«Избранница Демона»

Избранница Демона (fb2) - Избранница Демона [Publisher: SelfPub] (Избранница нечисти - 1) 2864K скачать: (fb2) - (epub) - (mobi) - Юлия Валериевна Рябинина

Пролог

Я бежала сквозь чащу, все больше удаляясь от проклятого особняка Геннадия Грибанова. Пробираясь сквозь колючий кустарник шиповника, исцарапала руки в кровь, но это уже не имело значения, на боль я не обращала никакого внимания. Сейчас остаться в живых было в прерогативе, а я точно знала, что, если остановлюсь, и они меня поймают, произойдет что-то очень плохое. Что-то такое, после чего я не смогу спокойно жить. Мои силы были на исходе. Когда начал накрапывать мелкий дождь, я остановилась перевести дух. И тут же со всех сторон послышался треск ломающихся веток. Погоня. Они и вправду устроили погоню. Я не могла в это поверить, но вынуждена была снова пуститься бежать. Дождь усилился, и я в считанные минуты промокла до нитки. Да и промокать особо было нечему. Легкое платье и кардиган от воды не защитят. Лай собак донесся до моего слуха. Я споткнулась о корягу и упала в грязь, при этом разодрав колено. Слезы потекли по лицу. Что за дела? Неужто они решили устроить на меня охоту? Разве я зверь? Я ведь человек! Уроды. Ненавижу этих богатеев. Их разум растлен деньгами и властью.

А слезы все катились по щекам, перемешиваясь с дождем. Подгоняемая страхом, я бежала дальше. Уже вся измазалась грязью, а платье превратилось в лохмотья. Делаю шаг. Неожиданно поскальзываюсь и лечу вниз. Содрала на ляжках все, что только можно было содрать, взвыла от боли. Но тут же закрыла руками рот, при этом перепачкав все лицо грязными ладонями.

Сил не осталось. Я уже ползу вперед на коленках. Все, не могу. Падаю на спину, и капли дождя летят в лицо. Они выиграли. Эти уроды победили.

Но мой разум не согласен с моим телом. Он заставляет действовать. Я поворачиваюсь и снова встаю на четвереньки. Вспышка озаряет лес. Впереди вижу какую-то тень и ползу к ней. Страха нет, есть только жажда жить. Подползаю ближе. Оказалось, что это дерево, и внутри него огромная трещина. Меня бьет озноб, я замерзла. Хоть на улице июль, а все равно холодно. Может, это именно мне холодно?

На четвереньках заползаю внутрь дерева. Запоздало думаю о том, что внутри может находиться какое-нибудь дикое животное, но мне оно уже не страшно. Страшны те, кто гонится за мной.

Внутри оказалось сухо и тепло. Я поджимаю колени. Прислушиваюсь. Тишина. Только дождь барабанит по стволу. От холода все болячки онемели. Ничего не чувствую. Не могу понять, почему сижу на чем-то теплом.

Я провожу рукой, на ощупь мягкое и пушистое.

«Мох!» – догадка оказалась, скорее всего, верной, потому что, если подумать, что может еще расти в дупле?

Слезы подступили к глазам. Я, как какая-то зверушка, сижу в дупле. В голове крутится мысль о том, как я могла ошибиться, ведь я считала этого человека своим лучшим другом. Как он мог предать меня?

Вспоминаю события сегодняшнего дня.

Глава 1

– Лерка, привет! – Саша встречает меня возле дверей института.

– Привет. У вас что, зачеты? – спросила я удивленно, ведь сегодня в институте пусто, и только те, у кого хвосты, приходят к преподавателям, чтобы подтянуть их.

Сашка классный парень, мы с ним познакомились в прошлом году, когда приехали поступать. Он ко мне присел за столик в буфете. После этого и началось наше общение. Мы были не разлей вода. Театры, кино, кафешки, танцы везде только вместе. Я еще тогда думала, что он от меня хочет чего-то большего, возможно, отношений или секса. И даже внутренне уже была давно готова к предложению встречаться, но шло время, а Саша не спешил его делать. Так мы с ним и куролесили.

Потом он меня познакомил со своими друзьями. Мне это льстило. Я-то обычная девчонка из простой семьи. Мои родители уже пенсионеры, я поздний и единственный ребенок, избалованный ласками и вниманием.

А вот Саша… Саша из другого сословия. Он богат, точнее, его родители богаты. Я их, конечно, лично ни разу не видела, но вот в гостях у него бывала. У него мы часто отдыхали в знойные дни прошлом летом, возле бассейна на заднем дворе. Вот тогда-то друзья его и прикатили нежданно-негаданно. Я сначала смущалась, но оказалось, что все они вполне сносные ребята. Нет в них ни заносчивости, ни бравады. И что самое главное, они не кичатся своим положением.

– Да, нет. Такой классный день, вот решил прийти тебя поддержать, – он смотрит на меня с таким озорством в глазах, а я даже знаю, что он мне хочет предложить. – Пойдем ко мне, – подмигивает он. – Возьмем мороженое.

– Привет, – его перебил веселый голос подошедшей Иры, моей одногруппницы и по совместительству товарища по подтягиванию хвостов.

У Саши загорелись глаза. Мне даже стало как-то обидно. Странно он на нее отреагировал.

– Вот и Иру с собой возьмем, – закончил он.

Я бы ответила «нет». И даже сама бы не пошла.

– Ой, я согласна, – тут же встрепенулась та, – так не хочется сидеть здесь.

Пристроилась к Саше с правого бока. Он согнул левый локоть для меня. Я вздохнула, но возможно, где-то внутри и мне не хотелось идти на пары, поэтому и согласилась.

Саша много шутил и все время подтрунивал над Ирой, ей это нравилось, она тоже отвечала шутками. А я получилась сторонним наблюдателем их флирта. Да, именно. Они невзначай касались друг друга, и взгляды… меня все больше и больше смущали их взгляды, полные страсти. Они пожирали друг друга глазами. Я отвернулась и стала смотреть в окно.

Почему-то именно сегодня мне показалось странным, что у Саши нет машины. То, что мы всегда ездим на маршрутке, а потом минут тридцать пешим ходом идем к нему домой, раньше меня не смущало. А дом у него не так уж и близко от населенного пункта, в лесу. Он постоянно шутил, что живет на чистом воздухе и им же дышит. Я с ним согласна. Город не сравнить с тем местом, куда мы сейчас едем.

Когда мы вышли из маршрутки, они уже во всю обнимались, а меня игнорировали. Мое самолюбие было задето. Во-первых, Сашка, вообще-то, мой друг, во-вторых, я думала до сегодняшнего дня, что нравлюсь ему именно как девушка, и рано или поздно, но мы с ним начнем встречаться. Но сейчас вижу, что нет, напрасно надеялась. Он тесно прижимает Иру к себе, я плетусь за ними следом.

Огромные кованные ворота как всегда закрыты. Но я знаю, что помимо основной калитки, в которую мы сейчас входим, есть проход в высоком каменном заборе. Опять же вспоминаю, как нашла его чисто случайно, а у Сашки на тот момент забыла спросить, как так оказалось, что в заборе есть дыра. И вспомнилось об этом только сейчас.

Мы идем по вымощенной камнем тропинке. Огромный особняк нас встречает тишиной и пустотой. Первый этаж почти по всему периметру затянут плющом, только окна и двери освобождены от этого растения.

– Девчули, – говорит Саша, – давайте определимся, что будете пить и есть? – он смотрит поочередно то на меня, то на Иру, и на последней задерживает взгляд, ласкает ее глазами.

Ревную. Отворачиваюсь.

– Я не хочу ничего, – говорю обиженно.

– Да ладно тебе, Лерчик, – подходит ко мне Саша.

Я поворачиваюсь и смотрю ему в глаза. Что-то изменилось в них, но я не успеваю уловить, что именно, он поворачивается к Ире.

– Иришка, есть пожелания?

– Я хотела бы мороженое, – кокетливо накручивая на палец белокурый локон, говорит Ира. – В такую жару и не хочется ничего больше.

– Мороженое, без проблем. Лерчик, тогда ты за компанию.

Я вздыхаю, вот что с ним поделать. Смотрю ему в след. Столько обаяния в этом блондине, невозможно отказать.

Заходим в дом. Дверь открывается бесшумно, хотя сколько раз здесь была, так и казалось, что сейчас заскрипит, как обычно бывает в фильмах ужасов. Перед нами холл с винтовой лестницей, с коваными перилами, а сам интерьер выполнен в современном стиле. Все изысканно и богато. Я уже привыкла, не раз здесь была, а вот Ира пялится по сторонам и оценивает обстановку.

– Лер, может, у бассейна посидим, а то в доме как-то не хочется? – спрашивает Саша, который уже успел убежать на кухню и вернуться.

О, просит меня?

– Давай. Только вот купальник я не взяла, – с сарказмом говорю, намекая на то, что приехали, не подготовившись.

– Да, ну и ладно, Лерусь, – Сашка почему-то вдруг убежал обратно на кухню, засуетился там. Об этом говорил грохот посуды.

– Саш, может, тебе помочь? – крикнула я и уже сделала шаг в сторону кухни.

Оттуда тут же показалась голова Саши.

– Нет! —слишком быстро и громко выпалил он.

Мы с Ирой переглянулись. Пожали плечами, и я повела ее на задний двор. Бассейн и площадка перед ним были ухожены, и складывалось такое ощущение, что после последнего раза, когда я здесь была, ничего и не изменилось. Фантики от конфет так же валялись возле лежаков. Я присела и подняла один.

– Лер, ты что такая грустная? – подошла ко мне Ира и села на соседний лежак.

– Да не грустная. Просто не хотелось особо ехать, – я пристально посмотрела на нее. – Возможно, буду только мешать.

– Лерка, не говори глупости, – засмущалась Ира, и у нее на скулах выступил румянец. – Мне Саша нравится, конечно, но прыгать в постель я к нему не собираюсь.

Теперь покраснела я. Вот как так, взяла и намекнула, а девочка совсем не виновата.

– Извини, – прошептала я.

– Ну, ты что, знаем-то друг друга сколько. Я понимаю, как это все смотрится со стороны. Но ничего не могу поделать, от Сашки такой сегодня магнетизм прет, – она чувственно так вздохнула.

Сашка вышел из дома, уже переодевшись в белые шорты и майку. Все-таки он хорош. Подкачанное тело очень гармонично смотрелось с его ростом в метр восемьдесят, не ниже. Блондинистые волосы, постриженные сзади, с удлиненной челкой придавали ему озорство школьника. А голубые глаза, просто классика для блондинов, и губы, немного пухловатые для его утонченных черт, ни капельки не портили его внешний вид.

Ирка отрывисто вздохнула.

«Точно, помешала», – подумала я.

– Ну, что, девчонки, все готово, – Сашка поставил перед нами на столик поднос, на котором были и коктейли, и мороженое, и клубника.

Мы смотрим на него расширенными от удивления глазами.

– Саш, ну мы же столько не съедим, куда наприготовил-то? – заговорила первой Ира.

– Под коктейльчики только клубничка, а под мороженце ничего, только животик, – пошутил он, приподнимая бровь в насмешке.

Придвинул к нам поближе пуф. И только присел, как на весь двор разнесся сигнал автомобиля.

Мы все замерли, а Сашка поменялся на глазах, его загорелое лицо вдруг побледнело, глаза потухли. Он быстро встал. Не оборачиваясь, пошел к выходу, и уже возле двери глянул в нашу сторону с таким выражением… издалека сложно, конечно, было разобрать, но мне показалось, что это было сожаление. И вышел за дверь. Ирка пересела ко мне на лежак.

– Да не волнуйся так, это, может, его друзья приехали, мы с ними часто отдыхали, они, конечно, мажоры, но не зажравшиеся. Нормальные ребята, – беру ее за руку, а у самой какое-то дурное предчувствие.

И Саши долго нет. Хоть бы пришел, сказал что.

Проходит мнут, наверное, пять, но в том ожидании, в каком мы сидим, мне кажется, что прошла целая вечность. Ирка сжимает мне руку.

– Лер, ну что его так долго нет? Может, сходить посмотреть, что там? – она придвинулась ко мне ближе.

– Да что ты так разнервничалась? – а у самой голос предательски дрожит.

Действительно, что так долго-то. Куда запропастился? В горле пересохло. Тянусь за стаканом с коктейлем, чтобы хоть чем-то промочить его, и моя рука замирает на полпути. Мой взгляд прикован к двери, из-за которой появляются ОНИ.

Первым шел мужчина, или парень. Я не могла определить на вид, сколько ему лет, но он был не юн, это точно. Он устремил на нас взгляд, заставивший мою руку дернуться и прижаться обратно к телу. Второй я крепко схватила Ирку. Его глаза… в них не было и намека на белок. Его огромные бицепсы так натянули ткань футболки, что мне казалось, они готовы были разорвать ее по швам. Белая кожа, черные волосы ниже плеч и кожаные штаны натолкнули на мысль, что этот товарищ, скорее всего, неформал, а оглядев и его друзей, я точно в этом уверилась.

Позади этой группы из пяти человек шел Саша, явно выделяясь на их фоне своим видом. На нем лица не было, и это меня напугало больше всего. Глянула искоса на Иру, та вся побледнела и стала сама похожа на этих неформалов, только волосы у нее были светлые.

– Саша, ты молодец, – насыщенный баритон лидера прокатился по двору мягким звучанием в наступившей тишине.

Мы с Ирой застыли. А этот мужчина вперил в меня взгляд своих черных глаз. И я на него смотрела, не отрываясь. Сердце пропускало удары, и мне казалось, что сегодня точно не мой день. Зря я согласилась идти сюда, зря послушала Сашу, зря вообще вышла из дома. И чем дольше смотрела ему в глаза, тем больше мне не хотелось быть в сегодняшнем дне. Мне страшно и кажется, что на меня надвигается нечто неизбежно ужасное.

– Саша, – зову я друга, но это не мой голос, это голос бедной овечки, который еле слышен.

Но тот, кого звала, услышал, посмотрел на меня, и я дернулась было с лежака, но Ирка в меня вцепилась мертвой хваткой и сидела, как камень, не двигаясь. А Сашка смотрел на меня такими же черными глазищами, как и этот черноволосый. В горле пересохло. Я только и смогла, что пару раз глотнуть и пропустить воздух по пересохшему горлу. Что происходит? Оглядываю толпу. Они, как каменные, стоят и смотрят на нас. Если бы могла растолковать их взгляды, то непременно бы остановилась на том описании, где «смотрит, как голодный волк».

– Точно, она, – этот верзила делает еще шаг.

Я пытаюсь отцепиться от Ирки.

– Ира, брось, – шепчу я и пытаюсь разжать ее пальцы.

И тут начинается какой-то трэш. Ирка бросает мою руку, хватается за голову и начинает выть. Выть по-настоящему, как волк. Я затыкаю уши, потому что неожиданно высокий голос меня оглушает. Вижу замешательство в этой толпе. Встаю и начинаю пятиться к той дыре в заборе, про которую так удачно вспоминала сегодня.

– Стоять! – врывается в однотонный Иркин вой возглас черноволосого.

Но страх, который обуял меня, не приковал меня к месту, нет, он подтолкнул меня к бегству. Я пустилась со всех ног.

– За ней, быстро! – донеслось до моих ушей.

Но я уже была возле дыры, и, вылезая за ограду, оглянулась назад. Лучше бы этого не делала.

Глава 2

Что-то мягкое и мокрое трется о мою ногу. Неужели Мурзик? Сквозь сонные мысли пробивается воспоминание о том, что я, вообще-то, нахожусь в городе, а Мурзик мой живет в деревне у родителей. Я начинаю просыпаться и осознавать реальность. Открываю глаза и ойкаю, то ли от удивления, то ли от страха, так как на меня сейчас смотрит маленькое существо, во рту которого в два ряда торчат острые зубы со спичечный коробок, огромный красный нос облизывает не менее красный и огромный язык. И я могла бы утвердительно сказать, что этот маленький монстрик вполне дружелюбный, потому что его хвост, напоминающий хвостик ослика Иа, вилял из стороны в сторону, будто у ласкового щенка. Но вот зубы – они пугали, да и вся его внешность отвращала от себя. Неожиданно он сел на задние лапки. О, лапки меня тоже привели в изумление, они походили на ножки поросенка, как и все его туловище оказалось поросячим. Он начал скулить.

– Торбик, Торбик, сюда, иди сюда! – услышала я скрипучий старческий женский голос.

И тут меня осенило. Меня кто-то нашел. Я оглядываюсь и понимаю, что так же сижу в старом пне в порванном платье, с разбитыми в кровь коленями и руками. И это вовсе не маленький монстр, а просто неизвестное мне доселе животное.

– Ну, что засела-то там? Вылезай ужо, – голос становится ближе.

Мне одновременно и радостно, и страшно. Не верится, что вчерашняя ночь закончилась. Я начинаю корячиться, пытаясь вылезти ногами вперед. Как же я вчера сюда умудрилась залезть-то? Удивляюсь сама себе.

– Ну что, застряла там, что ли? – ворчит старушка.

Наконец-то я вылезла из этого чудо-пенька. Сажусь на колени и задыхаюсь от того, что не могу сделать ни вдох, ни выдох. Хочу кричать, но у меня крик застрял в горле. Передо мной стоит ужасное чудовище под два метра ростом, с синюшным лицом, покрытым сплошь бородавчатыми отростками размером горошину. А над глазами нависают веки, которые почти полностью скрывают разрез глаз. Оно в лохмотьях и с палкой, за которую держится крючковатыми пальцами с длинными коричневыми ногтями.

Кричать не могу, поэтому пытаюсь опять залезть обратно в пенек, но он на моих глазах начинает уменьшаться и становится с размером гриб.

– Ну, что ты так лупишься, детонька? – ворчит чудовище. – Смотри, глаза вывалятся, потом не подберешь.

Оно разговаривает ртом, в котором торчат несколько зубов черного цвета.

Внутренний голос кричит:

«Не смотри, не смотри, закрой глаза и молись, Лера, молись, и все это закончится».

Но мои глаза не хотят закрываться, они сейчас прикованы к объекту моего внутреннего ужаса. Не могу больше, моя душа и сердце рвутся от страха наружу. Хочу упасть в обморок, но не могу.

Страшилище делает шаг ко мне, и меня прорывает, я начинаю орать во всю глотку. Из глаз полились слезы. Щелчок пальцев у меня перед носом – и я отключаюсь.

***

Мой мозг тут же возвращает меня во вчерашний день.

Вылезаю через дырку в заборе и оборачиваюсь назад. Господи, зачем я это сделала? Этот неформальной внешности тип берет за шкирку одного из своих спутников и оттаскивает от Ирки, на которую они набросились. И что они с ней делали, я не видела, пока убегала. А сейчас, когда он оттащил одного из них в сторону, моему взору предстало то, что сделали они с моей однокурсницей. Она лежала на спине, распластав руки, а эти твари облизывали ее кровоточащие раны. Ирка истекала кровью, но откуда именно та лилась, я так и не поняла. И не успела понять.

– За ней! – в который раз пророкотал над двором приказывающий голос.

Тот парень, который был отброшен в мою сторону, глянул на меня озверевшим взглядом, осклабился и на моих глазах начал обрастать шерстью. Я не стала смотреть, что будет дальше, мои ноги уже несли меня прочь от этого страшного дома. Место, которое для меня служило больше года идеалом богатого и высшего общества. Для меня все рухнуло вмиг…

Открываю глаза из-за холодных капель, которые непрестанно льются мне на лицо. Вытираюсь ладонями, и опять мой рот открывается в немом крике. Мозг страшно пульсирует, и сознание отчаянно хочет ускользнуть, но вот почему-то задерживается.

– Если опять начнешь орать, – шипит этот безобразный рот, на котором зациклился мой взгляд, – я тебя брошу в омут и скажу Князю, что ты утонула.

Я, как выброшенная на берег рыба, размыкаю и смыкаю сухие губы. И ничего не могу сказать в ответ, и закричать точно теперь не смогу. В глотке все пересохло. До моего воспаленного мозга наконец-то доходит, что, если я сейчас не сделаю хоть глоток жидкости, я умру от иссушающей боли.

Сажусь на колени и хватаю себя за шею, пытаюсь показать, что хочу пить.

– А что же ты молчишь? – сетует это чудище. – На вот, пей, – дает мне в руки какой-то мешок с заглушкой.

Я хватаю его, пытаюсь открыть, но у меня не получается. Видя мою заминку, это существо берет мешок из моих рук и откупоривает крышку, протягивает мне. Я хватаю и начинаю пить.

– Тише, детонька, – гладит меня по голове старуха.

Да и что это я так на нее ополчилась, пусть она и уродина, и страшилище, но вон какая добрая. Видимо, природа не наградила ее нормальной внешностью, вот она и живет здесь, в лесу, чтобы нормальных людей не пугать. Эти мысли мгновенно пронеслись у меня в голове. Хоть и был мой страх животным, и отвращение что ни на есть самое настоящее, я все-таки решилась заговорить с этой жуткой женщиной.

– Извините меня, – голос звучит с хрипотцой, может, я простыла, пока лежала в пеньке?

О, пенек. Вспомнила, как он на моих глазах уменьшился. Но потом, немного поразмыслив, я поняла, что это был обман зрения, что это мне со страху почудилось.

Старуха на меня смотрела и пожевывала своими губами, меня начало подташнивать. Все-таки она страшилка. Ужас просто.

– Я тут заблудилась. Не могли бы вы мне помочь выбраться на маршрутную остановку?

Мне почему-то кажется, что она мне откажет, что не отпустит меня, и я уже придумываю пути отступления. Догнать она меня точно не сможет. Не в том физическом состоянии, и если даже Торбика своего натравит, я от него смогу отбиться.

– На остановку, говоришь? – зачем-то повторила она мой вопрос, потом посмотрела так пристально, что я даже разглядела под ее веками зеленый цвет глаз.

«Ведьма, – пронеслось у меня в голове. – Точно».

– А ты уверена, что она здесь есть?

«Что за вопрос», – думаю про себя.

– Ну, мы с подружкой… – вспоминая про Иру, проглатываю горький комок, – и другом приехали сюда на маршрутном такси, но произошло одно событие… – зачем я это ей рассказываю? Но понимаю, что остановиться не могу, нужно выговориться. – …которое заставило меня убежать из дома друга… – мой голос срывается. – Они убили Иру!

Я начинаю плакать.

– Убили, – сквозь свои всхлипы слышу, как старуха опять повторяет мои слова. – Ты уверена?

– Да, уверена.

Но почему она у меня это спрашивает?

– Может, вы меня все-таки проводите до остановки? – хныкая, спрашиваю я.

Она смотрит на меня своими щелями-глазами, и мне совсем неуютно от ее внимания. Начинаю оглядывать себя сама. И понимаю, что выгляжу я не лучшим образом.

– Да, детонька, у меня в сундуке есть платья подходящие, надо бы тебе переодеться. Пошли за мной.

Она разворачивается ко мне спиной, и в этот момент я для себя нахожу два выхода из этой ситуации: либо бежать подальше от этой старухи, либо идти за ней, и что меня ждет там, неизвестно. Еще раз смотрю на свое порванное платье. И да.

Я вскочила на ноги, но так резко это сделала, что закружилась голова, и я чуть не свалилась обратно в траву.

– Милка, ты смотри тама, не разбейся, – говорит мне старуха, не поворачивая головы.

А свинопес подбегает и начинает облизывать мне ноги.

Убежать не получится, я это поняла. Встаю и плетусь за женщиной. Все тело ломит. Интересно, как она меня тащила, когда я была в отключке? Или, может, мы и с места не двигались? Оглядываюсь по сторонам, и место какое-то странное. Хотя откуда мне знать эти места, если мы с Сашей только по дороге и ходили.

Саша. Неприятно кольнуло в сердце. Как же сильно я в нем ошибалась. Разве можно было так притворяться целый год, обманывать? Ведь я была уверена в том, что нравлюсь ему, и он мне нравился очень сильно. Мне даже казалось, что я была влюблена в него.

Опять перед глазами всплыло Иркино тело, распластанное на земле. Может, они сектанты какие, что они с ней делали? И этот черный цвет глаз у Саши… Неужели все это – концерт для нас, и линзы вставил, когда ушел встречать своих друзей, чтобы напугать? Шутка вышла очень несмешной. Как же мне не хотелось верить во все это. Все, что произошло со мной, казалось страшным сном. И теперь непонятно, где еще и Ирка.

Торбик бежал рядом со мной, повизгивая, как поросенок.

– Бабуль, а что это за животное? – не смогла я удержаться от вопроса.

Но ответа не последовало. Видимо, со слухом проблемы у этой старушки. Бр-р-р… смотрю на нее сзади, и в дрожь кидает. Какая же она противная. И правильно, что живет так далеко. И нужно бы переодеться и побыстрее делать ноги из этого странного леса обратно в город, в духоту, и забыть весь этот кошмар.

Тем временем среди деревьев показался огромный особняк. Я встала. Торбик рядом присел и заскулил.

– Я туда не пойду, – надрывным голосом проговорила я.

Что это за наваждение? Опять особняк, только раза в два больше, чем Сашин. И темные стены говорят о том, что он заброшен, и за ним никто не ухаживает. Такие в фильмах ужасов показывают.

– Не останавливайся, – поскрежетала старуха. – В лесу темнеет быстрее, чем в городах.

«Она знает про город, – вспыхнула мысль, – и это радует.

– А тебе еще поесть и переодеться надо.

«Все-таки собирается отпустить меня», – улыбнулась я себе и сделала шаг за ней, потом второй и третий, и так оказалась перед деревянной калиткой, спрятанной между зарослей живой изгороди.

Старушка открыла створку, свинопес забежал вперед нее, протиснувшись между ее ног. Она зашла внутрь, я следом за ней. Калитка со скрипом закрылась, и я оказалась посреди большого двора. Все было здесь мрачным и грязным. Везде валялись какие-то старые шкуры, и даже невозможно было понять, от кого они, но походили на овчину, у нас такие были в деревне. Их стелили на лавочку бабульки, чтобы тепло было сидеть. Но здесь их было очень много. Старые бочки, тележки – все это наставлено друг на друга, повсюду разбросан хлам.

«Да уж, старушка не справляется со своей задачей… А какая здесь у нее задача, интересно?»

Только хотела спросить об этом, как она скрылась за углом дома. Я поспешила за ней. И то, что оказалось за поворотом, обескуражило меня. По всей поляне перед домом было много выстланных сланцем дорожек, утопающих в ярких цветах. Кусты роз по периметру пестрели разнообразными красками. Я пошла по одной из вымощенных дорожек, утопая в аромате цветов. А сама крутила головой в поисках своей проводницы и уцепилась взглядом за огромную дверь, которая украшена была железной оковкой, а посредине виднелась ручка с железной же черепушкой и кольцом, я такие видела только по телевизору. Вот и старуха. Бросила меня.

«Но как же здесь красиво!»

Я свернула на одну из дорожек, которая тянулась к дому, и провела ладонью по бархатистым бутонам цветов. Подходя к двери, почему-то на секунду растерялась, но потом все же потянула за ручку. На удивление дверь легко распахнулась.

Вхожу в дом и замираю на пороге. Передо мной винтовая лестница и интерьер Сашкиного дома. На нижней ступеньке лестницы стоит красивая девушка, а у ее ног лежат шесть огромных волков. Именно волков, а не собак. Мои глаза расширяются от ужаса. Я делаю шаг назад, они начинают рычать и один за другим поднимаются на ноги. Здесь наконец мое сознание и подвело меня. Я отключилась.

Глава 3

«Лера, Лера, Лера», – билось в черепной коробке имя земной девушки.

Мысли потоком проносились сквозь меня и пропадали в головах моих собратьев. Полный невозмутимого спокойствия волк в окружении своей стаи лежал посреди большого холла именной усадьбы Князя Арона. Расслабленная поза говорила о том, что волков ничто не волнует, но по быстро бегающим зрачкам можно было понять, что происходит нечто странное, неуловимое для человеческого взгляда.

«Что теперь делать? – хаотичные мысли Влада метались и не давали покоя всей стае. Они, как один цельный организм, действовали сообща так же, как и думали. – Князь, он накажет меня, я не могу найти девчонку».

Эта мысль порадовала Александра. Его морда скривилась, и невозможно было понять, улыбается он или злится. Саша понимал, что Арон не остановится, он снова пошлет его в мир людей, и тогда девушку придется забирать оттуда силой. Ее участь предрешена, она была избрана невестой для повелителя тьмы. Тоска прокатилось волной по коже. Он так привык к земной девушке. Даже пытался ее скрыть в какой-то степени от князя, но это было бесполезно. Стая принадлежит Арону, и Владыка чувствует и понимает их настроение, стоит ему лишь только тронуть головы волков.

Александр дернул лопатками и, сократив мышцы, передернул всем телом, будто старался сбросить с себя тот груз, что навалился на него и его стаю. Поиски отняли несколько лет, а потом еще нужно было усыпить внимание Леры, а это дорогого стоило, ведь если бы она что-то заподозрила, то все было бы намного сложнее. На это ушло слишком много сил и времени, а его у Арона осталось не так уж и много. До начала восходящей голубой луны осталось совсем немного, а земной девушке еще нужно пройти испытание. Поэтому, можно сказать, им повезло, но опрометчивость Влада может стоить ему человеческой ипостаси. Арон жесток, когда выбирает наказание.

«Не могу найти!» – паника в голосе молодого волка чувствовалась даже сквозь слои времени.

«Арон, будет недоволен, – проворчал Сэм. – Влад, ищи, не подставляй стаю, – он повернул морду в сторону вожака, – Алекс, Арон будет недоволен. Может, Владу на помощь послать Кая?»

Алекс даже головы не повернул в сторону омеги. Он нехотя поднялся на лапы. Мысли метались в его голове так хаотично, что стоило бы их собрать перед появлением Владыки. Хорошо хоть стая не может их услышать. Это одно из преимуществ вожака, коим и являлся Александр. Самый старший, самый опытный и полностью подчиняющийся воле хозяина.

– Бездельники, – прервал его мысли женский голос, и в воздухе щелкнул хлесткий звук кнута.

Волки тут же припали на передние лапы, склоняясь к земле.

– Все приходится делать за вас, – Марго подошла к вожаку вплотную и, приподняв рукоятью кнута морду, посмотрела волку в глаза.

«Разочаровываешь меня, Алекс», – ее взгляд налился красным, образуя всполохи внутри зрачка.

«Прости, хозяйка, – Алекс, словно зачарованный, смотрел на нее, не смея отвести взгляд, – я сам отправлюсь на поиски земной девушки».

«Нет! – звонкий альт Марго прозвучал чуть выше, выдавая ее чувства. – Я сама», – чуть спокойнее добавила она и провела рукоятью по холке альфы.

«Хозяйка», – Алекс попытался последовать за ней, человеческая сущность вопила и просила о том, чтобы защитить Леру, не выдать этим демонам. Но сейчас волк был сильнее, и холодный разум преобладал. Именно он подсказывал вожаку, как правильно нужно поступить.

«Сидеть, – шипящий рокот пронесся в голове, но казалось, он разорвал все пространство, и стая, поскуливая, всем телом прижалась к холодному полу. – Не смей перечить мне, Алекс. Я сказала, что сама. И Влад, – она обратилась к омеге, что сейчас рыскал в мире людей в поисках Леры. – Возвращайся, девчонка здесь».

Дыхание волка сбилось лишь на секунду, но этого было достаточно, чтобы Марго обратила на это внимание. Уже почти подошедшая к входной двери, девушка развернулась к стае лицом и вмиг оказалась возле альфы.

– Что, понравилась земная дрянь? – она говорила вслух, не скрывая своих эмоций. Голос звенел, и ревность чувствовалась в нем так явно, что перепутать ее с чем-то другим было невозможно. – Подави свою двуногую ипостась, пусть довольствуется тем, что есть, а иначе…

Ее глаза горели, как два раскаленных угля.

– Ты мой, Алекс, – шипела она, брызжа слюной в морду волка, – ты мой. А будешь себя плохо вести…

Ее пальцы зарылись в шерсть на голове альфы, и вожак почувствовал острую боль, что лезвием ножа прошлась по позвоночнику и, собираясь невидимыми нитями, опутала сердце, сжала ледяными оковами. Сзади послышался скрежет зубов и тихий скулеж.

– Убью не только тебя, но и твою стаю. Вы ведь последние оборотни, ты должен хранить стаю, – она отпустила шерсть и, запрокинув голову, звонко засмеялась. – Вымирающий вид, кто бы мог подумать, – сквозь смех выплевывала она наполненные ядом слова. – Истребить и уничтожить.

