«Поцелуй предателя»

Поцелуй предателя (fb2) - Поцелуй предателя [The Traitor's Kiss/litres] (пер. Валентина Ингсоц) (Трилогия предателя - 1) 2898K скачать: (fb2) - (epub) - (mobi) - Эрин Бити

Эрин Бити Поцелуй предателя

Оригинальное название: THE TRAITOR'S KISS

Text Copyright © 2017 by Erin Beaty

Published by IMPRINT, a part of Macmillan Publishing Group, LLC.

All rights reserved.

Floral illustration by Marie Burke

Dagger image used under license from Shutterstock.com Jacket design by Natalie C. Sousa

ООО «Клевер-Медиа-Групп», 2019

* * *

Для Майкла, первого и единственного.

И для Него: Fiat voluntas tua in omnibus[1]

1

Дядюшка Уиллиам вернулся больше часа назад и все еще не вызвал ее. Сальвия[2] сидела за учительским столом и старалась не подавать виду. Джонатан постоянно дергался на ее уроках – то ли от скуки, то ли от обиды на то, что его учила девчонка всего на пару лет старше него самого. Ей было все равно, но давать ему повод насмехаться не следовало. Сейчас его голова склонилась над картой Деморы, где он подписывал названия. Он старался, только если его сестры получали такое же задание и все работы потом сравнивали. Сальвия давно это заметила и не стеснялась этим пользоваться, несмотря на недовольство своего ученика.

Она сжала руку в кулак, чтобы не начать барабанить по столу пальцами, и бросила взгляд в окно. По двору сновали слуги и работники: выбивали пыль из ковров, складывали сено в стога – готовились к приближавшейся зиме. Их движения хорошо сочетались с доносившимся с дороги мерным поскрипыванием нагруженных зерном телег. Обычно эти звуки действовали на Сальвию успокаивающе, но сегодня это не помогало. Утром лорд Бродмор неизвестно зачем отправился в Гарланд-Хилл. После полудня лошадь шагом въехала в ворота замка, дядя Сальвии сунул вожжи конюху и с самодовольным видом поглядел в окно классной комнаты. Так Сальвия поняла, что поездка была как-то связана с ней.

По тому, сколько времени дядя отсутствовал, было понятно, что в городе он провел не более часа. Это было довольно лестно: значит, кто-то сразу согласился взять Сальвию в ученицы. Может, аптекарь, или свечница, или ткачиха. Если нужно, Сальвия была готова даже подметать полы в кузнице. А деньги сможет оставлять себе. Обычно работавшие девушки должны были поддерживать монастырский приют или свою семью. Но семья Бродмор в деньгах не нуждалась, а Сальвия полностью отрабатывала свое учительское жалованье.

Она бросила взгляд туда, где за широким дубовым столом сидела Астра, сосредоточенно раскрашивая свою собственную карту. Ее глаза были прищурены, а пухлые пальчики неловко сжимали цветной карандаш. Желтый – цвет Крессеры, хлебной корзины Деморы. Сальвия прожила в этом регионе большую часть своей жизни, не отъезжая от дома дальше чем на восемьдесят километров. Пятилетняя девочка тем временем сменила желтый на зеленый, а Сальвия попыталась подсчитать в уме, сколько денег ей понадобится скопить, прежде чем она сможет уйти. Но куда направиться?

Она улыбнулась, взглянув на карту, висевшую на дальней стене. Горы, достающие вершинами до облаков. Бескрайние океаны. Города, гудящие, словно пчелиные ульи. Куда угодно. Дядюшка Уиллиам жаждал поскорее сбыть ее с рук не меньше, чем она сама жаждала уехать. Так почему же он еще не позвал ее?

Сальвии надоело ждать. Она наклонилась вперед и проглядела стопку бумаг, возвышавшуюся на ее столе. Какое расточительство – тратить столько бумаги! Но это было символом статуса, и дядя Уиллиам мог себе позволить такие траты на собственных детей. А Сальвия за четыре года так и не привыкла к этому и очень редко могла заставить себя выбросить хоть клочок. Она взяла скучный исторический труд, который за последнюю неделю даже не раскрыла, и встала, сунув книгу под мышку:

– Я сейчас вернусь.

Трое старших детей посмотрели на нее и молча вернулись к заданию. Но темно-синие глаза Астры следили за каждым ее движением. Сальвия почувствовала приступ вины. Если она станет подмастерьем в городе, ей придется оставить без присмотра любимую двоюродную сестренку. Впрочем, теперь ей уже и не нужен присмотр. Тетя Брелора полюбила девочку, как родную дочь.

Сальвия торопливо вышла из комнаты и прикрыла за собой дверь. У библиотеки она на секунду остановилась, чтобы пригладить волосы, выбившиеся из косы, обернутой вокруг головы, и взмолилась, чтобы они оставались в порядке хотя бы ближайшие пятнадцать минут. Затем она расправила плечи и глубоко вздохнула. От волнения она постучала в дверь сильнее, чем собиралась, и поморщилась от резкого звука.

– Входите.

Она толкнула тяжелую дверь, сделала два шага и присела в глубоком реверансе:

– Простите, что потревожила вас, дядюшка, но мне нужно вернуть эту книгу… – Она продемонстрировала том, и внезапно предлог для посещения библиотеки показался ей самой жалким и неубедительным. – И взять другую… для уроков.

Дядюшка Уиллиам поглядел на нее поверх полудюжины свитков, разбросанных по столу. На кожаном ремне, петлей накинутом на спинку стула, висел блестящий меч. Просто смешно. Дядя носил его с таким видом, словно и в самом деле защищал земли; а ведь всего-то однажды проделал двухмесячное путешествие в столицу, Теннегол, и поклялся в верности королю. Сальвия сомневалась, что дядя хотя бы раз в жизни встречался с кем-то страшнее обиженного попрошайки. А вот раздавшийся дядин живот угрожающе напирал на ремень. Сальвия стиснула зубы и оставалась в поклоне, покуда дядя не позволил ей приблизиться. Он не торопился. Как будто ей и без того мало было напоминаний о том, кто именно распоряжался ее жизнью!

– Ничего, входи, – добродушно произнес дядя. Он все еще не снял пыльной дорожной куртки, а его волосы по-прежнему были взлохмачены ветром. Что бы ни происходило, это явно требовало срочности. Сальвия выпрямилась и постаралась не глядеть на него со слишком явным ожиданием.

Он положил перо и жестом подозвал ее к себе:

– Сальвия, подойди сюда, пожалуйста.

Наконец-то. Она торопливо пересекла комнату и замерла возле дядиного стола, а он тем временем сложил одну из бумаг. Бегло взглянув на них, Сальвия сделала вывод, что это личные письма. Это ее удивило: неужели он так рад наконец от нее избавиться, что решил сообщить об этом своим друзьям? И с чего бы ему рассказывать им об этом, когда он даже не сообщил ей самой?

– Я слушаю вас, дядя.

– Весной тебе исполнилось шестнадцать лет. Настало время устроить твое будущее.

Сальвия крепко стиснула книгу и согласно кивнула. Он погладил свои черные усы и откашлялся:

– Поэтому я договорился о встрече с госпожой Дарнессой Роделл.

– Что?!

Сводничество было единственной профессией, о которой она даже не задумывалась. И которую искренне ненавидела.

– Я не хочу быть…

И вдруг она осознала, что он имеет в виду. Книга выскользнула у нее из рук и, раскрывшись, упала на пол.

– Вы хотите выдать меня замуж?

Дядюшка Уиллиам с довольным видом кивнул:

– Именно так. Госпожа Роделл, конечно, занята подготовкой к Конкордиуму в будущем году, но я сообщил ей, что на поиски человека, который согласится взять тебя в жены, может уйти несколько лет и мы это прекрасно понимаем.

Даже несмотря на шок, в котором пребывала сейчас Сальвия, это оскорбление задело ее, как физический удар, и у нее перехватило дыхание.

Дядя указал запачканной чернилами рукой на письма у себя на столе:

– Я уже начал рассылать приглашения молодым людям из знакомых семей. Если повезет, то кто-нибудь из них достаточно заинтересуется тобой, чтобы навести справки у госпожи Роделл. Конечно, окончательное решение за ней, но я не вижу беды в том, чтобы немного ей помочь.

Сальвия не могла найти слов. Самая именитая сваха региона принимала в качестве кандидатов людей либо благородных, либо очень богатых, либо выдающихся, и сама Сальвия в их число не входила.

– Но почему она согласилась принять меня?

– Потому что ты воспитываешься в моем доме. – Дядя Уиллиам с улыбкой сложил руки на столе. – Так что даже из твоего положения можно извлечь кое-какую пользу.

О великий Дух, он еще ожидает от нее благодарности! За что? За то, что ее выдадут замуж за совершенно незнакомого человека? За то, что ее родители, которые поженились по собственной воле, не могут восстать из могил, чтобы этому воспрепятствовать?

– Связей госпожи Роделл должно быть достаточно, чтобы подобрать кого-нибудь, кого устроит… полученное тобой воспитание.

Сальвия вскинула голову. Что, интересно, было не так с ее прошлой жизнью? По крайней мере, она была гораздо более счастливой.

– Это большая честь, – продолжал он. – Госпожа Роделл сейчас серьезно занята, но мне удалось ее убедить, что твои познания в науках возвышают тебя над твоим положением от рождения.

«Возвышают над положением от рождения». Он сказал это так, как будто стыдно родиться без титула. Как будто он сам не взял в жены простую женщину. Как будто быть дочерью людей, которые выбрали спутника жизни сами, – это недостойно.

Как будто его собственные подвенечные клятвы чего-то стоили. Сальвия презрительно усмехнулась, глядя на дядю сверху вниз:

– Да, это большая честь – иметь мужа столь же верного, как вы.

Тот замер на месте. Снисходительная маска слетела с его лица, и на ее месте осталось нечто гораздо менее приятное. Сальвия была этому только рада – это давало ей силы сопротивляться. Дядин голос задрожал от еле скрываемой ярости:

– Да как ты смеешь…

– Или верность требуется только от жены благородного господина?

Пусть гневается, это хорошо. Его гнев разжигает ее собственный, словно ветер – лесной пожар.

– Я не позволю ребенку читать мне нотации!

– Конечно, вы предпочитаете воспитывать других собственным примером. – Она ткнула пальцем в лежавшие на столе письма. – Думаю, ваши друзья прекрасно знают, к кому обращаться за поучениями.

Эта фраза заставила дядюшку вскочить на ноги с рыком:

– Помни свое место, Сальвия Птицеловка!

– Я его прекрасно знаю, – крикнула она в ответ. – Невозможно забыть о нем в этом доме!

Месяцами она терпела, но теперь все это выплескивалось наружу. Он дал ей надежду на независимость, на самостоятельную жизнь, а оказалось, что он, как в силки, загоняет ее в брак по расчету. Сальвия сжала кулаки и наклонилась над столом. За все время ее жизни в этом доме он ни разу ее не ударил, несмотря на ее дерзости, но такого она все-таки раньше себе не позволяла.

Когда дядя Уиллиам наконец нашел в себе силы заговорить, он цедил слова сквозь стиснутые зубы:

– Ты позоришь меня, племянница. Ты недостойна того места, которое я позволил тебе занять в моем доме. Отец и мать стыдились бы твоего поведения.

В последнем Сальвия сомневалась. Тогда они не стали бы жертвовать столь многим ради того, чтобы отстоять собственный выбор. Ногти Сальвии больно впивались в ладони, когда она бросила:

– Я не поеду.

Дядюшка, будто в противовес ее бушующим эмоциям, бесстрастно произнес:

– Поедешь. И сделаешь все, чтобы произвести хорошее впечатление. – Он царственно сел с тем снисходительным видом, который она так ненавидела, и снова взял в руки перо. Только побелевшие костяшки пальцев говорили, что его внешнее спокойствие – напускное. Другой рукой он махнул, отпуская ее: – Можешь идти. Твоя тетя поможет тебе подготовиться.

Он всегда так поступал. Просто от нее отмахивался. Сальвии захотелось перепрыгнуть через стол и наброситься на дядю с кулаками, словно это был мешок с песком, подвешенный в амбаре. Но такого поведения, пожалуй, отец бы действительно постыдился.

Забыв про реверанс, Сальвия выскочила за дверь и помчалась по коридору, расталкивая каких-то людей, тащивших мешки и корзины. Она даже не успела задаться вопросом, кто это такие и откуда все они взялись в поместье. Ее сейчас интересовало лишь одно: далеко ли она успеет уйти до заката.

2

Вбежав в спальню, Сальвия не отказала себе в удовольствии сильно хлопнуть дверью, а затем подошла к стоявшему в углу высокому шкафу с одеждой, распахнула его и принялась рыться в поисках дорожной сумки, спрятанной где-то в глубине. Наконец пальцы нащупали в темноте грубую ткань, и Сальвия сразу же узнала ее, хотя и не доставала сумку несколько лет. Сальвия вытащила ее и осмотрела. Лямки и ручки все еще были крепкими, и мыши, похоже, нигде не прогрызли дыр. Сумка все еще хранила его запах. Запах жира и хвои, из которых отец делал мазь от порезов и ссадин. Ею он лечил и Сальвию, и птиц, которых ловил и обучал. Она крепко зажмурилась. Отец бы это остановил. Нет, он просто не допустил бы, чтобы подобное случилось. Но его больше нет. Отца больше нет, а она оказалась заложницей той судьбы, от которой он обещал ее уберечь.

Дверь со скрипом открылась, испугав Сальвию, но это была всего лишь тетя Брелора. Пришла восстанавливать мир, как и всегда. Но на этот раз у нее не было шансов. Сальвия принялась запихивать в сумку одежду, первым делом – штаны, которые она надевала во время своих вылазок в лес.

– Я ухожу, – бросила она через плечо.

– Я догадалась, – ответила тетя. – Я говорила Уиллиаму, что ты вряд ли обрадуешься новостям.

Сальвия тотчас к ней обернулась:

– Так вы знали? И ничего мне не сказали?

Тетя Брелора слегка улыбнулась, отчего к вискам разбежались морщинки.

– Честно говоря, я не думала, что у него вообще что-то получится. И поэтому не стала тебе говорить, чтобы зря не расстраивать.

Даже ее тетя не думала, что кто-то захочет жениться на Сальвии! Сальвия и не собиралась выходить замуж, но это все равно звучало оскорбительно. Она снова принялась собирать вещи.

– Куда ты отправишься?

– Мне все равно.

– И ты думаешь, что у тебя получится лучше, чем в прошлый раз?

Ну конечно. Было бы странно думать, что она этого не припомнит. Сальвия со злостью сунула в сумку запасные носки – они точно пригодятся: ночи сейчас холодные.

– Это было несколько лет назад. Теперь я могу сама о себе позаботиться.

– Конечно, можешь. – Тетя была сама рассудительность. – А как ты собираешься добывать еду?

Вместо ответа Сальвия взяла кусок веревки, который скреплял стопку книг, картинно свернула его и сунула в карман юбки. Фу. Надо будет переодеться перед уходом.

– О, белки, – сказала тетя Брелора, приподняв брови. – Такие вкусные. И доступны даже зимой.

– Я найду работу.

– А если не найдешь?

– Тогда буду переезжать с места на место, пока не найду.

Должно быть, ее голос звучал серьезно, потому что тетя сменила тактику:

– Путешествовать в одиночку для девушки небезопасно.

Сальвия фыркнула, хотя в ней поднималось беспокойство. Она много странствовала вместе с отцом и хорошо представляла, чего ждать и от животных, и от людей.

– Никто не заставит меня выходить замуж за незнакомого человека.

– Неужели ты думаешь, что свахи ничего не понимают в своем деле?

– Ну конечно, для вас-то госпожа Роделл подобрала прекрасного мужа! – с сарказмом заметила Сальвия.

– Так и есть, – невозмутимо ответила тетя.

Сальвия посмотрела на нее с раскрытым ртом:

– Вы что, серьезно?

Все знали, что Астра незаконнорожденная. Ее имя – название растения – сообщало об этом всему миру. Конечно, сама девочка в этом не виновата, но Сальвия совершенно не могла понять, почему тетя Брелора простила своего мужа.

– Семья – это вовсе не легко, – заметила та. – Даже твои родители это знали, несмотря на то, что им было отведено так мало времени.

Может, это и так, но они просто любили друг друга. И это неправильно, что женитьба стала для них испытанием. Несправедливо, что из-за этого родители матери от нее отказались, а половина деревни косо смотрела на них с отцом. Но они все равно принесли все эти жертвы ради того, чтобы быть вместе.

– Чего именно ты боишься? – спросила тетя Брелора.

– Я ничего не боюсь! – резко ответила Сальвия.

– Неужели ты всерьез считаешь, что Уиллиам выдаст тебя за человека, который будет плохо с тобой обращаться?

Нет, Сальвия так не думала. Но она принялась дальше паковать сумку, не ответив на этот вопрос. Когда дядя Уиллиам узнал о смерти ее отца, он сразу же пустился в путь и ехал без отдыха день и ночь, чтобы ее забрать. А когда она через несколько месяцев сбежала, он несколько дней ее искал, пока наконец не нашел на дне оврага, слишком усталую и замерзшую, чтобы оттуда выбраться. И не сказал ей ни слова упрека – просто поднял на руки и понес обратно в замок.

Робкий голосок в голове шептал ей, что дядины попытки найти для нее жениха – это большая честь. Это дар. Это означало, что дядя считает ее членом семьи, а не просто бедной родственницей, которую вынужден содержать. И это лучшее из того, что, по его представлениям, он может для нее сделать. Было бы гораздо проще, если бы она могла его ненавидеть.

Сальвия почувствовала, как тетина рука легла ей на плечо, и замерла.

– Ему, должно быть, пришлось расстаться с кругленькой суммой, чтобы она согласилась меня взять.

– Не буду отрицать. – В голосе тети Брелоры слышалась улыбка. – Но госпожа Роделл не согласилась бы, если бы не видела в тебе потенциал. – Она отвела с лица Сальвии выбившиеся пряди волос. – Ты переживаешь, что не готова? Это не так сложно, как кажется.

– Собеседование или замужество? – Сальвия не поддавалась на уловки.

– И то и другое, – сказала тетя Брелора. – На собеседовании все дело в том, как ты себя подашь. А что касается замужества…

– Отец мне рассказывал, как получаются дети. – Сальвия покраснела.

Брелора притворилась, что не слышала ее слов:

– Если ты не заметила, я уже несколько лет обучаю тебя вести хозяйство. Прошлой весной, когда я болела, ты отлично справилась. Уиллиам был очень доволен. – Она стала поглаживать Сальвию по спине. – У тебя вполне может быть собственный уютный дом и маленькие детки. Разве это так уж плохо?

Сальвия почувствовала, как против воли поддается тетиным успокаивающим прикосновениям. Свой собственный дом. Вдалеке от этого места. Хотя, если начистоту, больше всего она ненавидела не сам замок, а воспоминания, связанные с ним.

– Госпожа Роделл найдет такого человека, которому нужна именно такая жена, как ты, – сказала Брелора. – Она лучшая из лучших в своем деле.

– Дядя Уиллиам сказал, что это может занять несколько лет.

– Может, – кивнула тетя. – И это еще одна причина не совершать необдуманных поступков прямо сейчас.

Сальвия положила сумку обратно в шкаф, чувствуя свое поражение. Тетя Брелора приподнялась на носочки и поцеловала Сальвию в щеку:

– Я все это время буду рядом с тобой, каждое мгновение. Как родная мать.

Тетя Брелора редко говорила о родной матери Сальвии, так что та собралась задать несколько вопросов, пока тетя не успела сменить тему, но тут в комнату ворвалась двенадцатилетняя Ханна, светлые локоны которой растрепались от бега. Сальвия сердито взглянула на нее:

– Тебя что, не учили стучать?

Ханна не обратила на нее ни малейшего внимания.

– Мама, это правда? Сальвия поедет к свахе? К самой главной свахе?

Тетя Брелора обняла Сальвию за пояс, будто для того, чтобы она не сбежала, и ответила:

– Да, правда.

Сальвия снова гневно посмотрела на двоюродную сестру:

– Ты пришла сказать что-то важное?

Ханна махнула на дверь:

– Портниха приехала.

Сальвия вдруг покрылась холодным по́том. Что, уже? Ханна взглянула на нее огромными голубыми глазами:

– Как ты думаешь, тебя выберут на Конкордиум?

– Ха! – Из коридора за спиной у Ханны послышался лающий смех Джонатана, ее тринадцатилетнего брата, который тащил дорожный сундук. – Хотел бы я на это посмотреть!

Сальвия почувствовала тошноту. Когда будет собеседование? Она прервала дядю Уиллиама, и он не успел сказать. Тетя Брелора незаметно продвигалась вместе с ней к двери, где стояла Ханна, подпрыгивая на носочках от возбуждения:

– Она расположилась в классной комнате.

– Когда я еду? – выдавила Сальвия.

– Завтра, солнышко, – сказала Брелора. – После обеда.

– Завтра? Но разве мне успеют так быстро сшить платье?

– Госпожа Швея подгонит для тебя что-нибудь из готового. А утром поедет с нами, чтобы еще раз все проверить на месте.

Сальвия позволила тете провести себя по коридору и стояла словно неживая, пока та расшнуровывала лиф платья, чтобы Сальвия смогла его снять. В комнате вдруг потемнело, и она даже подумала, что падает в обморок, но потом поняла, что это просто Ханна и Астра задернули шторы. Потом Астра присела на краешек стула в углу, явно надеясь, что никто ее не заметит и тогда она сможет остаться. А Ханна возбужденно кружилась, рассуждая о том, как мечтает поскорее сама поехать на собеседование, и о том, разрешит ли отец сделать это в пятнадцать, хотя замуж она сможет выйти только через год.

Кроме того, двоюродная сестра пребывала в иллюзии, что у Сальвии есть шанс попасть на Конкордиум. У нее самой таких иллюзий не было. Основной задачей главной свахи было выбрать лучших в регионе для мероприятия, которое проходило раз в пять лет, но Сальвия и сама не хотела бы в нем участвовать, даже если бы была достаточно богатой или красивой. Ей совершенно не нравилась идея ехать с караваном в Теннегол, чтобы ее практически продали с аукциона, как лучшую корову в стаде. Но в отличие от Сальвии Ханна об этом мечтала, как и все девочки в Деморе.

Тетя Брелора стянула с Сальвии платье. У нее их было несколько, и все она терпеть не могла. Все-таки жизнь так нелепо несправедлива – у нее так много вещей, которые совершенно ей не нужны! Ведь большинство девочек пошли бы на убийство ради того, чтобы просто попасть на прием к главной свахе.

Госпожа Швея рылась в большой корзине, которую водрузили на стол, но прервалась, чтобы указать Сальвии на высокий табурет:

– Вставай. У нас очень мало времени.

Тетя Брелора помогла девушке забраться на табурет и поддержала ее, когда он пошатнулся под ее ногами. Сальвия почувствовала приступ головокружения, не имевший никакого отношения к поддержанию равновесия.

– Раздевайся, – скомандовала швея, и Сальвия, морщась, сняла нижнее платье и передала его тете.

Обычно для снятия мерок не нужно было полностью раздеваться, шнур с узелками прикладывали прямо поверх нижнего платья. Сальвия сложила руки на груди, перетянутой тканью, и, вздрогнув, порадовалась, что шторы защищают комнату как от ветра, так и от чужих глаз.

Госпожа Швея обернулась и нахмурилась, глядя на белье девушки. Льняные мальчишеские шортики были единственным, что тетя Брелора позволила оставить, когда Сальвию заставили носить платья. Эти шортики были гораздо удобнее женского белья, и их все равно никто не видел. Швея поджала губы и, прищурившись, осмотрела Сальвию со всех сторон.

– Худоба – ее главный недостаток, – прокомментировала портниха. – Придется сделать ее полнее, особенно сверху.

Сальвия закатила глаза, представив, сколько подкладки и рюшечек понадобится, чтобы замаскировать ее плоскую грудь. Тетя Брелора давно сдалась и перестала украшать ее платья кружевом и бантами: их ждали катастрофические по последствиям встречи с ножницами, когда никто не видел. Холодные пальцы Швеи ощупали ее бедра.

– Изгиб неплохой, да и ширина вполне подходит для того, чтобы быть хорошей матерью. Надо это подчеркнуть.

Сальвия вспомнила лошадь, которую дядя Уиллиам купил в прошлом месяце. «Племенной кобыле нужны крепкие бедра, – сказал тогда торговец, похлопывая лошадь по боку. – Эту можно крыть еще лет десять».

Портниха приподняла руку Сальвии, чтобы лучше рассмотреть на свету.

– Кожа светлая от природы, но слишком много веснушек.

Тетя Брелора кивнула:

– Повариха уже готовит лимонный лосьон.

– Лосьона можно не жалеть, – кивнула швея. – Дитя, что это за шрамы у тебя на руках?

Сальвия вздохнула. Многие из них были настолько старыми и незаметными, что их можно было увидеть, только если искать специально.

– Ее отец занимался ловлей птиц, – сообщила тетя Брелора. – Девочка проводила много времени в лесу, до того как попала к нам.

Госпожа Швея провела костлявым пальцем вдоль красной царапины:

– А вот эти свежие. Чем ты занималась – лазила по деревьям?

Сальвия дернула плечами, и портниха опустила руку.

– Впрочем, мне грех жаловаться, – сухо добавила она. – Починка твоей одежды держит меня на плаву все эти годы.

– Рада быть полезной, – огрызнулась Сальвия, немного взбодрившись. Гнев был приятнее страха.

Швея не обратила на это никакого внимания, но взяла кончик ее косы и потерла между пальцами.

– Ни темные, ни светлые, – проворчала она. – Я не знаю, какой цвет к этому подойдет. – Она бросила взгляд на тетю Брелору. – Что вы планируете с ними сделать к встрече?

– Пока не решила. Если зачесывать назад, они всегда выбиваются. Но неплохо переносят завивку, несмотря на тонкость.

– Хм-м-м. – Швея взяла Сальвию за подбородок и дернула, чтобы заглянуть ей в глаза. Сальвии захотелось укусить ее за пальцы. – Серые. Может, синий добавит ее глазам цвета. – Она отпустила Сальвию. – Ох уж эти веснушки!

Астра удивленно наклонила голову. Ей всегда хотелось иметь веснушки. Когда ей было три, Сальвия как-то раз застала ее за тем, как она пыталась нарисовать их себе чернилами.

– Ну, значит, решено, – сказала портниха, переключая на себя внимание Сальвии, хотя обращалась, как обычно, к тете Брелоре. Потом повернулась и принялась рыться в огромном сундуке, который стоял сбоку. – У меня есть кое-что, что ей подойдет, но мне придется всю ночь это перешивать.

Наконец швея вынула из сундука гору ткани и встряхнула, чтобы расправить складки. В руках у нее оказался какой-то сине-фиолетовый ужас. Сальвия даже не могла представить, что ей придется это надеть. Вокруг рукавов шла вышивка золотой нитью, наверняка колючая, такие же узоры были на лифе. Низкий ворот был украшен складками ткани; возможно, утром их станет еще больше, чтобы создать иллюзию объема.

– Оно с открытыми плечами, – сказала портниха, пока тетя Брелора и Ханна охали и ахали. – У нее довольно красивые плечи, нужно их показать. Но это значит, что придется обойтись без повязки на грудь.

Сальвия фыркнула. Не то чтобы она была ей особенно нужна.

3

Двухэтажное белое строение выступало из октябрьского тумана. Как только фургон остановился, Сальвия из него тут же выпрыгнула. Она была так заворожена домом главной свахи, что даже не заметила огромной грязной лужи и уселась прямо в нее. Тетя Брелора вздохнула, подхватила девушку под локоть и торопливо повела в комнату для переодевания, вход в которую был со двора.

– Не переживай, – успокаивающе сказала тетя. – Именно поэтому все переодеваются уже здесь.

Госпожа Швея уже была внутри, готовая подгонять платье прямо на Сальвии, чтобы оно лучше сидело. Сальвия тут же сбросила грязную одежду и залезла в теплую ванну.

– Сполосни руки, а потом держи их подальше от воды, – предупредила тетя Брелора. – Иначе краска с ногтей сойдет.

– Но как тогда я должна мыться?

Вместо ответа тетя взяла мочалку и принялась тереть спину Сальвии. Та поморщилась, но не стала возражать. Ей просто хотелось, чтобы этот день поскорее закончился.

Когда Брелора наконец сочла племянницу достаточно чистой, Сальвия вылезла из ванны, насухо вытерлась и, дрожа, встала посреди комнаты, пока ее плечи, шею и руки натирали смягчающими кремами. Потом ее посыпали пудрой.

– Чешется, – возмутилась Сальвия.

Брелора ее легонько шлепнула:

– Не чешись, а то ногти испортишь. Этот порошок не даст тебе вспотеть.

– Пахнет ромашкой. Терпеть ее не могу.

– Не глупи. Кто вообще не любит ромашку? Ромашка успокаивает.

«Ну, вероятно, я никто», – мрачно подумала Сальвия. Она подняла руки вверх, а тетя обернула вокруг ее талии корсет. О великий Дух, какой же неудобный! Косточки больно вгрызались в бедра, пока тетя Брелора пыталась затянуть его потуже, чтобы он оставался на месте. Но когда Сальвия принялась надевать первую из трех нижних юбок, корсет все равно съехал и начал колоться в новом, неожиданном месте.

Госпожа Швея и тетя Брелора подняли платье над ее головой, и Сальвия продела замерзшие руки в длинные рукава. Затем женщины начали суетиться вокруг нее, расправляя платье и стараясь сделать так, чтобы грудь казалась больше, а потом наконец зашнуровали лиф спереди. Сальвия провела пальцами по бархату и кружеву, ниспадавшим с ее плеч. После собеседования это платье будет висеть в шкафу до того самого дня – неважно, через месяцы или годы он наступит, – когда ее представят мужчине, которого госпожа Роделл для нее выберет.

Мужчина мог обратиться к госпоже Роделл с вопросом о девушке, которая ему нравилась, но решение о том, стоит ли сводить их вместе, принимала сама сваха. Часто бывало, что молодые люди перед свадьбой не знали ничего друг о друге. Считалось, что так лучше. Сальвия разделяла отвращение своего отца к этой системе, но было похоже, что даже политически значимые пары, вроде тех, что составлялись на Конкордиуме, подбирались по темпераменту.

Браки, заключенные вне этой системы, редко бывали счастливыми или продолжительными. Впрочем, Сальвия подозревала, что к этому имел отношение остракизм, которому подвергались такие семьи. Может, она сможет убедить дядю позволить ей поближе познакомиться с человеком, которого выберут ей в мужья? В конце концов, сам дядя был знаком с тетей Брелорой много лет, прежде чем на ней женился. Эта мысль зажгла у Сальвии внутри огонек надежды.

Тетя Брелора посадила Сальвию на табурет и обернула ее платье льняным покрывалом, чтобы не запачкать, пока они будут ее красить. Папильотки, накрученные накануне вечером, сняли, и волосы, завитые в мелкие колечки, рассыпались по спине. Дамы закололи их шпильками с жемчугом, чтобы открыть лицо и плечи. Госпожа Швея с одобрением хмыкнула и передала тете Брелоре первую из множества баночек с косметикой.

– Как вы думаете, дядя Уиллиам позволит мне сначала познакомиться с назначенным мне мужчиной, прежде чем даст согласие? – спросила Сальвия, пока тетя намазывала ее щеки кремом.

Брелора удивленно взглянула на нее:

– Ну конечно.

– А что, если он мне не понравится?

Тетя Брелора отвела глаза, снова погружая пальцы в крем.

– Нам не всегда нравится то, что нам подходит, – сказала она. – Особенно поначалу.

Было любопытно, имеет ли тетя в виду свое собственное замужество, но прямо сейчас Сальвию больше интересовало другое.

– Значит, если дядя Уиллиам решит, что он мне подходит, мои слова вообще не будут ничего значить?

– Если честно, – вздохнула тетя, – мне кажется, ты просто не дашь ему ни малейшего шанса завоевать твое сердце. Ты уже так враждебно настроена против него, а ведь его еще не существует.

Сальвия погрузилась в мрачное молчание, и тетя Брелора слегка похлопала ее по щеке:

– Не дуйся. Я не могу нормально тебя накрасить, когда ты делаешь такое лицо.

Сальвия попыталась расслабить лоб, но это было практически невозможно, учитывая то, какие тяжелые мысли ее одолевали. Желание дяди поскорее сбыть ее с рук обязательно вступит в противоречие с его желанием поступить по справедливости. И скорее всего, он даст согласие первому же добропорядочному кандидату, но доброе обращение еще не гарантия семейного счастья. Девушка продолжала размышлять об этом, пока тетя наносила ей на лицо кремы и краски. Казалось, это длилось целый час. Наконец тетя поднесла зеркало, чтобы Сальвия могла полюбоваться результатом.

– Вот, гляди, – сказала тетя. – Ты выглядишь очень мило.

Сальвия с ужасом уставилась на свое отражение. Ни одна веснушка не проглядывала сквозь слой крема цвета слоновой кости. Кроваво-красные губы выделялись на бледной коже, а высокие скулы были неестественно розовыми. Фиолетовые тени на веках оттеняли глаза так, что они казались почти синими – вероятно, в этом и был замысел, но их все равно было почти не видно из-под накрашенных черным и завитых ресниц.

– Вот так каждый день должны выглядеть придворные дамы?

Тетя закатила глаза:

– Так должна выглядеть невеста благородного господина. Как тебе?

Сальвия с отвращением скривила накрашенные губы:

– Мне кажется, я знаю, почему мама сбежала.

* * *

Сальвия старалась удержаться на нелепых высоких каблуках, пока они с тетей шли из комнаты для переодевания к парадному крыльцу. На ступеньках она встала за спиной у тети, опустив глаза и сложив руки так, чтобы было видно накрашенные ногти. Жители деревни собрались у близлежащих домов и столпились у окон, чтобы посмотреть на новую кандидатку, и Сальвия покраснела. Интересно, они на нее так таращатся, потому что не узнают или наоборот?

Брелора подергала за дверной колокольчик, и звон разнесся по улицам, привлекая еще больше внимания. Сваха соизволила открыть почти через минуту, и спина у Сальвии от волнения покрылась потом. Наконец дверь распахнулась, и в проеме царственно предстала главная сваха. Дарнесса Роделл была высокого роста, под метр девяносто, ее седеющие волосы были собраны в тугой узел на затылке. В пятьдесят лет она была довольно полной, ее фигура напоминала картофельную клецку, а мясистые мягкие руки выдавали привычку к комфорту и хорошей еде, но губы женщины высокомерно кривились.

– Госпожа Роделл, повелительница человеческих сердец, – сказала тетя Брелора. Видимо, это было традиционное приветствие. – Позвольте представить мою племянницу в надежде, что ваша мудрость поможет найти для нее мужа под стать ее доброте, уму и красоте.

Сальвия приподняла юбку и, несмотря на дрожащие колени, присела так низко, как только смогла в этой чертовски неудобной обуви.

– Я дозволяю вам, леди Бродмор. – Сваха царственно повела рукой. – Пусть девушка подойдет и продемонстрирует благородство своей семьи.

Сальвия выпрямилась и сделала несколько шагов вперед. Это было словно спектакль – реплики, мизансцены, костюмы, даже зрители! Девушка вдруг ощутила тошноту. Все это было словно не по-настоящему.

– Обрести мужа – в этом ли состоит твое желание, Сальвия Бродмор?

Сальвия поморщилась из-за смены фамилии, но ответила:

– Да, госпожа.

– Войди же в мой дом, и я испытаю тебя. – Сваха отступила в сторону и позволила ей пройти.

* * *

Сальвия успела бросить взгляд на тетю Брелору, и дверь, закрывшись, отсекла тени стоявших снаружи, погрузив Сальвию и сваху в полумрак гостиной. На полу лежал огромный плетеный ковер, в центре которого стоял низкий чайный столик, а сбоку – диван с тканевой обивкой. И хотя плотные льняные шторы пропускали мало света, Сальвия была им рада, потому что они отгораживали их от посторонних глаз.

Сваха медленно обошла ее по кругу, внимательно рассматривая с ног до головы. Сальвия смотрела в пол. Тишина начинала становиться невыносимой. Может, Сальвия забыла что-то, что должна была сказать? Тело под корсетом чесалось, пот пропитывал ткань. Дурацкая, бесполезная, противная ромашковая пудра!

Наконец сваха указала на неудобный деревянный стул. Сальвия уселась на краешек, расправив юбки, и попыталась незаметно подвигать корсет, чтобы избавиться от невыносимого зуда. Не помогло. Госпожа Роделл уселась напротив нее на широкий диван и смерила девушку суровым взглядом.

– Долг жены благородного господина несложно исполнить, но ему следует отдавать все силы. Она должна завоевать его расположение своей красотой и приятным обхождением…

Формулировка не понравилась Сальвии. Неужели муж будет любить ее, только если она будет красива и в хорошем настроении? Любовь больше всего нужна людям как раз тогда, когда они не в лучшей форме. Сальвия моргнула и постаралась сосредоточиться на главной свахе, но эта мысль засела в мозгу как колючка.

А сваха все продолжала: нужно быть кроткой, послушной, доброй, во всем соглашаться с мужем. И так далее – все только о том, что нужно быть такой, какой твой муж желает тебя видеть. Потом сваха наклонилась вперед и посмотрела на Сальвию сверху вниз. Вдруг девушка сообразила, что та умолкла. Может, она о чем-то ее спросила? Сальвия сказала то, что – она надеялась – от нее хотели услышать.

– Я готова на все это и на многое другое ради своего будущего мужа.

– И все желания твоего господина…

– …станут моими собственными.

Ответы на все вопросы свахи прошлой ночью Сальвию заставили выучить наизусть. Но ей казалось странным давать такое обещание, ведь она понятия не имела, чего ее муж может пожелать! А если учесть, какое превратное впечатление это платье создает о ее фигуре, как минимум в одном он уже будет разочарован. Череда вопросов продолжилась, память Сальвии легко подсказывала ответы. На это требовалось так мало усилий, что в какой-то момент происходящее стало казаться нелепым. Эти слова не принадлежали ей – это было лишь то, что сваха хотела услышать. Каждая кандидатка говорила одно и то же. Какой в этом смысл?

– Пойдем дальше, – сказала госпожа Роделл, вырвав Сальвию от задумчивости. Губы свахи сложились в улыбку, которая не отражалась в глазах. – Поговорим о несколько более… интимных обязанностях.

Сальвия глубоко вздохнула:

– Мне объясняли, чего ожидать и как… отвечать.

Она надеялась, этих слов будет достаточно, чтобы пожилая женщина удовлетворилась.

– А если первой родится дочь, что ты скажешь, передавая ее в руки своего мужа?

Правильный ответ был «В следующий раз у меня достанет сил родить сына», но Сальвия видела, какой тяжелой иногда бывает беременность. Даже самые крепкие женщины плохо себя чувствовали поначалу и очень страдали под конец, и это еще не считая самих родов. Мысль о том, что нужно переживать все это лишь для того, чтобы потом извиняться, словно всколыхнула присыпанные пеплом угли. Тепло гнева было восхитительным, и Сальвия с радостью приняла его.

Она подняла глаза:

– Я скажу: «Разве она не прекрасна?»

На лице госпожи Роделл появилось нечто действительно похожее на улыбку, но сваха тут же посуровела и раздраженно осведомилась:

– А потом?

– Подожду, пока он ответит, что она почти столь же красива, как и я.

Снова сдавленная улыбка.

– Девочки бесполезны для благородного господина. Ты должна быть готова принести извинения.

Сальвия смяла в кулаках подол платья. Однажды она спросила отца, жалел ли он о том, что его единственный ребенок – девочка. Он посмотрел ей в глаза и сказал: «Никогда».

– Без девочек не появлялись бы мальчики.

– Не поспоришь, – резко ответила сваха. – Но, не сумев родить мужу наследника, ты подводишь семью.

Последние слова звучали так, как будто относились к происходившему в тот самый момент. Что вообще на нее нашло? Нужно было отвечать как следовало. Сальвия попыталась придумать что-то, чтобы исправить положение, но ничего одновременно и честного, и неоскорбительного не шло на ум.

– Если ты так и не сумеешь родить наследника, уступишь ли ты место той, кто сможет?

Что бы на такое ответил отец? Сальвия опустила глаза и медленно вдохнула, чтобы унять дрожь возмущения в голосе.

– Я…

Но сваха продолжила:

– Когда ты выйдешь замуж, Сальвия Бродмор, ты должна вести себя более достойно, чем до замужества.

Что-то внутри у Сальвии словно лопнуло, когда она услышала, как они опять меняют ее имя, словно ей следовало стыдиться того, кто она такая.

– Птицеловка, – сказала она. – Фамилия моего отца – Птицелов. И моя тоже.

Лицо свахи исказилось от презрения:

– Тебя никогда не примут с таким именем. Сальвия Бродмор – это имя бастарда, но Сальвия Птицеловка – незаконнорожденного простолюдина.

– Это имя, которое дали мне родители. – Сальвию трясло от негодования. – Они гордились им, значит и мне следует.

Слова главной свахи прозвучали как удар хлыста:

– Ни один благородный господин не поставит тебя выше низкородной шлюхи!

Сальвия вскочила на ноги, злость текла по ее венам. Отношение госпожи Роделл больше не было тайной. И Сальвия согласилась на это, предав все то, что пережили ее мать и отец от рук людей, подобных главной свахе!

– Лучше я буду шлюхой, чем женой такого человека. – С каждым словом ее голос становился все пронзительнее. – Ваше имя несет печать того же воспитания, и я не желаю больше участвовать в этом!

– Думаю, мы закончили.

Голос главной свахи был таким бесстрастным, что Сальвии захотелось вцепиться ей в лицо накрашенными ногтями. Но она, споткнувшись о ковер, вскочила и бросилась к двери. Тетя Брелора, напряженно ходившая кругами у фургона, замерла на полушаге. Когда она взглянула на Сальвию, то ее глаза расширились от ужаса.

Сальвия задрала юбку до колен и бегом помчалась по ступеням и на другую сторону улицы. Она мчалась так быстро, что нелепые туфли свалились и остались в грязи. Собирая глину и щебень на чулки, девушка прошла мимо своей тети, и тут за спиной у нее раздался звучный голос главной свахи, который, вне всякого сомнения, услышала вся деревня:

– Леди Бродмор, вы можете сказать мужу, что я верну плату, внесенную за его племянницу. Я не в силах ей помочь.

И пока кучер хлопотал, помогая тете Брелоре забраться в фургон, и выворачивал на дорогу, Сальвия пешком вышла из деревни, босая, ни разу ни обернувшись.

4

Ранним утром через два дня после собеседования Сальвия незаметно вошла в Гарланд-Хилл, одетая в штаны и потертую отцовскую кожаную куртку. Дядя Уиллиам был настолько шокирован результатами ее собеседования, что даже не впал в ярость и не накричал на нее, как она ожидала, а просто прогнал с глаз долой. И пока он не решился с ней разобраться, у Сальвии было немного времени, чтобы самой решить свою судьбу – найти работу. Вчерашние расспросы в деревне Бродмор ничего не принесли, и в Гарланд-Хилле Сальвию, скорее всего, ждало то же самое, но добраться пешком за один день можно было только до этих мест. Кроме того, Сальвия пришла к одному крайне неприятному умозаключению.

Ее ссора с главной свахой вполне может повлиять на матримониальные перспективы ее сестер, а Астра и без того в невыгодном положении. Сальвия всю прошлую ночь проворочалась без сна и наконец поняла, что ей нужно делать. Она должна извиниться. Так что теперь она в задумчивости смотрела на колокольчик у дома главной свахи, а деревня вокруг постепенно приходила в движение. Со стороны задней двери доносился какой-то шум. Сальвия пошла по тропинке и заметила движение в окне кухни. Глубоко вздохнув, девушка негромко постучала в заднюю дверь.

Госпожа Роделл взглянула на Сальвию одним глазом через щель, прежде чем открыть дверь полностью. Сейчас на свахе не было косметики, а седеющие волосы были заплетены в свободную косу, перекинутую через плечо и лежавшую на простом шерстяном платье.

– А, это опять ты, – хмыкнула сваха. – Что, придумала оскорбления получше?

Сальвия готовилась к тому, чтобы представиться, но это, очевидно, не требовалось.

– Вы… вы меня узнали? – заикаясь, пробормотала она.

– Ну конечно, узнала, – ухмыльнулась сваха. – Как будто я не знаю, как ты выглядишь без краски на лице и подкладок в платье. Ты думаешь, мое собеседование начинается на пороге моего дома? Чего ты хочешь?

Сальвия подняла подбородок:

– Я хочу поговорить с вами как женщина с женщиной.

Госпожа Роделл фыркнула:

– Так где же вторая женщина? Я вижу только гордую избалованную девчонку.

Но Сальвия не обратила внимания на эти слова. Сейчас она уже никак не могла ухудшить свое положение, и от этого ее охватило странное спокойствие. Так что она стояла молча, пока сваха наконец не открыла дверь шире, чтобы Сальвия могла пройти.

– Ну хорошо, – сказала госпожа Роделл. – Входи и выкладывай, зачем пришла.

Сальвия прошла мимо нее в кухню, которая оказалась неожиданно светлой. Стены были нежного желтого цвета, а деревянные полы и стол блестели от полировки. В железной печи, стоявшей в углу, весело плясал огонь, на котором кипел чайник, испускавший в воздух мощную струю пара с запахом мяты. На столе стояли две чашки. Сальвия подумала, что сваха ждет гостей. Надо было поторопиться со своим делом.

Сваха указала ей на один из деревянных стульев возле стола посреди комнаты, а сама села напротив. Сальвия несколько секунд изучала узор на дубовой древесине, а потом откашлялась:

– Госпожа, я собиралась извиниться. Мои слова и поступки были грубы и неуважительны, и я всем сердцем сожалею о них и о той боли, которую они вам причинили.

Сваха сложила полные руки на груди:

– И ты ожидаешь, что это искреннее извинение что-то изменит?

– Нет. – Сальвия сжала губы. – Не ожидаю.

– Так зачем было утруждать себя?

В душе Сальвии снова вспыхнуло пламя.

– Понимаете, это устроено так: я говорю, что мне жаль, что я сказала ужасные вещи, потом вы говорите, что вам жаль, что вы сказали ужасные вещи, мы улыбаемся и делаем вид, что друг другу поверили.

Во взгляде госпожи Роделл промелькнуло оживление, но выражение ее лица осталось мрачным.

– И ты предполагаешь, что можешь заявиться в мой дом и обучать меня манерам?

– Я ничего не предполагаю. Но я сделала то, что было необходимо, и теперь ваша очередь.

– Ты ступила на неверный путь, дитя. – Суровый тон главной свахи не вязался с ее лукавым взглядом.

Сальвия пожала плечами:

– У меня есть полное право разрушить собственную жизнь. – Она криво улыбнулась. – Некоторые считают, что именно к этому я и стремлюсь. Но мои действия характеризуют лишь меня одну, а не являются отражением семьи Бродмор. И мне хотелось бы верить, что мои сестры не пострадают из-за моей несдержанности.

– Неплохо сказано. Жаль, что несколько дней назад твои слова не были столь изысканны.

Сальвию начинало утомлять это изощренное унижение. Можно умолять каменную стену сколько угодно, она все равно не смягчится.

– Отец как-то говорил мне, что некоторых животных невозможно контролировать, – сказала она, царапая свои накрашенные ногти. – Но это не делает их плохими. Их просто нельзя приручить.

К удивлению девушки, сваха улыбнулась:

– Кажется, девочка, ты в первый раз видишь себя в истинном свете.

Сальвия подняла глаза и встретила взгляд главной свахи – пронзительный, но гораздо менее враждебный, чем раньше.

– Для учительницы ты что-то слишком упрямишься усвоению своих собственных уроков.

– Я каждый день занимаюсь! – возразила Сальвия.

– Я говорю не об истории и географии, – раздраженно отмахнулась госпожа Роделл. – Посмотри на меня. Я почти не умею писать и читать, тем не менее одним движением руки могу решить твое будущее и будущее девушек по всей Деморе. Не вся мудрость приходит из книг. Честно говоря, ее в книгах очень мало.

Сальвии было сложно принять слова главной свахи. Ей хотелось их отринуть, но именно так мог бы сказать ее отец. Главная сваха встала и повернулась к плите. Она заговорила, наливая чай в чашки:

– Так вот. Я тоже сожалею о том, что сказала. Я хотела лишь показать тебе, как сильно ты на самом деле не хочешь выходить замуж.

Сальвия удивленно посмотрела на нее, и та понимающе улыбнулась через плечо:

– Да, я тебя прекрасно понимаю. И нет, я вовсе не собиралась ни с кем тебя сводить.

– Но…

– А теперь твой дядя тоже это знает, а значит будет более расположен уступить мне в том, чего я на самом деле хочу. – Она повернулась и посмотрела Сальвии прямо в глаза. – Я хочу взять тебя в ученицы.

Сальвия оттолкнулась от стола и встала:

– Нет. Сводничество – это устаревшая и унизительная традиция. Я ее ненавижу.

Госпожа Роделл невозмутимо расставляла на столе чашки и миски, словно Сальвия не собиралась вот-вот выскочить за дверь.

– Удивит ли тебя, что я когда-то думала точно так же? – Она села обратно в кресло. – Ты не обязана занять мое место в будущем. Мне просто нужна помощница.

Сальвия обернулась, совершенно пораженная.

– Но почему я?

Главная сваха сложила руки на груди и откинулась на спинку стула, отчего дерево громко заскрипело.

– Ты умна и любознательна, хотя мудрости тебе и недостает. Миловидна, но не обладаешь той красотой, что ослепляет мужчин. В следующем году Конкордиум, и мне нужна помощь, чтобы отобрать лучших кандидаток. Наконец, ты не собираешься выходить замуж, а значит не ударишь ножом в спину.

– Как, интересно, я могла бы это сделать? – сказала Сальвия. – В смысле, ударить в спину.

– Самый простой способ добиться результата, которого я хочу, – это создать ситуацию ложного выбора. – Она щелкнула пальцами. – Я предлагаю мужчине выбрать между той девушкой, которую я для него назначила, и тобой – как приемлемой, но не настолько привлекательной альтернативой. И могу не беспокоиться, что ты начнешь вести свою игру и заберешь его для себя.

Сваха невозмутимо поднесла к губам чашку и сдула пар.

– То есть вы хотите, чтобы меня раз за разом отвергали? – Сальвия тяжело упала на стул. – Вот для чего, с вашей точки зрения, я подхожу?

Госпожа Роделл положила локти на стол и посмотрела на Сальвию поверх своей чашки:

– Не только. Работа свахи состоит преимущественно в том, чтобы изучать людей, собирать информацию, соотносить детали друг с другом, а к этому у тебя, несомненно, талант. Кстати, отказ в том, чего ты и так не хотела, нельзя считать в полной мере отказом. Можешь относиться к этому как к игре, где выигрывает тот, у кого меньше всего очков.

Сальвия поморщилась:

– Звучит как манипуляция.

– Так и есть. Кузнецы покоряют своей воле железо, а мы – людей. – Сваха сделала глоток и пожала плечами. – Мы, кстати, в этом не единственные. Актеры и сказочники тоже манипулируют своей аудиторией.

Сальвия взглянула на стоявшую перед ней чашку. Она была из фарфора высокого качества, но простая и без украшений – ровно то, что и ожидаешь увидеть в доме у состоятельного и практичного человека. Сальвия подняла чашку и вдохнула нежный запах садовой мяты – ее любимой травы. Она нравилась Сальвии гораздо больше, чем распространенные перечная мята и ромашка.

– И давно вы за мной наблюдаете? – спросила девушка.

– Большую часть твоей жизни. Но не льсти себе – я наблюдаю за всеми. Твоих родителей я тоже знала. Они считали, что выбрали друг друга сами, но часть моей работы незаметна глазу.

Сальвия отшатнулась, словно ее ударили, и рука с чашкой опустилась ниже.

– Непохоже, что это могло принести прибыль, – возразила она. – Как же вы получили плату за эту пару?

Сваха иронично приподняла брови и посмотрела на нее с улыбкой, и Сальвия с размаху поставила чашку обратно на блюдце, расплескав чай. Она тут же все поняла.

– Мамино приданое пошло как плата за поиски мужа для тети Брелоры.

Сваха кивнула:

– Это была чистая работа. Я совершенно не жалею. Твои родители были созданы друг для друга.

Сальвия только изумленно раскрыла рот. Они несколько секунд помолчали, затем сваха поднялась с места.

– Ты можешь несколько дней подумать над моим предложением, но я сомневаюсь, что кто-то еще в деревне предложит тебе место, – произнесла она. – Я ничего у тебя не отнимаю. Мы обе знаем, что тебя невозможно выдать замуж, дикая Сальвия.

Девушка тоже встала и позволила свахе проводить ее до двери. Но прежде чем она закрылась, Сальвия услышала свое имя и обернулась.

– Твоя семья сегодня ждет гостя, верно?

Сальвия кивнула. Некий молодой лорд собирался ехать на охоту с дядей Уиллиамом. Впрочем, вторичная цель этого визита – знакомство с Сальвией – больше не имела смысла.

– Считай его домашним заданием, – сказала госпожа Роделл. – Когда снова придешь со мной повидаться, расскажи мне о нем все, что сможешь узнать.

5

Капитан Александр Квинн выглянул из-за выщербленного камня, торчавшего на склоне холма, и внимательно всмотрелся в даль промеж древесных стволов. Дальше по склону была большая светлая прогалина, а здесь тень леса защищала капитана, так что заметить его было крайне сложно, но он все равно старался лишний раз не высовываться. Его черная кожаная куртка слегка скрипела, и он морщился от этого звука, хотя скрип был недостаточно громким для того, чтобы выдать капитана.

Знаки отличия он прикрепил на внутреннюю сторону воротника; они были слишком блестящими (безупречно начищены), это показывало, что Квинна повысили совсем недавно и с тех пор он почти не был в бою. Когда первоначальный восторг от получения капитанского звания за месяц до двадцать первого дня рождения прошел, этот блеск стал страшно раздражать Квинна. Но сейчас его гораздо больше беспокоило то, что блеск может выдать его врагам.

Примерно на двадцать метров правее прятались два его лейтенанта, оба в капюшонах: его старый друг и заместитель Кассек, чьи светлые волосы можно было бы заметить и в темноте, и Люк Грэмвелл, с рыжевато-каштановыми волосами. Мать Квинна была родом из самого восточного региона страны, Аристеля, и Квинн унаследовал от нее смуглую кожу и темные волосы, так что ему не было нужды в этих предосторожностях. Как и Роберту Девлину, занимавшему позицию рядом с ним. Роб упросил Квинна выбрать его прошлой осенью: недавно назначенному капитану кавалерии позволили выбрать себе офицеров, чтобы и успехи, и провалы были исключительно на его совести, но потребовалось применить все навыки ведения переговоров, чтобы генерал позволил принцу крови вступить в рядовое подразделение.

В этот момент светло-карие глаза Роба расширились от страха, лицо побледнело, а руки в перчатках были стиснуты, чтобы унять дрожь. Если не считать роста и цвета глаз (принц был немного выше, а у Квинна глаза были такими темными, что казались почти черными), они с Квинном были так похожи, что их часто путали. Квинн посмотрел на своего близнеца, задумавшись над тем, выглядел ли он сам таким же перепуганным перед первым сражением. Вероятно, существовал только один способ избавиться от этого страха, как и от блеска погон, – опыт.

Мартовские снегопады и ледяные дожди заперли армию в зимнем лагере в Тасмете, рядом с кимисарской границей. Они снова начали патрулировать только несколько недель назад, и Квинну не терпелось доказать боеспособность своего отряда. Но, как самый молодой из командиров, он должен был ждать своей очереди. И он ждал.

Наконец на прошлой неделе ему представилась возможность показать себя. Его верховые практически сразу взяли след отряда из десяти человек. Впрочем, Квинн не был уверен в том, что они пришли из-за границы. К тому же в этом году еще никто не видел всадников из Кимисары. После двух дней слежки Квинн понял, что ему нужно больше сведений, чем можно добыть наблюдением.

Когда на дороге показалась группа мужчин, шедших ровным шагом, почти маршем, каждая мышца в теле Квинна напряглась. Эти люди двигались как воины, и ему очень не понравился вид продолговатых предметов, которые они несли. Могли ли они что-то заподозрить? Роб тем временем изогнул шею, чтобы разглядеть происходившее, и побледнел еще сильнее, хотя Квинн думал, что это невозможно.

Тут на дороге показался еще один человек, легкой походкой шедший в противоположном направлении. Он сразу же замедлил шаг, как и следовало поступить одинокому путнику, внезапно встретившему десятерых. Эти десятеро поглядели на него с подозрением, но явно не почувствовали никакой угрозы. И хотя разведчик Квинна мог постоять за себя, из темноты на отряд на дороге нацелились пятеро лучников – просто на всякий случай.

Напряжение Квинна усилилось, когда они сошлись, и Вяз Возчик взмахнул рукой, дружелюбно приветствуя незнакомцев. Похоже, кто-то из отряда обменялся с ним парой слов, но выглядела вся группа при этом настороженно. Тогда Вяз повернулся и махнул рукой в том направлении, откуда пришел: наверное, объяснял дорогу или рассказывал свою историю. Вяз говорил, что в такого рода вещах секрет в том, чтобы менять как можно меньше деталей. Может, поэтому ему так хорошо удавалась разведка. Квинну пришлось бы поменять гораздо больше, начиная с самого имени.

Разговор закончился, и отряд двинулся дальше. Несколько раз они оборачивались на Вяза, но он ни разу не оглянулся. У него не было нужды: за ними и так следило больше дюжины глаз. Квинн расслабился и прислонился спиной к камню. Он никак не мог привыкнуть к тому, что приходилось подвергать опасности своих друзей. Жестами он отдал приказ двум лейтенантам справа от него, те незаметно отступили назад и ушли вверх по склону за гребень.

Через несколько минут, скатившись вниз по склону, к Квинну и принцу присоединился Вяз. Он вернулся назад за спиной у отряда, как только тот скрылся из виду.

– Они далеко ушли? – негромко спросил Вяз.

Квинн кивнул:

– А Каса и Грэма я отправил вперед наблюдать. Что ты узнал?

– Точно не местные, – сказал Вяз. – Большинство не разговаривали, но те двое, которых я слышал, говорили с кимисарским акцентом. Впрочем, такой в этих краях не редкость.

Провинция Тасмет меньше пятидесяти лет назад еще принадлежала Кимисаре, Демора присоединила ее после Великой войны в первую очередь для того, чтобы использовать как буфер для защиты от вторжения. И для многих людей здесь, на юге, кимисарский был по-прежнему основным языком. Поэтому отличить разведчиков от обычных жителей было сложно.

Принц, молчавший в последние несколько часов, что было ему несвойственно, теперь таращился в пустоту. Вяз протянул руку и легонько ткнул его в плечо:

– Не спать, лейтенант!

Роб, вынырнув из своих раздумий, ухмыльнулся своему единокровному брату:

– Осторожнее, сержант!

Вяз ухмыльнулся в ответ:

– Да, сэр.

Как и большинство офицеров в начале карьеры, Вяз служил пажом и оруженосцем, но прошлым летом отказался от повышения, не желая обогнать в военной карьере своего брата принца. Впрочем, почти все солдаты относились к нему как к старшему по званию. Он любил подшучивать, что его армейская карьера складывается так же, как его обычная жизнь незаконнорожденного сына короля: все выгоды и никакой ответственности.

– Какие-либо эмблемы? – Квинн вернул разговор в исходное русло. Кимисарцы обычно брали с собой символы своей веры, чтобы призвать благосклонность богов.

– На виду ничего не было. – Вяз помотал головой.

– Ты узнал, куда они движутся?

– Они спросили, далеко ли до перепутья. Я сказал, что до заката доберутся, и они, похоже, были рады это слышать.

– А оружие у них было?

– У некоторых – короткие мечи, внимания не привлекают, но длиннее обычных ножей. Пара луков, но это ожидаемо, если живешь вдалеке от людей и путешествуешь налегке. – Он подумал. – Но вот эти палки выглядели странно. Мне показалось, они на шарнирах.

Квинн мрачно кивнул:

– Складные пики. Мы такие уже видели.

Это было одним из доказательств того, что отряд вторгся в Демору с враждебными намерениями. Впрочем, за двенадцать лет службы он ни разу не видел жителя Кимисары, прибывшего с другими целями. Набеги особенно участились в последние несколько лет, после того как Кимисару поразила какая-то напасть, уничтожившая половину урожая. Но в Тасмете было особенно нечем поживиться: провинция была малонаселенная, а все зернохранилища располагались севернее, в Крессере.

– Они смогут отразить конную атаку, и это плохая новость, – продолжил Квинн. – Но есть и хорошая: складные пики не такие прочные, как обычные.

Вяз улыбнулся:

– А еще мы столь же хороши в пешем сражении, сколь и в конном.

– Ну тогда решено. – Квинн поднялся на ноги. – Пора.

– Что пора? – не понял Вяз.

Квинн ехидно улыбнулся, стряхивая землю со своей черной куртки:

– Пора и нам поприветствовать твоих новых друзей.

6

Они напали на кимисарцев спереди. Квинн и его бойцы использовали горную местность и поворот на дороге, чтобы произвести побольше шума и как можно сильнее запутать врагов. Те разложили свои пики и построились, чтобы отразить атаку всадников, но беспорядочно отражавшийся от скал звук не позволил им вовремя заметить вторую группу, заходившую с тыла. К тому моменту, как кимисарцы поняли, что происходит, заходящее солнце начало слепить им глаза, не давая разглядеть атаковавших с тыла. Тогда половина группы попыталась развернуться, чтобы встретить новую угрозу. И это была их первая ошибка. Два кимисарца были сражены выстрелами из лука, но еще двое лучников продолжали держать врага на прицеле: лучше угроза выстрела в любой момент, чем еще парочка дырок. Затем по обеим сторонам строя пронеслись всадники, рубя направо и налево, а потом быстро спешились, пока кимисарцы пытались перестроиться. Не давая тем времени сориентироваться, пешие воины Квинна бросились в атаку.

Сам он создал самую крупную брешь в обороне, схватив одну из пик левой рукой, взмахнув мечом и перерубив вторую прямо в месте крепления. С высоко поднятыми руками он был совершенно открыт для атаки, но Кассек немедленно воспользовался преимуществом и ударил единственного врага, который мог бы достать Квинна, кимисарец даже не успел осознать эту возможность. Капитан ухмыльнулся тому, что план удался, и тут же переключился на следующую цель.

Принц Роберт, по правую руку от него, уже воткнул свой меч в живот одного из кимисарцев, и Квинн занял позицию сбоку от него, зная по опыту, что сейчас случится. Роб отшатнулся, широко раскрыв глаза. Не отрывая взгляда от двоюродного брата, Квинн отразил несколько ударов, направленных в них обоих.

– Роб! – закричал он. – Справа!

Принц пришел в себя и вытащил меч из тела противника, однако сделал это недостаточно быстро для того, чтобы отразить летевшее в него оружие. Но Квинн уже перебросил меч в левую руку, чтобы правой вытащить кинжал, висевший на поясе. Одним движением Квинн достал его и метнул в шею нападавшему. А левой рукой отразил удар пикой, но недостаточно быстро – и, хотя самой раны он не почувствовал, было сложно не обращать внимания на кровь, заливавшую левый глаз. Квинн повернулся, чтобы обезопасить себя с менее защищенной стороны, и снова перебросил меч в правую руку, но тут кимисарец, который ранил Квинна, свалился, получив в спину копье.

Вяз Возчик наступил ногой на спину поверженного у ног Квинна врага, чтобы выдернуть копье. Тот застонал, но было очевидно, что он уже не поднимется. Квинн осмотрел поле боя одним глазом. Сражение было окончено. Вяз, приподняв бровь, посмотрел на Квинна:

– У тебя кровь.

– У тебя тоже, – парировал тот, вытирая левый глаз.

Сержант откинул испачканные кровью волосы со лба:

– Как-нибудь выживу. – Он посмотрел на брата. – Роб, ты в порядке?

Лицо принца приобрело зеленоватый оттенок.

– Нет, – произнес он.

Квинн подошел ближе и положил руку ему на плечо:

– Ты ранен?

– Нет, – выдохнул принц. – Просто… меня тошнит.

Вяз подошел с другой стороны, поддерживая его и не давая упасть.

– Пойдем-ка прогуляемся, – сказал он, отводя брата в сторону. Несмотря на то что Вяз был существенно ниже ростом, сейчас Роб тяжело повис на нем.

Квинн проводил их взглядом, а потом повернулся к груде тел. Первая битва была вовсе не столь блистательна, как принц ожидал, но это так всегда. Квинн не испытывал злорадства, только сочувствие. Лейтенант Кассек протянул ему остро пахнущую тряпку, и Квинн протер ею лицо и лоб.

– Нужно зашить рану, – сказал Касс, поморщившись.

– Позже, – отмахнулся Квинн. – Сперва я должен допросить выживших.

– По-моему, их не осталось. – Кассек покачал головой. – Они даже не пытались сопротивляться, когда поняли, сколько нас.

Квинн нахмурился:

– Объясняет, почему все так быстро кончилось.

Он подошел к тому кимисарцу, которого Вяз проткнул копьем:

– А как насчет этого? – Он достал меч и его концом приподнял подбородок лежавшего. – Зачем вы пришли? – спросил Квинн по-кимисарски.

Кимисарец приподнялся на локтях, чтобы посмотреть на него, а затем с ухмылкой прошептал что-то, чего Квинн не расслышал. Капитан присел рядом с ним и проверил, нет ли у врага спрятанного оружия, а затем склонился ниже. Меч он держал у основания шеи кимисарца, направив острие вверх.

– Что ты сказал?

– Отправляйся в ад! – выплюнул кимисарец, раскидывая руки. Его подбородок вздернулся, и он со всей силы насадил свое горло на острие меча Квинна. Кровь хлынула на руку капитана, он выругался и отдернул меч, но было уже поздно.

Квинн перевернул подергивавшееся тело ногой и вытащил оружие. Он вглядывался в лицо кимисарца, словно пытаясь найти там объяснение такому нелепому поступку, но темные глаза врага слепо смотрели вверх, а на каменистой дороге расплывалась, все увеличиваясь, лужа крови. Капитан не раз видел смерть, ему часто приходилось иметь дело с мертвыми, но было что-то невыразимо жуткое в виде человека, лишившего себя жизни. Квинн вздрогнул и провел большим пальцем левой руки наискось по собственной груди, прошептав: «Защити меня, Дух», и несколько человек вокруг него повторили этот жест. Квинн, уже более осторожно обращаясь с мечом, проверил других кимисарцев в поисках признаков жизни, но больше никто не дышал, и это означало, что допрашивать было некого.

Проклятье.

7

Почва была каменистой, поэтому на погребение кимисарцев ушло много времени. Квинн настоял на том, чтобы тела предали земле, а не сожгли или бросили разлагаться. Так что в лагерь его отряд вернулся только через пять дней. К этому времени гонец уже сообщил о стычке командованию. Квинн старался не выглядеть слишком уж довольным, когда головы поворачивались им вслед и люди подходили их поприветствовать. Теперь-то уж никто не сомневался в том, что он заслужил повышение!

Квинн провел свой отряд по широкой тропе между рядами деревянных хижин, построенных для хранения припасов и ремонта оружия зимой. Через несколько недель их все разберут, и армия постепенно придет в движение, словно медведь, пробудившийся от зимней спячки. Конюшни уже наполовину разобрали из-за возобновления конных патрулей. Квинн остановил свою гнедую кобылу у стены и знаком приказал всем спешиться.

Как только ноги его коснулись земли, кто-то маленький врезался в него с воплем:

– Алекс!

Квинн сжал в объятиях своего младшего брата, радуясь, что друзья заслоняют его от чужих глаз.

– Привет, Чарли.

Паж смущенно отступил на шаг:

– Простите, сэр. Я забыл.

Он поднял руку в армейском приветствии, на которое Квинн с серьезным видом ответил. Затем он положил ладонь на затылок Чарли:

– Что-то ты оброс, дружище.

Чарли широко улыбнулся, и оказалось, что за последние две недели у него выпал еще один молочный зуб. Месяц назад ему исполнилось девять, но для Квинна он, казалось, навсегда останется малышом с широко распахнутыми глазами, который повсюду ковылял за ним, когда он приезжал погостить к родителям в Камбрию. Поскольку Квинн ушел в армию еще до его рождения, большую часть жизни он был для Чарли полумифической фигурой.

– Говорят, ты был в бою, – сказал Чарли. – Тебя ранили?

– Просто царапина. – Квинн откинул со лба свои волосы, которые уже тоже давно пора было стричь, и продемонстрировал швы над глазом. Касс отлично поработал, и отек уже сошел, но место ранения до сих пор чертовски чесалось. – Вот у Вяза – это да, куда больше впечатляет.

Чарли огляделся вокруг, разыскивая другие знакомые лица, а потом, казалось, внезапно вспомнил про свои обязанности:

– Я пришел забрать Сарри, сэр. Вас ожидают в генеральской палатке с докладом.

Квинн кивнул, стараясь не обращать внимания на волнение. Это была стандартная процедура для любого командира после возвращения из патруля, но Квинну она предстояла впервые. Он передал вожжи брату и слегка похлопал кобылу по шее, а потом достал из седельной сумки сверток и сказал:

– Отнеси вещи в мою палатку, когда закончишь чистить лошадь.

– Да, сэр.

Квинн оправил на себе форму и стряхнул дорожную пыль с кожаной куртки. Поймал взгляд Кассека, и заместитель кивнул, подтверждая, что за всем проследит, пока Квинн не вернется. Направляясь к генеральской палатке, которая возвышалась над остальными несколько поодаль, капитан старался умерить шаг. Он не хотел показаться слишком торопливым, но, с другой стороны, и заставлять командование ждать он тоже не хотел.

Часовой у входа в палатку ему отсалютовал, и Квинн наскоро вернул приветствие, торопливо нырнув внутрь. Он не опускал руку, чтобы приветствовать всех офицеров, собравшихся вокруг большого стола. Его непосредственный командир, майор Эджкомб, был здесь, как Алекс и ожидал, а рядом с ним – командир полка. Генерал, сидевший за столом, поднял голову – его коротко подстриженная седая борода и шевелюра были словно сделаны из стали. Позади него расположился штабной офицер, майор Мюррей, и кто-то еще, кого Квинн не знал.

– Капитан Александр Квинн прибыл с докладом, как было приказано, – сказал он.

– Вольно, капитан, – сказал генерал. – Докладывайте, мы вас слушаем.

И никаких похвал и поздравлений после удачной стычки с врагом! Квинн, конечно, понимал, что многого ждет, но все-таки пять суровых лиц несколько нервировали. Он откашлялся, подошел к столу, на котором была разложена карта, и кратко описал, как его отряд начал патрулирование и обнаружил следы группы лиц, двигавшихся сперва на север, а затем на восток.

– Мы следили за ними два дня. На ночь они выставляли часовых и, похоже, соблюдали субординацию. До того как напасть, я послал сержанта Возчика наперерез, чтобы установить контакт. – Квинн развернул сверток, который принес с собой, и выложил на стол несколько серебряных медальонов и свиток пергамента. – Это мы обнаружили на трупах, а это карта, но она слишком неточная, чтобы можно было сделать какие-то выводы.

Генерал поднял голову и пронзительно посмотрел на Квинна:

– Такое ощущение, что вы приняли решение об атаке еще до контакта.

– Ну, вообще так и было, сэр, – произнес Квинн. – Но я, безусловно, отменил бы ее, если бы…

– Опишите бой.

Квинн сглотнул.

– Мы устроили засаду здесь, – показал он на карте. – Мы использовали маневр «ножницы» и воспользовались преимуществом, потому что зашли против солнца…

– В котором часу это было? – перебил майор Эджкомб.

– Примерно за час до заката, сэр.

Все снова опустили глаза на карту, и у Квинна возникло ощущение, что он допустил ошибку, но он не мог понять какую. Разве что дело было в Роберте. Возможно, генерал был обеспокоен тем, что Квинн подверг принца опасности, но несколько месяцев назад, когда он выразил желание сделать двоюродного брата одним из своих офицеров, генерал согласился, что держать принца в стороне от поля битвы означает обречь его на репутацию труса. Учитывая, что зимой связь со столицей затруднена, вряд ли король Рэймонд знает о новом назначении сына, а ведь именно генералу придется отвечать перед королем и советом, если с Робертом что-то случится.

Квинн откашлялся:

– Только три человека получили ранения, и самые легкие. Принц Роберт не пострадал…

– Да, мы осведомлены, – резко бросил майор Эджкомб и перевел глаза на генерала, который мрачно поглядел на него в ответ.

Незнакомый Квинну офицер взял со стола один из медальонов и провел большим пальцем по четырехконечной звезде – гербу Кимисары:

– Вы не захватили пленников для допроса.

Это было утверждение, а не вопрос. Квинн понимал, что оправдываться нет смысла.

– Единственный выживший покончил с собой. Я никогда раньше не видел подобного. Но вы правы, это моя вина.

Все присутствующие неловко поежились. Генерал, похоже, наконец принял решение:

– Я бы хотел побеседовать с капитаном с глазу на глаз.

О пресветлый Дух, вот это плохие новости. Четверо офицеров отсалютовали и вышли. На несколько секунд установилась тишина, затем генерал откинулся в кресле и посмотрел на него:

– Это был первый кимисарский отряд за несколько месяцев. Думаю, ты понимаешь мое разочарование.

Квинн мысленно проклял того кимисарца.

– Сэр, человек, который стремится умереть, всегда найдет способ.

– Это не так важно. Твоя главная ошибка – выбор времени для атаки.

– Времени? – кровь прилила к щекам Квинна. – Мы спланировали засаду идеально.

Генерал раздраженно покачал головой:

– Да нет же, речь не о вашей тактике. С ней-то все в порядке. Вы напали слишком рано.

– Сэр, мы следили за ними четыре дня. Мы знали, кто они такие, и у них было оружие – это подтверждало, что пришли они не с миром. Мы узнали все, что было нужно.

– Ну подумайте, капитан. – Генерал наклонился и коснулся пальцем пересечения линий на карте. – Через несколько часов они были бы на перекрестке Наконечника. И мы бы узнали, идут они на север или на юг. Собираются разделиться или встречаются с кем-то. А теперь мы не знаем ничего. Потому что тебе не терпелось ринуться в бой.

Квинн покраснел от стыда и ничего не сказал в свою защиту. Генерал откинулся обратно на спинку кресла:

– Теперь ты не просто офицер, а командир. И ты больше не можешь позволить себе таких ошибок. – Его голос постепенно становился мягче. – Тебе нужно научиться видеть картину целиком. Способность действовать быстро имеет свои плюсы, но их имеет и умение выжидать. Сложно нащупать этот баланс, и даже те, кто пытается ему следовать, не всегда принимают верные решения.

Квинн смотрел в пол, изо всех сил стараясь не погрузиться слишком глубоко в собственные мысли.

– Сынок, – произнес генерал Квинн, – тебе нужно научиться терпению.

8

Глядя в глазок в стене ванной, Сальвия прищурилась. За последние пять месяцев она неплохо научилась делать выводы из увиденного, стоило лишь избавиться от чувства, словно шпионишь за кем-то.

– Ну, что скажешь? – спросила сваха.

Сальвия выпрямилась и скривила лицо:

– Мне она не нравится. Слишком избалованная, грубая и заносчивая.

Дарнесса закатила глаза:

– Да я могу на пальцах одной руки пересчитать девушек, которые тебе нравятся. Она претендентка на Конкордиум, разумеется, она избалованная кукла. Ты так ничему и не научилась?

Сальвия вздохнула и принялась перечислять:

– Изящная и уверенная, когда знает, что за ней наблюдают. Считает, что способна влюбить в себя любого мужчину, стоит ей лишь взглянуть на него своими огромными голубыми глазами. Слуги боятся ее и ненавидят. Она жестока, когда недовольна, а это бывает часто.

Дарнесса кивнула:

– Неплохо. Я вижу то же самое. Что насчет ее внешности?

– Неплохая фигура. Но слишком сильно затягивает корсет: кажется, что стоит ей наклониться, и все из него вывалится. – Сальвия едва удержалась от улыбки. – Лицо пока сохранило юношескую округлость, но через несколько лет черты заострятся. Весьма красивый цвет кожи, но она укладывает волосы так, чтобы скрыть следы от оспы на лбу. Не настоящая блондинка, но милее, чем та крашеная рыжая в прошлом месяце.

