«Дарственная на любовь»

Дарственная на любовь (fb2) - Дарственная на любовь [publisher: ИДДК (похоже, текст не полный)] 787K (книга удалена из библиотеки) скачать: (fb2) - (epub) - (mobi) - Ольга Кандела

Ольга Кандела Дарственная на любовь

Глава 1

В долине еще стояло жаркое лето, а за перевалом уже чувствовалось близкое дыхание осени. Ночи здесь были холодные. Налетающий порывами ветер то и дело срывал с деревьев первые пожухлые листья. Трава была высокая и поблекшая, словно опаленная солнцем. Под ноги частенько попадались колючки и мелкие кустарники с голыми ветвями.

За один такой куст как раз зацепился подол моего платья, из-за чего пришлось с боем отвоевывать свой наряд. Кажется, за сегодняшний день это было уже в третий раз. Проклятый крыжовник, без единой ягоды, зато изрядно обросший колючками, постоянно попадался мне на дороге.

– Эй, Том! – окликнула я сторожа, который был единственной живой душой, обитавшей в доме. – Вы не могли бы выкорчевать этот крыжовник?

Из небольшой пристройки показалась седая голова сторожа. Он покивал, глядя на бестолковое растение, и незамедлительно отправился в сарай за лопатой.

Мне было неудобно просить старика о помощи, но и справиться со всем самой тоже не представлялось возможным. Все же вести целое хозяйство в одиночку весьма непросто. А помимо Тома, доставшегося мне вместе с купленным домом, рассчитывать пока было не на кого.

Я поселилась в предместьях небольшого городка под названием Новый Альмок всего пару недель назад. Здесь было тихо и немноголюдно. Горожане, как водится, знали друг друга в лицо. Конечно, куда проще было бы затеряться в крупном городе, но, увы, таковых за перевалом, кажется, и вовсе не было. Это был третий городок, который я успела повидать, с тех пор как покинула Долину, и, поняв, что ничего лучше все равно не сыщу, тут и решила осесть.

Я приглядела небольшой домик с открытой верандой и диким садом, разросшимся на заднем дворе. Дом стоял угрюмый и неухоженный и, конечно, был далек от того, о чем я мечтала. Да и на деньги, полученные от Лунного, я могла бы приобрести куда более презентабельное жилище, но, хорошенько все обдумав, решила не рисковать понапрасну. Выделяться из толпы и светить богатством мне сейчас было совершенно ни к чему. Все, чего я хотела – просто затеряться, раствориться в этом городке и его размеренном ритме. Стать своей среди обыкновенных трудяг, что день изо дня гнули спину на фабрике или вели собственное фермерское хозяйство.

Такая жизнь была мне не в новинку. Еще до того, как меня забрал к себе Огненный, мы с матерью жили в горняцкой деревне. Почти все местные мужчины работали на шахтах, а женщины, как водится, вели хозяйство. Мы с матерью выращивали кур и гусей, продавали яйца и мясо, а по вечерам занимались шитьем и прочим рукоделием.

И этот дом, пусть заброшенный и слегка обветшалый, напоминал мне прежнюю деревенскую жизнь, когда самой большой проблемой на свете было порванное платье или сбежавшая из курятника наседка.

Под ногами скрипнули ступени крыльца, и я вбежала в дом, который с недавних пор стала называть своим. Заложила в печку дров и прикинула, насколько хватит оставшегося запаса. Вечерами приходилось подтапливать, иначе ночью можно замерзнуть. Не говоря уже о том, что после трудного дня было бы неплохо смыть с себя грязь и понежиться в теплой водичке.

Хорошо, хоть водопровод сейчас работал исправно. Первым делом, въехав в новое жилище, я вызвала мастера для починки насоса, качающего воду из глубокого колодца. А после уже занялась остальным: сменила пришедшую в негодность мебель, доверху забила погреб припасами, обзавелась прочной дверью и калиткой. Хлопот было много, но потихонечку жилище мое приобретало ухоженный вид, и я радовалась, глядя, как преображается все вокруг.

Кажется, эта работа была мне просто необходима. Новые дела, новые заботы, в которых я утонула с головой, поглощали все мое внимание и позволяли не думать. Не вспоминать, о том, что я оставила на той стороне перевала. Не представлять, какой была бы жизнь, прими я предложение Теара Лунного. Все это осталось в прошлом. А здесь и сейчас кипела работа, бурлила жизнь, и только по ночам, в пустой холодной постели, мне становилось одиноко и немного тоскливо.

Но это все временно. Я уверена: стоит нанять персонал, как дом наполнится голосами и теплом, оживет веселым смехом и пересудами работников. И, пожалуй, первым делом я найму кухарку. Стряпуха из меня вышла никудышная, а привозить готовую еду из трактира удавалось не всегда. Собственной повозки у меня не было, как, впрочем, и кучера, так что дорога до центра города отнимала довольно много времени.

А еще не помешало бы обзавестись горничной и нанять второго охранника в помощь старику Тому. Кого-то сильного и выносливого, чтобы мог взять на себя мужские дела: дров наколоть или срубить старое сухое дерево, опасно накренившееся над верандой. Как ни крути, а без сильных мужских рук мне тут не справиться.

Знать бы еще, где найти хороших работников… Я здесь человек новый, толком никого не знаю, и не сказать, чтобы умела хорошо разбираться в людях.

На печи засвистел вскипевший чайник, и, отвлекшись от размышлений, я схватила кухонное полотенце и быстро сняла кипяток с огня. Заварила травяной чай – по небольшой кухоньке тут же поплыл пряный аромат мяты и шалфея. И почти сразу же услышала шум, долетевший из приоткрытого окна: конский топот, скрип колес и радостный собачий лай. Быстро вытерла руки и поспешила выйти на крыльцо. И широко улыбнулась, завидев у ворот Харта – фермера, жившего по соседству. Мужчина спрыгнул с козел и приветливо помахал мне, блеснув белозубой улыбкой.

С Хартом я познакомилась в день своего приезда и поначалу отнеслась к соседу весьма настороженно. Но, как оказалось, волновалась я зря – человеком он был простым и приветливым. Держал небольшое хозяйство: кур, свиней и коров, чье мычание разносилось по округе во время утренней дойки. А еще у него был шебутной пес по кличке Бонго, который сейчас радостно махал хвостом и спешил потереться о мои ноги. Как я узнала позже, у Харта были две дочки-погодки, оставшиеся без матери почти четыре года назад. И однажды, увидев, как он возится с девчушками, я и вовсе перестала его опасаться и с улыбкой принимала помощь, не зная, как благодарить отзывчивого соседа.

– Доброго вечера, Эмель! – Харт снял широкополую шляпу, которую, похоже, носил в любое время дня и ночи, и пригладил пятерней примявшиеся волосы. – Я тут с лесопильни еду, подумал, вдруг вам дрова нужны. – Он кивнул на телегу, груженную круглыми пеньками, а я не сдержала улыбки.

И откуда только он знает, что у нас дрова на исходе?

– Вы что, заглядываете ко мне в окна? – шутливо поинтересовалась я.

– Да нет. – Харт смущенно улыбнулся. – Я просто раз в неделю езжу на лесопильню. Хотите, буду всегда вам привозить?

– Ну что вы, не хочу вас утруждать. Я собиралась договориться о доставке…

– Да какие трудности? – махнул рукой сосед. – Мне не трудно лишнего прихватить – все равно ж еду. Да и за доставку с вас сдерут втридорога. Зачем переплачивать?

Я не стала говорить о том, что деньги для меня не проблема. Уж чего-чего, а их как раз было вдоволь. Только вот все сразу не охватишь. На то, чтобы съездить на лесопильню и договориться о доставке, тоже нужно время. Так что… Раз уж Харт все равно привез мне дрова, почему бы не воспользоваться его предложением?

– Кажется, мне не остается ничего, кроме как согласиться, – усмехнулась я и торопливо добавила: – Но это только на первое время, пока не устроюсь.

– Как скажете, – кивнул сосед и подхватил пенек из телеги. – Эй, Ларри, помогай!

Парнишка, прикорнувший на козлах, чуть не свалился от неожиданности. Подхватил с земли выцветшую кепку и бросился таскать бревна.

– Их бы поколоть, – прицокнул Харт, оглядывая ровную кучку, сложенную под навесом. – Хотите, пришлю поутру своих парней? Они вам тут живо дров нарубят.

– Ох, что вы, не стоит! Сами справимся. Вы и так много для нас делаете!

Сама я, конечно, никогда не держала в руках топора, но злоупотреблять добродушием соседа тоже не хотелось. Не люблю чувствовать себя обязанной. Ни ему, ни кому бы то ни было другому. А учитывая, сколько всего для меня уже сделал Харт…

– Уверены? Ну, если что, знаете, где меня найти, – не стал настаивать сосед.

– Спасибо, буду иметь в виду. Кстати, может, вы знаете, где я могу нанять персонал в дом? Есть у вас в городе какие-нибудь конторы? Я бы не отказалась от кухарки.

– Еще бы, конечно, знаю! – обрадовался сосед. – Я завтра утром как раз собираюсь в город. Давайте, подвезу!

Ох, он вновь предлагает мне помощь! И глядит прямо в лицо. Открыто и ненавязчиво, но… которая это уже по счету услуга? Вовек ведь не расплачусь…

Но и тащиться пешком так не хочется…

– Это будет очень кстати, – все же согласилась я, понимая, что это согласие может мне еще аукнуться.

Я ведь не дура – вижу, как на меня смотрит Харт. Как провожает взглядом и радостно улыбается, когда я соглашаюсь принять его помощь. Пусть я и сменила откровенное платье на скромный наряд провинциалки, смыла косметику и убрала волосы в тугой пучок, но, по сути, я осталась все той же Мел. Чуть поблекшей, лишившейся столичного лоска и глянца, но мужчины, как и прежде, смотрят мне вслед.

А Харт… Он хороший парень, честный и открытый. И даже весьма неплох собой, для человека так точно. Но меньше всего сейчас мне нужны чьи-либо ухаживания. Так что лучше не давать лишних поводов.

Да, госпожа Эмель, кажется, самое время научиться строить из себя неприступную каменную крепость!

* * *

Чужие руки скользили по плечам. Бессовестные губы обжигали быстрыми короткими поцелуями и настойчиво продвигались вниз, к груди и напряженному животу. Пальцы нащупали пряжку ремня, и Теар почувствовал, как тонкая кисть скользнула за пояс брюк.

Лунный приоткрыл глаза, разглядывая беловолосую макушку склонившейся над его пахом девицы.

Шлюха определенно попалась опытная: язычком работала умело и соблазнительно покачивала задом, обтянутым тонким черным кружевом. Ей даже удалось сделать ему приятно. Пожалуй, надо будет запомнить, чтобы знать, кого вызывать в следующий раз.

Впрочем, наверняка и эта девица ему скоро надоест, как и предыдущие две, которых горячо рекомендовал Сайф.

Итару поморщился. Странно, но одна только мысль, что он пользуется шлюхами после брата, вызывала у Теара неосознанное чувство гадливости. А уж думать о том, скольких клиентов они успели обслужить до него, и вовсе было противно.

Лунный непроизвольно дернулся, и блондинка отстранилась. Поглядела на него затуманенным от желания взглядом, предвкушающе облизнулась и расплылась в игривой улыбке, демонстрируя идеально белые зубы.

Теар замер и глубоко вздохнул – слишком уж знакома ему была эта поза и эта игривая улыбка. Воспоминание накрыло лавиной, прошило буквально каждую клеточку тела. Отросшие клыки напротив его дрожащего от нетерпения члена, горящие азартом карие глаза, острый запах зелени и терпкого пота после недавнего боя… Кажется, это было лишь вчера…

Итару неосознанно потянулся к родовой нити, но поймал лишь пустоту. Никакой нити там давно уже не было. Связь порвалась на третий день после того, как Эмель пересекла границу Долины.

Шерх! Отчего же он все еще пытается ее нащупать?

– Давай, заканчивай! – рыкнул Теар и требовательно надавил на светлую макушку, заставляя шлюху активнее работать ртом.

Желанное удовлетворение это теперь вряд ли принесет, но хоть что-то.

И, кажется, он уже достаточно насытился… А ведь поначалу, когда Сайф впервые привел итару в дом удовольствия, казалось, Теар не успокоится, пока не перетрахает здесь все, что движется. Почти так и произошло, но… что-то слишком уж быстро ему это наскучило…

Лунный быстро кончил, кажется, ничего толком не почувствовав, и выставил растерянную девицу за дверь. Быстро оделся, наглухо застегнув рубашку и сюртук, и вышел в полутемный коридор – в подобных местах не было принято светить лицом перед случайными прохожими.

Однако Сайфа, ковыляющего в обнимку сразу с двумя девицами, Теар признал сразу. Да и как было не узнать, при том, сколько шума создавал братец? Никак, отпускал пошлые шуточки висящим на шее дамам. Но стоило кузену завидеть Теара, как он мгновенно прекратил паясничать.

– Уже уходим? – спросил Сайф, не скрывая искреннего негодования. В отличие от итару младший родственник только начал развлекаться.

– Я ухожу. А ты – как знаешь. – Лунный покосился на девиц, которые заговорщически перешептывались, переводя заинтересованные взгляды с одного брата на другого.

– Да ну, перестань! Время-то раннее! Еще вся ночь впереди! Хочешь, поделюсь с тобой одной из этих пташек? – Сайф подмигнул, а дамочки показательно зарделись, хлопая длинными ресницами.

Теар покачал головой.

– У меня еще дела. И не помешает выспаться перед завтрашним… ну, ты знаешь… – И, махнув рукой, он поспешил к выходу.

Странно, но итару больше всего сейчас хотелось выйти на воздух, вырваться из комнат, сладко пахнущих женскими духами и табаком. Выпивкой, которая лилась рекой, стоило лишь захотеть. А еще отчего-то хотелось скинуть с себя тесный пиджак и рубаху. Перекинуться, ощущая на коже крохотные капельки оседающей влаги.

– Погоди!

Сайф догнал брата у самого выхода. Неужто решил бросить своих девиц?

Теар хмыкнул, глянув на кузена, второпях набрасывающего жилетку, и чуть замедлил ход, позволяя тому поравняться.

– Что с тобой такое, Теар? – спросил Сайф, стоило им выйти на улицу, залитую яркими огнями. – Раньше ты с легкостью оставался на всю ночь.

Итару неопределенно пожал плечами.

– Можешь считать, что я остепенился. К тому же… Грядущий ритуал сейчас волнует меня куда больше всяких девиц…

* * *

В зале Советов вновь было людно и шумно. Сегодня здесь собрались все без исключения главы родов – даже Северус Вольный, который за последние четыре года ни разу не появлялся в столице, почтил Совет своим присутствием. Грядущий ритуал требовал обязательного участия всех итару: ведь только совместными усилиями можно было обуздать древнюю силу, проснувшуюся в сердце гор.

