«Восстание»

Восстание (fb2) - Восстание [ЛП] (пер. LOVE | BOOKS | TRANSLATE Группа) (Трюм - 4) 539K скачать: (fb2) - (epub) - (mobi) - Клэр Кент

Клэр Кент Восстание

Часть 1

«Занимайся сексом только с тем мужчиной, который может тебе что-то дать». Это был первый совет при поступлении Талии в центр досуга в прошлом году, и ей приходилось о нём напоминать себе, почти каждый день. Самое сложное — определить, какой человек действительно в состоянии что-то дать. Центр досуга был доступен только высокопоставленным чиновникам Коалиции или гостям Резиденции Верховного Директора. Все мужчины и женщины, которые имели туда доступ, были либо богатыми, либо могущественными, большинство из них содержали оба эти качества. Но иногда самые богатые и самые могущественные люди также были самыми жадными до денег. Они отказывались вносить пожертвования в обмен использованных услуг. Трахаться с мужчиной, который после этого не жертвует финансы в фонд, усилия потраченные впустую. Талия сделала ряд таких ошибок, когда только приехала, и она старалась больше не делать подобных просчётов. Ей нужно было спать с теми, которые могли бы сделать для неё что-то хорошее, кто пожертвовал бы щедрые вливания в фонд. Ей требуется практиковать проницательность, чтобы угадывать, кто из них достаточно щедр. Она здесь всего одиннадцать месяцев. Ей предстоит ещё много уроков, которые необходимо усвоить.

— Постарайся выглядеть не такой нетерпимой, — тихо бормотала Дженель, наклоняясь, чтобы никто не смог услышать её слова. — Люди различны, и большинству не нужна девушка, которая легко раздражается. Талия застонала и откинулась на сиденье. Она и наставница сидели в одной из секций центра досуга, где на центральной арене должен был начаться следующий раунд боевого турнира. Талия не следила и не увлекалась боевыми зрелищами, но ей необходимо было посещать каждый из еженедельных раундов. Арена была заполнена. Здесь были все, кто имел хоть какой-то статус в Коалиции и находился в настоящее время на Земле или в её окрестностях. Если она хочет привлечь к себе внимание человека на эту неделю, именно здесь его можно найти сегодняшним вечером.

— Почем меня выбрали для эскорта? Я ужасна.

Дженель рассмеялась. Ей было лет тридцать, она была прекрасна и умна. Её назначили наставником Талии, когда та в прошлом году впервые сюда попала, и она всё ещё была её другом.

— Ты не ужасна. Все были очень довольны твоими услугами, и большинство из них потом внесли щедрые пожертвования.

— Не очень-то щедрые.

Эскорт сформирован так, чтобы предлагать сексуальные услуги Коалиционному Совету, Верховному Директору и гостям Директора, это ничем не отличалось от любого другого рабочего места. Чтобы подняться в иерархии эскорта и заработать лучшую комнату, более красивую одежду и больше привилегий, центр досуга должен был получать пожертвования в свой фонд. Чем больше пожертвований, тем больше привилегий зарабатывала девушка.

Прямо сейчас Талия разделяла комнату с восемью другими девушками, это только шаг от общей комнаты, в которой ей приходилось спать, когда она только приехала. Ей очень хотелось, чтобы её комната была похожа на комнату Дженель. Настоящая конфиденциальность в большом пространстве, чем койко-место, которым она обладает в настоящее время. Абсолютная тишина. Можно даже получать пособие, чтобы тратить на некоторые мелкие удовольствия. Настоящие фрукты. Даже шоколад. У неё в жизни никогда не было её собственной комнаты, и единственная еда, которую она употребляла, была реплицированной, содержащая основные питательные элементы, и которая только выглядит, как настоящая. Это, конечно, гораздо лучшее качество репликаторов, чем то, что она вынуждена была есть в детстве, но всё же… Талия не могла даже приблизиться к настоящей еде.

Единственный способ получить свою комнату и пособие — это заработать столько пожертвований, сколько заработала Дженель, или она должна стать фавориткой одного из могущественных людей.

Дженель трахал только один человек. Он был доверенным советником Верховного Директора, и он пожертвовал достаточно для эскорта, чтобы иметь её исключительно для себя. Он был шестидесятилетним и не особенно привлекательным мужчиной, но он был добр, и Дженель действительно ему нравилась.

Звучит как мечта Талии. Спать только с одним добрым мужчиной. Иметь свою собственную комнату. Немного свободы. Цель девушки заключалась в достижении этой мечты до тридцатилетия, то есть осталось двенадцать лет. Ей никогда не добиться подобного, если в ней будут заинтересованы только лузеры.

— Перестань волноваться, — сказала наставница, очевидно, читая её мысли. — Ты прекрасно справляешься.

— Уверена, что говоришь обо мне? Я за всю неделю была только с тремя мужчинами. Большинство мной не интересуются. Моё тело не так сексуально.

Дженель покачала головой.

— Прекрати это. Ты очень хорошо знаешь, что эскорту нужны разнообразные типы женщин, потому что у людей индивидуальные и разнообразные вкусы. Некоторые мужчины предпочитают такие тела, как твоё.

Теоретически Талия это понимала. На её родной планете мужчины стали смотреть на неё с голодом в глазах, когда ей было четырнадцать лет. У неё были большие груди, округлые бёдра и лицо в форме сердца. Она выросла, понимая, что ценность была в её физической красоте, независимо от того, любила ли она то, что видела в зеркале. Однако на Земле всё было иначе. Здесь всё было изощрённым и циничными, и все стремились к тем стандартам, какой тип тела оказывался в моде.

Прямо сейчас в моде были женщины изящные, со стройным телом и небольшими изгибами. Короче, похожие на пожизненного партнёра Верховного Директора. Чем стройнее, тем лучше. Дженель как раз так и была сложена, как и большинство женского эскорта в центре досуга.

Талия не была толстой или с избыточным весом. Она не зарабатывала достаточных пожертвований, чтобы поглощать много пищи, да и невозможно получить ожирение на реплицированной еде. Но она была слишком аппетитна, чтобы представлять интерес для большинства мужчин. Даже те, что могли бы заинтересоваться ей, её не выбирали, потому что они следовали нынешним тенденциям моды.

Люди были похожи на клонов, и чем ближе к центру силы Коалиции, тем больше старались. Резиденция Верховного Директора Коалиционного Совета была центром власти всей исследованной вселенной.

Большинство из них мужчины пожилые, старше семидесяти, с ними ей нравилось, с ними было безопасно. Даже с помощью искусственных стимулирующих средств мужчины в возрасте редко ожидали бурного секса. Некоторым из них просто нравилось иметь теплое тело в своей постели.

Талия была рада быть только тёплым телом. Для этого не надо никаких практических навыков, в данном случае её неопытность не была проблемой.

Всё, что ей нужно сделать, это найти великодушного старичка, который хотел бы видеть её регулярно, и она будет счастлива.

Когда седой мужчина шёл по секции досуга, разглядывая женщин (в ассортименте эскорта имелись и молодые мужчины, но этот явно предпочитал женщин), Талия выпрямилась.

— Не слишком вызывающе, — пробормотала Дженель.

Талия сделала выражение лица строгим и незаинтересованным, как будто ей было неважно, выберет он её или нет. Но когда он приостановился перед ней, положила руку к застежке туники, чтобы открыть и показать грудь, тем сообщить, что она свободна, но он всего лишь, мельком взглянув, прошёл дальше.

Она откинулась назад, наблюдая, как мужчина договаривается о встрече с Бреанной, которая была на несколько лет её старше и имела такой же тип тела.

У Бреанны была репутация очень умелой в постели.

Талия не была здесь достаточно долго, чтобы развить такие навыки.

— Не переживай, — сказала Дженель с подбадривающей улыбкой. — По любому это будет пустой тратой времени, он скуп.

Талия была рада это услышать. Она и не сомневалась, что это правда, потому что Дженель гораздо лучше читала мужчин, чем она.

— Бои вот-вот начнутся, — добавила Дженель, обращая внимание Талии на комбатантов в масках, которые выстроились на десяти рингах в центре арены.

Десять боёв в сегодняшнем раунде произойдут одновременно. Эти комбатанты были отобраны из ста, которые начали турнир три недели назад. После сегодняшнего вечера победители будут продолжать борьбу на следующей неделе и так далее, пока в финальном раунде не будет только один бой, и в итоге останется только один боец.

Турнир проводился только раз в четыре года, так что это был первый, на котором присутствовал Талия.

Бои обычно оказывались жестокими и кровавыми. Талия не любила смотреть на кровопролитные, агрессивные схватки. Иногда её тошнило. Сегодня она надеялась, что ей не станет опять плохо. Девушка не сводила глаз с ближайших мужчин, сражавшихся в кольце ринга.

Она очень удивилась, когда менее чем за минуту боя один упал и больше не двигался. турнирные бои никогда не заканчивались так быстро.

Толпа ликовала, подбадривая победившего бойца, и он поднял руку вверх, символизируя победу. Его борьба продолжится на следующей неделе. Он даже не получил травм. Да он даже едва ли вспотел.

Он некрупный, как большинство других бойцов, хотя развитая мускулатура очень впечатляла. Необычно было видеть у него на груди волосы, большинство других комбатантов брились.

— Должно быть, это его первый турнир, — сказала Дженель, глядя на этого человека. — Он выглядит молодым, и я уверена, что его не было здесь четыре года назад. Интересно, откуда он.

Талия слегка впечатлилась легкой победой бойца, но не стала уделять ему много внимания. Взгляд блуждал по проходам, надеясь на появление человека, которому она понадобится.

Три секса за неделю было недостаточно, чтобы заработать на улучшение образа жизни. Ей не нравились девушки, с которыми она делила комнату, и ей также не нравилось быть в ловушке маленького спального контейнера, а это было единственное место, где можно уединиться в нынешних условиях.

Если бы она могла заработать больше пожертвований, то смогла бы подняться в комнату с тремя девушками и с большим контейнером.

Два года назад, живя в своей родной деревне, она не знала, что её жизнь так изменится.

Сейчас всё по-другому. Она может ожидать больше, чем одиночество или жестокость, в которой выросла.

Но улучшений не случится, если никто не посмотрит в её сторону.

* * *

В тот вечер Талия осталась без мужского внимания, и на следующий день встреч у неё не было. Ей пришлось сидеть в общей комнате и надеяться, что кто-то захочет её выбрать, но к полудню так устала слушать бесконечную болтовню соседских девочек из эскорта, что решила скрыться на несколько часов в библиотеке.

Резиденция Верховного Директора — звучит как дом, но это не так. Это была крепость размером с город, который вращался на орбите Земли. Резиденция могла похвастаться наличием всего самого лучшего, что может предложить коалиционная цивилизация. В статусе эскорта у Талии не было доступа к большинству из привилегий, но ей было разрешено пользоваться библиотекой.

Библиотека Резиденции имела цифровой доступ ко всему общественному архиву Коалиции. Но это также было ей не доступно.

Ещё здесь были настоящие книги. Настоящие книги с бумажными страницами. И вот их у Талии была возможность читать. А ещё разрешалось на время их заимствовать с собой, предварительно сделав запись о том, кто их взял.

Пожалуй, иметь доступ к библиотеке лучшая часть привилегий девочек эскорта.

Талия любила книги, ей нравилось читать, но библиотеку она посещала одна. Немного тишины, подальше от всех остальных.

Она не видела никого другого в библиотеке за одиннадцать месяцев жизни в Резиденции.

Когда она была девочкой в ​​своей родной деревне, то любила посещать доброго старичка, у которого была полка исторических книг. Книги повествовали о прошлых цивилизациях, которые сбросили репрессивные режимы и обрели свободу.

Старик позволял ей читать книги, и она читала их снова и снова. Она любила эти истории. Талия знала большинство из них наизусть. Знала, что это невозможно, но часами мечтала, как подобное происходит в её собственном мире. Посещая библиотеку Резиденции, она искала книги на эту же тему, чтобы больше узнать о таких историях.

Ей было всё равно, были ли они правдивы или нет. Ей просто нравилось читать о восстаниях, революциях, о победе над угнетением.

Ей нравилось мечтать, для неё это была единственно возможное развлечение.

Иногда она читала историю формирования Коалиции. Тысяча лет назад, когда космические путешествия стали безопасными, люди распространились от Земли в постоянно осваиваемые районы пространства, населяли планеты и развивали новые миры. Однако они принесли с собой свои культурные различия и идеологические разногласия и, в конце концов, создали Коалиционный Совет, своеобразный способ поддержания единого мира.

Совет включал представителей всех основных планет, и он должен был поддерживать справедливость и свободу для всех миров, находящихся под его управлением. С тех пор прошли сотни лет, и все старые идеалы забылись.

Коалиционный Совет был наполнен самыми безжалостными и амбициозными людьми, и Верховный Директор был худшим из них. Их единственный приоритет поддерживать свою власть, и они делают всё, чтобы держаться за неё. Они не заботятся о людях или мирах. Они только контролируют ситуацию в свою выгоду. Талия считала, что это очень печально. И действительно ужасно, что правительство, начавшееся с хороших светлых идеалов, превратилось в то дерьмо, что было сейчас.

Было слишком удручающе читать об этом, и она всё чаще возвращалась к чтению про ранние культуры Земли.

Ранее на этой неделе она обнаружила коллекцию древних историй, многие из которых были посвящены порабощению. Сегодня снова взяла с полки большой том, чтобы его прочитать и перенесла на своё любимое место, на подоконник за занавеской.

Талия провела счастливый час, читая о красивой женщине, наложнице древнего короля. Как та стала его королевой. И ей удалось спасти своих людей от гнёта и тирании.

Талия очень любила эту историю, она уже читала её дважды.

В конце концов, девушка заставила себя закрыть книгу. Пора возвращаться, она слишком долго здесь просидела. Так ей никогда не продвинуться в своём статусе, из библиотеки невозможно заинтересовать потенциальных партнёров. Талия взяла несколько книг, чтобы почитать вечером, на случай, если у неё всё-таки не будет назначений, и покинула библиотеку, мысленно просматривая список мужчин, которые проявляли к ней интерес и, возможно, захотят снова её увидеть.

Она всегда держала в уме этих людей, отмечая их возраст, внешность, платёжеспособность и статус, предоставляя, какие возможности комфорта они могут ей дать.

Однажды она станет фавориткой.

Однажды у неё будет своя комната.

Коридоры в середине дня в основном были пусты, так как в это время заседал Совет. Поэтому, когда она повернула за угол, была удивлена мужчине, что приближался к ней.

У него были тёмно-русые волосы, волевой квадратный подбородок и цепкий серьёзный взгляд. Обычно мужчина такого молодого возраста не представлял для неё интереса, так как для обретения политической власти в Коалиции ему потребуется много времени. Но Талия узнала его. Он был одним из командиров Коалиционных Сил Спецназначения, и он только что прибыл в Резиденцию, буквально несколько дней назад был размещён на пограничной орбите.

Когда она проходила мимо него, приветливо улыбнулась.

Вчера вечером они уже встречались на турнире, тогда-то она и узнала, кто он. Он же не проявил к ней никакого интереса, но это не значит, что он никогда его не проявит.

Она не считалась общительной, но застенчивость излишнее качество для эскорта. Поэтому она заставила себя сказать:

— Добрый день. Обязательно воспользуйтесь услугами эскорта, когда у вас будет свободное время.

Он приостановился, заставляя её сердце вздрагивать от волнения.

Его взгляд прополз по её телу от высокого, темного хвоста волос до носиков сапог — сделанных из мягкой ткани, которая облегала ноги до середины бедра. Почти весь эскорт и мужчины, и женщины в центре досуга носили такие сапоги и хвосты на голове. Именно это их отличало от других.

Он молча продолжал смотреть, и её надежда окрепла. Она поправила стопку книг, показывая больше своего тела и поглядывала со слегка дрожащей улыбкой, которую практиковала в течение нескольких месяцев с Дженель. (Наставница всегда советовала, Талии застенчивое девичье поведение, говорила многим мужчинам понравиться её юношеская внешность с длинными волосами и ямочками на щёчках при улыбе.)

— Мы будем рады видеть вас в центре досуга, — сказала она, стратегически опустив ресницы.

Подняв взгляд, она с удовольствием увидела, что выражение лица у мужчины загорелось интересом. Он потянулся, чтобы поднять её подбородок.

— На мой вкус ты немного пухленькая, но похоже, у тебя отличные сиськи.

Пухленькая.

Талия ненавидела, когда её называли пухленькой.

Несмотря на свои слова, мужчина, похоже, не возражал использовать её тело. Он провёл рукой по её шее к вороту туники, оттянув его, чтобы видеть, что за ним. Он продолжал тянуть, пока ткань не начала трещать.

Чтобы облегчить ему доступ и не дать разорвать одежду, она переместила книги на одну руку и развязала тесёмки ворота. Этого было достаточно, чтобы распахнуть полочки туники и показать грудь.

Её грудь была хороша. Все так говорили. Она была большой, с торчащими розовыми сосками. Живот был мягким, но плоским, лобок был чисто выбрит.

Пока она ждала, на что решится мужчина, сердце взволновано билось.

Заинтересуется?

Да, он был определенно заинтересован.

И он не казался грубым или непривлекательным.

Он был командиром Сил Спецназа.

Это лучшее, о чём она могла мечтать.

— У тебя есть время прямо сейчас? — спросил, наконец, он, его голос был слегка хриплым от вожделения.

Она медленно улыбнулась.

— Для вас? Конечно, есть.

Он огляделся по коридору, как бы ориентируясь на месте.

— Мы могли бы пойти в одну из игровых комнат. Или библиотека пуста, — предложила она, кивнув на закрытую дверь.

Это был ещё один совет, который она в своё время получила от Дженель. «Независимо от того, где вы находитесь, всегда будьте в курсе мест для уединения, так как неизвестно, когда у мужчины возникнет потребность, чтобы он мог вас спокойно трахнуть».

Мужчина положил ей руку на шею и направил к двери. Он прикладывал больше давления, чем необходимо. Её не нужно было толкать.

Он выглядел лучше, чем кто-либо в течение прошедшего года.

Когда дверь закрылась, он спросил:

— Как ты работаешь ртом?

— Я позволю вам судить, — сказала она, сверкая улыбкой с ямочками и опуская ресницы с ещё одним застенчивым взглядом, убирая из рук стопку книг на стол.

— Хорошо.

Он толкнул её на колени, совсем не нежно, но и недостаточно грубо, чтобы беспокоиться. Девушки эскорта знали людей, которые были склонны причинять боль и старались избегать их. Официально девушка эскорта могла в любой момент отказаться. В правилах центра прописан закон неприкосновенности, изнасилование было незаконным в любой ситуации, и для мужчин и для женщин, которые работали в центре досуга.

Однако в пространстве Коалиции законы часто использовались просто для внешнего вида. И говоря мужчинам, которые хотели её трахнуть, — «нет», она практически подписывалась под возвращением домой. Иногда, когда у неё был плохой день, возникало такое искушение. Ей разрешалось уехать, если она захочет, только придётся пройти долгий процесс выхода из системы. Её семье не придётся возвращать все деньги, которые они получили, когда её выбрали в прошлом году для центра. Да, их было достаточно, чтобы обеспечить семью на всю оставшуюся жизнь, но это не зависело от времени её пребывания в эскорте.

Но ей не для чего было возвращаться домой. Безумная, безрадостная планета и деревня людей, которые никогда её не понимали. Старик с книгами умер три года назад. Он был единственным настоящим другом, которого она знала.

На родной планете до сих пор были строгие взгляды, вероятно, там бы все видели в ней шлюху. Она бы этого не хотела.

Здесь больше шансов на хорошую жизнь, ещё бы научиться получше разбираться в людях.

Эскорт — это на всю жизнь. Когда женщина становилась слишком старой для мужских интимных желаний, она оставалась в центре досуга, чтобы помогать и обучать младших девочек.

Это была лучшая жизнь, чем всё, что ожидало её на родной планете, и сейчас первый шаг к достижению цели — человек, стоящий перед ней.

Талия так волновалась, что сердце билось где-то в горле.

— У меня мало времени, — сказал мужчина. — Сними верхнюю часть одежды. Мне нравятся эти большие сиськи. И не смей использовать зубы.

Туника свисала с плеч, и она позволила ей соскользнуть дальше по рукам. Затем расстегнула брюки и освободила его член, который уже был возбуждён. И это только глядя на её грудь?

Ей не хотелось спешить, хотелось предоставить ему полное и разнообразное наслаждение, но он сказал конкретно, что у него всего несколько минут, поэтому она не собиралась быть глупой и тянуть дольше.

Талия слегка погладила член, затем поддразнила его своим языком, обращая внимание на то, что это заставило его мышцы бедер напрячься, а дыхание сбиться.

Затем приняла его в рот. После нескольких первых движений, взяла его полностью.

Очевидно, всё с ней было в порядке. Мужчина издавал шипящие звуки, которые доказывали, что он наслаждается, и вскоре начал непроизвольно раскачиваться бёдрами в такт с ритмом её сосания.

Она ослабила мускулы в горле настолько, насколько смогла, чтобы не задохнуться, когда он толкнулся глубже. Он схватил её конский хвост обеими руками и держал за него, когда она пыталась немного отстраниться. Этим видом секса она не так часто практиковалась, как многие женщины эскорта. Талия была здесь всего год, и когда она приехала, была девственницей, которая по очевидным причинам увеличила её стоимость. В данный момент девушка старалась использовать любой трюк из своего маленького арсенала, чтобы добавить мужчине удовольствие. Она массировала его яйца, а затем чувствительное место позади них, и это заставило его задыхаться и двигаться с ещё большими рывками.

— Чёрт, ты хороша, — прохрипел он. — Теперь я хочу знать, твоя киска такая же сладкая, как и твой рот.

Талия не могла ответить словами, поскольку его член заполнял рот. Она подняла глаза к его лицу, чтобы понять, не означает ли это, чтобы она должна прекратить сосать его член.

Он оттянул за хвост её голову назад, позволив своей эрекции соскользнуть изо рта, а затем поднял её на ноги и развернул, нагибая на стол и придавливая плечи, пока ее щека не прижалась к холодному металлу стола.

Она была голая, за исключением сапог, а край стола неудобно врезался в живот, но ей гораздо лучше было трахаться сзади, чем лицом к лицу, поэтому она была довольна этой позицией.

— Тебе это нравится? — спросил мужчина, заполняя её лоно.

Обычно она встречалась с мужчинами в специальных игровых комнатах досуга, где всегда была смазка. Дженель научила её использовать сексуальные фантазии, чтобы пробудить в себе желание, но Талии было трудно одновременно фантазировать и использовать свои навыки. Когда она успевала подготовиться, она делала это заранее — воображала себя наедине с вибратором. Это единственный способ, благодаря которому она когда-либо получала разрядку. На этот раз Талия была не готова, но постаралась полностью расслабить свое тело. Когда мужчина толкнулся своим членом в её лоно, она с удивлением обнаружила, что немного влажная. Возможно, её тело отреагировало на будущие перспективы, которые она себе вообразила.

— Чёрт, твоя киска такая горячая и тугая. Как это чувствуется? — спросил мужчина, покачивая бёдрами. Неужели ей попался любитель поболтать во время секса? — Тебе нравится ощущать меня внутри себя, не так ли?

Талия рано узнала, что означают подобные вопросы, мужчина хочет утверждения и повышения своего эго.

Некоторым женщинам нравился секс, но ей ни разу. Она не ненавидела его, просто не получала удовольствия от этого. У неё никогда не было оргазма с мужчиной.

Девушка не была настолько глупой, позволяя мужчинам об этом знать. Поэтому она, добавив в голос томности, сказала:

— Да. О да, это так замечательно!

Когда он сильнее толкнулся в неё, она слегка застонала, как будто чувствовала себя так хорошо, что не могла сдержаться.

Девушка положила руки себе на грудь, мужчина вновь резко вошёл в её лоно. Талия включила заготовленную серию вокальных откликов, пока её трахали. Она бормотала нежным с хрипотцой голосом о том, насколько он хорош, насколько он великолепен, насколько сильно заставляет её наслаждаться. Сегодня девушка уже довольно хорошо умела подделать видимость оргазма, она сжала мышцы своего лона вокруг его члена и постепенно увеличила децибел стонов.

Он хотел утверждения своей силы и умений, своей неотразимости, и он это получит. Хочет, чтобы она стонала, она будет стонать. Хочет, чтобы кончила, она кончит. Кончит так ярко, как только пожелает его эго.

Он держался за «конский» хвост её волос одной рукой, другой сжимал одну из ягодиц. С каждым выпадом его таз ударялся о мягкую плоть её задницы, издавая ритмичный шлепающий звук. Он становился все громче. И быстрее. И грубее.

Хватка за волосы стала болезненной.

Но ему всё нравилось. Очень. Глянув через плечо, она убедилась. Его покрасневшее лицо, искажённые черты, напряжение в плечах и руках, всё говорило, что мужчина наслаждается. Ошибки нет.

Ему очень нравился весь процесс.

Она издала громкий всхлип и тряхнула своим телом в томных содроганиях, как будто достигла кульминации.

— Да, — хмыкнул самодовольно мужчина. — О, да! Я чувствую, что твоя горячая киска мне подходит. Ты такая отзывчивая.

Он наклонился, опустившись на неё и прижав к столу. Это изменило угол проникновения.

Из-за края стола живот пронзила острая боль, груди были прижаты к холодной столешнице, соски жёстко тёрлись о грубую поверхность, когда он двигался над ней. И он всё ещё дёргал её за волосы. Но, похоже, что приближался к разрядке.

Поскольку он хотел услышать о наслаждении, она продолжила с придыханием болтать.

— ТЫ настолько крышесносносный, ТЫ даёшь мне настолько острые ощущения. Сейчас кончу снова!

Ему понравились её слова и стоны. Он почти взревел и сильно шлёпнул по ягодице. Она сжала своё лоно вокруг него так сильно, как только могла, и закричала якобы от удовольствия.

Наконец он издал рёв и выпал из ритма своих движений.

Он кончил в неё. Спермы, похоже, было очень много.

Девушка задалась вопросом, сколько времени прошло с тех пор, как он занимался сексом. На этой неделе он был на границе, а в Резиденцию приехал несколько дней назад.

И он её трахнул.

И он выбрал её.

И ему действительно понравилось.

Талия хрипло вздохнула, когда он, выходя из неё, одобрительно похлопал её попку.

— Может быть, мне и нравятся пухленькие. Все эти прелести смотрятся очень горячо.

Это был комплимент. Не приятный, но всё же комплимент. Поэтому, когда она выпрямилась, запахивая ткань на груди, то улыбнулась. Мышцы при движении болезненно тянуло. У неё будут синяки на животе. Но для дела будет хорошо, если он захочет снова воспользоваться её услугами.

— Я рада, что вам понравилось, — сказала она, затаив дыхание. Она знала, что её щеки были красными, и она позволила своему длинному тёмному хвосту лечь вперед, как будто она пыталась скрыть своё смущённое лицо.

Он откинул ее волосы с самодовольной улыбкой.

— Не пытайтесь скрыть это от меня. Я видел, как сильно ты кончила. Ты, очевидно, нуждалась в настоящем мужчине, чтобы прочувствовать настоящий оргазм. Ничего, не стесняйся.

Она взмахнула ресницами, притворяясь застенчивой.

— Я никогда не кончала так ярко. И дважды… — прошептала она.

Что сулило надежду, более твердую, чем раньше.

— Я снова найду тебя. И мы увидим, сколько ещё раз ты сможешь кончить, когда у меня будет больше времени.

Она улыбнулась, но удержала ресницы прикрытыми.

Надеюсь, он предоставит досугу щедрое пожертвование, чтобы выразить свою признательность.

Если мужчины использовали эскорт, не делая пожертвования, тогда мужчины и женщины, работающие там, переставали предлагать этим людям свои услуги. Все это знали, поэтому большинство людей жертвовали хотя бы немного.

Этот человек был командиром. Может быть, он пожертвует много.

Если он хочет думать, что может заставить её чувствовать наслаждение как никто другой, то она позволит ему так думать.

В основном мужчины амбициозны, а такими людьми можно легко манипулировать. Он не был исключением. Ему хотелось, чтобы она запомнила его.

Она не могла дождаться, чтобы рассказать Дженель, насколько хорошо поработала сегодня днём.

И он сказал, что снова будет искать встречи с ней.

Сначала она позволила ему уйти, затем завязала поясок туники и разглядела разорванный край ткани. Это можно зашить. Хорошо, что он был в восторге от увиденного тела. Ей было больно и неприятно, кожа покраснела. Ей нужно вымыть между ног, и её туника разорвана. Но ничто из этого не имело значения.

Если командиру понравилось, то, возможно, он захочет продолжить её использовать. Может быть, она сможет стать его любимой фавориткой.

Ей было всего восемнадцать, и она была ещё новенькой в ​​этом деле, но сейчас ей показалось, что она справилась очень хорошо.

Приведя себя в порядок, Талия взяла свою стопку книг и снова покинула библиотеку, отправляясь в центр досуга.

Дженель, вероятней всего, сейчас гуляет в саду досуга. Талия начала торопиться, чтобы успеть рассказать подруге хорошие новости.

Немного не доходя до центра досуга, её чуть не сбил транспорт, передвигающийся слишком быстро для внутреннего коридора. Талия едва успела уклониться, неловко отпрыгнув от транспорта, когда он внезапно приблизился.

Она упала на закрытую дверь и выронила книги. Девушка мысленно прокляла эгоистичного идиота, который так торопился. Талия стояла на полу на коленях, собирая свои упавшие книги, когда дверь, которую она толкнула, распахнулась.

Взглянув вверх, она увидела, что над ней нависает высокий мужчина. Он носил мягкие, тонкие брюки и тунику, которые являлись повседневной одеждой по всей Резиденции. Он стоял босиком, и, когда она подняла голову, моргнув, увидела на его лице маску бойца.

— С тобой всё в порядке? — спросил он, глядя на неё сверху вниз. Его волосы были светло-коричневыми, а тело очень сильным, но из-за маски нельзя было увидеть черты лица.

— Да. Я в порядке. Спасибо, — она чувствовала себя идиоткой, поспешно собирая книги. Осталось только опозориться, стоя на коленях перед бойцом.

Когда она опять взглянула на мужчину, то поняла, что он — тот боец, который прошлой ночью быстро добился победы на ринге. Он не был очень громоздким, как большинство других участников, его отличительной чертой была небольшая ямочка на подбородке.

Талия подобрала последнюю книгу, сосредоточившись, чтобы встать на ноги, и обнаружила, что боец наклонился, чтобы помочь ей подняться. Она поняла это, когда уже чуть не стукнулась с ним головой.

Чувствуя себя ещё большей идиоткой, дернулась назад, избегая столкновения, и неуклюже упала на задницу. Поморщилась от пронзившей боли в животе и промежности, которые и так болели от энергичного раунда секса, который она только что имела.

— Чёрт, — пробормотал мужчина, держа в руках одну из книг. — Я делаю только хуже, не так ли?

Его тон был самоуничижительным и очень огорчённым. Ей захотелось ему улыбнуться.

Но она всё ещё сидела на полу, а её туника неряшливо задралась оголяя некоторые части тела перед бойцом.

Бойцы имели высокий статус в течение недель турнира каждый год, и чем дольше они продержатся в соревновании, тем больше денег они зарабатывали.

Она, несомненно, была бы счастлива привлечь внимание любого из них, но не должна была это ставить главной целью, поскольку их присутствие в Резиденции временное.

Все они, в конце концов, уйдут из Резиденции, поэтому они никогда не смогут сделать её желанной фавориткой и обеспечить безопасность, какая была у Дженель.

А ещё все бойцы были молодыми, сильными и ласковыми, поэтому у них был обширный выбор сексуальных партнёров, который без ограничений предоставлял центр досуга.

Мужчина тем временем протянул руку, помогая подняться ей на ноги, и девушка заметила, что его взгляд опустился ниже её лица. У него были синие глаза. Теперь она могла разглядеть их ближе. Талия никогда не видела такого цвета глаз, и она задавалась вопросом, были ли они естественными.

Когда ей удалось встать, она взглянула на себя и увидела, что отвлекло его от её лица. Разорванная туника непросто распахнулась, она сползла с плеча, частично открывая одну из её грудей.

Ей показалось милым, что он всё время пытался сосредоточиться на ее лице, как будто запрещал себе смотреть ниже. Она слегка улыбнулась и спросила:

— Ты всегда носишь эту маску, даже когда ты один в своей комнате?

Он моргнул в прорезях маски.

— О, нет. Я надел её, прежде чем открыть дверь. Показалось, что кто-то постучал, я же не знал, кто это может быть.

Она кивнула, удивляясь, почему это имеет значение. Бойцы должны носить свои маски, когда сражались и когда посещали общественные мероприятия — одно из архаичных правил этого спорта, которое не имело сейчас никакой логической цели, но никто из других бойцов не делал этого в домашних условиях или просто болтаясь в Резиденции.