– Что еще?

– Косолапит.

Это вызвало удивление свахи:

– Серьезно?

Сальвия кивнула:

– И скрывает это с помощью особенной туфли. Полагаю, танцевать ей больно. – Она прикусила губу, задумавшись. – Возможно, поэтому делает такой акцент на грудь – использует прелести, чтобы завоевывать взгляды воздыхателей и отвлекать внимание от недостатков.

Дарнесса фыркнула со смеху и жестом приказала опустить тяжелое покрывало над глазком. Сальвия потянула гобелен вниз и обернулась:

– И так вспыльчива она, наверное, оттого, что боится, как бы кто не узнал ее секрет и не разрушил шансы на удачное замужество.

Она нахмурилась. Девушке, должно быть, всю жизнь говорили, что единственное ее предназначение – это удачное замужество. А поскольку Конкордиум устраивают раз в пять лет, у нее только один шанс туда попасть – сейчас, в девятнадцать.

Дарнесса закатила глаза:

– У тебя это получается лучше, чем ты думаешь. Сальвия пожала плечами:

– Это же про то, чтобы выявить мотивы. Иногда это бывает интересно. – Она показала пальцем на стену у себя за спиной. – Они почти закончили. Как я выгляжу? – Сальвия оправила простое, но симпатичное платье.

– Весьма мило. – Дарнесса протянула руку и поправила выбившийся локон.

Сальвия замерла, но не подалась назад, как это было в первые несколько месяцев работы.

– А теперь возвращайся туда и будь готова.

Сальвия бездельничала на кухне, пока не зазвонил колокольчик у входной двери. Затем подождала еще несколько минут и выскользнула через заднюю дверь в апрельское тепло. Младший брат девушки, которая сейчас сидела в комнате у Дарнессы, стоял у кареты и подбрасывал в воздух шляпу. Сальвия сконцентрировалась и принялась мысленно делать заметки. Меч висит на поясе слева. Правша.

Когда она подошла ближе, солнце, отражавшееся в начищенном металле, стало слепить ее. Ножны без единой царапины. Значит, оружие нечасто достают. Но, в конце концов, юноше не больше семнадцати и он из зажиточной семьи. Вряд ли он уже нашел свой жизненный путь, и ему можно это простить.

Вышитый жилет и белая льняная рубашка выглядели уж слишком аккуратными и создавали впечатление, будто их владельцу в них не совсем удобно. Начищенные, но не новые башмаки и загорелое лицо говорили о том, что молодой человек любит проводить время на воздухе. На сердце у Сальвии посветлело: по крайней мере, им будет о чем поговорить. Юноша поднял голову, когда она подошла, приосанился и поправил на золотистых кудрях берет с пером. Сальвия поприветствовала молодого человека своей лучшей улыбкой.

* * *

Дарнесса вошла на кухню, вытирая полотенцем мокрые волосы.

– Можешь записать леди Жаклин в список девушек, едущих с нами в столицу. Подыщем ей какого-нибудь богатого графа, ненавидящего танцевать.

Сальвия, не поднимая головы, делала записи в большом журнале в кожаном переплете.

– Они, похоже, тянули до последнего с ее собеседованием.

Сваха пожала плечами:

– Учитывая ее родословную, они могли особо не беспокоиться, а раз так, зачем ездить дважды. Ее семья остановится у родственников, которые живут поблизости, до следующего месяца, пока мы не уедем. Они сейчас читают контракт.

– Почему невесты едут без семей? – спросила Сальвия, ища в журнале нужную страницу. – Они, должно быть, всецело доверяют вам в этом вопросе.

Дарнесса присела на стул и вытянула ноги:

– Мы запретили семьям ездить на Конкордиум много десятилетий назад. Толпы людей и закулисные попытки подобрать пару разрушали весь замысел мероприятия. – Она разминала ступни, пытаясь унять боль от шикарных туфель, которые надевала на собеседования. – Ты уже закончила письмо генералу Квинну по поводу сопровождения?

– Еще нет, – сказала Сальвия. – Последнее подтверждение пришло лишь сегодня утром, а я хотела перечислить все места остановок. И еще ждала вашего решения по поводу Жаклин – я собиралась включить в письмо имена всех девушек. Лучше написать слишком много, чем недостаточно. – Она протянула Дарнессе через стол черновик письма на согласование. – Сестра Фэрнем ждет меня через час, так что я закончу его вечером.

– Даже не знаю, что будет делать община без тебя, – проворчала Дарнесса, пробегая глазами по странице. Сальвия знала, что сваха не против уроков, которые девушка давала для сирот в свободное время. – Как прошло с братом Жаклин?

– Весьма неплохо, – ответила Сальвия. – Мы прогулялись, и он довольно скоро начал говорить о себе. Внимательный и отзывчивый, хоть и слегка легкомысленный. Я пошутила, и он не понял шутки. – Он немножко с ней флиртовал, но она была не столь глупа, чтобы думать, будто привлекает его. Юноши стремятся впечатлить любую девушку, которая им польстит, и она научилась этим пользоваться. – В целом весьма милый молодой человек. Если бы леди Тамара уже не ехала с нами в столицу, я бы сказала, что он стал бы ей хорошей парой.

– Вовсе нет, но когда мы вернемся из Теннегола, я буду готова к его появлению у меня на пороге.

– Он сказал кое-что такое, из чего я сделала вывод, что у его родителей, возможно, кто-то есть для него на примете в Тасмете.

Дарнесса нахмурилась:

– Ты уверена? Новость такого масштаба не могла бы пройти мимо меня.

– Похоже, есть договоренность между семьями.

Для таких пар у Сальвии был отдельный раздел в дневнике. Как и Крессера, Тасмет был провинцией Деморы. Впрочем, регион все еще привыкал к этой роли. Традиция браков через свах установилась там всего сорок лет назад – неполных два поколения, но так, как аристократия в Тасмете в основном состояла из семей, переехавших из других регионов Деморы после поражения Кимисары в Великой войне, эта традиция быстро приживалась. С каждым годом все больше людей пользовались услугами свах. Еще через сорок лет Тасмет ничем не будет отличаться от всей остальной страны, где самостоятельно устраивались лишь самые бедные – или самые скандальные – браки.

– Опять? Это становится неуправляемым. – Дарнесса опустила ноги на пол и села прямо, качая головой и недовольно ворча. – Это не просто прореха в моих планах: если у них ничего не получится, могут пойти слухи, что это я их свела.

Отец всегда говорил, что те, кто наделен властью, боятся ее потерять, но гнев Дарнессы не казался Сальвии проявлением тщеславия. Если ей и удалось чему-нибудь научиться за зиму, то это тому, что у гильдии свах были высокие стандарты и железная дисциплина. Даже малейший слух о сводничестве ради личной выгоды вызывал молниеносную реакцию. И, будучи главой Крессерской гильдии, Дарнесса ответственно относилась к своим обязанностям.

– Не представляю, что за дела творятся в последнее время, – продолжала сваха. – Но я рада, что Конкордиум в этом году. Будет возможность сравнить записи и понять, закономерность ли это.

– Было непохоже, что он очень уж заинтересован в той девушке. – Это было правдой, но сказала ее Сальвия лишь для того, чтобы приободрить Дарнессу.

Та немного успокоилась.

– Будем надеяться, это признак того, что он все-таки решит обратиться ко мне. Мы найдем ему пару после возвращения. Подыщем Жаклин такого мужа, какого она хочет, и они придут ко мне снова.

Сальвия вернулась к своей работе, восхищаясь тем, как легко Дарнесса распоряжается своей огромной властью. И все же за время всех путешествий, среди сотен людей, встречавшихся ей, она так и не нашла никого для себя самой. За пять месяцев Сальвия ни разу не заметила у Дарнессы никакой горечи по этому поводу, поэтому наконец осмелилась спросить:

– Почему вы никогда не были замужем, Дарнесса?

– По той же причине, что и ты, – ответила та, заговорщицки улыбнувшись. – Мои стандарты слишком высоки.

9

В дни богослужений работу по лагерю старались свести к минимуму, чтобы дать солдатам возможность отдохнуть или сделать то, на что не хватало времени. Обычно капитан Квинн оставлял час-другой для Чарли, но в этот раз, поскольку совсем не видел брата почти три недели, он обещал ему провести с ним целых полдня. А еще Квинну хотелось спрятаться от остальных. Каждый хлопок по спине и поздравление с удачным сражением были для него как острый нож – Квинн совсем не заслуживал похвалы.

Чарли же, как обычно, хотел в чем-нибудь попрактиковаться. Он пока только начинал знакомиться с искусством фехтования, это на самом деле означало, что он год ходил в подмастерьях у кузнеца, помогая тому изготавливать и чинить оружие и ухаживать за ним. Квинн свято верил в подобный процесс обучения и отказывался раньше времени давать брату уроки фехтования, несмотря на все мольбы мальчика. В одном конце лагеря собирались устроить небольшое состязание по стрельбе из лука, так что Квинн уговорил Чарли заняться метанием ножей в противоположном конце, как можно дальше от остальных.

Для своего возраста и комплекции Чарли был уже довольно меток, так что Квинн хотел потренировать дальность броска. Поначалу паж сопротивлялся:

– Я хочу научиться бросать быстрее и ловчее, как ты! Ты почти как молния.

Но Квинн приподнял бровь, поморщившись при этом от боли. Вчера ему сняли швы, и под жарким апрельским солнцем место раны страшно чесалось.

– Как ты считаешь, что важнее в битве – попасть в цель издалека или красиво смотреться, когда промахиваешься?

Чарли грустно вздохнул и отошел от мишени на три шага дальше. Квинн подавил ухмылку. Он прекрасно помнил, как и сам был на месте брата. Они сделали несколько заходов и еще немного увеличили расстояние, но когда они в очередной раз вытаскивали свои ножи из мишени, Чарли вдруг повернулся к нему:

– Что-то не так?

– Нет, с чего ты взял?

Чарли пожал плечами, продолжая вытаскивать нож, застрявший между двумя досками:

– Ты словно думаешь о чем-то другом. И ты четырежды промахнулся. А ведь ты никогда не промахиваешься.

– Хм, вообще-то большинство людей не назвали бы это промахом. – Квинн постучал по рукоятке ножа, торчавшей в паре сантиметров от центра мишени.

– Ты бы назвал.

Они пошли обратно на исходную позицию, и тут Чарли сказал:

– Когда мы встретили капитана Харгроува, он что-то сказал, и ты сделал такое лицо…

Иногда паренек был даже чересчур наблюдателен.

– И какое же лицо я сделал?

Чарли не смотрел на него, пристраивая ножи на верхушке бочки:

– Как будто тебе стыдно.

– Ты же знаешь, я не люблю, когда разводят шум, я просто делаю свою работу.

Чарли взял нож, встал в правильную стойку и сконцентрировался на мишени:

– По-моему, не в этом дело. Ты все время такой с того дня, как вернулся.

Дело было не в том, что Чарли разболтает другим пажам, – Квинн не боялся этого, он знал, что его брат умеет хранить тайны. И не в том, что он боялся потерять восхищение брата, – Чарли и так слишком уж высоко его ставил, мальчику следовало бы увидеть, что Квинн тоже не идеален. Дело было в том, что Квинн пока не знал, как возместить ущерб. И не хотел ни с кем делиться своими переживаниями, пока не придумает способ.

И тут Чарли внезапно завопил, потому что сержант Вяз Возчик, подкравшийся сзади, схватил его в охапку и оторвал от земли. Квинну повезло, что целью сержанта оказался паж: сам Квинн настолько погрузился в свои мысли, что позорно проморгал приближение Вяза и вполне мог сам попасться.

– Дисциплинарное нарушение, солдат! – заорал Вяз, забрасывая Чарли на плечо и начиная кружиться на месте. – Ты всегда должен быть начеку!

Он поставил хохочущего Чарли обратно на землю и слегка придержал за плечи, чтобы тот не потерял равновесие.

– Пресветлый Дух, ну ты и тяжелый! Как поживаешь, дружище?

– Хорошо. Сквайр Паломар сказал, что скоро я смогу ходить в патрули! – с сияющей улыбкой сообщил Чарли.

– Да, я об этом слышал, – ответил Вяз. – Ну-ка, покажи мне, как твои успехи, – кивнул он на ножи.

Как только Чарли отвернулся и занялся делом, Вяз многозначительно взглянул на Квинна, и тот сразу понял: есть новости.

Когда Чарли метнул все шесть тренировочных ножей и свой собственный, который носил на поясе, Квинн и Вяз с готовностью одолжили ему свои, чтобы поговорить наедине несколько минут, пока Чарли вытаскивает из мишени девять ножей.

– Завтра утром нас с тобой ждут в генеральской палатке, – тихо сказал Вяз, как только Чарли отошел достаточно далеко.

Квинн сложил руки на животе – он вдруг почувствовал волну тошноты. В последние несколько дней он избегал отца и не напрашивался на новое задание.

– По какому поводу?

– Не знаю, – сказал Вяз, глядя на мишень.

– Может, он хочет все-таки сделать тебя лейтенантом?

– Может быть, хотя я сомневаюсь. Он знает, почему я к этому не стремлюсь.

Но это не означает, что это всегда будет его устраивать. Может, генерал считает, что придание большего формального авторитета Вязу усилит отряд? Или надеется, что Вяз в качестве офицера привнесет в отряд то спокойствие и умеренность, которые во всем для него характерны? Самому Квинну было, конечно же, все равно, какое звание носит его друг, главное – чтобы он всегда был рядом.

Вяз поднял глаза:

– Ты чем-то обеспокоен.

– Тебе не кажется, что у меня есть на это причины после провала на прошлой неделе?

Сержант покачал головой и снова перевел взгляд на Чарли:

– Все ошибаются, Алекс. – Хотя они дружили с детства, теперь в силу обстоятельств Вяз очень редко обращался к нему по имени, так что Квинн понял: друг пытался показать, что по-прежнему полностью доверяет ему. – Ты только недавно стал капитаном, никто не ждет от тебя безупречности.

Да, только вот не все – сыновья генералов, так что его промахи тоже весят больше. И дальше будет только хуже. Квинн глядел, как Чарли возвращается, с трудом пытаясь удержать в руках все девять ножей. Сколько еще пройдет времени, прежде чем жизнь его брата окажется в его руках? Он тяжело вздохнул:

– Когда нас ожидают?

– Через час после утреннего построения.

Квинн кивнул. Вяз забрал свой нож из кучи, принесенной Чарли, и взъерошил мальчику волосы, а затем посмотрел на Квинна:

– Не опаздывай.

На следующее утро Квинн осмотрел и еще раз вычистил и без того идеально чистую форму и затянул поверх нее ремень, на котором висел меч. Тревога усиливалась. Неужели разжалуют? Квинн никогда раньше о таком не слышал, но вчера ночью его мысли скакали в самых разных направлениях, когда он ворочался в постели после того, как почти на руках отнес Чарли в его палатку, позволив мальчику допоздна засидеться у огня с ним и с другими офицерами.

Вяз терпеливо ждал снаружи палатки, которую Квинн делил с Кассеком. И когда наконец дольше тянуть стало невозможно, Квинн вышел, и они с Вязом пошли сквозь лагерь, несколько раз срезав дорогу между рядами палаток. За последние недели разобрали еще несколько построек, это означало, что скоро армия выдвинется в поход. Впрочем, Квинну вряд ли светит какое-то самостоятельное задание в ближайшее время.

У входа в генеральскую палатку он остановился, наблюдая, как туда входят другие офицеры. Похоже, собрание будет гораздо более многолюдным, чем он думал. Внутри уже собралось около десятка командиров подразделений, офицеры обступили стол с разложенными на нем картами и отчетами. Квинн наконец понял, что это такое: совещание разведки! Отличная новость! Квинна охватило чувство облегчения.

Вяз и Квинн заняли места позади, рядом с младшими офицерами. В дальнем конце палатки капитан разглядел своего отца: тот что-то писал, сидя за столом. Его положение давало определенные привилегии: в его личных покоях была большая кровать, деревянный секретер и таз для умывания; впрочем, все это не было отгорожено от остального пространства, потому что офицер всегда был при исполнении. Квинн видел, что ту часть палатки отделяли занавесом, только когда к отцу приезжала мать.

Майор Мюррей призвал к тишине, генерал встал и подошел к столу с картами. Когда дали команду «вольно», несколько офицеров по очереди доложили о действиях своих подразделений за последнюю неделю. Был обнаружен отряд кимисарцев, перешедших границу на востоке, но их след был утерян у подножия хребта Кэтрикс. Местные жители сообщали, что видели отряды, похожие на тот, что повстречался Квинну, но они не нападали – просто растворялись на местности, как дым. О той самой стычке командир подразделения доложил сухо и без каких-либо комментариев о недостаточной выдержке капитана.

Затем все принялись выдвигать предположения о том, на что могут указывать эти события. Мнением капитана не интересовались, да он и не пытался что-либо сказать. Только внутренне морщился, когда последствия его ошибки становились все очевиднее. Если бы не он, они знали бы больше и могли бы заняться чем-то кроме пустых гаданий. Но сожалеть об этом бессмысленно, остается только сделать выводы на будущее.

Когда обсуждение завершилось, майор Мюррей взял со стола стопку бумаг и принялся раздавать приказы. Услышав свое имя, Квинн выпрямился.

– Капитан Квинн, вы возьмете трех офицеров и тридцать солдат и через два дня отправитесь в Галарик. Оттуда вы будете сопровождать невест, которые поедут из Крессеры в столицу на летний Конкордиум. Прошу подать список ваших людей сегодня до заката.

Что?

– Почетная охрана?! – вырвалось у Квинна против его воли.

Все взгляды обратились на него, а капитан по правую руку ухмыльнулся, но Квинн смотрел только на отца. Тот прямо и спокойно взглянул на него в ответ. Бумагу с приказом передали вокруг стола, и Вяз взял ее. Когда собрание закончилось и всех распустили, Квинн задержался, желая поговорить с отцом наедине.

– Жаль, что мой отец не генерал, – произнес капитан Ларсен за спиной у Квинна. – Я-то не против отираться возле красивых девушек несколько недель. – Он картинно сложил бумагу со своим собственным приказом и сунул в карман мундира. – Но мне нужно к вечеру подготовить к отъезду отряд в пятьдесят человек. Квинн, выберешь мне девчонку посимпатичнее? Я люблю блондинок. – И он прогулочным шагом вышел из палатки, пока Квинн с яростью смотрел ему вслед.

Вяз протянул ему бумаги, их было несколько, но Квинн не обратил на это внимания. Через пару секунд сержант сложил их и откашлялся:

– Пожалуй, пойду скажу нашим, куда мы отправляемся. – И он вышел, оставив Квинна стоять посреди палатки, сжимая и разжимая кулаки.

Наконец последний из офицеров закончил разговор с генералом и тоже вышел, и они остались вдвоем. Отец поглядел на него через стол, на котором все еще лежала карта:

– Я знаю, что ты недоволен заданием.

– С чего бы мне быть недовольным? – Квинн сложил руки на груди. – Свахи и избалованные девчонки максимально далеки от любой возможной опасности. Просто мечта кавалерийского офицера.

Отец пригвоздил его к месту взглядом не менее острым, чем его меч:

– Ты сейчас не в том положении, чтобы спорить с решением командования.

Через несколько секунд Квинн опустил глаза:

– Я понял. Так я научусь терпению. Это наказание. Генерал вздохнул:

– И да и нет.

Квинн посмотрел на него: слово «нет» его заинтересовало.

– На самом деле в том, что ты совершил ошибку, есть и моя вина. Раньше тебя не приглашали на эти совещания, хотя стоило бы. Но я не хотел, чтобы думали, что я оказываю тебе особое внимание. – Он откашлялся. – То, что я тебе сейчас скажу, пока секрет, и мне бы не хотелось, чтобы информация об этом расползлась по лагерю.

Теперь Алекс был весь внимание. Генерал показал на карту:

– Мне что-то подсказывает, что тот отряд, который вы перехватили, направлялся на восток. Я подозреваю, что дом д'Амиранов поддерживает связь с Кимисарой.

Это было серьезное обвинение, хотя и нельзя сказать, что полностью беспочвенное. Именно дом д'Амиранов более пятисот лет назад объединил Крессеру, Монделею, Аристель и долину Тенн в единое государство под названием Демора. Но десятилетия коррупции и разложения правящей династии привели к тому, что через триста лет после этого предки Роберта Девлина свергли их с престола. И хотя род не был уничтожен, его потомки прозябали на окраинах государства долгие годы. Все изменилось лишь сорок лет назад, после Великой войны, когда была присоединена провинция Тасмет. Там было создано новое герцогство, пожалованное генералу Фалько д'Амирану за боевые заслуги при захвате этих территорий. Но это были лишь осколки былого величия, и, учитывая историю рода, многие опасались, что д'Амираны не захотят довольствоваться объедками с королевского стола Девлинов.

– Знает ли дядя Рэймонд о твоих подозрениях? – поинтересовался Квинн.

Отец покачал головой:

– Пока нет. Зима была настолько суровой, что я не мог отправить донесение на другую сторону гор. Даже самый безопасный южный проход в ущелье Джован стал проходимым только на прошлой неделе. Так что король ничего не знает.

– То есть я должен ему сообщить о твоих опасениях.

Что ж, хоть что-то существенное.

– И не только. – Генерал снова наклонился над картой. – Маршрут каравана в столицу лежит через Теганн.

Владения герцога Морроу д'Амирана. Квинн вдруг понял, зачем Вяза тоже пригласили на совет.

– Ты хочешь, чтобы мы наблюдали за герцогом.

– Да. Незаметно.

Но Квинн все еще сомневался.

– У меня не так уж много опыта в шпионаже. Я занимался только разведкой на местности.

– Значит, считай, что это шанс научиться чему-то новому.

Квинн скривился. Он всегда стремился к новым знаниям, Кассек даже называл это одержимостью. Отец специально так это сформулировал, чтобы у Квинна не было пути для отступления. С другой стороны, генералу было достаточно просто подписать приказ. Но отец хотел, чтобы он понял и принял задание, а не слепо подчинился. Квинн промолчал, и через некоторое время отец улыбнулся:

– Кого ты возьмешь с собой?

Квинн снова сложил руки на груди:

– Я могу просто взять своих парней?

– Я много об этом размышлял, – сказал генерал. – С одной стороны, мне не хочется оставлять Роберта Девлина без присмотра. А с другой – вдалеке от границы ему, возможно, будет безопаснее.

– Я не стану передавать ему твои слова.

А генерал продолжил:

– Тридцати человек должно быть достаточно, чтобы защитить его, если что-то случится, особенно так глубоко внутри страны. Но он неизбежно будет привлекать к себе внимание. – Генерал ненадолго замолчал. – Решай сам.

Может, это и была просто подачка, призванная смягчить горечь поражения, но Квинн ее принял.

– Я не хочу терять то, что мы уже построили, так что возьму Роба с собой, но под чужим именем.

– Очень хорошо. Только держи его подальше от девушек. – Генерал взглянул на приоткрытый вход в палатку. – Кстати говоря, Чарли тоже едет с тобой.

Квинн развел руками:

– Это лишь доказывает, что ты просто отсылаешь меня прочь от любых существенных событий.

– Ничего подобного. – Генерал сел в кресло. – Тебе в любом случае нужен паж, а Чарли хорошо справляется. В качестве подарка на день рождения он попросил разрешения отправиться с тобой.

Да, Чарли отлично выполнял работу, но Квинну слишком трудно было бы обращаться с ним как с обычным пажом. Отдавать приказы друзьям уже было непросто, даже несмотря на то, что они не возражали. Квинн зажмурился и с силой потер лоб, совершенно забыв про рану. Острая боль пронзила его висок, и Квинн вздрогнул.

– Отец, прошу, пошли кого-нибудь другого. С этими невестами я уже и так чувствую себя нянькой.

– Решай сам, но Чарли уже знает, так что тебе придется самому ему сказать.

Снова в ловушке. Отец подтянул к себе какую-то бумагу и, прежде чем углубиться в ее чтение, махнул рукой:

– Тебе нужно многое подготовить, так что, думаю, самое время приступить.

Квинн воспользовался этим и вышел, пока ситуация не успела стать еще хуже.

10

Кассек и Грэмвелл уже разложили карту и помечали на ней точки, где караван невест будет останавливаться на ночлег. А Роберт и Вяз начали писать список припасов и людей, которые им понадобятся. Когда Квинн вошел в палатку, все они встрепенулись, но он махнул рукой:

– Я так понимаю, все уже в курсе?

Роб ухмыльнулся:

– Для наказания это не такой уж плохой вариант. Квинн покачал головой:

– Даже не мечтай, ты поедешь под псевдонимом. И это не просто сопровождение.

Кассек недоверчиво приподнял светлую бровь:

– И что же это?

– Неофициальная разведывательная миссия. – Квинн наклонился над картой, провел пальцем по Теганнской дороге и постучал по замку Теганн, стоявшему возле горного перевала. – Генерала крайне интересует, что творится здесь.

Роб округлил глаза:

– Д'Амиран что-то затевает?

– Возможно.

Нужно начинать миссию непредвзято, иначе, что бы они ни увидели, им везде будет мерещиться измена. Вяз снова протянул Квинну все те же бумаги:

– Я, как обычно, ведущий разведчик в этом деле?

– Да. – Квинн взял пачку листов. Здесь было письмо его отцу от главной свахи Крессеры, госпожи Роделл, в котором были изложены подробности поездки. Он наскоро проглядел написанное аккуратным почерком, восхищаясь безупречной структурой изложения информации. – Так, мы проведем три дня у барона Андервуда – это хорошо, он друг д'Амиранов.

Роберт заглянул ему через плечо:

– И лорд Фашелл в самом конце пути – тоже. Все поставки для Теганна идут через его земли.

Квинн задумчиво прикусил губу несколько раз, а затем посмотрел на Вяза:

– Что думаешь насчет того, чтобы наладить контакт в группе девушек? С какой-нибудь служанкой или вроде того? Она могла бы поставлять тебе информацию, к которой у нас самих нет доступа.

Вяз скорчил гримасу:

– А можно я на этот раз займусь нормальной разведкой, а? Чертовски утомительно столько времени работать под прикрытием.

Квинн обладал опытом только в разведке на местности, а расспрашивал людей всегда Вяз, втираясь к ним в доверие с помощью тщательно проработанной легенды.

– По-моему, ничего сложного.

– Периодически страдают люди, – пожал плечами тот.

– Страдают? Патрулирование – гораздо более опасное занятие.

– Не в физическом смысле, – возразил Вяз. – Если твой информатор узнает, что ты его используешь, это разрушит все, что ты так долго создавал. К тому же ложь есть ложь. Это всегда претит.

– Ну а что мне делать, по-твоему? – сказал Квинн. – Послать кого-то другого, без опыта?

– Я не говорил, что отказываюсь. Просто сказал, что работать под прикрытием утомительно. Но, – Вяз приободрился, – обстановка-то будет повеселее, чем обычно.

Девушки. В отличие от старших офицеров Вяз как сержант мог жениться, не дожидаясь двадцатичетырехлетия. И хотя он был незаконнорожденным – плод интрижки короля со служанкой после смерти его первой жены, – лишь немногие семьи отказались бы от шанса породниться с правящей династией.

Квинн отвел Вяза в сторону.

– Ты хочешь обратиться к свахе? – тихо спросил он.

– Может быть. – Друг смотрел в сторону. – Не думаю, что какая-нибудь девушка мной заинтересуется, если не будет знать, кто я такой.

И именно его внешняя неприметность, кстати, давала ему огромное преимущество в разведке. Вяз поглядел на брата:

– Роб говорит, что подождет следующего Конкордиума, если отец не решит иначе. А ты?

Брак родителей Квинна был, естественно, заключен по расчету. Все сложилось вполне удачно, но Квинну претило то, что его будут воспринимать как сумму того, чем он владеет, а не как личность.

– Я планирую вовсе от этого уклониться.

– Знаешь, кроме армии, существует и другая жизнь.

Квинн не хотел об этом говорить. Последние письма матери на этот счет и без того достаточно его расстроили.

– Ты работаешь под прикрытием. Придумай легенду и удостоверься, что все запомнили.

Вяз кивнул и пошел обратно к Роберту.

– Запиши меня как кучера. И я буду рядовым – это даст больше возможностей.

* * *

Через несколько дней Квинн стоял и задумчиво смотрел на остатки кострища. Любому было бы ясно, что здесь два дня назад стояла лагерем группа людей. Но наметанный глаз капитана видел и более тревожные вещи. Во-первых, путников было десять – стандартное число для кимисарского военного отряда. Во-вторых, они выставляли охрану в нескольких сотнях метров от лагеря. И в-третьих, они продвигались очень быстро. Не обремененные ни повозками, ни необходимостью пользоваться дорогами, они за день покрывали расстояние в два раза большее, чем отряд Квинна, и у него не было ресурсов, чтобы их преследовать.

Вяз подошел к нему сзади:

– Хорошо, что мы взяли с собой собак. Без них мы бы этого не нашли.

Квинн кивнул:

– Они направляются на север, в глубь Крессеры. Как считаешь, они планировали встретиться с группой, которую мы отправили на тот свет?

Вяз пожал плечами:

– Не знаю. Но тот связной сказал, что с тех пор, как мы покинули лагерь, активность вдоль границы сильно возросла.

Квинн вез с собой пачку донесений для короля и совета, к тому же отец присылал к ним связных с последними новостями и дополнениями. Первый из них прибыл вчера вечером и сообщил, что армия снялась с места и выдвинулась к границе, чтобы предотвратить возможные нападения.

Квинн пропускал все самое интересное.

– Я раньше не видел, чтобы такой маленький отряд забирался так далеко на север, – сказал Квинн. – Они всего в паре дней пути от Крессеры.

А может, и уже добрались до нее.

– Должно быть, им нужны припасы. Все зернохранилища находятся именно там.

– Пешком? Они не смогут унести на себе достаточно зерна для того, чтобы оправдать набег.

Вяз нахмурился:

– Может, собираются увести лошадей? Насколько я слышал, в Кимисаре половину своих уже съели.

– Звучит разумно, – сказал Квинн. – Кроме того, это упрощает проникновение. Но вдруг активность вдоль границы – всего лишь отвлекающий маневр, призванный отвлечь внимание от таких небольших отрядов, направляющихся в глубь страны?

Мысленно он уже писал донесение, которое вручит связному. Квинн правильно поступил, велев ему подождать.

Наконец капитан и сержант сели на коней и вернулись к дороге, где их ждал караван. Квинн нахмурился, завидев темный затылок Роберта. Если кимисарцы все еще здесь и они его увидят, то, без сомнения, придут за ним. Кимисарцы не только устраивали набеги, но и брали заложников, и, конечно, принц был для них лакомым кусочком. Пока Квинн был уверен в том, что сможет защитить Роберта, даже если противник будет превосходить их числом, но через несколько дней, когда состоится встреча с караваном невест, это будет гораздо сложнее сделать.

Раньше он не высылал вперед разведывательные пат рули, но теперь, с учетом возможной встречи с кимисарцами, это показалось ему разумным, особенно если кроме той группы были и другие. Пока Квинн пытался увязать необходимость защищать Роберта и одновременно собирать информацию, у него родилась идея. Квинн повернулся к Вязу:

– У меня есть для тебя новое задание, дружище.

11

Сальвия взгромоздила свой сундук в повозку, потом прогнулась назад и потянулась. Сваха раздраженно закатила глаза:

– Для этого я наняла носильщиков.

Сальвия спрыгнула на землю с подножки повозки:

– По-моему, глупо оставлять его лежать в грязи, пока у них дойдут руки.

– Ты едешь в это путешествие как леди, – сурово заметила Дарнесса. – Каждая остановка в пути – это возможность понаблюдать за людьми, о которых мы должны знать все, и если ты провалишь свою роль, то больше не сможешь к ним подобраться.

– Да-да, конечно, – ответила Сальвия и пригладила юбку. – Просто мне хотелось еще немного побыть собой.

Путешествие в Теннегол длиною в месяц обещало быть тяжелым, но Дарнесса заверила Сальвию, что на обратном пути ей можно будет носить штаны. Сальвия уже вжилась в роль скромной девушки из знатной семьи, когда начали прибывать другие претендентки, многие из которых видели ее впервые. Большинство – что вполне естественно – рассматривало остальных как соперниц. Сальвия представила себе мешок, полный кошек, и задумалась, какая из них выберется оттуда самой поцарапанной.

Сваха представила ее:

– Это Сальвия, моя помощница, но вы будете звать ее леди Салвесса Бродмор. Она будет путешествовать вместе с вами, а вы – слушаться ее указаний, как будто они мои собственные.

– Она похожа на ту девушку, которая вместе с птицеловом обучала ястребов моего отца, когда я была маленькой, – заметила белокурая девушка, наклонившись вперед, чтобы лучше рассмотреть Сальвию.

– Вполне возможно, что это она и есть.

Дарнесса, видимо, хотела, чтобы это прозвучало ласково, но Сальвия почувствовала в ее голосе снисходительность. Леди Жаклин скрестила руки на груди:

– Сальвия – имя простолюдинки. Или бастарда. Она первое или второе?

Все они говорили так, словно ее там не было.

– Я и сама могу ответить, – огрызнулась Сальвия.

Девушка повернула голову, смотря свысока, словно Сальвия была букашкой, которую можно запросто раздавить каблучком атласной туфельки.

– Так кто ты – простолюдинка или бастард?

– Ни то ни другое, но ты можешь побиться об заклад на свой прелестный поясок, что я заткну тебя за свой еще до приезда в столицу. – Сальвия улыбнулась и сделала реверанс. – Миледи.

Жаклин было собралась ответить на эту дерзость, но Дарнесса взмахнула рукой:

– Довольно. Это леди Салвесса Бродмор, запомните это, и, если хоть кто-то из вас проговорится, вы будете жалеть об этом до конца жизни.

Жаклин развернулась и ушла, и несколько девушек последовали за ней. Дарнесса процедила:

– Знакомство могло пройти и лучше.

Чья-то ладонь скользнула в руку Сальвии, и она с удивлением обнаружила, что это леди Клэр. Сальвия вспомнила милое личико и эти волосы – темные блестящие кудри цвета кленового сиропа, идеально ниспадавшие на плечи, ни одного выбившегося локона. Клэр смущенно улыбнулась:

– Рада познакомиться, Салвесса.

Она пожала ее руку и ушла прощаться с родителями. Сальвия смотрела ей вслед, не тронутая этим жестом. За зиму девушки, которые никогда в жизни не снисходили до разговора с Сальвией, внезапно захотели дружить с ней. Их внимание льстило до того момента, пока она не сообразила, что все это лишь для того, чтобы получить партию получше. Никто никогда не был к ней добр – только если им было от нее что-то нужно.

* * *

До Галарика было всего десять миль, и невесты прибыли вскоре после полудня. Сальвия без труда нашла библиотеку и планировала провести там остаток дня, но с удивлением обнаружила, что просто бесцельно слоняется по стенам поместья. Оно напоминало крепость с внешней и внутренней стенами и постройками для гарнизона. Но Галарик не был укреплен – он обладал величием замка, но не его мощью. Здесь, в глубине Деморы, крепости были ни к чему, особенно после того, как граница с Кимисарой переместилась еще дальше к югу.

Когда трубы возвестили о прибытии вооруженного сопровождения, любопытство привело Сальвию на небольшой выступ на внутренней стене, откуда можно было наблюдать за воинами на парадном марше. Их было около тридцати, а лошадей почти вдвое больше. Несколько охотничьих собак шли рядом, проворно уклоняясь от копыт. Всадники в черных мундирах, бриджах и сапогах слезли с лошадей и принялись разгружать повозки и расседлывать лошадей. До девушки долетали обрывки разговоров и смех, но было гораздо тише, чем она предполагала.

Дарнесса тоже рассматривала их острым взглядом, который, как Сальвия уже знала, означал, что сваха оценивает людей. Девушка подошла и встала с ней рядом.

– Это фургоны, в которых мы поедем? – Она показала на простые повозки, которые тащили лошади. – Я думала, они будут получше.

С десяток извозчиков и помощников были одеты очень просто – коричневые бриджи и жилеты поверх белых льняных рубашек.

– Завтра их украсят, – сказала Дарнесса. – Ты никогда раньше не видела солдат?

– Что-то не припомню.

Солдаты с западного дозорного поста в горах, как правило, квартировали в Тасмете и часто сражались с войсками Кимисары. Дядюшка Уиллиам мог сколько угодно присягать на верность и таскать меч на поясе, но эти люди в отличие от него жили этой клятвой. Сальвия содрогнулась, представив, что пришлось повидать этим клинкам.

– Вон там капитан, с золотом на воротнике, – указала Дарнесса на темноволосого всадника. У того было красивое лицо – по крайней мере, так казалось издалека – и горделивая походка. Сваха искоса посмотрела на Сальвию:

– Сын генерала Квинна. Неплохая партия.

Без сомнения. Генерал Квинн был женат на сестре предыдущей королевы. Этот брак, как и несколько других в то время, связал богатейшие семьи Аристеля в прочный альянс, что оказалось решающим в победе над армией Кимисары при последней попытке вторжения несколько лет назад. Чем больше Сальвия узнавала про сводничество, тем чаще она возвращалась к мысли о том, что именно благодаря ему народ Деморы сохраняет единство.

Сальвия нахмурилась, наблюдая, как молодой человек раздает указания.

– Вы думаете, отец отправил его на Конкордиум для поиска невесты? Кажется, он слишком молод.

– Не думаю. Ему еще три года нельзя жениться.

– Как-то долго для помолвки, – ответила Сальвия. – Мне стоит вносить его в журнал?

Дарнесса кивнула:

– Мы редко видим тех кандидатов, что служат в армии. Заведи по странице для каждого из офицеров.

В этот миг зазвонил колокол, приглашая к обеду. Барон Галарик предоставил дамам отдельный зал для трапез и развлечений, но Сальвии было дурно от мысли, что придется обедать со спутницами.

– Я не слишком проголодалась. Думаю, я просто перехвачу что-нибудь на кухне и съем в библиотеке, если вы не возражаете.

– Не возражаю, если ты и вправду что-нибудь съешь. А то ты слишком худая. – Дарнесса сжала руку Сальвии.

Девушка ее отдернула. Сваха всегда всех оценивала, и было сложно отличить критику от заботы. Впрочем, и то и другое заставляло Сальвию чувствовать себя неловко.

– Обязательно.

Дарнесса оставила ее одну, и девушка еще несколько минут наблюдала за военными, испытывая странную зависть. Мужчины внизу двигались и работали с ощущением цели, а Сальвия постоянно чувствовала себя какой-то потерянной. Да, сваха не давала ей бездельничать, и ей порой даже нравилась ее работа (хоть она и никогда не признала бы этого), но все же Дарнесса не слишком отличалась от дядюшки Уиллиама, ведь Сальвия теперь была в ее распоряжении. Военные тоже были в распоряжении своих командиров, но это был их собственный выбор, и все они играли важную роль в каждом задании, а может, и в судьбе всей страны.

Сальвия ритмично постукивала по деревянному поручню перед собой. Ей хорошо удавалось учить других; может быть, Дарнесса могла бы порекомендовать ее какой-нибудь богатой семье – не в этом году, конечно, но, может, на следующем Конкордиуме. К тому времени Дарнесса, возможно, уйдет на покой, а Сальвия будет достаточно взрослой, чтобы ее могли принимать всерьез. Возможно, у нее даже мог бы быть собственный дом, все будет зависеть от того, кто ее наймет.

Она согласилась на должность помощницы свахи от безысходности и часто потом сомневалась в правильности этого решения, хотя Дарнесса и говорила, что видит в ней талант. Но теперь Сальвия поняла, что это лучшее ее решение за много лет. Это был шаг к настоящей свободе.

Сальвия улыбнулась сама себе и пошла за своим журналом. Ее ждала работа.

12

Герцог Морроу д'Амиран смотрел на закат, стоя на северо-западной башне своей массивной каменной крепости, повернувшись спиной к затянутому туманом узкому ущелью Теганн. В этом году зима отступала медленно и неохотно. Только редкие скопления вечнозеленых деревьев кое-где раскрашивали склоны, возвышавшиеся за спиной у герцога, как гранитная стена.

Его водянисто-голубые глаза наблюдали за человеком. Тот уверенно прошел по подвесному мосту и остановился, ожидая, пока поднимут решетку, чтобы впустить его. Одежда кимисарца была столь же неброской, как и земли вокруг, так что заметить человека на фоне пейзажа было непросто. Поглаживая свою подкрашенную темную бороду, д'Амиран попытался разглядеть других кимисарцев – он знал, что они там. Ему показалось, будто он заметил одного, но через несколько секунд понял, что смотрит на поваленное дерево, а вовсе не на затаившегося солдата. Герцога встревожило, что кимисарцы настолько хорошо умеют прятаться, хотя теперь они были его союзниками, и ему следовало бы радоваться этому.

Этот союз был отвратителен, но отчаяние кимисарцев позволило герцогу заключить его на более выгодных для себя условиях. Сейчас им нужно было только продовольствие. Герцог был совершенно уверен, что, когда южное государство оправится от разбушевавшегося голода, оно снова начнет привычные грабежи у границ или даже вообще развяжет настоящую войну с целью вернуть территории себе. Впрочем, герцог совершенно не возражал бы против этого; единственное, что следовало бы сохранить, – медные рудники в южной части провинции. Герцогство было пожаловано его семье как награда за военную службу отца, но это было практически оскорбление. На бумагах владения были обширны, но на деле земля по большей части представляла собой сухой каменистый пустырь. Морроу расплакался, когда впервые увидел земли и замок – свой новый дом. Герцог тогда был ребенком, и детство его проходило в Монделее.

Он думал, что отец рассердится из-за этих слез, но тот лишь отвел его в сторону и сказал, что это ничто по сравнению со столетиями унижения, которые им пришлось терпеть, будучи свергнутыми с трона семьей Девлинов. И это место – всего лишь ступень на пути к возвращению того, что принадлежит им по праву. «Я вряд ли доживу до этого дня, – сказал тогда отец. – А вот ты доживешь».

По поводу первого отец оказался прав. Дух призвал его к себе всего одиннадцать лет спустя, а сам Морроу и его младший брат Ревел столкнулись с многочисленными препятствиями при попытке построить карьеру в армии. Ревелу не удалось стать даже лейтенантом. Им перешел дорогу новый любимчик короля, генерал Пендлтон Квинн, чинивший препятствия герцогу как в армии, так и в личной жизни. Но если уж герцог чему и научился за свои сорок три года, так это тому, что не все победы одерживаются на поле брани. Иногда продвижение к цели похоже на прибой, на который он часто смотрел, будучи ребенком, – кроткий и спокойный, не представляющий опасности, даже в чем-то полезный, пока однажды кусок скалы не рухнет в море.

Приливная волна скоро придет. Нужно лишь еще немного подождать. Шаги за спиной оповестили герцога о прибытии гостя. Его сопровождали двое стражников: это была первая встреча с хозяином замка. Но ни проявленное недоверие, ни величие замка, казалось, совершенно не трогали кимисарца. Он уверенно и спокойно стоял, скрестив руки на груди, и грубая ткань плаща ниспадала с его широких плеч до самого пола. Мужчина, похоже, не собирался говорить, и тогда герцог решил начать первым:

– Ты капитан Хазар, верно?

Кимисарец кивнул, не снимая капюшона, но ничего не сказал. Кожа у кимисарцев была темнее, чем у жителей Аристеля, и, даже стоя совсем рядом, он, казалось, растворялся в тени. Татуировки, обвивавшие его обнаженные предплечья, только помогали ему в этом.

– Твои люди на местах?

Хазар наконец заговорил – с сильным акцентом, усиливавшим каждую согласную:

– Да. Они прибыли, как ты хотел.

Герцог позволил себе легкую улыбку:

– Замечательно.

Хазар никак не отреагировал на похвалу. Недостаточно почтительное отношение кимисарца немного раздражало герцога, но он отбросил тревогу: все идет хорошо, и не стоит цепляться к словам человека, который, вероятно, раньше никогда не говорил со столь высокородным господином.

Д'Амиран сцепил руки в замок за спиной:

– Все отряды знают свою роль?

– Как ты и велел, только свою часть. Если кого-то схватят, что маловероятно, то они не смогут донести на остальных. Или на тебя.

– Вы не должны спугнуть группу. – Герцог слегка опустил подбородок и пронзительно посмотрел на кимисарца. – Просто перехватывайте всех курьеров. Если они будут считать, что все в порядке, то сами спокойно придут сюда.

Хазар сжал губы, словно задетый дополнительным предупреждением.

– Мои люди знают, что делать. Они не будут ничего предпринимать без необходимости. – Он помолчал. – Когда ты отдашь нам заложника?

Звонкое «ж» в устах кимисарца превратилось в шипящее «ш». Д'Амиран махнул рукой:

– Мой брат его ищет. Принц Роберт – кавалерийский офицер, рано или поздно он пойдет в патруль и удалится от основной группы. Когда твои люди уйдут с ним через ущелье Джован, большая часть армии будет вас преследовать, тогда мы и ударим. Если твои люди на юге, как и было оговорено, смогут вернуть его обратно, он твой.

13

На закате вереница слуг внесла подносы в обеденный зал для дам. Дамы не обращали на слуг внимания, пока те раскладывали приборы и наполняли вином кубки. Но как только главный распорядитель возвестил, что ужин готов, девушки чинно двинулись к длинному столу.

Губы одного из слуг скривились от отвращения, когда он заметил, как более высокородные дамы заставляют менее знатных прислуживать в разных мелочах. Когда леди завели разговор, слуга сперва насторожил уши, но через некоторое время понял, что так скоро умрет от скуки. Они говорили о своих богатствах, о женихах, которых отвергли, и о прочих подобных, но еще менее интересных вещах. Единственное, что представляло интерес, – их мнение о военных; парням будет интересно услышать эти отзывы. Принца Роберта, к большому облегчению, никто из девушек не узнал.

В письме свахи были только фамилии, а леди обращались друг к другу по именам, так что слуга поначалу чувствовал себя слегка потерянным, но потом понял, что девушки расселись вокруг стола в соответствии со своим статусом – в том же порядке, что и в письме. Он изучил каждую девушку по очереди, сопоставляя внешность с именами. Косметика и прочие украшения довольно сильно сбивали с толку. Как они вообще выносят эту краску на веках? Некоторые прически заставляли его самого морщиться от боли, а его затылок – чесаться. Он вспомнил, что и сам не стригся вот уже два месяца, а потом понял, что одной из кандидаток не хватает. Он снова их пересчитал; так и есть – только пятнадцать.

Почтительно кланяясь, он прошел во главу стола:

– Госпожа Роделл, простите великодушно, но все ли леди присутствуют? Я вижу, одно место за столом пустует.

Сваха окинула взглядом стол и вздохнула:

– Вы правы. Вероятно, она в библиотеке и не слышала, что ужин подан.

Блондинка, сидевшая от нее по левую руку, громко фыркнула. Он подумал, что здесь он вряд ли узнает что-то интересное, и был рад возможности сбежать.

– Мне сходить за ней, госпожа?

Блондинка – леди Жаклин – вмешалась в разговор:

– Уже прошло две перемены блюд. Приходить сейчас будет нарушением этикета.

Госпожа Роделл предостерегающе посмотрела на нее, а затем произнесла:

– Если вы отнесете ей немного еды, я буду вам благодарна.

Слуга поклонился, отступил назад и обошел стол, чтобы взять поднос с едой. Хлеб весь разобрали, и слуга было подумал, что отсутствовавшей леди придется обойтись без него, но девушка справа от свахи подозвала его жестом. Внутренне поморщившись, слуга подошел к ней, но, к его удивлению, она протянула ему кусок хлеба.

– Можете взять вот это. У меня еще много, – сказала леди Клэр и посмотрела слуге в глаза, первая за этот вечер. Видимо, все-таки не все благородные дамы были высокомерными зазнайками.

Слуга выскользнул из обеденного зала и пошел по полутемным коридорам, план которых уже успел вызубрить за несколько часов, что прошли с момента прибытия. Добравшись до библиотеки, он пристроил поднос на колене и исхитрился приподнять щеколду, а потом локтем отодвинуть задвижку в сторону. «Отнеси ей еду, немного поболтай, а потом возвращайся в казармы», – сказал он себе. Судя по расположению места за столом и поведению леди Жаклин, здесь, вероятнее всего, отсиживалась последняя из списка – леди Бродмор. Впрочем, узнать ее имя ему сегодня вряд ли было суждено.

Она даже не подняла головы, сидя за столом у камина, так что слуга откашлялся и подошел ближе:

– Простите за вторжение, миледи, я принес вам ужин. Другие дамы сказали, что вы к ним сегодня не присоединитесь.

Девушка подняла голову. По обе стороны от нее возвышались стопки книг.

– О, благодарю вас! – Она встала и отодвинула в сторону книги и заметки. – Я развела тут беспорядок, но можете передать управляющему, что я все уберу.

Девушка делала заметки в каком-то большом журнале. Слуга постарался незаметно подойти поближе, чтобы его рассмотреть. Он был исписан примерно наполовину и разделен на части страницами с загнутыми уголками – явно не дневник. Слуга быстро окинул взглядом разбросанные вокруг девушки листки бумаги. На каждом стояло мужское имя. Раскрытая страница содержала тот же текст, что и лежавший рядом листок. Девушка переписывала заметки. Любопытно.

Почерк леди Бродмор довольно сильно напоминал почерк из письма от главной свахи. Странное совпадение, учитывая то, какого рода заметки леди делала. Слуга попытался принять более удобную позицию, но девушка собрала несколько листков, сунула их в журнал и захлопнула его, а затем, положив сверху несколько книг, отодвинула все это в сторону. Оставшиеся листки она собрала вместе, повернулась и бросила в огонь у себя за спиной. Языки пламени взвились, и слуга смог лучше ее рассмотреть.

Она показалась ему юной, лет примерно шестнадцати, и довольно высокой, хотя, возможно, дело было в обуви. В лице не было той кукольной красоты, как у других леди, зато улыбалась девушка очень искренне. Цвет глаз нельзя было разобрать, поскольку она стояла спиной к огню. Из простой косы выбилось несколько волосков, будто ее трепал ветер. Цвет волос тоже было сложно распознать: танцевавший огонь бросал на них оранжевые и золотистые блики. А еще не то тени сыграли злую шутку, не то переносица была слегка кривой, словно когда-то была сломана.

Леди смело встретила взгляд слуги, безо всякого смущения или раздражения позволив изучать себя. А когда она в свою очередь окинула его взглядом, он спрятал пальцы за подносом, внезапно остро осознав, какие грязные у него ногти. Леди показала рукой на стол:

– Просто поставьте его куда-нибудь, где есть место. Я сама справлюсь.

Он вдруг понял, как откровенно на нее уставился, и торопливо поставил поднос, расплескав суп и звякнув приборами. Девушка снова села в кресло и наклонилась, чтобы ему помочь.

– Мне кажется, я раньше вас не видела, – отметила она.

– Нет, миледи, – сказал он, вытирая разлитый суп тряпкой. – Я приехал с сопровождением. На кухне не хватало людей, и мне было приказано найти себе дело.

– Так вы солдат? – Лицо леди засияло, и слуга кивнул. – Это очень мило с вашей стороны – вызваться помочь. А кроме того, всякий рад посмотреть на красивых леди. Вы, наверно, прощупываете почву для своего капитана?

Она говорила игривым тоном, но он помимо воли вздрогнул – и немедленно проклял себя за это, но она продолжала, словно ничего не заметила:

– Думаю, это вполне естественно, что ими все интересуются.

Она говорила о кандидатках так, словно сама не принадлежала к их числу. Или – хотя это и было странно – руководила ими.

– Как вас зовут? – спросила она.

– Вяз, – машинально ответил он, а затем вспомнил, как на самом деле следует отвечать, выпрямился и поклонился. – Вяз Возчик, миледи. Я по большей части управляю повозками.

Ее полуулыбка стала слегка мечтательной.

– Вяз – хорошее имя. Напоминает мне о лесах, где я выросла. И давно вы служите в кавалерии?

– Всю жизнь, миледи. Я служу в роте капитана Квинна с того момента, как он получил это звание, но самого его знаю с детства. – Он прикусил язык, сообразив, что рассказал больше, чем следовало.

Она склонила голову набок, как птица, и поглядела на него снизу вверх, и он почувствовал, что допустил ошибку, но не мог понять какую.

– Ну что ж, мастер Вяз, – сказала она. – Меня зовут леди Салвесса, приятно с вами познакомиться. Что же вы мне принесли?

– Холодная курица с абрикосовым соусом и овощами, миледи. А также хлеб, сыр и масло. И это блюдо от главного повара. – Он приподнял крышку. – Луковый суп.

Леди Салвесса было подалась вперед, чтобы вдохнуть пар от блюда, но отшатнулась:

– Фи! В этой части страны во все блюда кладут лук. Но я не могла даже представить, что из него можно сделать суп!

Он на мгновение замер, все еще держа в руке крыш ку.

– Если честно, миледи, я его очень люблю.

Она жестом попросила его накрыть блюдо, от которого шел пар.

– Тогда вы его и съешьте.

– Что вы, миледи! Я не смею.

– Почему? Если я отошлю его назад нетронутым, что с ним будет?

Вяз моргнул:

– Выбросят свиньям, я полагаю.

– А вам ничего не достанется.

Он помотал головой:

– Я возьму себе позже в кухне.

Салвесса издала нехарактерный для леди звук отвращения:

– Как хотите, но вам повезет, если там останутся хоть какие-нибудь объедки. А свиное жаркое, которое подадут на следующей неделе, тем временем пропитается луком.

Он подавил ухмылку. Возможно, леди Салвесса и может стать тем контактом, который им нужен в группе девушек? И еще этот ее журнал… Но Вяз решил не слишком торопиться:

– Миледи, это неприлично.

– Ну пожалуйста, – просто сказала она. – Присядьте со мной на пару минут. Я ни с кем не разговаривала весь день. А солдата вообще никогда в жизни не видела.

Он подвинул кресло на другую сторону стола, чтобы сесть напротив нее. Она подвинула в его сторону ложку, и он, смущенно улыбнувшись, взял ее.

– Не уверен, что я достойный собеседник, миледи.

– Тогда просто ешьте. – Она разломила хлеб на две части и протянула ему кусок, наклонившись над столом. Он посмотрел на нее слегка испуганно: его кусок был намного больше того, который она оставила себе. – Я не слишком проголодалась, – сказала она, заметив взгляд Вяза.

Он взял хлеб, стараясь не коснуться ее пальцев:

– Благодарю, миледи.

Она выпрямилась и жадно принялась за еду. Вяз тоже. Какое-то время стояла тишина, хотя он продолжал то и дело поглядывать на ее журнал. Зачем, интересно, он нужен?

– Вяз, – обратилась к нему леди Салвесса, когда наполовину одолела свой ужин, – где вы выросли? Неподалеку от долины Тенн?

Он не смог сразу ответить, потому что его рот был полон.

– Да, миледи. Как вы догадались?

«И зачем вам это знать?» – задумался он про себя.

– Вы очень быстро говорите. Я замечала это у людей по ту сторону гор.

Вяз почувствовал облегчение. Сам он сразу обратил внимание на ее крессерский акцент: она делала небольшую паузу в некоторых словах, которые он сам произносил на одном дыхании.

– Я уехал из дома и начал службу, когда мне было девять. Но в каком-то смысле мой дом всегда со мной.

– Вы по нему скучаете? По дому?

Вот здесь нужно было аккуратно взвешивать свои слова, говорить правду, но не всю.

– Поначалу скучал. Но нам не дают бездельничать, это помогает. Теперь армия – это моя семья.

Он вдруг подумал, что девушка, как и он сам, покинула свою семью ради новой. Но в отличие от него она никогда не вернется домой. Чувствует ли она то же самое, что и он много лет назад, отправляясь навстречу неизведанному? Радость и возбуждение, чувство долга – и в то же время ужасное одиночество и страх перед будущим? Взгляд Вяза снова упал на журнал под стопкой книг. Может быть, девушка, как и сам Вяз, пытается забыться за делом?

Вдруг в поле его зрения попала рука Салвессы – девушка взяла верхний том:

– Вас это интересует?

– Нет, миледи, – ответил он и только потом понял, что она спрашивает не про журнал.

– Вот как, – разочарованно сказала она. – Это очень любопытный обзор правления короля Паскаля Третьего. Вы знаете о нем что-нибудь?

О королях Деморы Вяз знал достаточно, но ей было незачем об этом сообщать.

– Честно говоря, нет, миледи.

Салвесса еле заметно вздохнула:

– Наверное, для службы в армии не нужно знать историю. – Она положила книгу на место и вернулась к еде. – Пожалуй, я ожидала слишком многого.

Вот, значит, что она думает. Что солдаты тупые и необразованные. С ними не о чем говорить. Он склонился к тарелке, чтобы скрыть, что к лицу прилила кровь.

– Вы вообще изучали какие-нибудь науки в армии?

Ему так и хотелось сказать: нет, нас учат только протыкать людей копьями и ходить строем. Но вместо этого он кашлянул и произнес:

– Не столь глубоко, как вы, миледи.

Нужно овладеть собой, иначе он слишком рискует. Если он выдаст себя и провалит дело, его поднимут на смех во всем подразделении.

– Я полагаю, на службе образование ценится не столь высоко, – сказала девушка.

Вяз стиснул зубы и сосредоточился на кусочке хлеба, плававшем в уже остывшем супе.

– Наверное, так проще жить, – добавила она.

– Проще, потому что я не знаю о лучшей жизни? – огрызнулся он, не сумев сдержаться.

Салвесса нахмурилась:

– Я не имела этого в виду.

– Проще быть покорным, словно ребенок? Не задавать вопросов?

Возможно, в этих обвинениях и была доля правды, но Вяз все равно счел ее слова оскорблением.

– Вовсе нет, – сказала она. – Но ведь успех армии во многом зависит от того, как солдаты исполняют приказы. Неужели вы не согласны?

– Не знал, что вы, миледи, столь осведомлены в военном искусстве.

Салвесса тяжело вздохнула:

– Все же скажите: подчиняетесь вы или нет приказам, которые вам отдают?

Если бы он не подчинялся, его бы сейчас здесь не было.

– Да, мэм.

– А вы когда-нибудь пытались возражать против приказов или не выполнять их?

– Нет, мэм. – Вяз вытер нос большим пальцем и посмотрел в сторону.

– Только это я и хотела сказать, мастер Возчик. – Она слегка расслабилась в кресле. – Я это хорошо понимаю. У нас больше общего, чем вы могли бы подумать…

– По-моему, очевидно, что у нас нет вообще ничего общего, миледи. – Он оттолкнулся от стола и встал. – С вашего позволения, я пойду.

Ждать соответствующего позволения он не стал. Закрывая дверь, он на мгновение заметил выражение ее лица – оно полыхало от гнева. Только подумать, поначалу она даже ему понравилась! Но она только выглядела скромной, а на деле оказалась такой же, что и те девицы за столом, – понимает только в моде и в книжках.

Вяз направился в казармы, не обращая внимания на тех, кто ему попадался. На полпути он сообразил, что посуду оставил в библиотеке, но решил, что леди Салвесса найдет кого-нибудь, кто все уберет. В конце концов, солдаты ведь не знают, что делать, если им не отдали приказ!

Тоненький голосок в его голове шептал, что вообще-то леди ни в чем не виновата. Женщина – особенно выросшая в сонных фермерских угодьях Крессеры – не могла ничего знать об армии. К тому же девушка ведь сказала, что никогда в жизни не встречала солдата. Если бы не нужно было играть роль кучера, то Вяз мог бы показать ей, как хорошо образован, и доказать, что лучшие военнослужащие получаются как раз из тех, кто умеет думать. Но по поводу приказов она не так уж и ошибалась. Вяз сам не заметил, как оказался у дверей комнаты капитана. В коридоре никого не было, но Вяз из предосторожности все-таки постучал в дверь условным стуком. Подождав несколько секунд и не получив ответа, Вяз вошел внутрь и сел писать доклад.

14

Дарнесса подняла глаза от вышивки, когда ученица показалась в дверях:

– Просто хотела сказать, что иду спать.

– Ты поужинала?

– Да, один из слуг принес мне ужин в библиотеку. Я так поняла, его послали вы.

Дарнесса кивнула:

– Так и есть. Все-таки не стоит так избегать общества дам.

– У меня было много работы, – нерешительно сказала Сальвия. – А вы знали, что этот слуга на самом деле один из военных?

– Неужели?

Сальвия вошла внутрь и закрыла дверь за собой, прислонившись к ней спиной:

– Он сказал, что просто хотел быть полезным, но я считаю, что на самом деле он изучал обстановку для капитана Квинна.

Дарнесса усмехнулась:

– Слышала бы ты, как восторженно девушки говорили об офицерах за ужином. Им будет очень приятно узнать, что те тоже следят за ними. – Она взглянула на Сальвию и увидела, что та задумчиво нахмурилась. – Ты удивлена?

– Ну, наверное, с военной точки зрения в этом есть смысл. – Сальвия пожала плечами. – Они же за нас отвечают.

Сальвия, похоже, совершенно не замечала, что все это довольно романтично.

– Сначала я подумала, что от этого парня можно многое узнать об офицерах, так что попыталась разговорить его, как обычно.

Негодование в ее голосе заставило Дарнессу вновь поднять взгляд:

– Что-то пошло не так?

– Именно. – Сальвия выпрямилась и развела руками. – Он, кажется, очень оскорбился! А я всего лишь спросила о его образовании.

– И конечно же, прозвучало это вовсе не высокомерно. – Дарнесса покачала головой и вновь вернулась к вышивке.

– Ну я же не виновата, что он такой необразованный!

Дарнесса вздохнула:

– Не все так любят книги, как ты, Сальвия.

– А это очень помогает мне в работе, между прочим. – Девушка скрестила руки на груди и снова прислонилась к двери.

Сваха скорчила недовольную мину:

– Так, быть может, тебе следует сосредоточиться еще кое на чем полезном? Например, на более близком знакомстве с девушками? – Она показала на дверь за спиной Сальвии. – Мы должны найти им хороших женихов.

– Но девушек-то вы уже выбрали, – возразила Сальвия. – Что еще делать до прибытия в столицу?

– Но как ты собираешься искать им пару, если совсем не знаешь их?

– Я знаю, что они обо мне думают.

– И чья же в том вина? Сегодня утром и двух минут не прошло, как ты стала извергать оскорбления.

Сальвия покраснела, но промолчала. Дарнесса пристально смотрела на нее, пока девушка не принялась сплетать и расплетать пальцы.

– Позволь поинтересоваться, ты узнала, как его зовут?

– Вяз Возчик. Управляет повозкой. – Она смотрела на огонь, потому не заметила, как Дарнесса буквально подпрыгнула на месте.

Вяз Возчик! Сваха спешно вернулась к вышивке. Многие знали, что у короля был внебрачный сын по имени Вяз – довольно распространенное имя для сыновей, рожденных вне брака. Но немногим было известно, что фамилия его матери – Возчик. Официально он носил фамилию Девлинор. Он служил под командованием генерала Квинна вместе с принцем, так что было понятно, почему он назывался фамилией матери. Если это и в самом деле он, то это невероятная удача.

Чем больше сваха об этом думала, тем больше преисполнялась уверенностью, что это и впрямь он – пользуется случаем, чтобы навестить семью и друзей в Теннеголе. Кроме того, он не офицер, так что может жениться хоть завтра. Она попыталась припомнить, как он выглядел во время ужина. Смуглый и темноволосый. И его мать, и мать наследного принца родом из Аристеля, так что все сходится. И Сальвия сможет разузнать правду, если еще не наделала дел.

– Ты говорила с ним о чем-нибудь еще?

– Ну, мы мило болтали. Мне показалось, что я даже смогла бы с ним поладить, если бы мне не надо было притворяться кандидаткой.

В ее голосе послышалось сожаление, что порадовало Дарнессу, но затем кое-что другое пришло ей в голову:

– Будем надеяться, что он не расскажет ничего другим солдатам. А то будет сложно разговорить их.

Сальвия поморщилась. И это было хорошо. Сваха знала: когда ее помощница успокоится, она поймет, что нужно извиниться. Просто надо позволить ей считать, что это ее собственное решение.

– Тебе следует отдохнуть, – наконец сказала сваха. – Завтра с самого утра много работы.

Сальвия кивнула:

– Спокойной ночи.

Дарнесса дождалась, пока дверь за девушкой закроется, и позволила себе с удовлетворением улыбнуться. «О дикорастущая Сальвия, я и тебе найду пару».

15

Когда Чарли принес обед, Квинн изучал пергамент, испещренный заметками. Судя по свече, отмерявшей время, пажу давно следовало быть в постели, но Квинн не смог заставить себя упрекнуть брата за то, что тот пытается о нем позаботиться. Впрочем, тарелка так и осталась нетронутой к тому моменту, когда офицеры один за другим принялись входить в комнату и выстраиваться в ряд. Квинн еще несколько секунд хмурился, глядя на лист, затем положил его сверху в одну из стопок рядом с собой и поднял голову:

– Простите, я задумался.

Извиняться было необязательно, но в прошлом старшие по званию часто заставляли его ждать, просто чтобы подчеркнуть свое положение, и он находил это омерзительной привычкой. Квинн взял чистый лист пергамента и обмакнул перо в чернила:

– Докладывайте.

Каждый описал, что его команда смогла узнать о зам ке, его окрестностях и о привычках его обитателей за прошедший день. К концу Квинн целиком исписал весь лист и начал новый. Наконец он отложил пергамент и принялся разминать правую руку.

– Очень хорошо. Есть пробелы, но со временем каждый из вас научится отличать важное от пустого.

Он откинулся на стуле и покусал губу, а затем продолжил:

– Слуги – лучший источник информации, так что пусть ваши люди помогают им в работе и попутно задают вопросы. Можно заигрывать со служанками, но без глупостей. И кстати… – Он наклонился в поисках конкретного листа пергамента. – Вот заметки Хорька о девушках из группы. Запомните имена и сориентируйтесь, кто есть кто.

Кассек взял лист и бегло просмотрел его, а затем нахмурился:

– Сэр, почему об этой последней так много сказано? Что-то необычное?

– Хорьку удалось поговорить с ней наедине. Она была в библиотеке, и он принес ей туда ужин.

Кассек пристально посмотрел на него поверх листа, прежде чем передать его Грэмвеллу, но Квинн сделал вид, что ничего не замечает. Роберт заглянул Грэмвеллу через плечо:

– Тут сказано, что она делает заметки о людях. Что это значит?

– Она переписывала сведения о нескольких благородных мужчинах – владения и имущество, предпочтения, антипатии и прочее. Ничего подозрительного.

– По-моему, звучит довольно подозрительно, сэр. – Кассек приподнял бровь.

– Я сперва тоже так подумал, – сказал Квинн. – Но она – последняя в списке, так что, возможно, пытается снискать расположение свахи, делая для нее работу. Госпоже Роделл скоро пятьдесят – возможно, ей становится тяжело самой вести все записи.

Грэмвелл кивнул, не поднимая глаз:

– Звучит логично.

– Это все. – Квинн опустил взгляд, показывая, что собрание окончено, хотя видел, что у Кассека еще остались вопросы.

Но его друг встал по стойке «смирно» и отсалютовал вместе со всеми. Роберт и Грэм ушли, но Касс остался и закрыл за ними дверь. Затем сел в кресло напротив Квинна и подождал, пока тот делал вид, что приводит в порядок записи. Наедине они общались без формальностей, но Кассек всегда ждал знака от Квинна. Наконец тот выпрямился на стуле:

– Ну, что такое, Касс?

Тот пожал плечами:

– Мне показалось, Хорек не завел стабильного контакта в группе. Вроде бы в этом была его цель.

– Он пока ни с кем не успел познакомиться. К чему ты ведешь?

– Может, обратить внимание на леди Бродмор?

Квинн поерзал:

– Мы планировали подружиться с кем-то из служанок.

– Мне кажется, леди Бродмор подходит больше. Ты сам говорил, она пользуется расположением свахи. Это будет полезно, если возникнут какие-то трудности.

Касс был прав. Квинн посмотрел на доклады Вяза о последних патрулях: был замечен еще один отряд кимисарцев. Нужно отослать генералу сообщение со следующим посыльным.

– Кроме того, – сказал Кассек, – здесь сказано, что она первая завела с ним разговор. Я удивлен, что Хорек не воспользовался такой возможностью.

– Разговор закончился, когда она заявила, что в армии служат одни тупицы.

– Я помню. – Кассек наклонился и положил руки на стол. – Но это очень странно, Алекс. Здесь сказано, что она держалась вполне дружелюбно и предложила разделить с ней ужин. С чего бы ей грубить? Иногда Хорек чересчур остро реагирует на некоторые вещи. Это уже не в первый раз, когда он делает поспешные выводы.

Квинн проворчал:

– Может, ты и прав. – Он провел рукой по взлохмаченным волосам и почесал спину. – Но он повел себя довольно невежливо, не думаю, что она захочет снова с ним разговаривать.

– Я, возможно, могу с этим помочь. Скажу ей, что Хорек всегда так реагирует на разговоры об образовании, потому что не умеет даже читать.

Квинн несколько секунд обдумывал это.

– Знаешь, а в этом есть смысл. Если он когда-нибудь снова принесет ей еду, она не побоится оставить свой журнал открытым, и он сможет лучше его разглядеть.

– Ты же сказал, что там нечего опасаться.

– Лишняя осторожность не повредит.

– Ну да, – ответил Кассек с еле заметной улыбкой. – Ну так что, мне поговорить с ней завтра? Попробовать сгладить ситуацию от имени Хорька?

Хорек страшно напортачил, и Квинн внутренне вздохнул.

– Ладно, попробуй. Если сработает, используем ее в качестве источника.

Кассек встал и потянулся:

– Только убедись в том, что Хорек готов сыграть свою роль. И поспи немного, Алекс. Эти несколько недель будут сложнее, чем ты думаешь. – Он уже взялся за щеколду, но обернулся. – Кстати, ей тоже нужно кодовое имя.

Квинн постучал пером по столу, в десятый раз проглядывая записи Хорька. Эти леди – как стая галдящих птиц, следующих за предводительницей.

– Сойка.

Касс кивнул:

– Сойки – умные птицы.

– И чертовски раздражают.

16

а следующее утро носильщики явились за багажом девушек. Сальвия уже проснулась и приготовилась, но многих приходилось торопить. Слуги бегали туда-сюда в суматохе, и Сальвия едва удержалась от соблазна влезть в какое-нибудь дело, так что решила пойти вслед за своим сундуком во двор, где уже стояло несколько фургонов. Утро выдалось прохладным, и девушка поплотнее закуталась в плащ, высматривая в толпе молодого человека, которого встретила вчера. Вскоре она увидела, как он накрывает повозку широким навесом.

Розы, вышитые на шатре, указывали на особый статус путешественников. Этим цветком обычно обозначали особ королевского происхождения. Одну из принцесс всегда называли Роза, и многие семьи использовали слегка измененный вариант имени, чтобы подчеркнуть связь с королевской семьей, даже сейчас среди девушек была одна Розалина. Была некая ирония в том, что в остальных случаях названия растений в именах указывали на внебрачное или низкое происхождение, за исключением самой Сальвии, но ее отец гордился тем, что не признает условностей.

Сальвия наблюдала, как Вяз Возчик привязывает навес к раме. Судя по его имени, он либо из простой семьи, либо рожден вне брака – или и то и другое. Он оказался выше, чем ей запомнилось, и шире в плечах, но отнюдь не был неуклюж. Услужливая поза, которую он принимал вчера вечером, исчезла; свою работу он выполнял быстро и уверенно. Сальвия обошла гору вещей, собираясь подойти к нему и поговорить, не привлекая лишнего внимания. Он, конечно же, не станет грубить, если вокруг будет много людей. Но тут перед ней возник черный мундир всадника. Девушка подняла глаза – на нее смотрели добродушные голубые глаза, лицо обрамляли светлые кудри. Лейтенант, если судить по серебряным полоскам на воротнике.

– Доброе утро, миледи, – поздоровался он. – Могу ли я чем-то вам помочь? Вы словно что-то потеряли.

– Прошу прощения, сэр, – ответила Сальвия. – Я надеялась поговорить с одним из кучеров. Мы встретились вчера, и я полагаю, между нами возникло недоразумение, так что я хотела бы извиниться.

Лейтенант посмотрел через плечо:

– Я об этом наслышан.

Неужели все так плохо? Теперь все солдаты будут на нее сердиться? Но лейтенант не выглядел рассерженным. Он даже улыбался. Это было бы хорошей возможностью начать разузнавать об офицерах для Дарнессы, но Сальвия, похоже, никуда с этим не продвинется, пока не наладит отношения с Вязом Возчиком. Может, она справится и с тем и с другим?

Офицер предложил ей руку:

– Позвольте немного посодействовать вам, миледи. Сдается мне, что вы не сможете успокоиться, пока не разберетесь со всем этим. Кстати, я лейтенант Кассек.

– Благодарю вас. – Она взяла его под руку и позволила себя проводить. – Очень рада с вами познакомиться, сэр. Я Салвесса Бродмор.

– Думаю, вы должны понять, миледи, – продолжал лейтенант, пока они шли. – Возчик очень болезненно реагирует на вопросы образования, потому что не умеет читать.

Она посмотрела на него с удивлением:

– Вы не шутите?

Кассек пожал плечами:

– Это не редкость среди солдат. В большинстве своем они учатся со слуха. Если человек не овладел чтением до поступления на службу, то потом уже некогда.

– Это возмутительно, – пробормотала она.

Они подошли к повозке, как раз когда Возчик спрыгнул с сидения кучера. Он отдал честь, бросив короткий взгляд на то, как лейтенант держит девушку под руку.

– Повозка почти готова, сэр. – Он неуклюже поклонился ей и посмотрел в упор из-под густых черных бровей. – Доброе утро, миледи. Я… рад вас снова видеть.

– Леди Салвесса рассказала мне о вчерашнем вечере, – сказал Кассек прежде, чем она успела раскрыть рот. – Полагаю, она расстроена тем, что вы расстались не слишком по-дружески.

– Да, – поспешила объяснить Сальвия. – Я не хотела вас обидеть. Прошу, простите меня, мастер Возчик.

– Вам не за что извиняться, миледи. – Он колебался, и его слова звучали столь же принужденно, как и ее. – Прошу прощения, что заставил вас переживать.

И снова она заметила: то, как он говорил и держался, отнюдь не соответствовало уровню его образования. Но Кассек ведь сказал, что солдаты учатся, слушая и наблюдая. Должно быть, он просто был способным.

Возчик поклонился ей еще раз и обошел повозку. Сальвия вспомнила, как он смотрел на стопку книг, и теперь только поняла, какое унижение он испытал, когда она ткнула ему в лицо то, что он ничего о них не знает. Но она знала, как поступил бы отец.

– Хотите, я научу вас читать? – выпалила она.

Возчик обернулся, раскрыв рот от удивления, а лейтенант отступил на шаг и поглядел на нее.

– Это очень великодушно с вашей стороны, миледи, – сказал Кассек.

Подобное поведение не пристало даме, да и Дарнесса, скорее всего, не одобрит, но Сальвия могла бы использовать это время для того, чтобы узнать побольше о военных.

– Мне совсем не трудно, – настаивала девушка. – У меня не так уж и много дел в путешествии. А еще это может помочь господину Возчику продвинуться по службе. Как вы считаете, ваш капитан это одобрит?

Кассека, казалось, это позабавило. Он прикрыл рот ладонью и, глядя на Возчика, ответил:

– Я уверен, капитан точно это одобрит.

– Неужели? – Лицо Возчика оставалось непроницаемым.

– Думаю, я смогу его убедить, – ответил Кассек. Между ним и Вязом повисло напряжение. Должно быть, Возчику просто было неловко из-за того, что лейтенант рассказал Сальвии его секрет.

– Мы можем начать хоть сейчас, – сказала Сальвия. – В моем сундуке есть меловая дощечка. Я могу сидеть рядом с вами в пути, пока вы управляете повозкой, и показывать вам буквы.

Она присела в реверансе перед Кассеком, повернулась и поспешила прочь, прежде чем он или Возчик успели возразить. Это будет гораздо веселее, чем ехать в этом гадюшнике. А вдобавок это был вызов: получится ли у нее научить Возчика читать простые предложения к тому времени, когда они прибудут в Теннегол?

Сальвия разыскала свой сундук – он еще не был погружен – и открыла его. Пока она копалась в вещах, рядом появилась Дарнесса и взяла ее за локоть:

– Что это ты задумала?

