все-таки добился, чего хотел. — Прервала она поцелуй с Колином, чтобы высказать это Мицуро.

— Т-с-с-с. Ты слишком много болтаешь. — Он приложил палец к ее губам, и ласково погладил. — Подними руки.

Алекса безвольно приподняла руки, и он ловко стащил с нее рубашку.

Колин немедленно начал ее целовать снова и она уже целенаправленно обняла его и схватила рукой затылок, не давая ему остановиться. Ей хотелось позлить Мицуро этим жарким поцелуем с другим, но она добилась прямо противоположного. Он прижался еще крепче к ее спине и бедру, и она почувствовала степень его возбуждения.

— Ты очень красиво целуешься, моя девочка, — опять прошептал ей на ухо Мицуро и резким движением расстегнул ее лифчик, тут же заменив его своими руками.

Грудь Алексы уже давно ныла в тесноте нижнего белья, поэтому от этого движения она застонала прямо в рот Колину. От волшебных рук Мицуро, от тягучих поцелуев Колина она млела и плавилась, уже не думая ни о каких приличиях и принципах. Она сама прервала поцелуй и повернулась, чтобы и Мицуро мог поцеловать ее. Его поцелуи, жадные и страстные — про них она успела почти забыть, однако ее бывший любовник, похоже, помнил все. Яростно впиваясь и почти кусая ее губы, он как будто хотел выпить, высосать ее всю. Он продолжал мять и гладить ее грудь, а Колин в это время спустился перед ней на колени, чтобы снять домашние бриджи, которые она переодела после душа. Завладев ее голыми ногами, он стал медленно целовать их, начиная с икры, оставляя языком влажные дорожки и зацеловывая их, постепенно перебираясь все выше и выше. Девушке пришлось поднять руки и схватиться за Мицуро, чтобы удержаться и не упасть. Когда Колин уже почти добрался до самого верха и стал целовать заветный треугольник, который просвечивал сквозь трусики, Алекса вдруг испугалась. Она балансировала на краю возбуждения и страха от вторжения в ее самую интимную, сокровенную зону, и пыталась возразить. На что Мицуро, внимательно следивший за действиями Колина, прошептал:

— Расслабься Алекса, мы не причиним тебе боль. Ты разрешила использовать язык.

— Но я не могу, не могу, — хрипло стонала Алекса.

— Хорошо, — успокаивающе проговорил Мицуро. — Пальцы можно? — И не дождавшись ответа, одним движением спустил Алексу чуть пониже, так, чтобы ноги ее удобно оказались на плечах у Колина. А потом просунул руку туда, во влажное тепло трусиков, где уже давно все было готово к его действиям. Он только дотронулся до нее там, а Алексу как будто пронзила молния. Она застонала.

— Тише, детка, тише, — опять зашептал Мицуро. — Ты очень чувствительна сейчас там. Мне можно продолжать?

Алекса могла только кивнуть. От действий пальцев Мицуро, от внимательного взгляда Колина, который жадно, не отрываясь, смотрел туда же, она перевозбудилась и уже не могла сдерживаться.

Колин, видя ее состояния, ничего не спрашивая и не говоря, сдернул с нее трусы, широко развел ее ноги и впился губами туда, где только что были пальцы Мицуро. Движения его языка вокруг сосредоточения ее желания были такими интенсивными и целенаправленными, что уже через несколько минут тело Алексы выгнулось дугой, и она закричала от немыслимого, дикого и всепоглощающего наслаждения.

Когда Алекса открыла глаза, Мицуро ласково поцеловал ее. — С возвращением, детка. Как ты себя чувствуешь?

Глупейший вопрос, если учесть, что она лежала абсолютно голая в объятьях наполовину раздетого мужчины, а второй мужчина стоял на коленях между ее разведенных ног.

Немного отдышавшись, она медленно ответила:

— Я-то чувствую себя шикарно и никак не проигравшей. А вот что вы будете делать, учитывая, что сексом нам заниматься нельзя? — и она указала на недвусмысленно торчавшие спереди штаны у каждого из парней.

— Может ты нам слегка поможешь? — жалобно попросил Мицуро, — в знак наших с Колином заслуг.

Пару секунд поколебавшись, Алекса согласилась, что парни заслуживают награды.

— Хорошо, но ваши дружки останутся в трусах по-любому.

— Все как ты скажешь.

— Тогда трахни меня, Колин.

Она выскользнула из объятий сидящего Мицуро и встала коленками на диван так, чтобы оказаться между его ног. Руками она оперлась на спинку дивана по обе стороны от его лица, поэтому ее грудь оказалась прямо перед его ртом, чем он и не замедлил воспользоваться. Колин подошел вплотную сзади и прижался ровно настолько, как если бы действительно хотел заняться любовью с девушкой. Он снял штаны, и Алекса ощущала большой напряженный член сквозь тонкую ткань его трусов. Ей захотелось снять и их, но она сдержалась. А Колин сделал первое движение и это оказалось восхитительным. Толчки его члена без проникновения были по-своему безумно приятны. Он методично заработал бедрами, стараясь засадить глубже и жестче, а Мицуро оставалось удовлетворять самого себя. Одной рукой он держал грудь Алексы, а второй лихорадочно ласкал свой член. И очень скоро оба приблизились к желанной развязке почти одновременно. Движения бедер Колина стали еще резче, Мицуро взял руку Алексы и положил на свой набухший, и почти разрывающий трусы член, она сжала его и оба любовника застонали в пароксизме удовольствия.

— Алекса, ты сводишь с ума, — тяжело дыша, проговорил Колин. — У меня все еще стоит на тебя, до чего ты нас довела.

Мицуро ничего не говорил, не давая Алексе убрать руку из своих трусов. У него тоже член был напряжен и упруг, и девушка чувствовала, что оба готовы продолжать. Но ей хватило и того, что оба только что проделали с ней. Подумав, она нашла компромисс.

— Хорошо мальчики, я в душ, а вам в качестве бонуса я позволю поспать в моей постельке и пообжиматься, пока мы все не уснем.

Через пять минут, выйдя из душа, она увидела, что Мицуро сделал из модулей большую кровать, и оба парня уже лежали, дожидаясь ее. Они переоделись, но из одежды на них были по-прежнему только трусы. Алекса же предусмотрительно надела любимую пижамку. Увидев ее, Мицуро усмехнулся.

— Ты наша скромница, иди сюда, — и похлопал по месту между ним и Колином. Ни о чем не спрашивая, Алекса улеглась, проговорила — Спокойной ночи, мальчики, — и мгновенно уснула.

Глава 2

Проснулась Алекса с восхитительным чувством счастья и покоя. Часы показывали еще 10 минут до подъема, оба ее партнера по картам все еще спали. Она лежала в объятьях Мицуро, а Колин тесно прижимался к ней сзади, обнимая рукой за живот.

Вот оказывается, чего ей не хватало для полноценного отдыха. Жесткого вечернего петтинга с друзьями и ночных объятий. Она поднесла руку к лицу Мицуро и обвела пальцем его губы, которые так страстно целовали ее вчера. Не надо было этого делать. Мицуро открыл сонные глаза, увидел ее и проговорил:

— Доброе утро, солнышко, как спалось?

— Учитывая, что вы заняли почти всю кровать — не плохо, — с улыбкой ответила Алекса.

— Почему ты так упорно не хотела видеть меня в своей кровати, Алекса?

Мицуро вдруг стал серьезным. Он смотрел своими окончательно проснувшимися глазами на девушку и ждал ответа. Вместо этого Алекса взлохматила ему волосы. Он поймал ее руку, поцеловал ладонь и неуловимым движением затащил Алексу на себя.

— Что ты делаешь? — со смехом запротестовала она.

— Я заканчиваю то, что мы не успели сделать вчера.

— Нет, Мицуро, я уже сказала, никакого секса между нами не будет, — по возможности жестко проговорила девушка. Но слезать не торопилась — было так приятно лежать на теплом и родном теле и вдыхать его такой знакомый запах.

— Ты уверена? — руки любовника скользнули в пижамные штанишки Алексы и сжали ее попку. Ее ноги сами собой раздвинулись и она полуприсела на Мицуро, опираясь руками ему в грудь.

— Да, — несмотря ни на что настаивала она.

— Ты стала упрямой девочкой, — проговорил он, и вынув руки из ее штанишек, сжал ее грудь под пижамой, большими пальцами рук неторопливо лаская ее соски.

От ласки она выгнулась и села точно на то место, где под трусами бугрился член Мицуро. Ей действительно захотелось заняться с ним любовью прямо сейчас, до боли захотелось ощущать его внутри себя. Но она сдержалась. Склонившись над любовником, она прошептала в его полуоткрытые от напряжения губы:

— Потому что я не хочу опять увязнуть в наших с тобой сексуальных экспериментах. Я здесь совершенно для другого, и в ближайший год должна сосредоточиться на науке.

Мицуро сглотнул и потянулся к ее губам. Секунду Алекса смотрела на него, а потом все-таки ответила на поцелуй, по-утреннему нежный и чувственный. Негромко, но настойчиво прозвенел будильник, одновременно выпуская струю аромата апельсина со свежей ноткой ванили, и проснувшийся Колин тоже затребовал свой поцелуй. Алекса от души выполнила его желания — она была счастлива и готова была одарить своим хорошим настроением любого.

Однако столкнувшись на утренней пробежке с инструктором, она поняла, что у кого-то была не такая удачная ночь, как у нее. МакКелан был мрачен и хмур, а увидев Алексу, казалось, еще больше разозлился. Девушка коварно улыбнулась.

— Доброе утро, сэр. Какое чудесное солнышко сегодня, вы не находите?

