«Невеста оборотня, любовница вампира»

Невеста оборотня, любовница вампира (fb2) - Невеста оборотня, любовница вампира (Обратная сторона тени - 1) 981K скачать: (fb2) - (epub) - (mobi) - Ульяна Гринь (Анна Эристова; Ника Амор)

Ульяна Гринь Невеста оборотня, любовница вампира

Глава 1. Приглашение

«— Послушай, я люблю тебя больше всех на свете. Разве этого недостаточно?

— Да, — улыбнулся Эдвард. — Достаточно на сегодня и навсегда.

Холодные губы снова прильнули к моей шее.»

Лора закрыла книгу и положила её на стол. Задумчиво поправила так, чтобы уголок совпадал с углом столешницы. Бр-р-р! Никогда не могла понять эту Беллу.

Как можно влюбиться в вампира? В холодное тело, в парня, который не спит, не ест, светится на солнце и пьёт кровь? Лору аж передёрнуло от отвращения. Уж если выбирать, так оборотня. Они, по крайней мере, тёплые, мохнатые, привычные… А если шерсть вычёсывать, так и носки можно вязать! Из собачьей шерсти выходят отличные носки!

Мобильник запиликал простенькой танцевальной мелодией. Лора глянула на экран — Марго. Господи, чего ей надо в полдесятого вечера?

— Тиневич, ты спишь?

Голос у подруги был слегка весёлый. Ну, такой весёлый, какой бывает после парочки коктейлей… Небось, опять в клубе гуляет со своим роковым брюнетом, так зачем звонит? Может, нужно её выручать из лап какого-нибудь приставалы?

— Слушай, у меня проблемка! Ну как проблемка… Проблемища века! Помнишь платьице Босс Блэк, которое я тебе подарила?

Как же не помнить! Красивое платье, только куда его надевать? В институт на пары?

— Ну помнишь, у меня ещё такое второе было? Так вот, я его спалила утюгом сегодня… Мне нужно твоё, просто позарез! — Да помню я, помню. Завтра привезу, правда, мне ко второй паре только…

— Ты что-о-о! Мне сейчас надо! Завтра в инстике меня не будет! У меня… Дела!

— Ну тогда заезжай, — вздохнула Лора, открывая шкаф. Где там это платье?

Вроде сунула его на полку прямо в целлофане…

— Я пришлю Макса, он посигналит с паркинга, вынесешь?

— Хорошо, а какая у него хоть машина?

Марго невнятно спросила что-то в сторону и через пару секунд ответила:

— Белый «Мерседес». Да не ошибёшься! Таких машин у вашей хрущобы не паркуют!

И отключилась. Лора отложила телефон, начиная искать платье. В этом вся Марго! У неё на личике написано «Золотая девочка», и проба стоит. Высшая.

Золотая она и есть — наследница империи мелкооптовых магазинов, весит несколько миллионов долларов… Ну и живёт соответственно. Платьице от Босса за семьсот баков? Дайте два, одно подарю подружке, а то вдруг я своё спалю утюгом… Кстати, откуда Марго знает, куда втыкать штепсель от утюга?

Платье обнаружилось на верхней полке шкафчика. Лежало на стопке старых джинсов с дырками на коленках, завёрнутое в пластиковый мешок. Лора развернула платье, подошла к старому зеркалу, которое когда-то было трельяжем, и приложила к себе. Бюстье без бретелек, мягкое, облегающее, с воланом-вставкой. Густого бордового цвета. Классное стильное платье… Эх, жалко… Но Марго в нём, конечно, красивее. Да и о чём жалеть, ведь Лора не ходит по клубам и ресторанам, пусть уж лучше подруга надевает его по своим «делам». Интересно, что за дела такие? В дверь постучали, и она открылась. Папа. Он всегда стучит и входит, не ожидая ответа. Вроде бы и приличия соблюдены, но не очень логично. Лора обернулась, сворачивая платье:

— Привет, ты чего так поздно?

— Привет, доча, да тут такое был о…

Папа блеснул линзами круглых очков в свете лампы и потёр лысину ладонью. Да он смущён? С чего бы это? На работе что-то случилось?

— В общем, я познакомился с одним влиятельным человеком. Помог ему, так вышло, ну и он сделал мне интересное предложение…

— Пап, он тебя замуж позвал? — не удержалась от усмешки Лора.

— Да ну тебя в самом деле! Лариса!

— А что Лариса? — засмеялась она. — Выражайся по-человечески!

— На вот, почитай лучше, — махнув рукой, папа протянул ей конверт. Лора взяла, нахмурившись, повертела:

— Что это?

— Ты почитай. И главное — ничего не говори сразу же! Подумай хорошенько. А я пойду пока разогрею ужин.

Глянув на закрывшуюся дверь, Лора подняла брови. Ладно, посмотрим, что за тайны мадридского двора!

В конверте оказалась открытка. Дорогая шершавая бумага, золочёное тиснение, изысканные пастельные тона. Приглашение. Куда же их приглашают? Прочитав текст внутри открытки, Лора с размаху села на кровать. Можно было подумать, что это шутка, если не знать папу. Он просто не умеет так шутить. Он вообще шутить не мастак, а выдумать подобный фарс ему бы и в голову не пришло.

Дочь господина Тиневича, Лариса Николаевна, приглашалась третьего мая сего года ровно в десять часов утра в поместье некоего господина Морозова для участия в ежегодном бале дебютанток. Дебютанток, Карл! В поместье! Завтра! Что, простите? Лора бросила платье на кровать и решительно вышла из комнаты. На кухне горел свет, шкворчала картошка на сковородке, а любимый родитель что-то напевал, нарезая помидор. Лора помахала у него перед носом приглашением:

— Пап, это что за розыгрыш дурацкий?

— Это не розыгрыш, Лариса, — не отрываясь от своего занятия, ответил папа. — Это твой первый выход в свет.

— Какой свет, папа? Мы в каком веке живём? Бал дебютанток? Помещик Морозов, рили? Может, он ещё и аристократ какой-нибудь?

— Сядь, ребёнок, не кипиши!

Лора машинально села на своё место за столом. Папа ссыпал кусочки помидора в миску и потряс баночкой с солью над овощами. Потом обернулся и сказал спокойно:

— Аристократ или нет — этого я не знаю. Но знаю, что там соберутся сливки Питерского общества и будут самые завидные женихи со всего города, а возможно, и со всей страны…

— Ты хочешь меня сбагрить замуж?!

Лора аж задохнулась от возмущения. Никогда не думала, что придётся услышать такое из уст родного отца! Завидные женихи! Обычно отцы встречают женихов с ружьём наперевес, а её папочка просто пихает дочь на смотрины! Пусть даже и аристократические!

— Ну, замуж или нет, решать тебе. А что? Ты девочка свободная, ни с кем не встречаешься, насколько мне известно… А там можно завести полезные знакомства!

— Спасибо! — с сарказмом в голосе ответила Лора. — Спасибо, папа, что оставляешь мне иллюзию свободы выбора! Я тронута, весьма…

Папа поставил перед ней тарелку, положил котлету и протянул вилку: — Ребёнок, ты не понимаешь. Я не мог отказаться от этого предложения. Мог бы — отказался бы, поверь.

Лора скорчила гримасу:

— Это было предложение или приказ?

— Предложение, — слегка подумав, ответил папа. — Но мне дали понять, что от таких предложений отказываются только бессмертные…

Вот новость! Интересно, чем могли запугать её честнейшего, неподкупнейшего папу странные деловые аристократы? Беспокойство внезапно обдало Лору ледяным душем. Если она не поедет на бал дебютанток, папу могут… Ой, нет!

Даже думать об этом нельзя! Плохие мысли имеют обыкновение сбываться. Нет, нет! Надо думать позитивно, надо притягивать только хорошее! Хрен с ним, с балом, в конце концов, Лора не собирается выходить замуж, а танцевать вальс она как раз умеет — ведь именно она открывала школьный выпускной в паре с долговязым Ракитиным. Страшно, конечно, но раз уж так вышло… Папа лажанулся, а бояться теперь ей!

От тревоги даже расхотелось есть. Лора вяло разминала картошку вилкой и ковыряла котлету. Бал этот… Ей даже надеть нечего! Единственное приличное платье Марго забирает. А на балу надо быть в специальных платьях, вон в Москве эти звёздные детки-дебютантки заказывают за несколько месяцев наряды у известных модельеров. Придётся ехать туда в джинсах и какой-нибудь кофточке поприличнее. Десять утра, значит, лёгкий макияж безо всяких выпендрёжей…

Тусоваться со светскими львицами мини-формата — то ещё испытание! А у неё педикюр совсем старый… И лак на руках обновить надо! Блин, тут надо часа три в салоне сидеть и угрохать половину месячной папиной зарплаты! Платье! Ёлки! Марго же должна была послать своего рокового брюнета за платьем! Небось, приехал уже, ждёт и матерится на стоянке! И не посмотришь — окна у них на другую сторону выходят… Лора вскочила под удивлённым взглядом родителя, бросилась в комнату, и тут раздался звонок в дверь. Лора метнулась обратно, по пути думая, кто бы это мог быть и как некстати припёрся прямо сейчас. Папа позвал с кухни:

— Лариса! Это к тебе?

— Не знаю, пап! — выкрикнула Лора и, щёлкнув замком, распахнула дверь.

На коврике стоял брюнет. Роковой, да. Такой, что Лоре поплохело, потом похорошело, а потом она просто застыла, глядя на него.

Вот уж где аристократ, так это аристократ! Бледная в тусклом свете лампочки кожа, лёгкая небритость квадратного мужественного подбородка, такая модная среди парней, густые брови вразлёт, а подними — самые светлые глаза, которые Лора когда-либо видела. Светло-голубые, с тёмным ободком вокруг радужки, внутри словно припорошенные серыми прожилками… Какой… красивый! Блин, неужели это и есть Макс? Нет, господи! Так нечестно… Против Марго у Лоры нет ни одного шанса, это как боксировать против Майка Тайсона!

Красавчик деликатно кашлянул, и Лора очнулась. Стоит перед ним, словно из монастыря недавно вышла и ни одного парня ещё вблизи не видела! Чувствуя, как предательский румянец смущения заливает щёки, она спросила неловко:

— Вам кого?

— Вы Лариса? — осведомился брюнет бархатным вкрадчивым голосом, и Лора снова чуть не выпала в осадок от такого сексуального тембра, но взяла себя в руки и кивнула. Макс со скучающим видом осмотрел свои ногти на левой руке:

— Я вообще-то сигналил. Меня Марго попросила забрать платье.

— Платье, да… — вспомнила Лора, окончательно покраснев. — Сейчас, минутку. И отступила назад на несколько шагов. Потом метнулась в комнату за пакетом.

Побыстрее отдать, и так человек ждал… В комнате глянула мельком в зеркало и ужаснулась — волосы паклей свисают, помада невнятная после ужина, да ещё и стрелка на веке потекла! Господи! Вот так всегда — непричёсанная и без макияжа, а навстречу принц её мечты! Не везёт, так капитально, чего мелочиться…

Лора схватила щётку, пригладила причёску, потом послюнявила палец и попыталась поправить стрелку, но только размазала ещё больше. Начала рыться в сумочке в поисках влажных салфеток, только пришлось вывалить содержимое на кровать… Кое-как уничтожив чёрный потёк, махнула по губам глоссом и улыбнулась своему отражению. Вот так уже лучше! Вышла из комнаты и на полпути спохватилась, что забыла пакет с платьем! Вот клуша!

Когда она, наконец, вручила Максу посылку, тот выглядел сердитым. Лора прикусила губу и пробормотала:

— Извините за задержку.

— Спасибо, — бросил роковой брюнет и, развернувшись, легко сбежал по лестнице. Лора ещё с минуту стояла и слушала его быстрые шаги, а потом со вздохом закрыла дверь. Какая идиотка… Выставила себя полной идиоткой перед самым красивым парнем, встреченным ею в жизни! Да, папа абсолютно прав, ей место только на смотринах. Иначе замуж не выйти..

— Ребёнок!

Оглянувшись, она встретилась взглядом с папой. Он прищурился и спросил:

— Кто это был?

— Приятель Марго, — небрежно отмахнулась Лора, но только бог знал, чего ей стоила эта небрежность в данный момент. Хотелось плакать и биться головой об стену…

— А-а-а… Ужин стынет, иди ешь. — Не хочется, — отказалась Лора. — Пойду подберу наряд для завтра.

— Они сказали — дадут тебе платье, так что не волнуйся об этом. Там будут парикмахеры, стилисты, всё такое…

— Всё равно не поеду туда бедной сироткой Марысей, — упрямо ответила Лора. — Помирать так при полном параде!

Папа придержал её за руку:

— Ну что ты такое говоришь? Лариса! Это просто бал для девушек, чтобы себя показать. Походишь, поговоришь с людьми… Тебя же не заставят делать что-то неприличное или противозаконное!

— Да, папа, — автоматически согласилась Лора. — Пойду ногти накрашу хотя бы…

Остаток вечера она провела в попытках привести свою внешность в относительный порядок. Не то, чтобы это требовало каких-то специальных усилий, но ужас просто, сколько девушке надо совершать всяческих телодвижений, чтобы хотя бы издалека выглядеть ухоженной! И депиляция, и увлажнение кожи, и пилинг, и маникюр… Брови выщипать, ресницы подпитать специальным маслом, сделать маску для волос, маску для лица, маску для век… Спать Лора пошла лишь в начале второго, накрутив влажные волосы на крупные бигуди для эффекта натуральной волнистости. Узкие джинсы и простая, но элегантная серая кофточка с вышивкой по воротнику лежали на спинке стула. Рядом на полу стояли туфли на каблуке «типа лабутены», но Лора не стала красить подошвы красным лаком.

Туфли и так красивые, а прикидываться богатой наследницей смысла нет. Поставив будильник на семь часов, чтобы успеть одеться и накраситься, Лора легла и тут же провалилась в странный сон. Утром она вспомнила лишь танец — прекрасный чувственный вальс, а партнёром был роковой брюнет, внезапно.

Конечно, это было волнующе и приятно, но откуда Максу взяться на балу дебютанток? Возможно, подсознание страстно желало, чтобы Лора танцевала именно с голубоглазым красавчиком. А одной из причин был страх, что в поместье соберутся исключительно занудные уроды и задроты…

Глядя в зеркало и стараясь, чтобы стрелка на веке была идеальной, Лора подумала, что по большому счёту ей должно быть абсолютно всё равно, кто именно будет на балу. Она туда попадёт по чистой случайности, потанцует, создаст видимость и отчалит домой. Ещё и объяснительную придётся писать в институт.

Сегодня зачёт… Блин, зачёт же! Потом пересдавать надо будет. Вот подстава! Бал этот идиотский!

Папа заглянул в ванную, и Лора от неожиданности мазнула тушью по щеке.

Простонала:

— Ну ёлки! Теперь всё сначала начинать!

— Извини, ребёнок, — виновато ответил папа. — Я думал, ты уже готова. Надо выезжать, а то в пробку попадём!

— Десять минут, — буркнула она, пытаясь аккуратно стереть след от туши. Теперь ещё и опоздает, вот будет чудесное первое впечатление!

Через пятнадцать минут Лора села на пассажирское сиденье папиного «Опеля» и раздражённо заметила:

— За сорок минут мы не доедем до Петергофа! Невозможно!

— Мы попробуем, ребёнок, — ответил папа, заводя машину. — Ты не забыла приглашение?

Лора похлопала по сумке: — Приглашение, запасные туфли без каблука, влажные салфетки… Да, ещё газовый баллончики портативная монтировка!

— Лариса! — А что Лариса?! Я еду в незнакомое место, где будет куча незнакомых аристократов, охочих до симпатичных девушек… Мне нужно что-то тяжёлое, чтобы защитить свою честь, а может, и жизнь!

— Милая моя, какой ты ещё ребёнок… — вздохнул папа, выруливая на набережную Фонтанки. — Никто тебя и пальцем не тронет, зря ты так волнуешься!

Возможно, этот бал станет поворотным моментом в твоей жизни.

— Поворотным, скажешь тоже, — пробормотала Лора. Ещё каким поворотным: повернётся несколько десятков раз в ритме вальса и домой. А утром в институт, на пары. Договариваться о пересдаче зачёта. Зубрить неправильные французские глаголы, а вечером повторять их, вывязывая петли тёплого шарфика на зиму…

Когда они выехали на Петергофское шоссе, стало ясно, что к десяти никто никуда не успеет. Лора терпеть не могла приезжать с опозданием. С самого детства она старалась рассчитывать время так, чтобы быть в нужном ей месте с авансом. А сегодня вообще всё пошло наперекосяк — будильник не услышала, макияж размазала, пробка на шоссе. Лора приоткрыла окно, впустив свежий, пахнущий заливом воздух в машину, и закрыла глаза, пытаясь успокоиться. Всё будет хорошо. Всё пройдёт, бал закончится, вернётся обычная, привычная жизнь… Всё будет отлично. Как всегда.

Глава 2. Поместье

Паркинг перед воротами поместья был почти пуст. Лишь одинокий внедорожник с огромным знаком «Мерседеса» над решёткой грустно торчал посреди стоянки.

Папа остановил машину подальше от пафосного чудовища и повернулся к Лоре:

— Ну вот… Всего десять минут одиннадцатого. Иди, что ли. Встретимся после бала?

Она улыбнулась, осознавая, что улыбка выходит слегка натянутой, и кивнула:

— Да, только не опаздывай!

— Позвони мне, когда всё пойдёт к концу. Вид у папы был виноватый, как будто он жалел, что втянул Лору в эту авантюру.

Впрочем, жалеть уже поздно, а расстраиваться ещё рано. Лора взялась за ручку дверцы и, помолчав, спросила:

— Приготовишь драники? Я наверняка вернусь голодной.

— Приготовлю, со сметаной, как ты любишь, — кивнул папа с улыбкой. Лора быстро чмокнула его в щёку, поддавшись внезапному порыву, и вышла из машины.

Поместье было отгорожено от дороги солидным каменным забором до пояса, а сверху кованые решётки позволяли оценить размер угодий. Лора подошла к воротам. Вероятно, аристократ, обитающий здесь, заказывал их по собственному проекту, вдохновившись просмотром фильмов о старинных усадьбах. Чугунные завитушки на решётках, листики с цветочками, золочёные стебли, а венчал всё это безобразие огромный овальный вензель с буквой «М». Сразу за воротами начиналась широкая гравийная дорожка, которая вела под небольшим уклоном вверх, к самой усадьбе, которая упиралась крышей в серо-голубое северное небо.

Дорожку охраняли от наступающих деревьев парка небольшие кустарники, усыпанные белыми и алыми цветками. Там и сям виднелись крохотные аккуратные клумбочки с вакханалией роз и астр. Подняв взгляд к дому, Лора поразилась скромной величественной красоте жёлтого в белом обрамлении здания, которое словно посматривало на неё с холодным презрением. Мол, кто ты такая и зачем сюда пришла?

Тот же вопрос, но в более вежливой форме, прозвучал из небольшого громкоговорителя на столбе ворот. Там же висела табличка «Частная территория» и ещё одна «Охраняется злыми собаками». Лора почувствовала, как ноги отказываются держать её, устраивая неожиданную забастовку, и услышала шум мотора сзади — это папа отъехал, сочтя, видимо, свою роль исполненной. Надо взять себя в руки! В конце концов, она не воришка и не агент известной фирмы по продажам! У неё есть приглашение.

— Здравствуйте! Э-э-э, меня пригласили, — громко сказала Лора, вытягиваясь в сторону громкоговорителя, а потом добавила потише, чтобы не так стыдно было, если вдруг окажется, что это розыгрыш: — На бал.

Через пару секунд замок на воротах щёлкнул, и обе створки начали медленно открываться с металлическим лязгом. Лора увидела высокого статного мужчину в тёмной форме, в чёрном берете на бритой голове, и слегка перетрусила. То есть, трусила она уже давно, но в этот момент ей стало действительно не по себе.

Мужчина протянул руку:

— Приглашение, будьте любезны!

Лора принялась копаться в сумке. Пальцы находили всё, что угодно, только не плотный картон пригласительной открытки. В какой-то момент Лоре показалось, что она забыла приглашение дома, на столе, и холодный пот прошиб её с ног до головы. Да что ж такое? Неужели и правда забыла? Тогда звонить папе, ждать, пока он съездит домой и вернётся с конвертом… И она точно опоздает на этот чёртов бал! И тогда папе грозят большие, очень большие неприятности! Ой, нет!

Пожалуйста, только не это!

Чуть ли не со слезами на глазах Лора перевернула ладонью всю мелочёвку в сумке и неожиданно наткнулась на вожделенную картонку. Уф! Пронесло!

Вытащив приглашение на белый свет, она с видом победительницы протянула его охраннику. Тот открыл, изучил подпись и вернул картон Лоре:

— Прошу, мадемуазель, проходите!

Она ступила на гравий дорожки, внезапно почувствовав себя Алисой в Зазеркалье.

Как будто здесь, за воротами, начиналась совсем другая страна. Чугунные створки снова заскрипели, затворяясь за её спиной, щёлкнули замком, и Лора вздрогнула.

Путь назад отрезан. Теперь только вперёд!

— Минуту, прошу вас, — бесстрастно остановил её охранник и повернув лицо к плечу, заговорил в висящую в петельке униформы рацию: — Шестой, я альфа-пост.

Как слышно, приём?

Рация зашуршала, затрещала, и невнятный голос пробулькал что-то похожее на «Слышно, приём».

— Забрать гостя.

«Понял, забрать гостя, конец связи.» Лора улыбнулась мужчине, пытаясь скрыть свою неловкость, и решилась на шутку:

— Как у вас здесь всё серьёзно! Как у президента!

Охранник лишь коротко кивнул, и лицо его при этом осталось абсолютно непроницаемым. Как у тех гвардейцев, которые охраняют Букингемский дворец.

Ничто не может вывести их из себя. Так и этот — хоть шути, хоть плачь, даже бровью не поведёт!

Шелест гравия за спиной заставил Лору напрячься. Обернувшись, она широко раскрыла глаза, глядя на чудо, которое до этого видела только в кино. Шурша непропорционально большими шинами, по дорожке ехал гольф-кар: белый, почти полностью открытый всем ветрам, кроме прозрачного лобового даже не стекла, а пластика, и с шаткой тонкой крышей. Медленно развернувшись с аллюром атомного крейсера, он остановился возле Лоры. Внутри сидел молодой парень в такой же форме, что и охранник альфа-поста, но без берета. Взглянув на Лору, он сказал: — Садитесь, прошу вас.

А первый мужчина кивнул:

— Желаю вам приятного времяпровождения в поместье Морозовых, мадемуазель.

Лора усилием воли опустила брови на их обычное место и села рядом с парнем без берета. Машинка всё с тем же неспешным величием описала полукруг и натужно загудела, поднимаясь по дорожке. Они не поехали прямо вверх — вероятно, угол наклона дорожки был слишком большим для этого чуда техники, — а свернули вправо, между деревьев. Дорога здесь была узкой, земляной и отлично утоптанной, поэтому гольф-кар безо всяких усилий полз, словно бездушный работяга-муравей, туда, куда направлял его охранник. Лора повертела головой, но не увидела ничего интересного, кроме безусловно красивого и ухоженного парка и полуразрушенной лестницы, спускавшейся куда-то в сторону от дорожки. Конечно, было бы любопытно пройтись по ней и узнать, куда ведут выщербленные каменные ступеньки, но, разумеется, не сейчас. Жаль, вряд ли выдастся другой случай прогуляться по старинному имению… Лора едва слышно вздохнула и обратилась к охраннику:

— Красиво у вас тут.

На что парень снова коротко кивнул и тихо сказал:

— С обслуживающим персоналом необязательно вести беседы.

Лора пожала плечами, отворачиваясь. Не хочет — пусть молча сидит. Она просто хотела быть вежливой. Может, он хозяина боится? Что тот подслушает по рации?

Хм, если так, то господин Морозов ещё тот самодур! Что ждёт Лору в таком доме?

Нет, не стоит накручивать себя раньше времени. Надо просто дожить до бала, пережить его и с чистой совестью вернуться домой. Папа сделает драники со сметаной… Последний поворот — и машинка выехала из парка на открытое место. У Лоры захватило дыхание от чудного вида. Простой, но от того не менее красивый и величественный дом — так и хотелось назвать его дворцом! Дорожка всё из того же гравия, огибающая его, касающаяся парадного входа и снова убегающая за угол. Справа — подвесные сады: настоящие заросли виноградной лозы на деревянных подпорках, аллеей уходящие вглубь поместья. Декоративная ограда из сложенных один на другой крупных камней, всего по колено высотой, но зато с вычурными старинными вазами, на вид совсем недавно отреставрированными. А в вазах — лиловые, жёлтые, розовые цветы, в каждой свой оттенок, своя маленькая компания.

Гольф-кар остановился у гранитных ступенек, и охранник выскочил, обошёл машинку, подал Лоре руку:

— Прошу вас, вход здесь. Вас уже ждут.

— Я, наверное, безбожно опоздала, — пробормотала Лора, выбираясь из кара.

Но парень качнул головой, оставаясь серьёзно-спокойным:

— Вы приехали первой, мадемуазель. Думаю, остальные приглашённые будут ближе к полудню. Желаю вам приятного времяпровождения в поместье Морозовых!

Он забрался обратно в машинку и уехал по дорожке в парк, оставив Лору одну перед крыльцом.

Впрочем, крыльцом вход в здание назвать можно было с большой натяжкой.

Гольф-кар мог бы спокойно въехать между любыми из четырёх длинных узких колонн, поддерживающих крышу портика. Да, наверное, и тот «Гелендваген» с паркинга развернулся бы на этом крыльце, если бы ему дали пандус. Лора поднялась по ступенькам с опаской: камень был отполирован до блеска, не поскользнуться бы! И что делать дальше? У высоких дверей не было ни следа звонка или какого-нибудь колокольчика со шнурком… Постучать, авось кто-то услышит? Но стучать ей не пришлось. Когда Лора приблизилась к средней из дверей, она сама распахнулась, и в проходе появился седовласый элегантный старик в странном костюме. Ни дать ни взять — мажордом, какими их любят снимать в американских мыльных сериалах. Сверкающие зеркальным блеском ботинки, стрелки на брюках, серая добротная жилетка, под которую прячется бордовый галстук, и фрак! Самый настоящий короткий фрак с длинными полами сзади, под стать ласточкиному хвосту. Лора решила больше ничему не удивляться в этом доме и только молча протянула старику своё приглашение. Мажордом взял его рукой, затянутой в белую перчатку, положил на блюдо рядом с входом и низким, отлично поставленным голосом сказал:

— Рад приветствовать вас, мадемуазель Тиневич, в поместье Морозовых. Прошу вас, проходите, сочту за честь показать вам флигель для гостей, а также вашу комнату.

— Спасибо, — скромно ответила Лора. — Но мне не нужна комната, я только на бал…

— Возможно, вам неизвестны детали проведения балов в этом имении, мадемуазель, но комната совершенно необходима, ибо вы пробудете гостьей в поместье три дня и две ночи. Следуйте за мной, прошу вас.

И он заскользил по безупречному лаку паркета через огромный вестибюль к арке.

Лора, слегка оглушённая подобными заявлениями, машинально пошла за мажордомом, а паника уже бегала кругами по голове, выдирая космы. Три дня?

Никто не подписывался на три дня! Лору пригласили на бал, а не на уик-энд за городом! Да и не пятница сегодня вовсе, а только вторник! А институт? А папа?

Нет, это совершенно невозможно!

— Простите! — робко окликнула она старика, попутно разглядывая лепнину арки, под которой они как раз проходили. — Но мне не говорили ни о каких трёх днях.

Был разговор только о бале… — Это и есть бал, мадемуазель Тиневич, — мажордом слегка оглянулся на неё, поджав губы. — Три дня и две ночи — самый короткий из всех балов, которые когда-либо устраивал господин Морозов. Но не извольте волноваться о таких мелочах — вас снабдят всем необходимым! Для нас в удовольствие сделать ваше пребывание в поместье приятным и удобным! — Спасибо, — обескураженно пробормотала Лора, приноравливаясь к медленному и чинному шагу старика.

— Мы находимся в бальном зале. Конечно, в основном, семья использует это помещение под столовую, но раз в году здесь танцуют.

В бальном зале сиречь столовой вовсю кипела работа. Две девушки в униформе горничных под присмотром пожилой дамы в чёрном старательно и сосредоточенно укрепляли гирлянды живых роз на стенах. Ещё одна женщина натирала паркет, толкая перед собой гудящую машинку, похожую на американский пылесос. Не останавливаясь и только чуть повысив голос, мажордом повёл рукой влево:

— Здесь сидят музыканты. Небольшой оркестр, который приезжает из Австрии специально по приглашению господина Морозова. Уверен, вы по достоинству оцените вальсы в исполнении австрийцев.

Пафос. Сплошной пафос и пускание пыли в глаза. Лора покачала головой. У Морозова замашки олигарха, интересно, на чём он заработал столько денег?

Надо посмотреть в интернете…

— Вот здесь мы обычно устанавливаем шведский стол, — показал старик направо. Перед распахнутыми окнами уже стояли пока ещё пустые столы даже без скатертей. Да, небось шампанское течёт рекой, и все жуют невнятные мини-нано-бутербродики с запахом трюфелей и чёрной икры… Лоре захотелось кофе.

Можно ли здесь получить чашку кофе на кухне или надо специальное разрешение от хозяина получить?

Мажордом, между тем, продолжал работать гидом:

— С левой стороны комнаты супругов Морозовых, там же рабочий кабинет хозяина и гостиная хозяйки. С правой стороны на верхнем этаже комнаты детей, внизу кухня и подсобные служебные помещения. У каждого гостя в апартаментах есть внутренний телефон, по которому можно связаться с персоналом и заказать еду или напитки. Даже ночью. — Ух ты! Вот это действительно полезное дело! — восхитилась Лора. — Люблю ночью в интернете зависать и хомячить вкусняшки!

— Вынужден вас разочаровать, мадемуазель, но здесь нет интернета, — старик покачал головой, и на лице его появилось брезгливое выражение. — Лишь хозяин имеет доступ к спутниковой связи в случае необходимости и для работы. А гостям предоставлена в пользование великолепная библиотека, которая находится как раз вот за этой дверью.

И он указал на массивную дверь, украшенную затейливой резьбой, повторяющей мотивы на воротах.

— Читать я тоже люблю, — ответила Лора, разглядывая узоры на двери. — А современные любовные романы там есть?

— Эту деталь вам лучше уточнить у дочери хозяев, Ангелины, — уклонился от прямого ответа мажордом. — Вы познакомитесь с ней на балу. Ведь вы впервые в поместье, не так ли?

— Так.

Они вышли во внутренний двор. Два крыла дома, располагавшиеся буквой «П», скрывали между своих стен небольшой навесной сад, вымощенный светлой плиткой. Вазы с цветами обрамляли уютные диванчики и столики, как на террасе ресторана. Хмурый мужчина в синем комбинезоне тащил явно тяжёлую напольную пепельницу, то ли настоящий антиквариат, то ли искусно сделанную под винтаж. Поставив её у мягкого кресла, наполовину спрятанного под увитым какими-то ползучими цветами портиком, рабочий снова пошёл в дом. Лора успела увидеть, как вторая точно такая же пепельница заняла своё место под другим портиком, напротив первого. Только там не было лиан, а стоял тяжёлый мраморный столик с двумя стульями. Столешницей служила шахматная доска. Хм, интересно, здесь играют в шахматы, читают, но не имеют выхода в интернет…

Просто какой-то девятнадцатый век! Мажордом снова заговорил, показывая на два небольших двухэтажных дома, наполовину скрытых за полосой деревьев слева от усадьбы:

— Пойдёмте, мадемуазель, вот здесь дорожка, ведущая к гостевому флигелю. В нём шестнадцать двойных спален со всеми удобствами.

— Это что, гостиница? — хмыкнула Лора.

— Господин Морозов заботится о своих гостях, — с гордостью ответил старик. — Его дом всегда открыт для родственников и друзей. Думаю, вам понравится дизайн комнаты и мягкость перины на вашей кровати! Флигель обставлен подлинниками мебели семнадцатого и восемнадцатого веков. Вы также сможете любоваться пейзажами, написанными известными русскими художниками с натуры в парке поместья.

— Во как, — пробормотала Лора себе под нос. Олигарх, точно. А в доме, небось, золотые туалеты и платиновый душ! Надо будет глянуть потом, хоть глазочком.

Будет о чём рассказать подружкам в институте, да и Марго похвастаться! Хотя у той дома обстановочка наверняка не беднее…

Да, жалко, что Марго тут нет. Лора всегда была её тенью: небогатой, не слишком красивой, ничуть не эффектной. Играла роль серого фона, на котором прекрасная королева блистала и сияла всеми цветами радуги. Но быть фоном ничуть не тяготило Лору. Это было удобно и нетрудно. Не нужно выпендриваться, строить из себя нечто особенное, заводить Инстаграмм и постить туда селфи и фоточки из суши-бара… Зато можно просто быть собой. Они прошли по узкой дорожке между деревьев парка и оказались на мощённой булыжником площадке перед флигелем. Лора всегда представляла что-то старое и ветхое, когда слышала это слово, но здешний флигель выглядел получше её хрущёвского дома. В архитектурном плане он повторял стиль основной усадьбы, только немного попроще, даже выкрашен был в те же цвета — жёлтый и белый.

Но на крыльце тоже стояли колонны с греческими завитушками наверху. А у колонны курил, прислонившись к ней спиной в позе мыслителя, никто иной как роковой брюнет. Увидев Лору, он поднял красивые брови и удивлённо спросил:

— А ты что здесь делаешь?

— Приглашена на бал, — растерянно пробормотала Лора, пытаясь справиться с ногами, которые снова норовили стать ватными. Вот так встреча! Неужели Макс тоже аристократ и цвет питерского общества? И Марго… Ведь она его подружка, значит, должна быть с ним? А говорила, «дела»…

— На бал?

Макс заметно напрягся, и его взгляд словно прожёг Лору насквозь. Потянув носом воздух, роковой брюнет процедил сквозь зубы:

— Мог бы и раньше догадаться. Но как этого не заметила Марго?!

Глава 3. Недопонимание

— Добрый день, господин Сосновский, — с лёгким поклоном поздоровался мажордом.

Макс кивнул ему, всё ещё разглядывая Лору:

— И вам здрасьте, Ефим.

Ей стало совсем неловко. По-видимому, Макс часто бывал здесь, и его все знали.

Но отчего он так враждебно настроен? Ведь они совсем незнакомы, а он уже морщится брезгливо… Вот, опять повёл носом в её сторону и нахмурился:

— Обмельчал господин Морозов, приглашает на бал кого ни попадя! То ли дело раньше — только леди и джентльмены, никого со стороны…

Лора даже сразу не нашла, что ответить. Ни фига себе заявленьице! Если у неё в предках нет графов и князей, это значит, что она второго сорта? Как та осетрина?

Ну погоди, лощёный роковой мачо! Не стоит так обращаться с девушками!

То ли это поместье так на неё подействовало, то ли внезапно гордость очнулась от долговременной комы, но Лора, которая раньше сбежала бы с поджатым хвостом и забилась бы в угол, теперь ответила, подняв подбородок повыше:

— Тебе стоило бы поблагодарить создателя раздельных туалетов. Только при выборе «М» или «Ж» и можешь вспомнить, что ты джентльмен!

И, полюбовавшись секунду на его взлетевшие от удивления на лоб красивые брови, она поднялась по ступенькам крыльца, прошла мимо Макса ко входу и оглянулась на мажордома. Тот слегка склонил голову, чтобы спрятать мимолётную улыбку, и поспешил, насколько это было возможно при его сединах, открыть дверь и пригласить Лору внутрь. Коридор во флигеле был узким, видимо, для того, чтобы выиграть в размерах комнат. После просторного холла Лора почувствовала себя, как в гробу. Но в гробу вполне симпатичном: с голубыми обоями в вертикальную полосочку, одинаковыми дверями с позолоченными ручками в виде розочек и картинами в простенках.

Ефим провёл Лору почти до конца коридора и распахнул предпоследнюю дверь:

— Прошу вас, мадемуазель. Это ваша комната. Возможно, вы разделите её с другой молодой дамой.

Лора вошла и обалдела. Комната была… красной. Не алой, конечно, но достаточно агрессивной. Везде, буквально в каждом углу, торчало что-то позолоченное: там ножки кровати, тут подлокотники кресла, подсвечники на столике, рама зеркала… У Лоры зарябило в глазах, и она прислонилась к косяку.

Мажордом с гордостью сделал широкий жест, обводя комнату:

— Стиль ампир, выдержанный до последней зубочистки!

— Я вижу, — буркнула Лора. — У Стендаля было «Красное и чёрное», а тут красное и золотое!

— Господин Морозов уделяет большое внимание деталям. Он лично проверяет работу дизайнеров!

— Похвально, — кивнула Лора. — А когда он работает, если всё проверяет сам?

— У вас будет возможность расспросить его лично, — склонил голову старик. — Вот здесь телефон, взгляните на секунду: две кнопки. Одна из них, розовая, служит для вызова горничной, жёлтая же позволяет связаться с кухней и сделать заказ.

Всё очень просто.

— А как звонить в город? — Лора осторожно положила сумку на кровать и снова огляделась. Здесь неплохо. На первый взгляд ужасно, конечно, но, когда немного привыкнешь к засилью красного, детали выходят на первый план и очаровывают начисто. — В город можно позвонить только из кабинета господина Морозова. В случае любых, даже самых незначительных проблем вызывайте горничную. А теперь позвольте откланяться, надеюсь, что бал придётся вам по душе!

Он действительно поклонился и вышел из комнаты. Лора вздохнула, чтобы хоть немного прийти в себя в красном великолепии стиля ампир, и села на кровать.

Мягко! И вместе с тем неожиданно удобно. У бабушки в деревне во времена далёкого детства была перина из настоящего гусиного пуха, так Лора утопала в ней, как ягода в жидком тесте. А здесь матрас легко прогибался под попой, но не расплывался под тяжестью тела. Интересно, каково на нём спать? Попробовать, что ли, лечь, пока никого нет… Чисто для информации! Нужно же знать, к чему готовиться…

Лора сбросила туфли и растянулась на кровати во весь рост. Словно повисла в невесомости — таким мягким и пружинящим оказался матрас. Хорошо-о-о…

Взгляд её зацепился за балдахин, прикреплённый к потолку: круглый, обшитый тканью и тесьмой, украшенный смешными висюльками, с лёгким тюлем, который сейчас был собран у изголовья кровати, а в разложенном виде должен был надёжно скрыть всю постель. Удобно, наверное, когда спишь с незнакомыми людьми в одной комнате. Подселят к ней кого-нибудь на эти две ночи, или так и останется одна? Лора посмотрела на вторую кровать, стоявшую ближе к окну, с точно таким же балдахином, но другого оттенка. Хоть бы соседка была нормальной, а не истеричной блондинкой с силиконовыми губами…

Чья-то рука похлопала Лору по плечу, и она подхватилась, не понимая, где находится. Симпатичная и по виду ещё юная девушка с копной разноцветных кудрей и чуть раскосыми восточными глазами усмехнулась, уперев руки в бока:

— Ни фига себе ты спишь! Тебя пушками не разбудишь!

— Плохо ночью спала… — пробормотала Лора, пытаясь прийти в себя. Поместье аристократов, кровавая комната в стиле ампир, бал… А это соседка, что ли?

Девушка тряхнула головой, и кудряшки задорно спружинили, словно были из проволоки. Жёлтые, красные, синие прядки чередовались с чёрными, и Лора решила, что девушка всё же брюнетка.

— Ну давай знакомиться, мы вроде ещё не встречались? Я Милана!

Она зашвырнула на соседнюю кровать кожаную куртку с твёрдыми вставками на плечах и спине, и Лора увидела на столе мотоциклетный шлем, украшенный черепушками и одновременно стразами. Милана была одета в широкие штаны защитного цвета с сотней карманов и нарочито толстыми застёжками-молниями и в серый топ с Сердитым Котиком. На ногах у девушки красовались мужские берцы со стальным носком. Даже удивительно, где можно было найти такой маленький размер, ибо ножка у Миланы казалась Золушкиной. — Очень приятно, — начала Лора и осеклась.

Между кудряшек на лбу у Миланы стремительно выросли два остреньких рожка, чёрных, как и волосы, а из-за спины показались покрытые тёмными перьями полусложенные крылья. Лора прижала ладонь ко рту, моргнула пару раз и оглохла от визга. Потом поняла, что визжит она сама, — от ужаса, когда поняла, что ей это не привиделось! И рога, и крылья, и даже хвост — длинный, гибкий, с пикой на конце…

Милана подпрыгнула от неожиданности и замахала на неё рукой с длинными загнутыми когтями:

— Чего орёшь?! Замолчи, всех перепугаешь!

Лора послушно заткнулась и зажмурилась. Пусть она исчезнет! Пусть исчезнет это жуткое виденье!

В дверь застучали, и раздался тревожный женский голос:

— Мадемуазель, всё в порядке? Мы слышали крик!

Лора снова открыла глаза и с ужасом убедилась, что Милана была всё ещё в образе чёртика. Более того — чёртика сердитого, ибо девушка нахмурилась, как на нашкодившего ребёнка, и фыркнув, пошла к двери. Открыла с улыбкой:

— Всё отлично! Просто моя соседка уснула, а я её неожиданно разбудила, вот она и вскрикнула!

В комнату мельком заглянула хорошенькая женщина в форме горничной и с белой кружевной наколкой в волосах, подозрительно осмотрела застывшую на кровати Лору и кивнула:

— Хорошо, я просто обязана проверить… Если что-нибудь понадобится — зовите!

— Всенепременно! — заверила Милана и затворила за ней дверь. Потом повернулась к Лоре:

— Ты что, белены обкурилась? Что за сцены устраиваешь? — Ты… Что ты… Такое? — едва выдавила Лора, чувствуя, как сильно колотится сердце.

— Жертвенные ёжики! — воскликнула Милана, пряча одновременно рога, хвост и крылья. — Ты что, не в теме, что ли? Демоница я! Суккуб! Неужели никогда не видела?

— Н-нет…

— Святая Инквизиция, да расслабься ты, наконец! Стыд-позор, такая большая, а демона боишься!

Милана снова встала перед ней, склонив голову набок, и любопытно спросила:

— А ты кто? Из какого клана?

— В смысле? — не поняла Лора. — Извини, мне трудно сейчас соображать… Что за кланы? Это из ролевой игры?

— Подожди, ты хочешь сказать, что ты… Человек?

Выражение недоверия на лице Миланы заставило Лору нервно сглотнуть и хихикнуть:

— Нуда… А что?

— Не-ет! — протянула девушка с усмешкой. — Будь ты человеком, дядя Вик тебя не пригласил бы на бал! Давай, колись! Твоя фамилия?

— Тиневич. — Нет такого клана, — помотала головой Милана, отчего её кудряшки снова запрыгали вокруг лица. — Ты вампир? Оборотень? Дракон? Нет, у них фамилии еврейские… Ведьма, да?

— Да я никто! — возмутилась Лора. — Я здесь вообще случайно!

— Случайность — частный случай закономерности, — заявила Милана и, всё ещё посматривая недоверчиво на Лору, отошла к своей кровати. — Ладно, не хочешь — не говори, всё равно ведь на балу узнаю!

Она села и принялась стаскивать с ног тяжёлые берцы. Запихнув их одним точным толчком под кровать, с громким вжиком раскрыла молнию на спортивной сумке и достала из неё пушистый тапочек в виде кролика Снежка с оранжевой морковкой.

Натянув его на ногу, начала рыться в вещах с озадаченным видом:

— Неужели второй забыла дома? Вот непруха! Кстати!

Милана подняла голову от сумки и глянула на Лору:

— Ты уже платье выбрала?

— Нет… А надо?

— Ну… Если хочешь получить лучшее — надо идти раньше всех! А то потом набегут, как в день начала скидок, ещё и по уху отхватить можно!

Лору это заявление не удивило, девушки за платье могут удавиться, но скорее удавить ближнего своего. Или ближнюю…

— А потом причёски! Лучше, если горничная будет делать причёску уже под платье, так стильней получится. Слушай, ты ведь так и не представилась, Тиневич!

Хочешь, чтобы я тебя звала по фамилии?

— Лариса, можно Лора. Да можно и по фамилии, меня и так Тенью зовут…

— Тень от Тиневич или нужно копать глубже? — хитро прищурилась Милана. — Да что ты куксишься, я тебя не съем! Я демоница, а не вампир! И она засмеялась собственной шутке. Лоре было не до смеха. Она никак не могла забыть чёрные крылья… Как такое возможно? Да ещё постоянные упоминания о вампирах! Это сказка, фэнтези, фильм с Паттинсоном и Стюарт. Да, там же ещё и оборотни были — большие мохнатые волки! В жизни такого нет, не существует! В жизни есть люди, которые ни в кого не превращаются, не кусают шеи и не пьют кровь. Люди учатся в институтах, ездят на работу, ходят по магазинам и пьют вечерами пиво перед телевизором, занимаются любовью, танцуют в клубах, ссорятся и мирятся… И очень любят читать книги про вампиров и демонов!

Которые на самом деле живут только в воображении.

— Ну, ты чего зависла?

Лора очнулась от раздумий и увидела Милану прямо перед собой. Похоже, любимой позой девушки была вот эта — руки в боки и голова к плечу. С усмешкой Милана продолжила:

— Платье пойдём выбирать? Или я одна, а ты тут останешься ждать у моря погоды?

— Слушай… — нерешительно начала Лора. Неудобно как-то, но надо же удостовериться!

— Слушаю.

— А можешь ещё раз… Ну, выпустить крылья и хвост? — попросила Лора, краснея. Милана непонимающе нахмурилась, потом кивнула:

— Да раз плюнуть!

На лбу у неё снова показались рожки, хвост пополз по ноге, обвивая её, потом поднялся вверх и игриво пощекотал ладонь. Отдёрнув руку, Лора в этот раз удержалась от визга и удивилась — хвост оказался тёплым и слегка шершавым, а не холодным и скользким, как ей представлялось. Милана распустила большие крылья за спиной и, улыбаясь, махнула ими. Совсем немного, но воздух качнулся Лоре в лицо, как будто включили вентилятор. Тёмные перья манили прикоснуться.

Лора осторожно потрогала край крыла, провела по шелковистому длинному перу пальцами. Милана едва слышно мурлыкнула: — Эй, осторожнее, я ведь могу воспринять это как призыв!

От неё волнами исходило нечто волнующее, словно демоница вылила на себя целую бутылку жидких феромонов из ближайшего секс-шопа. Лора почувствовала, как стало жарко, забилось сердце, волнующее нечто родилось в груди… Милана тронула пальцем её щёку, тихо шепнула:

— Давай не будем сейчас, но вот после бала, если хочешь…

Осознав, что сказала демоница, Лора отдёрнула руку от крыла и сделала шаг назад. Смущение завладело ею. Господи, неужели это было предложение провести ночь вместе? Фу, как неприлично! И к тому же с девушкой! Нет, она не такая! Ей нравятся мужчины!

Милана расхохоталась, глядя на выражение её лица:

— Нуты даёшь! Это шутка, эй!

— Шуточки у тебя… — пробормотала Лора, прижимая ладони к горящим щекам.

— Вот мой братишка шутить не будет! — подмигнула ей Милана. — Не проси его распускать крылья, если не собираешься доводить дело до конца.

— Учту.

— Ладно, пошли! Покажу тебе гардеробную.

Этим пафосным словом во флигеле называлась большая комната, по периметру обитая зеркалами и уставленная стойками. На плечиках висели платья. Вроде бы обыденная фраза, просто слова, но для Лоры они ни в коей мере не выражали то чувство, которое она испытала, войдя внутрь. Цветущий сад. Клумба. Букет.

Парфюмерная лавка. Каждое платье — цветок. Воздушные, с кружевными лифами и лёгкими, как пух, юбками. Тяжёлые и гладкие, словно выкованные из драгоценного металла. Длинные и покороче, со шлейфом и без, с рукавами, без рукавов, без плечиков, с воланами, с вышивкой, с сотней розочек, с одним большим бантом на груди… У Лоры разбежались глаза. Столько произведений швейного искусства она не видела ни в одном магазине. Примерить вот это: светло-голубое в узенькие полосочки с рукавами-фонариками и широким декольте? Или белое с розовой отделкой и бантиками по складкам юбки, как будто нарисованное ребёнком для принцессы? А может… Или вот это… Ох, как же тут выбрать?

Лора оглянулась на Милану. Та уже деловито перебирала плечики, разглядывая платья. Почувствовав взгляд, улыбнулась:

— Не жмись, бери, что нравится!

— Знать бы, что мне нравится! — вздохнула Лора.

— А ты трогай каждое и слушай, что оно тебе шепчет. Или не шепчет! — засмеялась Милана. — А вообще, не стоит заморачиваться. Это просто тряпки.

Она схватила одно из платьев, осмотрела его спереди и сзади и свернула в рулончик, прижав к себе:

— Вот так. Я уже. Давай и ты, не тяни кота за все подробности!

Лора нерешительно провела ладонью по ряду юбок и закрыла глаза. Шепчет ли ей одно из платьев? Неясный шорох проскользнул по комнате, словно сквознячок, словно тихие голоса прошелестели по углам. Лора испугалась и посмотрела на то, чего касалась её рука.

Нежно-жёлтое, как бутон чайной розы, платье с очень глубоким декольте, обрамлённым широкой полосой тонкого кружева, с пышной длинной юбкой, покрытой прозрачным гипюром, на который были нашиты изящные шёлковые цветочки кремового оттенка. Материал сам ласкался к руке, как игривый котёнок, и Лора улыбнулась. Вот и нашептало! Берём, заверните два. — Тебе пойдёт, — одобрила Милана. — Похоже, мы с тобой подружимся. Тоже терпеть не могу шоппинг! Не понимаю, как можно часами выбирать, примерять, крутиться перед зеркалом!

— Были бы деньги, а желание найдётся, — пробормотала Лора, стаскивая платье с плечиков. — Ну а теперь что?

— Теперь пойдём искать горничную! — с воодушевлением ответила демоница. — Туфли захвати, у тебя какой размер?

— Тридцать восьмой.

— Вон балетки симпатичные, как раз под цвет! Пошли, пошли, нет времени!

Осталось всего три часа до начала бала!

Милана бросила Лоре высокие матерчатые туфельки на плоской подошве с длинными атласными шнурками и потянула её к выходу, приговаривая:

— Пока причёски, пока накрасимся… А ведь тебя ещё надо ввести в курс дела, ты, как я вижу, совсем тёмная в вопросах существ! Скажи спасибо, что я всё обо всех знаю! А на бал уже третий раз приезжаю. Да и не будет ничего интересного в этом году, самые скандальные невесты уже тихонечко замужем сидят…

Лора снова ощутила внутренний протест. Папа говорил о женихах. Милана говорит о невестах. Неужели всем вдруг стало жизненно важно выдать Ларису Тиневич замуж? А ничего, что тут тусуются всякие монстры под видом аристократической верхушки Питера?! Ничего, что замуж выходят по любви, за человека, который при одном взгляде на него заставляет сердце биться сильнее и отчаяннее? Если она, Лора, ещё не нашла такого человека, это не значит, что надо бросаться на первого попавшегося, пусть даже и высокородного по каким-то меркам! Дайте время влюбиться. Дайте время найти свою судьбу!

Лора поймала себя на том, что думает о Максе. Однозначно, её сердце положительно реагирует на рокового брюнета. Но к сожалению, он уже занят и никем иным, как её лучшей подругой. Королевой. Милана, а ты случайно не знаешь Марго? — наобум спросила Лора и услышала: Случайно знаю, — спокойно ответила демоница.

Глава 4. Танец

Где-то внутри играл оркестр, музыка была плавной и нежной, тягучей и одновременно заводящей. Через приоткрытые стеклянные двери Лора видела мужчин во фраках и белоснежных манишках, одетых в вечерние платья женщин с высокими причёсками, в которые были вплетены нити жемчуга или цветки с перьями, со сверкающими драгоценностями на шеях. Все непринуждённо переговаривались, улыбались, отпивая глоток шампанского. Обычные люди, только богатые.

Обычные ли? По словам Миланы, абсолютно все присутствующие на балу особы были представителями пяти древних рас, живших на земле рядом с человеком. В настоящий момент в Питере проживали три клана вампиров, четыре — оборотней, восемь семейств с магическими способностями и всего один дракон.

Демонов же было пять разных кланов. Милана принадлежала к одному из самых влиятельных, к семье Войчинских, которые раньше звали себя шляхтичами, а ещё раньше — варварами-завоевателями. Каждая раса облюбовала для себя кусочек бизнеса, не наступая на пятки другим. Демоны контролировали автомобильный рынок. Вампиры обосновались в ресторанах и ночных клубах. Оборотни проворачивали свои дела в сфере недвижимости, а колдуны с ведьмами владели почти всеми магазинами и супермаркетами города в придачу к салонам красоты.

Дракон монополизировал банки, традиционно держась поближе к золоту и драгоценностям.

— Милана, — Лора дёрнула девушку за юбку сзади. — Слушай, а как вы понимаете — кто где? Ну, как различаете, кто вампир, а кто оборотень? Они стояли вместе с другими девушками во дворике перед входом в бальный зал и ждали, когда всё начнётся. Как ни странно, ни одна не курила и не смеялась громко, как перед входными дверями того же института. Здесь все вели себя, как настоящие барышни: переговаривались вполголоса, жеманно смеялись, прикрывая рукой в белой перчатке накрашенный светло-розовой помадой ротик, стреляли глазками в сторону парней. В глазах рябило от цветочков в причёсках и на платьях, от кружев и газовых шарфиков, а всевозможные духи смешивались в один нежный причудливый аромат. Парни стояли чуть поодаль, особой группкой.

Все они были одеты во фраки с фалдами сзади, щеголяли накрахмаленными белыми рубашками с плиссированной манишкой и галстуком-бабочкой под стоячим воротником. Серьёзные. Деловые даже. Напряжённые какие-то.

Неужели на них бал так действует?

— Милана!

— А? — спохватилась демоница. — А, да. По запаху, конечно!

И улыбнулась высокому блондину в очках с тоненькой золотистой оправе. Вот уже десять минут, как она смотрит на него украдкой и улыбается. Влюбилась.

Отличная парочка будет — ботан и рокерша!

— По запаху? Вы друг дружку обнюхиваете, что ли? — хмыкнула Лора. Милана закатила глаза:

— Жертвенные ёжики! Нам не надо обнюхивать, мы чуем флюиды издалека!

Неужели ты не чуешь?

— В том-то и дело, что нет! Но это потому, что я человек!

— Ты не человек, — упрямо мотнула головой Милана. — Но я до сих пор не могу понять, кто ты! И это самое странное.

— Я никто, — повторила Лора, словно пытаясь уверить в этом саму себя. — Никто и зовут меня Тень… Тень королевы Марго. Я ведь даже не догадывалась, что она ведьма! Она покосилась на подругу, которая в белом кружевном платье со шлейфом стояла недалеко от своего рокового брюнета и обмахивалась роскошным веером цвета слоновой кости, вероятно, из лебяжьих перьев. Могла бы и открыться. Ведь всегда всё рассказывала, а такое, самое важное, утаила! Милана снисходительно похлопала Лору по руке:

— Без обид, но мы обычно не рассказываем людям… или тем, кого считаем людьми! О! Сейчас я тебя познакомлю с братом! Рим! Иди сюда!

Она помахала невысокому симпатичному парню в костюме без сорочьего хвоста.

Вид у парня был ещё тот: длинные чёрные волосы, падающие на лицо, пирсинг в нижней губе и на брови, выглядывающая из воротника рубашки шея покрыта татуировками, а из-под белых манжет на запястья свисают гроздья плетёных фенечек. Пальцами, испещрёнными наколками, он откинул прядь волос с глаз и кивнул Милане, пробираясь через волны юбок.

— Рим? — удивилась Лора вполголоса. — Это что, кличка?

— Почти, — засмеялась Милана. — Я не виновата, что наши родители помешаны на Италии. Счастье, что меня не нарекли Сардинией! Лора, знакомься, это мой брат Ремус, но мы зовём его Рим.

— Не слушай её, она всегда так говорит. Правда, иногда меняет Сардинию на Калабрию! — буркнул парень.

— Рим, это Лора. Она впервые на балу и немного стесняется. Ты можешь её ввести в танец или уже договорился с кем-нибудь?

Рим улыбнулся, но вкупе с глазами необычного оттенка кофе с молоком и бандитскими татухами улыбка вышла немного хищной. Он с лёгким насмешливым видом поклонился Лоре, взял её руку и галантно поцеловал, потом ответил:

— До этого момента я был свободен. Введу, раз ты просишь. Странно, но его флюиды Лора почувствовала сразу. Самец. Хоть и не брутального вида, а вполне себе худощавого телосложения, Рим обладал заметным обаянием.

Улыбочка, лобзание руки, взгляд из-под пирсинга — и девушки тают… А может быть, ещё и потому, что он демон. Суккуб женского пола, а мужского — инкуб вроде бы…

— Вот и чудесно! — оживилась Милана. — Тогда я вас оставлю. Лора, держи хвост по ветру, поболтаем после вальса!

— Осторожнее там со всеми этими кобелями! — нежно предупредил её брат.

— Помилуйте! Ты старше меня всего на десять минут, а такое впечатление, что на двадцать лет! — беззаботно рассмеялась Милана и направилась прямиком к блондину-очкарику.

— Поговори мне, — пробурчал Рим, не заботясь о том, слышит его сестра или нет.

Потом повернулся к Лоре. Взглянул в глаза, придвигаясь ближе. Она замерла, чувствуя, как в груди снова трепещет что-то необычное и приятное, как тогда в комнате. Ноздри Рима шевельнулись, он нахмурился: — Лора, можно нескромный вопрос? Почему я не могу разглядеть твою сущность, хотя точно знаю, что она у тебя есть?

Вздохнув, она слегка отодвинулась от парня. Поток флюидов или феромонов иссяк. Стало легче дышать без налёта похоти, которая заставляла Лору краснеть от стыда. Почему-почему? По кочану!

— Была бы рада, если бы кто-нибудь объяснил мне этот феномен, — она очень постаралась придать голосу нейтральный тон, но, походу, ей это не удалось. Рим усмехнулся:

— Думаю, сразу после вальса тебя поведут к Звездочёту на приватную консультацию. А кто тебя пригласил?

— Я даже не знаю! — удивлённо ответила она. А ведь и правда — папа ничего не сказал на этот счёт. Известно только, что человек — существо? — пригласивший её на бал, как-то связан с папой по работе. Но кто он — тайна, покрытая мраком.

Так, минутку, что за звездочёт такой?

Озвучив вопрос, Лора с опаской взглянула Риму в глаза. Музыка внезапно стала громче, и все повернулись к дверям, как по команде. Обе створки были распахнуты. Важный представительный мужчина в красной ливрее, расшитой золотом, громогласно объявил:

— Полонез!

— Готовсь! — весело скомандовал Рим, вытягивая правую руку. Лора ощутила прилив паники в груди:

— Я не умею полонез!

— Да что там уметь, — усмехнулся демон. — Просто шагай в ритме музыки, подстраивайся к остальным, а я тебя поведу, куда надо!

Легко сказать! Лора пробежала взглядом по зашевелившимся дебютанткам. Все быстро разбились на парочки, правая рука кавалера к левой руке дамы вытянуты вперёд, подбородки вверх, улыбки на лицах… Эх, надо держать лицо! — Не трусь! — шепнул Рим. — В первый раз всегда так. А потом привыкнешь!

Лора кивнула, не столько ему, сколько самой себе. Угу, привыкнет, конечно.

Первый раз будет и последним, больше никогда в жизни она не согласится участвовать в подобных затеях! Ни-ког-да!

На третьем шаге Лора поняла, что надо иногда чуть приседать. В какой именно момент — было пока ещё тайной. Но она старалась, видит бог! Насколько проще танцевать вальс! Там только ноги передвигай и считай себе: раз, два, три, раз, два, три… А тут просто марш какой-то, а не танец!

Она чувствовала взгляды собравшихся в зале существ и от этого постоянно сбивалась с шага. Рим только хихикал еле слышно, но лицо его оставалось каменным. Как он может улыбаться всё время? Или демоны умеют легко управлять своими эмоциями, или они превосходные актёры…

В цепочке пар они оказались во второй десятке. Пройдя по середине зала, пары также медленно и чопорно принялись расходиться: одна налево, другая направо, заворачивая назад уже в два ряда. Чуть скосив глаза, Лора увидела Марго рука об руку с Максом. Подружка сияла, как обычно, когда была в центре внимания. Но заметив Лору, она неожиданно споткнулась, наверное, от удивления. На красивом личике Марго появилось выражение крайнего изумления, она даже рот раскрыла, правда, совсем ненадолго. Быстро взяла себя в руки. Но, когда Лора улыбнулась ей, отвела взгляд. Нарочно. А изумление сменилось надменным холодом. Словно никакой Лоры в зале не было…

В сердце больно кольнула обида. Зачем так? Тоже, как и Макс, даёт понять, что они не одного поля ягоды? Ну разве так можно… Ведь они подруги! Сколько раз Лоре приходилось служить жилеткой для Марго, наперсницей, палочкой-выручалочкой, зеркалом, шкатулкой секретов… Чтобы в один день всё рухнуло из-за дурацкого приглашения! Надо непременно поговорить с Марго. Вот сразу же после обязательной программы! Сказать подружке, что всё это случайность, что Лора не должна была здесь быть, но так получилось…

Пары остановились, развернувшись лицом друг к другу. Рим шепнул:

— Полонез упрощённый. Делай, как остальные девушки!

К чёрту полонез! Ей плакать хочется от бессильного отчаянья, а надо танцевать и улыбаться, блин, блин и блин!

Танец длился, казалось, бесконечно. Они медленно крутились, сходились, расходились, и Лора больше всего боялась подойти вместо хипстера Рима к чужому партнёру. Каждый раз, когда она встречалась на полпути с кружевным белым платьем, поток флюидов обдавал её с головы до ног. Марго злилась. Очень сильно. И выплёскивала свою злость на Лору без слов. Даже Рим заметил, сказал вполголоса:

— Ух ты, наша звезда тебя сразу невзлюбила! Чем ты умудрилась насолить Марго?

— Если бы я знала! — ответила Лора, описывая круг и держась за его вытянутую руку. — Потом спрошу, когда закончится этот адский танец!

— Я бы на твоём месте спал вполуха этой ночью! — засмеялся Рим.

Они снова оказались в два ряда, лицом к лицу к публике. Музыка закончилась, и демон скомандовал:

— Реверанс!

Другие девушки присели в вежливом поклоне, и Лора попыталась изобразить то же самое, на что Рим тихо откликнулся: — На троечку, можешь лучше.

— Уф, — вздохнула Лора, вставая. — Наконец-то! А теперь что?

Им аплодировали, но недолго. Церемониймейстер в ливрее важно объявил:

— Вальс дебютанток!

— На сим я, пожалуй, откланяюсь! — склонил голову Рим. — Приятно было познакомиться, Лора, ещё встретимся, надеюсь.

— Я думала, ты со мной станцуешь вальс, — растерялась она, теребя гипюр платья.

— Моя подружка меня убьёт! — подмигнул ей демон. — Не волнуйся, у тебя найдётся много кавалеров.

И он исчез среди гостей. Лора выдохнула. Как там говорила Милана? Жертвенные ёжики! Вряд ли кто-то захочет танцевать с ней… Музыка венского вальса резанула по ушам. Скрипки звучали завораживающе, но стоять вот так, одной в толпе, было неприятно и даже неловко. Лора слегка отступила к стене, выискивая глазами Марго. Но та уже танцевала, разумеется, с Максом, двигаясь грациозно и легко.

Несколько других пар присоединились к ним. В глазах запестрело от разноцветья платьев. Лора сложила руки перед собой, приготовившись ждать и скучать. Но одна из пар привлекла её внимание. Парень был высоким, темноволосым, с узким приятным лицом и редким римским профилем. Отлично сложенный, он казался очень сильным, потому что не вёл, а буквально нёс свою партнёршу, симпатичную шатенку в платье цвета нежной весенней зелени. Девушка улыбалась так счастливо, что Лора даже позавидовала чувствам двух влюблённых.

А потом ей стало их безумно жалко. Парень поднёс партнёршу к гостям, те расступились, пропустив пару. А он посадил девушку в навороченную инвалидную коляску.

Какая несправедливость! Такая молоденькая и не может ходить… Жизнь жестока. Даже если ты аристократка и у твоих родителей много денег, чтобы позволить тебе передвигаться в коляске за много тысяч рублей или даже баксов, ты не можешь быть полноценным человеком и делать абсолютно всё, что захочется…

К парню приблизился статный мужчина с породистым лицом и тёмными, спадающими до ушей волосами. О чём-то тихо сказал, указывая подбородком куда-то в сторону Лоры. Парень обернулся и встретился с ней глазами. Покраснев от того, что её поймали на бестактности, Лора отвела взгляд. Ещё не хватало, чтобы подумали о ней, как о любопытной особе! Лучше уж разглядывать декор зала. Подсвечники, картины в простенках, великолепные старинные вазы…

— Позвольте пригласить вас на танец.

Лора замерла. Сглотнула. Медленно повернулась. Парень с римским носом стоял перед ней, чуть склонив голову и протянув руку. У него были карие, совершенно непроницаемые глаза, а выражение лица казалось насмешливым. Не над ней ли он смеётся? Но стоять так дальше становилось неприличным. Надо соглашаться или съязвить и отказаться. Лора постаралась улыбнуться так, чтобы он не решил, что она скалит зубы, и вложила ладонь в его руку:

— С удовольствием!

Он провёл её до кружащихся пар, повернулся лицом и положил вторую руку на талию. Весьма корректно положил — не высоко и не низко, не привлёк к себе ближе, чем положено. И спросил: — Умеешь?

— Умею, — прищурилась Лора.

И шагнула назад с левой ноги. Парень подхватил мгновенно и влился в её движение, лишь ироничная улыбка скользнула по губам и исчезла.

Они танцевали так, словно тренировались в паре каждый день и уже давно.

Плавно и быстро, как два кораблика в водовороте ручейка, кружились, лавировали между другими танцорами. Его руки держали Лору крепко и уверенно, не позволяя увлечь не в ту сторону. На выпускном она была опытнее партнёра и командовала танцем. Теперь же партнёр вёл её по-настоящему, как и должен вести мужчина.

Ладонь Лоры лежала на его предплечье, и словосочетание «стальные мышцы» приобрело не только смысл, но и конкретные очертания — мышцы были действительно словно отлиты из металла. Лора никогда не восхищалась качками.

Да и на качка её новый знакомый не был похож совсем. Но то, что он был сильным, не вызывало сомнения. Именно такой парень может носить на руках…

Правда, носить он будет не Лору, а ту девушку в инвалидной коляске.

— А ты хорошо танцуешь, — сказал он, чуть замедляясь. — Я не представился: Савелий, можно просто Савва.

— Лариса, можно просто Лора, — с усмешкой ответила она, стараясь не представлять его с другой.

— Почему я раньше тебя никогда не видел?

— Возможно, потому что я раньше здесь никогда не бывала!

— Кто ты, Лора? Его взгляд стал пронзительным и цепким, словно ввинчиваясь в её зрачки, и у Лоры закружилась голова. Она крепче ухватилась за его руки и со смехом ответила:

— Не скажу! У тебя есть время до полуночи, чтобы угадать!

— А потом? Что будет потом?

— А потом моя карета превратится в тыкву, а платье — в лохмотья, и мне придётся убегать отсюда, сгорая со стыда!

Музыка затихла, и со всех сторон раздались аплодисменты. Но Лора их не слышала, как не видела никого вокруг. Савва словно гипнотизировал её, не давая отвести взгляд и не отпуская рук.

— Но ты оставишь мне свой номер телефона хотя бы? — тихо спросил он.

— А туфельки будет недостаточно? Да уж, обленились нынешние принцы!

— Раньше туфельки, тем более хрустальные, делали вручную и под заказ! А теперь их клепают трудолюбивые китайские дети за три доллара в день, — усмехнулся Савва. — Так что номер телефона будет надёжнее!

— Посмотрим, — пробормотала Лора, осознавая, что они всё ещё стоят посреди зала. Но её новый знакомый, казалось, плевал на подобные мелочи. Он, наконец, отпустил Лору и предложил:

— Может, шампанского? И заодно расскажешь мне, кто ты, милая Золушка?

— А девушка не убьёт? — следуя за Саввой к шведскому столу, спросила Лора.

Парень обернулся, нахмурил брови:

— Какая девушка?

— Ну та… — блин, чуть не ляпнула «в инвалидной коляске»! — С которой ты танцевал до меня. Его лицо смягчилось, в глазах запрыгали весёлые чёртики:

— Ах, эта девушка! Убьёт, конечно! Найдёт, за что, и загрызёт. Когда-нибудь точно, но не сегодня. А может, и пожалеет… Родная сестра, как-никак!

Его сестра! Лора покраснела от смущения, повернулась к официанту с подносом, полным бокалов шампанского. Савва взял два бокала и протянул один Лоре:

— За знакомство, Лариса!

— За знакомство, Савелий!

Его имя защекотало язык миллионами игривых пузырьков. Вкус шампанского смешался со вкусом непривычно сложенных звуков. Имя отлично подходило своему хозяину — необычное, не такое, как большинство, красивое и звучное. Сильное… Сексуальное…

Господи, да что с ней! Лора спрятала взгляд на дне бокала, пытаясь взять себя в руки. Ну, понравился ей парень, что в этом такого? Всё равно это просто игра, это не всерьёз. С ней никогда и никто не встречался всерьёз… И эти мурашки по коже, и его внимательный испытующий взгляд: всё закончится в полночь третьего дня, когда принцесса снова станет Золушкой и уедет в свою хрущобу на метро… А пока — делай вид, Лора, что веришь всему, что говорит красавчик с римским носом! — Савва! Я тебя ищу повсюду!

Высокий женский голос заставил их оглянуться. Симпатичная пухлая блондиночка в розовом платье с рюшечками, пришитыми, где только можно и где нельзя, с улыбкой смотрела на парня, складывая и раскрывая веер из тоненьких деревянных пластинок. Но взгляд её пылал обидой.

— Твой отец обещал, что ты станцуешь со мной падеспань!

Капризный тон девушки покоробил Лору. Да тут не только аристократы, но и олигархи собрались с их потомками «мне-все-должны»! Но у Саввы на лице не дрогнул ни один мускул, он улыбался так же безмятежно, как и до вторжения блондинки:

— Извини, дорогая, я сегодня танцую исключительно с Лорой, — и приобнял Лору за талию, наклонился к ней: — Не так ли?

