«Призраки прошлого»

Призраки прошлого (fb2) - Призраки прошлого [fb2edit 0.0.8] 1132K (книга удалена из библиотеки) скачать: (fb2) - (epub) - (mobi) - Ольга Александровна Ильина

Тайна Солнечной принцессы - 2. Призраки прошлого

Ольга Ильина

Пролог

Принц Дэйтон шел по коридору столичного дворца в глубокой задумчивости после разговора с отцом. Король вызвал его с учений в Темном лесу, чтобы поговорить о своем старом проекте. Принц знал, что все последние годы Лазариэль, директор Арвитанской магической школы совместно с королем усиленно налаживали связи с илларской Академией драконов. Эта странная идея об обмене студентами лично ему казалась невыполнимой, если не сказать больше. Когда-то он прожил почти год в Илларии, и прекрасно знал, как дэйвы относятся к своим полукровкам, и выпустить некоторых из них в Арвитан, где полукровок боготворят, сравнимо самоубийству. Тем более, если в этой группе будет сама принцесса Илларии.

- Безумие! – покачал головой принц, ускорив шаг.

Еще большим безумием стало решение отца отправить его в Илларию, для подтверждения договоренностей. Можно подумать, илларский «демон» станет его слушать. Да еще эти полунамеки. Король практически приказал ему обратить внимание на некую эрису Клементину Парс, близкую подругу илларской принцессы. На вопрос: «Зачем?», он дал вполне конкретный ответ, заставивший Дэйтона озадачиться еще больше:

- Для нас важны лояльность и дружеские отношения с правящим домом. Повелитель Инариэль едва ли позволит нам слишком сильно влиять на его дорогую сестру, но если тебе удастся расположить к себе ее лучшую подругу, несомненно, это пойдет на пользу Арвитану.

- Насколько сильно расположить? – спросил тогда Его Высочество.

- Настолько, чтобы эриса Парс захотела остаться в Арвитане… в качестве твоей невесты.

- Что? – Дэйтон в первый момент подумал, что ослышался. Он мог ожидать, что отец потребует быть благосклонным к илларской принцессе, но какой выгоды можно ожидать от союза с ее подругой, пусть и тоже достаточно высокородной, он не понимал. А отец не спешил разъяснять.

Впрочем, принц давно знал, что у короля хватает секретов, и многие из них были так или иначе связаны с правящим домом Илларии.

- Это не приказ, - поспешил исправить неловкость и подозрение принца король, – но я допускаю мысль, что данная особа может просто тебе понравиться. Если судить по ее досье, девушка очень красива, не обделена умом, благородством, она прекрасно воспитана…

- Не нужно перечислять ее достоинства, - раздраженно перебил отца Дэйтон. – я помню ее.

- Вот как? – почему-то насторожился король, что слегка удивляло.

- Я помню ее глаза. Синие, как море в шторм, очень глубокие, затягивающие словно в омут, и невыразимо печальные.

- Поразительно, при мысли о ней в тебе проснулся поэтический дар, - усмехнулся Солнечный король, и потрепал сына по плечу. – Печаль этой девушки рождена в Кровавых песках, как и грусть в глазах Самиры. Но, так или иначе, я знаю, что повелитель Илларии весьма благосклонен к эрисе Парс, и ее семейству. Последние восемь лет она находится под его опекой и защитой, что противоречит одному из главнейших законов Илларии: правящий дом не имеет права вмешиваться во внутренние дела старших и младших домов, если это не касается его личных интересов. А это значит…

- Девушка ему важна.

- Как минимум, не безразлична. И это хорошо для нас. Ты знаешь, насколько нужен Арвитану такой союзник, как Иллария. Особенно в свете последних, не слишком радужных событий. В мире не спокойно, сын. На наших границах формируются слишком опасные силы. И вряд ли Тарнасского волка остановит магия.

Дэйтон знал, что отец прав. Еще десять лет назад Тарнас почти разваливался на части, и у него не было союзников среди соседей. Вестралию держала в своих крепких руках королева Клара, маленькое, но славящееся своим флотом, молодое государство Хардия, развивалось под руководством бывшего пирата, лучшего стратега и воина из всех, кого принц когда-либо видел, за исключением отца, наместника Артура Харди. На восточных границах Тарнас окружал Парнас, пустынное государство, славящееся своими шелками, алмазными залежами, и аганитовыми подземными рудниками. Кесарь Парнаса дружил со всеми, и никогда не стремился к военным союзам. Эту страну защищала сама природа, и пустынные шаманы, которые вызывали страшные бури, едва недружественный чужак ступал на их землю.

Поговаривали, что от чужаков страну защищали не только бури, но и пустынные драконы. Правда это или нет, никто так и не рискнул проверять. Даже Илларцы не смели приручать пустынных драконов, ибо по легендам, это были единственные потомки данаев, которые сохранили способность к обращению. Да, десять лет назад у Тарнаса не было союзников, но все изменилось, когда к власти пришел никому не известный, властный и жестокий Тарнасский волк, Адамир Хадд, маг, воин, и одни демоны знают, кто еще.

За десять лет этот мальчишка уничтожил всех, кого мог, подмял под себя знать, и провинции, восстановил почти развалившуюся страну с нуля, создал мощную армию и флот, и даже построил свою гильдию магии. Он открыто приглашал к себе магов и полукровок всех мастей, и даже позволил поселиться на своих территориях проклятым, тем, кого называли нежитью – вампирам. А, восстановив свою страну, он активно начал налаживать контакты, заключать союзы, не все из которых были мирными, и направленными на совместную торговлю. Тарнасский волк ничего не забывал, как и того, что соседи не очень-то спешили помогать восстанавливать ему разрушенное государство, и то, как Вестралия, при поддержке Арвитана, отобрала большую часть территорий Тарнаса, он тоже не забыл.

Для Короля стал большим ударом внезапный договор между овдовевшей королевой Кларой и Тарнасским волком, с последующим подписанием вечного союза, и возвращением большинства бывших Тарнасских территорий. Он не успел предвидеть этого, вовремя не принял превентивные меры, не достаточно оценил врага, да если честно, в последние годы все его внимание занимала Иллария.

Да, король пропустил тот момент, когда Тарнасский волчонок окреп и превратился в матерого волка, и теперь Солнечному королю оставалось только укреплять границы, поддерживать дружеские связи с соседями, и пытаться наладить контакты с некогда дружественной, а теперь закрытой и непонятной Вестралией. А что касалось Тарнаса, все попытки наладить контакты Тарнасский волк пресекал. Он явно не желал дружить с соседом, и более того, искал способы ослабить власть в Арвитане. И именно этого-то Александр не понимал, чем Арвитан мог так насолить этому мальчишке?

В том, что это так и есть, ни король, ни Дэйтон, ни разведка и все их ближайшее окружение, не сомневались. Адамир Хадд поставил своей целью если не уничтожить, то присоединить к своим границам Арвитан, не гнушаясь при этом никакими методами, вплоть до убийства дяди Солнечного короля, друга и верного почитателя Солнечной королевы – герцога Амистара Ардонского, губернатора богатой алмазами провинции Иды. Убийство удалось предотвратить, но герцог сильно пострадал. Королева уже месяц находилась в провинции, и неотлучно сидела у постели старого друга, ослабляя его боль, поддерживая силы, и медленно исцеляя. Герцога отравили неизвестным ядом, настолько стремительно разрушающим организм, что целительная магия королевы просто не успевала его восстанавливать. Все нити вели к Тарнасскому волку, и он даже не стремился скрыть свое непосредственное участие в этом грязном деле.

Конечно, ослабить Арвитан не так просто, но последнее донесение Тайной разведки заставило короля изменить свои планы и ускорить события. Тарнасский волк активно искал контакты с самым крупным и опаснейшим Арвитанским соседом – Илларией.

Хмурясь от тревожащих мыслей, Дэйтон почти не заметил, как дошел до своих комнат. Опомнился только тогда, когда увидел стражей у дверей покоев. Машинально отметил тревогу в их глазах, и едва видимую, но все же заметную нервозность, а когда открыл дверь и прошел в спальню, понял причину странного поведения стражей.

- Привет, - улыбнулась обнаженная темноволосая полукровка, расположившаяся на его кровати, едва-едва прикрытая покрывалом. Принц нахмурился, проигнорировал призывной тон девушки, подошел к креслу, стараясь не смотреть на кровать, снял перевязь с мечом и куртку. А полукровка, тем временем, поднялась с постели, не слишком довольная его реакцией, и направилась к своему любимому принцу. – Как невежливо не замечать… собственную сестру.

- Где Наэль?

- Я выгнала твою глупую кошку. Она меня не любит, но тронуть боится. До сих помнит ошейник и цепи. А ты до сих пор не можешь мне простить, что я посадила твою любимицу на цепь.

Полукровка прижалась щекой к его спине, обняла за талию, и стало так тепло, уютно и спокойно.

- Сэм, прикройся, ради богов, - устало ответил он, отстранился, и все еще не глядя на нее, подал свою куртку.

- А может, мне нравится видеть твое смущение, братец, - нагло улыбнулась девушка, но все же надела ее только потому, что она пахла им.

- Это не смущение, - опроверг он, и полностью повернулся к ней. – Это досада. Я слишком устал сегодня, чтобы играть в твои глупые игры.

Она прищурилась, улыбка сползла с лица, заменяясь гримасой гнева.

- Ненавижу тебя! – рявкнула принцесса, и попыталась его ударить. Принц перехватил руку и строго ответил:

- Хорошо, хоть это мы прояснили. И я прошу тебя больше не входить в мои покои без моего ведома.

- Или что?

- Или я поведаю твоей матери об этих визитах.

После этих слов глаза полукровки вспыхнули, она сдержала новый приступ гнева, но не смогла спрятать боль в серо-синих глазах. Никто и никогда не смотрел на нее с таким пренебрежением, и никогда она не жаждала увидеть именно в его глазах восхищение, страсть, любовь, то же, что испытывала она сама много лет, но в ответ получала только холодное равнодушие, или жалость. А жалость знаменитая Солнечная принцесса ненавидела больше всего.

- И могу я узнать, почему вместо учений в Темном лесу, ты здесь?

- Ты тоже здесь, - хмыкнула полукровка.

- У меня была встреча с отцом.

- А, значит, он все-таки отправляет тебя за илларской дрянью?

- Меня всегда удивляло, откуда в тебе такая ненависть? Насколько я знаю, принцесса Алатея тебе ничего не сделала.

- Вот именно, что ты не знаешь. И твоя распрекрасная принцесса всячески унижала меня в Снежных песках, не уставая напоминать, что я сирота. Забавно, теперь она сирота, и я могу со спокойной совестью теперь унижать ее. Спасибо твоей мамочке.

Ее злые слова понизили температуру в комнате на несколько градусов. Самира брякнула не подумав, а осознав, тут же пожалела об этом.

- Прости меня, - прошептала она. – Прости, я не хотела…

- Да, ты никогда не хочешь, это получается само собой. А ты, так вроде бы и не причем. Хорошая отговорка, чтобы прикрыть злость.

- Прости.

- Ты много лжешь, Сэм. Притворяешься перед всеми, перед отцом, матерью. Приходишь ко мне, зачем?

- Потому что я люблю тебя, - просто ответила принцесса.

- Нет, не любишь. И боюсь, ты никого не любишь, даже себя. Остановись, Сэм, иначе это может плохо закончиться.

- А может, я так себя веду, потому что меня здесь никто не любит? – снова разозлившись, выкрикнула она.

- Не гневи богов, - осадил он ее. – Родители в тебе души не чают.

- Да, родители меня любят, настолько, что матери даже не интересно, что творится у меня в душе. Думаешь, я не знаю о ее тайной комнатке, комнате Лин, которую она до сих пор заполняет подарками.

- Что ты такое несешь? – повернулся он к ней.

- Правду. Я говорю правду, о моей распрекрасной мамочке, которая первая лицемерка в Арвитане…

Она не успела договорить, Дэйтон схватил ее за плечи и сжал так сильно, с такой яростью, что она испугалась того предупреждения, сказавшего слишком о многом, что полыхнуло в его глазах.

- Никогда не смей так говорить о своей матери, никогда! Ты не знаешь, через что она прошла, как боролась за твою жизнь, ты ничего не знаешь маленькая, избалованная дрянь.

И он оттолкнул ее, бросил на кровать, и пошел в ванную.

- Когда я вернусь, чтобы тебя здесь не было. Поняла?

Он захлопнул дверь, а она расплакалась, глупо и постыдно, от боли, напряжения, обиды. С той же обидой она посмотрела на дверь, и захотела ее испепелить, уничтожить одним взглядом, и ему… ему она хотела причинить боль, такую же, как он каждый день причинял ей, своим жестоким равнодушием.

Сколько себя помнила, Самира любила своего брата. Впрочем, братом ее он считался только номинально. Все знали, кем был его настоящий отец, даже он сам это знал. И знал о ее чувствах к нему и тяготился ими. А она страдала, страдала и злилась, ненавидела всех, и мстила. Крутила романы с каждым более-менее приличным кавалером, даже Мейер перед ней не устоял, а ведь он был Тенью Дэйтона, его лучшим другом. И она развлекалась с ним на этой самой постели. А потом рыдала под струями душа, пытаясь смыть с себя его прикосновения, потому что они были ей противны, все противно, даже сама себе она была противна. И никто ничего не замечал.

Когда отец узнал, то заставил Дэйтона разорвать связь, сослал Мейера в какую-то глушь без права возвращения в столицу, приставил к ней нянек, отправил учиться в школу магии, она видела, как он был в ней разочарован. Но его разочарование не трогало ее. Отец тоже лгал, ей, Дэйтону, Кирану, даже матери. Они оба играли в незнание, оба притворялись, что простили друг друга, что забыли, что между ними все хорошо, играли в любящую семью, которой давно уже не было.

Нет, она знала, конечно, что отец безумно любит мать, и она любит не меньше, но все остальное… Когда-то они верили, что Самира спасет их, уймет боль, вернет прошлое, или затмит его. Она тоже верила, или очень хотела верить. Но вся правда была в том, что между ними, огромной стеной, стояла тайна, которую они привыкли не замечать, и никто так и не смог забыть это самое прошлое.

Она ненавидела их за это, всех ненавидела, даже себя, и только с Дэйтоном была настоящей, такой, какая есть, злая, жестокая, обнаженная душа, которая была ему не нужна.

В какой-то момент собственные переживания перекрыли настолько, что она забыла про контроль, и чужая лавина чувств ворвалась в сознание, вызвав взрыв острой боли в голове. Девушка застонала, схватилась за голову, и упала бы, если бы Дэйтон вовремя не появился, не подхватил.

- Дыши, просто дыши, - шептал он, откинув волосы с лица.

- Не могу, - крикнула от боли она. Даже говорить, дышать было больно. Чужие чувства накрывали ее, проникали в мозг, в тело, их было столько, что она начала тонуть. – Не могу.

- Сосредоточься, сосредоточься на мне. Самира! – он тряхнул ее, причиняя физическую боль, чтобы она поняла, почувствовала ее, ухватилась. И она услышала, поддалась, пошла за громкими окриками, испуганно сжалась, почувствовав его эмоции.

Он злился, был обижен, но больше испуган, испуган за нее. И да, он ее жалел. Сейчас, когда застал приступ, эта жалость оглушала, и отрезвляла одновременно.

Через минуту она уже была способна разделить свои чувства и чужие. Еще через пару минут пришла в себя. Боль ушла, как и жуткие ощущения, которые она так ненавидела. В конце концов, осталась только она и ее глухое отчаяние.

- Ты говорила, что приступы прекратились. Лгала? – спрашивал он, осторожно положив ее на кровать. Сэм оценила иронию, даже попыталась усмехнуться.

- Стоило свалиться в обморок, чтобы ты отнес меня на постель.

- Это был не обморок, - строго напомнил он.

- Да, всего лишь мерзкий дар, который я ненавижу.

- Если бы ты его приняла…

- И стала все понимающей и прощающей, как твоя обожаемая королева. Ну, уж нет. Я останусь стервозной сучкой, как многие думают.

- Не без оснований, не находишь? Ты сама хочешь быть такой.

- Я могла бы измениться, - промурлыкала девушка. – Если бы ты был чуть-чуть благосклоннее.

- Все, кажется, ты пришла в себя, - поднялся Дэйтон, с этим неизменно недовольным взглядом.

- И что? Теперь ты снова попытаешься вытолкать меня за дверь?

- Нет. Я уйду сам.

- Конечно, - скривилась она, окончательно придя в себя. – Ведь ты боишься меня. Признайся, Дэй, ты меня боишься.

- Я боюсь, что та маленькая девочка, которую я любил, медленно, но верно превращается в чудовище, и я ничего не могу с этим поделать.

- Скотина! – прошипела принцесса и бросила в него подушкой.

- Благодарю, - издевательски протянул он и вышел за дверь, оставив девушку в гордом одиночестве. Он был абсолютно уверен, что она разгромит его спальню. У Солнечной принцессы был на редкость буйный темперамент, и скверный характер. Она умела притворяться, но была не способна контролировать гнев, который выплескивался чаще всего на него. Может, потому, что он один видел, какая она на самом деле. Несчастная, сломленная, очень одинокая сиротка, которая так и не выбралась из разрушенного дома в Кровавых песках.

Впрочем, сейчас юная Солнечная принцесса с ним бы поспорила. Ведь сиротка не могла рвать подушки острыми коготками, или перевернуть столик с ужином, который принесли для Его Высочества заботливые слуги, или бросить бутылку тарнасского игристого об стену, хотя нет… вина было жалко. Хоть и крепковато для нее, но вполне сойдет, чтобы забыться, и перестать дрожать. Пережитое все еще не давало покоя, все еще мучило ее. Все эти чувства, эмоции других людей, всех этих людей во дворце. И только выпив залпом бокал вина, когда оно ударило по нервам, и согрело желудок, Самира вдруг нахмурилась. Ей показалось странным то, что она почувствовала, пропуская через себя эмоции людей внутри дворца. Среди них был кто-то, или что-то, черное, злое, куда смертоноснее и опаснее, чем она сама. И это что-то хотело ее смерти.

Глава 1 Незваные гости и разбитые камни

- Нет!

- Да!

- Нет!

- А я сказал, да. И это не обсуждается, Тея.

- Как ты можешь так поступать? – взвилась принцесса Илларии, сверля полными гнева глазами своего венценосного брата. Повелитель ее взглядов не оценил, продолжая лениво пролистывать какие-то бумаги. – Клем, моя подруга. Ты обещал ей защиту нашего дома, а сам…

А сам подписал прошение дома Экхар на ее брак. Об этом ей старушки няни поведали, через два дня после того, как любимая подруга сбежала из дворца, закрылась в доме Агеэра и на все ее гневные и обиженные записки не отвечала. Тея даже всерьез решила наведаться в дом Агеэра и от души поругаться с подругой, посмевшей ее игнорировать. Естественно, она не сразу поверила няням. Мало ли что за сплетню они услышали, правда, судя по их скорбным лицам, сплетня была не такой уж и сплетней.

Тея решила перепроверить, и выбрала для этого наиболее надежный источник – самого Эйнора Экхара, омерзительно самодовольного дэйва однокурсника. Впрочем, приближаться, а тем более говорить с ним ей не пришлось, один из дружков Экхара после завтрака Паэль весьма бурно поздравлял приятеля с успешным покорением недоступной ледышки Парс. А этот гад даже не думал скрывать сей факт, и загадочно улыбался, когда другой тупоголовый дружок расспрашивал, какая она, эта Парс в постели.

Тея до сих пор не знала, как умудрилась не запустить в самодовольную рожу Экхара огнем. Сдержалась чудом. Но даже не это окончательно убедило ее в правдивости слухов, ее убедили друзья, которые все, как один отвели глаза, когда принцесса не поленилась и напрямую спросила их, слышали ли они об этом бреде. Оказалось, слышали и поверили, и только идиотка Тея ничего не знала, и два дня злилась на любимую подругу, всерьез собираясь обидеться. А теперь получалось, что это Клем в своем праве обижаться, гневаться, взрывать все, что ей захочется, игнорировать и ненавидеть. И во всем виноват ее упрямый, жестокий, бессердечный брат.

- Она рассчитывала на нас, а ты… Как ты мог так поступить?

- Насколько я помню, у нас уже был такой разговор. И я посоветовал тебе не вмешиваться, - напомнил повелитель. – А твоя подруга уже достаточно взрослая, чтобы обойтись без твоего венценосного одобрения.

- Зато она не может обойтись без твоего, - зло бросила Тея. – Я думала, она тебе нравится, но тебе никто не может нравиться. Ты – не умеешь чувствовать, для тебя важны только твои чертовы бумажки, а мы все – это так, пустяк, ничто, ты… ты… бессердечный чурбан! Вот ты кто.

- Все сказала? – равнодушно отозвался он, так и не оторвавшись от своих бумаг. Ее слова, крики и обвинения, брошенные в лицо, явно не тронули его. Он остался таким же непробиваемо равнодушным, даже позы не изменил.

- Ненавижу тебя! – выкрикнула принцесса, и, наконец, дала волю своему едва-едва сдерживаемому гневу. Она просто вскинула руку и позволила огню пробежать по венам, вырываясь наружу, вспыхнуть на столе повелителя, поглощая бумаги, папки, чернильницу и даже нефритовую статуэтку кота харраши, в лапах которой повелитель хранил камень связи.

Инар удивленно вскинул бровь, в секунду погасил огонь, мельком взглянул на учиненное сестрой безобразие и перевел взгляд на разъяренную и немного напуганную своей дерзостью принцессу. Тея же мгновенно протрезвела от этого холодного, или даже ледяного взгляда не брата, повелителя, и вздрогнула, когда он заговорил. В каждой фразе, каждом слове сквозила сама стужа и безжалостность.

- Ты уже не маленькая, Тея, но до сих пор не научилась держать себя в руках. Мне нет никакого дела до твоих истерик. Ты можешь любить меня, или не любить, но я требую, чтобы ты хоть иногда вспоминала, что ты не базарная баба на площади, а наследная принцесса Илларии. И если еще раз ты позволишь себе такой тон, то последует адекватный ответ. Я слишком долго потакал твоим прихотям, слишком долго видел в тебе ребенка. Больше этого не будет. И вряд ли леди Марисса одобрила бы твое сегодняшнее поведение с Паэль. Ты прилюдно оскорбила ее. Это тоже больше не повторится.

У Теи было такое чувство, словно он отхлестал ее по щекам, хотя даже не прикоснулся, но щеки горели, а внутри все заледенело. Ей показалось, что сейчас с ней не брат разговаривал, а чужак, для которого она пустое место. Слишком привыкла принцесса безнаказанно высказывать свое фи всем, кто по ее мнению этого заслуживал. А сейчас получила по носу, и не просто щелчок, а сильный удар кулаком.

- Надеюсь, мы друг друга поняли, - проговорил повелитель, завершив свою отповедь, и собирался по магическому приемнику, единственной вещи, уцелевшей на столе, позвать секретаря. Именно это и заставило девушку освободиться от своего странного оцепенения и снова загореться от гнева.

Принцесса Илларии никогда не умела проигрывать и не любила сдаваться. Вот и сейчас она ни на секунду не подумала благоразумно отступить и упрямо полезла на рожон, зная, что Инар может угрозами и гневом не ограничиться. Но речь шла о Клем, которую Тея любила больше кого-либо в этом мире, даже больше Инара. И он прекрасно об этом знал. Поэтому она гордо вскинула голову, упрямо посмотрела в черные, бездушные глаза брата и ответила, чеканя каждое слово:

- Да. Я. Поняла. Тебе всегда было плевать и на меня, и на Клем. Но если ты и можешь выбросить на помойку свое собственное слово, то я этого делать не собираюсь. Я сделаю все, чтобы помочь ей. А ты… Ты тоже умеешь разочаровывать. Прости, что побеспокоила. Этого больше не повторится.

И Тея ушла, и даже дверями хлопать не стала. Ведь это не достойно принцессы Илларии – хлопать дверями. Наоборот, она гордо прошла в приемную, где сидел секретарь повелителя, и делал вид, что сосредоточенно пишет, а не подслушивает разговоры в угоду Паэль, которой докладывали обо всем, что происходило во дворце, и о сегодняшнем инциденте наверняка, тоже доложат.

Аккуратно прикрыв дверь, принцесса улыбнулась секретарю и покинула помещение, так и не заметив сожаления в глазах брата. Этот разговор начался не правильно и закончился не правильно. И повелитель впервые за много лет не знал, как поступить, как можно все исправить, и можно ли исправить вообще? Два самых дорогих существа сейчас его ненавидели, и он признавал, что заслужил. Прав ли был, сделав такой выбор? Надеялся, что да, ведь повелитель Илларии не привык менять своих решений. Вот только от этих решений ему самому почему-то было совсем не радостно.

Ничего этого принцесса Илларии не знала, она горела другой мыслью, вдруг родившейся в коридоре. Только там она перестала держать лицо, напугав двух служанок своим «зверским» видом. Но там же осознала, что нужно делать. У Клем в этой ситуации оставался только один выход, только один шанс, которым принцесса и намеревалась воспользоваться, а потому поспешила в свою комнату, порылась в ящиках комода, откопала камень связи и вызвала того, с кем и не разговаривала толком никогда, но только он мог сейчас помочь, и он ответил.

* * *

- У-у-у, дурацкий камень!

Очередной мой личный провал полетел в стену, красиво разбился на мелкие осколки, рассыпавшиеся по полу. Там же блестели стекляшки шести предыдущих камней. Что говорить, я никак не могла впихнуть воспоминание так, чтобы моя физиономия и лица других девочек, побывавших в жутком доме Флемора, там не отражались. Два дня бьюсь, и все без толку.

Вы спросите, кто такие Флемора? И я отвечу. Это один приотвратнейший дом из высших, почти все представители которого не гнушаются всякими мерзостями, вроде насилия над несовершеннолетними, или шантажа, с целью склонить юную деву к непотребствам, а точнее, запугать настолько, чтобы дева сама прыгнула в постель к стержню благородного семейства. А как вам история об инцесте между братом и сестрой? Жуть, грязь и мерзость, от которой хочется поскорее очистить мозг и помыться. А мне приходится все эти мерзости в душе воскрешать, чтобы запихнуть в дурацкий камень, в который ничегошеньки не впихивается. И сил уходит не меряно.

«У-у-у! Дурацкий камень, дурацкие воспоминания, и мерзкие, отвратительные Флеморы, чтоб их демоны всех пожрали и косточек не оставили!»

В полном отчаянии я схватила последний камень, долго на него пялилась, пытаясь успокоиться и настроиться. Все, еще одна попытка, и я… не, не сдаюсь. Рано еще сдаваться, а вот отдохнуть и проветриться не помешает. Глядишь, энергия появится и разум прояснится. Да и силы восполнить надо, а то, в глазах уже двоится.

Итак, взглянем на камень, на один, не два. Не два, я сказала! Потрясла головой, двоиться перестало. И вот теперь сосредоточимся, направим энергию, вызовем мысленный образ, вложим воспоминания, а затем, медленно прокручивая каждое, попытаемся пропустить его через себя, попутно затирая нежелательные места. И это самое сложное, силы выкачивает так, словно я марафон бегу. Чем дальше, тем тяжелее, и второе дыхание никак не открывается. На третьем воспоминании я поняла, что больше не могу. Силы кончились, осталась только злость на себя. Прерывать процесс категорически запрещено, и если это случиться, то придется начинать сначала, и использовать новый камень. Мыслеловы не перезаписывают. Вот я их и разбиваю, свои неудавшиеся попытки.

Ну, же! Еще немного, чуть-чуть ведь осталось. Стереть образ последней жертвы и…

Дверь моей комнаты с грохотом ударилась о стену, сметая к демонам всю мою концентрацию.

- Твою ж… - я выругалась сквозь зубы, и посмотрела на незваного гостя с огромным желанием запустить в него свою последнюю неудачную попытку. Эх, жаль, что не запустила.

На пороге дед нарисовался. Злой, как тысяча демонов. Правда не знаю, то ли на меня, то ли на кого другого? Нет, точно не на меня. Я последние два дня тихо мышкой в доме Агеэра сидела и носа на улицу не казала.

- Э… чем обязана? – решила полюбопытствовать.

- Клементина! До каких пор ты будешь испытывать мое терпение?

Эх, ошиблась. Дед на меня злился.

- Да что я сделала?

Интересно, и в чем это нелюбимая внучка провинилась на этот раз? Ну, вот правда, тихо мышкой сидела.

- А ты думаешь мало? Сидишь здесь, непонятно чем занимаешься, ни на что не реагируешь, посетителей не принимаешь, даже я… мой слуга… - о, на этом слове дед перешел на ультразвук, да так, что даже осколки на полу зазвенели, - МОЙ СЛУГА сидит цербером у твоих дверей, и никого к тебе не подпускает. МЕНЯ! Меня к тебе не подпускает!

При этих словах я мысленно улыбнулась. Кто ж знал, что старый, злобный Кахаар решил взять, да и переметнуться от старого хозяина, к новому, э… к новой хозяйке, ко мне то бишь. И так воодушевился, что даже помолодел лет на тридцать. Или это его новая помощница вдохновила? Не суть, главное, что старые вонючие тряпки, служившие ему одеждой выброшены на помойку, и теперь Кахаар щеголяет в идеально чистой, наглаженной и блестящей форме камердинера, побритый, подстриженный, ухоженный и благоухающий второй молодостью и свежестью. Старый скряга забыт, а его место занял приятный, симпатичный дядечка средних лет. Да что говорить, у него даже глаз загорелся, а уж как он за дела взялся… Ух! Теперь наш дом просто засиял. Был по-прежнему мрачным и недружелюбным, но чистым, ярким и даже немного красивым.

А как Кахаар готовит! М-м-м! Даже дворцовый шеф-повар Френсис, ему бы позавидовал. Нет, я конечно, преувеличиваю. С Френсисом никто не сравнится, но Кахаар точно готовит не хуже. В общем, после моего феерического представления два дня назад, наш слуга разительно изменился. На мой взгляд, в самую лучшую сторону. Но не на взгляд деда.

Он его и ругал, и грозил и даже уволить пытался, а тот лишь снисходительно улыбался и все повторял:

- Да, хозяин, как скажете, хозяин, слушаюсь, хозяин. Так точно, хозяин. Как только молодая хозяйка разрешит, я сразу и сделаю.

Так что деду эти два дня пришлось очень не сладко. Слуга совсем отказался ему подчиняться и делал только то, что сам хотел. Это я постаралась. Позволила ему все.

- Клементина, ты меня слышишь?

- Слышу, - кивнула я. – Только я тут причем? Это исключительно инициатива нашего обновленного слуги. Смирись.

- Ты совсем отбилась от рук, - грозно заявил дед, я же его грозные взгляды проигнорировала и с тоской посмотрела на разбившийся последний камень. Эх, дед, а у меня ведь почти получилось.

- Дед, а у нас в закромах еще камни имеются? – все с той же тоской смотря на осколки, спросила я.

- Вообще-то, это мои камни, - решил напомнить родственник.

- И что? Тебе жалко? Они лет десять в шкафу пылились, бесхозные. Так у меня хоть польза будет.

- Это какая же? Устилать пол стеклом? – иронически выгнул бровь он.

- Так красиво же, - нагло улыбнулась я, заставив его недовольно насупиться. – Так что с камнями? Не выделишь?

- Обойдешься, - последовал ответ. Видимо дед решил, что если не будет камней, то и здесь сидеть мне резона больше не будет. П-ф-ф! Размечтался.

- Ну и ладно, - махнула я рукой, а другой потянулась к разбитым мыслеловам. Поколдовала над ними секунд тридцать, да и восстановила все семь. Вот, как новенькие. Теперь даже можно перезаписывать. Только не сейчас, у меня ноги отваливаются, и пальцы немеют. Перетрудилась я что-то.

- А ты это… чего рвался то? Ко мне в смысле? – спросила я, со скрипом и хрустом поднимаясь на ноги. И ведь знала, что сидеть так долго в одной позе чревато, теперь расплачиваюсь, еле ноги переставляю, прямо как прежний Кахаар. Да еще дед волком смотрит, но молчит. Правильно молчит. Он меня знает покорной, со всем соглашающейся, и боящейся его до одури. Только той Клем больше нет, скончалась в муках пару дней назад, когда любимый вырвал ее сердце и растоптал прямо у нее на глазах, прикидываясь при этом заботой о ее благе. Я же, как ни рассматривала, никакого блага не узрела. Что хорошего может быть в браке с нелюбимым? Да еще ради благополучия нелюбимого деда и его драгоценного дома, который лично я терпеть не могу? Хотя нет, его могу. Деда и лицемерие дедова семейства не могу, а все остальное, если приглядеться, не так уж и плохо.

Короче, дед меня немного побаивается, точнее того, что эта, новая Клем может выкинуть, если ее довести. Дед доводить опасался.

- Этот, посыльный мальчишки пожаловал, - скривился родственник, да так, словно у него зубы заболели, все и разом.

- Кто? – не поняла я.

- Тень, - снизошел до ответа он.

- А-а-а. А чего не гонишь?

- Не уходит.

- Стареешь.

- Очень может быть, - задумался дед.

- Ладно, спущусь. По саду прогуляюсь.

- За ворота не выходи, - настороженно бросил он.

- И не собиралась, - заверила я.

Да уж, после истории с мертвыми полукровками из Кровавых песков и моими откровениями, деда слегка лихорадило. Несмотря на все его заверения, что Саргон Агеэра гниет в могиле, он послал своих спецов, чтобы они эту могилку нашли, раскопали и убедились, что труп все еще там, где дед его когда-то прикопал. Где это самое где, я понятия не имею, и даже не догадываюсь. Не лезу, и лезть не собираюсь. У меня своих проблем хватает. Как-нибудь без мертвых родственников обойдусь. Но пока дед не удостоверился, моя безопасность его крайне волновала. И я его понимаю. Вдруг, единственную внучку раньше времени укокошат, некому будет власть дома передать, разве что дяде Карлу, или дяде Базилиэлю, весьма колоритный стержень бы получился. Ага, его бы весьма колоритно засмеяли, с нашим домом заодно. И опустился бы второй дом в ветвях власти на ветвь эдак шестисотую. А что? Очень может быть.

Дед свалил с чувством глубокой досады и выполненного долга, а я немного походила по комнате, от кровати к столу, добрела до уборной, глянула в свое измученное бессонницей и напряжением, отражение, убедилась, что краше только в гроб, заметила, что стекло слегка замерцало, и почти вылетела из комнаты, поспешно захлопнув при этом дверь.

Гад! До сих пор подглядывает. Мучает меня. Заняться ему, что ли нечем? Я надеялась, он сидит в своем распрекрасном дворце, невесту себе выбирает. Скотина! Да, я злюсь. И ненавижу его. Это все, что мне остается, все, что я могу. Ненавидеть, и искренне верить в то, что больше не люблю. Не люблю и все! Молчи, мое глупое сердце, ты ничего не понимаешь. Не понимаешь, что тебя выбросили на помойку и растоптали, а ты все тоскуешь, и рвешься открыть эту дурацкую дверь, чтобы с надеждой смотреть в зеркало, мечтая, что рано или поздно из него появится приглашающая рука.

Да, моему бывшему любимому, а сейчас ненавистному негодяю, зеркала подглядывать помогают, за всеми и всем, чаще за мной, а еще ходить сквозь них, вместо порталов, и проводить юных особ, точнее одну конкретную особу, меня то бишь. Впрочем, кто знает, может он уже другую водит, и не одну. Может, к нему целый табун наведывается. Рыжая в понедельник, темненькая во вторник, в среду блондинка, в четверг какая-нибудь кудряшка, а в пятницу мужик.

Представила сию картину маслом, улыбнулась, развеселилась, и даже реветь перехотелось. Но, наверное, так легче бы было. Знать, что он негодяй, бабник и чудовище. Глядишь, и забыла бы его, и не снились бы ночами его горячие руки без перчаток, его жаркое дыхание на моей коже, и губы, заставившие однажды увидеть небеса…

Так, кончаем сырость разводить. Заталкиваем старую, недобитую Клем, в самый темный уголок души, напяливаем стервозную улыбку, и идем портить настроение тени повелителя, который сыграл не последнюю роль в моей разбитой некоторыми жизни.

* * *

Эвен за два прошедших дня совсем не поменялся. А жаль. Я надеялась на уныние, на худой конец, тревогу в глазах. А он, как был жизнерадостным наглецом, так и остался.

- О, малышка, рад видеть, - поднялся он. – Дааа… Бледность и зареванный вид нынче не в моде.

- А кто ревет? Было бы с чего? Мужиков в мире, как грязи, и на твоем работодателе свет клином не сошелся. Чего приперся-то?

О, кажется, этот вопрос нынче актуален.

Тень повелителя моей бравадой впечатлился, хмыкнул, что-то там себе под нос, но до ответа снизошел.

- Бал скоро. Поговорить надо.

- О бале?

- Почти.

Разговаривать что-то перехотелось. Слишком невозмутимый был вид у моего не совсем друга. Но любопытство сожрало все тревоги, и я милостиво согласилась прогуляться по нашему мрачному, заросшему всякими сорняками саду. Правда, когда вышла из дома, слегка прибалдела. От сорняков не осталось и следа, а каменные дорожки со всех сторон окружал идеально подстриженный газон.

- Это что такое? – вытаращилась я, правда таращилась не долго. Видимо Кахаар, его помощница Зита и еще пара новых слуг, добрались и до сада. Оперативненько работают. Такими темпами, они не только сад, но и все владения благоустроят. Надо с деда премию стрясти, и жалование прибавить. Такие старательные служащие на каменных дорожках не валяются, а нет, ошиблась. Случается.

Это, Кахаар так спешил мне укрепляющий отвар принести, что споткнулся (ступени у входа у нас старые, кривые, да еще с выбоинами в разных местах) и упал прямо в руки вовремя среагировавшего Эвена. Зато отвар не расплескал. Ни одной капли. Вот это профессионализм. А дед жмот! На всем экономит. Надо бы так подстроить, чтобы он сам, как-нибудь с этих ступенек навернулся, глядишь, раскошелится на новые, а заодно и на покрытия для дорожек.

- О, спасибо. Мне как раз отварчика недоставало, - выдала я, выхватила из рук смущенного слуги, повышенного до звания камердинера и дворецкого в одном лице, стакан и залпом выпила. Похорошело сразу. Силы этот отварчик, конечно, не восполняет, но освежает знатно. И голову прочищает в миг. – Кахаар, а чего сам носишь? Слуг что ли мало? Так ты скажи, еще наймем.

- Не надо еще. Рук хватает.

- Руководство хромает? Так ты это, не стесняйся. Демоны, вот я дура! – хлопнула себя по лбу, вспомнив наконец, о чем вчера перед сном раздумывала. – Какой из тебя камердинер? Управляющим будешь!

От этих слов Кахаару поплохело и он снова завалился на руки Эвену.

- Или ты не хочешь? – с подозрением спросила я, заглянув в его помолодевшее лицо. – Думаешь, годы не позволят?

При упоминании о годах, Кахаар резко открыл глаза, встрепенулся, и поскакал резвой козочкой, тьфу, козленком, в сторону входа.

- Не волнуйтесь, молодая хозяйка, я подготовлю все бумаги.

- Э… стакан-то забери…

- Конечно-конечно, прекрасная хозяйка, я пришлю слугу, - и дверь захлопнулась, а я с досадой подумала, что кажется, слегка погорячилась.

- Вижу, ты усердно взялась за обустройство дома, - весело хмыкнул Эвен.

- Готовлюсь к свадьбе, - не осталась в долгу я. Тот улыбочку свою слегка притушил.

- И как подготовка?

- Как видишь.

- Будущие свекр со свекровью еще не навещали?

- Не посчастливилось.

- И контракт ты, конечно, прочитать не удосужилась.

- А чего его читать? – буркнула я. Настроение как-то резко испортилось и прохладой повеяло.

- Как знать. Может, что-то интересное почерпнешь.

Слова дэйва меня задели, да так, что я слегка притормозила и с подозрением посмотрела на его идеальный, точеный профиль. Чем-то они схожи с… тем, кого я больше не хочу видеть в своей жизни. Темные волосы, только у Эвена длинные, а у… в общем, у Эвена длиннее, оба высокие, статные, красивые. Очень красивые. Не зря же Тень повелителя считают первым бабником в Илларии. Женщины сами на него вешаются, без всякого на то его согласия, впрочем, он не очень-то сопротивляется, и, неизменно, каждую неделю разбивает еще одно женское сердце.

- Что это ты на меня так смотришь? – заметил мой пристальный взгляд дэйв.

- Любуюсь, - не стала скрывать я.

- С чего бы это?

- А почему нет? Ты красивый.

- А у тебя явно лихорадка, - занервничал он. – Малышка, тебе бы полежать.

- Вот скажешь, зачем пришел, и я полежу. Может, даже с тобой.

- Я, конечно, все понимаю, разбитое сердце, уязвленное самолюбие, желание отплатить, но малыш, что бы ты не делала, как бы плохо тебе не было, помни, что ему в сто раз хуже. Он от истинной отказался, а это сродни отказу от собственной души. Да еще обидел свою душу, плакать заставил, страдать. Думаешь, он не понимает…

- Заткнись! – прошипела я. Не хочу ничего этого слушать, ничего не хочу. Это его выбор, его желание, не мое. И если он страдает, так ему и надо. Я жалеть его не буду. Моя глупая старая Клем, которую я никак не добью, пожалела бы, очень пожалела, а я нет. – Говори, зачем пришел, и уходи. Пожалуйста, Эвен.

- Хорошо, хорошо. Я молчу. Вы оба упрямые, как тысяча мулов. Неужели не понимаешь, что только ты и можешь все исправить, заставить его передумать…

- Эвен! – уже крикнула я, громко, так, что в ушах зазвенело. – Он не передумает. И не надо тешить себя и меня глупыми надеждами. Мы оба знаем, что решения повелителя никогда не меняются.

- Меняются обстоятельства, малыш. Обстоятельства, а вслед за ними меняются и приоритеты.

- Я не понимаю, о чем ты говоришь, и не хочу понимать. И если ты пришел говорить о нем, то лучше уходи.

- Все, все. Больше не буду, - поднял руки он в примирительном жесте, – поговорим о другом…

- О бале?

- О нем самом. И вот скажи мне, малышка, что вы с нашей принцесской такое задумали, что Паэль и ее проницательную статс-даму уже два дня лихорадит?

- Это ты о чем? – насторожилась я. Вообще-то я тут два дня безвылазно сидела, и на все вызовы Тей не реагировала. Честно? Боялась. Не знала, что ей сказать, точнее, пока не придумала, что сказать. Неужели, Паэль узнала о Дивии? Нет, не могла. Точно не могла, или могла?

- А это я о внезапно проснувшемся желании твоей подружки поучаствовать в подготовке бала.

- А поподробнее? – не поняла я.

- Могла бы и сама спросить, - хмыкнул Эвен.

Могла бы. Вот только…

- Ладно, скажу. Приспичило нашей принцессе заняться украшением главного зала.

Ааа… Вот в чем дело. А я уж испугалась.

- И что в этом такого? Приспичило и приспичило. Подумаешь.

- А если я скажу, что она не одна этот зал украшает.

- А с кем? – удивилась я.

- С потенциальными невестами нашего повелителя, которых Паэль самолично отбирала. А тебя там, почему-то нет, - слегка повысил голос Эвен и сурово сдвинул брови.

- А чего мне там делать? – хмыкнула я, пытаясь за безразличием скрыть боль. Да, да, я не железная. И мысли об этих невестах… это как по живому ножом резать. – Меня в оценщики не нанимали.

Сказав, я вознамерилась уйти, но Эвен перехватил, взял за плечи и развернул лицом к себе.

- Хорошо, а почему ты на ее письма не реагируешь? Тей вся извелась…

- А что я ей скажу? А? Как объясню, что ее брат решил осчастливить меня нежеланным женихом, да так, чтобы у нее не возникло желания пойти разбираться?

Я вырвалась, отвернулась и пошла вперед.

- И вообще, не нужна мне твоя опека. Сама как-нибудь разберусь.

- Прости.

Богиня, что я слышу? Тень повелителя извиняется. И еще как-то очень сочувственно. Бррр. И чего он опять там себе напридумывал? Что я тут страдаю и рыдаю? Ну да, страдаю. Пострадаю и перестану. Вот прямо сейчас и перестану.

Я развернулась, растянулась в слегка фальшивой, но счастливой улыбке и снисходительно его простила.

- А ты, между прочим, так и не рассказал мне, нашел ли ты вора, который упер камень нашего трупа? – судя по поскучневшей физиономии дэйва, он даже не искал, или искал, но без энтузиазма.

- Прости малыш, я эти два дня был слегка занят.

- И чем же, позволь узнать?

- Искал двух оставшихся полукровок, выживших в Кровавых Песках.

- И как? Нашел? – теперь я уже не улыбалась, а внимательно слушала.

- Ну, не я один искал. Но да, мы их нашли. За одной уже следили.

- Убийцы?

- Очень похоже на то.

Значит, скоро все решится. И я почему-то совсем не сомневаюсь, что Эвен докопается до зачинщиков всего этого безобразия. Он такой. Дотошный. И вот если бы он мне этого не сказал, я бы, наверное, так и не отдала ему мыслелов с воспоминанием трупа – мой первый удачный опыт с камнями. После него все как-то легче пошло. И быстрее. Он удивился, конечно, но камень взял, а заговорил почему-то совсем о другом.

- Я чего пришел-то… - сказал Эвен, и почесал макушку, - в ближайшее время Паэль устроит очередной завтрак, и я бы хотел, чтобы ты на нем поприсутствовала.

- Зачем? – насторожилась я.

- Нас собирается посетить наследный принц Арвитана. Официально, чтобы проконтролировать соблюдение соглашения о вашей практике.

- А неофициально?

- Понятия не имею. Его присутствие в этом деле явно излишне, и изначально оно даже не рассматривалось, и вдруг со стороны Солнечного семейства последовали странные телодвижения. Действуют так, словно чего-то боятся.

- Что все сорвется? - предположила я.

- Глупости. Все давно решено. Получит Его Величество группу студентов, но мучают меня смутные сомнения, что дело-то в другом. У них явно свой интерес имеется. И я бы предположил, что политический, но, сдается мне, сотрудничества двух школ им явно не достаточно. Они куда выше целятся.

- Хотят укрепить сотрудничество выгодным браком, - догадалась я.

- Правильно мыслишь малышка. Очень правильно.

- Тей никогда на это не пойдет. Но не уверена, что не пойдет повелитель. Как оказалось, благо его распрекрасного государства гораздо выше чувств.

Я думала, Эвен что-то скажет на мое горькое замечание, но он промолчал. От этого еще горче стало.

- Хорошо, но почему ты мне все это говоришь? Скажи Тей. Это ведь ее напрямую касается.

- Не могу. Мне волосы жалко. Вдруг наша огненная так осерчает, что решит испепелить гонца, принесшего плохую весть.

- Хм, а меня, значит, не жалко? – воскликнула я и с глубочайшим возмущением уставилась на Тень повелителя.

- А на тебя магия не действует, - нагло напомнил Эвен. Да уж, что есть, то есть. Правда ведь, не действует.

Мы еще немного погуляли по парку, разговаривая о всяких пустяках, а потом вернулись в дом. Я приглашала на чай, но Эвен отказался.

- Кстати, совсем забыл, раз ты у нас решила здесь окопаться, мы пришлем тебе охранника. И даже не спорь, - Эвен вскинул руку, увидев, что я собираюсь возразить. – С дедом твоим я уже все согласовал. Сегодня вечером он прибудет. И, малыш, не дури. Его не жалко, так меня пожалей. Мрачного повелителя я еще перетерплю, а вот злого…

Я обреченно вздохнула. Как бы не хотелось мне избавиться от хвоста, но сейчас положение не то, чтобы выпендриваться. В конце концов, я совсем не уверена, что меня не попытаются убить в самое ближайшее время, как самую доступную мишень.

Эвен ушел, а я решила вернуться к своему прерванному занятию. Вроде отдохнула, свежим воздухом подышала, отварчик выпила, пора и за дела приниматься. И очень надеюсь, что на этот раз меня никто не прервет в самый неподходящий момент. И вот зря я надеялась, очень-очень зря.

* * *

Стоило мне удобно расположиться посреди комнаты с восстановленным мыслеловом, стоило только настроиться и вложить первое воспоминание, как дверь снова шандарахнула о стену, явив моему взору разъяренную физиономию деда. Второй раз за день, между прочим. И чего ему в своем министерстве не сидится? Меня что ли стережет, чтобы не сбежала? Так некуда мне бежать. Все мосты сожжены, так сказать.

- Клементина! Ты сделала моего слугу управляющим?!

Демоны! Сколько ж можно-то?

Я отложила камень и опять поднялась.

- Ну да, а в чем проблема? Кахаар тебе лет двадцать исправно служит. По-моему, он это место давно заслужил.

- Это решать не тебе, - заявил дед.

- Так ты реши. Где ты еще такого старательного управляющего найдешь, который знает все твои привычки, распорядок, да и сам дом, как свои пять пальцев?

Дед замолчал, задумался.

- Ладно, я подумаю.

- Это все, что ты хотел?

- Нет. Я надеюсь, ты не станешь затягивать с подписанием контракта.

- А что, его уже принесли?

Если честно, мне было плевать, принесли его или нет. Ни читать, ни тем более подписывать я его не собиралась. Да, да. Знаю, я говорила, и даже кричала в великом гневе, что выйду замуж за Экхара, назло всем. А, остынув, поняла, что не дождутся. Ни дед, ни Инар. Не стану я этот контракт подписывать. И я понимаю, что при таком раскладе практики в Арвитане мне не видать, придется расстаться с Теей, вернуться в Академию. И через два месяца деду даже моего согласия не понадобится, так как опека правящего дома закончится, и моя судьба будет целиком и полностью в его руках. Я все это понимаю, но… не могу себя заставить и все. Ведь если подпишу, никаких надежд не останется. А я пока не готова обрубать даже призрачные концы. Вот назовет Он имя невесты, может, и я смирюсь. А пока нет, не готова еще.

- Я приказал Кахаару тебе передать, - напомнил дед про контракт. – Он разве этого не сделал?

Не припоминаю. Или припоминаю. Точно, было что-то такое. Пару дней назад Кахаар принес папку с бумагами, а я ею осколки мыслеловов сгребала, и, кажется, в мусорку кинула. Да и демоны с ней.

- Да, да. Приносил, помню. Почитаю на досуге. Это все?

- К ужину хоть спустишься? – обреченно вздохнул дед. Видимо уже смирился с моим хамством по любому поводу.

- Как пойдет, - пожала плечами я и снова уселась на ковер, спиной к деду.

На этот раз дверью никто не хлопал, а аккуратно ее прикрыл, а я продолжила мучить свою память и дар. Правда, ничего не получалось. Мысли то и дело возвращались к этому треклятому контракту, Тей и странному предположению Эвена. Неужели он прав и вся эта история с практикой нужна только для того, чтобы Солнечный принц смог захомутать нашу огненную принцессу? А что? Все может быть. Вопрос, получится ли у него?

Нет, если бы это был кто-то другой, я бы не сомневалась ни минуты, что его ждет оглушительный и катастрофический провал, но… В тот год, когда я побывала в «гостях» дома Флемора, а Тей путешествовала по Арвитану, не одна я стала другой. С принцессой что-то произошло там, что-то такое, чем она не захотела поделиться со мной. Я уверена, была там какая-то темная история, о которой подруга предпочла забыть, и никогда не вспоминать. Даже мне не призналась, но каждый раз, когда кто-то упоминал в разговоре Арвитан, или Солнечного принца, в глазах ее появлялось что-то такое… даже не грусть, скорее задумчивость. Что-то с виду незначительное, но не дающее покоя, сидящее где-то глубоко внутри, как старая заноза. Я думаю, он был ей не безразличен.

Размышляя обо всем этом, я вдруг осознала, что очень скучаю по Тей. Мне не хватает ее, как любимой подушки, как кольца, которое носишь всю жизнь, а когда оно теряется, то неосознанно потираешь место, на котором носила, как кулон на шее, к которому прикасаешься в волнении. Она была частью меня, необходимой и важной. Да, я очень скучаю по Тей, но боюсь больше. Она непременно спросит, что случилось, а я не уверена, что в своем нынешнем не слишком стабильном состоянии смогу ей правильно солгать. Солгать так, чтобы она не начала задавать неудобных вопросов. Тей проницательная, а я слишком устала притворяться.

Все, хватит мучить себя бесполезными мыслями. Я должна, должна закончить работу, должна добить эти дурацкие камни, и создать идеальные воспоминания, чтобы весь Дарранат тряхануло. Желательно, чтобы при этом полетели с пьедестала несколько самовлюбленных подонков.

Освободив разум и выровняв дыхание, я снова принялась за работу, и на этот раз все пошло как-то быстро, легко. То ли успела натренироваться, то ли открылось второе дыхание, но я почти закончила, осталось несколько моментов, последний штрих, мелочь и…

Дверь опять распахнулась, ударив о стену. А я простонала и озверела, собираясь прибить незваного гостя, даже если это дед. Поэтому возмущенно повернулась на шум, собираясь высказать все, что думаю, а, увидев этого самого гостя, проглотила все свои обвинения. Ведь на пороге стоял…

- Дедуля! – радостно вскрикнула я и бросилась в приветственно распахнутые объятия.

Глава 2 Контраст

Принц Дэйтон с опаской смотрел на арку портала, через которую скоро ему и его людям придется пройти. Он не любил подобные перемещения, предпочитая старый дедовский способ. И пусть дорога бы заняла неделю, зато привычно и безопасно, да и к лошадям он с детства привык. Но Лазариэль прав, так быстрее, а отец почему-то настаивал, чтобы он непременно прибыл к ежегодному илларскому балу, то ли невест, то ли дебютанток, то ли еще кого.

- Дэй! – радостно вскричало воздушное создание, несущееся по большой каменной лестнице. Не успел он испугаться, как ему на шею бросилась шустрая девушка, похожая на маленького, взъерошенного эльфенка. Она была такой нежной, эфемерной, ласковой, что у него язык не повернулся ее отругать. Нельзя так быстро и беспечно бегать по лестнице, ведь можно споткнуться, не удержаться и разбиться. От последней мысли он вздрогнул и крепче прижал к себе своего маленького эльфенка.

- Я знала, знала, что найду тебя здесь.

Девушка чуть отступила и улыбнулась, став от этого еще более беззащитной и хрупкой, как хрустальная ваза, или фарфоровая чашка. Чуть сожмешь, и она рассыплется в руках. Она не доставала ему даже до плеча, маленькая, тоненькая, очень изящная, что нетипично для полукровок, а кожа была настолько прозрачной, что создавала какой-то невероятный ореол свечения. Светлые вьющиеся мелкими колечками волосы, делали ее похожей на одуванчик, а глаза, большие, цвета насыщенной, только что скошенной зелени, обрамленные густыми черными ресницами, несмотря на кажущуюся наивность, были очень серьезными. В них нежность и невинность каким-то непостижимым образом сочеталась с внутренней силой и упрямством. Вот и сейчас, девушка заметила что-то в его лице и ее чудесная улыбка увяла.

- Вы опять поссорились? – скорее не спросила, а констатировала его маленькая, любимая, и самая настоящая сестра – Кассандра Элиин Колвейн Камден.

Она была плодом связи кровного отца Дэйтона – Тени Солнечного короля Сороса Кради и дочери бывшего губернатора Эссира - Джули Колвейн, в замужестве Камден. Дэйтон не знал всей истории их взаимоотношений, но догадывался, что там все было очень не просто.

Касс ничего не знала и искренне считала своим родным отцом Питера Камдена. От слухов и злопыхателей сестру тщательно ограждали мать и королева, да и Дэйтон узнал случайно, но был безмерно благодарен отцу за эту маленькую тайну. Ведь эта юная, совершенно не похожая на него девушка была его единственной кровной родственницей.

Конечно, был отец, браться, и Сэм, но… какими бы ни были узы любви, они могли истончиться, а кровные узы – это навсегда, это привязывает тебя к миру, к жизни, к месту, к человеку, наконец. Или к сестре полукровке. Она всегда относилась к нему, как к родному брату, а он ничего не играл, просто любил ее, как отца, как Мэл, как Кирана и Уилла, как Сэм, его маленькая семья, которую он поклялся беречь и защищать до последнего вздоха.

- Касс, ты опять сбежала от леди Иолы?

- И ничего не сбежала, - фыркнула девушка, - и пожалуйста, не переводи тему. Я знаю, Сэм умеет обижать, но Дэй, она это делает не со зла, а потому что очень любит тебя.

- О, я не сомневаюсь. И очень надеюсь, что ты пришла сюда не для того, чтобы ее защищать.

- Нет, Сэм не нуждается в защите. Я пришла попрощаться. И я очень рада, что дядя Лазариэль меня послушал и отправляет в Илларию именно тебя, а не Кирана.

- Так вот кого я должен благодарить за сомнительное счастье? – недовольно прищурился Дэйтон.

- Почему сомнительное? – наивно спросила Касс. – Это тебе сейчас так кажется, а когда ты туда приедешь, то поймешь, какую услугу я тебе оказала.

- А поподробнее можно? – насторожился Дэйтон и требовательно дернул сестру за выбившийся из прически маленький волнистый локон. – Ты опять решила поиграть в любовную фею?

- Это не игра! – возмущенно сверкнула глазами девушка. – И то, что ты в это не веришь, не значит, что это не правда. Я знаю, что там тебя ждет твоя судьба.

- Да неужели, - скептически хмыкнул принц. Он, конечно, слышал про ставший знаменитым дар Касс, который она использовала на всех друзьях и знакомых, и вполне заслуженно считала, что самолично соединила несколько любящих сердец. Иногда он даже хотел, чтобы и ему она наколдовала что-то подобное, а иногда бежал от этого желания, как от огня. Дэйтон уже обжегся однажды, полюбил страстно и безнадежно, испил горькую чашу неразделенной любви досуха, и, в конце концов, закрыл свою душу и сердце, не пуская туда никого, кроме семьи. А теперь Касс говорит такие слова.

- Не веришь мне? А я знаю, я знаю, что ты встретишь ее там, свою истинную любовь. И она разгорится в твоем сердце, пробежит по венам и согреет душу. Ты поймешь, когда увидишь.

- Хватит играть в пророчицу, - немного резко сказал Дэйтон, щелкнув сестру по носу. – Не стоит лезть в дела других, когда они тебя об этом не просят. Это может быть чревато неприятными последствиями.

- Я говорю, что вижу и что знаю, - обиделась девушка. – И я знаю, что тебе придется очень постараться, чтобы завоевать свою любовь.

- И ты думаешь, я захочу кого-то завоевывать? – хмыкнул Солнечный принц, а девушка улыбнулась, коварненько так, словно знала больше, чем он.

- Конечно, захочешь. А вот завоюешь ли…

- И на что это вы, юная леди намекаете? – прищурился Дэйтон, решив принять слова сестры за блажь или шутку.

- Ни на что. Я просто знаю, что ты нужен ей, а она нужна тебе. Вот и все. А еще я знаю, что с любовью играть не стоит. Обжечься можно, и очень сильно обжечься.

Касс хотела еще что-то добавить, но тут заметила наверху Лазариэля и свою строгую наставницу, от которой и правда сбежала.

- Ой, ну мне пора, - пискнула девушка, подхватила юбки, чмокнула принца в щеку, прошептала что-то об удаче, и бросилась в ближайший от лестницы коридор.

А Дэйтон так и стоял, с улыбкой на лице, пока Лазариэль и Иола не спустились к нему. Бывшая травница, а ныне одна из самых сильных магиан Арвитана несколько секунд с подозрением смотрела на принца, затем обвела глазами зал и сурово сдвинула брови:

- Касс…

- Я ее не видел, - поспешно сказал принц и расплылся в самой честной улыбке.

- Не удержалась все-таки? И что эта юркая девчонка тебе наговорила?

- Не понимаю, о чем вы говорите, - не стал сдавать сестру принц.

- Ох, и дождется она когда-нибудь, - ничуть не поверила его честному взгляду леди Иола. И обиженно засопела, когда принц и ее муж рассмеялись то ли над ней, то ли над ее грозным обещанием.

- И чего ты ржешь? – рявкнула первая магиана Арвитана, ткнув мужа локтем в бок. Тот охнул, потер ушибленное ребро, но обижаться на супругу не стал. Да и не мог он. Разве можно обижаться на собственную душу?

Дэйтон заметил, как нежно Лазариэль посмотрел на супругу, погладил ее точеное плечико, и она вдруг повернулась к нему, улыбнулась одними глазами, и возникло чудо. Дэйтон так редко видел это - истинную любовь, когда годы делают ее лишь крепче, когда двое срастаются между собой характерами, горестями и радостями, жизнями, когда дыхание становится одним на двоих, и им даже не надо прикасаться, а ты совершенно четко понимаешь, что они созданы друг для друга, что как бы далеко не находились один от другого, их связывают сотни толстых нитей, которые даже смерть не сможет разорвать. Он видел это чудо лишь дважды – у Лазариэля и Иолы, и у отца с Мэл. И смертельно завидовал им. Так отчаянно завидовал, что становилось больно где-то там, где билось его замороженное сердце. Сейчас, как никогда ему хотелось, чтобы Касс не ошиблась, чтобы там, в чужой, враждебной к полукровкам стране он нашел что-то похожее, то, что есть у этих двоих. А в следующее мгновение испугался и пожелал, чтобы этого никогда не случилось. Ведь если это произойдет, то он окажется связанным словом, данным отцу, своей совестью, долгом, честью. Нет, лучше так, чем разрываться между любовью к семье и к той, кого он даже не знал. Единственное, на что надеялся, что почти незнакомая Клем Парс, которую отец выбрал для него, окажется той самой любовью, что напророчила Касс, правда почему-то он в этом очень сомневался. Судьба никогда не баловала принца Дэйтона удачей, и он подозревал, что в этот раз злодейка снова не расщедрилась.

- Отец придет с тобой проститься? – спросила Иола, вырывая Дэйтона из лап грустных дум.

- Нет, - отозвался он, заталкивая в глубь сердца все свои мечты, страхи и сомнения. – Мы уже попрощались.

- Ну что ж. Тогда дождемся твоих спутников и приступим.

- Да. Ведь ждать осталось совсем не долго.

* * *

- Ну, как ты цыпленок? – выдохнул дедуля Парс мне в волосы. Объятия слегка затянулись, но я не возражала.

- Все хорошо, - заверила его, но явно не убедила.

- Измучил тебя этот изверг?

Еще как. Всю душу вывернул. Только вряд ли он имел в виду того, о ком я сейчас подумала.

- Парс, я запретил тебе переступать порог моих владений, - взревел дед Агеэра, едва завидев, как мы с дедулей спускаемся по лестнице.

Признаться, я тоже слегка прибалдела, узрев его на пороге своей комнаты. Ведь оба моих деда не просто недолюбливали друг друга, они открыто враждовали, а я, нередко оказывалась между двух огней. Помню, в бытность мою не слишком послушным ребенком дед Агеэра часто наказывал меня, не давая видеться с дедулей, используя этот дурацкий запрет.

В свете недавних событий все изменилось, и сейчас я могла без всякого страха, просто назло пригласить дедушку на ужин, но, подумав, решила не искушать судьбу. Каким бы терпеливым не был дед Агеэра, но терпение его не безгранично. Впрочем, дедуля Парс не нуждался в моей защите и прекрасно умел постоять за себя. В чем я имела возможность убедиться.

- Да нужны мне твои владения, - фыркнул дедуля Парс. – Владения – одно название. В моем склепе и то поприятнее будет.

Да, дедуля слегка преувеличил, и сам того не зная, обидел нашего нового управляющего. Я извинюсь перед ним, может быть, попозже. А пока…

- Агеэра – ты мрачный и угрюмый самодур, и дом у тебя такой же. Идем, цыпленок, я вижу, как твоя прекрасная светлая аура затухает в этом склепе.

- Клементина! Я запрещаю тебе выходить из дома с этим типом!

- Агеэра, за рамки не выходи. Клементина пока еще находится под защитой Огненного дома, и твои запреты на ее перемещения не распространяются.

- Пока она находится в моем доме, я решаю, куда она ходит и что делает.

- Да не вопрос, - весело хмыкнул дедуля Парс. – Цыпленок, ступай наверх, собери свои вещи, поживешь до бала в моем доме.

- Ты не имеешь права! - взревел дед Агеэра.

- Еще как имею, - нагло парировал дедуля Парс. – Цыпленок, поторопись. Одриэль нас уже на ужин заждалась.

Я решила не упускать такую чудесную возможность и бросилась наверх, собирать вещи. Покидала в сумки самое необходимое, захватила мыслеловы, и вскоре вернулась в гостиную. Оба деда как стояли внизу лестницы, так и остались стоять, сверля друг друга ненавидящими взглядами. Отвлеклись только при моем появлении.

Дедуля забрал мои сумки, и с тем же веселым, слегка самодовольным выражением лица направился к выходу, а дед Агеэра молчал и угрюмо прожигал мне спину своим немым укором. Когда этот взгляд пропал, а я дошла до двери, решила попрощаться, из вежливости, обернулась и удивленно замерла. То ли освещение так падало, то ли сама обстановка влияла, но вместо сильного, жесткого и вечно недовольного деда, который до сих пор иногда пугал меня до чертиков, я увидела осунувшегося надломленного, смертельно уставшего старика. Который, по сути, был совсем еще не старым, но в этот момент он показался мне именно таким, а еще бесконечно одиноким. Его бескомпромиссность, угрюмость, нелюдимость, не умение ладить с людьми, даже со мной, сыграли с ним злую шутку. И в итоге он остался совсем один. Устраивало ли его это? Не знаю. Но… мне стало его жаль.

Через несколько секунд наваждение пропало, дед выпрямился, и снова посмотрел на меня с тем неизменным выражением глубокого разочарования, которым смотрел чаще всего, и я перестала его жалеть, решив для себя, что мне просто померещилось. Повернулась к услужливо раскрытой дедулей двери и ушла, так и не попрощавшись.

* * *

Мы вышли за ворота владений дома Агеэра, пересекли площадь, и я снова поразилась тому контрасту, что существовал между двумя так близко расположенными домами. Один тонул во мраке, а другой сверкал на солнце, как бриллиант. Когда дедуля распахнул для меня ворота своих владений, и я сделала шаг вперед, то словно само солнце меня коснулось, согревая теплом, лаская, играя солнечным зайчиком на коже. Запахи цветов, жасмина, трав наполнили легкие, а еще стойкий аромат яблочного пирога, который пекла хозяйка дома Парс, супруга моего деда эриса Одриэль – одна из самых светлых и добрых женщин – дэйв, которых я когда-либо видела.

Она встретила нас на пороге особняка и, когда я поднялась по лестнице, крепко обняла, как родную. И мне вдруг стало совершенно ясно, что именно так и должен выглядеть настоящий дом, где тебя ждут, любят, заботятся и не сверлят угрюмыми взглядами, шипя сквозь зубы: «Клементина». Именно это место я бы хотела назвать домом и как же жаль, что дед Агеэра успел первым заявить свои права на меня. Даже представить не могу, как бы сложилась моя жизнь, если бы все обернулось иначе, если бы я росла в доме Парс, рядом с любимым дедом, его чудесной женой, которая приняла меня, хоть я и была дочерью незаконного сына ее мужа. Я бы жила с их замечательными детьми, которые никогда плохого слова в мою сторону не сказали. Они принимали меня, как свою, со всей искренностью и теплотой, которая пронизывала все вокруг.

Сейчас моих дяди и тети не было в столице. На зиму они всегда перебирались в южные провинции владений. Род Парс хоть и назывался Ночными пумами, но вся семья обожала солнце, купалась в нем, и ненавидела закрытые пространства. Вот и особняк полностью соответствовал взглядам хозяев. Ничего черного, только яркие желтые, персиковые, светло-бежевые тона во всем и окна, окна повсюду. Даже столовую Одриэль перенесла на закрытую солнечную веранду, где даже крыша была из стекла, а все свободное пространство было заставлено цветами со всех уголков Илларии. Одриэль любила цветы и с удовольствием их коллекционировала.

Но в доме Парс меня ждал еще один неожиданный сюрприз, который стоял сейчас позади Одриэль и смущенно переступал с ноги на ногу.

- Тея, - улыбнулась я, глядя на виноватую мордашку моей любимой подруги.

- Клем, прости меня, пожалуйста. Я такая дура, - сказала Тей и бросилась меня обнимать. – Я не знала, что Инар совершит такую подлость.

- Представляю, что ты ему наговорила, - хмыкнула я, ничуть не сомневаясь, что любимая подружка не постеснялась выразить свое отношение повелителю прямо в лицо. Надеюсь, только не при свидетелях.

- И не только, - хмыкнула Тей. – Я его стол подпалила. Жаль, что не получилось весь испепелить, как тот стул, помнишь?

Помню я, помню. И мне до сих пор его очень жаль, а еще напрашивается вопрос:

- Тей, а ты вообще, что здесь делаешь?

Но на него мне ответила не подруга, а дедуля.

- Что делает, что делает? Да если бы не эта смелая девушка, я бы так и сидел на границе, пребывая в неведении, какую подлость задумал этот негодяй Агеэра. Но ничего, цыпленок, завтра же я попрошу аудиенции у повелителя, и мы решим эту проблему. Если надо будет, я вынесу вопрос о передаче тебя под мою опеку на Совете.

Этого еще не хватало, чтобы мое имя звучало в Совете. Жесть.

- Дедуль, да ты не волнуйся так. Я не собираюсь подписывать этот контракт.

- Но тогда ты не поедешь в Арвитан, - некстати вставила Тей, а дед взвился.

- Это почему это не поедет?

Пришлось мне долго и обстоятельно объяснять, что таковы условия деда Агеэра. Не могла же я сказать, что тут замешана фигура повыше и поупрямее.

- Да мне даже полезно будет провести последние месяцы перед посвящением в Академии.

- Но это не справедливо!

- Тей, ты серьезно все еще веришь в справедливость? - снисходительно улыбнулась я.

- Да, верю, - упрямо ответила подруга. – А если судьба или закон запаздывают, то я предпочитаю поправлять ее сама. Мы этого так не оставим, слышишь? И ты поедешь со мной в Арвитан, или я не я буду.

Ух, ты! Видимо Тей и впрямь очень задета, раз такими словами разбрасывается.

- Пойдем, воительница, ужинать. Я ужасно проголодалась.

- Мне нравится твоя прическа.

- Вау, а я думала, ты не заметила, - хмыкнула я, обняв подругу за плечи.

- Тебе очень идет. Старше выглядишь.

- Я этого и добивалась.

- Только глаза еще печальней стали. Клем, я обещаю тебе, что не допущу, чтобы твой дед тебя окончательно захомутал.

Ах, Тей, если бы дело было только в деде. С ним я бы справилась как-нибудь. Но как справиться с самым сильным и бескомпромиссным дэйвом Илларии, который никогда не меняет своих решений? Даже если эти решения его убивают.

* * *

В доме Парс всегда вкусно кормят, много шумят и презирают чопорные правила этикета. Поэтому мы с Теей, глядя на дедулю, тоже презрели все правила и ели сочную жирную курицу руками, облизывали пальцы и даже, о ужас, собирали сырный соус с тарелки кусочками хлеба. Дедуля смеялся, много шутил, и рассказывал, рассказывал…

В отличие от дома Агеэра, который всегда занимал второе место в ветви старших домов, дом Парс много веков состоял в младшей ветви. Казалось, лишь по недоразумению. Ведь он славился своими воинами, но не теми, что сейчас считаются элитой и летают на радужных драконах в числе выпускников «когтя дракона», а теми, кто голыми руками и магией могли сворачивать горы, кто работал на земле и в горах, охранял аганитовую стену, отделяющую Илларию от заповедных земель данаев – наших далеких предков. Переход же его из младшей в старшую ветвь начался, когда тогдашний стержень дома поддался веяниям нового, веяниям прогресса. И силу представители рода стали сочетать с мудростью предков, с жаждой нового. Когда была образована Академия, и многие дэйвы с сомнением отнеслись к школе драконов, именно дети дома Парс вступили туда одними из первых, именно благодаря таким дэйвам наша Академия драконов стала знаменита на весь мир, тогдашние ее выпускники меняли историю, возвеличивали свои дома, и приходили на место вырождающихся старших домов, верящих в незыблемость традиций.

Дедуля Парс рассказывал о своих великих предках, а я думала о доме Агеэра. Да, когда-то он был великим, считался оплотом, фундаментом крепости власти. Дом Аганитовых кинжалов был тверд и незыблем, как камень, название которого носит дом. Традиции и верность правящему дому составляли его силу. Там отрицали прогресс, отвергали изменения, а в итоге от некогда великого рода остался только дед, как незыблемая скала, и я. Но мои дети никогда не станут во главе дома, а значит, в сущности своей он скоро угаснет, ничего не останется, даже крови. Традиции – это, конечно, нужно и важно, но если мы не будем смотреть в будущее, идти в ногу со временем, то будем обречены на вымирание. В доме Парс традиции чтили, но по-прежнему сочетали старое с веяниями нового.

