«Замуж за монстра»

Замуж за монстра (fb2) - Замуж за монстра 754K скачать: (fb2) - (epub) - (mobi) - Tina Jay Rayder

Tina Jay Rayder Замуж за монстра

Глава 1

— Аська? — знакомый голос тормознул меня почти у перехода.

Еще несколько секунд и загорелся красный. Эх, а ведь была возможность быстро перейти и поспешить домой. После долгого рабочего дня! Ну почемууууууу? Кому я нужна? Просто отстаньте от меня все и дайте мне спокойно уйти домой!

Но мое лицо уже привычно нацепило вежливую улыбку, а глаза скрыли раздраженный блеск. Мда… Администратор пятый год — это все-таки опыт. В особенности, когда приходиться общаться с неадекватными людьми очень часто. А статус обязывает улаживать практически любые разногласия и конфликты. И привычка держать лицо неизменно проникает в мою повседневную жизнь. Аж бесит. Честно. Хоть порой и помогает.

— Аська, ты! — ураган из короткой пышной юбки, топа, каблуков и невообразимо ярких зеленых волос налетел на бедную, несчастную, уставшую меня.

— Эля?

Бывшая одноклассница, с которой мы не виделись…вот уже сколько? Лет шесть — не меньше. Наши с ней взаимоотношения были весьма странными. Толи приятельницы, то ли злейшие враги. Но все же… Столько лет прошло уже. Последний раз мы виделись на встрече выпускников, на которую я перестала приходить уже на второй год. На мой взгляд на такие мероприятия необходимо попадать исключительно на юбилейные даты: пять и десять лет. Так хоть видно, кто и как изменился. Эль определенно изменилась, судя по ее прикиду.

— Аська! — продолжала громко восклицать девушка. — Мы так давно не виделись! Как у тебя дела? Ты с работы? У тебя парень есть? Или ты уже замуж вышла? — Эльвира тарахтела без умолку, даже не дожидаясь ответа на свои вопросы. Да, она всегда была такая. Знойная брюнетка, теперь уже правда… (как назвать зеленые волосы?) не брюнетка, в общем, влюбленная исключительно в себя. Нет, она ни в коем случае не была стервой. Но искренне не понимала, как ее такую — прекрасную-распрекрасную — можно не любить.

— Эльвира, здравствуй, — я едва успела улучить паузу — как раз на ее вдохе для несомненно еще одной длинной и лишенной смысла тираде, и отодвинуть нас с пешеходного перехода, дабы не мешать людям, что стали уже косо на нас поглядывать. — Да, я тоже очень рада тебя видеть. Дела хорошо. Да, иду с работы. Работаю администратором в офисе, да, по сути — секретарша, но мне нормально и зарплата хорошая. Да, парень у меня есть. Нет, я еще не замужем, ибо пока не позвали. И если ты не против, давай созвонимся завтра, так как сейчас я спешу именно что к парню на свидание.

Пожалуйста, пусть она от меня отстанет! Пожалуйста! Пожалуйстапожалуйстапожалуйста…

— Вау! — выдохнула она. — Какая ты вся серьезная, взрослая, леди прямо! — восхищенно улыбнулась Эль. — Ладно, — неожиданно спокойно и по-доброму взглянула Эль. — Беги к своему ненаглядному, а номер телефона я твой помню. Я более чем уверена, что он у тебя с 9 класса не менялся.

Эльвира? Спокойно и по-доброму? Без навязчивого приставания и выпытывания подробностей? Дествительно. Изменилась. И больше всего — она сама. Внутри шевельнулось чувство вины.

— Элька, прости. — примирительно улыбнулась я, прекратив строить из себя строгого администратора, будто рабочий день все еще продолжается. — Я действительно очень рада тебя увидеть. Ты сильно изменилась. И нет — я легонько дернула ее за зеленую прядь. — Я не про внешность. Хоть она и довольно привлекательна. Необычно, ярко, но круто. На самом деле. Все мы выросли и изменились, правда? Давай встретимся завтра вечером. Я как раз после работы освобожусь. Посидим в «Буланжере», выпьем кофейку с тортиком, поболтаем о веселых школьных деньках. Я очень соскучилась.

— Ок, Ась. Я только «за». - лучисто улыбнулась она в ответ и, махнув рукой на прощанье, почти в припрыжку направилась к другому пешеходу.

Я же вспомнила, куда торопилась буквально пять минут назад. А ведь я не соврала подруге. Можно же хоть сегодня так ее называть? У меня был парень, с которым мы сегодня должны были отмечать годовщину знакомства. Но, обо всем по порядку.

В прихожей небольшой, но все же моей однушки, сегодня не встретили знакомые мужские туфли. А значит Андрей еще не пришел с работы. В зеркале все той же прихожей отразилась молодая привлекательная девушка, слегка запыленная и уставшая — все же конец рабочего дня в большом городе. Рыже-русые волосы уложены в высокий хвост, чуть вьющийся на конце. В обычных, серо-голубых, глазах горят предвкушение и решимость.

Сегодня.

Сегодня я переведу отношения с Андреем на новый уровень.

Элька была права — мой номер так и не поменялся. Как привычка заплетать дома косу и сразу после еды ставить посуду в раковину. За четыре года учебы я едва ли надела больше трех блуз, цвет которых варьировался от молочно белого до нежно кремового. За три года работы моя юбка-карандаш всегда была безупречно выглажена. Волосы всегда уложены, а на лице скромный дневной макияж. Анастасия — я — всегда была образцовой. Была ли в том вина воспитания родителей, или же моя привычка быть во всем правильной? Мне самой было сложно об этом судить.

Отличница в школе — золотая медаль. Отличница в университете — красный диплом. Отличница в работе — ни одно попрекания, идеальный послужной список. Порой сводило зубы от собственной правильности. Но послать все лесом, забить хоть раз на учебу или работу, пойти на сомнительную вечеринку, выпить чуть больше бокала вина… Увы, я просто не могла. Я боялась подойти к краю пропасти и увидеть там не опасную мглу, как всегда казалось, а великолепный пейзаж, раскрашенный всеми цветами радуги.

Было страшно рушить стабильную, расписанную по плану в ежедневнике, жизнь.

И я, со всеми своими «старомодными» принципами прекрасно понимала, что слегка не вписываюсь в современные моральные устои (точнее отсутствие каких-бы там ни было устоев, но на этот счет можно рассуждать долго). А потому, когда в моей жизни появился Андрей — не такой правильный, вредный, упертый как баран, и сплошная неряха — и полюбил меня, я просто не стала отбрасывать появившийся шанс. Да, было сложно, особенно, когда молодой человек хотел более близких отношений. Умом, я прекрасно понимала, что молодому парню, не привыкшему к целибату, тяжело сдерживать свои желания. Но первым условием с моей стороны, когда эти отношения только начинались было «только после свадьбы».

Андрею не особо понравилось, но он остался рядом.

Я так и не могу сказать, люблю ли я его так, как это принято в общем понимании. Да, мне с ним хорошо. Хотя порой очень ранят его эгоистичные выходки. Он рядом. И я ему нужна. Думаю, я могу пойти на компромисс и смирить свою гордость, не отвечать обидой на его колкие и злые слова, обвиняющие меня в сухости, черствости, занудности. Ведь Андрей всегда извинялся, всегда помогал мне. Ведь помогал же? Верно?

Сегодня годовщина. Ровно год, как мы познакомились. И хоть я не придаю большого значения праздникам — да я даже свой собственный день рождения не праздную — зачем? — но эта дата согревает меня теплом воспоминаний. Весь год я присматривалась к Андрею. Смогу ли я быть с ним и дальше, в замужестве, на всю жизнь, рядом. И хоть все еще не знаю точно ответа на этот вопрос, но хочу сделать ему подарок. Ведь в отношениях всегда должны стараться оба, верно? Это — шаг с моей стороны. Я хочу подарить ему самое ценное, что у меня есть сейчас. Себя.

Переступить через все эти бесчисленные правильно у себя в голове и просто сделать это. Я далеко не неотразима. Я простая девушка, каких милионны в этом городе. Да, красива — поверьте, я не страдаю от ложной скромности или же комплексами. Но — не незаменима. Как и бывает всегда.

В последнее время наши с Андреем ссоры из-за моей неприступности становились все чаще. Содержание его выпадов — все больнее. Я — все больше и больше задумывалась о правильности своих принципов. И пусть — я все еще уверена в том, что сначала стоит выйти замуж, а потом открывать свое тело мужчине, но… Ради отношений люди идут на разные жертвы. Я пойду на эту. И пусть мой парень никак не хочет понять всей важности этого шага для меня, я ведь люблю его, значит я должна… Люблю ведь, верно?

Внутри все дрожало от волнения. Все же я не маленькая девочка и знаю, что за желания порой бушуют в теле.

Сегодня.

* * *

Когда в дверях звякнули ключи, я постаралась успокоиться и сделать независимо-соблазнительное выражение лица. Кошмар, что я несу? Меня всю трясет от волнения, а тонкий шелковый халатик постоянно сползает с плеч. И какой идиот сказал что шелк — это круто? Жутко неудобно и раздражает! Ужас!

Я уже хотела выйти навстречу парню, когда услышала его громкий голос. Кажется, Андрей с кем-то увлеченно разговаривал. Я решила не мешать ему. По себе знаю, как порой бывает важен разговор. Странно, кстати, что он пришел раньше. Обычно наша программа встреч предполагала свидание часов в девять вечера, прогулка в парке, просмотр кино с вкусняшками у меня дома, иногда мы ходили в кинотеатр. Иногда мы целовались. Если честно, я не очень любила поцелуи. Слишком страшно мне становилось в этот момент. Я боялась, что перейду черту и совершу ошибку. Да, мы встречались, да у Андрея были ключи от моей квартиры. Но я никогда не позволяла ему оставаться на ночь.

Мой молодой человек был очень раздражен.

— Да, Паш, че ты начинаешь? — крикнул он в трубку. — Ты достал меня уже своими звонками! Мало ли что Лерка могла тебе наговорить. Забудь!

Я не хотела подслушивать его разговор, но Андрей говорил слишком громко. Похоже, он еще не понял, что я уже дома. Нет, можно, конечно прервать не самую лучшую беседу для него и выйти навстречу, но женское любопытство, вечно задавливаемое моими «правильно» подняло голову, словно выжидающая в засаде змея.

— Нет, Паш, еще не разобрался. — вздохнул Андрей и зло процедил. — Да что ты хочешь от меня? Я год с этой бабой вожусь! Представляешь, у нее все по расписанию! Поход в кино, цветы, кафе, прогулки, поцелуи эти идиотские! Ты понимаешь, что эта девица на целибат меня посадила? До свадьбы ни-ни. — пискляво передразнил он. — Если бы не Лерка, я бы сдох от воздержания. Так что отстань от меня! Я на твое сеструхе-малолетке жениться не буду, мне еще эту…

Я замерла. Мне же показалось? Скажите, что мне показалось! Пожалуйста! Что это кто-то другой, но не Андрей. Что это не тот человек, который мне нравился. Что эти слова я просто выдумала себе, пересмотрев идиотских сериалов про любовь… Пожалуйста…

— Да, если бы! Она ж зануда. Я не думал, что такие сегодня еще остались. Но по другому квартиру получить не получится, ты же знаешь! Да не тяну я! Думаешь мне легко в общаге, в комнатушке с Леркой твоей веселиться? Ладно, бывай! Может мне и не придется жениться на этой… даже слов неприличных нет эту правильность обозвать!

Шаги молодого человека раздавались за дверью. Вот он положил что-то в прихожей. Вот пошлепал на кухню. А я все пыталась задавить в себе… нет, не слезы. Ярость. Зануда значит? Синий чулок? А то, что я готовила ему еду, стирала его вещи, утешала, когда на работе был завал? Я потакала многим его прихотям, не обращала внимания на недостатки, терпела все этинеприятные подколы, шуточки, все эти жестокие слова, которые он неумело пытался замаскировать под юмор!

Бесит!

Не заботясь больше о тишине, я переоделать. Что ж, хоть я и редко носила джинсы, но в моем гардеробе они присутствовали. Что-то расхотелось мне вдруг быть правильной. Я хочу быть просто собой. Просто дурой, которую бросил парень. Ну или она его. Какая разница, если отношениям конец в любом случае. В сумочке очень кстати оказались паспорт и деньги. Большего мне сейчас и не нужно. Андрей, похоже, так и не услышал звука закрываемой двери.

Вечерний воздух был свеж. Настолько все вокруг было здорово, что хотелось плакать. Ну почему? Ведь я всегда старалась жить как следует! Как правильно! А закончилось все вот так… Обидно, до слез обидно. Но лучше так, чем выйти замуж и узнать какой сволочью окажется супруг. А ведь я в таком случае спасала бы брак до последнего, оттягивая развод как можно дальше. Меня могли ждать годы морального (а может и физического, кто знает?) насилия со стороны Андрея, слезы в подушку, несчастливая семья, которая, скорей всего пополнилась бы как минимум одним ребенком.

А теперь этого не будет. По крайней мере — не с Андреем. Новая страница — чистый лист бумаги — будущее не написано. И впервые мне было так легко. Так просто. И в голове витали лишь четкие мысли, что нужно сделать. Еще никогда не было все так… ясно.

Ася никогда не врала своему парню.

— Привет, Андрюш, прости, сегодняшние посиделки отменяются, у меня аврал на работе. Надо доделать документы. — такое иногда, но случалось. Он поверит.

Ася никогда не манипулировала людьми.

— Нет, милый, не заезжай. Отдохни. Можешь оставаться у меня, если хочешь. — я знаю, он уйдет. Ему нет смысла находиться в пустой квартире. Конечно! Есть же более приятные развлечения, чем я.

Ася никогда не выкидывала вещи.

— Все, целую, дорогой. — новый телефон со старой симкой полетел в ближайшую урну. Пофиг. Ведь я могу позволить себе новый. Все же зарплата у меня не маленькая. Я ведь всегда делаю свою работу хорошо. А за хорошую работу и платят прилично.

Ася никогда не напивалась в сомнительных клубах.

Музыка бьет по мозгам, а неоновые вспышки по глазам. Тем не менее, коктейль в моем стакане достаточно вкусный и достаточно алкогольный, чтобы все еще сидеть на кожаном диване, разглядывая дергающуюся под биты толпу. О! Я знаю кому позвонить! Кажется, у бармена можно одолжить телефон.

— Элька, привет! — язык еще не заплетается, но по голосу слышно, что я явно не минералочку хлебала.

— Настя? — изумление одноклассницы перебивает даже голос диджея.

— Ася. Называй меня так, не люблю свое имя… Так, не перебивай, я отвлекаюсь, а мне сейчас делать это нельзя… Так, о чем это я? В общем я тут. Как это называется? Затусила. Вот. Клуб называется «Дьяволенок». На Знаменской, знаешь? Приезжай ко мне, а то говорят, что пить в одиночестве — первый признак алкоголизма. Так что давай, приезжай ко мне. Я угощаю!

— Ася… — оторопело проговрила в трубку Эль. — А что случилось?

— А! Подумаешь! Заливаю горе алкоголем. Оплакиваю несостоявшиеся отношения. Давай ко мне!

— Значит так, Анастасия. Выходишь на улицу и ждешь меня возле входа. — четко, едва ли не по слогам ответила девушка. — Ни с кем не говоришь, ни с кем не знакомишься. Просто выйди из этого места!

— Эй, ты чего, Эль? — удивилась я.

Но в трубке уже шли гудки.

Ну и пусть. Выпить что ли еще коктейльчику?

Ася никогда не знакомилась со странными типами.

— Детка, ты хочешь новых впечатлений? — лицо мужчины не запоминалось. То ли он был таким, то ли алкоголь подточил разум до такой степени, что я уже не соображала вообще ничего. Ох, остатки трезвости что-то там вякают предупреждающее, но мне море по колено! Я хочу жить и жить на всю катушку. Пофиг на правила!

— Нет. Мне нужны не впечатления. Мне нужна новая жизнь. — язык едва слышно заплетается, что меня слегка бесит. А слова идут от всего моего пьяного в хлам сердца. Нет, правда! Что мне теперь делать со своей до боли правильной жизнью? Если она ни к чему хорошему так и не привела.

— Ты хочешь новую жизнь? — мужчина как-то странно усмехнулся и перешел на деловой тон. — Это мы обеспечить можем. Пойдешь?

Ася никогда не принимала опрометчивых решений.

— Пойду!

Глава 2

Голова болела не по-детски. А еще очень сильно хотелось пить. Я впервые в жизни просыпаюсь с таким самочувствием. Интересно, что я вчера делала? Или меня стукнули по голове? Что происходит? В мыслях вертится что-то очень важное. Не просто так же я в таком состоянии?

Андрей!

Я резко села, тут же пожалев об этом действии, ибо головокружение и тошнота нахлынули довольно резко, мешая думать. Нет, надо вспомнить. Что вчера произошло? Ах да, произошло то, что случется всегда и везде, но каждый думает, что он — другое дело. Меня парень бросил. Нет. Предал. А бросила я. Что если изначально все эти отношения были не очень качественно спланированной аферой? Ради чего? Однокомнатная квартира? Серьезно? Да, новая. Да, неплохой район. Но ведь ничего особенного! Таких полно было вокруг!

Так ради чего?

Наверное, потому я вчера и напилась до цветных кругов перед глазами. Или это была светомузыка? Я попыталась то ли утопить горе в алкоголе, то ли найти в нем ответы. Судя по моему паршивому состоянию — не получилось ни то, ни другое.

Я зажмурилась и попыталась прогнать раздражающее головокружение, помотав головой… Ой, дуууураааа…Ругать себя можно было бы еще, если бы не стойкое ощущение пообниматься с унитазом. Что люди делают при таком сильном похмелье? Пьют минералочку и таблетку. Какую? Мозг, давай соображай быстрее! Аспирин! Вот! Мне нужна таблетка аспирина. Срочно. А еще контрастный душ. Должно пройти головокружение. И воды. Можно даже не минералки. Просто воды. Много воды.

Где мой любименький душик?

Я встала и слегка подвисла. Простите, господа хорошие, а я где? Вроде не настолько сильно напилась вчера, чтобы проснуться в абсолютно незнакомом место.

Или настолько?

Свежее сено, тюками нагроможденное вокруг. Только сейчас в нос ударил неповторимый аромат сухой травы, успокаивающий взбудораженное сознание.

«Пойдешь?» — «Пойду».

В памяти всплыл обрывок разговора. Здрасьте приехали. И куда это я пошла? В «новую жизнь»? Молодец, Ася, пришла. Получите и распишитесь!

Начала было нервничать, но вдруг резко успокоилась. Безумство? Так разве не этого я хотела? Неужели моих сил, знаний и желания не хватит, чтобы выпутаться из той… кхм… тех приключений, в которые я умудрилась влипнуть. Ведь желала, чтобы все изменилось? Желала. Сбылось. А что не совсем так, как думала — так желание надо было точнее проговаривать.

Головная боль поутихла, остро захотелось откинуться на пахучее сено (кажется, я на нем и спала?) и смеяться от восторга! Такие позабытые ощущения далекого детства. Когда не надо было жить по правилам, выгрызать у судьбы для себя клочок счастья. И что, выгрызла? Неа! И пусть идет лесом вся эта «правильная» жизнь! Я вдруг поняла, что страшно устала жить как «надо». Видимо поэтому вчера раз и навсегда решила для себя хотя бы чуть-чуть сделать «как хочется».

Кивнув своим мыслям, моя весьма «решительная» персона направилась к выходу с сеновала.

Деревянные двери (петли не скрипели — хороший хозяин) распахнулись, открывая пронзительно-синее небо, гомон людей, крики играющих детей и пение птиц. На глаза навернулись слезы ностальгии. Моя родная станица была, конечно, «деревней» для городских людей. Ведь там были частные кирпичные домики, огороды, домашнее хозяйство, почти такое же, как здесь. Вот только сейчас это действительно Деревня. Такая, какой она, наверное, была на Руси. Темные от сырости бревна доброных домиков — кажется, их называют «срубы». Такие же деревянные заграждения, отделяющие загоны для животных. Зеленая трава на земле не знавшей асфальта. Узкая пыльная дорожка от сеновала — сюда часто ходят. Разгар сенокоса?

Мимо вальяжно прошагал огнехвостый петух. Я опять слегка зависла. Нет, я конечно же, в силу происхождения видела живые курей, петухов, коров и коз Детство ведь прошло в попытках убежать от обязанности пасти птицу! Но этот словно сошел с детской иллюстрации — яркий, красочный. Я все еще пьяна? Слышала, что под некоторыми веществами мир кажется в несколько раз ярче. Но я ведь все прекрасно осознаю. Вряд ли в моем организме есть сейчас что-то кроме токсинов после алкоголя.

Я внимательнее присмотрелась к окружающему миру. Да, это не петух особенный. Это все-таки весь мир как под ЛСД. Интересно… Надеюсь я все-таки не стала наркоманкой.

Откуда-то из-за угла вынырнула парень, весь в траве, с вилами в руках.

— О, проснулась уже?

— Вы? — я в шоке вылупилась на знакомое лицо. Ведь это тот самый парень, с кем я заканчивала свою импровизированную пьянку. Именно он сделал мне то предложение. Это что, я с ним приехала сюда. Ой, мамочки, надеюсь мой мозг не выдавал то, за что мне будет потом очень стыдно!

— Я. - улыбнулся он. — Меня кстати Иван зовут. Ну что, все еще хочешь изменить свою жизнь? Или это было по пьяни?

— А есть варианты? — улыбка вышла немного нервной. — Тут уж либо я сошла с ума, либо вы меня чем-то накачали, либо я во что-то вляпалась, уже изменив свою жизнь бесповоротно. Какой вариант верен? Где я?

— Деревня Гранинская — откровенно скалился Иван. — Правое пограничье Мирского леса.

— Ладно, одна из всех моих безумный теорий вписывается в реальность. — пробормотала я негромко. — Надеюсь все будет не так плохо, как могло бы быть.

— Ты не удивлена? — видимо парень расчитывал на несколько другую реакцию, нежели легкая задумчивасть.

— Эй, не считай меня тупее, чем я есть! — он что, меня совсем за дуру держит? Ладно, сейчас разъясню этому индивидууму, что Анастасия, то бишь я, не просто так в школе училась и думать умеет (пьянка и отношения с Андреем не считаются!) — Пункт первый. Ты предложил изменить мою жизнь. Я согласилась. Второй — на карте России нет ни Мирского леса, ни деревни Гранинской, поверь, я географию хорошо учила. Третье — за ночь меня вывезти никуда не могли. А обколоть снотворным и переправить в другую страну вы бы не успели, учитывая, что я прекрасно чувствую симптомы похмелья, которое, пройди времени больше суток, успело бы закончиться. И, наконец, четвертое. В суперчеловека я не верю, а значит объяснить яркость мира суперзрением, появившемся вдруг из ниоткуда, я не могу. Вывод? Либо я все же под каким-то препаратом, что если честно, меня не очень устраивает как версия, да и ощущений нет почти — так не бывает.

— Или?

— Или… — горло неожиданно пересохло, выдавая безумную, но более реальную версию — …я в другом мире.

— Ты не под препаратом. — лукаво улыбался молодой человек, ожидая моей реакции.

Так, Ася, успокойся. Глубокий вдох — глубокий выдох.

— Так и знала! — глаза против воли раскрывались как можно шире, стараясь запомнить каждое мгновение. Чистый воздух наполнял легкие кислородом, а кровь — ареналином. Иначе чем еще объяснить небывалый подъем в ситуации, когда надо… не знаю даже… испугаться? Рыдать? Пытаться вернуться домой?

— И тебя это не удивляет? — слегка озадачился Ванек (решила про себя, что буду называть его так. А то «Иван»-звучит уж больно официально и скучно).

— Удивляет, конечно. Ведь одно дело, когда читаешь про попаданцев в книжке. Другое — когда ты сама становишься этим самым героем. Согласись, оказаться на месте Иванушки из сказки не всякий хочет. С другой стороны, если ты мне объяснишь процесс моего «попаданства», причины, а также варианты развития событий, я буду тебе очень благодарна. — протарахтела я, особо не задумываясь над словами. У меня такое бывает, когда я нервничаю. Повод в таком случае, как правило — неважен.

— Обычно все верещат, рыдают и просят вернуть их обратно. — хмыкнул парень.

— Я не все. Мне терять больше нечего.

— Ясно, — вздохнул молодой человек. — Ладно, давай присядем. — он махнул рукой на широкое бревно, лежавшее неподалеку. — Я тебе все расскажу, раз уж это я притащил тебя сюда.

Ваня сел на импровизированную лавку. Я же, поддалась тому безумному чувство вседозволенности в отношении себя и плюхнулась на траву. В голове мелькнула мысль, что джинсы из синих станут зелеными. Но… Ай! Не все ли равно уже?!

Небо было ярко-голубым, воздух пах травами и прогретым солнцем теплым деревом. Все проблемы, которые были у меня, постепенно покидали мысли, словно шелуха. Да что ж такое! У меня — новая жизнь. Я буду жить ее так, как хочу этого я сама! Без глупых правил серого общества. Лишь я, мои проверенные годами принципы и легкая капелька безумия, что заставляет нас совершать необдуманные, но порой такие важные поступки.

— Продолжишь рассказ? — я не отрываясь любовалась открывшимся видом. Сейчас мы сидели на небольшом холме. Совсем рядом оказывается есть опушка светлого леса. Отсюда я вижу, как стройные березки едва качают ветвями под небольшим ветерком. Так же рядышком, только чуть в стороне — веселая речушка. С нее слышны звонкие детские голоса. Детворе весело. А в стороне от реки — поле. Оно одним краем подходит совсем близко к лесу. Часть земли колосится желто-зеленой пшеницей. Другая же — вся зеленая, видно это участок под сено. Зеленое марево — в нетронутой его стороне. А чуть ближе… Цветные платки, словно язычки пламени колыхаются по всей поверхности. Это женщины. Мужики и парни, да даже детвора — почти все бегают без рубах — жарко. И такое умиротворение внутри царит. Даже странно, как эти чувства все смогли уместиться во мне.

— Мда… — он хмыкнул своим мыслям и, расположившись поудобнее, начал — Начну издалека. В мире есть много миров, уж прости за тавтологию. Какой-то хорош, какой-то безобразен. А в каких-то мирах и того и того примерно поровну. В одни можно гулять как к себе домой, в другие приходится пробиваться силой. В третьи же лучше вообще никогда не попадать. Мало, кто верит искренне в другие миры, еще меньше тех, кто может пройти. Лишь избранные могут вернуться. У каждого мира свои законы, свои правила. Стоит лишь ошибиться, сделать что-то вопреки законам Мира и ты больше никогда не вернушься домой. Что если твой мир наполнен кислородом для дыхания, а ты случайно попадешь в водный мир? Что если врата, через которые ты прошел, открываются только с этой стороны? Тебе придется захлебываться водой, зная, что пути назад нет, что тебя никто не спасет. Да просто потому, что не успеет, не поймет, что тебе нужно. Согласись, страшно?

— Очень, — я передернула плечами сбрасывая мурашки.

— Вот. Есть же миры, где про подобные путешествия знают, их изучают, пытаются контролировать перемещения и так далее. Наш мир, он кстати называется — Арлен, один из таких. Оглянись вокруг — деревня. Здесь нет всего того, что бывает в городе, но даже мы можем путешествовать между мирами. Не всеми, да, у нас есть лишь деревянный допуск, но ведь можем. А теперь немного к сути. Деревня наша называется Гранинская не просто так. Грань между мирами. — он вытянул руку в сторону опушки леса, хорошо просматриваемой отсюда. — Вооон там. Мирский лес. Нзвазвание понятно почему такое, да? Опять же Лес Миров. Вообще все гораздо проще и менее пафоснее. Просто центр леса изначально пересекался с центром всех миров — Миром Хаоса. Во всем остальном — обычный лес с грибами, ягодами и так далее. Живем мы здесь хорошо, очень даже. Сказывается близость Грани. Но за эту привелегию надо платить. Мир Хаоса — средоточие всех врат. Там живут те, о ком мы привыкли слышать в мифах, легендах, сказках. Они требуют плату. Каждый год мы отдаем одного человека в лес. Там его забирают.

— Почему у меня возникает смутное подозрение, что плата — это я?

— Да. — в глазах Ивана мелькнула легкая вина. — Но ты не бойся. У нас есть гарантии, что никого из отданных не убивают, не приносят в жертву и так далее. В основном, им живется хорошо. Ну, это насколько мы можем судить. Зависит от того, к кому попадешь.

— И зачем же им люди?

— Замуж за чудовище, конечно. — хмыкнул молодой человек. — Согласись, тому же Лешему, что выглядит как древний старик, весь в листьях, корешках, траве и так далее, очень сложно подобрать себе жену. И таких довольно много. Вроде на очереди Водяной, насколько я знаю.

— Сильно страшный? — лучше заранее знать к чему готовиться.

— Ну… Если верить проводникам, то приятного мало. Правда что из всех этих слухов верно, а что нет, я сказать не могу.

— Что же за слухи?

— Одни говорят, что у него водоросли вместо волос, чешуя по телу, плавники и хвост. Другие — что его кожа как у жабы, серо-зеленая, между пальцев перепонки и глаза навыкате. И таких слухов очень много. Боюсь что-то да правда.

— Ага. В общем, либо рыб, либо жабак с человеческий рост. Вариантов с русалом не просматривали?

— Эээ, нет, но ты сейчас подала мне новую идею! — рассмеялся Иван.

— Так вот кто распускает все эти сплетни! — я со смехом толкнула его в ногу. — Не мог что-то поинтереснее рассказать жертве! Не обязательно же меня пугать!

— Нет, — грустно улыбнулся парень. — До тех пор, пока в лес не отдали мою любимую, я буду и слухи распускать, и людей из других миров красть. И я не один такой. Одно из правил нашего Мира — любовь раз и навсегда. Если ты любишь, то это навсегда. Разлюбить невозможно. Единственный плюс — любовь всегда взаимна. Поэтому, прости, ты хорошая, ты даже не пытаешься сбежать или прибить меня, все узнав. Но ты пойдешь в лес. А моя Лана останется со мной.

Я вздохнула. Приятного мало, но зато честно. Что ж, Иван любит, его любят. Без лжи и обмана. Это ведь хорошо, правда? Кто знает, может Земля все-таки не мой мир, раз я так и не смогла найти себе место? Нет, все было хорошо, но я всегда знала, что стоит мне сделать лишь шаг не так, и все мои труды полетят прахом. Арлен — тоже не мое. Деревня — это очень хорошо. Это как в детстве. Вот только острое чувство ностальгии по ушедшему никогда не даст жить спокойно и счастливо. Да и то, в лес отправляют. Так может, Водяной окажется не таким страшным? А Мир Хаоса наведет порядок в голове? Кто знает?

А оглядываться и жалеть о прошлом я больше не хочу.

Глава 3

Деревня есть деревня. Даже если она в другом мире. Потому что даже здесь мне закатили гулянку. Вынесли столы на главную улицу, накрыли такими явствами, которых и в ресторанах порой не увидишь. Пару часов я не могла выбраться и загребущих рук местных женщин. Ровно до тех пор, пока меня не вырядили полностью. Даже косу красивую заплели. С моими тонкими и мягкими волосами любое плетение как правило не держится. Однако, видимо я просто не была в руках лучших.

Сарафан был прекрасен. Вот честно, для меня, живущей в «технологически развитом» мире было удивительно ощущать тонкую приятную ткань под пальцами, расцвеченную витиеватыми вышивками.

А еще каждый, буквально, каждый — стремился меня накормить. Особо смелые еще и укоряли, что я уж больно худая. Честно, если бы не пришлось в юности сидеть на диетах и тренажерах, чтобы привести фигуру в порядок, я бы и слова не сказала. Тут же приходилось держать себя в руках и улыбаться.

— Иван! — я выцепила в толпе старого знакомого, схватив его за рукав рубахи.

— О, Ася, ты чего?

— Спрячь меня! — надеюсь за его широкой спиной не будет видно мою бедовую головушку.

— Ты чего? — оторопел парень, пытаясь повернуться ко мне лицом.

Я не давалась. Или я сейчас помучаюсь, или буду еще лет пять сгонять лишние килограммы. А широкая спина и высокий рост молодого мужчины великолепно прикрывают меня от местных девушек, которые стремятся всему «научить» меня. И ладно бы только советы давали! Они же натуральным образом откармливают меня!

— А, понял. — Ванек увидел оглядывающуюся в поиске кого-то группу лиц женского пола. — Пойдем, я тебя спрячу.

— Я все понять не могу, почему ко мне такое отношение! — жаловалась я Ване в горнице одного из домов. — Нет, мне конечно приятно, что в меня не плюют презрительно и не связывают, заставляя выполнять чьи-то требования. Но эта гиперопека меня несколько напрягает!

— Ну у тебя и фантазия! — хмыкнул парень на мои слова о связывании. — А опекают, наряжают и откармливают потому что благодарны.

— За что?

— Ты и правда не понимаешь? — перестал улыбаться он.

— Возможно… Не до конца.

— Ась, в лес идешь именно ты. Не чья-то девушка, дочь, сестра. Ты. Они благодарны за то, что не их родным или им самим приходится уходить в неизвестность. Они просто рады, что это не они. А еще мы все благодарны за то, что ты не устраиваешь истерик, забастовок всяких, не пытаешься сбежать, или покончить с собой. Еще ни одна похищенная девушка не вела себя так примерно. Поэтому да, тебе благодарны.

И только когда мы уже сидели за столом, накрытым белой скатертью и всяческой снедью, я выцепила за хвост мысль.

— Вань, а почему все остальные пытались сбежать? Ты же всем нормально предлагаешь новую жизнь в другом мире?

— Ну, — парень, сидевший рядом, тяжело вздохнул. — Каждый раз я ищу девушку, молодую женщину, парня — зависит от очередности того, кто забирает дань — таких, кому терять нечего. Пару раз вылавливал самоубийц. Причем обе, когда попали в Граннинскую, закатывали истерики, хотя казалось бы: неужели выйти замуж страшнее чем умереть? Вроде и мужья для них подобрались не особо уродливые. Один был джинном, ему в лампе стало скучно одному жить. Другой так вообще — повелитель ветров, забыл, если честно, как зовут. Причем красавчик, просто живет высоко, жена нужна была, которая высоты не боится. Так я ту девку и выловил, едва успел поймать, кстати, со шпиля высотки в одном городе. Название для меня мудреное, не помню как назывался.

— Я смотрю ты именя не очень запоминаешь. — улыбнулась я.

— Русские проще запомнить. Этот язык нам ближе. Хотя и на остальных разговариваем свободно — врожденная способность. А вот имена… У нас имя — не просто набор звуков. Это суть человека. А потому имена, ничего не значащие, или значение которых мне не понятно — я не запоминаю. Вот ты — понятная. Анастасия. Настасья, если по простому. Твое имя подходит к тебе — «перерожденная». Я не знаю, почему так, но чувствую — подходит.

— Это да… Моя жизнь на Земле была хорошей с человеческой точки зрения. Я всегда была лучшей, стремилась к этому. Учеба, работа, личная жизнь. А потом меня предал близкий человек и я вдруг поняла, что во всей этой жизни не нашлось для меня кусочка счастья. Сейчас я сижу здесь и понимаю — что бы меня ни ждало в Мире Хаоса, с Водяным, я уж всяко буду счастливее, чем тогда. Даже сейчас я чувствую себя… да, перерожденной. У меня появился абсолютно читстый, не замараный ничем, шанс на новую жизнь. Это ведь хорошо?

— Хорошо, Настасья, — одобрительно кивнул Иван. — Хорошо.

* * *

«Отдавать дань» было принято на рассвете. Я шла, словно невеста (хотя, почему словно? меня же замуж отдают). Белый сарафан был простым, минимум всяких вышивок, кружев, украшений. Но мне нравилось, как я в нем выглядела. И какое счастье, что не возникало никаких ассоциаций с саваном. Деревенские едва не плакали, да и мне было грустно прощаться с этими простыми и честными людьми. Я успела и побегать с детворой, и посплетничать с девушками, да даже посекретничать с замужними бабами (в те периоды, когда они наконец уставали гоняться за мной с едой. Смех, да и только!)

Примерно так выглядит «жертва».

Сейчас же я с предвкушением (и что врать, толикой страха) ступала по зеленому травяному ковру. Босая. Как ни странно, в лесу мне не попалось под ноги ни одной ветки, ни одного камня. Лишь мох и травы. Иногда под ноги попадались кустики земляники. И через пять минут ноги были в алых брызгах. Нереалестичность происходящего поражала. Я в подвенечном платье с фатой иду босая по лесу чтобы выйти замуж за Водяного и меня сопровождает мерно гудящая какую-то песню толпа. Жесть!

Я украдкой обернулась. Чуть позади шагал Иван.

— Ванька, — шепот утонул в причитающем гуле деревенских.

— Чего? — так же шепотом ответил парень.

— Я спросить забыла, а что за порталы то у вас? Почему обратно возвратиться не получится?

— Вот. — он достал из-за пазухи деревянный медальон на простой пеньковой веревочке и стал негромко рассказывать, — Такие врата, или портал, по-вашему, есть у каждого желающего в этой деревне. У всех с молоком матери впитаны истории неправильного обращения, а значит подобная вещь для человека безопасна. Одна сторона впитывает энергию мира из которого уходишь — он повернул медальон, он оказался двойным, из светлого и темного дерева. — Вторая же из мира в который идешь. Первая нужна, чтобы прорваться сквозь завесу миров, вторая — чтобы вернуться. Самое страшное, когда в чужом мире не оказывается нужно энергии. Сам ты вернуться не сможешь, а те, кто может тебя вытащить — еще и догадаться должны, куда ты попал, почему не вернулся и что сделать, чтобы вернуть тебя. Так что просто так никто по мирам не гуляет — мало ли.

— Ясно. — я призадумалась.

— Иван слегка нервно оглянулся.

— Вот, держи, — он быстро впихнул в мою ладонь медальончик-портал.

— Что? Зачем?

— Тише! — зашипел парень. — Не привлекай внимания, спрячь и никому не показывай!

Я сжала руку в кулак и спрятала в складках платья, типа придерживаю подол. Удачно, что оно достаточно длинное для этого.

— Не потеряешь? — тревожно спросил Ваня.

— Нет, — улыбнулась я. — Спасибо.

— Ася, ты другом мне стала! — вдруг горько зашептал молодой человек. — Не знаю, что тебя ждет там, но вдруг врата помогут, вдруг плохо тебе будет — захочешь вернуться домой. Они уже настроены на твой мир, тебе останется только пожелать там оказаться — сильно, от всего сердца.

— Спа… спасибо! — сердце кольнуло, а на глаза набежали слезы. — Спасибо тебе за все, Вань.

— Пришли! — громогласно возвестил старик — глава деревни.

Посреди леса, полного привычной растительности, распологалась странная каменная площадка. Я несколько растерялась, но меня поставили перед самым краем этой площадки. Недоуменно оглянувшись я поняла, что ни один человек не перешагнул края.

— Дева, пришедшая с мира другого, прими слова раскаяния нашего и благодарности. В день сегодняшний мы отдаем дань Хаосу. — старик осторожно, но настойчиво взял меня за руку, заставляя шагнуть ее на камень, оказавшийся неожиданно теплым. — Вот откуп наш! — вдруг громко воскликнул он. — Просим!

— Просим! Просим! Просим! — начала скандировать толпа сзади.

Резко стало неуютно. А кому приятно, когда тебя едва ли ни ритуально в жертву приносят. Ну ладно бы открыли портал и спихнули туда. А тут прям дрожь пробирает от того, насколько привычно и четко кричит народ. Вдруг пришла мысль, испуганной пташкой забившаяся в голове. Были ли они искренни в своей заботе? Возможно. Но сейчас они приносят меня в жертву неизвестному и опасному существу совершенно без жалости. Они так привыкли. Интересно, что они просили? Того, чтобы жертву их приняли? Или все же благословений для себя?

Стало вдруг так обидно, что в глазах защипало от слез. Но я не желала плакать тут перед всеми. Хотелось просто обнять себя руками и обидеться на весь мир. Но гордость подняла голову и сжала кулаки. Нет уж! Я не позволю кому бы то ни было считать меня безропотной жертвой. На этот раз я приму все, что свалится мне на голову и выгрызу для себя если не счастье, так свободу действий. Не дождетесь!!!

И все же я заметила, как одна слезинка, самая резвая, успела капнуть на сухой и теплый камень. Капнула темным пятнышком и тут же впиталась, как будто ее и не было. Слезы вмиг высохли. Сейчас что-то будет, ибо на керамзит данный камешек совсем не похож.

Народ резко замолчал.

В наступившей тишине я услышала как где-то совсем рядышком журчит вода. И если бы я не знала, что поблизости нет ручья, то не обратила бы на это внимания. Звук успокаивал и умиротворял. Стало все равно. Что бы деревенские ни сделали — это уже позади. Пришло чувство легкости и свободы. В конце концов, что мне терять то? Впереди новый мир, новая жизнь с чистого листа. Так что отбросить страх и вперед.

Я наплевала на напряженную тишину и вопреки всем правилам (глава мне раз пятьдесят повторил, что мне нужно стоять и ждать, пока меня не заберут), я двинулась к центру каменной площадки. Стоило лишь остановиться, как из-под ног брызнула вода, расплескиваясь в стороны причудливым цветком. Сквозь листву проглянуло солнце и я замерла, любуясь мерцающими капельками вокруг. Какая же все-таки красота! По ногам скользнула прохлада. Я посмотрела, а это вода мягко, как будто даже нежно, окутывала меня все выше и выше. Но страха не было. Наоборот, пришло ощущение защиты.

Мельком глянула на народ. Стало смешно. Я запомню их выпученные глаза и отвисшие челюсти! Повинуясь интуиции, я резко раскинула руки в стороны и перед глазами взметнулась вода…

* * *

Прозрачные лепестки слабо засияли и вдруг резко схлопнулись, оставляя после себя лишь притихшую толпу и абсолютно сухой камень.

Глава 4

Это было… странно. Я отчетливо понимала, что в данный момент мое тело полностью находится в воде. Рассеянный свет и ощущения подтверждали это. Однако я спокойно дышала и не чувствовала какого-либо дискомфорта. Подол платья мягко колыхался вокруг, не путаясь в ногах. В принципе, как и волосы.

Свет лился откуда-то сверху, и я подняла голову, чтобы посмотреть, как меня аккуратно, но настойчиво потянуло туда. Когда голова вынырнула, глаза на мгновение залило водой, капающей с волос. Почему-то здесь, на поверхности, они сильно мешали, хотя до этого не причиняли вреда. А потом, когда, я, наконец, проморгалась, то едва не открыла рот от удивления.

Как оказалось, вынырнула я прямо посреди озера. Вот только не водная гладь простиралась вокруг… Нет, вода-то была. В виде спиралей, арок, цветов и маленьких фонтанчиков, украшающих пространство над озером. Кажется, были даже кресла из воды, на которых… Ой, мама! На которых сидела толпа людей? Существ? Кого-то в общем. И что-то все это очень напоминало нашу земную… свадьбу.

Я посмотрела под ноги и (уже устала удивляться, честно) обнаружила, что преспокойненько стою босая на воде. Впрочем, как и все остальные, видимо. Лааааадно. Видимо сие торжество и есть мое бракосочетание. И где же тогда жених? Ага, и он тутоньки. Стоит ко мне полубоком, метрах в ста, правда, но когда это мешало? И я направилась к женишку, аккурат под изящную арочку. Взыграло ли это шило в одном месте, или же действительно крышу слегка снесло после всех событий, но адреналин кипящий в крови позволял вести себя не то чтобы нагло, но не робко уж точно.

Белые и голубые лотосы укрывали небольшую площадку, на которой и стоял человек в маске. Не поняла? А где мой товар лицом?

Я подошла и внимательно рассмотрела маску. Что ж, красивая. Но зачем? Неужели, он такой урод? Это уж вряд ли, если учитывать все остальное, открывшееся мне. Стройный, но не слишком худой, я бы сказала — жилистый. Ткань его одеяний мягко обрисовывала наличествующие мускулы. Не качок. Уже хорошо — не люблю сильно перевитых нитками мышц людей.

Волосы — темные, с глубоким зеленым отливом. Смотрится на удивление органично. И отлично подходит к светлой коже.

А лицо закрыто.

Непорядок.

Не знаю, что заставило их спохватиться и начать церемонию — видимо то, что я не убегаю с криками ужаса — но к нам под арку вышел третий. Это был крепкий, я бы даже сказала — мощный, мужчина с вьющимися синими волосами. Наверное, тоже кто-то из водяного народа. Я его особо не рассматривала, не до того было — вслушаться в речь пыталась.

Витиеватые выражения «счастья-любви-благополучия» я вроде разобрала. Что удивительно, я понимала язык, хоть мозг и осознавал, что он немного другой, не привычный мне. Задумавшись, едва не проморгала обещания. Только когда вокруг наступила напряженная тишина, это привлекло мое внимание.

— А? — все внимание зрителей было сосредоточено на невесте, то бишь на мне. — Так, я понимаю сейчас клятвы идут?

Я повернулась к проводящему церемонию, желая наконец прояснить несколько моментов, которые не могла задать раньше, ибо перебивать не очень красиво в любом из миров.

— Можно я, прежде чем обещать что бы то ни было, уточню несколько вопросов?

Проводящий нахмурился и открыл рот, чтобы что-то сказать, как его вдруг остановила чья-то рука. Проследив за направлением, стало понятно, что это непосредственно сам жених очнулся.

— Задавай. Я отвечу на них, если смогу. — послышался немного приглушенный маской, но довольно приятный, мужской голос.

— Хорошо, возможно мои вопросы покажутся странными, или смешными, но пожалуйста, войдите в мое положение иномирянки и ответье на них, какими бы глупыми они не казались. Итак, первое — что меня ждет после замужества? Я имею в виду: я стану одной из нескольких жен, вы меня съедите, или же я буду жить на правах рабыни без права голоса?

— Нет, ты будешь единственной моей женой. Людей мы не едим. Ты будешь вольна в своих решениях и действиях. Они будут ограничены лишь несколькими правилами, по которым живет наш мир. Эти правила нерушимы, и служат для безопасности все живущих здесь. — ровно и понятно ответил мужчина.

— Хорошо. С этим я согласна. Вопрос второй — что от меня будет требоваться в качестве жены?

— Ты вольна в своих действиях и решениях. — повторил мой жених и продолжил: — Кроме одного правила: ты не должна пытаться убить меня. Сделать это у тебя не получится, а ты пострадаешь.

— А ты сможешь вернуть меня в мой мир? — пожалуй, это был один из самых волнующих меня вопросов. Все-таки, приключения-приключениями, но путь отступления хотелось бы иметь.

— Я не смогу это сделать. Как и любой другой житель нашего мира. Мы не можем проникать в другие миры. Но я могу обещать тебе, что если появится такая возможность, и ты захочешь этого — я верну тебя домой.

— Хм… — я задумалась. — Что ж, позволь мне еще кое-что.

— Чего ты хочешь?

Я не стала отвечать. Лишь протянула руку и осторожно коснулась его маски. Мне показалось, что мужчина едва вздрогнул. Но не стал противиться. На ощупь материал маски был похож на фарфор, только более бархатистый. Маска снялась легко…

На меня смотрели пронзительно-серые глаза. Чистые. Ясные. Прекрасные. Высокие скулы. Тонкие губы. По-девчачьи длинные ресницы.

А если не по частям — то мой жених был прекрасен.

— Зачем маска? — непроизвольно вырвался у меня возглас.

— Ну, — он немного отвел взгляд. Серьезно? Засмущался? Милаха!!! — Человеческие девушки считают меня достаточно…страшным. Я не хотел тебя пугать.

Я еще раз внимательно вгляделась в него. Да. Его инаковость чувствуется невооруженным взглядом. Однако, на мой взгляд, светло-зеленые чешуйки, идущие от волос и покрывающие часть лба и скул — лишь вызывают умиление. Ну правда! А эти милые, почти прозрачные плавнички на месте ушей? Ну милаха же!

— Заявляю тебе как твоя невеста — ты прекрасен! Да, не человек. Да, необычен для нашего взора. Но немногие человеческие мужчины могут похвастаться такой красотой. А те девушки, которые тебе это говорили — просто дуры!

Его глаза расширились в удивлении, и несколько мгновений он рассматривал меня так, будто в первый раз увидел.

Так, Аська, не красней. Не красней, кому говорю!

— Спасибо. — и столько теплоты в его голосе, столько усталой благодарности в глазах, что хочется схватить и затискать!

— Только я хочу тебя попросить об одном. — я постаралась ничем не выдать охвативших меня эмоций. — Я стану твоей женой. Вот только меня уже однажды предали, сделав сердцу очень больно. Ты можешь не любить меня — о чем речь, мы ведь впервые видимся! — но прошу, уважай мое мнение, даже если оно ошибочно. Исправляй, но уважай. И защищай меня. Просто будь мне стеной и опорой. Кем-то, на кого я всегда смогу положиться. И умоляю — не предавай. Не надо. Если ты станешь мне мужем, прошу тебя — никогда не предавай мое доверие. Я же никогда не предам твое. Я буду уважать тебя как своего мужа, как личность. Я буду верна тебе, и постараюсь быть помощницей во всем. — в голосе звенели предательские слезы. — Только прошу, не предавай…

Мне казалось, что эти кристально-чистые серые глаза смотрят мне прямо в душу, и видят всю меня насквозь. Но отвести взгляд я не могла.

— Я не предам. — его тихий голос разорвал напряженную тишину.

Только сейчас я поняла, что все гости этой странной свадьбы прислушивались к каждому нашему слову. Мягко вспыхнули водяные ленты на арке и опустились на наши руки. Я даже не заметила, как в процессе разговора схватила жениха за руки. Наши ладони лежали на предплечьях друг друга. И когда водные ленты опустились на руки, мне показалось это таким правильным! Будто так и должно было быть! Будто ради этого момента я и жила всю свою серую и суетливую жизнь!

Ленты мягко обвились, будто связывая нас, и впитались под кожу. Не было ни колец, ни браслетов, ни татушек, о которых так любили писать фантасты моего родного мира. Просто вдруг внутри появилось ощущение кого-то рядом. И это было так тепло и приятно! Ощущение, что я больше никогда не останусь одна!

Так вот каково это — быть замужем…

— Ха, братишка, смотри не утони в розовых соплях! — раздался зычный голос у меня над головой.

Сзади стоял тот самый мужик, что проводил церемонию. Не поняла? Это что, нас сам Посейдон женил? Ну ни фига себе! А потом до меня дошло, что он сказал. Муж (приятно-то как звучит!) ничего ответить не успел, как я вдруг взвилась. Ну не понравилось мне, как он себя вел сейчас! Никто не смеет обижать моего красавчика! В кои то веки перепало что-то хорошее!

— Значит так! — я выпуталась из рук мужа и решительно двинулась к Посейдону. — То, что ты, синяя водоросль, приходишься мне деверем, совершенно не означает, что тебе можно смеяться над собственным братом! Имей уважение! — я все наступала и наступала. — Я не позволю тебе обижать, пусть даже и шутку, моего мужа! И ты настолько просолился в своих морях и окенах, что не способен оценить романтику момента, это не значит, что ты должен все портить своими неосторожными и идиотскими словами! Понял?!

На плечи аккуратно легли чуть прохладные ладони, остужая мой пыл. Внутренний компас тут же подсказал, что это мой ненаглядный муженек.

— Видишь, братец, — раздался над головой его мелодичный и негромкий голос. — Теперь у меня есть защитница. Маленькая, хрупкая, но такая смелая. Боюсь, в случае чего, ее и шторм не остановит. — в голосе слышалась улыбка. — А если это «в случае» наступит, то ничто не остановит уже меня. Ты сам хотел, чтобы я женился. Столетиями мне мозг просаливал. Все. Я женат. А тебе сейчас наступит засуха, потому что сюда направляется уже твоя жена.

Посейдон резко сбледнул с лица.

— Амфитрита?

— Ну и что ты уже успел натворить, благоверный мой? — раздался мелодичный, но сильный женский голос.

К нам приближалась столь же прекрасная, сколь и величественная женщина.

— Ами, милая, и ты здесь! — слегка заискивающе улыбнулся «грозный» повелитель морей.

Женщина подошла, мило улыбнулась.

И залепила хорошего подзатыльника мужу.

Не поняла?

Это что сейчас было?

— Дорогой мой, — от ласкового тона Амфитриты даже мне захотелось спрятаться куда-нибудь. Куда-нибудь под ракушку или камешек. — Ты должен был что сделать? Провести свадьбу любимому младшему брату и помочь его жене освоиться! А ты что делаешь? Мало того, что все пошло на самотек — стихийный клятвы, кто бы мог подумать! — так ты еще и смеешься над ними?!

Морская владычица схватила Посейдона и подпихнула его к нам.

— Иди давай, проси прощения у брата и поздравь его нормально! — она повернулась ко мне и мило улыбнулась (восторг в ее глазах меня несколько напряг). — А мы пока с милой невестушкой поболтаем! О своем, о девичьем!

И я не успела опомниться, как меня уже куда-то тащили.

И за всей этой суматохой я поняла одну идиотскую вещь. Мы с мужем до сих пор не знаем как зовут друг друга.

Мда.

Я даже выйти замуж нормально не смогла. Ну ничего! Зато эту свадьбу я уж точно никогда не забуду!