Должно быть, сваха наблюдала издалека.

– Вяз Возчик, о котором я вам рассказывала, не умеет читать, и я вызвалась научить его, – протараторила Сальвия, доставая дощечку. – Если я поеду с ним, у вас в фургоне будет больше места. И еще я смогу кое-что разузнать об офицерах.

Она умолкла, ожидая возражений от Дарнессы, но та внимательно смотрела на двух мужчин. Кассек что-то говорил Возчику, а тот слушал с задумчивым выражением лица. Спустя несколько секунд сваха повернулась к Сальвии:

– Только обязательно надень шляпу.

17

Хорек перебирал в уме имена всех леди, глядя, как Кассек и Грэмвелл помогают им забраться в фургоны. Леди Бродмор нигде не было видно, но с минуты на минуту ей должна была понадобится его помощь, чтобы забраться на место рядом с возницей, так что он ждал. Его удивило то, что она решила извиниться, но он тем не менее был уверен: как только Кассек скажет ей, что Вяз не умеет читать, она решит больше не тратить на него время. Но вместо этого она предложила его научить!

Верховые сели на коней, и на земле осталась всего пара человек, но леди Бродмор так и не появилась. Может, она передумала?

– Мастер Возчик? – вдруг услышал он ее низкий голос и посмотрел по сторонам. Только через несколько секунд он сообразил, что голос доносился сверху, а сама она уже спокойно сидела на скамейке рядом с местом возницы. На голове у Салвессы была соломенная шляпа, завязанная под подбородком зелеными лентами.

Хорек снял вожжи с крюка и тоже забрался наверх.

– Как вы тут оказались?

Она склонила голову набок и приподняла бровь:

– Просто залезла.

Серые. Глаза у нее серые. И он забыл сказать «миледи».

– Простите за шляпу, – сказала Салвесса, касаясь широких полей и слегка отклоняясь в сторону, чтобы он мог устроиться на скамейке. – Госпожа Роделл настояла.

По ее щекам и переносице были разбросаны светлые веснушки, которых прошлым вечером он не заметил в темноте. Кроме того, на этом расстоянии он почувствовал легкий запах лаванды и шалфея, исходивший от ее одежды. Этот аромат понравился ему гораздо больше, чем цветочные запахи, которыми были окутаны другие леди.

Хорек кашлянул:

– Пока мы не выедем на дорогу, я не смогу надлежащим образом сосредоточиться на уроке, миледи.

Она кивнула:

– Я так и предполагала. Ну что ж, сделаем что сможем.

Она постучала пальцами по меловой дощечке у себя на коленях, а затем, словно волнуясь, сложила поверх нее руки. Скамья была достаточно широка для них обоих, но без подушек, и Вяз задумался над тем, как долго Салвесса сможет здесь продержаться. Он надеялся, что все же больше пары часов. Девушка возбуждала в нем любопытство, хотя и раздражала. Прозвище Сойка идеально ей подходило.

Когда раздалась команда отправляться, Вяз хлопнул вожжами по крупам коней, и фургон двинулся вперед. Следующие несколько минут было слишком шумно – ржание и фырканье лошадей, скрип колес и стук подков, эхом отдававшийся от каменных стен, не давали возможности разговаривать. Когда повозки выехали за ворота замка, стало тише, но леди Бродмор и возница продолжали молчать, пока караван не выехал на восточную дорогу и не растянулся. Сойка снова принялась теребить дощечку на коленях – ждала, когда Вяз скажет, что готов начать урок. Возчик перевел взгляд прямо на дорогу и наконец заговорил:

– Могу ли я спросить, почему вы хотите учить меня, миледи? Я ничем не смогу отплатить за вашу доб роту.

Вопрос, казалось, ее удивил:

– Мне нравится учить. Несколько лет назад я учила читать своих двоюродных сестер и брата. – Она побарабанила пальцами по дощечке. – Думаю, есть вещи, которым и вы можете меня научить.

– Чему же? Я ведь даже не умею читать.

– Что ж, – продолжила Салвесса, – как вы совершенно верно отметили вчера вечером, я почти ничего не знаю об армии.

Где-то на задворках сознания зазвучал сигнал тревоги. С чего бы ей интересоваться армией?

– Пока я успела познакомиться только с лейтенантом Кассеком, – продолжала она. – А как зовут других офицеров?

Без сомнения, все, что Вяз расскажет, окажется в том журнале. Впрочем, имена она все равно узнает рано или поздно, так что он показал на Грэмвелла и сказал, что тот отличный наездник, забыв при этом упомянуть, что он сын посла.

– А ваш капитан? – Она прищурилась, глядя на темную фигуру впереди колонны. – Что он за человек?

Вяз пожал плечами:

– Он довольно скрытный.

– Мне кажется, высокое положение обрекает человека на одиночество.

Он с удивлением обернулся к ней:

– Почему вы так считаете, миледи?

– Ну, может, не во время нашего путешествия, но вообще он должен быть всегда готов отправить человека на верную смерть. – Правый уголок ее рта приподнялся в грустной полуулыбке. – Не самое лучшее положение для того, чтобы заводить друзей.

Салвесса либо была очень умна, либо просто делала вид, что ничего не знала об армии. И Вяз не мог решить, какой вариант беспокоил его больше.

– Я готов начать, миледи.

– Прекрасно, – ответила она. – Вы знаете песенку про алфавит, которую поют дети?

– Немного, миледи, но по большей части для меня это бессмыслица.

– Ничего, скоро это изменится, – решительно сказала она и написала на доске первые несколько букв.

Вяз незаметно ускорял процесс, притворяясь, что узнает некоторые буквы, например те, из которых состояло его имя, или те, которыми обозначали подразделения в армии. Сойка не упускала возможности что-нибудь выпытать, так что Вяз не раз и не два притворялся, что лошади требуют его внимания, чтобы прервать сплошной поток ее вопросов.

– Значит, мы в среднем преодолеваем чуть больше тридцати километров в день, – говорила она. – А как это соотносится со скоростью передвижения армии?

– Бывает по-разному. – Он огляделся вокруг, словно что-то искал. – Если есть дороги и… о, смотрите, миледи! Я могу потренироваться в том, чему научился. – Он показал на указатель на перекрестке, к которому они подъезжали.

Сальвия слегка нахмурилась, а потом все-таки взглянула туда, куда он показывал:

– Давайте попробуем.

Он неловко попытался прочитать названия. Под ее терпеливым руководством он справился с Кленовой долиной и Флексфилдом. Разыгрывая крайнее довольство собой, он указал на угловой знак, который показался вдалеке:

– А этот начинается с…

– Уинтермид, – перебила его леди Бродмор. – Там написано «Уинтермид».

Она смотрела прямо, но, казалось, ничего не видела. Вяз искоса посмотрел на нее и осторожно сказал:

– Кажется, вам он очень не нравится.

Она крепко сжала губы, а потом взялась левой рукой за верхнюю часть правой и вонзила ногти в нежную кожу. Он видел, как подобное делают солдаты: когда накладывают швы или вправляют кости, нужно ущипнуть себя за какое-нибудь чувствительное место, чтобы отвлечься от боли.

– Я и забыла, что мы будем здесь проезжать. – Сальвия дважды сглотнула, прежде чем выдавить из себя следующую фразу. – Здесь умер мой отец. – Она потерла лоб и в упор посмотрела на Вяза глубокими серыми глазами. Чувства, которые отражались на ее лице, были такими сильными, что он не мог отвести взгляда. – Я думала, что наконец более-менее от этого оправилась. Но иногда кажется, будто это было вчера, в такие моменты мне так тяжело, словно меня растоптало дикое животное.

Правой рукой она стиснула край деревянной скамейки, на которой они сидели, и Вяз вдруг ощутил внезапное желание накрыть ее руку своей, чтобы хоть как-то утешить. Но это было бы крайне неприлично.

– Вы не обязаны со мной об этом говорить, – произнес он, – но вообще это может помочь.

– Почему?

Он пожал плечами:

– Может, это позволит немного уменьшить накопившееся напряжение. Как очистка загноившейся раны.

Сальвия слегка улыбнулась:

– Достаточно близкая, хотя и неприятная аналогия.

Вяз опустил голову:

– Прошу прощения. Я солдат. Говорю о том, что знаю.

– Его звали Питер, – вдруг сказала Салвесса. Ее глаза блестели, и он задержал дыхание на целый оборот колеса, чтобы ее не спугнуть. – У него были темные волосы и голубые глаза, и он читал мне вслух у очага, пока я чинила его рубашки. Теперь, когда я читаю, иногда слова звучат у меня в голове его голосом. – Она отвернулась и посмотрела на дорогу, а голос ее стал таким тихим, что Вяз еле ее расслышал. – Боюсь, что когда-нибудь я забуду, как он звучал.

Теперь ему настолько сильно захотелось взять ее за руку, что он снял головной убор и почесал затылок, чтобы от этого удержаться.

– Должно быть, вы и ваша мать очень горевали.

Салвесса пожала плечами:

– Она умерла за много лет до того. Я ее даже не помню.

Он подождал, но она ничего не сказала о мачехе. Неужели отец воспитывал ее один? Вяз никогда о таком не слышал. Обычно девочек, оставшихся без матери, отдавали на воспитание родственницам, по крайней мере до тех пор, пока отец не женился снова. Но Салвесса, очевидно, была близка со своим отцом.

– Сколько вам было лет?

– Двенадцать, – сказала она и опять умолкла.

Хорек непринужденным тоном спросил:

– У вас есть братья или сестры?

– Нет.

Опять односложный ответ. Что-то не так. Может, Вяз слишком настойчив? Кроме того, он несколько раз опустил вежливое «миледи». Может, она рассержена из-за этого? Он раздумывал, что делать дальше, и не заметил, как подъехал Кассек.

– Возчик, – сухо сказал лейтенант, и Вяз вздрогнул от неожиданности. – Мы скоро остановимся отдохнуть и перекусить. – Он показал рукой на поворот дороги, рядом с которым бежал широкий ручей и рос небольшой лесок. Судя по всему, путешественники часто останавливались там: трава местами была вытоптана, и кое-где виднелись кострища. – Когда закончишь с лошадьми, капитан Квинн хочет с тобой поговорить. – Он поклонился Салвессе: – Миледи.

Та слабо улыбнулась и кивнула в ответ. Хорек остановил фургон на обочине, думая больше о молчании леди Бродмор, чем о том, куда идут лошади. То, с чем он столкнулся, не было похоже на гнев. Это было похоже на стену. Он знал, потому что внутри него тоже была такая.

* * *

Офицеры обедали своим тесным кругом, поодаль от леди – так, что те их не видели и не слышали. Тем временем солдаты передвигались по лагерю, чистили лошадей и приносили друг другу еду. Чарли прислуживал офицерам, он стоял в стороне с кувшином воды. Один из солдат начал рассказывать непристойный анекдот, но поймал предостерегающий взгляд капитана и стал говорить тише. Квинн снова перевел взгляд на офицеров:

– Я видел дым с левой стороны. Похоже, левому патрулю есть что рассказать.

Кассек кивнул:

– С той стороны сейчас капрал Мэнсон. Нужно ли что-то ему передать, сэр?

Квинн помотал головой:

– Пока нет. Сигналов справа никто не замечал?

Все трое ответили отрицательно.

– Будьте внимательны, скоро он должен выйти на связь. Грэм, что впереди?

– Все спокойно, сэр, – отвечал тот с набитым ртом. – Замок Дарроу готов к приему гостей. Я сообщил, что мы прибудем к ужину, и оставил двоих людей осмотреться.

Квинн коротко кивнул и протянул чашку, чтобы Чарли снова наполнил ее водой.

– Хорошо. Что-то еще?

Кассек кашлянул:

– Как дела у Хорька?

– В порядке, хотя он слегка утомился. Сойка задает много вопросов.

Кассек бросил взгляд на группу солдат неподалеку:

– Он не показался мне утомленным.

Квинн вздохнул:

– Он просто играет роль. Оставьте его в покое. – Он отпил воды, пытаясь сформулировать, что же ему не нравится. – Но все-таки что-то не так. Кто-нибудь узнал о ней что-то еще?

Роберт помахал рукой, привлекая внимание:

– Подслушал разговор других леди. Очень много злобы. Завидуют, что Кассек говорил с ней чуть раньше. – Он подмигнул сослуживцу. – Один раз они сказали «люди ее круга», словно бы она не относится к «их кругу», что бы это ни значило.

Квинн потер нижнюю губу большим пальцем:

– Как оказалось, ее родители умерли. Может, она из церковного приюта?

Грэм кашлянул:

– К северо-западу от Галарика есть замок Бродмор и деревня с таким названием. Я там проезжал, когда возвращался из Рейана. Лорд Бродмор пользуется большим авторитетом, но я больше ничего о нем не знаю.

– Ясно, что ничего не ясно, – проворчал Квинн, разрывая пополам кусок вяленой говядины. – Вроде противоречий в ее истории нет, но детали не складываются в цельную картину. Может, она бастард какого-то высокородного господина, может, дочь благородных родителей, которой пришлось окунуться в простую жизнь после их смерти, а может, там что-то совершенно другое.

Кассек, сидевший напротив Квинна, откинулся назад и сложил руки на груди:

– Кажется, у Хорька много работы.

18

Вечером караван остановился в замке лорда Дарроу, это было первое из нескольких поместий, с хозяевами которых сваха договорилась о визите. После обеда с самим лордом Сальвия засела в хозяйской библиотеке и принялась записывать в свой журнал все, что узнала за день, а также листать подряд все книги, привлекавшие ее внимание. К ее удивлению, Вяз Возчик появился сразу после завершения всех своих обязанностей и смущенно попросил потренироваться в написании букв. Когда Сальвия наконец собралась ложиться, Клэр, которая вызвалась жить с ней в одной комнате, давно спала, так что Сальвии не пришлось с ней разговаривать.

Второй день путешествия прошел так же, как и первый. После очередного урока чтения и письма, снова продлившегося допоздна, только на этот раз в библиотеке лорда Эллисона, Сальвия вернулась в комнату и обнаружила Клэр сидящей в халатике у камина. Блестящие кудри девушки окаймляли ее нежное лицо.

– А вот и ты, – сказала она. – Я заварила нам чай. Сальвия внимательно посмотрела на Клэр, положив журнал на свой сундук. Другие девушки почти не обращали на нее внимания все два дня, так что, вероятно, причина такой доброты – желание снискать расположение. Впрочем, Клэр могла бы не беспокоиться – она была лучшей кандидаткой из всей группы. Клэр протянула Сальвии чашку с блюдцем:

– Я все думала, вернешься ли ты до того, как он остынет.

Аромат садовой мяты с добавлением апельсина заставил Сальвию смягчиться. В библиотеке было прохладно, так что она не смогла устоять перед предложением согреться теплым напитком у очага. Она села на ковер из овечьей шерсти, поджав под себя ноги, и, поблагодарив, взяла чашку.

– Ты засиделась допоздна, – сказала Клэр.

Не было никакого смысла отвечать резко.

– Там была книга, которой я никогда в жизни не видела и вряд ли еще увижу. – В редких аристократических домах встречались книги на кимисарском – даже безобидные труды по геологии. – А еще рядовой Возчик заходил на урок чтения.

Он, впрочем, никак не помог Сальвии в ее попытках разузнать побольше про офицеров. Оба дня она пыталась заставить его раскрыться, показывая свою заинтересованность в его жизни, что, в общем-то, было несложно – армия завораживала Сальвию. Обычно разговорить мужчину удавалось легко, но Вяз каждый раз возвращал ее к уроку чтения. Впрочем, было приятно, что он так увлечен учебой. Особенно ему нравилось наблюдать за тем, как пишет Сальвия, – видимо из-за того, что у него самого это выходило крайне неуклюже.

Клэр потеребила свой синий шелковый халатик:

– Госпожа Роделл говорила мне, что ты учила своих родственников и сирот в деревне.

К удивлению Сальвии, в словах Клэр не было презрения.

– Она говорит, что ты бываешь счастлива, только если кого-то учишь или учишься сама.

Сальвия поджала губы: ей стало некомфортно оттого, как правдиво было это утверждение.

– Мне кажется… – Она запнулась. – Мне кажется, это пошло от моего отца. У нас не было дома, но всегда были книги, которые он выменивал или одалживал. Он сам меня обучал.

Мысли об отце обычно вызывали ужасное, душераздирающее опустошение, но в этот раз все обошлось лишь тупой ноющей болью. К собственному удивлению, Сальвия почти мечтала о возвращении тех, настоящих страданий. Но она сменила тему раньше, чем Клэр успела что-нибудь сказать:

– А еще это побочный эффект от того, что я была прикована к постели больше полугода.

Дядя Уиллиам вытащил ее из оврага и засыпал ее искалеченную лодыжку снегом, чтобы позже ее можно было вправить. Но потом началась пневмония, болезнь оказалось сложнее побороть из-за скорби по отцу, в которую погрузилась Сальвия.

– Двое младших двоюродных сестер пробирались ко мне, и я им читала. Я научила их самих читать, а потом раз – и дядя Уиллиам отправил домашнего учителя собирать свои вещи.

Карие глаза Клэр расширились:

– Сколько тебе было лет?

– Тогда? Тринадцать. Младшие любили заниматься со мной, только Джонатану это не нравилось. Ведь я была лишь на несколько лет старше него, да к тому же девчонка.

– Я в жизни не встречала никого в твоем возрасте, ни мальчика, ни девочку, кто знал бы так много всего, – робко сказала Клэр, в ее голосе звучало неподдельное восхищение. Сальвия уставилась на жидкость в чашке, не зная, что ответить. – Мне уроки всегда нравились больше, чем моим братьям, – продолжила Клэр. – Как бы мне хотелось продолжать учиться…

Неужели она просит учить ее? Сальвия откашлялась:

– Как далеко ты продвинулась в обучении?

– Только самое необходимое: арифметика, чтение и поэзия. Еще ботаника, но здесь все ограничилось съедобными растениями. Мой любимый предмет – история. Я таскала у братьев книги, чтобы читать по ночам, – добавила Клэр с лукавой улыбкой.

Сальвия и сама непроизвольно улыбнулась:

– Знаешь, через пару дней мы будем в замке Андервуд. Уверена, там огромная библиотека!

– Но я даже не знаю, с чего начать.

– Узнаешь. Я тебе помогу.

Клэр просияла:

– Я была бы очень рада.

Они умолкли, продолжая пить чай. Спустя некоторое время Клэр сказала:

– Можно задать тебе вопрос?

Сальвия поморщилась. Сейчас Клэр наверняка спросит про замужество. Вся эта беседа была для того, чтобы Сальвия раскрылась. Может, стоит попросить Клэр разговорить Вяза Возчика? Она опасливо кивнула и поставила чашку у камина.

– Почему ты не хочешь дружить ни с кем из нас?

Сальвия от удивления раскрыла рот, но быстро его захлопнула.

– Может, ты не заметила, но вообще-то это никто из вас не хочет со мной дружить.

– Я хочу.

Сальвия подобрала ноги и обняла колени, прижав к груди:

– У меня никогда не было друзей.

– Вообще никогда?

Она пожала плечами:

– Слишком плоха для знати, слишком хороша для простолюдинов. Я ведь жила у Бродморов.

– А когда ты жила с отцом?

– Мы много путешествовали. Большинство девочек принимали меня за мальчика из-за того, что я всегда ходила в штанах. Так что нет, не было.

Клэр посмотрела на нее с сочувствием:

– Мне жаль.

– Ничего страшного. У меня был отец. Мне было этого достаточно.

Для Клэр это было в диковинку:

– Я редко видела своего отца. Он бы наверняка выдал меня замуж гораздо раньше, если бы не закон.

– Ты ведь знаешь, как появился этот закон, да?

Клэр помотала головой, но ей, похоже, действительно было интересно. Сальвия вытянула ноги, потянулась за чайником, чтобы налить себе еще чаю, и перешла на учительский тон:

– Молодые знатные девушки очень часто умирали во время родов. Король Паскаль Третий поручил провести исследование, и оно показало, что девушкам безопаснее рожать после семнадцати лет. Он хотел переписать закон в соответствии с этим, но знать взбунтовалась, и тогда король пошел на компромисс. Так что с тех пор свахам позволено искать жениха только девушкам, которым уже исполнилось шестнадцать.

Клэр отвела взгляд и закусила губу:

– Моей сестре было шестнадцать, когда она вышла замуж, это было два года назад. А теперь мой черед.

– И что ты об этом думаешь?

Клэр пожала плечами, ее лицо не выражало эмоций:

– А какая разница?

Сальвия не знала, что ответить. Обычно она легко принимала неизбежное, однако при этом сама недавно отвергла все то, что, казалось, было ее судьбой. Сальвия фыркнула. Может, на самом деле это судьба ее отвергла?

– А ты? – спросила Клэр. – Госпожа Роделл найдет тебе хорошую партию, пока мы будем в столице?

Сальвия чуть не подавилась чаем:

– Как тебе это вообще пришло в голову?

– Жаклин говорила. Все думают, что именно так Дарнесса собирается тебя отблагодарить.

– Ничего подобного. – Сальвия побарабанила пальцем по своей чашке. – А что еще она говорит?

Клэр подобрала ноги под себя:

– Она говорит, что я унижаю себя, общаясь с тобой. Сальвия ухмыльнулась:

– Ну и каково тебе тут валяться в грязи с нами, плебеями?

Ее подруга улыбнулась в ответ:

– Мне здесь очень нравится.

19

Квинн хмуро смотрел на донесения дозорных за те три дня, что они ехали из Галарика вместе с девушками. Незадолго до прибытия группы в поместье лорда Дарроу, еще в первый день, один из четырех разведчиков доложил о том, что он наткнулся на отряд кимисарцев. Следующей ночью путники остановились у лорда Эллисона, где получили донесение от другого разведчика, который тоже видел отряд кимисарцев. Но Квинн сейчас не мог отправить людей их преследовать и должен был всеми силами охранять девушек. Так что он приказал разведчикам следовать за кимисарцами по пятам, но тайно.

А сегодня днем пришли сообщения еще о двух отрядах. Все они шли на восток, в том же направлении, что и караван с невестами. Если в каждом отряде кимисарцев по десять человек, то люди Квинна теперь проигрывают в численности.

Но сильнее всего Квинна встревожило донесение дозорного, высланного вперед. Он уже миновал их четвертую остановку, замок барона Андервуда, и вступил в провинцию Тасмет. Кимисарцев он не увидел, но заметил большие группы жителей Крессеры, которые, судя по всему, направлялись на работы в шахты к югу от Теганна. Само по себе это не было подозрительно – подумаешь, в тавернах по пути вырастет выручка. Но путников было как-то слишком много, поэтому дозорный взял на себя смелость проследить за некоторыми из них. Невыполнение основного задания по закону грозило виселицей, но Квинн доверял своим людям, как самому себе. Прямо перед прибытием к зам ку от разведчика пришло зашифрованное сообщение:

Наемники, не шахтеры. 3000 точно.

Встали лагерем в 65 км к югу от Теганна. Выжидают. Возвращаюсь на пост.

С.

В Тасмете тайно собирается целое войско. Квинн ждал, что один из посыльных его отца догонит их, и только поэтому он до сих пор не доложил об этом. Если завтра в Андервуде их не будет ждать связной, Квинну придется послать одного из своих людей.

И Сойка – леди Салвесса – продолжала задавать все больше и больше вопросов, когда по вечерам Хорек приходил к ней на дополнительные занятия. Вопросы сперва были невинными, но всегда вели к более сложным. Ответы на них, если их обобщить и сделать из них выводы, могли бы служить очень ценной информацией для врага. Как организована армия? Как именно Вяз Возчик мог продвинуться по службе? С каким оружием он упражняется и кто его непосредственный командир? Что едят солдаты? Действительно ли даже повара и пажи учатся сражаться?

Каждый вечер она записывала что-то в журнал. Каждый день Квинн все больше убеждался, что другие кандидатки не признают ее своей. Его интуиция и все знания говорили одно: леди Салвесса – шпионка.

20

Рассвет четвертого утра был серым и дождливым, но Сальвия все же собиралась снова ехать с Вязом Возчиком, так что тепло оделась и в кои-то веки с радостью надела шляпу. Девушки радостно суетились: на следующей остановке они должны были провести целых три дня в замке барона Андервуда. На второй вечер был запланирован званый ужин, и они обсуждали перспективу потанцевать с офицерами и с другими благородными гостями. В какой-то момент Сальвия услышала, как Жаклин громко прошептала: «А Салвесса может танцевать со слугами», и ее собеседницы захихикали.

Но Сальвия была слишком поглощена собственными заботами, чтобы обращать на это внимание. Если Дарнесса поймет, как мало информации она собрала за все это время с Возчиком, ей несдобровать. Всю прошлую ночь она обдумывала, как поговорить с ним о его непонятном молчании. Он уже сидел на месте возницы и с раздражением смотрел на низкие облака. Чтобы привлечь его внимание, ей понадобилось дважды его окликнуть. Он посмотрел вниз и снял головной убор:

– Доброе утро, миледи. Боюсь, сегодня вам лучше ехать в фургоне.

Сальвия открыла рот, чтобы возразить, что она не растает от дождя, но тут заметила у Вяза арбалет на скамейке и меч на поясе. Она оглянулась на других воинов: у всех у них оружия было вдвое больше, чем обычно. Неужели они ожидают нападения? Когда Сальвия снова взглянула на Возчика, ей бросилось в глаза то, что меч висит под правую руку. А когда он тренировался в письме, то писал левой, и крайне неуклюже.

– Пожалуй, вы правы, – сказала она. – Примите в качестве извинения. – Она достала из кармана яблоко и бросила ему, взяв немного влево, чтобы его проверить.

Вяз держал вожжи обеими руками, он перехватил их левой, а яблоко поймал правой:

– Спасибо, миледи.

Очень странно. Сальвия обошла фургон и дождалась своей очереди, чтобы в него забраться. Из-за дождя никто из девушек не хотел садиться рядом с открытой задней стенкой, так что Сальвия села на ближайшее к краю место, напротив Клэр. Когда караван тронулся, Сальвия поняла, что ее подозрения насчет того, что солдаты чего-то ожидают, были верны. Они вздрагивали от каждого звука и постоянно всматривались в лес по обочинам дороги. Примерно после часа пути сторожевая собака вдруг метнулась в лес, и караван резко остановился. Пес исчез в кустах, все мужчины замерли в ожидании.

Сальвия выглянула наружу посмотреть, что происходит. Возчик стоял на своей скамейке с арбалетом на сгибе правой руки. Он, конечно, мог научиться управляться с арбалетом и мечом правой рукой, потому что все так делали, но Сальвия почему-то в этом сомневалась. Зачем же при ней притворяться левшой? Он смотрел в лес, как и все остальные солдаты, с выражением напряженной сосредоточенности на лице. Сальвия внимательно изучила деревья, но ничего необычного не заметила. Когда она снова взглянула на Возчика, он смотрел прямо на нее. И не улыбался.

Сальвия спряталась назад в повозку. Клэр очнулась от дремы и вопросительно взглянула на подругу, Сальвия пожала плечами в ответ. Другие девушки, однако, ничего не поняли и просто возмущались задержкой. Через несколько минут собака прибежала обратно как ни в чем не бывало, и солдаты немного расслабились. Лейтенант Кассек объехал строй, похвалив всех за хорошую реакцию на учебную тревогу. Но, судя по остаткам беспокойства на их лицах, тревога была совсем не учебная.

Капитан Квинн подъехал к их фургону, и Сальвия выглянула снова, чтобы понаблюдать за ним, потому что редко видела его так близко. Она никогда не замечала, чтобы он был занят какими-то делами. Он держался по-королевски гордо – наверное, его всю жизнь баловали, как настоящего принца. Поговорив тихо с Возчиком, Квинн передал ему свернутый кусок пергамента. Возчик развернул записку и нахмурился.

Сальвия снова скрылась с глаз. Лихорадочно обдумывая увиденное, она едва заметила, что фургоны вновь тронулись с места. Может быть, это схема. Может быть, Вяз выучил достаточно, чтобы прочесть написанное. Он довольно быстро схватывал. А может быть, он просто уже умел читать. Было, конечно, глупо делать такой далеко идущий вывод на основании одного короткого взгляда, но в сочетании с признаками того, что он правша, это оставило неприятный осадок в душе Сальвии. Зачем Вязу врать про такие вещи? Что это дает, кроме повода проводить время с ней?

Больше этим утром ничего тревожного не происходило, а моросящий дождь не давал остановиться для отдыха и разминки, как они делали обычно. Так что караван прибыл в Андервуд в час пополудни, гораздо раньше намеченного, и на лицах всадников появилось явное облегчение. Высокие стены крепости, стоявшей на перекрестье путей, обещали им защиту от всего вокруг. Замок Андервуд стоял на границе между Крессерой и Тасметом, но Тасмет уже больше поколения был частью Деморы. Так что можно было не ожидать угрозы.

Сальвия хотела поговорить с лейтенантом Кассеком о странной тревоге солдат и их молниеносной реакции и, возможно, вставить едкое замечание насчет успехов Вяза Возчика в грамоте. Но не успела она привлечь его внимание, как он куда-то исчез вместе с остальными офицерами. Она проталкивалась между солдатами, которые несли дорожные сундуки и оружие в казармы. Они все расступались перед ней, но светлой головы Кассека нигде не было видно. Даже Возчик испарился, оставив пажа присмотреть за лошадьми его повозки. Мальчик выглядел слишком маленьким для такой работы, но справлялся с ней умело.

Сальвия немного поразмыслила насчет него. Задачей пажа и оруженосца было прислуживать офицерам, так что он должен был хорошо их знать. Она резко сменила направление и столкнулась с ним, когда он уводил лошадей.

– Здравствуйте, юноша, – сказала она. – Вы все это время нас сопровождали?

Он остановился и поклонился:

– Да, миледи. Рад приветствовать вас, леди Салвесса.

– Вы знаете мое имя, добрый сэр, – поддразнила она его, – но я не знаю вашего.

– Меня зовут Чарли Квинн, миледи.

Это было слишком хорошо, чтобы быть правдой.

– А вы не родственник капитана Квинна?

Мальчик радостно кивнул:

– Он мой брат.

Сальвия изобразила восхищение:

– Я так много о нем слышала. Вы, должно быть, очень гордитесь тем, что вы его паж.

Мальчик просиял, и она почувствовала, как вина тяжелым камнем ложится на нее. Нехорошо манипулировать ребенком, но других вариантов у нее не было.

– Я еще не обедала, а вы? – спросила она, и Чарли помотал головой. – Не хотите ли пообедать со мной в саду, когда закончите с лошадьми? Я думаю поесть там – дождь, похоже, заканчивается.

– Я сочту это за честь, миледи.

Ее губы сложились в гримасу – оставалось только надеяться, что со стороны это выглядит как улыбка.

– Что вы, мастер Квинн, – это честь для меня.

21

Радость от прибытия в Андервуд была недолгой.

– Еще два. – Квинн швырнул сообщение на стол зала для переговоров в казармах. – Еще два проклятых кимисарских отряда.

Капитан закрыл глаза, потер переносицу и попытался собраться с мыслями.

– Передовой дозор не сообщает ничего нового, – заметил Кассек, просмотрев донесение, и передал его дальше.

– Передовой дозор не докладывал вообще! – рявкнул Квинн. Проклятье, что-то он не в меру вспыльчив. Он глубоко вдохнул и открыл глаза. – Никаких гонцов после Галарика, и здесь нас тоже никто не ждет.

– Так давайте отправим гонца сами, – сказал Роб.

– Можем укрыться здесь и послать красный сигнал, – предложил Грэмвелл.

Каждый армейский отряд был снабжен пакетами порошка, который давал красный дым, если его поджечь, и это призывало на помощь все отряды в пределах видимости.

– Кимисарцам никогда не взять нас здесь, их всего семьдесят.

– Если только у них нет еще отрядов, – пробормотал Роб.

Грэмвелл возразил:

– Им бы понадобились сотни людей, чтобы пробить эти стены. А такой огромный отряд невозможно провести незаметно, мы бы знали о нем.

– Нам нельзя здесь оставаться, – сказал Квинн. – Андервуд верен герцогу, и рядом нет никого, кто может принять сигнал. Все кимисарцы, которых видели наши разведчики, шли на восток, так что, может, им и нет до нас дела. Однако, если они узнают, что с нами Роб, ситуация может измениться. Скоро генерал поймет, что от нас нет вестей, и начнет расследование, если еще не начал, так что сейчас наша цель – сообщить в Теннегол о готовящейся армии. Я думаю, д'Амираны наверняка что-то замышляют, но пока они ждут.

Принц нахмурился:

– Но чего?

– А что происходит во время Конкордиума? – сказал Квинн. – Толстяки-аристократы со всей Деморы покидают свои владения и едут в столицу, взяв с собой столько золота, сколько могут увезти, и свои лучшие войска. Они передвигаются даже медленнее нас, так что большинство выехали больше месяца назад, и все, кому нужно пересекать горы, отправились на север и в обход через Монделею.

Касс поднял брови:

– Все в пути. Когда вести о нападении доберутся до них в Теннеголе, все уже будет кончено, перевалы заблокируют.

Квинн кивнул. Сообщения, которые отец мог бы послать в Теннегол через южный перевал, граф д'Амиран, скорее всего, перехватит в Джоване, но если невесты из Крессеры не приедут на Конкордиум, точно поднимется тревога. Д'Амираны планируют, пока вся страна обменивается невестами и приданым, сделать свой ход и окружить Западную армию с тыла. Квинн старался не думать о том, что его друзей могут так легко уничтожить. Однако он видел, что остальные тоже это поняли. Впервые Квинн был рад тому, что Чарли с ними, а не остался с отцом. Так мальчик в безопасности, хотя бы относительно.

– Так что будем делать? – спросил Грэмвелл.

– Притворимся, что все в порядке, и разузнаем как можно больше. Наши патрули постараются как-нибудь незаметно нарушить планы врага. Может быть, когда девушки проедут перевал, мы пошлем один отряд обратно – сожжем их припасы или еще что-то придумаем. Вяз пока пусть остается на месте и делает то, что лучше всего умеет.

Роб кашлянул:

– А что насчет Сойки?

Квинн отбросил темные волосы с лица. Они отросли настолько, что уже начали его раздражать.

– А что с ней?

– Ты заметил, с кем она проводит время, кроме Хорька?

Квинн скрипнул зубами:

– Роб, если ты что-то знаешь, то говори.

Его двоюродный брат всегда любил драматизировать, но сейчас речь шла о человеческих жизнях.

– С леди Клэр. – Роб обвел всех взглядом, но никто, похоже, не понял, в чем дело. – Сестра Клэр Хэллоуэй замужем за графом Ревелом д'Амираном, братом герцога. Я был на их свадьбе два года назад вместо отца.

Квинн посмотрел на Кассека, тот поднял брови. Против Сойки были только косвенные улики, но с каждым днем их становилось все больше. Возможно, в караване сразу две шпионки.

В дверь постучал слуга с подносом еды. Только сейчас Квинн понял, как он проголодался: утром он не завтракал из-за неотложных дел, съел только одно яблоко. Карту убрали в сторону, и совещание на время приостановилось. Он быстро съел часть еды на тарелке и налил воды в чашку, как вдруг заметил, что не все в сборе.

– А где Чарли?

22

Лейтенант Кассек прошелся по стойлам, потом проверил кухню, но никаких признаков Чарли не обнаружил, если не считать ухоженных лошадей. Паж обожал прислуживать офицерам, поэтому Кассек волновался, не случилось ли чего. Он решил пойти обратно в казармы. Если Чарли до сих пор не вернулся, Квинн поднимет шум. Все они поднимут.

Сад окружала высокая живая изгородь, и, обходя ее, Кассек взглянул в просвет и замер. Там был Чарли, он сидел на скамейке на солнышке и разговаривал с леди Салвессой, которая внимательно слушала. Чарли болтал ногами и оживлял свой рассказ жестами, и, когда он закончил, она засмеялась. Кассек спрятался обратно за изгородь, надеясь, что его не заметили. Он смотрел, как она дала Чарли булочку и тоже стала рассказывать. Мальчик зачарованно слушал историю, в конце которой Салвесса изобразила, будто врезается во что-то лицом. Чарли поморщился. Она явно знала, как разговаривать с детьми.

Салвесса наклонилась вперед и будто бы задала вопрос, Чарли охотно ответил, словно хотел ей угодить, и это встревожило Кассека. Но Чарли не знал ничего опасного, и он был умный мальчик. Он ничего не выдал бы, по крайней мере сознательно. Кассек обернулся на шорох гравия у себя за спиной. Одна из невест шла по направлению к саду, хотя лейтенант не мог и представить себе, как в этих туфлях вообще можно передвигаться. Ее светлые волосы были искусно заколоты вокруг фарфорового личика со свежим макияжем. И у нее была прекрасная фигура. Не то чтобы Кассек позволял себе заглядываться на декольте, но тут розовое платье с глубоким вырезом привлекало к нему все внимание. Девушка встретилась с Кассеком взглядом и улыбнулась, и лейтенант поклонился. Она переложила зонтик, чтобы протянуть ему руку, которую он поднес к губам:

– Добрый день, миледи.

– И вам, сэр, – сказала она. – Мы, кажется, еще не знакомы.

Он выпрямился:

– Я лейтенант Кассек, леди Жаклин.

Она удивленно округлила небесно-голубые глаза:

– Так вы меня знаете? Я польщена.

Квинн заставил их выучить все имена. Эту леди было легко запомнить: она всегда ставила себя на первое место. Тем не менее это была возможность подобраться поближе к Салвессе и Чарли, поэтому Кассек предложил девушке руку:

– Не хотите ли прогуляться по саду, миледи?

– Это было бы чудесно!

В ее глазах промелькнул жесткий блеск, и она взяла лейтенанта под руку. Через несколько шагов девушка уже тяжело опиралась на Кассека, как будто устала или у нее что-то болело. Кассек поддерживал ее, уклоняясь от зонтика, который она держала над собой другой рукой. Жаклин засмеялась, когда они повернули за угол, хотя не казалось, что ей так уж весело.

– О, вот она где, – сказала она, кивнув на Салвессу, которая бросила на них взгляд и вновь сосредоточилась на Чарли. И взгляд этот отнюдь не был дружелюбным. – Ее не было с нами за обедом, но я нисколько не удивлена, что она здесь. Казалось бы, с такими веснушками ей бы стоило избегать солнца, но, думаю, она бы даже ночевала на улице, если бы могла.

Жаклин пошла прочь от Салвессы и Чарли, и Кассеку пришлось последовать за ней. И хотя ответ был и так понятен, лейтенант все же спросил:

– Так вы дружите с леди Салвессой?

– Конечно нет. Я не общаюсь с простолюдинами. Кассек застыл на месте, и Жаклин подняла взгляд: – Вы не знали? – Она казалась испуганной. – О боже! Я была уверена, что сваха сказала вам, раз вы нас охраняете. Поверить не могу, что она не стала объяснять!

– Леди Жаклин, вы хотите сказать, что Салвесса не леди?

Она, сверкнув накрашенными ногтями, взмахнула руками, а потом вцепилась в него:

– Не говорите никому, что я вам рассказала, сэр. Я просто… думала, что вы и так знаете.

– Но почему она едет с вами?

Девушка явно хотела еще посплетничать.

– Это дела госпожи Роделл. Они не хотят, чтобы кто-то знал. Я даже не знаю точно, как ее на самом деле зовут. – Жаклин подняла на него умоляющий взгляд и так глубоко вздохнула, что Кассек испугался за ее корсет. – Я не должна была говорить! Пожалуйста, обещайте, что никому не расскажете!

– Не скажу ни слова, миледи.

23

Чарли стоял по стойке «смирно», он был очень доволен собой.

– Сэр, я обедал с леди Салвессой. Я хотел бы доложить о нашем разговоре.

Квинн разрывался между желанием накричать на него и расхохотаться. Кассек, прислонившись к двери за спиной Чарли, пытался сохранить невозмутимое выражение лица. Квинн заставил себя сурово посмотреть на брата:

– Ты не спросил разрешения. Лейтенанту Кассеку пришлось тебя искать.

– Вы говорили, что нужно побольше о ней узнать. Мне подвернулась эта возможность, и я решил ею воспользоваться, – крайне серьезно ответил Чарли.

Касс закашлялся. Квинн откинулся в кресле, прикрыв рот рукой:

– Хорошо. Докладывай.

– Во-первых, сэр, хочу уверить вас, что о Хорьке мы вовсе не говорили. Она о нем даже не спрашивала.

Квинн слегка расслабился:

– Что ты узнал?

Чарли, торжествуя, улыбнулся:

– Месяц назад ей исполнилось семнадцать лет.

Возраст для него многое значил. Потом он принялся пересказывать болтовню о переломах, лазании по деревьям и о том, как девушка учила читать своих четверых двоюродных сестер и братьев, когда жила с дядей и тетей в поместье Бродмор. Лишь немногое было полезно, но Хорек не смог добиться от Салвессы и этого.

– А о чем еще вы говорили?

– По большей части обо мне, сэр. Ей было интересно узнать о моем доме и семье. О том, как я стал пажом, о путешествиях с армией, о местах, где я побывал, и о том, как я учусь, чтобы стать офицером, как вы.

«Информация обо мне через посредника. Сойка, ты поистине умна!» – подумал Квинн. Через голову Чарли он видел по лицу Кассека, что тот пришел к такому же умозаключению.

– А о ком-то еще из нас она спрашивала?

– Только о том, хорошо ли со мной обходятся. Я сказал, что да, но больше ничего не сказал, чтобы случайно не разболтать что-нибудь про тебя, Вяза или Роберта.

Квинн еще раз обдумал весь диалог и понял, что его беспокоит.

– Когда вы говорили о твоей службе, о чем именно шла речь?

Чарли задумался.

– О численности армии, о том, с какой скоростью она передвигается, о разных видах войск, о снабжении… Девушки не знают ни о чем таком. Ей было очень любопытно.

Квинн похолодел:

– Безусловно.

Он отпустил Чарли, и Кассек закрыл за ним дверь:

– Он искренне хотел помочь. Не думаю, что он сказал ей что-то такое, что мы бы не сочли общеизвестным.

– Она умеет пробуждать в людях доверие, – ответил Квинн и постучал пальцем по губе. – Но Чарли неплохо разбирается в людях. В детстве он всегда понимал, кто именно из слуг ворует. И он очень тонко чувствует ложь.

Кассек сел на стул напротив Квинна:

– Слова леди Жаклин теперь обретают смысл. Сойка – секретарь госпожи Роделл.

– Но зачем тогда она путешествует под видом невесты? – Квинн вскинул руку. – И так интересуется армией?

– Ты думаешь, она шпионка?

– Она говорит по-кимисарски. Ты знал об этом?

Кассек удивленно вскинул брови:

– В донесениях Хорька этого не было.

– Впрочем, я и сам говорю по-кимисарски, и ты тоже. Это не делает нас предателями. – Квинн не обратил внимания на взгляд, которым наградил его товарищ. – Прошлым вечером она читала книгу кимисарского геолога о горном деле.

– Непростое чтение.

– Не сильно отличается от того, что Хорек замечал за ней обычно. Может, она интересуется горными породами.

– Алекс.

Серьезный тон Кассека заставил Квинна наконец посмотреть ему в глаза.

– Нам нужна информация, которую Хорек не сможет узнать.

Квинн неохотно кивнул. Нужно было выяснить, что в том журнале.

24

Утро после дня богослужения Сальвия и Клэр начали в библиотеке. Клэр поглощала книги, которые Сальвия для нее отобрала, а сама Сальвия немного почитала, а потом принялась заносить в свой журнал то, что вытянула из Чарли. В свои девять лет он знал об армии куда больше, чем она. И это только подчеркивало тот факт, что Вяз ничего ей не рассказывал. Что он скрывал? Чарли был братом капитана Квинна, так что, как только Сальвии удалось разговорить пажа, она сосредоточилась на истории его семьи. Он столько всего рассказал о доме и близких, что даже Сальвия не смогла все запомнить. Оказалось, что Квинны – военная династия и оба сына, судя по всему, пошли по стопам отца. Капитан Квинн получил очередное звание намного раньше, чем сверстники. Так что либо он действительно был весьма талантлив, либо все хотели, чтобы генеральский сын казался талантливым.

Когда они с Клэр прервали чтение ради обеда, Сальвия обратила внимание на солдат из сопровождения. Они беспокойно суетились, выставляли своих часовых на стенах замка и рядом с помещениями, в которых разместились леди. Это слегка встревожило девушку. Почему они ведут себя в глубине своей собственной страны как на территории врага? Может, вечером удастся улучить минутку для разговора с лейтенантом Кассеком и спросить его об этом.

В надежде, что Вяз придет опять, Сальвия осталась в библиотеке, даже когда Клэр отправилась отдохнуть перед вечерним приемом. Сальвия не знала, сможет ли она напрямую спросить его о том, что ее беспокоит, но поняла, что скучает по его обществу. Или, может, по тому, что он всегда был рад ее видеть? Она покачала головой, возвращаясь к книге. Сперва Клэр, а теперь и Вяз. К дружбе было сложно привыкнуть, но теперь, когда Сальвия познала этот вкус, ей хотелось все больше и больше.

Клэр была уже одета, когда в комнату вернулась Сальвия. Она предложила помочь с прической, и Клэр согласилась. Она казалась непривычно молчаливой, а Сальвия не возражала против тишины, так что молча зачесывала гладкие блестящие волосы подруги наверх, размышляя о том, как заговорить с лейтенантом Кассеком. Вдруг она поняла, что Клэр о чем-то ее спросила. Сальвия вынула изо рта шпильку:

– Прости, что ты сказала?

– Вы уже подобрали для меня мужа? – повторила Клэр.

– Я не знаю, – ответила Сальвия. Это не выглядело как просьба о какой-то услуге, скорее казалось, что вопрос был продиктован страхом. – Я на самом деле не занимаюсь сделками. Я только собираю информацию, которая для них используется. А какого мужа ты бы хотела?

Клэр смотрела вниз, на свои руки, которые тем временем теребили завязки лифа:

– Чтобы он был добрый – по-настоящему. И не слишком сильно старше меня.

Тут в голове у Сальвии все стало на свои места. Сестру Клэр, Софию, два года назад выдали замуж за графа д'Амирана. Дарнесса как-то сказала, что ни одна уважающая себя сваха не отдала бы девушку столь жестокосердному человеку. Сальвия заколола последний из локонов:

– Это как-то связано с твоей сестрой?

– Наверное. Она несчастна. – Клэр вздыхала так, словно вот-вот расплачется. – Он… недобрый человек. А теперь она носит ребенка – уже второго на самом деле. – Она говорила все быстрее и быстрее. – В прошлом году он разозлился и столкнул ее с лестницы, и она потеряла первого ребенка. А теперь он ее просто бьет.

Сальвия села на лавку и обняла Клэр за плечи, которые вздрагивали от сдерживаемых рыданий. Клэр подняла глаза и посмотрела на подругу испуганно, словно загнанное животное:

– Я не хотела ехать… Мой отец солгал… Мне всего пятнадцать… – Она всхлипнула, и, ни на мгновение не задумавшись, Сальвия обняла ее и прижала к себе.

Клэр рыдала, выплакивая страхи, которым раньше не было выхода. Яростное желание защитить девушку от страшной судьбы овладело Сальвией. Она раскачивалась вместе с подругой, сжимая ее в объятиях. Конечно, дядя Уиллиам не самый достойный человек, но он так с Сальвией никогда бы не поступил.

– Не бойся, – повторяла она снова и снова. – Я этого не допущу.

Наконец рыдания Клэр стали утихать.

– Но что ты можешь сделать? – икая, выдавила она.

– Пока не знаю, но я придумаю что-нибудь. Если тебе пятнадцать, выдавать тебя замуж противозаконно.

– Я не могу вернуться домой без жениха. Отец меня убьет.

Сальвия взяла Клэр за подбородок и посмотрела ей в лицо:

– Клэр, я тебе клянусь: я этого не допущу.

Она говорила так решительно, что карие глаза Клэр расширились от удивления.

– Я тебе верю, – прошептала она.

– Вот и хорошо. Пойдем умываться. Мы же не хотим опоздать к ужину.

25

Большую часть вечера Сальвия сопровождала Клэр, тем самым отпугивая от нее кавалеров, хотя сама по-прежнему хотела поговорить с Кассеком. Это был настоящий званый ужин, в большом зале и со множеством гостей. Сам барон Андервуд уже был женат, но он стремился впечатлить невест и знать своим гостеприимством. Это была удачная возможность для сбора информации, но сегодня Сальвия оставила работу ради того, чтобы поддержать Клэр, которая выглядела совсем измотанной. Когда все сели за стол, неравное социальное положение заставило девушек разделиться, но Сальвия продолжала наблюдать за подругой через стол, выискивая признаки возможного срыва. Глядя на Клэр, она сунула в рот ложку какого-то блюда и только потом поняла, что оно полностью состояло из больших склизких луковиц. Сальвию передернуло, но она заставила себя это проглотить, а потом несколько раз прополоскала рот вином. После этого ей стало так дурно, что она не могла съесть даже кусочка хлеба.

После десерта Сальвия вернулась к Клэр и стала придумывать повод им обеим пораньше уйти. Лейтенант Кассек тоже был здесь, но Сальвия не рискнула к нему приблизиться: ей все еще было нехорошо, сочетание вина и лука оказалось тошнотворным, так что разрешение загадок пришлось отложить. Двое молодых людей подошли к ним, когда заиграла музыка, но Сальвия развернулась к ним спиной, ни капли не беспокоясь, что это может быть принято за грубость.

Возле них остановилась Дарнесса:

– Все в порядке?

Сальвия покачала головой:

– Клэр не слишком хорошо себя чувствует, да и я бы тоже, пожалуй, ушла. Вы не могли бы придумать нам какой-нибудь благовидный предлог?

Она посмотрела на Дарнессу многозначительным взглядом, говорящим, что она все объяснит позже, и сваха кивнула. Девушки двинулись к массивным двустворчатым деревянным дверям, и тут навстречу им вышел лейтенант Кассек:

– Леди Салвесса, неужели вы уже уходите? Я надеялся на танец или хотя бы на беседу с вами.

– Боюсь, я и моя подруга не слишком хорошо себя чувствуем. Прошу нас извинить. – Она попыталась обойти лейтенанта, но тот преградил ей путь.

Это была именно та возможность, которая была так нужна Сальвии, но она не могла оставить Клэр одну. Кассек внимательно поглядел на нее и жестом подозвал еще одного офицера. А потом сказал, обращаясь к Сальвии:

– Если вы не слишком хорошо себя чувствуете, возможно, вам полегчает на свежем воздухе, в саду.

Рядом с Клэр появился другой военный, с рыжеватыми волосами и золотистыми глазами.

– Рад представить лейтенанта Грэмвелла, миледи.

Тот поклонился и предложил Клэр руку. Клэр испуганно оглянулась, но Сальвия прошептала ей:

– Он сможет тебя поддержать лучше, чем я. Я буду рядом.

Слегка дрожа, Клэр взяла его под руку и позволила увести себя прочь. Сальвия приняла предложенную руку Кассека, и они пошли следом. Лейтенант молча вел Сальвию в сад, позволив Грэмвеллу с леди Клэр уйти немного вперед, но не выпустив их из виду. Сальвия подумала, что нужно поскорее отвести Клэр в комнату: девушка выглядела совсем измученной.

– С леди Клэр все в порядке? – спросил Кассек.

Сальвия со вздохом покачала головой:

– Это путешествие очень для нее утомительно.

– А как вы, леди Салвесса?

– Я… – Сальвия быстро огляделась вокруг. – Я кое-чем обеспокоена.

– Я могу вам как-то помочь, миледи?

Клэр, судя по всему, несколько повеселела. Последние три дня Сальвия наблюдала за лейтенантом Грэмвеллом и пришла к выводу, что он достойный молодой человек. Может быть, общение с ним избавит Клэр от страха перед замужеством.

– С того момента, как мы сюда прибыли, я ни разу не видела рядового Возчика, – сказала она. – Надеюсь, капитан не запретил ему занятия.

– Нет, миледи, – возразил Кассек. – Он просто занят. Сегодня капитан отправил его в патруль.

– Ах, вот как! – Сальвия изобразила удивление, хотя на самом деле не была удивлена. – Я думала, он только правит повозками.

Кассек слегка изменился в лице.

– Капитан хочет, чтобы все его подчиненные могли хорошо держаться в седле.

– И сражаться, – добавила она. – Чарли говорил мне, что у вас этому учат даже пажей и поваров.

Кассек помолчал.

– Похоже, вы довольно многое узнали об устройстве армии.

– Да не особенно. – Она передернула плечами, думая о том, как бы Чарли не попало за его рассказы. – Просто до этой поездки я вообще ничего не знала. – Она склонила голову набок и посмотрела на него. – Именно поэтому мне хотелось бы проверить одно предположение. Мне показалось или все солдаты со вчерашнего вечера чем-то обеспокоены?

Снова молчание. Лейтенант Кассек явно был вдумчивым человеком.

– Вы весьма проницательны, миледи, но я не могу ничего вам рассказать.

Его внезапное напряжение оказалось заразительным. У Сальвии пробежал холодок по спине, когда она вспомнила, как Вяз сурово смотрел в сторону леса, готовый сразиться с любым врагом.

– Нам кто-то угрожает?

– Возможно. Но, миледи, я не могу об этом говорить.

– Я… – Она заколебалась. – Я бы очень хотела как-то помочь. Иногда быть женщиной очень неприятно. Я чувствую себя беспомощной.

Его лицо, плохо видное в полумраке, повернулось к ней, белые зубы сверкнули в улыбке:

– Если нам понадобится залезть на дерево, мы обязательно к вам обратимся.

Сальвия рассмеялась:

– Значит, Чарли вам рассказал.

– Верно. – Прежде чем она успела ответить, Кассек произнес: – А вы знаете, что у капитана Квинна есть сестра вашего возраста? Она тоже будет на Конкордиуме.

Но Сальвию не застала врасплох внезапная смена темы. Девушка уже узнала об этом от Чарли.

– Просто замечательно.

Кассек остановился:

– Миледи, я чем-то вас обидел? Вы говорите так холодно.

– Вы пытаетесь сбить меня с толку.

Он напрягся и отпустил ее руку, и Сальвия поняла, что не ошиблась.

– Я не ребенок, лейтенант. Раз уж вы не хотите ничего говорить, я должна вас предупредить, что умею собирать информацию.

– Я осведомлен об этом, миледи, – тихо ответил он. – Но и вы должны меня понять. Мы пока не уверены в природе этой угрозы, и у меня строжайший приказ не обсуждать это ни с кем из посторонних. Капитан не знает, кому можно доверять, а кому нет.

Сальвия сложила руки на груди. Было удивительно, как капитану удалось, будучи столь отстраненным, иметь такое огромное влияние на подчиненных. Она все эти дни наблюдала за ним, и он всегда отпугивал ее своим высокомерием и тем, как, судя по всему, перепоручал лейтенанту Кассеку всю свою работу.

– Меня интересует капитан Квинн. Неужели он действительно такой замечательный, как говорит Чарли?

Кассек сжал губы так, как будто пытался удержаться от улыбки:

– Конечно, он неидеален, как и все мы.

– Но он ваш лучший друг.

Это всерьез его удивило:

– Откуда вы знаете?

Она пожала плечами и пошла дальше. Кассек относился к капитану так же, как и Чарли, значит, его суждения были необъективны.

– Достаточно посмотреть, как вы о нем говорите. Как держите себя при этом. Он вам как брат.

Кассек снова предложил ей руку:

– Ближе, чем мои родные четверо братьев.

Сальвия взяла его под руку и позволила чуть замедлить шаг.

– Тогда расскажите мне о вашей семье.

26

Квинн скользнул в комнату девушек. Нужно было спешить. Кассек мог задержать Сойку лишь ненадолго. Света от очага было достаточно, чтобы найти свечу, и Квинн зажег ее от углей. Со свечой стало лучше видно две пустые кровати и стоявшие в ногах сундуки. По одному их виду сразу было понято, какой именно принадлежит Салвессе.

Сундук был заперт, так что Квинн поставил подсвечник, достал из кармана маленькую отмычку и принялся за работу. Через несколько секунд замок открылся. Квинн быстро окинул взглядом содержимое сундука, чтобы запомнить, как все было уложено, а потом принялся за поиски. То, что он искал, лежало на самом дне. Квинн наклонился и взял в руки толстый журнал в тяжелом кожаном переплете, ощутив исходивший от тканей легкий запах лаванды и шалфея. Этот аромат на мгновение спутал Квинну мысли, но потом он все-таки достал журнал, опустил крышку и раскрыл его.

В пляшущем свете свечи Квин просмотрел все записи Сойки: имена мужчин, их внешность, предпочтения, антипатии, характер, происхождение, заключенные в роду браки… Ни слова об армии и ничего похожего на шифр. Тревога, которая владела Квинном в последние дни, начала рассеиваться.

Ближе к концу он добрался до списка открытых для женитьбы мужчин, там были и его офицеры. Хорек почти ничего не говорил Салвессе, но ее проницательность и то, как много она смогла выяснить всего за несколько дней, поразили Квинна. Если Хорьку удастся с ней сблизиться, в замке д'Амирана она будет неоценимой помощницей. Размышляя об открывшихся возможностях, Квинн перевернул последнюю исписанную страницу.

Капитан ___________ Квинн, род. ≈ 488, доступен: ≈ 522

1‑я армия, 9‑й отряд кавалерии

Родители: генерал Пендлтон Квинн, леди Кастелла Кери Квинн

Сперва Квинна задело, что Салвесса так и не удосужилась узнать его имя, но потом он прочел данную ему характеристику, и все внутри перевернулось. Высокомерный. Холодный. Кичливый. Скрытный. Салвесса весьма точно определила качества его друзей, так что его собственный портрет обеспокоил капитана. Ниже шло подробное описание его семьи и армейской карьеры. Он не удивился, увидев имена своих сестер.

Родственники:

Серена ≈ 490 (замужем), Габриэлла ≈ 492 (509 – в поиске), Изабель ≈ 493, Бренна ≈ 496, Джейд ≈ 497, Амелия ≈ 499

Все было верно. Должно быть, Сойка все это запомнила из рассказов Чарли. Все-таки она поразительно умна.

Снизу была приписка:

Чарлтен (Чарли) Квинн, паж, род. ≈ 500

Милый, наивный, умный, трудолюбивый, обожает брата

На 509 г. проходит подготовку. Звание – в 518 г. Доступен в 524 г.

А Сойка мыслит стратегически. Кстати, а что по поводу нее самой? Квинн нахмурился и снова открыл страницу, которую пролистал чуть раньше.

Лорд Уиллиам Бродмор, леди Брелора Лучник‑Бродмор

Джонатан 496, Ханна 498, Кристофер 499, Астра 503 (бастард)

Четверо детей, и все достаточно юны, чтобы Сойка могла их обучать. Либо Чарли выяснил правду, либо легенда Сойки весьма тщательно продумана. Квинн не хотел сбрасывать со счетов то, что его брат не заподозрил ее во лжи.

Жена лорда Бродмора явно родилась в простой семье, но фамилия Салвессы говорила о том, что она родственница самого лорда. Она родилась раньше, чем лорд Бродмор женился, так что, возможно, была его внебрачной дочерью. Благородные господа часто зачинали детей со служанками – обычно либо до брака, либо уже после того, как обзавелись достаточным количеством наследников. Эта версия подкреплялась и тем, что среди детей Бродмора была девочка-бастард.

Возможно, Сойке дали соответствующее ситуации имя и просто сплавили в семью, которую она впоследствии считала своей? Если, конечно, ее действительно зовут Салвесса Бродмор. Леди Жаклин, например, в этом сомневается. И Сойки нет вообще ни в каких списках, которые Квинн смог найти. Кто же она, черт побери, такая? Время заканчивалось. Квинн, потеряв выдержку, захлопнул журнал. В любом случае в нем не было ничего опасного в военном смысле, а именно этого Квинн больше всего боялся. Он положил журнал обратно на дно сундука и поискал другие книги, письма или скрытые отделения. Ничего не найдя, он привел все в первоначальный порядок, закрыл крышку и защелкнул замок. Потом задул свечу, поставил ее на место и выскользнул за дверь.

Он чуть было не опоздал. Голос Кассека уже эхом разносился по коридору, и Квинн нырнул в тень. Кассек и леди Салвесса прошли мимо него, за ними следом и Грэмвелл с леди Клэр. Квинн улыбнулся сам себе. Может, Салвесса и не шпионка, но ее наблюдения о Кассеке в журнале сегодня пополнятся.

27

Офицеры проводили девушек до дверей комнаты. Сальвия волновалась, что слишком увлеклась разговором с лейтенантом Кассеком, но потом заметила мечтательную улыбку леди Клэр, когда Грэмвелл на прощание поцеловал ее руку. Насчет него Сальвия не ошиблась. Девушки помогли друг другу раздеться, потом Клэр принялась готовить чай, а Сальвия достала свой журнал. Стоило записать то, что она узнала, пока не забылось. Кроме того, Клэр не терпелось поделиться деталями своей беседы с Грэмвеллом, так что это тоже можно было использовать. Но только когда подруга назвала его по имени – Люк, Сальвия поняла, какое сильное впечатление он на нее произвел.

Сальвия отвернулась, пряча улыбку, и взяла со стола подсвечник, чтобы зажечь свечу и начать работать. Но воск на ее верхушке был теплым и мягким. Улыбка Сальвии тут же погасла. В комнате кто-то побывал.

28

Квинн постукивал по столу, сидя в ожидании у себя в кабинете. Она была ему нужна. Она справлялась лучше, чем Хорек. Но если Сойка действительно помощница госпожи Роделл, то Квинну потребуется разрешение от свахи, особенно учитывая, что – и кого – ему нужно скрывать. Кроме того, он по-прежнему не знал, кто Сальвия на самом деле, и это нужно было выяснить. Перед его глазами снова встали слова, которые она о нем написала: Высокомерный. Холодный. Кичливый. Скрытный. Она не ошиблась.

В дверь постучали, и вошел Кассек, ведя за собой сваху. Она была одета для приема – Кассек привел ее как раз из главного зала. Он помог ей сесть в кресло напротив капитана и оставил их наедине. Квинн сложил руки на столе и подождал, пока сваха поймет, кто он.

– Спасибо, что пришли, мадам, – сказал он, пока она еще не успела ничего произнести. – Я прошу прощения за то, что не встретился с вами раньше.

– Понимаю почему, – сказала она, приподняв накрашенную бровь. – Вы занятой человек, капитан.

Он поерзал на стуле:

– Я должен спросить вас о леди Салвессе.

– Разумеется. У меня тоже есть пара вопросов относительно Вяза Возчика.

Он вздрогнул:

– Я объясню все, что смогу.

Ее голубые глаза сузились.

– Можете сначала объяснить, зачем вы с ней играете?

Квинн покачал головой:

– У меня нет ни малейшего желания играть с ней.

– Правда? – Она нависла над столом. – Может быть, мне следует сообщить о ваших действиях барону Андервуду? Или, допустим, вашему отцу?

Приставила нож к горлу. Столь прямолинейные женщины редко встречаются.

– Вы явно готовы вступиться за нее. К другим девушкам вы так же относитесь?

– Ну разумеется, – огрызнулась она. – Родители доверили их мне.

– Но Салвесса на особом положении.

– Заметим, не я это сказала.

– Верно. – Квинн откинулся на спинку кресла и сложил руки на груди. – Она мне нужна. У нее особое положение.

Сваха четко взвешивала каждое слово:

– И что же это за положение?

– Она легко перемещается между социальными группами, находя общий язык со всеми.

– Не могу сказать, что она единственная в нашей маленькой компании это умеет. – Госпожа Роделл ухмыльнулась, а капитан поморщился.

– К тому же она очень наблюдательна. – Он сплел руки в замок и тер большие пальцы один о другой, тщательно подбирая слова. – До меня дошли слухи, что Салвесса не титулованная леди, это правда?

– С этим… все сложно, – сказала сваха, не глядя ему в глаза.

– Незаконный ребенок?

– Нет. Она на попечении знатной семьи, но простолюдинка по рождению. – Сваха замолчала, наблюдая за ним, но его лицо не изменилось. – Она моя помощница и ученица, но, как вы могли заметить, определенную информацию проще разузнать, если притвориться леди. Большинство невест возмущены ее присутствием, но они также знают, что она способна как создавать пары, так и разрушать их, поэтому стараются обходиться с ней вежливо.

Наконец все, что Квинн знал о Сойке, сложилось в единую картину. Он почувствовал большое облегчение, узнав, что она не обманывала. Квинн задумчиво постучал пальцем по губе, мысли метались в голове.

– Думаю, мне это подходит. Мне нужна любая информация, которую она может разузнать.

– Вы хотите, чтобы она шпионила?

Квинн сжал губы:

– Я предпочитаю другое слово, но в целом да.

Сваха выпрямилась:

– Я не позволю вам использовать ее в ваших солдафонских играх.

– Это не игра. – Квинн покачал головой. – Это вопрос жизни и смерти.

Он ждал, пока сваха осмыслит новую информацию. Гнев на ее лице постепенно уступил место страху, хотя сама она не двигалась.

– Я должен быть уверен, что вам можно доверять. Оттенок гнева снова появился на ее лице:

– Доверие может быть только взаимным, капитан.

– Намек понят, – сказал он. – Я буду с вами предельно честен, но некоторые вещи должны остаться тайной. – Он сделал паузу. – Вы обещаете молчать? Все, что я вам скажу, не должно выйти за пределы этой комнаты.

Сваха нахмурилась:

– Даю вам слово, что буду молчать, но полного доверия обещать не могу.

– Справедливо, – сказал Квинн. – Одна из задач миссии сопровождения – поиск свидетельств того, что семья д'Амиранов имеет сношения с кимисарцами.

Ее глаза расширились.

– И вы нашли их?

Квинн покачал головой. Он пока не знал, что делают обнаруженные разведкой отряды, а раз так, какой смысл о них говорить.

– Хуже. Д'Амираны собирают армию. Достаточно сильную, чтобы свергнуть короля.

– И это пока половина знати страны в Теннеголе, – прошептала сваха.

– Именно. И мы единственные, кто знает об этом.

– Но… ваш отец и армия на юге…

– Разделилась, преследуя дюжины кимисарских отрядов, пересекших границу. – По крайней мере, именно так обстояли дела в последний раз, как Квинн получал оттуда вести. – Они не ожидают атаки с тыла. Я бы предупредил их, если бы мог, но, боюсь, мы от них отрезаны.

– Значит, мы вернемся в Крессеру, где безопасно? – спросила сваха.

– Нет, нужно двигаться дальше, собирать информацию и делать вид, что мы ни о чем не догадываемся. Мы единственные, кто может предупредить короля.

Ее лицо налилось яростью.

– Вы подвергаете нас опасности, строя из себя героя.

– А как вы думаете, что будет, если мы повернем назад? – спросил он спокойно.

Сваха побледнела:

– Они поймут, что мы все знаем.

– И?

– Мы станем жертвами.

– Первыми из многих. Я рад, что вы это понимаете, – сказал он.

Госпожа Роделл на несколько секунд прикрыла глаза, глубоко вздохнув, затем открыла их и взглянула прямо на него.

– Чем я могу помочь?

– Девушки не должны ничего знать. Все, кто знает, подвергаются опасности, и в их числе теперь и вы. Если граф выяснит, что мы следим за ним, все будет кончено. – Квинн глубоко вздохнул. – Но мне нужна Салвесса. Как леди, она может открыть то, чего не можем мы. И с вашей помощью я могу использовать это во благо.

В этот момент сваха осознала:

– Так вы не собираетесь рассказывать ей о том, что происходит!

– Я был бы рад, но ради ее безопасности и безопасности остальных девушек ей лучше ничего не знать.

Госпожа Роделл была весьма наблюдательна и уже могла заподозрить, что Роберт тоже с ними. Но она не спрашивала, а Квинн считал, что лучше ей не знать точно.

– Чем меньше она знает, тем в большей безопасности находится, – настаивал он. – Я могу лишь обещать, что она узнает то, что необходимо. Я не хотел бы причинять ей боль.

Сваха в упор взглянула на него:

– Если вы продолжите ее обманывать, это неизбежно произойдет.

Он опустил взгляд и посмотрел на свои руки:

– Да, я знаю. Я с этим смирился. Моя работа не всегда проста и легка. Как и ваша.

Снова подняв глаза, он увидел оттенок сочувствия в ее взгляде. Она вздохнула:

– И как вы планируете ее использовать? Не уверена, что в вашем положении это вообще возможно.

– Я хочу развить их дружбу с Вязом Возчиком. Она будет доверять ему и следовать его указаниям.

Госпожа Роделл покачала головой:

– Она гораздо выше него по статусу. Это уже граничит с непристойностью, а так будет выглядеть совсем подозрительно.

– Однозначно, – согласился Квинн. – Но все остальные варианты привлекут к ней слишком много внимания. А Вяз никому не интересен, и именно поэтому он так полезен. Они уже знакомы, так что если я подниму его статус, то им будет гораздо легче подружиться. Уже завтра он станет сержантом, и ему не придется больше управлять повозками.

Сваха сложила руки на груди:

– А разве Вяз Возчик не имя внебрачного сына короля?

Квинн снова поднял взгляд на нее:

– Да, это так. Вы хорошо осведомлены.

– Просто потому, что я знаю имя некоего открытого для замужества юноши королевских кровей? Вы меня оскорбляете, – сказала сваха.

Значит, она следила за ним с самого начала.

– Полагаю, именно поэтому вы вообще позволили ей общаться с Вязом. А сама Салвесса знает?

Сваха покачала головой:

– На самом деле ее имя – Сальвия, и нет, она не знает. По правде говоря, я хотела узнать, будет ли он подходящей парой для нее. Если бы она знала, то сама все испортила бы своим упрямством.

Квинн потер свое лицо, чтобы скрыть краску, появившуюся на щеках. У него было чувство, что сваха по-прежнему хочет, чтобы эта пара сошлась.

– Я думаю, что чем быстрее она где-то наткнется на эту информацию, тем лучше. Кроме части с замужеством, разумеется. – Он наклонился вперед. – Но сейчас мне нужно, чтобы вы рассказали мне о ней как можно больше, чтобы нам было легче с ней поладить.

Госпожа Роделл подняла брови:

– Сколько у вас времени?

29

Сальвия проснулась рано, все еще чувствуя желание что-нибудь разбить. Когда Клэр легла спать, Сальвия перебрала все свои вещи, пытаясь понять, трогал ли их кто-нибудь. Все лежало на своих местах, и все же что-то было не так. Она пролистала свой журнал в надежде найти какие-то следы, и обнаружила на страницах две капли воска и пятно, которого точно не было раньше. Кто-то вломился именно из-за этой книги. И этим кем-то был Вяз Возчик.

Журнал всегда его завораживал. Раньше Сальвия думала, что это от неумения читать, но теперь, вспомнив каждую минуту, проведенную в его компании, она пришла к выводу, что он с самого начала хотел добраться до журнала. И Вяз работал не один. Лейтенант Кассек не дал Сальвии вчера пораньше вернуться в комнату. Она уже знала об армии достаточно, чтобы понять: ни один из них не стал бы действовать без приказа капитана, который, по словам Кассека, обязательно бы одобрил все то, что они устроили с обучением чтению Возчика.

Сальвия торопливо позавтракала и оставила Клэр, пробормотав что-то неубедительное про желание прогуляться. Она направилась в сад, желая хоть немного укротить беспокойство, пылавшее внутри, но это лишь напомнило ей о вчерашней прогулке под руку с лейтенантом. Военные ничем не отличаются от жителей Гарланд-Хилла – ведут себя по-дружески, только если им что-то нужно. Как же глупа она была, не замечая этого! Поглощенная своими мыслями, Сальвия обогнула изгородь и чуть не столкнулась с мужчиной.

– Леди Салвесса, – сказал рядовой Возчик, широко улыбаясь. – Я надеялся разыскать вас для урока чтения.

– Я вас еле узнала, – ответила она, рассматривая его. На нем был черный мундир всадника вместо коричневого жилета и льняной рубашки, к которым она уже привыкла. Руки были вымыты, а аккуратно подстриженные черные волосы делали его на несколько лет старше.

Вяз приподнял руки, давая ей лучше рассмотреть мундир. Он был уже не нов – потертости в некоторых местах свидетельствовали о том, что мундиру не меньше года. Сальвию снова накрыло волной ярости. Сколько же лжи было в рассказах Вяза?

– Меня повысили до сержанта. Больше никаких повозок! – Вяз опустил руки. – И за это я должен поблагодарить вас, миледи.

– Неужели? – холодно сказала она, и он испуганно отступил на шаг назад.

– Капитан Квинн говорит, что моя попытка стать лучше выделила меня из массы.

– И вы хотите продолжить?

– Если миледи пожелает. – Вяз несмело взглянул на нее.

– Тогда лучше времени, чем сейчас, не найти. – Сальвия повернулась на каблуках и зашагала прочь, заставив его броситься следом за ней.

Он не пытался начать беседу, пока они шли к замку. В библиотеке, вдали от слуг, Вяз закрыл дверь и спросил:

– Что-то не так, миледи?

– Это вы мне скажите, – ответила Сальвия, направляясь к письменному столу. – Я бы хотела, чтобы вы кое-что сделали перед тем, как мы начнем. – Она достала из стопки на столе клочок бумаги и написала два предложения графитовой палочкой. Затем повернулась и вручила Возчику бумагу:

– Прочтите вслух, пожалуйста.

Он посмотрел на написанное, и глаза его расширились. Голос дрожал, когда он, повинуясь, прочел: «Я вас обманул. Я уже умею читать». Сальвия скрестила руки на груди. Она думала, что, когда Вяз скажет это вслух, ей полегчает, но это не помогло.

– Не стесняйтесь, объяснитесь. Можете начать с того вечера, когда мы познакомились.

Он опустил бумагу и, сглотнув, сказал:

– Мне было приказано наблюдать за дамами.

Это нисколько не удивило Сальвию.

– Так вы шпион.

– В некотором роде, миледи.

– Я не понимаю, – сказала она. – Зачем вообще следить за нами? За мной?

Вяз поджал губы:

– По приказу капитана Квинна я должен был найти в вашей группе источник информации и докладывать обо всем необычном.

Сальвия почувствовала, как внутри все сжалось.

– Так вот зачем я вам понадобилась.

– Вовсе нет, – торопливо ответил он, но затем поморщился. – Ну, то есть… да. Я не хотел использовать вас, но затем вы предложили научить меня читать, и лейтенант Кассек усмотрел в этом возможность. – Вяз замолчал, затем добавил: – Как и капитан Квинн.

Сальвия вспыхнула:

– Вы хоть представляете, как унизительно узнать, что все эти дни вы дурачили меня?

Вяз опустил голову:

– Притворяться неграмотным болваном ничуть не лучше. У вас, по крайней мере, были благородные намерения.

Но это было не совсем так. Конечно, Сальвия хотела ему помочь, а еще она надеялась собрать информацию для Дарнессы. Сальвии в голову пришла еще одна мысль.

– Вас ведь не повысили, не так ли? Вы и раньше были сержантом и патрульным.

Он кивнул:

– Когда ты рядовой, проще выполнять задачи. Никто не обращает на тебя внимания.

Сальвия должна была догадаться. Его манеры отличались от манер людей, принадлежащих к низкому рангу. Просто он ей слишком нравился и она не хотела подозревать его во лжи.

– Простите, миледи, – прошептал он. – Я лишь следовал приказу. Мне была ненавистна каждая минута этого. Но… – Он поднял глаза и робко улыбнулся. – Ваше общество было мне по душе.

В сущности, чем он отличался от нее? То, что ей удавалось вытягивать из мужчин информацию, вовсе не означало, что ей это нравилось. Пресветлый Дух, она даже Чарли сумела использовать в своих интересах. Сальвия откашлялась.

– Но это еще не все. – Она пронзила его суровым взглядом. – Вчера вечером кто-то вломился в мою комнату и прочитал мои записи.

Вяз побледнел. Значит, Сальвия догадалась, что это был он.

– Но зачем? – Она хотела говорить рассерженно, но в ее голосе звучала только обида.

Он умоляюще сложил ладони:

– Вы задавали так много вопросов. Записывали наблюдения. Для солдата все это выглядит как…

– Шпионаж, – закончила Сальвия. – Тем более если он сам этим занимается.

Вяз обреченно кивнул:

– Простите меня. Я этого не хотел.