Дедуля Парс работает в министерстве внутренней защиты, в министры не стремится, ему хватает и того, что имеет. Занимается дрязгами между старшими и младшими домами, разбирает конфликты, фиксирует их, и по возможности стремится уладить все миром. Если же не получается, то вопрос выносят на Высший Правящий Совет. Но такое случается редко, потому что для всех это чревато не очень радужными последствиями. Ведь в каждом семействе есть свои секреты и секретики, кто-то незаконно контрабандой занимается, кто-то финансовыми махинациями не брезгует, кто-то варьирует законами, как картами шулер, ну а кто-то соблазнят беззащитных девушек, под прикрытием благочестия. Всем есть что скрывать и никому не хочется попасться на глаза… нет, не повелителя, его присутствия на совете вообще бы никто не вынес. В Совете царила иная фигура, не менее грозная и опасная, чем внимание нашего главного. Арангор Эклир – стержень Солнечного дома, член Высшего Правящего Совета, глава департамента дознания, а также министр внутренней защиты Илларии. Я сама его никогда не встречала, но говорили, что он читает души, как открытую книгу, и может увидеть страсти и страстишки любого, на кого падет его взор. Когда в его глазах разливается золото, тогда кого-то выворачивает наизнанку. Так что у дедули Парс проколов почти не бывает, никому ведь не хочется быть вывернутым на всеобщее обозрение.

В этот раз дедуля вернулся с границ, где два соседних дома развернули настоящие баталии за небольшой клочок земли у самой кромки аганитовой стены. Когда он приехал, эти два высших семейства готовы были уже поубивать друг друга. А решилось все просто: дед взял, да и записал спорный кусок в собственность правящего дома, а еще милю территорий по всей границе. В общем, жадность эти два дома сгубила, причем в прямом смысле этого слова. Вряд ли остальные дома, не участвующие в сваре будут счастливы узнать, что их земли посекли без их ведома и разрешения, да еще из-за двух идиотов, которые не смогли договориться. Да, дед был скор на расправу и суров. За это его боялись и уважали все, и молились, чтобы стержень Ночных пум никогда не посетил их владений, а то так не только куска земли, самого дома лишиться можно, со всем содержимым.

Ужин прошел содержательно, а я еще и подарок получила неожиданный. Это Одриэль, заметив мой задумчивый взгляд в сторону одного из растений, решила мне это самое растение подарить. Ну, не стану же я обижать дэйву и говорить, что смотрела вовсе не на растение, а раздумывала над причудливостью современного мира, где только страх наказания и крепкая сила могут примирить непримиримых врагов. Подарочек нежданный, мне понравился. Одриэль поведала, что этот цветочек, называемый по научному кардамис, сильно смахивающий на лопух, своими большими раскидистыми листьями, злую энергию отгоняет, мысли плохие, и, что немаловажно, от кошмаров избавляет. Этому факту я даже обрадовалась. А то снится мне в последнее время всякая муть, огонь, крики чьи-то, Кровавые пески, и странные тени, бродящие по кромке темноты в моей комнате. Бр-р-р!

Но настоящим сюрпризом для меня стало то, что цветочек этот светится в темноте, и никакого ночника не надо. Но об этом я узнала лишь когда стемнело, а пока нам с Тей разрешили прогуляться по чудесному саду Одриэль, который она засаживала годами всевозможными редкими и не очень растениями и цветами со всех уголков Илларии.

От всего этого великолепия так одуряюще пахло, что даже голова кружилась.

- Как продвигается дело с нашим планом? – спросила я у Тей, любуясь разноцветными клумбами. Сюда бы сейчас Кахаара, чтобы посмотрел, взял на заметку и сделал в нашем саду что-то хотя бы отдаленно напоминающее это произведение искусства. А Тею заинтересовал фонтан с золотыми рыбками, живыми, очень игривыми, и даже иногда выпрыгивающими из воды, чтобы устремиться в объятия теплой стихии. Забавное зрелище. – Я слышала, ты решила заняться украшением главного зала.

- Есть такое, - загадочно улыбнулась принцесса. – А как у тебя дела?

- Двигаются. У меня почти получилось сегодня. Но дед постоянно прерывал.

- Покажешь потом?

- Ага. Кстати, а ты в курсе, что на балу будет присутствовать принц Дэйтон из Арвитана?

- Что? – Тей неожиданно остановилась, а я удивилась и нахмурилась, увидев, как побледнела подруга. – Откуда ты знаешь?

- Эвен говорил, когда контракт мне принес.

- А, - отмерла она и спряталась от моего внимательного взгляда за кустом роз.

- Тей, а ты ничего не хочешь мне объяснить? Что у вас за дела с Солнечным принцем?

- Ничего, - фыркнула подруга, а сама искромсала сорванный бутон. Заметила, позволила лепесткам осыпаться на траву, и передернула плечами. Ее вымученная улыбка, выдаваемая за беспечную, не только не развеяла сомнения, но еще более укрепила меня в подозрении, что в истории с Солнечным принцем что-то не чисто. Но я решила до поры до времени на Тей не давить. Будет еще возможность и не одна. Тем более, что завтра мы идем в дом Мариссы, примерять наши обновленные платья, которые Дивия, наша личная модистка, уже начала шить.

- А что там с невестами? – все же рискнула спросить я. Не то, чтобы мне интересно, просто хотелось бы быть готовой ко всему, наверное.

- Да ничего, – пожала плечами Тей. – Паэль ежедневно таскает славную троицу на завтраки обеды и ужины, а Инар все также не обращает на ее потуги никакого внимания. От Сирель все в восторге, она восхищает публику своими нарядами, красотой и взглядом клинической идиотки, Нариэль молча смотрит в пол и дрожит, стоит только кому-то с ней заговорить…

- А Тара?

- А Тара бросает влюбленные взгляды на Инара.

- Прямо так и бросает? – не поверила я, и признаться, слегка заревновала. Я очень люблю Тару, но Инара я люблю больше, и не уверена, что смогу так просто смириться, если вдруг он объявит своей невестой ее. Хотя нельзя не признать, что она бы идеально подошла на роль повелительницы Илларии. Умная, добрая, красивая, благородная и очень-очень милая, а самое главное – она дэйва. Идеальная во всех смыслах кандидатура. И я с болью в сердце признаю, что если бы не дурацкая история с истинной, Инар бы мог быть с ней счастлив.

Ну вот, сама себе испортила настроение. И сад, и фонтан, и даже рыбки совсем перестали радовать, да еще Тей со своими мыслями…

- Не явно, конечно, но Инар, думаю, догадался. Он не идиот.

О, в этом я как раз не сомневаюсь.

- И что?

- Я подумываю дать Таре пару советов, как обратить на себя его внимание, какие темы затронуть в разговоре, чего следует избегать, а от чего и вовсе отказаться. Не уверена, что это поможет. Иногда кажется, что у него нет сердца, что он просто не способен никого любить.

«Ты ошибаешься, Тей» - хотела сказать я, но, конечно, не сказала. У Инара есть сердце, и он может любить, вся проблема лишь в том, что не хочет. Боится меня, себя, самого страха, наверное.

- Твой брат очень сложный человек.

- Да, но согласись, Тара не самый плохой вариант.

- Главное не Сирель, - грустно заметила я, хорошо, что Тей, увлеченная своими мыслями, моей болезненной гримасы не заметила.

- Вот именно. Ее я готова терпеть исключительно по великим праздникам. И то не факт.

Тей хотела еще что-то сказать, но нас позвали на чаепитие. Дедуля продолжил развлекать историями из своих поездок, Одриэль млела от моих восхищенных комплиментов по поводу изумительного пирога, а Тея не переставая смеялась, чему я была несказанно рада. Всю ее мрачность, после сообщения о принце Дэйтоне, как рукой сняло. Я же чувствовала себя дома, по-настоящему дома, правда иногда, в сознании всплывал тот образ деда Агеэра, который я увидела уходя. Одинокий сломленный мужчина. Наверное, Тей права, я слишком жалостливая, иначе как объяснить мое глупое, иррациональное желание вернуться назад.

И когда принцесса засобиралась во дворец, я тоже почему-то засобиралась. Дедуля Парс обиделся, долго упрашивал остаться, но я чувствовала, что должна вернуться, не знаю, зачем и почему, но должна.

- Тебе не нужно его бояться, мы все устроим, - заверял меня дедуля.

- Я не боюсь, просто не хочу лезть на рожон. К тому же до бала не так много времени осталось. А дальше… посмотрим.

Тей вмешиваться не стала, хоть и не сомневалась, что у нее на этот счет тоже было свое собственное мнение. Но я ей благодарна за то, что промолчала. Потому что ответить на вопрос: «Почему?», я и сама-то толком не могла. Просто чувствовала, что так надо.

Глава 3 Странности видящих и необычный сон

Эвен был в не себя. Все складывалось совсем не так, как он планировал. Все было еще хуже. В Илларии затевалось что-то очень грязное и опасное, а он впервые не видел всей картины. И воспоминание Клем радости не прибавляло.

Кто-то охотился за полукровками, выжившими в Кровавых песках. По всему выходило, что из-за пророчества, нашептанного видящими. Это было понятно. Мало ли в Илларии идиотов, способных в него поверить. И совсем не обязательно, что зачинщик всего Саргон Агеэра, о котором никто не слышал уже много лет. Эвен все же склонялся к тому, что дед Клем прав, и тот давно сгнил в земле, а вот последователи его идей наверняка остались. И единственной ниточкой к разгадке была видящая Салмея.

Когда Эвен просмотрел камень, то решил обратиться к другой не менее могущественной видящей – майору Особого отдела эрисе Ледиэле Диари. Если Салмея жива, то только Леда могла до нее дотянуться. У дэйв с даром видящей была необъяснимая мысленная связь. Именно через эту связь их когда-то и уничтожили. Отравили одну струну, а она заразила остальных. В те времена еще существовала практика круга, когда видящие соединяли силы, мысли, эмоции друг с другом в струны. Круг наделял их силой, позволял общаться даже на далеких расстояниях, разделять видения и чувства. И чем больше был круг, тем видящие были сильнее, могущественнее, но именно это, в итоге и стало их слабым местом, через которое их всех и погубили.

Леда согласилась попробовать, но лучше бы он ее об этом не просил. Сначала все было как обычно. Видящая пересела на диван в своем кабинете, расслабилась, откинувшись на подушках, закрыла глаза и долго так пролежала. Они с Авенором, ее мужем, даже начали переговариваться о насущных делах. И вдруг женщина дернулась, выпрямилась, распахнула белые без зрачков глаза и закричала. Все что могло разбиться в кабинете, разбилось в ту же секунду, мужчины упали на пол, зажимая поврежденные барабанные перепонки. Леда все кричала и кричала, пока из ее ушей, глаз, носа не хлынула кровь, а Авенор не сумел дотянуться до жены и вырубить ее, пережав сонную артерию. Но настоящий шок ждал их в центре управления, где в такой же истерике билась Эва – другая видящая, стажерка. Им пришлось вырубать и ее. А после Тень повелителя долго выслушивал отповедь Авенора, помогал отпаивать стажерку, восстанавливать поврежденные криками Эвы экраны и систему связи, и ждал, когда проснется Леда и внятно объяснит ему, какого демона с ними обеими случилось?

К ужасу Авенора, да и Эвена тоже, Леда так и не очнулась. Спешно вызванные лекаря только руками развели. Внешне она была в порядке, а глаза так и не вернулись в нормальную форму. Видящая все еще находилась, то ли в видении, то ли в трансе, то ли еще где. Все, что им удалось – стабилизировать ее и перенести на первый уровень, где находился лазарет для пострадавших от физических и ментальных атак агентов. Авенор отправился с ней, а Эвен остался караулить стажерку.

Лекарь, щуплый старикашка в очках заверил, что девчонка пострадала меньше, и скоро очнется, и он сидел у дивана почти час, наблюдая за спящей девушкой.

«Маленькая какая», - с удивлением заметил, внимательно рассматривая девчонку. Большая рыжая прядь частично закрывала ее лицо, а ему почему-то захотелось ее убрать, даже руку протянул, но вовремя себя одернул. И что это с ним такое? Что он спящих женщин никогда не видел что ли? «А вот не видел», - вдруг с удивлением понял Эвен. Все его любовницы уходили раньше, или он от них сбегал. Забавно.

Девушка пошевелилась, он замер, но она так и не открыла глаз, зато повернулась к нему лицом, и та прядь, которую хотел убрать, перестала загораживать обзор. Видящая Эва была очень юной, рыжеволосой, и как он помнил, в темных глазах мерцали зеленые искры. Судя по знаку на виске, девушка принадлежала к младшему дому Зеленого дуба. «Дом отца», - догадался он. Кажется, Клем упоминала, что мать девушки тоже была жрицей Ордена Матери всех драконов. Видимо поэтому на нее пошел откат. Все видящие связаны, но сильнее те, кто так или иначе принадлежал к Ордену. Его мать тоже была жрицей, и тоже погибла в первую волну. Он был слишком мал тогда, чтобы помнить ее или дом, к которому когда-то принадлежал. Сейчас ни семьи, ни дома уже не существовало.

Тень повелителя никогда не пенял на судьбу, его устраивала жизнь, которую вел, в какой-то мере он был даже счастлив. Да и кто бы не был. Второе лицо в государстве, его боялись и ненавидели, ему желали сдохнуть поскорее и не смели возражать, у него был друг, единственный, кому он когда-либо доверял, а еще Клем и Тея, две несносные девчонки, которых он любил и оберегал, как собственных сестер. У него было многое, и в то же время ничего. За все эти годы он не нажил ни дома, ни богатств. Да и зачем? Он всего лишь Тень. Да, могущественная и пугающая многих, но только Тень повелителя. С таким ни одна достойная девушка не свяжет свою жизнь. Например, такая, как эта, которая умудрилась проснуться и открыть глаза, а он даже не заметил. И правда, зеленые искры пляшут в их глубине, красиво.

- Я вас знаю, - прошептала девушка.

- Проснулась птичка невеличка? Пить хочешь?

- Нет, - покачала головой девушка, и попыталась приподняться. Он не дал, сам помог.

- Нет, так нет. А выпить все равно придется. Так доктор велел.

С этими словами он подал ей стакан и случайно коснулся руки. Холодная.

- Замерзла?

Девушка снова покачала головой, отпила темную жидкость и скривилась.

- Знаю, противно. Зато на ноги и мертвого поднимет. Завтра будешь бегать, словно и не было ничего.

- А что было?

- Не помнишь?

- Помню. Я дело подшивала, а потом вдруг словно прут раскаленный мне в голову воткнули.

- Куда?

- Сюда, - показала девушка в основание шеи. Эвен приблизился, перекинул длинные вьющиеся пряди через тонкое плечико, и коснулся места в основании черепа. Оно опухло, словно в самом деле кто-то воткнул ей в голову прут.

- Все будет хорошо, - сказал он, погладив ее шею, мягко так, ласково. Сам от себя не ожидал такого. Девушка тоже удивилась, но отодвигаться не спешила. Понравилось что ли? Нет, испугалась. Замерла, как каменное изваяние, и искр в глазах прибавилось. – Я тебе завтра лекаря пришлю, самого лучшего.

- Не надо лекаря, - попросила девушка.

- Ты где живешь, птичка невеличка?

- Дом Рябиновых ласточек знаете?

- Знаю. Далековато добираться.

- Меня майор Леда всегда провожает. От дома Ласточек до дома Шепчущих недалеко.

- Сегодня майор Леда занята. Я сам тебя провожу.

- Не надо. У вас, наверное, дела. Я как-нибудь сама…

- Сама, сама. Вот сама и пойдешь, а я проконтролирую, чтобы дошла и не завалилась где-то по дороге.

- Я правда могу сама.

- А мне правда не сложно тебя проводить. И кончай спорить, а то я начну приказывать.

- А вы права не имеете, - вдруг вспыхнула девушка. Обиделась. – Мой начальник, майор Леда.

- Твой начальник временно не доступен, так что сейчас я командую.

- На каких это правах?

- На правах старшего по званию и по должности. Так что хватит препираться, и пошли уже.

Девушка попыхтела немного, упрямо посверкала глазами, но спорить больше не решилась. Не хотелось бы ей вызвать недовольство, а тем более гнев Тени самого повелителя. Когда же они вышли из кабинета майора, и Эва увидела, что натворила, все мятежные мысли погибли смертью храбрых, а их место занял жгучий стыд. Опять дар подвел. Второй раз, между прочим, на этой неделе. Нет, у Эвы и раньше случались приступы, но уже давно, да и научилась она отгораживаться от своих жутких видений, а тут… не сдержалась, не смогла противостоять, но самое главное, она совершенно не помнила своего ведения. В памяти зияла черная дыра, которой она испугалась чуть ли не больше внимания дэйва, что шел сейчас с ней рядом.

Эва была еще совсем юной и неискушенной мужским вниманием, но интереса в его глазах не заметить было сложно. Правда она не была уверена, что это мужской интерес, а не профессиональный, еще меньше была уверена в том, чего ей хочется больше, мужского или профессионального. Он безусловно был опасен, как тысяча демонов, но с ним почему-то было спокойно. Эва была совершенно уверена, что пока он рядом, с ней ничего плохого не случится. А в ее не очень радостной жизни такое чувство возникало не часто.

Они почему-то перенеслись не к дому, в котором юная дэйва снимала угол, а к началу улицы. А ведь она точно называла координаты и не могла ошибиться. Дэйв молчал, задумчиво хмурился, шел и молчал. В какой-то момент ей даже показалось, что он и не помнит, о ней, но оступилась, а он мгновенно среагировал и поддержал, и почему-то из рук не выпустил. Так они и стояли посреди улицы, глядя друг другу в глаза. Они у него были такими же темными, как у всех дэйвов, но она видела в них не только тьму, но и маленькие серебряные искорки в глубине.

«Серебряный, значит», - почему-то подумалось ей, прежде чем он наклонился и коснулся ее губ своими твердыми, сухими губами. И страха никакого она не почувствовала. А ведь ее и раньше пытались целовать, но Эва всегда и неизменно чувствовала страх и ужас, а с ним нет. С ним ей было тепло, хорошо и волнительно. Очень волнительно.

- Прости, не знаю, почему я это сделал, - сокрушенно прошептал он, прервав свой мимолетный поцелуй. А ей вдруг так горько стало, обидно, а еще стыдно очень. Это до чего же надо было опуститься, чтобы целоваться посреди улицы с незнакомым мужчиной? – Пойдем, поздно уже.

Он взял ее за руку и потащил вперед, ругая себя на все лады. Вот тебе и искушенный ловелас, а повел себя, как несмышленый мальчишка, который впервые пригласил понравившуюся девушку на свидание. Да и понравилась ли она ему? Ну, миленькая, симпатичная, молоденькая. И какая-то уж слишком беззащитная. Чуть тронешь и причинишь боль. Страшно с ней.

Он решил довести девушку до дома, сбыть в руки хозяйки, или кого там еще, и распрощаться. Желательно навсегда. И ему не помешала бы сегодня женщина, любая. Лишь бы только избавиться от этого странного, необъяснимого чувства, что она в нем вызвала. «Неудобство» - именно так он себе его обрисовал.

* * *

В доме, где жила девушка, было как-то пусто и безлюдно. Да и, судя по виду, никакой хозяйки здесь и в помине не было.

- Что-то я не понял… Ты здесь живешь? – брезгливо фыркнул он, переводя взгляд с обшарпанных стен и выцветших обоев, на не менее обшарпанную и пыльную мебель. А когда одна из многочисленных дверей в коридоре открылась, и оттуда выпал пьяный дэйв, тискающий не менее пьяную девицу полукровку, явно не самого приличного нрава, он начал медленно звереть. Настроение и так было паршивым, а тут еще лицезреть такое на ночь глядя.

- Это что за притон? – обманчиво спокойно спросил Эвен, обращаясь к застывшей девушке. Судя по ее взгляду, подобные зрелища были для нее привычны. А пьяный дэйв обиделся, развернулся, глянул нетрезвым взглядом, оперся о стену, для устойчивости и решил поскандалить.

- Эй, мужик, тебе чего-то не нравится? Ну да, не хоромы, и девка не особо свежая… Твоя-то посвежее будет. Дэйвочка. Слышь, красотка, сколько берешь? Может, когда ты с этим закончишь, со мной по…

Дэйв не договорил. Эвен схватил его за горло, без усилий втолкнул в комнату и бросил на пол. Девица позади завизжала, Эва побелела, а из дверей, как из щелей тараканы, посыпались постояльцы, разной степени трезвости и адекватности. Те, что поадекватнее были, быстро смекнули, что лучше не лезть и поспешили закрыть двери, а тем, кто решил вмешаться, не повезло. Очень не повезло.

Когда Дэйв закончил складывать штабелями неадекватных дэйвов и полукровок мужского пола, и отбиваться от навязчивого внимания женского, он схватил Эву за руку, втолкнул в почему-то открытую дверь ее комнаты, захлопнул, отсекая их обоих от мира, и так на нее глянул, что ругаться, сердиться, и вообще говорить перехотелось. Сейчас перед ней был не просто дэйв, а истинная Тень повелителя Илларии. И эта Тень была очень зла.

- Какого демона ты делаешь в этом притоне? У стержня Рябиновых ласточек вообще мозгов что ли нет? И куда смотрит твоя семья?

- Они не знают, что я здесь живу, - пристыжено пискнула девушка.

- Почему? – последовал резонный вопрос.

- Я… я… я отказалась выходить замуж, и поступила в «коготь дракона», чем навлекла на них позор.

- И они тебя выгнали?

- Я сама ушла, - вскинулась дэйва, а в глазах стояли слезы, что заставило гнев Эвена заметно поутихнуть.

- Понятно. А Леде почему о трудностях не сказала? Хотя нет, не отвечай. Гордость не позволила.

- Она – мой начальник, а не мать.

- Дура, - плюнул Эвен, чем снова обидел. Больно сделал, и даже не заметил. – Ладно. Собирайся.

- Я никуда с вами не пойду, - вдруг заупрямилась девушка, а он так на нее глянул, что страшно стало. С этого станется и силу применить, и уложить ее так же, как только что он укладывал всех этих мужчин. Некоторые из них были полукровками, которые априори сильнее дэйвов. А он их с одного удара вырубил, и даже магии не потребовалось. Страшный, страшный дэйв, но почему-то она знала, что он никогда не причинит ей вреда. Скрутит, обзовет, под замок посадит - это да, но руку не поднимет. Видела она тех, кто любил слабых бить, видела гниль в их глазах. А в его глазах только темное мерцание серебра, и сила мужская, от которой в дрожь и холод бросает. Таким не нужно утверждаться за счет слабых, они самоутверждаются в действиях, в ратных делах, в подвигах. Таким был когда-то ее отец, таким же ей виделся этот загадочный мужчина, который, не дождавшись от нее реакции, начал сам собирать ее вещи. Эва очнулась от своих странных размышлений и бросилась помогать, почти не соображая, зачем и почему она все это делает, и куда это все ее в итоге приведет.

А привело это все ее во дворец. И в комнату, чужую, женскую. Эва замерла на пороге, испугавшись, что именно сюда он и селит своих любовниц, а ей бы очень не хотелось, чтобы о ней пошли такие жуткие слухи.

- Чего ты застыла? Комната не нравится? Ну, прости. Сегодня тут останешься, а завтра придумаем что-нибудь другое.

- Не надо, - попыталась возразить расстроенная девушка.

- Молчи, и даже не спорь. Мне сегодня и так приключений хватило. Голова уже кипит.

- Простите, - повинилась Эва, предполагая, что вряд ли Тени повелителя хотелось бы возиться с ней.

- И хватит извиняться. Я завтра решу эти вопросы, просто сегодня смертельно устал. Правда. Не спорь, а?

- А хозяйка…

- Хозяйка комнаты в ближайшее время сюда вряд ли вернется. Упрямая, как марь. Знаешь, кто такие мари?

Эва знала. Нечисть из класса сверхопасных. Если таким причинить вред, или обидеть как-то, то марь не успокоится, пока не уничтожит своего обидчика, или он ее. Эта нечисть разумная, она за врагом и в города пойти может, и на край земной, если придется. И не откупиться от нее, и убить сложно, потому что она как паразит может в людей вселяться. О вселении в дэйвов и полукровок Эва не слышала, но от этого было не легче, да и опаснее. Кажется, когда-то такая марь убила одного людского короля, вселившись в тело его любовницы. И если этот дэйв сравнивает хозяйку комнаты с марью, то он ее очень хорошо знает.

«Любовница» - погрустнела Эва. Почему-то ей было очень неприятно думать, что будет ночевать в комнате, где возможно он развлекался с этой… марью.

- А может, я в комнате для слуг переночую?

- Нет. Здесь тебя никто не побеспокоит, и слухи не пойдут. Это комната Клем. Вы ведь знакомы?

Эва удивленно кивнула. Клем – та девушка, которую он приводил пару дней назад. Она Эве очень понравилась. Умная, добрая, и чистая, как горный ручей. Нет, такая девушка марью быть не может. Да и на любовницу она не тянет.

- А почему марь?

- Говорю же, упрямая. Нет бы разобраться, остыть, поговорить, так нет, сбежала из дворца и на всех теперь дуется.

То, как он о ней говорил, окончательно убедило Эву, что никакая Клем не любовница, а скорее любимая девушка. А вот его ли?

- Ладно, располагайся. Я завтра приду. Здесь сегодня прибирали и проветривали, постельное белье чистое. Ты это… есть хочешь?

Эва отрицательно покачала головой. Есть ей совсем не хотелось. А вот поспать бы не помешало. Дэйв это понял, и вознамерился уйти, но на пороге передумал, обернулся к ней, явно хотел что-то сказать, но так и не решился. Ушел, и вдруг грустно стало. Когда он был рядом, она чувствовала себя в безопасности, а теперь вот опять накатило.

А Эвен был в не себя, от себя же. Это что такое с ним случилось? Привести незнакомку во дворец, да еще в комнату Клем, да еще беспокоиться о ней, как о ком-то близком и родном.

- Бред! – злясь на себя, констатировал он и пошел писать отчет, заодно думать, какого демона с видящими творится, и почему даже Леда, сильнейшая из них, чуть не попрощалась с жизнью, пытаясь коснуться струны не совсем мертвой видящей Салмеи.

Но не успел он войти в кабинет, как его камень связи затрещал, возвещая о тревожном вызове. Тень повелителя молча выругался и активировал камень, чтобы через минуту разразиться еще большими проклятьями.

- Демоны, да что ж за ночь-то сегодня такая? – рычал он, хватая плащ. Мало ему было Эвы и Леды, так еще трех незарегистрированных видящих, о которых в особом отделе и понятия не имели, только что доставили в лазарет Тайной Канцелярии с повреждениями разной степени тяжести.

- Поувольнять их к демоновой матери! Никто работать не хочет!

И только он собрался выйти за дверь, как заметил, что тени в полумраке пошевелились.

- О, хоть один работает, - пробурчал себе под нос Тень повелителя и повернулся к незнакомцу. – Ну, здравствуй Халиэль, давно тебя не было видно. Ты просто так зашел, или случилось чего?

- Я просто так старых друзей не посещаю, - хмыкнул незнакомец, все еще скрываясь в тени.

- И чем обязан на этот раз?

- В городе что-то планируется. И не только в городе. Это повсюду, кто-то раскачивает чашу равновесия.

Тень пошевелилась, силуэт незнакомца смазался всего на секунду, а на столе Эвена появились какие-то листы.

Дэйв подошел, взял один из них, и долго кривился, читая.

- Знаешь, чьих рук дело?

- Некоторые младшие дома, но не уверен, что они не действуют по принуждению.

- Кого? – ощетинился Эвен.

- Кого-то, - безразлично отозвался мужчина в тени.

- Найди их. Найди их всех, и выжги эту заразу.

- Я сделаю, но в городе уже не успею. Что бы не планировалось, оно будет завтра.

- Когда?

- Когда земное светило возвысится на три четверти.

- В десять, значит, - перевел витиеватую речь мужчины Эвен. – Ладно, я подумаю, что с этим делать.

Незнакомец не ответил, тени снова пошевелились и приняли привычную форму. Эвен остался один, хмурясь еще больше, все еще держа в руках листовку, все еще читая в ней лозунги, написанные красными чернилами. Сейчас, в полумраке ему мерещилось, что они написаны кровью. Кровавые строчки призыва:

«Кровавая тень спустилась на город,

И дэйвы пришли выжигать, убивать.

Они оставляли пустыню и холод,

И нам это время нельзя забывать.

Восстань раб по крови из пепла и праха!

С колен поднимись и сражайся за мир!

Борись, и не чувствуй, ни боли, ни страха!

За семьи! За честь! И за лучшую жизнь!

Зажгись ярче солнца пламя восстанья.

Сплотимся в ряды, врагу дадим бой.

Мы сбросим оковы цепей угнетенья.

И души погибших найдут свой покой».

(Стихи Галины Долгановой)

* * *

Тей с Жеромом проводили меня до ворот дома Агеэра, где мы и попрощались до завтра. Когда они исчезли в портале, а я уже хотела открыть ворота, вдруг возникло острое ощущение, что кто-то за мной наблюдает. Площадь была освещена, как и пространство вокруг, а я чувствовала тяжесть чужого взгляда, словно хищник, притаившийся в кустах, высматривающий добычу. Очень гадкое ощущение, холодный взгляд, неизвестный враг, и я совсем одна, без защиты. Разве что цветок, почему-то сейчас особенно ярко сияющий. Или мне это просто кажется?

- Зло, ходящее по краю, готовое вот-вот напасть, - прошептала я, поглаживая цветок, все еще вглядываясь в пространство, все еще ощущая чужой взгляд. – Где ты прячешься? И чего хочешь?

- Добрый вечер! – послышался голос позади, я вздрогнула и резко обернулась. А после схватилась за сердце, стараясь его унять, убеждая себя, что это всего лишь Ассан, мой новый охранник полукровка с меняющими цвет глазами. Дура, и чего ты испугалась? Эвен же упоминал, что он придет.

- Ассан, богиня, как же вы меня напугали, - воскликнула я, немного злясь на него и на себя тоже.

- Прошу простить, - безразлично отозвался охранник.

- Почему не заходите?

- Жду вас.

- Понятно, - вздохнула я, окончательно придя в себя, и открыла ворота. Что-то я устала сегодня, вымоталась, вот и мерещится всякое. Да и взгляд этот больше не ощущается. Видать Ассан спугнул.

- Занятное растение, - хмыкнул хранитель, глядя на мой все еще сияющий подарок.

- Да, говорят, он отгоняет зло.

- Все может быть, - не стал спорить полукровка. Больше он не говорил, шел позади, чуть в отдалении, приблизиться не пытался, и мне показалось даже, что с опаской поглядывал на цветок. Не успела я подивиться такой странной реакции хранителя, как входная дверь открылась, и я узрела радостную физиономию Кахаара.

- Молодая хозяйка, вы вернулись? – лучился счастьем бывший слуга.

- Ну да. Решила, вы тут без меня заскучаете, - почему-то смутилась я. Трудно не засмущаться, когда тебя встречают с улыбкой до ушей. И возникают у меня смутные сомнения, может, Кахаар это… влюбился? Или что-то попивает втихаря от любимых хозяев.

- А дед где? – спросила, оглядываясь. Да уж, похоже, я сильно устала. Опять мерещится что-то. И пяти часов не прошло, как ушла, а кажется, что дом словно потух и стал сильнее, чем прежде напоминать склеп. Жуть.

- Так у себя. Как вы ушли, так и заперся. Рычит, никого не впускает, и даже ужинать не стал.

Странно. С чего бы это? Можно подумать, ему не все равно, что я ушла. А может и правда не все равно? Да ну, дед Агеэра не способен переживать. Ему чужды простые человеческие эмоции.

- Ладно, пойду проведаю его, заодно на глаза покажусь. А ты устрой моего… э… охранника где-нибудь. И накорми. Вы… голодны?

Охранник отрицательно покачал головой, посмотрел на меня своим странным взглядом, который я так и не смогла расшифровать, но за слугой последовал, а я направилась в кабинет деда, который заменял ему и спальню, и гостиную и комнату для отдыха.

Постучала, никто не отозвался. Решила обозначиться голосом.

- Дед, ты спишь?

Дверь открылась почти мгновенно, словно под ней стоял и только и ждал моего появления.

- Э… я пришла, - оторопела я.

- Вижу, - все с тем же легким разочарованием, и во взгляде, и в голосе ответил дед. По его виду никогда бы не подумала, что ему не все равно, пришла я или ушла. Ну не дура? Я тут беспокоюсь, переживаю, а ему глубоко наплевать на все мои переживания.

- Кахаар там ужин приготовил. Ты бы поел. А я спать. Спокойной ночи.

- Спокойной ночи, Клементина, - едва слышно донеслось вслед, когда я по лестнице поднималась.

Ну вот, я же говорю, мерещится. Дед бы никогда не пожелал мне спокойной ночи, тем более с такой нежностью в голосе.

«Бред все это, игра воображения. И ничего больше», - решила я про себя, и отправилась спать.

А ночью мне приснился странный сон. Такой яркий, такой реальный, словно это был и не сон вовсе.

Я словно проснулась от чьего-то прикосновения. Открыла глаза, увидела кого-то в комнате и почему-то даже не испугалась. Кардамис светил тихим лунным сиянием на моей прикроватной тумбе, отбрасывая лучи света на одеяние ночного гостя. Это был дэйв в белой мантии, такие носили жрецы или людские священники. Я хотела спросить о чем-то, но он не позволил, приложил палец к губам, поманил за собой. И я пошла, как была, босиком в ночной рубашке, к открытой двери, в полной темноте, по коридору, и вниз по лестнице, а дальше в сад, где прошлась по мокрой, колючей траве. И когда мы вышли за ворота, незнакомец протянул руку, и я не раздумывая, взялась за нее, чтобы через мгновение скрыться в пространственном переходе.

Открыв глаза, я увидела длинный старинный коридор, который освещался как в древности не магическими светильниками, а огненными факелами. Незнакомец взял один из них, передал мне и указал рукой в сторону хода. Я поняла, что дальнейший путь должна преодолеть одна, но по-прежнему не боялась. Только чувствовала камни под ногами, которые резали ступни, но боли почему-то не ощущала. Коридор вскоре закончился большой дверью без ручки или кольца. Не успела я возмутиться, как в голове возник голос:

«Воспользуйся силой крови».

И я поняла, дверь открывает кровь. И хотя мои ноги были изрезаны и кровоточили, мне показалось оскорблением воспользоваться такой кровью. Поэтому я порезала ладонь об острый камень в кладке стены. Мазнула по двери, и она стала прозрачной, словно иллюзия мастера Крейма. Из глубины повеяло теплом и сильным запахом меда и цветов. Мне безумно хотелось туда войти, окунуться во все это тепло, но я медлила всерьез думая, что оставив кровавые следы в этом идеальном месте, оскверню его.

Кто-то в моей голове засмеялся, а я с удивлением обнаружила, что порез на руке зажил, как и на ногах.

«Спасибо», - хотелось сказать неведомому целителю, впрочем, я уже догадывалась, кто скрывался там, в глубине огромного… святилища.

«Не бойся, мое дитя. Я много лет ждала тебя» - сказал голос в моей голове, принадлежащий не мне. И как я могла не ответить на приглашение?

Мать всех драконов была большой, если не сказать огромной. Она была прекрасна, и сияла так, что слегка слепило глаза. Ее взгляд больших серебряных глаз с вертикальным зрачком был мягким, добрым, нежным. Так смотрит любящая мать на свое глупое дитя. Как же давно я не видела этого взгляда.

Удивительно, но я не испытывала благоговения, хотя Мать, безусловно, этого заслуживала. Скорее, это был восторг и невероятный покой. Еще днем я верила, что только дом Парс я могу назвать своим истинным домом, и как же сильно ошибалась. Именно здесь, именно с Матерью я чувствовала, что попала домой. Как такое возможно?

«О чем ты думаешь, мое дитя?» - спросил голос, живущий по-прежнему, в моей голове.

- Я не знаю. Мне хочется обнять вас.

«Ну, что ж. Как я могу тебе в этом отказать?»

Не успела я удивиться ее словам, как Мать вспыхнула еще ярче, и через секунду на ее месте была уже женщина, не менее прекрасная, чем дракон, но это была женщина. Высокая, как дэйва, с длинными белоснежными волосами, все с теми же серебряными глазами, полными любви.

- Как такое возможно? – потрясенно выдохнула я, а Мать лишь снисходительно, но все также нежно улыбнулась и раскинула для меня свои объятия. И когда я к ней потянулась, мне захотелось плакать, от счастья и боли. В ее объятиях обнажалась моя душа.

- Мое дитя, эта встреча стоила ожидания, - проговорила Мать певучим, мелодичным голосом. – Твоя душа чиста и прекрасна, зло не обожгло ее своим зловонным дыханием. Береги ее, моя девочка.

- Но как это возможно? Никто никогда не говорил, что вы можете превращаться в женщину.

В ответ Мать рассмеялась, и погладила меня по голове.

- Это потому, что я никогда никому не открывалась.

- А почему открылись мне?

- Потому что ты – часть меня, дитя.

- Я полукровка, - засомневавшись, напомнила я. А Мать снова рассмеялась и сказала:

- О, ты совершенно особенная, Клементина. Тебе предстоит столько совершить, тебе и этому глупому упрямому мальчишке, что живет в твоем любящем сердечке. Не сдавайся, девочка. Ни за что не сдавайся. Как бы не было тяжело, как бы он не был упрям, уж я его знаю, но только вместе вы сможете разогнать тучи, что сгущаются над нашим миром. Без тебя он погибнет или погубит его. Борись, моя девочка.

- Я не знаю, как? Он верит в проклятие, – пожаловалась я, как в детстве, как маме. И она меня поняла, улыбнулась, снова погладила по голове и прошептала:

- Я знаю о проклятии. Сама судьба наложила его, увы, я не могла ничего сделать тогда.

- А сейчас? – с надеждой спросила я.

- Проклятие падет, когда истинный наследник взойдет на Илларский трон. Когда Огненный дом наденет на его голову венец высшей власти.

- Но кто этот наследник?

- Дитя первого правящего дома. Дитя Ибиса.

Дитя Ибиса? Да, я помню эту историю, нашу историю. Вот только…

- Этот дом стерт, рассеян в песках времени. Его больше нет. Остался только Лазариэль, но…

- Я пыталась, - погрустнела Мать, когда я упомянула о Лазариэле, – пыталась изменить, но… Я слишком заигралась с судьбой, и за это она наказала меня. Она не позволила мне остановить великую трагедию.

- Кровавые пески, - догадалась я.

- Да. Я видела многое, мое дитя, пути, дороги, судьбы, жизни, но зло ослепило меня тогда, оно уничтожило моих жриц...

- Видящих.

- Я осталась слепа, и даже сейчас я не вижу, лишь чувствую отголоски. Я не имею права влиять, но могу указать путь.

- Путь к снятию проклятия?

- Путь к спасению, - поправила меня Мать. – Ты должна поехать в Арвитан. Там ты найдешь все, что ищешь. Там ты найдешь себя.

- А Инар… я могу ему сказать?

- Боюсь, мальчик не станет тебя слушать, как не слушает уже давно и меня. Запомни, детка, пока связь не закреплена, вы оба, да и сам мир уязвимы, но в то же время, пока ты слаба, пока твое предназначение не исполнено до конца, даже закрепив связь, вы не станете единым целым.

- Что это значит? Я не понимаю.

- Ты должна поехать в Арвитан, любым способом, любой ценой – ты должна поехать.

- Вряд ли это будет сложно сделать, - горько усмехнулась я. – Он и сам этого хочет.

- Это пока, - загадочно улыбнулась Мать. – Но скоро вам обоим придется выбирать. И ты должна сделать правильный выбор.

- Я должна поехать в Арвитан…

- Как бы сильно тебе не хотелось остаться.

- Я поняла, - прошептала я, хотя по правде мало что понимала. И Мать об этом догадалась, улыбнулась, погладила меня по щеке своей теплой, сияющей рукой.

- Мы еще увидимся?

- Конечно. Я всегда буду присматривать за тобой. За вами обоими.

- Вряд ли Инару это понравится, - хмыкнула я.

- А мы ему об этом не скажем. Чего мужчина не знает, о том он не беспокоится.

- Слова мудрой женщины?

- Ну, - иногда даже мне, тысячелетней старухе хочется развлечься. И я еще не забыла, что значит любить, - загадочно улыбнулась Мать. – А теперь ступай, уже светает. Мы и так слишком много времени украли у ночи.

Я понимала это, но никак не могла уйти, не могла насмотреться на Мать, которая снова приняла форму дракона и сейчас сияла еще ярче, чем прежде.

«Иди, дочь моего сердца. И да благословит тебя Великая Богиня».

И я ушла, через призрачную дверь, снова порезала ступни, но по-прежнему не ощущала боли. Незнакомец в мантии ждал меня вначале коридора, и подхватил, как только я оказалась рядом. И оказавшись у ворот своего дома, я увидела далекое зарево рассвета. Мужчина торопливо открыл ворота, почти бежал, держа мою руку в своей, и вздрогнул, когда мы достигли лестницы, отпустил руку, повернулся ко мне и прошептал:

- Мне очень жаль. Мы не успели. Простите.

В следующий момент он коснулся моего лба, и я очнулась посреди коридора, у лестницы, а в мои глаза смотрела сама смерть.

Глава 4 Сомнения

Наступило утро, а Эвен даже не помышлял о сне. Всю ночь он готовился, контролировал каждую деталь в идеально продуманном плане, и все же ему казалось, что что-то упущено, незначительная деталь, винтик в механизме, из-за которого все может рассыпаться в один миг. Но что это за винтик? А точнее кто?

Дворец еще спал, как и большинство жителей столицы, но скоро они проснутся, жизнь придет в движение, и, может быть, после ему удастся поспать. А пока он спешил в кабинет повелителя, из которого в самый неожиданный момент буквально вылетел Этинор Парс, чуть не приложив его дверью по лбу.

- Эй! – возмутился Эвен, еще больше возмутился его едва не пострадавший лоб. Но Парс проигнорировал оклик и пронесся мимо, возмущенный не меньше, не дверью, но похоже, разговором с повелителем. Тот явно не удался, что привело Эвена в хорошее расположение духа. Он не доверял родственникам Клементины, что с одной, что с другой стороны, а чутье Тень повелителя никогда не подводило.

- И чего это ему не спится в такую рань? – хмыкнул Эвен и с некоторой опаской открыл весьма непредсказуемую дверь приемной. Секретаря не стоило ждать раньше девяти. Эвен даже на секунду ему позавидовал. Вот это работа – сиди целыми днями, перебирай бумажки, назначай встречи, да иногда выполняй мелкие распоряжения главного. Красота. Никаких тебе стрессов, переживаний, девиц, нуждающихся в спасении, одна из которых то и дело проскальзывала в мыслях. Застряла там, зараза такая, и никак не уходит.

Впрочем, есть один недостаток у этого, без всякого сомнения, идеального тепленького местечка. Беднягу Маршала с завидной регулярностью пытаются подкупить, запугать, похитить, отравить, и даже утопить, дабы занять завидную должность. Неудачливые преступники ведь не знают, что Маршал – дух обыкновенный, класс домашней нечисти. Когда-то он и правда служил секретарем в дворцовом хранилище книг, да вот незадача, скончался бедолага прямо на рабочем месте. А малолетний наследник тогда повинность за шалость отрабатывал в этом самом хранилище, да дух рыдающий за стеллажами и увидел. Жалко ему стало бедного духа, так он взял его и привязал к миру живых, а чтобы дух живым казался, один малолетний идиот и второй – мертвый, но тоже идиот, потащились в мертвецкую, тело духу подбирать. И подобрали ведь, лысеющего дядечку дэйва средних лет. Хорошо хоть будущий правитель на бумаги сопроводительные взглянул, прежде чем привязывать дух к телу, а то объясняй потом родственникам, с чего это любимый дядюшка ожил? У тела родственников не оказалось.

Вот с тех пор он и состоит при повелителе, и чувствовал Эвен, что вакансия будет закрыта еще лет триста, как минимум. Уж слишком слился дух, и с телом своим, и с миром живых, да и не было существа счастливее, чем Маршал, занимающийся обожаемым делом. И если не знать, всех тонкостей его происхождения, то вряд ли кто-то догадается, что он не дышит уже лет двадцать.

- Что это ты такой довольный? – спросил повелитель, увидев улыбающегося друга на пороге. А вот Эвену вид его сюзерена совсем не понравился. И вроде выглядит, как всегда, а в глазах дикая тоска расцветает буйным цветом, и чем дальше, тем хуже. От хорошего настроения не осталось и следа.

- Да встретил тут господина Парс, выскочил, как черт из горящего котла, разве что пар не шел. Вижу, вы не договорились.

- Отчего же? – покачал головой повелитель и откинулся на спинку кресла. – Мы поняли друг друга.

- Да, то-то он такой понятый дверями хлопал, – хмыкнул Эвен, присаживаясь в кресло рядом с другом. – Надеюсь, ты не вручил судьбу нашей девочки этому интригану?

- Нашей? – иронично приподнял бровь повелитель.

- Хорошо, девочки Экхара, - расплылся в улыбке Тень повелителя. – Кажется, ты отдаешь ее в руки этого малолетки. Или уже передумал?

- Эвен, не доводи. Итак настроение ни к черту.

- Что? Достал тебя дедуля?

- Это не то слово, - отозвался Инар, и неосознанно потер лоб. После утреннего посещения родственника Клем, его головная боль усилилась многократно.

Повелитель не часто пересекался со вторым дедом Клементины, но при каждой встрече его не оставляло ощущение, что Парс не так прост, как хочет казаться. Не лезет в министры, однако связей и обязанных друзей ему было не занимать. Не стремится в Совет, но при этом укрепляет силу дома, принимая в него представителей стертых домов. Он радеет о благе внучки, а почему-то слышится фальшь. Что мешало ему раньше прийти с желанием взять опеку? И Инара бы это устроило. Однако, за двенадцать лет любящий дедушка так и не удосужился это сделать. Почему?

Сейчас Парс требовал отменить этот нелепый брак, давил на жалость, убеждал, попытался даже угрожать и обозначил свои собственные планы на ее счет.

- Он все еще не оставил мечту увидеть внучку тенью Теи? – спросил Эвен, вторя его собственным мыслям.

- Все еще не оставил.

- И что ты ответил?

- Отказал. Пока мы не найдем тех, кто угрожает полукровкам, выжившим в Кровавых песках, она останется под моей личной защитой.

- Надеюсь, о кольце ты ему не поведал?

- Почему же? Поведал. Он даже предложил использовать в одном из потоков силу дома Парс.

- Хм, умно. Надеюсь, ты не согласился со столь щедрым предложением?

- Обещал подумать, - ответил Инар, и едва заметно улыбнулся, вспоминая выражение лица Этинора Парс в тот момент. Да и мысли его повеселили не меньше. Тем более, что добраться до них было очень не просто. Этот старый интриган, как назвал его Эвен, был закутан во все возможные щиты, и все же он услышал: «Настырный мальчишка! Такой же упертый, как отец». Конечно, Парс понял, что его прочитали, долго извинялся, весьма неискренне.

- И как ты объяснил этому ушлому змею о кольце?

- Сказал, что желаю сделать из нее приманку, - снова улыбнулся повелитель.

- Представляю, как вытянулось его лицо. Наверняка, Парс успел заподозрить, что его драгоценная внучка тебе не безразлична, а тут такой облом.

- Да уж, на это стоило посмотреть.

- Хорошая идея с приманкой. Теперь даже самым подозрительным и в голову не придет, что она и правда тебе не безразлична. Особенно, если распространить слухи о твоем бездушном поступке.

- Уверен, Парс об этом позаботится.

Такое разочарование, какое испытал эрис Парс, трудно пережить. Особенно, если рассчитывал на несколько иное.

- Но ты все-таки ему что-то пообещал, иначе бы он так просто не отстал.

- Какой ты проницательный, - скривился Инар.

- Это моя работа, хоз-з-зяин, - издевательски протянул Эвен, а закончил без иронии, – просчитывать реакции тех, кто может тебе помешать. Так что ты пообещал?

- Право выбора. Если она не подпишет контракт, я неволить не стану.

- Вау, и к чему такая перемена? Неужели в тебе проснулся здравый смысл?

- Эвен, границы не переходи, - поморщился повелитель.

- Тогда откуда такая щедрость?

- Я тоже умею просчитывать реакции. И она его подпишет. Хотя бы мне назло.

- Не уверен. В последний раз, когда я его видел, контракт валялся в мусорке.

- Хм, возможно имеет смысл прислать ей новый?

- А ты не сдаешься, - теперь поморщился Эвен, глядя на своего упрямого друга. Ведь сам все рушит дальше не куда, прекрасно понимает это, но неуклонно продолжает. И он ничего не может с этим сделать. – Ладно. Я не буду больше лезть. Это твоя жизнь, но вот вопрос – хочешь ли ты для себя такую жизнь? Ты не думал, что, подталкивая ее к краю, сам рискуешь туда свалиться?

- Не понимаю, о чем ты.

- Да неужели? Себе-то не лги. Это ей ты можешь говорить, что способен без нее жить, но мы-то с тобой знаем… от связи истинных не так-то просто отделаться. Не сбежать, не перерезать, не разрубить. Да, для нее есть множество путей, а у тебя он только один – боль. И не говори, что ты с ней сроднился. Ведь я-то знаю, что настоящей боли ты еще не испытывал. Спроси у дядюшки, если не веришь, что бывает, когда истинная выбирает не тебя?

- А не пойти бы тебе, - тихо прошипел Инар, задетый его словами. – Думаешь, я сам об этом не думал?

- Думал, но при этом ты знал, что она никуда от тебя не денется. Ты знал, что рядом нет никого, кого бы она могла впустить в свое сердце. А теперь знаешь? Сомневаешься. Инар, измени решение, пока можешь, иначе бродить тебе полумертвой тенью до конца жизни, да и жизнь ли это? Ты ведь взвоешь через год, через два, а если она его полюбит? Этого Экхара? Знаешь, что тебе захочется тогда? Убить его, любого, кто к ней прикоснется. Это желание станет невыносимым, как зуд, как заноза, как навязчивая мысль, не дающая покоя ни днем, ни ночью. И тогда ты сорвешься, потеряешь даже те крупицы тепла, от знания, что пусть не ты, но она счастлива. Ты сам лишишь ее счастья, как лишаешь сейчас. Да, ты можешь искренне верить, что тебя это безумие не коснется, что ты сильнее, но правда в том, что как бы далеко ты не отдалялся от нее, тебя всегда будет тянуть назад, и чем дальше, тем невыносимее. Такова природа вашей связи. Как бы силен ты не был, связь сильнее. И ты это знаешь, знаешь, какое желание владеет тобой сейчас. Если ты не прекратишь мучить вас обоих, то сломаешь и ее и себя. Ты этого хочешь?

Эвен знал, что наговорил лишнего, что перешел грань, за которую нельзя было переходить, каким бы близким другом Инар для него не был. Но он не жалел. Ему до смерти надоела вся эта ситуация. Он любил друга, любил Клем, и очень хотел, чтобы эти двое разобрались, наконец, приняли решение и шли по выбранному пути, не сворачивая на перекрестках. Желательно, чтобы шли вместе, рука об руку, презрев все свои страхи, даже если этот путь будет коротким, ведь иначе… зачем тогда жить?

- Тебе дан великий дар истинной любви, а ты бежишь от него, как от чумы.

- Тебе известно, почему я это делаю.

- Да. Но не лучше ли прожить пять счастливых лет, чем всю жизнь мучиться от боли и отчаяния?

- Не тебе меня судить, - резко ответил повелитель.

- Да, не мне. Это за меня сделает Клем. И уверяю, мой друг, мало тебе не покажется. Рано или поздно она найдет в себе силы вырвать тебя из своего сердца. И что ты будешь делать тогда?

Вопрос остался без ответа. Инар закрылся в своей скорлупе ледяного равнодушия.

- Надеюсь, ты заявился в такую рань не для того, чтобы читать мне морали? Что там с нашим делом?

- Нормально, - хмуро отозвался Эвен, - видящих собрал, фигуры на шахматной доске расположил, осталось только ждать. Через пару часов пойду туда, все лично проконтролирую. Но, надеюсь, ты понимаешь, что весь этот утренний переполох не самоцель наших заговорщиков?

- Понимаю, - задумчиво ответил повелитель.

- Вопрос в том, куда они хотят ударить?

Вместо ответа Инар поднялся с кресла, подошел к столу, выдвинул один из ящиков и достал оттуда папку с документами, которую приготовили лучшие аналитики из службы разведки.

- Да быть такого не может! – воскликнул Тень повелителя, впечатлившись содержимым папки.

- Я тоже так думал, - многозначительно хмыкнул повелитель. – Однако, факт остается фактом.

- Потрясающе! Кажется, в последний раз они выползали из своей изоляции лет двенадцать назад.

- Да, - лаконично ответил он.

- Когда ты был слегка не в себе.

- Не буду спорить.

- Ты понимаешь, что это может означать?

- Предполагаю.

- Невероятно! Мало того, что эти песочные мерзавцы знают больше, чем мы, так еще и заговорщики обнаглели настолько, что собираются устроить переворот. Немыслимо!

- Вряд ли это так. Скорее я могу предположить, что это случайность.

- Таких случайностей не бывает! – убежденно сказал Эвен.

- Может быть, но думаю, паника все же преждевременна. Их цели могут быть совершенно иными. Да и не настолько они сильны, чтобы в открытую выступить против меня.

- Хорошо, допустим. Но если не ты мишень, то кто?

- Видящие, полукровки, Совет, Солнечный принц, договор с Арвитаном, причин множество.

У Эвена закончились слова. Нет, он предполагал нечто подобное, но как абстракцию, а теперь, когда его предположения озвучены…

- И что мне делать?

- Ничего. Занимайся столицей. Об остальном я сам подумаю.

- Хм, похоже Халиэль не так просто появился в городе.

Судя по выражению лица Инара, Эвен в своих предположениях не ошибся. Это он, идиот, всерьез решил, что сможет хоть что-то оставить в тайне от повелителя. Несусветная глупость.

- Так или иначе, но к вечеру мы все узнаем.

- Согласен. А что ты намерен делать с этим? – Эвен постучал пальцем по обложке папки, ожидая ответа.

- Думаю сделать это следующим заданием Халиэля.

- Я бы сам мог этим заняться.

- Ты нужен мне здесь, - отказал повелитель.

- Как скажешь, - не стал спорить дэйв. – Задание будет не из простых. Собираешься их задержать?

- Подумываю об этом, - усмехнулся повелитель. Иногда ему казалось, что у них одни мысли на двоих.

- Значит, о быстром полете по небу следует забыть.

- Не стоит лишать наших дорогих гостей удовольствия пешего путешествия.

- Сурово. Не хочешь, чтобы дорогие гости появились на балу?

- Не хочу, - согласился Инар, - я слишком хорошо помню, как они влияют на женщин. Не хватало еще после их посещения разбираться с разводами и супружеской неверностью.

- А также не хотелось бы, чтобы Клем подпала под их обаяние, - с намеком заметил Эвен, за что получил угрожающий взгляд. – Все, молчу, молчу.

«А ведь волнуется. Виду не подает, но…» - подумал Тень повелителя, и настроение его снова улучшилось. – «Хм, а это будет интересно. И, если грамотно все разыграть, глядишь…».

- Даже не думай, - оборвал полет его фантазии повелитель.

- Да ладно. Ты же уже все решил. Самолично от нее отказался. Так какая теперь разница?

- Шел бы ты… - процедил Инар, прекрасно понявший намек.

- Ревность – плохое чувство, - просиял Эвен, и поспешил удалиться, пока не такой уж непробиваемый, как хочет показаться, повелитель не испепелил взглядом единственного друга.

«Но в нашем безнадежном случае оно очень даже может пригодиться», - мысленно закончил он и отправился к переходу, насвистывая что-то веселое себе под нос.

И все же, что-то он забыл. Впрочем, уже не важно. Главное, что теперь у него появился козырь, которым он непременно воспользуется в своих интересах, главное, чтобы Инар о них раньше времени не догадался.

* * *

Утро для меня началось с Теи. Подруга – садистка заявилась, ни свет, ни заря, и чуть не убила меня любимую каким-то толстенным журналом. Пока я выползала из-под одеяла, пока собирала мозги в кучу, пока с трудом фокусировала взгляд на предмете убиения, в меня полетели штаны и свитер.

- Одевайся! Мы же вчера договорились, что я приду.

- Разве?

- Ты забыла что ли?

- Так не в такую же рань! – возмутилась я.

- А ты бы предпочла заявиться к Дивии в сопровождении шпионов моей «любимой» мамочки? – фыркнула подруга.

Хм, какой-то здравый смысл в ее словах был. Вряд ли Паэль станет следить за ней в такую рань, по причине того, что раньше восьми огненная принцесса из постели не вылезает. И если бы не завтраки Паэль, она бы и до двенадцати дрыхла.

- Ну, допустим, а это что? – потрясла журнальчиком.

- Это наша месть, - просветила принцесса. – Ты закладочку-то открой.

Я открыла, впечатлилась, закрыла обратно.

- Ну, делааа... А нас за это не того?

- Пусть только посмеют, - грозно подбоченилась принцесса, обещая взглядом страшную кару тому, кто рискнет с ней связаться. Правда грозного взгляда хватило ненадолго, опасливость победила. – И я надеюсь, что твой камень впечатлит их чуточку больше.

- Да уж. И я на это надеюсь, иначе нам обеим придется спешно спасаться бегством.

- Так, хватит болтать. Нам еще это, - ткнула подруга пальчиком в рисунок, - в жизнь воплощать.

- Представляю, что это будет за жизнь. Не долгая и страшная.

- Фу, дави пессимистичные мысли.

- Да я пытаюсь. Только они, гады такие, не давятся.

- Тогда трави их, трави, - посоветовала Тей.

В общем, спорить с ней было глупо и бесперспективно. Поэтому я с обреченным вздохом взяла одежду, поднялась с кровати, и тут же рухнула обратно, кривясь от боли.

- Что? – воскликнула подруга и бросилась ко мне, а я уставилась на свои изрезанные ступни. Кровь на ранах давно свернулась, образовав неприятную коричневую корку.

- Ты что ночью по стеклу ходила? Как парнасские йоги? Или это новая тренировочка от твоего «доброго» дедушки – садиста?

Я похлопала глазами, и попыталась порыться в закромах памяти. Когда это я успела? Память рассказывать отказалась. Нет, я помню, как вчера вернулась, как с дедом поговорила, как пошла спать, и долго размышляла о несправедливости жизни, глядя на мерно сияющий кардамис. И это все. Дальше я уснула, и, кажется, ничего особенного мне не снилось. По крайней мере, снов я не помню.

- А может ты это? Ходишь во сне?

- С чего бы это? Раньше ведь не ходила.

- Раньше не ходила, теперь начала.

Да, загадка. Может, и правда я ночью по стеклу прогулялась. Вопрос, где я его откопать умудрилась? Надеюсь, не в нашем саду. Надо бы у Кахаара расспросить, чем он наши садовые дорожки посыпает? Вдруг и правда стеклом?

Когда я одетая, умытая, с обработанными конечностями спустилась по лестнице, почему-то нахмурилась. Что-то в памяти промелькнуло и тут же пропало, словно и не было ничего.

- Ты чего застыла? – шепотом спросила Тей. – Идем скорей, пока никто нас не увидал.

- Да я не могу.

- Почему?

- Без охранника не пойду.

- Богиня, а я уж понадеялась, что правильная и послушная девочка Клем спит глубоким сном. Куда бунтарка-то подевалась?

Понятия не имею куда она подевалась, но сейчас внутренний голос говорил, что будет правильно разбудить моего хранителя. Так что я потопала в комнату, где его вроде бы поселили, и решительно постучалась. Ассан открыл не сразу, но явно встревожился, увидев меня на пороге комнаты. И пока осматривал пустой коридор, я хмуро наблюдала за ним, за обнаженным по пояс полукровкой, в одних штанах. И только слепая бы не оценила, такой красоты неописуемой… мужчина с мышцами, буграми и чем там еще представители сильной половины хвастают? В общем, у него все было в порядке, и даже очень. Лично я засмотрелась, а, поняв, что он заметил мой заинтересованный взгляд, покраснела и смутилась. Вот дура!

- Я ухожу. Решила предупредить, - хмуро выдала я, пряча глаза, и поспешно удалилась.

Хранитель собрался в рекордные сроки. Нам с Тей даже ждать не пришлось. Жером, которого подруга тоже с собой захватила (ага, ага, бунтарка в ней сегодня тоже не проснулась), активировал портал, и мы вчетвером перенеслись прямо к дому Мариссы.

На пороге нас встретила Дивия - наша новая подруга, а по совместительству, лучшая модистка Илларии, до недавнего времени, ага, с того самого, как на глаза Флемора умудрилась попасться. Охранники остались за барьером, а мы поспешили в объятия наших любимых нянюшек, которые на время переселились сюда. Да и во дворце обе жить не очень любили.

Пока Тей с нянюшками чаи распивали, я оказалась в умелых руках Див, которая крутила меня из стороны в сторону с рулеткой в руках, измеряла все, что необходимо и записывала результаты в маленький блокнот.

- Ну, как?

- Все именно так, как я и думала, - спокойно отозвалась наша новая подруга.

- Див, а ты успеешь? До бала три дня осталось.

- Не волнуйся, я уже начала работу, прикинула на глаз параметры, и почти все совпало. Осталось только определиться с длиной и чуть ужать в талии. У тебя она тоньше, чем я предполагала.

- Я полностью полагаюсь на вас с Теей, - милостиво спихнула право выбора на хрупкие плечи подруг. У меня и так проблем выше крыши, не хватало еще голову размером подола занимать. И я еще не выяснила, откуда на моих ступнях взялись порезы?

- Так когда нам ждать примерки? – спросила Тей, едва мы с Див присоединились к чаепитию.

- Завтра, - пообещала девушка. Тей поморщилась, видимо надеялась на сегодня, но спорить не стала. Див ведь виднее.

- А если что-то пойдет не так? Не понравится?

- О, теперь тебя одолевают пессимистичные мысли, - хихикнула я.

- Это они от тебя ко мне переселились, - рыкнула Тей.

- Скорее ты ими заразилась.

- Ага, как корью.

- Скорее уж бешенством.

Мы еще немного попререкались, а потом переключились на животрепещущую тему благополучия Дивии. Дэйва заверила, что у нее все хорошо, она замечательно себя чувствует, и ни в чем не нуждается.

- Если что, ты нашим няням скажи. Они все сделают.

- Обязательно скажу. Но мне, правда, ничего не нужно.

Ну, нет, так нет. Наше дело предложить.

Дивия отправилась в мастерскую колдовать, а мы остались с нянюшками. У Тей был странный вопрос о каком-то неизвестном мне типе.

- Что вы знаете о господине Поплине?

- О ком? – некстати спросила я, а Тей раздраженно на меня шикнула. Я заткнулась.

- Поплин, Поплин, - задумчиво протянула няня Олена.

- Это организатор что ли? – догадалась няня Вера.

- Точно, тот тощий павлин, которого наша статс-дама привечает.

- А почему павлин? – снова некстати влезла я.

- О, это надо видеть, - прыснула няня Олена.

- Он носит высокий парик… - также улыбаясь, продолжила няня Вера.

- Жуткие яркие костюмы, словно ярмарочный шут…

- И вставляет в свой парик множество павлиньих перьев.

- Оригинально, - впечатлилась я, представив сию картину. А вот Тей интересовала вовсе не его внешность.

- О слабостях данного господина что-нибудь известно? Подкупить или запугать его можно?

- Запросто, - хмыкнула няня Вера.

- Только зачем? – проявила подозрительность няня Олена. Меня данный вопрос тоже заинтересовал, но Тей не спешила нас просвещать.

- Господин Поплин весьма труслив, на счет подкупности не знаем, но в трусости уверены.

- Ладно, спасибо, - задумчиво покусала губы Тей, но так и не соизволила нам ничего рассказать. Мы настаивать не стали. Разговор перетек на тему бала, а затем и вовсе съехал на персону знаменитого Солнечного принца, при одном упоминании о котором Тей снова нахмурилась. А мне стало очень интересно, что же это за история такая, покрытая мраком, что не дает покоя моей любимой подруге? И причем здесь Солнечный принц?

- Так, когда там приезжает дорогой гость?

- Вечером, кажется, - равнодушно ответила Тей. И если бы я ее не знала, то запросто бы поверила, что она и правда равнодушна, но…

- Он тебе нравится?

- Глупости не говори, - фыркнула подруга. – Где я, а где он?

- На одной пищевой ступени, - хмыкнула я в ответ. И это правда. Они равные и по статусу, и по происхождению, да и вообще… Это мне ничего не светит с Инаром, а ей очень даже может быть. – Ты расскажешь мне, что у вас произошло?

- Ничего. Правда ничего. И с чего ты вообще взяла, что он мог мне понравиться? Он старше даже Инара, и уверена, еще больший зануда, чем мой брат.

- И все же, в мужской привлекательности ему не откажешь. К тому же с мужчинами все иначе. Тем более такими, как Солнечный принц. Чем они старше, тем интереснее.

- На своем опыте узнала? – ощетинилась подруга.

- А если и так, то что? Кто знает, может при личной встрече он мне понравится, да так, что я захочу поехать с ним в далекие дали и стать принцессой.

- Ну и становись, - буркнула явно задетая Тей. Нащупав слабое место подруги, я намеревалась вытянуть таки из нее правду, если бы няня Олена вдруг не сказала:

- Я помню этого мальчика, - и в этот момент у нее был такой взгляд… – Он был в… там. Самира уже не плакала, только хныкала, а я… холодно было. И страшно… умереть, вот так, замурованными в обрушившемся погребе.

Мы с Тей похолодели. Няня Вера забеспокоилась. Когда няня Олена заговаривала о прошлом, ничем хорошим это не заканчивалось. У нее начинался приступ, и мы все это понимали.

- Она так кричала, так кричала, а я боялась, что нас найдут, зажимала рот Самире, чтобы не выдала нас. Я не могла помочь, не могла, не могла…

- Хватит! – злой окрик Теи мгновенно привел нянюшку в чувство, она вздрогнула, посмотрела на нее и заплакала.

- Не надо было тебе о принце говорить, - подавленно сказала Тей, когда мы практически сбежали. Обеим было паршиво. Эти воспоминания, как уколы в самое сердце. Вроде забылось все, прошло, но иногда так кольнет, что в глазах темнеет от боли. У всех нас свои шрамы, полученные в Кровавых песках, и иногда хочется стереть их, как кляксу, оставленную чернилами на белоснежном листе. Мудрые говорят, что именно воспоминания и опыт прошлого делают нас теми, кто мы есть, даже если они калечат душу. Может, так и есть, только они не учитывают, что иногда эти же воспоминания рождают монстров. И очень скоро я наглядно убедилась в правдивости своей последней мысли.

Глава 5 День Кровавой жатвы

- Странно, а что за праздник сегодня?

Мы вышли из дома Мариссы, пересекли улицу и оказались на дороге, ведущей к главной площади, в центре большой толпы, разодетой в красные плащи. На многих были капюшоны, но среди тех, кто шел не скрываясь, не было ни одного дэйва. А я заметила другое – на каждой двери, мимо которой они проходили, появлялся нарисованный красной краской знак в виде сломанного стебля розы.

- Символ Кровавых песков, - прошептала мне на ухо Тей и взяла за руку. Я тоже не была в восторге от развития событий, и поддержка подруги оказалась как раз кстати. Жером был раздражен, Ассан сосредоточен. Полукровки шли вперед, некоторые с ненавистью глядели на Жерома.

- День Кровавой жатвы, - напряженно сказала Тей.

- Что? – не поняла я.

- В этот день прошла первая волна убийств.

Точно. А я и забыла. Первая волна возникла, когда заговорщики начали уничтожать семьи жриц Матери всех драконов. Интересно, а почему их не разгоняют? Или мы пришли только к началу?

Я знаю, что дэйвы не любят вспоминать эти страницы нашей истории, слегка попахивающие геноцидом, они День Памяти то с трудом терпят. А ведь для нас – полукровок этот день священен, особенно для тех, кто побывал в Кровавых песках, или потерял там кого-то из близких.

Двенадцать лет назад закон о Дне Памяти протолкнул наш куратор, мастер Хорст. А вот День Кровавой жатвы так и остался просто днем. К нам он мало относился, но все равно, мы не могли пройти мимо и заняться своими делами, словно и не было этого дня вовсе. Только не понятно, почему они решили собраться в такую рань? Ведь еще и десяти нет, а красные плащи заполоняют площадь, мешая торговцам с этой самой площади открывать свои магазинчики. И краска эта. Жуть.

Нас почти вынесло на площадь, оставался какой-то жалкий квартал, когда все резко изменилось. В какой-то момент из переулка появились дэйвы, на кагуарах. Их было несколько. Богато одетых, холеных, брезгливо посматривающих на всю эту процессию, в сопровождении полукровок охранников.

- Не нравится мне это, - тревожно прошептала Тей и крепче ухватилась за мою руку. Наши охранники тоже это поняли и начали проталкивать из середины толпы ближе к стенам домов. И все же мы не успели.

Я не знаю, кто и что начал, кто, и что сказал, но в руках дэйва на кагуаре появилась плеть, из тех, которыми подгоняют лошадей. Он врезался в толпу, та медленно и со скрипом расступалась, и вдруг дэйв ударил этой плетью кого-то из «красных плащей». Наступила оглушительная тишина. Мне показалось, что даже воздух замер от неожиданности, и тут произошли сразу две вещи: одинокий голос прокричал: «Долой власть высших!», и кто-то кинул в дэйва пузырем с чем-то красным. Тот не успел выставить щит, и то ли краска, то ли кровь растеклась по его лицу, по дорогому, расшитому золотом камзолу, попала на кагуара, и зверь взбесился. Толпа перестала быть организованной, полукровки испуганно кинулись врассыпную, кагуар скинул своего наездника и бросился на присутствующих, а мы с Тей стояли и потрясенно смотрели на то, как стремительно развивались события, превращая мирное шествие в настоящее безумие.

Кагуар раскидывал всех, кто попадался в поле его зрения, все усугубляло ограниченное домами пространство узкой улицы. Зверь бежал на площадь, а толпа испуганные полукровки, не только мужчины, но и женщины, дети, бросились в противоположную, фактически прямо на нас.

Жером метнулся к Тее, но не успел, толпа буквально нас смела, единственное, что мы могли – это крепко держаться за руки и стараться не упасть. Ведь иначе, нас просто затопчут.

Какое-то время Ассан был рядом, но вскоре мы и его потеряли из вида. Пытались уйти из гущи ближе к краю, но едва не упали. Какой-то мужик, смахивающий на борова, так сильно пихнул меня по ребрам своим локтем, что кажется, одно из них сломал. Тей решила больше не рисковать, покориться неизбежному и перестать сопротивляться, позволяя потоку вынести нас на пересечение улиц.

- Как ты? – озабоченно спросила подруга. Пересекающая улица была более широкой, нам даже удалось выбраться из поредевшей толпы и отдышаться у какого-то дома.

- Нормально, - заверила я, оглядываясь. Этот район был не знаком, по правде, я мало, что видела в столице, даже в главном парке никогда не была. Вся надежда была на Тей.

- Идти сможешь?

- Тей, я в порядке. Меня и не так на тренировках пихали. Лучше давай подумаем, как выбираться будем?

- Так, либо мы прячемся, либо маскируемся, а то слишком много внимания привлекаем.

Подруга была права, наши пусть и не броские, но явно дорогие костюмы заставляли пробегающих мимо «красных плащей» задерживать на нас взгляды. И это чудо, что никто из них до сих пор не поинтересовался, кто мы такие, и чего забыли на улице.

- Боюсь, что уже поздно маскироваться, прятаться пора, - поднялась я, и указала на противоположный конец улицы, где прямо из воздуха образовывались стихийные порталы, из которых выходили дэйвы в черной униформе с серебряными нашивками, с магией и оружием наизготовку.

- Спецы Тайной Канцелярии, - присвистнула Тей, - оперативно работают.

- Ты думаешь, они не знали обо всем?

- Чтобы мой брат и не знал, что происходит под самым его носом? Никогда в это не поверю. Но, очевидно, он не предполагал, что мы окажемся в самой гуще.

Да уж. Хуже не придумаешь. Вряд ли он обрадуется, узнав, что и недели не прошло, а мы с Тей снова рискуем жизнью. Подруга подумала о том же, и потянула меня к переулку. И очень вовремя потянула. Спецы полностью взяли в кольцо полукровок в красных плащах на окраинах улицы и раскинули сеть подчинения. И очень вовремя. Толпа успела оклематься от нападения кагуара, распасться на мелкие группы, некоторые из которых проявляли заметную агрессивность. За нами в ту же улочку кинулись еще несколько «красных плащей», видимо еще не растерявших остатки разума. Те, что остались всерьез намеревались сопротивляться. Наиболее агрессивные сплотились в кучки, достали ножи, мечи, холодное оружие, даже дубины. Они надеялись на силу, на большинство, и то, что дэйвам не удастся раскинуть сеть на всех.