Глава 5

Я боюсь представить, как все это выглядело со стороны, если честно. Мое поведение не особо укладывалось в рамки не то чтобы приличного, да хотя бы просто нормального. Что во время свадьбы, что сейчас, когда чересчур активная Амфитрита тащила меня сквозь толпу гостей. Рассматривать их у меня не было возможности, а потому оставалось лишь повиноваться течению событий. Бурному течению.

Наконец Владычица Морей остановилась около чего-то, сильно напоминающего опушку лесочка. Я видела что-то похожее на картинках в интернете — фото с лесов, затопленных водой. Выглядит даже на мониторе очень здорово, но сейчас, вживую…

Рядом, повинуясь мановению руки Амфитриты, появляется нечто среднее между садовой лавочкой и креслом.

— Думаю, сидя, и видя — улыбается она на открывшуюся с хорошего ракурса толпу — нам будет удобнее разговаривать.

— Наверное. Мне сложно оценить, я несколько в растерянности.

— О, наверняка! — улыбается она мне. — Начнем с самого простого — меня зовут Амфитрита, я жена Посейдона, этого недалекого мужлана, что по прихоти МУХ стал повелителем морей. Боюсь только из-за меня эти земли еще не накрыли соленые воды. Ты можешь звать меня Ами, милая. И я хотела бы помочь тебе освоиться в нашем далеко не простом мире.

— Ладно… — я попыталась за пару секунд собраться с мыслями. Мое имя Анастасия, но вы можете называть меня Ася. Так звали меня в моем мире. Если честно, я слегка в шоке от того, как быстро на меня падают новости и события. Еще два дня назад я напивалась в баре как последня…кхм, неважно, в общем — пила с горя от предательства парня, а сегодня я уже замужем в другом мире. Даже… В другом-другом мире, так как до этого я успела побывать в деревне Гранинской, откуда меня собственно и отдали вам в «жертву».

— Ох уж эти деревенские, — пробормотала Ами. — И откуда только все слухи и сплетни узнают?

— Не поняла? Разве меня не ждали?

— Ждали, — женщина усмехнулась — Но вообще-то это должен был быть своеобразный «запрос» по мирам. Должна была появиться девушка, которой нечего было терять, та, которой будет все равно на то, за кого она выходит замуж. Мы же все-таки не нелюди какие, не хотели никого неволить. А тут появляешься ты, уже в свадебном платье, растерянная, чуток испуганная и почему-то с выражением восхищения и умиротворения на лице. Скажи мне, как вы, люди, совмещаете в себе это все?

— Не знаю, как-то. — улыбнулась я. — Разве так не у всех?

— У нас — нет. Или может мы просто еще не научились? Если любим — то всем сердцем и навсегда. Если ненавидим — то уже не сможем простить. Если мстим — то так, что об обидчике никто и не вспомнит. Но чтобы довести нас до таких состояний надо очень постараться, и этим мы отличаемся от людей. Вы вспыхиваете как волосок — легко и быстро. И так же быстро можете перегореть. Поэтому я и не хотела, чтобы Ной брал в жены именно человеческую девушку, не из нашего мира.

— Ной?

— Так зовут твоего мужа, милая.

— Жесть… — мне захотелось побиться головой о ближайшее дерево. — В такой нелепой ситуации на собственной свадьбе могла оказаться только я! Вышла замуж даже не познакомившись с супругом. Как так можно! — я прикрыла руками горящее от стыда лицо.

— О, не переживай! — расхохоталась Амфитрита — Это ты еще мою свадьбу не видела!

— Что может быть хуже? — простонала я, все еще прячась в ладонях.

— Я вместо клятвы зарядила Сею хуком справа.

Это заявление меня так ошеломило, что я даже взглянула на Королеву морей. Но нет, та не шутила.

— Ладно, — она вновь повернулась ко мне, по всей видимости, вынырнув из воспоминаний. — Должна же я рассказать тебе обо всем, раз пообещала сделать это.

— Ну, что-то мне уже рассказали в Градинкой.

— Догадываюсь, что они могли там понарассканзывать! — возмутилась женщина, но тут же продолжила — Давай начну с азов. Наш мир называется МУХ. Мир Упорядоченного Хаоса. Не удивляйся названию, потом, думаю, поймешь, почему так. Наш мир — центр всех миров. А потому здесь ты найдешь и Арабского Джина, и Геркулеса с его чокнутым пегасом, и Геракла, и все их сумасшедшие семейки, и Леший тут недалеко живет, кстати…

— Стой, — перебила я ее, — а разве Геракл и Геркулес не один и тот же человек?

— В твоем мире так?

— Ну, считается, что это один и тот же герой, просто имена по-разному произносятся в разных мифологиях.

— Да, бывает, но нет — это два разных идиота. Единственное, что их объединяет — гора мышц, эго до небес и отсутствие мозгов. Так вот, здесь есть те, мифы и легенды о которых ты могла встречать в своем мире, а также те, о ком ты и понятия не имеешь, например Снежные волки, Аксальи, Ривы и так далее.

— Вот о последних двух точно понятия не имею. — пробормотала я негромко, чтобы не перебивать.

— Когда-то в наш мир было довольно много путешественников, да и мы могли посещать другие миры. Оттуда и легенды с мифами и сказками появились. Но однажды наш мир закрылся. Стало очень трудно открывать двери. А потому мы распустили несколько слухов по граничащим с нами мирам, и те сделали все за нас. Как бы там ни было, в одном действительно есть проблема — мы живем долго, и у нас есть поселения обычных людей — ну насколько их можно назвать обычными — нам нужны путешественники. Иначе однажды мир закроется. Если мы окажемся изолированы — рано или поздно все погибнут. Увы, никто не знает, что происходит. Поэтому и появляются такие как ты — «попаданцы», как вы называете себя. Прости, не очень весело, да?

— Да ладно, — я слегка призадумалась, — мир же не схлопнется прямо сейчас? А значит, у нас есть время просто жить, не так ли?

— Да — Ами ласково и чуть грустно улыбалась — У нас есть время просто жить, жаль, что мы об этом так часто забываем. — мы задумчиво посидели несколько минут. — Ладно! — встрепенулась она. — Что я еще забыла тебе рассказать? Итак, территории. Для каждого из нас они свои. Кому-то необходимы пустыни, кому-то воды морей или реки, как нашим мужьям, кому-то горы. В общем, соответственно, еще много-много-много лет назад, земли МУХа были поделены между самыми сильными представителями. У каждого из них действуют свои правила, заметь, правила распространяются буквально на все, начиная от гравитации и возможностей твоего тела, заканчивая тем, что и в какой последовательности ты ешь. Да, все сложно и может меняться каждую секунду. Потому и Мир Хаоса. А судя по тому, что некоторые правила действуют по всему миру, то он у нас и называется Упорядоченным. В общем, совет — не думай много и решай проблемы на ходу, не пытайся выучить все правила — не поможет, лишь голову забьешь ненужным. Живи и радуйся, милая — улыбнулась мне Владычица морей — Просто живи и радуйся! В конце концов, ты только-только вышла замуж!

— Ок, как скажете, Ами! — улыбнулась я в ответ. — Кстати, а где мой муж? Мне же с ним хоть познакомиться надо! — и я снова покраснела от нелепости ситуации.

— Вон он, пойдем, спасем бедного мальчика от назойливых гостей! — хихикнула та, и мы направились прямиком к моему мужу (как же непривычно и интересно то звучит!)

Ной стоял с типичным покерфейсом, но мне казалось, что в уголках его глаз притаилась растерянность. Бедный парень просто не знал, что ему делать! Мне казалось, что я знала его всегда. Нет, конечно же я не знала точно что он любит на завтрак, его привычки и любимый цвет, но то теплое, что таилось у сердца, подсказывало немного, точно шепот интуиции, что Ной попал сейчас в не очень комфортную для него ситуацию.

Рядом с ним стояли странные… как же называть жителей этого мира, что далеко не люди? В общем, рядом стояли двое мужчин. Один был рыжим, даже огненно рыжим, смуглым и светлоглазым. В целом — очень похож на человека, если бы не легкое парение над землей и кошачий разрез глаз. От него так и веяло горячим ветром и пустыней.

Второй мужчина был совсем непримечательным. В принципе, очень похож на обычного человека. Даже на очень заурядного человека. Такого, которого встречаешь на улице и уже через секунду не помнишь его лица. А даже если и рассматривать его, то он окажется настолько серым, насколько опять же незапоминающимся. Вот вообще! Стоит отвести взгляд и я даже назвать цвет его глаз не могу! Серьезно, я проверила. Пока мы шли к ним, я раз пять попыталась запомнить цвет его одежды, глаз, или хотя бы цвет волос! И ни разу! Ни разу! Не смогла вспомнить, как только отводила взгляд. Это несколько сбивало с толку, да — пугало чуток, и еще раздражало.

А потому, когда мы подошли к ним, я вцепилась в руку мужа, как бы обнимая ее.

— Привет всем! — постаралась улыбнуться как можно наивнее и беззаботнее. — Меня зовут Анастасия.

Сердцем ощутила, как ощущение неловкости сменяется облегчением. И чувствовала, что это не мои эмоции. Интересно, что почувствовал от меня Ной?

— Вы чего здесь делаете? — не особо дружелюбно поинтересовалась Ами.

— О, несравненная и прекрасная Амфитрита, — расплылся в улыбочке рыжий. — Вы еще более великолепны сегодня!

— Меня не купить твоей дешевой лестью, песчанник Сингх! — рассерженной кошкой прошипела вдруг Королева Морей. — Милый, — повернулась она к Ною. — Вы уже закончили? Вот и отлично, пойдем-ка, мои хорошие, поищем моего мужа! — и она, подхватив за руки, вновь утянула куда-то в толпу.

— Как я терпеть не могу этого песчанника! — бормотала она по дороге. — Его речи насквозь фальшивы, даром, что джинн.

— Это был джинн? — удивляюсь я.

— Да. Песчанный джинн. И именно этот представитель данного народа бесит меня больше всего.

— Ами, — негромко заговорил Ной. — Он ведь бесит тебя, потому что ты за него едва замуж не вышла.

— В такие моменты я рада, что твой брат меня украл из-под свадебной арки. — чуть тише ответила женщина, а я разглядела у нее на щеках легкий румянец.

Ничего себе тут страсти разыгрываются! Мне было довольно любопытно и капельку смешно. А еще — легко. Солнце отражалось от воды, по которой мы гуляли, отойдя чуть подальше от гостей, у которых, похоже, было что-то вроде закусок. Как же все-таки похожи свадьбы друг на друга, в каком бы мире ты не оказался! Вот только меня слегка напрягало большое количество незнакомцев.

— Ами, мы с братом уже пообщались, так что позволь нам сбежать с этого праздника жизни? — мужчина будто почувствовал мое настроение, хотя почему «будто», скорее всего так и было.

— А? Да, конечно! Покажи своей жене дом, в конце концов. — улыбнулась она хитро.

Что ж, видимо, там есть на что посмотреть, раз она так многозначительно улыбается.

— Мне было очень приятно познакомиться, Ами, и спасибо! — благодарю я ее.

— Ничего, милая, надеюсь это тебе хоть немного поможет. В конце концов, мы же родственники теперь. — она кивнула в знак прощания и удалилась в толпу, искать Посейдона, видимо.

— Давай, наконец что ли нормально познакомимся? — обратился я к мужу, внезапно ощутив сильное смущение. — Меня зовут Ася.

— Ася? — чуть удивился он.

— Ну, для тебя — Ася. Для всех остальных — Анастасия.

— Настасья, значит. — улыбнулся муж. — «Воскресшая». Хотя, скорее, наверное — «перерожденная», верно?

— Думаю, в данной ситуации, как нельзя подходящее определение.

— Меня называют Водяной, хозяин вод. Для краткости брат и Ами зовут меня Ной. Думаю, ты тоже можешь так ко мне обращаться. — он на секунду умолк и негромко продолжил — Мне будет приятно…Ася.

— Хорошо, Ной. — лицо горело от смущения.

Вот же ж, значит как замуж выходить, так мы смелые, в другом мире, знакома с мужем всего один день и никаких там смущений и сомнений, а тут… как девчонка пятнадцатилетняя на первом свидании. Тоже мне, взрослая замужняя женщина!

Я мысленно ругала себя почем свет стоит, а потом вдруг вспомнила, что Ной чувствует мои эмоции. Стало еще более неловко. А потом я почувствовала ладони на плечах.

— Не переживай так, — послышался тихий голос за спиной. — Все хорошо. Давай я сейчас покажу тебе наш дом. Не бойся воды сейчас, запомни — вся вода, что есть в реках и озерах нашего мира, не причинит тебе вреда. Смотри, Ася…

И вокруг снова заискрились прозрачные ленты воды, закрывая нас от всего мира. Почти как час назад, когда я только появилась в этом мире, вот только сейчас сзади меня стоял тот, кому я смогу верить, тот, кто осторожно и аккуратно обнимал меня со спины.

А вокруг танцевали капли, точно сияющие изнутри. И когда мы вдруг резко оказались посреди… водного пространства?

— Где мы? — вырвался у меня вопрос. А в мыслях сам собой отметился тот факт, что дышу и разговариваю я так же хорошо, как на суше.

— Мы дома. — ответил мне Ной. — Просто мне показалось невежливым не показать тебе твоих владений.

— Моих?

— Ты же теперь моя жена.

Я попыталась повернуться к нему лицом и это вдруг легко получилось. Вода повиновалась любому моему желанию.

В глазах моего мужа плясали ласковые смешинки, а на губах притаилась улыбка.

А мне хотелось плакать от счастья.

Я все это время напоминала себе, что знаю мужа всего день (и того нет еще, если быть честной). А он, похоже, принял меня сразу и безоговорочно.

— Можно?

И не дожидаясь ответа, просто обняла его. Крепко, от всей души. Стремясь передать всю ту нежность, счастье и благодарность, что чувствовала сейчас…

Он ничего не ответил, но вновь пришло ощущение тепла, будто душу у нежность окутали.

Несколько минут мы так и стояли, точнее висели посреди толщи воды, просто обнимая друг друга. Но возможно нам и нужно было сейчас именно это.

А потом Ной показал мне дом.

Нет, Дом.

Стены из светлого дерева (и как они не потемнели от воды?), простые и в то же время уютно обставленные комнаты. У дома также оказалась и надводная часть. То же светлое дерево, открытые, лежащие на воде, террасы. И простая обстановка.

А еще оказалось, что у Ноя, несмотря на то, что он не жил во дворце («- Это немного раздражает, жить в замке, у брата есть, так что я знаю»), все же оказались слуги.

И их было довольно много. Больше десяти точно. И да, для меня, человека 21 века технически-прогрессивного мира, это было много. И странно. Но муж рассказал, что служат они ему совершенно добровольно, получают все, что пожелают, и вообще — почти все — его друзья, которых он уважает.

Думаю, это здорово, иметь друзей среди персонала. Тем более, если они получают если не зарплату, то эквивалент ее. Да и мало ли какие причины были у них прийти именно к Ною.

Муж показал мне мою комнату. Я как-то насторожилась. В смысле МОЮ комнату? Разве мы… не женаты? Но решила разобраться с этим вопросом потом. А пока — гуляла по дому, разглядывая обстановку и знакомясь со слугами.

Вот только когда я увидела одну из девушек, меня как приморозило к полу. Я смотрела на рыжие волосы, больши голубые глаза, веснушки, разбросанные по курносому носику, и не могла узнать ту, с которой просидела за одной партой без малого 11 лет.

— Алена?!

Девушка вздрогнула и испуганно уставилась на меня…

Глава 6

Иногда в нашей жизни все поворачивается самым странным образом. Вот, ты только что сидела с одноклассниками отмечал выпускной, а вот ты уже через несколько лет встречаешь в другом мире лучшую школьную подругу, работающую служанкой в доме Хозяина Вод. А если добавить, что ты сама только сегодня утром встретила его и вышла замуж и теперь являешься по сути Хозяйкой…

Да. Иногда все поворачивается ну очень странным образом. Знать бы теперь, как из этого образа обратно вывернуть.

Я была в легком ступоре, встретившись с Аленой. И теперь срочно надо было поговорить с ней где-нибудь в… где-нибудь. Я схватила девушку за руку, боясь, что она может убежать куда-то, где я ее потом долго буду искать, и обернулась. Зачем? Не знаю. Может быть, надеялась увидеть что-то, что натолкнет меня на умную мысль?

Натолкнуло. Я ведь только-только вышла из собственной комнаты! И вроде бы еще не успела забыть дорогу туда. А потому со всей возможной скоростью пошла туда.

Так, я не могла толком сосредоточиться на количестве имеющей тут мебели, а потому, высмотрев в спешке небольшой диванчик, уселась на него вместе с девушкой. Что примечательно, она за всю дорогу не сказала ни слова. И вот это было уже странно.

— Так, — я села таким образом, чтобы мы оказались лицом к лицу. — Я видела тебя последний раз на выпускном. Теперь рассказывай, четко и подробно, как ты тут оказалась.

Алена сначала ошарашена уставилась на меня, а потом вдруг расплакалась, вцепившись в меня руками.

Я не знала, как она себя поведет, но такой вариант событий приходил в голову. Мне казалось, что я пойму ее чувства. Все же оказаться в другом мире, неважно каким способом, это потрясение. Я не знаю, что она успела пережить до моего появления, но представляю, какой для нее был шок, когда перед глазами вдруг появилась я — человек из далекого-далекого-близкого прошлого. Если я ничего не забыла, то Аленка всегда была человеком эмоциональным. Если радовалась, то об этом знали все вокруг. Если огорчалась — плакала. У нее не всегда ладилось с предметами в школе, но вот физкультура — ее конек. Она любила ее. Она жила бегом, прыжками, баскетболом и волейболом. Я же была ее точной противоположностью. Старалась держать эмоции в узде. Училась везде на «отлично». Вот только если все науки давались мне легко, то с физкультурой… что ж, буду честна — если бы не важна была эта оценка для золотой медали, я бы никогда не стала ломать себя, чтобы сдавать все нормативы. Мне всегда очень тяжело давался бег. И вроде не толстая, но дыхание всегда подводило, заставляя задышать уже через три минуты пробежки. Уже и различные техники применяла, и тренировалась, увы — безрезультатно. Гимнастику да — любила, очень. Гибкость мне дана от природы — спасибо маме с папой. Но бег, спортивные игры, силовые упражнения. Я понимала, что не быть мне легкоатлеткой, в отличие от Алены, а потому всегда сдавала нормативы на нижней планке оценки «5».

Пока я вспоминала наши школьные годы, Аленка уже успела немного поплакаться. Я легонько гладила ее по спине, не спрашивая больше ничего. Уверена, сейчас она сама расскажет. И правда, она наконец подняла зареванную мордашку и, шмыгнув носом, начала рассказывать:

— Как давно это было, Ась… Мы были наивными юнцами, детьми, только закончившими школу. Я помню наш выпускной вечер, как это было… глупо! — вдруг зло воскликнула она. — Малолетние идиоты! Мы строили планы, совершенно неприемлемые в жизни, мечтали о чем-то глупом и нереальном! Мы были… — ее запал кончился так же резко, как и появился. — Мы были так глупы… И совершенно не умели жить. Это ты тогда ушла раньше, чтобы не гулять допоздна. Ты всегда была правильной, единственный трезвый человек в тот вечер, островок спокойствия и стабильности. А я дура. Помнишь, я встречалась с Кириллом? Он был на два года старше нас. На тот момент он уже уехал учиться в другой город. Мы созванивались, общались, иногда он приезжал ко мне. А мне тогда так хотелось жить и наслаждаться жизнью. Тогда я была так наивна, хотела любить, наслаждаться своей любовью. И знаешь, я была счастлива. Тогда. Нет, ты не думай, Киря был хорошим парнем. Мне кажется, он тоже любил меня. Хоть немножко, но любил, баловал, терпел мои детские капризы. А я была дурой. И наверное, такой и осталась, Ась. Ты тоже уехала учиться. А я решила поехать к Кириллу. Я не знаю, о чем я думала, когда выкрала у родителей свои документы — они ведь не отпускали меня, Ась, не отпускали одну в другой город, — а я почему-то решила, что они против нашей любви. Нет, правда, я чувствовала себя пресловутой Джульеттой, которой не дают увидеться с любимым человеком. Я выкрала документы, взяла немного денег, по сути — только на билет. И уехала. Вот только, Ась, не доехала я.

— В смысле? — не поняла я. — Ты попала в аварию?

— Я к нему не доехала, подруга, только к нему. А в город-то я попала. Обколатая и мерзко хихикающая, в обнимку с кем-то таким же, прости, я плохо помню этот момент.

— Тебя накачали наркотиками? — голос перехватило от потрясения.

— О, если бы! Тогда я смогла бы себя оправдать. Типа в беду попала, бедная и несчастная. Ась, я сама.

— Что? Как это «сама»? Зачем?

— А вот так. Все было хорошо, я ехала, слушала музыку. А потом мне предложили покурить.

— Ты же не куришь!

— Да. Не курю. А тогда ехала и думала, вот приеду я к Кире, вся такая взрослая, буду ему хорошей парой. А когда предложили сигарету, подумала, что это будет круто выглядеть. На остановке — затянулась. Дым был сладким, это показалось мне странным и я спросила что за табак. Не знаю, может быть одна затяжка уже подействовала, но на ответ о «легкой расслабляющей травке» я просто промолчала. И затянулась еще раз. Дым хорошо согревал изнутри.

— Но ты говорила…

— Да. Все началось с этой затяжки. Потом мы выпили веселые таблеточки. Ась, честно, я считала, что полностью контролирую себя. Ощущения вначале были как при легком опьянении. То есть голова кружится, хорошо тебе, но вроде как голова работает.

— А после таблеток…

— Да. Потом пошла тяжелая артиллерия. Начала болеть голова, таблетки действительно были довольно легкими, эффект довольно быстро проходил, оставляя после себя лишь последствия. От головной боли мне предложили «чудесное средство» в ампуле. А потом все. Лишь обрывки хаоса.

Я молчала, понимая, что это лишь пауза в рассказе.

— Ась, я подсела. Крепко. Жила на улице, воровала, побиралась. И все лишь ради того, чтобы продолжить пребывать в наркотическом угаре. Перерывы между дозами ознаменовывались рвотой, сильной головной болью и полной недееспособностью организма. Я плохо помню то время. Помню только, что очнулась как-то и на меня словно ведро холодной воды… я будто увидела всю свою жизнь со стороны. Кто знает, сколько раз я проходила мимо Кирила. Кто знает, сколько раз он видел меня в таком виде? Я не помнила три года своей жизни. Ася! Три года! Прошли как в тумане. А тогда я стояла на крыше и понимала, что внутри не осталось ничего. Пустота. А край был так близко…

— Ты прыгнула? — мой голос звучал слишком спокойно. Даже для меня.

— Нет. Я не успела. — Алена тоже успокоилась и села ровнее. — Меня выдернуло порталом. Сюда.

— Для чего? Неужели?

— Ну, не знаю, что они ожидали увидеть. Но когда я оказалась лицом к лицу с каким-то парнем, я просто заорала. Он не был человеком. Я испугалась. И вдруг как-то резко передумала умирать. Видимо межвидовые порталы неплохо прочищают мозги. А потом этот пугающий человек взял меня на работу. Он пообещал мне, что когда-нибудь найдет способ вернуть меня домой. И предложил дом, пищу, все, что пожелаю… Но знаешь, я боюсь. Этого мира, хозяина этого дома, его гостей и родных, я боюсь, Ась. Я просто хочу домой! — она снова всхлипнула.

А потом замерла. И медленно подняла взгляд.

— Кто ты? — вдруг резко спросила она и отпрыгнула с дивана в сторону.

— Ален, ты о чем? — теперь удивляться была моя очередь.

— Анастасия, которую я знаю, не могла бы оказаться здесь. Кто ты?

— О, я Ася. Та, которую ты знаешь. — грустно улыбнулась я. — Только… все мы изменились. У каждого из нас был свой путь. И мы пришли туда, куда пришли. Ты попала в западню и лишь чудом оказалась жива. А я всю жизнь была правильно, действовала по плану и расписанию. А теперь смотри, ты работаешь в доме существа, что пугает тебя, ожидая возвращения домой. А я за двое суток успела перевернуть свою жизнь с ног на голову и вышла замуж за того, кого встретила лишь утром, за того, кто пугает тебя и кажется прекрасным мне. Мы все меняемся, Ален. Но мы — по прежнему мы. Внутри осталось то же, с чем мы и родились. А снаружи у нас есть опыт, переживания, трагедии и неудачи, достижения и желания. Но все вместе — это мы. То, что есть. И то, что будет.

— Постой, — Аленка замерла, переваривая мою мини-речь. — Ты вышла замуж?

— Ну да.

— За хозяина?

— Если ты имеешь в виду Водяного, хозяина этого дома, то… да.

— …

— Я не знаю как это получилось, — проворчала негромко я. — Точнее знаю, но до сих пор перевариваю последние дни. Если коротко, то парень с которым я встречалась год, оказался козлом, я напилась и попала в другой мир, в деревню Гранинскую. А там меня принесли в жертву, в качестве невесты, в МУХ. В общем, я была, да и до сих пор нахожусь в состоянии безумных поступков, а потому плюнула на все и вышла замуж за того, за кого они и хотели. Он красивый, ко мне — добр, мир этот мне нравится, а терять мне было больше нечего. Вот.

— А меня пугает. — прошептала девушка. — Меня пугает этот мир, Хозяин Вод, другие существа, населяющие дом. Мне просто страшно. Я каждый день боюсь, что потеряю себя, что больше никогда не вернусь домой. А я очень хочу домой, в привычный серый мир, без ярких красок, без хаоса. Я хочу прийти к родителям и попросить у них прощения, найти Кирилла, или хотя бы узнать, как он живет. Я так хочу жить снова в самом обыденном и скучном мире.

— Ален, ты вернешься. Я уверена, что Ной поможет, да и я в стороне не останусь. Мне немного рассказывали про эти порталы, про путешествия между ними. Если бы это было так просто, не приходилось бы выдергивать людей из других миров.

— Ась, я все же не могу понять…

— Что именно?

— Как мы так оказались? В смысле, ты и я в другом мире. Для тебя фантастика и шанс изменить свою жизнь, а для меня страшный сон, из которого я никак не могу вырваться.

— Я не знаю, Ален. Для меня все происходит слишком быстро, сумбурно, но этим мне и нравится. Та жизнь, что у меня была до этого, она была… не то, чтобы скучной, скорее — однообразной, правильной, по плану. Я каждый день знала, что будет завтра. Я знала, какие этапы мне нужно пройти в отношениях с парнем, с которым встречалась. Все было стабильно, ровно. И когда Андрей предал меня, я поняла, что ни к чему моя жизнь не привела. Когда все идет не по плану есть только один выход — сделать вид, что так и надо. И знаешь, о чем я точно не жалею, так это о своем замужестве. Да, я едва его знаю, встретила вот только сегодня утром, еще не успела много узнать о том, с кем проведу всю свою жизнь. Но этот брак дал мне кое-что другое, то, чего я всегда хотела. Доверие. Я не знаю, что за сила связала нас с Ноем, но я чувствую его. Словно рядом с моей душой, сердцем, появилась тень его. Я чувствую тепло. Я чувствую отголоски его эмоций, настроения, желаний. Не все, конечно, но чувствую. Это как будто бы кто-то всегда стоит рядом с тобой, за твоей спиной. Я попросила его. И он пообещал. Что всегда защитит. Не предаст. Будет рядом. И это именно то, что я хочу. А любовь, она придет потом. Она вырастет на уважении, доверии, верности. И это точно будет именно любовь, а не страсть или юношеская влюбленность. А еще у меня есть целый новый мир и целая новая жизнь. Разве это не здорово?

Девушка немного грустно улыбнулась.

— Возможно, это именно то, что тебе действительно нужно. Я рада за тебя. — и подруга вдруг перешла на деловитый тон. — Но вот что еще тебе нужно, так это освоиться с домом. Это на первый взгляд он кажется таким милым, светлым и уютным. Но этот домик тот еще проказник! — она встала. — Давай начнем с твоей комнаты.

Моя комната оказалась довольно большой. Я бы назвала ее «покоями», как в замке. Назвала бы. Может быть. Вот только деревянные стены и мебель придавали ей большего сходства с русским теремом. Большим, светлым, будто все вокруг пронизано солнечными лучами. В какой-то момент ты забываешь, что находишься под водой.

— Ой, Ален, а ты не знаешь, почему мы с тобой можем дышать под водой?

— Понятия не имею. Может, хозяин воде приказал?

— Это как?

— Вот и спросишь у мужа, я ж не могу всего знать! — проворчала она. — Так, смотри. Все из дерева, но если захочешь, можешь попросить ковры там, подушки, другую мебель. В общем, что захочешь.

— У кого попросить?

— Просто попроси. Еду тоже можно просить, если уж сильно проголодалась. В доме кухни нет. Каким бы умным и сильных хозяин не был, все ж кушать под водой не очень удобно. Когда просишь еду, тебе дадут. Но кушать опять же лучше на поверхности.

— Лааадно… разберусь по ходу.

— Вот. Далее, это помещение, где мы находимся — гостиная. То есть, хорошо принимать гостей, если к тебе кто приходит. Здесь, — подруга открыла почти незаметную дверь. — Твоя спальня.

— Вот скажи мне… — я задумчиво осмотрела довольно уютную, но явно на одного человека, спаленку. — Я ж вроде замужем, так?

— Ну да. — не поняла Алена.

— Тогда вопрос: в этом мире муж с женой не спят в одной постели? У них разные комнаты? Или это мне одной так «повезло»?

Она слегка зависла, обдумывая мои слова.

— Да нет, вроде бы. Тут должно быть все как у всех. Я ничего такого не слышала…

— Ага, — пробормотала я больше сама себе. — Значит, это мне так повезло. Ладненько, разберемся. — и уже к подруге — Что дальше?

— Да ничего особенного, — пожала плечами та. — Почти все как у людей. Только есть одна особенность, к которой я никак привыкнуть не могу. — усмехнулась она. — Ты заметила, что тут нигде нет ни одного туалета?

— А… — и правда.

Нет, я конечно же специально ничего не рассматривала, да и когда бы я успела? Две комнаты только видела. Видимо подруга забыла об этом. Но вот сейчас вдруг задумалась. Когда читаешь книжки, как-то не обращаешь внимание на то, что главным героям надо не только интриги плести, приключения наживать и врагов побеждать, а еще и кушать, и мыться, и в туалет ходить. Эти вещи настолько прозаичны, что авторы как-то забывают о них.

Но я то не героиня книги!

Мое тело имеет обычные физиологические потребности! Кстати…

— Ален, а как вы высчитываете время?

— Очень просто. Смотри — она показала на руке плетеный ремешок из… дерева? Да. И каких-то голубых ленточек. — Это наши рабочие часы. Они конечно не так называются, но это понятие привычнее и удобнее. Такие выдают всем слугам в доме. Заодно они могут еще передавать сообщения. Работает это так. — она коснулась пальцами браслета, и ленточки вдруг аккуратно передвинулись — перетекли с места на место, точно маленькие ручейки, переплетаясь по другому и образуя уже понятные мне цифры.

— Часы подстраиваются под носителя. Они отобразят тебе время таким, каким ты его привык видеть. Они могут даже изобразить классический циферблат часов, а не только обычные цифры, как в электронных. Сейчас, например, десять утра.

— Здорово! — меня искренне восхищало такое! Ведь без всяких технологий! И так интересно!

— Да, неплохо. Но, если быть откровенной, мне все же нравились обычные, земные. — вздохнула подруга. — Поначалу действительно удивляешься, пока новое — оно интересно. А потом, когда проходит время, хочется вернуться к старому и привычному.

— Давай не будем унывать, Аленка! — улыбнулась я ей, чувствуя, что девушка опять скатывается в депрессию. — Ты же знаешь, я вытащу тебя из этого мира и отправлю в родной!

— Ха, ты никогда не сдаешься. — усмехнулась она. — Ладно, давай дальше. Вернемся к приземленному — к элементарным удобствам. Дело в том, что при попадании сюда МУХ перестраивает тебя. Никогда не угадаешь в какую сторону. Но вот что удобно — все естественные потребности больше перестают быть естественными. Переработанная пища и вода исчезает из твоего организма. Тебе не хочется в туалет и ты не потеешь, по крайней мере, под водой точно. Ты по-прежнему можешь отравиться едой, и тебя может стошнить. Ты можешь болеть, подхватив простуду. Кстати, это редкость. Под водой, опять же, сложно простудиться. Но мало ли. Всякое бывает. В общем, к чему я веду, в твоих комнатах есть по сути спальня, гостиная и гардеробная. Эту потом сама посмотришь. Владычица Амфитрита каждый год заполняет ее различными платьями, в надежде, что хозяин женится и они все пригодиться. А потому, там сейчас просто не протолкнуться. Девчонки разгребут все по полкам, потом и принарядим тебя.

— Ух…. - гардероб? Серьезно? Это ж сколько там вещей, что их в несколько рук надо раскладывать?

Глава 7

Этот день, самый первый в МУХе, пролетел слишком быстро. И слишком медленно. Так странно было ощущать, будто я знаю об этом мире уже довольно много, и в то же время понимать объективно прошедшей время.

Аленка объяснила такой диссонанс тем, что я стала частью мира, а потому он сам помогает мне в осознании и принятии непривычных вещей. Она удивительно много знала для человека, который не хотел привязываться и мечтал о возвращении домой на родную Землю. Это казалось мне немного странным, но не мне было осуждать подругу. Кстати, Алена показала мне дом, сад, надводную часть и многое из того, что было не необходимо, но довольно интересно.

Действительно интересно.

Например, садик выглядел совсем обычным. Зеленые деревья, кусты и цветы. Мне понравилось. Все зелененькое, лужайка, несколько лавочек в неприметных местах — уютно. Картина была бы привычной, если выкинуть из головы окружающую нас толщу воды. Я чувствовала ее, я дышала ею, она окутывала мое тело. Вот только это совершенно не мешало, хотя едва колышущиеся от подводного течения листья придавали всему происходящему капельку абсурда.

Мне нравилось.

А вот наземная часть…

Представьте себе довольно большой и просторный… даже не знаю. Это не был дом в прямом понимании этого слова, как под водой, например. Это было похоже больше на деревянный настил, довольно большой, надо сказать. Стены, крыша — все из деревянных панелей. И полное отсутствие дверей. И мебели. Также, в надводной части была открытая трасса. И это оказалось просто невероятно — стоять на краю террасы, когда перед тобой со всех сторон вода.

Я так поняла, дом Ноя находился то ли посреди очень широкой реки, то ли посреди озера. Вдалеке виднелись берега. И, если честно, я была этому рада. Потому что как бы я не любила воду — что реки, что моря, — я чувствовала себя неуютно посреди большой воды. Было как-то. А здесь… Здесь был простор, но при этом отсутствовало чувство потерянности. Казалось, будто ты летишь над водой.

Что еще интереснее, если возвратиться к бытовым вопросам, то даже на воздухе вода вела себя будто живое существо. Когда мы поднялись на поверхность, я не сразу обратила внимание на то, что мы вышли из воды абсолютно сухими. Платье, волосы. Только кожа была чуть влажной и прохладной. Все. А когда Аленка, хитро улыбаясь на мою растерянность, негромко попросила фруктов перекусить и ковер с подушками, — вот просто произнесла просьбу в пространство — из озера, сквозь пол, поднялись несколько струй воды и просто «телепортировали» нам требуемое. Я оторопела. Вот честно.

Не знаю, как это было возможно чисто с точки зрения химии, физики и прочих наук, но выглядело это будто водяные струи просто создали небольшой смерчик на концах. А когда успокоились и утекли обратно в озеро, на тех местах оказался мягкий ковер странной расцветки в желто-зеленых оттенках, несколько однотонных подушек, смахивающих больше на наши земные пуфы-«груши» и блюдо с ломтиками фруктов.

— Челюсть подбери! — рассмеялась подруга, увидев мое… удивление крайней степени. — Именно про это я тебе и рассказывала! Давай немного полюбуемся. Пожалуй, это то немногое, что мне нравится в этом мире — она указала рукой на озеро — волны. Вода. Они успокаивают мысли. Почему-то на Земле так не было. Возможно это свойства воды Хозяина. Все же, он ее владетель, а она его сущность и жизнь. — последнее предложение она пробормотала.

Негромко, но я услышала.

— Что ты имеешь в виду?

— Не важно, потом спросишь у мужа. Нет, мне все же дико об этом думать. Давай просто перекусим и полюбуемся видом. Тебе сейчас как никогда нужно успокоить свои мысли.

Перекус оказался довольно вкусным и привычным. Многое из фруктов было мне знакомо. Однако попалось несколько кусочков, которые хоть и были довольно вкусненькими, в то же время оказались для меня новыми. Не знаю, местные ли это плоды, или же это я на Земле не все перепробовала.

А успокоить мысли все же никак не получалось. Порой мне казалось, что я сплю. Было безумно интересно и в то же время хотелось уже немного передохнуть от впечатлений. Возможно, я все же устала от нового. Но теперь это был мой мир, вряд ли я попаду обратно на Землю. Выйдя замуж, я становилась частью этой реальности. И постепенно, я начинала это чувствовать. Знания, которых не могло быть. Ощущения, что медленно пробуждались. На ум приходило только одно слово, более менее подходяще описывающую ситуацию — синхронизация. Я синхронизировалась с этим миром, телом и разумом.

Но, как и всякий процесс, это требовало энергии. Не столько физической, сколько моральной. А этот ресурс у меня начинал заканчиваться.

Не помню, когда Аленка оставила меня одну. Скорее всего, подруга все поняла. А я смотрела на солнечную рябь на воде, слушала ветерок, дышала свежим воздухом и старалась ни о чем не думать. А если и думать — то не «грузиться», не придавать всему происходящему большого значения. Еще на Земле, в работе, мне это очень помогало. Порой мыслей становится так много, что кажется, будто голова скоро лопнет. Мысли нужно отпускать, не переживать понапрасну, и порой — просто жить, принимая происходящее как данность.

А еще лучше — не копить все переживания.

И сейчас я сидела, потихоньку погружаясь в состояние, немного похожее на медитацию. Я отдыхала. Телом и разумом. Не думая ни о чем, позволяя мимолетным мыслям проскальзывать не задерживаясь.

А потому, погрузившись в себя, не заметила, как солнце склонилось к закату, выкрашивая небо и озеро в яркие цвета всех оттенков алого и оранжевого, с проблесками сиреневого, розового и островками небесно-голубого — день не хотел отдавать свои права ночи.

И когда на плечи опустилась какая-то ткань, прикрывая от вечерней прохлады, я вздрогнула. Сзади тихо и молча стоял Ной. Только сейчас я осознала, что: во-первых, замерзла, во-вторых, я за целый день ни разу (ну, почти ни разу) не вспомнила о муже. А точнее, увлеклась беседой с подругой и собственными мыслями, вместо того, чтобы побеседовать с тем, кто, по определению, знает больше остальных.

— Ой, прости! — я вскочила с пола.

— За что ты извиняешься? — Ной по-прежнему выражал мало эмоций, хотя солнышко у сердца нашептывало о его удивлении.

— Да просто… — смущение и неловкость встали вдруг комом в горле, — Я же ни разу не поговорила с тобой нормально. Не спросила, что я должна делать, как твоя жена, какие у меня обязанности… Да и все-таки, как-то это… не вежливо что ли…

— Не переживай, — слегка улыбнулся он. — Все же тебе было непросто за последние дни, я чувствую это.

Ной подошел к воде и всмотрелся в нее.

— Ася, то, что мы с тобой теперь связаны, пугает тебя.

— Нет, это…

— Ты же знаешь, я чувствую это. — обернулся он, внимательно глядя на меня. — Как и ты чувствуешь меня. Это последствия нашей связи.

И я не смогла возразить. Да. Пора признаться самой себе, несмотря на все то, что я говорю, то, в чем убеждаю сама себя мысленно и вслух — я все еще боюсь, вот только не того, о чем думает Ной.

— Ты прав. — я подошла к нему и тоже взглянула вниз, вот только я смотрела лишь на его отражение в воде. — Меня пугает все это. Но лишь потому, что я обычный человек. Я привыкла читать о подобных приключениях в книгах, но никогда не представляла себе, что окажусь на их месте. Я убеждала сама себя, что мне все по плечу, что я все смогу и буду такой, какой всегда хотела быть, без оглядки на правила, стереотипы и… — голос ненадолго перехватило. — Но я все же обычный человек. Я не врала тебе ни в одном слове, что сказала. Я не врала в клятве своей. Но я боюсь не справиться. Боюсь подвести тебя. Боюсь, что сделаю что-то не то. Все же я теперь твоя жена, и мне безусловно очень приятно чувствовать твою заботу. Я хотела этого всю свою жизнь. Но, меня предал человек, к которому я испытывала если не любовь, то определенную привязанность, всего несколько дней назад. Я знаю, что ты меня не предашь. Я чувствую это, но…

Я не договорила. В голове был сумбур и хаос. Хотя еще недавно, я думала, что все упорядочилось. И Ной просто сделал то, в чем я нуждалась — он обнял меня, закрывая руками от всех сомнений и бед. Он защищал меня. Прятал, будто маленькую девочку. И это было именно то, в чем я нуждалась.

И из глаз потекли слезы, смывая, наконец, все переживания, все сомнения и страхи. Я приняла этот мир. Мир принял меня.

Синхронизация завершилась.

* * *

А утро началось с нарядов…

Вот честно, насколько я девочка, но как оказалось, я терпеть не могу многочисленные примерки одежды и сортировку по типа «что и куда надеть». Я все понимаю, нужно было рассортировать все подаренную Амфитритой одежду по отделам. И да, гардеробная оказалась просто ух!

Нет, конечно же, мне дали выспаться, а поверьте, выспаться было важно, и даже позавтракать. Но от примерки я не отвертелась. Аленка с другими девушками-служанками Шеир, Русей и Липкой, принялась в четыре руки наряжать меня как куклу какую-то. Ной, хитрюга этакая, тихо и незаметно исчез как только пошел разговор о примерке. По нашей связи пришло ощущение беззлобного веселья. А еще он ждал меня после всех этих мучений, где-то у себя. У него, было что-то вроде зала и кабинета, если честно, я не очень поняла, когда он объяснял. Да и вчера слегка не до того было. Но, как сказал мне муж, я пойму как дойти до него. Вода подскажет.

Но все же, гардероб был мне необходим, так как я вчера весь день проходила в свадебном платье, и это оказалось не очень удобно.

Наконец, спустя каких-то полтора часа (подозреваю, это было действительно чудо, судя по оставшейся еще одежде), девчонки сжалились надо мной, подобрали мне что-то вроде длинной туники и штанишек, удобные тапочки (босиком тоже не обязательно ходить, как оказалось) и отпустили. Волосы я заплела в простую косу и отправилась на поиски Хозяина Дома, то бишь моего благоверного.

Стоило лишь подумать о том, как к нему пройти, как в голове появилась картинка, и четкое знание пути.

Кабинет мужа оказался не совсем кабинетом. Это я так поняла для себя его рабочее место. Больше это походило на открытую площадку, чуть повыше всего остального дома, что-то вроде башни. Только без стен. Отсюда просматривался внизу дом и подводный пейзаж вокруг. Однако, как я поняла, другим нас не было видно. Странно. Ну ладно.

Я просто открыла очередную дверь и оказалась вдруг на этой площадке. Посреди нее висел Ной. Почему висел? Так он и не касался ногами пола. Мужчина находился аккурат по центру, окутанный даже мне видимыми струями воды. Его глаза были закрыты, а лицо совершенно бесстрастно, но по ощущению связи я поняла, что он сейчас работает и не стала отвлекать, присев прямо на пол возле входа. Я подожду, а работа — это важно.

Прозрачные течения окутывали Ноя, то едва касаясь его, то едва ли не опутывая. Иногда он шевелил пальцами и какие-то из струй утекали куда-то в толщу воды. Единственная ассоциации, пришедшая мне на ум при виде этой картины — принятие и отправка сообщений. Как я уже успела убедиться, здесь это было вполне возможно.

Наконец Ной освободился и открыл глаза, опускаясь на пол. Увидем меня, он улыбнулся.

— Ася, тебя, наконец, отпустили эти мучительницы?

— О да, — я повернулась вокруг, показывая, что они мне подобрали. Все же в душе жило по-детски сильное желание нравиться своему супругу. — Мне можно так ходить?

— Тебе можно все. — улыбнулся он. — Кто же осмелиться ругать Хозяйку?

— А, да, — смутилась я, — Я все еще не привыкла к этому.

— Давай я кое-что тебе покажу. — Ной протянул руку, — Подойди ко мне сюда.

Я подошла в середину платформы.

— А теперь держись! — Ной одной рукой обнял меня и мы вдруг взмыли вверх.

От восторга, смешанного с испугом, перехватило дыхание. Особенно, когда вдруг вода закончилась и мы вынырнули наружу. И при этом продолжали подниматься все выше и выше! Я скосила глаза вниз. Нас поднимала большая струя воды, словно в фонтане! Правда, смотреть вниз дальше я побоялась, предпочтя вцепиться в мужа еще крепче. Наконец подъем закончился.

— Ася, посмотри, — раздался голос Ноя. — Это все мои владения.

Я повернула голову и обомлела. Нас окружали луга, горы, леса. Все испещренные реками и озерами. Зеленые и цветущие.

— А еще, — негромко произнес Ной, почти шепча мне в волосы — Это теперь и твои владения. Ты — Хозяйка Вод. Все мое — твое. А потому, перестань сомневаться в себе. Просто поверь! Этот Мир принял тебя. И ты приняла его. Так почему же ты все еще боишься?

— Не боюсь! — внутри все распирало от восторга. — Я больше не боюсь!

Я повернулась, глядя в смеющиеся светлые глаза моего дорогого мужа, улыбнулась, снова осмотрелась вокруг, запечатлевая у себя в памяти и сердце все, до чего мог дотянуться мой взгляд. Высота больше не пугала меня.

— Я верю! — прошептала я, или прокричала? Неважно.

— Я подхвачу, если что — шепнул мне Ной, понимая меня без слов.

И я прыгнула…

Глава 8

Я задыхалась, захлебывалась восторгом! Страх ушел, как будто его и не было. И я летела все ниже и ниже, а потом, повинуясь моему желанию, моему восторгу и вере, за спиной соткались крылья. И они понесли меня вперед…

Прекрасная земля раскрывалась перед моим взором: плодородная, зеленая, укутанная солнцем. Воздух был чист и свеж. И повиновался мне так же легко, как и вода. Я притормозила и повернулась, успев рассмотреть прозрачные (что, тоже из воды что ли?) крылья, мелькнувшие в уголке зрения. Недалеко от меня, в воздухе, парил Ной. Однако у него не было крыльев. Да и тот фонтанчик, что поднял нас наверх, тоже исчез.

Я подлетела поближе. Ной легко улыбался, пряча в глазах смешинки и… гордость? Очень похоже. Да и тепло связи подсказывало, что он действительно мною гордится. Это было… приятно. И даже очень.

— Как ты это делаешь? — я облетела вокруг мужа, пытаясь высмотреть его трюк. Все же он был Хозяином Вод, а не Ветра.

— Ты такая солнечная. — улыбнулся он мне.

— Скажешь тоже… — пробурчала в ответ. Ну сколько можно меня смущать?! Не знаю насчет солнечности, но вот вела я себя сейчас точно как маленький ребенок. — И все же. Как? Или ты и летать умеешь?

— Нет, летать я не умею. — он придвинулся ближе ко мне. — Все же, каким бы ни был мир Хаоса, определенные законы физики здесь действуют. Вот их и можно использовать как хочешь. Ведь пар это тоже вода. А горячий пар легче, он подымается вверх. Я просто позволяю воде переходить из одного состояния в другое без задержек, постоянно. А поскольку вода слушается меня — пар держит мое тело, несмотря на то, что я явно тяжелее. Тут уж никакая физика не вправе ограничивать мою власть.

— Ничего себе! — я покружилась вокруг себя, пытаясь рассмотреть свои крылья. — А как тогда я летаю?

— Вот этот я и не могу понять. — слегка нахмурился Ной. — Это странно даже для меня. Вода тебя слушается, это нормально. Но даже у нее есть свои границы. Если честно, я думал, что ты воспользуешься струей, на подобие той, на которой мы поднялись. — он ненадолго задумался, — Ладно, я поспрашиваю брата. Он старше, может он что и знает. — муж улыбнулся мне. — Не переживай, это не интересно, но не столь важно. Тебе понравилось?

— Очень! — адреналин все еще играл в крови. — А все так могут? Я имею в виду — использовать свои стихии? И есть ли кто-то еще… в смысле… тьфу ты! Запуталась мысль.

Но он меня понял.

— Смотри, тут все неоднозначно. Я — Хозяин Вод. Об этом все знают. И мне обязана подчиняться любая пресная вода. Соленая же — брату, он Хозяин Морей и Океанов. В то же время, на своей территории, мне гораздо легче контролировать жидкость, нежели где-то в пустыне — владениях песчанников, или в Великих горах, у Волков. Да, у них там тоже есть вода, и она даже может мне подчиниться, но это будет гораздо, гораздо сложнее, чем здесь.

— Ага, я поняла. Хорошо, а вот Ами мне сказала, что рядом с тобой на нашей свадьбе стоял песчанник, его внешность легко запомнить. Сингх… Знаешь, у меня в моем прошлом мире был… ты чего улыбаешься? — споткнулась на полуслове я, поймав взглядом его почти счастливую улыбку. — Я что-то не то сказала?

— Нет. Все хорошо. — Ной так тепло смотрел на меня, что я устала смущаться. — Рассказывай, я слушаю.

— Так вот, в одном из фильмов был персонаж с таким же именем. Он конечно классный, но злой. Этот такой же? Просто он так посмотрел на тебя…

— О, нет. Сингх — джин. Мы называем песчанниками всех, кто живет в Пустыне. Там много джинов, огненных, ветряных, и, непосредственно песчаных. Не стоит им приписывать какие-то волшебные силы. Почему-то все земляне, кто попадает сюда, ждут чудес и волшебства. Но если у нас и есть что-то, что не подвластно простому человеку, то как правило, это касается нас и нашей семьи, в некоторых случаях — нашего дома и его обитателей. Как в нашем с тобой случае. Ты — моя жена. А потому дом и вода будут слушаться тебя почти в такой же степени, как и меня. Но в то же время работники дома также имеют определенные привелегии. Большую часть их работы облегчает способность повелевать водой. Однако, никто из них не сможет причинить вред тебе или мне, а также друг другу. Как впрочем и ты тоже не сможешь причинить вред мне, если захочешь когда-нибудь.

— С чего это я должна хотеть тебе навредить? — меня немного оскорбило и обидело это его предположение.

— Ты — нет. Но в нашем мире много разных существ, и некоторые могут подчинять разум. Я не знаю, способна ли ты защититься от этого, поэтому…

— Это не причина так меня подозревать. — пробурчала я.

Ной ничего не сказал, только обнял. Кстати, слегка странно обниматься на высоте… не знаю, сколько тут точно, в общем, на высоте птичьего полета, когда у тебя под ногами нет никакой опоры.

— Прости. — негромко послышалось от уткнувшегося в мои волосы Ноя.

Думаю, он понял, что я хоть и глупо обиделась, но это извинение было очень приятно.

Кошмар! Кто-нибудь! Я начинаю вести себя как девушка-блондинка-ребенок! Критическое мышление под воздействием эндорфинов уничтожается напрочь! Где та Ася, которая могла хладнокровно все выслушать, а потом при необходимости еще и поставить на место парой слов?

Ох, жееесть…

Ой, кстати, а кто же был тот второй тогда, которого я на лицо запомнить не могла, да и до сих пор не могу.

— Ной, — я подняла голову, привлекая внимание мужа. — А кто был второй человек. Тогда, на свадьбе? Который рядом с Сингхом стоял?

— Какой человек? — удивился мужчина.

— Ну, неприметный такой. Он вроде бы еще в разговоре пару раз участвовал. Не знаю, может он и не человек, но на вид — вполне. Только у него способность какая-то, я раз десять пыталась его рассмотреть и запомнить, а стоило лишь отвести взгляд — ноль! Такое ощущение, будто я знаю лишь один факт о нем — он там стоит и все. Ни цвета глаз, волос, да даже одежды! Вообще! Это что за раса невидимок такая?

— Анастасия, — Ной едва ли не впервые назвал меня по полному имени. Я снова подняла голову и увидела, как его серые глаза становятся темнее, принимая угрожающий цвет стали. — Я не помню никакого человека рядом с песчанником. Совсем. А это значит… — он не договорил, вдруг крепко прижав меня к себе и рванув куда-то.

Ветер свистел в ушах, Ной летел очень быстро, а я ничего не понимала. А потом мы вдруг оказались на берегу моря. Резко остановившись, он поставил меня в сторонке, на песочек. Аккуратненько так поставил. Будто куклу какую. И повернулся к морю.

— Позови Посейдона. — обратился он негромко к кому-то. — Скажи, брат зовет срочно. И если получится, пускай придет с Амфитритой. А чтобы поторопился, скажи: Ася видела Непомнящего…

Я стояла чуть в стороне. И, пожалуй, впервые с того момента, как я оказалась здесь, в сердце пробрался страх. Не недоумение, растерянность, или сожаление. Страх. Я не позволяла себе бояться уже очень давно. Даже когда оказалась в другом мире — любопытство, опасение, да чего только не было! Но не это стылое чувство, мерзкой холодной жижей поселившееся внутри.