— Жаль, что побеспокоила тебя, — сказала она, протягивая руку за книгой, которую он всё ещё держал. — Я просто была неуклюжа.

Он изучил книгу, прежде чем ей передать.

— Ты читаешь все эти книги?

— Конечно. Зачем бы я их тащила?

— Понятия не имею. Я не думал, что здесь кто-нибудь ещё читает настоящие книги.

— Мне нравится ощущение страниц, — сказала она ему. — И их запах. Раньше я…

Она оборвала себя, прежде чем стала рассказывать о старике из родной деревни, с полкой книг. Её воспоминания были одной из немногих вещей, которые стоит держать в тайне, и не было причин делиться с незнакомцем.

Его глаза снова скользнули к её груди. У него определенно были проблемы туда не смотреть.

— Раньше? — спросил он, его голос показал, что его глаза были не единственными частями его тела, затронутыми видом её груди.

Помня, что никогда нельзя упускать случая, даже если это временные отношения, она развязала свой пояс и открыла свою тунику, чтобы он мог полностью её видеть, точно так же, как и раньше с командиром.

Тогда это сработало. Может быть, сегодня её счастливый день? Мужчина издал странный гортанный звук и порывисто отвернулся в дверной проём, крепко сжав дверной косяк, показывая ей спину.

Талия замерла.

— Что случилось?

— Почему ты это делаешь? — его голос звучал очень натянуто, и его плечи были явно напряжены.

Смущённая и расстроенная его реакцией на её невинный жест, она спросила:

— Ты знаешь, что означает хвост у меня на голове, не так ли?

— Да. Я знаю.

— Тогда почему ты так поступаешь? Тебе разрешено смотреть на меня. Тебе разрешено прикасаться ко мне, если хочешь.

— А вы… ты хочешь?

Он всё ещё отказывался поворачиваться, и пальцы рук, сжимающие дверную раму, побелели.

Она начала чувствовать себя немного лучше. Он не оскорблял её. Он был новичком в Резиденции и, вероятно, в этой части света. Возможно, он не знал всей политики в отношении эскорта досуга. Большинство мужчин узнавали о них сразу, чтобы иметь возможность воспользоваться предложениями, но, возможно, этот боец не такой.

— Я бы не открыла свою тунику, если бы не хотела показать, что доступна для тебя.

Мужчина обернулся, и она увидела в его глазах голод. Она не ошиблась. Ему нравилось то, что он видел. На самом деле ему это очень нравилось. Тонкие брюки, которые он носил, мало что скрывали. Он возбуждался!

— Значит, вы хотите… со мной…

— Конечно. Почему нет?

— Ты можешь быть с кем угодно? — он до сих пор одной рукой держался за дверную раму.

— Нет, ни с кем угодно. Я предпочитаю не заниматься сексом с женщинами. Это просто мой выбор. И есть некоторые мужчины, которые мне не нравятся. Я решаю, кому могу быть доступна, а они решают, хотят ли меня. Никто никогда не говорил тебе, как это работает?

— Я… я знал о досуге. Я просто не думал… как это.

— Понятно. Ты боец на шесть недель турнира, — она вгляделась в его лицо, желая, чтобы на нём не было проклятой маски, чтобы была возможность лучше читать выражение его лица. — Я видела, как ты сражался прошлой ночью, — добавила она.

— Ты?

— Это было потрясающе.

Он оценил её слова. Он был мужчиной. Такие комплименты почти всегда срабатывали.

— И это так просто?

— Да, всё просто.

Теперь она нахмурилась и решила, что, возможно, ошибалась, поспешив себя предложить.

— Нет ничего постыдного в том, что я делаю, если ты это подразумеваешь. Я работаю телом, как и ты.

— Я… я думаю, это немного отличается, но ты права. Я последний человек в любом мире, который должен судить о чьих-либо выборах. Прошло много времени с тех пор, как я был на Земле. Прости.

Культуры были разными на разных планетах, а некоторые из них были очень старомодными. Она сталкивалась с мужчинами и женщинами, которые позорили её работу, и она была рада, что этот человек не был настолько архаичен в своих мыслях.

Он заинтересовал её, но интерес быстро исчезнет, ​​если она будет чувствовать себя плохо, думая о своей работе. Ей самой только недавно пришлось смириться со своей нравственностью. Института семьи в этой части света уже давно нет.

— Ты сердишься на меня? — спросил мужчина после недолгой паузы.

Она слегка прищурилась, понимая, что никогда никто не извинялся перед ней.

— Нет. Нет, конечно, нет. Услуги центра досуга являются новинкой для многих людей. Я могу понять, ты немного запутался.

— На самом деле… — он оборвал себя, как будто переосмыслил, что намеревался сказать.

Она совсем не понимала его, но ей понравилось, что он её пожалел.

— Спасибо за извинения, — сказала она.

— Меньше из всего, что я могу сделать, — его глаза снова сместились, но в его позе что-то изменилось. Он сделал шаг вперед, глядя на её живот. — Что с тобой случилось? — спросил он другим тоном.

Она инстинктивно прижала руку к животу и посмотрела на себя, заметив, что кожа воспалилась от грубого ёрзанья по краю стола.

— Ой. Ничего.

Теперь он явно хмурился под маской.

— Кто-то причинил тебе боль? — он потянулся и взял разорванный край туники.

Его вопрос и внезапный жесткий тон голоса заставили чувствовать себя странно, застенчиво.

— Нет. Конечно, нет.

Его рука опустилась на её покрасневший живот, и было ясно, что он ей не поверил.

— Ты ранена.

— Ранена? Я не пострадала. Это просто… такая цена бизнеса.

Его глаза взлетели к её лицу, и она увидела, даже когда маска блокировала его черты, как он складывал кусочки мозаики понимания.

— Бизнес.

— Да. Бизнес.

— И ты всё ещё хочешь… быть со мной.

Ей показалось несколько странным и необъяснимым, что он не мог произнести слово «секс». Она никогда не встречала таких, как он.

— Да. Если ты хочешь.

Было совершенно очевидно, что он её хотел. Даже заботливо отвлекаясь на её травму, под брюками он был явно возбуждён. Всё время их разговора. Он очень хорош собой.

Рука, прикасавшаяся к её животу, переместилась вверх, останавливаясь прямо под её грудью. Теперь он дышал быстрее, и его глаза пожирали её полуобнаженное тело.

— Я говорю, что ты можешь меня трогать, — пробормотала она.

Он слегка пошевелил рукой, притрагиваясь к соску, и она втянула воздух, когда такое незначительное движение послало в её киску импульс удовольствия.

Это было совершенно неожиданно.

— Боже, ты такая красивая, — сказал он хриплым шёпотом.

Талия почувствовала ещё одну волну удовольствия и поняла, что это от его слов, от их очевидной искренности.

Мужчина действительно думал, что она прекрасна, и ей понравилось, что он так считал.

— Так чего же ты ждёшь? — тихо спросила она, пытаясь взмахнуть ресницами, действие которое, казалось, срабатывало на многих мужчин.

Он отдёрнул руку, как будто его обожгли.

— Нет, — пробормотал он, отворачивая голову, чтобы больше не смотреть на неё. — Нет, я не могу. Прости. Я не могу… так.

— Ладно, — пробормотала она, удивлённая и разочарованная, но пытаясь не показать этого. Она закрыла тунику и подняла стопку книг, которые прежде положила на пол в коридоре.

Она не будет расстраиваться только потому, что была так близка к ещё одной победе этого дня. Однако она проиграла. Это произошло.

Это случалось много раз. Это случалось с ней чаще, чем с другими девушками.

Её тип тела нынче был не в моде. И она была новичком досуга. У неё не было всех навыков сексуальных игр, которыми владели другие женщины. Ей нужно больше практики. Но как она должна практиковаться, если мужчины продолжают отворачиваться, даже человек, который был явно ею заинтересован?

— Не то, чтобы я не… не хочу тебя, — сказал мужчина, когда она уже отошла от него.

Девушка притормозила и оглянулась.

— Я думаю. Вы… ты идеальна. Но секс… нечто личное для меня. Интимное.

Она кивнула, чувствуя себя немного лучше, понимая его отказ.

— Тебе не нужно объясняться передо мной, — сказала она с улыбкой. Необходимо закончить разговор на хорошей ноте. Может быть, он позже передумает.

— Почему нет? — спросил он, нахмурившись.

— Потому что это моя работа.

— Но ты тоже человек, не так ли?

Она моргнула, долго смотрела на него, её сердце сейчас делало очень странную вещь.

— Да, — наконец сказала она, немного тише. — Я человек.

— Как тебя зовут?

— Талия.

— Талия, — тихо повторил он. — Я Деш.

Она кивнула, в знак признательности. Затем обернулась и ушла со стопкой книг, удивляясь, почему так потрясена замечанием, что она человек.

Она теоретически знала, что она человек. Да? Конечно, да.

Но с самого раннего возраста она также знала, что мужчины не видели в ней человека.

Ей было четырнадцать, когда её грудь начала расти. Она всегда была довольно маленькой девочкой, все всегда говорила ей об этом. Но как только у неё появилась аппетитная фигура, несмотря на голодное детство, все стали смотреть на неё по-другому.

Её родители были измождёнными каторжным трудом, работая в шахтах родной планеты, и им приходилось использовать всё, чтобы обеспечить семью. Она была одной из вещей, с помощью которой можно было получить хотя бы некоторое благополучие для семьи.

Когда ей исполнилось семнадцать, они планировали выдать её замуж за самого богатого человека в деревне, купца в возрасте пятидесяти лет, который смотрел на неё голодными глазами с её четырнадцатилетнего возраста. Родители сказали, что ей повезло, что он заметил её, и она верила им. Ей хотелось, чтобы её комната была с хорошей кроватью и добротной одеждой, которую он мог ей дать. С её безрадостным детством, почему бы не хотеть этого?

У неё никогда не было парня. В деревне было мало молодых людей. Многие из мальчиков, которые родились там, покидали планету к тому времени, когда им было шестнадцать, в поисках чего-то лучшего, чем нищенское тяжёлое существование на такой изолированной, неразвитой части Вселенной. Некоторые из них, если не могли устроиться во внешнем мире, в конце концов, возвращались и продолжали судьбу своих родителей — тяжелый труд за гроши и ранняя смерть.

Отец держал её подальше от мальчиков. Он защищал её девственность, как будто это денежное сокровище. И она поняла, что это так и есть.

Но незадолго до того, как помолвка была завершена, отец услышал о наборе красивых молодых женщин, предпочтительно девственниц. Производилось пополнение центра досуга Резиденции. Отец использовал все свои сбережения, чтобы отвезти дочь на одну из развитых планет в своей солнечной системе, где вёл собор скучный коалиционный чиновник.

Мужчина посмотрел на неё обнаженную, удостоверился, что она девственница, и отправила беседовать с пожилой женщиной в отдельной комнате.

Женщина пытала её вопросами обо всём более двух часов, от любимых продуктов до её привычек мастурбации (эти вопросы были легкими — у неё никогда не было оргазма, пока позже ей не дали вибратор уже в центре досуга).

Она сделала то же, что и её отец, постоянно лгала о своём возрасте.

В этой части вселенной набор был поверхностный, и никто не удосужился тщательней проверить год её рождения.

Девушки должны были достичь восемнадцатилетия, чтобы войти в штат эскорта. Талия сделала это в семнадцать лет, и это было лучшее, что она когда-либо сделала.

На всю оставшуюся жизнь её семья обеспечена, а ей оставалось довольствоваться благами, предоставляемыми центра досуга. Родителям больше не надо влачить нищенское существование, работать до измождения и ожидать скорой смерти.

И всё, что ей нужно было делать, это заниматься сексом. На самом деле это оказалось не так просто, как она ожидала, когда была моложе. Её тело было единственной ценностью, и ей пришлось его использовать. Она, возможно, не очень любит секс, но она старается привыкнуть.

В конце концов, у неё будет своя комната, как у Дженель. Конфиденциальность для чтения и отдыха, или того, что она захочет.

Если цена, которую она заплатила, была синяки на животе от мужчины, нагибающего её над столом, тогда она не собирается жаловаться. Мужчины такие. Они брали то, что хотели.

Ей внезапно представился Деш, так мягко касающейся её груди. Она почти снова почувствовала оттенки удовольствия в своём лоне, как от кисти его ладони, такой неожиданно нежной, такой странной.

Она покачала головой, говоря себе, что нельзя зацикливаться, поскольку это ничего не значит. Деш отверг её.

И если он передумает и в будущем уложит её в постель, он окажется как все остальные. Они выглядели по-разному и действовали по-разному, но когда дело доходило до секса, мужчины все одинаковы.

«Они всегда берут то, что хотят. Всегда получают своё удовольствие».

Это была вторая вещь, сказанная ей Дженель, когда она только приехала в центр досуга, взволнованная новой жизнью, которую начнёт здесь.

«Не преувеличивай. Мужчины всегда будут мужчинами».

Часть 2

На следующий день Талия вернулась в библиотеку посреди дня. Книги ей были не нужны, но она была готова кричать от бешенства, слушая целый день хихиканье в общей комнате эскорта. Иногда ей казалось, что смеялись именно над ней, хотя доказательств не было. Кроме Дженель, у неё не было друзей, и некоторые из эскорта, вроде той же Бреанны, как будто невзлюбили её по причинам, которые сами не понимали.

Талии хотелось побыть одной, но не в этой переполненной комнатушке для сна. Библиотека была единственным местом, где можно было уединиться. Ей пришло в голову, что она снова может встретить командира. Талия рассказала подруге о встрече, произошедшей прошлой ночью, и Дженель поведала, что его зовут Маршалл. Сегодня утром мужчина сделал щедрые пожертвования центру, наверное, ему понравилось быть с ней. Возможно, он захочет её снова.

Когда девушка вошла в библиотеку, то заметила, что занавески на окне, где она обычно любила сидеть, были закрыты. Уходя, она всегда оставляла их открытыми, но, вероятно, в этот раз отвлеклась. Никто больше не использовал библиотеку, значит, это сделала она. Поскольку книги для чтения были уже припасены, Талия присела за информационную архивную парту и стала прокручивать различные новостные каналы.

Вчера поздним вечером она придумывала новую мечту о восстании, в которой свергали Коалицию, и она наслаждалась своими мечтами больше, когда у неё были реальные детали, которые можно было использовать для составления планов. На планетах по всей Коалиции часто появлялись новости о незначительных вспышках волнений, Талия искала описание о них, чтобы узнать больше деталей и проанализировать их. Все эти стычки были обречены на провал. Все это знали. Они были слишком локальны, а силы Коалиции были слишком могущественны. Большинство восстаний были подавлены почти сразу после их появления.

Если бы Талия была частью одного из них, то предложила бы им попытаться найти соратников и объединиться. Ничего не произойдёт без единого фронта. Поэтому она читала и фантазировала как персонаж одной из историй, которые она любила читать, делая что-то смелое и значительное. Глобальное. Как, например, изменение мира. Девушка уже просидела довольно долгое время, около полутора часов, когда услышала голос из дверного проёма в библиотеку.

— Ну, посмотрите-ка, кто тут.

Она повернулась к двери и увидела своего командира, Маршалла, приближающегося к ней с усмешкой на лице.

— Моя пухленькая девочка. Ты искала меня, не так ли?

Талия так потерялась в мечтах, что полностью забыла о нём. Но ему явно понравилась бы мысль, что девушка хочет снова его увидеть, поэтому она приветливо улыбнулась.

— Я не знала, где могу тебя найти, потому что ты не сказал мне своего имени.

— Меня зовут Маршалл, и ты можешь найти меня в крыле бараков.

Он встал рядом, нависая над её сиденьем, и нахмурился, глядя на экран монитора.

— Почему ты читаешь этот мятежный мусор?

Талия зачиталась обнаруженной статьей о многонациональном восстании на дальнем краю пространства Коалиции. Сердце подпрыгнуло, когда она поняла, что это может негативно на ней отразиться. Эскорт не должен интересоваться чем-то антикоалиционном.

Никто не должен интересоваться такими вещами!

Она сглотнула, отыскивая в голове безобидное оправдание.

— Это очень плохо, не так ли? У меня была… встреча с кое-кем, кто обмолвился об этом, и я хотела быть в курсе. Поэтому занялась небольшими исследованиями. Меня всё это пугает.

Очевидно, она хорошо сыграла. Мимика Маршалла смягчилась.

— Если у тебя партнёр, который пытается вовлечь тебя во что-то подобное, ты должна отказаться от него и сообщить властям.

Она держала глаза широко открытыми, очень невинными.

— Ты так думаешь? Мне очень жаль, чувствую себя совсем глупой. Я только учусь жизни здесь. Я постараюсь больше не встречаться с подобными партнёрами.

Маршалл улыбнулся.

— Не беспокойся об этом. Тебе не нужно быть умной, чтобы хорошо выполнять свою работу, — он поднял её на ноги, развязал её тунику и откинул ткань назад, обнажая грудь. — Такие большие сиськи, ммм…, мне нравятся.

Она сделала глубокий вдох, из-за чего её груди колыхнулись сильнее. Его лицо слегка раскраснелось, и она поняла, что он совсем забыл о том, что прочел у нее на доске.

— Я рад, что ты здесь, — продолжил он. — Мне нравится быстрый трах посреди дня, и я знаю, что тебе тоже это нравится.

Она опустила ресницы.

— Да, конечно. Ты хочешь пойти сегодня в номер?

— Нет смысла тратить время. Библиотека так же хороша, как и любое другое помещение. Отсоси мне, как ты сделала вчера, и я тоже кое-что для тебя сделаю.

Талия сняла тунику, позволив ему глазеть на своё тело. Совершенно голая, за исключением высоких сапожек, она опустилась на колени и освободила его член.

Это было довольно близкое повторение их встречи накануне. Сначала он трахал ее в рот, а затем опять наклонил через стол и, держась за конский хвост, начал вбиваться в неё сзади.

Её тело со вчерашнего дня всё ещё болело, поэтому девушка попыталась изменить положение. Через несколько минут она поняла, что если выгнуть спину и опереться руками, то стол будет ударяться в другое место на её животе и это не повредит прежним синякам.

Ей пришлось постараться, чтобы удержать себя в позиции, которую хотел Маршалл. Но девушке удалось выглядеть так, будто её действия несут характер наслаждения, а не потому, что ей неудобно.

И Маршалу явно нравилось видеть её подпрыгивающую грудь. Он сильней наклонился, чтобы видеть их.

— Хорошая девочка, — хмыкнул он, всё быстрей и быстрей вколачиваясь в неё. — Ты ждала этого весь день, не так ли?

Она пробормотала, как она желала, чтобы он так её трахнул, и как хорошо ей сейчас.

Девушка выпрямила руки, прижавшись к нему, чтобы он мог энергичней действовать своим телом, её груди подпрыгивали так сильно, что издавали звук ударов с грудной клеткой. Она издала хныкающие звуки, словно приближалась к оргазму, а затем задержала дыхание, чтобы подделать второй оргазм.

Талия мысленно застонала, когда поняла, что он всё ещё не кончил, но её бёдра устали, а спина болела. Она выгнулась, затряслась и громко закричала, и он, наконец, взревел, достигнув кульминации, опустошая себя, грубо стиснув её бёдра.

— О да, — выдохнул Маршалл, наконец вытащив свой член. Когда она упала вперёд на стол, он погладил её попу, но затем неожиданно шлепнул по ней без предупреждения. — Сколько раз сегодня ты у меня кончила?

Талия развернулась, ей не нравилось быть отшлепанной, но она подарила ему застенчивый, ошеломленный взгляд.

— Три.

— Завтра я доведу тебя до четырёх.

Она издала звук одобрения, но мысленно сжалась. Он же не собирается каждый день с ней встречаться!?

— С тобой самый лучший трах, который у меня был в течение долгого времени, — сказал он, подходя к ее хвосту.

— Спасибо, — прошептала она, не притворяясь, что в восторге от этих слов. — Ты лучший, кто у меня когда-либо был.

Что касается самого акта, она предпочла бы одного из стариков, которых обычно и получала, у них не было слишком много энергии, и поэтому они не требовали и от неё многого. Но она не могла просить ничего лучше, чем командир Специальных Сил, особенно когда он считал, что она лучшее, что он имел.

Она будет с ним, сколько он захочет и как захочет, если он внесёт хорошие пожертвования.

— Ладно, — сказал он, поправляясь и заправляя свой член обратно в брюки. — У меня нет времени ни на что больше. Но мне нравится этот полуденный отдых. Мы обязательно сделаем это снова.

Она пообещала быть здесь завтра и ждала, пока он не уйдёт. Затем наклонилась, чтобы подобрать тунику, застонав вслух, когда боль прострелила спину. В итоге завтра она будет вся в синяках.

Талия растирала поясницу, когда её внимание привлёк шорох возле окна. Это была занавеска того самого окна, которое она всегда использовала. Талия обычно оставляла их открытыми, но сейчас занавески были закрыты. И одна из занавесок дёрнулась. Она была в этом уверена.

Нахмурившись, девушка подошла и одернула её назад, увидев, что кто-то сидит на подоконнике с книгой на коленях.

Этот был комбатант, с которым она познакомилась накануне.

Дэш.

Должно быть, он был здесь всё время.

Она издала приглушённый стон и быстро отступила.

— Что ты здесь делаешь?

— Я не… я не…

Он покраснел и неловко двинулся, пытаясь встать. На нём не было маски, но Талия увидела, что та лежит на подоконнике.

— Я был в ловушке, — сказал он.

— Ты смотрел, как мы трахаемся?

Девушка обернулась и посмотрела в сторону стола, осознавая, что с этой точки обзора была отличная видимость. Представила: вот она наклонилась над столом, спина изогнулась, тело дико дрожит, пока Маршалл трахает её сзади.

Она понятия не имела, что кто-то на них смотрит.

— Нет! — Дэш выглядела так же ужасно, как она чувствовала себя. — Я же говорю: я был в ловушке. Когда ты вошла, я читал, сидя на подоконнике.

— Почему ты ничего не сказал?

— Я не знал, что ты здесь, пока не вошёл он. Но потом вы уже сняли с себя одежду, и он… — Дэш закрыл лицо руками и вздохнул.

Он был красив. Очень красив без маски. Младше, чем она ожидала, с сильными, классическими чертами и высокими скулами. Его глаза были ещё более синими, чем она запомнила со вчерашнего дня.

Он красив, и молод, и явно огорчён ситуацией.

— Я был в ловушке, — сказал он снова, глядя вниз на пол. — Я даже не подозревал, что ты здесь, а потом было уже слишком поздно. Мне очень жаль.

Она собиралась сказать, что ему должно быть стыдно и что он должен был каким-то образом сообщить им о своём присутствии, но она вовремя вспомнила о своём статусе.

У неё не было причин смущаться. Она просто делала свою работу. И Дэш, очевидно, говорил ей правду, что попал в ситуацию случайно, а затем не знал, что делать.

Возможно, она сделала бы то же самое, а не обратила внимания на себя, когда кто-то был голым.

Плюс, в будущем, Дэш для неё возможный партнёр, и она сделала бы глупость, если бы заставила его чувствовать себя ещё хуже, показав своё возмущение.

— Всё в порядке, — сказала она со вздохом, после того как пришла к этому выводу. — Ты не специально.

Его выражение лица резко изменилось, и он посмотрел на неё.

— Честно, не специально. Но я думал, что ты злишься на это.

— Я не злюсь. Я была… была удивлена, — она слегка улыбнулась ему. — Всё в порядке. Расслабление через секс. В этом главный смысл работы досуга. Мы не должны это обсуждать. Я просто была удивлена. Некоторые люди любят трахаться публично.

— Ты, очевидно, не одна из них, — он, казалось, был расслаблен, хотя всё ещё смотрел с подозрением, как будто тот факт, что она не сердится, был чем-то сомнительным. — Ты можешь злиться на меня, если хочешь. Я заслужил это.

— Нет, нет. Это был несчастный случай.

Она разгладила свой хвост и поняла, что её туника всё ещё висит на ней не застёгнутая. Очевидно, Деш заметил это тоже, так как его глаза скользнули вниз и не сразу вернулись к её лицу.

— Ты до сих пор в синяках, — пробормотал он, его голос стал более низким, чем раньше.

Она перевела взгляд на его штаны и увидела, что он явно был возбуждён. Даже если её тело не в моде, ему явно нравилось то, что он видел.

— Они не проходят за ночь. Ты должен знать. Нет ничего, что могла бы сделать медицина в отношении синяков.

— Этот парень, похоже, не заботился о том, причиняет ли он тебе боль.

— Он не причинил мне вреда.

— Тебе это не нравилось, ты притворялась.

Она втянула воздух.

— Это не твое дело. Откуда ты можешь знать?

— В твоём выражении лица иногда проскальзывали гримасы боли, — сказал он, его глаза двигались между её грудями и её лицом.

Талия мысленно обругала себя. Раз Дэш смог это увидеть, ей нужно больше практиковаться. Надеюсь, Маршалл не заметил промахов.

— Не думаю, что этот парень заметил. Он был в каком-то фантастическом мире, где давал тебе то, что ты, по его мнению, хотела, — прорычал Деш. — Эгоистичный ублюдок.

— Он не ублюдок. Обычный человек и солдат, и он не причинил мне вреда. Секс — это просто секс.

Её бёдра и спина болели, она с удовольствием оперлась на стол и была благодарна Дэшу, когда он сам приблизился к ней.

Может быть, это даже хорошо, что он их увидел, не так уж неудобно, как она сначала это почувствовала. Может быть, увидев, как она занималась сексом, дало понимание, чего ему не хватает.

Может быть, в конце концов, Дэш решит, что он её хочет.

— Ты говоришь серьезно, — сказал Дэш, поднимая глаза к её лицу.

— Почему нет?

— Я не знаю.

— Ты сказал, что секс для тебя нечто личное. Я думаю, тебе следует понимать, что для меня это не так. Это моя работа. Мне нравятся мужчины, с которыми я это делаю, и я наслаждаюсь этим с ними, — его глаза снова спустились по её телу, поэтому она рискнула. — Я бы хотела убедиться, что тебе тоже это понравится.

Его тело напряглось, а глаза дёрнулись, чтобы встретиться с её взглядом.

— Ты пытаешься привлечь меня, после того как я… а синяки…?

— Я же говорила, это получилось случайно.

— Да. Так ты не против…

— Зачем тогда я стою перед тобой?

Он дернул рукой, как будто хотел коснуться её, но остановился на полпути. Улыбаясь, она взяла его руку и положила на свою грудь, как и накануне.

Дэш слегка сжал грудь, как будто проверяя её вес и плотность. Затем поднял другую руку и легко кончиками пальцев прикоснулся к обоим соскам.

От незатейливой ласки Талия почувствовала лёгкое возбуждение, по телу прошла дрожь. Дэш продолжал нежно ласкать ее, и она почувствовала себя так хорошо, что спина непроизвольно прогнулась, подталкивая грудь к его рукам.

— Ты уверена, что он не причинил тебе вреда? — спросил Дэш, одной рукой лаская её живот, а другой слегка покручивая её сосок. — Он выглядел… грубым.

Дыхание девушки участилось, её киска начинала пульсировать. Она не могла поверить, что это происходит — её тело реагирует.

— Нет. Он не причинил мне вреда. Был немного груб, но это нормально, — помолчав, она спросила: — Тебе не должно быть неудобно. Ты раньше никогда не видел, чтобы кто-то занимался сексом?

— Да. Был такой опыт. Но это было по-другому.

Боец больше ничего не объяснил, и она не могла не задаться вопросом, почему это было по-другому.

Он взял её грудь обеими руками и погладил соски большими пальцами, это заставило её откинуться назад и немного опустить голову.

— Чёрт, — выдохнул он. — Ты так невероятно сексуальна.

— Спасибо.

Он скользнул одной рукой по её шее, нежные прикосновения вызвали всевозможные восхитительные отклики во всём теле. Затем он погладил её по щеке и провел большим пальцем по губам.

Ей казалось, что она тает, словно сделана из масла. Девушка снова застонала и попыталась пососать большой палец, попавший ей в рот, как будто бы она сосала его член.

Дэш горячо смотрел на большой палец в её ротике, и тогда она поняла, что он делает.

Он делал это для неё, потому что ему нравилось то, что она чувствовала.

Но это она должна была делать что-то для него.

Обычно она была в состоянии сосредоточиться, но не сейчас. Талия не знала, почему так себя чувствует.

Девушка позволила его большому пальцу выскользнуть изо рта и медленно потянула его руку с груди на живот.

— Говорят, что раньше была планета, где каждую ночь в зале дворца проводились оргии. Люди отправлялись туда на каникулы, и каждый занимался там сексом.

Дэш немного рассмеялся.

— Была такая планета. Я встречал того, кто там жил.

— В самом деле? Я думала, что это были просто сказки.

— Нет. Это было реально.

— Что случилось с планетой?

— Она погибла. Как и многое в этой Вселенной.

В его словах было что-то горькое. Она не знала почему.

— Ты сам посещал эту планету?

— Нет.

— Тогда, где ты раньше видел, как люди занимаются сексом? — спросила она, надеясь, что он не услышал, как она задыхалась.

Он снова подразнил её грудь, прикасаясь к соскам, а затем пробежал кончиками пальцев вверх и вниз по изгибам её фигуры.

— Я провёл несколько лет на дикой планете. Совсем неразвитой. Жил с племенем, которое спало в одной пещере. У них не было никаких проблем с сексом перед другими людьми.

— Так почему ты так смущён?

— Я смущён?

— Да, ты, — её рука спустилась к его брюкам и прижалась к выпуклости. — Из-за того, что тебе пришлось увидеть меня с другим? Вот почему ты смущён?

— Нет.

— Я тебя возбуждаю?

Она более целенаправленно помассировала его эрекцию.

Он беспомощно застонал и положил руку на стол, о который она опиралась.

— Да, ты меня возбуждаешь. Ты делаешь меня абсолютно сумасшедшим. Это то, что ты хочешь услышать?

— Я знаю, что завела тебя. Просто не понимаю, почему ты считаешь, что неправильно принимать меня так, как хочешь ты.

— Я…

Он не закончил, но снова стал ласкать её грудь, теперь более сосредоточено, как будто не мог с собой ничего поделать.

Талия ахнула от пронзившего её удовольствия и снова опустила голову, ошеломлённая своей реакцией на такие нежные прикосновения, она была горячей, влажной и изнывающей.

— О, чёрт! — прошептала она, когда все её тело задрожало от удовольствия и потребности. — О, чёрт побери, это так хорошо!

Лицо Дэша глубоко покраснело, пот блестел на его коже. Он дышал так же быстро, как и она.

— Ты не притворяешься?

Все её тело дёрнулось от вопроса.

— Что?

Дэш моргнул.

— Я спросил, притворяешь ли ты сейчас, как ты притворялась раньше с тем парнем.

Все её возбуждение превратилось во что-то холодное, мерзкое и болезненное. Она даже не поняла, почему. Просто почувствовала… Её использовали так, как она не привыкла.

Девушка отстранилась от него, натянула тунику и повернулась к нему спиной.

— Талия, — позвал тихо. — Я не имел в виду…

— Неважно, что ты имел в виду, — хрипло сказала она.

Ей показалось, что она сейчас расплачется, и она не понимала, почему. У неё не было никакой причины так реагировать. Он просто задал вопрос.

Она сама сказала ему, что секс не имел для нее большого значения.

Секс не должен быть проблемой в пространстве Коалиции. Он должен был быть легким, случайным и бессмысленным, просто способ расслабиться и снять напряжение. Они даже отказались от старомодного брака. Ничто не давало людям идеалы или романтичного представления о мире. Дэш, спрашивая, притворяется ли она, задал совершенно законный вопрос, это не должно её расстраивать.

Но это было так…

Много.

Талия больше не могла оставаться здесь. Она наклонила голову и покинула библиотеку.

Дэш был очень возбуждён, и она догадывалась, что он не сможет пойти за ней. В любом случае он не будет догонять.

Она была права. Она вернулась в центр досуга, а затем в свою комнату, где закрылась в своём блоке, пытаясь понять, почему вопрос Дэша причинил ей боль.

Секс не должен был быть личным.

Ни один мужчина не сказал ничего, что доставило бы ей такую боль.

Но она не притворялась с Дэшем.

Она вообще с ним не притворялась.

* * *

Талия не знала, сколько прошло времени, прежде чем услышала, как кто-то стучит.

Открыв дверь и увидев ухмыляющуюся Бреанну, девушка нахмурилась.

— Что? — потребовала Талия.

— Кое-кто хочет тебя видеть. Мужчина.

— Правда?

Она немного оживилась и подумала, не хочет ли кто-то назначить с ней встречу. Обычно этого не происходило, но, кажется, Маршалл был заинтересован.

Возможно, её удача изменилась.

— Как тебе удалось заинтересовать бойца? — спросила Бреанна.

— Ой.

Теперь она знала, кто там, и не была уверена, что хочет видеться с ним. Но нелепо обижаться, и в её интересах быть с ним вежливой. Комбатант был бы хорошим партнёром. Что было бы выгодно для неё.

И не в её положении отказываться от разумного предложения.