С тех пор как Ойнэ Огненный явился в зал Советов со старинной рукописью, описывавшей ритуал заточения, прошло уже больше двух недель. За этот срок были сделаны почти все приготовления. Дело оставалось за малым – назначить подходящий день и воплотить в жизнь продуманный до мелочей план.

– Я считаю, что ритуал лучше проводить в новолуние, – предложил Илар Водный. – По моим наблюдениям, в эту фазу потоки не такие насыщенные, их будет проще развернуть.

Водный провел рукой по карте, обозначив основные силовые потоки близ пика Хэджи. В отличие от старинных карт эта схема была куда более подробной, а главное – свежей. Ее составляли самолично Илар Водный и Альтар Золотой. И, пожалуй, на это ушла большая часть потраченного времени.

– Согласен. Когда у нас ближайшее новолуние? – поддержал его Золотой.

– Через четыре дня.

– Мы успеем завершить приготовления?

– Площадка на пике Хэджи уже готова, – взял слово Бурый. – Мои сородичи доставили туда восемь ритуальных валунов. Остается нанести необходимые руны и установить артефакты родов, через которые пройдут силовые потоки.

Правитель кивнул, а Теар поморщился, представив, что придется тащить лунный камень на горный пик. Артефакт рода никогда не покидал дворцовых стен. И Теару отчего-то не хотелось нарушать эту традицию. Итару было откровенно не по себе. Те же чувства испытывали и остальные главы. Артефакт рода всегда был чем-то сакральным, тем, что не принято выставлять на всеобщее обозрение, но, увы, в этот раз без него было не обойтись. И дело того стоило…

Но все же что-то не давало Лунному покоя.

Быть может, самодовольная морда Огненного, который скоропалительно вошел в Совет Восьми и теперь смел давать наставления куда более опытным итару. А ведь официально он даже не глава рода! Место итару и ныне оставалось за Трезом. Король так и не принял его отречения, решив немного придержать коней. Все же вторая смена власти в клане за столь короткий срок была вещью неслыханной. Да и ходили слухи, что в Красной Заре далеко не все жалуют Ойнэ. А раскол клана Альтару сейчас был нужен меньше всего.

– Кстати, по поводу артефактов… – Стоило затронуть эту тему, как Огненный мгновенно оживился. – Насколько я могу судить, от клана Красной Зари участвовать в ритуале предстоит мне. А артефакт рода по-прежнему находится в ведении моего отца… Это, знаете ли, несколько противоречит правилам. – Ойнэ усмехнулся, а Золотой, напротив, нахмурился.

И ведь не поспоришь. Как бы Ойнэ ни был неприятен окружающим, он был прав. Трез оказался слишком слаб для создания родовой связи, а, значит, и участвовать в ритуале не сможет. Это понимали все, оттого и не возражали против присутствия Ойнэ на советах и его участия в подготовке к ритуалу. Более того, Огненный оказался осведомлен во многих вопросах – помог расшифровать древние письмена и правильно выстроить рунические надписи. И у Теара возникало странное ощущение… Будто бы Ойнэ давно готовился к этому, будто знал все наперед.

Или, быть может, в Теаре взыграла зависть? Может, давнее соперничество, с годами лишь обострившееся, не давало обоим покоя?

– Ты прав. Времени остается не так много, – неожиданно согласился Альтар. – Я приму отречение Треза и дам разрешение на передачу артефакта рода.

В зале Советов повисла гробовая тишина, и все как один устремили взоры на правителя.

– Но церемония назначения состоится позже. После новолуния… Сейчас нам нельзя отвлекаться ни на что иное! – твердо произнес король и обвел присутствующих суровым взглядом.

А Теар заметил, как недовольно дернул щекой Ойнэ.

Конечно, небось, уже обрадовался, что место итару у него в кармане. Представил, как соплеменники встанут в круг и опустятся на одно колено, присягая вожаку в верности. А теперь придется ждать новолуния. И кто знает, что там может случиться… Хоть все и было выверено до мелочей, всегда оставался риск, что что-то пойдет не так. Ритуал требовал слишком большого средоточия силы, максимальной концентрации и соблюдения множества условий. И если хоть одна деталь не займет должного места, все может пойти прахом.

– И, я надеюсь, все понимают, что в ближайшие два дня не стоит пользоваться магией? К началу ритуала ваш резерв должен быть полон.

Главы родов слаженно кивнули. Теар же в задумчивости прикусил губу. У него на этот счет были совсем иные планы. Вот только ни королю, ни кому-либо другому о них знать не следовало…

* * *

Совет закончился далеко за полночь. К тому же Лунный вновь задержался. Дождался, пока все итару удалятся, и вновь выразил Золотому свою обеспокоенность чрезмерным участием Огненного.

И если прежде Альтар прислушивался к Лунному и наравне с ним пытался найти подвох в действиях Ойнэ, перепроверяя чуть ли не каждое его слово, то на сей раз правитель лишь неприязненно поморщился. Глянул на Теара с упреком.

– Если у тебя есть какие-то доказательства – выкладывай. А нет – так оставь свои домыслы при себе. Еще немного – и я сочту твои подозрения за глупое мальчишеское соперничество.

– Но, Ваше Величество…

Король вскинул руку.

– Все, хватит, Теар! Мы перепроверили все трижды! Подлинность древних рукописей, начертания рунических символов, последовательность заклинаний. Здесь все верно! И я не вижу ничего предосудительного в том, что Огненный пытается помочь общему делу!

– А общему ли делу он помогает? Быть может, он имеет какую-то свою цель?

– Какую? – Альтар усмехнулся. – Стать вожаком клана? Он и так им станет. Быть может, немного раньше, чем хотелось бы. Но это, так или иначе, свершится. А хочет выслужиться, так нам это только на пользу…

Теар тяжело вздохнул.

Король был прав: у Лунного не было фактов, свидетельствующих против Ойнэ. Ни единого. Лишь только гребаная интуиция, из-за которой противно сосало под ложечкой.

– И все же… странно, что древняя рукопись нашлась именно в библиотеке Огненных. Почему не в королевской?

– А вот этому как раз есть объяснение. Наши предки уже проводили этот ритуал много столетий назад, о чем и оставили запись. Но тогда разделение кланов было иное. Королевского рода попросту не существовало. Иерархия появилась намного позже. Я нашел упоминания о том в летописях.

Король встал и прошелся по залу, разминая затекшую шею.

– Так что… рукопись могла оказаться у кого угодно. Не удивлюсь, если на тот момент представитель клана Огненных был сильнейшим среди лаэров – боевая магия всегда была их стезей. Да и приоритеты со временем меняются… Но что я рассуждаю? – Альтар махнул рукой. – Мы о том не знаем и никогда не узнаем. Да и ни к чему ворошить прошлое. Сейчас нам как никогда нужно сплотиться. И без Огненного… или без тебя… у нас ничего не выйдет.

От короля Теар ушел в задумчивости. Слова правителя немного успокоили его, но все равно сомнения не исчезли окончательно. И сейчас Теар быстро шел по дворцовому коридору, обдумывая план на остаток ночи. Увы, но другого времени для осуществления задуманного у него не будет. До ритуала остается всего два дня – слишком мало на подготовку. А значит, действовать нужно незамедлительно!

Пробраться на пик, вычислить необходимый валун, поставить воронку… Да так, чтобы никто не заподозрил… Применить заклинание сокрытия? Слишком сложно для воронки. Быть может, даже неосуществимо… особенно с уровнем знаний Лунного. Силы в нем прибавилось, а вот опыта было маловато, да и сказывался недостаток обучения. Но попробовать все равно стоит…

Теар так увлекся собственными мыслями, что не заметил, как от стены отделилась темная фигура, и машинально выпустил когти, когда его окликнули из-за спины. Но тут же убрал, завидев знакомую беловолосую голову и пышное платье со стянутым на талии корсетом.

– Доброй ночи, Теар. – Перед ним стояла леди Илейн. Кажется, наглости этой дамочки вовсе не было предела. – Неожиданная встреча, не правда ли? Странно видеть вас в такое время во дворце.

Дамочка сладко улыбнулась и протянула итару руку – никак, для поцелуя…

Хрен ей! Обойдется!

– Странно, что вы в такое время еще не спите! – Теар демонстративно не коснулся протянутой ладони, и девица сконфузилась, смяла в пальцах кружево юбки, но тотчас взяла себя в руки. Мотнула головой и гордо задрала подбородок, с вызовом глядя на итару.

Повезло ей, что она женщина. Посмел бы кто-нибудь из мужчин так на него глянуть, Теар живо свернул бы наглецу шею!

– Не спится, знаете ли… И вообще, я не обязана перед вами отчитываться!

– Пф-ф, так не отчитывайтесь. – Теар фыркнул. – И вообще, идите… к себе! – Ему хотелось послать дамочку в куда более далекие места и в куда более грубых выражениях, но Лунный сдержался, памятуя, что все же находится в королевском дворце.

А после он развернулся и направился к выходу, надеясь, что у фрейлины хватит мозгов не вступать в полемику.

– Именно так и сделаю, – подозрительно сладким голосом протянула та и вдруг бросила ему в спину: – А вы поспешите к своей повозке. Наверняка вас там ожидает очередная девица, завернутая в одеяло.

Теар резко остановился. Тело обдало жаром, и итару сжал челюсти, загоняя внутрь вставшего на дыбы зверя.

Какого шерха?!

Он резко развернулся, в два шага преодолел расстояние, отделявшее его от наглой девицы, грубо схватил ее за плечо и втолкнул в первые попавшиеся покои. Прижал к стене, не давая шанса опомниться.

Золотая, конечно, затрепыхалась, возмутилась, норовя поднять шум. Но этим Теара было не испугать – щелчок пальцами, и вокруг парочки соткался невидимый купол тишины.

Лунный же пристально всмотрелся в лицо девицы, силясь понять, что все это значит. И с удивлением обнаружил, что та его ничуть не боится. И все попытки вырваться – так, лишь жалкая пародия на настоящее сопротивление.

– Мне кажется, вы слишком многое себе позволяете, леди Илейн! – рыкнул итару, продолжая прижимать девушку к стене. – Чего вы добиваетесь?

– Ничего я не добиваюсь! Я просто хочу, чтобы ко мне относились с уважением! – выпалила она и совсем перестала дергаться. Лишь только смотрела с вызовом, ничуть не смущаясь мужской близости.

– Ах, с уважением… – понимающе протянул Теар. – И как же я должен вас уважать? Быть может, так? – Лунный, не церемонясь, задрал ей платье, скользнул рукой под ворох нижних юбок, нащупывая ногу в шелковом чулке.

Судя по всему, дамочка только этого и ждала. Порочно откинула голову и прикрыла глаза, подаваясь бедрами к его руке. Словно распутная девка, чтоб ее!

А к шерху! Достало бегать от этих наглых придворных девиц!

Размышлять Лунный не стал. Внутри вскипела злость, а вместе с ней и дикая звериная похоть. Пальцы закололо от нестерпимого желания подчинить, присвоить, наказать. Показать, кто здесь сильнее.

Тонкие кружевные панталончики Теар попросту разорвал, откинул в сторону, как ненужную тряпицу, и сразу дернул пряжку ремня. Заметил, как блондинка потянулась к нему, пытаясь то ли обнять, то ли поцеловать. Не дал. Прижал свободной рукой к стене, спешно спуская штаны. Приподнял рывком, закидывая ее длинные ноги себе на талию, и вошел резко, сразу на всю длину, ощущая влажную тесноту женского лона.

Конечно, эта развратница уже давно готова. Даже и утруждаться не надо. Сама возбудилась, сама услужливо раздвинула ноги. И стонет хрипло и похотливо. Улыбается довольно, и светлые глаза ее лихорадочно блестят в темноте.

Шерх, он не хочет на нее смотреть! Просто поскорее кончить и убраться отсюда. Но желанная разрядка все никак не приходила, а вот Золотая, кажется, уже была на грани. Светлые волосы разметались, дыхание то и дело прерывалось, а ноги, обхватывавшие его талию, сжимались все сильнее, словно тиски.

Еще несколько яростных толчков – и она выгнулась дугой, оглушила громким вскриком. Теар кончил следом и сразу же отстранился, спуская девицу на землю. Натянул штаны и застегнул ремень. И, не глядя, вышел за дверь, на ходу схлопывая купол тишины.

Задерживаться он был не намерен. Объясняться – тем более. Леди Илейн свое получила, и пусть катится ко всем шерхам! А у него еще дела…

* * *

За окном шел дождь. Барабанил по крыше, бил тугими струями в окно. Пенилась и бурлила вода в сточных трубах. Мокли выкатившиеся из-под навеса поленья, а черная жирная земля на свежевспаханном участке вбирала влагу, вдоволь напитываясь после засушливого лета.

Я сидела в теплой кухоньке, рядом с весело потрескивавшим очагом, и глядела в крохотное окошко. Следила, как бегущие по бревенчатому настилу ручейки собираются в глубокие лужи, как под тугими струями прогибается брезентовый навес, укрывающий дрова. Порывистый ветер качал фонарь во дворе, пробирался в щели дома, и порой ноги обдавало сквозняком, от которого не спасали даже толстые шерстяные чулки.

– Вот травяной чай, хозяйка. Сейчас мигом согреетесь. – Хлопотавшая неподалеку кухарка поставила передо мной исходящую паром кружку, от которой отчетливо тянуло ромашкой и перечной мятой.

Я с благодарностью улыбнулась и взяла чашку обеими руками, грея озябшие пальцы. Мне все еще было холодно, после того как я попала под дождь. Кто ж знал, что непогода в этих местах может налететь так внезапно? Когда небо вмиг затягивает низкими тяжелыми тучами, а на улице темнеет, словно на землю разом опустилась ночь.

– Тут в корзине еще пирожки остались. Покушайте. Или, может, чего другого из кладовой достать?

Я мотнула головой и осторожно отхлебнула чаю, обжигаясь крутым кипятком.

Хельга лишь покряхтела в ответ на мой отказ и перекинула изрядно испачканное полотенце через плечо.

– Ну, как знаете. Мое дело – наготовить.

Хм… вот же кухарка мне досталась! Все время ворчит и норовит впихнуть в меня побольше. И нельзя сказать, что у меня плохой аппетит. Ем я чуть ли не за двоих, а ей все мало… И готовит она, словно на целую ораву, хотя в доме нас всего трое.

Но это ничего… Скоро найму разнорабочего, и кормить ей придется на одного человека больше. Может, и ворчать перестанет, что продукты пропадают.

Так-то Хельга женщина хорошая, добрая. И простая. Непривычно сухонькая и худощавая для кухарки. Вот кого действительно надо откармливать!

– Ну, я пойду, коли ничего не надо. Поздно уже, пора и в постель.

Хельга сняла передник, повесила его на вбитый в стену крючок, рядом пристроила полотенце и, побурчав еще о чем-то, ушла к себе. Я же еще немного посидела у окна, забравшись на лавку уже с ногами – так оказалось куда удобнее.