Смех резко прервался, когда она услышала рык альфы.

– Мы с Ароном можем вас просто уничтожить, так что будь благоразумен и выброси эту девчонку из головы, это невеста для Арона.

Она снова замолчала, видимо, о чем-то задумавшись, но на ее лице невозможно было прочесть никаких эмоций, застывшая маска. А вот глаза, то, что творилась в них, Алекс мог разгадать.

– Не переживай. Если она окажется сильнее, чем я чувствую по тому, что твориться у тебя здесь, – Марго показала в районе сердца, – то Арго позабавится с ней немного дольше.

И снова дикий смех вырвался из ее рта. От столь высокого звука волки прижали уши к головам и опустили морды вниз. Налетел порыв ветра, и Алекс приподнял голову. Перед ним стояла старуха в оборванных лохмотьях.

– Найди мне ищейку, – проскрежетала она хриплым голосом. – Быстро! – рявкнула она, и Алекс, каким бы это ни казалось унизительным, поджал хвост и, выйдя на улицу, зло рыкнул в сторону закрытой двери.

Стая все понимала. Противостоять хозяину бесполезно.

Оглянувшись по сторонам, Алекс втянул в себя воздух и потрусил на задний двор.

«Как же Марго почувствовала Леру, не зная и не видя ее ни разу? Ну, конечно, – догадка пронзила его мозг, – она свободно, как и ее брат, может бродить во временных переходах».

Это оборотням нужно разрешение, указ или приказ. Пока они находятся под властью Арона, его стае другого ничего и не светит. Только подчинение Князю Тьмы и его сестре Моргане Мрака. В голове противно зашевелилось далекое чувство противостояния, но, чтобы не соблазнять себя, Алекс, встряхнувшись всем телом, отбросил это чувство глубоко в себя, туда, где его не увидит даже Арон.

Ищейку Алекс отыскал на навозной куче, тварь ковыряла там своим пятачкообразным носом, как обычно, роясь в гнилых отходах. Алекс рявкнул на нее, та подняла грязную морду и посмотрела на вожака, а потом побежала следом, поджав хвост.

Марго ждала его в обличие старухи на тротуарной дорожке, что была выстлана сланцем.

– Вечером хочу встретиться с тобой, – ее рука снова прошлась по гладкой шерсти волка. – Соскучилась по тебе.

Алекс затаил дыхание, не хотелось ощущать запах желания, что потоками начал расходиться от тела хозяйки. Опустил голову, отводя взгляд, но метнувшаяся под шею рука не позволила. Сила, с которой она рванула голову вожака, могла бы оторвать шею обычному волку, но не оборотню.

– Ты мой. Помни об этом. И здесь, – она ткнула в лоб альфы корявым старческим пальцем, – и здесь.

Теплая волна прокатилась по грудине зверя, и ледяной воздух сковал пах.

– Вечером, после того как я приведу землянку, жду тебя.

Она развернулась к нему спиной и быстрым шагом, не свойственным старым людям, завернула за угол особняка и направилась во двор. Там была калитка, ведущая в лес.

Алекс обреченно опустил морду и зашел в дом. Он не сможет ей противостоять. Слишком она сильна.

***

Близился вечер. В стае начало нарастать волнение. Оно волнами проходило по загривкам зверей, заставляя щетинить холки и скалиться.

«Я чувствую приближение Князя, – поскуливая и одновременно скалясь, прошелестел в мыслях Сэм, – он недоволен».

«Еще как доволен», – проскользнула мысль в голове вожака, но кроме него никто не мог услышать это. А доволен Князь тем, что ведьма нашла девушку, и это значит, что Лера скоро появится здесь.

Утробный вой вырвался из пасти альфы.

Волки сбились к вожаку, и каждый норовил лизнуть его в морду, но, подняв ее выше, Алекс не позволил сделать этого никому. Тогда, чтобы хоть как-то смягчить его настроение, молодняк начал вылизывать ему лапы.

«Она идет, – прохрипел Вайлс. – Хозяйка тоже объявилась».

Алекс и сам чувствовал приближение Марго с каждым ее шагом на пути к «Черному Гнезду». Из-за плотской связи с Хозяйкой он мог угадать за многие километры ее запах. В носу защекотало от смешанного чувства страха и волнения Леры. Алекс напрягся. Предстоящая встреча с той, кого он предал, разрывала на части. Теперь уже точно не избежать последствий. Девушке предстоит пройти все испытания, что приготовили его Хозяева, а по совместительству еще и его любовница и будущий муж Леры. От этого осознания в горле опять зародился протестующий рык. И он не стал его сдерживать.

Моргана появилась на пороге спустя минут десять. Улыбка обнажала ее черные прогнившие зубы. Выцветшие глаза сверкали дьявольским огнем.

«Ну, точно, ведьма», – подумал про себя вожак.

А старуха, проходя мимо и разнося по всему холлу запах стрости, уже начала преображаться на глазах. Седая копна, спрятанная под лохмотья платка, будто по щелчку невидимого мага превратилась в водопад шелковистых волос цвета воронова крыла. Пока она поднималась вверх по лестнице, ее горб, что украшал спину в районе лопаток, исчез без намека на существование, а когда она поднялась на пятую ступеньку и повернулась к двери лицом, то стала прежней Марго, которую так привыкли в ней видеть волки. Из-за пояса она достала свой кнут и, щелкнув им в воздухе, призвала стаю припасть к земле. А когда волки улеглись на брюхо, поманила их к себе пальцем.

– К моим ногам, псы, – выплюнула она ядовито.

И никто, не смог почувствовать это унижение так остро, как альфа, потому что в этом жесте она хотела в который раз показать именно Алексу его место, и ей это удалось. Злость, что охватила волка, просочилась в кровь и ударила красным хлыстом по глазам так сильно, что на миг он потерял зрение. Он прикрыл веки, стараясь сморгнуть пелену. Острый слух уловил движение воздуха, и, снова открыв глаза, Алекс увидел, как осторожно открывается дверь, впуская с улицы солнечный свет. Мелкие пылинки заискрились в его лучах, охватывая девичью фигуру.

«Лера», – образ девушки, запечатленный в человеческой ипостаси, проник в голову, и резкая боль сдавила в области брюха.

«Нашла».

Со всех сторон эхом отзывались облегченные вздохи его стаи. Они были рады, что Марго отыскала девушку, это означает, что Влада не тронут, да и остальным если и будет какое наказание, то лишь мелкая взбучка.

Алекс поймал взгляд девушки и смотрел внимательно, пытаясь удержать его, не дать рассредоточить на других волков, но глаза девушки все равно начали испуганно бегать от одного зверя к другому. Она бросила взгляд на Марго, пытаясь найти в ней защиту, но та стояла неподвижно, и застывшая улыбка на ее лице не предвещала для девушки ничего хорошего. Тогда Лера сделала шаг к двери. Ошибка.

«Остановить!» – голос Хозяйки раздается в голове. Приказ, который нельзя игнорировать, и волки один за другим поднимаются на ноги.

Алекс почувствовал безудержный страх девушки. Навряд ли она теперь сможет что-то изменить. Неожиданно страх отступил, и вожак дернулся с места, видя, как девушка начала оседать на пол, но жесткая хватка за загривок пригвоздила его к месту.

«Не трогай ее, – прошипел в голове голос Марго, – ты сделаешь хуже только ей. Сейчас вернется Арон».

Глава 4

Темный холодный коридор особняка «Черное Гнездо» пронизан сыростью и холодом, но князю и его сестре плевать, они не чувствуют этого. Я мягко ступаю лапами по полу и продвигаюсь вглубь, туда, где меня ждут. Я бы многое отдал за возможность там никогда не появляться, но чувствую призыв Хозяйки и боль Демьяна, самого младшего оборотня из нашей стаи. Его Князь нашел только недавно. Седьмой в нашей семье, но вместо того, чтобы ввести его в стаю, Марго решила воспользоваться мальчишкой, как орудием против меня.

Еще пара десятков метров, и вот я уже стою перед ненавистной дверью. Тишина давит не хуже, чем самый пронзительный звук.

– Заходи, – слышу голос из-за двери.

Толкаю ее мордой и протискиваюсь в образовавшуюся щель. Обвожу обстановку взглядом. С последнего моего визита сюда ничего не изменилось. Стены украшены всевозможными коваными и железными вещицами. Мечи, оковы, копья, ошейники и много еще подобной атрибутики развешено вокруг. Комната утопает в красно-черных тонах – любимые цвета Хозяйки.

Взглядом ищу саму Марго, она сегодня изменяет себе. Отсутствие демона на кованой кровати, что занимает большую часть комнаты, наталкивает на нехорошее предчувствие.

– Ищешь меня? – раздается сзади мягкий, чуть хрипловатый голос, а меня передергивает от его звука. – Чувствую, что ищешь, – она выступает из мрака и проводит твердой ладонью по моему хребту, пропуская сквозь пальцы шерсть.

Я словно окаменел. А рука Марго продолжает ползти вверх, приближаясь к моей голове, перебирая при этом густую поросль на загривке. И вот ладонь легла меж ушей.

– Приступим, – она отняла руку и сделала шаг по направлению к кровати.

Я все никак не мог понять, что она от меня хочет. Ведь полнолуние только через несколько дней должно вступить в свои права, а сейчас…

Перед глазами прошла хозяйка. Ее идеально очерченные бедра прикрывает легкая накидка черного цвета, не скрывая ничего под собой, а лишь соблазняюще оттеняя белую кожу. Волосы заплетены в тугую черную косу, и она змеей спадает вдоль позвоночника. Голое тело под накидкой без единого намека на недостатки, оно идеально.

– Иди ко мне, мой верный пес, – она садится на край кровати и приглашающим жестом манит меня.

Я стою на месте не в состоянии сдвинуться.

– Не заставляй меня ждать, волк, – Марго угрожающе сузила глаза.

Я противлюсь ее приказу, продолжая стоять. Понимаю, что за этим последует наказание, но меня коробит от того, что сейчас требует от меня демон. Опускаю морду в пол и не двигаюсь ни на сантиметр.

Злой смех взрывает комнату.

– А ты, оказывается, такой нежный, Алекс, – сквозь хохот звучит ее голос, – боишься боли, а вот твой собрат – нет.

Слышу, как демоница дергает цепь, и тут же вскидываю морду, а из-под высокой кровати показывается человеческая нога. Принюхиваюсь. Демьян. Но не верю в это, не мог он сам обратиться, не дождавшись полнолунья. Слишком мал и слаб, чтобы самостоятельно проделать это. Заставила, ведьма. И рык вырывается против моей воли. Представляю, что пришлось пережить бедному мальчишке.

«Ему всего двенадцать!» – мысленно кричу во всю мощь, а демон лишь улыбается.

– Я соскучилась по тебе, мой пес, – шепчет она, – а до полнолуния так долго ждать, – тянет своим сладким голосом, полным соблазнительных ноток.

Она проводит длинным красным ногтем по бледной коже меж двух полушарий груди. Обводит темный контур соска и тоже самое делает с другой грудью, потом ее палец утопает в ярко накрашенных красной помадой губах, и девушка начинает его активно посасывать.

– Давай же, оборотень, ты заставляешь меня томиться, – кривя губы, говорит она, но я медлю.

Эмоции, что сейчас поднимаются каменной стеной внутри, рвут меня на части. Чувствую, как схлестываются два противоречия: подчиниться приказу и настоять на своем. Только вот если я все же выберу второе, чем все это обернется для стаи? И нет, Марго не права, я не боюсь боли, я живу с ней, пусть она не столько физическая, сколько духовная, боль есть боль. Угнетение, в котором держат нас демоны, намного больше приносит душевных терзаний и страданий.

Марго неожиданно склоняется в бок и выуживает плеть из-под кровати, с силой дергает второй рукой цепь, и мальчишка выкатывается из укрытия наружу. Хлесткий удар по тонкому телу, и Демьян вскрикивает от боли. Марго, довольная своим действием, улыбается, а я встряхиваюсь всем телом, припадаю на передние лапы и уже готов в один прыжок вцепиться демону в шею, но поднятый вверх длинный палец Хозяйки останавливает меня.

– Прежде, чем сделать глупость, смотри, не пожалей о содеянном.

Щелчок раздался так громко, что я замер на миг и увидел, как с другой стороны плети выскочило длинное лезвие, которое она тут же навела на шею мальчишки, что, измученный, лежал, чуть дыша.

«Я сделаю, как ты скажешь», – наконец-то сделал я выбор, и мои мысли потекли в сторону хозяйки.

– Вот и умница, – оценила она мою покорность и ободряюще улыбнулась. – Давай же, милый.

Острие лезвия вспарывает тонкую кожу паренька, и тонкая струйка алой жидкости струится по ней. Злость захлестывает меня. Шерсть встает дыбом, а Марго продолжает свою игру. Она делает второй надрез, и алая пелена застилает мне глаза.

– Не нужно медлить, Алекс, всего лишь минимум усилий, и я сниму с него браслет. Мальчик сможет обернуться, и его раны затянутся мгновенно.

А я уже не слушал ее, только видел лезвие ножа, что вновь проделывало кровавую полосу на коже мальчишки.

– И только от тебя зависит, насколько долго он будет мучиться.

Дикий рев вырвался из моей груди. Мне кажется, что тело разламывается на куски, и я медленно схожу от боли с ума.

Это продолжалось всего лишь пару минут, и вот я уже стою на коленях, упершись ладонями в пол, по лицу и шее вниз текут струйки пота, и он крупными каплями падает вниз. Озноб пробивает тело, в то время как кожа горит нещадно. Я закрываю глаза и дышу, стараюсь, по крайней мере, это сделать так, чтобы легкие не вывернуло наружу.

– Алекс, – подскакивает Марго на месте, и я слышу, как щелкает затвор ошейника. – Ал, я его отпустила.

Заискивающие нотки звучат в ее голосе.

– Сука, – вырывается хриплый звук из моего горла. – Удушу.

– Алекс, милый, не преувеличивай и не хами, – Марго хоть и напускает на себя храбрость, но ее голос подрагивает от страха.

Таких вещей она раньше не делала, что на нее нашло сегодня, я так и не понял. Поднимаюсь на ноги и оглядываю комнату в поисках Демьяна.

– Где мальчишка? – смотрю в упор на Марго.

Марго вскидывает подбородок и вся вытягивается в струнку, приосанивается.

– Ты, видимо, еще не пришел в себя, оборотень, – ее глаза превращаются в щелки. – Я тебе не птица попугай, чтобы повторяться, но, учитывая твое состояние, я это сделаю еще раз. Мальчишку я отпустила.

Ее высокомерный тон завел меня с пол-оборота. В два шага оказываюсь возле нее. Она от неожиданности распахивает глаза, а я хватаю ее лицо и сильно сжимаю пальцы, надавливая с двух сторон на челюсть. Смотрю, как в глубине пока еще светлых глаз вспыхивает ярость, разгорается с каждой секундой. И пока не наступает точка кипения, шепчу ей в приоткрывшиеся от захвата губы:

– Тебя, демон, спасает лишь то, что сейчас ты имеешь над нами власть, но я советую тебе больше так не поступать. Потому что, боюсь, в следующий раз не смогу сохранить самообладание и сверну все же твою тонкую шейку.

Моя рука сползает на ее шею, и я сдавливаю ее сильнее, так, чтобы Марго почувствовала нехватку воздуха. Секунда, и я лежу на полу, а ее глаза сверкают красным пламенем. Длинная коса ожила и теперь, будто аспид, вьется вокруг ее талии.

– Да, Алекс, – протянула она хрипловатым голосом и, поднявшись с кровати, шагнула с подиума в мою сторону, – сейчас, как и сто лет назад, вы, – она указала на меня плетью, – находитесь в нашей власти. И ты же знаешь, что Арон не допустит того, чтобы вы ушли в вольную жизнь.

Она плотоядно облизнула губы, оглядывая меня.

– И я сделаю, как и мой брат, все, чтобы вы оставались в нашей власти, – она провела по моей спине холодной кожей кнута. – Но хватит разговоров, мой друг.

Развернувшись на пятках, она направилась обратно, а я почувствовал, как мою шею сжимает невидимый стальной обруч и тянет меня за Марго. Противостоять нет смысла, потому что каждый миг промедления обруч сдавливает шею сильнее, лишая полноценного глотка воздуха. Я поднимаюсь на ноги и иду за ней.

На тумбе возле кровати замечаю два кубка. Морщусь от того, что придется пить зелье, что приготовила Марго.

– А-ха-ха! – раздается смех, и я перевожу взгляд на демона.

Оказывается, все это время она стояла и наблюдала за мной.

– Ты как раскрытая книга, Алекс, – отсмеявшись, говорит она, – мне сейчас хоть и недоступны твои мысли, но эмоции я чувствую хорошо, и они говорят все за тебя. Я думаю, если бы все проходило по доброй воле, ты бы от этого получал такое же удовольствие, как и я, но тебя не сломишь, – она даже грустно при этом вздохнула, – так что будем действовать по выработанной схеме. Неси кубки, – Марго села на край кровати и, положив ногу на ногу, посмотрела на меня.

Делаю пару шагов и беру напиток. Вылить бы это пойло, но вряд ли это что-то изменит. Да и я понимаю, что демоны что-то задумали. Вот только никак не уловлю эту самую нить за конец, который можно было бы потянуть и разгадать их замысел, но я чувствую нутром, что так оно и есть.

Подхватываю кубки и принюхиваюсь к содержимому. Ну, состав ничем не отличается от предыдущих. Афродозиак. Моргана не изменяет себе. Залпом опрокидываю тот кубок, который предназначен для меня. Хочется побыстрее отделаться от чувства безысходности, отвращения к самому себе и к ситуации в целом.

Секунда, и чувствую, как по моим венам растекается огонь. Считаю медленно до десяти, и вот оно, чувство невесомости и одновременной тяжести там, куда непременно приливает вся кровь при желании совокупления с особью женского пола. Поворачиваюсь наконец-то к той, кто хочет испытать все-то возбуждение, что дает зелье. Образ Марго расплывается, я вижу перед собой лишь силуэт. Четкие его очертания, на фоне которых теряется весь образ демона. Делаю шаг по направлению к ней. Моргаю, хочу увидеть эмоции, что сейчас написаны на ее лице, но это все бесполезно, как и бесполезно отвратить весь этот процесс от себя.

– Давай, Алекс. Ты же знаешь, как потом нам будет хорошо, – говорит она, но ее голос слышу, как через толщу воды. Лишь вижу, что девушка протягивает ко мне руку, и я отдаю ей кубок.

Она делает глоток и отдает мне обратно.

– Выпей.

Подношу тару к носу и вдыхаю запах. В голове засело подозрение, что она туда снова что-то подмешала. Но посторонних запахов нет, и я опрокидываю в себя то, что приказала Марго. Чересчур кислый вкус заставляет передернуть плечами и зажмурить глаза.

Открываю глаза и тут же зажмуриваю их обратно. Бросаю кубок на пол и до боли тру веки. Резь, что полоснула по глазам, достала все нервные окончания.

– Сейчас все продет, – шепчет сладострастным голосом демон, и я ей верю.

Еле ощутимый поток воздуха проходится по обнаженному телу, при этом задевая все места, что сейчас горят огнем, и я желаю оказаться внутри прохладной плоти. Откуда я это знаю? Я это чувствую, все сейчас вокруг настолько остро ощутимо, что кажется, плечи оглаживают не прохладные кончики пальцев Марго, а обжигающе-холодные кубики льда. Ее запах проникает в легкие помимо воли, заполняет их, а исходящее от нее сладкими потоками желание заставляет чувствовать возбуждение девушки в полной его мере. Втягиваю воздух в себя, ноздри раздуваются, хочу заглотить все без остатка. Разворачиваюсь к ней лицом и впиваюсь в чуть приоткрытые пухлые губы. Все мысли уходят на второй план, ничего не ощущаю, кроме похоти. Есть только она и я.

«Кто она?» – задает мне вопрос мой воспаленный желанием мозг.

Демон либо ангел, мне сейчас на это глубоко и откровенно плевать. Я хочу ее. А тем временем, Марго закидывает мне на плечи руки и, запутываясь в волосах на затылке, прижимается ко мне ближе, будто хочет, чтобы наши тела срослись. И, как ни странно, я тоже этого хочу. Стискиваю ее упругие ягодицы и вжимаю в нее возбужденный до предела член. Демоница издает протяжный стон, но он тонет в моих губах. Атакую ее рот напористым поцелуем. Исследую языком каждый уголок ее рта, пытаюсь отыскать что-то для себя новое, ранее неизведанное. Марго цепляется за меня, пытается отодрать от своего рта, тянет за волосы, и я на миг ослабляю натиск, даю ей вздохнуть. Но это всего лишь на миг, и он не остается без действий. Я валю Марго на кровать и по максимуму развожу ее ноги. Она подчиняется, падает навзничь, и ее начинает трясти от предвкушения. Ни секунды не медля, срываю с ее молочного тела черную ткань, что скрывает от меня желанную плоть, и впиваюсь в мокрые возбужденные складки, всасываю их в себя, немного покусывая. Демоница извивается, прижимается к моему рту, требуя большего, и я ей это даю. Язык теперь тонет в горячем лоне. К языку присоединяется мой палец, и Марго насаживается на него с яростью, будто просит, чтобы проник в нее глубже и глубже. Присоединяю второй и следом третий палец, растягиваю ее под себя шире, больше. Марго не сдерживает стоны, издает их с такой частотой, что можно точно сказать, когда нужно остановить ласку. Грудной стон, и я чувствую, что еще рано. Пока пальцами трахаю ее, языком вожу по упругому бугорку, что сейчас возбужден и увеличен в размере, то надавливая сильнее кончиком языка, то отступая, давая возможность жарче захотеть ласки.

– Еще! – выкрикивает она, когда пальцы погружаются на всю длину.

И я отрываюсь от терзания клитора, нависаю над Марго и одним резким движением вхожу в нее на всю длину. Замираю на секунду, но совсем не для того, чтобы дать ей привыкнуть ко мне, а потому, что на мгновение перед моим внутренним взором проносятся чистое лицо и светлые глаза Леры. Издаю стон и рык одновременно, ненависть к демону ледяной волной накрывает меня.

Глава 5

Запах гнилой травы и плесни забивал не только нос, но и въедался в легкие. Я старалась дышать через раз, закрыв при этом рот и нос лоскутом ткани, оторванным от подола платья. Прижавшись спиной к сырой холодной стене, я поджала под себя ноги и сидела вот так уже, как мне показалось, вечность. Шевелиться совсем не хотелось, потому что от любого моего движения на ноге позвякивала цепь, и железный обод норовил впиться в щиколотку. Поэтому все попытки хоть как-то достучаться до чувств этих страшных людей и попросить отпустить меня я прекратила еще энное количество времени назад. В сердце до сих пор теплилась надежда на то, что это всего лишь страшный сон, хотя явно болящие синяки на ляжках говорили об обратном. Я исщипала себе все ноги, пытаясь наконец-то проснуться, и поэтому в борьбу с этой теплящейся надеждой вступил холодный рассудок, заставляющий понять, что со мной произошло что-то ужасное, и нужно быть готовой к самому плохому. Вот, видимо, я и готовилась. В голове пустота, в душе тревога. Слезы уже давно высохли, но от этого не стало лучше. Тихое подвывание нет-нет, да и вырывались из моей груди.

Анализировать происходящее не было смысла, потому что ни одна версия мне не казалась человечной по отношению ко мне, а уж что хотят от меня эти люди, я и подавно не могла понять. Выкуп? Но с кого что брать? Родители не богаты, да и особой ценности я, как личность, не представляю. Обычная девушка. Без выдающихся внешних данных. То, что умна, навряд ли как-то могло повлиять на похищение.

«Возможно, – промелькнула шальная мысль, – они меня хотят сдать на органы. О, боже».

По телу пробежалась толпа диких мурашек, оставляя за собой явный след паники. Дышать. Вдох. Почему-то об этом сразу я и не подумала.

В отчаянии я начала вспоминать все статьи, которые когда-либо читала про то, что людей похищали и сдавали на органы, но, как назло, ни одна из них не вспоминалась.

Хотелось плакать. Я закрыла лицо руками, но щеки так и остались сухими.

Сашка, как ты мог со мной так поступить? Что я тебе плохого сделала?

Так я просидела еще не знаю сколько, но мой зад онемел и от холода, и от долгого нахождения в одной и той же позе. Умирать-то совсем не хотелось. А моя фантазия уже начала подкидывать картинки моего расчлененного тела. Бр-р-р-р…

«Лера, остынь, выбрось все из головы, – говорил мне трезвый рассудок. – У тебя больное воображение. Все не так плохо, как кажется».

Я резко встаю на ноги и, чуть пошатываясь, припадаю к стене. Ноги свела судорога, и тихий стон, вырвавшийся из моего рта, прокатился по пустой подвальной комнате. Согнувшись, я начала массировать икры. Покалывание в мышцах доводило до тошноты, но я часто сглатывала, пытаясь отогнать приступ. Дышала гнилым воздухом, уже совсем не обращая на это внимания. Легкие обжигала подвальная сырость, но я этому старалась не придавать значения. Когда, наконец, судорога отпустила, я разогнула спину и, взяв цепь в руки, уже не помню, в который раз сделала круг по помещению. Из узкого оконца, что было врезано в стену под потолком, лился голубоватый свет, говоря о том, что на улице скоро начнет светать, и что принесет мне новый день, еще неизвестно. Цепь в руках дернулась, и я остановилась на месте. Подергала, но звенья не поддались. Я, вздохнув, повернула обратно, в том направлении, откуда только пришла.

Гнетущую тишину нарушил шорох, и я замерла там, откуда только что хотела сделать шаг.

«Только не мышь, только не мышь!!!»

Вот кого-кого, а мышей я переносить не могу. Еще с детства к ним отвращение, когда однажды увидела мышиное гнездо с копошащимися в нем голыми мышатами. Желудок скрутил спазм. Это еще оттуда, с детства. Помню, тогда меня так полоскало, что думала, умру от болевых ощущений.

Вот и сейчас. Оглядываю комнату в надежде найти хоть какую-то мебель, но безрезультатно. Я уже пыталась это сделать наощупь, когда только очнулась здесь. Но вот льющийся свет подсказал, что здесь пусто на самом деле.

Я попятилась было назад, но вместо шуршания раздался злобный писк, и в углу сверкнули два желтых огонька.

– Ешкин кот, – вырвалось у меня, когда рядом с первой парой огоньков появилась еще одна, а потом еще. – Мамочка, – простонала я и, уже не контролируя себя, сделала шаг назад.

Снова раздался писк, или рык, я уже не соображала и не могла трезво оценивать ситуацию, потому что панический страх проник в мою голову, и здравомыслие ее покинуло.

А тем временем угол все больше заполнялся сверкающими огоньками, и теперь они двигались на меня. Делаю последний шаг и понимаю, что все, здесь граница моего отступления. Дергаю ногу, но это же бесполезно. В голове проносятся картинки из фильма «Пила». Сглатываю горький ком, и, когда стая крыс – а это были именно они – уже лавиной хлынула в мою сторону, оглушительный визг вырвался из моего горла.

Но крик прервался ровно тогда, когда я почувствовала первый острый укус за щиколотку. В глазах засверкали искры, и я понимала, что это больше от страха, но побороть его не могла, не могла переступить панический ужас. Я начала невпопад махать ногами и руками, в которых я держала цепь. И нет бы мне ее бросить или хотя бы сделать шаг в сторону того места, к которому была она прикована. Но нет, мое тело решило вести себя непредсказуемо.

И в очередной раз, когда я замахиваюсь ногой, чтобы сбить наступающих крыс, я не удерживаю равновесие и падаю со всего маху на попу. Копчик пронзает дикая резь, но мне некогда на это обращать внимание, потому что по моим коленям ползут хвостатые серые твари.

«Неужели таков мой конец?» – мысленно спрашиваю у всевышнего и кулаком сбиваю серую тварь, но их слишком много. Они окружают, и я вижу в их хищных взглядах голод. Я обречена. Мне не справиться с ними.

Когда одна из крыс прыгает мне в лицо, раскрывая свою пасть в попытке укусить, я закрываюсь руками, и она врезается холодным телом в преграду из рук.

Я скорее почувствовала на физическом плане, чем осознала мозгом, что в комнате что-то произошло, потому что по оголенным участкам тела прошелся холодной рябью застоявшийся воздух комнаты. А потом раздался тихий рык и хруст. Много хруста, как будто идешь по корке обледенелого снега, и он ломается под твоими ногами. Хрустит так звонко. В морозном, замершем от холода воздухе. Вот и сейчас я слышала именно такой хруст и оглушительный многочисленный писк. Открывать лицо я боялась, потому что еще не была готова увидеть того, кто сейчас находится в комнате.

Все в одночасье смолкло. И снова помещение наполнилось вязкой тишиной, в которой четко было слышно постороннее тяжелое дыхание. Я так и сидела на попе, все никак не осмеливаясь открыть глаза. Наверное, прошло слишком много времени, слишком долго я сидела, не двигаясь, потому что этот кто-то ткнулся в мои колени, что я подобрала под себя, мокрым носом. Я вздрогнула и открыла глаза. Хотела было отшатнуться от огромного волка, что склонил ко мне голову, но мне не позволила та самая цепь, что впилась в щиколотку. В сумерках комнаты его глаза сверкнули голубоватым свечением.

– Не ешь меня, а? – мой хриплый голос прорезал тишину.

Это сказала я? Глупая. Я, наверное, совсем сошла с ума, раз начала разговаривать, а точнее, просить большого серого волка не есть меня. Ну, а вдруг? Вдруг это поможет? Ведь то, что происходит вокруг меня, не особо похоже на реальность, может, и волки здесь говорящие.

– О, – прервал мои размышления женский голос, и я резко обернулась на него, а позади послышался недовольный рык серого волка. – Вижу, ты познакомилась с нашими падальщиками.

Звонкий смех, что разнесся под сводами подвала, казался здесь совсем неуместным и неправильным.

– Видимо братья наши меньшие решили, что ты еда, – и снова смех.

Я неловко пытаюсь встать. Укусы, которыми наградили меня крысы, начали почесываться, и это мне не понравилось, а вот ноющий копчик вполне себе ожидаемо дал о себе знать.

– Девушка, – набравшись смелости, обратилась я к той, что, закрывая собой проход, стояла передо мной, – это совсем не смешно. И объясните мне, пожалуйста, что все вот это значит? – я обвела рукой то место, где находилась, и звякнула цепью на ноге. – Для чего это? И что вам от меня нужно.

Я лишь успела моргнуть, а когда подняла ресницы, то мою челюсть уже больно сжали сильные женские пальцы, фиксируя мое лицо на месте.

– Так ты еще ничего не поняла, да, Валери? – с придыханием проговорила она, ставя зачем-то ударение в моем имени на первый слог.

Покачать головой мне не удалась, но видимо, ей и не надо этого было.

– Ты, – в ее глазах на дне черных зрачков мелькнули красные огоньки пламени, – теперь невеста. Невеста для Князя Тьмы. Мой дорогой брат выбрал тебя, и для того, чтобы понять, насколько ты подходишь ему, ты должна пройти испытания.

Оказывается, все то время, что говорила эта прекрасная девушка, я не дышала, но нужно сделать этот вдох, потому что легкие начали гореть. Вот только как его сделать, как? Мне как будто перекрыли кислород, на глаза навернулись жгучие слезы, я замахала в панике руками, задергалась всем телом, но даже рычание, послышавшееся из-за моей спины, никак не ослабило хватку девушки. Она смотрела мне в глаза, не прерывая контакта, и в уже плавящемся от кислородного голодания мозге вспыхнула догадка о том, что в этом виновата она.

– Молодец, – улыбка тронула ее губы, и кран с кислородом открылся на всю. Стальная хватка ослабла, и цепкие пальцы отпустили мой подбородок.

Я повалилась на колени, согнулась пополам и часто-часто задышала, пытаясь набрать в легкие воздуха.

– Никаких больше вопросов, Валери, – она обернулась через плечо, – и запомни, назад пути нет. А останешься ты жива или умрешь, это зависит только от тебя, – снисходительным тоном проговорила девушка и вышла за дверь.

– Готовьте ее, – послышалось в коридоре, и тут же в комнату вошли два парня. На них были только подранные джинсы.