Ей нужно рассматривать это, как всегда — как работу. Именно так всегда говорила Дженель. Поэтому девушка подошла к зеркалу, поправила свой конский хвост и вышла в общую комнату отдыха. Дэш стоял у двери, выглядя немного напряжённым и в маске.

Он постоянно носил этот проклятый атрибут.

— Ты что-то хотел? — спросила она, приблизившись к нему. Талия знала, что Бреанна и другие девочки пытаются подслушать их разговор, поэтому попыталась сдерживать голос.

Так же как и Дэш, когда он ответил:

— Я хотел извиниться. Ты убежала, прежде чем я успел.

— Тебе не нужно извиняться.

— Нужно. Я тебя обидел.

— Нет, не обидел.

Она сумела удержать на лице улыбку, хотя этот разговор вызывал у неё дискомфорт.

— Обидел, — он хмуро смотрел на неё из-под маски. — Почему ты настаиваешь на своём и споришь со всем, что я говорю?

— Потому что ты говоришь не правильно. Я же сказала, что ты не причинил мне вреда.

— Тогда почему ты убежала?

— Не убежала, а вернулся в свою комнату.

Он так пристально смотрел ей в лицо, что она опустила глаза, чтобы скрыть своё выражение.

— Прости, — тихо пробормотал Дэш. — Я не очень хорош в общении с женщинами.

Её взгляд поднялся к его лицу.

— Тебе, наверное, можно сказать, — продолжал он с печальной улыбкой. — Я… я не был в обществе женщин в течение долгого времени. Я много лет тренировался в Мел Тане с учителем.

— У вас есть учителя? — спросила она, искренне заинтересованная этой новостью. Неудивительно, что он был таким хорошим бойцом. Мел Тана была известна во вселенной как лучшее место для изучения рукопашного боя, но очень мало людей могли долго продержаться со строгой дисциплиной, требуемой от учеников.

Минимум комфорта. Ограниченная диета. Никакого противоположного пола, даже самоудовлетворения. Суровость и дисциплина должны были направлять энергию в физическое развитие.

— Да, — признался Дэш. — Я смущаюсь из-за недостатка практики разговоров с женщинами, хотя я и раньше не был хорош в этом. Я не хотел причинять тебе боль.

— Всё в порядке, — сказала она, расслабляясь, когда, наконец, поняла его. Если Дэш много лет был в Мел Тане, это означало, что он не занимался сексом в течение многих лет. Неудивительно, что он казался таким неопытным. — Я понимаю.

— Это не потому, что ты мне не нравишься. Наоборот, потому что нравишься.

Она почувствовала прилив тепла по позвоночнику и почувствовала, как щёки покраснели.

— Нравлюсь?

— Да.

Ей хотелось, чтобы он не носил эту тупую маску, чтобы лучше читать выражение его лица.

— Я могу… я могла бы встретиться с тобой сегодня вечером, если хочешь. Или можешь зайти за мной сюда в другое время. У меня нет других назначений.

Он долго смотрел на неё серьёзным взглядом из-под маски. И, наконец, спросил:

— А ты хочешь этого?

— Да. Конечно, да. Хочу.

И не только потому, что он был выгодным партнёром.

— Можешь ли ты прийти ко мне в комнату?

— Да. Да, я могу.

— Хорошо. Я бы хотел, чтобы ты это сделала.

Это признание его смутило, и он почти сразу ушёл.

Талия радовалась. Её сердце билось от волнения, и она улыбалась, когда обернулась.

— Посмотрите-ка, а ты тёмная лошадка, — сказала сквозь зубы Бреанна, проходя мимо.

Талия ей только улыбнулась.

Раньше она трахалась с командиром, а теперь у нее была назначена встреча с бойцом.

Оба были хороши для её положения в центре досуга, но Дэш был намного более привлекательнее для неё лично.

Девушка никогда не чувствовала подобного раньше, и дело было совсем не в сексе.

Ей очень хотелось добраться до своего спального блока и проанализировать свои эмоции сегодня вечером.

Часть 3

Прежде чем покинуть сегодняшним вечером центр досуга, Талия решила зайти к Дженель.

— Когда он придёт? — спросила Дженель после того, как одобрила внешний вид Талии. Девушка надела свою лучшую тунику и позаботилась о макияже. Волосы и обувь остались как всегда.

— Я пойду в его комнату.

— Зачем?

— Не знаю. Он сказал, что предпочёл бы встретиться там.

Дженель нахмурилась, что заставило Талию занервничать.

— Это неправильно? — спросила Талия, приглаживая волосы, хотя они и так выглядели идеально. — Я же делала это раньше с другими гостями. Разве не надо было соглашаться идти в его комнату?

— Нет. Конечно, ты можешь пойти к нему. Мне просто интересно, почему он не захотел придти сюда, — она сделала паузу. — Обычно только пожилые мужчины хотят оставаться в своих комнатах. Он стеснительный?

— Я не знаю. Может быть, — Талия попыталась вспомнить выражение лица Дэша во время их беседы, но он всегда был в маске, поэтому эмоции на его лице было трудно читать. — Я не могу сказать. Он спросил, и я сказала «да».

Она начала испытывать знакомую беспомощность, которая напомнила ей, что она всё ещё новичок в своей работе и не всегда принимает лучшие решения.

Талия была взволнована предстоящей встречей с Дэшем, что не должно было быть.

Когда Дженель не ответила, Талия добавила:

— Думаю, что это может быть его первый раз на Земле, и ему… непривычна здешняя культура. Ты считаешь, это плохой знак то, что он не захотел прийти в центр досуга?

— Не обязательно. Только я в своё время обнаружила, что люди, которые стыдятся того, что они делают с нами, иногда плохо относятся к нам. Так что будь осторожна.

Талия с опущенными плечами села на мягкий круглый пуфик.

— Я буду осторожна, но не думаю, что этот боец будет относиться ко мне плохо. Он не выглядит таким. Он кажется… нежным.

Дженель резко взглянула на девушку.

— Никогда не романтизируй свою работу, Талия!

— Я не романтизирую!

— Точно?

— Нет. Я… он мне нравится, и думаю, что он кажется… не такой, как большинство мужчин, с которыми я встречалась. Но я не романтизирую. Правда.

Дженель слегка расслабилась, но глаза неотрывно следили за эмоциями подопечной.

— Отлично. Пожалуйста, будь осторожна. Если ты нашла партнёра, который тебе нравится, это хорошо. Если тебе нравится быть с ним, это тоже хорошо. Но как только ты позволишь себе глупые мечты или невозможные идеи о нём, вот тогда ты столкнёшься с опасностью разочарования и боли.

— Я это знаю и не собираюсь забывать. Обещаю, романтизировать не буду. Я думаю, что он новичок. И раньше никогда не был с девушками эскорта. Он сказал мне, что секс… для него нечто личное, интимное.

— Талия, ты не будешь для него личным, независимо от того, что он говорит, — сказала Дженель. — Ты никогда ни для кого не будешь личным. Помни, кто ты для него.

— Я знаю. Знаю. Я просто объясняю, почему он, возможно, хотел, чтобы я пришла в его комнату. Ты… ты думаешь, я не должна идти?

— Я не говорю этого. Он боец, и это хорошо. Если у тебя нет негативных чувств к нему, то, наверное, всё в порядке. Просто будь осторожна. Если человек чувствует себя плохо или виновато в том, что он делает, он часто перекладывает вину на другого. Если ты почувствуешь это, уходи из его комнаты. Если ты не сможешь выбраться, тогда дай сигнал тревоги. Пожертвования не стоят твоего дискомфорта.

Талия кивнула, давно она не чувствовала такого волнения, наверно, с того момента, когда был первый месяц работы здесь.

Раньше ей не приходило в голову, что она должна беспокоиться об отношении Дэша. Может ли он причинить ей вред? Теперь она начала нервничать. Что будет, если она ошиблась в нём? Что если она глупа, как и опасается наставница?

Дженель увидела смену настроения девушки, и выражение её лица тут же смягчилось.

— Я не хотела тебя пугать, Талия. Я просто хочу, чтобы ты была осторожна. Помни, что мужчины всегда будут мужчинами. Они никогда не станут тем, кем хочешь ты.

— Я знаю, — сказала Талия с улыбкой. — Я не собираюсь забывать.

* * *

Волнение по поводу встречи с Дэшем полностью поменялось, она чувствовала озноб, когда шла по длинным коридорам Резиденции к крылу, где находилась комната Дэша.

Ей казалось, что она зря зашла поговорить с Дженель.

Но лучше быть умной и обеспокоенной, чем глупой и счастливой.

Глупое счастье только навредит ей.

Талия постояла перед дверью, глубоко дыша, пытаясь справиться с дрожью. Затем собралась и позвонила, через мгновение дверь открылась.

Дэш был одет в повседневные легкие брюки, и он был босиком и без маски. Его лицо выглядело молодым и очень привлекательным с проступившей однодневной тёмной щетиной.

Талия втянула воздух.

— Привет, — сказал он с улыбкой, опустив взгляд вниз и снова подняв его.

— Привет.

Девушка сжала руки, когда они снова начали дрожать.

Конечно же, он не превратился в злодея.

Конечно же, он не причинит ей вреда.

Он выглядит скромным. И немного неуверенным.

— Входи, — он отошёл в сторону, пропуская ее в номер.

Его комната была похожа на большинство гостевых покоев в Резиденции, чистая и комфортная, оформленная в минималистском стиле.

— Хочешь что-нибудь выпить? — спросил Дэш, переместив свой вес с ноги на ногу. — Синтезированное вино? — он указал на бар-репликатор в стене.

— Ты его употребляешь?

Мужчина покачал головой.

— Я много лет употреблял только натуральную пищу. Теперь едва могу проглотить реплицированные продукты.

Она помнила, как он говорил, что много лет провёл на Мел Тане. На той планете не допускались никакие репликаторы.

— Так ты будешь что-нибудь пить? — спросил он снова.

Девушка тряхнула головой. Она не хотела ничего пить. На её практике всегда вечерние встречи с мужчиной переходили в секс. Но она никогда не чувствовал себя как сейчас, она дрожала и тщетно пыталась скрыть это.

Единственными сидячими местами в комнате были пара высоких металлических табуретов возле барной стойки, поэтому девушка села на край кровати, скрестив руки на груди в попытке остановить дрожь.

Дэш подошёл и сел рядом.

Кто-то должен был начать разговор, поэтому она сказала:

— В барах Резиденции есть и хорошие вина.

— Знаю. Но я так давно не употреблял алкоголь, что он полностью выбьет меня из колеи, а завтра я должен сражаться.

Она кивнула, уставившись в пол, пытаясь не представлять, как милый человек, сидящий сейчас рядом с ней, превратится во время секса в монстра. Он был сильным. Действительно сильным.

Он может причинить ей боль, если захочет.

Талия слегка вздохнула.

— Что ты пьёшь, если не пьёшь вино и синтетические соки?

— Воду. Или молоко. Хотя молоко здесь такое отстойное, я… — он резко прервался.

Она повернула голову, чтобы проверить выражение его лица.

— Что?

Он бросил ей печальную улыбку, прежде чем продолжить говорить.

— Я просто понял, что, похоже, жалуюсь на всё.

— Нет. Я никогда не разговаривала с тем, кто так долго оставался на Мел Тане. Это должно быть странно, вернуться в реальный мир.

Он издал странный вздох.

— Реальный мир. Да…

Вздох казался горьким, и она не поняла, почему.

Девушка крепко себя обняла и поразмышляла, чтобы такого сказать или что сделать, чтобы остановить дрожь.

— Талия?

Она смотрела в пол. Так было безопаснее.

— Да?

— Почему ты напугана?

— Я не…

— Да ты. Ты боишься… меня?

Она вздохнула. Полный провал. То, что должно было быть замечательно, превратилось в полный бардак. Она расправила плечи и попыталась улыбнуться.

— Конечно нет.

Дэш приблизился и взял обе её руки. Его ладони были большими, теплыми и очень сильными.

— Ты трясёшься.

— Я…

— Ты боишься.

Она опять выдохнула и встретилась с его взглядом, ощущая себя в ловушке, ей нечего было сказать.

— Прости.

Его брови сошлись к переносице.

— Не извиняйся. Просто скажи мне, почему ты боишься.

— Я разговаривала с моей… с моим другом, прежде чем прийти сюда. Она сказала, что иногда мужчины хотят оставаться в своих комнатах, если они… им стыдно за то, что они делают. И иногда это чувство делает их… агрессивными.

Она не должна была ему это рассказывать. Это не то, о чем можно говорить.

Если бы он был тем, кого Дженель опасалась, эти слова только разозлили бы его.

Но, возможно, лучше узнать правду сразу.

Дэш удивился.

— Ты думаешь, я собираюсь причинить тебе боль?

— Нет. Нет, — она снова посмотрела в пол. — Я не знаю, — она с трудом сглотнула и вытащила руки из его хватки. — Я считала, что стала профессионалом, но сейчас думаю, что до сих пор не знаю, что делаю.

Дэш долго молчал. Затем он пробормотал:

— Я тоже не знаю.

Что он имел в виду? Он был так же не уверен, как и она? Это было лучшее, что он мог сказать. Он моментально успокоил её расшалившиеся нервы. Дэш был именно тем, кем она его считала. Талия не ошиблась в нём. Независимо от его физической силы, сейчас в этой комнате они были равны. Девушка повернула голову и слегка улыбнулась.

— Не очень сексуально, да?

Его глаза расширились, при этом остальная часть лица расслабилась.

— Почему ты так сказала?

— Что почему?

— Ты самая сексуальная девушка, которую я когда-либо видел.

На этот раз ее сердце снова забилось, но не от страха.

— Даже сейчас?

Он потянулся, чтобы провести пальцем по её щеке, а затем по шее.

— Особенно сейчас.

Легкое прикосновение чувствовалось так хорошо, что Талия непроизвольно шумно втянула воздух.

— Ты всё ещё хочешь быть со мной? — спросила она.

— А ты?

Она кивнула.

— Тогда я тоже.

Она встала, развязала тунику и позволила ей соскользнуть с плеч.

Ответ незамедлительно отразился на лице и теле Дэша. Его взгляд стал горячим. Тело напряглось. Он безмолвно уставился на неё, пожирая глазами обнажённое тело.

Затем сел поближе. Обхватил одну из её грудей так, как делал это раньше, легкие касания были нежными.

Талии нравился слабый румянец на его щеках. Дыхание мужчины ускорилось, рука слегка дрожала. Это было доказательством того, что ему очень нравится, как она выглядит, как она чувствуется.

Это заставило чувствовать себя особенной, хоть она и не привыкла себя так чувствовать. Да. Она не ошиблась с ним. Абсолютно. Это было хорошее решение — встретиться с ним.

— Как ты хочешь это сделать? — спросил он хриплым голосом.

— Мы можем делать всё, что ты захочешь.

На данный момент он, казалось, хотел только прикасаться к ней. Дэш взял её грудь обеими руками и покрутил соски, она не смогла смолчать и издала тихий стон накатившего желания.

— Тебе нравится, как это чувствуется? — спросил Дэш, опустив руки на ее талию и дальше на бёдра.

— Да, — прошептала она.

Когда его руки вернулись к груди, она выгнулась в спине, снова дрожа, но теперь абсолютно точно не от страха.

Её лоно уже пульсировало от возбуждения. Талия не понимала, что происходит. Вспомнив, что это она должна доставлять ему наслаждение, сказала:

— Это я должна ласкать тебя.

— Я хочу первым прикасаться к тебе. Ты можешь прилечь на кровать?

Девушка с трудом согласилась с ним, она всё больше и больше теряла контроль. Талия опустилась на кровать, укладываясь спиной на покрывало. Дэш перебрался через неё, его глаза с жадностью осматривали обнажённое тело девушки. На ней оставались только сапоги.

Она ахнула, когда он провёл кончиками пальцев от груди до бёдер. Затем снова задохнулась судорожным вздохом, когда Дэш поддразнил один из её сосков большим пальцем.

Талия попыталась отдышаться, беспокойно сдвигая бёдра.

— Чёрт, ты такая красивая. Могу ли я…? — он не закончил свой вопрос.

— Ты можешь делать всё, что захочешь, — сказала она тихим шёпотом.

Он наклонился и взял один из сосков в рот. Талия слабо хныкнула и изогнулась от удовольствия.

— Ты в порядке? — спросил он, тут же поднимая голову, чтобы заглянуть ей в лицо.

— Да.

— Что случилось?

— Я не привыкла так себя чувствовать, — призналась она, сжимая пальцы на мягком покрывале.

— Как так?

— Очень остро и очень хорошо.

Его выражение лица изменилось, когда до него дошли её слова. В его голубых глазах вспыхнул другой вид тепла.

Он вернулся назад, к её груди, посасывая сосок, пока она беспомощно извивалась от наслаждения.

Затем он выпрямился и скользнул одной рукой между её ног. Прежде чем он коснулся её лона, Дэш опять спросил:

— Могу ли я?

Она кивнула, совершенно неспособная в данный момент говорить.

Его пальцы исследовали ее так же осторожно, как он касался ее тела повсюду. Нежно и немного неуверенно. Когда Дэш скользнул пальцем внутрь неё, она неконтролируемо с жаром сжала его мышцами влагалища.

Его губы слегка раскрылись, щёки покраснели.

— Ты такая влажная.

Да, она была уже влажной. Она никогда в своей жизни не была так возбуждена, и девушка смутилась, это было не профессиональное поведение.

Однако с ним Талия почему-то не могла себя контролировать.

Её тело отчаянно хотело того, что он с ней делал.

— Ты… тебе нравится? — спросил он, переводя взгляд от её лона к лицу. Она кивнула и сжала руками покрывало на кровати.

Он сделал несколько поступательных движений пальцем, и она согнула колени.

— Можешь… — Талия прикусила нижнюю губу, когда возбуждение усилилось. — Ммм… Ты можешь использовать два пальца?

Дэш добавил второй палец и снова вошел в нее, он скользил в неё и тут же выходил, создавая восхитительное трение.

Она не должна наслаждаться.

Она не должна позволять ему ублажать её.

Она должна была угождать ему.

Но Талия слишком далеко зашла, чтобы что-то исправить. Она вжалась в постель и двигала бёдрами навстречу его пальцам, беспомощно мотая головой, когда накатывали волны наслаждения.

— Быстрее, — выдохнула она, зажмуривая глаза и пытаясь поймать восхитительные ощущения. — Пожалуйста!

Он ускорил ритм, трахая её рукой, и давление в центре её естества разлетелось на волнах экстаза. Кульминация была очень яркой.

Талия закусила губу, чтобы заглушить крик удовольствия, пока ее тело дрожало и вздрагивало.

Всё ее тело было разгорячённым и расслабленным, когда Дэш вытащил пальцы из её жаркого, влажного лона.

Теперь она была ещё более влажной, чем раньше. Она оросила его руку.

Задыхаясь и всё ещё цепляясь за покрывало, Талия не могла собраться. Когда спустя некоторое время она открыла глаза, то увидела, что Дэш с восхищением пристально смотрит на нее.

— Почему ты это сделал? — спросила она, чувствуя себя смущённой и застенчивой от того, что потеряла контроль.

— Потому что ты сказала, что я могу делать всё, что захочу.

Это был странный ответ, но он говорил о нём многое. Его ответ доказывал ещё раз, что она не ошибалась в своих первых впечатлениях о мужчине.

Желая показать, что она ценит то, что он сделал, Талия села и опустилась перед ним на колени. Дэш сейчас лежал перед ней, откинувшись на подушки.

— Могу я кое-что сделать для тебя? — спросила она с застенчивой улыбкой.

Его тело заметно напряглось.

— Да.

Талия медленно сняла с него одежду, наслаждаясь открывшимся видом его тренированного тела — стройного, но мускулистого, с четко выраженными мышцами. Дэш молчал, когда она ласкала его плечи, руки, грудь, ноги. Его член был полностью возбуждён с того момента, когда она сняла с него брюки. Девушка ласкала его живот, медленно подбираясь к его члену. Наконец она прикоснулась к нему, заставив Дэша слегка дёрнуться и резко втянуть воздух.

Сердце Талии гулко стучало от волнения, когда она опустила рот на его достоинство. Дэш протяжно и тихо постанывал, пока девушка дразнила его, двигая головой и проводя языком по уздечке на члене.

Он резко дернул бёдрами, когда она полностью погрузила его в рот, руки беспокойно двигались по покрывалу, как будто он не знал, что с ними делать.

— Чёрт возьми, — выдохнул он, когда она начала посасывать. Его верхняя часть тела выгнулась на кровати. — О, чёрт! Я не могу… Я не могу…

Она была странно взволнована его неприкрытым удовольствием и полным отсутствием контроля. Талия применила ритмичное всасывание и прошлась рукой по бедру к его паху, чтобы мягко помассировать его яички.

Он снова выгнулся, не в состоянии спокойно лежать на кровати. Дэш делал беспомощные бесконтрольные толчки ей в рот, и она поняла, что он скоро кончит. После нескольких посасываний и сжиманий мошонки он бурно кончил, испустив протяжный громкий стон. Его член вздрагивал, а тело содрогалось от спазмов, пока он извергался ей в рот, тяжело дыша.

Она проглотила всё его освобождение и позволила члену выскользнуть изо рта. Девушка выпрямилась и улыбнулась, когда увидела его расслабленное выражение лица и пульсирующую жилку на шее.

Она легко поглаживала его грудь, пока он не восстановил дыхание и не встретился с ней взглядом.

— Что ж, это было неловко, — пробормотал он.

Она нахмурилась.

— Почему?

— Я продержался около двух секунд.

Она хихикнула, массируя ему плечи.

— Ты продержался гораздо дольше. И какое это имеет значение?

— Я думал, что мы можем сделать что-то ещё, — сказал он, слегка засмущавшись. Она не переставала улыбаться, не зная, почему.

— Мы можем. Полагаю, просто нужно немного времени на восстановление, и мы перейдём к большему.

Он тоже улыбнулся, выпуская её из объятий и укладываясь рядом. Она была не уверена, чего ему сейчас хочется, просто прижалась к его боку и, использовав одну руку, погладила его грудь.

Ей нравилось, что он не совсем безволосый. Это было необычно, и она не могла не поиграть с волосками на его груди.

Он приобнял её, но держал свободно. Его тело было ещё горячим и расслабленным после оргазма.

— Тебе нравится это делать? — спросил Дэш через несколько минут.

Она была удивлена ​​этому вопросу и подняла голову, чтобы увидеть его лицо.

— Что ты имеешь в виду?

— Я имею в виду, тебе нравится это делать?

Она моргнула, не зная, как ответить.

— Ты можешь сказать мне правду, — сказал он тихо, его взгляд был серьёзен. — Я бы предпочёл, чтобы ты не прибегала ко лжи, чтобы угодить мне.

— Я не собиралась лгать, — сказала она ему. — Я просто… думала, как сказать. Иногда мне это не нравится. Иногда чувствуется… неудобно. Но большую часть времени я сосредотачиваюсь на том, как сделать хорошо свою работу, — она сделала паузу. — Мне нравится делать добро на моей работе, как и всем остальным на своей работе.

Он кивнул, как будто понял.

— Ты отлично поработала со мной.

Она подарила ему скромную улыбку.

— Мне понравилось, — призналась она. — С тобой. Я не знаю, почему, но мне было очень хорошо.

— Тебе не нужно говорить мне об этом, если это неправда.

— Но это так, — Талия откинулась на спинку кровати, смущённая и немного обиженная его словами. — Это правда.

Он погладил её по волосам и ничего не сказал.

Она продолжала ласкать его грудь, иногда проводила рукой по твердому животу. Через несколько минут девушка заметила, что его член снова наливается силой возбуждения.

Мужчина был намного моложе, чем большинство партнёров, с которыми она была раньше.

У него не заняло много времени на восстановление.

Талия, слегка касаясь, снова погладила его живот, удивляясь реакции его члена. Ей понравилось, как он наливается желанием. Ей понравилось, что Дэшу так мало надо, чтобы снова возбудиться.

Рука девушки опускалась всё ниже и ниже, пока она не услышала судорожный вздох.

— Ты готов к чему-то ещё? — спросила она, пытаясь казаться уверенной и соблазнительной, а не затаившей дыхание скромницей.

— Да.

Талия встала на колени, выражение его лица было взволнованным, нетерпеливым и охвачено тревогой.

Это могло напугать её — этот испуг в его глазах — но она не позволила себе отвлекаться.

Поскольку мужчина всё ещё лежал на подушках и, очевидно, ожидал, что она что-то предпримет сама, ей пришлось спросить:

— Как ты хочешь это сделать?

Он слегка встряхнул головой.

— Тебе решать.

Мужчины никогда не позволяли ей что-то решать — какую позицию они хотели, такую и использовали. Это ещё один факт, что Дэш странный, и это опять настораживает.

Он не двигался, поэтому Талия решила, что он хочет её сверху. Она продолжила ласкать его тело, перемещаясь ему на бёдра.

— Тебе нравится? — спросила она, пытаясь вычислить его предпочтения по выражению лица. Его рот был приоткрыт, он смотрел на неё, как будто хотел что-то сказать, но не мог, только кивнул.

Она устроилась над ним и потянулась, чтобы направить его член внутрь себя. Она была влажной и разгорячённой от испытанного раннее оргазма, поэтому он легко скользнул в её лоно, наполнив приятным, не малым объёмом.

Талия не привыкла к тому, что в ней так тесно чувствовался член. Она плотней прижалась к его бёдрам и не сдержала тихий стон.

Дэш тоже застонал, его руки вцепились в многострадальное покрывало точно так же, как когда она ласкала его ртом.

— Так тебе нравится? — спросила она.

— Да, — прошипел он, его бёдра слегка раскачивались, как будто он пытался сдерживаться, но не мог. — Мне очень хорошо.

Он казался несколько пассивным, что она начала волноваться.

— Хочешь быть сверху? Тебе лучше по-другому?

Он закрыл глаза и выгнул шею, его выражение отражало глубокое удовольствие.

— Мне нравится так, — прошептал он только через минуту.

Убедившись, что он наслаждается, Талия начала медленно, ритмично двигаться, используя ряд своих практических методов. Дэш всё ещё делал эти раскачивания бёдрами и как раньше сжимал руками постель.

Теперь его глаза были открыты, глядя на неё, выражение его лица было настолько тревожным, что она едва могла смотреть на него. Она не знала, как это понимать.

Его движения казались импульсивными, не контролируемыми, но это имело странный эффект на её тело. В сочетании с её собственными движениями в ней начинало усиливаться возбуждение. Она увеличила скорость, двигаясь более энергично, чтобы удовлетворить требования своего разгорячённого тела. Когда девушка двигалась, она пыталась делать мягкие, круговые движения. Всё было так ярко.

Дэш, должно быть, наслаждается этим, потому что издавал задыхающиеся стоны и отчаянно цеплялся за покрывало. Внезапно он подался бёдрами ей на встречу, и она вскрикнула от неожиданной внутренней дрожи наслаждения.

— Да! — выдохнула она. — Сделайте так ещё. Больше. Мне нужно больше!

Ей не следовало командовать, лежащим в постели мужчиной, но слова сами сорвались с губ. Она скакала на нём отчаянно, все тело подпрыгивало, она старалась достичь разрядки, которая почему-то пока была вне досягаемости.

Дэш стал более энергично подмахивать, а его член быстрее в неё вдалбливаться. Наконец она выгнулась и откинулась назад, содрогаясь в конвульсиях наслаждения, пока достигала экстаза, вырвав долгожданное удовольствие, которое было фееричным и глубоким.

Когда девушка получала свой оргазм, её лоно сжалось вокруг его возбуждённого достоинства, и его движения мгновенно вышли из ритма. Он схватился за её бёдра, крепко сжал и стал отчаянно вторгаться в её лоно, всё силене наращивая темп, его стоны становились всё громче и бесконтрольнее.

Девушка достаточно пришла в себя, чтобы наблюдать за тем, как он достиг кульминации, она не могла не залюбоваться, насколько первобытные и искренние эмоции отразились на его лице: никакого притворства, никакой поддельной изысканности.

Он был полностью поглощён чувством наслаждения, которое испытывал в данный момент.

Талия наблюдала, как расцветало его удовольствие от оргазма, и лицо отражало всё это. Он издал звук, который был как рёв, ничего не сдерживая, продолжая судорожные рывки при освобождении.

Когда спазмы, проходящие через него, закончились, он расслабился на кровати, издавая глухие, запыхавшиеся стоны.

Её собственное лоно всё ещё ощущало слабые сокращения удовольствия, и всё её тело чувствовало насыщение, расслабленность и странную приятную усталость.

Талия начала сползать с него, но он притянул её к себе на грудь.

Поэтому она лежала там, шумно дыша, крепко обхватив его руками.

Прошло несколько минут, прежде чем его тело расслабилось, и он, наконец, отпустил её.

Она подняла голову, чтобы улыбнуться ему.

— Ты кончила по-настоящему? — спросил он, его глаза неотрывно смотрели ей в лицо.

Это было последнее, что она ожидала от него услышать, у неё не было времени продумать ответ. Она просто сказала ему правду.

— Да. Это было реально.

Уголки его рта приподнялись.

— Хорошо. Для меня тоже.

Последние слова были скорее ироничными, и она легко хихикнула, подвигаясь к нему и устраиваясь удобнее.

— Думаю, прошло долгое время, — сказала она через несколько минут, следуя линии своих мыслей.

— Что ты имеешь в виду? — его тело напряглось, и она на мгновение испугалась, что обидела его.

Талия быстро ответила:

— Я просто хотела сказать, что знаю, что ты жил на Мел Тане, ты не мог там заниматься сексом. По крайней мере, не должен. Ты же не нарушал правила, не так ли?

— Нет. Я не нарушил правила.

— Долгое время без секса.

— Да. Это так.

В его голосе был странный, натянутый тон, который она не понимала.

— Почему ты оказался там? И почему ты так долго там оставался?

— Я… я не знаю.

Это звучало как отговорка или как тайна, о которой не хотят говорить, поэтому она не ждала ответа.

Но через мгновение Дэш продолжил:

— Я рассказывал, что некоторое время вынужден был жить на примитивной планете с племенем, которое жило в пещерах. Я там был три года, и это было… было очень тяжело… тяжело вернуться. Жизнь была настолько сложной и… тяжелой в цивилизованном мире, что я не мог приспособиться. Все было слишком… богато, слишком мягко, также… неискренно. Я всё время хандрил. Потом кто-то рассказал мне о Мел Тане и о строгом характере обучения там, и я подумал, что это послужит неким переходом, поможет мне привыкнуть к развитому миру.

Она слушала внимательно, очарованная рассказом.

— Это сработало? Как переход, я имею в виду.

Он покачал головой.

— Я так не думаю. Я… похоже, не мог привыкнуть.

— Ты поэтому захотел научиться бороться?

— В детстве и юности я никогда не был развит физически. Всегда был заучкой. Даже скорее ботаником. И я чувствовал себя беспомощным на той примитивной планете, полагался на сильных людей племени, получал от них пищу и защиту. Я больше не хотел быть таким. И обучение на Мел Тане помогло. Во многом. Я не задумывался о борьбе, но я хотел быть… сильным. Я больше не хочу чувствовать себя беспомощным.

— Что заставило тебя оставить Мел Тан?

Он вздохнул и застенчиво улыбнулся.

— Я… Несколько вещей произошло. Я узнал некоторые… некоторые очень плохие новости, которые не позволили мне продолжать делать, что я делал. А потом меня выгнали. Учитель сказал, что я прячусь от мира и пришло время остановиться, — после паузы он добавил: — Он был прав.

Талия поразмышляла в течение некоторого времени, а потом спросила:

— Какие плохие новости ты узнал?

Дэш молча покачал головой. Он не собирался ей рассказывать.

В конце концов, они были не намного больше, чем незнакомцы.

Принимая это, она спросила:

— Ты рад, что ушёл?

— Я… я ещё не знаю, — он провел ладонью по её длинным волосам, собранными в хвост. — Но могу сказать, что ничто на Мел Тане никогда не заставляло меня чувствовать себя так же хорошо, как сейчас.

Она улыбнулась.

— Значит, прошло много времени с тех пор, как ты занимался сексом?

— Оу, да.

Его тон был странным, поэтому она подняла голову, чтобы изучить его лицо.

— У тебя был секс на этой неразвитой планете? В пещерах, где жило то племя?

Его рот скривился.

Её глаза расширились, когда она поняла, что он не хочет ей рассказывать.

— Значит, ты никогда не занимался сексом раньше, Дэш?

Она видела, как он сглотнул. Затем что-то расслабилось на его лице, и он признался:

— Нет. Это был мой первый раз. Мне двадцать восемь, и я был девственником до сегодняшнего вечера. Жалкое зрелище, не так ли?

— Нет, это не так, — она была удивлена, но было ещё что-то. Что-то, что очень ей нравилось. Она была единственной женщиной, с которой он когда-либо спал. Этот факт не мог не нравиться. — Одна вещь, которую я узнала из моей работы здесь, состоит в том, что у каждого есть свои причины для секса или отсутствия этого. Некоторые люди просто не заинтересованы. Некоторые люди просто этого не хотят.