— Падеспань? Нет, спасибо! — она снова уткнулась в бокал, чтобы скрыть усмешку.

Савва пожал плечами, словно извиняясь:

— Ну значит, я сегодня не танцую! Прости, в следующий раз!

Когда опечаленная, но машинально улыбающаяся девушка удалилась, нервно поигрывая веером, Лора спросила:

— Твой отец записывает тебя к девушкам в книжечки? А сам что?

— Отец устраивает бал, он вертит мной, как мальчиком на побегушках! — тихо ответил Савва, но в голосе его звучал искренний смех. — Но сегодня я вырвался из кабалы. Сегодня я твой гид, официант и партнёр по танцам!

Пропустив шутки между ушей, Лора ухватилась за первую фразу:

— Такты сын хозяина поместья?

— Так точно, милая Золушка! А ты разве не знала? — Я не знаю даже, кто прислал мне приглашение! — раздражённо ответила она.

— Уже не говоря о том, что я тут вообще делаю!

— Отец составляет список гостей, и по его распоряжению раздаются приглашения. А то, что ты здесь, значит, что ты одна из нас.

Лора взглянула в глаза Саввы. Чёртики уже не прыгали, они излучали странное сияние, подобное огню. Радужки потемнели, увеличились, заполнив глаза, и Лора вдруг заметила сходство его лица со звериной мордой. Господи! Он не демон, не вампир, он оборотень!

Глава 5. Старик

— Пришло время ответить на мой вопрос.

Его голос звучал так волнующе глухо, словно зверь проснулся и теперь урчал, глядя на Лору глубокими карими глазами. Она снова сглотнула, чувствуя, как поднимаются дыбом волоски на затылке. Инстинкт, мать его… Страх… Или что-то иное? Влечение самки к самцу? Как ни странно, Лора не боялась Савву. Он существо, оборотень, волк, а ей не страшно! Как объяснить это?

— Я не знаю… — тихо сказала она, поразившись собственному голосу. В нём совершенно неожиданно прозвучали те же животные нотки, то же глухое урчание… Как странно.

Савва приблизился почти вплотную:

— Ты такая же, как я…

— Я не знаю! — запаниковала она, но парень взял её ладонь в руку, сжал легонько, улыбнулся, обнажив крепкие белые зубы:

— Я знаю!

Она оборотень? Лора покачала головой. Невозможно. Откуда бы? Её никто никогда не кусал! Ни собаки, ни кошки, ни бешеный ёжик. Лора отпила большой глоток шампанского и уставилась на почти пустой бокал:

— Как быстро оно заканчивается… Ты не можешь знать!

— По запаху чую, — и Савва вдохнул, раздув ноздри, с явным удовольствием. — У тебя такой запах… Уникальный! — Это духи, — пробормотала Лора, поставив бокал на поднос вовремя подвернувшегося официанта и схватив второй, наполненный пузырьками шампанского.

— Обижаешь! Уж духи-то я могу отличить от запаха волчицы!

Лора глотнула ещё немного из бокала и огляделась. Ей почудилось, что некоторые из гостей пристально смотрят на неё. Но нет. Просто показалось. Хотя вон тот, с длинными волнистыми волосами и странными, очень светлыми глазами, явно наблюдал за ней. Только взгляд отвёл, как только Лора заметила слежку. И глаза у него странные, и татуировки на лице… Что за извращенец может набить себе на виски и лоб змеиную чешую? Если это не змей, конечно.

Её аж передёрнуло от отвращения. Всегда боялась змей и пауков! Лора глянула на Савелия. Тот цеплял с блюда на маленькую тарелочку крохотные изящные бутербродики с золотистой икрой, с лососем и с непонятной серо-бурой массой, украшенной веточкой петрушки. Увидев взгляд Лоры, смутился, словно ребёнок, пойманный за поеданием конфет из буфета, и протянул ей тарелочку:

— Хочешь?

— Яне голодная, — отказалась Лора. — И я не ем то, чего не знаю.

— Икра севрюги, паштет из трюфелей, дикий лосось. Ничего экзотического!

— Я бы покурила, — нервно улыбнулась она. Ничего экзотического… Почём у нас там сегодня на рынке трюфеля?

— Отец не одобряет, — доверительно шепнул ей Савва, — но мы можем спрятаться в саду! Пошли! Он сунул в рот сразу два микро-бутерброда и, поставив тарелочку на стол, потянул Лору за руку к выходу. Похоже, в этом доме в каждой стене есть дверь! Этой Лора ещё не видела. Выход вёл в небольшой пустынный садик. После бального зала воздух показался ей прозрачней и вкусней всего на свете. Сумерки незаметно опустились на поместье, словно заговорщицки укрыв его от всего остального мира, запутались в кронах парковых деревьев и, устав освобождаться, решили остаться до утра. Садик подковой окружали те самые подвесные джунгли виноградной лозы, которые Лора заметила, впервые увидев поместье несколько часов назад. Из-за густых листьев снаружи невозможно было разглядеть ни прелестные статуэтки каких-то греческих божеств, ни фонтанчик в виде сложенных камней и полуразбитой вазы, из которой с тихим журчанием вытекала вода, ни укрытые в укромных уголках скамеечки с вычурными ножками и ажурными спинками. К одной такой, под сень только недавно отцветшей вишни, Савва и повёл Лору.

— Садись, держи! — и он протянул ей пачку сигарет. Лора дрожащими пальцами вытянула одну, зажала в зубах. Савва достал из внутреннего кармана пиджака золотистую зажигалку, откинув крышечку, крутанул колёсико. Прикурив от выскочившего голубого пламени, Лора затянулась, выпустила дым и сказала отчего-то виноватым тоном:

— Вообще-то я почти не курю. Но в такие моменты… Успокаивает.

Оборотень тоже закурил и ответил, разглядывая тлеющий кончик сигареты:

— Веришь, я тоже.

— А ты взволнован? — подколола его Лора, глянув исподтишка на римский профиль, казавшийся на фоне светлых окон дома всего лишь маской из театра теней.

Савва помолчал. Потом ответил:

— Да. — Ты-то из-за чего? У меня веский повод! Я узнала, что все вокруг меня — существа, что я пахну, как существо, что я, возможно, и сама существо… Что мне лгали… Да и вообще, бог знает, что я узнаю ещё до конца этого бала!

— Всё это не так уж и страшно.

Он повернулся к ней. В сгустившейся темноте радужки звериных глаз таинственно блеснули, завораживая. Лора опустила сигарету, безвольно, расслаблено. Лицо Саввы было совсем близко. Он сейчас поцелует её… Мысль мелькнула и позорно сбежала, а Лора ощутила касание тёплых мягких губ на своей щеке. Они скользнули к уху, защекотали кожу на шее. Савва придвинулся вплотную, обнял, притянул к себе. Сердце стучало, как бешеное, сладко отдаваясь глухими толчками в живот… Лора закрыла глаза, чувствуя его ладони на спине, которые поглаживали ненавязчиво, легко, нежно. А потом он и правда поцеловал её. Его рот пах сигаретным дымом, язык был солёный от икры, настойчивый, бесстыжий!

Напор Саввы ошеломил Лору так, что она забыла обо всём, потянулась к нему всем телом, отдалась его возбуждению с неожиданной готовностью. Запустила руку в жёсткие волосы на затылке. Ощутила его палец на щеке, ласкающий уголок её губ…

— Савелий!

Они отпрянули друг от друга, словно школьники, которых застали за поцелуем в углу раздевалки. Савва обернулся и тихо выругался. Силуэт сидящей в инвалидной коляске девушки на фоне освещённого зала в дверях снова напомнил Лоре о театре теней. Она закусила губы, желая сохранить вкус поцелуя, и с сожалением подумала, что так круто никто её не обламывал. На самом интересном месте!

Понадобилось же сестричке искать брата именно сейчас! — Савва, если ты в саду, отзовись! Тебя отец ищет! — нежный голосок прозвучал с неожиданной силой, и оборотень вздохнул с досадой:

— Надо идти. Но…

Он быстро и коротко поцеловал Лору и добавил:

— Яне прочь повторить всё с самого начала!

— Я тоже, — откликнулась она, проклиная и бал, и хозяина поместья, и судьбу-злодейку вместе со всем остальным.

— Пошли!

Он протянул ей руку и помог подняться со скамейки. Отбросив недокуренную сигарету, Лора облизнула губы, и в груди ёкнуло. Столько всего сразу случилось на балу, за один маленький день… Но ясное ощущение, что произойдёт ещё что-то более значительное, не оставляло её. Совсем скоро…

Сестра Саввы, увидев их вдвоём, окинула Лору долгим оценивающим взглядом.

Карие глаза прищурились, а потом на губах заиграла улыбка:

— Так вот кто украл у гостей моего брата! Мы, кажется, ещё не знакомы? Меня зовут Ангелина.

— Лариса, можно Лора, — выдохнула она с облегчением. Похоже, с этой стороны высокомерных взглядов и подвоха можно не опасаться. Уже хорошо.

— Очень приятно, — кивнула Ангелина и взяла брата за руку: — Савелий, Звездочёт приехал, папа просил, чтобы ты самолично проследил, чтобы его устроили во внутреннем дворике.

— Разве он не будет принимать в библиотеке, как обычно? — удивился Савва.

— Не в этот раз. Папа распорядился насчёт кресла и остального ещё утром, а ты должен его принять и провести!

— Тогда иду, та chere! — оборотень шутливо поклонился Ангелине и обернулся к Лоре: — Встретимся попозже! Смотри, не влюбись в кого-нибудь ещё за то время, пока меня не будет!

Он взял в ладонь её руку, коснулся губами кисти и изобразил зловещую ухмылку:

— А то загрызу обоих в припадке ревности!

Когда он скрылся между гостями, Ангелина покачала головой: — Нет, он безнадёжен! Лора, вы впервые на нашем балу? Расскажите мне немного о своей семье!

— Эм-м-м… Я живу с папой, — слегка неловко ответила Лора, не зная, с чего начать. Она уже предвидела следующий вопрос. Какова её сущность. Все они спрашивают об этом.

— Он оборотень?

Тон не был вопросительным, Ангелина была почти уверена в положительном ответе. Жаль, но придётся её разочаровать!

— Я никогда не видела, чтобы папа в кого-то превращался, — вежливо сказала Лора, заметив совсем рядом между фраков белое кружевное платье. — И — чтобы не было недоразумений — я не знаю, почему меня пригласили на ваш бал!

— Ничего страшного, — похоже, девушка была неисправимой оптимисткой, и это при том, что сидела в инвалидном кресле! — Возможно, вы просто спящая ведьма! Звездочёт откроет вам эту тайну, не волнуйтесь.

— Что означает «спящая ведьма»? И кто такой этот Звездочёт?

Лора почувствовала, как раздражение нарастает в груди и давит на сердце.

Сплошные вопросы без ответов…

— Анджи, можно мне украсть у тебя Лору?

— Конечно кради, Маргарита!

Сердце прекратило стучать на мгновение и резко оборвалось, ухнуло куда-то в пятки. Марго стояла напротив и смотрела так… Словно Лора убила всю её семью и любимую кошку в придачу!

Ангелина прищурилась и сказала твёрдо, но вежливо: — И прошу, не называй меня этой собачьей кличкой. Моё имя тебе известно.

После чего резко развернула коляску сильными руками и покатила между гостями к шведскому столу.

— Сука, — едва слышно прошипела Марго и взглянула на Лору. Большие выразительные зелёные глаза жгли без огня. Ах, как Лора завидовала подруге и этому необычному цвету, даже шутила иногда по поводу «зеленоглазых ведьм»!

Вон оно как обернулось…

— Привет, Марго.

Лора поймала себя на том, что сказала это слегка заискивающим тоном. Нет, не надо так. Уверенней, Лариса, уверенней! Марго поймёт, она же не дурочка! Не позволит какому-то балу повлиять на их дружбу!

— Что. Ты. Здесь. Делаешь?

Ох ты ж… Ледяной голос, стальные нотки. Подруга бесится, но старается не показывать этого!

— То же, что и ты — танцую! — Лора с улыбкой попыталась превратить всё в шутку.

— Вот, приглашение пришло, я и думаю: отчего бы не развлечься на балу!

— Тебе? Приглашение? Невозможно! — Марго раскрыла и снова закрыла веер, резкими движениями, словно хотела сломать его. — Признавайся, как тебе удалось сюда пробраться? Этот бал не для всех! Только для… своих! На последнем слове она выразительно обвела веером вокруг. Лора машинально глянула и чуть не вскрикнула от изумления. Волчьи и медвежьи морды, бледные лица с клыками и красными глазами, крылья и рожки, а между всем этим — красивые лица с серыми пятнами, словно поражённые необычным витилиго… В панике она взглянула на Марго и увидела те же пятна на лице подруги. Ведьма!

Это и есть отличительный признак их расы? Как же она раньше не замечала?

Она ничего не замечала, а теперь вдруг будто прозрела!

— Знаешь, Марго… — медленно произнесла Лора. — А мне кажется, что я как раз-таки… Своя!

— Ты? — усмехнулась подруга. — Ты не можешь быть… Ты не одна из нас! Ты просто… Просто…

Она никак не могла подобрать слово, и Лора вежливо помогла ей:

— Человек? Да. Но и немного всё же существо, раз я вас вижу. Прости, мне нужно в туалет.

И она повернулась на сто восемьдесят градусов, не имея ни малейшего понятия, где в этом дворце уголок задумчивости. Голос Марго догнал её:

— Гребаная полукровка! — Леди не должны так выражаться, — с лёгким полуоборотом головы ответила Лора, не останавливаясь. Господи, Хогвартс какой-то! Маглы и колдуны, аристократы и грязнокровки… Как бы ей хотелось вернуться в свой прежний безмятежный мир и никогда не узнать то, что она узнала сегодня! Как жить, если видишь такое? Лора шла и шла по залу, стараясь не задеть никого из тех, кто недавно виделся ей с рогами или клыками. Даже теперь, когда все приняли свой обычный вид и выглядели, как обычные люди, ей было не по себе. Если она их видит, то почему они не видят её сущность?

И де, во имя всех богов и чертей, в этом замке туалет?!

Он нашёлся после продолжительных поисков и с помощью молоденькой смешливой горничной. Роскошный и блестящий от множества зеркал, облицованный метлахской плиткой, холодный, несмотря на тёплые тона. Задёрнув стильную полосатую шторку, отделявшую сам туалет от ванной, Лора задрала платье, с раздражением думая о бесполезной красоте этих дурацких нарядов, села на унитаз, который, к сожалению, оказался совсем не золотым, и закрыла глаза. Слёзы, тщательно удерживаемые до этого момента, хлынули рекой, прямо на гипюровые розочки и атласный подол. «Испорчу всё!» — с ужасом подумала Лора, не прекращая рыдать. Истерика от встречи с Марго, от всех этих рогато-клыкастых монстров, а главное, от осознания, что она тоже такой же монстр, захватила её целиком и полностью. Где-то далеко звучала музыка, слышался смех, звенели бокалы, а Лора сидела и ревела в дурацком туалете аристократов-оборотней…

Когда слёзы иссякли, она кое-как вытерла лицо туалетной бумагой, с ужасом разглядывая чёрные полосы от потёкшей туши, и, поправив юбки, отдёрнула шторку. У зеркала над умывальником стояла высокая худощавая женщина и уверенными точными мазками наносила свежий слой глосса на явно тронутые силиконом губы. Лора покраснела, насколько это было возможным при уже красном от слёз лице. Блин, даже не услышала, как кто-то вошёл!

Женщина глянула на неё в зеркало и спросила:

— Парень или подруга? И, видя удивление, отразившееся на лице Лоры, пожала плечами:

— Все наши слёзы из-за парней или из-за подруг, пока нет детей.

Она закрутила крышечку глосса, сжала губы несколько раз, равномерно растирая цвет, и продолжила отстранённо:

— А плакать не стоит. Тебе надо подправить макияж.

— Косметика осталась во флигеле, — потерянно пробормотала Лора, разглядывая в зеркале хаос на своём лице. Бал закончен, в таком виде она останется в туалете до утра!

Отражение женщины вдруг смазалось на миг, стало тусклым, а сама она приобрела звериные черты. Через секунду всё вернулось в прежний вид: узкое лицо, подтянутые хирургией скулы и веки, точёный, тоже оперированный нос. Лора вздохнула. Оборотень. Теперь это станет визитной карточкой существ, надо полагать… А женщина не глядя достала с полочки пакетик влажных салфеток, протянула его Лоре:

— Вытри это безобразие.

Потом начала копаться в крохотном клатче под цвет её наряда — чёрно-сиреневых оттенков узкого платья — достала несколько пробников: тушь, помаду, блеск для век, и аккуратно положила на край тумбы. Потрогала пальцем с длинным гелевым ногтем губы, проверяя, высох ли глосс, и пошла к выходу. Но обернулась и веско сказала:

— Если из-за парня, то бросай его. А подругу проучи. Например, налысо побрей.

Чтоб больше не плакать и не портить косметику.

И вышла. Лора вздохнула. Простая какая… Парня брось, а подругу побрей. Не в летнем же лагере всё-таки! Да и не дети уже… Она достала салфетку из пакета, тщательно вытерла лицо. Потом слегка подвела губы, подкрасила тушью ресницы. Косметика была отличного качества, дорогой марки. Нет, тётка эта всё же вовремя подвернулась! Припудрить бы скулы, а то пятна розовые выдадут слёзы, но пудры нет. Ну и ничего, всё равно танцевать она больше не будет, спать пойдёт пораньше, балы эти все не для неё…

Лора критически оглядела своё отражение в зеркале, вздохнула пару раз для куража и решительно вышла из туалета.

Перед самым бальным залом она наткнулась на Милану. Демоница была возбуждена донельзя, чуть не прыгала. Только вид взрослых, состоятельных и степенных людей вокруг, вероятно, удерживал девушку от обезьяньего поведения.

Она радостно вскрикнула:

— О! А я тебя ищу! Где тебя бабайка носит?

— Я была… — Лора оглянулась на пожилого джентльмена с красными глазами и ответила почти шёпотом: — В туалете. А что?

— Пошли к Звездочёту! Меня сегодня пустят, может, и тебя тоже!

— А у него что, по записи за три месяца приём? — усмехнулась Лора, позволяя суккубке увлечь себя по залу мимо танцующих странный танец пар к выходу в большой двор с портиками. Сейчас, ночью, здесь зажгли свечи, вставленные десятками в массивные подсвечники. Левый портик, тот, где стояло кресло, был задрапирован доверху тёмной тканью. Там и сям стояли яркие чёрно-цветные группки молодёжи. Девушки кокетничали, парни галантничали. Двое мужчин постарше играли в шахматы, вдумчиво глядя на фигурки, а вокруг них шло тихое обсуждение. Сидя за небольшим столиком, три женщины, увешанные драгоценностями и в смешных модных шляпках, загадочно разговаривали вполголоса с бокалами в руках и курили длинные тонкие сигареты. Милана подтащила Лору прямо к ширме, за которой должно было стоять кресло.

На ступеньках сидела большая полосатая кошка, похожая на тигра. Суккубка исполнила перед ней короткий реверанс и почтительно спросила:

— Примет ли нас Звездочёт?

Кошка встала, покрутила головой, словно разминая шею, и молча скользнула за драпировку. Лора шепнула Милане:

— Это что, тоже оборотень?

— Да, только тс-с-с! Не надо об этом вслух, она обидится! Обидчивый оборотень? Интересно! Лора хмыкнула, и тут драпировка снова качнулась. На ступеньки вышла молодая черноволосая женщина с восточными чертами лица и красной точкой во лбу, одетая в самое настоящее сари. Сложив руки у груди, как будто хотела помолиться, она поклонилась Милане:

— Сначала ты. Потом она.

Демоница коротко взвизгнула от радости и, подтолкнув Лору в бок, скрылась за ширмой. Кошка-индианка поклонилась ещё раз и присела на ступеньки с отстранённым видом. Лора постеснялась разглядывать её напрямую, поэтому подошла поближе к импровизированной кабинке, стараясь расслышать, о чём бубнят внутри. Но понять ничего не смогла. Раздался насмешливый голос с мяукающими интонациями:

— Ах, как нехорошо! Ты же не хочешь, чтобы твою судьбу слышали все! Почему интересуешься чужой?

— Я просто… — мгновенно отступила Лора, устыдившись. И правда, неприлично вышло! Может, ну его, Звездочёта этого? Сбежать во флигель, в свою комнату, запереться и лечь спать? Тем более, что ноги уже дают о себе знать, хоть и в балетках без каблуков, а всё равно — устали… Но индианка, словно прочитав её мысли, строго сказала:

— Ты должна остаться. Звездочёт ждал тебя, и ты подождёшь!

Господи! Вот только телепатов здесь не хватало для полного счастья! Лора опасливо отодвинулась от женщины-кошки, но та уже прикрыла глаза, как будто забыла обо всём. Шторка драпировки приоткрылась, и Милана выскользнула наружу. На её миловидном личике читалось откровенное счастье и почти детский восторг:

— Лора! Я выйду замуж за Антона! Представляешь? Звездочёт разрешил! Ура!

Пойду обрадую жениха, а ты никуда не убегай, потом ещё потанцуем! Она чмокнула Лору в щёку от избытка чувств и припустила к входной двери. А мяукающий голос позвал:

— Иди теперь ты.

Индианка приподняла полог ширмы рукой, и Лора поднялась по ступенькам на внезапно ставших ватными ногах. Голова стала абсолютно пустой, если не считать одной-единственной мысли, которая билась в ней, как птица в клетке. А вдруг ей тоже нагадают жениха, только кого?

За драпировкой было тихо. Шум снаружи почти не проникал сюда. Зато тонко и чисто тикал метроном, стоявший на небольшом мраморном столике возле кресла. В массивной пепельнице курились благовония, окутавшие Лору густым тяжёлым запахом. Она замерла, глядя на сидевшего в кресле Звездочёта.

Им оказался древний старик с длинной белой бородой. Волосы, такие же белые и лёгкие, как пух, вились лёгкими волнами до плеч. Старик был одет в тёмную хламиду, цвет которой было не разобрать в полумраке. Чёрные глаза, как две пули, выстрелили и поразили Лору в самое сердце. Она пошатнулась, но старик протянул руку:

— Садись, вот сюда, у моих ног.

Лора послушно опустилась на потёртый коврик, чувствуя себя безвольной куклой, которую держит на ниточках невидимый кукловод. Старик улыбнулся. Улыбка скрывалась за бородой, но Лора могла поклясться, что она вышла доброй и подбадривающей. Не страшный он совсем, этот Звездочёт! Хороший…

— Как тебя зовут, дитя моё?

— Лора…

— Скажи мне полное имя.

— Тиневич Лариса Николаевна. Старик хмыкнул, подняв глаза к небу, словно что-то высчитывал. Потом снова глянул на неё:

— Когда ты родилась?

— Девятого сентября тысяча девятьсот девяносто восьмого года.

— Снова девятка? — удивился Звездочёт. — Неплохо. Кто же ты, дитя моё? Не могу нащупать твою сущность…

Последние слова он пробормотал, наклоняясь вперёд и пристально впиваясь Лоре в глаза. От этого взгляда у неё голова пошла кругом, но старик не дал ей упасть. Он протянул руку и приложил ладонь к её лбу, так что длинные артритные пальцы упёрлись в темя. Лора ощутила тепло, исходящее от его кожи, сменившееся ледяными покалываниями. Ей стало страшно. Так страшно, что она хотела закричать, вскочить, но не смогла издать ни звука, даже пошевельнуться. А старик изменился в лице, тихо пробормотал сам себе:

— Нет! Нет, это невозможно! Этого не может быть..

— Что… — едва выдавила Лора, цепенея от ужаса. — Что… такое…

— Ягрень… Первый ягрень за сто пятьдесят лет, переживший младенческий возраст…

Глава 6. Дракон

Когда Звездочёт убрал руку с её лба, Лора хотела вскочить на ноги, но не смогла.

Её словно склеило сладким сиропом — мышцы не желали слушаться. Старик взял ароматическую палочку, помахал ею перед собой, бормоча непонятные слова, и сказал Лоре:

— Посиди минутку, тебе надо оклематься от ментального исследования.

— Вы исследовали мою голову? — возмутилась она, еле выговаривая слова, ведь губы тоже почти не двигались.

— Я посмотрел на твою сущность, — спокойно ответил старик.

— И кто же я такая? Что значит «ягрень»?

— Ты полукровка, дитя моё. Мне нужно расспросить звёзды о твоём предназначении, а потом мы снова встретимся.

— Господи, да какое ещё предназначение?! — взорвалась Лора от внезапного гнева, правда, всё ещё внутренне, потому что мышцы хотя и начинали повиноваться, но совсем немного. — Мне не нужно никакое предназначение! Я вообще здесь случайно!

— У каждого из нас есть своё предназначение, — покачал головой, подобно китайскому болванчику, Звездочёт. — А случайности — это тщательно замаскированные возможности. Вот, например, этот бал. Думаешь, это случайность, что ты оказалась здесь?

— Конечно! Папе случайно досталось приглашение.

— Но ведь ты могла бы не прийти… — Ага, и папу бы убили! Или ещё какую гадость подстроили!

Лора была сердита на этого непробиваемого старикашку. Сидит себе и притворяется, что вершит судьбы людские! А она должна смиренно ждать, когда ей выдадут билетик на предназначение? А вдруг это жертвоприношение? Ведь отчего-то же ягрени эти не доживают до её возраста! Может, её запоздали принести в жертву неизвестным богам этих существ? А теперь нашли и уже точат ножи?

Холодок пробежал по спине. Звездочёт смотрел ласково и по-доброму щурил глаза, но Лора понимала, что здесь все её враги. Они существа, а она полукровка.

Вон и Марго не хочет больше с ней общаться, нос морщит, а ведь подруга! Милана, правда, ничего не сказала, но, возможно, просто не поняла, что имеет дело с наполовину человеком…

— Не бойся, дитя моё, — сказал старик. — Иди с миром развлекаться. Никто не причинит тебе вреда. Ты ведь об этом думала только что?

— Вы читаете мысли? — сникла Лора, опасливо покосившись на Звездочёта. Тот прикрыл глаза и улыбнулся:

— Необязательно читать мысли, когда перед тобой такое выразительное лицо.

Ягрень, тебе повезло в этой жизни дважды. Впервые — когда тебя не убили при рождении. А второй раз сегодня. Я спрошу у звёзд, какая судьба тебя ожидает.

Он снова поднял веки, впился глазами в её глаза:

— В твоём имени и в дате рождения одни девятки. Ты — сила и гармония. Но пока ты не нашла равновесия, тебя нужно удерживать на грани. Иди. Мы встретимся позже. И он указал на драпировку. Недвусмысленно закрыл глаза, давая понять, что на сей момент аудиенция окончена. Лора встала, сделала шаг на негнущихся ногах и услышала тихий голос:

— Никому не говори о нашей беседе. Я сам объявлю тем, кому надо.

Едва сдержавшись, чтобы не показать старику неприличный фак, Лора вышла из-за ширмы. Её мир покачивался на краю обрыва, грозя рухнуть вниз с огромной высоты в любую минуту. Никому не говорить. А ещё лучше — смыться с этого бала по-тихому, по-английски, чтобы не заметили и не остановили… И домой. Есть долгий разговор с папой…

Женщина-кошка проводила её долгим взглядом. Лора не видела его, но чувствовала, как он прожигает дыру в спине. Но упрямо не оглянулась. Мужчины с сигарами тоже смотрели в её сторону. А она шла спокойно и медленно, словно прогуливалась. Взять вещи во флигеле, позвонить папе, пусть приезжает за ней. И забыть, как страшный сон, всю эту нечисть, намёки, женихов… На мгновение вспомнились губы Саввы, нежные и солёные, но Лора усилием воли прогнала эту мысль. Лучше одной, зато безо всяких странных кавалеров!

Она уже была у кромки деревьев, отделяющих дом от других строений, как внезапно услышала:

— Мадемуазель, вы потеряли кое-что!

Обернувшись чисто рефлекторно, Лора увидела, как к ней идёт быстрым шагом мужчина лет тридцати. Длинные волосы, светлые глаза… Да это же тот самый, у которого татушки на лице в виде змеиной чешуи! Ему-то что от неё понадобилось?

Мужчина приблизился, протягивая Лоре веер:

— Возьмите, я нашёл его!

— Спасибо конечно, — она невольно залюбовалась изящной вещицей, сделанной из тонких резных пластинок цвета слоновой кости, — но это не моё. — Всё равно возьмите! — он улыбнулся одними губами, и Лоре стало не по себе от этой холодной улыбки.

— Нет-нет, спасибо, вы ошиблись, — тихо, но решительно отказалась она.

Мужчина повертел веер в руках и отбросил его в траву:

— Ну, нет так нет.

Лора подавила в себе желание охнуть и броситься поднимать явно дорогую вещь.

Вместо этого выжидательно взглянула на собеседника. Тот пожал плечами, словно не зная, как начать разговор, раз уж уловка с якобы потерянным веером не удалась, потом пригладил волосы и произнёс:

— Я не имел чести быть официально представленным. Но, думаю, в двадцать первом веке можно обойтись без этих нудных правил этикета.

Лора кивнула. Вот привязался! Скорей бы попасть в комнату…

Мужчина выпрямил и без того ровную спину, поднял подбородок и кивнул, подобно офицеру царских времён:

— Валентир Хейфец к вашим услугам.

Хейфец? У кого там, Милана говорила, еврейские фамилии? Ага, у драконов. А в Питере один остался, рождаемость у них низкая, поди пойми почему…

На лице Валентира расцвёл узор из чешуек, между губ показался гибкий раздвоенный язычок, а над плечами на миг распустились тонкие кожистые крылья, полыхнувшие тёмным оранжевым блеском в свете полной луны.

Настоящий дракон! Такой… Величественный! — Лариса, можно просто Лора, — пробормотала она, пытаясь присесть в реверансе. Почему-то реверанс показался самым уместным в этой ситуации, а может, этот Валентир смущал её…

— Лариса! — восхитился он. — Какое прекрасное имя! По-гречески оно означает «чайка»!

— Да, я знаю, — и бла-бла-бла про благородных птиц… Но дракон удивил её.

— Позвольте мне звать вас Лорой, мадемуазель, — поклонился Валентир. — Поскольку я знаю греческий в совершенстве, каждый раз при упоминании вашего полного имени мне будет трудно не вспоминать эти мерзкие, толстые создания с их отвратительным пронзительным криком.

Ошарашенная таким признанием, Лора не нашлась что ответить, и только изобразила вежливый кивок.

— Ну что же, раз мы уже познакомились, предлагаю вам прогуляться немного по окрестностям.

— Простите, Валентир, но уже поздно…

— Что вы, Лора! Даже полночь не пробило!

Его тон был безапелляционным, словно он привык управлять людьми и получать от них полное и безоговорочное подчинение. Сказано гулять, значит, гулять, ать два!

Валентир аккуратно взял её под локоть и направил от дорожки к флигелю через луг к парку:

— Я покажу вам Чайную беседку. Вы ещё не были там? Очень красивое место.

Морозов воссоздал практически оригинальный дух поместья, а Чайная беседка получилась лучше всего, я считаю… — Нет, я ещё нище не была, — Лора очень сильно постаралась не выдать своё разочарование оттого, что дракон разрушил все её планы, — Только в доме.

— Дом прекрасен, нет слов. Вы знали, что в девятнадцатом веке здесь бывал Шишкин? Он написал несколько великолепных картин на территории поместья.

Одна из них висит в кабинете Морозова, если вам придётся там побывать, Лора, обратите внимание на могучий дуб. Я знаю это место, кстати, могу вам показать завтра, если пожелаете…

Лора снова кивнула, уже на автомате. А потом спохватилась: это он ей предложил ещё и завтра встретиться? Господи, он же старый! Ему уже явно за тридцать перевалило! А туда же, небось, невесту ищет. Пусть бы и сватался к женщинам его возраста, так нет, на молоденьких тянет…

Занятая своими мыслями, Лора не сразу поняла, что разговор плавно перешёл на другой уровень.

— Я одинокий человек, и, конечно, это иногда приятно — не зависеть от семьи, делать что захочется, не думать, придётся ли по душе твоей половинке пляж на Мальдивах или она хотела провести время в горах… Но в моём возрасте уже необходима стабильность. Больше свободы мне импонирует духовная и телесная гармония с близким человеком, готовым разделить со мной всю мою жизнь.

Понимаете, Лора?

— Понимаю, — снова кивнула она, едва удерживаясь от зевка. Мог бы и поинтереснее говорить. Как он такие фразы строит? Может, заранее записывает и учит наизусть?

— Лора! — он остановился и развернул её лицом к себе. — Вы кажетесь мне именно таким человеком. Разумеется, мы ещё плохо знакомы, но я готов открыться перед вами, точно книга, чтобы вы прочитали меня до последней буквы! Она в панике уставилась в его светло-серые глаза, похожие на чуть подтаявшие льдинки в бокале коктейля Хиросима. Это сон, или банкир-монополист только что предложил ей встречаться? Жертвенные ёжики… Да на кой она ему сдалась?

Она же тень… Хотя вот уже полчаса как стала неизвестным ягренем, так может, из-за этого? Нет, старик никому не велел говорить…

— Лора! Куда же ты сбежала?

Знакомый весёлый голос привёл Лору в чувство. Она улыбнулась Валентиру:

— Да, мы совсем ещё незнакомы…

И обернулась встретить подозрительным взглядом спешащего к ним Макса. Этому что от неё понадобилось? Вообще, все проявляют странную активность и стараются с ней познакомиться, а некоторые даже и застолбить! Бежать отсюда надо, и побыстрее… Как-то сплавить этих двоих и делать ноги.

Решение было отличным, жаль, что осуществить его не удалось. Макс приблизился и — руки в карманах брюк, красивая морда кирпичом — заявил:

— Ты мне обещала танец, а сама исчезла! Так не делается!

— Максимилиан, вы же видите, что мы прогуливаемся, — недовольно заметил Валентир. — Возможно, мадемуазель не желает с вами танцевать. Возможно, она потанцует с вами позже. Идите, развлекайтесь!

— Господин Хейфец! — морда кирпичом нагло прищурила глаза. — Давайте, мадемуазель сама решит. Лора, там мазурка, я же говорил, что научу тебя, пошли!

Так. Ничего он ей не говорил. Ничего она ему не обещала. Что за… Блин, да он же хочет её вытащить из цепких лап дракона! Только вот танцевать она с ним точно не пойдёт, слишком жирно будет, а так — достойная инициатива, надо поддержать!

Лора улыбнулась Максу через силу и кивнула: — Конечно, сейчас.

Потом повернулась к Валентиру и постаралась придать лицу виноватое выражение:

— Извините, но я действительно обещала! Мы прогуляемся завтра, хорошо? К тому же, при свете дня я смогу рассмотреть окрестности гораздо лучше!

Дракон скривил губы, но ничего не возразил. Возможно, считал это ниже своего достоинства. Лора не могла сказать, что он ей не нравился, нет. Вполне приличный мужчина, на вид недурён, явно при деньгах и со связями, но ведь это не главное! Она же чуть не уснула, пока он говорил! Или у него такой голос гипнотический. Нет уж! В топку! Пусть тётеньки постарше алчут этого олигарха со знанием греческого, а Лоре с ним не по пути.

Валентир сдержанно поклонился и продолжил путь уже в одиночестве. Макс молча подставил Лоре локоть, и она ухватилась за него. Утренняя пикировка всё ещё была свежа в памяти. Неужели Максу не стыдно быть увиденным рядом с не-леди? И кстати, где его собственная, личная леди? Поскольку новый кавалер молчал, Лора сама начала:

— Между прочим, мы неплохо поговорили с Валентиром.

— Но ты отчего-то его сразу бросила и пошла со мной! — усмехнулся Макс. — И соврала ему.

— Ты первый! — возмутилась Лора, отдёрнув руку, но он остановился, взял её ладонь и мягко положил обратно, а потом снова двинулся в сторону сада:

— Знаешь… Наше знакомство вышло не очень красивым. Предлагаю начать всё заново! Я Макс, а ты?

— Лора, можно просто Лариса, — на автомате ответила она и удивлённо подняла на него глаза: — Ты что, серьёзно?

— Вполне!

Макс улыбнулся, показав обаятельные ямочки на щеках. Нет, это сон! Он к ней клеится! Лора сдвинула брови, сделав грозный вид, но Макс не впечатлился:

— Не хмурься, тебе не идёт! Ну хорошо, хорошо… Извини! Я был неправ! Признаю!

Мир?

— Да мы, собственно, и не ссорились, — пробормотала она. — Просто обменялись мнениями…

— Готов изменить своё мнение на прямо противоположное!

— Ты такой изменчивый? Что же повлияло на тебя таким странным образом?

Макс остановился. Они подошли к зарослям виноградной лозы, и Лора ясно услышала журчание фонтанчика в саду, где ещё недавно курила вместе с Саввой.

Сколько всего произошло после того поцелуя… Даже не верится. Походу, сегодня будет самый насыщенный день в её жизни… Макс осторожно убрал локон волос с её лица, и Лора слегка отступила. Инстинкт возопил дурным голосом, чтобы она брала руки в ноги и бежала без оглядки, но чёрные глаза рокового брюнета смотрели так… завлекающе! В животе что-то затрепетало, не исключено, что те самые бабочки, о которых все говорят. Лора не могла пошевелиться, как заворожённая, как мартышка перед удавом… Макс же наклонился и поцеловал её. Быстро, резко, властно! Обнял так, что стало трудно дышать… Паника завладела всем её существом. Чёрт, он же парень Марго! Так нельзя!

Но губы были такими настойчивыми, такими горячими, что Лора забыла о подруге почти сразу. Да и фиг с ней! Пусть подавится! Чтобы не говорила больше гадостей… Ладони Макса жгли огнём кожу на спине, словно он сам был драконом, а потом спустились ниже. Одна осталась на талии, а вторая продолжила путь, нашла под ворохом гипюра ягодицу и сжала её… Лора задохнулась от нахлынувшего возбуждения, подалась к Максу, целуя его уже сама, наслаждаясь его запахом, близостью его тела, шершавой небритостью щеки под ладонью…

— Ты такая… настоящая… — выдохнул он, оторвавшись от её губ. — Вот что на меня повлияло!

— Конечно, скажи ещё, что тебе надоела Марго, — не удержалась от издёвки Лора, пытаясь отдышаться и унять дрожь в ногах. Макс усмехнулся, прежде чем снова приникнуть к её губам:

— Ты не поверишь…

Ах ты засранец! Марго ему надоела! Но эти мысли сменились другими: да, надоела кукольная красота, а она, Лора, совсем другая… Настоящая, не нарисованная элитной косметикой! Вкус его губ дурманил, наполнял её голову туманом. А ведь она собиралась бежать отсюда со всех ног… Может, всё не так плохо? Может, остаться ещё ненадолго? Правда, если Марго узнает… Лоре несдобровать! А вдруг не узнает? Хотя, она же ведьма, мало ли, что она умеет, может, и мысли читает… — Лора… Я хочу тебя! Прямо здесь, сейчас!

— Не дождёшься, — выдохнула она, отталкивая его руку, которая уже легла на грудь, сминая кружево лифа. — Перестань, вдруг кто-нибудь увидит!

— Не увидит, здесь никого нет!

Жадные губы скользнули по щеке, по шее к ямочке у горла. Макс по-особому хищно вдохнул её запах, будто затянулся сигаретой после долгого воздержания, а потом потянул вниз тонкую ткань с груди. Лора простонала:

— Не надо! Прекрати! Слышишь?

Но он не остановился. Тогда она резко вырвалась из его рук и, не удержав эмоции, вся на нервах, ударила по лицу ладонью. Звонкий шлепок пощёчины заставил его отшатнуться. Макс прижал руку к щеке и вдруг зашипел, как кот, оскалился, показав длинные, мгновенно выросшие клыки. Глаза его полыхнули красным, кровь отхлынула от лица, и Лора увидела бледную маску вампира. Ужас сковал её тело, но лишь на мгновение. Страх сменился гневом, и она, не соображая, что делает, тоже показала зубы. Макс ошарашенно смотрел на неё пару секунд, а потом неуверенно спросил:

— Ты вампир?

Что? Вампир? Она, Лора? Неуместная шутка! Видимо, непонимание отразилось на её лице, потому что Макс расхохотался:

— Клянусь гробом бабушки, ты провела нас всех! Вампир! Ну надо же!

Глава 7. Откровение

Проснулась Лора совершенно разбитой. Было от чего! После страстной сцены в саду с Максом, когда он подтолкнул её к тёмному окну и показал на отражение, которое красовалось длинными клыками и красными глазами, она попросту сбежала. На одном дыхании долетела до флигеля, еле нашла свою комнату и бросилась на кровать, спрятав голову под подушку. Монстр! Она монстр! Вампир…

Потом она, кажется, плакала и незаметно для себя уснула. Даже не слышала, как вернулась Милана. Проснувшись, Лора нашла демоницу сладко спящей в кровати напротив. На губах девушки витала почти незаметная улыбка. Посмотрев на Милану с откровенной завистью — вот везёт же некоторым принимать свою сущность как есть! — она сняла скомканное платье, в котором провалялась в постели всю ночь, и, стараясь производить как можно меньше шума, пошла в душ.

Дорогой кафель и итальянская сантехника уже не удивляли и не притягивали взгляд. По правде сказать, Лоре было уже всё равно. Вчера случилось слишком много всяких событий, приятных и не очень, поэтому она не переставала перебирать их в памяти. Почему Савва принял её за оборотня, а Макс — за вампира? Неужели она наполовину то и другое? Это означает, что папа один из этих монстров? А мама тоже была такой? Да нет, это совершенно невозможно, папа упомянул бы о такой детали! Лора бы заметила, если бы он превращался в вампира или оборотня… К тому же, папа всегда был искренним с ней. Они говорили обо всём: о политике, о денежных проблемах, о мальчиках, о его работе и её учёбе… Папа ни за что бы не утаил такое!

Значит, он человек. Значит, это мама была существом. Мама умерла в родах, и Лора видела её только на фотографиях — молоденькую, улыбчивую, тоненькую, как травинка. В наследство от мамы остались вышитые крестиком картины и большие серые глаза, которые смотрели на Лору каждый день из зеркала. Ничего звериного или клыкастого в её облике не было…

И Звездочёт туда же! Как он сказал вчера? Ягрень. Может, так они зовут помесь из двух рас? Или как это называется у существ — порода? Господи, ей ничего не известно об этом мире. Её просто выпихнули в него, забыв дать инструкцию к применению! Это жестоко! Кто бы это ни сделал, он получит по заслугам!

Сушить волосы Лора не решилась, чтобы не разбудить Милану. Просто хорошенько вытерла их пушистым полотенцем, которое пахло клубникой, и завязала в пучок на затылке. Сами высохнут. Вернувшись в комнату, оделась в свои вещи, взяла туфли в руки и на цыпочках вышла в коридор. Ей совершенно необходимо выпить очень крепкого кофе. Если получится — с печенькой или булочкой. С бутербродом. А ещё лучше — два кофе. С двумя бутербродами… Не звать же прислугу, в самом деле. Просто сходить в дом, пробраться на кухню и попросить. А если никого не будет, то сделать самой.

Воздух ударил ей в нос своей свежестью и запахом залива. Дул нежный морской бриз, доносивший звуки прибоя и редких машин с дороги. Птички щебетали каждая на свой лад, готовясь вить гнёзда и высиживать потомство. Идиллия, а не место! Вернуться бы во вчерашнее утро и забыть о существах, просто радоваться хорошей погоде и наступившей весне… Лора вздохнула, надела туфли и ступила на булыжник дорожки. Красота поместья давила. Было в ней что-то зловещее… На террасе вовсю убирались. Здоровенный угрюмый мужик методично водил перед собой длинным шлангом, из которого с шипением вырывалась струя пара, и мыл плитку. Заметив Лору, он выключил агрегат, пропуская её, и слегка поклонился. Она кивнула ему в ответ, чувствуя себя неловко от того, что прервала работу человека. Мышкой проскользнув мимо мужика и горничной, протиравшей стекло в дверях, Лора вошла в зал. Здесь было пусто, и эхо гулко повторяло её шаги. На цыпочках, чтобы не стучали каблуки, Лора добралась до середины помещения и обернулась вокруг себя, чтобы сориентироваться. Так. Что там вчера говорил старый мажордом? Слева наверху комнаты детей, то есть, Саввы и Ангелины, а внизу кухня и подсобные помещения… Слева от входа, когда они шли в обратную сторону.

Определив направление, Лора отправилась на поиски двери в заветную кухню. Но так и не дошла до неё, так как была остановлена той самой горничной, которая вчера прибежала на крик проверить, не слопала ли её Милана.

— Могу я помочь мадемуазель?

— Я ищу кухню, — виновато, словно извиняясь за что-то, ответила Лора. — Хотела кофе попить.

— Если желаете, я сервирую его в библиотеке, — вежливо сказала горничная. — Пойдёмте, я провожу вас туда.

— Да мне бы по-простому…

Но Лору не слушали. Жестом пригласив следовать за собой, женщина быстрым шагом заскользила к массивной двери с резными узорами. Лоре ничего не оставалось, как идти куда сказано.

В библиотеке было тихо. Так тихо, что жужжание одинокой мухи у окна показалось звуком вертолётных лопастей. Захотелось шикнуть на нахалку, чтобы села и угомонилась. Горничная указала на небольшой столик с придвинутым к нему креслом: — Располагайтесь, я принесу кофе с круассанами.

И вышла. Лора огляделась. Уж на что всё поместье было роскошным, а здесь она почувствовала себя, как в старинном замке какого-нибудь французского барона.

Везде книги. Одни сплошные книги. Высоченные стеллажи до потолка. Там — строгие бордовые корешки с позолоченными надписями, тут — весёленькие разноцветные, похоже, вполне себе современные. Аскетичного вида камин в центре комнаты, а напротив него — широкий кожаный диван. Лоре была видна только спинка, но она живо представила, как должно быть прекрасно устроиться на нём с ногами тёмным зимним вечером, завернувшись в тёплый плед, смотреть на огонь и читать интересную книгу… Увы, это счастье ей недоступно, оно только для богатеньких обитателей поместья. Из которых, похоже, только Ангелина умеет читать… У библиотеки был и второй этаж, на который вела узенькая деревянная винтовая лестница. Балкончик с перилами тянулся вдоль стен по всему периметру комнаты, позволяя добраться до любой книги. Лора прищурилась, стараясь разглядеть названия, но безуспешно. Надо забраться туда, порыться в книгах. Похоже, там как раз то, что она любит читать — современные детективы и фэнтези.

В дверь тихо постучали, и горничная вошла с подносом:

— Ваш завтрак, мадемуазель.

Поставив его на столик, спросила:

— Вам больше ничего не нужно?

— Нет, спасибо, — ответила Лора, разглядывая сервировку. Серебряный кофейничек, из носика которого идёт ароматный пар, два румяных полумесяца круассанов, кусочек масла в изящной маслёнке на изогнутых ножках, блестящее густое варенье со светлыми крупинками малины в пиалке, фарфоровая чашечка с акварельным рисунком пастушек на лугу. Вот как у них, у аристократов, всё сложно!

Даже «кофе с круассанами» надо обставить, словно приём у Тиффани!

— До обеда господа запланировали прогулку по парку и партию в лаун-теннис, — добавила горничная, устраивая причудливо свёрнутую салфетку рядом с подносом. — Обед подадут в столовом зале ровно в три часа. А сейчас, если позволите, я удалюсь.

— Спасибо, — пробормотала Лора, садясь в кресло. Запах кофе притягивал, как наркотик. А в поместье божественный напиток, похоже, готовили великолепно!

Когда горничная ушла, Лора налила в чашечку кофе, размешала два кусочка сахара и плеснула чуть-чуть подогретых сливок. Отпила глоточек и зажмурилась от наслаждения. Вкусно! Но горячо. Надо слазить на верхний этаж, найти интересную книжку. Прогулка ещё туда-сюда, а вот теннис, да ещё и лаун какой-то ей совсем ни к чему! Да и не умеет она играть в теннис… Узкие неудобные ступеньки тихонечко скрипели под ногами. Наверху витал совершенно особенный аромат, который был знаком всем посетителям библиотек: пыль и бумага, типографская краска и клей. Лора провела пальцами по корешкам, предвкушая удовольствие порыться на этих полках, зацепилась за название старого детектива, который читала ещё в школе, вынула книгу и с трепетом открыла первую страницу…

Кофе давно уже остыл, когда Лора, постепенно добравшись до другого конца балкона, услышала мужские голоса. Глянула на дверь — закрыто. Говорили не в библиотеке, а где-то за стеной. Она прислушалась и даже присела, чтобы уловить смысл беседы.

— Здесь не о чем спорить, совершенно не о чем! Я требую, чтобы её отдали мне, вот и все дела!

А ведь это её вчерашний знакомый Валентир! Раздражённый какой-то…

Сердитый.

— Господин Хейфец, вы в каком веке живёте? — ответил на той же ноте другой голос, приятный, волевой, привыкший к выступлениям на публике. — Рабство отменили полтора века назад. Да и решаете не вы, а Звездочёт!

— Зря отменили! Тогда было больше толку! А уважаемый Звездочёт пока ничего не говорит, отделываясь общими фразами.

Пауза — и голос старика:

— Вы же понимаете, Валентир, что ситуация не из простых. Девушка напугана, она понятия не имеет о том, кто она такая…

— Как и мы все, Звездочёт, как и мы все! — это снова властный противник дракона. — Быть может, нам уже пора знать, что именно вам сообщили так называемые звёзды? Старик глухо закашлялся, и Лоре показалось, что он тянет время. А ещё ей показалось, что говорят в соседней комнате о ней, и от этого она замерла, обратившись в слух, чтобы не пропустить ни звука. Наконец Звездочёт заговорил.

— Вы прекрасно осведомлены о том, что мы не допускаем предельного смешения кровей. Что мы внимательно следим за кланами, в которых было несколько браков между различными расами. Что мы вмешиваемся в матримониальные планы, чтобы не допустить появления на свет детей, могущих стать опасными… И делаем это на протяжении многих веков. Но ягрени всё равно рождаются.

— О чём вы говорите? — удивился его собеседник. — Ягрень — это миф, сказка для детей.

— Я беседовал с этим мифом вчера вечером, — спокойно возразил Звездочёт. — Она реальна.

— Она дракон! — повысил тон Валентир.

— Глупости. Девчонка оборотень, мои дети могут подтвердить!

О, так это у господина Морозова приятный властный голос!

— Максимилиан лично видел, как она показывала клыки, — отозвался третий собеседник, вкрадчиво и уверенно. — Она вампир, и мы готовы принять её в свой клан.

Папочка Макса? Там что, совещание на высшем уровне идёт? Куда кто её собрался принимать? Что за…

Панические мысли Лоры прервал тихий клокочущий смех Звездочёта. Старик явно веселился, но в своём веселье он был одинок. За стенкой все молчали, и Лора живо представила яростные взгляды остальных мужчин. Наконец Звездочёт отсмеялся и произнёс: — А она молодец. Не думал, что без тренировок можно так обращаться, почти на интуитивном уровне. Она просто показала вашим детям ту сторону, которую они хотели видеть! Наверняка та маленькая суккубка почуяла в ней демона! А вы, Валентир, купились на драконью кровь, что течёт в её жилах…

— Вы уверены в том, что сейчас нам объявили? — спросил Морозов со странным напряжением в голосе.

— Абсолютно уверен. Я даже знаю, из какого рода эта девочка.

— Просветите же нас, уважаемый, — попросил всё также елейный голос вампира Сосновского. — Мне интересно знать, не кровная ли она нам родня.

— Нет, к вашим она как раз не имеет отношения. Все помнят скандальную историю Светочки Андреяновой?

Стоп, стоп! При чём тут мама?

— Ещё бы! — хмыкнул Морозов. — Она вышла замуж за человека! — Порвала с кланом, — осуждающим тоном добавил Сосновский.

— До сих пор не могу понять её, — вмешалась неизвестная женщина с капризным голосом. — А ведь к ней сватались многие, в том числе и вы, Валентир! Но она всем отказала.

— Алмазными россыпями вас заклинаю, Мария, не напоминайте! Я до сих пор её не простил.

— Светочка уехала за границу, и мы потеряли её след, — продолжил Звездочёт. — Умненькая была девочка, отлично пряталась. Последним известием о ней было сообщение, что на неё напал один из румынских вампиров. Напал и укусил.

Звездочёт замолчал. Тишина в соседней комнате длилась долго и начала давить на Лору тяжестью вынужденного ожидания, как вдруг Мария вскрикнула не своим голосом:

— Вы хотите сказать, что у Светки родился ребёнок?

— Тогда всё сходится, — медленно произнёс Морозов. — Пять рас плюс укусивший её вампир — если в момент нападения она была в положении… То да. Это возможно.

— Но как? Каким образом вы не сумели предотвратить рождение ребёнка?! — возмутился Сосновский. — Ваши служители получают такие деньги за то, что ковыряют в носу, или как?

— Не надо пенять моим служителям, — ничуть не смутился Звездочёт. — Вы забываете, кем была Светлана Андреянова! Особенно вы, Мария, забываете!

Ведь она в вашем генеалогическом древе! Сильнейшая ведьма того поколения, не в обиду вам будь сказано.

Обалдеть можно! Родственники по маминой линии — ведьмы? Может быть, ещё и с Марго они сколько-нибудь-юродные сёстры? Лора затаила дыхание, боясь шлёпнуться на пол и выдать своё присутствие. Ведь если она их слышит, то и они могут! Мария, похоже, обиделась, в отличие от Звездочёта. Она встала со скрипнувшего стула и прошлась по комнате, стуча каблуками туфель:

— Светка была полной дурой. Не только она отказалась от клана, но и клан отрёкся от неё. Она обрекла себя на полное одиночество в мире людей! А теперь выясняется, что она подложила нам всем грандиозную свинью, сознательно родив ягрень! Угрозу для каждого из нас!

— Не думаю, что у неё был выбор, — мягко ответил Звездочёт. — Вампир не был предусмотрен, а без него Лора родилась бы обычным существом, проявив лишь одну сущность.

— Но она ягрень! — припечатал словами приговор Морозов. — А это значит…

— Это ничего не значит, — перебил его старик. — Девочка была воспитана человеком. Она не знала, что может меняться в любое из существ, и для неё вчерашний вечер стал большим сюрпризом. Кстати, господин Морозов, как вы вышли на неё?

— Как-как, — проворчал тот. — Нюхом, как же ещё! Я был абсолютно уверен, что она оборотень!

В комнате снова воцарилось молчание. Похоже, каждый думал о своём. Лора же была в ужасе. Вот что имел в виду старик, когда говорил, что ягрени не переживают младенческий возраст! Их попросту убивают. Потому что они опасны для существ.

Значит, её тоже… Не папу, а её саму! Убьют… И это только вопрос времени!

— Так как? — нетерпеливо прервал молчание Валентир. — Ваши звёзды разрешат мне жениться на ней? Она идеально подходит мне, хоть и не так, как её мать! — Хейфец, поищите себе чистокровку, — неприязненно бросил Морозов. — То, что вы делаете с полукровками, переходит всяческие границы дозволенного!

— Вам прекрасно известно, дорогой мой Морозов, что чистокровные драконы так же редки, как алмаз «Великий Могол»! — съязвил Валентир. — А полукровки слишком слабы, чтобы выносить потомство, да и практически все они ведут род от моего прадеда, что означает слишком малый процент драконьей крови!

— Я нашёл её, а это означает, что она останется под защитой оборотней! — прорычал Морозов, явно выходя из себя.

— А почему не под защитой вампиров? — вмешался Сосновский. — Ведь именно вампирья кровь позволила ей стать ягренем!

— Прекратите ссору, мальчики! — воскликнула Мария. — Она моя родственница, а значит, останется в клане ведьм!

— Ваш клан отказался от её матери, — бросил оборотень. — Так что можете забыть и о дочери! В любом случае, Лора моя гостья. Из поместья она пока не выйдет, я прослежу за этим. А в решении её судьбы предлагаю довериться Звездочёту. И поставим на этом точку. Предлагаю пройти в столовую и обсудить другие, не менее важные вопросы…

Лора ещё несколько минут стояла в скрюченном положении, не смея разогнуться, с полными книг руками. То, что она услышала из беседы существ, её никак не устраивало. Неизвестные ей люди… даже не люди, а существа будут решать её судьбу? Ну уж нет! Теперь ей стали понятны вчерашние подкаты. Накинулись, думая, что она выйдет замуж за одного из них и продолжит род! Только из-за генетики? Фигушки! Она не племенная корова! Мама вон, оказывается, тоже плевать хотела на аристократических женихов и выбрала папу… Мама была существом. Господи… Мама. Была. Существом. Спина совершенно затекла, и рук Лора тоже не чувствовала. Поэтому, разогнувшись, не удержала стопку книг, и они с глухим стуком упали на деревянный пол балкончика. А одна, довольно-таки тяжёлая, спикировала вниз, прямо на диван перед камином. Громкий вопль заставил Лору подскочить и осторожно глянуть вниз.

На диване сидел получивший книгой по голове сонный и небритый Савва. Подняв глаза, он сердито спросил:

— Ты чего кидаешься? Книги для чтения, а не для метания!

— Извини, я случайно, — пробормотала Лора. Интересно, он спал или всё же слышал разговор в соседней комнате?

— А что ты тут делаешь? — усмехнулся Савва, протирая глаза. — И куда ты исчезла вчера? Я искал твою хрустальную туфельку, но не нашёл. Подумал, ты меня развела, как младенца! — Я рано ушла спать, — коротко ответила Лора, огибая комнату по балкончику и спускаясь по ступенькам. Не до оборотня сейчас. Надо решать, что делать с полученной нелегально информацией. Хотя… Чего тут решать? Бежать надо, как она и думала вчера. Только осторожно. Небось, Морозов уже предупредил охрану не выпускать её из поместья… Окольными путями, забытыми тропками. Чёрт, ведь она в туфлях на каблуке! Тут особо не побегаешь по бездорожью. Надо разжиться парой кроссовок, богатенькие от этого не обеднеют! А у кого можно достать кроссовки?

Она взглянула на Савву и улыбнулась ему. Оборотень милый парень, он ей поможет.

Глава 8. Побег

Лора сложила стопку книг на столик рядом с подносом и села. Кофе уже едва дымился, а масло начало подтаивать. На что его мазать, интересно? На круассан? Что за извращения… Савва примостился возле кресла, на подлокотнике дивана, и с деланным увлечением принялся наблюдать, как Лора пытается соорудить бутерброд из ребристой булочки. Потом, видимо, не выдержал, отобрал у неё нож и сдобу, быстро разрезал круассан пополам и хорошенько смазал обе половинки маслом. В середину плюхнул ложечку варенья и снова слепил половинки вместе:

— Вуаля! Приятного аппетита!

Лора подняла брови:

— Спасибо! И где так едят круассаны?

— В Париже, naturellement! — усмехнулся Савва, заглянув в кофейник. — Почему ты не заказала на двоих?

— Потому что я не знала, что ты спишь в библиотеке! — съязвила Лора.

— Я что, не храпел? — удивился он. — Странно. Ладно, сейчас мы исправим это досадное недоразумение с завтраком!

Он протянул руку к телефону с двумя кнопками, стоявшему на полочке у дивана, и снял трубку:

— Кухня? Это Савелий. Будьте добры, подайте мне завтрак в библиотеку! Спасибо.

Повесив трубку, он потянулся за книгами: — А это что такое? «Десять негритят»? «Записки Видока»? Ты что, собралась прочитать всю детективную подборку Ангелины до обеда?

— Почему же до обеда, — с достоинством ответила Лора, прожевав кусочек круассана. — У меня ещё два дня в запасе!

Савва прищурился:

— То есть, ты хочешь сказать, что все будут гулять и развлекаться, а ты…

Останешься здесь читать детективы?

Лора помолчала. Скажет «да» — обидит хозяина поместья, неинтересно ей, видите ли, и развлечения не айс. Скажет «нет» — а зачем тогда книги притащила с полок? Она кашлянула и деликатно ответила:

— Понимаешь… Я нечасто выхожу развлекаться. Не привыкла к этому. Да и в лаун-теннис играть не умею…

— Делов-то! — рассмеялся Савва с видимым облегчением. — Это самый обычный теннис, правда, папа любит, чтобы всё было по старинке. У нас даже ракетки есть дореволюционные, жутко неудобные и тяжёлые, но тебя реально засасывает в эпоху!

— И прогулка эта… — пробормотала Лора, вспомнив дракона. — Ну ни с чем она у меня не перекликается в душе!

— Просто ты ещё не была в нашем парке. Давай договоримся: я буду гидом на сегодняшний день, а завтрашний проведём так, как захочешь ты! Согласна?

Карие глаза оборотня смотрели выжидающе, он улыбался, но как-то так… С подвохом! Интересно, какую пакость задумал этот взрослый ребёнок? Она хотела спросить Савву напрямик, но в дверь постучали и вошла горничная:

— Ваш завтрак, Савелий Викторович. — Спасибо, Нина, ставьте сюда, — кивнул Савва на столик.

— Виктор Сергеевич велел сообщить ему, когда вы встанете, — женщина бросила быстрый взгляд на Лору. — Но, насколько я понимаю, вы ещё не скоро проснётесь?

— Ага, — беззаботно кивнул Савва. — Часикам к двенадцати глаза открою, но не раньше!

Нина присела в быстром книксене и молча удалилась. Лора хмыкнула. Порядочки у этих аристократов… Впрочем, богатые тоже плачут. Наверняка прессинг на молодёжь в этих кругах такой, что будь здоров!

— Кстати, а почему ты спал в библиотеке? — вспомнила она. — Прятался от отца?

— Меня преследовали! — Савва загадочно блеснул глазами, наливая в чашку кофе. — Одна весьма предприимчивая особа, решившая, что я подходящая партия. Она пробралась в мою комнату и устроилась на моей кровати, думала, что я увижу её прелести и не устою перед соблазном! Ну а потом додавила бы и потащила за галстук в ЗАГС по месту жительства…

— А ты мужественно спрятался здесь! — рассмеялась Лора, вспомнив пухлую блондинку в розовых рюшечках.

— Мне просто стало страшно за свою честь! — он сделал большие глаза и сунул в рот внушительных размеров бутерброд с салями.

— А за свой вес тебе не страшно? — хмыкнула Лора. Савва нахмурился и оглядел живот, щипнул себя за бок и помотал головой:

— Неа! Я сжигаю больше, чем поглощаю! Хочешь покажу, какой у меня пресс? — Может, лучше не надо? — засомневалась Лора, но было уже поздно.

Медленными, словно нарочно заторможенными движениями Савва принялся расстёгивать пуговки на пластроне рубашки. Лора против воли улыбнулась, прикрыв ладонью рот. Этот негодяй ещё и бёдрами двигал, как заправский стриптизёр, облизывал губы, делая вид, что собирается укусить Лору! Наконец рубашка оказалась распахнутой одним резким рывком, но застряла в брюках, поэтому парню пришлось с досадой дёрнуть за полы. Взгляд Лоры спустился к его животу, и она невольно сглотнула, стараясь сохранять спокойное выражение лица. Сердце забилось сильнее и быстрее, отдаваясь в голове, а в лицо бросился жар. Кубики пресса оказались совсем рядом, Савва картинно провёл ладонью по своей гладкой коже, становясь коленом на кресло, наклоняясь над Лорой… Она откинулась на спинку, чувствуя, как всё её тело охватывает волнующее тепло, как исчезают мысли, как растёт желание…

Он снова поцеловал её, и снова она поддалась с изумляющей готовностью, словно ждала его всю жизнь. Руки скользнули по талии, едва касаясь тёплой кожи, сомкнулись на спине, и Лора с наслаждением погладила тугие напряжённые мышцы. Савва приподнял её лицо ладонью, отрываясь от губ, шепнул:

— Лучше бы это ты пришла ко мне в комнату вечером…

— А если бы я тебя додавила? — прерывающимся от возбуждения голосом спросила Лора. — И в ЗАГС?

— Можно прямо сегодня. Губы скользнули в её волосы, но Лора уже опомнилась. Возбуждение спало так же внезапно, как и нахлынуло. Врёт он всё! Конечно, он женится на ней, если папа скажет! И Макс женится, и дракон! Тот вообще со счастливой улыбкой потащит к алтарю! Они её делят, как шкуру пока ещё неубитого медведя, только вот добычу спросить забыли, что она думает обо всём этом!

— Подожди, — слегка отстранилась она, выскальзывая из сильных рук Саввы. — Тебе не кажется, что мы спешим?

— А если и спешим? — он пожал плечами, присаживаясь на подлокотник. Его пальцы нащупали резинку в пучке на затылке, и через секунду ещё влажные волосы упали ей на плечи. Нет, нет, нет! Нельзя дать ему снова увлечь её в пучину густой, тягучей чувственности! Иначе Лора и сама не заметит, как окажется его женой на всю оставшуюся жизнь… Что же она хотела от него?

— Ты же предлагал прогуляться! — наконец, отмазка нашлась. — И кофе совсем остыл, я хочу ещё чашку!

Савва с усмешкой отстранился, оставив в покое её волосы:

— Ладно, прогуляться так прогуляться. А кофе потом попьём, когда вернёмся.

Договорились?

Лора кивнула на свои ноги:

— Я не могу гулять по вашему бездорожью на каблуках. А кроссовок не взяла с собой!

— Какой у тебя размер?

— Тридцать седьмой.

— Ну точно Золушка! — восхитился он. — Сейчас принесу, у Ангелины такая же крохотная лапка, а ей кроссы особо ни к чему. Он вышел, на ходу застёгивая рубашку, а Лора прижала ладони к пылающим щекам. Как же трудно удержаться в его присутствии! Сексуальность так и прёт изо всех пор! И эта наглость, которая, как говорят, второе счастье… В другое время и в другом месте Лора бы не задумалась и упала в его объятия, пища от восхищения и не веря собственным глазам. Но! В другое время и в другом месте Савва ни за что не обратил бы на неё внимания, ибо она просто Тень, а он золотой мальчик.

Мелькнула мысль воспользоваться ситуацией и поплавиться в его руках, хоть немножечко, хоть пару часов… Но Лора с сожалением отвергла её. Так нечестно, да и не в её принципах. Домой, домой! А там надо собрать вещи и скрыться куда-нибудь. Как когда-то скрылась от всей этой кодлы мама…

Дверь снова скрипнула, и Савва, преклонив колено, положил перед Лорой пару чёрных конверсов с блестящими вставками под крокодила и на трёх липучках:

— Ваши хрустальные туфельки, моя принцесса!

— Скажешь тоже! — хотела засмеяться Лора, но вместо смеха закашлялась.

Такие же кеды она видела в интернет-магазине. Со скидкой они стоили ползарплаты папы. Блин, а ведь она собиралась в них сбежать! Но ведь не воровка же! Придётся высылать потом почтой России… Следы заметать…

— Нам нужно незаметно выбраться отсюда, ибо старшее поколение не дремлет и вовсю попивает аперитивы на террасе! — добавил Савва. Он успел переодеться.

Вместо помятого фрака на нём были серые джинсы и простая чёрная футболка.

Лора с трудом отвела взгляд от рельефных бицепсов, натягивая кеды на ноги.

Господи, вот искушение и наказание!

Старшее поколение. Те, что обсуждали её судьбу наверху за стеной библиотеки…

Нет, с ними встречаться не стоит. Прогулка послужит ориентировкой на местности, а потом надо будет вернуться во флигель за сумочкой и делать ноги, пока Савва не заподозрил что-то неладное. Да, так она и сделает. — А как отсюда можно выйти не через террасу? — деловито спросила Лора, разгибаясь. Савва жестом очень вежливого джентльмена пригласил её в угол библиотеки, туда, где красовался бронзовый бюст одного из философов древности.

За бюстом обнаружилась небольшая, замаскированная под дефект стеллажа, дверца. Оборотень толкнул её и первым шагнул в небольшую каморку. Просто четыре стены и ещё одна дверь. Лора последовала за ним. Минута — и они вышли на свежий воздух. Повернуть за угол направо — и попадёшь на террасу. Но Савва потянул Лору в парк, пересекая дорожку, ведущую к флигелям.

Птицы щебетали где-то наверху, невидимые с земли. Порхали, трепеща крылышками, переговаривались, наверное, о том, где роятся тучи жирных комаров и мушек. Шагая по слегка пружинящей траве, под которой прятались прошлогодние опавшие иголки, Лора наслаждалась чистым воздухом, относительной тишиной и прохладой от тени деревьев. Савва крепко держал её за руку, иногда оборачиваясь с лукавой улыбкой. Что он задумал? Куда ведёт?

Лора пыталась запомнить дорогу, но это было совсем непросто. Они взяли курс почти параллельный к шоссе, если она не ошибалась, и едва заметная тропинка вела под небольшим углом вниз. Нет, так ей никогда не сориентироваться!

— Савва, куда мы идём? — подёргала Лора своего спутника за руку. Он обернулся, подняв брови:

— В одно симпатичное местечко, где мы точно не встретим никого!

— А потом ты меня убьёшь и закопаешь прямо в парке! — с притворным ужасом продолжила она.

Савва засмеялся:

— Нет, у меня совсем другие планы! К тому же, у тебя нет красной шляпы!

— Причём тут шляпа, да ещё и красная? — И корзинки с пирожками нет, — он показал ей язык, и до Лоры дошло. Волк ведёт Красную Шапочку без шапочки прямо в чащу леса. Угу. То она Золушка, то Шапочка… Он все сказки намерен вспомнить?

Между деревьями показался широкий просвет, и пахнуло сыростью. Ещё через несколько шагов они вышли на гравиевую дорожку, которая вела к мелкой речушке, лениво журчавшей в глубоком ложе откосых берегов. Через ров вел небольшой каменный мостик с перилами, которые явно отреставрировали совсем недавно. А чуть поодаль речка впадала в небольшое озеро, проточное, но недостаточно, чтобы смыть всю ряску с его левой стороны.

Местечко было таким красивым и уединённым, что Лора даже вздохнула от умиления. Чудо, что сохранилась такая природа — нетоптаная, нетронутая, не загаженная человеком. — Ну как тебе? — Савва оперся на перила мостика хозяйским жестом, с довольной рожей глядя на произведённый эффект. Лора с видом знатока покивала, обводя взглядом оба берега речки и озера:

— Вполне, вполне! Даже странно, что ещё есть такие пустынные места возле Петергофа.

— Здесь ещё наши владения, — он показал на стройные сосны с другой стороны от озера. — А вот там уже Сергиевка начинается. Это народное достояние, хотя отец предлагал большие деньги за этот участок.

— Не продали?