Я лицезрела всю эту картину, когда, обессиленная, сидела на коленях и пыталась осознать сказанное девушкой. Парни молча подошли ко мне и, взяв меня под руки с двух сторон, подняли на ноги. Мое лицо залилось краской, когда один из них, опустившись на колени, взял в широкую ладонь мою щиколотку, на которой был обруч с цепью, и, вставив в замок ключ, щелкнул им.

Парень, что стоял по правую сторону, потащил меня к выходу.

– Куда? – попыталась я стряхнуть его руку, но куда там. – К чему меня готовить надо? – не успокаивалась я.

– Тебе лучше молчать, – приятный голос послышался сзади, и я, обернувшись, наткнулась на застывший взгляд голубых глаз волка.

«Точно, сошла с ума, – усмехнулась про себя, – если уж волки начали разговаривать».

– Хозяйка приказала не разговаривать с тобой, – тот же голос, но уже с другой стороны.

Я покрутила головой и наконец-то увидела того, второго парня. Он уже шел чуть впереди. Как? Как он так быстро двигается?

– Тебе лучше не сопротивляться, землянка, – продолжал говорить он, – побереги силы, они тебе пригодятся.

Он замолчал, когда впереди показалась лестница, и шагнул на нее первый, потом парень, что вел меня, и, собственно, я, а сзади, гулко дыша, замыкал нашу вереницу большой серый зверь.

***

Яркий солнечный свет резанул глаза, и я сильно зажмурилась. Когда успело взойти солнце? Неужели столько времени прошло? Я растерянно замотала головой, когда немного попривыкли глаза.

Все тот же двор и те же цветы, те же красиво выкрашенные стены особняка, только вот что-то в этом всем было пугающее теперь, ненастоящее, что ли. Мне только и оставалось вертеть головой и шагать дальше, вслед за полуголыми парнями.

Помалкивать советовал тот, на спине которого красовался длинный шрам, уродуя кожу спины. Длинные волосы были перехвачены резинкой. Лица он ко мне не поворачивал, и разглядеть его я не могла. Зато очень хорошо рассмотрела того, что шел по правую руку от меня. Высокий рост, крепкое предплечье, забитый бицепс и накаченный пресс выдавали в нем как минимум какого-то спортсмена, а кого еще, я и думать сейчас не хотела. Да и не приходило больше в голову никаких идей. Я глянула в его лицо. Застывшая маска. Никаких эмоций. Интересно, разве им не жаль меня? А кстати, почему они меня должны жалеть? Ведь я вроде как невеста? Я не смогла сдержать горькой улыбки. Получается, меня похитили, потому что какой-то князь захотел лицезреть меня в женах.

Мы завернули за угол, а перед нами уже открывалась дверь. Шаг в темноту, и тут же теплый свет лампы загорелся под потолком. Я пробежалась глазами по помещению, и под ложечкой неприятно засосало в предчувствии чего-то недоброго.

***

Меня завели в просторное помещение. То тут, то там на стенах располагались полки. Всевозможный инвентарь виднелся на них: банки с краской, лопаты, грабли. Глаза разбегались, хотелось ухватить каждую деталь. Правда зачем мне это, я не могла понять. Парни, оставив меня стоять, отошли к большому столу и начали выдвигать ящики, копошась в их содержимом, но мне казалось, что они только делают вид, будто что-то ищут внутри. Оттягивают время, вот только для чего? А мои нервы уже были напряжены до предела и натянуты, словно струна, казалось, только попробуй вдарь, и они разорвутся в мелкие кусочки. Липкий страх неизвестности своими щупальцами пробирался под платье, сжимая с двух сторон бока стальным обручем. Я настолько ушла во внутреннее переживание моего незавидного будущего, что, когда в тыльную сторону ладони уткнулся мокрый нос волка, я от неожиданности подпрыгнула на месте. А потом пришла она. Икота. Я начала икать так громко, что парни, увлеченные занимательными поисками, разом повернулись и уставились на меня. Я только пожала плечами.

Тихое рычание сзади. Парни посмотрели на волка, и я тоже обернулась, взглянула на того, кто меня так испугал. Пришлось отступить на шаг. Нет, то, что меня эта животина не проглотит, я уже поняла, поэтому визжать и падать в обморок мне совершенно не хотелось, а вот рассмотреть его – это да.

Волк по размеру оказался довольно-таки крупной псиной. Сравнить его можно было с великорослым мастифом. Вот только шерсти на нем в разы больше, да и морда не совсем дружелюбная, хотя возможно, я и ошибаюсь, и вот этот оскал, что сейчас искривил его губы, адресован совсем не мне. Прослеживаю его взгляд, направленный мне за спину, и поворачиваюсь на сто восемьдесят градусов.

– Ал, все сделаем в лучшем виде, – оповестил непонятно кого парень.

Хотя почему непонятно, ведь он смотрел точно на волка. Я отвлекаюсь в буквальном смысле на одно мгновение, лишь только перевожу взгляд обратно на волка и замечаю, как в его глазах скользит СОЖАЛЕНИЕ?! Но почему? И понимаю, почему, когда мне на лицо ложится мягкая тряпка с едким запахом больничного лекарства.

Мои глаза расширяются от непонимания происходящего. Хватаю парня за руку и пытаюсь отцепить его ладонь от моего лица, но это не помогает. Тогда впиваюсь в его руку ногтями, и он зло выплевывает проклятие на незнакомом мне языке. К нему присоединяется второй парень. Отдирает мои руки, но этого и не требуется больше, так как чувствую, что мышцы начинают ослабевать, в теле появляется легкость, а ноги становятся ватными, и теперь я уже цепляюсь за его руку не для того, чтобы отодрать от себя, а для того, чтобы не упасть. Последнее, что запоминается мне, это взгляд голубых глаз. В ускользающем сознании почему-то передо мной появляется образ Саши, но я обиженна и зла на него. Отвожу взгляд и закрываю глаза. Мое тело парит в прострации, я не засыпаю до конца. Ощущаю кожей все, что происходит со мной.

Сначала крепкие руки подхватывают мое тело и несут куда-то, потом меня кладут на что-то холодное и жесткое. Открыть бы глаза да посмотреть, куда меня положили, но веки словно налиты свинцом, не поднимаются совсем, сколько я ни прилагала усилий. Вот холодная сталь касается кожи, и треск рвущейся ткани доносится до ушей, но такой приглушенный, будто через плотно прилегающие к ушным раковинам беруши. Легкий сквозняк пробежался по обнаженному телу, но мне почему-то даже не стыдно от того, что посторонние парни видят меня голой, хотя…

«Хотя… – прислушиваюсь к себе. – Нет, все равно».

Это мне показалось, что волна негодования поднимается из груди.

Отдаленные голоса. Ловкие движения рук начинают что-то вытворять с телом. Поворачивают одевают, цепляют и снова кладут на место. И это все кажется таким естественным. Я нахожусь на грани вплоть до того момента, пока тьма не накрывает мой разум. Теперь мне тяжело дышать. Дыхание становится частым и надрывным. Сквозь веки чувствую, как чей-то тяжелый взгляд прожигает, заставляет часто-часто биться только успокоившееся сердце. Страх скручивает все тело, но именно внизу живота собирается ледяной очаг. И именно к нему прикасается чья-то холодная рука, и мощный заряд электрического тока простреливает мои внутренности. Я содрогаюсь всем телом и бьюсь о твердую поверхность, больно ударяясь мягкими частями и головой. Хочу очнуться и хоть как-то повлиять на происходящий процесс, но у меня не получается. Еще один сильный разряд, и я все же падаю в темную бездну небытия, а вдогонку слышу нарастающий шум из размеренных слов, произносимых твердым мужским голосом.

– Она меченая, – злое шипение так и неслось за мной, падающей в бездну.

Глава 6

Глаза я открыла в тот момент, когда мне на лоб упало что-то влажное и холодное. Я стираю рукой каплю, и запах птичьего дерьма наполняет воздух.

– Бли-и-и-ин, – я сажусь и начинаю оттирать руку об траву. – Ну, что ты будешь делать, а? – неизвестно кому говорю я вслух.

Но в этой ситуации эмоции через край. Срываю большой лопух, которой раскинул свои листы возле меня, как будто знал, что мне понадобится помощь. С поднесенным ко лбу листом моя рука замирает. Стоп, помощь. Вскакиваю на ноги. Паника. Дышать. Потом вспоминаю, для чего в моей руке большой лопух, и начинаю трясущимися руками оттирать птичью лепешку со лба.

– Так, так, – оглядываюсь по сторонам и понимаю, что со всех сторон меня охватывает лес. – Лера, спокойно, – бросаю использованный лист на землю, делаю первый шаг, и мелодичное позвякивание раздается снизу, опускаю взгляд. – Это что за хрень?

Возмущению нет предела. Теперь я уже поглощена созерцанием того, что на мне надето. Да ладно, надето, это не так уж и важно. Подумаешь, набедренная повязка с глубокими вырезами по бокам и узкая, прикрывающая только маленькую грудь, полоска ткани. Я как-то это пропустила мимо. А вот браслеты на ногах, больше похожие на оковы, и позвякивающие на них при малейшем движении колокольчики привели меня в ступор.

– Нет, – мотаю я головой, а при этом рука уже тянется к шее, так как на ней тоже чувствую непривычную тяжесть. Оттягиваю пальцами тонкий обруч, но безрезультатно. Он плотно охватывает шею, и мне навряд ли удастся увидеть хоть что-то. – Сашка, – шиплю в пространство. – Ненавижу, гад.

Топаю ногой, и до моих ушей доносится перелив колокольчиков.

Оглушительный свист проносится над кронами деревьев. Птицы, спрятавшиеся в зеленой листве, огромной стаей срываются с мест и воспаряют над лесом. Я замираю на месте и кручу головой. Пытаюсь сообразить, с какой стороны доносился звук, и каково его происхождение. Босая переминаюсь с ноги на ногу и уже даже успела притоптать траву, на которой стояла все это время. Так ничего и не увидев, и не поняв, решаю двигаться в любом направлении, лишь бы не стоять на месте, потому что в душе нарастает странное ощущение надвигающейся опасности. Только бы вот понять, откуда и от кого?

Каждый шаг дается мне с трудом, потому что боюсь наступить на что-то или на кого-то, скрытого под толщей листвы. Поваленное дерево, встретившееся мне на пути, было огромных размеров, и мне пришлось его обходить. Мысли в голове роились, перебивая одна другую, но даже если мне и удавалось задержать свое внимание хоть на одной из них, ее все равно неизбежно забивала третья. Хотелось понять, осознать. Я до сих пор не могла поверить в то, что все, происходящее со мной, происходит на самом деле, и мне остается только принять сей факт и постараться выбраться из этой истории с наименьшими потерями. Нервный смешок вырвался изо рта. Потери, видимо, предусмотрены только с моей стороны, как я поняла из разговора этой девушки и парней.

Хруст ломающейся ветки заставил меня отвлечься от раздумий и трепыхнуться – сердце, оно сбилось с ритма и начало стучать в ускоренном режиме. Я остановилась и с опаской посмотрела в ту сторону, где раздался хруст. Никого. Облегченный выдох, и я поворачиваюсь обратно, чтобы продолжить путь в выбранном мной направлении. Поворот головы, и мои глаза упираются в морду огромного черного волка. От неожиданности я только и смогла, что разинуть рот и набрать в него воздух, на этом все и закончилось, потому как выдавить из себя хоть что-то я не смогла. Ледяной ужас, что сковал мое тело, точным ударом выбил из легких весь воздух. Холодный пот прошиб меня, и я в доли секунды покрылась липкой омерзительной влагой, а вот табуны мурашек, пробежавшие по спине, оставили после себя взъерошенные, словно у напуганной кошки, волосы. Мне кажется, что сейчас я ощущаю каждую из них, и, если бы могла поднять окаменевшую руку, чтобы дотронутся до них, то непременно укололась бы о застывшее острие.

– Р-р-р-р, – оскалился волк, обнажая длинные желтые клыки. Хищный блеск отразился в его глазах, мерцанием прокатившись по черному, как ночь, зрачку.

Вот и в этот раз чувство самосохранения не подкачало. Щелчок в голове, и я срываюсь с места и опрометью мчусь через густой подлесок. Тонкие хворостины молодых деревьев хлещут голые ноги, скорее всего, оставляя после себя красные следы, но на боль некогда обращать внимания. Чувство страха гонит меня вперед. Дыхание сбивается уже после десяти минут непрерывного бега, и рваные вдохи рвут горло, забивая легкие насыщенным лесным воздухом. Ноги начинают заплетаться, и я сбавляю скорость. Хочу прислушаться к звукам, что заполняют лес, но бухающая в ушах кровь мешает, и я чувствую себя затянутой в вакуум. Остановиться, надо остановиться хотя бы на секунду, чтобы сделать нормальный вдох.

Замедляю шаг и приваливаюсь спиной к дереву. Легкие горят. Я сгибаюсь пополам, чтобы уменьшить приток воздуха, и в носоглотке начинает свербеть. Я подергала носом и, скосив к переносице глаза, увидела, как из него начала капать алая кровь. Только этого не хватало. Я зажимаю крылья носа двумя пальцами и закидываю голову кверху, чтобы остановить кровь. Чувствую во рту соленый привкус ржавчины. Хоть я раньше и совала в рот обрезанные пальцы, и мне далеко не впервой пробовать кровь на вкус, но почему-то именно сегодня острый спазм скрутил мой бедный желудок. Короткими глотками проглатываю воздух, пытаясь забить рвущийся наружу рвотный рефлекс.

Громкий треск ломающихся веток возвращает меня в реальность, и я бросаю беглый взгляд в том направлении, откуда доносится звук. Сквозь ветки вижу огромную черную тень. Забываю о всех своих невзгодах и срываюсь с места, снова бегу, продолжая зажимать нос. Теперь мои ноги уже уверенно ступают по лесной подстилке, и я не забочусь о том, что могу обрезаться или наступить на что-то острое. После маленькой передышки у меня будто открывается второе дыхание, и я с большим проворством преодолеваю препятствия, встающие у меня на пути.

Бегу вперед с максимальной скоростью, при этом успевая оглядываться назад. Преследователь не отстает. Мне чудится, что я даже слышу его влажное сиплое дыхание у себя за спиной, снова поворачиваю голову, но нет, никого. Только вот вскользь замечаю, как между деревьев с левой стороны мелькает еще одна тень. В мой интенсивно пульсирующий от нагрузки мозг закрадывается догадка, что они гонят меня. Мысль бьется о черепную коробку, прыгая там, как теннисный мяч. Я это понимаю по тому, как тень, что слева, начинает проявляться все четче, и я сворачиваю вправо, пытаясь не столкнуться с ней. Дикий посвист прорезает лесною толщу, и я прибавляю скорость.

Ноги подкосились в самый неожиданный момент, я только и успела, что вытянуть руки перед собой, дабы уберечь лицо, чтобы не пропахать им прогнившие листья. Конечно же, это мало помогло, исцарапали мелкие веточки, поломанные при падении, а труха забила мне и глаза, и ноздри. О том, что произошло с телом, я и не задумывалась вовсе. Я чувствовала лишь боль от судорогой сведенных мышц. Из глаз хлынули непрошенные слезы. Я плакала в голос, хотя сама, скорее всего, не осознавала этого, потому что от переизбытка эмоций и от пылающего в агонии тела мозг совсем не соображал.

Сколько я так провалялась в одном положении, не могу сказать точно, потому что только вдоволь прорыдавшись, я, видимо, благополучно вырубилась. Я очнулась от того, что меня начал трясти озноб. Повернулась на спину и открыла глаза. Ночь. Хотя нет, не совсем, скорее, густые сумерки и сизый туман опустились на лес. Я села и подтянула к груди ноги. Поежилась и, обняв себя руками, покрутила головой, озираясь вокруг.

«Значит, – я затаила дыхание и прислушалась к ночному лесу. Тишина, – они решили дать мне передышку. Если бы хотели сожрать, уже давно бы расправились с моим тщедушным телом».

Почему-то перед глазами опять встал образ Ирки. Впалые черные глазницы, в которых не видно глаз, и вместо рта черная дыра. Она поднимает свой костлявый палец и указывает на меня, открывает рот и зовет по имени.

– Лера-а-а-а, – протяжный то ли стон, то ли вой, и меня прошибает озноб, а на голове волосы поднимаются дыбом. Мотаю головой, прогоняя видение, и снова оглядываюсь по сторонам, но никого.

– Божечка, помоги мне, пожалуйста, выбраться отсюда, – шепчу я, а сама встаю на четвереньки и, прижимаясь ближе к земле, ползу по мягкой листве. – За что мне это все? – шмыгаю носом и всматриваюсь в темноту, пытаясь отыскать хоть какое-то укрытие на ночь.

В голове вдруг возник вопрос.

«А почему я, собственно, бегу? – пожимаю в пространство плечами. – Может, завтра остановиться и посмотреть, что будет? Ведь я совсем не боец. И эта игра в догонялки мне, скорее всего, не по плечу».

Я заранее знала, что не справлюсь. Потому что какими-то особенными физическими данными я не могла похвастаться, да я в школе на физкультуре всегда была в последних рядах, меня не брали ни на какие соревнования. Так как Валерия среди учеников была самым слабым звеном, я в большинстве случаев все уроки просиживала на лавочке запасных, дабы не подводить ту команду, которой досталась.

Впереди показалась большая тень. Я затаилась. Ага, тень не двигается и плотно прижата к земле. Ползу дальше, а сама дышу через раз и так тихо, что не слышу вдохов сама, лишь только бьющуюся в висках кровь от страха. Еще немного, и вот я уже могу разглядеть очертания большого дерева, что, накренившись к самой земле, лежит на боку. Замерев на месте, я обратилась в слух.

«Странно, – подумалось мне, – почему не слышно ни единого звука?»

Складывалось ощущение, что в лесу нет даже сверчков, которые любят разводить свои трели в ночи. Неожиданной порыв ветра пронизал меня холодом до костей, и я, отбросив все сомнения, нырнула в первое попавшееся углубление. С замиранием сердца ощупала пространство вокруг себя. С облегчением выдохнула шумно, когда поняла, что внутри пусто. Свернулась калачиком и, подложив под голову руки, как заклинание, начала повторять мысленное послание вселенной о том, чтобы все это было сном, чтобы я проснулась дома в мягкой постельке и в теплой пижамке.

– Божечка, пожалуйста, пожалуйста услышь меня, – шептала я в темноту.

Глава 7

Я наблюдал за Лерой, держась на некотором расстоянии. Не хотел, чтобы она видела меня, как и не хотел, чтобы она знала, что я участвую в травле ее. Тряхнул мордой, отгоняя назойливых мошек, что так и норовили залезть в уши и ноздри. Ночь сгущала свои тени, поглощая лес непроглядной тьмой. Тихо переставляя лапы, стараясь, чтобы не хрустнула ни одна ветка, я подобрался к той яме под деревом, где спряталась Лера. Тишина окутала лес. Странно. Такого не замечал раньше. Тихий гул чужих мыслей в голове отвлекал. Я не мог сосредоточиться на девушке, потому что этот гул нарастал с каждой секундой все сильнее, и уже даже можно было разобрать отдельные слова и фразы. Собратья о чем-то спорили, и я должен был принять в этом споре непосредственное участие. Задрал голову кверху и втянул в себя влажный лесной воздух. Посторонних запахов в радиусе километра я не слышал, как и не чувствовал опасности.

Стая девушку довела до того места, которое было обговорено с Морганой и Ароном. Дальше будет легче. Еще несколько дней, и Лера должна прийти к озеру, где и будет ее ждать князь. Шумный выдох, и кровь побежала по венам быстрее, заставляя всем естеством воспротивиться этому факту. Из пасти готов был вырваться негодующий вой, но я подавил в его в себе, понимая, что этим своим выбросом эмоций, скорее всего, напугаю Леру, а ей нужно набраться сил и отдохнуть. Внутри разлилась тоска. Я чувствовал себя настолько виноватым, что это разъедало меня изнутри, выжигая все человеческое, что еще осталось во мне.

Я опустил голову ниже ко входу в яму. Тихие всхлипы и монотонные слова насторожили меня. Я напряг слух и замер. Из глубины до меня доносился голос Леры, и в нем было столько мольбы, что невольно сжалось сердце, а перемежающиеся со словами всхлипы разрывали его в клочья. В голову забралась мысль – когда я стал таким чувствительным? Когда? Не помню я такого. А в своей звериной ипостаси? Так я вообще не чувствовал, что у меня есть сердце. Думал, что там давно твердый камень, безразличие ко всему, что происходит вокруг, не считая, конечно, стаи. Они для меня нечто большее, чем даже я сам. Но вот к внешним проявлениям я был равнодушным совсем. Сколько раз, выполняя задания Арона, я, не задумываясь, лишал жизни не только демонов, что смели бросить князю вызов, но и обычных людей, что были ему же неугодны. И ни разу, ни разу нигде и ничего не кольнуло и не защемило.

Перед внутренним взором возникла картина из прошлого.

Ночь. Ливень хлещет по лицу, холодные капли, стекая по мокрым волосам, прокладывают себе дорогу за шиворот и ледяными дорожками бегут вниз по спине. Остра встречает путников распахнутыми городскими воротами. Охранников на стенах нет, и это радует. Мы беспрепятственно проходим внутрь. Защитное магическое поле ослаблено, и для нас не составляет труда переступить преграду, сотканную одним из сильнейших колдунов Темного Мира. Но его власть сегодня закончится. Так захотел Арон.

Мы быстро шагаем по улицам, без труда отыскиваем нужный переулок и дом, в котором и обитает колдун. Неприметная снаружи дверь на самом деле является ничем иным, как стеной между внешним миром и его собственным, в котором он заперся, скрываясь от непрошеных гостей, но от меня сегодня ему не уйти. Резким движением срываю ключ с шеи. Следы, оставшиеся от веревки, на которой он висел, уже через час исчезнут. Кручу его в руках. Ничего особенного, простой на первый взгляд длинный каменный пирон с круглым отверстием под эту самую веревку, которая сейчас, промокшая, мотается под порывами ветра из стороны в сторону. Я, больше не медля ни секунды, вставляю его в замочную скважину и чуть не сгибаюсь пополам от волны, что отдачей скользнула через руку и пронзила острыми иглами все тело. Слышу сзади скрежет зубов и злобное ругательство, уголки губ непроизвольно поднимаются в хищной улыбке. Работа, которая требует жертв. Толкаю дверь, и та с легкостью поддается, с грохотом бухает о стену. Захожу в помещение и, словно пес, стряхиваю с себя капли дождя. Светлый пол тут же покрывается мелкими грязными разводами.

– Авадонн! – зычный голос разносится по теплому помещению.

На мой возглас выбегает женщина средних лет. Ее светлые волосы взлохмачены и взъерошены. Она дикими глазами смотрит на нас и почему-то при этом отрицательно машет головой.

– Нет, нет, нет… – шепчет она только губами, – не надо! – последние слова кричит в голос и падает мне в ноги. Обхватывает и жмется к грязным сапогам.

Я брезгливо отдираю ее от себя и отталкиваю в сторону. Она не унимается, складывает ладони друг к другу и умоляюще смотрит в глаза.

– Авадонн! – вновь гаркаю я, и теперь уже в голосе слышится явная угроза. – Не заставляй свою женщину унижаться! Прими смерть как настоящий мужчина. Твое будущее уже предрешено, и ты это знаешь.

– Конечно, знаю, пес, – прошелестел над головой тихий баритон, от которого на моей спине встали дыбом волосы, хотя я точно мог сказать, что магия в этом доме для нас не страшна.

Я оглянулся на своих братьев, те ошарашено озирались по сторонам. Не могли понять, откуда доносится голос, а я понимал и знал. Поэтому молниеносный бросок, и вот уже я сжимаю шею старика длинными сильными пальцами. Он закатывает глаза и начинает хрипеть. Приподнимаю его выше, не прилагая особо усилий. Его тщедушное тело весит от силы килограмм пятьдесят, поэтому стоит только сжать пальцы сильнее, и шейные позвонки переломятся в моих руках.

– Отпусти! – кидается с кулаками ко мне женщина, но Влад перехватывает ее и, не рассчитав силы, отшвыривает в сторону.

Она ударяется головой о каменный столб, что поддерживает потолок.

– Не трогай жену, – хрипит старик.

– Именем Князя Тьмы и Владыки Арона ты приговорен к вечной смерти, ангел бездны…

– Будь ты проклят своими предками и мной княжеский пес… – вторит моим словам колдун, и я в ответ вдалбливаю ему между глаз тот самый пирон, коим открыл заговоренную дверь, вдавливаю его до конца.

Он проходит через всю черепную коробку, и его тонкий конец появляется с обратной стороны головы. Арон дал четкое указание, выбирая способ, которым я должен был убить колдуна. Третий глаз, которым был так знаменит ангел бездны. Один из сильнейших Темного Мира должен был лишиться именного его, тогда он не сможет переродиться и вернуться ни в один мир, которыми было усеяно временное пространство.

– Надо уходить, Ал, – Влад трогает меня за плечо.

Я отпускаю шею колдуна, и он трухлявым кулем валится на пол. Я отталкиваю его от себя ногой и, разворачиваясь, направляюсь к выходу.

– Уходим, – даю команду, – свидетелей тоже убрать, – указываю на жену колдуна, которая до сих пор лежит в отключке.

Влад делает шаг в направлении женщины, и я даю ему возможность показать себя. Он хоть и молод, но рано или поздно ему придется самому выполнять подобные задания. Одно движение ловких рук, и шея женщины повернута на триста шестьдесят градусов вокруг своей оси. Она не оживет и больше не встанет, это точно. Жена колдуна – человек.

Мы исчезаем так же быстро, как и появились.

***

Я устало прикрыл глаза. Прислушался к окружению. Не люблю вспоминать прошлое, пытаюсь всегда убежать от преследующих меня мыслей. Но почему-то именно сегодня они решили догнать меня, напоминая, что я погряз в этом дерьме и теперь вряд ли когда отмоюсь, да и зачем? Точнее сказать, для чего?

Протяжный вой разнесся над лесом, и я понял, что время пришло, пора. Напрягаю мышцы и делаю один большой прыжок в сторону. Потом еще, и теперь я уже в нескольких десятках метров нахожусь от того места, где должна показаться Лера. Наблюдаю за входом в яму, но там никого. Слишком долго. Князь бывает нетерпелив и может наказать за опоздание. И если мы не поспеем вовремя, кто его знает, что может за кавардак возникнуть в его голове. И что еще его извращенное сознание может придумать для землянки Леры.

Солнце неотвратимо поднималось над землей, лапы в нетерпении рыли землю. Я поднял голову. Вой так и рвал грудную клетку, эмоции захлестывали мозг, и соображать с каждой минутой становилось сложнее. И только когда надрывный вой вырвался из глотки, я понял, что сейчас в мой голове был Арон. Этому сукину дьяволу не терпелось увидеть свою жертву, и я сейчас был инструментом для достижения этой цели. Только после того, как вой унесся вглубь леса, моему взору открылась причудливая картина. Мне показалось, что даже слюна появилась в уголках пасти.

Глава 8

Дикий вой вырвал меня из зыбких оков сна. Я просыпалась с такой неохотой и так медленно, как себе явно не может позволить добыча. Я произнесла это слово про себя так естественно, как будто являюсь ею уже не один день, а уже родилась для этого. Это словно быть в заячьей шкуре. Вроде живёшь себе таким милым пушистым зверьком, но вот тебе не повезло, милое существо, ты не родился декоративным кроликом, к сожалению, и тебя не возьмут добрые люди к себе в питомцы. Ты живёшь, друг, в лесу, и быть тебе добычей хищного безжалостного зверя.

Вот именно этим зайцем я и чувствовала себя. А вой издавали хищники, которым для чего-то нужна была моя костлявая тушка. Надеяться на то, что меня оставят в покое, не представлялось возможным. И думать о том, что волки от меня отстанут, я тоже не могла. Ведь едва ли они с их отменным обонянием не смогут найти меня. Поэтому дожидаться, пока меня за шкирку вытащат из укрытия, я не стала. Приподнялась на коленки и, пятясь задом, выползла попой вперёд, будто рак, на свет божий. Слава всевышнему, меня никто не видит. Стыдоба. Отряхнулась. Поправила сползшую с одной груди кожаную полоску, водрузив ее на место, и обвела взглядом зелёную листву. Ни намека на то, что где-то за листьями прячутся серые чудовища. Значит…

Смотрю по очереди в разные направления и соображаю, куда нужно пойти, чтобы наконец-то выйти из этой чащобы. Урчание в животе одновременно перекликается с моими мыслями о еде. Вот как бывает. А я уже считай два дня ничего не ем. И не особо-то и хочется. Я ещё раз просмотрела возможные варианты, в какую сторону идти, и остановилась на том кусочке леса, где он начинал редеть и просвечиваться. Первые шаги даются с большим трудом. В пятки то и дело впиваются острые веточки, а содранные накануне голени ноют от малейшего к ним прикосновения высокой травы или молоденьких деревцев.

Но тут до моих ушей доносится неясный звук, и я ускоряю шаг. Забываю о том, что секунду назад мне больно было переступать, потому что, приближаясь к пролеску, начинаю разбирать жалобные мольбы о помощи. Девичий голос монотонно на одной ноте прорывает тишину, и я спешу, спотыкаясь, падая и вставая, снова иду вперед. Мой взгляд прикован к одиноким деревцам, которые скрывают за собой яркое небо. Прибавляю шаг и выбегаю на широкий, залитый солнечным светом утес. Резко останавливаюсь на месте, будто к земле гвоздями прибитая, и не могу сделать шаг. Глаза расширены от увиденной картинке настолько, что заболели веки.

Два каменных столба разделены округлым валуном. Между ними стоит девушка, руки которой привязаны к этим столбам. Точь-в-точь картина из «Кинг-Конга», но если фильм я смотрела на большом экране в кинотеатре и понимала, что это все вымысел и бурная фантазия режиссера, то здесь…

Девушка, чьи волосы рвал ветер и терзал обнаженное тело, словно услышала, что я стою сзади. Оглянулась и впилась в меня взглядом.

– Помогите!!! – звонкий голос выдернул меня из ступора, и я, не теряя более ни секунды, кинулась ей на помощь.

Когда оказалась с ней рядом, мои щеки вспыхнули алым румянцем. Все же не каждый день мне приходится находиться вот так близко к голым девицам.

– Давай же, что застыла? – шепчет она быстро обветренными, потрескавшимися от жаркого ветра губами. – Нужно успеть…

Что успеть, девушка так и не сказала, а я и не особо слушала, потому что принялась распутывать туго затянутые узлы.

– Кто же тебя сюда притащил? – скорее себе, чем ей, задала вопрос.

Впрочем, после того, что произошло со мной, я поняла, что это, видимо, нормально для данной местности. Еще бы знать, где я все же нахожусь. Тогда было бы намного проще.

– Как кто? – она все же решила пролить свет. – Разве ты не знаешь, что сегодня левиафан приходит за своей невестой?

Мне показалось, или в ее голосе даже почудилась толика обиды?

– Я избранная, – с таким вдохновением она это произнесла, что я даже на миг перестала дергать узы, которые никак не хотели поддаваться.

– Так чего ты тогда боишься, избранная невеста? – спросила я и не смогла подавить сарказма в голосе, но видимо, девушка не поняла моих намеков.

– Не знаю, – продолжила она и дернула рукой, напомнив мне, что я тут вообще делаю. – Но знаешь, что-то… предчувствие, что ли, какое-то не дает мне покоя. Я уже и смирилась со своей участью быть невестой чудовищу, но все гложет меня неведение. И не могу с этим ничего поделать. Пусть лучше другая дева будет его женой, а я пусть буду изгнанницей, лишь бы не чувствовать того, что творится у меня внутри сейчас.

Я слушала ее и понимала, что все эти метания внутри нее так мне знакомы. Вот только про мир этот она мне ничего так и не рассказала. Но догадаться, конечно, не сложно. Все решает общество, как в ее случае, и князь, как в моем.

– А ты знаешь, кто такой князь Арон? – все же решилась я задать насущный вопрос и поглядела на девушку, которая с каждой минутой становилась все бледнее.

– Не произноси вслух, – зашипела она и снова безуспешно дернула рукой. – На них наложена печать, – проговорила с такой душераздирающей безысходностью в голосе, что у меня засосало под ложечкой. По бледным щекам ее потекли слезы, прокладывая широкие дорожки. – Ты мне не сможешь помочь…

А я все стояла и дергала веревки, когда почувствовала, как спину обдало фонтаном холодных брызг, и что-то могучее и ужасное одним своим появлением пронизало мою сущность. Если сказать, что сейчас я испытала страх, это значит, не сказать ничего.