Он рассмеялся от иронии.

— О, меня это интересовало. Меня это очень интересовало. Я хотел заниматься сексом каждый день.

— Тогда почему ты оставался на Мел Тане?

Дэш покачал головой и уставился на потолок. Ему потребовалось много времени, чтобы ответить.

— Возможно, часть меня… хотела лишить себя этого, словно я заслужил это.

Она напряглась.

— Почему ты заслужил этого?

Это был слишком интимный вопрос, и она знала это, как только озвучила его.

Губы Дэша сжались, и он пробормотал:

— Я не знаю.

Он знал. Он просто не хотел рассказывать.

И она не имела права спрашивать что-то настолько личное.

Талия постепенно расслабилась рядом с ним и почувствовала, что он тоже расслабился.

Ей очень понравилось, как его тело ощущалось рядом, как будто он действительно хорошо проводит время.

Она хотела, чтобы ему было хорошо.

Она хотела ему нравиться.

Было неправильно, что он так долго лишал себя удовольствий.

Может он позволит ей помочь компенсировать потерянное время?

Она была бы очень рада помочь.

Часть 4

Следующим вечером был ещё один раунд турнира, и Талия чувствовала, что ждёт с нетерпением посещения мероприятия.

Ей хотелось увидеть бой Дэша.

Ей хотелось, чтобы он выиграл очередной раунд.

Талия была абсолютно уверена, что он это сделает.

Это было странное чувство, и она не могла вспомнить, когда испытывала нечто подобное. Это похоже на гордость за близкого человека.

Она не рассказала о своих чувствах Дженель, когда они заняли места в секции досуга. Фактически она вообще не говорила с подругой о Дэше, за исключением того, что прошлой ночью прошло всё хорошо.

Талия чувствовала беспокойство и нервозность, оглядывая подготовленную арену, и ждала начала состязаний.

— Что случилось прошлой ночью? — неожиданно спросила Дженель.

Талия пожала плечами.

— Что ты имеешь в виду?

— Думаешь, я не заметила изменений в тебе? Я говорила не романтизировать. Это работа, Талия! Ничего, кроме бизнеса, — несмотря на слова, голос Дженель не был злым или грубым. Интонация была нежной.

— Я не романтизирую. Я вообще ничего не делаю.

Дженель окинула девушку скептическим взглядом.

— Хорошо, — призналась Талия со вздохом. — Я чувствую… как будто влюбляюсь в него. Я… Я наслаждалась прошлой ночью больше, чем когда-либо с другим мужчиной. Но я не глупа. Я всё понимаю. Обещаю. Всё будет в порядке.

— Надеюсь.

Выражение лица Дженель было обеспокоенным, но она не продолжила разговор. Одного этого факта было достаточно, чтобы взволновать Талию.

Но на это не было много времени, поскольку заговорил диктор, и участники турнира начали выходить в кольца арены.

На этой неделе пять колец участников.

Талия затаила дыхание, пока не увидела Дэша в маске. Другие комбатанты играли на публику, напрягали мускулы, поднимали руки, а Дэш ничего не делал. Он проигнорировал овации и спокойно прошёл занимать своё место.

Он выглядел меньше массивного монстра, с которым ему придётся сражаться сегодняшним вечером. Талия забеспокоилась.

Затем она вспомнила, что он много лет провёл в Мел Тане. На прошлой неделе он потратил меньше минуты, чтобы победить своего противника.

Он был лучшим, чем кто-либо.

Он будет в порядке.

Пока комбатанты ждали, когда зазвучит зуммер, Талия заметила, как Дэш повернул голову в её сторону. Она представить не могла, что с такого расстояния можно разглядеть её в зале, но, кажется, он сумел и сделал это, как будто думал о ней.

Она обняла себя руками, пытаясь скрыть дрожь удовольствия.

— Проклятье, — услышала вздох Дженель.

Талия повернулась, спросить, к чему относится проклятие, но зуммер оповестил о начале битв.

Она была взволнована, когда бойцы выходили на ринг, но волнение вскоре превратилось во что-то совсем другое.

После первых двух минут она была обеспокоена. Кажется, Дэш не сможет противостоять своему противнику.

Через несколько минут сердце сжалось, в горле встал ком. Противник Дэша был вдвое больше его, и казалось, Дэш не справится с ним.

Спустя несколько минут Талия прятала глаза в ладонях, иногда всё же выглядывая из-под пальцев и стараясь не всхлипывать.

Дэш был отброшен через кольцо, и, прежде чём он снова смог подняться на ноги, бугай схватил его в беспощадном удержании, похоже, он собирался сломать ему позвоночник.

Дэш изо всех сил пытался освободиться, Талии, испугавшись, пришлось опять отвести взгляд и закрыть глаза.

Она будет сидеть на месте, пока громадный мужчина убивает Дэша. Комбатанты не должны были убивать своих противников, но иногда это случалось.

В этих боях не было никаких определённых правил или ограничений. Комбатанты на ринге могли делать то, что считали необходимым для своей победы.

— Что с ним происходит этим вечером? — прошептала Дженель. На арене велись одновременно четыре других боя, но она явно сосредоточилась на том же, что и Талия. — На прошлой неделе он дрался намного лучше.

Талия попыталась ответить, но не смогла. Она оглянулась и чуть не задохнулась, увидев, как огромный человек опять швырнул Дэша на пол. Она закрыла глаза и помолилась любой силе во вселенной, которая бы могла её услышать.

— Он сделал это! — выкрикнула Дженель уже другим голосом. — Он снова контролирует бой!

Талия вдохнула и, когда открыла глаза, увидела, что Дэш действительно восстановил свои позиции. Она смотрела, как он ловко уклоняется от своего противника. И снова. И снова.

Затем Дэшу удалось уйти за спину противнику и неким причудливыми образом сделать выпад и нанести резкий удар по затылку. Большой человек упал и больше не вставал.

Талия с облегчением вздохнула, а толпа взревела.

Дэшу было больно. Она могла это видеть по тому, как он стоял, как шёл.

Но он выиграл этот раунд, и Талия снова могла дышать.

* * *

Через два часа девушка отправилась в комнату Дэша.

Они не договаривались о встречи, но то, как они закончили накануне вечером, ясно показало, что Дэш хотел снова увидеть её. Даже если бы он не хотел заняться сексом сегодня вечером после боя, ей нужно было убедиться, что с ним всё в порядке.

Дверь распахнулась, но Дэша не оказалось в дверях, поэтому девушка вошла и огляделась.

И ахнула, когда увидела, как Дэш сидит на одном из металлических стульев.

Она предполагала, что он сходит на лечение своих ран в медсанчасть, но, очевидно, Дэш этого не сделал. После боя он даже не вымылся.

На нём всё ещё были брюки, в которых он сражался, и больше ничего. Кровь засохла на его лице и спине. Он наклонился, поддерживая голову одной рукой на столе.

— Дэш! — закричала она, торопясь подойти. — Что, чёрт возьми, ты делаешь?

Он не ответил. Просто уставилась на неё своими невероятно голубыми глазами.

— Тебе больно! Почему ты не пошёл в медсанчасть?

Он открыл рот, а затем снова закрыл его.

— Дэш?

Наконец он вздохнул:

— Я в порядке.

— Нет, не в порядке. У тебя кровотечение. Позволь мне помочь…

Он слегка отстранился от её рук.

— Я сказал, что всё в порядке.

— Но ты не в порядке, — она встала и уставилась на него, озабоченная и смущённая. — Ты правда не пойдёшь подлечиваться?

— Мне не нужно лечиться. Нет ничего серьезного.

Он не походил на себя. Он казался напряженным, зажатым.

Талия была слишком обеспокоена, чтобы разбираться, почему. Она поспешила к раковине в ванной и смочила мягкое полотенце. Вернувшись к Дэшу, начала вытирать кровь с его лица.

Он отстранился от неё.

— Тебе не нужно этим заниматься.

— Давай ты просто замолчишь?

Она была так потрясена, что говорила грубо. Это был не тот способ, которому обучали говорить с гостем в Резиденции, но с ним она потеряла всякое терпение.

— Если ты не идёшь к медработникам, то хотя бы смирись с моей помощью.

Он снова хотел возразить. Она видела это по его лицу. Но затем остановился и сел, позволив ей вытереть кровь с лица.

У него было несколько порезов, но самое глубокое было на спине, чуть выше одной из лопаток.

Кожа была слишком разорвана и простой повязки будет не достаточно.

Талия подняла глаза и увидела, что глаза Дэша сосредоточены на ней через зеркало над столом.

Она покачала головой.

— Ты действительно не пойдешь в медсанчасть?

— Я сказал, что всё в порядке. Я был ранен намного хуже этого, на Мел Тане в этом нет ничего особенного.

Она слегка нахмурилась, устав от его глупого упрямства, но потом заметила, как Дэш выпрямился на стуле.

— У тебя есть сломанные кости?

Он начал качать головой, отрицая, но потом признался:

— Может быть, несколько треснувших рёбер.

Гортанно промычав или прорычав, девушка приказала:

— Оставайся здесь. Я скоро вернусь.

— Что ты задумала?

— Я сказала, оставайся здесь.

Когда она покинула его комнату, быстро шагая по коридорам Резиденции, чувствовала непреодолимое желание свернуть ему шею.

Какой глупый, упрямый человек просто сидит и терпит боль, когда мог бы что-то сделать, чтобы чувствовать себя лучше?

Что, чёрт возьми, происходит с Дэшем?

В медицинском отделении, она попросила портативное медицинское устройство, которое могло бы справиться с большинством травм. Возвращаясь в комнату Дэша, Талия чувствовала себя менее раздраженной, больше обеспокоенной.

Дэш был не просто упрямым.

Он чуть не проиграл бой, когда ему этого не стоило делать.

Действительно с ним что-то происходило.

Когда Дэш впустил её обратно в свою комнату, он сидел на том же стуле. Талия подошла и запустила устройство по его телу, начиная с головы. Аппарат исправил поврежденную кожу всего за несколько минут, а затем занял больше времени, чтобы воздействовать на треснувшие рёбра.

Ей бы хотелось, чтобы Дэш погрузился в бессознательное состояние с помощью устройства. Когда Дэш был слишком упрям, возникал такой соблазн.

Он остался покрыт синяками, но даже аппарат не мог бы сделать большее для исправления этого.

Дэш сидел молча, когда она работала над его телом, но девушка заметила, как изменилась его поза, когда его раны были залечены и наступило облегчение от боли.

Когда она, наконец, закончила, то положила устройство на стол и пошла, чтобы смочить полотенце, которое использовала раньше. Прополоскав его, Талия снова начала оттирать его кожу, очищая от оставшейся засохшей крови и пота на лице и теле. Она чувствовала в себе странную нежность, когда мыла его.

Когда тишина слишком затянулась, девушка сказала:

— Видишь? Если бы ты сразу отправился в медсанчасть, мог бы почувствовать себя лучше спустя пятнадцать минут, а не двумя часами позже.

Его голубые глаза удержали её взгляд в отражении зеркала.

— Травмы были не так уж серьёзны, — хрипло сказал он.

— Но они были. Почему бы не сделать своё состояние лучше?

— Раньше у меня были раны намного хуже, на планетах без медицинских устройств.

Её глаза расширились.

— И что? Из-за того, что ты страдал раньше, теперь тоже надо страдать?

Он невидящим взглядом уставился в пространство комнаты.

Талия вдруг поняла, что для него так и должно быть.

Произнесённые ей слова были абсолютно верны.

Дэш действительно решил, что должен страдать. Часть его даже хотела этого. Он потратил годы, лишая себя самых основных удобств, лишая секса, да и любого другого удовольствия. Он хотел страдать.

— Дэш, — прошептала она, на грани слёз. Теперь он был в основном чист, и физическая боль, очевидно, исчезла, но он выглядел загнанным, разбитым, одиноким.

Она инстинктивно потянулась к нему.

— Не надо, — пробормотал он, отстраняясь от её рук.

Она долго смотрела на него, пытаясь понять, что может сделать.

Наконец Талия тихо спросила:

— Что случилось сегодня вечером во время боя?

Он выдохнул и повернул голову, чтобы снова встретить её взгляд. Затем слегка пожал плечами.

— Я… я потерял фокус.

Она не знала, что сказать, поэтому просто стояла и смотрела на него, едва дыша.

Через минуту он продолжил:

— Я был лучше соперника, но потерял фокус. Мой мозг был занят… чем-то ещё.

Талия вдруг поняла, почему он все время отстраняется от неё.

— Мной? Отвлёкся на меня? Это… моя вина?

— Это не твоя вина. Это я виноват. Я не должен был… позволять себе взять то, что хотелось. Не заслужил.

— Что? Ты думаешь, потому что у тебя был секс, ты потерял фокус? Это безумие, Дэш.

— Это не безумие, Талия. Это именно то, что произошло, — он встал и равнодушно посмотрел ей в глаза. — Я знал, нельзя потакать своим желаниям, но я всё равно сделал это. Из-за этого я потерял почти всё.

Она сжала кулаки.

— Что ты имеешь в виду, говоря — потерял всё? Бой ты выиграл, и, вообще, этот турнир не самый важный момент в жизни. А как насчёт тебя? Как насчёт того, что хорошо лично для тебя?

— Важно лишь то, для чего я здесь.

— И что это?

Он продолжал смотреть на неё, не отвечая.

— Дэш? — спросила она. — Что это? Что так важно в этом глупом турнире, из-за чего стоит отказываться от благ и терпеть боль?

— Сам турнир не важен.

— Тогда почему ты здесь?

Он открыл рот, что бы ответить, но потом будто что-то вспомнил, слегка дернулся и отвернулся от неё.

Затем отступил на пару шагов и сел на край кровати, внезапно выглядя очень молодым и очень уязвимым.

Талия была в слезах, и она не могла объяснить, почему. Она подошла к кровати, чтобы сесть рядом с ним.

— Дэш, пожалуйста, поговори со мной. Почему ты здесь, если это не турнир? Что важнее для тебя собственного счастья?

Он не ответил. Он даже не взглянул на неё.

Её терпение кончилось, она повернула голову, чтобы видеть выражение его лица.

— Дэш, скажи мне. Почему ты думаешь, что тебе нужно страдать? Почему ты не позволяешь себе чувствовать себя хорошо?

Они смотрели друг на друга со странной напряжённостью, а потом вдруг что-то ворвалось внутрь Дэша. Она видела, как это произошло. Его черты лица расслабились ненадолго, и он издал глубокий гортанный вздох.

Затем он наклонился к ней, заключив её лицо в свои ладони.

И поцеловал.

Целуя, повалил на кровать.

Её никогда не целовали, совсем и определенно не так. Работа была сексом, и поцелуи никогда не были частью этого. Но Талия инстинктивно ответила на поцелуй. Она не могла остановить себя. Она запустила пальцы в его густые волосы, всё ещё влажные от пота и протираний полотенцем. Она открыла рот, когда его язык толкнулся в её губы, и, не сдержавшись, застонала, когда от поцелуя и веса его тела по ней пронёсся ураган покалывающих мурашек удовольствия.

Игра его языка вызывала нереальное возбуждение и напряжение между ног. Его твердое достоинство было напротив неё. Уже. Она потёрлась о его эрекцию, наслаждаясь, что он так жаждет её, и что потребовалось так мало, чтобы возбудить его.

— О, чёрт побери, Талия, — выдохнул Дэш, наконец, прервав поцелуй, выдыхая ей в основание шеи. — Что ты делаешь со мной?

Беспомощный вопрос только сделал её ещё более нуждающейся, более жаждущей его. Она вжалась в мужское желанное тело, проводя ноготками по его голой спине. Он был горячим, влажным и пахнущим возбуждением. Он наполнял её чувствами эйфории.

Дэш поднялся достаточно, чтобы дотянуться до её одежды, развязал тунику. Немного полюбовавшись девичьими прелестями, опустил лицо к одной из грудей. Он дразнил сосок губами и языком, пока Талия не застонала. Затем переключился к другому бутончику груди и наслаждался им, пока девушка не задрожала от наслаждения. Она извивалась, стонала и царапала его спину.

Талия не могла больше терпеть эти эротические пытки, она расстегнула его брюки и нашла его возбужденное достоинство. Он ахнул и инстинктивно подался ей в руку, сжимая крепче в своих объятиях.

— Талия, — прохрипел он, зажмурив глаза. — Что ты делаешь со мной?

Это был тот самый вопрос, который он задавал раньше. Он слегка покачивал бёдрами, поддаваясь членом в её руку, но не производил никаких дальнейших действий. Минутное беспокойство заставило её спросить:

— Ты… ты хочешь меня?

— Я хочу это больше всего, — слова вырвались с хрипом, и он наконец открыл глаза. — Я хочу тебя так сильно…

Талия застонала от облегчения и раздвинула ноги, чтобы освободить доступ к тому, что он так страстно желал. И она желала. Она была очень мокрая, очень возбужденная, и ей отчаянно нужно было чувствовать его внутри. Она помогла направить его эрекцию к своему входу и согнула колени, когда он начал проникать внутрь.

— О, чёрт! — Дэш застонал, когда погрузился глубже. Он держал себя на выпрямленных руках над ней, и его лицо исказилось от очевидного удовольствия.

Она ещё больше согнула колени, чтобы почувствовать его ещё чуть глубже, цепляясь за его волосы на затылке. Она повела бёдрами, и он снова застонал.

Его реакции были дикими, беспомощными, раскованными. Совершенно искренними. Ей нравилось, что она могла заставить его чувствовать себя так хорошо.

Он напряженно держался над ней, не двигая бёдрами, поэтому она крепко обхватила его спину ногами и положила руки на упругую задницу. Она несколько раз качнулась бёдрами, пока он сам не начал толкаться в неё.

Его движения были быстрым, глубокими, неконтролируемыми, было так хорошо, что она изогнула шею и вскрикивала от удовольствия. Талия двигалась вместе с ним, впитывая в себя каждую волну наслаждения.

— Да, — прохрипела она, задыхаясь. — Быстрее. Сильнее. Глубже. Дэш, пожалуйста!

Хорошо, что кровать была прикреплена к стене, но они так энергично встряхивали матрас. Талия слышала шлепки их плоти друг о друга, и эти сексуальные звуки усиливали её удовольствие.

Дэш хрипел, как животное, его глаза свирепо сверкали, когда смотрели вниз на неё. Он, наконец, отпустил себя, и все страсти и эмоции, которые он так долго контролировал, выплёскивались сейчас через эти плотские страсти.

Она почувствовала, как её лоно сжалось, оргазм неожиданно охватил всё тело, и она задохнулась от громкого крика. Её тело задрожало от спазма кульминации. Дэш заглушил свой вскрик, при сжатии его члена вовремя её оргазма, но он не переставал трахать её. Он толкался в неё ещё сильнее, ещё яростнее, хрипя так громко, что это был почти крик.

И вот его лицо исказилось, тело задрожало в спазмах удовольствия.

Придя к кульминации, он спустил с цепи всё, что только мог. После его последнего рёва освобождения он рухнул на неё сверху.

Талия держалась за него руками и ногами, волны удовольствия всё ещё прокатывались по её телу, постепенно расслабляясь.

В тишине комнаты раздавалось громкое дыхание, Талия была такой горячей и влажной, что казалось, она тает.

Её телу было настолько невероятно хорошо.

И её сердцу тоже.

Её бедному сердцу.

Ей не хотелось отпускать Дэша.

Но, в конце концов, чтобы ноги не свело судорогой, ей пришлось осторожно отпустить их и вытянуть.

Дэш застонал, когда его смягченный член выскользнул из её лона с тихим хлюпом. Наконец он приподнялся и перевернулся на спину, всё ещё тяжело дыша.

Она мягко погладила его грудь, и он повернул голову, чтобы встретиться с её взглядом.

— Это нормально, когда ты иногда чувствуешь себя хорошо, — пробормотала она.

— Не знаю, — он медленно покачал головой. — Но я не могу устоять перед тобой. Ты… разрушишь меня.

Она не знала, что сказать.

Он тоже разрушал её.

Наконец она выдавила из себя слова:

— Если ты считаешь, что я не нужна тебе, мне больше не стоит приходить в твою комнату.

— Ты должна приходить, — тут же категорично возразил он. — Я больше не могу обойтись без тебя.

Талия улыбалась.

Она не могла ничего с этим поделать.

Радость.

Ни с кем никогда она не чувствовала этого раньше.

Часть 5

На следующий день, поздним вечером, Талия, растянувшись на кровати Дэша, чувствовала себя расслабленной, уставшей и с небольшой приятной болью в мышцах.

Удовлетворённая.

Довольная собой.

Лёжа на животе, она приподнялась на руках, чтобы любоваться телом Дэша, и обратила внимание на консоль на стене, которая подавала сигнал.

— Тебе сообщение, — сказала Талия, глядя, как мигает свет на консоли.

Дэш лежал на спине, совершенно голый, расслабленный. Он лениво улыбнулся.

— Я проверю его позже. Это не важно.

— Откуда ты знаешь?

— У меня нет никого важного, кто может пытаться связаться со мной, — он произнес эти слова с легкой беззаботностью, которая говорила о том, что он жил долгое время самостоятельно.

Дэш не был жестоким или злым человеком. Совсем. Талия не могла не задаться вопросом, почему он был настолько одинок.

Не обращая внимания на сообщение, он потянулся и провёл кончиками пальцев по её спине. Она тоже была голой, как и он. Сегодняшним вечером девушка сняла даже сапоги. Когда он дотрагивался до её спины, то поглаживал вверх и вниз по позвоночнику, внимательно следя за движением своей руки.

— Что ты делаешь? — спросила она через минуту, чувствуя себя под его пристальным взглядом смущённой, хотя его прикосновения были легкими и приятными.

— Ты такая красивая, — пробормотал Дэш. — Мне нравится вот это местечко.

Она посмотрела через плечо, пытаясь разглядеть место на своём теле, о котором он говорил. Ложбинка поясницы, перед холмиками её полной задницы!?

— Э…, обычно другим эта часть моего тела больше всего не нравится.

— Тогда другие мужчины дураки. Это абсолютно восхитительно, — он откинул одеяло, которое немного прикрывало её попу, и его рука переместилась, чтобы пригладить одну из ягодиц. — Конечно же, я люблю и другие части твоего тела.

Что-то в выражении его лица заставляло сжиматься ее сердце. Эта была не похоть, которую обычно она видела. Талия понимала — это не было желанием секса. Это было тёплая, искренняя нежность. Любование. Восхищение.

Она не привыкла к такому.

Она не знала, как на это реагировать.

Её щёки вспыхнули румянцем, и она улыбнулась, надеясь, что правда выглядит соблазнительно. Его рука двигалась дальше, сжимая и оглаживая заднюю часть её бёдер.

— Я знаю, что это не самая привлекательная часть моего тела, — сказала она, пытаясь сдержать иронию.

Его взгляд поднялся к её лицу.

— Почему нет?

— Почему нет?! Потому что там слишком много лишнего жира. Мне множество раз об этом говорили, говорили не снимать сапоги, чтобы мои бёдра, за счёт длины ног, казались более стройными, визуально вытянутыми.

— Но это смешно! Твои бёдра невероятно сексуальны. Ты вся великолепна, — его рука скользнула назад, чтобы погладить её попу, как будто он не мог оторваться неё.

«Кажется, он говорит именно то, что думает».

— Что ж, спасибо тебе. Но я слышала много раз совершенно другое.

Дэш нахмурился.

— Зачем тебе кого-то слушать? Даже если твои бёдра были бы не идеальны, ты не изменишь их сапогами. Их стройность просто будет казаться.

— Это не имеет значения. Большинство из работников досуга пытаются мне помочь советом. Я по-прежнему новичок, и советы от других работников эскорта помогают.

— Значит, они… они дают советы и о том, как заниматься сексом?

— Конечно. Почему нет?

— Я не знаю. Мне кажется это немного неудобным.

Она усмехнулась и перевернулась на бок, сместив простынь к талии. Глаза Дэша мгновенно переместились на обнажённую грудь, и, похоже, он не возражал и против её объёмного вида.

— Тебе кажется неудобным, потому что ты занимаешься сексом для себя. Для нас же секс не является чем-то личным. Это наша работа. Поэтому, конечно, нам необходима помощь, как сделать свою работу лучше.

Он снова хмурился.

— Какую помощь они тебе оказывают?

— В основном просто советы о том, как обращаться с определёнными типами партнёров и как вести себя с мужчинами, какие шаги лучше всего применять на том или ином клиенте.

Дэш прочистил горло.

— И ты… ты использовала их совет со мной?

Она не могла хорошо читать его выражение лица, поэтому не знала, что он хочет услышать. Не зная ничего другого, она сказала ему правду.

— На самом деле, нет. Ну, некоторые очевидные вещи, которые мне рассказывали в самом начале, о том, как сделать хороший минет. Но я никогда не получала никаких советов про секс, когда… когда мне самой нравится, когда бы я сама получала удовольствие.

Нерешительная улыбка начала играть в уголках его рта.

— Раньше удовольствия не было?

— Да, так. Мне никогда не нравилось. Ты чувствуешься особенным.

Он наклонился, чтобы слегка прикоснуться к ее губам своими.

— Да, — пробормотал он. — У нас особенный секс.

Она не могла не улыбнуться.

— Как это было? — он задал вопрос на другую тему, откидываясь назад и наклоняясь на спинку кровати. — Когда ты начала здесь работать? Тебе было трудно?

Она подумала минуту, прежде чем ответить. Никто никогда раньше не спрашивал ничего подобного.

— Наверное. Я понятия не имела, что делать. Я была совершенно невинна.

— Ты ничего не знала о сексе?

— Да. Ну, я знала, что это такое. Мы жили в очень маленьком доме, в родной деревне, без особого уединения. Я знала, что такое секс. Но в темноте всегда было почти тихо, и я никогда не делала этого сама.

— Ты была девственницей, когда приехала сюда? — его голос был другим, странно задохнувшимся.

Это заставило Талию чувствовать… стеснение.

— Да, я была девственницей. Это часть условия выбора. Некоторые мужчины предпочитают девственниц.

— Значит, тебя просто отправили с каким-то клиентом, а ты раньше никогда не занимался сексом?

— Это было не так. Он не был плохим человеком. Это было… Ну, это было плохо. Это было больно, но мне сказали, чего ожидать. Это не было жестоко или как-то ещё, тебе не нужно так ужасаться. Администрация настороженно относятся к тем, с кем позволяет быть с новыми девушками. Они не хотят, чтобы мы пострадали более необходимого. Я была в порядке. Я сделала всё, что мне говорили, и он, кажется, остался доволен, поэтому я решила, что это успех. Не заставляй меня чувствовать себя так, как будто я… я должна чувствовать себя гадко.

Она говорила слишком напряжённо, и её голос немного надломился. Она не знала, почему его выражение лица заставляло её чувствовать стыд.

— Я не хочу, чтобы ты плохо себя чувствовала, Талия. Правда, я не хочу этого. Мне просто не нравится мысль о том, что тебе было больно.

— Мне не было так уж сильно больно. Говорю же тебе. Я хотела эту работу. Я хотела это сделать. Знаешь, я не спала ночами, когда была девочкой, и представляла себе другую жизнь, в которой у меня могла бы быть своя комната и красивая одежда и много винограда, чтобы его есть.

— Винограда?

— Да, настоящий виноград. Не реплицированный. Старик, которого я знала в родной деревне, который позволял мне читать его книги, однажды ему удалось достать где-то настоящий виноград, и он дал мне восемь ягод. Я никогда не пробовала ничего подобного. Потом я всегда о них мечтала. Когда мне было семнадцать, у меня был небольшой выбор, как строить свою жизнь. Я могла бы остаться в том мире и быть женой для кого-то, кого я не буду любить или хотя бы уважать, и никогда не иметь… да ничего не иметь. Или я могла бы приехать сюда — и иметь хоть какой-то шанс на то, что никогда не смогу получить иным путём. Как думаешь, я ошиблась, сделав такой выбор? Осуждаешь меня?

— Нет! Что ты! Конечно, не осуждаю. На тот момент это было твое единственное правильное решение.

Его явная искренность заставила её почувствовать себя лучше.

— Это было правильное решение. Тогда я это знала. В первый раз было страшно заниматься сексом. Было жарко, неудобно и неловко. Но я знала, что это лучше, чем то, что я оставила. Я была в порядке в свой первый раз. И я была почти счастлива, что тот человек меня выбрал.

— Хорошо, — пробормотал он. Дэш снова протянул руку, и его пальцы прикоснулись к её руке так же, как раньше. — Отлично.

— Это было не плохо, — она не знала, почему всё ещё продолжает, он вроде уже принял то, что она сказала. — Не плохо. Это просто секс. Ничего, кроме секса. Это не похоже на то, что говорят: первый раз должен быть особенным.

Глаза Дэша в этот тихий момент остановились на её лице. Затем он очень тихо сказал:

— Мой был особенным.

Её сердце и живот сжались от волнения, и она ничего не могла сделать, чтобы успокоить их.

Ей нужно было отвлечь внимание от себя, прежде чем сделает что-то глупое, например расплачется. Поэтому девушка улыбнулась и сказала:

— Расскажи мне о себе.

Он слегка приподнял брови.

— Талия, ты же знаешь, что ты была со мной в мой первый раз, верно?

Она хихикнула.

— Я не хотела рассказ о твоём первом разе. Я имела в виду рассказать о твоей работе. Например, как ты в первый раз сражался?

Он открыл рот, понимание осветило его лицо, когда до него дошёл вопрос.

— Аа, ну, первая реальная битва, в которую я попал, была на той дикой планете, о которой я тебе говорил. Мне было шестнадцать, и на меня напали эти… пещерные люди. Излишне говорить, что я бы не выжил, если бы не был спасён.

— Кем?

— Другими пещерными людьми. Менее дикими, — он покачал головой. — Я был так слаб. Так беспомощен.

— Тебе было всего шестнадцать.

— Тем не менее, шестнадцатилетний должен был сделать гораздо больше, чем мог я, — он не встречал её взгляда, но Талия видела, что память всё ещё ранит его.

— И что ты сделал?

— Я позволил другим людям заботиться о себе, так как был беспомощен, не умел заботиться о себе. В конце концов, я многому научился. Я тренировался. И даже убил животное копьём.

— Ты? — спросила она, широко раскрыв глаза. — Зачем?

— Чтобы кушать. Конечно, потребовалось три года, чтобы добиться этого момента.

— Я не могу поверить, что ты был на этой планете так долго. Как ты туда попал?

Он прочистил горло.

— Я… в капсуле.

— И никто не пришёл спасти тебя?

— Не было никого, кто бы хотел спасти меня.

Слова были сухими, без жалости к себе, но звучали так невероятно одиноко и тоскливо. Она положила руку ему на грудь.

— Что на счёт твоей семьи?

— У меня нет семьи.

В его глазах появилось какое-то новое выражение, которого она раньше не видела.

Ожесточённость. Это было тяжелее, чем Дэш, которого она знала. Что немного пугало.

— О, — она не знала, что сказать.

После долгой паузы Дэш, наконец, продолжил:

— У меня когда-то был отец. Он был…

Талия хотела побудить его продолжать, но почувствовала напряжение, поэтому не решилась. Она просто тихо ждала.

Дэш продолжил.

— Он никогда не хотел меня. Я был только символом его статуса «Сын», который должен быть умным, который обязан отлично учился. Я любил его, потому что он был моим отцом, но он никогда меня не любил. И он показал это очень чётко.

Её сердце ныло от боли, которую она слышала в его голосе. Она тоже никогда не связывалась со своей семьей, но она никогда не чувствовала себя преданной ими так, как это слышалось в голосе Дэша.

— Что он сделал?

— Он… он доказал, что его личная сила, власть, статус важнее для него, чем я. Я был дураком, когда-либо думавшим, что это может быть иначе, — он слегка покачал головой, словно рассеял свои горькие мысли. — В любом случае, он не искал меня, когда я оказался на той планете. Он… хотел избавиться от меня, когда стало ясно, что я не могу улучшить его статус. Поэтому я застрял на дикой планете на три долгих года.

— Эти года были несчастными? — спросила она.

Он покачал головой.

— На самом деле, нет. Было тяжело. Одиноко. Потом кое-кто ещё… попал туда, и она мне понравилась. Мне наконец-то удалось пообщаться.

— Она была твоим партнёром? — спросила Талия, чувствуя в душе сжавшийся ком. «Это что, ревность?»

Ей не нравилась идея о том, что Дэш имел партнёра на той планете.

Ей это совсем не нравилось.

— Нет! — он рассмеялся. — Нет, никогда. Она оказалась лучше, сильнее, чем я. Она мне понравилась. Мы были друзьями.

Напряжение в груди отступило, хотя ей всё ещё не нравилось, как Дэш помнил себя слабым.

— Значит, не всё было так ужасно?

— Нет. Это было не ужасно. Это было… тяжело, но это не всегда означало плохо. На той планете было нечто не тронутое, как будто я жил в другое время, каким был мир до Коалиции, который я знал из уроков истории, но к которому никогда не мог и не думал прикоснуться.