— Сказали: «памятник старины, уникальная архитектура, музей, бла-бла-бла», — он передразнил чей-то важный и писклявый голос, потом скривился: — Взяли бы да отреставрировали, раз музей. Поместье мы купили десять лет назад, я ещё мелким был, а Ангелина ногами ходила… Отец вбухал в дом столько денег, что можно было построить два дома на неплохом участке! Но оно того стоило!

— Да, дом у вас очень красивый, — сдержанно ответила Лора. Богачи… Скупают памятники старины и сидят в них, представляют себя царями!

— Однажды он мог бы стать твоим, — небрежно бросил Савва, пристально разглядывая каменный узор основания мостика. Лора сглотнула и осторожно поинтересовалась:

— Это с какого перепугу?

— Ну, например, если бы ты вышла за меня замуж.

— Ты… делаешь мне предложение? — изумилась она, и Савва молча кивнул.

Хмыкнув, она пристально посмотрела на него. Ничего себе заявления! Явно не из-за большого и светлого чувства предлагает. Даже суток ещё не прошло с момента их знакомства, а в любовь с первого взгляда верится с трудом! Впрочем, все эти тонкости неважны. Надо тянуть время, возвращаться за сумкой и уходить из этого дурдома! Поэтому Лора только вздохнула коротко и спросила:

— Надеюсь, ты дашь мне несколько дней, чтобы поближе познакомиться и обдумать твоё несомненно искреннее и заманчивое предложение?

— Пары дней хватит? — он с усмешкой взглянул ей в глаза. — А пожениться мы можем, скажем, в пятницу! Я считаю, что пятница — отличный день для свадьбы!

Она только покачала головой, улыбаясь отчего-то. Вот настырный!

— Ты всем девушкам это предлагаешь?

Савва поднял глаза к небу, пошевелил губами, словно подсчитывая, потом пробормотал:

— Этой нет… Этой тоже, вроде, нет… — и ответил, глядя ей в глаза: — Нет, выходит, только тебе!

Придвинувшись ближе, он взял её кисть, поднёс к губам и поцеловал. Этот жест заставил сердце Лоры биться сильнее, чем когда оборотень разыгрывал стриптиз.

Савва закинул её руку себе на плечо, наклонился… Нет, не для поцелуя. Он уткнулся носом ей в волосы и выдохнул:

— У меня очень серьёзные намеренья! Соглашайся!

— Мне… надо подумать, — тихо ответила Лора. На какой-то момент забылись и Звездочёт, и совещание старших, и их планы относительно её будущего… Были только Савва, журчащая речушка и весёлый гомон беззаботных птиц. Захотелось расслабиться и насладиться вниманием красивого, уверенного в себе парня… И тут же в голове проснулась задремавшая было мысль: ну не может он сам, по собственному желанию, вот так просто взять и влюбиться до такой степени, чтобы предлагать руку и сердце! Не может — и всё. А посему отставить лирику, не растекаться лужицей и, наконец, действовать! Лора отстранилась от него, изобразив состояние крайнего ужаса:

— Блин! Я же таблетку забыла выпить! Надо срочно возвращаться!

— Какую таблетку? — подозрительно спросил Савва, автоматически двинувшись в сторону поместья.

— От… ну… От давления! Если я не приму таблетку сейчас, то оно подскочит до ста шестидесяти, и я помру у тебя на глазах!

— Давление — опасная штука, — осторожно заметил Савва, взяв её под руку. — Ты осторожнее с этим!

— Да я вообще-то никогда не забываю, — начала фантазировать Лора, оправдываясь. — А тут такие потрясения… Неудивительно, что у меня просто вылетело из головы!

Они шли быстро, гораздо быстрее, чем недавно, и через четверть часа уже добрались до флигеля. Лора лихорадочно раздумывала, что делать: бежать прямо сейчас, пока Савва дожидается её на крыльце, или всё же ночью, чтобы не сразу заметили её отсутствие. «Сейчас» было бы благоразумней, но «ночью» казалось предпочтительней. Хоть она и находится в окружении оборотней с отменным нюхом, даже им нужно спать. С другой стороны, днём легче найти дорогу. А то ещё заплутает в лесу, придётся звать на помощь, стыда не оберёшься!

Милана ещё дрыхла, сладко посапывая и разметавшись под тонким одеялом.

Лора быстро собрала сумку, пожалев, что туфли остались в библиотеке. Хорошие были туфли, удобные и недорогие… Но свобода дороже. Стараясь не шуметь, она пробралась до гардеробной, где висели не выбранные платья. Окна здесь смотрели прямо на лес. Невысоко, можно спрыгнуть и раствориться в высокой траве, а потом по тропинке к мостику, а там до Сергиевки рукой подать…

Лора подтянула длинные ручки сумки в пазах, превратив её в рюкзак, закинула его на спину и открыла окно. Запах высыхающей росы на траве вызвал у неё острый приступ грусти. В кои-то веки познакомилась с интересными мальчиками, которые ухаживали за ней, один даже очень настойчиво, и придётся расстаться с ними…

Жаль, жаль, но так надо. Набрав полную грудь воздуха, как перед прыжком в воду, Лора взобралась на подоконник и свесила ноги. До земли было метра полтора.

Ну, с богом!

— О, привет! А ты чего в окне делаешь?

Глава 9. Побег-2

Сердце ухнуло вниз, забившись где-то в пятках с безнадёжностью выброшенной на песок рыбы. Лора выглянула из простенка и увидела Макса, который палкой ворошил траву под окнами. Вид у него был заспанный и помятый. Мысленно плюнув от злости, Лора постаралась улыбнуться:

— Тренируюсь, паркур придумываю! А ты что ищешь?

— Запонку уронил из окна, — вампир вернулся к своему занятию, и Лора спрыгнула на траву, подошла ближе:

— Ценная, наверное?

— Золотая, — буркнул он, хмуря брови, — мама подарила на день рождения.

— Чего ж ты подарками бросаешься? — укорила его Лора. Украдкой она посматривала на него — не превратится ли снова в вампира, но нет, он был в своём обычном человеческом обличив. Ну и хорошо, а то уж слишком страшные эти его клыки!

Они вдвоём сосредоточенно шарили взглядами по густой высокой траве, а потом Лора ощутила лёгкое покалывание в левой части тела. Такое приятное, щекотливое покалывание. Не осознавая до конца, что она делает, Лора подалась в ту сторону. Мурашки усилились, щекотка стала совсем невыносимой, а между травинками блеснуло что-то крохотное. В тот же миг с лёгким свистом и шипением оно впилось ей в ладонь. Лора взвизгнула и замахала кистью, а Макс подскочил ближе:

— Что? Что случилось? — Кажется, я её нашла, твою запонку, — тихо ответила Лора, рассматривая словно прилепленную к ладони золотую пуговичку с хвостиком-штырьком. На бляшке пуговички переливалась всеми цветами радуги бриллиантовая буква М. Макс хмыкнул и взял запонку, с усилием оторвав от ладони:

— Ничего себе фокус! Я думал, только драконы умеют притягивать золото…

— И ты был прав, — коротко ответила Лора. — Послушай, где я могу почитать про существ? Про особенности каждой расы, например?

— В библиотеке, — Макс пожал плечами, продевая запонку в петлю манжеты. — У Морозова точно есть «Большая рукописная энциклопедия». Там шесть томов, каждый из которых посвящён одной расе.

— Вампиры, оборотни, драконы, ведьмы, демоны… — перечислила Лора для себя и глянула на Макса с удивлением: —А шестая раса какая?

— Люди, моя дорогая, люди, — усмехнулся он. — Пошли, провожу.

Прикрепляя запонку к манжете, Макс двинулся к углу флигеля. Лора вздохнула от досады. Блин, вот невезуха, принесли черти вампира в самый неподходящий момент! Задумавшись над двусмысленностью сочетания чертей с вампирами, она двинулась за Максом. Делать нечего, придётся делать хорошую мину при плохой игре. Отложить побег на вечер. Надеяться, что все напьются и разбредутся по углам. Зарядить телефон на максимум: придётся освещать путь. И прятаться от погони. Ведь как-то сумела мама прятаться от существ? Но она была ведьмой, а Лора пока никто. Всё сразу — и никто…

— Ты была вчера у Звездочёта? — вдруг спросил Макс. Лора нахмурилась:

— Была.

— И что он тебе ответил?

— Я не задавала вопросов. Макс глянул на неё искоса, его брови встретились на переносице, родив вертикальную морщинку:

— Что, неужели не спросила, за кого замуж пойдёшь?

— В этом я хотела бы полагаться на собственное мнение, а советы мне не нужны, — резко ответила Лора и пожалела, что не смягчила тон. Всё же они придают большое значение этому белобородому старикану…

— Ты необычная, — пожал плечами Макс. — Необычных не спрашивают.

Вот как? Интересно! Так и выдают замуж, как рабынь? И откуда он знает, что Лора необычная? Необычная! Определение-то какое подобрал! Марго вчера полукровкой обозвала, теперь этот… Папочка-вампир с елейным голосом поведал сынуле о ягрене, или это просто личное наблюдение? Нет, папашу исключать нельзя. Скорей всего, он уже видел Макса с утра и дал ему задание охмурить «цветок с шестью лепестками». Значит, надо держаться осторожно и не поддаваться на возможные провокации сексуального характера. Как вчера вечером…

Блин, её же Савва поджидает на крыльце! Совсем забыла! Надо же для него придумать объяснение, почему она появится с задов, с сумкой и с Максом… О господи! Сплошная головная боль с этим балом!

Савва торчал у колонны, прислонившись к ней спиной, и скучал. Лора лихорадочно перебирала мысли в голове, чтобы найти подходящую отмазку, а потом вспомнила, что Максу уже ляпнула про паркур. Вот возьмёт и удивится, если она Савве запоёт про упавшую в окно таблетку… Придётся снова изворачиваться… Лора сделала глубокий вдох и улыбнулась Савве. Лучшая защита — несомненно, нападение!

— Извини, что заставила ждать. У Макса запонка выпала, я помогала искать. Оборотень взглянул на неё с таким выражением лица, что Лоре стало не по себе.

Не поверил. Заревновал. Ух, какой взгляд! Съел бы, как волк Красную Шапочку!

Лора посмотрела на Макса — тот щурился, пряча под ресницами торжествующий блеск глаз. Савва раздул ноздри, и она явственно услышала тихое глухое рычание.

Ну, началось! Надо спасать ситуацию и самой спасаться от этих самцов, лучше в библиотеку, там второй выход есть.

— Ладно, мальчики! — Лора сама себе не поверила, таким беззаботно-блондинистым голосом сказала это. — Таблетку я приняла, а теперь пойду почитаю «Большую рукописную энциклопедию»!

— Отец выдаёт её под расписку и только вместе с перчатками, — процедил сквозь зубы Савва. — Могу тебя к нему проводить.

— Будь так добр, — согласилась Лора, двинувшись в сторону усадьбы. Спиной она чувствовала сгустившийся между парнями воздух. Ноги мелко дрожали, но она шла, старательно держась прямо и не оборачиваясь. Ну их. Пусть хоть глотки друг другу перегрызут, они оба её не интересуют! Вчера на неё нашло временное помешательство рассудка, да и шампанское, наверное, в голову ударило. А сегодня — нафиг, нафиг! Все эти страсти для королев вроде Марго. А ей, Тени, ничего не надо: ни ревности, ни соперничества, ни внимания. Отсидится в библиотеке, а ночью — домой! На убранной террасе в плетёных креслах вокруг низкого плетёного же столика сидели сливки питерской аристократии. Цедили алкогольные аперитивы, курили и сдержанно переговаривались. При виде Лоры все дружно смолкли и невежливо уставились на неё. А она на них. Пыталась обуздать трясущиеся поджилки и угадать, кому принадлежат голоса, слышанные недавно из-за стены. Ясное дело, холёная брюнетка с ярко-красной помадой и таким же лаком на отточенных коготках — это Мария, ведьма. В одной руке бокал с тёмным янтарём, в другой — тонкая сигаретка в мундштуке. Глаза чёрные, густые и непроницаемые. Мужчина с узко посаженными глазами, римским носом и волосами, заправленными за уши, скорее всего, Морозов, Саввин папочка. Это он вчера перед вальсом подходил к оборотню. Господин дракон, незабвенный Валентир с еврейской фамилией, конечно, тоже здесь. Сидит, смотрит недовольно и алчет. Прямо сейчас утащил бы в свою пещеру и посадил под замок! Ещё двоих мужчин Лора видела мельком на балу, но не знала, кто они. Вот если бы они показались, как вчера, раскрыв свои сущности… Впрочем, ей всё равно. Кем бы они ни были.

Савва догнал Лору у самой террасы, взял под локоть и тихо прошипел на ухо:

— Что ты делала с вампиром за флигелем?

— Не твоё… дело! — с вежливой улыбкой шепнула ему Лора, с трудом удержавшись от добавления эпитета «собачье».

— Он тебя обманет, не связывайся с ним!

Оборотень откашлялся и громко обратился ко всем сидящим:

— Доброе утро! Вы разрешите украсть у вас моего отца на несколько минут?

— Конечно, Савелий, — на правах женщины первой отозвалась Мария, и в её глазах мелькнул заинтересованный огонёк. Кем она интересуется, Саввой или Лорой? Бр-р-р, неприятная особа.

Морозов-старший поднялся с кресла, одёрнув рукава свитера толстой вязки, и кивнул всем: — Прошу меня извинить.

Втроём они отошли в сторонку, и Лора мельком заметила подтянувшегося со стороны флигеля хмурого Макса. Тот наклонился над полноватым важным господином в белоснежной рубашке с короткими рукавами и что-то заговорил на ухо. Ага, значит, этот пузатый — владелец ресторанов Сосновский, его папа…

Савва слегка привлёк Лору к себе и официальным тоном представил:

— Папа, это Лариса.

— Можно просто Лора, — автоматически отозвалась она. Морозов оглядел её буквально с головы до ног и кивнул.

Савва усмехнулся:

— Лора, знакомься, это мой отец, Виктор Сергеевич Морозов.

— Очень приятно, — она смело выдержала его взгляд, хотя бог знает, каким усилием воли ей это удалось. — Я бы хотела полистать одну ценную книгу из вашей библиотеки.

— «Большую рукописную энциклопедию», — уточнил Савва с нескрываемым раздражением.

— Вот как? — удивился Морозов. — Вы решили изучить историю существ?

— Восполнить некоторые пробелы, — тактично согласилась Лора.

— Что же, не вижу препятствий к этому! Савелий, будь любезен выдать мадемуазель книгу и перчатки.

— Даже расписку не возьмёшь? — съязвил Савва. Морозов улыбнулся, как настоящий волк — хищно и недобро:

— Не сбежит же Лариса с драгоценным фолиантом! Надо доверять себе подобным.

— Вы очень добры, спасибо, — выдавила Лора, вскипая от злости. Вот мерзавец!

Ещё и усмехается! Не сбежит… Как же, держи карман шире! Уже этой ночью её здесь не будет!

В библиотеке Савва подвёл Лору к старинному секретеру, стоявшему в глубине комнаты, вдали от окна и от двери. Впрочем, вначале его было нетрудно спутать с простым шкафом. Но когда оборотень раскрыл створки и опустил небольшую широкую полочку, Лора увидела внутри шесть равных ящичков, расписанных слегка поблёкшими красками. На одном из них был воющий на луну волк. На втором рогатый и крылатый демон. На третьем бледный вампир с огромными клыками…

И так далее до шестого, где были изображены маленькие голые фигурки, пресмыкающиеся перед языческими божествами. Ясненько-понятненько!

Существа — великие и прекрасные, людишки — жалкие и ничтожные! Хотя интересно бы узнать, в каком году была написана энциклопедия?

Савва словно услышал её мысли, выдвинув ящичек с волком:

— Эти книги были созданы очень давно отшельниками из пяти кланов. Папа очень дорожит своим сокровищем, поэтому возьми перчатки. Даже обложки нельзя трогать голыми руками, жир с пальцев может испортить кожу переплёта и бумагу страниц.

Он подал ей пару тонких белых перчаток и сам надел такие же, а потом вытащил книгу. Настолько древнюю, что непонятно было, как она не рассыпается в труху от одного касания. Впрочем, фолиант оказался вполне крепким. Савва положил его на полку секретера и осторожно раскрыл наугад:

— Вот, читай, если сможешь разобрать что-нибудь. — Это на латыни! — восхитилась Лора, вглядываясь в готический шрифт, нарисованный выцветшими чернилами на пожелтевшей бумаге.

— Только не говори мне, что ты читаешь по-латински! — чуть ли не возмутился Савва.

Хмыкнув, Лора склонилась над книгой. Она начала латынь во втором семестре, параллельно с французским, потому что планировала после изучить итальянский и испанский. Латинский язык нравился ей своей строгостью и правильностью, к тому же многие слова были знакомы с детства, прочно прижившись в русском.

Шевеля губами, Лора принялась разбирать непривычный шрифт. Савва потоптался рядом, потом бросил:

— Ладно, читай на здоровье. Я зайду за тобой перед прогулкой.

И ушёл. Она отметила этот факт где-то на краю сознания, всецело занятая действительно бесценной книгой. Потом загудели ноги. Лора машинально подтянула к секретеру кресло и села, почти не оторвавшись от текста. Ей удавалось расшифровать примерно половину слов, но, к счастью, помогали рисунки — старинные гравюры и наброски от руки. В библиотеку входили, что-то спрашивали, кто-то даже тронул Лору пару раз за плечо, но она отвечала односложно, в основном, «нет», всецело занятая увлекательным текстом… Когда в животе конкретно и громко заурчало, Лора, наконец, подняла уставшие глаза от пятой книги. И поняла, почему было так трудно читать. В библиотеке царил сумрак, никто не включил верхний свет. Горела только небольшая лампа, которая раньше стояла возле дивана, а теперь чудесным образом переместилась ближе к секретеру.

На поместье опустились сумерки. Лора пропустила обед и, скорее всего, даже ужин. Ночь! Пора.

Она с сожалением закрыла книгу о ведьмах и вложила её в соответствующий ящичек. Информации получила много, но все эти новые знания мельтешили в мозгу подобно стайке ночных мотыльков. Лора стянула с рук перчатки, взяла свой рюкзак и вздохнула, оглядывая библиотеку. Спасибо этому дому, пойдём к себе!

На миг мелькнула мысль, что она могла бы выйти замуж за Савву только из-за этой комнаты, наполненной книгами, но Лора усмехнулась шальной мысли и пинками прогнала её из головы. Мир существ не привлекал. Он был чужим, чужим и останется навсегда.

Выбравшись из библиотеки через потайную дверь, Лора осторожно огляделась.

Из-за дома слышался смех и музыка, на этот раз не классическая, а посовременнее. Молодёжь развлекалась. Отлично! Значит, никто не хватится, а Лора сможет уйти подальше от поместья и поймать машину на дороге у Сергиевки. Только бы телефон не подвёл, только бы хватило зарядки, только бы ещё долго не заходили в библиотеку!

Подсвечивая себе экраном смартфона, Лора углубилась в лес. Мысли, похоже, утомились и начали рассаживаться по местам. Настало время подумать о том, что она прочитала в старинной рукописной энциклопедии. Коалиция существ была организована по инициативе ведьм. На один из ежегодных шабашей на Лысой горе были приглашены представители остальных четырёх рас. Людей, естественно, не позвали. А случилось это в тысяча пятьсот лохматых, то есть, почти пятьсот лет назад. Инквизиция, крестьяне с вилами и охотники за нечистью побудили существ объединиться и придумать идеальный план, гениальный по своей простоте. Затаиться, жить, как люди, но не для людей.

Не вредить, но и не помогать. Быть рядом, пугать силой, но обособленно, только для того, чтобы их боялись и не трогали. Многие согласились, но большая часть продолжала следовать зову натуры и предков. Выжило затаившееся меньшинство. В мудрости ему было не отказать.

Драконы управляли золотом, серебром и другими металлами. Демоны владели похотью и сознанием. Вампиры контролировали кровь и тепло. Оборотни обладали огромной силой и быстротой. Ведьмы подчиняли с помощью зелий, трав и заклинаний. Каждую расу природа наделила своей способностью, только людей забыла одарить. Но люди не сдавались и брали количеством. Война грозила исчезновением существ. И лишь полное отделение от мира людей спасло так называемую нечисть. Тайна, открываемая только своим. Постепенное возвышение над обычными людьми. Существа захватили верхушку аристократии, не сразу, конечно, но уверенно и терпеливо. А потом закрылись от простых смертных. Вот и всё. Никаких близких контактов, кроме необходимых для бизнеса и процветания кланов. Гарантия безопасности.

Лора споткнулась и чуть было не ткнулась носом в траву. Блин, задумалась, называется! Под ноги смотреть надо. Где это она уже?

В призрачно-сером свете экрана смартфона деревья, обступившие узенькую тропинку, казались живыми и угрожающими. Лора поёжилась. Ерунда это всё.

Деревья не могут быть живыми! Ага, конечно. Вампиров вроде как тоже не существует. И оборотней. Машинально обернулась, всматриваясь в лес за спиной.

Чем позже заметят её отсутствие — тем лучше. Эти способны погоню послать! А по следу волкам найти её будет совсем нетрудно… Лора поспешно рванулась вперёд. Вот и дорожка, усыпанная мелкими камушками, а где-то справа журчит вода. Теперь надо найти мостик. Лора посветила телефоном в том направлении, где, как ей казалось, был перекинут каменный мост. Но его там не оказалось. Как же так? Ведь должен тут быть! Не могли же его снести за полдня! Или она ошиблась и вышла к ручью совсем в другом месте…

Паника!

Всё, конец! Она заблудилась… Нет, нет, так не случится! Она выберется из этого чёртова поместья, чего бы это ни стоило! Надо пойти вдоль речки, мост недалеко.

Наверное…

Лора двинулась по примятой траве, стараясь держаться дальше от берега, а то ещё поскользнётся и устроит непредвиденное купание. Вдали послышался вой собак. Она вздрогнула от неожиданного страха, ускоряя шаг. Не собаки это, ой не собаки! Неужели заметили, что Лора пропала из библиотеки? Вон как задорно поют! На охоту вышли, им в радость, а ей беда-беда!

Блин, похоже, выход у неё только один. Лезть в воду и идти по дну ручья: говорят, собаки, а значит, и волки тоже, теряют след, если перейти реку… Но, подумав, Лора отказалась от этой затеи. Берега крутые, дна она не знает, там может быть как десять сантиметров, так и по шею! Страх завладел Лорой до самых кончиков волос. Только бы не поймали! Ведь Морозов-старший ясно сказал: из поместья он её не выпустит. А если поймают, кто знает, как расценят попытку сбежать. Может, для них это смертельный афронт!

Руки дрожали, как после пьянки, и внезапно телефон выскользнул из пальцев.

Мигнул светом и исчез. А через долю секунды Лора услышала тихий плеск воды.

Характерный такой «бульк». Ну вот… Только этого ещё не хватало! Как она теперь без фонарика? Да ещё и нога скользнула вбок, теряя опору. Это берег! Лора извернулась в отчаянном усилии, упала на колени и схватилась руками за траву. Удержалась! Непонятно, каким образом, но удержалась. Теперь уже всё тело тряслось мелкой дрожью, предавая свою хозяйку. Лора всхлипнула, стараясь загнать обратно готовые хлынуть слёзы, и вдруг разозлилась. Да что ж такое! Она ягрень или… мигрень? Она — все существа вместе взятые, а не тряпка половая! И не сможет скрыться от погони?! Мама вон как скрывалась от них от всех, а ведь была только ведьмой! Нет уж, Лора ничем не хуже мамы! Она должна быть даже лучше! И не дастся, как ягнёнок на заклание, этим аристократическим садистам и похитителям! Подняв голову, она поразилась. Словно утро наступило, но такое… серое. Словно солнце взошло не жёлто-золотым, а свинцовым. Лора отчётливо видела всё вокруг: деревья, берег, каждую проклятую травинку проклятого парка! И мост — вон он торчит неподалёку. И Сергиевка начинается прямо за поляной, за чередой разновеликих тополей! Чудо чудное, диво дивное! Темно ведь, а как всё видно — наверное, именно так действует прибор ночного видения!

Ладно, попозже восторги! Сейчас надо бежать очень быстро. Сергиевские прогулочные маршруты она знала довольно неплохо — часто ездила в Петергоф, чтобы готовиться к ЕГЭ, а потом и к вступительным экзаменам. Лора поднялась с мокрой травы и, подтянув лямки рюкзака, бросилась к мосту. Какая чёткость видения! Словно не десять из десяти, а все двадцать! Раньше про такое зрение шутили, что оно бывает только у моряков. Оказывается, у существ тоже. А как легко бежать! Лора никогда не была особенно увлечена спортом, бегала только в школе и в универе на физкультуре. А тут… Она могла бы и на Олимпийские игры поехать без тренировок! Уделала бы самого Болта.

Погоня была недалеко. Лора чувствовала её запах. Вот это было совершенно новым для неё и самым необычным. Гнались волки — запах их шерсти и разгорячённых мышц раззадоривал Лору. Она выскочила на дорожку, ведущую к шоссе, и в полном восторге помчалась по ней, едва касаясь гравия подошвами кроссовок. Погоня отставала. Ха! Куда им! Вздумали тягаться с ягренем!

Размечтались, мохнатенькие!

Лора добежала до дороги за считанные минуты. Одинокая машина светила фарами, приближаясь, метрах в ста. Выскочив на асфальт, Лора замахала руками, чтобы остановить её, но машина просигналила и вжикнула мимо. Чёрт! Неудача!

Что же теперь, до Питера бежать ногами?

Скрип тормозов заставил её обернуться. Машина остановилась, проехав совсем немного, и мигнула фарами. Ага, водителя совесть замучила! Лора в мгновение ока оказалась рядом и дёрнула ручку дверцы:

— Простите! До Питера довезёте? Куда угодно, только возле метро! — Садись, дочка, — ответил усатый пожилой мужичок, похожий на Якубовича. — Довезу до места. Куда тебе?

— До Ломоносовской подбросьте, пожалуйста, только побыстрее! — Лора плюхнулась на сидение стареньких «Жигулей» и вздохнула несколько раз, пытаясь унять бешено колотящееся сердце и отдышаться. Слава богу, она сделала это! Она сбежала!

Глава 10. Разговоры

Морозов-старший рвал и метал. Его рыки были слышны, наверное, на Невском проспекте. Он распекал пятерых бурых волков, стоявших перед ним поджав хвосты и склонив морды:

— Недоделки! Хромые щенята! Беременные суки! За одной полукровкой не смогли угнаться! Порву! Всех!

— Шеф, простите! — едва слышно проговорил один из волков. — Она была совсем рядом, и вдруг как припустила! Мы не успели… Она странная полукровка!

— Хозяйка, — со смехом тихо передразнил его Савва, — пули свистели над головой! Макс, ну что, они её упустили, может, мы попробуем?

Они стояли у двери кабинета, стараясь не попадаться отцу на глаза. Макс хмурился, что-то обдумывая. Потом склонил голову к плечу:

— Спорим?

— Кто первый найдёт? — Савва лениво подбросил на ладони одну из серых туфель на каблуке, найденных в библиотеке, потом поймал её за шпильку и протянул Максу: — Так и спорить не о чем! Я найду.

— Не так всё просто. Найти — ещё не всё. Надо приручить!

— Ты что, тоже на неё глаз положил? А как же Марго?

— Мы с ней поссорились, — пожал плечами Макс, обнажив длинные клыки.

— Не «мы поссорились», а «она меня бросила»! — засмеялся Савва, но заметил гневный взгляд отца и толкнул друга в плечо: — Пошли лучше на террасу. — Шеф, мы найдём её! И вернём в поместье! — сказал с пламенным энтузиазмом один из волков.

— Да, шеф! Не беспокойтесь, шеф! — поддержали его остальные.

Морозов-старший в бешенстве зарычал:

— Молчите, недомерки, а то каждому яйца поотгрызаю и в уши затолкаю! Нахрена мне сдалась такая охрана! Идите по своим постам и постарайтесь не попадаться мне на глаза!

Его голос глухо отдавался эхом под потолком столовой. Савва хмыкнул:

— Ягрень. Серьёзно, я думал, это сказки…

— В ней было что-то… противоестественное, — глубокомысленно заметил Макс.

— Я думал, это от человеческой крови.

— Ладно, так что с пари?

— Предмет спора — приручение ягреня. Ставка… хм… Если я выиграю, отдашь мне свой «Мустанг»!

— Ты долбанулся головой? — возмутился Савва. — Отдать старичка, да никогда!

— Торгаш! А если вдруг случится чудо, и ты обойдёшь меня на повороте — получишь «Мистраль» шестьдесят восьмого года.

Савва прищурился:

— У тебя есть «Мистраль»? Почему раньше не сказал?

— Позавчера купил, — неохотно признался Макс. — Сказал бы — ты бы его захапал тут же! Мимо них пробежала смеющаяся парочка — суккубка и колдун. Савва проводил их взглядом и ощутил странную грусть. Лора сбежала. Почему? Ведь все в поместье старались быть предупредительными к полукровке, не напугать ненароком, чтобы привыкла к ним и к своей сущности… А она сбежала. Да как лихо! Он должен был догадаться, придурок, когда увидел её с рюкзаком за плечами! И ведь прохлопал ушами… Отец недоволен им, а злость срывает на охранниках, которых послал в погоню. Теперь надо из шкуры вылезти, но найти неблагодарную девчонку! И получить Максов «Мистраль». При мысли о юрком спортивном купе в лучших традициях «Мазерати» Савва аж задрожал, так ему захотелось сесть за руль, повернуть ключ и ощутить глухое ворчание мотора в кончиках пальцев и во всём теле…

— По рукам, — решительно ответил он другу. — Приручить так приручить!

— Когда начнём? Завтра?

— Зачем завтра, если можно сегодня? — усмехнулся Савва. — Адрес дать? Я веду честную игру, чтобы потом не говорил, что я жульничаю!

— Ладно. Поехали! — глаза Макса загорелись знакомым азартным огнём. Ему тоже хотелось отличиться перед своим папаней. Клан, в котором есть ягрень, будет править миром существ…

Лора открыла дверь ключом и осторожно вошла в квартиру. После подставы с балом следовало опасаться всего на свете. Вдруг её уже поджидают?

Но в прихожей всё было как обычно. Полоска света, отражаясь от стеклянной двери, падала треугольником на потёртый паркет. В кухне свистел чайник. Папа дома. Вот и отлично. Пора поговорить на неприятные темы. Лора сбросила вымазанные в траве и грязи кроссовки, бросила сумку на столик рядом с вешалкой и решительно прошла на кухню. Папа сидел за столом, а перед ним стояла начатая бутылка коньяка и доска, на которой россыпью лежали кружочки копчёной колбасы. Увидев дочь, папа приподнялся с места и удивлённо спросил:

— Лариса? Что ты здесь делаешь?

Лору словно током ударило. Он не ждал её. Драники, позвони мне… Всё это было просто для отвлечения внимания. Папа знал, что она не вернётся вечером. Ни назавтра. Никогда. Он всё знал, он сдал её существам.

— Я… домой пришла, — с запинкой ответила она, лихорадочно сгребая ошалелые мысли в кучку. — А что, ты меня не ждал?

— Ждал, конечно, — пробормотал папа, растерянно глядя на бутылку сквозь стёклышки очков.

— Не ври.

Лора присела на стул напротив и, не глядя, достала из шкафчика за спиной вторую рюмку. Налила себе коньяка и выпила одним махом. Зажмурилась на миг и улыбнулась, прислушиваясь к разливающемуся по желудку теплу:

— Хороший коньяк. Сколько они тебе заплатили за меня?

— Ты о чём?

Тон папа выбрал правильный. Честный, слегка удивлённый, самую малость агрессивный. Отличный психолог, успешный коллектор. Натренировался. Но Лора знала папу как облупленного. Едва заметная дрожь пальцев, то, как он поправил дужку очков, мимолётное движение губ — всё это выдало его замешательство. Он не ожидал увидеть дочь. — Перестань прикидываться, — устало попросила Лора. — Я в курсе про маму. И хочу только одного: чтобы ты, наконец, сказал мне правду.

Папа откинулся на спинку стула, сложил руки на груди. Потом опомнился и убрал их на колени. И эти жесты были Лоре знакомы. Ему неприятно говорить про маму.

Но отступать некуда. Позади Москва, три ха-ха!

— Правду? Хорошо, я скажу тебе правду.

Он встал и прошёлся по маленькой кухне. Обернулся.

— Твоя мать была ведьмой. Очень толковой, видимо, ведьмой, потому что её родители, тётушки, дядюшки, бабка и дед были категорически против нашей свадьбы. Отговаривали, угрожали, бог знает, что они не делали, чтобы её сломить.

А она порвала с ними, и мы уехали в Польшу. А потом в Румынию… Там ты и родилась. А твоя мама умерла в родах.

— Она была не просто ведьмой, — пробормотала Лора. Неужели он не знал про вампира, про пять рас, про ягреня? Или опять врёт?

— Я же сказал: она была отличной ведьмой! — раздражённо повторил папа. — Но мне никогда не нравились эти её поигрушки с зельями и заклинаниями! Я был влюблён в девушку из хорошей семьи, я хотел закончить институт и работать в банке, по специальности. А вынужден был бежать из страны, потому что её сумасшедшая родня собиралась нас проклясть или ещё чего похуже!

— Когда любишь кого-то, то пойдёшь за ним на край света, разве не так? — тихо спросила Лора.

— Юношеский максимализм! — отмахнулся папа, сняв очки и повертев их в руках.

— А я остался один с новорождённым ребёнком на руках. Что мне было делать?

Я вернулся в Питер… К счастью, припадочных родичей твоей матери я больше не видел.

— Но разве мама не говорила тебе… О том, кто я? О том, кем я стану, когда вырасту? — Нет, — он снова надел очки и взглянул Лоре прямо в глаза. — Ты должна была стать нормальным ребёнком. Должна была…

— А выросла существом, — с горечью продолжила Лора. — Поэтому ты меня и продал им. Отдам совершеннолетнюю полукровку в хорошие руки, девственница, хозяйственная, со спящими способностями. Можно замуж или для компании.

— Не передёргивай, — попросил папа, поджав губы. — Ты такая же, как они. Твоё место среди них, а не со мной. Я просто человек, а они…

— А они обложили меня со всех сторон, папочка! Говнюк Морозов знал, что мне некуда возвращаться, что родной отец захотел от меня избавиться, — усмехнулась Лора. Что ж, всё понятно, спасибо этому дому, пойдём искать другой…

Она встала, обвела взглядом кухню и кивнула:

— Ладно, я пойду соберу вещи. Не волнуйся, через полчаса меня здесь не будет.

Она бросала вещи в большую спортивную сумку и молча глотала слёзы. Всю жизнь у Лоры был только папа. А у него была Лора. И больше никого им не было нужно.

Папа даже не женился во второй раз. Говорил, что так сильно любил маму, что уже никого так не полюбит. Лора никогда не скучала по маме — она её не знала. А вот по папе, наверное, даже после такого, будет скучать… Родной человек остаётся родным и после предательства.

Наконец шмотки были запиханы в сумку, конспекты в рюкзак, косметика в сумочку, и Лора остановилась посередине комнаты. Как больно… Оставить свою прежнюю жизнь, оставить эту квартиру, а в ней — все воспоминания, фотографии, плед на кровати, книги, подушку-медвежонка… Но так надо. С папой она больше не сможет жить, придётся учиться быть одной. Совсем одной. Она вытерла влажные от слёз глаза, подняла подбородок повыше и твёрдым шагом вышла из комнаты. Папа ждал её в дверях кухни:

— И куда ты пойдёшь?

— Ты всерьёз думаешь, что я скажу тебе? — усмехнулась Лора. — Чтобы ты сразу отзвонился Морозову?

— Не надо так, — тихо ответил папа, и ей показалось, что он сейчас покается, обнимет, попросит прощения. Будет уговаривать остаться… Но нет. Папа только покачал головой и протянул ей ключ на простом чёрном шнурке:

— Вот, возьми.

— Что это ещё?

— Это принадлежало твоей матери. Я не знаю, что отпирает ключ, но теперь он твой.

Лора зажала ключик в кулаке и поджала губы:

— Спасибо. Что же, прощай.

— Надеюсь… что мы ещё увидимся, — с запинкой произнёс папа. Лора покачала головой, молча натянула дорогущие кроссовки и вышла за дверь. На минуту остановилась, ожидая непонятно чего. Услышала, как щёлкнул замок, и вздохнула.

Пусть. Так лучше. На улице было прохладно. Май, сухой и тёплый, всё же напоминал о северных широтах. Лора устроила рюкзак за спиной, накинула лямки сумок на плечи и медленно пошла со двора на улицу. Куда идти, она не знала. Деньги у неё были.

Ещё лет десять назад папа открыл для неё счёт в банке, куда клал небольшую сумму каждый месяц. Он говорил, в Америке это делают для каждого ребёнка в семье, копят на обучение практически с рождения. Так у Лоры скопилось несколько тысяч баксов на начало самостоятельной жизни, потому что ко всему прочему она получала стипендию и особенно не тратила её, только помогала папе с квартплатой. Но теперь всё изменится. Денег будет не хватать. Если она найдёт даже комнату… И у кого перекантоваться в ближайшие несколько дней?

Даже позвонить некому — телефончик-то тю-тю!

Лора глянула на пятиэтажку через дорогу. Точно, Верка! Она не откажет. У неё большая квартира, доставшаяся многодетной семье матери ещё в советские времена. Когда все дяди и тёти выросли и разъехались, Верка осталась с матерью и сестрой в пяти комнатах. Там куча диванов, и никто даже не заметит Лору. Хотя бы на одну ночь, выспаться и подумать, что делать дальше!

У Верки играла музыка, которую было слышно с первого этажа. Лора с трудом поднялась до третьего этажа, дотащив сумку, и позвонила в дверь. Звонить пришлось три раза, пока щёлкнул замок. Школьная подружка сконцентрировала взгляд на Лоре и улыбнулась:

— О! Какие люди! Ты откуда взялась?

Язык у неё заплетался, и Лора пожалела о своём решении переночевать у Верки.

Наверняка бухают все. Маман употребляла не слишком много, но регулярно, а вместе с ней и обе дочки. Ладно, как-нибудь пережить эту ночь, а завтра в институте поспрашивать у девочек насчёт временного соседства…

— Да мне бы переночевать, Вер, — как можно доброжелательней улыбнулась Лора, показав на спортивную сумку.

— Ты чего, с папаней поругалась? — хмыкнула Верка. — Ну ты даёшь! Тихоня, тихоня, а тут вдруг…

— Так получилось.

— Ладно, заваливай! Устроим тебя на пару дней, — подруга посторонилась, пропуская Лору в прихожую.

В квартире воняло кошачьей мочой из двух неубранных лотков. Музыка гремела в зале, откуда доносились весёлые громкие голоса. Верка кивнула:

— Пошли. Или познакомишься с брательниками? Посидишь снами…

— У тебя есть братья?

— Двоюродные. Приехали на неделю из Ростова.

— Нет, Вер, спасибо, но я устала. Ты мне покажи, где спать, и я сразу лягу, мешать вам не буду.

Она сказала это, проходя вслед за подругой мимо распахнутой двери в зал. Двое здоровенных парней — лысый с наколками на плечах и патлато-бородатый в очках — услышали и синхронно махнули руками:

— Не помешаешь, красавица, заходи, не стесняйся! — Верк, эт чо, соседка? За сахаром пришла? Ща мы ей подсластим жизнь!

— Отцепитесь, кобелюки, человек спать хочет! — беззлобно огрызнулась Вера. — Пошли, не слушай их.

Пройдя по тёмному узкому коридору, она распахнула перед Лорой дверь. При этом с крючка, вбитого в стену, сорвалась куча одежды. Вера сгребла её в охапку и запихнула в первый попавшийся шкаф, которыми комната была заставлена по периметру. Между шкафов робко жалась к стене старая тахта, застеленная детским покрывалом в уточках. На тахте спала свернувшаяся в клубочек белая кошка. Верка схватила её за шкирку и бесцеремонно отбросила в коридор:

— Дверь закрой плотно, а то нассут в сумку, я их знаю. Ща, подожди, дам тебе постель…

Она порылась в старинном, похоже, ещё довоенном шкафу и вытащила стопку неглаженого белья:

— Вот. Устраивайся. А если что — приходи к нам, мы там очень душевно сидим!

— Спасибо, я спать, — отказалась Лора. Не было ни малейшего желания «душевно сидеть» с Веркиными кузенами.

Подождав, пока подруга выйдет, она застелила тахту простыней прямо поверх покрывала, натянула наволочку на помятую подушку и улеглась, укрывшись пододеяльником. Одну ночь как-нибудь потерпит без одеяла и с ссущими кошками в коридоре… Как только голова коснулась подушки, Лора ощутила такую усталость, что даже тело стало свинцовым в один момент. Словно кто-то нажал на кнопку «Off»… Мысли ещё покрутились в мозгу, как собака крутится на подстилке, прежде чем уснуть, и Лора провалилась в глубокое забытье.

Сначала она подумала, что это сон, когда почувствовала руки на своём теле. Кто-то ощупывал её ноги, дотронулся до груди… Грубые пальцы сжали сосок через ткань свитера… Лора открыла глаза, пытаясь проснуться, и дёрнулась к стене. Лысый с татушками кузен Верки стоял у тахты, сосредоточенно натирая свой член в кулаке прямо у Лоры перед лицом. Второй брат уже пристраивался на ней сверху, пытаясь развести колени. На секунду Лора онемела и замерла, не в силах пошевелиться. А потом принялась отпихивать второго, попутно пытаясь ударить первого куда придётся, закричала что-то невразумительное. Тут же большая тяжёлая ладонь закрыла ей рот вместе с носом, перекрывая воздух.

Лора снова дёрнулась, раз, другой, третий, безуспешно. Господи, помоги! Они же сейчас её изнасилуют вдвоём, и никто не спасёт! Чёрт, чёрт, о нет! Только не это!

Отчаянно сопротивляясь, Лора мельком заметила в темноте на шкафу горящие угольки глаз. Неужели только что помянутый чёрт? Сидит и наблюдает, нет чтобы помочь! Ну помоги хоть ты! Прыгни на лысого, расцарапай ему башку!

Сознание уже начало плыть от нехватки воздуха, лёгкие горели огнём… Истошный кошачий мяв раздался совершенно неожиданно, и перед взглядом промелькнуло полосатое тощее тельце. Кошка вцепилась когтями прямо в лицо лысого, тот отшатнулся, матерясь на чём свет стоит, и принялся бестолково махать руками, пытаясь сбросить агрессора на пол. Второй здоровяк вскочил с тахты, начал скакать вокруг лысого, но кошку тронуть не осмеливался. Лора опомнилась и метнулась между ними в коридор, подхватила там свои кроссовки и чуть живая вылетела на лестничную клетку. Вон из подъезда, от греха подальше!

Жадно глотая свежий прохладный воздух, она прислонилась к стене дома, тихонечко сползая вниз. Господи, да что за невезуха такая? Что за жизнь идиотская? Всё из-за бала, из-за приглашения проклятого! Не поехала бы — спала бы давно в своей постели дома и не помирала бы от страха во дворе в полпервого ночи! Что теперь делать? Куда идти? И сумки остались у Верки, там паспорт, карточка банковская, там вещи… Лора плюхнулась на землю, мгновенно продрогнув в ночной прохладе, и не выдержала — зарыдала в голос. Руки тряслись, как у алкоголика, ноги стали ватными, в голове ни одной мысли, только пустота и вязкий туман со вкусом крови на губе… Что делать? Что ей теперь делать?

Неподалёку хлопнула дверца машины, послышались торопливые шаги, и Лора подобралась, сразу замолчав от липкого страха. Кто там ещё? Может, мимо пройдёт? Пожалуйста, не трогайте её больше, не надо!

Высокий парень, лица которого она не видела против слабого света уличного фонаря, подошёл, присел на корточки напротив, спросил:

— Лора? Что случилось?

О господи! Только его и не хватало… Из огня да в полымя!

Глава 11. Убежище

Савва протянул руку, и Лора оперлась на неё, с трудом встала. Её бил озноб.

Оборотень стащил с себя куртку, накинул ей на плечи, спросил с тревогой:

— Почему ты сидишь ночью на улице?

— А ты почему здесь торчишь? — сквозь стучащие зубы пробормотала Лора.

Савва осторожно привлёк её к себе, но она отстранилась. Нет, ну что за наглость?

Он за ней следил? Неужели по запаху нашёл?

— Я… Хотел удостовериться, что с тобой всё в порядке, — буркнул он, не отнимая рук. — Вижу — правильно хотел. Рассказывай, что случилось!

— Там остались мои сумки, и я боюсь возвращаться, — вдруг жалобно сказала Лора. — Там пьяные неадекватные парни…

— Они к тебе приставали?

Его лицо неуловимо изменилось — в нём проступили явные звериные черты, ноздри раздулись, словно Савва едва сдерживал ярость, а рот искривился в жёсткой гримасе. Лора испугалась на миг, а потом кивнула. Он сильный, он поможет ей забрать вещи из квартиры…

— Пошли! — коротко бросил Савва и потянул её к парадному. Она заупрямилась:

— Нет, я туда не вернусь!

Он обернулся с выражением нескрываемого удивления:

— Ты что, боишься? Боишься людей? — Конечно боюсь!

Савва шагнул к ней, ладонью приподнял лицо, нежно погрузив её в волосы, и сказал с лёгкой ноткой презрения:

— Ты существо, и не должна бояться людей. Это они должны тебя бояться.

— Я тоже человек, — слабо запротестовала Лора. — И я девушка, а они…

— Ты только наполовину человек, не забывай об этом! А они не смеют даже дохнуть в твою сторону неровно! Их надо наказать, пошли!

— Ты же не собираешься их… убивать! — ужаснулась Лора, всё ещё упираясь, и Савва широко улыбнулся, став на миг обаятельным злодеем:

— Вот ещё! Руки марать, больно надо! Пошли, пошли!

Она покачала головой, но послушно потянулась за ним в парадное, стягивая полы куртки на груди. Озноб постепенно проходил, уступая место страшному напряжению в мышцах. Словно Лора долго-долго держалась, стиснув зубы, а теперь наступил отходняк. Перед ней маячила спина Саввы: белая рубашка, выпущенная поверх брюк, мятые складки на боках… Давно он следил за ней?

Откуда узнал адрес? Не верится что-то в феноменальный нюх… Ладно, адрес, небось, Морозов-старший дал, велел найти и привести обратно… Но ведь она решила сбежать и больше не иметь никаких дел с существами? А теперь идёт покорно, как овечка, за оборотнем. С другой стороны, кто поможет ей забрать вещи? Ну, заберёт, а что потом?

Но додумать эту мысль Лора не успела. Они поднялись на третий этаж, и Савва кивнул на квартиру:

— Здесь?

— Здесь, — ответила Лора. — Только не… Но Савва не слушал. Он подёргал ручку, удостоверился, что заперто, и открыл дверь ногой. Треск выломанного дерева дверного проёма оглушил Лору, и она зажала уши ладонями. Господи, что сейчас будет! Кошки с шипением шуганулись из-под ног, а Савва уже вошёл в зал, где разливали водку по стаканам. Верка спала на диване, а её маман вякнула пьяно при виде разъярённого оборотня:

— Ты кто? Тебе чего?

— Чувак! — поднялся лысый со стула. — Ты чё щас сделал? Ты чё, бессмертный?

— Этот? — слегка повернув голову к Лоре, спросил Савва. Она кивнула. Оборотень шагнул вперёд, по пути толкнув вскочившую женщину на диван, схватил лысого за загривок и рыкнул:

— Ты девушку обидел! Изволь извиниться!

— Да ты чё! Да я тебе…

Удар ногой под колено подкосил его. Савва пригнул голову лысого к столу и поднял вторую руку. Лора вздрогнула, увидев, как растут когти, как тыльная сторона ладони покрывается жесткими бурыми волосками, и инстинктивно отступила к стене. Оборотень обрушил руку на стол, со скрежетом провёл когтями по дереву, которое жалобно заскрежетало.

— Мне повторить? Изволь извиниться, иначе я оставлю такие же следы на твоей башке!

Бородатый брат Верки опомнился и, как сидел, так и двинулся на полусогнутых к двери.

— Стоять! — прикрикнул Савва и обратился к Лоре: — Этот тоже? Покажи ему, кто ты! Ну! Показать? Как? Если она сама не знает, кто она! Лора шумно вздохнула, чтобы набраться смелости, и в ноздри ударил запах самца. Остальные запахи буквально обрушились на неё: перегар, холодный пепел, кошачья моча, пот, майонез из остатков салата… От вони закружилась голова, желудок скрутился, разбуженный, пустой и недовольный. Сейчас её вырвет прямо здесь! Что это такое? Лора прижала ладонь ко рту и заметила серую длинную шерсть на пальцах, отросшие кривые звериные когти… Ахнула, но из горла вырвался хриплый рык… Она превратилась в зверя? Сама того не заметив?

Впрочем, на бородатого это произвело поистине неизгладимое впечатление. Он ломанулся назад, впечатался спиной в шкаф и застыл — глаза навыкате. Музыка внезапно смолкла — видимо, интернет барахлил. А в наступившей тишине Лора ясно услышала журчание. Тёмное пятно расплывалось по штанине джинсов бородатого.

Савва рассмеялся, не отнимая руки от загривка лысого:

— Ну что же, неплохо, неплохо! Теперь только прощения попросите, и мы сочтём инцидент исчерпанным.

От стола послышалось хриплое:

— Простите, прошу…

— Не… не убивайте… — тонким голоском пискнул бородатый.

— Ты их прощаешь, Лора?

— Д-да, — выдавила она. Отвращение вызвало новую волну тошноты, и Лора сглотнула, чтобы успокоить желудок:

— Пойду за сумками. Выскочив в коридор, она первым делом поднесла руку к глазам. Шерсти и когтей не было. В простенке висело тусклое зеркало, и Лора бросилась к нему, со страхом взглянула на своё отражение. Всё было нормально: её лицо, совершенно обычное. Уж не показалось ли ей там, в зале? Нет… Ведь бородатый испугался, глядя на неё… Значит, она может пугать людей. Она монстр. Схватив в комнате сумки, Лора закинула их на плечи и хотела было выйти, как наткнулась взглядом на горящие жёлтым огнём глаза. Полосатый тощий кот сидел статуэткой на пододеяльнике и смотрел в упор. А ведь он спас её… Помог вывернуться и убежать.

— Киса… — тихонько позвала Лора. — Киса, спасибо!

Потянулась рукой погладить, но кот отпрянул и фыркнул. Лора пожала плечами.

Ну и ладно.

Савва ждал её в коридоре, у дверей зала, где стояла звенящая тишина. Молча протянул руку за сумками. Лора также молча отдала ему самую тяжёлую и первой вышла из квартиры. Не надо было вообще сюда приходить… Лучше бы дошла до ближайшей гостиницы, там бы точно ничего с ней не случилось. Без стресса. Без Саввы…

Они спустились на улицу, и оборотень вытащил ключи из кармана. Пикнула сигнализация на длинной, блестящей под фонарями машине, Савва распахнул дверцу со стороны пассажира:

— Садись.

Закинул сумки на заднее сидение и, обойдя машину, сел за руль. Мотор тихо заурчал, словно ласковый кот, машина тронулась и плавно выехала со двора.

Лора пристегнула ремень и спросила напряжённо:

— Куда ты меня везёшь?

— Туда, где ты сможешь выспаться и подумать о своём поведении, — усмехнулся Савва.

— Надеюсь, не в поместье?

— Нет. Он больше ничего не сказал, и Лора решила не расспрашивать. Приедут — увидит.

Но фраза «подумать о своём поведении» ей очень не понравилась. Означала ли она, что Лору запрут? Или оборотень спрячет её от всех остальных претендентов?

В любом случае, позитива в будущем было мало. Она попалась. Сбежала и попалась. Глупо. Мама наверняка была умнее, но мама знала, с кем имеет дело.

Лора откинулась головой на кожаное сиденье и закрыла глаза. Что ей делать?

Роль племенной самки претит до отвращения. Но если не подчиниться, её убьют.

Сказал же Звездочёт: выживаемость ягреней нулевая, а Лоре просто повезло. Так что между двух зол надо выбирать меньшее. И по возможности линять далеко и беспалевно…

Они остановились перед шлагбаумом. Савва высунул руку и приложил карточку к считывающему устройству. Полосатая поперечина дёрнулась и поползла вверх. Он загнал машину на паркинг и заглушил мотор. Повернулся к Лоре:

— Дай слово, что не сбежишь, как воришка!

— Дай слово, что со мной ничего не случится, — пробормотала она, избегая смотреть ему в глаза. Нет, это наглость! Он ещё и виноватой её пытается выставить!

— Что может случиться с тобой? — совершенно искренне удивился Савва, взял её руку в свою ладонь и поцеловал. — Я не давал тебе повода мне не доверять.

— Мало ли… — неопределённо ответила Лора, чувствуя его запах — мужской, терпкий, странный. Господи, неужели теперь ей всегда будут бить в нос запахи людей и существ? Это невыносимое гипертрофированное обоняние — удел оборотней?

Савва усмехнулся и кивнул на дом:

— Пошли, устрою тебя. Они поднялись в чистом и бесшумном лифте на пятый этаж, прошли по коридору до самого тупика, и Савва открыл ключом массивную деревянную дверь. Лора вошла в холл и огляделась с завистью. Если у него такой большой холл, то какие тогда комнаты? Её лицо с широко распахнутыми глазами отразилось в зеркальной стене встроенного шкафа, и Лора отвела взгляд. Ещё увидит себя в виде оборотня…

Квартира была явно необжитой. Дорогой ремонт, мягкий свет из скрытых ламп, которые зажглись сами при их появлении, перегородки в виде ступенчатого стеллажа вместо дверей в зал… Но ни одной картины на стенах, ни цветов, ни забытых второпях тапочек на коврике. Да и коврика тоже не было. Из мебели в зале стоял мягкий диван, виднелся угол барной стойки и хромированный высокий стул, окна прикрывали занавески из полупрозрачного тюля. И всё. Уют левел полтора. Здесь никто не живёт, возможно, Савва пользуется квартирой, чтобы приводить девушек на ночь…

Оборотень поставил сумки на диван и скрылся из вида за стеной. Лора услышала звук открываемого холодильника и голос:

— Ты есть хочешь? А то у меня тут мышь повесилась… Есть сыр и шампанское. И вроде где-то остался чай…

— Спасибо, не надо, — вежливо отказалась она, проходя за ним следом в зал.

Который, по-видимому, служил и кухней-столовой. На стене напротив дивана висел огромный телевизор, словно «Квадрат» Малевича, только прямоугольный.

Американский холодильник, кухонная мебель в чёрных и серых тонах, космическая техника в виде кофеварки и корзинка с почти мумифицированными яблоками. Лора покачала головой:

— У тебя яблоки сдохли…

Савва почесал пальцем нос и одним махом отправил содержимое корзинки в мусорное ведро под мойкой: — Pardonne-moi, давно не заходил сюда.

— Ага, сразу видно, что квартирка для любовниц, — вполголоса подколола его Лора. Оборотень обернулся, прищурился:

— Почему это? Нет. Ну, не совсем.

— Да мне всё равно! — она сделала большие глаза. — Я просто так сказала.

— Врёшь ты всё, врушка! — Савва шагнул к ней и резким движением привлёк к себе: — Моё предложение остаётся в силе, если ты забыла.

— Какое такое предложение? — совершенно искренне удивилась Лора, мгновенно пьянея от запаха его одеколона. Руки сами собой обняли его за талию, почти машинально, как там, в парке у моста… И она вспомнила. Предложение руки и сердца, уникальное и серьёзное.

— Ох уж эти девушки… — он зарылся носом в её волосы и зашептал на ухо: — Обещаю охранять тебя и заботиться о тебе всю свою жизнь. Соглашайся, ты ничего не потеряешь, только приобретёшь. Сильный и верный клан, который за тебя любого порвёт! — Я же сказала, подумаю, — изнывая от странного напряжения во всём теле, простонала Лора. — Не гони лошадей..

— До пятницы, — Савва чмокнул её в ухо и внезапно отпустил. — Я покажу тебе спальню. Времени скоро два, а кому-то утром на работу!

Секунду назад Лоре хотелось, чтобы он убрал руки, а теперь стало одиноко и холодно, как будто Савва забрал с собой тепло и наполнявшую душу нежность.

Обняв руками плечи, Лора молча потянулась за ним в комнату, отделённую от коридора стильной дверью с фигурными вставками из матового стекла. В полупустой комнате стояла широкая низкая кровать, заправленная стёганным покрывалом цвета само, в торце ныкался огромный шкаф с зеркальными створками, а на окне висел грустный тюль, как и в зале. Пустые белые стены навевали мысли о стерильной палате больницы, и Лора поёжилась. Никогда она не согреется в такой обстановке. Продрожит всю ночь…

— Простыни вроде бы… — Савва откинул покрывало и критическим взглядом окинул постель, — чистые. Одеяло тонкое, но ты можешь оставить вот эту ерунду, она тёплая.

Он пошёл к выходу, мимоходом коснувшись её плеча:

— Спокойной ночи, Лора.

Она кивнула, глядя на закрывшуюся за ним с лёгким щелчком дверь. Ну почему всё так странно получается? Почему он никогда не делает того, что она от него ожидает? Совершенно непредсказуемый рыцарь в сверкающих доспехах пришёл, спас, увёз и оставил спать в одиночестве… А ей не по себе.

Дверь снова щёлкнула, и Савва просунул в щель сумки:

— Извини, забыл в гостиной. — Спасибо, — пробормотала она, чувствуя, как всё внутри исходит мурашками от одного звука его голоса. Нет, это невозможно — так желать совершенно незнакомого парня! Может, это у неё часики тикают, биологические которые?

Пришло время расстаться с девственностью?

Она усмехнулась, вытащив из сумки длинную майку. Приходят же подобные глупости в голову, даже стыдно думать о таких вещах… Конечно, она не была пуританкой, краснеющей от вида мужского голого торса, но вот так внезапно воспылать плотской страстью? Это на неё совсем не похоже.

Переодевшись и спрятавшись под одеялом, Лора закрыла глаза. Ей казалось, что стоит только коснуться головой подушки, как она сразу уснёт. Но не тут-то было.

Кровать была слишком широкой, слишком твёрдой и слишком пустой. После переживаний из-за двух насильников, пусть и неудачных, Лора чувствовала безумное желание прижаться щекой к обнажённому горячему плечу, ощутить себя в безопасности, стать половинкой чего-то нового и волнующего…

А потом ей захотелось в туалет. Очень сильно и очень срочно. Где находится уголок задумчивости в этой квартире, Савва не показал, но ведь не поместье же!

Найдёт сама. Она встала, осторожно открыла дверь, стараясь, чтобы язычок замка не щёлкнул слишком громко, и на цыпочках пошла по коридору. Оборотень спал на диване, укрывшись коротким пледом, из-под которого торчали босые ноги, а с другой стороны — голый торс. Лора быстро отвела взгляд и сглотнула от такой возбуждающей картинки. Вот дверь, за ней наверняка туалет!

Встретившись с замысловатым унитазом в виде серого камня, она ужасно обрадовалась. В процессе оглядела маленькое помещение и нашла пакет влажных салфеток. О, это дело хорошее, тем более, что в душ она так и не попала… Освежив под мышками, между ног и даже протерев зубы, Лора спустила воду и так же на цыпочках пошла обратно в комнату. Но не дошла. Засмотрелась на Савву. Он не храпел, а тихонько посапывал во сне. Одна рука под головой, другая на животе, такой расслабленный, но сильный, такой красивый… Он может стать её мужем. Её первым мужчиной. Сексуальным экспериментом. Совсем необязательно любить, чтобы насладиться близостью… Нет, это неправильно!

Она просто уговаривает себя отступиться от принципов! Потому что ну правда хорош… И дышит к ней неровно… Если нельзя, но очень хочется, то, говорят, можно. А ей хочется. Захотелось вдруг испытать на себе то, что другие девушки уже знают не понаслышке…

Лора зажмурилась, пытаясь загнать саму себя в комнату и лечь спать, но внутренняя борьба не увенчалась успехом. Ещё и потому, что в тишине квартиры раздался шёпот Саввы:

— Ты чего не спишь?

— В туалет ходила, — Лора с перепугу залилась краской, прижала ладони к запылавшим щекам и услышала:

— Иди сюда…

Она шагнула к дивану, присела рядом с Саввой. Лёгкая улыбка растянула его губы:

— Не спится, да?

Он обнял её за плечи, притянул к себе, поделился пледом. Лора прижалась к тёплому боку и вздохнула от неловкости. Нет, если они просто уснут вот так, как дети, она никогда не простит себе! Осмелев от таких мыслей, извернулась и закинула ногу на его бёдра, оказавшись почти верхом. Савва вскинул брови и усмехнулся, меняя позу. В промежность ей уткнулось что-то твёрдое и довольно-таки большое.

— Так вот зачем ты пришла, соблазнительница. Голос его дрогнул, по телу пробежала дрожь, словно заразив Лору. Она выдохнула и наклонилась к нему, скрывая пеленой волос его лицо:

— Могу уйти.

Он поймал ртом её губы, затянулся ими, будто сигаретой, крепче ухватил за плечи, не давая вырваться. Поцелуй оказался жадным, горячим и долгим, возбуждающим и изобретательным… Лора едва слышно застонала, умирая от желания и страха, что всё закончится.

— Несносная девчонка, — выдохнул Савва, отрываясь на миг от её губ. — Ты сбежала от меня, противная капризная Золушка! Но я всё равно тебя нашёл и уже никуда не отпущу…

— Не отпускай…

Он потянул края её майки вверх, и Лора послушно подняла руки, стащила её через голову. Савва поймал в ладони обе груди, сжал легонько, вызывая новый стон наслаждения. Значит, вот что чувствуют, когда занимаются любовью… Всё по-другому, не так, как когда ласкаешь себя сама… Всё острее, жарче, стремительнее! Он заставил её выгнуться, впиваясь губами в сосок, сжимая другой между пальцев, рукой повторяя рисунок позвонков на спине. Лора закрыла глаза, прислушиваясь к пульсации в животе, в сплетении нервных окончаний её женского начала. Как медленно, как страстно, как умело он ласкает её… Диван скрипнул под двумя телами, когда Савва одним движением перевернул их обоих и оказался сверху. Не отрывая губ от её груди, потянул вниз тонкую ткань трусиков. Лора помогла ему, обмирая от неприятного предчувствия. Ведь в первый раз всегда больно… Так говорят, так пишут в интернете, а сегодня она узнает, правда это или нет. Прохладные пальцы скользнули между её ног, раздвигая влажные складки, и Лора застонала, цепляясь крепче за плечи Саввы. Он снова приник губами к её губам, знакомясь с языком, лаская его и дразня, а пальцы проникали всё дальше и глубже, исследуя каждый миллиметр скрытого от взгляда горячего гнёздышка. Лора напряглась в ожидании боли, рукой инстинктивно придержала его запястье.

— Что такое? — спросил Савва, тяжело дыша. — Ты ведь не передумала, жестокое существо?

— Осторожно, — шепнула Лора, зажмурившись от смущения. — Не так быстро, пожалуйста… Я боюсь.

— Чего? — удивился он, целуя легонько её щёки. — Я тебя не съем, Красная Шапочка! Может, только кусну разочек!

И он засмеялся собственной идиотской шутке. Но Лоре было не до смеха. Её разрывало противоречивое желание пойти с ним до конца и сбежать в соседнюю комнату.

— Лора! — он с подозрением заглянул ей в глаза. — Только не говори, что ты в первый раз…

— Я в первый раз, — краснея, подтвердила она. Почувствовала, как пальцы застыли на самой чувствительной точке лона, и запротестовала, чуть ли не убеждая себя: —Но я хочу этого! С тобой…

— Ты ещё девочка?! Да ну тебя с твоими шуточками! Не может быть!

— А что, по запаху не определишь? — съязвила Лора от неловкости момента.

Савва чуть помедлил и крепче обнял её: — Не принюхивался.

Пальцы снова двинулись вглубь, словно он хотел удостовериться в правдивости её слов. Лора задержала дыхание, как перед прыжком в воду, прежде чем почувствовать сладкую боль внутри. Никогда не могла понять этого противоречивого выражения, а оказалось, что боль может быть приятной…

Савва вдруг переместился между её ног, раздвинул их пошире, поглаживая бёдра, склонился ниже. Лора хотела его остановить, но не успела. Касание влажного языка распалило утихший было огонь, и она ответила протяжным зовущим стоном. Смущение исчезло, осталось только наслаждение, ни с чем не сравнимое и новое. Как раз то, которое она ждала и желала…

А потом он подался к ней, лицо над лицом, и сказал:

— Будет больно.

— Потерплю, — она показала ему язык, и Савва схватил его губами, втянул в рот, целуя. В то же время горячая плоть упёрлась прямо во влагалище, которое протестующе сжалось. Савва шепнул, откинув волосы с лица Лоры:

— Расслабься, иначе ничего не получится.

Она послушно вздохнула, закрыв глаза, постаралась снять напряжение во всём теле, особенно там, куда так стремился его член… Лишь возбуждение пульсировало внизу живота в ритме бешено стучащего сердца. Может, не надо?

Есть ещё время остановить оборотня, прекратить всё, убежать в комнату… Лора закусила губы. Нет, она не отступится из-за глупого страха. Пусть! Она хочет этого…

Медленно раздвигая влажные тугие складки, головка вошла внутрь, остановилась, потом продолжила путь. Лора выдохнула, чувствуя, как сопротивляются мышцы, снова расслабилась, стараясь не обращать внимания на глухую боль. Савва ещё немного двинул бёдрами, тихо спросил: — Ну как?

— Хорошо…

— Точно?

— Не останавливайся…

Он снова подался к ней. Внутри всё словно горело, и Лора ухватилась руками за его плечи, как будто хотела ускорить. Савва склонился к ней, поцелуем запечатал рот и вошёл полностью. Лора застонала от удивительного ощущения пульсирующего жара в самом центре наслаждения, и даже боль утихла, уступив место желанию. Словно вот-вот, ещё немножко и ей откроется тайна бытия и этого ритуала для посвящённых под названием «секс»…

Он двигался неспешно, плавно и размеренно, танцуя в ней и вовлекая в этот танец все её чувства. Лора выгибалась ему навстречу, вбирая неумолимый таран до самого конца, и ей казалось, что даже время замерло в ожидании каких-то особенных чудес, что они слились в одно целое уже несколько веков назад, что не выдержат долго и просто улетят в небеса… Савва тоже стонал, но его стоны были больше похожи на рычание. Его лицо было совсем рядом, прерывистое дыхание охлаждало разгорячённую кожу Лоры, а в широко распахнутых глазах играли искры упоения и страсти…

Он подался назад, выходя из её тела, прижался животом к её животу и замер на несколько мгновений. Тёплая влага брызнула на кожу. Лора тоже застыла, понимая, что всё закончилось на самом интересном месте, а ведь оставалось совсем чуть-чуть… Разочарованно простонав:

— О нет… — она тщетно попыталась удержать возбуждение, а вдруг… Но «вдруг» не наступило. Савва прилёг рядом и виновато выдохнул:

— Прости. Не удержался. — Прости. Не удержался.

— Всё было отлично, — ответила Лора, погладив его по щеке, запустив руку в густые волосы. — Просто замечательно.

— Врушка, — он обнял её и приник губами к шее. — Не ври… Я исправлюсь, честное слово!

Лора улыбнулась. Смешной. Всё было хорошо, а будет ли ещё — посмотрим.

Неужели Савва влюбился?

Глава 12. Салем

Утро наступило для Лоры поздно. Открыв глаза, она не сразу сообразила, где находится, а потом обнаружила рядом посапывающего Савву, умильно сложившего губы бантиком, и всё вспомнила.

После памятного первого раза они вместе приняли душ в огромной угловой ванне, натирая друг друга ароматной пеной, потом перебрались на кровать, и Савва исправился. Дважды. И Лора уснула у него на плече, измождённая волнами наслаждения, наукой делать минет и усталостью во всём теле. Теперь, потянувшись, она тихонько охнула — мышцы отозвались лёгкой ноющей болью и запротестовали, требуя ещё отдыха. Но за окном был белый день, и спать уже не хотелось.

Лора осторожно откинула одеяло, чтобы не потревожить Савву, встала.

Потянулась, разгоняя кровь по мышцам. Надо одеться и сделать чай. Она нашла в сумке майку и джинсы, чистое бельё и выскользнула из комнаты, чтобы не будить оборотня вознёй. В квартире царила тишина, даже часы не тикали. Тут вообще не было часов, насколько Лора могла видеть вчера. В зале на полу, утопавшем в лучах скупого весеннего солнца, были разбросаны шмотки, полотенца, плед… Лора подняла майку и свернула её в кулёк, положила на стол.

И вздрогнула, едва удержавшись от возгласа: на столе сидел кот и смотрел на неё немигающим янтарным взглядом.

— А ты что тут делаешь? — спросила она шёпотом. Кот прикрыл глаза, зажмурившись, как это умеют делать только коты, и зевнул. Тот самый тощий полосатик, который вцепился в лысого там, у Верки, а потом фыркал при попытке познакомиться. Как он сюда попал? Вот жук! Небось, незаметно выскочил вместе с ними из квартиры, а потом запрыгнул в машину и спрятался в полураскрытой спортивной сумке. Лора протянула руку и коснулась головы кота. Он прижал уши и втянул голову в плечи, но не отстранился, всем своим видом показывая, что прямой контакт ему неприятен. Лора пожала плечами:

— Ну как хочешь. Надо тебя отнести обратно к Верке…

Кот встал, выгибая спину, и встопорщил усы. Потом грациозно спрыгнул со стола и подошёл к Лориному рюкзаку, небрежно брошенному у дивана, потрогал лапкой и оглянулся. Снова поскрёб застёжку, словно досадуя на непонятливость человека.

Лора подошла и открыла сумку. Что там? Мышь, что ли? Но кот, как будто учёный, тронул лапкой край планшета в чехле. Вот прямо так? Поиграть хочет? Есть же такие игрушки для котов и собак, где надо ловить мышек и насекомых, бегающих по экрану.

— Ладно, — усмехнулась она сама себе. — Так и быть, если поймаю вай-фай, скачаю тебе игрушку!

Она развернула планшет, положила его на стол и включила. Кот резво оказался рядом, следя за каждым её движением. Экран зажёгся заставкой, и через несколько секунд на фоне звёздного неба появились иконки программ. Кот подлез под запястье Лоры и точно, прицельно коснулся подушечкой блокнота.

Развернулось поле для записей и клавиатура. И вот тут у Лоры глаза полезли на лоб: кот лапкой набрал слово «салем».

— Ты что, писать умеешь? — машинально спросила она, и кот тут же написал «да».

Лора нахмурила брови. А ещё понимать человеческую речь и отвечать впопад…

Проверим.