Я обхватила себя руками, стремясь хоть немного удержать мысли в узде. Только приступов паники мне тут не хватало! Все-таки давно у меня их не случалось, да и мужа пугать не хочется. И вспоминать, даже думать об этом я не хочу! Нет! Все!

Я сильная. Уверенная в себе. Я все смогу. Смогла в том мире, смогу и в этом. Если окажусь в чем-то виновата — сбегу. Исчезну. Я смогу. И начну все с чистого листа. Куда уж чище — новый мир, имя, да и фамилию свою можно не использовать. Или как они тут с этим делают, не знаю. Я просто все решу. Все четко и пошагово. Я знаю. Я смогу. Смогу. Смогусмогусмогусмогусмогу…

— Ася! — теплые объятья укрыли меня, и я вдруг осознала насколько замерзла.

Руки тряслись. Все-таки накрыло паникой. Не так сильно, как могло бы быть, но накрыло.

— Ася, — Ной обнимал меня, укрывая руками, и, наконец, вернулась способность мыслить относительно здраво. — Чего ты так сильно испугалась?

— Прости, — я спрятала лицо у него на груди, зарывшись пальцами в просторные складки одежды, а потому голос звучал глухо и жалко. — Это уже прошло. Прости, что растревожила. Я потом расскажу, хорошо? Все расскажу, только не сейчас.

— Хорошо.

Я уже успокоилась и даже сердилась на себя за этот срыв, за то что показала себя жалкой на пустом месте, за то, что переполошила мужа, мы же связаны в конце концов, да и вообще!

И все же, Ной не отпускал меня. Я попыталась послать ему через связь чувство неловкости и извинение, но меня в ответ обдало такой волной нежности, что захотелось расплакаться. Но я не стала. Хватит на сегодня грусти, вон какой денек хороший!

Но даже мои мысли насквозь отдавали фальшью. Грубой, тошной. А самое плохое во всем этом, что Ной все чувствовал. И сейчас я поняла минус этой связи — я не могу скрыть от него правду.

Сзади вдруг раздался негромкий всплеск и громкий голос:

— Я тут плыву на всех течениях, а они милуются стоят!

Мы обернулись. Точнее, Ной обернулся. Всем корпусом и резко. А так как он обнимал меня, то я слегка подзависла, когда ноги вдруг оторвались от земли, а потом снова приземлились, только уже с другой стороны. Эм… называется «почувствуй себя куклой».

— Брат, я не просто так тебя вызвал. Капелька передал послание?

— Да, но я думал, что…

— Это правда. Непомнящие…

— Стоп. Про них будем говорить у меня. В самом защищенном и секретном месте морей. Да и Ами дома, а ей тоже нужно знать.

— Хорошо.

Ной наконец отпустил меня и просто взял за руку.

— Ася, сейчас мы отправимся к брату домой. Это будут соленые воды. Они родны мне, но не будут слушаться. А значит, тебе тоже может быть некомфортно. Если что, говори, или дай знать, хорошо?

— Да, конечно.

И мы вошли в море.

Вот честно, с детства любила воду, могла плескаться в чем угодно, лишь бы вода и побольше. И на море ездила не раз. Сгорала до температуры, а вылезти из воды не могла. Но сейчас, входя в темные, синие воды, опасалась. Вот в прозрачных озерных, возле дома, водах было уютно, светло, и абсолютно не страшно. Сейчас же никак не получалось представить, что вот я просто решила покупаться в одежде. Я знала, что море не причинит вреда, но опасалась его. Оно было мне не родным, чужим. Благосклонным. Но чужим. Точно прирученный хищник.

Когда вода поднялась до уровня головы, я рефлекторно зажмурила глаза и задержала дыхание. Потеряться я не боялась, так как продолжала держать мужа за руку.

«Прости» — послала по связи, вцепляясь еще крепче и надеясь, что не оставлю ему синяков на ладони.

И в ответ — успокоение, улыбка и просьба попробовать открыть глаза. Всего второй день, а мы понимаем друг друга уже так хорошо. Интересно, общаться сможем мысленно?

И открываю глаза. Сначала робко, совсем чуть-чуть. А потом в изумлении — широко.

Вокруг нас — звезды. Оглядываюсь назад и вижу, как тускнеет вода вверху, видимо от света мы уже ушли далеко. Но сейчас нам видно все — светятся многочисленные кораллы, рыбки, планктон (ну или что тут плавает).

Это великолепно!

Мягкое, не яркое, сияние разного цвета, окутывает пространство. Тут и зеленоватый, и голубой — светлый, почти небесный, и даже розовый.

Я устаю удивляться и поражаться минуте на шестой, и просто наслаждаюсь видом, пока мы плывем. А заодно анализирую ощущения. Морская вода кажется мне тяжеловатой — двигаться труднее, чем дома. Но глаза не щиплет, да и отвлекшись на красоты подводного мира, я не заметила как отпустила дыхание. Вот. Плыву. Дышу. И все нормально. Хотя, если высунуть язык — чувствую, что вода соленая.

А Посейдон двигается уверенно, плавно, по-королевски. С другой стороны, он — Правитель этих вод в конце концов. Ну и еще мне кажется, что он немножко хочет похвастаться передо мной своими владениями. Не ради похвалы или восхищения, а просто так, как это обычно делают дети — «смотри, что у меня есть!».

Так мило! Большой, взрослый дядька, женат, владений на полмира, а ведет себя иногда как ребенок. Наверное, Амфитрита его за это и любит. По крайней мере, мне так кажется.

Сколько мы плыли по времени, точно не знаю. Но не меньше получаса. Наверное, можно было и быстрее, да и, наверное, нужно было. Но ни Ной, ни Посейдон, не выказывали больше волнения, спешки и суеты. Может быть, не было смысла. А может — не хотели меня пугать.

Наконец, завернув за очередную подводную скалу, перед нами раскрылся замок. Нет — ЗАМОК. Кажется, я поняла, почему младший братик местного правителя построил себе хороший, но простой дом.

Смотрели сказку «Русалочка»? Диснеевскую? Так вот, это произведение искусства и рядом не стояло с тем, что нам показал мультипликатор. Плавные линии чудным образом вплетались в проходы, башенки и колоннады со шпилями. Мы замерли у входа.

— Брат?

— Это правительственный замок. — сказал Посейдон. — он используется для приемов, балов и…

— Первой линией обороны в ходе войны. — негромко закончил муж. — Поэтому мы здесь?

— Да. Он защищен лучше всего. Так что — Добро пожаловать!

И мы вплыли под арочные своды ворот.

Глава 9

Самое защищенное место оказалось… обычным кабинетом. Если бы не знала, что это все под водой в другом мире происходит, то подумала бы, что сижу в кабинете у высокого начальства на Земле. Да даже цвета оформления были не синими-голубыми-зелеными, а кофейне-шоколадными. Ну вот как?

На мое немое удивления (надеюсь я не открыла глупо рот) Амфитрита, что ждала нас уже здесь, рассмеялась.

— Не стоит так удивляться, милая! Это место только для своих, а потому не обязательно поддерживать общий стиль. Знаешь, мы же тоже устаем от однообразия цветов и оттенков. А тут хоть расслабиться можно. Кстати, не хочешь кофейку?

Я оторопела во второй раз.

— Кофе под водой?

— О, — улыбнулась она, — все просто!

Ами махнула рукой и вся вода вокруг нас вдруг исчезла, оставляя нас сухими.

— Ой, — я чувствовала себя немного глупо. — Я еще не привыкла к такому…

— Так что, будешь кофе? Знаю, на Земле очень любят этот напиток. А мы только недавно встречались с песчанниками, и они поделились своим фирменным рецептом. Тоже, те еще кофеманы!

— Как же все это странно… — пробормотала я себе под нос, присаживаясь на диванчик, и принимая из рук женщины чашечку ароматного напитка. Аж слезы на глаза навернулись. Оказывается, я уже успела соскучится по этому напитку.

Мы расположились вчетвером вокруг невысокого столика, на котором вдруг оказались легкие закуски. Ной и Посейдон сидели в креслах, а меня Ами оставила на диванчике, устроившись рядом. Иногда эта величественная женщина напоминала мне ребенка.

— Итак, давайте разберемся со всем, что тут происходит. — серьезно начал Посейдон. — Анастасия, расскажи пожалуйста еще, кого ты увидела, где и когда, опиши свои ощущения.

— Это было на нашей свадьбе, — я поставила чашечку на стол, — Я рассказала Ною, что он разговаривал с двумя… мужчинами, когда мы с Ами подошли к нему. Об одном из них мне рассказала Амфитрита. Это был песчанник Сингх. Но о втором никто ничего не говорил, а я все забывала спросить. Мне не казалось это важным, простите. Еще когда мы только подходили, я заметила, что не могу запомнить внешности этого человека. Я смотрела на него и пыталась запомнить хоть какие-то детали, но стоило лишь отвести взгляд — я не могла вспомнить ничего: ни рост, ни цвет волос или покрой одежды. Вообще. Я знаю только, что он там был. И до сегодняшнего дня я даже не думала, что другие его не видели. А ведь он участвовал в разговоре, по крайней мере, мне так показалось. Правда, когда мы подошли, от него больше не донеслось ни слова, и если честно, я даже не уверена, что он продолжал стоят там. Он мог уйти, а я этого не заметить, или не запомнить.

Ами, внимательно слушающая мой рассказ, нахмурилась.

— А ведь я тоже ничего не видела. Никого, точнее. Сингха и его раздражающее лицо я помню, но чтобы кто-то еще?

— В том-то и дело, — заговорил Ной. — Никто из нас не помнит. Это не похоже на морок лично для Аси, мы бы заметили иллюзию. Но вот по описанию — точно Непомнящий. Хорошо было бы, если бы мы ошиблись. Только, боюсь, что мы не ошибаемся.

— А кто такие эти Непомнящие? — подала голос я. — И чем они опасны?

— Непомнящие… — начал объяснять мне Посейдон, — Это те, кто совершил в своей жизни что-то настолько ужасное для нашего мира, что больше не может знать наверняка свое имя, внешность. Как правило, они запутались в своих деяниях настолько, что потеряли себя. Поэтому ты и не можешь их запомнить. Остальные даже не видят их, не запоминают, хотя и могут воздействовать с ними. Ведь все-таки это физическая сущность. Этих тварей не видели вот уже несколько веков. Мы думали, что их больше не осталось.

— Но, если их невозможно запомнить, а потому их никто не видит, то как я смогла?

— Изредка появляются такие, как ты. Кто может их видеть. Не обязательно быть для этого обычным человеком, или из другого мира. Просто в твоем прошлом должно было произойти что-то ужасное. Мы не знаем точно, что именно должно позволить видеть то, что невозможно запомнить, мы знаем лишь, что события твоего прошлого должны были настолько повлиять на тебя, твой разум, что ты выбиваешься из понятия обычности для мира, в котором находишься. И только тогда ты можешь заметить нестыковки. Такие, как например Непомнящие.

— Прошлое? — у меня внутри все похолодело.

— Да. Ведь наверняка было что-то?

— Было… — я всеми силами постаралась не провалиться в воспоминания.

— Вот. — благоразумно не стал заострять на этом внимание Повелитель морей. — Но опасны эти… даже не знаю, как их обозвать то покультурнее. В общем, опасны они тем, что воздействуют с остальными совершенно спокойно.

— Они могут отдать какой-то приказ, и ты выполнишь его, даже не подозревая, что следуешь чужой воле? — вспомнила я один популярный сериал на Земле.

— Нет, — усмехнулся мужчина. — До такого, к счастью, еще не дошло. Но их опасности это не умаляет. Они задают тебе любой вопрос, и ты отвечаешь. Даже если это государственная тайна. Они могут узнать все что угодно.

— И опасно это даже не тем, что ты выдаешь тайны. — продолжила за мужем Ами. — Как правило, Непомнящие — неприкаянны. Они не знают своих мыслей, желаний, чувств. Они — живые куклы, безынициативные и послушные. А потому они опасны. Ведь если такое существо что-то делает, значит — ему приказали.

— А еще хуже то, что я не помню, что мог сказать тогда. — подал наконец голос Ной. — И это просто катастрофа.

— Обалдеть. — я зависла, пытаясь обдумать всю узнанную информацию. — И что теперь со всем этим делать?

* * *

Разговоров хватало в тот день. Мы все пытались обсудить ситуацию с Непомнящим. Действительно ли это был он? И что вообще могли выпытывать у Ноя? Братья пытались вспомнить политические ситуации последних веков, чтобы понять хотя бы для чего это все было нужно.

Мы с Ами тоже хотели как-то помочь. Но увы.

И как же я была благодарна, что меня не заставили рассказывать то, из-за чего я могу видеть этих тварей. Хотя по взгляду мужа, брошенному вскользь, стало понятно, что он хотел бы все услышать.

И когда мы оказались в своих комнатах — домой не стали возвращаться — внутри все обмерло. То, что позволило мне стать не такой как все в этом мире… Я слишком боялась раскрывать эту тайну, копаться в собственных воспоминаниях. И Ной почувствовал это.

Мы сидели на теплых досках наземной части дома, любуясь отраженным в воде закатным солнышком. Было тепло, уютно и просто хорошо. А меня где-то внутри страшно трясло. Даже зубы лишний раз старалась не разжимать, чтобы не застучали.

Вдруг в голове пронеслась картинки, словно фильм посмотрела — маленький сероглазый мальчик со смехом и восторгом строит из водных капелек рисунки в воздухе. У него хорошо получается. Красиво. Он счастлив.

Что это было?

— Это мое воспоминание из детства. — произносит вдруг Ной.

Я поворачиваюсь и натыкаюсь на легкую улыбку.

— Наша связь может гораздо больше, нежели передавать эмоции. При должном развитии, мы сможем общаться мысленно и видеть воспоминания друг друга. Если ты не хочешь рассказывать, потому что тебе тяжело, просто позволь мне самому увидеть это.

— Но ведь мы еще не можем общаться телепатически, откуда же передача воспоминаний? — удивляюсь я.

— О, мысли требуют хорошего навыка у обеих сторон. А воспоминания я могу посмотреть в одностороннем порядке. Ты знала, что подобная связь есть у родителей и детей? Это родственные узы. Наша с Сеем мать всегда могла услышать нас и прийти на помощь. Поверь, брат был еще тем сорванцом. Так что, позволишь?

— Я не знаю как… — на самом деле, мне бы хотелось избежать слов, я могла не договорить, рассказать что-то не так, как было на самом деле, да и вряд ли смогла бы вообще хоть что-то рассказать. Даже сейчас голос предательски дрожал.

— Сам я не смогу найти. Тебе нужно меня провести. Закрой глаза. — он пересел поближе, беря меня за руку. — Вспомни что-то незначительное. Предшествующее, или же сразу после того события. Мне нужна отправная точка.

Я слушала его голос и проваливалась куда-то вглубь себя. Это было страшно. Но сейчас рядом ощущалось родное тепло, я знала, что не одна…

* * *

Ной стоял посреди странного сооружения. В голове Аси всплыла подсказка — «школа». Мужчина с любопытством оглядел пустые коридоры. Обычно просмотр воспоминаний происходил от третьего лица, но не настолько же! Да, мозг в таких случая сам достраивает картинку, чтобы было удобнее смотреть, но как правило — сам хозяин должен быть в непосредственной близости.

Над головой вдруг раздалась пронзительная, бьющая по ушам трель.

«Звонок».

За многочисленными дверями в этом коридоре нарастал гул. Он нарастал, давил на стены, грозя прорваться. Двери открылись и… Словно открыли заслон. Гул превратился в многоголосый шум, рассыпавшийся по коридору маленькими детьми. Они были так непосредственны! Кричали, что-то доказывая друг другу, громко обсуждали свои игры, или же прошедший только что урок. Ной не мог знать всего этого, лишь Ася.

Он обернулся, ища хозяйку воспоминаний, и вдруг наткнулся на внимательный взгляд серо-голубых глаз. Который тут же сменился узнаванием и девочка кинулась сквозь него — а наблюдатель как правило невидим, неслышим и неосязаем в воспоминаниях — к подруге.

— Аленка! — та обернулась, и Ной узнал одну из работниц своего дома. Да, Ася рассказывала о подруге.

— Анастасия. — притворно строго выговаривала она маленькой рыжульке. — Мы собрались сразу после школы гулять. Как ты можешь задерживаться в классе, когда у тебя такая важная миссия?!

— Ой, да ладно тебе! — воскликнула Ася, смеясь, — Пошли уже!

И две юные школьницы наперегонки бросились к выходу.

Вокруг слегка посерело, будто бы подергиваясь дымкой.

Меняется локация действий — сообразил Ной.

Дымка рассеялась, и оказалось, что уже вечер. Две девчушки увлеченно катались на странных железный конструкциях. «Качели» — снова подсказала Ася и Ной кивнул. Они смеялись, болтали, и казалось, совсем забыли о времени. Пока у входа в площадку не появился очень рассерженный мужчина.

— Анастасия! — он быстро подошел к девочкам и Ася тут же испуганно спрыгнула со своей качели. Она мельком огляделась и поняла, что уж больно сильно заигралась — сумерки вокруг сгущались все быстрее и быстрее.

— Прости, пап — тихо сказал она, опустив взгляд.

— Ты должна была вернуться еще до семи вечера! — прикрикнул отец. — Алена, — он повернулся ко второй девочке, притихшей в сторонке. — Если ты не хочешь получить ремня от своего отца, лучше бы тебе поторопиться домой, потому что я видел его на второй площадке из пяти мной обеганных.

Аленка ойкнула, и, схватив с лавочки портфель, умчалась домой, перед поворотом крикнув:

— До свидания, дядь Толь! — Домой! Там мама, поругает, но защитит от разгневанного отца.

А Ася была схвачена своим родителем за руку, крепко-крепко, девочка аж поморщилась. Они пошли по улице. Ной двинулся следом.

Почему-то сейчас локации не менялись. Мужчина пришел к выводу, что это из-за близости главного.

Анатолий же шел, крепка держа дочь за руку, неся ее портфель, и выговаривая:

— Анастасия, не смей больше так задерживаться. Ты знаешь правила — гулять можно только при отсутствии домашнего задания, или после его выполнения, возвращаться не позже семи. Сейчас уже начинает рано темнеть. Откуда мы знаем, что с тобой случилось? Мама дома волнуется, небось опять валерьянку пьет. Ты всего лишь маленькая девочка!

— Я уже в третьем классе — буркнула девочка.

— Ты ВСЕГО ЛИШЬ в третьем классе! — услышал ее отец. — На эту неделю ты будешь наказана! Никаких прогулок! Только школа, уроки и дом. Дома делай что хочешь, рисуй, играй с куклами, да хоть пляши! Но из дома ни ногой! И звонить Алене тебе тоже запрещено!

— Нет! — Ася вдруг выдернула руку из отцовской. — Я тебе не маленькая девочка! Мне девять лет уже! Все гуляют сколько хотят, а ты запрещаешь постоянно все! — Ася кричала громче и громче, незаслуженно выплескивая на отца свои обиды. И от понимания, что по сути, она сама виновата и отец имеет все права ее отчитывать и наказывать, девочка разозлилась и расстроилась еще больше. Последние слова она уже прокричала и побежала в другую сторону.

— Анастасия! Сейчас же вернись!

Но та не остановилась, и мужчине пришлось быстрым шагом нагонять ее, примечая, куда поворачивает дочь.

Ной осмотрелся. Эта местность не была похожа на большой город, замеченный им мельком в Асиной памяти. «Провинциальный город, маленький, частный сектор» — пришла грустная мысль от хозяйки памяти.

Ной обратил внимание на то, что участники воспоминания неожиданно остановились. Перед этим маленькая Ася психовала, а отец уже не зло, а устало, уговаривал ее вернуться домой и прекратить капризничать. Сейчас же они оба уставились в темный угол одного из домов. Там, возле покосившегося забора, стоял человек.

Ной заметил, что тот стоит как-то неровно, шатается, держится за доски одной рукой.

— Ася, пойдем. — отец Аси внешне остался спокойным, даже тон голоса ничем его не выдал, но наблюдатель Ной видел, как напряжено его тело. Это почувствовала даже Ася. Девочка послушно вложила свою ладошку в отцовскую руку и последовала за ним. Они отошли уже на несколько шагов, старательно не обращая на странного незнакомца внимание, когда раздался хриплый, с ноткой безумства голос.

— Эй, мужик, деньги дай. — не просяще, не вопросительно, а поразительно нагло и уверенно.

Анатолий повернулся. Ася испуганно спряталась за отца. Незнакомец оказался вдруг непозволительно близко.

— Эй, — он широко улыбнулся. — Ты же хочешь со мной поделиться деньгами! Давай!

— Послушайте, — постарался спокойно ответить отец, — у меня нет сейчас денег. Я вышел за дочерью, мне нужно отвести ее домой. Идите своей дорогой, пожалуйста.

Ной видел то, что еще не успел заметить отец девочки. Блеснувший нож в руках у незнакомца. Судя по испуганным глазам Аси, и ее судорожным попыткам незаметно привлечь внимание отца, она тоже увидела опасное оружие.

Сознание Аси уже самоустранилось от этих воспоминаний, но Водяному пришло понимание, что напавший скорее всего «наркоман» или «обкуренный». Однако Ной, хоть и не понимал до конца значение этих слов, наблюдал в поведении этого человека безумство и опасность.

А дальше все произошло как-то странно, слишком просто и в тоже время невероятно.

Незнакомец, видимо, не принявший за правда слова Анатолия, а может быть — даже не услышавший их, кинулся вперед. Мужчина загородил дочь и приготовился драться. А сама Ася застыла испуганной статуей. Она видела, что отец увидел нож слишком поздно. Она понимала, что ему нечем ответить, лишь голые руки.

А потом что-то произошло.

Ной видел эту метаморфозу собственными глазами в этом страшном детском воспоминании. Ася была умной девочкой. Она не считала своего отца каким-нибудь всесильным, что сейчас как герой спасет ее. Она прекрасно понимала, что невменяемому человеку сложно противостоять, да еще и без оружия. А ее отец — просто человек. Да, навалять по морде может, но не владеет ниндзя-приемами для выхода из любой ситуации. И маленькая третьеклассница вдруг поняла — сейчас ее папа, родной и любимый не смотря ни на что, может умереть.

Это четкое осознание что-то перевернуло в ее голове. Ной увидел, как изменился взгляд Аси. Она перестала бояться. Она поставила себе задачу. Девочка спокойно огляделась, увидела свой портфель, схватила его и вдруг кинула прямо под ноги нападавшему. Незнакомец явно не ожидал, что вдруг споткнется и упадет. Впрочем, как и Анатолий.

Незадачливый наркоман-грабитель выронил нож в процессе падения.

И дальше вдруг произошло то, что Ной даже не предполагал увидеть. Маленькая Ася подошла к поверженному и стонущему от приземления носом телу. Девочка посмотрела на него и вдруг подобрала нож, что валялся рядом.

— Анастасия, пошли! — Анатолий понял, что драка миновала, неприятный инцидент можно забыть и уйти наконец домой, но дочь его как будто не слышала.

— Врагов нельзя оставлять за спиной. — странно холодным голосом произнесла маленькая Ася.

И с невиданной силой воткнула нож в спину нападавшему. Послышался приглушенный стон, тот дернулся и затих.

Ной в удивлении уставился на маленькую убийцу. Уж этого он точно не ожидал. А Ася вдруг подняла на него глаза и зло усмехнулась.

— Что, жертву невинную ждал, дорогой муженек?

Глава 10

— Кто ты? — Ной настороженно уставился на девочку.

Это была уже не Ася. Воспоминание не может «ожить». А он точно знал, что находится сейчас в воспоминании.

— О! — улыбнулась та, — Ты можешь звать меня… хм… Стася. Да. Точно. Чтобы не путаться. Еще есть вопросы? Ах да, возможно тебе будет удобнее разговаривать так?

Изображение вдруг поплыло, будто размазалось в пространстве. И вот, на месте маленькой девочки уже стоит взрослая. Ася.

Нет.

Ее внешность.

Но взгляд другой. Улыбка другая, жесткая.

Стася.

— Почему ты выбрала именно этот образ? — спросил у нее Ной.

— Не нравится? — преувеличенно удивилась она. — Ну уж прости! Другого я взять не могу. Или ты все еще думаешь, что я такая-сякая, какая-нибудь злобная сущность, вселившаяся в женушку твою ненаглядную? — Стася перестала улыбаться и серьезно взглянула Ною в глаза. — Вижу, что думаешь.

— Тогда кто же?

— Хочешь знать, почему я убила этого человека? — спросила вдруг девушка. — Ведь он был уже недееспособен, валялся. Мы победили и могли бы уже уходить. Но я вернулась и убила. Так почему же?

Мужчина ждал ее ответа.

— Все просто. Смотри. — она подошла к воспоминанию — Ной обратил внимание, что декорации так и не сменились, — и перевернула тело молодого человека.

В неловко подвернутой при падении руке обнаружился странный черный предмет.

— Это пистолет. Оружие, что убивает очень быстро. Я заметила его, когда он падал. Этот человек был страшно зол. Для того, чтобы убить отца, ему понадобилось бы лишь пара минут, и то, только для того, чтобы очухаться после падения. Что было бы с Асей, боюсь даже представить.

— Ты хочешь сказать, что защищала ее?

— Я делаю это всю ее жизнь. Я защищаю ее. — повернулась к нему Стася. — Проблема в том, что каждое мое «пробуждение» она помнит. И боится меня. Когда она проснулась следующим утром, она попыталась убить себя. И знаешь что самое смешное? Именно я спасла ее. Снова.

— Зачем ты это делаешь?

— Ты глухой? — удивилась девушка. — Я спасаю ее. Будь то опасность извне, или же она сама.

— Но зачем? — Ной испытующе смотрел ей прямо в глаза. — Назови мне причину. Почему ты просто не захватишь ее тело и не будешь жить своей жизнью? Это было бы логично со стороны существа, пытающегося выжить.

— Может быть. Но я не «существо, что пытается выжить». — Стася как-то горько усмехнулась. — Мне не нужно главенство. Я не претендую на жизнь. Мне нужно, чтобы жила она. А причина? Разве она важна? Я защищаю ее. Как умею. И она защищается тоже. Как умеет. С этого дня — девушка обернулась и указала на воспоминание вокруг, — она попыталась сделать все, чтобы мне больше не пришлось ее спасать. Она окружила себя дисциплиной и правильностью. Каждый ее шаг был расписан. Каждый день — одинаков. Мне не нравилось, что она загоняет себя в жесткие рамки, лишаясь даже простых радостей жизни, но да, от некоторых напастей ее это уберегло. Я не вмешивалась. Однажды это должно было ее к чему-то привести. И привело.

— Ко мне.

— К тебе. Андрей мне не нравился изначально. Да и ей тоже. И когда она узнала о его предательстве, ей не было больно. Ей было страшно. Ее правильный идеальный мир вышел из колеи, и она боялась, что вмешаюсь я. Она бы никогда не бросила свою квартиру, работу, все то, чего она добилась. Если бы не знала, что в противном случае, я могу отомстить Андрею. Могу убить его. Потому что я не ограниченна моральными и нравственными принципами. У меня нет совести, что будет мучить меня потом. И правда, я хотела вмешаться. Я почти это сделала. Но что-то произошло — я не смогла захватить власть. А потом просто не стала этого делать. Сама же Ася вдруг решилась на безумство, чего за ней никогда не наблюдалось. Такое чувство, будто… — Стася нахмурилась.

— Будто мы начали влиять друг на друга. — я вышла из режима стороннего наблюдателя, в котором находилась до сих пор. — Привет, кстати. — было слегка неловко общаться с собственным отражением. — Не скажу, что рада познакомиться, все же твои действия откровенно пугают меня.

— Что тебе не нравится? — удивилась она. — Нет человека — нет проблемы!

— Ты не вправе судить кому жить, а кому умереть! — воскликнула я.

Мне было страшно. Даже здесь, в моей голове, я боялась, что Стася что-нибудь натворит. Она могла многое, это я уже знала…

— Я не затуманена эмоциями. — продолжила мою мысль сама девушка — все же мы в одной голове. — Меня не сдерживают рамки морали. Я могу делать все, что ты захочешь, и совесть не будет мучить.

— Тебя. — на языке горчило. — Совесть не будет мучить тебя. Но не меня.

— Мы одно целое!

— Нет! — я задыхалась отрицанием и страхом. — Мы не одно целое! Никогда! Нет! Нет! Нет!

Перед глазами мутилось. Голова болела все сильнее и сильнее. Перейти в режим наблюдателя никак не получалось. Я утратила контроль над своими воспоминаниями, над своим разумом. Паника захлестывала душу, из горла рвался какой-то полузадушенный хрип-рык-скулеж.

Сквозь пелену и шум в ушах, я услышала что-то, но не разобрала что. А потом почувствовала, как меня наконец отпускает. Сон. Тьма. Как же хорошо ничего не чувствовать…

* * *

Сознание вернулось как-то щелчком. Вот — и я вижу над головой жемчужный балдахин. Полупрозрачный. Над кроватью такой вешают обычно. Не моей. У меня такого нет.

Вторая мысль — лежу под водой.

Что ж, из моей бедовой головушки мы вернулись. Мы? Ной!

От резкого подъема кружится голова. Лихорадочно оглядываюсь и натыкаюсь на взгляд мужа. Он сидит рядом.

— Что… — давлюсь вдохом и выдаю то, что беспокоит сильнее. — Ты в порядке?

— Да. — Ной внимательно разглядывает меня. — Со мной все хорошо. Когда ты начала терять сознание, Стася вытолкнула меня из твоей памяти.

Я откидываюсь на подушку (или что там у меня под головой) и крепко зажмуриваю глаза, пытаясь осознать последние события и не впасть в панику. Что ж, произошло то, чего я боялась — Ной познакомился с моей… темной стороной. Стася. Та, что пугает меня. Та, что защищает меня. Горько, больно, страшно. У нее ведь на самом деле нет никаких рамок. Она неудержима в своей цели и крайне редко прислушивается ко мне. Удивительно, что она действительно никогда не хотела занять первое место в нашей голове. И что самое пугающее для меня — она — это я сама. Ведь не могла же она взяться из ниоткуда. А это значит, что где-то внутри меня живет эта хладнокровная жестокость.

— Она защищает тебя. — вдруг тихо произносит Ной.

— О чем ты?

— Она защищает тебя. Как может. Как понимает сама. Она не понимает как нужно жить в реальности, поэтому никогда и не стремилась занять первое место. Это ее правда. Но ты можешь больше не бояться, мы договорились.

— Что? — в голове не укладывалось ничего из только что произнесенного. — Когда?

— За те несколько мгновений, когда ты уже не слышала нас. — он вдруг присел поближе и провел по моим волосам рукой.

Меня гладили. Как маленького ребенка. Так странно. И так приятно. Меня давно никто не гладил по голове. Вот просто так. Утешая.

— Она больше не будет вмешиваться. — тихо произнес он. — Стася будет лишь наблюдать. Ей ведь тоже плохо. Ты боишься ее. Ты боишься себя. Больше не стоит.

— Почему? — на душе было тошно.

— У тебя есть я.

Как просто. И как очевидно.

— Ася, — Ной смотрел серьезно, искренне. — Я — твой муж. Я несу за тебя ответственность. Я защищу тебя. От всего. Даже от себя самой. Неужели ты еще этого не поняла?

Я улыбнулась. Облегчение, затопившее все внутри, возможность отпустить ту ниточку напряжения и самоконтроля, что я держала до сих пор, и внезапно пришедшая мысль, что мой муж невероятно умилительный, когда такой серьезный.

— Хорошо, — выдохнула я сквозь улыбку. — Защищай меня. От всего. А я буду защищать тебя. От того, что смогу. Поэтому давай скорей разбираться с теми проблемами, что свалились на нашу голову.

Ной лишь усмехнулся и вдруг взъерошил мне волосы! Еще на замечала за ним хулиганской нотки. Но устраивать мне «взрыв на макаронной фабрике» никто не может безнаказанно! Вот!

Я потянулась к его голове и совершила свою маленькую отомстю! И хоть это было непросто, но как же весело!

В сердце вернулась легкость, а в голову — рациональное мышление. Я понимала, что со Стасей нам рано или поздно придется разбираться. Мне точно. Но разум оставался ясным, а желания кого-нибудь прибить не было, так что пока можно было успокоится.

А проснулась я, как оказалось, в замке Посейдона. Ной, когда меня накрыло, а его Стася выпихнула в реальность — как оказалось, спасибо ей за это, так как застревать в чужих воспоминаниях очень опасно — не знал, что ему в такой ситуации делать. Поэтому и рванул с моей бессознательной тушкой на руках к брату. А ведь только-только оттуда вернулись. Эх… Спасибо мужу за то, что не стал рассказывать о моей второй шизанутой личности. Просто и коротко — воспоминания действитель есть и действительно ужасные.

Пришли к выводу — Непомнящего я видеть вполне себе могла, и вряд ли это был какой-то глюк.

Теперь оставалось только понять, что же со всем этим делать. Дебаты продолжались бы долго, но Амфитрита резко пресекла все разговоры.

— Значит так! — женщина негромко, но хорошо поставленным голосом, перебила своего мужа. — Все, о чем вы говорите — хорошо. Но только в том случае, когда противник обнаружил себя. Сейчас мы не можем сделать ничего! Мы не знаем кто, где, когда и зачем. А значит, давайте просто подождем действий. Кто бы то ни был, чтобы не узнал, он начнет действовать. Рано или поздно. А пока мы можем лишь позаботиться о наших подданных и тех, кто зависит от нас. Защита границ и наведение порядка во владениях никогда лишним не будет. Так что хватить болтать попусту, встали и пошли! И Ной, забери жену и дай ей отдохнуть нормально! А то вы тут со своими теориями заговора уже забыли, что Ася — человек. Ей тоже требуется отдых, как физический, так и моральный. Я все сказала.

И Владычица Морей величественно села.

Да… Даже мне не хотелось сейчас спорить с этой великолепной женщиной. Посейдон даже как будто устыдился. Хотя неловко сейчас было именно мне. Тоже мне, отдохнуть надо. А то, что за последнее время я веду себя как барышня кисейная — «кисельная!» — то в обмороки падаю, то психи с истериками накрывают.

Стыыыыдноооо…

Внутри накрыло успокаивающей волной. Ной. Удобно, когда тебя чувствуют.

— Хорошо, Ами, — муж поднялся и подошел ко мне. — Раз Королева говорит — надо послушаться. Все же мы на ее территории. — и обратился уже непосредственно ко мне. — Ася, пойдем домой?

— Ага. — тихая радость неожиданно всколыхнулась в душе.

Дом… Всего ничего прошло. Андрей, предательство, клуб, работа, да даже Элька — все как будто в прошлой жизни.

А сейчас у меня есть теплые объятья, надежные, укрывающие от всего, дом под водой, другой мир, и столько всего неизведанного, что на всю жизнь хватит. А еще вода. Прохладная. Теплая. И такая родная. Как и ее Повелитель — Водяной. Мой муж. Немножко странный. Безусловно красивый. И родной.

Может быть я его еще и не люблю так, как должно. В конце концов, мы всего несколько дней знакомы. Но уж точно уважаю и доверяю. Может быть даже влюбляюсь. Я не знаю. Это непохоже на все то, что я чувствовала раньше.

И это прекрасное чувство!

Глава 11

И вновь я на озере. Гуляю. Прямо по воде. Я ведь хозяйка, она меня слушается. А потому могу спокойно шагать и смотреть, как от стоп разбегаются маленькие волны. И такие же — точно круги по воде — мысли у меня в голове.

Солнце только-только встало.

А дум уже так много.

Как быть со Стасей? Ведь рано или поздно нам, мне, придется что-то делать.

Непомнящий. Реальная угроза, или все-таки мы все параноики?

Алена. Подругу надо вернуть домой. Ей тяжело здесь. Но как это осуществить, мы по-прежнему не знаем.

Я. И мой муж.

Сложно.

Отношения?

Неплохие, можно даже сказать — очень хорошие.

Что не умаляет того факта, что я о нем все еще очень мало знаю. Ему-то что, он в голове моей побывал. Это, конечно, так себе отмазка — надо признаться хоть перед самой собой — но шансов у него всяко больше.

Я же очень мало знаю о нем, как о личности. Но непременно хочу узнать! И эта мысль подводит меня к следующей — а мне что делать то? Не могу же я целыми днями просто слоняться по дому и всех доставать? Должны же быть у меня какие-то обязанности?

Я посмотрела на солнце, вздохнула, и утекла к мужу — спрашивать. Ну, как утекла, вот — стояла. А вот — просто провалилась под водичку и приземлилась уже на теплом дереве подводной террасы.

«Ной» — попыталась настроиться на мужа по нашей связи.

«?» — удивление и вопрос, не случилось ли что, — его эмоции были просты для понимания и лаконичны. Эх, не то что я — сумбур.

«Ты где? К тебе можно?» — попыталась как можно понятнее сформулировать.

Вместо ответа связь потянула вперед, показывая дорогу.

Пока шла, рассматривала дом. И каждый раз, как первый. Вот вроде бы — построен из деревянных панелей, тонких досочек, но ведь ни одного гвоздя! Ни одной скобы! До сих пор пугаюсь исчезающих дверей.

Нет, серьезно, тебе нужно куда-то пройти — ищи ажурную арку, все переплетенную тонкими деревянными веточками-лианами. Подошел — раз, и лианочки расплелись за считанные секунды, давая проход. Зашел — заплелись обратно. И ведь как быстро! Словно природные двери на фотоэлементах.

Опять мысли не на то отвлеклись!

Сосредоточилась на Ное.

Но мысли вновь начали перескакивать с места на место. Так, ведомая ниточкой связи, пришла к мужу. На террасу с другой стороны дома. Тоже весьма забавно смотрится. Вот вроде бы и полотно воды вокруг тебя, а вид открывается — как будто на земле.

Зеленые лужайки, несколько деревьев, мощеные дорожки. Словно парк отдыха. Хотя, по сути, так оно и есть. Небольшой парк для обитателей нашего Дома. С уютной планировкой и красивыми насаждениями.

Кто-нибудь, объясните мне как они могут тут расти!!!

Ладно.

— Привет, — я подошла к мужчине со спины, легонько касаясь его рукой.

— Как ты? — теплый взгляд согревал душу.

— Все хорошо, не волнуйся. — я встала рядом, любуясь игрой света в воде. — Я хотела все же поговорить о том, что мне делать. В смысле, я ведь должна чем-то заниматься. Я хочу быть тебе помощницей, поддержкой. Не хочу целыми днями сидеть дома и бездельничать. Не привыкла. И так, практически отпуск, сколько времени была занята чем угодно, но только не полезными делами. Что скажешь?

Ной не ответил сразу. Не потому, что был против, нет, просто обдумывал мои слова.

— Я хотел с тобой поговорить чуть позже, но раз этот вопрос возник сейчас, то давай обсудим. Для меня, как для Хозяина Вод, очень важно, чтобы разумные, живущие на моей территории, ни в чем не нуждались. Но физически я не могу быть везде, хоть вода и приносит мне весточки. И в ближайшем времени я собирался пройти по всем землям, что под моим контролем, и проверить порядок, решить проблемы, помочь. — он взглянул на меня. — Если хочешь, ты можешь отправиться со мной. Изначально я не думал об этом. Мало ли, вдруг тебе захотелось бы остаться дома, наслаждаться жизнью, нарядами и общением с подругами…

— Ты серьезно? — внутри поднялось возмущение, а потом я увидела смешливые капельки, пляшущие в его глазах. — Ты смеешься, да. — улыбнулась и шутливо ткнула его в бок, наслаждаясь искренним недоумением. — Конечно, я хочу отправиться с тобой. Познакомиться с твоей землей, людь…разумными, что живут на ней. Но ведь это не все, да?

— Да. — улыбнулся Ной. — Мне понадобится помощь. Но, думаю, тебе понравится. Ты же — Хозяйка Вод, моя жена. Ты можешь очень многое. Я хочу научить тебя. Все же наш мир, каким бы прекрасным он тебе не казался, имеет свои опасности. В том числе и угрозы от других разумных. Тех, кто меня не любит, например. Ты можешь оказаться под ударом. Я не хочу этого.

— Думаю, ты защитишь меня. — обнимаю его руку. — Сам, или же знаниями, что дашь мне. Когда отправляемся?

— Через пару дней. Только надо научить тебя кое-чему еще до путешествия.

— Да? Чему? — люблю учиться!

— Прятаться от моего братца и его неугомонной прозорливой женушки! — смеется муж.

— Чего?

* * *

«Когда именно появился Мир Упорядоченного Хаоса доподлинно неизвестно. Одно лишь знают все жители его — есть Создатель. Единый для всех рас, миров и времен. Тот, что дал им возможность жить и наслаждаться жизнью. Тот, кто всегда был, есть и будет.

И МУХ должен был стать центром миров. Соединить в себе все дороги, расы, существа и разумных. Так и было. До тех пор, пока Повелевающие не возгордились. Как же! Им подчинялись стихии! И стали притеснять других разумных, что не были также сильны и одарены, как они.

В итоге люди и многие разумные ушли в другие миры, бежали от могущественных гордецов. Баланс Мира Упорядоченного Хаоса нарушился. Мир закрылся. И не мог больше никто выйти из него. Как и зайти. Не сразу, но Повелевающие осознали свои ошибки. Но сделать уже ничего не могли. Лишь те, кто остался за пределами МУХ, могли попытаться что-то сделать. И они сделали.

Кто первым изобрел Врата — неизвестно. Но первый путешественник смог прийти и вернуться. Вскоре появилась делегация. Было налажено сообщение между приграничным миром, Арленом, и нашим. Как оказалось, из других миров проходы сохранились. Не все, и не всюду, но были.

Мы обменивались информацией, услугами. Но МУХ по-прежнему оставался закрытым. И тогда Великий Совет Разумных решил собрать абсолютно всю информацию, из всех миров, куда были Врата у Арленцев. И Совет что-то нашел. Но никто из разумных Мира этого так и не узнал. Потому что Совет сгинул. Пропал. Где и Когда? Это тоже неизвестно. А кто и должен был бы знать — ничего сказать не мог.

Читай Разумный эти строки.

Читай историю Мира Упорядоченного Хаоса.

И постарайся его спасти. Возможно тебе это когда-нибудь удастся.

Сказа Миркан, последний Помнящий».

Я пробежалась глазами по последним строчкам-подписи и закрыла книгу. По всей видимости, эта запись была сделана в спешке. Сведения слишком поверхностны, обрывочны.

Наткнулась я на эту книгу случайно.

Вообще на саму библиотеку тоже. Ной никогда не говорил мне, что в Доме она есть. Я просто после разговора с ним пошла проведать Аленку. Там, с другими слугами (как же странно произносить это) подружка занималась чем-то для меня совсем непонятным. Несколько женщин принимали и отпускали от себя струи воды. Потом говорили что-то мужчинами, и те исчезали в неизвестном направлении, возвращаясь уже с продуктами, какими-то веточками, тканями и прочим.

— Аленка, — я шепотом окликнула подругу. — А что это вы такое делаете?

— Ай мама! — подскочила она вверх и обернулась, гневно нахмурив брови. — Разве ж можно так пугать?

— Да ладно тебе, — улыбнулась одна из женщин, — Смешно получилось. А Хозяйка еще не знает, что когда мы сосредоточены на работе, нас даже шепот напугать может.

— Простите, неловко вышло. — пробормотала я, виновато улыбаясь. — Я не знала.

— Да ничего, бывает, Хозяйка, — добродушно улыбнулся…медведь? Нет. Или да? Большой, волосатый. Не везде. Но руки уж больно смахивают на лапы и среди густых волос выглядывает что-то уж больно похожее на уши.

— А…

— Не бойся его, — улыбнулась мне Аленка. — Медди — лесн. Это раса разумных, обладающих некоторыми чертами животных. Они не оборотни в земном понимании этого слова. Лесны — такими рождаются и живут. Они очень хорошо ориентируются в лесу, и как правило, живут на территории Лешего.

— Приятно познакомиться, — я робко пожала руку мужчине.

— А меня называй просто Мирф, — ко мне подошла та женщина, которая заговорила первой. — Не переживай, если что не знаешь, или не получается. Все же ты только познаешь этот мир, Хозяйка.

— Почему хозяйка то? Нет, почему, я понимаю, вышла замуж за Ноя, он — Хозяин, я соответственно хозяйка. Но зачем же так официально? Можно просто Асей звать. Ну или Анастасией.

— Не все так просто, — покачала головой Мирф, Медди согласно кивнул. — Вы теперь Хозяйка. Действительно Хозяйка, а не просто по замужеству. И это значит, что все, принадлежащее Водяному, в равной степени принадлежит и вам.

— Хорошо… — я поняла, что мало поняла.

— Потом все поймешь, — хмыкнул лесн, поняв мою заминку. — А пока, спроси у Хозяина книги. Все ж больше прочесть успеешь, нежели мы рассказать сможем.

— Ладно, Аська, давай, погуляй по дому, осваивайся лучше. А то так нигде почти и не была, да и я вся в делах. Так что на что-нибудь интересное, да набредешь. А опасности тебе в этом доме нет. Права имеешь.

— Ладно-ладно, не буду отвлекать! — я махнула рукой подруге и новым знакомым, и отправилась гулять дальше по Дому.

По пути нашла танцевальный зал, точнее так мне подсказал Дом, сама бы я никогда не догадалась. Еще были гостиные, большие и малые для приема гостей, нечто, похожее на тренировочный зал, прачечная, лекарственная (небольшая комнатка с определенными условиями для лекарственных растений), мастерская (там чинили поломанные вещи, или создавали новые взамен).

А потом, я случайно, прислоняясь к стене, провалилась в едва заметную арку. И оказалась в библиотеке. Это был рай книголюба! Ровные стеллажи, разделенные по секторам. Во главе каждого сектора была книга. С первых же страниц я поняла, что это были каталоги! И тут же кинулась искать историю МУХа. Я успела пересмотреть несколько летописей, когда наткнулась на обрывок странного вида бумаги (хотя все остальное имело вид практически привычных мне книг, разве что плотность бумаги, иллюстрации и почерк авторов различался.

И теперь у меня появилось только больше вопросов. Кто такой «Сказа Миркан»?Почему он подписался как «Помнящий». Что это значит? И почему за все время, что я здесь, никто ни разу не сказал мне про библиотеку?

Как будто…

Как будто никто про нее и не помнил?

* * *

— Библиотека? — Ной нахмурился. — И правда, что-то я напрочь забыл о ней. Хотя еще перед свадьбой была мысль отвести жену туда. Все же проще объяснять азы мира рядом с книгами, это подтверждающими.

— И еще, вот, что я там нашла. — я протянула мужу книгу. — Это одна из последних записей, подписанных неким Сказой Мирканом.

— Да, — мужчина задумчиво пролистал несколько страничек до и после записи. Более того, — тревожно шевельнулись ушные плавнички, — Я не помню в своей библиотеке вообще хоть одной книги, где упоминался бы Совет, Помнящие, да и настолько древняя история Мира. Да и странный способ спрятать. Важные исторические сведения в книге со сказками.

— Ну да, — я немного смутилась. Ведь первое, что я схватила в обители знаний — сказки и легенды, а не хроники мира и законы. — С другой стороны, а кто вообще полезет в сказки? Ну, кроме детей и меня? Кто вообще мог подумать, что в книге с выдумкой окажется нечто ценное? Ведь, если бы… — тут меня осенило. — Стоп, Ной, а как ты вообще понял, что это не очередная сказка, а реальная летопись?

— Хм… — муж чуть лукаво взглянул на меня своими серыми омутами. — А ты?

— Не знаю, — тут мозг завис уже над собственным поведением. — Просто поняла. Я не могу… Вот знаю, что это все правда, и все тут! А почему? Не могу внятно ответить.

— Вот. — улыбнулся Ной. — Это чувство, ощущение — интуиция, присущая Повелевающим. Тем, кто способен управлять стихиями. Я — Повелитель Вод. Ты — моя жена. Все просто.

— Ага… — вроде что-то поняла.

— Давай просто оставим пока книгу в библиотеке. Её долго никто не находил, и еще столько же не найдут. А по поводу Совета, Помнящих и всего остального, я постараюсь рассказать тебе все, что знаю.

— Ладно, — пожала плечами и поставила «Сказки и Легенды Мира» обратно на полку, откуда взяла. — А что ты имел в виду, когда сказал прятаться от Посейдона и Ами?

— О! — усмехнулся муж, — Просто Сей, при каждой моей отлучке, подобно этой, включает заботливо-паникующего братца. Естественно Ами присоединяется к нему. И поверь, это жутко выглядит.

— Ной весело улыбнулся, в миг становясь задорным мальчишкой. В последнее время я вижу это его выражение лица все чаще и чаще. И меня радует, что он открывается мне. Для всех остальных, он по-прежнему немного холодный, но добрый и справедливый Хозяин.

— А для меня — разный. Нежный. Добрый. Мудрый. Заботливый. Веселый.

— Родной.

— Вы уже ушли? Нет! Вы еще не ушли! Сей, скорей, пока они не смылись от нас! — в комнату мини-штормом ворвалась Амфитрита, — Так, милые мои, все с собой взяли?

— Успокойся, Ами, все нормально. — Ной мягко остановил её, — Все как обычно. Ничего страшного и опасного в осмотре территорий нет. Ты же не паникуешь, когда Сей уплывает? А у него, на минуточку, гораздо больше пространства под контролем.

— Конечно я не паникую! — возмутилась Королева, — Я же с ним плыву!

— Вот, — выглянула я из-за спины мужа, — Я тоже отправляюсь с Ноем. Так что все будет отлично!

Рядом возник Посейдон. Он ничего не сказал, только чуть нахмурился и вздохнул.

— Хорошо, ребят, просто будьте осторожнее. — негромко вымолвил он. — Не нравится мне все это. Никогда не нравится.

— Все будет хорошо, брат, не волнуйся. Мы просто проверим границы и поселения по пути к ним.

— Ладно уж, — проворчал Сей.

Мы с Ноем поднялись на поверхность. Как оказалось, передвигаться мы будем по верху. Причем — лететь. Так Ной мог осматривать поселения.

— Слушай, ты ж вроде Хозяин Вод а летаешь, как будто — Хозяин Ветра. — усмехнулась я.

— Ну, на права Хозяина Ветра мы, конечно, не посягнем, но он вполне себе разрешает баловаться с его стихией на других территориях. — улыбнулся муж. — Да и ты хочешь тоже полетать. Я ведь чувствую. А в тот раз мы так и не насладились полетом.

— Да, — я тоже вспомнила.

— Милая, не думай об этом, — он легонько погладил меня по голове, будто маленькую. — Давай хорошенько повеселимся!

И, обняв меня, мы снова взмыли вверх на мощной струе воды.

Перед взором снова открылись великолепные виды, а из головы вылетели все тревожные мысли. Что ж, Мир, жди Нас!

И горизонт рванулся навстречу.

* * *

«И почему опасения сбываются всегда не вовремя?» — первая мысль, которая пришла мне в голову, стоило лишь открыть глаза.

Над головой странный потолок. Ковры какие-то? Где я? Что вообще произошло и где Ной?

Я попыталась позвать его по связи и с недоумением наткнулась на пустоту.

Что?

Сердце заколотилось где-то под горлом. Стало трудно дышать.

Где связь? Где узы? Почему я больше не чувствую Ноя? Мы же…

Сердце остановилось.

Воспоминания обрывались на моменте нашего отлета из дома.

Одна.

Без мужа, связи с ним и последних воспоминаний.

Сознание накрыла тьма.

Глава 12

— Ну и что теперь? — Стася смотрела на меня из отражения.

— Судя по тому, что ты сейчас отражение в зеркале, висящее посреди пустоты, я сплю. Верно? — стало как-то спокойно. Все-таки я не одна.

— Неужели ты наконец перестала меня бояться? — удивилась Стася.

— Нет. Просто у меня нет сейчас сил на эмоции. — признание получилось каким-то уж больно жалобным, и я села посреди пустоты. Моя голова, что хочу, то и вытворяю.

— Ясно. — усмехнулась она. — Так вот до какого состояния тебя надо довести, чтобы ты поверила мне?

— Я не верю тебе. Просто сейчас у меня нет другого общества, кроме тебя. И да, отвечая на твой самый первый вопрос, я понятия не имею что теперь. Я ничего не помню. И да, это весьма удручает.

— Совсем ничего? — подозрительно нахмурилась Стася.

— Вообще. — подтвердила я. — Да и чего тебе спрашивать? В конце концов, ты же все-таки в моей голове. В конце концов, ты — моя личная шизофрения.

— Это было грубо. — холодно заметило мое отражение. — Но дело в том, что я кое-что помню.

Её слова мгновенно разогнали всякую апатию. Я подскочила, схватившись за раму зеркала.

— Почему ты молчала? Что произошло?

— Потому что я не знаю, как ты к этому отнесешься. — серьезно ответила Стася. — И еще, я помню не все, лишь отрывки какие-то, не дающие толком никакого видения ситуации. Могу тебе сказать лишь одно, что я знаю наверняка. Мы оказались здесь — я кстати понятия не имею где — по своей воле. По твоей, если быть точной.

— Что?

— Да. Ты сама заблокировала связь с Ноем.

— Но почему? — я не могла поверить в это! — Зачем мне делать это?