Его голос сбился на последних словах, и он прокашлился.

Талия села.

— Дэш, что случилось?

Он покачал головой. Он не смотрел ей в глаза. Его плечи были напряжены.

— Дэш, как насчёт твоего друга? С ней всё в порядке?

— Да. С ней всё в порядке. После того, как мы смогли покинуть ту планету, она вернулась на неё обратно, потому что полюбила аборигена, и жизнь с ним для неё была лучше, чем где-то ещё без него. Она думала, что так будет… Она думала, что это продлится дольше. Тот их мир был невинен, девственен. И люди там… они были похожи на остальных людей, некоторые хорошие и некоторые плохие, но планета… планета была невинна, чиста. И многое на ней было прекрасно. Мир там должен был… длиться дольше.

— Скажи, что случилось, — хрипло сказала Талия. Она не знала, почему была так расстроена этим разговором. Она чувствовала, как глубоко это гложет Дэша, и поэтому тоже чувствовала себя слишком расстроенной. — Что произошло?

— В Коалиционном пространстве? Ты действительно считаешь, что что-то красивое и невинное может длиться долго в пространстве Коалиции?

— О нет!

Дэш покачал головой, глядя в пространство.

— У неё было девять лет счастливой жизни, прежде чем пришли они. Представители Коалиции. Развивать планету. Хм. Они называют это развитием. То, что они сделали, было разрушением всего того хорошего, что было на той земле.

Душа Талии разрывалась состраданием, хотя и не знала, почему.

— Она в порядке?

— Да. Она улетела с семьей. Они полетели… они улетели в другое место. Куда Коалиция ещё не добралась. Некоторые другие люди из племени тоже выжили, но… их мир был разрушен.

Талия едва могла говорить, в горле стоял ком.

— Почему ты покинул Мел Тан? — она не знала, как совладала с голосом, но всё-таки спросила. — Плохие новости, не позволили тебе… сидеть спокойно?

Дэш молча кивнул.

— Ты ушёл, чтобы убедиться, что с ней всё в порядке?

— Да. С ней и её семьёй. А потом… — он прочистил горло. — Пришло понимание, что это несправедливо и совершенно неправильно, я больше не мог прятаться.

Её рука сжалась на его груди.

— И что ты собираешься делать? — прошептала она.

Казалось, он понял, что сказал лишнее, и решил изменить напряжённость момента. Он улыбнулся.

— Сейчас я собираюсь выиграть турнир. А остальное расскажу позже.

У неё появилось ещё больше вопросов — гораздо больше, чем нужно знать девушке из эскорта, но стало ясно, что исповедь Дэша на сегодняшний вечер закончилась.

* * *

Следующим вечером, вернувшись в его комнату, зайдя в дверь, прежде чем что-либо сказать, её внимание привлекла большая чаша на столе, стоящая рядом с медицинским устройством, которое она брала в медчасти, чтобы залечить травмы Деша.

Это была большая серебряная чаша.

Заполненная прекрасным фиолетовым виноградом.

Девушка ахнула, рука взметнулась к лицу, чтобы прикрыть рот.

Дэш выглядел немного смущённым, стоя рядом с ней. Когда Талия смогла двигаться, она обернулась и посмотрела на него с удивлением.

Он слегка пожал плечами.

— Ты сказала вчера, что ты… Его довольно сложно получить даже здесь, но я заслужил достаточно бонусов в турнире, поэтому могу себе это позволить. Я думал, ты… будешь рада.

— Ты получил его для меня?

— Ну да. Для кого ж ещё?

Её глаза наполнились слезами, размыв видение. Она дрожала от волнения и ничего не могла сказать.

— Я раньше его пробовал. Этот точно натуральный. Вкусный. Ты сказала, что… мечтаешь о нём. Поэтому я подумал…

Он говорил что-то ещё, оправдывая свой поступок, его глаза смотрели ей в лицо, словно пытаясь понять, что она чувствует.

Талия шмыгнула носом и подошла к столу. Потянулась, оторвала одну ягоду винограда с грозди и уставилась на неё в своей руке.

— Ну же, — сказал Дэш, подойдя к ней. — Пробуй.

Она положила виноград в рот. Как только девушка прикусила ягоду, взрыв хрустящей сладости переполнил её вкусовые рецепторы, заполняя все чувства.

Он был точно такой, как она помнила, когда пробовала впервые, в шесть лет. Слезы текли по лицу, и она с раздражением смахнула их. Талия повернулась, благодарно улыбнулась Дэшу, чувствуя, что внутри вспыхнуло что-то новое.

— Спасибо, — сказала она после того, как проглотила комок нервного спазма в горле.

Выражение его лица смягчилось.

— Пожалуйста, — он указал на стол. — Ты же знаешь, что можешь взять больше. Возможно, мы сможем сохранить его до завтра, но не на более длительный срок, со временем он не становится лучше.

— Ты много знаешь о винограде?

— На самом деле, нет. Хотя я знаком с парой, которая владеет виноградником.

— В самом деле? Целым виноградником!?

— Да. Они немного научили меня. Они выращивают его, чтобы делать настоящее вино. И немного для еды.

Она не могла сопротивляться, и вместе они съели около половины чаши. Талия наслаждалась так сильно, что была почти пьяной. Дэш начал немного сердиться за непрестанные слова благодарности.

— Ты не должна снова благодарить меня, — проворчал он после очередной попытки выразить свою благодарность. — Это было не так уж трудно.

— Это было для меня, — сказала она. — Никто раньше никогда не делал для меня что-то приятное.

Он долго смотрел на неё. Затем покачал головой.

— Кто-то давно должен был тебя порадовать.

— Могу я теперь сделать что-нибудь приятное для тебя?

Его лоб сморщился.

— Что сделать?

Она встала и развязала свою тунику, позволив ей соскользнуть с плеч на пол.

Глаза Дэша жадно исследовали её тело, его щёки покраснели, внутри всё напряглось, и не только внутри. Мужчина всегда так возбуждался на вид тела Талии. Ему очень нравилось, как она выглядит.

Он сидел с прямой спиной на кресле у стола, она подошла к нему ближе.

— Тебе не обязательно… — он прочистил горло. — Тебе не нужно ничего делать. Я не для этого угостил тебя виноградом, я не ожидал от тебя…

— Я знаю, что не для этого. Но я очень хочу сделать кое-что для тебя.

Он с огнём желания уставился на неё, наклонившись, прикоснулся к её груди, медленно провёл по животику.

Затем она добавила:

— Я бы сделала это для тебя даже без винограда.

Руки девушки оказались на его члене поверх брюк, в которых уже было тесно его возбуждённой плоти.

Талия сжала, и он не в силах был сдержать глухой стон, его бёдра с нетерпением подались в её хватку.

— Если ты… если… хочешь…

— Мне нравится радовать тебя, — хрипло пробормотала она, опустившись на колени на пол. — Мне нравится, что ты наслаждаешься мной.

— Наслаждаюсь? — прохрипел он, снова непроизвольно подавшись нижней частью тела к ней, когда она расстегнула брюки, освобождая его эрекцию. — Наслаждаюсь этим? Ты… ты меня опьяняешь, сводишь с ума.

Это звучало возбуждающе. Она улыбнулась, опуская рот к его члену.

Дэш схватился обеими руками в её плечи, когда она стала его посасывать и облизывать, и уже вскоре беспомощно стонал и качал бёдрами в такт её действиям.

У него не получалось себя контролировать. Дэш всегда был слишком взволнован и возбуждён, не в силах удержаться надолго. А сегодня огонь желания был гораздо больше, чем обычно.

Когда она втянула щёки, он неуклюже двинулся в неё, подтянув руками, его стоны стали прерывистые, хрипящие.

Он не был груб, как многие мужчины, которых она знала, другие трахали её горло, не обращая внимания на комфорт девушки. Дэш всегда старался быть осторожным, даже когда был на грани наслаждения.

Вскоре всё его тело напрягалось, и член запульсировал. Мужчина издал громкое рычание, когда достиг экстаза, она продолжила сосать и сглатывать каждую серию спазмов кульминации.

Дэш упал обратно в кресло, когда Талия наконец позволила его члену выскользнуть изо рта, и мужчина блаженно улыбнулся.

— Похоже, тебе понравилось, — сказала она, выпрямляя спину и успокаивающе поглаживая его бёдра. Всё его тело расслаблялось и наполнялось истомой.

— Не то слово.

Он потянулся и притянул её к себе на колени, прижимая к груди.

Девушка прижалась к нему, наслаждаясь его руками, такими сильными, как и остальные части тела мужчины.

Раньше её никогда так не держали.

Это заставило чувствовать себя… по-особенному, драгоценной.

Он молчал, пока оправлялся от своего безумия и просто продолжал обнимать девушку. Затем пробормотал в тишине:

— Если бы ты могла выбирать место во Вселенной, где бы ты хотела быть? И чем бы ты хотела заниматься?

Она моргнула и подняла голову с его плеча.

— Я… я не знаю.

— У тебя нет мечты?

— Конечно, я мечтаю. Но обычно мечтаю по книгам, которые читаю. Все эти старинные истории о мужестве и приключениях, о революциях и сражениях, как герои спасают людей. О восстаниях, отбрасывающих угнетение народа. Иногда… — она помолчала, понизив голос, продолжая: — Иногда я представляю, как это произойдет здесь, в Коалиции.

Он обнял её.

— Ты действительно мечтаешь об этом?

— Да. Я мечтаю. Мне нравится… Я знаю, это звучит смешно, но я составляю всякие планы по сюжетам историй. Свою собственную стратегию восстания. Вокруг мало мятежников, они разрознены, поэтому я планирую каким-то образом собрать их всех вместе… — она хихикнула. — Я знаю, это безумие, но ты спросил. Я ответила. Это всего лишь мечты… но от них мне становится лучше на душе.

Он погладил её по волосам, и она снова прижалась к нему.

— Ты не мечтаешь о личном счастье?

— Думаю… это как раз то, что может сделать меня счастливой. Я не знаю, как ещё я могу стать счастливой. Иногда мечтаю, чтобы иметь собственную комнату, иметь уединение, время от времени получать натуральные фрукты. Это тоже радует, я могу представить себя в этом мире. В мире, в котором уже живу сейчас. Но это мелкие радости. Счастье — это что-то большее, и не только для меня лично.

— Жизнь здесь тебе не очень нравится.

— Это лучше, чем у меня было раньше, — она послушала минутку, как он дышит. Затем спросила: — Как насчёт тебя? О чём мечтаешь ты? Если бы ты мог быть, где угодно во Вселенной, где бы ты был?

Он вздохнул.

— Планета с виноградниками, о которой я упоминал. Там мой друг и её семья. Все мои друзья, если они у меня есть во Вселенной, на той планете.

— Так почему ты тоже там не живешь?

Он покачал головой.

— Не думаю, что могу быть доволен настолько… так много неправильного, несправедливого. Будет всегда казаться, будто я скрываюсь на окраине своего разума. И правда в том, что я не знаю, как долго эта планета сможет оставаться безопасным убежищем. Сколько ещё пройдёт времени, пока власти Коалиции не придут и не разрушат и тот мир тоже.

— Значит, ты не знаешь, где бы ты мог быть счастлив?

— Не думаю, что я… рождён быть счастливым.

Она втянула воздух и снова выпрямилась.

— Что это значит? Для чего тогда ты рождён, если не быть счастливым?

— Каждый рождён для свершения чего-то? Сделать всё, что в наших силах, с тем, что у нас есть, — он наклонился, чтобы нежно поцеловать её. — Но на сегодня, я как минимум с тобой. Я никогда не думал, что смогу так наслаждаться женщиной.

— Как?

— Хорошо. Очень хорошо.

Она долго смотрела на него, прежде чем смогла признать:

— Я не верила, что тоже смогу когда-то чувствовать себя так хорошо.

* * *

Восемь дней спустя, после очередного раунда турнира, Талия появилась у двери Дэша.

Последние две недели она была в его комнате почти каждую ночь. Если вечером ей назначали другое свидание, то она шла в его комнату позже.

Дженель говорила, что это слишком много. Она сказала, что это опасно — проводить такое долгое время с одним человеком, который не может позволить себе оплачивать постоянный эскорт. Но Талии было всё равно.

Турнир продлится ещё всю следующую неделю, а потом Дэш покинет Резиденцию. Ей хотелось провести с ним столько времени, сколько сможет.

Его двери распахнулись, и Талия вошла в комнату, прежде чем она сообразила, что происходит, он уже страстно обнимал её. Прижал к стене, ненасытно жадно целуя.

Она ответила немедленно, её сердце замирало от волнения.

Она никогда в своей жизни не знала, что через поцелуй может чувствовать мужчину, как будто он был так глубоко внутри неё, что она никогда больше не будет одинока.

Они целовались, вжимаясь друг в друга, а затем он взял её прямо у стены, поднял за бёдра и крепко держал, пока трахал быстрыми резкими толчками.

Затем, не выходя из неё, отнёс на кровать и навис над ней, продолжая держать за попу, стал медленно растягивать наслаждение второго соития, ведь первичный голод был уже удовлетворён. Талия кончила ещё у стены и теперь снова закусила губу, чтобы громко не кричать, когда мужчина ритмично вколачивался в неё.

Они одновременно подошли к кульминации, жарко и громко закричав, достигли финального пика. Талия почувствовала, как её тело снова разлетелось на кусочки. Обессиливший Дэш упал на край кровати.

Им потребовалось много времени, чтобы восстановить дыхание и прийти в себя, но оба довольно улыбались, когда посмотрели друг на друга.

— Наверное, сегодня у тебя переизбыток сил, — сказала она. Его голова касалась её плеча, и она ласково перебирала его волосы. — Остаточный заряд энергии от турнира.

Дэш выиграл этим вечером бой, не получив слишком сильных ранений. Это был нелегкий бой, но он всё время контролировал ситуацию. На следующей неделе он выступит в финале, последний раунд.

— Думаю, у тебя тоже была какая-то напряженная энергия, — пробормотал он, прижимаясь к её плечу поцелуем.

Она хихикнула.

— Может немного. Я была в восторге, когда ты выиграл.

Он наклонил голову, чтобы улыбнуться ей в лицо, её сердце быстрее застучало, она знала, что глупа.

Дэш был здесь только временно.

Она не могла позволить себе с ним связаться.

Он никогда не сможет сделать её любимой и единственной, даже если бы захотел.

Даже с выигрышами от турнира он не сможет позволить долго жить здесь, в Резиденции.

Ей не нравилось думать о его отъезде после окончания турнира, поэтому она намеренно выкинула эти мысли из головы. Если она будет думать об этом, то уже сейчас станет плохо, а ей хочется наслаждаться проведённым временем.

Они лежали в молчании, пока она не спросила:

— Что ты хотел, когда был мальчиком, в детстве?

Он моргнул, явно удивленный вопросом.

— Не знаю. Это не интересно рассказывать.

— Почему?

— Всё, что я делал, это учился. Я же сказал, что в значительной степени ботаник.

— Твоя семья была учёными?

— Не совсем. Я показывал ранние признаки хорошей учёбы в школе, поэтому к тому времени, когда мне было семь, проходил ускоренный учебный план. Мне нравилось. К тому времени, когда мне было шестнадцать, у меня было закончено несколько высших ученых заведений.

— И в тот момент ты попал на ту планету?

— Да.

— Куда ты направлялся… случилась катастрофа, когда ты упал на ту планету? И почему твои родители не искали тебя?

Он не ответил.

Тишина растянулась так надолго, что Талия подняла голову, чтобы изучить его лицо.

— Дэш?

Он вздохнул.

— Это была планета-свалка.

Её тело дёрнулось.

— Что? Планета-свалка? Как… наказание? Тюрьма?

— Да. Вот почему никто не искал меня. Потому что я должен был умереть.

Она дышала быстро и глубоко, пытаясь осознать эту информацию.

— Что ты сделал?

Он покачал головой.

— Не так уж и много. Сказал кое-что не тому человеку. А они назвали это… мятежом.

— Мятеж? Что ты такое мог сказать?

— Знаешь, все истории, которые ты читала, о мятежах и восстаниях, все они основаны на нескольких основных идеалах. То, что я сказал, было чем-то вроде этих идеалов. Но я сказал это не тому человеку. Он… он не очень хорошо себя вёл. Вот я ему всё и высказал. Думал, он ко мне прислушается.

Она подумала об этом минуту и решила, что это не удивительно. Не в коалиционном пространстве. Даже с атрибутами передовой цивилизации люди подвергаются варварскому обращению. Смертная казнь может быть запрещена, но преступников всё так же судили и отправили на тюремные планеты на всю оставшуюся жизнь или забрасывали на враждебные дикие планеты, на которых просто не выжить.

И не все преступления были соразмерны этим наказаниям.

Так Коалиция держала контроль над многочисленными мирами. Жёстко и жестоко. Даже самые маленькие из преступлений были пожизненными.

— Прости, — сказала она, наконец. — Это не должно было случиться с тобой.

— Я думал, что что-то изменится к лучшему, — пробормотал он. — ОН изменится. Я подумал… может быть, я надеялся, что ко мне по-другому отнесутся, но я просчитался. Может быть, мне так и надо.

— В одиночестве на какой-то дикой планете? — она не знала, что он пытается здесь сделать, но была уверена, что это что-то не очень хорошее.

— Да. По крайней мере, избавился от иллюзий.

Кто-то причинил ему боль в прошлом. Много боли. Кто-то предал его доверие. Дэш считал, что кто-то защитит его, а он этого не сделал. Она могла только предположить, что это был член его семьи. Талия возненавидела того человека, хотя и понятия не имела, кто это. Она ненавидела любого, кто мог причинить боль такому нежному и доброму человеку, как Деш.

— Если они приговорили тебя к наказанию, как ты прошёл через систему безопасности, чтобы появиться в Резиденции? — спросила она, задумавшись на минуту.

— Нетрудно получить данные об удостоверениях личности. Прежде чем я отправился на Meл Tан, мне кое-кто создал новую личность, полностью, и даже отпечатки пальцев.

— И тебя никто не узнает?

Он немного вздохнул.

— Я ещё никого не видел.

Она подняла голову.

— Это звучит не очень хорошо. Думаю, именно поэтому ты всегда носишь эту маску. Но всё же, если тебя узнают, у тебя будут большие неприятности.

— Знаю. Но к тому времени, когда кто-то меня узнает, будет слишком поздно.

Она не знала, что это значит, но это звучало мрачно.

— Но…

— У меня всё получится, Талия. Меня не узнают.

Она сжала губы и сдержала ещё одно возражение. Он явно не хотел говорить с ней об этом.

Если бы она продолжила расспросы, он бы начал раздражаться. И тогда он выгонит её и вообще перестанет с ней видеться. Она должна быть профессионалом, хотя в последнее время забыла подобные правила.

Талия потянулась пригладить его волосы и сменила тему.

— Почему ты не продолжил получать образование? После того, как спасся. Тебе не хочется больше учиться?

Он слегка пожал плечами.

— Вся учёба оказалось… бесполезной для выживания.

Это огорчило её.

Действительно печально.

То, что он любил раньше, теперь ему бесполезно.

Он надломлен во многих отношениях, и она ничего не могла сделать, чтобы отвлечь его.

— Ты всё ещё любишь читать? Ты читал в библиотеке, не так ли?

— Да.

Он сделал лицо, которое явно выражало отвращение к тому, что он видел, как она трахалась с командиром в тот день несколько недель назад.

— Похоже, ты ещё можешь заинтересоваться учёбой.

— Может быть. Но сейчас это просто хобби. Уже слишком поздно.

— Почему? — он посмотрел на искреннее чувство заинтересованности в её глазах, но не ответил на вопрос. Через минуту он поцеловал её в волосы. — Ты любишь читать. Может быть, тебе стоит пойти учиться.

Она рассмеялась.

— Уже слишком поздно.

Всё, что ей осталось, это мечтать, и эти мечты никогда не воплотятся в реальность.

Воплощение мечты о восстании и другой, свободной жизни никогда не будут реальными.

Лёжа рядом с ним в постели, она попыталась представить, как это могло бы быть, если Дэш каким-то образом сможет сделать её любимой, если ей не придется трахаться с кем-нибудь другим, кроме Дэша.

Никогда.

Это была такая дразнящая и прекрасная фантазия, что она позволила ей какое-то время играть в её сознании, пока не осознала, что же делает. Дженель была права.

Романтизация опасна.

Талия могла позволить себе мечтать о том, что никогда не произойдет, но это в конце сломает её.

Дэш на следующей неделе выиграет турнир или проиграет. В любом случае, он уедет.

Он не высокопоставленный офицер Коалиции. Он никогда не сделает её своей парой.

И для неё было плохо мечтать об этом.

Он будет двигаться дальше, а она останется здесь, угождать другим мужчинам. Даже если Дэш — единственный мужчина, которого она хочет.

Часть 6

Спустя время Талия стала чувствовать тошноту, отдаваясь Маршаллу.

Ей приходилось встречаться с ним несколько раз в неделю. Не каждый день. Не так часто, как с Дэшем. Но он делал очень щедрые пожертвования в центр досуга, и было бы глупо и непрофессионально, если бы она игнорировала его желания встретиться.

Сегодня днём он нашёл её и запросил сделать ему минет. Теперь Талия знала, как быстро доставить ему удовольствие, она чувствовала, что он скоро кончит, но сегодня ей было противно его обслуживать.

Она не должна допускать подобных чувств.

Это плохо.

Это опасно. Это значительно усложнит её жизнь, когда Дэш покинет Резиденцию.

Она не должна так сильно западать на Дэша, что даже нет желания выполнять свои обязанности.

Маршалл был доволен и насыщен, когда девушка поднялась на ноги, такое состояние клиента ни с чем не перепутаешь. Он был более перспективным для её будущего, чем Дэш. Он будет находиться в Резиденции примерно год, а возможно, и дольше.

Ей нужно помнить об этом.

— Это было что-то с чем-то, — сказал он с раскрасневшимся лицом и с довольной улыбкой. — Ты знаешь, как использовать этот маленький ротик.

Она скромно улыбнулась и опустила ресницы, пытаясь успокоить волнение в животе.

Это было неправильно. Она не должна себя так чувствовать.

Её не должно тошнить, потому что у неё во рту был член не желанного мужчины.

Она может быть хороша в этом деле, только если оставит своё сердце вне бизнеса. Это было первое правило их работы в качестве эскорта досуга и имело большое значение.

— Я приходил в центр досуга прошлой ночью, чтобы найти тебя, но мне сказали, что ты занята.

Её спина напряглась от его слов, но ей удалось удержать застенчивое выражение лица.

— Прости.

— Я скучал по тебе. Наверное, ты была с кем-то ещё?

Это было более чем вероятно, ведь с недавних пор, почти каждую ночь, она ходит в оду и ту же комнату. В ответ Талия издала невнятный вздох.

— Сколько других мужчин ты обслуживаешь? Обслуживала? — спросил Маршалл.

Она ахнула и приподняла взгляд.

— Что ты имеешь в виду?

— Со сколькими ещё мужчинами ты встречаешься прямо сейчас?

Она сглотнула.

— Это число не постоянно. Некоторые бывают в Резиденции проездом.

— Какие вложения нужно сделать, чтобы ты перестала с ними встречаться?

Её глаза от удивления расширились, а сердце резко упало.

— Там… нет фиксированной суммы. Но это много.

Он кивнул, задумчиво глядя вдаль.

— Я не обещаю, что сделаю это, но подумаю. Мне нравится идея всегда иметь тебя в моём распоряжении, и мне не нравится ждать, пока ты закончишь с кем-то другим.

Это была мечта.

Это было лучше её самых смелых ожиданий. Ей было всего восемнадцать лет, и она могла стать фавориткой человека со значительным статусом.

Талия предполагала, что пройдут годы, прежде чем дождётся этого момента. Но за последние месяцы её фантазии изменились. Теперь её мечты были другими.

И, несмотря на её попытку выглядеть взволнованной его словами, на душе было хреново, чем когда-либо.

Если он пожертвует достаточно денег в центр досуга, чтобы сделать её фавориткой, то она не сможет больше видеться с Дэшем.

Больше никогда.

* * *

Девушка вернулась в центр досуга и уже собиралась войти через главные двери, когда они открылись и вышел Дэш.

Она чуть не вскрикнула от его внезапного появления.

Он, как всегда за пределами своей комнаты, был одет в маску, но она узнала бы это тело где угодно.

Талия остановилась, он повернул голову и увидел её.

— Привет, — сказала она с нерешительной улыбкой. — Ты… ты искал меня?

— Конечно, — он нахмурился и подошёл, чтобы встать прямо перед ней. — Ты же не думала, что я захочу встречаться с кем-то ещё, не так ли?

Она так не думала. Она не могла представить, что Дэш захочет кого-то другого из эскорта. Но сейчас представив это, она сильно сжала кулаки, больно впиваясь ногтями в ладони. Ещё один признак того, что её чувства в полном хаосе и этим пора обеспокоиться.

— Я не… — она прочистила горло. — Я не ожидала тебя.

— Я знаю. Я просто… — Дэш не закончил предложение, вместо этого спросил: — Прямо сейчас ты свободна?

— Да. Хочешь что-нибудь предложить?

Она подумала, что неужели он решил не ждать сегодняшнего вечера. Зачем ещё он мог прийти?

— Какой чудесный день. Может быть, мы могли бы прогуляться, ну или еще чем-нибудь заняться?

Отлично. Очевидно, он не хочет трахаться.

— Конечно. Мы можем пойти в гостевые сады.

Она чувствовала себя напряженной и неуверенной, когда шла с ним рядом по коридорам, пока они не дошли до дверей, которые выходили на обширные сады, культивированные для эстетического удовольствия гостей. В Резиденции для Верховного Директора были отдельные частные сады, а также специальный сад для отдыха. Во всех садах, как на Земле, так и вокруг неё, климат был тщательно отрегулирован, чтобы растения цвели круглый год.

Дэш был странно тихим, когда они пошли по одной из тропинок, окружённой взрывом красочных тропических цветущих растений.

— С тобой всё в порядке? — спросила она через несколько минут, начиная беспокоиться о его молчании.

— Да.

Она не знала, что сказать, поэтому сочла правильным помолчать.

— Ты была… была сейчас с кем-то ещё? — спросил Дэш через минуту. Его глаза были направлены прямо вперёд, и девушка не могла разглядеть выражение лица за маской.

— Угу.

Он резко вдохнул, а затем выдохнул.

Она сжала руки в кулаки, живот скручивало даже больше, чем раньше с Маршаллом.

— Ты знаешь, я работаю с другими мужчинами.

— Да. Я знаю, — его голос был грубее, чем следовало бы.

— Ты не… ты не сердишься на это, не так ли?

— Нет. Я не злюсь.

— Это моя работа.

— Я это знаю.

— Дэш.

Талия перестала идти, развернулась к нему лицом и потянулась снять маску, потому что это раздражало её, хотелось видеть его лицо.

Но он отступил, не позволяя ей её снять.

Она была так расстроена его реакцией, что немного всхлипнула.

— Ты злишься на меня?

— Нет. Я же сказал, что понимаю.

— Но ты действуешь…

— Мы не можем говорить об этом здесь.

Он оглянулся, словно проверяя, не видел ли кто-нибудь ещё.

Понимая, что ему нужна приватность, она взяла его за руку и потащила в маленькую отдалённую беседку, зайдя в нее, нажала кнопку, через секунду выехали автоматические ставни, закрыв их от остальной части сада.

Только тогда Дэш снял маску, и она увидела, что он не рассержен.

Он выглядел расстроенным. Не злым.

— Дэш, — сказала она, её горло сжалось от эмоций. — Дэш, ты не можешь так поступать.

Его челюсть сжалась.

— Я пытаюсь не делать этого.

— Ну, тебе нужно больше стараться, потому что это несправедливо ко мне. Это моя работа.

— Я знаю, что это твоя работа. Меня это не касается, так?

— Это была моя работа с первого дня нашей встречи. Ты знал, что это моя работа. Если у тебя проблемы с этим, ты не должен был начинать общаться со мной.

— Я знаю. Я это знаю, — он глубоко вздохнул и отвернулся, как будто пытался взять себя под контроль.

— Почему это внезапно стало тебя беспокоить?

Он заметно сглотнул и снова повернулся, чтобы встретить её взволнованный взгляд.

— Потому что я никогда не позволял себе думать об этом раньше. Я просто притворился… Я не позволял себе думать об этом. Но потом пришёл к тебе сегодня, а тебя не было, и они там сказали, что ты с кем-то другим. И одна из женщин, так похабно улыбнулась… как будто дразнила меня тем, что ты с другим мужчиной… — он нервно выдохнул и снова отвернулся.

Талия знала, что женщина, которая его дразнила, была Бреанна. Только она всегда вела себя так. Талия протянула руку и повернула голову Дэша, чтобы снова оказаться перед ним.

— Мне жаль, что это беспокоит тебя, но я ничего не могу с этим поделать. Это моя работа, и если я этого не сделаю, я потеряю шанс на хорошее будущее.

Он взял обе её руки в свои и пристально посмотрел на неё.

— И это будущее, которое ты хочешь? Трахаться с любым, кто хочет тебя?

Талия выдернула свои руки из его ладоней, ощущая, что её практически ударили. Она отвернулась и отошла на несколько шагов от него, чувствуя внезапный поток слёз.

— Прошу прощения, — пробормотал Дэш, подошёл и положил руки ей на плечи, и снова оказался перед её лицом. — Прости. Это прозвучало ужасно, — он ещё раз рвано вздохнул, прежде чем продолжить: — Я знаю, что это твоя работа, и знаю, что в этом нет ничего постыдного для этого мира. Но я не в состоянии… Я знаю, что ты вынуждена была как-то выживать в этом мире, где секс — это просто удовольствие для тела, но это не правильно. Для меня это не просто удовольствие тела. Секс по-прежнему для меня нечто интимное. И с тобой чувствуется особенным, чувствуется… очень личным, очень сокровенным, — его голос становился тише, пока последние слова он почти не прошептал.

Талия была взволнована и в замешательстве, не зная, почему. Она опустила руки и уставилась на него.

Дэш поднял глаза, чтобы встретить её взгляд снова.

— А для тебя это личное? Быть со мной?

Она покачнулась на ногах. Талия прикрыла рот одной рукой и сама искала ответ на вопрос, который должен успокоить её саму.

— Я… я не знаю.

— Ты не знаешь?

Ноги больше её не держали, поэтому она отступила назад, пока не села на мягкую скамью.

— У меня с тобой всё по-другому, — призналась она. — Мне нравится быть с тобой так, как мне никогда не нравилось быть с кем-то ещё.

Дэш сделал два больших шага, чтобы сесть рядом с ней.

— Значит, я не ошибаюсь, что у нас есть… некоторые чувства?

— Я не знаю. Этого не должно быть. Я не должна позволять работе становиться чем-то личным, — Талия посмотрела в бледно-серый пол. — Если у меня появились чувства и привязанности, то я не пригодна для этой работы. Я испортилась.

Он обхватил её щёку одной большой рукой.

— Ты не испортилась, Талия.

Она отдёрнула голову от его ладони.

— Да. Потому что это моя работа, и это не изменится. И если ты расстроен тем, что я с другими мужчинами, тогда мне придётся… перестать видеться с тобой. Мне нужно подумать о том, что лучше для меня.

Она знала, что для неё лучше. На это был только один ответ. Маршалл сказал, что он думает сделать её своей фавориткой. По любому разумному стандарту это было бы лучшим вариантом. Это сделало бы её жизнь безопаснее, безопаснее и удобнее.

Дэш слегка вздрогнул, словно она ударила его. Он опустил руку к себе на колени и сказал медленно:

— Я тоже хочу для тебя только лучшее.

Он правда это имел в виду?

Он действительно это имел в виду?

— Это моя жизнь, Дэш, — сказала она тихо. — И это не плохая жизнь. Если бы я не приступила к работе в досуге, я бы вышла замуж за грубого старика-извращенца на моей родной планете. Я уже говорила об этом раньше. Тогда я ещё не знала достаточно точно, чего избежала, он бы ужасно относился ко мне. Я вижу и знаю это сейчас. Я была бы замужем за садистом, была бы его собственностью, а сейчас я сама распоряжаюсь собой и пытаюсь чего-то достичь, чтобы жить дальше. Жить в сытости, не битой, и хоть в каком-то комфорте. Это были мои единственные возможности на будущее. Пойми, у моей семьи не было достаточно денег, чтобы даже попытаться начать жизнь где-то в другом месте. Ты действительно думаешь, что я приняла неправильное решение?

— Нет! Конечно нет. Я никогда не считал иначе. Ты сделала всё, что могла, в той ситуации. Ты приняла… единственное правильное решение. Ты удивительная.

Талия с трудом сглотнула, чувствуя, что может в любой момент заплакать.

— Так что это лучшее, что в моих силах, что я могу сделать для себя, в моей жизни. Для меня это самое лучшее. Нет… других вариантов. Или у тебя есть другой вариант?