— А что такое «салем»?

Кот обернулся на неё с презрением во взгляде и нажал на кнопочку «я». Прекрасно! Его зовут Салем, как того мага, превращённого за лихие делишки в чёрного кота, из сериала про юную ведьмочку. Ну а что тут такого? Ничего особенного, просто говорящий кот…

— Тебя что, заколдовали? — усмехнулась Лора. Салем вздохнул, совсем как человек, делающий фейспалм, и написал: «фамильяр».

Фамильяр… Это что-то связанное с ведьмами. Типа, животинка, которая не совсем животинка, а только притворяется и помогает своей хозяйке колдовать…

Ладно, допустим. Кот Салем, фамильяр, отлично владеет русским письменным языком, рискует жизнью для её спасения, а для чего?

— Мне нужна… ведьма…

— Это ты сказал? — подскочила Лора, глядя на Салема. Тот хитро прищурил глаза и облизал длинным языком нос:

— Я подумала, а ты услышала. Тяжела ты на подъём, матушка, для такой силы!

Рот его не шевелился, но Лора ясно слышала все слова, сказанные ехидным женским голосом.

— Прости, пожалуйста, что я спрашиваю, — пробормотала она. — Ты кошка или кот?

— Кошка, — фыркнула Салем. — Что, разве не заметно?

— Имя вводит в заблуждение. А… зачем тебе ведьма?

— А зачем ведьме колдовать? А зачем оборотню выть на луну? Зачем луна на небе? — Салем начала раздражаться. — Таков порядок вещей! Ведьме нужен фамильяр, фамильяру нужна ведьма. Ты что, совсем дикая? Или начинающая?

— Я вообще не в теме, — растерялась Лора. — А… А что мы будем делать вместе? — Ох ты ж, мелок для пентаграммы! Помощница тебе не нужна? Мышей ловить, например! Мыши — обычные и летучие — это ингредиент для десятка зелий…

Салем облизнулась, щурясь. Потом продолжила, поигрывая кончиком хвоста:

— Проследить за врагом… Подпитать силой… Согреть и снять негатив… Вот для чего нужны фамильяры ведьмам!

— Ну а я-то тебе зачем? — усмехнулась Лора. — Я даже не настоящая ведьма!

— Настоящая, не настоящая, — фыркнула Салем. — Мне, собственно, без разницы! Ты меня позвала, я помогла тебе, ты меня накормишь, вылечишь, если надо будет, а там сочтёмся.

Лора присела на диван, разглядывая кошку. Отлично! Жить негде, существа охотятся за ней, желая заполучить каждый в свой клан, а то и жениться, непонятно, что делать дальше, зато теперь у неё есть свой личный, персональный фамильяр! Всё хорошо, прекрасная маркиза!

Долгий зевок из коридора спугнул Салем. Она спрыгнула со стола и спряталась под рукой Лоры. Савва вошёл в зал в одном полотенце на бёдрах, с розовым следом от подушки на щеке, вороша встрёпанную шевелюру: — Привет, малыш! А чего ты так рано проснулась?

— Да уже почти одиннадцать! — усмехнулась Лора. — День на дворе, мне в институт надо бы… А тебе разве не надо?

— Отучился я уже, — Савва выпятил грудь и поиграл мышцами груди. — Работаю.

Я разве не говорил?

Лора только головой покачала. Во рту пересохло, жутко хотелось кофе и надо было сходить в душ. А Савве минус в карму за пустой холодильник! Ладно, хорошо хоть крыша над головой есть… Правда, вот то, что случилось ночью, немного беспокоило Лору. Не вообразит ли он себе слишком многого? Она сглупила, переспав с оборотнем на второй день знакомства, но ей действительно было плохо, хотелось начать новую жизнь с новым статусом. Да и просто попробовать захотелось. А сейчас… Всё ноет, между ног словно бревно вставили, ещё и презерватив не использовали, мало ли с кем он там спал раньше…

— Савва, нам надо поговорить, — неловко, но твёрдо сказала Лора. Он впился взглядом в её глаза, и нос его шевельнулся, словно вынюхивая что-то. Чёрт! Кошка!

— Кошачьим духом пахнет, — медленно проговорил Савва и приблизился. Из-под Лориной руки предостерегающе зашипели. Оборотень мотнул головой и рыкнул:

— Это ещё что такое?

— Кошечка, — пролепетала Лора. — Она в сумке спряталась случайно! Не злись, пожалуйста, она очень ласковая!

— Кошка! В моём доме! — Савва пафосно воздел руки к потолку. — Девушка, я волк! Я её съем!

— Не надо! Она тебе не помешает! А потом я сниму квартиру… Ну пожа-алуйста! Оставив Салем на диване, Лора встала и прильнула к Савве всем телом, заглядывая в глаза с самым умильным выражением, которое смогла изобразить.

Он буркнул что-то неразборчивое, но не устоял перед соблазном обнять Лору.

Наклонился, целуя, и вздохнул:

— Ты из меня верёвки вьёшь… Квартиру она снимет! Придумала тоже…

— Не буду же я у тебя вечно торчать, — она потёрлась щекой о его отросшую за ночь щетину, поглаживая пальцами восхитительные мышцы плеч. — Я тебе очень благодарна за помощь, но надо и совесть поиметь!

— Не глупи, малыш!

Его голос стал ниже, волнительней, такой урчащий и эротичный. От него Лора затрепетала, словно Савва провёл рукой по струнам её тела и души. В животе поднялась волна возбуждения, заставляя прижаться к его бёдрам, словно заворожили… Э нет! Так не пойдёт! У неё всё болит, а ещё хочется кофе! И в душ!

И кушать тоже…

Вывернувшись из жадных объятий, Лора схватила с дивана одежду:

— Мне надо помыться. А кофе можно [де-то достать?

— Жестокая, — простонал Савва, пытаясь обмять вставшее колом полотенце. — Не надо тебе в душ, ты и так хорошо пахнешь!

— М-м-м, да уж, ночью безумного секса, — усмехнулась Лора.

— Зато всем станет ясно, что ты моя!

Он скорчил звериную гримасу, и Лора засмеялась: — Это ты меня так пометил? Очень мило, спасибо! Но я пока ещё только своя собственная!

— До завтра, — многозначительно напомнил Савва. — Завтра пятница!

— Надо мной висит дамоклов меч дедлайна, но пока я свободная птичка, — вздохнула Лора, становясь серьёзной. — Я считаю, что жениться после трёх дней знакомства, это верх легкомысленности.

Савва покосился на кошку, которая сидела на диване, готовая в любую минуту спасаться бегством, и ответил таким же серьёзным тоном:

— Лучше жениться и развестись, чем не жениться и потом всю жизнь локти кусать.

— Локти, прямо уж! — хмыкнула Лора, выходя из зала. Уже в коридоре до неё донёсся его голос:

— Я самый достойный кандидат! Хватай, пока не разобрали! Нежась под упругими струями воды в ванне цвета серого камня, Лора обдумывала всё услышанное в зале. Савва, конечно, хороший парень: красавчик, не дурак, нежный и ласковый, к тому же, при деньгах, с квартирой и машиной. Но он не знает, что Лора подслушала совещание на высшем уровне, где обсуждали её судьбу и тянули одеялко каждый на себя. Он думает, что она клюнула на его бицепсы и материальное положение, на его жаркие поцелуи и умелые ласки. А ей надо быть умнее и хитрее, как некоторые знакомые девчонки, которые вертят парнями во все стороны и разводят на подарки и ништяки. Раз уж он так настаивает, Лора поживёт у него — опять же, не тратиться на съёмную квартиру.

Но выходить замуж — это перебор. Она выйдет замуж по любви, ей даже цыганка так в детстве нагадала! Сейчас главное — тянуть время до последнего, решать проблемы по одной, а потом… Сбежать. Насовсем. И чтобы уж точно не попасться в другую ловушку, то есть, приготовить идеальный план. К тому же, у неё теперь есть фамильяр, который может пригодиться, и мамино наследство, ключик, открывающий неизвестно что. В тайниках обычно прячут что-то очень важное, жизненно важное… Может быть, как раз то, что поможет Лоре спрятаться от существ, как это сделала в своё время Светлана Андреянова…

Замотавшись в длинное пушистое полотенце, Лора вышла из ванной и нашла Савву в зале. Он играл с кошкой в гляделки. Смотрел на неё пристально, то и дело наклоняя голову то в одну сторону, то в другую. Салем жмурилась, прижимала уши к голове, пыжилась, дёргая кончиком хвоста, но не смела отвести взгляда. Лора поджала губы:

— Чем ты занимаешься?

— Ничем, — пробормотал Савва. — Странная какая-то кошка…

— Я есть хочу. И кофе, — пожаловалась Лора, чтобы отвлечь его внимание, и это сработало. Савва подхватился:

— Сейчас я быстренько в душ, а потом съездим в магазин, затаримся продуктами, заодно и кофе попьём! Он скрылся в ванной, а Лора обратилась к кошке: — Чего он от тебя хотел?

«Он сомневается, что я обычная. Если ты и дальше собираешься с ним жить, то придётся всё рассказать.»

— Салем, я ещё не решила, нужен ли мне фамильяр, — словно извиняясь, пробормотала Лора. — И уж точно не решила, собираюсь ли я жить с Саввой…

«Я уже здесь, и я не уйду по собственной воле, — кошка глянула на Лору в упор, а потом принялась вылизывать лапку. — Может, тебе лучше найти ведьмака? Своё к своему тянется, это всем известно» — Яне ведьма, — вздохнула Лора. — Ну, не только ведьма. Я ягрень, уж не знаю, в курсе ли ты, что это такое.

«Не в курсе. Но знаю точно одну вещь: ты ведьма, которую я искала уже давно.

Слушай, не забудь купить мне рыбки! И дверь в туалете открой, когда будешь уходить, а то придётся пачкать пол!»

Лора покачала головой, натягивая джинсы. Чёрт знает что творится с тех пор, как она получила приглашение на бал. Парни к ней пристают, кошка теперь прицепилась, папа, наоборот, предал, всё привычное рушится, а новое пока построить нет возможности. Как говорила героиня одного старого советского фильма: «Так и тянет устроить скандал!» Но скандалом ничего не решить, поэтому придётся молчать в тряпочку и потихонечку готовиться к побегу.

Савва вышел из ванной уже одетый, когда Лора заканчивала краситься.

Подхватил ключи от машины, бумажники весело провозгласил:

— Едем, а то я и сам уже проголодался! Сначала перекусим, а потом за продуктами! На улице оказалось, что Савва ездит в «Мерседесе» красивого синего цвета.

Вечером было трудно разглядеть машину, но теперь Лора не только разглядела, но и оценила её. Агрессивная спортивная тачка. Стоят такие… Миллиона два или три. Запредельные цены — квартиру можно купить! Интересно, ему это папа купил или сам заработал? Скорее всего, папа, конечно… Самому такую машину только в кредит можно взять, а кредит рядом с Саввой смотрелся слегка неловко.

В машине Лора спросила:

— А где ты работаешь?

— У отца на фирме, — ответил Савва, выруливая со стоянки на улицу. Глянув в окно, Лора узнала окрестности: шоссе Революции. Они совсем рядом с Невой. А вон и магазинчик! Она воскликнула:

— Туг «Пятачок» есть! Зачем далеко ехать?

— Нет, в «Пятачок» мы не пойдём! — усмехнулся Савва. — Лучше немного дальше, но в нормальный магазин.

— А по-моему, и «Пятачок» нормальный магазин. Там недорого и вкусно, — пожала плечами Лора, провожая грустным взглядом вывеску с хрюшкиной мордой.

— Малыш, расслабься! Деньги значения не имеют.

Она только вздохнула. Наверное, хорошо так жить, когда не имеет значения, сколько ты оставишь на кассе. У неё так пока ещё не бывало. Иногда считала копейки в кошельке и выбирала, что купить — кусок мяса или упаковку сметаны…

Правда, это было давно, ещё в средней школе, папа тогда зарабатывал не очень много. Это в последние годы они смогли позволить себе и кушать лучше, и ремонт сделать. А раньше считали, да. И деньги все да были проблемой. Но сейчас она играет по правилам того мира, в который попала. Кто платит, тот и решает, в каком магазине покупать продукты.

Они выехали на набережную, и Лора с наслаждением вдохнула свежий воздух с Невы. Солнечные лучи, редкость в Питере, отражаясь от поверхности воды миллионами бликов, играли с зайчиками на куполах Смоленского собора. Лора ощутила себя в детстве, когда они с папой ходили гулять на набережную, на мост, и она смотрела на Неву, чувствуя себя чуть ли не первопроходцем перед широченной рекой…

— А ты ще учишься, малыш?

Вопрос вырвал её из прошлого, возвращая в действительность. Институт. Эх, зачёт пересдавать надо… Зачем только вспомнила? Идти на поклон к преподше французского…

— В БИИЯМСе, — со вздохом ответила Лора. — Иностранные языки изучаю.

— И кем будешь — переводчиком или учителем?

— Скорее всего, переводчиком. С детьми у меня не очень…

— Тоже хорошо, — одобрил Савва. — У нас как раз переводчики нужны в фирме, так что без работы не останешься!

— Я на первом курсе учусь, — возразила Лора. — Кто меня возьмёт на работу?

Сейчас только двоечников подтягивать по программе начальной школы могу.

— Не парься! Отец тебя возьмёт! Меня же вон взял, обормота! — засмеялся Савва.

— Такты обормот?

— Ну… Иногда! Я также бываю бездельником и лентяем! Она взглянула на его обаятельную, обезоруживающую улыбку и тоже улыбнулась.

Сердце снова застучало быстрее. Всё-таки он милый и совсем не заносчивый, как некоторые. Нет, Лора, нет! Не поддаваться мимолётному настроению! Савва действует по приказу отца, а не по велению сердца. Даже если он очень славный парень, влюбляться в него она не должна.

Но, похоже, уже поздно.

Глава 13. Пробуждение

Савва остановил машину на парковке возле небольшого кафе под названием «Счастье». Лора никогда там не была, хотя несколько раз проходила мимо.

Отпугивали цены. Но теперь, с парнем, у которого нет финансовых проблем, можно и зайти, попробовать счастья на вкус.

Внутри было чисто, уютно и почти пусто, если не считать гламурной парочки, устроившейся на барных табуретах. Савва взял Лору под локоть:

— Пошли в уголок, сейчас выпьем отличного кофе и позавтракаем!

Они устроились на диванчике, друг напротив друга, и Лора взяла в руки меню на листе бумаги, лежавшее прямо перед ней. Меньше двухсот рублей стоили только круассаны «натюр». Ей даже читать расхотелось, не то чтобы узнавать, что означает «скрэмбл» или «бейгл». Савва положил ладонь на её руку и сказал тихо:

— Доверься моему вкусу. Здесь делают жутко вкусные сырники! Ты любишь сырники?

— Я их делаю лучше всяких ресторанных, — ответила Лора, бросая взгляд на ценник сырников. Мама дорогая! Творог внезапно подорожал, а она и не заметила?

— Прекрати смотреть в меню! — засмеялся Савва. — Капучино или американо?

— Руссиано, — буркнула Лора и пожалела о сказанном. Ох, зачем она его троллит? Старается человек, хочет сделать ей приятное, а она…

Поймав прищур карих глаз, Лора извиняющимся тоном продолжила:

— С сахаром и сливками, пожалуйста. — Сладкая девочка, — облизнулся оборотень. — Вернёмся домой — я обмажу тебя взбитыми сливками и слижу их!

— И заработаешь диабет, — смущённо хихикнула Лора, представив глаза кошки, наблюдающей за таким развратом.

— У существ не бывает диабета, — он показал язык и улыбнулся подходящему официанту: — Привет, Сеня! Что новенького?

— Только старенькое, привет! — ответил темноволосый бледный парень и взглянул на Лору. Радужки его на миг стали красными, а из-под верхней губы показались длинные острые клыки. Вампир! Ишь ты! Они, оказываются, ещё и в кофейнях работают, а не только жизнь прожигают на балах…

— Знакомься, это моя невеста, Лора. Лора, это Семён, он здесь главный и проследит, чтобы мы отлично позавтракали!

Она вежливо кивнула главному по счастью и сделала вид, что не расслышала слова «невеста». Милый славный Савва прёт напролом через бурелом, и никто ему не указ, по всей вероятности. Даже захотелось на короткий миг врезать ему по обаятельной ямочке на щеке…

Сеня хмыкнул:

— Поздновато завтракаете! К обеду дело двигается!

— У нас, Сеня, когда встали — тогда и завтрак! — подмигнул ему Савва. — Мне как обычно, а девушке большой американо со счастьем и порцию ваших фирменных сырников.

— Будет сделано, — кивнул Сеня, записав заказ, и удалился, бросив напоследок странный взгляд на Лору.

Она тихо спросила у Саввы: — Он вампир?

— Не по рождению. Обращённый.

— Его что, укусили, что ли? — ужаснулась Лора.

— Скорее всего, — Савва пожал плечами, словно его даже не интересовали такие вещи.

— Господи…

— Не пугайся ты так! Всё происходит совершенно добровольно. У отца все доверенные лица — обращённые. И прислуга в поместье тоже. Зато им не грозит увольнение.

Лора поёжилась. Как-то это странно, противоестественно… Хотя о чём ей говорить, она и сама существо, только никак к этому не привыкнет.

— Странные у вас порядки, — пробормотала она, ковыряя краешек меню.

— Какие есть. Ты привыкнешь, а потом будешь с удивлением думать, как раньше жила по-другому.

Савва смотрел с уже привычным прищуром, словно посмеивался внутри, и Лоре снова стало не по себе. Она всё время забывает, кто он, кто его родители и клан.

Да достаточно просто сравнить его и её, поставить рядом и взглянуть под другим ракурсом. Станет ясно, что они слишком разные, чтобы быть вместе. Он родился с золотой ложечкой в зубах, ему вбили в голову теорию превосходства существ над людьми, которую он теперь пытается втюхать Лоре при каждом удобном случае.

Но он забывает: Лора была воспитана человеком, и сама наполовину человек!

Разве можно просто так отбросить это и превратиться в высокомерное существо?

Тёплая ладонь накрыла её руку.

— Я помогу тебе, малыш! Ты умеешь оборачиваться?

— Как это? — удивилась Лора. — Превращаться в животное?

— Ну да, это и называется оборачиваться, — усмехнулся Савва. — Полагаю, что не умеешь, иначе бы убежала из поместья в зверином облике.

Она опустила глаза. Неудачный побег. Да уж, от волков надо было убегать в обличье волка… Только она не оборотень. Она ягрень. Кто знает, может ли она оборачиваться?

— Я не умею и, наверное, никогда не сумею, — ответила Лора с достоинством. — Твой отец рассказал тебе, кто я, так что ты должен понять, что всё не так просто для меня.

— Рассказал, да.

Савва оглянулся на бар, потом продолжил, понизив голос:

— Тебе придётся трудно, хотя бы потому, что пять ипостасей — это слишком много!

Ноты уже умеешь вызывать состояние пограничного оборотничества, помнишь — в квартире этих тварей?

— У меня выросла шерсть! — воскликнула Лора с отвращением. — Это было ужасно!

Савва засмеялся:

— Ты была прекрасна, уверяю тебя! Мы здесь все бурые и чёрные, а ты серая.

Серебристого отлива шерсть — это признак московских кланов, так что твой предок явно из столицы.

— Я никого из них не знаю, — пожала плечами Лора. — У меня осталась всего одна фотография мамы… Поэтому мне немного параллельно, кто они и откуда. Савва помолчал несколько секунд, словно раздумывая над ответом, пристально фиксируя её глаза, а потом кивнул:

— Правильно, живи своей жизнью, не оглядываясь назад!

Лора могла бы поклясться, что он хотел сказать что-то совершенно другое, но выяснять, что именно, не стала, ибо Сеня принёс заказ. Сгружая чашки и тарелочки с украшенного фирменным логотипом кафе подноса, он спросил:

— Ну и как прошёл очередной бал?

— Как обычно: скучно и нудно, — ответил Савва, поймал удивлённый взгляд Лоры и поспешно добавил: — Его развеяло только появление моей красавицы! Мы познакомились, когда танцевали вальс.

— Желаю вам счастья! — галантно поклонился официант и преподнёс Лоре последнюю тарелочку с круглыми печеньками, на которых были выдавлены всё те же изображения обнявшихся ангелочков, что и в меню.

— Спасибо, — пробормотала она, избегая смотреть на Сеню. Вся эта суета вокруг неё начинала утомлять. А ещё намёки на эти отношения, которых вроде как и нет, но они вроде как и есть… Чтобы отвлечься, Лора всыпала сахар в кофе и принялась размешивать ложечкой, стараясь не звенеть ею о край чашки.

— Попробуй сырник, — посоветовал Савва, прежде чем откусить огромный кусок от круглой горячей булочки с начинкой. Послушавшись, Лора зажмурилась от удовольствия. Сырник и правда оказался отменным. Почему она никогда не догадывалась добавлять в тесто шоколадную стружку? Надо будет как-нибудь сделать такие сырники дома! Когда-нибудь… Когда у неё появится свой дом…

— Ну как?

Савва раздувался от гордости, словно сам, собственноручно приготовил завтрак.

Лора не стала его разочаровывать и протянула с набитым ртом:

— Вку-у-ушна! — Я же говорил! Слушай, а ты мясо ешь? Купим индейку по-французски в Лэнде, а к ней какой-нибудь салатик…

Она покачала головой:

— С ума сошёл! А приготовить?

— Да так быстрее! В микроволновке разогреем за пять минут и пообедаем!

— Где тебя только воспитывали… Я бы в кулинарии не решилась покупать мясо.

Откуда ты знаешь, сколько оно пролежало и где, пока из него не сделали индейку по-французски!

Савва усмехнулся:

— Дарья Васильевна, изыдите из этого тела! Ты говоришь точь-в-точь, как наша кухарка!

— Ха-ха, очень смешно, прямо упала и корчусь в истерике! — фыркнула Лора. — Купи лучше филе индейки, я тебе его приготовлю и по-французски, и по-русски, и по-тиневичски!

— Вот это последнее предложение меня прямо заинтриговало. Договорились!

Сегодня будем готовить индейку, пить шампанское в ожидании и заниматься любовью на кухонном столе!

Глядя на его воодушевлённое лицо, Лора не удержалась от смеха. Господи, ну почему они не встретились при других обстоятельствах? А потом ей снова стало грустно: вспомнила, что до бала такие парни, как Савва и Макс на неё внимания не обращали, да и она сама особо не стремилась с ними познакомиться. Почему?

Потому что прекрасно понимала: искать им с ней нечего. А сейчас есть чего. Всё это лишь игра, соревнование между кланами на тему «кто заполучит ягрень». Дожевывая последний сырник, она поймала настороженный взгляд Саввы. Он взял её за руку:

— Что случилось, малыш? О чём ты подумала? Лицо у тебя стало такое… Как будто я тебя обидел!

— Нет, ни о чём, — покачав головой, Лора постаралась улыбнуться. — И не обидел.

Он поднёс её кисть к губам:

— Если ты не хочешь заниматься любовью на кухонном столе, мы на нём будем просто сидеть и болтать ногами, согласна?

— Посмотрим, — уклончиво ответила она. — Сначала надо купить индейку!

— Резонно. Тогда я пойду платить за завтрак, и отправимся на поиски индейки!

В магазин они пошли пешком, благо, он был недалеко. Внутри Лора сперва немножко прибалдела от ценников, но взяла себя в руки. Слава богу, платит не она, а Савва, поэтому прочь всяческие ахи-страхи! И пусть индейка в красивом пластиковом поддончике стоит пятьсот рублей за кило, можно себя пересилить.

Лора так и сделала, проворчав практически беззвучно:

— А в «Пятачке» можно было бы по триста купить. Савва сделал вид, что не расслышал, но Лора почти воочию увидела снисходительную усмешку на его губах. Пусть. Переживёт она и снисходительность. А что поделать, если жаба душит покупать почти вдвое дороже кусочек мяса к обеду? Но, раззадорившись, Лора натаскала в тележку разных специй, зелени, положила, воровато оглянувшись на Савву, пакет молодой картошки и другой — зелёных яблок, а потом совсем ошалела и добавила бутылку оливкового масла вместе с пакетиком шалота. Всегда хотела попробовать настоящий рецепт, а не подделанный — с подсолнечным маслом и репчатым луком.

В тот самый момент, когда в тележку упал пакет кофе, Лора ощутила словно дыхание на затылке. Неуловимое дуновение пошевелило волосы, и она резко обернулась, похолодев. Но сзади никого не было. Савва был поодаль, выбирая бутылку вина. Лора пробежалась взглядом по стеллажам и между ними, оглядев редких покупателей, но не увидела никого подозрительного. Оставив тележку на месте, она пошла искать сахар, и буквально через несколько шагов мистический фокус с дыханием повторился. Как будто кто-то забавлялся с ней! Да что же такое?

Что за дурацкие шуточки?

Твёрдо решив не обращать внимания на чертовщину, Лора завернула за стеллаж и, заметив на вывеске «Сахар, мука, соль», двинулась вперёд. Дуновение на затылке усилилось, словно призрак пролетел прямо за её спиной. Лора снова обернулась, ожидая увидеть очередную пустоту, но наткнулась на высокого худощавого парня в чёрном и чуть не взвизгнула от неожиданности. Парень вежливо придержал её за локоть и улыбнулся. У него было длинное узкое лицо с костлявым носом и впалыми щеками, а на подбородке красовалась волевая ямочка. — Извините, — неизвестно отчего пробормотала Лора, пытаясь обойти его, но парень не позволил. Он слегка поклонился ей, как церемонный дворянин, и сказал глубоким волнующим голосом:

— Это ты прости. Вот, возьми!

Он протянул ей картонку визитной карточки, и Лора машинально взяла.

Повертела в пальцах. Прочитала: «Станислав Андреянов» и номер телефона.

Непонимающе взглянула на парня. Ей внезапно показалось, что он намного старше, чем выглядит, лет тридцать точно стукнуло, но эта мимолётная мысль мелькнула и пропала. Зачем он к ней пристаёт? И почему у него мамина фамилия?

— У меня есть ответы на твои вопросы, Лариса, — мягко сказал он. — Позвони мне. Не пожалеешь.

— Кто вы? — пролепетала она, словно придавленная его голосом и улыбкой.

Он покачал головой:

— Не здесь и не сейчас. Позвони.

И, развернувшись, он быстрым шагом ушёл куда-то вглубь магазина. Лора осталась стоять на месте, изумлённая до мозга костей. Что за шпионские игры?

Кто этот мужик? Её родственник по материнской линии?

Она машинально сунула визитку в карман и взяла с полки пакет сахара.

— Лора! Ты с кем сейчас разговаривала?

— Ни с кем, — вздрогнула она, оборачиваясь на голос Саввы. Оборотень стоял с бутылкой вина в каждой руке и морщил нос:

— Белое или красное?

— Белое, — на автомате ответила Лора. — Вроде ничего не забыли. — Вроде ничего. А на случай, если забыли, есть «Пятачок»! — он передразнил её осуждающую интонацию, а потом нахмурился: — Я точно слышал мужской голос.

— Ты что, ревнуешь?

Лучшая оборона — это наступление. Лора вскинула на него задорный взгляд и показала язык:

— Мне уже нельзя ни с кем говорить? Или запрёшь меня в самой высокой башне твоего королевства?

— Да не ревную я! — начал оправдываться Савва, следуя за ней к брошенной тележке. — Мало ли… Опасаюсь. За тебя, между прочим!

— Ладно, проехали. Эй, я же сказала — белое!

— Ничего, не пропадёт! — подмигнул он, складывая обе бутылки в тележку. — Домой, готовить индейку!

Дорога обратно заняла у них почти час: попали в пробку на Лиговке. Пока Савва ворчал вполголоса на «козлов», «кто тебе права купил, придурок» и «вруби поворотник, его не для красоты ставят», Лора вспоминала чёрные глаза недавнего парня. Появился, заинтриговал и исчез… И ведь правильную тактику избрал, гад! Теперь ей жутко хочется узнать о своей семье со стороны Андреановых. Папа сказал: там были тётушки, дядюшки, бабушка, дед. Почему они не забрали Лору к себе, когда мама умерла? Почему никак не проявляли себя в течение восемнадцати лет? Логично было бы предположить, что они о ней ничего не знали. Знали бы — или убили, или воспитали сами… И в свете недавних событий первый вариант представлялся Лоре самым гуманным. Она позвонит. Да. Обязательно позвонит этому Станиславу, как только достанет новый телефон. И безразлично, как отнесётся к этому Савва. В конце концов, она ему не невеста, да и оставаться долго в его квартире не станет. И вообще, сообщать оборотню о каждом своём шаге не будет. Вот поедет в институт, по дороге завернёт в салон купить мобильник и назначит встречу родственничку.

Согретая этой бунтарской мыслью, Лора рьяно принялась хозяйничать, как только они вошли в квартиру. Распихала продукты в холодильник и на полочки шкафчика, нашла форму для запекания в духовке — ни разу не использованную, девственную — быстро нарезала лук и шалот и замариновала их в оливковом масле. Проснулась Салем, прибежала, косясь на Савву, вспрыгнула на рабочий стол под окрик хозяина квартиры:

— Эй, что за наглость!

И кошка, и Лора проигнорировали вопрос, продолжая заниматься каждая своим делом: пока одна обнюхивала пакеты и баночки, вторая замешала сметанный соус с наструганными яблоками, солью и специями. Савва подошёл, прогнал Салем, оскалившись на неё, и достал из-за стеклянной дверцы два высоких узких бокала:

— Шампанское, мадемуазель?

— Не откажусь, — ответила Лора, разбирая на тонкие пласты свёрнутое филе.

Шампанское, и в самом деле, не помешает. Правда, ещё только начало первого, но не каждый же день теряешь девственность и встречаешь незнакомого доселе родственника!

Пробка выскочила с глухим хлопком, зашипело, пенясь, игристое вино, Савва обнял Лору одной рукой, другой протягивая бокал:

— За тебя, малыш!

— Почему за меня? — улыбнулась она.

— Ты права! Прочь дискриминацию! За нас! Лора взяла бокал, покачав головой:

— Нет уж, тогда лучше действительно за меня.

— Тебе не угодишь! — усмехнулся Савва. — Что бы я ни сказал — всё мимо!

Она опустила глаза. А что ему ответить? Он не виноват, старается, как может. Всё дело в ней. Восемнадцать лет жила свободным человеком и теперь не собирается привыкать к почётному званию невесты по принуждению.

— Давай так: чтобы всё было хорошо, — предложила Лора, улыбнувшись. На ум сразу пришла фраза из фильма. Савва, похоже, тоже смотрел его, потому что подхватил:

— Отличный тост! Пусть всё будет хорошо!

Они выпили. Лора слегка пригубила терпкое пузырящееся шампанское, а Савва проглотил сразу полбокала. Его рука прошлась от талии до плеч, вернулась обратно, и Лору снова зазнобило от такого неприкрытого призыва. Но сегодня, кроме сексуального подтекста, в движениях оборотня появилось что-то животное, неуловимо доминантное. Он властно привлёк Лору к себе и шепнул на ухо:

— Обернись!

Она поняла, что разговор не о сюрпризе за спиной, и спросила тоже шёпотом: — Зачем?

— Хочу на тебя посмотреть…

— Так я же не умею.

— Это легко! — он отступил на шаг и вытянул руку, которая практически мгновенно покрылась густой жёсткой шерстью. Лора завороженно смотрела, как удлинняются уши Саввы, как его лицо превращается в звериную морду, как он падает на все четыре лапы… Жёлтые глаза весело глянули снизу-вверх, бурый волк поднял нос и коротко взвыл, словно подхлестнув Лору адреналином. Она поставила бокал на стол и нахмурилась, стараясь вспомнить свои ощущения в квартире у Верки, когда она напугала своим видом бородатого кузена. Мурашки защекотали руки и ноги, а ещё низ спины отчего-то… Заболели зубы, заныли все сразу, а потом зачесался нос. Лора втянула воздух в лёгкие, выдохнула со свистом и изумилась, увидев собственный язык — длинный, розовый… Вываливающийся из пасти! Господи! У неё получилось, что ли? В носу засвербело от резкой вони кошачьей шерсти, от острого аромата свежего мяса, от невыносимо сильных специй. И захолонуло сердце от терпкого запаха самца напротив.

Савва произнёс глухим низким голосом:

— Малыш… Ты просто бомба!

— Разве волки умеют говорить? — удивилась Лора, стараясь рассмотреть своё новое тело. Вот так чудеса: теперь можно повернуть голову назад и увидеть… хвост? О господи! У неё есть хвост! И уши слышат, как Салем вылизывает шёрстку в коридоре… А запахи вообще сводят сума…

— Какая разница, если мы понимаем друг друга. Савва подобрался вплотную, потёрся мордой о её нос, схватил его в пасть, легонько сжав зубами. Лора затрепетала от непонятного возбуждения и желания.

А волк игриво куснул её за шею, за загривок, даже не достав до кожи, но от этого лапы внезапно ослабели, и Лора неожиданно для себя ответила ему тем же: обернулась и хотела ухватить за щёку, но получилось только за губу. Волк фыркнул, растянув пасть в улыбке, поднял лапу, положил ей на плечи…

— Моя… Хочу тебя, моя волчица!

От него исходил непередаваемый запах силы и уверенности, вот только в таком виде Лоре совершенно не хотелось экспериментировать в сексуальном плане.

Потом, когда-нибудь, когда она привыкнет… Но не сейчас! Она вывернулась из-под его лапы и рыкнула:

— Нет! Не так!

— Так интереснее, — проворчал он, отираясь щекой о её шею, но Лора отскочила на пару шагов:

— Обернись обратно! Не хочу так!

— Трусиха! — засмеялся Савва, раскрыв пасть, — Ты первая!

Она потрясла головой. Обратно стать человеком должно быть гораздо легче!

Просто подумать о своём привычном теле… Но у Лоры получилось только со второго раза. Никак не могла сосредоточиться на том чувстве, когда стоишь на двух ногах, а не на четырёх лапах. Зато процесс вызвал у неё чуть ли не оргазм во всём теле! Как будто она долго сидела на одном месте в одной позе, а потом встала и потянулась до дрожи. Савва же перекинулся в человека легко и просто, словно чихнул. Схватил Лору в охапку и повалился вместе с ней на диван:

— Здорово, правда? Скажи, здорово? — Нормально, — улыбнулась Лора, устраиваясь у него на коленях. — Только, наверное, надо долго тренироваться, чтобы получалось само собой?

— У чистокровных существ всё происходит на уровне простой мысли, — Савва обнял её и начал медленно, словно между делом, расстёгивать пуговички на джинсах. — Немного тренировки, и ты тоже будешь оборачиваться, лишь подумав об этом…

— Что ты делаешь? — она попыталась встать. — А как же индейка?

— Подождёт, — Савва мотнул головой и медленно стянул с Лоры майку.

— Мы не купили презервативы, — слабо сопротивлялась Лора, отпихивая его руки без особого успеха.

— Как ты могла заметить, малыш, я осторожен. А всякими болезнями мы не болеем!

— Так-таки и не болеете?

Он усмехнулся, поглаживая её грудь ладонью, слегка пощипывая сосок двумя пальцами:

— Ты часто бывала у врача?

— Да почти никогда.

— В тебе есть человеческая кровь, а мы, существа, не болеем никогда и ничем.

Его губы приникли к коже над грудью, скользнули вверх, к ямочке на шее:

— Я увидел твой мех, серебристый, как октябрьский туман над Невой, и подумал — а ну его, обед! Я хочу тебя, малыш, хочу заставить тебя рычать от удовольствия… — Но я хочу есть, — слабо запротестовала Лора, только чтобы подразнить его, чувствуя, как зажигается робкий огонёк желания в животе.

— А у меня есть кое-что для тебя! — Савва многозначительно погладил свою раздутую ширинку. — Я тебя накормлю, деточка!

— Фу, пошло-то как! — едва удерживаясь от смеха, фыркнула Лора, но не выдержала и начала расстёгивать молнию на его джинсах.

— Что естественно, то не безобразно, — ответил он, целуя её в губы. — Кушать подано!

И застонал, когда она мягко потянула кожицу вниз, обнажая тёмную, блестящую от капельки сока головку:

— Ты сведёшь меня сума, искусительница…

«Сведу, — подумала Лора, касаясь языком гладкой горячей плоти. — И сама сойду… Когда уйду…»

Глава 14. Родня

Макс прищурил глаза, подняв свои распрекрасные брови вразлёт, и протянул к ней руку. Лора улыбнулась и вложила пальцы в его ладонь. Господи, какая холодная кожа! Просто лёд! Может, не стоит идти с ним? Но чёрные глаза с красными всполохами в радужках звали и манили, как дудочка гамельнского крысолова, а ещё эта непонятная полуулыбка, вызывающая, как заклинанием, две глубокие милые ямочки на щеках…

— Я покажу тебе мир, — сказал Макс тихо, увлекая её куда-то за пелену сизого тумана, а Лора, хотя и понимала, что должна бояться, шла уверенно и спокойно. С вампиром можно не страшиться мира. Он такой… Властный над всеми, словно этот самый мир у него в кармане перемешан с мелочью…

— Лора, вставай, малыш!

Приоткрыв глаза, она с трудом вынырнула из сна и зажмурилась несколько раз, чтобы сфокусировать взгляд на чисто выбритой и нежно улыбающейся моське Саввы. Он долго и ласково поцеловал Лору в губы, покусывая тихонько, а потом отстранился и хмыкнул:

— Надеюсь, это я тебе снился! Ты так вздыхала, что я заревновал!

— Я… не помню, — соврала она, чувствуя, как лицо заливает жаром. Никогда столько не врала, как с момента знакомства с существами!

— Ладно, проехали. Ты встаёшь или останешься спать?

— А что? — Лора потянула ноющие мышцы, сладко расправила руки и застонала от удовольствия.

— А то, что, если тебе надо в институт, я тебя подвезу. Мне на работу, звонили уже. Он сдвинул бесшумно скользнувшую дверь зеркального шкафа, за которой оказался гардероб, и Лора потеряла из виду своё заспанное и чуть опухшее лицо.

Вчера они чуть не спалили индейку, выпили две бутылки шампанского и занимались любовью до того момента, как Лора запротестовала от боли в натёртой норке. А потом они ещё и перекидывались в волков до полного и бесповоротного закрепления навыка. Бедная Салем! Лора не удержалась от соблазна и принялась гонять кошку по всей квартире, заставив спасаться на этом самом шкафу. Стыд-позор! Лора села в кровати, исподлобья наблюдая за одевающимся Саввой. Строгий тёмный костюм очень шёл ему, а синяя рубашка с расстёгнутой пуговкой вместо галстука придавала вид мальчика с обложки. Он был совсем не похож на классический офисный планктон! Наверняка занимает кресло не ниже финдиректора в фирме своего папеньки. Интересно, чем они занимаются? Милана говорила, вроде, недвижимостью, но в каком масштабе?

Так, ей же ещё в душ и накраситься надо! Лора вскочила, моментально выбросив из головы бизнес оборотней, и принялась копаться в сумке в поисках подходящей одежды. Савва повернул к ней голову и посоветовал:

— Разложила бы вещи в шкаф, места хватает!

— Я подумаю над этим предложением, — бросила она, вытаскивая на свет божий серые брючки и клетчатую рубашку. Как раз пойдёт под дорогие кроссовки, которые она бессовестно присвоила!

— Торопись! — усмехнулся Савва. — У меня есть ещё полчаса, а потом тебе придётся ехать на такси.

— Мне и пятнадцати минут хватит.

— Ой, правда? — не поверил оборотень, глядя на неё в упор. Лора прищурилась:

— Я же не Марго, чтобы по два часа стрелки на глазах рисовать! — Ну, проверим!

Лора изобразила фейспалм и побежала в ванную.

На этот раз едва уложилась в отмеренные ей полчаса. Дурацкий душ отчего-то начал брызгать кипятком, пришлось укрощать его методом научного тыка. Потом ещё и макияж на глазах получился разный. Не критично, конечно, но всё равно заметно. Пока исправила, услышала, как Савва демонстративно стучит ботинками в коридоре, обуваясь.

— Всё, я уже почти готова! — выскочив из ванной, Лора бросилась в комнату за рюкзаком с конспектами. Вытряхнув из него несколько тетрадок, оставила одну чистую и переложила из сумочки вышитый самодельный кошелёк с карточкой, студенческим и мелочью. Всё, пока больше ничего не надо, во всяком случае, на сегодня.

Савва, наблюдая, как она натягивает конверсы, одобрительно заметил:

— И правда, уложилась. Обожаю девушек, которые быстро собираются!

— Всех сразу или всё-таки по-отдельности? — пробурчала Лора, завязывая шнурки. Савва фыркнул:

— Ревнивая! Между прочим, это был комплимент! Спасибо, Савелий! Не за что, Лариса, ты очень любезна.

— Ах-ах-ах! — съязвила Лора. — Всё, можно ехать! По дороге они молчали. Савва отчего-то хмурился. Лора вспоминала свой сон.

Неспроста ей снился Макс, ой неспроста! Ожидают детку неприятности. Если оборотень так быстро её нашёл, то и вампир отыщет без труда. А ведь есть ещё дракон, который так настойчиво требовал отдать ягрень в единоличное пользование… Допустим, в квартире Лора может быть спокойна — вряд ли её похитят или причинят вред под покровительством Саввы. А в городе у неё нет ни малейшего шанса скрыться от жаждущих общения женихов. Здесь бы пригодился мамин опыт заметания следов, но, к сожалению, её уже не спросишь. Хотя…

Лора рванула молнию на рюкзаке и сунула руку до самого дна, лихорадочно обшаривая сумку. Ключик нашёлся в уголке. Лежал себе спокойно и мирно. Лора на миг сжала его в кулаке, а потом надела шнурок на шею. Мама не зря завещала ей этот ключ. Она спрятала в тайном месте что-то очень важное, например, указания, как спрятаться от существ. Или что следует делать в случае, если одолевают женихи. Или, на худой конец, номер банковского счёта в Швейцарии и бумаги на домик в заснеженных горах… Этот последний вариант был бы самым приемлемым, но, если в тайнике лежит хотя бы фамильная книга колдовства и заклинаний — Лора будет довольна и такому подарку.

— Твой институт на Ваське? — спросил Савва, сворачивая на Литейный мост. Лора очнулась от размышлений и кивнула:

— Да, Восемнадцатая линия. Но ты можешь меня оставить у метро, я доберусь. — Уверена?

Она снова кивнула. Делов-то… У неё проездной.

— Тогда позвони мне, когда закончишь со своими делами, сходим пообедаем.

Савва взглянул на неё пристально, потом с нажимом повторил:

— Обязательно мне позвони, хорошо?

— Я бы с удовольствием, но мой телефон где-то в ручье в вашем поместье, — вздохнула Лора. Савва свернул на Невский, качая головой:

— Ну что тебе сказать на это? Нечего было гонки устраивать с охраной ночью в парке!

Лора нахохлилась, твёрдо решив обидеться на оборотня и больше с ним не разговаривать. Нет, подумать только! Сами устроили балаган со сватовством, с гаданиями по мозговой деятельности; своими приставаниями и подслушанными откровениями почти вынудили её бежать, а теперь «нечего было…» Ну как тут оставаться спокойной?

Лора проводила грустным взглядом лошадок на Аничковом мосту, вспоминая свой выпускной, когда они встречали рассвет на Невском… Как давно это было! Ей ужасно нравился Денька-хулиган, а он пил всю ночь и целовал всех девчонок класса, кроме Лоры…

Савва тормознул машину рядом с Галереей Бутиков и достал из кармана бумажник:

— Держи, зайди в бутик и купи новый телефон.

В её руке оказались десять новеньких хрустящих красных купюр. Лора вскинула брови:

— Зачем это? У меня есть деньги! — Бери-бери, — отмахнулся Савва. — Это подарок. Ну, или, если хочешь, компенсация за ручей, поглотивший твой телефон. Бери, говорю!

Лора вздохнула. Спрятала деньги в кошелёк. Подарок… Ну пусть будет подарок.

Пока. Потом она вернёт деньги, когда доберётся до банка. Подсунет куда-нибудь на полку в квартире, чтобы не выслушивать уговоры.

Вслед за банкнотами Савва протянул ей картон визитки:

— Позвони мне. И, прошу тебя, не убегай больше. У нас есть масса способов приятнее провести время, чем играть в догонялки по всему Питеру!

Лора усмехнулась, вертя в руках визитку. «Финансовый директор агентства недвижимости Green Apple Realty Морозов Савелий Викторович». Ожидаемо!

Правая папенькина рука. Богатый наследник империи элитных квартир потянулся к ней, приобнял за плечи и долго поцеловал. Лора снова ослабела на минуту, теряя контроль от запаха Саввиного одеколона и от восхитительной нежности губ.

— Ты позвонишь? — тихо спросил он.

— Позвоню, — пообещала Лора. — Я пошла. А то опоздаю к первой паре…

Она вышла из машины, подавив в себе непонятное желание обнять его и прижаться хоть ненадолго к тёплому сильному плечу. Посмотрела, как удаляется машина, потом, прижав к себе рюкзак с кошельком, двинулась в сторону перехода. Симпатичный дотошный мальчик-консультант в магазине телефонов долго выяснял, какой именно смартфон Лоре по душе, для каких целей он ей нужен и сколько она готова вложить в аксессуары. Наконец, вырвавшись из его цепких лап, Лора пошла оплачивать новенький «Самсунг» в новеньком чехле и с новенькой сим-картой совершенно взмокшая от злости. Денег, разумеется, хватило и даже осталось, потому что от ушек на чехле, шармов и мигающих при звонке подвесочек Лора решительно отказалась. После активации номера она зашла в ближайшее кафе и, заказав кофе с пирожным, достала визитку странного родственника.

Минуты две Лора смотрела на лежащую перед ней картонку и размышляла, а зачем, собственно, звонить Станиславу Андреянову? У неё были сомнения по поводу добрых намерений маминой семьи. Все эти ведьмы и колдуны (или ведьмаки?) отказались от мамы, когда та сбежала с человеком, так с какого перепоя они примут в лоно клана нашедшееся чадо своей блудной дочери?

Ягрень-мигрень это одно, а вот семейные узы… Там, в поместье, на собрании верхов, ведьма Мария выказала желание взять Лору под опеку клана, но истинные намеренья этой женщины наверняка далеки от сентиментальных родственных чувств. Жаль, что вместе со способностью обернуться в волчицу или вампиршу к Лоре не пришёл дар предвиденья. Было бы, ей-богу, полезнее…

Она всё же набрала номер, вытерев вспотевшие ладони о джинсы, и принялась нервно считать гудки. Но новый знакомый откликнулся неожиданно быстро:

— Я слушаю.

— Здравствуйте, Станислав, — внезапно охрипшим голосом сказала Лора. — Мы с вами встретились вчера в магазине. Это Лариса.

— Я очень рад, что ты мне всё же позвонила! — голос потеплел и смягчился. — Нам обязательно нужно встретиться, Лариса. Сегодня можешь?

— Могу. — Ты у метро?

— Да, я в «Гостинке» сейчас.

— Тогда подъезжай на «Волковскую», я буду ждать тебя у выхода.

— А… зачем?

— Надо поговорить. Ну, и я думаю, что запланированная мною прогулка тебе понравится.

Лора замялась. В метро и около него, конечно, относительно безопасно. Но кто знает, куда этот хмырь в татушках поведёт её гулять… Вдруг клан заказал ему ягрень? А там, на Волковской, как раз кладбище. Пять слонов можно спрятать в старых склепах, не то что одну небольшую Лору. Ладно. Просто надо быть осторожной и с людных мест не уходить. А всё из-за любопытства! Кошку сгубило, теперь и её, возможно, погубит. Жалко, не догадалась взять с собой Салем. Но не возвращаться же, да и ключей от квартиры у Лоры нет.

Поэтому она вздохнула и ответила в телефон:

— Хорошо, буду через сорок минут.

— Я тебя жду, Лариса.

И он отключился. Поездка в метро заняла около получаса. Время близилось к десяти, в это время и народу было немного, и поезда ходили без перебоев. Чтобы не думать о предстоящей встрече с родственником, Лора занялась настройками нового телефона. Поиск симпатичной мелодии из возможных отлично занял голову. Когда разобралась с музыкой, решила забить в список контактов номер Станислава, на всякий случай. Вспомнила про визитку Саввы и добавила второй контакт.

Смотрелось сиротливо, если честно. Когда придёт на пары, надо будет взять телефоны Милы, Арины, Оли… Блин! Институт! Надо хоть предупредить их там, а то отчислят за непосещение… Достать справку, что ли… Вроде у Аринки тётя врач, может, за небольшую сумму сделает бумажку? А может, прокатит… Для зачёта, конечно, какое-то объяснение нужно, вот пусть Морозов-старший и напишет записку, что пригласил её на бал без возможности выйти из поместья!

Обдумывая, как подкатить к Савве с такой просьбой, Лора покинула поезд, незаметно для себя поднялась по эскалатору, бездумно глядя на череду длинных светящихся цилиндров, и вышла через вестибюль на улицу. Воздух здесь пах лесом, который начинался прямо через дорогу. Волковское кладбище с его тенистыми аллеями и Литераторскими мостками…

— Лариса! Я здесь!

Станислав не спеша подошёл к ней, церемонно поцеловал руку, склонившись. То есть, сделал вид, что поцеловал: его губы даже не коснулись кожи. Лора нервно оглянулась, потом спросила:

— Так какие ответы на какие вопросы у вас есть для меня?

— Пойдём, прогуляемся, — он кивком пригласил её в сторону кладбища. — По дороге всё и расскажу.

Лора замялась. Сбываются её страхи!

— Станислав…

— Зови меня Стас. Ты опасаешься — и правильно делаешь. Твой ведьмачий инстинкт работает не в полную силу, но всё же работает. Однако тебе незачем бояться меня.

Он улыбнулся, и его худое некрасивое лицо преобразилось. Отчего-то Лора мгновенно поверила ему. Он не причинит ей зла, но намеренья его мутны и непонятны. А по лицу серые пятна идут, красивые на фоне смуглой кожи и чёрных встрёпанных волос. Ведьмак. Колдун. Родственник…

— Стас, зачем вы позвали меня сюда? — осторожно поинтересовалась Лора, шагая рядом с ним по мостовой к переходу.

— Чтобы ответить на вопросы по поводу твоей матери.

— Вы её знали? — Встречались, и часто, пока она не вышла замуж, — уклончиво ответил Стас. — Впрочем, я никогда не был фанатом родственных посиделок. Да и присутствие на них обязательно только для женщин.

— Что за семейные посиделки? — удивилась Лора. — Праздники, что ли? Типа Нового года и дней рождения?

— Нет, у ведьм с этим всё круче! — засмеялся Стас. — Ничего, ты сама увидишь!

— Я не очень-то жажду познакомиться с семьёй по маминой линии, — Лора постаралась скрыть рвущееся наружу ехидство, но ей это не удалось. — Зачем мне родственники, которые порвали с мамой ещё до моего рождения, а потом ни разу не поинтересовались мной?

Стас помолчал, потом нагло взял её под руку, углубляясь под сень деревьев по неширокой тропинке:

— Не надо быть столь категоричной, Лариса. Ты многого не знаешь и наверняка плохо представляешь себе специфику наших семей…

— Специфику! — фыркнула она. — У всех семей одна специфика — любить своих детей и помогать им!

— Ну а дети? Дети же тоже что-то должны родителям?

— Уважение, конечно.

— Не только! Ещё и послушание!

Лора снова фыркнула. Да он словно прямиком из восемнадцатого века! Сейчас будет говорить о прелестях брака по расчёту и о поддержке семьи. Как можно выйти замуж за человека, которого не знаешь и не любишь? Оно, конечно, было в ходу раньше, но уже бабушки и прабабушки сами себе выбирали женихов! — Да, Лариса. Послушание — залог выживания клана, а с ним и рода! Светлана нарушила запрет главы клана и убежала с человеком.

Стас кашлянул, как будто извиняясь за причинённое этим разговором неудобство.

Да, она полукровка, она помнит, да и все напоминают ей постоянно. Разве тут забудешь? Лора выдернула руку из-под его локтя:

— Она любила папу!

— Она была великолепной, превосходной ведьмой. У неё был огромный потенциал! Уже в двадцать лет она могла спокойно противостоять всей семье и даже прабабушке Ираиде! Но поплатилась из-за своего упрямства, лишилась жизни и лишила клан такой поддержки…

Спокойный голос Стаса вывел Лору из себя. Вот идиот! Мама не виновата в том, что умерла в родах! Никто не виноват! Кроме, возможно, врача, не распознавшего кровотечение… А эти аристократические ведьмаки слишком много воображают о себе и своём влиянии на мир! Значит, маме было на роду написано умереть, давая жизнь своему ребёнку. Кто мог бы предотвратить это? Даже если бы она вышла замуж за существо, это не спасло бы её…

В глазах защипало, но Лора решительно загнала слёзы обратно и так же решительно ответила Стасу:

— Если вы позвали меня, чтобы поливать грязью мою маму, я лучше вернусь в метро и поеду на занятия в институт! Я вам не задавала никаких вопросов. Вы сами почему-то решили, что они у меня есть!

— Подожди ещё немного, мы скоро будем на месте, — совершенно спокойно сказал Стас, не повышая голоса. — Ещё метров сто или двести. Ты способна меня выдержать двести метров? — Попробую, — буркнула Лора, оглядываясь по сторонам. Они шли по широкой аллее между могилами, многие из которых были, по всей видимости, заброшены.

Ни цветов, ни свечек, покосившиеся оградки, буйная трава… А рядом ухоженные и заботливо украшенные вазочками и лампадками захоронения. Мраморные памятники из чёрного камня, скамеечки, чтобы присесть и помолиться за души усопших, таблички с именами и фотографиями, очищенные от мха и ползучих растений… Господи, куда Стас ведёт её? Неужели посещение кладбища — это обязательная программа молодых ведьм? Или здесь принимают клятву на верность клану?

— Вот мы и пришли.

Стас остановился перед большим полукруглым склепом, возвышавшемся над дорожкой на три ступеньки своего постамента. При взгляде на купол, почти целиком заросший тёмно-зелёным мхом, Лоре представился потерпевший крушение много веков назад космический корабль, оставленный экипажем и превратившийся в артефакт. В склеп вела широкая арка, как будто вход в эскимосское иглу, перегороженная кованой решёткой ворот.

— Что здесь такое? — внезапно осипшим голосом спросила Лора и поняла, что сейчас узнает нечто действительно потрясающее и откровенно неприятное.

Наверное, снова сработала ведьмина чуйка… — Семейный склеп клана Андреановых, — просто ответил Стас, поднимаясь по ступенькам. Он наклонился к замку на решётке и что-то прошептал. Щелчок, густой скрип старинных петель — и решётка открылась сама собой. По какой внеземной технологии оборудован этот древний склеп?

— Это всего лишь немного магии, — обернувшись, Стас ободряюще улыбнулся и поманил Лору: — Не трусь, иди сюда!

— А я и не трушу, — она тряхнула головой, чтобы показать свою решимость, и на негнущихся ногах преодолела три ступеньки. Нет, ему нет выгоды убивать родню.

Что же там такое, из-за чего стоило тащиться на кладбище?

Они вошли под низкие своды склепа, и в ноздри ударил запах сырости и тлена.

Под куполом было пусто, только листья кучками гнили на полу. Лора машинально пригнулась, боясь задеть головой потолок, а Стас притворил решётку и указал на дыру в дальнем углу:

— Нам вниз.

— Я туда не пойду! — дрожащим голосом воспротивилась Лора. — Зачем нам туда спускаться?

— Великий Шабаш! — ведьмак рассердился, вскинув руки. — Да сказал же, не бойся! Я не собираюсь тебя убивать, а тем более насиловать! Это наш семейный склеп, я хочу показать тебе одну могилу!

Лора с опаской заглянула в дыру и увидела высокие ступеньки, уходящие в черноту:

— Да мы шеи себе переломаем!

— Дай мне руку и смотри под ноги! — проворчал Стас, первым начиная спуск.

— Там не видно ничего, — пробурчала Лора, протестуя из последних сил, но всё же вцепилась в протянутую ладонь — узкую, сухую и сильную. Стас ничего не ответил, но снова что-то прошептал на непонятном языке.

Внутренность подземной лестницы тускло осветилась зелёным. Пахло землёй, влажными камнями и спёртым воздухом. Как в погребе. Но страх ушёл. Лора осторожно спустилась вслед за Стасом и замерла на последней ступеньке, не веря своим глазам.

Подземелье было длинным и широким. Низкий потолок поддерживали там и сям каменные колонны, а освещение работало непонятно как, похоже, прямо из стен безо всяких ламп. Между колонн стояли мраморные саркофаги. По-другому эти громадины назвать не повернулся бы язык. Массивные и наверняка дико тяжёлые, каждый был маркирован гравированной табличкой. На первых к выходу надписи было не разобрать: время сделало свою работу, чуть ли не полностью уничтожив вырезанные буквы. Стас поманил Лору за собой вглубь зала:

— Вот здесь, среди последних захоронений.

Лора подошла к каменному гробу, закрытому тяжёлой плитой, на которой вились созданные умелой рукой резчика холодные, но словно живые ползучие цветы. На потускневшей латунной табличке было написано: «Светлана Андреянова, 1978–2000» и больше ничего. Лора сглотнула. Протянула руку. Тронула пальцами табличку, как будто желая удостовериться, что она здесь и не привиделась.

Мама… Здесь похоронена мама.

Голова закружилась, заплясали вокруг зеленоватые огоньки, а потом словно кто-то выключил свет в сознании. И Лора осела на руки Стасу.

Глава 15. Матриарх

Лёгкие похлопывания по щекам привели Лору в чувство. Она открыла глаза, старательно фокусируя взгляд на лице Стаса. По перекошенной его моське поняла, что что-то пошло не так.

— Лариса! Очнись! Тебе стало плохо?

— Нет, — буркнула она, поднимаясь. — Устала, решила прилечь…

Стас помог ей встать, поспешно отряхнул пыль и мусор с одежды, но Лора оттолкнула его руки:

— Что это?

Проследив за её указующим пальцем, ведьмак пожал плечами:

— Могила. Захоронение твоей матери.

— Нет! Это ложь! Мама умерла в Бухаресте в девяносто восьмом году! Когда я родилась! И похоронена она в Бухаресте! А это — просто табличка!

Стас покрутил головой, глядя на Лору таким выразительным взглядом, что ей стало не по себе. Будто пристыдил. Что она знает о маме? Только то, что рассказывал папа. А ведь он мог и соврать! Но что всё это может означать? Мама умерла, когда Лоре было два года? Никаких детских воспоминаний в голове не сохранилось, ни одной совместной фотографии, ни одного намёка на то, что мама была жива…

— Это просто табличка… — бессильно повторила Лора и прикрыла глаза, нащупав пальцами ключ на шнурке. Неужели мама бросила её…

— Я знаю, что это она, — мягко ответил Стас. — Докажите.

— Я могу открыть гроб. Но готова ли ты увидеть то, что внутри? Я не хочу, чтобы ты снова упала в обморок!

Лора сделала несколько глубоких вдохов и кивнула:

— Открывайте. Только крышка же тяжёлая!

— О, одно небольшое заклинание и…

Стас снова зашептал непонятные слова, и мраморная плита, увитая резными цветами, с глухим скрежетом сдвинулась в сторону, открывая тёмную внутренность гроба. Лора машинально ухватилась за руку Стаса, стиснула зубы, приготовившись увидеть истлевшие кости. Но в гробу лежала молодая девушка с синеватой бледной кожей и большими, круглыми серыми пятнами на лице и руках. Волосы её пушистым облаком вились по подушке и по плечам. Кисти рук расслабленно лежали, сцепленные на животе. Словно девушка уснула вчера последним сном.

Лора сглотнула так громко, что Стас услышал и обеспокоенно заглянул в лицо:

— Как ты себя чувствуешь?

— Н-н-нормально… — пробормотала Лора, глядя на маму во все глаза. Да, это была она, совсем такая же, как на последних фотографиях. Но почему… Может быть, это летаргический сон?

Стас понял без слов и объяснил:

— Когда ведьма умирает, тлен не касается её. Она навеки остаётся такой, какой была в свой последний день. Она не спит. Она мертва. — Уже шестнадцать лет… — потрясённая, Лора не могла оторвать взгляд от той, которая дала ей жизнь. — Отчего она умерла?

— Давай я закрою гроб, и мы поговорим обо всём на поверхности, — сказал Стас, увлекая Лору назад и шепча слова заклинания. Крышка заскрежетала, возвращаясь на место, и с лёгким стуком встала в пазы. Лора выдохнула и разжала побелевшие на ключе пальцы. Коснувшись шнурка, машинально отметила, что он вроде бы стал другим — толстым и витым, но почти сразу забыла об этом, потому что Стас потянул её к выходу.

Выбравшись в парк из склепа, Лора вдохнула полной грудью чистый свежий воздух, полный ароматов хвои, тёплой травы и пыльного щебня дорожек. Почему нельзя повернуть жизнь вспять, возвратиться во вторник и просто-напросто не поехать на бал? Вместо этого сдать зачёт и приехать домой, приготовить драников со сметаной и сесть с ними перед телевизором смотреть какой-нибудь смешной ситком с дебильным юмором… Не знать, что папа врал, что мама бросила её, что существуют оборотни, вампиры и ведьмы.

Стас взял её под локоть и увлёк по тропинке. Лора нахмурилась:

— Куда вы меня теперь ведёте?

— Я предположил, что тебе захочется познакомиться с семьёй твоей матери. Я был неправ?

Лора хотела ответить отрицательно, но задумалась. Клан отверг маму, закрыл ей двери своего дома, и это очень не нравилось Лоре. Теперь ведьмы хотят подружиться с ягренем, заполучить к себе ценное существо, а ей совсем не хочется выступать в роли добычи. С другой стороны, это родня, единственные, кроме папы, люди, ну или существа, которые с ней одной крови… Соврёт, если скажет, что не хочет их видеть. Но ведь просто посмотреть на них и гордо уйти в закат наверняка не получится. Придётся какое-то время пообщаться с милым семейством ведьм, а там — как фишка ляжет. — Вы были правы, — согласилась Лора. — Но только ненадолго. И расскажите мне, что стало с мамой.

— В машине расскажу, — ответил Стас, сворачивая на асфальтовую дорожку.

В молчании они вышли обратно на Волковский проспект, но до метро не дошли.

Стас направился к белой раздолбанной «девятке», открыл дверцу ключом и жестом пригласил Лору садиться. Она села на пассажирское сиденье и даже пристегнулась, но север не потеряла, настойчиво повторив, когда Стас тронул машину:

— Так от чего умерла мама?

— Ты обещаешь не бухаться в обморок? — уточнил тот, подозрительно глянув на Лору.

— Обещаю.

— Её убили.

Таким простым, будничным тоном он это сказал, словно убийства были обыденным явлением в жизни — как за хлебом сходить! Лора застыла, пытаясь осмыслить его ответ. Маму убили. Но кто? И за какие такие грехи?

Упреждая вопросы, Стас продолжил:

— Мы до сих пор не знаем, кто это был. Расследование зашло в тупик. Наше расследование, естественно. В милиции, то есть теперь уже в полиции, дело всё ещё висит, но за давностью лет уже никто не ищет преступника.

— Но… Следы, улики… Как её… — Лора сглотнула и выплюнула страшное слово:

— Убили? Стас покачал головой:

— Ни следов, ни улик. Вскрытие показало остановку сердца. Словно оно просто перестало биться непонятно отчего.

— Магия?

— Мы не знаем таких заклинаний. Это не «Гарри Поттер» и Авада Кедавра! И не яд: яд бы нашли. Да и не далась бы Светлана так легко убийце… Она почти три года бегала от клана, и даже Звездочёт её не мог обнаружить!

— Я слышала, что она была очень способной…

— Способной! Она была уникальной ведьмой! — усмехнулся Стас. — Как будто Великий Шабаш с любовью вложил в неё весь талант многих поколений! Светлана колдовала по наитию, да так, что приводила в ужас прабабушку! А ведь прабабушку трудно было чем-либо удивить…

— Это с ней мне придётся познакомиться?

— К сожалению, Ираида умерла три года назад. Она похоронена левее от твоей матери. А сейчас у нас матриарх — бабушка Валентина.

— Матриарх? — удивилась Лора. — Может, патриарх?

Несмотря на все жуткие открытия дня, ей отчего-то стало смешно. Матриарх, поди ты…

— Главная ведьма клана, матриарх, — Стас мотнул головой. — Ты поймёшь потом, когда увидишь всю семью. Ладно. Потом так потом. А пока… Что мы имеем? Маму убили. Убийцу не нашли.

Это было не существо. Человек? Но зачем? За что? Не вяжется: не смог бы человек убить ведьму, раз даже сами ведьмы не могли отыскать маму.

Случайность? Её случайно убил маньяк? В это вообще верится с трудом… Может, сама матриарх и прикончила блудную дщерь, а потом попыталась свалить все на непонятно кого… Теперь-то, конечно, не найти убийцу, все умерли.

Справа проплыла Площадь Восстания и высоченный шпиль обелиска, Лора оглянулась. Куда они едут? Здесь начинаются однотипные «сталинки» на чётко расчерченных, будто с линейкой и угольником, улочках. Старый город. Конечно, ведьмы тоже старые, им и жить в таком районе… Но Стас вёл машину дальше, мимо Таврического сада, и свернул напротив «Ленинград-Центра». Ругнулся:

— Сволочи, шабаша на них нет! Опять все места позанимали!

Припарковаться действительно было негде. В угловом доме на первом этаже был лубочный ресторан, названный по одной из русских народных сказок, и клиенты заняли все места у тротуара. Стас, не растерявшись, завернул «девятку» прямо на тротуар и заглушил мотор:

— Пора серьёзно поговорить с Сосновским. Бизнес бизнесом, а наши фамильные места парковки занимать не очень-то прилично!

— Сосновский — это вампир? — уточнила Лора, выбираясь из машины, и вспомнила представительного пузатого господина на террасе поместья.

— Он самый. Глава вампирских кланов. Нуда и мы не пальцем деланы, всё-таки здесь резиденция матриарха! А вдруг бабушке надо срочно выехать? Даже машину не подогнать…

Продолжая ворчать о насущных бытовых проблемах, он запер «Жигули» ключом и знаком пригласил Лору следовать в парадное, за тяжёлую, ещё советского производства, дверь. Внутри было чистенько и гулко, шум машин исчез, словно отрезанный, когда дверь захлопнулась за ними. У лестницы о чём-то шептались навороченная детская коляска и облезлый велосипед «Урал», который казался братом Стасовой «девятки». Лора не смогла удержаться от усмешки:

— Живёте в таком районе, а машина у вас просто атас! Ей бы во вторсырье самое место!

— Моей Жуже? — оскорбился Стас. — Она прекрасна! Эта старушка любому «Лексусу» фору даст! У тому же она мне досталась в наследство от прабабушки Ираиды, так что, юная леди, при случае извинитесь перед Жужей!

Жужа. Окей. У машины даже имя есть. Окей. Лора кивнула, стараясь ничем не выказать раздирающий её изнутри смех. Хотя он и грозился вылиться в истерику.

Что поделать: она перетрусила перед встречей с семейством ведьм и самой матриархом! Стас обернулся, как будто заметил и понял, протянул Лоре руку:

— Не стесняйся, Лариса, не робей! Здесь тебе рады, поверь мне! Вот увидишь, бабушка Валентина тебе понравится, она мировая старушка!

От этих слов ей, конечно, не полегчало, но вот от его ладони повеяло чем-то приятным, успокаивающим, домашним. Лора кивнула, поднимаясь вслед за Стасом по пологим широким ступеням лестницы на второй этаж, и уже перед добротной филенчатой дверью квартиры сделала несколько глубоких вдохов, чтобы собраться. Стас распахнул дверь, за которой оказался небольшой простенок, толкнул вторую, обитую дорогим полированным деревом, и громко объявил в полутьму коридора:

— А у нас гости! Есть кто живой?

Откуда-то издалека послышалось шарканье шагов, быстрых и дробных, а потом раздался писклявый дребезжащий голосок: — Стасик! Кого это ты нам привёл?

Лора широко распахнула глаза, разглядывая маленькое кругленькое существо, отдалённо напоминающее старушку, но не доросшее ей до груди. Этакий карлик в невзрачном длинном платье колоколом и в бабьем платочке. Лора смущённо глянула на Стаса, но тот отреагировал весьма холодно:

— Дунька, не ори! Где все?

— А в салоне на первом, где ж им ещё быть! Чай пьють! — с готовностью откликнулось существо и странно дёрнуло шеей, выпучив глаза. Натуральная сова, даром что одетая.

Стас кивнул:

— Значит, пошли в салон на первом. Дунька, принеси нам два прибора!

Карликовая бабулька резво кинулась куда-то в глубь квартиры, смешно взмахивая руками, а Лора спросила шёпотом:

— Кто это?

— Дунька, — пожал плечами Стас, увлекая её к одной из дверей. — Ну что, готова?

Лора покачала головой, но это движение осталось незамеченным. Стас толкнул филенчатую дверь, стилизованную под старину и украшенную резьбой, и провозгласил: — Прошу любить и жаловать! Лариса Тиневич!

Лора зажмурилась от потока яркого света, залившего коридор. А потом, когда глаза привыкли, увидела сидящих на небольшом аккуратном голубом диванчике черноглазую брюнетку Марию и розовощёкую пышечку-блондинку, которая покушалась на честь Саввы в первый вечер бала. Дамы пили чай из фарфоровых чашечек, покрытых позолотой и нежными рисунками в медальонах. На низеньком столике рядом с диваном стоял такой же позолоченный чайничек в компании сахарницы и сливочника, а на блюде горкой лежали модные в последнее время разноцветные макароны.

При появлении Стаса и Лоры в салоне с плеча девушки в её декольте юркнула крохотная серая мышка, а ворона, сидевшая нахохлившись на спинке дивана, расправила крылья и громко каркнула. Лора вздрогнула, но Мария с улыбкой одёрнула птицу:

— Корнелиус, не стоит сердиться! У нас желанная гостья!

Она встала и протянула руки к Лоре:

— Нет, не гостья! Член семьи! Здравствуй, дорогая девочка!

Стас подтолкнул в спину, и Лоре ничего не оставалось, как подойти к Марии и вложить пальцы в её ладони. Ведьма склонила голову к плечу, словно любуясь гостьей:

— Ах, как же ты похожа на свою мамочку, Лариса! Корнелиус, посмотри-ка! Глаза Светочкины, просто точь-в-точь!

Ворона покосилась на Лору и демонстративно отвернулась, проклекотав что-то невразумительное. Наверняка это фамильяр. Хоть и непонятно, что говорит, но общий посыл ясен. Мария играет комедию, а вот птице это не по душе.