— Что, удостоили взглядом душегуба и кровососа? — вместо приветствия хмуро ответил Мак.

Не унимаясь, Алекса бросила вторую реплику, уж больно ей хотелось показать, что не смотря на все его издевательства, она счастлива и полна сил:

— Ну что вы, я очень сильно прощу прощения за вчерашние свои слова и обещаю впредь ничего не такого не допускать.

— Отлично, — проговорил инструктор. — Тогда вас, вероятно, обрадует известие о том, что с этого дня вы поступаете в мое личное распоряжение, и я сам буду следить за всеми вашими тренировками.

— Что? За что? Зачем такие ужасы? — заикаясь, выпалила Алекса. У нее ослабели ноги, и она еле держалась, стараясь не показывать внезапно нахлынувший страх.

— Ну почему же ужасы? — капитан спокойно пожал плечами. Он наслаждался ее страхом и не скрывал этого. — Личного тренера надо еще заслужить. И в нашем случае вы заслужили его самыми худшими показателями физической подготовки в этом лагере.

Он был зол и не скрывал этого. Все данные с браслетов на руках претендентов выводились ему на монитор, и он прекрасно помнил, как вчера вечером пульс этой сладкой тройки зашкаливал. Она занималась сексом, вместо того, чтобы восстанавливаться после интенсивных нагрузок. Мало ее гоняют.

Несколько секунд Алекса ненавидяще смотрела на МакКалена и мысленно желала ему провалиться сквозь землю, а потом, не найдя подходящих слов, просто повернулась и побежала вслед за всеми, по привычному маршруту. Ее душили слезы и ярость. Это же надо было так испоганить утро. Их персональные тренировки она представляла очень хорошо — это будет в десять раз больше издевательств и мучений, чем было до этого.

За обедом она пожаловалась Мицуро и Колину, которые привычно сели за их совместный стол в общей столовой кампуса.

— Душегуб сделал для меня персональное расписание.

Оба дружно переглянулись и сделали постные мины.

— Ну, держись, красавица. Тебе повезло.

— Что?

Алекса не верила своим ушам.

— Вы что? Этот инструктор три кожи с меня сдерет и даже не поморщится.

— Солнышко наше, — не удержался Колин, и взял ее за руку. — Если главный специалист по подготовке взялся за тебя сам, значит, у тебя есть все шансы попасть на эту планету. Давайте сделаем это вместе, а?

Девушка смотрела на воодушевленные лица мужчин и у нее язык не поворачивался сказать, что душегуб взялся за нее, чтобы быстрее выкинуть из лагеря и программы. Она подумала, что не стоит лишать своих соседей по комнате иллюзий и уныло продолжила жевать салат с мягкими шариками безвкусного творога.

— Работай, мышцами работай, ленивая коровокрылатка.

— Дыши. Учись правильно дышать, а то последние мозги растеряешь, а их у тебя и так мало осталось.

Эти и им подобные замечания сыпались на девушку с утра до вечера. Справедливости ради, надо отметить, что и другим доставалось от тренера, но основной мишенью для насмешек он выбрал все-таки ее. У нее же не было сил даже отвечать, и к вечеру она еле удерживалась от слез. Хотелось в кроватку к соседям, массаж и ванну одновременно.

— На сегодня закончим. А теперь можешь ползти домой, если силы еще есть, — радостно улыбаясь, проговорил МакКелан. Сползая с тренажера и не удостаивая капитана даже взглядом, Алекса медленно прошла мимо него в раздевалку. По дороге она заметила Колина, который весело трепался с девушками из группы биохимиков. Однако, увидев Алексу, он тотчас же пошел за ней.

Сев на лавочку в раздевалке, она неожиданно расплакалась. Ей было невыносимо тяжело, все тело болело так, что хотелось лечь и умереть, что она и собиралась сделать в ближайшие минуты. Но Колин успел вовремя.

— Что ты, Алекса, — он отвел ее руки от зареванного лица, — неужели все так плохо?

— Все еще хуже, чем ты можешь себе представить, — всхлипывая, проговорила девушка. — Я никчемное безвольное, ни на что не способное существо. Мне никогда не стать той, которая нужна капитану.

— Я не думаю, что ты нужна капитану, — осторожно заметил Колин.

— Что? — а, нет, не в этом смысле. Он хочет сделать из меня то, чем я не являюсь. И, возможно поэтому, мне не дано покорить космос.

— Ну, это мы еще посмотрим, — заявил Колин. — Сейчас тебе надо в душ и домой — баиньки.

— Я не могу даже пошевельнуться, — мрачно заявила Алекса.

— Я тебе помогу.

Колин аккуратно снял с Алексы спортивную форму, взял большое полотенце и отвел ее в душевую. Душевые кабинки были расположены в три ряда — крайние ряды выходили в женскую и мужскую раздевалки, а ряд посередине могли использовать и те и другие — кого не смущала мысль пройтись голышом перед представителем другого пола. Колин отвел Алексу в ближайшую кабинку и спросил — Ты справишься?

Алекса без сил опустилась на маленькое сиденье и виновато посмотрела на Колина: — Кажется, нет. Помоги, пожалуйста.

Колин, сцепив зубы, осторожно снял спортивный лифчик и трусы Алексы, стараясь не смотреть в сторону своих же рук. Девушка безвольно поднимала руки и ноги как механическая кукла. Колин включил душ, урегулировал напор и хотел было выйти, но увидев, как девушка безуспешно пытается намылить мочалку гелем — передумал.

— Ты не справишься без моей помощи.

Алекса засопротивлялась.

— Колин, я уверена, что смогу помыться сама. Может быть не так быстро. Мне очень трудно шевелить руками. Ты мне и так очень помог, а теперь иди домой.

— Нет. Такими темпами ты в кампусе появишься только ночью.

— Ну, тогда тебе придется закрыть глаза и быстренько меня вымыть, — неловко пошутила Алекса.

С закрытыми глазами будет еще хуже, подумал Колин. Он уже представил обнаженную Алексу из вчерашнего вечера и понял, что так долго не продержится. Пообещал себе, вымыть девушку очень быстро, почти не дотрагиваясь, снял свою спортивную форму вместе с трусами и зашел в душевую кабинку, плотно закрыв за собой дверь.

Кабинка уже была окутана паром, вода текла на Алексу, которая стояла, слегка облокотившись руками о стенку душа. Ручейки воды стекали по ее телу, огибая грудь и бедра. Колин отвел глаза, взял мочалку, добавил геля и нежными, но уверенными движениями стал мыть девушку. Сначала спину и ноги, проведя несколькими движениями взад и вперед, он торопливо повернул ее к себе лицом и понял, что пропал. Она стояла перед ним обнаженная и беззащитная и лишь взглядом могла выразить свою признательность за его старания. Этого он уже вынести не мог. Ее груди он коснулся уже намыленной рукой, а не тканью.

— Что ты делаешь? — запротестовала было Алекса.

— Мою тебя, — просто ответил Колин, уже второй рукой намыливая грудь девушки медленными дразнящими движениями. — Разве тебе не нравится?

— Ты же хотел мне помочь.

— А я помогаю по мере сил. Но Алекса, что ты хотела от мужчины, стоящего рядом с тобой в душе голым.

— Я не знаю, я слишком обессилена, чтобы даже думать связно, — пожаловалась она.

— Ничего страшного, я вымою тебя.

А про себя подумал: — Вымою и трахну, в любом случае. Он с наслаждением намыливал грудь Алексы, ощущая шелковистую мягкость ее кожи, острые кончики ее сосков. Опустив руки ниже, он намылил живот и вплотную прижался к ней. Пока он намыливал ее попку, Алекса сполна получила возможность прочувствовать степень его возбуждения. Его фаллос упирался ей в живот, недвусмысленно намекая на естественное продолжение. Алекса не могла удержаться и взяла его в руки.

— Что ты делаешь? — простонал Колин в макушку Алексы.

— Я не знаю, я не уверена…

— Тс-с-с. Все правильно. Поласкай его, как вчера ты ласкала Мицуро.

Алекса начала дрочить Колина медленно, но методично, проводя пальцами по всей длине члена и зажимая кулаком головку. Колин застонал уже громче.

— Алекса, Алекса, ты сводишь меня с ума.

Левой рукой он оперся о верхний край кабинки, а правой лихорадочно ласкал ягодицы девушки, пытаясь уложиться в тот темп, который задавала Алекса.

Словно во сне Алекса отняла руки от члена Колина, обхватила его лицо, приблизила к себе и поцеловала долгим страстным поцелуем. Их губы сплелись и Колин стал засовывать свой язык в глубину ее рта также методично, как до этого она ласкала его член. Алекса снова нашла его член и ласки ее рук присоединились к движениям его языка. Наконец не выдержав напряжения, она прошептала:

— Трахни меня, Колин. Трахни по-настоящему. Прямо сейчас.

Ни слова не говоря, Колин развернул ее спиной к себе и нагнул так, чтобы она могла опереться руками о стену кабинки. С секунду полюбовавшись ее обнаженным покорным телом под струями воды, он одним мощным рывком вошел в нее и сразу остановился. Она протяжно застонала.

— Как у тебя там тесно, Алекса, — нагнувшись к ней, прошептал Колин. — У тебя давно не было любовника?

— Да, — еле слышно ответила девушка.

— Не слышу, — грубовато переспросил он и опять с силой вошел в нее.

— У меня давно не было любовника, — чуть громче повторила она, опять протяжно застонав.

— А почему у тебя не было любовника, Алекса?

С каждой своей фразой он с силой вторгался в девушку, находя какое-то извращенное удовольствие в таком допросе.