- Поверить не могу, что это все реально, - шипела Тей, пока мы бежали по переулку, и я понимала ее состояние. Злость на тех, кто вышел на улицы сегодня, не для мирного шествия, но для мятежа, на тех, кто допустил это безобразие, на себя, что даже мысли не допускали, что это возможно в центре столицы, и глубокое разочарование. Как бы я не относилась к дэйвам, к Дарранату, к нашему положению граждан второго сорта в Илларии, я верила, что полукровки выше этого. Мы не стали мстить тогда, когда имели на это полное право, так почему же решились мстить сейчас? Спустя столько лет? Или нами просто кто-то тонко манипулирует, преследуя какие-то свои цели?

- Ты видела их лица? Их глаза? Они готовы были растерзать тех дэйвов, Жерома, любого, кто бы попался им на пути…

- Тей, пожалуйста, не принимай близко к сердцу.

- Почему? Это мои подданные, мой народ, я одна из них, полукровка, и фактически они выступили сегодня против меня, против Инара. Зачем?

- Во-первых, их было там не более сотни, во-вторых, я не уверена, что все они собрались с кровожадными намерениями, и, в-третьих, мне кажется, их всех просто использовали.

- Зачем? – снова спросила Тей.

- Давай узнаем.

- Как?

- Вернемся на площадь. Как минимум, мы найдем наших пропавших охранников, а может, и что-то новое выясним. Попытка не пытка.

- Хорошо. Идем, - решительно сказала подруга, и поспешила к выходу из проулка.

* * *

На центральной площади было жарко. Здесь мятежников было гораздо больше, не меньше полутысячи, и, кажется, я погорячилась, говоря, что не все одели плащи, чтобы нападать. Эти явно были настроены на большее. Спецы не справлялись, на площади раскинуть сеть подчинения просто физически не возможно, она слишком большая, да и центральный портал фонит так, что любая сеть неизменно рвется.

Ни Ассана, ни Жерома мы не обнаружили, зато увидели мастера Хорста, который инструктировал большую группу полукровок и дэйвов с нашивками Академии. Мы поспешили к нему.

- Мастер Хорст…

- Эриса Парс, принцесса? – удивленно воскликнул наш куратор. – Что вы здесь делаете? Почему не во дворце? Немедленно возвращайтесь туда. Я сформирую портал…

Он даже попытался, но не успел и пасса рукой сделать, как нечто странное привлекло наше внимание. Кто-то кинул в толпу магические шары с туманной дымкой. Довольно безобидное средство маскировки. Частицы магического дыма окутывают пространство так, что на расстоянии вытянутой руки не возможно ничего разглядеть. Правда, этот туман был какой-то странный, красный. Даже до нас долетело, несколько студентов закашлялись.

Мы отшатнулись от необычного тумана, а мастер поспешил выставить щит, и очень вовремя. С толпой, и не только с ней, начало происходить что-то. Если раньше все кричали, то теперь толпа почему-то начала рычать и кидаться во все стороны от своих же. А некоторые вообще побросали оружие и бросились под защиту властей. Пока мы удивлялись странному поведению толпы, пара каких-то сумасшедших попыталась протаранить наш щит. Во время этого в высшей степени странного действа их капюшоны слетели с голов, и одна из девочек полукровок выразила вслух нашу общую мысль:

- Мастер, а что у них с глазами?

Я такого никогда не видела. Злые, перекошенные лица и совершенно дикие глаза, с красными белками от полопавшихся сосудов. Они бесновались, нападая на щит, словно обезумевшие, пугая не только нас, но и бесстрашных студентов из «когтя дракона». Некоторые с нескрываемым ужасом смотрели на них, и на остальных «красных плащей», большинство которых вели себя также безумно.

- Кажется… кажется… это красная чума, - прошептала еще одна девушка дэйва.

Мы с Тей одновременно вздрогнули, да и большинство полукровок тоже. Это весьма мерзкое зелье из разряда запрещенных. Его использование карается немедленной смертью. Учитель де Сенсер рассказывал когда-то на истории мира, что его создал дэйв из высших, и испытывал на своих рабах полукровках. Хотел вывести идеального солдата, без чувств, эмоций, желаний, способного только уничтожать, без угрызений совести и сожалений. Эта зараза поражает мозг, если ее вдохнуть, причем только полукровок. Дрянь быстро выводится из организма, и вдохнувший приходит в норму, но… до этого, он полностью теряет себя. Каким бы мирным и добрым не был полукровка, влияние этой гадости делает его зверем, настоящим зверем, который может уничтожить даже самых близких и любимых.

Мастер Хорст это понял, и спешил сформировать портал уже не только для нас с Тей, но и для остальных студентов, ведь и он сам легко мог заразиться, и я даже представлять боялась, что тогда было бы с нами.

Когда портал был почти закончен, одна из девочек-полукровок завизжала, остальные слаженно посмотрели на нее, а она, в свою очередь пялилась на своего однокурсника полукровку, глаза которого стремительно наливались жаждой убийства. Он умудрился подхватить красную чуму.

- Назад! – крикнул мастер Хорст, и мы все бросились врассыпную, через барьер.

Вот тут-то я и потеряла Тей. Испуганно оглядывалась по сторонам в поисках хоть кого-нибудь знакомого, я была согласна даже оказаться лицом к лицу с Инаром или Эвеном, но не видеть всего этого, не быть здесь, когда какой-то безумец распылил красную чуму, способную превратить даже Тей в смертельно опасного врага.

Пока бегала, то ли в тумане, то ли в дыму зацепилась за что-то и рухнула в лужу. Только вода была какая-то странная, липкая и пахла… Когда поняла, во что именно я упала, и обо что споткнулась, чуть не стошнило. Тело. Мужчина полукровка. Мертвый. И я вся в его крови. Мне нужно было немедленно снять куртку, избавиться, не ощущать этот жуткий запах. А ведь недавно видела труп и похуже, и на тебе, перепугалась, как какой-то глупый кролик.

От куртки я вовремя избавилась, а то она, или кровь на ней привлекла этих ненормальных. Мне надо было убраться у них с дороги, и желательно подальше. В этом тумане ничего не было видно, зато просвет неожиданно обнаружился у самой стены. Несколько фигур в красных плащах нырнули в проулок, и, похоже, тот же самый, из которого мы с Тей притопали.

Я пошла за ними, по пути прихватила красный плащ полукровки. Зачем? Ну, во-первых, на улице не лето, и я без куртки заморозилась быстро, во-вторых, если наткнусь на «красных плащей» примут за свою, а если спецам попадусь, то не страшно. Мне уже ничего не страшно. Только бы поскорее из этой передряги выпутаться. Желательно живой.

Бежала я быстро, но не забывала оглядываться, вдруг кто-то из надышавшихся красной дряни кинется следом, но никто за мной не шел, зато я едва не столкнулась с четверкой «красных плащей». Они стояли у какого-то дома и довольно оживленно спорили.

Так, и что теперь делать? Возвращаться, или оставаться на месте, рискуя себя выдать? Дальше незамеченной не пройти. Они стояли прямо на пути. Правда, когда я услышала, о чем говорили незнакомцы, обнаружение, стало наименьшей из моих проблем.

- Зачем ты взял мальчишку? – сказал один с грубым, достаточно невзрачным голосом. Лицо скрывалось в глубине капюшона, а жаль. Хотела бы я посмотреть на урода, причастного ко всей этой мерзости с красной чумой.

- Он нам нужен, - отвечал второй. Этот голос также принадлежал мужчине, возможно даже уже не молодому.

- Его отец важен, - вторил второму третий голос, на этот раз женский. Четвертый молчал.

- Вот именно, что его отец. Но Эфер никогда не пойдет на предательство…

- Не надо имен, - предупредил второй, а я застыла, не в силах поверить в услышанное. Неужели тот четвертый – это Альт? Мой друг однокурсник Альт Эфер, сын ректора? Нет! Это невозможно! Немыслимо!

Я растерялась, не зная, как быть, уйти, спрятаться, вернуться назад, или проследить за ними? Но судьба неожиданно все решила за меня. Кто-то, неслышно подкрался сзади, вдруг схватил меня, зажал рот широкой, воняющей чем-то противным и кислым рукой, и прошептал:

- Попалась, птичка.

В следующее мгновение меня потащили к четверке.

- Поглядите-ка, кого я тут обнаружил, шпионку, - прогоготал мой захватчик и чуть не раздавил ребра, лишая всякого желания сопротивляться. А я смотрела только на четвертого, который внезапно застыл каменным изваянием. Замычала, и когда похититель убрал руку, решительно выдала:

- Я не шпионка!

- Тогда кто ты, девочка? – спросил первый, с грубым голосом.

- Ух, какая симпатичная, и аппетитная, - прокомментировал захватчик и весьма ощутимо хлопнул меня по пятой точке. Скотина! Так и хотелось отгрызть ему руку, или применить особые приемчики, которым учил меня дед. Но, это глупо и неперспективно. Их больше.

- Я Тина. И меня привел Альт. Он сказал, что здесь, с вами я смогу отомстить.

- Отомстить? За что?

- Мои родные погибли в Кровавых песках. А дэйвы как были уродами, так и остались! – с чувством врала я, надеясь, что Альту хватит ума не выдать. Хватило, но неожиданно меня выдал кто-то другой, и это в тот самый момент, когда заговорщики расслабились, задали еще пару вопросов, и уже готовы были меня отпустить. Вот невезуха!

Новое действующее лицо появилось из ниоткуда. Мне показалось даже, что из воздуха. По виду это был мужчина, и когда он подошел, я совершенно четко поняла, что все остальные здесь просто исполнители, а этот… этот играет первую скрипку в оркестре. И он откуда-то знал меня.

- Клементина Парс? Внучка министра Агеэра?

- Что? – зарычал первый, с грубым голосом, да так, что я вздрогнула. Меня снова схватили, а этот мужик уже строил планы, как можно меня использовать. То, что не отпустят, я уже поняла. Вопрос, в качестве кого оставят, заложника или приманки?

- Что нам с ней делать? – задала вопрос женщина, который и меня очень интересовал.

- Отпустите, пусть уходит, - равнодушно ответил главный.

- Но, как же… так? – растерялись заговорщики, но их главарь не соизволил ответить, только протянул руку для женщины, и растворился в пространстве точно так же, как и пришел, бесшумно и без всякого портала. А я осталась один на один с грандиозной проблемой, состоящей из трех типов бандитского вида и одного идиота, которого считала другом. Вот и выясним теперь, друг ли он еще, или как?

Тем временем типы осознали, что отпускать меня глупо, повернулись и начали наступать, а я отступать к стенке и гипнотизировать Альта, все еще скрывающегося под капюшоном. Что он сделает? Будет стоять и смотреть, как эти уроды меня убивают или поможет?

Ха, все-таки здравый смысл у моего друга идиота проснулся, и он напал на ближайшего из своих чокнутых спутников. Вырубил, применив свой дар. У него он весьма своеобразный. При контакте с кожей, противника вырубало минут на пять. Правда, не всегда срабатывало. У Альта, как и у Тей, проблемы с самоконтролем. Но об этом как-нибудь в другой раз, а сейчас меня ждал противный урод с бандитской рожей, несвежим дыханием и грязной лапой, которая мне рот зажимала. Противник оказался ловким и сильным, сильнее меня, но я мельче, проворней, да и обучалась у лучших. А вот Альту с последним явно не повезло. У того активный дар оказался, воздушный. Швыряло беднягу от стенки к стенке, как мячик, но он держался и неизменно вставал.

- Надо бы поменяться, - предложила я, когда мы оба оказались зажаты двумя оставшимися полукровками.

- Да, давай, - согласился Альт, и я юркнула под загребущей лапищей урода, чтобы оказаться лицом к лицу с воздушником, который ухмылялся, явно предчувствуя быструю победу. Ну-ну. Ухмылка слетела с лица, когда его заклинание попало в меня, но боли не причинило. Теперь уже я ухмылялась и наступала. Попал ты, козел, и попал сильно. Тот осознал, что магия вряд ли поможет, и решил воспользоваться кулаками. Боец оказался явно не тренированным шестью годами под неусыпным руководством мастера Хорста, поэтому и распластался на земле, противник Альта вскоре к нему присоединился.

- Ну, и что будем делать? – спросила я, впечатав своего мордой в землю. Вырывался гад такой, а я, как Альт, вырубать прикосновением не умею.

- Свяжем и бросим здесь.

- Они о тебе расскажут.

- Плевать, - уверенно отозвался друг и принялся связывать бывшего товарища оторванным куском плаща.

- Слушай, выруби моего, а то достал.

Альт протянул руку, и мой пленник затих.

- Классный у тебя дар, - восхищенно заметила я.

- Да, наверное, - хмуро отозвался приятель.

Мы быстро связали пленников, приложили к стенке, и оба, не сговариваясь, сорвали эти жуткие красные плащи, а после посмотрели друг на друга и рассмеялись, как два идиота. Да уж, у одного глаз подбит и губа распухла, а у меня о камень лоб резануло. И на щеке синяк будет. Этот громила умеет бить.

- А там что? – мотнула головой в сторону дома.

- Что-то типа явочной квартиры.

- Был там?

- Один раз. В основном там листовки печатают.

- Что за листовки?

Альт порылся в карманах куртки, протянул небольшой листок, на котором были стихи с призывом к восстанию полукровок. Красными чернилами написано. Тяготеют же эти психи к красному цвету, плащи, знаки на дверях, теперь вот это.

- Как тебя угораздило-то? – вздохнула, возвращая листок.

- Прости. Я думал, они другие.

- Какие?

- Не знаю. Другие.

- Да, а я думала, ты умный. Все ошибаются.

- Простишь меня?

- За что? За то, что ввязался во все это дерьмо? Так ты сам виноват, тебе проблему и решать.

- Я просто хотел хоть что-то изменить.

- Так ничего не меняют.

- Я к жандармам пойду. Сам сдамся.

Я ни поддерживать, ни отговаривать не стала. Это его решение, и надеюсь, он понимает, какого дурака свалял с этими заговорщиками бандитского вида. Или кто там они? И все же один вопрос меня очень заинтересовал.

- Альт, а ты четвертого, того, что девушку увел, знаешь?

- Нет. Первый раз вижу, - отозвался друг. – Меня Алана привела.

- А кто она?

- Не знаю, меня с ней Эвери познакомил. Кажется, они встречались, а потом она его бросила.

- Но тебя успела сагитировать.

- Типа того, - горько ухмыльнулся он. – Как думаешь, меня из программы выгонят теперь?

- Не знаю. Может, и нет, если искренне каяться будешь.

- Да я понимаю, что не было бы меня тут, если бы не отец. Без него я бы сейчас с красными глазами по площади носился.

- Самоубийцы, - плюнула я. Альт, кажется, был со мной согласен. – Откуда они вообще эту дрянь взяли?

- Кто-то поставил.

- И этот кто-то со связями, - задумчиво хмыкнула. – Подобную дрянь на обычном базаре не купишь. Да и спецов, что его изготовить могут по пальцам пересчитать можно. Альт, ты просто обязан об этом рассказать.

- Да я понял, - кивнул друг. – Это же зацепка, да?

- Да. Или еще одна гигантская подстава, - поморщилась я.

Что-то странное и страшное начало происходить в Дарранате. Сначала эта история с «ледяной смертью», потом труп, нет, сначала были полукровки. Какая-то тварь их, то есть нас, решила уничтожить из-за дурацкого пророчества. И тут вдруг меня едва не убивает «ледяной смертью», затем загадочным образом погибает исполнитель, и он прячет пророчество от собственного работодателя. Камень нахожу я, но позже он снова загадочным образом исчезает прямо из моей комнаты. А теперь полукровки устраивают побоище под стенами дворца. Зачем? Как все это связано? Или я ошибаюсь, и эти события никак не пересекаются?

- Ладно, пошли уже отсюда, - сказала Альту, пытаясь уйти не столько из переулка, сколько от всех этих навязчивых мыслей. – Я Тей где-то по пути потеряла.

- Надеюсь, с ней все в порядке.

- Я тоже, - беспокойно вздохнула я. Да уж, в такие переделки мы еще не попадали, когда стоит сделать один неверный шаг, и можно попрощаться с жизнью.

* * *

Слава всем богам, Тей нашлась. Рядом с мастером Хорстом в относительной безопасности. Да и кажется, моя помощь ей совсем не требовалась. Тей зажигала, точнее жгла огнем и теснила безумных полукровок в ловушки жандармов и спецов Тайной Канцелярии. На другой стороне улицы были сформированы стихийные порталы, стражи правопорядка отлавливали бешеных и забрасывали их внутрь. Кажется, среди них я разглядела Эвена, а значит, все это безобразие скоро закончится. Интересно, нас наградят или накажут? Надеюсь на первое, но вероятнее всего второе. А ведь мы реально не виноваты, но разве кому-то это будет интересно?

Тей увидела нас с Альтом и весело помахала рукой. Вот, хоть кто-то пребывает в прекрасном расположении духа, не то, что я, со своими мыслями. Мастер Хорст передал полномочия какому-то дэйву в черной форме с серебряной нашивкой и направился к нам.

- Клем! – бросилась мне на шею Тей. – Я так испугалась за тебя.

- Да что со мной случится? – полузадушено пропищала я, пытаясь ее отодрать. У Тей на удивление крепкая хватка.

- Ой, прости, - отлипла принцесса и уставилась на меня виноватыми глазами. - У тебя кровь идет, - заметила она и провела по моему лбу рукой. Ее белые перчатки из тончайшего парнасского шелка, которые она успела одеть, мгновенно окрасились красным. Жаль, такую красоту испортила.

- Да… упала, пока бежала, - без всякого зазрения совести солгала я.

- О, Альт и ты здесь? – весело улыбнулась принцесса, а полукровка помрачнел и обратился к наставнику.

- Мастер Хорст, я могу с вами поговорить?

- Сейчас не самое подходящее время. Нам нужно вернуть принцессу во дворец, и как можно скорее.

- Я понимаю, - опустил голову Альт. – Я помогу, а потом мне нужно будет сказать вам что-то важное. Признаться.

Тей толкнула меня в бок, недоумевая, что это с парнем, но я лишь пожала плечами, не желая его сдавать. Все мы совершаем ошибки, иногда глупые, иногда непростительные, но не клеймить же оступившегося за это? Да он и сам с успехом себя заклеймит без всякого вмешательства со стороны. Совесть, чтоб ее…

- Идемте, принцесса. Кажется, наша помощь уже не потребуется.

- А где остальные? – спросила я, когда мы продвигались к дворцовому барьеру.

- Мастер Хорст успел их всех отправить, - шепнула Тей. – И очень злился на Эвена и других тоже. Ему обещали возможность попрактиковать студентов, но все вышло из-под контроля. Сначала сюда ворвался бешеный кагуар, потом полукровки обезумели. И эта красная чума…

- Кто-нибудь еще ею заразился?

- Слава богам, нет! Но перепугались все сильно. Спецы быстро среагировали, активировали водников. Большинство просто смело водяной струей, остальных напугал огонь. Мастер Хорст просто бог!

- Можно подумать, ты не знала, - хмыкнула я.

- Ну, не скажи. Одно дело демонстрировать способности в классе, а другое на поле боя. И я скажу тебе – это небо и земля. Меня только Жером беспокоит. Где его носит?

Я тоже беспокоилась, не только за Жерома, но и за своего хранителя тоже. Вдруг и он тоже заразился? Он и так может запугать кого хочешь, а уж под влиянием этой дряни может таких дел наворотить… Мало никому не покажется.

- Инар нас убьет! – вздохнула Тей, когда мы подходили к барьеру. Я хотела ответить что-то ободряющее, но подходящих слов не нашлось. Зато нашлись другие, когда почувствовали какую-то вонь, словно внезапно за нашими спинами материализовалась гигантская выгребная яма. Меня едва не стошнило, а уж когда мы увидели то, что источало эту вонь…

- А-а-а-а! – слаженно закричали я, Тей и Альт, и не успели мы набрать воздуха для нового крика, как нас смело силовой волной мастера Хорста за барьер.

- Ч…ч…что э… это за жу… жуть? – заикаясь выдала Тей.

- Не… не… знаю, - ответила я, схватившись за сердце. Нет, реально, я такого монстра никогда в жизни не видела. Мумия в плаще, сотканном из тьмы, вместо лица жуткое нечто, словно его тени пожрали, отрывая куски, и красные глаза, не как у бешеных полукровок, а как… как… у монстра. Без проблеска разумности. И оно так воняло. Тянуло свои мерзкие скрюченные пальцы и воняло.

- Нет, я больше из дворца ни ногой! – все еще заикаясь, проговорила Тей. И на этот раз я была с ней полностью солидарна. Да чтобы я, еще хоть раз в такое вляпалась, да никогда в жизни. Все, сижу дома, или это… во дворце, никуда не хожу, никого не слушаю и ни во что больше не влезаю. И если Инар или дед меня под замок посадят, я даже не пикну, честное слово! Правда, не пикну. Хотя…

* * *

Мастер Хорст так и не появился, зато активировался стихийный портал, из которого вышли два охранника – дэйва из личной охраны правящего дома. Сопроводили в приемную повелителя, извечный секретарь Инара скосил на нас глаза, и, поправив очки, неодобрительно хмыкнул. Мы же приуныли, уже предчувствуя грандиозные разборки.

Правда судьба все-таки решила нас осчастливить немного. В кабинете оказался не разгневанный повелитель, а всего лишь разгневанный ректор нашей академии. Эх, погорячилась я с удачей. Для Альта такой поворот дел был скорее грандиозной подставой. Одно дело рассказать о предательстве пусть и важному, но постороннему, другое повиниться собственному отцу. Бедняга Альт совсем поник, опустил голову и только горько вздыхал, не собираясь оправдываться. А ректор Эфер строго нас разглядывал, после чего материализовал стулья, три кружки с травами и, дождавшись, когда мы опустошим их, приказал:

- Рассказывайте.

Мы с Тей никакой вины за собой не чувствовали, поэтому и рассказали все, как на духу. Мол утром захотелось нам проведать нянюшек, мы и пошли, а когда выходили, вдруг на улицах появились «красные плащи». Об Альте я умолчала, пусть сам рассказывает, а вот о судьбе охранников наших поинтересовалась. Что-то я очень сомневаюсь, что они могли нас не найти. Мы на площади как минимум полчаса проторчали. При таком раскладе мы обязательно должны были пересечься. А значит, что-то случилось. И вряд ли что-то хорошее.

- Да все в порядке с вашими охранниками, - махнул рукой ректор Эфер, пока я не напридумывала себе всяких ужасов, - так, задело слегка.

- Задело? – перепугано воскликнули мы, в нетерпении ожидая продолжения фразы.

- Полукровка красного тумана надышался, а дэйв пытался его остановить. Вот и вышла меж ними потасовка. Оба живы, в лазарете сейчас отлеживаются.

- Здесь? – переглянулись мы с Тей и одновременно спросили: - Мы можем их навестить?

- Они в лазарете Тайной Канцелярии. Как оклемаются, их судьбой займется ваш брат, принцесса.

Мы приуныли. Если так, то вряд ли мы снова их увидим. Жаль Жерома. Моего хранителя тоже, немного жаль. Я только начала к нему привыкать… хотя нет, не жаль. Его жуткие глаза мне скоро по ночам будут сниться. От таких типов лучше держаться подальше, какими бы распрекрасными они ни были.

- Что же до вас, - продолжил ректор, - то вам запрещается покидать территорию дворца до особого распоряжения повелителя.

Другого мы и не ожидали.

- Желательно, чтобы и своих комнат вы тоже не покидали. Повелитель придет, как освободится.

Чтобы нас убить, или замучить нотациями. Мы с Тей слаженно скривились, впечатлившись перспективами. Впрочем, у меня к великому и ужасному тоже несколько вопросов имеется. Не уверена, что ответит, но я попытаюсь.

- Девушки, вы можете быть свободны.

- Погодите, а как же мастер Хорст? На него тварь жуткая напала…

- Эту тварь называют богус. И вы правы, она весьма несимпатична. Но беспокоиться не стоит, с этой проблемой мы также справимся.

Мы кивнули, ничуть не поверив мягкому тону нашего сурового ректора. В последний раз, когда он так доброжелательно и сочувственно говорил, нас с Тей вместо практики со всеми в Карийских горах, оставили скучать в Дарранате.

А ректор тем временем переключил все внимание на своего поникшего сына. Мы же поспешили удалиться.

- Что это с Альтом? Он похож на нашкодившего пса, сожравшего любимые тапки хозяина.

Я лишь пожала плечами, изображая недоумение. Это не моя тайна, и если Альт захочет, он сам расскажет, как умудрился стать участником мятежа.

- А этот богус… ты что-то слышала о нем?

- Нет, - теперь уже искренне покачала головой я, надеясь, что на сегодня лимит приключений и неожиданностей для нас исчерпан. Ага, размечталась девочка! Как оказалось, даже в собственной комнате меня ожидал очередной сюрприз.

Глава 6 О сюрпризах, неудобных моментах и сложных разговорах

Пока Эвен разбирался с мятежом в столице, к повелителю Илларии заглянул Халиэль – наемник, шпион, и лучший специалист по заговорам, которого Инар когда-либо видел. Дар этого полукровки был настолько уникальным, словно он был рожден для этой работы. В чем-то он перекликался с даром Клем. Только она меняла ауры, а он внешность, вплоть до изменения расы или даже пола. А если к незаурядным способностям прибавить острый ум стратега и долг жизни, то такой ценный кадр становился поистине незаменимым.

- На них напали сразу же, как только эти клоуны в алых плащах вышли на улицы, - сразу приступил к отчету Халиэль.

- Так я и думал. Что они использовали?

- Богусов.

- Хм. Оригинально. Людская нечисть на территории Илларии – это что-то новенькое.

- Мы думаем, что у них есть сообщники на людских землях.

- В Арвитане?

- Там легче всего затеряться.

- А что с пострадавшими?

- Все живы. Министра Агеэра слегка потрепало, Хорст ранен, пока без сознания, к утру очнется. Наибольшие опасения вызывает стержень дома Эклир. Он не молод, а эта тварь обладает силой противоположной Солнечному дому.

- Я пошлю к нему мастера Крейма, - кивнул повелитель, обдумывая услышанное.

- Еще одно – с Хорстом была ваша сестра и ее подруга…

- Я знаю, - поморщился Инар. И это знание спокойствия ему не добавляло. Он отгонял от себя всякие мысли о тех тысячи и одном способе внезапной смерти сестры и… нет, о ней лучше не думать вовсе. Не сдержится, сорвется. Он и так сейчас на грани.

- Что там с мятежом?

- Почти погашен. Но об этом лучше расскажет Эвен.

- Красная чума. Не думал, что они решаться на такое.

Почему сейчас? И почему так? Эти два вопроса не давали ему покоя, заставляли раздраженно передергивать плечами.

- Можно вопрос? – решился прервать размышления повелителя визитер.

- Задавай, ты же не отстанешь.

- Почему ты отправляешь меня? Эвен справился бы куда лучше. Он дипломат, а я шпион. Не умею хорошо говорить, – перешел на «ты» Халиэль. Они слишком давно и хорошо знали друг друга, чтобы «выкать».

- У него другие задачи, - туманно ответил повелитель.

- Не доверяешь? Ему или мне? – сузил глаза тот.

- Оберегаю, - поправил Инар. – В последнее время он стал подставляться. А я не хочу потерять лучшего друга. А тебе пора учиться быть на виду. Хватит уже прятаться в тенях. Да и если сложно будет, прими его облик.

- Разрешаешь? – ухмыльнулся Халиэль.

- Только не переусердствуй с копированием. И понаблюдай за этим… «визитером».

- Хочешь и его скопировать?

- Никогда не знаешь, что может пригодиться в будущем.

- Понимаю, - принял ответ Халиэль. – Он поручил мне кое-что.

- Да, я знаю. Выполняй.

- Все? – уточнил мужчина.

- Да. Мне и самому интересно, насколько хорошо Эвен меня знает. И на сколько хорошо я сам знаю себя, - последнюю фразу он вслух не произнес.

Халиэль ушел, а Инар еще долго стоял у магического экрана, разглядывая красные точки в центре столицы. Сейчас все они были сосредоточены в чертогах Тайной Канцелярии, и каждая представляла собой смертельную опасность. Они не учли этого, не просчитали, как не просчитали того, что Тея и Клем окажутся в самой гуще. Сегодня они лишь чудом не погибли. И это тоже был его просчет.

Настоящей же удачей стали внезапные откровения младшего Эфера. Ректор рвал и метал, повелитель появился как раз к моменту, когда взбешенный отец всерьез намеревался отказаться от сына. Впрочем, быстро взял себя в руки, и без возражений согласился с желанием повелителя использовать мальчишку. Бандитов, что напали на него и Клем, уже схватили, неприметный дом, в котором собирались заговорщики, обыскали, печатные станки уничтожили, и устроили засаду для тех, кто сумел избежать ареста.

Инар, как мог, откладывал встречу с Клем. Опасался, что не сдержится на этот раз. Долго ходил по пустому кабинету, размышляя обо всем. Как они с Эвеном и предполагали, мятеж был устроен, как отвлекающий фактор, чтобы попытаться уничтожить членов Совета. Зачем? Чтобы занять освободившееся местечко, или убрать кого-то конкретного? Но кого из трех? Неудобного Хорста? Опасного Арангора Эклир? Или непримиримого Агеэра, который слишком активно взялся за внучку? А может, конечная цель куда выше? Он сам? Интересная задачка, а главное вовремя. Прекрасно отвлекает от куда более мрачных мыслей.

И снова этот вопрос – почему сейчас? Вариантов хватает. Устроить заварушку перед ежегодным балом дерзко, зато позволит показать полукровкам: «Вот, смотрите, вы вышли на улицы, отстаивая свои права, а ваш повелитель вас не слышит, устраивает балы, когда в столице творится такое…». Дэйвы потребуют радикальных действий. И ни те, ни другие желаемого не получат. Он не может отменить бал, не расписавшись в собственной слабости, и наказать арестованных так, как хотят дэйвы, а именно казнить, будет верхом идиотизма.

«Умная сволочь! Если не все просчитала, то очень многое точно». Поставила его в неудобное положение, ударила по престижу, и сейчас затаится, чтобы посмотреть, как повелитель справится с этой задачкой, как убедит союзников в Арвитане, пострадавших членов Совета, и незваных гостей из пустынных степей, что способен удержать власть. Или это тоже отвлекающий маневр? Пока он будет разбираться с недовольством, они нанесут новый удар. Хотят его отвлечь, чтобы сделать что?

- Кто же ты? И чего хочешь на самом деле?

Плохо, если эта тварь не одна. Это значит, что целей несколько. Нет, сам он не разберется, нужен свежий взгляд. Эвен должен был вернуться еще час назад. И где его носит?

Инар попытался почувствовать свою Тень и с удивлением обнаружил, что друг уже во дворце, правда, направлялся вовсе не к нему, а в совершенно противоположную сторону.

- Хм, а это уже интересно, - хмыкнул повелитель, осознав, куда так спешит лучший друг. Решил, что время вышло, и отправился спасать свою неугомонную истинную от гнева собственной Тени. Правда, как оказалось, опасался он напрасно – Эвена привели в комнату Клем совершенно иные причины.

* * *

- Девица, - констатировала Тей, наблюдая за спящей рыжеволосой дэйвой в моей комнате, в моей собственной кровати.

- Знакомая девица, - откликнулась я, почесав лоб, поморщилась от боли. Не там почесала, прямо по едва затянувшемуся порезу.

- Откуда?

- Да было дело. Это Эва. Принадлежности рода не знаю. Но она учится в «когте дракона».

- Вау! – удивилась Тей и более внимательно стала разглядывать незваную оккупантку чужих комнат. – А с виду не скажешь.

- Да уж, - согласилась я.

И это я еще про ее дар видящей не поведала.

- Остается вопрос, что данная особа забыла в твоей комнате? И как она вообще сюда попала?

- Загадка века.

- Которую мы сейчас и разгадаем. Эй! Девушка, вставай давай!

Дальнейшего развития событий мы с Тей явно не ожидали. Как только принцесса ее коснулась, Эва открыла глаза, подскочила и выпустила силовую волну. Тей сбило с ног и пронесло к стене, меня же отбросило к двери. Ай. Приложилась затылком и локтем.

- Охренела, дура? – рявкнула злая принцесса, поднимаясь с пола. Девушка побледнела, поняв, кого только что по полу катала, но, надо отдать ей должное, ни кричать, ни прятаться не стала.

- Простите, Ваше…

- Проехали, - повелительно отмахнулась Тей. – Ты мне скажи, ты кто такая, и какого демона забыла в комнате Клем?

- Меня эрис Кари привел. Сказал, что здесь я буду в безопасности.

- А тебе грозит какая-то опасность? – подсела я к девушке, по цвету лица давно сравнявшейся с белоснежными простынями.

- Не знаю. Просто то место, где я жила…

- Не очень подходит для тебя?

- Совсем не подходит, - слабо улыбнулась дэйва. – Я снимала комнату в одном не очень приличном месте.

- В борделе что ли?

- Почти, - горько вздохнула она, а Тей припечатала:

- Значит, ты бездомная.

- Получается да. Простите, я ворвалась… не надо было…

Надо же. При первой встрече Эва показалась мне сильной и смелой, а сейчас маленькой и слабой, и готовой вот-вот расплакаться. Нет, ну так дело не пойдет.

- Да ладно, мне не жалко, - милостиво махнула рукой. – К тому же, может и хорошо, что ты сегодня здесь оказалась.

- Почему?

- Потому что дворец сейчас самое безопасное место в городе. На улице такое творится…

Пока мы с Тей наперебой рассказывали об утренних приключениях, лицо дэйвы все больше вытягивалось.

- А потом мы подошли к барьеру, и тут на нас напал этот… как его?

- Богус, - помогла подруге вспомнить я.

- Точно. Жуткая красноглазая тварь…

- И вонючая, как сточная канава.

- Меня чуть не стошнило, - призналась Тей.

- Меня тоже, - вторила я ей.

- Вы видели богуса? – отмерла, наконец, впечатленная нашим рассказом дэйва. – Настоящего?

- А что, бывают ненастоящие? – заинтересовалась Тей.

- Мы его, как тебя сейчас видели. Скелет со скрученными руками, вместо лица тени какие-то…

- И глаза красные. Жуть жуткая!

- Бр-р-р! – поморщилась я. А дэйва задумчиво протянула:

- Все как на картинке.

- На картинке? – вскинула брови Тей. – Эту мерзость еще и на картинках изображают?

- Да, - подтвердила Эва, - я видела недавно в одной книге.

Девушка откинула одеяло и побежала к своим сумкам, сложенным в углу, в моей сорочке, между прочим. Ладно, ладно, я не жадная, только неприятно немного, что Эвен поселил кого-то в мою комнату, и даже разрешения не спросил.

- Вот! - Эва достала огромный талмуд и вернулась к кровати, где мы и смогли лицезреть чудовище под названием богус, и весьма подробное его описание.

- И правда, как на картинке, - передернулась я, особенно, когда Тей начала вслух читать, что там про него писали. А писали жуткие вещи.

Богус – порождение магии, каких-то неудавшихся экспериментов с мертвецами. И как все мертвые, поддерживающие себя за счет живых, богус питался энергией, душой живого существа. Они полуразумны, и не могут существовать без хозяина и сосуда, в который возвращаются, напитавшись чужой энергией.

- Значит, его кто-то на нас натравил?

- Не на нас, - поправила меня Тей, - на мастера Хорста.

- Зачем?

Ответа ни у кого из нас не нашлось, а мы принялись читать дальше.

Богус опасен тем, что выпивает души до дна, оставляя лишь пустую оболочку, и победить его может только некромант.

- Некромант? – почесала голову Тей. – Где же они возьмут людского некроманта?

- Нет, погодите, - перебила ее Эва. – Здесь написано, что его может прогнать магия смерти.

- Кайры! – одновременно воскликнули мы.

- Вы и о кайрах знаете? – поразилась Эва.

- А то, - хмыкнула подруга. – Один из них нашу Клем охраняет.

- Надо же, - внезапно расстроилась девушка. – Видимо, ты для него очень важна.

- Для кого? – похолодела я. Совсем забыла, что Эва – видящая. Мало ли что она могла в своих видениях разглядеть.

- Для Эвена, - тихо вздохнула дэйва и почему-то покраснела. Мы с Тей понимающе переглянулись.

- Так, давайте мы этот разговор позже продолжим. Лично я после всех этих приключений ужасно хочу есть.

Я была полностью согласна с подругой, но больше хотела помыться, а то запах этого богуса, и кислой лапищи того бандита до сих пор мерещится. Мне кажется, я им вся провоняла.

- Вы, как хотите, а я мыться, - вскочила я, и направилась воплощать свои желания в жизнь. Судя по взгляду, дэйву посетило то же желание, но она скромно промолчала. А у меня вдруг проснулась совесть.

- Тей, может, ты проводишь Эву к себе? Свою чудо ванну покажешь с пузырьками?

- И я даже позволю тебе ее принять, - расщедрилась принцесса. Видимо история бездомной дэйвы и ее не оставила равнодушной.

Через пару минут я уже блаженствовала в теплой, почти горячей водичке. Регенерация организма усиленно начала брать под контроль отшибленные и порезанные места, и я даже умудрилась задремать.

* * *

Эх, красота. Была б я русалкой, с удовольствием бы в ванне своей поселилась. Она у меня большая, у Тей, конечно, больше, но у меня тоже ничего. Богиня, и как же хорошо. Никогда не думала, что буду балдеть от простого утра в ванне. Впрочем, по сравнению с тем, как это утро началось, заканчивается оно весьма и весьма приятно.

И вот скажите, кто меня за язык… тьфу, за мысль тянул, а? Стоило только окончательно расслабиться, как дверь ванны чуть с петель не слетела.

- А-а-а! – заорала я, и кинула в незваного гостя мочалку. О, попала, прямо в лоб Эвена. Заодно в полотенце завернулась и вознамерилась вылить на гада всю силу своего негодования. – Сдурел совсем, к девицам в ванные врываться!

- Ты не Эва, - выдал мой пораженный приятель.

- Как видишь.

- А где она?

- В шкафу с кляпом во рту сидит, - рявкнула я. А этот идиот на полном серьезе кинулся ее там искать.

- Ну что? Нашел? – спросила я, похлопав Тень повелителя по плечу. А то он уже минуту стоит застывшим изваянием у раскрытого шкафа, внутрь пялится. И не моргает.

- Так где она?

- К Тее мыться ушла. Я свою ванну оккупировала. Эй, эй. Надеюсь, ты и к ней не рванешь. Знаешь ли, я привычная, а вот девушка, боюсь, не оценит. Рискуешь не только мочалкой в лоб получить, но и чем-нибудь посущественней. Как тебе бутыль с шампунем промеж глаз? Или ты это… извращенец? За голыми девицами в ванне подсматривать не любишь, нет?

- Я вижу, настроение у тебя расчудесное, - прервал мой монолог едких комментариев Эвен.

- Зато ты стоишь и то памятник, то тучу черную изображаешь. Что-то случилось?

- Да, то есть нет, то есть… Слушай, а ты что здесь делаешь?

- Следую твоему совету, - заговорщически прошептала я.

- Это которому?

- Всем, - торжественно ответила и даже честь отдать хотела, но вспомнила, что рана на лбу еще не зажила, зато порадовалась, что вовремя челку выстригла. Глядишь, Эвен и не заметит. – А ты чего в ванную-то попер? Постучаться не судьба?

- Я стучал, - отвлеченно ответил дэйв, то ли принюхиваясь к чему, то ли высматривая.

- Да? Хм, не слышала.

- Я громко стучал. И почему здесь так воняет кровью?

- А мне откуда знать, - пошла на попятный я. А Эвен вдруг с подозрением ко мне повернулся, с таким жутким-жутким подозрением.

- Клементи-и-и-на, - прошипел он, аки змея.

- Что тебе надобно, Эве-е-е-н? – в тон ему ответила я.

- Признава-а-а-айся. Я ведь узнаю, хуже будет.

- А не надо меня запугивать. Я на провокации не поддаюсь.

- Да какие уж тут провокации. Я не побрезгую и пытать начну.

- А я жаловаться буду!

- Куда? – полюбопытствовал дэйв.

- Не знаю, но куда-нибудь.

- Куда ты вляпалась, рыба моя? И где успела заработать такой замечательный порез на пустой головке? – выдал он и поднял мою челку.

- Она не пустая! – возмущенно воскликнула я, отстранившись.

- Возможно. И я надеюсь, ты не собиралась мне наглядно это продемонстрировать. И кончай уже на холодном полу босиком стоять. Простудишься, идиотка.

С этими словами ему пришло в голову меня подхватить, и надо же было такому случиться, что именно в этот момент в дверь вошли новые действующие лица. А именно, Тей, Эва и… повелитель. А я в полотенце, в одном полотенце, практически голая, на руках у симпатичного самца, тьфу, дэйва. В общем, в шоке были все, включая Эвена. А, нет. Один в шоке не был, один готовился к медленному и жестокому расчленению, правда пока не поняла кого. Меня или Эвена.

- Это не то, что вы подумали, - решил прояснить ситуацию слегка прибалдевший Эвен, и догадался, наконец, спустить меня на пол. Я подхватила сползающее полотенце, перевязала поудобнее под жутким, мрачным и отвратительно холодным взглядом моего ни бывшего, ни настоящего, вообще, не пойми кого, и в сердце начала разгораться злость. Вот знала бы его хуже, решила бы, что это ревность, но вероятнее, он освободился и решил убить нас с Теей за участие в маленьком утреннем происшествии. А вот почему в обход Эвена? Ведь он явно не в курсе нашей прогулки по столице. Странно.

- Может кто-нибудь соизволит подать мне халат?

Подал Эвен.

- Спасибо, дорогой… э… друг, - выдала я, запахивая предмет туалета. Нет, я хотела другое сказать, но увидела потерянный, просто убитый взгляд Эвы и поняла, что девочка попала. Подлый дэйв уже умудрился украсть ее маленькое, невинное сердечко. А тут я, у него на руках, полуголая. Бедняжка, что она могла себе вообразить? – И это, в самом деле, не то, что вы подумали. Кстати, Эва, Эвен тебя тут разыскивал, а нашел меня. Расстроился.

- Что? – повернулся ко мне все еще не пришедший в себя дэйв.

- Расстроился, говорю, что не она, а я тут на твоих руках висела… э… лежала... короче, что не ее таскал ты на своих распрекрасных руках. А вообще, у меня жених есть. И на днях я контракт подпишу.

- Ты прочитай, для начала, - машинально выдал Эвен. М-да, двусмысленно как-то получилось. Поэтому я решила пояснить, для тех, кто не понял.

- И это не он.

Эва покраснела, Тей вообще в ступор впала, а этот… который мне не жених и никогда не будет, подпер плечом открытую дверь и пытался скрыть усмешку. Гадина не скрывалась.

- Может, вы это… выйдите уже. Я хоть оденусь.

Народ потянулся к выходу, некоторые развернулись, все с той же мерзкой усмешкой, но оставили меня все же одну. Даа… Дурацкое утро, не менее по дурацки закончилось. А, нет. Еще не закончилось. И это я поняла, когда выползла в гостиную, одетая и причесанная, а в ней почему-то никого не оказалось, кроме одного гада, который все с той уже усмешкой подпирал новую стенку.

* * *

- Э… а где все? – решила прервать затянувшееся молчание.

- Завтракают, - снизошли некоторые до ответа.

Эх, а я ведь тоже кроме чая с печеньем у Дивии, так до сих пор ничего и не ела. Завидую. Они едят, а я тут… отдуваюсь.

- Красивая прическа, - выдал айсберг, по какому-то недоразумению принявший форму моего, поправка, не моего любимого.

- Спасибо, наверное.

- А теперь расскажи мне, милая, что произошло утром.

О, началось. Приветственная часть закончилась, начался допрос, но и я уже не та глупая Клем, которая готова была ради него ковриком растелиться у ног. У меня появились зубки.

- А ты не имеешь никакого права меня допрашивать, и милой тоже не имеешь права называть. Я вообще больше не твоя милая. Ты сам отказался, ты… ты… и вообще, не надо так на меня смотреть.

Демоны! Нет, все демоны ада. Он невыносим. Мы же уже выяснили все, так зачем же… теперь… новую боль причинять.

Его усмешка увяла, а мое лихорадочно-веселое настроение растворилось, словно и не было его.

- Уходи… - жалобно прошептала я. Переоценила свои силы. И, как оказалось, я все еще та самая глупая Клем, и все еще готова на все, когда он так на меня смотрит… - пожалуйста. Я все Эвену расскажу, если хочешь в подробностях, но только уходи.

И между нами застыла тишина. И мир глаза в глаза, и нити, связывающие две любящих души. Страшно.

Я отвернулась, чтобы не смотреть. Ведь там искры огня, тщательно подавляемые, под идеальным контролем, но я вижу их, я все еще их вижу. Зря я вернулась во дворец. Надо было к деду идти. Там хотя бы не больно.

- До бала ты побудешь здесь. К вечеру доставят твои вещи.

- Нет! – ответила я, разозлившись. – Ты больше не имеешь права ставить мне условия. Я больше тебе не подчиняюсь.

- На твоего деда утром напали, - равнодушно поведал он, не впечатлившись моими криками.

- Что? – злость пропала, появился страх.

- Не только на него, на всех членов Совета.

- Это заговор, - поняла я. – И этот мятеж…

- Ни что иное, как прикрытие, - не стал скрывать он.

- А дед… он…

- Жив, почти здоров, рвет и мечет. Одного богуса не достаточно, чтобы его свалить.

Богус?! На моего деда напала та же жуткая тварь, что и на мастера Хорста? Какой кошмар. Поверить не могу.

- Надеюсь, теперь ты понимаешь, что я не собираюсь ограничивать твою свободу. Это просто меры предосторожности.

- Конечно, - скривилась я. Просто меры предосторожности, и ничего более. Лгун. Делает вид, что ему на меня плевать. – И что? Это все, что ты хотел сказать?

- Да.

- Тогда я буду просто счастлива, если ты оставишь меня одну, - рявкнула я, и отвернулась, кипя от гнева.

- Как скажешь, - протянули за спиной.

Спокойно, Клем, спокойно. Пусть уходит, пусть убирается ко всем чертям. Он не нужен тебе больше. Не нужен. Он сделал выбор, выбросил тебя из своей жизни, как сломанную куклу, и я тоже так смогу. Найду кого-нибудь другого, забуду, разлюблю… когда-нибудь обязательно разлюблю. И пусть он мучает своим равнодушием кого-то другого. Другую мягкотелую дуру. И целует ее, и обнимает и… Я сама не заметила, как всхлипнула, горько так, словно с его уходом мир рухнул, и только почувствовав его руки на своих плечах, поняла, что никуда он не ушел.

Меня обожгло дыхание, робкий поцелуй в макушку, и близость, такая реальная, страшная в своей неизменности. Я думала, что смогу закрыться, запереться от этого чувства, но вот, стоило ему ко мне прикоснуться, или подойти слишком близко, как мир снова теряет остроту, а я начинаю мечтать о несбыточном, и чувствовать все это внутри, в груди, в душе… Переворачивается что-то, бьет, отдаваясь в самую глубину сердца, где прячется моя недобитая Клем, которая сейчас расцвела, почувствовала силу, и заставила меня отступить, поддаться его страшному влиянию на меня.

- Ты снова проиграл.

- Виновен, - выдохнул он мне в волосы, вызывая толпу мурашек и сбои в сердце.

- Слабак, - прошептала я.

- И подонок. Я знаю, - согласился он, уже не держа, но обнимая меня, касаясь руками, затянутыми в перчатки, обнаженных рук. – Сегодня не самый лучший день для силы духа. Ты могла погибнуть там, на площади.

- Но не погибла же, - откликнулась я. Мне было так хорошо, и очень страшно от этого. Он говорит, что я его слабость, но даже не представляет, насколько я сама уязвима. – Уходи, – жалобно попросила я, даже не пытаясь отступить. Надеялась, что это сделает он.

- Не могу. Не сейчас. Сними мою перчатку.

- Зачем?

- Просто сними.

Я спорить не стала, не на этот раз, когда недобитая Клем ликующе танцевала внутри.

Рука была теплой, даже я бы сказала горячей, но не обжигающей. Он провел ею по моей руке, коснулся запястья, поднялся к сгибу локтя, и вдруг обожгло.

- Ай! – я дернулась, но он не дал вырваться, прижал ближе, крепче, а его рука светилась, нет, она пылала, и моя кожа тоже пылала там, где он касался, а потом запылали вены, но не больно. Это был не страшный злой огонь, а очень добрый, нежный, и безумно любящий. Он не сжигал, он исцелял, а я даже не представляла, что так бывает, что он так умеет.

- Не больно?

- Нет. Тепло. Хорошо.

- Я поплачусь за это.

- Чем?

- Парой бессонных ночей. Меня будет тянуть к тебе.

- Сильнее, чем если бы ты меня поцеловал? Как тогда?

- Это другое. Там я крал твое тепло, сейчас я делюсь своим. Мой огонь признает тебя своей, моя сущность хочет это закрепить.

- Ты борешься со своей сущностью?

- Наверное. Я борюсь сам с собой. Но внутреннее желание обладать – ничто, по сравнению со страхом потерять. И зверь внутри успокаивается, рычит, но уже не может вырваться наружу.

- Ты не зверь.

- Все мы звери, Клем. Потомки данаев, в нас все еще сильна память о сущности драконов, о сути зверя. Мы не можем обращаться, но кто сказал, что в нас этого нет? Связь истинной идет изнутри, она приручает внутреннего зверя.

- А ты сам остаешься равнодушен?

- Нет, - усмехнулся он. – Это не означает, что у меня раздвоение личности, и я люблю тебя лишь частично. Я люблю тебя целиком и полностью, весь, без остатка.

- Ты не должен мне этого говорить. Давать надежду…

- Знаю. Прости. Я просто безумно испугался за тебя сегодня. А вчера я скучал, и позавчера тоже. Когда ты далеко, я слабею. Что-то внутри начинает распадаться. Зверь царапает душу. И это больно. Все больно без тебя.

- Ты говоришь ужасные вещи. Ты…

- По настоящему живу только тогда, когда ты рядом.

- Тогда как ты собираешься жениться?

- Я боюсь, что иначе не выдержу. Нужно поставить перед нами тысячи преград, чтобы я не смог до тебя добраться.

- Инар…

- Ты не понимаешь, что это такое. И в этом твое счастье. А мое счастье знать, что счастлива ты. Пусть даже без меня.

- Я понимаю твои мотивы, но как с ними смириться?

- Никак. Просто живи.

- Но что делать с тем, что я хочу жить с тобой? Любить тебя, а не какого-то другого.

- Я надеюсь, что в следующей жизни мы обязательно будем вместе.

- Но не в этой.

- Пять лет, не тот срок, который я готов с тобой прожить. Это слишком мало. Это слишком несправедливо. Я не могу тебя потерять так, как отец потерял Мариссу. Не могу.

Он так крепко обнял меня в этот момент, снедаемый каким-то своим глубоко затаенным страхом, что мне стало больно.

- А я бы не променяла эти пять лет с тобой на всю жизнь без тебя.

- И опять мы возвращаемся к вопросу, а что бы сделала ты на моем месте?

- Я бы тебя возненавидела, - фыркнула я, и попыталась вырваться. Он не дал. Не сейчас.

- Между прочим, сюда кто-то может войти.

- Не может, - откликнулся он, целуя мою шею. Богиня, так приятно. Я готова умереть за то, чтобы это никогда не прекращалось. – Я зачаровал все двери.

- Предусмотрительно, - промурлыкала я, а он рассмеялся, и обнял меня еще крепче.

- Знаешь, я каждый раз убеждаю себя, что это в последний раз. И каждый раз проигрываю. Это слабость. И она пока сильнее меня.

- Ты надеешься, что это когда-нибудь изменится?

- Я надеюсь, что когда-нибудь, ты будешь достаточно меня ненавидеть, чтобы оттолкнуть, и в то же время страшусь этого. Что я почувствую, поняв, что ты полюбила другого.

- Это никогда не случится, - снова фыркнула я.

- Может быть, а может, и нет. И все же я надеюсь на второе.

- Жестоко.

- Жизнь вообще жестока.

- Не жизнь, а твое дурацкое проклятие. Или тот урод, который тебя им наградил.

- Ты сияешь, когда злишься. Это непередаваемо.

- А ты, когда злишься, пугаешь меня до чертиков. И сейчас я не могу думать ни о чем другом, кроме как о твоих губах. Поцелуй меня, пожалуйста.

- Не могу. Это слишком опасно. Сегодня опаснее, чем всегда.

- Сегодня твой внутренний зверь рвет и мечет?

- Сегодня вообще на редкость паршивый день.

- Почему? Из-за той потасовки в столице?

- Сегодня там погибло десять полукровок и один дэйв. Сегодня среди них могла оказаться ты. И мне дорогого стоит сейчас не поубивать всех, кто допустил это безобразие, всех, кто не уберег, не защитил, твоего охранника, например.

- Ассан здесь не причем. Он пытался меня спасти. Мы просто потерялись. К тому же, со мной ведь ничего страшного не случилось. Я жива, здорова и здесь. Я только за Тею переживала. Вся эта толпа, столько страха, столько гнева. Я думала, мы пережили эту ненависть дэйвов и полукровок, но она сидит глубоко в нас, точит, словно вода камень. А перемены все не наступают.

- Это мир дэйвов, родная.

Я знаю, но…

- Жаль, что нам не дали создать свой.

Инар ушел, а я еще долго сидела на полу в гостиной, думая обо всем и ни о чем. Он прав, нужно множество препятствий, чтобы мы могли быть врозь, ведь когда мы вместе, мир замирает, мой так точно. И как же страшно знать, что скоро даже этой малости у нас не будет. Через несколько дней бал, он назовет невесту и для нас все будет кончено. Я намеренно не спросила, выбрал ли он ее, не хочу ничего знать. Мне и без того будет больно, и я смирюсь… когда-нибудь, наверное.

Глава 7 Внезапно возникшее волшебство

- Хватит пялиться на дверь, рассказывай!

- Да что рассказывать? - скривился Эвен, продолжая гипнотизировать выход. – Мятежники схвачены, площадь уже расчищают ребята из министерства ЧС. Весьма шустрые, скажу я тебе. И часа не прошло, после побоища, а они уже краску для дверей где-то откопали, и ребятню из бедных кварталов подрядили. К вечеру каждая дверца в районе будет свежеокрашенна в веселенький желтый цвет. Слушай, может, я пойду? Клятвенно обещаю через два часа, когда эти… отравленные в себя придут, я лично проведу допросы.

- Хм, ты нашел себе новую жертву?

- Она не жертва, - огрызнулся Эвен. А Инар удивился.

- Эта юная дэйвочка тебе понравилась?

- И что в этом такого? Мне что же, не может понравиться девушка?

- Да нет, просто раньше тебя привлекали несколько… хм, иные особы.

- Это какие же? – буркнул дэйв.

- Более зрелые, раскованные, не отягощенные моральными принципами, а эта…

- Еще слово скажешь, и я тебя пошлю.

- Куда, позволь узнать? – развеселился повелитель. Не часто он видел друга таким… нервным. Эта тема явно его задевала, и сильно.

- Туда. И только посмей пошутить.

- Что ты, - примирительно поднял руки Инар. – И в мыслях не было. Я просто радуюсь, что и у тебя появилось свое слабое место.

- Ты преувеличиваешь.

- Угу, я приуменьшаю. Не все же мне быть объектом твоих насмешек.

- Мне не до смеха сейчас.

- Да, - посерьезнел мужчина, - мне тоже.

Применение красной чумы стало настоящей неожиданностью, но и реальной зацепкой. Рецепт создания этой отравы считался утерянным, и здесь были возможны два варианта: либо кто-то воссоздал нечто похожее, либо рецепт все же сохранился. Вопрос: у кого? Да, не вовремя он попросил Халиэля об одолжении. Ведь когда-то именно в его доме – доме Нефритовых кинжалов был впервые испытан этот яд. Но дом давно стерт, он сам постарался уничтожить его.

- Ты помнишь Эсмаила?

- Главу Нефритового дома? – нахмурился Эвен.

- Да, он с кем-то дружил.

- Да он со всеми дружил, - хмыкнул Тень повелителя. – Со всеми членами Совета. Хотя, если хочешь что-то узнать спроси у того, кто пишет летопись нашей истории. Только зачем тебе? Нет, не говори, я понял. Думаешь, узнаешь, кто дружил с создателем яда и найдешь заговорщиков?

- Возможно, - не стал отнекиваться Инар. – Не все так просто с этим восстанием, и ниточек хватает. Вопрос в том, ведут ли они в одни руки или в разные?

- Да, мозги надо поднапрячь основательно.

К чему Эвен в этот момент был совсем не расположен. Но чувства чувствами, а дело важнее, вот и пришлось сосредоточиться на главном.

- Ладно, начнем с заговорщиков. И тут гадам с нашими детишками не повезло. Если бы не Клем и Эфер, мы бы еще долго ковырялись во всем этом, чтобы хоть кого-то ценного откопать.

- Ты прав, интересный расклад получился.

- Хочу сам этим раскладом заняться. Вдруг крупная рыбешка отыщется? Клем говорила, что не узнала главного, но он знал ее, причем не как подругу Теи, а как внучку Агеэра. А это значит, что он редко бывает в столице, или не принадлежит к ближнему кругу. Знаю, знаю, таких тысячи…

- Это если не знать, что он обладает даром перемещений.

- Тогда круг заметно сужается. Я займусь.

- Желательно сделать это сегодня.

- Понял, не дурак. Завтра Совет будет рвать тебя на части.

- И не только Совет, - хмыкнул Инар, вспомнив о матери.

- А другие нити? Не, не говори – богусы?

Повелитель утвердительно кивнул, а Эвен фыркнул.

- Еще одна кучка дерьма на наши головы. Напали на всех, а серьезно пострадали только Эклир, Хорст и Агеэра. И все трое обладают реальной силой в совете. И, что еще опаснее, защитной силой Илларии.

- Знаю, - помрачнел Инар. Он тоже много об этом размышлял. Еще одна странная ниточка, которая ведет уже за пределы Илларии, к тому, кто хорошо знаком с людской магией и людской нежитью.

- Кому поручишь этот след?

- Авенору.

- Не, не разумно? Все его мысли сейчас заняты женой.

- Леда еще не пришла в себя?

- Нет. И не уверен, что в ближайшее время придет. Ты бы посмотрел на нее?

- Хорошо, загляну, если получится.

- Предлагаю кандидатуру Кардера.

- Хм, - с сомнением нахмурился мужчина.

- С этими тварями только кайры и могут справиться. Ну, не тебе же за ними по городу гоняться, - напомнил Эвен. – А ты бы мог как раз раскрутить историю с чумой. Я бы и сам попробовал, но тут больше думать надо, а я, сам знаешь, больше по полевой части. Заодно отвлечешься. Чувствую я, что история еще не закончена.

- Или только начинается, - закончил его мысль Инар.

- Значит, мне не показалось, что как-то рановато вся эта грязь повыползала наружу. Аккурат перед приездом наших венценосных гостей. И этот бал еще… И ведь не отменить никак. Демоны их задери!

- Вряд ли они сделали это, чтобы расстроить бал, или показать гостям, насколько слаб их правитель.

- Некоторые так и подумают, - скривился Эвен.

- Знаю.

- Кстати о домыслах, ты когда кольцами озаботишься? Сам ведь знаешь, что медлить дальше глупо. Когда там Крейм закончит?

- Обещал к балу.

- Тогда не медли. Перед балом или после отдай Клем кольцо. Знаешь, я только сейчас начинаю тебя понимать. И не представляю, как ты с этим живешь каждый день. Ведь она такая маленькая, хрупкая, кажется, дунешь и разобьется.

- Прости, мы о Клем сейчас говорим? А то, после недавнего зрелища, терзают меня смутные сомнения…

- Я не самоубийца, - фыркнул Эвен, догадавшись, на что намекает Инар, и хитро прищурился: - Признайся, тебе неприятно было увидеть ее, в объятиях мужчины, да еще в таком виде…

- Зачем тебе мое признание?

- Да вот думаю, надолго ли тебя хватит? Если ты на меня так реагируешь, то что будет, когда она подпишет контракт и сблизится с милым мальчиком из дома Экхар. Думаешь, его ее прелести не заинтересуют?

- А тебя твоя видящая еще не потеряла, нет?

- Ах ты ж… - зашипел Эвен, и впервые не нашелся с ответом. Нет, прав Инар, как-то неожиданно у него самого образовалось слабое место. Маленькое, рыжеволосое, с зелеными искорками в глазах.

- Ладно, пойду я рыть носом землю, глядишь что-нибудь и нарою помимо грязи.

- А я в Тайную Канцелярию наведаюсь.

- Я с тобой, - тут же отреагировал Тень повелителя.

- Мне нянька не нужна.

- Да я не…

- Знаю я, зачем ты напрашиваешься в провожатые. Думаешь, сорвусь?

- Я бы сорвался.

- Выкрутился, - усмехнулся Инар, глядя на подозрительно честное лицо друга. Совершенно невинное. – Да не трону я никого, так, осмотрюсь, настроения послушаю.

- В допросные сходишь...

- Успокойся, мне сейчас не до допросных. Хочу с Агеэра побеседовать, и с Хорстом заодно.

- Единственные, в ком ты уверен…

- Я не в ком не уверен, Эвен.

- Даже во мне?

- Иногда, - не стал скрывать Инар. – Когда ты играешь за моей спиной.

- Да не делал я ничего, - возмущенно проговорил дэйв. – Подумаешь, попросил Хали упомянуть о Тее и ее прекрасной подружке, на которую магия дэйвов не действует. Это же так… ерунда.

- Тогда ты будешь не против, если твоя видящая тоже наш бал посетит.

- Ты не посмеешь, - нахмурился Эвен.

- Обидно, не правда ли…

- Что?

- Быть уязвимым.

- Есть немного, - после недолгого молчания признал Эвен.

- Привыкай, если эта девочка тебе действительно нужна, - хмыкнул Инар в ответ.

* * *

Собираясь в Тайную Канцелярию повелитель совсем забыл о еще одном важном деле, впрочем, это дело само объявилось на пороге его кабинета, пышущее тревогой и гневом.

- Инар, как ты мог?

- Здравствуй мама, - проявил вежливость повелитель, приглашая родительницу присесть. Судя по ее виду, разговор предстоял долгий и трудный. Повелительница от предложения не отказалась. Она все еще была потрясена всем тем, что творилось в городе. И собиралась в полной мере излить свое негодование сыну.

- Как ты мог все это допустить? – вопрос получился не такой категоричный, наверное, потому, что Паэль заметила, как он устал. – Этот мятеж, полукровки на улицах, погромы.

- Мама, все под контролем. Поверь. Теперь все под контролем.

- Ты знал? – задала она неудобный вопрос, Инар отпираться не стал.

- Да.

- И допустил все это?

- Что толку, если бы мы предотвратили мятеж? Поймали исполнителей, уничтожили типографии, а заговорщики нашли бы новых. Мне не нужны пешки, мама.

- Но неужели нельзя было сделать это как-то по-другому, помягче? Наши друзья волнуются, некоторые хотят покинуть столицу, они боятся и ничего не понимают, как и я. Инар, мне сообщили, что во время мятежа кто-то напал на членов Совета.

- Это так, - не стал скрывать повелитель.

- Но это… это же… - Паэль явно ожидала не такого ответа, но стоило отдать ей должное, она быстро справилась с эмоциями. – Кто-то сильно пострадал?

- Все живы, если ты об этом.

- Инар, это заговор? Против нас? Правящий дом в опасности? – испуганно прошептала она.

- Нет. Все под контролем. Они не рискнут. Скорее это просто борьба за место в Совете, не более.

- Ты так спокоен, - заметила повелительница.

- Потому что уже не о чем волноваться. Мятеж погашен, заговорщики скоро будут раскрыты, и мы найдем того, кто мутит воду в Дарранате.

- Инар, но что делать со слухами? Дэйвы напуганы. А как же бал? Едва ли он будет успешен без дебютанток.

- Я надеялся, что вы подскажете мне выход, - ответил повелитель, удивив тем самым мать.

- Что я слышу? Ты просишь меня о помощи?

- Прошу, - подтвердил он. – Никто кроме вас не умеет так виртуозно играть мнениями света. Меня всегда восхищала в вас эта удивительная черта.

Повелительница явно не ожидала подобных слов от своего закрытого сына, подозревала, что это тонкий ход с манипулированием уже ею, идеальное сочетание лести, истины и доверия. У нее даже мысли не возникло отказать.

- Хорошо, но я требую полной свободы действий.

- Все, что пожелаешь, матушка, - улыбнулся Инар и поцеловал ее руку.

- Льстец, какой же ты льстец, когда хочешь. И я очень надеюсь, ты проявишь такие же чудеса обольщения на балу, - решила воспользоваться ситуацией Паэль, полностью уверенная, что он тоже не сможет отказаться.

- Всегда извлекаете свою выгоду, - поморщился он.

- А ты думал, это качество у тебя от отца? – усмехнулась Паэль. – Отдашь на откуп Солнечного принца?

- Солнечного принца? – не понял повелитель.

- А еще дежурный отряд драконов и… изрядный кусок нашей казны.

- Про казну я понял, а зачем драконы?

- Будем возрождать традиции, - хитро улыбнулась повелительница. – Уверяю тебя, сын, этот бал запомнится надолго, и все, кто испуганно поджал хвосты и посмели сбежать, тысячу раз пожалеют об этом.

С этими словами она встала, оправила платье и гордо посмотрела на сына.

- И милый, хоть иногда вспоминай, что у тебя не самая глупая мать.

- Я никогда не сомневался в этом.

- Вот и не забывай, - требовательно ответила она, лучезарно улыбнулась и отправилась давать указания приближенным, слугам, распорядителям и всем, кто даже косвенно участвовал в подготовке бала. Ведь за свои слова всегда нужно отвечать, и это еще одно из бесценных качеств характера, которые она передала любимому и единственному сыну.

Инар представил размах будущих действий матери и нахмурился. Ураган Паэль мог запросто переполошить дворец и весь Дарранат, если дать ему волю. Впрочем, сейчас это было на руку. Паэль, как никто умела сглаживать углы. И он даже не сомневался, что завтра, самое позднее послезавтра, сплетники забудут о мятеже в Дарранате и переключатся на новые сплетни, которые без сомнения, если не возникнут сами, то их предоставит окружение повелительницы. Да, слишком рано он перестал учитывать пользу, которую она может принести в управлении Илларией, слишком рано.

* * *

Знакомство с повелителем Илларии совсем не обрадовало Эву. Она его боялась до ужаса. Вроде и не делал ничего, был спокоен и вежлив, когда с ней заговорил, а она дрожала от его пристального взгляда, словно кролик перед удавом. Он подавлял своей силой, внутренней мощью, и только теперь она поняла, почему все, кто с ним встречались лично, говорили исключительно шепотом. Боялись, а вдруг он их мысли услышит? Мысли-то они такие, не всегда их контролировать получается. И вроде не думаешь ни о чем таком, а иногда в голову такое забирается… Например, ревность. И не понятно, откуда взялась, и почему, а больно было увидеть господина Кари с другой… Или вот, когда думала о нем, улыбаться хотелось, или чтобы рядом был, всегда. Глупо, но хотелось ведь. А иногда мысли в желания превращаются, и сбываются нежданно негаданно. Как сейчас, хотела его снова увидеть, пока обедала в компании принцессы, и он появился на пороге комнаты Теи, хмурый, взъерошенный, но пришел ведь. И ее погулять пригласил. Разве могла она «нет» сказать, да еще тому, кто нравился очень. И вроде знакомы всего ничего, и дня не прошло, а, кажется, будто всю жизнь его знаешь, и даже дольше.

И дворец красивым оказался. Тея обещала поискать ей комнату рядышком. Она, конечно, сопротивлялась, неудобно было и стыдно очень, но и страшно тоже. Эвен сказал, что майор Леда не скоро в столице появится, задание какое-то у нее важное, и отпускать в академию он ее не хотел. Думал пока во дворце оставить, при принцессе, а потом решить, как с ней быть. Эва обидеться хотела, или потребовать немедленного возвращения в Академию, но почему-то не обиделась, испугалась даже. Ведь пока она здесь, может видеть его каждый день, слушать голос, и ощущать себя в безопасности, спокойно.

- Ты чего притихла? – забеспокоился он, но разве могла Эва признаться, что ей просто хорошо рядом с ним. Вот и таилась, молчала, да рассматривала украдкой, но напрямую взгляд не поднимала, чтобы не увидел он в глазах ее интереса и симпатии.

- Красиво тут, - пробормотала она, когда молчание затянулось сверх меры. Эвен оглядел старый пожухлый садик, который Паэль почему-то терпеть не могла и запрещала убирать, и скептически выгнул бровь.

- Да неужели? О чем задумалась, ребенок?

- Я не ребенок, - все же обиделась Эва. Она уже два года как совершеннолетняя.

- Для меня ребенок. Знаешь сколько мне лет?

- Тогда вы старик, - буркнула девушка и пошла к старой деревянной беседке. Хотела там посидеть и даже сделала попытку, но скамейка прогнила насквозь. И лежала бы обиженная Эва на грязном полу, если бы Эвен снова не спас, подхватить успел и поставил на ноги.

- Осторожнее.

- Простите, - покраснела девушка. Ей было так стыдно и неудобно, прямо как вчера, когда пришлось ему дом, где ночевала, показывать. А он просто стоял, так и не отпустив ее руки, и сверлил пристальным взглядом. Эва знала, что он смотрит, а глаза поднять боялась, пока сам не заставил, подняв пальцем ее подбородок. Страшно вдруг стало и волнительно очень, и взгляд никак не отвести, но это позволило увидеть серебряные искры в его глазах, особенно когда они приблизились. Она ожидала и страшилась, что он ее поцелует, и сердце билось так сильно и громко, прямо о ребра, и в ушах шумело, и ноги подкашивались. Хорошо, что он ее держал, иначе бы точно упала.

- У тебя веснушки забавные, - прошептал он, хрипло так, словно сам боролся с чем-то, и от этой хрипотцы по позвоночнику, словно ток пробежал, или толпа мурашек. – Никогда не видел у девушек веснушек. И мне хочется их поцеловать. Можно?

Ответить она была не в силах, разве что кивнуть едва заметно.

А губы у него сухие и горячие очень, и они ожоги на коже оставляют. Вот где поцелует, там и горит, нос, щеки, уголок глаза и губы, она их непроизвольно облизала, а получилось, что и его тоже. Смутилась страшно, отпрянуть хотела, но он не дал, схватил ее лицо в ладони, горячие, сильные, но очень нежные и снова поцеловал. Эву никто никогда так не целовал, чтобы в самом сердце отдавалось, чтобы там нежность разлилась настоящая, да затопила его целиком, и горячо стало в груди, и страх пропал, только захотелось очень, чтобы и у него осталась частичка того тепла, что горела в ней. И когда он ее отпустил, прикоснулся лбом ко лбу, тяжело дыша, ничего никуда не пропало. Тепло осталось с ней, и теперь ей страшно стало его потерять. Ведь душе тоже холодно бывает от одиночества, а она уже год одинока без семьи, без близких, без Сокола своего.

- Прости, я не должен был этого делать, - почему-то начал извиняться он. За что? Она ведь не против. Или не пара она ему? Конечно не пара. Где она, а где он? Тень самого повелителя, первый ловелас Илларии, да на него такие красавицы вешаются, куда ей до них, обыкновенной, невзрачной, да еще видящей. Это в работе ее дар уникален, а в жизни… видящие редко находят того, кто готов терпеть их… эпизоды. Эва столько таких историй знала, даже и не верила, что сможет встретить кого-то, и только знакомство с майором Ледой и ее мужем вселило в Эву надежду, что когда-нибудь она тоже встретит настоящую любовь. Только не думала, что случится это так скоро, да еще когда она будет такой… никем.

Она так расстроилась из-за своих мыслей, что захотела отступить, только не смогла, сил не хватило. В его объятиях было непередаваемо хорошо, как в детстве, как дома, а ей так не хватало дома.

- Ты… - тихо, но решительно зашептал он ей в волосы, - я всего лишь Тень, не принадлежу себе. У меня нет титула, богатств не нажил, да и дома у меня тоже нет.

- А вы хотите? – только удивлением она могла оправдать свой вопрос. Она даже предположить не могла, что это он считает себя недостойным.

- Не знаю, не думал никогда, - растерянно признался он. А после вдруг сказал: - Хочу. Да, хочу дом, чтобы свой, а не дворец, и чтобы ждали меня там… ты ждала. Детей хочу, много. И тебя, такую теплую, в нашей постели. Я безумен?

- Нет, - покачала она головой, коснулась его щеки рукой и улыбнулась мягко, нежно. – Разве так бывает?