Это был не страх, нет. Это был доходящий до безрассудства ужас, который скручивает все твое естество в тугую спираль и выворачивает все внутренности наружу, не заботясь о том, что ты при этом еще жива. Боюсь признаться даже самой себе, но я описалась в тот момент, когда дева, что стояла передо мной, поседела на моих глазах. Вот так, стоя на месте, не поворачиваясь к этому монстру лицом, а только видя реакцию этой бедолаги, что сейчас в конвульсиях дергалась передо мной, я вдруг почувствовала, как по моим ляжкам течет горячая жидкость. Руки безвольными плетьми упали вдоль туловища, когда нас обдало смрадом протухшей рыбы из пасти чудовища. Закрываю глаза и готовлюсь к неизбежному.

Резкий удар в грудь, и я, как тряпичная кукла, отлетаю к краю утеса. Открываю глаза и тут же встречаюсь с пронзительной холодной голубизной волчьих глаз. По инерции не могу остановиться и скольжу к мокрому краю. Вода, что потоками стекает с тела чудовища, не позволяет зацепиться, и я понимаю, что еще немного, и я свалюсь в морскую пучину. Но меня поражает не это, а то, что, осознавая все, мне грозящее, я в мелких деталях, будто в кино, созерцаю сцену, что сейчас разворачивается передо мной. Девушка, что так и осталась привязанная к столбу, стоит ни живая ни мертвая. Рот открыт в беззвучном крике, и от ужаса расширены до предела глаза, мне кажется, еще чуть, и они вылезут у нее из орбит. Секунда, все это длилось всего секунду. Молниеносный удар сверху, я только и успела, что моргнуть, и вот изо рта чудища морского фонтанами брызжет кровь, а на каменном валуне остались стоять откушенные по колено ноги.

Слышу дикий крик. Хватаюсь за рот, закрываю его руками, потому что этот крик издаю я. Чудище, замерев, поворачивает на звук голову, и в этот момент мое тело охватывает невесомость, и я стремительно падаю вниз.

«Господи. Какая нелегкая смерть», – думаю во время полета.

Легкие раздирают воздушные массы, забивая своей влажностью рот, и я пытаюсь сомкнуть губы, но что толку. Ветер хлещет глаза, и от соленой воды их начинает щипать. Но как оказывается, не все так просто, как я подозревала сначала, потому что стоило только немного сменить ракурс обзора благодаря порыву сильного ветра, и я увидела змеевидное тулово монстра, что вздымается над бурлящими внизу потоками воды, которые он сам же и создает. Тело кренится из стороны в сторону, словно толстый ствол многовекового баобаба под порывами ураганного ветра, и кажется, что в любую секунду оно упадет на меня.

Я скорее почувствовала, чем услышала, что сверху, надо мной очень быстро летит что-то тяжелое, создавая в воздухе свистящий звук. Хотелось развернуться посмотреть опасности в лицо, но мне никак не удавалось совладать с потоками воздуха, что неумолимо увлекали меня вниз.

И вот снова толчок в спину, и я заваливаюсь набок, практически делаю кульбит в воздухе, но мне не позволяют, вижу перед собой морду волка и рядом проносящуюся голову монстра с кровавой пастью. Зажмуриваюсь так сильно, что заболели веки, а из горла все-таки вырывался крик.

Распахиваю глаза от того, что в лицо летит водопад брызг, и мне хочется вытереть их с лица. Пытаюсь преодолеть руками сопротивление воздушных волн, и мне это удается, но с трудом. Как только протираю глаза, тут же получаю удар лапами в грудь. Перед глазами заплясали золотистые звезды. Как я поняла уже позже, волк оттолкнулся от меня и вошел в толщу воды первым, а потом волна поглотила меня. Я даже не успела задержать дыхание, так внезапно удар в грудную клетку выбил остатки воздуха. Не вдохнув, я нырнула в пучину морскую.

Удара о воду я практически не почувствовала, потому что не только волк смягчил его, но и чудище, превратившее морскую воду в бурлящую кашу, в которую я и окунулась. Барахтаясь руками и ногами, как мне казалось, я смогу хотя бы на миг вынырнуть из бездны, но я ошибалась, потому что все под водой перепуталось, все стало вверх ногами, и понять, где дно, а где небо, не представлялось уже возможным. И спустя нескольких таких мгновений я поняла, что это все бесполезно. Сегодня явно не мой день, и я просто оттягиваю приближающуюся кончину. Последний раз я пронизала воду руками и открыла рот, не в силах больше сдерживать дыхание. В легкие тут же забралась морская вода, обожгла их, затекая все глубже в нутро. Жуткая боль и паническая безысходность накрыли меня с головой, поглотив в пучину дикого страха. И мечась в предсмертных муках, я даже не сразу поняла, что меня кто-то яростно тащит на дно. Лишь опустив глаза, я увидела, что мои ноги опутал длинный хвост левиафана, а само чудище, спиралью врезаясь в толщу воды, стремительно уплывает в черную бездну и тянет меня за собой.

Терпеть адскую боль нет больше сил, и я, отдаваясь на волю судьбы, понимаю, что мой конец настал. Теряю сознание.

Глава 9

Первые минуты после того, как мы упали, казались часами. Когда я попал в воду, ощутил, как боль мощной волной прорезала позвоночник и конечности, но это длилось всего миг. А потом я всплыл к поверхности. Левиафан не захотел насладиться подношением жителей острова и решил ещё и Леру забрать себе. В бурлящей воде я так и не смог разглядеть девушку, поэтому начал нырять. Зрение, конечно же, было не настолько острым, как в ипостаси волка, но все же я довольно четко мог различить закручивающееся в спираль тело чудовища. Между этими гигантскими кольцами монстра пыталась выплыть к поверхности девушка. Ком застрял в горле, и я понял, что воздух заканчивается. Сделал мощный рывок к поверхности. Глоток кислорода, и я стремительно погружаюсь вниз, обратно под воду. И тут меня пробирает дрожь, скручивая в узел напряженные мышцы конечностей. Морской змей, сковав хвостом ноги девушки, с огромной скоростью тащит Леру на дно морской бездны, кишащей дьявольскими чудовищами. Я этого никак не мог допустить, но пугало и одновременно подхлестывало то, что Лера неподвижной марионеткой колыхалась в толщах ледяной воды. Отгонял от себя назойливые мысли о том, что девушка, видимо, уже мертва, ведь не может обычный человек выдержать то, что с чем пришлось столкнулся Лере.

Разрезая ладонями воду, я опускался вниз, с каждым мгновением подплывая ближе. И вот еще один решающий бросок, и наконец-то я смог захватить ладонь Леры в свою руку. Дернул на себя, но тщетно. А левиафан, не сбавляя обороты, все ниже уходил на глубину.

Легкие начинают гореть. Тогда, перехватываясь руками по телу Леры, добираюсь да ее голеней, охваченных хвостом, и что есть сил впиваюсь ногтями в толстую кожу монстра. Результат невелик, и ноги девушки остаются скованными хвостом. На ум приходит лишь одно возможное решение: изловчившись, я крепко хватаю девушку за ноги и начинаю выворачивать их из стальной хватки. Из ее рта выходят пузыри воздуха. Она задергалась всем телом, и мне удалось в короткий миг вытащить одну ногу из плена. Упираюсь в смыкающееся кольцо ногами и высвобождаю второю. Один мощный толчок, и, загребая воду ладонью, я поднимаюсь к поверхности. В груди сердце бьется так быстро и гулко, что даже чувствую, как его стенки задевают ребра. Расслабиться бы, но сейчас совсем не вариант. Я, конечно, был уверен на девяносто процентов, что морской змей не захочет разворачивать свое тело и менять траекторию спуска в морские глубины, но сомнения все же оставались, поэтому быстрыми гребками я пытался-таки доплыть туда, где мы будем с Лерой в безопасности.

Словно утопленный в воде мяч, я выскакиваю на поверхность за глотком кислорода. Хватаю его ртом, пытаясь надышаться. Лера бездвижно висит в моих руках. Я хлопаю ее по щекам, но все без толку. Впереди под утесом небольшая пещера. Я знаю, что там можно укрыться не только от стаи и демонов, но и от посторонних чужих глаз в принципе.

Местные туда не заглядывают, потому как уверены, что именно здесь ворота в подземное царство монстра, а те, кто пытался переступить черту, непременно насаживались своими телами на острые пики камней, когда те щетиной вылезали из воды при приближении любого живого существа. Понять, как это происходило, никто не брался, да и навряд ли кому-то это надо было. Камни, движимые магией, пронзают все, что движется, и если существо имело неосторожность приблизиться к ним без магической защиты, то у него один конец – смерть. Правда, я точно не знал, для чего и кому нужна эта самая пещера, но я здесь бывал, и не раз. И остался жив.

Ноги почувствовали дно, и я, подняв Леру на руки, не замедляя шага, вышел на берег. Останавливаться не стал, наоборот, заторопился – нужно спрятаться от лишних глаз. Никогда не знаешь, откуда стоит ждать беды. А демоны – существа такие непостоянные и коварные, что нет смысла рисковать.

Только оказавшись в тени пещеры, я наконец-то смог выдохнуть спокойно. Быстро опустив Леру на землю, начал прощупывать пульс, но это скорее было на автомате, ведь я точно знал, что девушка жива, чувствовал, как по венам течет кровь, как сердце, хоть и слабо, но делает толчки.

Искусственное дыхание рот в рот и непрямой массаж сердца. Ничего. Повторяю то же самое, и так до тех пор, пока наконец-то из ее рта не начинает извергаться соленая вода. Переворачиваю ее на бок, а у самого руки трясутся. Хочется ей помочь, но не знаю, чем, поглаживаю успокаивающе по спине, пока ее сотрясают рвотные спазмы. Все закончилось минут через пять, а потом девушку начал бить озноб. Крупная дрожь пробивала ее тело, как разряды тока. Видимо не осознавая еще, что рядом с ней сижу я, она жалась ко мне, пытаясь согреться. Я притянул ее себе так тесно, как только было возможно. Ее холодный нос уперся мне в шею, и Лера часто-часто начала дышать. Я медленными, но размашистыми движениями начал растирать, разминать ее спину, разгоняя кровь под кожей, которая покрылась крупными мурашками. Лера просунула мне руки под мышки и обняла, прижимаясь всем телом, таким же холодным, как нос.

– Лера, – прошептал я ей в волосы, не переставая растирать кожу.

А она ответить не может, только уткнулась мне в шею и трясет головой.

– Прости меня, Лер.

Нашел время. Но лучше сейчас. Лучше вот так, потому что не уверен, что при других обстоятельствах девушка вообще подпустит к себе хоть на шаг, а здесь мне представился шанс даже держать ее в объятиях, такую маленькую и податливую сейчас. Лера сидит у меня на коленях, обжигая своей кожей мою. Ничего не могу поделать с собой, плоть оживает так некстати и в самый не подходящий момент, но такова физиология, и с ней, увы, поделать ничего нельзя. Я держусь, как могу, но вот руки уже не просто растирают кожу Леры, а гладят, ласкают шелковистый бархат. А ее все еще продолжает трясти, только изо рта вырывается теперь уже горячее дыхание, которое обжигает тот участок кожи, где касаются губы девушки. Меня словно прошибает током. Фантазия тут же начинает рисовать непристойные картинки, и плоть мгновенно становится твердой. Лера видимо почувствовала мое возбуждение и попыталась отстраниться от меня, но я не позволил.

– Отпусти, – услышал я сквозь бьющиеся друг о друга зубы ее голос и ощутил слабые попытки оттолкнуться от меня.

– Лера, ты вся холодная, тебя надо согреться, – хрипловатым от возбуждения голосом говорю я.

– Я уже согрелась, – и ее попытка оттолкнуть меня становится более настойчивой.

Как бы я ни хотел, но мне приходится отпустить девушку. Не хватало еще сильнее напугать ее. Разжимаю плен объятий, и Лера тут же выскальзывает из них. Отползает на несколько шагов и садится на попу, обхватывает коленки и смотрит на меня затравленным зверьком.

– Кто ты? – вдруг спрашивает она, а я смотрю на нее и не верю, что она меня не узнала.

Конечно, я здесь выгляжу немного по-другому, но все же. Хотел было открыть рот и сказать ей, но она вдруг зажала уши руками и начала раскачиваться из стороны в сторону, как кукла-болванчик.

– Нет, нет, не говори, не хочу слышать, – распахивает глаза и смотрит так пронзительно, что дух захватывает, а у самой слезы по щекам текут, оставляя мокрые дорожки.

Делаю движение в ее сторону, но она отшатывается, и я тут же отдергиваю руку назад.

– Не трогай меня, – сквозь слезы роняет она, – я тебя ненавижу, ты это понимаешь?

Я киваю.

– Зачем ты это сделал? – отрывисто спрашивает она, и я вижу, как во взгляде скользит злоба. – Я чуть не умерла, я хочу домой, – она поджимает губы, но это делает ее только больше похожей на ребенка.

Я не сдерживаю резкое движение, и вот она снова в моих объятиях, я глажу ее по волосам, а она жмется ко мне и, задыхаясь от слез, все шепчет и шепчет без остановки слова ненависти. Зарываюсь пятерней в ее волосы на затылке и тяну чуть назад, хочу видеть ее лицо. Ее припухшие от слез губы раскрываются в возмущенном выдохе от моего жеста, и я впиваюсь в ее рот, вбирая протестующий выдох в себя.

Глава 10

Я настолько была поражена и возмущена наглостью этого Сашки и не Сашки одновременно, что в первые секунды, когда он прижался к моим губам, даже растерялась немного. Такой неожиданный поворот совсем никак не вязался с тем, что я хотела высказать парню все, что я о нем думаю. Я уперлась ему в грудь двумя руками и сжала губы так сильно, как могла, но он, словно каменная глыба, не отпускал и никак не реагировал на мои попытки оторвать его от себя. Прошлая целая минута мой борьбы с ним, прежде чем я почувствовала, как мое тело начало расслабляться. Его руки вместо того, чтобы удерживать меня, уже настойчиво гладили мою спину, разминая затекшие напряженные мышцы, надавливая в нужных местах чуть сильнее. И я не выдерживаю атаки его умелых рук, сдаюсь в их плен и раскрываю губы, которые тут же попадают в его власть. В сердце вклинивается воспоминание, такое недавнее и далекое одновременно, все сейчас происходит будто в двух плоскостях. Там, в прошлом, я страстно мечтала о том, чтобы вот так целоваться с Сашкой, и готова была отдать ему самое ценное, что у меня есть, а здесь? Копаюсь в себе, хотя с каждой минутой сосредотачиваться становится все труднее, потому что руки парня все настойчивее ласкают мое тело, и я отчего-то перестаю контролировать себя. По телу пробегает жаркой рябью волна возбуждения, и от этого я пугаюсь сама себя. О чем только думаю, ведь этот парень… Провожу по его плечам раскрытыми ладонями и чувствую, как под ними напрягаются мышцы. Или все же не он? Там Сашка был немного худее и не мог похвастаться столь выдающимися формами, как этот его клон. Точно, он клон! Догадка врезалась в голову, как острый шип, и вот мои руки уже давят на его плечи в попытке оттолкнуть мужчину от себя, но вот тело требует обратного. Парень вошел во вкус, и теперь его ладони, обхватив мои ягодицы, прижимают меня к его паху, где твердым камнем его плоть упирается в мою, уже разгоряченную и влажную.

«Вот тебе и утопленница», – хихикает внутренний голос мерзким смехом. А мои щеки начинают пылать. Неужто похоть способна затмить всю ту горечь и боль, что Сашка принес в мою жизнь? И когда наконец-то парень перестает терзать мои губы и обхватывает ладонями лицо, заставляет посмотреть в глаза, я понимаю, что да. У меня внутри будто разливается горячая лава, заполняя меня, как сосуд. И эта пылающая жаром порода заставляет выветриться все мешающие получить наслаждение чувства прочь из головы и из сердца, оставляя все то светлое, что я хранила в себе.

– Лера, я люблю тебя, уже давно, – шепчет Сашка мне в губы.

Мое сердце, бьющееся до этого и так неровно, совсем теряет ритм, и чувство радости захлестывает меня с головой. Хотя, если признаться себе честно, не сейчас хотела бы я слышать признания в любви, не в этой обстановке.

– Сашка, – я хотела ответить парню, но он, коснувшись моих губ большим пальцем, заставил замолчать.

– Ты пока не говори ничего, я знаю, что сильно виноват, но не могу сейчас ничего с этим поделать, ты просто должна знать, что я обязательно вытащу тебя отсюда. Только потерпи немного.

Он говорит, а у меня от его слов волосы на голове шевелятся, что-то до меня не может никак дойти, о чем это он.

– Саша, миленький, – я уже не сдерживаюсь, прижимаюсь к нему, обнимая ногами за талию, – ты только смотри, не бросай меня одну, я обещаю, что буду слушать тебя во всем. Только не бросай, – страх развязывает язык. – Сашка, ты знаешь, что со мной тут было? —заглядываю ему в глаза и вижу, что в них плещется неприкрытая ничем боль.

Он охватывает меня руками и сжимает так сильно, что трещат кости, и я вынуждена обнять его за шею и вжаться в его торс.

– Лера, девочка моя, ты просто знай, что я рядом, – его слова перекликались с поцелуями, которыми он осыпал мою шею, мою грудь, и я откинула голову назад, освобождая место для его ласк.

Стон вырвался из моей груди в тот момент, когда его пальцы стащили тонкую полоску кожаного лифа, губы вобрали в себя сосок, и он, прикусив его вершину, начал играть языком. Я, зарывшись в его волосы пальцами, притянула его к себе ближе. Хотелось почему-то перевернуть все, весь этот мир, чтобы встал на ноги. Внутри распирало чувство неудовлетворенности, и на задворках разума я знала, чего хочу и чего хотела всегда. Я хочу его, моего Сашку. И я понимала, что готова пойти с ним, куда бы он ни позвал.

Горячие ладони парня вновь легли на мои ягодицы, он подтянул меня к себе и рывком поднялся на ноги. Я почувствовала себя в этот момент маленькой девочкой, повисшей у него на шее, а он сделал шаг внутрь пещеры и пружинисто пошел вглубь. Остановившись, он опустил меня на что-то мягкое и теплое. Я, проведя рукой, по ощущению сразу догадалась, что это мох, а парень, втиснувшись между моих ног, продолжил начатое. Его ловкие пальцы, быстро разделавшись с остатками одежды, обнажили мое и без того не особо прикрытое тело, и я сидела ни живая ни мертвая. Теперь, в полумраке, мне казалось, что огромный член парня ну никак не сможет поместиться во мне. Крупная головка члена упиралась в мои складочки, смазывая и без того влажное лоно каплей смазки, что выступила на конце. По телу электрическим током пробежала волна возбуждения, и я, откинувшись на локти, запрокинула голову назад, выгнула спину, а у самой фантазия уже рисовала картинки нашего соития, возбуждая меня сильнее. Острожное проникновение внутрь, и я затаила дыхание.

– Расслабься, Лера, – нависая надо мной, шепчет в ухо Сашка, – доверься мне.

«Доверься мне» – он так запросто это сказал, как будто не он пару дней назад (или недель? Я уже запуталась во времени) затащил меня в историю.

– Я старюсь, – сквозь плотно сжатые губы проговорила я.

– Я не сделаю тебе больно, – продолжает Сашка, а сам настойчиво растягивает мое лоно и проникает все глубже внутрь.

Мышцы растянуты до упора, и я ощущаю каждый миллиметр его плоти у себя внутри. С одной стороны, томительное ожидание требует немедленной разрядки, с другой боюсь я сильно, а вдруг будет больно, когда…

Резкая боль пронзает меня, когда Сашка одним мощным движением входит, заполняя, наверное, сверх предела. По крайней мере, первые секунды я чувствовала, что меня разрывает в клочья. Я громко вскрикиваю, но этот крик Сашка ловит жарким и жадным поцелуем, который углубляет сразу, как только его губы соприкасаются с моими, и я задыхаюсь, развожу ноги сильнее, не могу дольше сдерживать эту боль в себе и впиваюсь в его плечи ногтями. Парень рычит мне в рот и начинает двигаться. Фееричный оргазм в один миг накрывает меня. Я закатываю глаза, и меня пробивает крупная дрожь, а Саша не останавливается, продолжает двигаться, наращивает темп, и я задыхаюсь от стонов, что один за другим вырываются из моего горла. Он как будто решил свести меня с ума. Захватывает мою грудь в плен пальцев и, оттягивая затвердевший сосок, начинает сжимать, играть с ним, а его член скользит во мне, даря неземное наслаждение, прогоняя чувство боли на задворки памяти.

Я извиваюсь под его руками змеей, а он будто хочет поймать меня, прижимает тело к мягкой подстилке. Я, прикованная им, лежу на месте, а парень энергично двигается во мне, от чего тело мое наливается негой, каждая клеточка становится настолько чувствительной, что кажется, если притронуться ко мне, я распадусь на миллиарды осколков. Что и случилось со мной спустя пару минут, когда парень вошел в меня до предела, и это было так глубоко, что у меня из глаз посыпались звезды, и черные точки заплясали вокруг. Я только и смогла, что дернуться под его рукой, но парень вдруг опустил ладонь мне на лобок и большим пальцем надавил на клитор, сделав при этом несколько круговых движений. От этих простых манипуляций мне показалось, что моя душа рассталась телом. Из меня, через меня фонтанировал бурей эмоций оргазм. Именно в этот момент мне казалось, что нет ничего более прекрасного, чем секс, и секс именно с этим мужчиной. Сквозь вязкий кисель, в котором пребывало мое воспаленное сознание, я услышала утробный рык и улыбнулась темноте. Оказывается, не только мне было хорошо, но и Сашке. Внутри сладким сиропом разлилось удовольствие от этого осознания. Я потянулась к парню руками, и он, подхватив меня, прижал к себе. Так и оставшись сплетенными вместе, мы продолжали стоять, пока в тишине пещеры не раздался жалобный урчащий звук моего живота. Я смущенно улыбнулась, когда Сашка удивленно приподнял бровь.

– Я тебе пытаюсь рассказать, – начала я, – что здесь на меня напали волки, и я убегала от них, – начала я рассказ, а живот снова заурчал, проголодался, бедняжка. – Я уже несколько дней не ела, – пожаловалась я парню, и на душе сразу полегчало, будто половину забот перевалила на него.

– Лерка, – улыбнулся Сашка и, немного помедлив, вышел из меня, отчего мне сразу стало пусто и неуютно.

– А еще у меня нет одежды… – ну, это я уже загнула, конечно. Откуда здесь одежда.

Сашка развернулся ко мне спиной и размашистым шагом пошел на выход.

– Саша! – позвала я его, и эхо тут же подхватило мой голос.

– Лера, – он глянул на меня серьезно, – сиди здесь и не двигайся.

Томная улыбка коснулась моих губ, но вряд ли в темноте Сашка мог ее заметить. Потянувшись всем телом, я села на камне. Оглядевшись, поняла, что парня уже нет в пещере. Между ног приятно ныло, и я, проведя по нижней части живота, непроизвольно вздрогнула. Оргазм до сих пор не отпускал. И каждая клеточка кожи была еще настолько чувствительна, что стоило дотронуться до нужного места, и рука скользнула ниже, к лобку.

Божечки, что со мной происходит, откуда это все во мне? Я отдернула руку и обхватила себя за плечи. Разве это правильно? Чувствовать то, что сейчас переполняет меня… Я, как сосуд, налитый до кроев похотью, возбуждена до предела, и это пугает. Чтобы отвлечься от этого состояния, начала мерить шагами пещеру, осмысливая все происходящее.

Хоть я и винила в произошедшем со мной несчастье Сашку, но вопросов было настолько много, что хотелось на все получить немедленные ответы. Вот только осталось еще выяснить, как так оказалось, что парень очутился в воде именно тогда, когда меня чуть не уволокло чудовище. Вспоминая монстра, я передернула плечами, а кровь так и застыла ледяным потоком в венах.

Бр-р-р, до сих пор не отпустило.

И я все надеялась на то, что Саша мне все разъяснит: что это за место, где я оказалась, и что тут за законы такие варварские, что девушек подают, как гарнир, на съедение чудовищу. Один шаг, один вопрос.

Я глянула в ту сторону, куда ушел парень. Тишина. Несколько шагов том же направлении, и словно обухом по голове его слова в памяти: «Сиди на месте». Я остановилась. Инстинкт самосохранения подсказывал, что вряд ли парень шутил, потому что в его тоне совсем не наблюдалось веселья. Но в то же время меня что-то непреодолимо тянуло наружу. Я вдохнула в себя запах пещеры. Сырость и… что-то странное витало в воздухе, чего я не могла никак уловить. И этот запах манил, он так ненавязчиво и в то же время так настырно въедался в ноздри, что невозможно было устоять. Я сделала еще шаг, отбрасывая все то волнение, что нарастало внутри. Почему-то неожиданно стало страшно, и я замерла на месте. Что-то определенно было не так. Я начала от волнения заламывать себе пальцы.

«Так, нужно успокоиться, Лера», – твердил внутренний голос, тогда как любопытство снедало изнутри.

Что же делать? Отвлечься. И ходьба здесь явно не поможет. Я прошла обратно к камню и села на него. Провела руками по волосам и тут же запуталась в свалявшейся копне. Принялась расчесывать пальцами. Кое-как разодрав локоны, заплела их в косу. Боже, и в таком вот виде я вызываю возбуждение у мужчин? Почему-то этот вопрос всплыл не к месту совсем, но щеки тут же загорелись румянцем. Поправила на груди перекосившуюся кожаную полоску, что прикрывала грудь. Одернула юбку. И в животе снова заурчало. Голод совсем одолел меня. Я вновь соскочила с камня и теперь уже твердой поступью направилась к той стороне пещеры, куда вышел Сашка. Найду хоть ягод каких пожевать, иначе от голода у меня свернется в узел желудок. С каждым шагом, с которым, как я думала, я направлялась к выходу, я вступала глубже во тьму. Сначала на энтузиазме я этого не поняла, потому как подумала, что на улице уже ночь, но чем глубже заходила в пещеру, тем влажнее становился воздух, и теперь уже в нем отчетливо витал запах сырости.

Я остановилась. Нет, так дело не пойдет. Вернусь обратно. Вдруг Сашка уже пришел и будет искать меня. Я разворачиваюсь назад и, как вкопанная, врастаю в пол. За одну секунду пещера покрылась миллиардами ярко-синих огоньков. Я хлопала глазами и крутила головой, но совсем не от красоты. В горле застрял комок страха. Сердце замедлило ход. Я стояла посреди огромной пещеры, в которую вели несколько тоннелей, и где был правильный выход, я не запомнила совсем. Паника захлестнула, и первый порыв подстегнул меня к совершенно неадекватным действиям. Я сорвалась с места и кинулась в том направлении, в котором, как мне показалось, я пришла. Бежала так долго, что дыхание начало сбиваться, и сердце закололо от нагрузки, но добежать до камня я так и не смогла. Темнота совсем сгустилась, и если до этого были видны очертания стен, то сейчас все погрузилось в сплошной мрак. Слезы отчаяния покатились по щекам, тошнота подступила к горлу то ли от страха, то ли от голода, мне было уже не понять. Я упала на колени, так как спазм скрутил настолько сильный, что живот прорезала острая боль. Слезы еще пуще потекли по щекам.

– Ну почему, почему это случилось со мной? – вслух простонала я, когда неожиданно сзади услышала шорох.

Ледяной волной обдало жуткое безумие. Волоски по позвоночнику поднялись дыбом, а на затылке зашевелились, и я затаила дыхание. Мне показалось, что даже сердце перестало биться. Тяжелое дыхание коснулось моей макушки, и здесь я не выдержала. Завизжала, что есть мочи. Резко повернулась и столкнулась взглядом с синими глазами зверя. Он смотрел, не отрываясь, прямо на меня, прожигая, заставляя потеряться в их ледяной глубине. Крик оборвался на полувыдохе. Я лишь продолжала открывать беззвучно рот, пятясь машинально дальше от волка. Тихий шорох шагов, и вот его морда уже у моего лица, он так шумно дышит, что невольно начинаю дышать и я вместе с ним. Волнение неожиданно покидает мою душу, и на его место приходит спокойствие и вера в то, что этот зверь меня не тронет.

Замереть и выдохнуть – вот что диктует мне инстинкт. И я поступаю именно так. Смотрю на волка и перестаю дышать с ним в унисон, выбиваю свое дыхание. Внутри все холодеет от сырости пещеры или от неизвестности, очень сложно поймать за хвост те чувства, что с каждой минутой все больше раздирают меня. Неожиданно волк отступает на шаг, и я ощущаю, как внутри меня все тянется за ним. Я поддаюсь импульсу и встаю на ноги, тянусь к нему рукой, а он, недолго думая и игнорируя мою протянутую руку, утыкается мордой в мой живот. Я тихо ойкаю, когда чувствую, как он всасывает в себя, словно пылесос, запах, что остался на моей одежде после соития с Сашкой. Я в растерянности стою на месте и жду, что будет дальше. Лицо все горит, я прислоняю холодные ладошки к щекам, но это вряд ли поможет.

Попыталась отступить назад, но волк издал хрипловатый рык, и я так и осталась стоять на месте. Я как-то слышала, что собаки очень хорошо чувствуют, если у женщины месячные, и увиваются за ней, но то были просто слухи, и проверять их правдивость уж как-то совсем не хотелось. Да и не месячные у меня вовсе, только запах секса, что до сих пор витал вокруг меня, я даже сама ощущала его присутствие. И этот волк, откуда он? Такой странный и в то же время до боли родной. Возможно, стоит довериться ощущениям и этому… зверю. Вдруг поможет, ведь вытащил же меня из воды и спас от морского чудовища.

Минуты тянулись медленно, а волк так и стоял, не двигаясь. Я начала переминаться с ноги на ногу, показывая зверю, что уже в нетерпении, и стоять устала совсем. Тронула ладонью его голову между ушей, чуть сжав шерсть, и только от этого движения зверь будто очнулся, тряхнул головой и отпрянул от меня. Повернулся ко мне задом и пошел совсем в другую сторону. Я, не раздумывая, последовала за ним.

Через некоторое время наших блужданий в темноте нам все же удалось выбраться из лабиринтов пещеры, и мы оказались том месте, откуда я ушла. Только вот теперь на камне лежала ветка с ярко красными ягодами, которые так и манили к себе. Я оглянулась на волка, тот стоял с стороне, не двигался с места. Голод взыграл во мне, и даже слюна во рту выделилась от нетерпения. В два широких шага подхожу к валуну, начинаю обирать ягоды с ветки. Попробовала сначала одну. На вкус что-то необычное, похоже на смесь ананаса с персиком… или нет? Задумавшись, раскусываю одну ягоду за другой и незаметно уминаю целую пригоршню. Вкус определить так и не смогла, но поняла, что этого мне явно мало.

– Необычный вкус, – оглядываясь на волка, проговорила я с набитым ртом, – ты мне покажешь, где они растут?

А в ответ тишина, да и оно понятно.

«Как говорить-то сможет», – усмехнулась я про себя. Это только в сказках волки разговаривают.

– Ладно, можешь не отвечать, – махнула я рукой, а сама уселась на камень и осоловелыми глазами посмотрела на зверя. – Вот еще бы узнать, куда делся Сашка, – в задумчивости проговорила вслух. – Ты случайно его не видел? – уточнила с надеждой в голосе.

Волк продолжал хранить молчание, только улегся на земляной пол, вытянувшись всем телом. Я наблюдала за его действиями и понимала, что очень хочу спать. Мне действительно стоит отдохнуть. Хоть вздремнуть пару часов перед очередной вылазкой в неизвестный мир.

– Я подремлю пару часиков, ты не против?

«Вот так и сходят люди с ума», – подумала про себя. Теперь понятно, почему некоторые разговаривают с животными.

Я зевнула и, свернувшись калачиком, подложила руки под голову. Дремота сморила быстро, и, уже засыпая, я почувствовала, как спины касается мягкая шерсть зверя, и меня накрывает теплом от его присутствия. Проваливаюсь в сон.