— Может быть, потому что ты динамишь всех своих потенциальных любовников, а, Алекса? — Толчок. — Не слышу ответа, — Толчок.

Девушка протяжно стонала, уже не пытаясь что-то ответить, покорно изгибая свое тело для новой порции ласк.

— А теперь я тебя трахаю, Алекса и ты стонешь от удовольствия подо мной.

Он рывком захватил ее голову и заставил полностью выпрямиться ее тело, не выходя при этом из нее.

— Скажи, ты хотела этого, когда звала меня в душ?

— Нет, я не хотела тебя дразнить, — девушка пыталась выгнуться снова, чтобы Колин мог свободно двигаться в ней. Но мужчина не давал ей это сделать, навалившись всей тяжестью своего тела.

— Ответ не верный. — Колин вынул член, и тут же просунул на его место несколько пальцев. Быстро и уверенно он стал массировать ее клитор, одновременно ритмично прижимаясь членом к ее попке. — Попробуй еще раз.

— Ох, Колин, я сейчас кончу, — стонала Алекса, также ритмично подрагивая ягодицами навстречу пальцам Колина.

— Не смей, иначе я накажу тебя. — Он резко убрал свою руку.

— Хорошо, я хотела тебя, когда ты еще был моим студентом. Я мечтала, чтобы ты разложил меня прямо на столе в аудитории и хорошенько поимел несколько раз.

— Это правильный ответ. — Колин опять нагнул Алексу, и начал методично и быстро долбить своим членом ее нутро. Девушка уже стонала беспрерывно, и вскоре к ее стонам присоединилось тяжелое дыхание Колина. Он был уже близок к кульминации, когда Алекса взорвалась протяжным низким криком, и ее влагалище запульсировало, еще теснее обхватывая член Колина. Он кончил с протяжным возгласом.

Оба любовника замерли, стараясь продлить эти волшебные ощущения единения двух тел. Потом Колин вышел из девушки, развернул ее, поцеловал очень нежно и ласково и прошептал в маленькое розовое ушко.

— Я тоже хотел с тобой переспать Алекса, с той самой минуты, как только тебя увидел. И не обязательно на столе в аудитории, я бы удовольствовался просто твоей спальней.

Алекса подняла на него глаза.

— Я догадывалась, Колин. А после зачета поняла окончательно. Но тогда я не могла…

Не дав ей договорить, Колин закрыл ее рот ладонью.

— Это сейчас не имеет значение. Давай мыться по-настоящему и домой.

Он закутал ее в полотенце, подхватил на руки и понес в раздевалку. И, конечно же, по пути они столкнулись с тренером, который тоже выходил из душа, завязывая полотенце на бедрах. Алекса машинально заметила мощную фигуру с гораздо более рельефной мускулатурой, чем у Колина, и мрачный взгляд светлых глаз. И только потом, одетая и высушенная, она сообразила, что капитан должен был услышать их с Колином стоны в душевой, потому что убрать звук в настройках кабинки никто не догадался. Хорошо, что никто не видел, как она покраснела.

Удивительно, но после жаркого секса в душе сил у нее прибавилось, и она, отпустив Колина на вечернюю пробежку, сама добралась до кампуса. Когда Алекса со стоном ввалилась в комнату, на часах уже было 9 вечера. Мицуро сидел с планшетом и пытался разобраться с очередным археологическим отчетом столетней давности. Лениво развернувшись, он несколько секунд смотрел на девушку, а потом выдал:

— Кажется, у кое-кого только что был секс?

Алекса покраснела и выдавила:

— С чего ты взял?

— Дорогуша, кого ты хочешь обмануть. Я знаю, как ты выглядишь после секса. Это даже словами не передать. Одни глаза чего стоят и розовые щечки… И кто это счастливчик? Дай угадаю… Тот брутальный гидролог, э-э, как там его, который сегодня утром тебя поднимал на лесенку? Посмотрев на лицо Алексы, он тут же поправил самого себя, — Нет. А может тот… Подожди, — оборвал Мицуро самого себя. — Неужели ты… Неужели наш капитан все таки трахнул тебя, прямо в духе "от ненависти до любви"…

— Даже не продолжай. Никогда этот придурок ко мне даже не прикоснется.

— Тогда у меня кончились предположения, Алекса.

— Ничего страшного, тебе полезно помучаться, — подразнила его девушка и достала бутылку воды из бара. — Давай лучше посмотрим твой отчет, вчера я половину не поняла из этих странных значков.

Конечно же, как только появился Колин, Мицуро сразу все понял и укоризненно заметил:

— Так не честно, первым у тебя должен был быть я.

— Ты уже у меня был, — лениво ответила девушка, заварив себе чашку свежего чая. — А Колин мне помог помыться и почти до дома донес.

— Договорились, в следующий раз моемся вместе, раз ты это любишь, — обрадовано подвел итог Мицуро, но Алекса решительно помахала пальцем перед его носом.

— Мы уже это проходили Мицуро. В одну реку нельзя войти дважды.

— Я не в реку собираюсь входить, а в тебя, — проворчал обиженный доктор исторический наук, но спорить не стал. — Меня завтра не будет, после завтрака улечу в Токио повидать родных, вернусь через два дня.

Алекса ощутила подвох. Мицуро не был примерным сыном и родственником и с родней предпочитал общаться на расстоянии, благо профессия археолога это очень хорошо позволяла. Она нашла его профиль в ФейсВорде и поняла, что завтра наступает его день рождения. Ей стало стыдно — прожила с человеком почти год и напрочь забыла, его дату.

— Когда ты точно улетаешь?

— После завтрака. Будешь скучать? — миловидный японец оживился и изобразил пальцами сердечко.

— И не подумаю, — отозвалась девушка, и подумала — "это судьба". Она может подарить единственное, что он так хочет от нее.

Засыпая между теплыми и массивными мужчинами, Алекса вдруг подумала, что единственный плюс в этом лагере — то, чего она боялась как огня. Близкие отношения с мужчинами. Которые, как оказалось, могут не мешать, а даже помогать преодолевать трудности подготовки к экспедиции. Поэтому она, уже не колеблясь, завела будильник на браслете и заснула с легкой душой.

Глава 3

Проснувшись от вибрации браслета, Алекса первым делом посмотрела на время, и удостоверившись, что до общего подъема еще час, и Колин спит крепко, отвернувшись от нее и замотавшись в одеяло, приступила к осуществлению своего плана. Она повернулась к Мицуро и нежно, почти невесомо провела по его лицу пальцами, задерживаясь на высоких скулах и чувственных губах мужчины. Он почти сразу отреагировал, поймав губами ее пальчик и не открывая глаза, сонно проговорил:

— Не спится, любимая?

Такое ласковое обращение окончательно убедило в правильности ее действий и она, уже не скрываясь, еще раз обвела его губы пальцем, а потом тоже самое сделала язычком, едва касаясь шелковистой мягкости его рта.

— Я решила, что ты был очень плохим мальчиком все то время, пока мы были вместе и я недостаточно тебя наказала за это. — пошептала она, снова и снова касаясь своими губами его рта и не давая касаниям перерасти в поцелуй.

Мицуро застонал, обнимая ее и прижимая к себе.

— Не уверен, что заслужил все это, но разрешаю тебе мучить меня, сколько захочется.

— Вот и славно, — проворковала Алекса и, наконец, приникла к нему жарким поцелуем, с захватыванием губ и тесным сплетением языков. Она ощутила, как знакомое возбуждение охватывает ее и улыбнулась темным глазам Мицуро. Утро обещало быть жарким. Она уже полностью лежала на мужчине и хорошо ощущала его возбуждение, грозящее порвать тонкие трикотажные штаны. Алекса легко сняла верх своей пижамы и с удовлетворением приняла ласки его рук, которые уверенно и сильно ласкали ее налившуюся грудь и торчащие соски. Она даже наклонилась над его лицом, и Мицуро с готовностью облизал и всосал по очереди каждый сосок.

— Это самое сладкое наказание, — прошептал охрипшим голосом мужчина.

Даже мысль о том, что Алекса лишь поиграет с ним и оттолкнет в самый решающий момент, не останавливала его. Он был готов на все, лишь бы ощутить ее ласковые руки и божественное тело на себе.

Алекса с восторгом гладила и пробовала на вкус накаченный торс Мицуро, облизывая и целуя все знакомые и любимые местечки на его теле. Не остановившись на этом, она хитро посмотрела на него, сдернула его штаны к коленям и облизнулась.

— Не надо, — простонал Мицуро, разгадав ее намерения.

— Ты был очень плохим мальчиком, — прошептала Алекса, и схватив его член, легко и твердо провела от основания к вершине. Он был готов. Под восхитительной бархатистостью кожи скрывалась стальная возбужденная мощь. Зная по опыту прошлых игр с любовником, она не сомневалась, что все будет не долго, но очень жарко.

Она облизнула головку язычком, задерживаясь на маленькой расщелине, и лукаво уставилась на Мицуро. Он смотрел на нее почти с испугом, зная, что она может довести его до полного блаженства, и бросить в пучины мук ада, но не сделал ни единого движения, чтобы помешать. Наоборот, поднял руки и вцепился в спинку кровати, закусываю губу от напряжения.

Алекса чувствовала себя соблазнительницей и победительницей одновременно. Она уже смелее заработала языком, облизывая и посасывая головку, и когда услышала долгий стон и увидела, как Мицуро выгнулся под ее ласками, захватила член ртом почти на половину и стала сосать, постепенно убыстряя темп. Внутри у нее все пульсировало в такт ее языку, и она испытывала удовольствие, пожалуй, не меньшее, чем ее мужчина.