— Лариса, мы безумно рады видеть тебя дома! Проходи, садись, выпей с нами чаю! Дунька-а-а! Карлица с совиными глазами материализовалась из коридора, неся в лапках две чашечки на блюдцах:

— Иду-иду, вота, уже!

Лору почти силой усадили на диванчик рядом с блондинкой, которая держалась изо всех сил, чтобы не выдать свою неприязнь. Помнила, небось, как Савва отшил её на балу… Но Лора здесь ни при чём, неужели не понятно? А Мария не умолкала, решив играть до конца роль радушной хозяйки:

— Знакомьтесь, девочки! Это Ниночка, наша родственница по линии Балкашиных.

А это Лариса, дочь Светланы Андреяновой, вы же встречались на балу, не так ли?

Нина пробормотала вежливое приветствие, и Лора ограничилась кивком. Да, зря она сюда пришла, смотреть здесь определённо не на кого. Ей налили чай, сунули в руку розовый макарон и снова затормошили:

— Лариса, ты ведь уже подружилась со Стасом? Вы гуляли по городу?

Лора почувствовала растущее раздражение. Определённо, Мария обладает даром действовать на нервы! С каким презрением она говорила тогда, на собрании в верхах, о маме и её побеге… Так хочется заткнуть эту женщину…

— Он водил меня на кладбище, посмотреть на мамину могилу, — небрежно ответила Лора, наблюдая за реакцией Марии. Та побелела и повернулась к Стасу, который рассеянно листал книгу, присев на кресло у стены:

— Зачем ты это сделал?

— Мам, ну было же сказано — любыми средствами, — откликнулся Стас, не отрываясь от страницы. — А это самый верный вариант. Лора прищурилась. Вот мудак! Всё было подстроено! Он заманил её в ловушку! Но с какой целью? И эти собрались запирать? Да что же такое! Все хотят посадить бедную Лору в клетку! Стас сын Марии… О Господи, неужели ещё один жених?

Нет, нет, это совершенно неприемлемо! К тому же они родственники!

Мысли прыгали в голове, взбудораженные от паники. Лора лихорадочно пыталась найти хоть одну дельную, но не могла. Её обманули. Она знала, что нельзя верить Стасу, но он так на неё подействовал… Успокаивающе… И предал! Надо что-то делать, как-то выбираться из западни… Но как? Допить чай, извиниться, сослаться на неотложные дела и пообещать зайти в другой раз? Вряд ли это сработает: Мария отнюдь не дура!

— Лариса, прости этого обормота! — обратилась к ней вышеозначенная «не дура». — Ему не стоило вот так сразу… Все-таки твоя мама… Прости его, не обижайся! Надо было хотя бы подготовить тебя…

Весь её вид выражал почти искреннее раскаяние, и Лора ответила, борясь с желанием заорать на неё:

— Ничего страшного, я ведь совсем не знала маму. Мне даже стало интересно, почему все врали о её смерти, ведь она прожила ещё два года после моего рождения. Где она жила эти два года и почему не виделась со мной?

— Мне об этом ничего не известно, — пожала плечами Мария, и по её лицу Лора поняла, что это правда.

— Жаль. Я думала, кто-то сможет рассказать мне больше о маме, но раз вы не в курсе…

— Я в курсе. Все в салоне обернулись на голос, раздавшийся от двери. Глубокий, сильный, властный, он принадлежал седой, скрюченной чуть ли не вдвое старухе, которая стояла, опираясь на две клюки, и пристально смотрела на Лору. Аж мурашки по коже пробежали от такого взгляда. А глаза… Это были их фамильные глаза: большие, серые, бархатные. Видать, перед Лорой матриарх и родная бабушка, Валентина.

— Я в курсе и расскажу всё, если ты прекратишь бегать от своей судьбы, — веско добавила старуха. Лора сглотнула ставшую вязкой слюну и зачем-то кивнула. Всё.

Выбраться отсюда не удастся. Если Марию можно было бы перехитрить или наобещать всего-всякого, навешать лапши на уши, то бабку обмануть не получится.

Чуйка сработала или логика, но Лора знала точно: бабушка Валентина здесь хозяйка, и иллюзия данного выбора всего лишь пустые слова. Старуха уже всё решила за Лору. Именно она, а не Мария, велела доставить внучку в эту квартиру любой ценой.

За спиной бабушки раздался недовольный голос:

— Ну что же вы без кресла! Я бы вас привезла…

Этот голос Лора узнала бы из тысячи. Марго. Подружка показалась из дверей, невыносимо угрюмая и подавленная. Зыркнула зелёными глазищами на Лору и отвела взгляд, заботливо поддерживая бабушку под локоть. Но Валентина отмахнулась от заботы: — Яне инвалид пока ещё! Лучше поздоровайся с сестрой.

Марго вынужденно повернулась к Лоре и церемонно кивнула:

— Здравствуй.

От неё веяло враждебностью, как тогда, на балу, но теперь что-то неуловимо изменилось. Или в присутствии матриарха никто не то что не смел сказать слова поперёк, но и косо посмотреть…

— Стасик, брысь с моего кресла! — приказала Валентина, легонько ткнув парня клюкой. Того как ветром сдуло прямиком к дверям. Бабушка повысила голос вдогонку:

— И Дуньку пришли!

Усевшись глубоко в мягкое кресло, она удовлетворённым взглядом обвела собравшихся женщин и сложила руки на коленях:

— Ну что же, вот вы все и в сборе. Поговорим, наследницы.

Глава 16. Наследство

— Я налью вам чаю, тётя! — подхватилась Мария, но была остановлена направленной на неё палкой:

— Сядь, не мельтеши. Дунька сервирует.

Старуха помолчала, потом поманила Лору узловатым пальцем. Ногти у неё были выкрашены в тёмно-фиолетовый цвет, вызывающе для женщины преклонного возраста, но весь бабушкин вид говорил о том, что ей плевать на условности. Когда она заметила, что Лора колеблется, то раздражённо бросила:

— Да подойди же, трусиха! Тебя доставили сюда не для того, чтобы съесть! Мы давно не едим юных девушек, тем более, собственных внучек.

Марго недвусмысленно хмыкнула от окна. Эх, бабушка матриарх, что же ты ей не сделаешь замечание? Но старуха молчала. Лора сцепила зубы и встала, подошла к ней, присела на колени, как на балу в шатре у Звездочёта. Бабушка прикрыла глаза дряблыми веками со следами сиреневых теней, положила прохладную ладонь на лоб. Словно тысячи острых иголочек вонзились в мозг, вызвав взрыв боли, и Лора вскрикнула. Но пытка окончилась также быстро, как и началась.

— Иди сядь, — махнула рукой старуха, не открывая глаз. Под пристальными взглядами трёх ведьм Лора вернулась на своё место, кусая губы. Что за опыты такие?

Прибежала Дунька с чашечкой, налила в неё чая, положила на край блюдца два кругляша макарон и почтительно поднесла бабушке. Всё это в молчании.

Валентина приняла чай, пожевала губами, оглядывая присутствующих, потом сказала тихо:

— Как я и думала. Что же, пусть так и будет. Ничего не понятно. Что она там себе думала? Но, похоже, непонятно было только Лоре. Все остальные обменялись неприятными взглядами, и небольшой салон наполнился вполне ощутимой ненавистью. Её можно было ножом резать, густую и плотную… Э, да что происходит вообще?

— Скажите, а что вы думали? — кашлянув, спросила Лора. — И хотелось бы узнать про маму тоже.

Бабушка с невозмутимым видом поднесла чашечку к губам, отпила глоточек и спокойно ответила:

— С сегодняшнего дня у меня есть официальная преемница. Это ты. Но так как ты не воспитывалась в нашем кругу, тебе нужно соответствующее образование.

Иностранные языки — это тебе не нужно, переведёшься в Высшую Школу Менеджмента. Я займусь этим, не благодари, Лариса, не надо.

Передав чашечку Марго, бабушка промокнула губы тонкой салфеткой и продолжила:

— Разумеется, ты останешься жить здесь, на третьем этаже. Я распоряжусь приготовить тебе апартаменты. Завтра же начну подбирать фамильяра, к этому надо подойти серьёзно…

— У меня уже есть фамильяр, — пробормотала Лора, ошарашенная таким напором.

— Вот как? И где же он? — фыркнула Мария.

— Ждёт меня там… на квартире, — Лора с тоской подумала о Савве. Он, хоть и старался контролировать её, никогда бы себе не позволил полностью управлять её жизнью. — Настоящий фамильяр всегда следует за своей ведьмой! — наставительно сказала Валентина. — Не беспокойся об этом. У тебя будет лучший из лучших…

— Яне хочу, — покачала головой Лора.

— Что, прости?

— Не хочу. Всего этого я не хочу. Я уже учусь, хочу стать переводчиком, а не управлять… вашим бизнесом!

Бабушка взглянула на Лору так спокойно и безмятежно, что сердце тут же оборвалось, рухнуло в пятки и там застучало в паническом страхе. Валентина привыкла, что все её слушаются беспрекословно, без вопросов и, тем более, безо всяких «не хочу»… Всё очень плохо. Очень.

— Деточка, ты едва ли понимаешь шанс, который выпал тебе уже при рождении.

Ага, как же! Уже оценила. Сполна, причём!

— Я хочу устранить все недоразумения, которые могли бы возникнуть между нами, поэтому ты всё узнаешь о своей маме, но чуть позже. А пока…

Старуха подняла руку, повела пальцами и дёрнула. Лора схватилась за голову от резкой боли и остолбенела: три волосинки, вырванные с корнем из причёски, взмыли ввысь и поплыли к Валентине. Та схватила их, дунула и зашептала что-то на своей ведьмовской латыни. И тут уже не просто замочек щёлкнул. Золотистые узоры расцвели прямо в воздухе, поползли в разные стороны, завитушками и стебельками проросли в стены, в окна, растворились в них…

— Вот так-то лучше!

Смешок бабушки покоробил Лору. Колдует, ишь ты! Ну пусть себе колдует, всё равно ей не обломится. От оборотней сбежала, и отсюда тоже уйдёт. — Ты юна и глупа, Лариса, — веско сказала Валентина. — И я не позволю тебе совершить те же ошибки, что и твоя мать. Ты мне нужна, а я нужна тебе. Ты станешь сильнейшей ведьмой во всей стране, ты станешь матриархом, но пока смирись со своим положением. Слушайся меня, и наш клан будет управлять городом в обход всех этих кровожадных монстров!

Серые пятна проступили у неё на лице, на руках, бабушка выпрямилась, насколько смогла, и словно стала выше, шире, значительней. Лора покачала головой:

— Всё это бред… Просто бред какой-то…

Из коридора раздался шум возни, пронзительные крики животного и кошачий мяв. Валентина недовольно бросила насторожившейся Марии:

— Что такое опять случилось? Разберитесь уже!

— Это Брут, — отмахнулась та. — Маргарита, твой хорёк, ты и разбирайся!

Марго закатила глаза, словно все и всё её достало, и позвала громким командным голосом:

— Брут! Иди сюда, идиотина!

Шум затих, и в дверь скользнул худощавый паренёк небольшого роста. У него были встопорщенные волосы невнятного коричневого цвета и маленькие блестящие глаза, а нос постоянно шевелился из стороны в сторону. В вытянутой руке он сжимал кошку, прямо за горло, отчего несчастная шипела и пыталась высвободиться, извиваясь всем телом. И эта кошка была Лоре знакома. — Салем! — вскрикнула она. — Отпустите её сейчас же!

— Салем? — усмехнулась старуха. — Так вот кто твой фамильяр!

— Не понимаю, откуда она здесь, — нахмурилась Лора, чувствуя, что задыхается.

Рука сама собой поднялась к шее, пытаясь нащупать давящий шнурок. Шнурка не было. Не было и ключа. Что за… Как? Где она потеряла мамин ключ?

— Что же ты, Салем? Удрать хотела и бросить хозяйку одну? — прошипел паренёк, похожий на хорька. — Так не делается. Возвращайся на шею, хороший фамильяр никогда не оставит свою ведьму!

Он швырнул кошку к ногам Лоры. Подхватив Салем на руки, она спросила тихонько:

— Ты как здесь оказалась?

«За тобой следовала… Слышала же, мы должны быть вместе,» — мысленно ответила кошка.

«Такты стала шнурком? Сильно, ничего не скажешь!»

«Я ещё и не так умею!»

Салем зажмурилась, затарахтела кошачьим моторчиком, и Лора погладила её по спине. Интересно, куда эта проныра дела ключ?

— Шабаш с ней, — отрезала Валентина, кривя губы. — Я бы хотела для тебя кого-нибудь поответственнее, чем этот безмозглый кусок шкуры, но ничего не поделаешь. Контакт произошёл, связь налажена. Маргарита!

Подружка с готовностью бросилась к бабушке. Та махнула на дверь:

— Проводи Ларису в её комнаты и покажи, как тут у нас. Ты будешь ей помогать осваиваться. А ты, Мария, займёшься гардеробом девочки. Стасик! Сегодня же начнёшь с Ларисой курс заклинаний! А теперь идите все, я утомилась. И бабушка утонула глубже в кресле, закрывая глаза, что должно было означать конец аудиенции. Все деловито зашевелились, Мария взяла Лору под руку, увлекая к двери, только блондиночка Нина, оставшись не у дел, подала голос:

— А я? Бабушка Валентина, как я могу быть вам полезна?

— Ты занимайся своими делами, Нина, охмури, в конце концов, этого глупца оборотня! Если у тебя на это хватит ума, — тихо пробормотала старуха, словно погружаясь в сон.

Марго прошла рядом с Лорой, процедила сквозь зубы:

— Двигай за мной, тень. Поговорим наедине.

В полутёмном коридоре, закрыв дверь в салон, Мария сказала вполголоса:

— Не стоит так, Маргарита. Матриарх не одобрит подобного поведения.

— У меня с ней свои счёты, — ответила Марго, не глядя на тётку.

— Какие счёты между родственниками!

— А у нас не родственные счёты!

Мария только головой покачала, но замолчала. Отстала от них, скрывшись за изузоренной дверью. Сначала Лора шла за подругой по длинному коридору, потом поднялась по широкой подъездной лестнице, не переставая чесать за ушком пригревшуюся на руках Салем. Странно как: они что, весь дом выкупили и превратили в апартаменты? Эх, не о том ты, Лариса, думаешь! Что за заклинание использовала бабка? Ещё и волосы ей выдрала, значит, целенаправленное колдовство. Небось, чтобы Лора не сбежала… Вот правильный подход — колдануть двери с окнами и спать спокойно! Ну ничего, на каждое заклинание найдётся другое заклинание, главное — подождать подходящий момент. Сначала нужно разобраться с Марго, узнать больше про уклад жизни ведьм, научиться нескольким полезным заклинаниям. Позвонить Савве… Может, он что-нибудь придумает.

При мысли о Савве Лора вздохнула. Ведь и от него сбежать хотела. Получилось.

Ещё хуже теперь… Вот уж точно: хочешь рассмешить бога — расскажи ему о своих планах!

Марго толкнула простую филенчатую дверь и объявила холодно:

— Пришли. Заселяйся.

Лора протиснулась мимо подруги в небольшую комнату с высоким потолком и таким же высоким окном, на котором висели кокетливые шторы с гардинами.

Чтобы задёрнуть их, придётся вставать на лесенку. В комнате стоял диван, покрытый пледом в анисовые разводы, круглый низкий столик и тумба с телевизором. Типичный зал в любой двухкомнатной квартире.

Пожав плечами, Лора «заселилась» — бросила рюкзак на диван, спустила туда же Салем и подошла к окну. Вид из него открывался вполне стандартный. Двор-колодец, который попытались приукрасить и посадили цветы на клумбах, между которыми уныло вздыхало по солнцу чахлое деревце. Лора потянулась к задвижке, чтобы открыть окно и впустить немного свежего воздуха, но по руке шандарахнуло током так, что в глазах запрыгали беленькие звёздочки. Отскочив от подоконника, Лора потёрла ладонь и услышала тихий смех. Смеялась Марго, глядя с откровенной издёвкой, а потом сказала, прислонившись к косяку двери:

— На что ты надеешься? Против «Золотой клетки» не попрёшь! — Что ещё за золотая клетка? — недовольно спросила Лора, осторожно поднося пальцы к окну. На расстоянии нескольких миллиметров ощутимо закололо, словно статическое электричество собралось в том месте, которого она хотела коснуться.

Не решившись второй раз искушать судьбу, Лора повернулась к подруге. Та объяснила с излишней вежливостью:

— Заклинание «Золотой клетки» используется в основном для приручения диких фамильяров. Чтобы не дать им выбраться из означенного периметра. Сегодня бабушка Валентина заперла в золотой клетке тебя. Чтобы выйти отсюда, тебе придётся спрашивать разрешения у матриарха.

— Тебе-то что за радость от этого? — прищурилась Лора. — Ты прямо вся светишься! Неужели я так тебе мешаю?

— Мешаешь, да.

Марго грациозно развернулась на каблуках и прошлась по комнатке:

— Я могу даже по пунктам рассказать, чем именно! Во-первых, ты моя родственница, а иметь в родственниках ягреня — это… Как признаваться, что у тебя кузина проститутка! Во-вторых, ты флиртовала с моим парнем! За это тебя вообще надо убить, но бабушка не согласится, ты ей нужна для чего-то. Для чего — непонятно, потому что ты даже колдовать не умеешь! И фамильяр тебе достался такой же никчёмный, как и ты! Марго повернулась к кошке, которая фиксировала её долгим взглядом, подёргивая кончиком хвоста:

— Да, да, расскажи своей хозяйке, почему ты шатаешься без ведьмы уже… сколько там? Двадцать лет? Или больше?

Лёгкая дымка на мгновение скрыла кошку, а когда рассеялась, Лора с удивлением обнаружила на диване тощенькую девушку с ёжиком коротких светлых волос, карими узкими глазами и личиком ангела. Одета она была, как гопница, в спортивный костюм и сланцы, а от щеки на шею спускался и терялся под одеждой корявый старый шрам.

— Ни фига себе… Ты и так умеешь? — растерянно произнесла Лора, а Салем встала, с ненавистью глядя на Марго, и ответила грубым низким голосом:

— Я много чего умею, но ведьмы считают меня ничтожеством. Да, я потеряла хозяйку, но сама чуть не отдала душу Великому Шабашу!

— Лучше бы отдала, — презрительно бросила Марго. — Впрочем, о чём мы говорим? У фамильяров нет души!

— Короче! — встряла Лора. — Оставь Салем в покое и скажи мне, в чём ещё я провинилась перед тобой. Макса твоего я, кстати, не трогала, он сам ко мне прицепился!

— Да ты не только на Макса глаз положила, но и на Савку, а он Ниночкин!

— Марго, мне совершенно не нужны ни Макс, ни Савва, никто другой!

Лора встала посреди комнаты и топнула ногой:

— Я не выбирала, кем родиться! Я не хочу никакого внимания! Я просто хочу жить нормально, и чтобы меня не трогали! Забирайте ваших кавалеров и оставьте меня в покое! Все за мной бегают, все чего-то хотят, а мне пофиг! Я ничего вот этого не хотела и не собиралась быть ягренем! — Лора, — тихо позвала её Салем. — Сядь… Не делай резких движений.

Пожалуйста!

Лора глянула на Марго и увидела в её глазах страх. Подруга не моргая уставилась на руку Лоры. Салем пялилась туда же. Опустив взгляд, Лора ужаснулась. На ладони крутился, потрескивая и подскакивая, огненный шар. Самый настоящий, обжигающий, растущий и очень нестабильный фаербол!

— Успокойся, — заикаясь, сказала Марго, не отрывая глаз от огня. — Всё будет хорошо! Я понимаю, я всё понимаю…

— Что это? Что это такое? — жалобно спросила Лора. — Как это убрать?

— Никак… Ты сама должна… — Салем осторожно двинулась к ней, попутно бросив Марго: — Зови же тётку, бабку, кого хочешь!

Лора затрясла рукой, закричала:

— Уберите его от меня! Уберите!

Салем прыгнула. От её толчка Лора не устояла на ногах и свалилась на пол, ударившись головой о ножку столика. Шар взмыл в воздух и взорвался под потолком, засыпая комнату кусачими злыми искрами. От истошного вопля Марго зазвенели стёкла, а Лора зажмурилась. Господи! Что же это такое! Оно их убьёт!

Но больше ничего не случилось. В гулкой, звенящей тишине Лора услышала голос кошки:

— А я и не знала, что ведьмы владеют огнём. Век живи, век учись.

Салем поднялась и протянула ей руку:

— Вставай. Придётся потолок мыть теперь. Лора обалдело уставилась в потолок, на желтоватой побелке которого красовалось огромное чёрное пятно с щупальцами-лучами. Да уж… Высоковато будет. Как же такое получилось? Тут вообще всё могло сгореть! Опершись на руку Салем, она встала и покачнулась:

— Ой, что-то мне нехорошо… Объясните мне, что это такое, и я всё уберу…

— Я сама! — неожиданно отозвалась Марго вполне дружелюбным тоном. — Лора, ты сядь, не стой. А ты перестань меня нервировать и обратись уже в кошку!

Салем проигнорировала приказ и осторожно подвела Лору к дивану. Марго вытянула руку, и откуда-то из-за внутренней двери прилетели щетка, совок, маленькая губка и флакон моющего средства. Ещё один взмах рукой — и всё это хозяйство затанцевало под потолком и на полу, собирая мусор и уничтожая следы катастрофы. Лора ощутила такую сильную усталость, словно пробежала несколько километров с тяжёлыми сумками из супермаркета, поэтому просто упала на диван, с вялым восхищением следя за бытовой магией подруги-родственницы. А та вдруг, будто извиняясь, попросила:

— Только бабушке Валентине не говорите! Ей совершенно незачем знать, что тут случилось!

Лора мотнула головой. Не будет она никому говорить. Кто бы объяснил ей, откуда в её руке появился фаербол, и больше ничего не надо на сегодня. Хватит потрясений!

Из коридора раздалось тихое поскрёбывание. Марго поманила пальцем, и дверь сама отворилась. В комнату протиснулся недавний лохматый паренёк.

Неприязненно глянув на Салем, он поставил на столик бутылку и две рюмки на ножках. Марго кивнула:

— Спасибо, Брут. Сам понимаешь, об этом ни слова! Паренёк кивнул и вдруг исчез в лёгкой дымке. А из-под стола бросился к двери бурый юркий хорёк. Марго критически осмотрела принесённое и покрутила головой:

— Мог бы и что повкуснее притащить! Ну ладно, что стырил, то и будем пить.

Она ловко наполнила рюмки светло-янтарной жидкостью и протянула одну из них Лоре:

— Давай. Это нервы успокаивает!

— Может, не надо? — слабо запротестовала Лора. — Вдруг опять натворю чего-нибудь?

— Что за манера вечно спорить! Пей. Надо же как-то отметить перемирие!

— А мы что, миримся?

— Ещё бы, — усмехнулась Марго, отпивая глоток. — С драконами ссориться чревато!

Глава 17. Предназначение

В большом доме на улице Чайковского Лора провела почти неделю. Время летело незаметно. Словно моргнула разок — и уже суббота. Ещё взмахнула ресницами — и понедельник. Закрыла глаза, потянулась, зевнула — четверг…

Вставала рано, ложилась поздно. В её апартаментах, где кроме салона были ещё и комната, ванная и собственная кухня, в первый же день появились письменный стол и шкаф с книгами. Всё свободное время Лора учила слова для заклинаний, латинские названия лечебных трав, болезни, которые лечились этими травами, и болезни, которые вызывались другими травами. Ей совершенно не нравилась эта последняя часть обучения, но бабушка настаивала. Стас оказался неплохим наставником. Уже на третий день Лора, хоть и с трудом, но делала уборку в комнате, не вставая с дивана: щётка сама подметала пол, а совок таскался за ней по приколу, как занудный надсмотрщик.

В понедельник заклинание «Золотой клетки» немного ослабили, и Мария повезла Лору по магазинам. Шоппинг оказался жутко утомительной забавой. Уже через полчаса Лора пожалела бедненьких богатеньких женщин, которые обязаны осуществлять этот ритуал чуть ли не каждый день. Бесконечные примерки, поиск жемчужин в рядах невнятной одежды, подбор аксессуаров — пытка, а не удовольствие! А вот ведьма, похоже, искренне наслаждалась процессом, так что в итоге Лора просто начала соглашаться со всем, чтобы закончить побыстрее. К тому же, гадское заклинание постоянно тянуло её в логово клана — прямо на физическом уровне, да и в душе занозой торчало отвратительное чувство незащищённости вне стен дома. К концу дня Лора стала обладательницей двух среднего размера чемоданов со шмотками, нескольких пар туфель и короткого модного полушубка из настоящей чернобурки. Зачем ей мех в июне, никто не объяснил, а Мария просто сказала: «Так надо!» Отношения с Марго вроде как наладились с того знаменательного дня, когда они вдвоём лечили нервы кальвадосом пятнадцатилетней выдержки из запасов бабушки Валентины. Но Лора больше не доверяла подруге. Ведьмовская чуйка развивалась гораздо быстрее остальных навыков и постоянно удерживала от откровений. Ни со Стасом, ни с Марго Лора не раскрывалась полностью, стараясь спрятать даже чувства, уже не говоря о том, чтобы тщательно подбирать слова. В этом змеином гнезде она была чужой по духу, хотя и своей по крови.

В первый же вечер после «заселения» Лора позвонила Савве. Но он не ответил.

Ни на звонок, ни на две СМСки, которые она кинула ему на следующий день. Как ни грустно было, но пришлось признать, что желал её оборотень не слишком сильно, чтобы бороться с ведьмами. Все его нежные речи про свадьбу «хоть завтра» оказались пшиком, и Лора пинками выгнала его образ из сердца.

Придётся самой придумывать, как выбираться из сложившейся задницы…

Четверг начался довольно оригинально. Лора, в принципе, уже немного представляла себе ведьминский менталитет, но такого поворота событий предвидеть никак не могла. С самого утра к ней на завтрак заявился Стас.

— Привет, — зевнула она, подставляя под кофеварку две чашечки вместо одной.

— А ты чего сегодня так рано? Разве у нас занятия не после обеда?

Стас усмехнулся, присаживаясь на диван. Его фамильяр, выбравший сегодня образ томной левретки, чихнул у дверей, косясь на Салем, и лёг у стены, сделав вид, что кошки не существует в природе. Стас кашлянул, принимая из рук Лоры чашку кофе, и ответил:

— Всё правильно. Я по личному вопросу.

— Ну говори тогда.

Лора устроилась на журнальном столике, отпила глоток сладкого кофе и выжидательно уставилась на ведьмака. Тот начал весьма решительно: — Матриарх собирается продержать тебя в клетке ещё с полгода. А я знаю, что тебе это совсем не нравится, да и неправильно это…

Лора хмыкнула. Знает он! Сам же её и затащил сюда, а теперь что — подлизаться хочет?

— К тому же, я в курсе, что тебе не по душе перевод в Школу Бизнеса, что ты хочешь и дальше изучать иностранные языки…

Так, интересное кино начинается, не смейте переключать канал! Прямо даже интересно, что Стас запросит в обмен на такие ништяки!

— В общем, у меня к тебе деловое предложение. Ты, главное, не торопись, всё хорошенько обдумай, мы всегда можем договориться…

— Да не тяни ты уже! — не выдержала Лора. — Чего ты хочешь от меня?

— Я хочу, чтобы ты стала моей женой.

Она поперхнулась кофе и даже забрызгала новый шёлковый халатик. Что, простите? Он в своём уме? Или остатки мозгов растратил на заклинания?

— Стас, ты понял, что ты сейчас сказал? — Лора глянула на родственника в упор и подняла брови: — Какой женой? Мы же кузены!

— В четвёртом поколении, это не страшно, — отмахнулся Стас. — К тому же генетические заболевания у ведьм практически не встречаются, так что за детей можно не опасаться. Моё предложение выгодно нам обоим!

— Я тебя совсем не знаю, да и ты намного меня старше!

— Ой, это всё такая ерунда, что даже не стоит разговоров! Я предлагаю тебе фиктивный брак. Лора пристально взглянула в его чёрные живые глаза и поняла, что Стас не шутит.

Он абсолютно серьёзно предлагает ей выйти за него замуж для галочки. Но зачем это ему? Лора даже не задавала вопрос, она просто смотрела и ждала, когда он всё расскажет сам. Стас не стал тянуть с ответом. Он встал, поставил пустую чашку на мойку и повернулся к Лоре:

— Ты уже знаешь, что у нас царит матриархат. Мужчины-ведьмаки в совете не участвуют, мнения нашего никто не спрашивает и на Шабаш не пускает. Не то чтобы меня это положение дел не устраивало, но маман требует от меня внучку. Я её единственный отпрыск, дочери у неё не получилось, а часики тикают, Мария хочет наследницу. Да и Валентина ждёт не дождётся… — Ну так женись на ком хочешь, зачем тебе я?

— Я влюблён уже много лет. Взаимно. Но жениться не могу.

— Она что, замужем уже? Пусть разведётся! Делов-то!

— Он, а не она…

Лора поперхнулась второй раз. Блин, халат придётся выкинуть, походу…

Сплошные потрясения! Стасик гей? А непохож совсем… Стоп! Стас гей, но при чём здесь она, Лора?

Поймав её выразительный взгляд, полный искреннего недоумения, Стас заторопился объяснить свою идею:

— Бабушке осталось недолго. После её смерти ты станешь матриархом. Она уйдёт к Великому Шабашу спокойная, если ты будешь замужем за кем-то из своих. Нам придётся соблюдать приличия какое-то время, но, когда ты родишь мне дочь, наш уговор завершится, и мы сможем жить в своё удовольствие: я с моим Мишенькой, а ты с любовником на твой вкус!

— А если я рожу тебе сына? — едва удерживая смех, спросила Лора.

Стас глянул на неё удивлённо, мол, как она не понимает простых истин:

— Ну, когда-то же должна получиться и девочка!

— Ты с дуба рухнул, — убеждённо ответила Лора. — Головой ударился. У тебя менингита в детстве не было случайно?

Стас прошёл мимо неё к двери и оглянулся: — Ты подумай. Время есть. Лучше меня тебе всё равно кандидата не найти. Я хотя бы не стану тебя ревновать. Я знаю всех, кого Валентина может предложить тебе в мужья, и все они дебилы или латентные домашние садисты. Туговато у ведьмаков с мужчинами… Со мной ты добьёшься большего, чем с любым из них, не забудь.

Лора промолчала. Неделю назад она была в постели с оборотнем и видела во сне страстного вампира. А теперь… Её лучшая перспектива — гей с фиктивным браком. Дожили…

Уже выходя, Стас бросил от двери:

— Валентина просила передать, что ждёт тебя через полчаса в салоне на первом.

Подумай о моём предложении.

Когда он вышел, Лора повернулась к дремлющей на диване Салем:

— Ну, и что ты обо всём этом думаешь?

«Я тебе не советчица, — мысленно муркнула кошка. — Даже не спрашивай!»

— Да уж. Помогла, спасибо…

«Я всегда предпочту ведьмака тому волку. Выбирать тебе. Хотя не думаю, что у тебя большой выбор… Извини…»

Фыркнув от возмущения, Лора допила последний глоток кофе и уставилась невидящим взглядом на дно пустой чашки. Вообще, конечно, предложение Стаса не такое уж и бредовое. Выйдя замуж за ведьмака, она избавится от посягательств других кланов. Больше никакой охоты, никаких претендентов, ревнивцев или зануд. Данный вопрос будет решён раз и навсегда. Валентина выпустит её из «Золотой клетки», позволит посещать лекции и продолжить учёбу в любимом БИИЯМСе. А там жизнь наладится, всё как-нибудь устаканится… «Я бы на твоём месте переоделась!»

Салем поднялась на все четыре лапы, смачно потянулась, разминая своё тощее тело, а потом скользнула к Лоре, приластилась к её ладони. Машинально погладив кошку, Лора кивнула сама себе. Да, надо одеться, прежде чем идти на рандеву к бабушке. А халат в кофейных пятнах выбросить нафиг, ничего, переживёт без халата как-нибудь…

Невесомая белёсая дымка на миг окутала её руку. Запястье вмиг согрелось, и Лора только покачала головой. Наглая кошка! Решила подслушать, что матриарх хочет сказать, и превратилась в узенький кожаный браслет с двумя жёлтыми камушками. Фамильяр, конечно, дело хорошее, но иногда Салем начинала раздражать Лору своим постоянным присутствием. Ведьмы уверяли, что к спутнику всей жизни привыкают очень быстро. А кто мог сказать, что для них быстро?

Одевшись в джинсы и маечку в горошек, чтобы особо не модничать, Лора спустилась на первый этаж, прошла мрачным коридором к салону и постучалась в дверь. Отворила ей Дунька. Повращала совиными глазами, поклевала носом воздух, словно принюхиваясь. Лора уже знала, что фамильяры друг друга чуют на больших расстояниях. Вот и теперь Дунька уставилась на браслетик, покрутила головой, сказала быстро:

— Доброе утро, Лариса. Привет, Салем. Проходите, матриарх ждёт!

И унеслась куда-то в недра квартиры, ковыляя на коротких ножках. Лора вошла, присела на диван. Бабушка сидела в своём кресле и читала. Чуть наклонившись, Лора увидела название на яркой обложке книги. Очуметь можно! Матриарх одного из самых влиятельных кланов читает «Гарри Поттера»! Может, выискивает действующие формулы? Едва удержавшись от смеха, Лора почтительно произнесла:

— Доброе утро, бабушка. Вы меня звали? Валентина захлопнула книгу и уставилась на Лору пристальным взглядом. Иногда казалось, что бабушка излишне сурова к ней. Мария однажды проговорилась, что это из-за Светланы и её бунта, но в глубине души матриарх любит внучку и возлагает на неё большие надежды. Что ж, пора, наверное, смириться со своим предназначением… И постараться соответствовать.

— Звала. Я слышала, ты проявляешь достаточное упорство в науках и уже добилась значительного прогресса?

Лора пожала плечами. Хвастаться не стоит, а всю информацию бабушка получает в необходимых размерах от Стаса.

— Что же, поговорим о юридической стороне дела. Я жду нотариуса, который оформит на тебя всё, что я имею во владении, а ты, в свою очередь, подпишешь документ, в котором обязуешься выйти замуж за одного из молодых людей, которых я тебе представлю.

Лора подняла глаза к потолку. Боже милостивый! Весь Питер, кажется, поставил себе задачу выдать Ларису Тиневич замуж! Причём как можно быстрее и за своих, только за своих! В свете прозвучавшего заявления, почти ультиматума, предложение Стаса казалось добродушным и дружеским. Надо соглашаться на него, а бабуле выдвигать условия… Потому что, если не кусаться, она скушает. Лора уже открыла рот, чтобы поведать бабушке о неземной любви, которая случилась у неё со Стасиком, но не успела сказать ни слова, как вбежала Дунька, переполошенная донельзя и даже растрёпанная. Такой сову Лора ещё не видела.

— Там! Пришли! Матриарх! Там… К вам! Такие! УМ Ничего себе паника! Лора оглянулась на дверь, через которую когда-то впервые вошла в салон на первом, и поняла бедненькую напуганную фамильяршу. Между двумя высоченными шкафообразными парнями в чёрных костюмах и матовых солнечных очках стояла, мило улыбаясь, женщина-кошка в нежно-жёлтом, затейливо обмотанном вокруг гибкого тела, сари.

Лора застыла, не веря своим глазам. Всего десять дней прошло с того памятного вечера в поместье, когда старик с длинной белой бородой произнёс таинственное и непонятное слово «ягрень», а сколько всего случилось! Лора словно наяву ощутила запах восточных благовоний, прохладную ладонь на своём лбу, услышала врезавшуюся в память фразу «у каждого из насесть своё предназначение»… Что ещё понадобилось Звездочёту? Не на чай же пришла женщина-кошка, да ещё и с такими амбалами! К Лоре. Или за Лорой. И неизвестно, чего больше бояться…

— Матриарх, — индианка поклонилась, сложив руки в молитвенном жесте, — позвольте передать вам это письмо.

Она скользнула прямо к креслу и, изогнувшись в восточном реверансе, протянула Валентине свиток пергамента, запечатанный толстой восковой блямбой. Лора с изумлением заметила, что у бабушки дрожат руки. Сорвав печать, старуха медленно развернула бумагу, прищурилась, читая, и вдруг в раздражении смяла послание, швырнула подальше:

— Он не смеет! Да как же так можно?

— У девушки есть какие-либо личные вещи? — всё с той же милой улыбкой спросила индианка. — Возможно, стоит распорядиться принести их? Мы должны отбыть немедленно. — Куда? — не выдержала неизвестности Лора. — Что вы от меня опять хотите?

Она глянула на Валентину, но та только махнула рукой, не в силах произнести ни слова. За неё ответила женщина-кошка, всё с тем же идиотским поклоном:

— Звездочёт узнал твоё предназначение, ягрень. Ты последуешь за мной.

— Но я живу здесь! Здесь моя семья! — в приступе отчаянья почти закричала Лора, но это не возымело никакого эффекта. Ни один мускул не дрогнул на безмятежном лице индианки, а бабушка, наоборот, сморщилась, глубже оседая в кресле, как будто ей стало плохо. Лора повернулась к ней:

— Ну сделайте же что-нибудь! Меня достало это перетягивание туда-сюда! Вы же моя родная бабушка!

— Благодари свою мать, — с яростью в голосе тихо ответила Валентина. — Не спорь! Ты моя кровиночка, Лариса, но решение Звездочёта перевешивает семейные узы…

— И кому он собрался меня отдать? — Лора глянула на женщину-кошку. — Для племенной коровы подобрали подходящего самца?!

— Ты всё узнаешь позже, ягрень. Сопротивление не лучший выход из сложившейся ситуации.

Дунька протиснулась во внутреннюю дверь с двумя чемоданами и с полушубком, спрятанным под пластик, под мышкой. Нести всё это было неудобно, и фамильяр отдувалась и ворчала что-то себе под нос. Когда, интересно, успели упаковать вещи? Ах да, у них же ментальная связь с бабушкой… Старуха сдалась сразу же по прочтении письма и мысленно велела Дуньке притащить весь Лорин скарб. Как в армии, блин! Приказали — подчиняйся, а думать и бороться — себе дороже…

— Знаете. Лора наклонила голову, глядя попеременно то на бабушку, то на индианку, потом улыбнулась своей самой милой улыбкой и продолжила:

— Я никуда не поеду. Во всяком случае, добровольно! А там делайте, что хотите, хоть бейте меня, хоть убейте!

Конец фразы получился смазанным, потому что женщина-кошка молниеносно достала из складок сари маленькое разноцветное пёрышко и сунула его Лоре под нос. Восточные пряности… Куркума… Какая гадость, лучше бы убили…

Она не могла ни двигаться, ни говорить, а видела всё происходящее словно со стороны. Вот её вмиг отяжелевшее тело кулём падает на руки одного из телохранителей. Вот бабушка шепчет что-то себе под нос — проклятья, что ли, насылает на Звездочёта? Вот Лору несут по лестнице парадного вниз, на улицу, а второй парень в чёрном бурчит на «дурацкие шмотки», которые вынужден тащить вслед за индианкой. Вот Лора лежит на заднем сиденье дорогой машины.

Сиденье кожаное и воняет кожей, липнет к голой спине под задравшейся майкой.

Машину потряхивает на ямах, и каждый скачок отдаётся в голове гулом настоящего пчелиного роя.

И сквозь жужжание в мозгу Лора слышит тихий шёпот:

— Тебе повезло, ягрень… Повезло… Могло быть хуже… Раньше таких убивали, а тебя спасли, скрыли… Не противься, иначе будешь похоронена в фамильном склепе…

И смех. Мелодичный, будто трель флейты, низкий, противный. Кошка смеётся.

Вонючая красивая полосатая кошка в сари и с красной точкой во лбу.

Глава 18. Морой

Сознание притупилось, пока её везли, а потом и несли куда-то. Страх наполнял каждую клеточку тела. Умирать не хотелось. Умирать ей рано. Не может такого быть, чтобы она прожила восемнадцать лет зазря! Мышцы не слушались, поэтому рассмотреть дорогу Лора не могла. Когда один из телохранителей с предельной аккуратностью вынул её из машины, страх за свою жизнь ушёл. Её не убьют… Хотя бы потому, что обращаются, как с очень ценным грузом. Остался страх на другом уровне. Прощай, свобода, прощай, вольная жизнь, на которую каждое существо имеет право… Бабушка Валентина тоже заперла Лору, но только из опасения, чтобы внучка не сбежала. Ведь собиралась выпустить и дать некоторые привилегии, но теперь на это рассчитывать не придётся. Звездочёту плевать, что чувствует птица в клетке…

Воздух опьянял. Чистейший, пахнувший влагой… Они снова на берегу залива?

Неужели её привезли в поместье Морозова? Как всё циклично… Лора почувствовала, как кто-то поправляет её голову, а потом услышала тихий знакомый голос:

— Несите. В дом несите. Пусть оклемается…

— Уже должна была очнуться.

Женщина-кошка. Виноватый тон. Так тебе и надо! Накажут тебя за самоуправство, и правильно!

— Она ягрень, а значит, все твои ароматы действуют на неё с некоторыми поправками. Ты наверняка не учла человеческую кровь, Асуна. Звездочёт собственной персоной. Что он… Зачем… В голове всё путалось. Лора уже не могла вспомнить, почему она злится на старика. Да и не знала, что вообще к нему испытывает… Мысли плыли, неспешные, словно обкуренные маленькие растаманы, хихикали над бессознательной Лорой. А ей было всё равно. Вот прямо сейчас — абсолютно всё равно. Сейчас ей надо было отдохнуть от… От чего? Да неважно. Она ужасно устала… И сейчас она будет спать, даже если старик и кошка начнут друг друга убивать. Спать… Спать и спать…

Макс улыбнулся ей своей особой улыбкой рокового брюнета и изогнул брови, как будто был удивлён увидеть её:

— Как ты долго! Я думал, ты никогда не проснёшься!

— Опять ты мне снишься, — проворчала Лора сама себе, жмурясь, чтобы лучше увидеть его. Макс покивал с многозначительным видом:

— Я тебе снился. Отлично! Всегда знал, что я самый неотразимый и произвожу неизгладимое впечатление на девушек!

Вот болтун! Даже во сне треплется только о себе… Минутку! Лора ещё раз закрыла глаза, потом потёрла их и взглянула на Макса. И застонала. Господи, вот дура! Это не сон, а вампир собственной персоной сидит перед ней на краю кровати. Сидит и давит лыбу, аж сияние от него исходит! Лора приподнялась на локте, оглядывая ложе, на котором лежала, а главное — саму себя. Широченная мягкая кровать, заправленная, как в отеле. Джинсы с майкой на месте, сандалики аккуратно составлены у стены. Мягкое пушистое покрывало сбилось во сне. Комната. Что-то среднее между безликой спальней для гостей из журнала «Дизайн» и гостиничным номером под швейцарское шале из журнала «Гео. Путешествия». Камин, кресла с вышитыми крестиком подушечками, груботканый коврик, большие вазы с сухими букетами, вязаные крючком подголовники… Стены обшиты деревянными планками, а до пояса выложены камнями. Или имитацией под камни. Ничего так, уютненько. Только где находится это гнёздышко, и зачем её сюда привезли? Ага, и что тут делает Макс?

— Хочешь кофе или сразу завтрак? — спросил он, касаясь её руки. Лора поправила бретельку майки и села с трудом. Голова слегка кружилась, пришлось опереться ладонями о кровать. Завтрак? Время обедать, наверное. Сколько она проспала? Часа два или три…

— А который час?

— Десять утра, — вежливо сообщил Макс. — Я уже целых сорок пять минут сижу тут и жду, когда ты соизволишь открыть глазки!

— Подожди… А день какой?

— Пятница. Семнадцатое июня.

Он немного поколебался и добавил:

— Две тыщи шестнадцатый год.

— Ха-ха, очень смешно, — пробурчала Лора, спуская ноги на пол. — Что эта зараза мне такое дала понюхать, что я проспала почти сутки? — Госпожа Асуна не выдаёт своих секретов, — усмехнулся Макс. — Даже Звездочёт не знает состава её убойных ароматов.

— Чёртова кошка…

— Ладно, забудь! Кофе хочешь?

Лора встала, оттолкнувшись от кровати, и покачнулась. Комната закружилась вокруг, как будто решила сплясать польку.

— Ух. ты, жертвенные ёжики!

Макс подхватил её вовремя, не дал упасть обратно на кровать, и ловкие руки скользнули по талии, обнимая. Лора замерла, пытаясь обрести равновесие и остановить комнату. Подняла глаза: лицо рокового брюнета было совсем рядом.

Радужки полыхнули красным, клыки показались из-под верхней губы, будто дразнясь, и Макс облизнулся:

— Рано ты о ёжиках заговорила. Мы ещё не на той стадии отношений, чтобы обзываться всякими глупыми прозвищами! Но ты можешь звать меня нежно Максуликом, а я тебя Лорусиком!

— Да иди ты! — она с силой отпихнула его и тряхнула головой. — Что ты там про кофе говорил?

Макс поймал её за руку, развернул к себе и рывком привлёк:

— Не говори так со мной, детка! Я не щенок Савка! Я и укусить могу!

Его пальцы стиснули запястья Лоры, словно железные браслеты. Она запрокинула голову, даже не успев испугаться, и Макс впился губами в её рот, жадно и страстно. От неожиданности Лора замешкалась, встретив его язык, ощутив свежий мятный вкус и жаркое дыхание, а потом всё-таки вырвалась, сама не понимая, как ей это удалось. Нет уж! Дважды в одну и ту же ловушку она не попадёт! — Если ты ещё раз поцелуешь меня, я тут всё сожгу! — выкрикнула она, отступив к кровати. Макс усмехнулся: — Интересно, как! Давай попробуем?

Ах так? Поиграем! Лора потёрла ладони друг о дружку. Какой он противный!

Монстр! Холоднокровный, глумливый, хитрый, ни слова не скажет без задней мысли! Ненависть! Она его ненавидит! Это он её похитил при помощи Звездочёта!

Гад, самый настоящий гад!

Потрескивая и обжигая кожу, в руках её родился маленький огненный шарик, заплясал между ладоней, неистово плюясь искрами. Лора победно взглянула на Макса:

— Ну что? Попробуешь? Мне уже на всё наплевать, сожгу весь дом и уйду!

Он растянул губы в улыбке:

— Как? Даже кофе не выпьешь? Ты мне нравишься такой, детка, но домик принадлежит отцу, он перед тобой ни в чём не провинился. А ещё тебя ждёт Звездочёт.

Прищурив глаза, Лора долго смотрела на его покерфейс, а потом сжала ладони, уничтожая фаербол. Тренировки по вечерам перед сном сделали своё дело: теперь она не пугалась огня и могла вызывать его пожеланию, а потом убирать.

Салем всё же оказалась умной кошечкой, посоветовав никому не рассказывать об этой способности, а упражняться втайне ото всех. Сейчас Лоре стало любопытно, что же придумал старик по поводу её судьбы. Ведь зачем-то же он привёз её в дом Сосновского! Уж не за Макса ли замуж выдать?

А тот уже присел в кресло с гнутыми ножками и гобеленовыми подлокотниками, поднял с подноса блестящий, словно начищенный грош, стальной термос с носиком и жестом спросил у Лоры, хочет ли она. Вкус кофе появился у неё во рту, и Лора сглотнула вязкую слюну, кивнув. Сначала завтрак, а потом потанцуем.

Она села напротив, протянула Максу чашку. Густой коричневый напиток со светлой пенкой источал восхитительный, бодрящий, горький аромат. Лора взяла кусочек сахара и хотела бросить в чашку, но рука Макса легла на её кисть: — Попробуй так.

— Я не люблю без…

— Попробуй!

Чёрт! Он её гипнотизирует, не иначе! Лора послушно положила сахар на место и осторожно отпила глоток кофе. Горько. Ох, горько! Прямо свадьба какая-то! С неизменной улыбкой Макс наблюдал за ней, прячась за своей чашкой. Лора прищурилась и с вызовом глотнула ещё. Зато отлично будит! Сна ни в одном глазу, голова уже почти не кружится, сил прибавилось… А ещё, по ходу, они чего-то туда намешали… Опять штучки этой кошки Асуны? Но ведь должна быть научена опытом, нет? Или подобрала состав получше? Лора улыбнулась. Ей стало так хорошо, как не было уже давно.

Макс встал, протягивая руку:

— Ну что, пойдём? Покажу тебе наше фамильное гнездо!

— А как же Звездочёт? — с готовностью поднялась Лора. — Ждёт, ты сказал.

— Подождёт!

Он раздвинул широкие стеклянные двери, ведущие наружу, и вышел на террасу, пока Лора обувалась.

— Тебе понравится здесь. Ну идём же! Лора вышла вслед за ним и прикрыла глаза от солнца ладонью. Они стояли у небольшого павильона чуть в стороне от основного дома, который был построен на берегу озера. Лёгкий ветерок, дунувший озорно от воды, донёс до Лоры свежесть и прохладу, и она поёжилась, обнимая руками плечи. В тени от раскидистой кроны огромной липы стало неуютно, и Лора ступила на дорожку, по скрипнувшему гравию — на солнце. Макс последовал за ней, попутно играя в гида:

— Вот от тех деревьев у кромки воды и до забора — ну его только немного видно — это всё наша земля. На берегу у нас есть свой причал, можно на аквабайке покататься. Плавать пока рано, вода ещё холодная.

— А я не умею плавать, — беззаботно сообщила Лора.

— А я тебя научу, — пообещал Макс, придвигаясь к ней ближе и обнимая за плечи.

Вопреки распространённому мнению, кожа вампира не была холодной, а вполне себе тёплой и гладкой. И на солнце он не светился; по крайней мере, Лора ничего не заметила, когда попыталась бросить на него грозный взгляд. Но вырываться на сей раз не стала. Зачем обманывать себя и других? Макс ей нравился. Савва, конечно, тоже, но не так. То есть, не до такой степени. Оборотень тоже пускал пыль в глаза и хозяйским жестом обводил рукой окрестности, но у вампира это получалось гораздо величественнее. Кстати… Её давно мучает один вопрос…

— Макс, а скажи мне одну вещь.

— Если это не код моей банковской карты, скажу.

— Ну ты меркантильный! Нет, другую вещь. Вы же вампиры, да? Так почему вы солнца не боитесь?

Макс рассмеялся от души. Видимо, шутка оказалась удачной. Лора хотела было обидеться, но он сказал: — Всё дело в том, что мы не вампиры, какими их принято показывать в кино.

«Сумерки» фигня, граф Дракула вообще сказка! Мы морои, живые вампиры, и с удовольствием загораем, потребляем на обед борщ с чесноком и носим серебряные украшения.

— Во как… — протянула Лора с интересом. — А кровь пьёте?

— А как же! — усмехнулся Макс. — Каждое утро стаканчик крови вместо кофе — это так бодрит, никакого «Ред Булла» не надо!

Лора представила его, припавшего к шее несчастной жертвы, пойманной рано поутру на пробежке, и аж передёрнулась от отвращения. Но Макс снова захохотал:

— Я прямо увидел эту картинку у тебя в голове! Нет, никого мы не ловим и не убиваем, высасывая всю кровь. У нас люди работают — доноры! Всё на строго добровольной основе!

— Что, вот прямо добровольно дают себя кусать? — не поверила Лора.

— Ну а почему бы и нет? Их кормят, поят, лечат… Деньги платят. Не жизнь, а сказка для некоторых! А взамен — каждые три дня немножко крови. Сдал — живи себе спокойно.

Они подошли к самому дому, огибая красивую, явно созданную нанятым дизайнером клумбу с яркими цветами. Лора покачала головой:

— Всё равно, мне кажется, что это противозаконно. — В полицию и в Гаагский суд на нас пока не жаловались, — пожал плечами Макс.

— Кровь нам жизненно необходима, поэтому опустим лирические моменты! В Сибири вон морои-старообрядцы живут, те в разы жёстче. Думаешь, куда дети пропадают, вон их ищут по соцсетям?

— Ужас какой-то, — прошептала Лора, вспомнив многочисленные объявления:

«Пропал мальчик», «Помогите найти девочку». — Поклянись мне, что ты никогда… Никого…

Макс развернул её лицом к себе, обнял крепче за плечи и заставил взглянуть в глаза:

— Я никогда и никого не убивал, тем более, ради крови. Клянусь гробом бабушки!

— Надеюсь, бабушка была тебе дорога, — пробормотала Лора, не в силах отвести взгляд.

— Она и сейчас мне дорога! — улыбнулся Макс. — Я тебя с ней познакомлю попозже, бабушка уже старенькая и выбирается из гроба только к обеду.

— Она спит в гробу?!

— А что поделать! Привычка молодости. Не доверяет кроватям, очень консервативная старушка.

Лора шлёпнула его по руке:

— Ты меня разыгрываешь!

— Даже в мыслях такого не было! — Макс сделал большие глаза и уже знакомый покерфейс. — Честное слово! Вот увидишь!

— Максимилиан!

Они обернулись на крыльцо дома. Высокая брюнетка с голубыми глазами, одетая в трикотажный спортивный костюмчик, картинно всплеснула руками: — Ну что же ты держишь нашу гостью в саду! Давай же, знакомь меня, я сгораю от нетерпения!

— Мама, — шепнул Макс Лоре с лёгким смешком. — Держись, детка, я морально с тобой!

Отлично! Они ещё даже несколько дней не встречались, а уже назрело знакомство с мамой. Лора пятернёй расчесала волосы на затылке, заправила прядки за уши и постаралась мило улыбнуться. Брюнетка растянула рот в улыбке, отчего от носа её пробежали до уголков губ глубокие морщинки, зато остальные мышцы лица остались неподвижны. Складывалось впечатление, что женщина надела маску большой силиконовой куклы.

— Мама, это Лариса, — представил их Макс. — Лора, это моя мама, Натали!

Лора протянула было руку для приветствия, но мама Макса проигнорировала рукопожатие и, легонько взяв за плечи, изобразила два чмока щека к щеке:

— Добро пожаловать! Надеюсь, вам у нас понравится!

— Спасибо, я тоже надеюсь, — вежливо ответила Лора, чувствуя себя откровенно неуютно. — У вас очень… кхм… милый сад!

— О! Спасибо, дорогая! — восхитилась Натали. — Он стоил мне целого состояния и неимоверного количества нервных клеток!

Она начала подниматься по ступенькам, не переставая говорить, и Лоре с Максом пришлось следовать за ней таким же неспешным шагом. — Когда мы купили этот дом, сад был в ужасном состоянии. Прежние владельцы совершенно не заботились о деревьях, о цветах вообще не хочу вспоминать! Это была гекатомба, по-другому и не скажешь! Мы наняли двух садовников, потому что одному было не справиться, пригласили ландшафтного дизайнера, который просто-напросто перекроил весь сад. О, это очень талантливый молодой человек, даром, что не существо! Вот там, видите? Там был совершенно дикий минигольф.

Чистейшая безвкусица! С башенками, мельницами и заросшим ряской прудиком.

А теперь у нас в прудике живут карпы! Я вам покажу, Лора, они такие миленькие, совсем ручные!

— Мама, Лоре неинтересен наш прудик, — холодно перебил её Макс, но Натали только махнула на него рукой:

— У нас, у женщин, свои интересы! Это вам подавай финансовые новости, биржевые цифры и налоговую политику! А мы разговариваем о тряпках и о косметике, о цветах, о меню на ужин…

Натали повернулась к Лоре и заговорщицки подмигнула ей, с большим усилием двигая мышцами века:

— Ведь мы же посплетничаем обо всём этом? И о наших мальчиках тоже!

Отличная идея, чтобы узнать больше о Максе, но сейчас важнее Звездочёт. Лора вежливо улыбнулась и спросила:

— Разве меня не ждут?

Натали скорчила странную гримаску. Всё же пластические операции надо делать с осторожностью, а то невозможно понять, огорчилась она или презрительно сморщилась. Макс пришёл на помощь Лоре:

— Да, кстати! Звездочёт в кабинете отца. Я провожу Лору, а после аудиенции вы сможете выпить чая и поболтать в оранжерее. — Ох уж этот Древний, — пожала плечами Натали. — Вы не думаете, дорогая, что он очень странный и немного страшноватый? Во всяком случае, я до ужаса его боюсь.

Лора ничего не ответила ей, но потом, когда Макс вёл её по анфиладе салонов и комнат, спросила:

— Что ещё за древний? Это нечто новое! И почему все слушаются Звездочёта?

Вампир остановился, оглядевшись, и тихо сказал:

— Тебе не стоит пока задавать такие вопросы. Обещаю, что объясню всё позже, а пока просто поверь на слово: Звездочёт человек, он Древний и он выше всех нас, существ, как бы странно это не звучало.

— Тайны, покрытые мраком, — горько усмехнулась Лора. — За две недели ни один из вас не потрудился ввести меня в курс дела, занимаясь только перетягиванием каната.

Она потёрла ладонью лоб, пытаясь сосредоточиться на какой-то важной мысли, но так и не поймала её. В «Большой рукописной энциклопедии» не было упоминаний ни о каких Древних. Впрочем, часть, посвящённую людям, Лора так и не успела прочесть, так что, возможно, эта особая раса описывалась именно в шестом томе…

— Детка…

Его ладони скользнули по её лицу, зарылись в волосы. Макс приблизился и обнял её, прижал к себе, так крепко, что у Лоры дух захватило.

— Я покажу тебе наш мир. Я научу тебя всему, что тебе нужно знать и что я знаю сам. Дай мне шанс и немного времени! «Я покажу тебе мир»… Именно эти слова он сказал ей во сне. Лоре так сильно захотелось поверить ему, что она запрокинула голову, глядя в слегка прищуренные глаза вампира, и сказала:

— Хорошо. Веди меня к Звездочёту, нельзя заставлять ждать такого важного господина.

Усмешка изогнула губы Макса. Он отстранил Лору на почтительное расстояние, положил её руку себе на локоть и ответил, увлекая дальше по коридору:

— Ты нравишься мне всё больше и больше. Если так и дальше пойдёт, я влюблюсь по уши!

— А я-то думала, что ты уже у моих ног, — пробормотала Лора.

Влюблённые существа — странные существа. Всё у них не как у людей. Может, лучше их держать в френдзоне?

Глава 19. Приговорённая

Кабинет вампира Сосновского был выдержан в особо тёмных тонах. Не чёрных, но коричневых, вишнёвых и маренго. Стены, оклеенные обоями в ромбики, тяжёлая мебель, минималистские светильники — солидный бизнес-стиль. Один из углов кабинета был похож на библиотеку в поместье Морозова — с лесенкой и балкончиком. Широкий массивный стол, похоже, из красного дерева, с ноутбуком, скромной лампой и бронзовым набором письменных принадлежностей, занимал весь второй угол, а напротив, у витражного окна, устроились вокруг низкого столика два кожаных, в заклёпках, дивана.

Именно там и расположились вампир Сосновский в весьма демократичном домашнем костюме из джинсов и полосатой рубашки и старик Звездочёт в своём чёрном балахоне. Хозяин курил сигару. Гость пытался перебить запах с помощью палочки благовония. Асуна в виде кошки статуэткой сидела у ног старика.

При виде этой компании Лора застыла в дверях. Ей ужасно захотелось убить всех троих. И Макса за компанию, несмотря на то, что он ей нравился. Первой, конечно, женщину-кошку — за вычеркнутый из жизни день и за холодное презрение. Потом Звездочёта — за то, что равнодушно решает судьбу Лоры, не думая о том, какие чувства она испытывает. А напоследок — обоих вампиров. Потому что темнят и смотрят на неё глазами, в которых ничего не прочесть.

Вероятно, все эти мысли как-то отразились на её лице, потому что Сосновский вскочил и изобразил радушную улыбку:

— Лариса, я очень рад вас видеть в добром здравии! Мы все, — он сделал жест-рукой в сторону Звездочёта и кошки, — беспокоились о вашем состоянии!

Проходите же, присаживайтесь! Макс, распорядись, чтобы принесли кофе. Буркнув нечто неразборчивое, Макс нехотя вышел в коридор. Лора постаралась унять внутреннюю дрожь от томящей неизвестности и вздёрнула подбородок, проходя к креслу, на которое указал ей Сосновский. Асуна не шевельнулась, но весь её вид говорил о том, что присутствие и даже само существование Лоры для неё очень неприятно. Чёрт возьми, какая принципиальная кошка… Зато Звездочёт обратился к Лоре весьма и весьма ласково:

— Здравствуй, девочка. Как ты себя чувствуешь?

— Хорошо, спасибо, — вежливо кивнула Лора. — Могло бы быть и лучше, если бы не это… похищение.

— Ну что ты!

Звездочёт улыбнулся. Из-за усов и бороды улыбки не было видно, но по мимике глаз и щёк Лора поняла, что он в отличном настроении.

— Асуна просто слегка перестаралась, с ней такое случается иногда. Поверь, она действовала исключительно в твоих интересах.

— Так для чего я здесь? — решительно спросила Лора, решив, что они уже достаточно поболтали ни о чём.

Макс вошёл почти неслышно, тихо пересёк кабинет и присел на подлокотник кресла. Его отец поморщился от такого пренебрежения к явно дорогой мебели, но ничего не сказал. Зато заговорил Звездочёт:

— Я пригласил тебя сюда, чтобы раскрыть твоё предназначение.

Он замолчал, обвёл взглядом каждого присутствующего и сказал:

— Звёзды открыли мне твою истинную судьбу. Ты присоединишься к клану вампиров через брак с молодым Сосновским. Лора невежливо фыркнула. Опять замуж выдают! Да что ж такое, в самом-то деле!

Это становится уже тенденцией! Смешно даже. Какая разница — выйдет она замуж за вампира, оборотня или демона? Разве что они всем здоровым коллективом опасаются её способностей? Но каких именно? Не будут её трогать — и ей будет параллельно на всех существ!

Но всего этого Лора, конечно, не сказала вслух. Только спросила с иронией:

— Вы надо мной издеваетесь?

— Я абсолютно серьёзен, — ответил Звездочёт уже без улыбки. — Я рассмотрел все возможные варианты и пришёл к выводу, что лишь клан вампиров сможет обеспечить тебе необходимую защиту, а ты сможешь прожить долгую и счастливую жизнь.

— Интересно, какая именно звезда поведала вам об этом?

— Ты что-либо понимаешь в астрологии? Изучала движение звёзд и других небесных тел? Их влияние на судьбу? Разбираешься ли ты в нумерологии, дитя моё?

— Нет.

— Позволь же мне делать мою работу, которую я знаю, умею делать и делаю на протяжении почти четырёх веков! Звездочёт выглядел слегка раздражённым. Лора смотрела на него в упор, размышляя, как парировать. Ведь ещё вчера утром она собиралась сочетаться фиктивным браком с геем-ведьмаком. А неделю назад была не против принять статус невесты оборотня… Теперь вампир. И, похоже, в этот раз ей не отвертеться. Согласиться? Да, она согласится. Свадьбу быстро не организовать.

Будет время подготовиться к побегу. Ведь здесь никто не сможет наложить на неё заклятье «Золотой клетки»! Стас научил Лору не только уборку делать, не вставая с кровати. Он показал ей несколько весьма полезных формул, как, например, «дымка-поволока». Или чудесное заклинание розы, позволяющее вырастить за несколько минут красивый цветок. Его ведь можно слегка подправить и вырастить целую изгородь из колючих роз! В сочетании с дымкой, которая застит глаза, это может дать отличный результат и несколько часов форы. А там уже дело техники…

— Я вижу, как напряжённо работает твой мозг, девочка, — подал голос Звездочёт.

— Тебе незачем раздумывать над вариантами: их попросту нет. Мы допустили ошибку с твоей матерью, но тебя мы не выпустим из виду, зная, чего можно ожидать от дочери Светланы Андреяновой.

А вот это плохо, очень плохо. Звездочёт может и охрану к ней приставить…

Причём покруче, чем лохи-волки Морозова. А если попросить помощи у Саввы, придётся сдаваться в клан оборотней. А это те же яйца, только в профиль… Хотя отсутствие Саввы в течение всей последней недели говорит о том, что волки не пожелали связываться с ведьмами. А уж тем более не захотят конфликтовать с Древним, кем бы он ни был на самом деле. Лора окончательно приуныла.

Похоже, у неё действительно нет выхода. Тёплая ладонь легла на её плечо, вызвав моментальный озноб. Макс. Лора подняла глаза на вампира. Тот улыбался ободряюще. «Я покажу тебе мир…» И никаких проблем, дёрганья в разные стороны, плясок с бубном вокруг ягрени. Всё закончится. Чёрные глаза блестели нежностью, рука тихонько массировала плечо, и Лора ощутила страшную усталость. Рассчитывать не на кого, кроме как на саму себя и на Салем, но фамильяр ясно дала понять свою позицию: её хата типа как с краю, при любом раскладе она останется с Лорой, а решать ничего не будет.

Словно в ответ на такие мысли браслетик с жёлтыми камушками согрел запястье, и в тот же миг Лора почувствовала себя лучше. Что ж. Действовать надо осторожно, быстро и уверенно, чтобы никто не разгадал её намерений. Удастся сбежать — отлично, а нет — тогда и подумает над планом Б.

— Ладно, чёрт с вами, — словно нехотя ответила она Звездочёту. — Я согласна.

И словно ветерок пролетел по кабинету: так дружно все присутствующие вздохнули, да ещё со столь явным облегчением, что Лора обиделась! Они точно издеваются… Сидели тут, затаив дыхание, ждали ответа. Как будто он кому-то был важен.

Сосновский затушил сигару двумя резкими мазками по пепельнице и, хлопнув ладонями по дивану, встал:

— Отлично! Пойду распоряжусь, чтобы поторопились с установкой свадебной беседки. Думаю, к воскресенью всё будет готово, но проследить за всем надо лично. Максимилиан, покажи своей невесте свадебное платье! Лариса, я очень рад вашему решению. Добро пожаловать в наш клан!

Он склонился перед ней, галантно целуя руку, и Лора стиснула зубы, чтобы не ляпнуть что-нибудь обидное в ответ. Рад он! Просто прыгает от счастья! Минуточку!

У них что, уже всё было договорено? Свадебное платье уже куплено? То есть, её, Лоры, решение абсолютно ничего не поменяло в планах этих уродов? Прекрасно.

Отлично. Даже можно сказать — превосходно!

Макс предложил ей руку, чтобы встать, и Лора оперлась на неё, глянула на Звездочёта: — Я не знаю, какие звёзды вам нашептали мою судьбу, но все иногда ошибаются.

Вы ошиблись, а расплачиваться мне. Но я вас заранее прощаю.

Глаза старика потемнели, наливаясь странной темнотой, он нахмурился, и Макс поспешно потянул Лору к выходу, чуть ли не кланяясь:

— Простите её, уважаемый Звездочёт! Она немного взволнована, да и аромат госпожи Асуны ещё не полностью выветрился из головы! Простите ещё раз!

Простите!

Почти насильно вытолкав Лору в коридор, он закрыл за собой дверь кабинета и грозно зашипел, меняясь в лице:

— Ты что, с ума сошла?! Я же тебя предупреждал!

— Предупреждал о том, что на мне женишься? — сощурилась Лора. — Ни словечком не заикнулся, а ведь подготовка к свадьбе шла полным ходом, пока я дрыхла в домике!

Она вырвала руку и показала выросшие клыки:

— Нечего на меня шипеть! Я тоже так умею! И не только так!

— Детка, — Макс не отступил, наоборот, приблизился и даже наклонился к ней, — я знаю, что ты умная-разумная девочка, что ты умеешь много чего, но сейчас речь не об этом.

Её обдало жарким дыханием, запахом одеколона, чем-то ещё, возможно, даже флюидами, которые она ощущала почти непрерывно с вечера бала. Макс приобнял её за талию, силой притянул к себе и зашептал:

— Я нравлюсь тебе, ты нравишься мне. С таким характером, как у тебя, есть все шансы, что я влюблюсь в тебя, как мальчишка! Раз уж так легли звёзды, надо брать от жизни всё что можно… У тебя будет всё, что ты пожелаешь, детка, только будь со мной честна и открыта! Договорились?

— Я тебе никогда не врала, — только и смогла ответить Лора, против воли прижимаясь к его груди и слушая биение сердца… Наличие сердца у вампира радовало, но это был единственный за всё утро радостный момент. Пальцы Макса зарылись в её волосы, заставив чуть ли не заурчать от удовольствия, и он сказал тихо:

— Я знаю. Но Звездочёта оскорблять нельзя. С сегодняшнего дня ты в нашем клане, а это означает, что мы отвечаем за твои слова и поступки!

— Глупости, я никого не оскорбляла, — Лора нежилась в его руках, удивляясь самой себе и собственной податливости. — Я просто сказала, что он ошибся. Все ошибаются хоть раз в жизни…

— Все, кроме Звездочёта. Запомни это раз и навсегда.

Голоса из кабинета прервали их беседу, и Макс быстро потянул Лору куда-то за угол, на лестницу:

— Пойдём, я покажу тебе приготовленное платье.

— Это плохая примета — когда жених видит платье до свадьбы! — удивилась Лора. — Разве ты не знаешь?

— Я не верю в приметы! — он улыбнулся, глядя на неё сверху вниз, и ускорил шаг.

По широкой полукруглой лестнице они поднялись на второй этаж, прошли мимо двух закрытых дверей, и вампир взялся за ручку третьей:

— Готова?

— К чему там быть готовой? — пожала плечами Лора. — Свадебных платьев я не видела, что ли… Макс с лёгкой усмешкой открыл дверь, и они вошли.

Большая комната была залита солнцем. Его блики играли на зеркалах, на натёртом до блеска паркете, на глади журнального столика перед диваном. Но больше всего зайчиков было на платье. Оно притягивало свет, вспыхивая с каждым Лориным шагом тысячами маленьких разноцветных брызг. Застыв от восхищения и неожиданности, Лора подумала, что в таком платье можно выйти замуж даже за чупакабру, не то что за вампира.

Оно было голубым. Настолько нежно-голубым, что казалось почти белым. Узкий лиф-бюстье обнажал плечи манекена, запирая грудь в декольте, сотканное из сотен крохотных розовых цветочков. Точно такие же цветы, но побольше, цвели по всему подолу жесткой на вид юбки, волнами собранной вокруг низкого пояса.