***

Озноб сотрясает мое тело, во рту настолько сухо, что кажется, сейчас потрескается вся нежная кожица неба. Открываю глаза. От жажды трудно дышать. Обвожу глазами комнату, в которой лежу на мягкой кровати: белый поток с простенькой люстрой, на окнах старенькие занавески, и такая же старая мебель заполняет комнату. Втягиваю запах в себя. Запах бабули. Я улыбаюсь, но улыбка приносит неприятную боль. Провожу языком по губам, все сухо. Воды, что же так хочется пить? Откидываю легкое покрывало и встаю с постели. В ногах легкость, даже не чувствую, как ступни касаются деревянного пола. Прозрачная сорочка прикрывает нагое тело, приятно щекоча его. Открываю дверь и выхожу в большую комнату. Там тоже пусто, но вот на столе вижу деревянный ковш с желанной жидкостью и, быстро пересекая небольшое расстояние, припадаю к посуде губами, жадно пью прохладную воду. Когда наконец-то жажда была утолена, я поставила ковш обратно на стол и направилась к входной двери. Толкнула створку, и та, протяжно скрипнув, открылась. Я отшатнулась назад. На дворе была непроглядная ночь, но как же так? Я сделала пару шагов в комнату и посмотрела в маленькое оконце. За ним светило солнце. Прошла обратно к двери – тьма. И она почему-то казалась такой манящей, что я, не заподозрив ничего, ступила в нее.

– При-и-ишла-а-а, – раздалось сразу со всех сторон шипение.

Мое сердце заколотилось в бешеном ритме, ноги свело, и я чуть не осела на землю, но вовремя подставленная рука не позволила сделать это.

– Пошли вон, гады! – старческий голос будто выскользнул из темноты, а потом показалась и сама старуха.

– Бабуля?! – удивленно и растерянно произнесла я, вглядываясь в ее прозрачное лицо.

– А что, не признала, что ли, внуча? – беззубо улыбнулась бабуля и потянула меня в сторону.

– Куда ты, ба? – запротестовала я, но старуха, к моему удивлению, оказалась сильнее, и мое сопротивление никак не повлияло на нее.

– Вон, тама, смотри, огонек, вот нам к нему, – она махнула в сторону клюкой, которую я до этого не заметила, и я действительно увидела небольшой костерок, что с каждым шагом казался все больше и больше. – Там все и обговорим, а то эти гады ползучие ненадолго отстали.

Я заозиралась по сторонам, но увидеть мне так ничего и не удалось, а потому прибавила шагу, следуя за старушкой и стараясь не отставать.

– Ну, вот, – прошелестел где-то над ухом старческий голос.

Я, видимо, о чем-то задумалась, потому что от неожиданности даже подпрыгнула на месте.

– Пришли.

Не успела я и рта открыть, чтобы обвинить старушку во лжи, как перед нами разгорелся самый что ни на есть настоящий костер. Я обернулась по сторонам. Низенькая лавочка стояла чуть подальше от огня, отделенная от него столом, на котором ворохом были набросаны пучки трав. С другой стороны стола стоял стул с высокой спинкой, потрепанный временем – лак в некоторых местах уже слез.

– Чего озираешься? – вдруг повернувшись ко мне, спросила старуха. – Садись. Говорить буду.

Я почувствовала что-то неладное, не понравился мне тон бабули. Что это она мне хочет рассказать?

– По глазам твоим вижу, боишься ты.

Я кивнула в ответ, а рот старушки искривила ухмылка, отчего во рту показались пустоты от выпавших зубов.

– Что, так и не признала во мне бабку, Лера?

Я отрицательно помотала головой.

– Ну, и правильно, – вдруг приосанилась старуха, выпрямив спину, и прямо на глазах стала на десяток лет моложе. – Бабка твоя, Агафья, в другом уже мире, не сыскать ее здесь, средь человеческих снов.

«Что за бред», – подумала я про себя.

– Но она очень просила меня присмотреть за тобой, подруга я ее по ремеслу ведовскому, так что не бойся меня, а иначе разговора не получится.

Сзади послышалось шипение. Бабуля, схватив поленце, бросила в ту сторону, и я на автомате проследила за полетом деревяшки, но тут же отвела глаза, потому что огонь выхватил из темноты хвостатое чудовище.

– Не смотри туда! – крикнула старуха. – А то проснешься от испуга, а мне поговорить нужно, сказать тебе кое-что.

Я зажмурила глаза и подошла ближе к костру. Жара не ощущалось. Сначала мне показалось, что это странно, но вспомнив, что это вообще сон, я встала к огню совсем близко. Лучше так, чем бояться, что кто-то тебя может ухватить за спину или еще за что.

– Близко не становись, – тут же предостерегла меня старуха. – Сгоришь.

Да что же это такое! Все не так, все не этак, даже в своем сне я не могу себя чувствовать комфортно.

– Это не твой сон, детка. Это я тебя позвала сюда.

Перед моими глазами вдруг все начало расплываться, и я, расставив ноги и растопырив руки, пытаюсь удержаться на месте, чтобы не упасть на землю.

– Что это? – словно сквозь пелену слышу свой голос.

– Сейчас.

Секунда, и вот стою в доме посреди комнаты, а передо мной сидит старушка, плетет из трав венок.

– Садись, я тебе еще там сказала, – она не смотрит на меня, полностью поглощена своим занятием.

Я перелезаю через лавку и сажусь на нее, устремляю взгляд в морщинистое лицо бабульки.

– …а ты вона как начала шарахаться. Не мудрено, что тебя приметили ночные шипуны.

Я молча внимала речам старушки, не думая перебивать ее, просыпаться особо и не спешила, а вот узнать побольше обо всей этой истории очень хотелось.

– Ты же знала, что твоя бабка была ведуньей? – старуха отложила начатый венок и скользнула по мне туманным взглядом.

Я отрицательно помотала головой.

– Эх, Агафья, Агафья, не уберегла она тебя, а вот если бы рассказала сразу, что начертано тебе, может, и была бы ты осторожнее.

В моей душе толстым червем зашевелилось любопытство. Старуха, видимо, заприметила его в моих глазах.

– Ох, вы, девки, молодые да неопытные, – прокряхтела она и, опустив глаза, снова принялась вязать венок. – Зачем с оборотнем переспала? Зачем невинность ему свою отдала?

Я от удивления открыла было рот, чтобы начать уверять, что что кроме нас с Сашей этого никто не мог знать, но потом передумала, промолчала, лишь только щеки запылали румянцем.

– Ну, и он хорош, конечно, знал же, что берет, и что за этим последует, – сокрушенно покачала она головой.

– Бабуль, вот не томи, а, рассказывай уже, что там не так, и что за последствия. Что за предисловие? Так, знаешь ли, и коньки можно откинуть от стресса, – не вытерпев, насела я на старушку.

– Вот молодежь, – сплюнула та на пол и отложила венок. – Какие вы нетерпеливые и нежные все стали.

Она оперлась ладонями на стол и чуть нависла надо мной.

– Оборотень твой пошел против князя, которому ты была предназначена, знаешь это?

Я кивнула. Конечно, знаю, все уши прожужжала про это та девчонка черноволосая.

– Так как ты думаешь, что он сделает с волком, когда поймет, что тот раскрыл предназначенный для него сосуд силы?

– Какой сосуд, бабуль? Да и не хочу я никому принадлежать, выбраться хочу отсюда, домой хочу, – свела я брови и насупилась обиженно.

– Не получится у тебя попасть домой более, отныне твой дом здесь, – сухо бросила старуха и села обратно, принялась за работу.

– Что-о-о? – не поверила я ее словам. Вскочила с лавки.

– Не кипятись, – спокойно сказала старуха, а потом ловко схватилась за подол моей прозрачной сорочки и дернула со всей силы.

Ткань без какого-либо намека на сопротивление разошлась по швам и оказалась у бабки в руках.

Я охнула и обхватила грудь руками.

– А это что? Ты вот тут видела? – она ткнула меня в местечко чуть выше лобка. – Плохо тебя защитила Агафья и спрятала плохо. Князь нашел тебя и теперь не отступится и не отпустит.

Я посмотрела на то место, куда ткнула пальцем старуха, и увидела, как на коже проступила какая-то татуировка, которой до этого у меня и не было вовсе. Забывшись, опустила руки и приподняла кожу живота, чтобы рассмотреть, что это там у меня за невидаль такая.

– Но у меня этого не было, – тихо шепчу я, рассматривая черные узорчатые ветви терновника, которые овивают большой звериный клык.

– Конечно, не было, Лера, он у тебя был заговорен Агафьей, – старуха уже в который раз бросила свой незаконченный венок, подошла ко мне вплотную и положила одну руку мне на лоб, другую на живот. Глаза ее закатились, и теперь на меня взирали мутные глазные белки. – Никто не должен был знать, что остались еще потомки по женской линии волков, – ее губы искривила ухмылка, – а князь умен, но от него и не стоило ожидать другого. Послал за тобой лучшего, знал, что найдет тебя. У Агафьи не было шансов тебя укрыть.

Она втянула в себя воздух, а я в неверии продолжала стоять и слушать ее.

– Истинная, значит – процедила она, осклабившись, – вот что он задумал, демон проклятый.

Старуха отдернула руки и облокотилась о стол. Тяжело дыша, она так стояла несколько минут.

– Что вы увидели? – спросила я старуху, когда та немного отдышалась.

– Бежать тебе надо.

Она обхватила горло рукой, а второй потянулась за ковшом, что все так же продолжал стоять на краю стола. Я метнулась к нему, схватила ручку, но рука прошла сквозь нее. Я попробовала еще раз, но результат оказался тем же. В растерянности гляжу на старуху, а та в страхе округляет глаза. Я сначала не поняла, что происходит, а потом увидела его. Князь появился словно из пустоты. Черные тени, в мгновение собравшиеся из отдаленных уголков дома, сгустились позади старушки, образов за ее спиной плотную черноту, из которой и вышел Князь.

– Много болтаешь, ведьма, – прорычал он сквозь зубы. – Язык и погубил тебя.

Он сжал шею старушки, уж не знаю, с какой силой, но через миг ее голова покатилась по деревянному полу, а туловище так и продолжало стоять на месте. Я задохнулась от страшного крика. Ужас пронизал мое тело, и я не могла двинуть ни рукой, ни ногой, продолжая, как вкопанная, стоять, не двигаясь.

– Ну, что же ты, нареченная моя, подводишь своего будущего супруга?

Все происходило так быстро, что я не успевала уследить за происходящими перемещениями. И вот теперь лицо мужчины ровно перед моим. Его рука скользнула к моему лицу, и он надавил на подбородок, пытаясь закрыть мне рот, но я продолжала стоять, разинув его, не поддавалась чужим усилиям.

– Хотя… – он прищурил глаза и посмотрел на меня очень внимательно.

Первые секунды не происходило ничего, я все так же продолжала стоять и орать, а вот потом почувствовала, как в груди разрастается пламя, которое с неимоверной жаждой сжигает все внутри меня. Хватаюсь руками за горло. Оно нещадно саднит, хочу потушить пожар, с непониманием теперь смотрю на мужчину, хочу в его глазах найти ответ, но он лишь смотрит на меня пристально. Я отворачиваюсь от него, вспоминая, что на столе стоит ковш с водой, тянусь к нему, но, как и в первый раз, пальцы снова проходят сквозь ручку. Я в панике начинаю рычать и пробовать снова, еще раз, еще и еще, от безысходности на глаза наворачиваются слезы, я со злостью хватаюсь за ручку ковша, и ногти больно врезаются в древко. Подношу к губам ковш и жадно пью прохладную жидкость. Она тушит разбушевавшееся пламя внутри.

– А ты и вправду хороша, – неожиданно раздается сзади голос мужчины.

Я сильно вздрагиваю, и ковш летит на пол. Разворачиваюсь на пятках к Князю и оказываюсь с ним нос к носу. Хочу отшатнуться от него, но мускулистая рука тут же ложится на мою поясницу и прижимает меня, лишая шанса на отступление.

– Так пахнешь, – он втягивает носом воздух рядом с моей шеей, а потом неожиданно отстраняется, и я замечаю, как в его глазах вспыхивает злость. – Этого не может быть, – сквозь зубы цедит он.

А я начинаю понимать, про что он говорит, и мне кажется, от его взгляда, что сейчас устремлен на меня, на моем затылке волосы приподнялись дыбом.

– Отпустите меня, – шепчу одними губами. Что-то мне уже совсем не кажется, что это сон, слишком, уж это все похоже на явь.

– Молчи, – шипящие звуки вырываются наружу, и мужчина резким движением поворачивает меня к себе спиной, хватает за шею и придавливает к столу, заставляя лечь на него животом.

– Нет, нет! – заверещала я. – Отпустите, что я вам сделала, отпустите меня!

Но пальцы сжимают горло сильнее, и мне приходится замолчать, потому что перекрывается доступ к кислороду.

– Я могу сделать с тобой то же, что и с этой ведьмой.

Мне грубо раздвигают ноги, но я до последнего пытаюсь сопротивляться, не поддаюсь, а потом лодыжки обхватывает что-то мягкое и вязкое, и ноги фиксируется в том положении, которое нужно Князю.

Я тихонько пытаюсь скулить. Берегу те малые крохи кислорода, что поступает в легкие. А между ног уже хозяйничает холодная рука мужчины. Пальцы грубо раздвигаю нежную плоть. Я сцепила зубы и сильно сжала челюсть, страха не было, было только чувство безысходности.

– Пусти, – грубый голос прорывает мое сопротивление, но я только сильнее сжимаюсь, – ты все равно моя, Валери, не стоит сопротивляться.

Но я-то лучше знаю, чего хочу, что стоит делать, а чего нет, и что я принадлежу только себе.

– Не смей сопротивляться, – мужчина грубо толкает палец во влагалище, и в этот момент мой слух пронзает надрывный утробный вой.

– Заткнись, – высокий вибрирующий звук проносится над головой, и мое тело перестает чувствовать жесткие прикосновения мужских пальцев. – Моя, – рычит рядом с ухом Князь.

А я смотрю на свою кожу и вижу, что та с каждым мгновением становится все более и более прозрачной. Я растворяюсь. В голове все шумит и пульсирует. Жмурю глаза от ярких вспышек. Резкий толчок в грудь, и я открываю глаза.

Мокрый нос лохматого чудовища тычется мне в лицо, оставляя на коже влажный след.

– Фу, фу, перестань, – отталкиваю от себя морду волка, – что ты делаешь?

Наконец-то волк отступает назад, а я сажусь на камне и замираю на месте, оглядываюсь по сторонам. Облегченный выдох вырывается из моего рта, и я готова заплакать от счастья, что это все же был сон. Ужасный, страшный до дрожи в коленках и трепета в душе.

– Что же мне делать-то теперь, а, песик?

Стоило только произнести последние слова, как пещеру прорвал громкий волчий вой. Я ойкнула и, спохватившись, спрыгнула с камня, подбежала к зверю и спряталась за него.

Глава 11

Вой Влада достиг моих ушей раньше, чем его услышала Лера. Ответить не могу, потому что точно напугаю девушку, которая в страхе жмется ко мне, ища защиты, но ей я сказать ничего не могу, и не только потому, что я в облике оборотня. Просто если бы я остался человеком, то подверг бы большей опасности и Леру, и себя. Когда перекинулся и вернулся обратно в пещеру, уверился в этом на все сто. Девчонки не оказалось на месте, хоть и просил ее. С другой стороны, у нее вообще есть безоговорочное право не доверять мне. Видимо, я многого хотел, когда понадеялся на то, что испугается и не пойдет никуда. Потянул воздух носом и направился в ту сторону, откуда шлейфом тянулся аромат Леры. Нашел, расположил к себе, хорошо, хоть не догадывается, кто я. А потом этот сон. Когда девчонка начала дергаться и задыхаться во сне, понял, что творится что-то неправильное, ужасное. Разбудить получилось далеко не с первого раза. И все это время, что я мучился с ней, понял, что и ей снятся далеко не радужные берега. Ее лицо, будто раскрытая книга, менялось на глазах, а полураскрытые губы все что-то шептали и шептали невнятно. Я честно пытался услышать, но не смог.

А теперь вот еще стая ищет нас, а точнее, меня. Надо спрятать девчонку. Я встал с каменного пола и потрусил в сторону выхода.

– Постой… – на мою холку вдруг легла девичья рука, и я остановился, как вкопанный.

Она держала меня там же, где всегда держит Марго. Только прикосновения Леры такие нежные и трепетные, будто она боится сделать мне больно. Но она ошибается, больнее, чем мне сделали демоны, уже никто не сделает.

– Там же волки. Они ищут меня. Боюсь их.

Ее голос дрожал. Мне так хотелось ее успокоить, сказать, что со мной ей нечего бояться, и я сейчас мог бы соврать ей, но только не себе. Князь не отступится и не отпустит ее. Как, впрочем, и я. И теперь это будет борьба. Не на жизнь, а на смерть. Не смогу отдать свою пару демону. Да и жить без нее я не смогу. Лучше пусть убьют, чем будут мучить.

Из моей груди прорвался утробный рык.

«Нет, я не сдамся без боя!» – кричал на задворках души голос человека. А я сейчас думал только об одном – как разрулить все это с Князем. Ведь «порченый» товар ему теперь точно ничего толком не принесет, но наказание последует наверняка не самое безобидное, и я переживал не столько за себя, сколько за стаю, за Леру.

Я оглянулся на девушку. Она обхватила свои худенькие плечики тонкими пальцами и, поглаживая их, при каждом шорохе опасливо оглядывалась по сторонам. Очень хотелось узнать, что же ей приснилось такого, что сейчас она выглядит затравленным зверьком.

В носу защекотало, когда втянул свежий воздух, что потоками вливался в пещеру, и я почувствовал страх девушки. Поставил себе заметку узнать об этом, как только будет возможность остаться с ней в безопасности и перекинуться обратно в человека. Но только не сейчас, когда на лес спустилась ночь.

Мы вышли из пещеры. Оглушающая тишина спустилась на лес. Возможно, лучше было бы пересидеть ночь в укромном месте, чтобы Князь и Марго не смогли почувствовать человека, но, с другой стороны, время уходило. И теперь оставались всего два дня и одна ночь, чтобы привести Леру к озеру.

– Я боюсь, – донесся до меня тихий шепот.

Я повернул морду в сторону Леры. Она шустро забежала вперед меня и встала напротив.

– Куда ты меня поведешь, волк? – заглянула в глаза и пытается там что-то отыскать. – Может, ты вернешь мне Сашку, а? Я ему все прощу, лишь бы только он вывел меня отсюда.

Она протянула руку и коснулась моего лба.

– Мне приснилась бабушка-ведунья. Говорила много всякого, и я не все запомнила, – грустно вздохнула Лера, – но она почему-то хотела уверить меня в том, что этот мир и есть мой дом, и что мне не удастся отсюда вырваться, потому что я истинная для Сашки.

Я даже почувствовал тот жар, которым ее обдало при воспоминании о нашем соитии. Внутри все сжалось в тугой узел. Человек рвался наружу. Человеческие чувства забивали инстинкт самосохранения, но я сдерживал эти эмоции, не поддавался им.

Грубый рык заставил девушку отдернуть руку и отойти на пару шагов назад. У меня есть всего лишь несколько часов, чтобы помочь ей выбраться из чащобы и направить ее в сторону пограничного города Остра. Только там Князь не сможет до нее добраться, ведь его власть кончается на границе света и тьмы.

Глава 12

Я дернулась назад и чуть не упала, зацепившись за выступающий из земли корень. В тишине раздалось клацанье зубов, и я спрятала руки за спину.

«Нужно держать все же пальцы подальше от челюстей зверя, – взяла я на заметку. – Не столь давно мы с этим волком знакомы, чтобы так ему доверять».

Да и он, видимо, мне особо не доверяет, раз ведет себя так агрессивно. И откуда в мою голову закралась мысль о том, что это и не волк вовсе, а оборотень? Все эта бабулька из сна меня смутила. Надо поменьше доверять всяким предсказаниям и чувствам. Страшный сон и только. Ужасный кошмар, от которого до сих пор по коже пробегает дрожь и мелкие мурашки. И этот Князь был такой натуральный, что я могла бы поклясться, что чувствовала его пальцы в себе наяву.

Утробное рычание отвлекло от мыслей. Волк, скалясь, стоял и смотрел на меня, не сводя своих холодных зеркально-голубых глаз.

– Что? – пожала я плечами. – Я жду, веди меня.

Кивнула куда-то в сторону, да все равно, куда, лишь бы только зверь отвел этот взгляд от меня. Казалось, что в любую секунду он может кинуться и откусить что-нибудь. В спину подул прохладный ветер, и я оглянулась. За редким пролеском была видна водная гладь.

«Значит, море рядом», – я передернула плечами. Если так и продолжим стоять и глазеть друг на друга, можно и замерзнуть, но волк не дал мне высказаться вслух. Он развернулся и потрусил вдоль берега, не выходя при этом на побережье, прячась за кустарниками и молодыми побегами деревьев. Я шла за ним быстрым шагом, вглядываясь в темноту, под ноги, стараясь переступать через попадающиеся на пути преграды. Глухое молчание сначала тяготило, а потом я даже стала рада тому, что волк все-таки оказался не из болтливых. Вспомнился мультфильм про Серого волка и Ивана Царевича. Жаль вот только, я не такая выносливая, как тот царевич, потому что спустя некоторое время у меня начало сбиваться дыхание, и появилась одышка.

– Помедленнее, серый, – попросила я и, заметив, что перешла на личности, одернула себя.

«Кто знает, что у него на уме, а то еще обидится вдруг…»

Я не успела довести мысль до конца, как волк прибавил ходу, и мне уже пришлось бежать за ним.

«Вот сволочь обидчивая», – в сердцах сплюнула я.

Пришлось бежать. В ночном лесу совсем не хотелось оставаться в одиночестве. Да и первой ночи мне вполне хватило. Может, мне тогда повезло…

Мысли лились безудержным потоком в моей голове, в то время как дыхание все чаще и чаще сбивалось, и мне приходилось то и дело переходить на шаг. Волк продолжал бежать, не останавливаясь.

После очередного забега я снова остановилась и лишь на секунду прикрыла глаза, а когда открыла, оказалось, что волк исчез. Как же так? Ведь я все время держала его в поле зрения и старалась намного не отставать. Ледяной страх сковал конечности.

– Ты где? – дрожащим голосом шепчу в темноте, но мне никто не отвечает. – Где ты?! – уже в голос крикнула я, и снова тишина.

Паника охватила так стремительно, что я не успела вовремя совладать с собой, по щекам потекли жгучие слезы. Я только было открыла рот, чтобы крикнуть во весь голос, как сзади ощутила горячее прикосновение к коже. Воздух из легких выбил грудной рев, потому что большая рука накрыла мои губы, и кто-то с силой прижал меня к себе, потянул в сторону берега.

– Т-с-с, – шипел кто-то в ухо, но в панике я не сразу поняла, что этот голос очень знаком мне.

До того, как осознание пришло ко мне, я изрядно побрыкалась в руках мужчины.

– Лера, это я, – видимо, уже не первый раз раздраженно шепчет мне в ухо Сашка, и тут меня отпускает.

Тело покрывает липкая испарина, и я обмякаю в руках парня.

– А теперь стой тихо.

И я застыла, словно вмиг замерзший от низкой температуры листок.

Далекое ржание послышалось из глубин леса, и ему вторил тихий лай то ли собак, то ли…

– Волки, – выдохнула я в тот момент, когда Сашка убрал ладонь.

Крутой поворот, и парень уже прижимается своим прохладным лбом к моему и часто-часто дышит. Его ладони обхватываю мое лицо.

– Лера, все зашло уже слишком далеко, – жаркое дыхание вырывается из его рта, – скрывать от тебя что-то уже нет ни смысла, ни желания, только ты должна понимать, что все, что я сейчас скажу, тебе надо воспринять очень серьезно. По-другому нам с тобой здесь просто не выжить.

– Саша, ты о чем? – перебиваю его, но его глаза вдруг отражают отблески луны, и я вижу, как на дне зрачка начинает полыхать огонь нетерпения.

Замолкаю и затаиваю дыхание. Какое-то шестое чувство подсказывает, что этот сон был не обычным кошмаром и что… прикусываю губу. Неужели Князь действительно оторвал старушке голову?

– Лера, – Сашка сжимает мой череп, который готов треснуть от роящихся там мыслей, и я стараюсь сфокусировать взгляд на парне. – То, что я оборотень, я надеюсь, ты поняла.

Я сглотнула вдруг ставшую очень жидкой слюну, но проглотить не смогла, она так и застряла в гортани. Я судорожно кивнула.

– Хорошо, – выдыхает парень с облегчением, – это самый важный момент, Лера, ты это четко должна осознавать, и именно это самое главное. Теперь дальше, – он замолчал, откинув голову назад, прислушался и шумно втянул запах.

Я, затаившись, тоже прислушалась к лесным звукам. Все было тихо. Но шестое чувство подсказывало, что это обманчивая тишина.

– Арон, он же Князь Тьмы и демон, надеюсь, ты это помнишь, – Сашка смотрел, не отрываясь, мне в глаза, – хочет сделать тебя своей женой.

Я коротко киваю.

– Но теперь это невозможно.

Я удивленно вскидываю брови на его слова.

– Потому что ты моя.

Мои брови ползут вверх.

– Моя истинная пара, и я без тебя не смогу, как и ты теперь без меня. Мы с тобой единое целое, понимаешь?

Я киваю, а сама вряд ли могу понять, или даже нет, принять это.

– Теперь мы связаны навсегда, и с этим ничего нельзя поделать. Пусть это и прозвучит сейчас пафосно, Лера, но только смерть сможет разлучить нас, – он сильнее прижал меня к себе.

А я что? Я не то, что пошевелиться, я и вздохнуть-то не могла нормально.

«Вот тебе и вышла замуж, – подколол внутренний противный голосок. – Ведь хотела за Сашку замуж, вот и получай свое, прямо два в одном: и мягкая подушка, и не хилый такой защитник получается».

– Саш, – хриплю я, пытаясь вырваться из мужских объятий.

Он немного ослабляет захват.

– А зачем я нужна Князю-то вашему? – насущный вопрос, ради которого мы, в принципе, здесь и собрались.

– Ты первая появившаяся за последние сто лет девушка из клана оборотней, – ответил он, но для меня это ни черта не вносило никакой ясности в заданный Александру вопрос.

– И что из этого? – непонимание в моем голосе словно звенело в насыщенном лесном воздухе. – Зачем я ему сдалась? Если по логике вещей…

– Здесь нет логики, Лера, – перебил он меня, – здесь только власть, а ты – оружие. Причем очень мощное, так же говорят у вас, на земле?

Хотела было ответить ему, но, до этого момента неуловимая, опасность пронеслась в воздухе быстрой стрелой, и я перестала мучить Сашу вопросами, которые, видимо, еще не раз придется обсудить с парнем. Я оглянулась по сторонам и, поддаваясь Сашкиным повадкам, втянула запах сырого леса. И почувствовала в нем не только концентрат озона и лесной подстилки, но и едва уловимый волчий запах, в который было вмешано что-то еще, постороннее. Я остановила взгляд на Сашином лице.

– Они близко, – говорю парню и беру его за руку.

Он молча оглядывается и, поворачиваясь к щетинистому подлеску, подталкивает меня к пляжу.

– Саш, я в воду не пойду, – я вновь врастаю ногами в песок.

Но парень тянет меня за собой, особо не обращая внимания на мое сопротивление.

– Левиафаны так близко к берегу не подплывают, Лера. Только в воде ты сможешь укрыться от них, – говоря это, Сашка продолжил тянуть меня к воде.

– Что значит, «ты»? – не могу унять дрожь в коленках при виде неумолимо приближающейся морской глади. – А как же ты, Саша? Я без тебя пропаду, – еще раз напоминаю парню о своей участи, которая может меня постигнуть, если парень бросит меня.

– Мне надо будет увести следы, Лера, – поворачивается он ко мне, и я со всего маху врубаюсь ему в грудь.

Он прижимает меня к себе тесно, близко и впивается в мои губы жадным поцелуем. Первые секунды я бездействую, а потом чувствую, как снизу поднимается горячая волна желания, и вот я уже обвила руками Сашкину шею и жмусь к нему, неистово отвечая на поцелуй.

– Лера, – отрывается от меня парень, – надо идти.

Первые шаги в воду, и меня сотрясает озноб. Сашка сжимает руку сильнее.

– Не бойся и слушай внимательно.

Я обратилась вся в слух.

– Ты будешь сидеть под водой до тех пор, пока не увидишь, что я увел их на достаточно далекое расстояние от тебя.

Я кротко выдохнула.

– Вылезать не торопись, а по возможности оставайся в воде как можно дольше, – он серьезно посмотрел на меня. – Как только взойдет солнце, заберешься обратно в воду и пойдешь вдоль берега до старого высохшего дерева. Под ним… – он помолчал. – Там есть тоннель, Лера, он тебя приведет к вратам города, в котором ты должна найти верховного мага, правителя Остры.

Волчий вой и дикое ржание заставили Сашку выпустить мою ладонь из своей.

– Беги, детка, – он толкнул меня в воду, а сам побежал вдоль берега в противоположном направлении от того, что он показал мне.

Я смотрела ему в след до тех пор, пока не заслезились от боли глаза. Закрываю их.

Раз…

Два…

Моргаю внутри, чтобы смочить слизистую глазного яблока. Открываю глаза снова и вижу, как вдаль уносится огромный волчий силуэт. Из-под массивных лап вылетают крупные брызги воды, смешанные с песком.

Я шмыгнула в прохладную волну. С каждым шагом во мне крепче заседал страх глубины. Уже когда я дошла до отметки, где мне было по шею, услышала, как ломаются и хрустят под копытами и лапами животных сухие ветки. Я сделала большой вдох и ушла под воду.

Глава 13

Лапы утопают в мокром песке.

Я мчал по берегу моря настолько быстро, насколько позволяло зыбучее побережье. Останавливаться и смотреть назад нет смысла. Я чувствую преследование. Я, как альфа, как вожак стаи, понимаю, что творю сейчас не то, что надо. Охота и погоня за мной – это бред. Но только так я смогу спасти девушку. Только так Лера сможет уйти невредимой отсюда. Мысли все возвращаются и возвращаются к ней. Зверь сейчас равнодушен, я полностью подчинил его себе. Пусть и на время, но мне только этого и надо.

Озеро глубинными водами маячит мысленно впереди, конечная точка пути. Там свобода для Леры будет точно обеспечена. Главное – увести Арона и Моргану подальше от того места, где спряталась девушка. Ей хватит совсем немного времени, чтобы найти временной туннель, я был в этом уверен.

Хруст позади меня нарастал с каждой секундой, поэтому я прибавил скорость, дал команду конечностям передвигаться максимально быстро. Чем ближе подходила стая, тем больше я их чувствовал и слышал их эмоции. Меня с непреодолимой силой тянуло вернуться в семью, включить ментальное общение.

Когда я так потерял контроль над своим зверем, я не понял вовсе.

В голове просто раздался оглушительный взрыв, и меня начало корежить, будто тело насквозь прошибли маленькие металлические пластины. Сбиваюсь с шага, но уже зверь несет меня вперед. Поддаюсь холодному равнодушию, что веет от него. Дикий крик в голове раздается настолько неожиданно, что даже волк останавливается, как вкопанный, на месте. Мы дышим в унисон. И теперь он – это я, а я – это он. У нас нет сейчас человека и зверя. У нас есть я. Вожак стаи.

Разворачиваюсь на месте и семеню навстречу приближающейся группе, состоящей из двух наездников и стаи оборотней. Ехидный смешок раздается на краю сознания, голос Марго. Этой демонице я готов перегрызть глотку, что с удовольствием и сделаю однажды, а пока…

Вдалеке показываются двое наездников, и их отравляющая сознание энергетика заставляет остановится и припасть к земле. Держусь из последних сил, чтобы не заскулить, потому что угнетающая мощь просто сносит все мое противостояние Князю и его сестре.

«Вот и правильно, ты раб и должен подчиняться только мне», — холодный голос Арона пробирал до костей, заставлял клонить голову ниже, до самой земли.

Когда они подъехали, сил на сопротивление не осталось, лишь всколыхнулось все внутри, когда заметил на одном из волков опоясывающий его кровавый след от хлыста. Дернулся вперед, но лапы будто вросли в мокрый зыбкий песок.

– Паскуда, – соскакивая с вороного жеребца, Князь на ходу занес кнут, и острый наконечник со свистом опустился мне на спину.

Оскалив клыки и открыв пасть, чтобы выпустить рык из горла, я отступил назад.

– Где она?! – взревел он.