Выразила вслух внезапную мысль. Чтобы встретить и сразу понять, что это что-то родное, твое, и отпускать не хочется никогда, и чтобы мечты одинаковые, и чтобы хотелось воплотить их в жизнь, и не страшно совсем. Разве так бывает? Чтобы сразу?

- Не знаю, бывает. У истинных.

- Это редкость большая.

- Да, и проклятие тоже.

- Вы думаете, что мы… - Эва знала, что нет, это не мифическая связь истинных, но кто сказал, что то, что она чувствовала не настоящее, или менее сильное. Нет, сейчас она могла бы с ними поспорить.

- Нет, но мне нравится то, что есть.

- Мне тоже, - тихо призналась она. Он тоже улыбнулся, взял ее за руку, переплел пальцы и поцеловал их, и было в этом жесте столько всего сокрыто, чего-то настоящего и правильного, того, что заставляло мечтать и надеяться. Нет, он не давал обещаний, и громких слов не произносил, но ей и не нужно было этой мишуры. Эва просто поняла в этой маленькой беседке, да даже еще раньше поняла, что она его, а он ее… люди бы сказали половинка, но она тоже не любила громких слов.

- Расскажи мне, - попросил он.

- Что?

- О себе. Расскажи мне все.

И она рассказала, как жила до смерти мамы, как папа привел в дом новую жену, как изменился, из любящего папочки превратившись в холодного и равнодушного отца, как мачеха ругала ее за провинности, как сводная сестра смеялась над неуклюжестью, как называли проклятой за дар, как отец отправил ее в Академию, а после решил выдать замуж за сына мачехи, противного, злого, с потными руками. Она рассказала, как убежала из дома, как поступила в «коготь дракона», и про Сокола своего рассказала, которого отец забрал, сославшись на то, что она не сможет его содержать. Рассказывая о своем прекрасном древесном драконе, она тихо заплакала, жалуясь, как ребенок. Но сейчас это было уместно и совсем не обидно, когда он нежно погладил ее по голове, как настоящего ребенка.

- Мы обязательно вернем его. И ты меня с ним познакомишь, хорошо?

- Конечно, - шмыгнула она носом, а он вдруг слизнул ее слезы, и она рассмеялась. Щекотно было и мокро немного, и стыдно тоже, совсем чуть-чуть. – А вы меня познакомите со своим.

- У меня нет дракона, - с явным сожалением вздохнул Эвен. – Теням не положено их иметь.

- Вы никогда не проходили отбор?

- Никогда. Да и глупо бы это было. Я ведь не принадлежу себе. Разве можно такому поручить жизнь дракона.

- Мне так жаль, - искренне посочувствовала Эва. – Но если хотите, я могу поделиться моим Соколом. Я уверена, он обязательно вам понравится. Он у меня очень добрый, хороший.

- Совсем как ты, - улыбнулся он. – И я буду рад познакомиться с твоим Соколом.

Эвен не был уверен, что имеет право обещать этой маленькой наивной девочке, но почему-то хотел это делать. Хотел оберегать и защищать ее от всего, хотел купить ей дом, чтобы настоящий и ее собственный, хотел семью, обязательно с ней, и чтобы детей, непременно детей. Мечта, вдруг возникшая из неоткуда, но он хотел воплотить ее в жизнь ради этой девочки и ради себя тоже. Да, сейчас непростые времена, и он вряд ли сможет уйти в ближайшие годы, но когда все образуется, когда угроза минует, когда будут пойманы все заговорщики, когда Инар, наконец, перестанет себя мучить и определится с Клем, может быть тогда…

- Я не смогу дать тебе все сразу, прямо сейчас, меня сковывают обязательства, слишком много причин.

- Я знаю. Из теней так просто не уходят.

- И я не уверен, что имею право просить… подождать…

- Я буду ждать. Столько, сколько нужно.

- А если год или два?

- Мне все равно. Только не уходите, пожалуйста.

- Не уйду, обещаю.

А Тень повелителя никогда не разбрасывается пустыми обещаниями. Вот так вот неожиданно счастье Эвена стало зависеть от двух существ, хрупкой девочки, что обнимал сидя на ступеньках старой беседки и другой – что спала сейчас в своей комнате не выспавшаяся ночью, утомленная утром и непростым разговором с тем, кто составлял ее собственное счастье. Что поделать – это жизнь, в которой судьба одного переплетается с судьбой другого, порой еще вчера вежливого незнакомца, а сегодня составляющего частицу сердца или даже большую его половину.

Глава 8 Зацепки

Остаток дня Эвен разгребал последствия мятежа, допрашивал пришедших в себя заговорщиков, инструктировал следователей, спорил с начальником Тайной Канцелярии, который с трудом и неохотой выполнял его указания. Конечно, ведь Тень повелителя посмел заступить на его территорию, подорвать его авторитет перед подчиненными. Впрочем, Эвену некогда было подбирать слова и поправлять внутренний мир господина Элледи, он вышел на девицу, что завербовала Эфера младшего, да и большинство местных парней. Не она одна, конечно, выступала подсадной уткой, еще были несколько девиц из домов терпимости, два лакея у господ из младших домов, несколько представителей правопорядка и даже один служитель храма Великой богини. Всех схватили, доставили в «пыточные», все запели, как соловьи, выдавая списки, имена, и прочие «радости» внутренней жизни заговорщиков. Так одни сдавали других, другие третьих, четвертых, пятых. Картотека набиралась аховая. По всему выходило, что в мятеже участвовали едва ли не все полукровки города. Правда, в процессе допросов выяснилось, что большинство мятежников использовали в темную. Многие пришли просто почтить память погибших в день Кровавой жатвы, а их, незаметно для них самих втянули в такое…

Большая часть времени следователей ушла на то, чтобы отделить одних глупых идиотов от других, тех, кто реально верил в идеи заговора. Таких было мало, даже напавшие на Альта и Клем скорее искали выгоды, нежели, в самом деле, следовали идеям мятежа.

Что же до девчонки, здесь Эвену пришлось погрузиться в ее жизнь с головой, и начать он решил с последнего увлечения девицы, а именно приятеля Эфера младшего, еще одного идиота, повернутого на идее несправедливой жизни полукровок. Мальчишку даже уговаривать не пришлось, хватило подзатыльника родителя и грозного взгляда Тени повелителя. Дальше он каялся во всех своих грехах, однако о девчонке, вопреки ожиданиям, он знал крайне мало.

Они познакомились на местном рынке, разговорились, Алана пригласила парня прийти на собрание единомышленников, дала буклет, который он даже не читал. Его тогда больше интересовала грудь красивой полукровки, да губы, которые так хотелось попробовать на вкус. Девица была старше, опытней, и активно пользовалась всеми своими женскими прелестями, завлекая таких олухов, как этот Эвери, или Альт. К тому же она была умна и осторожна.

Собрания никогда не происходили в одном и том же месте, да парень с трудом вспоминал о них, его заботила девушка, и то, как ей понравиться, а не права угнетенных полукровок столицы

Эвен на всякий случай послал спецов по всем названным адресам, мало надеясь на удачу.

- И что? Ты так долго встречался с девушкой и даже не поинтересовался кто она такая?

- Да не встречались мы, - воскликнул парень. – Я хотел, на свидания приглашал, но она отказалась. У нее другой был.

- Ты этого другого видел?

- Нет, никогда.

- Тогда откуда знаешь, что он был? Или на слово ей поверил? – грозно спросил Эвен. Парень побледнел, глянул на не менее сурового отца и отрицательно мотнул головой. На слово он ей не поверил, тем более, что проследил пару раз за девушкой до работы и до дома, и никого рядом не заметил. Она всегда была одна.

- Я уж подумал, что она обманула меня, а однажды пришел на встречу, ну, чтобы на собрание идти, а она плачет. Увидела меня, слезы сразу вытерла, улыбнулась, но я понял, что она из-за него плакала. А потом я ее с Альтом познакомил, ну и… прекратилось все. Она перестала приходить. Подумал, что ей надоело все. Я надоел.

- Ты сказал, что до дома и до работы ее проследил. Адреса помнишь?

- Ну, да, - кивнул парень. – Она работала в цветочном магазине, что в центре, в богатом квартале, а жила в пансионе во владениях Рябиновых Ласточек.

- Вот как? – удивился Эвен. – Серый дом справа от главной дороги?

- Нет, тот дом я знаю, там приличные девушки не живут, только эти… ну, вы поняли, - покраснел полукровка.

Эвен бы с этим утверждением поспорил, потому что одну такую он все же знал, а вот осведомленностью мальчишки был слегка удивлен, хотя какой он мальчишка? Здоровый парень под два метра, а то, что мозгами обделен, так это, похоже, всеобщая проблема современной молодежи, будь то полукровка, дэйв или человек. Все одно.

- Так где проживала девица?

- Точный адрес не скажу, но недалеко от особняка стержня младшего дома, желтый такой дом, для девушек. Все очень прилично. Мужчин туда не пускают.

Пришлось Эвену наведаться и в этот чудо пансион, в самом деле оказавшийся довольно приличным. И надсмотрщица местная ему понравилась, такая строгая мадам, наотрез отказалась его пропускать. Единственное, в чем пошла на уступку, это согласилась вызвать соседку этой Аланы по комнате. Пока ожидал девушку, успел расспросить о местных порядках и даже всерьез задумался, а не пристроить ли ему в этот пансион Эву.

- Здравствуйте, вы хотели со мной поговорить?

Симпатичная девушка полукровка появилась на пороге, представилась Бертой, и да, она действительно делила комнату вместе с Аланой. Они не дружили, но хорошо общались.

- Я в булочной работаю, здесь же, в Рябиновых Ласточках, а Алана в городе, в богатом квартале, - без всякой зависти или обиды рассказывала она, – в цветочном магазине. А что-то случилось, да?

- С чего вы решили?

- Ну, вы здесь, - смутилась девушка.

- А как она себя вела? Не беспокоило ли ее что-нибудь в последнее время?

- Беспокоило, вы правы. Несколько последних недель она приходила поздно, нервничала часто, плохо спала, но я решила, что у нее проблемы с парнем и не спрашивала.

- С парнем? А вы его знаете?

- Нет, что вы. Он никогда сюда не приходил. Мне кажется, он был городским, и еще, думаю, он был кем-то важным.

- Почему вы так решили? – насторожился Эвен, а девушка с готовностью продолжила:

- Я рассказала ей как-то о своем женихе, правда тогда он не был моим женихом, мы только начали встречаться, но планы уже строили, и она как-то грустно тогда вздохнула и сказала, что мне очень повезло полюбить себе равного.

- А могло быть так, что она полюбила дэйва? – почему-то спросил Эвен.

- Я так и думала, - кивнула Берта. – Уж очень странные у них были отношения. Он мог прислать ей записку среди ночи, и она тут же собиралась и бежала к нему, а иногда приходила под утро и долго лежала, плакала. А может, он просто ее не любил. Я не знаю.

- Записку, говорите? Интересно, а как же среди ночи записки эти ей доставляли?

- Не знаю, - задумалась девушка. Но Эвен уже выяснил все, что хотел, и продолжать разговор не было необходимости. Поблагодарив словоохотливую девушку, он отправился разыскивать в пансионе того, кто доставлял Алане записки от мифического жениха. Впрочем, «почтальон» отыскался быстро, точнее почтальонка. Одна из служанок пансиона, что примечательно – человек. Еще примечательней было то, что она факт доставки записок не отрицала, но совершенно не могла вспомнить их автора, и как они попадали к ней тоже.

- Внушение, - сурово покачала головой мадам комендант, маячившая все это время поблизости.

- Внушение, - согласился Эвен, как-то резко раздумав поселять сюда Эву. Пансион вроде и ничего, а вот шастающие по дому завороженные служанки все портят. А кто может внушить что-либо человеку? Только дэйвы, а это значит, что парень Аланы дэйв. И очень может быть, что закутанная в плащ фигура вовсе не полукровка. Вопрос только в том, почему полукровки слушались дэйва? Или они не знали? С другой стороны, может статься, что возлюбленный девушки и вовсе здесь не причем. В этом нужно было разобраться, и последней зацепкой был тот самый цветочный магазин, в котором работала девушка. Весьма ощутимой зацепкой, как оказалось.

* * *

Пока Эвен вытягивал одну ниточку, Инар схватился за другую. Спешно вызванный по магической связи мастер де Сенсер припомнил, кто занимался исследованием красной чумы.

В свое время несколько исследователей много времени посвятили этому вопросу, среди которых был и пострадавший в схватке министр Агеэра. Зачем? Инар подозревал, что из-за внучки. Он был наслышан о старых забавах «любящего» дедушки Клем, в которых тот проверял единственную внучку на прочность. Не исключено, что и красную чуму он на ней проверил, дабы убедиться, что так и да, ее внешняя антимагическая защита подстать внутренней. От этой не слишком приятной мысли Инар заскрипел зубами, и решил не откладывать на завтра то, что можно было сделать сегодня, а именно побеспокоить своего второго советника.

Да, он бесконечно уважал Агеэра за профессионализм, но крайне не одобрял его методы воспитания. В свое время ему даже пришлось оградить Агеэра от общения с Клем, и ограничить опеку. Инар не понимал, почему дед так жесток с внучкой, но с трудом верил, что из природной злобы или старых обид на сбежавшую когда-то дочь. Да, все говорило за это. Агеэра никогда не считался с мнением и желаниями Клем, даже сейчас он почти силой пытается выдать ее замуж хоть за кого-то. И эти тренировки в детстве, больше смахивающие на пытки, это почти маниакальное желание контролировать всю ее жизнь. Да, у Агеэра был отвратительный характер, более скупого на чувства дэйва Инар никогда не встречал, за исключением себя, наверное. Но было в его жизни одно воспоминание, которое не давало до конца поверить в ненависть, о которой часто упоминает Клем, воспоминание, связанное с Кровавыми песками.

Эта картина, как сейчас, стояла перед его глазами – сотни или даже тысячи полукровок, окровавленных, изломанных, мертвых. И запах крови, запах грозы. Отец отправил его искать Тею, и он, движимый скорее ужасом, нежели приказом, пошел туда, где тел было меньше, к холмам, к сгоревшим амбарам драконов. Тогда он впервые увидел Агеэра таким, сжимающим свою мертвую дочь и плачущим, нет, рыдающим раненым зверем, точно так же, как позади, у главной площади рыдал его отец обнимающий свою Мариссу.

А после, в лесу Инар нашел раненую Клем, и Агеэра сразу же бросился к ней. Не отходил, пока девочке не обработали рану на лбу, просидел рядом всю ночь, пока спала, крепко сжимая ее руку, словно боясь потерять и ее тоже.

Будущий повелитель в это время сидел снаружи, у палатки, опустошенный смертью отца, гибелью целого города, осознанием, что там, внутри лежит его судьба, маленькая и беспомощная полукровка. Он помнил дождь, который хлестал по лицу, смешиваясь со слезами, помнил крик драконов, помнил стук своего сердца, громкий, сильный, сумасшедший какой-то. Оно всегда так билось, когда он видел ее…

Он смог стряхнуть с себя тени прошлого только когда переместился в здание Тайной Канцелярии, а там его мысли заняли уже иные вопросы, другие воспоминания.

- Повелитель, - склонился в низком поклоне Тулий – первый страж чертогов Тайной Канцелярии, как всегда стоящий на посту, охраняющий мир и порядок в Илларии. Правда, мир оказался довольно хрупким, да и порядок после сегодняшнего инцидента оставлял желать лучшего. Но вечного стража не волновали сиюминутные мятежи, иначе бы он предупредил, впрочем, даже повелителю Илларии не дано было понять всю глубину мыслей этого странного существа. – Я рад приветствовать тебя.

- Как поживаешь, хранитель?

- Не жалуюсь, - отозвался дэйв в золотых одеяниях. – Ты хочешь спросить у меня что-то повелитель?

- А ты хочешь мне что-то рассказать? – усмехнулся Инар.

Когда он увидел этого старого интригана впервые, то просто жаждал ударить его по рогатому шлему его же палкой. Инару было четырнадцать, а Тулий был раздражающе остр на язык и скор на едкие, заковыристые высказывания. Тогда он назвал его огненной ледышкой, а Инар, кажется, обозвал рогатой мумией. Впрочем, тот не обиделся, наоборот, рассмеялся. Сейчас ему уже давно не четырнадцать, но Тулий остался по-прежнему язвительным и весьма раздражающим в своей манере давать туманные ответы.

- Тревога окутала Дарранат, зло блуждает во тьме. А повелитель не желает принять помощь.

- Вижу, ты посетил Мать? – скривился повелитель, словно от внезапно накатившей зубной боли.

Упрек был верным, Инар давно ее не навещал. И на это у него были свои причины. Все их последние разговоры приводили к взаимному непониманию и обидам. Она, как и Тулий, многое утаивала, то ли из страха повлиять на естественный ход событий, то ли ради каких-то своих, неизвестных ему интересов.

Он перестал ее понимать в тот момент, когда Мать отказала ему в хоть какой-то надежде на личное счастье. И до сих пор помнил тот день, как пришел к ней мальчишкой сразу после смерти отца с одним вопросом: «за что?» и просьбой избавить его от такого несвоевременного, ненужного, страшного чувства. Мать лишь с глубоким сочувствием покачала головой и проговорила что-то о судьбе, а он обиделся, упрямо отказавшись ей следовать. Вернулся через год, уже не мальчик, но мужчина, повелитель, все с тем же вопросом и той же просьбой. Но если в первый раз его вело неприятие и страх, то во второй остался только страх, теперь уже не за себя. И она снова начала говорить о судьбе, которую не выбирают. Тогда он дослушал до конца, а после принял свое судьбоносное решение скрывать чувства, и следовал ему беспрекословно, до прошлого года, когда позволил себе секундную слабость, обернувшуюся непрекращающимся кошмаром.

Тяга, испытываемая им, пока Клем не знала о связи истинных, была ничем по сравнению с тем, что он чувствовал сейчас. Мастер Крейм рассказывал, что раньше, когда союзы истинных были почти повсеместны, так бывало – дэйв встречал свою истинную не совсем в том возрасте, как бы хотелось, ребенком или даже младенцем. Но тут сама природа приходила на помощь, связь словно консервировалась, она присутствовала, дэйв ощущал ее, но мог спокойно существовать, дышать, жить без постоянной потребности увидеть, прикоснуться. Ему хватало обыкновенной вещи, или локона волос, от которого исходило родное тепло.

Когда приходило время, девочка превращалась в девушку, связь усиливалась, достигая своего пика как раз к совершеннолетию истинной. Тогда истинная и сама уже должна была ощущать привязанность, симпатию, или любовь к своему дэйву, связь закреплялась, и двое любящих проживали свою общую жизнь в полной гармонии и понимании.

От таких союзов рождались сильные дети, эти пары не знали измен, разводов, обид. Это просто было невозможно, противоестественно, и Инар догадывался почему.

Что бы не сделала Клем, какой бы она не была, нездоровой, злой, темной или светлой, изменяла бы, убивала, ненавидела весь свет или даже была бы сумасшедшей, он будет любить ее любой. Как преданный пес, как тень, как безвольный раб. И пусть звучало это совершенно дико, но смысла не отменяло. Если бы Клем была дэйвой, она откликнулась бы на его зов, ощущая ту же привязанность, любовь, желание быть рядом, соединиться, никогда не отпускать. Иногда он жалел, что она не дэйва, но лишь иногда.

Тот же мастер Крейм рассказывал, что бывает, если дэйва не откликается на зов истинной пары, какие муки испытывает ее партнер тогда. Чаще всего это заканчивалось безумием и гибелью пары. Дэйв не мог отпустить свою истинную, принимая на себя ее мысли, чувства, неприятие, отвращение, боль, и сходил с ума от всего этого клубка отчаяния. Полукровки или люди были вольны выбирать – любить или не любить того, кого постигло проклятие истинной пары. Впрочем, кто-то считал это благословением.

Так это или нет, но незыблемым было одно – ни один дэйв не смог освободиться от этой связи. Даже дядя Лазариэль, история которого была странной, непонятной, и случившейся не без участия Матери всех драконов. Никто не знал, зачем она это сделала? Зачем заставила молодого, сильного, умного брата повелителя поверить в связь с той, которая не смогла ответить на его чувства? Зачем позволяла целый год медленно сходить с ума и ненавидеть весь белый свет, и больше всего собственного брата?

Инар не помнил всего, только то, что добрый дядя вдруг стал много пить, а окружающие шептаться и сплетничать о нем за спиной, называя безумцем и негодяем.

И вдруг дядя помогает сбежать истинной отца – Мариссе де Томей в Арвитан, а после совершает недопустимое… Он убивает собственного дракона. Жутчайшее преступление, оправданий которому просто не могло быть. Никто в здравом уме никогда не причинит вред части себя, а ведь драконы именно часть дэйвов, как рука, нога, кусочек сердца. И в то же время Лазариэль находит свою истинную, закрепляет связь, словно в награду за убийство дракона. Никогда, ни отец, ни дядя Лазариэль не рассказывали, и даже не касались этой темы, впрочем, Инару тогда было не до истории родственника. Это случилось так давно, что почти превратилось в легенду.

Лишь много позже, когда появилась Клем, он надеялся, что дядя расскажет, как ему удалось разорвать связь истинных, и знал ли он о проклятии Огненного дома. Оказалось, знал, и его это проклятье не коснулось только потому, что сам Лазариэль не был связан с домом кровными узами. О лжи Матери, навсегда разрушившей их отношения, он также умалчивать не стал. Эта правда заставила и Инара усомниться в правильности и незыблемости советов той, мнение которой принимал, как данность.

- Ты не хочешь слышать себя, - вырвал его из воспоминаний Тулий. – Закрываешься от жизненно необходимой связи, совершаешь ошибку.

- Я не нуждаюсь в твоих комментариях, страж, - резко оборвал его Инар.

- Прошу прощения, что преступил границы, - прохладно извинился явно задетый хранитель.

- Обиделся? Прости. День сегодня был не из лучших.

- Ты разберешься во всем, когда осознаешь, что события мира и личное не разделимы, - принял его извинения Тулий.

- Твои слова или ее? – вздохнул Инар, почти смирившись с раздражающими манерами хранителя.

- Я вижу многое, дороги, нити, судьбы, переплетающие твою жизнь с этим миром, и я вижу, что судьба его зависит только от тебя. Он либо скроется во тьме, либо засияет в свете.

- Опять твои туманные предсказания. А я надеялся на четкий ответ.

- Как у тебя много путей и вариантов принятия решений, так и у мира много исходов. Слушай свое сердце, повелитель, в нем спасение этого мира, только в нем.

- А более приземленные советы будут? На ближайшую перспективу? – без всяких надежд спросил он, и получил неожиданный ответ:

- Ответ на твои вопросы знает полукровка. Поговори с ним.

Тулий, очевидно, заметил удивление в глазах мужчины и даже снизошел до еще одного ответа:

- Враг играет с тобой, как кот с мышью, но метит в твое сердце, береги его.

- Один враг? – спросил Инар, поняв намек.

- Не один, но у всех у них разные цели и методы тоже разные. Ты поймешь, и скорее, чем думаешь.

На этом разговор был закончен. Тулий вернулся на свой пьедестал, застыл, слушая мир, а Инар пошел дальше, чувствуя внезапно возникшую тревогу, словно за сложностью плетения он не разглядел главного, изначальной цели.

* * *

При обыске цветочной лавки, где работала Алана, ничего не нашли, поначалу. Бледный от ужаса владелец, дэйв из младшего дома, рассказал все, что знал, но он явно не был замешан. Эвен расхаживал по магазину, и хмурился. Неужели это все? Тупик? Или…

- Вы живете здесь?

- Что? – встрепенулся хозяин. – Нет.

- Но дом двухэтажный. Что там наверху?

- Ах, это… Ничего. Когда-то я и правда там жил, а скопив денег, купил для жены настоящий дом. А квартирку наверху мы иногда сдавали, да и квартирка крохотная, комнатка небольшая, да кухонька.

- Кому сдавали? – повернулся к нему Эвен.

- Да… очень хорошему, благородному господину. Вы не подумайте, я тщательно проверил его документы.

- Этот господин – дэйв?

- Да, да. Дэйв.

- Молодой?

- Ну, как вы, наверное.

- Описать сможете?

- Кого?

- Господина, - едва сдерживая нетерпение, пояснил Эвен. Он чувствовал, что это тот самый след, нить, которую искал.

- Да, если нужно, смогу. Но зачем, милорд? У господина все бумаги были в порядке, да и жил он тут несколько месяцев. Ах да, у него и рекомендации были.

- Рекомендации?

- Рекомендательное письмо с самого верха.

- Вы сохранили его?

- Нет, милорд, - сокрушенно ответил хозяин магазина.

- Ладно, а имя, имя поручителя помните?

- Конечно, господин Кари, как я могу такое забыть. Я и герб именной запомнил.

- И кто этот поручитель? – потребовал ответа Эвен, а когда услышал, не мог поверить своим ушам, и приказал взломать дверь на второй этаж, где неожиданно обнаружились огромные бутыли с красной краской и все те же листовки с призывами к мятежу. Хозяина чуть сердечный приступ не схватил от подобных «радостей», или это от самого Эвена, который вцепился в бедолагу, как клещ, требуя списки покупателей, друзей, знакомых, приятелей, а также поставщиков и других работников магазина. Старик сдал все и всех, еще бы он этого не сделал, когда сам Тень повелителя так кровожадно на него зыркает, тут и душу богам отдать можно.

Судя по собранным доказательствам, именно отсюда мятежники получали краску для символов, что рисовали на дверях. Списки это подтверждали.

Помимо бутылей наверху было мало полезного, а вот в одном из ведер для мусора что-то жгли, бумаги. Он аккуратно вытряс пепел, намереваясь воспользоваться даром Клем. Ведь если их сожгли, значит, в них было что-то важное. Еще в маленькой неуютной комнатке обнаружился женский шарф, дорогой, из парнасского шелка. Слишком дорогой для цветочницы. Подарок возлюбленного? Но сейчас начало зимы, не время для шелковых шарфов. Да и запах показался ему смутно знакомым, из-за духов, тоже явно не из дешевых.

- Скажите-ка, милейший, а к господину кто-то приходил? – обратился Эвен к цветочнику.

- Нет, я никого не видел.

- Быть может, он упоминал о сестре или возлюбленной? Невесте?

Но здесь старик оказался не слишком удачным источником информации. Впрочем, другие работники могли что-то видеть.

- Вы уже со списками закончили?

- Да, да, - закивал хозяин цветочной лавки.

- Проедите с нами.

- Но, господин... – испугался он.

- Составим портрет вашего постояльца. Завтра с утра вы откроете магазин, наши люди подежурят поблизости, отпустите всех работников, их место также займут наши люди.

- Слушаюсь, господин, - совсем поник цветочник, но указания выполнил.

А Эвен решил поговорить с теми работниками, кто точно не был замешан в происходящем. Спрашивал об одном – о гостях постояльца. Но здесь ниточка снова оборвалась. Либо постоялец был слишком осторожен, либо это все-таки подарок для Аланы. Только против этого объяснения вставала вся его интуиция. Здесь определенно была замешана женщина, он словно чуял ее кожей, и женщина не из простых. Вот только кто?

Пока он размышлял об этом, его временные подчиненные отправились по адресам поставщиков и клиентов, из всех работников, находящихся в цветочной лавке, они выявили только одного местного грузчика, полукровку. Он и рассказал, что помогал Алане перетаскивать наверх бутыли с краской, но для чего они, не знал, думал, чтобы розы красить. Эвен поверил. Слишком простым был этот грузчик, недалеким каким-то, но решил все же попридержать, на всякий случай. Сообщника девушки он также не видел.

Разобравшись с цветочным магазином, и пролистав списки клиентов, он отправился в Тайную Канцелярию, надеясь застать там Инара, и распутать еще одну ниточку, дело, которое решил поручить Авенору. Ему не давало покоя имя поручителя, названное хозяином лавки. Пока он решил не разглашать эту информацию, но если все окажется так, то Совет, да и весь Дарранат, будет ждать новый скандал.

Глава 9 Тупик, или…?

В особом отделе повелителя встретил Авенор. В командном центре никого не было, все находились либо на выезде, либо слишком заняты в допросных.

- Повелитель, - склонился дэйв, приветствуя Инара.

- Добрый вечер, Авенор. Я вижу, вы заняты.

- Почти закончил, - ответил глава Особого отдела, нажал на несколько магических выступов и вывел свою работу на главный проектор. – Эвен просил меня поискать финансовый след, все необычные и подозрительные операции верхушки власти за последние полгода. Зацепка слабая, но…

- Тебе удалось что-то выяснить? – заинтересовался Инар.

- Да. Вот посмотрите… в последнее время подозрительную активность проявляли несколько семей. Дерры зачем-то сильно потратились на границе, Яквесты продали несколько своих владений, при этом никуда не вложились, Флеморы также производили странные манипуляции со счетами, полностью опустошили семейный счет, при этом очень приличная сумма была положена на счет Флемора младшего в столичном банке, но не вся. Судьба остальных средств не известна. Еще у де Лиара внезапно появился новый счет, который в течение последнего полугода медленно опустошался. Парс вложился в приморские верфи. Также Рэйнор Экхар активно сорит лирами. Подозреваю, что на развлечения.

- Младший Экхар?

- Ничего конкретного. У него есть свой личный счет, но никаких подозрительных действий за последние полгода он не совершал. Из всех семей я бы выделил три странных следа – Флеморы, Яквесты и де Лиар.

- Почему не включили Парс?

- Я поспрашивал у знакомых на счет этих верфей. Там все чисто. Я склонен думать, что он просто вкладывает лишние средства во все подряд. А вот что мутят эти три семейства – не понятно.

- А Дерры?

- Не уверен, что могу говорить… - отчего-то замялся Авенор, но повелитель взглядом приказал продолжать.

- Они налаживают связи с Арвитаном.

- Для чего?

- Подозреваю, что из-за договора с вашим дядей.

- Не доверяют?

- Перестраховываются скорее. Отказать вам они не осмелились, для них это огромная честь, такое доверие, но отпустить единственную дочь в Арвитан, в чужую страну… Возможно, они пытаются выйти на гильдию наемников и заключить контракт на дополнительную защиту дочери.

- В обход меня.

- Ну, думаю, они боятся обидеть вас недоверием.

- Я не кисейная барышня, чтобы обижаться, - раздраженно ответил повелитель. – Ладно, продолжай.

- Да особо не о чем, все опирается на догадки, все слишком зыбко. Эвен должен вскоре принести данные по своему расследованию. Надеюсь, тогда хоть что-то прояснится.

- Хорошо, а я пока прогуляюсь до лазарета. Твоя супруга ведь там сейчас?

- Да, повелитель, - застыл Авенор. – Вы позволите пойти с вами? Я… Эвен еще не…

- Кончай разводить политесы, Нор. Можно подумать, мы в свое время не спали у одного костра и не хлебали баланду из одного котелка. Здесь никого нет.

- Простите, - едва заметно улыбнулся мужчина, на внезапную вспышку эмоций повелителя. Не часто такое увидишь, особенно теперь. – Не хотел обидеть.

- Меня не так просто обидеть, тем более друзьям. Пойдем, посмотрю твою видящую, - хмыкнул Инар, похлопав старого приятеля по плечу. – Мастер Крейм успел ее осмотреть?

- Да, но это не физическая рана. Ее тело здорово.

- Вот и убедимся, что это действительно так, - ответил повелитель.

* * *

Майор Леда лежала обособленно от всех за ширмой под магической пеленой, наподобие кокона, поддерживающей в ней жизнь.

- Все настолько плохо? – удивился Инар.

- Это просто меры предосторожности, - выглянул из-за другой ширмы мастер Крейм. Там в таком же коконе лежал Хорст. – Эриса способна дышать самостоятельно, но прогнозов выздоровления, увы, нет. Я не могу ей помочь. Здесь нужен менталист…

- Вроде меня, - закончил мысль мастера повелитель и приступил к делу. Это ему ничего не стоит, зато Авенор, наконец, успокоится. Мужчина осунулся, побледнел за эти полтора дня, и вроде на работе это почти не отражалось, но глава Особого отдела явно работал бы лучше, если бы знал, что его жена жива, здорова и ждет его дома. Ему ли не знать, каково это – испытывать постоянную тревогу за свое «сердце».

Инар долго сидел у изголовья кровати, Авенор нервно вздыхал позади и напряженно застыл, когда повелитель заговорил:

- Она… слышит тебя и меня, но пока не может ответить. Связи… скажем так, перегорели, она не владеет телом… пока. Что вы делали?

- Она пыталась связаться с Салмеей.

- Ах да, Эвен упоминал. Успокойся Авенор, она справится, через пару дней возьмет тело под контроль, а вот связи восстановятся не скоро.

«Значит, майор Леда кончилась?» - внезапно донеслась до него ее мысль.

- Это уж как вы сами захотите, эриса, - улыбнулся Инар и коснулся ее лба рукой без перчатки. Вылечить он ее не сможет, здесь ей придется восстанавливаться самой, а вот восполнить резерв магический и физический вполне способен, что и сделал. И это позволило ей открыть глаза на пару дней раньше. Авенор аж подскочил от радости, кинулся к жене, беспрерывно его благодаря. Инар усмехнулся и поспешил оставить этих двоих наедине. Им не нужны свидетели, даже такие важные, как повелитель Илларии.

С Хорстом было сложнее. Он не слышал его. Богус изрядно постарался. От этих тварей никакие щиты не спасают, даже если ты единственный полукровка в мире, обладающий сразу несколькими активными способностями.

- Когда думаешь, он очнется?

- Не раньше утра, - ответил мастер Крейм. – Большая часть полукровок, уже пришла в себя, тех, кто не был причастен, отпустили, остальные сейчас на допросах внизу.

- Охранник Теи?

- Восстанавливается.

- А второй?

- Также внизу. Кайры решили сами о нем позаботиться. У них там какие-то свои методы восстановления.

Инар понимающе кивнул, снова посмотрел на слишком бледного, словно неживого Хорста и попросил Крейма сделать все возможное, чтобы тот поскорее очнулся. Ему не давало покоя предостережение Тулия, а внутри поселился тугой комок тревоги и это привычное ощущение, что он что-то упустил. В надежде, что разговор с министром Агеэра прояснит, наконец, ситуацию, он отправился на зычный голос, что раздавался с другого конца коридора.

* * *

Вопреки ожиданиям, Агеэра не рассказал повелителю ничего нового: да изучал действие красной чумы, нет, на внучке не испытывал, он не изверг. На вопрос: «зачем?» ответил вполне конкретно.

До Кровавых песков все справедливо считали, что полукровки имеют иммунитет ко всем существующим ядам. Они выносливее дэйвов, сильнее физически, и быстрее восстанавливаются. Но время и злые помыслы создали яд, способный воздействовать на полукровок, убивающий их за считанные минуты. Точно также была создана красная чума.

- Я выяснил, что за основу был взят материал яда, использованного в Кровавых песках.

- Вы подозревали, что мы поймали не всех? – задумался повелитель.

- Далеко не всех, - подтвердил Агеэра.

Но то было дело прошлое, давно забытое. И всплывший сейчас яд красной чумы стал для министра такой же неожиданностью, как и для всех остальных.

- Поразмышляйте об этом, а утром жду вас на совещании. Как думаете, к тому времени в себя придете?

Агеэра поморщился, покосился на щуплого лекаря, который дежурил при нем неотлучно, пару раз подумывал сбежать от него, но побаивался.

Лекарь хоть и меньше его раза в три, и моложе во столько же, однако, как посмотрит своими глазищами, да как рявкнет: «лежать!», сразу проникаешься. Что ни говори, а лекарей нужно слушаться. Целее будешь.

- У этого спросить надо, изверга в халате.

- Еще пару часов и вы, господин министр, будете здоровее прежнего.

- Жуткие твари эти богусы. Если бы не цветок Клементины, я бы уже чаевничал с создателем, - вздохнул Агеэра.

Он как проснулся с утра, так его Кахаар и огорошил, мол нет молодой хозяйки в комнате, ушла на рассвете. А в городе что-то странное происходит, полукровки в красные плащи обрядились. Бывший слуга, а ныне управляющий, крайне озаботился безопасностью молодой хозяйки. Пытался отпроситься, чтобы найти, привести, на худой конец, спасти безголовую, но министр не позволил. С трудом его успокоил, подозревая, что внучка все же во дворце, куда и он должен был отправиться. О возможном мятеже его уведомили, но велели не вмешиваться, да и Эклир, с его спецами по внутренней безопасности был наготове. Кто ж знал, что первым ударят по нему, и не чем-нибудь, а людской магией.

Агеэра еще не догадывался об этом, собираясь во дворец, бывший слуга слезно умолял его взять с собой и цветок, найти глупую хозяйку и передать ей универсальное средство защиты от зловредной магии. Нет, он бы с радостью выкинул колючее нечто, но Кахаар едва ли не насильно всучил его в руки хозяина аккурат у ворот. Так министр и вышел к площади с цветком под мышкой, вот тут-то и произошло нападение жуткой твари из бездны.

- А где сейчас чудо природы? – улыбнулся Инар, выслушав бурчание министра.

- Приказал слуге отправить его внучке, вместе с ее вещами.

Министр на несколько секунд задумался, а после сказал:

- Из Нефритовых ведь никого не осталось? Только этот мальчишка полукровка – Тень наследника. Спросите его. Если и он ничего не знает, то никто не знает.

Инар это понимал, но еще утром он сам отправил Халиэля на границу, и вернется тот не скоро. Да даже если бы повелитель знал тогда… нет, Хали там нужнее.

- Хотя… - тем временем продолжил Агеэра, - в процессе исследования, я не раз задавался вопросом – неужели он работал один?

- Вот как? – выгнул бровь Инар. – Почему вы так решили?

- Уж простите, но у Эсмаила не хватило бы мозгов создать что-то подобное.

- А у кого бы хватило?

- У того, кто увлекался наукой, ядами.

А таких немного.

- Возможно, ему помогал сын, как же его звали… вы ведь дружили?

- Элмир, его звали Элмир. И да, я считал его другом. Я ошибался.

В этих двух словах Агеэра почудилась горечь и сожаление. Да, тогда многие показали свои истинные лица, другие спрятались за масками, третьи предпочли сбежать в надежде, что за куполом их не достанут. А некоторые жили за этими масками годами. Со временем, Инар научился их снимать, иногда сдирать вместе с кожей, чтобы обнаружить за ними гниль чужой души, чужих пороков.

- Многие им тогда сочувствовали.

- Хм, интересно, и много таких сочувствующих осталось?

- Достаточно, - не стал лгать Агеэра. – Даже мне не понятно, почему вы отдали место Нефритовых кинжалов в Совете полукровкам? Почему они?

- А почему нет? Вам было недостаточно Кровавых песков, чтобы начать меняться? – сверкнул глазами повелитель.

- Я вам не враг, - сразу отреагировал министр, уловив в его словах угрозу.

- Очень на это надеюсь. И если кому-то из Совета снова вздумается меня предать, уверяю вас, я освобожу место для еще одного полукровки.

Агеэра ожидал подобного ответа и выдержал, хоть и с трудом, суровый взгляд повелителя. Он не то, чтобы не разделял его желания сделать законы для полукровок мягче, скорее ожидал жестокого противостояния со стороны дэйвов. Даже наблюдая в Совете, как необдуманно отвергаются все инициативы Хорста, он понимал, что общество еще к этому не готово. В дэйвах еще жива вера в свою исключительность и в заведомо низкое положение полукровок, и вряд ли это изменится в последующие годы, даже если повелитель и вовсе решит обновить весь Совет.

- Простите, если я сказал что-то не то.

- Мы еще поговорим об этом, - смягчился повелитель, задетый не столько словами Агеэра, сколько своей внезапной вспышкой гнева. Да, с обществом бороться не просто, но это не значит, что он оставит свои попытки. – Не буду вас больше мучить своими расспросами. Поправляйтесь.

Этот разговор скорее расстроил Инара, нежели позволил что-то прояснить. Но расстраивался он не долго, его нашел Эвен, хмурый и злой, как тысяча демонов.

- О, ты то мне и нужен, - обрадовался Тень повелителя. – Я тут нашел кое-что, без тебя не разобраться. Авенор на седьмом уровне?

- Нет, в лазарете. Леда в себя пришла.

- Ага, понятно. Надо бы его вызвать, и немедленно. Дело серьезное, Инар, настолько, что даже и говорить о нем страшно.

- Рассказывай, - потребовал повелитель и поспешил вслед за другом.

* * *

Кошмар, я проспала весь день. Как пообедала в гордом одиночестве, так и вырубилась. Зато выспалась. Тей моего пробуждения не дождалась, оставила записку, что будет в своей комнате. Правда я к ней пока не спешила. Мне ужин принесли, горячий, аппетитный и очень манящий. Каюсь, я поддалась зову бурчащего от недоедания организма и следующие полчаса усиленно его задабривала. Зато потом и глаза открылись, и силы появились, и желание совершать подвиги.

А тут как раз я и сумки свои углядела, скромно сложенные в углу у двери гостиной, те самые, что курсировали из дома Агеэра в дом Парс и обратно. Теперь вот во дворце оказались… снова. Сумки путешественники какие-то. И чувствую, это не последняя их остановка. Но больше меня обрадовал мой цветочек кардамис, и, судя по дрожащим листочкам, он тоже был счастлив ко мне вернуться.

- Мой хороший, и как ты тут оказался? – погладила совсем не колючие листочки. – А я переживала. Ой, а кто это веточку сломал?

Заметила, ужаснулась, пожалела бедняжку, да и нарастила поврежденную веточку. Рисковала, конечно, я ведь только с неживыми объектами до этого работала, но почему-то была уверена, что получится. Излечение Инара что ли так на меня повлияло, или я просто отдохнула, выспалась?

После этой маленькой победы я почувствовала себя так, словно могу горы свернуть. И решила на этой волне закончить, наконец, всю эту историю с мыслеловами. Я даже готова выкачать весь свой резерв, но сделать это сегодня, сейчас, пока этот странный эмоциональный подъем не прошел.

Достав из сумок свои целехонькие мыслеловы, я неожиданно наткнулась на один посторонний предмет, синенькая такая папочка в боковом кармане, и, кажется, я догадываюсь, что это такое, и кто, такой «заботливый» мне ее туда подсунул.

- Контракт, никуда от тебя не деться, - хмуро вздохнула я, гипнотизируя закрытую папку.

Знаю, рано или поздно мне придется это сделать, согласиться со всеми условиями или выставить свои, поставить подпись, и закрыть, наконец, огромную главу своей жизни и любви навсегда. Придется, но не сегодня. Я еще не готова, правда мой внутренний голос, который я слышу только по великим праздникам, со мною не согласился и настойчиво бубнил не медлить. Но я и его проигнорировала, запихнула документ в стол до лучших времен и занялась важным.

До самой темноты я мучила свой бедный, многострадальный мозг, и эмоциональный подъем очень пригодился. Все как-то быстро пошло, и столько воспоминаний сразу, казалось забытых, не слишком приятных, но более, так сказать, наглядных. Я после этих воспоминаний еще раз посетила ванную, но самое главное, задание выполнила. Представляю, какой бомбой замедленного действия окажется спрятанный в надежном месте мыслелов, и не один. Я решила подстраховаться, а то мало ли что? Не хотелось бы в самый ответственный момент остаться ни с чем, как было с украденным из моей комнаты камнем. Кстати об этом. Раз такое дело, я, в кои то веки, одна, да еще силы не иссякли, почему бы не попробовать увидеть вора, что спер камень с пророчеством? Сомневаюсь, что выйдет, ведь тут надо к живому объекту подключаться, а без него смотреть память места весьма проблематично. Но чем драконы не шутят? Попробовать всегда можно, вот я и попробовала, улеглась на пол, сосредоточилась, отсчитала момент, углубилась в память комнаты, нашла себя и…

Ничего. Меня выкинуло на самом интересном месте. Я распахнула глаза и с недоумением покусала губу. Это какой же силой нужно обладать, чтобы перекрыть мою способность? И ведь кто-то это сделал. Сделал так, словно знал о моем даре, а ведь это невозможно. Никак не может быть. Потому что таких всего четверо, и всем четверым я доверяю безраздельно – Инар, Эвен, дед Агеэра и мастер Крейм. Зачем им что-то красть, если я могла запросто это что-то отдать? Не сходится.

А что если этот кто-то ничего не знал, но догадывался, или действовал на авось? И тогда получается, что вор ничего не знал, но был достаточно близко, чтобы войти в мою комнату и остаться незамеченным. Я было обрадовалась, что теперь-то точно его найду, но радость быстро угасла, заменившись досадой. В свете последних событий с Эвой, побывать в моей комнате не так уж и сложно, как оказалось. У меня не комнаты, а проходной двор: заходи кто хочешь, бери, что хочешь, и приводи тоже, кого хочешь. Вот гадство! У Тей и то защита посерьезнее. А у меня так, полный пшик.

Досадуя на слабую систему защиты своих проходных апартаментов, я потопала жаловаться Тей и застала там Эву, очень загадочную Эву. Но, как мы ее не пытали, девушка продолжала таинственно улыбаться и молчать. Впрочем, причина этой улыбки нам была известна – Эвен.

- Эва, ты бы была поосторожнее с ним, - решила предупредить девушку Тей. – Он разбил слишком много сердец, и боюсь, твое разобьет так же легко.

Улыбка Эвы после слов подруги слегка увяла, а я, наоборот, решила ее поддержать, наверное, потому что знаю Эвена чуть лучше, чем Тей.

- А может, он просто не нашел ту самую девушку, ради которой хочется измениться?

Эва приободрилась и благодарно мне улыбнулась, правда циничный скепсис Теи никак не хотел униматься.

- Я не уверена, что такая девушка вообще есть. Эвен любит всех… скопом и по отдельности…

- Не сравнивай Эву с теми девицами, что на него вешались раньше, - осадила ее я. – А ты не слушай никого. Знаешь, что про него наговорить могут? И еще наговорят, хоть уши затыкай. Всерьез можно решить, что он демон соблазнитель из адовой бездны. Будешь всех слушать, испортишь то хорошее, что есть сейчас.

- Когда это ты в адвокаты местных сердцеедов записалась? – хмыкнула слегка обиженная Тей. – Может, еще скажешь, что мой братец не такой уж бесчувственный камень, как кажется?

В ответ я только фыркнула. Тея, Тея, если бы ты только знала, каким может быть Инар, тебе бы и в голову не пришло называть его бесчувственным.

В общем, с моим молчанием тема сошла на нет, да и поздно уже для подобных разговоров. Лично я вымоталась, Эва тоже начала зевать. Правда, когда предложила расходиться, я с удивлением выяснила, что девушки так и не удосужились подобрать Эве новые апартаменты.

- И чем вы занимались весь день?

- Чем-чем, эту влюбленную умыкнул Эвен, а меня мачеха в оборот взяла. Завтра на площади шоу будет. С обязательной трансляцией по всем магическим проекторам.

- Шоу? – не поняла я.

- Надо же народ успокоить, - безразлично пожала плечами Тей. – Мачеха целую речь приготовила, слава богам, от меня требуется только стоять рядом и молчать.

- Почему она? Я думала – это обязанность повелителя.

- Инар, конечно, умеет говорить, но все его речи очень смахивают на приказы. К тому же, дипломат из него никудышный. Он, стратег, но не пустослов. Паэль в этом деле ему сто очков вперед даст. Как она сказала: «Илларцам не нужны приказы, им нужно сочувствие, понимание и вдохновение», - процитировала Тей мачеху.

- А я думала, Илларцам нужно объяснение, - тихо сказала Эва.

- Это тоже будет, наверное.

- Ты так говоришь, словно тебя саму все это не касается. Политика, дэйвы, полукровки, ты – принцесса.

- Только и ты не начинай эти проповеди про принцессу, - поморщилась Тея. – Я знаю, кто я, и знаю, какое место Паэль и мой брат отводят во всем этом мне. Я должна сидеть, исполнять их приказы и вовремя выйти замуж за того, на кого укажут.

- Она преувеличивает, - шепотом объяснила Эве я, и продолжила уже громко, - Кончай прибедняться. С тобой же, как с упрямой козой, где сядешь, там и слезешь.

- Это где ты такое выражение услышала? – удивилась Тей.

- Нянюшка Олена часто о тебе так говорит, не замечала?

- Говорит, что я коза?

- Нет, глупая, ты не просто коза, ты упертая коза, которой что ни прикажи, толку не будет. И Инар с Паэль это знают.

- Сама ты коза, - притворно разозлилась Тея и кинула в меня подушкой, я тоже в долгу не осталась.

- Э, нет, я курица. Забыла?

- Да, точно, а Эва тогда у нас кто?

Мы слаженно глянули на порозовевшую дэйву, явно не ожидавшую от нас подушечного боя прямо на ее глазах.

- Хм, не знаю, - постучала пальцем по губам Тей. – Пусть будет кошкой, пока. Она ведь влюблена.

Эва снова порозовела.

- А что, неплохой зверинец образовался. Кошка, курица и коза.

- А Эвен тебя Марью называл, - вдруг произнесла Эва.

- Нечистью? – удивилась я.

- Все лучше, чем курица, - показала мне язык Тей, за что и получила подушкой в живот.

- Ладно, пока меня еще кем-нибудь не обозвали, предлагаю всем отправиться на боковую. Эв, остаешься сегодня у меня, а я с Теей переночую.

- Мне так неудобно. Я вас стесняю, - завела старую песню наша новая подруга, но мы ее быстро осадили.

- Глупости не говори. Мы с Тей всю жизнь одну комнату на двоих, а в школе и на троих делим. В былые времена мы вообще на одной койке спали, и ничего. А здесь только глянь, настоящая драконья площадка. Располагайся хоть вдоль, хоть поперек, тут и десять девиц потеряются.

Да, кровать у Тей была большая, с балдахином, позолоченными столбиками, и прочей ерундой, что положена королевской особе. В этом смысле, я свою кровать любила больше, без всяких изысков и мишуры.

- Ну да, кажется, у Эвена такая же кровать.

- Хорошо хоть не у Инара, - хмыкнула я, и только увидев округлившиеся глаза Эвы, поняла, что сморозила что-то не то.

- А ты откуда знаешь, какая кровать у моего брата? – с подозрением спросила Тей.

- Я? А… предположила, - весьма неубедительно ответила я, чем вызвала еще большие подозрения. – Эв, пойдем, поздно уже, я провожу тебя, заодно пару личных вещей заберу.

Я засуетилась и попыталась вытолкнуть дэйву в коридор, а та вдруг так некстати выдала:

- Ты покраснела.

Конечно, покраснеешь тут. Такое сказать, да еще вслух.

- Ага, жарко тут что-то. Местные слуги камина и кочерги явно работают на славу, - выпалила я, а Эва покосилась на шаль Тей, в которую подруга весь вечер от холода куталась. Я тоже посмотрела на Тей и мысленно ударила себя по лбу. Ну, не идиотка? Нет, я не Марь, я курица, она самая и есть.

Чтобы окончательно не оконфузиться, решила спасаться бегством, и со всей возможной скоростью рванула в коридор, Эва быстро догнала и пошла рядом. Слава богине, не стала расспрашивать, хотя ей явно было любопытно. Лишь только когда я, забрав личные вещи, собиралась к Тей вернуться, спросила:

- А почему курица?

- Что?

- Ну, Тей – коза, потому что упертая, я – кошка, потому что влюблена, а ты почему курица?

- А, - с облегчением рассмеялась я. – Это из-за волос. В детстве мама меня цыпленком звала. А теперь цыпленок вроде как вырос.

«Да и только девица с куриными мозгами могла так испортить всю свою жизнь, влюбившись в самого повелителя» - некстати подумала я, поморщилась, и поспешила распрощаться с новой подругой.

Вернувшись в комнату Тей, я с облегчением заметила, что принцесса в ванной, поспешила положить вещи на стол и забралась поскорее в постель. Если повезет, то Тей подумает, что я сплю, и не станет меня будить.

Знаю, хорошая и верная подруга ее бы дождалась, вот только что-то придумывать, говорить, выдавать очередную порцию лжи, я была просто не в состоянии. А правда… знаю, не хорошо скрывать такое от самого близкого, за исключением Инара, существа на свете, но что я скажу? «Дорогая Тей, я веду себя глупо, потому что бесконечно люблю твоего брата, да и он вроде тоже, и уже давно. Да, мы тебя обманывали и скрывались, и вообще, я его истинная, и если кто-то узнает, то меня, скорее всего, уничтожат, Инар взбесится, и Илларию ждет кровавый ад. А так ничего, Тей, ты только не волнуйся, все хорошо, все просто замечательно, и я вовсе тебе не лгала целый год, нет, я просто умалчивала кое-что. И ты права, я плохая подруга, и нарушила обещание никогда ничего не скрывать. Прости…».

Правы умные люди, иногда правда бывает никому не нужна, а тот, кто не лжет во благо, считая себя правдолюбцем, просто идиот. Ну, кому будет лучше от того, что вы скажете подруге, как она растолстела за лето? Или поведаете сестре, что муж у нее идиот, каких свет не видывал. Кому от этого станет легче? Им, вам? Да никому. Подруга разобидится, сестра прогонит, и останетесь вы одна одинешенька, зато вся такая правдивая… Нет, это не мои слова, но какие же они верные.

Вот так, уговаривая свою разгулявшуюся совесть, я не заметила, как заснула. Правда, спала не долго, да и пробуждение мое было весьма своеобразным. Ага, я от этого пробуждения, чуть богам душу не отдала.

Глава 10 Тайная сущность Тей

Его приезда ждали все: Эвен, которому не терпелось узнать тайну его появления, повелитель, который тайну эту знал, или догадывался о ней, и был не особо счастлив от своих догадок, его ждала Паэль, которая питала необъяснимую слабость к Солнечному семейству. А ведь именно Солнечная королева привезла в ее страну ненавистную Мариссу де Томей, мать Теи и причину множества пролитых слез повелительницы. Но больше всего его ждала Тея, не переставая ругать себя за то, что все ее мысли постоянно крутились вокруг да около этого имени. Ее удивило, что все так ждали Солнечного принца, а встречала его только повелительница, на главной лестнице, при свете магических фонарей. Впрочем, у Инара сейчас были иные, более важные дела, он искал заговорщиков. Тея же никого не искала, особенно любви, и все же шесть лет назад, в свой последний приезд в Арвитан, это чувство коснулось ее сердца ненадолго. Она не признавалась никому, даже Клем, даже самой себе, что он ей понравился, когда подал руку и пригласил на танец маленькую неуклюжую девочку, с которой никто не хотел танцевать.

Это был бал в ее честь, организованный самой Солнечной королевой, но злыдня Самира устроила все так, что ни один мужчина или юноша в зале не замечал юную огненную принцессу. Весь вечер ее щеки горели от боли и унижения, она едва сдерживала рвущиеся наружу слезы, и только противный взгляд Самиры, преследующий ее постоянно, не давал гордо уйти. Инара рядом не оказалось, его увел дядя сразу же после первого танца, открывшего бал, а Тей осталась одна, со всеми этими пираньями и подпевалами Самиры, не забывшей ни слова из тех грубостей и оскорблений, которые когда-то позволяла себе принцесса Илларии. И теперь Солнечная принцесса здесь и сейчас решила отыграться за все.

И вдруг, как луч света в кромешной тьме, перед ней, трясущейся от гнева и унижения, появился он – Солнечный принц Дэйтон. Красивый, высокий, волнующий девичье сердце, галантно протянул руку, приглашая на заключительный танец. Как она могла не согласиться? Тем более, когда заметила скривившееся от ярости лицо ненавистной «прилипалы» Самиры.

А как он ее вел, уверенно, без сомнений, словно они танцевали вот так всю жизнь. В ее ушах до сих пор звучали его слова:

«Я думал, она вас сломает. Рад, что ошибался».

А от его улыбки, ее сердце забилось чаще. Еще чуть-чуть, какое-то мгновение, и она могла бы влюбиться, но танец закончился, Солнечный принц ушел, забрав с собой всю ее уверенность, но оставив глубокое удовлетворение от вида перекошенного лица Самиры.

Однако, Солнечная гадина не намерена была так просто оставить ее в покое. Проводила брата взглядом, и подползла к Тей со своим ядом.

- Что, принцесса, глаз от него отвести не можешь?

Она и правда не могла. Ей казалось, что из всех присутствующих, он самый… необыкновенный, не такой, как все.

- И не мечтай. Не по тебе птица.

- По тебе что ли? – огрызнулась задетая Тей.

- Как знать, - с намеком ответила Самира.

- Извращенка, он братом тебе приходится.

Тей знала, что на самом деле они не родственники, но не могла не поддеть ненавистную девчонку.

- Уж лучше приходиться ему сестрой, чем быть дочерью шлюхи илларского повелителя.

Тей не сдержалась, ее стихия вырвалась из под контроля, и подпалила платье Самиры. Та закричала, как обезумевшая курица, все метнулись к ней, и первым принц Дэйтон.

Он так на нее посмотрел, как на ничтожество, как на угрозу его семье, его любимой сестре, и даже если и была между ними хоть какая-то симпатия, в тот момент она испарилась, как предрассветная дымка. В его глазах она прочитала глубокое осуждение, если не презрение. Отшатнулась, сбежала и долго плакала в своей одинокой комнате, пока не пришел Инар и не отчитал за глупость, не стесняясь в выражениях.

Тей хотела объяснить ему и другим, что она не хотела, что это вышло случайно, но никто не стал ее слушать. И тогда она замолчала, перестала из кожи вон лезть, чтобы понравиться всем этим снобам и лизоблюдам Солнечной принцессы. За это ее осудили, и весь остаток путешествия она чувствовала себя самой несчастной и одинокой на свете. А ведь казалось, что она привыкла за столько лет к подобному отношению в илларском дворце. Оказалось, не привыкла. И рядом не было Клем, которой можно было пожаловаться, все рассказать, поплакать вместе и придумать план мести невыносимой Самирке.

Клем обязательно бы что-нибудь придумала, защитила бы, выгородила перед Инаром, по крайней мере, он не был бы таким суровым. Ведь с ней он всегда становился чуточку другим. Странно, она никогда не думала об этом так, но ведь и правда он менялся рядом с Клем, смягчался что ли?

Ее мысли снова вернулись к Солнечному принцу, какой он теперь? Все такой же непримиримый и суровый? Все так же безоговорочно предан своей жестокой сестре? А какой он увидит ее? Или лучше и вовсе не встречаться? Избегать? Впрочем, с чего она решила, что он помнил о ней все эти годы? Скорее всего, их встреча прошла незначительным эпизодом его жизни, но в ее судьбе он все еще оставался ярким пятном.

Да, лучше всего будет избегать, сделать все, чтобы они не пересекались. И первое, что она намеревалась сделать в этом своем решении – это игнорировать все официальные мероприятия, организованные Паэль, которые повелительница наверняка уже распланировала для Его Высочества. Конечно, мачехе хотелось показать всем знаменитого Солнечного принца, которому, как и его отцу люди поклоняются как богу. Полукровка, равный по статусу самому повелителю Илларии, единственный, кого дэйвы не смели оскорбить пренебрежением. Разве Паэль могла пренебречь таким уникальным экспонатом? И Тей даже не удивится, если он станет настоящей жемчужиной предстоящего бала.

Она отвернулась от окна, когда ночные гости поднялись по лестнице, и долго сидела в темноте, глядя куда-то в пустоту, блуждая по краю сознания, не думая, в сущности, ни о чем. В какой-то момент она даже не поняла, как перешла на новый уровень восприятия, где грань сна и яви настолько размыта, что ты не понимаешь, жив ли ты вообще.

Закрыв глаза, принцесса окунулась в эту умиротворяющую темноту ненадолго, но когда открыла, неожиданно увидела центральную площадь и уборщиков, которые спешно ее восстанавливали, видела мужчин в черном, патрулирующих улицы, и ужасно волновалась.

Он не пришел. Она прождала весь день, но он так и не пришел. Что-то случилось. А ведь он обещал защиту, обещал всегда оберегать ее. Солгал?

Стемнело. Тея, или та, другая в тело которой она перенеслась, стала еще больше волноваться. Полукровка, молодая, судя по отражению в зеркале, ей ровесница, бледное лицо, белоснежные волосы, затравленный взгляд. Комнатка маленькая, напоминающая номер на постоялом дворе. Кровать, тумба, шкаф и больше ничего.

Темнота, она ненавидела ее и боялась до ужаса, поэтому на тумбе ярко горела лампа, но этого казалось недостаточно, и она специально активировала еще три магических шара. Спать было страшно, как и выходить. Она заперлась на все замки, подтянула к двери шкаф, и стояла у окна, прячась за занавесками, в надежде увидеть своего хранителя, который все не шел и не шел.

Он привел ее утром, обещал вернуться к вечеру, доделать все дела и увезти подальше от столицы. Он обещал найти ей новый дом, лучше того, что пришлось бросить из-за какого-то сумасшедшего, что убивает полукровок, выживших в Кровавых песках. Она тоже там была, тоже выжила, Хорст спас тогда, стал ее героем, прекрасным рыцарем, которого она неожиданно для себя полюбила, а он ничего не замечал, даже не догадывался, что только ради него она решилась оставить дом, в котором жила много лет, семью, принявшую ее, как родную, забыла о любимой работе, о себе. И неужели все это было напрасным? Ее жертва, ради чего? А вдруг он пострадал? Ведь там, на площади, днем было страшно. И ведь знала, что он тоже будет там, не останется в стороне…

- Какая же ты дура, Нира!

Думаешь только о себе, в то время как он, быть может, истекает кровью от ран.

От этой ужасной, невыносимой мысли девушка вздрогнула, встрепенулась, и почти решилась идти туда, на площадь, спросить кого-нибудь о нем. Почти решилась, почти… Кто знает, может через час или два причин скрываться в этой маленькой комнатке и не осталось бы, и она отодвинула бы шкаф, спустилась по лестнице и вышла в темную ночь, но у нее не было этого часа. Даже минуты не было, потому что именно в этот момент на улице один за другим стали гаснуть магические фонари, погружая все вокруг во мрак. Девушка, как зачарованная смотрела на это зрелище, пока не ощутила смертельный холод, пробежавший по позвоночнику. А после, один за другим, начали гаснуть фонари в ее собственной комнате. Последней потухла лампа, словно кто-то задул ее, как свечу. Вокруг стало темно и страшно, и кто-то или что-то с силой ударило по двери.

Ее спас шкаф. Полукровка забилась в угол, вся сжалась, в надежде, что неведомый враг уйдет, но дверь бухнула снова и снова и снова, и снова… Но неожиданно все стихло, в коридоре зажегся свет, а Нира вдруг ощутила всей кожей, что если немедленно не отодвинет шкаф и не уберется из комнаты, то умрет, просто погибнет здесь, в темноте. И она бросилась к шкафу, с трудом подвинула его, распахнула дверь, инстинктивно повернулась на звук разбившегося окна и закричала, увидев то, что кинулось прямо на нее…

Тея вынырнула из своего видения за секунду до того, как чудовище схватило полукровку, в ужасе распахнула глаза и увидела свой собственный оживший кошмар. Дверь в ее комнату была распахнута настежь, а из темноты на нее надвигался монстр с кровавыми глазами. Она даже вздохнуть не могла от жуткой вони, источаемой богусом. Он подлетел к ней, завис в каких-то миллиметрах, раскрыл свой страшный беззубый рот, и она вдруг поняла, что сейчас умрет.

- А ну отойди от нее, мерзкая тварина! – послышался позади громкий окрик Клем, в ночной рубашке, с кочергой в руках, с растрепанными волосами, воинственную и смелую. Подруга не медлила ни секунды, бросилась на богуса, пытаясь прогнать его, но железная кочерга проходила сквозь чудовище, она словно с дымом боролась, или с туманом. А Тей сидела на кровати, смотрела, как тварь подбирается к Клем, и ничего не могла сделать. Ее словно парализовало, все мышцы задеревенели, в голове не осталось ни одной мысли, только ужас и страх, страх и ужас, затопивший ее, когда поняла, что Клем проиграла еще до того, как начала сражаться, потому что сзади появился второй монстр. И она видела своим природным четким зрением, как подруга обернулась к нему, замахнулась, как бесполезная кочерга выпала из ее рук, как тварь подлетела к ней вплотную, и что-то яркое и светящееся вырвалось из груди Клем, а тварь всосала его. Клем упала, как тряпичная, безвольная кукла, и ее живые, всегда сияющие голубыми искрами глаза, вдруг стали пустыми, холодными и безжизненными. Она была мертва.

Тея все смотрела в эти глаза, и по лицу ее бежали слезы, она перестала замечать, что вонь и холод усилились в разы, что тот, второй богус, убивший Клем исчез, и что больше ничего не мешало другой твари добраться до нее.

«Не важно» - вдруг подумала она, со всей отчетливостью понимая, что готова, что хочет сдаться, позволить твари убить и ее тоже, и даже покорно закрыла глаза, чтобы не было так страшно и больно, а в следующую секунду вскрикнула от сильной, отрезвляющей пощечины.

* * *

Я очнулась от оглушительного крика.

- Тея! - слетела с кровати, бросилась к подруге, и отшатнулась от увиденного. Она сидела на кровати, совершенно седая, словно кто-то измазал ее волосы белой известкой, а страшные, белые глаза без зрачков смотрели невидящим взглядом. Я пыталась докричаться до нее, трясла, как тряпичную куклу, но только когда ударила сильно по лицу, наотмашь, она, наконец, очнулась, и посмотрела на меня дикими, испуганными глазами.

- Что?

- Богусы, эти твари здесь. Они пришли за нами, - в ужасе прошептала подруга, и ее страх неожиданно передался и мне, но только на мгновение.

- Чушь, сквозь барьер ни одному богусу не пробраться. Это просто сон, тебе приснилось, - решительно ответила я, но Тей тоже оказалось не так просто убедить.

- Нет. Это не сон. Не сон. Мы должны что-то сделать. Иначе будет поздно. Сейчас.

- Хорошо, хорошо. Как скажешь. Я тогда позову Эву. Она ведь разбирается во всех этих видениях и прочей жути.

- Я пойду с тобой, - вцепилась в мою руку Тея. – Не хочу здесь оставаться.

Мы бросились к Эве, хорошо, что видящая еще не спала. Увидев нас на пороге своей, то есть, моей комнаты, она мгновенно поняла, что случилось что-то плохое, а Тей поспешила к ней и начала сбивчиво рассказывать. Я решила не мешать.

- Ты уверена, что тебе не приснилось? – ожидаемо спросила Эва, разозлив и обидев тем самым подругу. Но тут уже пришлось вмешаться мне.

- У нее глаза были совершенно белые, без зрачков, прямо как у тебя, когда мы встретились в первый раз. И еще ее волосы…

- Поседели?

- Всего на мгновение.

- И как я с белыми волосами? – некстати заинтересовалась Тея.

- Жуть. Ты помнишь, как няня Олена однажды ночью к нам пришла, потому что тебе кошмар приснился?

- Такое забудешь, - вздрогнула подруга и я вместе с ней. Вот тогда была жуть, Тей орет, мечется во сне, я спросонья, ничего не соображаю, и тут… вижу как из темноты появляется седая фигура в белом саване, лунный свет лишь едва-едва освещает ее силуэт, длинные серебристые волосы струятся по плечам, и фигура медленно приближается. Тей тогда проснулась от моего дикого визга, наткнулась взглядом на фигуру, да и завизжала погромче меня. Ведь мы как раз накануне читали о привидениях, вот и подумали, что оно само к нам явилось с непонятными намерениями. Мы так и визжали, пока няня не догадалась зажечь лампу. С тех пор мы зареклись на ночь читать страшилки, а еще раскошелились на новые ночнушки для няни. Теперь в ее коллекции есть рубашки всех цветов, кроме белого.

- Ну, так что? Такое возможно? Тей – видящая? – вернулась я в реальность с самым главным вопросом.

- Я не знаю, но если это правда, если твои видения настоящие, то ты первая в мире видящая полукровка.

- И скоро нам представится возможность в этом убедиться. Только как-то не хочется сидеть здесь и дожидаться нападений богусов.

- Мне тоже не хочется, - проявила солидарность Тей. – И что же нам делать?

- Не знаю, - покачала головой я.

- Мы должны кому-то сообщить. Это касается не только нас, но и той, другой девушки.

- Кому? Инар еще не вернулся, а местные охранники нам вряд ли поверят. А если и поверят, мы даже не знаем, жива ли еще эта девушка, и где она находится. Мы даже не знаем, когда богус нападет на тебя, - возбужденно шептала я. – Может он прямо сейчас крадется к твоей комнате.

- Клем, он не может красться, - прервала меня Эва. – Богусы так не действуют. Да и барьер дворца их не пропустит. Вы же сами видели, когда на мастера Хорста напали.

- Да, но барьер дважды в день перезагружают, - напомнила я.

- Нет, Эва права, - продолжила уже более спокойная и рациональная Тей. - Сложно представить, что богус будет разгуливать по дворцу и никто его не заметит. Но ты тоже права. Это случится в полночь.

- Меньше чем через час.

Мы слаженно посмотрели на небольшие часы, где вместо стрелок были миниатюрные изображения драконов.

- Я думаю, его активируют уже здесь, - прошептала Эва, словно опасаясь, что этот неведомый убийца уже во дворце и может нас подслушать.

- Девочки, что будем делать? – задала резонный вопрос Тея, но ни у одной из нас не было ответа. Несколько минут мы напряженно молчали и переглядывались. Тей кусала губы, Эва хмурилась, а я все думала о той девушке полукровке, которая быть может, прямо сейчас сражается за свою жизнь. И рядом с ней никого нет. Она совсем одна. А мы ничем не можем ей помочь. Если бы только Инар был здесь, но поверил бы он нам? Не знаю.

- Как же не вовремя мы остались одни, - пробормотала я, а Тея от моих слов застыла, словно ее кто-то заморозил.

- О, Богиня! Именно этого они и добивались, - вдруг воскликнула она. – Это был отвлекающий маневр, все, что происходило на улицах, нападения, все это было только ради того, чтобы мы остались одни.

От этой мысли я сама замерзла. Страшно даже подумать, что Тей права.

- Так это или нет, но у нас меньше часа, чтобы что-то придумать, - вернула нас в реальность Эва. – И, кажется, я знаю, что нужно делать.

- Что? – одновременно спросили мы с Тей.

- Есть один ритуал, для видящих, расширяющий сознание.

- Что за ритуал?

- Он сложный?

- Не опасный?

Забросали дэйву вопросами мы. Эва терпеливо ответила на все и растолковала, что нет, ритуал не сложный и даже не опасный, но сработает только с видящей. По идее он должен расширить сознание видящей, позволить ей, как в замедленном действии увидеть все, что произойдет с ней в ближайшее время, увидеть до мельчайших подробностей.

- Мы должны попробовать, - убежденно сказала Тей, выслушав Эву, я была с ней полностью согласна, правда не долго. Ровно до слов Эвы:

- Твоя помощь тоже понадобится.

Я уж было испугалась, но дэйва терпеливо и очень убедительно начала объяснять все этапы ритуала, и для чего нужна я. А затем, заручившись нашим согласием, приступила к реализации. Большинство ингредиентов нашлись в ее сумке, мешочек, кажется с солью, чашки, флакон с жидкостью, несколько капель которой, дэйва накапала в стакан с водой, явно для одной из нас, а еще был кинжал и книга.

- Этот ритуал используют начинающие видящие, - рассказывала она, рассыпая соль вокруг нас в центре комнаты на полу. По четырем сторонам разложила чаши, одну с водой, вторую с землей, третью оставила пустой, а в четвертую поставила зажженную маленькую свечку. – Как я уже сказала, чтобы расширить сознание. Но поскольку опыта у них мало, то обязательно нужен якорь.

- Почему не ты? – спросила я, с удивлением принимая поданный стакан.

- Я дэйва, а Тей полукровка, - пояснила Эва, - боюсь, моя сила может все испортить.

- А в стакане что? Боги, ну и гадость! – поморщилась я, выпив жидкость. И почему ты Тей такой же не дала?

- Потому что ты не видящая, - снисходительно улыбнулась девушка, а заметив мой не слишком счастливый взгляд, решила утешить, - не волнуйся, все будет хорошо.

Ага, я бы и рада поверить, но вот мой желудок явно не в восторге от того, что хозяйка решила не только его голодом заморить, но еще и вливает всякую неопознанную дрянь.

Дальше мы уселись вдвоем с Тей в центр круга и взялись за руки, а Эва в это время читала какую-то мантру, нудную, заунывную, от которой жутко клонило в сон, да так, что я явно заснула, ну, не наяву же мне привиделось все, что я… мы с Теей увидели дальше.

Я оказалась в какой-то комнате, похожей на гостиничный номер, но что меня удивило, я слышала все мысли стоящей передо мной незнакомки, и эти мысли принадлежали моей подруге.

- Тей, это ты?

«Похоже на то», - вдруг донеслась до меня ее мысль. – «В первый раз я тоже была в ее теле».