Лора осторожно двинулась вокруг платья, как охотник вокруг пойманной в капкан добычи, словно оно могло испугаться и убежать. При каждом шаге цветы — все разные! — вспыхивали, переливаясь, рубиновыми, синими, жёлтыми искрами и снова угасали, стоило лишь сменить угол обзора. Драгоценные камни, догадалась она. Точнее, бриллиантовая крошка, настолько мелкая, что сразу и не заметишь, только на свету, как настоящие огранённые алмазы… Господи, сколько может стоить такое произведение искусства? Она беспомощно оглянулась на Макса. Неужели он способен на такую низость — подкупить девушку восхитительным, уникальным платьем? Вампир приблизился к ней, взял за руку, поцеловал, поднеся к губам:

— Ты будешь в нём неотразима, детка.

— Неотразима? Это же платье принцессы из сказки, — тихо сказала Лора, уже представляя себя на месте манекена.

— Ты попала в сказку, вот и все дела, — просто ответил Макс и улыбнулся.

Сказка… В сказках обычно героиням помогают добрые феи или всякие серые волки с сивками-бурками. А у Лоры пока только злые тролли и коварные мачехи.

Разве что Макс может претендовать на роль прекрасного принца. Вампира. Это уже Тим Бёртон какой-то получается! «Мёртвая невеста»!

Лора вздохнула. Ей срочно надо отвлечься.

— Кстати, кофе нам так и не дали, — пожаловалась она Максу. Тот пожал плечами:

— Прислуга с ног сбилась, готовя свадьбу. Она просто не успевает повсюду. А отец не хочет нанимать приходящих, тем более людей. Если хочешь кофе, быстрее будет, если мы сами себе его сделаем.

— Ну пошли на кухню тогда, — согласилась Лора, с сожалением в последний раз взглянув на платье.

Они спустились на первый этаж. Прислуга — женщины в униформе горничных и мужчины в чёрных костюмах — и правда, носилась, как жареным петухом клюнутая. Не обращая внимания ни на кого, Макс усадил Лору на стул за большим столом, уставленным разнообразными заготовками для будущего свадебного банкета — баночками, миксерами, мисками, — а сам принялся рыться в одном из шкафчиков. Пробегавшая мимо захлопотанная полная женщина бросила ему на ходу: — Кофе подано в кабинете!

— Да я сам, Настя. Где пакет с зёрнами?

— Слева на второй полочке! — донеслось уже из-за двери. Макс пошарил, нашёл искомое и с победным видом потряс пакетом над головой:

— Ура, кофе!

— А как же кровь? — не удержалась от иронии Лора.

— Так уже давно, — хмыкнул Макс. — Хочешь попробовать? В холодильнике есть немного…

— Нет, спасибо!

Она помотала головой, сожалея о том, что задала вопрос. Кровь! Вуз! Какая гадость! Как они могут её пить? Макс засыпал зёрна в кофеварку, обернулся:

— Капучино? Эспрессо?

— Давай нормальный кофе, — махнула рукой Лора. — Без изысков.

— Нормальный… — повторил Макс, тыкая пальцем в сенсорные кнопки. — Ну нормальный, так нормальный! Хотя я лично предпочитаю изыски.

Интересно, это он про кофе или про что-то другое?

Машина гулко, но тихо загудела, зажужжала, потом смолкла, и в стеклянную чашечку полился густо-коричневый кофе, распространяя по кухне божественный аромат. Макс поставил его перед Лорой и зарядил следующую порцию. Уже через минуту они сидели рядом, синхронно нюхая кофе с наслаждением наркоманов.

Потом вампир протянул руку с чашкой: — Ну что, на брудершафт?

— Кофе на брудершафт разве пьют? — не удержалась от смеха Лора, но позволила ему переплести руки и отпила глоток.

— Ты права, — Макс потянулся к ней, легонько чмокнул в губы и встал: — Подожди минутку, я сейчас!

Минутка растянулась на десять. Лора выпила свой кофе в три глотка и заскучала.

Вздохнула, глядя на суету прислуги. Отчего-то захотелось домой, туда, где прожила восемнадцать лет. Взять книжку, горячий чай с лимоном, залезть под одеялко на свою удобную кровать и читать, увлечённо перелистывая страницы… Хотя нет, чего это она вдруг? Сегодня же пятница. В это время она должна сидеть на парах, едва успевая записывать конспект. А поваляться с книжкой в постели можно было бы завтра. Но у неё больше нет дома. Только вот этот, чужой, в котором она не знает ничего и почти никого. Навязанный ей дом. Словно приговор вынесен и обжалованию не подлежит.

Руки Макса легли на плечи, и Лора подняла глаза. Жених улыбнулся:

— Пошли прогуляемся?

— Куда? — спросила Лора, хотя в глубине души ей было абсолютно всё равно.

— Я же обещал показать тебе окрестности. Спустимся на причал, потом пройдём берегом, а там посмотрим.

Кивнув, Лора встала. Окрестности так окрестности. Всё лучше, чем сидеть и ничего не делать.

Глава 20. Любовь?

У воды было прохладно. Лора в своей маечке продрогла: всё же не Майями, а Питер! Макс заметил это и обнял её за плечи:

— Ну как тебе? Смотри, какая чистая вода!

Озеро действительно было кристально чистым, даже удивительно. Лора без труда могла разглядеть мелкие камушки на дне. Разглядела бы и рыб, но их почему-то не было. Вспомнились карпы в пруду Натали… На другом берегу озера виднелись дома, закрытые заборами или стыдливо загороженные деревьями. Плакучие ивы полоскали ветви в холодной воде, словно девушки, ждавшие возвращения возлюбленных.

— Красиво… — тихо ответила Лора, не отрываясь от созерцания береговой линии.

— Скоро откроем купальный сезон, — Макс наклонился к ней и нежно коснулся губами плеча. — А пока пошли дальше.

Дальше была узкая тропинка вдоль берега, по которой они дошли почти до забора, потом по лесенке с деревянными ступеньками и такими же перилами поднялись в сад, и Лора увидела всё тот же домик. Ей казалось, что окрестностей должно быть больше, но Макс потянул её внутрь.

— И зачем мы сюда возвращаемся? — спросила Лора, но он вместо ответа толкнул в сторону створку стеклянной двери и широким жестом указал на кровать. На свежезаправленной постели были артистично разбросаны лепестки роз — сотня нежных бархатистых пятнышек, словно кто-то забрызгал одеяло краской.

Или кровью… Красные лепестки на белом. Лора поёжилась и заметила на прикроватном столике запотевшую бутылку шампанского в ведёрке со льдом, а рядом — клубнику в серебряной салатнице, кусочки шоколада, нарезанный сыр на тарелочке. Макс, всё ещё обнимая её одной рукой, второй взял с горки верхнюю ягодку и поднёс к губам Лоры. Она с улыбкой откусила половину, а вторую половину он съел сам:

— Хочешь в ванную, детка?

— Ну ты подготовился, — усмехнулась Лора. — А как же до свадьбы ни-ни?

Он сделал удивлённое лицо:

— Что такое? Тебе не хочется умыться, скажи? А потом выпьем шампанского за звёзды и предназначение… А там обед не за горами! Правда, придётся перехватить пару бутербродов, ибо на кухне не до нас!

Она покачала головой, вывернувшись из его объятий:

— Хитрец! Ладно, в ванную так в ванную. Только один всё не пей, меня подожди.

В ванной её ожидал вполне ожидаемый сюрприз. Наполненная почти до краёв джакузи с пеной и плавающими по воде лепестками роз. Вот же хитрый и наглый романтик! «Умыться»! Какая девушка устоит перед такой ванной? Вот и Лора не устояла. Прикрыв дверь, она заколебалась — запереться на задвижку или оставить как есть. Господи, да всё равно ведь случится то, что обычно случается при лепестках роз повсюду! Нафиг ложную скромность. Они поженятся…

Раздевшись, Лора осторожно переступила ногой через бортик джакузи. Вода была тёплой как раз в меру, и она села, стараясь не расплескать на пол, загребла побольше душистой пены вместе с лепестками, прилегла на край и закрыла глаза.

Пробормотала: — Хорошо-то как.

Быть может, Звездочёт прав, и её предназначение — выйти замуж за Макса?

Жить в этом домике, закончить институт, родить ему детей — мальчика и девочку… Интересно, их дети станут вампирами или ягренями? Тьфу ты, рано ещё об этом думать, поживёт — увидит… Сначала надо дожить до свадьбы и пережить её. Чтобы ничего не случилось. Хотя, что может случиться на свадьбе? Всё, что должно было, уже произошло…

Лора нежилась в ванне, пока вода не остыла. Смыв с себя пену, вылезла из джакузи и обмоталась огромным банным полотенцем в пошлую голубую полосочку. Странно, Макс даже не попытался сунуться к ней. Она была уверена, что он придёт. Но, выйдя из ванной, Лора нашла его стоящим у окна. Везде были полуспущены жалюзи, в комнате царил уютный полумрак, только несколько свечей давали иллюзию света. Тёмная фигура на фоне окна заставила сердце Лоры сжаться от предчувствия и волнения. Макс обернулся. Неровный прыгающий свет от свечи озарил его лицо. Оно было напряжённым и хмурым, но при взгляде на Лору расцвело улыбкой. Пальцы её сжались на полотенце, а потом отпустили края. Махровая ткань соскользнула к её ногам, и Макс выдохнул. Подойдя к ней, он ловким движением стащил свою майку и отбросил к кровати. Лора закрыла глаза и почти сразу почувствовала его ладони на плечах, услышала тихий голос:

— Детка… Ты замёрзнешь…

— Ты меня согреешь, — едва слышно ответила она, и Макс обнял её, прижал к горячей груди:

— Согрею. Куда ж я денусь!

Он поднял её на руки безо всякого усилия и понёс к кровати. На столике уже стояли два наполненных бокала, в которых плавали, подпрыгивая на пузырьках, маленькие клубничники. Макс опустил Лору на покрывало посреди благоухающих лепестков и подал один из бокалов: — Вот теперь можно и на брудершафт!

Они выпили шампанское до дна, не отрывая взгляды друг от друга. Пузырьки затопили Лору возбуждением с ног до головы, игриво щекоча всё внутри. Глаза Макса, тёмные, бездонные, источали плохо скрытую страсть, а губы манили своей мягкостью, дразнили, смеялись… Она поцеловала их— верхнюю, потом нижнюю, прикусывая губами, с вызовом, с приглашением к игре. Полувздох-полустон был ей ответом. Бокалы отправились на столик, а Макс приобнял Лору, укладывая на покрывало и не отрываясь от её губ. Она держалась за его плечи, словно утопающая за соломинку, словно желая слиться с ним всей кожей…

Макс отстранился, обводя пальцем контур её лица, и тихо сказал с улыбкой:

— А знаешь, я тебе соврал.

— Интересно, в какой именно момент, — выдохнула Лора в ответ, с закрытыми глазами всей кожей следя за касанием его пальца.

— Когда сказал, что, возможно, влюблюсь в тебя. Она даже не успела запротестовать или обидеться, как он наклонился и шепнул ей на ухо:

— Я уже влюбился…

Она открыла глаза и увидела перед собой его ухо. Лицом Макс уткнулся в её шею, и на миг Лоре стало страшно, что вот сейчас, прямо сейчас, она ощутит боль от укуса. Но он только целовал ямочку между шеей и плечом. И тихо говорил:

— Я вёл себя, как последний идиот. Прости меня за те слова, что я сказал у Морозовых… Я подумал, что ты одна из обращённых, укушенных. А ведь они даже не полукровки…

— Ма-а-акс! Ты сейчас пропагандируешь расизм! — усмехнулась Лора. — Начни сначала.

— Да?

Его руки направились в путешествие по её телу, остановившись ненадолго на груди, поглаживая и сжимая до долгих сладких спазмов в животе, а губы скользнули к уху:

— Ладно… Ты не такая, как все эти фифы чистокровки, как наши родители, которые гордятся своим происхождением, как будто больше нечем гордиться.

— Ты же сам чистокровка…

— Мне внушали с детства, что кровь — это самое главное. Не в буквальном смысле, конечно, — подумав, поправился Макс, не переставая ласкать её. — Кровь предков, чистота крови, быть выше всех этих людишек…

— Опять?

— Тьфу ты… Никак не могу подобрать слова! Ну поверь же мне уже! Я влюбился в тебя не потому, что ты ягрень или что ты дочь своих родителей. Он взглянул ей в глаза:

— А потому что ты — это ты, Лора, единственная и неповторимая.

«Врёшь ты всё, — купаясь в сладкой истоме, подумала Лора, — но красиво…

Сделаю вид, что верю… Так нам обоим будет легче жить.»

Его умелые ласки, то нежные, то нарочито грубоватые, заставили её забыть обо всём, что случилось, отбросить сомнения, раствориться в страсти. Лора обняла его плечи, лаская ежик тёмных волос, вдыхая уже знакомый запах бешеных флюидов, и забыла обо всём, даже о наглой лжи. Губы Макса скользнули по ее груди, сомкнулись на пуговке соска, отчего Лора глубоко вздохнула, крепче прижимаясь бедрами к его ногам. Макс медленно, без ненужной спешки, разжигал огонь желания, наслаждаясь каждой выпуклостью и каждой впадинкой ее тела, словно желая запомнить наизусть каждый сантиметр нежной гладкой кожи. Лора отдалась на волю его рук и губ, перестав думать и ощущая себя одной большой эрогенной зоной. Она даже не представляла, что можно так умирать от ласки теплых сильных ладоней и пальцев! Так сладко умирать от прикосновений языка. Так беспомощно ждать, куда заведет его это бесконечное путешествие…

Она стойко молчала, пряча нарастающее вожделение, но не удержалась от стона, почувствовав пальцы, скользнувшие, наконец, в горячую влажную щель между бедер. Макс раздвинул ее податливые ноги, открывая взгляду конечную цель его вояжа, с дотошностью исследователя изучая малейшую складку и доводя Лору до дрожи. Она даже не поняла сразу, что это уже язык сменил пальцы и ласкает найденный бутон, то быстро и сильно, то нежно, едва касаясь… Она не видела и не слышала ничего вокруг, не помнила ни о существах, ни о Звездочёте, ни о свадьбе. Всё её сознание было сконцентрировано в крохотном центре удовольствия, объекте настойчивого внимания Макса… Пальцы не оставались без дела ни на мгновение, поглаживая чуть ниже, совершая круги, как охотничий пес кружит вокруг дичи, подбираясь исподтишка, и, наконец, достигли цели, погрузившись в услужливо отворившийся вход. Лора дрожала всем телом, вцепившись в простыни, и стонам ее наверняка могла бы позавидовать любая актриса порно. До этого момента она думала, что наслаждение, испытанное ею с Саввой, было предельным, что за горизонтом больше ничего нет и быть не может… Как она ошибалась! Макс двигал рукой сначала потихоньку, нарочито медленно, потом все быстрее и быстрее, и язык его следовал в том же ритме, и Лора уже не стонала — горло перехватило от сказочных ощущений, никогда ранее не испытанных и не существовавших даже в воображении.

Неожиданно Макс оторвался от Лоры, перевернул её на живот и легким рывком поставил на колени. Провел ладонями по спине, заставляя нагнуться к подушке.

Одной рукой мягко надавил на поясницу, а другая поползла вверх по позвоночнику, по шее, скользнула в волосы. Тут же Макс, собрав их в хвост, потянул на себя и вошел в неё… Лора только вскрикнула, но замолчала, задохнувшись от удовольствия. Макс не торопился, двигаясь взад-вперёд, и Лора уткнулась лицом в подушку, заглушающую ее стон, вцепилась в неё пальцами, готовая разорвать в клочья тонкую ткань. Влившись в его движение, заставила ускорить темп, и он не выдержал первым. Сдавленно застонал и его руки судорожно сжали её напряжённые бедра. В животе словно взорвались тысячи маленьких фейерверков. Лора остановилась, пытаясь удержаться на самой высокой точке уже знакомой волны, и неподвластный оргазм фатально увлек её в свою сладкую истому, заставляя расслабиться и смаковать последние накаты прибоя…

Перевернувшись на спину, она выдохнула:

— Неплохое начало отношений! Разве не надо было подождать до свадьбы? — Она и так завтра, — отмахнулся, тяжело дыша, Макс и потянулся за бокалом: — Хочешь?

— Хочу! И шоколадку.

Он протянул ей кусочек молочного шоколада, но не отдал. Лора хлопнула глазами, но послушно потянулась за ним губами. Макс вложил ей в рот сладкий квадратик и подал бокал:

— Сегодня мы будем бездельничать целый день. И отдыхать. А с утра начнётся суматоха…

Лора вздохнула, перекатывая глоток шампанского во рту. Суматоха на ровном месте. Зачем устраивать торжество? Всё равно эта свадьба — просто деловое соглашение, съездили в ЗАГС, расписались и забыли. Нет, надо гостей, беседку в саду, может, ещё и священника пригласят? Кстати… — Слушай, а вы верующие или…

Она с интересом глянула на Макса. Тот фыркнул, скорчив гримасу:

— Ну и вопросы у тебя!

— Надо же знать, — серьёзно сказала Лора. — Вдруг я православная, а ты католик. Как мы тогда венчаться будем?

— Детка…

Он наклонился к ней и в одно мгновение вырастил клыки:

— Я вампир. Какой из меня католик? А из тебя православная…

— Могила моей матери в семейном склепе на Волковском кладбище! — обиделась Лора отчего-то. — Значит, ведьмам можно иметь склеп на православном кладбище, но не быть верующими?

Он усмехнулся, становясь серьёзнее. Помолчал. Потом ответил:

— Существа не верят в богов. Только в собственную силу.

— Лапы, когти и хвосты, да? — спросила она, задумчиво покачивая бокал в пальцах. — А как же высшая сила? Та, что управляет всем живущим? Вы её не признаёте тоже?

— Мы и есть высшая сила, детка. Мы управляем людьми.

— А кто управляет вами?

— Никогда над этим не задумывался, — со смешком Макс поцеловал её в губы и снова откинулся на подушку, заложив руки за голову.

— А зря… — пробормотала Лора, допивая остатки шампанского. — Я всё слышу… Давай немного подремлем, а потом повторим удовольствие.

Ах-ах! Устал! Уже? Нет, так не пойдёт. Она аккуратно постучала его пальцем по плечу:

— Э-э, простите, уважаемый, но у меня есть ещё кое-какие вопросы!

— Потом, а?

— А вы друг у дружки кровь пьёте? Ну, вампир у вампира?

— Редко… Это как наркотик, потом не соскочишь.

Он отвечал с закрытыми глазами, совершенно сонным голосом, но Лора не могла удержаться, чтобы не потроллить и не потеребить его.

— А что будет, если вы не будете пить кровь?

— Начнётся преждевременное старение… Вон, Натали вегетарианка, она только животную кровь употребляет. Видела подтяжки? А ведь ей всего девяносто пять…

— С ума сойти! Девяносто пять?! А тебе сколько?

Макс приоткрыл один глаз и буркнул:

— Биологически? Двадцать один. А что?

— Ало дате рождения?

— Двадцать один мне, и по документам тоже, — вздохнул он. — Лор, я могу поспать немножко? А потом отвечу на все твои вопросы, договорились? — Соня, — буркнула она, закутываясь в одеяло. Макс заворочался, повернулся к ней и обнял одной рукой, устроившись поудобнее. Этот жест отчего-то заставил Лору вспомнить о безликой квартире в высотке за Невой. И опечалиться. Ей не хватало Саввы, даже непонятно почему. Хрен редьки не слаще, но с оборотнем ей было спокойнее. Всё же он не привёз её в поместье, а спрятал ото всех. Все последующие события произошли только по вине Лоры. Сидела бы сейчас спокойно на Саввиной кухне и смотрела телевизор. Он ведь не давил особо по поводу свадьбы и всего остального… Так нет, свалила, зачем-то потащилась с ведьмаком к бабке-матриарху, там Звездочёт и отыскал драгоценного ягреня. И завтра свадьба. С вампиром, который, конечно, хорош в постели, но ведёт себя странновато…

Зачем он притащил её в домик, где приготовил шампанское с клубникой и пенную ванну в розовых лепестках? Зачем этот урок соблазнения по всем правилам хорошего тона? Почему показал платье? Оно ведь и правда роскошное… Или это всё, чтобы замазать ей глаза, задурить голову, утопить в волшебном облачке радужных перспектив? На тёмной стороне не просто есть печеньки, но и пирожные с заварным кремом и сливочное мороженое тридцати шести сортов.

Разве не привлекательно? Глаза её закрылись сами собой, тихонечко и незаметно, но мозг не переставал думать. Зачем она им всем? Зачем им ягрень? Ясно, что существа опасаются её, боясь её силы, но какой? У неё есть зачатки колдовских способностей, она может обернуться волчицей и немного вампиром, а ещё она умеет притягивать золото, когда захочет… Но разве этого достаточно, чтобы быть угрозой для целого сообщества существ? Не для зачатия же, серьёзно, её выдают замуж за Макса!

Хотя эту цель тоже нельзя скидывать со счетов… Надо будет после всей суматохи зайти в аптеку и купить таблетку. Пока беременеть нельзя. Она, Лора, не племенная корова. Дети появятся только с тем человеком, которого она полюбит по-настоящему и будет знать, что и он любит её всем сердцем.

Почему всё же Звездочёт выдаёт её замуж? Разве не проще было бы убить?

Глава 21. Торжество

Лора нервничала. Ей казалось, что сегодня всё пойдёт наперекосяк. Старательно убеждала своё отражение в зеркале, что это она просто сама себя накручивает, но всё без толку. Как проснулась утром на взводе, так и тревожилась, пока говорливая девушка-стилист бесконечно красила её, накладывая всё новые и новые слои макияжа, пока чьи-то руки крутили и дёргали волосы, создавая причёску с сотнями узеньких локонов и десятками серых и розовых цветочков, пока надевали платье, что само по себе оказалось очень нервным процессом…

В той самой комнате с зеркалами на втором этаже дома Лора торчала с девяти утра. Вчерашний день отложился в памяти, как длинный секс-марафон, разбавленный шампанским, тостами с икрой и фруктовыми роллами, перекурами, сеансами джакузи и массажа… Макс выложился по полной программе, а Лора заснула у него на плече, уставшая, но довольная. Всё же у тёмной стороны есть свои преимущества!

Но сегодня… Ощущение называлось: «скорей бы этот день закончился».

— Всё, Лариса Николаевна! Закончили! — объявила старшая горничная, которую приставили к Лоре для одевания. — Не садиться, не прислоняться! Походите немного, чтобы привыкнуть к шлейфу.

— А скоро уже? — жалобно спросила Лора, разглядывая совершенно незнакомую девушку, смотревшую на неё из зеркала.

— Знаете что? Я пойду узнаю, — предложила молодая женщина с добродушной улыбкой. — Вы сегодня прямо принцесса из мультика! Такая красавица, что на церемонии все попадают! Когда она вышла, Лора вздохнула. Попыталась пройтись по комнате, но на третьем шаге каблук скользнул по паркету, и она чуть не навернулась в полном обмундировании. Хорошо, успела схватиться за стойку, на которой раньше висело платье! Так, осторожненько, мелкими шажками, к стеночке, а теперь, по стеночке, можно и дальше идти, привыкать… Вот потеха будет, если она так споткнётся, когда её будут вести к алтарю!

Сосновский задумал европейскую свадьбу. Беседка, украшенная живыми цветами, белоснежная дорожка между рядами стульев, на спинках которых по букету роз с ленточками, подружки невесты в розовых коротких платьицах…

Подружки, ни одной из которых Лора не знала. Марго по понятным причинам не пригласили. И Лора этому была даже рада. Ей не хотелось смотреть в глаза кузине и не знать, что сказать. Но не будет ни одной ведьмы, родни со стороны матери, а про отца-человека даже и думать не стоило. Лора выходила замуж, будто бедная сиротка из провинции. Кто поведёт её к алтарю? По правилам европейской церемонии папа должен был бы предложить Лоре локоть и повести по дорожке прямо к жениху, сдать из рук в руки и плакать от счастья.

Неужели она проделает этот путь одна?

Она смотрела на последние приготовления к церемонии через окно, чуть отодвинув полупрозрачную гардину, когда в дверь постучали. Если это Макс, его придётся убить. Он уже видел платье, а видеть невесту в платье до самой свадьбы — это вообще лучше сразу закопаться живьём!

Но стучался не Макс.

В комнату бочком протиснулся главный вампир Сосновский.

Лора выжидающе смотрела на него, пока он придирчиво оглядывал её вид, а потом спросила:

— Всё уже готово? Мне пора?

— Через несколько минут, — кивнул Сосновский. — Я хотел поговорить с тобой. — О чём же?

— Твоя мама…

Он замялся, словно не был уверен до конца, стоит ли продолжать, но всё же закончил фразу:

— Твоя мама была бы рада за тебя.

— Откуда вы знаете?

— Я знал твою маму, — усмехнулся он. — Мы даже встречались с ней некоторое время, до того, как она приняла решение покинуть сообщество существ.

— Она вас бросила и ушла с человеком, — хмыкнула и Лора, неотрывно глядя на него.

В глазах Сосновского полыхнул непонятный огонь. То ли вампир ещё ревновал маму, то ли злился из-за собственного поражения, хотя прошло столько лет. Он прошёлся по комнате взад-вперёд, потом встал перед Лорой и улыбнулся — неожиданно широко и открыто:

— Ты такая же дерзкая и прямолинейная, как Светлана! И очень на неё похожа, что поначалу немного смутило меня. Но теперь я уверен: ты станешь достойным членом нашего клана, и можешь положиться на мою помощь, любую, какая тебе понадобится.

— Вы могли бы отменить свадьбу и выпустить меня отсюда? — Лора лукаво склонила голову набок. Сосновский рассмеялся:

— И юмор у тебя такой же, как у Светы! — Тогда мне больше ничего не надо, спасибо, — вежливо ответила Лора. — Разве что вы проведёте меня до алтаря, поскольку моего отца здесь нет, а одной мне идти не слишком удобно.

— Я, собственно, это и хотел предложить, но подумал, что ты не согласишься.

— У меня нет выбора, — Лора зябко пожала обнажёнными плечами. — Или так, или быть одинокой вдень собственной свадьбы.

Сосновский подошёл ближе и предложил ей свой согнутый локоть. Она ухватилась за него с лёгким чувством неловкости, а вампир сказал ей тихо:

— Присоединившись к клану, ты уже никогда не будешь одинока. Пойдём, Макс ждёт тебя в беседке.

Они вышли из комнаты, спустились по широкой лестнице в холл, и Лора услышала музыку. Скрипки играли что-то очень знакомое и романтичное. Что-то надрывное и плачущее… Как раз настроение на свадьбу — порыдать над собственной судьбой! Шум множества голосов влетел в открытые двери с лужайки, и Лора вдруг испугалась: сколько же там гостей? Сто, двести? Она думала (и надеялась), что будет человек двадцать, и то многовато… Блин, и туфли такие неудобные, точно свалится с них! Лора невольно замедлила шаг, и Сосновский расценил это по-своему:

— Ну что же ты? Не тушуйся, все тебя ждут! — А я и не тушуюсь! — покраснев, с вызовом ответила Лора. Вот ещё, не хватало только пугаться толпы! Вскинула подбородок, выпрямила плечи, грудь вперёд, живот в себя. К алтарю, невеста!

Они ступили на белую дорожку, тянувшуюся от крыльца в сад, на лужайку. По обе стороны от дорожки стояли ровные ряды стульев в белых чехлах, на спинках которых были пришпилены миленькие букетики живых роз. Стулья были все заняты гостями в праздничных платьях и смокингах. Как только дирижёр заметил невесту, ведомую под ручку отцом жениха, он взмахнул смычком, и скрипки грянули ожидаемый марш Мендельсона. Лора поморщилась. Традиции традициями, но могли бы быть поизобретательней…

Как по команде, гости обернулись все до единого, глядя на Лору. Она скользнула взглядом по любопытным лицам, но из знакомых оказались только седобородый Звездочёт и его надменная женщина-кошка. Оба улыбались одобрительно, кивали почти в такт музыке. Лора отвела взгляд. Не хотелось смотреть на них перед торжественным событием. Потом среди гостей она узнала занудного дракона Валентира, который пребывал не в лучшем расположении духа, а чуть дальше радостную Милану и её брата, не отрывающего носа от экрана телефона.

Мимолётно улыбнувшись суккубке, Лора заметила поодаль Морозова-старшего, и сердце ёкнуло. Значит, Савва тоже здесь? Но Сосновский увлёк её дальше, и Лора забыла обо всём, глядя на жениха.

Макс стоял, переминаясь с ноги на ногу, в беседке под свисающими с потолка белого шатра гирляндами из цветков. Рядом томился регистратор из ЗАГСа — тучный лысый мужчина в чёрном костюме. Увидев Лору под ручку с Сосновским, он громко и чуть шепеляво заговорил:

— А вот и наша невеста! Что я говорил: она настоящая красавица! Поприветствуем её!

Гости жиденько захлопали в ладоши, как дети на скучном празднике. Вампир отпустил руку Лоры, поцеловал её кисть и подтолкнул к ступенькам с напутствием:

— Будь счастлива с моим сыном. Лора очень аккуратно преодолела две ступеньки и попала прямо в руки Макса. Он улыбнулся, нежно и многообещающе:

— Ты потрясающе выглядишь, детка. Как я и предсказывал!

— Комплименты с утра — весь день хороший будет, — попыталась пошутить Лора, но нервно сжала его ладонь: — Просто мне не по себе…

— Всё будет хорошо, поверь, — Макс запечатлел быстрый поцелуй на её щеке и кивнул регистратору: — Мы готовы.

— Слово предоставляется новобрачному! — объявил мужчина и широким жестом указал на Макса, отступив назад.

— Лора, — сказал тот проникновенно и чувственно, глядя ей в глаза. — Сегодня я надену на твой палец кольцо, которое станет символом нашего союза. Я назову тебя своей женой, а это значит, что на меня ляжет ответственность за твою жизнь, за твоё счастье, за твои спокойствие и успех. Клянусь защищать тебя перед всем миром, быть верным тебе и преданным нашей семье, делать всё возможное и даже невозможное для нашего блага! Мы станем семьёй, самыми близкими людьми, и я знаю, что мы пройдём через все испытания, чтобы быть счастливыми.

Лора улыбнулась, слушая его слова. Они показались ей такими серьёзными и значительными, что захотелось расплакаться от умиления. Кольца тускло блестели на подушечке, которую держала маленькая девочка, похожая на ангелочка. Лора представила меньшее на своём безымянном пальце, а второе, побольше, на пальце Макса, и только сейчас, в этот момент осознала, что через несколько минут они станут мужем и женой…

Мужчина деликатно кашлянул и напомнил:

— А теперь невеста скажет клятву. Лора очнулась. Все смотрели на неё, и ей стало неловко. Ведь она не подготовила ни слова: никто не предупредил, что надо будет говорить что-то, кроме традиционного «да»…

— Я… не знаю, что говорить.

— Вот ничего и не говори! — раздался знакомый голос со стороны дома.

Лора оглянулась и увидела Савву. Оборотень шёл быстро, словно боялся опоздать. Одет он был не в костюм, а в обычные джинсы и майку. Карие глаза прищурены, на лице выражение крайней решимости.

— Всем моё почтение! — Савва отвесил лёгкий поклон гостям и снова повернулся к Лоре: — Здравствуй, дорогая Красная Шапочка. Волк пришёл на твою свадьбу с дровосеком.

— Что ты здесь делаешь? — с неприязнью спросил Макс. — Тебя не приглашали.

— Ну ещё бы, — усмехнулся Савва. — А я вот взял и пришёл. Ты рассказал ей?

Он кивнул на Лору, которая стояла, как в дурацком водевиле — дурочка дурочкой.

А потом спросил ещё раз, с нажимом:

— Рассказал?

Макс молчал. Лора не выдержала:

— О чём?

— Не слушай его, — Макс повернулся и взял её за руку. — Он просто завидует, вот и решил испортить нам торжество.

— Она должна знать.

Тихий голос Саввы услышали все. Лора смотрела на его решительное лицо, и понимала, что сейчас произойдёт то, что она предчувствовала с самого утра. Что-то очень неприятное.

Отцы обоих парней зашевелились. Морозов шикнул на сына:

— Савелий! Прекрати балаган!

Но тот и ухом не повёл. Сосновский подобрался к Звездочёту и зашептал на ухо, но так громко, что даже Лора расслышала:

— Надо как-то убрать их! Сорвут же свадьбу!

— Успокойтесь, Дмитрий Сергеевич, — старик легонько махнул рукой. — Я не ошибся, а значит, всё произойдёт так, как велит предназначение.

Обиженный Сосновский плюхнулся на соседний стул, с ненавистью зыркая на Савву.

— Макс, что происходит? — спросила Лора. Ей изрядно надоело чувствовать себя идиоткой. Поэтому она рывком повернула жениха лицом к себе и заставила взглянуть в глаза: — Отвечай, о чём он говорит!

— Детка… — Макс взял её руку, сжал в своей ладони. — Не слушай его. Правда.

Это ревность и желание досадить мне…

— Мы поспорили, Лора, — тихо, но твёрдо ответил Савва вместо вампира. — На тебя.

— Что значит, поспорили?

Она упорно не смотрела на Савву, только на Макса, а тот так же упорно молчал, стиснув зубы так, что рот его превратился в узенькую щёлку. Блин, да что же такое?

Они сговорились оба?

— Я. Спрашиваю. Что. Значит. Поспорили.

Макс вздрогнул и пробормотал:

— Да ерунда всё это, просто шутка, понимаешь?

— Мы поспорили, кто первый тебя найдёт и приручит, — ответил Савва спокойным голосом, но в конце фразы недотянул, и голос дрогнул.

Приручит?

Лора растерянно обвела взглядом притихших гостей, Звездочёта, раздувшую ноздри Асуну. Приручить. Она что, зверюшка?!

Ласковые руки Саввы… Индейка по-французски… Обещание охранять и заботиться всю жизнь… Горький кофе без сахара и насмешливая улыбка Макса…

Я покажу тебе мир… Ты попала в сказку… Горячее прикосновение ладони к позвоночнику… Они оба играли с ней. Оба. Лгали ей, чтобы приручить. Изворачивались, крутили ею, придумывали ласковые речи и неотразимые предложения счастья. Мерзавцы!

Какие они оба мерзавцы! Не зря её всё утро не оставляло ощущение грядущего ненастья… Вот так. Вот всё и случилось. Как после этого жить?

Лора опустила взгляд на белую дорожку, усыпанную лепестками розовых роз, и закусила губы. Физическая боль взяла верх над душевной, и сам собой пришёл вопрос:

— А на что вы спорили?

— На машину, — неохотно откликнулся Савва. Макс добавил:

— На Мустанг и Мистраль… Лора, это была просто шутка!

— Шутка, — повторила она с усмешкой. — Шутка, да…

— Лора, я не думал, что всё так случится, — мотнул головой Савва. — Я потом только понял…

— Можете обменяться машинами! — громко сказала Лора, сама изумляясь своему весёлому тону. — Вы оба выиграли!

Ей страшно хотелось, чтобы прямо сейчас грянул гром, разверзлись небесные хляби и унесли в тартарары всех, кто был сейчас на лужайке перед домом. Чтобы не стоять дурой и не краснеть от безумного стыда за собственную глупость. Как она могла им поверить? Как она могла даже подумать об искренности их слов и чувств? В конце концов, искренним с ней был лишь Стас. Предложил фиктивный браки зачатие ребенка, а потом делай что хочешь, гуляй, Лора! А эти…

— Лора. Макс снова взял её за руку, но она осторожно освободилась. В голове стучала одна-единственная мысль: исчезнуть, испариться, закуклиться где-нибудь, чтобы не видеть и не слышать никого. Никого! Лора отступила на шаг, но никто не шевельнулся. Она покачала головой:

— Вы все мне противны. Я и сама себе противна. Я не хочу вас всех видеть.

Воздух колыхнулся вокруг неё, словно вокруг стояла африканская жара. Обеими руками подхватив подол платья, Лора сошла со ступенек беседки. Ей не препятствовали. Даже странно. Никто не смотрел на неё. Словно она внезапно исчезла. Нет, если бы исчезла, поднялся бы вселенский хай. Атак… Они будто застыли восковыми куклами, как если бы кто-то остановил время.

Мельком удивившись, Лора продолжила свой путь. В груди горело, ныло, сердце рвалось на кусочки… Поверила, называется, один раз в жизни! Выставила себя на посмешище! Теперь жить всю жизнь с ощущением острой боли от собственной дурости… Вот от чего бежала мама — от лживости этого элитного общества!

Аристократы хреновы. Позволяют себе запросто играть с чувствами людей!

Она шла по траве, не разбирая дороги. Куда? Неважно! Подальше отсюда! От свадьбы этой фарсовой, от бессмысленных объяснений, от чудовищ, которые только притворяются людьми… Да и она сама… Она чудовище, если могла так просто купиться на сладкие речи! И поделом ей, раз мозгов нет.

Нога снова подвернулась на высокой шпильке, и Лора раздражённо отбросила туфлю в сторону. За первой полетела вторая, чулки с характерным легким треском поехали стрелочками при первом же шаге. Платье жутко мешало, цепляясь шлейфом за что ни попадя, но снять его сейчас было невозможно. Не бежать же в одних трусах! И куда ей бежать? Обратно к ведьмам? Найдут и вернут… Вот если бы, как в фильмах, её подобрал добрый молодец на старой раздолбанной тачке, увёз, не спрашивая ни о чём, на старую дачу и полюбил за добрый нрав и кроткий характер… Тоненький внутренний голос завопил о том, что добры молодцы скорее насилуют и убивают незнакомых девушек, встреченных на дороге, но Лора и сама уже смеялась над собой. Сквозь неизвестно откуда появившиеся слёзы, а всё же смеялась. Дура! Дура ты, Лариса Тиневич! Дура набитая!

Чьи-то руки схватили её, не давая вырваться, ни даже обернуться. Ладонь зажала рот. В нос ударил сладковатый дурманящий запах. На что-то похожий… Но на что?

Сердце пропустило несколько ударов, и Лора закричала от страха, дёрнулась в сторону, пытаясь уйти от нежеланных объятий, но сознание затуманилось, как тогда, от кошкиного пёрышка… Ночь наступила внезапно, глаза закрылись, и всё померкло.

Глава 22. Боль

Лора бежала по лесу.

Она знала, что этот лес не настоящий, что всё происходит во сне, что бояться не надо, но не могла пересилить себя и прогнать ужас. В то же время, ветки не хлестали по лицу, хотя деревья стояли почти стеной, а ноги не проваливались в ямки и не цеплялись за коряги. Она даже не понимала, чего боится, но бежала прочь от чего-то поистине устрашающего.

А потом попала в западню. Руки запутались в каких-то лианах, Лору притянуло вверх, стало больно в плечах и одновременно холодно… И она проснулась.

Вопреки ожиданиям, в кровати у Макса или у Саввы, или вообще в кровати она не проснулась. Помещение, в котором было прохладно и темно, больше походило на подвал или подземелье какого-нибудь старинного замка. Сухое, правда: вода со стен не капала, а фоновый шум создавался небольшой камерой на штативе, которая тихонечко, но занудно гудела. А Лора висела у стены.

Что за… Дёрнувшись, она чуть не взвыла от боли в запястьях. Привязана! Руки вздёрнуты и притянуты кожаными полосами к деревянным перекладинам, вделанным в каменную кладку. Ноги… Лора попыталась пошевелить ногами и поняла, что они тоже обездвижены. Она не могла видеть их из-за подола платья, которое болталось вылинявшей тряпкой почти до пола. Господи… Да что же это такое? Что произошло? Её похитили? Да, запах хлороформа, тот самый больничный запах… Вырубили, украли! Кто? И зачем? Ясно, на этот раз не замуж… Слабое утешение. Лучше уж выйти замуж за всех существ Питера, чем висеть неизвестно где привязанной и совсем одной… Лора осторожно потянула руку, подёргала в одну сторону, в другую. Может быть, удастся освободиться? Расшатать, ослабить… Но кожа была крепкой, держалась на запястьях, как приклеенная. Подняв голову, Лора увидела выжженные на наручниках символы, незнакомые ей. Подобные символы она видела в книге, по которой Стас учил её заклинаниям. Ведьмы? Нет, бред! Зачем ведьмам похищать её? Хотя в мире существ нельзя никого сбрасывать со счетов…

Блин, как же освободиться? Может, если она обернётся волчицей, то сможет выдернуть лапы из наручников? Лора зажмурилась, напряглась, вспоминая ощущение мурашек по коже, когда у неё вырастал хвост. Мурашки, адреналин, щекотка в руках… Всё появилось, только волчицей она не стала. Только шерсть на руках выросла, а потом сразу пропала. Лора нахмурилась, сдерживая подступающие слёзы. Неужели разучилась? А вампиром? Ведь показывала же клыки… Ещё вчера! Клыки выросли, факт. Она прямо почувствовала, как они удлиняются, царапая губу, но и это превращение закончилось плачевно. Господи, ничего не выходит! Она в ловушке! Как же освободиться?

Лора задёргалась в своих путах, закричала:

— Помогите! Кто-нибудь!

И тут же заткнулась. Кто услышит её, кроме похитителя? Дура. Лучше ещё подумать… Способ обязательно найдётся…

Время тянулось медленно, словно дорогая и свежая жвачка между зубов. Боль в руках, в плечах становилась невыносимой. Чтобы отвлечься и забыть о ней, Лора начала повторять неправильные французские глаголы. Сначала простенькие, а когда их не хватило, перешла на сложные. Правда, она уже не могла сказать, в каком именно времени были эти «que j'eusse» и «que je fusse», только несовершенное сослагательное «dussent-ils» вертелось в памяти. Что бы эти безликие «ils» должны были сделать, если бы были на её месте? — Прекрасно, прекрасно! — услышала она знакомый голос словно сквозь пелену тумана тупой боли и встрепенулась. Дракон! Валентир мать его Хейфец! Стоит, поганец, расфуфыренный, в кружевах и шелках, словно французского короля косплеит!

Трижды дура, Лора Тиневич. Могла бы и догадаться… Кто ещё мог её украсть, кроме жаждавшего второй половинки дракона! Но зачем, из какого такого тёмного расчёта он привязал её в подвале?

— У вас отличное произношение, Лора.

Валентир подошёл ближе, довольно разглядывая инсталляцию «Распятая невеста.» Серая чешуя частично проявилась на коже, заполнив руки и пол-лица, а изо рта то и дело высовывался раздвоенный гибкий язык. Как будто искал что-то…

Лору передёрнуло от отвращения. Она в полной власти у змея-маньяка! Господи, лучше бы осталась в беседке и вышла замуж за придурка Макса…

— Вы бледны, моя радость, — Валентир склонил голову, поджав губы. — Вам неудобно?

— Отпустите меня, — хрипло попросила Лора, изо всех сил сдерживаясь, чтобы не разреветься от отчаянья.

— Попозже, ещё не время. Сначала нам надо выяснить кое-что.

Он отошёл к работающей камере, начал нажимать на сенсорные кнопки, которые отзывались тихими пикающими звуками. При этом Валентир бормотал под нос:

«Превосходно! Чудесно! А вот это совсем не то!»

— Что вы от меня хотите? — не выдержала Лора, теряя терпение. — Если это шутка, то весьма неудачная! — О, я бы не посмел шутить с вами в такой манере, — серьёзно ответил дракон, оторвавшись от своего занятия. Подойдя поближе к Лоре, он улыбнулся, и от этой улыбки у неё выступил холодный пот на спине.

— Вы моя единственная надежда, Лора, и у нас всё получится, я уверен в этом!

Он замучает её в этом подземелье. По её жизни снимут остросюжетный триллер «Со свадьбы в застенки»… Если кто-нибудь вообще узнает, что случилось с бедной Лорой… Нет, нет! Надо надеяться на лучшее! Её обязательно найдут.

Спасут. Вытащат отсюда… Но когда? Что это чудовище собирается с ней сделать?

Зачем ему вообще было привязывать её? Как будто в дешёвой немецкой порнушке… Только сейчас она разглядела развешанную по стенам коллекцию плёток, стеков и других пыточных приспособлений, о назначении которых она могла только догадываться. Паника затопила Лору с ног до головы. Ей уготовлена роль игрушки для битья?

Значит, это и есть понятие дракона о второй половинке и о семейном счастье?

Духовная и телесная гармония с близким человеком? Да это же издевательство какое-то, а не гармония!

По-видимому, все мысли отразились на лице Лоры, потому что Валентир поморщился:

— Нет, вы меня не так поняли, дорогая моя. Мой нежный цветочек! Я всё вам объясню, не беспокойтесь! А пока…

Он подошёл вплотную, и Лора явственно почувствовала его флюиды. Странные, волнующие, такие… чужие! Крышесносные… Отвратительные флюиды очень старого самца. Лора замерла, словно мышь перед голодной змеёй, не в силах пошевелить даже пальцем. Валентир снова улыбнулся. Его лицо преобразилось на глазах, покрываясь чешуёй, теперь уже самой настоящей: жёсткой, шершавой даже на вид, чуть ли не скрипящей от каждого движения. Валентир стал выше ростом, плотнее, толще. Волосы вползли внутрь головы, а лысый череп вытянулся, принимая настоящую форму существа. На руках выросли огромные когти, острые, как иглы. Лора хотела зажмуриться и кричать, кричать, кричать, но не смогла. Он словно гипнотизировал её этим ужасающим обликом. Сердце сжалось в груди, замерло, пропуская удары, и всё вокруг потемнело. Лора погрузилась в спасительную черноту обморока.

Сколько времени прошло? Она очнулась и не знала, провисела так час или две минуты. Дракон был тут, всё ещё в драконьем облике, сидел, заложив ногу за ногу, в креслице у стены и смотрел запись на камере, то и дело пощёлкивая языком, а хвост его, длинный и толстый, подметал пыльный каменный пол. Словно шестым чувством уловив движение Лоры, Валентир поднял голову и растянул уродливый драконий рот в улыбке:

— Вы пришли в себя, моя радость! Лора зажмурилась, чтобы вернуть ясность взгляду, с надеждой, что отвратительный змей исчезнет сам по себе. Но он был по-прежнему перед глазами. Со вздохом Лора спросила:

— Зачем я здесь?

Подивилась своему голосу — слабому и тоненькому, как у пятилетней девочки.

Валентир встал, подошёл к ней:

— На вас возложена особая миссия.

— У Звездочёта предназначение, у вас — миссия, — хмыкнула Лора. — А никто не догадался у меня спросить: чего я хочу?

— Дорогая, вы рождены ягренем! Во времена моей молодости таких, как вы, убивали в колыбели.

Он пощипал когтями смешное развесистое и перепончатое ухо, заметил с сожалением:

— Зря, конечно, я считаю. Лучше бы придумали, как укротить и подчинить такую силу… Но не мне судить Древних. Они делали как умели.

— Послушайте! — взмолилась Лора. — Отвяжите меня, и я сделаю всё, что вы хотите!

— Никак нельзя, моя милая мадемуазель! — ласково ответил ей Валентир, проводя указательным пальцем по лифу платья. Тонкая ткань предательски затрещала, расходясь под острым, как бритва, когтем, мелкие цветочки посыпались на пол.

Лора всхлипнула. Урод, платье-то за что?

— Я провёл множество исследований на полукровках и сделал заключение, что ипостась дракона — самая трудновоплотимая изо всех ипостасей. Наилучшие результаты всегда давало использование страха вкупе с болью… Одним резким движением он располосовал лиф платья на две части, оставив на теле Лоры длинную царапину. Как раз между грудей, которые, освобождённые от тесной ткани, прыгнули в стороны, задорно уставившись сосками на дракона. Тот облизнулся своим раздвоенным языком:

— Вы так прелестны в страхе, Лора!

Его палец описал широкую дугу, царапая когтем её кожу и размазывая выступившую кровь. Лора прикусила губу, чтобы не вскрикнуть. Не дождётся эта старая ящерица ни страха, ни плача. Фигвам, индейское национальное жилище!

Пусть даже на кусочки порежет… Ей вдруг стало так жалко себя, что в глазах защипало. Но, стиснув зубы, Лора удержалась от слёз. Не дож-дёт-ся!

Валентир деловито раскромсал когтями многослойную юбку, бросая куски дорогой ткани на пол. Словно все надежды на счастливый конец истории порвал… Лору охватил неудержимый озноб. В подземелье было довольно-таки прохладно, и незащищённая теперь ничем кожа покрылась пупырышками. Дракон долго молчал, уничтожая последние следы несостоявшейся свадьбы, потом произнёс:

— Мне очень много лет…

Он сказал это с явной досадой и даже вздохнул тихонько.

— Я последний представитель своего рода. Если не произведу на свет потомство — моя ветвь прервётся, и некому будет передать богатство, накопленное за сотни лет. А вы, моя прекрасная Лора, самая подходящая партия для такого старого и, смею надеяться, мудрого дракона, как я.

Он провёл шершавой чешуистой ладонью по её лицу, вызвав дрожь во всём теле.

Потом отвернулся и неторопливо двинулся в другой угол:

— Я собрал вашу родословную, Лора. Вы последняя представительница рода моего покойного брата Эшера — со стороны вашего дедушки по материнской линии, разумеется. Лоре хотелось завыть. Уже то, что она в плену у этого маньяка, достойно истерики, но его голос — заунывный и скучный — отдельное наказание! Пусть делает что хочет, только бы перестал говорить! Однако Валентира можно было заткнуть, лишь убив.

— К сожалению, Эшер был слишком ветреным и не женился до самой смерти, а убили его крестьяне. Вилами закололи, да… Наполеон, Русская кампания… Эшер наплодил полукровок, как во Франции, так и в России, но все они сейчас уже мертвы, а их потомки, увы, так и не стали существами: людская кровь оказалась сильнее. Только вы, моя дорогая Лора, можете стать драконом.

— Откуда вы знаете? — процедила она сквозь зубы, легонько двигая плечами, чтобы размять их. Запястий уже не чувствовала, поднять голову не было сил, но Лоре представлялось, что кисти рук распухли и посинели. Скоро вообще отвалятся. Развязал бы хоть ненадолго… — Я просмотрел видеозапись, — Валентир резко повернулся к ней. — Вы безуспешно пытались обернуться. Могу поклясться, что ипостаси волчицы, вампира и суккуба вы уже освоили. Ведьмой тоже успели побыть. Теперь настал черёд драконьей кожи.

— Не умею я… — простонала Лора. — Отпустите меня, пожалуйста!

— Конечно, мой нежный цветочек! Как только мы с вами пройдём этап превращения в дракона, я вас развяжу, и вы станете полноправной хозяйкой в моём доме. Вы зачнёте и родите мне наследника, ибо только вы способны сделать это.

— Я не буду вашей племенной кобылой, — огрызнулась Лора, ужасаясь самой себе. Соглашайся, дурочка, хотя бы из тёмного подвала выберешься!

Валентир укоризненно покачал головой:

— Ну, зачем же так грубо! Я к вам со всей душой, дорогая… А вы… Ну ничего, думаю, через несколько дней вы станете посговорчивей! Я загляну к вам попозже, сейчас неотложные дела зовут меня.

И он пошёл к двери, на ходу меняясь в человека. Лора снова до крови прикусила губы, борясь с желанием позвать его обратно. Она выдержит несколько дней…

Не убьёт же он её, в самом деле!

На третий день Лора молила о смерти.

Валентир то мучил её изысканно и возвышенно, то просто оставлял в одиночестве на долгие часы. Плётка и капли воска на самые чувствительные места были очень болезненными, но мысли, приходившие в голову, когда она висела, распятая, на холодной стене, голая и беспомощная, были самой страшной пыткой, которую мог выдумать бездушный палач. Лора вспоминала Савву и Макса. Сначала с тоской вспоминала, потом с яростью, а потом начала тихо ненавидеть. Обоих. И Салем, кошку драную, тоже. Опять слилась, испарилась, ибо браслетика на руке не было. В какой момент фамильяр ушла, Лора не знала. Но знала одно: Салем могла бы помочь, но не поможет.

Потому что её нет. Кошку Лора ненавидела особой женской ненавистью. Если вдруг встретит когда-нибудь — просто задушит. Возьмёт за горло и медленно удавит обеими руками…

Особое место в яростной ненависти занимал папа. Знал ли он о том, что ждёт его дочь? Не мог не знать или хотя бы догадываться. И всё равно толкнул её в мир существ. Лора здесь из-за него. Только из-за него.

Раз в день Валентир снимал её со стены, с мудрой предосторожностью застегнув на шее кожаный ошейник. Гравированные на нём, как и на наручниках, символы блокировали ведьмовскую магию и частично возможность обернуться. Лоре было дозволено сходить в туалет, смочить рот чистой водой и съесть кусочек чёрного хлеба. Размять затёкшие ноги, опереть распухшие запястья и снова быть привязанной… От постоянной боли и изощрённых пыток сладострастием, от многочисленных физических оргазмов, которыми её тело уже просто давилось, не выдерживая напряжения, Лора теряла сознание и там, в пугающей черноте, видела зверя. Чешуйчатого, холодного, бездушного, как и Валентир, восстающего из мрака подсознания и готового расправить крылья, завладеть её сознанием, доминировать над всеми остальными сущностями… Но холодная вода оживляла тело, и Лора возвращалась, минуя драконью ипостась. Пока ещё минуя. Она знала, что долго это не продлится, что шестая сущность, самая редкая и самая трудновоплотимая, станет последней. Той, что убьёт всё живое и тёплое в теле и душе, оставив лишь похоть, холодный расчёт и пустоту на месте чувств…

Лора балансировала на грани. Как было бы сладко погрузиться в вечный сон, прямо сейчас, во время утреннего сеанса порки… Не слышать свист кусачего хлыста. Не ждать мучительно, куда же он ударит на сей раз. Не кричать. Просто умереть… — Да когда же она уже сдастся, — пробормотал Валентир с удивлением, почти с уважением, думая, что Лора не слышит, но потом тон сменился на презрительный: — Женщины… Никогда не пойму женщин.

Он настроил камеру на демонстрацию и повернул экраном к Лоре. Взял её за волосы и приподнял лицо, заставляя смотреть. На экране билась в конвульсиях молодая девушка в неестественной позе с раздвинутыми ногами, привязанными бечёвкой к рукам.

— Мне придётся отлучиться часов на пять. Надеюсь, что к моему возвращению вы одумаетесь и примете моё предложение, — тихо сказал ей Валентир и долго, медленно провёл раздвоенным горячим языком от промежности до левого соска.

Лора даже не дёрнулась уже, хотя каждое прикосновение к груди вызывало ноющую сильную боль. Она боялась опустить взгляд и увидеть своё растерзанное тело. Она была готова остановить дракона, умолять о пощаде, умолять о физическом удовлетворении, готова была выпустить бездушное существо на волю… Что удерживало её, снова и снова удерживало от капитуляции? Распухший язык шевельнулся во рту, Лора выдохнула полушёпотом:

— Вертела я вашим предложением…

— Дорогая, нам надо поторопиться. Посмотрите пока эту подборку фильмов. Вам нравится? Я сам снимал! Я сделаю с вами всё, абсолютно всё, что вы увидите за эти пять часов. А сейчас позвольте мне откланяться.

Пять часов… Господи… Она свихнётся за пять часов! Даже если не смотреть извращённое видео, уши ведь не заткнёшь. Крики и стоны, мольбы о сострадании… Лора зажмурилась, чувствуя близость обморока. Мерзавец Валентир. Как точно рассчитывает меру давления… И эти его словно невзначай брошенные фразы про предыдущих девушек, которые выдерживали лишь наполовину, про одну умершую и двух сошедших с ума… Смерть или жизнь? Не покориться или стать чудовищем? Ведь вроде бы всё очень просто и ясно… Но умирать страшно. А помощи ждать неоткуда. Готова ли она отдать всё человеческое, что в ней есть, за простой факт жизни? Да. Готова.

Она согласится… Она сломается… Но будет жить… Пусть возвращается скорее, нет больше сил терпеть…

Сколько прошло времени с того момента, как Валентир покинул подвал, Лора не знала. В ушах звенело от напряжения. Она устала бороться. Устала ждать. Устала терпеть боль… Она просто хочет лечь. Просто лечь, свернувшись в клубочек, чтобы мышцы не рвало неестественной позой и не тянуло верёвками… Просто больше ничего не чувствовать… Левая рука упала вдоль туловища и взорвалась мучительной острой болью. Лора не сразу поняла, что происходит. Кто-то освободил её запястья, а потом и ноги.

Кто-то завернул её в тёплое, взял на руки, понёс куда-то. Кто и куда, она не знала, не могла и не хотела открывать глаза. Она плыла в облаке чистого блаженства — боль уступила место полной нечувствительности. Неужели Валентир читает мысли? Неужели он услышал её готовность сдаться? Вернулся? Уже надо выпускать зверя?

— Тш-ш-ш… Не трепыхайся, ребёнок.

Чей-то голос… Не на «вы», значит, не дракон… Савва? Макс? Папа? Лоре было всё равно. Она ненавидела всех одинаково. Надо снова подстраиваться, снова уступать, снова делать то, чего ей не хочется… Но хотя бы не больно. Спасибо и на том.

Глава 23. Союзник

Свинцовая тяжесть сковала всё её тело. Лора не могла пошевелиться, даже глаза открыть не могла. Впору было просить, как там было у Гоголя: «Поднимите мне веки!» Но просить она не собиралась. Слишком устала. Слишком всё было плохо…

Хотя она уже не висела в подвале офигевшего от собственного величия и от безнаказанности дракона, Лора боялась, что неожиданное спасение ей только снится. Или что она уже умерла, и это костлявая, перекинув древко косы через плечо, тащит жертву в царство смерти. Нет, у мёртвых ничего не болит. А у Лоры болело. Всё: от шеи до пальцев на ногах. Правда, выборочно — там жгло, а там ныло… Тело немного размякло, отходя от напряжения, и мышцы проснулись, мстя за издевательства. Значит, она жива. Значит, её вытащили из темницы.

Значит, кто-то всё же узнал про похищение…

Хватит! Лора, прекрати рефлексировать! Просто расслабься. Как сказали: «Не трепыхайся, ребёнок». Так звал её папа, всегда, сколько она себя помнила. Не дочка, не малышка, не девочка моя, а ребёнок. Только в последнее время он начал называть её Ларисой. Уж не хотел ли он таким образом обезличить её?

Отстраниться, чтобы не было слишком больно терять? Да что уж там…

Предатель… Может, решил загладить свою вину и послал кого-то знакомого освободить из лап Валентира? Нет, это полный бред. Откуда папе знать, где дракон держал Лору?

Машину тряхнуло на неровной дороге, и Лора не удержалась от стона. Тут же её лба коснулась прохладная рука, и тот же тихий голос сказал:

— Потерпи, ребёнок, скоро приедем.

Она потерпит… Если, конечно, в конце пути не будет чего-то ещё более страшного, чем у Валентира… Потерпит. Потом её снова несли на руках, похоже, вверх по ступенькам. Крутили налево-направо, пока не положили на кровать, которая жалобно скрипнула пружинами.

Лора попыталась открыть глаза, чтобы осмотреться, но никак не могла сфокусировать взгляд. Всё вокруг виделось ей размытым, словно она разглядывала комнату через залитое дождём оконное стекло.

Пахло сыростью и затхлостью. Особенно подушка, на которой Лора лежала.

Щёлкнули кнопкой, и загудела кофеварка. Старенькая такая, капельная машинка — вот и струйка кофе слышна. У них раньше такая была… Тоже гудела тихонечко, журчала и шипела. Запах кофе перебил сырость, и Лора с удовольствием вдохнула его. По привычке открыла глаза шире. Кофе означал утро, пора просыпаться, вставать, идти на пары…

— Лежи, не дёргайся, — велел парень, которого она видела пока как в тумане. Он присел рядом, осторожно развернул покрывало, в которое завернул Лору ещё в подвале. Она мгновенно напряглась, вспомнив, что голая, попыталась отмахнуться слабыми руками, но парень поймал её запястья, сжал легонько:

— Тш-ш-ш, всё хорошо, ребёнок! Я только смажу мазью, чтобы не так болело, ладно?

— Я сама, — Лора снова дёрнулась. Язык плохо слушался, ворочался в сухом рту, как неродной, но она повторила: — Я сама!

— Сама она, — проворчал парень. — Лежи уже тихонько.

Холодный крем на груди заставил её задрожать в ознобе. Не надо трогать, не надо… Но его ласковые пальцы уверенно и быстро прошлись по соскам, по животу, по плечам, размазывая мазь и нище не задерживаясь. Лора закрыла глаза, решив не сопротивляться. Проклятый дракон, изуродовал её! Чтоб у него яйца по отсыхал и! — Эй, куда! — хотела крикнуть, но получилось только простонать, ибо парень полез со своей мазью к ногам, к внутренней стороне бёдер. Лора сжала коленки, насколько смогла, и он фыркнул:

— Ой, больно надо любоваться! У тебя там такой бардак, что мама не горюй…

— Дай, я сама…

Парень снова фыркнул и вложил баночку в её руку, а сам встал и отошёл. Лора полезла наощупь, потянув на себя покрывало. Кожа горела огнём, но прохладная мазь успокоила жар. Когда лупят плёткой прицельно в одно и то же место, ещё как будет гореть… Поколебавшись, она направила палец с кремом между ног, с отвращением вспомнив блестевшие от возбуждения глаза Валентира. Ему доставляло особое удовольствие направлять удары в промежность… Козёл! Нет, пусть яйца не отсохнут, тогда при встрече она сможет хорошенько врезать по ним ногой!

Парень вернулся, бесцеремонно задрал покрывало, прежде чем Лора успела пискнуть, и покачал головой:

— Некузяво, но сойдёт. Дай сюда, ноги смажу. Эти, как их… Запястья на ногах.

— Лодыжки, — пробормотала Лора, морщась от его аккуратного массажа.

Верёвки наверняка оставили следы размером с автобус… Чёрт бы побрал дракона… Чёрт бы побрал Савву с Максом и всех существ на земле…

— Пусть лодыжки, — покладисто согласился парень. Он прикрыл её краем покрывала, сходил на другой конец комнаты и вернулся со стаканом воды:

— Держи, пей.

Около рта возникла круглая белая таблетка, и Лора подозрительно спросила:

— Что это? Парень покрутил головой:

— Ибупрофен. Не будь параноиком. Я ведь мог тебя и оставить там.

Лора покорно проглотила таблетку, запив её водой. Простая вода, а сколько счастья для человека, которого мучит жажда! Выпив всё до дна, Лора облизнула губы и попросила:

— Дай ещё, пожалуйста!

Парень без разговоров сходил за ещё одним стаканом воды, подождал, склонив голову к плечу, пока Лора осушит вторую порцию, а потом поправил подушку под головой:

— Теперь спи.

— Подожди! Ты кто?

— Спи, говорю. Проснёшься, тогда и побеседуем.

— Кто ты? — упрямо спросила Лора. Он усмехнулся:

— Коля я. Николай. Спи, ребёнок.

Ну прямо всё объяснил! Теперь-то, конечно, она поняла и успокоилась… Но глаза сами собой закрывались, голова становилась всё тяжелее, и Лора обречённо перестала бороться. Её спаситель не станет делать с ней ничего плохого, пока она спит. Будем надеяться…

Бывает, что, когда спишь, проживаешь яркую и долгую жизнь в десяти минутах сна.

Бывает, что просто запоминающийся момент. А иногда бывает и так, что только закроешь глаза, а потом откроешь — а уже утро. Так и случилось в этот раз. Лора словно ресницами хлопнула. Такой миг во временной капсуле: хоп — уснула, хоп — проснулась. Вроде бы ничего не изменилось, но совершенно ясно, что спала, а люди в это время что-то делали, куда-то ходили, солнце закатилось за горизонт и снова встало с другой стороны города.

Теперь оно робко светило в окно, прикрытое пыльной гардиной в складочку. Уже не пахло кофе, и запах сырости тоже ушёл, смазался — принюхалась, наверное. А в другом углу комнаты шёпотом ссорились двое.

— Мог бы и сказать, придурок, что притащишь девку!

— Это не девка, и у меня не было времени предупредить.

Какая-то девушка и Коля. Лора снова закрыла глаза: неудобно показывать, что слышишь ссору.

— Ну извини! Я вижу женскую причёску, женскую ногу, торчащую из-под одеяла, значит — это девка. Разве что только под одеялом у неё член спрятан! Но в этом случае я буду удивлена и разочарована в тебе, Николай!

— Кать, ну не начинай! — шикнул Коля. — Это не то, что ты думаешь.

— А что тут ещё можно подумать? — возмутилась девушка. — Вы играли в покер на раздевание, и она резко устала и легла отдохнуть?!

— Катерина! Всё, закрыли тему! — вспылил Коля. — Разбудишь.

— Нет, хрен вам с маслом! Я, между прочим, в своей комнате, могу орать, могу тарелки бить, могу вообще вас вон выставить! Катерина явно была зла. И явно на Лору. Потому что Коля явно её не предупредил о том, что принесёт незнакомку в кровать. Возможно, даже в Катину кровать. Лоре стало неудобно. Вот, неприятности из-за неё… Надо встать, одеться и уходить отсюда. Блин, а ведь одежды у неё нет! Значит, надо тихонечко лежать и притворяться ветошью…

— Катюх, ну чего ты начинаешь? — мирным тоном спросил Коля. — Ну помнишь, это же та девушка, за которой дед просил следить. Помнишь?

— Дед с ума сошёл, и ты, Коляша, следом за ним скоро отправишься, — убеждённо ответила Катя. — А теперь так: я пошла на работу, когда приду, чтобы духу этой девки в комнате не было! Понял? Иначе поедешь жить к деду.

— И я тоже тебя люблю! — с усмешкой ответил Коля. Послышался чмокающий звук поцелуя в щёку, а за ним возня и Катино недовольное:

— Ой, уйди, ради бога, макияж испортишь!

Глухо хлопнула дверь. Катя не слишком озаботилась, чтобы не разбудить гостью.

Зато Колина ладонь легла на лоб Лоры, а голос мягко и заговорщицки позвал:

— Ребёнок! Можешь открыть глаза, я знаю, что ты не спишь.

Послушно открыв глаза, она увидела парня гораздо чётче, чем вчера.

Симпатичный. Светлые волосы до плеч, коротенькая бородка чуть темнее цветом, тонкий нос. Такие тёплые серые глаза, что ими можно обогреть небольших размеров квартиру. Не дрыщ, но и не качок. Среднестатистический питерский парень.

Человек. Никаких флюидов от него не исходило. По крайней мере, Лора их не чувствовала.

Это даже лучше, от существ у неё уже просто стихийное несварение всего организма. Но что-то во внешности Коли показалось знакомым, и Лора неуверенно произнесла:

— По-моему, мы уже де-то встречались.

— Наверное, ты меня срисовала, когда я за тобой следил, — спокойно ответил Коля, присаживаясь рядом.

— Сума сойти…

Лора натянула одеяло на грудь и со стоном села. Мышцы, походу, мстили капитально — уже не ныли, а просто и банально болели. Так, минутку! Он за ней следил! И так безмятежно об этом говорит!

— И зачем ты это делал?

— Чтобы вовремя вытащить тебя из жопы, — Коля пожал плечами с таким видом, словно она ляпнула откровенную глупость. — Правда, просрал несколько подходящих моментов, но всё же на последнем разе оправдал возложенное на меня высокое доверие.

— Возложенное кем, прости? — осведомилась ещё оглушённая этой новостью Лора.

Коля усмехнулся:

— Дедом. Кофе хочешь?

— Хочу. Каким дедом?

— Моим, — удивлённо ответил он, вставая. — Вот немного оклемаешься, сил наберёшься, и поедем к нему, познакомишься. Он тебе понравится. Лора прикрыла глаза. Опять. Всё начинается сначала. Как они достали! Снова предназначение? Теперь уже от расы человеческой? Нет, хватит! Больше нет мочи…

— А если я не хочу ни к кому ехать?! — с вызовом спросила она у спины нового знакомого, наливавшего кофе в чашку. Коля обернулся:

— Не хочешь — как хочешь. Сколько сахара?

— Два, — машинально ответила Лора. Ей показалось, что она ослышалась. Или он и вправду сказал, что она может отказаться?

Коля подошёл, протягивая чашку, и нахмурился:

— Эй, ребёнок! Ты чего зависла? Держи кофе. Таблетку дать?

— Что ты сказал?

— Таблетку. Анальгин. Проснись!

— Нет, до того…

— Про деда, что ли? Зря ты не хочешь с ним знакомиться, он мировой мужик…

Ребёнок, ты чего?

Слёзы ручейками хлынули из её глаз, и Лора забыла, что можно их вытереть. Она забыла, что можно отказаться от чего-то, что можно не хотеть или настоять на своём… Все окружающие указывали ей, что делать, а некоторые просто брали и пользовались без спросу. И вдруг: не хочешь — как хочешь! Конечно, будешь сама себе злобной Буратиной, но по собственному желанию и выбору.

Она плакала и плакала, сидя голышом под покрывалом с дурацкой чашкой кофе в руке, а Коля смотрел на неё растерянно и не знал, что делать. Потом отобрал чашку и решительно обнял, прижимая к груди: — Нуты чего ревёшь-то? Ну честное слово, сейчас-то чего? Что я такого сказал?

— Айне из-за тебя совсем, — прорыдала Лора. — Вот ещё, пуп земли нашёлся!

— Ну а чего тогда? Из-за деда, что ли? На Катьку обиделась? Ну, я не знаю!

Он отстранил её, вгляделся в лицо и потребовал жалобно:

— Говори, чего ревёшь! Быстро!

Но Лора помотала головой, притянула его к себе и уткнулась носом в белую футболку, продолжая всхлипывать в удобное упругое плечо. Коля сдался, вздохнув, обхватил её руками, как маленькую, и закачал легонько, бурча куда-то в волосы:

— Что за манеры… Плачет… Нет бы объяснить человеку! Так нет. Плачет…

Откуда мне знать-то… Что я, мысли читаю, что ли…

— Не бухти, — улыбнулась Лора сквозь слёзы. — Тебе жалко побыть жилеткой?

— Да ну тебя!

Он шлёпнул её по плечу, отодвинулся и глянул исподлобья:

— Пей кофе, а я пока тебе из Катькиных вещей подберу что-нибудь. Не подойдёт — сгоняю на рынок, куплю пару шмоток.

Лора вздохнула, вытерла мокрые глаза, потянулась за чашкой. Два чемодана вещей, планшет, конспекты, паспорт со студенческим остались у Сосновского…

Сумка с её собственной одеждой — у Саввы на квартире. Опять у неё ничего нет, даже зубной щётки. Даже документов нет. Всё надо восстанавливать, а как?

Наверняка у существ везде свои люди сидят, доложат сразу же, как только она сунется в полицию с заявлением об утере паспорта. Нет, надо сидеть тихо, мышкой, если, конечно, эта злобная Катерина не выпрет её из квартиры… Кстати, а кем она приходится Коле? Кофе оказался недостаточно крепким и сладким. Сколько разных кофе она выпила в эти последние недели? Но вот этот, дешёвый, слабый и пахнущий горелым зерном, имел ярко выраженный вкус свободы. Белобрысый Коля с носом-картошкой и тёплыми глазами отчего-то казался рыцарем. А его дед — загадочный дед — крёстным отцом мафии.