Конечно, его злость я понимал, и если уж он так реагирует, значит, он поистине переживает за то, что весь его план может сорваться. Только бы Лера не медлила, только бы успела в туннель.

– Не прячь от меня свои мысли! – взревел Князь и снова замахнулся кнутом.

Хлесткий удар не заставил себя долго ждать. Сквозь шерсть я почувствовал, как на спине он разрывает кожу.

– Не хочешь по-хорошему? – его глаза сверкнули в сумраке, и дьявольский огонь полыхнул в них.

«Если это по-хорошему, – усмехнулся я невесело про себя, – то что же ты называешь «по-плохому», Арон?»

Восстанавливаю ментальную связь с демоном. И тут же задыхаюсь от того, что чувствую внутри. Резкий выброс руки, и черные тени, выползшие из-под земли, метнулись к Владу. Тот ближе всех оказался к Арону. В глазах волка мелькнул страх.

Мое горло сжалось от предчувствия чего-то необратимого, плохого. И в то же мгновение, словно остроконечные щупальца осьминога, тьма прорезала тулово волка. Он всхрапнул, а я сжатой пружиной «выстрелил» прыжком в сторону Арона. Но это было бессмысленно и бесполезно. Моргана оказалась рядом с братом в считаные секунды, и тот бок, в который целился я, защитила собой. Но мне было все равно в тот момент, кого убивать, а вот ее хищный взгляд, направленный на меня, говорил о другом. Его смысл дошел до меня в тот момент, когда в полете меня объял огненный круг и мгновенно сжался вокруг меня до минимальных размеров, выбивая не только воздух из легких, но и дух из тела. Я рухнул на землю, корчась от боли. Кожу тут же обжег ледяной песок. Мышцы судорожно сжимались и разжимались от постороннего воздействия на них.

Я лежал в позе эмбриона и слышал, слышал в голове последние вздохи Влада и его протяжный посмертный вой.

– Ничего страшного в этом нет, – спокойно сказал Арон, а Моргана покосилась на меня.

– Вставай, вожак, не престало сильному альфе валяться на песке, как побитой дворняге.

Холодным ушатом воды показались сказанные ею слова, вылитые мне на голову. Я отчаянно возжелал вскочить и оторвать этой мрази голову, но смог только подняться на колени.

Марго сделала шаг в мою сторону и, схватив меня за подбородок, рывком подняла на ноги. Втянула воздух вокруг меня и впилась холодными жесткими губами в мои губы.

– Арон, – выдохнула она, – этого не может быть, – отпустив мой подбородок, она схватила меня за волосы на затылке и притянула к себе.

В этот момент я не смог сдержаться и рванул ее с такой силой, что у демоницы хрустнула рука и повисла вдоль тела. В глазах Марго плеснулась ярость. Арон стоял чуть в стороне и поглощал еще ту силу, что голубыми нитями тянулась по черным венам-теням из тела Влада. Я не мог смотреть на это. Хищный оскал искривил мои губы, обнажая клыки. Тело покрыла ледяная испарина, подрагивающие в унисон учащенному сердцебиению мышцы начали растягиваться, видоизменятся. Кости, словно конструктор, начали выворачиваться и выстраиваться так, как это запланировано создателем. В голове пустота, как и перед глазами. Эта боль при смене ипостаси, к ней невозможно привыкнуть.

– Не сейчас, – холодна пятерня вцепилась в шею или в холку, я не понял до конца и замер на моменте перевоплощения.

– Вот вы какие уроды, – голос Марго перешел в шипение. – Неблагодарные псы. Мы вас защитили, пригрели у своего очага, а что получили взамен?

Удар в область груди и тихое утробное рычание стаи.

– Вы, выродки создателя, сотворенные для того, чтобы служить, – это уже голос Арона.

Я так и продолжал находиться во тьме, несформированные до конца глазные яблоки оставляли меня слепцом.

– И меня не остановит то, что эта земная девка – твоя истинная пара, вожак. Она станет игрушкой для меня. Раз не захотел отдать ее мне в качестве невесты, будешь наблюдать ее в качестве моей рабыни! – дикий хохот разорвал темноту внутри, и глаза заволокла пелена. – Где она, Алекс?

Но язык не шевелился во рту, он будто прирос к небу.

– Не хочешь говорить, я сам найду, а когда найду, не завидую я этой землянке.

Чувствую, как мою шею овивает железное кольцо.

– Вставай.

Поднимаюсь на ноги, вывернутые суставы мешают стоять нормально, но радует, что зрение хотя бы немного вернулось.

– Марго, бери волков и следуй к озеру, жди меня там. Придется мне ждать невесту еще одно столетие, но теперь хотя бы будет ей замена, – из горла Князя снова вырвался смех. – Будет теперь развлечение мне на сто лет.

В моих глазах застыли кровавые круги, когда Марго, вскочив на коня, издала громкий посвист, призывая стаю, и помчалась дальше вдоль побережья.

– Ну, что, покажешь, где осталась моя игрушка? – вторая рука Князя обхватывает мой череп и сжимает его до хруста.

Из моей груди рвется стон, и я встаю перед ним на колени. В голову будто вкручивается острое шило. Покрываюсь потом, но даже руки поднять не могу, чтобы избавиться от мучителя. А Князь давит, впивается внутрь, накручивая и доставая из памяти все, что я так тщательно скрывал от него.

– Молодец, – отталкивает меня Арон и вскакивает на жеребца.

Я стою на коленях и смотрю на него. Довольная улыбка расплывается на тонких губах.

– А она хороша. Ее запах великолепен, – он причмокивает губами и, пришпоривая жеребца, срывается с места.

Резкий рывок, и я кулем валюсь на спину. Невидимый для глаза канат тянет меня по песку, словно по наждачной бумаге. Сила Князя.

Глава 14

Я вынырнула из воды лишь на миг для того, чтобы сделать глоток воздуха. Втянув в легкие порцию кислорода, снова ушла под воду. Топот уже давно перестал сотрясать землю, и сердце под ребрами успокоилось немного, но выйти из воды я не могла, боялась. Страх как будто сковал мою способность мыслить, и я, не понимая, что делать, не сориентировавшись в ситуации, просто шла под водой, как мне казалось, в правильном направлении.

Холод охватывает мои плечи, и я слишком быстро выпускаю запас кислорода. Нужно вдохнуть. Разгибаю колени и…

Вода толстым слоем так же остается над моей головой. Паника захлестнула меня снова, и я, точно лишенная рассудка, забарахталась, пытаясь вырваться наружу. Я так погрузилась в страх, что не сразу поняла, что уже давно вынырнула и, как сумасшедшая, бью руками по поверхности воды.

Вдох-выдох…

Осматриваю полосу побережья, настороженно вглядываюсь вдаль. Никого. Ладони тут же пронизывают воду, и я, не щадя мышц, гребу в сторону берега, где виднелось поваленное дерево, то, на которое указал Сашка. Сосредоточенные гребки один за одним, и вот я уже барахтаюсь, как выброшенная на берег рыба. Поднимаюсь с живота и, не стряхивая с себя песок, который успел забраться под одежду, подбираюсь вся и срываюсь с места в бег. Легкие тут же начинают гореть. В мышцах разливается слабость. Все же далековато я ушла от берега.

За спиной послышалось дикое ржание, и я припустилась во всю прыть. Боже, я так не бегала никогда. Мне казалось, я лечу над землей, почти не касаясь песка ступнями.

До дерева остались считанные метры, когда я услышала крик.

– Стоять! – раздался мне в спину голос Князя, и я обернулась то ли для того, чтобы проверить, действительно ли это он, то ли убедиться, что расстояние еще позволяет оторваться от преследователя.

Нога подворачивается, и это спасает меня. Я падаю, и рука мужчины со свистом проносится над моей головой. А дальше… дальше я перекатываюсь через себя и снова продолжаю бежать. Слышу позади отчетливый стон, снова поворачиваю зачем-то голову, но рассмотреть это странное существо не успеваю, потому что спотыкаюсь и кубарем лечу к корням поваленного дерева.

– Не-е-е-ет! – громогласно прокатывается над моей головой, но я это слышу уже через вату.

Что-то засасывает меня внутрь, и я цепляюсь пальцами за каждый попадающийся под руку сучок. Страх пронизывает мое нутро, и я, будто утопающий, пытаюсь задержаться хоть еще секунду на поверхности, потому что там, в глубине, меня ждет неминуемая погибель.

Я делаю глубокий вдох, потому что понимаю четко – выбраться из этого поглощающего мое тело желе я не смогу. На пальцах уже рвется кожа, но отпустить корень я не в силах. Последние секунды жизни, как трудно с ними распрощаться. Перед глазами промелькнула тень, и я затаила дыхание, вглядываясь в темное небо. Горящие красным огнем глаза и искаженное злобой лицо было последним, что я запомнила перед тем, как разжать кровоточащие пальцы.

– Не-е-е-ет! – голос догнал меня уже в тот миг, когда мое тело поглотила вязкая жижа.

В ушах залегла большая пробка, которая скрыла от меня все звуки. Глаза заволокла прозрачная пелена, и мне приходилось часто моргать. Я все падала и падала вниз, кричать не решалась, ведь тогда пришлось бы открыть рот, а это последние мгновения жизни, боялась отпустить. Тем более, в памяти еще не успели забыться те страшные минуты, когда я тонула в море. Слезы навернулись на глаза. И я все же не удержалась и всхлипнула. Дура.

Тягучая жидкость, найдя слабину, тут же полезла в нос, а когда я выпустила крохи кислорода, то и в горло.

Делаю вдох и чувствую себя воздушным шариком под напором гелия. Глаза вылезают из орбит, и я закрываю рот. Грудная клетка расширяется, и кажется, что сейчас она разорвется на части. Мучительно медленно приходят осознание того, что я, видимо, уже мертва, потому что в какой-то момент понимаю, что не чувствую ни боли, ни вообще чего-либо.

Темнота заполняет меня, и только на периферии сознания я слышу отдаленно тихий щебет птиц. В груди разливается радость. Птицы – это хорошо. Сердце подпрыгнуло в предчувствии того, что я все же оказалась в раю.

Пытаюсь пошевелить руками и чувствую, что подо мной необычайно мягкая подстилка. Точно в раю. Все же умерла.

Шмыгаю носом, и слезы текут по щекам. Как ни странно, чувствую их на коже. Преодолевая сопротивление, все же касаюсь мокрых дорожек пальцами. Подношу к губам и пробую их языком. Ощущаю соль на губах и делаю судорожный вдох.

– Не может быть, – выдыхаю я и одновременно начинаю часто-часто моргать. Наконец открываю глаза, и слезы по щекам струятся быстрее. – Жива, – выстанываю это слово и зарываюсь лицом в ладони.

Я отвлеклась от жаления самой себя любимой лишь тогда, когда услышала тихий хруст за спиной. Замерла и перестала дышать. Сплошное дежавю в этом мире меня сведет сума. Резко выдыхаю из легких всю горечь и так же резко поворачиваюсь к источнику этих звуков.

– Вот это да, – невольно выдохнула я.

Перед моим носом, не шелохнувшись, сидела красно-рыжая лисица. Ее зеленые глаза-бусины смотрели на меня изучающе и даже с какой-то толикой любопытства, потому что ее удлиненные ушки-ракушки забавно шевелились в тот момент, когда она склоняла голову то в одну сторону, то в другую.

– Тц-ц, тц-ц, – тру пальцами левой руки друг о друга, подзывая лисицу к себе, но животное не двигается с места. – Иди сюда, моя хорошая, не обижу я тебя.

Протягиваю к животному руку, и оно, недолго думая, тыкается в открытую ладонь мокрым носом. И в секунду, я даже не успела ничего понять, хватает меня острыми зубами за мизинец, сильно прикусив. Не ожидала я такого подвоха от нее.

– Ты чего? – трясу ладонью, а из мизинца хлещет кровь. – Бешеная, что ли?

Мои возмущения прерываются на полуслове, так как смысл сказанных мною слов дошел до меня самой очень быстро. Это что же теперь-то делать? В голове одна за одной всплывают истории про то, как в нашем краю в моем мире люди, покусанные дикими животными, заболевали бешенством и, если не успевали сделать вовремя укол, умирали от заражения крови.

Я зло покосилась на рыжую вертихвостку и сунула палец в рот.

– Вот что мне теперь делать? – выплевываю красную жидкость на землю.

Лисица начала крутиться вокруг себя, повизгивая, и я вдруг заметила, как у нее из стороны в сторону болтаются три рыжих хвоста. Выдыхаю от изумления. Что за дивный мир такой? Обвожу взглядом поляну, уже и думать забыла про кровоточащий мизинец. Всматриваюсь в ветви деревьев, в кусты, слышу, как лес наполняется новыми звуками и цветами, такими четкими и яркими, что режет глаза и слух.

Становлюсь на четвереньки и качаю головой, точно так же, как несколько мгновений назад делала лисица.

– Фух, вот это да, – тяну я и сажусь обратно на колени, – самое главное – не сойти сума.

А лисица беснуется, рычит и прыгает на месте, словно хочет мне сказать что-то. Я пожимаю плечами.

– Не понимаю тебя, рыжая.

А она то сделает маленький прыжок ко мне, то испуганно два обратно, и снова так несколько раз.

– Мне что, нужно идти за тобой? – наконец-то доходит до меня, и зверек тут же припадает на передние лапки, прижимает голову к земле. – А что же молчишь, рыжая? – шутя спрашиваю ее.

Лисица, что ни на есть всерьез закатила глаза и громко фыркнула.

– Ек-канарек, – не выдержала я и ругнулась, – давай, Лера, соберись, – велела сама себе, – ты что, не видишь, что тут животные вполне себе понимают человеческий язык?

Бубню себе под нос, а самой страшно становится от того, что это и правда все происходит наяву, а не в сказке. Ускорила шаг, потому что зверек с каждой секундой так и норовил ускользнуть из-под моего взгляда.

– Что ты делаешь, Лера? – шепчу себе. – Что за странная безответственность к своей жизни? – отодвигаю в сторону плотные заросли кустарника и шагаю в него. – Мало ли, кто это подослан к тебе?

Мысли вьются в голове одна за одной, вопросы засоряют ясность сознания, и мозг вот-вот разорвет от раздумий.

– Так, хватит, Лера, – даю себе красный сигнал «стоп». – Так ничего хорошего ты не добьешься, поверь, – уже в голос успокаиваю себя, и тут же в ноги бросается зверек, вертит хвостами и прижимается к земле брюхом.

Тут и без слов понятно. Падаю на землю и прижимаюсь грудью к траве. Сначала тихое «бум-бум-бум» разносится гулко по земле, и я вздрагиваю всем телом в такт дрожанию почвы.

– Кто это? – высовываю макушку из высокой травы и тут же плашмя падаю назад. – Не может быть?!

Рваный выдох обжигает легкие.

Всадники приближались с каждой секундой, и теперь моё тело чувствовало сильные толчки в грудную клетку. Рыжая, сидевшая до этого с плотно прижатыми к голове ушками, вдруг навострила их, и когда наездники показались из-за стоящих плотной стеной деревьев, она подняла хвосты трубами и кинулась им навстречу. Я только и успела, что ойкнуть тихо.

А рыжая лиска будто с ума сошла, начала кидаться на чёрных, словно вороново крыло, животных, очень походивших на лошадей. Я, зачарованная видом этих существ, чуть не рассекретила свое местонахождение. Вовремя опомнилась, спрятала голову обратно в высокую траву.

В воздухе раздался щелчок кнута, так звонко, что невольно напрягся слух. Конеобразные существа, вскинувшись на дыбы, громко заржали.

– Чертовка рыжая! – прогорланил один из мужчин, а у меня от его холодного и грубого голоса по спине мурашки поползли, разбегаясь в разные стороны.

– Пошла прочь! – потрясал он в воздухе кнутом, а я зажмурилась сильно-сильно, молясь только об одном – чтобы не досталось лисице.

И нет, было ещё одно желание – я хотела, чтобы меня не нашли.

– Курт! – раздался другой голос.

Открыть глаза я не решилась, да и увидеть мне вряд ли что-то удастся.

– Прекрати. Вершек нельзя убивать, маг не простит, – голос мягче и человечнее, что ли, чем у того, которого назвали Куртом, и это несказанно меня порадовало.

– Йенк, плевать я хотел на колдуна, – сквозь зубы проскрежетал первый.

– Давай объедем, у неё, видимо, здесь нора, – не сдавался Йенк, сделав при этом ошибочное предположение.

– Чтоб тебя, Йенк, и добродетель твою я бы тоже поимел! – гневно выплюнул мужчина. – Ладно, давай на другую тропу свернем.

Очередной свист кнута в воздухе, и я услышала, как всадники начали удаляться.

С облегчением я перевернулась на спину и шумно выдохнула, но не прошло и минуты, как над лицом возникла рыжая мордашка. От радости я потянулась к зверьку и хотела приласкать, но та отскочила от меня на добрых метра три и прижалась мордахой к земле, ощерилась, и утробный рык вырвался из пасти, а хвосты забегали из стороны в сторону.

– Ладно, успокойся, поняла я.

Я поднялась на ноги и, предварительно оглянувшись по сторонам, вышла на дорогу.

Солнце уже клонилось к закату. Я вымоталась за это время настолько, что даже показавшиеся впереди каменные стены старинной крепости, со всех сторон окруженные глубоким рвом, в котором голубой лентой была видна вода, совсем не впечатлили меня. Я еле передвигала ноги, вся покрытая придорожной пылью. Шла, не чуя ног. Иногда с завистью поглядывала, как моя провожатая резвится в зелени кустарников и в высокой траве.

Всадники так больше и не показались на нашем пути, видимо направлялись к другому замку.

– Ну, что, рыжая пришли мы, наконец-то? – прохрипела я севшим от недостатка влаги голосом. – Что скажешь? Долго нам ещё осталось-то?

Но зверек, конечно же, не ответил, а только лишь покосился в мою сторону и разразился радостным визгом, когда его лап коснулся деревянный мост, перекинутый через ров.

– Я так понимаю, мы почти пришли.

И тому подтверждением было то, что лиска уже забегала в нетерпении далеко вперёд, теряясь из виду. Тогда я начинала нервничать и выглядывать её, не обращая внимания на людей, которые с любопытством рассматривали меня.

Их, конечно, можно было понять. Мой вид немного отличался от их собственного. Минимум одежды на моем теле, еле прикрытая грудь и оголенные по максимуму ноги, как мне подумалось, должны были бы их вообще повергнуть в шок, но, кроме удивления, ничего на их лицах я не видела больше. Только завернув на какую-то узкую улицу, где с трудом можно было разойтись двоим прохожим, услышала в спину:

– Её ведёт вершка, значит, к Магу Ариасту.

Когда я бросила взгляд через плечо, чтобы посмотреть, кто это говорит, то не увидела уже никого, лишь шелест одежд взвился эхом вверх. Лиска показалась из-за поворота, и я ускорила шаг, меньше всего хотелось в таком одеянии заблудиться в незнакомом городе. С разгона заворачиваю за угол и останавливаюсь, как вкопанная.

Глава 15

Сердце начинает гулко бухать от раскинувшегося передо мной зрелища. Впереди, насколько хватало взгляда, тянулся зеленый луг, уходящий далеко за горизонт, словно бескрайнее море с белыми, будто шерсть барашка, гребешками волн. А вдалеке виднеется словно парящий в облаках хрустальный дворец, стены которого вознеслись ввысь, и маковки башен едва не протыкают своими острыми пиками поднебесную синь, плотно натянутую тугим куполом. Делаю шаг, и под ногами пробегает рыжая строптивица.

– Что ты делаешь? – возмущенно вскидываю руками от того, что чуть не упала из-за нее, а ей хоть бы что, она весело повизгивает и вертит своими хвостами, как пропеллерами.

Я притопнула ногой. Не до игр сейчас. Надо спешить под защиту. Стоило только вспомнить, как в сердце боль отдалась от того, что Сашка остался неизвестно где.

Поднимаю глаза и ахаю от нового приступа удивления и даже делаю несколько шагов обратно от неожиданности произошедшей перемены. Мгновение ведь только прошло, и вот теперь передо мною старинный каменный мост, на такой-то и смотреть страшно, а уж пройти по нему, так и вообще в жизни не решусь. И замок, что стоял на недосягаемом – скорее всего день пути отсюда – расстоянии, теперь возвышался прямо надо мной. И стены у него, что изначально показались хрустальными, были сплошь и рядом пробиты великовозрастными трещинами. От чего-то он наводил меня страх, уж больно все было серым и безжизненным вокруг этого строения. Словно замок-призрак возник передо мной. Я обняла себя за плечи, поежилась, а внутри как будто что-то надломилось, и тоска непомерная накрыла меня, и чувствую, как в сознание зов пробивается. Тряхнула головой и отступила еще на шаг, а сзади лиса путь преградила, к земле морду прижала и рычит.

– Ты что это, предлагаешь мне вперед идти? – спрашиваю у нее, а сама по сторонам смотрю в поисках путей отступления. На мост этот ни-ни. Слушай, рыжая… – решила я отвлечь плутовку и руку к ней тяну.

А она, стерва маленькая, начала гавкать, да так громко, что уши заложило.

– Прекрати, – зажимаю ладонями голову, а внутри клокочет все, противится такому поведению рыжей проказницы.

Я открываю рот, и он перекашивается в кривую ухмылку, сильней зажимаю уши. Лицо начинает от натуги болеть. Не понятно мне, почему. Скулы настолько напряглись, что кажется, сейчас кожа порвется. Тогда разжимаю ладони, накрываю ими лицо, и начинаю похлопывать кожу. Что-то не так, секундное понимание обстановки, и меня накрывает тишина.

– Ну, наконец-то, – вздыхаю я с облегчением и убираю руки от лица. – Зачем ты так громко гавкала?

Голос, что ли, охрип от натуги? Получается сиплый и грубый, будто у мужика, а лиска забилась под стену стоящего в нескольких десятках шагов дома, и в глазах ее ужас застыл, она смотрит мне в глаза, а сама трясется всей тушкой.

– Ты что, рыжик? Кого испугалась? – улыбаюсь криво, во рту что-то мешает.

Пальцами касаюсь губ, чтобы понять, в чем дело, и отдергиваю их обратно.

– Что только что было? – шепчу про себя и снова дрожащими пальцами провожу по губам. И чувствую повторно, из-под верхней губы что-то острое давит на нижнюю.

Напрягаю губы, открываю рот пошире, касаюсь зубов и все понимаю без лишних движений, и зеркало здесь ни к чему, чтобы понять – клыки мои стали на порядок длиннее, и зубы как будто шире и толще стали. Не могу поверить в происходящий бред. Паника захлестывает сознание, и я начинаю щипать себя так сильно, что из глаз слезы хлещут, как буйные потоки рек.

– Ты что так, красавица, убиваешься? – сквозь громкие рыдания слышу мужской голос, и сразу все всхлипы обрываются.

Поворачиваюсь к источнику звука и зажимаю рот рукой. Передо мной стоит старик, ветхий такой, на мумию похожий. Высохшую кожу на лице избороздили глубокие морщины, впалые глаза под тяжелыми белесыми бровями затянуло дымчатой пеленою.

«Видно, слеп старик», – подумалось мне, но руку ко рту все же прижала на всякий случай. А то мало ли, отбросит коньки еще от моего вида, вон и так видно по его тщедушному тельцу, что на ладан дышит.

– Да, не то чтобы и убивалась, – говорю, а у самой во рту будто орехи за верхнюю губу подсунуты, и говор от этого совсем не мой получается, – испугалась немного, вот и все.

– А кого же, ежели не секрет?

Щурю глаза, смотрю на старика внимательно.

– А что ты так смотришь, дева лесная? Не вижу я никого здесь страшного, ну, может, вон вершку ежели токмо, но так она не опасна. Бывали, конечно, случаи, когда человека укусит, но так это всего-то что? Голова кругом походит, да может, привидится еще что странное, а так и все, ничего больше.

Я слушаю его, а у самой будто озарение в голове. Так вот оно, значит, что! Это меня глючит, видимо. И все с лицом нормально, просто рыжая укусила же меня в лесу, вот теперь эта страсть со мной и творится.

Облегчение теплой волной прокатывается по телу, и я опускаю руку. И мне бы заметить, как прищурил глаза старик и с интересом разглядывает меня, но я уже отвернулась в другую сторону и с любопытством рассматривала замок, что так и остался стоять в нескольких десятках метров перед нами.

– Проводишь? – так быстро и неожиданно дед оказался рядом со мной. Ухватил меня под руку и тянет к мосту.

– Нет, нет, – пытаюсь стряхнуть его с руки и при этом упираюсь ногами в землю.

А дед-то оказался жилистый, тянет и даже внимания не обращает на все мои старания отделаться от него.

– Да что тебе, деточка, трудно? – продолжает переть меня к мосту.

– Дедушка, отпустите, я не могу, я не готова! – возмущенно повышаю голос, но еще несколько шагов, и мы стоим на каменном помосте.

– Ну, вот, видишь, а ты боялась, – ухмыляется старик, а его лицо и тело начинает меняться на моих глазах.

Цвет кожи наливается румянцем, и в глазах уже не видно пелены, вместо этого на меня взирают пронзительные ярко-васильковые глаза, цепкий взгляд которых внимательно изучает, как будто в душу норовит залезть.

– Кто вы? – шевелю губами, когда вместо сухожилого дедка надо мной возвышается седовласый мужчина.

– А ты не догадалась еще, Валерия? – его слова будто гром среди ясного неба, я даже присела немного.

– Откуда вы знаете, как меня зовут? – заикаясь, спрашиваю.

– О, я много чего знаю, вот только надо поторопиться нам в замок, а то дождь собирается, – он поднял голову, и я последовала его примеру.

Ого, над городом вместо ясного неба вдруг заклубились тяжелые темно-серые облака. Как же так быстро погода могла измениться? Не успела я до конца поразмыслить над этим вопросом, как с неба упали первые капли дождя.

– Давай же, Валерия, передвигай ногами, – поторапливает меня мужчина, и мне ничего не остается делать, как идти за ним.

Вдруг из-под ног выскочила лиска и, крутя хвостами, побежала вперед. На душе отлегло. Вот только надолго ли?

Мгновение лишь прошло, как мне показалось, но вот уже за нами с гулким стуком закрылась небольшая дверь, что была врезана в огромную деревянную створку. Мужчина ловко, со знанием дела нажал на какой-то незаметный механизм, и вуа-ля, теперь я внутри, а за моей спиной слышится шумное дыхание. Делаю шаг в сторону. Стараюсь незаметно увеличить расстояние между нами. Мне никто не мешает, поэтому свободно верчу головой, любопытно же, где я оказалась, тем более, замок-то снаружи менялся несколько раз, и теперь раздирало любопытство, какая из трансформаций настоящая.

– Предлагаю пройти внутрь, – послышался голос мужчины, и я тут же вся обратилась к нему.

– А вы кто, собственно, будете?

Наверное, с моей стороны это выглядело хамовато или дерзко, уж не знаю, как рассудил незнакомец, но вздернутые в удивлении брови дали понять, что мой вопрос не оставил его равнодушным.

– Возможно, чашечка горячего чаю приведет ваши мысли в порядок, Валерия, – ухмыльнулся он, – и в этом замке хозяин – я, и задавать вопросы, тем более, столь не к месту, в первую очередь, нужно мне.

Он повернулся ко мне спиной, и я вся вытянулась в струнку, прикрыла рот рукой, чтобы задержать внутри себя изумленный возглас. Не может быть! Так это тот самый маг и есть? Теперь, вперив в его спину взгляд, я шла за ним, ступая чуть ли не шаг в шаг. Боялась и вдохнуть лишний раз, ведь моя дальнейшая судьба была в его руках, и от него зависело, вернусь я домой или нет.

– Да не бойся ты так, – снова усмешка в голосе, а меня уже начало потряхивать от эмоций.

Рыжая то и дело выскакивала с разных сторон, и мне невольно подумалось, что не одна она здесь.

– Так ты знаешь, кто я? Догадалась? – вдруг задал он вопрос, при этом даже не обернувшись.

Неужели не интересна моя реакция? Хотя, с другой стороны, кто я и кто он.

– Да, конечно, – заикаясь, ответила я, потому что дрожь все сильнее охватывала тело.

– А ты знаешь, почему ты здесь?

Что за вопросы, откуда мне об этом знать? Спросить бы у него, но отвечать вопросом на вопрос такому человеку мне совсем не хотелось, поэтому просто отрицательно покачала головой.

«Может, и увидит что?» – подумалось мне.

– И это меня больше всего волнует, – в голосе слышно удивление. – Как так получилось, что ты оказалась в мире людей? – он глянул на меня украдкой, на миг повернув голову в мою сторону. – И как твои родственники посмели скрыть тебя? – он замолчал ненадолго. – Видимо, родные знают о твоей судьбе чуть больше, чем я.

– Что значит «знают о моей судьбе»?

Мне было как-то не совсем комфортно от того, что маг говорил обо мне как будто в третьем лице, как будто не было меня здесь вовсе.

– Знаете ли… – чуть помедлила, соображая, как к нему можно обратиться, – господин маг… – а про себя ухмыльнулась: «Интересно скажи я это своему преподавателю какому-нибудь в институте, он, скорее всего, покрутил бы пальцем у виска, мол, совсем ку-ку девочка». Но вот здесь это выглядело как будто привычно, что ли. – …моя семья самая обычная, – продолжила я, вспоминая о маме и папе, – и мне совсем непонятно, почему я оказалась здесь и почему вдруг стала каким-то яблоком раздора.

«Фу-у-ух, – выдохнула с облегчением. – Черт какое это яблоко раздора?»

Откуда я вообще взяла это? И сказать я хотела совсем не то, когда вдруг спустя минуту проанализировала сказанное.

– Нет. Нет, я хотела другое сказать… – почему-то вдруг захотелось уточнить, опровергнуть свои слова.

– Почему же? Ты все правильно сказала, Валерия. Или нет, твое имя звучит здесь как Валери, и ты…

Короткий миг, и маг разворачивается так быстро и неожиданно, что я не успеваю среагировать. Его рука касается низа моего живота, и словно жаркое пламя, меня обжигает его прикосновение, от боли сгибаюсь пополам, из горла вырывается дикий рев, боль, будто электрический разряд тока, проходит по всему телу, и из глаз брызгают слезы. Хватаю ртом воздух.

– За что? – шепчу пересохшими вмиг губами, но видимо, магу плевать, потому что он кладет мне на лоб ладонь, а второй раздвигает волосы на затылке.

– Как я и думал, – длинный выдох, – избранная.

– Что? О чем вы вообще говорите? Вы здесь все сумасшедшие? – пытаюсь увернуться от его прикосновений.

Боль начала отпускать, но дискомфорт сковал тело и сознание. Все же неправильным теперь мне казался порыв прийти сюда. Видимо, Сашка ошибся, здесь мне не помогут.

– Не сомневайся в словах вожака, – словно прочитав мои мысли, проговорил маг. – Пойдем, – он отпустил голову и быстрым шагом пошел прочь.

Я только и успела, что повернуться вокруг своей оси в попытке найти выход.

– Не думай об этом даже, гости уже близко, – эхом пронеся между каменных стен мягкий баритон мага.

Я глянула в ту сторону, куда пошел мужчина, и не увидела никого. Паника охватила лишь на мгновение, а потом из-за угла показалась рыжая мордочка, и мои губы растянула улыбка облегчения. Глубоко вдохнув, я последовала в том направлении, куда, по-видимому, ушел маг.

Глава 16

«Сколько же здесь этих ступеней?»

Каждый вдох ядовитым жаром пронзал легкие. Казалось, что я поднимаюсь на вершину египетской пирамиды, а не на второй ярус замка. Все, нужна передышка. Останавливаюсь и опираюсь спиной на перила, оглядываю помещение. Все здесь напоминает сюжет фото, что я видела в старинных книгах в городской библиотеке. Выложенные цветной мозаикой потолки уходят высоко вверх, и приходится задирать голову, чтобы рассмотреть, что же там за рисунки такие необычные. Но как ни вглядывалась, разобрать не смогла. Слишком все цвета размыты. Стены украшены гобеленами с изображенными на них людьми, которые смотрят на меня свысока, словно прекрасно зная, что мне не место здесь. Я опустила глаза и отвернулась, посмотрела в ту сторону, куда предстояло идти. На верхней площадке уже маячил рыжий комок. Громко выдохнув, я продолжила путь. Решила про себя, что любопытство свое надо укротить.