— Алекса, что ты делаешь. Я сейчас… — простонал Мицуро, давая понять, что находится на грани, и предоставляя ей право решать как поступить дальше.

Девушка затуманенными глазами взглянула на него, прервавшись на секунду. Ее возлюбленный был прекрасен. Выгнувшийся до предела, напряженный и готовый кончить — он был полностью в ее власти. И она снова с силой всосала его член, одновременно работая языком и позволяя твердому органу проникнуть как можно глубже в ее гортань. Мицуро схватил ее голову, помогая ей и проталкивая член внутрь, и сделав несколько движений, кончил с невероятным наслаждением и упоением, изливаясь в рот так неожиданно разбудившей его Алексе.

Дождавшись, когда пульсация члена утихнет, девушка вынула его, облизала губы и произнесла:

— С днем рождения, дорогой.

Вместо ответа Мицуро затащил ее на себя и поцеловал губы, которые только что подарили ему невероятного наслаждения.

— Спасибо, солнышко. Это самый лучший подарок, который ты могла придумать. Я буду плохим мальчиком для тебя, если ты этого захочешь много-много раз и не сделаю ничего, чтобы тебе не понравилось.

— Посмотрим, — смеясь, ответила Алекса, отвечая на его поцелуй. Все налаживалось в ее личной жизни, а значит, все было не так плохо.

Колин уже успел проснуться и даже застать жаркие ласки Алексы и Мицуро, поэтому, не мешкая, отбросил одеяло, стянул трусы и ни слова не говоря, лег на Алексу. Ей осталось развести ноги и принять его тяжесть на себя. Ей хотелось, чтобы он поскорее удовлетворил то нетерпеливое пульсирующее желание внутри нее, которое разгорелось, пока она делала минет Мицуро. Колин подхватил ее под бедра, согнул ноги и нетерпеливо ворвался внутрь, врываясь своим готовым и набухшим членом в ее податливую мягкость. Несколько грубых и уверенных толчков и она взорвалась от наслаждения, выгнувшись дугой под мужчиной и закричав от невыносимого удовольствия. Колин, не обращая внимания на ее блаженные стоны, продолжал ритмично двигать бедрами, доводя себя до высшего наслаждения и кончил, плотно ввинчиваясь в такое желанное тело девушки.

— Ты прекрасна, Алекса, — простонал он и лег на нее, слушая биение их сердец, которые стучали, как сумасшедшие.

— Я вижу, что вы, ребята, без меня скучать не будете, — усмехнулся Мицуро, пристально следивший за их ласками.

— Алекса останется в надежных руках, — заверил его Колин, нежно целуя девушку в шею и укладываясь рядом.

А Алекса, не в силах слышать, как оба мужчины обсуждают планы на нее, закрылась простыней. Ей было невыносимо хорошо и также невыносимо стыдно. Не то, чтобы она стеснялась своих соседей, которые в одночасье стали любовниками. Но заниматься любовью с одним на глазах другого ей еще не приходилось.

— А наша скромняшка не желает высказаться о своих дальнейших планах насчет нас? — Мицуро сунул руку под простыню и погладил ее за ногу.

— Я еще не определилась, — донеслась приглушенная реплика, — вы мне оба нравитесь.

Мицуро и Колин переглянулись и хором ответили:

— Ты нам тоже.

— На том и порешим. — заключил Мицуро и начал собираться.

Весь день Алекса летала как на крыльях. Мышцы чудесным образом не болели, тело было послушным, забеги в гору давались намного легче, а самой главной наградой было видеть хмурое лицо тренера, который на каждую ее улыбку отвечал мрачным взглядом. В тренажерном зале пришлось тяжелее, инструктор не отходил от нее ни на шаг, буравя взглядом и давая отрывистые команды, но после той сцены в душевой, когда она занималась любовью с Колином, а потом увидела МакКелана, она смотрела на него уже другими глазами. Ей было и стыдно за то, что он слышал ее стоны, и грело чувство удовлетворенной мести. Капитан считал ее неуклюжей тетехой, а двое отличных парней хотели заниматься с ней сексом.

Даже если из ее затеи с экспедицией ничего не выгорит, а уж инструктор наверняка постарается на это счет, у нее останутся хорошие воспоминания и повышенная самооценка, решила Алекса. Напоследок, когда все занятия окончились, она дерзко послала инструктору воздушный поцелуй и прямо таки почувствовала его злость.

Вечером они с Колином уютно устроились на диване, каждый со своей стороны и очень быстро и слаженно написали совместную статью в "Археологический ежегодник Средиземноморского университета".

— У нас неплохо получается совместная работа, — заметила Алекса и сладко потянулась. — Может нами сотрудничать и дальше, когда ты вернешься с Минкара?

Колин приподнял левую бровь:

— Ты уже списала себя со счетов? Думаешь, не попадешь в число участников?

— Не думаю, а знаю. Тренер не пустит меня в экспедицию по любому. Смотрим на меня как собака на кость, того и гляди схарчит.

— Может это что-то другое? — задумчиво спросил Колин и нежно погладил ногу Алексы. — я тоже на тебя так смотрел во время лекций, не замечала.

Девушка покраснела.

— Конечно, замечала. Как ты пялился, не заметил бы только слепой.

— Больше скажу, от твоих платьев и юбок в обтяжку у меня тут же начинался стояк. А твоего Мицуро я даже ненавидел. — он продолжал гладить ее ногу, легко задирая все выше и выше ее легкий халатик.

— Зато сейчас ты против него не возражаешь, — заметила Алекса, не сопротивляясь его действиям.

— Ага. Если бы не он, ты бы опять решила строить из себя неприступную ученую даму. А абордаж с двух кораблей ты не выдержала.

Колин неожиданно дернул Алексу на себя, и она оказалось верхом на его бедрах. Ее халатик задрался почти до пояса, но она не обращала внимания, так приятно было схватить мужчину на волосы и притянуть к себе.

— А если бы не вы оба, я бы давно сдалась и уехала обратно домой, — прошептала она и первая потянулась целоваться.

Колин с готовностью откликнулся, и они долго и самозабвенно целовались, соединяясь губами и языками как сумасшедшие, до нехватки дыхания, до невнятных стонов и шепотов. Куда-то исчез ее халатик и футболка Колина. Он с силой прижал ее к себе, чтобы насладиться мягкой и шелковистой кожей ее груди, а потом без предупреждения облизнул и захватил губами напряженный холмик, сдавил руками грудь и стал целовать и сосать оба соска, пока они не стали болезненно твердыми от его ласк.

Алекса выгибалась в его умелых руках и думала только об одном, — как снять трусики, потому что между ног стало все влажно и жарко. Колин угадал ее мысли, но остановил ее руку:

— Оставь. Я хочу видеть тебя в них.

Тогда девушка сама стащила с него длинные шорты и трусы, обхватила рукой напряженный член Колина и провела от основания к вершине, наслаждаясь его твердостью и упругостью.

— Ты и теперь не хочешь, чтобы я сняла трусики? — жарко выдохнула она в его губы.

— Они мне не мешают, — он просунул пальцы под кружево и сразу нашел чувствительную точку, от прикосновения к которой по всему телу Алексы пошли приятные спазмы.

— Похоже, ты готова кончить от моей руки, — заметил он, неторопливо лаская девушку и с удовольствием наблюдая за ее лицом и прикрытыми глазами.

— Я бы не отказалась и от чего-то более существенного, чем рука.

Вместо ответа Колин просунул в глубину ее тела несколько пальцев, одновременно плотно прижимая ее к себе и всовывая язык в рот. Он скорее угадал, чем ощутил приближающиеся судороги оргазма девушки и резко убрал руку. Алекса разочарованно застонала и еще теснее прижалась бедрами к его достоинству.

— Ты же сам меня хочешь, — шептала она срывающимся от желания голосом, — продолжай.

Колин повернул ее к себе спиной и поставил на четвереньки, заставив ухватиться за край дивана, и выгнуть поясницу навстречу ему.

— Теперь ты поняла, что мы давно должны были стать любовниками? — почти прорычал он, медленно стаскивая ее трусики.

— Да.

— И будем любовниками, несмотря ни на что.

— Да.

Алеса была готова на все, лишь бы утолить этот жар между ног, который мешал связно думать и действовать. Она с трепетом ощутила легкую прохладу, когда последняя преграда между ней и Колином спала, и в следующую секунду его член вонзился в ее истекающее нетерпением лоно, а потом еще раз и еще раз, пока она не кончила, бурно содрогаясь от острого и всепоглощающего оргазма.

— Какая ты нетерпеливая, детка, — Колин придвинул ее бедра к изголовью дивана, сдвинул ее ноги почти вместе, так, что она не могла даже пошевелиться, и продолжал вторгаться в нее раз за разом, пока сам бурно не кончил, ввинчиваясь в пульсирующее тепло матки.

— Ты лучшая, детка, ты знаешь это? — мужчина поцеловал Алексу в шею и бережно уложил на диван.

А через несколько домов от них, капитан навел курсор на большой голографический экран перед собой и отчетливо увидел, как пульс Алексы зашкалил, как и сердцебиение ее соседа по комнате.

— Чертова девица, — Он с ужасом почувствовал, как в штанах становится тесно и опять выругался, уже покрепче. Никогда еще его член не стоял на кардиограмму, и виной этому — несносная избалованная девчонка, которая считает себя королевой. Мало того, что он возбудился тогда в душевой, слушая ее стоны в соседней кабинке, так теперь она еще вздумала его дразнить.