— Я не знаю! — раздраженно воскликнула она. — Это вся информация, что мне доступна сейчас. Остальное я смогу сказать тебе, как только разблокируется память. С учетом того, что из нас двоих скорее всего именно я получу доступ к воспоминаниям первой…

— Как я могу быть уверена, что ты мне не солжёшь?

— Я не властна в твоём разуме настолько! Поэтому, в любом случае, воспоминания ты получишь. Только я смогу рассказать тебе раньше. Вот и все.

— К чему ты ведешь?

— Как только очнешься, а ты не спишь, ты потеряла сознание, — я буду с тобой разговаривать. Надеюсь, ты не испугаешься голоса в голове?

— И, спрашивается, чего обижаться, когда я называю тебя личной шизофренией? Пообещай, что не будешь брать тело под контроль! Мне не нужны убийства!

— Обещать не буду. — после паузы ответила Стася. — Но постараюсь не убивать никого, если это не будет угрожать твоей жизни.

— И как я могу тебе верить в таком случае? — вздохнула я.

— Просто постарайся не оказываться на грани смерти. — съязвила она.

— Супер. Просто великолепно!

— Хватит ворчать. — Стася к чему-то прислушалась. — Просыпайся давай.

— Как? Я не знаю, как мне…

Над головой висели ковры. Ага, все-таки проснулась. Уже легче. Но паника, приглушенная в бессознательном состоянии, вернулась.

«А ну-ка успокоилась!» — рявкнул кто-то в голове.

Удивление пересилило страх. И я вспомнила, что Стася говорила об общении в реальности. Голос в голове звучал именно как внутренний голос, тот, что озвучивает мысли обычно. Только эмоции были чуть поярче, да и разница чувствовалась, мои это мысли, или речь Стаси.

— Странное ощущение, — пробормотала я, — Вроде как голос мой, но не мой. Лишь бы не свихнуться.

«Не свихнёшься». - стало понятно, что Стася усмехается. — «Попробуй обследовать комнату, с этого ракурса плохо видно».

Я осторожно села на кровати. Или чем это было. Матрацем? Подушками? На первый взгляд все вокруг было оформлено в восточном стиле. Ковры, узорчатый потолок, не особо высокий, кстати.

Я обошла комнату по периметру. Ни одного окна. Что уже меня напрягло. Хорошо спрятанная клаустрофобия подняла голову, но я мысленно затолкала её обратно. Стася права — не время разводить панику. Двери были. Резные, вычурные створки прятались за золотистой драпировкой. Предсказуемо заперты.

— Супер, и что теперь делать?

«Ждать».

— Чего?

«Кто бы нас не запер, рано или поздно, он придет».

— И все-таки, зачем я согласилась оказаться здесь?

Стася не ответила. Да и вопрос был явно риторическим. Но эта мысль, как и пустота там, где должны находиться воспоминания, меня конкретно так напрягали. И самое главное — зачем я заблокировала связь между мной и Ноем? И что более важно — как её восстановить?

«Кто-то идет».

Я и сама уже услышала поворачивающийся ключ в дверях. Странно. Не думала, что в МУХ пользуются ключами. По крайней мере, у нас Дома не было замков. Если кому-то был заблокирован доступ в комнату, арочный двери просто не открывались.

Но эти створки открылись, и вместе с порывом горячего ветра, внутрь вошел мужчина.

«Закрой глаза!» — рявкнула Стася, и я автоматически послушалась.

«Что происходит?» — целенаправленно обратилась я к ней.

«Вспоминай Ноя! Быстро! Как можно подробнее и как можно эмоциональнее!» — скомандовала она.

И перед глазами замелькали образы.

Вот моя первая встреча с ним. Слегка растерянный, чуть грустный, он стоит передо мной на нашей свадьбе. Вот удивление на его точеном, почти совершенном, лице, когда я говорю о его красоте. Мило розовеющие ушные плавнички. Тонкие губы. Ясные серые глаза. Они могут то опасно блеснуть сталью, то вдруг стать теплыми и мягкими, точно уютное пуховое одеяло.

Думать стало тяжело, но я продолжала вспоминать.

Его теплые объятья, нежные слова. То ощущение безопасности, что у меня возникало рядом с ним.

И узы. Брачные узы, что всегда грели мягким сиянием где-то около сердца.

На глаза навернулись слезы.

Я скучаю.

Странная муть на мыслях ушла, а пришло четкое осознание — я люблю Ноя. Да, он слегка старомоден, необычен, и его семейка — братец, например, — привносит нотку безумия в мое осознание мира.

Вот только я люблю его.

Родной. Надежный. Мой.

«Теперь можно», — неожиданно оборвал мои воспоминания голос моей шизофрении-Стаси.

Я вернулась в реальность и открыла глаза.

Передо мной стоял мужчина. Эмоции попытались что-то вякнуть, но тут же заткнулись, залипнув на образ Ноя в голове. Я же пыталась осознать ошеломляющую мысль — я в другой стране. Если говорить на языке МУХа — на чужой территории.

Потому что передо мной стоял Песчанник. Ровно-смуглая кожа, настолько естественная и совершенная, какой может быть только кожа коренного жителя пустынь. Никакой солярий не обеспечит такого прекрасного загара. Такая кожа будто светится изнутри.

Волосы же вспыхивали огненными искрами. Не в прямом смысле, но яркие пряди всех оттенков рыжего завораживали глаз.

Сами глаза мужчины имели опасный кошачий разрез и отливали диким, золотистым цветом. Точно хищник на охоте.

Все остальное тоже было прекрасно.

Ну, чисто с эстетической точки зрения. Худощавый, но видно, что сильный и гибкий. Ловкий — наверняка.

Он приковывал к себе взгляд и внушал опасность.

То, что доверять Песчанику не стоит, я убедилась, когда он заговорил.

— Ну привет, невестушка, — лукаво улыбнулся мужчина. — Я рад, что ты очнулась.

— Да, я очнулась, — перебила я его, задетая обращением. — И я не невестушка. Я жена. Причем жена Водяного. Знаешь такого? А теперь объясни мне, какого шторма я делаю здесь?

Он выгнул одну бровь. Да так выразительно, что я вспомнила одного из героев земной популярной саги.

— Ты действительно не помнишь?

— Что я должна помнить? Буду благодарна, если просветишь. И да, прости за наглость, но ты кто такой? — я насторожено уставилась на него, мало ли что прилетит за откровенное хамство.

— Ты можешь звать меня Азулле Вист. И я — правитель этой страны.

— Хорошо, Азулле Вист, что за страна?

Вместо ответа он подошел к стене. Одно движение его руки и ковры раздвинулись. А затем стена в середине начала осыпаться. Точно песчаная. А может, она ею и была. И вот, спустя несколько мгновений на уровне моих глаз открылось окно.

Песчанник отошел в сторону и с издевательской улыбкой махнул рукой.

— Посмотри сама.

Я подошла к проему, и выглянула.

— «…!» — очень эмоционально промолчала Стася.

И я была с ней абсолютно согласна.

Перед глазами раскинулся город. В пустыне. В бескрайней, ярко-желтой, горячей пустыне.

— Как называется город? — горло саднило от слез, но я всеми силами старалась не расплакаться.

— Ашенте. — мужчина искоса глянул в мою сторону. — Не плачь. Я ничего тебе не сделаю.

Он направился к выходу из комнаты, но остановился у дверей.

— Я подожду, пока ты сама не примешь решение в мою пользу. Если ты вдруг не поняла — я хочу видеть тебя своей женой. Считай, что ты мне приглянулась. Твоя брачная связь разорвана. А значит, ты свободна. И да, не пытайся сбежать. А так — мой дворец полностью в твоем распоряжении. Слуги будут слушаться. Осваивайся.

И ушел.

А я осталась одна в расстроенных чувствах, пытаясь осознать все то, что мне только что сказали.

Стася молчала.

Мы обе думали.

Хотелось упасть и плакать, но что-то мне все же не давало покоя. Что же?

Хорошо, если рассуждать по порядку?

Стася сказала, что узы я заблокировала сама. Заблокировала, а не разорвала. Значит, мне это было для чего-то нужно. Вопрос первый — для чего?

Далее. Этот мужик, Азулле Вист, правитель судя по всему. Дворец, город за окном, то, как он говорит о своих владениях, что-то да значит. А еще он не подозревает, что моя супружеская связь все еще существует. Именно для этого я блокировала ее? Может быть. А может и нет.

Следующее. Стася сказала закрыть глаза сразу же, как только он вошел. Существует ли в этом мире сила, способная подчинить сознание? Перенаправить мысли в нужное русло?

Возможно и существует. Есть же Непомнящие, и такие, как я — на которых они не действуют. Возможно, у этого мужчины тоже есть какой-то способ воздействовать на разум. А может быть это была только перестраховка. Надо будет у Стаси уточнить.

Да и думается мне, что никто бы не стал устраивать всю эту заварушку только ради того, чтобы получить себе женщину. А значит — Песчаннику от меня что-то нужно.

И наконец, раз я здесь, да и еще по своей воле (допустим, не факт, но вдруг?), то мне это было для чего-то нужно. А значит цель номер один — исследовать все, что только возможно и доступно.

Цель номер два — сбежать.

Как можно скорее.

Не нравится мне все это…

Стася молчала. Я ходила по комнате, периодически выглядывая в окошко. Город жил своей жизнью, жаркой и суетливой. Люди внизу казалось не останавливались ни на минуту. И это было очень своеобразно, прекрасно в какой-то мере.

Тут не было высоток с зеркальными окнами, не было машин и пробок, но сейчас, глядя на этот неумолкающий город — Ашенте — я чувствовала себя так, будто вернулась на землю.

Ашенте… Почему именно так? Название было странным, что-то до боли напоминающим, но что? Вспомнить не получалось.

«Ташкент» — съязвила в голове Стася.

— Ну нет! — возразила я. — Даже если и похоже немного по звучанию, совершенно не те ассоциации. Нет. Ашенте — довольно красивое название для этого города. Такое же жаркое и своеобразное, как, наверное, и он сам.

«Ну вот, проснулся твоей внутренний романтик», — проворчала она в ответ.

— Чего ему просыпаться? Романтика во мне и не засыпала.

«Вот только в куколку Барби не превратись».

— Фе! Ты не хуже меня знаешь, что я люблю милости, но ненавижу розовые сопли. Ладно, давай прервем нашу несомненно важную и нужную баталию.

«Да. Давай. А еще лучше, если ты выйдешь отсюда и пройдешься по дворцу».

— Выйду с удовольствием. Только как?

«Ножками! Пока ты предавалась шоку и меланхолии, я успела заметить, что этот мужик не закрыл двери когда уходил».

— А раньше сказать не могла, да? — невероятно досадно, когда собственная шиза укоряет тебя в невнимательности.

Стася промолчала.

Дверь, скрытая за тяжелой драпировкой поддалась сразу. Действительно открыта, да и похоже никто не думал нас запирать. Снаружи даже охраны не стояло. Либо я не особо ценная тушка для правителя, либо сбежать отсюда настолько нереально, что даже охранять не стоит лишний раз.

Коридор выглядел так, как будто кто-то взял восточную сказку и целиком принес в этот мир. Ковры, драпировки — тяжелые и тюль, узоры на песчаных стенах. Арочные створки дверей, или же просто проходы, внутренний дворик. Я, кстати, оказалась на втором этаже дворца. А всего их было три. По крайней мере, балконов я насчитала как раз три штуки до земли.

Прошлась вокруг по террасе. Подергала некоторые двери. Большинство оказалось закрыто. Но, судя по расположению, это скорее всего были комнаты наподобие моей.

— И что дальше? — пробормотала я вслух.

Рядом вдруг взметнулся песок.

— Что пожелаете, иммира? — смуглая девочка, на вид лет десяти, в чалме и простом топе появилась передо мной так неожиданно, что все вопросы и пожелания вылетели из головы.

Я молчала. Девочка тоже.

— А… — попыталась я выдавить из себя хоть что-то. — Привет?

— Дня доброго, иммира. — продолжала вежливо улыбаться девчушка. — Я выполню любое ваше пожелание в пределах, установленных господином. Вам принести закуски?

На слово «закуски» желудок отозвался жалобным бурчанием.

— Да, пожалуйста, — пробормотала я. — Как тебя зовут?

— Прислужникам не нужны имена, иммира. — поклонилась девочка. — Закуски принесут в вашу комнату. Если пожелаете что-то еще, просто скажите вслух, иммира.

— Постой! — остановила я ее, раньше, чем сообразила зачем. — А почему ты называешь меня так странно, иммира?

— Это стандартное обращение к знатным женщинам в нашей стране. — и девчушка исчезла до того, как я успела задать какой-либо еще вопрос.

Вернувшись в комнату я обнаружила поднос с фруктами, чем-то очень похожим на сыр, несколько лепешек и напиток в кувшине. Сердце кольнуло разочарованием, когда питьем оказалась не вода. Все же я надеялась, что через воду смогу так или иначе связаться с мужем.

Что ж, пока оставалось только подкрепиться.

Глава 13

Фрукты казались знакомыми, но, как и дома, я не могла понять, что именно я ем. Хотя было вкусно, да. Даже Стася оценила.

Перекусив, я пошла знакомиться с дворцом дальше. В целом, мне тут даже нравилось, хоть и было немного страшновато. Как оказалось, я уж слишком привыкла к воде. И теперь, находясь в песчаной коробке, хотелось найти хоть один источник обычной, простой воды.

А ведь из песка было все вокруг. Стены, украшения — лепнина, потолок. Я боялась представить, что будет, если вся эта громада вдруг рухнет мне на голову. И надеялась на то, что Азулле Вист, правитель, этого не допустит. В конце концов, мы со Стасей пришли к выводу, что я этому песчаннику нужна живой.

Спустилась вниз. Правда, с трудом нашла лестницу. Сначала пришлось вызвать прислужницу, и та уже показала спрятанный переход. Пришла к выводу, что с их умением перемещаться, лестницы не особо нужны. Но все же предусмотрены в постройке.

Внизу, во внутреннем садике успела и обрадоваться и огорчиться. Обрадовалась, когда поняла, что деревья и цветы настоящие. Огорчилась, не найдя ни одного источника воды. Песок в окружении начинал душить. И лишь периодический рык Стаси в сознании не давал мне скатиться в панику. Дожили. Та, кого я всегда боялась больше всех, меня успокаивает и помогает. Задала этот вопрос самой Стасе. Кажется моя логика начинает постепенно отключаться.

— «В беде всегда легче выживать с тем, кого ты хотя бы немного знаешь. — сказала она. — Разуму человека легче со знакомым злом, своим, нежели с неизвестным добром. Что поделать, такова психология человека».

— Что ж, ты мое знакомое и родное зло. — горько усмехнулась я.

Голос в голове ничего не ответил.

— Прислужник! — негромко позвала я, уже узнав, как можно позвать этих маленьких юрких деток.

— Что пожелаете, иммира? — уже знакомый ураганчик песка взметнулся передо мной.

— Тут есть библиотека? — задала я самый насущный вопрос, так как очень хотелось почитать об этой стране хоть что-то.

— Нет, иммира.

Вот это уже поставило в тупик.

— И что мне делать? — задала я вслух мучивший меня вопрос.

— Отдыхать, иммира. — ответил мне вдруг прислужник, сейчас это был мальчишка. — Господин построил этот дворец специально для вас. Отдыхайте и набирайтесь сил.

О как! Этот ребенок оказался поразговорчивее предыдущих.

— Послушай, но я же не могу просто лежать и ничего не делать? Может быть во дворце есть что-то еще, кроме моей комнаты и сада?

— Иммира, этот дворец был построен специально для вас господином всего несколько дней назад. Кроме хозяйственной части для нас, прислужников, здесь есть только комнаты, сад и верхняя терраса. Вы можете гулять, отдыхать, кушать. Если пожелаете, мы принесем вам из города наряды и украшения.

— А ты можешь принести мне книгу? Или то, на чем у вас пишут и читают? А еще лучше обычной простой воды?

— Иммира, вам запрещено приближаться к воде. — огорошил меня вдруг прислужник. — Для очищения тела есть специальный песок, напитки вам предлагаются освежающие и утоляющие жажду. Чистая вода под запретом. Господин знает, что вы можете попытаться связаться с нежелательными лицами.

— Обалдеть, — пробормотала я, — Я не знаю как это сделать, а он видите ли знает!

— Господин знает и видит все, что происходит в этом дворце. — выдал мне вторую новость мальчик.

— Вы наблюдаете за мной постоянно? — сообразила я.

— Да, иммира. — и вновь прислужник исчез без предупреждения.

Мне оставалось только обдумывать услышанное вместе со Стасей. Эта ситуация не нравилась мне все больше и больше. Вспомнив слова мальчишки о верхней террасе, я попыталась найти на нее выход. С трудом, но нашла, даже не зовя на помощь прислужников.

Что-то умиления при виде маленьких загорелых детей в чалме у меня поубавилось. Да и вряд ли эти малыши были детьми. Скорее всего, просто так выглядели. Уж больно профессионально-вежливые у них улыбки и поведение. Как у меня когда-то. Но в моем случае это было необходимо в работе администратора. Какими бы отталкивающими клиенты не были, необходимо вежливо улыбаться и разговаривать спокойным тоном. Всегда.

Вот и тут так же. Легкие улыбки, уважительные поклоны, а глаза холодные, равнодушные. Чем больше думаю, тем больше дрожь пробирает. Не найти мне тут союзника. Слишком преданы прислужники своему правителю.

Размышляя обо всем этом поднялась на крышу. «Верхнюю террасу», как ее назвал мальчик.

Сердце защемило. Красиво. И видно далеко. То, что казалось кусочком из окна, с крыши предстало как необъятное море желтого песка. И небо. Синее-синее. Жаркое. Знойное. Совсем не такое, как дома. Не ласковое. И солнце, жалящее своими лучами.

Долго я не простояла. Слишком жарко оказалось. Но округу разглядела. Дворец находился на некотором возвышении от города, особняком. Если все так, как сказал мальчишка-прислужник, то правитель построил это здание всего несколько дней назад и специально для меня.

Эта оговорка удивила.

Столько закрытых комнат, делать нечего, а дворец — «для меня». Странно? Не то слово!

И все же я не оставляла мыслей о побеге. Даже заглянула за край террасы. Нет, спрыгнуть не удасться. А выхода по всей видимости из этой тюрьмы не предусмотрено. Для меня уж точно.

Город, казалось, жил своей жизнью и не обращал на меня внимания. Не думаю, если я вдруг начну кричать и махать покрывалом, кто-то обратит на это внимание. Дома в Ашенте были песчаными. Или глиняными? Издалека разглядеть подробно не получалось, но видимо песок там был такой же крепкий, как тот, из которого построен дворец.

Дальше, за границей города не было ничего. Одна пустыня. И это убивало. Пока только морально. А вот если решусь сбежать, вполне возможно — и физически. Пустыня опасна для неподготовленных. Это я еще на земле усвоила.

Хочу воды.

Хочу этой привычной прохлады вокруг кожи. Когда даже дышать легко. Когда можно парить в невесомости, наслаждаясь кристальной ясностью вокруг. Изображение вокруг помутнело — слезы навернулись на глаза. Все-таки моя психика не настолько непробиваемая, как у Стаси. Хотелось плакать.

Но солнце жарило немилосердно, аж голова разболелась. Едва ли не впервые в этом мире. Просто от солнца над головой. Поэтому пришлось слизнуть соленые капельки с губ и идти в свою комнату.

Мелькнула и пропала какая-то мысль. Очень важная мысль. Но головная боль все нарастала, думать стало слишком тяжело. И я рухнула на кровать, или чем были эти подушки с покрывалами.

Стася еще что-то пыталась сказать, но я ее не слышала. Или слышала, но не понимала?

Голова болит.

Хочу спать…

* * *

Небо было прекрасным. Полет — головокружительным. А в сердце царило счастье. Даже тревожные мысли и беспокойства отошли на второй план.

Мы летели вдоль речушки, выходящей из Озера Дома. Ной сказал, что вначале заглянем к Лешему. Все ж, не считая Посейдона, его территории были самыми близкими и пересекались с нашими.

Я наслаждалась. И больше всего тем, что не нужно было слов. Можно было просто подумать, представить, и адресовать все это мужу. И Ной поймет. Улыбнется, и ответит. Забота и тепло. Я куталась в них, закрываясь от всех проблем. Но лететь все время как оказалось, было невозможно.

Во-первых, я умудрилась замерзнуть.

Во-вторых, первый пункт заметил Ной, а не я.

В-третьих, мы приближались к лесам, и продолжать путешествие по воздуху уже было невозможно.

Поэтому мы спустились к речушке, что вела нас. Отдохнуть, перекусить и немного поразвлечься.

Последнее нужно было моему внутреннему ребенку, так не вовремя проснувшемуся. Поэтому, после еды — фрукты и какая-то вкусненькая зелень — я зашла в речку примерно по колено, набрала в ладони воды, и, глянув на Ноя, что с ожиданием наблюдал за моими действиями, пакостно улыбнулась, приводя замысел в действие.

Я никогда не забуду ошеломленный взгляд мужа, когда я брызнула на него водой. Казалось, он не мог поверить, что я это сделала. Я забрызгала Водяного водой!

А потом Ной отзеркалил мою пакостную ухмылочку — первый раз видела это выражение лица у него — и шевельнул рукой.

— Аиии! — взвизгнула я под волной, обрушившейся мне на голову и замерла.

Ной смеялся. Не так, как он делал это обычно — чуть улыбаясь. А весело и заливисто, закрыв глаза и утирая слезы. Как обычный человек, как мальчишка.

Как же я его люблю! — вдруг кристально ясно мелькнуло в голове.

— Ах так! — воскликнула я азартно. — Ну, держись!

И я подскочила к мужчине, не успевшему еще отойти от смеха, схватила его за руку и утащила в реку. А потом просто прыгнула ему на шею, заваливая нас обоих в воду. Утонуть нам не грозило, а побарахтаться было здорово.

Оказалось, я боюсь щекотки!

* * *

Я проснулась со слезами на глазах. Слишком ярким был этот сон-воспоминание. Слишком сильно было осознание одиночества. Хотелось устроить истерику. Но я снова сдержалась.

Не сейчас.

Нельзя сдаваться. Рано.

Передо мной появились закуски. Действительно, наблюдают.

Я жевала, практически не чувствуя вкуса и думая лишь о том, как бы мне сбежать. Сразу ясно, что о побеге узнают моментально. Возможно, даже сами прислужники успеют поймать. И тогда весь вопрос в том, как выиграть время. Как оторваться от погони? И куда бежать?

Хотя, я знаю, что мне важнее всего оказаться хотя бы у какого-нибудь источника воды. Я уверена, вот не знаю наверняка, но уверена, что смогу передать весточку! Мне бы только хоть кружку воды! Хоть пресной, хоть соленой, только чтобы вода была!

Снова мелькнула на задворках сознания какая-то мысль. Важная. Очень важная. Но тут же пропала. Да что ж такое!

Подошла к окну. Небо было красным. Закат. Решила полюбоваться им с крыши. Может хоть мысль дельная придет.

Закат в пустыне оказался действительно прекрасен. Но не родной. Ладно, не буду об этом думать. В первую очередь меня волновал вопрос — как сбежать. И будет волновать до тех пор, пока не попробую.

Думать не хотелось. Хотелось исчезнуть. Но вот как раз для этого надо было хорошенько подумать. Арррр! Бесит! Я посмотрела вниз. Может, все-таки прыгнуть со стены? Или нет? Я высоты не боялась, когда рядом был Ной и вода. А тут все-таки страшно. Об песок можно убиться? Думаю ушиб или оглушение мне точно обеспечены с такой высоты.

Пришлось вздохнуть и отойти от края.

Двери «в наружу» нет. Прислужников просить бесполезно. Единственное, что можно, так это требовать каких-то материалов из города. Только не книги и не воду.

Сидя вот так на крыше, позволяя мыслям течь свободно, я сообразила, почему такая нервная. Если до этого момента мне просто не нравилось то, что я в тюрьме по сути, то сейчас я поняла, что вниз не хочу спускаться. Песчаные стены давили на меня. Вот никогда не замечала за собой приступов клаустрофобии, а сейчас тошно становилось при одной мысли о том, чтобы уйти в комнату. Кажется, ночевать я буду на крыше.

— Прислужник. — вновь девчонка. — Принеси мне сюда что постелить на пол и покрывало укрыться. Ночевать я буду здесь.

Девочка поклонилась, исчезла, а через полминуты передо мной появились хороший такой, мягкий ковер, несколько подушек и теплое покрывало. Почти плед или одеяло. Сначала я не поняла зачем, а потом вспомнила, что на земле ночью в пустыне было достаточно прохладно, даже холодно. Скорее всего МУХ не особо отличается в этом плане.

Я закуталась в одеяло и уставилась в звездное небо, будто пытаясь найти в нем ответы на свои вопросы. Или же обвиняя в своих неудачах? Сознание уплывало. Стася пока не появлялась. А мне очень захотелось, чтобы приснился Ной. Да, потом будет больно, но сейчас я хочу хотя бы призрачного ощущения его присутствия.

* * *

— Ася, смотри, — Ной стоял по колено в воде, он учил меня. — Ты — Хозяйка Вод, я тебе об этом уже говорил. Но ты можешь гораздо больше, нежели просто передавать послания, или формировать крылья из воды. Твое тело и частично разум перестраиваются под этот мир, сохраняя свою индивидуальность. А потому лишь от тебя зависит, насколько далеко будут распространятся твои способности. Ты теперь часть этого мира. Смотри.

Ной слегка повел руками. Насколько я поняла, ему не требовались какие-то жесты, они лишь облегчали представление того, что хочешь сделать, но муж показывал это все для меня.

Вода рядом с ним не шелохнулась.

А вот в воздухе точно экран вырос. Прозрачный — я видела Ноя за ним — но весьма четкий. А потом на экране вдруг появилась картинка. Девушка в белом платье, красивая. Она шла по воде, чуть растерянная, милая и в то же время решительная. Моя.

До меня не сразу дошло, что девушка на экране — это я сама. А все эмоции и ощущения принадлежат Ною.

— Это воспоминания? — голос от волнения сел.

— Да. — экран исчез, а Ной приглашающе раскрыл объятия.

Я влетела в его руки, стискивая мужа изо всех своих сил. Все же, как хорошо он меня уже знает. Эти его воспоминания и эмоции оказались красноречивее любых слов. Хотелось плакать от счастья.

— Научишь меня так же. — прогундосила я ему в плечо.

— Конечно. — улыбнулся он.

* * *

Над головой вновь оказались звезды пустыни.

Мне хотелось выть от тоски…

Глава 14

Стася ругалась. На меня. На себя. На нас обеих. И я не могла понять болит у меня голова от ночных слез, или же это дорогая шизофрения постаралась. Но в общем я была с ней согласна.

Я дура.

Непроходимая.

Глотала солёные слёзы всю ночь от снов-воспоминаний и даже не подумала о том, что слёзы — это тоже ВОДА! Да, там много разный примесей, но основа-то, основа!

Теперь вставал другой вопрос, как мне эти капельки соленые собрать до приемлегого объема? Уж с тем, чтобы поплакать, у меня проблем не будет! И так постоянно на грани истерики.

«Истерику не надо», — пробурчала вдруг Стася.

— Почему? И да, почему тебя так долго не было?

«Потому что твои эмоциональные качели блокируют меня. Я не могу прорваться к твоему сознанию».

— Но ведь раньше такого не было? — я удивилась. Уж такое точно впервые.

«Раньше не было, а сейчас что-то происходит, — серьезно ответила моя шиза. — Мне не нравится. Давай уж как-нибудь выбираться отсюда».

— Ну, теперь мы с тобой знаем, что слезы мои нам помогут. Вода есть. Ну, типа вода. Короче, лазейка появилась, это уже хорошо. Боюсь, что нам помешают — это плохо.

«С учетом вездесущих прислужников, да, — согласилась со мной Стася. — Поэтому давай вначале придумаем хотя бы примерный план побега, а потом уже будем плакать».

— Меня радует твое «мы», — неожиданно призналась я ей.

«Ты опять делаешь из меня чудовище?» — усмехнулась она.

Я же решила на этот вопрос не отвечать. Сейчас передо мной наконец нарисовались четкие цели. Сбежать и наплакать сообщение мужу. Звучит странно, но на то это Мир Упорядоченного Хаоса. Твориться может буквально что угодно.

«Кто бы говорил про порядок и хаос! — пробормотала в голове Стася. — Ты сама как порядок и хаос. Твоя логика порой убивает даже меня».

На это замечание я тоже не стала отвечать.

Обошла еще раз весь дворец. Половина комнат так и остались закрытыми для меня. Спрашивается, зачем их было строить? Это на случай, что я в истерике расшибу свою? Типа запасные?

Пригляделась к шторам и драпировкам. Интересно, а мне дадут их разорвать? Вряд ли…

В голове постепенно вырисовывалась идея.

— Прислужник! — вихрь песка и ребенок рядом.

— Да, иммира, мы вас слушаем.

— Ваш господин приедет сюда еще?

— Иммира, господин ждет вашего ответа.

— Какого? — не поняла я.

— Вашего согласия на брак с ним. Вы готовы дать ответ?

— Нет! — воскликнула я, и руками замахала, чтобы уж наверняка понял. — Я не согласна и никогда не буду!

Прислужник поклонился и исчез. Супер.

Мне позарез надо было устроить истерику. Но так, чтобы Азулле ничего не понял, раз слуги ему докладывают обо всем.

— Стася?

«Что?»

— У меня есть план, но мне потребуется твоя помощь.

«Слуг перебить?» — оживилась она.

— Нет! Хватит кого бы то ни было бить! Но когда мы сбежим, мне нужно, чтобы ты управляла телом. Я могу растеряться и запаниковать.

«…»

— Стась?

«Нет», — и замолкла.

— Стася? Голос в голове, откликнись!

Но она молчала. Хотя я и чувствовала ее присутствие у себя в голове, Стася не откликалась. А я продолжала обдумывать причины истерики. Как оказалось, на пустом месте ее очень сложно спровоцировать. Попробовала обойтись.

В моей комнате висело несколько подходящих по плотности и длине покрывал. Ковер я ясное дело не осилю, но и тонкий тюль меня особо не спасет.

— Прислужник!

— Да, иммира.

— Принеси мне ножницы, или нож.

— Запрещено, иммира.

И исчез. Нет, меня уже начинает напрягать эта их привычка. Не дослушал ничего, не спросил, а сразу смылся!

Ну все!

Зубами вцепилась в одно из покрывал. Что ж, теперь я знаю, как устроить истерику! Измочаленный моими бедными зубками, но все же не порвавшийся край этой ткани довел меня до бешенства!

— Да чтоб тебя! — рыкнула я и рванула руками в приступе злости.

Треськ.

— О, так лучше! — обрадовалась я под ошеломленное молчание Стаси в голове.

Покрывало рвалось хорошо. Прислужники не появились даже когда я связала два куска между собой. Что ж, даже два метра ткани сделают мой побег легче. Но надо сломать им логику. Вот я уверена, что Вист все видит, или все знает. Слуги докладывают ему о каждом моем шаге.

Скорее всего побег он тоже как-то предусмотрел. А потому надо выбесить его. Запутать. Отвлечь от основной моей идеи.

Поэтому я поднялась и с чуть безумной улыбкой привязала «веревку» к… балкону третьего этажа. А потом спустилась на второй и устроила себе катание на тарзанке.

— Юхууу! — визжала от восторга я, стараясь не врезаться в стену при такой-то амплитуде.

Вот вам!

— Прислужник!

— Да? — девочка старалась не выдать себя, но вот ее взгляд на меня был несколько ошалелым. Да и обращение она забыла сказать.

— Принеси напиток!

— Да!

Девочка испарилась, а через секунду возле меня появился поднос с кувшином. Супер! Довольная своей выходкой, я отправилась в комнату, планировать следующую.

Берегись, Азулле Вист! Ты еще не знаешь, с кем связался!

* * *

— Смотри, — Ной зачерпнул в ладони воды из ручья. — Вода, какой бы состав у нее ни был, остается водой. Самое главное для тебя, чтобы всегда в составе была основа. На земле ее называют формулой «H2O».

— Да ладно! — вырвалось у меня. — Никогда не думала, что тут химию тоже хорошо знают. — и поняла как прозвучала моя фраза. — Прости!

— Милая, если я не вдаюсь в подробности состава жидкости и не перечисляю тебе все отличия пресной воды от соленой на молекулярном уровне, это не значит, что я такой дремучий. Просто не всегда нужно знать подробности досконально. Иногда достаточно просто верить. Но да, наука может тебе помочь, если захочешь создать что-то новенькое.

Щеки опалило огнем. Вот вроде не краснею по любому поводу, а тут…Стыдно.

— Не переживай. — Ной как всегда почувствовал мое состояние. — Давай продолжим. Чтобы изменить форму воды, тебе надо просто представить. Зачастую, все зависит лишь от воображения и фантазии. А они безграничны.

В его руках тут же оказалась прозрачная водная бабочка. Прелесть!

— Попробуй. — он приглашающе махнул рукой. — На первый раз можно закрыть глаза. Так легче представлять результат.

— Хорошо. — как-то нервничаю я.

Но послушалась. Закрыла глаза. А чего я хочу-то? Почувствовать себя надо свободней, наверное. Представила как у меня в руках парит идеально круглый шар из воды.

Это ветерок по ладоням пробежался? Или правда получилось? Приоткрыла глаза.

Хлюп! — шарик тут же плеснулся водой на руки. Видимо не стоит терять концентрацию. Вот и почему с крыльями получается так легко? А тут — боюсь.

На вторую попытку закрывать глаза не стала. И с восторгом наблюдала, как над ладонями завис шарик. Как здорово!

А потом вдруг душа пошла вразнос. Шар, повинуясь моему желанию, ушел обратно в реку. А в голове заиграла мелодия. Вторя ей я всплеснула руками, кружась то ли в танце, то ли в хороводе.

А вокруг вырастали лианы и цветы, прозрачные и искрящиеся на солнце, распускающиеся салютами, и окутывающие замысловатыми узорами.

Я ликовала!

На этот раз, проснувшись, давить в себе слезы не стала. Мне нужно было проверить кое-что. Поэтому, собрав на пальцах несколько слезинок, попыталась на них воздействовать.

Ной сказал, что химическая формула не столь важна порой, сколько воображение и желание.

Стася в голове так же напряженно следила за капелькой на пальце. Это у меня в глазах от напряжения рябит, или она действительно шевельнулась?

Ну же!

Когда заболела голова, а капля так и не пошевелилась, я сначала расстроилась, а потом поняла, что действовала неправильно.

Попробовала достичь состояния сосредоточенной расслабленности. Ну или расслабленной сосредоточенности. В общем, не напрягаться, позволив мыслям своевольно течь, но при этом удерживать концентрацию.

И с восторгом смотрела на едва заметную, крохотную слезинку, зависшую в воздухе. Поймав однажды это ощущение, уже было легче. Конечно, капельки было ничтожно мало, чтобы сформировать из нее что-нибудь, но сам факт! Значит я могу использовать слезы! От счастья чуть снова не расплакалась.

«Жаль, что тут естественные потребности не являются естественными потребностями», — пробормотала странную фразу Стася.

— О чем это ты?

«Да так, просто подумала, что не надо было бы так мучиться, если бы тебе хотелось в туалет. „Воды“ было бы сразу много.»

— Фу! Стася! — передернуло меня от этой мысли.

«А что, фу? — пожала она плечами. — В плену еще и не о таком задумаешься».

— Все, нет, выкинь из головы! И из моей тоже! — я вновь скривилась, представляя себе эту ситуацию.

Ну уж нет! Лучше наплачу!

«Ладно, что сегодня будем вытворять?» — вздохнул мой голос в голове.

— Будем проверять песчаные стены на прочность. — пришла мне в голову идея. Говорят, мокрый песок разваливается. Вот и проверим. — Прислужник!

— Да, иммира? — мне показалось, или в этих карих глазах опаска?

— Принесите мне напиток. Можно разные. Два, а лучше три кувшина.

Слуга кивнул и исчез. Как всегда, впрочем.

«Что ты хочешь сделать?» — не поняла ход моих мыслей Стася.

— Сейчас увидишь! — я схватила один из кувшинов, что стояли передо мной и с размаху вылила его на стену. Да, прямо в своей комнате.

А потом еще так задумчиво потыкала пальчиком. Мокрый песок или сухой?

Сухой.

Лааааднооо…

Видимо слуги ликвидируют все еще на подлете. Тогда попробуем другой вариант.

Поднялась на крышу со вторым кувшином.

Подползла к краю.

Вылила напиток вниз.

Долетел, и даже намочил песок внизу.

А вот стены дворца снова чистенькие.

А это значит что? Это значит, что слуги способны на все, но только в пределах территории.

А третий кувшин? Что ж, третий я просто выпила, что пропадать добру?

Кстати, напиток не поддавался воздействию. А жаль…

Интересно, если прислужники докладывают правителю обо всем, может, он решит, что я сумасшедшая и отпустит? Эх, вряд ли. Ладно, тогда продолжим шокировать невидимую публику.

Следующим делом я решила еще разбить кувшин. Осколки до пола не долетели. Попыталась еще раз, только на этот раз зажав край в руке. В общем, этот только осколок и остался. Но передо мной тут же появились прислужники. Сразу несколько штук.

— Иммира, отдайте пожалуйста — требовательно протянул руку один из них, — Эта вещь опасна и может вам повредить.

— А вот и не отдам! — воскликнула я.

Интересно, мне послышался скрип зубов, или это слуховые галлюцинации?

Прислужники силой отбирать ничего не стали. Но так и стояли возле меня, не спуская глаз. И это бы нервировало, если бы я не была уже в том состоянии, когда уже все равно на всех и вся.

А потому я невозмутимо поковыряла стеночку. Надо же, ковыряется! Ход, конечно не прокопаешь, но поиздеваться можно.

А потому я весь оставшийся день «разрисовывала» стены. Конечно поначалу все исчезало под бдительным взглядом слуг, но на третий час они, видимо уже устали. И теперь следили лишь за тем, чтобы я не покалечила сама себя. Видимо Азулле Вист опасался, что я покончу с собой.

Дурак что ли? Меня еще муж где-то там ждет! Ну или его представления обо мне совершенно ошибочны.

В общем, вся поверхность песчаных стен, куда я только могла дотянуться, была «украшена» цветочками, бабочками, и надписями. Ах да, еще я вспомнила, как в школе любила перерисовывать китайские иероглифы и обозначила парочку.

Пусть теперь думают!

Вот!

* * *

— Стась, как думаешь, нас в комнате не запрут после этой выходки? — задумчиво рассматривала я порванные покрывала, связанные в один большой канат.

Может быть, его длины даже хватит на то, чтобы достать до подножия дворца.

— «Не знаю. — отозвалась Стася. — Надо все хорошо продумать. Наша с тобой задача добраться до ближайшего водоема».

— Да. — согласилась я с ней. — А для этого надо спросить ашентийцев. А значит, нельзя от них сильно отличаться. Ты сумела разглядеть, в чем они ходят?

— «Издалека не особо видно. И почему ты спрашиваешь у меня? Глаза у нас с тобой одни на двоих!» — возмутилась Стася.

— А, ну да…

Я задумалась. Во что бы замотаться, чтобы не особо отличаться? Вряд ли у меня это получится. И ведь денег местных нет совсем. А постоянная суета и яркие палатки в одной из частей города, намекали на базар. Называется, почувствую себя в сказке. «Алладин», тоже мне! Там принцессе было гораздо легче сбежать и замаскироваться!

О! Почему бы и не попробовать!

— Прислужник! — почему их лично можно вызвать именно этим словом? Сама себе попугая напоминаю!

— Да, иммира. — и поклоны эти их! Как же все достало!

— Скажите, вы можете принести мне украшения? Если это возможно? Я хочу зеркало, наряды и украшения. Все равно мне здесь делать нечего.

— Да, иммира, — несколько удивленно ответила служка. — Повелитель разрешил предоставлять вам все, что пожелаете, кроме предметов, которые могут угрожать вашей жизни и таких, как вода и способ выйти из дворца.

— Отлично. Тогда мне нужны украшения из натуральных драгоценных камней, жемчуг, если он тут есть, наряды. Желательно, если и сами наряды будут богато украшены.

— Хорошо, иммира, но нам понадобится время.

— Почему? — сделала вид, что удивилась.

— Слугам необходимо послать заказ в торговые ряды в городе. Мы не предусмотрели все ваши пожелания.

— Да без проблем! Я подожду. А что, сами сходить на рынок не сможете?

— Но тогда это выйдет гораздо дольше, иммира!

— Почему? — строила я из себя дурочку. — Вы же вон какие быстрые! Только пожелай, и тут же делаете.

— Иммира, здесь специальный песок. Нашему народу очень легко по нему двигаться, благодаря чему мы можем развивать феноменальную скорость. А повелевать им вне стен дворца может лишь господин. Потому он и Правитель. — слуга разговаривал со мной как с маленьким ребенком. Видимо перестаралась при включении «дурочки».

Прислужник исчез, а я задумалась, чего такого еще заказать им, чтобы свободных слуг осталось как можно меньше и наблюдение за мной снизилось?

Идеи с крупногабаритными заказами Стася отмела сразу. Слишком палевно для повелителя. Хотя… Если только побесить.

А вот одежда и украшения — что еще может просить девушка?

Засекла время — по внутренним ощущениям, часов здесь не было, — и задумалась. Мне позарез надо было вспомнить, учил ли меня Ной посылать сообщения? Должен был вроде.

Поскольку все воспоминания приходили во сне, легла и попыталась уснуть. Как ни странно, вышло это довольно просто.

* * *

Прошла уже пара дней с начала нашего путешествия. Так долго продвигались мы лишь потому, что днем Ной обучал меня. Ночевали мы в речушке, служившей и ориентиром, и источником информации, и учебным материалом для меня. Вообще было немного странно спать на песчаном дне, закутавшись в водоросли.

Но интересно!

Сегодняшнего урока я ждала с нетерпением. Сегодня Ной должен был научить меня передавать сообщения через воду.

Нет, так-то я могла общаться с ним дома. Но то — дом. А вот на больших расстояниях — еще ни разу.

— Так не терпится? — улыбнулся он, глядя на мое нервное подпрыгивание.

— Конечно! Это же так здорово! Никакого интернета не надо!

— Что такое интернет? — недоуменно нахмурился Ной.

— Система передачи информации на земле. — отмахнулась я. — Что-то вроде сети, охватывающей весь мир. Но там очень сложные технические подробности, я сама понимаю постольку поскольку.

— Ладно, тогда смотри и повторяй за мной. — он выделил из реки шарик воды, размером с мяч для пинг-понга.

Я повторила, не уставая удивляться и восхищаться хотя бы тому факту, что у меня получается это делать!

— Чтобы передать сообщение, необходимо несколько этапов. Первый — уговорить воду попасть именно к тому, кому ты передаешь послание. Нужно чтобы каждая молекула воды запомнила часть передаваемой информации. И даже если часть испарится, то в нужный момент эта капля так или иначе попадет по адресу и передаст информацию. Но это уже гораздо сложнее и почти не используется. Потому что получить и расшифровать для себя послание становится так же сложно, как и отправить.

— Не совсем понимаю. — задумалась я. — Как это «уговорить»?

— Сейчас все покажу. Второй этап — непосредственно записать послание. Просто наговорить его не получится. Нужно представить образами каждое слово. Ну, или можно передать воспоминание, как кто-то тебе что-то говорит. Можно не представлять слова картинками, а передать саму мысль, ощущение, которое ты хочешь передать. При желании можно даже проговорить мысленно послание и передать его. Почему не вслух? Потому что вода искажает звук, да и запечатать его очень тяжело. Звуковые волны очень капризные в этом отношении. В общем, способов много, но смысл один — донести информацию.

— Ай, как все сложно! — приуныла я.

— Не переживай, у тебя все получится, только верь в то, что ты сможешь это сделать!

— Ладно.

— И наконец, самое простое, опустить свое послание. Идеальный вариант — в проточную воду. Но, поскольку вода есть практически везде, можно даже позволить ей испариться или уйти в землю. Так или иначе, она попадет по адресу. Правда процесс будет намного, намного дольше. Может пройти даже несколько лет.

— Ничего себе!

— Да… — Ной явно что-то вспомнил, но моргнул и перевел взгляд на меня. — Ладно, давай попробуем на близком расстоянии. Уговорить воду — передать ей свое сильное желание отправить сообщение. При этом важно как можно детальнее представить место или разумного, которому отправляешь послание.

Я поднесла шарик к глазам и всем сердцем пожелала передать сообщение Ною. Вспоминать его образ было ни к чему, и так перед глазами и в мыслях всегда он.

— Молодец, — негромко, стараясь не спугнуть мою концентрацию, похвалил муж. — А теперь представь, что ты хочешь мне передать.

Я задумалась. А что у него можно спросить? Хм…

«О чем ты вспоминал только что?»

— Милая, не через узы спрашивай. — улыбнулся он.

Ну вот. Привыкла уже, что автоматически пользуюсь нашей с ним связью. Так, ладно, что бы спросить другое?

«У тебя ушки красивые!» — ну захотелось мне похулиганить! Вот и транслировала всеми силами в воду мысль, как мне нравятся его ушные плавнички. Ну правда, милость такая!

— Получилось? — и когда я успела глаза закрыть?

— Не знаю, — улыбает Ной. — Но на этот раз я тебя не слышал, так что попробуй опустить эту каплю в реку, только в паре шагов от меня.

— Ладно… — я осторожно, стараясь не расплескать воду и не потерять концентрацию, отошла от мужчины метра на два.

Опустила ладони в воду.

Поднялась.

И замерла в ожидании…

Глава 15

Я оторвалась. Вот вроде бы никогда не любила по магазинам ходить, да наряды мерить, а тут вдруг когда рассыпала самоцветы на мягкие ткани, поняла, что дошла до определенной точки.

Внутри тесно сплелась отчаянная решимость, яркое, болезненное, веселье и вся та щемящая тоскливая грусть, что копилась все это время, что я провела в заточении.

Наряды были разные, но все были чем-то похожи. Не знаю, то ли струящейся тканью до пола, похожей на сложившую крылья бабочку, то ли тем неуловимым настроением, что есть у одежды каждой культуры.

И если дома, на озере, одежда была легкой, чуть облегающей, то тут это был ворох тканей, скрывающий меня всю, от головы до ног. Нет, без сомнения, они были легкими, не жаркими и не стесняли движения.

Но в таких не убежишь.

Один плюс — я могла закутаться в эти платья-плащи будучи в своей одежде — штанишках по колено и тунике. И этого не будет видно.

А потому я вырядилась и представила музыку. Она, конечно, заиграла только у меня в голове, но слова я пела вслух. Одну знакомо-незнакомую песню популярного на земле испанского певца. Где-то в памяти всплыл примерный перевод.

«Нам было не достаточно четырех стен нашего дома И что за чувство внутри? Любопытство! И стены рухнули. Да! Я помню этот момент, Когда мы вышли за границы. Прямо с ветром Навстречу свободе!»

А ткань струилась за каждым поворотом, делая меня похожей не то на птицу, не то на бабочку. Я танцевала. Пела. И плакала. И Стася где-то глубоко в моем разуме притихла, растерянно ощущая и впитывая мои эмоции.

А мне как никогда хотелось просто взять и улететь отсюда! И я срывала с себя струящиеся ткани, иллюзию крыльев, безжалостно раздирая полотно.

Домой! Как же я хочу домой! К Ною…

* * *

— «Мы выберемся, Ась, обязательно!» — тихо заговорила Стася.

Я лежала на ковре, в окружении того, что некогда было красивыми нарядами. Жалко? Ничуть. Мысли лениво текли в направлении побега. Что ж такого устроить, чтобы отвлечь их всех?

Кстати…

Вот только сейчас задумалась. На ногах-то у меня ничего нет! Я так уже привыкла ходить дома босиком, что не особо обратила на это внимания. Да и в путешествие отправлялась босая.

Когда спросила об этом у мужа, он сказал, что вода защищает ноги от ранок. И даже если где надо будет пройтись по земле, или по лесу, например, то мы всегда можем попросить ручьи, чтобы какие-нибудь тапочки из дома притекли. Я сначала загрузилась, а потом решила не заморачиваться и довериться коренным жителям МУХа.

А сейчас задумалась. Это во дворце песочек был мягкий и шелковый, но вот что-то я сомневаюсь, что снаружи он такой же. Да и горячий наверняка. Там босая не походишь. Да и наверняка городские жители заметят, а мне выделяться не хотелось. Что делать?

— «Для начала, включить мозги! — проворчала Стася. — Попроси слуг принести тебе обувь. Над узнать, разрешено ли это вообще».

Хорошая мысль. А Стася — чем больше времени мы проводили с ней, тем больше она проявляла эмоции. Это было и хорошо и плохо. Но об этом я подумаю чуть позже.

Проверила.

Обувь мне не принесли. Запрещено. И даже высказывание, что у меня ноги мерзнут, этих малявок не разжалобило.

— «Ну, зато проверили». - пробормотала Стася на мое досадливое молчание.

Казалось было уже все готово. Но теперь нужно было что-то придумывать вновь. Ладно. Придумаю. Не впервой.

Я села у окна — день, жарко, — и разглядывала драгоценности, которые притащили мне слуги. Среди них были привычные кольца, браслеты, ожерелья. А еще были странные «висюльки». Казалось, что это просто нитка, с закрепленными на ней, на манер бус, камнями. Камни так сверкали, как будто у меня на руках сейчас высококачественные алмазы. Может и да, я ж в драгоценностях не разбираюсь. Хорошую стекляшку от настоящего камня отличу разве что при сравнении и только по весу.

И вот верчу один и камней в руках, верчу, обжигаюсь пару раз о лучик, что прошел сквозь него…

Интересно, если побиться головой об стенку, это поможет? Кажется, я нашла, чем смогу отвлечь слуг! По крайней мере надо попробовать! Вдруг получится?

— Стась?

— «Мысль неплохая, вот только боюсь, что слуги ликвидировать последствия смогут быстро».

— Тогда давай сделаем так, чтобы у них ушло на это много времени!

Стася не ответила, но я почувствовала, как и ее разбирает азарт. Скорее всего ей было довольно непривычно ощущать мои эмоции, пропитываться ими, да еще и сидеть без дела в моей голове.

Бедные мои зубки! Ножниц, или просто ножа, мне так и не дали. Поэтому пришлось перекусывать нитку. Но один камешек я-таки откусила! Чуть не подавилась, правда, но да не суть.

Я взяла кусочек ткани и положила на выступ окна, придавив сверху этим алмазиком. Спустя несколько минут ткань задымилась. Отлично! Значит как лупа эти драгоценности работают!

Способ отвлечения у меня был. Надеюсь, сработает. Да даже, если это даст мне хотя бы несколько минут, уже хорошо.

В моем плане было много недоработок, нестыковок и огрехов. И вообще, он держался лишь на моем упрямстве и желании сбежать. Все остальное я надеялась как-нибудь пережить. Прошло всего несколько дней, а мне уже хотелось оказаться подальше отсюда, желательно рядом с мужем. Но оставалась одна нерешенная, но очень важная проблема — зачем я здесь? Ну ведь не могла я по доброй воле «похититься»? Почему я заблокировала брачные узы? И когда я все это вспомню?

Ладно, думать некогда. Воли хочется, как глотка свежего воздуха! Чувствую себя преступником на зоне. Ужас!

На первом этаже помещений было немного. Естественно, полное отсутствие окон. Кажется, что у меня в комнате вообще было единственное окно во всем здании. Вообще, сам дворец был похож на некую башню. Кстати, потолка не было. Дожди здесь не шли, и солнечные лучи спокойно питали растения садика, что был внизу. Округлые повороты, плавные изгибы и совершенно плоская терраса на крыше. Этакая «площадка» с дыркой посередине и невысоким заборчиком.

На крышу у меня были особые планы. Она была главным отвлекающим фактором при моем побеге, помимо диверсии с пожаром. Но и заморочилась я очень сильно. Очень хотелось запутать их так сильно, на сколько получится.

А потому я стала связывать наподобие каната все яркие лоскуты ткани, что у меня были. В ход шло все, до чего я могла дотянуться и порвать. Связывала крепко. И как только у меня набралось несколько десятков метров — несколько дней сидела — стала обвязывать ими балкончики. Получилось что-то вроде гирлянды. Обвязала балкон второго и третьего этажа и переключилась на крышу. Слугам запретила убирать все это, объяснив, что желаю украсить сама дворец, как хочу.

Но если внутри я действительно просто украшала, то на крыше создавала лишь иллюзию обмотки. С трудом, после многочисленных экспериментов, у меня наконец получилось завязать узел так, чтобы он легко распускался, точно петли в вязке — достаточно просто потянуть за ниточку. Главное, знать, где спрятан конец.

Накануне дня побега я очень волновалась. А потому ложилась спать, надеясь, что мне присниться Ной. Воспоминания были для меня необходимы. Не столько даже для информации, сколько для души, эмоций, истерзанных страхом, тоской и всей этой ситуацией в целом.

* * *

Сегодня. Сегодня я сделаю это.

Кажется, когда подобная мысль посещала меня, все в моей жизни полетело кувырком. Впрочем, я не жалею.

Сегодня я сбегу.