Пожалуй, первым делом, после того как найму рабочего, распоряжусь задраить все щели, чтобы не дуло, и хорошенько замазать окна перед наступлением холодов. А то ведь осень на дворе. Не успеешь оглянуться – и зима нагрянет. А жилище, в первую очередь, должно быть теплым.

Так незаметно я уплыла в свои мысли, думая о многочисленных делах. А спустя какое-то время поймала себя на том, что жую уже второй пирожок из корзинки. Вот же… Задумалась!

Так и поправиться недолго, если наедаться на ночь!

Отложила надкусанный пирожок и встала, хорошенько потянувшись. Кажется, мне тоже пора в постель. Накрыла холстиной корзинку и, не удержавшись, в последний момент все же сцапала недоеденное лакомство. Взяла с подоконника масляный фонарь и пошла к себе. Поднялась по небольшой лесенке, дожевывая последний кусочек, да чуть не навернулась, поскользнувшись на попавшей под ногу луже. На нос упала здоровенная холодная капля.

Вот же проклятье! Крыша протекла! И теперь в копилку общих дел добавилось еще одно, весьма срочное и затратное! А мне пришлось потратить добрых два часа, чтобы собрать с пола всю натекшую воду и подставить в местах протеков ведра. Да, крыша прохудилась не в одном месте… И если капает уже в коридоре второго этажа, остается только догадываться, что там творится на чердаке…

Хоть легла я поздно и толком не выспалась, но первым делом, открыв поутру глаза, пошла проверять масштабы катастрофы. В коридоре по-прежнему капало, и ведра мои наполнились уже доверху. Вылив всю натекшую воду, я решила проверить чердак.

Наверх вела узкая крутая лестница. Я вооружилась тряпкой и тазом и, заправив за пояс длинную юбку, полезла на чердак, цепляясь свободной рукой за ступени. Дверь в потолке открыла с трудом – заржавевший замок никак не хотел поддаваться. Но я все же справилась и, как и ожидалось, узрела настоящий потоп. Видно, крыша совсем прохудилась, придется менять черепицу.

Помимо прочего здесь обнаружилась еще куча разного хлама, который изрядно вымок за прошедшую ночь. И мне понадобилось немало времени и усилий, чтобы разгрести всю эту рухлядь и просушить полы. Под конец работы стало откровенно душно – на улице выглянуло солнце, и крыша нагрелась. А желудок ощутимо сводило от голода, и я всерьез пожалела, что не позавтракала, перед тем как лезть наверх. Хельга уже не единожды звала меня за стол и, кажется, всерьез обиделась, что я не иду так долго.

Но мне хотелось покончить со всем разом, чтобы уже не возвращаться. А когда я собралась уходить и заглянула в люк, прикидывая, как лучше спуститься, то вдруг почувствовала, как закружилась голова.

Шерх, а тут, оказывается, высоко… Слезать страшно, да еще все плывет перед глазами. И опора под ногами кажется шаткой. Ох, не стоило засиживаться в этой духоте!

Я опустилась на верхнюю ступеньку и прикрыла глаза, потихоньку приходя в себя.

– Хозяйка! – Кухарка стояла под лестницей и глядела на меня обеспокоенно. – Что ж вы тут? Спускайтесь скорее! Уж давно оладьи остыли.

– Ага, сейчас… Я просто, кажется, высоты боюсь. Я вяло улыбнулась, а Хельга всплеснула руками:

– Ох, ты ж! Погодите, я мигом! Позову кого-нибудь, никуда не уходите.

– Хельга, не надо. Я сама…

Но кухарки уже и след простыл – убежала звать подмогу. Вот же… Как будто тут чем-то можно помочь.

Ну, подумаешь, дурно от духоты стало. Вот уже и прошло.

Я аккуратно развернулась и потихоньку, на четвереньках, слезла по лестнице. Одернула платье и чуть ли не вприпрыжку сбежала на первый этаж, распахнула дверь, глубоко вдыхая свежий воздух. И нос к носу столкнулась со спешащим на выручку Томом. А в распахнутые ворота и вовсе вбегал запыхавшийся Харт.

Многоликий Эхжи, да она всю улицу на уши поставила!

– Все хорошо, не стоит беспокоиться, – бодренько улыбнулась я и махнула рукой, отправляя сторожа восвояси. Тот послушался, а вот сосед подошел и еще раз осведомился, все ли в порядке.

– Говорю же, все нормально. Просто Хельга слишком впечатлительная.

– А, ну тогда ладно. – Харт перехватил шляпу и уже собирался уходить, как вдруг развернулся. – Я тут подумал… – начал он несмело. – У нас праздник урожая на грядущей неделе. А вы тут одна живете. Может, придете к нам? По-соседски… У нас обычно весело… Запекаем жаркое в самой большой тыкве. А девочки играют в шарады. У них здорово выходит…

Я застыла, не зная, что ответить.

К такому я была совершенно не готова. Харт, конечно, парень хороший, и дочурки у него славные, но слишком уж все быстро закрутилось…

– Ну так что, придете? – переспросил он, с надеждой вглядываясь мне в лицо.

А у меня словно язык к небу прирос: прямо отказать неловко, а ни одной хорошей отговорки в голову не идет.

– Я постараюсь, – ответила уклончиво, так ничего и не придумав, а мужчина радостно улыбнулся:

– Мы будем очень рады.

* * *

Бурый не обманул. На пике Хэджи все было готово для предстоящего ритуала. На самой вершине была расчищена ровная площадка, а вокруг разрыва встали кольцом ритуальные валуны, ровно восемь – по количеству кланов Долины.

Теар обошел их по кругу, дотронулся рукой до гладкой, словно отполированной, поверхности, чувствуя исходящее от камней тепло и энергию. Конечно, ведь привезены они были не откуда-нибудь, а из самой Серебряной рощи, оттого и пропитались магией. И наверняка вывезти камни было непросто: роща не отдает свои богатства просто так. И остается лишь догадываться, какими правдами и неправдами Бурым удалось провернуть это дело.

Теар прошел по сбитому деревянному мостику, переброшенному через расщелину, и мельком отметил, что разрыв стал шире. Нахмурился, глянул в небо. Луны было не видать. Да и откуда? Еще с вечера небосвод затянуло тяжелыми черными тучами. И сейчас на пике стояла тьма, освещаемая лишь несколькими фонарями на высоких столбах. А еще в этой темноте можно было различить свет, льющийся из расщелин – красный и кровожадный, словно там, под горной толщей, бушует адское пламя. И воздух вокруг висел густой и теплый, с частичками пыли и пепла. И хотелось поскорее убраться отсюда. Глотнуть свежего воздуха, почувствовать запах надвигающейся грозы.

Но сначала – дело… И стоило поспешить: до рассвета осталось не так уж много времени. А поутру сюда наверняка прибудет король со свитой.

Теар безошибочно определил валун, у которого ему надлежало стоять во время ритуала. Оглядел со всех сторон, прикидывая, где бы лучше начертить магические символы. Мало того что они должны быть незаметны, так еще и не должны помешать рунам основного заклинания, которые нанесут перед ритуалом. И по всему получалось, что воронку придется строить под самым камнем. Более удачного места не придумаешь. Лунный уже вознамерился сдвинуть валун, как вдруг уловил чьи-то мягкие шаги за спиной. Обернулся стремительно.

– Какой неожиданный сюрприз! – По узким губам собеседника расползлась улыбка, а Теар чуть не сплюнул с досады. Кого он сейчас меньше всего желал встретить, так это Ойнэ Огненного.

И что понадобилось этому недоноску на пике?

– Не ожидал, что встречу здесь кого-то…

– А уж я-то как не ожидал! – не удержавшись, съязвил Теар и, заложив руки за спину, отошел от камня.

Интересно, как долго здесь находится Огненный? Как давно наблюдает за ним, а главное, какие выводы успел сделать? Ведь сорвет же к шерху все его планы!

– И что привело тебя на пик?

– Наверное, то же, что и тебя, – пожал плечами Лунный. – Хотел убедиться, что все готово к предстоящему ритуалу.

– Ну, это можно было сделать и утром.

– А мне не спится…

Шерх, и чего этот красноволосый к нему привязался?! Теар ведь может задать ему тот же вопрос!

– Хм… – усмехнулся Ойнэ. – Видишь, в чем-то мы все-таки похожи.

Угу… Видимо, в том, что оба любим шляться по ночам…

– Это вряд ли, – скептически заметил Лунный.

– Ну почему же? – Ойнэ плавно двинулся в сторону и принялся обходить Теара по кругу, не спуская с собеседника внимательного взгляда. А Теар поймал себя на том, что готов перекинуться в любой момент. – Мы ведь оба заинтересованы в удачном завершении ритуала. Разве не так?

Ойнэ вздернул рыжую бровь, а Теар непроизвольно сжал кулаки.

Что за игры ведет Огненный? К чему все эти разговоры?

– Разумеется, – выдавил Лунный.

– Ну, вот и славно! Что ж, удачной прогулки! – неожиданно миролюбиво произнес собеседник, довольно оскалился и, к изумлению Лунного, поспешил откланяться.

Теар постоял несколько минут, не понимая, что это сейчас было. Потом еще раз обошел валуны по кругу, особо заострив внимание на камне, положенном Огненному, но никакой посторонней волшбы не почувствовал. Но ведь за чем-то же приходил Ойнэ… Уж точно не полюбоваться разрывом. И еще непонятно, ушел ли он окончательно. Быть может, наблюдает за Теаром из темноты, прикрывшись заклинанием сокрытия.

Хотя… В подобных заклинаниях Красная Заря была не сильна, а потому…

Мгновение – и с пальцев Лунного сорвалась поисковая паутинка. Сотни крохотных огоньков разлетелись в стороны, рисуя пред внутренним взором итару картину окружающей местности. И, как ни странно, никого, кроме стражи, стоявшей на горной тропе, поблизости не обнаружилось.

Что ж, значит, стоит рискнуть.

Валун оказался тяжелым. Даже на то, чтобы просто сдвинуть его с места, ушло немало сил, хотя итару отнюдь не был слабаком. Но вот перед ним открылась ровная каменная поверхность, и, шумно выдохнув, словно перед прыжком в воду, Лунный принялся вычерчивать руны заветной воронки, вливая в каждый символ львиную долю магии.

От перенапряжения взмокла спина, лоб покрылся испариной. Пальцы кололо от количества вложенной энергии, и, закончив, Лунный встряхнул кистями, чувствуя разом навалившуюся усталость. Он задвинул на место валун и с удивлением обнаружил, что за энергией, излучаемой самим камнем, его воронка не видно вовсе. И порадовался своей удаче – значит, можно обойтись без заклинания сокрытия.

Резерв итару и так изрядно растратился, еще одно заклинание истощило бы его полностью. И оставалось лишь надеяться, что к моменту ритуала энергия успеет восстановиться. Иначе король лично оторвет Теару голову!

В небе уже забрезжил рассвет – оказывается, Лунный прилично провозился с воронкой. Пора было убираться, и поскорее!

Вот только перед уходом Теар все же подошел к валуну Огненных. Сдвинул тот с места, заподозрив, что Ойнэ тоже мог воспользоваться чудесными свойствами камня. Но, вопреки ожиданиям, земля под валуном давнего недруга была девственно чиста!

Глава 2

Солнечный диск завис над пиками гор, словно цепляясь последними закатными лучами за острые верхушки. Кроны высокогорных сосен еще нежились в теплых объятиях уходящего дня, а внизу уже стремительно сгущались сумерки. И лившийся из разлома свет напитывался краснотой, бросая огненные блики на гладкие сколы и каменные зубья, торчавшие по краям обрыва.

Восемь итару уже заняли положенные им места у ритуальных валунов. Как и в зале Советов, Теар занимал место по правую руку от короля. Дальше, через разлом, стоял валун Огненных. И, рисуя магические руны, Теар то и дело поглядывал на красноволосую макушку Ойнэ, склонившегося над землей.

Опасения Лунного так никуда и не исчезли, а после ночной встречи с Ойнэ лишь усилились. Но за прошедшие два дня Теар так и не смог уличить давнего недруга во лжи. И сейчас тот выглядел на редкость спокойным и сосредоточенным. Старательно вычерчивал символы и даже свою кривую ухмылку и дерзкое выражение лица оставил где-то за пределами пика, являя пример благонадежности.

Теар скрипнул зубами. Собственное бессилие душило, сжигало изнутри и неизменно приводило к потере контроля. А это сейчас было ой как некстати.

Лунный прикрыл глаза, пытаясь вернуть потерянное равновесие и ясность сознания.

– Все в порядке? – Рядом неожиданно возник Альтар Золотой.

– Да, в порядке, – через силу выдохнул итару.

– Если у тебя есть что сказать – говори сейчас, потом будет поздно. – Взгляд золотистых глаз короля, казалось, пронзал насквозь, впивался острыми иглами, не давая уйти от ответа. Да Теар и не собирался.

– Меня по-прежнему не покидает дурное предчувствие. – Лунный бросил косой взгляд в сторону Ойнэ. – Я видел Огненного два дня назад, здесь, на пике, как раз после установки валунов. И шерх его знает, что он здесь забыл…

Альтар нахмурился и задумчиво погладил подбородок.

– Интересно… Видел, значит… А что ты сам забыл на пике, да еще среди ночи, а, Теар? Не хочешь мне рассказать?

Лунный вскинулся. Защищаться он не планировал, да и не думал, что король усомнится в его надежности. Они ведь всегда действовали сообща.

– А еще мне интересно, почему ты говоришь об этом только сейчас. Ойнэ, вот, о твоем визите сообщил сразу же. И, к слову… он не скрывался от стражей. Да и пик посещать не запрещено.

– Да, но…

– Хватит, Теар! – Альтар предупреждающе вскинул руку. – Ваше глупое мальчишеское соперничество меня изрядно утомило! Пора бы уже повзрослеть! А сейчас отойди, я должен проверить руны.

Теар отступил на шаг, в растерянности наблюдая за тем, как король проводит раскрытой ладонью над начертанными символами и те еле заметно вспыхивают, тронутые силой.

Выходит, все же не доверяет… Интересно, а остальных он так же будет проверять?

– Здесь все верно. Посмотрите лучше…

– Я сам знаю, что мне делать! – неожиданно резко бросил правитель и направился к валуну Ойнэ, а потом и дальше, по кругу, тщательно проверяя вязь древних символов на камнях и на земле, и, уже вернувшись на свое место, начертил последний, замыкающий знак.

И в этот момент, словно по команде, солнечный диск полностью скрылся за отрогами гор. Вокруг стало непривычно тихо и безветренно, будто время замерло, увязнув в густом теплом воздухе и всеобщем напряжении. И в окружающей тишине был четко слышен глухой стук, с которым Альтар водрузил золотой топаз на вершину ритуального валуна. Остальные последовали примеру правителя.