На следующий день в столовой к Алексу и Колину подошли биологи и рассказали про "какую-то разноцветную мозаику", которую они заметили, исследую склоны горной речки в пяти километрах отсюда. Был единственный выходной на неделе и Алекса с Колином быстренько собрались на недолгую, как им казалось, разведку склонов реки. По прогнозам к лагерю шел короткий, но мощный тропический ливень и они помимо альпинистского снаряжения прихватили еще и палатку, хотя планировали вернуться до наступления темноты.

Пробираться по джунглям пришлось почти на ощупь, двигаясь только по координатам, забитым в сотовый. Жара и духота сделали свое дело и к обрыву реки они выползли уже уставшие. Но когда Алекса увидела развалины храма, которые почти полностью были укрыты деревьями и лианами, она не могла отвести глаз. Если поселения и большие дворцы доколумбовой цивилизации еще можно было если не увидеть, то угадать в толще джунглей с высоты вертолета, то одиночно стоящие храмы были заживо погребены в зеленом море растений, и найти такой считалось большой удачей.

И вот эта удача улыбнулась им с Колином. Она быстро оценила ущерб, уже нанесенный природой храму — часть его навсегда сгинула в водах быстрой горной безымянной речушки, другая часть нависала над обрывом, а больше половины, слава богу, прочно стояло на земле.

— Ты делаешь общий план и снимки уцелевшей постройки, а я попробую спуститься пониже к обрыву и посмотрю, что можно успеть снять. Возможно, там найдется погребение, над которым и построили храм.

— Может, наоборот? — предположил Колин, с сомнением глядя вниз с высокого и крутого обрыва на быстрые потоки бурлящей реки.

— У меня есть разряд по альпинизму, и я уже десятки раз делала это. — как можно убедительнее ответила Алекса. — ты не забыл, что я специалист по Южной Америке? Джунгли — мой родной дом. А ты со свои весом можешь окончательно все разрушить.

Они закрепили альпинистский трос на дереве, обхватом в три человеческих тела, закрепили многочисленные ремни на теле Алексы, видеофонарик с автоматической функцией фотографии на лбу, в руках она держала еще один водонепроницаемый и унтиударный фотоаппарат.

Колин спустил ее на несколько метров вниз, убедился, что она надежно закреплена и упирается обеими ногами в землю и отправился фотографировать свою часть объекта, не забывая проверять ее работу каждые десять минут. Работа нравилась обоим, неизвестный храм был красивым даже в таком, разрушенном, состоянии. Через пару часов он получил по телефону четкий и недвусмысленный приказ от инструктора возвращаться в лагерь и поторопился известить об этом Алексу.

— Я хочу зачистить костные останки и посмотреть, на чем они лежат. У меня есть подозрение, что это специальная мозаичная форма, которая предназначалась только для захоронений. А если я смогу разобрать рисунок…

— Алекса, это приказ капитана. Тебя ждет большая взбучка, если ты ослушаешься.

— Я не собираюсь бунтовать против власти капитана, мне нужен только час.

Когда Колин озвучил решение Алексы, тренер выругался и отключился. А Колин приготовился вытаскивать ее силком. Однако хитрая соседка предусмотрела и это, отцепив трос от пояса, привязавшись для страховки к ближайшим крепким древесным корням, торчавшим из обрыва.

Ее сотовый в кармане зазвонил, и она, не переставая работать маленьким шпателем, включила его на громкую связь.

— Перестаньте заниматься ерундой, Алекса, и живо возвращайтесь в лагерь, — голос тренера эхом пронесся над рекой.

Девушка поморщилась, но стойко возразила:

— Мне нужно всего сорок минут.

— Это приказ.

— Я не военная и не подчиняюсь приказам.

Капитан выругался и отключился. Через десять минут Колин скорее почувствовал, чем услышал вибрацию воздуха и неподалеку на поляну приземлился крохотный вертолет и на двоих человек. Оттуда очень резво выскочил капитан и даже крепкому Дюбуа стало не по себе от его разъяренного вида.

— В кабину, живо, — скомандовал он сквозь зубы, проходя мимо него, и археолог не посмел ослушаться.

МакКелан осторожно подошел к обрыву. Он так и знал. Он еще раз посмотрел на небо, увидев край очень большой и очень черной тучи, закрывающей весь горизонт, выругался и сосредоточился на девчонке. Она, как ни в чем ни бывало, висела на страховочном тросе в расщелине и увлеченно фотографировала какие-то камни, ничего не замечая вокруг.

— Алекса Грейсток, — Вдруг прогремело сверху. Она вздрогнула, чуть не уронила цифровик и посмотрела наверх. Так и есть. Сверху, метра три над ней с ненавистью смотрел капитан МакКелан.

— Что вы здесь делаете? — прокричала она.

— Нет, это вы что здесь делаете? Вам же всем было сказано — штормовое предупреждение, идет тропический ливень.

— Но я думала…

— Я не просил вас думать, я только требовал выполнить приказ, — распалялся капитан. — Хотя бы один раз можно было сделать все, как надо, без ваших вывертов?

— Но…

Алекса хотела сказать, что она нашла совершенно потрясающие надгробные рисунки, которые еще никто никогда не видел. Но тут на нее упала первая капля дождя. Она машинально вытерла ее рукой, и следом прилетело еще несколько капель. А еще через несколько секунд ливануло так, что Алекса мгновенно вымокла до нитки. Она быстро сунула цифровик во внутренний карман и закричала, переключила карабин на трос, висящий сверху — Тяните меня.

МакКелан, тоже уже весь вымокший, стал тянуть ее за другой конец страховочного троса. Путь наверх занял гораздо больше времени, чем вниз. Ее ноги скользили по мокрой глине, руки под напором ливня никак не хотели цепляться за землю и МакКелан вытянул ее только силой своих тренированных рук. Когда Алекса, вся грязная показалась на поверхности, она решила, что капитан ее сейчас убьет. Он с таким зверским лицом стал отстегивать ее пояс, что она даже попятилась. Он это заметил и грубо прикрикнул:

— Нечего строить из себя святую невинность, шагом марш в палатку и желательно бегом.

От тебя я побегу куда угодно, — подумала Алекса и побежала под проливным дождем в палатку, которую они предусмотрительно установили пару часов назад.

Когда они оба залезли в убежище, с них текло в три ручья. Пару секунд Алекса меняла режим палатки на ураганоустойчивый, а потом лихорадочно стала стаскивать мокрую одежду. На МакКелана она не смотрела, справедливо полагая, что он делает тоже самое. Но сняв рабочие футболку и бриджи, и уже расстегивая лифчик, она вдруг обнаружила, что капитан раздевается в непосредственной близости от нее. Не отворачиваясь, и не стесняясь. Мало того, он уже снял рубашку и снимал штаны. При этом нагло пялясь на нее.

— Капитан, вы не могли бы хотя бы отвернуться, ради такого случая? — саркастически заметила она.

— Нет. — ответил он спокойно, продолжая раздеваться. — Я считаю, что мне положена моральная компенсация за ту глупость, которую вы проделали сегодня днем.

— Эта не глупость, — немедленно закипая, заявила Алекса. — Это бесценные исторические атрефакты, которые еще никто не видел, а я первая их нашла.

— Да плевать на эти твои артефакты, ты могла погибнуть там в расщелине.

Он вплотную подошел к ней.

— Все было под контролем. Я была надежно привязана, и страховочный трос был закреплен по всем правилам.

— К черту правила, ты могла погибнуть от любой нелепой случайности. Это верх глупости, рисковать собой ради бездушных чертовых камней.

МакКелан почти кричал, недоумевая, как такие очевидные вещи не могут уместиться в этой маленькой головке.

— Не кричи на меня. Ты не смеешь мне ничего указывать. Я не на спортивном поле и ты здесь не инструктор, — вышла из себя Алекса.

— Ах ты маленькая дрянь.

Мак схватил ее за плечи и несколько секунд боролся со страшным желание хорошенечко потрясти ее, чтобы она наконец перестала его так сильно раздражать. И увидев так близко ее большие глаза, мокрые волосы и пухлые губы, моментально понял, чем может ее наказать. Не давая ни шанса на сопротивление, он стиснул Алексу в объятьях и поцеловал.

Поцелуй был мощный и стремительный, как тропический ливень, который загнал их обоих в палатку. Алекса попытала руками оттолкнуть МакКелана, но это было все равно, что сдвинуть бетонную стену. Он целовал ее грубо, почти свирепо, кусал губы, торопясь напиться их медовой пухлостью, спеша взять все, то, что она с легкостью дарила своим любовникам. Когда он оторвался от нее, она смотрела с ненавистью.

— Ты закончил? Твое мужское эго удовлетворено?

Вот глупая девчонка. Мак мог ограничиться одним поцелуем, но теперь из принципа не стал этого делать.

— Нет, Алекса Грейсток. Вам очень не хватает послушания. И кого-то, кто бы вам мог преподать урок. Кого-то, кто бы мог научить вас слушать приказы старшего по званию.

— У меня нет звания. — Алекса яростно смотрела ему в глаза.

— Неважно. Учиться мгновенно слушать приказа — это залог выживаемости в космосе. Ты этого не умеешь. Я тебя этому научу.

— Уж не собираешься ли ты меня изнасиловать под видом обучения? — криво усмехнувшись, спросила девушка.

— А кто говорил про изнасилование? Ты все сделаешь сама. — усмехнулся капитан.

— Ага, сейчас, уже сделала, — продолжала дразнить его девушка.

— Хорошо, ты сама согласилась.

Лицо капитана стало жестким и его светло-голубые глаза потемнели.

— А теперь ты должна встать на колени. — спокойно, почти отрешенно сказал он.

Алекса мгновенно вспыхнула:

— И не подумаю даже.

Капитан усмехнулся.

— Неужели.