Я убедилась, что мои «украшения» снимать не стали, даже с крыши, и села завтракать, обдумывая свой сегодняшний сон. Как-то все лишь больше запуталось…

* * *

— Молодец! — хвалил меня Ной, чуть улыбаясь. — Только не смущай меня, пожалуйста.

А я стояла, пораженная в очередной раз. У меня получилось! Получилось! Ура!

— Давай кому-нибудь еще пошлем сообщение! — ну все, меня не остановить теперь пока не наиграюсь! И так каждое утро балуюсь — цветочки с бабочками из воды леплю.

— Конечно, если хочешь.

— Давай попробуем Ами весточку кинуть?

— Хорошо, только не говори ей, где мы. А то еще примчится. — рассмеялся муж.

— Да, да, — торопливо ответила я.

Так, повторяем для закрепления. Шарик воды, образ получателя, сообщение надиктовать, мысленно, раз уж у меня так получается. Ной кстати удивился, когда понял. Сказал, что у меня либо очень хорошее воображение, либо я просто талантлива в обращении с водой. Потому что такой способ довольно тяжел для новичков. Большинство общается образами или воспоминаниями.

А вот само получение послания выглядело довольно забавно. Нужно, чтобы адресат находился в воде. Причем важно, чтобы она охватывала именно голову. Когда муж работал в озере, послания было не так видно. Это больше выглядело на глубок разных течений. Но сейчас, когда мы просто стояла по колено в реке…

Что ж, маленький дождик пролившийся на голову Ноя буквально из ниоткуда меня насмешил.

Оказывается, можно и так.

Но что-то я отвлеклась. На всякий случай еще раз представила Амфитриту, сообщение немного дополнила, и отпустила каплю.

— Давай немного подождем, — предложил Ной. — Не факт, что она сможет сразу ответить, да и некоторое расстояние тоже роль играет.

Я фыркнула. За это время я успела немного узнать Ами. У нее всегда на первом месте стоит семья. А я теперь тоже к ней отношусь.

Я не знаю, что это было. Ощущение, чувство, интуиция. Каким-то образом я смогла понять, что ответ уже здесь. И приготовилась к дождику.

Он был теплым и ласковым.

«Я рада, что ты так быстро учишься. — ласково прозвучало в голове голосом Ами. — Будьте осторожны, ребятки, что-то происходит. Присылайте вестники, я всегда жду, мои милые».

— Она такая классная! — не сдержала я умиления.

— Я слышал. — ответил Ной, о чем-то на миг задумавшись. — Ами на двоих разделила послание. Так тоже можно, но давай ты потренируешься сначала в обычных, а потом будем уже с усложненной версией работать.

— Ной, — уловила я его настроение. — Что-то случилось?

— Не могу пока точно сказать. — нахмурился муж. — Я пока попробую разобраться, а ты можешь еще кому-нибудь сообщение отправить.

— О, я подруге, Аленке! Соскучилась уже немножко. Узнаю, как дела у нее.

— Конечно, милая, — он ласково пригладил мне волосы. — Тренируйся, общайся.

Ной вышел на берег, садясь на траву в задумчивости. А я же действительно решила поговорить немного с Аленой. Концентрироваться на послании было уже легче. Вот только прошло пять минут, десять, а ответа все не было. Хотя, если Аленка дома, то ей и прикладывать усилия не надо. Там сам дом помогает. Причем всем, даже слугам.

— Ной? — растерянно оглянулась я на супруга.

Он был уже не просто хмурый, а какой-то мрачный что ли?

Мы спустились под воду с головой. Ной сам отправил сообщение. Сначала, по моей просьбе, Алене. Потом остальным работникам.

Ответ пришел.

Подруги в доме не было вот уже несколько дней. Буквально с нашей отправки в путешествие. Остальные работники особо не всполошились. У каждого из них была возможность взять себе несколько выходных, если позволяло время. Правда, обычно надо было предупредить старших.

Аленка выходные брала не часто и всегда предупреждала. На этот раз просто не стали паниковать, думая, что девушка просто забыла.

Вот только даже если работник на выходном, его всегда можно было дозваться.

— Ась, — Ной несколько обеспокоенно посмотрел на меня. — Я ее вообще не чувствую на своих территория. И брат тоже не может найти.

Сердце похолодело.

— Ной, попроси пожалуйста ребят зайти в мою комнату. За отворотом моего свадебного платья должен быть пришит деревянный медальон. Как будто из разный кусочков сделанный. Одна сторона светлая, вторая темная.

Через несколько две минутки пришел ответ. Медальона не было. Хотя нитки еще остались. Кто-то просто срезал их. Захотелось плакать. Я же ей обещала, что помогу! Зачем? Зачем она сама полезла?

— Ной, Аленка с помощью моего портала ушла куда-то. — я уткнулась в грудь мужу. — Я не знаю, куда она могла отправиться. Если ей повезло — на землю. Если нет, то она же погибнуть может!

— Но ведь из мира невозможно уйти? — пробормотал муж, которому я уже давно рассказала про подарок Вани.

— Видимо не невозможно, а просто очень сложно. — всхлипнула я. — Но очень опасно. Я потому ей ничего не рассказывала. Как только узнала?

— Может подслушала. — пробормотал Ной. — А может… может ей помогли.

Глава 16

— Стась, я боюсь. — бормотала я, вертя в руках пресловутый алмазик. Один из многих.

— «Чего ты боишься?»

— Что меня поймают.

— «Поймают, сбежим еще раз. А за жизнь можно не опасаться, мы этому Висту живой нужны».

— Ладно.

Я вздохнула. Что ж, приступим к исполнению моего глупого плана. Для начала, я, после завтрака, временно оставив свои мысли о сбежавшей подруге, прогулялась по дворцу. Еще раз. И еще. Потом сделала вид, что задумалась. И, наконец, отчаянно надеясь, что моя игра выглядит реалистично, «решила» еще украсить дворец. Украшений мне принесли довольно много. И «ниток» с алмазами хватало. Поэтому я прикрепила их на ткань «гирлянд», стараясь, чтобы сами камни оказались в зоне действия прямых солнечных лучей.

Ужас!

Когда нервничаю, начинаю даже думать заумно.

На все про все у меня ушел от силы час. Пару камней я «забыла» в разных частях здания. В том числе и на крыше. Заодно, кстати, и проверила, не догадались ли слуги об особой вязке ткани.

Наконец, сочтя, что уже могла бы и проголодаться после фруктов, что были на завтрак, я вызвала слугу.

— Прислужник!

— Да, иммира?

— Скажи, у вас есть что-то похожее на масло? Я хочу горячий напиток и мягкую лепешку с маслом. У меня на родине так кушали.

— Да, иммира, у нас есть масло. Вам какое?

— Не знаю. Как какое будет вкуснее с лепешками?

— У нас есть оливковое масло и масло ари.

— Оливковое мне знакомо. Масло ари — слышу впервые.

— Это фрукты, иммира. Сами по себе они неприятны на вкус. Но вот аромат масла из них просто невероятен. Его могут позволить себе только правители.

— Хорошо, тогда неси оба. Я попробую.

Слуга принес поднос. Мягкие лепешки. Какая прелесть! Почти хлеб! Горячий напиток оказался похож на чай. Но что-то знакомо-незнакомое было в его вкусе. А масло… Что ж, кажется, мне невероятно повезло. Масло ари было чуть жирнее оливкового, и, судя по всему, гореть оно должно лучше.

Я закрыла глаза и мысленно настроилась на варварство.

Взяв одну из лепешек, а в другую руку плошку с маслом, пошла капать на все места будущего возгорания. Я очень надеялась, что масло займется огнем гораздо быстрее, нежели просто сухая ткань.

Жирные, некрасивые пятна расплывались на хлопке, шелке, тюле, а меня аж передергивало от того, что я творю. Остатками масла я смазала руки и, стараясь прогнать противный озноб, «полапала» те клочки одежды, оставшиеся у меня после истерики.

Кстати, как оказалось, я не все тогда разорвала. Пара платьев остались. Как раз самых простых. Ну как, простых. Из тех, которые вообще тут были. Видимо мой мозг даже в той ситуации хоть что-то соображал.

Ладно. Пока осталось только подождать.

Ждать пришлось довольно долго. Я сидела у окна в своей комнате, когда почувствовала, наконец, запах гари. Масляный лоскут что лежал рядом, задымился. Я выглянула за дверь. Вроде бы от перил балкона тоже дымок виднеется.

Глянула на окно, а по ткани уже весело плясали языки пламени.

— Иммира, — в комнате вдруг появился прислужник. Я едва успела прикрыть собой окно. Ой, лишь бы самой не загореться!

— Что-то происходит? — страх в голосе проявился вполне натуральный.

— Не выходите пока из комнаты пожалуйста. Что-то случилось с вашими украшениями. Они задымились на солнце.

— Хорошо. — растерянно протянула я.

Слуга исчез, а я отскочила от окна. Еще бы чуть-чуть, и все! Пламя чуть приугасло, но ткань продолжала тлеть. Я взглянула на драпировки из тюля у самой двери. И, схватив, несчастный лоскут, завернула его в них.

Дернула дверь.

Открыта!

Надо чем-то подпереть!

Или не надо?

Набросала подушек и ткани к двери. Типа потушить пыталась, ну или просто задержать слуг. А вдруг споткнуться? Хи!

Так, все. Уже нервный смех начинается.

— «Быстрее!» — рявкнула Стася в голове, и я кинулась к одежде, заранее отложенной в безопасный угол.

Страх поторапливал меня. Я не знала, как скоро прислужники погасят все очаги. Или как быстро они разгадают мой нехитрый план. Интуиция взвыла волком.

— «Прячься за дверь» — крикнула Стася, почти оглушив меня.

Я не сразу поняла зачем, но послушалась. Драпировки рядом горели. Было страшно. Но я схватила плотное покрывало, накинула на себя, и встала прямо рядом с пламенем.

Жарко.

Опасно жарко.

Дверь распахнулась, едва не пришибив меня.

— Иммиры в комнате нет! — воскликнул прислужник. — Здесь пожар! Но ее нет! Найдите, скорее!

Я боялась, что он сейчас зайдет, но, видимо, в приоритете было все-таки найти меня, нежели потушить пожар.

Пламя колыхнулось от ветерка.

Прислужник ушел.

Фух.

Где-то вдалеке раздался вопль «Крыша!»

Отлично. Несколько камней лежали так, чтобы при возгорании повредить узлы на ткани. Расплетенный канат будет висеть до самой земли.

Ровно с противоположной стороны от моего окна.

Все же, прыгать со второго этажа дворца безопаснее, чем с крыши.

Я схватила узелочек с драгоценностями, немного из тех что мне принесли слуги. А вдруг получится продать или обменять? И запасной канат, что все это время валялся на полу моей комнаты в «творческом беспорядке». Цеплять его пришлось за край одного из уцелевших ковров. Привязала, подергала, надеюсь выдержит!

Пламя занималось все сильнее. Дым мешал дышать. А прислужники, по всей видимости, все еще не оставляли попыток найти меня внутри дворца.

— Поехали?

— «Давай!»

И я выпрыгнула в окно.

Держась руками за ткань, стала быстро спускаться по стене, перебирая ногами. Это был пожалуй один из самых опасных пунктов в моем плане. Потому что слуги запросто могли меня раскрыть. Я же касалась стены босыми ногами!

Последние метра полтора пришлось пролететь. Ткань все же занялась огнем и порвалась.

— «Забери с собой обрывок веревки!» — посоветовала Стася.

Я глянула вверх. Тот кусочек, что виднелся в окно, уже полыхал. Что ж, да, так будет лучше.

Песок был горячим. Сердце тяжело бухало в груди. А знойное солнце не добавляло комфорта. До города было не далеко, но и не близко. Мне надо было спуститься с возвышения. И все это время я буду как на ладони!

Ладно. Чем быстрее, тем лучше!

И я кинулась за ближайший бархан, прячась (надеюсь, что прячась) от возможного преследования.

Впереди простирался Ашенте…

Ногам было горячо. Очень. И больно.

Ближе к городу песок стал более вытоптанным. Ноги перестали вязнуть. Но и больнее тоже стало. Открытые стопы уже покраснели. Кажется, я впервые в этом мире сгорела.

Платок на голове прикрывал меня от солнечного удара.

Но вот от испуганного тарахтения сердца меня это не спасало.

Поэтому, первым делом, я хотела дойти до торговых рядов. Все-таки моя нарядная одежда сильно отличалась от той, что носили жители. И эти взгляды вслед меня весьма нервировали.

— «Успокойся, — говорила мне Стася. — Ты своей нервозностью выдаешь себя больше, чем одеждой. Сделай вид, что так и надо».

Я попыталась ее послушаться. Гордо подняла голову, перестала постоянно оглядываться, и важно зашагала по улицам городка.

Песчаные здания. Выполнены просто, но довольно красиво. Не было похоже, что ашентийцы в чем-то нуждаются. Дети весело бегали, женщины переговаривались между собой, или спешили. Мужчины тоже, или работали, или куда-то шли.

Уже спустя пару улиц я поняла что заблудилась.

— Да что ж такое! — негромко, скорее, по привычке, воскликнула я.

— Вам помочь, иммира? — повернулась ко мне вдруг женщина рядом.

Я вздрогнула от неожиданности. Сразу паника когтистой лапой сжала сердце. А спустя мгновение, вспомнилось, что это стандартное обращение к женщине.

— Да. Пожалуйста. Подскажите, в какую сторону ры…торговые ряды? Я недавно в городе, еще не запомнила все. — я чуть склонила голову, прося о помощи. Пусть я и не знаю, как у них тут положено обращаться, но если что, сойду за иностранку.

— Конечно, — добродушно улыбнулась женщина. — Хотите, я вас провожу?

— «Соглашайся!» — рявкнула Стася.

— Да, буду благодарна вам, иммира.

Женщина вновь улыбнулась и пошла рядом, ведя меня к месту назначения. Я внимательнее пригляделась к ней и поняла, что правильно сделала, когда волосы спрятала и сама в ткань закуталась. Потому что до нужной смуглости кожи ашентийцев мне еще месяца три загорать надо. А волосы… Что ж, они были темные. Оттенки разные, но все — темные. Светловолосая я сразу стала бы выделяться.

— Иммира, вы сказали, что только недавно в город приехали? — завела разговор женщина.

— Да, простите, можно обращаться к вам по имени? А то я издалека, немного не привыкла еще. — включила я снова дурочку.

— О, милая, можешь звать меня Айлима. А твое имя как звучит?

Так, надо быстренько что-нибудь придумать.

— А…Анастас. Меня зовут Анастас.

Женщина как-то удивленно хмыкнула.

— Точно иностранка. — пробормотала она себе под нос. — И не врет.

Интересно, я должна была это услышать? Или нет?

— Анастас, позволь узнать, почему такая благородная, как ты, лично идет в торговые ряды? Почему слуг не послала?

Ой! Благородная? Видимо наряд роль играет.

— Айлима, понимаете, — делаю вид, что очень смущаюсь. — Я приехала в Ашенте чуть раньше, чем муж. Основные вещи и большинство слуг остались с ним. Со мной осталась только одна служанка и охрана. Ну не посылать же мужчин выбирать женские вещи! А служанка моя сейчас занята по дому. Ну и прогуляться хотелось. — покаянно вздыхаю, не забывая, что все-таки заблудилась на «прогулке».

— Ох, милая моя, что ж вы раньше не сказали? Конечно я вам все покажу, да и до дома потом доведу, чтобы вновь вы не потерялись.

— Спасибо большое, Айлима. — благодарю я женщину, стараясь не выдать своей досады.

— «Может прикопаем ее где по-тихому?» — Стасе тоже очень не нравится эта ситуация.

— Нельзя! — тихо шепчу я ей.

— Вы что-то сказали, Анастас? — оборачивается женщина.

— Да вот, думаю, сколько можно потратить у торговцев, чтобы муж сильно не возмущался. — смеюсь я.

— Да ему какое дело! — восклицает она и тоже смеется.

Еще один поворот и меня накрывает волной рыночного гвалта. Эта улица похожа на большой пестрый муравейник. Толпа. Внутри все ликует. Потеряться в толпе, что может быть лучше?! Но внимательная Айлима не выпускает меня из виду. Я боюсь, что она начинает что-то подозревать. Мы идем с ней до лавок с одеждой и обувью. И я боюсь, что когда дойдем, меня раскроют.

Но в какой-то момент толпа становится почти непроходимой.

Сейчас!

И я чуть отстаю, а затем едва ли не бегу в противоположную сторону, стараясь поскорей скрыться среди людей. Но тут мой наряд играет со мной злую шутку. Я слишком выделяюсь.

— Иностранка, — слышу я вдруг незнакомый голос и оборачиваюсь.

Один из торговцев машет мне рукой. Ловушка или нет?

— Анастас! Иммира, где вы? — врывается в шум толпы звонкий голос Айлимы.

— Скорее! — машет мне торговец. — Я спрячу!

И мне не остается ничего другого, как последовать к нему в торговый шатер, в ту его часть, что скрыта от толпы.

— Прячься в тканях. — командует он мне.

В углу действительно рулонами сложена ткань. Между этой «горкой» и полотницем палатки есть просвет. Можно спрятаться. Я забиваюсь туда и сижу как мышка.

— Ризан! — раздается совсем рядом голос моей проводницы. — Девушку в благородном платье не видел? Яркая, светлая, явно чужая. Наверняка одна из шпионок! Только уж больно глупая! Одета как благородная, а ведет себя как девка из соседнего двора. Я ее к Рыночному вела, а тот бы уж нашелся, что делать.

— Айлима, ты мне всех покупателей распугаешь! — ворчит на нее торговец. — Не видел я никакую девчонку, только что яркое пятно в толпе промелькнуло, да таких пятен — не знамо сколько за день! Иди отсюда, не пугай мне деньгу!

— Странный ты, Ризан. — зло бросила женщина. — И в прошлый раз именно мимо твоей палатки потеряли правительскую девку. Ох и лютовал тогда Правитель!

— Да ну! — рассердился Ризан. — А что напротив моей еще Сарим стоит, так это ничего! А то, что тут пол торгового с разбойниками торгует, так это тоже ничего! А как к честному Ризану привязаться, так обязательно!

— Ну все, пошла я искать девку. Авось далеко такая не убежит. Ничего о городе не знает. Заблудится в трех улицах.

— Вот и иди.

Голос Айлимы стих, а я на пару со Стасей ругала себя на чем свет стоит. Ой, какая ж я дура-то! Права в этом женщина, ох права.

От самобичевания меня отвлек голос торговца. Он не стал ко мне подходить близко, но негромко заговорил.

— Ты, девочка, сиди и не высовывайся. Не боись, не сдам тебя никому. Ту не сдал, и тебя не сдам. Небось от Правителя бежишь?

— Ик!

— Да не бойся. Та, первая, тоже от него бежала.

— Почему? — тихонько спросила я.

— Да дурочка потому что. Да и Правитель наш тоже идиот. Любили они друг друга сильно, да он ей житья не давал. Точно куклу во дворце запер и держал. А Вириэль сбежала. Любила его, но задыхалась от этой любви. Вот и сбежала. И, поговаривали, в свой мир вернулась.

— Она не здешняя была?

— Да нет, с Земли какой-то. Я такой и не знаю даже.

— Как с Земли? — от удивления я аж высунулась.

— А ну спрячься обратно! — шикнул Ризан. — Да, так и назывался ее мир — Земля. А что, знакомая твоя? Ты что, тоже иномирянка?

— Может быть знакомая, а может и нет. — пробормотала я.

— Ей помог, и тебе помогу. А ты ноги береги пока, чего босая то бежала?

— Так не было у меня обуви, — вздохнула я. — И дома не было, и тут как-то не дали.

— А дома чего без обуви? — удивился мужчина. — Так принято?

— Да нет, на земле то как раз обуви так много, что можно закопаться. — хихикнула я. — Я ж как жертвенная невеста Водяному в этот мир пришла. Сначала в Арлен попала, а потом меня сюда отправили. А мужа я люблю. Мы с ним только в путешествие по его землям отправились, а тут я вдруг просыпаюсь здесь, без памяти и без супружеской связи. — на глаза навернулись слезы.

— Водяной… Ох ты, как далеко ты оказалась. — посочувствовал Ризан. — Мы находимся на дальнем краю Великой Пустыни от границ с Водным Краем.

— Мне бы хоть немного чистой водички. — вздохнула я.

— Прости милая, у нас тут с водой туго. — вздохнул торговец. — Тебе на Оазис надо. А вот рек, да морей, отродясь не бывало. Хотя, есть у нас все же выход в большие воды. Но это далеко. Почти как до границы твоего дома.

— Эх, ладно. — вздохнула я. — Буду решать проблемы по мере их поступления.

— Какие хорошие слова. — усмехнулся он. — А что сейчас решать? Подожди до закрытия торгов, я тебя хоть переодену в нормальную одежду.

— Сейчас я буду плакать. — определилась с целями я.

— Зачем? — не понял Ризан. — Не плачь, девочка, все образуется. Может тебе соку дать? Жарко все ж.

— Да не, — отмахнулась я. — Не в смысле плакать — рыдать, мне просто вода нужна, хоть немножко. Попытаюсь сообщение мужу послать. Есть чашечка какая?

Мужчина аж ко мне в закуток заглянул. Добрые у него глаза. Но настороженно осмотрев меня — видимо, на признаки сумасшествия (хорошо, он про Стасю не знает) — с сомнением дал небольшую плошечку. Кажется, мне в такой, прислужники масло приносили. В самый раз!

Плакать было легко. Раньше. Сейчас же слезы никак не выдавливались. От воспоминаний потери, которыми я пыталась заставить себя пролить слезы, хотелось лишь тихонько выть. Но не плакать.

Да что ж такое!

Глава 17

Время тянулось ужасно медленно. А разбавленное страхом погони — еще медленнее. Но вот солнце опустилось к горизонту, алыми волнами омывая город. Не знала бы, что уже закат, подумала бы, что пожар.

Меня искали. Я была в этом уверена. И все еще не до конца доверяла Ризану. Но сейчас мне деваться было пока некуда. Слез не было. Тоска, страх, отчаяние — все было, а слез не было!

Как перегорело!

Это конечно была подстава подстав. Все же я очень рассчитывала на то, что смогу передать сообщение Ною. Ну или кому уж там дойдет. Главное, чтобы нашим — в… Как там Ризан назвал территории мужа? Водный Край? Кажется, да. Название знакомое. Может быть, Ной говорил мне о нем, только я не помню.

А еще, мне нужно позарез вспомнить все. Вот просто необходимо! Потому чуйка со Стасей на пару ощущают какой-то огромный подвох во всем этом. Настолько огромный, что даже спать мешает. Вопрос «Почему?» не дает мне покоя. Что же произошло? Что? И когда, наконец, я это узнаю?

— Стася? — негромко шепчу я, зная, что та меня услышит, а торговец нет. Он пока лавку сворачивает, занят.

— «Что?»

— А ты не можешь заблокированную память насильно взломать? Мне кажется, что когда я, наконец, вспомню необходимое, будет уже слишком поздно.

— «Пока не могу. — вздохнул голос в голове. — Скорее всего, нужно, чтобы память прошла определенный порог. Как на компьютере, пока не загрузятся определенные проценты, действие невозможно».

— Ясно. Жаль.

Что ж тогда делать? Мне нельзя, чтобы меня поймали. Второй раз так легко я могу не уйти. Но при этом мне что-то нужно у песчанников. Очень нужно.

— Ты здесь еще? — заглянул за стенку из тканей Ризан. — А то так тихо сидишь, да еще и долго, думал, что либо сбежала, либо еще что. И как тебе удобно? Ты ведь даже положение не поменяла.

— Нормально. — пожала я плечами. — Просто так задумалась, что некогда было обращать внимания на неудобства.

— Ох ты ж какая. — покачал головой мужчина. — Держи.

На меня упало что-то, оказавшееся одеждой. Штаны, длинная туника. Халат?

— Оденем тебя как парнишку. Будешь моим учеником.

— Не получится. — вздохнула я. — Не та у меня фигура.

— Получится. — уверенно ответил торговец. — Тебя замотать просто в тряпки не получится. Эта одежда свободная, до дома моего дойдешь. А там покрасим тебе кожу и волосы. А то такой светленькой тебе нельзя ходить.

— Ладно, — согласилась я. — Попробуем.

Одежда оказалась действительно велика мне. Мешком висела. Но, как оказалось, хорошо скрывала женскую фигуру. Наверх — накидка. Ризан оказался умным мужиком. Те вещи, что он мне дал, были из жесткой ткани. И из плавных девичьих изгибов получилась угловатая юношеская фигура. Ну, по крайней мере, насколько я могла об этом судить.

— Так. — торговец критически осмотрел меня. — Нужно хорошенько спрятать волосы и лицо. Если ты наденешь платок, это вызовет вопросы. Сейчас не жарко, солнце уже село. Все наоборот скидываю с себя лишнюю одежду, чтобы насладиться прохладой. Остается только одно — поработаешь носильщиком.

Не поняла?

— Вытяни руки. — скомандовал мне Ризан.

Ага, теперь поняла.

Ибо то количество легких, но громоздких коробок и мешков (и откуда только взял!), что торговец дал мне, великолепно скрывало не только мое лицо, но и половину тела разом.

Нести было легко, но неудобно. Так можно было скрыть женскую походку. Потому что когда тащишься с кучей вещей, идешь уже хоть как-нибудь, лишь бы не упасть!

Все остальное мужчина сам довольно легко собрал и погрузил…на себя. А он сильный!

— «Если что, я помогу» — поняла мои опасения Стася.

— Пойдем, мой дом недалеко. — скомандовал мужчина.

Хорошо, что с моей стороны, среди вещей у меня на руках, была оставлена щель, чтобы хоть видеть, куда иду.

Мимо нас проходили люди, а я старалась не отсвечивать и покорно идти за торговцем, изображая не то носильщика, не то помощника, не то ученика. В общем, кого-то. Тюрбан на голове постоянно норовил слететь, поэтому адреналин в крови плескался похлеще самой крови.

Но, наконец, страшный (для меня) путь закончился. Мы пришли в один из домиков, освещенных у крыльца странными светильниками. Еще во дворце, я когда увидела эти светильнички, очень удивилась. Фосфоресцирующий песок! Где еще такое можно увидеть? Днем он не светился, но чем темнее была ночь, тем ярче светились мягким, чуть рассеянным светом песчинки. Насыпать горсть на подставку — светильник готов. И никакого огня.

— Ризан, а ты один живешь? — спросила я, сгрузив свою ношу на пол.

— Не боись, — усмехнулся он. — Не трону.

— Да я не о том, — чего мне со Стасей то бояться? — как ты сам справляешься?

— Да как-то. — вздохнул он. — Привык уже за столько лет. Да, и как видишь, — лукаво взглянул он, — не скучно мне. То одна невеста правителя сбегает, то другая. А мне терять нечего, почему бы и не помочь глупым детям.

— Да уж. — вздохнула я. — Глупые дети мы. Но чего ж то сунулись. Вспомнить бы чего.

— Вспомнишь, — ответил он. — Только отдохнуть тебе надо. Держи. — протянул он мне маленький глиняный кувшинчик. — Это сок цветущей Кали. Он лечебный. Намажь ноги. Пойдем, я покажу тебе комнату.

Домик Ризана казался примитивным на первый взгляд. Светлые песчаные стены, — и все-таки, как они скрепляют песок до такой степени? — такой же стол, лавка. Странное сооружение, похожее на шкаф с полками, на которых стоит посуда. Большие окна, прикрытые драпировками на манер штор. Все было так свободно и открыто, что мне, чувствовавшей себя далеко не в безопасности в этой стране, становилось неуютно.

Но Ризан привел меня в небольшую комнатушку с кроватью, подушками, ковром на полу, и абсолютно без окон.

— Не думаю, что ты сможешь заснуть, зная, что любой может заглянуть. Здесь окон нет. Есть дверь, что запирается изнутри. Если понадобится сбежать, то вот. — мужчина отогнул край плотной ткани на полу, показывая прикрытый небольшой дверцей узкий лаз. — Я протиснусь, ты и подавно. Этот ход также открыть можно только из этой комнаты. А ведет он за город, к высокому бархану.

— Спасибо! Нет, правда, спасибо! — я с благодарностью смотрела на мужчину.

Он действительно был очень проницателен.

— Не переживай, девочка. — по-отечески улыбнулся он. — Все образуется. А пока давай ты поешь. Небось оголодала за столько времени?

Я не чувствовала себя голодной. Лишь очень уставшей. Но поесть и правда надо было. Никогда не знаешь, когда пригодятся лишние силы.

— Ризан, а у вас тут действительно нигде нет воды? — спросила я за ужином.

— Нет. — вздохнул он. — Нам она не требуется в таком количестве. Все ж мы жители пустыни. Для утоления жажды достаточно сока Шии. На нем все напитки готовятся. А если надо убрать грязь, у нас всегда есть специальный песок. Он и кожу чистит, и приятен к телу. Мы, обычные горожане, конечно, не песчанники, — повелевать песком не можем, — но и не простые люди. Как видишь, наши организмы уже давно приспособились к пустыне. Нам нравится здесь. Если честно, то и твоя вода вряд ли понравится нам. — усмехнулся он. — Но об этом как-нибудь потом. Иди спать, девочка, пока за столом не свалилась.

Действительно. Я смогла немного расслабиться, и теперь просто валилась с ног. Все же стресс влияет на самочувствие даже в этом мире.

Я замкнулась со всех сторон, укуталась в покрывало, пожелала спокойной ночи Стасе, и пожелала, чтобы мне приснились воспоминания.

Или хотя бы просто Ной.

* * *

— Что будем делать? — тихо спросил меня муж. — Хочешь вернуться домой?

Я вздохнула, выбираясь из уютных объятий. Мы были уже на самой границе с лесом. Еще чуть-чуть и мы вступим во владения Лешего. Выбор был очевиден.

— Нет… — внимательный взгляд серых глаз смотрел прямо в душу. — Нет. — повторяю тверже. — Я так понимаю, что Алена воспользовалась вратами и уже исчезла из этого мира. Я переживаю за нее, но свой выбор она сделала. Немного, правда, обидно за недоверие, но это я переживу.

— Хорошо. — кивнул Ной, принимая мой выбор. — Уже сегодня мы войдем в Лесные владения. Ничего не бойся, Хозяин Леса немного… хм… необычен. Но довольно добр и справедлив. Да и ты у меня не вандал. — усмехнулся он.

— А какой он? В смысле, как выглядит? — разобрало меня любопытство.

— Увидишь. — улыбнулся муж.

Мне казалось, что я четко вижу границу, где заканчивались наши владения и начинался лес. Хотя нет, не вижу, ощущаю. Вот речка, по которой мы идем, переходит в ручей. Идти по воде стало немного тяжелее. Да и чем дальше мы углублялись в чужие владения, чем отчетливее чувствовался чужой взгляд. Слегка любопытный, чуть настороженный, и очень, очень древний.

Я огляделась по сторонам. Этот лес совершенно не напоминал Мирский лес в Арлене. Если тот даже ощущался чуждым, чужим, в том мире, то этот же был настолько гармоничен и светел для меня, насколько и загадочен.

Лес действительно был светлым. Несмотря на высокие крепкие деревья, он был весь пронизан солнечными лучами, точно золотой паутинкой. Умиротворение — вот что чувствовалось здесь. Не было буреломов, сухих деревьев и других лесных «беспорядков».

— У Леса хороший Хозяин, да? — тихонько улыбнулась я мужу. — Здесь чудесно.

— Да. — Ной вздохнул полной грудью, чуть закрыв глаза. — Я, когда был маленьким, частенько к Лешему забегал. Отдохнуть. Да и просто полюбоваться деревьями и солнцем. Ну и что говорить, проказничал иногда. — усмехнулся он.

— Ты?

— О, милая, ты даже не представляешь, сколько всего в детстве натворил. — он вздохнул, и негромко добавил. — Да и в юности тоже ошибок наделал.

— Давай не будем о плохом. — сжала я его ладонь. — Ошибки делают все. И учатся тоже. Только кто-то «отличник», а кто-то «двоечник», что совершает один и тот же промах. И дорого потом за это платит. Но рано или поздно доходит до всех.

— Иногда бывает слишком поздно. — грустно улыбнулся мне Ной. — Когда уже невозможно ничего исправить.

— Исправить невозможно только смерть.

Я прижалась к его руке. И совершенно не ожидала горького выдоха:

— Вот именно, Ася, вот именно.

По связи мелькнула чужая боль. И тут же исчезла. Я мысленно дала себе подзатыльник. Вот дура, зачем полезла в самую душу? Придет время — он сам расскажет, без твоих расспросов и умных фразочек. Тоже мне, нашлась тут психологиня!

Постаралась послать в ответ просьбу о прощении, нежность и умиротворение. А вдруг поможет?

За своими мыслями и переживаниями, я не заметила как ручей кончился. Ной остановился.

— А куда дальше? — спросила я у него.

— Теперь ждем Хозяина, или его посланника. — Ной вдруг повернул голову, всматриваясь куда-то в лес. — Или не ждем.

Я посмотрела в ту же сторону. Из-за деревьев, неслышно ступая, вышел волк. И я бы испугалась, если бы не поймала его умный, чуть насмешливый взгляд. Яркие, янтарные глаза, серая шерсть, такого насыщенного оттенка, какой бывает у холеных британских котов. Казалось, у него каждый волосок шелков и послушен, блестит и завораживает. Прямо большая плюшевая собачка, а не опасный хищник! А какие у него ушки! Такая прелесть!

— Ась, не затискай его пожалуйста, он наш провожатый. — едва сдерживая смех, прервал мои мысли Ной.

Только сейчас я поняла, что уже вышла из ручья, а до самого волка, кидающего на меня уже едва ли не испуганный взгляд, остался буквально шаг.

— Прости! — отскочила я от него. — Я не знаю, что на меня нашло.

Мне показалось, или волчара облегченно вздохнул?

Ной, все же посмеиваясь, подошел ко мне. Я запоздало сообразила, что ступать по лесному ковру босыми ногами совершенно комфортно. Посмотрела под ноги. Оп-па! А мы то по шелковой травке идем! А как так-то?

— Спросишь потом у Лешего. — тихонько ответил муж на мой немой вопрос.

Мы шли за волком, углубляясь в солнечный лес. Здесь причудливо смешивались лиственные деревья и хвойный. И, кажется, им такое соседство не доставляло проблем. Мимо нас несколько раз пробегали зайчики. Вот, за мощным стволом чего-то мной не опознаваемого, мелькнул рыжий лисий хвост. Над головой пели птицы.

Наконец, мы вышли к дереву. Нет, не так. К Древу. Оно было просто огромным, величественным, и… обжитым? Да это дом!

Подойдя ближе, я поняла, что это действительно жилой дом в стволе, что интересно, живого дерева! Крона его весело шелестела где-то далеко вверху. Я даже примерно не могла представить, какой высоты ствол. Я с восхищением разглядывала величественное Древо, когда рядом раздался голос:

— А девочка то приглянулась Лесу! — весело, с ноткой удивления, высказался… мужчина.

Коротко, но опрятно, подстриженная бородка. Светлые, почти пшеничные волосы, в которых будто запутались веточки чуть темнее по тону. Цепкие, мудрые глаза насыщенно-карие, внимательно рассматривали меня так же, как и я его. Сам Леший — а я уже поняла, что это был он, — был довольно невысоким (Ною макушкой до плеч доставал), но крепким. Самое интересное, что он не выглядел, как карлик, наоборот был довольно пропорционален. И насмехаться над его ростом придет в голову только самоубийце, судя по всему.

Из одежды — рубаха из грубоватой ткани, такие же штаны и невысокие сапожки. Вообще, он был похож на настоящего русского мужика. Тот, который и дров наколет, и поле вспашет, и так далее по тексту.

— Здравствуйте? — робко поприветствовала я Хозяина Леса.

— Приветствую. — ответил он и обратился к Ною. — Ну и ты здравствуй, проказник. Что на этот раз привело тебя во владения старика?

— Да ладно вам, деда Леш! — улыбнулся муж своей редкой мальчишеской улыбкой. — Уж сколько веков прошло, а вы меня все проказником зовете!

— Да? Сколько лет прошло, а Волче до сих пор помнит, как ты ему хвост побрил! — хмыкнул Леший, кивая на нашего провожатого.

Никогда не думала, что на волчьей морде возможно выражение укора. Но, как оказалось, Волче действительно был очень выразительным. Как и его фырк в нашу сторону.

— Деда Леш, — посерьезнел муж. — У нас тут странные дела творятся. Поговорить бы надо.

— Ну заходи, коль надо. — вздохнул тот. — Моя Хозяюшка сейчас Лисам помогает. Подхватили заразу мелкие ушастики, мать не справляется, ко мне прибежали. Вот я свою Солю и послал. Она справится. Ну а если что и меня кликнет.

— Что ж, у нас тоже вести не особо радостные. — пробормотал Ной, пропуская меня перед собой в дом Лешего.

— Да уж понятно, что не с добрыми. — проворчал тот. — Ты ж просто так старика не навещаешь, все у себя в озере сидишь. — беззлобно попенял он. — Кстати, передай Медди, что я не сержусь, если хочет, может вернуться.

— О чем ты? — «удивился» муж.

Я же вспомнила лесна, добродушного и чутка стеснительного. Это ж что надо было натворить, чтобы Лешего прогневить?

— А то я не знаю, что этот дурень у тебя спрятался. — усмехнулся тот. — Не сержусь. Дурень он конечно дубовый, да кто не оступался в этой жизни? Тебе ли не знать.

Ной вздохнул.

— Ладно. Деда Леш, что ты знаешь о Непомнящих и Великом Совете Разумных?

— Непомнящие! Тьфу, мерзость! — перекосило вдруг мужчину. — А Совета уже давно нет. Твои родители только познакомились, а его уж пару десятков лет не существовало. — его взгляд вдруг метнулся на меня, потом снова на Ноя, и резко посерьезнел. — Рассказывайте оба, что произошло?

— Я видела Непомнящего на нашей свадьбе. — негромко ответила я. — А про Великий Совет прочла в библиотеке.

— С кем рядом видела эту тварь? — как-то сразу поверил мне Леший.

— С песчанником. — ответил за меня Ной.

— Ох, — угрюмо потер глаза мужчина. — Беда, ребятки, ох и беда пришла в наш мир.

— Или не уходила. — задумалась я вслух.

— А может, и не уходила. — согласился со мной Хозяин Леса. — Я расскажу все, что знаю. А вы, дети, держитесь друг за друга крепко. Потому что сложно вам будет и самим целыми остаться, и близких защитить. Да и Мир наш тревожится. И тут ссоры с песчанниками баловством детским покажутся.

— Расскажи. — мне показалось, что от Ноя повеяло чем-то холодным, опасным, но не для меня.

— Ну так слушай, Хозяин Вод, какие легенды ходили, еще до твоего рождения…

* * *

Я проснулась с досадой. Что ж, хоть какие-то наметки прорисовываются во всей этой путанице. Песчанники явно в чем-то виноваты. Что ж, посмотрим, что принесет сегодняшний день. А ночью, может, еще что приснится?

Глава 18

— Не показывайся из дома, пока я не распустил слухи о тебе. Не знаю, скажу, что ко мне племянница приехала… — наставлял меня Ризан за завтраком.

— Нет. Если люди знали, что у тебя родственников нет, то это будет слишком подозрительно.

— Верно. — задумался он. — Из разбойников сбежал? Девушку бы те не отпустили просто так, а вот если продолжать притворяться парнем, то может и сработать.

— Ага. Парнем. Но разве разбойники ходят так близко с городом? И вообще, откуда они у вас тут? — отмела я идею, откусывая кусочек яблока (не яблоко, но что-то очень на него похожее).

— Да, ты права. — вздохнул он. — А откуда? Вообще Правитель обычно следит за пустынными тропами, но, как и всегда бывает, он не может контролировать абсолютно все. В том числе он плохо контролирует сырую землю, не песок, а именно землю. И некоторые это узнали. И воспользовались.

— Но чтобы была сырая земля, нужна ведь вода! Помимо самой земли то. — сразу вычленила я то, что мне нужно было.

— Да. Разбойники базируются на оазисах. Подземные воды выходят на поверхность, а сам кусочек территории является чистейшей землей.

— Источники, вода! — обрадовалась я. — но ведь ты говорил, что вода есть только на границах.

— Открытая вода. Тебе нужна открытая вода. Здесь — подземная. Ты же не сможешь по этой жиле поползти? — усмехнулся Ризан. — Несмотря на все твое умение Водяницы, это невозможно чисто физически.

— Водяницы? — удивилась я, так меня еще никто не называл.

— Муж у тебя кто? Водяной. Ну а ты — его жена — Водяница. Ну а если серьезно, то я просто сократил. А что? Смысл то не поменялся. — хитро прищурил глаза торговец. — Ладно, давай красить тебя. Держи, это для тела.

Он протянул мне кувшин, кусок ткани и отправил в комнату. В кувшине оказался какой-то сок. Судя по запаху — ореховый, или что-то похожее. Кожа красилась хорошо, а благодаря ткани — равномерно. Я покрыла все, до чего только дотянулась. Нет, можно было бы конечно ограничится конечностями и лицом с шеей. Но вот как раз на таком и прокалываются. На лени.

К мужчине вышла коричневая, как жженый сахар! Даже самой было слишком непривычно. Он критически меня оглядел.

— Нелохо. Но периодически надо будет подновлять. Давай теперь волосы.

Волосы было жалко красить. Тут уже шла краска помощнее. Но делать было нечего, если я действительно хотела сбежать. Или хотя бы не попасться. Да и хотелось думать, что меня кинуться искать дальше, и никто не подумает о самом ближайшем укрытии — городе. Нет, правда, ну кто будет прятаться практически под боком собственной тюрьмы?

Надеюсь. Надеюсь, что они действительно так подумают. Но прошли уже почти сутки. Это действительно ободряет.

Из зеркала на меня глянула… девушка. Темная, опасная. Я не знала, что могу так выглядеть.

— «Тебя выдают глаза» — после некоторого молчания заметила Стася.

И я была с ней согласна. Слишком светлые, слишком открытые. Но тут уже ничего не поделать. Если бы у меня была вода, настоящая, слезы тут не подойдут, да и нет их, тогда можно было бы попробовать изменить цвет. Сейчас же оставалось только опускать ресницы и прятать взгляд.

— «Ась, а если так?» — задумчиво произнесла Стася и я взглянула на себя в зеркало.

Сначала ничего не происходило, а потом я почувствовала, как на поверхность поднимается она, Стася.

Нет, цвет глаз не изменился. Почти. Только едва-едва потемнел, совершенно меняя впечатление. Сейчас мне самой было страшно от этого пристального, нет, стального, как нож, взгляда, что будто препарировал душу, безжалостно и бесстрастно разглядывая содержимое.

— Ух… — Ризан выдохнул, поймав мое отражение в зеркале. — Лучше все-таки прячь взгляд, иначе тебя за убийцу примут и уже по этой причине заберут под стражу.

— Эх. — Стася спряталась, а я огорченно закатила глаза. — А мне так хотелось.

— Чего? Людей пугать?

— Почему бы и да?

— Ну ты… — мужчина посмотрел на меня обреченно. — Ладно, пошел я на торговлю. А ты сиди и не высовывайся. Еда есть. Книги у меня есть парочка, если что, найдешь в моей комнате. Так что, прости, но сиди пока и не высовывайся, хорошо?

— Да. — куда ж мне еще высовываться, жить то охота. — Спасибо, Ризан.

Он усмехнулся да махнул рукой выходя.

И я осталась одна. Супер, и что теперь делать?

И я сделала то, что не позволяла себе уже много лет. Я просто все отпустила. Нет, конечно же ненадолго. Но вот этот момент, когда можно расслабиться и лежать на кровати ни о чем не думая, раскинув руки. Просто лежать. Просто позволить мыслям течь без контроля. Просто не напрягать разум решением всех тех проблем, которые на меня свалились.

Это было так легко, и так опасно — представить себя легким облачком на бескрайнем небе, листиком, плывущем по глади озера, пушинкой одуванчика, подхваченной ветром.

Это было немного похоже на транс. Но я считала, что это действительно истинное расслабление, когда получается ни о чем не думать. Она странно и интересно действует на человеческий организм. Как перезагрузка для компьютера. Но в этом и ее опасность. Во время процесса и недолгое время после человек становится уязвим. Душа нараспашку.

Страшно. Особенно здесь. Но уже накопилось слишком много того, что сорвет мне крышу. Я поняла это, когда сорвалась во вторую истерику еще будучи в плену. И когда потом не смогла заплакать, хотя мгновение назад на глазах стояли слезы.

Психика человека удивительна. Она гибка и слажена, точно высокоуровневый энергобиологический мотор. Но и он, увы, засоряется. И рано или поздно наступает критический момент. И тогда это катастрофа.

После «обретения» Стаси я пыталась понять причины ее возникновения. И хоть я так и не нашла ответ на свой вопрос, я изучила много разной литературы. Не вникала, конечно, в подробности, просматривая больше по диагонали, ища хотя бы примерную тему среди всего, что мог предложить мне интернет и библиотеки, но чего-то по верхам все же нахваталась. И вдруг поняла, что действительно могу выявить закономерность, приводящую к срывам.

Истерики, перепады настроения. Кто-то скажет, что это может быть лишь гормональным сбоем или простой женской истерией. Неврозом. Депрессией. Расстройством. И так далее, далее, далее.

Нет, честно, я проверилась. И не раз. Но гормоны были в норме, таблетки от психиатра не помогали, психолог тоже.

А потом, случайно, я вдруг забила на все.

До сих помню — это было прямо перед сессией. Я четко знала, что не готова. Честно, мозг просто физически не усваивал информацию. Я хотела, но не могла. Несмотря на то, что не прогуливала пары, честно учила и старалась понять весь материал, что нам давали. Честно.

Но не могла.

И в какой-то момент, после истерики, после слез, после всего того, что может следовать в такой ситуации, я просто забила.

Я перестала думать о сессии, перестала каждые пять минут вспоминать материал, перестала… напрягаться.

Два дня выпали из сознательной жизни. Я жила одними ощущениями и желаниями. Но я помню, что мне было легко, что мороженное в парке было самым вкусным за мою жизнь, что я никогда не забуду кусочек неба, на которое я смотрела. Этот момент отпечатался у меня в мозгу, со всеми его ощущениями, чувствами.

Все остальное прошло мимо меня. Я не могу вспомнить ничего из этих двух дней, как будто оно подернуто дымкой, как во сне.

А потом я как будто очнулась, вынырнула из воды, глубоко вдохнув чистый воздух. Сознание было кристально ясным, знания четко, как по полочкам, были рассортированы в отдохнувшем разуме.

Кристальная ясность.

Это как выйти на улицу и вдохнуть весну.

Я проснулась и я жила.

— «Ася!» — громогласно рявкнула в моей голове Стася.

И я дернулась, пытаясь выйти из своего полусна. Хотела было уже возмутиться на свой голос в голове, когда и сама замерла от страха.

В дверь стучали. Нет, ломились. И не в дверь дома, а в дверь моей комнаты, которую я по привычке закрыла.

Липкий страх поселился где-то в желудке, пуская свою паутину во все стороны. И несмотря ни на что я понимала, что сейчас не могу докричаться до своего тела. Сейчас мой разум не может управлять. Лишь инстинкты.

А сейчас мной владел лишь страх.

Всепоглощающий.

Липкий.

Мерзкий.

Холодный.

Бежать. Не оглядываясь. Вперед и только вперед. Бежать!

Бежать!!!

Вдох.

Выдох.

Вдох.

Вдох-вдох-вдох-вд…

«Спокойно, выдыхай».

Выдох.

Сердце гулко бьется в ушах, заглушая все звуки. Как не вовремя! Ничего не слышно!

Вдох.

Замерла.

Тишина.

Выдох.

«Спокойнее. Медленно и тихо».

Хорошо. Я спокойна. Нет, конечно же нет. Но надо себя убедить.

Все хорошо. Все будет хорошо. Надо только потерпеть. Надо просто подождать.

Тихие шорохи над головой как будто бы стихают. Я не знаю, ушли они, или нет, но продолжаю тихонько дышать. Паника отступает. Напряжение снижается. И меня просто вырубает в узком потайном лазе.

* * *

— Говорят, что после Великого Создания миры были едины. Что разумные из всех существующих миров спокойно могли путешествовать в другие. Не было ограничений, не было врат. Были лишь разумные и их желание.

В начале был мир. Все понимали, что Создатель сотворил их не для войны. И мир длился долго. И Мир упорядоченного хаоса был центром всех миров. Здесь жили самые могущественные разумные. И среди них были Повелевающие, те…

— Те, кто мог управлять стихиями. — прошептала я, вспомнив историю Сказы Миркана.

— Да, — удивился Леший. — Откуда знаешь, девочка?

— Эта та самая запись, которую мы нашли в библиотеке. В ней еще упоминался Великий Совет.

— Понятно. — нахмурился хозяин леса. — Но вся суть в том, что виноваты в закрытии мира были мы. Повелевающие никогда бы не стали угнетать другие народы. Да, наша раса была очень горда, но нам не было дела до людей. Но однажды появился необычный Повелевающий. Он родился очень сильным и одаренным ребенком. И, не поверите, но он был очень добрым. Помогал всем, даже если ему ничего не предлагали взамен. А став старше, этот Повелевающий отправился путешествовать по мирам. Его не было очень долго. А потом он вернулся и развязал войну. Страшную войну. Тогда появились первые Непомнящие. А его назвали Повелевающим Войной.

В то время никто даже не задумывался, почему они появились, лишь выдвинули теорию — как. Шла война. Непомнящих видели все. Баланс был нарушен, разумные бежали отсюда. Что случилось с виновником войны никто не знал. То ли он был убит, то ли ушел куда-то, но как-то раз! — и войны нет. Остались лишь последствия. Родилось новое поколение Разумных. И вдруг оказалось, что они не видели Непомнящих. Поэтому про них сохранились лишь предания.

Шло время, расы были заняты восстановлением после войны. Было не до путешествий. Но когда все очнулись от своих забот, оказалось, что мир закрыт. Что никто не может выйти. Это сильно ударило по многим расам нашего мира. Снежные Волки, особенностью которых были Якоря, могущие оказаться существами из других миров. Песчанники, скрывшие детей в других мирах на время войны. Много кто пострадал. Мы оказались отрезаны. А без нас, без сердца миров, и другие миры стали приходить в упадок. Но как-то мы все всё еще продолжаем существовать. И даже жить.

Но иногда появляются те, кто пытается захватить власть над миром, используя Непомнящих. И именно Песчанники затаили на всех обиду. Почему-то они считают, что их использовали в войне, а потом просто оставили ни с чем. Почему, я и сам не знаю. Возможно, это знают только они.

— И раз я видела Непомнящего, то вновь кто-то снова попытается захватить МУХ? — задумалась я. — Поэтому беда?

— Не совсем. — вздохнул Леший, — Но и это тоже приятного мало. Беда пришла, потому что вернулся Повелевающий Войной.

— Почему? — воскликнула я, — В смысле, с чего вы это взяли?

— Может, даже не он сам, а его потомок. Или же они оба. Но Непомнящие никогда не появляются просто так. А этот появился. И рядом с ним находились всего двое разумных — дитя пустыни и дитя воды, — мужчина кивнул на Ноя.

— Постойте, но рядом была еще мы с Ами! — ох и не нравится мне все это.

— Вы не стояли рядом с самого начала, вы подошли. — пробормотал Ной. — А я в упор не помню, почему вообще остановился рядом с Сингхом. Мы давно недолюбливаем друг друга.

— Вода и огонь. Две, испокон веков противоборствующие стихии. — продолжил Леший. — Те, кто может созидать и разрушать. Вас не могли свести просто так. Кому-то очень нужна война. И я не знаю, что этот кто-то еще сотворит. Но тебе, Ной, очень нужно помириться с джиннами пустыни. Нам нужно оттянуть войну на столько, на сколько сможем. А сделать это можно только миром. До тех пор, пока Повелевающий Войной не проявит себя. А МУХ это чувствует, тревожится. Животные болеют, реки сохнут, песок становится зыбким и опасным, горы тревожно гудят, море волнуется все чаще. Даже вы чувствуете это, не так ли? — усмехнулся он грустно.

— Но что нам делать прямо сейчас? — Ной тревожно хмурился. Мне не нравилось это выражение лица, но, кажется, я сейчас выгляжу так же.

— Жить. Делать то, что собирались. Проверять границы, договариваться с песчанниками. Все, что делали раньше. А еще — быть настороже. Мы не знаем, когда беда ударит по нам. Вам нельзя сейчас терять друг друга. Потому что, чем больше горя и слез в мире, тем сильнее будет Повелевающий Войной.

— Может, его все-таки нет в этом мире? — спросила я с надеждой.

— А ты сама-то как чувствуешь? — мужчина посмотрел на меня.

Я закрыла глаза и прислушалась к ощущениям.

— Мне страшно. Тревожно. И почему-то я точно знаю, что беды ждут нас еще. И да, он здесь, в этом мире. — на глаза навернулись слезы.

— Да, дитя, да. Все же ты теперь тоже объединилась с МУХом. Ты прошла синхронизацию, приняв и полюбив его как свой. Поверь, все жители чувствуют это. Кто-то больше, кто-то меньше. Не все понимают угрозу. Но все ее чувствуют.

В дом под Древом ворвался ветер. Он коснулся кожи и волос, посылая мурашки по телу. Дверь в дом была открыта. Я смотрела в этот светлый проем и остро чувствовала неизбежность и отчаяние.