Она уже не соображала, зачем задала последний вопрос. Это было глупость и слабость, и она знала лучше, чем кто-либо.

Другого выхода нет.

Не в её жизни. Не для жизни большинства людей в Коалиции. Не в этой Вселенной.

— Нет, — хрипло сказал Дэш. Теперь он не смотрел на неё. — Хотел бы я… я не могу дать тебе другой вариант.

Она знала это с самого начала.

Дженель сказала ей с первого дня, когда она приехала сюда. «Романтизация отношений приводит к душевной боли».

Да, это больно, услышать такой ответ от Дэша.

Талии пришлось отдышаться минуту или две, пока снова не начала контролировать себя, свои непозволительные эмоции.

— Хорошо, — наконец сказала она, довольная тем, что её голос звучал естественно. — Я должна выполнять свою работу и строить лучшее будущее, которое смогу создать для себя здесь сама. Никто другой не позаботится обо мне. Я должна заботиться о себе сама. Я могу встречаться с тобой до тех пор, пока ты находишься в Резиденции, конечно, если ты хочешь. И я буду работать с другими клиентами. Если тебя расстраивает моя работа, то я больше тебя не увижу. Что ты… что ты решишь?

Дэш долго смотрел на неё. Затем пробормотал:

— Я не смогу перестать тебя видеть, Талия. Ещё нет. Я знаю, что у нас мало времени, но я пока не могу тебя отпустить.

Её руки снова дрожали.

— И с тобой всё будет в порядке, когда я буду встречаться с другими людьми?

— На самом деле, нет. На самом деле, нет. Но я постараюсь.

Ответ был не очень, но она видела, что он действительно пытался. Девушка кивнула, сказав себе, что всё улажено, чтобы снова расслабиться и вести себя естественно.

Она пыталась убедить себя в этом, когда Дэш поцеловал её.

Её попытки думать разумно сразу испарились, когда она испытала глубокую волну тоски и желания. Руки взлетели вверх, чтобы запутаться в его волосах, и она прильнула к его рту, соскользнув языком по его желанным, таким сладким губам. Встретилась с его нетерпением и жаждой.

Дэш шумно втянул воздух, держа её за голову одной рукой, спускаясь другой по девичей спине. Он медленно опускал её, пока она не оказалась лежащей на скамейке, а он прижимался к ней сверху.

Его горячее тело потиралось о её, язык скользнул к ней в рот, таким образом дразня, что всё тело сжималось от удовольствия.

Они долго и томно наслаждались сумасшествием, которое на них внезапно нахлынуло. Наконец, он рассоединил их губы и уставился на неё в горячем оцепенении.

— Что? — прошептала она, поднимая бёдра, чтобы потереться о его эрекцию, потому что её лоно уже болело от возбуждения.

Он застонал и слегка вздрогнул от её движений, но взгляд остался на её лице.

— Что? — спросила она снова, осознавая новое чувство, назревающее в её животе.

Не просто похоть.

Что-то другое.

Что-то глубокое.

Что-то совершенно ужасающее.

— Я хочу, чтобы ты хотела меня, — пробормотал Дэш.

Её губы растянулись в улыбке.

— Конечно, я хочу тебя. Зачем ты думаешь, я потираюсь о тебя так?

Он покачал головой.

— Я хочу, чтобы ты хотела меня по-настоящему. Полностью. Не только телом.

Она задыхалась, не в силах отвести взгляд от его голубых глаз. Она понятия не имела, что сказать.

Она действительно хотела его.

И хотела не только его тело.

Но это было опасно. Очень опасно! Во многих отношениях опасно!

— Я люблю твое тело, — сказал Дэш с хрипотцой в горле. Он потянулся и развязал тунику, откинул ткань, полностью обнажая желанное тело. Он осторожно положил руку ей на грудь, и девушка непроизвольно выгнулась к ладони. — Но твоё тело — это не единственное, что я хочу.

— Что… — Талия с трудом заставила себя дышать, когда мужчина провёл пальцем по её соску. — Что ещё ты хочешь?

— Я хочу всю тебя, — теперь он держал обе свои руки на её груди. — И я хочу, чтобы ты тоже хотела меня всего.

Разгорячённое тело до боли требовало продолжения, желание поселилось комом между ног и сжимало внутренности.

Сердце тоже сжалось, как в тисках, в горле и глазах появилась боль.

— Я хочу тебя всего, — наконец-то она проговорила, совладав с голосом, произнеся это тихо и нерешительно.

Он покачал головой.

— Нет, это не так. Я знаю, что это не так. Ты сдерживаешь и меня, и себя.

— Но я… — возразила девушка, он поднял руки, прижимая к её щекам.

— Ты думаешь, что я похож на всех остальных, что всё, что я хочу, это твоё тело.

— Что ещё…? — она почти хрипела. Её тело жаждало его, но в сердце было что-то более сильное, что-то новое, настолько опасное и настолько непривычное, что она не могла позволить ему существовать. Как бы она ни хотела. Независимо от того, сколько бы хотела отдать этому человеку, склонившемуся над ней. Такого выражения лица она ещё никогда не видела.

— Вот же ты. Целый ты. Я хочу заниматься любовью со всем тобой, а не только с твоим телом.

Взгляд затуманили слёзы, она больше не смогла сдерживать эмоции. Никто в современном мире не говорил о любви. Это было устаревшее выражение. Архаичное чувство. Люди занимались сексом, они трахались, они брали то, что хотели. Они брали от неё то, что хотели, и уходили.

— Я… я просто… Я больше ничего не могу тебе дать, — наконец сказала она, когда смогла заставить голос работать.

Он наклонился ещё ближе, прикоснулся к её губам. Мягко.

Слишком нежно.

Несколько слезинок скользнули по щёкам из её глаз.

Он пробормотал ей в губы.

— Тогда я тебе отдам всё.

Талия вздрогнула под ним, когда он углубил поцелуй, и продолжала трепетать, когда он проложил дорожку из поцелуев по её лицу и шее. Проложил путь губами по пульсирующей жилке к ключице, останавливаясь на каждом дюйме её тела, чтобы сосать, дразнить, покусывать, пока девушка беспомощно стонала от наслаждения.

Когда достиг груди, зажал один сосок между губ, и она вцепилась ногтями в его плечи. Его действия были эротической пыткой, но они не приближали её к решению уравнения, что она чувствует в своём сердце.

Ей необходимо найти ответ.

Она нуждалась в нём, чтобы заполнить пустоту.

Талия не понимала этой пустоты внутри себя, но она знала, что ответ достаточно сильный, достаточно правильный, чтобы осознать его.

Дэш процеловал путь вниз по её дрожащему животу, пока не добрался к местечку между ног. Она тихо всхлипнула, когда он слегка раздвинул пальцами её лепестки, и бросился языком к её лону.

Она запустила руки в волосы на его голове и громко закричала, выгибаясь. Эти ощущения для её клитора были в новинку.

— Прямо там, — выдохнула она, изо всех сил пытаясь сдерживать бёдра. — О, прямо здесь. Пожалуйста.

Он сосредоточил своё внимание на этом месте, щёлкнул его своим языком, а затем сомкнул губы, присасываясь к сладкому местечку, и прошла всего одна минута, когда девушка полностью потеряла контроль, от действий его рта. Она билась в сладостных конвульсиях сильнейшего оргазма, одолевшего её, а он держал голову на месте, пока все судороги не прошли через её тело.

Она ещё бесстыдно постанывала, когда он губами добрался до лица, двигаясь по её телу. Его глаза светились возбуждением и глубиной чувств. Они видели её. Они знали её.

Никто никогда так не смотрел на нее.

Дэш приник к её рту, и она почувствовала свой вкус на его губах, но ей было всё равно. Пока Дэш целовал, он скользнул двумя пальцами в её лоно, и она автоматически качнула бёдрами для большего проникновения.

Он продолжал целовать, пока трахал её пальцами, его большой палец прижался к клитору. И Талия почти снова достигла кульминации, она стонала ему в рот и впивалась в мышцы его спины.

— Я чувствую, что ты приближаешься, — пробормотал он, целуя. — Ты такая горячая, влажная, сладкая и тесная. Я не знал, что что-то может быть таким восхитительным. Я не знал.

— Но ты даже не… — она всхлипнула, резко выдохнула и облизнула губы. Она не могла полностью закончить предложение. Её тело подавалось вперёд на встречу пальцами. Но чего-то не хватало. — Дэш, Дэш, о, пожалуйста! Мне нужно… Мне нужно…

Он продолжал двигать пальцами и массировать клитор, пока она не кончила снова, и она знала, что он наблюдает за ней, за её экстазом.

Её тело было распалённым и таким жарким, что казалось, что кожа горит. Талия не дала себе времени перевести дыхание, она потянулась к нему, пытаясь притянуть его на место между своих ног.

— Теперь ты, Дэш, — выдохнула она. — Я хочу. Тебя хочу. Тебя.

— Я есть у тебя, — он потянулся к брюкам, чтобы вытащить член, затем приставил ко входу её лона. — Вот он я. Весь для тебя.

Она смотрела на него широко раскрытыми глазами, когда он медленно проникал в неё. Талия застонала от тесного вторжения и обняла его ногами, зацепив каблуки, чтобы держать их на месте.

Он с нежностью смотрел ей в глаза.

— Я твой, — пробормотал он. — Весь твой.

Это было слишком много. Слишком хорошо. Слишком глубоко.

Она не знала, как с этим справиться. Было бы проще, если бы он требовал, если бы он, как и все, только брал, но нет, он всё делал не так, как все.

Он был благороден.

Он не пытался угодить себе.

Он пытался угодить ей.

Она всхлипывала и качала бёдрами, нуждаясь в движении, чтобы заглушить боль в груди.

Его черты лица исказились, она была снизу и видела момент, когда его контроль треснул. Он застонал, напрягся и начал резче двигать бёдрами.

Их движение было быстрым, глубоким, диким, она крепко обнимала его ногами. Она переместила руки к его заднице и как раньше ухватилась за твердую плоть. Её лоно снова трепетало, она прикусила нижнюю губу, чувствуя, как накатывает новый оргазм.

— Талия, — прохрипел Дэш. — Ты… ты… ох.

Она наслаждалась, громко крича, как и он. Он втискиваться в её сжимающуюся сердцевину, и ошеломительный оргазм всё продолжался и продолжался, Талия же продолжала рыдать от удовольствия, пока он не достиг самого пика.

Дэш выплеснул свой кульминационный момент с неуклюжим содроганием, прохрипев её имя и другие слова, — другие слова, которые были настолько незнакомы, что она не могла их адекватно воспринять.

Он застонал, когда его тело, наконец, расслабилось, глаза открылись, чтобы встретиться с её взглядом.

Освободившись от напряжения, мужчина рухнул на неё, но не придавливая всей своей массой. Он тяжело дышал ей в шею и бормотал слова, которые она не могла позволить себе слышать.

Её руки двигались сами по себе, лаская его спину, голову, волосы. Успокаивая царапины, которые она нанесла в своём экстазе.

Ей понравилось, как он расслабился. Какой он теплый, мягкий и приятно тяжёлый. Какой насыщенный и удовлетворённый. Как неожиданно, как будто он хотел её ещё, даже после того, как уже достиг своего удовольствия.

Через несколько минут он смог двигаться, но не отпрянул от неё. Он просто пошевелил рукой, чтобы погладить её бедро, которое всё ещё было поднято, а её ноги были обернуты вокруг его талии.

— Талия, — пробормотал он наконец, подняв голову, чтобы взглянуть на неё. Его рука сжала её попку.

Как собственник. Как будто она его. Он же сказал ей, что и он её.

— Я никогда не был с другой женщиной, — сказал он.

Она с трудом сглотнула.

— Я знаю.

— Возможно, я не так хорош, как другие мужчины.

Она быстро покачала головой.

— Ты, Дэш. Ты… лучший.

Девушка не пыталась льстить ему. Талия сказала голую правду. Казалось, он понял, что она не лгала.

— Хотел бы я знать больше, чтобы дать тебе больше, но это всё, что у меня есть. Это… всё, что есть.

Она подняла руку ему на лицо. Она не могла ничего поделать со своими эмоциями. Слезы снова выскользнули из глаз.

— Ты лучший человек, которого я когда-либо знала.

Черты его лица ненадолго замерли, как будто её слова многое значили для него. Он наклонился и нежно коротко поцеловал.

— Хотел бы я дать тебе больше, всё, что только есть хорошего в этом мире, но…

Конечно, есть «но».

Всегда было «но».

Он не мог предложить ей вариант своей жизни.

Она знала это раньше, ещё до того как занялась с ним сексом, и с тех пор ничего не изменилось.

Это только казалось, что что-то изменилось — как будто что-то в ней изменилось, как будто всё изменилось, но она всё ещё эскорт в Резиденции Верховного Директора, и Дэш не мог это изменить.

Никто не мог. Это означает, что нужно что-то другое — нечто большее — или худшее, что она могла бы сделать с собой.

Девушка ощутила спазм в горле, когда волна ужаса охватила её. Она извивалась под ним, пока Дэш не принял сидячее положение.

Она извернулась, чтобы сесть, запахивая и подвязывая свой халат, как обычно.

— Что случилось, Талия? — спросил он.

Она покачала головой, не встречая его взгляда.

— Что случилось? — спросил он другим тоном. Он казался растерянным. — Милая?

— Не называй меня так! — огрызнулась она, испугавшись, что была более груба, чем хотела.

Он моргнул.

— Прости. Просто скажи мне, что случилось.

Она покачала головой и уставилась в пол.

— Нечестно, что ты хочешь от меня всё. Это нечестно. Не тогда, когда ты не можешь дать мне всё.

Он долго молчал, пока обдумывал её слова. Затем сказал очень медленно и мягко:

— Ты права. Это нечестно. Но я пытаюсь. Я думаю.

Она быстро взглянула на него.

— Ты… ты собираешься уйти, когда турнир окончится. Не так ли?

Дэш открыл рот, как будто собирался возразить, но закрыл его. Он не ответил.

— И я собираюсь остаться здесь и продолжать выполнять свою работу. Нечестно тебе требовать от меня что-то, чего ты не хочешь давать сам.

— У тебя есть весь я, — сказал Дэш и поймал ее за руку, прежде чем она увернулась от его хватки. — Всё, что я могу дать, у тебя есть.

В его словах была недоговорённость. Талия это услышала. И она знала это, прежде чем он произнёс вслух.

Он заботился о ней. Это да. И он может и хотел, чтобы всё было по-другому.

Но они были разными.

Она была эскортом.

И она не была его приоритетом. Что-то было ещё на первом месте в его сердце.

Она не знала, что это было, но она чувствовала это с самого начала.

Он стремился к чему-то, мчась к нему изо всех сил, и это что-то не она.

Дженель всё время была права.

А Талия была глупа. Молодая и такая глупая.

Она позволила себе обижаться — ничто в этом мире не изменится для неё.

Вставая, она постаралась держать лицо, чтобы не плакать.

— Не уходи, милая, — сказал Дэш, тоже вставая. — По крайней мере, позволь мне…

— Не называй меня так! — она кинула на него лядиной взгляд, который не соответствовал плачу её сердца, затем глубоко вздохнула. — Я не увижу тебя больше.

— Но…

— Нет. Всё. Это не хорошо для меня. Прощай.

Он всё ещё спорил, всё ещё тянулся к ней, но она не могла допустить, чтобы он коснулся её. Девушка отступила от него, кинув на него последний мимолетный взгляд, прежде чем обернулась и побежала.

Ей удалось добраться до центра досуга, а затем проскользнуть в спальный контейнер, никто её не остановил.

Наконец, она одна, наконец, личное пространство, чтобы поплакать.

Ей было плохо, очень плохо. Это как вкусить что-то хорошее, более глубокое, чем она могла ожидать в своей жизни. Было лучше, когда она не знала, чего ей не хватает.

Было лучше, когда она верила, что она просто тело и что никто никогда не сможет коснуться её души.

Было лучше, когда её единственные фантазии были про сражения за мечту о свободе народа, в которую она верила.

Теперь она знала, что отношения могут быть другими. С чувствами.

И всё ухудшилось.

* * *

В ту ночь она не пошла на последний раунд турнира. Ей следовало идти, но она притворилась больной.

Она не могла больше смотреть на Дэша, даже издалека.

Он выиграет.

Он выиграл весь турнир.

Она узнала об этом позже.

Борьба заняла около двадцати минут, и это было диким, грязным и кровавым зрелищем. Дэш был ранен, кости сломаны, а рёбра треснуты, но другой боец ​​упал и больше не встал.

Дэш стоял один на центральном кольце арены, а толпа ревела, чествуя победителя.

Он не поднял руки. Он не улыбнулся. Он ничего не сделал, кроме как стоял и, в конце концов, похромал из кольца.

Всю ночь она лежала в постели, отчаянно желая пойти к нему.

Он получил ранения, и она хотела позаботиться о нем. Медицинское устройство всё ещё было в его комнате, но ему самому будет трудно себя лечить.

Он даже не умеет это делать.

Он может просто сидеть и страдать.

Он сказал ей, что он здесь, чтобы ответить на то, что было не так в этом мире, и это означало нечто большее, чем выигрыш в турнире.

Она думала, что же это может быть, и каждая мысль, которую она придумала, пугала её.

Ей очень хотелось пойти к нему.

Теперь она знала лучше. Она была сильнее и мудрее, и больше похожа на Дженель.

Она не собиралась подаваться на глупые идеи любви и романтики.

Дэш мог хотеть её, но он не хотел её достаточно, чтобы любить.

И она не жила в мире, где такое обстоятельство могло что-либо изменить.

Часть 7

На следующий день Талия сидела в общей комнате эскорта, пытаясь вести себя, как будто у нее всё нормально.

Это было не нормально.

Это было жалко.

И те дни, недели, месяцы, годы её жизни, которые последуют за сегодняшним утром, были бы столь же несчастными, бесконечно беспросветными.

Но она не знала, что можно с этим сделать.

Наверное, так было всегда, но она была слишком слепой, чтобы понимать.

Когда главные двери распахнулись, все в комнате насторожились, надеясь на нового партнёра, который их выберет.

Талия не шелохнулась, пока не увидела, что посетитель — Дэш. Он был одет в свою обычную одежду и в маске бойца.

Талия на мгновение замерла, ощутив сначала волну радости, а затем страх, она встала, чтобы выйти из комнаты.

— Талия, — позвал он, направляясь к ней. — Не уходи.

Она остановилась. Не выполнение просьбы могло бы вызвать сцену, внимательные взгляды всех присутствующих были сейчас направлены на неё.

— Я хотел поговорить, — сказал Дэш мягче.

Девушка посмотрела на него непонимающе, её горло сдавило спазмом, она не смогла дать ответ.

Это было не правильно. Это не имело смысла. У неё не было причин, чтобы сердце взрывалось чувствами, только от того, что он стоял так близко к ней.

Его глаза оглядели её лицо, но когда он открыл рот, чтобы что-то сказать, вдруг внезапно осознал, что они находятся посреди комнаты, полной других людей, и все с любопытством наблюдают за ними.

— Мы можем где-нибудь поговорить? — спросил он хрипло.

— Мы можем поговорить здесь.

— Где-то уединённо.

— Я всё сказала вчера.

— Я знаю, что ты мне сказала. Я просто хочу поговорить. Ничего больше.

Он и правда имел это в виду, и смешно, но его искренность причиняла ей боль. Доказательство того, что всё, что у них было, закончилось.

Но это было явно к лучшему, поэтому она резко кивнула и указала на коридор, ведущий в игровые комнаты.

В это время большинство из них было пустыми, поэтому девушка проделала путь до конца коридора, до самой последней комнаты.

Это было самое маленькое и самое простое помещение, без сексуальных атрибутов или украшений.

Её тело уже реагировало на присутствие Дэша рядом с ней, поэтому она не хотела никаких дополнительных соблазнов.

Она повернулась к нему лицом, когда закрыла дверь за ними.

Они почти минуту молча смотрели друг на друга.

Затем Талия, наконец, проговорила:

— Я имела в виду то, что сказала вчера. Я не собираюсь передумать.

— Я знаю, — он снял маску, а затем резко приблизился к ней, но почти сразу отступил назад. Он сжал кулаки и прижал руки к своему телу. — Я здесь, не чтобы попытаться убедить тебя в обратном.

— Тогда почему ты здесь?

— Я хотел сказать, что ты права. Ты была права во всём.

Это было совсем не то, чего она ожидала. Она скрестила руки на груди.

— О чём ты?

— О том, как я плохо себя вёл. Я… — он прочистил горло. — Я никогда не чувствовал себя так хорошо, как когда был с тобой. Не только телом. Всему мне было хорошо. Весь я чувствовал себя восхитительно. С тобой. Я… хотел, чтобы это продолжалось до тех пор, пока это возможно. Но это было неправильно. Это было эгоистично с моей стороны.

Талия опустила глаза, пытаясь справиться с новым волнением чувств от его слов. Не сумев остановиться, она бросила взгляд на его лицо.

— Это эгоистично, только если ты не можешь дать мне ничего взамен.

— Я не могу, — сказал он почти шёпотом.

Её взгляд снова опустился. Как и её бедное сердце.

— Мне нужно кое-что сделать. Кое-что важное.

Она знала это почти с первой встречи. У него был другой приоритет. Секретный. Он что-то делал здесь, кроме победы на турнире. Как бы то ни было, это было опасно. Он был опасен.

У неё не та работа, чтобы остановить его, услышав эти слова.

Тогда он ясно дал понять. И вчера он дал понять.

Теперь он говорил прямо.

Она всё время надеялась на что-то, была глупой, основываясь не на что иное, как тот взгляд, который всё время представляла себе в его глазах.

— Поэтому мне нужно извиниться за вчерашнее. Я действовал на эмоциях, и это было неправильно. Я никогда не должен был требовать, чтобы ты дала мне большее, когда я не мог… дать тебе всё.

Её горло полностью сжалось, поэтому она просто кивнула, не отрывая взгляд от пола.

— Итак, я пришёл, чтобы сказать, что сожалею, — его голос был настолько хрипл, что он прочистил его, покашляв, и добавил: — И попрощаться.

Она ахнула, её взгляд взмыл к его лицу.

— Попрощаться?

Его выражение было болезненным и нежным. Таким невероятно нежным.

— Да. Прощай.

— Куда… когда ты уезжаешь?

— Турнир окончен.

— Но празднования…

Он пожал плечами, отмахиваясь, как будто ничего значительного.

— Сегодня вечером я пойду на банкет. Буду там. Моя… работа будет закончена.

— Какая работа?

— Я не могу тебе сказать, Талия.

— Почему нет? Ты знаешь, я никому не скажу. Я буду хранить твои секреты, — она скрестила руки на груди, внезапно испугавшись взгляда, который увидела на его лице.

Уверенный. Обреченный. Фатальный.

— Что ты собираешься сделать, Дэш?

— То, что я должен был сделать с самого начала, а не наслаждаться тобой.

— Что это значит? — она забыла о своем решении, чтобы никогда больше не трогать его, и шагнула, чтобы схватить его за руки. — Дэш, что ты собираешься делать?

— Это не имеет значения.

— Это важно для меня. Что…

— Я собираюсь сделать то, зачем я здесь, — очень осторожно он вытащил руку из её хватки. — То, что необходимо сделать. Кто-то должен ответить за то, что в этом мире происходит.

Раньше она слышала эту реплику, хотя тогда она не знала, как это понимать. Теперь поняла. Волна ужаса врезалась в неё.

— И ты думаешь, что этот кто-то должен ответить? — он уставился на неё в течение долгого, дрожащего момента.

— Больше никто не сможет.

Если бы она обдумала значение своих слов, она бы увидела их нелогичными, подозрительными, эгоистичными. Но она не успела продумать.

Она просто инстинктивно приняла их как истину.

— Дэш, пожалуйста, не делай глупостей, — прошептала она.

— Я сделаю это, — пробормотал он, наклоняясь, чтобы поцеловать её в уголок рта. — Это то, для чего я здесь.

— Но…

Он прикрыл ее губы двумя пальцами.

— Я люблю тебя, Талия. Я никогда не ожидал ничего подобного от жизни, но я знаю, я люблю тебя.

Слезы текли по её щекам.

Дэш снова поцеловал её.

— До свидания, дорогая. Ты подарила мне радость, никогда неизведанную ранее.

Талия была скована тисками печали, поэтому не могла говорить, и она не смогла остановить его.

Он отвернулся и вышел из комнаты.

Когда она, наконец, совладала со своим телом и смогла двигаться, то поспешила за ним. Дэш уже шёл по коридору, мимо общей комнаты, и выходил из центра.

Она догнала его в коридоре у выхода.

— Дэш!

Он обернулся на её крик, когда она догнала его. Дэш надел маску, прежде чем вышел из игровой комнаты, поэтому девушка не могла видеть выражение его лица. Она прижалась к его руке.

— Дэш, я не хочу, чтобы ты это делал.

— У меня нет выбора.

— Да, да! Но ты мог бы…

Он осторожно стряхнул с себя её руку.

— Я не могу сделать что-то ещё.

Несмотря на его твердый тон, она снова собиралась возразить. Она собиралась спорить. Она не знала точно, что планировал сделать Дэш, но она знала, что это глупо, безрассудно, опасно.

Она понимала, что его убьют.

Он сказал однажды, что к тому времени, как его узнают, будет слишком поздно.

Слишком больно чувствовать, что это будет прямо сейчас.

Но прежде чем она успела сказать что-то ещё, в коридоре раздался новый голос. Голос был мужской, властный, громкий. И знакомый.

— Что тут происходит?

Она буквально подпрыгнула. Развернувшись, увидела Маршалла, командира спецотряда Коалиции. Он был с двумя охранниками и сейчас направился к ним, уверенным твёрдым шагом.

— Он причиняет тебе боль? — потребовал Маршалл, обращаясь к Дэшу, который поднял руку, чтобы поправить свою маску.

— Нет! — Талия попыталась сделать свой голос непринуждённым, но не получилось. — Нет, конечно нет.

— Почему ты плачешь?

— Я… — она совершенно не знала, что сказать, какое придумать оправдание за плач в коридоре рядом с Дэшем.

— Я её напугал, — грубо отрезал Дэш, безжизненным голосом, который не был похож на его настоящий. — Слишком был резок, когда говорил с ней. Женщины легко разводят сырость.

Слова были похожи на физические раны в груди. Не потому, что озвучил их Дэш, а потому, что он пытался защитить её, действуя как бессердечный чурбан.

Маршалл сузил глаза, глядя на Дэша сверху вниз.

— Турнир окончен, — сказал он наконец. — Почему ты всё ещё в маске?

— Привычка.

— Сними.

Дэш не двигался.

Маршалл приложил руку к своему пистолету.

— Немедленно.

Дэш, не торопясь, снял маску.

Талия, не зная почему, затаила дыхание.

Маршалл изучил лицо Дэша, но, очевидно, не узнал его.

— Вытяни руку, — он вытащил свой сканер и прижал к коже Дэша.

Талия не знала, что Маршалл видит в записях сканера, но, очевидно, проблем не было. Он нахмурился, но его подозрительность отступила.

— Ты можешь идти, — наконец сказал Маршалл. — Но имей в виду, эскорт здесь защищён. Ты не можешь относиться к ним как к дешёвым шлюхам. Если ты ещё раз повысишь голос, столкнёшься с последствиями.

Талия увидела короткую борьбу на лице Дэша, как будто он хотел возразить словам Маршалла, но он опустил взгляд и пробормотал:

— Моя ошибка. Я извиняюсь.

Затем отвернулся.

Талия наблюдала за его спиной, когда тот уходил от неё, и ей пришло в голову, что она больше никогда его не увидит.

Это было так больно!

Он оглянулся назад, встретив её взгляд, прежде чем завернул в ещё один коридор.

Она беспомощно дрожала и вытирала слёзы.

Маршалл стоял рядом с ней. Охранники стояли рядом.

— С тобой всё в порядке? — спросил он, поворачиваясь к ней лицом.

— Да, да, конечно. Он нагрубил, но не причинил мне вреда.

— Ты не должна позволять таким мужчинам беспокоить тебя. Просто не давай им времени.

Она кивнула.

— Я не буду. Спасибо.

Маршалл задумчиво хмурился, глядя в том направлении, в котором исчез Дэш.

— Сколько раз ты его видела?

Она задохнулась от напряжения в горле.

— Я… я не помню. Несколько.

Талия попыталась сделать это расплывчатым, но она не могла лгать ему. Если Маршалл проверит, то легко узнает, что она не сказала правды, и это было бы самой опасной ошибкой, которую она могла бы допустить.

— Он был тем, кто говорил с тобой о восстаниях, несколько недель назад, не так ли?

Она задохнулась.

«Дерьмо! Дерьмо, дерьмо, дерьмо!»

— Н-нет. Это был не он.

Маршалл повернул голову, внимательно изучая её лицо.

— Почему ты пытаешься его защитить?

— Я? Нет. Я просто… я просто не хочу никаких неприятностей.

— У тебя не будет неприятностей. Ты не сделала ничего плохого.

Он потянулся, чтобы погладить её по щеке.

— Не будь такой испуганной. Это не твоя вина, если он бесится. Мне нужно кое-что проверить, но я приду, чтобы навестить тебя позже.

Она с трудом сглотнула и сумела улыбнуться.

— Буду ждать.

Маршалл ушёл с другими стражами, а колени Талии практически её не держали.

Очевидно, он подозревал Дэша. Он собирался его как-то проверить.

Кто бы ни был Дэш, ему, очевидно, удалось создать убедительную идентичность в коалиционных записях, но для Маршалла может быть и другой способ узнать о нём.

Что, если он узнает, что Дэш был преступником, что он здесь по своим собственным причинам?

Дэш будет немедленно арестован, и его приговор наверняка будет тюремной планетой, и с неё уже точно не сбежишь, это ничуть не более легкое наказание планеты-ссылки.

Её красивый Дэш, нежный Дэш застрянет в адской тюремной дыре, пока не умрёт.

Она не могла этого вынести. Она едва допустила эту мысль в своей голове.

Но как этого не допустить?

Дэш ясно дал понять, что между ними всё кончено, и это было, очевидно, к лучшему. Ей нужно было думать о себе. Ей пришлось защищаться. Любое дальнейшее участие в делах Дэша только поставит её в реальную опасность.

В любом случае, Дэш не хочет её помощи.

Плюс она ничего не может сделать.

Расстроенная и дрожащая, почти онемевшая от стольких эмоций, Талия вернулась в центр досуга.

Она не хотела встречаться с любопытными взглядами Бреанны и других, поэтому продолжила идти по коридору, который привел к комнате Дженель.

Дженель пригласила её к себе, и Талия вошла в маленькую симпатичную спальню, которая когда-то была вершиной амбиций Талии.

— Что случилось? — быстро спросила Дженель, явно видя признаки отчаяния на лице Талии.

Талия опустилась на стул.

— Я… я не знаю. Кажется, у Дэша проблемы.

— Конечно, у него проблемы. Я знала, что с ним что-то случится. Я сказала тебе держаться от него подальше.

— Я помню, что ты говорила, — она опустила плечи и призналась: — Он попрощался. Он больше не хочет меня видеть.

Лицо Дженель было сочувствующим, но она покачала головой.

— Разве я не говорила тебе, что это произойдет?

— Да. Говорила.

— Но ты всё равно запала на него, — это был не вопрос.

Талия закрыла глаза.

— Да. Боюсь, я это так.

Дженель долго молчала, прежде чем сказала:

— Ну, не убивайся из-за этого.

Удивлённая, Талия быстро взглянула на неё.

— Ты предупреждала меня несколько недель назад.

— Я знала. Но мудрые предупреждения не всегда вспоминаешь, когда в дела вмешивается сердце, — Дженель смущенно улыбалась. — Все мы через это проходим. И ты с этим справишься.

Талия, ещё более смущённая, чем когда-либо, тихо спросила:

— Это происходит со всеми нами?

— Ну, с большинством из нас. Всегда встречается один из партнёров, которого мы слишком любим, на кого мы начинаем надеяться.

— Это случилось с тобой?

— Почему ты так удивлена?

— Не знаю, — призналась Талия. — Ты просто всегда казалась слишком… здравомыслящей и рассудительной, сохраняя разум.

— Теперь, да. Я не всегда была такой.

— Ты позволяла себе надеяться на кого-то?

— Да, — улыбка Дженель исчезла, и она на мгновение уставилась на Талию. — Я влюбилась. И была разочарована. Все мы были. Мы эскорт. Мы не являемся потенциальными пожизненными партнёрами. Чем скорее ты примешь это, тем лучше будет для тебя. Независимо от того, о чём ты мечтаешь, мужчины никогда не будут видеть тебя по-другому.

Талия сидела неподвижно, её ум метался.

Дэш видел её по-другому.

Он видел больше, чем тело.

Она была в этом уверена.

— Не пытайся убедить себя, что какая-то глупая, романтизированная версия мира истинна, — добавила Дженель устало. — Я вижу на твоем лице то, что происходит в твоём сознании, и я говорю тебе, что это закончится ещё большей болью. Мужчины всегда будут мужчинами. Они могут много поговорить, но, в конце концов, они просто возьмут то, что хотят, и всё.