Теар, конечно, знал, что представляют собой артефакты родов, но никогда не видел их вживую и сейчас жадно рассматривал родовые камни, сосредоточившие в себе неимоверную силу. Прозрачный голубой аквамарин Водных и шершавый болотно-зеленый нефрит Бурых. Черный глянцевый обсидиан Огненных, вдоль и поперек исчерченный красными прожилками. Матовый, словно присыпанный золой, базальт Пепельных. Дымчато-серый агат Туманных. Бесконечно яркий, искристый топаз Золотых. И, конечно же, молочно-белый лунный камень, который Теар аккуратно поместил на вершину своего валуна.

Все артефакты заняли положенные им места. Лишь только Северус Вольный по-прежнему стоял напротив пустого валуна и водил руками, вырисовывая причудливые фигуры и плетения. Через несколько мгновений воздух вокруг него заискрился, задрожал, вихрем закручиваясь в центре. И на пустом месте соткался обломок горного хрусталя, что мог сравниться чистотой с прозрачностью слезы.

– А теперь начнем, – скомандовал Золотой, и итару опустили ладони на родовые камни, зашептали слова древнего заговора, взывая к матери Природе и магии, наполнявшей этот мир.

Сила хлынула рекой, напитала древние руны. Начертанные на земле символы вспыхнули голубым сиянием, порывистый ветер взметнул волосы, поднял в воздух мелкую каменную крошку. От разлившейся вокруг энергии стало трудно дышать, и в то же время тело зазвенело, пронзенное силой. Круг замкнулся, связывая воедино всех восьмерых итару, сковал их одной цепью и одним заклинанием, звучащим в унисон.

Теар чувствовал тепло Лунного камня и вместе с тем ощущал силу всего своего рода. Она проходила сквозь него, обжигала нутро и питала заклинание, призванное повернуть вспять энергетические потоки.

От напряжения вздулись вены на руках, гудели ноги, а в ушах стоял шум, сквозь который с трудом пробивались слова ритуала. Воздух становился все гуще, все горячее, а красное сияние, вырывавшееся из недр расщелины, кажется, лишь усиливалось, словно напитывалось жаром.

Теар сам не понял, в какой момент он почувствовал неладное. Просто замер, оборвав заклинание на полуслове, и широко распахнул глаза, дыша глубоко и часто, чувствуя, как сила вихрем сходится в центре круга.

Они должны были отвернуть потоки от пика Хэжди, но вместо этого объединенная энергия, мощная и несокрушимая, устремилась в центр разлома!

Теар сдавлено охнул и кинул быстрый взгляд на короля, но увидел лишь замешательство на лице правителя.

Шерх его задери, что происходит?! Неужели…

Поворот головы и мимолетный взгляд на Ойнэ. Кривая ухмылка на тонких губах Огненного. Лихорадочный блеск его янтарных глаз.

– Ублюдок! – выругался Лунный и рванул было в сторону, но и шагу сделать не смог: магический круг держало крепко, не давая покинуть его границы до окончания ритуала. Хорошо, что у Теара был запасной план и возможность говорить.

Итару выкрикнул слова заклинания, и на том месте, где только что стоял ритуальный валун, разверзлась загодя приготовленная воронка. Да такая мощная, что лунный камень рухнул в нее вместе с огромным валуном, разом разрывая магический круг. И в тот же момент Теар прыгнул, оборачиваясь на лету, перемахнул через щель разрыва, но задел лишь край плаща Ойнэ, пропоров когтями плотную ткань. И сразу получил удар в грудь. Откатился, снесенный ударной волной, и прыгнул снова, пытаясь достать противника острыми когтями. Ойнэ сыпал боевыми заклинаниями, швырял огненные шары и сгустки чистого пламени. Теар увернулся от двух, третий опалил бок, заставив итару зарычать от злости и боли.

Краем глаза он увидел, как рядом мелькнула золотая фигура, следом – еще одна, черная, словно тень. Остальные итару приходили в себя и спешили прийти на помощь. Из расщелины вырвался столб пламени и сноп жалящих искр, ослепил на мгновение. А когда круги перед глазами рассеялись, и Теар огляделся, то увидел Ойнэ стоящего у самого края обрыва.

– Тебе не жить, – прочитал по губам предателя Теар. А потом Огненный оттолкнулся от земли и прыгнул в расщелину, растворившись в адском пламени.

* * *

Это было странно и непривычно – вот так сидеть за общим столом, слушать забавные истории и байки, детский смех и жаркие споры. Передавать по кругу праздничное блюдо и свежий горячий хлеб, поданный к столу буквально из печи.

В этом доме все было по-другому. Семья у Харта была шумная и приветливая. Помимо двух звонких девчушек, которые вечно не могли чего-нибудь поделить, на празднике присутствовали его брат с женой и престарелый дядюшка, бойкий и жизнерадостный, несмотря на то, что тяжело опирался на трость. И кухарка у соседа была самая типичная – пышнотелая и румяная, громогласная. И главное блюдо дня – жаркое, запеченное в огромной тыкве, – встречали громкими хлопками и возгласами, так что кухарка зарделась, смущенно отмахнувшись полотенцем.

А я и вовсе не знала, куда себя деть. Неуютно жалась на стуле, чувствуя себя лишней на этом веселом семейном торжестве. Правильно, что не хотела приходить. Но, увы, как ни силилась, не смогла отказаться, особенно после того, как сосед помог мне с починкой крыши. Сам нашел рабочих и присматривал за ремонтом, то и дело давая ценные указания. И я чувствовала себя обязанной, хоть Харт и не просил ничего взамен.

– Скажите, Эмель, вы ведь здесь совсем недавно? – вдруг обратилась ко мне невестка хозяина – светловолосая и фигуристая, бойкая, как и вся их семейка. К тому же любопытная, как и все женщины.

Трина разглядывала меня весь вечер, а теперь вот не удержалась, принялась расспрашивать. И, конечно, я понимала, что одним вопросом девушка не ограничится. В маленьком городке всем не терпелось узнать о моей личной жизни. И если прежде мне как-то удавалось выкрутиться, избегая объяснений, то сейчас это виделось весьма затруднительным…

– Да. Я переехала месяц назад, – скупо ответила я и отправила в рот кусочек жаркого. Быть может, если примусь усиленно жевать, меня не станут засыпать вопросами?

– Как интересно! А где вы жили до этого? Харт сказал, вы приехали из-за перевала?

Шерх, кажется, уже все об этом знают! Хотя скрывать глупо: любой дурак с легкостью догадается, что я не местная.

Я ведь совсем не такая, как они… Не такая, как Харт, его брат и невестка. Мне с трудом удается изображать скромность и порядочность. И я откровенно устала трудиться дни и ночи напролет, приводя в порядок дом и сад. А еще платье мое слишком яркое, слишком вызывающее для этих мест. И порыжевшие волосы, спадающие с плеч густой огненной копной, привлекают слишком много внимания.

Как ни парадоксально, но в Новом Альмоке я не смогла купить краску для волос! Подобными вещами здесь попросту не торговали! Так же, как невозможно было найти в местных лавках всякие женские штучки вроде нежного мыла и пахучих масел, которыми я привыкла пользоваться, живя в Дортаме. О духах уже и вовсе молчу: подобное здесь, кажется, привозили исключительно под заказ.

Это все, конечно, сущие мелочи. Но, как ни странно, в последнее время эти мелочи частенько портили мне настроение, выводили из себя. Я расстраивалась или злилась. Порой даже хотелось кого-то покусать или поскандалить, чтобы во все стороны летели осколки разбитой посуды. Но не с собственной же кухаркой мне, право слово, ругаться. И не со старым сторожем. Бред какой-то…

– Да, я жила в Дортаме, – ответила прямо и отпила немного домашнего вина из стакана.

– Ого! В самой столице! – изумилась Трина. – И почему уехали?

– Видать, сбежали от мужа? – хмыкнул Дельш, муж Трины. И если он хотел так пошутить, то шутка оказалась неудачной. Впрочем…

– Ага, от мужа. И еще двух любовников. Затр… Достали, знаете ли! – вспылила я и почти сразу же пожалела о своей выходке.

Харт судорожно закашлялся, да и у Трины с Дельшем от удивления вытянулись лица. Вот ведь… ляпнула на свою голову.

– Да шучу. – Я отмахнулась, натянув на лицо веселую беззаботную улыбку. – Никогда не была замужем. А уехала… – Я на мгновение замялась, выдумывая какую-нибудь слезливую историю. Местные на такое хорошо ведутся. – Просто близких никого не осталось. И одной, в огромном недружелюбном городе, стало холодно и одиноко. Неуютно… Захотелось все изменить в одночасье. Перевернуть жизнь с ног на голову. Вот и продала старый бабушкин дом – все равно содержать его было весьма затратно – и перебралась сюда. А дальше вы знаете.

Я пожала плечами и отпила еще немного вина.

– Сочувствую, – прониклась моим рассказом Трина. – Одной-то, конечно, тяжко. Мы в Альмоке привыкли жить сообща, помогать друг другу, кто чем может. И вас не бросим, не переживайте! Народ тут отзывчивый, мужчины работящие. Может, и приглянется кто. – Девушка бросила мимолетный взгляд в сторону Харта, и тот смущенно опустил глаза.

Многоликий Эхжи, не хватало еще, чтобы меня прямо тут сватать начали! Точно, не стоило приходить…

Остаток вечера прошел вполне себе сносно. Мы ели яблочный пирог и играли в шарады. Все же дочурки у Харта были прелестные, хоть и поглядывали в мою сторону с легким недоверием. Я немного расслабилась и почти перестала жалеть, что пришла. Даже взгляды хозяина, которые я то и дело ловила на себе, не раздражали меня, как прежде. И когда сосед вызвался проводить меня до дома, противиться не стала. Пока шли, даже подумала о том, что можно просто плюнуть на все и пойти на поводу у судьбы. Не зря же она так настойчиво сводит меня с этим мужчиной? Да и одной за перевалом и впрямь тяжело. Одиноко. И хочется заполнить пустоту в сердце. Хоть чем-нибудь… Кем-нибудь.

К тому же у Харта уже есть дети. Будет кого воспитывать, о ком заботиться. Ведь, даже если я выйду замуж, своих детей вряд ли решусь завести. Да и ни один нормальный мужчина не сможет принять того, что его ребенок окажется похож на другого. Я и сама не уверена, что смогу… Слишком болезненным напоминанием это будет.

Гребенная кровь лаэров, будь она неладна! И прошлое, от которого не убежишь, не скроешься, в какую бы глушь ни забрался.

* * *

– Я должен был послушать тебя… – Золотой с силой потер глаза и сморгнул несколько раз. На его осунувшемся лице читались следы усталости и беспокойства.

Впрочем, Теар выглядел не лучше. Это был тяжелый день. И тяжелая ночь для всех них. Последние остатки сил ушли на возведение защитного купола вокруг разлома. Помимо глав родов, пришлось согнать туда всех мало-мальски сильных магов, каких удалось отыскать в это позднее время.

Хоть ритуал и не был завершен, подземный демон напитался с лихвой. И разлом пополз в стороны прямо на глазах у ошарашенных лаэров. Лишь чудом удалось сдержать древнее существо, не дав ему вырваться на поверхность.

– Сам не понимаю, как Ойнэ удалось задурить мне голову! Я ведь говорил с ним, проверял его не раз и не два, в том числе и под действием эликсира… И эти глупые нападки в твой адрес…

– В мой адрес? – удивился Лунный. – И что, интересно, такого рассказал обо мне Ойнэ? – Теар хмыкнул, а сам невольно напрягся, вспомнив, как Огненный пытался сломать печать молчания Эмель. Вдруг что-то да выведал?

Впрочем, сейчас это уже не важно… С тех пор многое изменилось. Сам Теар изменился. И теперь он может не опасаться, что кто-то раскроет его тайну. Тайны больше нет. И все благодаря Мел.

Мел…

Мелькнувшее в сознании имя потянуло за собой целую вереницу образов и ощущений. Воспоминаний. Слишком свежих. Все так же будоражащих кровь, где бы и с кем бы ни находился итару…

Шерх, и почему он никак не выкинет ее из головы?!

– Да ерунду всякую. – Альтар махнул рукой. – Что ты якобы не желаешь проводить ритуал и всячески тормозишь процесс… Излишними сомнениями и все такое…

– И вы ему поверили? – Лунный чуть не сплюнул с досады. А ведь он считал, что король доверяет ему. Да и Теар никогда не давал поводов для сомнений.

– Ну, как тебе сказать… Ты ведь тоже не был до конца честен со мной, Теар. Создал воронку, втайне, не посоветовавшись ни с кем…

– Если бы я рассказал, вы бы запретили!

– Верно, запретил бы… – Золотой устало потер покрасневшие глаза. – И все бы мы оказались, сам знаешь, где. – Альтар усмехнулся, но совершенно не весело, вымученно как-то. – Как видишь, я не идеален. Порой даже короли ошибаются. Но… мне очень трудно доверять, кому бы то ни было. Я ведь чувствовал, что ты что-то скрываешь. Недоговариваешь. Не спорю, все мы живые существа, и у каждого из нас есть свои маленькие тайны, эдакие «скелеты в шкафу». И я не хочу и не буду копаться в вашем грязном белье. Пусть ваши «скелеты» останутся с вами, а мои – со мной. Но когда дело касается интересов Долины, я не могу закрывать глаза на подобное. И давай договоримся, что впредь ты все свои действия будешь согласовывать со мной!

Лунный кивнул, а потом бросил взгляд на сверток, лежавший в центре стола.

– Так как же Огненному удалось нас провести? Ритуал был неверным?

– Нет, ритуал как раз-таки правильный. И все древние свитки и заклинания – все подлинное. Но Ойнэ изменил кое-что – точнее, добавил. Пару символов, полярно меняющих направление потоков.

Золотой потянулся к свертку и отбросил в сторону кусок плотной ткани, обнажая черный глянцевый обсидиан с красными прожилками – артефакт Красной Зари. Хоть сам Ойнэ скрылся, родовой камень все же удалось отвоевать.

– Не поверишь, но он поместил символы прямо на артефакт. Вот, гляди. – Золотой ткнул пальцем в гладкий черный бок, и в том месте проявилось несколько рун, подсвеченных огненно-красным светом.

Теар выругался.

Вот мерзавец! Надо было до такого додуматься. Осквернить древний артефакт!

– Их можно как-то убрать?

– Не знаю. – Золотой с сомнением покачал головой. – Но если и можно, то сделать это должен кто-то из Огненных. Ни я, ни ты не сможем к нему прикоснуться. Да и камень – это лишь полбеды. Чтобы заново провести ритуал, нам нужен представитель первой ветви Огненных, прямой носитель крови итару, иначе артефакт попросту не станет подчиняться. Ты и сам это знаешь…

– А что Трез?

– Догадайся! – И вновь – нервный смешок, ясно свидетельствующий о том, что ситуация сложилась хуже некуда. – Как сквозь землю провалился! Впрочем, как и Ойнэ. Не удивлюсь, если папаша с сынком заодно.

– Проклятье!

Выходит, дела совсем плохи. Защитный барьер долго не продержится. И если не провести ритуал, древний демон возьмет вверх. И одному Эхжи известно, во что тогда превратится Долина.