Он вдруг стиснул ее в объятьях так, что она буквально распласталась по его телу, потом немного ослабил хватку, но тут же зашептал ей на ухо, одновременно проводя пяльцами по обнаженной спине:

— Разве тебе не хотелось подчиниться мне, Алекса? Хоть раз выполнить мой приказ и получить награду?

Девушка задрожала, ни сколько от объятий, сколько от вкрадчивого шепота и ласкающих рук.

— Нет. Никогда. — выдохнула она в пространство как можно убедительнее, понимая сама, что ее голос дрожит.

— Ты лжешь мне, Алекса. — шепот становился все тише, а ласки — откровеннее, и его губы были уже в миллиметре от ее губ, — Я видел в твоих глаза готовность уступить мне и покориться.

— Ваши глаза вас обманывают, — уже почти шептала она в ответ, бессознательно притягиваясь к его губам, как к роднику тянется изнемогающий от жажды.

— А мне кажется, нет, — проговорил он и, наконец, поцеловал ее. Поцеловал по другому — страстно и пылко, как целует любовник, который ждал встречи и мечтал о ней. На такой поцелуй Алекса не могла не ответить, и вот они уже целовались по настоящему — жадно захватывая губы друг-друга и сплетаясь языками.

Когда капитан проделал дорожку из поцелуев по ее груди, Алекса уже мало что соображая, обняла его голову и с наслаждением взлохматила волосы. А он, обняв за талию и заставив откинуться назад, стал жадно ласкать языком ее грудь. Абсолютно мокрый кружевной лифчик ничего не скрывал, и капитан мог лизать ее сосок прямо через прозрачное невесомое кружево. Потом он принялся покусывать другой сосок и Алекса, уже не сдерживая нервной дрожи, вцепилась руками в волосы МакКелана и со стоном выгнулась. Любовный дурман не отступал, но она сделала последнюю попытку:

— Подожди, — лихорадочно прошептала она. — Не надо, прошу тебя. Я встану на колени, как ты хочешь, только не делай этого.

Она действительно встала на колени. То неожиданное возбуждение, которое она испытала от ласк капитана, напугало и обескуражило ее. Она боялась, что сдастся на милость этому страшному и непонятному человеку и станет безвольной тряпкой в его руках.

— Молодец, послушная девочка, — проговорил капитан и… сам встал на колени перед с ней и снова стал целовать ее безвольные губы.

На этот раз поцелуй был медленным, лаковым и просящим. Даже умоляющим. Он водил своим языком по ее губам, принуждая раскрыть рот. И Алекса сдалась. Открыв рот, она ответила на его поцелуй и сама прикоснулась своим языком к его языку. В страстном ритме поцелуя она совсем упустила из виду, что капитан и не думал отказываться от своего плана — проучить ее.

Целуя ее, он ловко расстегнул лифчик и теперь ласкал руками уже ничем не стесненную грудь. Она простонала прямо в его рот, и он снова, как пару минут назад стал целовать и ласкать языком и зубами ее соски. Алекса выгнулась от удовольствия и простонала.

Он поймал губами на выдохе этот стон и прошептал:

— А теперь ложись.

— Что? — непонимающе посмотрела на него Алекса.

— Я хочу, чтобы ты легла.

— Нет. — сознание опять стало возвращаться к ней. — Нет. Что ты собираешься делать?

— Зачем ты задаешь так много вопросов? Просто ложись.

— Нет. — Еще тверже сказала она. — Мы не должны этого делать.

— Как хочешь. — равнодушно сказал он. И молниеносно засунул руку в ее трусы, нащупал жаркую и влажную впадинку и резко задвинул туда два пальца. Алекса закричала от пронзительного удовольствия. Ее влажное лоно предательски запульсировало, подстраиваясь под движения его пальцев. Он же ритмично и жестко продолжал ласкать ее внизу, не забывая при этом целовать ее, делая языком тоже самое.

Ее колени подкашивались, ее всю трясло от наслаждения.

— Может тебе удобнее лечь, дорогая, — вкрадчиво прошептал он ей на ухо. И уже не слушая отказов, сам повалил ее на мягкий спальник. Он снял трусы Алексы, согнул ее ноги и уже без помех стал ласкать ее, одновременно жадно целуя, почти высасывая ее всю.

— Ты что-то хочешь сказать мне, кандидат? — вкрадчиво прошептал он ей на ухо.

Алекса помотала головой и закрыла глаза. Она уже была близка к оргазму и готова была взорваться от умелых ласк МакКелана.

— Ты, наверное, хочешь, чтобы я снял свои трусы? — усмехнулся он и не преминул это сделать. Сев голым между ее ног он своим возбужденным членом уперся прямо в ее промежность. — Ну что, видишь, как хорошо ты усваиваешь урок? Ты лежишь голая передо мной и вот-вот кончишь от моей руки. Я хочу, чтобы ты открыла глаза и смотрела на меня, когда я войду в тебя.

Алекса распахнула глаза и прошептала:

— Я ненавижу тебя. Делай уже что-нибудь.

Мак сжав зубы, процедил:

— Будет исполнено, — и осторожно, миллиметр за миллиметром ввел свой член в тело Алексы, не отрывая от нее своего взгляда. Она тоже смотрела на него и видела, как необратимо темнеют его глаза и лицо становится странно неподвижным и от этого даже прекрасным. Подождав несколько секунд, и не отрывая от нее взгляда, он сделал несколько мощных толчков и с громкими криками Алекса кончила.

— Какая ты нетерпеливая, детка, — глухо прорычал МакКелан. — смотри на меня, — грубо приказал он, закинул обе ее ноги себе на плечи и стал быстро и ритмично трахать.

Алекса, уже не обращая внимания на его слова, вся выгнулась от удовольствия и могла только повторять его движения, приноравливаясь к бешеному ритму. Он кончил с протяжным стоном и тяжело навалился на нее.

Так они лежали несколько минут. Алекса лениво думала о том, что все-таки поступила как безвольная тряпка, не в силах противится наслаждению, которое предлагал капитан. А МакКелан не мог оправиться от того удовольствия от секса, которое он уже давно не испытывал. Видимо эта девчонка всерьез завела его своими спорами. Откатившись, он лег рядом с ней, повернулся, провел рукой по ее лицу и тихо сказал — Урок окончен.

Отвернувшись, чтобы не смотреть на инструктора, Алекса думала — что это было? Наказание, или наоборот — награда? Судя по ее ощущениям, капитан был не бездушным роботом, невесть как попавшим на Землю из космоса, а вполне себе земным и очень умелым любовником. Также не глядя на него, она натянула сменную сухую спортивную форму и залезла в спальник. Уже оттуда она нехотя проговорила:

— Не думаю, что этот инцидент должен быть известен кому-либо еще.

— Как скажешь, детка, — легко согласился капитан. — Ты умеешь быть послушной, когда надо, а я умею быть благодарным.

Глава 4

Она даже успела поспать пару часов, пока ливень не кончился, и вертолет с базы не прилетел за ними и сидела всю дорогу с равнодушным лицом, хотя внутри нее все дрожало. Выпрыгнув из вертолета, она быстрым шагом направилась к себе в кампус, а МакКелану это показалось поспешным бегством, и он понял, что нащупал в броне Алексы Грейсток слабое место. Он усмехнулся. Тренировки обещали стать еще веселее.

Когда Алекса вернулась в кампус, растерянная и оглушенная происходящим, Мицуро уже был там. Он с довольным видом выкладывал многочисленные упаковки с едой, которыми его снабдили многочисленные родственники.

— А как же спортивная диета? — лениво спрашивал Колин, с удовольствием пробуя угря, запеченного на углях.

— Нам можно. Это Алекса должна мучиться. — ответил Мицуро и поцеловал девушку в губы, — Здравствуй, солнышко. Я скучал.

— Поразительно, но я тоже, старый ты лис, — всхлипнула Алекса и прижалась к его груди.

Мицуро обнял ее и вопросительно посмотрел на Колина.

— Что-то случилось, пока я тесно общался со всеми своими родственничками?

— Я так понимаю, Алекса опять получила от капитана за неповиновение.

— Нашу девочку обидел большой и страшный инструктор, — заворковал Мицуро, целуя Алексу в лоб и гладя ее волосы.

Если бы обидел, — думала Алекса. Он переспал со мной. А я изменила двум парням сразу и получила от секса с тренером удовольствие. Я тряпка.

И скорее, чтобы доказать самой себе, что она может сама выбирать, с кем ей целоваться, она взяла лицо Мицуро в руки и стала целовать его страстно и долго, засовывая язык в его рот и принимая его ответные поцелуи.

— Я даже не мечтал, что ты так встретишь меня, детка, — прошептал ошалевший Мицуро и, подхватив ее под попу быстро перенес на кровать. — Я так жалел, что пришлось уехать именно тогда, когда ты сменила гнев на милость.

Проговаривая это, он без труда снял футболку Алексы и ее спортивные штаны (вторые за этот день, — лениво подумала девушка) и лег на нее, позволяя жесткости своего тела вдавить такую мягкую и податливую плоть в кровать. Алекса позволила себя целовать и без сожаления распрощалась с последними деталями своей одежды, но потом перевернулась и оказалась в позе наездницы верхом на Мицуро.

Ей хотелось руководить и подчинять, чувствовать, в отличие от эпизода двухчасовой давности, свою силу и свое решение.

— На тебе слишком много одежды, — заявила она любовнику и тут же сняла его рубашку.

— Я даже душ не успел принять, Алекса, — ответил обескураженный Мицуро, — Я никак не думал, что ты набросишься…

— Тс-с-с, — девушка приложила палец к его губам, который он тут легонько прикусил и стал посасывать. — Ты очень хорошо пахнешь. Мужчиной. Мне иногда не хватало твоего запаха, когда мы расстались.