В тот вечер, когда они познакомились, Сальвия много говорила о повиновении приказам, и Вяза это задело. Сначала ей показалось, что он просто принял все слишком близко к сердцу, но теперь она поняла, что затронула действительно больную тему. Что еще ему приказывал капитан?

– Но я хотел очистить вас от подозрений, – сказал он. – Нам нужно было знать наверняка, учитывая то, что узнал капитан.

Сальвия выпрямилась. Кассек вчера уклонился от ее вопросов, но сейчас она могла все же узнать ответы. Она поморщилась: все-таки кто кого на самом деле использовал?

– Я уже знаю, что нам что-то угрожает. В чем дело? Вяз покачал головой:

– Я не могу вам сказать. Я даже не знаю всего. Моим заданием было найти кого-то, кому можно доверять.

– Но как я могу доверять вам, Вяз Возчик? Вы долгое время меня обманывали.

Он опустил плечи:

– Полагаю, никак.

Внезапно Сальвия почувствовала укол жалости. Вяз просто выполнял чужой приказ – и провалил свое задание.

– Зачем капитану понадобился кто-то, кому можно доверять? – мягко спросила она.

– Нам нужен был человек, к которому можно прийти в случае неприятностей и который сообщит, если узнает что-то необычное. – Он посмотрел на смятую бумагу в ладони. – Но вы правы. Я все испортил. – Он отступил на шаг назад. – Еще раз простите меня. Если вы не возражаете, я пойду.

– Подождите. – Она исполнилась чувства вины за свой собственный обман. Было бы гораздо проще, если бы она могла рассказать, что она никакая не леди, а столь же проста по рождению, как и он. Но захотят ли они общаться с ней, если узнают, что она вовсе не невеста? – Я не хочу, чтобы у вас были неприятности.

Вяз пожал плечами:

– У меня еще есть время подружиться с кем-нибудь из служанок. Правда, теперь, когда я снова сержант, это будет сложнее.

– Не говорите глупостей, – ответила она, представив реакцию капитана на этот провал. – Я буду вашим источником.

Вяз, просияв, поднял на нее темные глаза:

– Вы не сердитесь, миледи?

Сальвия нахмурилась, хотя почти весь ее гнев улетучился:

– Я этого не говорила. Знаете, ваш капитан мог бы просто спросить меня о моих записях или объяснить, что ему нужно.

– Он вовсе не хотел обидеть вас. – Вяз выпрямился и подошел ближе. – Мне было поручено передать вам его извинения.

– Хм-м… – Сальвия наморщила лоб, глядя на него. – Так, значит, в определенный момент вы все же должны были рассказать мне правду?

Он кивнул:

– Я собирался сказать вам завтра.

– Но как? Разве вы не должны были ехать на лошади, а не на повозке?

Его лицо расплылось в приятной улыбке:

– Мне разрешено ехать вместе с вами, если вы будете столь добры и согласитесь.

Сальвия непроизвольно улыбнулась в ответ, хотя прекрасно знала, что Квинн ни за что этого не позволит, если не получит от нее того, что ему нужно.

– Не скажу, что меня часто называют доброй. Но если это позволит мне не ехать в фургоне с другими леди, можете называть меня как угодно.

30

После обеда и непродолжительного отдыха, который был так необходим после беспокойной ночи, Сальвия отправилась искать Дарнессу и нашла ее за вышиванием в гостиной выделенных ей покоев.

– Как там Клэр? – спросила Дарнесса, не успела Сальвия даже раскрыть рот.

– Э… – Сальвия задумалась, пытаясь понять, что именно сваха имеет в виду. – Кажется, путешествие сильно ее утомляет. Я должна еще кое-что обдумать, но уже понятно, что нам нужно обсудить ее будущее до приезда в Теннегол.

Дарнесса пожала плечами:

– Когда угодно, как будешь готова. А как поживает Вяз Возчик? Я редко вижу его с тех пор, как мы сюда приехали.

Сальвия закусила губу:

– Его повысили, так что теперь у него много дел.

Она решила не говорить Дарнессе, что на самом деле он всегда был сержантом.

– Вот как? Это благодаря твоим урокам?

Это было сказано чересчур легкомысленным тоном. Дарнесса явно что-то замышляла.

– Не знаю, но сам он так и думает, – сказала Сальвия. – Он даже предложил научить меня ездить верхом в знак благодарности.

– По-моему, это вполне справедливо.

На самом деле Сальвия уже неплохо умела держаться в седле – дядя Уиллиам оказался на удивление открытым в этом вопросе и даже пару раз брал ее с собой на охоту. Однако она специально представила все так, будто Вяз перед ней в долгу, и все равно ожидала от Дарнессы возражений.

– Не думала, что вы разрешите.

– Почему нет? Благородные дамы то и дело ездят верхом, а мне нравится, когда в фургоне много места.

– Но ехать в компании с простолюдином?

Дарнесса пронзительно посмотрела на нее поверх пяльцев:

– Это он тебе так сказал? – Сваха снова сосредоточилась на вышивке и недовольно покачала головой. – Красивый юноша рассказывает тебе небылицы, а ты в них веришь. Ты теряешь свою хватку, ученица!

Сваха так легко согласилась на поездки верхом, что в душе Сальвии появилось нехорошее ощущение, но она все же больше ничего не сказала и отправилась к себе. Похоже, есть какая-то причина, по которой Дарнесса позволила ей общаться с Вязом. Тут могло быть только одно логичное объяснение: сваха прочила его в мужья Сальвии. И так сильно хотела, чтобы все сложилось, что даже была готова позволить ей выйти из роли леди и разрушить свою легенду. Впрочем, само по себе это не беспокоило Сальвию – общество Вяза было приятнее общества дам, – но она подозревала, что дело не только в этом. Значит, есть что-то еще, что она должна о нем узнать.

Так что она пошла на поиски единственного человека, который мог ей помочь. Она обнаружила Чарли на кухне, он помогал грузить припасы в фургоны. Сальвия без церемоний подошла к нему и предложила помощь. Пришлось изощряться, задавая косвенные вопросы, но к моменту возвращения на кухню паж рассказал достаточно, чтобы Сальвия могла сделать кое-какие выводы. Сделав еще один заход, на этот раз с мешком яблок, Сальвия вернулась к себе в комнату. Голова у девушки слегка кружилась. Пресветлый Дух, это объясняет все – и его высокопарную речь, и пренебрежение этикетом, и нежелание выполнять чужие приказы… и реакцию главной свахи.

Сальвия смотрела в огонь очага, позволяя низким пляшущим языкам пламени успокаивать ее мысли. Наверное, сваха просто не смогла сдержать себя. Вяз был единственным мужчиной, к которому Сальвия проявила интерес за все это время, и Дарнесса, вероятно, немедленно решила, что нужно их свести. Но она не знала и не могла знать, что тот проводит время с Сальвией только потому, что так приказал Квинн.

Сальвия почувствовала озноб. Даже если Вяз действительно хочет с ней общаться, его интерес точно исчезнет, как только он узнает, что она вовсе не кандидатка для Конкордиума и вообще не леди. Он может заполучить любую девушку. Даже гордячка Жаклин ему не откажет. Нет, сваха ошибается. Сальвии нечего ему предложить, кроме той помощи, которая нужна армии, и своей искренней дружбы. А на это Сальвия вполне способна.

Тем временем нужно было заняться делом. Сальвия достала свой журнал из глубины сундука и раскрыла на странице, где была запись о капитане Квинне. Дрожащими пальцами окунув перо в чернила, девушка написала на следующей странице:

Вяз Девлинор (Возчик), род. ≈ 489

Сержант, 9‑я армия, 1‑й отряд кавалерии

Отец: король Рэймонд Девлин

Сальвия откинулась на спинку, услышав, как влетел в окно, отразившись эхом от каменных стен снаружи, звон колокола, собиравший всех на ужин. Она поняла, что этим вечером вряд ли будет в силах еще что-то написать, поэтому убрала журнал обратно в глубь сундука, под штаны. Вдруг девушка вспомнила многозначительную улыбку Дарнессы, и хитрая ухмылка появилась на ее собственных губах. «Хотите, чтобы я ездила верхом, Дарнесса? Ну что ж. Вы сами напросились».

31

Герцог д'Амиран поднял взгляд от тарелки – он всегда ужинал поздно, – когда в большой зал его замка в Теганне привели связанного пленника. Его черная с золотым униформа была порванной и грязной и пахла потом и экскрементами. Д'Амиран прикрыл лицо платком с лимонным ароматом и жестом приказал вынуть кляп.

– Предатель! – выкрикнул гонец и попытался плюнуть, но во рту у него пересохло.

Герцог не пошевелился. Скоро гонец будет умолять о смерти. Вообще герцог сомневался, что пленник знает что-то такое, что стоило бы усилий, однако пару вопросов ему все же следовало задать. И в первую очередь спросить о том, почему брат герцога не может разыскать принца. Союзники уже начинали нервничать.

– Как мы схватили этого человека? – спросил герцог.

Капитан Геддс знакомым движением потянул себя за левое ухо, часть которого отсутствовала.

– Его поймали наши кимисарские друзья. Он нес пакет от генерала Квинна командиру почетного сопровождения в замок Андервуд. – Он достал из кармана свернутую пачку бумаг и положил на стол. – Все письма зашифрованы.

Герцог просмотрел бумаги и обратился к пленнику:

– Правильно ли я понимаю, что ключа вы не знаете?

– Правильно, – пленник прямо посмотрел на д'Амирана.

– Я могу выяснить, ваша светлость, – сказал Геддс.

Д'Амиран покачал головой:

– Не думаю, что генерал Квинн настолько глуп, чтобы шифровать послание и отправлять ключ вместе с ним. – Он поджал губы. – Но меня беспокоит, что генерал вообще прибегнул к этому. Значит, он что-то подозревает. – Герцог снова закрыл лицо платком и взмахом руки приказал увести пленного. – Сосредоточьтесь на этом, капитан.

Стражники потащили пленного к черному ходу; гонец не сопротивлялся, но и не содействовал этому.

– Сделайте милость, капитан, – сказал д'Амиран сквозь свою импровизированную маску, и начальник стражи обернулся. – Подождите, пока я закончу ужин, прежде чем слишком погружаться в работу. Знаете ли, крики плохо влияют на пищеварение.

32

Сальвия встала рано и надела брюки, ботинки, льняную рубашку и плотный суконный жилет, заплела волосы и закрыла их шерстяным беретом и капюшоном выцветшего коричневого плаща, затем собрала свои вещи и вышла из крыла для гостей, пока все остальные еще спали. Она прошла на кухню и смешалась там со слугами и солдатами, чтобы перехватить немного еды, прежде чем пойти в конюшни. Найдя главного конюха, Сальвия спросила, где лошадь для леди Салвессы. Он показал, радуясь, что в такое хлопотное утро хоть что-то можно поручить кому-то другому. Она перебрала свободную упряжь, нашла седло со стременами, подтянутыми до нужной длины, и унесла к стойлу.

Сальвию восприняли всерьез и выделили ей не пони или вьючного коня, а свободную верховую лошадь одного из всадников. Сальвия угостила темно-серую кобылу яблоком и стала расчесывать ей гриву гребнем, быстро расположив животное к себе. Осмотрев лошадь и убедившись, что она не хромает и не ранена, Сальвия взяла седло, висевшее на двери стойла, и перекинула через высокую спину кобылы.

Наклонившись, чтоб подтянуть подпругу, она услышала знакомый голос:

– Эй, дружище! К этому седлу нужна лука. – На до пристегнуть ее перед тем, как подтягивать подпругу.

Сальвия широко улыбнулась, но проигнорировала это замечание. Вяз потянул на себя дверцу стойла и встал у Сальвии за спиной:

– Ты слышал? Тебе нужно сперва пристегнуть боковую луку. – Он взял Сальвию за запястье, девушка выпрямилась и посмотрела на него:

– Если вы не возражаете, я поеду без нее.

Вяз застыл в удивлении, держа ее руку в своей. Ростом Сальвия доставала ему лишь до подбородка, и на таком расстоянии ей пришлось вытянуть шею, чтобы посмотреть ему в глаза:

– Если бы вы хоть раз попробовали ездить на лошади в юбке, вы бы меня поняли.

Вяз отпустил ее руку и отступил. Его удивленный взгляд, изучавший ее, ничем не отличался от взглядов всех остальных – все так реагировали, когда Сальвия ходила в штанах; но сейчас ей было сложно сдержаться и не повернуться к нему спиной от смущения. Он покачал головой:

– Одно дело – ехать на передке повозки или в боковом седле, миледи, но боюсь, что вот этого госпожа Роделл не допустит.

– В таком случае, – Сальвия подмигнула, – вам стоит помочь мне как можно дольше не попадаться ей на глаза.

Она вышла на улицу и, подставив лицо солнцу, наслаждалась теплыми лучами. Скучать по дурацкой шляпе она точно не будет, хотя к концу дня у нее наверняка прибавится веснушек. Впрочем, это, пожалуй, справедливая плата за день свободы.

Позже, в пути, Сальвия с восхищением рассматривала пейзажи. Полей становилось все меньше, а скалы попадались все чаще. Леса, через которые проезжал караван, тянулись все дольше. Отряд пересекал Тасмет – формально регион был частью страны, но Сальвии он казался довольно экзотическим. В Крессере из камня строили лишь дома богачей, а крестьяне использовали дерево и покрывали хижины сухой травой. Здесь же даже самые бедные дома были из камня, с темно-серыми сланцевыми крышами.

Сперва Сальвии было неловко, ей казалось, что она производит впечатление наивной деревенской девушки, тем более что теперь ей было известно, кто Вяз такой на самом деле. Он много лет провел в этой местности вместе с армией, так что ему все это было не ново, однако казалось, что он радовался ее впечатлениям вполне искренне, когда указывал на прожилки разноцветных минералов на стенах домов по сторонам. Чувство неловкости постепенно улетучивалось.

К тому же теперь Вяз более охотно отвечал на вопросы о военной службе. Он говорил о сослуживцах как о родных братьях. Вероятно, для него так все и было. Интересно, что он сам об этом думает?

– О моей семье вы теперь знаете, – сказала она. – Расскажите о своей.

Он пожал плечами:

– Да рассказывать особо нечего. Мой отец… важный человек. Я рос, видя его только издалека. Мать очень меня любила, но я за последние годы видел ее лишь несколько раз. Теперь армия – это моя семья. – Он старательно избегал ее взгляда. – Полагаю, мое имя может достаточно рассказать обо мне.

– Для меня это вовсе не важно, – ответила Сальвия, осознав, что он пока не готов к откровенности. – Расскажите об обучении пажей. C трудом верится, что капитан поручает Чарли некоторые вещи, о которых я слышала.

Вяз сдвинул брови. Его кожа была по-аристелиански темной, а волосы почти черными. Сальвии никогда не удалось бы загореть так, как он, даже проведи она все лето на улице, противясь упрекам тети из-за того, что так можно испортить себе цвет лица.

– Лучше всего я помню издевательства старших ребят над младшими. Отец Квинна тогда командовал полком, и Квинн через день после того, как прибыл, подошел прямо к отцу и заявил, что не желает служить в армии, если придется терпеть мерзавцев вроде них до конца своих дней.

Сальвия хихикнула, несмотря на свою неприязнь к капитану:

– Наверное, отец заставил его остаться.

Вяз отрицательно покачал головой:

– Он ответил, что Квинн может возвращаться домой, если пожелает, – никто не собирается учить тех недоумков хорошим манерам. – Он сдержанно улыбнулся. – Квинн воспринял это как вызов, пошел обратно в шатер и затеял драку.

Сальвия фыркнула:

– Наверное, он завоевал всеобщее уважение и на следующий день стал лейтенантом.

Вяз пропустил ее колкость мимо ушей:

– Вовсе нет. Ему здорово досталось, но он так и не сказал, кто его отделал. Пожалуй, учитывая то, что Квинн первый начал, это было единственно правильное решение. – Он задумчиво смотрел на уши своей лошади. – То был очень трудный для него год. Я до сих пор не знаю, как он выдержал.

– Что произошло? – Ей это показалось интересным. – Он ведь все-таки справился.

– Я не знаю точно, – ответил Вяз. – Он просто старался всегда поступать как должно, постепенно приобретал друзей, к которым я себе причисляю, и как-то так вышло, что постепенно стал для всех примером. Он к этому очень серьезно относился – и тогда, и сейчас. К тому моменту, как мы стали оруженосцами, издевательства и драки прекратились, а пажи стали выполнять обязанности, которые раньше поручали оруженосцам, чтобы те смогли заняться чем-то более важным.

Судя по всему, преданность друзей Квинну уходила корнями глубоко в детство. Сальвия невольно подумала, что теперь эта преданность вызывала у них желание угодить ему, несмотря на неприятные приказы. И хотя сейчас Квинн требует от солдат только мелкой лжи, вряд ли он на этом остановится, если никто не будет ему возражать.

Вяз повернулся к ней лицом. Луч света упал на его глаза под другим углом, и они засияли богатым, насыщенным цветом красного дерева.

– Если коротко, то в возрасте Чарли мы таким не занимались. Такую возможность упустили.

Сальвия обратила внимание, что он был и пажом, и оруженосцем, однако не стал офицером. Она хотела спросить его об этом, но тут он сказал:

– А вы, леди Салвесса? Вам приходилось драться в детстве? Или вы только забрасывали ваших недругов шишками?

Он, конечно, дразнился, но Сальвия ответила честно:

– Трижды, на самом деле. В первой драке я проиграла. Отец сказал, что я понапрасну честно дралась с мальчишкой, который был слишком труслив для того, чтобы выбрать кого-то своей комплекции. Так что в следующий раз я задействовала левое колено – для пущей убедительности. Думаю, он еще несколько недель ходил не разгибаясь.

Вяз скривился от воображаемой боли:

– А третий?

– То была скорее победа хитростью.

– Не заставляйте меня теряться в догадках!

Сальвия пожала плечами:

– Да просто был один зазнайка и пустозвон, который считал девочек глупыми и никчемными. С большинством его слов я бы, честно говоря, согласилась, но когда он заявил, что сможет побить любую девочку в любом деле, я вызвала его на состязание по кимисарской борьбе на руках.

О таком Вяз никогда не слышал, и Сальвия объяснила:

– Я просто сама это придумала. Он упирается локтем согнутой руки в стол, а я должна прижать его кисть к столешнице. – Она продемонстрировала, как это должно выглядеть.

– По-моему, ваша задача была проще, чем его.

Она кивнула:

– Он тоже так сказал. И тогда я спросила, чего же он боится, если он настолько сильнее нас.

– И кто победил?

– Это как посмотреть. Я смогла опустить его руку лишь вот настолько. – Она показала тупой угол согнутой в локте рукой и широко улыбнулась Вязу. – А потом отпустила. – И она продемонстрировала, как мальчик ударил себя по лицу своей же рукой.

Вяз громко расхохотался, испугав лошадей и всех вокруг. Но после первого непроизвольного взрыва смеха он все-таки взял себя в руки, хотя на мгновение Сальвии показалось, что он сейчас свалится с лошади. Другие солдаты уставились на него, но он успокаивающе махнул рукой, давясь и рыдая от смеха. Наконец он пришел в себя и вытер глаза рукой в перчатке:

– Просто поверить не могу, что вам пришло такое в голову. Это прямо-таки дьявольская хитрость!

– Я сама удивилась произведенному эффекту, – качая головой, ответила Сальвия. – Он упал со стула и разбил губу. Все было в крови.

Вяз снова принялся сдавленно смеяться.

– Но лучше всего было выражение его лица. – Она прижала кулак к губам и изобразила ужас. – Правда, дядюшка Уиллиам не счел это смешным. И отец мальчика тоже.

Вяз схватился за бока, словно пытаясь удержать себя от нового приступа смеха. Сальвия сама захихикала и вдруг осознала, что очень давно так искренне не смеялась.

На первом привале, когда они остановились отдохнуть и размять ноги, Сальвия поняла, что ее сегодняшний наряд представляет проблему. Сторонний наблюдатель счел бы ее мужчиной незнатного происхождения, так что ей нельзя было садиться рядом с дамами. Она хотела перекусить вместе с Вязом, но ему понадобилось обсудить что-то важное с офицерами, и он твердо попросил ее отойти. Тогда Сальвия решила, что еда в одиночестве – не такая уж большая плата за роскошь весь день ехать верхом.

Когда они остановились пообедать, Вяз ее покинул, сказав, что после привала заступит в патруль. Сальвия давно дала понять, что не нуждается в помощи, чтобы спешиться или сесть в седло, и не ищет ее, поэтому лейтенант Кассек подождал, пока Сальвия окажется на земле, и только потом подошел. Кажется, он уже успел оправиться от удивления, которое испытал, увидев, что она одета как мужчина и по-мужски сидит в седле.

– Миледи, – начал он. – У меня есть к вам просьба от капитана Квинна касательно его брата Чарли.

Сальвия посмотрела на Квинна, ведущего свою лошадь к импровизированному столику с разложенной на нем картой, где уже стояли Вяз и еще один офицер.

– Почему он сам не попросит?

Кассек пожал плечами:

– Я должен передать вам его слова. Это моя работа.

Сальвия закатила глаза. Наверное, в тот день, когда Квинн сделает что-нибудь сам, а не отдаст приказ кому-то другому, она упадет в обморок от удивления. А может, ему неловко говорить с ней лично после того, как он заставил Вяза ее обманывать? Тогда он не лентяй, а просто трус.

– Что ж, я слушаю.

– Вам известна ситуация и то, что она представляет для нас определенную опасность. Капитан считает, что у него будет меньше поводов для беспокойства, если он поручит Чарли вам. Мальчик продолжит выполнять обязанности пажа, но частично будет в распоряжении у вас и у других дам. Возчик не может ехать рядом с вами целый день, как и обедать, в отличие от Чарли.

Сальвия подняла подбородок и посмотрела Кассеку в глаза:

– Я правильно понимаю, что если на нас нападут, то Чарли будет безопаснее находиться с группой девушек?

Лейтенант поморщился:

– Правильно, но это вовсе не значит, что мы ожидаем нападения.

Он, скорее всего, не врет. С утра солдаты были начеку, но не тревожились, как раньше, хотя каждый был при оружии. Она уже собиралась спросить, чего же им ждать, но Кассек заговорил снова:

– Миледи, вы спрашивали, чем можете быть нам полезны. Я совершенно искренне заверяю вас, что это – та помощь, которая позволит нам сосредоточиться на опасности, что нам угрожает. Это не какая-то мелкая просьба. Капитан Квинн не любит делегировать ответственность, особенно если это касается его брата.

Сальвия вздохнула и согласно кивнула:

– Хорошо. Я помогу вам ради Чарли.

Она все-таки чувствовала в отношении к себе некоторую снисходительность, но мысль о том, что Квинн тревожится о безопасности брата, заставила Сальвию похолодеть. Что за враг способен навредить ребенку?

33

Сальвия смотрела вслед отправившемуся в дозор Вязу. Он был уверен, что вернется к вечеру, но ее беспокоило, как тревожно Кассек провожал друга взглядом. Почему капитан Квинн послал Вяза в одиночку? Сам Квинн, как обычно, расхаживал туда-сюда, раздавая приказы, пока группа готовилась к отъезду.

Сальвия села в седло и повернулась к Чарли:

– Ваш брат – человек действия. Все время куда-то торопится.

Чарли кивнул:

– Отец говорит, что дал ему это задание, чтобы он научился терпению.

Сальвия подавила смешок. Похоже, генерал знает, что его сын не столь безупречен, как все думают.

– Хотите посмотреть мой нож? – спросил Чарли. – Мама заказала его специально для меня.

Он снял оружие с пояса и с гордостью продемонстрировал золотые инициалы на рукоятке. Нож выглядел огромным в маленькой ладони Чарли.

– У моего брата тоже есть такой.

– Мой отец тоже подарил мне нож, когда я была вашего возраста, – сказала Сальвия. – Но я его потеряла.

Она рассказала ему историю о том, как она сбежала из замка. Когда дядя нашел ее и на руках понес обратно, нож остался в том овраге. Карие глаза Чарли расширились от удивления:

– Но почему вы убежали, миледи? Ваш дядя плохо с вами обращался?

– В то время мне так казалось. – Сальвия грустно улыбнулась. – Понимаете, мой отец недавно умер, а когда дорогой тебе человек умер или попал в беду, не всегда получается рассуждать здраво.

– Отец говорит, что способность рассуждать здраво – это лучшее качество настоящего офицера, – серьезно сказал Чарли.

– Думаю, он знает по опыту, – столь же серьезно ответила девушка.

* * *

Вяз не вернулся к тому времени, когда они прибыли в следующее поместье. В замке Миддлтон были высокие и толстые стены – Сальвия замечала подобное во многих местах, которые они проезжали по дороге из Андервуда. Провинция Тасмет за сотни лет пережила множество войн и вторжения. Наверное, если бы караван приблизился к кимисарской границе, укреплений стало бы еще больше. Сальвия помогла Чарли отнести ее сундук в их с Клэр комнату, начиная все больше и больше тревожиться, как и солдаты, которые беспокойно поглядывали на восточные ворота в ожидании своего пропавшего товарища. После ужина, когда начало садиться солнце, солдаты сопровождения принялись снаряжать группу на поиски.

Сальвия, теперь одетая в платье, наблюдала за офицерами с верхушки внешней стены. Чарли не находил себе места, и девушка старалась в меру сил его успокоить, несмотря на собственные страхи. Сегодня вечером она собиралась выжать из Кассека несколько прямых ответов, но сейчас тот был занят – отдавал приказы. Капитан Квинн стоял рядом с ним, сложив руки на груди. Как он мог оставаться таким спокойным? Неужели он совсем не испытывал никакой вины за то, что послал Вяза в одиночку? Сальвия ни разу не видела, чтобы он сам ездил в дозор, и, хотя она не слишком много знала про армию, ей это казалось неправильным. Командир не должен приказывать другим делать то, что не способен сделать сам.

Пятеро всадников вооружились и уже готовы были сесть в седло, как издалека послышались четыре коротких сигнала рожка. Все моментально успокоились, а Чарли повис на Сальвии в облегчении. Через несколько минут по дороге промчалась крупная собака, а следом за ней – Вяз на гнедой лошади. Он ехал быстро, словно хотел поскорее вернуться в замок, и при этом не торопился. Ворота распахнулись, и он въехал внутрь, подав несколько сигналов жестами. Кассек кивнул отряду, и те вместе с лошадьми двинулись обратно в конюшни.

Когда Вяз спешился, Кассек подошел к нему. Сальвия услышала, как Возчик сказал:

– Прости, что заставил вас волноваться, Касс. Но это того стоило.

Лейтенант наклонил голову и указал глазами на стену, где стояли Сальвия и Чарли. Вяз повернулся и помахал им, а потом отправился прочь вместе с Кассеком. Чарли хотел было броситься за ними, но Сальвия его удержала:

– Подожди, Чарли. Я думаю, им нужно обсудить важные дела. Теперь мы знаем, что он в порядке, и тебе лучше пойти спать.

– Но он наверняка проголодался! Я принесу ему поесть.

Сальвия покачала головой:

– Нет, уже поздно. Я сама этим займусь.

Паж снова попытался возразить, но девушка строго погрозила ему пальцем:

– Ваш брат велел мне за вас отвечать, так что я приказываю: ложитесь в постель. – Она показала на казармы. – Немедленно.

Чарли унылым голосом произнес: «Слушаюсь, мэм», и Сальвия отправилась в кухню за едой. С полным подносом в руках Сальвия открыла ногой дверь конюшни и, придержав ее бедром, протиснулась внутрь. Здесь никого не было, кроме лошадей в стойлах, и девушка незаметно направилась в другой конец помещения, откуда слышались голоса. Лейтенант Кассек отчитывал Вяза.

Сальвия подкралась ближе к двери стойла и остановилась за перегородкой, скрытая от чужих взглядов. В щели между досками она видела Кассека, который смотрел куда-то в сторону лошадиного крупа, самого Вяза не было видно.

– Ты всех напугал, ты же знаешь, – сказал Кассек.

«Включая меня», – подумала Сальвия.

Вяз выпрямился. Похоже, до этого он осматривал копыта своей кобылы:

– Я сам могу о себе позаботиться.

Голос его звучал властно и уверенно, с Сальвией Вяз разговаривал совсем не так. Но Кассека это не смутило:

– Ты не можешь один победить сто тридцать человек.

Сальвия сдавленно вздохнула. Вяз фыркнул:

– Они не все собрались в одном месте.

Сальвия нахмурилась. Неужели они окружены? Тогда понятно, почему Квинн ото всех это скрывает – Дарнесса сошла бы с ума от беспокойства.

– Ну хорошо, десятерых, – сказал Кассек. – Ты, конечно, хорош в бою, но не настолько.

Вяз молча стиснул зубы и принялся чистить лошадь, которая фыркала и переступала ногами от удовольствия. Кассек похлопал ее по холке:

– Мы не можем себе позволить никого потерять – и особенно тебя. Отныне в дозор должны отправляться как минимум двое, так будет лучше.

Вяз покачал головой:

– У нас недостаточно людей, чтобы так распыляться. Это нас ослабит и сделает уязвимыми.

– Мы и так уязвимы, – возразил Кассек и, пока Вяз не успел ответить, шагнул ближе и положил руку на щетку. – Я серьезно. Больше никто не будет ездить один, и особенно ты. Твой отец убьет меня, если узнает, что я не вмешался и позволил тебе так поступить.

«Да, вот послушай Кассека», – подумала Сальвия. Лучше бы он был капитаном, а не Квинн – Кассек явно гораздо больше печется о безопасности своих людей.

Вяз повернулся и с яростью посмотрел на лейтенанта:

– Мне кажется, ты начинаешь забывать, кто здесь командует.

Нужно было вмешаться, пока Вяз не нажил себе проблем. Сальвия пошла вдоль стены – нарочито шумно, чтобы они не заподозрили, что она пытается подкрасться незаметно. Взгляд Кассека метнулся ко входу в стойло, как только Сальвия показалась на виду, а Вяз замер, стоя к ней спиной. Лейтенант несколько мгновений молча смотрел на Вяза, а затем опустил руку и взялся большими пальцами за ремень:

– Я поговорю с капитаном. Он заставит тебя образумиться. – Он обошел Вяза и двинулся к выходу.

Вяз повернулся и посмотрел ему вслед, а затем перевел взгляд на Сальвию. Лейтенант вежливо поклонился ей и вышел, а она нерешительно остановилась у входа. Вяз некоторое время изучал ее с непроницаемым выражением, а затем снова вернулся к лошади.

– И давно вы здесь? – прорычал он.

Отпираться не было смысла.

– Достаточно, чтобы услышать кое-что интересное.

Он промолчал, продолжая чистить кобылу резкими рывками. Сальвия рассердилась:

– Я не собиралась за вами шпионить, если вы об этом. Я просто подумала, что вы проголодались. Не благодарите.

– И теперь вы знаете, кто я такой на самом деле, – огрызнулся он. – Что ж, поздравляю.

Тут весь ее гнев сразу испарился. Он просто не хотел, чтобы она это знала. Квинн, должно быть, заставил его это скрывать, чтобы было проще собирать информацию.

– Вы сын короля, – спокойно сказала она. – Я знаю об этом со вчерашнего дня. И я никому не скажу.

Он перестал чистить лошадь и устало ткнулся лбом в ее бок:

– Знаете, эта ваша привычка просто выводит из себя.

Голос его звучал сердито, но плечи при этом с облегчением расслабились. При этом Вяз явно был расстроен, так что Сальвия решила говорить без эмоций:

– И какую же привычку вы имеете в виду?

– Выискивать то, что не нужно знать. Подслушивать то, что не нужно слышать. И вытаскивать на поверхность то, что должно быть скрыто. – Он повернулся и обвиняюще посмотрел на нее. – При этом сами вы скрываете свое истинное лицо и свои цели. – Он снова отвернулся от Сальвии и бросил щетку в ведро с таким грохотом, что кобыла испуганно подняла голову от овса.

Потом Вяз тяжело вздохнул:

– Было тяжело думать, что вас собираются выдать замуж за какого-то старого золотого мешка. Но я видел ваш журнал. – Он сложил руки на груди и с яростью посмотрел на нее. – Вас там нет. Ни как невесты, ни как члена семьи Бродмор. Вас не существует. И все же вы стоите передо мной, разыгрывая заботливую леди. Утром вы были одеты как мужчина и скакали на лошади как мужчина, а на прошлой неделе изображали учительницу. Возникает вопрос: кем же вы будете завтра?

Она опустила глаза:

– Вашим другом.

– У меня есть друзья. И ни один из них не требует так много и не дает в ответ так мало, как вы. – Он подошел к ней на пару шагов и взял у нее из рук поднос. – Лучше уходите.

Значит, он все это время знал, что она врет. Возможно, знал с самого начала. Если Квинн действительно подозревал ее в шпионаже и в сношениях с отрядом из ста тридцати человек, Вязу, должно быть, пришлось приложить немало усилий, чтобы очистить ее от подозрений, и для этого даже вломиться в ее комнату. Но он до сих пор не знает, кто она такая на самом деле. И она не имеет права ему сказать.

– Доброй ночи, Салвесса Бродмор, – произнес он. В его голосе было невысказанное «прощай».

Он просто хотел узнать правду – и, как друг, он ее заслуживал.

– Сальвия, – прошептала она.

– Что?

Она расправила плечи и заставила себя посмотреть ему в глаза.

– Меня зовут Сальвия.

Он смотрел ей в глаза несколько секунд, но больше она не могла выдавить ни слова.

– А что дальше? – мягко спросил он. – Ведь явно не Бродмор.

– Птицеловка, – через силу произнесла она. – Мой отец занимался ловлей птиц. Леди Бродмор – сестра моей матери. Они взяли меня к себе, когда он умер.

– А теперь?

– Я ученица свахи и ее помощница.

– И как она вам заплатит? Найдет богатого мужа?

– Нет, конечно! – Сальвия покраснела до корней волос. – Я не собираюсь выходить замуж.

– Никогда?

– Никогда, – твердо ответила она, снова поднимая глаза.

Его взгляд упал на кого-то у нее за спиной – это был лейтенант Грэмвелл, и Вяз приподнял поднос с едой, чтобы ему продемонстрировать:

– Уже иду, сэр. Просто хотел поблагодарить леди Салвессу за ее доброту.

Он поклонился ей, ища ее взгляд поверх подноса:

– Надеюсь завтра ехать с вами бок о бок, Сальвия Птицеловка, – прошептал он.

34

Глаза герцога д'Амирана расширились от удивления, когда он прочел наспех написанное донесение от барона Андервуда: «Принц Роберт в составе почетного эскорта». Письмо также подтверждало то, что они узнали от гонца: почетной охраной руководит сын генерала Квинна. Герцог мысленно дал самому себе оплеуху за то, что не разузнал у пленника про Роберта, предположив, что гонец все равно не скажет ничего полезного. Впрочем, теперь уже не важно, как герцог обо всем узнал. Сын и племянник короля уже через считаные дни будут в его замке. Лучшего и придумать было нельзя.

По плану кимисарцы должны были захватить принца Роберта на юге и увести его через перевал Джован, чтобы заставить генерала Квинна послать значительную часть своих войск в погоню. Потом кимисарцы направились бы на север и вернулись назад через перевал Теганн, а проходы заблокировали бы. Таким образом, часть деморанских войск оказалась бы по другую сторону хребта Кэтрикс. Армия разделилась бы, и ее было бы проще победить теми силами, которыми располагал герцог. А потом кимисарцы могли бы потребовать выкуп за принца и вернуть его в Теннегол. Или убить – д'Амирану было все равно.

Герцог послал за Геддсом, чтобы сообщить ему новости, а сам тем временем сел писать своему брату в Джован письмо, в котором велел графу послать кимисарцев через перевал без принца. Раньше д'Амиран предполагал, что Ревел не может найти Роберта из-за собственной тупости, а на самом деле принца просто не было в армии генерала Квинна на юге. Это, конечно, было крайне удачно, что наследный принц сам ехал в Теганн, но все же слегка усложняло ситуацию. Теперь у кимисарцев, когда они пойдут через перевал, не будет заложника, и, значит, генерал пошлет меньше людей в погоню. Но сейчас герцог был слишком возбужден, чтобы об этом беспокоиться.

– Принц путешествует под чужим именем, – сказал он Геддсу. – Это может означать, что они подозревают неладное, поэтому мы ни в коем случае не должны их напугать. Я не могу допустить паники, иначе может пострадать самое ценное. В любом случае я бы хотел взглянуть на младшего Квинна. Говорят, он точная копия своего отца, хотя я бы не стал считать это комплиментом.

В данном случае герцогом двигал болезненный интерес.

Д'Амиран сложил письмо и поднес восковую палочку к свече над столом:

– Меня также интересует, почему генерал назначил собственного сына на это задание.

– Думаете, чтобы шпионить за вами, ваша светлость? – спросил Геддс.

Те письма, так и не расшифрованные, говорили о том, что генерал Квинн не доверяет никому.

– Вне всяких сомнений. Но также, возможно, ему поручили тайно вернуть принца в столицу, и это значит, что у них есть информаторы, которых нам надо разыскать. И в любом случае не стоит говорить о Роберте капитану Хазару. Когда опять пойдешь с отрядом к перевалу, скажи только, что принц уже в пути. И когда мы его получим, возможно мы сможем заставить кимисарцев еще немного нам помочь, прежде чем отдадим его им.

Их войска могут пригодиться, когда армия герцога встретится с армией Квинна.

– Не уверен, что мы можем доверять им, ваша светлость, – сказал капитан, проводя пальцем по обрезанному краю уха.

Д'Амиран усмехнулся, запечатывая пергамент:

– Конечно, нет. Но в их стране уже третий год свирепствуют голод и неурожай. За еду они готовы на что угодно, так что они сделают то, что мне нужно.

Геддс провел рукой по волосам, прикрывая поврежденное ухо, и протянул руку за письмом.

– Я намерен лично участвовать в захвате вашей добычи.

Герцог покачал головой, отдавая письмо:

– Расслабьтесь, капитан; в нашем положении проиграть невозможно.

– А солдаты, что сопровождают невест? – спросил Геддс, кладя письмо в карман жилета.

– О них не беспокойся. Сейчас они только избавляют меня от необходимости самому отправляться за женщинами. А если дела на юге пойдут неважно раньше, чем мы выступим, у нас будет время сменить сторону и напасть на кимисарцев. – Он усмехнулся. – Мы станем героями, потому что спасли и вернули Роберта. Быть может, мы даже позволим солдатам сопровождения немного нам помочь, хотя, я думаю, с младшим Квинном произойдет несчастный случай со смертельным исходом. А если ничего другого не останется, то мы хотя бы вытянем из них сведения. Но пока не стоит их трогать.

35

Хорек лежал на своей койке в казарме и не мог уснуть, несмотря на усталость, погруженный в мысли о Сойке. Что на него вообще нашло? Зачем он так резко с ней говорил? Он сказал себе, что сделал это потому, что иначе она никогда не смогла бы вести себя естественно рядом с ним. Но на самом деле он знал, что дело в том, как ему самому было тяжело ей лгать. Но он не понимал, как много она для него значит, пока не велел ей уходить. Но она осталась.

Сальвия Птицеловка. Он уже знал ее имя, но то, что она сказала сама, было подарком. Знаком доверия. Она сама решила ему сказать, по доброй воле, как и он хотел бы сказать ей. Она так и стояла там, краснея все сильнее, так что ее веснушки вовсе пропали, а он все задавал ей вопросы о том, что ему нужно знать. И каждый ее ответ вызывал волну облегчения. И разочарования. Он зарычал и принялся растирать лицо. Пока ему везло, но эти серые глаза могут лишить его воли в самый неподходящий момент.

36

Сальвия лежала в кровати вместе с Клэр и не могла уснуть. Она думала о том, какое облегчение читалось на лице Вяза, когда она назвала свое настоящее имя. Вяз знал, что она лжет, что она никакая не леди. Что она вообще никто. И все равно хотел быть ее другом.

– Сальвия? – пробормотала Клэр, и та вздрогнула: она думала, что подруга уже спит. – Ты спишь?

– Нет.

– Все только о тебе и говорят.

– Кто это все?

– Все леди. Они говорят ужасные вещи про тебя, и я не знаю, как им возразить.

Сальвия нахмурилась. Это может повлечь за собой проблемы.

– Я надеюсь, они обсуждают это только между собой?

– Да, они боятся Дарнессы. В ее присутствии они помалкивают, но она все равно знает. И она сказала им, что ты ничего не делаешь без ее разрешения.

Сальвия пожала плечами. Отец всегда говорил, что сплетни – удел недалеких людей.

– Ну тогда тебе и не нужно меня защищать. Если бы я беспокоилась о чужом мнении, я бы… – Сальвия осеклась. Она собиралась сказать, что вышла бы замуж, но в ситуации с Клэр это было бы весьма нетактично. Сальвия кашлянула. – А где ты была сегодня вечером, когда я вернулась?

– О… – Клэр поерзала в постели. – Мы снова ходили прогуляться с лейтенантом Грэмвеллом.

– Снова?

– Мы каждый вечер прогуливаемся после ужина, но сегодня у военных были какие-то дела, так что мы вышли позже обычного. – Клэр надолго умолкла. – Как ты думаешь, это неприлично?

Сальвия улыбнулась и нашла в темноте руку подруги:

– Что ты. Все в порядке.

37

Он практически выдохнул от облегчения, когда на следующее утро увидел, как Сальвия на рассвете завтракала на улице возле кухни вместе со слугами, одетая так же, как и вчера. Вяз сел рядом с ней на лавку и преподнес ей огромную спелую ягоду клубники.

– Доброе утро, друг, – сказал он.

Сальвия взяла ягоду и смущенно посмотрела на него.

– Я хотел извиниться за свое поведение вчера вечером, – сказал Вяз. – Я слишком устал и был к тебе несправедлив. Но теперь я наконец понял твое место во всей этой истории, и я этому рад.

– Не стоит извиняться. Мы оба исполняем чужие приказы.

В миске закончились лепешки, и Сальвия предложила Вязу половинку своей.

– Но отныне я планирую действовать своим умом. Впрочем, я знаю, что ты располагаешь гораздо меньшей свободой.

Он взял кусок лепешки, коснувшись пальцев Сальвии:

– У меня есть ощущение, что ты умеешь настоять на своем.

Она широко улыбнулась:

– За это умение стоит поблагодарить моего отца.

Вяз отдал бы что угодно за возможность с ним познакомиться.

– Надеюсь, ты мне сегодня расскажешь о нем побольше.

Ее глаза сияли на бледном лице:

– С огромным удовольствием.

Кассек был намерен запретить Вязу отлучаться в одиночку после вчерашней истории. Лейтенант проявил хитрость и выступил со своим предложением на вечернем собрании офицеров, так что капитан был вынужден согласиться с тем, что отныне в дозор должны отправляться как минимум двое. Но, по крайней мере, теперь у Вяза было приятное общество. И, верная себе, Сальвия засыпала его вопросами, едва они успели выехать на дорогу.

– Расскажи, что случилось вчера, – попросила она. – Я хотела тебя спросить, но не успела.

Ему доставляло удовольствие видеть заботу в ее глазах, но на самом деле тревожиться стоило не о нем. Не было вестей от разведчика, высланного вперед, так что Вяз отправился на поиски. Оказалось, что разведчик попросту захворал, проезжая через один из городов. Болезнь не была смертельной, но она доставляла некоторые неудобства, так что ему пришлось задержаться.

– Ничего опасного или даже интересного не случилось, – сказал Вяз. – В одном из городов неподалеку карантин. Какое-то животное утонуло в колодце, и вода заражена. Но это не опасно, если ее не пить. Впрочем, изучение ситуации стоило задержки.

– А какого рода эта болезнь?

Он поколебался. Сальвия не была брезглива, однако ему не хотелось рассказывать о двухдневной рвоте и диарее.

– Инфекция, которая… заразна. Детали я все-таки не стану описывать, леди ты или нет.

– Заразная, говоришь? – Сальвия уловила главное, и Вяз хмыкнул. – А разве это нельзя использовать против наших врагов?

Он придержал свою лошадь и посмотрел на нее. Всеблагой Дух, это же великолепно.

– Что-то не так? – поинтересовалась Сальвия, слегка придержав свою серую кобылу и оглядевшись по сторонам.

– Нет, просто… это чертовски хорошая идея.

Можно заразить замок Теганн перед выездом оттуда. А может, даже и лагерь собиравшегося войска.

– Правда? Я же пошутила.

– А я не шучу. Подожди здесь. Мне нужно поговорить с Кассеком. – Он развернул лошадь и помахал лейтенанту, привлекая его внимание.

Через несколько минут Вяз вернулся и серьезно посмотрел на Сальвию:

– Никому не говори об этом разговоре.

Сальвия помотала головой:

– Даю слово.

Они увидели, как двое всадников и собака отделились от группы и умчались вперед. Кассек уже начал приводить план в исполнение.

– Можешь сказать, что идея была твоя, – произнесла Сальвия.

– Глупости. Если это действительно нам поможет, я сделаю так, что тебе официально объявят благодарность. – Вяз наклонил голову и посмотрел на нее. – Думаю, твой отец бы тобой гордился.

Она не обратила внимания на это замечание:

– Ты не любишь привлекать внимание, даже когда того достоин, но берешь на себя вину, даже когда не следует.

Он пожал плечами:

– Я ценю людей по достоинству, когда они того заслуживают.

– Пожалуй, из тебя получился бы хороший офицер. Ты когда-нибудь думал об этом?

– Ты не первая, кто поднимает эту тему. Но мой брат – лейтенант. Я не могу быть ему равным.

– А, принц, – пробормотала она. – Ты не хочешь переходить ему дорогу.

– Именно. Ему и так тяжело. Я лучше буду его поддерживать.

– Я понимаю, – сказала она. – Просто мне не хотелось бы, чтобы ты недооценивал самого себя.

– Может, я просто не хочу повышения. Моему брату звание не дает никаких преимуществ, зато связывает долгом на целые годы. – Он указал на Кассека и Грэмвелла, ехавших впереди. – Посмотри на них. Они постоянно должны соблюдать условности. А я просто еду вместе с тобой. Я могу себе это позволить, а они нет.

Сальвия искоса взглянула на него:

– Ты меня не купишь, Вяз Возчик. Я вижу, что у тебя есть амбиции и врожденный талант к управлению. Но я поражена твоим чувством долга и чести.

Он покраснел и стал искать повода сменить тему:

– К вопросу о чести. Если твои родители были женаты, а твой отец был птицеловом, а не крестьянином, почему они так тебя назвали?

– Думаю, им просто нравилось это имя.

– Не верю, – сказал он, закрывая глаза рукой от утреннего солнца.

– Это была мамина любимая трава. Отец говорил, что мама поджаривала листья и ела их прямо так, особенно когда была… ну, когда ожидала моего появления на свет. – Сальвия слегка улыбнулась. – А когда я родилась… – Голос ее угас, и она опустила глаза.

– Что – когда ты родилась? – спросил Вяз.

Она покраснела, и веснушки снова пропали.

– Отец говорил, что я приятно пахла и моя кожа была бархатистой, как листья сальвии. Как-то раз он произнес это вслух, и после никакое другое имя даже не обсуждалось. А еще сальвия – это символ мудрости и знания, а это для папы всегда было важно. – Она прикусила губу. – А еще она обладает лекарственными свойствами. Отец не раз говорил, что я была единственным средством, способным облегчить боль от маминой смерти. – Сальвия опустила глаза и принялась скрести свои ногти. – И мне оно тоже нравится.

– Мне тоже, – ободряюще сказал Вяз. – В нем есть смысл. – Сальвия еще сильнее покраснела, но он притворился, что ничего не замечает, глядя на дорогу. – Похоже, твои родители были отличной парой. Ты поэтому выбрала себе такую профессию?

– Нет, это само так получилось. Мои родители выбрали друг друга сами. Мама была дочерью лучника.

– Дай-ка угадаю. Отец твоего отца продавал отцу твоей матери птичьи перья для изготовления стрел?

– Почти. Отец вырос в приюте и не знал своих родителей. Он сам продавал деду перья, когда был подмастерьем птицелова. – На лице Сальвии появилась мечтательная улыбка. – И он специально так рассчитывал их количество, чтобы приходить почти каждый день.

Вяз не мог отвести глаз от ее лица.

– Должно быть, у него было тяжелое детство, раз он рос без родителей.

Сальвия покачала головой:

– На самом деле именно в приюте он полюбил учиться. Возможно, если бы он рос где-то еще, он не был бы таким образованным. А еще он мог сам выбрать, к кому пойти в ученики, потому что не унаследовал никакой профессии. Он впервые встретил маму, когда ему было тринадцать, но у лучника уже был ученик, и тогда папа выбрал максимально близкую профессию. А через девять лет они с мамой сбежали вместе.

– Девять лет? – пораженно спросил Вяз. – Вот это преданность.

– И этому удивляется сержант кавалерии, – подшутила над ним Сальвия, но потом снова посерьезнела. – Если бы ее родители не возражали, они бы могли пожениться и раньше. Но они были такие ужасные, что отец отказался меня к ним отправлять после маминой смерти. Так что мы странствовали вместе.

– Что с ним случилось?

– Тем летом ходила лихорадка. И он сперва вылечил меня, а потом заболел сам, так что долгое время я винила себя в его смерти. Перед самым концом он называл меня Астелин – он думал, что с ним рядом моя мать. – Сальвия невидящим взглядом смотрела вперед, промеж ушей своей лошади. – Но я даже немного рада. Это его утешало.

И все, что было у Сальвии, в одночасье исчезло. Ей было двенадцать.

– Прости, – произнес Вяз.

– Ты в этом не виноват.

– Верно, но мне жаль, что я заставил тебя об этом вспоминать ради моего любопытства.

– Нет, ты был прав. – Она вздохнула и закрыла глаза. – Теперь рана очистилась, и мне намного лучше. Почти вся горечь ушла, возможно теперь эта рана наконец заживет.

Сальвия слегка встряхнулась и посмотрела на него более весело:

– Расскажи о своем шраме.

Вяз не ожидал такой резкой смены темы.

– О чем?

– О шраме. – Сальвия показала на лоб над его левым глазом. – Откуда он у тебя? Выглядит свежим.

– А, этот, – Вяз потер лоб. – Получил копытом от оленя, который был не таким уж мертвым, как я думал.

– Ты лжешь. – В ее веселом голосе слышалось предупреждение.

Вяз подумал, что не будет ничего страшного, если он расскажет ей правду.

– Стычка с кимисарским отрядом месяц назад. Но шрам от оленя у меня тоже есть, вот. – Он показал на пятно над ухом. – Мне было тринадцать.

Но Сальвия не позволила себя отвлечь:

– И много у тебя было таких стычек?

– Конечно, – ответил Вяз – Я с девяти лет в армии. Но обычно ничего серьезного, просто небольшие столкновения. Отношения с Кимисарой, конечно, напряженные, но все-таки не война.

«Пока», – добавил он про себя.

Они немного проехали в молчании, но Вяз знал, о чем думает Сальвия.

– Да, – отрывисто сказал он.

Она подпрыгнула от неожиданности:

– Что?

– Ты хочешь спросить, убил ли я кого-нибудь. Да. И довольно много людей, если честно.

– Вот как.

– В первый раз было сложнее всего. – Он не понимал, зачем ей это рассказывает, но не мог остановиться. – Вернее, непосредственно в действии не было ничего сложного, потому что он пытался убить меня, но после я испытал нечто вроде шока. Это как будто навсегда отнимает у тебя что-то, чего нельзя вернуть. – Вяз сглотнул. Он помнил все – крики, запах крови и страха, помнил, как поддалась удару плоть врага и как свет угас в его глазах… – Мне было пятнадцать. Я убил его копьем.

На лице Сальвии появилось сочувствие.

– Но теперь уже не так тяжело?

Он кивнул:

– В хорошие дни я говорю себе, что я стал лучше владеть оружием, или что иначе меня бы самого убили, или что я защищаю своих друзей – в общем, как-то это оправдываю. А в плохие…

Вяз уставился на дорогу. Он пытался вспомнить лицо последнего убитого им мужчины – и не мог. А сколько еще лиц он забыл?

– Ты думаешь, что делаешь это, потому что тебе это нравится. И считаешь себя чудовищем.

Он посмотрел ей в глаза, похолодев оттого, что она увидела в нем это.

– Да.

Сальвия мягко и ободряюще улыбнулась:

– Ты не чудовище.

– Откуда ты знаешь?

То, что она так хорошо разбирается в людях, вселяло в него надежду.

– Ты все еще переживаешь из-за этого.

38

Третье утро пути прошло не менее приятно, чем предыдущие два. Сальвия больше узнала об обучении пажей и оруженосцев, а Чарли рассказал ей о своих бабушке и дедушке, живших в Аристеле. Мать Вяза тоже была родом из восточных земель, но о ней он не рассказывал почти ничего, кроме того, что она недавно вышла замуж. В свою очередь Сальвия поведала о том, как они ловили и дрессировали молодых птиц месте с отцом. Когда Чарли не было рядом, она развлекала Вяза рассказами о слежке за потенциальными женихами и о том, как они с Дарнессой выясняли, чего мужчины хотят от будущей жены.

– Я думал, дядя отправил тебя к госпоже Роделл, чтобы найти мужа, а не работать на нее, – заметил он.

– Прошлой осенью он так и хотел сделать. Договорился о собеседовании у меня за спиной. Я была в ярости.

Вяз улыбнулся:

– Значит, ты все намеренно испортила?

Сальвия ответила не сразу:

– Нет, я старалась ради тети, ведь она столько сделала для меня.

– Старалась? – Вяз нахмурился. – Ты говоришь так, словно ничего не вышло.

– Так и было. Я все испортила за считаные минуты. Дарнесса, конечно, нарочно меня спровоцировала, но я уж точно не показала никакой зрелости.

– Ты как будто жалеешь, что ничего не получилось.

Сальвия набрала воздуха в грудь и медленно выдохнула, прежде чем ответить:

– И да и нет. Я бы не смогла быть счастливой, притворяясь кем-то другим. Жаль только, что желание быть собой приносит столько неприятностей. Я никогда не ладила с дядюшкой Уиллиамом, но он заботился обо мне, когда мне было труднее всего, и я должна была его отблагодарить хотя бы своими стараниями. А получилось все равно ужасно. – Она грустно улыбнулась. – Одно дело – самой не хотеть замуж, и совсем другое – понять, что никто и не собирается на тебе жениться.

Вяз поднял брови:

– Думаю, это не так.

– Ты знаешь, что Дарнесса взяла меня, потому что на фоне других девушек я смотрюсь невыгодно? И мужчины выберут девушек, которых она им назначила, потому что придется выбирать между мной и ими? – С момента того разговора с Дарнессой Сальвия больше об этом не вспоминала. Так почему сейчас это ее так беспокоит?

– Вот уж не верю.

– Если знаешь, что нужно мужчине, это несложно. Слишком многие бывают обмануты броской внешностью и совсем не замечают несходства характеров.

Вяз все еще не верил, и она стала объяснять:

– Предположим, мужчине нравятся тихие, изящные девушки со светлыми волосами. Но на самом деле ему нужна более общительная жена, которая уравновесит его нелюдимость. Девушка, с которой его хочет свести Дарнесса, выше ростом, чем ему хотелось бы, не очень худенькая и с каштановыми волосами. Так что я крашу волосы в более темный цвет, надеваю обувь на высоком каблуке и платье, которое… Ну, сильно полнит. Когда мы встречаемся, я болтаю без умолку, а другая девушка молчит. Если сравнивать со мной, то она более близка к тому, что ему нравится, так что он выбирает ее.

Сальвия умолчала о том, что ее умение заставлять людей чувствовать себя неловко Дарнесса называла врожденным талантом.

– Так, значит, ты хитростью заставляешь мужчин соглашаться с вашим выбором? – В голосе Вяза слышалось отвращение.

– Я тоже поначалу так считала. Но хорошая сваха дает людям то, что им нужно. А большинство людей сосредотачивается на том, чего им хочется. И потом, мы не всегда действуем именно так. Некоторым мужчинам нужна просто иллюзия контроля над ситуацией. – Сальвия скорчила гримасу. – Создать пару, в которой затем расцветет любовь, – это вызов и удовольствие, но не думаю, что смогу заниматься этим всю жизнь. Когда-нибудь я найду Дарнессе новую ученицу и устроюсь куда-нибудь учительницей. Сейчас я просто слишком юна для этого.

Выражение лица Вяза было непроницаемым.

– Если это так хорошо работает, то почему Дарнесса не найдет пару тебе?

– Потому что лучше я совершу ошибку, чем отдам свою судьбу в руки другого. – Сальвия криво улыбнулась. – Уж поверь мне, ошибки я совершаю блестяще.

Вяз отвернулся, но она заметила, что он тоже улыбается.

– Кому, как не мне, это понять.

Внезапно он заметил тоненькую струйку дыма вдали на юго-востоке. Дернув поводья, он заставил лошадь сойти с дороги. Сальвия не раздумывая последовала за ним, пропуская других всадников вперед.

– Что случилось? – с волнением спросила она, однако Вяз был скорее возбужден, чем встревожен.

Он повернулся в седле, Кассека нигде не было видно – должно быть, патрулировал вдали от дороги. Вяз жестами подал сигнал капитану, который ехал позади. Квинн пожал плечами и просигналил: «Даю добро». Вяз снова посмотрел на Сальвию:

– Хочешь увидеть плоды своей идеи? – Он наклонился вперед и прошептал: – Если догонишь, конечно.

Он пришпорил лошадь и галопом ускакал вперед. Нахмурившись, Сальвия направила Тень, свою лошадь, за ним. Вяз махнул Чарли, и тот охотно поскакал с ними, радостно улыбаясь. Проезжая мимо собак впереди колонны, Вяз присвистнул, и одна из них побежала следом. Около часа они ехали молча. Вяз был начеку и держал лук и меч наготове. Даже Чарли взялся за копье, и это вызвало у Сальвии неприятные воспоминания о том первом убийстве, которое совершил Вяз. Она почувствовала себя беззащитной, хотя, даже имея оружие, не управилась бы с ним. Но Вяз не позвал бы ни ее, ни Чарли с собой, если бы ждал угрозы.

Проехав километра три, они повернули направо и двигались по широкому тракту еще четверть часа. Когда собака умчалась вперед и скрылась из глаз, Вяз резко остановил коня.

– Что там такое? – прошептала Сальвия, остановившись позади.

Вяз смотрел на нее, довольный, как ребенок:

– Подожди.

Они сошли с дороги и отъехали к лесу. Спустя несколько минут Сальвия стала украдкой изучать профиль Вяза. Нос у него был прямой, немного с горбинкой, а губы все время чуть изгибались, скрывая усмешку, всегда готовую появиться. В седле Вяз держался прямо, с прирожденным изяществом и уверенностью, которых Сальвия не замечала, когда он правил повозкой, но теперь было понятно почему. Сальвия уже достаточно хорошо знала его и понимала, что сейчас он спокоен. Его взгляд был рассеянным, но голова поворачивалась на каждый звук из леса. Вяз смотрел ушами – так это называл отец Сальвии.

Меч у Вяза на боку был простым, но элегантным и, вне всякого сомнения, смертоносным, если Вяз орудовал им с той же грацией и умением, с какими делал все остальное. Сальвии стало любопытно, знает ли король, какой замечательный сын у него вырос. Как несправедливо, что его происхождение вычеркнуло его из официальной жизни королевского двора. Не поэтому ли Вяз вступил в армию?

Сальвия снова взглянула на него и вдруг поняла, что он тоже за ней наблюдает. Однако от неловкости их спасло возвращение собаки. Когда она подбежала ближе, девушка увидела в ее зубах двух небольших животных. Вяз кивнул Чарли, тот спешился и подошел к собаке, и она положила добычу у его ног. Мальчик присел, погладил животное и достал из кармана угощение, а затем вынул записку из потайного кармана на ошейнике. Почесав животное за ухом, Чарли встал и поднял добычу. Теперь Сальвия увидела, что это два упитанных кролика. Чарли подал их Вязу и улыбнулся Сальвии. Она наконец поняла. Собаки были связными, с помощью которых отряд сопровождения и разведчики обменивались новостями. Как и ее отец, они наверняка использовали специальные свистки – собаки могли их слышать, а люди нет.

Вяз положил кроликов на луку и прочел записку, а потом сказал Чарли:

– Садись на коня, ответ не требуется. Он уже наверняка отъехал от нас больше чем на полкилометра. – Вяз положил записку в карман куртки, и Сальвия заставила себя не обижаться на то, что Вяз не рассказал ей о содержании послания.

Она понимала, что он хотел бы с ней поделиться, но у него приказ. Вяз приподнял кроликов за связывавшую их бечевку:

– Как вы смотрите на тушеных кроликов на ужин? Никакого лука.

Кое-что бросилось Сальвии в глаза, и она потянулась к задней лапе одного животного:

– Поймали в силки. – Она показала, где на лапе был содран клочок меха. – Сегодня утром.

– Очень хорошо, Птицеловка. – Он произнес ее фамилию как похвалу. – Что еще?

Сальвия рассматривала одного из кроликов, пытаясь понять, что не так. Она наклонилась вперед и сжала его.

– Уже выпотрошен. – Она сжала сильнее, а затем потянула к себе. Пальцы наткнулись на продольный разрез на животе, и она запустила руку внутрь.

Вяз улыбнулся, когда она извлекла запечатанную воском стеклянную бутылочку:

– Наш разведчик побывал в карантинном городе и привез нам подарок.

Сальвия пораженно посмотрела на Вяза.

– Эта бутылка – наше оружие.

39

Меньше часа ушло на то, чтобы вернуться на дорогу и догнать караван. Кассек вернулся из патруля и теперь сверлил Вяза яростным взглядом, а тот смотрел на него в ответ не мигая. Так они некоторое время смотрели друг на друга на расстоянии, а Сальвия наблюдала за этим с некоторым беспокойством, сидя в седле своей лошади, Тени. Наконец Кассек подъехал ближе, не обращая внимания на Вяза, и заговорил с Сальвией:

– Миледи, прошу вас, не поступайте так беспечно. Возчик слишком уверен в том, что ему ничего не угрожает, и не придает внимания безопасности других. Капитан Квинн не простил бы себе, если бы с вами что-нибудь случилось.

Вяз пришпорил коня и отправился поговорить с Квинном.

– Простите меня, – ответила Сальвия. – Я не осознавала, что это настолько опасно. – Она поглядела на Кассека как можно более невинно. – Возможно, если бы вы немного рассказали мне о нашем положении, я могла бы действовать более благоразумно, сэр.

Кассек зажмурился на мгновение, будто призывая свое терпение:

– Госпожа Сальвия, разъезды по лесу совершенно бесполезны. Вам следует собирать информацию для нас там, куда мы попасть не можем.

– Например, на праздниках, танцах или при планировании свадеб? – съязвила она.

Лейтенант сдержанно посмотрел на нее:

– Совершенно верно.

Сальвия нахмурилась:

– И как это поможет?

– Не все сражения ведутся на полях битвы, миледи. Герцог д'Амиран – честолюбивый человек, а за кубками с вином в обществе прекрасных дам за языком следят меньше.

– Вы назвали меня Сальвией. Вам уже известно, что я не леди, – с укором произнесла она. Черт подери, Вяз, ну неужели так необходимо все им рассказывать?

Кассек сдержанно улыбнулся:

– Значит, нам повезло, что вы можете ее изображать. А слуги тоже любят поговорить. – Он коротко кивнул и уехал.

Вяз вернулся после того, как доложил обо всем капитану, но говорить с Сальвией ему не хотелось. Она заметила, что Вяз искоса поглядывает на нее, но завязать разговор он не пытался. Следующий привал сделали на небольшом возвышении, и Вяз указал на две горные вершины вдали, на востоке, потому что помнил: все эти дни Сальвия жаждала их увидеть. Однако теперь она едва обратила на них внимание. Когда они прибыли в поместье, Вяз не отходил от нее, пока они снимали с лошадей сбрую, а затем вместе с Сальвией отправился в конюшню.

– Сальвия, я бы ни за что в жизни не подверг тебя опасности, – тихо промолвил он, помогая ей снимать седло.

Она коротко взглянула на него: между бровями у него залегла тревожная складка.

– Я знаю.

– Что тебе сказал Кассек? Ты не проронила ни слова с тех пор, как мы вернулись. – Он повесил седло на поперечину и взял лошадь за повод, чтобы провести ее за спиной у Сальвии.

Она перестала чистить Тень и обернулась. Быстро окинула взглядом конюшню, но за ними никто не наблюдал – все были заняты своими лошадьми.

– Лейтенант Кассек попросил меня внимательно наблюдать и слушать, когда мы прибудем в Теганн. Сказал, что у герцога большие амбиции.

Вяз рассердился:

– Сперва он негодует, потому что я втянул тебя в совершенно безобидное приключение, а затем спешит бросить навстречу настоящей опасности.

– Но мы и так в опасности, – прошептала Сальвия, – так какая разница? Тем более что я могу помочь.

Вяз подступил ближе, так что ей пришлось запрокинуть голову, чтобы посмотреть ему в лицо, на котором теперь читалась тревога.

– Просто… Это я втянул тебя в это. А ему не стоит совать свой нос в мои дела.

Он смотрел на нее так же, как в тот вечер, когда она назвала свое настоящее имя, – как будто она единственный человек на свете, только сейчас между ними не было подноса. Взгляд Сальвии упал на его губы, на три крохотных волоска над верхней губой, которые он, должно быть, упустил во время утреннего бритья. Она облизала губы языком, словно чего-то ожидая. Внезапно Тень отступила в сторону, резко толкнув ее к Вязу. Он поймал Сальвию в объятья и поглядел в сумрак за ее спиной с недовольством. Позади лошади появились темные кудри капитана Квинна:

– Прошу прощения, Возчик. Случайно задел ее мечом.

– Все в порядке, сэр. – Вяз помог Сальвии встать и убрал руки, как только она восстановила равновесие. Он явно старался как можно меньше к ней прикасаться: поставил ее на землю, словно хрупкую вазу на полку.

С пылающим лицом Сальвия схватила Тень за поводья и убежала.

40

Капитан Хазар смотрел на герцога д'Амирана с каменным лицом, стоя спиной к камину в главном зале. Предплечья капитана были напряжены, и герцог заметил, что татуировки перетекают одна в другую, когда Хазар скрещивает руки, как сейчас. Д'Амиран находил татуировки вульгарными, но в этих была своеобразная поэзия.

– Мои источники докладывают, что наши люди должны идти через южный перевал без принца, – сказал Хазар. – Почему?

Герцог подавил гримасу неудовольствия. Нужно найти этих шпионов и устранить их. Или перевербовать – они поразительно увертливы. Расплывшись в улыбке, он жестом пригласил кимисарского воина к столу, на котором было достаточно еды для десятерых, хотя ужинал герцог один.

– Поешьте, друг мой. Я знаю, вы проголодались, ожидая.

Хазар проигнорировал приглашение:

– Я поем, только когда мои люди смогут поесть.

Д'Амиран откинулся на спинку резного деревянного стула, вытирая пальцы о льняную салфетку:

– Правда заключается в том, что принц Роберт сам направляется сюда в составе группы сопровождения.

– И вы не сообщили нам об этом.

– Вот я и сообщаю. Не хотелось соблазнять вас возможностью перехватить его раньше, чем мы планировали. – Он потягивал вино, не отрывая взгляда от Хазара.

– Почему мы не должны его перехватывать? Он – наша цель. Чем раньше, тем лучше.

– Раньше не значит лучше. Это может все испортить. Ничего не изменилось, кроме времени, когда он попадет к нам в руки, и это удачное изменение.

Герцог поставил кубок на стол:

– Я поручил своему брату дать вашим людям возможность без помех разграбить поселения на восточной стороне гор. Вы можете забрать себе все, что сумеете переправить сюда через перевал, меня это не волнует.

Лицо Хазара немного смягчилось, но он промолчал.

– Принц и остальные будут здесь через два дня. Если ваши люди сделали свою работу…

– Они сделали, – перебил Хазар.

– …нам больше не о чем волноваться. – Д'Амиран стиснул зубы. – Мы захватим принца и дадим знать, когда будем готовы передать его вам. Вы не должны больше появляться здесь незваным.

Слуга выставил на стол большое дымящееся блюдо с нарезанной говядиной. В животе кимисарца послышалось громкое урчание.

– Я не согласен с вашим планом. Зачем ждать столько времени, прежде чем выступать?

Д'Амиран наклонился вперед, подхватил сервировочной вилкой несколько ломтиков мяса и, капая при этом на стол мясным соком с кровью, понес их к себе на тарелку.

– Терпение, друг мой. Идти против короля – это непростое дело. Я должен доказать своим союзникам, что способен победить, и я должен знать, где именно находится деморанская армия, прежде чем выступлю. – Воткнув вилку обратно в мясо, он оставил ее торчать. – Посмотрите на это вот как: мы могли бы заколоть эту корову еще несколько месяцев назад, но тогда мы получили бы гораздо меньше мяса. Стоило немного подождать – и ею же можно накормить гораздо больше людей.

Хазар посмотрел на еду:

– Бессмысленно иметь много мяса, если многие умрут от голода, ожидая его.

– А голодовка из солидарности точно не поможет вам выполнить ваши задачи. – Герцог отправил кусок мяса в рот и демонстративно прожевал.

Кимисарский капитан сглотнул слюну:

– Я понял вас. Мы подождем. Пока.

– Я прикажу повару приготовить для вас небольшой подарок. Отнесете его своим людям. – Д'Амиран доброжелательно улыбнулся. – Для поддержания вашей силы и терпения.

Хазар коротко кивнул:

– И то и другое нам понадобится.

41

Мужчины обычно не понимают, почему женщины так любят вышивать. Но Квинн предполагал, что это позволяет им уходить от разговоров и избегать прямых взглядов. Именно так сейчас и поступала сваха. Он сцепил руки за спиной, ожидая, пока она заговорит.

– Как я погляжу, дела у Вяза Возчика идут неплохо, – сказала она, сидя у очага. – Хотя я не могу сказать, что довольна их внезапным исчезновением на несколько часов, пусть даже в сопровождении пажа.

Квинн пожал плечами – как он надеялся, безразлично.

– Она ни на мгновение не подвергалась опасности. Нам нужно было укрепить ее доверие после того, как мы столь многое от нее скрыли.

– И вы говорите правду? – Сваха поджала губы.

– Не понимаю, на что вы намекаете. Мы ей обязаны, и я хотел позволить ей увидеть что-то по-настоящему важное. Чтобы в критической ситуации она не сомневалась в действиях Вяза.

Госпожа Роделл продолжала говорить, глядя на свою работу:

– Я хочу, чтобы вы мне кое-что пообещали.

Он хотел было сложить руки на груди, но сдержался, лишь его плечи напряглись.

– Я не могу раздавать обещания направо и налево.

– Это очень простая просьба, связанная исключительно с безопасностью Сальвии. – Сваха подняла глаза, и вся ее уклончивость сразу исчезла. – Раз уж вы хотите использовать ее в своих целях, вы должны обещать мне, что она сможет защитить себя, как и любой другой солдат.

Брови Квинна удивленно взлетели вверх.

– Вы хотите, чтобы я дал ей оружие и научил сражаться?

Сваха опустила свою работу. Явно этот вопрос сильно ее беспокоил.

– Я не хочу, чтобы она была беззащитна. Несправедливо просить ее рисковать жизнью, не давая при этом никакого инструмента для защиты.

Квинн прикрыл глаза и ущипнул себя за переносицу:

– Не очень-то мне хочется, чтобы такие, как она, учились убивать.

– В противном случае будет еще хуже, – возразила сваха.

– Но ей придется начать доверять Вязу еще больше, чем сейчас.

Сваха снова опустила глаза к вышивке:

– Думаю, вы прекрасно знаете, как этого добиться.

42

Мысли Сальвии были в смятении, словно листья, которые треплет ветер, предвещающий дождь. Как только ей начинало казаться, что они успокоились, она тут же замечала где-нибудь фигуру Вяза, и все начиналось сначала. До вчерашнего вечера Сальвия не обращала внимания на то, что он избегает к ней прикасаться. Но когда лошадь толкнула ее прямо к нему в объятия, она на мгновение почувствовала… нечто.

А Вяз даже не взглянул на нее, и это ощущение рассеялось как дым.

Вяз приветствовал ее своим обычным «Доброе утро, друг», но довольно скоро после того, как они тронулись, оставил ее вдвоем с Чарли. Сальвия не могла винить Вяза – у него было множество обязанностей, но даже в компании Чарли она вдруг почувствовала подступившее тоскливое одиночество. Она убедила себя, что тому виной слова Дарнессы: на следующий день Сальвии предстояло снова ехать в фургоне с остальными дамами, поскольку они приближались к Теганну и ей пора было заняться работой. Так Сальвия могла помочь Вязу и другим солдатам, но перспектива ее все равно не радовала.

Фургоны замедлили ход, и Сальвия огляделась по сторонам. Впереди был виден какой-то туман, который затягивал холмы и двигался в их сторону. Солдаты принялись закреплять верх фургонов и доставать непромокаемые плащи. Вяз на своей гнедой кобыле подъехал к Сальвии справа:

– Скоро начнется дождь. Капитан считает, что остаток пути вам с Чарли лучше проделать в фургоне. Нет никакого смысла мокнуть. – Он спешился и протянул к ней руки.

– Я и сама могу слезть с лошади, – раздраженно сказала Сальвия. Чарли никто никогда не помогал слезать с лошади и забираться на нее, хотя ему было всего девять.

– Я знаю, что можешь, – ответил Вяз. – Но я же вижу, что тебе трудно. Ты не привыкла столько ездить верхом. – Он так и не опустил протянутых рук.

На самом деле эти три дня действительно утомили Сальвию. Она постаралась не покраснеть, понадеявшись, что он не заметит, какие именно части болят больше всего. Вздохнув, она осторожно перенесла левую ногу через переднюю луку, чтобы оказаться к нему лицом. Она собиралась опереться на его руки, но вместо этого он взял ее за талию и поставил на землю между лошадьми, но не отпустил и не сделал попытки отойти в сторону. Сальвия вдруг остро осознала, что прямо сейчас их никто не видит.

Вяз посмотрел на нее сверху вниз и мягко спросил:

– Теперь лучше?

Она кивнула и потянулась к уздечке, но он лишь усилил хватку, и она с удивлением и испугом подняла на него глаза. Он наклонился ближе.

– Завтра тебе придется опять изображать леди? – прошептал он.

Глубокий взгляд его темных глаз испугал ее, и она постаралась скрыть испуг за легкомысленным ответом:

– Боюсь, что так. Носить платье и прочее в этом духе.

Вяз не обратил внимания на ее попытку сгладить ситуацию:

– Мне будет не хватать наших разговоров.

Щеки Сальвии вспыхнули.

– Может, когда мы уедем из Теганна, я снова смогу ехать верхом.

– Надеюсь, мы сможем провести время вместе в Теннеголе. Я мог бы представить тебя отцу. Может, получится подыскать для тебя место учительницы…

– Я… я не… – Сальвия глубоко вздохнула, чтобы немного успокоиться. Он был так близко от нее, что заполнял собою все пространство. Запах кожи от куртки Вяза смешивался с хвойным запахом его мыла. – Я не прошу тебя ни о каких услугах.

– Я знаю. Ты одна из немногих, кто ни о чем не просит. Знала бы ты, как это приятно.

Ее взгляд непроизвольно упал на его рот. Этим утром Вяз побрился чисто. Она от волнения облизнула губы:

– Мне кажется, я понимаю. Люди обращают на меня внимание только тогда, когда им что-то нужно.

– И поэтому тебе больше нравится проводить время в обществе детей.

Сальвия моргнула:

– Обычно да.

– А мое общество? – Он мягко подтянул ее ближе.

У нее перехватило дыхание от страха, и ей пришлось схватиться за рукава его куртки, чтобы устоять на ногах – и только потом она поняла, что ее руки оказались поверх его. Она выпрямила колени, чтобы встать тверже, и заставила себя отвернуться от него и убрать руки.

– Твое общество… было мне приятно.

– Приятно! – Он отпустил ее и отступил назад, сжав губы в тонкую линию. Потом покачал головой и фыркнул от возмущения. – Вероятно, мне не стоило ожидать чего-то большего.

Он схватил поводья обеих лошадей и ушел прочь, ни разу не обернувшись.

* * *

Сальвия сидела в фургоне с багажом и пыталась рассмотреть, что за офицеры едут позади. Дождь стучал по крыше слишком громко, чтобы можно было поддерживать разговор с Чарли, так что мальчик растянулся рядом с ней и дремал, прислонившись к седлу. Сальвия была только рада остаться наедине со своими мыслями.