Демон зол. В нем пылает ярость и жажда мщения за все долгие годы заточения. Теар почувствовал эту ярость еще тогда, на пике, когда из расщелины поднимались столпы пламени и дрожала земля под ногами. А от стоявшего вокруг жара плавилась одежда, вздувалась пузырями кожа на оголенных кистях. Иначе, чем адским пеклом, это нельзя было назвать. И стоит демону оказаться на поверхности, как все, чего он коснется, превратится в пылающий факел. А после останется лишь пепел и остовы обгоревших домов и деревьев, как в той предгорной деревеньке. А может, и того хуже…

– Ойнэ все предусмотрел. И, кажется, не оставил нам выхода. Да и время не на нашей стороне. – Золотой запустил руку в волосы и устало склонился над столом.

В его позе и угрюмом выражении лица сквозили отчаяние и безнадежность. А Теар поймал себя на мысли, что никогда прежде не видел правителя в таком состоянии. Альтар всегда находил выход, всегда имел запасной план. Что же теперь с ним стало?

– Ума не приложу, где нам отыскать Огненного из первой ветви, да еще верного короне, а не ублюдку Ойнэ. – выплюнул король и с силой стукнул кулаком по столу.

Теар понимал его чувства. Он бы и сам с радостью свернул шею Огненному. Но планы мести подождут, а вот разлом ждать не станет. И на этот счет у Лунного была только одна идея, один-единственный козырь, загодя припасенный в рукаве.

– Есть кое-кто. Кандидатура не очень подходящая, но…

– Кто? – мгновенно вскинулся Золотой.

– Женщина. Полукровка. Незаконнорожденная дочь Айте Огненного.

* * *

Утка взлетела в небо, и тут же пространство прорезал звук спущенного болта. Я вздрогнула и интуитивно пригнулась, а сидевший в соседних кустах Харт весело рассмеялся:

– Что ж ты пугливая такая?

– Попал? – спросила я, поднимаясь и с интересом оглядываясь по сторонам.

– А то! – Сосед довольно оскалился и перебросил арбалет за спину. – Вон в те заросли упала, сейчас принесу.

Харт ушел за добычей, петляя меж островков стоящей по пояс травы и болотного камыша, растущего на границе с мелким озерцом. А я подняла голову к темнеющему небу. Кажется, опять будет дождь. Тучи нависли серые и тяжелые, вот-вот зарядит.

Вернулся мой спутник быстро. В руках Харт тащил упитанную птичью тушку.

– Гляди, какая! Ужин сегодня будет знатным!

Я усмехнулась: вот же охотник сыскался! У самого целое хозяйство – и гуси, и куры, а он уток стрелять ходит! И ведь просидели в засаде почти два часа, а все ради одной тушки! Нет, вряд ли я когда-нибудь пойму прелесть охоты, сколько бы Харт ни уверял меня в обратном.

– Надо возвращаться, дождь будет. – Я кивнула в сторону надвигающихся туч.

– Ага, точно! Поспешим!

До дождя вернуться мы так и не успели, хоть и неслись со всех ног. Он начал моросить еще до того, как на горизонте показались дома. И мне пришлось накинуть на голову прихваченную шаль, чтобы окончательно не промокнуть.

С Хартом мы распрощались у калитки его дома, и я пообещала зайти вечером на ужин – надо же опробовать подстреленную дичь. А потом поспешила домой. Дождь усиливался, и это обстоятельство как нельзя лучше подстегивало шевелить ногами.

Я почти бежала, внимательно глядя под ноги, и очень удивилась, обнаружив у ворот крытую повозку, запряженную двумя каурыми кобылками. Лошади недовольно фыркали и дергали ушами, стряхивая мокрые капли.

Ох, должно быть это из города приехали, привезли мой заказ из текстильной лавки.

Я буквально взлетела на крыльцо, на ходу сбрасывая промокшую шаль.

– Хельга, я дома! У нас гости?

И, не дожидаясь ответа, направилась в гостиную, наскоро поправляя растрепавшиеся волосы. Они все-таки намокли, да еще подол платья напитался влагой. Ну, да ничего, сейчас скажу гостям, чтобы немного подождали, и схожу переодеться.

Но стоило мне переступить порог гостиной, как все мысли разом испарились. Я замерла в дверях, не веря своим глазам. Дыхание перехватило, а сердце, что и так выпрыгивало из груди после бега, и вовсе застучало в ушах, перекрывая своим грохотом окружающие звуки. Я смотрела на знакомую статную фигуру, ощупывала взглядом широкие плечи, светлые до белизны волосы, холодные глаза – непривычно голубые и яркие для сегодняшней непогоды.

– Теар?

– А ты ждала кого-то другого? – с легким смешком бросил он и окинул меня внимательным взглядом. Прошелся с головы до ног, не упустив, кажется, ни единой детали. А я вдруг почувствовала странную неловкость. За свой растрепанный вид, мокрые волосы и скромное провинциальное платье с перепачканным подолом. За неухоженные руки с грязными ногтями и полное отсутствие косметики на лице. Конечно, Теар видел меня всякой, но чтобы такой… деревенской простушкой… Пожалуй, это было впервые.

И я попросту растерялась, не зная, что сказать и как себя вести. Как будто не я была здесь хозяйкой.

– Что ты здесь делаешь? – наконец переборов себя, задала единственный вопрос, вертевшийся на языке.

– А сама как думаешь? Приехал за тобой, что же еще? Или ты не рада меня видеть?

Рада? Вряд ли те противоречивые чувства, которые сейчас бушевали в моей душе, можно было назвать радостью.

Я была ошеломлена, растеряна, обескуражена. Я не знала, что думать и чего ждать! И в то же время руки чесались от желания прикоснуться, ощутить, вновь почувствовать крепость его объятий и вкус губ…

Но… что-то подсказывало, что Теар приехал не просто так. И совсем не оттого, что соскучился.

– Как ты меня нашел?

– Это было нетрудно. Не так уж много одиноких девиц переезжает из Долины за перевал, да еще покупает дома. Все же ты совсем не умеешь прятаться…

Вот шерх! Кажется, я действительно поспешила. Надо было снять номер в гостинице и просто пересидеть там какое-то время. Пока все не забудется. Не уляжется.

Но мне так хотелось жить! Так хотелось, наконец, насладиться свободой, что я совсем потеряла осторожность. И вот итог – стоит передо мной и нагло ухмыляется, чувствуя себя хозяином положения.

– Ты зря приехал. Свой ответ я тебе уже дала и решения своего не поменяю, – заявила я твердо и гордо вскинула голову, повстречавшись с пронзительным взглядом быстро темнеющих глаз.

– Не дури, Мел. Я все равно заберу тебя. – Он сделал медленный шаг навстречу, и мне инстинктивно захотелось отступить. Но я силой заставила себя стоять на месте.

Это мой дом, шерх его задери! И незваный гость здесь именно Лунный. Так пусть убирается куда подальше!

– Даже силой? – бросила я язвительно.

– Даже так. Но мне бы не хотелось к этому прибегать. – Теар приблизился и теперь стоял на расстоянии вытянутой руки. И мое сердце вновь загрохотало у самого горла.

От него исходила звериная сила и мощь, необузданная энергия, одновременно пугавшая и притягивавшая. И все то время, что я провела за перевалом, не давала мне выкинуть Лунного из головы.

– Так, может, все-таки объяснишь, зачем я тебе понадобилась? – произнесла я севшим голосом, не понимая, куда вдруг испарилась вся бравада.

– По-твоему, я не мог просто соскучиться?

Еще один шаг – и он стоит почти вплотную. Я чувствую тепло, исходящее от его тела, и легкий, с горчинкой запах мужского парфюма.

– И, кажется, тебя нужно согреть. Ты совсем промокла. – Теар намотал на палец влажную прядку, и не нужно было быть семи пядей во лбу, чтобы догадаться, каким образом он собирается меня согревать.

Но, что самое странное, мне не хотелось его останавливать. Я понимала, что это ловушка, обман. Что он лишь воспользуется мной, утолив свой голод, а после все равно поступит так, как считает нужным. Но я слишком хорошо помнила, как чудесно нам было вместе. Как сладко и как остро. И, вопреки голосу разума, тело откликалось на его прикосновения, даже такие мимолетные. К мокрым волосам, к подбородку, к щеке, с которой Теар стер капли дождя.

– У тебя веснушки… – тихо прошептал он, глядя так пристально, что у меня мурашки побежали по коже.

Не знаю, как он, а я и правда соскучилась. Влюбленная дура, выбравшая совершенно не того мужчину…

– Теар, не надо… – только и смогла вымолвить и даже не подумала воспротивиться, когда он поцеловал меня. Сначала совсем нежно, невесомо. А потом приник жадно, прикусывая и дразня языком. Прижался всем телом, заключив меня в кольцо сильных рук. Я почувствовала, как разом подкосились колени, и стало жарко, словно бы внутри зажглось маленькое горячее солнце.

А еще я не могла не заметить, что Теар стал целоваться куда лучше, чем прежде. Еще месяц назад поцелуи у него совсем не получались, а теперь Лунный предстал передо мной опытным и вполне себе умелым самцом. И не надо быть провидицей, чтобы догадаться, где он успел так натренироваться. Уверена, и во всем остальном тоже. Даже представить боюсь, скольких девок он успел перетрахать итару после нашего расставания. Явно не одну и не двух, и даже не десяток. На сей счет я не обманывалась. И вдруг так противно стало, так обидно и горько! В груди ощетинился колючий комок, и я с силой оттолкнула Теара.

– Все, хватит! – Я вырвалась из его объятий и в несколько шагов пересекла гостиную, остановившись у камина. – Я не буду твоей любовницей! И никуда с тобой не поеду! И вообще, ты давал мне клятву, если помнишь!

– Свою клятву я сдержал! Я помог тебе уехать за перевал. А теперь мы вернемся обратно. Погуляла, и хватит! – Лунный решительно приблизился, схватил меня за руку и потащил к дверям.

Шерх, он что, собирается забрать меня прямо так?! Мокрую, в грязных вещах?!

– Пусти, что ты творишь?! – Я уперлась ногами и руками, не желая подчиняться этому деспоту.

– Мы уезжаем, сейчас же! И это не обсуждается! – В его голосе сквозило неприкрытое раздражение.

– Да пошел ты! – выкрикнула я отчаянно и предприняла очередную попытку вырваться. Но какое там – у этого бронированного демона вместо рук были самые настоящие тиски! – Пусти! Мне больно!

Без толку! Теар не слышал меня. Упрямый баран, чтоб его! Каким был, таким и остался! Да еще бесцеремонно перекинул меня через плечо, чтобы не брыкалась, и придавил сверху своей тяжелой лапой.

И в тот же момент раздался резкий окрик:

– А ну, пусти ее!

Я извернулась и узрела стоящего в дверях Харта с взведенным арбалетом в руках.

Многоликий Эхжи, только его здесь не хватало!

– Ты кто такой? – Голос Лунного прозвучал угрожающе и не сулил Харту ничего хорошего, даже несмотря на арбалет.

– Я сказал, пусти ее! – Соседу упрямства тоже было не занимать. Как, впрочем, и храбрости. Ох, знал бы он, с кем имеет дело!

– Уйди с дороги!

– Ты не расслышал, что я сказал?

– Не расслышал! – рыкнул Лунный, страшно, по-звериному. В нем вскипело бешенство, и лаэр ринулся напролом, собираясь смести вставшего на его пути человека, и в тот же момент Харт спустил арбалет.

Металлический болт вонзился Теару в плечо. Он зашипел – не то от боли, не то от ярости, и сбросил меня на землю, словно я не живой человек, а мешок с картошкой.

– А вот это ты зря… – Лунный оскалился и медленно, со вкусом даже, вытянул болт из плоти. Уверена, рана затянулась мгновенно. Теперь о ней напоминали лишь прореха в сюртуке да темное пятно крови, расползшееся по ткани. Теар выпустил когти, и у меня не осталось ни капли сомнения: он свернет Харту шею.

Мужчина тоже это понял, принялся суматошно перезаряжать арбалет, да только куда ему до скорости лаэра…

– Теар, не тронь его!

Лунный резко обернулся.

– Что у тебя с ним? – Голос его прозвучал требовательно и жестко, так, словно я была в чем-то виновата.

Шерх, но я ведь ничего такого не сделала! И даже если бы между мной и Хартом что-то было, какое Лунному дело?! Я – свободная женщина и имею право делать все, что заблагорассудится. Теар мне не отец и не муж. И я уже давно не работаю на него, так что и отчитываться перед ним не обязана!

Захотелось ощериться, кинуть что-то резкое и обидное в лицо Лунному. Вот только здравый смысл подсказывал, что если мне итару не причинит вреда, то Харту может крупно не поздоровиться. А потому надо взять себя в руки и сделать все, чтобы сосед убрался отсюда. А уж с Лунным я потом как-нибудь сама разберусь.

– Ничего. Он просто мой сосед, – попыталась ответить как можно спокойнее.

– Ничего? Мне почему-то так не кажется… – прошипел итару и стремительно двинулся на Харта, с легкостью уклонившись от второго спущенного болта.

И мне не оставалось ничего, кроме как рвануть следом, броситься на обезумевшего лаэра, сбивая того с ног. Мы кубарем покатились по полу, а когда остановились, я каким-то чудесным образом оказалась сверху. Кинула быстрый взгляд на соседа.

– Беги отсюда! – крикнула ему, надеясь, что этот упрямец все же послушается. И лишь увидев ошарашенный взгляд Харта, поняла, что и сама перекинулась и сейчас впиваюсь отросшими когтями Теару в плечи.

Хорошо, что у соседа хватило ума убраться. Лунный же ловко сбросил меня, оседлал, прижимая лопатками к полу.

– Какого хрена ты его защищаешь?

– Успокойся, Теар! И оставь его в покое. Он, и правда, мой сосед. У него семья и двое детей! И у нас ничего не было! – произнесла я твердо, разумно умолчав о том, что, если бы Теар не явился в Новый Альмок, с Хартом, и правда могло что-то получиться.

Или нет?

В любом случае, думать о том поздно. Теперь он знает, кто я на самом деле. А все из-за… некоторых!

– Если ты мне соврала…

– То что?! – возмутилась я. – Придушишь? Какого хрена ты вообще лезешь в мою жизнь?! Я тебя не звала! И я не твоя собственность! Как ты этого не поймешь?

Теар замер, моргнул, а потом вдохнул глубоко, выдохнул медленно, кажется, силясь успокоиться. А потом отпустил. Поднялся и помог мне встать.

Я поглядела на него ошарашенно. Неужели буря миновала?

И главное – непонятно, чего он так взбесился…

– Мы все равно уедем. Собери вещи, если тебе что-то нужно.

Вот спасибо! Одолжение сделал!

– Может, для начала все-таки объяснишь, зачем я тебе понадобилась?