Девушка нервничала, ходила из угла в угол, пока свет на улице не стал мерцать, а после и вовсе погас, через несколько минут то же произошло в коридоре, и магические огоньки в комнате тоже погасли один за другим. Беловолосая полукровка испуганно дернулась и я вместе с ней, когда дверь чуть не сорвало с петель, но большущий шкаф помешал ей распахнуться. Затем дверь затряслась, а девушка сжалась на полу между кроватью и тумбочкой.

- Ты можешь ее контролировать? – прокричала я.

«Нет», - услышала ответ Тей и вскочила вместе с полукровкой, бросившись к двери. Она пыталась сдвинуть шкаф, я тоже попыталась, но ничего не вышло. Меня там не было. И все это было похоже на воспоминание моего дара, память места, только это было воспоминание не о пошлом, а о будущем, и сейчас я наблюдала, как девушка сдвигает шкаф, распахивает дверь, залитую мерцающим светом, а позади разбивается окно.

«Сейчас он меня убьет» - голосом, полным страха, воскликнула Тея. Я хотела броситься между ними, но неожиданно случилось то, чего мы с Тей совершенно не ожидали. Жуткая тварь с красными глазами кинулась на девушку, но тень в черном успела ее оттолкнуть, загородив собой, а я с удивлением узнала в спасителе одного из помеченных тьмой, Кардера, кажется. А после все закружилось вокруг, словно вихрь, и я зажмурилась от этой круговерти, пока не открыла глаза и не увидела Тею, столкнувшуюся нос к носу с богусом, только на этот раз все происходило словно наоборот.

Вот, Тея распахивает глаза, смотрит на мое (кошмар кошмарный) мертвое тело, вот я мертвая поднимаюсь, что-то из богуса влетает в меня, и мои глаза снова светятся решимостью и гневом, кочерга прыгает с пола ко мне в руку, и я размахиваю ею, как мечом, а потом я отхожу к камину, и долго крадусь задом к кровати Тей, ложусь, закрываю глаза, и Тея тоже закрывает глаза, присоединившись ко мне. Страшный монстр улетает задом наперед к двери, и мы видим, что там его поджидает какая-то девица-полукровка в наряде местной служанки. Она открывает крышку странной вытянутой вазы, и богус втягивается туда. Затем девица берет вазу и задом пятится к лестнице, сворачивает к моей комнате…

Вот тварь. У моей комнаты стоит такая же ржавая ваза. Так вот откуда появился второй богус. Гадина не знала, что я ночую у Тей.

Девица хватает вазу и также задом прется в коридор, спускается у лестницы еще на пролет, ведущий к выходу из дворца. Видение кончилось у барьера, а я поняла, что только что увидела весь путь нашей убийцы, от конца и до начала. Ну, по крайней мере, мы знаем, кто нас прикончит, и откуда придет. Уже кое-что.

Сон закончился также неожиданно, как и начался, я просто моргнула и увидела перед собой такую же ошарашенную всем происходящим Тею.

- Скажи, что ты все видела, - прошептала она, сверля меня взглядом.

- Я все видела, - кивнула я в ответ.

- Значит, ту полукровку спасут.

- Похоже на то. И мы теперь знаем весь путь гадины, что хочет нас убить. Ты понимаешь, что теперь, зная обо всех ее шагах, мы можем ее остановить?

- Точно, - радостно загомонила подруга, все еще сжимая мои руки. – И она была одна. Значит, мы должны справиться с ней сами.

- Ох, я предчувствую развлечение, - улыбнулась я.

- И еще какое, - коварно улыбнулась Тей в ответ, а потом мы вместе оглянулись, и также вместе пооткрывали рты в полном шоке. Моя комната… точнее то, что от нее осталось, превратилась в место побоища.

- Мы что, опоздали? – спросила, переглянувшись с Тей. – Здесь побывала стая кагуаров?

- Нет, - донесся из-под сломанной кровати полузадушенный писк Эвы, - Спасите, я сейчас задохнусь.

Мы бросились откапывать подругу, а когда откопали, ее вид был весьма далек от идеального. Очевидно, в ее прическе кто-то вознамерился свить гнездо.

- Что это такое?

- Это две ненормальных полукровки постарались, - зло посмотрела на нас дэйва.

- Да не может быть? Это мы все устроили? – не поверили мы.

- Никогда такого не видела, - припечатала Эва, пытаясь пригладить свое «воронье гнездо», ой, простите, волосы.

- Ты толком расскажи, - потребовали мы ответа.

- Все было как обычно, а потом… этот круг из соляных кристаллов нужен для защиты, только не вас от внешнего мира, а внешнего мира от вас.

- Очевидно, кристаллы не помогли, - констатировала Тей.

- Какая ты наблюдательная, - поджала губы Эва. – Чтобы я еще раз с вами двумя связалась… пока вы в облаках витали, я тут молнии отгоняла, от огня бегала, меня чуть не снесло волной и…

- Не присыпало землей? – пискнула Тей, давясь от смеха.

- Я рада, что тебе весело, - обиделась дэйва.

- Ну, не обижайся. Прости нас. Ты просто так забавно рассказываешь… - подлизалась принцесса, но я прервала их процесс примирения.

- Девочки, я, конечно, все понимаю, но давайте мы потом поругаемся и помиримся, нас ждет убийца.

- Точно, - мгновенно собралась Тея. И кажется, придумала, как нам ее остановить. – Эв, что ты там рассказывала про напавшие на тебя стихии?

Глава 11 О том, как иногда не везет убийцам

- Теперь ты понимаешь? – спрашивал Эвен, рассматривая схему вероятностей, что создал Авенор. – По всему выходит, что эта девочка полукровка связана с каким-то дэйвом из высших. Дэйвом, за которого поручился де Лиар. Этот же де Лиар создал счет, который странным образом опустошается уже полгода. Совпадение?

- Или тонкий расчет, - поддержал Эвена Авенор.

- Ну, и что ты думаешь?

- Я думаю, - наконец, заговорил повелитель, - что это все не доказательства. Теории, гипотезы, ерунда. Если бы у нас была девчонка, тогда был бы иной разговор. Что я ему предъявлю? Сомнительные операции со счетами? Поручительство за какого-то неизвестного жильца цветочного лавочника? Эвен – Лиар член Совета, моя мать делает ставку на его дочерей, да и зачем ему это все нужно? Где мотив? А история с богусами? Зачем ему нападать на коллег по Совету? Какой смысл?

- Да откуда мне знать, что там творится в его голове? – вспылил Эвен, хотел еще что-то добавить, но тут пришло извещение от мастера Крейма – Хорст очнулся. Мужчины поспешили к нему.

Полукровка был очень бледен, бледнее, чем когда был без сознания, отчаянно пытался что-то сказать, глаза лихорадочно блестели. Повелителю пришлось пойти на крайние меры, внедриться в сознание, что, вопреки всеобщему мнению, он не особо любил. Мало того, что сил уходит не меряно, так еще рискуешь заработать острый приступ головной боли, или увидеть больше, чем хотелось бы. Любой дар имеет свои последствия, он после таких вторжений чувствовал, словно искупался в сточной канаве, может, потому что вторгался всегда в мысли не слишком приятных личностей?

Вскрывая Хорста, Инар ожидал худшего, но полукровка отчаянно пытался донести до него одну единственную мысль, осознав которую, повелитель вздрогнул и вынырнул из чужого сознания.

- Ну, что? – нетерпеливо спросил Эвен.

- Мы ошибались, - резко ответил Инар, формируя портал. – Все это было не ради членов Совета.

- А ради чего?

- Полукровок, выживших в Кровавых песках. Богус только потому не убил Хорста, что ему нужен был не он. Авенор, срочно отправьте кайр по адресу: Третья парковая 16, постоялый дом на первой линии.

Дэйв кивнул, уже набирая сигнальный код на панели. Тут же на главном экране, по этому адресу появилась красная точка.

- Мы во дворец? – сосредоточенно спросил Эвен.

- Да, у нас мало времени. Заговорщики еще не закончили.

Договорив, он открыл воронку перехода, молясь всем известным богам, не опоздать, появиться вовремя, обезопасить, спасти. Лишь бы только не оказалось слишком поздно. Эвен последовал за ним.

* * *

- Э… кажется, мы перестарались, - возвестила Тея.

- Да уж, - почесала голову я. Кто ж знал, что сверзнувшись с лестницы, наша несостоявшаяся убивица вырубится.

- Какие-то хилые нынче душегубы пошли, лестниц не выдерживают, - заметила Эва, щупая пульс девицы полукровки в платье служанки.

А вообще, мы вели ее с самого начала, с того самого момента, как она переступила порог барьера, как и ожидалось, именно в то самое время перезагрузки барьера и смены персонала. Подивились, как уверенно она следовала, словно кто-то ей карту нарисовал, а заодно и формой местных слуг снабдил. Богусы, точнее сосуды, в которых те находились, были с ней. Тоже ожидаемо, а вот чего девица не ожидала, что поскользнется на первом же повороте. Эх, не зря я так щедро пол в коридоре маслицем поливала, от души, так сказать. А как она катилась по этому полу, как тюлень на льду. Вазы в одну сторону, девица в другую, и как красиво она визжала…

Масло кончилось на середине коридора. Девица с трудом, но поднялась, доковыляла до потерянных ваз, с трудом подхватила их, но тут «бедняжку» постигла новая напасть – чудо-кот харашши Паэль. Уж и не знаю, как там Тея его, то есть ее, уговаривала, но факт остался фактом, появление кошки повергло нашу жертву в шок и ужас. Бежала она быстро и стремительно, да и наткнулась на призрачную стену, созданную Эвой. И не только призрачную, но еще и прозрачную. Так что мы воочию могли наблюдать, что происходит, если с разбегу попытаться таранить стену. Ничего хорошего, скажу я вам, для физиономии уж точно.

Впрочем, стоит отдать убивице должное, после встречи с чудо стенкой, она собрала все же в кучу то, что осталось, и упорства не растеряла. Ага, дальше потопала. И тут наступила очередь Тей проявить себя во всей своей красе. А что у нее получалось лучше всего? Конечно пожары, вот она один такой и устроила… на шевелюре жертвы нашего произвола. Та, как вспыхнула, словно факел, да как побросала все, что только могла, да как завизжала и полетела не разбирая дороги, держась за палящую шевелюру. И полетела как раз к лестнице, перепрыгивая ступеньки. Ну, тут уж Тей решила сжалиться, да и вылила на нее кувшин ледяной воды. Потушила, так сказать. Девица остановилась, похлопала ошалевшими глазами, глянула наверх, встретилась глазами с мстительной Тей, а через секунду и с самим кувшином познакомилась. Тот ее «радости» не выдержал и раскололся о черепушку барышни. Вот тогда-то она и сверзилась с лесенки, так и не осознав до конца, как сильно попала. Да и мы, признаться не продумали, что дальше-то делать. То ли в мои хоромы ее тащить, то ли стражу вызвать, то ли тут оставить, пока кто-нибудь не нагрянет.

Решение пришло, откуда не ждали, а именно из коридора. Не успели мы в него выглянуть, как узрели чудную картину эффектного заезда Эвена на моем масляном полу. А вот Инарчик удержался. Ох, я бы вот посмотрела, как и он тоже, пузом кверху. В кои-то веки, да сам повелитель, в такой позе… В общем, мне стоило просто титанических усилий сдержаться и не рассмеяться в голос, да и девочки едва сдерживались. Эва так вообще уже похрюкивала на плече у Тей, когда Эвен до стеночки доехал. Хорошо, хоть не впечатался в нее. Дэйва вовремя подсуетилась. Зато мы повеселились, а то после всего пережитого, да видений Тей, как-то грустно все складывалось.

- Смеетесь, да? – зарычал Эвен, пытаясь подняться. Получалось слабо, но тут на помощь пришел повелитель, поднял верного друга, отряхнул и одним мановением руки убрал, и стеночку, и масло. – А теперь, мы просто жаждем услышать объяснения, - угрожающе засверкал глазами Тень повелителя. И нам ничего другого не оставалось, как все им обоим рассказать.

* * *

После долгого и обстоятельного повествования мы ожидали чего угодно, но только не красноречивого обвиняющего молчания.

- Вы должны были позвать нас, - строго начал проповедь Эвен, - просто активировать камень связи и вызвать нас. Это не игрушки, это ваши жизни, которые вы в очередной раз беспечно подвергли опасности.

Тея, конечно, не смогла стерпеть таких обвинений.

- Мы подвергли? Да если бы не я, и не мое видение, мы бы уже были трупами. Это вы допустили, что во дворец проникли убийцы, одни боги знают, была ли она одна.

Эвен промолчал. Только открывал и закрывал рот, как немая рыба, пока не заговорил Инар, и каждое его слово для нас звучало приказом, не терпящим ослушания.

- Так, на сегодня приключений достаточно. Отправляйтесь спать в комнаты Теи. У дверей всю ночь будет дежурить охрана. Комнат не покидать, - на этих словах он посмотрел на меня, словно это я все время сбегаю из-под охраны, правда, поразмышляв, я поняла, что в общем-то, так и есть, но вслух ничего не сказала, только взгляд опустила, в знак того, что поняла его мысленный укор, а он, в свою очередь, продолжил: - Утром Эвен придет за вами, и вы все снова расскажете, на свежую голову. Все, о чем забыли упомянуть.

- А та девушка, другая полукровка из видения… - внезапно вспомнила Тея, с надеждой посмотрев на брата, но он ничего не ответил, лишь слегка передернул плечами в знак того, что судьба ее ему не известна. Надеюсь, что только пока. Не хотелось бы еще на шаг приблизиться к полному истреблению. Ведь если с ней что-то случилось, нас осталось всего четверо. Не слишком радостная перспектива.

- Дворец вам покидать запрещено до особого распоряжения.

- А… - вспомнила я о деде. Но Инар и так понял, что я хотела сказать.

- Министр Агеэра в полном здравии строит подчиненных. Через пару часов уже вернется домой. Ты навестишь его завтра.

- Спасибо, - с облегчением вздохнула я.

- Также завтра вы поступаете в полное распоряжение Паэль.

- Что? – возмутилась было Тей, но Инар ее жестко прервал.

- Это не обсуждается. Вы и так достаточно испытывали мое терпение в последние дни. Обе. Пока вы не научитесь хоть иногда не рисковать своими жизнями и думать, прежде чем что-то делать, будет так, как я сказал. Возражения не принимаются. Если ты не хочешь остаться во дворце до окончания практики, конечно.

Тея проглотила все возражения и с ненавистью уставилась на брата. А я вообще молчала, не поднимая глаз. Привыкла за столько лет всегда молчать. Были бы мы наедине, я бы сказала ему пару ласковых, а так… оставалось только глядеть в пол и вспоминать ингредиенты зелья от запоров, которым мне уж очень хотелось сейчас напоить нашего «великого и ужасного».

После отповеди Эвен забрал сосуды с богусами, а Инар нашу все еще бессознательную «убийцу». Мы же отправились в комнаты Тей, отсыпаться.

- А вы заметили, как уверенно она шла? – спросила Эва, когда мы втроем устроились на кровати Теи. Ага, значит, не одной мне это показалось.

- Видимо, кто-то снабдил ее картой.

- И знал, что я ночую не в доме Агеэра, - многозначительно проговорила я.

- А значит, этот кто-то либо служит, либо живет во дворце.

Лично меня подобная перспектива не обрадовала, Тей и вовсе отказалась думать об этом до утра и завалилась спать, Эва вскоре к ней присоединилась. Я тоже хотела, но вспомнила взгляд Инара, когда он уходил, и предположила, что для меня этот жуткий день еще не закончился. Правда через полчаса ожиданий, я уже не была в этом так уверена, и даже попыталась присоединиться к подругам, но услышала легкий шорох в гостиной. Думала, это Инар, но нет. Как оказалось, одному наглому типу, который распекал меня вместе с повелителем, понадобилась моя помощь.

* * *

- Эвен, какого демона? – возмущенно прошептала я, когда почувствовала чужое прикосновение магии. Жуткое ощущение. Словно тебя слизь коснулась. Накинула халат и выпала в гостиную. – Ну?

- Не нукай. Мне помощь твоя нужна.

- Сейчас? – скептически выгнула я бровь.

- Да уж извольте поспособствовать защите вашей безмозглой персоны, - съязвил приятель в ответ.

- Сам ты безмозглый, - обиделась я, намереваясь уйти. Дэйв придержал.

- Ладно, ладно, не безмозглой, но с тем, что ты бессовестная и бесстрашная ты просто обязана согласиться. Ну, на черта вы полезли?

- Времени не было вас вызывать, да и как? Мы даже не знали где вы.

- Понял, мой косяк. Обещаю в ближайшее время этот момент решить. А сейчас помоги, времени в обрез, правда.

- А ты взамен расскажешь, что происходит, почему нас хотели убить, и что сказала полукровка, это ведь та самая, которая на площади была?

- Он сам все тебе расскажет, - огорошил меня Эвен, и поправился, - все, что сможет.

- Постой, он сам придет? Сейчас?

- В ближайшее время, - не стал отрицать дэйв. – Ему сегодня не стоит оставаться одному, сорвется. А ты сдержишь и его и себя. Он очень за тебя испугался сегодня, что утром, что ночью. Это не шутки, Клем, так играть вашими судьбами.

Я промолчала, не потому, что мне не было что сказать в ответ, просто смысла не видела. Эвен не поймет. У него своя правда, у меня своя.

- Ладно, давай, что там у тебя?

А там оказалась горка пепла обыкновенного.

- Ты издеваешься? – похлопала глазами я. – Я пепел не восстанавливаю. Ты бы хоть клочок бумаги оставил.

- Не я сжигал, но может, здесь что-то и осталось. Посмотрим, посмотрим.

И этот неугомонный мужчина и правда начал рыться в пепле, пока я его не остановила.

- Хватит! Такими методами, ты даже пепла мне не оставишь.

- Так ты попробуешь? – с надеждой спросил он.

- Куда я денусь? – без всякого энтузиазма хмыкнула я. И боюсь, мне предстоит бессонная ночь, хорошо хоть днем выспалась. – Только это надолго.

- Не страшно. Я тут подожду.

- Ага, сейчас! – рявкнула я. – Чтобы девочки проснулись и нас тут вдвоем застукали.

- Они не проснутся.

- А если проснутся? Мне не надо, чтобы Эва ревновать стала. Или ты таким образом решил ее проверить?

- Тьфу, дура! – плюнул Эвен, но кое-какой резон в моих словах усмотрел. А я даже пикнуть не успела, как он активировал зеркало в гостиной, и мы вместе с пеплом неожиданно оказались в комнате Инара.

- Эвен. Ты в себе? – рявкнула я, порываясь назад.

- Я-то в себе. Но лучше пусть девочки недоумевают о твоем отсутствии, чем о том, что в твоей компании делает повелитель.

- Гад ты, - уже я усмотрела в его словах резон и решила смириться. Пусть так, зато я Его увижу, и быть может, мы даже поговорим. Эта встреча стоит, и бессонной ночи, и нашего последнего опасного приключения, и даже гнева их обоих. Пусть гневается, но только любит. За это можно и потерпеть едкие высказывания и жалобы Тени повелителя. Правда, Эвен неожиданно быстро умолк, стоило мне только начать работу. Я даже подивилась, а потом поняла, что он тоже смертельно устал, и просто вырубился сидя в соседнем кресле. Я решила бедолагу не будить. Накрыла только пледом с кровати и приступила к непростой задаче поисков хоть малейшего кусочка оставшейся бумаги. И, о чудо, я его нашла.

Глава 12 Ночные разговоры

- Как давно мы не виделись, лет пять?

- Шесть, если быть точным, - поправил Солнечный принц, принимая бокал с илларским игристым из рук повелителя. – Я смотрю, у вас многое изменилось.

- Не сказал бы, что многое, но да, недоброжелателей хватает.

- Согласись, у полукровок есть право быть недовольными.

- Как и у арвитанской знати, недовольной, что ею правят полукровки.

- Туше, - рассмеялся мужчина. – Знаешь, мне не хватало наших словесных баталий.

- Разве тебе мало дядюшки Лазариэля? Кстати, как он?

- Все такой же язвительный и надоедливый, но надоедает он больше отцу. Это их лига.

- Тебя в нее еще не затянули?

- Пытаются, но я отбиваюсь всеми возможными способами. Почему твой друг к нам не присоединился?

- Боюсь, ему с нами было бы скучно.

- Сомневаюсь, что с тобой можно заскучать.

- Взаимно, мой друг, - отсалютовал повелитель бокалом.

- А если серьезно, что происходит?

- Все, как всегда, заговоры, подстрекательства, мятежи.

- Цель – ты?

- Пока не разобрался. Все сложно и непонятно. А как у вас?

- Скучать не приходится. Особенно, когда на горизонте маячит война.

- Наслышан, наслышан, - кивнул повелитель. – Тарнасский волк собирает друзей.

- Он и к тебе клинья подбивал?

- Ну, я не девица, чтобы ко мне что-то подбивать, но если тебе интересно, то он очень жаждал поприсутствовать на балу.

- И почему же его не будет?

- Я стараюсь не играть в темную. Чревато, знаешь ли.

- Но и военный договор с нами не подпишешь.

- А ты здесь за этим?

- Да нет, - передернул плечами принц. – Думаю, для этой цели прислали бы кого-нибудь другого.

- Лжешь, - не спрашивал, но констатировал повелитель.

- Лгу, но ты ведь и не ждал честного ответа?

- А жаль. Я надеялся на дружеский разговор.

- Я тоже, но мы слишком правители, чтобы быть просто друзьями.

- Да, ты прав. И все же, как и шесть лет назад, я не против дружбы.

- Если она не мешает твоим интересам, - продолжил Дэйтон, Инар не отрицал.

А ведь, правда, жаль. Дэйтону нравился Инариэль – правитель Илларии, всегда нравился. И хотя он был немного младше, но разница в возрасте совершенно не ощущалась. В свое время они многое пережили. Общая боль связала накрепко две семьи, две страны, два мира, благодаря и вопреки Кровавым пескам. И да, Дэйтон восхищался собеседником, который в двадцать один год умудрился не только не развалить свою страну, но укрепить ее, заодно и покарать тех, кто был повинен в стольких смертях, и не потерять рассудок при этом. Да, Инариэль – правитель Илларии достоин восхищения. Сегодня он увидел в нем изворотливость истинного стратега, то самое качество, которое отец развивал и в нем.

- По поводу договора…

Повелитель с интересом посмотрел на собеседника.

- А что с ним?

- Я слышал, у тебя какие-то трудности с кандидатами, точнее с одной из них.

Клементина Парс, кажется.

- Клементина Парс? – еще больше удивился повелитель. – Почему она интересует тебя? Или не тебя?

- А почему тебя так это заботит? – в свою очередь выразил удивление Дэйтон. – Подружка или любовница?

В ответ повелитель расхохотался.

- Ни то, ни другое, - ответил, отсмеявшись. – Данная особа всего лишь дружит с моей сестрой, не со мной.

- Значит, ты будешь не против, если к ней присмотрюсь я.

- Зачем? – теперь уже искренне спросил Инар.

- Не поверишь, не знаю, - пожал плечами Дэйтон. – Блажь отца.

- Почему она? Нет, я бы понял, если бы это была моя сестра, но выбирать в жены наследнику никому неизвестную девчонку?

- Видимо, она не так уж и не известна. К тому же, она была в Арвитане вместе с Теей лет десять назад. Даже я ее запомнил. Милая девочка.

- Эриса Парс вот-вот заключит контракт на помолвку, - внезапно успокоившись, отозвался повелитель.

- С кем?

- Кстати, с одним из делегатов. Эйнор Экхар. Весьма перспективный юноша.

- И пользуется безоговорочным одобрением семьи.

- Совершенно верно.

- Но девушка ведь может и передумать, - усмехнулся принц, после чего почувствовал, что в кабинете похолодело на несколько градусов.

- Да, такая возможность существует. Но я не думаю, что…

- Она любит этого мальчика?

- Ты странные вопросы задаешь, друг мой, - заметил повелитель, и взгляд его в этот момент показался смертельно опасным.

- А если бы я тебя не знал, то подумал бы, что ты сам имеешь к ней личный интерес, и почему-то тщательно его скрываешь.

- Домыслы, всего лишь домыслы, - усмехнулся тот, и комната снова стала привычно теплой.

- И я даже верю тебе, мой друг, - солгал принц и перевел тему в более спокойное и безопасное русло. – Ты так и не сказал, когда я смогу встретиться с твоими делегатами.

- Это можно устроить. Впрочем, большинство из них ты сможешь увидеть на завтраке моей матери. Уверен, она не может дождаться того момента, когда представит тебя своим друзьям.

- Да, я уже предвкушаю потрясающий прием, - не без сарказма ответил Дэйтон, - и все же с делегатами я надеялся на более тесное общение. Неплохо было бы устроить личное интервью.

- Думаю, все необходимое ты найдешь в их досье, - предсказуемо отказал повелитель. Они несколько секунд гипнотизировали друг друга не слишком дружелюбными взглядами, пока принц не отвел взгляд. Все-таки взгляды этих существ даже полукровкам, даже ему, было не слишком легко выдержать, особенно, когда в них царит настоящий мрак.

После ухода принца Инар еще долго сидел в одиночестве, пытаясь убедить себя, что ему показалось, и арвитанский наследник не имеет никаких видов на Клем. Но, прокручивая в голове их разговор, все предыдущие беседы с дядей, он совершенно отчетливо понимал, что не ошибся в своих подозрениях. По какой-то причине, именно Клем интересует Солнечное семейство, едва ли не больше Теи. Почему? Что может связывать их с Агеэра? И он бы прекрасно понял интерес к Тее, сам не раз подумывал о союзе сестры с Солнечным принцем, но Клем… Это невозможно. Одно дело позволить ей заключить контракт на помолвку с тем, кто полностью подконтролен, другое – отпустить в другую страну без возможности влиять на ситуацию, без возможности остановить все в последний момент, или позволить ей уйти.

«У них много общего» - с горечью подумал он.

Принц свободен, умен, обладает силой и всеми возможностями ее защитить. Он красив, и Клем легко может влюбиться. А почему нет? Разве не этого он так отчаянно желал? Утром он говорил о барьерах, а сам… Лицемер.

Правда в том, что он совершенно точно знает, что мальчишка Экхар ему не соперник, но Дэйтон, знаменитый Солнечный принц… если захочет, он может ее у него отобрать.

- Хм, идиот, и ты искренне верил, что сможешь это пережить? – спросил он у собственного отражения, и бросил в зеркало бокал с недопитым вином, просто так, потому что тошно стало, от себя, от жизни, от нескончаемой боли и желания быть сейчас не здесь, в протопленном кабинете, а там, с ней. Оберегать сон, смотреть, как она спит, целовать сонную, впитывать ее тепло, ее дыхание. Она ведь даже не догадывается, как все это ему необходимо, она необходима. Иногда, он ненавидел эту свою зависимость, представлял, как было бы без нее, безусловно, легче и лучше в сотни раз, но даже подумать боялся, что ее когда-нибудь не будет, его личного, маленького солнышка, его наркотика, необходимости, без которой просто незачем существовать. Незачем!

Он снова проиграл сам себе, восстановил разбитое зеркало, и как вор, как психопат, как извращенец активировал зеркало, убеждая себя, что ему хватит одного взгляда, одной секунды, но то, что он увидел в комнате Теи, заставило его резко опомниться.

- Где? – почти взвыл он, увидев, что Клем снова нет, через секунду взял себя в руки и попытался почувствовать. Понял, удивленно открыл глаза и активировал зеркало в своей комнате.

- Эвен, я же просил, - простонал он, покачав головой, поморщился от нахлынувшей боли в висках и уже хотел пойти туда, но засмотрелся. Не часто она дает ему так просто наблюдать за собой. Почти всегда чувствует на уровне инстинктов. А ему так хотелось просто остановиться, запечатлеть это мгновение, смотреть, как увлеченно она творит волшебство, обрезанные пряди волос падают на глаза, и то, как нетерпеливо она их закидывает за спину, но упрямые волосы все лезут и лезут, мешая сосредоточиться. Он любил в ней все это, любовался тонким профилем, нетерпеливым фырканьем, когда что-то не получалось или шло не так, упорством, желанием закончить работу, несмотря на усталость. Он все в ней любил, и уже давно перестал удивляться, как так случилось, что кто-то может быть настолько необходим. Как воздух, как солнце, как магическая энергия, без которой не живут маги, и как же он хотел, чтобы она принадлежала ему, целиком и полностью, а он ей. Прирастить к телу, к душе и никогда не отпускать.

* * *

Я никогда не говорила, но это очень интересно и красиво, наблюдать, как восстанавливается, казалось, навсегда утраченное письмо, или вещь. Как собираются частички прямо в воздухе, как они светлеют, наращиваются, и возникает чудо превращения праха во вновь оживший предмет. Я закончила работу, а Эвен даже не пошевелился, и, конечно, не смогла отказать себе в любопытстве.

Моим восстановленным куском пергамента оказался план дворца, а точнее нашего с Теей крыла. Все было явно начерчено в спешке, но весьма профессионально. Внизу была приписка со стрелками, где моя комната, а где комната Тей. И когда я увидела надпись, то долго не могла прийти в себя. Почерк, я узнала этот почерк, потому что шесть лет делила с обладательницей его одну комнату.

- Не может быть, - прошептала я, прежде чем поняла, что в комнате мы с Эвеном больше не одни.

- Чего не может быть? – спросили позади, а я так резко обернулась, что разбудила Эвена.

- Демоны, я что, заснул?

Я не ответила, я смотрела во все глаза на Инара, который медленно подошел, забрал пергамент и посмотрел на схему плана, затем передал его Эвену.

- Вот и наши доказательства, - радостно воскликнул он, а я вздрогнула и опустилась в кресло, все еще не в силах поверить.

- Ты ведь узнала этот почерк? – тем временем спросил Инар. Я безрадостно кивнула.

- И кому, ты думаешь, он принадлежит?

- Таре, - одна Богиня знает, как бы мне хотелось в этот момент ошибиться, и Инар подал мне надежду, отрицательно покачав головой.

- Не только ей. Писать вместо буквы «Л» крючок – фамильная черта всех де Лиаров. Поэтому я и узнал почерк, и Эвен.

- Ты успокаиваешь меня или предупреждаешь?

- Ни то, ни другое.

- Потому что и то и другое одинаково скверно.

- Верно, - не стал лгать он.

- Значит, это они устроили все это? Лиары?

- Очень похоже на то.

- Или кто-то весьма умело их подставляет, - обозначил свое присутствие Эвен. А я уж признаться, слегка подзабыла, что он тоже все еще здесь.

- Но план доказывает обратное. Они, по меньшей мере, замешаны.

- И мы обязательно все выясним.

- Бедная Тара. Она моя подруга, - проговорила я, едва сдерживая слезы.

- Я знаю, - откликнулся Инар, и присел на корточки напротив, сжал мои руки, жаль, что на его были все те же проклятые перчатки. Он с ними не расстается, никогда.

- Ну, ладно. Я пошел. А вы тут… воркуйте, - хмыкнул Эвен, а когда мы не отреагировали, шумно вздохнул, проговорил что-то вроде: «разговаривать не с кем» и ушел, так же, как и пришел, через зеркало.

- А я думала, только ты так умеешь? – удивилась я.

- Я активировал для него портал, только на сегодня.

Мы замолчали, а я, наконец, получила возможность внимательно его рассмотреть, и мне не понравилось то, что увидела. Он устал, но если Эвен не стеснялся показывать это, то Инар все еще тщательно себя контролировал, даже со мной он не мог позволить себе расслабиться.

- Не надо, - прошептала я, прикоснувшись рукой к его колючей от щетины щеке. – Не сдерживайся со мной, пожалуйста.

Он не ответил, лишь уголки его губ едва заметно дернулись, то ли в улыбке, то ли в гримасе боли или чего-то еще, неважно. Главное, что он оттаял и уткнулся головой мне в колени, как ребенок, безумно уставший, одинокий ребенок, которому даже не кому пожаловаться. Я ни о чем не спрашивала, просто гладила его по мягким, как шелк, волосам. Представляю, как тяжело ему это было сделать – признаться в собственной слабости. И очень зря. Ведь я понимаю, что иногда даже самые сильные могут быть слабыми. А если не с кем, некому пожаловаться, или опереться, то можно ведь и сломаться в один миг. Мне ведь не сложно отдать ему частичку тепла, все, что необходимо, чтобы успокоить, прогнать усталость и боль ненадолго. А он, дурак, терпит, сжимает зубы до скрипа, но терпит, даже сейчас, наедине, когда никто ничего не видит.

Не знаю, сколько мы так просидели. Час, два, или несколько мгновений, но, наконец, он поднялся, поцеловал мои руки и явно собирался занять соседнее кресло, но прежде налил себе вина из графина. Мне не предложил.

- Ты из-за той полукровки так расстроен? Она…

- Жива. Мы успели вовремя. Точнее Хорст успел вовремя нас предупредить.

Я не знала эту девушку, но с заметным облегчением приняла эту весть. Страшно даже подумать, каким бы я увидела его, если бы они не успели. Уверена, он поедом себя ест за все, что произошло сегодня. А мне так хотелось, чтобы он прекратил, хотя бы ненадолго, на сегодня. Я покачала головой, глядя на его сжатые губы складку на лбу, непроницаемый взгляд, и упрямую решимость, которая в итоге мне надоела. Я медленно поднялась, сделала пару шагов к нему, и допустила невероятную вольность в глазах всего света. Я обняла этого жестокого, сурового, и невыносимо гордого мужчину, который даже сейчас не мог позволить себе ни толику слабости. Но я-то могу. Коснуться щеки немного дрожащей рукой, очертить скулы, прикоснуться к губам… Он закрыл глаза от этой ласки, или это мои пальцы его заставили, немного расслабился, впитывая мою энергию, мой запах, тепло моей руки. А когда я хотела убрать руку, вдруг накрыл мои пальцы своими, перехватил руку, провел по щеке до самых губ, которые поцеловали ладонь, запястье, и в следующее мгновение он завел мою руку мне же за спину.

- Уходи, сегодня я слишком устал, чтобы бороться. Уходи сейчас.

- Ну, уж нет, - упрямо возразила я. – Сегодня ты от меня не отделаешься.

Он печально улыбнулся, тоскливо так, болезненно для меня и вдруг признался:

- Ты, как солнце, теплое и сверкающее, отгоняющее тьму, но недоступное, невозможное, тебя всегда слишком мало.

- Сегодня меня будет достаточно. И даже не думай спорить, - ответила я, и толкнула его в кресло, а после и вовсе забралась к нему на колени, и обняла своего невыносимо упрямого мужчину. Уж если и делать то, что хочется, то делать до конца. Он удивился, но спорить и отбиваться не стал.

- Они устроили все это из-за нас? Чтобы добраться до нас?

- Скорее здесь несколько причин, но да… их основная цель весьма прозрачна. Поначалу, мы думали, что кто-то мутит воду против одного из членов Совета, или нескольких. Хорст, Эклир и…

- Дед.

- Да, но все оказалось немного иначе. Богусы напали на них не из-за того, что они члены Совета, а из-за вас. Ты связана с Агеэра, Хорст охранял Ниру…

- А Эклир?

- Он связан с пятой полукровкой, которая недавно стала невестой одного из его сыновей. Министр только-только вернулся с помолвки. Вряд ли они знали о ее местонахождении точно, быть может, догадывались, или хотели просто вывести министра из строя таким странным способом. Мы получим ответ на этот вопрос, когда найдем того, кто все это затеял.

- Знаешь, все так странно. Зачем он отпустил меня, там, в переулке? Ведь я была в его руках, но он отпустил, а вечером эта девушка принесла богусов, чтобы нас убить. Почему? Он передумал?

- Очень может быть.

- Ты так спокойно об этом говоришь? Не веришь мне? – с подозрением спросила я.

- Я всегда тебе верю, - отозвался Инар.

Я знала это, и все равно почему-то засомневалась. Но он меня понял, быть может, даже лучше меня самой. Мы помолчали немного, просто сидели и слушали дыхание друг друга. У него оно спокойное, глубокое, а у меня частое и прерывистое. Конечно, ведь мне так много хотелось узнать, понять.

- А та девушка, полукровка, вы допросили ее?

- Пока нет. Она в лазарете. Вы, девочки, здорово ее приложили. Кстати, чем?

- Вазой, - улыбнулась я. – Это идея Теи, а я разлила масло в коридоре.

- То самое, из-за которого…

- Да, да, из-за которого я так и не увидела тебя на месте Эвена.

- Коварная девчонка, ты хотела увидеть мое падение? – притворно возмутился он и поцеловал меня в щеку.

- Очень хотела, ты даже не представляешь как, - ответила я, и рассмеялась, когда он начал меня щекотать, пока не пришлось взмолиться о пощаде. – Ладно, Инар, хватит, прошу.

И он перестал, зато обнял, крепко-крепко.

- Люблю твой смех. Даже не припомню, когда в последний раз его слышал.

- Да поводов как-то маловато стало.

- В Арвитане их станет больше.

- А ты не сдаешься, - поморщилась я.

- Ты тоже, - в тон мне, заметил он. – Все такая же упрямая.

- Учусь у лучших. И мы никогда с тобой не договоримся, - констатировала я, а он усмехнулся, именно так, как умеет только он, когда сердце замирает, а ноги подкашиваются от слабости, от головокружения, от глупой, иррациональной радости, от того, что он просто рядом. Хорошо, что сейчас я сижу. А вот то, что говорю, совсем не хорошо. – А я все еще мечтаю о твоем поцелуе. Он мне даже снится. Каждую ночь.

Вот зачем, скажите мне, зачем я это сказала? Разрушила такой момент. Язык мой, враг мой. Это я и так знала. А теперь убедилась. Особенно, когда вдруг стало так стыдно. Ведь это прозвучало так, словно я ему предлагаюсь, навязываюсь. И с ужасом понимаю, что это так и есть.

Наверное, поэтому я отступила первой, и даже встать попыталась, но он не дал, удержал, провел рукой затянутой в перчатку по моей коже, от запястья до плеча, коснулся шеи, обрезанных волос, вызывая толпу мурашек во всем моем предателе теле, поцеловал ухо и прошептал тихо-тихо:

- Разве то был поцелуй? Так, легкое касание. В моих снах у тебя не хватает дыхания, и я выпиваю его без остатка, в моих снах ты стонешь, выкрикиваешь мое имя и горишь, и плавишься под моими пальцами. В моих снах ты обнажена, и я могу касаться тебя там, где запрещено, в моих снах там же я тебя целую, в моих снах в твоих глазах живет страсть, и там ты также мило краснеешь, как сейчас.

Я и правда покраснела, а еще дыхание сбилось, сердце стучит о ребра, как сумасшедшее, и мне кажется, что сейчас я упаду в обморок.

- Зачем ты это делаешь? – в полном отчаянии спросила я.

- Потому что так ты сияешь так ярко, что мне хватает на несколько недель. Все, что я могу себе позволить.

- Мне так жаль тебя, Инар. Жаль нас обоих.

- Хм, никогда не думал, что могу вызывать жалость, впрочем, тебе все можно, а вот кому-либо другому, не советовал бы.

- Потерять авторитет боишься?

- Еще как. Куда ж нам правителям без авторитета. Уважать перестанут.

- Хм, можно подумать, тебе нужно чье-либо уважение.

- Не нужно, - согласился Инар и с сожалением сказал: - Прости. Сегодня я не сдержался, и мне очень жаль. Надеюсь, это больше не повторится.

Я искренне собиралась обидеться. Ведь это больно, когда так говорят, тем более тот, без кого ты не можешь жить, но он потерся о мою руку, как щенок, или просящий ласки котенок, и от обиды не осталось и следа. Ведь он не меня хочет обидеть, а просто признается мне в собственной слабости, мой упрямый, суровый мужчина. И как же сильно я его люблю, хоть и должна ненавидеть. Ведь скоро он назовет имя своей невесты, и я уверена, сдержит свое очередное слово, ну а сегодня… раз уж он позволил себе слабость, я уломала его на еще одну. Не зря же он меня соблазнял тут своими речами, а мне очень хотелось узнать, каков же на вкус этот самый настоящий поцелуй. И я узнала… он восхитителен, как и все, что связано с моим невыносимо прекрасным дэйвом.

Глава 12 Вдохновляющая речь Паэль с оттенком фальши

- Да вы что там все ополоумели, что ли? – ругался Эвен, прилагая все усилия, чтобы не расколотить магический проектор. Его разбудил с рассветом встревоженный мастер Крейм, с сообщением, что несостоявшаяся убийца больше никогда не очнется. Пока полукровка Алана находилась в лазарете, кто-то впрыснул ей в вены смертельную дозу красной чумы, более того, кто-то проделал то же самое с грузчиком, и задушил хозяина цветочной лавки его же собственным шнуром от штанов.

А это значило две вещи: что загадочного постояльца больше некому опознавать, и что в Тайной Канцелярии разгуливает его сообщник, и может даже не один.

- Ничего не предпринимайте, я скоро буду, - рявкнул он, отключил связь и поспешил к шкафу, а через десять минут уже докладывал Инару все, что узнал от Крейма. Повелитель находился в рабочем кабинете и как раз готовился к заседанию Совета.

- Ты понимаешь, что это значит?

- Да, - отозвался Инар, расхаживая по кабинету.

- Это значит, что мы снова в пролете.

- Не паникуй раньше времени.

- Да как тут не паниковать? Дела хуже некуда. А я говорил, что допрашивать ее надо было сразу.

- Сразу она ничего бы нам не рассказала, сам знаешь. Ты же видел ее глаза. Полное подчинение.

- Знаю, - вздохнул Эвен, признавая правоту друга. Чтобы подчинить себе полукровку, нужно обрабатывать ее не один месяц, и обладать особым ментальным даром. Насколько он знал, подобный дар был только у Инара. Да и вообще, большинство дэйвов – стихийники, ментальные дебри по плечу немногим. Тут нужен незаурядный ум, большая внутренняя сила, крепкая психика и предрасположенность. И таких дэйвов единицы, а значит, с этим можно работать.

- Мне понадобились бы дни, чтобы пробраться через те заслонки, что поставил в ее разуме сообщник, - продолжил объяснять Инар. – Да, жаль, что эта нить упущена, но самое главное мы знаем.

- В этом замешан либо сам Роэрнэль де Лиар, либо кто-то из его семейства.

- Не кто-то, а тот, кто хорошо знает расположение дворца, кто-то вхожий во дворец.

- Или находящийся здесь прямо сейчас. Кто-то же эту полукровку снабдил нарядом служанки и подробными инструкциями, - подхватил его мысль Эвен.

- И богусом, людской магией.

- Так, тогда давай подытожим: мы ищем дэйва…

- Достаточно молодого дэйва, - поправил Инар.

- Не старше нашего возраста, довольно незаметного, обладающего ментальным даром, способного подчинять себе людей и полукровок, за которого поручился де Лиар, как-то связанного с людской магией и ядом красной чумы. И если прибавить к этому желание убить всех полукровок, выживших в Кровавых песках…

- Я бы поставил на Элмира, - внезапно сказал Инар, ошарашив тем самым Эвена и продолжил: - Если бы он не был мертв.

- Это невозможно, - пробормотал Тень повелителя.

- Думаешь? – отозвался Инар и посмотрел на друга так, что у того волосы в основании шеи зашевелились. – Отправляйся в Тайную Канцелярию. Никого не выпускайте, привлеки кайр, если понадобится, но найди мне…

- Кого?

- Доказательства. Найди мне убийцу девушки и цветочника. Из-под земли достань.

- Будет сделано, - ответил на приказ Эвен. Не часто Инар так говорил, еще реже он чувствовал такое давление. Словно стена, отделяющая того, другого Инара от мира истончилась, и наружу всего на мгновение прорвался тот, кого мир еще не видел. И слава всем богам за это!

Стряхнув с себя внезапно возникший иррациональный страх, Эвен встрепенулся и весело проговорил:

- Ты прав, надо пресечь этот бардак, наорать на Элледи и растормошить весь их некомпетентный шабаш. Нет, я знал, что рано или поздно эти твари и туда доберутся, но не думал, что так скоро.

- Можешь захватить свою видящую. Вдруг она что-нибудь увидит, - уже не так категорично, и не в форме приказа предложил повелитель. Но и тут не угодил своей Тени. Эвен бы куда охотнее взял с собой Клем, но лучше он сдохнет, чем сейчас об этом попросит. Была мысль снова ее уворовать, но… нынешний Инар вряд ли погладит его за это по головке, да и прежний, если честно, тоже.

- Обойдусь. Не стоит выносить сор из избы и пугать наших девочек еще больше.

- Как знаешь, - отрешенно согласился повелитель, - доложи, если что-то обнаружишь.

- Всенепременно, - кивнул Эвен и поспешил покинуть кабинет, тем более, что в приемной уже ожидал напряженный и обескураженный Роэрнэль де Лиар.

* * *

Высший Правящий Совет был образован, после падения дома Ибиса, и его место занял Огненный дом. Таково было желание, или даже приказ Матери всех драконов. Вполне понятное желание – Мать стремилась больше никогда не допустить столь варварской смены власти, предотвратить междоусобиц, борьбы за власть. Поэтому, в случае, если представитель Огненного дома не мог выполнять свои обязанности повелителя, в силу разных причин: старости или молодости, болезни или отсутствия прямого наследника, бремя власти брал на себя Совет. Он же мог выбрать нового повелителя.

Именно такой возможностью когда-то и попытался воспользоваться Нефритовый дом, свергнув повелителя Дариана. Они посчитали, что с его слишком молодым, едва перешагнувшим порог совершеннолетия сыном, будет легко справиться. Они ошиблись. Укрепив власть, Инар самовольно, не считаясь с мнением Матери, ограничил власть Совета, сделав все возможное, чтобы последнее слово во всех решениях оставалось за повелителем. Он также обладал правом запретить тот или иной законопроект, если находил в нем какие-то изъяны.

Да, Инар был в состоянии тогда упразднить Совет, и даже хотел этого, после предательства Нефритового дома, но Паэль умоляла не делать столь опрометчивых шагов. Сейчас он понимал, как мать была права, настаивая на его сохранении. Совет служил и служит буфером между бесконечными проблемами Илларии и повелителем, он позволяет фильтровать эти проблемы, вычленять из них главное и необходимое, во многом являясь поддержкой, до недавнего времени.

Роэрнэль де Лиар был заметной фигурой в Совете. Третий в ветвях власти, очень умный, образованный, категоричный, он знал, что такое сила и власть, более того, он знал ее цену. И Инар понимал, почему Эвен был так потрясен, узнав, что именно де Лиар мог быть замешан в этом грязном деле с мятежом, и покушением на полукровок, но, в отличие от друга, все же мог это допустить. Несмотря на свой ум и способность использовать власть не только для личного, но и для общего блага, де Лиар яро отвергал даже саму возможность уровнять полукровок в правах с дэйвами, и вовсе не потому, что недолюбливал их, скорее он справедливо считал, что подобные крайности вызовут серьезный раскол в обществе, что, в свою очередь, пошатнет власть. В чем-то Инар был с ним согласен, он и сам видел в этом опасность для Илларии, но, увы, он был предвзят, и все это понимали. И он сам это тоже понимал. Именно поэтому сознательно оставил за Советом право выбора будущей повелительницы Илларии.

Это решение было принято еще до того, как Клем стала для него тем, кем она стала, до того, как он осознал…

Тогда, двенадцать лет назад, он слишком привык пренебрегать чувствами, руководствуясь разумом и трезвым расчетом. Он верил, что благо страны выше его личного счастья, тогда в нем все еще жила обида на отца за мать, за Мариссу, да даже за Тею. Тогда его все еще ослепляли годами вбитые идеалы матери. Сейчас же только проклятие не позволяло наплевать на мнение Паэль, Матери, Совета, Илларии и всего мира, попрать все возможные законы и правила, и замкнуть связь, сделать Клем будущей повелительницей Илларии. Сейчас он как никогда понимал отца, сейчас он был уже другим, и да, сейчас он жалел, что оставил тогда право выбора за Советом.

Инар не ожидал, что де Лиар останется спокойным, выслушав не столько обвинения, сколько весьма обоснованные подозрения, он и не остался. Поначалу возмутился, отвергая все доводы, и только когда увидел восстановленный Клем план и опознал почерк, побледнел от ужаса и осознания

- Которая из ваших дочерей это писала?

- Я… думаю – это Сирель, - мертвым голосом заговорил мужчина, - Идиотка, безмозглая идиотка!

Де Лиар даже не мог оправдаться, только хватался за голову и расхаживал по кабинету, не в силах усидеть на месте и минуты. Для него это было не просто позором и гарантированным выходом из Совета, это было крахом всех его планов и надежд.

- Знаете, а я ведь смеялся над Агеэра, у него осталась только внучка, да и та… неполноценная. Но только теперь понимаю, как это страшно, когда у тебя нет наследника. Я надеялся выдать Сирель замуж, и передать власть ее детям.

- У вас осталась Тариэль.

- Да… - обреченно кивнул он, но Инар понял, о чем стержень дома Темного вихря не договорил. Он надеялся, что Тариэль станет новой повелительницей Илларии. Теперь это было невозможно. Впрочем…

- Что будет с моей дочерью? С ними обеими?

- Вы ведь понимаете, что я не могу закрыть глаза на это предательство.

Де Лиар вздрогнул не столько от слов повелителя, сколько от его взгляда, сурового, пронзительного и не обещающего ничего хорошего в дальнейшем.

- Она несовершеннолетняя, - попытался оправдать себя и дочь дэйв, зная, что никакие слова не смогут его сейчас спасти. – Она не ведала, что творит.

- Я был ненамного старше ее, когда мне пришлось принимать непростые решения. Предательство, организация мятежа, участие в покушении на принцессу Илларии, все эти преступления невозможно оправдать возрастом.

- Она безмозглая идиотка. Я готов сделать все… все, что угодно, чтобы исправить… Я заберу ее, увезу, отдам в услужение храма Великой Богини, я сделаю все… Вы никогда не услышите о ней.

- Это государственная измена, - холодно продолжил повелитель, - Вы ведь знаете, какое наказание ждет того, кто совершит подобное преступление? Какое наказание ждет его дом?

От этих слов де Лиар не просто побелел, он поседел буквально на глазах. И даже никаких кайр не потребовалось. И да, он знал, что бывает за измену – не просто исключение из Совета и высылка за пределы Дарраната без права возвращения. За это и только за это дом стирают.

- Прошу вас, - еле слышно прошептал некогда волевой мужчина, сейчас этот мужчина превращался в глубокого старика. – Я сделаю все…

- О, да, вы непременно сделаете все. И для начала расскажете мне, что за дэйву вы написали рекомендации?

- Я ничего не писал.

- Вот как? А хозяин цветочной лавки, что находится на улице де Сенталь, утверждает, что писали. Вспомните. Год назад или чуть меньше, вы написали рекомендации для какого-то молодого дэйва. Приезжего дэйва. Возможно, друга ваших друзей, кого-то знакомого…

Де Лиар вздрогнул, прекрасно расслышал угрозу в голосе повелителя, однако, никаких рекомендаций не припомнил и выразил предположение, что это сделала его беспутная дочь.

- Возможно, возможно, - кивнул повелитель. – Тогда припомните, с кем могла в то время встречаться ваша дочь, а лучше обе ваши дочери.

- Да, да, сейчас…

- Не спешите с этим. Дело терпит. К тому же, очень скоро все члены Совета соберутся в зале для совещаний.

- Конечно, я совсем забыл, - потерянно ответил дэйв. – Простите, когда я должен вынести на Совет прошение о моей немедленной отставке?

- С этим мы тоже пока повременим.

- Что? – удивился дэйв, а в глубине его глаз вдруг загорелся огонек надежды.

- Да, вы правильно поняли, я пока не намерен разглашать правду об участии вашей семьи в заговоре против правящего дома.

- Вы хотите поймать его? – догадался де Лиар.

- Именно, могу я рассчитывать в этом на вашу помощь?

- Конечно. Да, все, что угодно…

- Это не означает, что содействие как-то изменит мое решение на счет вас, но… если мы его возьмем, и если окажется, что ваша дочь действительно не виновата, тогда я позволю решить вашу судьбу Совету.

- Спасибо, - с заметным облегчением выдохнул он. – Что я должен делать?

- Для начала успокоиться и взять себя в руки. Ничто ни в вас, ни в вашем поведении не должно бросаться в глаза. Ведите себя так, как раньше, стройте планы, занимайтесь привычными делами. Не приближайтесь к дочерям. Сегодня у обеих появится новый хранитель. Скажете, что это меры предосторожности, после того, что случилось вчера в городе. Выразите свою обеспокоенность, но в меру, не переиграйте. Также, по возвращении домой вы убедите дочерей, что я серьезно рассматриваю их кандидатуры в качестве моей будущей супруги. Сегодня я подниму и этот вопрос на Совете.

- А как же Дерры?

- На этот счет можете не беспокоиться. Это будет только обсуждение, но вы представите все так, будто вопрос давно решен, и я выбираю только между сестрами. Вечером вам доставят официальное приглашение на время празднеств перебраться во дворец. Очень важно, чтобы вы внушили обеим дочерям мое безусловное намерение. Изобразите радость, счастье, все, что потребуется, они должны вам поверить.

- Да, я понимаю. Но, что будет потом? Дальше?

- А дальше я назову одну из ваших дочерей своей невестой.

- Почему не сразу Сирель?

- Здесь важна ее реакция, и реакция того, кто ею руководит. Клюнет он или нет, и как отреагирует на подобные вести?

- Он либо использует ее как средство давления, либо посчитает угрозой.

- Именно. Вы схватываете на лету, - цинично улыбнулся повелитель. – Пока мы не уверены в его конечной цели.

- Будете смотреть по реакции?

- Мы будем импровизировать.

- Им будет угрожать опасность? – все же решился спросить дэйв.

- В пределах допустимого. В мои планы не входит причинение какого-либо вреда вашим дочерям. Если бы я этого хотел…

- То просто вскрыли бы ее. Я понимаю.

Де Лиар знал, что происходит с теми, разум которых насильно вскрывают. Это сопровождается адской болью и распадом личности. В лучше случае подопытный терял память, в худшем умирал, но чаще просто превращался в овощ, неполноценное существо без какой-либо возможности возвращения к нормальному существованию. Даже с самыми отъявленными преступниками так уже не поступают. Инару никогда не приходилось вскрывать жертву, он считал такой метод получения нужных сведений просто варварским. Пытки здесь были бы гораздо гуманнее. Впрочем, из Сирель вряд ли бы получилось что-то вытянуть, если ее сообщник менталист, особенно, если это тот, о ком он думал. Так или иначе, сообщник вполне мог поставить блоки на сознании девушки, а это бы означало, что ее раскрыли. Тогда бы он затаился, и возможно надолго, на годы. Они не могли этого допустить. Он не мог.

- Хорошо, раз вы понимаете, - кивнул Инар, - тогда обговорим детали.

* * *

- Дорогие жители Илларии, жители Дарраната, эрисы, веры, дамы и господа. Прошу минуту вашего внимания, – голос повелительницы был слышен, казалось во всем Дарранате. В каждом магическом проекторе, на главной площади, в каждом старшем и младшем доме. Она стояла на уже убранной главной площади, на возведенном магическом помосте окруженная не толпой охраны, а своими фрейлинами. Рядом с ней такая же гордая и величественная стояла Тея в платье цветов своего дома, как и Паэль, позади поправившийся охранник Теи Жером и личная охрана повелителя. Мы с Эвой слушали ее речь, восстанавливая мою комнату. Это можно было бы поручить слугам, но нам все равно было нечем заняться, из дворца ни меня, ни Эву не выпускали, да и из крыла до особого распоряжения тоже.

- Как вы знаете, вчера произошли вопиющие события. День Кровавой жатвы, который многие из нас считают днем смирения и скорби, был осквернен группой неизвестных, устроивших на главной площади столицы бойню. Эти отступники наплевали на наши традиции, законы, на нашу веру, они использовали полукровок, натравливая их на дэйвов, провоцируя на мятеж, совершая недопустимое. По предварительным результатам расследования я могу сообщить вам всем, что на главной площади был распылен запрещенный яд – красная чума. Все виновные в этом страшном злодеянии будут пойманы, и правосудие для них будет одним – немедленная смерть, не взирая на статус, положение в обществе и принадлежность к дому. Никто не имеет права нападать на полукровок, никто не имеет права на мятеж в столице нашего государства. Мы с вами живем в просвещенном веке, мы сами определяем свою судьбу. Никто не имеет права манипулировать нами, играть на нашем прошлом, раскалывать наше общество. Возможно, кто-то разделяет взгляды мятежников, возможно, кто-то захочет повторить вчерашние события. И в ответ я прошу вас вспомнить уроки нашей истории. Двенадцать лет назад заговорщики убили моего супруга, вашего повелителя. И где они сейчас? Их дома стерты, их имена забыты, их потомки живут в позоре. Не повторяйте их ошибок, вспомните о последствиях.

Паэль говорила, и каждое ее слово проникало в чужие души, и надеюсь, в чужие умы тоже. Я видела, как слушают ее те, кто собрался на площади, вместе дэйвы и полукровки, видела, как они откликаются на эти слова.

- Мы сильны только тогда, когда мы едины, когда уважаем друг друга, будь то полукровка, дэйв или человек, несмотря на статус, несмотря на положение в ветвях власти, несмотря на происхождение, - после того, как Паэль произнесла эти слова, она взяла Тею за руку, показывая всем, что принцесса член семьи, что они едины, что они вместе стоят плечом к плечу перед лицом большой опасности. Но главное, что я поняла в этом послании народу, что Паэль подала самый наглядный пример из всех возможных. Если она приняла дочь той, что разрушила ее брак, поставила ее рядом с собой и держала за руку, как равную, то и остальные должны последовать ее примеру.

- Как вы знаете, послезавтра должен был состояться большой Бал Дебютанток. Конечно, в свете вчерашних событий мы не имеем права праздновать, но и подчиняться заговорщикам не станем. Поэтому, величайшим указом повелителя Инариэля эс Айниграна стержня правящего Огненного дома этот день будет объявлен национальным праздником днем Единства Илларии. Мы все пройдем по улицам города, отбросив страхи и предрассудки. Я прошу всех вас присоединиться к нам. Только вместе мы сможем жить в мире и гармонии, только вместе мы сильны. Прошу вас, помните об этом.

Паэль закончила свою речь, величественно спустилась с постамента, тут же была заключена в кольцо охраны, и медленно, величественно, без всякой магии направилась к дворцу. Трансляция шла, выхватывая из толпы проникнутые речью повелительницы лица, акцентируя внимание на взгляде Теи, на самой Паэль. Это в самом деле была очень сильная, проникновенная речь, не оставившая равнодушным никого, даже нас с Эвой.

- Почему повелителя там не было? – спросила Эва, выключив проектор.

- Наверное, он занят более важными делами, - пожала плечами я.

- Тея была там очень красивая, и такая сильная. Хорошая речь.

- Да, хорошая.

Паэль, как никто, умеет улаживать подобные ситуации. До выступления народ негодовал, бурлил, как кипящий котел, а сейчас они готовы есть с ее рук, да что они, я сама едва не поверила. Мы едины, мы не должны спорить и ссориться, мы должны сплотиться. Я должна признать, что она просто богиня в этом. А вот Тея бы с этим не согласилась. Еще утром, одеваясь, она высказала сомнение, что речь Паэль будет искренней. Да, она будет эффектной, очень проникновенной, но последует ли сама Паэль своим же собственным словам? Тея в это не верила.

Так это или нет, но повелительница продумала каждую мелочь, уняла негодование дэйвов, объяснила, почему повелитель не устроит публичные казни, объяснила необходимость предстоящего бала, и даже пригласила всех жителей поучаствовать, не в бале, конечно, но в празднике. Не знаю, во что все это выльется, но я больше чем уверена, что Паэль предусмотрела все. Да, ею нельзя не восхищаться, быть может, никто больше не смог бы так изящно всех обвести вокруг пальца. Браво ей. Браво!

Единственное, что смущало лично меня, это то, что Паэль так и не отменила завтрак. И это создавало что-то вроде дисбаланса, как вдруг прозвучавшая фальшивая струна, слегка подпортившая впечатление от прекрасной мелодии. Не знаю, почему я так решила, но ощущение фальши всего происходящего так меня и не отпустило до самого возвращения Теи.

А когда подруга вернулась, я поняла, что не одна ощутила необъяснимую фальшь.

- Пойдешь на завтрак? – спросила, даже на расстоянии ощущая раздражение принцессы.

- Нет, фарса для меня на сегодня предостаточно.

- Ты ей не поверила?

- А ты поверила? – бросила на меня злой взгляд подруга.

Я решила промолчать. Трудно смириться с тем, что еще вчера на площади перед дворцом был мятеж, погибли дэйвы и полукровки, а в самом дворце жизнь привычно течет, словно ничего и не случилось, разве что в организации бала, под новым названием, зачем-то понадобились все дебютантки.

- Тогда я тоже не пойду, - решила для себя я, но Тей неожиданно принялась меня убеждать.

- Клем, ты должна пойти.

- Зачем?

- Паэль, как коршун следит за нами. Если мы не появимся обе, она решит, что мы что-то задумали.

- Да ничего она не решит, - фыркнула я. – В первый раз что ли мы пропускаем.

- Не в первый, но до бала все меньше времени остается, она может что-то заподозрить.

- Да она скорее заподозрит, если увидит меня без тебя.

- Нет, я пожаловалась Далиан на головную боль, когда мы возвращались.

- Мы скажем, что я осталась с тобой.

- Богиня, как же трудно тебя переубедить, - внезапно взорвалась Тея. – Неужели так трудно просто сделать, как я прошу.

Я удивилась и очень.

- Ты какая-то нервная. Ладно, раз ты просишь.

- Прости, что накричала. Я не хотела. Просто день сегодня паршивый. И у меня ужасно болит голова. Просто раскалывается.

- Хочешь, я позову мастера Крейма? – обеспокоено спросила я.

- Нет, я полежу, и все пройдет. Правда, к собранию все пройдет, обещаю.

Уходила я в тревоге, но спорить с Тей в таком состоянии было бесполезно. Я думала, Эва составит мне компанию, но она тоже отказалась и, покончив с моей комнатой, собралась идти на работу даже вопреки приказу Эвена.

- Он тебя за самовольство не похвалит, - предупредила я дэйву.

- Он мне не начальник, - гордо вскинула голову она. – И я сама решаю, что мне делать и как.

Спорить еще и с упрямой дэйвой было выше моих сил, поэтому я просто пожелала удачи и отправилась на завтрак Паэль, на котором обязательно должен был появиться знаменитый Солнечный принц. И мне тоже было любопытно узнать: а какой он?

Глава 13 Этот загадочный Солнечный принц

Совет прошел относительно ровно. Эвен бы сказал, что даже хорошо, но Инар видел недовольство и сомнения у некоторых его членов. Конечно, вчерашние события не могли их не коснуться, они требовали ответов, и начальник Тайной Канцелярии, господин Элледи эти ответы, в силу своих возможностей, предоставил. Удовлетворились ли они этим? Едва ли, но он сам давать объяснения был не намерен, в конце концов, большинство членов Совета были в курсе событий, и напрямую в них участвовали. Вопрос состоял только в одном – что делать дальше?

Решать подобные вопросы нужно было в полном составе, но Эклир все еще находился в тяжелом состоянии, Хорст, хоть и пришел в себя, но был слишком слаб, зато Агеэра уже был не так смертельно бледен, как ночью. По крайней мере, ругался он с прежней страстью. Они сцепились с Дерром из-за безопасности, представитель дома Астер хранил молчание, а вот Грегориэль Экхар был всерьез обеспокоен предстоящей практикой своего сына.

- Не опасно ли сейчас посылать детей в Арвитан? Быть может, стоит перенести практику?

- Я не намерен этого делать, - спокойно ответил Инар, - если вы не уверены в том, что я и мой дядя сможем обеспечить им полную безопасность…

- Нет, нет, я не это имел в виду, - пошел на попятную Экхар. Он был еще в своем уме и не собирался выказывать недоверие тому, кто одним кивком головы был способен его уничтожить. Быть может, он единственный из находящихся в комнате, ощущал ту скрытую угрозу, что источал повелитель. Мало кто знал, но у Экхаров было свое собственное проклятие – в их доме нередко рождались эмпаты. Грегориэль Экхар был одним из них, довольно слабым, но все же. Этот секрет тщательно оберегался от всех, особенно от повелителя, едва ли ему понравится, что кто-то способен прочитать, или скорее коснуться той бури эмоций, что скрывается за его внешней холодностью и безразличием.

Сейчас Экхар старший ощущал угрозу, а в их последнюю встречу, он чувствовал боль. Впрочем, она присутствовала всегда, когда они пересекались. Экхар не знал причину этой боли, да и не хотел знать, но иногда едва ее выдерживал. Поэтому он никогда не посещал завтраки Паэль, поэтому предпочитал не жить в столице, и если бы мог, и встречи в Совете свел бы к минимуму. Но сегодня ему пришлось особенно тяжко, слишком много эмоций, почти через край.

- Господа, давайте закончим бесполезные дискуссии и обратимся к насущным проблемам, - наконец остановил поток ссор и недовольства повелитель. – Как вы знаете, скоро состоится бал дебютанток, который будет завершать, с легкой руки моей матушки, день Единства Илларии. В этот день я планировал назвать имя будущей повелительницы. Поэтому сегодня я прошу вас одобрить или отвергнуть кандидатуру Тариэль де Лиар.

Когда он назвал это имя, де Лиар дернулся и побледнел. Вряд ли кто-то еще заметил это, но Экхар видел страшный, затравленный взгляд дэйва, а его эмоции в тот момент… они били, словно наотмашь. Гнев, страх, боль, обреченность и, наконец, смирение. А ведь до этого заявления его коллега по Совету был почти спокоен. Быть может, все дело было в записке, которую передал повелителю Элледи. И он бы даже не обратил внимания, но в тот момент, когда повелитель ее читал, до него донеслось что-то… в его эмоциях… вспышка гнева, даже ярости скорее, мгновенно потушенная силой воли. Но как эта записка была связана с выбором повелителя, оставалось загадкой.

- Вы уверены? Это серьезный шаг, уместно ли делать его сейчас? – озвучил общие мысли Эдвин Дерр.

- Вы правы, это серьезный шаг, - спокойно, как всегда, ответил повелитель. – Но я не вижу ни одной причины, чтобы отложить рассмотрение моей просьбы на другое время. До начала Совета я решил этот вопрос с Роэрнэлем, теперь прошу решить его вас.

- Но мы не в полном составе, - напомнил все тот же Дерр.

- Думаю, после голосования мы определим, нужны ли нам будут мнения Хорста и Эклира. Господа, прошу вас. Вы же знаете, как Паэль не любит ждать.

После этих слов возражений не осталось. Против высказался только Дерр, что неудивительно, если учесть, что на трон он хотел посадить свою дочь.

- Итак, господа, - подвел итог повелитель, - все решено. Будущей повелительницей Илларии станет Тариэль де Лиар.

* * *

Как и ожидалось, в главной столовой царил настоящий ажиотаж. Все ждали Солнечного принца, все разговоры были только о нем, и, наверное, именно благодаря его столь своевременному приезду и стараниям Паэль, никто не обсуждал вчерашние ужасные события. Нет, были попытки, конечно, но они жестоко пресекались подругами повелительницы. В чем – в чем, а в умении организовывать народ, ей не откажешь.

Кого здесь только не было: все члены Совета, за исключением, может быть семейства Эклир, Экхар, и деда, Леонэль Флемор с папашей, таким же неприятным типом, с сальными глазами, как у его сыночка, Сирель и Тара, уже сидящие по правую руку от главы стола, слишком близко, на мой взгляд. Нариэль Дерр и то усадили в середину. Где-то в толпе маячила макушка Альта, вот к нему-то я и направилась.

- Привет, ты как? – спросила я, протиснувшись сквозь толпу к приятелю.

- Нормально, а ты?

- И я нормально. Что там с практикой?

- Пока не знаю. Наверное, после сегодняшнего собрания все станет ясно.

- А дело с мятежом? – спросила шепотом.

- Мне ничего конкретного не говорят, - также шепотом ответил друг, - но похоже, они там что-то нашли. Меня вчера хотели отправить обратно, как шпиона, но почему-то отменили.

Это наверное, из-за покушения на Тею, великая тайна, которую Инар даже Совету не поведал. Не знаю, правильно или нет, да и не мне решать, а вот то, что Альт возможно на практику все-таки поедет – это здорово.

- А отец что?

- Не знаю, но, кажется, он рад, что меня все-таки никуда не отправили.

- Если рад, то скоро оттает.

- Хотелось бы, - вздохнул полукровка, а я тихонько стукнула его по плечу кулаком.

- Не боись, прорвемся.

Он всегда так говорил, когда мне было хреново, теперь пришла моя очередь его утешать.

Мы еще поболтали немного о предстоящем собрании, пока народ не пригласили занимать места за столом. Высшие поспешили вперед, поближе к высокому креслу повелителя, мы же с Альтом расположились в хвосте стола. Лично я такому положению была только рада, и никаких обид не испытывала, но то я, а есть такие экземпляры, которые считают личным оскорблением сидеть так далеко от правящего семейства, да еще рядом с полукровками. Вон как дама в малиновом надулась и зыркает на нас, как на врагов Илларии, хорошо хоть молчит. С взглядами всякими смириться легко, а вот когда тебе гадость скажут, боюсь, Альт не сдержится.

- И когда уже мы завтракать будем? Я голоден, как волк, - шепнул Альт, при этом так получилось, что смотрел он на ту самую дэйву в малиновом. В общем, не знаю, что там показалось даме, но она неожиданно вскочила и взвизгнула:

- Мерзкие полукровки, вы еще смеете сплетничать обо мне!

Альт с искренним изумлением посмотрел на эрису, а я попыталась не рассмеяться в голос. Эх, знала бы дама, что мир не вращается вокруг нее.

- Ты еще смеешь смеяться надо мной грязная тварь!

Ох, а это уже перебор. Теперь и Альт поднялся, а поскольку он раза в три шире этой швабры, это стало прекрасной возможностью включить разум. Эриса ею не воспользовалась.

Внезапно воздух стал озонировать, а чокнутая леди решила на нас напасть, здесь, посреди столовой, за какие-то минуты до появления повелителя. Точно чокнутая!

Но тут вмешалось проведение, дамочка даже моргнуть не успела, как к ней подошли двое из личной охраны повелителя и мягко, но настойчиво, попросили удалиться. Та, конечно, возмущалась, точнее начала, но один из них что-то сделал, легкий пасс рукой, тетенька мгновенно заткнулась и покорно последовала за господами в черной униформе, вместе с супругом.

- Ты это видела? – восхищенно пробормотал Альт.

- Что?

- Дар того дэйва. Похож чем-то на мой, но я вырубаю сознание, а он берет под контроль. Эх, я бы не отказался с ним побеседовать.

Альт сказал, а я призадумалась. А что я, собственно, знаю о личной охране повелителя? Ответ – ничего. Да и не охрана это вовсе, скорее адьютанты, специалисты по особым поручениям. Кажется, я слышала об одном из таких, единственный полукровка в личной охране Инара – Халиэль. Помню, Тея как-то рассказывала, что он сам лично убил своего сюзерена, и только своевременная помощь Инара спасла его от гибели вместе с хозяином. А я тогда страшно удивилась, не в силах представить, что же такое ужасное могло подвигнуть Тень на фактическое убийство и самоубийство. Даже представить такое сложно. Чтобы Эвен попытался убить Инара, или я Тею, чудовищный бред. А он убил.

- Эриса Парс, - неожиданно обратился ко мне один из разносчиков блюд, - Вас просят пересесть в начало стола.

- Зачем? – удивилась я.

- Не могу знать, так распорядилась эриса Флемор.

Ну, конечно, как я могла забыть о матушке Леонеля, чтоб их всех драконы спалили! И ведь не отвертишься никак. Если Далиан Флемор о чем-то распоряжается, это означает, что распоряжается сама Паэль. А жаль, мне так хотелось просто позавтракать и свалить по-тихому. Радует только одно, там поблизости будет Тара. Хотя почему только она?

- Э… передайте эрисе, что я не могу оставить друга. Мы пришли вместе.

- Ты что делаешь? – шикнул на меня Альт.

- Надеюсь, ты спасешь меня от «радости» лицезреть Леонеля Флемор все утро.

- Кажется, я не слишком хороший спаситель, - заметил Альт, увидев, как возвращается разносчик.

- Эриса, эрис, госпожа статс-дама не против чтобы вы оба присоединились к ней во главе стола.

- Какое счастье, - съязвила я и отодвинула стул.

- В кое-то веки увижу, как ест повелитель, - пробурчал позади Альт.

- И узнаешь, что он ест, - хмыкнула я в ответ.

Мы прошли к нашим новым местам, Далиан окатила меня презрительным взглядом, но промолчала, Леонель (чтоб мне век его не видеть!) сверкнул наглыми глазами, вызвав острое, просто непреодолимое желание помыться, зато Тара оказалась прямо напротив и послала мне ободряющую улыбку, Альту досталась Сирель. Я заметила, что отца девушек не было на завтраке, и даже хотела спросить об этом, но тут камердинер объявил о появлении повелительницы и долгожданного Солнечного принца, и мы все с нетерпением поднялись, ожидая появления «дорогого» гостя.