Вяз был прав в том, что она предпочитала общество детей. Их поступки всегда просты и безыскусны. Если они доверяют, то полностью, любят искренне, плачут без стыда и ненавидят без чувства вины. Сальвия не испытывала подобных простых чувств с того дня, как умер отец. Дарнесса ее использовала. Дядя Уиллиам ее использовал. Тетя Брелора хотела сделать ее тем, чем она никогда не смогла бы быть. Клэр была нужна ее сила и поддержка. И только Вяз хотел сделать что-то для нее самой.

Он хотел доставить ей радость, поэтому вовлекал ее в происходившее, когда мог, и предложил ей помощь в том, чего, как он знал, ей бы хотелось, но о чем она никогда не стала бы просить. И даже когда он узнал, что она не участница Конкордиума, он все равно хотел знать, выйдет ли она замуж. Но зачем? Он мог заполучить любую девушку. До этого случая она бы ни за что не предположила, что он хочет быть с ней. А она испугалась и все испортила. Впрочем, Вяз не из тех, кто легко сдается. Станет ли он пробовать еще раз? Но если он это сделает, готова ли она сказать ему то, что он хочет услышать? Сальвия прикрыла глаза и представила, как он смотрел на нее, как держал ее за талию, как склонился над ней…

Да. Она была готова.

* * *

Потом Сальвия и сама задремала и проспала несколько часов до следующей остановки. Она проснулась от странного звука и увидела, что Вяз откидывает задний борт фургона. Вяз был занят Чарли – аккуратно подтягивал ящик, на котором мальчик спал, к выходу. Сальвия растирала заспанное лицо, готовясь сказать то, что она отрепетировала: «Мне стоило поблагодарить тебя за твое щедрое предложение, просто оно застало меня врасплох, только и всего…» Но Вяз даже не взглянул в ее сторону, просто взял спящего мальчика на руки и понес прочь. А ей оставалось только самостоятельно выбраться из фургона и отправиться в покои для леди. Но в последний момент Сальвия вспомнила, как она одета, вернулась обратно и взвалила на спину свой тяжелый сундук.

43

Они остановились в доме Лорда Фашела всего на одну ночь, однако он устроил роскошный ужин. Лорд даже пригласил квартет музыкантов, а это означало, что после ужина будут танцы. Сальвия мучилась весь вечер. Ее посадили далеко от Клэр, рядом с младшими сыновьями хозяина дома. Подобно большинству мужчин, с которыми ей приходилось иметь дело, они весь вечер старались произвести на нее впечатление рассказами о своих достижениях и связях. Она с запозданием вспомнила, что вообще-то ей нужно работать, и стала мысленно отмечать то, что позже запишет в журнал, при этом краем уха слушая разговоры.

– Мы граничим с владениями Теганн, и у нас много обязательств перед герцогом д'Амираном, – промолвил юноша, сидевший справа.

Сальвия насторожилась, услышав имя герцога:

– Неужели?

Молодой человек – зеленоглазый, загорелый, левша, на пару сантиметров выше нее самой, огрубелые ладони, на боку кинжал, который явно часто пускают в ход… Как же его зовут?.. Бартоломью, – продолжал: – Почти все, кто едут в столицу или из столицы, останавливаются здесь. Сейчас перевал все еще закрыт для проезда повозок, поэтому путников будет много. У вас, леди, места в замке Теганн зарезервированы заранее, так что, разумеется, вы подождете там, пока перевалы не очистятся, но крепость вскоре наводнят люди. И некоторые вернутся к нам, если дожди вовремя не растопят лед.

– Отец получил сегодня несколько писем с просьбой воспользоваться его гостеприимством, – добавил второй брат, сидевший слева (голубые глаза, правша, на левой руке нет кончика мизинца). – К счастью, он может себе это позволить.

Сальвия изобразила удивление, широко раскрыв глаза:

– Похоже, вы знаете куда больше меня! Я понятия не имею, кто будет в замке.

Братья взялись называть имена, многие из которых она узнала, но пользы от этого было мало. Лишь некоторые из них были достаточно обеспечены, чтобы считать их серьезной кандидатурой для Конкордиума. Многие, казалось, были как-то связаны, но Сальвия не могла с ходу уловить, как именно. С большинством из этих людей она никогда не встречалась, так что заставила юношей описать каждого из них, весело смеясь и благодаря за остроумные комментарии.

Когда унесли последние тарелки, оба брата пригласили ее на танец, и она заставила их бросить монетку, чтобы определить, кто будет первым. Когда Бартоломью уводил ее, она бросила расстроенный взгляд на второго брата – как же его звали? – чтобы его задобрить. К своему удовольствию, она увидела, что лейтенант Грэмвелл увел Клэр в уединенный угол зала, и тут же скривилась: это напомнило ей, что нужно поговорить с Дарнессой. Сваха явно будет не в восторге от происходящего. Даже странно, что та до сих пор ничего не заметила.

– Что-то не так, миледи? – спросил ее кавалер.

– О, вовсе нет, – с притворной бодростью ответила Сальвия. – Просто я вспомнила, что случайно порвала подол голубого платья, когда слезала с той ужасной повозки, и забыла попросить горничную зашить его. – Она сделала сердитое лицо. – Так что вряд ли она успеет его починить до приема в Теганне, а этот цвет идет мне больше всего.

– Теперь и я расстроен, леди Салвесса, что не увижу его, раз уж вы говорите, что оно еще прелестнее этого.

Она зарделась:

– Не дразните меня. Вы ведь знаете, что через несколько недель я уже буду замужем. – Она опустила подбородок и взглянула на него из-под длинных ресниц. – Надеюсь только, что мой муж будет танцевать столь же хорошо, как вы, – промолвила она с придыханием и прильнув ближе к нему. Он просиял и привлек ее к себе.

Кружась в танце, Сальвия заметила, как Кассек наблюдает за ней с изумленной улыбкой. Ее собственная улыбка немного увяла. А вдруг он расскажет Вязу о том, что она с кем-то заигрывает? Вдруг Вяз подумает, что его чувства не имеют для нее значения? Вдруг тогда он не поверит ей, если она попробует исправить то, что случилось утром?

Ну почему все это настолько сложно?..

* * *

Сальвия проглядывала свой журнал, добавляя заметки по итогам вечера. Вдруг ее внимание привлекло имя на странице – этого лорда сегодня упоминали за столом, так что она решила перечитать сведения о нем. Стало ясно, почему имя показалось ей знакомым: прошлой зимой он сделал предложение одной из невест. Сальвия снова замерла, пораженная, когда поняла, что другой упомянутый сегодня лорд сватался к леди Жаклин. Оба, конечно же, были отвергнуты. Сальвию поразило это совпадение, она открыла страницы, где была собрана информация о невестах Конкордиума, и нахмурилась, просмотрев записи о женихах, которых отвергли девушки или, скорее, родители от имени девушек. Как правило, леди, у которых были шансы попасть на Конкордиум, в год перед мероприятием отказывали женихам или откладывали ответ. Что любопытно, ни одна из этих пар не была предложена свахой, а Дарнесса как раз недавно жаловалась, что несколько браков все же были заключены через ее голову…

Сальвия вырвала из журнала пустую страницу и по памяти записала все недавние браки между семьями из Крессеры и Тасмета. Браков оказалось четырнадцать, и все были устроены д'Амиранами. Почему ими? И почему так много? Такие союзы были не в диковинку: как правило, он приносили некоторые преимущества для семей, но четырнадцать браков за два года – это явно чересчур. Сальвия пролистала журнал назад и напротив каждой пары выписала приданое.

Восемь девушек получили оружие и войска под предлогом защиты от нападений из Кимисары – более 1800 солдат. Две – крупные суммы золота. Еще три – огромные запасы пшеницы и прочего зерна. Остальные – тоже комбинации оружия, денег и припасов. Если подытожить, этого было бы достаточно для небольшой армии. Д'Амираны собирали войско.

Сальвия разделила страницу на две части, с одной стороны записав имена девушек, ехавших с ними, а с другой – их приданое, количество которого знала наизусть: деньги, войска, имущество, связи. Каждая леди была настоящей наградой. Именно поэтому Дарнесса и выбрала их. И завтра они окажутся в западне в Теганне, словно мухи в паутине в окружении пауков. Нужно сообщить капитану Квинну.

* * *

Кассек и Грэмвел прошли мимо и скрылись за дверью комнаты в конце коридора казармы, но Сальвия дождалась, пока появится Вяз, направлявшийся туда же, и вышла из полумрака. Тот схватил ее руку и резко скрутил ее, но тут же отпустил и сердито воскликнул:

– Никогда больше не подкрадывайся ко мне! Я мог сломать тебе запястье!

– Прости. – Сальвия с трудом выдохнула. Всеблагой Дух, она и забыла, как Вяз обиделся на нее этим утром. Захочет ли он вообще слушать?

– Мне нужно поговорить с капитаном.

Он ответил еще более сердито:

– Зачем?

– Это важно, – настаивала она. – И нельзя, чтобы нас подслушали.

Вяз сжал губы:

– Хорошо. – Он взял ее за руку и повел вдоль коридора в комнату, которую, как Сальвия предполагала, он делил с другим солдатом.

Вяз взял свечу, зажег ее от светильника снаружи, а затем резко захлопнул дверь у себя за спиной и упер руки в бока:

– Для тебя небезопасно появляться здесь.

– Думаешь, птицелов не знает, как ходить в темноте? – Она не стала дожидаться ответа. – Сперва скажи, почему ты не хочешь вести меня к капитану?

– Для него большой риск говорить с тобой. Если это кто-нибудь увидит, могу подумать, что ты знаешь о наших планах. Завтра я снова поведу повозку. Ты можешь приказать мне что-нибудь или передать через Чарли. – Он помолчал. – Больше я ничего не могу сказать. Скажи теперь, что у тебя за дело, которое нельзя отложить до утра?

– Я поняла, что происходит. – Сальвия достала сложенный лист пергамента. – Сегодня я выяснила, кто путешествует по этим землям и будет в Теганне одновременно с нами. – И она вкратце объяснила все, что было записано на листе. – Взгляни на эти браки. Взгляни на приданое, которое они принесли. Его достаточно, чтобы создать небольшую армию. А вот, – указала она на второй столбик, – то, что мы везем с собой сейчас.

Он смотрел больше на нее, чем на лист, который она ему показывала.

– И каковы твои выводы?

Сальвия сделала глубокий вдох:

– Я считаю, что герцог хочет захватить всех наших невест и затем вынудить их семьи поддержать его. Объединив богатство семей Крессеры со своими союзниками, он сможет создать армию и прокормить ее. С его нынешней армией он сможет захватить все земли к западу от хребта Кэтрикс, а ресурсы наших невест помогут ему удержаться там. А тот отряд в сто тридцать человек, о котором ты говорил, должен позаботиться, чтобы мы без помех добрались до Теганна и оказались там в ловушке. Вся знать, достаточно могущественная для того, чтобы помешать планам герцога, соберется на Конкордиуме, все закончится раньше, чем они поймут, что мы не приехали.

– И ты додумалась до всего этого сама? – медленно спросил он ее.

– Да. – Внезапно Сальвия усомнилась в себе. Она опустила лист в растерянности.

Вяз взял пергамент и молча просмотрел его. Когда Сальвия снова осмелилась поднять взгляд, то обнаружила, что Вяз внимательно смотрит на нее и на его лице написан страх.

– Скажи мне, – хрипло прошептал он, – немедленно скажи мне, что ты всегда была на нашей стороне и не пытаешься сейчас перебежать.

На ее глазах выступили слезы.

– Ты все еще сомневаешься во мне?

– Скажи это, Сальвия.

– Я клянусь! – почти выкрикнула она. – А ты можешь убираться хоть к черту, если не веришь мне! – Она повернулась и уже собралась уйти, но Вяз схватил ее за руку:

– Прости, Сальвия. Пожалуйста, не уходи. – Он подтянул ее ближе к себе, держа за локти, но не так близко, как утром, тогда Сальвия все испортила. – Просто… Всеблагой Дух, это все меняет.

– Так я права?

– Мы сегодня обсудим это, но да, думаю, ты права.

– Что вы можете сделать?

– Я пока не знаю, но все еще хуже, чем мы могли представить. – Он говорил очень серьезно, и Сальвия задрожала от страха. Его руки скользнули ей на плечи. – Но благодаря тебе нам, может быть, удастся немного сравнять счет.

– Благодаря мне?

– Да, именно. У нас есть твое оружие, и, если оно сработает, многие солдаты д'Амирана не смогут сражаться. Но понадобится время. Нужно не менее трех дней, чтобы болезнь проявила себя.

– Пожалуйста, позволь мне помочь, – взмолилась она. – Я с ума сойду, если ты не найдешь мне занятия.

Вяз вздохнул:

– Сальвия, ты не леди. Неужели ты не понимаешь? Если герцог об этом узнает, от тебя ему не будет никакой пользы, кроме информации. Он уже задумал измену. Думаешь, он не решится тебя пытать? Мы держали тебя в тени не потому, что не верим тебе или сомневаемся в твоих способностях, а потому, что хотим тебя защитить. И в этом смысле я бы желал, чтобы ты была дамой. Так было бы проще обеспечить тебе безопасность.

Она опустила глаза:

– Теперь я чувствую себя так глупо.

– Не стоит. Без тебя мы были бы слепы и беспомощны. Это сущая правда. – Он легонько коснулся ее подбородка. – Тебе нет равных в умении разбираться во всем самостоятельно, но это все усложняет. Ты слишком много знаешь.

Сальвия глубоко вдохнула и выдохнула, сдаваясь:

– Хорошо. Я приму то, что сейчас ты не можешь рассказать мне все, если ты пообещаешь рассказать все, что можешь, а остальное потом.

– Клянусь.

Она беспомощно опустила плечи:

– А что теперь? Изображать леди? Флиртовать и незаметно ко всему прислушиваться?

Вяз кивнул:

– Да. Кассек уже рассказал мне, как ты хороша в этом. – Его улыбка получилась немного дрожащей. – Но, кроме этого, у меня для тебя есть настоящее задание.

44

В комнате стояла тишина – все молча смотрели на пергамент Сойки.

– Нет смысла думать над тем, что мы могли сделать, если бы знали, – сказал Квинн, обращаясь к себе самому точно так же, как и к остальным. – Надо сосредоточиться на том, что мы можем сделать сейчас.

– Вариантов у нас не так много, – мрачно сказал Роб. – Мы в меньшинстве, как минимум семеро на одного, и это если не считать кимисарцев. Я единственный, кого они оставят в живых. Вас всех просто убьют, и вы это понимаете.

Квинн сложил пергамент и убрал его карман куртки. Важно было не то, откуда взялась армия, а то, как ее остановить.

– Взгляните сюда, – сказал он, проводя пальцем по карте. – Мы следили вот за этими отрядами, считая, что они разбросаны в случайном порядке и движутся на восток. Но чем больше отрядов мы обнаруживаем, тем больше все это похоже на круг. – Квинн провел угольным карандашом линию через каждую остановку кимисарских отрядов относительно их собственного маршрута.

– Это котел, – сказал Касс, – и в центре – мы. Они обрубили нам связи с внешним миром и не дают сбежать.

Квинн кивнул:

– Верно. Но мы и так направляемся в Теганн, так что им нет смысла действовать, если мы не дадим повода. Сейчас мы и так делаем то, что им нужно.

Роб проворчал:

– Какое облегчение.

– Но, – Квинн поднял палец, – в окружении есть брешь. – Он указал на точку к северу от воображаемого круга. – Там все это время было пусто.

Роб просиял:

– Тот отряд, что мы уничтожили месяц назад! Наверное, они должны были занять эту позицию.

– Я тоже так считаю, – сказал Квинн. – Так что у нас, возможно, будет путь для отхода. – Он выпрямился. – Кто завтра утром забирает план у передового дозора?

Грэмвелл поднял руку.

– Дай ему знать, что мы будем выставлять часовых в крепости по мере необходимости, но, скорее всего, с завтрашнего дня не сможем выходить с дозорными на связь.

– А что сказать остальным разведчикам? – спросил Грэмвелл, наклоняясь и записывая.

Квинн задумался.

– Пусть северный и западный дозоры проверят эту брешь. И сообщат, если ее закроют. Юг и восток могут встретиться на перевале.

Грэмвелл кивнул и все это записал.

– А когда мы используем наше секретное оружие? – спросил Роберт.

– Думаю, нужно вылить его в систему водоснабжения замка на вторую ночь. Планируется званый ужин, это отвлечет всеобщее внимание.

– Кто пойдет на разведку? – сказал Кассек. – Квартирмейстер? Логично, что он должен быть заинтересован в том, откуда поступает вода.

– Мы отправим Сойку.

Касс и Роб переглянулись:

– Ты уверен, что это разумно?

– Это предельно логично, – сказал Квинн. – Она может пойти на экскурсию и начать задавать кучу глупых и невинных вопросов, а стоит ей похлопать своими ресничками, как она тут же получит на них ответы.

Роб поморщился:

– Сдается мне, ты переоцениваешь силу ее чар.

– Ты не видел ее этим вечером, – сказал Касс. – Она заставила двоих юношей увиваться за ней буквально за считаные минуты и, по-моему, даже не приложила к этому усилий.

Квинн ощетинился:

– Мне кажется или ты на что-то намекаешь?

– Вовсе нет, – как ни в чем не бывало сказал Касс. – Просто хотел поддержать твое решение.

Квинну на мгновение захотелось, чтобы Касс его отговорил, но в любом случае было поздно – Сойка уже сказала Хорьку, что готова это сделать.

– Ладно, давайте обсудим остальные варианты. Даже если инфекция сработает, и сработает вовремя, нам нужно найти способ вывести из строя как можно больше людей д'Амирана.

– Яд? – предложил Грэмвелл.

– Сомневаюсь, что мы успеем достать что-нибудь до завтра, – сказал Квинн. – Кстати, нам самим тоже стоит не забывать про это. Будьте осторожны во время еды и предупредите остальных.

– Пожар? – сказал Кассек. – Крепость Теганн почти целиком построена из гранита, в ней есть безопасные укрытия. Но как минимум это вызовет панику и сожжет припасы.

Квинн кивнул:

– Мне нравится. Сколько у нас в запасе масла?

Касс помотал головой:

– Немного, к сожалению. Можем раздобыть сколько-то в Теганне.

– Алкоголь, – предложил Роб.

– Все, что у нас есть, – это эль и вино, – сказал Грэмвелл. – Их нельзя поджечь.

– Нельзя, – ответил Роб с ухмылкой. – Но еще у нас есть братья Винокуры.

Принц ускользнул с собрания спустя несколько секунд и вскоре вернулся вместе с рядовыми Грегори и Тимом Винокурами. Они были из большой семьи, занимавшейся винокурением и самогоноварением в северной Крессере. Братья обычно правили повозками со снаряжением и были крепкими, надежными солдатами, хоть и получали порой дисциплинарные выговоры за то, что изготовляли самогон в лагере. И теперь рядовые были несколько испуганы внезапным интересом начальства к их умению.

– Сколько чистого спирта можно выгнать из… ну, скажем, бочки вина? – спросил Квинн.

Братья беспокойно переглянулись, и Тим ответил:

– Примерно четверть бочки, сэр, но только это бессмысленно.

– Бессмысленно?

– Получится отрава, сэр, – уточнил Грегори. – Пить нельзя, зато горит очень хорошо.

– Даже лучше обычного питьевого спирта?

– Да, сэр, – кивнул Грегори. – А еще очень незаметно. Огонь почти не видно. Питьевой спирт горит куда ярче. Так мы его и проверяем.

– Любопытно, что вы об этом заговорили, – сказал Квинн, постукивая пальцами по столу. – Для этого он мне и нужен – чтобы устроить пожар. Сколько займет перегонка?

– Одной бочки, сэр? Часов шесть, не меньше.

– Отлично. Что вам нужно, чтобы за ночь собрать перегонный аппарат?

Братья вновь переглянулись, боясь признаться.

– Мы… э… нам ничего не нужно, у нас уже все есть, сэр, – наконец ответил Тим.

Квинн сурово посмотрел на них:

– Отлично. Приступайте.

45

Тем утром Сальвия уделила достаточно времени своей внешности, чтобы ничем не отличаться от других дам. Вяз видел с козел, как один из хозяйских сыновей, с которыми она говорила вчера, – Бартоломью – пришел ее проводить. Кассек, проходя мимо, пнул Вяза по ноге, и Вяз ответил другу тем же. Помня то, что Возчик говорил ей вчера, Сальвия чарующе улыбнулась, пока юноша держал ее руку. Он помог ей забраться в фургон, и девушка самодовольно поглядела на своих спутниц. «Можете обсудить это», – поду мала она.

Если бы не плотная завеса серого тумана, окутавшего местность, Сальвия наслаждалась бы пейзажем. Но время в повозке, то и дело подпрыгивавшей и шлепавшей по грязи, тянулось медленно. Платье Сальвии забрызгалось и промокло, потому что она села ближе всего к заднему выходу, зато так ей было видно Вяза, который правил фургоном, двигавшимся следом. Несколько раз Вяз ловил ее взгляд и улыбался в ответ.

Солдаты снова были при оружии, а напряжение было еще сильнее, чем в тот день, когда они прибыли в Андервуд. Сальвия теребила собственные пальцы, сложив руки на коленях, пока ссадины от вожжей не начали кровоточить. Смогли бы они придумать план побега, если бы она догадалась обо всем раньше? Ей не удавалось избавиться от мысли, что сейчас они по своей воле направляются прямиком в ловушку, потому что у них нет выбора. Она виновато взглянула на Вяза, но тот отрицательно покачал головой, как будто знал, о чем она думает. Ее это вина или нет, но она сделала бы что угодно, чтобы помочь ему – им всем.

Погода не располагала к быстрой езде, так что в Теганн они прибыли на закате – на два часа позже, чем было задумано. Круглые фонари вокруг крепости были окружены шарами света. Хозяин крепости, герцог д'Амиран, немедленно подошел в свахе и предложил принести подносы с едой и теплую воду прямо в комнаты дам, чтобы тем не пришлось переодеваться и ждать ужина. Сальвия позволила лейтенанту Грэмвеллу помочь ей спуститься и осмотрелась в надежде заметить что-нибудь важное. Но в темноте едва можно было разглядеть очертания стен. Хорошо было видно лишь внутренние ворота, похожие на пасть чудовища, готового поглотить их целиком. Она содрогнулась.

В соответствии со своим статусом Сальвия дождалась, пока все девушки пройдут вперед, и последней отправилась в гостевое крыло главного здания. Вяз шел позади с ее сундуком. Когда он поставил его на пол в ее комнате, она помогла подвинуть сундук ближе к подножию кровати. Вяз наклонился к Сальвии и прошептал:

– Резервуар для воды находится в юго-западной четверти, если вдруг завтра захочешь там заблудиться.

Она посмотрела на него, а затем на открытую дверь позади него:

– Ты не мог бы помочь мне и постирать мою одежду?

Его удивление заставило ее объяснить:

– Штаны и еще кое-что. Все ужасно запачкалось от езды верхом.

Он кивнул, и Сальвия быстро отперла сундук и достала со дна узелок. Вяз взял его и подмигнул ей:

– Но они не будут так приятно пахнуть.

– Ничего, – сказала она с облегчением. Казалось, он совсем позабыл о вчерашнем происшествии.

Клэр вошла, когда Вяз уходил, за ней проследовал слуга с лоханью горячей воды. На лице у подруги Сальвии была мечтательная улыбка, и, если Сальвии не показалось, из-под лифа у девушки торчал сложенный квадратом пергамент. Сальвия с улыбкой отвернулась и принялась заваривать чай.

Когда они, наконец оставшись в одиночестве, пили чай уже после ужина, Клэр призналась Сальвии в своих чувствах к лейтенанту Грэмвеллу и в том, что они взаимны, а потом показала письмо от него. Это нисколько не удивило Сальвию, но она посоветовала подруге быть осторожной и благоразумной.

– Знаю, я пообещала не искать тебе пару, и я сдержу слово, но ты должна быть осмотрительной. Ты не слишком хорошо его знаешь, а попытки узнать его поближе могут навредить твоей репутации. По правде говоря, я думаю, что вы отлично подходите друг другу, но ему еще три года нельзя жениться.

– Почему в армии такие правила?

– Жизнь молодого офицера сложна и опасна, потому брак и дети – роскошь, на которую нельзя отвлекаться. А к двадцати четырем они уже либо становятся капитанами, либо уходят из армии. – Сальвия развела руками. – Этому закону уже более ста лет, и никто не помнит, почему он вообще появился. Лично я считаю, что его придумали для того, чтобы сыновья знатных дворян, особенно младшие, не вступали в армию лишь для того, чтобы стать более завидными женихами, и не получали высоких званий. Армия требует искренней преданности.

Несколько минут Клэр задумчиво молчала.

– К тому времени мне будет восемнадцать – не так уж это и плохо.

– И ты выйдешь за мужчину, которого выбрала сама, тебя не продадут, как корову.

Подруга посмотрела на Сальвию с интересом:

– Ты не очень любишь ремесло свахи. Как ты стала ученицей госпожи Роделл?

– Долго рассказывать… На мне все равно никто никогда не женится, так что я должна сама устраивать свою жизнь. Дарнесса предложила мне работу, я согласилась.

Клэр удивилась:

– Почему никто на тебе не женится? Это тебе сваха так сказала?

– Все свое детство я носила штаны, лазила по деревьям и ловила птиц. Если и можно было привить мне манеры леди, то это время давно прошло. Моя тетя пыталась сделать это целых четыре года, но безуспешно.

– Но у тебя нет недостатка в кавалерах для танцев и в собеседниках за обедом, – возразила Клэр.

– Да, но это всего лишь актерская игра, – ответила Сальвия. – На самом деле я просто собираю информацию про потенциальных женихов.

Это не убедило Клэр:

– Я видела, как некоторые военные смотрят на тебя. Особенно тот, темноволосый, с которым ты часто общаешься.

Сальвия отмахнулась:

– Для многих из них я всего лишь чудачка, ты бы так же смотрела на парня в платье. Я общаюсь с ними только потому, что им нужно мое содействие.

– Содействие в чем?

Сальвия попыталась придумать правдивое и в то же время не совсем соответствовавшее действительности объяснение:

– Им нужно знать план комнат, в которых мы живем. Военным запрещено входить к нам, но раз уж их обязанность – защищать нас, то им нужно знать, где расположены двери, окна и все такое.

– Ну да, звучит разумно.

– Кстати говоря, – сказала Сальвия, – ты не хочешь прогуляться со мной завтра по крепости?

* * *

На следующее утро Сальвия и Клэр оделись к еженедельной службе с твердым намерением привлечь внимание кого-нибудь полезного. Такая возможность представилась, когда сын дворецкого во время завтрака разливал им чай и спросил, может ли сделать их пребывание в замке более приятным. Сальвия в этот момент как раз жевала тост и ничего не могла сказать, но Клэр быстро сообразила, что нужно сделать.

Девушка легко коснулась его руки, посмотрела на него большими карими глазами и спросила, не знает ли он кого-то, кто мог бы показать им замок.

– Мы с подругой никогда не видели такого… такого великолепия.

Жертва Клэр кивнула, словно была во власти магии, и предложила свое скромное общество. Клэр расплылась в очаровательной сияющей улыбке и медленно взмахнула длинными ресницами:

– Буду ждать с нетерпением, сэр.

Он поклонился и ушел. И после все время спотыкался, наполняя чашки других девушек словно во сне. Сальвия моргнула, восхищаясь мастерством подруги, и почувствовала себя новичком, наблюдающим за работой мастера. У лейтенанта Грэмвелла просто не было шансов.

К счастью для девушек, Томас Стюарт особенно гордился системой водоснабжения крепости и отвел их прямо туда, как они и просили. Однако попасть внутрь оказалось не так просто. Водохранилище состояло из двух подземных уровней. Сверху оно было закрыто, а воду брали с помощью клапанов, расположенных на дне.

– Оно пополняется дождевой водой, поэтому Теганн может противостоять осаде, – похвастался Томас. – Сейчас воды маловато, но скоро начнутся весенние дожди. А еще они расчистят дорогу для вашего каравана.

Но как же попасть внутрь? Нельзя же просто вылить воду из бутылки в водосток на стене замка.

– Как вы его обслуживаете? – спросила Сальвия.

– Каждым летом мы выкачиваем всю воду и чистим резервуар. – Он показал на решетку в полу. – Юноши забираются внутрь и чистят стены, а в замке в это время берут воду из реки.

Клэр изобразила ужас:

– Там, должно быть, накапливается много грязи и листьев! И животные, наверное, попадают!

– О нет, миледи, мы знаем, как этого избежать. – Он повел их в коридор для слуг и показал деревянную крышку над небольшим, выступавшим над полом квадратом. – Все, что попадает в водостоки, обязательно проходит через эту шахту.

Томас открыл крышку, потянул за уходившую вниз веревку и поднял плетеную корзину. На ее дне лежало несколько камней и прелых листьев.

– Корзина лежит на дне возле решетки и задерживает все, что не должно пройти дальше. Мы регулярно чистим и то и другое.

Клэр принялась восхищаться умным изобретением, а Сальвия задумалась. Попасть внутрь непросто, но это возможно.

– А как далеко мы находимся от верхушки резервуара?

Он опустил корзину обратно в пустоту:

– Отсюда около семи с половиной метров. Еще есть труба, защищающая его от переполнения.

Клэр заглянула в темное отверстие:

– Шире, чем я думала. Труба такая же широкая?

– Она и должна такой быть, миледи. Когда приходит время чистить резервуар, какой-нибудь невезучий мальчик спускается вниз и чистит эту часть тоже.

Клэр вздрогнула:

– Наверное, там темно, тесно и полно слизи.

– Так и есть, но ради удобства и безопасности наших гостей – например, вас и других дам – кто-то должен все это делать.

46

Сальвия отправила Клэр гулять по саду с лейтенантом Грэмвеллом, а сама принялась чертить схему водохранилища, отмечая на ней способы туда пробраться. В дверь постучала Дарнесса, Сальвия спрятала записи и приготовилась к расспросам, но сваха не спросила, чем Сальвия занимается.

– Нужно поговорить о Клэр, – сказала Дарнесса. Сальвия вздрогнула и кивнула.

– Тот офицер уделяет ей слишком много внимания. Я и сама считаю, что они хорошая пара. Но она – невеста для Конкордиума. Она должна отказать ему.

– Нельзя выдавать ее замуж, – возразила Сальвия. – Ей только пятнадцать, ее отец солгал, чтобы мы ее взяли.

– Я знаю, – сказала Дарнесса. – Просто хотела забрать ее у отца. Пусть лучше выйдет замуж слишком рано, чем за человека, подобного мужу своей сестры.

– Она рассказывала мне тем вечером в Андервуде. Рыдала до икоты. – Сальвия виновато поморщилась. – Я позволила Грэмвеллу прогуляться с ней, и тогда все это и началось, хотя я этого не задумывала. Просто рядом с ней оказался сильный и добрый человек как раз тогда, когда она в этом нуждалась.

Дарнессе не хуже Сальвии было известно, что Грэмвелл сможет жениться только через три года. Она задумчиво вздохнула.

– Может быть, мы сможем найти в ней какой-нибудь изъян, который сделает ее менее желанной невестой, и никто не будет возражать против ее брака с Грэмвеллом. Напомни мне, откуда его семья?

– С севера. – Сальвия пододвинула журнал и открыла записи о лейтенанте. – Отец был послом в Рейане, затем ушел в отставку и вернулся в Кей-Лореду, откуда сам родом.

Сваха оживилась:

– Сын посла! Это его преимущество, а в Кей-Лореде есть традиция, согласно которой невеста живет с родителями будущего мужа год перед свадьбой. Пара связана точно так же, как если бы они были женаты, но будущая свекровь должна всему обучить невесту своего сына.

Сальвия скорчила недовольную гримасу:

– Звучит ужасно.

– Только если ты не понравишься свекрови, а Клэр очень милая. Не могу даже представить, чтобы хоть одна женщина в здравом уме не одобрила ее. Посмотрим, что можно сделать.

Дарнесса пробежала взглядом записи о других военных и сказала:

– Ты не слишком высокого мнения о капитане Квинне. Он чем-то тебя обидел?

– Я ни разу с ним не говорила, – призналась Сальвия. – Я лишь видела, как он приказывает другим.

– Отдавать приказы – это задача командира.

– Еще я никогда не видела, чтобы он пачкал руки, – продолжала Сальвия. – У меня больше уважения к человеку, если он не делает все чужими руками.

Сваха пожала плечами и показала пальцем на противоположную страницу, где было написано о Вязе Возчике:

– Очень забавно, что ты так мало написала о человеке, с которым проводишь больше всего времени.

– Я его знаю, так что вряд ли забуду что-нибудь. – Сальвия взяла книгу. – У меня есть и другие, о которых стоит написать.

– Вижу, ты узнала, кто он на самом деле.

Сальвия обиженно взглянула на сваху:

– Вы могли бы не ставить меня в неловкое положение и просто мне рассказать.

Дарнесса хихикнула:

– По правде сказать, я не была в этом уверена. Не хотела мешать твоему расследованию.

– Хм-м… – Сальвия снова взглянула на страницу. Ей нужно было закончить чертежи.

– Можно попробовать найти ему пару на Конкордиуме.

– Я спрошу у него, – ответила Сальвия как можно более безразлично. Это не входило в ее планы. – Но не думаю, что его это интересует. Он слишком занят службой.

– Ну как скажешь. – Дарнесса поднялась и собралась уходить.

– И еще кое-что, – отозвалась Сальвия. Сваха повернулась к ней. – Не спрашивайте ни о чем, но с сегодняшнего дня вам не стоит пить воду, если только ее не вскипятили. Это может быть опасно. Скажите горничным и девушкам об этом как-нибудь.

Дарнесса лишь кивнула в ответ, и Сальвия подумала, что, должно быть, Квинн сам сообщал свахе о том, что запрещал Вязу рассказывать Сальвии.

Когда чертеж системы водоснабжения и записи о ней были готовы, Сальвия сложила два листа, спрятала их под корсаж и отправилась на обед. Большой зал слуги убирали для вечернего приема, а обед подали в саду возле Большого зала, но никого из военных там не было.

Сведения были крайне важными, и Сальвия ждала, что скоро кто-то к ней явится. Сад казался логичным местом встречи, так что она наполнила тарелку и села на скамейку под деревом, дожидаясь. Время шло, но никто не появлялся, и Сальвии стало казаться, что лучше было расположиться в библиотеке. Девушка уже почти сдалась, но тут заметила, как Чарли собирает тарелки других невест. Когда он подошел, она радостно улыбнулась:

– Привет, солдатик.

От его ответной улыбки она растаяла. Это был милый и жизнерадостный мальчик, совсем не похожий на своего горделивого брата.

– Миледи, я могу забрать у вас тарелку.

Поняв намек, Сальвия кивнула, достала записку и быстро положила ее под тарелку, прежде чем отдать пажу. Она смотрела мальчику вслед, пока он шел на кухню. Интересно, догадывается ли он, что в руках у него, между двумя грязными тарелками, судьба всей нации?

47

– Что думаете? – спросил Квинн.

Кассек изучал схему системы водоснабжения:

– Она рисует лучше, чем Вяз.

– Не буду передавать ему, что ты сказал.

– Кто идет на прием – ты или я? – спросил Роберт.

– Я, – ответил Квинн. – Появлюсь там ненадолго, чтобы показаться д'Амирану.

Роб просиял:

– Значит, Чарли к резервуару поведу я?

Квинн помотал головой:

– Нет. Он мой брат, значит я за него отвечаю. А тебе с этого момента лучше не высовываться. И если кто-нибудь спросит, то ты лейтенант Райан Басгейт, но я надеюсь, что никто не спросит. Если мы вытащим тебя отсюда или решим спрятать, будет лучше, если тебя вообще никто не увидит, словно ты призрак.

Роберт драматично вздохнул:

– А ведь так хорошо все шло. Я, наверное, попрошу о повышении в конце концов.

Квинн закатил глаза:

– Тебе придется постараться. Вопросы? – Он вновь оглянулся вокруг. – Отлично. Идите приведите себя в порядок к ужину.

* * *

Чарли крался по темному коридору, Квинн – следом. По малейшему сигналу Чарли был готов изобразить пажа, ведущего своего перебравшего хозяина в постель, но в коридоре не было ни души. Должно быть, все слуги были заняты на ужине. Они нашли четырехугольный деревянный люк именно там, где обозначила леди Салвесса. Капитан приподнял крышку и потянул веревку вверх, чтобы измерить расстояние. Полтора метра до дна. Он вытащил ее, отложил в сторону и сверху вниз взглянул на Чарли:

– Попробуем ногами вперед. Думаю, там должно быть достаточно места для того, чтобы двигаться.

Чарли вгляделся в темноту. Обычно он не боялся темноты, но его ждала не просто ночь – там не было видно ни звезд, ни луны. Его брат сказал, что мальчики спускаются туда для прочистки, так что там должно быть безопасно. И Алексу, его командиру, нужна его помощь. Это может сделать только Чарли.

Пока решимость его не покинула, Чарли сел на край и посмотрел вверх, ощупывая бутылки, спрятанные в карманах жилета. Потом поднял руки и прошептал:

– Готов.

Алекс ухватил мальчика за руки и опустил вниз. Затем положил крышку на место, и запах сырости и камня окутал Чарли, как одеяло. Он стал пробираться вниз, туда, где лаз соединялся с горизонтальным стоком. Какой проход ведет к резервуару? Он ощупывал все вокруг, пока его пальцы не наткнулись на проволочную решетку, и он попытался отыскать ее края. Наверное, это как раз и есть нужный ему проход. Он ощупывал все вдоль решетки, пытаясь разобраться, на чем она держится. И чуть не засмеялся от облегчения, когда понял, что она просто висит на крюках по сторонам. Он слегка приподнял решетку – ровно настолько, чтобы проползти внутрь.

Извиваясь как змея, он протиснул ноги и тело в очередной горизонтальный лаз, а потом нырнул направо головой вперед. Как он понял, обычно стены были скользкими, но давно не было дождя, и они высохли. Он легко контролировал свое продвижение, лишь время от времени обдирая костяшки о камни. Тьма была хоть глаз выколи – он не видел даже собственных рук.

Чарли двигался очень медленно, беспокоясь о том, что звуки могут разнестись эхом по системе и привлечь ненужное внимание. Наконец он оказался у края. Где-то там должен был быть сток, предохранявший систему от переполнения, поэтому Чарли стал размахивать руками, пытаясь понять, сток ли это или уже сам резервуар. Кусок земли сорвался с края и со всплеском упал вниз. Да, Чарли был на месте.

Он прижал к себе локти и вытащил первую бутылку. Из рукава он достал тонкий металлический стержень и проткнул восковую печать. Его руки тряслись, когда он выливал воду из бутылки, изредка проливая ее себе на пальцы. Опустошив первую бутылку, Чарли повторил то же самое со второй. Когда он закончил, пот струился по лицу рекой. Он вытер рукавом пот с лица и убрал пустые бутылки обратно в карманы.

Дело было сделано. Чарли отступал назад, пока не оказался над проходом. Изворачиваясь в узком пространстве, он закрыл решетку. А потом тихо свистнул, и над ним появилось взволнованное лицо его брата. Алекс схватил мальчика и вытянул обратно. Потом поставил Чарли на ноги. После темноты подземных туннелей коридор казался очень светлым.

– Сделал? – тихо спросил капитан.

Мальчик был опьянен чувством выполненной задачи.

– Сделал, сэр. – Он облизнул пот вокруг рта и отдал воинское приветствие, а потом стер рукавом пот со лба.

Алекс тяжело выдохнул и заключил пажа в объятия. Этот жест удивил мальчика, но он обнял брата в ответ, расплывшись в широкой улыбке. Чарли не мог дождаться возможности рассказать другим ребятам в лагере о том, что он теперь настоящий разведчик.

48

Одним из тоников, что были у нее, Сальвия окрасила волосы, чтобы они стали чуть более рыжими, и завила их. Ей даже показалось, что все это было чересчур, но зато теперь она могла смешаться с толпой других девушек. Она даже положила в лиф подкладку и постаралась скрыть веснушки при помощи пудры. Они с Клэр стояли вместе с остальными у главного зала, а лейтенант Кассек тем временем обходил всех леди, внимательно вглядываясь в лица.

Клэр беспокойно дернулась рядом с ней:

– Как ты думаешь, будет очень невежливо спросить его светлость о Софии? Я уже много месяцев не получала от нее вестей.

– Это в рамках приличия, – твердо сказала Сальвия. – Его брат женат на твоей сестре, так что теперь вы родственники.

Она задумалась, что может сделать Вяз, чтобы София не пострадала. Это ведь не ее вина, что ее выдали замуж за изменника. Кассек в третий раз прошел мимо них и вдруг резко остановился:

– Леди Салвесса?

Сальвия улыбнулась и протянула ему руку:

– Добрый вечер, лейтенант.

Кассек поцеловал ее руку, а затем руку Клэр. Любая другая леди закатила бы истерику из-за того, что ее поприветствовали после Сальвии, но Клэр совершенно не была расстроена. Тут появилась Дарнесса и забрала ее, чтобы первой представить герцогу, который стоял у главных дверей, приветствуя гостей. Сальвия и Кассек остались вдвоем.

– Буду ли я слишком самоуверен, надеясь на танец? – сказал тот.

Сальвия заколебалась. Вяза не будет на приеме, но другие солдаты наверняка ему расскажут. С другой стороны, ей все равно нужно с кем-то танцевать, уж лучше это будет Кассек. Он, похоже, догадался о причине ее сомнений и улыбнулся:

– Я уверен, что сержант Возчик не станет возражать.

Жар залил щеки Сальвии. Неужели военные дразнят Вяза из-за нее?

– Приму ваше приглашение с большим удовольствием.

– Не могу дождаться. – Он поклонился и отошел, и она продолжила ждать своей очереди.

Две леди, стоявшие впереди нее, бросили на нее взгляды и, склонившись друг к дружке, зашептались, но Сальвия была поглощена мыслями о том, что лейтенант Кассек ее не узнал. Если у нее получится изменить внешность настолько, чтобы ввести людей в заблуждение, то откроется бесконечное количество возможностей! Сальвия смотрела на служанок, сновавших туда-сюда, пока очередь медленно продвигалась вперед. При таком количестве дел одна незнакомая служанка не привлечет к себе внимания.

Большой зал был украшен гирляндами цветов, явно привезенных откуда-то, где было гораздо теплее, чем в Теганне, а свежая трава, устилавшая пол, истоптанная множеством гостей, источала приятный аромат. Столы, расставленные у стен, просто ломились от фруктов, выпечки и мяса, и это особенно впечатляло Сальвию, с учетом того, что она знала, как далеко пришлось везти эту снедь. Но дамы, стоявшие перед ней, казалось, вовсе не были впечатлены этим изобилием. Возможно, они просто привыкли к богатству и не особенно задумывались над тем, откуда берется то или иное.

А сам зал поразил Сальвию своими размерами. Сюда могли бы поместиться все жилые помещения поместья Бродмор, и их даже не пришлось бы сжимать. Это было одно из новых помещений, пристроенных к крепости уже тогда, когда ее пожаловали в награду д'Амиранам сорок лет назад. Очевидно, полтора века жизни в ссылке не убили в них тягу к роскоши. Большие витражные окна изображали сцены из семейной истории – объединение Деморы в единую страну. Правда, тут почему-то отсутствовала часть о неудачной войне д'Амиранов с Казмуном триста лет назад, что разрушило торговые связи между двумя государствами. И конечно, картина свержения с трона здесь тоже отсутствовала.

У Сальвии было достаточно времени, чтобы рассмотреть герцога, прежде чем она была ему представлена – последней из дам, как обычно. Морроу д'Амирану было уже за сорок, он красил волосы и бороду, чтобы казаться моложе, но его морщинистые лицо и руки выдавали его истинный возраст. Нельзя было отрицать, что он довольно красив – в общепринятом смысле. Черты его лица были правильными, а зубы белыми и ровными. Он не позволил себе растолстеть, как дядюшка Уиллиам, и у него были приятные манеры, однако водянистые голубые глаза смотрели холодно и расчетливо. Сальвия низко присела и опустила глаза в пол, пока сваха ее представляла.

– Я никогда не слышал о семье Бродмор, – произнес герцог, держа руку Сальвии. – Где находятся ваши владения?

– Около дня пути на северо-восток от Гарланд-Хилла, ваша светлость, – ответила Сальвия. Она не была уверена, выгоден ли для нее его интерес, но решила пока списать это на простую вежливость. Ей понадобилось значительное самообладание, чтобы не выдернуть свою руку из мягких, но цепких пальцев герцога.

– Ее дядя – один из мелкопоместных лордов, – вставила сваха. – Он временно управляет имуществом ее матери, положенным в качестве приданого.

Это было намеренно сформулировано так, чтобы создать у герцога впечатление, что положение Сальвии выше, чем положение ее дяди, и что она богаче.

– Да, это объясняет, почему я о ней не слышал. – Он умолк и пристально оглядел ее, и Сальвия еле сдержалась, чтобы не поморщиться. – Вы похожи на человека, который любит проводить время на свежем воздухе.

Лицо. Это он про веснушки. Теперь Сальвия сожалела, что не надела ту дурацкую шляпу. Она опустила голову и постаралась изобразить смущение:

– Зима была такой утомительной… Боюсь, я позволила себе слишком наслаждаться солнцем, когда оно наконец появилось.

Герцог искренне улыбнулся:

– Дорогая, это чувство я полностью разделяю. Мы приехали сюда много лет назад, но горные зимы до сих пор заставляют меня тосковать о мягком климате Монделеи, где я жил ребенком.

Эта фраза начиналась мечтательно, но к ее концу в голосе герцога появились нотки горечи. Его хватка усилилась. Он был очень юн, когда его семья переехала в Тасмет, до этого они жили практически в нищете, но тем не менее он, очевидно, тосковал по тем временам. Поэтому Сальвия ответила, сочетая сочувствие и лесть:

– Ваша светлость показывает мне, что нет ничего постыдного в тоске по дому.

Его рука расслабилась.

– Вовсе нет, миледи.

Он наклонился и поцеловал ее руку:

– Надеюсь, вам понравится у меня в замке, и вы найдете счастье в вашем новом доме, где бы он ни оказался.

– Благодарю вашу светлость от всего сердца, – промурлыкала Сальвия и снова низко присела в реверансе.

Сваха тоже поклонилась и увела Сальвию прочь.

– Чистая работа, – сказала Дарнесса Сальвии на ухо. – Теперь развлекайся, только не забудь, что у тебя есть дела.

Но сваха даже не подозревала, что на кону отнюдь не только поиски женихов. Возможно, Квинн не рассказал ей всего. Сальвии не нравилось, что приходится что-то скрывать, но Дарнесса порой бывала очень настойчива в стремлении ее защитить. В любом случае сейчас было неподходящее время и место для того, чтобы ей рассказывать.

Клэр уже кружилась в танце с лейтенантом Грэмвеллом, так что Сальвия смешалась с гостями, стремясь разобраться, кто есть кто. К своему удивлению, она обнаружила, что карикатурные портреты, которые нарисовали ей сыновья лорда Фашелла, оказались настолько точными, что она могла узнать по ним некоторых прибывших. Еще не все предполагаемые женихи приехали, однако здесь были более высокопоставленные и уже женатые местные аристократы – вероятно, для того, чтобы подтвердить свою верность герцогу, прежде чем он выступит. Потом они уедут, и в замке освободится место для новоприбывших. Сальвия надеялась, что постоянные приезды и отъезды заставят герцога на несколько дней отложить свои планы выдать замуж всех девушек и это позволит выиграть время.

Судя по тому, что у нее не было отбоя от кавалеров, она была неожиданным и приятным дополнением к группе невест. Вероятно, герцог отдаст ее кому-нибудь, кого пожелает наградить. Если, конечно, ее не раскроют. Сальвия оглядела всех присутствовавших, досконально зная, сколько у них войск и владений, и сравнила это с тем, чем располагает их почетная охрана. А потом задумалась, не стоит ли ей подыскать мужчину, которому она достаточно понравится, чтобы он захотел ее защитить, если начнется самое страшное. Но она бы никогда не смогла предать Вяза и остальных солдат. Победят они или проиграют, она будет до последнего на их стороне, даже если потеряет все.

И, словно прочитав ее мысли, рядом вдруг появился лейтенант Кассек.

– Я хотел бы получить обещанное, миледи, – промолвил он с улыбкой.

Сальвия подала ему руку, и он повел ее к дальнему концу зала, где было свободнее. Герцог был похож на центр мишени – чем к нему ближе, тем плотность людей становилась выше. Но Сальвия совершенно не хотела с ним встречаться, а кроме того, в отдалении от остальных она могла говорить более свободно.

– Вам понравились мои утренние заметки? – спросила она. – Они были полезны?

– Весьма впечатляюще, – сказал Кассек. – Капитан Квинн был очень доволен.

– Я сделала это не ради него, – сказала Сальвия с ноткой горечи.

– Тем не менее он благодарен. – Кассек развернул ее спиной к герцогу и к тем, кто собрался вокруг него.

Сальвия вдруг обнаружила перед собой витраж с изображением генерала Фалько д'Амирана, изгоняющего кимисарцев из Тасмета.

– Когда он совершит задуманное? – Хоть их никто не подслушивал, Сальвия тщательно выбирала выражения.

– Все уже сделано.

Сальвия запнулась в танце:

– Уже?

– Чарли даже не опоздал к отбою.

Ну конечно, Квинн никак не мог поручить это кому-то еще! Сальвия стиснула зубы.

– Рада, что для мальчика нашлось дело.

Кассек приподнял бровь:

– Я понимаю ваше беспокойство, но как вы думаете, кто еще мог бы это совершить?

Сальвия отвернулась, не желая признавать, что он прав. Кассек слегка повернул ее влево, и она обнаружила, что снова смотрит на тот же витраж.

– Когда между королевской семьей и д'Амиранами испортились отношения? – спросила она, чтобы сменить тему. – После Великой войны все вроде бы наладилось, но вскоре опять что-то случилось, – показала она на витраж.

Кассек обернулся через плечо:

– Я удивлен, что вы не знаете. Это связано с Конкордиумом, который был двадцать лет назад.

Чем больше Сальвия узнавала о свахах и о том, какой властью они обладают, тем больше уверялась в том, что они втайне управляют страной.

– Я не настолько давно ученица госпожи Роделл. Что произошло?

– Наш добрый герцог вернулся домой с пустыми руками. Ему предложили несколько пар, но он все их отверг.

– Похоже, он желал того, что не мог получить.

Кассек пожал плечами:

– Некоторые считают, что он был влюблен в Габриэллу Кери, но она вышла замуж за короля Реймонда годом раньше, так что не сходится.

Мать капитана Квинна тоже была из семьи Кери – младшая сестра королевы Габриэллы. Она вышла замуж за генерала Квинна примерно тогда же, когда ее сестра обручилась с королем, но для союза столь могущественных семей все прошло довольно тихо. Вероятно, шум вокруг королевской свадьбы все затмил.

Танец включал в себя несколько поворотов, но Сальвия почему-то все время оставалась лицом к окну.

– Вы что, нарочно держите меня спиной ко всему залу? – слегка возмущенно произнесла она.

Кассек залился краской стыда:

– Простите. Я… э-э-э… просто хочу держать происходящее в поле зрения. Военная привычка.

– Не извиняйтесь. Я рада, что вы не боитесь быть замеченным с леди самого низкого происхождения из всех.

– Судя по тому, что я сегодня видел, не многие из них могут похвастаться такими приглашениями. – Он слегка развернул ее в другую сторону для разнообразия.

– Мне показалось или вы действительно сперва не могли найти меня в толпе?

– Это правда. Вы… не похожи на себя. – Он поморщился. – Надеюсь, это не прозвучало оскорбительно.

Но Сальвия вообще не обратила внимания на его последние слова. Ее сердце возбужденно стучало: Кассек так хорошо с ней знаком и все равно не смог ее узнать! Завтра она проверит, как далеко можно зайти, изменив внешность.

49

Касс и Сойка были в противоположном конце зала. Ее волосы сегодня были рыжеватыми, и Квинн даже поначалу усомнился в том, что это была она, но потом Салвесса склонила голову набок, как делала всегда, когда размышляла, и он узнал ее. Он протолкался сквозь толпу, окружавшую герцога, и подошел к его трону.

– Ваша светлость, – произнес Квинн с поклоном. – Прошу прощения, что не представился вам прошлым вечером, когда мы прибыли. Мы очень задержались, и мне пришлось сразу же заняться неотложными делами.

Д'Амиран царственно кивнул:

– Пустяки. Уверен, ваши офицеры обо всем позаботились. – Он смерил Квинна взглядом. – Значит, ваш отец – Пендлтон Квинн.

– Так и есть, ваша светлость. – От внимания Квинна не ускользнуло то, что герцог опустил звание его отца. В молодости и сам герцог, и его брат служили в армии, но оба вышли в отставку, не получив даже капитанского звания. По словам генерала, у Морроу д'Амирана был потенциал, но граф всецело полагался на высокое положение своего собственного отца. Этот урок Квинн в молодости принял очень близко к сердцу.

Водянисто-голубые глаза герцога продолжали изучать капитана:

– Арманд, верно? Вы не слишком-то на него похожи.

– Александр, ваша светлость. Второе имя моего отца.

Герцог фыркнул. То ли д'Амиран намеренно пытался задеть Квинна, то ли совершенно не помнил, как выглядит генерал. Квинн был практически копией своего отца, но темнее из-за восточных корней матери.

– Честно говоря, я нахожу это преимуществом.

– Безусловно. – Герцог взял с подноса, принесенного слугой, слоеное печенье. – Вы, конечно, воспользуетесь также удачей, которую несет это назначение, и навестите в столице вашего дядю, короля?

Сперва Квинн счел это за намек: герцог знал, что генерал Квинн послал сына следить за ним. Но по некотором размышлении Алекс решил, что это просто ничего не значащая светская беседа.

– Конечно, ваша светлость. Мне передать ваши добрые пожелания или вы отправитесь с нами на Конкордиум?

Улыбка герцога была слишком широкой, чтобы быть искренней:

– Я был бы рад, если бы вы передали мои наилучшие пожелания и ему, и вашему отцу.

«Вероятно, вы были бы рады послать им мою голову в корзине». Квинн знал, как распознать ненависть одного человека к другому, и в списке герцога он явно стоял на третьем месте после короля и своего отца. Квинн бросил взгляд на Кассека и Сальвию – она была к ним спиной – и обвел рукой зал, обращаясь к герцогу:

– Вы устроили сегодня потрясающий праздник, ваша светлость. Думаю, он мог бы посоперничать с приемами, которые я видел во дворце.

– Кому, как не вам, об этом судить.

Его положению все завидовали, но самого Квинна оно сильно утомляло. Только Роберту и Вязу было еще хуже. Квинн подавил улыбку: снова на третьем месте.

Герцог продолжал:

– Полагаю, условия, в которых вас разместили, вас устраивают?

– Более чем, ваша светлость, – отвечал Квинн. – Благодарю вас за гостеприимство.

Д'Амиран, похоже, был разочарован тем, что его уколы не вызвали никакой реакции:

– Ну что ж, я уверен, вас ждут важные дела.

И снова Квинн, вместо того чтобы оскорбиться тем, что его отсылают, просто с улыбкой поклонился. Бросив последний взгляд на Кассека и Сальвию, он выскользнул из главного зала и направился обратно в казармы.

50

Сальвия встала до рассвета и надела простое шерстяное платье, ловко зашнуровав корсаж в темноте. Затем она нанесла на волосы затемняющее средство, расчесала их, заплела в косы, уложила вокруг головы и закрыла капюшоном. Она поглядела в зеркало: там отражалась простая служанка, а вовсе не блистательная леди, которую все видели прошлым вечером. Она взяла сверток с грязной одеждой и вышла за дверь.

Никто не обратил на нее внимания, пока она шла в прачечную. Только несколько человек пошевелились – все, похоже, приходили в себя после приема. Сальвия бросила сверток в кучу другой одежды, принадлежавшей их группе, и задумалась, куда бы теперь направиться. Решила начать с кухни. В прачечной был отдельный кран с водой, и это навело Сальвию на мысль прихватить с собой кувшин – их там была целая полка. Надо было поскорее начать разносить заразу.

В кухне Сальвия обнаружила корзины с хлебом и сыром, выставленные на центральный стол. Повар, явно страдавший от похмелья, бегло взглянул на нее и махнул на корзины:

– Вовремя ты появилась. Начни с главных ворот. Стражники проголодались, так что поторапливайся.

Он решил, что она девочка на побегушках! Прекрасно. Сальвия ухмыльнулась сама себе, взяла корзину и железную кружку в дополнение к своему кувшину, а потом отправилась к северной стене крепости. Аккуратно неся свою ношу, Сальвия вышла за внутренние ворота, потом за внешние и взобралась по ступенькам караульной. Два сонных стражника вскочили, когда девушка вошла.

– Привет, сладенькая, – подал голос один из них, развалившийся в кресле-качалке. – Ты такая милашка. Не хочешь помочь нам проснуться?

В этот момент Сальвия поняла, что совершенно не приготовилась к подобным предложениям, которые стражники могли сделать простой девушке. Она испуганно поставила корзину и налила воды в кружку, а когда протянула ее говорившему, тот схватил Сальвию за запястье и усадил к себе на колени. Она взвизгнула, когда он стиснул ее ягодицы и зашептал ей в ухо:

– Ты уже меня разбудила, милая. Не хочешь со мной поразвлечься? Хикс, мой напарник, не слишком-то веселый парень, а вот ты – другое дело.

Она ощущала щекой его недельную щетину, а потом он наградил ее мокрым поцелуем, пропахшим вином. Сальвия завизжала и бросилась прочь, а он расхохотался, отхлебывая воду из чашки. По подбородку у него стекала струя воды, капая на синий мундир, уже покрытый какими-то красными пятнами – может, от вина, а может, от крови. Стражник протянул Сальвии пустую кружку и подмигнул. Сальвия смотрела на нее в нерешительности – подходить ближе не хотелось, но, с другой стороны, так можно было бы дать ему еще зараженной воды. Наконец он отдернул кружку и потряс ее:

– Ну-ка забери, солнышко.

Второй стражник, Хикс, подошел к своему товарищу и дал легкий подзатыльник:

– Оставь ее в покое, Ячмень. Ей еще всех обходить.

Хикс забрал себе кружку и протянул ее Сальвии. Она налила ему воды из кувшина дрожащими руками. Стражник жадно выпил воду, держа кружку двумя руками, а потом взял из корзины две булки и передал одну своему ухмылявшемуся товарищу.

– Дай сыра, а? – сказал Ячмень.

Другой стражник взял кусок и бросил ему. Он попытался его поймать, но сыр выскользнул у него из рук, и Ячмень выругался. Качнувшись в кресле, он поднял сыр с каменного пола и откусил немного, глядя, как Сальвия отступает прочь.

– Я тебя потом найду! – крикнул он ей вслед, когда она закрывала за собой дверь.

Сальвия поставила корзину на землю, чтобы оправить одежду и вытереть лицо рукавом. Ну и глупой же она была, думая, что изображать служанку будет легко! Диверсант из нее вышел так себе. В утренних сумерках, которые здесь были длиннее из-за гор, она увидела часовых в голубой с белым униформе, они стояли через равные промежутки на стене, и ближайший из них косился на Сальвию с ожиданием. Она глубоко вздохнула, взяла провизию и успокоила себя мыслью о том, что на открытом месте, по крайней мере, ей будет безопаснее, чем в караульной.

Но другие встречи прошли без сучка и задоринки. Никто больше не пытался к ней приставать, хотя часовой на северо-восточной башне так пристально смотрел на нее, что она покраснела. Чтобы не встречаться с ним взглядом, она смотрела на горы, наблюдая за ястребом, который прилетел с юга и кругами снижался где-то неподалеку от южного перевала.

На восточной стене, примерно на полпути между двумя часовыми, она увидела человека, сидевшего на земле, прислонившись спиной к небольшой башне, в которой никто не дежурил.

– Не дадите кусочек хлеба, мисс? – тихо спросил он.

Сальвия остановилась так резко, что расплескала воду:

– А ты что здесь делаешь? – выдохнула она.

Вяз, прищурившись, посмотрел на нее снизу вверх, а затем ухмыльнулся. Его темные волосы взъерошились, потому что голова касалась стены.

– Мог бы спросить тебя о том же самом. – Он встал и шагнул к ней, чтобы взять булку. – Мы тебе ничего такого не поручали.

– Это называется «проявлять инициативу».

– Нет, это называется «понапрасну подвергать себя опасности».

– Я могу сама о себе позаботиться, – ответила Сальвия, стараясь выкинуть из головы стражника в караульной.

– Нет, не можешь. Иди обратно в постель, – сказал Вяз командным тоном.

– Сначала разнесу все остальное. – Она перехватила корзину в другую руку и оттеснила его в сторону. – Будет странно выглядеть, если я брошу дело на середине, – сказала она через плечо.

– Черт побери, Сальвия, это вовсе не игра! – прорычал он ей вслед.

Кипя от возмущения, она пошла дальше, к восточной и южной стенам, обогнув круглую башню с юго-западной стороны, пока наконец не кончились сыр и хлеб. Но в кувшине еще осталась вода, так что Сальвия решила все-таки подняться на башню к последним стражникам, прежде чем возвращаться в кухню. Однако история в караульной напугала Сальвию гораздо сильнее, чем она думала. Часть ее хотела сдаться и действительно отправиться спать, но этого она делать не собиралась, потому что именно так приказал Вяз. Сальвия остановилась, чтобы поправить юбку перед тем, как начать взбираться по ступенькам, и вдруг услышала доносившийся сверху разговор:

– Говорю вам, сэр, эт' точно он! – говорил один. – Я его сам видал, когда мы его светл'сть сопровождали в столицу.

– На короля он совсем не похож, – возражал другой.

Сальвия замерла. Они, должно быть, говорили про Вяза.

– Ну мамаша его из этих, из восточных – волоса у них темные, кожа тоже. Говорю вам, сэр, эт' точно он, и герцогу сообщить надоть.

Сальвия отошла в такое место, откуда они ее не увидят, если посмотрят вниз. Властный третий голос сверху произнес:

– Ты уже кому-нибудь говорил?

Первый солдат ответил:

– Никак нет, сэр. Все никак не мог вспомнить, где ж я его видал. Так что вам первому говорю.

– Тогда помалкивай, – резко ответил тот. – Его светлость уже знает, и если ты разрушишь его планы своей болтовней, то будешь молиться о легкой смерти.

Сальвия услышала достаточно. Она побежала прочь, радуясь, что надела мягкие кожаные сапожки и ее шаги на камнях были не слышны. Враги знают, кто Вяз такой, и хотят его захватить. Нужно предупредить его прямо сейчас.

Она бежала по ступенькам всю дорогу, побоявшись подниматься на стену, чтобы те стражники ее не заметили. Спустившись вниз, она заставила себя пройти мимо караулки и оказалась у подножия той башни, рядом с которой на стене сидел Вяз. Она подобрала камешек и бросила его через стену, но не попала куда хотела. Она стала пробовать снова и снова, пока не попала в цель. Темная голова Вяза появилась над стеной, и он посмотрел вниз.

Стараясь не обращать на себя внимания, она постаралась жестами объяснить ему, что нужно спуститься и поговорить с ней. Он помотал головой, и Сальвия топнула ногой. Ну почему он опять не верит, что это важно? Наконец он показал пальцем на строение у нее за спиной и исчез. Она вылила на землю остатки воды из кувшина и положила и кувшин, и кружку в корзину, а потом подошла к дверям.

Она открыла правую створку и окунулась в запах кожи и металла. Это был главный арсенал. Помещение освещалось лишь одним факелом, торчавшим в стене. В другом конце коридора из-за угла вывернул Вяз – Сальвия понятия не имела, как он смог попасть сюда так быстро. Он подошел к ней, взял ее за запястье и мягко толкнул в один из оружейных шкафов, в котором царила непроглядная тьма.

– Знаешь, что в отличие от тебя у меня есть причины там сидеть, – яростно прошептал Вяз. Потом закрыл дверцу и так навалился на Сальвию, что она уперлась спиной в какой-то открытый ящик в дальнем углу. Сальвию кольнуло что-то острое, и она протянула руку, чтобы это пощупать и отодвинуть от себя подальше. Щели в дверце давали очень мало света, так что Сальвии пришлось схватиться за жилет Вяза, чтобы убедиться, что ее собеседник стоит к ней лицом.

– Вяз, они знают, кто ты такой. Они собираются тебя похитить.

Тут он наконец на ней сосредоточился:

– Кто знает?

– Стражники на башне. Я слышала разговор. Один из них тебя узнал.

Он сжал ее предплечья:

– Скажи мне дословно, что они говорили. Дословно.

Сальвия повторила все слово в слово, а потом сказала:

– Тебе надо бежать отсюда, Вяз.

Она услышала, как он мотает головой:

– Они говорили не обо мне.

– Но речь шла о сыне короля! А сын короля – это ты.

– Они говорили о Роберте.

– О принце Роберте? – Сальвия вздохнула. – Но как…

– Он все это время был с нами. Под другим именем.

– Но… почему ты так уверен, что они именно его имеют в виду?

В конце концов, Вяз тоже многое значит для королевского дома. И для нее.

– Поверь мне. Но ты права, нужно вытаскивать его отсюда. Прямо сегодня. – Он сжал ее плечо. – Прости, что я рассердился. Кажется, мне пора бы привыкнуть к тому, что надо доверять твоим суждениям, хотя приходить сюда – не самая…

Он умолк, когда послышался скрип открывающейся двери и внутрь вошли два стражника, смеясь и разговаривая. Они прошли мимо того шкафа, где прятались Сальвия и Вяз, распахнули другой, в противоположном конце помещения, и принялись рыться там в поисках снаряжения. Вяз прислонился к двери и несколько секунд прислушивался, потом прошептал:

– Им нужны арбалетные болты для патруля. Как только они их отыщут – уйдут.

Волна ужаса охватила Сальвию. Она в панике схватила Вяза за воротник:

– Вяз, болты здесь.

– Что?

– Ящик с болтами у меня за спиной.

51

Сальвия услышала, как у него перехватило дыхание. И прежде чем она успела еще что-то сказать, он притянул ее ближе:

– Тебе придется простить меня за то, что я сейчас сделаю. – И Вяз задрал ее юбку.

– Что…

Но он закрыл рот Сальвии поцелуем. Это произошло так внезапно и резко, что она даже не восприняла это как поцелуй. Вяз прижался к ней, заставив ее отступить назад. Запустив одну руку ей под платье, он поднял ее и посадил сверху на ящики, а второй принялся расшнуровывать ее корсаж. Потом слегка отстранился от нее, пробормотал извинения, бедром заставил ее раздвинуть колени и передвинулся так, чтобы встать между ними.

Ее корсаж ослаб, Вяз наклонился к ней и прошептал:

– Ни в коем случае не дай им увидеть твое лицо.

Кому «им»? Сальвия ничего не видела в темноте, и от этого близость Вяза была еще более ошеломительной. Потом Сальвия поняла. Нужно было найти какое-то объяснение тому, почему они спрятались, и все должно выглядеть так, как будто они здесь давно. И она должна была тоже что-то сделать, иначе все будет выглядеть неправдоподобно. Ей было очень сложно думать, когда Вяз пытался расшнуровать ее корсаж. Она попробовала развязать завязки на его жилете, но они не поддавались, так что она дотянулась до его спины и выпростала заправленную в брюки рубашку. Вяз опустил ворот ее нижней сорочки ей на одно плечо и провел губами по шее и ключице, и кожу Сальвии обожгло будто огнем. Рука Вяза скользнула между ее корсажем и сорочкой – на то самое место, за которое он ее придерживал, помогая слезть с лошади, и куда она вчера спрятала свои заметки…

Рука Сальвии была у Вяза под рубашкой, примерно на середине спины. Кончиками пальцев Сальвия чувствовала его крепкие мышцы, и это выбивало ее из колеи. Жаркое дыхание Вяза обожгло кожу Сальвии, когда он правой рукой откинул ее капюшон, уткнулся лицом в волосы на затылке, выбившиеся из косы, и вдохнул медленно, будто наслаждаясь. Это было странно. Сальвия тоже уткнулась лицом в его ворот. От него пахло приятно – мылом с примесью хвойного аромата… свежей льняной рубахой… дубленой кожей… и чем-то еще, что она не могла определить и что пробудило в ней желание сделать еще один вдох, уже глубже…

Вяз замер и слегка подался назад, скользнув ресницами по ее щеке, а потом снова приблизил свои губы к ее.

– Сальвия…

Девушка закрыла глаза и слегка приоткрыла губы. Дверца распахнулась, и Сальвию ослепил яркий свет. Она завизжала, и Вяз заслонил ее. Стражник с факелом в руке стоял несколько секунд словно вкопанный, а затем разразился безудержным хохотом. Его напарник просунул голову в дверь и тоже расхохотался. Сальвия поправила юбку и попыталась привести в порядок корсаж, все время держа в уме, что Вяз не дает им увидеть ее лицо. Сам он тем временем поправил сползшие штаны.

– Ну-ка убирайтесь отсюда, вы двое. – Стражник с факелом отступил назад и распахнул дверь, и Вяз двинулся ему навстречу, давая Сальвии возможность проскользнуть за его спиной. Сальвия схватила корзинку и, отвернувшись, опустила лицо. – Скажи спасибо, что мы торопимся, петушок, а то бы, пожалуй, присоединились.

Сальвия увидела, как Вяз, задетый насмешками стражника, сжал кулаки, но, к ее облегчению, не ударил, а нагнулся и подобрал капюшон, который она уронила. Ее верхнее платье держалось неплотно и сбивалось при ходьбе, Сальвия схватилась за корсаж, чтобы он до конца не разошелся, и побежала, спотыкаясь, к двери, желая прислониться к ней. Горло Сальвии сковала паника, когда один из стражников схватил Вяза за предплечье и сказал ему на ухо:

– Скажи своему капитану, что если кого-то из ваших еще раз застукают за подобным, то придется разговаривать об этом уже с капитаном Геддсом. – Он толкнул Вяза к Сальвии. – А теперь проваливай, салага.

Вяз положил руку Сальвии на спину и вытолкнул ее прочь. У них за спиной снова грянул взрыв хохота. Сальвия споткнулась о ком грязи и еле удержалась на ногах.

– Сюда, – прошептал Вяз, направляя ее в сторону маленькой часовни у основания той башни, возле которой он сидел перед этим.

Сальвия без сил упала на скамейку внутри, а Вяз закрыл дверь и несколько секунд изучал внутренний двор через щели в досках, пока девушка боялась даже вздохнуть.

Наконец Вяз отодвинулся:

– Думаю, мы в безопасности. Там никого нет.

Дрожащими руками Сальвия подтянула сползшие чулки, а потом встала и разгладила юбку. Вяз, меньше чем в полуметре от нее, заправлял рубашку. Сердце Сальвии так громко стучало, что он, вне всякого сомнения, мог это услышать.

– Мы должны сказать капитану Квинну, – торопливо сказала она приглушенным голосом.

– Я пойду, как только… – Вяз возился с ремнем, пытаясь застегнуть его в слабом свете, пробивавшемся сквозь грязное витражное окно. Наконец он нащупал язычок, который никак не мог найти, потом выпрямился и пригладил растрепанные волосы. Сальвия вдруг обнаружила, что ей хотелось бы узнать, каковы они на ощупь. Вспыхнув, она опустила голову и обратила все свое внимание на корсаж, который пыталась поправить и зашнуровать.

Вяз натянул левый рукав ей обратно на плечо, но это прикосновение испугало Сальвию так, что она даже подняла голову и вгляделась в полумраке в лицо Вяза.

– Мне пора идти, – мягко сказал он. – Но тебе стоит задержаться и привести в порядок прическу – она совершенно растрепалась. И лицо у тебя горит.

– Наверное, у меня просто мало опыта в таких вещах. – Она дернулась в сторону, потому что его рука все еще лежала у нее на плече. В последние пару дней она позволяла себе думать, что будет, если она разрешит себя поцеловать, и в особенности Вязу, но неужели все, что происходило в оружейной, было лишь игрой? Может быть, Сальвия слишком охотно исполнила свою роль в том, что для него было простым спектаклем? Она со страхом поняла, что вот-вот расплачется.

Вяз долго молчал, а затем наконец прошептал:

– У меня тоже.

Он сделал полшага вперед. Скамья упиралась в колени Сальвии, так что она даже не могла отодвинуться назад, не упав. Ее руки, теперь лежавшие без движения, ощутили ткань его жилета, и она с удивлением посмотрела на них, не понимая, для чего они вообще предназначены. Вяз был так близко, что она чувствовала, как его грудь поднимается и опускается. Сальвия хотела увидеть выражение его лица, но никак не могла заставить себя поднять взгляд выше его ключиц. Тогда она уставилась на жилку, которая пульсировала у основания его шеи. Он сглотнул, и Сальвия увидела движение мышц.

Следующие слова Вяз выдавил из себя, будто это было признание:

– Если у меня что-то и получилось, то лишь потому, что я так часто это себе представлял.

Сальвия вдруг поняла, что забыла, как дышать. С целеустремленностью, словно он только что принял сложное решение, Вяз протянул руку и приподнял ее подбородок, а левой рукой в это время обхватил ее за талию и притянул к себе. Их глаза встретились буквально на мгновение, и Сальвия даже не успела осознать, что происходит, когда его лицо вдруг склонилось к ней.

Сперва Сальвия так дрожала, что даже не могла ему ответить. Его губы касались ее, и она пыталась поддаться, ответить ему как-то так, чтобы он понял, чего она хочет, но не знала как. Его уверенность пошатнулась из-за ее вялой реакции, и он слегка отодвинулся. Сальвия испугалась: нет, это не может просто так закончиться! Она прижалась к нему, ее ладони скользнули вверх и схватились за расстегнутый ворот его рубашки. «Не останавливайся». Их губы снова соприкоснулись, и на этот раз уже он был слегка удивлен, но всего мгновение. Затем он прижал ее к себе, так что ей пришлось встать на носочки. Она прикрыла глаза, а его пальцы медленно двигались по ее щеке, чтобы наконец погрузиться в волосы.

Сальвия непроизвольно издала звук – больше похожий на писк, чем на вздох, – и почувствовала, что губы Вяза сложились в полуулыбку. Второй ее вздох был гораздо мягче, и она сделала его вполне осознанно, и Вяз эхом ответил ей. То, что буквально мгновения назад было неловким, теперь казалось совершенно естественным, и Сальвия ни секунды не сомневалась, прежде чем поддаться мягкому, но настойчивому прикосновению его губ. И оба они слегка улыбнулись и потянулись друг к другу снова.

Третий вздох сорвался с ее губ сам собой – но ответ Вяза был именно таким, о каком Сальвия и мечтала. Его поцелуи стали глубже, настойчивее. Его объятия стали еще крепче, и он оторвал ее от земли. Пальцы Сальвии, сжимавшие воротник его рубашки, расслабились, и вся она растаяла, прижимаясь к Вязу. Если бы он не держал бы ее на весу, она бы так и растеклась лужицей у его ног. То, что она представляла себе в мыслях, даже близко не стояло к этому.

Вяз отстранился, и Сальвия удивленно распахнула глаза. Он был все еще очень близко, и она не могла ясно его разглядеть, а их дыхание смешивалось.

– Мне… мне пора.

Сальвия кивнула и потерлась об него носом. Она почувствовала, как ее тело скользит вниз – Вяз опустил ее на землю. Свет в этой тесной комнатушке совершенно никак не изменился, и на самом деле прошло не больше пары минут, но Сальвия была готова поклясться, что не меньше часа. Вяз наклонился и прислонился лбом к ее лбу. Еще пару минут они стояли так, растворяясь друг в друге. Она положила ладони на его грудь, и их неровное дыхание снова слилось.

– Тебе нужно идти, – наконец выдавила Сальвия.

Вяз кивнул и провел рукой по линии ее подбородка, потом коснулся большим пальцем ее нижней губы и снова склонился к Сальвии.

– Ты такая красивая, – прошептал он и коснулся ее губ нежнейшим из поцелуев.

Потом неохотно разомкнул объятия, медленно скользя пальцами по ее щекам и талии, словно не мог смириться с тем, что должен отпустить ее. Затем наконец отступил, оправил жилет – и через мгновение Вяза уже не было.