От окружающих картин на душе вдруг потяжелело. Интересно, кто они, эти люди? И почему от этих гобеленов такая тяжелая энергетика исходит? Спросить бы хотелось, конечно, но я прикусила кончик языка. Рта не открою и слова лишнего не скажу. И так неприятностей выше крыши, так еще и это любопытство заведет в дебри.

– Фух, – переступая через последнюю ступеньку, выдохнула я. – Наконец-то, – тряхнула руками и наклонилась несколько раз в разные стороны, разминая мышцы спины, которая почему-то успела затечь. Оглядываюсь назад и открываю рот от удивления. – Не может этого быть!

Я настолько расширила глаза, что векам стало больно. Оказывается, я поднялась вверх всего-то метров на пятнадцать. Откуда же такое ощущение, будто стометровку пробежала на время?

– Что происходит, рыжая, а? – скольжу по лиске взглядом, но та как будто игнорирует меня, повернулась спиной и в нетерпении машет хвостом.

– Чертовщина, какая-то, – шепчу под нос.

– Добро пожаловать в замок межмирья славного города Остра, светлого Мага Ариаста, Вάлери, – прозвучавший голос лился как будто отовсюду.

От неожиданности я выпрямилась в струнку и закрутила головой. Но, конечно же, никого не было рядом. Я фыркнула и, сделав шаг, словно утонула в чем-то мягком. В недоумении глянула на рыжую и в ту же секунду была затянута в зыбкий песок, в который превратился бетонный пол под ногами, провалилась в черноту. Завизжать бы, но не успела в легкие набрать достаточно воздуха для крика, а когда показалось, что эти самые легкие начали гореть от недостатка кислорода, открыла рот и тут же задохнулась от вязкого тягучего воздуха, что забрался мне в рот против моей воли. Из глаз брызнули слезы, когда поняла, что начинаю задыхаться.

– Вάлери, открой глаза, – настойчивый голос доносится словно из-за пелены. – Открой глаза, девочка, или задохнешься.

Собираю волю в кулак и все же разлепляю веки, хоть мне удается это с трудом.

– Делай вдох, – командует мужчина.

Я открываю рот и не могу набрать в легкие воздуха, он до сих пор тягучий, будто сосновая смола. Из глаз градинами катятся слезы, и я с силой сжимаю горло. Мужчина хватает мои запястья и пытается разжать.

– Что ты делаешь, глупая? – в его глазах вижу укор. – Разожми пальцы.

Подчиняюсь его приказу и разжимаю пальцы, делаю наконец-то вдох.

– Что. Это. Было? – горло царапают слова, и я падаю на колени, закашлявшись.

– Не прошла ты тест, девочка, оказывается, духом слаба ты сильно, – мужчина покачал головой и отошел от меня на десяток шагов. Стоит, молчит и внимательно смотрит, пока я пытаюсь отдышаться. – Ошибся я, видимо, – прицокивает он языком.

– Что. Только. Что. Было? – снова спрашиваю его, немного отдышавшись.

– Ты только что чуть не задушила сама себя, девочка, – просто ответил он.

Я от удивления подняла на него глаза. Мужчина стоял, повернувшись ко мне спиной и заложив руки за спину, размышлял о чем-то.

– Это как? – оглядываю свои руки, вижу на запястьях красные отметины чужих пальцев и рассматриваю свои.

Фаланги чуть скрючены и подрагивают. Не может этого быть, разве я могла сама себя задушить?

– Могла, – будто читая мои мысли, говорит мужчина. – Это тест, Вάлери, который оказался тебе не под силу, это говорит о том, что ты слаба, и возможно, Видящие ошиблись в тебе, когда ставили отметку избранной.

– Так я-то в чем виновата? Я ничего про это не знаю и умирать не хочу тоже, – на глазах снова проявились слезы, – я просто хочу домой, на землю, в двадцать первый век. Мне сказали, что вы можете помочь мне уйти отсюда, – я говорю быстро, боюсь остановиться и внутренне готовлюсь к тому, чтобы ползать перед этим человеком на коленях.

– Ты уверена, что хочешь этого? – не оборачиваясь, спрашивает маг.

– Да, очень, – без заминки отвечаю ему.

– И тебе совсем не интересно, почему ты оказалась здесь? – уточняет мужчина.

– Я знаю, зачем я здесь, – присаживаюсь на колени, – меня обманом затащили в этот мир, чтобы сделать невестой Темного Князя, но я не хочу, а еще… – я закусила губу, – мне страшно, – вспоминаю погоню волков и Темного Князя, и по хребту бегут мурашки, а волосы встают дыбом. – Это не мой мир, поймите, – говорю тихо, но маг расслышал, я это увидела по его напрягшимся плечам.

– Я уже понял, что ты слаба и вряд ли сможешь выполнить поставленную для тебя видящими задачу, да и родственники в тебе ошиблись сильно. Только зря бабка душу за тебя отдала.

Пока он говорил, я его не слушала, только последние слова так и продолжали, будто заезженная пленка, повторяться по кругу.

«Что за задача, почему ошиблись? И самое главное, бабуля, почему она отдала душу, чтобы защитить, огородить меня?

– Для девочки, которая ничего не понимает, ты на редкость сообразительна.

Вскидываю взгляд на мага и хлопаю ресницами.

– Вы читаете мысли? – глупый вопрос, хмыкаю про себя, он же маг.

– Бывает иногда, – хмыкнул и он, будто за мной повторяя, – но тебя и читать не нужно, избранная, у тебя на лице все написано.

– Избранная, – перекатываю на языке это слово, – но я не умею быть избранной. – отвечаю ему, – Я не знаю, как.

– А тебе и не нужно знать, за тебя все уже решили, девочка. Жаль, что тебя вожак оборотней так и не довел до озера, там все могло бы получиться, – он задумчиво уставился вдаль, и я поняла, что смотрит он намного глубже, скорее всего, через время.

Ироничная улыбка трогает губы. Это все так нелепо и больше похоже на сон, и я очень хочу проснуться, но у меня почему-то не получается.

– Но тем лучше для тебя, ты же не умеешь быть избранной, – снова хмыкнул мужчина. – Вставай, пойдем. Покажу тебе путь домой.

Я тут же вскочила с колен и бросилась за магом, который быстрыми шагами удалялся вглубь темного коридора.

– Куда мы идем? – не сдержала любопытства я, оглядываясь по сторонам.

– Скоро увидишь, – ответил мужчина.

Я отметила про себя, что лиски нигде не видно, видимо, смылась рыжая бестия куда-то. У меня внутри наконец-то зародилась надежда, что я увижу родителей, обниму своего кота и вообще возьму академ. Никуда не денется учеба, а после всего, что сейчас происходит, моей психике точно понадобится отдых.

Маг ведет меня вперед, и этот чертов коридор такой длинный, что ему нет ни конца, ни края, у меня даже под ребрами закололо. Фу-ух. Вот вернусь, обязательно спортом заняться надо.

– Еще немного, – отвечает маг, но в этот раз он точно прочел мои мысли, потому что даже ни разу не обернулся. Чертяка.

Впереди показалась глухая стена и развилка. От нечего делать я начала гадать, в какую сторону мы свернем. Внутри все пело. Бабочки порхали в животе, задевая кончиками крыльев душу, щекоча. Радостное предчувствие захватило, и я не сразу почувствовала подвох, только поняла, что что-то не так, когда маг, притормозив, взял меня за руку и со всего маха толкнул в стену.

– Не-е-е-ет! – кричу я, а перед глазами быстрыми кадрами снова проносится моя жизнь.

Почему же у меня такой страх перед смертью? Но и мозг быстро сообразил, что, ударившись о бетонную стену на такой скорости, я навряд ли останусь в здравии. Закрываю глаза и вся скукоживаюсь, надеясь на то, что, возможно, судьба снова будет ко мне благосклонной. В животе неприятно забурчало.

«Черт, – проносится в голове, – когда я последний раз ела-то?»

Так хочется пить и есть, что во рту все пересохло и сжалось. Стоп. О какой еде я думаю? Ведь моя жизнь висит на волоске.

– О, Вάлери, ты умеешь видеть с закрытыми глазами? – ироничный голос мага полон сарказма. – Если нет, то пора уже идти. Здесь долго оставаться нельзя, мои силы в этом месте не бесконечны и не так могущественны.

Распахиваю глаза и замираю с раскрытым от удивления ртом.

– Но как? – вырываются изо рта слова.

– Ну, ты же говорила, что хочешь домой? Не так ли? – удивление скользит в голосе мужчины, и я активно киваю в ответ, подтверждая его слова.

– Тогда стоит поторопиться.

– Конечно, – выдыхаю я, и дыхание превращается в белое облако от стужи ледяной пещеры, в которой мы оказались, – но как?

Это вопрос риторический, не жду на него никакого ответа, но и кто бы сомневался, его и не последовало.

Ступаю по ледяному полу, и не верится, что ноги не примерзают к нему. Ведь тут как минимум минус десять. Обхватываю плечи руками и жду, когда же начну мерзнуть.

– Ты окутана магией, Вάлери, поэтому не беспокойся о своем здоровье, ты не замерзнешь, – с усмешкой говорит маг и только прибавляет шагу.

«Смешно ему, старый…»

Запнулась, вспомнив, что он умеет читать мысли, даже забыть себя заставила, какое плохое слово пришло на ум.

– Уже скоро, – коснулось уведомление моих ушей. – Будет готова.

«Будь готова?» – спросила у себя, а потом вслух:

– К чему быть готовой-то?

Испугалась ли я, сказать не могу.

– К встрече, – коротко ответил мужчина, и в следующий момент его тело начало на глазах таять.

Я от удивления и, да, все-таки от страха аж рот закрыла рукой, чтобы не заорать.

– Маг Ариаст! – тихо зову мужчину, а мой шепот разносится эхом. – Ариаст!

– Иди сюда, дева! – доносится могильный голос из глубины пещеры, и меня обдает ледяной волной ужаса.

Блин, как так? Почему это все происходит со мной?

– Не бойся, дева, иди, – настаивает голос, но он как будто троится, словно не один человек или не человек это произносит.

– Я не могу, – заикаясь, говорю, а у самой ноги пристыли к полу.

Черт, черт, бежать нужно, куда бежать? Маг обманул, видимо. А в голове картинки моей смерти трагичной проносятся: вот я лежу на смертном одре, а меня разрезают и жрут каннибалы. В горле застрял воздух, я закашлялась, и вдруг…

– Ой, мамочка! – зажмуриваю глаза, когда меня словно толстый ремень за талию обхватывает и тянет вперед. – Ой, прошу, не надо, отпустите! – взывала нечеловеческим голосом, и тут же во рту кляп воздушный появился.

Я чуть не задохнулась от неожиданности, а в глазах потемнело от переизбытка чувств. Упасть бы в обморок, ну или хотя бы умереть от сердечного приступа, только бы не мучиться, но мой разум снова подвел меня. И сознание оставалось ясным, и слух отличным, и…

– Открой глаза, Вάлери, – голос мага пролился теплом в груди, и я разжимаю веки.

Глава 17

– Проходи, Избранная, не стой поодаль, видящие хотят убедиться, что это именно ты, – говорит маг и приглашающим жестом подзывает меня к себе.

Но я идти не спешу, осматриваюсь. Вроде бы ничего не изменилось, так откуда этот внутренний страх, от которого поджилки трясутся, от которого руки стынут и ноги немеют?

– Ты же хочешь домой? – голос мага становится мягким, манящим, зазывающим.

Шумно выдыхаю и, насмелившись, все-таки иду по направлению к нему.

Ариаст стоит возле небольшого тазика, напоминающего купель, и выводит над ним какие-то странные знаки.

– Что вы делаете? – подхожу к нему ближе и склоняюсь над купелью.

В ней вода, прозрачная с голубоватым оттенком. Такая кристально чистая, что рукой захотелось коснуться поверхности. Протягиваю руку к емкости, и в этот момент над моей головой происходит как будто движение воздуха, он становится осязаем, я его чувствую по прикосновению к макушке. Щелчок пальцев, и на затылок давит что-то непомерно тяжелое. Вмиг руки цепляются за край купели, и я начинаю сопротивляться тому, кто хочет засунуть меня в тазик головой.

– Что происходит, Ариаст? – шиплю я сквозь зубы, напрягая челюсть от давящей силы.

– Не сопротивляйся, Вάлери! Отдайся на волю судьбы, и она тебя приведет туда, где ты должна остаться.

– Да пошел ты! – не сдерживаю ругательств. – Ты, Ариаст, оказался редкостным мудаком!

Это были последние слова, потому что в следующий миг голова оказывается под водой. Жидкость быстро заполнила мне рот, а потом и легкие, я вырывалась, брыкалась и вообще пыталась сделать все возможное для того, чтобы остаться в живых, но… увы, в этот раз не смогла.

Май. Теплынь стоит невероятная. Сижу в тени деревьев на широкой скамейке и кого-то жду. Интересно, кого? Оглядываюсь по сторонам, здесь кроме меня никого, но навязчивое чувство ожидания тревожит душу.

Запах цветущих деревьев пьянит, и нежные лепестки цветов от теплого дуновения постоянно кружатся в воздухе, создавая волшебное ощущение сказки.

– Лерусь, ну, где ты там? Давай уже, а то муравьи все за нас поедят, – слышу мужской голос и в недоумении выглядываю из-за ствола дерева.

Под сенью раскидистой кроны огромной яблони стоит парень, высокий, красивый, с модной прической и в спортивной одежде. Он держит в руках бутылку с газировкой и ожидающе смотрит в мою сторону. Еще раз оглядываюсь по сторонам. Никого. Тогда я решаюсь, делаю шаг, выходя из-за дерева.

– Леша, ты же знаешь, мне нельзя газировку, – слышу до боли знакомый голос из-за спины, сжимаю зубы и пальцы в кулаки от напряжения.

Поворачиваться не хочу. Дыхание в груди сперло в ожидании появления меня. Через секунду рядом со мной проходит моя копия. Светлые волосы собраны на макушке в высокий хвост, полы свободной белой рубашки выбились из-под резинки джинсового комбинезона. Закусываю губу, чтобы не заскулить. Моя копия оказалось беременной. И живот уже торчит под одеждой такой приличный.

– Но как же так? – шепчу. – Я же вот она, кто она?

Но ответа не последовало. И тогда я собираюсь с силой воли и догоняю девушку.

– Кто ты? – одновременно со словами хватаю ее за руку, и она проскальзывает сквозь мои пальцы. – Что за ёканый бабай?

Выдыхаю и пробую снова взять девушку за руку, но попытка так же не дает никакого результата.

– Леша, а что за сюрприз, о котором ты твердил мне всю дорогу? – спрашивает девушка, которая уже подошла к парню и ластится к нему, обнимает за шею и целует в щеку.

Внутри нарастает паника. Неужели я приведение, и меня никто не видит?

Решила проверить. Щипаю себя так больно, насколько это возможно.

– Черт, мать твою, – тру то место на коже, которое подверглось атаке моего разума.

«Но, раз мне больно, так почему же они меня не видят? Может, это все колдун виноват? Зачаровал меня? – секунду стою и смотрю на мило воркующую парочку. – Фу, Лера, бред несешь, да такого быть не может. Скорее всего, ты все же умерла. Смирись уже с этим», – настаивает пока еще сохранившийся, видимо, в здравии рассудок.

– Ой, кажется, дождь начинается, – слышу девичий разочарованный голосок и невольно поднимаю взгляд к небу.

А и правда, ясную синь со всех сторон начинают затягивать черные облака, и поднявшийся сильный ветер срывает с деревьев белые лепестки, закручивает в вихрь.

– Лешка, смотри, как красиво, – девушка срывается с места и тянет парня за собой. – Вот, смотри, давай сюда!

Она вступает в водоворот лепестков, а я смотрю внимательно и чую подвох. Что-то здесь слишком все идеально.

Мгновение, и водоворот окрашивается в алый цвет, лепестки цветов смешиваются с кровавым фаршем, в который превратилась парочка влюбленных. Я от ужаса раскрыла рот и пошевелиться не могу. Все застыло внутри каменной глыбой. А потом жуткий смех.

– Ты моя и скрыться уже нигде не сможешь, – голос Арона, словно щупальца осьминога, впивается мне в уши, и чувствую, как что-то влажное течет по скулам.

Рука непроизвольно касается этого места, и я выставляю руку перед собой. На пальцах кровь. Дикий рев непогоды прекращается так же внезапно, как и начался. Вихрь алых лепестков оседает на землю, и из воронки выходит Князь.

Не верю глазам. Хлопаю ресницами, чтобы сморгнуть видение, но оно отчего-то не исчезает.

– Здравствуй, невеста, – улыбается он белозубым ртом.

Я не смотрю на него, перевожу взгляд ниже, к руке, в которой мужчина держит за волосы Сашку. Его бледная кожа уже покралась язвами, в которые забирается тьма Арона.

– Ты больной ублюдок, – шепчу одними губами и делаю шаг ему навстречу.

Гортанный смех прокатывается по телу волной электрического тока, отчего на коже выступает испарина, которая превращается в липкий пот.

– Да, Вάлери, иди к своему повелителю и господину, еще пара шагов, и ты будешь моей на века, – его голос приглушает шипение.

Мне бы не смотреть на него, может, тогда удалось бы очнуться, но мой взгляд прикован к нему, к тому, который сейчас тянет к себе неразрывным канатом.

Раскатистый гром оглушает землю яростным ударом.

– Стоять!

Я понимаю, что это мне. Замираю на месте.

– Ариаст! – взревел Князь, и черные тени метнулись от него в разные стороны.

Прошел лишь миг, я только успела моргнуть, а когда открыла глаза, то передо мной стояло безликое существо, пустые глазницы и пустое отверстие вместо рта. Существо смотрело сквозь меня и одновременно в меня. Из моего рта вырвался сиплый рев. Я махнула рукой, ну, так, на всякий случай, хотя понимала, что все это бесполезно.

– А-а-а-а! – снова заорала, но только уже от боли.

Рука прошла сквозь тьму, и, как ни странно, та рассеялась, но кожа в том месте, где соприкоснулась с тьмой, покрылась волдырями. Ожог.

– Иди сюда, Вάлери, и я излечу тебя, – вдруг доверительно произносит Арон, и я даже на миг забываю о боли, уж очень голос его сладок.

Снова с небес на землю обрушился разряд грома, и вдруг окружение начало искажаться, будто в старом ламповом телевизоре перегрелось что-то, и экран начало троить.

– Не смей, Ариаст! – взревел Князь. – Она моя, слышишь! Моя, и ты поплатишься жизнью за то, что делаешь сейчас!

Я смотрю на Арона, на Сашку и не понимаю, что происходит. Но в воздухе вдруг становится жарко. Хоть солнца и нет, но что-то нещадно греет воздух. Еще немного, и мне кажется, что тело начинает плавиться, будто кусок воска в горячей воде.

– Господи, – возношу я молитву к небесам, а сама пытаюсь спрятаться в тень дерева, хотя разумом понимаю, что это все бесполезно. – За что мне это все? Сколько еще раз мне предстоит умереть, чтобы понять, кто я?

В глазах темнеет в тот момент, когда я произношу последнее слово, а потом через меня будто разряд молнии проходит, и все перед глазами становится иллюзорным, изломанным.

Разум покидал сознание в замедленном режиме, и чудовищные картины погибающего мира грез разваливались на моих глазах. Слезы текли по щекам крупными градинами, смешиваясь с застывшей на скулах кровью. Потрескавшиеся от пекла губы тоже кровоточили, но мне уже было все равно, я выгорала, чувствовала, как выгораю изнутри, но ничего с этим не могла поделать. Тело корчилось от боли, но я этого не ощущала, я медленно умирала.

– Вάлери, поднимайся! Некогда разлеживаться, скоро Князь будет здесь, нам нужно встретить его, – голос мага ворвался в сознание, как поток ледяного воздуха.

Мое тело выгнулось дугой, и я рвано глотнула воздух.

– Что вы со мной делаете? – прохрипела, видимо, еще в агонии.

Потом вскочила на ноги и бросилась с кулаками на мага.

– Убью, – проскрежетала не своим голосом.

Четкий и резкий удар в середину лба, и я застываю на месте.

– Ну, вот, – смех прорывается сквозь серьезный тон мага, – а говоришь, не готова. Как же не готова, деточка, раз решилась руку поднять на сильнейшего Мага Межмирья? – он склоняется надо мной. – А если в лягушку превращу, не боишься разве?

Скрежет моих зубов, видимо, позабавил его.

– Вижу, не боишься, – он поворачивается ко мне спиной, – расколдую, если пообещаешь вести себя смирно.

«Обещаю», – мысленно усмехаюсь на его слова.

– Я серьезно, девочка, некогда нам играться, пора бы и врага лицом к лицу встретить, и ты мне в этом поможешь.

Он щелкает пальцами, и я выдыхаю. Желание кинуться на него и побить возрастает в разы, но я сдерживаюсь, потому что больше той боли, что мне причиняет моя неестественная смерть, я боюсь попасть в руки к Князю.

– И правильно боишься, – подтверждает мои мысли маг.

– Прекратите так делать, Ариаст! – возмущаюсь я. – Кто вам дал право ко мне в голову залезать?

– Ты, – коротко ответил маг. – Без твоего на то согласия я бы не смог.

– Ладно, Ариаст, – иду на попятную, потому что этот разговор становится бестолковым.

Ответы вопросами и загадками меня не устраивают, я устала от непонимания и осознания своей беспомощности в этом мире.

– Расскажите, кто я и зачем нужна Князю?

Ариаст тормозит, и я догоняю его, пристраиваюсь рядышком.

– Если ты готова принять информацию, то можно начать прямо сейчас, – поворачивает ко мне голову мужчина, и на его губах играет лукавая улыбка.

– Только без боли, – умоляюще прошу его.

– Я тебе и в тот раз сказал, что боль вызывает твое сопротивление принять себя той, кем ты являешься на самом деле.

Мужчина говорит, смотрит мне в глаза, а я боковым зрением замечаю, как вокруг нас все кружится и меняется, как будто в фильме про волшебство, только теперь все это происходит со мной в реальности. И это теперь не страшит, а вызывает любопытство.

Спустя мгновение, вокруг нас с магов все преобразуется и теперь мы стоим посреди большого зала, скорее всего в его замке.

– Это Обитель Видящих, – шепчет мне маг.

Он кладет мне руки на плечи и разворачивает к себе спиной. Перед глазами вспыхивает пламя огня и тут же гаснет.

– Избранная, – то ли шелестит, то ли громогласно проносится в моей голове и я не понимаю, что это было, звук одновременно и оглушил и рокотом пронесся по телу. – Подойди.

Я смотрю перед собой. Там только круглый стол на невысоком подиуме и больше никого, куда идти не понятно совсем.

– Вперед, – подталкивает меня в спину Ариаст, чем тут же вызывает во мне волну негатива.

– Да куда идти то? – шиплю за спину, – там никого нет.

– Иди, тебе говорят, упрямая ослица, – слышу в его голосе раздражение и делаю шаг вперед. Оглядываюсь по сторонам. Вроде бы ничего подозрительного. Осторожной перебежкой делаю еще несколько шагов и вот уже когда до подиума остается еще одна перебежка, на нем начинает происходить неладное. Внутри нарастает волной цунами желание бросится бежать, куда нибудь спрятаться, забиться в угол, сделать хоть что—то, только бы не стоять истуканом и не смотреть на всю эту чертовщину, но я не могу. Не могу сойти с места, потому как ноги словно прибили к полу гвоздями и в тех местах, где должны быть шляпки, а под ними стержень, нестерпимо зудит, от чего это только вселяет уверенность в то, что меня заставляет стоять на месте магия, как интересно, что теперь я это слово произношу, с легкостью и без иронии, что мне это больше не чуждо и не смешно. Кажется, что именно сейчас на меня снисходит понимания этого мира, понимание того, что все это настоящее и живое.

А за столом, словно сотканные из воздуха появляются человеческие очертания фигур. Их трое. И с каждой секундой они все больше наполняются красками, а точнее белым цветом. Я смотрю неотрывно. Запоминаю, впитываю в сознание каждую изменяющуюся в их силуэтах деталь. И вот уже их голые черепа покрывают длинные белоснежные локоны, ниспадающие до середины спины. А на лице прорисовываются черты. Правда ничего особенного. Все похожи между собой будто близнецы. Еще не успев полностью материализоваться, они уже начинают, между собой что—то обсуждать в полтона, специально, чтобы я не услышала ничего, но они ошиблись слух у меня за последние сутки стал отменным, я навострила ушки и ловила каждое слово хоть и не понимала его, но интонацию, четко улавливала и разгадывала. Видящие были чем—то взволнованны и одновременно с этим недовольны.

Особенно один старик, который все время искоса посматривал на меня, показался мне самым неприятным из этих троих. Пока я рассматривала видящих, они рассматривали меня. Приглядывались, прислушивались, а может и принюхивались я хрен его знаю, но неожиданно все разом замерли и только головы повернули в моем направлении.

Сидят, неподвижно смотрят на меня своими белесыми глазами, а в белках мутные серые радужки плавают размытым месивом, даже зрачка не видно. Прищурив глаза, рассматриваю в деталях лица видящих.

– Избранная, подойди.

Черт, твою мать, вот он, этот загробный голос, полный мертвецкого холода, от которого по спине мурашки бегут стаями и опускаются по позвоночнику вниз, в самый хвостик копчика, концентрируя там энергетику страха.

– Иди, дитя, не бойся.

Страх взрывается тысячами, ой, нет, миллионами осколков и впивается в нижние конечности, парализуя их.

– Я боюсь, – говорю еле слышно.

– Не слышу тебя, – говорит дед.

Он что, гад, издевается? Делаю шаг к нему и чувствую сейчас себя серой шейкой, которую обвел вокруг пальца глухой тетерев.

«Ладно, уговорили», – решилась внутри на отчаянный поступок, и последняя перебежка была сделана. Я оказалась почти вплотную к подиуму. Мерзкий запах мертвечины ударил в нос.

«Черт, черт, черт, я сейчас сблюю», – задерживаю дыхание и отворачиваюсь, надеюсь, что запах гниющих трупов еще не заполнил все помещение.

– Это она! – взвизгнул старик, что сидел напротив того, которой на меня постоянно пялился.

Я от удивления повернула к нему голову. Не ожидала, что голос у него такой странный.

– Вот вы чувствуете этот запах? – снова взвизгнул он, и у меня в ушах зазвенело от его голоса.

– Эргас, – шикнул на него старик, что сидел посредине, и обратился ко мне: – Ты знаешь, кто ты?

Я пожимаю плечами и отрицательно машу головой.

– Нет, – решаю добавить для убедительности.

– И ты не чувствуешь в себе никаких изменений? – удивленно приподнимает он белесую густую бровь.

– Нет, – отвечаю ему. При этом немного лгу, даже сама себе.

– А сейчас ты чувствуешь что-то? – он смотрит на меня не отрываясь, а я, как хорошая девочка, прислушиваюсь к себе, пытаясь понять, что внутри происходит.

Но нет, ничего особенного не происходило, может быть, только чуть зудела тату над лобком, и очень хотелось ее почесать. Вот прямо сейчас, потому что зуд нарастал, и я уже перебирала коленками, чтобы хоть как-то заставить колыхаться ткань, может, это чем поможет.

Черт, бляха муха, мне уже почти было все равно, я готова была залезть рукой под юбку и почесать гребаную татушку.

– Она еще не готова, метка только на поверхности кожи, она не вошла в слияние со своей хозяйкой. Поэтому придется ждать, – он так тяжело вздохнул, что на меня навалилась все разочарование, которое было скрыто в этом вздохе.

– Но за ней идет Арон, – подал голос маг, а я пожелала ему кляп в рот.

И что они боятся этого Князя? Они вон какие всемогущие, разве не могут справиться с ним?

«А если они не могут, – закралась невеселая мысль, – то как смогу я?»

– Придется ждать, Ариаст, и отпор князю придется дать тебе, – видящий не смотрел в сторону мага, но то, что это не просьба, а приказ, чувствовалось даже в воздухе.

– Странно, конечно, одно, – вдруг подал голос третий видящий, – почему семя оборотня не разбудило в ней волчицу?

– Что? – вырвалось у меня совершенно непроизвольно.

Я закрыла рот ладонью и попятилась назад.

– А ты разве не знаешь, что твоя метка, которая проявилась на тебе, это знак твоей родовой принадлежности к древнему клану волков? Не знаешь, что ты избрана возродить свое племя, освободить его от власти темного Князя?

Я выпучила на него глаза, казалось, вот-вот они выпадут из орбит.

– А как же вы? – выдавливаю из себя вопрос. – Разве вы не можете победить Арона?

Многоголосый смех пронесся по залу и взметнулся к высокому потолку. А потом наступила гробовая тишина. Мне только и удалось, что моргнуть и сглотнуть один раз, и стариков не оказалось больше в зале. Только снова повеяло мертвечиной, и холод могильный пробрал до костей. Меня всю передернуло от этого запаха, и в животе громко заурчало.

– Где они, Ариаст? – поворачиваюсь на пятках к магу.

Колдун что-то хотел ответить мне, я это видела по его рту, но вдруг стены замка содрогнулись, и пол пошел волной, будто шелковая лента. Я не устояла на ногах, упала на колени. Дикий рев больно резанул по перепонкам.

Ариаст оказался возле меня в мгновение. Коснулся пальцами макушки, и все закрутилось вокруг. Я ощутила это, но проверять и поднимать взгляд не стала, смотрела в пол до тех пор, пока глаза не заболели, и не пришлось зажмуриться на миг. А когда открыла глаза, уже уперлась взглядом в каменный пол, который напоминал пол в замке. Подняла глаза и не ошиблась. Мы стояли на той самой лестнице, по которой я поднималась несколько часов (или дней, откуда теперь знать) назад.

– Ну, что же, Вάлери, придется отдуваться нам с тобой вдвоем, – улыбнулся он одними уголками губ, но в глазах веселья не было совсем, была только решимость и уверенность в том, что мы не проиграем Князю.

Глава 18

В распахнутых настежь дверях стоял Князь Арон, овитый клубящейся тьмой. Он произвел на меня неизгладимое впечатление, поверг в ужа своим видом.

– Ну, здравствуй, моя пропавшая невеста.

Не верю, что он обращается ко мне, и на всякий случай в надежде оглядываюсь по сторонам, но, как и следовало ожидать, мы здесь одни, и никого больше. Делаю шаг в сторону и встаю ближе к магу.

– Он тебе не поможет, – скалится Арон, и из глаз его вдруг начинает литься тьма, окутывая тело хозяина, будто коконом, овиваясь вокруг, создавая ощущение живого организма.

Позвоночник тут же ледяными ладонями сжал страх, и вдохнуть стало больно.

Сказать, что я испугалась – не сказать ничего. Это лишь кажется, что я сейчас стою и спокойно, не считая того, что дышу через раз, смотрю, как передо мной разрастается непроглядная чернь, оплетая своими щупальцами каждый предмет в этом зале, затекая в самые потаенные уголки и все ближе и ближе подбираясь к нам. На самом деле, внутри у меня происходит целое восстание. Борьба разума с низшим чувством трусости, которое вопит о том, что нужно поджать хвост и, как побитая собачонка, бежать без оглядки туда, где это чудовище не сможет достать.

Но разум все-таки выстоял, забив всю трусость веником под лавку. Я точно знала, что скрыться мне не удастся нигде, что Арон меня достанет из любого уголка этого мира, полностью принадлежащего ему. Сейчас мы с магом пока еще недоступны ему. Я глянула искоса на мужчину, по лицу которого крупными градинами струился пот, и поняла, что это дело времени, и скорее всего, у нас осталось его совсем немного. А что потом? Масштабность той беды, что надвигалась на меня, была поистине поглощающая. Я обречена.

Я взмолилась богу со всей силы. Мать его, да я даже не знаю, как еще коньки до сих пор не отбросила! Как еще до сих пор сердце стучит, а не разорвалось на куски от ледяного ужаса, сковавшего не только мое сознание, но и тело с внутренностями вместе взятое!

Арон стоял посреди зала неподвижно, на лице застывшей маской замер оскал. Его власть давила, заставляла подчиниться, пригнуть колени перед ним, склонить голову к земле и признать господство над собой. Я передернула плечами. В действительности, если бы не стоящий рядом Ариаст, то я, скорее всего, давно бы уже лужей стекла с этой возвышенности к ногам Князя, которого сейчас еще плотнее окутывала неподвижная тьма. Она только изредка шевелилась, выпуская из-под своего покрова безликих тварей, которые цеплялись острыми, как ножи, когтями за пол, пытаясь вырваться наружу, но им удавалось выбираться только до половины туловища, а потом они, словно натянутая резинка, отскакивали внутрь, издавая зловещее шипение.