Он появился под руку с Паэль, и произвел ожидаемый фурор, особенно на местных красавиц, которые смотрели на знаменитого полукровку во все глаза, а некоторые уже строили планы по завоеванию недоступного красавца.

А он и правда был очень красив. Высокий, статный, даже строгий камзол не скрывал его развитой мускулатуры, волосы забранные в хвост, гладкое, я бы сказала, породистое лицо, четкий профиль, красивые скулы, глаза слегка раскосые, выдающие в нем горячую южную илларскую кровь, но больше всего мне понравилась его манера держаться. Одного взгляда достаточно, чтобы понять – этот полукровка никогда не склонял перед кем-либо головы, никогда не считал себя потомком раба, недостойным стоять на одной ступени с дэйвами. Весь его вид кричал: «Только попробуйте», впрочем, никто и не пытался. Он чем-то напоминал Инара, может быть незримым ореолом власти, которой был наделен. Да, я смотрела на него, смотрела во все глаза, и мне нравилось то, что я видела.

Но чего я совсем не ожидала, так это того, что он тоже меня заметит, и не просто заметит, а переведет равнодушный, холодный взгляд с улыбающейся во все свои тридцать два зуба Далиан Флемор, наткнется на меня и остолбенеет. Нет, реально, Паэль ему что-то говорила, а он стоял, как вкопанный и пялился прямо на меня, словно никого другого в комнате просто не существовало. Я даже смутилась, опустила взгляд и порадовалась, что повелитель объявился, в кое-то веки вовремя. Правда радовалась не долго. Он явно заметил, как отреагировал на меня принц, а вот какие последствия за этим последуют? Даже представить сложно.

Весь оставшийся завтрак я пыталась съесть хоть что-то, но то и дело чувствовала на себе чужие взгляды. Ага, не одна я заметила странную реакцию принца. Даже Тара косилась с недоумением, как и сидящий рядом Альт. Он даже пытался меня отвлечь, что-то тихо говорил, но я отвечала так вяло, что он оставил свои попытки и прислушался к разговору соседа слева. А вот я ни к чему не прислушивалась, и очень зря, потому что нашему гостю вдруг взбрело в голову прилюдно ко мне обратиться, и это при том, что мы совсем не знакомы. Но это еще что, как оказалось, он обращался ко мне не в первый раз, и только своевременный пинок Альта по моей ноге под столом, заставил меня очнуться от созерцания чего-то зеленого в тарелке. Кажется, это гороховое пюре, или илларский пудинг.

- Простите, я… вы что-то спросили? – снова смутилась я, не столько от взгляда принца, сколько от неожиданного всеобщего внимания. Особенно нервировал один конкретный представитель данного собрания.

Народ заулыбался на мою реплику, видимо решили, что я того, Инар был мрачен, а принц наоборот, подозрительно дружелюбен. Но это лучше, чем его странные взгляды, которые он до этого то и дело бросал.

- Да, мне стало любопытно, помните ли вы что-нибудь о моей стране. Вы ведь бывали в Арвитане, не так ли?

- Да, однажды, - кисло ответила я, за что получила новый пинок, уже от Тары.

- Вам не понравилось у нас?

Ну, вот чего он привязался? Какое ему дело понравилось мне или нет? Можно подумать, что я какая-то важная персона, которую непременно нужно развлечь разговором. Нет, была б моя воля, я бы молчала и не отсвечивала, воображая себя стулом, но это оскорбит высокородную персону, а нам это не надо. Пришлось улыбаться, изображая восторг и ответить:

- Понравилось. Очень.

- Я знаю, вы когда-то дружили с моей сестрой.

- Это было давно, - максимально вежливо ответила я. – В другой жизни.

- И все же, она всегда тепло о Вас отзывалась.

«Да неужели?» - хотела сказать, но вместо этого произнесла:

- Вот как? Я просто счастлива это слышать.

- Уверен, когда вы снова приедете в Арвитан, ваша дружба возобновится.

- Жду не дождусь, - просияла в ответ и, о счастье, высокородный гость отстал, обратив все свое внимание к новой персоне, почти отстал. Его странные взгляды возобновились. У меня даже возникло чувство, что он следил за мной, и не он один. Я то и дело ощущала непроницаемый взгляд повелителя на своей коже. Холодный, резкий, обидный. Можно подумать, я виновата в том, что привлекла внимание этого принца. Да сдался он мне тысячу лет.

Вот так я сидела, как на иголках, отчаянно мечтая поскорее свалить. Впрочем, если не обращать внимания на правую сторону стола, и смотреть только в левую, то можно неплохо развлечься, лицезрея, как едят некоторые представители местной элиты. И кто только сказал, что принадлежность к высшему обществу автоматически прививает хорошие манеры и тонкий вкус? Все это враки, особенно если видишь, как один из так называемых высших, с завидным постоянством принимает на грудь, второй чавкает, а третий вытирает сальные руки о скатерть. Но всех превзошел тучный господин, наподобие моего родственника, дядюшки Базиля. Такой же необъятный, шумный и неуклюжий. Бедная эриса, которой не посчастливилось сидеть с ним рядом, познала все прелести местной кухни, так сказать, на себе. В прямом смысле этого слова.

Неуклюжий эрис вначале облил ее водой, затем случайно вином, после неудачно махнул вилкой и ее содержимое, ага, тот самый пудинг, оказался на физиономии дамы, а после и вовсе эрис неудачно подвинул стул, толкнул разносчика с подносом, и бедную даму едва не залили супом. В общем, даме крайне не повезло, зато она меня по-настоящему поразила и даже заставила себя уважать. Господин ее чуть не доконал, а она даже бровью не повела, не пожаловалась ни разу, не вскочила с громкими воплями, а просто взяла салфетку и со всем присущим благородным эрисам достоинством, вытерла заляпанную супом голову. Заметив мой взгляд, она не поджала губы, не разозлилась, как следовало ожидать, она мне улыбнулась и продолжила есть свой салат.

Наконец, завтрак закончился, точнее он-то продолжился, но повелитель покинул высокородное застолье, давая и остальным возможность удалиться. Первой, ожидаемо поднялась та сдержанная дама, извинилась перед повелительницей, и, дождавшись одобрительного кивка, покинула столовую. Я тоже хотела, но не решилась из-за принца. Подходить к нему ближе, чем на пять-десять метров, мне почему-то не хотелось. Так и просидела на месте, пока представители власти тоже не закончили завтрак.

- Фух, я думал это никогда не кончится, - выдохнул Альт, прочувствовавший на себе, каково это – сидеть полукровке в непосредственной близости от правящего семейства.

- И не говори, - откликнулась я, спеша за ним к выходу.

- Этот принц…

- Знаю, я тоже заметила, - не дала я ему закончить ожидаемую фразу.

Мы почти вышли из столовой, как путь нам преградил злой, как тысяча демонов, Леонель.

- Пошел прочь! – рявкнул он на Альта. Приятель хотел ему что-то ответить, но я не дала.

- Флемор, тебя не учили манерам?

- Я слышал, ты выходишь замуж. За Экхара, - это имя он проговорил с таким отвращением, что я даже слегка удивилась. – А скажи-ка мне, Клементина, он знает о нашей тесной дружбе?

Я вздрогнула, а Альт, тоже расслышавший в его словах пошлый намек, потрясенно уставился на меня.

- Я уверена, ты его просветишь, - как можно вежливее ответила я и схватилась за плечо друга. – А сейчас извини, нас ждут.

- Не сомневайся, Клементина, я обязательно навещу младшего Экхара прямо сегодня.

Меня снова передернуло. Но, слава Богине, гад отступил к стене. Ничего, я потерплю, поулыбаюсь, до поры, до времени, а потом посмотрим, кто на чьих костях будет танцевать.

- Что у тебя с этим уродом? – отмер Альт, когда мы были уже в коридоре.

- Сдурел? – фыркнула я. – С этим уродом у меня ничего нет, и не было никогда, успокойся.

- Но он намекал…

- Он трепал языком, - отмахнулась в ответ, но Альту моих слов было мало, он резко остановился и схватил меня за плечи.

- Клем, о Флеморах ходит дурная слава.

- А то я не знаю, - поморщилась я, скорее от боли, нежели от его слов.

- На что он намекал?

- Ни на что.

- Это не ответ.

- А ты не служитель храма, чтобы я тебе всю свою душу раскрывала, - резко ответила я, и вырвалась. Ненавижу, когда мне устраивают необоснованные допросы, словно я в чем-то виновата.

- Ладно, извини, я погорячился, - буркнул Альт. – Просто он правда опасен.

- Знаю, - смягчилась я. И дальше мы пошли уже вместе.

- Слушай, а что он там вещал о твоей свадьбе?

О, вспомнил, наконец, а я уж понадеялась…

- Да меня дед лет с пятнадцати лет все замуж выдает. Мог бы уже привыкнуть.

- А, ну да, - кивнул приятель. – Ладно, я вас с Теей тут подожду.

Я кивнула и отправилась вверх по лестнице, мысленно костеря на все лады ненавистных Флемора, повелителя и этого чертового принца заодно..

* * *

Тей обнаружилась в гардеробной, где крутилась перед зеркалом в платье для бала.

- О, нянюшки платья принесли?

- Да, примеряй скорее, а то они спешат вернуться. В городе введен комендантский час.

- Надолго?

- Пока народ не успокоится. Во дворец можно попасть только по специальному пропуску, мне пришлось лично их встречать у барьера, чтобы эти олухи из охраны их пропустили.

- Да уж, не весело, - хмыкнула я, открывая свой чехол с платьем.

Примерка заняла у нас чуть меньше пятнадцати минут, а после Тей отнесла платья нянюшкам, и мы отправились на собрание. О завтраке она почему-то не спросила, а я не стала ее просвещать.

Когда мы и Альт появились в зале заседаний Совета, все наши уже скучковались по правую сторону большого овального стола. Не было только Экхара. Руководство пока отсутствовало. Альт заметно нервничал, Сирель о чем-то шушукалась с Нариэль Дерр, Тара подошла к нам, а Али кинулся к Альту.

- Признавайся, Клем, что у тебя с принцем, - шепотом спросила Тара.

- А что у нее с принцем? – удивилась Тей и с подозрением посмотрела на меня.

- Ну, судя по взглядам, которые он на нее бросал, что-то точно есть.

- Да ладно, - растерянно хихикнула я. – Где я, а где принц. Он больше Тей подходит.

- Значит, взгляды бросал, - прищурилась принцесса.

- И еще какие, и даже заговорил с ней на глазах у всех.

- Да он со всеми разговаривал, - попыталась сгладить неловкость я. Тара не заметила, а я отлично поняла, что этот разговор Тее, как минимум, неприятен.

- Со мной не говорил, и с Сирель, и с Нариэль, и даже Далиан Флемор обошел вниманием. Он говорил только с тобой, и смотрел только на тебя, - разбивала все мои попытки сгладить ситуацию Тара. Тея помрачнела, сверля меня непроницаемым взглядом, а я окончательно растерялась, не представляя, что сказать, какие слова подобрать, да и надо ли что-то говорить?

От неминуемой расправы меня спасло появление ректора Эфера и повелителя в сопровождении Солнечного принца. Увидев его, Тей тут же замкнулась, демонстрируя полное равнодушие ко всему происходящему. Нам предложили присесть, и мы расположились по правую сторону стола, ректор, повелитель и принц – по левую сторону. Первое слово взял ректор.

- Доброе утро, эрисы, - поздоровался он. – Прежде чем начать разговор о предстоящей практике, позвольте представить вам координатора проекта с арвитанской стороны – принца Дэйтона. Все интересующие вопросы вы можете задавать ему…

- В любое время, - перебил ректора принц. – И не стесняйтесь моего статуса. В конце-концов, в Арвитане я стану одним из ваших учителей.

Мы все удивились, даже Тей перестала гипнотизировать стол и впервые взглянула на принца.

- Но прежде, я хотел бы познакомиться с вами поближе.

- Мы уже говорили об этом, - сверкнул глазами повелитель. – Мое мнение вы знаете.

- Да, я помню, - дружелюбно ответил принц. – Но согласитесь, досье не может в полной мере рассказать о потенциале кандидатов.

- Кажется, это ваша задача, раскрыть их потенциал.

- Так и есть. И все же я вынужден настоять.

- Если для вас это важно… - неожиданно сдался повелитель. – Предлагаю свой кабинет для личного интервью. Уверен, вы не станете возражать, если я поприсутствую.

- Как пожелаете, - слегка поморщился принц, очевидно, он надеялся на разговор с каждым наедине.

Во время этого странного диалога, я поняла только одно: Инару почему-то очень не хочется, чтобы принц нас интервьюировал. Интересно почему? Из-за меня? Из-за Теи? Или дело в другом? Загадка.

- Ну, раз это дело решенное, продолжим, - снова взял слово ректор. – Итак, вы отправляетесь на практику после бала, с точной датой мы определимся позднее. Мастер Хорст отправится с вами, как куратор группы. Он также войдет в состав ваших учителей совместно с мастером Креймом. Также с вами отправится эриса де Лардж, как личная учительница будущей повелительницы Илларии и принцессы Алатеи.

- Что? – неожиданно вырвалось у меня, но никто не заметил моего замешательства, потому что остальные были также ошеломлены.

- Простите, я не понимаю… - пробормотала Тея, но смотрела при этом исключительно на брата, я тоже смотрела, в надежде, что мне просто показалось, а он сидел напротив застывшей ледяной глыбой и делал вид, что не замечает моего пристального, ожидающего ответов взгляда.

Правда, осознав, что мои взгляды неуместны, и могут вызвать ненужные подозрения, я поспешила тоже спрятаться за маской равнодушия.

- Все правильно, - равнодушно ответил повелитель. – Среди вас находится будущая повелительница Илларии. Впрочем, этот разговор не в рамках этой встречи. Продолжайте, эрис Эфер.

- Эриса Парс, - продолжил ректор, - мы все еще ждем от вас подписанное согласие на практику, как и от эриса Экхара. Постарайтесь принести его в самое ближайшее время.

Я угрюмо кивнула, тщетно пытаясь успокоиться и взять себя в руки. Получалось с трудом.

- По поводу экзаменов, вы все их сдадите в Арвитане. Эриса Парс, эрис Монеро по окончании практики вы должны будете выбрать специализацию, и вернуться в Академию для посвящения.

- Можно подумать, в этом есть какой-то смысл, - пробурчала я себе под нос. Ни один дракон, никогда не выберет полукровку своим пилотом, это и ежу понятно, конечно, многие с нетерпением ожидают встречу с Матерью, наставления, которые она может дать, советы, только к тому моменту мне будет уже все равно. Моя жизнь кончится в тот день, когда он женится. Я это точно знаю.

- Что вы сказали? – сдвинул брови ректор.

- Ничего, простите, это просто мысли в слух, - совершенно убито ответила я. Настроение скатилось в самый глубокий минус, и я едва держалась, чтобы не расплакаться у всех на глазах. Ненавижу его. Ведь обещала себе, что вырву из сердца, забуду, не позволю больше так играть с моими чувствами, а что в итоге? Одна из моих однокурсниц скоро станет его невестой, потом женой, она сможет без всяких барьеров касаться его, целовать, любить, смотреть, когда захочется, а я… Богиня, пусть это ужасное собрание поскорее закончится, только бы не видеть его, только бы сдержаться.

Видимо, кто-то наверху услышал мои мысленные мольбы, собрание быстро свернули, и принц изъявил желание провести личную беседу без промедлений. Мы переместились в приемную повелителя, где сидел и смотрел на нас суровым взглядом сквозь полукружия очков секретарь Маршал, он же и пропускал нас по одному. Все заметно нервничали, особенно Тара и Тея. Но первой позвали Сирель, за ней Альта, Али и Нариэль, после настала очередь Тары, и мы с Тей остались вдвоем. Обе молчали, не зная, что сказать. А уж когда появилась совершенно ошеломленная, но почему-то сияющая Тара и быстро прошла мимо нас, я растерянно смотрела ей вслед и не сразу заметила, как сильно нервничает Тея.

- Перестань. Там твой брат. А принц не монстр.

- Это ты за завтраком поняла? Когда глазки ему строила? – рявкнула подруга.

- Я никому не строила глазки, - обиженно ответила я. Да что она напридумывала себе такое? – Тей…

- Господин Маршал, я могу уже войти? - неожиданно вскочила принцесса и рванула дверь кабинета, а после захлопнула ее с такой силой, что стена завибрировала.

- Дурдом какой-то, - покачала головой я и сжала кулаки.

Глава 14 Танец дебютанток

Кандидаты повелителя были весьма занятными. Каждый обладал незаурядными талантами, характером, личными качествами. Альтемаир Эфер излучал просто бешеную, деятельную энергию. Этот парень явно не привык сидеть на одном месте, все в нем выдавало бунтарский характер. При этом он был предан друзьям, что было особенно заметно на завтраке. То, как он оберегал свою подругу…

Алиарт Монеро показался тихим, спокойным и уравновешенным, но Дэйтон не безосновательно подозревал, что это только внешняя оболочка. Не даром же он называл своим лучшим другом Эфера младшего.

Нариэль Дерр была слишком инертной, закрытой, безразличной, и ему даже показалось, что она вошла в группу исключительно по протекции. Насколько он понял, девушка была дочерью одного из членов Высшего Правящего Совета. Впрочем, им виднее.

Сирель де Лиар тоже не произвела на него особого впечатления. Да, она была очень красива, может даже, он не встречал девушки красивее, но очень сомневался, что за миловидной мордашкой скрывалось что-то еще. В ней не было глубины, в отличие от ее сестры, которая заметно проигрывала во внешности, но казалась более искренней и какой-то трепетной, нежной. Девушка все время смущалась и явно стеснялась присутствия повелителя. Ответы ее были односложными, тихими, робкими, и он всерьез думал, что это свойство ее натуры, пока не уловил взгляд, который она бросила на сидящего за столом мужчину. Он что-то писал, совершенно не участвовал в их общении, и даже могло показаться, что ему все происходящее глубоко безразлично, но так только казалось. На самом деле он слышал и слушал каждое слово, не вмешиваясь. Только однажды в разговоре с Тариэль повелитель позволил себе реплику, а именно, когда Дэйтон поинтересовался о планах девушки на жизнь.

- Эриса де Лиар возможно, в скором времени поменяет свой статус. В дальнейшем ее судьбу будет определять супруг.

- Вот как? – удивился Дэйтон. – В досье о планах эрисы не упоминалось.

- Все решилось только сегодня. Официально об этом будет объявлено на балу.

- И кто же станет избранником эрисы?

Услышав вопрос, повелитель впервые поднял взгляд и посмотрел прямо на девушку, которая даже дышать в тот момент перестала, но глаз не опустила. Он молчал не менее минуты, и Дэйтон даже решил, что он не ответит, однако, ошибся. Но то, что он сказал:

- Ваш покорный слуга, - слегка улыбнулся Инар. Девушка ахнула, ее глаза расширились то ли от ужаса, то ли от шока, а повелитель отвел взгляд и продолжил писать, словно не он только что объявил, что намерен жениться на этой девушке.

Продолжать интервью после подобного заявления было бессмысленно. Эриса была не в себе, поэтому Дэйтон быстро поблагодарил ее и отпустил. Когда за ней закрылась дверь, он не смог сдержаться:

- Ты серьезно? Эта девушка станет будущей повелительницей Илларии?

Инар снова оторвался от своего занятия и с той же легкой улыбкой посмотрел на принца.

- Что тебя удивляет? Отсутствие восторгов?

- Не со стороны девушки, - тихо заметил Дэйтон, но Инар услышал, и также тихо проговорил:

- Для меня это тоже стало сюрпризом.

Что-то еще Дэйтон спросить не успел, потому что именно в этот момент в кабинет ворвалась настоящая фурия.

Впрочем, натолкнувшись на взгляд принца, от фурии не осталось и следа. Прошло всего мгновение, и в кресло напротив уже опустилась ледяная, а не огненная принцесса.

* * *

Как ни странно, но Дэйтон отлично помнил принцессу Алатею, правда помнил он ее немного другой. Нескладной, застенчивой, страшно одинокой, такой она предстала в Арвитане шесть лет назад. Тогда ему было ее немного жаль, особенно, когда она подвергалась не самым безобидным нападкам Самиры. Однажды он даже побеседовал с сестрой на эту тему, и та рассказала, сухо, без подробностей, что маленькая огненная принцесса не такая уж и невинная, как ему кажется.

- Знаешь, какое прозвище она мне дала? Знаешь? «Прилипала». Я была прилипалой Самирой, сиротой, не нужной никому, - он как сейчас слышал ее звенящий от старой обиды голос.

- Это все прошлое.

- Для тебя, для всех, но не для меня. Я помню все обидные слова, которые она в меня кидала, я ненавидела ее, я сейчас ненавижу ее за все. Она гадина, мерзкая подлая змея. Она всем говорила, что я ябеда, что я предательница, что со мной нельзя дружить, она даже Клем настроила против меня. Конечно, она же была принцессой, все ее слушались, все. Даже Клем… я любила ее больше всех, а она предпочла ее…

Он помнил ее злые слезы, обиду, которая выплескивалась вместе с ними, и ее взгляд, жестокий и мстительный.

- Теперь все изменилось, верно? Теперь она сирота, и никому не нужна. Так пусть отведает своего собственного яда.

- Самира…

- Нет! – закричала сестра. – Ты не знаешь, что это такое, ты не знаешь!

Да, тогда ему было жаль одинокую и несчастную огненную принцессу Алатею, судьба которой так причудливо была сплетена с судьбой Самиры, но теперь ее явно не за что было жалеть. Несчастная девочка выросла, превратилась в гордую, красивую девушку, но стала ли более счастливой при этом?

- Ты явно не в духе, - заметил повелитель.

- Вовсе нет, - равнодушно откликнулась принцесса. – Вы хотели поговорить. Я вся внимание.

Фальшивая улыбка, полная закрытость и равнодушие, сквозившее во взгляде, заставили принца более внимательно присмотреться к своей визави.

- Принцесса, я рад снова видеть вас. Вы заметно изменились. С тех пор, как я в последний раз вас видел…

- Я подпалила платье вашей сестры, - почти с вызовом перебила его она, при этом ее глаза так полыхнули, что он удивился.

- Да, я что-то такое припоминаю.

- Всего лишь припоминаете? – хмыкнула принцесса. – Кстати, как она поживает? Шрамов не осталось, нет?

- Тея! – осадил сестру повелитель, попытался осадить, по крайней мере.

- Простите, принц, - спрятала свои колючки девушка, снова превратившись в ледяную, полностью контролирующую себя принцессу. – Я не желала вас хоть как-то задеть.

- Вы меня не задели, - ответил он, удивляясь все больше и больше. Огонь, заключенный в лед, смертельно опасно, но как будоражит, бьет по самым нервам. – И раз мы это выяснили, давайте перейдем к интервью.

- Я вся внимание, - расплылась в прежней фальшивой улыбке она.

Больше вспышек гнева с ее стороны не было. А ему почему-то захотелось снова увидеть это… огонь, полыхающий в глазах. Завораживающее зрелище. Захотелось как-то ее поддеть, вытащить из этой ледяной скорлупы, и он сам удивился своему безумному желанию. Какое ему дело до ледяной или огненной принцессы? Тем более, что он приехал сюда вовсе не за ней, и ждал совсем не этой встречи все утро с момента завтрака. Ждал в нетерпении, как ничего другого до этого не ждал.

Клементина Парс, девушка – загадка, та, которую отец так жаждал увидеть в Арвитане, увидеть в качестве его жены, та, что поразила его с первого взгляда настолько, что ему показалось, будто он сошел с ума.

Когда она вошла в кабинет, даже пространство словно изменилось, сам мир перевернулся с ног на голову. А в груди снова появилось это странное чувство дежавю, особенно, когда она на него посмотрела своими бездонными синими глазами, такими непередаваемо знакомыми глазами.

Да, с самого первого взгляда на нее он разгадал тайну отца, не понимал только одного, почему раньше, когда она была в Арвитане в свои девять лет, он этого не заметил? Почему?

- Присаживайтесь, эриса Парс, - холодно проговорил повелитель, когда Дэйтон снова оказался в плену своих чувств.

- Благодарю, - ответила девушка, но в интонации ее ему почудилось недовольство, если не сказать больше.

- Надо же, вы оказались последней, - улыбнулся принц, пытаясь начать разговор.

- Оставили меня на закуску, - пробурчала девушка себе под нос, правда, и он, и повелитель ее бурчание услышали.

И это тоже удивило его, ее раскованность, абсолютное отсутствие раболепия перед повелителем. Даже принцесса Алатея была несколько… сдержаннее что ли? Да, это была еще одна загадка эрисы Парс. Он почему-то был уверен, что если бы ей повелитель сообщил, что намерен на ней жениться, да еще в той форме, в которой он сообщил об этом эрисе де Лиар, в лучшем случае она бы рассмеялась им обоим в лицо.

Молчание принца слегка затянулось, и девушка, первая из всех, сама нарушила тишину.

- Вы хотели о чем-то спросить?

Богиня, она была просто восхитительна. Ни намека на страх перед своим повелителем и наследником другой страны. Простой вопрос, который она могла бы задать знакомому на балу, или прохожему на улице. И как же сильно в этом пренебрежении титулами она походила на свою мать. Просто поразительное сходство.

- Вы очень прямолинейны.

- Это плохо?

- Нет, просто необычно. Странное качество для жительницы Илларии, тем более…

- Полукровки? – усмехнулась Клементина. – Это все Тей. Вы же знаете, мы с ней подруги, не разлей вода. Вот я и наглею.

- Слабо сказано, - неожиданно прошептали позади.

Девушка поморщилась, явно собираясь что-то ответить, но промолчала, не из нерешительности, скорее это взгляд принца ее поколебал.

- Принцесса Алатея показалась мне довольно спокойной и уравновешенной особой.

- Да? Вы мало ее знаете. Тей ведь огненная принцесса, правда, огонь иногда бывает довольно миролюбивым.

- Хорошо сказано.

- Замерзать он тоже может, и иногда обжигает холодом, а не теплом.

Вот теперь девушка загрустила, всего на мгновение, но ему вдруг показалось, что у этих слов был адресат.

- Простите, я что-то не то говорю.

- Не извиняйтесь. Мне нравится, как вы мыслите. Думаю, ваш жених ценит вас именно за это качество.

- Жених? – нахмурилась девушка, словно не понимая, о чем идет речь. – Ах да, жених. Экхар. Точно.

- Вы как-то не весело это сказали. Не хотите замуж?

- А кто хочет? В моем-то возрасте. Но это желание деда.

- Господина Парс?

- Нет, мой опекун дед Агеэра.

- Да, да. Я читал об этом. Но, насколько я понял из того же досье, вашим опекуном на данный момент является повелитель.

- А кто сказал, что их желания не совпадают? – сверкнула глазами девушка, причем точно так же, как ее подруга совсем недавно. И Дэйтон понял, наконец, что его так смущало во всей этой ситуации. Она вела себя, как обиженная младшая сестра. Конечно, они с Алатеей так близки, что и повелитель стал для нее кем-то вроде старшего брата. И она явно была на него обижена, и, скорее всего за этот договор.

- Насколько я понял, вас трудно к чему-либо принудить.

- Принудить трудно, а вот шантажировать…

- Шантажировать?

- Простите, бывают ситуации, когда просто нет выбора, и остается только подчиниться. Уверена, вы с такими сталкивались и не раз. Вы же принц.

- Эриса Парс, не забывайтесь, пожалуйста, - снова вклинился в их беседу повелитель.

- Как я могу? – довольно резко ответила она. – Забыться, здесь, с вами?

- Всегда есть выход, - словно ничего не слышал, продолжил принц. – Просто вы пока его не видите, но уверяю вас, Клементина, у вас есть масса возможностей жить так, как хочется только вам, и никому другому.

Девушка явно не поняла его намека, но Дэйтон и не стремился к этому.

- Надеюсь, в Арвитане вам понравится, и думаю, мои близкие с радостью примут вас, как родную, если вы захотите у нас задержаться чуть дольше, чем два месяца.

- Едва ли мне это позволят.

- Поверьте, вам позволят все, - снова туманно ответил он.

- Едва ли это в вашей компетенции, Ваше Высочество, давать подобные обещания моим подданным, - чуть раздраженно послышалось позади, а в кабинете, как и ночью, стало чуточку холоднее.

- Вы правы, это не в моей компетенции, но… кто сказал, что эриса Парс не сможет, если захочет, это подданство сменить, - улыбнулся принц, игнорируя все возможные угрозы, исходящие от повелителя и подмигнул девушке. В конце концов, эриса Парс действительно особый случай, можно сказать даже уникальный, и она не является подданной Илларии, даже если сама еще пока об этом не знает. – Мне очень приятно было побеседовать с вами.

- Мне тоже, - улыбнулась эриса.

- Надеюсь вскоре продолжить наш разговор.

- Я буду рада.

Девушка поднялась, и уже повернулась к выходу, как снова обратилась к принцу.

- Вы знаете, Паэль… то есть повелительница Паэль попросила всех дебютанток прийти сегодня в танцевальный зал. Она хочет возродить какие-то древние традиции с танцами. И если вы не будете заняты, то возможно, вам покажется это интересным.

- Эриса Парс! – перебил девушку повелитель, и в голосе его послышалась не просто угроза, но рычание зверя.

- Да, да. Уже ухожу. Прошу простить мое кошмарное поведение перед высоким гостем, - пискнула она и метнулась к двери, за которой и скрылась через секунду. А Дэйтон поймал себя на глупой, совершенно дикой мысли, что именно такой должна быть его младшая сестра, а еще он понял, что никогда не сможет смотреть на нее так, как смотрел когда-то на Мэл, потому что несмотря на все их внешнее сходство, эта девушка была совершенно другая. Живая, искренняя, очень смелая и, как он понял, безумно влюбленная в своего повелителя. Не так обожающе, как Тариэль де Лиар, а так, словно видит перед собой не повелителя, а мужчину. Она любила мужчину в нем, и он прекрасно знал о ее чувствах. И здесь осталась одна лишь загадка, а что испытывал к этой девушке сам повелитель?

* * *

Богиня, я не могу поверить в то, что только что совершила. Я, наверное, сошла с ума. Так разговаривать с принцем? Дразнить Инара, что только на меня нашло? Кто бы знал. И эти намеки принца… Не знаю, в какой-то момент мне показалось, будто он знает меня, видит насквозь, в какой-то момент я прочитала в его глазах восхищение, но там не было того, что я так боялась увидеть. Я понравилась ему, но кажется, не как девушка. И это очень хорошо. Тогда и Тея перестанет на меня злиться, и Инар успокоится. Хотя я специально пригласила принца, чтобы этот негодяй, которого я люблю, как дура, еще немного попереживал.

Вот с такими мыслями я и направилась в комнату Теи, в надежде, что подруга уже остыла и готова со мной поговорить. Правда, далеко топать мне не пришлось. Тей выскочила из своей комнаты, как ошпаренная, а, увидев меня, застыла, как вкопанная.

- Что?

- Ничего, - процедила подруга… э… не уверена, что все еще подруга, и потопала в сторону главного зала. Я поплелась за ней. Разговаривать она была не настроена, а я не настроена была выяснять, что там за муха ядовитая ее покусала, и в чем я успела провиниться.

Но когда мы вошли, у меня реально отвисла челюсть. Все вокруг было ядовито, просто безумно розовое.

- Кошмар какой-то, - выдохнула я, рассматривая ленты, которые какой-то клоун в фиолетовом колпаке развешивал везде, где только можно.

- И не говори, - забывшись, фыркнула Тея. – Кажется, что я в жевательном пузыре очутилась.

- Только лопнуть его некому.

- Ага, - откликнулась подруга и повернулась ко мне с коварной улыбкой, правда она тут же сползла с ее лица, когда Тей вспомнила, что сердится на меня за что-то. Вспомнила, надулась еще больше и поспешила в глубину зала, туда, где собирались все дебютантки предстоящего бала.

- Тей…

Бесполезно. Подруга меня не только не услышала, но и проигнорировала. Среди кучки девчонок я не увидела ни Тары, ни Сирель, зато Далиан Флемор нарисовалась с извечной своей кислой физиономией.

- Девушки, прошу внимания. Как вы знаете, в связи со вчерашними событиями в городе, мы все должны будем в день бала пройти по городу с зажженными факелами, в дань памяти погибших. Не волнуйтесь, это безопасно. Утром в день бала мы все соберемся здесь, и мои помощники раздадут вам плащи и факелы. Ровно в двенадцать мы должны будем быть уже на площади. Я попрошу вас не опаздывать и собраться за час до этого. Второе, что я должна вам сказать: предстоящий бал будет не таким, как все предыдущие. Чтобы отдать дань памяти погибшим и на балу, повелительница решила возродить старые традиции, а именно радужное представление драконов и старинный танец дебютанток.

Все ахнули уже на первой фразе. Радужное представление драконов – это прекрасное, удивительное зрелище. Я никогда не видела его, только читала. Эта традиция была утрачена уже давно, лет пятнадцать или все двадцать назад, а от танца отказались и того раньше.

- Именно его разучиванием вы и будете заниматься ближайшие два часа, - продолжила статс-дама. – А помочь вам в этом любезно согласилась эриса де Лардж, непревзойденный специалист по придворному этикету, манерам и забытым традициям. Мадам де Лардж…

Далиан протянула руку и из открытых дверей коридора нам навстречу вышла та самая дама, которую на завтраке неуклюжий эрис чуть не заляпал едой, а вместе с ней в зал вошли двадцать восемь статных юношей дэйвов. И судя по нашивкам на их черных формах, все они были представителями элитного «когтя дракона». Девушки не просто оживились, большинство из них просто растаяли от такого количества красавцев.

- Девушки, прежде чем мы начнем наше обучение, прошу вас пройти в соседний зал, где нам всем будет спокойнее. Не стоит раздражать организаторов нашим присутствием поблизости.

Мы все последовали за мадам де Лардж в соседний зал, который был чуть меньше, зато просторнее, и здесь кругом были зеркала.

- Итак, девушки, - захлопала в ладоши мадам, встав посреди зала, привлекая наше внимание. – Каждой из вас будет предложен кавалер, но если вы уже заключили с кем-то контракты, то очень советую станцевать этот танец с вашим нареченным.

- Почему? – спросила ближайшая к мадам девушка.

Я думала, мадам не ответит, подожмет губы точно так же, как Далиан Флемор, но она с готовностью ответила.

- Когда-то, еще лет двадцать назад многие верили, что участие в этом танце пробуждает истинную любовь.

- Правда? – с придыхание спросила другая девушка.

- Да. Я сама лично видела чудо воссоединения одной из пар.

- А как, как это происходит?

- Это чудо истинной, драконьей магии. Когда две истинных души соединяются, пусть на мгновение, этого достаточно, чтобы увидеть.

- Увидеть что?

- Чудо, - загадочно ответила мадам. – Но, чтобы это чудо свершилось, танец должен быть правильным, и с правильным партнером, поэтому девушки, разбирайте ваших кавалеров и давайте приступим к разучиванию танца. У нас не так много времени и…

Мадам неожиданно прервалась, и взгляд ее обратился к выходу из зала, где стоял принц Дэйтон, уверенный, невозмутимый, словно именно здесь, и не где-нибудь еще он и должен находится в данную минуту.

- Принц, - пропела удивительно красивым голосом Далиан, и метнулась к мужчине. – Какое счастье, что вы решили вот так внезапно нас посетить.

- Простите мое вторжение, но одна юная эриса пригласила меня к вам присоединиться. Вы не возражаете?

- Конечно, нет, - воскликнула Далиан и чуть не выпрыгнула из своего платья с низким, непозволительно низким вырезом. Принц же на ее прелести не отреагировал и, найдя меня взглядом, тепло улыбнулся.

- Мадам, вы так удивительно рассказывали об этой традиции. Увы, когда я был здесь в прошлый раз почти двадцать лет назад, чудо этого праздника было уже утрачено. А вот Радужное представление я застал.

- О, - не заученно, а уже с искренней симпатией улыбнулась мадам де Лардж. – Я буду рада услышать ваши впечатления. Согласитесь, это было что-то удивительное.

- А вы помните фигуру тройного веера?

- О, да, - восхищенно вздохнула мадам, - но меня больше впечатлил распускающийся цветок розы.

- Цветные фонтаны были сложнее, - не согласился принц.

- Да, но цветок эффектнее.

К концу этой беседы мадам де Лардж была покорена галантным принцем, как и все окружающие девушки. Красавчики из «когтя дракона» были благополучно забыты, и все взгляды были обращены только к прекрасному и недоступному полукровке, за исключением одного взгляда – Теи. Она хмурилась, кусала губы и выглядела крайне раздраженной.

- Принц, смею ли я надеяться, что вы примете участие в нашем танце дебютанток?

- Почту за честь к вам присоединиться.

- Тогда мы должны подобрать для вас достойную партнершу.

- Думаю, я знаю, кто мне идеально подойдет, - ответил он и направился… О, нет! Он направился в мою сторону, остановился напротив и улыбнулся мне.

- Эриса Парс, я знаю, что пришел по вашему приглашению, но вы не обидитесь, если я предпочту другую даму?

- Конечно, нет, - засияла я в ответ, уже предполагая, что этой дамой будет наша застывшая поблизости огненная принцесса. Так и случилось. Принц почтительно мне поклонился и протянул руку Тее. В этот момент я едва не рассмеялась, настолько потрясенный и глупый был у моей подружки вид. Она выглядела так, словно сама Мать вдруг вышла из своего подземелья и протянула ей руку, то есть лапу.

И все же она эту руку приняла. Мне же достался красивый, гордый юноша с весьма суровым взглядом. Кажется, его, как и меня не слишком вдохновила история танца, нет, конечно, она прекрасна, но мне с моей истинной любовью никогда не танцевать этот танец на публике.

Глава 15 Глобальная пьянка

Еще утром Эвен нашел убийцу полукровки и хозяина лавки. Что примечательно, это был один из заместителей главы Тайной Канцелярии господина Элледи. И он был мертв, вколол сам себе смертельную дозу красной чумы. Сказать, что все были шокированы, значило ничего не сказать. Элледи заверял, что Маркус всегда был очень предан работе и исполнителен, а судя по принесенному Авенором личному делу полукровки, в котором были только похвалы и награды за отличную десятилетнюю службу, Элледи ничуть не лукавил. После этого случая Эвен уже не был так категоричен, утверждая, что Элмир мертв. Когда-то он сам восхищался способностью этого дэйва манипулировать полукровками. Удивительное и страшное качество.

Остаток дня он допрашивал и проверял совместно с Элледи, Авенором и кайрами всех, кто работал в Тайной Канцелярии на предмет неадекватного и подозрительного поведения. И проверить нужно было многих, не просто десятки, сотни дэйвов и полукровок состоящих на службе в данный момент, а также тех, кто находился в отпусках или выполнял удаленные задания. Второго такого случая повелитель не потерпит. И все это понимали.

В итоге информации накопилось масса, а стоящей ни одной, да еще Эва появилась в Особом отделе, нарушив его прямой приказ. В запале он наорал и на нее, обозвав глупой малолетней девчонкой, лезущей не в свое дело. Девушка обиделась, глаза ее подозрительно заблестели, и она сбежала, запрятавшись где-то в чертогах Тайной Канцелярии. Пришлось полдня еще безрезультатно ее разыскивать, и только когда он окончательно вышел из себя и был готов поубивать всех и вся, вспомнил о Леде. Конечно, глупая видящая была рядом с наставницей и успела уже нажаловаться ей на бесчувственного Тень повелителя. Эти две негодяйки создали коалицию и послали его куда подальше, а точнее за вещами Эвы во дворец. Леда пришла в себя, и уже могла сама позаботиться о своей подчиненной, и спорить с этой коварной женщиной было просто бесполезно. Единственное, на что ему удалось уломать двух упрямых женщин – это повременить с переездом хотя бы до утра.

Так что, когда он вернулся во дворец, настроение его было приотвратным, и даже странно, что у повелителя похоже, оно было еще отвратительней.

- Паршивый день?

- Терпимый, - ответил Инар, заморозив своим мрачным видом весь свой кабинет.

- Что так? Де Лиар буянил? Совет тебя на кусочки растащил, или принц чего выкинул?

- Нет. Де Лиар молчал и внимал, Совет принял все мои требования, а принц развлекается танцами с моей сестрой.

- Так в чем тогда дело?

- Да ни в чем. Просто думаю о реакции Клем, когда матушка объявит во всеуслышание, что я соизволил выбрать невесту.

- А она еще этого не сделала? – хмыкнул Эвен.

- Еще нет, - вздохнул Инар. – А что у тебя?

- После моей записки ничего, ноль, зеро. Этот парень – Маркус, похоже, кристально чист, ни в чем криминальном или подозрительном никогда не был замешан, ненависти к власти, к тебе то бишь, не проявлял, любил свою работу и добросовестно ее исполнял. Я отправил людей, чтобы выявить его последние контакты. Но вряд ли это нам хоть чем-то поможет.

- А с остальными что?

- Все чисты. Но я упросил Кардера просмотреть всех полукровок. Кстати, Ассан, охранник Клем уже вроде как здоров. Ты что с ним делать думаешь? При ней оставишь или как?

- Ты меня спрашиваешь? В кое-то веки?

- Ну, прости. У нашей девочки особая тяга к самоубийственным приключениям. Здесь никакой кайр не справится.

- Сейчас он где?

- Пока в распоряжении Кардера.

- Ладно, позже это обсудим.

- Как скажешь, - кивнул Эвен. – Ты, кстати, это… напиться не хочешь?

- Хочу, но не поможет.

- А я, наверное, попробую..

- С чего бы это? – хмыкнул Инар.

- Эва меня бросила, - вздохнул расстроенный дэйв.

- Совсем? – не поверил Инар. – Тебя? Бросила какая-то соплячка?

- Представь себе, - поморщился Эвен. – Променяла меня на Леду. Сегодня перебирается к ней. Говорит, у нас хорошо, только убийцы по коридорам шастают.

- Да, шастают. Надо бы твою Эву в Арвитан отправить. Целее будет. Сам кстати туда не хочешь?

- Чтобы ты тут без меня загнулся? Ну, нет. Друзья в беде не бросают. Кстати, после твоего финта с женитьбой, я так понимаю, сестрички де Лиар и со свадьбой и с практикой пролетают?

- Возможно.

- Значит, остается Нариэль Дерр. Вот ее папаша будет счастлив.

- Эв, заткнись а? И без тебя тошно.

- Да понял, не дурак. Ты лучше скажи, не подозрительно ли хорошо все складывается для Эдвина Дерр, а? Конкуренты сами себя закопали, Эклир, с которым вроде какой-то конфликт назревал, еще не известно когда поправится, да и с Хорстом у них не самые радужные отношения? Как тебе такая мысль?

- Еще вчера, в это же время, я бы назвал это полной чушью.

- А сегодня?

- А сегодня мне паршиво.

- Тебе каждый день паршиво. И пока ты держишь малышку в подвешенном состоянии, все так и останется. Кстати, ты вообще собираешься рассказать ей о де Лиарах?

- Пока нет.

- О-о-о, - протянул Эвен, - тогда страдай. Малышка тебя в бараний рог скрутит, смотри, взвоешь.

- Я уже вою, не видишь?

- Вижу, - растерял все свои колкости Тень повелителя. Подошел к столику у камина, налил два стакана тарнасского игристого и вернулся за стол к другу. – Пей, не отпустит, так полегчает. И я выпью. С этой любовью все так паршиво.

- Надо же, и тебя скрутило, - усмехнулся Инар, выпив залпом свой бокал. – А я все гадал, неужели и правда у тебя сердце где-то не в груди расположено?

- Ха-ха, очень смешно.

- Прости, не хотел обидеть.

- Да я и не обиделся, - покачал головой дэйв. Он помолчал, притащил со столика еще вина, налил в пустые бокалы и вдруг признался: – Знаешь, я тут дом захотел, семью. Как думаешь, у меня получится, когда все это закончится?

- Почему нет?

- Отпустишь меня? Не сейчас, конечно…

- Эвен, я думал, ты хорошо меня знаешь, - хмыкнул повелитель.

- Я твоя Тень, - напомнил он.

- Ты прежде всего мой друг, единственный друг. И я отпущу тебя по первому твоему требованию. Знаешь, я даже удивлялся, дйжагй почему ты все еще не попросил?

- Повода не было.

- Да, и я рад, что он появился. Хоть у кого-то из нас все должно быть хорошо.

- Я не уйду, пока у тебя с Клем все не наладится.

- Тогда тебе придется торчать со мной вечность.

- Значит, будем двумя старыми, алкоголиками с разбитыми сердцами. Кстати, ты Хали вызвал?

- Еще нет.

- Знаешь ведь, что без него нам не справиться.

- Знаю.

- Мы должны поймать эту сволочь, тут даже «дорогие» гости из пустынь меркнут. Заодно выяснишь, какого демона они из своих песков повылазили?

- Я и без них тебе скажу – они предчувствуют, что я сорвусь.

- А ты сорвешься?

- Это зависит не от меня.

Эвен понял, на что намекал Инар. Пару лет назад Дарранат уже видел такое, кто-то накручивал полукровок, призывая к борьбе против дэйвов, и многие охотно откликались, выходили на улицы, выкрикивали мятежные лозунги. Не обошлось без стычек. Зеленый район был разгромлен, несколько полукровок были убиты, множество задержано, среди дэйвов и властей потерь не было. И, хотя Эвен был не согласен, но ни один дэйв не понес наказания за нападение на Зеленый квартал, в котором большинство жителей были полукровки. И это не могло не обозлить еще больше радикально настроенных полукровок. Теперь случилось это. Мятеж, богусы, нападение на Тею и Клем.

В какой-то момент ему представился медведь, которого глупые охотники тычут вилами, пытаясь выкурить из берлоги, в которую тот спрятался, жалят иголками, до тех пор, пока медведь не озвереет, глаза его не нальются жаждой крови, и он не вырвется из укрытия с громким ревом, чтобы рвать нерадивых охотников, посмевших его потревожить. Вот и сейчас ему мерещилось, что кто-то намерено создает эти неприятности, чтобы испытать на прочность нервы повелителя.

Мало кто знал, что жажда мести, которая владела Инаром двенадцать лет назад, едва не уничтожила его. Он методично выжигал дома, кланы, даже за косвенную причастность к заговору, и делал это без эмоций, как машина, страшная, неотвратимая машина для убийства. Тогда Илларию могла постигнуть незавидная участь, погрязнуть в крови, получить вместо повелителя, бездушного тирана. Это заставило изрядно побеспокоиться Мать, ее жрецов, и даже тех, кто когда-то, тысячелетия назад отказался строить свою, независимую Илларию, а предпочли уйти за грань купола, искать свое место в этом мире. Их называли песчаными драконами, или детьми пустыни Парнаса. Многие верили, что эта ветвь угасшего рода данаев до сих пор не утратила своей второй ипостаси, верили, что они могут превращаться в драконов. Так это или нет, никто не знал, но то, что в этих существах жила сила, сравнимая с силой Инара, Эвену когда-то пришлось осознать и прочувствовать на себе.

Тогда, двенадцать лет назад, они впервые за века вышли на связь, и даже предложили свою помощь Совету в устранении обезумевшего в жажде мести молодого повелителя. И лишь единицы знали, на какой тонкой грани он тогда находился. А спасла его маленькая девятилетка, внезапно появившаяся перед ним на огненном поле, полном мертвецов. Только из-за нее он вернулся, и жажда убийства отступила. И вот теперь пустынники снова выходят на связь, и более того, изъявляют желание посетить Дарранат, и кто-то намеренно злит медведя, бьет наугад. И страшно даже представить, что случится, если те, кто это делают, случайно попадут – в Клем. Эвен знал, что если с ней что-то случится, Инар сорвется.

* * *

Через два часа занятий мадам де Лардж хлопнула в ладоши и поблагодарила нас всех за хорошую репетицию. У Теи был такой странный, пришибленный вид, словно она все эти два часа не танцевала, а взбиралась на недостижимую вершину, достигнув которую даже поверить была не в силах, что сделала это. Я даже хотела над ней посмеяться, но вовремя вспомнила, что мы вроде как не разговариваем. Правда, судя по ее виду, Тей уже не прочь была со мной помириться и поделиться своими мыслями, чувствами, да и поругаться за подставу, но только на этот раз без всяких обид. Я даже хотела ободряюще улыбнуться, как в зале появилась счастливая, просто сияющая Паэль, и не менее счастливая Тара, которую та обнимала за плечи.

У меня сразу закралось очень нехорошее предчувствие, но я держалась. Может мне только кажется, и это вовсе не то, о чем можно подумать, но Паэль поспешила меня разубедить, сообщив всем, что Инар, мой Инар, наконец, выбрал девушку, с которой готов связать свою жизнь. И в день бала он объявит эрису Тариэль Роэрнэль де Лиар своей невестой.

Все загомонили, принялись поздравлять мою счастливую подругу, и не менее счастливой в этот момент была другая моя подруга, которая обнимала Тариэль с таким лицом…

До меня донесся звенящий голос Тары, рассказывающей Тее, что повелитель объявил это ей прямо во время аудиенции с принцем, а после они с отцом отправились к Паэль. Тара делилась своими переживаниями, как она боялась идти к повелительнице, как сомневалась в том, что понравится ей, и с каким радушием Паэль приняла это известие, как она поддержала испуганную дэйву. Я стояла там, среди множества счастливых и не очень лиц, и не могла пошевелиться, словно меня молнией поразило, хлопала сухими глазами, а в голове было совершенно пусто.

Накатило позже, когда я увидела свое отражение в зеркалах, в чертовых зеркалах, через которые он за мной всегда подглядывал, и вдруг подумала, что может и сейчас он также смотрит, видит, как мне больно и ничего, ничего не делает. Я не думала, в голове было по прежнему пусто, но в груди разгоралось что-то такое страшное и жуткое, горячее, как раскаленная лава. Мне нужно было выплеснуть ее хоть куда-нибудь, освободиться, иначе я просто взорвусь, сойду с ума, или убью первого встречного.

Я резко развернулась, намереваясь убежать, так далеко, как только смогу, чтобы никого и ничего не видеть, но тут увидела взгляд принца, очень страшный, понимающий взгляд, и я не могла сейчас закрыться, спрятаться, просто не хватило сил. Он понял, как тогда, в кабинете, он понял, что со мной сейчас творится, взял за руку, не обращая внимания на удивленные взгляды тех, кто нас мог еще заметить и просто увел из душащего меня зала, подальше от чужого счастья и моего горя.

Я даже не поняла, как он привел меня в старый, заброшенный садик Мариссы, мимо засыпанных опавшими листьями дорожек, мимо беседки, куда-то вглубь парка, туда, где я почему-то никогда не была. А в глубине, за колючими кустами дикой розы пряталась статуя прежнего повелителя, созданная из цельного куска огненного аганита, величественная, мощная, но я замечала только профиль, так похожий на профиль того, кого я очень любила, даже сейчас.

- Когда-то я тоже полюбил, отчаянно и безответно. Я так страдал… Легко другим говорить, что если любишь по-настоящему, то сможешь отпустить, пожелать счастья и попытаться самому не рассыпаться на части, но правда такова, что я ненавидел своего соперника и ненавидел себя за это чувство, потому что моим соперником был мой отец.

- А вашей любовью была Солнечная королева?

- Да, - тихо признался принц.

- Как вы пережили это? Как отпустили ее?

- Никак. Я это не пережил.

- Значит, вы все еще любите ее?

- Не так, как прежде. Я знаю, что она безумно любит отца. Прошло двадцать лет, а они смотрят друг на друга с тем же придыханием, что и в первый день знакомства. Мне нет места в их маленьком мире, как нет места юной эрисе де Лиар в вашем с ним мире.

- Как вы… - изумленно спросила я.

- Я просто знаю, куда смотреть и умею делать правильные выводы. Когда он сказал эрисе де Лиар о своих намерениях, я тоже был там. И точно также, с той же манерой и интонацией он мог объявить ей, что хочет сделать ее моей невестой, или чьей-то еще. Да, я увидел в ее глазах счастье, а в его лишь пустое равнодушие. А в ваших глазах сегодня я увидел гнев, ярость обманутой возлюбленной, любящей и любимой. Почему вы не вместе? Из-за вашего статуса? Из-за того, что вы полукровка, а он дэйв? Почему?

- Потому что он дурак, - зло бросила я. – И я дура, потому что не могу перестать любить его. Ему нравится мучить нас обоих, и вместо пяти лет счастья со мной он предпочел быть несчастливым с Тарой, а мне навязывает этого Экхара, можно подумать, что это сделает хоть кого-то счастливым.

- Мне очень жаль.

- Не стоит. Это его выбор, не мой. И он говорил мне, что так и будет, а я все надеялась на какое-то глупое чудо.

- Быть может, оно еще случится?

- С вами оно случилось?

- Почти, - улыбнулся Дэйтон. – По крайней мере, я начинаю так думать.

Мы еще долго сидели, просто слушая тишину, и как-то спокойно было. Не знаю, но мне показалось, что он как-то незаметно, нечаянно забрал всю мою боль, всю печаль, и разделил на двоих. Я никогда еще ничего подобного не чувствовала, никогда. Разве что с мамой.

В комнату я вернулась, когда стемнело, и без всякого сожаления вспомнила, что так и не навестила деда. Впрочем, плевать, я навещу его завтра, или послезавтра, а может, вообще никогда. А вот чего я точно не ожидала увидеть в своих покоях, так это сборище всех моих друзей. Тей, Тару, Эву, Альта и Али.

- Ты где была? – осведомилась Тея и всучила мне в руки бокал тарнасского игристого. Я краем глаза заметила, что помимо этого, на чайном столике кучковались бутылки с вестральским ликером и илларским бордовым вином.

- Что празднуем? – расплылась в фальшивой улыбке я, заранее зная ответ.

- Помолвку Тары, конечно.

О, что я говорила. Ну, что тарнасское игристое? Ты сможешь заставить меня забыть какая я сволочь, что не могу порадоваться личному счастью одной из любимых моих подруг? Вино, как и бокал, мне не ответили, хотя… Еще ведь не вечер, правда?

* * *

Итак, мы напились, наклюкались в зюзю, добрались до зеленого змия и хорошенько над ним поиздевались. Я клятвенно заверяла Эву, что не люблю Эвена, не, люблю, конечно, но только как брата, чес слово. Тей убеждала Тару, что только она и никто больше не может быть женой моего, тьфу, ее Инарчика, он гад, да, еще какой, и с ним будет ооочень сложно. Ага, по себе знаю. Поэтому не советую. Я прям так и сказала:

- Не советую, тебе Тарка с этим гадом связываться. Он сволочь!

Моя любимая сволочь, от любви которой хочется повеситься, или на стену залезть, ик. Я попыталась! Стена не поддалась, о, пол поддался, точнее я поддалась, и пол меня принял в свои жесткие объятия. Та-а-к! А почему на моем полу нет ковра? Три дня назад точно был! Куда ковер подевали, сволочи? О, вор упер. Мой камень в ковер завернул и упер. Когда я об этом друзьям поведала, мы все дружно пошли искать ковер, и вора. Не нашли. У всех прохожих спросили, но ковра никто не видел. Загрустили. Решили добавить, помянуть ковер.

Помянули, еще раз помянули, плюнули на ковер. Нас внезапно на подвиги потянуло. Ну, кого потянуло, а кого потянули. Загулявшие полукровки решили развлечься. А какие развлечения могут быть в замке? Конечно, нет ничего круче, чем пугать обитателей замка привидениями. И плевать, что сейчас не ночь. Душа просит, а душу надо по-о-о-щрять, О!

Нарядили Альта, в мою простынь.

- Эй, а почему в мою? – слегка пошатываясь, возмутилась я, Альтов было два. – В мои?

- Твоя простынь белая, - проникновенно поведала Тей, открыв великую тайну.

- В цветочек. А это не считается, - возвестила я, и стала отбирать простынь, но Тея возмущенно ее отобрала и надавала мне по рукам.

- У меня сиреневая, так что твоя больше подходит.

- Не соглашусь с твоим доводом. Это плохой довод, - покачиваясь сказал я.

- Почему это плохой? – возмутилась Тей.

- Потом-м-му-у-у. Надо и Али нарядить. Пусть у нас будет два, а нет, три призрака.

- А третьего где возьмем? – некстати влезла Тара.

- И третью простынь? – присоединилась к ней Эва.

- Их два, - ткнула я пальцем в Альта, не попала. Почесала макушку и глубокомысленно выдала: – Один фальшивый.

Дальше мы собрали консенсус, не, консилиум, чтобы решить, кто же из двух Альтов фальшивый, а кто настоящий. Не выяснили, выпили, продолжили. Опять не выяснили, опять выпили, решили, что их все-таки два, один просто приблудился, и пошли искать простынь для Али. А потом вообще какой-то бред начался. Мы решили обрядиться в пододеяльники и пошли пугать обитателей дворца. Обитатели не пугались, они ржали, тогда мы сперли доспехи, обрядили в них почему-то меня, и я пошла пугать проходящих мимо дэйвов. Следом топали девочки, размахивая пододеяльниками, а парни почему-то ползли, и застряли на полпути к главному залу. Там в меня пульнул огнем какой-то щуплый дэйв, не попал, пульнул снова, уже попал. Доспех осыпался пеплом, а я возмутилась.

- Ах ты гад! Реликвию испортил. Она сто лет в углу, тьфу, в коридоре пылилась… э… стояла, никому не мешала. Девочки, ловите гада, мы его сейчас на кол, о, на дубину посадим.

И плевать, что неэстетично, зато эффектно, или эффективно. Не знаю.

Дальше мы ловили дэйва, он от нас отбивался, но вяло. Скрутили его в Теин пододеяльник, я дала дубину, и мы решили, что он непременно должен заменить почивший смертью храбрых доспех. Мужик сопротивлялся, мычал что-то, но Тей сунула ему в рот найденную на полу тряпку, и бравые девки поволокли трофей на законное место. Потом ничего не помню, потом помню появился Эвен в компании повелителя, и еще моего нового друга, принца. Я ему так и сказала: ты, дескать, мой друг, не, не друг, брат. Вот!

А то у Тей есть брат, сволочь и гад, а у меня нету. Непорядок!

Тей от вида принца перекосило, хотя, может это все же от вина, Тара вообще побелела, Эва свалилась в обморок на услужливо подставленные руки Эвена, а я… я держала трофей, чтобы не сбежал. Трофей не бежал, он упрыгивал, а меня горестно схватили, перекинули через плечо и потащили, как мешок с картошкой. Я активно сопротивлялась, орала что-то о приличиях и о бессердечных гадах, которые юных девушек сна лишают, в итоге получила кляп. Какой-то гад засунул мне в рот… не, слава богам, не пожеванную трофеем тряпку. Мне досталась моя же простынка, сдернутая с прикорнувшего в коридоре Альта. Так мы и шли, мой огненный дэйв, я, на его плече и простынка. И никто нашу скорбную процессию почему-то не заметил.

- Я тебя ненавижу, - выдала я, когда меня сгрудили на мою же собственную кроватку, без простынки, и отказалась возвращать объекту моей страсти, его же руку. Объект все так же горестно покачал головой, захлопнул взмахом руки дверь и пристроился рядом. М-р-р! Моя прелесть. Ой! Это я что, вслух сказала?

Глава 16 Внезапно разрушенное проклятие

- Эй, вы пьете? Не против, если я к вам присоединюсь? – Солнечный принц заглянул в кабинет повелителя, усмехнулся, не дождавшись приглашения, и вошел без него.

- Мы против, - полупьяно заявил Эвен.

- Что обмываете? Или поминаете? – проигнорировал дэйва принц и пододвинул к столу кресло, заодно и себе стакан прихватил.

- Я обмываю, он поминает, - возвестил Эвен.

- О, а я и поминаю и обмываю, - жизнерадостно поделился принц.

- Да ну, - не поверил Эвен. – А что?

- Поминаю старую любовь, обмываю новую. Да не дергайся ты, - усмехнулся он в сторону Инара. – Не твою, успокойся. Я твою любовь до самого заката утешал в старом парке Мариссы. Ох, и запустили вы его.

- А поподробнее можно? – попросил все тот же Эвен и хряпнул еще один бокал с тарнасским.

- Можно. Я по счастью в зале был, когда матушка твоя на весь этот зал о счастливом событии и возвестила.

- О, представляю эту картину, - пьяно выдал опять же Эвен, Инар молчал и сверлил тяжелым взглядом ко всему привыкшего принца.

- Да, счастья было полные штаны, и одна кипящая от злости полукровка.

- Она… - это все, что смог из себя выдавить Инар.

- Жива, здорова, с друзьями. Кажется, они тоже пьют.

- Злится?

- А ты как думаешь? Понять такое сложно, я и сам не очень понимаю, и очень жажду услышать душещипательную историю вашей любви.

Не успел принц договорить, как Инар буквально вылетел из-за стола и пригвоздил его к полу, сжимая горло.

- Что мешает мне сейчас тебя убить?

- Будущих родственников не убивают, - полузадушено, но без всякого страха ответил Дэйтон. И даже стойко выдержал поистине убийственный взгляд дэйва.

В награду, повелитель его отпустил, уселся за стол, налил себе еще вина и залпом выпил.

- Кто сказал, что я отдам тебе мою сестру?

- А кто сказал, что стану спрашивать разрешения? – усмехнулся Дэйтон. – По крайней мере, не у тебя.

- Тея…

- Чертовски горячая девчонка. Пока мы этот дурацкий танец учили, раз десять пыталась меня спалить.

- Отчего же не спалила? – пьяно хрюкнул Эвен.

- Я крепкий, и не с таким справлялся.

- Таким или такими? – загоготал дэйв.

- Позволишь приручить? – напрямую спросил он, без всяких шуток.

- Попробуй, - после долгого молчания ответил Инар. – Только я слышал, ты сохнешь по жене отца.

- Было дело. Но то дело прошлое. А Тея… есть в ней что-то такое… цепляющее. Знаешь, моя сестра младшая предсказала, что я найду здесь свою любовь. Поначалу думал, это Клем, даже наваждение какое-то было, но… я вижу в ней младшую сестру, давно потерянную, очень любимую, не забытую младшую сестру, а Тея… другое.

- О, в нашем полку прибыло, поздравляю, - поднял свой бокал Эвен. – Только Тейка злая и гордая. Не то, что моя Эвочка. Моя Эвочка нежная, добрая, ласковая, я так ее… ик… ик… люблю я ее. Вот здесь, видишь, здесь она засела, и не отпускает ни на секунду. У меня душа горит, и без нее так плохо, так плохо.

- Так, тебе больше не наливаем, - возвестил Дэйтон, узрев на физиономии приятеля скупую мужскую слезу.

- Не наливаем, - согласился Эвен и подпер щеку рукой. – А у Инара все не так, у него душа пух, и растворилась в нашей малышке, и сердце в ее груди бьется.

- Это как?

- А вот как с истинными бывает.

- Постой, - мгновенно протрезвел Дэйтон. – Клементина – твоя истинная? Как Иола для дяди Лазариэля?

Инар не ответил, только в кабинете опять холодно стало и жутко.

- Она тебе не сказала?

- Не такое. Ох, демоны! Такого я точно не ожидал. Все что угодно думал, но чтобы такое… погоди, а почему же тогда вы не вместе? Когда ты понял вообще? Это же вроде сразу происходит. С первого взгляда почти, а Клем ведь… кажется, ей девять было, когда…

- Да сразу он понял. Как тогда в Кровавых песках ее нашел, так и дошло, - вставил свои пьяные пять лир Эвен. – Не, не, ты не думай, у них не было ничего. Нельзя. Тшш.

- Эвен, умолкни.

- Да что такого-то? Коль Дэй все знает, так чего молчать?

- Я сказал, умолкни.

- Не хочешь, не говори, - спокойно ответил принц, - только учти, как ты защищаешь свою сестру, так и я эту девочку буду защищать.

- Почему?

- А это не моя тайна. И Клем совсем не Агеэра, и даже не Парс.

- А кто? – снова икнул Эвен.

- И ты имеешь право ей приказывать точно так же, как я Тее, понял? И Клем есть кому защищать, и не мне. Она на мать похожа, неужели не замечал никогда?

- На какую мать? – так и не понял сути происходящего пьяная Тень повелителя.

- Понятия не имею, как так вышло, но у отца, когда вернусь, поинтересуюсь. А ты у дядюшки спросить можешь. Он наверняка в курсе. Солнечная принцесса ему ведь крестницей приходится. И дракон его для нее жизнью пожертвовал.

- Что? – приподнялся Инар.

- То-то и оно, думай, повелитель, думай.

Инар уселся обратно в кресло, долго пялился на полный стакан, а после опрокинул одним махом. Что творилось в тот момент в его душе, даже сами боги не знали.

- Повелитель, прошу простить за вторжение, но… - Маршал, секретарь призрак просочился сквозь запертую дверь и возвестил о буйных подростках, что крушат главный зал и захватили в плен бедного организатора бала. Эвен тут же вознамерился идти вызволять беднягу, Дэйтон лишь улыбался, а Инар и вовсе не понимал, что от него требует секретарь. На него такое свалилось, а он тут вещает о каких-то пьяных подростках.

- Маршал, разберись сам, мне не до того.

- Но как же, повелитель, - возмутился призрак, и даже его очки половинки съехали от негодования на кончик носа, вот-вот готовые с него свалиться. – Среди них ваша невеста.

- Какая невеста?

Не сразу понял повелитель, не от того, что много выпил, а от…

- Твою мать! – рявкнул он, поняв, к чему ведет секретарь, одним движением руки и нехитрым заклинанием заставил себя и Эвена протрезветь, и кинулся спасать свою безголовую невесту и не менее безголовую возлюбленную.

- Хм, а хорошие у вас здесь секретари, - хмыкнул Дэйтон, косясь на чудо призрака.

- Я надеюсь, ты не станешь распространяться о том, что увидел и услышал сегодня?

- Само собой. Мы из семьи сор не выносим, и секретов тоже.

- Это точно? Клем…

- Я всю голову себе сломал, думая, и с чего это отец мне сватает не твою сестру, а незнакомую девушку полукровку. А когда на завтраке ее увидел, понял. Он таким образом хотел без шума, пыли и скандала ее вернуть. Домой вернуть, понимаешь? И, голову на отсечение поставлю, что вся эта затея с практикой только ради нее и затевалась.

- Почему же…

- Я тебе больше скажу, он не мог не знать изначально, кто такая Клем. Просто не мог. У них связь кровная, сильная, он бы из миллиона ее узнал, даже с закрытыми глазами, понимаешь? И он ее отпустил сюда, оставил вам.

И Инар понял, что за сила такая могла помешать отцу растить родную дочь. Могущественная, жестокая и играющая в свои, только ей ведомые игры.

- Спасибо тебе, - вдруг сказал Инар, схватив принца за предплечье. И лицо его в этот момент озарилось такой непередаваемо счастливой улыбкой, словно он нес на плечах целый мир, и тот вдруг осыпался пеплом. Все вдруг стало на свои места, все кусочки мозаики. И Мать… и судьба, да само провидение… не могли сделать для него большего подарка. Связав две столь разные души, сплетя их в одну, подарив им обоим дар истинной любви, они фактически разрушили проклятие Огненного дома.

Оно будет действовать пока истинный наследник Ибиса не сядет на трон, он не понимал этих слов раньше, но теперь, узнав о происхождении Клем, он понял, что это не наследник, а наследница. И проклятие разрушится в тот момент, когда он наденет на голову Клем тиару. Вот и все. Так просто. Солнечная королева и Лазариэль последние носители крови стертого дома, а Клем единственная наследница этой крови, наследница дома Ибиса.

- Если все это правда, если ты не ошибся…

- Что? Вы сможете, наконец, быть вместе?

- Очень похоже на то.

- Только не забывай, что у девочки больше в родственниках не чокнутый дед обретается, а мой отец. И поверь, он ее тебе так просто не отдаст.

- Это мы еще посмотрим, - ухмыльнулся повелитель.

* * *

- Я тебя ненавижу! – сонно пробормотала его любимая девочка, да так и заснула, сжимая его руку. А он словно в эйфории пребывал. Впитывал ее запах, тепло, дыхание, и не мог насытиться, и от этого пьянел сильнее, чем от тарнасского игристого. Он сходил с ума от желания, просто сходил с ума. Такая близкая, такая желанная, родная… нет, еще не время, не сейчас, не сразу. Он должен убедиться, свыкнуться с этой мыслью, обрести себя для начала, а уж потом…

- Я никогда никому тебя не отдам. Больше нет. Не будет ни принцев, ни Экхара, ни де Лиаров, ни Матери, ни Паэль, никого, только ты и я, вместе, навсегда.

Она зашевелилась во сне, и непослушная прядь упала ей на лицо, и он мягко убрал ее, прикасаясь дрожащими пальцами.

- Ты – мое сокровище, моя радость, мое счастье. Я люблю тебя.

- Сволочь… - пробормотала во сне она, а он улыбнулся от щемящего чувства счастья в груди, такого бесконечного, что казалось, больше просто не вместиться.

- А ты моя маленькая колючка. Я должен идти. Выяснить все до конца, понять. Спи, спи мое солнце.

Он ушел, чтобы впервые за много лет войти в спальню отца и открыть потайной ход, ведущий в подземелье Матери всех драконов. Им нужно было поговорить, выяснить все, и он серьезно сдерживал себя, чтобы не убить эту старую су…

Впрочем, она и так все поняла, едва взглянув в его полные огненных всполохов глаза.

- Пришел, наконец, - пробурчала Мать.

- Ты солгала, зачем?

- Не время было. Сейчас тоже не время. И не смей говорить девочке правду. Она сама должна узнать. А ты, через нее наших врагов найдешь, и остановишь.

- Как же я тебя сейчас ненавижу.

- Знаю. Но если бы не я, не было бы сейчас твоей девочки, слышишь? Не было бы. И нашего мира давно бы не было. Все это звенья одной цепи, мальчик. Если бы не твой дядька, Клементина не выжила бы тогда. У Солнечного короля свое страшное проклятие было. Если бы не Клементина, ты бы не остановился, сам знаешь. И не смей ей мешать! Не смей! Не отпустишь в Арвитан, отберу, слышишь? – внезапно вскричала Мать, прочитав его мысли.

- Ты смеешь мне угрожать?

- Учти, закрепишь связь раньше, чем она отправится в Арвитан, пожалеешь. Слышишь?

- Это не твое дело! И я больше не верю ни единому твоему слову. Ни единому!

- Дурак! Глупый, самоуверенный мальчишка!

- Хватит! Ты столько лет мне лгала, душу выворачивала наизнанку, заставила пережить все это, ты…

- Не смей ломать судьбу!

- Судьбу ли? Или твои жестокие планы? Хватит, я больше не стану играть по твоим правилам.

- Стой, остановись глупый мальчишка, дров наломаешь. И себя и ее погубишь. Р-р-р!

Мать всех драконов еще долго бушевала в своем святилище, но он больше не слышал ее криков и просьб. Больше он никому и ничему не даст стоять между ним и его истинной, никогда. Вот только разберется с заговорщиком, найдет ублюдка, и соединит их судьбы в единую, толстую, нерушимую нить. Осталось ждать не долго, всего каких-то несколько дней.

Глава 17 Тайная любовь Экхара

- Хватит на меня так смотреть, - потребовала Тея, сидя на балконе рядом с тем, кто большую часть времени ее просто бесил. Наглый, самоуверенный, постоянно ухмыляющийся чему-то. Когда этот невыносимый тип заявился в главный зал разучивать танец, она была просто в шоке, а когда этот тип предложил ей стать его партнершей, вместе разучивать танец… в тот момент она так растерялась, что неожиданно для себя согласилась, а ведь должна была, просто обязана была отказаться. И этот невыносимый взгляд, словно он знает ее, знает о ней что-то такое, чего даже она сама о себе не знает, он преследовал ее все те ужасные и восхитительные два часа. Все эти два часа она просто балансировала на грани, между желанием оттолкнуть его и поддаться колдовскому обаянию его глаз. Злилась на себя за эту слабость, ненавидела его и била огнем. В первый раз случайно, а он даже не поморщился, словно, как и Клем имел иммунитет к атакующей магии, а потом она била просто чтобы выплеснуть напряжение, стереть с этого красивого лица самодовольную ухмылку.

И вот теперь она сидит с ним рядом, но даже не касается, а ей мерещится, что он ее обнимает. И ей нестерпимо хочется, чтобы он ее поцеловал.

- Как так? – с раздражающей до мушек в глазах ухмылкой, спросил он.

- Так, словно я…

- Да-да?

Его лицо вдруг оказалось так близко, что она могла пересчитать каждую ресничку, каждую щетинку.

- Поцелуй меня, моя ледяная принцесса, - попросил он, а она вспыхнула, как свечка, залившись румянцем.

- Я не ледяная, я огненная.

- Тогда докажи. Поцелуй меня.