Она с наслаждением провела руками по его худощавой груди, где все мускулы были рельефны и напряжены, а плоские кружочки сосков отзывались на любые ее движения. Она нарочно проводила по ним кончиками пальцев, чтобы ощутить, как подрагивает его теплая кожа под ее чуткими пальцами. Она слушала, как сбивается его дыхание, когда она проводит пальцами за линией его трусов, а потом снимает их вместе с брюками. Поиграв руками с его членом и добившись его твердости, она без колебаний насадила себя на него, и стала двигаться медленно и ритмично, наслаждаясь каждой секундой своего превосходства. Мицуро не возражал, захваченный ее энергией и напором, и положил руки на ее бедра, не отрывая своего взгляда от ее глаз.

— Алекса, ты так аппетитно двигаешь своей задницей, что я не могу удержаться, — вдруг раздался шепот около ее уха.

Она вздрогнула и остановилась. Колин. Она забыла про него.

— Прошу тебя не прерывайся. — шепот становился все жарче и он лизнул мочку, — ты так соблазнительно смотришься сзади.

Она услышала, как он снимает свою одежду, а потом почувствовала его прохладные руки на своей разгоряченной коже. Он прижался к ней сзади, накрыв руками грудь с твердыми торчащими сосками, и от этого прикосновения она еще больше возбудилась, и снова задвигала бедрами, обхватив Колина за шею.

— Правильно, продолжай, — шептал он ей на ухо, лаская нежную грудь, бархатный живот и добираясь до влажного местечка внизу, которое все пульсировало от желания. Когда его пальцы стали натирать ее рядом с тем местом, где член Мицуро входил и выходил из нее, она почувствовала, как мощная волна оргазма вот-вот накроет ее.

— Не смей кончать, Алекса, я только начал, — приказал Колин. — Может это тебя замедлит?

Он сунул указательный палец ей в рот, и она почти бессознательно облизала его, не прекращая двигать бедрами. Мицуро, не мигая, следил за ними, прикусывая свои пересохшие губы. А Колин без промедления провел рукой по ее спине и бедрам, и ввел влажный палец в ее задний проход.

— Что ты делаешь? — она вздрогнула и попыталась отстраниться, еще глубже насаживаясь на член Мицуро.

— Не бойся, тебе будет хорошо, — поспешил прошептать Колин ей на ухо и уверенно наклонил ее вперед, удерживая, чтобы она не упала на другого любовника. С этой позиции он хорошо видел место, где чужой член входил между ее ног, однако его интересовало другое отверстие.

— Ты же делала это раньше, да, Алекса? — спросил он, размазывая влагу ее половых губок уже своим членом, — скажи, делала?

— Да. — простонала она. Инициатива ушла из ее рук, но теперь она была только рада этому, томительно ожидая, что предпримет этот мужчина, стоявший сзади.

А Колин надавил на ее поясницу, заставляя ее еще глубже принять в себя член Мицуро, отчего тот даже простонал.

— Тогда ты должна знать, что ожидает тебя, — сказал Колин, медленно вставляя член в такой узкий, и восхитительно тесный проход.

Алекса закричала, приспосабливаясь к его величине.

— Ты такой большой, — прерывисто простонала она, прислушиваясь к своим ощущениям, — ты разорвешь меня.

— Нет, детка, я принесу тебе удовольствие.

Он схватил ее за бедра, и сначала медленно, а потом, убыстряя темп, стал трахать эту круглую аппетитную попку, вонзаясь в ее узость как нож в масло. И если Алекса стонала сначала от боли — слишком непривычным были ощущения от двух членов мужчин, одновременно входящих в нее, то потом не могла сдержать крики от острого всепоглощающего наслаждения, которое охватывало ее с ног до головы. Казалось, не было такого места на ее теле, которое не вибрировало бы от ее стонов и тех смачных шлепков, которые получались от быстрого соединения их тел. Даже Мицуро закрыл глаза, наслаждаясь ощущениями Алексы.

Это не могло продолжаться долго, потому что было слишком острым, слишком пряным, а Колин безостановочно работал бедрами, не щадя Алексу и уже понимая, что она находится на грани оргазма, перестал полностью выходить из ее тела, натирая тонкую перегородку внутри частыми движения. И девушка, не выдержав, громко закричала, судорожно и обильно кончая, не сознавая себя от наслаждения, до темноты в глазах и нехватки воздуха в легких. Оргазм своих мужчин она уже ощущала сквозь бешеное биение своего сердца, ощущая, как оба члена внутри нее спускают сперму, зажав ее бедра как в тисках.

Не в силах выдержать спада напряжения, она упала на Мицуро, а он, задыхаясь, обнял ее. Колин через пару секунд лег вместе с ними, целуя ее в шею, и убирая прилипшие от пота волоски к ее лицу.

— Я люблю, тебя, Алекса.

Мицуро целовал ее лицо, не в силах оторваться от ее нежной кожи.

— Мы любим тебя, детка. — поправил его Колин, целуя девушку в шею, чуть пониже линии волос.

Она засыпала, удовлетворенная и ослабевшая, и вместе с этим, странно сильная, и уверенная в себе.

Последняя неделя тренировок была самой тяжелой для ее мышц, но самой легкой для ее морального самочувствия. Она уже определилась с выбором — если ей не суждено будет полететь в космос, то так тому и быть. Но этот месяц в тренировочном лагере останется светлым воспоминанием в ее жизни, рубежом ее жизни, когда то, чего она боялась — близких отношений с мужчинами, вдруг свершилось легко и просто, без малейших усилий с ее стороны.

И не просто секс. Колин и Мицуро вошли в ее жизнь так естественно и незаметно, что она почти не видела разницы. Оказалось, что втроем можно жить также удобно и комфортно, как и одной. Мужчины не мешали, не приставали, когда ей нужно было подумать, или побыть одной, инстинктивно чувствуя ее настроение. Даже когда у нее начались месячные, и она вдруг с какого-то перепугу запустила в Мицуро подушкой, тот не стал крутить пальцем у виска, а залез в свой планшет и все понял без слов.

С тренером она больше не разговаривала, справедливо полагая, что любое неосторожное слово с ее стороны может спровоцировать его не необдуманные действия. Но его отношение к ней не изменилось — он все также был собран, зол и предельно циничен. И не скрывал, что она его абсолютно не устраивает в качестве кандидатки на место в космической экспедиции. Но ее это уже не особенно волновало.

Даже когда напоследок он стал увеличивать нагрузки и она снова ощутила уже забытое ощущение тяжести мышц и дрожащих коленок, она все равно не стала просить снисхождения, зная, что через несколько дней распрощается с МакКеланом и больше никогда его не увидит.

Тем не менее, вечером, когда она сползла с очередного тренажера и легла на пол, надеясь отдохнуть хотя бы пять минут, а потом как-нибудь доползти домой, тренер не ушел как обычно, а присел рядом и сурово спросил:

— Не справляешься?

О. Он даже не делает вид, что между ними есть дистанция, — подумала она. Значит, и она не будет заворачиваться по этому поводу.

— Как будто тебе есть до этого дело. — лениво ответила она, даже не поворачивая головы в его сторону.

— Мне нравится твое упрямство, но этого недостаточно для космоса.

Он обвел пальцем ее вспотевшее лицо.

— Так ты так обо мне заботишься? — удивилась она. — Иди к черту со своей заботой.

— Я вижу, что о тебе уже есть, кому позаботиться.

Алекса уловила новые, незнакомые нотки в голосе инструктора и даже соизволила немного приподняться на локтях, вглядываясь в его лицо.

— Ревнуешь? — не поверила она своим ушам. А потом расхохоталась, осознав, что так и есть. Тренер не мог сдержать злости, и смех девушки окончательно добил его.

Он подхватил ее на руки и буквально за пару минут сумел донести до своего кампуса, который был присоединен к тренажерному залу большим коридором.

— Немедленно поставь меня на место, — завопила Алекса, дрыгая ногами.

Одно дело — дразнить инспектора, будучи уверенной в своей безопасности, другое — оказаться с ним наедине в его же доме. Однако в следующую секунду и эти опасения вылетели из ее головы — ее бросили в большую ванну с зеленой бурлящей водой. Когда она вынырнула, шумно фыркая и отдуваясь, готовая обложить тренера любым грязным ругательством, слова застряли у нее в глотке. МакКелан спускался к ней, на ходу снимая одежду, причем ВСЮ, и в воду погрузившись уже голым.

— Хорошая ванна для релакса, морская вода пополам с лечебными травами. — сказал он как ни в чем ни бывало. — Не пробовала еще?

— Нет.

Ощущения действительно были приятными, и она, немного поколебавшись, отплыла от тренера на несколько метров и сняла одежду, оставшись в трусах и спортивном лифчике.

МакКелан, внимательно следивший за ее действиями, усмехнулся.

— Боишься меня?

— Нисколько.

Она повела плечами, нащупала ступеньку и пологую ложбину и улеглась в воду всем телом, оставив на воздухе только лицо. Ощущения действительно были божественными — многочисленные пузырьки щекотали тело и заставляли мышцы расслабиться, а запах трав заставлял успокоиться разум. Некоторое время они молчали, каждый увлеченный своими ощущениями. Потом раздался плеск и Алекса, открыв глаза, увидела капитана рядом с собой.

— Любопытно, как у тебя хватает энергии удовлетворять двух мужиков и при этом выносить такие физические нагрузки? — задумчиво разглядывая девушку, спросил он.