52

Офицеры только поднимались, но через пять минут все они были уже одеты и собрались в комнате для совещаний. Наутро уже был запланирован патруль, но теперь они хотели отправиться как можно скорее и не собирались звать с собой стражу д'Амирана, что, вероятнее всего, должно было оскорбить хозяина замка. В число четверых патрульных теперь включили и Роберта, они планировали как можно быстрее направиться к той прогалине в кольце кимисарских войск, и оставалось только молиться, чтобы она все еще была открыта. А вернуться они должны были с одним из разведчиков, оставив принца спасаться пешком вместе со вторым. И если удача будет с ними, то к тому времени, как кто-нибудь заметит, что принца нет, он будет уже далеко.

Нельзя было терять времени. Нужно было собрать припасы и приготовить лошадей. Квинн всех отпустил, и Роб с Грэмвеллом поспешили прочь, но Кассек остался. Когда дверь захлопнулась, он уселся напротив Квинна и наклонился вперед:

– Почему Хорек не пригласил Сойку на собрание после того, как она это подслушала? Она и так уже почти все знает.

Квинн смотрел на карту:

– Лучше было подождать. Если мы пригласим ее сюда, пути назад не будет.

– Алекс, – Кассек в упор смотрел на него. – Ты что-то скрываешь.

Квинн закрыл глаза и пальцами правой руки потер виски:

– Он с ней целовался.

– Понятно. – Квинн молчал несколько секунд, и Кассек откашлялся с таким звуком, что это было подозрительно похоже на смех. – Ну что ж, самое время.

Квинн сурово взглянул на него:

– Ты думаешь, это смешно?

– Ничего такого. Просто переживать ревность довольно тяжело.

– Ты думаешь, я ревную?! – Квинн хлопнул ладонью по столу.

Кассек ловко поймал чернильницу, которая чуть было не упала, и поставил ее обратно на стол.

– Она влюбилась не в тебя, – спокойно сказал Кассек. – Ты хочешь ее защитить, да, но это не настоящая причина, почему ты еще не привел ее сюда.

Квинн медленно выдохнул, решив никак не отвечать на это.

– Еще слишком рано. Нам все еще нужно вытащить Роба, и если у нас ничего не выйдет, то последнее, что нужно, – это ее связь с нами. Но если нам повезет, то все изменится. И Хорек должен научить ее кое-чему, пока она ему еще доверяет. Но очень скоро, я обещаю.

– Как только это станет возможно. Завтра.

Квинн прикрыл глаза и кивнул:

– Завтра.

53

Д'Амиран знал, что излишняя самоуверенность может быть смертельно опасной, но пока дела шли хорошо. Даже отлично: Роберт был у них в руках.

Герцог улыбнулся, глядя, как очередной лорд расписывается в списке преданных ему союзников. Они с готовностью пожертвовали на его дело все свои ресурсы, стоило ему завладеть женщинами. Впрочем, он никому из них не сказал о своем договоре с Кимисарой. Эта деталь была незначительна, и чем меньше людей о ней знало, тем было лучше, особенно учитывая то, что все ненавидели Кимисару, поскольку были вынуждены долгие годы отражать ее грабительские набеги.

Лорд Фашелл подошел с низким поклоном.

– Ваша светлость, – сказал он. – Я прибыл с запасами провианта, парой новостей и одной скромной просьбой. – Д'Амиран кивнул, и тот продолжил: – Все, что вам было нужно, уже несут на ваши склады. В моем замке предоставили ночлег путешественникам, направляющимся в Теганн, и мы гордимся тем, что можем внести свой скромный вклад в ваше дело.

– Просто замечательно иметь возможность положиться на вас, – величественно сказал герцог. – Ваша верность высоко ценится и достойна похвалы.

Фашелл вновь поклонился с благодарностью:

– Касаемо новостей, ваша светлость. Некоторые гости прибудут с задержкой. Болезнь затронула многих путников в округе, и в настоящий момент некоторые из них не могут продолжать свой путь.

– Болезнь? – беспокойство отразилось в движении бровей д'Амирана. – Сколько им нужно времени на восстановление?

– Лишь день или два, ваша светлость, – поспешил успокоить его Фашелл. – Вы могли бы даже не заметить этого в суматохе, но я предположил, что вам лучше об этом знать.

Немного успокоившись, д'Амиран улыбнулся:

– Я еще раз благодарю вас за внимание к моим нуждам. Если на этом новости закончились, я бы хотел услышать вашу просьбу.

– Небольшой пустяк, ваша светлость, касающийся одной из девушек, прибывших сюда два дня назад. – Фашелл прочистил горло. – Мой сын, Бартоломью, был положительно очарован леди Бродмор, и, насколько мне известно, она еще никому не обещана.

Герцог задумчиво нахмурился.

– Бродмор… – Он вспомнил ее: не слишком выдающаяся особа, худая, с веснушками, вечно избегала его взгляда, но зато внимательно изучала все вокруг. – Да, разумеется. Я не знаю, какое приданое за ней дают. Думаю, не столь много, так как я о ней никогда раньше не слышал.

– Приданое нас не волнует, ваша светлость, благодаря вашей щедрости. Мы не станем возражать, если вы сочтете нужным отдать ее кому-то другому, но, если она вам не нужна, я подумал, что этот вопрос не доставит вам беспокойства.

– Никакого беспокойства, лорд Фашелл. – Д'Амиран сложил руки на груди. – Я учту вашу просьбу, принимая во внимание все то, что вы для меня сделали.

Пока на этом стоило остановиться; герцог не мог никому ее обещать. Но если она заинтересовала Бартоломью Фашелла, то стоило бы самому разобраться, чем именно. Фашелл поклонился в последний раз:

– Благодарю за доброту, ваша светлость.

Капитан Геддс проскользнул в дверь мимо Фашелла.

– Ваша светлость, – сказал он, смиренно поклонившись. – Патруль сопровождения не вернулся, и мы не смогли их найти. – Он оглянулся на присутствовавших в комнате и почесал половину уха, пытаясь донести смысл глазами. – Однако не думаю, что они опаздывают.

– Сколько отбыло? – спросил д'Амиран.

– Четверо, сэр. Все простые солдаты, но они отправились рано, никому ничего не сказав.

– Все трое офицеров на месте?

– Мы видели только троих сегодня, – сказал капитан. – Это немного странно, ваша светлость. Я уверен, что всего их четверо: Квинн, Кассек, Грэмвелл и Басгейт. Последнего никто не видел со вчерашнего дня.

Глаза герцога сузились:

– Тогда вам стоит отыскать его.

54

В этот день Сальвия, как ни старалась, вообще не могла ни на чем сосредоточиться. Она обвиняла в этом то, что перегрелась на весеннем солнце, а сама тем временем в двадцатый раз прокручивала в голове все произошедшее утром в часовне. Слова Вяза эхом отзывались в голове Сальвии. Никто никогда не называл ее раньше красивой, но она была уверена, что он говорил искренне.

Один раз она даже позволила себе представить сцену в оружейной, убрав из нее притворство и боязнь того, что их раскроют. Хорошо бы, с усмешкой подумала Сальвия, еще убрать наконечники болтов, впивавшихся ей в спину. Но это только заставило Сальвию подумать о более мягких альтернативах, отчего ее щеки еще сильнее покраснели. Но потом она вспомнила о том, в какой опасности все они находились, и тут же почувствовала укол вины – наверняка все это сильно мешало Вязу заниматься делом!

За обедом она выбрала место, откуда могла наблюдать за офицерами, сидевшими за угловым столом. Роберт наверняка был среди из них. Вяз не хотел, чтобы она общалась с офицерами, особенно здесь, в Теганне: он боялся, что тогда Сальвия вычислит принца. Кассек – очень прямой человек, такое чувство, что он почти не способен лгать. А вот Грэмвелл…

Каждые несколько минут взгляд лейтенанта падал на Клэр. Он нарушал довольно много правил приличия, ухаживая за ней, но никто не возражал. Раньше Сальвия думала, что он настолько одурманен страстью, что не может ничего с собой поделать, но сейчас другое объяснение казалось более логичным: никто не пытался поставить его на место, потому что он принц. Да, вполне вероятно, что Грэмвелл и есть принц под прикрытием.

Словно прочитав ее мысли, Клэр извинилась, вышла из-за стола и направилась через главные двери в сад, а ее обожатель незаметно последовал за ней меньше чем через минуту. Сегодня вечером он покинет замок, так что, возможно, он хотел попрощаться. Сальвия улыбнулась. Если уж кто-то и заслуживал внимания королевской семьи, так это ее подруга.

На пути в свою комнату Сальвия столкнулась с Чарли. Он приподнял узел с одеждой:

– Меня послали отнести это вам, миледи.

Наверное, это штаны и рубашка. Сальвия была рада получить их назад. Она подумала, не спросить ли Чарли про Роберта, но это было бы нечестно по отношению к мальчику. К тому же она сказала Вязу, что не будет задавать больше вопросов, на которые он обещал ей ответить позже. Так что она сказала лишь:

– Доброй ночи, маленький солдат.

Мальчик кивнул и убежал прочь. Сальвия не стала сразу убирать узел к себе в сундук, а развернула одежду, надеясь найти там послание от Вяза. Комок в одном из носков оказался огарком свечи, обернутым в кусочек пергамента:

«Если ты готова доверить мне свою жизнь, зажги эту свечу. Когда она догорит, приходи в нижний коридор восточных казарм. В.»

Дрожащей рукой Сальвия зажгла фитиль и вставила свечу в подсвечник. Она должна была прогореть меньше чем за два часа, так что девушка переоделась в чистые рубашку и штаны, свернулась калачиком на кровати и стала ждать. Перед уходом она бросила записку в огонь, но до того держала в руке, перечитывая снова и снова. «Если ты готова доверить мне свою жизнь…»

Она была готова. И собиралась это доказать.

* * *

Сальвия повернула за угол и сразу увидела его – он стоял, прислонившись к стене и скрестив руки на груди, напротив тускло горевшего факела, недвижимый и бесшумный, как тень. Он следил за ней взглядом, пока она не подошла и не остановилась перед ним.

– Я почти надеялся, что ты не придешь.

Он не хотел впутывать ее, потому что это было опасно, но Квинн нуждался в ее помощи, так что Сальвия вдруг получила союзника в лице капитана. Впрочем, она шла на это не ради Квинна. Она вгляделась в черты его лица, за прошедшие недели ставшие ей столь знакомыми, – почти прямые черные брови, глаза, такие темные и глубокие, что в них можно было утонуть, щетина на подбородке, которую теперь знала ее кожа…

– Я пришла, потому что доверяю тебе, – шепотом сказала Сальвия.

Он плотно сомкнул губы, сжал ее правую ладонь обеими руками и глубоко вздохнул:

– Завтра все изменится. Если ты сейчас уйдешь, я не стану думать о тебе хуже и не буду больше ничего от тебя просить, но приложу все силы, чтобы защитить тебя от того, что нас ждет. – Вяз перевернул ее кисть и провел большим пальцем вдоль ее ладони. Руку Сальвии будто пронзила молния. – Но если ты останешься, то свяжешь себя обязательством. Ты станешь равноправной участницей всего происходящего, мы будем рассчитывать на тебя и станем во всем тебе доверять. Срединного пути, как и пути назад, нет. Ты должна решить сейчас.

– Ты глупец, если надеешься, что я уйду, – решительно сказала Сальвия.

Он поморщился:

– Сальвия, будут убитые. Как нашими руками, так и их. Наилучший способ остаться в безопасности – это ни в чем не участвовать. Это правда.

Она сплела свои пальцы с пальцами Вяза:

– Я знаю. Я не боюсь. – Пальцы ее дрожали.

– Ты обещаешь выполнять приказы без вопросов и колебаний? – Он многозначительно посмотрел на нее.

Ради него?

– Да, – прошептала Сальвия. – Я обещаю.

Он слегка расслабил плечи и кивнул:

– Тогда я сперва должен кое-что сделать.

Вяз поднес ее ладонь к губам и поцеловал, а затем провел Сальвию по полутемному коридору к самой последней двери. Он без стука распахнул ее и торопливо впихнул Сальвию в небольшую комнатушку без окон, использовавшуюся для хранения. Свечи, закрепленные на каменных стенах, освещали кучу деревянных стульев, столов и раскладных коек, сваленных у одной из стен, и стопку соломенных матрасов, лежавших в углу. Несколько тюфяков были вытащены на середину комнаты, сложены в два слоя и накрыты большим одеялом. Увиденное поразило Сальвию – это было так неожиданно и не похоже на то, чего она ожидала, что она просто не могла поверить своим глазам.

Она услышала, как Вяз запер дверь и снял свою кожаную куртку. Затем ощутила его ладони у себя на плечах, когда он разворачивал ее к себе лицом. Он погладил ее по щеке одной рукой, а другой потянулся к ремню.

– О, моя милая, невинная девочка, – прошептал Вяз.

Сальвия все еще не ничего не понимала. Она услышала звук расстегивающегося ремня и, хотя все еще продолжала смотреть Вязу в глаза, увидела кинжал в ножнах, который он поднял между ними:

– Сегодня я должен научить тебя убивать.

55

Она потянулась к ножу, и Вяз повернул рукоять так, чтобы большой палец Сальвии лег на навершие.

– Держи вот так.

Раньше она уже держала кинжал в руках: много лет назад отец учил ее управляться с ним, но сейчас все было совсем по-другому. Сейчас она держала кинжал так, что лезвием можно было только резать и колоть, для другого оно было бесполезно. Сальвия сглотнула:

– Я готова.

– Точно?

Сальвия знала: Вяз боялся обнаружить в себе чудовище, которое наслаждалось убийствами. И теперь он должен был познакомить ее с тем, чего сам больше всего боялся. Она кивнула с напускной уверенностью, которая была так необходима Вязу, и на его лице появилось жесткое, целеустремленное выражение.

Сперва он показал Сальвии места на теле, которые обычно не защищены доспехами, потом приложил ее руки к тем точкам, где артерии подходили максимально близко к коже, и продемонстрировал, как нужно держать кинжал, чтобы поразить уязвимые места. После этого встал позади нее, вплотную прижавшись к ней, чтобы показать защитную стойку, и положил свои руки на ее, чтобы поставить их в нужное положение. Когда Вяз отошел и снова встал напротив нее, она вздрогнула от неожиданно охватившего ее холода.

Вяз заставлял Сальвию нападать на него с разных сторон с кинжалом в ножнах и каждый раз отчитывал, если она колебалась. Его недовольство ее сердило, но он был так серьезен, что она подавляла желание огрызнуться. На третий раз, когда она промедлила с нападением, Вяз вырвал кинжал у нее из руки, и она оказалась на матрасе с прижатым к горлу лезвием в ножнах, не успев даже моргнуть. Сальвия всегда знала, что Вяз – воин, что он убивал людей, но только теперь поняла, насколько он опасен на самом деле.

– Ты испугалась? – спросил Вяз, откидываясь назад. Сальвия кивнула. – Хорошо. – Она села, и он бросил кинжал ей на колени. – Давай еще раз.

Ее охватила мрачная сосредоточенность, и она начала делать успехи, как он и хотел, периодически вырывая у него скупую похвалу. Через три часа он выбил кинжал из рук Сальвии и сказал:

– Ты безоружна. Что дальше?

Не думая, она бросилась на него, целясь плечом ему в живот. Она застала Вяза врасплох, он согнулся от удара и повалился на тюфяк. Когда голова Вяза коснулась набитого соломой матраса, раздался пугающий глухой удар. Сальвия склонилась над Вязом и поняла, что зря это сделала, только тогда, когда он схватил ее за шею, притянул к себе и прошептал:

– Ты мертва.

Она ударила по его руке кулаком:

– Это нечестно!

– Ты что, думаешь, что это игра? – сказал Вяз. – Разве честно драться с человеком вдвое больше себя?

Сальвия осознала, что он прав:

– Нет.

Вяз отпустил ее:

– Хорошо. Еще раз.

Он нападал на нее спереди, сзади, сбоку. Выкручивал руки за спиной и отгибал пальцы, чтобы ослабить хватку, вынуждал Сальвию толкать его и вырываться изо всех сил. Она научилась пинать противника в уязвимые точки, если ее отрывали от земли. Вяз показал Сальвии, какие кости в ее теле самые прочные, а какие самые слабые, как можно позволить себя ранить, чтобы добиться преимущества, и как правильно падать. Она больно приземлялась на жесткий матрас и уже потеряла этому счет.

Все свечи, кроме двух, уже догорели: вероятно, снаружи был почти рассвет. Сальвия никогда так не уставала в своей жизни и все равно не смела жаловаться. Но ничего нельзя было сделать с тем, что ее реакция замедлилась, а силы истощились. В конце концов она, задыхаясь, повалилась на матрас, а Вяз, встав над ней, подтолкнул ее левой ногой:

– Еще раз.

– Я слишком устала, – выдохнула Сальвия.

– Мне все равно. Еще раз.

– Я не могу, – простонала она, поднимаясь на локти и колени.

– Можешь. – Вяз ткнул сильнее. – Вставай.

Ее охватил гнев, и она использовала его как топливо, чтобы ударить Вяза локтем под правое колено. Вяз со стоном повалился назад, и Сальвия схватила его за волосы и дернула вниз. Потом надавила предплечьем ему на горло и, пока он тщетно пытался до нее дотянуться, наклонилась достаточно близко, чтобы прошептать:

– Ты убит.

Вяз впервые за ночь улыбнулся:

– Молодец.

Сальвия свалилась на него:

– Пожалуйста, давай больше не будем, – пробормотала она в его мокрое от пота плечо.

Сильные руки Вяза обхватили Сальвию, он притянул ее к себе и прижался щекой к ее макушке:

– Не будем, – мягко произнес Вяз. – На сегодня все.

Сальвия чуть не заплакала от облегчения, схватившись за его рубашку и уткнувшись в нее лицом.

– Почему ты был так суров со мной?

Вяз приподнял ее подбородок и посмотрел на нее с таким напряжением, что у Сальвии перехватило дыхание.

– Потому что, если ты погибнешь, это будет моя вина, и я не смогу с этим жить. – Он наклонился, его губы были совсем близко к ее. – И без тебя тоже.

Она не знала, кто был первым в этот раз, но это было и неважно. Жар вспыхивал там, где их тела соприкасались, между ними циркулировала такая энергия, какой Сальвия не могла себе даже представить. Его руки, которые всю ночь доводили ее до изнеможения своей скоростью и силой, теперь двигались медленно и нежно. Вяз осторожно исследовал изгибы ее спины и бедер, и она своими вздохами поощряла его к тому, чтобы быть решительнее, пока наконец его ладони не начали опускаться ниже.

Вяз лег на бок, чтобы быть лицом к Сальвии, и она схватила его за пояс, ощущая желание быть ближе. Ее пальцы изучали его голую кожу в тех местах, где выбилась рубашка, и Вяз тихонько постанывал, уткнувшись Сальвии в волосы. Она поглаживала пальцами мускулы на его спине, наслаждаясь тем, как он реагирует на эти прикосновения. Затем Вяз коснулся Сальвии губами с той же жадностью, которую испытывала и она сама, и потянул вверх ее заправленную рубашку, чтобы Сальвия почувствовала то же, что и он.

Его огрубевшие руки были так нежны, касаясь ее позвоночника. Когда Вяз расправил пальцы, они, казалось, покрыли всю ее спину. Пальцы Сальвии скользнули по широкому шраму у него на спине, чуть ниже плеча. Это было свидетельство опасного прошлого и будущего Вяза, доказательство его силы. Но здесь, сейчас он был уязвим для малейшего прикосновения. Он дрожал от каждого звука, который издавала Сальвия. У нее кружилась голова от осознания собственной власти – даже несмотря на то, что Вяз был намного сильнее, он никогда бы ее не обидел. Стоило Сальвии сказать «нет», и он немедленно остановился бы. Просто она не хотела говорить «нет».

Сальвия спрятала лицо у него в волосах, пока он цепочкой нежных поцелуев спускался вниз по ее шее. Он вздрогнул, когда дыхание Сальвии пощекотало его ухо.

– Вяз, – прошептала она.

Вдруг его руки сжались в кулаки и все тело напряглось. Он уткнулся лицом в ее плечо и прорычал:

– Великий Дух, нет!

Она сделала что-то не так.

– Вяз, вовсе не нужно останавливаться…

– Нет, я должен. – Он посмотрел на нее отчаянно, откидываясь назад и убирая руки из-под ее рубашки. – Есть кое-что, чего ты не знаешь.

– Так расскажи мне.

– Скоро, милая Сальвия. Очень скоро. – Он снова заключил ее в объятья и поцеловал, как раз когда погасла последняя свеча. – Но не сегодня.

56

Сальвия проснулась от шума в коридоре. Вяз все еще гладил ее по спине – так же, как и когда она засыпала. Он натянул на них одеяло, но согревало ее само тело Вяза.

– Надо вставать, – прошептал он.

Сальвия только сильнее прижалась к нему.

– Я не хочу, – пробормотала она, уткнувшись в его рубашку.

Он поцеловал Сальвию в макушку:

– Я тоже, но надо.

Сальвия, заворчав, сбросила одеяло и вдруг заметила полоску света под дверью. Показалась тень от пары ног, и по комнате разнесся громкий стук. Вяз вскочил и в носках тихо прошел по каменному полу. Сальвия улыбнулась, когда Вяз споткнулся о брошенный кинжал и вполголоса выругался.

Дверь слегка приоткрылась, и Сальвия локтем прикрыла глаза от света.

– Я смотрю, урок прошел вполне удачно, – сухо произнес чей-то голос. Лейтенант Кассек. Ей было все равно, что он подумает, но свет был слишком ярким.

– Заткнись, – огрызнулся Вяз. – Что случилось?

– Д'Амиран понял, что Роб пропал. Он хочет видеть капитана Квинна. Но он слишком неповоротлив с похмелья.

Интересно, кого Кассек имеет в виду – герцога или капитана? Вяз посмотрел на нее через плечо.

– Ты сможешь незаметно отвести ее в комнату?

– Да.

– Дай нам пять минут.

– Надо успеть за три.

Вяз захлопнул дверь прямо перед лицом лейтенанта, но снова открыл ее, когда тот еще раз постучал.

– Спасибо, – пробурчал он, принимая свечу, которую подал Кассек.

Вяз запер дверь и повернулся к Сальвии:

– Тебе надо привести себя в порядок. Волосы совершенно растрепались.

Сальвия неловко села и попыталась поправить нагрудную повязку. Завязки на спине ослабли, и Сальвия сомневалась, что получится их завязать, не снимая рубашки. Вяз поставил свечу на стол и сел рядом с ней:

– Давай помогу.

Она поморщилась, когда он поднял ее рубашку на спине. Он потянул за завязки, но они только развязались еще сильнее.

– Ой, – смущенно сказал Вяз. – Петли порвались. Надеюсь, у тебя есть запасная.

Он же рылся в ее вещах, так что должен знать. Но Сальвия просто сказала:

– Есть.

Она принялась завязывать ботинки, а он тем временем пытался пригладить ее волосы, но только привел их в еще больший беспорядок. Сальвия отмахнулась от его помощи и сама принялась переплетать косу. Вяз вздохнул, встал и, подхватив Сальвию под мышки, тоже поставил на ноги. Он обошел ее, встал перед ней и расстегнул ее ремень, чтобы заправить рубашку в штаны. Прикосновения Вяза сильно отвлекали Сальвию, но она все же смогла заплести волосы в плотную косу и уложить ее вокруг головы так, чтобы спрятать под капюшоном. Вяз сунул ей в руки ее куртку и жестом велел сойти с матрасов, чтобы он мог убрать их обратно в угол. Когда Сальвия решила, что выглядит вполне прилично, она попробовала сложить одеяло, но потом сдалась и просто скатала его. Вяз взял одеяло у нее из рук и бросил сверху на кипу матрасов.

Три минуты уже явно прошли, но в дверь пока никто не стучал. Вяз заметил взгляд Сальвии и сказал:

– Он вернется, когда будет безопасно.

– Почему ты сам не можешь этого сделать?

– Потому что, если я буду тебя сопровождать, произошедшее прошлой ночью будет слишком очевидно.

Сальвия изогнула бровь:

– Но ничего же не произошло.

Вяз промолчал и принялся заправлять свою рубашку в штаны. Внутри у Сальвии похолодело. Почему он не смотрит ей в глаза?

Капитан. Это он хочет ее использовать, а Вяз нет. Она видела, с какой неохотой Вяз заставил ее пообещать выполнять приказы. С какой неохотой он учил ее сражаться. Что еще Квинн вынуждает его делать? После этой ночи стало очевидно: Вязу не позволяют быть с ней, хотя сам он очень этого хочет. В ее груди вспыхнул гнев. Может, капитан считает, что она недостаточно хороша для него? Это не его собачье дело.

– Ты готова? – спросил Вяз.

Сальвия сложила руки на груди:

– Нет. Давай поговорим.

Он замер на месте, даже не вынув руки из брюк:

– О чем?

– О том, чего я не знаю. Ты вчера сказал «не сейчас». Но наступил новый день.

Вяз сглотнул. Его выручил еле слышный стук в дверь, – и Вяз едва ли не бегом побежал ее открывать.

– Тридцать секунд, – прошептал Кассек сквозь приоткрывшуюся щель.

Вяз кивнул ей. Она шагнула ближе:

– Вяз, поговори со мной.

Он притянул ее к себе:

– Сегодня вечером. Обещаю, я все тебе расскажу.

Он поцеловал ее, и она растворилась в нем. Где-то на краю ее сознания вертелась мысль о том, зачем кому-то запрещать им быть вместе – ведь это ощущается так естественно. Даже Дарнесса с этим согласна. Их прервал один-единственный стук.

– Увидимся вечером, – сказал Вяз, открыл дверь и передал Сальвию Кассеку.

Тот прошел с ней до конца коридора и передал ей небольшую вязанку дров.

– Это в комнату леди Салвессы, – сказал он обыденным тоном.

Они вместе прошли по пустому двору. Слуги, скорее всего, сейчас завтракают, а почти вся знать еще спит. Сальвия понимала, что ей нужно позаботиться о своей репутации, но сейчас ее больше беспокоило то, что лейтенант думает о Вязе. Если он расскажет капитану…

– Ничего не…

– Я знаю. Мы с ним достаточно давно знакомы, чтобы я видел это по его лицу. – Кассек посмотрел на Сальвию сверху вниз. – Но я серьезно обеспокоен вашей репутацией. Если послушать, что говорят эти гарпии, с которыми вы путешествуете, вы уже и так делите постель с половиной эскорта. – Сальвия закатила глаза, но Кассек оставался серьезным. – Если это услышит кто-то посторонний, вы можете однажды обнаружить себя зажатой в углу каким-то незнакомцем, считающим, что он получит от вас все, что хочет. И нам придется его убить – главное, чтобы мы сделали это раньше, чем он успеет зайти слишком далеко.

Сальвия подумала о том стражнике у ворот:

– Может, это получится использовать для нашего блага.

Кассек остановился и ошеломленно посмотрел на нее:

– Нет. Ни в коем случае. Это уже перебор. Мы никогда не будем просить вас ни о чем подобном.

Она осуждающе посмотрела ему в глаза:

– Капитан Квинн не останавливается ни перед чем и всех использует в своих целях. Даже Чарли.

Кассек покачал головой:

– Если вы и вправду в это верите, миледи, значит, вы совершенно его не понимаете.

Сальвия повернулась и пошла дальше, заставив Кассека ее догонять. Ей надоело, что все постоянно выгораживают капитана. Надоело быть в неведении. Надоело смотреть, как Вяз исполняет приказы, с которыми не согласен.

И больше всего ей надоело быть пешкой Квинна.

57

Квинн пересек внутренний двор, спеша на прием к герцогу д'Амирану, и энергичным шагом взобрался по ступеням на самый верх внешней стены.

– Ваша светлость, – приблизившись, обратился Квинн к герцогу. – Прошу прощения, что мне пришлось заставить вас ждать. Мне неверно сообщили, где вас искать.

Квинн низко поклонился, а затем выпрямился и застыл с вопрошающим взглядом, пытаясь своим видом не выдать, как он на самом деле устал.

– Я требую объяснений, капитан, – сказал герцог. – Четверо ваших людей вчера отправились патрулировать без моего разрешения и без сопровождения моей охраны.

Квинн моргнул:

– Я не знал, что нам требуется разрешение или сопровождение, ведь мы подчиняемся королю. В любом случае в будущем я прослежу за тем, чтобы вы были проинформированы. Мы не хотели никому навредить.

– Не хотели навредить? – прогремел д'Амиран. – А что вы скажете по поводу сообщений о вооруженных людях, блуждающих по моим землям и пугающих моих работников? Если мои поля не будут засеяны в срок из-за всех этих беспорядков, кто оплатит убытки? Вы? Солдаты уничтожают все вокруг в силу привычки, но такие люди, как я, должны обеспечивать свой народ.

Инцидент был явно либо выдуман, либо намеренно приписан его патрульным, однако Квинн изобразил раскаяние:

– Если мои люди и вправду причинили подобный ущерб, то, уверяю вас, корона с лихвой покроет все ваши убытки.

– Вы весьма свободно распоряжаетесь королевской казной, капитан, – насмешливо ответил герцог. – Это влияние вашей матери или вашего отца позволяет вам такие вольности? Ваше звание и без того является достаточным свидетельством того, как чудесно расцветает карьера, когда твой отец – генерал.

Квинн проигнорировал оскорбление:

– Об этом не мне судить, ваша светлость. Я всего лишь стараюсь как можно лучше выполнять приказы.

Д'Амиран помрачнел:

– В таком случае, капитан, вы получите новые приказы, поскольку вы под моей крышей. Вам и вашим людям запрещается покидать эту крепость вплоть до получения дальнейших указаний. Вы не будете патрулировать за пределами ворот и будете трижды в день проходить перекличку с капитаном моего гарнизона, чтобы у вас больше никто не пропадал.

– А кто-то пропал, ваша светлость?

Д'Амиран холодно посмотрел на него:

– Похоже, вы потеряли одного из своих офицеров.

– Мне кажется, вашу светлость дезинформировали. – Голос Квинна был спокойным и полным уважения. – Сегодня мы еще не делали перекличку, однако оба офицера попались мне на глаза всего пару минут назад.

– Да, но вчера их было трое. Четверо, если считать вас самого. Когда ваш патруль вернулся, одного из ваших офицеров заменил другой. Пониже и погрязнее.

Квинн воззрился на него с недоумением:

– Мне сообщили, что сержант Грузчик упал с лошади и вывихнул плечо. Я могу лишь предположить, что речь идет о нем, и он просто не мог держаться в седле так же ровно, как при отбытии. Я могу привести его к вам, ваша светлость, если вы желаете поговорить с ним.

– Нет, – отрезал хозяин замка. – Уверен, что вы уже замели все следы.

– Ваша светлость, – осторожно начал Квинн, – я не знаю, отчего вам кажется, что я мог так поступить, да и ради чего. Если мы оскорбили вас, непочтительно приняли ваше гостеприимство или дали повод полагать, что нам нельзя доверять, то я искренне прошу прощения и молю дать нам шанс загладить вину. Быть может, нам стоит уехать? Нам вполне хватит одного дня, чтобы собрать женщин и отвезти их назад, в имение лорда Фашелла. Мы можем переждать там, пока путь не расчистится.

– Не говорите ерунды, капитан. – Паника, скользнувшая по лицу д'Амирана, дала Квинну понять, что герцог пока еще не вполне готов к действию. – В его владениях не только меньше удобств, там еще и началась эпидемия. Я всего лишь хочу, чтобы вы уважали мою власть в моих собственных владениях – право, дарованное мне короной.

Квинн склонил голову:

– Как пожелает ваша светлость. Есть еще какие-нибудь ограничения? Надеюсь, нам позволено и дальше свободно перемещаться в пределах ваших стен и охранять дам, которых нам поручили оберегать? Нас беспокоят лишь их честь и безопасность, а праздные солдаты – бич для командира.

Герцог раздраженно махнул рукой:

– Да, конечно. Но если еще кто-нибудь из вашего отряда пропадет без вести, вы лично будете в ответе передо мной.

– Другого я и не ожидал, ваша светлость, – сказал Квинн. – Мои люди готовы к перекличке, если ваш капитан сейчас свободен.

Он шагнул назад и знаком предложил стражнику, стоявшему позади д'Амирана, указать путь.

* * *

Кассек упал в кресло за столом напротив Квинна.

– И что это было? – поинтересовался он.

Квинн потирал лицо, излагая подробности своего разговора с герцогом.

– Думаю, его беспокоит то, чего он лишился с потерей Роберта, – сказал Кассек. – Возможно, он обещал его кимисарцам.

Квинн зевнул:

– Может, ты и прав. Он был бы очень ценным заложником. Вяз как-то сказал, что их люди голодают.

– К слову, о Вязе, – сказал Кассек. – Как он и все остальные там поживают?

– Сержант Грузчик сказал, что им уже надоело беличье мясо и что им всем не помешало бы принять ванну, но в целом неплохо. Без ранений. Вяз однажды приболел, но, если бы не это, у нас могло бы не оказаться нашего секретного оружия. А как Чарли?

– Нормально. Сегодня утром видел его в конюшнях, он ухаживал за Сарри и Тенью. Три дня, говоришь?

– По меньшей мере. – Квинн потер шею и снова зевнул. – Что мы должны сделать за сегодня, Касс?

– Все идет как надо. Прошлой ночью добавилось еще две маленькие бочки обоих видов спирта. Отряд Грэмвелла закончил обследовать канализацию. Наши патрули охватили все точки, которые ты обозначил, и у нас есть свежий список всех, кто там находится. Сегодня несколько отрядов отправятся в путь, а несколько прибудут. Хотя люди устали.

– Ну теперь, когда мы больше не можем патрулировать, дел станет меньше. Только убедись, чтобы люди как следует отдохнули. Им это не помешает.

– Тебе нужно поспать, Алекс. Иди приляг. – Кассек кивнул в сторону боковой двери.

Квинн почесал затылок:

– Этим, наверное, и займусь.

Он встал и направился к двери в комнату, которую они с ним делили.

– Сойка придет на собрание сегодня вечером. – Кассек произнес это как утверждение, а не вопрос.

– Да.

– Она все еще не в курсе, не так ли?

– Да. – Квинн, не оглядываясь, толкнул дверь перед собой.

– Хорек… – Кассек подождал, пока тот остановится. – Советую тебе надеть доспехи, когда решишь сообщить ей новости.

58

Сальвия проспала и завтрак, и обед и проснулась только от стука подноса с едой, который кто-то поставил прямо рядом с ее головой. Клэр присела на краешек кровати и отвела волосы со лба подруги:

– Как ты себя чувствуешь?

Сальвия села на кровати и застонала. Она чувствовала себя так, будто ее переехало телегой.

– Бывало и лучше.

– Где ты была всю ночь? – спросила Клэр. – Я слышала, как ты уходила, но ты так и не вернулась. Через несколько часов я забеспокоилась и пошла к Дарнессе.

Утром Сальвия, взъерошенная и потная, столкнулась в комнате со свахой, которая ее дожидалась. И хотя Дарнесса остановилась в полушаге от того, чтобы прямым текстом назвать Сальвию потаскухой, все же она прочитала ей лекцию, которую Сальвия, впрочем, пропустила мимо ушей. Она потерла лицо и постаралась придумать объяснение:

– В уборной. Солдаты из сопровождения говорили, что в одной деревне, которую мы проезжали, началась эпидемия. Наверное, я заразилась.

– Поэтому Дарнесса велела никому не пить воду?

– Возможно. Меня она, похоже, не успела предупредить.

Клэр сочувственно улыбнулась:

– Я принесла тебе ужин. Ты сможешь поесть?

В животе у Сальвии громко заурчало.

– Да, спасибо. Кажется, самое худшее уже миновало.

Клэр подала ей чашку травяного чая и смотрела, как она пытается осторожно отпить горячую жидкость.

– Сегодня было что-нибудь интересное?

– Много приездов и отъездов. Герцог д'Амиран из-за чего-то сердится. Он весь день расхаживал по внешней стене и смотрел в сторону леса.

Сальвия внутренне улыбнулась.

– А чем занимается наше сопровождение?

Клэр протянула ей мягкую булочку:

– Я почти никого не видела, кроме тех двоих, которые время от времени проверяют, как у нас дела. Я думаю, они стараются не привлекать внимания. Одна из служанок сказала, что герцог накричал на капитана Квинна сегодня утром.

Сальвия виновато сказала:

– Сочувствую, что тебе не пришлось сегодня повидать лейтенанта Грэмвелла.

– Вчера вечером он сказал, что пока не сможет со мной переписываться или видеться, но что, если герцог сделает что-то необычное, я должна рассказать тебе. – Клэр прищурилась. – Почему это члену нашей охраны опасно со мной разговаривать?

– А он сказал «опасно»?

– Нет, но я же не дура, а ты тем более.

Наверное, примерно так чувствовал себя Вяз, когда Сальвия задавала вопросы.

– Клэр, назревают некоторые проблемы, но я не могу тебе о них рассказать – не потому, что не доверяю тебе, а потому, что все, кто знает, подвергаются опасности.

– А когда события дойдут до критической точки, как я узнаю, что делать, если ты ничего мне не говоришь?

– Тогда я тебе скажу. Или кто-то из сопровождения. Или Дарнесса, – добавила Сальвия, подозревая, что сваха знает куда больше, чем показывает.

Девушки сверлили друг друга взглядом, пока вдруг не послышался стук в дверь.

– Ну что ж, я буду пока довольствоваться этим.

Клэр поднялась и переставила поднос на колени Сальвии, а потом подошла к двери и вернулась назад с запиской. Прежде чем Сальвия успела что-либо сказать, Клэр развернула бумагу, пробежала взглядом и только потом передала подруге: «Главная часовня, за час до полуночи. В.». Сальвия подняла глаза на Клэр: та смотрела на нее, приподняв брови.

– Ты вовсе не была больна прошлой ночью, верно? – спросила Клэр. – Ты была с ним.

Сальвия поджала губы, и Клэр закатила глаза:

– Просто скажи мне, в какой момент пора начинать волноваться.

* * *

Сальвия, волнуясь, ждала его появления, которого она жаждала столь же сильно, сколь сильно боялась разговора с капитаном. Затем она почувствовала движение воздуха и тепло другого человека у себя за спиной. Она взвизгнула, когда чья-то рука обняла ее за талию. Другая рука в перчатке зажала Сальвии рот, и ее подняли вверх. Она изо всех сил укусила незнакомца за руку и приготовилась посильнее ткнуть его локтем.

– Великий Дух, – прошипел Вяз ей на ухо, – это же я!

Он отпустил ее, и она развернулась и оттолкнула его прочь:

– Ты до смерти меня напугал!

Его зубы сверкнули в полумраке часовни, и он потряс рукой:

– Хорошая реакция, впрочем. – Он снял перчатку и пошевелил пальцами. – Оу.

– Так тебе и надо.

Ее сердце до сих пор так колотилось, что она чувствовала пульс даже в кончиках пальцев.

– Ты права. – Он прижал ее одной рукой к себе и огляделся. – Сейчас мы пойдем на совет, но сперва я должен тебе кое-что объяснить. – Сердцебиение Сальвии начало утихать, но тут же она снова заволновалась. Вяз сделал глубокий вдох. – Роберт уехал, и теперь я могу сказать тебе, кто он такой.

– Лейтенант Грэмвелл, верно? – Сальвии хотелось показать ему, что она сама до этого додумалась.

– Почему ты так решила?

– Ты не хотел, чтобы я говорила с офицерами, значит, он был среди них. Грэмвелл просто не отходил от Клэр, а кто, кроме принца, будет вести себя столь прямолинейно с невестой, выбранной на Конкордиум? А еще он ей сказал, что они какое-то время не увидятся. – Сальвия услышала, как Вяз тихо заворчал. – Я сделаю все, что в моих силах, чтобы обручение состоялось. Из Клэр выйдет прекрасная королева.

– В кои-то веки ты ошиблась. – Он насторожился, услышав шум со стороны алтаря. – Нам сюда.

Вяз вывел ее через боковую дверь и повел за собой к казармам. Пока они шли, она пыталась сообразить, где именно ее путь умозаключений дал сбой. Вяз торопливо втолкнул ее в здание, но заколебался, прежде чем захлопнуть дверь.

– Квинн, – сказала она, когда он повернулся к ней лицом.

Вяз чуть не подпрыгнул:

– Что?

– Принц Роберт играл роль капитана Квинна.

Он сглотнул:

– Да, – и нервно посмотрел на дверь комнаты капитана.

Сальвия помолчала, но Вяз больше ничего не говорил. Через несколько секунд она продолжила:

– А кто тогда настоящий капитан? Кассек?

– Может, хватит догадок? – Вяз коснулся ее лица правой рукой, и его темные глаза в упор смотрели на нее. – Я должен сказать тебе кое-что. Это важно.

– Да, – прошептала она, забыв загадки. Теперь она поняла, почему он так нервничает. Он собирался сказать то, что раньше нельзя было говорить. И это должно было все изменить.

Вяз колебался.

– Я столько раз представлял себе, как я тебе скажу, но до сих пор не могу решиться.

Она прижалась к нему сильнее и положила дрожащую руку на его плечо. «Пожалуйста, – подумала она, не решаясь это произнести. – Мне не нужны громкие слова, мне просто нужно…»

Тут дверь открылась, и оттуда вырвался луч света.

– Капитан?

Не убирая руки, Вяз медленно повернул голову и кивнул лейтенанту Грэмвеллу, который понял, что помешал.

– Простите, сэр. Приношу извинения, сэр, но все уже собрались.

Вяз коротко кивнул:

– Спасибо. Я буду буквально через пару минут.

Грэмвелл закрыл дверь, бросив на Сальвию извиняющийся взгляд. Они снова остались вдвоем в полутемном коридоре, освещенном лишь одним факелом. Вяз продолжал смотреть на дверь, стиснув зубы.

– Ты, – прошептала она. – Капитан Квинн – это ты?

Он снова посмотрел на нее, и его взгляд был полон стыда. Ярость от осознания всего охватила Сальвию, как лесной пожар, каждая клетка ее кожи вспыхнула. Все это ложь. Все, что она о нем знала, – ложь. Никакого Вяза Возчика не существует.

Пелена встала перед глазами Сальвии, она вывернулась из объятий Квинна и отдернула руку с его плеча, а потом развернулась и замахнулась, чтобы ударить его кулаком в лицо. Той же рукой, которая только что была у нее на щеке, он перехватил удар и рванул ее за запястье, заставив по широкой дуге опустить руку. Потом левой рукой он обнял Сальвию, придавив ее руки к туловищу и крепко прижав ее к себе.

– Возможно, я это и заслужил, – сказал он, с усилием удерживая ее. – Но сломанный нос помешает нашим планам, а этого мы не можем себе позволить.

Его правая рука плотно прижимала ее к нему, ее левую ладонь он зажал локтем, а одной ногой придавил ее ноги, абсолютно не давая ей пошевелиться.

– Ты двуличный сукин сын! – прошипела Сальвия. – Вот, значит, как поступает честный офицер на королевской службе!

– Да, если это нужно для защиты короны.

Его спокойствие только распаляло ее гнев, и она извивалась и толкалась, пытаясь вырваться из его железной хватки и заставляя его постоянно искать равновесие, стоя на одной ноге.

– Ты тоже не всегда была честна по поводу того, кто ты такая и каковы твои намерения, миледи.

Это был жестокий укол. С каждым мгновением тот Вяз, которого она знала, растворялся в тумане. Впрочем, этого Вяза никогда и не было.

– Мои намерения никогда не состояли в том, чтобы использовать людей в своих целях. Или причинять им боль, капитан Квинн. – Она произнесла его имя как ругательство.

Он смотрел на нее сверху вниз не мигая, пока она наконец не отвернулась. Она поверила его актерской игре, как влюбленная школьница, а ведь она всегда гордилась умением здраво судить о людях и видеть сквозь маски. И все почему? Потому что она мечтала о принце, о сказке. Гнев отступил, как приливная волна, оставив лишь пропасть боли. Это было гораздо хуже, и Сальвия без сил оперлась на Квинна, подавив всхлип.

Квинн расслабил ногу и перестал так крепко давить Сальвии на спину, чтобы высвободить свою правую руку. Сейчас Сальвия могла бы вырваться из его хватки, но девушке было уже все равно. Она смотрела в пустоту, и Квинн пальцами стер слезы с ее лица. Это было так унизительно. Даже когда умер отец, Сальвия не проронила ни слезинки.

– Я не хотел причинять тебе боль, – прошептал он.

Она не ответила, не посмотрела на него, даже не кивнула или не покачала головой.

– Сальвия, прости. Мне очень жаль, что все произошло именно так. Обещаю, с этого момента только правда.

Неужели он думает, что теперь его обещания чего-то стоят?

– Мне не нужна твоя правда. Я ее ненавижу. – Ее голос звучал мертвенно даже для нее самой. – И тебя тоже.

– Я все равно это скажу: я люблю тебя, Сальвия Птицеловка. Что бы я ни делал и ни говорил раньше, это чистая правда.

И это было самое худшее из всего, что капитан сейчас мог сказать. Ее левая рука теперь была свободна, Сальвия отвела ее назад и изо всей силы ударила его по лицу.

59

Сальвия проигнорировала извиняющиеся улыбки Кассека и Грэмвелла, решительно пройдя мимо них в комнату. К ним она не испытывала ненависти, вся вина лежала на капитане, который как раз пододвигал стул поближе к столу. Квинн жестом пригласил Сальвию сесть, что она и сделала, даже не взглянув на него. Вернуться к себе в комнату она отказалась. Быть может, из чувства противоречия. Быть может, из преданности Дарнессе и Клэр. Быть может, она просто не могла вынести того, что опять останется в стороне. Но когда он предложил полностью отменить ее участие в их планах, она просто повернулась к нему спиной и пошла к двери комнаты для собраний.

Лейтенанты молча стояли у противоположного конца стола, а Квинн сел возле нее. Они приняли ее как свою, а не снисходительно, как своего рода домашнего зверька, чего она так боялась. Впрочем, возможно, их уважительное отношение было вызвано постепенно бледневшим красным отпечатком ее ладони на щеке капитана. То, что Сальвия узнала, было действительно страшно. Те сто тридцать человек, о которых она слышала, на деле оказались двумястами кимисарскими солдатами, хотя как минимум десять из них были убиты. Когда Квинн показал ей, как отряды расположились вокруг них, это навело ее на мысль.

– Их командир вот здесь, – указала она на группу возле перевала. Все уставились на нее.

– С чего ты взяла? – спросил Квинн.

– Однажды утром я со стены видела, как обученный ястреб кружит над этим местом, перед тем как приземлиться. Он прилетел с юга.

– Откуда ты знаешь, что это был не обычный ястреб? – спросил Квинн.

В ответ она лишь вздернула бровь, и он невесело хмыкнул:

– Ну да. Птицеловы должны знать.

Большая часть собрания была посвящена обсуждению того, что делать, если герцог начнет действовать раньше, чем болезнь войдет в полную силу. Сальвии поручили в таком случае собрать и спрятать дам, а если их захватят, быть начеку и ждать попытки их спасти. Значит, после всего, что она сделала для Квинна, он хотел, чтобы она просто сидела в стороне и наблюдала?

– Я способна на большее, – возразила она. – Как женщина, я могу отвлечь внимание… по-особенному.

Квинн отбросил эту идею:

– Я оставляю за тобой право применить свои чары, если понадобится, но мы говорим о настоящей битве, Сальвия.

Даже ее имя в его устах прозвучало как оскорбление. У Квинна не было никакого права так небрежно к ней обращаться! Сальвия скрестила руки на груди:

– Я тоже говорю о настоящей битве. Охранники д'Амирана до смешного распутны. Это можно использовать в наших интересах.

Квинн выпучил глаза:

– Даже не думай об этом!

Кассек и Грэмвелл неловко поерзали.

– К тому же, – продолжил он с многозначительным видом, – если я не ошибаюсь, ты обещала выполнять приказы.

– А ты обещал…

Она запнулась. Повисло неловкое молчание, лейтенанты старались смотреть куда угодно, только не на своего капитана. Сальвия ущипнула себя за руку, чтобы прийти в чувство. Она не станет плакать. Не здесь. Ее ногти глубоко впились в кожу, даже несмотря на рубашку и куртку, и ей все же удалось сохранить самообладание.

– Госпожа Сальвия, – сказал лейтенант Кассек, – это та помощь, в которой мы и впрямь нуждаемся. Это действительно важно, и это позволит мужчинам сосредоточиться на сражении.

Сальвия ущипнула себя сильнее, поворачиваясь к Кассеку. Выражение его лица была открытым и честным. Ради этой искренности она отступилась, но все оставшееся собрание просидела молча. Когда Квинн всех распустил, Грэмвелл вышел, а Кассек остался.

– Мне нужно кое-что проверить, прежде чем мы отведем ее обратно, – сказал Квинн. – Можешь пока подождать здесь с ней?

Кассек кивнул. Как только Квинн ушел, Кассек пододвинул стул и сел к ней лицом, но ничего не сказал. Минута прошла в молчании, и Сальвия спросила:

– Как долго я была в этом замешана?

– С того вечера, как вы познакомились, – сказал Кассек. – Кодовое имя агента, первым вышедшего на операцию, – Хорек, потому что он должен все разузнать, не привлекая ничьего внимания. Но ты его раскрыла, и это все изменило.

Ее руки сжались под столом. Значит, он использовал ее с самого первого дня.

– У меня тоже было кодовое имя?

– Он назвал тебя Сойкой.

Сойка. Бесполезная, назойливая птица, выбалтывающая все свои секреты.

Кассек смотрел, как она пытается сдержать слезы.

– На самом деле ему было очень трудно притворяться, – сказал он. – И чем дальше, тем сложнее.

– Что сделано, то сделано, – глухо ответила Сальвия. Ей просто хотелось пойти спать и забыть обо всем. – Если бы он не изображал Хорька, вы бы, наверное, так и не узнали, что происходит на самом деле.

Он кивнул, и они снова замолчали. Потом она сказала:

– Я помню, как Хорька упоминали на одном из собраний. Вы говорили о нем так, будто его не было с нами.

– Это шпионская тактика. Она сбивает с толку возможного наблюдателя и создает путаницу относительно того, кто что делает, в качестве кого и какие между людьми отношения.

Кассек передвинул свой стул поближе и положил локти на стол, испытывая облегчение оттого, что наконец-то можно поговорить о чем-то профессиональном.

– Эта привычка также полезна для самих разведчиков. Она помогает разделять своих персонажей у себя в голове, и так гораздо легче их менять, когда необходимо.

От подтекста в его словах Сальвию начало мутить. Я люблю тебя, Сальвия Птицеловка. Которая из личностей сказала ей это? И не все ли равно? Одна личность была выдумана, а вторую она ненавидела. Кассек покачал головой, будто прочитав ее мысли:

– Нет, госпожа Сальвия, я его самый давний друг, и я могу сказать вам, что…

Дверь распахнулась, и Сальвия с Кассеком чуть не подпрыгнули на своих местах, когда вошел Квинн. Он по очереди взглянул на каждого из них, прежде чем пройти к двери в спальню:

– Что бы вы ни собирались сказать, лейтенант, лучше оставьте это при себе.

Кассек смущенно пожал плечами, глядя на Сальвию. Спустя несколько секунд Квинн вернулся, засовывая что-то за пазуху куртки:

– Путь достаточно свободен, мы можем отвести тебя обратно.

Он решительно прошагал мимо, не дожидаясь ее, и вышел из комнаты. Сальвия взглянула на Кассека, прежде чем задвинуть свой стул на место и проследовать за Квинном.

– Сальвия, – позвал Кассек.

Она остановилась и обернулась.

– Просто… Будьте с ним помягче. – Он слегка улыбнулся. – Или, по крайней мере, не бейте больше.

Капитан Квинн ожидал ее снаружи.

– Неплохо пообщались? – спросил он, вздернув бровь.

– Очень познавательно, – ответила Сальвия прохладно.

– Ничего не хочешь мне сказать?

– Нет, полагаю, я уже достаточно сказала для одного вечера.

Он потер щеку:

– Я это заслужил.

– Ну хоть в чем-то мы согласны.

Она почувствовала легкое удовлетворение, хотя на самом деле знала, что Квинн был достаточно ловок, чтобы увернуться от ее пощечины. Он просто позволил Сальвии ударить его.

Дорога обратно прошла в молчании. Они встретили лишь одного стражника – у входа в главный зал, но этот, похоже, был полностью сосредоточен на ковырянии в ухе и ничего вокруг не замечал. По дороге в гостевое крыло они больше никого не увидели. Возле двери в свою спальню Сальвия отвернулась, не сказав ни слова, но Квинн поймал ее за локоть:

– Как бы там ни было, но ты теперь – часть всего этого, – сказал он, – так что будь вдвойне осторожна.

Она нехотя кивнула, и Квинн продолжил:

– С этих пор никуда не ходи одна, разве что в самом крайнем случае, и кто-нибудь всегда должен знать, где ты находишься. Не доверяй запискам, которые вручаем тебе не мы лично и которые написаны не моей рукой.

Он сунул руку за пазуху, вытащил оттуда нож и вложил Сальвии в руку:

– Носи его с собой везде, куда бы ты ни пошла.

Сальвия взглянула на спрятанный в ножны кинжал. Рукоять была черная, и на ней были инкрустированы золотом буквы: «А. К.».

– Если ты попадешь в беду, мои люди сразу узнают его, а если никого из них не окажется рядом… вспомни, чему я тебя учил.

Ей не хотелось брать этот нож – его личный нож, но доводы были убедительны. Ладони Квинна все еще лежали на руках Сальвии:

– Ты справишься?

Она стиснула оружие и кивнула.

– Спокойной ночи, Сальвия.

Квинн притянул ее руку к своим губам и коснулся легким, как перышко, поцелуем тыльной стороны ее кисти. От этого прикосновения Сальвия дернулась прочь, и он ее выпустил. Она спиной вперед вошла в комнату, старательно не глядя на него, и захлопнула дверь перед самым его носом. Потом задвинула засов, и этот звук эхом раздался в тишине комнаты.

Сальвия даже не представляла, как выдержит завтрашний день.

60

Следующим утром Квинн выполнял свои обычные обязанности и проводил проверки, размышляя о том, как отец хотел научить его терпению. Что ж, как раз этому Квинн сейчас и учился. Он взял себе за правило несколько раз в день обходить внутренние и наружные стены и решил на этот раз, что если выйдет задержаться там, откуда виден сад, значит, так тому и быть. Со своего места он видел, как Сальвия сидит на каменной скамейке. Она перекрасила волосы и надела платье, в котором казалась одной из тех напыщенных куриц, которых он охранял, но он знал ее походку, знал, как она наклоняет голову, когда улыбается, видел, как она складывает руки каждый раз, как начинает беспокоиться. Двое молодых мужчин обступили ее, соревнуясь за ее внимание. Он оперся на деревянные перила и стал наблюдать, в душе мечтая, чтобы она оглянулась на него, но этого не произошло.

Он был так поглощен этим занятием, что не заметил Кассека, пока тот не подошел вплотную.

– Так что ты ей сказал прошлой ночью? – спросил он.

Квинн опустил взгляд на свои ладони:

– Правду.

– Понятно. И что она ответила?

– Ответ был невербальным, но предельно ясным. – Он потер все еще нывшую щеку.

– Сочувствую.

– Я ожидал такой реакции, но все равно должен был ей сказать.

Ее боль и ярость не были для него сюрпризом, а вот пустой взгляд, последовавший за этим, был гораздо хуже. И то, что в ней все-таки нашлось достаточно эмоций, чтобы ударить, стало большим облегчением.

– Она остынет, Алекс, просто дай ей время. Ты еще сможешь загладить перед ней вину.

Квинн фыркнул:

– Только если д'Амиран прежде не убьет нас всех.

– Ты всегда такой оптимист. И кстати, я пришел сюда доложить.

Квинн выпрямился:

– Валяй.

– У нас так много гостей, что для них уже устанавливают палатки. – Кассек кивнул в сторону внутреннего двора, где начинали раскладывать большие круглые шатры. – Но с ними было всего несколько стражников, а значит беспокоиться нужно только из-за солдат д'Амирана.

– И кимисарцев. – Квинн указал на верхушку гранитной башни. – Сегодня утром кто-то передвинул там флаги. Полагаю, что герцог таким образом общается с ними, хотя я понятия не имею, что это означает, и разведчики никак не смогут нам с этим помочь.

Он постукивал пальцами по губе, наблюдая за перемещениями во дворе:

– Новоприбывшие – это хорошие новости, хотя все они слишком опоздали, чтоб подхватить болезнь. Если она вообще сработает.

– А это как раз еще одна хорошая новость, – сказал Кассек. – Я только что обнаружил Чарли в уборной. Ему нездоровится.

Это и вправду были отличные новости, но Квинн просто не смог выдавить из себя улыбку из-за чувства вины, выкручивавшего ему внутренности.

61

Служанка вошла в спальню леди, чтобы подготовить ее к вечеру. Она положила еще немного дров возле камина и смахнула пепел с углей, а потом раздула их заново. Затем она подвесила чайничек над огнем, чтобы у дам сразу была горячая вода для чая, и вытерла руки об передник. Эту комнату было проще убирать, чем все остальные, – ее обитательницы были не такими требовательными. Но служанка часто ловила себя на том, что тратит на эту спальню больше сил просто потому, что эти две леди были добры и ценили ее работу. Однако сегодня у нее слегка побаливал живот, и она старалась побыстрее закончит свои обязанности, чтобы немного отдохнуть перед обедом.

Она отряхнула от пыли и взбила подушки на креслах, заменила выгоревшие свечи и уже собиралась перестлать кровати, когда дверь позади нее отворилась и в комнату вошел один из стражников, хищно поглядывая на служанку. Он был громадным и выглядел пугающе, а у одного его уха не хватало части. Намерения стражника стали очевидными, когда он закрыл дверь на задвижку и стал изображать поцелуи. Служанка бросила испуганный взгляд на маленькое окошко. Придет ли кто-нибудь ей на помощь, если она будет кричать? Он ухмылялся, а она пыталась решить, удастся ли ей добраться до окна раньше, чем он доберется до нее.

Она бросилась на кровать, перекатилась по атласному покрывалу, приземлилась по ту сторону и стремглав бросилась к открытому окну. Набрала в грудь побольше воздуха, чтобы закричать изо всех сил, но рука зажала служанке рот, и стражник оттащил ее прочь. Спустя мгновение он пригвоздил ее к полу и убрал руку с лица, но тут же стиснул свои мясистые пальцы у нее на горле.

– Советую тебе заткнуться, – злобно прошептал он ей на ухо.

Она расплакалась. Он вытащил из-за пояса огромный нож и похлопал им ее по плечу:

– Вообще я сейчас не в настроении, но все может измениться. Это зависит от того, как ты будешь отвечать на мои вопросы. Давай начнем с чего-нибудь попроще. – Он выпрямился и посмотрел на нее сверху вниз. – Как тебя зовут?

– Ромашка, – захныкала она, – Ромашка Красильщица.

– И откуда же ты родом, Ромашка Красильщица?

– Из Гарланд-Хилла.

– Тебя наняла сваха, чтобы прислуживать дамам в дороге?

Она кивнула, и слезы покатились вниз, к ее волосам:

– Пожалуйста, не делайте мне больно.

– У тебя хорошо получается, Ромашка, – он улыбнулся, но хватку не ослабил. – Давай попробуем вопросы посложнее. Как зовут леди, которые спят в этой комнате?

Ромашка задыхалась от его силы:

– Леди Клэр Холоуэй и леди Салвесса Бродмор.

Стражник разочарованно покачал головой:

– Видишь ли, мне известно, что это не совсем так, милая Ромашка.

Он провел лезвием от ее ключицы к талии и разрезал шнуровку на ее корсаже, вызвав этим непродолжительное и тщетное сопротивление.

– Давай попробуем еще раз. Как зовут женщин, которые спят в этой комнате?

Госпожа Роделл не хотела, чтобы кто-нибудь знал, что на самом деле Сальвия – ее ученица. Но перед лицом этого ужасного мужчины ни один глупый секрет какой-то свахи не стоил того, чтобы его хранить.

– Клэр Хэллоуэй, – всхлипнула служака, – и Сальвия Птицеловка.

– Так-то лучше, – дружелюбно произнес стражник, приставив кончик ножа к вороту ее льняного нижнего платья. – А теперь давай выясним, что тебе известно о Сальвии Птицеловке.

62

Обратно в свою комнату Сальвия шла как в тумане.

Она не помнила и половины того, что произошло за день. Как зашоренная лошадь, она была сосредоточена лишь на том, что видела прямо перед собой. Таким образом ей удавалось не видеть Квинна, не думать о нем. Она рухнула на кровать, мечтая о том, чтобы сразу же уснуть, даже в этом смехотворном платье, в корсете и прочем, но ночью опять будет совет, и у нее есть о чем там доложить. Квинн, скорее всего, скоро придет за ней, если только не слишком струсит, чтобы явиться собственной персоной.

Кто-то постучал в дверь, и Сальвия застонала и скатилась с кровати, а затем резко села обратно. Небо за окном было все еще светлое, так что для Квинна рановато. Клэр не стала бы стучать, так что это, должно быть, Дарнесса.

– Войдите, – сказала Сальвия.

Когда Дарнесса отодвинула задвижку и вошла, Сальвия почувствовала, как ее окатывает волна ярости. Все эти переживания в последние несколько дней напомнили ей о том моменте, когда дядя Уилиам велел ей отправляться на собеседование. И все мучения – и в прошлом, и сейчас, – были подстроены этой женщиной. Сальвия заставила себя выпрямиться и взглянуть в лицо Дарнессе.

– Как давно вы в курсе? – требовательно спросила Сальвия. – С самого начала?

Дарнесса вздохнула, закрывая дверь:

– С поместья Андервуда. Я дала Квинну разрешение использовать тебя. Но все должно было быть вовсе не так.

Сальвия слегка подвинулась вперед, прищурившись:

– И как же все должно было быть?

Сваха стиснула свои руки, в кои-то веки показавшись маленькой и бессильной.

– Предполагалось, что вы подружитесь. Что ты будешь доверять и помогать ему. Я надеялась, что, когда все это кончится, возможно, ты позволишь себе взглянуть на него иначе.

– Иначе. – Руки Сальвии сжались в кулаки. Хрупкое самообладание, которое ей удавалось поддерживать весь день, затрещало по швам.

– Я просто хотела, чтобы ты была счастлива. И ты казалась счастливой, – сказала Дарнесса.

– Он лгал мне.

– Ты тоже ему лгала.

– По вашему приказу! – крикнула Сальвия.

Дарнесса опустила руки и выпрямилась:

– Я делала это не ради собственного развлечения, Сальвия. И он тоже.

Как бы сильно ни кипела в ней ярость, Сальвия знала, что первая часть сказанного была правдой – сваха никогда не злоупотребляла своим влиянием и наказывала тех, кто пытался это сделать. А насчет него… Было проще ненавидеть его, чем признать: Сальвия действительно соблазнилась мыслью, что ее полюбил принц. Оказалось, что она вовсе не безразлична к власти и положению, хотя думала иначе.

– Он не тот, за кого я его принимала.

– А кто тогда я, Сальвия? Верховная сваха… или Дарнесса?

– Что вы имеете в виду?

– В нашей жизни мы все играем несколько ролей, но это не значит, что они все сплошь лживы.

Дарнесса стала подходить ближе, поднимая руки для убедительности:

– Я верховная сваха Крессеры. Я принимаю решения по расчету, и они влияют на жизни сотен, если не тысяч людей. Это то, кто я есть.

Она остановилась только тогда, когда ее юбки коснулись юбок Сальвии, и протянула к ней руку:

– А еще я просто Дарнесса. Я твой друг.

Сальвия отодвинулась, не дав Дарнессе к себе прикоснуться.

– Вы мне не друг, – отрезала она. – Вы исполняли роль верховной свахи так долго, что просто забыли, каково это – не манипулировать людьми. Друзья так не поступают.

– Ты не большой авторитет по части дружбы, – Дарнесса опустила руку. – Но ты права. Прости.

– Если бы разбитую тарелку можно было склеить этим извинением, тогда я приняла бы его.

Она протиснулась мимо Дарнессы и, шагнув к двери, распахнула ее – лишь для того, чтобы обнаружить за ней Клэр с виноватым выражением на лице. Обернувшись, Сальвия обратилась к свахе:

– Доброй ночи.

Дарнесса кивнула, и ее лицо сморщилось, как смятая салфетка. Клэр уступила свахе дорогу, а затем вошла в комнату и закрыла дверь на засов. Несколько секунд они с Сальвией стояли и смотрели друг на друга.

– Ты в порядке? – прошептала Клэр.

– Нет, – произнесла Сальвия. – Это все была ложь, от начала и до конца.

И она наконец расплакалась, а Клэр обняла ее и не стала ничего говорить.

63

Квинн вытер лоб Чарли смоченной в прохладной воде тканью:

– Как ты себя чувствуешь, приятель?

– Уже получше. – Чарли схватился за живот и заерзал на кровати, поставленной в комнате Квинна и Кассека. – Я встану через минутку и закончу свою работу.

Квинн покачал головой:

– Нет, лежи. Это продлится еще пару дней. Просто отдыхай.

– Откуда ты знаешь?

Узел в животе Квинна затянулся еще туже:

– Просто я такое уже видел.

Чарли кивнул:

– Тогда я хотя бы вынесу ведро.

– Нет, я сам вынесу. – Квинн встал и поднял дурно пахнувшее ведро, накрытое мокрым испачканным полотенцем. – Мне нужно идти по делам, но ты оставайся здесь и позови, если что-нибудь понадобится. И выпей этого чая, когда появятся силы. Это мой тебе приказ.

Чарли кивнул, и его лихорадочно блестевшие глаза закрылись, как только Квинн собрался уходить. Квинн отнес ведро в уборную, опорожнил его и собственноручно сполоснул. Затем он вымыл лицо и руки водой, которую предварительно прокипятили, и бросил свою рубашку в дымившийся котел, в котором солдаты уже начали стирать зараженную одежду. Он не мог позволить, чтобы кто-нибудь из его людей заболел, и уж тем более он сам.

Но он позволил Чарли подхватить заразу. Логика была неоспоримой – паж не был одним из воинов, его потеря была бы не так ощутима, а им нужно было заранее убедиться, что план сработает. К тому же Чарли изначально был подвержен риску, когда выливал бутылки в резервуар. И все же ни один из этих доводов не облегчал чувства вины. Квинн скользнул обратно в свою комнату, поставил ведро там, где Чарли сможет им воспользоваться, и переоделся в чистую рубашку, чтобы забрать Сальвию и отвести на собрание. Он пришел пораньше, опасаясь, что она может отправиться в бараки без сопровождения.

Сальвия открыла дверь, одетая в брюки и готовая выходить, и Квинн вошел внутрь, прежде чем она успела протиснуться мимо него в коридор. Слабый огонь в камине был единственным источником света, но глаза Квинна уже достаточно приспособились, чтобы заметить, что глаза у Сальвии красные и опухшие. Она плакала. Из-за него. Из-за того, что он сделал.

Квинн не замечал, что в комнате есть кто-то еще, пока не увидел движение возле камина. Это была всего лишь леди Клэр. Она встала, чтобы поприветствовать Квинна. Он попытался понять, что ей известно. Наконец решил, что не слишком много. Сальвия не стала бы подвергать опасности свою подругу. Однако по враждебному взгляду Клэр Квинн понял, что она знает достаточно, чтобы винить его в слезах Сальвии.

– Капитан Квинн, – сказала Клэр, протягивая ему руку. – Мне кажется, нас до сих пор официально не представили друг другу.

Квинн коснулся губами ее пальцев. Сальвия невозмутимо наблюдала за ними.

– Леди Клэр, рад с вами познакомиться.

Клэр убрала руку:

– Я как раз собиралась пойти переговорить с одной из служанок. Полагаю, когда я вернусь, вы уже нас покинете.

В твердом взгляде карих глаз Клэр читалось послание: «Если вы еще раз обидите мою подругу, вам несдобровать». Квинн поклонился, и она вышла, бросив последний взгляд на Сальвию. Оставшись с ней наедине, Квинн откашлялся.

– Говори все, что хочешь, – просто сказал он.

Сальвия казалась растерянной:

– О том, что я сегодня узнала нового?

– Например, об этом. – Он переступил с ноги на ногу. – Или о чем-то еще, что ты хотела бы мне сказать. Сейчас я готов ответить на любые вопросы.

Тень удивления скользнула по ее лицу – первая оживленная искра в безразличном выражении.

– Ладно. Почему ты продолжал мне лгать, даже когда я рассказала тебе, кто я такая? И не смей говорить, что хотел защитить меня.

– В основном чтобы защитить Роберта. – Он старался стоять спокойно. – В последний момент мне понадобилось назначить кого-то другого на роль Хорька, и поскольку мне еще никогда не приходилось бывать под прикрытием, я решил попробовать сам. Тем не менее нам все еще нужен был капитан, а Роберт довольно сильно похож на меня. Я думал, что спустя несколько дней вернусь обратно на свою должность и никто не заметит подмены, если Роберт будет держаться слегка в стороне. Когда ты предложила научить меня читать, я не смог отказаться и стал подыгрывать – ты и твой журнал становились все интереснее. А еще мне нравилось временное освобождение от обязанностей. – Квинн постарался сдержать улыбку. – И твое общество.

Сальвия ждала, не произнося ни слова. Он глубоко вздохнул:

– Проблема появилась, когда мы поняли, что окружены, и нам понадобилось спрятать Роберта. Если бы я вышел из-под прикрытия и снова стал собой…

– …его бы разоблачили, – закончила она.

Квинн кивнул и опустил взгляд:

– Каждое мое решение продвигало нас к тому, чтобы помешать планам д'Амирана. И Роберт теперь в безопасности. Я ни о чем не жалею, кроме того, что причинил тебе боль. Но… – Он замялся. – Я мог сказать тебе правду гораздо раньше. Я просто струсил.

– Тебе не нужно было меня целовать, – сказала она сердито. – По крайней мере, после той истории в оружейной.

– Ты права, не нужно было. – Он посмотрел ей в глаза. Целовать ее было все равно что пить солнечный свет. – Но я очень этого хотел.

Сальвия покраснела и отвела взгляд в сторону, скрестив руки и взяв себя за локти, но Квинн не мог понять, что это – признак ярости или смущения.

– Твое существование все усложняло, Сальвия, и никак не вписывалось в мои планы. Как бы я хотел, чтобы ты смогла это понять! – Квинн беспомощно пожал плечами. – Хотя я и сам еще не вполне понимаю. Я знаю только то, что я чувствую.

Ее серые глаза посмотрели на него в упор, но она не произнесла ни слова. Квинн сглотнул. Было глупо надеяться, что его ложь можно простить. И то, что он влюблен в Сальвию, только делает ситуацию еще ужаснее.

– Я даже не знаю твоего имени, – резко сказала она. – Но полагаю, я могу называть тебя просто капитаном, как и все остальные.

Она снова отвернулась и еще сильнее покраснела. Дух милосердный, неудивительно, что она ведет себя с ним как с незнакомцем!

– Меня зовут Александр, – прошептал он. – Алекс.

– Алекс, – эхом повторила она. Ее голос смягчился. Пока этого было вполне достаточно.

64

Алекс. Каждый раз, когда она бросала на него взгляд, это имя эхом отзывалось у нее в голове.

Это сильное имя, и оно хорошо подходит человеку, который без усилий удерживает внимание нескольких офицеров, излучая уверенность и силу. Но когда он произнес его там, в ее комнате, в нем звучали нежность и доверие. Сальвия случайно поймала взгляд его темных глаз, и в их глубине она увидела неуверенность. Ей на ум сразу пришли слова свахи: «В нашей жизни мы все играем несколько ролей, но это не значит, что они все сплошь лживы».

Грэмвелл отчитался о том, как реагируют люди д'Амирана на те или иные действия эскорта. Солдаты добыли несколько бочонков масла и еще несколько – двух видов очищенного спирта и собирались спрятать их в разных местах крепости, для того чтобы создать панику и уничтожить оружие во время боя. Некоторые стражники, по наблюдениям, отсутствовали на ужине, некоторые ели без аппетита, а Сальвия заметила отсутствие трех лордов за обедом. Это все сочли свидетельством того, что зараза постепенно начинает распространяться.

– Но эти лорды могли подцепить болезнь и по дороге, – отметила Сальвия, беспокоясь, что офицеры возлагают слишком много надежд на то, что ее идея сработает. Пресветлый Дух, как Квинн вообще принимает решения, обладая столь небольшим количеством сведений?

– С учетом того, что сегодня днем заболел Чарли, я полагаю, что все получится как надо.

Он позволил собственному брату заразиться, чтобы проверить, сработает ли инфекция! Очень похоже на Квинна. Сальвия сложила руки на груди и отвернулась, но все же успела увидеть виноватое выражение на его лице.

Она запомнила, где они спрячут бочонки с маслом и спиртом, чтобы не подпускать девушек к этим местам. Когда обсуждение перешло к тому, как поджечь длинную, состоявшую из одного помещения казарму у внешней стены, вероятно с некоторым количеством сраженных болезнью стражников внутри, Сальвия слушала вполуха, изучая карту замка. Она была преимущественно основана на ее собственном рисунке, но с некоторыми дополнениями. Сальвия едва подняла голову, когда Грэмвелл ненадолго вышел и вернулся вместе с двумя солдатами, весьма похожими внешне, так что можно было сделать вывод, что они братья. Офицеры начали расспрашивать их о том, как быстро развести большой пожар.

– Это не так уж сложно, сэр, – сказал тот из них, что был ниже ростом. – Надобно только разлить спирт. Он почти сразу испаряется, так что нужно застать самое начало. Тогда прямо то, что надо, и взрывается еще.

– Взрывается? – заинтересовался Квинн.

Оба брата кивнули, и коротышка объяснил:

– В замкнутом пространстве просто смерть как. Хотите, покажу?

– Только если вы можете это сделать, не поубивав нас, – приподнял брови Квинн.

– Делов-то, сэр. Дайте мне бутылку и чуток спирта.

Все это тут же принесли, и солдат налил в пустую бутылку буквально наперсток спирта, закрыл горлышко большим пальцем и немного поболтал жидкость – до тех пор, пока она, казалось, почти вся не исчезла. Потом, продолжая закрывать горлышко, поставил бутылку на стол и жестом попросил всех отойти назад.

Квинн оттащил Сальвию прочь, и она выглянула из-за его спины, чтобы посмотреть, что будет. Но он все равно отгораживал ее рукой от происходившего, готовый в любой момент задвинуть ее за спину. Когда они оказались так близко, ничего не оставалось, кроме как вдохнуть его привычный запах – смесь хвойного мыла, дубленой кожи и чистого льна. Девушка почувствовала, как прижимается к нему ближе, чтобы лучше рассмотреть происходившее. Более высокий солдат поднес лучину, зажженную от факела на стене, – с некоторой опаской, как показалось Сальвии. Квинн совсем немного изменил положение руки, слегка приобнимая Сальвию. Его мышцы были напряжены, как тетива лука.

Мягким движением первый солдат открыл горлышко бутылки, а второй быстро бросил туда горящую щепку, и оба они отскочили. Раздался громкий хлопок, в бутылке вспыхнуло голубое пламя, которое вырвалось наружу и несколько секунд длинными языками полыхало у горлышка, а затем погасло. Коротышка снова взял бутылку в руки и еще немного поболтал остатки – последние язычки синего огня вспыхнули и погасли.

Квинн отпустил Сальвию и шагнул вперед:

– Замечательно. И как сделать то же самое в большом помещении?

Братья посмотрели друг на друга неуверенно.

– Надо, чтобы смесь попала в воздух, сэр, – сказал коротышка. – Можно бросить внутрь пару таких бутылок, чтобы они разбились.

– Но ведь спирт быстро испаряется, так? – сказал Кассек.

Солдат помотал головой:

– Чтоб огонь вспыхнул, все ж нужно некоторое время. Мож, этого и хватит – просто пламя пойдет как река, а не вот так. – Он помахал пустой бутылкой.

Обсуждение переключилось на это, но Сальвия никак не могла избавиться от детского воспоминания о человеке, который дышал огнем. Фокусник выплевывал у себя изо рта целое облако спирта и потом поджигал его факелом, а однажды сделал так целое кольцо и, отступив назад, поджег его, пока взвесь еще висела в воздухе. Сальвия улыбнулась:

– У меня есть идея.

– Как и всегда. – Квинн посмотрел на нее, и все умолкли. – Говори.