И она поцеловала, коснулась губами губ. Секунду ничего не происходило, всего какую-то секунду, а потом, ее сердце словно сошло с ума, как и она сама, потому что он смел ее губы своими и поцеловал так, что украл ее дыхание, она забыла как это – дышать не им.

- Моя маленькая Огненная принцесса, - прошептал он ей на ухо, прервав поцелуй, но лишь на мгновение, - скажи, а что ты ответишь, если я попрошу о ночи?

- Я скажу, что пьяна, сошла с ума, и совершенно точно тебя ненавижу.

- Тогда я попрошу тогда, когда ты будешь совершенно трезва, в твердой памяти, и будешь меня любить.

- И ты действительно веришь, что так случится? – выгнула бровь огненная принцесса.

- Ни капли в этом не сомневаюсь, - ответил Солнечный принц и поцеловал не совсем протрезвевшую от поцелуя девушку в нос. – И ты подаришь мне эту ночь, и все последующие. Все, что я захочу.

- Никогда! – также нагло улыбнулась она, поднялась, отвергнув его назойливую помощь, и отправилась в свою комнату, отсыпаться.

В эту ночь не спала, и активно бодрствовала еще одна пара влюбленных. Дэйв, сама Тень повелителя и юная, гордая видящая. Но, вопреки ожиданиям, они занимались вовсе не ночными забавами, а воровали, воровали дракона из дома родителей девушки.

Эве очень хотелось выполнить свое обещание и познакомить любимого со своим прекрасным древесным драконом, она переживала, волновалась и очень боялась, что Эвен Соколу не понравится. Ведь они совсем разные: он умудренный опытом, и не только опытом, мужчина, а она соплячка, не имеющая ничего, даже своего дома. А он почему-то ее любит. За что, спрашивается?

Но волновалась она зря. Сокол был так счастлив снова ее видеть, что не сразу заметил сурового мужчину рядом со своей хозяйкой, взирающего с восторгом на него, на них обоих. А когда заметил, придирчиво его осмотрел, одобрительно фыркнул, прочитав что-то такое в душе дэйва, и даже согласился его покатать. Дракон ведь понимал намного больше своей юной хозяйки, и видел искреннее чувство, живое сердце и большую любовь, что прячется в скрытой за суровостью душе. Драконы такие, они все видят, даже то, что мы тщательно скрываем. Даже то, в чем мы не в силах признаться даже самим себе.

* * *

Пробуждение было убийственным. Причем убиться хотелось всем, прямо об стену. Это я поняла, узрев крадущиеся по коридору в мою комнату, скорбные и все те же лица: Альт, Али, Тей, Тара…

- Э… а где вы Аву, то есть Эву потеряли?

Народ синхронно пожал плечами.

- У тебя выпить есть? – полюбопытствовал Альт.

- Вода? – предположила я.

- Давай воду, - махнул рукой друг.

- В ванной, сколько хошь.

Альт рванул в ванную, Али поскакал за ним, а мы, три скорбные и слегка помятые девы с ужасом вспоминали то, что творили накануне.

- Интересно, а мы кого там… вместо доспеха… - почему-то прошептала Тара.

- А мне интересно, я правда видела принца Дэйтона, или он мне привиделся? – с надеждой глядя почему-то на меня, спросила Тей.

Я ничего спрашивать не стала. Не то, чтобы мне было не интересно, но… лучше пусть все случившееся будет правдой, и я в самом деле провела ночь, сопя под боком моего любимого дэйва, и у меня не поехала крыша с перепою, и уж тем более, надеюсь, что я не спала в объятиях незнакомца.

- Я тоже его видела, - ответила на вопрос огненной Тара.

- Кого?

- Солнечного принца. И повелителя. Он, кажется, помог Клем до комнаты добраться, - немного ревниво проговорила она.

- Да-а-а?

- Да. И кажется, на плече.

Фух, не привиделось. Теперь надо придумать, как все это объяснить.

- Тебе явно показалось, - объяснила за меня Тей.

- Ага, мы вчера столько выпили…

- И намешали, - поддакнули из ванной.

- И не такое померещится, - шепотом закончила я.

Тара удовлетворилась. Тей расстроилась. Нет, явно с этим принцем что-то не так. Чего это ее так корежит? Влюбилась? Ой, влюбилась! Вопрос, как давно?

- А у нас сегодня должен быть завтрак с повелительницей, - не вовремя напомнила Тара. Мы с Тей взвыли.

- Убейте меня, кто-нибудь.

- И меня, - поддакнула Тей.

Желающих не нашлось.

* * *

Два часа спустя, мы, синие, опухшие, но тщательно замаскированные сидели на завтраке Паэль. Эвен сиял, повелитель усмехался, принц задумчиво наблюдал, Тей бледнела и злилась, Тара вздыхала и улыбалась, я молчала и потягивала антипохмельный отвар, услужливо подсунутый Эвеном.

- А где Эва? – спросила я, дойдя до той самой кондиции, когда еще могла спрашивать.

- Отсыпается.

- Надеюсь, не в твоей спальне? – грозно сдвинула брови, точнее попыталась, они сдвигаться отказались.

- Почему ты сразу думаешь о плохом?

- Потому что с тобой только о плохом и думается. Смотри, я тебе портить девку не дам. У нее тонкая душевная организация, к ловеласам не пригодная.

- Малыш, ты бы о своей тонкой и душевной организации побеспокоилась. После твоих вчерашних фокусов не один я просто жажду тебя прибить.

- А поподробнее можно? Кто еще жаждет?

- Тебе весь список огласить?

- Желательно, - милостиво разрешила я.

- Да не вопрос. С кого начнем?

- С повелителя?

- Его на конец оставим. А первой будет Паэль. Ты довела ее организатора праздников до нервного срыва.

- У него тоже тонкая душевная организация?

- Еще тоньше, чем твоя. И ты ее…

- Сломала?

- Задолбала, - неожиданно рявкнул Эвен. Я хотела обидеться, но не давал мне покоя один вопрос:

- Кого?

- Что кого?

- Задолбала кого? – спросила и похлопала приклеенными ресницами. Одна не вовремя отклеилась и плюхнулась в суп Эвена. Он отрешенно проследил за полетом, погипнотизировал суп, пока ресница не всплыла, икнул, и чуть со стула не навернулся от хохота, но вовремя прикрыл его кашлем и все-таки свалился, под стол.

- Простите, я подавился, - пискнули под столом, продолжая ржать. Мне стало обидно, и я пнула «лошадь» ногой. Не попала. Точнее попала, но не по тому, кому хотела. Под столом явно был кто-то еще. И этот кто-то под столом взвыл.

Я вытаращилась на своего соседа напротив, тот в свою очередь на меня, тут отвалилась моя вторая наклеенная ресница, и процесс повторился. Полет, суп, стол, ржач, и уже третий индивид валялся под столом. Теперь я уставилась на повелителя, который с очень большим трудом пытался сохранить серьезное выражение лица, а поскольку, отваливаться больше было нечему, его лицезреть под столом никому не довелось. Зато ржали все, даже Тей почти рыдала на плече… э… принца Дэйтона. А когда отлепилась, и на его идеальном белом костюме остался отпечаток лица Тей, так сказать анфас в красках и с все теми же наклеенными ресницами, под стол упали еще несколько особо приближенных. А таких с десяток набралось, и даже Инар не выдержал и громко расхохотался.

Я покраснела, Тей еще больше покраснела, но пальму первенства по красноте взяла Паэль, ее идеальный завтрак превратился в балаган, зато все повеселились.

* * *

После завтрака, смыв позорную некачественную косметику и хряпнув успокоительной для нервов настойки, мы с Тей навострили лыжи к Дивии, на последнюю примерку, и тут нас постиг облом обломыч. Как оказалось, мы обе под домашним арестом. Я пыталась поведать суровым стражникам, что мой дом не здесь, и я с радостью препровожусь, сапровожусь, или как там… короче с радостью отправлюсь в место своей постоянной дислокации. Мужчинки глазами похлопали, сплотились и выдали:

- Не положено! Приказ!

- И чего теперь делать? – горестно спросила Тей.

- Зашлем засра… простите, засланца.

- Это кого?

- А кто нам вчера вино приволок? И коварно предал в самый ответственный момент?

- Сладкая парочка Али и Альт?

- Их дом не пропустит. А кто сказал, что они куда-то пойдут? – хмыкнула я, уже имея в арсенале коварный план побега. Тей впечатлилась масштабом моего коварства, но спорить не стала. Больше никакого нытья. Только вперед, только к цели, и ни шагу назад. Завтра бал, и у нас все должно пройти идеально. К тому же, сегодня я идеями просто фонтанировала. Никак сладкая ночь поспособствовала.

Парни сопротивлялись долго и упорно. Но мы с Тей их уломали, а заодно и умаслили. Обещали мастерскую мастера Крейма с иллюзорным лесом показать. Надеюсь, он все еще сохранился.

Мы спешно переоделись в одежду парней, накинули плащи, я поколдовала над аурами, и мы двинулись к выходу. Парни с тоской нас проводили, в тайне надеясь, что ничего у нас не выйдет, но все прошло как нельзя лучше. Стража нас не опознала, и мы преспокойненько ломанулись к барьеру, пока кто-нибудь не засек.

Да, да. Я помню, что последний раз, когда выходила на улицу, меня чуть не затоптали, но сейчас мы надеялись быстренько добраться до Дивии, заглянуть ко мне домой и вернуться во дворец до того, как кто-нибудь обнаружит пропажу. К тому же мальчики честно и верно обещали изображать нас, говорить фальцетом и, если надо, представить любопытным идеальную картинку моего храпа в кровати и фальшивого пения Теи в ванной. И я очень надеялась, что желающих лицезреть этот ужас не найдется.

* * *

Выбравшись в город, мы решили на главной улице не мелькать, пошли дворами и крадучись, слегка шарахаясь от прохожих, добрались до дома Мариссы. Где-то почти бежали, где-то сворачивали в проулки, но все же обошлось без приключений. Дивия, естественно, удивилась нашему не совсем стандартному виду, но благоразумно не стала задавать лишних вопросов. Мы быстренько примерили платья, наказали няням, чтобы завтра к вечеру они сами лично доставили их к нам, снова в мельчайших деталях обсудили план и попрощались до завтра.

К деду топать не хотелось, и я всячески пыталась отбрыкаться от сомнительной чести, но Тей настояла, на мою голову. Как оказалось, дед принимал гостей, и не кого-нибудь, а моего потенциального жениха, и его родителей.

- Э… Здрасти! – выдала я, узрев сию славную троицу на диване собственной гостиной. И Кахаар, мельтешащий где-то позади, с виноватой улыбкой. А я вся такая, в мужском наряде. М-да! Будущие родственники прониклись. Экхар младший криво усмехнулся, а Тей повезло, она решила меня в садике подождать, и пред славной компанией не предстала.

- Клементина! – гаркнул дед, да так, что люстра затряслась, огромная такая, из бронзы, кажется. Родственники поглядели, как она медленно раскачивается, проводили ее туда-сюда, и слаженно отодвинулись, причем вместе с диванами. Благоразумно.

- Ты почему вчера не вернулась домой? И в каком виде явилась?

Да уж, не вовремя дед задал этот вопрос, ой не вовремя.

- Я… занималась непотребствами, - счастливо выдала я. – С мужиками. Их было двое, нет, трое. И три девки. Мы пили, много пили, буянили, и даже кого-то похитили.

У будущих родственников отвалилась челюсть, у деда не отвалилась, но глаза увеличились раза в два, а то и в три.

- И да, прости дорогой, но я тебе изменила. Всю ночь проспала с мужчиной. Вот!

Дед позеленел, родственники покраснели, а Экхар младший… гад такой, расхохотался. Мерзко так, понимающе.

- Мам, пап, успокойтесь. Парс во дворце кутила с принцессой на пару, в компании однокурсников наших. И единственным непотребством там было, когда организатор запустил в тебя огнем, а я подкорректировал и доспехи оплавились. Думал, ты под ними голая, а оказалось…

- Ты что сделал? – рассвирепела я, когда до меня дошел смысл сказанного. – Ты там был?

- Там полдворца было, дорогая. Потом появился повелитель, полюбовался на ваши попытки изловить икающего организатора, и выставил всех вон из главного зала.

- А дальше? – и заметьте, это спросила не я.

- А дальше мы все вышли. Остались только четыре пьяные в хлам девицы, повелитель, его Тень и Солнечный принц.

- Демоны, а я так надеялась, что мне привиделось, - простонала я, усаживаясь рядом с Экхаром.

- Надежда твоя не сбылась, дорогая, - заверил Экхар и собственнически похлопал меня по коленке.

- Дорогой, - разулыбалась я, изображая драконий оскал, и наклонилась к самому уху для пущей убедительности. – Еще раз меня пальцем коснешься, и я тебе руку откушу.

- Жду не дождусь, - улыбаясь не менее «обаятельно» и многообещающе, заверил Экхар младший.

- Кажется, наши детишки поладили Айгон, - радостно возвестил папа Экхар, а мы с дэйвом слаженно скривились. Родители же этого не заметили, и вознамерились перейти к столу, а дед, отойдя от культурного шока, предложил:

- Клементина, я думаю, ты не откажешься показать нашему юному гостю дом.

- Конечно, дедуль, - просияла я, аки магический фонарик. – Тем более что скоро это будет уже его дом, а мы с тобой пойдем побираться.

- Клементина!

- Ох, прости, ты пойдешь побираться, а я развлекать богов за гранью.

- Клементина!

И люстра опять красиво закачалась, а мы с Экхером решили убраться подальше от сомнительного счастья быть погребенными под ее бронзовым великолепием.

- Интересное у тебя видение совместного будущего, - заметил Экхар, когда я решила начать нашу экскурсию с моей спальни.

- Ты так думаешь?

- Парс, а ты хотя бы контракт читала?

- Нет, а зачем?

И что это мне все про этот контракт талдычат? Можно подумать, я в нем что-то новое увижу.

- А ты почитай как-нибудь, на досуге, - загадочно предложил дэйв. – Думаю, он тебя впечатлит. И вот хотелось бы мне узнать, с чего это составитель этого контракта так расстарался?

- Расстарался? – хмыкнула я, роясь в шкатулке с украшениями. К моему чудо платью нужно что-то удивительное и изящное, но не чертовы фамильные драгоценности рода Агеэра. О! Нашла, кулон с опалом в виде капли и таким же опаловым браслетом с очень редким фиолетовым оттенком. Мне его дедуля Парс подарил на шестнадцатилетие, жаль, что его самого на балу не будет. Дела.

- А ты прочти, и узнаешь, - напомнил о своем присутствии Экхар.

- Ладно, прочту, на досуге – вяло ответила я, сложила в небольшую сумку еще пару личных вещей, которые мне могут понадобиться и наткнулась на стоящую в углу переполненную мусорку, во главе которой восседал… тьфу, возлежал очередной контракт. Я повернулась к Экхару, разулыбалась во все свои тридцать два зуба и попыталась ногой задвинуть ведро под кровать. Дэйва мой сияющий вид не впечатлил, а наоборот, насторожил. Он проследил за моими неумелыми манипуляциями, и решил проверить, что же такое я так тщательно пытаюсь спрятать Узрел, удивился, и обиженно хмыкнул. Видимо не понравилось, что я его контракт в мусорку отправила, и догадался, что туда же отправилось предложение.

- Слушай, я ведь поняла, что ты тоже не слишком счастлив от перспективы связаться с такой как я.

- Ну, почему же, - нагло протянул Экхар и скользнул ко мне. Я же всучила ему урну, чтобы руки занял, и не мной.

- Милый, а давай начистоту, а?

- А давай, милая, - согласился дэйв, отшвырнул мусорку и как-то уж очень угрожающе попер на меня. Да так попер, что мы доперли до стенки, и дальше переть было некуда. Так я и оказалась в захвате чужих рук. А Экхар как-то странно на меня посмотрел, как тогда, в коридоре, когда в своих симпатиях ко мне признавался. – Вот есть в тебе что-то такое, Парс, от чего у мужиков крышу сносит.

- Ты на мужика не тянешь, - пискнула я, а он меня за шею схватил.

- Язык у тебя поганый. Мне бы хотелось, чтобы он был занят несколько другим.

- Это чем же? - взыграло некстати любопытство. И мне тут же, с самодовольной ухмылочкой и продемонстрировали, чем он должен быть занят. И, драконьи портянки, как продемонстрировали. Да меня никто никогда так не целовал. Да меня вообще-то два дэйва и целовали, а и еще один полукровка. Первого, по фамилии Флемор лучше не вспоминать. Альт, конечно, хорош, но не в поцелуях, а Инар, вообще вне конкуренции, и его даже мимолетные поцелуи ни с чем другим и ни с кем другим не сравнимы. Однако, я не могла не признать, что даже Инар до таких искусных ласк со мной не доходил. А Экхар, судя по всему, был в этом деле мастер. Я даже растерялась, и что греха таить, потерялась на пару мгновений, ну ладно, ладно, на пару минут я потерялась. Ровно до того момента, когда кто-то обнаглевший не толкнул меня на кровать и не стал расстегивать Альтову блузку, очень профессионально, между прочим. Видимо часто, он чужие блузки расстегивал, надеюсь, все-таки не на мужиках тренировался. Ой, о чем это я?

В общем, я очнулась, и залепила ему контрактом по голове, который успела из мусокри выудить. Экхар отпрянул, непонимающе уставился на меня, потер макушку и выдал:

- Ну и стерва ты, Парс.

- А ты маньяк, - припечатала я, запахивая блузу, под которой, между прочим, кроме тоненькой маечки и моего голого тела ничего не было. И судя по лихорадочному блеску в его глазах, тело это ему очень даже понравилось, и он не против был бы продолжить.

- Хочешь сказать, что тебе не понравилось? – нагло усмехнулся он. А я мысленно себя отругала. У меня явно мозги после вчерашнего еще в норму не пришли, если я готова признать, что мне правда понравилось, и даже больше. Б-р-р! Бред, бред! Чур меня, чур! – Понравилось, так почему бы не продолжить? – промурлыкал соблазнитель, а я подскочила на метр и передислоцировалась в другой конец кровати.

- Иди на другой дуре тренируйся, маньяк, озабоченный.

- А если я скажу, что уже давно в этих дурах вижу тебя?

- Тогда я отвечу, что ты не только маньяк, но и псих. Экхар, серьезно, давай дружить?

- Давай. И я не прочь дружить в горизонтальном положении.

- Я прочь, тьфу, то есть против. Экхар, правда. Ну, на кой тебе такая жена, а? Я же стерва, сам сказал, а еще я всю плешь тебе проем, печень исклюю и… и… все соки из тебя вытяну, вот.

- Да я тоже не подарок, Парс, - как то слишком серьезно ответил

Экхар. Меня аж дрожь пробрала от его взгляда, не имеющего ничего общего со страстью.

- А хочешь, я раскрою тебе страшную тайну?

- Хочу.

- Я другого люблю. Сильно, очень. Как эти… истинные любят, вот.

- А хочешь, я тебе открою тайну, Парс?

- Хочу.

- Я тоже люблю, сильно, как истинные.

- Кого? - вытаращилась я. Очень надеюсь, что не меня.

- Небо, Парс. Я небо люблю. И силу, что дает полет на радужном драконе. И сейчас моя мечта катится в бездну. И только ты можешь меня спасти. Слышишь, Парс, только ты.

Он сказал, и я как-то сразу все поняла, поверила и прониклась. В каком-то смысле я даже его понимала. Все знали, что Экхар стремится в «коготь дракона», только причем тут я?

- Еще пару дней назад я думал, что это все, конец мечтам. А сейчас понимаю, что это шанс для меня, для тебя, для всех. И, демоны, прочти ты этот чертов контракт! – рявкнул Экхар, созерцая мое ошалевшее лицо.

- Прямо сейчас? – похлопала глазами я.

- Да когда захочешь. И я очень надеюсь, что ты его подпишешь.

- А если нет?

- Тогда как минимум одна искалеченная жизнь будет на твоей совести.

И он ушел, а я сидела на кровати, в полном шоке. И что это такое сейчас было?

Глава 18 Контракт

- Спасибо, что прибыл так быстро, - проговорил повелитель, глядя на развалины старого, когда-то большого и величественного родового дома Нефритовых кинжалов. – Знаю, как для тебя это было тяжело.

- Ты позвал, я пришел, - откликнулся Халиэль, в отличие от Инара, он не смотрел на долину, это место и так каждую ночь являлось ему в кошмарах.

- Как там наш гость?

- Мы расстались у Черного озера.

- Значит, он все-таки появится к балу, - Инар говорил как всегда спокойно и равнодушно, но полукровка все же уловил нотки недовольства в его голосе.

- Мы могли бы…

- Оставь. Я всегда знал, что надолго его не задержать.

- Зачем он здесь?

- Я надеялся, ты поможешь мне ответить на этот вопрос, - признался повелитель.

Халиэль не очень понял, но все же рискнул задать еще один:

- Как гость из пустынь связан с развалинами Нефритового дома?

- Все ниточки ведут сюда, - не стал скрывать Инар. – История красной чумы началась здесь, как и история Кровавых песков.

- Как и моя история.

- Наша, - поправил он, - наша история. Эсмаил был связан с Саргоном Агеэра. Именно здесь они испытывали первые образцы смертоносного яда, именно здесь проводили свои эксперименты. Я никогда не спрашивал, каково это было, видеть, как умирают твои близкие, друзья, и ты ничем не можешь им помочь?

- Это было… тяжело, - с трудом, но все же ответил полукровка. Его горло словно сжало спазмом с такой силой, что он едва мог дышать. Да, он помнил и этот замок, и дом, дэйвов и полукровок, что жили здесь, ходили по этим полям, но он также видел, как эти поля горели, а дом разваливался на куски.

История Халиэля была в чем-то трагичной, в чем-то поучительной, в чем-то закономерной. Его отец был стержнем дома Нефритовых кинжалов. Мать – полукровка, не имеющая семьи, а значит, не имеющая защиты. Девушка была юной, свежей, невообразимо красивой, и идеальным объектом для удовлетворения мужских потребностей высокородного дэйва. В то время высшие часто заводили себе такие вот игрушки, и даже целые гаремы. Когда игрушка надоедала, ее продавали или дарили друзьям, как вещь, многих просто возвращали в семью, или выбрасывали на улицу. Дальнейшая их судьба была весьма незавидной.

Единственное, что не позволялось в подобных играх высших – допускать беременности рабыни. Но отец Халиэля это допустил, позволил мальчику родиться, и даже оставил при доме. А когда мальчик подрос, он сделал его Тенью своего старшего сына, наследника. Что говорить, Эсмаил не страдал человеколюбием, как и любовью к своим бастардам.

Для него мир делился на дэйвов и полукровок, высших и рабов, которые существовали только для одного – служения высшим. И разве не величайшее благо для полукровки послужить своему сюзерену? Стать Тенью, или подопытной крыской в ужасающих экспериментах.

Халиэль не помнил, когда это началось, когда Эсмаил привел Агеэра, когда появились другие, подобные ему, фанатики, но помнил день, когда умерли первые полукровки, отравленные страшным ядом, истекшие кровью за считанные минуты. За ними были другие и третьи, а когда в Нефритовом доме остались только домашние слуги, полукровок принялись привозить, и не важно кого – мужчин, женщин, детей, больных, старых, молодых. Для них построили бараки на северном поле, но для экспериментов приводили сюда, в подвалы старого дома.

Элмир во всей этой грязи не участвовал, поначалу. Да, он знал, что творил отец, но оставался равнодушным, возвращался в школу, приезжал на каникулы, дружил с Инаром. А потом, на посвящении, дракон его не выбрал.

Позор для всего Нефритового дома. Тогда Эсмаил впервые ударил сына, и рассказал заодно, не стесняясь в выражениях, что Халиэль его брат. Как же Элмир тогда его возненавидел…

Тогда же он присоединился к отцу в готовящемся заговоре против повелителя.

Халиэль всегда боялся стержня Нефритового дома, считая его безжалостным, жестоким ублюдком, но он даже подумать не мог, что Эсмаил окажется трусом и первым ударится в бега, испугавшись гнева наследника. Впрочем, это не сильно ему помогло. Инар не выносил трусов, не способных достойно принимать удар.

Но сын превзошел отца. Спасая себя, он заставил свою Тень принять его форму, запер того в фамильном особняке вместе с другими полукровками, с его родными, теми, кому просто не посчастливилось находиться там в тот момент, и запалил большой костер, не пощадив даже собственную мать и сестер. Они все сгорели в пламени и так кричали, так кричали…

А когда Инар появился на пепелище со своим отрядом верных дэйвов, даже у бывалых воинов сдали нервы и желудки.

Единственным, кто остался в живых был Халиэль, сильно обгоревший, неимоверно страдающий от боли, он с трудом рассказал о безжалостности наследника Нефритовых кинжалов, некогда третьего дома в ветвях власти. Сейчас от этого дома не осталось даже воспоминаний.

Мастер Крейм несколько месяцев выхаживал обгоревшего полукровку, Инар же в первый же день освободил от поводка тени, а когда тот поправился, позволил уйти, догадываясь, что он отправится мстить.

Халиэль появился через полгода, худой, изможденный, сломленный, желающий только одного – умереть. Инар тогда спас его жизнь, или того подобия, что он называл жизнью. Ему нужна была цель, смысл жить дальше, и повелитель ему его предоставил.

- Скажи, зачем мы здесь? – спросил Халиэль, уже понимая, что услышит в ответ.

- Ты тогда сказал, что Элмира больше нет. Я не расспрашивал, принял, как данность, но теперь я прошу тебя рассказать все, все, что ты помнишь о том дне.

- Зачем?

- Затем, что я больше не уверен, что он мертв.

Полукровка долго молчал, глядя в глаза того, кому поклялся в верности двенадцать лет назад.

- Ты уверен?

- Я всадил нож ему в горло.

- Ты уверен? – повторил свой вопрос Инар.

- Я не знаю, - выдохнул полукровка.

* * *

От деда я сбежала через черный ход. Экхар помог, а я за это клятвенно пообещала прочитать контракт и подумать. И мы с Теей направились домой, во дворец, в смысле. А там нас ждали два припертых к стенке полукровки и одна разъяренная Тень повелителя. Хорошо, что самого повелителя не наблюдалось.

После часового монолога на тему отсутствия мозгов у двух конкретных идиоток, рискующих жизнями направо и налево, Тень повелителя выдохлась, полюбовалась на наши все осознавшие, скорбные лица, плюнула, и уволила всю нашу стражу скопом.

- Если вы, идиотки, сделаете еще хоть один шаг в сторону выхода, я на вас обеих ошейники повешу, ясно?

Нам было все предельно ясно. Вот прямо предельнее некуда.

- А по территории тюрьмы ходить можно? – полюбопытствовала я.

Эвен обернулся, просверлил во мне дырку из гнева и еще больше гнева, но все же милостиво кивнул.

- Только в сопровождении охраны.

- А можно охрану заменить на жениха?

- Что? – это уже выдал не только Эвен.

- Я говорю, женихом обойтись можно? – терпеливо пояснила я для глухих. Эвен буркнул что-то нечленораздельное и вылетел из комнаты, а я осталась один на один с подозрительно и грозно замолчавшей принцессой.

- Зачем тебе жених?

Я рассказала. Тей впечатлилась и милостиво разрешила использовать жениха, которого я терпеливо дождалась у центрального входа и бросилась, как к родному.

- Что, Парс, успела по мне соскучиться? – хмыкнул женишок.

- А то. Раз мы временно дружим, я решила воспользоваться твоим благородством и использовать по полной.

- Это в чем же? – подозрительно прищурился Экхар.

- Узнаешь, - выдала я, и потащила жениха к главному залу.

- Кстати, а как дед отреагировал на мое бегство?

- Отец посоветовал выпороть. Агеэра взял на заметку.

- Изверги, - простонала я от внезапно накатившего зуда в пятой точке. Мне не особенно улыбалось по ней получить. И, очень надеюсь, что все-таки удастся деда переубедить не использовать столь кардинальные методы воспитания. Уж лучше ножички, ей богу.

* * *

Остаток дня мы убеждали нашего любезного организатора, а точнее Тей и Экхар убеждали, а я так, в сторонке стояла, в общем, они убеждали его внести некоторые изменения в убранство главного зала. И как-то быстро он убедился, ага, как меня узрел, так сначала побледнел, потом посерел, потом и вовсе позеленел, сделал попытку слиться в нежнейших объятиях с полом, но слился только с Экхаром, тот его поддержал, чтобы доблестный организатор в обморок не свалился, а то выковыривай его потом, из обморока этого. В общем, путем нехитрых внушений и моего грозного молчания, организатор сдался на милость победителя, то бишь нас. Тей осталась инструктировать «сообщника» Экхар умчался по делам, а я отправилась читать контракт, раз уж все так упорно желают, чтобы я его прочитала.

Стырила на кухне булок и молока, завалилась в свою обновленную кровать, поставила рядом мерно светящийся кардамис, достала из ящика папку, открыла ее и начала читать.

Ну, начало было стандартным:

Такая-то, такая-то согласна заключить договор о супружеских намерениях с таким-то, таким-то, год, число и прочая ерунда, а вот дальше началось интересное:

1. ОБЩИЕ ПОЛОЖЕНИЯ

1.1. Настоящий Договор определяет имущественные и неимущественные права и обязанности сторон на период действия настоящего договора и на период после заключения брака до подписания и вступления в силу дополнительного брачного контракта.

1.2. Настоящий Договор определяет ответственность за ненадлежащее исполнение или нарушение сторонами настоящего Договора.

1.3. Настоящий Договор вступает в силу с даты подписания настоящего Договора.

1.4. Договор составлен в соответствии с действующим законодательством, не содержит каких-либо иных условий, ставящих какую-либо из сторон в крайне неблагоприятное положение или противоречащих основным началам илларского законодательства.

1.5. Настоящий Договор может быть изменен или расторгнут исключительно по соглашению представителей сторон…

На этой фразе я задумалась, и крепко. Не знаю, как там у других, но это слово «исключительно» говорит о том, что сами мы с Экхаром этот договор расторгнуть не можем, только наши представители – дед и Экхар старший, правда, есть еще одна возможность…

«…или лица, выступившего гарантом исполнения настоящего Договора».

Ага, все-таки лазейку он себе оставил. Интересно, интересно…

«… Соглашение об изменении или расторжении Договора должно быть составлено в письменной форме и удостоверено представителями сторон и гаранта исполнения настоящего договора.

1.6. Споры и разногласия между сторонами решаются путем переговоров. В случае если стороны не придут к соглашению, споры разрешаются исключительно гарантом…».

Что-то я не поняла, то есть, если мы с Экхаром поцапаемся, то мирить нас будет Инар? Интересно как? Бред. Не понимаю, если он так хочет воздвигнуть между нами стены, то почему берет на себя эти полномочия гаранта? Логичнее было бы передать их деду и дело с концом. Нет, я не жалуюсь, он фактически продолжает меня защищать, но… стенка какая-то хрупкая получается.

«1.7. Односторонний отказ от исполнения настоящего договора не допускается».

Ну, с этим все понятно. Читаем дальше…

«2. РЕЖИМ ИМУЩЕСТВА СТОРОН

2.1. Имущество (движимое и недвижимое), нажитое сторонами во время действия настоящего Договора, а также после заключения дополнительного брачного контракта, является собственностью той из сторон, на имя которой оно оформлено, за исключением случаев, предусмотренных настоящим Договором.

2.2. Имущество, принадлежащее до заключения настоящего Договора, является его собственностью.

2.3. Имущество, принадлежащее до заключения настоящего Договора, является её собственностью.

2.4. Имущество, полученное одной из сторон во время действия настоящего Договора в дар, в порядке наследования или по иным безвозмездным сделкам, является его собственностью.

2.5. Свадебные подарки, а также иные подарки, полученные сторонами или одним из них во время действия настоящего Договора, предназначенные для личного пользования одной из сторон, являются собственностью той стороны, которой они были подарены.

2.6. Ювелирные украшения, драгоценности, ценные вещи, приобретенные сторонами во время действия настоящего Договора, являются собственностью той из сторон, которая ими пользовалась и для кого они были приобретены».

От всей этой бюрократической мишуры у меня зарябило в глазах. Но суть я поняла, все, что принадлежало мне, останется моим, а также все, что я приобрету, или мне подарят, при условии, что я буду этим пользоваться. Скука смертная. А вот дальше началось перечисление моего имущества, и от этого перечисления у меня глаза на лоб полезли. Я то думала, что у меня ничего своего и нет, а оказывается, дед на меня кучу всего записал: столичные владения Агеэра, включая главный особняк со всем содержимым, загородные замки, целых три штуки, какие-то земли в провинции, несколько счетов в столичном банке, и прочее, прочее, прочее… Я даже слегка прибалдела. А что же в итоге достанется Экхару, если выше, черным по белому, написано, что все оформленное на меня, остается моим? Тем более, что список имущества Экхара был на порядок скромнее. Да, загадка.

«3. ПРАВА И ОБЯЗАННОСТИ СТОРОН

3.1. Каждая сторона, как во время действия настоящего Договора, так и во время действия дополнительного брачного контракта вправе совершать сделки с принадлежащим ей движимым и недвижимым имуществом без согласия другой стороны.

3.2. Каждая сторона, как во время действия настоящего Договора, так и во время действия дополнительного брачного контракта вправе предъявить претензии другой стороне по причине ненадлежащего исполнения договора или нарушения его исполнения.

3.3. Каждая сторона обязана проявлять надлежащую заботу о совместном имуществе и об имуществе, принадлежащем другой стороне, принимать все необходимые меры для предотвращения уничтожения или повреждения имущества, а также для устранения угрозы уничтожения или повреждения.

3.4. Каждая сторона обязана соблюдать права и законные интересы другой стороны, установленные настоящим Договором и законом, как во время действия настоящего Договора, так и при заключении и на период всего действия дополнительного брачного контракта.

3.5. В случае расторжения Договора, а также дополнительного брачного контракта, имущество, принадлежащее сторонам до подписания настоящего Договора и принадлежащее на праве собственности каждой из сторон, в массу имущества, подлежащую разделу, не входит.

4. ОТВЕТСТВЕННОСТЬ СТОРОН ПО ОБЯЗАТЕЛЬСТВАМ

4.1. Каждая сторона несет ответственность перед своими кредиторами только тем имуществом, которое является ее личной собственностью, исключая имущество, нажитое при осуществлении настоящего Договора, а также дополнительного брачного контракта.

4.2. Стороны не несут ответственности по финансовым обязательствам друг друга.

4.3. Убытки, понесенные одной из сторон в связи с неисполнением или нарушением условий настоящего Договора другой стороной, а также в связи с необоснованным обращением стороны к гаранту, возмещает виновная сторона».

Через третий и четвертый раздел я продиралась с трудом, но уж когда осилила, решила побаловать себя сразу двумя булочками. Эх, еще б пироженки сюда. Без пироженок всю эту муть осилить сложно. Далее следовали «дополнительные условия», и по сути, именно там и заключалось все самое важное, а именно:

«5.1. На основании действия настоящего Договора, при заключении дополнительного брачного контракта Эйнориэль Греориэль Экхар добровольно вступает в дом Аганитовых кинжалов Агеэра и получает всю власть стержня дома Агеэра.

5.2. На основании действия настоящего Договора, при заключении дополнительного брачного контракта Эйнориэль Греориэль Экхар обязуется обеспечить достойное существование и защиту своей супруге Клементине Эвириэль Парс Экхар, а также ее будущим детям.

5.3. На основании действия настоящего Договора, при заключении дополнительного брачного контракта Эйнориэль Грегориэль Экхар обязуется не препятствовать любым сделкам другой стороны с движимым и недвижимым имуществом, а также блюсти интересы супруги Клементины Эвириэль Парс Экхар и ее детей перед законом, Советом и Правящим домом.

5.4. При заключении настоящего Договора, а также после подписания дополнительного брачного контракта Клементина Эвириэль Парс Экхар обязуется не порочить имя дома Аганитовых кинжалов, дома Экхар, а также честь и достоинство своего супруга Эйнориэля Греориэля Экхара, блюсти интересы супруга и его детей перед другими домами, законом, Советом и Правящим домом.

5.5. На основании действия настоящего Договора, при заключении дополнительного брачного контракта Клементина Эвириэль Парс Экхар обязуется не препятствовать другой стороне в любых осуществляемых ею действиях в роли стержня дома Аганитовых кинжалов Агеэра, если эти действия не влекут за собой угрозу Клементине Эвириэль Парс Экхар и ее детям, нарушает ее интересы и интересы ее детей.

5.6. На основании действия настоящего Договора, при заключении дополнительного брачного контракта Клементина Эвириэль Парс Экхар обязуется в течение десяти лет с момента заключения дополнительного брачного контракта выбрать супругу Эйнориэлю Грегориэлю Экхару вторую супругу…»

ЧТО??? Я должна буду выбрать ему жену? Я? У меня нет слов, никаких. Даже нецензурных. Нет, я знала, что единственной мне быть не светит. Ведь у дома Агеэра должен быть наследник, а от меня родятся только полукровки, но чтобы это все было вот так, прописано в контракте? Да еще я сама должна буду выбрать. А вдруг мой выбор ему не понравится? Неужели Экхар может быть на такое согласен? Это же дает мне такую страшную власть над ним. Не понимаю, ничего не понимаю.

«…5.7. На основании действия настоящего Договора, при заключении дополнительного брачного контракта Клементина Эвириэль Парс Экхар, а также ее будущие дети лишаются права наследовать силу дома Аганитовых кинжалов Агеэра…».

Ну, здесь я не сомневалась, можно подумать, до заключения этого контракта я имела какие-то права.

«…5.8. На основании действия настоящего Договора, при заключении дополнительного брачного контракта Клементина Эвириэль Парс Экхар имеет право в одностороннем порядке прекратить действие дополнительного брачного контракта после осуществления пункта 5.6. настоящего Договора, с обязательным отчуждением половины совместно нажитого имущества, а также ежегодной компенсацией в размере 25 тысяч лир за каждого рожденного в браке ребенка».

Над этим пунктом я думала долго, перечитывала и перечитывала его, раз за разом, с все большей отчетливостью понимая, что один этот пункт перечеркивает все, написанное выше. Фактически, этот пункт изначально делает меня свободной. Как так? Я так боялась этого контракта, думала, что он сделает меня заложницей, узницей воли деда и дома Экхар, а в итоге получается, что куда ни плюнь, я везде в выигрыше.

Дальше я читала с особой тщательностью, опасаясь найти какой-нибудь подвох или подводный камень, и я его нашла:

5.9. На основании действия настоящего Договора и дополнительного брачного контракта, при исполнении пункта 5.8. Клементина Эвириэль Парс Экхар не имеет права заключать новый брак или вступать в иные брачные обязательства без письменного согласия бывшего супруга Эйнора Грегориэля Экхара или гаранта.

«В общем, новый брак мне не светит без одобрения Экхара младшего или «великого и ужасного». Прекрасно, просто прекрасно», - поморщилась я и продолжила внимать:

5.10. На основании действия настоящего Договора, а также дополнительного брачного контракта стороны обязуются не разглашать детали Настоящего Договора, а также дополнительного брачного контракта никому, кроме представителей сторон и гаранта осуществления настоящего Договора.

5.11. Каждая из сторон имеет право пользования имуществом другой стороны при отсутствии возражений со стороны собственника соответствующего имущества.

5.12. Заключение брака между Сторонами, а также подписание дополнительного брачного контракта должно быть осуществлено не позднее одного месяца после завершения каждой из сторон образования».

6. ПОРЯДОК РАЗРЕШЕНИЯ СПОРОВ

6.1. Стороны примут все меры для разрешения споров и разногласий, вытекающих из настоящего Договора или в связи с ним путем переговоров.

6.2. В случае если стороны не придут к соглашению путем переговоров, все споры разрешает гарант осуществления настоящего договора, а также дополнительного брачного контракта.

7. ЗАКЛЮЧИТЕЛЬНЫЕ ПОЛОЖЕНИЯ

7.1. Настоящий Договор вступает в силу с момента его подписания всеми сторонами, включая представителей сторон и гаранта совершения Договора и действует до полного исполнения сторонами обязательств по настоящему Договору.

7.2. Действие настоящего Договора прекращается с момента выполнения пунктов 5.8. и 5.9. настоящего Договора или же по решению гаранта совершения договора.

7.3. Односторонний отказ от исполнения настоящего Договора не допускается. Настоящий Договор может быть расторгнут только по соглашению представителей сторон или по решению гаранта исполнения настоящего Договора.

7.4. На момент заключения настоящего Договора стороны обладают правоспособностью и дееспособностью. Волеизъявление сторон соответствует их действительной воле, понуждение к заключению настоящего Договора отсутствует. Стороны отдают отчет своим действиям…».

- Ну, да, ну да! – хмыкнула я, принуждение прямо полностью отсутствует.

«…7.5. Во всем остальном, что не оговорено в настоящем Договоре, Стороны руководствуются действующим законодательством Илларии.

7.6. Настоящий Договор составлен в 3 экземплярах, обладающих равной силой, по одному для каждой из сторон, и один хранится у гаранта исполнения настоящего Договора Инариэля эс Айниграна – стержня Правящего Огненного дома, действующего повелителя Илларии…».

И прочее, прочее, прочее… Дальше шли адреса, реквизиты и подписи сторон, точнее отсутствие двух наших с Экхаром младшим подписей, и присутствие всех остальных, а именно деда, Экхара старшего и нашего гаранта, чтоб его совесть замучила, гада такого. А это значит, что все трое понимают, какими правами меня наделяют. Остается вопрос, а Экхар вообще согласен с этими условиями, и сможем ли мы с ним договориться? Лично меня смущает вопрос детей и этого… как его… супружеского долга. Я не ханжа, и все понимаю, но… я не готова отдавать этот долг никому, кроме одного гада бессовестного, и даже если он будет не супружеский, и даже если не долг вовсе, ой, что-то я запуталась совсем… Короче, никакого интима с Экхаром и ни с кем, никогда. Ну, может, с «никогда» я погорячилась, но в ближайшие годы точно. И этот вопрос надо бы тоже прояснить до этого самого подписания. А то это ведь кажется так просто, но на самом деле, стоит мне только поставить свою подпись, как в дело вступит магия. Они ведь все продумали, дед, Экхары, «гарант» чертов… договор нельзя будет нарушить, обойти или обмануть, как нельзя обмануть богов. Придется следовать всем пунктам контракта от и до, иначе… не, не смерть, но магия накажет. В лучшем случае лишишься сил на какое-то время, а так можно годами жизни заплатить, или утратить самое дорогое, вариантов масса. Очень пугающая масса.

Магия драконов, что с них взять? Вы спросите, чего же тогда эти контракты все направо и налево заключают? Я думаю, там все индивидуально и формулировки очень точные, прямо до буковки. У нас в Академии этой теме целый курс посвящен на специализации «бытовых помощников». Да, да, составлением брачных контрактов и не только, занимаются полукровки. И кстати, очень неплохо получают за это. Таких специалистов даже уважают и слегка побаиваются. Мало ли что проглядишь, а обиженный составитель возьмет, да накарябает что-то мелким шрифтом, мало не покажется. Правда, нас с детства учат читать все, что мы собираемся подписать, любой документ, а особо мнительные держат личных специалистов контрактников.

Отложив бумаги, я долго думала, искусала все губы, но так и не смогла понять, почему он его подписал? Почему с такими допущениями? Я должна была это выяснить, сейчас, немедленно, не откладывая ни на минуту. И я сделала это – выбралась из кровати, поспешно натянула платье, укуталась в шаль и распахнула дверь. Остановилась в сомнении на секунду, но все же вышла в коридор, осмотрелась, убедилась, что в пределах видимости никого нет, и направилась к лестнице. У самой двери повелителя я снова засомневалась. Зачем я здесь? Унизиться? Мне мало истории с Тарой, о которой он даже не удосужился мне сообщить заранее? И после даже не пришел, чтобы спокойно поговорить. Да, знаю, он не обязан. Выбор сделан, он не раз и не два предупреждал меня, но я то надеялась, что передумает, что это просто слова. И в итоге мы пришли к тому, что есть: он выбрал Тару, а я пытаюсь найти хоть какую-то причину, чтобы не подписывать этот очень выгодный для меня и не выгодный для всех остальных контракт. И единственное, что меня удерживает – это любовь, глупая и безнадежная.

Не давая себе больше ни единого шанса на сомнения, я рискнула постучать, и только после этого запоздало подумала, что возможно его в комнате и нет вовсе. С чего я решила, что он там? Что не занят? Правда полоска света под дверью явно говорила, что он все-таки внутри.

Я постучала снова, и удивилась, когда дверь распахнулась, вот только на пороге я увидела вовсе не Инара.

Глава 19 Правда об Инаре

- Тара? Что ты здесь делаешь? – удивлению моему не было предела. Тем более, что, похоже, дэйва была там одна.

Еще больше меня изумило, что она покраснела и смущенно опустила взгляд.

- Меня попросили зайти.

- Попросили? Кто попросил? И зачем?

- Клем, пожалуйста, не кричи, - прошептала подруга и втянула меня внутрь.

- Что происходит? Ты мне можешь объяснить?

- Я же сказала, - немного раздраженно передернула плечами Тара, - меня попросили прийти.

- Да кто попросил?

- Повелительница. Она сказала, что Инар вернется поздно, и я обязательно должна его дождаться.

- В его комнатах?

- Не понимаю, что тебя удивляет? – бросила Тара. – Я его невеста, и имею полное право…

- Тара, он тебя совсем не знает. Неужели ты не понимаешь? А Паэль, похоже, просто решила воспользоваться ситуацией, чтобы…

- Это тебя не касается, - резко осадила меня дэйва. – Это никого не касается. Я его невеста, и на балу он официально это подтвердит.

- Да я не это имела в виду.

- Нет, именно это. Думаешь, я не вижу, как другие перешептываются у меня за спиной, как судачат и не могут понять, почему я? Почему он выбрал именно меня, а не Сирель? Даже она…

По ее словам, всему ее виду, дрожащему голосу, я поняла, что Тара на грани нервного срыва, и, похоже никому до ее чувств не было дела, ни Паэль, ни Инару, ни даже ее отцу.

- Расскажи мне, - потребовала я и усадила дэйву в кресло.

- Я не могу…

- Нет можешь. Тара, ты моя подруга. Мы с тобой шесть лет делим одну комнату, и неужели ты думаешь, что я не выслушаю тебя, не поддержу?

«Даже если мы любим одного и того же мужчину. Только моя любовь взаимна, а твоя… реальна. Вот в чем весь парадокс».

- Ты любишь его?

Тара долго молчала, смаргивала немые слезы и смотрела, как слезинки падают на соложеные на коленях руки.

- Я всегда восхищалась им, когда видела, как он входит в главный зал, или в столовую, или вчера в кабинете, мое сердце всегда замирает, словно кто-то его останавливает, а потом так сильно начинает биться о ребра, и в дрожь бросает от его взгляда, и руки холодеют, а в голове словно туман поселяется, и я ничего не могу ему сказать. Я дура, да?

- Ты его любишь, - стараясь скрыть собственное отчаяние, поняла я, потому что не редко и сама испытываю нечто подобное. Как же это больно, и тяжело, знать, что счастье моей подруги, которая всегда поддерживала меня, уничтожает мое собственное счастье.

- Но он не любит меня.

- Он – повелитель, Тара.

- Я знаю. И поверь, я ни о чем не прошу, просто… мне страшно. Я не знаю, как себя вести, что говорить, он… как божество, а я… всего лишь глупая, влюбленная дэйва. Никто. Не уверена, что он вообще меня замечал раньше. Почему я?

Я сидела рядом, сжимала ее руки и не могла ответить на ее вопрос. Не потому, что не знала ответа, я его знала, просто… это было выше моих сил, утешать и вселять уверенность в будущую жену моего любимого. Это просто ирония какая-то, насмешка судьбы, может, мне еще и наладить их отношения до кучи. И зачем я только сюда пришла? Мало было боли…

- Сирель меня ненавидит. Она надеялась, что он назовет ее.

- Сирель всегда тебя обвиняет во всех грехах. Это не ново.

- Она стала такой злой, такой неуправляемой. Говорит чудовищные вещи.

- Это какие же? – спросила я, чтобы только не возвращаться к теме любви Тары к моему, МОЕМУ Инару.

- Бред про то, что без полукровок было бы лучше, что принцесса-полукровка это позор правящего дома, что именно она влияет на суждения повелителя, и если ее не будет, то не будет больше и того, что происходило недавно на площади. Она верит, что этот мятеж начался из-за Теи.

- Из-за Теи? Что за бред?

- Я же говорю, она изменилась.

- И давно?

- Что?

- Давно у нее в голове обитают такие мысли?

- Пару месяцев, может, чуть больше.

- Интересно, и кто же вселяет в ее голову этот бред?

- Не знаю. У нее много друзей, и сторонников тоже хватает. Тех, кто разделяет эти взгляды. Ты же знаешь Сирель…

- Да, я знаю.

А еще, я знаю, что Сирель всегда была больше озабочена своей внешностью и подружками, чем проблемой Теи. Да, мы скрыто, а я открыто ненавидели друг друга, но то в школе, да что говорить, я всегда считала Сирель немного недалекой и самовлюбленной. И до политики ей как до вершины горы Сиель, топать и топать. Интересно, а не связана ли эта неожиданная помолвка с подозрениями Инара в причастности семейства де Лиар к покушению на нас с Тей? А что? Очень может быть.

И почему мне в голову раньше эта мысль не пришла? Тогда, может статься, что все это какой-то план, чтобы обнаружить заговорщика, того, кто стоял за Сирель, кто…

О, Богиня, это тот, кто обучил ее сложнейшим заклинаниям, которые она испытывала на мне в бою. Наверняка это он. Сама Сирель хоть и сильная, но весьма прямолинейна в атаках, а там была видна рука мага с явными творческими способностями. Создать восемь боеспособных копий, да еще и призрачное оружие превратить в настоящее… достойно восхищения. Жаль, что этот талантливый маг, похоже, та еще сволочь.

- Скажи, а не появлялись ли в окружении Сирель за последнее время мужчины? Она ни с кем необычным тебя не знакомила?

- Клем, ты всерьез полагаешь, что она станет меня с кем-то знакомить? – хмыкнула Тара. Ну, хоть плакать перестала. Прогресс.

- Ну, может, ты видела кого-нибудь, кто заинтересовал тебя, привлек внимание?

- Нет, - покачала головой дэйва и насторожилась, - а почему тебя вообще интересуют знакомые моей сестры?

- Да так, размышляю. Может, кто-то на нее влияет? – как можно равнодушнее отозвалась я, а Тара задумалась.

- Нет, я не думаю, что на нее может кто-то влиять, да и зачем это делать?

- Хотя бы для того, чтобы потенциальная невеста повелителя ему или им доверяла.

- Ты так говоришь, словно подозреваешь какой-то заговор, - нахмурилась Тара.

- Заговор? Да, ну, какой заговор? Это так, мысли вслух. Ты же сама сказала, что Сирель изменилась, вот я и предположила.

Надеюсь, Тара поверила в мое спонтанное объяснение, и не вообразит, что я действительно ее в чем-то подозреваю. Покушение на Тей не афишировалось нигде. Об этом знали только я, Тея, Эва, Эвен, Инар и мастер Крейм. Для всех остальных ночное происшествие было связано с задержанием подозрительной служанки, пытавшейся проникнуть на территорию дворца. О моей ночной находке тоже нигде не упоминалось, да я и сама об этом совсем забыла. И вот теперь не совсем понимаю план Инара. Чего он хочет добиться, делая Тару своей невестой, учитывая то, что мы подозреваем ее отца, сестру и отчасти ее саму? Конечно, я не верю, что Тара имеет хоть какое-то отношение к заговору, но Сирель… почему нет?

Не успела я додумать свою мысль, как дверь открылась и в нее вошел… Нет, не Инар, Эвен, и остановился, удивленный, застав нас с Тарой в гостиной повелителя. Представляю, что он мог подумать, и, кажется, Тара тоже представила, сильно покраснела, потупив взгляд.

- Девушки, а вы, случайно, комнатой не ошиблись, нет?

- Меня… - еще больше смутилась Тара, - повелительница попросила…

Дэйва умолкла, заметив все более веселеющий взгляд Тени повелителя.

- Повелительница, значит. Вот-то Инарчик обрадуется, когда услышит, как сильно матушка озабочена его личной жизнью. И что? Я весь внимание, вы решили выяснить, насколько наш повелитель горяч в постели?

Это было грубо, даже я покраснела и гневно уставилась на Эвена, а Тара, не привычная к его колким шуточкам, и вовсе стала пунцовая. Мне показалось, что даже ее волосы слегка покраснели в этот момент.

- А ты, рыба моя, здесь выступаешь в качестве поддержки? – расплылся в коварной улыбке дэйв, и я прекрасно поняла, на что он намекал без слов.

- Нет, - с такой же улыбочкой ответила я. – Я по поводу этого.

- О, прочитала, наконец, - расплылся в еще более коварной улыбке Эвен.

- Как видишь.

- И как?

- Впечатляюще. Хотелось бы уточнить пару моментов.

- Да не вопрос, сейчас мы эрису в ее апартаменты проводим и обсудим. Миледи, вынужден вас огорчить, но объекта ваших вожделений не будет до утра. Так что вы увидитесь с ним уже на балу.

Тара еще больше покраснела, хотя куда уж больше-то, и проигнорировав его приглашающую руку, поспешила к выходу. Я пошла за ней.

- Как у тебя это получается? – спросила Тара, когда мы спускались по лестнице.

- Что? - не поняла я.

- Так с ним разговаривать? Он его правая рука, а ты с ним, как с приятелем.

- Мы давно знакомы.

- Ах да, я и забыла.

- И ничего она не забыла, - прошептал Эвен позади так, чтобы услышала только я. – Девушка не глупа, подозревает. Я удивлен, что она еще не спросила, а что ты забыла в комнате повелителя? Или все же спросила?

Я промолчала, и покосилась на все еще смущенную дэйву.

Мы проводили Тару до южного крыла, куда на время бала расселили дебютанток. У дочерей членов Совета были свои отдельные комнаты, и у каждой дежурил охранник вместе с привычной всеми стражей. Когда Тара подошла к своей комнате, я обратила внимания на ее стражу и удивилась, но промолчала. Попрощалась с подругой и только когда мы снова вернулись в правящее крыло, заговорила:

- Почему Тариэль охраняют кайры?

- Ты знаешь ответ на этот вопрос, - хмыкнул Эвен в ответ.

- Значит, это правда? Вы подозреваете ее семью?

- Не подозреваем, теперь мы знаем наверняка, и это не та тема, которую я могу обсуждать с тобой.

- И все же обсуждаешь, - заметила я.

- Я давно убедился, что сокрытие от тебя какой-либо информации чревато серьезными последствиями.

- Вряд ли он с тобой согласится.

- Поэтому мы ему ничего не скажем.

- Означает ли это, что ты готов поделиться информацией? – радостно подпрыгнула я.

- Смотря какой, - загадочно ответил Эвен, и отказался что-то еще обсуждать в коридоре. А уже в моей комнате заговорил только после того, как активировал блокирующие любую возможность прослушивания, магические камни.

- Что все так серьезно? – спросила, уставившись на камни.

- Похоже на то, - не стал лгать Тень повелителя и рассказал мне о том, что повелитель, спецы Особого отдела и сам Эвен успели раскопать.

- Значит так, эта история тянется еще со времен, когда ты еще под стол пешком ходила, а мы с Инаром учились в Академии…

Как я поняла, Инар и Эвен не были тогда такими ответственными и серьезными, как сейчас, а были обыкновенными мальчишками, которым хотелось свободы и приключений. И компания у них была такая же свободолюбивая и разношерстная – отпрыски всех тогдашних членов Совета.

- Не то, чтобы мы дружили, но тесно общались, попадали в разные переделки, доводили мастера Ульриха и мастера Крейма, сбегали на поиски приключений…

- Вы сбегали? – не поверила я.

- И еще как. Помню, однажды даже до западных границ добрались на украденных драконах, хотели проверить, правда ли, что купол не пускает дэйвов за свои границы.

- И как? Проверили?

- Проверили, - усмехнулся Эвен, погруженный в воспоминания прошлого. Правда, погружался он ненадолго, а когда вынырнул, продолжил: - Еще мы любили устраивать магические дуэли, что-то вроде вашего вызова, только за пределами школы.

- И Инар тоже участвовал? – удивилась я.

- А то. Знаешь, как повелителя это бесило? Мы тогда не вылезали из наказаний, я даже дня не припомню, чтобы мы не отрабатывали какой-нибудь очередной проступок. Да, славное было время, - мечтательно протянул Тень повелителя, и ненадолго выпал из разговора, блуждая мыслями в прошлом.

- Ну, так вот, - встрепенулся он, - на этих дуэлях собирались многие из тогдашней элиты, мы бросали жребий, и так всегда выпадало, что Инару доставался один мальчишка, наследник Нефритового дома, его отец был очень влиятельным членом Совета.

- Погоди, это их место было отдано…

- Хорсту, да, ты права. Но дело не в этом, а в том, что на фоне этих дуэлей Инар очень сблизился с Элмиром, наследником.

- Почему? Они вроде были противниками…

- В дуэлях, но не в жизни. В жизни их объединяла тяга к новым знаниям, к исходным глубинам магии, к темной магии, которой оба обладали. Ты знаешь, что Паэль в прошлом принадлежала к дому Теней, и этот дар передался Инару, вместе с огненным даром отца. Но поскольку Теневой дом считался угасшим, а его наследником стал Нефритовый дом, они не могли не сойтись. Я не говорю, что они подружились, это совсем не так, но то, что много времени проводили вместе, в своих изысканиях тайных знаний – это правда.

- Я не понимаю, почему ты рассказываешь мне о прошлом Инара, и словно извиняешься?

- Я хочу, чтобы ты поняла, что ни я, ни Инар, даже понятия не имели, каким был Элмир на самом деле.

Эвен так говорил, с какой-то виной в голосе, что я поняла, дальнейшая история мне вряд ли понравится. Так и случилось.

В какой-то момент будущий повелитель Илларии и этот Элмир так сдружились на почве общей истории магии, что сам Нефритовый дом, а тем более стержень этого дома почувствовали себя неприкосновенными. Кто ж знал, что именно там родился план, как избавиться от неугодного правителя и поставить на его место того, кто разделял во многом взгляды заговорщиков.

- А он и правда их разделял? Взгляды? Он верил, что полукровки – существа второго сорта?

- Он был мальчишкой, Клем, мы оба были глупыми мальчишками, как твой друг Альт.

- То есть фактически с попустительства Инара напали на Снежные пески?

- Здесь много факторов, но я не собираюсь оправдывать ни себя, ни его. Да, во многом мы закрывали глаза на некоторые странные высказывания Элмира и его друзей, да, мы предпочитали не замечать, как Нефритовый дом обращается со своими полукровками, или скорее, просто не придавали этому значения.

- К тому же Инар ненавидел леди де Томей. Ведь так?

- Это не была ненависть. Это была обида. Его отец, тот, кого он боготворил, предпочел его матери обыкновенную человечку.

- Поэтому он так долго не мог принять нас, нашу связь? Он считает меня недостойной его? Не человек, но полукровка.

Я была так потрясена этим открытием, что даже не заметила слез.

- Так, - обиделся Эвен. – Если ты намерена и дальше меня перебивать, то я не стану рассказывать.

- Нет, нет. Прости. Просто я не ожидала такого.

- Пойми ты, глупая. Мы тогда были другими. Кровавые пески изменили нас, изменили его до неузнаваемости. Ты даже не представляешь, каким ударом для него стало предательство Нефритового дома, осознание, что он мог, пусть косвенно, но быть виноватым. Никто не мог предвидеть последствий. Никто, даже Мать, и тем более не могли предвидеть те подонки, что, устроив все это, они создадут монстра. Новый повелитель не дал им даже шанса, а тем более не стал их марионеткой. Он стер их всех с лица земли, уничтожил без сожалений.

- А этот… Элмир?

- Он пришел и за ним. До последнего надеялся, что Элмир не участвовал в заговоре, но то, что мы увидели… Он убил их всех, свою семью, мать, сестер, слуг, даже свою Тень не пожалел, сжег их всех в главном замке Нефритового дома.

- Зачем он это сделал?

- Никто не знает. Может, боялся, или хотел сбежать, все бы подумали, что он тоже сгорел.

- У него получилось?

- Нет. Когда мы приехали, в живых оставался только один член Нефритового дома.

- И кто это был?

- Тень Элмира, полукровка, его брат.

- Брат?

- Мы не знали тогда, иначе бы раньше подумали, что за чудовище может сделать своего сына Тенью другого сына. Мы не знали.

- А что было потом?

- Потом Халиэль поправился, Инар освободил его от связи. И тот уехал искать своего бывшего хозяина.

- Чтобы отомстить?

- Чтобы отомстить, - подтвердил Эвен.

- И как? У него получилось?

- До недавнего времени мы верили, что да.

- Но сейчас?

- Нет, не сейчас. Ты помнишь, я говорил вначале о дуэлях. Так вот те заклинания, которые Сирель использовала с тобой на вызове, они показались тогда Инару знакомыми. И не просто знакомыми, они сами вместе с Элмиром изобрели одно из них. Конечно, тогда он не придал этому значения. Мало ли откуда Сирель де Лиар могла их знать. Да они и не были тайной. А потом ты нашла план.

- И все сошлось?

- Не все, но мы поняли, что Сирель де Лиар нарисовала план ваших комнат и возможно помогла той полукровке попасть в замок в обход системы безопасности.

- Возможно?

- Полукровка умерла. Ее убил один из сотрудников Тайной Канцелярии.

- Сообщник?

- Или очередная жертва.

- Это как? – не поняла я, но Эвен не спешил отвечать на этот вопрос, вместо этого он заговорил о другом.

- Мы приставили охрану к Сирель, начали отслеживать каждый ее шаг и тех, кто ее окружает.

- И вы вышли на него?

- Мы знаем, что они не отказались от планов смерти Теи. И, думаем, это случится на балу. Нет, нет, не пугайся. Мы готовим ловушку, и надеемся, он в нее попадется. Не устоит перед соблазном.

- Соблазном?

- Поквитаться с Инаром. Уничтожить разом и сестру и невесту.

- Поэтому Тара, а не Сирель? Вы используете ее?

- А ты думала, он всерьез собирается на ней жениться? – хмыкнул Эвен.

- А разве нет?

- Приоритеты поменялись, - загадочно ответил он. – Потерпи, завтра ты все узнаешь.

- Узнаю что?

- Многое. О, малыш, тебя ждет много сюрпризов. И эта папочка больше тебе не понадобится.

С этими словами он взял со стола контракт и прицельным броском кинул его в мусорку. Я секунд тридцать переводила взгляд с дэйва на корзину, а затем решила, что с меня на сегодня впечатлений хватит, и весьма невежливо вытолкала приятеля за дверь.

Правда мой перенасыщенный мозг со мной не согласился и еще полночи обрабатывал поступившую информацию, не давая мне спокойно уснуть. Меня мучили вопросы: Неужели Инар был таким, как все эти надменные снобы, что считают полукровок мусором? И этот Элмир… почему полукровки его слушались, если он дэйв? Почему он так хочет убить нас с Теей? Из-за пророчества? Он тоже состоял в этой секте? Почему он объявился сейчас? Он ли убил труп, что мне пришлось осматривать недавно? И что такое страшное он готовит на балу? Но самое главное, что не давало мне покоя – почему этот контракт больше не нужен? Неужели Инар передумал?

Глава 20 Секрет бальных платьев

И вот, наконец, настал эпический день бала. Народу во дворце собралось тьма тьмущая. Девиц на выданье полный дом, тьфу, дворец. Все гогочут, щебечут, воркуют и хлопают приклеенными ресницами в сторону молодых красавцев, что должны будут сопровождать нас на городском шествии в честь праздника Единства. Причем у каждой дэйвы в паре был полукровка, и наоборот. Повелителя на горизонте не наблюдалось, зато я заметила Паэль, а рядом с ней стоял принц Дэйтон.

- Поразительно, и как ей только удалось втянуть и его во все это? – покачала головой я, высматривая знакомых. Стоящая рядом Тея, лишь хмуро поглядывала в их сторону. Ее должен был сопровождать повелитель, но, как я уже сказала, он отсутствовал, зато Эвен был тут как тут, правда тоже один, без Эвы в смысле.

Мадам де Лардж расставляла дебютанток, и угадайте, кто достался мне? Ага, женишок, которого интересовало только одно:

- Ты контракт прочитала?

- Да, а ты?

- В каком это смысле? – не понял Экхар.

- Ты сам-то его читал?

- Да, иначе бы я его не подписал.

- Как? Вчера подписи не было.

- Я подумал, а чего ждать?

- И ты со всем согласен? Со всеми пунктами?

- Вообще-то да. Не пойму, а что тебя-то так удивляет?

- Ну, не знаю, может быть пункт про твою вторую жену, которую я должна тебе выбрать за десять лет?

- Милая, я очень польщен, что ты запомнила именно этот пункт контракта, - с наглой ухмылкой проворковал мне на ухо Экхар, да так, что я отшатнулась.

- Эй, эй! Руки прочь! Я пока тебе не жена, и даже не невеста.

- Вот именно, Парс, вот именно. И очень радует, что ты начинаешь соображать.

- Попрошу без оскорблений, а то я и сама решу, что ты не такой уж умный, как кажешься. Только идиот мог подписать такой кабальный контракт.

- Или тот, у кого нет выбора, - с тоской в голосе ответил парень.

- Объяснить не хочешь?

Экхар может, и хотел, но тут полдвенадцатого стукнуло, и все потянулись к барьерам.

На площадь нас перекинуло довольно быстро, и что меня удивило, так это количество народу на площади, и на улицах. Толпа была весьма разношерстной, дэйвы, полукровки и даже люди разных возрастов и пола, но среди них я заметила дэйвов в форме, да и других, что предпочли одеться как все, но заметно выделялись на их фоне своей сосредоточенностью. В общем, меры защиты были беспрецедентными, и это не говоря о щите, которым охранники и спецы из отдела внутренней защиты окружили всех нас, всю процессию. Мы вроде были вместе с народом, но все же отделены магией и охраной. Впрочем, приличия соблюдались, мы были здесь, несли факелы, шествовали по улицам города. Красиво шли, народ из окон домов дивился, разинув рты.

Паэль с принцем шли первыми, следом Тея с Эвеном, далее Тариэль и Сирель со своими охранниками кайрами, мы с Экхаром следовали прямо за ними. За нами Нариэль почему-то с Альтом. Видимо, это был единственный полукровка подходящего сословия, которого ее высокородные родственники были согласны терпеть, еще дальше, где-то совсем позади шел Али со своей не слишком знатной дэйвой. Спецы из отдела погоды устроили пасмурную темень, чтобы наши факелы, как лучи, озаряли путь, всем желающим, звучала живая музыка большого государственного оркестра, народ проникся моментом, некоторые плакали.

- Ну, так что там за пункт в контракте, который тебя так заинтересовал? – решила спросить я, когда мы огибали площадь.

- Ты другого времени найти не могла? – поморщился Экхар.

- А что такое? – похлопала невинными глазами я, а он свои вознес к небу, то ли в молитве, то ли в негодовании. Небо не прониклось, как и я.

- Пункт пять двенадцать. Дополнительный брачный контракт будет заключен не раньше, чем мы оба закончим учебу.

- И что?

- А то, что я собираюсь поступить в «коготь дракона» сразу после выпуска.

- И это еще пять лет учебы?

- Соображаешь, Парс, - хмыкнул Экхар.

- Я одного понять не могу, почему ты вообще согласился на этот идиотский контракт?

- Потому что без этого контракта отец никогда бы не позволил мне продолжить учебу.

- Почему?

Эхкар помолчал, попялился вдаль и, наконец, заговорил:

- Это не моя тайна. Просто прими, как данность, что если бы не контракт, отец заставил бы меня принять власть и стать стержнем дома Экхар.

- А как же твой брат? Он ведь старше тебя?

- У него… скажем так, некоторые проблемы с самоконтролем и выпивкой.

- Но почему так скоро? Твой отец вроде еще не старый.

- А ты думаешь, это подарок? – усмехнулся Экхар. – Ему до смерти надоело править, надоела мать, от которой он не может избавиться, пока является стержнем дома.

- Погоди, что значит надоела?

- Успокойся, Парс, мы не психи. Просто у предков свободные отношения. Отец развлекается, как хочет, и мамочка от него не отстает. Все в своем праве. И это, кстати, прописано в их контракте.

- Я счастлива за них, - машинально ответила я, все еще переваривая стиль жизни моих возможных, или уже невозможных, будущих родственников. – То-то я погляжу, тебя контракт не пугает. Ну, в плане верности и прочего…

- Парс, а ты думаешь, в твоем присутствии возможно смотреть на кого-то еще?

- В смысле? – не поняла я, и на всякий случай отодвинулась подальше.

- В прямом, Парс, в прямом. Больше тебя я люблю только небо. И почему бы не сочетать приятное с очень приятным. Верность ведь обоюдна. А это значит, что ты вся моя.

- Ага, в твоих мечтах, - буркнула я и встрепенулась: - Что значит, ты меня любишь?

- А что тебя удивляет, Парс? Я уже вроде говорил, что давно тебя хочу.

- Хотеть и любить не одно и то же.

- А кто сказал, что одно мешает другому? А, Парс? – весело подмигнул мой спутник.

- Надеюсь, ты шутишь, - не оценила его веселья я.

- Конечно, шучу, Парс, но кто сказал, что шутка не бывает всерьез? – вот теперь он не улыбался и не подмигивал, и взгляд у него был такой… странный, напомнил чем-то взгляд моего охранника Ассана, который тоже был где-то здесь, в охране. От этого взгляда я поежилась и поспешила отвернуться.

- Знаешь, Экхар, вряд ли я рискну подписать этот контракт. Слишком много в нем полунамеков, да и в тебе… Ай! – я взвизгнула, так сильно он сжал мою руку, и теперь его взгляд был не просто странным, он был пугающим, угрожающим даже. – Ты сдурел, придурок?

- Успокойся, дура, на нас смотрят.

- Сам дурак, - пробурчала я, но пыл поумерила, и сердито пошла рядом с ним, то и дело пытаясь незаметно выдрать свою руку.

- Парс, не дури. Этот контракт выгоден для нас обоих.

- Я же вроде говорила тебе, что люблю другого.

- Тогда почему он не прислал свой контракт? Может, потому что ты не так уж ему и нужна?

Больше мы не разговаривали. Я дулась, Экхар безмятежно улыбался. Так в молчании мы и описали полный круг, вернулись к площади, прослушали проникновенную речь Паэль о единстве всех рас Илларии и потопали обратно во дворец. И там я с огромным облегчением выдрала свою руку, правда, ненадолго. Экхар без всяких усилий, схватил меня за шкирку и уволок в какой-то угол. И опять я увидела этот злой, угрожающий взгляд.

- Парс… если ты не подпишешь контракт…

Когда его глаза приблизились к моему лицу, и в них загорелся серый огонь, я перепугалась. Не знаю почему, но мне реально стало страшно.

- Я тебя убью, Парс. Если ты этого не сделаешь… - он не договорил, потому что в следующий момент его губы целовали мои, а я застыла, словно в столбняке и даже оттолкнуть его не могла, ничего не могла. Стояла там, как дура, и не могла пошевелиться…

Меня спасла Тея, отдернула занавеску, узрела нас, толкнула не ожидавшего ее появления Экхара, схватила меня за руку и потащила в наше крыло.

- Ты спятила? Я думала, он тебе не нравится.

- Не нравится, - пробормотала я, немного придя в себя. – Я просто не ожидала, растерялась. Он был таким…

- Каким?

- Угрожающим. Никогда не замечала в нем этого. Я думала, он просто выскочка, позер.

- А он не такой? – заинтересованно выгнула бровь Тей.

- Нет. Не такой, - ответила я, все еще под впечатлением от его взгляда. – Все, закрыли тему. Когда там наши платья принесут? Ты не в курсе?

* * *

К обеду народ занервничал, и мы вместе с народом. Пока ждали нянюшек у барьера, перед нами споткнулись три слуги, прошла одна полуодетая дебютантка, за ней две такие же, в полном трансе, а когда возвращались в наши комнаты, мимо проскакал организатор, месье Поплин, нас не узнал… поначалу, а, рассмотрев, побледнел, посерел, и поспешил спрятаться за стоящую по случаю статую. Неудачно, на мой взгляд. Перья павлиньи его выдавали, как и тонкие ноги в фиолетовых лосинах. Зрелище еще то.

Тей выглядела не лучше, сбила столик, вазу, и выдрала клок волос, пока причесывалась раз в десятый, переживала, что ничего не получится, а я переживала, что получится все, как надо и ходила из угла в угол, проверяла мыслеловы, свое платье, Теино платье, не идут ли служанки нас собирать.

- А это что? – спросила Тея, наткнувшись на переполненную мусорку.