— Секс не отнимает столько сил, сколько забираешь ты своими тренировками, — лениво ответила она, снова закрывая глаза.

Она попыталась расслабиться или хотя бы сделать вид, что она не видела рядом с собой эти странно светлые глаза, мокрые пряди белых волос, капельки воды, стекающие по мощной мускулистой груди.

— Я могу вернуть часть утраченного, — ответил, и медленно провел по ее пухлым губам, уже не в силах противиться их зовущей мягкости.

— Не трогай меня, — мягко попросила Алекса и мотнула головой.

— Я тебя завожу также, как твои любовники? — спросил наугад МакКелан и, кажется, попал в цель. Глаза Алексы распахнулись, и она почти с ужасом ответила:

— Конечно, нет. Что ты о себе возомнил?

— А я думаю — да. — тихо рассмеялся капитан. — Поэтому ты и вела себя как паинька всю эту неделю, боясь спровоцировать меня на повторение сцены в палатке. А мне тогда понравилось. А тебе?

— Нет, — упрямилась она, отрицая очевидные вещи.

— Ну, Алекса, ты же взрослая девушка, не пытайся отрицать реакции своего тела.

— Ты меня просто бесишь, а тело откликается на любые эмоции, — сквозь зубы процедила она, готовая вылезти из ванны и прекратить этот разговор.

— Неужели на любые? — вкрадчиво спросил инструктор. — Даже если я тебя просто поцелую?

И не дав ей возразить, поцеловал страстно и жестко, захватывая губы и всовывая язык, не ожидая ответных движений с ее стороны, и упиваясь ее беззащитностью и мягкостью. Она не успела даже охнуть, как вслед за поцелуем последовали его руки, бесцеремонно расстегнувшие лифчик и сжавшие грудь — сильно и уверенно. И это было так чертовски приятно, что она застонала прямо в его губы.

— И теперь ты все равно будешь отвечать, что тебя не заводят мои ласки? А как тебе это?

С этими словами он стянул с нее трусики и дотронулся под водой до ее чувствительно местечка между ног. Его пальцы вместе с тысячами пузырьками воздуха в бурлящей воде сделали свое дело — она ощутила, как ее охватывает возбуждения, которое она не в силах скрыть.

— Скажи, что хочешь меня, — не скрывал своего удовольствия от происходящего МакКелан. — Если скажешь это, я трахну тебя прямо сейчас. Если нет — буду ласкать тебя, пока не запросишь пощады.

— Будь ты проклят, — простонала Алекса, возбужденная донельзя его смелыми ласками и бурлящей водой.

— Ты сама напрашиваешься, детка, — сделал выводы капитан, и легко поменявшись с ней местами, сел и насадил ее на свой член.

Алекса застонала от пронзительного удовольствия и инстинктивно стала двигаться, но он не дал ей такую возможность, оставаясь неподвижным сам и стискивая ее бедра. Минуты шли, Мужские руки массировали ее грудь, пощипывая пальцами кончики ее сосков, вода вокруг совершала немыслимые водовороты, в воздухе было разлито благоухания, а внутри себя Алекса ощущала бешеную пульсацию эрегированного члена, который заполнил ее всю без остатка. Долго так не могло продолжаться, и она выдохнула:

— Да. Я хочу тебя. Сделай это.

— Давно бы так, детка, — усмехнулся капитан и несколькими рывками бедер довел и себя и ее до оргазма.

Обмякнув на тренера, Алекса какое-то время лежала неподвижно, расслабленно размышляя, что опять не смогла противиться искушению тренера, а он на удивление ласково и бережно обнимал ее, как будто действительно испытывал какие-то чувства.

Когда Алекса Грейсток поднималась на уже знакомый двадцать первый этаж небоскреба Комитета по освоению космоса Объединенной ассамблеи народов Земли, она почти не сомневалась, какой ее ждет ответ. Конечно же, отрицательный. Тогда как у ее спутников, которые уже побывали на комиссии и ждали ее на пятнадцатом этаже, все шансы были. Ну что ж. Она плакать не будет. С этими мыслями Алекса уселась на удобный стул перед комиссией из нескольких человек и принялась отвечать на многочисленные вопросы. После продолжительного диалога, члены комиссии между собой переглянулись, и слово взяла немолодая сухощавая дама в костюме, с полностью седой головой, но выглядевшая лет на 60, не больше.

"Значит ей где-то все 80" — подумала девушка.

— Уважаемая Алекса, — начала та свою речь. — Ваши успехи поразительно. Вы сумели за такой короткий срок кардинально снизить вес, заменить жировую массу на мышечную и повысить тонус своих мышц. К сожалению, остальные кандидаты также добились впечатляющих успехов, и вы опять оказались в хвосте. Хорошие новости — ваша физическая подготовка отвечает минимальным требованиям, необходимым для космической экспедиции. Плохая — у других девушек она лучше.

Дама подалась вперед и доверительно понизила голос.

— Вы же понимаете, что гендерный состав экспедиции должен быть уравновешенным и сбалансированным.

Я все понимаю, — тоскливо подумала Алекса, — отказывайте мне уже поскорей.

— И ваш тренер был категорически против вашего полета в космос. Ни о ком больше он не отозвался так определенно, кроме вас. У вас были какие-то личные трения?

Дама вперила в Алексу острый взгляд и та нехотя кивнула.

— Я так и знала. — она записала что-то в своих бумагах. — С другой стороны, не менее важным, чем физическая подготовка участников экспедиции, является психологический климат в коллективе. И тут вы добились выдающихся успехов. Я имею ввиду ваши отношения с Колином Дюбуа и Мицуро Сикамору. Что скажете?

Алекса настолько опешила от быстрой перемены темы, что ответила честно:

— Мы встречаемся.

— И как вам?

Девушка пожала плечами. Не будет же она в красках расписывать, как ее могут удовлетворять в постели двое мужчин. Или как спокойный Колин в быту уравновешивает страстного и порывистого Мицуро.

— Ваши упомянутые коллеги написали про ваши психоэмоциональные связи как… — дама надела очки, взяла бумагу и продолжила… — удобные, комфортные, надежные, эмоционально-позитивные. Это очень хорошие лексические маркеры отношений, Алекса. — Вы не думали о браке?

— Что? — удивилась та. — С кем?

— С вашими друзьями и партнерами.

— С обоими? — еще больше удивилась Алекса.

— А что вас смущает? Тройственные браки существую уже сотню лет, и показали более высокую устойчивость и продолжительность, по сравнению с обычными. На них решаются немногие, но если решаются — то это обычно это оказывается крепкий и продолжительный союз.

— Вы предлагаете мне замужество? — все еще не верила своим ушам девушка.

— Я предлагаю вам рассмотреть ваши шансы работать в экспедиции. По отдельности, сами по себе, вы менее ценны, чем в комплекте с двумя молодыми людьми.

— Вы хотите сказать, что ради одной экспедиции, пусть даже космической, я должна круто поменять свою жизнь?

— Ну что вы, Алекса. Не так уж и круто. По всем психологическим тестам вы идеально совпадаете со своими мужчинами, и вы это поймете рано или поздно. Почему бы не воспользоваться ситуацией и не проверить вашу совместимость на практике? Тем более разводы на нашей Земле никто не отменял. Подумайте, Алекса.

Из кабинета девушка вышла совершенно оглушенная. Встретив по пути к лифту знакомых девочек, медленно им кивнула, уловив краем уха, что где-то в здании сидит собственной персоной тренер, которого они только что видели.

Только его тут не хватало, — вяло подумала она, погруженная в собственные мысли. Брак на троих ее не смущал. Ее собственные мама и отец так и не развелись, хотя у отца была уже другая семья, и он успел родить Алексе брата и сестричку. А помимо этого воспитывал еще двух девчонок, которых родила уже мама девушки. Он счастливо жил в большом доме, с большой семьей, и ее маме всегда находилась в ней место, когда она делала перерыв между своими многочисленными командировками.

Она даже готова была попробовать, но как на это отреагируют ее мужчины? Алекса вышла на пятнадцатом этаже и зашла в кафе. Колин и Мицуро сидели за столико около огромного панорамного окна во всю стену, за которым был виден утопающий в зелени "умный" квартал Абу-Даби.

— Вы не поверите ребята, что мне сейчас сказали на комиссии. — девушка не стала тянуть кота за хвост.

Мицуро и Колин переглянулись и последний неуверенно предположил:

— Явно не отказали.

— Хуже. Мне поставили условие — выйти замуж.

— За кого? — хором спросили те.

— За вас, — не сдержалась Алекса. — Обоих. Довольны? Что вы там такого написали на тестировании, что нас хотят поженить?

Мужчины переглянулись и Мицуро вкрадчиво спросил:

— А ты принципиально против, или все-таки можешь рассматривать такой вариант событий?

— Я уже могу рассматривать все, — устало сказала девушка. — После того, как ты пришел жить в мою комнату, моя жизнь изменилась окончательно и бесповоротно.

Еще один обмен взглядами и Колин достал маленькую коробочку из кармана, встал на колени и открыл крышку

— Алекса, любимая, выходи за нас замуж.

Девушка ошеломленно посмотрела на коробочку. Внутри на черном бархате лежали три кольца из белого и желтого золота, украшенные россыпью синих бриллиантов. У ее ног были двое мужчин, а в перспективе и весь космос с неизученной планетой Минкар.

Оказалось, путь к загадочной планете лежал через любовь. Любовь и секс с самыми прекрасными мужчинами на Земле.

— Да. Я согласна.

КОНЕЦ

Оглавление

Глава 1

Глава 2

Глава 3

Глава 4 Fueled by Johannes Gensfleisch zur Laden zum Gutenberg