— Не все мужчины…

— Все мужчины! Те, кто просто не в состоянии это сделать. Но дай им власть, и они сделают то же самое. Всё это цивилизованное равенство — не что иное, как предлог. Ты была здесь достаточно долго. Ты должна понимать. Секс — это сила, а те, кто имеет власть, используют её. Это мир, в котором мы живём. Поэтому возьми силу, которую ты имеешь, и сделай всё возможное, как и все остальные находящиеся здесь.

Талия уставилась на свою подругу, своего наставника, потрясённая тоской в её голосе.

Однако она поняла её горечь.

Дженель может быть фавориткой могущественного человека. У неё может быть своя комната и привилегии, о которых мечтала Талия. Но это была вся Дженель.

Это всё, на что она надеялась.

Талия понимала, что может быть больше.

Было больше, лучше, глубже.

Она была больше, лучше, глубже, чем она могла рассчитывать.

И жизнь, которая была больше, лучше, глубже, была тем, чего она хотела.

Даже если это означало риск.

Даже если это означало рискнуть всем.

Наконец она поняла, что побуждало всех героев в её любимых историях, например, королеву, которая должна была быть только сексуальным объектом, но которая сумела спасти своих людей.

Некоторые вещи стоили больше, чем безопасность.

И теперь мир Талии был другим. И она предпочла бы быть мёртвой, чем влачить пустое, бесплодное существование — существование, в которое она так долго вела.

Она больше не хотела этого.

Она хотела… что-то ещё.

Она хотела быть чем-то другим.

Она была полноценным человеком с душой и свободной волей, и она собиралась использовать это, чтобы принимать решения, которые она хотела сделать в своей жизни.

— Что случилось? — спросила Дженель, видимо увидев что-то на лице Талии.

Талия отчаянно покачала головой.

— Ничего. Ничего.

Дженель явно ей не поверила.

— Не делай глупостей, Талия. Обещай мне, что ты не сделаешь ничего глупого. Ни один мужчина не стоит этого. Он просто не стоит этого.

Талия встала и встретила взгляд своей подруги.

— Я думаю сейчас не о нём.

В течение долгого времени Дженель ничего не делала. Не говорила. Не двигала мышцами.

Затем слегка кивнула.

Как будто что-то поняла.

С затаённым чувством Талия прикоснулась к руке Дженель.

— Спасибо, — сказала она. — За всё.

Дженель снова кивнула, в глазах мелькнуло что-то вроде потери.

Талия повернулась, чтобы уйти. Она больше не могла тратить время. Теперь, когда она приняла решение.

Она потянула руку, когда пошла, пока её рука, наконец, не выскользнула из рук Дженель.

Девушка спешила. По коридору. Через общую комнату. В главные коридоры. К гостевому крылу. В комнату Дэша.

Она стучала и стучала, пока двери не открылись.

Дэш вышел из ванной, выглядя гладким, красивым и решительным в форменной одежде.

Сегодня вечером он отправится на банкет.

Он уже почти собрался.

— Талия, — выдохнул он, его голубые глаза расширились.

— Что ты делаешь? Тебе нужно убраться отсюда. Тебе нужно немедленно уходить!

— О чем ты говоришь? Я пойду…

— Ты не можешь пойти на банкет. Маршалл подозревает тебя. Он сказал, что собирается проверить тебя. Он узнает, кто ты и что скрываешь, и он тебя арестует. Он поймает тебя, Дэш!

Он выслушал стремительный шквал её слов, и в выражение его лица поселилась обреченность, что она уже не один раз видела на его лице.

— Это не имеет значения, — сказал он мягко. — Будет уже слишком поздно.

— Как? Зачем? Дэш, пожалуйста!

— Тебя не должно быть здесь. Я знаю, что делаю.

Она схватилась за его куртку.

— Дэш, пожалуйста, просто уезжай отсюда.

— Талия, я не могу. Я говорил тебе. Мне нужно сделать что-то более важное, — несмотря на его слова, его глаза были потеряны и с затаённой болью. Душераздирающий взгляд.

— Но я говорю тебе, что ты не сможешь сделать то, что собираешься. Маршалл не допустит.

— Он не сможет остановить меня. Мне просто нужно отправиться на банкет сегодня вечером.

Она опустила руки, всё ещё силясь обдумать и понять его слова.

— Что произойдёт на банкете?

— Я, наконец, окажусь в той же комнате, что и Верховный Директор.

— Но что это даст…

— Это то, для чего я здесь. Я наконец смогу снять маску.

Теперь он пугал её, холодностью, безжалостностью.

— Он… он узнает тебя?

— О да, — выдохнул Дэш.

— Но тогда он узнает, что ты преступник! Поддельная запись ничего не значит. Ты будешь арестован и не сможешь ничего сделать.

— Всё, что мне нужно, это несколько секунд, — он прочистил горло, внезапно выглядя больше похоже на себя. — Талия, пожалуйста, тебе нужно уйти. Ты рискуешь, находясь здесь, и мне становится всё труднее решиться. Я не могу позволить тебе искушать меня быть… мягким.

— Мягким? — её ум, наконец, собрал кусочки. У неё было всё, что ей нужно. — Дэш, что ты собираешься сделать? Ты думаешь, ты собираешься… убить его?

Дэш не ответил.

Ему не нужно было. Она увидела ответ на его лице. Она задохнулась.

— Ты прибыл сюда, чтобы убить Верховного Директора?

— Да, — сказал он очень тихо, без какого-либо выражения на лице. — Кто-то должен. Он должен ответить за всё, что сделал.

— Это твой план? Это какое-то организованное восстание, частью которого ты являешься?

Он покачал головой и облизнул губы, прежде чем ответил.

— Это не восстание. Это только я. Это просто… моё решение.

— Но это ужасное решение! Они тебя убьют! Они убьют тебя, Дэш!

Очень медленно он повернулся, чтобы встретить её взгляд.

— Некоторые вещи важнее. Это мой долг, — Дэш очень тихо добавил: — Моя жизнь прошла.

Это вернуло её в действительность. Она почти скрипела зубами, когда говорила:

— Ты идиот! Ты всё ещё пытаешься наказать себя, страдать, потому что считаешь, что не заслуживаешь счастья.

— Я не могу быть счастлив. Я не могу. Не в загубленном им мире. Мне нужно ответить.

Она поняла его. Она поверила ему. Но она также знала кое-что ещё.

— Тогда ответь! Ответь, но по-настоящему! Не так, как ты задумал. Думаешь, после твоего поступка всё будет исправлено? Даже если тебе удастся его убить, ничего не изменится. Всё будет зря. И ты это знаешь. Ты знаешь это! Это не миссия. Это не настоящий ответ. Это самоубийство. Это самоубийство, которое ты вынашиваешь годами.

Выражение его лица слегка колебалось.

Она резко вздохнула.

— Ты знаешь это. Ты не хладнокровный убийца, Дэш. И ты не такой, как он.

— Я не слабый, — отрезал он резким тоном.

Она потянулась, чтобы взять его лицо в свои руки.

— Конечно, ты не слабый. Ты такой сильный. Но твоё сердце сильнее. Ты пойдёшь на этот банкет и предстанешь перед Верховным Директором, и ты не сможешь сделать задуманное. Независимо от того, сколько ты жаждешь ему наказания, независимо от того, насколько ты его ненавидишь, ты никогда не сможешь хладнокровно убить человека. Ты знаешь это. И ты знаешь, что ты умрёшь в процессе. Всё, чтобы доказать, что? Доказать, что ты не слабак? Доказать, что кто-то должен хоть что-то сделать, чтобы исправить ситуацию?

Она снова плакала, но она была полна гнева, чувства возмущения. Слова продолжали выливаться.

— Вот и исправь ситуацию! Но исправь по-настоящему. Сделай что-то стоящее, а не то, что отбросить твою жизнь на миссию самоубийства, которая для мира ничего не принесёт.

Выражение лица Дэша застыло ещё больше, но она знала, что он её слышит. Холодная твердость, которую она ощущала в нём прежде, смягчилась, он опять стал собой.

— Талия, дорогая, я ничего не могу сделать, — хрипло пробормотал он.

— Да, можешь. Можешь! Если ты достаточно храбр, чтобы сделать всё сложнее. Все те истории, которые я читала о мире, становлении мира, все они начинаются точно так же. Один человек решает сделать то, что правильно, а не то, что легко. Один человек бросает оковы судьбы и принимает сложное решение. Один человек идет вразрез с течением остального мира и меняет направление течения. Почему ты не можешь быть этим человеком? Если ты пойдешь на этот банкет сегодня вечером, ты не будешь делать то, что смело и сильно. Ты будешь подчиняться судьбе, всему, что не так в мире. Ты выше этого. Ты сильнее этого, Дэш. Ты всегда чувствовал это призвание, чтобы ответить на то, что в мире не так. Думаю, ты почему-то почувствовал это, — она сделала паузу, вздохнула, а потом хрипло добавила: — Так почему же ты не можешь быть тем, кто всё изменит?

Его лицо искривилось от волнения, и его глаза замерцали отчего-то похожего на слезы. Он улыбнулся ей.

— Потому что уже слишком поздно.

Она немного всхлипнула.

— Нет, это не так, Дэш! Почему ты веришь в это?

Он вздохнул.

— Это не то, что я имею в виду, милая. Я имею в виду, что кто-то уже сделал то, что правильно, несмотря на всю эту неправильность. Кто-то уже сделал первый шаг, чтобы всё изменить. И этот человек ты.

Тогда она всхлипнула, а руками коротко прикрыла своё лицо. Когда она опустила их, Дэш улыбнулся ей.

Дэш.

Её Дэш. Настоящий мужчина.

Не тот закаленный воин, которого он так долго показывал.

— Итак, что ты будешь делать? — спросила она, эмоции, как порывистая волна, наполняли её, как нечто из того, что она когда-либо испытывала. — Тебе нужно немедленно убраться отсюда.

— Я никуда не пойду без тебя.

Она вздрогнула от удивления.

— Но ты сказал, что мы… у нас нет будущего.

— Я так сказал, потому что не думал, что у меня будет будущее. Если я собираюсь достигнуть своей цели другим, более трудным путём, то я не хочу делать это без тебя.

— Итак, ты… — она почти задохнулась от другого напряжения в горле. — Значит, ты хочешь, чтобы я пошла с тобой?

Он протянул руку.

— Я же сказал, что люблю тебя. Разве ты не понимаешь, что это значит?

Она покачнулась на ногах, открывая рот, чтобы ответить, чтобы попытаться выразить всё, что чувствовала.

Но у неё не было такой возможности.

Двери в комнату Дэша открылись без предупреждения, и зашли два охранника.

И Маршалл.

Во взгляде Талии застыл страх.

На лице Маршалла отразился шок, когда он увидел Талию в комнате Дэша.

— Что ты здесь делаешь? — спросил он. — Он преступник. Я же сказал, что… Ты помогаешь ему? — он рассердился.

Талия попыталась заставить себя ответить, попыталась придумать о какое-то оправдание её присутствия здесь.

Но его не было.

Она виновата, и Маршалл узнает это сейчас. Как раз на пороге обретения свободы в первый раз в её жизни, она будет арестована и осуждена за пособничество и подстрекательство преступника.

Это была Коалиция.

Её приговор был бы столь же суровым, как и для Дэша.

Дэш приблизился к ней, и его рука обняла её. Она ахнула, когда почувствовала, как что-то упёрлось ей в спину.

Это было оружие.

Она не могла понять, что это такое, но это было острым. Нож или что-то в этом роде.

— Вы думаете, что шлюха помогла бы мне? — спросил Дэш грубым голосом. — У неё не было выбора. Так же, как сейчас у вас нет выбора. Отпусти меня, или я убью её.

Маршалл рассмеялся. Он действительно рассмеялся.

— Думаешь, что жизнь эскорта настолько важна, чтобы остановить нас от ареста? Я сделал поиск по лицу. Ты знаешь, что по всей Резиденции есть камеры безопасности, не так ли? Ты снял маску раньше, поэтому я запустил поиск. Я не знаю, как ты изменил свой личный код, но я знаю, кто ты. Я знаю, что тебя арестовали двенадцать лет назад за мятеж. И я знаю, кто твой отец. Сейчас мы доедем до штаб-квартиры. Убей девушку, если хочешь. Это не остановит нас.

Он говорил серьезно. Он это и имел в виду. Маршаллу действительно было всё равно, убьёт ли её Дэш.

Она была не чем иным, как объектом для него.

Это всё, чем она когда-либо была для него.

Однако она не была объектом для Дэша. Он знал её как человека. Он любил её как человека. И он делал всё возможное, чтобы защитить её прямо сейчас.

Он оттолкнул её от себя, заставив споткнуться и упасть за стол, сбив пару стаканов и серебряную чашу, в которой был виноград. Талия приземлялась на медицинское устройство, которое применяла на Дэше после боёв, чтобы исцелить раны.

— Очень хорошо, что ты оказалась шлюхой, — огрызнулся Дэш. Он отлично справлялся с убеждением Маршалла в том, что она абсолютно бессмысленна для него.

Это был единственный способ остаться в безопасности.

Талия начала плакать. Она не могла с этим ничего поделать, но, может быть, Маршалл поверит, что это потому, что Дэш так грубо использовал её. Она была закрыта столом, и когда она вставала, то прихватила медицинского устройство и сунула его в карман.

Помимо ножа в руке Дэша, аппарат был единственным предметом, который можно было использовать в качестве оружия.

Она едва освободила руку, когда Маршалл повернулся, чтобы посмотреть на неё, и она прикрылась рукавом, чтобы вытереть слезы с лица.

— Если бы ты пришла ко мне в первый раз, когда он попытается использовать тебя, — сказал Маршалл, выглядя раздражённым и разочарованным, — ты бы не пострадала.

Очевидно, полагая, что он сказал всё, что ему нужно было сказать, Маршалл повернулся к другим стражам.

— Одень на него наручники, и выдвигаемся. Вызовем транспорт, чтобы доставить его в штаб.

Талия следила сквозь слезы, когда Дэшу надели наручники. Он не сопротивлялся, и она была уверена, что это потому, что он не хотел подвергать её опасности. Когда его подтолкнули к двери, Маршалл сказал ему:

— Интересно, что Верховный Директор скажет, когда узнает, что я арестовал его мятежного сына, который должен быть мёртв.

Талия застыла, когда слова дошли до её сознания.

Она даже не знала, что у Верховного Директора есть сын.

Видимо был.

И, видимо, этим сыном был Дэш.

Все недостающие части встали на свои места с этой одной деталью, вся жизнь Дэша, лежащая в кристальной ясности её сознания.

Теперь она поняла, что план Дэша здесь был ещё большей миссией самоубийства, чем она изначально считала.

Дэш хороший человек.

Он всегда был хорошим человеком.

Если он не смог убить кого-то, защищаясь, он никогда бы не смог убить своего отца.

Он считал, что мог просто показать, как далеко его охватил гнев и отчаяние.

Теперь он умрёт. Смертная казнь может быть объявлена ​​вне закона Коалицией как варварский обычай, а это не подобает цивилизованному обществу, которое якобы продвигалось до сих пор, но существует масса окружных способов.

Так или иначе, Дэш умрёт за то, что он сделал.

Талия не могла этого допустить.

Она одна простая девушка эскорта. И теперь в подозрении у законников.

И всё, что у неё было, это медицинское устройство в кармане.

Она понятия не имела, что может сделать, чтобы остановить их.

Часть 8

У Талии мог бы быть шанс — не большой, но шанс, если бы они оставили её в комнате Дэша, если бы они ушли без неё.

Маршалл и стражи, казалось, поверили Дэшу, как он и хотел. Будто он использовал Талию и угрозами заставлял помогать ему.

Девушка думала, что они отведут его на шаттл, а её оставят в покое, она сможет вернуться в центр досуга и позже будет наказана за то, что не сообщила вовремя про Дэша, как должна была, и не имела бы никаких дальнейших последствий.

Как только они уйдут, у неё будет небольшая возможность сделать что-то, чтобы помочь ему. Никто не будет следить за ней. Она сможет что-то сделать.

Но прежде чем выйти из комнаты, Маршалл повернулся и взглянул на неё через плечо.

— Ты идёшь с нами.

Талия удивлённо вскинулась.

— Но почему? — ей не пришлось притворяться, голос звучал тихо и испуганно. — Я… у меня проблемы?

— Нет, но нам нужно получить от него всю информацию, а ты сможешь заполнить некоторые пробелы в его допросе.

— Шлюха ничего не знает, — прорычал Дэш. — Не тратьте своё время.

— Я не шлюха, — сказала она, её мысли метались, пытаясь понять, что ей лучше сказать, как лучше действовать. — И ты заслужил всё, что получишь.

— Я сам решаю, на что тратить своё время, — холодно сказал Маршалл, поворачиваясь к Дэшу. Затем опять развернулся к Талии. — Тебе лучше пойти добровольно.

Она смотрела на него широко открытыми, испуганными глазами.

Он закатил глаза, как будто устал от всей этой ситуации.

— У тебя не будет проблем, пока ты рассказываешь нам всё, что мы хотим знать.

— Неужели он… — она отошла от Дэша, действуя так, словно обращается к Маршаллу за защитой. — Неужели он действительно сын Верховного Директора?

— Я думаю так. Лицевое электронное распознавание совпадает. Но мне нужно сделать больше исследований, и мне нужно заставить его говорить. У нас есть наркотики, которые заставят рассказать всё, но это будет в штаб-квартире. А если и это не сработает, у нас есть другие методы допросов. Мы узнаем всю информацию, так или иначе, — Маршалл обернулся и посмотрел на Дэша. — И тогда мы сможем доложить Верховному Директору, что его давно потерянный сын найден. Это будет семейное воссоединение!

Талия вздрогнула от ужаса, но она всё ещё играла роль.

— Вы ещё не сказали Верховному Директору?

— Нет. Я не настолько глуп. Я не обращаюсь к Верховному Директору, пока у меня нет ответов на вопросы, которые он может задать. Теперь двигайся. Ты можешь ехать с нами в шаттле до штаб-квартиры.

Талия кивнула и опустила глаза, идя рядом с Маршаллом по коридору.

Дэш был в наручниках. Двое охранников вооружены, как и Маршалл.

Пока абсолютно ничего не удастся сделать, чтобы освободиться, а тем более сбежать.

И даже если она каким-то образом справится, то уже никогда не сможет покинуть Резиденцию. Все выходы и стыковочные отсеки контролировались. Эскорт не может покидать Резиденцию без предварительного разрешения.

Она здесь в ловушке, почти так же, как в тюрьме.

В любом случае, она не хотела уезжать без Дэша. Она размышляла, пока они шли, но чудесный план бегства так и не шёл на ум. Поэтому она оказалась на шаттле без четкого представления о том, что делать. Она сидела напротив Дэша и одного из охранников. Другой охранник пилотировал, а Маршалл был на сидении второго пилота.

Талия услышала, как они общались с охранной башней Резиденции, объясняя, что направляются в штаб-квартиру коалиционной безопасности, которая вращалась на орбите Земли так же, как и Резиденция.

Она встретила взгляд Дэша, решаясь на блестящий план побега.

Он слегка мотнул головой. Он не хотел, чтобы она что-то делала, рисковала. Он явно говорил ей не делать этого. Дэш боялся за неё. Она могла видеть это в его глазах.

Он не боялся за самого себя. Он боялся за неё.

Он предпочёл бы пойти на смерть, чем подвергнуть хоть малейшему риску её.

Но он не знал, что она чувствует то же самое.

Она тоже не хотела жить без него.

Когда шаттл взлетел, она сунула руку в карман.

У неё с собой всё ещё было медицинское устройство для регенерации. Это было не такое уж оружие, но это было хоть что-то. Это может сработать, если прижать к коже противника. На расстоянии он бесполезен. Очень осторожно девушка переключила настройки, что приведёт человека к бессознательному состоянию.

Глаза Дэша расширились. Он видел, что она что-то делает, но не понимал, что.

Когда охранник рядом с ним повернул голову в её сторону, Дэш быстро сказал:

— Почему мы не оставили шлюху там, где ей место?

Маршалл повернулся лицом к Дэшу. Он задумчиво нахмурился.

— Почему ты так одержим ею?

Талия почувствовала, как по её спине пробежал холодок.

— Я не одержим. Я даже не трахался с ней, — Дэш впечатляющие играл роль высокомерного и циничного.

Но Маршалл не был глупым солдафоном. Выражение его лица изменилось.

— Ты пытаешься защитить её.

— Ещё чего…

— Ха, — вздохнул Маршалл, и его взгляд повернулся к Талии. — Да ты запал на эту сучку.

Дэш издал рычащий звук, и Талия инстинктивно поднялась на ноги.

Маршалл тоже встал, подошёл и взял её за подбородок с настороженным внимательным выражением на лице, спросил:

— Ты лгала мне всё это время? Что ж, ты по-прежнему будешь мне полезна. Если ты что-то значишь для него, причиняя тебе боль, мы сможем быстрее заставить его говорить.

Она отдернула голову от его руки, но он снова схватил её. Более грубо. И очень обидно добавил:

— Может быть, я даже покажу ему, как тебя правильно надо трахать.

Дэш напал на Маршалла.

Он буквально сбил его на пол, навалившись всей массой своего тела, несмотря на надетые наручники и несмотря на небольшое пространство в челноке.

Когда двое мужчин упали, Талия слегка взвизгнула. Она сообразила вытащить медицинское устройство из кармана и прижать к шее стража, который вскочил на ноги, чтобы помочь Маршаллу. За десять секунд охранник отключился, упав на пол без сознания.

Устройство сработало как надо!

Дэш и Маршалл боролись на полу, и Талия подбежала к месту пилота, где другой охранник схватил коммуникатор. Вероятно, он хотел вызвать подмогу. Талия использовала медицинское устройство, прежде чем тот успел что-либо сказать. Мужчина обмяк на сиденье пилота.

Когда девушка повернулась к дерущимся, Дэш был сверху Маршалла, держа предплечье на горле командира спецотряда, несмотря на наручники.

Маршалл был сильным и хорошо обученным, но Дэш на протяжении многих лет тренировался с Мастером на Мел Тане. Наручников недостаточно, чтобы удержать бойца его уровня.

— Кто-то должен управлять шаттлом, я не умею, — сказала Талия, её сердце билось так быстро, что почти душило её. Девушка наклонилась и прижала медицинское устройство к руке Маршалла, — так что давай просто вырубим его.

Когда Маршалл отключился, Дэш поднялся на ноги, раскрасневшийся и тяжело дышащий, а в глазах горел новый вид огня. Он потянулся к ней, прежде чем вспомнил, что всё ещё скован.

Дэш хмуро посмотрел на свои руки.

Талия немного рассмеялась и наклонилась к карману Маршалла за ключом. Когда она вставила ключ, наручники открылись, и Дэш сбросил их на пол. Он подошёл к месту пилота, вытащил из кресла бессознательного стража и сел сам.

Шаттл шёл по направлению к штаб-квартире, но Дэш нажал несколько кнопок и изменил курс. Талия стояла рядом, крепко себя обхватив.

— Мы не сможем далеко уйти в этом шаттле. Нам нужно сбросить его как можно скорее и найти другое транспортное средство.

— Нас будут преследовать?

— Я не знаю. Это зависит от того, что этот доложил в штаб-квартиру. Кажется, он хотел получить больше информации, прежде чем связываться со своим командованием, и это даст нам преимущество. Они не знают, кто я, но мы в опасности, пока не окажемся достаточно далеко, — он взглянул на бессознательных мужчин. — Как долго они будут в отключке?

— Я не знаю, — девушка нервничала, проверяя маленький экран устройства. — О, здесь можно установить на определенное количество времени. Самое большее четыре часа, — она перевела устройство в такой режим и приложила ко всем стражам в транспорте. — Это даст нам немного времени. Мы же не хотим, чтобы они проснулись. Ты… — она должна была сделать паузу, чтобы перевести дыхание. — Как думаешь, мы сможем это сделать? Сбежать?

Дэш повернул голову и улыбнулся ей, и любовь в его глазах заставляла её сердце таять.

— Тревога уже бы сработала. Он, видимо, не сообщил командованию, кто я есть, так что, возможно, мы сможем уйти достаточно далеко, и до того, как они снова придут в сознание. Ты удивительная. Ты это знаешь?

Она улыбнулась ему, чувствуя, что в душе расцветает что-то новое. Что-то радостное. Она не чувствовала этого раньше.

Талия ответила:

— Я не знала этого, пока не встретила тебя.

* * *

Спустя много часов Талия упала на кровать полностью измученная, но, наконец, обретя чувство безопасности и чистоты.

Они направили шаттл на Луну, и там снова вырубили охранников на четыре часа, прежде чем сбросили челнок. Они арендовали транспорт и преодолели столько расстояния между ними и Землей, сколько могли, прежде чем снова поменяли транспорт.

За последние два дня они поменяли пять разных направлений. Затем Дэш посетил своего старого знакомого, который помог им стереть старые личности и создать новые.

Они не оставили никаких следов преследователям, поэтому были сейчас в безопасности настолько, на сколько это возможно в Коалиции. И вот они наконец прибыли на почти неразвитую планету, где жили друзья Дэша. Он когда-то рассказывал ей, что это единственное место, где он хотел бы жить.

Талия слишком устала, чтобы достаточно пообщаться с хозяевами. Дружелюбная, привлекательная семейная пара, которая жила в большом доме рядом с виноградниками.

Виноградниками!

Это единственное, что ей удалось заметить!

Талия с Дэшем были настолько потрёпаны и истощены, что легли спать после перекуса и короткого разговора.

Талия до сих пор не могла поверить, что им удалось вырваться.

Они ушли.

Они в безопасности, по крайней мере, на данный момент.

Они на планете, куда знакомая Дэша из пещеры тоже переехала вместе со своей семьей.

И жизнь Талии никогда не будет прежней.

Она больше не будет эскортом. Теперь она пара Дэша, если только он не передумает.

Она надеялась, что он этого не сделает.

Талия приняла душ, пока Дэш разговаривал с парой, которая владела домом, и теперь она лежала в постели чистая, счастливая и довольная, когда позже Дэш тоже вышел из душа.

Он был голым, за исключением полотенца на бёдрах, встал рядом с кроватью и пристально посмотрел на нее.

— Если ты думаешь о том, чтобы сказать, что совершил ошибку, послушавшись меня, или что ты больше не хочешь меня, — она нахмурилась, — тогда мне придется тебя стукнуть.

Он усмехнулся и сел на край кровати, затем потянулся, чтобы взять её за руку.

— Я не хочу, чтобы ты меня била. Я просто пытаюсь… — он замолчал, покачав головой. — Я пытаюсь убедиться, что всё это реальность.

— Почему нет?

— Потому что думал, что к сегодняшнему времени буду уже мёртв, — признался он тихо. — Я всё время представлял себе, что, наконец, столкнусь с отцом, докажу ему, что я не так слаб, как он всегда считал, докажу, что всегда буду противостоять его угнетению и жестоким амбициям. Но я понимал, что умру почти сразу, как появлюсь перед ним. Да, меня бы убили, как только он узнал бы, кто я. Но я бы… что-то доказал ему, наверное. По крайней мере, сделал жест в отношении того, во что я верю, до конца. А верю я в справедливость и равенство.

Она сжала его руку, а затем потянула к себе, пока он не растянулся на кровати рядом с ней.

— Это было бы бесполезным бессмысленным жестом. Разве сегодня тебе плохо?

Он поднял её руку, чтобы поцеловать.

— Хорошо, потому что я здесь с тобой. Но следующее моё противостояние отцу будет намного сложнее. Я серьёзно подготовлюсь, прежде чем вернуться в Резиденцию. Когда я говорил, что мне нужно что-то сделать… я… Часть меня хотела бы устроить здесь дом на этой планете, жить безопасной жизнью, комфортной и наполненной счастьем, — он снова покачал головой. — Но я не могу. Мне очень жаль, милая, но я не могу.

Она улыбнулась ему.

— Я знаю, что ты не сможешь. Я никогда не рассчитывала, что сможешь. Мне тоже нравиться идея спокойной жизни, я предпочитаю быть с человеком, которого действительно люблю, с человеком, который имеет благородные цели. Но правда состоит в том, что мне тоже хочется что-то сделать для улучшения этого мира.

Его выражение лица смягчилось, он снова поцеловал её руку, при этом всё обдумывая.

— Мне нужно будет много путешествовать, — сказал он наконец.

Она кивнула. Талия уже думала о будущем мире, о том, как можно организовать восстание. В течение многих лет она планировала всё это в своём уме. Прочитав массу литературы, посвящённой бунтам, и обладая аналитическим складом ума, в её разуме всё было разложено по полочкам. У неё было больше идей, чем у большинства бунтовщиков.

— Все эти мелкие восстания продолжаются повсюду. Если Коалиции когда-либо будет угрожать, кто-то должен начать объединение мятежников. У сына Верховного Директора может быть реальный шанс сделать это. Если кто-нибудь когда-нибудь сможет всех объединить, то это только ты.

Дэш глубоко вздохнул.

— Это то, о чём я тоже думал. Мы не можем… мы ничего не можем сделать, пока не узнаем, с чем нам нужно работать. Я не знаю, сколько времени это займёт. Но Хол и Кайла говорят, что ты можешь остаться здесь надолго…

— Нет! — выпалила она. — О чём ты говоришь? Я не собираюсь оставаться здесь без тебя.

— Но здесь безопасно. Что бы я ни делал, куда бы я ни шёл, это не безопасно.

— Мне всё равно! Я не собираюсь сидеть здесь опять, как в клетке. Я покончила с прежней жизнью и не хочу чувствовать себя так, как раньше.

— Милая, нет! Я бы никогда даже не подумал, что ты…

— Я знаю, что ты так не думаешь обо мне, но я так себя чувствую. Если бы ты оставил меня здесь, я бы так себя чувствовала. Я хочу пойти с тобой. Думаю, я смогу быть полезной. Я не знаю, чем именно, но у меня есть хорошие идеи. И я думаю… Думаю, ты просто мне необходим.

— И ты мне нужна, — Дэш подарил ей ещё один поцелуй, на этот раз в открытую ладонь. — Но я предпочёл бы, чтобы ты была в безопасности.

Она покачала головой.

— Дэш, как думаешь, как много пройдёт времени и твой отец догадается, что ты делаешь?

— Я… я не знаю. Но, в конце концов, он узнает.

— И когда поймёт, он будет искать любую твою слабость. Он будет искать любой способ, которым сможет манипулировать тобой. Как много времени ему понадобится для выяснения, что у тебя кто-то есть… кто-то особенный для тебя? И, в конце концов, он найдёт меня здесь, и тогда пострадают твои друзья. Эта прекрасная планета будет разрушена так же, как тот другой дикий мир, который ты полюбил. Я не буду в безопасности, пока существует нынешняя Коалиция, Дэш, поэтому я собираюсь следовать за тобой.

Он долго молчал. Затем кивнул.

— Ты мне нужна. Ты знаешь это, не так ли?

— Да. Знаю.

— Я никогда не смогу сделать это без тебя.

— Ну, у тебя есть я, — она немного приблизилась к нему. — И у меня есть ты. Мне кажется, это справедливо.

— Чёрт, я так тебя люблю, Талия.

Она улыбнулась ему.

— Я тоже тебя люблю.

— Правда?

Она хихикнула и перебралась поближе к нему.

— Да, я люблю тебя. Разве ты ещё не знал?

— Что ж… Я надеялся.

Он опустил руки ей на бёдра, крепче прижимая к себе. Она чувствовала, как его восставший член упирается ей в низ живота.

Её лоно сжалось в ответ, и она потёрлась о его тело.

Он застонал, обнимая её обеими руками, и припал в нетерпеливом поцелуе.

Они целовались долго, страстно, неторопливо и так сладко. Её тело омывало волнами удовольствия и чувств — слишком глубокими чувствами, чтобы выразить словами. Она была возбуждена до предела — и он тоже, она наконец прервала поцелуй и выпрямилась, чтобы расстегнуть рубашку.

Талия оседлала его бёдра, и он горячо посмотрел на неё снизу вверх. Девушка вытащила зажатую между ними ткань, чтобы обнажить тело, и позволила рубашке соскользнуть с плеч. Его бёдра несколько раз рывком дернулись, как будто он не мог сдержаться.

Она любила в нём это. Ее любимый был настолько неконтролируем, настолько искрений, настолько подлинный. Талия никогда не знала, что мужчина может быть таким: таким открытым, таким настоящим.

Медленно, с улыбкой, она открыла полотенце, которое он обернул вокруг своих бёдер, и вытащила жёсткий член. Дэш застонал, когда она мягко погладила его. Он поднял руки, чтобы приласкать её грудь. Она ахнула и изогнулась от удовольствия, когда одна его рука скользнула вниз, чтобы поиграть с её уже влажным горячим лоном.