* * *

— Ася, — кто-то осторожно тронул меня за плечо. — Просыпайся, девочка, все закончилось, они ушли.

Я открыла глаза. Они болели, как будто туда песка насыпали. Вокруг тоже был песок. И только сверху — окошко света.

— Ризан? — голос хрипел.

— Да. — торговец протянул мне руку. — Давай, вылезай, все хорошо.

Тело слушалось плохо. Судя по всему наступил вечер. Это что, я весь день проспала в потайном лазе?

Я с трудом вылезла из норы. Ризан помог мне, усадил на кровать и принес поесть. Сам же он сел напротив. Хмуро и как-то грустно он посматривал на меня. Я же чувствовала себя заторможено, будто еще не проснулась. Да и мыслей много бродило после сна-воспоминания.

— Ася, — наконец заговорил Ризан, когда я уже заканчивала трапезу. — Они найдут тебя рано или поздно. Тебе надо бежать. Сегодня ночью. С разбойниками.

— Что? — поперхнулась я на последнем предложении.

Глава 19

Я смотрела на Ризана пытаясь осознать его слова. Осознать не получалось. Поэтому я переспросила еще раз.

— Что?

— Тебе надо уходить с разбойниками. Сегодня. Более того — сейчас. — вздохнув повторил он.

— Но… — ладно, это спрашивать не буду, спрошу другое. — Почему именно с ними? Ведь ты говорил…

— Да, — перебил меня мужчина. — Я говорил, что женщин они просто так не отдают. Будешь играть роль парня.

— Неа. — открестилась я. — У меня не получится. Преступники — народ умный, они меня слишком быстро раскусят.

— Может быть. — кивнул он, о чем-то задумавшись. — Но не станут спрашивать прямо. Есть среди них те, о которых известно только имя. Как бы там ни было, но у них существует свой кодекс чести. И, я уверен, ты сможешь пережить с ними путешествие.

— Ризан, я боюсь. Это ведь безумие!

— Не тебе ли совершать безумные поступки? — спрашивает он.

Мне не остается ничего, кроме как согласиться.

Но мы не успеваем ничего толком сделать. И когда меня ловят, я радуюсь что рядом нет Ризана. Не хотелось бы его подставлять.

Я иду по улице Ашенте, когда вокруг меня взвивается песок. Мгновение ужаса сменяется усталой обреченностью. И, где-то внутри, я понимаю, что рано или поздно это случилось бы. Потому что Правитель не может быть настолько глупым. И так, как мне кажется: я довольно долго от него скрывалась.

И когда вокруг меня взметнулся золотистый песок, я все поняла, и смирилась. Пока смирилась.

Задача поменялась. Теперь нужно было не только сбежать, но и выжить. Не думаю, что Азулле обрадовался моему побегу.

И, когда воронка золота рассыпалась, я уже не боялась. Я уже ничего не боялась. Была лишь решимость во всем разобраться. Сны не давали мне покоя, а интуиция на пару со Стасей шептали о том, что не все так просто.

Но что?

И это бесило.

Тоска по дому и по мужу смешалась с решимостью упертого барана выяснить наконец в чем тут дело.

Песок рассеялся.

Перед глазами вновь встал Азулле Вист. Мрачный Азулле Вист. Крайне мрачный. На фоне внутреннего убранства… что, опять дворец?

Похоже, что да.

Только уже не тот, не первый.

— Ну и? — спокойно обращаюсь к Правителю. — Поймал меня ты, легче стало?

Стася в голове вдруг хихикает. И мне приходится держать лицо, чтобы тоже не рассмеяться. Потому что у мужчины, почти карикатурно дергается глаз.

И да, это оказалось очень смешно.

А может истерика просыпается. Все ж сколько сил я убила то на побег! И теперь сделать это стало гораздо сложнее.

— Тебя проводят. — бросает он холодно, и передо мной возникают уже знакомые прислужники.

— И снова здравствуйте! — радостно скалюсь я.

О, кажется, истерика выливается в нечто злобное. Отчаяние. И желание делать все назло. И как кстати всплывает знакомая и популярная в свое время шутка. «Улыбайтесь! Это всех раздражает».

И я знаю, что буду улыбаться. Раз слез нет, я буду улыбаться. Назло. Всем. Всему.

А еще я знаю, что сбегу. Точно сбегу. Столько раз, сколько нужно будет. Чтобы показать — я не смирюсь. Никогда.

И с этими мыслями и решением я захожу в свои хоромы.

О! А сразу меня нельзя было так поселить? Точно тот «дворец» был тюрьмой. Потому что сейчас я чувствую себя арабской принцессой. Причем принцессой — заложницей. Мозаичные стены, да, по прежнему из песка. Но — краски. Яркие, нежные, их много. Они праздничные и расцвечивают стены.

Ха! Какая ирония! Цветная тюрьма! Надо сказать — очень хорошая. По-прежнему много тканей и ковров. Но на этот раз несколько комнат. Апартаменты прям!

Я, не заморачиваясь и не стесняясь — смысла уже нет — падаю на широкую кровать. Ложе.

Но долго не лежится.

Окно в моих комнатах есть. Огромное. Терраса с балконом. Чувствую себя диснеевской принцессой. Это что, от обратного решили действовать? Чтобы я не чувствовала себя как в тюрьме?

А за окном — город.

Нет, похоже не просто город. Столица. Гораздо, гораздо больше Ашенте. Я не знаю, как называется она, но выглядит безусловно великолепно. И синее-синее небо. Опять. Пронзительно-синее. От которого хочется просто свернуться в клубок и плакать. Но плакать все еще не получается. Только острая горечь где-то внутри тянущей боли. И ярость на языке. Тоже горькая. Как таблетка.

Это… бодрит.

Мне нельзя раскисать. Не сейчас.

Я смотрю на столицу и слышу позади звук шагов. Оборачиваюсь. Азулле решил лично навестить меня?

Синх?

— А ты что тут делаешь? — вырывается у меня.

Джинн не ответил. Да и сейчас он выглядел не таким холеным и самодовольным, как в нашу первую встречу. Наоборот, казалось, что Сингх серьезно озабочен и мрачен. Он подошел к перилам и, опершись о них, тяжело вздохнул.

— Скажи, — после недолгого молчания заговорил он. — Чего тебе на месте не сиделось? Почему ты просто не осталась в своем озере? С мужем, с друзьями? Зачем сунулась на земли Великой Пустыни?

Я молчала. Похоже, что песчаник знал гораздо больше меня. По крайней мере сейчас. Но тот больше ничего не сказал. А я вдруг вспомнила, что видела Непомнящего именно рядом с ним. Враг? Или тоже обманутый, как и все мы?

— Сингх, — позвала я мужчину.

Тот повел плечом, показывая, что слушает.

— Я ведь не помню ничего. — признаюсь ему. — Последнее, что есть в моей памяти, это факт нашего путешествия с Ноем. Мы просто осматривали земли. А потом я проснулась здесь, в пустыне. Что ты знаешь?

Сингх сначала замирает каменным изваянием, а потом недоверчиво косится на меня своими кошачьими глазами. Надо же, и правда кошачьи — желто-зеленые.

— Ты находишься во дворце Правителя, носишь статус его невесты, и при этом ничего не помнишь? — недоверчиво уточняет он.

— Да. — пожимаю плечами и вдруг цепляюсь за его слова. — Как невесты? Я же не давала согласия! И вообще! Я замужем!

— Может быть. — все еще недоверчиво говорит джинн. — Но сейчас никто из песчанников не видит твоих уз. Они разорваны. А значит — ты не в браке. А все остальное Правителя не волнует.

— Но как же так! Он ведь обещал дождаться моего решения!

— Сейчас обещаниям Правителя не стоит так слепо верить. — произносит странную фразу Сингх. — В погоне за своей целью, он и не то может натворить.

— Но что за цель? Почему именно я? — я все еще не понимаю, и меня это неимоверно злит.

— Ты еще не поняла? — оборачивается он полностью. — Ты — землянка, ведь так?

— Ну да…

— Ему нужно попасть в твой мир. — наконец открывает мне цель Виста Сингх. — И сделать это он может только с твоей помощью. Но вот в чем проблема, — распаляется мужчина, даже в его волосах начинают пробегать язычки пламени.

— Если Правитель уйдет в другой мир, даже ненадолго, наши земли, Великая Пустыня, просто перестанет существовать! Будет погребена сама в себе! — уже кричит он.

— И тут появляешься ты! В статусе его невесты! Способная увести его на Землю! Да еще и заявляешь, что ничего не помнишь! Как я должен реагировать на все это?! Я, — Сингх! — младший брат Правителя! Моя земля, мой народ — все канет в пески! — джинн глубоко вздыхает, и отчаянно заканчивает.

— И я ничего не могу сделать…

Этот мужчина — сильный, красивый, свободный во всех своих делах — сейчас стоял передо мной и едва не плакал за свой народ, свою землю. И я понимала, что несмотря на все свои проблемы и заморочки, я не смогу бросить этого отчаявшегося разумного.

— Давай поможем друг другу. — приходит в голову мне идея. — Тебе нужно, чтобы брат остался в этом мире, не сбежав в другой. Мне же, наоборот, нужно сбежать к мужу, и, поверь, я уверена, что брачные узы все еще связывают нас. Так давай поможем друг другу!

— Ты действительно думаешь, что это так просто? — мрачно усмехается он в ответ на мои слова.

— Нет. Просто ничего не бывает. И как бы настороженно я к тебе не относилась, сейчас мы нужны друг другу.

— И ты даже не задумалась о том, что меня мог подослать мой брат? — вдруг весело спрашивает он.

А у меня внутри все холодеет. Я дура. Я опять начала доверять первому встречному даже не задумавшись о подставе.

— Выдохни. — бросает Сингх. — Я не врал. Но нельзя быть такой наивной. И я все еще удивлен, почему ты не помогаешь ему во всех его замыслах, ведь он спокойно мог наплести еще какую-нибудь чушь в духе спасения мира, земли, кого-то там еще. И ты бы поверила.

— Вряд ли. — не соглашаюсь я.

— Поверила. — кивает он. — Сначала бы, конечно, не доверяла, но потом стала бы помогать. Делать все, что он скажет, по первому мановению руки.

— Нет! — вскрикиваю я, а потом наконец соображаю. — Откуда мне знать, что ты сейчас не обманываешь меня? Я ведь не могу доверять твоим словам — ты сам мне об этом сказал.

— Ты устала. — одобрительно улыбается он. — Но мозги еще немного соображают. Не совсем дура. Отдохни. — он направляется к дверям, прочь из моих комнат. — А потом подумаем, что со всем этим делать.

— В смысле «не совсем дура»? — возмущаюсь я уже закрытым дверям.

— «Почему то, что говорю тебе я — не доходит до твоего сознания. А то, что ляпнул тебе едва знакомый мужик — тут же заставляет твой мозг работать?» — просыпается в голове ехидный голос Стаси.

— Не знаю, Стась, не знаю. — вздыхаю я. — Наверное, действительно, я слишком устала.

— «Слишком устала — это когда трупом лежишь и встать не можешь. Причем в прямом смысле» — отзывается та. — «Но да, отдохни. Все равно нам с тобой пока делать нечего. А так, может хоть приснится что толковое».

— Может. — вздыхаю я, соглашаясь. — Может…

* * *

У лешего мы пробыли недолго. Встретились с его Хозяюшкой. Невысокая бойкая девчонка с пшеничного цвета толстыми косами. Скажи мне кто, что эта девчонка — женщина лет этак за сотню…

Ну, что могу сказать? Хорошо сохранилась.

А если серьезно, Соля, или Солина, была хорошей. Невысокая, под стать мужу, крепкая, добрая, мудрая…

О, Соля была действительно мудрой. Мне казалось, что она видит меня насквозь. С приходом этого лучика сразу исчезли гнетущие мысли. Да, все плохо. Да, мы пока не знаем, насколько, и что с этим делать. Но мы разберемся. Справимся. Просто потому что мы есть друг у друга. Простая как валенок истина всех времен.

Леший рассказал нам все, что знал. Все, что мог. Дал совет и со вздохом отпустил дальше. Ной был ему все ж не чужим.

И мы, выйдя из леса чуть в стороне от речушки, пошли дальше. К людям. По пути я развлекалась с водой, просто меняя форму, или же отправляя сообщения Ами. Так, ни о чем. Я старалась не думать о плохом, потому что Ной тоже думал. Не нужно ему было чувствовать негатив от нас обоих.

Поэтому — маленькая радость, умиротворение, восторг — я делилась с ним всем, чем могла. Всем хорошим, что чувствовала. Он — сильный. И я ничем не могла ему помочь, кроме как так — по чуть-чуть.

А в ответ — эмоции благодарности.

А потом, меня как обухом по голове шандарахнула мысль. Мысль, о которой я до этого момента если и задумывалась, то вскользь, не придавая значения.

— Ной, — я даже остановилась, стараясь осознать и не потерять эту мысль. — А зачем это все песчанникам? Вы так привыкли считать их врагами, и я как-то никогда не задумывалась об этом, но ведь правда! Зачем? Если вновь начнется война, им же будет хуже всех!

— Я не знаю. — ответил мне муж.

Я растерялась.

— Если честно, мы всегда конфликтовали, но я никак не могу ответить на твой вопрос. Потому что ты права — пустыня хороша, но ей не нужна война. Им не нужна разруха. А она будет, без сомнения.

— Но в чем же тогда дело? — не дает покоя мне этот вопрос. — Да и с этим Повелевающим Войной все не понятно. С какого перепугу ему вдруг приспичило развязывать войну? Я не думаю, что все, последовавшие за ним, не понимали всей абсурдности этой идеи.

— Мы не знаем, Ась, — вздыхает Ной. — Это было слишком давно. Да и слова дедушки Леша не дают мне покоя. Повелевающий вернулся, или же его потомок. А мы мало того, что не знаем о нем ничего, так еще и не сможем противостоять, так как не имеем такой силы. — он с силой потер глаза — какой человеческий жест — и выдохнул. — Давай подумаем об этом немного позже. Сейчас есть и другие дела, о которых мы хотя бы знаем.

— Хорошо. — я постаралась переключиться на другое. — А куда мы сейчас направляемся?

— К речной деревне. — мы вышли из леса и шли по лугу, пешочком, как самые простые люди.

— А как это? — заинтересовалась я, по пути касаясь ладонями трав.

Острый запах луговых цветов, меда и сухой травы щекотал душу. Мне нравилось это теплое, прогретое солнцем, место.

— Это выглядит так же, как звучит. — улыбнулся Ной повернувшись ко мне. — Как наш дом. Все из дерева и на воде. Только в поля, на работу, выходят люди на землю. Они — обычные.

— Как я?

— О, ты не обычный человек. — усмехается Ной и продолжает путь без объяснений.

На закате мы выходим к речной деревушке. И кажется, что небольшие, легкие, обманчиво хрупкие домики, растут из огненной реки.

Встречать нас, кажется, вышла вся деревня. Ой, мамочки! Почему они на нас так смотрят?!

Глава 20

Меня переполнял гнев. Ярость. Обида. Это как дать ребенку конфетку и тут же отобрать ее.

РРРРРР!

Бесит! Беситбеситбесит!

Даже Стася в голове притихла. Сейчас злости во мне хватит на нас двоих.

Почему?

Да потому что без меня меня женили! В смысле, сегодня ко мне пришел Сингх, песчанник правительский, чтоб его! И сказал, что Азулле Вист объявил «ба-альшую ка-аралевскую свадьбу»! Со мной! И, кажется, на этот раз мое мнение никого не волнует!

АРРРРРРРРР!

В общем, первым за двери вылетел сам вестник. Вторыми начали летать вещи, вазы и прислужники.

А сейчас — полечу я.

В окно!

И не умру, судя по всему, но нервы пощекочу им! Обязательно!

— «Может успокоишься немного?» — проснулась в голове Стася.

— Ни за что! — кричу я. — Мне плевать, что обо мне подумают! Как так можно? Сколько это будет продолжаться? Я не невеста! Я жена! Причем не его! Как это он меня достал! Какого черта я ему сдалась? Девок мало? Так пусть берет любую! Землянок мало? Так пускай вызовет себе одну, это не так сложно, как кажется! Да любая будет рада «попасть» в другой мир, да замуж выйти за шейха!

— «Не ты».

— Да! Но не я!

Голос уже срывается, но внутри все еще кипит вулкан. Он раздирает на части негодованием, яростью, что остро впивается в разум, не находя выхода. И лишь отдаленной частью сознания я понимаю, что еще никогда не была так зла.

А потом я успокаиваюсь. И лишь где-то внутри переклинивает, словно тумблер щелкнул.

Ярость становится холодной. Обжигающего гнева больше нет.

Мои эмоции штормит. Это плохо. И немного, совсем чуть-чуть пугает. Слишком много их за последнее время. Слишком резкие переходы. Слишком… Этого всего просто слишком.

И я заваливаюсь на кровать — ложе. В окружении лоскутов ткани — да, опять, — осколков ваз и всяких украшалок, что раньше висели на стенах.

Я лежу и смотрю в расписной высокий потолок. А вокруг — хаос. О да, чистый хаос. А внутри — штиль, холодный, замерзший штиль.

И я больше не боюсь, что Стася кого-нибудь убьет. Напротив, я ее поддержу. Потому что внутри что-то заледенело…

* * *

— Ной? — прячусь я за мужа. — Я боюсь этих взглядов.

— Увы, — негромко вздыхает он. — Придется привыкнуть. Никак не отучу их от этого.

Мы идем сквозь молчаливую толпу. И все бы хорошо, но эти фанатично-преданные глаза преследуют нас со всех сторон.

Когда я увидела их в самый первый момент, то испугалась расправы. Уж слишком внимательно отслеживали каждое движение эти люди.

«Народ, Ася, наш народ. По крайней мере, его часть — точно» — приходит ко мне по узам объяснение от Ноя.

Но это как-то не особо успокаивает.

Мы по-прежнему идем молча. Вот, земля заканчивается — хорошо, что на этом берегу камыши не растут, — и мы идем по воде. Мы с Ноем. Люди рассыпаются по переплетению мостиков и настилов. И я бы залюбовалась этой прекрасной системой, если бы не была так настороже. И даже крепкая ладонь Ноя, за которую я схватилась, не спасает. Жуть. Дожили. На фоне всех этих историй прошлого у меня обострилась паранойя. Ух! Хоть бы Стася не проснулась ненароком.

Наконец, когда я поднимаю голову, мы выходим на своеобразную «площадь» — достаточной открытое пространство на воде. Вокруг — мостики, домики, люди. Много людей. Они все также пожирают нас глазами, но молчат.

Ной тоже.

И я, конечно же, не понимаю чего мы собственно ждем, но тоже молчу. Молчащее собрание людей и не людей. Что-то из категории абсурда. Ну да ладно. Что в нашей жизни не абсурд?

Смотрю на мужа. О, он включил режим «великий и справедливый правитель». По крайней мере — равнодушно-величественная маска на лице выглядит именно так. И не будь у нас обмена эмоциями и мыслями, я бы поверила. Но, когда чувствуешь чужое смущение и легкое волнение, перемешанное с ответственностью, сложно судить лишь по внешней оболочке.

Присоединиться что ли? Но, боюсь, что мое «величественное» выражение лица будет выглядеть очень странно, так что не буду. Думаю, здоровое любопытство еще никто не отменял.

Толпа людей немного расступилась и вперед вышел мужчина. По виду — похож на главу деревни. По ощущениям от Ноя — так и есть. Интуишка прорезалась что ли?

— Приветствуем вас в нашей деревне, Хозяин и Хозяйка. — низко поклонился мужчина.

Меня аж оторопь взяла.

— Ной, — тихо шепнула я мужу. — А можно они не будут мне кланяться?

— Если сможешь их на это уговорить. — так же тихо ответил он мне. — Я не смог.

— Скажи, а я могу, если что покомандовать? — спросила я у мужа.

— Конечно. — удивленно повернулся он ко мне. — Не забывай, ты можешь все. Ты — моя Хозяйка. Ты — моя жена. А значит, твои повеления имеют силу, как у меня.

— Ага. Ну, в общем, ты прости если что. — виновато улыбнулась я и включила деловой режим администратора, обращаясь к главе деревни. — Как к вам обращаться, уважаемый?

В меру делового тона, в меру уважения, и капля требовательной нотки.

— Тихомиром величают, Хозяйка. — настороженно ответил мужчина, снова кланяясь.

— Весь народ Речной Деревни слышит меня, глава Тихомир? — уточняю я у него.

— Да, Хозяйка.

— Так слушайте же внимательно! — чуть повышаю голос. — Отныне с этого момента и впредь я запрещаю кланяться нам. Вы можете чуть наклонить голову, приветствуя нас. Не кланяться. Не падать в ноги. Не раболепствовать перед нами, будто Хозяин Вод держит вас в рабстве. Вы — свободные люди, живущие на этих землях. Да, вы обязаны подчиняться нашим законам и правилам. Но вы — не рабы. И такое ваше поведение унижает вашего Хозяина как правителя. Это приказ. Вам понятно?

Народ молча замер, то ли с ужасом, то ли с изумлением глядя на меня. На самом деле я очень боялась, что перестаралась, но муж прислал по узам благодарность и… гордость? Так, Ася, главное не броситься ему на шею от радости и смущения!

Я вновь обвела глазами толпу и остановилась на главе.

— Приказ ясен, глава Тихомир? — уточнила я у него чуть улыбаясь.

— Да, Хозяйка. — все еще ошеломленно ответил он, едва успев остановить поклон и как-то дергано наклоняя голову.

Видно было, что им это очень непривычно.

— Скажи, а ты что, им никогда не говорил, что тебе не нравится такое поведение? — тихонько уточняю у призадумавшегося Ноя.

— Веришь, нет, но они меня всегда так боятся, что я…

— Даже не задумывался, что так можно?

— Мда… — загрузился Ной, а потом повернулся ко мне. — Знаешь, ты великолепна! — искренне похвалил он меня.

Краска бросилась в лицо.

— Но это же было первым, что можно было сделать? — просипела я смущенно. — Просто отдать приказ!

— «Я однажды так ошибся с употреблением властью, что до сих пор боюсь отдавать повеления». - пришел от него грустный ответ по брачным узам. — «Да, мне приходится принимать решения. Но это каждый раз тяжело. И я так рад, что теперь смогу разделить этот груз ответственности».

Я лишь крепче прижалась к нему в ответ.

— Ладно, а что дальше? — спросила у мужа уже вслух.

— Хочешь, погуляй по деревне пока. Скоро нас позовут на застолье. Думаю, тебе понравится. А я пока переговорю с главой. Основные проблемы мы будем решать завтра, но пока можно немного расслабиться.

— Хорошо. — улыбнулась я ему и получила улыбку в ответ.

Ной пошел к главе Тихомиру, ну а я оглядела толпу, которая никак не собиралась расходиться, и подошла к группе женщин.

— Мне Ной сказал, что сегодня вечером будет пир на весь мир, — улыбнулась я им. — Я могу чем-то помочь?

Судя по общему вздоху, кажется, я в очередной раз шокировала людей…

Женщины смотрят на меня с недоумением, и я понимаю, что поведение явно отличается от ожидаемого. Мое поведение. И в принципе я их понимаю. Но вот они меня — вряд ли. И потому одна из них делает шаг вперед и переспрашивает.

— Хозяйка, мы не совсем верно поняли… Это был приказ?

— Да нет, — пожимаю я плечами. — Я просто предложила свою помощь, пока Ной разбирается с делами вместе с главой Тихомиром.

— Помощь?

— Да. А что, нельзя? — весело улыбаюсь я им. — Или «не положено»?

— Да как-то не по статусу вам, Хозяйка, — робко проговаривает женщина.

Я вновь оглядываю их взглядом и понимаю, что да, они действительно думают так. Вопрос, почему? Кто им привил такие ценности? Явно не Ной. Правда, меня все еще удивляет, почему он просто не приказал им изменить поведение? Да, на это есть свои причины, но я все равно не понимаю.

Наверное, это сказывается разность нашего опыта и воспитания. Все же, как мало мы знаем друг о друге. Но ничего, это поправимо. А сейчас мне надо бы вернуться к реальности от размышлений и ответить хоть как-то на глупое утверждение про статус.

— А кто вам об этом сказал? — улыбаюсь я женщинам и девушкам. — Ведь даже все вы называете меня Хозяйкой, а не Госпожой. А это значит, что Хозяйка должна заботиться о своих владениях. В нашем случае — владениях Хозяина. А вы — народ. Ной сказал — наш народ. Вы — те, о ком я должна заботиться. Разве мне не стоило бы тогда предложить свою помощь?

Женщина передо мной наконец улыбнулась.

— Меня зовут Марья, Хозяюшка. И да, работы нам предстоит немало. Пойдем.

Хозяюшка? Приятно. Ну ладно, что у них там?

* * *

Как оказалось, пир в Речной Деревне — это ужас похлеще моих проводов в Арлене. И да, я все ж не косорукая идиотка, так что под руководством Марьи, Тиссы и Ульяры — трех самый бойких баб, отвечающих за «явства» — мы наготовили… много. Тут было все: и рыба, и мясо, и фрукты, и овощи, и хлеб. И все это в различных сочетаниях в объемах большой деревни. Жуть! Как мы справились за несколько часов — это тот еще вопрос.

Нет, конечно, у деревенских было уже все подготовлено к приезду. Но даже то, что необходимо было еще приготовить занимало много времени и сил. И мои небольшие умения управлять водой ой как пригодились! Хотя бы потому, что к колодцу бегать не надо было. И сил это меньше отнимало.

Но даже я умаялась. Нет, не устала, именно умаялась. Приятная усталость от сделанной работы, от того, что работали все вместе. От благодарности всех остальных. И удивленные взгляды при виде меня среди накрывающих на столы.

И тепло, плюшевыми лучиками идущее через узы от Ноя.

Он тоже благодарен. Не за еду, но за мой труд, за настроение, за то, что меня — а как следствие и его — стали хоть немного меньше бояться.

О том, что мужа боятся, я узнала от говорливых женщин. И за что, спрашивается? Долго думать не стала, и не преминула узнать, пока резала морковь:

— Тисса, а почему вы все так перед Ноем дрожите? Он же вроде хороший Хозяин? Ну, насколько я знаю.

Рыжеволосая статная женщина рядом со мной чуть дрогнула.

— Боимся, Хозяйка. — выдохнула она.

— Но почему? Скажите мне, пожалуйста, что не так-то?

— Водяной — хороший Хозяин. — ответила вместо молчащей Тиссы Марья. — Он помогает нам, да и с мужиками вроде дела быстро решает. Если засуха стоит — пригонит воды в реку, даже, бывало, сам приходил — сады с полями поливал. Если полноводье, топит, то наоборот, забирает лишнее. Если кто бузить начинает, да мужики наши с ним не справляются, хоть это и редкость — судит. Справедливо, но жестко. Такого, конечно, уже очень давно не случалось, но все же. Да и от разбоя защищает. Так что Хозяин он хороший.

— Какого разбоя? — удивилась я.

— Да никакого, к счастью, пока. Но мало ли, соседям вздумается нам напакостить. В Водном Крае это почти не случается. Да и другие разумные слишком умны, чтобы не трогать нас, но ведь так было не всегда. И не будет когда-нибудь. А мы — люди — слишком странные, слишком много пороков в нас, чтобы просто мирно жить всем вместе. — вздохнула женщина.

— Пороков много, это да. — согласилась я. — Но ведь и хорошего не мало. Сколько всего хорошего есть в человеке! Мы отличаемся от других разумных. Мы не так долго живем, а потому торопимся насладиться жизнью, торопимся создать что-то, оставить после себя. А сколько изобретений принадлежит именно людям! Так разве плохо это — быть человеком?

— Хорошо. — улыбнулась она мне. — А Хозяин — не человек. Потому, наверное, мы его и боимся. Он же… холодный?

— Серьезно? — чуть не рассмеялась я. — Ной? Холодный? Да вы просто не знаете, что у него внутри творится! Я чувствую его. Он ведь просто не знает как выразить эмоции. Или боится. Я не знаю пока точно. Но видели бы вы его на свадьбе! Он очень добрый. — я вспомнила все моменты с мужем. — И очень ласковый. И заботливый. И… просто он не предаст. Ни меня, ни свой народ. Я не знаю, что было с ним раньше, но сейчас он такой. А по поводу того, что не человек, ну так… Вы ушки его видели? Эти плавнички такие милые! А глаза? Пронзительные, серые, яркие! А сам он? Он же очень красив! И я безумно рада, что попала сюда именно для него. Что я стала его женой, а не кого-то еще. Что еще несколько месяцев назад я упахивалась на работе, а сейчас у меня есть муж, МУХ и вы, мой народ, мои друзья. Вы мудрые, чистые, искренние. Таких в моем мире осталось очень мало. А здесь… — я помолчала, подбирая слова. — Здесь — мой дом. Этот мир. Эти люди. И Ной.

Воцарилось молчание. Мне стало немного неловко. Кажется, моя речь вышла слишком эмоциональной, слишком личной. Но все то время, пока я говорила, затихли все. Осознала я это только сейчас. Но женщины, да и парочка мужчин, что проходили мимо, явно задумались. Надеюсь, что это поможет им стать немного более раскрепощенными. Уважение к правителю — это хорошо. Но не тогда, когда разбавлено страхом. И я очень надеюсь, что они наконец увидят Ноя таким, какой он действительно есть, а не будут придумывать себе угрозу на пустом месте.

— Ладно! — преувеличено бодро воскликнула я, откладывая в сторону нарезанные овощи. — Что дальше делать?

Люди вокруг зашевелились. Мы продолжили свои хлопоты. Но задумчивое молчание немного приглушило прежний гомон.

А когда под невероятно звездным небом раскинулись поляны столов с множеством кушаний и угощений, когда мы все накрыли, я села рядом с мужем и положила голову ему на плечо.

Неважно, что будет дальше. Сейчас я была счастлива.

Вот просто счастлива.

* * *

Кусочек счастья из сна. Как мало и как… мало. У меня теперь всего мало. Времени, счастья, тепла…

Не обжигающего огня солнца пустыни. Этого, спасибо, уж точно достаточно. Но тепла душевного. В душе все еще цвела холодом пустота. И ярость.

Воспоминания лишь ненадолго согрели сердце. И вновь лед. Это было бы страшно, но сил что-то чувствовать больше не оставалось.

— Прислужник. — позвала я слуг.

— Да, иммира. — возник передо мной ребенок.

Нет. Они не дети. Они только так выглядят. Но они не дети, не забывай, Ася.

— Найди Сингха. Скажи, что я хочу с ним поговорить.

— Да, иммира. — прислужник исчез.

Я не боялась раскрыться перед Вистом. В смысле, перед Правителем. Нет. Я не буду строить заговоров. Все будет открыто, настолько, чтобы он даже не задумался, почему. А Сингх мне для этого нужен.

Раз используют меня, я буду использовать их. У меня есть цель. И хоть я раньше всегда противилась этому стилю жизни, но сейчас я предам свои убеждения. Намерено. Осознано. И, наверное, никогда себе этого не прощу.

«Цель оправдывает средства»…

Глава 21

Сингх пришел не сразу. Да и я прекрасно понимала, что отрывать его от работы — не дело. Даже если «не дело» весьма важное.

Сейчас мои мысли занял другой вопрос. Когда не знаешь ничего об окружающем тебя мире, в моем случае — месте, нужно узнать. А значит — пошли-ка Стася прогуляемся по этому дворцу.

— «Да. Только такими темпами, скоро я тебя бояться начну» — мрачно изрекла она.

И мы отправились обследовать территорию.

— Почему? — спросила я у Стаси.

Нет, правда, было интересно. Хотя. Нет. На самом деле нет. Просто видимость поддержания разговора. И она это тоже понимала. Мой вопрос одиноко повис в разуме.

Дворец был огромен. Не сравнить с тем жалким подобием, в котором я оказалась впервые. Высокие мозаичные потолки. Брызги цветов на стенах. И пол. Песок. Всюду на полу был песок.

Вот только этот казался другим, необычным.

Я нагнулась и зачерпнула пригоршню.

Шелковый, нежный, блестящий белым золотом.

Ясно. Это песок Виста. Его владения. Его шпион. Его стража. И все же, как похожи стихийники. Их стихия — это они сами. И так же отражает их характер. Интересно, а Сингх может управлять песком? Вот и спрошу.

Вокруг метались ураганчики — прислужники. По пути, в арочных переходах и коридорах встречались незнакомые мне песчанники в цветных одеждах. И со множеством украшений. Фи, какая нелепость.

Я, конечно, еще не знаю, сколько их тут живет, во дворце. Мне ведь женщины тоже встречались и ух, какими яркими взглядами они меня одаривали! Можно сразу пойти и самоубиться, пока они не сделали этого.

Обойдутся. Моя Стася похлеще этих интриганок будет. Да и не хочу я ввязываться во всю эту паутину внутридворцовых отношений. Мне и своих проблем хватает.

Во дворце было много комнат, переходов, зал. Множество лестниц, арок, балкончиков и террас. И все это было украшено драпировками, мозаиками, лепниной, фонтанчиками — увы с песком — и растениями.

К растениям я пригляделась. Но, опять же, почва если и была для них, то хорошо смешанная с песком и недоступная для меня. Отсутствие воды уже в который раз подняло в душе глухую тоску.

Ведь даже искупаться в воде, смыть осточертевший песок, было невозможно! «Специальный» песочек удалял все загрязнения, если они были. Вы пробовали когда-нибудь посидеть по горло в песчаной ванне? Спасибо, этого не надо.

Я тихо зверела от взглядов людей — и откуда их тут столько? — в переходах, от песка под ногами, от осознания безвыходности ситуации. А еще от того, что не могла найти то, что хотела.

Библиотеку.

Не могу же я не воспользоваться ситуацией и не взять от нее все, что возможно? В частности — книги. Да хоть записки на пергаменте. Хоть что-то, что позволит получить так необходимые в стане врага знания. В конце концов пришлось сдаться и вызвать прислужника.

— Да, иммира.

— Проводи меня в библиотеку. — приказала я, даже не сомневаясь, что она тут есть.

— Иммира, вам запрещено появляться в хранилище. — как-то робко сказал прислужник.

— Что? — озверение достигло пика. — Кто сказал?

— Повелитель. — еще тише прошептал мальчишка.

Видимо что-то отразилось на моем лице, что прислужник испуганно сжался и исчез.

— Ах ты дрянь! — прорычала я.

Ну все. Изнутри поднялась волна неконтролируемого гнева. Нет, не такого, когда я крушила свои комнаты, другого. Казалось, сейчас что-то произойдет. Кожа стала невероятно чувствительной. Каждая песчинка в воздухе и под ногами. Каждое движение воздуха вокруг.

Мне казалось, что я раскалилась добела, настолько все вокруг замерло. Я ощущала себя клинком. Острым. И очень. Очень. Злым.

А потом вдруг все кончилось. Как-то вдруг. Как будто повеяло легким морским бризом. Спокойствие и легкость. Не опустошение, а ясное умиротворение. Кристально чистое. И я просто пошла дальше гулять по дворцу. Раз не проводят в библиотеку — сама найду.

И нашла.

Нет, правда, нашла.

Просто заглянула в одну из зал. И остановилась.

В стенах были выемки, по типу полок, заполненные свитками и обычными книгами. Светлая и просторная зала. С широкой террасой, чуть прикрытой легким тюлем, танцующим на ветру. Очередной песчаный фонтанчик посреди, да несколько лавок с яркими подушками. Хотя, в другой стороне были и столики. Видимо, для работы.

Здесь царила тишина и спокойствие, чуть разбавленные ветром и запахом книжной пыли.

Я прикрыла дверные створки. И направилась к книгам, уже облюбовав себе местечко на террасе.

* * *

Солнце разбудило меня, пощекотав лучиком глаза. Я даже не сразу поняла, что происходит. А потом сообразила, что спала на постели, а не в воде. И с удивлением осознала, что отвыкла от этого ощущения.

Накануне Ной предупредил меня, что остаться ночевать в одном из домов — дань уважения Речной Деревне. Показатель доверия со стороны Правителя. Уставшая я просто согласилась, желая лишь одного — упасть и заснуть. А сейчас вот вспомнила все.

В избе никого не было. Да и спалось мне хорошо. Но деревенские определенно вставали раньше. За окном был слышен легкий гомон, сотканный из солнца, плеска воды, звонких голосов детей.

Дерево на полу было чуть прохладным, а вот мостки снаружи — теплыми, пахнущими солнцем. Я прислушалась к связи.

«Ной?» — позвала я на пробу.

«Я в избе Главы. Если хочешь — приходи. Если нет — ты свободна в своих действиях» — сразу же отозвался он.

И если бы я не чувствовала своего мужа, то могла бы обидеться. Ведь со стороны его слова могли показаться черствыми и равнодушными. Но я ощущала эмоции. Забота, желание не сковывать меня, а дать возможность самой принимать решения. Если мне станет скучно, я всегда смогу прийти к нему. И меня будут рады видеть. Ной не хотел бы, чтобы я чувствовала себя бесплатным приложением к нему. Я не чувствовала, но была благодарна мужу за заботу.

А потому решила прогуляться.

Паутинка деревянных дорожек была для меня немного запутанной, а потому, я гуляла куда глаза посмотрят. А если вдруг сворачивала не туда — просто перешагивала на другую дорожку по воде.

С воды были видны поля. Много кто из деревенских сейчас работали там. И в садах. Кто-то отошел на лодках дальше по реке. Отсюда было не все видно, но вроде как моя помощь пока была не нужна. А потому я продолжила гулять.

— Хозяйка! — раздался вдруг звонкий голосок.

Дети?

Я обернулась. Передо мной стоял рыжий вихрастый мальчишка. За ним столпилась стайка детворы. Видимо этот ребятенок оказался самым смелым.

— Да? — с любопытством и легкой улыбкой ответила я мальчишке.

— Хозяйка, а правда что ты можешь воду подчинять?

— Подчинять — нет. — детвора заметно расстроилась. — А вот договариваться и баловаться немножко — да. — шире улыбнулась я им. — Давайте поиграем!

Стайка удивленно переглянулась. Но видимо возможность побеситься с самой женой Водяного была им интересна.

Дети непосредственны. Они — чисты и открыты миру. Они не боятся подойти к «власть имущим» и обратиться к ним на «ты». И это было хорошо. Потому что ни я, ни Ной, не хотели, чтобы нас боялись. Уважали — да. Слушались приказов. Но не боялись.

— Меня Прошка зовут, если что. — важно представился рыжик.

— А меня — Анастасия. — подыгрывая ему представилась я. — Но ты можешь звать меня Ася. — и протянула руку. — Будем знакомы, Прошка.

Мальчишка в первый момент оторопело смотрел на мою ладонь, но потом взял себя в руки и ответил на рукопожатие своей маленькой загорелой ладошкой. Крепкой и горячей, точно солнышко.

Стайка позади него чуть расслабилась и загомонила. Дети явно обсуждали место для игр. На землю никому не хотелось выходить. А плавать в деревне можно было не везде.

— Давайте на открытую воду! — воскликнула одна девчушка.

— Тшшш! — обернулся Прошка. — Взрослые ругаются! Услышат — худо нам будет. Нельзя без присмотра там плавать!

— А если со мной? — спросила я у него. — Давайте спросим у ваших родителей. Где они сейчас?

— Так ведь на суше все! — воскликнул другой мальчишка, остальные закивали. — Наши сегодня в саду работают. Их очередь. Но матери наши дружат, так что можно не у всех спрашивать, а тольку одну. Вот только… — мальчишка приуныл немножко.

— Что?

— Они в дальней части сегодня. На яблонях. А пока добежишь туда, да пока обратно — уж и обед будет.

— Я спрошу сама. — успокаивающе улыбнулась я. — Я быстро. Только скажите кого из матерей искать, у кого спрашивать.

— У Леськиной! — почти хором ответили все ребята, кивая на ту самую девчушку, что предложила на воду пойти.

Та, задумчиво дернула растрепавшуюся косичку.

— Ну да. — согласилась Леся. — Моя мамка самая строгая. Уговорите ее — остальные и слова не скажут. Раз уж она-то разрешит, так точно дело верное.

Остальные дети видимо еще не могли как их главарь — обращаться ко мне фамильярно. Да и сам мальчишка хоть и храбрился, но в глубине глаз то и дело мелькал страх. Казалось, он и сам не верит, что так ведет себя. Ну да ладно, потом исправлять поведение будем.

— Хорошо, а как она выглядит? — уточнила я.

— Да как все. — пожал плечами Прошка. — Спроси если что Марью Ильиничну. Сразу скажут — кто.

— Стоп. — зацепилась я за имя. — Марья? А это не она вчера готовкой руководила?

— Она. — важно кивнул рыжик. — А вы знакомы, да?

Он хотел казаться взрослым. Но то и дело детское любопытство прорывалось. Я старалась не рассмеяться.

— Да. Ладно, пойду-ка я, отпрошу нас всех.

Ну заодно и детям фокус покажу. Такое ощущение, что мой внутренний ребенок проснулся. Иррационально хотелось похвастаться, побаловаться, впечатлить. Точно я заразилась от детей, и сама стала такой же.

А потому я небрежно так отошла с мостков на воду. И взмахнула руками, представляя, как за спиной формируются мои любимые крылья из искристых капель воды. Послышался дружный вздох. Я счастливо улыбнулась. Что ж, впечатление произвела! Хваста внутри довольно зачавкала чужим восхищением.

И я рванула в небо, оставляя на глади воды лишь легкие круги.

Но сейчас моя задача была не наслаждаться полетом, а предупредить родителей. Высмотрев сады — направилась к ним.

Сады были душевными. Стройная система. Не так, как на Земле. Там — ровные ряды, однообразные. Точно солдаты — строем.

Здесь же сад действительно был садом. Где и работать в радость, и отдохнуть можно. Зеленая трава в подножии и мощные кроны наверху.

Людей мне все же было видно. Ярким цветом выделялись женские платки. К ним я и полетела. Да и по ощущениям — вроде дальняя часть садов. А уж яблоки там или нет, с высоты видно не было.

Спускаясь, я старалась не задеть никого водой. И женщины меня уже ждали, улыбаясь приветственно.

— Прошу прощения! — кого-то из девушек я все же задела, брызнув в лицо.

— Да ничего! — рассмеялась она. — Зато умылась!

— Хозяюшка, ты ж чего здесь? — спустилась с деревянной скамеечки Марья. — Уж тут, извини, помогать не дам. Да и смысла пока нет. На полив приходи потом, уж точно поможешь. — улыбнулась она.

— Хорошо, на полив, так на полив. — кивнула я. — Другой вопрос. Я тут с детворой вашей познакомилась, поиграть на воду просятся со мной. Отпустите.

— От Прошка! — всплеснула руками одна из работниц. — Что, мой хулиган уже и к тебе пристал, Хозяйка?

Я пожала плечами, смеясь.

— Да небось эта банда ко мне послала, да? — проницательно усмехнулась Марья. — Леся сказала, верно? Мол, у меня отпроситься сложнее всего. И если я разрешу, то все согласятся. Так?

— Да. — вздохнула я.

— А что ж без спросу не повела? — прищурилась женщина. — Ты ж Хозяйка. Могла бы и не спрашивать у нас.

— Я Хозяйка владений. — нахмурилась я. — И ваша Хозяйка. Но вы — не вещи. Я не имею права распоряжаться людьми как мне вздумается! И дети — не мои. В момент опасности — защищу и спасу, но я не имею права брать на себя ответственность родителя. И не стану подрывать ваш авторитет, без веской на то причины.

— Ладно, не сердись, Хозяюшка, — примиряюще улыбнулась Марья. — Прости уж за наши эти разговоры. Проверяем мы тебя, сама понимаешь.

— Да понимаю конечно, но я думала, что уже вчера мы обо всем поговорили. — грустно вздохнула я.

— Не обижайся, милая, таковы уж мы, люди. Да летите уж, играйте. Верю, что защитишь наших несмышленышей, если что. — добро улыбнулась она.

— Спасибо.

Я немного отошла от женщин, махнула им рукой, и взлетела. Грустные мысли не покидали голову даже в легких небесах. Оказалось, что недоверие очень обижает. Даже сама удивилась, что так зациклилась на этом.

Но внизу меня уже ждала детвора, и я постаралась выкинуть все плохое из головы.

— Пойдем на воду! — воскликнула я, приземляясь. — Долго меня не было?

— Нет! — радостно крикнули дети и схватили меня за руки. — Пойдем! Пойдем!

Ох, видимо, не часто их отпускали вдоволь поплавать на открытом пространстве, настолько счастливыми выглядели дети.

И вскоре мы оказались на крайней дорожке, чуть в стороне от причала для лодок. Перед нами простиралась «большая вода». И я просто ступила на нее, чуть отходя и поворачиваясь к детям.

— Ну что! Прыгайте! Утонуть не дам!

Глава 22

Первым разбежалась и прыгнула Леська. Со счастливым визгом девчонка в одних трусиках сиганула под воду. И тут же вынырнула, фыркая и отплевываясь. Мальчишки отстали от нее только потому, что платье стаскивать оказалось не в пример быстрее, чем рубашку и штаны.

Плавать умели почти все. А двух-трех неумешек, робко жавшихся на досках я взяла под свое крыло.

— Вы плавать не умеете? — подошла я к ним.

— Я умею немножко, но у берега. — робко и едва слышно ответила девчушка.

Она отличалась от Леси. Их, кстати, всего две девчонки было в этой компании. И если Леся была бойкой, загорелой, русой и зеленоглазой, то эта девочка — беленькая-беленькая, точно одуванчик. Удивительно, что она не сгорела на солнце. И не загорела совсем. А, нет. Все-таки носик сгорел и облупился немножко. И теплые, светло-карие, почти карамельные глаза как-то тоскливо смотрят на веселящуюся ребятню.

А рядом стоят еще двое мальчишек. Эти — просто маленькие и не умеют плавать. Видимо чьи-то братишки.

— Как вас зовут, ребятки? — улыбаюсь я всем троим.

— Веля. — тихо пискнула девчушка.

— Я — Дарен, а он — Истин! — оживляется один из мальчишек. — Мы просто плавать не умеем. Вообще совсем.

Я призадумалась. С учетом того, что у меня с водой свои отношения, научить их плавать правильно я не смогу. Не, на самом деле смогу конечно, но объяснить сложнее будет. А вот поддержать и подстраховать могу попробовать.

— Так, ребятки. Сейчас будем пробовать кое что. Кто смелый?

— Я! — подпрыгнул Дарен. — Я хочу!

— Ну давай! — рассмеялась я смелости малыша. — Для начала, возьми меня за руки.

Я протянула ему обе ладони, сама чуть спускаясь в воде, чтобы ему было удобно. Дарен осторожно схватился за меня и спрыгнул с мостика. Мальчик тут же оказался по шею в воде, испуганно вцепившись в меня.

Так. Сосредоточиться. Ага, вроде получилось.

— Дарен, чувствуешь, что вокруг тебя сейчас?

— На… — мальчик сосредоточенно прищурился. — На кисель похоже. Густой.

— Да. Это вода тебя будет держать. Попробуешь отпустить меня и встать сам?

Мальчишка чуть недоверчиво глянул, вздохнул, и решительно оттолкнулся. И не упал, в смысле — не провалился под воду.

Остальные дети собрались вокруг, разглядывая наши эксперименты. Но Дарен действительно находился теперь в своеобразном бассейне — зоне, границы которой представляли из себя слои плотной воды, не дававшей мальчику утонуть. Теперь он мог свободно учиться плавать.

Истину и Веле я сделала такие же страховки. И у нас окончательно воцарились мир и веселье. И брызги. И визги тоже.

И счастье.

Потому что дети наконец все перестали меня опасаться, а Прошка даже тихонько извинился за наглость.

А я ныряла под воду, взлетала над ними, и всячески баловалась, будто сама ребенок.

А потом мы все вместе развалились на мокрых досках мостков, высыхая на солнышке — дети сохли, а я за компанию, — и слушали рассказы друг друга. Оказалось малышня много всяких баек знала. Ну а я вспоминала сказки Земли и слушала их.

— Веля! — Леська приподнялась, глянув на скромную подружку. — А расскажи, как ты умеешь! Про Розу.

Девочка зарделась и тихо пискнула.

— Да, Веля у нас самая умная! — подтвердил Прошка. — И рассказывает очень интересно. А если в темноте, то еще и страху нагнать может. Не смотри, что она такая тихая.

— Расскажи, малышка, — ласково попросила я. — Я ведь многого не знаю. Расскажи мне, пожалуйста.

Та вздохнула как-то очень по-взрослому и заговорила. Остальные дети тут же притихли и затаили дыхание слушая ее. Да и я, впрочем, тоже.

— Когда-то давно, когда деревья были махонькими, да горы можно было погладить ладошкой, жил мальчик. Не краше других, да не богаче. Лишь сердце его было мягким и добрым, а глаза часто смотрели на небо. Мечтателем уродился мальчик, да что ж теперь-то. По дому работу делал, матери с отцом помогал, да учился прилежно. А если и выскакивал ночью на звезды посмотреть, так то не так страшно.

И никто не знал, что мальчик тот не просто на небеса смотрел, а Видел. Видел, что где-то там, далеко-далеко от него, живет девочка. Красивая, точно сама звездочка. И грустная, оттого что очень одиноко ей было.

Мальчик мечтал. Мечтал, что подружится с девочкой, что спасет ее от одиночества. Да так сильно этого хотел, что стал строить странную вещь. Люди вокруг удивились и озадачились. Неслыханное дело — мальчишка хочет долететь до звезд!

Над ним смеялись, ломали все его постройки, угрожали выгнать из деревни. А мальчик продолжал строить. Начинал заново. Не обращал внимания на насмешки. И строил, строил, строил. Не знал мальчик, что невозможно долететь до звезд. Но каждую ночь он смотрел вверх и обещал маленькой грустной девочке, что прилетит к ней. Что она больше не будет одинока. И ему казалось, что хоть немного, но девочка улыбается.

И мальчик продолжал верить. Продолжал идти к своей мечте.

И хоть у него ничего не получилось бы в итоге, его вера и мечты были настолько прекрасны, а воля настолько несгибаема, что о нем узнал Великий Совет Рас. И собрались они вместе, и создали Розу — прекрасный цветок, что позволит мальчику улететь к звездам.

Роза была уникальным творением. Но воспользоваться ею можно было лишь если чувства твои сильны и бескорыстны. Мальчик смог. И когда он действительно попал к своей грустной девочке, она улыбнулась. Она тоже видела его и ждала. Ждала среди звезд с тех самых пор, как впервые заметила. И настолько они полюбили друг друга, что их связь стала нерушима.

Роза могла перенести их в любое место, и мальчик решил показать звездной девочке свой родной дом.

Деревенские очень удивились, увидев их вместе. А потом позавидовали черной завистью. Ведь они не верили. Они смеялись. Они оказались неправы. И чужая мечта жгла их сердца.

Розу попытались отнять. Но не смогли ею воспользоваться, потому что чувства их и желания не были чисты и бескорыстны. Тогда мальчика и девочку попытались убить. Страшные дела творились. И в конце концов мальчика смертельно ранили, когда он защищал свою возлюбленную. И девочка, отчаявшись и похоронив мальчика, изменила Розу, сказав, что никто больше не сможет ею пользоваться. Лишь ее потомок. Ее и мальчика.

А поскольку таковых не было, Роза так и осталась лишь прекрасным изобретением Совета Великих Рас.

Прошли века, Роза затерялась на просторах Мира. Но говорят, тот кто ее найдет, даже если не сможет воспользоваться, обретет счастье в любви…

Сказка окончилась, а мы с детьми все еще молчали. Дети — потому что тихий, как будто неземной голос Вели, все еще звучал в их сердцах. Ну а я — потому что разбирала в голове всю эту сказку по полочкам, запоминая. Еще с упоминания Великого Совета я насторожилась. И чем дальше, тем сильнее укреплялась во мнении, что «это „жжж“ неспроста».

Но для детей это была просто красивая и грустная сказка.

А поскольку солнышко стало уже ощутимо припекать, я погнала детвору домой. Мне тут не нужны солнечные удары.

* * *

— Ты чего, спишь что ли? — меня от неожиданности резко подкинуло в кресле.

— Что? — я все еще не могла отойти от сна-воспоминания.

— Сама звала, и сама же спишь. — джинн стоял рядом, недовольно хмурясь.

Я перевела взгляд на сборник местных легенд, лежавший у меня на коленях, и со скрипом восстановила последние события. Супер! Пришла почитать и уснула. Когда такое было?

— Да. — мозг все еще был заторможен. — Звала. Садись. Надо поговорить.

— Ты же знаешь, что тебе запрещен вход сюда? — ехидно уточнил Синх устраиваясь напротив.

— Достали. Плевать мне на ваши запреты. — коротко ответила я. — Не хотели показывать, так я сама нашла. Не со скуки же мне тут помирать?

— Но ты вообще не должна была даже заметить дверь.

— Но я заметила. Прячьте лучше. — буркнула в ответ и переключила тему. — Слушай, я что хотела обсудить. У вас тут есть вода? Хоть немного. Хоть где-нибудь. Это бы существенно упростило мне побег.

— Ты думаешь, что Азулле такой дурак? Воды, действительно воды, той, которая тебе нужна, ты не найдешь вокруг в неделе пути. Единственная чаша кристально чистой находится под строгой охраной. И используется она только при бракосочетании. Причем, исключительно в конце, когда обратного пути нет.