– Ты понадобилась не мне, а… – Он запнулся, словно сказал что-то не то. Тряхнул головой. – Долго объяснять. Давай, я расскажу по дороге.

– Давай, ты расскажешь сейчас.

– Я прибыл по королевскому указу, – жестко произнес Лунный, а у меня сердце ухнуло в пятки.

Выходит… Теар все-таки рассказал обо мне. А я-то дура надеялась, что Лунный сохранит тайну моего происхождения.

– Ты очень нужна нам… Долине нужна твоя помощь, Мел.

Нужна, конечно! Как же иначе! А я-то, глупая, подумала, что Лунный и впрямь соскучился.

Глава 3

Конный экипаж мчал по неровной грунтовой дороге, то и дело подпрыгивая на ухабах и кочках. И Теар ругался себе под нос, проклиная провинциальный городок, в который его занесло стараниями Эмель.

Девушка расположилась на противоположном сиденье и всю дорогу неотрывно пялилась в окно, с тоской глядя на проплывающий мимо пейзаж. Дрянной пейзаж, надо сказать! Заросшие ковылем поля и облетевшие кривые деревья, покосившиеся домики и наспех сколоченные заборы.

И что только она тут нашла? Неужели не рада уехать из этой нищеты и разрухи?

Судя по выражению лица – не рада. Теар как никогда остро ощущал нехватку родовой связи. Как бы ему хотелось знать, что сейчас творится в голове у Мел, какие эмоции бушуют за маской отстраненности, которую она на себя нацепила!

Но Теар не чувствовал, как ни старался. А самое паршивое – изнутри камнем давило мучительное ощущение неправильности происходящего, словно он сказал или сделал что-то не то…

Что-то…

Проклятье! Да все пошло не так! С самого первого мгновения их встречи.

А чего, собственно, Теар ждал? Что Мел примет его с распростертыми объятиями? Что бросится на шею и позволит сделать все то, что он прокручивал в голове по пути сюда?

Идиот!

Привык, что Ласка никогда не отказывала ему, что всегда была готова. К его страсти, дикости, одержимости. Что желания их всегда совпадали…

А она отшила его – первым же словом, первым взглядом, в котором читались смятение и растерянность. Недовольство. И ни капли радости. Она не ждала его, не хотела его видеть. И уж, конечно, не пригласила в свой дом и в свою постель.

Да это был ее дом: обставленный заботливой женской рукой, со всякими милыми мелочами и побрякушками, которые составляют уют любого жилища. И, конечно, Теар заметил, каким взглядом Мел окинула дом перед отъездом. В этом взгляде сквозили сожаление и глухая тоска. Кажется, Ласка планировала остаться здесь. Если и не навсегда, то надолго.

А он, как всегда, разрушил ее планы, все испортил. Да еще чуть не прибил этого так называемого соседа!

Теар и сам не понимал, почему вышел из себя. Почему бросился на человека, толком не разобравшись, что тот из себя представляет. Но стоило увидеть этого самоуверенного наглеца и то, как он защищает Мел, будто имеет на нее какие-то права – как внутри вскипел яростный вулкан, и родилось дикое, звериное желание убить. Свернуть тонкую человеческую шею, чтобы и смотреть не смел в сторону Эмель!

У него определенно помутился рассудок. И, что примечательно, подобная несдержанность проявлялась у Теара исключительно в присутствии Ласки.

Он вновь кинул взгляд на прилипшую к окну девушку. Ехать в полном молчании было уже невыносимо. Итару открыл было рот, чтобы первым начать разговор, но Эмель каким-то чудесным образом его опередила:

– Так и будешь сверлить меня взглядом? – бросила она недовольно и наконец отвернулась от окна.

– Почему бы и нет? – Теар пожал плечами. Неужели он должен был устыдиться? С чего бы?

– Что, так нравлюсь, что оторваться не можешь? – съязвила Мел, да еще бровь приподняла, растянув губы в насмешливой улыбке.

Думает его подловить? Как бы не так!

– Нет, просто… ты изменилась.

– Да, представь себе, теперь я рыжая!

– Брюнеткой ты мне нравилась больше, – нарочито небрежно кинул Теар и, сложив руки на груди, откинулся на спинку сиденья. Мельком глянул в окно, подмечая, что экипаж приближается к отрогам гор. Значит, до перевала недалеко.

Девушка еще что-то фыркнула, попыхтела, явно намереваясь бросить очередную колкость, но в итоге резко сменила тему:

– Так, может, все-таки расскажешь, что понадобилась от меня королю?

– А я сижу и думаю, когда же ты спросишь, – хмыкнул Лунный.

– Вообще-то я уже спрашивала! И не раз! – Мел вдруг резко повысила голос, обнажая истинные эмоции – злость, растерянность, негодование. – Но ты так торопился уехать, что пропустил это мимо ушей! Точнее, предпочел пропустить!

– Времени, и правда, мало. Я потратил целых два дня на твои поиски.

– Да неужели?! Извини, что заставила напрячься! – Мел так разошлась, что даже раскраснелась. А еще подалась вперед, став ближе. И теперь Теар мог различить каждую веснушку на ее загорелом лице, каждый локон порыжевших волос.

А еще он чувствовал ее запах. Мел по-прежнему пахла дождем и полем, как и в тот первый миг, когда он увидел ее сегодня. И зверю нравился этот запах. Запах свободы.

– И объясни уже, в конце концов, что происходит!

Теар поморщился. Как ни парадоксально, но сейчас ему не хотелось вспоминать о делах. О долге, что крепко держал его в своих когтистых лапах. О клане, связь с которым с каждой минутой пребывания за перевалом становилась все тоньше. О том ужасе, который творился сейчас в Долине.

Слишком много всего навалилось за последние дни. И хотелось простой передышки. Расслабиться и забыться хоть ненадолго.

И, шерх его задери, Теар и правда соскучился!

И теперь, сидя в этой тесной повозке наедине с Эмель, он не мог думать ни о чем, кроме ее близости. В конце концов, пускай Альтар сам все рассказывает. Должно же и ему достаться.

– Теар, ты вообще меня слушаешь? – Настойчивый голос Мел врезался в сознание, а ее строгий взгляд заставил напрочь отбросить мысли о приятном.

Все же придется самому.

– Все очень сложно, Мел. В Долине творится такое… ты даже представить себе не можешь…

Взгляд карих глаз стал обеспокоенным, а тонкие брови Мел сдвинулись к переносице.

– Ты о землетрясениях в горах? Но я-то тут при чем?!

– Увы, но все куда хуже и опаснее землетрясений.

* * *

Я с ужасом глядела на Лунного, который только что поведал мне о происходящем в Долине. Взрывы, вырывающееся из-под земли пламя, древний демон, пробудившийся в сердце гор, энергетические потоки, Совет Восьми, артефакты родов – казалось, голова лопнет от количества полученных сведений. Но, что самое ужасное, в самое ближайшее время мне предстояло целиком окунуться в этот кошмар, и отнюдь не в роли наблюдателя. Насколько я поняла Теара, Совету Восьми требовалось мое непосредственное участие. И от одной этой мысли по телу бежали мурашки, а колени предательски тряслись, не давая скрыть волнения.

– Но почему я?! Неужели не нашлось никого более подходящего?!

– Увы, но для ритуала нужен прямой наследник, непосредственный носитель крови итару. Иначе ничего не выйдет, – пояснил Лунный, только мне от этого легче не стало.

Я почувствовала, как вокруг меня сжимаются железные тиски. О желанной свободе теперь можно было забыть. Теперь меня точно не отпустят. Даже если удастся отделаться от Лунного, Совет и сам король в курсе моей маленькой тайны. И они-то точно не оставят меня в покое.

– Но я же полукровка! Сколько во мне той крови?! – Я попыталась привести очередной аргумент в попытке избежать уготованной мне участи.

– Достаточно, чтобы ты могла обернуться. Надеюсь, что и для наших целей этого хватит.

– Надеешься? – всерьез возмутилась я. – То есть ты даже не уверен? А если ничего не выйдет?

– Если ничего не выйдет, то вся Долина превратится в огромное выжженное пепелище, станет могилой для тех людей и лаэров, что не успеют вовремя убраться за перевал!

– Ну, так перевезите всех в безопасное место! – Я всплеснула руками, не зная, что еще предложить.

– Издеваешься? – фыркнул Лунный. – Ты хоть представляешь, сколько жителей насчитывает Долина? В одном только роде Белого Полумесяца несколько сотен семей. Это тысячи лаэров, Мел! То же самое и в других кланах. Я уже не говорю о людях, которые, словно тараканы, наводнили города и села. И куда ты предлагаешь их всех перевезти? За перевал? Здешние города не вместят и десятой доли страждущих. Да и не станут лаэры покидать Долину… – Теар глубоко и тяжко вздохнул. – Наш дом там, где волнуется Серебряная роща и блестит на солнце гладь озера Эйл. Наши родовые связи слишком сильны и важны, чтобы лишиться всего в одночасье.

Я не нашла что ответить. Я вообще не понимала, как к этому относиться. Мне попросту не верилось в происходящее, а в свои собственные силы я не верила и подавно. Кто я такая, чтобы участвовать во всем этом? Разве женщина, да еще полукровка, может помочь сдержать могущественного демона?

Немыслимо… и кто бы знал, как мне сейчас хотелось исчезнуть! Вернуться в свой деревенский домишко и заниматься простыми и понятными хлопотами. И зачем я только согласилась поехать с Лунным?!

– Знаю, для тебя все это звучит дико, но… – Теар не успел договорить. Снаружи вдруг послышался шум. Испуганно заржали лошади, а потом до нас донесся страшный грохот. Экипаж резко остановился, отчего его занесло в сторону, и я чуть не свалилась с сиденья. Хорошо, что Лунный вовремя успел меня подхватить.

– Засада! – раздался яростный крик, и в тот же момент итару метнулся к дверям, на ходу меняя ипостась.

– Не высовывайся! – крикнул он мне и выпрыгнул наружу, ощетинившись острыми шипами, что в лохмотья порвали дорогую рубашку и плотную ткань сюртука.

Геройствовать я не собиралась. Испуганно забилась в угол, забравшись с ногами на сиденье. Сердце гулко колотилось в груди, а ладони мгновенно вспотели. Я отодвинула в сторону занавеску и осторожно выглянула, но увидела лишь груду камней и облако пыли, в котором проносились размытые темные силуэты.

Горло сжалось от страха.

Что, шерх меня задери, происходит?! Почему на нас напали?! Кто?! Уж явно не простые разбойники. Людям не под силу устроить обвал такого масштаба, да и не осмелились бы они напасть на лаэров. Помимо самого Теара, с нами ехало двое охранников, и, судя по звукам, на горной тропе вовсю шел бой. До меня доносился разъяренный звериный рык, глухие удары, скрежет когтей по камню, топот ног и четкие команды противника.

Многоликий Эхжи, сколько их?! С десяток, больше? А Лунных всего трое!

Что-то с гулким ударом впечаталось в повозку. Я непроизвольно вскрикнула, подскочив на месте. Заметалась взглядом по стенам, в надежде отыскать хоть какое-то оружие, но кроме поганой занавески на окне, здесь и схватиться-то было не за что!

Дверь распахнулась рывком, и внутрь ввалились сразу двое. Лаэры в боевой ипостаси. Я все-таки сорвала занавеску, швырнула в лицо первому, лишив его возможности ориентироваться, и, опершись о сиденье, ударила противника ногой в грудь. Жаль, отшвырнуть далеко не вышло. На подмогу поспешил второй, схватил меня за лодыжку и дернул на себя. Я сползла на пол, больно приложившись плечом о доски. Забрыкалась, что было сил, лягаясь, словно необъезженная кобыла, и пытаясь скинуть с себя чужие руки.

– Ах ты, сучка! – Удар когтистой лапы пришелся по голове. В ушах загудело, перед глазами поплыли черные пятна. Я судорожно вздохнула и заморгала, пытаясь разогнать тьму. И тут меня вздернули на шкирку и выволокли на улицу, словно какую-то бродячую псину.

Я тряхнула головой и заозиралась по сторонам, ища Теара. Клубы пыли закрывали обзор, но несколько бездыханных тел на земле я все же заметила. С ужасом узнала в одном из них нашего сопровождающего. А в следующий момент поняла, что меня тащат куда-то в сторону.

– Пусти-и! – заорала я что есть мочи и попыталась пнуть похитителя.

Тот грязно выругался и тряхнул меня, словно я была невесомой тряпичной куклой. Потом перехватил поперек тела, заламывая руки за спину, и я взвыла от боли. А в следующий момент что-то огромное и стремительное отшвырнуло мучителя в сторону. Яростный рык прорезал пространство, и у меня не возникло сомнений, кому он принадлежит.

Теар.

Одежды на нем почти не было. Рубашка висела рваными лоскутами, лишь местами прикрывая тело. В прорехах мелькала серебристая броня. Мне было достаточно мгновения, чтобы понять насколько он зол. Лунный скалился отросшими клыками, в потемневших глазах его горела ярость. На руках вздулись вены, а с огромных загнутых когтей капали сгустки чужой крови. Он ловко завел противника себе за спину, нагнулся, хватая того за горло, и одним резким движением сломал лаэру хребет. Увернулся от летящего в голову болта и прыгнул ко мне, сбивая с ног.

– В повозку, живо! – рыкнул он, толкая меня к двери. – Не высовывайся!

Пространство рассекло еще несколько болтов. Один воткнулся в стенку повозки всего в нескольких сантиметрах от моего лица, другой угодил Теару в плечо, глубоко впившись в плоть.

Лунный даже не шелохнулся, будто вовсе не заметил ранения.

– Ну, что стоишь?! Жить надоело?! – вновь гаркнул он мне в лицо, и, выйдя из оцепенения, я бросилась в повозку. Вот только не следить за тем, что происходит на тропе, не могла – жадно прильнула к окну, вцепившись побелевшими от напряжения пальцами в раму.

Затаив дыхание, я наблюдала, как Теар выдернул болт из плеча и, бросившись к ближайшему противнику, воткнул стальной наконечник ему в шею. Мгновенно увернулся, уходя от удара меча, врезал нападающему по колену, опрокидывая на землю, а потом быстрым, отточенным движением свернул ему шею. Перехватил чужое оружие и отразил уже следующий удар. Но, стоило Лунному разделаться с одним противником, как его место тут же занимал второй, затем третий.

Многоликий Эхжи, да сколько же их?!

Откуда-то со стороны послышался сдавленный крик боли, и Теар бросился туда. А я увидела, как оседает на землю второй охранник Лунных, держась обеими руками за кинжал в груди.

Мне стало дурно. К горлу подступила тошнота, перед глазами все поплыло. Жадно глотнула ртом воздух – на языке осел солоноватый привкус крови.

Паника накрыла меня с головой.

Теперь Теар там совсем один. Один против отряда вооруженных до зубов лаэров, которые бросаются все разом, пытаются достать итару кто мечом, а кто болтом. И кажется, что шансов нет.