– Ну… – произнесла Сальвия с волнением, ощущая, что все на нее смотрят, и Квинн подбадривающе кивнул. – Я подумала про меха.

– Меха? – нахмурился он в непонимании. – Чтобы разжечь огонь?

Сальвия в волнении сжала руки:

– Ну, пару лет назад было очень жарко летом, и мы с двоюродной сестрой взяли меха, набрали в них воды и обрызгивали друг друга. Если воды немного, то она превращается не в струю, а в такую взвесь…

Квинн, все поняв, выпучил глаза:

– Горючая взвесь.

Она кивнула, и все вокруг заухмылялись.

– Это потрясающая идея! – сказал более высокий из братьев, глядя на нее с раскрытым ртом. – Кто вы такая?

– Рядовой Винокур, это Сальвия Птицеловка, – произнес Квинн – Алекс – с улыбкой, которая заставила ее кровь быстрее бежать по венам. – Наше секретное оружие.

65

Д'Амиран прищурился от яркого солнца и пару минут рассматривал девушку, прежде чем подойти. Она выглядела так невинно, сидя с тяжелой раскрытой книгой на коленях на скамейке в саду под распускавшимся деревом. Не красавица и к тому же довольно тощая. И что Квинн нашел в этой простолюдинке? Герцог пожал плечами. Вероятно, она просто дала ему то, что и нужно всем молодым мужчинам; раз она не настоящая невеста, честь ей хранить незачем.

Однако, по мнению Геддса, в ее отношениях с Квинном все было не так просто. Тем лучше, что этот мальчишка капитан не будет присутствовать при разговоре. Д'Амиран удовлетворил его утреннюю просьбу собрать отряд и привезти свежую воду из реки – разумеется, в сопровождении людей герцога. Этот глупец беспокоился, что воды в хранилище осталось слишком мало, и жаловался, что собакам трудно приходится взаперти, но это дало герцогу повод отправить его прочь хотя бы на несколько часов.

Когда тень герцога коснулась девушки, та подняла голову и попыталась встать, но он жестом остановил ее:

– Могу ли я составить вам компанию, миледи?

– Почту за честь, ваша светлость, – ответила девушка с огромными от удивления глазами.

– Мне лишь стало любопытно, что вы читаете. – Д'Амиран присел на теплую каменную поверхность и наклонился. – Нечасто приходится видеть юную особу, столь увлеченную таким увесистым томом.

– Это книга из вашей великолепной библиотеки, ваша светлость, – смущенно ответила девушка, а затем повернулась к нему коленями так, чтобы он не смог придвинуться ближе. Наверняка у нее под одеждой кинжал, который, по словам Геддса, дал ей Квинн. – Надеюсь, вы не сердитесь, что я принесла ее сюда. Здесь читать намного приятнее.

– Однако это продлится недолго. – Д'Амиран показал на тучи, сгущавшиеся над восточными вершинами. – Скоро наконец пойдут дожди и дорога прочистится. Через несколько дней вы сможете вновь отправиться в путь.

Она мечтательно вздохнула:

– Я буду скучать по этому месту, пожалуй. Я родом из широких полей Крессеры и всегда думала, что горы окажутся темными и зловещими, но это не так. Теганн покоится в их объятиях, как возлюбленная, и мне никогда еще не доводилось чувствовать себя столь спокойно.

Маленькая птицеловка была хороша. Неожиданно для себя д'Амиран почувствовал, что даже очарован. Он сосредоточился на паже, приближавшемся со стороны крепости.

– Ваша светлость, – обратился мальчик, поклонившись. Он был бледен и плохо держался на ногах, словно страдал от боли в животе. – Вы приказывали оповестить вас, когда капитан Квинн вернется.

Девушка рядом с д'Амираном подняла голову. Герцог улыбнулся сам себе, отвечая мальчику:

– Очень хорошо. Передайте капитану Геддсу, что я встречусь с ним у южной стены.

Когда паж ушел, д'Амиран вновь повернулся к девушке:

– Очень жаль прерывать нашу короткую, но увлекательную беседу, прошу меня простить: меня ждут дела.

Она робко коснулась его руки:

– Могу я спросить, почему наши сопровождающие уехали к реке?

– Похоже, ваш капитан не верит, что мы можем обеспечить водой всех. Или, может быть, ему не нравится ее вкус.

– Вода из хранилища? О, я видела это потрясающее сооружение, ваша светлость. Не сомневаюсь, что капитан просто излишне волнуется. Как глупо.

Ее лицо выражало смесь страха и негодования, что озадачило герцога, но, возможно, девушка опасалась, что кто-то раскроет ее связь с Квинном. Д'Амиран поклонился, поцеловал своей собеседнице руку и отправился на внешний сторожевой пост к южной стене. Капитан Геддс ожидал герцога там, откуда они могли наблюдать за задними воротами.

Квинн не стал возражать против запрета брать с собой оружие, но было похоже, что те несколько собак, которых они взяли с собой, поймали кроликов. Ни одно животное не радовалось возвращению в крепость, и они пританцовывали вокруг солдат, расходуя силы. Какое-то время герцог и капитан наблюдали, как повозки медленно движутся вдоль склона.

– Ваша светлость, вы говорили с девушкой? – спросил Геддс.

Д'Амиран кивнул:

– Не в моем вкусе, но я вижу в ней некоторое обаяние. Она вполне может быть очаровательной, если сама того пожелает. Полагаю, маленькая шалунья хочет соблазнить его, чтобы он поступил как благородный человек и женился на ней, но думаю, что пока она этого не сделала. Это разрушит его будущее и спровоцирует громкий скандал, за которым будет забавно наблюдать. И вопрос в том, что будет более разрушительно: убрать ее сейчас или позже, когда он войдет во вкус. Как ни поступи, выйдет поэтично, не так ли?

Геддс дернул себя за искалеченное ухо:

– Думаю, вам не следует больше ждать, ваша светлость.

– Я тоже так думаю, – вздохнул д'Амиран. – Ведь с этой болезнью еще неизвестно, когда мы сможем выступить. – Он задумался. – Я считал, что поздний приход дождей – знак того, что Дух благословил мой замысел. Я убедился в этом, когда узнал о прибытии принца, но теперь у меня полно неприятностей. Роберт сбежал, гнусная немочь задержала моих союзников, а мой брат-недоумок придумывает отговорки, только бы не выступать.

– Завтра все будет на своем месте, ваша светлость, – успокоил его капитан. – Некоторые задержки были неизбежны.

– Убрать сопровождение оказалось хлопотным делом. Они досаждают своей бдительностью, а противостоять им лицом к лицу, не рискуя нужными нам жизнями, мы не можем. – Герцог наклонился и посмотрел вниз на отряд, который входил в ворота. – Их можно было застать врасплох и сейчас, на реке, но момент упущен. Можно ли сделать это во время их сбора?

– Этого не сделать, не потеряв некоторых наших людей, ваша светлость. Они хорошо выбрали себе расположение, – признал капитан.

Д'Амиран махнул рукой:

– Ладно, это было бы не настолько увлекательно. Уж не знаю, как Квинну удалось вытащить принца, но этот гаденыш порядочно подпортил мои планы. Я хочу, чтобы он страдал, и хочу лично рассказать обо всем его отцу. Так что остается лишь девчонка.

Геддс прокашлялся:

– Она приходит к нему в казарму по вечерам, одевшись в мужскую одежду, но он сопровождает ее и туда, и обратно. Возможно, нам удастся разделить их и схватить ее. Раз она не одна из дам, остается только один вариант – она шпионка.

– Повесить ее? – ухмыльнулся д'Амиран. – Это точно его спровоцирует, но уж слишком прозаично. – Он мечтательно посмотрел вдаль. – Я нуждаюсь в поэзии, лишь она помогает выживать в этом унылом месте.

– Тогда поступайте с ней как вам угодно, ваша светлость. Она лишь простолюдинка. Квинн мигом бросится ей на помощь, а вооруженное восстание против вас – уже измена. И это карается смертью.

– Да, – с наслаждением проговорил герцог. – Это достойно баллады.

По лестнице взбежал паж, скрючившись еще сильнее, чем раньше.

– Ваша светлость! – Он хватал воздух ртом, держась за живот.

Герцог отступил от мальчика – от того воняло, словно из сточной канавы.

– Что случилось?

– У вас посетитель. Из леса.

Хазар. Герцог скривился и посмотрел на Геддса:

– Впусти его и проведи в мои покои. Я приму его там.

– Он уже там, ваша светлость! – выпалил мальчик.

Д'Амиран прищурился, и вмешался Геддс:

– Как давно он приехал, парень?

– Около получаса назад, сэр.

– И мы узнаем об этом только сейчас? – проревел Геддс, наотмашь ударив мальчика.

– Ваша светлость, я прошу у вас прощения, но мне нужно было сперва посетить уборную! Это нельзя было отложить.

Геддс занес руку для очередного удара, но д'Амиран остановил его. Капитан замер.

– Почему сообщение не передал кто-то другой? – спросил герцог.

Паж отодвинулся от Геддса:

– Остальные пажи тоже больны, ваша светлость. Им еще хуже, чем мне.

– Всем?

Мальчик кивнул. Герцог недовольно замычал, развернулся и ушел. Геддс последовал за ним вниз по лестнице к внутренним воротам. Проходя мимо сада, герцог увидел, как под руку с леди Клэр прогуливается птицеловка. Она следила за тем, как он поднимается по лестнице в башню, и тогда герцог понял, что она вовсе не предмет симпатии Квинна – она его глаза и уши. С каким удовольствием он заставит их обоих поплатиться!

Когда герцог, остановившись на миг, чтобы перевести дух, вошел в свои покои, он понял, что в этот раз капитан Хазар прислал мелкую сошку. Д'Амиран уселся и стал изучать бесстрастное лицо перед собой.

– У меня сообщение от моего командира. – Как и Хазар, кимисарский солдат чеканил согласные и мягко тянул «г». Он не поздоровался.

Раздраженный герцог подал ему знак продолжать. Кимисарцам еще преподадут урок о том, как следует обращаться к дворянину, но позже, когда дело будет улажено.

– Наши солдаты возвращаются домой.

– В чем дело?! – взревел д'Амиран, вскакивая на ноги.

Юноша продолжил, не моргнув:

– Договор расторгнут. Мы соблюдали условия, вы – нет. Ваша армия не выступает. Принца нет. Других обещаний мы ждать не станем. Мы возвращаемся домой, а плату возьмем по дороге.

– Я выслежу всех вас до единого и повешу за кишки вдоль границы…

– Не выследите. Когда ваши больные солдаты смогут взобраться на своих больных лошадей, мы будем уже далеко отсюда.

Правда разъярила д'Амирана. Герцог выхватил кинжал у ближайшего стражника и бросился к кимисарцу. Тот вблизи оказался всего лишь мальчишкой.

– В одном ты ошибся, – сказал герцог. – Не будет никаких «мы».

Когда лезвие вонзилось в шею юноши, его лицо слегка лишь исказилось. Он устоял, даже когда его кровь брызнула на коврик перед камином. Д'Амиран не отступал, пока солдат не рухнул замертво. Герцог наслаждался маленькой победой – кимисарцем, валявшимся у него в ногах, как и полагалось. Д'Амиран ухмыльнулся, вытер лицо и вернул нож стражнику:

– Распорядитесь убрать тут все и вывесьте его снаружи на крепостной стене, чтоб они поняли, что его можно не ждать. – Герцог развернулся и направился в спальню. Нужно было снять испачканную блузу и смыть кровь с бороды. – И приведите мне девчонку. Сегодня же.

66

Квинн – или Алекс, снова напомнила себе Сальвия, – пришел за ней, как только стемнело. Она впустила его, и он тотчас же принялся мерить комнату шагами:

– Сегодня все изменилось дважды.

– Я слышала, вы были у реки.

Он кивнул:

– Мы привезли немного чистой воды и смогли поговорить с нашими разведчиками. Они встретили Роберта, а еще связного от главной армии, которая сейчас в Джоване. Похоже, генерал решил разместить штаб-квартиру там, хоть мне и непонятно почему.

– Выглядит как хорошие новости.

– И да и нет. Теперь, когда начались дожди, большая часть армии окажется на противоположном берегу реки Нэй после ее разлива. Но есть еще и батальон по ту сторону перевала. Они могут добраться сюда за какие-то пять-шесть дней, если их призвать. Дозорные хотят пересечь тропу и позвать на помощь, но без красных шашек это займет вдвое больше времени.

– Красных шашек?

– Это такие свертки, запечатанные воском, – объяснил он. – Если их поджечь, они горят ярким красным пламенем, и от них много дыма. Их используют только при крайней необходимости, чтобы позвать на помощь все войска в округе. У меня есть пять.

Сальвия кое-что припомнила со своей прогулки:

– У них есть нечто подобное здесь, в крепости, чтобы Теганн тоже мог позвать на помощь. Правда, здесь они зеленого цвета.

Алекс кивнул:

– Зеленые – для местных отрядов. Красные для королевской армии, хотя в принципе должен прийти любой, кто верен короне. Я еще раздумываю, стоит ли подать сигнал завтра. Даже если он не сработает, то по крайней мере напугает союзников д'Амирана – те подумают, будто сюда направляется армия короны.

– Как же ты передашь эти шашки разведчикам?

– Я не могу этого сделать. – Алекс в раздражении пнул ножку кровати. – Даже если нам удастся выбраться из крепости, мы окружены кимисарцами, и разведчики говорят, что они снова пришли в движение.

Сальвия вспомнила, что собиралась кое-что ему рассказать.

– Я видела, как в крепость проводили человека. Он был похож на кимисарца.

Квинн остановился:

– Когда?

– Около часа назад.

– И он все еще здесь?

– Я… я не знаю.

Алекс махнул рукой:

– Спрошу у разведчиков, что они видели. Ты готова идти?

– Да, Клэр скажет остальным, что я заболела.

Он широко улыбнулся:

– Солдаты д'Амирана практически мрут как мухи – и все благодаря тебе.

Сальвия покраснела, и он подошел ближе, серьезно глядя на нее.

– Мы многим тебе обязаны, Сальвия.

Сердце ее забилось быстрее, когда она взглянула ему в глаза. Узнав, что Алекс ушел к реке, Сальвия очень испугалась: боялась, что их ждет ловушка. Тут она вспомнила другие события этого дня:

– Герцог подходил ко мне, пока тебя не было.

Алекс замер:

– Чего он хотел?

– Ничего особенного, просто поболтать. – И она пересказала ему разговор. – Это ведь ничего не значит, правда?

Алекс нахмурился:

– Может, и значит, а может, и нет.

– Обычно он разговаривает с Клэр, но она ушла выпить воды. Может, он просто искал ее.

– Ты была одна?

Сальвия кивнула.

– Проклятье, Сальвия, я же предупреждал тебя, не ходи в одиночку!

– Я была у всех на виду, – запротестовала она. – И только пару минут.

– За какие-то считаные часы здесь может начаться ад! – Он взял ее за руку. – Очень многое может случиться за пару минут.

Он настолько ей не доверяет, что даже не позволяет самой оценить риск?! Сальвия в ярости оттолкнула его руку:

– Как будто я сама не знаю, что может случиться за пару минут!

Кровь отлила от лица Алекса, и его обычно смуглая кожа побледнела. Он снова взял Сальвию за руку и скользнул по ней пальцами, Сальвия почувствовала, как по коже побежали мурашки.

– Прошу тебя, Сальвия… Мне все равно, что он сделает со мной, но ты…

Как ему это удается? В один миг она хотела расцарапать его лицо, а в следующий была готова расцеловать его и пообещать что угодно.

– Что там такое? – спросила она, заметив, как он смотрит в окно.

Снаружи послышались крики. Он пересек комнату и выглянул в окно.

– Что-то не так. – Алекс устремился к двери. – Оставайся здесь.

Сальвия пропустила это мимо ушей и побежала за ним:

– Кажется, ты сказал, что мне запрещается оставаться одной.

Она думала, что он прикажет ей остаться, но вместо этого он схватил ее за руку:

– Тогда, Духа ради, не отходи от меня и делай все, что я скажу.

Едва успела закрыться дверь, как Алекс потащил Сальвию за собой по коридору наружу. Люди, собравшиеся во дворе крепости, смотрели куда-то вверх.

Там, в нише с колоннами на самом верху башни, горело яркое пламя, отражаясь золотом от гранитных стен. Окровавленное тело мужчины с нарисованной на нем белой четырехконечной звездой Кимисары болталось под нишей, привязанное за шею. Солдат в черном подошел к ним и сообщил, что это пойманный кимисарский шпион.

– Думаю, тот кимисарец, которого ты видела, все еще здесь, – сухо прокомментировал Квинн.

67

Сальвия слушала, как офицеры спорят о том, что бы это могло значить.

– Если вы хотите, чтобы все увидели тело, то нужно вешать его на самом заметном месте, – с жаром говорил Кассек. – Но они повесили его с западной стороны, а не на шесте на самом верху. Кимисарцы стоят как раз на западе. Они отвернулись от д'Амирана.

– Наверное, это был тот несчастный, который принес эти новости, – сказал Грэмвелл. – Но с чего бы им уходить? Разве с той стороны кто-то приближается?

Алекс поднял руку:

– Это уже неважно. Теперь утреннее донесение разведчиков наконец объясняется. Если кимисарцы уходят, это открывает нам возможность передать нашим парням красные сигнальные шашки, но вряд ли это продлится долго. Время действовать.

Кассек и Грэмвелл кивнули.

– Как только шашки будут у них, двое всадников за два дня доберутся туда, где сигнал будет лучше всего виден. И нужно минимум пять дней на то, чтобы армия добралась сюда. Давайте предположим, что всего понадобится десять. И тот, кого мы отправим, уже не сможет вернуться, так что для захвата контроля над крепостью останется двадцать девять человек.

– Это вполне реально, – сказал Кассек. – Особенно если оставшиеся разведчики смогут пробраться в крепость.

– Тогда нас станет тридцать три. – Алекс сложил руки на груди. – Значит, сейчас нам нужно выбраться наружу. Что там с канализацией, Грэм? Ты нашел отверстие возле реки с южной стороны, – он показал на карте.

Грэмвелл помотал головой:

– Оно закрыто решеткой из железных прутьев, старой, но вполне прочной. Я расшатал один вертикальный прут, но остальные держатся довольно крепко. Никто из нас туда не пролезет. Чарли мог бы, но он не сможет пройти такое расстояние один в темноте, особенно если лес будет кишеть людьми д'Амирана.

Алекс кивнул, соглашаясь, и Сальвия почувствовала радость, что болезнь Чарли облегчила принятие этого решения.

– Может, послать собаку? – предложил Кассек. – Далеко, конечно, но выглядит возможным.

– Они все тоже заболели, – сказал Грэмвелл. – Как выяснилось, болезнь действует и на них. Нам повезло, что они все-таки успели встретиться с разведчиками.

– Насколько большое отверстие в решетке? – спросила Сальвия.

Грэмвелл закатал рукав, чтобы показать отметки, которые сделал у себя на руке, а Кассек достал веревку с узелками, чтобы измерить.

– Похоже, чуть меньше двадцати сантиметров в высоту и почти тридцать сантиметров в ширину.

Разложив веревку на углу стола, Сальвия на глаз прикинула размеры. Через несколько секунд она подняла голову:

– Я пролезу.

Алекс вздохнул:

– Я так и знал, что ты это скажешь.

Кассек и Грэмвелл посмотрели друг на друга, но ни один не осмелился ничего произнести.

– Пока вы это обсуждаете, я пойду, пожалуй, проверю, как там Чарли, – сказала Сальвия. Она понимала, что ей лучше не присутствовать при разговоре.

Не сказав ни слова, Алекс указал на боковую дверь в смежную комнату, и Сальвия тут же нырнула туда. Она опустилась на колени у кровати Чарли и отвела мокрые от пота волосы у него со лба. Мальчик дышал глубоко и ровно. Значит, к утру ему уже станет лучше. Меч Алекса лежал на кровати рядом с мечом мальчика, и Сальвия вдруг поняла, что капитан сам ухаживал за братом. Только однажды он доверил заботу о мальчике другому человеку – ей самой.

Алекс резко вошел в комнату и остановился в ногах кровати, сложив руки на груди:

– Мне не нравится эта идея.

Сальвия даже не подняла головы:

– А у тебя есть получше?

– Пока нет. Но мне просто нужно подумать.

– У нас нет времени. – Сальвия встала на ноги и взглянула Алексу в лицо. – Я умею тихо передвигаться по лесу и ориентироваться в темноте. Умею лазить по деревьям и взбираться на скалы. Никто даже не заметит моего отсутствия, пока не станет слишком поздно, а может, и вообще не заметят. И еще меня можно послать раньше вечерней переклички.

– А что, если ты наткнешься на часовых д'Амирана?

– Вряд ли это произойдет, учитывая, что почти все лежат больные. – Она вздернула подбородок. – В конце концов, ты научил меня драться. Я справлюсь.

Он прищурился:

– Один урок еще не делает тебя великой воительницей. Ты просто стала чуть менее беззащитна.

– Ты сам меня в это втянул. – Она тоже сложила руки на груди, повторяя его позу.

– Да. Я не должен был этого делать. – Он закрыл глаза и прикоснулся рукой ко лбу. – Нет нужды меня дополнительно наказывать – я вполне справляюсь с этим самостоятельно.

– Сейчас дело не во мне и не в тебе, – возразила Сальвия. – Просто у нас есть задача, которую необходимо выполнить, и только один человек, который может это сделать.

– Я знаю, что ты меня ненавидишь. – Он опустил руку и посмотрел на нее. Она впервые заметила, каким усталым он выглядит. Он вообще когда-нибудь спит? – Но я не могу потерять тебя, Сальвия. Это меня просто убьет.

– Алекс, – сказала она, и он вздрогнул. Сальвия вдруг подумала, что никогда не слышала его имени до того, как он сам его назвал. Использует ли его кто-то вообще? Почему это вызывает у него такую реакцию? Если все остальные зовут его только «сэр» или «капитан», он мог легко забыть о том, что есть еще что-то. Может, поэтому он и принял на себя роль Хорька?

– Возможно, завтра мне там будет безопаснее, чем в крепости, – прошептала она. – Позволь мне.

Его плечи ссутулились, и она поняла, что в этот раз победила.

68

Сальвия наблюдала, как Алекс встал поустойчивее и наклонился к каменному люку, закрывавшему сток. Толстый слой грязи поднялся вместе с крышкой, но на самом деле было заметно, что ее недавно открывали, а потом просто заложили кусками грязи и мха, чтобы скрыть этот факт. Крышка была довольно тяжелой, Алекс аккуратно приподнял ее и сдвинул в сторону ровно настолько, чтобы Сальвия могла туда пролезть. Они вместе посмотрели в темный провал.

– Ты уверена? – спросил Алекс.

– Я единственная, у кого есть шанс на успех.

Он кивнул, не отрывая взгляда от лаза:

– Ты знаешь дорогу?

– Настолько, насколько это возможно.

– И ты помнишь, где ждут мои разведчики?

– Одно деление компаса к югу от перевала.

– Нож у тебя с собой?

– Да. Так, чтобы легко было выхватить.

Алекс развернул ее к себе лицом, взял за локти и коснулся лбом ее лба. Сальвия не знала, кто из них дрожит сильнее. Было так просто представить, что он снова Вяз Возчик, и Сальвия позволила себе поддаться этой иллюзии. Она закрыла глаза, и их дыхание слилось. Он поднял руку, чтобы отбросить назад пару выбившихся из ее прически волосков.

– Позволь, я скажу это в последний раз. Пожалуйста.

– Нет. – Сальвия отпрянула назад и встряхнула головой. Он не Вяз Возчик, и она не хочет это слышать.

Алекс отпустил ее, и его руки упали вдоль тела.

– Тогда позволь мне изв…

– Нет, – повторила Сальвия. Ее слова действовали на него словно удары. Она думала, это доставит ей удовольствие, но на самом деле все было не так.

Алекс открыл рот, чтобы сказать что-то еще, но затем плотно сжал губы и просто кивнул.

– Я готова, – сказала Сальвия, хотя она вовсе не была готова.

Алекс кивнул, снова взял ее за руки, приподнял и аккуратно опустил в проем, из которого веяло сыростью.

– Стою, – сказала она, коснувшись подошвами дна канала, и Алекс отпустил ее. Его глаза бегали в темноте, и она поняла, что он уже ее не видит.

– Если с тобой что-то случится, я не успокоюсь, пока не найду тебя, – тихо произнес он.

Она могла бы притвориться, что ее там уже не было, но не могла уйти без ответа:

– Я знаю.

69

Сальвия пробиралась на ощупь в кромешной темноте по поворотам и закоулкам, о которых говорил Грэмвелл. Ей приходилось идти, сильно согнувшись, аккуратно переступая в холодной воде по склизкому дну тоннеля. Время от времени Сальвия спотыкалась о камни или – что было еще хуже – о неизвестные мягкие объекты. К счастью, пальцы ног полностью онемели от холода спустя первые несколько минут.

Она старалась не думать о нем – об Алексе. О мольбе в его глазах и его нежном прикосновении, о том, как дрожали его руки, когда он отпускал ее. О том, как он обещал сделать все ради нее, если с ней что-то случится. Если его план не сработает, она, быть может, больше никогда его не увидит. Или увидит повешенным на верхушке башни. Как бы сильно Сальвия на него ни злилась, этого он не заслужил.

Она споткнулась о выпиравший камень и, чтобы не упасть, за что-то ухватилась, надеясь, что это просто корень дерева, проросший сквозь стену. Следом за пальцами рук и ног начали неметь и сами конечности. Может, вот это и есть смерть – ничего не видеть, не слышать, не чувствовать и целую вечность бродить во мраке?

Впереди показался какой-то проблеск света, и Сальвия с благодарным всхлипом побрела ему навстречу. За очередным поворотом в конце туннеля заблестела решетка. Еще дюжина шагов – и Сальвия ухватилась за прутья, прислушиваясь к насекомым и ночным тварям, пытаясь уловить среди их шума звуки у себя за спиной. Но вроде все было тихо. Успокоенная, она ощупала вертикальные прутья и нашла самый слабый из них. Она выдернула его, обрушив водопад из грязи и ржавчины.

Светлая кожа Сальвии была заметна в лунном свете, и Сальвия решила обмазать лицо, шею и руки грязью. Почти как в тот день, когда она ездила на прием к свахе, только теперь, наоборот, нужно было сделать себя не светлее, а темнее. Эта мысль заставила Сальвию улыбнуться, и она постаралась сосредоточиться на задании, как того хотел бы от нее Алекс. Когда с маскировкой было покончено, Сальвия опустилась вниз и попыталась протиснуться в образовавшуюся в металлической решетке щель – лицом вниз, головой и руками вперед. В кои-то веки худоба и плоская грудь были преимуществом! Пояс, в который она зашила красную сигнальную шашку, плотно прилегал к ее талии и ничуть не мешал. А вот с бедрами все было не так просто.

Сальвия кряхтела и извивалась, стараясь их протиснуть, мысленно ругая себя за то, что не взяла с собой с полкило масла, чтобы смазать прутья. Она приспустила штаны чуть пониже и, извиваясь, с болью отвоевала еще несколько сантиметров. Ржавые металлические прутья царапали обнаженную кожу, и Сальвии пришлось прикусить губу, чтобы не закричать от боли, пока она отталкивалась ногами и подтягивалась на руках. Еще один мучительный рывок – и ей удалось наконец прорваться, ударившись лицом о камень, за который она держалась, и стукнувшись коленями об решетку. И хотя теперь болело почти все тело, Сальвия вздохнула со стоном облегчения.

Теперь она была с ног до головы мокрая, грязная и вся в крови. Сальвия окончательно выбралась и подтянула штаны на пояс. Она выпрямилась и посмотрела на туннель, размышляя, стоит ли тратить усилия и ставить прут на место. Вместо этого она просунула руку в решетку, вытянула его наружу и взвесила на ладони. Еще одно оружие не помешает. Снова сделав паузу и прислушавшись, чтобы понять, нет ли какого подозрительного шума, Сальвия осторожно спустилась вниз на насыпь и отправилась на юго-восток.

Местность была каменистой, а весна запаздывала, так что вокруг было не так уж много растительности, и потому Сальвия шла довольно быстро. Вскоре ее от замка отделяло уже почти пять километров. Тогда она повернула на восток и пошла вверх по крутому склону, и вдруг почувствовала что-то неладное: в лесу было слишком тихо. Она прислонилась спиной к дереву и, задержав дыхание, прислушалась. Справа от нее, метрах в сорока, под чьей-то ногой громко хрустнула ветка.

Сальвия была не одна. Но совсем не дышать все-таки было невозможно. Она как можно тише сделала несколько быстрых судорожных вдохов и выдохов, пытаясь не выпускать в морозный воздух больших клубов пара, хотя неизвестный, без сомнения, уже понял, где она. Сальвия сжала в потных ладонях ржавый железный прут. Сквозь стук собственного сердца она услышала хруст сухих листьев. Он приближался. Сальвия сделала глубокий вдох и пустилась бежать вдоль горного хребта. Здоровенная фигура продиралась сквозь кустарник у нее за спиной. Ветер свистел в ушах, Сальвия мчалась быстрее, чем когда-либо в жизни, но знала, что у нее просто не хватит надолго дыхания. Он догонял ее.

Она петляла между деревьями, задыхаясь, и как можно чаще меняла направление, перепрыгивая с камня на камень. Лунный свет освещал ей путь – и делал ее более заметной для преследователя. Тот сопел прямо у нее за спиной. Рванувшись влево, она мельком увидела, как рука тянется к капюшону ее куртки. Спустя мгновение его пальцы уже коснулись ее.

Сальвия развернулась и ударила металлическим прутом по протянутой к ней руке. Преследователь закричал, и Сальвия услышала, как хрустнули его кости, но ее триумф был недолог: она вдруг оступилась и, упав на спину, кубарем полетела вниз по крутому склону. Ее импровизированное оружие отлетело в сторону, а она все катилась кувырком, больше стараясь прикрыть шею и голову, чем остановить свое падение. Мужчина захрипел от боли, повалившись следом за ней.

Сальвия катилась по папоротникам и подпрыгивала на камнях, пока наконец не приземлилась на бревно на дне оврага. Падение полностью выбило из нее дух, она не могла вздохнуть. На одно ужасное мгновение ей показалось, что она больше никогда уже не сможет сделать вдох, но затем благословенный воздух снова хлынул в легкие, обжигая холодом. Дыхание перехватило, и Сальвия неудержимо закашлялась.

– Ах ты мелкая дрянь!

Большая рука схватила ее сзади за волосы. Сальвию вздернули на ноги и швырнули об дерево. Искры вспыхнули у нее перед глазами, и она почувствовала, как ее завязанные волосы рассыпаются. Он отпустил ее, и она упала перед ним на землю на четвереньки. Она успела увидеть его ботинки и тут же получила сильный удар под ребра. Перевернувшись, она ударилась спиной об острые камни и взвыла от боли.

– Ну-ка, ну-ка, что тут у нас? – издевательски спросил он. – Маленькая девочка заблудилась в лесу?

Кинжал Алекса все еще был у нее сзади за поясом. Каким-то чудом ей удалось его не потерять. Не слишком притворяясь, она заплакала от боли и потянула руку к ушибленной спине. Но как только ее пальцы коснулись рукояти, нависшая тень опустилась и подняла ее с земли, ухватив за горло.

Его дыхание смердело, и он забрызгал ее лицо слюной, поднося поближе к себе:

– Не волнуйся, дорогуша. Его светлость о тебе позаботиться.

Звезды – настоящие и привидевшиеся – померкли, и на их место стала наползать темнота, но Сальвия выхватила кинжал из ножен. Собрав все силы, она загнала лезвие в незащищенную подмышку противника. Сдавившая ее горло рука ослабла, Сальвии удалось вздохнуть, и она дернула рукоять, провернув лезвие. Горячая кровь хлынула Сальвии на руку. Поток был мощный, и Сальвия поняла, что задела артерию. Взгляд Сальвии уже начал меркнуть, когда рука наконец отпустила ее, но было уже поздно. Она потеряла сознание и упала на землю, даже этого не почувствовав.

70

Квинн наблюдал за тем, как свеча времени медленно прогорала, час за часом отсчитывая ночь. Касс уже давно ушел спать, посоветовав ему последовать его примеру, хотя наверняка знал, что Квинн будет просто не в состоянии уснуть. Тишина была теперь его единственным товарищем, и Квинн позволил ей поглотить себя.

Тишина означала, что Сальвию не поймали. Тишина означала, что она в безопасности. Она его ненавидит. Он твердо решил больше не говорить ей, что любит ее, пока она не будет к этому готова, но завтра в это же время он, возможно, уже будет мертв. Поэтому он попробовал сказать ей снова, но она не захотела его слушать. Ему было еще больнее, чем в ту ночь, когда он сказал об этом в первый раз, и это его просто убивало.

Он взглянул на свечу. Три часа утра. Кассек говорит, что Сальвия остынет и со временем простит его, но Касс в отличие от Квинна не осознавал глубину ее ярости, не понимал боль утраты, которую Сальвии пришлось испытать после смерти отца. Она так долго была одна. Квинн знал, что, вне всяких сомнений, был первым за долгие годы человеком, которому она доверилась, которого полюбила. И хуже всего было то, что из-за него она, возможно, больше уже никогда и никому не сумеет открыться. Квинн мог бы пожертвовать собственным счастьем, но мысль о том, что он разрушил счастье Сальвии, была для него невыносима.

Ему не стоило ее отпускать. Несмотря на всю храбрость, которую она хотела показать, внутри она все равно маленькая и хрупкая. Квинн ее отпустил, и это означало либо то, что он недостаточно ее любит, либо то, что не может ни в чем ей отказать.

Четыре часа. Она понимает его лучше, чем кто бы то ни был, так что, быть может, это сработает в его пользу. Он рассказал ей о том, чего боялся больше всего – того, что он чудовище, и она ни на секунду ему не поверила. Конечно, это было до того, как он показал ей ту свою сторону, что была не связана с убийствами, – его способность солгать, когда потребуется. Даже ей. «Периодически люди страдают». Вяз сказал это так спокойно – Алекс тогда не понял, что тот имел в виду, и потому не принял всерьез. Но это было хуже, чем физическая боль, хуже, чем раны и шрамы от клинков. Квинн все бы отдал, лишь бы вернуться назад, в ту первую ночь, и начать заново. Увидеть, как Сальвия мечтательно улыбается и произносит: «Алекс – славное имя».

Вот кем он был рядом с ней – Алексом. Когда сегодня она произнесла его имя, она разбудила в нем нечто настолько глубоко похороненное, о чем он сам уже и забыл. Из всех друзей только Касс все еще называл его Алексом, и то только в личном разговоре, когда хотел что-то ему доказать. Даже для Чарли Алекс теперь всегда был капитаном. Но с Сальвией ему не нужно было постоянно быть правым или держать все под контролем. Или, по крайней мере, ему не пришлось бы. Те несколько минут, когда он позволил себе совершенно не сдерживаться, были лучшими в его жизни, хотя он благодарил Духа, что она назвала его тогда Вязом. Если бы это не привело его в чувство, та ночь могла бы закончиться совсем по-другому, и тогда Сальвия его никогда и ни за что не простила бы. По крайней мере, сейчас у него был шанс, хоть и совсем небольшой.

Пять часов. Меньше чем через шестнадцать часов все будет кончено. Если Сальвия выбралась, то уже не важно, справится Квинн, умрет ли он. Нужные люди вовремя обо всем узнают, и у них будет шанс остановить герцога, а она останется в живых. Позволить ей уйти было правильным решением. Она упорна и умна. И теперь она в безопасности.

Квинн поднял голову, когда Кассек вошел в комнату, потирая лицо. Непохоже было, что он как следует выспался. Они взглянули друг на друга, и Алекс кивнул. Касс с облегчением улыбнулся. Спустя минуту появился Чарли, бледный, но уже твердо стоявший на ногах. Еще вчера в это же самое время он лежал в жару и Алекс в качестве покаяния выносил за ним каждое ведро. Ближайшая ночь как нельзя лучше подходила для атаки.

Паж отправился принести воды для бритья. На завтрак было холодное рагу и черствый хлеб с ужина – они приготовили кроликов, которых поймали собаки. Скоро пора идти на утреннюю перекличку с капитаном герцога, Геддсом. Интересно, как бы тот взбесился, узнав, кто выскользнул из его сетей? Алекс посмеивался про себя, надевая чистую рубашку и причесываясь. На улице сильно моросило, а значит перевал расчистится к тому времени, как подкрепление туда доберется. Солдатам сопровождения нужно всего лишь нанести д'Амирану достаточный урон, чтобы герцог не смог перекрыть путь для армии. Сальвия подала отличную идею по поводу казарм, и теперь Квинн был уверен в успехе.

Люди выстроились в шеренгу, и Геддс подошел к ним, ухмыляясь, как обычно. Алекс и сам не смог удержаться от ухмылки, кивком отвечая на его приветствие; он бы ни за что не отдал честь этому подонку с крысиными ушами.

– Все мои люди на месте в соответствии со списками.

Капитан едва взглянул на выстроенные перед ним ряды:

– Да, я вижу.

Он теребил ухо, поглядывая на Алекса:

– Что, ночью не спалось? Вид у вас уставший.

– Крыша нашего штаба протекает, как решето. Было сложно выспаться под проливным дождем.

– Мои глубочайшие извинения. – По голосу Геддса было ясно, что ему вовсе не жаль. – У меня тоже была мучительная ночь.

Алексу было плевать. Теперь, когда Сальвия была в безопасности, ему предстоит много работы – нужно все подготовить к сегодняшнему вечеру.

– Если у вас на этом все, увидимся на следующей проверке.

Геддс кивнул и повернулся, собравшись уходить. Алекс взглянул на Кассека, и лейтенант приготовился отдать команду «разойдись». Сегодня для подчиненных не было никаких приказов. Каждый и так знал, что ему делать и куда идти.

– Кстати, капитан, – Геддс повернулся. – Чуть не забыл. Я тут нашел кое-что, что вы потеряли. – Он начал копаться у себя за пазухой, бормоча: «Он же был где-то здесь».

Алекс скрипел зубами, пока Геддс возился. Вот надо же ему было заняться этим именно сейчас. Дождь пропитывал куртку Алекса, и он знал, что каждому из его людей точно так же течет за шиворот.

– А, вот же он!

Геддс явно притворялся. Не мог он так долго искать в куртке такой большой предмет. Не может быть! Пресвятой Дух, ТОЛЬКО НЕ ЭТО! Геддс поднял кинжал с черной рукоятью на всеобщее обозрение. Золотые инициалы были заляпаны грязью. У Алекса начали подгибаться колени, но Касс тут же подхватил его под локоть и не дал пошатнуться.

– Держись, – прошептал ему друг.

Алекс совладал с ногами, и Геддс шагнул к нему, с улыбкой протягивая нож. Дождь стекал по клинку темными ручейками, смывая грязь. Ручейками красного цвета. Кровь.

71

Алекс едва успел добраться до своей комнаты, и его тут же стошнило в то же ведро, которым вчера пользовался Чарли. Сколько часов Алекс просидел снаружи с самодовольным видом, уверенный, что все под контролем? Сколько часов она лежала мертвой, пока он думал, что она в безопасности? Пока он улыбался, и брился, и ел, как будто ничего не случилось?

Его одолел очередной приступ рвоты, он всхлипывал в процессе, не заботясь о том, что Кассек, Грэмвелл и Чарли увидят, как он слаб, потому что теперь уже ничего не имело значения. Только то, что Сальвия погибла. Она мертва, и это его вина, и теперь ему тоже хотелось умереть. Со временем позывы наконец прекратились, хотя его желудок опустел задолго до этого. Перед лицом Алекса показалась влажная тряпка, но он даже не пошевелился, чтоб взять ее. Тогда Кассек сам вытер ему лицо.

Алекс сидел на полу между их с Чарли койками, привалившись спиной к своей.

– Я убил ее, – прошептал он.

– Нет, – твердо сказал Касс. – Это не твоя вина.

Алекс покачал головой и потянул руку к лицу, прежде чем осознать, что все еще сжимает кинжал. Пальцы удалось разжать с трудом – мышцы свело судорогой, а рукоять так сильно впилась в кожу, что оставила синяк. Красновато-коричневая кровь собралась в складках ладони Алекса.

Кровь Сальвии на его руках. Он снова бросился к ведру и еще минут пять содрогался от бесплодных позывов к рвоте. Но на этот раз он сам вытер лицо, а Касс предложил ему воды. Чарли ходил кругами неподалеку, поглядывая встревоженно.

– Неужели ты тоже заболеваешь? – спросил мальчик.

– Нет, я просто… – Алекс не закончил, захваченный новым чувством.

Он хотел убить их всех. И только когда Кассек спросил: «Что?» – Алекс понял, что произнес это вслух.

– Я убью их всех, – повторил он. – Герцога, Геддса и каждого, кто встанет на моем пути.

Касс покачал головой:

– Ты не сможешь, если он решит сдаться.

Внутри Алекса нарастала ярость, и ее пламя согревало его душу:

– Сам увидишь.

– У него есть законные права и привилегии. Это погубит твою карьеру, ты окажешься в тюрьме.

– Мне плевать. – Алекс с трудом поднялся на ноги.

В наружную дверь постучали, и сержант Грузчик просунул голову в зал для совещаний:

– Прошу прощения, господа, но госпожа Роделл просит вас принять ее.

Алекс закрыл дверь в комнату, где стояло дурно пахнувшее ведро, и жестом приказал Грузчику впустить ее. Кассек шепотом дал Чарли какое-то задание, и мальчишка выскочил прежде, чем вошла сваха. Ее голубые глаза гневно горели, пока она встряхивала мокрую юбку:

– Где она?

– Госпожа Роделл…

– Я не дура. Она провела ночь здесь. Я позволила вам использовать мою помощницу в качестве шпионки, но я не позволю вам делать из нее…

– Она мертва.

Сваха замерла, не закончив предложения, и краска сбежала с ее лица:

– Что?

– Мертва. – С каждым разом, когда он повторял это, он чувствовал себя все спокойнее. – Ее поймали при попытке выбраться из крепости. Она должна была помочь подкреплению добраться сюда на несколько дней раньше.

– Но… вы уверены?

– Да. – Алекс сжал в руке кинжал. – Я уверен.

– Вы видели ее тело? – настаивала сваха.

Алекс впервые засомневался:

– Нет.

– Тогда возможно, что она еще жива?

Но если бы она была у них в плену, Геддс стал бы вести себя иначе. Тогда он сказал бы: «У меня тоже была мучительная ночь». Алекс покачнулся и ухватился за край стола, чтобы не упасть. Нож звякнул о столешницу, и Квинн опустился в кресло, в котором просидел всю ночь в ожидании, пока она…

– Я не знаю.

– Живая или мертвая, она в башне, – сказал Кассек. – В темницах, или в лазарете, или в личных покоях д'Амирана.

– Или в полостях, – сказал Грэмвелл, впервые подав голос. – В башне были такие участки, которые мы не смогли проверить. Возможно, это опорные колонны, возможно, тайные комнаты или проходы.

– Необходимо поторопиться, – сказал Алекс. – Мы не будем ждать темноты.

Темнота должна была им помочь, но время сейчас работает против.

– Мы сможем закончить приготовления до обеда? Все равно все направятся в главный зал, так что задача собрать всех в одном месте решится сама собой.

Касс кивнул. Сваха смотрела на них во все глаза:

– Я думала, мы собираемся уехать как ни в чем не бывало. А вы, похоже, планируете захватить замок.

Алекс взглянул на нее:

– Так и есть. Оказывается, ваши дамы и были целью герцога.

Ее морщинистое лицо исказилось: сваха все поняла. Она упала в кресло:

– Великий Дух, все эти браки за последние два года… Он привязал к себе половину Крессеры.

– А теперь хочет захватить оставшуюся половину, – закончил Алекс. – Сальвия разгадала его планы.

Госпожа Роделл слабо улыбнулась:

– Ну конечно же.

– Именно поэтому мы обязаны найти ее.

Все существо Алекса требовало тут же броситься в атаку, разнести всю башню по кирпичику. Но нет, нужно дождаться подходящего момента, когда все будет готово. Алекс сжал кулаки, чтобы унять дрожь в руках. Терпение.

– У нас есть несколько часов, прежде чем мы сможем выступить, – сказал он. – За это время я хочу выяснить, где она и жива ли еще.

Кассек кивнул на кинжал, лежавший на столе:

– Это должно было заставить тебя отправиться на поиски. Он будет тебя ждать. Любой, кто начнет что-то вынюхивать, будет схвачен.

– Я знаю, кому это поручить, – сказал Грэмвелл.

72

Д'Амиран наблюдал из окна за перемещениями внизу. Солдаты сопровождения бродили по внутренним и внешним палатам, собирая припасы для дальнейшего путешествия, но это было только для прикрытия. Они искали ее. Он улыбнулся про себя. Им ни за что ее не найти. И чем дальше, тем более нервными будут становиться действия Квинна. Геддс видел выражение его лица, когда протянул ему нож, – мальчишка едва не впал в истерику прямо там. Д'Амиран с удовольствием бы казнил его перед строем на глазах у всех. Это повергнет солдат сопровождения в хаос, и будет проще простого расправиться с ними. И тогда к ночи все закончится.

Последние из верных ему вельмож приедут этим вечером. Писари уже заканчивают свадебные приглашения и требования относительно приданого; посланников можно будет отправить с первым лучом света, как только простыни, подтверждающие нерушимость брачных союзов, будут собраны. Поутру д'Амиран возглавит собранную им армию, и все немедленно выдвинутся. Возможно, отправка головы Квинна его отцу с нарочным испортит эффект неожиданности, но перед красотой этого жеста невозможно устоять.

– Ваша светлость, – послышался голос у него за спиной. Д'Амиран отвернулся от окна, чтоб взглянуть на кланявшегося ему дворецкого. – Утренняя трапеза готова, если вы желаете утолить голод. – Он указал на накрытый стол.

– Знаете, пожалуй, я спущусь в большой зал, – сказал д'Амиран.

Дворецкий попытался скрыть свое недовольство. Принести еду сюда было задачей не из легких, но герцогу было все равно. Он хотел лично увидеть лицо Квинна, хотел насладиться его реакцией.

Д'Амиран сбросил свой халат, и дворецкий поспешил принести камзол, прошипев ожидавшему пажу, чтобы тот сходил вниз и задержал трапезу до прибытия герцога. Как только камзол был застегнут на все пуговицы, а рукава расправлены, д'Амиран пружинящим шагом отправился вниз. Он вошел в большой зал через заднюю дверь, с улыбкой наблюдая, как все поднимаются ему навстречу. Взмахнув рукой, он разрешил всем сесть, и его глаза скользнули по столу в ту сторону, где сидели офицеры сопровождения. Все трое.

Леди Клэр встала со своего места и подошла поприветствовать герцога.

– Ваша светлость оказали нам честь, – произнесла она, присев в глубоком реверансе.

Ее он выбрал для себя. Хотя ее семья уже была привязана к нему через брак ее сестры с его братом, род Хэллоуэй все равно оставался богатейшим в Крессере. А Клэр была очаровательна. Кастелла Кэри тоже была очаровательна. Это почти скрашивало герцогу то разочарование.

Один из офицеров поднял голову, и д'Амиран понял, зачем Клэр решила подойти к нему. О, как он наслаждался этой сценой.

– Моя дорогая, я бы ни за что не упустил возможность провести побольше времени в вашем обществе, – сказал он, заставив Клэр взять его под руку. Он говорил достаточно громко, чтобы все остальные слышали. Офицер, наблюдавший за ней, напрягся, когда д'Амиран повел ее обратно к столу. Они остановились во главе стола, герцог подал Клэр знак сесть по правую руку от него, вызвав этим движение в зале.

Внесли блюда, и герцог дождался, пока его тарелку наполнят, прежде чем повернуться к леди Клэр:

– Как вы себя чувствуете сегодня, миледи? Надеюсь, сырая погода не испортила вам настроения?

– О нет, – сказала она тихо. Слишком тихо. – Но я слегка переживаю за свою подругу. Леди Салвесса вчера ночью заболела. И сегодня я все утро ее не видела.

Девушка явно не умела скрывать свои намерения. Ее взгляд вновь и вновь перескакивал на стол с офицерами. Все трое молча наблюдали за ними, не прикасаясь к еде. Изначальный план состоял в том, чтобы во время обеденной переклички Геддс обронил достаточно прозрачный намек на то, где искать маленькую птицеловку. Достаточно ясный для того, чтобы Квинн в ярости бросился спасать свою обожаемую простолюдинку. Чтобы он со всех ног примчался прямо в ловушку, расставленную в его личных покоях. Но упускать эту возможность было поистине греховно.

Д'Амиран взглянул на Клэр с сочувствующей улыбкой:

– Все верно, она сейчас в лазарете. Я говорил с ней всего час назад.

Клэр напряженно застыла:

– Можно мне увидеться с ней, ваша светлость?

– О нет, миледи, – сказал он. – Боюсь, я не могу вам этого позволить. Я никогда себе не прощу, если вы заболеете.

Он с ухмылкой посмотрел в сторону офицерского стола:

– К тому же вряд ли у нее сейчас есть силы видеться с кем бы то ни было.

73

Сальвия проснулась от звука равномерно капающей воды. Лицо болело в таких местах, которые даже представить себе было сложно, открывался только один глаз, и то не до конца. Отвернувшись в сторону от света, Сальвия обнаружила новый источник боли – в затылке. Следующие двадцать секунд девушка пыталась побороть головокружение и тошноту, а когда поборола, наконец вспомнила, что случилось. Ее тут же снова затошнило, и, перевернувшись на бок, она вывернула то немногое, что было у нее в желудке, на каменный пол.

Большие руки убирали волосы с ее лица, пока ее рвало, хотя большая часть волос слиплась на затылке из-за запекшейся крови. Приступы рвоты заставили мышцы сильно напрячься, так что обнаружилось еще больше синяков и царапин. Сальвия выгнулась и застонала.

– Все будет в порядке, – успокаивал ее чей-то глубокий голос.

Сальвия ощупала свой живот. Сумка с красными сигнальными шашками пропала. Девушка начала панически шарить вокруг по полу: если не найти шашки, все пропало.

– Они у нас, – произнес мужчина. – Успокойся.

Он попытался помочь Сальвии сесть, но она все никак не могла справиться с собой, а затем и вовсе сдалась под натиском головокружения. Тогда он усадил ее прямо и держал до тех пор, пока мир не перестал вращаться. Сальвия моргала, пытаясь сфокусироваться на смуглом лице, обрамленном бородой. Она его узнала, хотя, когда они наткнулись друг на друга в лесу прошлой ночью, было очень темно. Убедившись в том, что она может сидеть ровно без посторонней помощи, он смочил из фляжки кусок ткани и стал вытирать ее лицо. Сальвия дернулась от боли, когда мокрая тряпка коснулась ее ран, но он продолжал аккуратно ее вытирать.

– Мы не поняли, что ты девушка, пока не взошло солнце и нам не удалось рассмотреть тебя получше. Извини, если чересчур тебя потрепали.

– Забудь, не страшно.

Она была близка к обмороку, когда обнаружила разведчиков Алекса, поэтому не сопротивлялась, когда они прижали ее к земле и обыскали.

– Стражник, которого я встретила первым, был куда жестче.

Ее компаньон хмыкнул, и она попыталась осмотреться. Они сидели под скалой, нависшей над крутым склоном.

– А где остальные?

Он снова смочил тряпку водой:

– Делл проверяет капканы, а Стефан патрулирует. Роб и Джек сейчас уже наверняка добрались до перевала. Если они поднажмут, то к завтрашнему утру смогут зажечь сигнальный огонь, и уже меньше чем через неделю у нас будет подкрепление, и все благодаря тебе. Ты в состоянии пить?

Сальвия кивнула и поняла, что в ближайшее время ей придется воздержаться от этого движения.

– Да, – прохрипела она.

– Держи. – Он приложил к ее губам фляжку. – Только пока не налегай, как бы тебе ни хотелось.

Она послушалась и сделала маленький глоток. У нее болели даже мышцы горла. Невысокий мужчина поглядывал на нее:

– Первый раз всегда самый сложный. Но лучше уж тот, другой, чем ты.

Сальвия вспомнила, как очнулась под тяжестью лежавшего на ней мертвого тела. Только чудом она вообще не задохнулась. Когда она наконец столкнула его с себя, ее стошнило прямо на труп. И только поковыляв прочь, залитая чужой кровью, она с запозданием поняла, что забыла забрать свой кинжал.

– А тебя тошнило после того, как ты впервые убил человека? – просипела она в перерывах между глотками.

– Всех, кого я знаю, тошнило.

От этого ей стало чуть легче.

– И даже капитана Квинна?

– Алекса? Несколько дней.

Ее собеседник присел рядом с ней:

– Ты была так обессилена вчера ночью, что мне не удалось как следует представиться, – он протянул ей руку. – Я сержант Вяз Возчик.

Сальвия вздохнула:

– Ну конечно, кто ж еще.

74

Сальвия пересказала план Алекса Вязу, пока тот готовил обед на небольшом костре. Запах крови на ее волосах и одежде отбил у нее аппетит, но она заставила себя поесть. Ей приходилось класть еду в рот очень аккуратно, потому что губы были разбиты в двух местах. Жевать тоже было непросто, так как левая щека была вся в синяках и ссадинах. Но, по крайней мере, зубы и челюсть не пострадали.

Вяз наблюдал, как она ест кусок походного хлеба – по сути, просто жареной каши, держа его грязными руками.

– Так, значит, ты одна из служанок?

Сальвия удержалась от того, чтоб покачать головой:

– Нет, я работаю на сваху. Я должна была выдавать себя за одну из дам и помогала Квинну собирать информацию. Это долгая история.

– Не терпится ее услышать.

Он предложил ей кусочек беличьего мяса. Ей было слегка не по себе от того, как собеседник на нее смотрит. Она приняла из его рук мясо и прокашлялась:

– Когда мы с Алексом впервые встретились, он сказал мне, что его зовут Вяз Возчик. Тебя и правда так зовут или просто разведчики всегда используют это имя?

Он иронично улыбнулся:

– Я настоящий Вяз. Обычно собирать информацию – моя задача, но Алекс хотел попробовать свои силы в этом, а мне поручил разведку. Моя легенда уже была хорошо всем известна и вполне подходила, поэтому я просто предложил использовать ее, а не выдумывать новую личность.

Сальвия жевала, задумавшись над этим:

– Чтобы быть эффективным шпионом, нужно создать отдельную от себя личность?

Вяз кивнул.

– Так, значит, ты хорошо знаешь Алекса? Вы выросли вместе?

Он снова ответил утвердительно.

– А ты правда сводный брат принца Роберта?

Он кивнул.

– И ты сержант, а не офицер, чтобы не обойти его по званию?

Он поморщился:

– Похоже, тебе уже немало обо мне известно.

– Только эти детали. Мне еще понадобится время, чтобы во всем разобраться: твоя история перемешалась у меня в голове с его личностью.

Вяз усмехнулся:

– Да, трудновато отделять одно от другого. Несколько секунд он изучал ее.

– А он отвечает взаимностью на твои чувства? Сальвия вскинула голову:

– Что?!

Вяз, казалось, удивился ее реакции.

– На твои чувства, – повторил он медленно. – Похоже, ты очень тепло к нему относишься.

– Вовсе нет.

– Правда? Значит, я ошибся. – Вяз закинул в рот кусок мяса. – Но даже если это так, то тут нечего стыдиться. Половина дам, что я знаю, предпочли бы его Роберту. Видела бы ты, какой переполох поднимается, когда он появляется при дворе.

Сальвия сделала вид, что поглощена смахиванием крошек со своей куртки. Та была все еще влажной, поэтому большая часть крошек просто размазалась по ней.

– Тогда это объясняет его мастерское умение обманывать женщин.

– Вовсе нет. – Вяз откинулся назад. – Алекс не любит распространяться о том, что его беспокоит, но те из нас, кто хорошо его знает, обычно понимают, что творится у него там, внутри. – Он коснулся своего виска. – И если уж он принял какое-то решение, то, как правило, это рано или поздно выйдет наружу.

– Да, – согласилась Сальвия. – И как правило, наружу выходит ложь. Для начала он сказал, что он – это ты.

Вяз невесело улыбнулся:

– Должно быть, это было тяжело.

Сальвия поморщилась:

– Я не какая-нибудь там глупая, сентиментальная школьница…

– Я имел в виду, что тяжело для него, – спокойно сказал Вяз. – Ты хоть раз пыталась поставить себя на его место?

Он взял зубочистку и стал сгибать ее туда-сюда в своих смуглых пальцах.

– Я пытался его предупредить. Играть в шпиона очень весело, пока не начинаешь понимать, что людям нравишься не ты, а тот, кем ты притворяешься. А когда они узнают правду… – Вяз пожал плечами и бросил зубочистку в огонь, – они начинают тебя ненавидеть.

«Я тебя ненавижу». И это было едва ли не первое, что Сальвия сказала Алексу. А он сказал в ответ: «Я люблю тебя, Сальвия Птицеловка. Что бы я ни делал и ни говорил раньше, это чистая правда». Сальвия застыла, глядя в пространство невидящим взглядом, но затем снова сосредоточилась на Вязе, который ободряюще ей улыбался.

– Если он сказал, что ты ему дорога, то советую тебе ему поверить. Твои чувства к нему стали очевидны, когда ты в первый раз произнесла его имя.

Сальвия зажмурилась, стараясь удержаться от слез. Ей было ужасно больно, ведь она думала, что он солгал ей, но теперь она понимала, что это не так. По крайней мере, не о том, что на самом деле имело значение. Он открыл ей настоящего Алекса, того, что скрывался под маской бесстрастного капитана. Алекса, спрятанного так глубоко, что Квинн сам стал забывать о его существовании. А затем он положил свое сердце к ее ногам, прекрасно понимая, как она отреагирует. Ее сердце сжалось от воспоминаний о том, как они расстались, как она отказывалась с ним разговаривать и как он принял ее враждебность, будто он это заслужил.

Но Сальвия ненавидела не его. Ненависть была словно старый плащ, который она носила по привычке, хотя он почти не грел. Алексу удалось вытащить ее из раковины и заставить почувствовать что-то спустя годы полного погружения в саму себя. Ненавидела она то, что он уязвил ее гордость, и пролил свет на ее недостатки, и полюбил ее вопреки – или, может, даже благодаря – им. Ненавидела то, что не может даже представить себе жизни без него. Но к нему самому она чувствовала только любовь. Она любила его и должна была сказать ему об этом, пока не стало поздно.

Открыв глаза, она увидела, что Вяз широко улыбается:

– Теперь я жалею только о том, что сам тогда не пошел шпионить, как изначально планировалось. Тогда я бы повстречал тебя первым. – Он пожал плечами, сдаваясь. – Но не волнуйся. Я не дурак, чтобы переходить ему дорогу.

Как раз в этот момент Стефан и Делл вернулись обратно в пещеру. Вяз приказал Деллу набрать ведро дождевой воды, а затем взялся промывать ею оставшиеся царапины и порезы Сальвии. Половину из них она даже не заметила, включая длинную рану через весь лоб у линии роста волос. Оставшейся водой Сальвия ополоснула волосы, а вот на одежду решила даже не тратить силы. Сальвия выжимала холодную воду из волос, пока трое солдат готовили оружие и решали, как избавиться от патрульных у замка.

– Сколько их там? – спросила Сальвия.

– Мы как-то насчитали около двадцати пеших часовых, – сказал Вяз. – Но последние пару дней их было всего человек восемь-десять.

Она кивнула:

– Из-за болезни.

– Кстати, напомни сказать Алексу, что это был блестящий план. Отец гордился бы им.

Сальвия сосредоточенно заплетала косу, не желая хвастаться своей ролью в этом плане.

– Так как я теперь могу вам помочь?

– А может, лучше останешься здесь? Так безопаснее.

Сальвия вздернула подбородок в ответ на это, и Вяз фыркнул от смеха. Она сощурилась:

– Что смешного?

Стефан и Делл обменялись веселыми взглядами. Вяз покачал головой:

– Ничего. Просто… Теперь понятно, почему ты ему нравишься. Ты чертовски упрямая.

– Как и он, – нехотя улыбнулась Сальвия. – В любом случае я отправляюсь с вами.

– С арбалетом справишься? – спросил он.

– Вряд ли.

– А с копьем или мечом?

Она сглотнула:

– Нет.

– Кинжал?

– Если только чуть-чуть. И свой я потеряла.

Ее уверенность испарилась. Вяз вздохнул:

– Жаль говорить тебе об этом, госпожа Сальвия, но если ты ничего не придумаешь, то, боюсь, тебе придется остаться здесь. Я уверен, что капитан со мной согласился бы.

Сальвия потупилась, ее щеки горели. Она не хотела быть обузой, но и остаться тоже не могла. Должен же быть какой-то выход! Тут она взглянула на лямку походной сумки Делла и улыбнулась.

Пока солдаты выбирали, что они оставят, а что возьмут с собой, Сальвия принялась за дело. Она одолжила нож Вяза и разодрала одну из сумок на подходящие ей полоски. Когда девушка показала свое творение Вязу, тот нахмурился:

– И хорошо ты с ней управляешься?

– Достаточно хорошо, чтоб охотиться, – ответила она.

Все еще хмурясь, Вяз согласился взять ее с собой, когда она пообещала слушаться приказов и не путаться под ногами. Стефан и Делл были вроде бы не против, к тому же во время спуска по склону она доказала, что может держаться их темпа.

Когда они достигли реки, уже набухавшей от дождя и таявшего снега, Вяз приказал всем остановиться и подал Сальвии знак идти вперед.

Она стала собирать камни со дна реки, ища самые гладкие и ровные. Вяз наблюдал, сложив руки на груди. Ему все еще была не по душе эта затея, и Сальвия не могла его в этом винить. Ее собственная решимость поколебалась, когда она осознала, что давно уже не пользовалась пращой и что не успела еще даже опробовать ту, что смастерила из остатков сумки и обрезка кожи.

Она запихнула несколько круглых камней в карман. Перебирать не было времени. Оставалось надеяться, что они вообще ей не понадобятся.

– Я набрала достаточно, – крикнула она, выбегая из ледяного потока.

Вяз не шевельнулся:

– Покажи нам, что ты умеешь.

Сальвия нервно сглотнула:

– Первая попытка не считается. Я еще не пользовалась этой пращой.

– Пусть будет три попытки.

Она кивнула и подцепила пальцами концы с узелками. У нее под ногами как раз валялся идеальный камень, и она тут же наклонилась за ним. Он был слишком хорош, чтоб тратить его на первую попытку, но Сальвия положила его в кожаный кармашек и туго оттянула. Первый раз взмахнув своим оружием, она едва не рассмеялась. Ей показалось, будто она никогда и не выпускала пращу из рук.

– Попробуй попасть в зеленоватый сучок вон на том поваленном дереве, – указал ей Вяз на цель метрах в двадцати пяти от них.

Сальвия раскрутила пращу и сосредоточилась на указанной цели: «Не думай. Просто бросай». Кожаный кармашек со свистом пролетел у нее перед лицом именно так, как она хотела. Спустя мгновение она, взмахнув рукой, выпустила камень. Тот полетел и со стуком ударился о бревно, застряв во влажной коре чуть пониже цели. Она промахнулась мимо сучка всего на несколько сантиметров. Оправившись от удивления, Сальвия напустила на себя самодовольную ухмылку и повернулась к Вязу:

– Так сойдет?

75

Было неясно, можно ли верить тому, что д'Амиран сказал Клэр, но герцог явно хотел, чтобы Алекс думал, что Сальвия жива. Он хотел, чтобы Алекс отправился за ней, а значит, д'Амиран был к этому готов. И Алекс тоже. «Я иду за тобой, Сальвия».

Он постучал. Сваха открыла дверь и впустила его в свои покои.

– Все здесь, – сказала она, прежде чем он успел задать вопрос.

Осмотревшись, он понял, что многих не хватает, и она указала на спальню:

– Некоторые переодеваются. Они по-своему поняли просьбу «одеться попроще».

Алекс кивнул и без стука прошел в заднюю комнату, несколько девушек взвизгнули. Впрочем, ни одна из них не была раздета, к тому же приличия сейчас мало заботили Алекса. Он ткнул пальцем в одну из девушек и обвел им по кругу всех остальных:

– Вы все идите за мной, только тихо и не привлекайте внимания. Если вы откажетесь подчиняться или отстанете от остальных, то потеряете мою защиту.

Высокая блондинка выступила вперед, привлекательным, как ей наверняка казалось, образом вздымая грудь, и коснулась его руки.

– Что за опасность нам угрожает, сударь? – спросила она.

Он перевел взгляд на накрашенные ногти, вцепившиеся в его руку. Жаклин. Алекс вспомнил ее имя и тот яд, что исходил от нее с самого первого вечера. И Сальвия еще рисковала жизнью ради этой негодной женщины! Страдала ради нее. Он холодно отстранил ее руку:

– Смерть.

После этого женщины притихли. Когда солдат, стороживший коридор, быстрым кивком дал понять, что все чисто, Алекс вывел их наружу. Каждая невеста несла с собой сложенную шаль, и они все спустились по лестнице в прачечную, тремя этажами ниже гостевого крыла. Большую часть прислуги скосила болезнь и, кроме того, приближалось время обеда, поэтому путь был свободен. Солдат поднял рычаг и встал за дверью, а Алекс нагнулся и сдвинул крышку канализационного стока, пытаясь не думать о предыдущем разе, когда ему пришлось это делать. Он поднял взгляд – на него смотрела дюжина шокированных лиц.

– Туда? – воскликнула одна из дам.

– Да, и как можно быстрее. – Он протянул руки. – Кто первый?

Леди Клэр не колеблясь выступила вперед, зажав юбки между ногами, чтобы не мешали. Он схватил ее за руки и спустил вниз:

– Пройдите дальше по туннелю, чтоб освободить место другим.

Он повернулся к группе и вытянул руки:

– Следующая.

Никто не шевельнулся, так что госпожа Роделл подтолкнула к нему ближайшую из девушек. Когда он ее опускал, ее платье зацепилось за край люка, а когда она оказалась внизу, задралось ей на голову.

Остальные по примеру Клэр зажали юбки между ног. Жаклин решила идти последней, и Алекс недовольно посмотрел на ее пышную юбку, пока девушка глупо улыбалась ему.

– Мне кажется, вы не пролезете. – Он вынул нож и резким движением обрезал лишнюю ткань, несмотря на протесты дамы. – Помолчите, – рявкнул он.

Как только она исчезла в темноте внизу, он спихнул остаток ее платья вслед за ней. Теперь перед ним осталась только сваха.

– Я найду ее, – сказал он.

Госпожа Роделл слегка улыбнулась:

– Я знаю.

Она протянула ему руки, Алекс опустил ее вниз и следом сбросил холщовый мешок, объяснив, что там немного еды, воды и несколько кинжалов. Плотно прикрыв над девушками и свахой каменную крышку, Алекс принялся заталкивать в расщелины землю, как вдруг услышал, что сваха грозится вырезать язык каждой, кто вздумает жаловаться.

Алекс мрачно улыбнулся. В том, что свою угрозу Дарнесса исполнит, сомневаться не приходилось.

* * *

Алекс и Чарли крались по лестнице в башню. Герцог и его гости все отправились на обед в большой зал, так что на этажах было практически пусто. В покоях герцога, мимо которых проходили Алекс и Чарли, тоже было тихо, и они пошли дальше наверх.

Алекс направился к самой верхушке башни, где стояли караульные. Как всегда, ему было больно использовать Чарли, но он не мог рисковать бойцами. К тому же здесь мальчику будет безопаснее. Поскольку Сальвия не добралась до заставы, Алекс решил сам подать знак, который призвал бы его дозорных в крепость, этот же знак будет для его войск сигналом к началу атаки. Удача сопутствовала им с Чарли: когда они добрались до люка, тот открылся, и один стражников начал спускаться, бормоча, что он больше не может терпеть и ему нужно в уборную. Оказавшись внизу, стражник столкнулся с Чарли, который нес пару маленьких бочонков. Они попытались разойтись в узком пространстве под лестницей, мальчик, заикаясь, извинялся. Когда солдат повернулся спиной к темному углу, оттуда вышел Алекс и, зажав рот охранника одной рукой, другой вонзил ему в спину длинный кинжал под таким углом, чтоб пробить почку. Сильная боль заставила стражника вздрогнуть, и он тут же повалился навзничь. Алекс поймал его и стащил спиной вниз по каменным ступеням, чтобы прикончить его там, где Чарли этого бы не увидел.

Алекс вытер окровавленный кинжал о рубашку стражника и снова поднялся наверх, подав Чарли сигнал идти вперед. Мальчик кивнул и стал взбираться вверх по ступенькам на площадку. У него с собой были две последние сигнальные шашки – братья рассчитывали, что у охранников в чаше будет гореть большой костер для обогрева. Алекс вытащил из петель на лестнице стержни и стал слушать, как его брат переговаривается с оставшимся часовым. Затем Чарли побежал вниз по мокрым ступеням, а стражник закричал: «Какого черта?» – и бросился за ним.

Как только нога охранника ступила на верхнюю ступеньку, Алекс отпустил опору, и лестница обрушилась, а стражник кубарем полетел вниз, под люк, по дороге крепко ударившись головой.

Алекс вытащил меч и вонзил его в сердце врага прежде, чем тот успел прийти в себя, потом вытащил клинок и взглянул на Чарли, который широко распахнутыми глазами смотрел на содрогавшееся тело. Алекс встал над трупом.

– Эй, – сказал он, хватая мальчика за подбородок и поворачивая его так, чтобы испуганные карие глаза взглянули ему в лицо. – У тебя есть задание, солдат. Сосредоточься.

Чарли сглотнул и кивнул.

– Пошли.

Алекс подсадил своего брата в люк и нагнулся, чтобы оттащить мертвого охранника подальше от лестницы. Саму лестницу он закинул наверх на деревянную платформу:

– Подсунь ее под дверцу люка, чтобы заблокировать.

– Его арбалет все еще здесь, – сказал Чарли, баррикадируя люк.

– Будь готов им воспользоваться, если понадобится.

– Да, сэр.

Напоследок Чарли еще разок взглянул на брата сверху вниз – красный дым клубился за спиной у мальчика.

– Алекс, – позвал он, и их взгляды встретились. – Удачи.

– Береги себя, малыш.

Дверь захлопнулась, и он услышал звук засова. Держа меч наготове, Алекс поспешил вниз по каменным ступеням. Ему еще было нужно расправиться с одним человеком.

76

Д'Амиран расхаживал перед камином в главном зале, наблюдая, как гости медленно собираются к обеду. Как раз сейчас должна состояться перекличка, на которой Геддс отпустит намек на то, что девчонка все это время была в покоях герцога. Пробелы Квинн заполнит самостоятельно. Он бездумно помчится в ловушку со всех ног, и герцог казнит его в самое подходящее время у всех на глазах.

Леди, конечно, останутся в большом зале, но все остальные смогут выйти во двор замка. Квинна повесят. Пусть он дрыгает ногами, извивается и ходит под себя, а его люди будут за этим наблюдать, беспомощные и окруженные герцогским войском. Д'Амиран просто не мог дождаться этого момента.

Герцог остановился и поднял взгляд. Дамы еще не появились. Может, они решили прийти со стороны задней двери, через башню, чтобы укрыться от дождя? В любом случае они уже должны были быть здесь. Крики с другого конца зала отвлекли герцога из его мыслей. Люди вбегали в двери, крича о пожаре во дворе. За витражными окнами полыхало пламя, разбрызгивая по залу разноцветные блики. Оно горело высоко и ярко, несмотря на то, что уже много часов шел дождь. Солдаты загоняли людей внутрь, поторапливая их. Они были в черном. Люди Квинна.

Буквально через пару минут все союзники д'Амирана оказались в большом зале. Толпа расступилась, пропуская капитана Квинна. Тот шел с обнаженным мечом, покрытым кровью. Все должно было случиться совсем не так. Д'Амиран, спотыкаясь, отступил на несколько шагов назад, а Квинн схватил одного из слуг и прижал к стене, приставив меч к его животу. После короткого диалога капитан отпустил слугу и обвел темными глазами зал, высматривая тех, кто был ему нужен. В его взгляде читалась ярость. Когда Квинн в упор взглянул на герцога, д'Амиран понял, что смерть пришла за ним. Он развернулся и бросился прочь.

77

Алекс проталкивался сквозь толпу в большом зале. Внимание капитана привлекло перепуганное лицо распорядителя, Алекс схватил того за горло и прижал к стене. Приставив острие окровавленного меча к животу слуги, Квинн задал ему единственно важный вопрос:

– Где девушка?

– Какая девушка? – промямлил распорядитель. Алекс проткнул мечом первый слой одежды:

– Стражники привели девушку вчера ночью. Где ее держат?

Глаза слуги побелели от страха:

– Я не видел никакой девушки!

– Они могли бросить ее в темницу? Слуга взвизгнул, когда меч коснулся его кожи.

– Я не знаю! Я ничего не знаю!

Алекс с отвращением отшвырнул его, и тот упал на колени, хватаясь за живот. Люди разбегались, встречая взгляд Квинна, пока он не обнаружил, что смотрит через весь зал глаза в глаза герцогу д'Амирану. Глаза герцога расширились от страха, он повернулся и побежал к задней двери, которую еще не успели запереть.

Алекс бросился за ним: интуиция подсказывала капитану, что герцог торопится туда, где прячут Сальвию, чтобы убить ее. Но через несколько метров пришлось выбирать: бежать вверх – в покои герцога, прямо – в башню или вниз – в темницы и склады. Квинн замер на мгновение, прислушиваясь и ища знаков, которые подскажут ему верный путь. И бросился вниз.

78

Как только они увидели красный дым, стражники на внешней стене начали падать с глубоко засевшими в груди и в спине арбалетными болтами. Удовлетворившись результатом, лейтенант Кассек высунулся из сторожки у внутренних ворот и резко свистнул. Братья Винокуры и еще двое солдат быстро выскочили из уже дымившейся оружейной, таща бочонки спирта и меха, позаимствованные в кузнице. Добежав до казарм, солдаты разделились на пары, бросив по пути один открытый бочонок у выхода.

Кассек наблюдал, как они вскрыли остальные бочонки и принялись наливать спирт в меха. Лейтенант про себя молился, чтобы кто-нибудь из находившихся внутри не зажег вдруг свечу, иначе все взорвется раньше, чем его люди успеют оттуда убраться. Обе пары принялись закачивать при помощи мехов горючую смесь в казармы через окна с противоположных концов. Кассек поднял руку, чтобы в нужный момент подать сигнал Лучнику, который стоял в нескольких метрах ниже по стене и уже поджег смолу на наконечнике своей стрелы. Пока рано.

Кассеку показалось, что в казармах закричали, но в этот же момент загорелся большой шатер во внутреннем дворе, так что было сложно определить, откуда шел шум – он эхом отражался от каменных стен. Тим Винокур привстал, чтобы бросить меха внутрь через окно, а его напарник закинул туда же полупустой бочонок. Кассек поднял руку выше, и Лучник натянул тетиву, целясь в открытое окно. Четверо солдат бросились прочь от казарм и спрятались за первым попавшимся каменным укрытием. Дверь казармы распахнулась, и оттуда показались стражники, кашляя и растирая глаза. Один из них споткнулся о бочонок, и его содержимое разлилось по полу.

Кассек резко махнул рукой. Лучник отпустил тетиву, и казарма взорвалась, прежде чем хоть кто-то успел найти укрытие.

79

Сальвия, Делл, Стефан и Вяз были примерно в полутора километрах от крепости, когда на верхушке башни заклубился красный дым. Через несколько минут один из флагов был спущен, и дым начал подниматься облачками. Того, кто всем этим занимался, разглядеть они не могли.

– Похоже, праздник начался раньше, чем планировалось, – ухмыльнулся Вяз. Он ткнул пальцем в Сальвию: – Найди безопасное место, где спрятаться. А мы снимем часовых, когда они будут возвращаться.

Сальвия огляделась вокруг:

– На дерево, может? Заодно мне будет лучше видно, что происходит в крепости. – Она показала на высокую сосну. Лиственные деревья еще стояли голые.

– Отличный план. Мы заберем тебя, когда будем возвращаться. Тебя подсадить? – предложил Вяз.

Ходьба помогла разогреться ее натруженным мышцам, а по ее венам бежал адреналин. Сальвия подпрыгнула, схватилась за ближайшую ветку и закинула ноги на следующую. А потом подтянулась и исчезла в густой хвое.