— Начало мне понравилось, а конец твоего ответа — нет. — хмыкнула я. — И что, вообще нет возможности увидеть эту несчастную чашу раньше?

— Нет. Никакой. Совсем. Абсолютно. Получить воду ты сможешь только выйдя замуж за моего брата.

— Ну уж нет. Ладно, тогда другой вопрос, почему все эти люди, бродящие по замку, на меня пялятся?

— Бесишь ты их. — скривился Сингх. — Меня, впрочем, тоже. Но их — больше. Женщины еще и завидуют. И конечно же, считают, что ты недостойна правителя. Мужчины просто злятся.

— Завидовать чему? Я не собираюсь замуж за вашего Правителя. Я вообще-то сбежать отсюда хочу. Домой и к мужу.

— Да. Но они-то об этом не знают. — пожал плечами джинн. — Так что готовься к тому, что тебе будут делать пакости.

— Ладно, ладно. Разберемся. Что с охраной?

— О чем ты?

— Охраны сколько во дворце? И есть ли шанс пробраться мимо?

— Без вариантов. Охранники есть, конечно, но тебе сбежать не даст песок брата. И да, прислужники. Ты же знаешь, что за тобой всюду следят и подслушивают все разговоры, в том числе и этот?

— Конечно. Пусть знает. Это не повлияет на мой план.

— У тебя есть план? Да ладно!

— Не ехидничай. План есть. Осталось только узнать способы его осуществления. И для этого мне нужен ты.

— Я польщен! — картинно всплеснул руками Сингх.

— Прекращай. Я теперь понимаю, за что тебя Ами прибить хотела. Короче, мне от тебя на данный момент нужно только одно… — я замолчала, обдумывая, что из «одного» мне реально необходимо.

— Что же?

А джинн любопытный однако оказался.

— Давай так. Пока мне нужен источник огня. Не тепло. Не свет. Огонь. Чистый огонь. Сможешь достать?

— Ты издеваешься? — вскинул брови джинн.

— Нет. Просто достань. Пока не к спеху, но обязательно за неделю до этой свадьбы. Договорились?

— Ты не сможешь убить моего брата. — посмотрел он на меня как на идиотку.

— Я и не собираюсь. Просто. Достань. Огонь. Хорошо?

— Попробую.

— Вот и спасибо. Все. Свободен.

— Бесишь! — прошипел Сингх и обиженно удалился.

Нет, ну а на что он рассчитывал? Что я перед ним расшаркиваться буду? Нетушки. У меня и без того есть о чем подумать. Например, о том, почему мне не дает покоя эта Роза из сказки Вели? Или звездная девочка. Или мальчик, о котором каким-то образом узнал Великий Совет Рас. Потому что название невероятно похоже на Великий Совет Разумных. Скорее всего — это одно и то же. Просто либо Веля ошиблась, либо их по разному называли.

Голова опять разболелась, но не думать об этом я не могла. Да и сборник местных легенд на коленях жег руки.

— Стася? Что об этом всем думаешь?

«Кто-то очень мастерски водит тебя за нос. — задумчиво пробормотала она. — Уж слишком „вовремя“ и слишком „для тебя“ была рассказана та сказка. И книжка, которую ты взяла. Она открыта не сначала…»

— Ну да, а что? — не поняла я.

«А ты помнишь, о чем читала?» — напряженно спросила Стася.

— Да, вот о…

Стоп!

«И я о том же. Ты не помнишь, как взяла ее. Ты не помнишь, как начала читать. И знаешь, что самое странное? То, что я тоже не помню!»

— Но… Кто? Как?

«Ты это у меня спрашиваешь?»

— Да, прости, — я схватилась за голову. — Кто-то… Кто-то играет с моим разумом? С памятью?

«Теоретически это возможно».

— Судя по тому, что я восстанавливаю память по кусочкам, — практически тоже! — вырвался у меня яростный шепот. — Но ведь я никого не видела!

«Помнишь, при самой первой встрече, Вист попытался на тебя воздействовать. Я тогда сказала тебе Ноя срочно вспоминать».

— Такое не забудешь.

«Так вот. Это не то. То — было воздействие на эмоции, чувства. Сейчас же кто-то качественно поработал с твоей памятью. Но Ася…» — Стася не договорила, мрачно вздохнув где-то в голове.

— Что? Что не так?

«До меня только сейчас дошло. — тихо продолжила она. — С твоей памятью может работать лишь тот, кого ты сама допускаешь в свой разум. Как тогда, с Ноем».

— Но без какой-либо связи это невозможно сделать!

«Вот именно».

И я похолодела.

Кто-то имеет доступ в мою голову. Кто-то, у кого есть со мной связь. Кто-то, кому я доверяю. Кто-то…

Но таких ведь всего два разумных! И одна из них в прямом смысле сидит в моей голове!

А второй — Ной.

И я не могу даже допустить мысли, что он меня предал. Да и Стася… Нет. Нет, она не будет это делать.

Тогда кто?

Кого я не помню?

Взгляд зацепился за строки книги. Я вдруг осознала, что тупо пялюсь в несчастный сборник местных легенд. Так может перечитать сначала? Вдруг вспомню?

И я решительно открыла книгу с самого начала.

«История о Великой Пустыне».

На первой страничке был рисунок, набросок всего лишь, но вполне узнаваемый.

— Стась? — жалобно позвала я ее.

«Я тоже это вижу», — растерянно отозвалась она.

Я ошалело потерла рисунок. Нет. Не стирается. И даже на ощупь — бумага старая, не подложная.

Легкие штрихи складывались в портрет. Знакомый портрет.

С первой страницы на меня смотрела… я?

Глава 23

«Спи уже давай», — ворчит Стася в голове.

— Сама же знаешь, что не получается. — вздыхаю я в ответ, в который раз переворачиваясь на другой бок.

Ночь. Я не сплю. Виной тому вынужденное безделье в этой золотой клетке, духота, или же рой мыслей в голове? Не знаю.

Я уже ни-че-го не знаю. Запуталась.

Меня никто не трогает, дают полную свободу действий. И при этом — почти полная изоляция. Не в смысле запирают, а в смысле — отсутствие окружения. Сейчас это даже к лучшему. Но раньше существенно ударило бы по психике.

А пока…

Что ж, пока у меня есть Сингх и Библиотека в качестве источника информации. И даже если джинн соврет, то знания пригодятся всегда.

Но тот портрет. Та книга. Они не дают мне покоя. Потому что портрет явно родился вместе с книгой, то есть довольно давно.

Мы со Стасей, когда прошло первое оцепенение, сначала предположили, что это просто кто-то очень похожий. Но нет. Каждая черточка повторялась. Уж что-то, а зеркало во дворце имелось не одно.

Таких совпадений ведь не бывает? Или бывают? Я не знала. И это бесило похлеще всех остальных.

Потому что мысли никак не желали успокаиваться. Потому что воспоминания приходят только во сне.

Потому что сквозь заслонку из льда, ярости и холодного расчета прорывалась тоска. Я вздохнула и встала.

Не спится.

У меня в комнатах была красивая терраса. И ночное небо в пустыне тоже было очень захватывающе. Потому что оно было близко. Казалось, будто звездный океан упал на землю.

Это было прекрасно. Да. Когда-то, совсем недавно по времени, но так давно по ощущениям, я так же смотрела на звезды и тосковала.

А сейчас?

Сейчас я уже устала. Устала от пустоты внутри, от холода, что сковал сердце, от чужих интриг и загадок прошлого. Я не хочу ничего разгадывать.

Я просто хочу домой.

И…

Может быть, стоит попытаться? Раз уж разгромленную мной комнату так быстро восстановили, то ничего страшного, если я еще немного попорчу имущество. На этот раз у меня было достаточно свободы. Может потому, что Вист считал, что контролирует меня. А может просто поняли, что если мне чего-то не предоставить, я доберусь до этого сама. Но ущерб будет гораздо больше.

К чему это я? А, к тому, что острый нож у меня имелся. Такой острый и такой красивый, что Стася внутри довольно заворочалась. Она вспомнила. Как и я. Каково это — держать в руках оружие.

Но сейчас он нужен мне был не для… В общем, ножниц у пустынников не было. Это несколько озадачило. Но не спасло ткань от варварского разрезания.

Я шла по стандарту. Ночь. Веревка. Балкон. Привычная схема. И, да, моя терраса выходила на внешнюю сторону. Не во внутренний дворик. И да, до земли было далеко. Самоубийственная затея.

Но бояться я тоже устала.

О! Я даже успела поболтаться на своей веревочке примерно на пару этажей ниже своего балкона! А потом меня окутал песок и поднял обратно, поставив прямо пред очи Азулле Виста.

Он как-то устало и недовольно осмотрел на меня, на свой песок, на мою несчастную веревочку.

— Слушай, тебе не надоело? — вздохнул он.

— Здрасьте приехали! — вырвалось у меня. — А что? Еще не понял? Я никогда не смирюсь с неволей.

— Но, может быть прекратишь портить мое имущество? — холодно отозвался он.

— Только тогда, когда ты прекратишь портить мои нервы.

— Еще не вспомнила? — неожиданно задал он вопрос.

— Нет. — захотелось обиженно поджать губы. — Но я не могу тебе верить.

— Понимаю. Но ты ничего не изменишь.

— Я все равно продолжу бороться.

— Зачем?

— Потому что не могу иначе. Не могу смириться. И… ты же знаешь, что я тебя могу убить?

— Серьезно? — скептически выгнул брови Правитель. — Ты даже при мысли о моем убийстве окажешься парализована песком.

— Да ладно! — усмехнулась я. — Так почему же я еще двигаюсь? Твои внушения не работают на меня. Я не знаю, как это делаешь, но уж тебе я не дам копаться в своей голове.

— Тц! — скривился он.

— Вист. — я подошла к нему очень близко и понизила голос до шепота. — Даже если я ничего не помню сейчас, я уверена — все идет по моему плану. Так что. Просто. Сдайся. — и отодвинулась, зло усмехнувшись. — Ты проиграешь.

— Я бы не был в этом так слепо уверен. — холодно бросил он и исчез в песке.

Я тоже. Я не могу быть ни в чем уверена. Но хочется же побесить его, вывести из себя! Может он наконец поймет, что я ему ни к чему такая вредная? Хотя, с другой стороны, Сингх сказал, что я нужна ему только как средство достижения цели. Так что, характер мой, увы, не играет роли.

Жаль.

Зато спать захотелось. Наконец-то. Впрочем, судя по светлеющему горизонту — скоро рассвет. Говорят предрассветный час — самый тихий. И сон — самый крепкий.

Ответы.

Я хочу получить ответы.

* * *

«Ася, подойдешь ко мне?»

Мы с детворой помогали женщинам в саду — ну, я помогала, детвора большей частью грызла яблочки, — когда мне вдруг пришло сообщение от Ноя.

— Хозяюшка? Что случилось? — спросила Марья, заметив, что я застыла, уставившись в одну точку.

— Не знаю. — ответила я ей. — Ной зовет. Простите, девчонки, справитесь пока без меня?

— Да конечно! Спасибо тебе за помощь.

Я поспешила на зов. К сожалению, воду с крыльев я уже отпустила, а из воздуха и почвы собирать ее пока не научилась. Так что пришлось торопиться ножками. Хотя бы до ближайшего колодца. Спасибо в саду их было несколько. Не бегать же каждый раз до реки за водой для полива!

И поэтому едва не врезалась в избу главы Тихомира, так спешила.

— Я здесь! Что случилось? — громко воскликнула я, забегая внутрь.

Ной улыбнулся, а глава даже чуть рассмеялся.

— Ух, как вы быстрая, Хозяюшка!

— Прости, я не сказал, что торопиться не обязательно было. — виновато улыбнулся муж.

— Фух! — я упала рядом с ним на лавку. — Ну и хорошо. А если серьезно, что случилось то?

— Ась, — посерьезнел Ной. — У нас с главой Тихомиром…

— Да хватит вам уже! — воскликнул вдруг мужчина. — Глава да глава! Называйте уж по имени! А то, как вам, так не кланяйся в пояс, да не бойся. А как меня — так развели политесы. — пробурчал он.

— Хорошо. — кивнули мы.

— Так вот, — продолжил Ной. — У нас с Тихомиром возникли подозрения, что тебе может угрожать опасность.

— В смысле? — не поняла я. — Какая? Откуда? Как вы вообще к этому пришли?

— Дней десять назад детвора выловила из реки это. — муж положил на стол расписной платок.

Шелковый.

— Это ведь просто кусочек ткани? — растерянно смотрела я на него. — Верно?

— И это. — вздохнул Ной, кладя рядом деревянный медальон.

— Что? — сердце обмерло, а руки потянулись к знакомому… нет. — Нет. Это не тот. Но невероятно похожий. Но что это значит?

— Хозяюшка, — тихо заговорил Тихомир. — Платок женский. Роспись — богатая, царская. А врата — Арленские. Двухцветное дерево — земные. Кто-то ищет землянку. И не из тех, что попал сюда да давно живет, а новую. А из новеньких — только ты, Хозяюшка.

— А вдруг это просто совпадение? Кто-то принес с собой портал и потерял его? У меня ведь тоже такой был. В Арлене друг дал. — я строила предположения, но боялась, что все это лишь отговорки. — А платок — ветер унёс у кого-то.

— Все бы так, — Ной хмуро смотрел на медальон-врата, — но ткань. Такая есть только у песчанников. И ею они не торгуют и не дарят никому. Никогда. Потому что такой платок может быть только у жены Правителя Пустыни. И врата. Ты получила их от друга. Тайно. Это — исключение. В Арлене такой медальон можно получить либо украв, что очень сложно, либо купив. Да и продадут не всякому, а очень сильному и высокопоставленному разумному. Опять же — Правителю. Или кому-то с такой же властью в своем мире. И его не могли просто так потерять. Это было сделано нарочно.

— Но для чего?

— Предупреждение. Угроза. Раз вещи дошли по реке так далеко, а пустить их могли только с границы, то им позволили это сделать.

— Но разве не было бы логично не предупреждать?

— Не в том случае, когда противник силен. Я знаю. — вздохнул Ной. — Я и сам так когда-то делал. Ты играешь. Предупреждаешь и пугаешь, чтобы твой противник начал метаться, пытаясь уйти от тебя, и совершая ошибки. А потом ты его ловишь. И все.

— Жестоко. — передернулась я. — И, наверное, правильно. С точки зрения тактики?

— Да. Только не тогда, когда ты находишься с противоположной стороны. — усмехнулся муж.

— Но информации по-прежнему не хватает. — вздохнула я. — А прятаться, или возвращаться домой я не хочу. Давай просто продолжим путешествие. Ведь, если что, ты меня защитишь, верно?

— Я могу многое. — взглянул на меня Ной. — И да, я приложу все силы для твоей защиты. Но я боюсь. Боюсь, что найдется кто-то хитрее, умнее, сильнее. Что я потеряю тебя, как когда то… — он оборвал себя на полуслове. — Ася, ты дорога мне. И это естественно — бояться за тебя.

— Да. — улыбнулась я ему. — Но мы будем вместе. И все преодолеем вместе. В конце концов, я же твоя жена. На земле существует такое выражение в брачной клятве: «и в горе, и в радости». Так почему я должна тебя бросать?

«Ты невероятна» — волна нежности с капелькой тревоги ласково накрыла душу.

— Вы хорошая пара. — вдруг произнес Тихомир. — У нас молодежь так ласково друг на друга не смотрит, как вы.

Вот ведь! Вогнал в краску! Обоих! Не люблю смущаться! Поэтому мы с мужем решили просто промолчать.

А потом снова были дела и дела. На этот раз я осталась рядом. И даже предложила прорыть каналы в сады и между участками полей, чтобы до колодцев не бегать. Вода из реки вполне справляется с функцией полива. Тихомир обещал подумать, насколько это получится осуществить.

В остальные дела я старалась не лезть с советами и просто слушать. Нет у меня опыта управления страной. Компания — это несколько другая отрасль. Так что молчала в тряпочку и слушала, запоминая и обдумывая те или иные решения мужчин. И вообще, я девочка, я хочу цветочек и яблочко, а не вот это вот все.

Но смех смехом, а подумать есть о чем. Если Ной прав, и это песчанники опять воду мутят? Почему опять они? Что за напасть?

Когда у меня от всех этих дум разболелась голова, я поняла, что пора прекращать. И мужчинам тоже надо дать отдохнуть. Точнее заставить их отдохнуть. Тихомир не мог не устать. А Ной… Как минимум — морально точно. Насчет физики мне сложно судить. У мужа выносливость и силы на порядок превышают человеческие.

Тихонько выйдя из избы я оглянулась. Вот уже и деревенские с работ возвращаются. Да и солнце низко. Пир, как вчера, устраивать уже не будут, это точно. Поэтому я пошла к Марье, узнать, можно ли у кого продуктов попросить на готовку.

Зря я это сделала….

Пир не пир, но достаточно хороший стол нам накрыли. И на этот раз меня не допустили до готовки.

Я слегка ошалела от всего этого, но все ж это наш последний вечер в Речной Деревне. Завтра на рассвете мы уходим дальше.

Вверх по реке, к подножью гор, а потом через степи к границе с пустыней. А потому сегодня мы наслаждались гостеприимством, вкусной едой и питьем, песнями и танцами. И, кажется, я что-то сломала в умах деревенских жителей окончательно, вытянув мужа на пляску.

Он был сильным, ловким, гибким. Легко улыбался и не отпускал мои руки. Пусть кто-то и говорит, что Хозяину Вод не по статусу танцевать на деревенском празднике, но это выглядело не глупо и не унизительно. Наоборот. На него хотелось смотреть не отрываясь — настолько отточены и плавны были движения. Настолько грациозно и опасно он сейчас выглядел.

Но обо всем этом я думала потом. А сейчас — просто смеялась и танцевала, следуя за руками Ноя, взлетая и кружась.

И этот вечер я не забуду никогда…

* * *

Я проснулась с тоской в сердце. Как быстро пролетел этот сон. Как счастливая я была тогда! И каждый момент счастья казался ярче предыдущего.

Солнце только-только показалось из-за горизонта.

Когда же это все закончится?

— Стась…

«Что?»

— Он же не мог предать меня? — дыхание перехватило. — Не мог ведь, правда?

«Не мог. Только не он».

— А я? Я могла предать его? — как же горько становится при этой мысли.

«Не думаю. — осторожно отзывается Стася. — По крайней мере, сознательно. Для этого должна быть очень веская причина».

— То есть, чисто теоретически, все же могла, да? — глаза жжет.

«Ася!»

— Что?

Дыхание никак не хочет выравниваться. Где моя защита от эмоций? Где вымораживающая ярость? Почему так горько?

«Ася! Слезы! Ты плачешь!»

И только сейчас я ощутила, что щеки мокрые. Слезы! И я завыла в голос, отдаваясь эмоциям.

И лишь краем разума держала концентрацию, собирая такую ценную сейчас воду. Каждую каплю. В ладошку. Слезы горя. Слезы счастья. Все то, что копилось за моей плотиной. Все то, что так необходимо было выплакать.

Приятная усталость заполнила голову. Глаза чуть пекло.

А в горсти плескались слезы.

Откладывать я не стала. Драгоценной влаги слишком мало для полноценного сообщения, а отправить его необходимо до того, как сюда придут. Я уверена — они уже знают. Возможно, еще не сообразили, что я собираюсь делать.

А может и сообразили.

А потому…

«Пустыня. Ничего не помню. Побег».

В комнату врываются в тот самый миг, когда капля срывается с ладони. Песок летит за ней, но не успевает.

Вист в ярости.

Я улыбаюсь.

Слезы соленые. Сообщение отправлено не Ною. Амфитрите. Она поможет. Я знаю. А пока мне остается лишь самое тягостное.

Ждать.

Глава 24

— Что ты сделала?! — рычит Правитель.

Я улыбаюсь. И внутри все ликует.

— Что. Ты. Сделала?! — не унимается Вист. — Отвечай, женщина!

Рядом стража, прислужники, откуда-то выглядывает шевелюра Синхга. И все стоят тихо и молча, то ли боясь гнева Правителя, то ли офигевая с моей наглости.

Но мне хорошо, будто я пьяна. Даже Стася в голове как-то странно… подхихикивает что ли? Поэтому не сдерживаю злорадно-счастливой улыбки.

— Я же говорила, что не сдамся! — весело выкрикиваю я. — Ты не думал, что слезы — это тоже вода? Глупец!

На фоне раздается дружный ах. И да, я нарываюсь. Лицо Азулле Виста белеет от бешенства, и он едва сдерживается, чтобы… не знаю что, но явно ничего хорошего.

А потом просто уходит. Злой. Нет. В ярости.

Он просто уходит. И за ним вся его «свита». И лишь Сингх задерживается, чтобы кинуть мне вслед:

— Ты или гений, или безумна.

— Часто это одно и то же! — смеюсь я вслед ему.

Внутри пузырьками поднимается иррациональное веселье, грозит сорвать крышу окончательно, но я выпускаю его.

Смеюсь. Танцую. И просто визжу от счастья.

О. А еще я надеюсь, что это всех во дворце раздражает!

И от этой мысли снова хохочу!

А впереди целый новый день! Что ж, развлечемся немного?

* * *

— Ау, ау, ау, крео ке меннамора! — безжалостно перевирая испанский язык, напеваю я.

Настроение шкодливое. Выходка тоже.

Я расписываю стены.

Прислужники смотрели на меня с подозрением и опаской, когда я потребовала у них краски. Неужели думали, что я хочу воду снова достать, чтобы их развести? Наверное, потому что краски мне дали, но они были довольно густые, как паста.

А разводились маслом.

Неплохо! И еще лучше — видеть настороженные лица всех вокруг. Потому что немного психическая иномирянка, которая идет по коридору с красками и радостно улыбается — видение еще то!

А я просто искала подходящую стену!

Нашла.

И начала рисовать. Руками, пальцами, свернутыми кусочками ткани. Когда-то я любила рисовать. Давно уже не делала этого, но что-то из навыков еще осталось. И конечно же, я не рисую пустыню и пирамиды!

Вокруг расцветают яркие цветы, бабочки, и чистые ручьи… В моих рисунках вода повсюду. Капли росы на цветах, дождь, волны — о, стена большая! Места хватит для всего!

Звезды, костер, солнечные брызги, витеватые фигуры, точно светящиеся изнутри… Вода. Вокруг меня много воды. Хотя бы просто на стене. Хотя бы просто рисунок. Но немного становится легче. Как будто бы уже все закончилось.

А позади меня собирается народ. Не сразу, но они замечают, останавливаются, и смотрят. Кто-то кривится от отвращения. Кто-то явно втихаря крутит пальцем у виска. А кто-то просто смотрит, выжидая, чем же это все закончится. Должны же меня остановить или наказать в конце концов! Ведь это же такое непотребство!

— Это еще что такое! — вдруг взвизгивает какая-то девица.

— Это — искусство. Молчи, женщина, раз не понимаешь все тонкости арт терапии. — отвечаю я, не оборачиваясь.

А потом вдруг кто-то хватает меня за руку.

Фу, как грубо.

— Ну и что тебе надо? — поворачиваюсь я к девице.

У нее черные волосы, синие глаза, белая кожа и невероятно некрасивое злое выражение лица.

— Сделай лицо попроще. А то это — уж больно страшненько выглядит.

Девушка замирает от удивления. Или от ужаса. Не знаю точно, но руки у меня по локоть в пятнах краски. Вполне может быть, что и лицо тоже.

— Отпусти, пожалуйста, я еще не дорисовала. — вежливо прошу ее, кивая на руку.

Та, видимо, все еще под впечатлением, отпускает.

А через несколько мгновений мои краски летят на пол, разливаясь и перемешиваясь. Надо сказать, что до этого момента, все баночки аккуратно стояли на небольшом столике рядом.

Девица мерзко улыбается.

Я вздыхаю.

— Что ж ты блаженная то такая? — ласково и грустно спрашиваю у нее. — Тебя родители в детстве не любили?

Медленно, плавно, подхожу к ней вплотную. Обхожу вокруг. Девица больше не улыбается. Потому что улыбаюсь я. Ласково. Страшно. Так улыбается убийца своей жертве. Почти любя.

— Милая, — почти шепчу ей. — Не подходи больше ко мне, не стоит. Держись подальше. Иначе… — провожу пальцем по ее шее, от венки до впадинки между ключицами. — До своей свадьбы ты не доживешь. — шепотом в ушко, и уже громче. — Поняла?

И отхожу, проведя пальцами по ее руке.

Девушка дрожит. Она кажется еще бледнее, чем была до этого. От надменности и насмешки не осталось и следа. Лишь ужас. А потом она переводит взгляд на свою руку, и уши закладывает визг.

Ну я же не виновата, что она прервала меня как раз в момент росписи полевых маков! Так что руки у меня были все в ярко-алой краске.

Соответственно следы на ее коже — тоже.

Девица убегает, а на остальную публику мне плевать. Поэтому я просто возвращаюсь к своим макам. Краску только жаль. Хотя…

Кажется, пришло время познакомить песчанников с такими видами искусства, как абстракция и сюрреализм!

* * *

Проснулись мы рано. В предрассветных сумерках. Попрощались с Главой, не став будить всех остальных деревенских. Все же, вчера до глубокой ночи гуляли. Они, конечно, рано встают. Но сегодня — выходной. Лично провозглашенный и одобренный Тихомиром.

Подозреваю, потому, что он и сам хотел выспаться в кои то веки.

Ну а мы отчалили. В прямом смысле. Я тоже была еще сонная и Ной, посмотрев на мои глаза-щелочки, усмехнулся, приобнял немного и повел рукой.

Лодочка была небольшой, из плотной воды, полупрозрачной и невероятно удобной. Я уже садилась, когда раздались вдруг крики.

— Ася! Ася! Подожди!

С разных концов деревушки бежали дети. С разбега, не останавливаясь, они врезались в меня, обнимая за что под руки попадет.

Я стояла ошарашенная и облепленная детворой. Тихомир рядом негромко посмеивался.

Я посмотрела на этих маленьких хулиганчиков и просто обняла их в ответ. Всех разом, не разбирая чьи там руки, головы, косички.

— Навещай нас почаще, Хозяюшка. — послышался тихий голосок Вели.

Остальные подозрительно молча хлюпали носами.

Я выпрямилась.

— Обязательно, ребята. Обязательно.

И крепко пожала Прошке его маленькую загорелую ладошку.

И пока мы уплывали по реке, я еще долго видела их маленькие силуэты. А потом просто нагло устроила голову у мужа на коленях и любовалась.

«Небом?» — уловил отголоски мыслей Ной.

«И небом тоже» — игриво ответила я.

Муж. Мой муж.

Люблю его!

Ной молчал. А потом просто стал тихонько гладить меня по голове. Осторожно, едва касаясь. Но в этих прикосновениях было столько чувств, что щемило сердце от нежности.

Легонько коснулась его щеки.

— Я люблю тебя, ты знаешь об этом? — прошептала я, глядя в глаза цвета грозы.

— Спи, милая. — негромко ответил он.

И легонько поцеловал.

И я, умиротворенная, укуталась в наши эмоции и заснула.

А когда проснулась, мы уже подплывали к горам.

— Это… невероятно…

У меня перехватило дыхание. Мы поднимались вверх по реке, по предгорьям. Вокруг были еще только холмы, но такие живописные, что хотелось смотреть и смотреть! Расцвеченные зеленью и полевыми цветами, или наоборот — скалистые, усыпанные камнями разных оттенков. Но река впереди становилась более бурлящей, из воды выглядывали камни.

— А мы сможем проплыть через пороги? — встревожилась я.

— Не переживай. Я за нами волну гоню. — ответил Ной.

Я оглянулась.

— Ну ничего себе!

Позади нас действительно шла волна. Пласт воды, ровнехонько, не покидая берегов речки, следовал за нашей лодочкой.

— Ася, — послышался напряженный голос мужа.

— Да? — встревожилась и я, поворачиваясь к нему.

— Что-то не так.

Ной подобрался, точно хищник перед прыжком. Это было почти незаметно, но для меня ощутимо. Его глаза потемнели, становясь опасно стальными.

— Что именно не так? — негромко спросила я, вглядываясь вперед и уже видя причину. — Это туда мы плыли?

— Да.

Впереди виднелись домики. На этот раз не дерево, камень. Но в воздухе отчетливо запахло золой. Пепелищем. А поселение выглядело опустевшим. И когда мы подплыли, стали видны разбитые окна с пятнами сажи.

Встречать нас никто не вышел.

— Ной?

— Останься пока возле реки. — бросил мне муж и взвился вверх, осматривая все с высоты.

Через несколько минут он спустился.

— Никого нет. — выдохнул Ной. — Вообще. То есть, трупов тоже. Скорее всего, жители ушли в горы. Но что тут произошло узнать надо. Не похоже на место боя. Мы поднимемся к устью реки. Если и уходить, то только туда. А пока…

Он вновь взлетел, а от воды вдруг отделился поток и хлынул, вгрызаясь струей в землю и скалы, холодной змеей оборачиваясь вокруг деревни и замыкая петлю.

— Вода расскажет, если тут кто появится. — негромко бросил он.

Я не боялась мужа, но вот сейчас не хотела бы оказаться его врагом. Я не могла до конца понять его чувства, но даже у меня в душе поднималась ярость, стоило мне подумать о людях, что тут когда-то жили. О женщинах, стариках, детях!

Осталось лишь пепелище и обугленные камни.

А мы отправились дальше. Выше. Холмы сменялись скалами и лесами. Речушка становилась все уже и уже. И, наконец, дальше плыть было уже просто неудобно. И мы с Ноем взмыли высь.

В горах становилось холоднее. И ветер — безжалостнее.

— Там! — я заметила тонкую струйку дыма среди деревьев. — И река как раз с той стороны.

— Да, возможно.

Дымок был настолько жалким, что сердце сжималось. А когда мы подлетели ближе…

Шалаши. Землянки. Что-то, смутно напоминающее палатки. И люди. Грязные, голодные, печальные.

Мы приземлились прямо посреди лагеря.

— Хозяин? — стали оборачиваться люди.

— Что случилось? — спросил муж у них.

— Мы и сами толком ничего не можем сказать, Хозяин. — ответил кто-то из толпы. — Проснулись среди ночи. Огонь. Дым. Крики. Схватили, что первое под руку попалось. Вот. — парнишка, почти подросток, обвел рукой вокруг. — Что осталось от нас.

— Кто-то погиб?

— В пожаре? Нет.

— А здесь? — вырвалось у меня. — Кто-то болеет? Несчастные случаи есть?

— Пока все живы. Только голодно нам. И холодно. Здесь зима скоро. Высоко в гору мы поднялись, но очень уж боялись погони. Детям тут плохо.

— Ной. — растерянно коснулась я его руки. — Женщины, дети. Что можно сделать?

Он молчал, хмуро что-то обдумывая.

— Слушайте! — заговорил он, обращаясь к народу. — Первое. Если хоть кто-то что-то видел в том пожаре, подойдите и расскажите все. Даже домыслы. Даже если только тень и заметили. Второе. Я договорюсь с горцами. Они примут вас к себе до весны…

Я заметила скривившиеся лица людей.

«Ной, что не так в общении с горцами? Почему они так реагируют?»

«Сейчас поймешь».

— И если кто-то. — продолжил муж жестче. — Если кто-то считает себя выше этого славного народа, то он может остаться здесь. Смирите свою гордыню. Вы не в том положении. Всем все ясно?

— Да. — послышался грустный гул голосов.

— У кого есть что рассказать, подходите к Хозяйке. — и обернувшись ко мне, тихонько. — Милая, справишься?

— Да. — улыбаюсь ему, не могу не улыбаться. — Ты молодец. Иди, договаривайся. Я, если что, осажу их.

И Ной исчез среди деревьев.

Со стороны казалось, что он хладнокровный и жесткий, по крайней мере, для этих людей. А мне было грустно. Потому что внутри у него бушевало острое сострадание к этим людям. И злость на тех, кто лишил их дома. И горечь от их непонимания ситуации.

— Ну что, если вдруг кто хочет поделиться мыслями, я вон там. — я показала на пенек неподалеку и направилась к нему.

Деревья вокруг возвышались стеной. Вечерело. Холодало. Так, что даже я уже вздыхала и тихонько потирала ладошки. Ноя еще не было. И ко мне тоже еще никто не подошел. Люди лишь собирали свои пожитки. Остатки былой роскоши. Судя по некоторым вещам — действительно роскоши.

Уже почти стемнело, когда из-за деревьев появился Ной. За ним шли…

Гномы?

Похоже на то! Невысокие человечки несли факелы. Мужчины и женщины, похожие по описанию на земные выдумки. Только они были несколько более человечны. Просто роста маленького. Меньше даже, чем Леший.

Люди уже ждали их. И молча последовали за своими провожатыми. Мы с Ноем пристроились в конце.

— Это горцы? — тихонько спросила я у него, огибая мощное дерево.

— Да. Добродушный и хороший народ, живущий в горах. Они действительно классные ребята, как говорит мой брат. Я отвел им несколько подземных течений от важных месторождений, чтобы порода не размывалась, и стабилизировал подземную реку рядом с их поселением.

— Но что если наши люди что-то вытворят?

— Они просто окажутся там, откуда пришли. Без вещей и помощи. Я разрешил.

— Ясно, если вдруг что, окажутся сами виноваты.

— Да. Я потом тебе расскажу о них. Сейчас мы уже подходим к их дому.

Деревья неожиданно расступились, и перед взором возникла скала. Гладкая, отвесная, ни единого камешка, ни единого уступа.

И как?

Глава 25

Я чихнула. Удивилась. Чихнула еще раз. И проснулась. Что-то слишком часто я стала засыпать в любых подходящих для этого местах. Вот, теперь в ванне задремала. И если бы — в воде. В песочке. Желтеньком таком, мягеньком, шелковистом.

Впервые мне довелось познакомиться с песчанными ваннами так близко. Но в краске долго не походишь. А потому, пришлось экспериментировать.

Нет, ощущения на самом деле классные. Полное расслабление и антистресс. Сам песок — комфортной температуры. А еще, он настолько мелкий, что не раздражает кожу, не липнет и мешает.

А от краски не осталось и следа.

Все же хоть что-то приятное есть в моем заключении.

«Не расслабляйся. — Стася недовольна. — А то еще и остаться захочешь».

— Ха-ха. Три раза. — лениво отзываюсь я. — Ты в моей голове, поройся и сообрази сама. Неужели ты думаешь, что я сдалась?

«Нет. Но явно расслабилась. Не забывай, до свадьбы Правителя остался месяц!»

— И что? Ты что, думаешь, что я буду весь месяц сидеть и просто ждать? Нетушки! Сбегу. Поймают. Сбегу еще раз. Буду бесить их, доводить до белого каления, раздражать и мешать. Что-то да выгорит.

«Ты серьезно?» — недоумевает она.

— Вполне.

О, я серьезна как никогда. А потому, что делать? Правильно, в библиотеку! Есть у меня одна мыслишка. Где-то же должны хранить исторические хроники, документы, архивы. Даже если и не в обители знаний, то определенно неподалеку. Что-то я сильно сомневаюсь, что у Виста есть отдельный кабинет. Скорей уж тронный зал, или что-то вроде.

— У меня другой вопрос к тебе. Как думаешь, почему воспоминаний стало больше? И чаще?

«Я не знаю, — вздыхает Стася. — Но это напрягает и меня. Что-то не так, а что — я не пойму. Я вижу воспоминания с тобой, но для меня они — лишь картинки в голове. Это позволяет мне анализировать угрозу со стороны, однако я не могу чувствовать ее в твоем теле».

— Что ты имеешь в виду? — не понимаю я.

«Как мы встретились впервые? Я имею в виду, лицом к лицу?»

— Эм… В зеркале?

«Да. Ты увидела меня в зеркале. А вокруг была тьма, помнишь? Так вот, я постоянно нахожусь в этой тьме. И в принципе меня все устраивает, кроме интриг вокруг тебя».

— И тебе никогда не хотелось жить как человек? Думать, чувствовать? — я едва ли не впервые задумываюсь о чувствах самой Стаси.

«Нет. Ты — для жизни. Я — для защиты», — спокойно отвечает она.

— Но ведь это очень грустно!

«Почему? — и в ее голосе неприкрытое удивление. — Ты опять забыла? Я — часть тебя. Живешь ты, живу и я».

У меня в ответ на это вырывается лишь тяжелых вздох. И остается только идти к книгам. Но мысль о том, что со Стасей придется что-то решать рано или поздно, мелькает в голове очень отчетливо. Кажется, я об этом уже думала. И кажется, что так давно…

Но я отбрасываю грустные мысли и посвящаю оставшуюся половину дня книгам.

* * *

— Не то, не то, снова не то. О! А нет, не то.

Пергамент не кончается. Я перелистываю лист за листом, но не нахожу чего-то хоть отдаленно похожего на искомое.

А ищу я план здания. Да, возможно, его и не существует вообще. Но ведь какие-нибудь записи все равно должны были остаться? Рисунки? Смета в конце концов!

И да, я таки добралась до архива. Откопала его в закрытой части библиотеки. Никогда бы не подумала даже заглянуть в тот закуток! Небольшая ниша между двумя стеллажами, почти незаметная.

И, множество пергаментов, сваленных как попало.

Я когда поняла, что это такое, не знала, смеяться мне или плакать. С одной стороны — кто ж так с документами обращается?! С другой — не может ли это быть ловушкой для меня?

Но так или иначе, я закопалась в свитки. Чего там только не было! И указы, и отчеты какие-то. Я пробежалась глазами — ничего особо важного, на мой взгляд. Может, потому и скинули так? Вроде как и не выбросишь, и места не занимает.

Но надежда угасала с каждым перевернутым листом.

— Все! — я бросила стопку на стол. — Я больше не могу! Ничего толкового!

— «Но ты ведь еще не все просмотрела!» — возразила Стася.

— Это глупо. Вряд ли здесь будет необходимая мне информация.

— «Может быть ты просто не видишь? Что если ты ищешь не то?»

Я задумалась. Стоп. Что-то такое интересное мне попадалось! Вот!

— О, это же просто… Как я раньше не сообразила?

«Линейной мышление. — отозвалась Стася. — Просто не смотрела на них под другим углом».

Я смотрела на приказ, устанавливающий порядок смен стражи и была абсолютно согласна с ней.

* * *

— «Это идиотский план. — ворчала Стася. — Нет. Это вообще даже не план. Это глупость в высшем ее проявлении».

Я молчала, не отвечая ничего.

Да, песок глушит звуки, но лишний раз перестраховаться не помешает. Особенно ночью. Особенно, когда крадешься к главному выходу из правительского дворца. Да, нагло. Да, план идиотский, согласна. Но дуракам везет!

И даже если ничего не получится, побесить всех лишний раз внеплановой побудкой я не откажусь. А уж побудку я им устрою.

Не знаю, спит ли Вист, или нет, но пока меня никак не пытались поймать. Правда, не отрицаю возможности попасться чуть позже.

Смена стражи за ночь проходила три раза. И последний — часа в четыре утра, перед рассветом. Так вот, я как-то уже говорила, что это время — самое тихое, самое сонное. Конечно, стражники не должны спать. В конце концов, это их работа.

И правда, два песчанника стояли у входа, негромко между собой переговариваясь. Я же спряталась за кадкой с пальмой.

Хм… Двери просто так не откроешь, они большие и тяжелые. Нет, справиться можно, конечно, но только не тогда, когда рядом два песчанника. Не слепые и не глухие. А значит, будет им отвлекающий маневр.

Бам!

Прости, ваза, ты была красивой…

— Что это? — тут же дернулись стражники.

Еще бы. Грохот стоял — ух! Если уронить на песок — так слышно не будет. Но вот ведь удача, песчаные фонтаны отделывались камнем.

Вот тут сейчас все зависело от того, как поведут себя стражники. Вызовут прислужников, или же проверят сами. И то ли они просто не сообразили, то ли это просто мне так везет, но мужчины решили взять дело в свои руки.

От дверей до несчастной вазы было недалеко. Буквально несколько шагов до поворота. А потому действовать следовало быстро.

Стража отошла, я подскочила к дверям. Мне хватило небольшой щелочки, и спасибо, что они не скрипели.

Бам!

Но вот закрывались с грохотом… Да что ж такое!

— «Рядом, за дверь прячься!» — подсказала Стася.

Что-то уж больно знакомая ситуация. Ну да ладно, я спряталась за створку, забившись в угол, и постаравшись слиться со стеной насколько это было возможно.

И тут же она приоткрылась. Выглянул стражник.

— Есть кто? — послышался голос второго.

— Никого. — ответил ему первый. — Это и странно.

Я задержала дыхание. Еще чуть-чуть и он меня заметит!

Бам!

Дверь закрылась. Я выдохнула, и оглянулась.

Мамочки! Красота какая!

Вокруг меня простирался город. Подсвеченный маленькими фонариками, он выглядел сказочным. И спящим. И хоть горизонт уже украсила светлая полоса, предрекающая рассвет, небеса еще украшала россыпь созвездий, с царствующей среди них луной.

— «Ну и куда дальше?» — спросила меня Стася.

И я только сейчас осознала, что получилось! У меня получилось оказаться снаружи! За стеной что-то звякнуло, и я поспешила отойти подальше. Попетляв по сонным переулкам, я вышла к окраине города. Дальше была лишь пустыня.

— «Так что?» — не унималась Стася.

— Я не знаю. — тихо прошептала я ей. — Я хочу попробовать перейти через пустыню.

— «Сумасшедшая!»

— Да, может быть. Но в городе меня слишком быстро найдут.

— «Думаешь, в пустыне — нет?»

— Не попробую, не узнаю.

«Бежала» я в чем была, то есть только мягкие кожаные тапочки, туника и штанишки. И если верхнюю одежду я сохранила свою, родную, то тапочки обнаружила среди одежды в моих комнатах. Вообще, они служили роль обуви для украшения. Как шпильки на земле. Только более удобные и расцвеченные разными камнями.

Драгоценности я безжалостно поотрывала, кстати, прихватив с собой. Так. На всякий случай.

Ночью в пустыне прохладно. Так что покрывало мне так или иначе необходимо. Так что тихо обрадовавшись отсутствию у горожан собак, или других каких сигналок, я стянула через окно ближайшую ко мне одежду, вместо нее оставив горсть драгоценных камней.

Идти вот так, налегке, в опасную пустыню было страшно. И опасно. В этом Стася была права, идиотский план. Но что другое мне оставалось? А потому я решительно направилась вперед.

Песчаный океан ждал меня.

* * *

Подземный городок горцев был великолепен. Сложный лабиринт улиц, всюду — ажурная каменная резьба, фонарики. И вход. Вот честно, идти сквозь камень было страшно. Но, как объяснил мне муж, безопасно. Не для всех. Пройти вот так просто можно было только если тебя ведет горец. Одному — только лоб расшибешь.

Люди из Каменной Речки — а так называлось их поселение — с удивлением рассматривали все вокруг. Кто-то хмурился, кто-то едва заметно кривился, а дети просто восхищались. В первую очередь тем, что тепло.

Да, как ни странно, но среди камней было гораздо теплее, чем наверху.

— У них сложная система вентиляции. — пояснил мне Ной. — Сложная, но великолепная. Теплый воздух не уходит наверх, согревая город. Но при этом дышать легко, никому не душно.

— Да, это просто невероятно! — я, точно сама ребенок, вертела головой в разные стороны, стараясь успеть рассмотреть все великолепие.

Людей горный народец расположил в городе, выделив им целый квартал. Кому не хватило свободных домов, те селились с соседями или друзьями. Домики здесь были хорошие, теплые, хоть и каменные. Довольно просторные, чтобы там могли жить две небольших семьи.

Вещей было немного, а потому все довольно скоро собрались в начале улочки.

— Повторяю еще раз. — строго сказал Ной. — Вас приютили. Вам дали жилье. Правила поведения и местные законы вам разъяснят. Ваша задача — жить. Мирно. Благодарно. Честно. Работа для вас будет, за детьми присмотрят. Напоминаю, спрячьте гордыню. Вы не лучше их. Уважайте и будьте благодарны за помощь. Если же кто-то не захочет соблюдать правила, что ж, выход вам покажут. Пока вы тут до весны.

Народ вздохнул, соглашаясь. И я все же надеялась на их сознательность.

— Я благодарю вас, уважаемый Горный Народ, — склонил голову Ной, обращаясь к нашим маленьким провожатым. — Если с моими людьми будут проблемы, дайте мне знать. Просто скажите воде, она передаст.

— Не переживай Хозяин Вод, мы все понимаем. — ответил один из горцев, и его голос звучал как легкий перекат камешков. — Да и подсказать можем кое-что. Этих людей выгнало с места что-то нам родственное. Что, сказать не можем точно.

— Благодарю. — ответил Ной. — Это уже многое.

— А ты, дитя, — повернулся вдруг он ко мне, — не суди других, по тому, что слышала. Не все то, чем кажется. Но Мир тебя любит, и поможет.

— А-ага. — растерялась я. — Спасибо.

Оставив людей на попечение горцев, мы вернулись обратно по тому же ходу, по которому пришли. Только на этот раз нас не провожали. Как оказалось, обратно на поверхность можно выйти и самим.

А в лесу уже царила ночь.

— Что будем делать? — спросила я у мужа.

Тот, о чем-то задумавшись, неподвижно стоял рядом. Наконец он отмер.

— Давай пока отдохнем. — и взял меня за руку. — В реке будет теплее.

В реке и правда оказалось гораздо теплее. Свернувшись калачиком в темной воде, я заснула, чувствуя, что Ной рядом.

* * *

Сшшшшссссссшшшшсссссссссс.

Тихий шелест. Тьма. Шепот.

«Розсссса».

Что?

«Война».

Не понимаю! Что происходит?

«Шшшепот крови… Алые лепессссстки».

Я… Что? Где я? Почему я ничего не вижу? Кто это говорит? Что происходит?

«Ты поймешшшь… Когда потеряешшшшшь».

Пустота внутри. Там, где должно быть сердце.

Кто ты? Кто-нибудь помогите!

Ной!

* * *

— Тише, тише. — теплые объятья согревают.

Я дрожу?

— Не плачь. — негромко успокаивает меня муж. — Это был всего лишь кошмар.

— Ты рядом? — всхлипываю я.

— Я рядом. — меня гладят по голове, точно маленькую девочку.

— Мне было страшно. И так пусто, — я выдыхаю, подбирая слова, — одиноко. И голос. Страшный, шипящий.

— Это был сон. Прости меня, — меня обнимаю крепче, даря защиту. — Я должен был подумать о тебе, а сам кинулся решать дела.

— Дела, это важно. Главное, что сейчас ты рядом. — пробормотала я.

Дрожь почти прошла. Сейчас было тепло и уютно. И я снова провалилась в сон. На этот раз мне ничего больше не снилось.

А на утро я почти ничего не помнила. Только меня все никак не покидало ощущение, будто кто-то ведет нас по ложному пути. Интуиция спелась с паранойей и отчаянно верещала где-то глубоко в подсознании.

Но что было не так, я не понимала.

Ной, с которым я поделилась своими страхами, лишь еще больше хмурился и крепче обнимал меня.

Мы летели к границе с Великой Пустыней…

Глава 26

Очень часто получается так, что мы не задумываемся о последствиях своих поступков. В один момент нам кажется, что это правильно и единственно верно, а в другой мы проклинаем свою глупость, мыслями возвращаясь назад и желая изменить путь. Как правило, жалеем о свершившемся мы именно в тот момент, когда наступают неприятные последствия. Но уже ничего не остается, кроме как идти вперед.

— «Ну вот и хватит рассуждать, иди давай» — бурчит Стася.

Я с ней категорически не согласна. Рассуждения и разговор сам с собой хотя бы немного скрашивает усталость и однообразие пейзажа.

Я иду на восток. В пустыне, с ее вечно меняющимися барханами, остается только следовать солнцу. Если честно, я даже не знаю, что меня ждет. Но вот отсутствие погони пока радует.

Жарко. Очень жарко. И говорить вслух не хочется. Хочется закопаться глубоко в песок. так глубоко, чтобы было темно и холодно. Но сверху — лишь раскаленная солнцем поверхность. И лишь ночью становится прохладно, иногда даже холодно.

Жарко. И хочется пить. Не столько физически, сколько психологически. То есть, я прекрасно понимаю, что без воды, либо другой какой жидкости, я бы за это время уже валялась бы без сил. Но я иду. Но воды хочется. Чтобы верить. Чтобы просто расслабиться.

Чтобы не пасть духом.

— «Скоро буря» — тихо молвит мой голос в голове.

Да. Песчаные бури. Еще одна проблемка. Но я просто укрываюсь платком, закрывая лицо и создавая некий капюшон, и просто зарываюсь в песок.

В первый раз было страшно. Сейчас уже как данность.

Бури бывают не так часто. По крайней мере, с начала моего путешествия — их было всего три. Эта — четвертая.

Песок горячий. Даже сквозь ткань одежды он обжигает со всех сторон. Я уже смирилась с этим. Приняла жар как должное, как часть себя. И почувствовала себя легче.

Ах да, я иду уже пять дней.

Буря продолжается до самой ночи. Удивительно, насколько долгая она на этот раз. По ощущениям, надо мной уже метр песка. И да, я совершенно не боюсь этого. Главное изначально сесть в правильном положении. Когда вокруг тебя сыпучая смерть, самое важное, запомнить где верх.

Сначала руку. Выбраться, почувствовать воздух ладонью. И только после этого — выбираться. И да, не вставать в полный рост. Ни за что. Я не знаю, насколько это было бы верно в земных реалиях, но здесь — работало.

— «Вечер, отдыхай» — шепчет Стася.

Она тоже устала. Я чувствую это. Пустыня прекрасна, да. Но сейчас мы обе чувствуем себя очень одиноко. И хочется просто упасть. И да, я шла бы ночью, все же прохладнее и удобнее, но тут было две проблемы.

Первая — я ни черта не соображаю в астрономии и местных звездах. И да, это важно, за неимением солнца.

Вторая — если я лягу отдыхать днем, то могу уже не проснуться.

Не знаю, откуда во мне этот страх. Но я боюсь. Боюсь, что солнце погубит меня. И даже если я не погибну от обезвоживания — скорее всего статус Хозяйки Вод спасает меня от этого — то кто сказал, что не получу солнечный, или тепловой удар? Или просто не сдамся морально?

И это самое тяжелое — идти несмотря ни на что.

Но сейчас. Сейчас солнце садится, и прохлада опускается на землю. На небе загорается звездная россыпь.

А я просто сажусь, отдыхаю, и пересыпаю песок из ладони в ладонь. Это успокаивает. Рядом шуршит песок. Змеи и ящерки меня не трогают, но они тоже вылезли на поверхность — отдохнуть. Сейчас, в те минуты, когда солнце уже село и звезды появились, но тьма еще не накрыла с головой, пустыня была прекрасна как никогда.

Тиха. Прохладна, но еще не холодна. Умиротворена.

И я вместе с ней.

Вот только…

За все эти ночи, что я провела здесь, мне больше ничего не приснилось. Ни единого, даже самого маленького воспоминания.

Это убивало.

Они поддерживали меня, давали сил двигаться дальше, хоть что-то делать, искать, и находить.

Сейчас не хотелось ничего. Лишь Стася иногда давала мне живительного пинка. Но и ей приходилось тяжело.

Это… выматывало.

— «Спи, Ася. Осталось немного».

Она врет. И мы обе это знаем. Но даже от призрачной надежды становится легче. Ненадолго. Но этого хватает, чтобы заснуть. И во сне, наконец, приходят воспоминания.

* * *

— Я поняла! — мысль приходит так неожиданно, что я чуть не срываюсь в полете.

— Ася? Все в порядке? — Ной подлетает поближе.

— Смотри, — энтузиазм из меня так и хлещет. — горец сказал, что людей выгнало нечто, им родственное. Но огонь не может быть родственен камню, ведь так?

— Милая, это — Мир Хаоса, здесь все может быть. — улыбается муж.

— Но все равно, что может быть похожим на камень, но не камень?

— Ты имеешь в виду…?

— Да! Песок! У нас ведь все проблемы из-за песчанников! Так почему бы не версия?

— Возможно, — качает головой Ной. — Но меня настораживает, что во всех проблемах, историях и подозрениях мы виним Пустыню. Кажется, что они во всем и везде виноваты. И даже есть доказательства. Но именно это мне и не нравится.

— Хм… — тут задумалась уже я. — Есть такое, да. Уж слишком явно нам подсовывают во враги джиннов. Но ведь действительно, есть доказательства их пакостей. И если они действительно напали на поселение Каменной Речки, то это нельзя оставлять безнаказанно.

— Посмотрим, что ждет нас на границе. — ответил муж.

Но его глаза опасно потемнели. Ох, не завидую тому, кто действительно оставил людей без жилья. Какими бы недостатками они не обладали, это не позволяет оставлять невинных детей без крова над головой. Кстати о недостатках.

— Ной, а почему люди так относятся к горному народу?

— Это история давних дней. — вздохнул он. — Когда-то эти люди, из Каменной Речки, жили по ту сторону гор. Это был прекрасный, процветающий город, специализирующийся на драгоценных камнях и металлах. Люди жили хорошо и привыкли считать себя выше остальных, кому так не повезло. Горцы же живут по эту сторону. И мы в основном в ними вели дела. Добрая честная раса, всегда хорошо выполнявшая свою работу.

— Но потом что-то случилось… — пробормотала я вслух.