Он неспешно ласкал её, она же закусила губу, чтобы заглушить слишком громкие крики удовольствия. Затем Талия приподнялась на коленях и настроилась на его возбуждённый член, медленно опуская бёдра, пока полностью не охватила его своим лоном.

— Чёрт возьми, милая, — прохрипел он, держась руками за её попу. — Чёрт, ты так хорошо чувствуешься. Как ты это делаешь со мной каждый раз?

Она начала двигаться, полностью опускаясь на него, так глубоко и настолько плотно, что из всех ощущений не осталось ничего, что ей нужно, только всё поглощающая страсть. Пока она двигалась, он смотрел на неё с благоговейным трепетом и обожанием в глазах.

Он не брал. Он давал. Он любил. Она тоже может отдавать. Она тоже может любить.

Не потребовалось много времени, чтобы в центре её естества неудержимой лавиной начал нарастать кульминационный момент, и это было хорошо, потому что Дэш не продержится долго. Он сипло хрипел, а его бёдра качались под ней, наращивая темп, более нетерпеливо, ещё более неконтролируемо.

Она сильней и резче насаживалась на него, пока не вспыхнул оргазм, когда лоно сжалось вокруг его члена, он задохнулся в приглушённом крике завершения. Его тело содрогнулось от спазмов, и по лицу прокатилась волна чистого удовольствия, насыщения.

Вспышка!

Он так долго жил, не позволяя себе никакого расслабления.

А теперь можно.

Она может ему это дать.

И это делало её невероятно счастливой.

Талия упала на него сверху, насыщенная и расслабленная, и он крепко обнял её.

— Я люблю тебя, родная, — пробормотал Дэш ей в волосы.

У неё не было хвостика, а длинные волосы спадали шлейфом вокруг них обоих. Свобода волосам была незнакомой. И ей это нравилось.

— Я тоже тебя люблю, — сказала она. — Но я очень устала, так что, может, отложим беседы до завтрашнего утра?

Он усмехнулся и погладил её по волосам.

— Конечно.

Через минуту она прижалась к его боку. Дэш подтянул одеяло, прикрывая их обоих.

Ей потребовалось всего несколько мгновений, чтобы заснуть.

Это был лучший ночной сон, который у неё когда-либо был.

* * *

Они спали до позднего утра, и когда проснулись, продолжили наслаждаться расслабляющей негой совместного, не торопливого пробуждения. Ели неприхотливый завтрак, беседуя с красивым и харизматичным Холом и его спокойной женой Кайлой, а затем долго вместе гуляли. И в течение прогулок строили планы на следующие несколько месяцев своей жизни.

Талия наслаждалась этим временем больше, чем когда-либо. Ей нравились Хол и Кайла, и ей нравилось гулять по их виноградникам, пробуя несколько разных сортов винограда. Она знала, что на этой планете не пробудет долго, казалось бы, отрезанной от остальной вселенной, но ей нравилось, что такое место существует.

На ужин Хол и Кайла пригласили друзей. Две пары с их детьми, которые тоже знали Дэша.

Одна из женщин была его подругой, с которой он встретился на той примитивной планете. Её звали Ленна, она была шикарной блондинкой, умной и симпатичной. Её муж, Рон — был сильным здоровенным мужчиной, с длинными волосами, собранными в гладкую косу. Он говорил мало, а когда говорил, слышался акцент. У него была добрая улыбка, но он чаще был серьезным с проницательным взглядом. Дэш рассказывал о нём, что до прошлого года тот никогда не знал о существовании остальной вселенной. Талия не могла себе представить, как можно так резко изменить жизнь, и она ненавидела, что его вынудили это сделать. У Рона и Ленны было две дочери и сын. Для детей изменения жизни были менее тяжёлыми.

В другой семье, которая приехала, был огромный, устрашающий мужчина по имени Каин, который, похоже, не был таким дружелюбным, как его жена, Рианна, она была коммуникабельной. У них был сын и дочь, немного старше детей Рона и Ленны.

Все расположились на обед под открытым небом на террасе, и Талия могла сказать, что Дэш был искренне рад провести время со своими друзьями, узнать про их жизнь и рассказать им о себе.

Она была счастлива, что он может это сделать, хотя оба понимали, что не останутся здесь надолго.

После обеда Рон остался снаружи, играть с детьми, а остальные помогли отнести посуду на кухню.

Желая быть полезной, Талия взяла полупустую бутылку вина, которую они пили, и пошла за всеми на кухню. У напитка был восхитительный вкус, лучший, чем любое реплицированное вино, которое она когда-либо пробовала.

Когда она вернула вино на стойку, огляделась и увидела, что все смотрят на Дэша.

Очевидно, Дэш тоже понял это.

— Что происходит? — спросил он, глядя на окружающих. Талия подошла, чтобы встать рядом с ним и поддержать, и он потянулся взять её за руку.

Хол был одним из тех мужчин, которым слова и смех давались легко. Невозможно сопротивляться его обаянию. Он прислонился к стене, держа бокал вина в руке. Он сказал:

— Я рассказал другим о ваших планах.

— Ага, — Дэш огляделся, явно пытаясь прочитать выражения лиц у друзей. — Я пойму, если вы сочтёте это сумасшествием.

— Никто не считает, что это безумие, — сказал Хол. Его зелёные глаза были нехарактерно серьёзными.

Ленна встретила взгляд Дэша, слегка кивнув. Она сидела в кресле у окна.

Талия почувствовала, что Дэш немного расслабился. Понятно, что его друзья что-то значили для него.

— Хорошо, — сказал он. — Я рад.

— Тебе понадобится помощь, — добавил Хол.

— Я знаю, — Дэш слегка переместился, не отпуская руки Талии. — Мой первый шаг. Мне нужно… посмотреть, сколько народа поддерживает мои взгляды на других планетах и чем они смогут помочь.

— А тебе никогда не приходило в голову, чтобы узнать, какая поддержка у тебя есть здесь? — голос Хола был мягким и успокаивающим.

Дэш нахмурился.

— Я знаю, что вы все окажете мне моральную поддержку, но что ещё…

— Что ещё? — возмутился Хол. — Ты действительно спрашиваешь об этом? Ты знаешь, на что я способен, верно?

— Да, — медленно сказал Дэш. — Я знаю.

Талия тоже знала, о чём речь, Дэш сегодня утром рассказал ей. Хол был чем-то вроде эмпата, который чувствовал чужие эмоции и даже мог изменить чувства человека, ослабляя боль и беспокойство или создавая чувства, которых там и не было.

— И ты не хочешь для дела воспользоваться этим подарком, учитывая то, что ты пытаешься провернуть революцию для улучшения и безопасности нашей жизни? — Хол слегка приподнял брови.

Дэш растерянно моргнул.

— Конечно, твой дар может быть полезен, но ты живёшь здесь, а нам придётся путешествовать и…

— Я тоже в состоянии путешествовать.

Рука Дэша сильнее напряглась вокруг Талии, но его лицо выражало твёрдость.

— О чём ты говоришь?

— Я говорю, что я нужен вам. Быстрое считывание информации, кому вы можете доверять, вам пригодится, как никогда. Я нужен вам. Поэтому пойду с вами.

— Как? Нет! — лицо Дэша выражало растерянность и шок. — Я никогда не попрошу вас…

— Ты, кажется, не понимаешь, что именно ты собираешься провернуть. В любом случае, тебе придётся просить людей помогать вам. И ты должен позволять им, когда они сами предлагают, — Хол выглядел слегка удивлённым. — Ты никогда не достигнешь результата, если не будешь пользоваться помощью.

— Но вы здесь все в безопасности, — Дэш посмотрел на Хола и Кайлу, которая сидела в кресле за кухонным столом. — Сейчас ты счастлив. Я не знаю, как долго это будет продолжаться. Ты готов оставить Кайлу на неизвестно сколько времени?

— Нет. Конечно, нет. Я никогда не оставлю её. Кайла тоже пойдет.

— Я не могу помогать, как Хол, — тихо сказала она. — У меня нет его дара. Но я уверена, что моя помощь пригодится. У меня есть связи в некоторых кругах, а на некоторых есть компромат.

— Но… но тебе придётся отказаться от своей жизни, и кто знает, как надолго, — Дэш вглядывался в другие лица в комнате и крепко держал руку Талии. — У вас здесь хорошая жизнь. Ваш виноградник. Я никогда не попрошу вас все это бросить. Ты просто… Почему ты идёшь?

— Да, иногда этого достаточно. Жить в благополучии, любить, создавать что-то хорошее, что-то красивое, даже когда остальной мир не тот, каким должен быть, — Хол говорил тихо, и его взгляд упал на бокал вина в руке. Вино, которое он делал своими руками. — Иногда этого достаточно, чтобы понять, что не так в остальном мире. Но иногда мало собственного комфорта, — он поднял взгляд, чтобы встретиться с глазами Дэша. — Иногда нужно нечто большее. Ведь иногда приходится сталкиваться и с остальным миром.

Слова на долгое время повисли в тишине кухни, по спине Талии пробежала дрожь.

Хол продолжил:

— Я знаю, что ты и Талия пытаетесь сделать. Вы должны позволить Kайле и мне присоединиться.

Дэш шумно сглотнул и молча кивнул, соглашаясь.

— Спасибо. Мне нужна твоя помощь, поэтому я возьму вас.

Повернув голову, Дэш встретил взгляд Талии. Она слегка улыбнулась, чувствуя эмоциональное напряжение.

Она не знала этих людей так, как Дэш, но даже она чувствовала боль от того, что им придётся оставить.

— Тебе понадобится больше людей, для благополучного завершения задуманного, — вдруг сказала Ленна из угла, где сидела.

Дэш замер.

— Даже не думай, чтобы пытаться тоже пойти, — сказал он и посмотрел в окно, где Рон играл с детьми во дворе. — После всего, что случилось с тобой и Роном, ты не можешь…

Ленна слегка пожала плечами и улыбнулась.

— Нет. Сразу я с вами не пойду. Но я пилот. Очень хороший пилот. А вам понадобятся хорошие пилоты. Ты же знаешь.

Дэш кивнул очень медленно.

— Поэтому, когда я понадоблюсь, я буду с вами.

— Ленна, я бы хотел, чтобы ты этого не делала. Вам нужно больше времени, чтобы обосноваться. Здесь безопасно и…

— И как долго, думаешь, здесь будет безопасно? — вмешалась она. — Или ты думаешь, что они никогда не доберутся до этой планеты? Они уничтожили наш старый дом. Они отнял у нас наш мир. Дикий, примитивный, но такой чистый мир. Они сделали так только потому, что захотели. И это неправильно, когда умирают невинные. Вы знаете, что это совершенно неправильно, — она оглянулась в окно на своего мужа, который смеялся и подбрасывал своего маленького сынишку в воздух.

Прямо сейчас он выглядел счастливым, но Талия могла представить, через что он прошёл.

Талии пришлось вытереть слезу, и она заметила, что Кайла делает то же самое.

Голос Дэша был надломленным, когда он сказал:

— Я знаю, что это неправильно. Я знаю, Ленна.

— Поэтому я больше не могу прятаться. И не собираюсь. Если другого варианта нет, то я с вами. Ты и Талия сделали выбор — бороться. Вы должны позволить остальным сделать свой собственный выбор. Настанет время, наверное, годы, но когда понадобится, я буду готова. Я хороший пилот. Каин тоже. И нет лучшего механика, чем Каин, — все повернулись, чтобы посмотреть на Каина, который сидел рядом с женой за кухонным столом с совершенно серьёзным выражением лица. После слов Ленны, он коротко кивнул.

Рот Дэша искривился.

— Мне нужна помощь. Я это знаю. И уверен, позже нам понадобятся пилоты. Но мне ненавистна мысль, что вам придётся покинуть ваши дома. Вам придётся рисковать жизнью. У вас… у вас же дети.

Ленна покачала головой, и Каин, наконец, сказал своим грубым голосом:

— Наши дети должны будут жить в этой вселенной после нас. Если мы сможем сделать её лучше для них, то мы это сделаем.

Рука Дэша дрожала в руке Талии, она её крепче сжала, пытаясь ободрить его.

— Главный переломный момент ещё не настал, Дэш, — пробормотала она.

Он беспомощно уставился на неё. И она потянулась поцеловать его.

— Когда настанет тот момент, вы будете готовы. Я знаю, что будете, — он издал судорожный вздох. — Хорошо. Спасибо. Всем. Я не знаю… Я не знаю, что сказать.

— Может быть, вам стоит начать с того, чтобы рассказать нам о своих планах о первых шагах? — сказал Хол, его легкий, безупречный голос нарушил напряженность в помещении и вернул всех к более нормальному взаимодействию, к облегчению Талии. — У нас могут быть некоторые идеи, которые могут вам пригодиться. Давайте всё обсудим.

Так вечером они обсуждали тактику в течение нескольких часов, и вместе собрали то, что, по мнению Талии, было очень хорошим планом для начала восстания.

Это не книжные истории, которые она читала. Это была реальность, утомительная и тяжёлая. И на реализацию, вероятно, потребуются годы.

Но это было точно так же, как в тех книгах.

Один человек принял решение и сделал жесткий выбор. И тогда другие люди тоже сделали выбор. И иногда это может привести к страданиям. Многое будет потеряно. Даже жизни.

Так бывает всегда.

Но в итоге получалось что-то хорошее и ценное. Что не может быть легко выиграно или достигнуто без больших затрат или потерь.

И, в конце концов, если один человек выбрал добро, мир может измениться.

Даже её мир.

Это то, о чём она всегда мечтала.

Она ещё несколько месяцев назад не ожидала, что эти мечты могут сбыться.

Но её жизнь уже изменилась.

И теперь она верила, что её мир тоже может измениться.

Эпилог

Талия вытерла предплечьем пот со лба. Она выгрузила дюжину баулов с транспортника, и теперь огромные сумки были аккуратно уложены у стены в сарае.

На ранчо Каина и Рианны всё было по старинке. У них, конечно, было какое-какое оборудование, но большая часть работ по-прежнему выполнялась вручную. Талия выросла, выполняя вместе с матерью тяжёлую работу, но она никогда не делала ручной труд такого рода, до последних двух лет.

Хоть её тело устало, но ей нравилось чувство нужности.

За этот год она бывала на этой планете довольно часто с тех пор, как они взяли под свой контроль все системы в этом секторе, которое раньше принадлежало к Коалиции. Весь год до этого она и Дэш не рисковали посещать любимую планету, опасаясь вызвать интерес властей Коалиции.

Прошло уже два года с тех пор, как Дэш принял решение организовать восстание.

В течение первых десяти месяцев не происходило ничего грандиозного. Она и Дэш с Холом и Кайлой путешествовали по большей части пространства Коалиции, находили поддержку, отыскивали союзников и организовывали ресурсы для финансовой подпитки восстания.

Их первым решающим ударом было скоординированное восстание на восемнадцати разных планетах одновременно. Своевременная реакция Коалиции на восстания была невозможна, поскольку угроза исходила от многих направлений сразу.

За неделю они приобрели устойчивую почву своему делу и с тех пор всё больше и больше набирали силу. Медленно и не без потерь.

Одной из цен было то, что эта сельскохозяйственная планета была почти заброшена. Кайла и Хол были вынуждены запустить свой виноградник и винодельню — теперь виноград разрастался, а хозяйственные постройки винодельни были в запустении. Каин и Рианна не смогли допустить, чтобы их ранчо оказалось без присмотра на целый год, когда они присоединились, чтобы помочь Дэшу, крупный рогатый скот не мог выжить сам по себе. Поэтому Талия и другие по очереди бывали на планете, чтобы помочь. Теперь, когда они контролировали эту часть пространства, не было риска засветить планету, ставшую родной.

Рон всегда оставался на планете вместе с их с Ленной детьми. Космические путешествия для него до сих пор являлись большим стрессом. Ранчо Каина и Рианны не выжило бы без него.

Словно мысли материализовались, она услышала позади себя шаги и, повернувшись, увидела, как Рон заходит в сарай. И опять хмурится.

— Я сделать это сам, — сказал он своим низким голосом.

Он уже достаточно хорошо освоил язык для того, кто начал говорить несколько лет назад, но у него всё ещё были проблемы с глагольными временами, прилагательными и личными местоимениями. Очевидно, его родной язык их не использовал.

— Я знаю, что ты собирался это сделать, — ответила Талия, — но мне больше нечего делать.

Он встал рядом с ней, всё ещё хмурясь. Он был непохож на какого-либо человека, которого она когда-то знала, он никогда не пытался скрыть, что чувствует, даже не пытался держать вежливую маску лица, требуемую для нормального социального взаимодействия. Он неодобрительно покачал головой.

— Дэшу плохо, если Талия болеть.

Она рассмеялась, вытерла пот со лба и с переносицы.

— Я не заболею. И кто-то должен помочь тебе со всей этой работой. Дэш знает, что я не захочу сидеть без дела.

— Талия много сделала. Рассказы, планы, идеи.

Теперь он улыбался, и уважение к ней было ясно видно на его лице.

Это заставило её чувствовать себя лучше. Как же хорошо… то, что этот сильный и безусловно хороший мужчина любил и уважал её как человека.

За последние два года они обнаружили большую ценность во всех тех рассказах о восстаниях, которые она читала. У неё в голове была целая библиотека стратегий и опытов предыдущих мятежей, так что они придумали свои собственные планы.

Она никогда не думала, что у неё будет возможность предложить, а главное применить, что-то серьёзное.

— Спасибо, — сказала она. — Но я иногда могу выгружать некоторые не очень тяжёлые корма.

Она почувствовала запах его пота, животных и старого леса. Его естественный запах отличался от того, к чему она привыкла.

— Ведь эта не сложная работа.

— Работа хорошо, — сказал Рон, кивнув в явном согласии. — Этот мир хорош.

Она почувствовала, что у неё что-то сжалось в груди, когда подумала о мире, который он потерял.

— Наверное, для тебя это всё странно, забота о животных, а не охота на них, и если твоя жена уходит сражаться, пока ты остаёшься с детьми?

Рон изобразил на лице любопытный вдумчивый взгляд, и на мгновение она была не уверена, что он правильно её понял. Затем он сказал:

— Странно, да. Другой мир, но всё правильно.

Она подняла голову.

— Что ты имеешь в виду?

Он окинул взглядом сарай, явно подбирая слова, прежде чем ответить.

— Мир больше. Племя больше. На много больше. Рон и Ленна заботятся о племени, сражаются и защищают племя. Всё то же самое, — он кивнул, как будто довольный своей формулировкой этого вывода.

Талия почувствовала, как от эмоций сдавили горло, она коснулась его руки.

— Я полностью согласна, — сказала она.

Рон выглядел так, будто собирался что-то сказать, но затем его взгляд переместился за её плечо к входу сарая.

Она увидела поразительные изменения на его лице. Он не мог скрыть свои чувства так, как это делают большинство людей, к которым она привыкла. В одно мгновение лицо Рона преобразилось, засияло удовольствием, отразило волнение, привязанность и любовь.

Казалось, он совершенно забыл, что Талия существует, он прошёл мимо неё к выходу.

Талия повернулась и увидела причину такой реакции. Ленна стояла у входа в сарай, улыбаясь мужу.

Прошло шесть месяцев с тех пор, как Ленна возвращалась на эту планету, шесть месяцев, как она последний раз видела Рона.

Когда Рон добрался до неё, то схватил в крепкое объятие, которое продолжалось всего несколько секунд. Затем он отпустил её, повернул и подтолкнул рукой в спину из сарая.

— Ленна идёт в кровать, — прорычал он. — Сейчас. Рон ждёт долго.

Ленна рассмеялась и повернула голову, чтобы помахать Талии, Рон же ещё раз мягко подтолкнул её.

— Рада тебя видеть, Талия. Дэш позади. Мы придём позже!

Талия громко рассмеялась, ей было интересно наблюдать за Роном и Ленной.

Она тоже очень обрадовалась. Она не видела Дэша в течение месяца, но уже соскучилась. Сильно.

Она, хихикая, вышла из сарая и увидела сильную, стройную фигуру Дэша, идущую через двор.

Даже издалека она могла сказать, что он устал. Действительно устал. Его плечи были слегка опущены, и шаг не такой энергичный, как обычно.

Каждую неделю в течение последних двух лет он казался всё более и более усталым.

Всё ещё решительный, но очень усталый. Он был её.

Она подбежала к нему, и он молча обнял ее и держал, уткнувшись в висок, глубоко вдыхая запах любимой.

Он чувствовался тёплым и сильным, необходимым и родным. Она его так любила!

— Как дела? — спросил Дэш наконец, отстраняясь достаточно, чтобы только заглянуть ей в лицо.

Она улыбнулась ему, глаза жгли слезы.

— Я в порядке. У меня всё в порядке. Я скучала по тебе.

— Я тоже. Я думал, что этот месяц без тебя никогда не кончится.

Она видела, что слова искренни. Он не хотел быть без неё. Дело было не только в том, что она помогала ему с большинством идей и планов. Он нуждался в её поддержке, в её общении, в отвлечении, которое она могла ему предложить.

Она протянула руку, чтобы погладить его щёку. Ему нужно побриться, и под глазами залегли тени.

— Ты очень устал.

— Я устал быть без тебя.

Он не сказал ничего конкретного, но она видела потерю в голубых глазах. Что-то, должно быть, произошло. Каждый человек, который погиб за их дело, взрывал его сознание, как будто это была его личная ответственность.

Восстание больше не было только его рук дело. Движение приняло собственную жизнь, как они и хотели. Почти половина Совета Коалиции сейчас их поддерживала, и военные эксперты присоединились к ним. Теперь приняты почти все их тактические решения, их идеи для улучшения жизни простых людей. Сейчас всё иначе, чем в начале, но Дэш всё ещё очень сильно ощущал давление руководства. И сам с себя он не снимал ответственность за всё происходящее. Ему было жизненно необходимо контролировать их с Талией начинание, чтобы новый Совет не стал хуже бывшего.

— Хол и Кайла тоже здесь?

— Да. Они с Каином и Рианной с детьми. Они пошли обедать.

— Ты голоден? Хочешь присоединиться к ним?

Дэш покачал головой.

— Не сразу.

— Хорошо, — она потянулась, чтобы взять его за руку и повести к главному дому. — Давай помоемся и отдохнём.

Очевидно, это то, чего хотел Дэш, потому что он сжал её руку и молча пошёл рядом.

Талия почувствовала знакомое тепло в груди — беспокойство, любовь и понимание.

Без неё он бы не справился. Раньше он слишком много на себя брал. Запутался в своей ответственности перед обществом и решил, что должен всё исправить в одиночку.

Пару лет назад эти доводы перед собственной совестью привели его к миссии самоубийцы.

Сейчас он вырос эмоционально и изменился, как и она, но всё же остался тем же самым мужчиной. Влюблённым мужчиной. И ему не нравилось проводить столько времени без неё. Они с Талией были как одно целое.

* * *

Через полчаса Талия сидела на кровати, ожидая, когда же он выйдет из душа. Сначала быстрый душ приняла она, так как была потной после работы в сарае, в то время как Дэш сидел и просто отдыхал, наслаждаясь тишиной и уютом их комнаты. Затем в душ ушёл он и находился там уже довольно долго.

Если Дэш не выйдет через пять минут, придётся пойти туда и вытащить его силой. Он, вероятно, просто стоит, позволяя горячей воде течь по телу. Но ей было не известно, о чём он думал, о чём беспокоился, и ему нужно выбраться из санузла, чтобы рассказать ей.

Талия понимала, что он очень много думал о своём отце. Дэшу ещё не приходилось с ним сталкиваться, — человеком, который предал сына, приговорил к сбросу на планету-свалку. Выбросил из своей жизни, как мусор, и всё потому, что сын высказал обвинения, надо сказать, справедливые обвинения, которые не понравились амбициозному папаше. Им ещё предстоит встретиться. Теперь Дэш достаточно силён, чтобы противостоять, и он справиться с ситуацией. Она знала, что это так. Но сам он часто в себе сомневался.

Она собиралась встать и вытащить его из душа, когда услышала, как вода выключилась.

Расслабившись, она продолжила ждать, пока он вошёл в спальню с полотенцем, обёрнутым вокруг талии. Она улыбнулась, и он улыбнулся в ответ.

— Иди, ложись, — сказала она ему, поглаживая постель.

Дэш не стал спорить. Он растянулся спиной на кровати, она лежала рядом с ним, повернувшись на бок, чтобы встретиться с ним взглядами.

— Надеюсь, ты сейчас не ожидаешь длинного, энергичного раунда секса, — сказал он с ироничной ноткой в голосе, — потому что я не уверен, что справлюсь.

Она усмехнулась.

— Сегодня я тоже не чувствую себя полной сил, — она потянулась, чтобы погладить его грудь. — Я просто счастлива быть с тобой рядом.

Она почувствовала и услышала, как он издал длинный вдох.

— Я тоже.

— Что-то случилось, Дэш?

— Да. Небольшая неудача, но… Мы можем поговорить об этом позже?

— Конечно.

Она продолжала гладить его грудь и живот, мысленно собирая кусочки событий. В течение нескольких недель они объединились в союз с такими же противниками власти старой Коалиции, и единственное реальное действие этой недели было на одной из планет, которая присоединилась к ним в этом месяце, там мятежники почти самостоятельно взяли под свой контроль все базы Коалиции.

Дэш послал свои силы поддержать эту планету. Должно быть, были потери с нашей стороны.

Он расскажет об этом позже, как только почувствует себя лучше. Он всегда так делал.

Когда ее взгляд вернулся к его лицу, она увидела, что он прикрыл глаза. На мгновение она подумала, что он заснул, но затем на его лице расцвела легкая улыбка.

— Чему ты улыбаешься? — спросила она.

— Просто счастлив, — он открыл глаза и сосредоточил взгляд на ней. — Я скучал по тебе.

Талия испытала теплую искру удовольствия.

— Я скучала по тебе тоже.

— У вас здесь всё в порядке?

— Конечно. Я каждый раз тебе это говорю, когда мы общаемся, дела идут нормально. Я бы предпочла быть с тобой, конечно, но мне нравится Рон, и мне нравится помогать на ферме. Мне очень нравится эта планета. Я чувствую себя здесь хорошо. Свежий воздух. Природа. Работа, — она сделала паузу. — Я не против жить в таком месте, когда всё закончится.

— Да. Я тоже.

Её пальцы прошлись по плотным мускулам живота любимого. Он возбуждался. Талия видела это, наблюдая движение полотенца.

— Ты знаешь, что революционеры ожидают от тебя? Они ожидают, что ты займёшь руководящий пост, после того, как всё закончится.

Он покачал головой, снова закрыв глаза.

— Знаю. Но мне всё равно. Мне это не интересно. Когда всё закончится, я собираюсь сделать кое-что другое. Может, какие-нибудь научные разработки, исследования, изучение книг. И я хотел бы… снова учиться.

Она тоже этого хотела. Она всегда чувствовала тягу к знаниям и тоску в груди по невозможности реализовать свои желания. Но это было в прошлом…

— Значит, мы это сделаем. Когда всё будет закончено, мы позволим взять власть достойным политикам, обновлённому Совету Коалиции, и займёмся любимым делом, тем, что нам интересно.

Он вздохнул, всё его тело расслабилось, кроме члена, который был полностью возбуждён.

— Да. Эти планы звучат идеально.

Она медленно размотала полотенце.

— Знаешь, ты ещё никогда не говорил о мирном будущем.

Он открыл глаза.

— Что ты имеешь в виду?

— Год назад восстание было всем, чем мы жили. Наша жизнь была борьбой. Я думаю, что сейчас что-то изменилось. Ты видишь конец, завершение восстания, — она окинула восхищённым взглядом его обнажённое тело, прежде чем обернуть пальцы вокруг члена. — Это делает меня счастливой.

Он шумно втянул в себя воздух от острых ощущений её прикосновений.

— Полагаю… может быть, да. Я не понимал этого раньше, — его тело трепетало, когда она его ласкала. — Ах, чёрт возьми, милая, я так скучал по тебе.

Талию охватило чувство удовольствия, власти и привязанности, когда она увидела, как его тело реагирует на её прикосновения. У неё до сих пор были иррациональные острые ощущения каждый раз, когда она вспоминала, что была его единственной, кто когда-либо касался Дэша таким образом. И она всегда будет его единственной.

Низ живота уже пульсировал от горячего желания, она опустилась к его паху.

Он, не сдерживаясь, стонал, пока она ласкала язычком всю немалую его длину, а потом захрипел, когда она полностью взяла его в рот.

— О, чёрт побери, — выдохнул Дэш. — О, любимая.

Она несколько раз втягивала его длину, наслаждаясь видом сжимающихся мускул на его бёдрах и животе. Затем он потянулся к ней и поднял, чтобы она могла видеть его лицо.

— Если ты продолжишь, — хрипло сказал он, — я кончу через две секунды. Но я хочу сделать кое-что и для тебя.

Талия беззвучно кивнула, и у неё перехватило дыхание. Она выскользнула из халата и оседлала его бёдра.

Он посмотрел с обожанием на её обнажённое тело. Его взгляд не дрогнул, когда любимая устроилась над его членом и обвила его ногами.

Они оба застонали и продолжали стонать, когда она начала двигаться.

Дэш был не в силах больше терпеть, схватил её за бёдра и, крепко держа, стал сфокусированным рвением вколачиваться в её лоно. Он никогда не прибегал к контролю в постели. Всегда раскрывал все свои эмоции; любовь к ней, Талия для него была самым важным в мире в этот момент. Как будто больше ничего и никого не существовало.

Талия никогда не знала, что секс может быть таким, пока не встретила Дэша.

Она чувствовала себя эмоционально переполненной, особенной, поэтому тоже не стала сдерживаться. Она отдалась эмоциям и почувствовала, как оргазм нахлынул и пробежал, затягивая в оцепенении все внутренности. Её удовольствие продолжалось, пока Дэш не разрядил напряжение, хрипло вскрикнув, пульсируя глубоко в ней, пока её лоно сжималось вокруг него.

Он дёрнулся, по его телу пробежали судороги кульминационного момента, они оба не могли справиться с затяжными спазмами удовольствия. Талия упала на него сверху, и они держали друг друга, тяжело дыша, жаркие, пресыщенные и цепляющиеся друг за друга.

Прошло несколько минут, прежде чем дыхание Дэша выровнялось, и он смог снова двигаться. Он помог Талии сползти с него, и она прижалась к его боку, прежде чем он накинул на них покрывало.

Через несколько минут она подняла голову, проверить, не уснул ли он.

Он не спал. Глаза были открыты, и они встретились взглядами, которые выражали обоюдную нежность.

Она улыбнулась.

— Я хотела спросить тебя кое о чём.

Его брови сдвинулись вместе, словно он услышал легкие колебания в голосе, которое ему не понравилось.

— О чём?

— Пришло время обновить мой контроль над рождаемостью. И мне нужно… Мне нужно знать, на какой срок.

Дэш моргнул.

Она прочистила горло.

— Я могу это сделать на пять лет, два года, год, как угодно. Мне просто нужно… знать, — её внутренности сжались в ожидании ответа.

Они не говорили о том, чтобы иметь детей, это было не возможно в ближайшем будущем, потому что оба понимали, что не хотят иметь детей, пока продолжается восстание. Пока идёт военное противостояние.

Последние шесть месяцев приблизили их к достижению главной цели. Но конца ещё не было видно. Не было известно, что будет дальше. Что будет дальше с ними.

Но сейчас, кажется, конец возможен, раньше же этого не было.

Дэш протянул руку, чтобы нежно погладить её по щеке.

— А что хочешь ты?

— Я… я хочу иметь ребенка с тобой, как только смогу. Не прямо сейчас. Но как только… как только всё закончится…

— Это то, чего и я хочу, — он вздохнул, а затем сглотнул. — Поставь контроль над рождаемостью на год. Я не думаю, что к тому времени всё закончится, но, может быть… возможно, мы будем ближе к концу острых военных действий.

В её сердце всколыхнулось радостью, которую она никогда не испытывала.

— Если противостояние продлится, я всегда смогу сделать ещё на год.

— Правильно. Нет смысла откладывать дольше, чем нам нужно, — его губы расплылись в улыбке. — И я чувствую… надеюсь.

Она улыбалась, как идиотка, но никак не могла остановиться.

— Я тоже хочу надеяться.

И она надеялась.

Талия прожила большую часть своей жизни, не зная, что имеет право надеяться на что-либо, кроме вкуса винограда и возможность иметь собственную комнату.

Сейчас мир стал намного больше. Труднее, опаснее, но гораздо лучше.

И теперь она могла надеяться, ​​могла мечтать о будущем, которое будет ещё лучше. Будущее с Дэшем и с их детьми, которых они обязательно родят в лучшем мире, чем жили они сами.

Ей никто ничего не обещает. Случиться может всякое.

Но теперь она точно знала, что надежда существует, только надо верить.

Она не собиралась больше жить без надежды.

Конец

Оглавление

Часть 1

Часть 2

Часть 3

Часть 4

Часть 5

Часть 6

Часть 7

Часть 8

Эпилог Fueled by Johannes Gensfleisch zur Laden zum Gutenberg