Сразу несколько арбалетчиков спустили болты. Я хотела зажмуриться, чтобы не смотреть, не видеть. Но тело не подчинилось, и я глядела широко распахнутыми глазами, как болты достигают цели и осыпаются тонкими переломанными жердочками, столкнувшись с непробиваемой броней итару.

Это казалось нереальным. Я тряхнула головой, пытаясь прогнать наваждение, но картинка не изменилась. А я поняла, что никогда прежде не видела ничего подобного. Теперь серебристая броня покрывала почти все тело Лунного, закрывала грудную клетку, расползлась по мощным удлиненным рукам, прикрыла лицо, на котором застыла гримаса ярости и жажда убийства.

Ряды противника дрогнули. Кое-кто испуганно попятился, надеясь сбежать. Но итару было уже не остановить. Он был подобен белой молнии, яркой и стремительной, беспощадной. Я попросту не могла уследить за его движениями. Серебристая броня мелькала то тут, то там, сокрушая все на своем пути. А спустя минуту все было кончено.

Наступила тишина, и только мое собственное громкое дыхание сотрясало воздух.

Я потерла ладонями лицо, пытаясь скинуть оцепенение. В горле пересохло, глаза слезились – не то от пыли, не то от подступивших слез.

На негнущихся ногах я вышла из повозки. Теар склонился над телом поверженного сородича. Броня медленно сползала с итару, возвращая ему привычные человеческие черты.

Кажется, охранник был еще жив – его грудная клетка едва заметно вздымалась, а из приоткрытого рта сочилась кровь. Теар сомкнул ладонь на рукояти кинжала, собираясь вытащить клинок из груди лаэра, но тот не дал, лишь отрицательно мотнул головой. А в следующее мгновение глаза его закрылись, и голова безжизненно склонилась набок.

Итару издал протяжный вой – дикий, звериный, нечеловеческий – и с силой стукнул кулаком по земле, до крови сбивая костяшки. А я невольно отшатнулась, испугавшись его лица, в котором сейчас не было ничего, кроме жажды мести и желания убивать.

Вот только убивать уже было некого.

Теар поднялся и шагнул ко мне, а я непроизвольно попятилась, боясь заглянуть ему в глаза. Наткнулась спиной на стену повозки и зажмурилась, сама не понимая, чего опасаюсь.

Почувствовала прикосновение рук Теара и лишь спустя пару секунд сообразила, что он ощупывает мое тело, выискивая ранения.

– Со мной все в порядке, – пролепетала я несмело.

Теар вскинулся, а я лишь сильнее сжалась, встретившись с ним взглядом.

– Какого хрена?! – чуть ли не выкрикнул итару.

– Ч-что? – Я непонимающе тряхнула головой.

– Какого хрена ты не обернулась?! – В голосе Лунного сквозил нескрываемый упрек, смешанный с яростью. И я не нашлась, что ответить. Я и сама не понимала, почему не сделала этого. Даже не подумала о том, чтобы призвать на защиту броню.

А еще испугалась. А страх всегда был мне плохим помощником…

Неправильная я все-таки лаэри. И человек из меня тоже неправильный. Одним словом – полукровка.

– О чем ты только думала? Зря тебя учил, что ли?!

– Я не думала! Я… запаниковала…

Теар издал протяжный мученический вздох и отстранился. Быстро оглядел поле боя.

– Пойдем. Здесь небезопасно. – Он подхватил меня под локоть и потащил в сторону от завала.

Я и сама мечтала убраться подальше, но земля вокруг была буквально устлана телами. Теар спокойно перешагивал через трупы, не обращая на них ни малейшего внимания. Я же не могла не глядеть на растерзанные тела. К горлу подкатывала тошнота, а когда Теар остановился, чтобы подобрать с земли брошенный арбалет, мой взгляд остановился на теле с распоротым брюхом. И я не выдержала – согнулась пополам, содрогаясь от спазмов, скрутивших желудок.

Меня вывернуло дважды, и во рту поселился кисловато-горький привкус, который никак не получалось сплюнуть. Ноги дрожали, и я с трудом удерживалась от того, чтобы опуститься на землю.

Лунный мягко положил руку мне на талию и протянул кусок какой-то тряпицы – как оказалось, собственной рубашки, от которой больше не было проку. Теар сорвал с себя оставшиеся лоскуты, стер кровь с плеча.

– Идем, времени мало. – Итару напряженно огляделся и взял меня за руку.

Я не поняла, почему у нас мало времени, но уточнять не стала и послушно пошла следом, мельком оглянувшись на экипаж, в котором остались все мои вещи. Как ни странно, но о них я сейчас не жалела, куда больше жалела о разбежавшихся лошадях, которые нам бы сейчас очень пригодились.

* * *

Обвал вышел знатным. Горную тропу, ведущую к границе, засыпало напрочь, и пришлось сделать немаленький крюк, чтобы обойти каменный завал.

Внутренние часы призывали поторопиться. Теар чувствовал, как натянулись родовые связи, готовые вот-вот оборваться.

Шерх, ему нужно как можно скорее попасть в Долину, пока еще не поздно! И доставить туда Эмель, целой и невредимой.

Итару крепче сжал ладонь плетущейся позади девушки, потянул, заставляя ускориться. А она вдруг неожиданно споткнулась, полетела вперед, и если бы Теар вовремя не подхватил ее, точно пропахала бы носом землю. И Лунный только теперь заметил, что Мел непривычно бледна и дышит часто и прерывисто.

– Тебе нехорошо? – Он положил ладони ей на плечи и всмотрелся в лицо.

– Я не поспеваю за тобой… – запыхавшись, вымолвила Эмель.

– Нам нельзя останавливаться.

– Куда мы так спешим? – Она бросила на него непонимающий взгляд. Было заметно, что девушка устала, подобный темп был явно ей не по силам, да и наряд отнюдь не располагал к пешим прогулкам.

– Я должен вернуться в Долину к рассвету. Иначе…

– Иначе что?

– Итару нельзя выезжать за пределы Долины больше чем на трое суток. Если пробуду здесь дольше, родовые связи оборвутся. А мне бы очень этого не хотелось.

Теар умолчал о том, что разрыв такого огромного количества связей будет не просто болезненным – он способен полностью лишить итару сил, сделав его абсолютно беззащитным.

Этого нельзя было допустить! Кто знает, не ждет ли на пути к границе еще одна облава?

Теар стиснул зубы, поглубже загоняя горечь потери. Крей и Мелен… Его неизменная охрана. Преданные друзья и верные соратники. Они были рядом последние семь лет. А теперь их не стало, и на месте родовой связи зияла дыра, причинявшая боль. Заставляющая вспоминать и невыносимо желать мести.

Теар сам не заметил, как стиснул зубы и сжал кулаки до побелевших костяшек. Пришел в себя, лишь когда увидел взгляд Эмель. Она смотрела на него испуганно и, кажется, вовсе не дышала.

– Ты меня пугаешь… – прошептала она еле слышно и предприняла осторожную попытку отстраниться.

Теар не дал этого сделать, ухватил девушку за руку и притянул к себе.

– Не бойся, я тебя не обижу. И не позволю никому другому.

– Ты… у тебя броня… была везде. – Мел бросила на него встревоженный взгляд.

– Да, я заметил.

Заметил, конечно, только и сам не знал, как объяснить то, что произошло с ним на тропе. Прежде итару не приходилось видеть ничего подобного. И, выходит, он совершенно не знает границ собственных возможностей.

– Те лаэры, нападавшие… кто это был?

– Огненные и несколько людей из наемников. Кажется, твой родственничек никак не уймется.

Знать бы еще, как он их выследил. Выходит, у Ойнэ свои люди на границе. И они знали об отъезде Лунного. А уж зачем тот отправился за перевал, нетрудно было догадаться. И Теар определенно промахнулся, взяв с собой так мало охраны. Он не думал, что влияние Огненного распространяется так далеко. Итару просчитался, и ошибка эта стоила жизни его сородичам. А если бы не странным образом появившаяся броня, то не факт, что и Мел осталась бы жива.

Непростительная ошибка!

– Думаешь, он ищет меня?

– Думаю, он предпримет все возможные меры, чтобы устранить тебя. Ведь сейчас ты единственная, кто может занять место в круге восьми и провести ритуал.

От этих слов Мел заметно вздрогнула и напряглась всем телом. Теар чувствовал, как часто-часто бьется ее сердце, как дрожат руки. И ему нестерпимо хотелось обнять ее, утешить и пообещать, что все будет хорошо. Он не отдаст ее озабоченному ублюдку Ойнэ, чего бы ему это ни стоило.

Вот только времени на разговоры и утешения у них сейчас не было. Теара не покидало ощущение близкой опасности. Будь у него возможность колдовать, он бы послал впереди себя маячок или повесил защитный купол. Но, увы, все, на что Теар мог рассчитывать за перевалом – лишь собственные острые когти и звериные реакции.

– Нам надо поторопиться. Давай, я понесу тебя, так будет быстрее. – И, не раздумывая, он вцепился в юбку Эмель, потянул ткань в стороны, разрывая подол по шву, а потом приподнял девушку за бедра, чтобы она могла обхватить ногами его талию.

Мел поняла все без слов. Она прильнула к нему, крепко обнимая за шею, и Теар помчался вверх по склону, аккуратно придерживая рукой повисшую на нем девушку. Совсем как тогда, когда они спешно покидали шахты Огненных, спасаясь от преследователей.

Кто бы мог подумать, что в скором времени все повторится?

* * *

Когда мы добрались до границы, перевалило далеко за полночь. Горы окутала кромешная тьма, и я не понимала, как в таких условиях ориентируется Теар. Но он все же нашел дорогу и вздохнул с облегчением, когда впереди показались сигнальные фонари пограничной башни.

Что примечательно, при пересечении границы от нас не потребовали никаких документов, даже имен не спросили. Впрочем, в этом и не было необходимости: кажется, главу Белого Полумесяца здесь знали в лицо. Более того, без лишних вопросов предоставили самоходную повозку и вещи первой необходимости. А еще выделили охрану – нескольких всадников, сразу же пристроившихся по обеим сторонам повозки.

А стоило отъехать от пограничного поста, как Теар принялся плести заклинание. Я заметила полупрозрачный сгусток энергии, образовавшийся у него в ладонях. Теар выкинул его в окно и, встряхнув кистями, расслабленно откинулся на спинку сиденья.

– Что это было?

– Поисковый маячок. Если впереди ждет засада, я ее почувствую.

Я понимающе кивнула. Жаль, что не получилось запустить его раньше – быть может, тогда удалось бы избежать боя, и сородичи Теара остались бы живы. Даже не представляю, каково сейчас Лунному.

Теар сидел мрачнее тучи и невидящим взглядом смотрел себе под ноги. Встрепенулся, лишь когда снаружи раздались новые звуки, и настороженно выглянул в окно. Я подалась следом.

За время наших сборов в Долине успело взойти солнце, и сейчас были хорошо видны несколько самоходных повозок, двигавшихся нам навстречу.

– Началось! – в никуда бросил итару.

– Что началось?

Я заинтересованно смотрела на вереницу экипажей, не понимая, что происходит. Они что, едут к границе?

– Лаэры переправляют за перевал женщин и детей. Значит, дела в Долине совсем плохи. – Теар стал еще более хмурым, а я вновь начала нервничать, понимая, что мне, в отличие от покидающих Долину женщин, предстоит залезть в самое пекло.

– Нам ехать еще часа четыре. Постарайся поспать, – посоветовал итару, а сам вновь откинулся на спинку, прикрывая глаза. – Вряд ли у нас найдется другое время для отдыха.

Я поплотнее завернулась в плед и с ногами забралась на сиденье. Свернулась калачиком, притянув колени к груди. Думала, что из-за всех переживаний уснуть не удастся, но моментально провалилась в сон. И, уже уплывая в царство грез, я почувствовала, как итару бережно поправил на мне плед, не давая замерзнуть ногам.

Глава 4

Теар оказался прав: отдыхать нам не позволили. Сразу по приезде во дворец мне выделили одну из гостевых комнат и принялись готовить к встрече с королем.

Сказать, что я нервничала – значит, ничего не сказать. Волновалась буквально из-за каждой мелочи, начиная от собственного отнюдь не презентабельного вида и заканчивая тем, что я попросту не знала, как подобает вести себя в обществе его величества. И если с первым усилиями множества служанок удалось справиться, то морально я по-прежнему была не готова к встрече с Золотым. Тряслась, как осиновый лист, и время от времени чувствовала легкую тошноту.

По правде говоря, боялась я не самого короля, а того, что он может потребовать. Насколько я поняла из рассказов Теара, Совет возлагал на меня немалые надежды. И если Лунному я могла отказать и в не самых вежливых выражениях послать его куда подальше, то против приказа короля и Совета пойти не смогу.

И сейчас, направляясь на встречу с его величеством, ощущала, словно удавка затягивается на шее.

– Это она? – Король смерил меня пристальным взглядом, от которого невольно захотелось поежиться.

Стоявший рядом Теар коротко кивнул и подвел меня ближе к возвышению, на котором располагалось массивное кресло, обитое бархатом. А я только и смогла, что коротко поклониться, вперив взгляд в переплетение дощечек на дорогом лакированном паркете.

Кажется, мы оказались не иначе как в тронном зале. Все здесь, от уходящих ввысь арочных сводов до крохотных держателей ламп, сияло роскошью. В другой ситуации я бы наверняка с удовольствием полюбовалась интерьерами, но сейчас мне было откровенно не до того… Правитель сверлил меня пристальным взглядом, грозя проделать во мне самую настоящую дыру. А после Золотой и вовсе спустился со своего возвышения и попросил меня перекинуться.

Я от такой просьбы откровенно растерялась и беспомощно посмотрела на Теара.

– Давай, Мел. Не заставляй его величество повторять дважды.

Если я ждала от Лунного поддержки или чего-то подобного, то я точно просчиталась… Глупо было рассчитывать на его помощь: в конце концов, именно Теар привез меня сюда.

Пусть и неохотно, но мне все же пришлось перекинуться. На этот раз оборот вышел долгим и болезненным. Видимо, сказалось волнение и иррациональный страх, прочно поселившийся внутри. Но, судя по выражению лица его величества, последний остался доволен результатом. Он обошел меня по кругу, внимательно осматривая со всех сторон, а затем приблизился вплотную и вдруг положил ладони мне на виски. Я невольно дернулась.

– Не бойся, я не причиню тебе вреда, – заверил король, и в следующий момент я почувствовала мягкое воздействие, чем-то напоминающее вмешательство Ойнэ, когда тот пытался сломать печать молчания. Но прикосновение короля было бережным, а лицо оставалось бесстрастным. Если лаэр что-то и прочитал в моей памяти, то предпочел оставить это при себе.

Лишь в самом конце Альтар удовлетворенно кивнул и отстранился, позволяя мне вздохнуть с облегчением. Как ни крути, но я готовилась к боли и была безмерно рада, что опасения мои не оправдались.