Вот только стабильности во всём этом нет. Что ей теперь делать?

— Коля, а ты вообще зачем за мной следил? Ну, в смысле… То, что тебе дед велел, это я поняла, а зачем он тебе велел?

Лора внимательно смотрела на Колю и не пропустила момент неловкости, отразившийся у него на лице при этом вопросе. Он замялся, потом снова сел рядом со стопкой одежды в руках и ответил:

— Это… Он мне вроде не сказал соблюдать секретность. Ладно, скажу. Он знал, что ты — особенное существо. Ягрень.

— Интересно, откуда? — Лора поперхнулась кофе и с удивлением взглянула Коле в глаза. Он скорчил рожицу:

— Лучше тебе самой с ним поговорить. Он типа шеф у нас, а я всего лишь исполнитель!

— Всё пропало, шеф, всё пропало… — задумчиво сказала Лора.

— Пока ещё не всё, ребёнок! — Коля усмехнулся и плюхнул вещи ей на колени. — Одевайся давай, а я пока схожу на кухню. Есть хочешь? Борща подогреть?

— Хочу, — тихо сказала Лора. — И таблетку хочу. И потом поедем к твоему деду, чего тянуть…

— Отоспалась бы хоть пару дней, — с сомнением глянул на неё Коля уже от двери. — Нет уж. Помирать, так сразу и с музыкой.

От её мрачного тона он тут же вернулся, взял за плечи, заставил посмотреть в глаза:

— Перестань! Я знаю, что тебе пришлось не сладко, но теперь всё закончилось. Я тебе обещаю, что никто и никогда больше тебя ни к чему не принудит. Веришь?

Лора кивнула, с трудом сдерживая новую волну слёз. Почему она сразу поверила ему? Может потому, что он был человеком? Или потому, что пришёл за ней на самое дно, когда остальные забыли и бросили? Или потому, что ничего не попросил взамен?

Глава 24. Умиротворение

К деду они ехали долго. Оказалось, он жил в глухомани Ленинградской области, в четырёх часах езды по небольшим просёлочным дорогам. Выехали поздно, потому что Коля обзванивал каких-то знакомых, чтобы найти машину. Потом ждал, когда её пригонят к дому. Уже в машине ругался по телефону с Катериной, которая слышать не хотела ни о каких поездках к деду, но и Лору дома видеть не желала. В общем, типичная женщина, не знающая, что хочет.

В салоне старенькой «Тойоты» сильно воняло бензином, и Лору сразу замутило.

Коля, похоже, запаха не замечал, но заметил её бледное лицо и, протянув руку назад, покрутил ручку стекло-подъёмника:

— Ты, если чо, скажи, я остановлюсь! В машине не блюй!

— Не буду, — пообещала она, зажимая рот рукой. Они как раз проезжали по Рубинштейна, и Лора проводила взглядом столики перед кафе «Счастье». Совсем недавно Савва приводил её сюда пробовать вкусные домашние сырники… А казалось, в прошлом веке! Почему он не пришёл за ней? Неужели думал, что снова сбежала? А, всё равно уже… Пусть всё остаётся, как есть. Лишь бы хуже не было.

Когда машина вырулила из Питера, пыхтя и отдуваясь уставшим глушителем, минуя окраинные торговые центры и предусмотрительно не сворачивая по развязочным ответвлениям, Лора бросила, не глядя на Колю:

— Ты меня везёшь к деду, но так ничего и не рассказал.

— Ну а что тебе рассказать? — усмехнулся Коля. — Сама всё и увидишь. Там хорошо: свежий воздух, озеро… Митюня с утречка рано встанет, на лодке сходит верши проверит, рыбки принесёт. А Лерка на завтрак её поджарит. Вкусно — свежая рыба на завтрак, под чаёк… Пробовала когда? — Нет… А кто такие Митюня и Лерка?

— Так с дедом живут. Как и я… Митюне восемь в этом году исполнилось, Лерке четырнадцать скоро стукнет, вот через месяц. Ещё баба Ева у нас по соседству.

Она бывшая докторша, на пенсии теперь. Лечит нас, если что…

— Так это твои брат с сестрой?

— Какое там… Ну, теперь уже да. Атак мы все подобранцы.

Лора непонимающе смотрела на него, и Коля объяснил с улыбкой:

— Ну, подобрал нас дед. Меня вот из детдома взял, я как Митюня был, маленький совсем. Его из Каргополя привёз, не сказал, где взял, и нам запретил спрашивать.

А Лерка сама пришла. Проверяли: в розыске нет её, ну и ладно.

— Ничего себе… — протянула потрясённая Лора. Колины слова поразили её простотой и незамысловатостью, но вместе с тем какой-то безысходностью.

Другой мир, брошенные, никому не нужные дети… У неё не было матери, но был папа, который всё же заботился о неё. Родная кровь. А тут какой-то странный дед собирает детей и растит их…

— Не, дед хороший! — Коля совершенно неправильно истолковал её молчание. — Он нас выучил, дал спокойную жизнь, обезопасил… Понимаешь?

— Понимаю, — пробормотала Лора. Внутренняя тревожная кнопка робко включилась в голове. Дед приказал следить за совершенно незнакомым человеком, за девушкой, которая ничем не отличалась от своих сверстников. И при том знал, что она ягрень. Откуда? Существа не знали. Знал папа, но не понимал того, что знал. Древний, Звездогад поганый, тоже не знал. Как же узнал этот таинственный дед? Лора долго прикидывала различные варианты, но так и не нашла подходящего.

Зря она не начала изучение Большой рукописной энциклопедии с шестого тома…

Похоже, самое интересное было написано именно в фолианте о людях. Дед может быть опаснее всех остальных существ, которых Лора имела удовольствие повстречать в последнее время. Кто спасёт её от заточения в глубинке рядом с озером? Явно не Коля.

Нервный смешок вырвался нечаянно, и Лора снова зажала рукой рот. Обижать Колю не хотелось, всё же он показал себя рыцарем и джентльменом, хоть и разговаривал, как деревенский тракторист с ромашкой на картузе.

— Опять тошнит? — покосился на неё Коля. — Остановить?

— Нет, всё нормально.

Лора поёрзала на сиденье, устраиваясь поудобнее. Выпитая с кофе таблетка постепенно выдыхалась, и ссадины с порезами снова начинали болеть. Опять захотелось закуклиться и уйти в себя, пострадать внутренне, попенять на свою тяжкую долю… Спать в машине было нереально, ибо широкая магистраль вскоре сменилась на обычное, раздолбанное местами шоссе. По обе стороны от дороги тянулся лес, изредка сменяющийся полем, но за рядом деревьев рассмотреть что-либо было практически невозможно, поэтому Лора быстро перестала пялиться в окно, съёжилась на неудобном сиденье и продолжила перебирать всякие противные мыслишки. И не заметила, как задремала. Сном это нельзя было назвать, но сквозь дрёму пробивались в сознание странные образы. Словно воспоминания из далёкого детства… Ей лет пять. Она идёт с папой по улице за руку. На ней белое платьице с красными маками — любимое, красивое! — и красные кроссовки, которые носились со всем и подо всё. Заносились, кстати, до дырок в подошве и были выброшены с громким рёвом… Куда же они с папой направляются? Теперь уже не вспомнить… Они медленно идут мимо чугунной ограды с завитушками. За оградой строгий дом с унылыми окнами, чахлый садик, скучная детская площадка.

Играют дети: бегают, лазят по лесенкам, строят песочные замки. И только один мальчик не играет, а просто сидит и смотрит на улицу, прижимаясь лицом к прутьям решётки. У мальчика светлые, почти белые волосы, лохматыми волнушками спадающие до ушей, серые тоскливые глаза и маленький нос картошкой.

Завидев Лору, он оживает и неожиданно идёт навстречу, там, за забором, как из другого мира. Она улыбается ему, как старому знакомому, машет рукой, а мальчик протягивает ладонь через прутья, тянется, но не может достать. Лора хочет коснуться его, сама не зная почему, но папа не даёт, сердито говорит: «Идём же, ребёнок, мы опаздываем!» Пальцы мальчика проходит в миллиметре от Лориных.

Они так и не поздоровались, и ей становится грустно. Оглядываясь, она видит, как шевелятся губы мальчика, повторяя беззвучно: «Ребёнок. Ребёнок». Лора вздрогнула всем телом, очнувшись от странного сна, и незаметно глянула на Колю из-под ресниц. Неужели это был он? Этот мальчишка, увиденный в детстве мимолётно и благополучно забытый до сегодняшнего дня? Как она могла не вспомнить сразу… Ведь тогда ныла всю дорогу, раздражая папу, и канючила вернуться. Но папа отказался. Конечно, его можно было понять: со стороны это выглядело капризом. Однако незнакомый светловолосый мальчик казался слишком грустным, и Лора хотела лишь утешить его. Но она была маленькой девочкой, которая не имела права решать…

— Подъезжаем! — весело объявил Коля. Его телефон снова заиграл назойливым рингтоном, но был отключён и отброшен на заднее сиденье. Катерина, догадалась Лора. Бесится, что, в принципе, тоже можно понять. Но если с Колей Лоре хотелось быть вежливой и благодарной, то к девушке она не испытывала никаких добрых чувств. Поэтому — перебесится.

— Аде мы?

Лора огляделась. Они проезжали через маленький городок с растрёпанными деревьями вдоль пестревшей заплатками дороги. Тут даже тротуаров не было, одни обочины с подсохшей грязью… И вдруг выехали на мост странной конструкции, двухэтажный, с бетонными постройками. Лора вытянула шею, стараясь разглядеть длинный туристический корабль, стоявший на якоре у одного берега, потом удивилась, что река была разного уровня до и после моста, и Коля ответил:

— Проезжаем Подпорожье. Это шлюзы, смотри, правда, впечатляет?

— Ага, — выдохнула она. — Никогда здесь не был а…

— А я каждый раз, как проезжаю, останавливаюсь посмотреть, как корабли проходят, — усмехнулся он. — Но сегодня мы быстренько проедем мимо, потому что ДПС, и я не знаю, не объявили ли тебя в розыск.

— Ты да не знаешь! — подколола его Лора. Коля покрутил головой с серьёзным видом: — Не было времени узнать. Но не волнуйся, со мной тебя никто не тронет.

— Почему ты это делаешь? — тихо спросила она, вспоминая тоскливые серые глаза мальчика за решёткой сада.

— Потому что я отвечаю за твою сохранность. Ты — мой экзамен, ребёнок.

— Экзамен на что?

— На профпригодность! — хохотнул Коля. Потом отмахнулся: — Ни на что, считай, выпускной экзамен института имени деда! Спас — прошёл, не довёз — чмо и лох.

— Ты не лох, — покрутила головой Лора. — Ты же меня вытащил из драконьего подвала!

— Мог бы и раньше вытащить тебя из этой дряни, — он снова стал сосредоточенным и внимательным, проезжая пост ДПС. — Ты уж прости меня…

— Шутишь, да? — буркнула Лора. Вот же чудак-человек. Ещё и извиняется.

— Серьёзен, как на похоронах. Ещё полчасика потрясёмся по разбитой дороге — и мы на месте. Спать не получится, там яма на яме сидит и колдобиной погоняет!

— Господи, есть дороги хуже, чем эта? — Лора выразительно поглядела на дыру в асфальте, которую они заметили и объехали в последний момент. Коля снова засмеялся:

— Здесь хоть какое-никакое покрытие есть. А там — просто две колеи в траве посреди дремучего леса.

— Понятно. Ну и глушь!

— Зато спокойно! Ты оценишь, уверен в этом! Вскоре они и правда свернули на едва заметную дорогу, которая вилась между деревьев, чьи зелёные кружевные кроны были пронизаны заходящим солнцем.

Выцветшие колеи, которые уже начинали зарастать травой, казались просто двумя отдельными тропинками, отчего-то протоптанными параллельно. Откуда-то запахло водой. Большой водой. Лора начисто забыла все случившиеся с ней неприятности и ощутила себя маленькой девочкой, которую везут в первый раз в приморскую деревню познакомиться с бабушкой. Хотя тут уж, скорее, с дедушкой.

Заодно и прочувствовала на собственной шкуре выражение «поджилки трясутся».

Нервный озноб пробил её с ног до головы и никакие хотел отпускать. Лора очень старалась не выдать своё состояние громким стуком зубов, поэтому вскоре у неё заболела челюсть — с такой силой она её сжимала.

Коля, если и заметил, виду не подал. Он был весел, что-то насвистывал под нос, потом начал крутить радио, которое автоматически настроилось на местную волну. Финансовые новости и вестник о пробках на дорогах были безжалостно удалены поворотом тюнера, и радио поймало слегка потрескивающую "Ностальжи". Лора застыла, услышав песню, которая попала прямо в сердце… Эту песню они разбирали на одном из уроков французского ещё в школе с их гениальной учительницей. Переводили, запоминали красивые выражения, учились понимать на слух.

Поговорить с папой… Там, где жизнь моя, где моё место. Сохранить золотое прошлое в глубине души. Как дорого она отдала бы сейчас за то, чтобы оказаться на кухне, за столом, где пахло бы домашними котлетками, и шкворчала бы картошка на сковородке… Увидеть папину улыбку, поговорить с ним обо всём и ни о чём. Спросить, наконец, почему всё так вышло…

— Приехали, ребёнок! Они вырулили на небольшой полуостров, вдающийся в озеро, заросший по берегу густыми кустами и камышами. Деревья стайками жались друг к другу, как девицы на вечеринке, а вокруг них буйно цвели люпины — аляпистые пятна на светло-зелёном холсте травы. Добротная, хотя и невысокая ограда условно делила местность на «двор» и «улицу», а по существу это был один большой заросший луг.

Колея плавно переходила в тропинку, по ней трусили к машине бок о бок большие собаки — одна молча, а вторая со звонким лаем. За оградой стоял обычный серый деревенский дом, не сильно большой, слегка облупившийся между окошек со ставнями, и труба его дымила вовсю, окуривая озерную гладь. На деревянном крыльце, покосившемся от времени, стояла девушка в коротком платье до колен и смотрела на гостей, спрятав глаза от солнца под козырьком из ладони. Коля повернулся к Лоре и блеснул зубами в улыбке:

— Ну, не робей! Всё будет хорошо. Пошли знакомиться.

Ей не очень хотелось начинать знакомство с собак, но, вероятнее всего, другого выхода не было. Слегка помедлив, Лора вышла из машины вслед за Колей, который и принял на себя первый удар. Большущий лохматый пёс невнятного серо-бурого цвета приветственно ударил его в живот тяжёлой башкой и завертелся рядом, мотая роскошным длинным хвостом из стороны в сторону. Его собрат — породистый крапчатый пойнтер — сперва прыгнул передними лапами на плечи Коле, а потом, оглаженный по ушам, повернулся к Лоре и встал в классическую стойку охотничьей собаки.

— Мы в курсе, Найда, не трудись! — засмеялся Коля. — Знакомься, это Найда — лучший специалист в мире по распознаванию существ. А это Жулик, который нас от них охраняет и пока что весьма успешно.

Услышав своё имя, огромный пёс заскулил, как щенок, и Коля потрепал его по холке. Найда обиженно гавкнула, мол, если всё уже знаете, чего я вставала зря, и, потеряв к гостям всякий интерес, молча побежала к дому. Жулик заметался, не зная, как лучше поступить: то ли остаться с гостями, то ли проявить верность к подружке. Потом сообразил, что гости, раз приехав, уже никуда не денутся, и рысью последовал за пойнтером.

Девушка на крыльце смотрела любопытно и пристально. Лору словно разделили на атомы взглядом, а потом собрали обратно. Поёжившись от такого внимания, она пробормотала тихое «Здрасьте» и придвинулась ближе к Коле.

— Лерка, это Лора. Ребёнок, это наша Лерка, прошу любить и жаловать, — с усмешкой представил их Коля, потом спросил: — А где мужики?

— Митюня за коровой пошёл, а дед лежит, — сообщила девушка, внимательно рассматривая слегка большеватые Лоре джинсы.

— Чё так? Приболел? — Та не! Сорняки пололи после обеда, так он и утомился. Я ему говорю: ну чего вам неймётся, отдыхали бы, — а он в позу встал! Я, грит, ещё не старый, грит, могу ещё домашнюю работу делать, а просто так сидеть не привык!

Говорила Лерка с заметным западным акцентом: с твёрдым глубоким «х» вместо привычного «г» и смешно растягивала слова, хотя и торопилась всё рассказать.

Коля покачал головой:

— Что ж ты не приглядываешь за дедом-то?

— А як мне приглядывать?! — Лерка задохнулась от возмущения и упёрла руки в боки. — Ему ж не велишь! Сам всё знает, сам всё решает, шо ему мои слова! Вот ты и поговори с ним, Коляша, я больше уже не могу!

— Ладно, не ори! Гостей кормить собираешься? — он мазнул девушку по носу и обернулся к Лоре: — Ребёнок, ты голодная?

Не дожидаясь ответа, Лерка всплеснула руками:

— Ой, да идите ж в дом! Постные щи у меня есть, и дзеруны пожарила! Сейчас подогрею. В доме оказалось тепло и сумрачно. От маленьких окошек струился мягкий свет, ложась пыльными пятнами на потёртые половички и старую обшарпанную мебель. Свежевыбеленная кирпичная печь заполняла небольшую кухню, косясь на Лору чёрными глазами-задвижками и кривя рот заслонки. Трёхцветная кошка-подросток, ещё угловатая и резкая в движениях, сосредоточенно намывала лапкой гостей, сидя на подоконнике. Против света её встопорщенная шерсть сияла нимбом вокруг худого тела. Лора огляделась. Всё здесь дышало старостью, но не нищетой. Чистый стол с простенькой вышитой салфеткой, добротные табуретки, из тех, что выдержат слона, раритетный чайник с чуть подкопчёнными боками — не электрический, а круглый, пузатый, с носиком Буратино… Собаки уже лежали на коврике возле печки, посматривая на гостей круглыми тёмными глазами, Лерка нарезала хлеб, прижав буханку к животу. Коля кивнул на табуретку:

— Садись, ребёнок, сейчас поужинаем.

Он сам достал из старинного буфета, видевшего, наверное, ещё советскую власть, две тарелки и поставил на стол, потом сел:

— Лер, чего нового было?

— Да чего тут нового может быть, — отмахнулась девушка. — У бабы Евы свинья опоросилась. Дождя бы надо, а то невмочь каждый день от реки воду таскать на огород. Дед капустницу травил… Вот Жулик лаял сегодня целый день як на своих, а Найда всё стойку делала! Я им грю: чё буяните, не ждём никого, — а они не слушают! А тут слышу — машина! И точно, Коляша приехал, гостью привёз.

Круглый черпак появился у Лоры перед носом, бережно наполнил тарелку щами, издающими непередаваемый домашний аромат капусты, и Лерка снова затарахтела, плеская добрую порцию и Коле:

— Вы уж извиняйте, мяса не доставали из морозилки, по-хорошему надо было собак послухать, но уж как получилось. — Дай хлеба, сорока! — потребовал Коля. — Ешь, ребёнок, не жди приглашения.

Лора послушно зачерпнула ложку щей, попробовала. Даже без мяса было необыкновенно вкусно. Наверное, из-за печи. На плите такого супа никогда не сварить. Но в следующую минуту она чуть было не подавилась, потому что от двери раздался знакомый голос:

— Это что же, к нам гости приехали, а меня не будите?

Медленно повернувшись, Лора с замиранием сердца уставилась на седого старика с длинной и растрёпанной белой бородой, который светил слегка выцветшими голубыми глазами из-под кустистых бровей и прятал довольную улыбку в усах. Сердце ёкнуло и упало в обморок в район пяток. Одетый вместо привычной хламиды в полинявший спортивный костюм, перед Лорой стоял Звездочёт.

Глава 25. Правда

— Ты меня обманул.

Лора не смотрела на Колю, но тот понял, что она обращается к нему, и запротестовал:

— Вот уж нет! Когда это?

— Когда сказал, что никто меня больше ни к чему не принудит!

Она была в ярости. Обижена. Настолько обижена, что с ужасом ждала, когда обида начнёт выплёскиваться наружу. Как тогда, в саду у Сосновских. Похоже, старик тоже понял это, поэтому поднял руки ладонями к Лоре и быстро сказал:

— Ты приняла меня за другого человека. Мы похожи, да, но я — не он. Обещаю!

— Ваши обещания можете засунуть… сами знаете куда! — зло бросила Лора, вставая, — А я ухожу!

— Коля, проанализируй, в чём твоя ошибка, — спокойно обратился старик к парню, а Лоре бросил небрежно: —Уйдёшь, если захочешь, но сначала выслушай его ответ.

Коля почесал затылок, сморщившись, и пробурчал:

— Я не учёл негативный опыт… Я понял. Надо было сразу рассказать о вас и Звездочёте.

— Хорошо, молодец, — старик взглянул на Лору: — Ты уже знаешь о Древних, не так ли? — Вы что, его брат-близнец? — с неприязнью спросила она. Дед был похож на Звездогада всем, буквально всем, кроме цвета глаз. И пусть глаза — зеркало души, это не признак того, что Древние чем-то отличаются по характеру. Все одинаковые, все используют без тени сомнений…

— Совершенно верно. Мы братья, мы похожи, но цели у нас разные.

Дед прошёл к столу, придвинул табуретку и сел со старческим кряхтением:

— Лерочка, солнышко, налей и мне щец, будь добра!

Пока та молча пошла за тарелкой, Коля тихо сказал Лоре:

— Ребёнок, не уходи. Поверь, здесь ты будешь в абсолютной безопасности!

Ещё и этот! Неужели не понимает, что она не может больше верить никому на свете?! Тем более, тем, кто однажды обманул!

— Кстати, о тебе! — прищурилась Лора. — Ты тоже Древний? Или так, на побегушках?

Она хотела уколоть его побольнее, отомстить за ложное чувство безопасности, которое он дал ей, но Коля не обиделся. Наоборот, усмехнулся:

— Э нет, Древним быть не хочу! Мне и так неплохо!

— Оно только поначалу страшно, — тихо сказала Лерка, подойдя неслышно и поставив перед дедом тарелку щей. — Никому доверять не можешь. А потом всё налаживается.

— Как будто ты знаешь! — вскинулась Лора с яростью, и девушка кротко улыбнулась:

— Знаю лучше, чем ты думаешь. Мы здесь все из одного теста вылеплены. — Они ягрени, — дед прихлебнул из ложки и неожиданно подмигнул Лоре: — Как и ты.

Ягрени? От изумления она села обратно на табуретку, глядя попеременно то на Колю, то на Лерку. Как это? Ведь Звездочёт сказал…

— Но Звездочёт сказал…

— Что ты одна такая на белом свете? Это в его репертуаре, — кивнул дед, отломав кусок хлеба и вытерев им длинные белые усы. — Ни слова правды от него не услышишь. Коляша, расскажи девочке, пока я поем.

— Я думаю, Звездочёт особо не врал. Он же точно не знает, догадывается только, — с сомнением покачал головой Коля. — В общем, да, мы с Леркой и Митюней ягрени. У всех это по-разному проявляется, вон Лерка пока только воет в полнолуние…

— Балбес!

Получив ложкой по темечку, Коля только хихикнул, потом продолжил:

— Митюня малой ещё, у него ипостаси пляшут внутри, как дёрганные. Никогда не знаешь, что он вытворит. Но старается себя контролировать, молодец.

Лора смотрела на него в упор, начиная медленно понимать, почему между ними сразу возникло доверие. А также почему от него не исходило никаких флюидов…

Он просто отзеркалил любимую сущность Лоры — человеческую. Можно ли это считать обманом? Конечно, он не сказал ей сразу. Он вообще ничего не сказал, кроме общих фраз… Но он спас её от дракона.

— Дед собрал нас здесь, чтобы защитить от существ и научить всему, что нам нужно знать, — Коля отщипнул кусок мякоти от ломтя хлеба и закинул его в рот. — Они нас боятся, существа, чистокровные. А знаешь почему? Лора кивнула. Конечно боятся! Ведь ягрень может стать любым из них, обмануть, отзеркалить, как это сделала она сама на балу. А существа не любят неизвестности.

— Потому что мы можем их убивать в одиночку, — жёстко сказал Коля. — А людям это не под силу.

— Но ведь вы никого… — начала Лора, и голос её сорвался. Кто-то же убил маму… Уж не дед ли сего дрессированными ягренями?

— Я вижу твою мысль, — подал голос дед, отодвинув от себя пустую тарелку. — Спасибо, Лера, детонька, что там у тебя ещё есть? А ты, Лариса, не мучайся сомнениями. Ты спроси. А я отвечу.

Лора сглотнула, глядя в выцветшие васильковые глаза, окружённые белёсыми ресницами, а потом решилась и сказала твёрдо:

— Маму кто-то убил. Мне сказали, что у неё остановилось сердце и больше ран на теле не было. И никаких подозрений насчёт убийцы. А ведь она была существом…

— Ты же жила целую неделю в доме твоей бабушки, матриарха, — усмехнулся дед.

— Разве она не рассказала тебе подробностей?

— У неё не было времени, — мрачно ответила Лора. Её снова посетило чувство тревоги, как тогда, перед свадьбой. Сейчас она узнает нечто страшное…

— Или она не хотела волновать тебя раньше времени. Раньше, чем приберёт тебя к рукам окончательно.

Жестоко. Бабушка Валентина создавала видимость максимальной честности со своей наследницей… Оказывается, и она утаивала правду. Лора вздохнула, и сомнения снова закрались в её голову. Почему она должна верить деду?

Тёплые пальцы легли на её плечо, помассировали тихонько. Коля. Он-то чего лезет? Ягрень-обманщик… Бросив на него недовольный взгляд, Лора поразилась: парень смотрел с жалостью и участием. Неожиданно ей полегчало.

Тревога ушла, странное умиротворение накрыло с головой, как-будто Коля взял часть её забот на себя. Как будто коснулся своим сознанием её души и сказал: «Я с тобой». И снова ей вспомнился маленький мальчик за оградой с завитушками, который так хотел взять её за руку…

— Существо может быть убито и другим существом, — снова заговорил дед. — А мотивы — они у всех разные. Ты умная девочка, Лариса, ты поймёшь сама и найдёшь того, кто это сделал. Считай, что это твой выпускной экзамен.

Коля хмыкнул со странным выражением лица. Лора прищурилась:

— Я пока ещё в ваш институт не поступала!

— А это вопрос времени. Ты же зачем-то приехала сюда. А зная Коляшу, он тебя на верёвке не тянул.

Она встала. Сомнения раздирали её на части: уйти сразу же, пока ещё есть возможность, пока не посадили под замок или не удержали каким-то другим способом, или всё же поверить и остаться. Верить хотелось, но было слишком страшно снова обмануться… Как быть? Прислушаться к своему опыту или к этому новому ощущению слияния с Николаем?

Тот словно услышал, поднялся рядом с ней и взял её пальцы, как будто подобрал на дороге бездомного котёнка:

— Пойдём, я тебе покажу… — и обратился к деду: — Можно?

— Идите. Митюню там найдите заодно. Коля потянул Лору за собой. Она покорно вышла на крыльцо, ведомая его рукой, злясь на себя. Почему она позволяет собой управлять? Что за дурацкий статус жертвы? Послать всех нафиг и уехать далеко-далеко! Правда, пока не известно, куда именно, но даже если гордо уйти в закат, будет больше толку…

На крыльце пряно пахло озером, скошенной травой, влажной землёй и немножко картофельной запеканкой. Лора закрыла глаза, глубоко вдохнула в себя запах деревни и выдохнула, стараясь поймать дзен. Колина рука сжала её пальцы.

— Пошли?

— Куда ты меня ведёшь?

Она так устала… От бесконечной гонки, от смены декораций и влиятельных владельцев редкого сокровища, от чужих квартир и чужих лиц… Каково было маме в добровольном изгнании? Нет, мама не в счёт, у неё был папа. А у Лоры никого нет.

— В одно место. Ты оценишь. Я часто там занимался медитацией. Это как раз то, что тебе нужно сейчас.

Они прошли через некошеный луг к полосе деревьев, где под сенью старой, накренившейся набок липы ютилась маленькая кособокая избушка. Она не производила впечатления заброшенной, хотя никто не озаботился подреставрировать её. Узкие длинные брёвна, из которых были сложены стены, потемнели от времени и влаги озера, но дверь висела на своём месте и окошко светило целым тусклым стеклом.

— Это что за постапокалиптическое убежище? — Лора не удержалась от смеха, глядя на избушку.

Коля надулся от оскорбленной гордости, как лягушка в брачный период: — Это баня! Кстати, работает. Если хочешь, однажды попарю тебя как следует.

Лора резко выдернула ладонь из его руки:

— И ты туда же!

— Да ладно тебе! Никакого интима! По-дружески.

— С этого всё и начинается обычно, — пробурчала она, садясь на осевшую ступеньку. Коля плюхнулся рядом, прислонился к косяку.

— Помню, помню, не учел негативный опыт, — кивнул с легкой усмешкой. — Только и ты учти, я не собираюсь расшаркиваться и извиняться перед каждым словом! Мы уж по-простому: хочешь — скажи да, не хочешь — скажи нет.

Он сорвал травинку и сунул в рот, жуя стебель:

— Кстати… Ты ведь могла меня отшить без слов, даже не касаясь, одной силой мысли! Запахом могла! Ты не представляешь всю глубину своей силы. У тебя интуитивный интерфейс…

Он сам хмыкнул своей шутке и поправился:

— В смысле, ты зеркалишь на уровне интуиции и очень мощно. Но сознательно использовать способности ягреня не умеешь. Этому надо учиться. Дед может тебя научить, если, конечно, ты не сбежишь…

Лора пожала плечами:

— Как можно этому научить? Тут, по-моему, или умеешь, или нет.

— Можно, можно! Чем мы, по-твоему, здесь занимаемся? Он снова помолчал, потом сорвал вторую травинку и протянул Лоре. Она взяла, раскусила зубами стебелёк. На язык брызнул сладко-горький сок, повеяло детством… И ещё чем-то… Мощным и большим, таким притягательным и приятным… Так что даже мышцы заныли от предвкушения… Ох, что это такое?

Лора с сомнением взглянула на Колю. Он улыбался, а в глазах плясали хитрые искорки. Какие красивые глаза! Так и тянет ближе, заглянуть в них, поразиться их глубине и тёплой нежности…

— Сопротивляйся, ребёнок! — весёлый шёпот остановил Лору на полпути, когда её лицо уже было совсем рядом с его загадочной физиономией. Ах ты ж! Вот морда! А как сопротивляться, если её тянет и тянет к нему…

Выпустить дракона? Нет, эту тварь трогать нельзя, не то она снова затянет Лору в пучину равнодушного подчинения! Она закрыла глаза и вдруг словно увидела ту ниточку, которой Коля будто заарканил сознание. Красивенькая, блестящая фиолетовая ниточка… Оборвать её, уничтожить! Поднатужиться, растерзать на мелкие клочки! Или лучше просто холодно перерезать воображаемыми ножницами?

Ниточка мигнула пару раз и исчезла. С ней пропало и наваждение. Лора расслабленно открыла глаза, встретилась взглядом с Колей. Он сидел всё с той же улыбкой, такой же милый и симпатичный, как несколько минут назад, но без неумолимой притягательности. Лора подняла брови:

— И что это было? — Зов, — просто сказал он. — Ты молодец, я уже настроился на поцелуй!

— Зов? Ты меня… очаровал? Приворожил?

Он засмеялся, откинувшись спиной к срубу:

— Зовом пользуются все существа по отношению к людям. Ты была в человеческой ипостаси, поэтому я легко смог… как ты сказала? Очаровать тебя. А потом у тебя выросли рожки и затрепыхались крылышки за спиной. Кстати, крылья надо отращивать, иначе летать не сможешь!

— Я стала демоном? — Лора неожиданно вспомнила свою соседку по комнате, кудряшку Милану, и их первую встречу. Рожки, крылья, хвост…

— Ты отзеркалила ту ипостась, которой я воспользовался для зова. Стала демоном.

Он пощекотал её щёку травинкой и понизил голос:

— Кстати, суккуб из тебя получается просто шикарный!

— Да ну тебя! — Лора тоже невольно рассмеялась, потом добавила серьёзно: — Теперь я понимаю, почему…

Не договорив, замолчала. Не рассказывать же ему про Савву и Макса. Зов. Это всё был только зов… Они воспользовались тем, что она ничего не знает и не умеет, привлекли, приворожили, приручили…

— Ты поймёшь ещё много разных вещей, ребёнок, — тихо сказал Коля. — Ты должна научиться защищаться. И нападать тоже. Иногда атака — это лучшая защита. А ты все бежишь и бежишь куда-то… Это не поможет! Ты только загонишь себя и доведешь до нервного срыва. А поскольку ты не знаешь, в какой ипостаси переживешь его — это может закончиться плачевно.

— В ипостаси дракона, — мрачно усмехнулась Лора. — В таком виде мне захочется испепелить всех и всё! — Ха! Негативный опыт?

— Отстань, — она шлёпнула его ладонью по плечу. — У дракона нет души. Поэтому мне никого не будет жалко.

— Я никогда не был драконом.

Коля задумчиво смотрел на озеро. Лора почувствовала охвативший её озноб. Ей снова привиделся мрачный подвал. Раны, которые быстро затянулись благодаря животной регенерации её ипостасей, как будто снова открылись, заныли, засвербели невыносимой болью… Она тоже не была драконом, но знала, каково им быть. Нет. Больше никогда она не сдастся и не захочет променять свою человечность на звериную холодность. Лучше уж пусть болит душа. Это значит, что душа ещё есть…

— И не надо! — решительно ответила Лора. — Мы люди, и не станем зверями.

— Аминь, — усмехнулся Коля. — Но ты права лишь отчасти. Мы, блин, и те, и другие. И ни в одном клане нам нет места… Люди нас боятся, и существа боятся.

Поэтому дед и собирает таких изгоев здесь.

Лора растерянно взглянула на его профиль, показавшийся вдруг таким благородным на фоне закатного солнца. Спросила:

— Так где же наше место? Ни ты, ни я не можем жить вечно здесь, с твоим дедом!

— Думаешь, мы первые? Или последние?

Взгляд серых глаз согрел и обласкал. Коля встал, протянув руку, помог ей подняться и сказал:

— Здесь только перевалочный пункт. Временный приют. Обогрели, накормили, выучили и отпустили в большую жизнь. — Экзамен… — пробормотала Лора. — Ты скоро уедешь.

Он широко улыбнулся:

— Вот мотоцикл починю и…

— Коляша! Коляша приехал!

Детский вопль во всё горло прокатился эхом по лугу, отразился от деревьев и полетел над озером. Коля обернулся, Лора тоже взглянула в сторону крика и обомлела. Мальчишка, худенький и светленький, бежал, сверкая босыми пятками, по траве, потом в один миг превратился в толстолапого волчонка, но сбился со скорости, запнулся и исчез в люпинах. Коля захохотал, уперев руки в бока. Из цветов взмыл вверх огромный летучий мышонок. Несколько махов перепончатыми крыльями — и он уже близко! Летит, даже не пытаясь затормозить! Лора отшатнулась к бане, и вовремя. Мальчишка чуть не сбил Колю с ног, преобразившись прямо в воздухе, попал в сильные объятья и вцепился в шею:

— Колька! Наконец-то ты вернулся!

— Привет, сорванец! — Коля крепко обнял Митюню, потрепал по волосам и спустил на землю. — Я смотрю, ты делаешь успехи.

— Ага, видел, да? — возбуждённым голосом завопил мальчик и осёкся, заметив Лору: — Ой. Здрасьте.

— Привет, — усмехнулась она. — Крутой полёт.

— Спасибо, — вежливо ответил Митюня, глядя настороженно, потом потянул носом в её сторону и широко распахнул тёмные блестящие глаза: — Ты тоже ягрень? Лора кивнула с улыбкой. Коля приобнял пацана за плечи:

— Знакомься, это Лариса и она у нас в гостях.

— Добро пожаловать, — солидно сказал Митюня. — Я корову загнал. Пошли ужинать? Расскажете, чего там в городе творится.

— Ничего там интересного нет! — легонько шлёпнул его по затылку Коля. — Ты уроки сделал? Или опять весь день гонял по лесу зайцев?

— Только матеша осталась, — буркнул мальчик, сразу мрачнея.

— Ну вот и сделай, а потом про город.

Лора слушала их с улыбкой. И правда, как два брата. Старший и поможет, и защитит, а младший ластится котёнком. Жаль, что у неё никогда не было брата…

Глава 26. Институт

По стеклу редко постукивают капли дождя. Динь. Плюх. Динь-динь. Плюх.

Деревянная рама отзывается коротким скупым динем, как будто злится. Лужица в выемке подоконника вторит глухим и сочным плюхом, чавкая, словно голодная.

Шелест за окном — недовольное ворчание разбуженных листьев. Форточка открыта. Протяжное далёкое мычание доносится откуда-то снаружи. Корова бродит по лугу, каждый её шаг отдаётся жестяным бряцаньем самодельной погремушки, ботала. Странное слово, смешное. Откуда оно в голове, из какой книжки зацепилось? Не вспомнить. Скрип половиц, приглушённый толстыми половиками, шварканье из кухни — шр-р-р, шр-р-р. Лерка с печью возится. Дзынь.

Заслонку на место поставила. И пахнет вкусно. Кашей. Пшеничной…

Лора осторожно повернулась на бок. Старая кровать издала протестующий стон, и Лора замерла в неудобном положении. Но мерное сопение двух носов не прервалось ни на секунду, никто не пошевелился, не заворочался. Она устроилась на боку, подложив руку под голову, и подтянула выше стёганое одеяло, подшитое простынёй в мелкий цветочек. В комнате было ещё сумрачно, утренний свет едва пробивался сквозь занавеску. На разложенном диване спали дед и Митюня.

Мальчишка разметался по всей поверхности морской звездой, а старик ютился у стеночки, чинно сложив руки на бороде. Возле дивана лежал свёрнутый матрас, на нём подушка и одеяло стопочкой. Коля вечером уступил Лоре своё место, а сам улёгся на полу. Ей дали одну из Леркиных ночнушек и тёплые носки из козьей шерсти, чтобы не замёрзла ночью. Но, наверное, замёрзнуть Лора уже никогда больше не смогла бы. Нигде не будет холоднее, чем в проклятом подвале проклятого дракона… А здесь имелась ещё и персональная грелка, весьма горячая, только слегка воняющая псиной. Найда пришла, когда уже все уснули, вспрыгнула на кровать и, покрутившись пару раз вокруг себя, улеглась на ноги. Лора боялась даже шевельнуться, чтобы не потревожить собаку. Но сейчас, проснувшись, начала потихоньку вытаскивать пятки из-под сопящей тушки.

Горло пересохло за ночь, захотелось пить, и ещё надо было срочно найти туалет.

И одеться где-то… Не в комнате же! Можно было бы провернуть эту операцию под одеялом, но кровать жутко скрипит и разбудит всех в округе до самого Питера.

Лора зажмурилась и решилась. Очень осторожно вылезла из-под одеяла, подхватила джинсы и майку и на цыпочках вышла из комнаты. Найда подняла голову, проводила Лору долгим сонным взглядом и, зевнув, снова задремала.

Дом был небольшим, с маленькими комнатками, с простенками, с коридорчиком перед кухней. Из-за приоткрытой двери доносилось невнятное, но приятное мурлыканье Лерки. Петь она не пела, но популярный мотивчик в мурчании прослеживался. Лора вышла на кухню, остановилась возле печки, прижимаясь к тёплому боку:

— Привет.

— Ой, а ты уже встала, да? А чего ты так рано? Спала бы ещё.

Девушка приветливо улыбнулась, вытерев лоб тыльной стороной ладони. От жара печи её лицо раскраснелось, зарумянились щёки, Лерка превратилась в полненькую лубочную советскую крестьянку.

— Да вот… пить захотелось, — неловко пробормотала Лора. Лерка тут же отошла за печку, зачерпнула воды в большом цинковом ведре и протянула кружку:

— Держи. Не бойся, это колодезная, не озерная! Очень вкусная. Лора кисло улыбнулась от такой рекламы, но, сделав глоток, вынуждена была признать: вода оказалась отменной! Даже бутилированной такой не найдёшь — сладкой и прозрачной. В один присест выхлебав всю кружку, она выдохнула:

— И правда вкусная. Теперь только в туалет — и я буду самым счастливым человеком на земле.

— Немного же тебе надо для счастья! — засмеялась Лерка. — Ну, тут я тебя разочарую. Туалет у нас на дворе. Вона, смотри!

Она ткнула пальцем в окошко, и Лора увидела на краю огороженного участка небольшую деревянную будку, приткнувшуюся к густым кустам. Ведущая к ней узенькая тропинка угадывалась по редкой в этом месте траве.

— Ты по доскам ходи, там досочки положены. Да не одевайся! — махнула рукой Лерка, видя, что Лора взялась было за джинсы. — Никого нету в округе, только собака бегает. А потом сразу назад, накормлю тебя завтраком. Вона, сапоги стоят, курточку мою накинь, дождь вроде утих.

Послушавшись совета, Лора вышла, толкнув входную дверь. Мир, утонувший в белёсой пелене то ли тумана, то ли измороси, открылся перед ней — доверчиво и беззастенчиво. Блестящая от прошедшего дождя трава казалась россыпью алмазных украшений, а воздух струился свежестью, влагой, прохладой. Его можно было зачерпывать кружкой и пить, как колодезную воду. Запахнувшись в куртку и утопая в огромных резиновых сапогах, Лора спустилась по ступенькам и направилась вглубь зарослей высокой травы, следуя подоскам, как девочка Элли — по дорожке из жёлтого кирпича. У неё даже появился свой Тотошка. Мохнатый и весь седой от росы Жулик прибежал откуда-то, засвидетельствовал своё почтение, отряхнувшись прямо у ног Лоры, и снова убежал — язык набок, — оставив её, мокрую и обескураженную. Когда она возвращалась из отхожего места, навсегда изменившая своё мировоззрение и даже слегка шокированная от столь примитивных удобств, лёгкий ветер уже разогнал клочкастый туман. От дома открылся захватывающий душу вид на озеро: огромное, величественное, равнодушное. И на его фоне знакомая фигура между двух раскидистых ив. Медитирует? Сидит без движения прямо на траве, в майке и трениках. Простудится же! Вот балбес…

Лора подошла совсем неслышно, но Коля, не открывая глаз, сказал ровным голосом:

— Доброе утро. Пришла со мной любоваться дождём над озером?

— Доброе, — отозвалась она. — Хотела поинтересоваться, чем тебя лечить, когда подхватишь насморк, пневмонию и воспаление седалищного нерва!

— Не дождёшься! — он открыл один глаз и хитро взглянул на неё: — Я привычный.

А вот тебе такие прогулки без штанов аукнутся! — У тебя даже волосы мокрые, — покачала головой Лора. — Ты под дождём сидел, что ли?

— Я купался.

Коля отряхнулся, совсем как Жулик, и она со смехом заслонилась от брызг рукой.

А потом до неё дошло:

— Что? Купался? Да там градусов пять навскидку!

— Три, — внёс поправку Коля и встал. — Люблю купаться на рассвете. Пошли окунёмся?

И он потянул её за руку к воде. Лора взвизгнула, сопротивляясь:

— Ты что, сдурел? Холодно же!

Коля остановился, глядя на неё насмешливо, потом изобразил классический фейспалм:

— Ребенок, ты всё время забываешь, кто ты! Ты ягрень, а мыслишь, как человек!

— Ягрень, ягрень, — проворчала она, отодвигаясь подальше от него. — Знать бы ещё, что такое — быть ягренем.

Коля снова плюхнулся на мокрую траву, словно не замечая холодной влаги:

— Природа дала тебе уникальный шанс, а ты им не пользуешься, забиваясь в человеческую ипостась. Ты взяла лучшие качества от каждой расы. Силу и скорость оборотней, регенерацию вампиров, разум без эмоций драконов, чувственность демонов, магию ведьм… Тебе пофиг холодная вода! Отряхнёшься и дальше побежишь!

Он кивнул на подёрнутую рябью гладь озера и велел:

— Иди. Попробуй хотя бы. Лора с сомнением тянула на воду:

— Я только ноги макну…

И принялась спускаться по скользкому берегу. Сзади налетело, толкнуло что-то большое, сильное, мохнатое, и они оба с громким плеском навернулись в озеро.

Лору обожгло холодом, она чуть не захлебнулась, паникуя, но Коля поддержал её, помог обрести равновесие и прорычал:

— Ну как?

— Идиот! — стуча зубами, рявкнула Лора, отбиваясь от его языка, который весело облизывал её щёки.

— He-а! Только слегка придурошный! — засмеялся он. — Обернись! Чего жмёшься! Стесняешься, что ли? Так я тебя и голышом уже видел!

Её колотил озноб, то ли от холода, то ли от ярости. Что он себе позволяет? Ну спас один раз, дальше что? Всё позволить теперь?

Коля снова перекинулся в человека и обхватил её талию руками:

— Упрямая, как чёрт! Теперь придётся тебя греть!

— Да иди ты! То парить собрался, то греть! Оставь меня в покое!

Но ни злой взгляд, ни резкие слова не отпугнули его. Коля крепче прижал Лору к себе и сказал на ухо:

— Никогда! И не проси! Лора сама не поняла, как это получилось. Рука оказалась быстрее мозга, когти выскочили на месте ногтей — острые и длинные, загнутые, как у птицы, и на щеке Коли расцвели четыре кровавые полоски. От виска до шеи. Отшатнувшись от Лоры, он приложил ладонь к лицу, будто это могло остановить кровь, и засмеялся в голос:

— Наконец-то я вижу ягрень! А то был какой-то ягнёнок!

Лора поднесла руку к глазам, глядя, как медленно втягиваются когти под кожу, и пробормотала покаянно:

— Прости… Я не знаю, как… Я не хотела.

Коля отнял ладонь от щеки:

— Смотри.

Глубокие кровоточащие царапины затягивались очень быстро, становясь розовыми шрамиками, и через минуту от них не осталось и следа. Словно ничего не произошло. Коля раздул ноздри:

— Запомни, ребёнок. Никогда и ни в чём не извиняйся передо мной. Никогда и ни в чём не уступай мне, если ты сама этого не хочешь. А уж существам и подавно! Ты ягрень — живи как ягрень.

Он протянул ей руку:

— Пошли сушиться и завтракать.

Лора вложила ладонь в его руку, чувствуя, как что-то сжимается в груди. Только что случилось что-то очень важное для неё, но она всё никак не могла понять, что именно. Ей преподали урок. Важный и своевременный урок. И только сидя на кухне у печки, грея руки на чашке с чаем и ощущая в желудке приятную тяжесть вкусной каши, Лора подняла глаза на Колю и снова увидела в нём маленького мальчика из скучного сада за чугунной оградой. Мальчика, который тянулся к ней не рукой, а сердцем, который хотел не уберечь её от внешнего мира, а научить бросать этому миру вызов. Точно так, как это сделал он сам.

Потом на кухне появился заспанный и свежий, как румяный пирожок, Митюня.

Накормленный кашей, он притащил засаленный учебник и толстую общую тетрадь, присел к столу и начал делать уроки, то и дело ворча на ненавистную матешу. Подтянулся и дед. Вышел из комнаты, одетый в какие-то необыкновенные военные галифе, слегка полинявшие спереди, и фуфайку грубой ручной вязки из некрашеной шерсти. Перед зеркалом он взял небольшую расчёску и тщательно пригладил белую бороду, потом оглядел притихшее собрание, довольно усмехнулся в усы:

— О, я вижу, ты, Николаша, уже начал обучение Ларисы?

— Угу, с переменным успехом, — буркнул Коля, отхлебнув чая из кружки.

— Ну хорошо, продолжайте в том же духе, ребятки. Проверишь у Митюни английский, Лора? Пока ты здесь, подтянуть бы пацана…

— Норм у меня инглиш! — возмутился мальчик, но по жесту деда снова уткнулся в тетрадь. Лора кивнула:

— Проверю, мне не тяжело.

— Вот и лады. А я пока в город съезжу, дай-ка ключи от машины. На почту надо, и продуктов прикупить.

Без слов Коля бросил ему ключик на брелоке. Дед ловко поймал и подмигнул ему: — Особо не увлекайся, береги ученицу. Чтоб не получилось, как в прошлый раз.

— Да ладно, — обиделся Коля. — Там всё было ясно с первой встречи.

— У тебя и другие хм… подопечные были? — спросила Лора, когда дед вышел из дома.

— Подопечные! Слово-то какое!

Коля явно хотел превратить всё в шутку, но удержался, видимо, из-за убойного взгляда Лоры. И ответил серьёзно: — Расскажу, если пробежишь три километра и не сдуешься! Годится такое условие?

— Три километра? — ужаснулась она. — Да я никогда не бегала, даже в школе на физкультуре с трудом! Ты моей смерти хочешь?

— Выбирай, — он пожал плечами, натягивая сухую майку на плечи. Фигура у него была, кстати, зачётная: не перекаченная, без рвущих кожу бицепсов и торчащих над спиной «крыльев», больше худощавая, чем плотная. Однако никто бы не засомневался, что Коля даст фору любому спортсмену. Лора смотрела на него исподтишка, любуясь телом атлета, и очнулась, только когда Лерка сунула ей в руки свёрнутый рулончиком спортивный костюм:

— Держи. Это наше переходящее красное знамя!

И прыснула от смеха. Лора не поняла:

— Что это значит?

— Надевай, пошли уже!

Коля хмурился. Вот что опять не так? Неужели из-за сцены в озере? Тоже мне, великий сенсей нашёлся! Учитель века! Три киломе-е-етра… Никому не уступа-а-ай… Пыжится, пыжится, учит, учит, а сам… Ну, купается в озере холодным дождливым утром, вот ещё достижение! Есть и среди людей моржи. А то, что он ей привиделся в детстве — так это, может, и не он был.

Пробежит она три километра. Пусть только попробует не рассказать! Поначалу бежать было легко. К тому же, Лора уже умела включать оборотня, хоть и под адреналином. Не сразу, но у неё получилось и в этот раз. Она трусила почти без усилий рядом с сосредоточенным на каких-то своих мыслях Колей, вдыхая запахи весеннего леса. Мокрая трава, мягко пружинящая земля под слоем прошлогодних, ещё не перегнивших листьев, отрезвляющая свежесть дождевых капель с веток — всё это было так прекрасно, что иногда Лора даже поверить не могла. С ней ли это происходит? Никогда особо не любившее природу дитя города наслаждается пробежкой по лесу в старом спортивном костюме, доставшемся в наследство от каких-то там предыдущих подопечных непробиваемого ягреня с небритыми щеками…

На двадцатой минуте Лора начала сбиваться с ритма. На двадцать пятой почувствовала, как колет в боку. На тридцатой взмолилась, хватая ртом воздух, как выброшенный на песок карась:

— Коля! Может, хватит?

Он покосился на неё и невозмутимо ответил:

— Ещё три минуты.

Чёрт, он дышит точно так же, как и в начале пробежки! Как ему это удаётся?

Наверняка бегает каждое утро перед купанием в озере. Но она, Лора, никогда в жизни не занималась спортом! Неудивительно, что и в боку болит, и дыхалка скоро лопнет, и ноги наливаются чугунной тяжестью… Ещё и мозоль, кажется, натёрла на пятке. Какие три минуты? Упасть бы и умереть…

Но её спаситель-мучитель не остановился, пока не прошло ровно три минуты. И то не остановился, а перешёл на шаг и потянул Лору за собой, не давая ни упасть, ни умереть:

— Давай, давай, нельзя резко прекращать. Пройдём ещё пару минут, вон до того дерева.

— Садист, — пробурчала Лора, тяжело дыша и едва передвигая ноги. Он усмехнулся, поддерживая её под руку: — Я добрый садист. Не бойся, это только сегодня. Просто хотел посмотреть, на что ты способна.

— Прямо сейчас — уже ни на что. Но как только оклемаюсь, я тебя убью, — пообещала Лора, и, наверное, голос её прозвучал слишком убедительно, потому что Коля серьёзно ответил:

— Я понимаю. Тяжело начинать с нуля. Но необходимо. У нас слишком много врагов…

У неё только один враг — дракон Валентир Хейфец. Ему она не простит никогда в жизни три дня унижения и боли. Его она точно убьёт, не как Колю, в шутку, а всерьёз. Вот только наберётся уверенности в себе и немного сил — и прикончит.

Есть ещё один враг, пока неизвестный — тот, который убил маму. Этот — на десерт. Его надо сначала найти. Но Лора была уверена, что узнает, кто это был.

Они остановились на опушке. Отсюда прекрасно просматривалось озеро и полуостровок, где торчала из травы и люпинов серая крыша старого дома. Надо же. Сделали круг и вернулись. По ходу, ей надо прокачивать скилл ориентирования… И кстати, она обещанное выполнила, три километра пробежала, оставшись в живых. Теперь надо бы получить заслуженную награду.

— Ну что, рассказывай о своих подопечных, — бросила Лора как-будто невзначай.

Коля вздрогнул и молча выругался. Именно молча — она прекрасно поняла, о чём он думал. Но отступать не собиралась. Только стояла и смотрела в упор в серые глаза.

— Вечером.

— Подожди, ты же обещал!

— Обещал — расскажу. Но не сейчас. Вечером. — Которым? — буркнула Лора.

— Этим, — усмехнулся Коля, взяв её за руку. — Не злись. Правда, вечером… У нас много дел: Лерке помочь надо, заниматься надо, ещё фасоль с горошком сажать будем. Но сегодня вечером — честное слово, сядем и поговорим.

— Если ты мне зубы заговариваешь… — начала она, но получила щелчок по носу:

— Молода ещё так ко мне обращаться! Жди до вечера и не бурчи.

До вечера они успели закончить все те дела, которые Коля обозначил, как неотложные. Дед привёз из города почту, которую им оставляли до востребования, и сел в комнате разбирать письма и улаживать какие-то свои вопросы. Лерка приготовила обалденно вкусную творожную запеканку на ужин. Митюня решил устроить вечер капризов и нудно ныл о том, что хочет тоже съездить в город, в кино, на новый мульт про зверей. Был наскоро опрошен Колей по курсу математики за третий класс и признал своё поражение. В конце концов, почти братья заключили сделку: младший подтянет матешу, а старший после этого свозит его в кино.

А потом, когда все занялись своими текущими делами, Коля просто взял Лору за руку и повёл прочь из дома. Она, конечно, удивилась, потому что ведь и в доме можно было поговорить, но промолчала, следуя за ним к бане. Та была, по всей вероятности, растоплена: над крышей вился лёгкий дымок, путаясь в ветках липы и растворяясь в листьях. Чудны дела твои, Господи! Неужели снова будет ненавязчивое покушение на честь или предложение руки, сердца и мотоцикла, за неимением ничего другого?

Глава 27. Откровения

После прохладного озерного воздуха в бане оказалось почти жарко. В предбаннике трещала дровами старинная печка с открытой дверкой, на относительно чистом полу лежало сложенное вдвое одеяло, а рядом стояли два стакана и тарелка с крупно нарезанными кусками домашней колбасы. Закрывая дверь, Коля прихватил спрятанную в траве бутылку тёмного стекла. Этикетки на ней не было, а горлышко завинчивалось водочной пробкой.

Лора оглядела импровизированный пикники спросила подозрительно:

— И к чему весь этот банкет?

— Отметить первый день наших занятий, — ответил Коля странным, словно неживым голосом. — Устраивайся.

Пожав плечами, Лора присела на одеяло, вытянув ноющие ноги к огню. Коля подошёл к печке, поворошил длинной железякой горевшие поленья и добавил сверху ещё одно, потом сел рядом с Лорой, показал ей бутылку:

— Будешь? Малиновое, домашнее. Делаем каждую осень.

— Вообще-то я не пью, — смущённо ответила Лора. — Так, иногда.

— Вот и я иногда, — Коля решительно свернул крышечку и налил тёмно-красного прозрачного вина в два стакана. Ярко запахло малиной. Лора потянула носом и вспомнила, как в детстве любила залезть в колючие заросли старого неухоженного малинника где-то у бабушки в деревне и есть ягодки прямо с веток.

Самая лучшая малина — та, что ещё на веточке. Так говорила уже почти забытая бабушка, папина мама…

— Тогда немножко, — согласилась Лора. — А тут разве множко? — удивился Коля, разглядывая бутылку. — Даже не напьёшься по-человечески…

— А тебе хочется напиться? — усмехнувшись, Лора взяла стакан. Коля чокнулся с ней, отпил глоток, жадно, словно неделю провёл без глотка жидкости. И ответил:

— С твоими вопросами без бутылки не обойдёшься.

— Ладно, — согласилась Лора, пригубив вина. — Тогда рассказывай всё как есть.

— Шустрая какая… Надо же с мыслями собраться.

Он отпил ещё глоток, сунул в рот кусок колбасы и сказал:

— Ну, в общем, подопечные у меня появились года три назад. Первая девушка провела здесь три месяца. Сказала, что дальше разберётся сама, и больше мы о ней не слышали. Потом была женщина с маленьким ребёнком. Обращённая вампиром, человек, откуда-то с юга приехала специально, чтобы знать, как воспитывать ягреня. Связалась с другом работодателя, а там полный набор, кроме вампира. От него ребёнка родила…

— И такое бывает? — удивилась Лора.

— А как же. Бывает всякое.

Он помолчал и усмехнулся:

— Вот ты спрашиваешь, а мне тяжело рассказывать. Они же все надломленные, как молодые деревца. Даже та, первая. У неё характер ещё тот, но внутри это просто дети, которым страшно…

— Мне тоже страшно, но я не надломлена, — возразила Лора. — Ты живёшь с этим всего несколько недель. Некоторые годами носят зверя в себе и не знают, что с ним делать и как обуздать. Они просто не понимают, что не надо его обуздывать и подчинять, что он — то же самое, что и ты.

Лора глянула на его профиль, и снова ей показалось, что Коля знает такие вещи, о которых лучше не знать, если хочешь спать спокойно. Маленький мальчик с тоскливыми глазами, который вырос в чужом мире, где никто не любил и не понимал его…

А Коля снова заговорил, глухо и словно неохотно:

— У меня был до тебя подопечный. Пацан совсем, пятнадцать лет. Его взяли из детдома, когда ему было пять. Обеспеченные родители в возрасте, любые ништяки, любые капризы, секции спортивные, платный колледж… Но у пацана начался переходный возраст, заплясали гормоны. И сущности заплясали.

— Как у всех по-разному, — протянула Лора, отпивая глоток вина. — У меня ничего не плясало. Вообще ничего.

— Наверное, дело в том, кто родители. Твоих мы хоть знаем — человек и ведьма.

А у него вообще непонятно кто, и проследить не удалось… В общем, проявлялось у него это довольно странно. Он сам рассказывал: не по порядку ипостаси показывались, а несколько сразу.

— Как это?

— Атак. Просыпаешься утром со стояком, идёшь в ванную подро… — он кашлянул и мотнул головой: — Ну, ты меня поняла! А из зеркала на тебя смотрит твоё удивлённое лицо с медвежьим носом, с рогами, с крыльями вампира за спиной и серыми пятнами по коже. Туту кого хочешь прихватит!

— А у тебя как было? — Бывало всякое… — Коля махнул рукой, взял бутылку и подлил себе и Лоре в стаканы. Потом хмыкнул: — Такого не было. Да и Учитель у меня был, дед. А у парня никого. Родителям не расскажешь — они же идеального ребёнка взяли себе, няшного, блондинчика с голубыми глазками. Знаешь…

Он посмотрел на огонь в печке сквозь рубиновую призму вина и сказал тихо:

— Мы ведь всегда хотим понравиться. Мы — те, которые выросли в детдоме. Даже совсем маленькие детки улыбаются, как ангелочки, не плачут, не кричат. Только улыбаются и лепечут. Они подсознательно выбирают определённую модель поведения… И потом, уже дома, стараются соответствовать. Быть теми, кого хотели приёмные родители. Часто это выливается в неврозы.

Лора нашла его руку и сжала. Так… жалко! Жалко, что есть на свете брошенные дети, которые до такой степени осознают свою ненужность, что становятся актёрами с самого раннего детства, чтобы обрести хоть подобие семьи и счастья.

— А ты…

— Не своди всё ко мне.

Коля повернулся к ней, улыбнулся своей обычной пофигистской улыбкой, но где-то в глубине жёсткого взгляда Лора разглядела растерянность и неуверенность. Он не хотел говорить о себе. Как будто не подготовился к экзамену. Как будто не знал, что говорить. — Так вот. Пацан.

Коля глотнул из стакана, задрал подбородок к потолку, словно там было что-то интересное.

— Он долго боролся. Загонял сущности в себя, пытался напиваться, начались проблемы со школой, с родителями. Те, конечно, поволокли «идеального» мальчика к психологам, потом к психиатрам, потом к бабкам, потом… В общем, там всё было закручено на «поможем солнышку». Психиатры не могли понять, что с ним. А пацан просто пытался сам справиться со своими внутренними монстрами, как он сказал. Без помощи и поддержки это практически невозможно.

— Звездочёт сказал, что он контролирует рождение ягреней, — Лора сунула в рот кусочек колбасы и причмокнула, посасывая.

— Нихрена он не контролирует! — зло бросил Коля. — Он вообще только для антуража служит. Контролировал бы — не было бы ни меня, ни Митюни, ни Лерки!

Кукла он. Сидит и с важностью думает, что решает судьбы существ. Так вот. Не решает. Мы все дети случайности: внебрачные выблядки, результат изнасилования или просто непродуманной связи. Вон Лерка. Её мать на дискотеке познакомилась с двумя парнями. Слово за слово, бокал за бокалом, то ли один трахнул, а второй укусил, то ли наоборот, то ли оба трахнули и укусили, но через девять месяцев — здравствуй, мама, я ягрень. А парни были оборотнем и демоном, у которых на двоих пять рас в крови, мамка шестая — человек. Кто-то думал о чём-то? Нет. Кто-то совета спрашивал у Звездочёта?

Он скорчил невинную рожицу и пропищал:

— Дяденька Звездочёт, можно, мы с другом трахнем человечку и куснём её пару раз, чисто для остроты ощущений?

Лора сидела с каменным лицом, не зная, что сказать. Ей никогда не приходило в голову, что все эти дети могли быть нежеланными. Конечно, каждый судит по себе… Коля опустошил свой стакан и сразу же налил новый. На лбу пролегла горизонтальная морщинка, и парень продолжил:

— Когда пацан попал к нам, его полностью сломали. Лекарствами, гиперопекой, нещадным контролем. Его привезла приёмная мать, которая откуда-то узнала, что тут лечат детей, которые видят монстров. Пацан был… В общем, не знаю, как объяснить. Как маленькая бездомная собачонка, которая боится всех на свете, и которая уже устала бояться и испытывать постоянную боль. Поэтому она забивается в угол и скалит зубы. А хвост поджат, где-то под брюхом спрятан. Так и пацан.

Коля встал, подвигал поленья в печке и оттуда глухо сказал:

— Ему всего лишь надо было сказать, что он нормальный. Что он не один.

Показать, как использовать ипостаси, как контролировать себя. Если бы он попал к нам на несколько лет раньше…

Коля вернулся к Лоре, сел, сгорбившись, обняв колени руками:

— Он прожил у нас неделю. Я был с ним каждую минуту, даже ночью… Пацан был суицидный, мать сказала, он уже пытался убить себя. Я рассказывал ему про своё детство, про то, какие мы одинаковые, про то, что надо просто это принять и полюбить свои ипостаси, брать от них всё, что можно… Я гонял его по лесу, думал, что физическая нагрузка поможет забыть о психологических проблемах. Но ничего не помогло. Пацан… Он повесился в туалете. Пошёл утром отлить и не вернулся.

Коля замолчал. На этот раз надолго. Лора допила оставшееся в стакане вино, придвинулась поближе к Коле и положила голову ему на плечо, обняв за руку.

Сейчас она может сделать это. В детстве не смогла, но сейчас-то… Коля вздрогнул, но ничего не сказал, даже не пошевелился. Так они сидели без звука, глядя оба на шумящее в печке пламя, и Лора всё силилась найти нужные слова, чтобы подбодрить и растормошить парня. Но таких слов у неё не было. Поэтому она просто подняла голову, потянувшись, чмокнула Колю в щёку и сказала: — А давай ещё по одной и не чокаясь.

Он обернулся, глядя ей в глаза, долго, серьёзно. В глубине серых радужек блестели блики от огня, и Лоре показалось внезапно, что она уже переживала этот момент. То ли в этой жизни, то ли в прошлой. Дежа-вю? Или параллельная реальность? Она ощутила его пальцы, перебирающие её волосы на затылке, захотелось разреветься от нахлынувшего чувства. Что это было? Не зов, Лора была в этом уверена. Просто им было хорошо вместе. Вот так, вдвоём, у огня, с бутылкой вина, с простым касанием даже не кожей, а душой…

— Я вспомнила тебя, — тихо сказала она. Серые глаза мгновенно насторожились, Коля аж весь спружинился, подобрался и спросил:

— Это как?

— Не притворяйся, — пробормотала она, отодвигаясь. — Ты всё прекрасно знаешь. Мы виделись в детстве, только я не смогла пожать тебе руку…

— Чёрт, — Коля шумно вздохнул и налил им обоим вина. — Я не хотел подсовывать тебе это воспоминание. Наверное, оно само…

— Жаль, что мы не смогли тогда…

— Не жаль, — отрезал он. — Никогда не жалей. Всё случилось именно так, как должно было случиться.

— Ты философ, Николай! — Лора подняла свой стакан и чокнулась с ним. Коля помотал головой, отчего его волосы растрепались над ушами:

— Не обзывайся! Нам не надо было тогда встречаться. Хорошо, что ты меня не отзеркалила, а то, кто знает, как бы всё могло повернуться!

Он пятернёй собрал волосы к макушке и зачесал на затылок: — Вообще, твоя мать молодец, всё правильно сделала. Не потащила тебя в гадюшник, спрятала у отца, отсрочила неизбежное до совершеннолетия…

— Разве не лучше жить с мамой?

— Не всегда, ребёнок, — он с какой-то особой нежностью глянул на неё, протянув руку, заправил прядь волос за ухо. — Ягрень — это пятно в роду, бельмо на глазу, паршивая овца. Для существ это как… Ну, не знаю, как признаться, что у тебя в семье практикуют инцест или педофилию… Лора недоверчиво нахмурилась. Впрочем, он прав. Марго тоже что-то такое говорила… Но вот что странно: существа не любят и боятся ягреней, а все её раздирали буквально на кусочки, чтобы она присоединилась именно к их клану!

Где логика?

Когда она задала этот вопрос Коле, он только улыбнулся снисходительно:

— Наивная моя… Да они просто не знали, что с тобой делать! Правильно воспитанный ягрень — это возможность иметь преданного клану шпиона или убийцу. Раньше таких, как мы, убивали при рождении. Теперь… Мы, наверное, подстроились генетически и не отсвечиваем. Они не могут нас найти, унюхать, узнать. Поэтому и боятся ещё больше.

Да уж. Повезло так повезло, как сказал Звездочёт, даже дважды. Даже трижды — вообще повезло родиться ягренем…

— Подожди, а как же дети?

— Какие дети?

— Ну, если два ягреня… хм поженятся, у них будут дети. Ведь тоже ягрени, так? Мы должны были бы уже заполонить планету!

Коля повернулся к ней. Теперь Лора видела его лицо не в профиль, а прямо перед собой — мужественное, красивое лицо с узко посаженными глазами и крутыми скулами. Странный взгляд. Вроде бы и грустный, но жёсткий, твёрдый, словно Коля принял какое-то решение и намерен был его придерживаться.

— Что? — шёпотом спросила она, чувствуя, как растёт напряжение.

— У ягреней не бывает детей. Никогда. Ни при каких обстоятельствах.

— Как это? Вообще? Так не бывает, — растерянно попыталась протестовать Лора, но понимала, что протест неуместен. Коля знает. Он всё знает… — Природа не дура, — усмехнулся он. — Она не станет создавать супер-расу существ без предохранителя. Сочетание крови шести ипостасей даёт бесплодие.

Лора покрутила головой. Смех разбирал её изнутри. Ну просто цирк с клоунами! И дракон, и Стасик-ведьмак хотели от неё детей! Вот умора! А у неё детей быть не может…

— Ребёнок, ты чего…

А она не могла удержаться от смеха — уже истерического, затопляющего все её чувства, как будто обрушилась дамба — и уже не знала, смеётся она или плачет от смеха. А может, просто плачет, хороня наивные детские мечты о любимом муже и пятерых сорванцах…

Колины руки были сильными, надёжными, тёплыми до горячего, и Лора просто позволила себе уткнуться в его плечо, пахнувшее дымом и сырым лесом, умереть внутри. И родиться заново, уже совсем другим человеком. А Коля только гладил её по волосам, баюкая из стороны в сторону, как маленькую, шептал на ухо дурацкие слова:

— Ну, не реви, чего ты ревёшь… Ну их, спиногрызов, меньше хлопот… А если уж очень захочется — можно и усыновить, хоть ягреня, хоть человека, да разве мало отказников, полных сирот… Всегда найти можно…

Она только кивала, шмыгая носом, даже не пытаясь остановить поток хлынувших слёз, и цеплялась руками за рукава футболки. Пока не услышала громкий треск ткани. Ни фига себе! Отстранившись, Лора увидела вместо тех самых рукавов рваные лохмотья. Коля поджал губы и сказал недовольно:

— Ну ты даёшь, ребёнок! Мало того, что намочила, хоть выжимай, ещё и разодрала когтями! Ведьма ты, бандитка!

— Прости, — пробормотала Лора покаянно, вытирая мокрое лицо ладонями. — Это была моя любимая майка, — нотка трагедии в голосе Коли показалась чуток театральной, и Лора нахмурилась:

— Я зашью!

— Зашьёт она!

Теперь немного возмущения, такого праведного, что хоть на рану мажь вместо бипантена… Да он смеётся! Лора подняла глаза и увидела его широкую улыбку.

Коля стащил майку, играя мышцами, и, скомкав, бросил в угол:

— Всё. Зверюга малая! Я страшен в гневе! Я отомщу!

Она подобралась, ещё не понимая, что у него на уме, но уже улыбаясь от вида его яростно скорченной гримасы. А Коля в прыжке набросился на Лору и принялся щекотать бока, то и дело больно щипая кожу:

— Ты порвала мою любимую майку и ржёшь! Ты мне за всё заплатишь!

Изворачиваясь, как уж, Лора заливалась смехом от невыносимой пытки:

— Я же сказала, что зашью! Перестань! Пусти меня!