- Контракт. Можешь сжечь, - милостиво разрешила я, а у Тей впервые в жизни не вышло. Она силилась, старалась из всех сил, но так разнервничалась, что чуть не подожгла мою кровать. Я решила больше не рисковать, убрала контракт под подушку, мусорное ведро запихнула за стол, и мы слаженно решили перейти в ее комнату, а то моей бедной комнате и так в последнее время доставалось.

Приход Эвы немного разрядил обстановку. Мы даже сумели расхвалить ее чудесное синее платье, одолженное майором Ледой, и послушать интереснейшую историю о незнакомце, которого то ли встречал, то ли привел с собой повелитель.

- Этот гость такой таинственный, - возбужденно рассказывала дэйва. – Весь закутан в странные мерцающие одежды. Загадочный, но от него прет такой силой… Я никогда ничего подобного не испытывала. Даже повелитель не впечатлил меня больше.

- Хм, очень странно, - слаженно ответили мы, и тут же позабыли о незнакомце. Да и какое нам до него дело, когда мы собираемся устроить грандиозный саботаж на глазах у всего света. И даже Эва заметила нашу нервозность, и что-то заподозрила.

- Девочки, вы ведь ничего не планируете, нет? Сбежать там или…

- Нет, - все также слаженно рявкнули мы, посмотрели друг на друга, выдохнули, и я подошла к нахмурившейся дэйве.

- Знаешь что, Эв, может, ты в зал уже пойдешь, а? Скоро слуги придут, стилисты там всякие, народу будет, не протолкнуться, - с этими словами я вежливо, но настойчиво выставила подругу за дверь и сползла по этой самой двери на пол.

- Ты уверена? Мы все еще можем отменить… - озабоченно спросила Тей.

- Что я слышу? Ты и отступаешь? – нервно хмыкнула я.

Ответить Тея не успела, служанки и стилисты пожаловали, но по ее глазам я поняла, что она, в самом деле, способна все переиграть, тем более, Дивия, на всякий случай, и об этом исходе позаботилась.

- Поздно, - словно очнувшись, сказала принцесса, глядя на мое отражение в зеркале. – Мы просто должны это пережить.

- Мы-то переживем, но переживут ли все остальные? – хмыкнула я.

Вопрос остался без ответа.

* * *

К моменту бала, накал страстей достиг своего апогея. Некоторым, особо впечатлительным барышням понадобились лекари, да почти всем понадобились, даже мы с Тей не удержались, и хряпнули успокоительного. Хотели горячительного, но не нашлось. Нигде. Даже у Альта с Али. Так мы надевали свои «торты», я цыплячий, Тей поросячий. Ну, сие произведение извращенного искусства просто обязано было быть оцененным всеми. И его оценили. Мы попросили церемониймейстера, чтобы нас представили вместе. Он, конечно, удивился, но правилам это не противоречило, к тому же за весь этот вечер через него прошло столько народа, что бедняга совсем охрип, и даже никакие магические настойки, любезно предоставленные мастером Креймом, уже не помогали. В общем, он смирился.

- Дамы и господа! - прогрохотал церемониймейстер, привлекая внимание присутствующих. - Прошу приветствовать наследную принцессу Илларии Алатею Эйлин де Томей, урожденную Дариан Айнирин, и эрису Клементину Эвириэль Парс, урожденную Айгон Агеэра.

И мы вкатились аки лебеди, или гуси, что точнее, в зал, вызвав шок у всего достопочтенного общества. Два огромных «торта» с рюшами, воланами, кринолинами и кучей юбок, и только изящные прически где-то там, наверху указывали на то, что мы все-таки не торты. Дед, который должен был меня встречать, опешил, Далиан Флемор, с чьей легкой руки нам и досталось все это богатство, посерела, венценосная Паэль в изящном золотом платье, наоборот, покраснела и возмущенно раздула ноздри и щеки, сверкая в сторону своей, надеюсь, уже бывшей статс-дамы, но главным ценителем стал все-таки повелитель, который на мгновение потерял свою маску равнодушной невозмутимости, и его глаза полыхнули алым от едва сдерживаемого, то ли гнева, то ли смеха. А вот Солнечный принц, стоящий на почетном месте по правую руку от повелителя, весьма изящно зашел за спину стоящего там же с каменным лицом Эвена, и тихо начал изображать, что подавился, ага вишенкой, от нашего торта. Я наблюдала в этот момент за Эвеном, с которого то и дело слетала постная маска привыкшего ко всему дэйва, и он начинал кашлять, благо, принц находился за его спиной, и сквозь ржание, умудрялся его похлопывать.

Дед все-таки вспомнил, что он дед и подал мне руку. Эвен, в свою очередь, подал руку Тей, и мы медленно покатили по длинной ковровой дорожке к трону. Присели, скажу вам по секрету, с огромным трудом, в почтительном реверансе. Тей, так вообще, застряла в своем кринолине, и едва разогнулась. Среди толпы послышались смешки. А поскольку все это действо проходило в абсолютной тишине, весельчаков быстро обнаружили, и те попадали, как переспелые груши, узрев суровый взгляд нашего повелителя, обращенный на них. Бедняг спешно вынесли на воздух. Больше никто не смеялся, но тишина продолжала быть оглушающей. Поэтому все, даже в самых дальних уголках зала расслышали вопрос повелителя:

- Это что такое?

- Платья, - жизнерадостно ответила Тея. – Матушка настояла, чтобы на представлении мы были в выбранных ею нарядах. Как я могла ее обидеть?

Паэль побледнела от масштабов подставы. А вы как думали? Теперь вся Иллария будет обсуждать, в лучшем случае, какой отвратительный вкус у Паэль, а в худшем, что она сживает со свету собственную падчерицу и выставляет ее на всеобщее посмешище. И даже не знаю, что для нее предпочтительнее.

- Но, - вступила в заключительную часть представления огненная принцесса, – матушка оставила за мной право выбора платья на вечер. Вы позволите, брат?

- Переодеться?

- Преобразиться.

- Дед, тебе сейчас лучше отойти подальше? – шепнула я на ухо родственнику. Тея проделала то же самое с Эвеном. И вот до него дошло быстрее, а до моего, как до кагуара с глубокого бодуна.

- Уйди, говорю, чтобы кринолином тебя не пришибло, - рявкнула я и для острастки потрясла юбками.

О, дошло наконец. Дед посторонился, Эвен тоже, а мы с Теей хлопнули в ладоши, и свет по нашей команде приглушили. Народ удивился, мы переглянулись, предвкушающе улыбнулись и закружились по залу. Наши платья постепенно опадали шелками, шифоном, атласом, кружевом и бесконечными бантиками, рюшами и воланами, пока мы с Тей не остались в нарядах, которые нам все это время, не покладая рук, в прямом смысле этого слова, шила Дивия. Зал ахнул, как и дед, как и Эвен, а глаза повелителя снова вспыхнули и на этот раз не от гнева, а от чувства куда более глубокого и опасного. Ох, чувствую, сегодня его внутренний зверь будет на грани.

Когда свет снова зажегся, первое, что заметили гости – это нас. Тей сияла черным платьем с огненными узорами по лифу, корсету, по подолу, цвета дома, черный и огненный. Узоры и правда горели, магическим, уникальным огнем, на который была способна только волшебница Дивия, талант которой не оценили, не раскрыли и почти загубили на корню. Мое платье было похожим, тоже черным, но сияющим фиолетовыми всполохами. И это был мой маленький подтекст. Один цвет – фиолетовый принадлежал дому Агеэра, а вот второй, я целиком и полностью украла у Огненного дома. И пусть Инар только посмеет сказать хоть слово против. Впрочем, это еще не весь сюрприз. Мы с Тей еще покружились, один лишь раз, и верхний слой, приличный слой опал, а мы остались. Тей с оголенными плечами и разрезами на платье по бокам. Мой низ был немного скромнее, и платье было полностью закрытым, зато выделяло каждый изгиб тела, а спиной лучше было бы не поворачиваться, потому что у платья она отсутствовала, до самой ямочки на крестце. А поскольку прическа у меня была высокая, то Дивия пустила нитку черных опалов по позвоночнику. В зеркале смотрелось шикарно и очень, очень возбуждающе. В чем я и имела счастье убедиться, когда под рукой нашего великого треснула и раскрошилась ручка гранитового трона.

Богиня, кажется, я его довела. Понятия не имею, как он сдержался, чтобы не сделать, не знаю, что. Но что-то он точно намеревался сделать.

- Это что такое? – спросила на этот раз Паэль. У повелителя слов не было, никаких.

- Это? Платье. По вестральской моде. Раз уж с вашей легкой руки мы сегодня, на нашем примере, ее изучаем.

- И какая же мода была в предыдущем платье? Какой страны?

- Кажется, лет сто назад в Тарнасе практиковали что-то подобное, - нашелся с ответом Солнечный принц, и спустился со своего постамента, чтобы подать принцессе руку. И когда он ее коснулся, я услышала шепот: - Но эта мне нравится гораздо больше. Вы восхитительны, принцесса Алатея, - и он поцеловал ее руку, пренебрегая всеми правилами этикета. Тея же растерялась, но лишь на мгновение. Потому что появление принца было знаком к танцу дебютанток и фактическому началу бала…

Глава 21 Парнасский гость

Мы разучивали этот танец два дня, но я даже не представляла, что в моем платье так сложно будет танцевать. Особенно, когда мой партнер, так и тянет загребущие руки к моей обнаженной спине. Я шипела, когда Экхар прижимал к себе слишком сильно, скрипела зубами, когда его рука спускалась все ниже, играла, поглаживала меня, и тысячу раз прокляла то мгновение, когда согласилась на весь этот эксперимент. И все эта пытка была ни чем, по сравнению с буквально плавящим мои внутренности взглядом со стороны трона, прожигающим и опасным, в тысячу раз опаснее того взгляда, которым смотрел на меня Экхар еще днем. И в тысячу раз сильнее возбуждающим во мне отклик, желание спрятаться и бунтовать. Странное сочетание.

Когда танец закончился и пары распались, я снова посмотрела в сторону трона, и меня пробрала дрожь, от макушки до самых пят, мурашки по спине, страх и желание, вот что возбуждал во мне этот не обещающий ничего хорошего взгляд, но как же я этот взгляд любила…

Не успели наши кавалеры отвести нас к родственникам, как в зале появился кто-то, мужчина, на которого обратили внимание все, включая повелителя. Инар поднялся, и смотрел почему-то на меня все время, пока он шел к трону. А я, как и все не могла отвести взгляд от незнакомца. Красивый, элегантный, обыкновенный человек с виду, но от него веяло такой мощью и силой, что мы все замерли, словно кролики перед удавом.

- Повелитель, - наклонил голову незнакомец, обращаясь к нему, как к равному, а я даже не сразу сообразила, что его даже не представили.

- Амадор, - улыбнулся Инар, но в глазах его был смертельный холод и угроза ничуть не меньшая, чем веяла от незнакомца. – Эрисы, дамы, господа, мои гости, позвольте представить вам моего гостя и, надеюсь, друга Амадора эс Девона, первого посла из дружественного нам Парнаса.

Мы все заинтересованно посмотрели на незнакомца. Парнасец, значит. Мы изучали на истории мира, что Парнас также закрыт и неприступен, как и сегодняшний Тарнас, или Вестралия. Поговаривали также, что в пустынях этой страны живут наши родичи, песчаные драконы, которые способны обращаться в людей. Миф ли это? Сейчас, глядя на этого посла, лично я в этом сомневалась.

Не прошло и минуты, как народ потянулся представляться. И как-то так получилось, что вслед за принцессой, которую подвел к трону принц, на представление встала я с дедом.

- Вы восхитительны, принцесса Алатея, - проговорил посол, восхищенный то ли нарядом, то ли красотой Теи. Принцесса же совершенно искренне ему улыбнулась и проворковала:

- Безмерно счастлива познакомиться с вами. И очень надеюсь, что наше знакомство не прервется так скоро.

- Это стало бы величайшей трагедией для меня, ваше высочество. Смею надеяться, что вы подарите мне танец?

И тут Тея сказала то, чего ни я, ни повелитель, ни Паэль, никто от нее не ожидал. Она сказала:

- Я подарю вам все танцы, если позволит мой повелитель.

Я не поняла, зачем Тей это сделала. Мне она ни на что подобное не намекала, и грызут меня смутные сомнения, что она сама от себя этого не ожидала. И причина всего этого фарса и ужаса стояла рядом, испепеляя недружественным взглядом посла. Не знаю, понимала ли она, но я сейчас видела со всей отчетливостью, что Солнечный принц попался в хитро расставленную женскую ловушку, и увяз в ней по уши.

Тей повернулась, заметила меня и поспешила представить мужчине, подозреваю, только для того, чтобы скрыть неловкость и спрятаться от двух прожигающих ее взглядов, одного от принца, второго от повелителя.

- Прекрасная леди… - мне пришлось подать ему руку, и когда он ее коснулся, меня прошиб холодный пот. Я распахнула глаза и поняла, что с этим мужчиной не то что играть, дышать одним воздухом опасно. Он способен убить, растоптать, уничтожить, людей, города, женщин, сердца. В нем жила такая мощь, такая сила, которую лично я видела только в Инаре. Но свою силу повелитель прятал, ретушировал, так сказать, а этот же выставлял напоказ, как трофей, как щит и меч в одном флаконе. И этой силе хотелось покориться, безумно хотелось. Думаю, обрати он все свое обаяние, всю свою мощь на любую из здесь присутствующих женщин, даже на меня или Тею, и ни одна не устоит. Пожалеет потом, но сопротивляться не сможет. Он, как пламя, а все вокруг лишь мотыльки, глупые и зависимые от огня.

- Парс, - сказала я, слегка покачнулась и уставилась в его обыкновенные, но колдовские, демонские глаза. – Клементина Парс.

Богиня, он точно демон!

Звук раскрошившегося камня, видимо вторая ручка, заставил меня очнуться и вздрогнуть. На губах этого демона играла понимающая, слегка снисходительная усмешка. Видимо он что-то там про меня понял, но и я поняла про него не меньше.

- От вас невозможно оторвать глаз.

- Как и от вас, - искренне ответила я и вдруг в голове возникла совершенно четкая мысль, и не моя:

«С вами бы я потанцевал, и не только. Маленькая, синеглазая птичка с искрой в сердце».

Я резко вырвала руку, а он вздрогнул, усмешка пропала, как и его колдовское влияние на меня. Он словно закрылся, как устрица в раковину. Оставил слегка приоткрытой, чтобы наблюдать, но счел меня достаточно опасной, чтобы играть дальше. Видимо, я не должна была понять, о чем думает этот… человеком его назвать, язык не поворачивался. Демон. Так ближе.

- Если прекрасная принцесса не будет против, то я был бы счастлив, чтобы и вы подарили мне частичку своего сияния.

- Как красиво вы изъясняетесь.

- Вы так думаете?

Я думаю, что он не только демон, но еще и лицедей, каких поискать. Вот все вокруг уверились, за редким исключением, что он как минимум благородный джентльмен, а я видела маску, слегка надтреснутую, но профессиональную маску, за которой, как я уже говорила, скрывался хищник, что-то опасное и первобытное, не знающее, что такое благородство.

- Я буду счастлива, - отозвалась я и склонила голову в знак приветствия и прощания, надеюсь. Мне с такими индивидами не по пути. Одного вполне хватает.

После незапланированного представления, мы с Теей должны были отойти, у нас еще так много дел было впереди, но она смотрела только на парнасца, а я избегала настойчивого взгляда повелителя, который с маниакальным напором пытался его поймать. Я буквально слышала его крик:

«Посмотри на меня», словно он кричал вслух, но знала, что это невозможно. Его внутренний зверь почувствовал опасность, не мифическую и слабую, от Экхара, и не навязанную от принца Дэйтона, а реальную опасность. И если бы я не любила его всем сердцем, если бы не отдала ему свою душу в безвозмездное пользование, если бы не понимала со всей четкостью, что если разлюблю, то это его уничтожит, то да, я бы поддалась темному обаянию парнасца, который оттягивал на себя внимание всех, даже Далиан Флемор, даже Паэль, и это было для нас помехой.

Поэтому я повернулась к мужчине, поймала его взгляд и послала мысль, слабо надеясь, что он услышит:

«Выключите его! Это еще не все! Мы не закончили! Пожалуйста!». Он снова вздрогнул, но услышал, едва заметно кивнул, и нас всех отпустило. Девушек так точно. Тей даже заморгала, сбрасывая наваждение, как и многие дамы, а я взяла за руку деда, своей, дрожащей, и он увел меня к нашему месту справа от трона. И тогда я встала и посмотрела на последний штрих нашего представления, на распорядителя, которого мы так усердно запугивали два последних дня. Он кивнул, что-то там наколдовал, и мы все потонули в бежевом цвете, в точности повторяющем цвет платья Далиан Флемор. Занавеси, цветы, все украшения зала, вплоть до ковровой дорожки, стульев и скатертей в столовой, вплоть до фужеров, салфеток и подсветки, все в точности повторяло цвет ее платья. Она слилась с обстановкой, потерялась в ней, и все с удивлением, кто-то с сочувствием а кто-то со злорадством, это осознали. Как и сама Далиан Флемор, которая стояла напротив и с ненавистью смотрела прямо на меня. Да, да, дорогуша, это полностью моя заслуга, но то ли еще будет. И переодеться для тебя сейчас смерти подобно, уж лучше тогда и вовсе не возвращаться, потому что многие поймут, что это укол, укол в самое твое жестокое и черное сердце.

* * *

Она поймала меня у водопоя, тьфу, у столов с напитками. Змея Далиан шипела и брызгала ядом, рискуя забрызгать мое платье, поэтому я отодвинулась подальше, высматривая хоть кого-то из знакомых.

- Тварь, это ты все подстроила! – шипела змеюка.

- Конечно, - не стала скрывать я.

- Место мое хочешь занять, гадина!

- Боги упасите. Я, и на ваше место.

- Тогда чего ты хочешь?

- Мести. Я жажду мести. Ваш род достаточно поиздевался над невинными, пришла наша очередь.

- Что ты мелишь, мерзавка?

- А вы запамятовали? Так я напомню. Не только вам, всем.

Да что ж это такое. Столько народу, а я все время натыкаюсь на каких-то змей и слизняков.

- Клементина, восхитительная Клементина, - пропел Леонель Флемор, едва Далиан свалила, – ты нажила смертельного врага в лице моей дорогой мамочки.

- Вижу, тебя это не слишком огорчает, - заметила я.

- Не слишком. Мамочка живет своей жизнью, а я своей. Я слышал, мальчишка Экхар подписал контракт.

- Уверена, ты расстарался его переубедить.

- Браво, Клементина, мальчишка от тебя без ума. И слушать меня не стал.

- Какая жалость, - хмыкнула я.

- Действительно, - задумчиво откликнулся Флемор. – Я ожидал от тебя большего. Как минимум Тень, но кажется, его успела захомутать невзрачная невинная дэйвочка.

Мы оба посмотрели на Эву и Эвена, смотрящего на нее восхищенными и преданными глазами.

- Почему же не сам повелитель? – хмыкнула я, отвернувшись от красивой пары.

- Хм, и здесь тебе не повезло, он выбрал малышку Тариэль. Меня одного это удивляет?

Как же противно он улыбался, действительно мерзко, как слизняк. И смотрел на Тару, которая стояла рядом с Паэль, немного потерянная из-за того, что повелитель ни разу даже не посмотрел в ее сторону.

- Или это был не выбор?

- О чем это ты?

- О том, чего никто не замечает. О том, что он не настолько бесчувственен, как все утверждают. Быть может, у него есть тайная любовь, к которой он приходит по ночам, и прожигает бешеными взглядами, ломает каменный трон, стоит только другому коснуться его… игрушки.

- И кто же эта игрушка?

- Ты.

В ответ я рассмеялась, громко, неприлично, почти до слез, и снисходительно посмотрела на того, кого когда-то боялась.

- Ну и воображение у вас, эрис Флемор. Рада, что не только в извращенных утехах.

Я его задела, да так сильно, что он схватил меня за предплечье, когда я вознамерилась его покинуть.

- Если это не так, то почему все мои запросы на тебя в течение всех этих шести лет оставались без ответа?

- Может, он знал, что ты за птица? – проговорила я, сверля взглядом его холодные, отвратительные пальцы. Флемор нарочито медленно их разжал и мазнул по моей руке.

- И зачем тебе это было нужно? Отомстить хотел?

- Закончить начатое, Клементина. Всего лишь закончить начатое.

- И что же сие значит? Запереть меня в той комнате и порезвиться с полоумной сестричкой?

- А потом отдать тебя ей на откуп. Знаешь, Клем, а она мечтает встретиться с тобой снова и заставить заплатить за изуродованное лицо, которое ни один лекарь не смог залечить.

- Не уверена, что сожалею о ее беде.

- И все эти годы, я сдерживал ее порывы. Ты должна быть мне благодарна, прекрасная, обожаемая Клементина.

- Флемор, только не надо этих высоких, чистых слов. В твоих устах они звучат, как оскорбление.

- Ах, Клементина, ты такая забавная.

- Да неужели?

Обхохочешься просто. Нет, этот день когда-нибудь закончится?

- Вот ты где?

Ну, наконец-то, хоть один нашелся, кто избавит меня от этого мерзкого типа, который не только успел раздеть меня глазами, но еще и проделать все те жуткие вещи, что собирался в той отвратительной комнате.

- О, женишок, наконец-то. Пойдем танцевать, я зря что ли наряжалась? – выдала я и утянула опешившего дэйва в круг танцующих пар.

- Женишок? – усмехнулся Экхар, когда Флемор скрылся из виду.

- Ну, почти, - просияла я. – А то мало ли что, рассвирепеешь, и придушишь меня на глазах у всех.

- Очень может быть. Что тебя связывает с Флемором?

- Мог бы сам у него спросить. Насколько я знаю, он приходил к тебе с предостережениями на мой счет.

- Я не идиот, Клементина. И я знаю, что из себя представляет Леонель Флемор.

- Рада слышать, - отозвалась я и поморщилась, когда осознала, на какой именно танец вытащила Экхара. Как говорит няня Олена, из огня, да в полымя. И угораздило же меня.

Гатар – танец страсти, танец соблазн, и я никогда не танцевала его на публике, тем более на такой. Благо, и Экхар не горел желанием демонстрировать свои танцевальные умения, и мы сбежали, не станцевав и половины партии, на балкон. А я даже не знала, что у главного зала есть такие замечательные балконы. Здесь можно даже посидеть на скамейке или спрятаться за колонной, подставляя лицо ветру.

- Что с тобой? Ты выглядишь…

- Как?

- Печальной. Еще недавно горела всеми цветами радуги, а сейчас потухла, словно выключил кто.

- И ты туда же. Сегодня все внезапно стали поэтами? Там в пунш ничего не добавили? Нет?

- Знаешь, я все смотрел на тебя сегодня, и думал, кто же он? – спросил Экхар, проигнорировав мой выпад. – Почему вы не вместе?

- И до чего додумался? – полюбопытствовала я.

- Сначала думал, Флемор.

- П-ф-ф. Издеваешься? Из всех кандидатов этот слизняк?

- Он очень настаивал на встрече, да и сегодня вы так мило общались.

- Если только можно назвать милым разговор кобры с удавом.

- Ты, стало быть кобра?

- Некоторые зовут меня курицей.

- За куриные мозги?

- И за это тоже, - поморщилась я. – Так почему Флемор?

- Я слышал, женщины от него без ума.

- Я слышала то же о тебе. И не только слышала.

- Что? Я тебя зацепил? – включил обаятельного мерзавца Экхар. Я не поддалась. Наверное, потому что сегодня уже подверглась настоящему обаянию, от которого кружило голову, и все клетки разом сошли с ума. Не поддалась чудом. До сих пор не понимаю каким.

- Экхар, не перегибай.

- Как скажешь, - язвительно ответил он и продолжил: - Вторым кандидатом был твой дружок полукровка.

- Альт?

- Ага, вы мило смотритесь вместе.

- Да, все так говорят.

- Но это не твой уровень. К тому же он глаз не сводит с твоей подружки.

- Это которой? – резко повернулась к нему.

- Сестрица Сирель.

- Тара?

Альт влюблен в Тару? Вот это новость.

- Дальше я думал о Тени повелителя. Но сегодня понял, что опять промахнулся. Он смотрит только на ту, рыжую в синем платье.

- А если я скажу, что моя любовь не взаимна?

- Я скажу, что это чушь. В тебя просто невозможно не влюбиться, если ты, конечно, дашь шанс.

- А я скажу, что теперь ты чушь городишь. И вообще, я пить хочу.

- И что ты предлагаешь?

- Для разнообразия побудь немного джентльменом. Как там в контракте говорится? Оберегать и защищать.

- Ты его еще не подписала, - с иронией напомнил он.

- Так дай мне повод это сделать, - разулыбалась я.

Экхар снова поднял глаза к небу, демонстрируя ему, наверное, что я невыносима, но все же отправился за выпивкой, а я осталась сидеть одна на пустом и тихом балконе.

Назад возвращаться не хотелось, здесь было так спокойно, и не так тоскливо, наверное. Флемор и Экхар, они разбередили во мне что-то – рану, или осознание собственной неполноценности.

Глава 22 Заговорщик

Кто-то пришел на балкон, я подумала, что это Экхар вернулся, и не стала подниматься. Так и сидела с закрытыми глазами, пока странный шум не привлек мое внимание. Распахнула глаза, выглянула из-за цветка и чуть не свалилась с дивана от удивления. Нет, это был не Экхар. Это была Тея в компании Солнечного принца и эти двое… целовались. И как целовались, даже мне стало жарко и неловко. И что мне сделать? Кашлянуть, подняться, или остаться сидеть?

Впрочем, моя дилемма вскоре разрешилась, когда моя огненная, в прямом смысле этого слова, подруга, наконец, совладала с собой и вырвалась из жарких объятий полукровки.

- Нет, вы… ты… мы…

- Так мы, я или ты? – полюбопытствовал принц.

- Ты смеешься надо мной! – вскипела принцесса.

- Немного, - улыбнулся тот, сначала иронично, а потом очень соблазнительно. Тея на секунду подпала под его обаяние, и даже позволила снова поцеловать, но потом пересилила себя, сморгнула и даже попыталась отвернуться.

- Ты обещал, что не будешь меня целовать, пока я сама не попрошу.

- Ты и просишь, только не говоришь. Взглядом, - прошептал принц и даже у меня от мурлыкающих и соблазняющих ноток в его голосе поползли мурашки. Да, подруга, ты попала. От такого хрен убежишь.

- Пожалуйста, здесь ужасно жарко. Вы… ты… не принесешь мне попить. Пожалуйста.

- Хм, что я слышу, Ваше Высочество? Вы предлагаете мне – наследнику Арвитана побывать в роли разносчика напитков?

- Вам бы не помешало, - пробурчала хмурая принцесса себе под нос, но мы оба с принцем ее услышали, и одновременно хихикнули, правда, я про себя.

- И что здесь смешного? – снова взвилась Тея.

- Ничего, - почти серьезно ответил Дэйтон. – Совершенно ничего.

Он ушел, а я еще пару секунд раздумывала, объявляться мне или не объявляться. Правда, зря раздумывала, Тей меня обнаружила.

- Кончай прятаться, я знаю, что ты здесь.

- Как ты узнала? – удивилась я, выбираясь из своего укрытия.

- Хихикать надо тише, - наставительно заметила принцесса.

- Ну, прости. А лучше скажи, что это было?

- Я не знаю, - искренне вздохнула Тея.

- Он тебе нравится?

- Больше, чем нравится, - призналась она.

- Тогда откуда такой мрачный тон?

- Оттуда? - также мрачно продолжила Тей. – Ты не понимаешь, он… подавляет меня. Когда он рядом, я не могу связно мыслить, я превращаюсь в фруктовое желе. Не могу даже толком ответить.

- По моему, пять минут назад, ты ему неплохо отвечала, - хихикнула я, за что чуть было не получила зарядом в живот.

- О, твоя магия вернулась.

- Не заставляй меня ее использовать.

- Да не вопрос. Никаких больше шуток.

Я ведь понимаю, каково это – любить без памяти, вот и Тей эта зараза настигла. Хорошо это или плохо? Посмотрим.

- Кажется, мой женишок на меня забил. Я его тоже за напитком услала.

- Надеюсь, и мой не вернется.

- Уже твой? – не удержалась я, и тут же Тей наградила меня свирепым взглядом. – Все, молчу, молчу. Кстати, когда мы займемся саботажем? Думаю, после фейерверка и драконов.

- Может до? – предложила Тей.

- Ну, драконы ведь готовились, фигуры свои бесподобные выписывали. К тому же, я не уверена, что смогу досмотреть это шоу до конца. А мне тоже хочется увидеть драконов.

- Тогда давай тут посидим, пока все не начнется.

- Ты прячешься, - заметила я.

- Ты тоже, - вторила мне Тея. – Только не пойму от кого, от Экхара, Флемора или…

Тей не успела договорить, дверь открылась, и на балкон вышел принц, с двумя бокалами илларского пунша.

Тей покраснела, а я улыбнулась. Видимо, не только Тей знала, что у их свидания есть наблюдатель.

- Благодарю, - проговорила я, принимая бокал. – Мы с вами даже не побеседовали. Как вам платье Тей?

- Нет слов, - чуть ревниво ответил мужчина.

- Цензурных?

- Никаких.

Мы с Тей рассмеялись, она чуть нервно, а я задорно, но смех резко прервался, когда нас снова прервали, но на этот раз это был не друг.

* * *

- Сирель, что случилось? - испугалась Тея, увидев страшно взволнованную Сирель де Лиар.

- Тара, я… она… - заикаясь, бормотала дэйва. – Она узнала, что повелитель не собирается представлять ее гостям и… и… кажется, она не в себе, и я никак не могу ее успокоить.

Конечно, Тея тут же бросилась на помощь подруге, и принц с ней, а я… Если бы Эвен вчера мне все не рассказал о Сирель и ее связи с заговорщиком, пытающимся нас убить, я бы тоже попалась в эту ловушку, а так я пошла за ними, ища глазами либо Эвена, либо Инара. Оба стояли вместе с парнасцем и сканировали зал. Хватило секунды, чтобы Инар отвлекся и посмотрел прямо на меня, словно чувствовал мое присутствие. Странно, но я никогда за ним такого не замечала... Решила подумать об этом позже, а сейчас взглядом указала на ведущую нас в ловушку Сирель. Он меня понял, едва заметно кивнул и снова обратился к своему собеседнику.

Мы вышли в коридор, мимо охраны, мимо какой-то обнимающейся пары и двух хихикающих полукровок, Сирель брезгливо глянула на них и ускорила шаг.

Я беспокоилась, а сможет ли Инар найти? Тем более, что даже понятия не имела, куда Сирель нас ведет. Это был не южный коридор, и не наше крыло. И только у статуи горгульи, я поняла, где мы.

- Старый кабинет повелителя, - прошептала я.

- Что? – не поняла Тея.

- Ничего, - покачала головой и начала лихорадочно соображать. Почему там? Что там может быть такого, чего нет в других комнатах? Я поняла это, едва мы вошли и увидели Тару, странно тихую, спокойную Тару и мужчину, вольготно расположившегося на диване, позади нее. Словно он только нас и ждал. Правда, увидев меня, его улыбка слегка померкла, и он бросил Сирель:

- Я же сказал тебе не приводить ее.

- Но… ты мне обещал. Обещал, что Парс умрет.

- Что? – удивилась Тея. – Кто вы та…

Ему понадобился лишь взгляд и взмах рукой, чтобы Тея замолчала. Дэйтон было дернулся к дэйву, и его словно током пронзило. Он упал на колени и захрипел, а я в ужасе смотрела на него, на них обоих.

- Прекратите! Элмир, перестаньте, хватит его мучить!

Дэйв поднялся, перевел взгляд на меня и проговорил знакомым голосом. Тем самым, что приказал отпустить меня в переулке.

- Вот поэтому, идиотка, я и приказал тебе не приводить ее, - рявкнул дэйв и запустил в Сирель чем-то… магией. Девушка странно дернулась, и упала навзничь с громким отвратительным звуком. А я поняла… Вот почему Сирель привела нас в старый кабинет повелителя, потому что только здесь, как и в кабинете Инара, была мощнейшая внутренняя защита, скрывающая от всевидящего ока внутренней безопасности все, что творилось внутри.

- Клементина Парс. Рад снова встретиться с вами.

- Откуда вы меня знаете?

- Я знаю вашего замечательного деда, который голосовал против моего отца, чтобы украсть право нашего дома оставаться в Совете. Он, как Эклир и де Лиар позволил полукровке забрать наше место, мое место по праву рождения.

- Поэтому вы натравили на них богусов? Поэтому применили людскую магию? Из мести?

- Мести? – рассмеялся мужчина. – Нет. Я всего лишь воздаю по заслугам.

- Как месть не назови, она всегда останется местью, - резко ответила я, и отшатнулась, когда глаза дэйва полыхнули красным, нет, бордовым цветом. Цветом крови.

- Умненькая девочка, - взял себя в руки дэйв и приблизился ко мне. – Мне говорили, что ты видишь куда больше, чем остальные, и ты куда опасней, чем эти трое вместе взятые. Теперь я это понимаю.

- Вы не можете меня подчинить.

- Да, но надеюсь, вы не станете делать глупостей эриса Парс, я не могу подчинить вас, но их… В моих силах сделать так, чтобы она забыла, как дышать, а он… выпрыгнул из окна, или перерезал себе горло. Мы ведь с вами этого не хотим?

- Нет, не хотим, - покачала головой я, и краем глаза увидела, что Тара медленно берет свое тело под контроль, а еще зеркало позади нее… оно мерцало.

- Вы хотели отомстить Хорсту, Эклиру и моему деду, но чем вам помешали мы с Теей?

- Вы… О, я приказал убить только вашу подружку, а ваш богус… это инициатива этой идиотки. Она, знаете ли, вас ненавидит.

- Зачем вам Тея?

- Вы знаете. А сейчас, увидев вас так близко, я понял, что она мне вовсе и не нужна. Вы пропитаны им целиком. Вы воняете им.

Я вздрогнула от его голоса, от его взгляда, полного какого-то фанатичного блеска, если не безумия. С таким нельзя договориться, его нельзя понять, или убедить. Только надеяться на чудо.

- Это месть?

- Нет, глупая девчонка, - неожиданно закричал безумец. – Я думал ты умнее, я думал ты увидишь.

- Увижу что?

- То, что мы хотели сделать, мы вместе. Я и он. Я доверял ему, а он меня предал, предал наши идеалы.

Тара уже полностью взяла под контроль половину тела, и я делала все, чтобы на нее не смотреть, чтобы он не понял, не заметил…

- Идеалы? Кровавые пески вы называете идеалами?

- Кровавые пески были ошибкой, неудачей. Мы поверили другим, мой отец… этот лживый ублюдок, сбежал, как крыса, как трус. Он не закончил начатое, он испугался.

- Вы хотели уничтожить всех полукровок, не так ли?

- Полукровки – зараза, гниль нашей чистой крови, а гниль нужно убирать, иначе весь плод погибнет, станет бесполезным. Инар это понимал.

- Вы лжете, - выкрикнула я.

- Да, - протянул дэйв, внимательно глядя на меня. – Он изменился. Я думал, это дело рук сестрицы, но теперь понимаю, что она здесь не причем. Это все ты, маленькая, необыкновенная полукровка. О, они не хотели, чтобы я тебя убивал. На тебя у них другие планы. Грандиозные планы.

Тара освободилась от влияния безумного дэйва, взяла со стола нож для вскрытия писем и сделала шаг к нему.

- Да, они не хотели, но они ведь не знали, правда? Не знали, что именно ты его якорь. И я хочу увидеть, что будет, если этот якорь убрать? Согласись, это же будет справедливо. Он уничтожил мой дом, разрушил мою жизнь, а я разрушу его.

Он так говорил, что мне стало страшно, а уж когда и вовсе подошел совсем близко, и заглянул в глаза, я поняла, что живой из этого места он меня не отпустит.

- И я хочу увидеть это. Его боль, когда ты умрешь. Я хочу видеть это, хочу видеть монстра, выпустить его. Позови!

- Кого?

- Не играй со мной девочка, иначе…

Он сжал кулак и Тея с принцем захрипели, хватая ртами воздух, царапая горло, пока оба не упали без чувств, и этого мгновения хватило, чтобы Тара подкралась достаточно близко, чтобы вонзить нож прямо в шею дэйва. А затем и вовсе развернуть к себе и вырвать его глаза…

Тара, моя подруга, нежный цветок, предпочитающий лечить даже муху, прямо передо мной хладнокровно лишила зрения дэйва.

Не успела я отойти от шока, как из зеркала вышел суровый, сосредоточенный повелитель, Эвен, мастер Крейм, Авенор, с которым я уже была знакома и еще двое кайр, охранники Тары и Сирель. Инар лишь мгновение смотрел на меня, а после занялся скулящим на полу дэйвом.

- Верни ему зрение, - жестким, замогильным голосом попросила Тара. – Я хочу, чтобы он видел меня.

- Тара… - ничего не понимая, прошептала я. Думала, они не услышат, но ошиблась. Дэйва повернулась ко мне, затем к Инару, и тот слабо кивнул, очевидно, что-то разрешая, а через секунду я с изумлением видела вместо своей давней подруги дэйвы мужчину-полукровку с седыми волосами, глубокими карими глазами и едва заметной улыбкой на тонких губах.

- Кто вы? – все еще под впечатлением, выдохнула я.

- Халиэль, - представился он.

Дальнейшее объяснение было излишним. Он это понял. Вряд ли был доволен тем, что я знаю о нем, но промолчал. Я не стала больше его смущать, или что-то говорить и полностью сосредоточилась на Тее и Дэйтоне.

- С ними все будет в порядке?

- Да, - улыбнулся мастер Крейм. – Полежат здесь пару минут и очнутся, и даже ничего не вспомнят.

- Нет?

- Нет. В том пунше, что принес принц было легкое зелье.

- А я?

- А на тебя, моя дорогая, зелья не действуют. Здесь нам придется потребовать что-то куда более серьезное.

- Что?

- Обещание, - рассмеялся мастер Крейм. – Впрочем, и его не надо. Ты, Клементина, девушка разумная, болтать по пустякам не станешь.

- А что с Тарой?

- Она сейчас с отцом. Он ей все объясняет.

- А Сирель? Что будет с ней?

- Посмотрим по результатам допроса. Ее судьбу будет решить либо суд семьи, либо суд правящего дома.

- Не Совет?

- Совету об этом маленьком инциденте с участием наследника дружественного нам государства знать не обязательно. Ты не находишь?

- Значит, теперь все кончено? Мы нашли заговорщика?

- Да, - ответили мне, но не мастер Крейм, а все еще суровый и сосредоточенный повелитель. – Все кончено.

- Думаю, вам стоит как можно скорее вернуться на бал, иначе наше долгое отсутствие может привлечь ненужное внимание, - резонно заметил Эвен. – И надо сделать что-то с этой сладкой парочкой. Только ненужных расспросов и сомнений нам сейчас не хватало.

- Вы… можете перенести их на балкон, - предложила я. – Думаю, они не будут удивлены, если очнутся там. Подумают, что присели… э… поговорить, и неожиданно заснули.

- Поговорить? – хмыкнул Эвен, а заметив взгляд повелителя умолк и жизнерадостно продолжил: - Ну, да. Конечно, поговорить. Я тоже люблю на балконе разговаривать. Э… давайте что ли поторопимся, а то фейерверки скоро начнутся.

Когда я уходила, одна из последних, Инар придержал меня, чтобы спросить:

- Ты в порядке?

- Да. Я просто… испугалась.

- Скоро все закончится.

- Да. Скоро, - слабо улыбнулась я и покинула старый кабинет повелителя, через дверь, а не через зеркало. Все-таки использовать конкретно этот способ перемещения я готова только с Инаром.

* * *

На фейерверк я опоздала, как и на драконье представление. Слышала отдаленные восторженные возгласы и не могла заставить себя войти в зал. За эти полчаса я так устала, словно целую неделю таскала огромные валуны. Сил не было ни на что, даже на то, чтобы пойти и увидеть впервые за двадцать лет грандиозное драконье шоу. И все же я сделала над собой усилие к концу. К завершающему представление салюту. И когда он должен был начаться, а восторженные гости с предвкушением вглядывались в небо, на этом самом небе появилась пыхтящая морда Флемора старшего, который насиловал юную девушку без лица, связанную, избитую, уже не способную сопротивляться.

- Тебе ведь нравится, тебе обязательно должно нравиться… - пыхтел он.

- Нет! – воскликнула Далиан Флемор. – Остановите это, остановите.

Но никто ее не слушал. Все с ужасом смотрели в небо.

Следом шло мое воспоминание, которое я не хотела ни слышать, ни видеть. Но они видели, ребенка без лица, и юных Флемора, целующихся взасос перед ней. Тогда меня стошнило от всего, сейчас сдержалась. А кто-то нет. Кто знал это семейство лично. Ну, а на закуску была сама Далиан Флемор в постели… с собственным сыном. Я же говорила, что они все извращенцы. А мамаша главная из них. Теперь стошнило многих, а я поймала взгляд деда. Пришибленный какой-то. И захотелось поверить, что он все-таки не знал о всей той низости, что происходила в замке благородного семейства. А еще я почувствовала до боли знакомый взгляд, и не смогла больше его игнорировать. В нем было многое, гнев, что не сказала, ужас от всего происходящего, жалость, но я ее принимала, и восхищение, чего я и вовсе не ожидала увидеть.

«Браво, птичка» - поймала посланную мысль. – «Если ты хотела уничтожить эту женщину, то ты ее размазала по стенке».

«Нет, я просто хотела восстановить справедливость».

«Означает ли это, что одна из тех девочек – ты?» - взревела мысль в моей голове, гонимая гневом и отвращением. – «Тогда ты сделала недостаточно. Хочешь, я убью эту женщину?»

«Почему? Почему ты хочешь помочь мне?»

«Хочешь узнать?»

«Да».

«Тогда увидимся на балконе, на котором ты была с мальчишкой».

И я ушла, не дождавшись окончания шоу, которое проняло всех, Далиан скулила где-то в углу, Леонэль стоял соляным столбом, глядя, как мать развлекается с ним в его же детской, среди игрушек и школьных книжек. Но мне не было его жаль. Не всегда те, над кем издеваются в детстве, становятся монстрами. Я же не стала, но может быть, у него не было Теи и безграничной защиты Инара?

* * *

На балконе стало еще прохладнее. Теи и Дэйтона здесь уже не было, я видела, что они смотрели «потрясающее» шоу вместе со всеми гостями, и тоже, наверное, впечатлялись. Тей не знала всего, иногда сердилась на меня за то, что я не желала говорить. Теперь, думаю, она меня поймет. Об этом не говорят вслух, чтобы не испачкаться ненароком.

Я не стала подходить к краю, а уселась на все том же диванчике за кустом, за которым меня вскоре и обнаружили и накинули на плечи парадный камзол.

- Спасибо.

- Не за что, - улыбнулся парнасец. – Это было мерзко.

- Вы так думаете? – хмыкнула я, и посмотрела в звездное небо, где не было никаких мерзких картинок.

- Как ты это сделала? Вытащила воспоминания?

- Я не вытаскивала. Это мои воспоминания. Дом когда-то показал. Ему тоже было противно от того, что творилось в его стенах.

- Дэйвы всего лишь полукровки. В них нет радужной искры.

- В вас есть?

- Да.

- Вы оборотень?

- Не совсем. Но можно сказать и так.

- А я?

- Ты особенная, уникальная. Я никогда таких не встречал.

- Из-за обаяния?

- Ты устояла. И в первый момент я обрадовался.

- Почему?

- Потому что я уже очень давно ищу то, что уже есть у тебя.

- Что же это?

- Любовь. Истинную любовь.

- Поэтому я устояла?

- И да, и нет. Никто бы не устоял, как бы сильно и искренне не любил. Какой бы сильной и великой не была эта любовь. Посмотри на свою подругу, она от нее сгорает, и все же не смогла противиться мне. В тебе она горит еще сильнее, еще ярче, и тот, кому ты отдала свое сердце, горит не меньше.

- Вы видите это?

- Так же ясно, как тебя сейчас. Да, но не волнуйся, я никогда не смогу причинить тебе вреда.

- Почему?

- Потому что в тебе живет душа дракона.

- Что?

- Их называют искрами, души драконов. И я никогда не встречал тех, в ком была бы эта искра. Тем более полукровок. Именно поэтому ты устояла, именно поэтому мы можем общаться без слов.

- В вас она тоже есть? – догадалась я.

- Да. Я не оборотень, но его потомок. Ты особенная, Клементина Парс, и даже сама не понимаешь насколько. Но берегись, девочка. Если я не могу причинить тебе вред, то это не значит, что не смогут другие.

- Приму к сведению, опасный, неопасный зверь, - полушутливо ответила я. Слишком устала сегодня от всяких ужасных событий и предсказаний.

- О, благодарю, моя милая Клементина, боюсь, вы одна из всех заметили.

- Что вы опасны?

- Что я зверь. А теперь иди, твой мужчина тебя жаждался, и он тоже приготовил тебе сюрприз.

«Надеюсь, хоть приятный», - подумала я, мой визави прочел, улыбнулся и проговорил:

- О, даже не сомневайся.

Глава 23 Триумф любви

Инар стоял в одиночестве на балконе, и глядел в небо. Недавно в нем показывали жуткие мерзости, а он с ужасом понимал, что одно из скрытых лиц, одно из тел принадлежало его маленькой девочке. Ему даже не надо было приказывать Эвену, тот и сам все понял. Завтра от клана Флемора не останется даже упоминаний в книге иерархий. И даже мать не посмела бы ему возразить. Все, что принадлежало этому поганому клану он раздаст пострадавшим. Судя по записям, их не мало. Точно также он хотел бы поступить с Агеэра, с этим мерзавцем, который заставил Клем молчать, видеться, встречаться с этим ублюдком, каждый день смотреть на Далиан Флемор, которая отравляла все, к чему прикасалась, даже мысли его собственной матери.

Как она все это пережила? Совсем одна. И теперь кажется вполне закономерным, что Клем столько лет не замечала его, а ведь он смотрел, всегда смотрел, сжигаемый болью и отчаянием. Она не замечала, а он не мог касаться, питаться, чувствовать. Запертый в клетке, изголодавшийся зверь. Сейчас этот зверь хотел рвать и метать, вырваться огнем и самому покарать обидчиков его маленькой птички, его девочки, на которую он насмотреться не может, а они по лицу, по нежной коже кнутом…

- Здесь холодно, а ты стоишь на самом ветру.

Он резко обернулся и заскрипел зубами.

- Ужасающее платье, - проговорил сквозь зубы и снял камзол, укутал ее в него, и обнял, впервые за весь этот длинный вечер облегченно выдохнув. Когда они с Теей появились в первых ужасающих платьях, его разбирал гнев, за то, что кто-то посмеет над ними смеяться, ранит его любимую девочку, но когда они предстали во вторых, его сжигало куда более смертоносное чувство, которое он ощутил в полной мере, когда появился тот парнасец. Никогда еще он не испытывал большего бессилия, чувства обреченности, страха, и боли. Ведь если бы она поддалась, если бы тогда посмотрела на него с прежним безразличием, которое терзало его прежде… ему бы просто не за чем было жить. Сейчас он живет для нее, не ради трона, страны или семьи, но только ради нее одной. Хочет быть лучшим для нее, и если бы не проклятие, если бы не оно, он бы снял эти чертовы перчатки, провел рукой по обнаженной спине, так чтобы эта спина выгнулась дугой, прочертил бы дорожку из поцелуев по позвоночнику, до самого краешка платья, а потом бы освободил ее от него, и покрыл поцелуями каждый сантиметр кожи, наслаждался запахом, телом, дыханием любимой женщины, заставляя ее смотреть, как в его глазах горит пожар, заставляя ее гореть вместе с ним, до самого конца, до самого дна, и на самый верх, где живет счастье, где все это возможно.

- О чем ты думаешь? – спросила она. А он рассмеялся. Разве мог он рассказать своей нежной, невинной девочке о греховных мыслях, что его посещали. В последнее время все чаще, все болезненней. Он не говорил, но она снилась ему каждый день, и в этих снах он позволял себе то, что никогда не мог сделать наяву. Но сегодня он хотел этого, как никогда, хотел ее именно такую, мягкую, доверчивую, непокорную, родную. Уже давно, много лет родную, его душу.

- Почему ты не сказала?

- Не могла. Раньше не думала, что должна, а потом… это уже не было так важно.

- А почему же сейчас…

- Флеморы обидели мою подругу, и я не могла больше молчать.

- Это дед тебя тогда заставил?

- Ты ведь не станешь его наказывать? – забеспокоилась она. Но разве он мог? Нет, конечно нет. Ей будет грустно и больно, а он не выносил, когда ей было больно. Пусть лучше ему, тысячи раз, но не ей. Она должна быть всегда веселой и счастливой, даже если не с ним.

- Этот парнасец…

- Он сказал, что никогда не причинит нам вреда?

- Почему?

- Я не очень понимаю его слова, но он почему-то сказал, что во мне живет душа дракона. Странно, правда? Так же не бывает.

- А он тоже дракон?

- Я не знаю, кто он. Но он опасен, совсем, как ты.

- Я никогда не причиню тебе вреда.

- А я и не имела в виду себя. Другие. Флеморы.

- Надеюсь, ты не попросишь и их пощадить?

- Нет. Их не попрошу. Но я не уверена, что и в других домах не творится что-то подобное.

- Возможно, опыт Флемора поможет некоторым горячим головам одуматься.

- Надеюсь.

Она замолчала, но он знал, что ненадолго. Ее грызли сомнения, тот разговор с Элмиром, она не могла не спросить:

- Вы правда дружили?

- Тогда он был другим, я был другим. И у меня не было тебя.

- Он сказал, что есть кто-то еще. И у них на меня большие планы.

- Даже если они есть, мы их найдем, всех до единого. Никто больше не причинит тебе вреда.

- А Тара? Что теперь будет с ней?

- Она вернется к отцу…

- Отвергнутая и сломленная? – возмущенно воскликнула его слишком добрая девочка. – Инар, она не виновата. Нельзя наказывать ее за ошибки Сирель…

- Ошибки? – жестко сказал он. – Это были не ошибки, Клементина, это была измена.

- Она не понимала…

- Это не обсуждается. Любой, кто посягнет на мою семью, будет сурово наказан.

- Но Тара не виновата!

В этот миг, в гневе, она была так прекрасна, что он засмотрелся.

- Пожалуйста, не наказывай и ее тоже, - попросила она, и как он мог отказать? Его маленькая девочка вила из него веревки. Наверное, если бы она попросила пощадить и Сирель, он бы подчинился.

- Хорошо, Тара и ее отец свободны.

- И она сможет поехать с нами в Арвитан?

- Зачем?

- Чтобы здесь ее не заклевали все эти коршуны и ястребы, любители свежей крови.

- Хорошо, - сдался он, и в награду получил такую счастливую улыбку, что снова потерялся ненадолго, растворился в этой улыбке, в этих сияющих глазах, ровно до тех пор, пока она не напомнила:

- Кстати, парнасец говорил, что ты устроишь мне сюрприз.

- У парнасца слишком длинный язык, - поморщился Инар, но про сюрприз он и так помнил, без парнасца.

Только не сейчас, чуть позже, сейчас ему хотелось несколько другого:

- Подари мне танец.

- Что?

- Танец. Как с мальчишкой.

- Гатар?

- Нет, этот он пусть оставит себе, мне нужен другой, танец дебютанток. Говорят, если станцевать его со своей истинной, то можно засиять. Проверим?

- А вдруг кто увидит?

- Мне наплевать.

- Даже так? – удивилась она, но все же коснулась протянутой руки…

Они танцевали вдвоем, в пустом малом зале, и даже не думали, что их может кто-то увидеть, но зрители все-таки нашлись, одна была ошеломлена, а другой снисходительно улыбался, глядя на нее.

- Ты не знала? – спросил Солнечный принц, наблюдая, как пара истинных влюбленных сияет в полутьме.

- Нет, - едва слышно отозвалась Тея. Разве могла она поверить в такое. Смотреть, как ее бесчувственный, бессердечный брат пожирает глазами ее лучшую подругу, а та отвечает ему не менее сильным взглядом, как они двигаются, держась за руки в полной тишине, как он обнимает ее сзади и просто слушает ее дыхание, и в этот момент на лице его блуждает улыбка истинного счастья… Разве могла она знать о таком? А ведь судя по взглядам, улыбкам, и этому танцу, это случилось не вчера, не неделю назад и похоже даже не год.

- О, Богиня, они истинная пара? – выдохнула огненная принцесса.

- Тише, вы спугнете волшебство, - шикнул на нее принц.

- А вы откуда о них знаете? – ткнула она его в бок локтем. Тот охнул, и улыбнулся, также нежно, как и танцующий в зале мужчина. Его спутница, как и Клем, тоже этого не видела.

- Смотреть надо лучше, - посоветовал он, заставив принцессу снова насупиться.

- И как давно они…

- Ваш брат с Кровавых песков.

- Так долго? – ахнула Тея.

- Вы же знаете, это не контролируется.

- А она?

- Кажется, год. С предыдущего бала дебютанток.

- И даже ни слова не сказала, - обиженно вздохнула принцесса.

- О таком не говорят, - напомнил принц. – Тем более, что для них это означает постоянную борьбу со всем миром разом. Едва ли они сами этого могли пожелать. Быть настолько разными, разделенными, что кажется, они изначально обречены.

Тея поняла, о чем хотел сказать принц, и гнев прошел, осталась только жалость и боль за нее, за них обоих. Дэйтон прав, это касается только их двоих. И она не вправе ничего говорить, только поддерживать, и надеяться, что когда-нибудь, это все образуется. Только она не представляла как такое возможно. Породниться с Паэль… для этого нужно быть совсем безголовой, или безумно влюбленной. Интересно, а какая она… Солнечная королева? Ведь в каком-то смысле она его мать.

«О, Богиня, о чем я только думаю?» - фыркнула Тея про себя и покосилась на своего спутника, - «И где только были мои мозги, когда я в него влюблялась?». Этот вопрос также остался без ответа, зато последовал новый и уже не от нее.

- Ну, что, принцесса, вы готовы подарить мне поцелуй?

Ехидный ответ так и стремился сорваться с губ, но, глядя на танцующую, светящуюся пару ей совсем не хотелось спорить, поэтому она предпочла просто промолчать. В конце концов, он сам утверждал недавно, что ее глаза все говорят за нее. Интересно, что на этот раз он в них прочитает?

* * *

Не знаю, когда мы перестали танцевать, и когда Инар позвал Грома, своего чудесного черного дракона, я просто чувствовала это восхитительное ощущение свободы, когда ты летишь на настоящем драконе, и ветер треплет волосы, не сильно, но прическе конец. Инар смеется позади, наблюдая за моим детским весельем, но он ведь не знает, или не помнит, каково это в первый раз. У мамы тоже был дракон, но она всегда следовала непреложному правилу. Полукровки не могут летать на драконах, только на транспортных, или только в самом крайнем случае, и никак иначе. А я вдруг взяла, да полетела, и не на каком-нибудь, а на боевом, самом сильном представителе элитных войск.

- Иди ко мне, попросил он, когда мы остановились, зависли где-то посреди нигде, и меня пробрала дрожь, от его взгляда, от странного и незнакомого чувства вседозволенности, от того, что кажется, он сейчас нас погубит, и я даже не скажу ему нет. – Боги, как же сейчас сияют твои глаза, как два топаза. И мне хочется в них утонуть.

- Так утони.

- Ты разрешаешь?

- Да, конечно, - откликнулась я, а он неожиданно развернул меня спиной к себе и коснулся рукой кожи, без перчатки, ласковое пламя, а когда провел по позвоночнику, от шеи до… да, да, до самого того места, я думала взвою.

- Чудовищное платье. Когда я его увидел, мне захотелось схватить тебя в тот же миг, и утащить в спальню, на глазах у всех.

- Жаль, что не утащил.

- Сейчас я вдоволь могу им насладиться, - коварно хмыкнул он, и залез рукой под вырез, и второй тоже, одна проследовала к груди, а вторая к… к… тому самому месту, которое…

- Инар! – возмущенно воскликнула я, пытаясь убрать руку оттуда, где она могла бы остаться, если бы он решил играть до конца, но он на это не пойдет. Не пойдет ведь? – Инар, пожалуйста, ну что ты делаешь? Только распаляешь меня, я… я ведь… не железная, ох! Он, наконец, убрал руку, но рано я радовалась, потому что эта рука добралась до второй моей груди и присоединилась к первой в весьма откровенных и наглых поглаживаниях.

- Если ты прекратишь… то есть, если не прекратишь… то есть… Демоны, если ты не перестанешь, я сама тебя изнасилую.

И вот зря он начал там подхихикивать, потому что я прогнала его наглые руки, развернулась и… струсила. В его глазах было столько огня, сколько я еще никогда не видела. И вдруг поняла, что он не собирается останавливаться.

- Инар, а что происходит? Ты… мы… у нас что… будет это…

- Что это?

- Ну, это?

- Это? - сдвинул брови он.

- Это, - ткнула я туда, где собственно это и располагалось.

- Ах это… - догадались некоторые, и хитренько так на меня посмотрели.

- Это самое.

- Хм, дай подумать, если ЭТО произойдет, то я больше не смогу тебя отпустить. Никогда, понимаешь?

- И что значит это твое никогда?

- Это значит никогда.

- То есть ты, постель, и золотая клетка?

- Именно так, ты, постель, и миленькие апартаменты в святилище Матери всех драконов. Только там достаточно безопасно для тебя, для нас обоих.

- Ах ты, негодяй! – разозлилась я, сползла с его колен и отодвинулась подальше. Подальше было холодно, поэтому я приползла обратно, но на колени больше не заползала. Там ЭТО мешается, и воображение будоражит, и гормоны мои взбесившиеся, и вообще, мой разжиженный его присутствием мозг, который и так скоро в желе превратится, от счастья такого неописуемого. Это ж надо, он, решился. Вот только апартаменты эти…

- А другого варианта случаем нет? – спросила я, но сразу ответа не получила, потому что Гром начал медленно спускаться, планируя на своих огромных крыльях в сторону горы Сиель, и завис у какого-то каменного выступа. Не успела я спросить, как Инар подхватил меня на руки и спустился с дракона.

- Где это мы?

- О, это совершенно особенное место, - прошептал мой невыносимый соблазнитель, и стоило нам только войти внутрь этого самого места, я поняла, что так и да, это место совершенно особенное.

Большая светящаяся пещера, от стен которой исходила такая мощь… в ней было тепло, на полу лежали звериные шкуры, а где-то там, в самой глубине, мне показалось, что я слышала звук водопада.

- Инар, это то, что я думаю? – пораженно прошептала я.

- Если ты думаешь, что это святилище, где истинные пары нашей семьи закрепляли связь, то да – это оно и есть.

- Значит, все это правда? И ты действительно хочешь…

- Любить тебя? Сделать своей без остатка? Да, я этого хочу. Тебя, колец, свадебных клятв и долгой жизни вместе.

- И мамы, - некстати вспомнила я. И, кажется, он намеренно озвучил сейчас второй вариант. В святилище не так страшно, как с мамой.

- М-м-м. А я могу подумать? Это так заманчиво.

- Да неужели? – скептически выгнул он бровь, а я вдруг поняла, что если не сделаю кое-чего, то просто умру, здесь и сейчас. И я коснулась его щеки, погладила ее, а потом наклонилась и поцеловала в губы. А он вдруг загорелся, снова подхватил меня на руки, но через секунду опустил на теплые, пахнущие мятой и какими-то цветами шкуры. И как же он меня целовал. Я думала, задохнусь от всего этого восторга, и этот язык, безумный, то проникающий вглубь, то облизывающий губы, то играющий с моим языком, то снова отступающий. Да ни один мужчина, никогда в жизни с ним не сравнится, будь он хоть трижды парнасец. А вот то, что последовало дальше, мне совсем не понравилось. Точнее понравилось, и даже очень, когда вдруг его губы сместились вниз, а руки вдруг, и как-то неожиданно разорвали платье, давая доступ тому, что недавно гладили руки. Сейчас они гладили, но только одну грудь, а вторую целовали, и лизали и…

В общем, когда я поняла, что если немедленно все не прекратить, то ЭТО все-таки будет, потому как кое-кто не только на меня переместился но еще и… короче занялся активным процессом освобождения себя любимого от одежды. А это меня категорически не устраивало. Нет, нет и нет! У меня тонкая душевная организация, я не хочу в казематы, и к маме тоже не хочу, и Инара очень-очень хочу, но к маме не хочу больше. В общем, пока размышляла, поняла, что попала, в смысле, Инар успел снять большую часть одежды. И ту часть, где ЭТО было, тоже. Вы спросите, а что же осталось? Туфли, расстегнутая рубашка и носки. Ну, прямо эпический герой любовник, дохлый дракон, но как же я его хочу, вот прямо всего, и прямо сейчас, и чтобы лишил меня этой демоновой девственности, наконец. Но тут в мыслях всплыла мама и я резко сказала:

- Нет!

- Нет?

- Нет!

- Точно нет?

- Точнее не куда. Я тебя люблю и все такое, но я хочу в Арвитан.

- Хочешь променять меня на практику в Арвитане?

- Ну, нет. Я… я…

- Да, да? – прошумело там где-то в районе все той же груди. Мозги уплыли, и я не договорила. А вот когда его глаза возникли где-то в районе лица, а в них огонь не пылает, бушует, и лицо такое решительное стало, а я поняла, что сейчас вот оно и случится, эпический момент, так сказать. Тут мои мозги снова приплыли. И я вдруг выдала:

- Меняю интим на практику в Арвитане.

- Что? – не понял любимый. И даже остановился в самый, так сказать ответственный момент.

- Хочешь это тело, плати. Отпустишь в Арвитан, будет интим. А не отпустишь, будем мы оба страдающие и неудовлетворенные. Решать тебе.

- Клем, любовь моя, как-то это все поздновато, не находишь?

- Нет. В самый раз.

- И ты всерьез думаешь, что сейчас я остановлюсь? Сейчас?

- Даже не сомневаюсь, что не остановишься. Но потом мы будем долго и нудно ругаться, и в итоге я сбегу, и буду дуться на тебя, и обижаться, и вообще, у меня жених есть, почти… Из-за тебя, между прочим.

- Вот не надо сейчас про жениха.

- В Арвитан отпустишь?

- О боги, женщина, я тут собираюсь нарушить все свои клятвы и практически убить нас обоих, а ты…

- А я хочу в Арвитан.

- Р-р-р! Ладно, будет тебе Арвитан, довольна?

- Да, вот теперь можешь приступать, - выдала я и похлопала моего зверя по плечу, а тот так обиженно на меня посмотрел, словно вместо вожделенного куска мяса я ему кость подсунула.

- Чувствую себя… непонятно кем.

- А я чувствую себя расчудесно, только запал как-то спадать начал. Может, ты меня уже поцелуешь, а?

Инар долго на меня смотрел, как на чудовище, но любимое чудовище, а потом продолжил с того момента, с которого мы, собственно начали. И КАКИЕ это были моменты. Я думала, рассыплюсь миллиардами солнечных осколков прямо там. Его ЭТО… ну, я знаю, что это. Это источник такого наслаждения, о котором я даже и знать не знала, и ведать не ведала. Когда у нас все это… случилось, мир вдруг раскололся, не, не от боли, я даже не знаю. Словно я тоже раскололась, и он проник в меня, весь, целиком, а я проникла в него. И больно мне стало не от его этого, а от чувств, которые он в себе хранил и так тщательно прятал. Их было так много, так много боли… что мне вдруг захотелось самой лично отправиться в пещеры Матери и запереться там на всю жизнь. Я даже не думала, что мой любимый мужчина так сильно страдает, без меня, от меня, из-за меня. А еще вдруг страшно стало, что если уйду, теперь, то боли прибавиться в разы. И как же тогда мы будем жить?

- Не плачь, прошу. Я сделал больно? – замер он. Больно? Разве его проникновение – это боль? Вот то, что внутри – это да, это боль, настоящая страшная и беспросветная, от которой нет спасения. Только я. И даже со мной оставался изрядный кусок боли, который я не в силах была отодрать. Там жил страх, там жила слабость, проигранная война, и море вины, которую он непременно почувствует потом. Не сдержался, не смог, не устоял. Ведь столько лет боролся, и не смог, но его внутренний зверь сейчас ликовал, ведь он получил свою законную добычу, свою маленькую, любимую и такую желанную девочку, он получил свою Клем, и все случилось именно так, как он себе представлял и даже лучше.

* * *

- У-у-у. Так и знала, что ты закроешься.

- Прости меня, - в глубоком раскаянии выдало мое чудо чудное.

- А давай ты себя потом поедом поешь, а сейчас поешь меня. Тьфу, пошлятина получилась.

Зато Инар рассмеялся. Никогда его таким счастливым и несчастным одновременно не видела. И не слышала. У него в мозгах теперь черти что творится, а с этой связью и этим… тем самым… в общем, в моей голове стали возникать нежданно-негаданно его мысли. Приятные и не очень. Много обо мне, еще больше о том, какой он подонок, опять обо мне, и о том, что я сладкая, и напоминаю гиганстское мороженное.

- Что? Какое еще мороженое?

- А? Что? Причем здесь мороженное?

- Ты думаешь, что я мороженое.

На этой фразе он застыл. Долго памятник самому себе изображал, а потом разочарованно откинулся вместе со мной на спину многострадального дракона и прижался лбом к моему лбу.

«Почему ты меня слышишь, а я тебя нет?»

- А ты хотел? – распахнула я глаза.

«Безумно».

- Зачем?

- Чтобы знать, все о тебе, - с трудом проговорил он, тщательно подбирая слова, а вот мысли сказали другое:

«Чтобы знать, контролировать, любить, и чувствовать, что любишь, что не уйдешь, что нет в мыслях другого, других, жениха этого, парнасца, Эвена…

- Эй! А Эвен то здесь причем?

- Я все еще помню тебя и полотенце.

- Тьфу. Я люблю тебя, дурак.

«Раньше не любила».

- Ну да, конечно. Между прочим, ты вот не знаешь, а когда-то мастер Крейм нас с Тей опоил приворотным зельем. И я целую оду накатала, о темных мерцающих глазах в которых живет пожар, о волосах, и губах, об украденном поцелуе что-то было и почему-то о цветах, непременно полевых и редких, которые ты мне под окна приносишь, а еще о серенадах. Вот.

- Романтично.

- Ага. Я ее сожгла, чтобы не позориться. А потом случилось это… с Флеморами и…

- Я их убью. Собственными руками.

- Не надо руками. Они у тебя чудесные. И ты меня ими любишь. Не надо их марать, ни о кого.

- Люблю руками? – выгнул он бровь.

- И руками, - согласилась я, целуя его руки, - и губами, - продолжила, целуя губы, и этим самым. Не, целовать это самое я не стала, не настолько еще распущенная. Может, когда-нибудь, когда постарше стану, опыта там поднаберусь всякого. Если что, Инар просветит, как там надо целовать, и куда.

- О чем задумалась, котенок?

- Об этом самом, - тут же рассекретилась я.

- О чем?

- Ну, об этом.

- Ах, об этом? И что ты об ЭТОМ думала?

- Целовать это или не целовать.

- Что?

- Ты что глухой? Целовать, говорю, или не целовать?

- Прямо сейчас?

- Нет, через год, - разобиделась я. – Ты же меня там целовал.

- Так, понятно, - констатировал мой искуситель, соблазнитель и развратитель, вот! Прижал меня к себе, всю прямо голую, к нему голому, спиной. И ЭТО опять восстало. Тьфу, опять пошлость. Нет, но ведь правда восстало.

- Какой же ты у меня все еще ребенок, - как-то обреченно вздохнул он. А меня крайне заинтересовал этот вопрос.

- Так целовать или нет?

- Сейчас, не стоит.

- Почему?

- Потому что мне не хочется, чтобы ты делала что-то, что тебе не нравится. Если захочешь, когда-нибудь, то пожалуйста, но не раньше.

- Хорошо. Я согласна. Тогда, если ты восстановился, может… еще разок…

- Ненасытная моя, - рассмеялся он и удовлетворил все мои, ну да, ненасытные желания. И в этот раз все было гораздо-гораздо лучше. Острее, ярче, смелее, и вообще, надо отмораживать моего бедного Инарчика, а то за столько лет он совсем заморозился, всего боится, даже прикоснуться. Но только не в постели, там он БОГ. И где только опыта такого нахватался? Ну, все, я ревную.

Эпилог

В своей комнате я оказалась, когда рассвет уже давно заставлял народ просыпаться, а я только-только засыпала после бурной… кхм… ночи, так сказать. Инар ушел допрашивать этого… как его там… а я долго не могла уснуть, все ждала, когда вернется. Знала, что не придет, но все равно ждала. И когда в мою комнату вдруг постучали, я почему-то подумала, что это Инар, глупость, правда? Зачем ему стучать? Распахнула дверь и уставилась на незнакомца в белых одеждах.

- Вы кто? – удивленно спросила я, а в следующее мгновение он протянул руку, коснулся моего лба, и неожиданно все померкло.

Очнулась в своей кровати, и решила, что история с незнакомцем была просто сном. Повернулась на бок, сладко потянулась и почувствовала боль во всем теле. Вспомнила, откуда она появилась, улыбнулась, как дура и поняла, что вряд ли теперь уйду от моего Инарчика дальше, чем на сто метров. Я ж не дура. Какой там Арвитан, какая практика, да мне даже посвящение это триста лет не нужно, если у меня есть мой любимый дэйв, и все его великолепное тело в придачу. Паэль, конечно, слегка портит впечатление, но я думаю, переживу. Если мы будем вместе, я все переживу, нападки высших, насмешки низших, да я даже любовницей согласна остаться, и пусть Инар женится на ком хочет для поддержания так сказать, статуса.

Я ведь не понимала раньше, как сильно он мне необходим, как воздух, без него я больная, полумертвая, просто оболочка, а с ним, я свобода, я имею крылья, я могу летать. Нет, не поеду я ни на какие практики, ну их. Останусь здесь, с Инаром. А чтобы не скучать по нему в его отсутствие, стану учиться у мастера Крейма, думаю, он мне не откажет.

Вот с этими мыслями и перспективами на будущее, я потопала в ванную, правда по пути чуть не сшибла синюю папочку контракта. От моей глупой неловкости папка раскрылась, листочки рассыпались, и я бросилась их собирать. Последний улетел к самой двери, то есть к ногам моего неожиданно вернувшегося повелителя.

- Инар! – взвизгнула я и кинулась ему на шею, чтобы через секунду отскочить с глухим шипением. Меня обожгло, как только я к нему прикоснулась, а когда увидела его лицо… У него было такое страшное лицо… Словно в один миг весь мир, все счастье рухнуло.

- Зачем ты это сделала?

- Сделала что? – едва смогла спросить. Меня так испугали его слова, но больше чувства, гнев, боль и… предательство. Я почувствовала, что меня вдруг ранили в самое сердце раскаленным кинжалом. Так больно было… И это была не моя боль.

Он не ответил, только протянул последний листок контракта и… захлопнул ту мысленную дверь, что нас соединяла теперь. Отгородился огромной, непрошибаемой ледяной стеной. И только посмотрев на листок я поняла, что случилось. Подпись. На нем стояла моя подпись.

- Это невозможно. Я не подписывала, Инар. Я этого не подписывала.

- Хм, - горько усмехнулся он. – Тогда, наверное, это сделала другая Клем. Ты же говорила, что вас двое. Очевидно вторая, жестокая, решила, что с меня еще недостаточно.

И он ушел, точнее, растворился в воздухе, оставив меня в полной растерянности, пока не дошло до меня тугодумки, что меня, кажется, только что бросили. Сказка кончилась, и счастье исчезло вместе с последним отзвуком ночи, этой чудесной, бесстыдной ночи. Наступило утро, в мой мир ворвалась суровая реальность и… подписанный мною контракт.

- Я не понимаю, - шептала я, не в силах поверить, не в силах осознать до конца. – Я не подписывала его, слышишь? Я ничего не делала, НИЧЕГО!

Но боль, что я ощутила, коснувшись Инара, была реальной. Мои руки до сих пор жгло огнем. Я все смотрела на них, гипнотизировала взглядом, в надежде, что это сон, кошмар, и я обязательно сейчас от него проснусь. Вот ущипну себя за многострадальную руку и проснусь. Ведь так не бывает, просто не бывает, чтобы вчера все было так чудесно, а сегодня… не осталось ничего. Хотя нет, осталась злость, и гнев, и непонимание…

Он обвинил меня, не выслушал даже, просто захлопнул дверь, словно я… я…

Я поднялась, подошла к зеркалу, едва не отшатнулась от вида помятой фурии в отражении, «полюбовалась» на засосы на собственной шее, и разозлилась еще больше. Да как он смеет меня бросать, после всего? Негодяй, подонок, сволочь! Попользовал девушку и в кусты?

- Инар, демоны раздери, если ты немедленно не вернешься и не объяснишь мне все, я… я… я

Конец второй книги

Fueled by Johannes Gensfleisch zur Laden zum Gutenberg