– Арон, Князь Тьмы и сын Демонов Черного Мира. Тебе не место в замке Межмирья. Ты не имеешь права находиться здесь. Ты нарушаешь своим присутствием грань равновесия, и если сейчас же не уберешься отсюда, то тебя постигнет наказание, – громогласно почти прокричал маг.

Я вскинула брови. Сколько пафоса. Да даже я не поверила ни одному сказанному магом слову. Что уж говорить об Ароне, который просто заржал на весь зал зычным смехом. Стены содрогнулись, и штукатурка в некоторых местах посыпалась с потолка, а покров тьмы, что только успокоился, вновь пошел волнами, приводя в движение неизвестных мне до этого момента тварей.

– Ариаст, ты смешон, тебе так не кажется, невеста? – в глазах демона загорается красное пламя, и теперь эти два угля направленны на меня.

Я дергаюсь всем телом, как от удара.

– Хотя… – он отводит взгляд, – мне на твои угрозы плевать. Свет никогда не победит тьму, пока есть хоть один человек, в сердце которого живет ночь. Да и ты, мой дорогой маг, не исключение, даже в тебе есть темные прорехи.

Щелчок пальцев Князя, и в доли секунды перед нами материализуется бесполое тело с черными провалами вместо глазниц и пустой дырой вместо рта. Я не завизжала лишь только потому, что были свежи воспоминания, в которые меня погружал маг. Стою, как истукан, приросший к месту, а тем временем тварь открывает рот, расширяя его так сильно, что кажется, моя голова уже туда влезет. Но это было не самое пугающее и мерзкое. Вот когда изнутри вырвался наружу длинный язык, похожий на змеиный…

Тварь метнулась к магу в стремлении пронзить мужчине глаза раздвоенным концом, но маг меня поразил. Я вдруг поняла, что время замедлило бег, а Ариаст, наоборот, словно скоростной истребитель, вмиг начертал в воздухе какой-то знак, видимо, защитный, толкнул меня чуть в сторону и…

Тихий щелчок, и все становится на свои места, кроме меня и мага, конечно. Язык твари бьет в то место, где только миг назад стоял Ариаст, врезается в невидимую преграду, и воздух полыхает ярким светом, проявившимся в пространстве желтоватыми переливами золота. Тварь взвыла, а потом ее тело растянулось, и мне показалось, что знак всасывает его во внутрь. Когда тьма втянулась вся до последней капли, знак просто исчез, не оставив после себя никаких следов.

– О, Ариаст, я смотрю, ты не просто так просиживал в замке, а усердно тренировался и практиковался в боевой магии, – в голосе демона слышна издевка. – Но как ты можешь догадаться, я тоже не без сюрпризов, и мой арсенал намного богаче, чем твой, маг Межмирья.

Все, что происходит потом, длится не больше мгновения. Мрак, что окружает Князя, неожиданно повисает бездвижно в воздухе и одним плотным кольцом, расширяя во все стороны границы, падает на кафельный пол зала, представляя нашим взглядам тех, что были скрыты мглой.

У его ног… О, всемогущий… Я зажала рот руками, чтобы не заорать в голос. Скорчившись от боли, у его ног лежали волки. И я поняла, что это те волки, которые преследовали меня, я узнала их. От каждого животного к Князю тянулась толстым канатом некая жила, по которой пульсирующими толчками бежала синяя жидкость, источающая голубоватый оттенок.

От этой картины у меня захватило дух, а когда Князь сжал в кулак все эти канаты и дернул на себя, волки издали тихое повизгивание. Я зажмурила глаза, чтобы этого не видеть.

– Я вижу, моя дорогая, ты узнала их, – его губы искривляются в подобие улыбки, но больше напоминают хищный оскал, выставляя на показ идеально ровный ряд белоснежных зубов.

«Конечно, узнала, придурок!» – хотелось крикнуть ему и разодрать это не выражающее ничего, кроме застывшей ярости, лицо в кровь. Зачем он так издевается над животными? Мозг пульсировал, как сумасшедший, от переизбытка чувства ненависти к этому чудовищу. Ладонь сжалась сильнее, и мое лицо исказила гримаса боли. Мне даже показалось, в этот самый момент на коже появилось больше морщин, и они теперь никуда не уйдут.

– Повеселимся, – услышала сквозь пульсирующую в ушах кровь голос демона, и словно по мановению волшебной палочки, когда он поднял свободную ладонь выше, к ней прилип искореженный череп волка.

Но когда, наконец, я пришла в себя после «представления», ярость захлестнула с головой. Я узнала Сашку в этом изуродованном теле. Я вглядывалась в него, изучая каждое изменение, что с ним произошло, и пусть его лицо сейчас вытянуто немного, и губы превратились в тонкие полоски, которые чуть приоткрыты, и оттуда выглядывают два длинных белых клыка, это меня почему-то нисколько не пугало и не вселяло отвращения, нет, я сейчас чувствовала всепоглощающую злость и ненависть к Арону.

Каждая мышца дрожала, и от напряжения во мне что-то происходило, но я не могла найти этому объяснение. Я впустила в себя эти перемены и не сопротивлялась им больше, и в этот момент мое нутро как будто жаром обдало, оно заполыхало адским пламенем, а каждая клеточка стала словно отдельный сосуд, в который наливали смешанный из ненависти и презрения коктейль. Эти сосуды переполнялись, затапливая собой близлежащие сосуды, а кровь быстрыми токами все это разносила по мне внутри.

На миг глаза резануло, будто острым серпом, и алое пламя вспыхнуло перед внутреннем взором. Я на секунды потеряла зрение, но это никак не напугало меня. Втянула в себя воздух через раздувшиеся от ярости ноздри и почувствовала запах крови, которая токами пульсировала совсем недалеко. И с каждой каплей в том сосуде, откуда ее качают, алой жидкости становится все меньше и меньше, а в месте с ней уходит и дух, что наполняет сосуд.

– Не мешай мне забрать свое! – прогремел голос Арона.

– Она не твоя, демон, она избранная и принадлежит только своему клану, только вожак имеет право на свою истинную пару.

Дикий смех проносится по залу, зрение еще не вернулось, но и без него точно узнается голос Арона. А во мне все бурлит, будто вулкан вот-вот прорвется наружу, разрывая на мелкие куски все лишние детали, что ему мешают выплеснуться наружу.

– А мне не нужна избранная или истинная, – снова смех, – ты имеешь в виду, пара для него?

Боль пронзает меня с новой силой, атакуя ту половинку подреберья, в которой находится сердце.

«Я убью тебя, демон», – сквозь зубы цежу я.

– Ему уже никто не нужен, не беспокойся, маг, а вот мне будет нужна невеста, и я пришел ее вернуть себе. Я хочу забрать Вάлери с собой. Я поставлю на ней свое клеймо, и она превратится в мою рабу и игрушку, которая будет меня развлекать до тех пор, пока не надоест, – он перевел дыхание, – и только потом я ее отдам псам, пусть она рожает мне в стаю новых волчат, которые так же будут моими рабами. Я все сказал, маг. И тебе лучше не проявлять глупость и уступить, а иначе…

Я открываю наконец-то глаза и щурюсь от того, что все вокруг такое яркое и четкое, запахи невероятно насыщенные, и обоняние мое стало чувствительней прежнего в несколько раз. Теперь чувствую все настолько остро, что даже с закрытыми глазами могу определить, откуда и от чего исходит тот или иной аромат.

Медленно втягиваю воздух в себя, мелкими глотками запуская его в легкие. Запах чужой муки разливается в груди, будто плавленая медь, и от привкуса стали начинает подташнивать. Волки. Это от них идет весь этот смрад отчаяния и страданий. Снова перед глазами их поломанные туши, и кажется, что они мертвы вовсе, но на самом деле, в них еще теплится жизнь, которую без зазрения совести из них вытягивает сила Арона. Какой же он гад ползучий.

А демон смотрит на меня и скалится своей белозубой улыбкой, будто хочет мне что-то этим сказать или показать, но я не понимаю. Смотрю то на мага, то на волков, то на демонюгу и теряюсь. Последний, на ком останавливается взгляд, это Сашка. Небывалая тоска разрывает сердце, будто терновыми шипами, от нее выть охота во всю мощь.

– А, я вижу, невеста моя меняется, – голос Арона с протяжными шипящими звуками, словно у аспида, впивается мне в уши, и я морщусь от неприятного ощущения.

– Это тебе кажется, демон, – отвечаю ему и тут же прикусываю язык от того, что мои слова кажутся слишком дерзкими даже мне.

Ежки-матрешки. Шиплю из-за того, что мякоть языка стала неожиданно слишком чувствительной, и я его прикусила чуть сильней, чем хотела. Провожу им по губам, чтобы хоть как-то отвлечься от рези, которая полоснула язык, и ощущаю, что они слишком сухие сделались, чуть ли не до корочек.

– Да ну, – смех Князя неожиданно разрывает повисшую в зале тишину, и я вижу, как тьма снова зашевелилась и пришла в движение, заворачивая в клубы свою густую черноту.

Я замерла на месте, уперев взгляд в Арона.

– Не может этого быть. Не верю, – все продолжает болтать он.

Скольжу косым взглядом по лицу мага, хочу в его глазах увидеть ответ на слова Князя, но светлый занят, и по его напряженным мышцам, что уже, кажется, все завернулись в узел, вижу, что мужчина вымотан и устал. Устал сдерживать непрекращающиеся ментальные атаки демона. Так, Лера, соберись, нужно, что-то сделать, как-то помочь светлому справиться с этой тьмой, а иначе демоническая сила и нас поглотит и поработит.

Только я собралась с мыслями и хотела было открыть рот, чтобы сказать какие-нибудь «умные» слова Арону, в этот момент произошло невозможное. Его тело на моих глазах как будто раздвоилось, и некая часть или тень, вот так просто и не сообразить, отделилась от него, встала рядом с ним. Я от удивления чуть глаза свои не потеряла, которые так и норовили вылезти из орбит.

– Ч-ч-что про-ис-ходит? – заикаясь, спрашиваю мага. – Этого же не может быть!

И в этот момент в тело и в мозг тысячами иголок впивается новая порция боли, она в этот раз сродни той, что осужденные испытывают на пытках, когда им иглы под кожу загоняют. Хватаюсь руками за голову.

«Гребаный ад, откуда я это могу знать, откуда?» – бьется набатом одна из тысячи мыслей. Что-то вязкое и тягучее полилось мне под ноги. Провожу рукой под носом. Кровь.

– Действительно, истинная.

Я дергаюсь, как от удара, потому что только и успела сделать, что моргнуть. Открыв глаза, вижу перед собой тень Арона, он стоит и смотрит мне в глаза, а у меня ощущение, что он душу мою вынимает из сосуда с узким горлышком, в котором та находится.

– Прекрати, – гортанным голосом хриплю, а кровь уже льется струйкой безостановочно.

Губы тени растягиваются в хищной улыбке, и он полной грудью втягивает в себя воздух вокруг меня. В следующий миг получаю в самое сердце удар, словно острым ножом, который входит под ребра по самую рукоять. Ядовитая боль пронзает все мое тело и разум, алой пеленой затягивает глаза, и сквозь нее не вижу ничего совсем, но мне и не нужно зрение, чтобы понять, что происходит. Зачем глаза, когда есть внутренняя связь, и я чувствую сейчас не свою боль, нет, это Сашка в руках демона погибает. Сердце его будто вырывают из оков мышц, которыми оно привязано к месту за грудиной. И выкручивают, выкручивают, заставляя парня терять остатки разума от боли, и я вижу, как жизнь из его тела вытекает все быстрее и быстрее, не оставляя шанса.

Что произошло дальше, я почти не помню, только дикая жажда убить того, кто причиняет боль, и защитить того, кого люблю больше своей жизни.

Глава 19

Мозг включился в тот момент, когда тело пробило разрядом тока. Глубокий вдох, и я открываю глаза. Лечу. Твою мать, я лечу. Тело ломит, будто его наизнанку вывернули, но сейчас не это главное, на мелочи не обращаю внимания. У меня есть цель, и это вытянувшееся лицо Арона и ходящий от сглатывания кадык на шее. Я даже слышу и вижу, как учащенно забилась черная жилка на его шее, выдавая, что демон очень сильно нервничает. И ему есть, отчего. Полет занимает всего миг, и вот я уже ударяюсь всем телом о его торс, и раскрытая челюсть сжимается на белоснежной шее. В тот же миг спину пронзает острая резь, и кажется, что она простреливает меня от затылка до самого копчика. Адским пламенем обдает тело, и из груди рвется наружу рев, но я не могу разжать челюсть, поэтому сквозь стиснутые зубы издаю гортанное то ли рычание, то ли стон. Это я спустя минуту поняла, что Арон увеличился в размерах, наполняя себя той мглой, что закрутилась вокруг него в дикое торнадо. Он хватает меня за волосы, пытается оттянуть от себя. Пропарывает острыми, как бритва, ножами кожу, оставляя на ней глубокие раны, но от этого я лишь сильнее зверею и яростнее впиваюсь зубами в его мягкую плоть.

– Тва-а-арь! – вместе с булькающими звуками вырывается из горла Князя.

Я в миг вся подбираюсь, потому что носом чую, демон дал слабину. Упираюсь лапами… ЧЕМ? ЛАПАМИ? Я шокирована уведенным настолько, что забываю даже, как дышать.

Мгновение, и все меняется внутри.

Зверская злость одолевает, подавляет во мне неуверенность и растерянность. Собрав всю силу, на которую было способно мое новое тело, я упираюсь в плечи Арона массивными волосатыми лапами, внутри шумно выдыхаю и отталкиваюсь от него. В этот же миг головой делаю взмах, и в моих челюстях остается кадык Повелителя Тьмы. По глазам и лицу ударяет тугая струя крови, и я захлебываюсь ей, отпадаю от мужчины, откидываясь назад и заваливаясь одновременно на бок. Во рту чувствую привкус крови, больше похожей на солоноватый вязкий томатный сок.

Фу, ненавижу томатный сок. Мерзко засвербело в носоглотке и камнем упало в желудок, от чего тот скрутился в тугой узел, и я начала хватать ртом воздух, чтобы подавить рвотный рефлекс. Открываю глаза и натыкаюсь на кусок мяса, что лежит в паре десятков сантиметров от меня. Это оказалось последней каплей. Встаю на колени, упираясь ладонями в пол. В голове молниеносно проноситься мысль о том, что я вижу вместо лап свои пальцы. Может, все-таки несколько минут назад были просто игры разума? Но все мысли отходят на задний план кроме тошноты, и я бы и рада вывернуть все содержимое желудка, но не могу. Там ничего нет. И это все лишь надуманное чувство.

Глаза заволокла пелена, и сквозь нее не могу все рассмотреть в деталях. Только слух мне помог понять, что вокруг творится что-то невообразимое. Дикий рев и свист, который закладывает уши, как от обезумевшего торнадо, что крутит свою воронку рядом со мной и заглатывает в себя все, что не может оказать сопротивление. Припадаю к земле и руками закрываю голову. Надо посмотреть, что происходит. Часто-часто моргаю, чтобы смахнуть пелену. Через какое-то время у меня получается, и я приподнимаю руки, сложенные домиком, и голову высовываю, будто страус из песка. Плеча касается чья-то рука, и я в ужасе подскакиваю на ноги, поворачиваюсь лицом к опасности, отшатываюсь на пару метров от мага, чья одежа и открытые участки кожи забрызганы алой жидкостью.

– Не подходи! – взвизгнула я. – Не подходи, – повторила уже чуть тише.

– Успокойся, девочка, – он протягивает ко мне руку ладонью вверх.

А я умиляюсь неожиданно тому, что даже здесь известны эти психологические приемчики.

– Что тут произошло?

Вместо того, чтобы протянуть ему руку, я верчу головой во все стороны, фиксирую взгляд на голых телах парней, что лежат посреди зала, и щеки вмиг загораются жарким пламенем. Закрываю глаза и концентрируюсь только на Сашке, открываю снова и теперь вижу только его. А все, кто лежит вокруг, кажутся мне расплывчатыми пятнами. Игнорирую оклик Ариаста и, словно загипнотизированная, подхожу к парню, который лежит в позе эмбриона и не двигается. На глазах тут же выступают слезы. Падаю перед ним на колени, больно врезаясь в твердый пол чашечками.

– Сашка, – толкаю его в обнаженное плечо и заглядываю в лицо, пытаясь найти там хоть какие-то признаки того, что он жив.

Но он не шевелится и не подает никаких признаков жизни. От отчаяния запускаю ему пальцы в волосы и начинаю трясти, прижимаюсь лбом к его лбу и целую. Теперь его лицо не искорежено и не обезображено. Сейчас передо мной тот Сашка, в которого я была влюблена там, в нашем Мире, на Земле.

– Сашка, очнись, не бросай меня здесь одну, – прижимаю его к себе.

Кожа к коже близко, отчаянно, до боли в костях.

– Вάлери, позволь мне, – маг кладет руку мне на плечо и пытается при этом отодрать меня от парня. – Дай я посмотрю.

Я пытаюсь разжать пальцы и, прилагая к этому немало усилий, все-таки распрямляю их. Меня тут же окутывает легкая белая ткань, больше похожая на простыню. Кожа снова вспыхнула жаром. Ежки-матрешки, я же голая только что рассекала перед посторонним мужчиной. Закутываюсь в ткань, а сама глаз не свожу с манипуляций мага. Его пальцы быстро исследуют тело парня, не задерживаясь ни на одном участке тела. Можно было бы выдохнуть с облегчением, но я-то знала, что все скрывается не снаружи, а внутри.

– Вершка, – раздался голос мага, и громкий свист поднялся к самому потолку замка. – Слушай, девочка, сейчас ты действуешь максимально быстро. Вершка покажет тебе путь в лечебницу, там возьмешь настой, что стоит на круглом столе в голубой склянке, и захвати какую-нибудь одежду, она лежит за ширмой на полке, ты там все увидишь сама. Поторопись.

Я попятилась назад, придерживая покрывало руками, и чуть не наступила на рыжую, которая закрутилась под ногами.

– Опять ты под ногами путаешься, – зашипела я на нее, а лисица мне в ответ оскалила острые зубы.

Плечи мага на миг застыли, и вершка у меня в ногах замерла, а потом вдруг хвостом закрутила, как пропеллером, и по лестнице в миг взбежала, припала на лапы, зовя за собой.

Я бежала, не оглядываясь, некогда было думать и впускать в голову посторонние мысли, нужно сделать все возможное, чтобы Сашке помочь, да и тем оборотням, что побывали под властью Князя.

Комната оказалась небольшой и скромно обставленной, по моим понятиям. Она совсем не соответствовала моим представлениям о лечебнице и о замке в целом. Мне казалось, что я сейчас окажусь в огромном хранилище, которое наполнено миллионами разных стеклянных колб, в которых плескаются разноцветные эликсиры, но на деле все оказалось совсем иначе. Никаких лишних колб и мензурок. Круглый стол посередине комнаты, на котором одиноко стоит лабораторная колба с вытянутым горлом, и там застыла голубая жидкость. Сначала я нашла одежду, потом взяла сосуд и двинулась в обратный путь. Надо поспешить.

Обратной дороги будто и не было вовсе. Мчалась в зал на автомате, даже рыжей не замечая рядом. Чувствовала только, что нужно оказаться рядом с Сашкой прямо сейчас, прямо в этот момент.

Слетела по ступенькам в прямом смысле этого слова. Чуть не споткнулась на последней от того, что перед моим взором предстали шесть голых тел в полной своей красоте.

Господи, дай мне сил и терпения пережить все это. Опускаю глаза в пол, а сама со стыда готова сгореть от этой неловкой ситуации.

– Вот, – протягиваю руку с одеждой вперед, а сама взгляд прячу.

– Спасибо, – хриплый голос парня еле слышен, но радует то, что они пришли в себя. В отличие от Сашки.

Присаживаюсь рядом с магом и заглядываю ему в лицо, пытаясь там увидеть хоть какой-то ответ, а он руку протягивает ко мне и пальцами перебирает. Черт, про склянку забыла. Совсем чокнулась. Тут же отдаю голубую жидкость, мужчина немедля откупоривает ее и целиком заливает парню в рот.

– Он будет жить, я чувствую, – говорит один из парней, что стоят за нашими спинами.

– Да, это верно, – подтверждает его слова маг, – но его нужно вывести из замка. Сдерживающая охранная печать от колдовства не позволит вырваться из его тела остаточным силам демона.

Он поворачивается к парням, и я делаю то же самое. Слава Всевышнему, они уже все одеты, и мне не приходится снова краснеть и ругать себя за забывчивость, которая в последние несколько минут одолела меня.

– Спасибо, маг, за помощь, – выходит вперед самый старший, а я пытаюсь вспомнить его имя. Нет, не помню.

Он делает шаг к нам, с легкостью подхватывает Сашку на руки, а я от изумления рот разинула, и в груди дыхание замерло от понимания того, насколько эти юноши на самом деле сильны.

А парень тем временем отходит на несколько метров от нас и застывает на месте. Вокруг него уже собрались остальные и теперь в молчаливом ожидании стоят, как статуи. Как будто ждут кого-то.

– Вάлери, – маг касается моего плеча, а до меня наконец-то доходит, чего именно ждут парни, а точнее, кого. В лицо пахнуло жаром, – я надеюсь, ты теперь знаешь, где на самом деле твое место, – он замолкает на миг, – и рядом с кем.

В глазах защипало. Конечно, я все знала, и даже если бы мозг отказывался принимать это, то, что сейчас происходило внутри, просто не позволило бы сделать другой выбор. Меня тянуло к Сашке так, что каждая частичка внутри готова была разорваться на части и слиться с ним воедино. Как будто за нас вселенная сделала выбор и теперь, преодолевая все преграды, слепляла наши души и тела воедино.

В горле встал комок. Мне хотелось так много сказать магу, но слова застряли, и я ничего не могла поделать, только в глаза Ариасту посмотрела и постаралась во взгляд вложить всю ту благодарность, что испытывала к нему.

Мужчина положил мне на плечи ладони и крепко сжал.

– Ты, моя дорогая избранная, действительно достойна носить это имя. И пусть Светлые Предки ваши помогут вам найти то место, в котором вы будете счастливы. Тебе могу лишь пожелать того, чтобы не противилась своей силе и предназначению, и тогда вы с вожаком сможете ваш клан поднять с колен и больше ни перед кем не преклонять их. Доверяй себе и своим предчувствиям.

Он коснулся большим пальцем моего лба, и меня как будто током пронзило с головы до ног. Я дернулась всем телом и закрыла глаза от боли, а когда открыла, то уже стояла по ту сторону огромных кованых ворот, закрытых наглухо. Я в шоке уставилась на двери, а в голове промелькнула мысль, что, возможно и не было ничего. Видение, сон. Еще один взмах ресницами, и вот уже замок словно парит над землей, окруженный густой сизой дымкой, на расстоянии в несколько десятков километров от меня.

– Что за чертовщина? – выдыхаю.

– А что тебя не устраивает? – слышу за спиной сашкин голос и резко поворачиваюсь, оказываясь с ним лицом к лицу.

– Сашка, – выдыхаю и тут же обнимаю его за шею, забыв и про замок, и про мага, и про князя, только он передо мной, только его дыхание рядом, только горячие руки, что крепко прижимают к себе, только это сейчас важно для меня.

– Лера.

Жаркое дыхание парня касается моих губ, и я вся трепещу в предвкушении долгожданного поцелуя. Провожу по его мускулистым предплечья ладонями, чувствуя, как мышцы от прикосновения напрягаются. Как же я рада, что с ним все в порядке, хочется обнять его всего и убедиться наверняка, что он цел и невредим. Его губы касаются моих, и я забываюсь в блаженстве, которое они мне дарят. Время замедлило ход, оставляя нас внутри кокона, в который не проникает ни звука, ни запаха – ничего, только он и я, только наши чувства и ощущения.

– Люблю тебя, – выдыхает он мне в губы, и эти слова током проходят по мне, оседая в каждой клеточке лепестком цветущей сакуры.

– И я тебя, – вцепляюсь ему в затылок всеми пальцами и вжимаюсь губами в его.

Дикая страсть стирает между нами все недосказанности и недопонимания, закручивая в своем особенном ритме, где мы – единое целое. Неразделимый источник энергии, поглощающий все на своем пути.

– Лерка, – отрывается меня от себя Саша через несколько минут сумасшедшего поцелуя, от которого голова идет кругом, и дышать отдельным от Сашки воздухом тяжело.

Смотрю на него и вижу образ будто сквозь пелену, удивленно вскидываю брови.

– Нам нужно уходить, – он берет меня за руку и сжимает так крепко, что косточки кисти трещат.

Сжимаю его руку в ответ, и мы догоняем парней, что уже ушли от нас на приличное расстояние.

– Куда мы идем? – спрашиваю его, когда понимаю, что мы направляемся совсем в противоположную сторону от той, с какой я пришла.

– В горы, нужно уйти ближе к границе Межмирья, там Моргане нас не удастся отыскать, без Арона она слаба.

Я с облегчением выдохнула, потому что и думать забыла о том, что у Арона есть сестра.

– Но не стоит недооценивать ее, она изворотлива и хитра, – он помолчал. – А еще у нас с ней связь, которую может разрушить только ее смерть.

Я невольно сглотнула горечь, которая, подобно осколкам битого стекла, ободрала горло. Значит, еще ничего не законченно. В сердце тут же угасла надежда на спокойную жизнь.

– Все будет хорошо, милая, – как будто почувствовав мое волнение, сказал Сашка, и в тот момент, когда мы оказались под покровом лесной чащи, громкий хлопок отвлек меня.

Я повернулась на звук. Стая волков стояла поодаль, в тени деревьев.

– Саш? – поворачиваюсь к парню, но на его месте застыл волк.

Его шерсть лоснится на свету, играя оттенками от дымчато-серого до бело-сизого, и голубые глазищи смотрят теперь на меня с интересом.

Черт. Я сделала шаг к волку и запустила пальцы в шерсть на загривке.

– Извини, Саша, но я пока не знаю, как это делать, так что придется идти на двух конечностях, – широко улыбнулась и потрепала волка по голове, – я готова.

Эпилог

Звенящую тишину в пустом поместье нарушало мерное постукивание часов.

Марго сидела в столовой, в кресле погибшего брата и крутила в пальцах тонкую ножку бокала, наполненного красной жидкостью.

– Вот как получилось, Арон, – ее алые губы растягиваются в хищной улыбке, – должны были праздновать твою свадьбу, но вместо этого мне приходиться пить одной за твое вечное тление в Царстве Тьмы, – она делает мелкий глоток. – Как видишь, мои предположения оказались верны…

Она говорит вроде бы сама с собой, но ее обращенный в одну точку взгляд доказывает обратное.

– Я тебе говорила, мой дорогой братишка, что эту девку нужно было убить еще тогда, когда я нашла ее в лесу, а ты не послушал, захотел поиграть. Наигрался? – она выгнула тонкую бровь и снова сделала глоток. – Знаю, знаю, что теперь бы ты поступил иначе. Знаю, что не почувствовал в ней ту силу, метку рода, которую она тщательно скрывала от постороннего взгляда и нюха.

Вдруг воздух на противоположной стороне шевельнулся, но это было мимолетное явление, Марго в этот момент даже не пошевелилась.

– Хочешь, чтобы я тебе помогла? – ухмылка искривила ее рот. – Но я не могу, дорогой, ты лишил меня даже такой незначительной «мелочи», – она жеманно пожала плечами и махнула рукой в сторону. – Подумаешь, у меня теперь нет слуг, что уж там, тебе же теперь все равно, – ее голос неожиданно поменял тональность, а в глазах появилась тьма, закрывая радужки в глазах, превращая их в черные дыры.

– Я тебя никогда не прощу за это, – вдруг зашипела она.

Неясный шелест в ответ.

– Да, я его люблю, но не тебе меня осуждать, – она прищурила глаза, отчего те превратились в две черные прорези, – это мое дело.

Моргана с досадой кинула недопитый кубок в дымку, и тот, проскочив сквозь нее, ударился о стену и разлетелся в дребезги. Девушка вскочила с места и, встав за спинку кресла, сжала длинные тонкие пальцы по краям гредушки.

– Я не хочу больше слышать от тебя ни слова, брат, – ее голос превратился в холодную сталь, – твое время вышло, и теперь я хозяйка здесь.

Она вздернула подбородок, при этом молча вслушиваясь в посторонней звук.

– Арон, ты бредишь? – засмеялась она в голос. – Как ты себе это представляешь?

Снова тревожный звук раздался в пустом помещении эхом.

– И как ты думаешь, что Даймон потребует взамен?

Молчание в ответ.

– Вот и нечего пороть чушь, Арон, я никогда не ступлю на дно Чистилища Темного Принца.

Тихий смех пронесся эхом.

– Да, я слаба, но об этом знаешь только ты, братец, – хищная улыбка искривила рот. – А теперь уходи, у меня больше нет желания обсуждать с тобой дальнейшие свои планы.

Страшный свист прорвал тишину, и глаза девушки закатились под верхние веки. Белое глазное яблоко тут же украсили кровавые сетки, разрывая мелкие сосуды. Девушка дугой выгнула спину, закидывая назад руки. Из горла вырвалось болезненно хриплое рычание. Это все длилось мгновение, а затем комнату озарила яркая вспышка, и громкий хлопок разорвал тишину, заставляя оконные блоки разлететься миллионами осколков. Сизые искры брызнули в разные стороны и, оседая на вещи, прожгли их, будто серная кислота.

Моргана упала на пол и взвыла голосом зверя, ее тело покрылось мелкими волдырями от налипшего на ее кожу пепла.

– Ненавижу тебя, Арон, ненавижу! – кричала она, стряхивая с себя несуществующую уже пыль, так как все ее частицы пробрались девушке под кожу, оставляя уродливые отметины на идеальной коже.

– Я тебе не позволю! Никогда не позволю выбраться из Царства Тьмы, братец, – шептала девушка, вытирая глаза, из которых сочились кровавые слезы.

Шорох под креслом отвлек Моргану от переживаний, и ее губы расплылись в улыбке.

– Ты недооценил свою сестрицу, братец.

Девушка подняла ладонь вверх, и в центре зала образовался словно сотканный из воздуха алый смерч. Он с каждым оборотом становился выше и быстрее. Шорохи повторились, и неясные тени мелькнули под столом, но демоница шикнула на них, и те замерли там, где находились. Тонкие нити, переплетаясь, поползли в сторону стола, и тени заволновались, а девушка поднялась с пола и сделала шаг в том же направлении.

– Не бойся, моя девочка, это только начало.

Нити метнулись к тени и, просочившись под прозрачную кожу, въелись в живой организм, заставляя теперь уже безвольное тело склониться перед хозяйкой.

Она протянула руку и погладила голый череп стоявшей перед ней на коленях девушки.

– Нам с тобой предстоит еще долгий путь.

Раны на теле Морганы рубцевались так быстро, что уже через несколько минут она была в прежнем состоянии.

Демоница хмыкнула, закрыв ладонь, прервала связь и стряхнула с руки остатки рубиновых капель. Человеческое тело тут же метнулось обратно под стол, тихо поскуливая.

– Теперь тебе придется привыкать, Арон лишил меня оборотней, но я клянусь Высшими Темными, что верну себе их и покараю эту паршивку, чего бы мне это ни стоило, – она улыбнулась в пустоту, будто представляя свои скорые действия.

– И да, братец, я спущусь в Чистилище Принца Даймона, но только не для того, чтобы вернуть тебя, нет, – она сжала ладони в кулаки, – я хочу вернуть себе Алекса, и никто и ничто не сможет мне в этом помешать.

Конец.

Дорогие читатели! Спасибо, что обратили внимание на мое творчество. Буду, рада если история пришлась по душе.

Роман завершен, второй части про Лерку и Алекса не будет. Если я и решусь на продолжение, то главными героями в нем будут Марго и Даймон.

Оглавление

Пролог

Глава 1

Глава 2

Глава 3

Глава 4

Глава 5

Глава 6

Глава 7

Глава 8

Глава 9

Глава 10

Глава 11

Глава 12

Глава 13

Глава 14

Глава 15

Глава 16

Глава 17

Глава 18

Глава 19

Эпилог Fueled by Johannes Gensfleisch zur Laden zum Gutenberg