– Полагаю, это значит «нет», – сказал Вяз.

Он подал знак спутникам, и они двинулись, взяв оружие на изготовку.

С дерева Сальвия отлично видела, как люди бегают по внутренней и внешней стенам крепости. Из-за дождя было сложно различить цвета униформы. Со внутреннего двора поднимались клубы черного дыма. Наверное, горели шатры. Вскоре языки пламени принялись лизать стены восточной оружейной. Дождь должен был бы погасить огонь, но его подкармливало масло, вытекавшее из разложенных повсюду бочонков и пропитавшее все вокруг.

План состоял в том, чтобы уничтожить в первые минуты как можно больше часовых, создать панику, которая позволит согнать побольше людей в одно место и занять внутренний двор. Идеально было бы захватить всю крепость, но воины сопровождения были готовы обороняться во внутреннем дворе или даже в самой башне. Впрочем, перед таким отступлением они должны были постараться разрушить внутренний двор.

Солдат, размахивавший на верхушке башни промокшим флагом, был еле виден. Сальвия все же смогла разглядеть его очертания за пеленой дыма и вдруг поняла, что он вовсе не нагибается – просто он такого же роста, что и чаша с огнем. Чарли. Сердце Сальвии упало, но у Алекса, скорее всего, просто не было выбора. И наверное, там мальчику безопаснее, чем где-либо еще.

Сальвия, прищурившись, пыталась понять, сработал ли план с казармами, – и вдруг они взлетели на воздух, хотя звук взрыва достиг ее только через несколько секунд. Сальвия почувствовала мрачное удовлетворение и задумалась над тем, сколько же людей она только что убила своим замыслом. Она увидела, как человека на внешней стене сбило с ног взрывной волной и швырнуло через каменный парапет. Человек беспомощно взмахнул руками, падая навстречу своей смерти. Сальвии стало дурно, и она отвернулась.

Ее внимание привлекло движение неподалеку. Из-за взрыва, прокатившегося по лощине, снялось с места множество птиц, и теперь большой ястреб уселся на дерево в нескольких десятках метров от Сальвии. По спине ее пробежали мурашки, когда она поняла, что это ручная птица. Возможно, даже та самая, которую она видела несколько дней назад, хотя, конечно, нельзя было сказать точно. Вполне вероятно, что кимисарцы все-таки не ушли…

Сальвия подтянулась на руках на ветку повыше, морщась оттого, что еловые иглы царапали ее лицо. Теперь ей было отлично видно ястреба, но она так и не смогла никого разглядеть ни на окрестных деревьях, ни на земле. Возможно, птица принесла сообщение от кого-то издалека, но сейчас она никого не искала, а просто ждала. Хозяин был где-то рядом. Если ястреб должен передать сообщение их врагам, то это невероятно важно – убить эту птицу. Сальвия дрожащей рукой полезла в карман за пращой и камнем.

Она так нервничала, что первый раз промахнулась больше чем на полметра. Ястреб повернул голову вслед за камнем, но остался на своей ветке. Совершенно точно дрессированный. Сальвия встала на довольно шаткую ветку и наклонилась вперед, чтобы можно было лучше размахнуться. Теперь птицу было отлично видно с земли. Сальвия резко дернула запястьем и выпустила камень. Птица повернула голову и попыталась взлететь – но слишком поздно. Снаряд, выпущенный Сальвией, ударил ястреба в плечо, тот вскрикнул и кувыркнулся назад. Сальвия нырнула обратно в ветви, прижалась к стволу и внимательно прислушалась: она ждала хозяина ястреба.

Несколько секунд Сальвия старалась почти не дышать, а потом повернулась в сторону леса и практически сразу увидела человека. Он стоял без движения на прогалине ближайшего склона, почти все тело мужчины скрывал черный плащ, спускавшийся до самой земли, а на лицо бросал тень капюшон. Шаг назад – и мужчину скроет растительность. Его руки, покрытые искусно сделанными татуировками, были сложены на груди, он в упор смотрел на Сальвию, словно ждал, пока она его заметит. У него при себе был арбалет, и Сальвия находилась как раз на расстоянии выстрела от своего врага.

Ленивым жестом он снял оружие со спины, но не сделал даже попытки прицелиться. Он специально ее дразнит или просто размышляет, стоит ли стрелять? Сальвия вся дрожала. Она могла бы спуститься ниже, где более толстые ветки и ствол защитили бы ее, но ее парализовало от страха.

– Птицеловка! – раздался возглас издалека.

Разведчики возвращались, чтобы забрать ее. Она повернулась на голос и попыталась ответить, но не смогла издать ни звука. Когда она снова решилась взглянуть на человека на прогалине, его там уже не было. Сальвия торопливо слезла с дерева, сломав по пути половину веток и дважды провалившись вниз почти на метр. Едва коснувшись земли, она помчалась прочь не оглядываясь.

80

Нижние склады были пусты, не считая нескольких суетливых крыс. В темницах, еще на этаж ниже, Алекс убил трех стражников, двое из которых были слишком ослаблены болезнью, чтобы оказать серьезное сопротивление. Последний смог ранить капитана в ногу, но потом все же напоролся на его меч. После беглого осмотра Алекс понял, что рана неопасная. Он переступил через тело стражника и заглянул в источавшие вонь камеры. В одной из них обнаружил отцовского посыльного, избитого и без сознания. О нем лучше позаботиться позже, когда замок будет захвачен целиком, так что Алекс пока оставил гонца лежать. В других камерах никого не было. В том числе Сальвии. Алекс ошибся.

Он вернулся обратно наверх и помчался в лазарет на первом уровне башни, там отправил на тот свет нескольких стражников, но не нашел никаких следов Сальвии. Алекс боялся того, что может обнаружить в морге, но заглянул и туда. Внутри оказалось лишь тело одного из часовых замка. Похоже, он умер от потери крови больше суток назад. У него была сломана левая рука, а единственная рана на теле – из-за нее он и истек кровью – располагалась под правым плечом. Должно быть, он пал от руки кого-то из дозорных Алекса.

Он с облегчением вернулся в лазарет и обнаружил там трех лекарей, в недоумении уставившихся на тела стражников. Алекс сказал:

– Вы не пострадаете, если прямо сейчас отправитесь в главный зал. В ином случае вы кончите подобно им. – Он указал мечом на тела. В этот момент взорвались казармы у внешней стены и послышались крики. – Или им, – добавил Алекс, а потом развернулся и выбежал прочь.

* * *

Казалось, что у него в голове гудит церковный колокол. Кассек потер левое ухо, с трудом спускаясь по каменным ступеням на нижний уровень внутренних ворот, и увидел на ладони кровь. Все звуки с левой стороны раздавались будто из-под воды. Сержант Грузчик сообщил, что внешние ворота под контролем, и Кассек оставил его за главного, а сам присоединился к Грэмвеллу, дежурившему снаружи главного зала.

– Мы уже нашли ее? – спросил Грэмвелл.

Кассек покачал головой:

– Кажется, еще нет.

Алекс как раз прочесывал башню. Грэмвелл посмотрел вверх:

– Чем больше это тянется, тем больше риска, что что-то пойдет не так.

Кассек разделял опасения товарища. Каждая минута давала д'Амирану шанс перерезать Сальвии горло. Он заглянул через окно в большой зал: у большинства дворян, которые там находились, руки были связаны за спиной. Остальные выглядели ошеломленными и смирившимися с поражением, а капрал Камнетес, держа в руках арбалет, следил за тем, как двое солдат их связывают. Где бы ни была Сальвия, герцога все равно следовало взять в плен.

– Возьми двух человек, – сказал Кассек Грэмвеллу, – найди капитана и помоги ему, если понадобится. А я останусь здесь.

* * *

Красный огонь горел уже совсем слабо, и дым, который от него поднимался, почти полностью рассеивался из-за дождя. Чарли, оставив попытки направить клубы выше при помощи флага, перегнулся через ограждение башни и посмотрел вниз. Черный дым скрывал почти все внизу. С места взрыва продолжали доноситься крики боли. У Чарли оставалась еще одна красная дымовая шашка, но Алекс сказал ему передать ее разведчикам, если они придут, чтобы те смогли донести ее до перевала. Теперь Чарли должен был просто сидеть и ждать, пока Алекс или кто-то еще из отряда не придет за ним.

Чарли забрался под чашу с огнем – хоть и плохое, это все же было укрытие – и принялся греть замерзшие пальцы об ее внешнюю сторону. Вдруг пол под ногами у него вздрогнул: кто-то пытался открыть люк.

81

Чарли заблокировал люк крест-накрест оставшимися флагштоками, но было ясно, что стражники рано или поздно ее распахнут – это лишь вопрос времени. И тут – слишком поздно – мальчик понял, что арбалет не заряжен. Чарли не хватало сил натянуть тетиву без ручки, а тут ее не было. Его взгляд упал на веревку, обмотанную вокруг зубца стены. Тело кимисарца, болтавшееся внизу, было слишком тяжелым, так что Чарли оставалось только самому спуститься вниз. Может, если он сумеет срезать тело, у него получится долететь на этой веревке до какого-нибудь окна, но Чарли в этом сомневался. Даже если он сможет замерзшими руками удержаться за скользкую веревку, стражники, скорее всего, уже ворвутся на площадку и вытащат его раньше, чем он успеет что-то сделать. Или обрежут веревку сами.

Чарли перегнулся через стену, посмотрел вниз и затрясся. Отступая, он вдруг споткнулся об один из бочонков, которые дал ему Алекс. Обычно в них наливали эль, но сейчас они были наполнены тем самым горючим спиртом. Чарли бросился на колени и принялся открывать их своим ножом. Как раз когда он сумел открыть второй, люк приподнялся, и оттуда показалось напряженное лицо. Чарли торопливо вылил содержимое бочонка в лаз, с ног до головы окатив стражника, который вдобавок стоял на ящике с дровами. Стражник выругался и стал плеваться, люк опустился. Чарли встал и намотал себе на руку вымокший флаг, а потом залез под железную решетку, защищавшую огонь от дождя, и достал горящее полено.

Люк снова скрипнул и приподнялся, и в этот раз Чарли поджег спирт и обрушил целый водопад пламени в лицо поднимавшемуся стражнику, пнув в него и полено, и сам полыхавший бочонок. Люк с грохотом захлопнулся, и Чарли услышал вопли врагов. Он сам покатился по полу, хлопая по штанинам, чтобы их потушить – они тоже загорелись. Мальчик сжался под стеной, глядя, как сквозь деревянный пол сочится дым пожара, бушевавшего внизу. Огонь пожирал и сложенные внизу дрова, и самих стражников. И как бы крепко Чарли ни зажимал уши, ему все равно были слышны их крики.

* * *

Алекс опять вернулся к развилке и посмотрел в другую сторону, в направлении жилых комнат. Было глупо идти туда в одиночку, но мысль о том, что жизнь Сальвии может оборваться точно так же, как и жизнь кимисарского солдата, толкала вперед. На следующем этаже был зал для собраний, когда-то давно служивший главным залом. Теперь в нем хранили вещи и иногда размещали гостей. Он выглядел пустым, но Алекс боялся, что кто-то ударит его в спину, так что осторожно обошел комнату по периметру, шумно отбрасывая кресла в стороны, однако никого не обнаружил.

Прежде чем вернуться в коридор, он остановился перед дверью и прислушался. Кто-то спускался сверху и должен был вот-вот вывернуть из-за угла. Кроме того, откуда-то доносился запах горящего дерева, но он отличался от запаха масла, которым они поджигали шатры и оружейную во дворе. Алекс достал нож, отступил назад и показался стражнику, только когда тот вошел в дверь. Стражник даже не успел остановиться, когда кинжал вонзился в его шею. Алекс достал нож и пошел вверх по ступенькам.

* * *

Чарли скрючился на стене между двумя высокими зубцами, пока деревянный пол тлел и дымился. С одной стороны он провалился, когда сгорели опоры. Вместе с дровами, должно быть, лежали и сигнальные шашки наподобие тех красных, что были у них, – из дыры теперь вырывалось зеленое пламя. И хотя Чарли сейчас был напуган до смерти, он все же радовался тому, что крики наконец умолкли.

Ему нужно было убираться отсюда, но единственный путь вниз был сквозь огонь. Взгляд Чарли упал на мокрое полотнище флага, мальчик прыгнул вниз и подобрал его с дымившегося настила. Большая часть влаги уже испарилась, и на ощупь ткань оказалась горячей, но другого выхода не было. Чарли завернулся в полотнище – жар уже чувствовался сквозь подошвы ботинок – и вспомнил одну фразу, которую отец сказал несколько недель назад: «Если ты уже решил, что будешь делать, ни в коем случае не отступай».

Чарли натянул угол флага себе на голову и бросился в проем, стараясь сразу же отталкиваться от всех поверхностей, к которым прикасался. Дым и пепел ослепляли и душили его, пока он пробирался вниз, туда, где пол уже был каменным, – и вдруг мальчик оказался лицом к лицу с дымившимся черепом. Тело отклонилось назад, когда Чарли в него врезался, и рот черепа открылся еще шире, будто в беззвучном вопле. Всхлипнув от страха, Чарли пополз прочь на животе в противоположном направлении от того, куда наверх затягивало дым.

Когда Чарли наконец оказался достаточно далеко от горевших наверху деревянных конструкций, он привалился к каменной стене и задумался, не стоит ли остаться здесь. Но тут с громоподобным грохотом рухнули остатки потолка, и мальчик со всех ног помчался вниз, споткнувшись о тело самого первого стражника, которого убил Алекс.

82

Еще этажом выше Алекс обнаружил гостиную с несколькими дверьми, ведущими в отдельные спальни. Здесь, как и на предыдущем этаже, никого не было. Запах дыма стал гуще, к нему прибавился запах паленой плоти, а потом откуда-то сверху донесся грохот, и вся башня вздрогнула. Тут Алекс вдруг понял: на ее вершине бушует пожар. Охваченный страхом, Алекс выскочил из комнаты и помчался вверх, сразу же услышав знакомый пронзительный визг. Чарли.

Алекс взлетел на уровень выше и еще на один – туда, где были покои герцога. На самом верху лестницы стоял капитан Геддс, держа Чарли. Одежда мальчика была слегка опаленной и в саже, но в остальном, судя по всему, он был в порядке. Алекс бы даже разрыдался от облегчения, если бы это чувство немедленно не уступило место гневу. Голова Чарли была повернута в сторону и лицо прижато к животу Геддса, так что он смог поймать взгляд Алекса только одним глазом. Алекс постарался ободряюще улыбнуться мальчику, прежде чем перевел взгляд на ухмылявшееся лицо герцогского капитана.

– Что за дурная привычка терять свои вещи, капитан, – усмехнулся тот, вынимая из ножен на ремне огромный, устрашающего вида кинжал, и взмахнул им. – Бросайте меч.

Алекс опустил оружие острием вниз, но не выпустил из рук рукоять:

– Отпустите мальчика.

– Вот просто из любопытства, капитан: если бы вам нужно было выбрать из них двоих, кого спасать, кого бы вы выбрали? – Геддс наклонил голову набок. – Думаю, его. – Он ухмыльнулся. – По крайней мере, за него вы действительно переживаете. Так что бросайте меч.

– Я брошу свое оружие, когда вы бросите свое, – спокойно возразил Алекс.

Чарли уловил намек и согнул колени, так что Геддс оказался вынужден одной рукой в неудобном положении поддерживать весь его вес. Мгновение Геддс изо всех сил старался не упасть с лестницы, стоя на самом краю верхней площадки. Отточенным долгими тренировками единым движением Алекс уронил меч, выхватил кинжал и метнул его в лицо капитана стражи. Тело Геддса замерло на секунду, а затем повалилось вниз на Чарли, который лежал скрючившись у его ног.

Алекс поднялся по ступенькам и стащил тело Геддса чуть ниже, позволяя Чарли выползти из-под него, и хотел было спросить у брата, видел ли он герцога, как вдруг д'Амиран сам показался из двери, схватил мальчика за волосы и поволок обратно на площадку.

Алекс попытался поймать мальчика за ногу, но д'Амиран потащил его дальше, в собственные покои. Когда Алекс добрался до двери, она была уже наглухо заперта. Он несколько раз пнул ее и принялся молотить кулаками, еле сдерживаясь, чтобы не закричать от страха. Шум на лестнице заставил Алекса обернуться и потянуться к мечу, но тут Алекс понял, что меч так и лежит на ступеньках, где он его бросил, и остается только кинжал. Квинн крепко сжал рукоятку и увидел Грэмвелла, взлетавшего по ступеням. Лейтенант, увидев Алекса, остановился и огляделся:

– Что здесь…

– Чарли, – выдохнул Алекс, показывая на дверь. – Он утащил туда Чарли, но, мне кажется, он там один, без охраны.

И Сальвия, возможно, тоже там. Все остальные варианты он уже проверил. Грэмвелл кивнул, подхватил с пола меч Алекса и, преодолев последние несколько ступеней, подал оружие своему капитану. Капрал Денни и рядовой Скорняк показались из-за угла, тяжело дыша от быстрого подъема. Алекс указал им на дверь:

– Откройте ее.

Алекс убрал меч в ножны и отвел Грэмвелла в сторону. Солдаты рубили дверь боевыми топорами, оставляя лишь слабые следы на крепких дубовых досках.

– Нам нужно пробраться внутрь другим способом. Мы не можем ждать.

– С восточной стороны есть два окна, – сказал Грэмвелл. – Можно спуститься к ним с верхушки башни. Я поищу веревку. – Он повернулся, чтобы сбежать по лестнице вниз.

Алекс схватил его за руку и указал вверх:

– Там уже есть.

Они вместе помчались на следующий этаж, Алекс про себя молился о том, чтобы веревка, на которой висело тело кимисарца, не сгорела. Каменный пол у них под ногами был теплым, но дождь, который стал проникать в башню, когда обрушился потолок, уже почти потушил пожар. Алекс поднял с верхних ступенек обгоревший мокрый флаг и принялся сбивать им огонь впереди, чтобы расчистить путь. Разглядев веревку, свисавшую с одного из зубцов, Квинн возблагодарил Духа за то, что она лишь покрылась пеплом. Но когда капитан попытался подобраться к ней по полусгоревшей деревянной балке, она обвалилась, и он снова оказался на полу.

Грэмвелл схватил Алекса за руку, поставил на ноги и стряхнул тлевшие угли, которые могли прожечь одежду. На жар Алекс почти не обратил внимания.

– Подсади меня, – сказал он.

Его друг встал на одно колено и сцепил пальцы в замок. Алекс поставил туда ногу, и Грэмвелл приподнял его вверх. Алекс зацепился за край стены и подтянулся на руках, а потом перекинул ногу через нее.

– Ты в порядке? – поинтересовался Грэмвелл. Алекс кивнул и нагнулся вниз, чтобы вытащить тело кимисарца. Грэм поднял мокрый флаг и расчистил пол от обвалившихся балок, а затем обмотал тканью руки и взял горящий кусок дерева:

– Я подложу огоньку под дверь.

Алекс снова кивнул и достал нож. Внутри у него все сжалось, когда он стиснул запятнанную кровью черную рукоятку с золотой инкрустацией и принялся перепиливать петлю, в которой висел кимисарец. Через минуту тело, кувыркаясь, полетело вниз, ударяясь о стену башни, а Алекс снял петлю с выступающего из стены камня и взобрался на один из зубцов. С веревкой на плече он побежал по стене, перепрыгивая от одного зубца к другому, пока не оказался с противоположной стороны.

Внизу были два окна: одно вело в спальню, а другое в гостиную. Какое выбрать? Дверь спальни вполне может быть закрыта изнутри. И если Алекс заберется в гостиную, то опять может оказаться не с той стороны запертой двери. Но тогда он сможет впустить внутрь Грэмвелла, и к тому же двери между комнатами могут оказаться менее прочными, чем внешняя. Но Сальвия, скорее всего, в спальне. При одной мысли об этом Алекса затошнило от ужаса. Только вот если он заберется туда, д'Амиран может запаниковать оттого, что ему больше негде прятаться, и убить Сальвию просто от безысходности. А пока они и Чарли живы, герцог может торговаться. Алекс вспомнил слова Геддса: «Кого бы вы выбрали?»

Д'Амиран заставит его выбирать. Если Квинн заберется в гостиную, друзья придут ему на помощь. Но в спальне все будет зависеть только от него самого. Он разместил веревку так, чтобы она свисала рядом с окном гостиной, и начал аккуратно спускаться вниз, упираясь ногами в стену.

83

Алекс оттолкнулся от стены, чтобы влететь в окно. Когда он пробил стекло, герцог, стоявший над Чарли широко расставив ноги, подскочил на месте. Капитан поднялся и обнажил меч, а д'Амиран подтянул мальчика вверх и крепко схватил, сдавив его шею согнутой в локте рукой. Изо рта у Чарли торчал кляп, а руки мальчика были связаны, но ноги оставались свободными. Он яростно лягался, пока герцог не приставил кинжал к его спине:

– Хватит.

Чарли издал сдавленный крик, и его ноги обмякли. Страдая, Алекс смотрел, как по грязным щекам брата текут слезы – он взглядом просил прощения за то, что так легко позволил себя захватить. Тем временем из-под двери просачивался дым – пожар Грэма занимался. Судя по запаху, они добавили в огонь спирта.

Алекс глубоко вздохнул, опустил меч и поднял левую руку:

– Все кончено, ваша светлость. Отпустите мальчика и отдайте мне девушку, и я буду ходатайствовать о снисхождении на вашем суде.

Лицо д'Амирана растянулось в ухмылке:

– Девушку? Так вы ее до сих пор не нашли?

Ее здесь нет. Алекс изо всех сил стремился не дать воображению слишком уж разыграться. Борясь с паникой, он сказал:

– Скажите, где она, и я предотвращу вашу казнь.

Герцог покачал головой:

– Да вы самолично меня убьете. Я вижу по глазам.

Не было смысла этого отрицать. Алекс тщательно обдумывал ответ. Мерный стук в дверь возобновился, и дым заполнил комнату. Нижняя часть двери вдруг провалилась в комнату, и герцог рванулся в сторону спальни. Резким движением он выкинул руку с кинжалом вперед и теперь держал его перед Чарли. Алекс еле сдержался, чтобы не броситься на д'Амирана.

– Не делайте все еще хуже, – произнес Квинн. – На сегодня уже достаточно страданий и смертей.

Холодные голубые глаза д'Амирана посмотрели на Алекса, и рука герцога, державшая Чарли, обмякла, опуская мальчика на пол. Но вдруг герцог улыбнулся:

– Я возражаю.

Он рванул руки назад, перерезав горло мальчику, и отшвырнул его прочь.

84

Дверь спальни с грохотом захлопнулась за герцогом, когда Алекс бросился к брату и подхватил его, не давая упасть на пол. Карие глаза Чарли с ужасом искали взгляд Алекса, пока он сам вынимал кляп у мальчика изо рта и прижимал эту тряпку к зиявшей ране. Алекс крепко обнимал брата, моля Духа о том, чтобы он не забирал его, обещая взамен все, что угодно, но уже был слышен хрип, от которого бежал мороз по коже, и Алекс понимал, что он ничего не может поделать. Губы Чарли шевельнулись, он пытался что-то сказать, но Алекс этого уже не услышал. Свет угасал во взгляде мальчика, и у Алекса оставалось всего несколько секунд. Он пытался найти слова, чтобы сказать брату что-то, что успокоит его, что покажет, как сильно он любит его и как гордится им.

Глаза Алекса наполнились слезами, и он коснулся губами грязного лба мальчика:

– Ты самый храбрый солдат из всех, что я знаю, – прошептал Квинн.

Чарли выгнулся и, хрипя и захлебываясь, в последний раз вздохнул, забрызгав слюной и кровью горло Алекса. Связанные руки, державшие его за куртку, обмякли, и голова Чарли откинулась, а вслед за этим повисла тишина, которая была оглушительнее любого шума.

Все было кончено. Подавив рыдание, Алекс уложил брата на пол и неверными руками принялся искать свой меч. Нащупав пальцами рукоять, он смахнул с глаз слезы и оскалил зубы, зарычав, как дикое животное. Грэмвелл уже открывал внешнюю дверь, так что Алекс перепрыгнул через тело Чарли и сильно ударил по двери в спальню. Она слегка подалась, и тут Алекс услышал, как с другой стороны придвигают мебель.

Там ли Сальвия? Алекс не знал, но единственный, кто знал, как раз был внутри. И теперь Алекс жаждал крови. Любой ценой. Он убрал меч в ножны и отошел подальше. Дверь у него за спиной разлетелась, и по каменному полу рассыпались горящие щепки. Внутрь вломились Грэмвелл и остальные с оружием в руках. Лейтенант замер как вкопанный, увидев тело Чарли в луже крови. Алекс тем временем уже выбирался из окна.

85

Кассек наблюдал, как Алекс обогнул башню по стене и сбросил веревку с той стороны, где находилась гостиная герцогских покоев. Д'Амиран, скорее всего, заперся в них. Возможно, стоит послать подкрепление.

Внизу, в караульной, все прошло по плану. Жутковатый запах горящей плоти и волос смешивался со стонами умиравших, пока братья Винокуры доводили до конца начатое взрывом в казарме. Тим был ранен в руку, которая беспомощно висела, пока он рубил и колол здоровой. Вокруг Кассека виднелось несколько погибших, из них только один – в черном мундире. Пока, насколько лейтенанту было известно, это был единственный, кого они потеряли, но солдат сопровождения и так было немного, поэтому любая потеря имела значение.

Кассек вскинул голову, услышав четырежды протрубивший рог.

– Ты слышал? – крикнул он Грузчику.

Сержант ухмыльнулся в ответ:

– Похоже, наши разведчики прибыли!

Кассек махнул солдату неподалеку, чтобы он занял его пост у входа в большой зал, и сам побежал к нему навстречу:

– Внутренние ворота под контролем. Присмотри за большим залом, пока я буду впускать подкрепление.

Он пробрался по внешнему двору к воротам. Сквозь подъемную решетку он видел, как к замку бегут четверо человек, впрочем их никто не преследовал. Вяз Возчик возглавлял группу. Кассек свистнул стражникам, и его люди начали поднимать тяжелую конструкцию из металла и дерева.

Те четверо пробежали по подъемному мосту, и, не дожидаясь, пока решетку полностью поднимут, нырнули под нее, и – кто ползком, кто кувырком – пробрались в замок. Кассек отдал сигнал прекратить подъем и заключил своего друга в объятья:

– Чертовски рад тебя видеть!

Вяз ухмыльнулся и похлопал Кассека по спине. Он обернулся и подтолкнул вперед самого низкорослого из команды – покрытого синяками и кровью паренька, которого Кассек принял за генеральского посыльного:

– Мы нашли тут одного, которого вы потеряли.

Кассек открыл рот от удивления: это была Сальвия. Она ухмыльнулась, глядя на него снизу вверх:

– Как дела, лейтенант? Мы можем как-то помочь?

– Ты справилась, – пораженно произнес он.

– А вы что, сомневались?

– Мы думали…

Она перебила его:

– А где Чарли? Мы видели его на верхушке башни, но потом она, похоже, загорелась.

Они все обернулись на башню как раз в тот момент, когда Алекс высунулся из окна и потянулся к болтавшейся веревке. Он крепко натянул ее, пробежал по стене и вскочил в соседнее окно. Не останавливаясь, Сальвия помчалась к внутренним воротам.

86

Алекс вломился в окно, радуясь тому, что ставни были открыты. Но его ноги запутались в шторах, висевших по бокам, и он кувырком влетел в комнату. Он пытался высвободиться, и в это время герцог навалился на него. Алекс откатился в сторону и поднял взгляд как раз вовремя, чтобы успеть поставить защиту. Обжигающая боль пронзила его левую руку, в которую воткнулся кинжал. Алекс вывернулся и отполз прочь, вырвав кинжал из рук д'Амирана.

Меч наконец удалось достать из ножен, и Алекс яростно им взмахнул. Д'Амиран отскочил назад, врезавшись в тяжелый шкаф, который он пододвинул к двери. На полу, на том месте, где раньше стоял шкаф, виднелся деревянный люк. Для побега герцогу не хватило буквально нескольких секунд. Он убил Чарли, чтобы выиграть время, но это все равно не помогло.

Алекс вскочил на ноги, как раз когда герцог выдернул из ножен меч, висевший на стене. Квинн играючи парировал удар и бросился на герцога и сперва ударил его в лицо скрещенными эфесами мечей, а затем отшвырнул к основанию широкой кровати. Герцог пытался подняться, и Алекс отступил назад, чтобы мебель помешала нападению д'Амирана. Не отводя глаз от своего врага, Алекс потянулся к своей левой руке и медленно вынул кинжал герцога, почти не чувствуя боли от движения лезвия в его плоти. Алая кровь капала с лезвия и с его нарукавника, Алекс отбросил нож в сторону. Оставалась только одна мысль, которая его волновала.

Д'Амиран стоял посреди комнаты, пытаясь отдышаться и тяжело опираясь на свой меч.

– Где она? – ледяным голосом спросил Алекс.

Герцог улыбнулся – его улыбка была окровавленной.

– Все еще не сдаешься, мальчишка? Собираешься убить меня? Но тогда я не смогу тебе рассказать, что сделал с ней прошлой ночью.

Говоря это, герцог попытался напасть на него, но Алекс выбил меч у него из руки, не дав ему закончить слабый замах. Герцог без сил повалился в кресло возле кровати. Алекс приставил свой меч к горлу д'Амирана:

– Где она?

– Такая горячая эта твоя птицеловка. Мне пришлось ее привязать.

«Милостивый Дух, только не это!» Меч в руке Алекса задрожал от едва сдерживаемой ярости и страха.

– Рассказать тебе, как она плакала? Как звала тебя в надежде, что ты услышишь? Но когда я с ней закончил, она осыпала тебя проклятиями. – Он наклонился и закашлялся, забрызгав кровью свою льняную рубашку. – Рассказать?

Алекс заставил себя об этом не думать. Единственное, что имеет значение, – это где он ее держит. Д'Амиран тихо рассмеялся, хотя на это ушли почти все его силы.

– Ну и каково это – когда единственное, чего ты на самом деле хотел, отняли у тебя, как твою мать отняли у меня?

– О чем вы?

– Кастелла Керри была предназначена мне. Обещана мне. Но твой отец отнял ее у меня. Это справедливо, что я отнял у тебя твою маленькую птицеловку, ты не находишь?

– Я нахожу, что любая из них, ни секунды не колеблясь, отрезала бы тебе яйца. – Алекс сильнее надавил острием меча на горло герцога, заставив того вжаться в спинку кресла. – Вполне возможно, я позволю ей это сделать. Говори, где она?

Д'Амиран улыбнулся и показал рукой на открытое окно:

– Я бы остановил ее, если бы смог, но ее хватило на одно последнее усилие.

Внутренним взором увидев эту картину, Алекс полностью потерял волю к жизни. Меч выпал у него из руки и со звоном ударился о каменный пол.

– Ну и каково это, капитан? – торжествующе произнес герцог. – Каково это – проигрывать?

Нож воткнулся в его грудь, пронзая сердце.

– Не знаю, ваша светлость, – прошептал Алекс ему на ухо. – Вам виднее.

Он отступил назад, и д'Амиран удивленно воззрился на торчавший из его груди кинжал с черной рукоятью, инкрустированной золотом:

– Довольно… поэтично.

Его веки задрожали, и голова упала набок. Невидящим взглядом глядя на красное пятно, расплывшееся на груди герцога, Алекс повернулся и поковылял к окну. Из раны на руке текла кровь, и он оставлял за собой красный след.

87

Сальвия и Кассек промчались вверх по ступеням на верхушку башни, по дороге переступив через два трупа. Обуглившаяся дверь в покои герцога была выломана. А внутри них Грэмвелл и двое других солдат пытались выломать еще одну. Сальвия вбежала в комнату и споткнулась обо что-то мягкое. Чарли. Она бросилась на колени и взяла лицо мальчика в ладони.

– О нет! Нет, нет! – рыдала она, прижимая Чарли к своей окровавленной рубашке.

Дверь в спальню наконец поддалась, и то, чем она была подперта изнутри, протестующе заскрипело. Но Сальвия не обратила на это внимания, она продолжала прижимать Чарли к груди, покачивая его и рыдая, пока Кассек мягко не тронул ее за плечи:

– Сальвия.

Она помотала головой.

– Сальвия, – повторил он снова. – Его уже не вернешь. Ты ничего не сможешь сделать.

Наконец девушка кивнула, поцеловала окровавленный лоб мальчика и снова аккуратно уложила его на пол. Она подняла руку, чтобы Кассек помог ей встать, и он повел ее в спальню герцога. Весь пол был залит кровью. Она капала с безжизненного тела герцога, которое с кинжалом в груди сидело в кресле. Однако большая часть вытекла из раны на левом предплечье Алекса. Он стоял на коленях примерно в метре от окна и смотрел на улицу, силясь остаться в сознании.

– Нам нужно остановить кровь. У него шок, – сказал Грэмвелл, стоя сбоку. Он стащил наручи с левой руки Алекса и сжал сквозную рану.

Сальвия быстро двигалась позади них: она вытащила кинжал из тела герцога, сняла белье с кровати и разрезала его на подходящие по размеру ленты. Затем встала на колени перед Алексом и перевязала его руку. Повязка тут же пропиталась кровью.

– Алекс! – Грэмвелл отпустил его руку, которой теперь занималась Сальвия, и закричал ему прямо в ухо. Потом ударил друга по щеке и повернул его лицом к себе. Капитан посмотрел на Грэмвелла невидящим взглядом. – Все закончилось! Где леди? Куда ты их спрятал? – Грэмвелл продолжал бить Алекса по щекам, чтобы тот не потерял сознание.

– Там… – пробормотал тот бессвязно, – где я в последний раз ее видел…

Грэмвелл посмотрел на Сальвию:

– О чем это он?

Он снова повернулся к капитану:

– Где, Алекс? Где они?

– Там… – он моргнул, – где я в последний раз видел ее живой.

Грэмвелл нервно вздохнул и отпустил его лицо, Алекс снова повернулся к окну. Сальвия вдруг подняла глаза:

– Труба, ведущая из прачечной! Скорее!

Грэмвелл тут же бросился прочь. Сальвия умоляюще посмотрела на Кассека:

– С ним все будет в порядке?

Кассек ободряюще кивнул ей:

– Я видел людей, которые пережили кое-что пострашнее.

Она с облегчением всхлипнула, он нагнулся и перехватил руку Алекса, чтобы она могла ее отпустить. Сальвия встала перед Алексом на колени и обхватила его лицо окровавленными ладонями:

– Алекс, я здесь! Прямо перед тобой! Держись!

На мгновение его взгляд сосредоточился прямо на ней. Затем Алекс прошептал ее имя и упал без сознания к ней в объятия.

88

Алекс очнулся на жесткой кровати. Он с трудом перевернулся, страдая от боли, и заставил себя открыть глаза. Как только предметы вокруг обрели очертания, он увидел, как к его постели идет Кассек.

– Я не умер? – простонал Алекс. Во рту страшно пересохло.

Кассек ухмыльнулся:

– Нет, но ты очень старался. – Он ткнул Алекса в бок, когда тот попытался привстать. – Лежи. Ты потерял много крови, но через пару недель будешь в порядке.

Алекс откинулся на подушку и закрыл глаза, потому что комната начала вращаться.

– Как долго я был без сознания?

– Около двенадцати часов.

Он кивнул, превозмогая пульсирующую боль в голове, и потер виски правой рукой. Левую кисть он не чувствовал, но предплечье страшно болело. Правое бедро тоже словно пылало, но он не мог вспомнить почему.

– Докладывай.

Он, можно сказать, услышал, как Кассек улыбнулся.

– Все под контролем, капитан. Мы заняли всю крепость, хотя если нас атакуют, то сможем удержать лишь внутренние стены. Герцог д'Амиран мертв, как и большинство его людей, но это вы и так знаете. Его подельники аристократы сейчас сидят в большом зале – проще присматривать за ними там, хотя нескольких мы все же бросили в темницу. Дамы напуганы, но невредимы. С нашими потерями мы можем справиться: несколько легких ранений, одна сломанная рука и пара сломанных ребер, несколько ожогов и множество осколочных ранений от взрыва. Тим Винокур, возможно, лишится руки. Пара-тройка подхвативших инфекцию – думаю, этого было не избежать. Мы потеряли капрала Кузнеца, сержанта Грасли и… и…

– И Чарли. – Алекс скривился от мучительного воспоминания.

– Да. Чарли.

Алекса удивило то, каким потоком потекли слезы из глаз, несмотря на сильное обезвоживание. Чарли, который во всем старался ему подражать, который хотел стать настоящим солдатом. Чарли, которому уже не суждено было повзрослеть.

Чарли, которого он не смог защитить. Он был не единственным, кого Алекс подвел. Нашли ли уже ее тело?

– И Сальвия, – проговорил он, задыхаясь.

И тут ощутил прикосновение мягких пальцев своей щекой.

– Нет, Алекс, – услышал он голос Сальвии. – Я здесь, я рядом.

Он резко открыл глаза и повернул голову на звук. Она сидела в полуметре от него, нервно улыбаясь. По ее левой щеке растекся огромный фиолетовый синяк, а вдоль линии волос тянулся неглубокий порез. Нижняя губа распухла и перекосилась. Кое-где еще виднелись ушибы и царапины, но все они уже начали проходить. Дух всемогущий, как же она была прекрасна!

– Сальвия… – хватая ртом воздух, проговорил Алекс. – Прости… прости меня! – Слова вылетали так быстро, словно он отчаянно спешил. – Он сделал тебе больно, а я ничего не знал, пока не стало слишком поздно…

Она поднялась со стула и опустилась на колени рядом с постелью, вытирая его слезы.

– Тише, тише. Все в порядке. Думаю, я сделала ему больнее. Сломала ему руку и проткнула ножом подмышку, как ты меня и учил. Сперва я истекала кровью, а потом меня стошнило, и где-то между тем и тем я забыла в нем твой нож. – Она криво улыбнулась. – Но вижу, что он снова к тебе вернулся.

Алекс не сразу понял, что она имеет в виду:

– Что?

Кассек прокашлялся:

– Ей удалось сбежать, Алекс. Д'Амиран не добрался до нее.

Алекс всхлипнул и повернулся к ней, протягивая здоровую руку. Сальвия принялась успокаивать его, расчесывая его темные волосы пальцами и нежно целуя. Кассек извинился и оставил их наедине.

– Сальвия, – прошептал Алекс, но она коснулась пальцем его губ:

– Теперь моя очередь. – Ее серые глаза наполнились слезами. – Прости меня за то, что злилась. Я знаю, что ты никогда не хотел причинить мне боль. Я люблю тебя. – Она робко улыбнулась. – Это правда.

Он целовал ее так долго, что потерял счет времени, но все не мог насытиться. Никогда не смог бы. Но в конце концов Сальвия оторвалась от него, протерла его лицо теплой влажной тканью и дала ему немного воды. Усилия, которые понадобились, чтоб привстать и сделать несколько глотков, утомили его, но он не хотел закрывать глаза, пока Сальвия была рядом.

И все же, когда сознание стало покидать его, он пробормотал:

– Когда я проснусь, ты будешь жива?

Сальвия наклонилась и поцеловала его сухие, потрескавшиеся губы:

– Я никуда не уйду.

89

Запах стоял отвратительный, словно из самых ужасных ночных кошмаров, но местность была слишком каменистой, а тел оказалось слишком много, чтобы похоронить каждого. Из-за непрекращавшегося дождя приходилось использовать спирт и масло, чтобы разжечь огонь, но, к счастью, от деревянных стен оружейной и караульной осталось полно обломков. Зловонный дым поднимался с участка, специально расчищенного снаружи, за главными воротами. Сальвия отвернулась от погребальных костров и увидела, как к ней идет Алекс.

– Что ты здесь делаешь? – с укором спросила она, закинув его руку себе на плечо и помогая ему опереться на нее. – Ради Духа всемогущего, тебе ведь нужен отдых.

– Мне нужна ты, – ответил он, пока она пыталась найти место, чтобы Алекс мог присесть. Он убрал платок, которым она прикрывала нос и рот, и поцеловал ее. – Я очнулся, а тебя нет.

Она усадила Алекса и осмотрела его раны:

– Прости. Дел так много, а заняться ими некому.

– Тебе не стоит здесь находиться. Мне бы не хотелось, чтобы ты на это смотрела.

– Думаю, уже слишком поздно беспокоиться. – Его раны были в порядке, и Сальвия с облегчением улыбнулась. – К тому же я распорядилась, чтобы леди помогали на кухне и в прачечной. Если бы я не сбежала сюда, то мне пришлось бы терпеть их болтовню.

Алекс оперся о каменную колонну в конце подъемного моста, и Сальвии показалось, что ее спутник сейчас снова потеряет сознание, но тут он открыл глаза:

– Ты это слышала?

– Что?

Словно отвечая на ее вопрос, вокруг стен зазвучали трубы.

– Подмоги ждать слишком рано. – Алекс попытался подняться на ноги. – Всем войти в крепость!

Кассек уже звал людей. Когда опустили решетку и подняли мост, за стеной показалась дюжина всадников. Они остановились, глядя на гору тлеющих тел и на флаги Деморы, развевавшиеся на стенах. Капрал Каменщик подбежал с донесением:

– Их сотни, сэр. Подходят с юга и запада, пешком.

– Даже и не думай, – остановил Кассек Алекса, когда тот попытался двинуться к наружной стене. – Я сам разберусь. – Алекс с благодарностью кивнул товарищу. – Думаю, я смогу убедить их отступить. Но и мы должны быть готовы к этому.

– Кто сейчас их возглавляет? – спросила Сальвия.

– С ними может быть граф, – ответил Алекс. – И это, должно быть, армия, которую им удалось собрать.

– Скажи им, что д'Амиран мертв.

– Я передам это всадникам, – пожал плечами Кассек. – Но не уверен, что это заставит войско повернуть назад. Чем ближе они подходят, тем меньше им хочется возвращаться.

– Вывесите тело д'Амирана снаружи крепости, – приказал Алекс. – Кажется, это был его любимый способ объясняться с бывшими соратниками. Уверен, они поймут.

* * *

На пятый день Алекс прогуливался по саду, пытаясь убедить Сальвию, что чувствует себя хорошо и может отправиться в дозор, когда караул возвестил о прибытии всадников.

– Думаешь, они вернулись? – встревоженно спросила она, пока они шли через внутренние ворота.

В прошлый раз войска постепенно разошлись через два дня после того, как окружили крепость, но все были обеспокоены и ожидали, что солдаты перегруппируются и вернутся. Но тут раздался сигнал: все чисто.

– Глазам не верю, – сказал Алекс спустя двадцать минут, когда увидел своего отца во главе группы всадников, въезжавшей в крепость.

Сальвия пошла за Алексом и остановилась в нескольких шагах позади него, когда он замер, чтобы отдать честь генералу и формально передать ему руководство крепостью. Генерал Квинн рассматривал разрушенный двор с удивлением:

– Подозреваю, меня ждет увлекательный рапорт.

– Разумеется, сэр, – кивнул Алекс. – Но сперва я попрошу вас последовать за мной в часовню.

– В часовню? – сухо ответил отец. – Но зачем?

Алекс не смог выговорить это, но отец прочел все на его лице.

– Чарли? – прошептал генерал.

Алекс кивнул.

– Отведи меня к нему.

Генерал молча шагал рядом с сыном, пока они не оказались в часовне. Алекс остановился у входа, позволив отцу пройти последние несколько шагов в одиночестве и остановиться перед самым маленьким из трех гробов. У самого Алекса больше не осталось слез. Лишь на третью ночь он смог рассказать Сальвии о последних часах жизни брата, а потом его трижды вывернуло, и он плакал несколько часов. Сальвия все это время обнимала его и утешала. Она позаботилась о теле Чарли: обмыла и одела его, а также срезала прядь его волос – для матери.

Теперь Сальвия вышла вперед.

– Я могу открыть для вас гроб, сэр, – предложила она.

Генерал впервые внимательно посмотрел на нее. На ней было простое шерстяное платье, а песочного цвета волосы она заплела в косу. Отеки почти сошли с лица, но яркие синяки и порез на лбу удивили генерала. Он повернулся к гробу и положил руку на его крышку:

– Нет, благодарю вас, миледи. Я хотел бы запомнить его живым.

Сальвия кивнула и отступила, но Алекс взял ее за руку и снова потянул вперед:

– Отец, это Сальвия Птицеловка.

Она закусила губу и покраснела. Взгляд генерала скользнул по их сплетенным пальцам.

– Я хотел бы услышать донесение сейчас, капитан.

Алекс повел отца в башню, в зал, который когда-то давно был главным и в котором они теперь проводили стратегические собрания. Дамы теперь занимали комнаты наверху, а большинство солдат спало в больничном крыле внизу. Отец шагал по комнате, пока Алекс сидел в кресле, разминая левую руку и стараясь примириться с идеей, что ему и впрямь предстоит длительное восстановление. Он целый час потратил на рассказ о том, что же случилось в замке, и объяснил, что успешным завершением операции они обязаны Сальвии.

Когда Алекс закончил, отец объяснил все, что в это время происходило на юге.

– Караван невест из Тасмета исчез спустя неделю после того, как вы ушли. Я понял: произошло что-то неладное, но подумал, что все дело в южном перевале. Мы отправили целый полк в Джован, и граф исчез как раз тогда, когда от вас перестали приходить вести. Я опасался худшего.

– Поэтому вы были уже на полпути сюда, когда разлилась река?

Отец недовольно фыркнул:

– Терпение не всегда добродетель. – Он помолчал. – Я горжусь тобой, сын.

– Это не только моя заслуга.

– Ты это уже говорил. Но я знаю тебя. – Генерал оперся кулаками о стол. – Тебе пришлось принимать сложные решения.

Алекс сглотнул. Отец даже не знал насколько. И никогда не узнает. Издевательства д'Амирана Алекс не стал включать в свое донесение. Ведь в конце концов они оказались ложью от начала до конца. Но было кое-что, о чем он все-таки хотел спросить.

– Герцог сказал кое-что интересное перед смертью. О тебе и матери.

– В самом деле? – удивился отец. – И что же?

– Он сказал, что ты отнял ее у него.

Генерал сел напротив сына, не сказав ни слова.

– Как все было на самом деле?

Отец уставился на свои руки:

– Мать рассказывала тебе, что ее выбрали претенденткой на Конкордиум?

– Не припомню такого. Я и не думал об этом, ведь я родился за год до Конкордиума, а не годом позже.

– Так вот, она была кандидаткой, и уверяю тебя, она никому не была обещана.

Генерал помолчал, а затем продолжил:

– Мы встретились на праздновании помолвки ее сестры и короля. Вокруг твоей матери тоже было много суеты – из-за ее родословной и из-за связи с королевской семьей ее считали наиболее желанной парой на предстоявшем Конкордиуме.

Это удивило Алекса.

– Я не знал, что вы познакомились раньше. Думал, ваш брак был чисто политическим решением, тем более что он состоялся в год, когда Конкордиум не проводили.

Отец пожал плечами:

– Многие так думали. И нас это устраивало.

– Но это было не так?

– Нет, все было не так. – Он слегка улыбнулся. – Я был сражен наповал.

– И ты подкупил сваху, чтобы она соединила вас?

Отец снова посмотрел на свои руки:

– Ну, возможно, мы кое-что сделали, после чего стало просто необходимо пожениться, дабы избежать скандала.

В союзах двух могущественных семей обычно так мало было любви, что брак своих родителей Алекс воспринимал как должное. По иронии судьбы именно их привязанность друг к другу породила в нем страх к самой идее сватовства – он не верил, что ему тоже может так повезти. То, что его отца и мать связывала любовь, как и родителей Сальвии, стало для него откровением.

Отец прокашлялся:

– А эта девушка, Птицеловка…

– Ее зовут Сальвия.

Отец поглядел на него:

– Эта Сальвия. Каковы твои намерения?

– Я собираюсь жениться на ней.

– Есть ли причина, по которой ты должен на ней жениться?

– Я люблю ее и не хочу никакой другой.

– Я имел в виду…

– Я знаю, что ты имел в виду, отец. – Алекс посмотрел ему прямо в глаза. – И мой ответ – нет. Но если ты попытаешься меня остановить, я позабочусь и об этом. – Он приподнял бровь. – Тем более прецедент мне известен.

– Не беспокойся, сынок, мне она по душе. Я просто хотел узнать, что сказать твоей матери.

90

Подкрепление подошло через Теганнский перевал спустя несколько дней, и группа невест стала готовиться к продолжению путешествия в Теннегол. Алекс должен был постоянно присутствовать на собраниях, но иногда ему все же удавалось выбраться в маленькую часовенку, которая стояла рядом со сгоревшей оружейной и чудом уцелела во время взрывов. Клэр поначалу удивляло то, что Сальвия ходит туда молиться – иногда по несколько раз в день, но когда Клэр узнала правду, они с лейтенантом Грэмвеллом тоже приобщились к религии.

Когда караван наконец покинул крепость, Сальвия и Алекс стали видеться намного реже. Она подозревала, что, если бы не раны и не гибель Чарли, Алекса наверняка послали бы преследовать либо младшего д'Амирана, либо кимисарцев, которые теперь совершали набеги по всему Тасмету, и потому убеждала себя, что видеть Алекса издалека лучше, чем не видеть его вовсе. В какой-то момент Сальвия испугалась, что он совсем о ней забыл, но следующим вечером нашла у себя в сундуке записку, из которой стало ясно, что Алекс помнит все свои обещания, шепотом произнесенные в те редкие моменты, которые они провели вместе.

Прибытие невест в Теннегол вызвало довольно много шума – новости дошли сюда гораздо раньше. Военных из сопровождения встречали как героев, когда они парадным маршем шли сквозь город к дворцовым вратам, правда ни у кого из них не было настроения праздновать. Алекс и его отец остались в столице лишь на одну ночь, большую часть которой провели с королем и его советником, а наутро отбыли в Камбрию, чтобы отвезти тело Чарли домой. Однако Алекс все же нашел время написать Сальвии еще одно письмо и уезжал уже с ответом, спрятанным под курткой.

* * *

У Сальвии и Дарнессы оставалась лишь неделя до солнцестояния, когда по традиции заключались свадьбы Конкордиума, так что сваха и ее помощница сразу принялись за работу. И хотя основной заботой была политическая стабильность страны, поддержать которую сейчас было особенно важно, внимание уделялось и счастью всех девушек. Каждый день утром и после обеда все три присутствовавшие ученицы не покладая рук схематично изображали совместимость потенциальных женихов и невест и политические выгоды, которые можно было получить от каждого возможного союза.

Несмотря на нехватку времени, все шло удачно. Поскольку опекуны девушек передали свахам свое право дать согласие на брак, сторонним наблюдателям казалось, что невесты обязаны принимать любую назначенную кандидатуру. Но на самом деле невесты вполне могли отказаться, потому что во время Конкордиума, как ни удивительно, у них было даже больше свободы, чем в обычной жизни. Впрочем, отказы были редки.

Сальвия пораженно слушала, как свахи – вне всякого сомнения, точно – предсказывали, кому достанутся освободившиеся в Тасмете земли и титулы, и в соответствии с этим подбирали женихам пару. Женщины, собравшиеся в этой комнате, как музыкальный квартет, играли на струнах власти, создавая гармонию, поддерживавшую государственность Деморы более двух сотен лет.

Вечерами за чашкой чая свахи обменивались информацией в более непринужденной обстановке. По большей части говорили об офицерах сопровождения, которые теперь приобрели известность, и свахи наседали на Дарнессу с просьбами поинтересоваться матримониальными планами капитана Квинна, пока Сальвия краснела, сидя за своим журналом. Но сваха отмахивалась от этих предложений, говоря, что недавняя потеря брата делает такие разговоры неприличными.

Несмотря на нехватку времени, браки заключались гладко – отчасти из-за того, что многие представители Тасмета отсутствовали. Несколько союзов запланировали на будущее. Нашли пару и Габриэлле Квинн, которая отсутствовала на Конкордиуме, потому что отбыла домой вместе с отцом и братом. Впрочем, свадьбу отложили по меньшей мере до зимы.

За три дня до финального приема и бала Сальвию посетил принц Роберт. Он попросил Дарнессу отпустить ее на пару часов. Польщенная Сальвия позволила ему взять себя под руку и провести по дворцу. У нее было ощущение, что в сад, где прогуливались почти все невесты, он повел ее специально – просто чтобы заставить их всех завидовать. Они болтали о том о сем, и Сальвия нашла принца весельчаком с некоторой ноткой безрассудства. Он был на удивление внешне похож на Алекса – за исключением глаз.

Через несколько минут Роберт рассказал новости. Лейтенант Грэмвелл этим утром получил письмо от матери – она соглашалась принять в свой дом леди Клэр.

– Госпожа Роделл договорится о деталях, – сказал принц и улыбнулся. – Думаю, Люк сообщает обо всем Клэр прямо сейчас. Но потом он должен будет сказать ей и о том, что уезжает через четыре дня.

– У вас есть новости от Алекса?

– Он скоро вернется, – сказал принц, глядя на Сальвию несколько виновато. – Тем временем кое-кто хочет с тобой познакомиться.

Они дошли до незнакомой Сальвии части дворца. Роберт постучался, а затем открыл дверь, и они вошли в небольшую библиотеку. Слегка лысеющий мужчина лет сорока, с такими же лукавыми светло-карими глазами, как у Роберта, поднялся со своего места возле камина.

– Отец, – сказал Роберт, – позволь представить тебе госпожу Сальвию Птицеловку из Гарланд-Хилла.

Король улыбнулся. Сальвия, залившись краской, присела в реверансе и поцеловала протянутую ей руку.

– Госпожа Сальвия, – благожелательно сказал король, приглашая ее сесть напротив. – Я столь много о вас слышал.

Сальвия опустилась на указанное ей место и укоризненно посмотрела на Роберта, который плюхнулся в третье кресло. Он подмигнул ей, казалось наслаждаясь ее неловкостью. Алексу стоило предупредить ее о любви принца к таким сюрпризам! Хотя, может, Алекс и говорил об этом, но Сальвия стерла это из памяти, чтобы сохранить место для более приятных воспоминаний.

К счастью, король был намерен облегчить положение Сальвии.

– Оба моих сына и мой племянник очень высоко отзывались о вас. Они рассказали мне о вашей роли в разрушении заговора д'Амиранов.

Сальвия сердилась на Роберта, и это помогало ей чувствовать меньше смущения:

– Не уверена, что его высочество успел хорошо меня узнать. До сегодняшнего дня мы даже не разговаривали.

Король Рэймонд усмехнулся:

– Большая часть моих сведений поступила от капитана Квинна, еще кое-что рассказал Вяз.

Сальвия кивнула, вспыхнув от стыда. Она вспомнила об Алексе и о том, как думала, что у нее роман с настоящим Вязом. Она очень надеялась, что об этой части истории король не знает.

– Ваше величество, я просто сделала то, что сделала бы любая жительница Деморы для защиты своей страны.

– Вероятно, вы в это верите, – ответил король. – Возможно, вы даже правы. Но факт остается фактом: я перед вами в неоплатном долгу.

– Я не ожидаю никакой оплаты, – быстро возразила Сальвия.

Король Рэймонд улыбнулся:

– Охотно верю. Однако я знаю, что у вас есть желания, которые вполне совпадают с моими нуждами.

Сальвия понятия не имела, что он имеет в виду:

– Готова служить вашему величеству всеми возможными способами.

– Я слышал, вы говорите по-кимисарски.

– Я читаю лучше, чем говорю, но это правда, ваше величество, – ответила она на этом языке.

Он кивнул:

– А по-рейански?

Клэр владела этим языком гораздо лучше, и Сальвия стала заниматься с ней, как только об этом узнала.

– Сравнительно неплохо, ваше величество, – ответила она по-рейански.

– Поскольку ваш отец был птицеловом, я подозреваю, вы довольно искушены в естественных науках.

Сальвия посмотрела на него в недоумении:

– Не вполне понимаю, что вы имеете в виду под естественными науками.

– Вы можете рассказать о повадках животных, знаете полезные растения и умеете их выращивать, разбираетесь в изменениях погоды, эрозии почв и прочих подобных вещах?

– О, конечно! – воскликнула Сальвия и тут же вспыхнула от собственной несдержанности. – Просто я никогда не думала, что это наука.

– Почти все на свете – наука, стоит лишь в это углубиться. – Король помолчал. – Как насчет географии?

– У меня почти нет опыта, – отвечала она, – но я изучала разнообразные карты.

Сальвия начинала догадываться, к чему все это идет. Алекс – еще под личиной Вяза – как-то обещал представить ее королю и подыскать работу учительницы в столице. Но Сальвию нервировало, что король расспрашивает ее с таким пристрастием просто для того, чтобы дать рекомендацию.

– А знаете ли вы историю? – спросил он.

Сальвия взглянула на Роберта и обнаружила на его лице загадочную улыбку.

– История – как роман, ваше величество. Ее интересно изучать, если она хорошо рассказана.

Король кивнул:

– А математика? Вы знаете что-то, кроме сложения?

Сальвия поморщилась:

– Еще я умею умножать и делить и неплохо знаю геометрию. В алгебре я слаба.

Отец как раз начал обучать ее алгебре, перед тем как заболел, так что попытки выполнять любые операции, кроме простейших уравнений, заставляли Сальвию тосковать о нем. Стало очевидно, куда клонит король, и Сальвия была уже не в силах сдерживаться:

– Позвольте узнать, ваше величество, для чего вы обо всем этом спрашиваете?

Король улыбнулся почти так же, как и его сын:

– Я скажу, но лишь после того, как вы ответите еще на один вопрос. Мне говорили, что вам нравится учить. Скажите, что более всего привлекает вас в этом деле?

Сальвия моргнула от неожиданности. Она никогда об этом специально не думала, но ее любовь к преподаванию отмечали все – Алекс, Дарнесса, Клэр, дядя и тетя…

– Мой отец находил большое удовольствие в обучении. Думаю, когда я занимаюсь тем же, это напоминает мне о нем. Но больше всего меня радует, что я привношу в жизнь другого человека что-то полезное. Я даю инструмент, с помощью которого он может сделать свою жизнь такой, какой ему бы хотелось. – Сальвия в смущении опустила голову.

– А какой жизни хотели бы вы для себя, госпожа Сальвия? – мягко спросил король.

Что, если Алекс захочет взять ее в жены? Он говорил ей об этом, но в любом случае пройдут годы, прежде чем он сможет это сделать. За это время многое может измениться. Сальвия глубоко вздохнула:

– Я бы хотела учить других и учиться в любую свободную минуту. Это то, что приносит мне удовлетворение.

В голосе короля послышалась улыбка:

– Я знаю двух юных леди, которым очень нужна учительница. Не хотите ли с ними познакомиться?

Сальвия вскинула голову. Ведь не имеет же он в виду…

Король Рэймонд повернулся к Роберту:

– Позови Розу и Кэру, пожалуйста.

За принцем уже успела закрыться дверь, когда к Сальвии вернулся дар речи:

– Ваше величество, неужели вы всерьез?! Я недостаточно образованна, чтобы обучать членов королевской семьи!

– Безусловно, все это будет возможно, только если вы дадите свое согласие. Королева выражала обеспокоенность тем, что принцессы не слишком довольны своими занятиями. Кроме того, ей хотелось бы найти для принцесс компаньонку их пола и близкого к ним возраста. Конечно, мы назначим определенный испытательный срок, но, признаться, я не сомневаюсь в успехе.

Сальвия сжала руки. Как такое вообще возможно?

– А что, если ничего не выйдет?

– Мы найдем вам подходящее место где-то еще. Королевство в огромном долгу перед вами, и я считаю, будет справедливо воздать вам по заслугам. – Король умолк и склонил голову набок. – Если, конечно, вы не захотите вернуться к должности помощницы свахи. Госпожа Роделл и леди Клэр считают, что вряд ли.

Значит, он уже говорил об этом с Дарнессой и с Клэр! Сальвия могла бы разозлиться на то, что все, включая Алекса, сговорились, но ведь они проделали все это для ее же блага. И если так много людей считало, что она достойна этой чести, достойна быть счастливой, возможно, они были правы.

Сальвия вытерла вспотевшие ладони об юбку и вздернула подбородок:

– Ваше величество, я принимаю ваше щедрое предложение. И я сделаю все, чтобы оправдать оказанное мне доверие.

– Но у меня есть одно условие, госпожа Сальвия, – сказал король, лукаво глядя на нее. – Вы должны честно рассказывать мне об успехах и неудачах девочек, а также о том, довольны ли вы этой работой.

– Сир, что касается первого, вы можете на меня полностью положиться. А по поводу второго… – Сальвия запнулась, – обычно если я чем-то недовольна, об этом знают все вокруг.

Король все еще хохотал, когда вошли принцессы, которым не терпелось познакомиться с новой учительницей.

91

Из-за подготовки к свадьбам и из-за попыток привыкнуть к своему новому положению Сальвия и Дарнесса следующие два дня почти не виделись. Когда Сальвия сообщила свахе о том, что приняла предложение короля, та освободила девушку от обязательств, но почти никак это не прокомментировала, а сама Сальвия постеснялась расспрашивать.

Она вдруг осознала, что ее стали все узнавать, особенно часто после того, как ее приставили к принцессам. Финальный ужин и бал перед традиционной общей свадьбой, которая должна была состояться в полночь, оказались просто невыносимы: Сальвию представляли одному человеку за другим, так что в конце концов все их лица слились в одно. Когда начались танцы, Клэр подбежала и сунула ей в руку записку. Сальвия узнала почерк, и ее сердце замерло. Она резко вскинула голову, оглядывая зал в поисках знакомого смуглого лица – и увидела Алекса. Он стоял у двери и жадно смотрел на Сальвию. Она развернула записку и впилась глазами в строчки:

Пережив самые долгие и мучительные дни моей жизни, я не в силах больше ждать возможности обнять тебя.

Придумай подходящий предлог. Я буду ждать в саду.

Алекс

Сальвия снова вскинула голову, но его уже не было. Дрожащими пальцами она свернула записку и придумала план побега. Казалось, она уже попрощалась со всеми, с кем сочла необходимым, но тут подошла Дарнесса:

– Вот ты где. Несколько дней тебя не видела.

Сальвия поморщилась:

– Простите. Казалось, что вам не нужна помощь. К тому же так много людей и дел требовали моего внимания, что мне некогда было вздохнуть.

Сваха отмахнулась:

– Не бери в голову. Кстати, ты прекрасно выглядишь.

Сальвия оправила простую, но изящную голубую юбку – подарок королевы, которая взяла девушку под свое крыло. Сальвии не терпелось показаться Алексу.

– Когда вы отправляетесь домой?

– Через два дня. Они отправляют целый отряд солдат сопровождать меня, хотя возвращаюсь я одна. Все служанки остаются прислуживать леди, даже Ромашка. Ты хочешь что-нибудь со мной передать дяде и тете?

Сальвия рассмеялась, представив, как ее родственники воспримут новости. Дядя, безусловно, удивится, хотя наверняка испытает облегчение оттого, что она теперь в надежных руках. Впрочем, и дядя, и тетя наверняка расстроятся, ведь жениха ей так и не нашли. Пока.

– Думаю, завтра я весь день потрачу на то, чтобы написать им очень длинное письмо.

– Отличная идея. – Дарнесса тепло улыбнулась. – Я буду скучать по тебе, Сальвия, но я за тебя рада. Ты заслужила эту возможность и эту жизнь.

Сальвия обняла сваху, которая была выше нее:

– Я тоже буду по вам скучать. Хотя по работе – вряд ли. Все-таки я вряд ли стала бы свахой.

– Дикая Сальвия, я так никогда и не думала. – Дарнесса крепко обняла ее в ответ, и на глазах ее показались слезы. – Я просто хотела тебе помочь.

Сальвия отстранилась, но продолжала сжимать руки Дарнессы:

– Все браки заключены? Нужна ли вам какая-то еще помощь, прежде чем вы уедете?

– На самом деле мне нужно договориться еще об одном союзе, и мне действительно понадобится твоя помощь.

Сальвия приподняла брови:

– Тогда лучше поторопиться. Что именно я должна сделать?

Дарнесса кивнула в сторону двери и сказала:

– Иди в сад и поговори-ка с тем солдатом, который там тебя дожидается.

Сальвия уперла руки в бока и с ласковым укором посмотрела на сваху. Та улыбнулась в ответ:

– О моей плате можешь не беспокоиться.

Она потрепала Сальвию по щеке:

– Теперь беги.

* * *

Алекс сидел на скамейке под огромной ивой в юго-восточном углу сада. Темная форма капитана резко выделялась на фоне серебристых ветвей, фонтаном ниспадавших позади него. Он подскочил с места, когда Сальвия показалась на дорожке, и заключил девушку в теплые объятья.

– Тебе уже сегодня говорили, как ты прекрасна? – прошептал он.

Но не успела Сальвия ничего ответить, как он увлек ее вверх по склону под сень ветвей ивы, которые скрыли их от чужих глаз. Он повернул ее лицо к себе и коснулся ее губ нежнейшим из поцелуев.

– Знаешь что, – сказала Сальвия, обнимая Алекса за шею. – Ты мне это не раз говорил, а вот мне не выпало возможности сказать, как ты сам красив.

Он пожал плечами:

– Ну не знаю.

Сальвия рассмеялась и провела пальцами по его волосам:

– Ты был главной темой разговоров на встречах свах. Скоро они начнут табунами за тобой бегать.

– Тяжело им придется. Я занят.

Алекс прижался лбом ко лбу Сальвии и крепче обнял ее за талию. Сальвию охватил знакомый жар. Пожалуй, если бы Алекс потребовал от нее чего-то большего, чем поцелуи, вряд ли она смогла бы ему отказать. Но он не требовал, хотя по его дыханию она понимала, что он чувствует то же самое, что и она. Он даже не пытался больше ее поцеловать, словно одно это могло лишить его самообладания.

– Будь моей женой, Сальвия, – прошептал Алекс.

Это было уже чересчур. Она не сомневалась в его искренности, но предложение застало ее врасплох.

– Но ведь уже поздно! К полуночи я не смогу найти подходящее подвенечное платье.

– Черт побери, Сальвия, ну ты же знаешь, что я имею в виду! Я хочу, чтобы ты обещала мне сейчас.

Он разомкнул объятия, рассерженный гораздо сильнее, чем того стоила ее нервная шутка. Но Сальвия слишком хорошо его знала, чтобы обижаться.

– Что-то случилось, Алекс?

Он прикрыл глаза, запустил пальцы в волосы и почесал затылок.

– Завтра я уезжаю.

Ее сердце болезненно сжалось в груди, а он продолжил:

– Соратники д'Амирана и кимисарцы продолжают плести козни, а графа д'Амирана так и не нашли. Мне приказано отправиться по их следам. После того, что они сотворили, что отняли у меня и у моей семьи, я должен это сделать.

Сальвия кивнула:

– Я понимаю.

– Эти месяцы будут непростыми, но я переживу их, если…

– Я обещаю, – перебила его Сальвия, взяв за руки. – Я буду тебя ждать.

Алекс вздохнул, их пальцы переплелись, и он снова притянул ее к себе.

– Спасибо.

Она положила голову на плечо Алексу, наслаждаясь запахом его тела.

– Сколько времени тебя не будет?

– Думаю, до середины зимы. Я буду писать тебе так часто, как смогу.

– Я тоже.

– А потом, если захочешь, я выйду в отставку, и мы поженимся.

Сальвия отклонилась и помотала головой:

– Не глупи. Не нужно жертвовать карьерой ради меня.

– Я стану фермером.

Она засмеялась:

– Давай серьезно.

– Я серьезно. Если ты будешь рядом со мной, я готов каждый день чистить свинарник.

Сальвия посмотрела вниз, на их сплетенные пальцы, и снова покачала головой:

– Нет. Именно потому, что я люблю тебя, я не хочу отрывать тебя от армии. Это твоя жизнь.

– Мне кажется, ты недооцениваешь мои чувства к тебе, – сказал Алекс как ни в чем не бывало, но Сальвия понимала, что он задет.

Она подняла его руку к губам и поцеловала его пальцы:

– Знаешь, что у меня сейчас есть? Новый дом, люди, которые заботятся обо мне и уважают меня, важное и полезное дело, возможность учиться новому… – Она взглянула на него. – Ты бы хотел лишить меня всего этого?

– Ни за что.

Сальвия высвободила правую руку и нежно провела по шраму над его правым глазом. Алекс тяжело вздохнул и закрыл глаза.

– Поэтому и я не могу отнять тебя у того, с чем ты связан. Это часть тебя. Вы неразделимы. И это одна из вещей, которые я люблю в тебе больше всего.

Алекс снова заключил ее в объятия и поцеловал с такой страстью, что Сальвия всерьез задумалась над тем, не стоит ли ей пересмотреть свою позицию.

– Черт бы побрал твою убедительность, – прошептал Алекс ей на ухо, а потом скользнул губами по шее Сальвии вниз к плечу.

– И твою, – выдохнула Сальвия.

Алекс опустил ее на мягкую траву у них под ногами, и больше они не разговаривали. Алекс на мгновение замер, чтобы снять куртку и подложить ее под голову Сальвии вместо подушки. А затем, начиная с кончиков пальцев, он принялся ласкать и дразнить губами каждый сантиметр ее открытой кожи, и к тому моменту, когда он перешел от запястья ко внутренней стороне руки, у Сальвии уже кружилась голова. Он прикасался только к тем частям ее тела, которые не были скрыты одеждой, хотя Сальвия почти мечтала, чтобы Алекс решился на большее. Впрочем, она не была уверена, что у нее хватит силы воли его остановить. Затем он сжал ткань юбки так, будто пытался совладать с руками, и, уткнувшись в шею Сальвии, издал стон, от которого ее тело объяла дрожь.

Потом Алекс долго лежал не шевелясь, и Сальвия не двигалась тоже, понимая, что он борется с теми же желаниями, которые ее саму лишили способности дышать. Затем он прошептал имя Сальвии и снова обнял ее. Она вздохнула и уткнулась ему в грудь, стараясь не расплакаться от мысли о том, что скоро ей придется с ним расстаться. Всего два месяца назад она даже не знала о его существовании, а теперь уже не могла себе представить жизни без него.

Он потерся носом о ее висок.

– Тебе придется поправить прическу, прежде чем мы отсюда выйдем, – пробормотал Алекс. – Волосы в полном беспорядке.

Она рассмеялась ему в рубашку:

– Это точно. – Сальвия приподнялась, чтобы взглянуть на него. – Твои не лучше.

– Ну значит, нам просто придется остаться здесь на всю ночь, – с притворной грустью ответил Алекс.

– Не стану возражать. Ведь прежде чем я снова смогу взъерошить твои волосы, пройдут сто восемьдесят долгих дней и ночей.

Алекс провел по ее губам большим пальцем:

– Ну вот зачем ты считаешь? Я не буду. Слишком мрачные перспективы.

Он нагнулся, чтобы поцеловать ее в лоб, и она поуютнее устроилась в его руках, а потом набралась смелости задать свой самый важный вопрос:

– Алекс?

– М-м-м? – Он вдыхал запах ее волос, нарочно растрепывая их еще больше.

– Три года – это очень долго. – Руки, обнимавшие Сальвию, напряглись. – Просто… Я знаю, что вещи иногда меняются. Особенно на расстоянии.

Несколько секунд он сидел без движения, затем расслабился:

– Думаю, если ты меня позабудешь, мне просто придется применить свою силу убеждения. – Алекс потянулся, чтобы поцеловать ее в шею.

Сальвия нахмурилась и оттолкнула его:

– Я серьезно.

– Я тоже. – Он снова наклонился и в этот раз достиг желаемой цели.

– Кроме того, – прошептал он, теплым дыханием согревая ее ухо, – не три года, а два с половиной. Девятьсот двадцать дней, если быть точным.

Сальвия ухмыльнулась:

– Кто это там не собирался считать?

Благодарности

В первую очередь спасибо тебе, дорогой читатель, который добрался до этого места и для которого была написана история Сальвии. Надеюсь, знакомство с ней принесло тебе такое же удовольствие, как и мне. Она гораздо смелее и интереснее меня. Но я не смогла бы воплотить в жизнь эту книгу без бесконечной поддержки и помощи других. Важнее всего, конечно, была помощь Господа, поскольку Он есть начало всех начал. А следом за ним идет заступничество святого Франциска и мудрость святой Димфны. Deo gratias.[3]

Я в бесконечном долгу перед моим кумиром и суперагентом Валери Нобл, которая отыскала меня в куче мусора и осмелилась мечтать о великих свершениях даже тогда, когда я и подумать не могла ни о чем подобном. Без тебя у меня бы ничего не получилось. Спасибо Эрин Стайн из издательства Imprint, которая сказала «вау», а не «ну-у». Спасибо Роде Беллеза, великолепному редактору, и ее первой помощнице Николь Отто, которые закатали рукава и вгрызлись в текст. И Эллен Дуда и ее команде дизайнеров за красоту снаружи и внутри, а также Эшли Вудфолк за маркетинг. Спасибо Молли Брулетт и Британи Перлман, агентам, у которых все получается как по волшебству, и команде злобных читателей, которые приняли меня в свою компанию, когда я еще не полностью знала правила. Господь благословит вас всех за ваше терпение.

Отдельное спасибо Дэвон Шэнор за прекрасные фотографии и за то, что согласилась встретиться со мной в парке с динозаврами далеко от цивилизации (и за то, что ей это не показалось дикой идеей).

Спасибо Ким, которая читала со мной про Аланну в средней школе, а потом, двадцать пять лет спустя, прочла мой самый сырой черновик и сказала: «Да!» Всем моим первым читателям (в алфавитном порядке: Алисса, Брит, Дэн, Каролина, которая все это напечатала, Ким М., Ким П., Кэмми, Кэрол, Кэроли, Лиа, Мелисса, Натали и Рон, Эми…) – как минимум одна сцена стала лучше благодаря каждому из ваших комментариев. Спасибо Райану за его неюридические советы и дурацкий оптимизм, который оказался вовсе не таким дурацким. Моим критикам – Джоан Олбрайт, которая мягко объясняла мне, что я делаю не так, и Саре Уиллис, которая доводила текст до ума. Однажды мы встретимся с вами – если не лично, то хотя бы на книжных полках.

Спасибо маме, она показала мне, что девочки, увлекающиеся естественными науками и математикой, – это нормально, и позволила мне заниматься всем, чем я хочу, даже если она сама не понимала, зачем все это. Папе, который был готов читать со мной пятнадцать раз любой мой школьный доклад и даже не говорил, что с ним что-то не так, до десятой версии. И вам обоим – за безусловную любовь и поддержку, за то, что вы позволяли мне читать любые книги и за то, что показали мне, что границы для себя устанавливаю только я сама.

Спасибо объединению «Крав-мага-Небраска» (и папе) за то, что научили меня убивать людей (конечно же, исключительно в целях самозащиты). Спасибо Кисе Уипки. В итоге мы не стали работать вместе, но твое письмо в минуту полного отчаяния переломило ситуацию, и это, возможно, спасло мою книгу. Спасибо Эндрю Джоблингу, который зажег огонь, просто показав мне, что может служить искрой. (Спойлер: все это довольно мало отношения имеет к непосредственному написанию книги.) Спасибо Таморе Пирс, автору книг, которые мне хотелось прочесть. Она меня вдохновляла.

Спасибо моим детям. Быть вашей матерью – самая большая радость моей жизни. Спасибо, что растете такими замечательными вопреки моим неуклюжим усилиям. Да, вам можно съесть конфету. Но только после того, как уберетесь в своей комнате. Ладно, можно сейчас, но потом вы все равно выполните свои обязанности.

И спасибо Майклу. Когда последние слова благодарности сказаны, последнее слово написано и день завершен, в конце меня всегда встречаешь ты.

Примечания

1

Да пребудет воля Твоя во всем (лат.).

(обратно)

2

В английском слово «сальвия» (sage) также означает «мудрый».

(обратно)

3

Спасибо (лат.).

(обратно)

Оглавление

1

2

3

4

5

6

7

8

9

10

11

12

13

14

15

16

17

18

19

20

21

22

23

24

25

26

27

28

29

30

31

32

33

34

35

36

37

38

39

40

41

42

43

44

45

46

47

48

49

50

51

52

53

54

55

56

57

58

59

60

61

62

63

64

65

66

67

68

69

70

71

72

73

74

75

76

77

78

79

80

81

82

83

84

85

86

87

88

89

90

91

Благодарности Fueled by Johannes Gensfleisch zur Laden zum Gutenberg