— Да. На тот народ напали. Их гордость привела к тому, что они поссорились со всеми соседями, какими только могли. И даже то, что торговля пришла в упадок, не заставило их задуматься. А потом окружающие территории просто восстали против города гордецов. И согнали их с места, установив свое горнодобывающее сообщество.

— Им некуда было податься, и люди пришли сюда, на твои территории.

— Да. С тех пор прошло много времени, очень много. Но гордыня до сих пор жива в их сердцах. Хоть и меньшая. А к горцам у них такое отношение, потому что завидуют. И по-прежнему считают себя лучшими в этом деле.

— Интересно, почему? Если прошло много времени, секреты добычи металла и камней наверняка если и не забылись до конца, то явно исказились.

— Забылись. — вздохнул муж. — Хотя вначале я попросил для них хороший участок. Но люди предпочли плакаться о своей несчастной доле и рудник стоял заброшенным. Я вернул его горцам.

— Странные они какие-то. — пробормотала я.

Нет, ну правда, если уж ты просишь убежище, а тебе еще и дают то, на чем заработать можно, так почему бы и нет? Если только плакать да страдать — много не наживешь!

Но тут что-то привлекло мое внимание впереди.

Ух ты! Какая красота!

Летели мы недолго, но степи довольно быстро приелись глазам. Внизу периодически мелькали небольшие речушки, да деревушки. Дома были разные, и деревянные и каменные и из странного какого-то материала — Ной сказал «птинцевые». На мой вопрос, что это такое, он предложил спуститься посмотреть.

Что могу сказать.

Первый раз видела дома из паутины! Ну, не совсем, но очень похожие. Птинец — материал из одноименного растения. На полях оно растет как сорняк, потому люди и используют его. Недостатка никогда нет. Да и два в одном получается. И поля убраны, и домики построены.

Так, что-то я отвлеклась.

Птинец похож на толстую паутину. Размером с хорошую шерстяную нить. А дома — плетеные. И, на удивление, очень крепкие.

Ной сказал, что птинец с камнем может сравниться. Я обалдела. Но задавать вопросы больше не стала.

Когда разберемся со всеми проблемами, тогда и можно будет приседать на уши. А пока — просто приняла к сведению.

Так вот, мы пролетели довольно большое расстояние. Но все время двигались вдоль реки, так как для «полета» была нужна вода. И сейчас, речка плавно заворачивала обратно, в наши территории. А впереди ярко-желтым светилась земля.

Граница была четко очерчена. Вот, заканчивается трава и начинается песок. Золотистый, ярко светящийся на солнце.

И несколько добротных домиков у самой границы. Недалеко от речки.

— Это — пограничное поселение? — спрашиваю я, пока мы приземляемся.

— Да. Но тут в основном живут бездетные семьи. И их не так много. Хотя я им помогаю всем, чем попросят.

— Тогда у меня версия не сходится, — пробормотала я. — Зачем нападать на поселение в глубине территорий, если есть пограничное? Если хотели запугать или побесить, то и отсюда прекрасно дойдет информация.

— Умничка. — улыбнулся мне Ной. — Поэтому мне все это и не нравится. Нет логики. Песчанники конечно весьма импульсивны, но не настолько.

Мы спустились у реки и направились к домам. Я отметила, что эти домики тоже были построены с помощью птинца. Но теперь уже понимала, почему. Проветривание за счет плетеной структуры шло хорошее, учитывая близость пустыни и довольно жаркое солнце — просто прелесть. И опять же, песок в дом не задувает — все в стенах остается. Просто сказка, а не материал. Жаль, на Земле такого не было.

— Приветствуем, Хозяин и Хозяйка. — вышла на встречу статная женщина. — Заходите в дом, отдохнете, да подкрепитесь. А я пока остальных позову.

Женщина, властная даже на вид, но уважающая правительство. Неплохо. И такое бывает. Интересно, у них тут в приграничье матриархат что ли?

«Нет, она просто одна из Хранителей» — передалось мне по связи.

«Хранители?»

«У нас нет такого слова, как на Земле — „пограничники“. Есть Хранители границ. Это немного другое. Да, они живут здесь и пошлют весточку мне, если вдруг произойдет нападение. Но еще они встречают послов, направляют заблудившихся, помогают округе. Людям и природе. Быть Хранителем — очень почетно».

Я кивнула своим мыслям. Да, пожалуй, хватит мерять все вокруг земными мерками. Кто-нибудь, дайте мне понятийный словарь по МУХу!

— Не переживай. — муж сразу уловил мое настроение. — Все придет со временем. Просто живи.

— Угу.

Досада уходить все равно не хотела, но тут перед нами поставили еду.

Ух, как я однако проголодалась!

* * *

Так. Воспоминания — это хорошо. Но воспоминания о еде — плохо. Потому что грустно. Еды нет. Воды нет. Тоскаааа…

И вставать не хочется.

Потому что вокруг песок, да солнце. И Стася отчего-то не бурчит с утра. Она обычно меня будит.

— Стася? — голос после долгого молчания страшно хрипит.

Но моя персональная шизофрения не отзывается. И я даже ее не чувствую. Так. Вот это уже плохо. Не паниковать! Не паниковать, я сказала! Надо позвать еще раз.

— Стася! — особо громко не получается, но даже так, мне кажется, что звук разносится на километры вокруг.

Ответа нет.

Страх острыми когтями впивается в сердце.

Остаться одной, действительно одной, очень страшно.

Потому что вокруг песок, солнце и ничего. Великая Пустыня. Опасная и жестокая. Но сидеть и предаваться унынию я не могу. Иначе не встану.

И мне остается только брести дальше. На восток. К солнцу, и, надеюсь, к границе с Водным Краем. Или просто, хотя бы уже к какой-нибудь границе. Или просто к воде. И я бреду.

Или уже брежу…

Стася так и не отозвалась, а впереди маячит что-то странное. Мираж? Город? Граница? Нет, уж точно не граница. Просто потому что еще не столько времени прошло с начала моего пути, я бы просто не успела дойти меньше чем за неделю.

Так что это? Бред моего изжарившегося на солнце мозга, или реальное спасение?

Или бесплатный сыр?

Кошмар, как тяжело думать. Внутри все плавится от усталости. Я просто хочу упасть и больше никуда не идти. Перейти Пустыню. Какой же идиотский план. Действительно. Я устала.

Поэтому просто сажусь на песок.

Сил больше нет. Никаких.

— Стаааась… — хриплю я негромко, уже практически не надеясь на ответ.

— «Я здесь». - раздается вдруг в голове.

— Почему я тебя не слышала?

— «Потому что вспоминаешь. — мне кажется, или ее голос звучит как-то грустно. — И чем больше ты вспоминаешь, тем больше я… как бы это сказать. Не знаю, от чего это зависит, но знаю одно. Ася, когда ты вспомнишь все, я исчезну».

— В смысле, больше мы не сможем вот так вот с тобой разговаривать?

— «Нет. Я насовсем исчезну. Из твоей головы. Из тебя самой. Навсегда»…

Глава 27

Вокруг меня плавала тьма. Или я вокруг нее? Неважно. Уже ничего не важно. И никто…

«Ася!»

Чей это голос?

А, кажется меня зовет моя шизофрения, обитающая в голове. Стася. Ах да, она что-то говорила важное. До того, как я провалилась во тьму.

Но сейчас так хорошо. Так… никак. Ничего. Ни одной эмоции. И я могу ни о чем не думать. Вообще. Чистая тьма, густая и теплая.

«Ася, твою дивизию! Вспоминай!»

Ну кто там меня опять тормошит? Не надо.

«Ася!»

Не хочу.

Голос замолк. А потом появилось ощущение. Нет, Ощущение.

Тревога. Нежность? Отчаяние…И вина. Настолько всепоглощающая, что мне захотелось вдруг проснуться и надавать по шее… кому?

Кому-то важному.

«Ася, возвращайся».

Голос. Не Стася. Кто-то другой.

Зачем?

Я задаю этот вопрос в пустоту, стремясь погасить волны беспокойства. Но пространство уже потеряло свою легкость и умиротворение. Как и я сама. Что-то важное, важное для меня, не давало вновь забыть все и уснуть.

Тьма рябила. Это не было видно, лишь ощущалось. Но в этой ряби я вдруг разглядела неяркое свечение.

Лента?

Она вилась передо мной, уходя куда-то вперед. Другой ее конец был обмотан вокруг моей руки. Я смотрела на нее и все пыталась вспомнить, почему она мне так важна. Почему?

Но ответов не находила.

И тогда решила просто последовать за лентой. Но та уходила во тьму, теряясь в ней, исчезая, точно конца не было. Я шла и шла за ней, не останавливаясь. Не было усталости. Вообще ничего не было. Даже тело едва ощущалось. Лишь осознание что движение все-таки есть.

Но что-то все равно происходило.

С каждым шагом приходили новые чувства, эмоции, обрывки воспоминаний. Несколько блеклые, точно выцветшие фотографии, но наполненные жизнью. Моей жизнью. Медленно, кадр за кадром я вспоминала. Земля. Предательство. Арлен. МУХ. Свадьба. Путешествие. И кусками — пустыня и воспоминания о прошлом.

А потом вдруг… Как стопор. Что-то не давало двинуться дальше.

Я опустила глаза.

На ленточке был завязан узел.

Откуда-то я понимала, что это он мешает. Но в то же время — было важно оставить его. До поры до времени.

Но ленты с той стороны узла я все же смогла коснуться.

И вновь пришли те ощущения. Отчаяние, тоска, тревога, ярость. И вина. Такая сильная и такая горькая.

Не надо!

Во мне все поднялось бушующим штормом протеста.

Не надо себя так винить!

Я знала. Догадывалась. Ведь с той стороны ленты был Ной. А она сама — наши брачные узы.

Не разорванные.

Теперь я знаю это точно. Я вижу это своими глазами. И, может быть, просто потому что мне так хочется, я смогу воздействовать на них?

О, развязывать блок пока нельзя. Не знаю, почему, но нельзя. Но одно я точно могу сделать.

Пальцы все еще касаются ленты. Она чуть прохладная. Концентрируюсь на желании. На эмоциях. На чувствах.

Не вини себя, не надо. Лучше просто приходи за мной. Я буду ждать. Я буду бороться. Я не сдамся. И ты не сдавайся. Вина — она может погубить. Особенно необоснованная. И да, я люблю тебя. И буду любить. Ты же знаешь…

Пространство вокруг всхлынулось и тут же успокоилось.

Ленточка пропала. Но я знала, я в любой момент могу вновь ее увидеть. Но не буду. Слишком велик соблазн. Слишком хочется остаться рядом.

Я надеялась, что после всего этого, после того, как пришли воспоминания, я проснусь. Кажется… да, я была в пустыне. Стася сказала, что когда вернется все — она исчезнет. Что было потом?

Тьма. Вот такая же как вокруг. Кстати…

Стася!

Ага. Ясно. Голоса нет. Да и тела скорее всего — тоже. Лишь то, что представляет мой мозг. А много ли он может представить?

И пространство всколыхнула музыка. Нет, само пространство не менялось. Все это напоминало мне сон. Ты можешь делать все, что пожелаешь. Но проснуться не можешь. Так бывает.

И я решила, раз не могу проснуться, то почему бы не попытаться наконец разобраться во всей этой заварушке, которая меня преследует. Я тут что, герой книги, что ли? Избранная? Ха-ха. И еще раз. И еще. В жизни мы не главные герои. А если и случается, то нет. Лучше нет.

Почему?

Да просто потому что хороший герой — мертвый герой. А я жить хочу. Дома, на Озере. Жить, познавать этот мир и помогать мужу. Спасибо, стирка, уборка и остальная бытовуха мне не грозит.

Итак, что мы имеем?

Непомнящий — видели рядом с песчанником. Предвещает большие проблемы. Какие — никто пока не знает.

Помнящая — я. Могу видеть этих незапоминающихся странных личностей. Хотя, кажется Посейдон говорил, что от личности там уже ничего не осталось. Могу видеть вследствие легкой шизофрении — убийцы Стаси — приобретенной еще в детстве. Раньше я ее боялась, но в последнее время мы довольно хорошо сдружились. Хоть опаска с моей стороны и осталась.

Сказа Миркан и его легенда о Великом Совете Разумных. Было очень давно, и что из этого правда, а что — нет, сказать опять же никто не может.

Угроза для меня — предположительно — платок и портал, попавшие в Речную Деревню по реке. Подозревают песчанников.

Легенда о Розе. Не дает мне покоя. Особенно в связи с упоминанием в ней Совета Разумных.

Нападение на поселение Каменная Речка. Предположительно — опять песчанники. Но дома выжгли огнем. И лишь горный народец сказал, что нападавшие им сродственны. Опять же, песок?

Так. Я ничего не забыла? Ладно, все это было до пустыне. Дальше. Что у нас за последние две недели произошло?

Проснулась ничего не помня. До сих пор восстанавливаю память по кусочкам. Бесит, но факт. В тот момент в моей голове оказалась Стася.

Узы заблокированы. Ноя я не чувствую. Если верить Стасе, то сделала я это сама. Смотрю на узел и верю — могла.

Азулле Вист. Правитель Великой Пустыне. Хочет на мне жениться, и не из любви. Тоже бесит.

Сингх. То ли друг, то ли враг. Младший брат Правителя. Рассказал, что у старшего брата была девушка, которую тот любил. Та сбежала и теперь он хочет ее найти. Супер. Для чего тогда на мне жениться, если у него уже зазноба есть?

Да потому что девушка, Вириэль, землянка. Попала к Висту. Влюбилась, но довел он ее. И теперь, чтобы попасть на Землю можно только при помощи меня. Так как это мой родной мир.

Идем дальше.

В библиотеке я нашла книгу с моим портретом. И там же кто-то опять вмешался в мою память. Кто-то, кому я это позволила. Весело. Особенно потому, что я не знаю, кто это мог быть. Даже приблизительно.

Далее. Я бежала. Второй раз. Решила, дура такая, через пустыню рвануть. Не учла только, что на жаре мозг и воля плавятся словно мягкий металл. Вот и допрыгалась. Только на горизонте показался мираж, как меня вырубает.

Вопрос, от чего? Из разумных рядом никого не было. Змейки, скорпионы и ящерицы — нет, они выглядели, конечно, весьма экзотично, но смахивали на земных, в основном, — меня не трогали. За те дни, что я «путешествовала», мы уже подружиться успели. Насколько это возможно.

А что? Милые существа. А что ядовитые — так трогать не надо лишний раз. Это естественная защита. Я тоже ядовитая бываю, если меня разозлить.

Так, ладно, не отвлекаемся.

Перед тем, как я отрубилась и попала сюда — знать бы еще куда именно — Стася сказала мне одну вещь. Она исчезнет, как только воспоминания вернуться все. Это плохо. Откуда она это взяла? У меня даже и мыслей таких не возникало. Да и как она может исчезнуть из моей головы? В конце концов, она со мной с самого детства. Ну вот как?

Нет. Определенно точно необходимо вспомнить все до конца. Стася не исчезнет. А если и денется куда, то я ее обратно верну. Обойдется. Она нужна мне. Она ведь часть меня в конце концов!

«Ты поняла».

Что?

«Ты наконец приняла меня».

Стася?

«Нет. Стася — лишь одно из сокращений имени Анастасия».

Не понимаю.

«Ась. Я — это ты. Вспомни. Не близкое, далекое. Прими эту истину. И смирись».

Но ведь я еще не все вспомнила!

«Это уже не важно. Ты вспомнила другое. То, что нужно. То, что важно. Теперь просто прими это».

Я висела посреди тьмы и никак не могла понять, что я вспомнила? Что? Ведь воспоминаний не было! Ничего не было! Только тьма! Я просто рассуждала обо всем, что произошло, раскладывала по полочкам. Ничего другого… Стась, как же так? Ведь ты — часть меня!

Вот оно.

Нет.

Не хочу!

Не хочу вспоминать! Не хочу принимать!

Но осознание неотвратимо. Осознание того, что никогда не было второй личности. Стаси никогда не было. Была лишь часть меня. Хладнокровная. Та, кого можно бояться. Та, на кого можно свалить вину.

Та, с кем я в конце концов подружилась. Приняла эту сторону. Сторону СВОЕЙ личности.

Потому что Стаси никогда не было.

Всегда была лишь я.

Только я.

Прощания не было. Его почти никогда не бывает, когда теряешь. Или находишь? С одной стороны, я уже привыкла к ней. С другой, она — это я.

Вот только одно я осознала четко.

Надо выбираться. Из этой тьмы, из этих рассуждений. Интуиция просто вопила. Что-то важное происходит там, снаружи. Но как?

Ха! Глупая!

Мои мысли приобрели Стасину интонацию.

Ведь иногда не нужны никакие размышления, никакие планы, ничего! Порой важно лишь верить! И тогда это исполнится. Как не в Мире Упорядоченного Хаоса это делать?

И тьма пошла трещинами…

* * *

«На мне красивое платье» — первая мысль, как только я осознала себя.

«Какого черта происходит?» — вторая мысль.

Я в платье. Рядом стоит Азулле Вист. Перед нами какой-то тип в расшитом золотом одеянии с книгой и палочкой в руках.

Стоп.

Что тут творится?

— Возрадуйтесь, жители Великой Пустыни! — пафосно начал мужик в золотом. — Сегодня ваш Правитель обретет свою Супругу.

Чего?! Меня что, замуж выдают? Да что ж такое! Когда поймать то успели? И почему я ничего не делаю?

— Нет!

Паника достигла пика, и я дернулась, с усилием прорываясь к действительности. Тело ощущалось чужим, непослушным. И когда я хотела выдернуть свою руку из руки Правителя, то лишь едва пошевелила пальцами.

Вист насторожился, взглянув на меня.

Время. Мне нужно немного времени! Даже если я сейчас вырвусь, то вряд ли смогу убежать. Уж слишком мало сил. Я что, под принуждением каким-то ходила? Сзади стоят люди, по бокам — стража и дворцовые. Рядом — Вист. Он Правитель. От его песка я не смогу вот так просто убежать. А значит…

Так, успокойся, Ася. Поженить нас не смогут. Я четко помню, что брачные узы у меня есть и даже действуют. А значит, перехитрить Виста я смогу только при наличии воды. Кажется, Сингх говорил, что в конце выносят сосуд с водой. Однако, конца свадьбы не будет. Нас просто не смогут поженить.

Что же делать?

Я попыталась сосредоточиться на своем состоянии, пропуская мимо ушей пафосную и длинную речь того, кто нас женил.

Мне нужно, чтобы тело двигалось. Поверить. Надо в это поверить. И я смогу. Уже проверено опытным путем.

Верь.

Ася, верь!

Ты сможешь освободиться! Давай же! Давай!

И, поставив на кон все, я резко дергаюсь, вырываясь из хватки, и бегу. Азулле не сразу понял, что произошло, но увы, среагировал слишком быстро для меня. Вокруг взвился песок.

Время замедлилось.

Я понимала, что не успею к дверям, не успею в принципе ничего. Песок быстр. Но был лишь один путь, чтобы оказаться быстрее его.

Мне повезло. Невероятно повезло. Потому что торжественный зал не мог обойтись без окон. Высоких. Арочных.

Открытых.

И одно из них было рядом со мной.

Нет, я точно самоубийца. Но внутри все кричит, протестуя. Отчаянный протест. Смертельный. Но сердце разрывается и душа болит, если представить хоть на мгновение, что я смирилась. Никогда и ни за что. Я не знаю, что будет дальше. Но вот наверняка уверена — больше меня не подчинят. Я больше не провалюсь в ту странную тьму, больше не позволю управлять моим телом! И даже если мне потребуется умереть для этого — я сделаю. Я чокнутая? Возможно. Пять дней на солнце кого угодно сведут с ума.

Но дело не в этом. Просто теперь я — это я. Хватит спихивать вину на других. Придумав Стасю, я сбежала от реальности. Она была хороша, о да, хороша. Хладнокровна, безжалостна, умна. Но вот в чем загвоздка — это ведь я.

И если смешать ум и эмоции, возникнет отчаянный, безумный в своей гениальности план. Ладно, про гениальность, это я загнула. Но ведь цели я добьюсь все равно. Я же говорила — я сделаю все.

Буквально.

Прыжок! Еще! И вот оно…

Ветер свистит в ушах. Тело легкое-легкое. А надо мной ясное и такое прекрасное небо. Жаль, слишком жаркое для меня.

Я знаю. Я верю. Вист не успеет и я упаду. Я хочу этого.

Вряд ли я умру. В это уж как-то не верится. Но свадьбу сорву. Обязательно!

Удар о землю выбивает весь воздух из легких. Я больше не могу вздохнуть. Сбегается народ, громко ругается Правитель.

А я лежу задыхаясь и смеюсь. Не могу не смеяться. И когда в поле зрения появляется лицо несостоявшегося жениха, я сиплю, выталкивая последний оставшийся кислород.

— Я никогда… не… сдамся!

Глава 28

Перед глазами маячил расписной потолок. Высокий, с куполом. Красивый. Значит, я не умерла. Что ж, это радует.

А вот тело очень слабое, едва двигается. Получилось лишь пошевелить пальцами. Это плохо. Или хорошо? Узнаю по ситуации. Встать похоже не получится. А значит, кто-то должен периодически ко мне приходить.

Что ж, подождем.

Да.

Два часа по субъективному ощущению времени. Я считала от скуки. А еще пыталась думать — получалось плохо, голова болела. Пыталась вспоминать — вообще не получалось и да, опять болела голова. Поэтому оставалось лишь считать минуты и рассматривать довольно красивую роспись над головой.

А потом, спустя два часа, шесть минут и пятнадцать секунд, дверь открылась и раздались шаги.

— Привет? — голос мой звучал глухо и слабо, хотя не без доли ехидства. — Как дела?

— Ты вторая сумасшедшая и абсолютно нелогичная женщина, которую я встречал в своей жизни. Причем тоже землянка. — ответил джинн.

— И как? Понравилось с нами общаться? — усмехнулась я.

— Думаю сходить на землю и посмотреть, все ли вы там такие ненормальные?

— Сингх, не стоит. Побереги нервы. И расскажи мне, что тут было. Например, какого шторма я оказалась под венцом?

— Что ты имеешь в виду? — не понял мужчина.

— Свадьба. — коротко пояснила я.

Длинные предложения с небывалой скоростью высасывали силы. Еще не так сильно, но уже тянуло в сон. Но мне надо было узнать все. Поэтому я держалась в сознании, внимательно слушая своего… союзника?

— Ты сбежала неожиданно. Никто даже представить не мог, что ты выйдешь так нагло, через главные ворота. Но стражники у нас хорошие, они сразу же после окончания смены пришли с донесением обо всем. Мы, правда не сразу сообразили, что это была именно ты. Но брат решил проверить. Представляешь его шок, когда прислужники доложили о твоем отсутствии? — усмехнулся Сингх.

— Сама удивляюсь. — пробормотала я. — Слуги же вроде не спят?

— Это было просто невероятно. — подтвердил Сингх. — Слуги спят, но по очереди. За тобой ведь следили круглосуточно. Но как ты исхитрилась выпасть из наблюдения на целых полчаса, мы так и не поняли. Почему тебя не засек песок брата — тоже. Но суть в том, что обнаружили пропажу довольно быстро. На рассвете все уже были подняты по тревоге.

— Но меня не нашли.

— Не нашли. Ни во дворце, ни в городе. Мы прочесали каждый дом, каждую песчинку. Азулле сам искал. И его песок не нашел даже следа. И лишь спустя сутки, сутки — позор нам! мы обнаружили драгоценности из дворца в одной из семей. Едва докопались, что именно ты забрала. И лишь потом поняли, что ты не пряталась, а просто ушла в пустыню. И знаешь что?

— Что?

— Это был самый идиотский и самоубийственный план, о которых я только знаю.

— Согласна. Но ведь я почти смогла.

— Да. Что удивительно — опять — мы искали тебя по пустыне. Брат лютовал. Тебя могли покусать пустынные ленты, ты могла погибнуть в песчаной буре, да просто от жары загнуться!

— Пустынные ленты? Змеи, что ли?

— Да. Некоторые называют их змеями. Они невероятно ядовиты. Как вообще ты за столько дней ни разу на них не наткнулась?

— Почему же? — возразила я. — Натыкалась, и не раз. Мы даже подружились. Они меня не кусали, а я позволяла им спать рядом со мной.

Сингх неверяще уставился на меня. Казалось, несколько минут он решал, свихнулась я, или просто выдумываю.

— Желтенькие такие, с пятнышком в форме звезды на голове, верно? — облегчила я ему думы.

— Кто ты такая? — он даже отодвинулся от меня, разглядывая с опаской. — Даже песчанники, чувствующие Великую Пустыню, не связываются с пустынными лентами, потому что от их яда нет противоядия. А ты не просто видела их, а еще и… подружилась?!

— Давай оставим пока эту тему. — дипломатично предложила я. — Я сама не знаю. Так как вы меня все-таки нашли?

— С трудом. — процедил Сингх, все еще хмурящийся в мою сторону. — Я уже не буду спрашивать, как ты пережила песчаные бури. Но суть в другом. Мы изначально не знали, в какую сторону ты двинулась. Следов не было. Песок слишком быстро все скрывал. И даже с нашей скоростью, пришлось прочесывать пустыню в нескольких направлениях. И да, спешу огорчить тебя.

— В чем?

— Ты ведь почти добралась до воды. — тихо ответил он.

— Как? — вот сейчас стало обидно, очень. — Так то был не мираж?

— Нет. Тебе оставалось совсем немного. Ты изначально выбрала верное направление. Что тоже поразило нас, ведь в пустыне очень легко заблудиться. Но ты шла ровно. Словно кто-то вел тебя.

Не кто-то. Стася. Стася меня вела. То есть часть меня самой. Стало горько. Ведь меня просили не засыпать, потерпеть еще немножко.

А я не смогла.

— И? — я прикрыла глаза. — Что дальше?

— Ты лежала, смореная солнцем. Это очень опасно, оставаться на песке днем. Можно не проснуться. Мы нашли тебя без сознания, и едва успели добраться до оазиса. Повезло еще, что разбойников не было. Каким-то чудом ты набрела на свежий, только недавно появившийся зеленый остров.

— Вода? Вы дали мне воды?

Отчаянно хотелось завыть от упущенной возможности. Потому что я была так близко к цели! Нужно было только проснуться! Хотя бы на миг!

— Да. В таких случаях помогает только вода. Даже песчанникам она нужна, если вдруг они попадают в такую ситуацию. Нужно что-то противоположное огню и песку. Это позволяет вынырнуть из Преддверия. И да, мы окунули тебя в пруд. И да, ты открыла глаза. Но как будто была не здесь. И тогда мы поняли — ты застряла разумом в Преддверии.

— Где?

— В нашем мире возможно многое. Даже попадать в сны друг друга. Правда, — поправился он тут же, — не всем. Лишь сильные разумные могут затащить в свой сон других. Главное там не погибнуть.

— Но разве сны — это не порождения нашего мозга? — растерялась я.

— Да. Но вот в чем дело: сон — это мир. Мир, либо подвластный своему создателю, либо неподвластный никому. Во сне можно сделать многое, и, если разумный достаточно силен, то это может даже повлиять на реальность. И при этом неважно в каком из миров ты находишься. Так вот. Есть Преддверие. Граница между сном и реальностью. Оно очень опасно. Опаснее, чем просто остаться в мире снов.

— Но почему?

— Потому что ты не можешь выйти. Ни в сон, ни в реальность. Ты сидишь, буквально запертый у себя в голове. Не видя, что происходит снаружи. Отданный на растерзание собственным страхам, собственному подсознанию. И что еще хуже — ты не можешь этим управлять.

— Да? — так, лучше я не буду говорить, что могу, это ж такой козырь.

— Да. Ты открыла глаза, но не была собой. Ты просто выполняла все действия, что тебе скажут.

— Все? — насторожилась я. — И что мне там наговорили?

— Не бойся, ничего страшного. Даже если воля подавлена и разум не может сопротивляться, то в каждом разумном есть определенные границы. Блоки. За которые невозможно шагнуть. Инстинкты и установки, что схожи с ними по силе.

— Но как тогда я пошла под венец? Я этого не хотела ни тогда, ни сейчас, ни когда-либо еще.

— Скорее всего, это тоже был один из блоков. То, чему противилось все в тебе. Ты бы знала, сколько нарядов пришлось пошить. На тебе все рвалось. Да и шла ты в тот зал как камень. То есть никак.

— Но пришла. — вздохнула я.

— Не совсем. — скривился Сингх. — Мы тебя просто принесли и поставили.

— Как куклу? — вскинулась я. — Вы что, совсем уже чокнулись?

— Чего ты на меня нападаешь? — возмутился Сингх. — Я против Правителя, даже если это мой брат, не пойду. Как и никто на нашей территории.

— А как же разбойники? — ехидно спросила я.

— Разбойники? — неожиданно усмехнулся джинн. — Неужели ты думаешь, что они действительно проходят мимо нашего внимания и мы не можем им ничего противостоять?

— Как?

— А вот так! Разбойники нужны нам. Для политики, для нужного настроения народа, для видимости. Но давай не будем влезать во все эти хитросплетения. Но, впрочем, я уже почти все рассказал. То, что ты очнулась, мы тоже не сразу просекли. В конце концов, из Преддверия почти никто не возвращаются. Считается, что это невозможно. Практически. А те, кто вернулся, сходили с ума. И да, считай нас мужланами, но мы не ожидали этого от женщины. А тут ты вдруг словно встрепенулась, дернулась с небывалой силой и рванула бежать.

— Да уж… — вздохнула я и призналась вдруг, — мне было страшно. Я готова была на все, лишь бы не дать этой свадьбе случиться.

— Да мы поняли, когда ты в окно сиганула. — хохотнул Сингх. — Зрелище было, конечно, то еще. И надо было видеть лицо брата, когда он понял, что не успевает со своим песком. Взбешенный, ошеломленный, испуганный. В конце концов, ты ему живая нужна. И да, добавь в копилку своей странности — от песка Правителя еще никто не уходил.

— И что дальше? Это то я помню, как падала и как ударилась. Сколько я уже тут лежу? Думаю, мне очень повезло остаться в живых.

— Да не то слово. — закатил глаза джинн. — И да, это еще одна твоя странность. Ты хоть осознаешь, с какой высоты рухнула?

— Да не особо. — попыталась пожать плечами. Не получилось, но он понял.

— И не буду тебе рассказывать. — махнул рукой он. — Но суть в том, что это чудо. Ты жива и не особо покалечена. Просто ушиблась сильно, продрыхла дня три, — он посмотрел куда-то, — нет, уже четыре почти. Так что радуйся, своей цели ты добилась. Свадьбы не будет, пока ты не вылечишься.

— Я не вылечусь.

— Не прокатит. — серьезно глянул на меня Сингх. — У нас тоже есть хорошие целители. Тебя будут лечить и восстанавливать так быстро, как смогут. Брат стал беспокойнее, он торопится.

— Но свадьба не состоится. — покачала я головой. — Это невозможно физически.

— Твоя связь разорвана…

— Нет. — перебила я. — Сингх, я очень надеюсь, что ты мне союзник, но даже если эта информация всплывет, хуже не будет. Связь есть. Я видела ее, когда была в Преддверии. Она просто заблокирована. И да, при желании я все еще могу почувствовать мужа.

— Что? — неверяще уставился он на меня. — Но как это возможно? Такое случается только при стихийных клятвах.

— Ну да. — кивнула я головой. — Такая и была. Разве ты не видел? Ты же был у нас на свадьбе.

— Был, но… — Сингх схватился за голову. — Это просто катастрофа!

— Почему? — удивилась я. — Все отлично, свадьбы не будет, Ной за мной придет, и даже не особо уничтожит вас. Я попрошу.

— Я не о том! — взвился мужчина, явно паникуя все сильнее и сильнее. — Стихийка! Ее нельзя пытаться перебить! Тем более если связь есть, если не оборвана! Даже за попытку сам мир отомстит! Законы Упорядоченного Хаоса нельзя понять. Но уж что есть, так непреложные истины, и одна из них — это истинные стихийные клятвы! Они нерушимы ничем, кроме смерти одного из супругов. А тот, кто попытается привязать к себе уже имеющего узы разумного получит в обратку! И хорошо, если жив останется!!!

— Ну так в чем проблема то? Объяснить все Висту…

— Да не послушает он! — взвился Сингх, уже мечась по комнате в ужасе. — Он так зациклился на Земле, что не остановится ни перед чем! А доказать стихийные узы наглядно невозможно!

— Мда… — подвисла я. — Ладно. Придумаем что-нибудь.

— Ох, Создатель, что же делать? — отчаянно упал рядом песчанник. — Он же брат, я же люблю его, идиота этакого! — простонал он, спрятав лицо в ладонь.

— Не переживай. — меня уже откровенно тянуло в сон, сопротивляться было все сложнее. — Как минимум, еще немного времени у нас есть…

Сингх посмотрел на вырубающуюся меня и мрачно хмыкнул.

— И почему мне так не везет с женщинами, как водникам? Что один, что другой…

Его слова донеслись до меня уже сквозь дрему, но подумать о них я уже не успела.

* * *

Это был просто сон. Не воспоминания. Сон. И откуда-то пришло осознание, что все. Воспоминаний больше не будет. Отчего-то была не так грустно, как должно было быть. Мне казалось, что просто еще не пришло время. Что будет еще много чего в моей жизни. Что я все узнаю. Просто не сейчас.

Но в моем сне было множество красок. И да, я осознавала, что сплю. Эта способность входить в осознанный сон была со мной давно. И когда серость будней уверенно скатывала меня в депрессию, я просто ложилась спать, подчиняя себе этот безграничный мир.

Так, что такое там говорил Сингх? В сон можно втянуть кого-то, если ты достаточно силен? Но как мне понять, втянула я в сон, или же это просто плод моей буйной фантазии?

— Ася?

Я обернулась, не веря своим ушам. Этого не может быть! Но нет, не Ной. Амфитрита. Милая Ами, Повелительница Морей и Океанов.

— Ами! — кинулась я к ней. — Ты здесь! У меня получилось! — я отстранилась, с подозрением глядя на обеспокоенную подругу. — Или нет? Ты правда в моем сне? Или же просто снишься мне?

— Я здесь, Ася, здесь. — она крепко схватила меня за руки. — Как ты, милая? Мы скоро! Обещаю, мы скоро придем.

— Я жду. — улыбнулась я ей. — И верю. Но почему я не смогла вызвать в сон Ноя? Я ведь пыталась…

— Он почти не спит. — грустно вздохнула Амфитрита. — Ты просто не представляешь, что началось, когда ты пропала.

— Я не помню. — грустно ответила я. — Я не знаю, что произошло. Мне говорят многое, но никто не говорит правды о том дне. Мои воспоминания вернулись лишь до того момента, как мы прибыли на границу. И все.

— Ной не сказал. — Ами вздохнула. — Но когда всколыхнулись реки и озера, мы поняли, что что-то произошло. Скорее всего, на вас напали. Сей очень переживает, но брат его не слушает. Он не спит, не отдыхает, лишь ищет. До тех пор, пока не пришло твое сообщение, он искал везде, где только мог.

— Но ведь я в Пустыне. — удивилась я. — И мы были на границе с ней. Мне казалось, что это очевидно, где искать в первую очередь.

— Милая, послушай… — Ами замялась.

— Что произошло? — резко похолодело на сердце, предчувствуя дурную весть.

— Ной не возвращался с границы с песками. Но, мы почувствовали, он был…

— Что?!

— Ранен и истощен. — выдохнула подруга. — Мы не видели этого, но поверь, почувствовали. Особенно Сей. Мы отправились к нему. Но, когда прибыли на место, его там уже не было.

— Где он?

— Мы не знаем точно. Но реки волнуются, озера выходят из берегов. Ной связывается с нами, толком ничего не рассказывает. — вздохнула она.

— Так выследите его! — отчаянно воскликнула я. — Я была в Преддверии, я видела наши узы. Они заблокированы, но не разорваны! Я чувствовала, как ему плохо, как сильно он винит себя!

— Боюсь, он думал, что ты мертва. — вздохнула Ами. — Но одно могу сказать точно. Ной собирает силы. Не знаю, позовет ли он нас, или своих друзей, слуг, должников. Боюсь, что он собирается пойти войной на Великую Пустыню.

— Война? — в который раз упало сердце. — Нет. Нельзя. Ни в коем случае! Нет!

— Тише, милая, — обняла меня подруга, — Это, конечно, плохо, но, увы, случается.

— Нет! Не в этом дело! — вырвалась я из ее рук, глядя в глаза. — Повелитель Войной! Он вернулся! Я уверена в этом! Нельзя идти войной на песчанников! От нас этого и хотят! Ведь, как не на Войне, скопить силы этому Повелителю? С нами просто играют, как с фигурками на шахматной доске! Это лишь… обманка.

Ами внимательно слушала меня, все больше хмурясь. Наконец, она вздохнула, принимая какое-то решение.

— Я передам Ною твои мысли. Если он пойдет на Пустыню, пусть идет один. Без армии. Пусть забирает тебя и возвращается домой. Только так. Надеюсь, он меня послушает. Ася, ты только держись там, пожалуйста. Мы скоро увидимся, обещаю! — и Ами стала потихоньку таять.

— Ами!

— Я, видимо, просыпаюсь. — вздохнула она. — Еще увидимся, милая.

Она улыбнулась мне напоследок и пропала.

А потом проснулась и я. И я очень надеялась, что это был не просто сон. Ведь мне так этого хотелось! Хотелось связаться хоть с кем-то, и предательское подсознание могло просто подсунуть мне желаемое.

Хоть бы это был не просто сон!

Глава 29

Мы смотрели друг на друга как в самых дешевых боевиках. Я мысленно пририсовала нам молнии из глаз и едва не рассмеялась. Но портить пафос момента мне не хотелось. Когда еще выдастся так повеселиться? Ага, и я о том же.

— Ты. — прошипел Вист. — Ты портишь все.

— Лицо попроще. — усмехнулась я.

— Что? — скривился он презрительно. — Ты не только удивительно неподконтрольна, так еще и глупа!

— Зато землянка, не так ли? — пропустила я его слова мимо ушей. — Я тебе нужна. Вот только понимаешь, в чем загвоздка, ведь даже если я соглашусь на все твои условия, у тебя ничего не получится.

— Ты врешь. Блефуешь. Потому что тебе больше некуда деться. — усмехнулся он.

— Вист, — я пригляделась к нему, подмечая странные всполохи в глазах, — да что с тобой такое? Ни одного логического вывода за все время нашего знакомства! Ты как баран, прешь к цели с просто идиотским упорством.

— А за оскорбление Правителя ты еще получишь! — прошипел он вновь.

Вот только я его не оскорбляла. Ни один разумный, встреченный мной до сих пор, не вел себя… так. Правитель действительно выглядел одержимым своей целью. И я не стала говорить ему про природу моих брачных уз. Боюсь, что это свело бы его с ума. Но кто же довел его до такого состояния?

Тут что, всемирный заговор, что ли? Хотя, судя по всему, так оно и есть. Даже жаль стало этого песчанника.

— Слушай, Азулле Вист, давай ты сейчас просто уйдешь, а я буду отдыхать себе спокойно. — примирительно улыбнулась ему, пытаясь спровадить.

Требовалось хорошенько подумать. Ну или отдохнуть. Судя по туману в голове, не так уж и далека я была от своей просьбы.

— Ты выйдешь отсюда только в качестве невесты! — зло улыбнулся он, и, театрально развернувшись, ушел.

У меня только один вопрос к тому, кто управляет Правителем Пустыни. Он что, действительно думает, что я куплюсь на такую показуху? Как и остальные верные Висту друзья и придворные? Нет, глупцы какие, может, и реально принимают все за чистую монету. Но явно не Сингх. Да и видела я, как смотрят некоторые песчанники на своего Правителя.

С тревогой и искренним непониманием. Видимо, кто-то обладает достаточными знаниями и возможностью, чтобы сводить джинна с ума. Зациклить его на одной самоубийственной затее. И, по всей видимости, все-таки развязать войну между двумя самыми большими территориями.

Эх, как тяжело думать, когда мозги немного набекрень. Надо немного поспать.

* * *

Меня лечили хорошо, это я уже поняла. То ли Вист хвосты прикрутил всем целителям, какие у него были, то ли действительно умные песчанники у него тут. Силы возвращались не так быстро, как хотелось Правителю, но довольно стабильно. Он с этим смирился, а вот я не очень.

Хотелось еще поболеть.

Не к тому, что мне нравилось безвылазно валяться в одной комнате, нет. Скука просто убивала. Развлекаться я могла только гоняя прислужников. Но и это вскоре прекратилось. От ничегонеделания хотелось просто выть. Ведь вставать мне тоже запретили. И книги не приносили. Ничего, кроме еды.

Попробуйте полежать в кровати просто так дня три подряд. На каком часу вы взвоете? Вот и я о том же. И если поначалу время убивал сон, так необходимый для восстановления, то потом что мне было делать?

Оставалось только думать, строить теории, и пытаться сложить эту запутанную головоломку. Но у меня было стойкое ощущение, что у меня не просто кусочков не хватает, а и те, что имеются, из разных блоков. То есть даже между собой их не сложишь.

И Стаси в голове больше не было. Я окончательно осознала это, когда по привычке заговорила вслух.

И когда тишина была мне в ответ, стало очень одиноко. Даже если она была просто выдуманной мной, она была живой. Странной, опасной, созданной из отрицания собственных качеств. Но живой.

И тоска нахлынула с новой силой. Лишь осознание, что Ной скоро придет за мной, придавало сил. И беспокойство тоже. Оно не давало скатиться в депрессию окончательно. Когда в мыслях постоянно крутится тревога, сложно поймать апатию.

Но через три дня я уже могла вставать. Ненадолго. Но это послужило спусковым крючком.

Вечером ко мне пришел Сингх.

— Послушай, давай тебя траванем чем-нибудь? — предложил он с порога.

— Я думала, мы если не друзья, то не враги точно. — после секундного ступора ответила я.

— Да нет. — песчанник заметно нервничал. — Просто брат не будет ждать твоего полного выздоровления. Ты еще слаба, но уже можешь вставать и недолго ходить. Поверь, для него этого хватит.

— Но ведь я не соглашусь на брак. Я никак не пойму, почему он этого не понимает!

— Да твоего согласия и не потребуется. Лишь факт присутствия! — выпалил он.

Оп-па!

— А раньше ты сказать мне об этом не мог?! — яростно зашипела я похлеще змеи. — Ты что, не понимаешь, что это все меняет!

— А ты не знала? — глупо хлопает глазами Сингх.

И я понимаю — не врет. Реально думал, что я знаю.

— Ты издеваешься, да? — я падаю на кровать.

Как-то разом заканчиваются силы. Да, Правитель не сможешь установить брачную связь. Да, мне ничем не угрожает этот фарс. Но сам факт моего присутствия там в качестве невесты — он убивает. И пусть это просто ерунда, но я не хочу. Даже если знаю, что ничего не выйдет.

— Супер, и что теперь делать? — вздыхаю, пытаясь собрать мысли в кучку.

Они собираются. Именно что в кучку. Такую, о которой в приличном обществе не говорят.

— Слушай, а помнишь, ты просила меня достать тебе кое-что. — вдруг подает голос джинн.

— Да, — было дело, помню, — это было для отвлечения внимания. Ну, я так надеялась. А что, получилось?

— После того, как ты уже однажды устроила пожар, нет. — усмехнулся Сингх. — Но я все спросить хотел, вот для чего тебе нужен был огонь?

— Да так, проверить хотела одну теорию. — усмехнулась я. — Я не видела последствий своей выходки, но хочу узнать, горит ли ваш песок.

— Ты стекло что ли хотела сделать? — удивляется джинн.

— Ну да. Сомневаюсь, правда, что хватило бы температуры, но надо же было сделать таинственное лицо и пустить несколько ложный дорожек моего побега.

— Не скажу, что у тебя особо получилось, но да, огонь остался только на кухне. И то, исключительно для некоторых блюд. Остальной весь — ликвидировали.

— Сомневались, но на всякий случай перестраховались. — усмехнулась я. — Верно, я тоже бы так поступила.

— Но все-таки, как тебе могло помочь стекло? И да, это тоже чисто теоретически, потому что наш песок не горит. Этот — уж точно. Лишь в пустыне лежит обычный, природный. Но этот — нет. Никогда. Он неуязвим.

— Стекло? Ну не знаю. — я откинулась на подушки и задумалась. — Можно было бы закрыть двери, так чтобы вы не попали в мою комнату, можно было бы проплавить себе проход, да много чего еще можно было бы. В моем родном мире это не сработало бы, но здесь — все возможно.

— Это да. — вздохнул мужчина. — Знаешь, а я бы хотел посмотреть на ваш мир.

— Ты про Землю?

— Да.

— Не знаю, мне здесь больше нравится. Тот мир, он как будто серый, блеклый. Этот же наполнен яркими красками.

— Да уж! — хохотнул он. — Твои яркие краски до сих пор ничем убрать не могут!

— Ты про рисунки? — удивилась я.

— О да! Никто не знает, что ты сделала, но они не убираются. Прислужники уже с ног сбились! Это же какое оскорбление! Картины с водой во дворце Правителя Пустыни! Но, должен сказать, что хоть даже я инстинктивно шарахаюсь от них, проходя мимо, нарисовано действительно красиво. Очень живо, я бы сказал.

— И что сделали? Ну, со стеной? Раз убрать не получается?

— Да что ей сделаешь? Не знаю, специально ты выбрала одну из несущих стен дворца, или нет, но даже сломать ее и построить новую не получится. Так что, пока завесили коврами.

Мне стало смешно. И приятно. И гордость так легонечко погладила меня по голове.

А еще я понимала, что мы оба, и я, и Сингх, за пустой болтовней пытаемся скрыть страх, успокоиться. Он — переживает за брата и за страну. Я — за мужа и за себя. И пусть нам обоим многое все еще не понятно, но даже простой разговор, со смехом и подколками придает иллюзию уверенности, беспечности.

Вот только потом, когда остаешься наедине с собой, твои страхи и сомнения, точно свора диких псов глодают душу.

* * *

Я не хотела идти. Ни за что! Брыкалась, пиналась и даже кусалась.

Но меня не спрашивали.

Я рычала, точно дикий зверь. Все внутри протестовало настолько, что, казалось, сами кости трескаются в попытке противиться. Остановиться. Мне казалось, что смирись я со всем — ведь не так все страшно! — то предам. Ноя. Себя. Свои клятвы.

И это было не то что неприемлемо, невозможно.

Ни. За. Что.

А потому первое платье разлетелось в клочья. За ним — второе. На третьем — меня сковал песок.

Я кричала и билась в золотых путах. Мышцы опасно трещали, угрожая порваться, кости скрипели, мозг пылал агонией протеста.

Я не готова была смириться.

Когда оказалась в этом чертовом платье. Когда, связанная песком Правителя, упиралась пятками в землю, пока меня тащило в нужном направлении. Когда силы заканчивались. Когда хотелось просто сдаться.

Я не готова была смириться.

И никогда не буду готова.

В зале толпились люди. Я не видела их лиц, лишь изредка выхватывала взглядом недоумевающие выражения лиц. Они, как и я, уже поняли, что твориться странное. Что никогда бы великий Правитель не пошел бы на подобный фарс. Но Вист был настоящим.

И сумасшедшим.

Теперь я видела это слишком отчетливо. Те странные искры в его глазах — это действительно был огонь безумия. Слепой, неистовый.

Мне стало страшно. Сил на сопротивление не оставалось уже просто физически. Но я все еще пыталась.

— Вист! — кричала я ему, пока меня тащило вперед. — Остановись! Ты болен! Тебя может убить! Просто остановись! Пожалей своих подданных!

На лице песчанника что-то мелькнуло. Но всего лишь на миг.

Осознание конца было невероятно мучительно и быстро. Сингх стоял рядом, не шевелясь. Даже толпа приглашенных застыла статуями. И я поняла — мы все скованы силой Правителя.

— Нет, пожалуйста! — кричала я плача. — Остановись!

Душа рвалась на части, сердце грыз отчаянный ужас. Все внутри меня просто выло о том, что если Висту удастся хотя бы подвести меня к себе — все уже будет кончено. А потому я рвалась из пут, видя ужас в глазах окружающих.

Так хотелось, чтобы это был просто кошмар! Один из тех — абсурдных, нелогичных, ужасающих своей реалистичностью — проходящих с восходом солнца.

Но увы, это была реальность.

Жестокая, разрывающая на части, реальность.

А потом вдруг все кончилось. До Правителя мне осталось всего пара шагов, когда воцарилась тишина. Торжественный зал был залит светом и молчанием. Мы все застыли, точно мошки в янтаре.

Замерший мир вокруг. Кристально ясный. Даже слезы на ресницах замерли в нерешительности. Но одна все же не удержалась, искристой каплей срываясь вниз. Мне казалось, что зрение обострилось до предела. Я видела, как впечатывается в песок на полу эта слезинка, разбиваясь на хрустальные брызги.

А потом сосуд возле Виста вдруг взорвался осколками.

Острые струи взмыли в воздух, закручиваясь штормом. Стихия буйствовала. А мне хотелось плакать. Только уже от облегчения.

Потому что я знала кто это.

Потому что я ждала его.

И, когда почувствовала, что золотой песок больше не держит, кинулась туда — в око бури.

Водные лезвия ласково расступились, принимая меня в свои объятья. Я ласкалась к воде, смывающей слезы с глаз. Пила ее и дышала ею. Душа окунулась в живительную прохладу, отдыхая от изнуряющего огня пустыни, вздыхая облегченно.

А потом вдруг я оказалась в самом центре.

Я смотрела на него, вдруг не решаясь подходить. Лишь робко впитывала в себя его образ.

Скулы стали острее, в глазах цвета грозы затаилась изнуряющая боль. Я винила себя за это. За его вину, за его усталость, за то, как подвела. И даже отсутствие воспоминаний не оправдывало меня.

А потом Ной просто раскрыл объятья, надломленно улыбаясь. И я просто впечаталась в него, стремясь врасти в душу, оказаться как можно ближе, извиниться за все. Исцелить, поддержать, сказать, как сильно я его люблю. Как глубоко тоска проела мою душу.

Из-под закрытых век текли слезы, не останавливаясь. В душе бушевал ураган эмоций. А где-то внутри меня — казалось, что я вижу это так отчетливо, как будто наяву — расплеталась призрачная лента.

Узы чуть ныли, восстанавливаясь. И шквал эмоций обрушился на нас. Где мои, где его — не разобрать. Но в этом шторме была одна константа.

Мы.

Вместе.

И ураган распался, открывая вновь зал для торжеств, не до конца. Теперь струи воды закручивались вокруг нас спиралью, ограждая от всех. Я смотрела на разумных и понимала — видят. Они видят, что я никогда не была свободна для них. Что все мои выходки — лишь стремление мятущейся души к своей паре.

Сингх слегка нервно и с облегчением улыбался. Остальные песчанники просто были в шоке.

А Вист?

Он точно замер статуей. Удивительно спокойной статуей. Ни на что не реагирующей статуей. А на груди у него, на вышитом самоцветами свадебном наряде, сверкал ночной синевой цветок. Простой, без изысков и украшений. Но, казалось, что в самой глубине его матовых лепестков призывно светятся звезды.

Осознание в который раз бухнуло кувалдой по голове.

Роза!

Та самая! Из легенды!

Так вот, почему он был уверен, что я смогу отправить его на землю!

— Я не буду нападать на народ Великой Пустыни. — раздался вдруг голос Ноя, ледяной, опасно вымораживающий пространство. — Но лишь потому, что вы не виновны в ошибках своего Правителя. Но в Водный Край вам больше не будет пути.

Я заметила, как посеребрились острым льдом струи воды, закручивающиеся вокруг нас. И вновь перевела взгляд на Виста.

Пламя в его глазах потемнело.

Я не сразу поняла, почему. И лишь дернулась, когда он вдруг рванул к нам, раня себя о лезвия воды. Прозрачные струи взметнулись, стремясь уничтожить песчанника, когда точно наваждение толкнуло меня. Я протянула руку и коснулась цветка…

* * *

Голова болела, как после похмелья. А еще в ней было удивительно пусто. Хотелось лишь минералки и таблетку аспирина.

Я с трудом поднялась с пола. Аптечку я прятала на кухне. Кажется, в холодильнике даже спрятались остатки заветной водички. Я успела даже налить себе живительной влаги в стакан, когда вдруг едва не уронила его.

Какой аспирин?! Какая минералка?!

Я лихорадочно огляделась.

Родная однушка приветствовала меня бежевыми обоями.

Что?

За окном просигналил автомобиль.

Что???

Я кинулась обратно в комнату, в отчаянной надежде, что просто брежу, и в изумлении села, где стояла. На полу рядом приходил в себя Ной, чуть ошалело осматриваясь.

А немного в отдалении валялся без сознания Азулле Вист.

Оглавление

Глава 1

Глава 2

Глава 3

Глава 4

Глава 5

Глава 6

Глава 7

Глава 8

Глава 9

Глава 10

Глава 11

Глава 12

Глава 13

Глава 14

Глава 15

Глава 16

Глава 17

Глава 18

Глава 19

Глава 20

Глава 21

Глава 22

Глава 23

Глава 24

Глава 25

Глава 26

Глава 27

Глава 28

Глава 29 Fueled by Johannes Gensfleisch zur Laden zum Gutenberg