— Что там шить?! — грозно рявкнул Коля, отпуская Лору и хватая её ногу. Стащив кроссовок, он зажал лодыжку под мышку и принялся медленно водить пальцами по ступне. Лора зарыдала от щекотки:

— Изверг! Садист! Отпусти, сказала!

— Там нечего уже шить! Только полы ею мыть осталось! — захохотал Коля и ослабил захват. Лора вывернулась, подтянув ноги к себе, но свободой наслаждалась недолго. Коля прижал её плечи к одеялу и приблизил лицо, сузив глаза:

— Кто изверг? Я изверг? — Перестань, — неуверенно ответила она. — Ты не изверг, это у меня вырвалось… Ты хороший мальчик!

Коля мгновенно преобразился в волка, только наполовину — у него выросла длинная морда с чёрным носом, острые треугольные уши, а сзади завилял толстый хвост. Лора прыснула от смеха — настолько это было похоже на модную среди подростков аппликацию в Инстаграмме. Коля вывалил розовый язык из пасти и весело проурчал:

— Кто тут хороший мальчик? Кто?

И лизнул её. Лора не выдержала и засмеялась, прикрывая лицо рукой:

— Ну всё, всё, хватит! Я сдаюсь! Ты самый хороший мальчик на свете и вообще лучше всех!

Обернувшись обратно человеком, Коля помолчал, тяжело дыша, и тихо сказал:

— Хотел бы я такое признание не под страхом пыток.

— Почему? — спросила Лора, вглядываясь в его ставшие непроницаемыми глаза.

Он вздохнул, словно готовился выдать страшную тайну:

— Потому что ты для меня уже давно самая лучшая девочка на свете.

Глава 28. Покаяние

Лора не сразу осознала, что он сказал. А когда до неё дошло, что-то тёплое и широкое разлилось в груди, отчего захотелось обнять и Колю, и вообще весь мир.

Но она только лежала и пристально смотрела ему в глаза. Просто не могла пошевелиться, словно её парализовало. Коля неожиданно смутился, как красна девица, сел рядом с Лорой, пряча взгляд. А потом взял её руку, поднёс к губам и поцеловал — неумело, без шика, просто чмокнул и снова опустил. Лора усмехнулась:

— Что это было?

— Ну… Ты же со всякими аристократами общалась, — фыркнул Коля. — Мне надо соответствовать.

— Иди ты! — засмеялась она, приподнявшись на локте. — Лучше им не соответствовать, поверь мне!

— Шо такое? — деланно расширил глаза Коля. — Они даже матом не ругаются?

Она хотела ответить что-нибудь колкое, как вдруг раздался истошный лай собак.

На разные лады оба пса словно звали на помощь. Коля мгновенно согнал дурашливое выражение с лица и подхватился содеяла, бросил Лоре:

— Чужие! Существо!

— Откуда ты знаешь? — спросила она, а сердце заколотилось в груди как сумасшедшее. Конечно, это за ней!

— Найда воет! Он выскочил из бани, а Лора схватила кроссовок, кое-как натянула, не шнуруя, и выбежала вслед за ним. Молодой тонкий месяц не давал достаточно света, она двинулась вслепую, наткнулась на что-то и заорала, пытаясь перекричать собачий лай:

— Коля, ты где?

— Ребёнок, вруби оборотня! — донёсся до неё досадливый голос. Блин, ну клуша… Она всегда забывает про ипостаси! Как же врубить этого оборотня? Лора сосредоточилась, но, к её удивлению, волчье зрение пришло практически мгновенно, как только она подумала об этом. Приноровилась, видимо. Снова, как в парке поместья Морозовых, стало видно каждую травинку и каждый листик, сто пятьдесят оттенков серого как будто только и ждали её супер-зрения. Лора увидела, как Коля бежит к лесу, и бросилась за ним.

Собаки облаивали кого-то на высоком дереве. Лора ожидала увидеть армию оборотней или вампиров, но не увидела никого. Коля бесился.

— Жулик! Найда! Идиоты вы! Дворняжки, блин! Лайки брехливые! Это не существо, это просто кошка!

— Кошка? — удивилась Лора, подходя ближе. И разглядела на тёмном стволе полосатую тушку, вцепившуюся когтями в кору. Так, так. Какие люди и без охраны!

— Да ну их! Балбесы, а не собаки, — Коля сплюнул в траву. — Придётся снова натаскивать обоих. Подумай только! Простая кошка!

— Ну, допустим, не простая, — медленно произнесла Лора. — И, допустим, я её знаю.

Она подошла поближе к дереву и спросила у висевшей на когтях кошки:

— Ну, чего припёрлась? Шпионишь?

«Нет, я к тебе пришла!» — пронеслась мысль в голове. Лора прищурилась: — А где же ты была, когда меня дракон в подвале распял? А? Чего тогда не прибежала на помощь?

«Лора, обещаю, я всё тебе расскажу, только убери собак!»

— Надеюсь, оно того стоит, — проворчала Лора и обернулась к Коле: — Отзови их, хочу послушать, что скажет эта предательница.

Он нахмурился, не понимая:

— Ты разговариваешь с кошкой?

— Это фамильяр, — вздохнула Лора. — Мой личный фамильяр.

Коля свистнул псам и похлопал ладонью по ляжке:

— Фигасе! Где ты надыбала фамильяра? Неужели ведьмы дали? А ты это…

Он наклонился к её уху и шепнул:

— Уверена, что она нас не сдаст?

— Ни в чём я не уверена, — с досадой ответила Лора, глядя, как Жулик и Найда неохотно отходят от дерева, оглядываясь и рыча. — Но ты всегда можешь отдать её пёсикам на ужин.

Кошка вывернула шею, оглядываясь на злых собак, потом оценила расстояние и ловко поползла вниз по стволу, виляя тощей задницей. В полуметре от земли остановилась и в лёгкой дымке спрыгнула, приземлившись уже в виде девушки-подростка. Коля застыл с обалделым выражением лица. Наверное, никогда не видел фамильяров. Хоть чего-то он ещё не видел в этой жизни, с горькой усмешкой подумала Лора и обратилась к Салем:

— Ну! Говори! — Что, прямо здесь?

Кошка явно нервничала, оглядываясь. Теребила лямки рюкзака, кусала губы. В её внешности появилось новое украшение: большой, уже хорошо посиневший фингал под глазом. Кто же кошечке морду набил? Лора оглянулась на Колю и сказала:

— Можно в бане поговорить.

— Деду бы её показать сперва, — начал он, но Лора его перебила:

— Нет уж! У меня к ней личные вопросы.

Коля открыл рот, чтобы возразить, но так же быстро его и закрыл. Наверное, по лицу прочитал, что Лора не собирается отступать от приватного допроса кошки. И кивнул, сдаваясь:

— Ладно, пошли в баню.

Конвоируя Салем до избушки, Лора поймала себя на мысли, что ей очень хочется просто взять и удавить кошку, сомкнув руки на её тонкой шее. Или ещё фингал поставить, для симметрии, на второй глаз. А потом всё-таки удавить. Но в бане эти мысли исчезли. Салем потянула носом в сторону колбасы и глянула на Лору умоляюще и покаянно. Голодная, небось, кто знает, сколько времени она сюда добиралась…

— Есть хочешь? — всё ещё неприязненно спросила Лора у кошки и указала ей на тарелку: — Ешь. И отвечай на вопросы.

Салем присела на корточки возле одеяла и запихнула в рот сразу три кусочка колбасы. Коля поболтал остатками вина на дне бутылки и спросил в пустоту:

— Принести ещё одну? Или лучше не надо? — Лично мне хватит, — отказалась Лора. — Хочу послушать на трезвую голову.

Салем даже поперхнулась и торопливо дожевала колбасу. Потом облизнулась по-кошачьи и виноватым голосом сказала: — Я расскажу… Не злись на меня!

— Почему ты бросила меня? — взорвалась Лора, переходя на крик. — Ты хоть знаешь, что я там пережила?! Может быть, тебе рассказать?

— Не надо, — тихо ответила Салем. — Я знаю, что делает дракон с полукровками.

Но я немногим смогла бы помочь, оставшись на твоей руке. Там же защита…

Магические руны… А я сама результат магии.

— Допустим, — согласилась Лора, вспомнив символы, вырезанные на коже браслетов. — Тогда где ты шлялась так долго?

Салем взглянула ей в глаза — прямо и твёрдо — и ответила:

— Я ходила за помощью. Но мы опоздали. Тебя уже спасли.

— Кто это мы? — вмешался Коля.

Салем покосилась на него, но продолжала говорить только с Лорой:

— Я немного заплутала в городе, пока вернулась к вампиру. Там все метались, как дурные, а больше всего Асуна, кошка Звездочёта.

— Эта-то отчего суетилась? — удивилась Лора.

Салем пожала плечами, опустив глаза:

— Она очень сильно ругалась с твоим женихом.

— С которым? — съязвила Лора, и Коля немедленно вмешался:

— Так, а сколько у тебя было женихов? Я в курсе только про одного!

Тон у него был почти ревнивый, и Лора засмеялась, хотя на душе у неё было погано:

— Ну, если всех считать, то четыре! Коля поднял брови, пробурчал своё привычное «фигасе» и допил остатки вина из бутылки. Потом сел на одеяло, скрестив ноги, и нахмурился:

— И который из женихов ругался с кошкой?

— Тот, у которого увели невесту со свадьбы, — вежливо, хотя и слегка насмешливо ответила Салем.

— Макс? Странно… — пробормотала Лора. — А кто тебе это сделал?

И она кивнула на синяк. Кошка фыркнула, презрительно сморщившись:

— Твой второй жених!

— Савва? — ещё больше удивилась Лора.

— Если бы я перед ним была в животном образе, он бы меня загрыз, — с обидой сказала Салем. — Но я его уже почти простила. В конце концов, они ведь пошли тебя забирать! А это было для меня тогда главным… Я не хотела потерять ещё одну хозяйку…

Её глаза влажно блеснули в слабом свете пламени, и Лора поняла, что простила кошку. Вот так сразу, за всё вместе взятое, окончательно и бесповоротно. Это страшно: потерять кого-то, кто был связан с тобой; пусть только магией — но связан.

— Ладно, — буркнула она. — Так зачем ты меня искала? Не думаю, что ты хочешь, чтоб я вернулась к вампиру… Или оборотню. Зачем?

Салем помялась, потом скинула рюкзак с плеч, расстегнула молнию. Помедлила.

Потом решительно сказала: — Вот. Это принадлежит тебе. А потом… Ну, ты вправе скормить меня тем адским псам, которые дожидаются снаружи.

Лора осторожно взяла протянутую ей книгу, словно та могла укусить её. Это была даже не книга, а блокнот с кожаной обложкой, украшенной потрёпанными наклейками каких-то лохматых певцов и певиц, причём можно было лишь с трудом разобрать, какого они пола. Хотелось спросить, что это, но Лора побоялась. Просто сжала блокнот в ладонях. От него веяло чем-то странно знакомым, тёплым, таким умильным и нежным, что слёзы подобрались к глазам.

— Открой, — посоветовала Салем и отошла на шаг. Коля, наоборот, встал, заглянул через плечо и спросил:

— Ну и что это такое?

— Оставь её! — с неожиданной яростью зашипела кошка.

Коля возмутился:

— Чего это?! Тайны, что ли? Вот Лора скажет — я отойду. А ты вообще молчи!

Старую баньку подёрнуло лёгким туманом, и на месте фамильяра и ягреня появились тогда я полосатая кошка, выгнувшая спину и показывающая острые клыки, и чёрный волк, припавший на передние лапы, готовый к прыжку. Лора мельком глянула на них и рявкнула:

— Прекратите сейчас же! Ну!

Коля тут же обернулся человеком, виновато буркнул:

— А чего она…

Салем осталась кошкой, села и безучастно принялась вылизываться. Казалось, ей безразлично всё, что произойдёт в ближайшее время, но Лору нельзя было обмануть. Она чувствовала напряжение фамильяра, её страх, волнение… Но не знала, отчего всё это. Надо открыть блокнот и посмотреть, что там написано. На торце был крохотный замочек, из тех, что ставят маленьким девочкам на дневники. Но вместо замочной скважины металлическая бляшка блестела крохотным зеркальцем. Лора потрогала её пальцем, попыталась сколупнуть, потом вдруг, как по наитию, приложила большой палец и решила подождать.

Раздался негромкий щелчок, бляшка отвалилась, упала на пол, а блокнот раскрылся сам собой.

— Фигасе, — пробормотал Коля. — Это что, магия?

— Магия, — улыбнулась Лора. — Мамина магия.

В блокнот оказался вложен конверт. Обычный конверт за пять рублей, только без марок и почтовых штемпелей. Адреса нет. Только имя. «Ларисе». Письмо…

Лоре стало жарко, потом холодно, потом закружилась голова. Витиеватый, вытянутый почерк, тонкие уверенные линии, завитушка на заглавной букве Л…

Мама оставила письмо, чтобы через годы дочь могла прочесть и понять, наконец, что же в самом деле произошло.

— Где ты это взяла? — спросила Лора, не отрывая взгляда от конверта, поглаживая пальцем чернильные буквы своего имени. Салем ответила глухо:

— Ключик. У дракона в доме на стене висит коллекция ключей, все они от банковских ячеек. Я сравнила, вычислила, в каком банке ячейка Светланы, и сходила туда. Договор заключён на тридцать лет. Условие: ячейку может открыть молодая женщина, у которой будет ключ. Вот я и открыла. Там был блокнот. Всё.

Лора подошла ближе к огню, разрывая кромку конверта. Письмо было написано всё тем же удлинённым, аккуратным почерком с изящными завитушками на заглавных буквах. «Дорогая моя девочка, моя единственная, моя любимая, моя красавица…» Первая же фраза вызвала слёзы на глазах. В каждом слове сквозили любовь и грусть. Мама любила её…

«Я пишу и пытаюсь представить, какой ты станешь, когда прочитаешь это письмо.

И мне невыразимо больно, что я не смогу быть рядом. Скорее всего, мы больше никогда не встретимся, сегодня я видела тебя в последний раз. Тебе исполнился годик, и ты просто маленькая принцесса! Но как бы мне хотелось быть с тобой и дальше, видеть, как ты растёшь, как идёшь в школу, в институт…

Увы, моя девочка, всему этому не суждено сбыться. Мы никогда больше не увидимся, потому что мне нужно защитить тебя от другого мира, от существ и их ненависти. Ты — особенный ребёнок. И ты не виновата в этом. Вина полностью лежит на мне. Я не должна была так глупо подставляться под укус. Но я не знала, что ты уже живёшь в моём животе. Поверь мне, моя дорогая доченька, я никогда не сделала бы этого сознательно.

Мне так много хочется сказать тебе, но как только я пытаюсь записать все мои мысли, они кажутся неважными, суетливыми. Ты всё поймёшь сама. С наступлением совершеннолетия спадёт заклятье, которое я наложила на твои ипостаси. Я хочу, чтобы ты прожила спокойное и мирное детство, чтобы тебя не уничтожили или не сделали разменной монетой в игре кланов. Твой отец не знает о нашем с тобой маленьком секрете, он думает, что ты самая обычная девочка.

Так лучше для вас обоих!» Лора улыбнулась, чувствуя горечь и тоску. Как жаль, что всё так повернулось! Мама не знала, что умрёт, она думала, что проживёт долгую жизнь вдали от дочери, но надеялась на лучшее для неё. Поэтому и папе ничего не сказала. У него наверняка был шок, когда он понял, что Лора тоже существо… Заклятье.

Предусмотрительная мама наложила на неё что-то вроде защиты, поэтому-то ипостаси и не плясали вместе с гормонами, как у Митюни или того парнишки, который повесился… Поэтому никто не знал, что она существо, даже близкая подруга.

Найдя то место, на котором она закончила читать, Лора шмыгнула носом, загоняя слёзы обратно в глаза.

«Когда тебе исполнится восемнадцать, ты поймёшь, что твои знания о людях ошибочны. Ты откроешь для себя мир существ и, возможно, приживёшься в нём.

Но может случиться, что все отторгнут тебя: и существа, и люди. Я не смогу помочь тебе советом, хотя и очень хочу. Тебе придётся выбирать путь самой. Я даже не могу научить тебя магии — единственному, в чём преуспела… Поэтому оставляю тебе книгу, которую написала, чтобы передать тебе свои знания. В ней все заклинания и ритуалы, которым меня научили, а некоторые я придумала сама.

Будь осторожна и всегда полагайся на инстинкт — главный помощник ведьмы, кроме фамильяра. Я уверена, что справишься, ведь ты умна не по годам, моя маленькая принцесса! Не доверяй матриарху, не ищи контакта с ведьмами, ты не такая, как они. В своё время я ушла из клана, потому что не хотела участвовать в вечных интригах и закулисных играх. Существа презирают людей, но люди лучше существ. Лучше и честнее…

Хочу, чтобы ты всегда помнила одну вещь, моя дорогая девочка, моя доченька, моя принцесса. Я люблю тебя безмерно и буду всегда любить тебя, пока бьётся моё сердце.

Твоя мама». Лора прикрыла глаза на миг, вытирая сбежавшую слезинку тыльной стороной ладони. Почему она сразу не начала искать, что именно открывает ключ?

Избежала бы многих проблем, если бы прочитала письмо раньше… Но ладно, что сделано, то сделано. Теперь у неё есть книга с ведьмовскими заклинаниями, а это очень ценное наследство. Мама была гениальной и креативной ведьмой.

Наверняка там настоящее сокровище, на этих страничках!

Медленно сложив письмо, аккуратно, по линиям сгиба, Лора взглянула на Салем.

Кошка безучастно пялилась на огонь, жмуря жёлтые янтарики глаз. За что тут скармливать её псам? Принесла мамину ведьмачью книгу, письмо… За остальное Лора уже простила её. Что же не так? Или есть что-то ещё, что Салем не упомянула?

— Скажи мне, подруга дней моих суровых, — вкрадчиво начала Лора, обращаясь к кошке. — Ты больше ничего не хочешь рассказать?

— Хочу, — мяукнула Салем. — Поэтому и остаюсь в таком виде.

Она встала, вышла на середину бани, опустив голову, так что глаза невозможно было рассмотреть, и Лора ощутила её страх. Даже не то чтобы страх, а стыд вперемешку с тягомотным ожиданием осуждённого на смерть. Когда же палач опустит топор на его беззащитно обнажённую шею… Глухим голосом, в котором проскальзывали мяучащие нотки, Салем начала:

— Ты помнишь, что ведьмы ненавидят меня. Им есть, за что. Особенно матриарх, твоя бабушка. Её б воля — меня бы уже казнили прилюдно путём отрывания головы…

— Что же ты такое сделала, интересно знать! — усмехнулась Лора, понимая в глубине души, что уже знает ответ. Но пока он не озвучен, остаётся только догадкой. — Ты тоже вправе ненавидеть меня, — смиренно продолжила Салем. — Потому что я связала жизнь с тобой, а ведь мне было запрещено иметь хозяйку. После того, как я потеряла первую… Твою маму.

— Ребёнок, о чём она вообще толкует, эта кошка драная? — не выдержал Коля, который всё это время сидел в сторонке и смотрел на них.

— Она была фамильяром моей матери.

Лора вздохнула. Вот догадка и стала фактом. Салем должна была оберегать маму, но не справилась. Чуть не погибла, защищая ведьму, но не погибла. Поэтому живёт уже много лет с чувством вины.

— Вон оно чо, Михалыч… — пробормотал Коля. — Так не она ж убила. Эй ты, полосатая! Не ты же убила? Салем ещё ниже опустила голову, едва не касаясь лбом некрашеных половиц пола:

— Я должна была защитить её… Драться до смерти. Изувечить, убить… А меня вышвырнули, как сосунка… Бросили истекать кровью на дороге… Лучше бы сразу прикончили.

— Ты не виновата, — мягко ответила Лора. — Ты всего лишь фамильяр, а не сторожевая собака.

— Если бы я была хорошим фамильяром, то нашла бы силы позвать на помощь, сплести какое-нибудь заклинание, сделать хоть что-нибудь…

В голосе кошки слышались боль и отчаянье. Возможно, их слышала только Лора, потому что связь с Салем внезапно образовалась на уровне самой тонкой эмоции. Раньше такого не было, раньше они просто могли обмениваться мыслями в секрете от всех остальных. А теперь… В голове у кошки был сумбур из страдания, вины, самобичевания, сомнения, решимости. Видимо, сегодня она решила расставить все точки над известной буквой и разрубить Гордиев узел. Что ж… Вот и разрубим.

— Салем.

Лора встала и, закусив губы, вздохнула. Потом решительно сказала:

— Я, дочь Светланы Андрияновой, освобождаю тебя от всякой моральной ответственности за её смерть. Я верю, что ты сделала всё, что смогла, в сложившейся тогда ситуации.

— Ишь, — буркнул Коля с мимолётной улыбкой.

Кошка подняла голову, взглянула Лоре в глаза — чуть искоса, с опаской — и уточнила:

— Атак можно?

— Можно, — твёрдо ответила Лора. — С этого момента ты оправдана в моих глазах, а если кто-то из клана ведьм ещё раз припомнит тебе этот инцидент, он будет иметь дело со мной.

— Разве я не должна что-то сделать? Искупить?

— Ну если только чисто для порядка, — медленно ответила Лора. — Скажи, если знаешь, кто её убил.

Глава 29. Зло

Лора зажмурилась, пытаясь расслабить глаза, потом ещё раз и ещё, пока не стала лучше видеть. За окном светало. Розовеющее небо предвещало ветер. Хоть без дождя, и то хорошо… Ей не нужен дождь, только не сегодня.

Аккуратно закрыв мамин блокнот, она вздохнула и почувствовала, как заныли мышцы. Даже не заметила, как просидела за расшифровкой формул целую ночь!

Таки не отдохнула толком после чудесного спасения из казематов… Регенерация — это, конечно, хорошо, но сон, как отдых ещё никто не отменял. А выспаться сегодня не получится.

Лора положила руку на кожаный переплёт блокнота и в который раз подивилась исходящему от него теплу. Словно мама поддерживала её с того света… Хотя, кто знает, есть ли тот свет для существ. Куда они попадают после смерти — в рай, ад, в какое-то особое место лишь для них одних? А может, просто-напросто перерождаются? Может, мамина душа сейчас вселилась в другое существо или в цветок, или в животное… А её, Лорина душа, куда попадёт? Вдруг сегодня, прямо в этот самый момент, неизвестные боги существ обсуждают её предназначение?

Правильное ли решение она приняла?

Ещё не поздно всё остановить.

Например, спрятать блокнот под подушку, лечь и уснуть, чувствуя на ногах непривычную тяжесть собачьего тела, а на подушке запах кошачьей шерсти.

Забыть. Простить. Примириться.

Нет. Лора решительно встала. Ни забыть, ни простить, ни примириться она не сможет.

Никогда в жизни. Вот вырвет сердце из груди убийцы и тогда простит, не раньше. А пока надо сходить в туалет, умыться, попить колодезной воды, от которой заломит зубы, и разбудить Колю. Пусть довезёт её до Питера, дальше она сама. Сегодня экзамен. Сдаст — начнёт жизнь сначала. Ане сдаст — пусть высшая сила решает, что с ней делать и куда послать заблудшую душу.

Все в домике спали, даже Лерка ещё не вставала топить печь. Жулик разлёгся поперёк крыльца, выставив напоказ плюшевое пузо и растопырив все четыре лапы. Увидев Лору, он завилял хвостом, подметая мокрые от росы доски, но не поднялся, а только зевнул, смешно выгнув розовый язык. С трудом переступив через собаку, она спустилась с крыльца, потянулась так, что хрустнули позвонки, вставая на свои места, и пошла по досочкам к нужнику. В голове вертелась одно и то же: а что, если Салем соврала? Что, если ошиблась? Тогда Лора отомстит невиновному. Мысль пришлось отгонять пинками. Виновен. Всё равно виновен.

Салем не лжёт, фамильяры не умеют лгать. Кошка заинтересована в мести не менее самой Лоры. Всё. Хватит мучиться.

Она взялась было за холодную влажную ручку деревянной двери и отдёрнула пальцы. Там же пацан повесился… Нет, внутрь Лора не пойдёт. Слишком… страшно. Поведя плечами во внезапном ознобе, она обошла нужник и присела прямо в траву. Здесь никого нет, никто не увидит, а внутрь… Нет уж!

Потом, вместо того, чтобы зайти в дом и напиться холодной воды, Лора направилась к озеру. Ранние птички уже переговаривались на ветках. Утро намечалось ласковым и тёплым, как сказала вчера Лерка, добрым. Рассвет всё ярчел, краски смазывались, мешаясь одна с другой, и небо становилось нежного оттенка самой светлой лазури. На его фоне раскидистые ивы на другом берегу озера казались почти синими. Надо начинать думать как ягрень, и жить как ягрень. Помедлив, Лора сбросила ночнушку, переступила голыми ногами по мокрой от росы траве и решительно ступила в воду. Ахнула. Но уже по инстинкту включился оборотень, поэтому она быстро согрелась изнутри, оставаясь снаружи в человеческой ипостаси. Вода обняла её тело, освежив и словно очистив, и Лора осторожно откинулась на спину, развела руки в стороны. Закачалась на небольших волнах. Над ней было небо — бесконечное, бескрайнее, бездонное…

Когда ей надоело мокнуть, Лора вышла из воды и натянула рубашку прямо на влажное тело. Пора. Надо выехать пораньше, чтобы до обеда закончить все дела.

Да и Лерка сейчас встанет, будут лишние вопросы, охи-вздохи, а этого Лоре хотелось избежать. Тихонечко пробравшись мимо закутка девушки, вошла в большую комнату, присела у матраса:

— Коль, Коля-я…

Парень вскинулся мгновенно, словно ждал, но, при всей его готовности, глаза ещё спали, были пустыми и невидящими.

— Что… такое…

— Коль, это я, Лора, — она легонько потрясла его за плечо. — Проснись, мне в Питер надо.

— В Питер?

Он соображал ровно секунду, потом взгляд стал осмысленным и чуточку насмешливым:

— За каким тебе в Питер понадобилось?

Причём спросил он это, уже откинув одеяло и шарясь по полу в поисках одежды.

Лора только вдохнула и выдохнула, глядя на его длинные голые ноги с сухими и мощными, как у собаки, мышцами, потом отвела взгляд, подобрала джинсы с майкой и ответила: — Ты меня только довези, там я сама.

— Сама она, — пробурчал Коля, натягивая штаны. — Самостоятельная. Взрослая.

Ишь!

Пожав плечами, Лора вышла. Переоделась на кухне, за печкой, торопливо застегнула ширинку, и тут же появился Коля. Глянул подозрительно:

— Ты что задумала, ребёнок?

— Пройти экзамен, — коротко бросила она, шнуруя кроссовки.

— Так убийцу матери уже нашла же.

— Не я, а Салем. Так нечестно.

— Так ты едешь в Питер отомстить? — прищурился Коля. — Ты же знаешь, ребёнок, что месть никому пожизненного удовлетворения не приносила!

— Ну тогда считай, что это не месть, а… наказание, — спокойно отпарировала Лора, подняла глаза на него и тихо уточнила: — Казнь.

Он застыл, глядя на неё, как на привидение, нахмурился:

— Ты… собралась убить дракона?

— М-м-м, какое слово ключевое в твоём вопросе?

— Дракон, — подумав, серьёзно ответил Коля. — Мне просто интересно, как ты хочешь всё это провернуть и убить практически неуязвимое существо? — То есть, у тебя чисто практический вопрос? Никаких моралей ты мне читать не будешь? — уточнила Лора с улыбкой.

Коля махнул рукой, засовывая в задний карман джинсов пухлый бумажник с документами, взял со стола ключи от машины и поморщился:

— Какие морали, мне и самому его прибить охота. Пошли, ребёнок, полшестого, сейчас Лерка встанет.

Жулик встретил их на пороге и проводил до машины, всем своим видом умоляя взять его с собой. Но был со всей жестокостью оставлен у дома. Зато в машине обнаружился несанкционированный пассажир. Пристёгивая ремень, Лора почувствовала на шее что-то лишнее. Пощупала: и правда, тяжёлая цепочка без подвески удобно улеглась в выемку между ключицами и греет кожу. Кошка! Когда только успела, а главное — как узнала, что Лора собралась в город?

— Салем, вернись лучше в дом, — тихо сказала она фамильяру, но цепочка в ответ только больно царапнула шею. Упрямая кошка… Но бог с тобой, золотая рыбка, в чём-то Лора её даже понимала. Всё же проклятый дракон убил её хозяйку.

Вчера Салем рассказывала скупо и без подробностей, но Лоре подробности были ни к чему. Она сама пережила то же, что и мама. И поверила сразу, безоговорочно. Обмолвился же Валентир об умершей в каземате девушке. Убил.

Сердце не выдержало. Регенерация и нетленность вернули тело в девственное состояние, поэтому никто и не узнал, что сделали с мамой, что именно привело к смерти… А уж Валентир постарался замести следы и думал, что никто и никогда не узнает. Просчитался. Всегда найдётся свидетель… А также кто-нибудь, кто сможет отомстить.

— Ты таки не ответила, как собираешься незаметно попасть в гости к дракону.

Коля уже выехал из леса на дорогу, и Лора очнулась от своих мыслей. Как-как, через дверь, наверное. — Просто приду, и всё.

— Полосатая сказала, что его взяли под стражу. У существ своя полиция.

Охраняют, небось, будь здоров!

Лора погладила ладонью кожаный переплёт блокнота:

— У меня есть мамина формула, чтобы стать незаметной для всех. Я её немного переписала — добавила человеческую кровь.

— Продумала, значит, — хмыкнул Коля. — Молодец. А как ты собираешься его убить, если попадёшь внутрь дома?

— Стану драконом и убью, — пожала плечами Лора. Что за дурацкие вопросы, нет, правда!

Коля обеспокоенно покосился на неё. Его рука переместилась с рычага передач на её ладонь, лежавшую на блокноте. Крепкие пальцы сжали её, словно проверяя на прочность. Лора удивлённо взглянула на Колю, а он сказал:

— Это опасно.

Всего два слова, а она уже готова растаять. Ну не надо! Не сейчас, пожалуйста!

Она же всё решила! И не отступит. Лора выдохнула и решительно выдернула пальцы:

— Мне всё равно! Я его убью, хочешь ты этого или нет!

— Я понимаю. Жалею, что не смог этого сделать в тот же день, когда тебя вытаскивал.

— И хорошо, что не сделал! — возмущённо ответила Лора. — Он мой! — Он дракон, — жёстко выдохнул Коля. — У него броня. Если только у твоей матери в книге есть какое-нибудь заклинание, чтобы помешать ему обернуться…

Она усмехнулась:

— В броне всегда есть слабое место. Я его найду.

— Ты помнишь, что чувствовала, когда чуть не стала драконом? Помнишь?

— Откуда ты знаешь, что я была готова сдаться? — удивилась Лора. Да, тогда, в подвале, она уже была готова выпустить зверя наружу… Но как он узнал?

— Ребёнок…

Колин голос звучал мягко и немного укоряюще. Как будто любящий папа журил за проказы…

— Когда я снял тебя со стены, ты уже чешуёй покрылась! Не везде, но она быстро нарастала. Я испугался, поэтому пришлось в темпе выносить тебя. Но ты помнишь? Свои чувства?

— Помню, — буркнула она. — Не самое приятное воспоминание… Но зверя можно приручить, я уверена!

— Я не хочу, чтобы ты страдала.

Лора вздохнула. Страдать ей и самой не хотелось. Но с вечера в ней горело пламя ненависти к дракону. Потушить его могла только смерть — одного из них.

Валентира или её, Лоры.

— Я могу простить ему три дня пытки в каменном подвале, — с усмешкой, которая удивила её саму, ответила Лора. — Но смерть мамы я ему никогда не прощу. А теперь хватит меня уговаривать. Всё равно я это сделаю.

— Упрямая засранка, — пробурчал Коля и замолчал. Мандраж появился, когда они въехали в Питер. Засосало в желудке, хотя Лора засомневалась — уж не от того ли, что она не завтракала. И дрожь — безостановочная, неконтролируемая дрожь овладела её телом. В попытках успокоиться Лора провела полчаса, то стискивая руки в кулаки, то кусая губы, то расслабляясь. Но всё было напрасно.

Коля остановил машину перед симпатичным старинным домом, выкрашенным, как и многие дореволюционные особняки, в жёлтый цвет, с белыми окантовками арочных окон, с фальшивыми колоннами в простенках, с портиком и фестонами на крыше. Над ней возвышался стеклянный купол, как в фильмах про инопланетян. Крестовский остров. Значит, здесь обосновался дракон Хейфец…

Самый богатый и самый старый из всех существ Питера… Лора вышла из машины и обвела взглядом дом и сад. Наверняка здесь есть чёрный вход. Коля же как-то проник внутрь… Покажет ей, как и куда.

Но Коля, как настоящий русский герой боевика, не пошёл в обход. Он деловито запер машину, подтянул штаны и направился прямиком к парадному крыльцу в стиле неоклассицизма. С порога обернулся:

— Ну что, ты идёшь?

— Я же сказала: я сама! — вздохнула Лора, поднимаясь по ступенькам. — Это мой экзамен!

Коля весело подмигнул ей: — Считай, что я твой куратор!

Потом посерьёзнел и тихо добавил:

— Уж не думала ли ты, что я пущу тебя одну в логово дракона! Плохо ты меня ещё знаешь, ребёнок.

— Со мной Салем, — Лора коснулась цепочки на шее. Коля фыркнул:

— Не то чтобы я не доверял какой-то полосатой кошке. Но фамильяр — это одно, а ягрень рядом — это совсем другое!

Он боится. До дрожи боится, дошло до Лоры. За неё. И снова тёплое озеро благодати затопило её с головы до ног, так, что захотелось обнять Колю, прижаться щекой к его плечу, вдохнуть запах человеческого самца и остаться навсегда на этом дурацком крыльце. Но ноги сами шагнули в открытую дверь.

Сначала месть, потом радужные пони.

— Ликуас инвисибилис вультус ратиус э популус, — негромко сказала Лора, поводя рукой с сомкнутыми в горсть пальцами. Она надеялась, что правильно произнесла формулу, хотя Стас часто говорил, что произношение у неё просто отличное. Колдовской язык почти не отличался от латыни, разве что окончаниями.

Коля принюхался к воздуху в прихожей и почти беззвучно предупредил:

— Существа в доме. Трое. Маловато на одного дракона! Они что, совсем обалдели?

— Чую, — кивнула Лора. — Они на втором этаже. А Валентир тут, рядом..

— Я посторожу. Она отмахнулась неопределённо и вошла из прихожей в гостиную. Огромная и полупустая, она производила впечатление антикварного магазина, который наполовину переехал, а на его место начала въезжать ИКЕА. Старинная мебель с гнутыми ножками и полированными выпуклыми боками соседствовала с простыми белыми столами и минималистическими стульями, с футуристским диваном мест на пятнадцать и со встроенными в стены светильниками с инопланетного корабля.

В середине гостиной перед погасшим камином сидел в широком кресле в стиле кого-то из французских королей задумчивый, погружённый в свои мысли Валентир. Лора мягко ступила на пушистый ковёр вырвиглазистого цвета майской зелени и постучала по дереву колонны, что торчала чуть в стороне от центра гостиной. Хозяин дома рассеянно поднял голову и удивлённым тоном произнёс:

— Лора?

Его холодные голубые глаза смотрели с лёгким прищуром, словно он не верил, что видит перед собой ту, которой удалось вырваться из его казематов. Потом он буквально расцвёл в улыбке, подался вперёд:

— Вы вернулись, Лора!

— Чтобы убить вас, — тихо сказала она и снова задрожала. О нет! Только не сейчас, не в самый ответственный момент! Её сознания коснулась тихая бархатная лапка чужого спокойствия. Это получилось так неожиданно, что Лора чуть не вскрикнула. Обернувшись, поняла, что это Коля. Эмоциями управляют демоны. Вот и он вырастил рожки во лбу и крылья за спиной — серые, длинные, прекрасные. Прогнал её страх или взял себе. Лоре стало легче, гораздо легче. Она шагнула ближе к дракону, склонила голову набок:

— Я хочу отомстить за маму. Вы убили её. — Я сожалею, — откликнулся Валентир, но в его голосе не было ни малейшей капли сожаления за отнятую жизнь. Только интерес: как его раскрыли? Это равнодушие разозлило Лору. Она выкрикнула тонким надрывным голосом:

— Вы защищаться будете? Обращайтесь!

— Не могу! — усмехнулся Валентир, подняв руки. Они были привязаны верёвками к креслу, а запястья плотно облегали уже знакомые Лоре кожаные петли с вырезанными колдовскими символами. Запрет оборачиваться. Нет, так не пойдёт. Кто бы ни привязал его, пусть подавится.

Она вырастила длинный острый коготь на указательном пальце (сама удивилась, как легко и непринуждённо это ей удалось) и в два резких взмаха перерезала петли. Раздула ноздри, ощутив холод драконьих флюидов:

— Теперь можете!

Он смог. Выпрямился, встал, нарастил чешую. Одной секунды хватило, чтобы Валентир полностью превратился в дракона — настоящего, огромного, уродливого дракона с неизмеримыми тёмными кожистыми крыльями. Взмахнув ими, он устроил ураган в салоне, разбив несколько статуэток, и, распахнув усеянную шипами и бородавками пасть, испустил резкий глухой крик. Лора на миг замерла, борясь с огнём, вспыхнувшим в груди. Зверь в ней бился крыльями о невидимые преграды, яростно выл, требуя выпустить, и она сдалась. Никто, кроме зверя, не сможет убить Валентира!

Голова кружилась и катилась куда-то, будто отрубленная гильотиной, но ещё живая и способная мыслить. Потом Лора обнаружила её на своих собственных плечах, уже не человеческую: с длинной пастью, с кожей в пупырышках, тяжёлую, массивную… Красивую! И дракон, пригнувший шею и растопыривший крылья, показался ей прекрасным! Немного староватым, но таким… представительным, гордым, осанистым! Лора удивилась, с каким интересом она смотрела на мерзавца Валентира. Он мерзавец. Да. Хотя отчего? Разве он сделал что-либо предосудительное? Он просто хотел продолжить свой род — нормальное, честное желание любого дракона. А кто-то попал под раздачу. Нет! Надо обуздать зверя с его расчётливыми извращёнными понятиями о добре и зле! Она здесь, чтобы отомстить убийце матери и маньяку, испортившему не одну полукровку! Зверь же сдаваться не собирался, изобретая всё новые и новые аргументы. Как это было странно! Словно изнутри всё разбухло, стало вязким и густым желе, а эмоции оказались прижаты к костям, распластаны и задушены.

Лишь холодный разум властвовал над огромным телом дракона, призывая быть благородной и снисходительной к своему собрату…

И тут Лора поняла, чего боялся Коля. Этой невинной ловушки. Она попала. Она не сможет убить Валентира…

Тот жарко дохнул на неё, словно издеваясь. Переступил огромными лапами, присел и внезапно взмыл вверх, пробив тяжёлой головой стекло купола.

Машинально уклонившись от осколков, Лора ощутила непреодолимую потребность шевельнуть крыльями, подняться в воздух, быть рядом с другим драконом… — Ребёнок!

Чужой голос прорвался в сознание словно издалека. Она медленно оглянулась, увидела человека — светловолосого, уродливого, смешного в своей мелочности. И подумала, что он чем-то дорог ей, этот комар… Но чем?

— Ребёнок, борись! Контролируй ипостась! — пискляво крикнул человек. Зачем его слушать? Зачем контролировать что-либо? Она дракон, и это прекрасно — быть драконом!

Лора взмахнула крыльями. Тело словно уменьшилось в весе, стало лёгким и податливым, как воздушный шарик, поднялось над полом. Несколько секунд спустя она уже парила над Крестовским островом напротив Валентира. Как двое борцов на татами, они кружили в воздухе, выжидая чего-то. Ей надо убить — противника? собрата? Где-то в глубине души — хотя Лора сомневалась, что у драконьей ипостаси есть душа — занозой сидела необходимость порвать того, кто летал сейчас, редко поводя крыльями, перед ней. Всё спуталось в сознании, она чувствовала себя потерянной, бесцельной, неправильной. А Валентир решил добивать, пока видел смятение, и громко заговорил:

— Вы сейчас в ипостаси дракона, а значит, можете отринуть слепые чувства и мыслить трезво, как подобает нашей древней расе. Вы понимаете, что у меня не было другого выхода.

— Я понимаю, — бесстрастно ответила Лора, раздувая ноздри. Огонь пылал в груди, но не тот всепожирающий огонь страстей, который овладел ею несколько минут назад. Огонь разрушения. Холодного и беспощадного. Просто потому, что так надо.

— Понимаю, — повторила она, прислушиваясь к себе. Она понимала, и это было самым странным. Инстинкт размножения. Наследник. Дитя. На логическом уровне Валентир был прав. Но Лора различила среди ровных ноток логики другие, всполошенные мысли. Человеческая ипостась. Нет, её не стоит выпускать. Она будет страдать, заболит сердце, снова появятся и забушуют эмоции… Лучше так.

Лучше остаться драконом.

Глава 30. Начало

— Я могу понять вас, Валентир!

Ветер уносил её слова к парку через реку, но Лора знала, что дракон слышит её и без слов. Внутри, в груди, билась в огромном сердце маленькая человеческая ипостась, рыдая от бессилия, просила, умоляла убить мерзавца… Лоре не хотелось вредить собрату, но человечка была ей ближе, чем дракон. Если выбирать между ними…

Лора бросила последнюю фразу прямо в морду подлетевшего ближе Валентира:

— Но принять и простить не могу! Защищайтесь!

Бросок оказался пустым: дракон увернулся с живостью юркой ласточки и резко сдал назад. Как бы Лора ни старалась атаковать, он ускользал от неё, и зубы клацали в воздухе. Несколько раз она всё же достала край крыла, однажды вцепилась в лапу, но чешуя была слишком тверда даже для драконьих клыков.

Оставив бесплодные попытки, Лора пошла кругами, размышляя, где может быть слабое место у бронированного ящера. Ни злости, ни разочарования она не испытывала, только спокойный расчёт. Дурацкий расчёт и никаких эмоций!

Валентир не спешил заканчивать полёты. То ли наслаждался свободой, то ли выжидал, когда Лора выдохнется, а может, даже любовался видом красивой самки. С ним надо кончать, иначе всё обернётся очень плохо… Лора набрала высоту, широко загребая воздух крыльями, и вдруг почувствовала весьма чувствительный укол. В том месте, где грудь сливалась с горлом, между костистыми складками защитного воротника была маленькая мягкая ямка с пульсирующей жилкой. В этой ямке и колола толстая железная цепочка, облегавшая шею. Кошка! Таки осталась висеть не пойми зачем… Ладно, с кошкой разберёмся после. Мягкая ямка сейчас важнее. Раз она есть у Лоры, значит, есть и у Валентира! Приспустив паруса из крыльев, Лора ринулась в атаку. Свист воздуха в ушах оглушил — с такой высоты спускалась, чуть ли не падая! Огонь распирал ей лёгкие. Как было бы здорово плюнуть струёй пламени, выжечь всё вокруг, уничтожить всё живое… Но нельзя! Человеческая ипостась против. Слишком добрая. Эмоциональная… А Валентир явно не ожидал такого наглого нападения, потому что замешкался и едва увернулся от острого, словно стилет, когтя на задней лапе Лоры, метившего в шею. Эх, не удалось: дракон снова вильнул в сторону, прижимая морду к груди. Защищает мягкую пульсирующую ямку… Как его перехитрить?

Лора приблизилась на расстояние вытянутых крыльев и дохнула на него жаркой струёй огня. Валентир только прикрыл выпуклые голубые глаза и заклекотал язвительно. Смеётся над ней… Мерзавец и убийца. Она достанет его. Хоть как, но достанет, пусть даже свалится от смертельной усталости… Которая, кстати, уже начинала сказываться в мускулах крыльев. Такое большое тело нуждается в огромном количестве калорий, а Лора даже не завтракала! Дура. В смысле, человечка дура. Могла бы и догадаться…

— Быть может, мы всё-таки заключим перемирие? — ироничный голос Валентира заставил её содрогнуться. От чего? От отвращения? Это не её отвращение! Ведь он нравится ей… И убить его требует человечка! Лора опустила веки. Всего на миг.

Человечка, что будем делать?

И вдруг словно очнулась. Перемирие? Какое, к чертям собачьим, перемирие?!

Она располосует его на тряпочки, на красивые бронированные тряпочки, и сплетёт из них красивый бронированный коврик! Она убьёт его, как он медленно убивал маму и её саму, наслаждаясь беспомощностью слабых женщин! Лора задохнулась от потока эмоций, хлынувших в тело, освобождённых от давления разума драконьей ипостаси. Если бы кто-то смог отвлечь Валентира… Заставить его потерять бдительность… Салем! Сделай же что-нибудь! — Я согласна! — громко крикнула Лора, глядя на опущенную челюсть дракона. — Мы можем поговорить!

Всё случилось так быстро, что она даже не поняла, откуда появилась подмога.

Просто что-то чёрное, с большими кожаными крыльями и человеческим телом, пронеслось между ней и Валентиром, словно отвлекая внимание дракона. Тот одним взмахом тяжёлого шипастого хвоста сшиб вампира, который, кувыркнувшись в воздухе, запутался в крыльях и начал падать. Лора почти машинально схватила маленькое тело задней лапой. С пронзительным мяуканьем что-то мелкое сорвалось с её шеи и прыгнуло на бронированную морду. Дракон мотнул головой, хватая кошку поперёк тела зубастой пастью.

Открыв всего на мгновение вожделенную мягкую ямку у основания груди. И Лора не замешкалась.

Она не успела поймать отброшенную им кошку, но успела когтем прорвать кожу на горле Валентира. С противным хрустом, словно раздавила таракана ногой… И пульсирующую жилку. Которая оказалась огневодом. Струя пламени вырвалась из развороченной плоти, опалив и Лору, и Колю-вампира, а потом перекинулась на Валентира. Оглушительный рёв дракона накрыл Крестовый остров.

Лора зажмурилась. Так надёжнее! Не страшно… Но спокойная холодная ипостась заставила её открыть глаза. Словно говорила: смотри, наслаждайся, дура!

Дракон горел, как факел. Крылья ещё трепыхались в последней надежде на спасение, но только продлевали агонию неуязвимого древнего существа. Огонь — голубой с рыжиной — пожирал плоть, смакуя непробиваемую броню, как любитель даров моря высасывает вкусняшку из панциря краба. Лора почувствовала запах палёного мяса и содрогнулась, но не от отвращения, а от недоверия. Неужели всё? Кончено? Неужели Валентир всё-таки сдохнет? У неё получилось? Бесконечный вопль утих. Сначала кожа, а вслед за ней мускулы и кости горящего дракона обратились в пепел и осыпались вниз. Лора с шумом выдохнула и почувствовала страшную усталость во всём теле. Пора спускаться, а то ещё сведёт в судороге крылья, и она рухнет с высоты… Ей в драконьей ипостаси это, наверное, ничем особым не грозит, максимум — ушибом мягких тканей и погромом в салоне, но в лапе всё ещё зажато тело Коли. Живое, хотя и слегка пахнущее горелым. На миг Лоре стало страшно. Она ощутила себя котом, который забрался на дерево, а вот как с него слезть — не знает. Снова отдавать управление драконьей ипостаси не хотелось, поэтому Лора неуклюже взмахнула крыльями и закружила над домом, постепенно снижаясь и старательно целясь в зияющую дыру купола. Нырнула внутрь. Едва затормозила и приземлилась на одну лапу. Бережно положила Колю на пол. И свалилась на бок. Дышать становилось тяжело. В глазах угрожающе темнело. Дура. Она взяла на себя слишком много! Если не умрёт прямо сейчас, получит урок на будущее… Коля пошевелился, с трудом поднимаясь на четвереньки, отряхнулся, совсем как собака, и тихо выругался:

— Ребёнок, блин, ты совсем сбрендила, да? Я весь в драконе теперь!

Лора скосила глаза на него и против воли мысленно улыбнулась: Коля был по уши измазан в горячем пепле сгоревшего Валентира. Как это… отвратительно и в то же время символично! Словно варвар-дикарь в крови поверженного врага… Но больше она ни о чём не успела подумать, потому что умерла.

Правда, ненадолго. Ей пришлось воскреснуть от пощёчин, которые ей кто-то резво отвешивал по обеим щекам. И даже возмутиться:

— Какого хрена?!

— Уф! Напугала!

Какое счастье слышать этот голос, ставший всего за три дня таким родным — глуховатый баритон с насмешливыми нотками, даже когда смеяться не над чем!

Лора с трудом открыла глаза и увидела над собой Колино лицо. На нём отражалась безмерная радость вместе с такой же безмерной тревогой.

— Ну, ты чего? — смутившись, пробормотала Лора и попыталась встать.

Оказалось, она лежит на заднем сидении машины. А при более детальном осмотре поняла, что «Тойота» стоит в подворотне одного из старых дворов-колодцев, которых неисчислимое количество в старом городе.

— Где мы? — спросила она, усаживаясь. Коля взял её за руку:

— Ты как? Нормально?

— Да я в порядке, — отмахнулась Лора. — Где мы и что тут делаем? И где Салем?

— Наверху. Пошли. Он потянул её, помогая встать, и повёл в гулкий и прохладный подъезд. Уже на ступеньках Коля извиняющимся тоном начал рассказывать:

— Ей было очень плохо, а я не знал, как ей помочь. Ты без сознания, а тут охранники-вампиры. Только я их уложил — появился этот старый пень Звездочёт… Сказал, что может попробовать помочь полосатой, но надо отвезти её к нему домой. Если это ловушка, мы уйдём через окно: он живёт на втором этаже, я уже присмотрел, куда прыгать…

Лора покачала головой:

— Не ловушка, я уверена. А он догадался, кто ты?

— Обижаешь, ребёнок! — усмехнулся Коля. — Он думает, что я вампир. А откуда ты знаешь, что он тебя не запрёт?

— Коль… — Лора замялась, не находя нужных слов. — Я точно не знаю, но чувствую. Звездочёт был так уверен в себе, когда говорил про предназначение…

По-моему, его просто провели. А кто может вернее всего обмануть человека, пусть даже и Древнего?

— Тот, кому он доверяет больше, чем самому себе, — медленно ответил Коля.

— Асуна, — задумчиво подытожила Лора, потирая ноющие плечи. Всё-таки трудно быть драконом! Асуна… Чёртова кошка никогда не нравилась Лоре. А обмануть Звездочёта могла только она. Но с какой целью?

Уже перед дверью в квартиру она призналась Коле растерянно:

— Мне совершенно непонятно, зачем она это сделала.

— Деньги или власть, — пожал плечами парень, нажимая на ручку двери. И в этот момент у Лоры в голове всё встало на свои места. Ну конечно! Алчная, ненавидящая ягреней кошка! Лора ворвалась в квартиру, не разбирая дороги. Она шла, используя нюх, который не подвёл её. Из нескольких дверей в тёмном пыльном коридоре, Лора выбрала ту, от которой шёл запах Салем.

Полосатое тощее тельце, измазанное в крови, лежало на добротном старинном столе, частично заваленном свитками и книгами. Кошка ещё дышала, но со страшными хрипами. При каждом таком тяжёлом вздохе из носа у неё выдувались розовые пузыри. Звездочёт, по обычаю облачённый в мантию цвета ночи, жёг в большой латунной чаше какие-то особо вонючие травы и приговаривал заклинания на латыни. Асуна стояла у стола, набирая в шприц прозрачную жидкость через пробку запечатанного воском флакона. От женщины-кошки исходила сильная вонь, которая ударила Лоре в ноздри и заставила замереть от ужаса. Воняло страхом и смертью!

— Отойди от Салем! — закричала Лора. Асуна напряглась, но не выпустила шприц, продолжая своё дело. Только руки её задрожали мелкой дрожью. Лора двинулась к ней, раздувая ноздри от ярости:

— Отойди. Сказала. От моего. Фамильяра.

— Деточка, не надо так волноваться! — подал голос Звездочёт. Он тоже, походу, был не в себе. Но не вонял смертью. Он желал Салем добра. Асуна же собиралась её убить.

— В шприце болеутоляющее, — ласково улыбнувшись, мурлыкнула женщина-кошка. — Я облегчу страдания твоей бедняжке Салем.

И, как заправская медсестра, картинно выпустила из шприца тонкую струйку жидкости. Занесла руку над полосатой шкуркой. Но всадить иглу не успела: Лора бросилась на неё, в прыжке обернувшись волчицей. Не успела пережить убийство дракона — теперь с этой бестией драться! Асуна не ждала, пока Лора её поймает, а увильнула от клацнувших челюстей уже в образе кошки. Пришлось защищаться от остро отточенных когтей, но Лора всё же победила. Вероятно, сработал волчий инстинкт, потому что обидеть животное, маленькое и беззащитное, было для неё чем-то нереальным. Даже зная, что под личиной милой кошечки скрывается лгунья и потенциальная убийца.

Асуна пыталась трепыхаться, вырываться, но, прижатая тяжёлыми лапами к полу, крепко схваченная клыками за загривок, распласталась, как лягушка, и затихла.

Отмер Звездочёт, подав голос:

— Лариса, могу я поинтересоваться, в чём ты обвиняешь мою служительницу?

— Она хочет убить Салем, — пробурчала сквозь стиснутые зубы Лора. — Она бы и меня убила, если бы могла. Так, Асуна?

Кошка жалобно мяукнула сдавленным голосом:

— Я ничего не понимаю! Это наговор! Я никогда и никого не убивала и не собиралась!

Ах ты дрянь! Лора сильнее сжала челюсти, чувствуя, как поддаётся тонкая кожа под зубами, как брызжет на язык тёплая солёная кровь, и неожиданно для самой себя спросила:

— Сколько Макс заплатил тебе? И как ты заставила Звездочёта увидеть фальшивое предназначение?

Кошка захныкала, изо всех сил мотая хвостом по полу, но страх, струящийся из каждого волоска её шкуры, заставил Асуну неохотно ответить:

— Двадцать пять тысяч…

— Долларов? — удивлённо спросил Звездочёт.

— Ну не рублей же, — хмыкнул Коля от стола.

— Но как? — растерянно посмотрел старик сначала на него, потом на кошку. — Как?

— Я подменила карту… Не всё ли равно, с кем… Ей не место среди существ!

Ягрени уничтожают порядок вещей, сложившийся веками!

— Фанатичка хренова, — зарычала Лора. — Я сейчас тебя уничтожу!

Звездочёт подался вперёд, положил руку на её голову:

— Прошу…

Коля схватил его запястье и деликатно отстранил:

— Лучше вам её не трогать.

Старик отшатнулся, нахмурившись. Но угрожающий тон Коли подействовал. На Лору он тоже бы подействовал, не будь она ягренем. Неужели Звездочёт хочет простить Асуну? Ведь она его предала, обманула! Единожды предавший не задумается и сделает это снова…

Старик покачал головой:

— Я сам накажу Асуну. Отпусти её, деточка. Лора с сомнением покосилась на Звездочёта, а потом разжала челюсти.

Обернуться человеком заняло меньше секунды, и она с отвращением вытерла рот тыльной стороной руки. Асуна вскочила, готовая дать дёру, но застыла под взглядом старика. Он протянул к ней руку, коснулся пальцами кошачьего лба и закрыл глаза. Жалобное мяуканье пронзило комнату. Лора поёжилась: ментальное исследование штука неприятная… Звездочёт убрал руку, прикрыл глаза. Сказал тихо:

— Всё подтвердилось. Я был слеп. Она давно обманывала меня… Но теперь всё закончилось. Она больше не причинит вреда.

Лора недоумённо глянула на Асуну. Кошка потянулась, зевнула, села статуэткой и принялась вылизывать потрёпанную волчьими зубами спину. Звездочёт подошёл к столу, окуривая тяжело дышащую Салем дымящимися травами, и сказал:

— Асуна стала простым животным, её время закончилось. А этот маленький храбрый фамильяр достоин награды. Я вылечу её и, с твоего позволения, оставлю у себя. Позволишь ли ты, Лариса, своей кошке занять почётное место Асуны?

Лора оглянулась на Колю, но тот только пожал плечами. Она склонилась над Салем, провела ладонью по окровавленной шерсти. Полосатая отомстила за хозяйку, помогла уничтожить дракона, сама чуть не погибла… Их связь не так крепка, как была с мамой. Марго сказала, что у фамильяров нет души, но это не так. И душа есть, и сердце. Пусть Салем решает сама, что ей делать дальше.

Озвучив эту мысль, Лора в упор взглянула на Звездочёта и добавила:

— Я ухожу, и надеюсь, что никто из ваших грёбанных аристократов меня больше не потревожит. Моё предназначение не здесь, я это знаю точно.

Старик с минуту размышлял, потом кивнул:

— Да будет так. Тебя оставят в покое. Ищи свою судьбу сама, ягрень.

… Всего час понадобился на то, чтобы вернуть «Тойоту» её владельцу и забрать из гаража не слишком новый, но исправный мотоцикл. Пока Коля проверял его, Лора стояла, закрыв глаза и вдыхая свежий воздух. Даже городской смог был ей милее той атмосферы, что давила на мозг в квартире Древнего. Опершись на руку подошедшего Коли, она тихо сказала:

— Хочется верить, что он сдержит слово. Что Салем поправится и будет счастлива… Что мы найдём свою судьбу.

— Всё будет хорошо, ребёнок.

Лора с благодарностью прислонилась к Коле, ища опору и тепло. Его рука обняла её плечи, погладила легонько. Тихий вопрос согрел и заставил улыбнуться:

— Куда поедем?

А и правда, куда? Сейчас бы сказать — домой. А где её дом? Раньше она могла сказать: там, где папа. Теперь и этого не скажешь. С папой встречаться ей не хочется. Она понимает его, отчасти, но понимает, как драконья ипостась понимала Валентира. Но принять и простить не может. Так что дома у неё нет.

И Лора растерянно ответила:

— Я не знаю…

Коля развернул её лицом к себе, взял за плечи и заставил взглянуть ему в глаза.

Сказал:

— Я тоже не знаю. Но это неважно. Мне всё равно, куда ехать, главное, чтобы ты была рядом со мной.

— Я буду с тобой, — неожиданно пообещала Лора, а потом вспомнила, недоверчиво спросила, ловя выражение глаз — А Катерина? — А что Катерина? — совершенно искренне удивился Коля. — При чём тут она?

— Ну… ты разве не с ней жил?

— Не с ней, а у неё, — усмехнулся Коля. — Ревнивица! Мы с Катькой в детдоме вместе были. Она мне как сеструха.

— Мало ли, — пробормотала Лора, всё ещё не решаясь поверить. — А вдруг у вас с ней серьёзное что-то…

Он обнял её крепко, сказал в волосы:

— У меня с тобой серьёзно. Уже давно и навсегда.

— Думаешь, у нас что-то получится?

Лора стояла, закрыв глаза, боясь спугнуть то, что внезапно родилось между ними.

Коля улыбнулся:

— Если не попробуем, то и не узнаем никогда!

— Тогда поехали, — выдохнула она. — Поехали… куда-нибудь. Где можно найти работу и снять квартиру.

— В твоём распоряжении вся Россия!

Его широкий жест рукой насмешил Лору. Вылитый Петр Первый на болоте, которому суждено стать Петербургом! Она закрыла глаза, крутанулась на месте и указала вперёд:

— Вон туда.

— Туда, так туда, — покладисто согласился Коля. Открыв глаза, Лора увидела, что палец показывает на стену соседнего дома, и рассмеялась: Ну, напрямик, пожалуй, не поедем. — Садись, — он с улыбкой подал ей шлем и оседлал мотоцикл. — Держись крепко, я не хочу потерять тебя по пути.

Застегнув ремешок шлема, Лора устроилась на сиденье позади Коли и обняла руками его талию. Никто никуда не потеряется. Они слишком долго искали друг друга, и будут вместе. На сегодня и навсегда.

Эпилог

— Давай, ещё немного! Не расслабляйся!

Не сбавляя хода, Лора оглянулась на Митюню. Тот бежал ровно, но уже начинал пыхтеть. Верный признак того, что сейчас будет нытьё. Или спонтанное обращение. За полгода, что мальчишка жил с ними, Лора успела изучить его характер вдоль и поперёк. Ипостаси всё ещё не желали угомониться, но Митюня с каждым днём успешнее контролировал их. Наверное, сказывалась и та стабильность, которую они внесли в его маленькую жизнь.

— Я… больше… не могу! — выдавил мальчик, и Лора заметила трепыхание растущих чёрных крылышек за его спиной.

— Нет, Дмитрий! — строго бросила она. — Летать ты сегодня не будешь! Мы занимаемся по программе, не забыл?

— Программа, программа, — пропыхтел Митюня, отдуваясь. — Достала эта программа уже школьная, а ещё тренировки…

— Не бурчи давай! Ещё пятьсот метров, смотри, до берёзы!

— А после берёзы можно полетать? — с надеждой спросил он и даже побежал быстрее. Лора засмеялась:

— Хитрый! Летать будешь завтра. Дыши ровнее! Недовольство ясно отразилось на скуластой моське Митюни, но крылышки спрятались. Слава жертвенным ёжикам, он начинает слушаться и Лору, а не только Колю! А то ведь и порыкивал на неё в первое время. Не то ревновал, не то за авторитет не считал. А потом, в один прекрасный день, Коля повёл мальчика прогуляться. Почти-братья долго ходили где-то, вернулся Митюня хмурый и задумчивый, но с того дня как отрезало. Признал в Лоре своего человека.

От берёзы они шли быстрым шагом до самого магазина. Сидевшие на лавочке тётки, в платках и кирзовых сапогах, в немаркой по деревенской традиции одежде, кивнули в знак приветствия, а потом долго провожали взглядами «чужаков». Хотя жили они не в настоящей деревне, а на окраине не большого райцентра, устои здесь были тяжёлые, свои. Новоприбывших не трогали, не задевали, но и в гости не приглашали, а разговаривали ещё неохотно, чуть ли не сквозь зубы. Сдавший Коле полдома мужик предупредил сразу, что раньше, чем через два года, не стоит и надеяться на радушие местных жителей. Но ягреней это вполне устраивало.

Старая «Нива», которую им по смешной цене продал сосед-алкоголик и которую Коля отремонтировал сам за несколько выходных, стояла у ворот. Лора нахмурилась. Почему Коля вернулся раньше обычного?

Митюня же не задавал никаких вопросов, он просто припустил к дому, забыв, что недавно пыхтел от натуги и ныл, что трудно бежать.

— Колька вернулся, ура! Лора поспешила за ним и только благодаря этому застала сцену «не ждали». Коля в рабочем комбинезоне, с масляными разводами на руках — как был из гаража — стоял посреди кухни, придерживая Митюню. А у стены между старенькой газовой плитой и поцарапанным холодильником сидела, обняв коленки и съёжившись, маленькая девочка. На вид ей было лет шесть. Одетая в очень старое, выцветшее и полинявшее платьице, поверх которого была натянута кофта с поехавшими петлями и безразмерными рукавами, со спутанными чёрными волосами, больше походившими на кусок мочалки, с руками и ногами, покрытыми густой серой шерстью… Она смотрела на всех попеременно огромными красными глазами вампира и скалила немаленькие остренькие клычки.

Первое впечатление прошло, и Лора шёпотом спросила у Коли:

— Это существо?

— Ягрень, — так же шёпотом ответил тот. — Главное, не улыбайся: она сразу кидается! Митька её напугал, влетел как угорелый! Забилась в угол и сидит боится…

— Откуда она у нас дома?

— Я привёз, — с обезоруживающей простотой сказал Коля и подмигнул: — Нашего полку прибыло!

Усилием воли спустив со лба на место подскочившие брови, Лора вздохнула:

— Ладно, раз мамзель боится, то пусть там и сидит. Тебя покормить?

— Покормить, — согласился муж. — А вы что, бегали? — Немного. Митюня ноет, летать хочет, — наябедничала Лора, доставая из холодильника суп. Гостья при этом сделала резкое угрожающее движение в сторону её ног, но за отсутствием реакции снова забилась в угол. По дороге от холодильника до плиты Лора чуть было не уронила кастрюлю — так у неё тряслись руки от страха — но спокойную позу выдержала. Главное, не показывать, как она боится…

Чуть позже они все сели за стол. На гостью старались не обращать внимания, только Митюня нет-нет, да и глянет в сторону девочки. Подождав, пока Коля съест половину тарелки — со вкусом, с причмокиваниями и чуть ли не похрюкиваниями — Лора спросила вполголоса:

— И где ты нашёл это счастье?

— Одного клиента доставал из болота утром, — охотно ответил Коля, разминая мякиш хлеба в пальцах. — Достал, завёл, деньги получил. Ну то-сё, захотелось мне отлить, отошёл в подлесок с дороги. А она на меня кинулась, как бешеная собака!

Спала она там…

— Дикий ребёнок? — удивилась Лора.

— Ну как дикий… Там деревня неподалёку. Думаю, там её дом. Но глянь на неё…

Кто знает, что там дома. Может, мать-алкашка, может, бьют…

Коля покрутил головой, потом продолжил, понизив голос:

— Мне кажется, она инвалид.

— Что это значит? — У неё нюх атрофирован. Она идёт на вид. Пока она на меня крысилась, пришлось показать ей две-три ипостаси, чтобы поняла — я такой же как она!

Только тогда успокоилась…

Лора тревожно взглянула на девочку. Та принюхивалась к супу с такой жадностью, что стало ясно — голодает она не день и не два. Лора встала, достала из шкафчика тарелку, налила в неё вкусного супа с мясом и картошкой и поставила на стол. Жестом обратилась к девочке — мол, иди сюда, присоединяйся! Но та только зыркала глазищами, вжимаясь в стену. — Оставь, — вполголоса сказал Коля, подмазывая остатки супа корочкой хлеба.

— Придёт поест, пусть привыкнет сначала.

— Коль…

Лора подошла к нему со спины, обняла за плечи. Зарылась носом в светлые волосы, так по-мужски пахнущие гаражом, мазутом, работой. Любимый муж, половинка её души, самый родной и самый понимающий на свете… Коля ладонью обнял её плечо и чмокнул, куда достал — в руку, а потом пробормотал, не отрывая губ:

— Что, ребёнок?

— Мы её оставим? Она будет жить с нами? Ты уверен?

Он помолчал, поднял на Лору взгляд — ни в чём не уверенный — и честно сказал:

— Яне знаю. Но я не могу её отвезти к родителям. Не могу и всё.

Другой ответ очень сильно удивил бы Лору, поэтому она только улыбнулась — так нежно, как только могла:

— Жалостливый ты мой! А как её зовут хоть?

— Если я всё правильно понял, то Аня. Аня!

Девочка напряглась и издала странный звук — что-то среднее между мяуканьем и урчанием, но из угла не двинулась.

— Ну пусть будет Аня, — согласилась Лора. — Ладно, Митьке ещё математику делать. А ты работаешь сегодня или уже всё?

— Вообще-то, да, но стрёмно вас оставлять вот так…

— Иди уже! — усмехнулась она, потрепав мужа по волосам. — Р-р-работничек!

Справимся мы! — Точно? — подозрительно уточнил Коля, но глаза его смеялись. Как все да, когда он хотел подразнить Лору. Она показала ему язык, обратившись наполовину, как он когда-то в бане у деда:

— Точно! Не ты один тут ягрень!

Когда он уехал, подарив ей долгий поцелуй, Лора загнала Митюню решать задачки по математике и пошла мыть посуду. Аня всё ещё сидела в своём укрытии, как маленькая мышка, стараясь даже дышать пореже, чтобы её не видели и не трогали. Лора и не трогала. А потом, когда села за перевод с французского, услышала странные звуки в кухне. Тихонечко, чтобы не спугнуть, выглянула из-за двери. Девочка забралась с ногами на табуретку и быстро-быстро, по-звериному лакала суп из тарелки, зажав в руке кусок мяса. Увидев Лору, замерла, потом спрыгнула на пол. Из пакли волос высунулись смешные острые ушки с кисточками, а на руках появились длинные когти. Лора выдохнула, подумав об ипостаси волка.

Несколько минут они стояли друг напротив друга — серая с серебром волчица и детёныш рыси. Просто стояли и смотрели. А потом Аня упала на спину, все четыре лапы в воздух, и зажмурилась. Лора подошла к ней, осторожно, медленно, ткнулась носом в бок, лизнула свалявшуюся шерсть. Рысёнок заурчал совсем тихо и неуверенно, пока его мыли шершавым волчьим языком…

Весь день Аня пряталась на кухне. Даже к Митюне не подошла. Ужин ей оставили на столе. Когда Лора с Колей уже легли, с кухни послышалось быстрое чавканье.

Лора усмехнулась мужу в шею:

— Такими темпами она к нам привыкнет года через два!

— Дай ей немного времени. Его рука скользнула под ночную рубашку, и Лору охватил озноб, как всегда, когда Коля касался её. Та самая, ни с чем не сравнимая дрожь счастья и возбуждения… Прильнув к нему, Лора ухватила губами мочку уха и прикусила легонько. Коля шумно выдохнул, нашёл её лицо и приник губами к полураскрытому рту. Так порывисто, так страстно, как будто всё ещё не верил, что они вместе, на самом деле, в этой реальности…

И оба услышали тихие-тихие шаги в комнате.

Замерли.

Почти не дыша.

Потом Лора не выдержала и беззвучно прыснула:

— Всё! Конец личной жизни!

Рысёнок осторожно вспрыгнул на кровать, потоптался по одеялу и улёгся прямо на ноги Коле. Тот шепнул, едва сдерживая смех:

— Ладно, не сегодня. Но завтра возьму двойную дозу!

Лора прижалась к нему всем телом, стараясь не потревожить мелкого ягреня в ногах, и ответила:

— И завтра, и послезавтра, и каждый день…

*****

Оглавление

Глава 1. Приглашение

Глава 2. Поместье

Глава 3. Недопонимание

Глава 4. Танец

Глава 5. Старик

Глава 6. Дракон

Глава 7. Откровение

Глава 8. Побег

Глава 9. Побег-2

Глава 10. Разговоры

Глава 11. Убежище

Глава 12. Салем

Глава 13. Пробуждение

Глава 14. Родня

Глава 15. Матриарх

Глава 16. Наследство

Глава 17. Предназначение

Глава 18. Морой

Глава 19. Приговорённая

Глава 20. Любовь?

Глава 21. Торжество

Глава 22. Боль

Глава 23. Союзник

Глава 24. Умиротворение

Глава 25. Правда

Глава 26. Институт

Глава 27. Откровения

Глава 28. Покаяние

Глава 29. Зло

Глава 30. Начало

Эпилог Fueled by Johannes Gensfleisch zur Laden zum Gutenberg