Но впереди меня ждало новое испытание. Король жестом велел следовать за ним, и из тронного зала мы перешли в соседнее помещение – не то кабинет, не то хранилище, я не смогла толком разобрать. Правитель скрылся в полутемной нише, а спустя минуту водрузил на стол деревянный лакированный ларец. Уже тогда я почувствовала неладное. А когда Альтар Золотой откинул крышку, и я увидела гладкий черный обсидиан, то вовсе потеряла дар речи.

* * *

– Я не могу. Не понимаю, как… Вы же видите, ничего не выходит!

– Постарайся. Артефакт рода не признает тебя, пока ты сама этого не захочешь. А ты не хочешь. И ты боишься, Эмель.

Да, шерх меня задери, я не хотела! И боялась. И, как бы эгоистично это ни звучало, все, чего я желала сейчас – оказаться как можно дальше от королевского дворца и черного обсидиана с кроваво-красными прожилками, что одним своим видом внушал мне безотчетное чувство опасности. Даже в самых смелых мыслях я не могла представить себя хранительницей артефакта Красной Зари. Да я вообще не желала иметь с этим кланом ничего общего!

Но кто я такая, чтобы перечить королю?! С самой первой секунды нашего знакомства Альтар Золотой дал понять, что возлагает на меня большие надежды, и я в тысячный раз пожалела, что не смогла получше спрятаться за перевалом. Сидела бы сейчас, попивая травяной чаек под шум осеннего дождя.

– Давай, попробуй еще. – Золотой взял мои ладони и положил на блестящую поверхность обсидиана. – Почувствуй его.

Но все, что я чувствовала – лишь прохладу и гладкость камня. Никакой энергии или магии, как уверяли меня два сидевших напротив итару.

Да и с чего мне чувствовать эту самую энергию, если я сама ни разу не маг?

– Не выходит. Я не понимаю, что должна ощутить.

Альтар Золотой шумно выдохнул. Кажется, его терпение было на исходе.

– Думаю, нам лучше продолжить завтра. – Теар незаметно оказался рядом, и я почувствовала, как его ладонь мягко легла мне на спину, словно в попытке поддержать. Но не прошло и секунды, как Лунный убрал руку и отстранился.

– Можно подумать, завтра что-то изменится? – Король невесело усмехнулся. – К тому же у нас нет времени. Защитный купол еле держится. Неровен час, и вовсе падет, и тогда уже не будет никакого «завтра».

– Все так плохо? – Я наконец осмелилась подать голос, хотя не совсем понимала, о чем толкует его величество.

– Хуже, чем вы можете себе представить, Эмель. – И сказал, как припечатал: – Поэтому вы будете сидеть здесь и пробовать, пока не удастся установить связь с артефактом.

Я даже вздрогнула от того, как жестко сейчас прозвучал его голос. И тяжело сглотнула вставший в горле ком.

– Ваше Величество, можно на пару слов? – вклинился Театр и кивнул, приглашая Альтара проследовать за ним.

Мужчины отошли в другой конец комнаты и заговорили о чем-то вполголоса. Мне были слышны лишь обрывки фраз Лунного, но даже их хватило, чтобы начать еще больше волноваться.

– Позвольте… я сам… съездим… покажу.

Многоликий Эхжи, что он собирается мне показать?!

Что бы там ни было, я наперед знала, что мне это не понравится.

Король, похоже, не слишком воодушевился задумкой Лунного – непрестанно хмурился и теребил короткую рыжеватую бородку. Но в итоге махнул рукой.

– Делай, что считаешь нужным, – долетели до меня слова правителя, а после меня наконец соизволили отпустить.

Теар хотел было проводить меня, но Золотой остановил его:

– А ты задержись, Теар, надо поговорить.

* * *

– Ну и что между вами?

– В каком смысле? – Теар на мгновение растерялся.

Не то чтобы он не был готов к подобному вопросу. Напротив, итару ждал его. Вот только не думал, что король будет столь прямолинеен.

– В прямом, Теар. Я хочу знать, что связывает тебя и эту девчонку. – Странно, но голос его величества звучал строго, сурово даже, словно он вновь намеревался поучать итару.

А ведь Теара и Эмель, по сути, не связывает ничего необычного.

– Думаю, вы и сами знаете ответ, – с легкой иронией заговорил Лунный. – Что еще может связывать мужчину и женщину, как не постель?

– И что, она так хороша в постели, что ты создал привязку?

А вот такого поворота Теар откровенно не ожидал. И откуда только Альтар прознал о родовой связи? Она ведь разрушилась еще месяц назад, когда Ласка уехала за перевал.

Или… все же не разрушилась?

Теар мысленно потянулся к родовой нити и оторопел – там, где еще пару дней назад зияла пустота, сейчас плелась тонкая, едва различимая вязь, соединяющая его с девушкой.

Теар не имел ни малейшего представления, откуда она там взялась. Всем известно, что порванные родовые связи сами собой не восстанавливаются. Для этого нужно заново проводить ритуал привязки.

Но ничего подобного Теар не делал! Так какого шерха…

– Ты не расслышал моего вопроса? – напомнил о себе Золотой, заставив Теара вынырнуть из водоворота противоречивых мыслей.

– Да я слышал… я… – замялся Лунный, но все же взял себя в руки. – Кажется, у нас не запрещено привязывать любовниц? Более того, итару частенько пользуются этим правом, разве не так?

– Да, но не накануне же собственной свадьбы! – неожиданно вспылил король. – О чем ты только думал?!

– При чем здесь свадьба? – не понял итару.

– При том, что сначала ты должен был привязать жену! И только после – любовниц, сколько бы у тебя их там ни было. Первая брачная привязка всегда выходит самой крепкой, не говори, что ты этого не знал!

Шерх, но ведь Теар и правда не знал!

Выходит, их связь стала такой крепкой, что восстановилась сама собой? Немыслимо…

– Я рассчитывал, что Мел уедет за перевал и нить навсегда оборвется. Я не собирался ехать за ней, и уж тем более не ожидал, что привязка восстановится. Вы ведь сами говорили, что нельзя покидать Долину дольше, чем на три дня. А Эмель провела за перевалом больше месяца!

На лице Лунного отразилось негодование, а внутри разлилось волнение, словно он упустил из виду что-то важное. Вот только никак не мог понять, что именно. А надежда на то, что король даст разумное объяснение случившемуся, не оправдалась.

Альтар лишь хмыкнул каким-то своим мыслям и развел руками.

– Не смотри так на меня, Теар. Я не знаю, что тебе на это сказать. Да и сейчас это не столь важно. У нас есть куда более срочные дела. Я лишь надеюсь, что впредь ты будешь осмотрительнее, особенно в связях. Они, знаешь ли, порой выходят нам боком.

Теар кивнул, соглашаясь. И хоть сомнения никуда не исчезли, итару счел за лучшее сменить тему: кто знает, до чего еще они договорятся…

– Так что с защитным куполом? Он слабеет?

– Увы, но это так. – Король тяжело вздохнул и подошел к ларцу, в котором покоился черный обсидиан, провел рукой по лакированной крышке и с сожалением закрыл ее. – Я нагнал к пику с десяток лучших магов, но и они с трудом держат купол. Нам нужно провести ритуал. И как можно скорее. И я надеюсь, что ты сможешь повлиять на эту девчонку. Без нее нам не справиться.

– Сделаю все возможное, Ваше Величество.

Альтар кивнул.

– Главное – не напугай ее еще сильнее.

* * *

В покои меня сопровождали чуть ли не под конвоем. Две служанки семенили впереди, услужливо распахивая двери и указывая направление, сзади же огромной неотрывной тенью следовал широкоплечий лаэр.

Никак, приставили ко мне охранника, чтобы не надумала сбежать.

А ведь я и правда об этом думала. Пока мы шли по дворцу, я непрестанно крутила головой, пытаясь запомнить дорогу и хоть как-то сориентироваться среди многочисленных комнат и залов, широких коридоров и светлых галерей. Увы, это оказалось не так-то просто. Да и кто сказал, что мне будет дозволено покидать отведенные покои?

Стоило перешагнуть порог гостиной, как за моей спиной с громким стуком закрылись двери, отрезая от остальных дворцовых помещений. Вошедшие вместе со мною служанки принялись хлопотать и, кажется, не думали оставлять меня в одиночестве. У меня хватило сил потерпеть их минут десять, а после того как меня освободили от тесного наряда, я объявила, что изволю отдыхать, и выпроводила кудахчущих наседок вон.

Наконец, оставшись одна, я попыталась взять себя в руки и кое-как собраться с мыслями.

Мне определенно не нравилось то, что происходит. И планы Золотого на пару с Лунным совершенно не устраивали мою скромную персону. Но как заставить лаэров отказаться от затеи с артефактом, я не знала и откровенно не понимала их настойчивости. Неужели два взрослых, умудренных жизнью итару не могут понять, что я не подхожу на роль хранителя?

Да еще и ритуал, в котором мне надлежало участвовать… Сущая нелепица!

Я никогда не слышала об энергетических потоках и уж, тем более, не разбиралась в магических рунах. Лаэры обучаются подобным вещам годами. Я же могу попросту все испортить!

Да и в отличие от остальных чистокровных «нелюдей» у меня пока еще не отказало чувство самосохранения. А значит, надо было думать, как выбираться отсюда.

Идею с побегом я отмела сразу же. Окна второго этажа располагались высоко, и под ними не было ни бордюра, ни карниза – оставалось разве что прыгать в колючие розовые кусты, рискуя переломать ноги. К тому же в саду и во дворе полно охраны – даже если удастся спуститься, меня наверняка заметят и мгновенно забьют тревогу.

У дверей, как и ожидалось, тоже стоял дозор. Стоило только высунуться из покоев, как я чуть не ткнулась носом в широкую грудь, облаченную в мундир королевских стражей.

– Я могу чем-то помочь? – вежливо спросил страж, и мне пришлось срочно придумывать оправдание:

– Я хотела бы перекусить. Где у вас кухня? – осведомилась невинно, понадеявшись, что мне позволят покинуть покои и, быть может, даже проводят в обеденную.

– Если вам что-то нужно, у кровати висит колокольчик для вызова прислуги. Позвоните, и вам принесут все необходимое.

Принесут, значит… Выходит, из покоев меня не выпустят ни под каким предлогом.

И что же мне остается? Дождаться ночи? Быть может, в темное время суток стража будет не столь бдительна?

Хотя кого я обманываю? Я ведь не где-нибудь, а в королевском дворце. Охрана здесь должно быть вышколенная.

Так ничего и не придумав, я промаялась до самого вечера. А ближе к закату явились служанки и сообщили, что итару Лунных желает отправиться со мной на прогулку и мне стоит быть готовой к его приходу.

На сей раз избавиться от девиц оказалось куда сложнее, но я все же справилась. А вот на так называемую «прогулку» с Лунным идти мне категорически не хотелось.

А посему, когда через полчаса за мной явился Теар, я была не то что не готова – я в неглиже валялась на кровати, расслабленно закинув руки за голову.

– Что ты делаешь, Мел? – Вопреки моим ожиданиям, злости в голосе итару не было. В нем слышалась одна лишь усталость.

– Отдыхаю, разве не видно?

– Очень смешно!

Теар прошел к шкафу, дернул оттуда первый попавшийся наряд.

– Одевайся. У нас мало времени.

Он швырнул мне платье и, сложив руки на груди, выжидающе прислонился плечом к стенке шкафа.

– Я жду, Мел. Не заставляй меня повторять дважды.

Опять он за свое… Только и умеет, что приказывать!

– Может, для начала объяснишь, куда мы собираемся?

– Мы поедем к пику Хэджи, – бесстрастно ответил итару, а у меня беспокойно застучало сердце.

– Зачем?

– Я хочу проверить состояние защитного купола. А тебе не помешает… увидеть все своими глазами.

– Я если я не поеду?! – Теперь настала моя очередь упрямо скрещивать руки на груди.

Теар недовольно скривился.

– Я не хочу заставлять тебя Мел, но ты не оставляешь мне выбора…

Шаг, второй. Легкий поворот кисти. И злосчастные невидимые путы сковали тело по рукам и ногам, превращая меня в безвольную куклу.

– И в кого ты такая упрямая, а, Мел? – Вопрос Лунного явно был риторическим, а посему отвечать я не стала. Лишь, скрипя зубами, наблюдала, как Теар стаскивает с меня одеяло, ощупывает потемневшим взглядом мое полуобнаженное тело.

Теплая ладонь прошлась вверх по ноге, длинные пальцы скользнули за край сорочки. Я возмущенно запыхтела, и Теар тут же отстранился, тряхнул головой и схватил платье. Наскоро одел меня, стянул шнуровку корсета на спине.

– Смотрю, ты здорово управляешься с женскими нарядами, – не удержалась я от колкости. – Может, наймешься ко мне в прислуги?

Теар резко дернул шнуровку, и я охнула. Весь воздух разом выбило из легких, и шутить мне расхотелось. Зато ругаться захотелось вдвое сильнее.

Хорошо, что перегибать палку Лунный не стал и ослабил шнуровку, позволяя нормально дышать. Потом развернул меня и одернул подол. Осмотрел с ног до головы и удовлетворенно кивнул.

– Пойдешь сама? Или предпочитаешь, чтобы весь двор пялился на то, как я тащу тебя на руках? – Лунный угрожающе шагнул навстречу, а я отшатнулась.

Вот еще!

Я, может, и упрямая, но отнюдь не дура, чтобы в первый же день во дворце создавать себе подобную сомнительную репутацию. Уж если поездки все равно не избежать, то лучше я пойду на эшафот своими ногами…

– Пойду, – ответила я от безысходности и почувствовала, как растворились невидимые путы.

В завершение Теар порылся в шкафу и вытащил теплую шерстяную шаль:

– Возьми, пригодится, – сказал Лунный и, ухватив меня под локоть, потащил прочь из покоев.

* * *

Издалека темная земля казалась неуместным пластом чернозема посреди каменного плоскогорья. Вблизи же оказалась черной золой, покрывалом укрывшей выжженную землю.

Пепелище – вот все, что осталось от горняцкого поселения, расположившегося на склоне. Домов здесь не было, как и деревьев и даже остовов строений, которые обычно торчат кривыми обрубками на местах пожарищ. Деревенька выгорела дотла, рассыпалась прахом, превратившись в золу, в которой утопали каблуки моих сапожек.

Мы остановились у серой каменной плиты, и я застыла, в недоумении глядя на девственно чистую поверхность. Ни имен, ни дат, ничего, что свидетельствовало бы о том, сколько людей здесь захоронено.

Или, может, вовсе не захоронено.

Если даже дома рассыпались на мельчайшие частицы, то и люди, оказавшиеся в поселении во время несчастья, стали прахом, смешавшись с пылью и древесным углем.

Я в ужасе посмотрела себе под ноги, и мне стало дурно.

– Зачем ты привел меня сюда? – через силу просипела я. Дышать здесь было почти невозможно. Висевшая в воздухе пыль забивала нос. От едкого дыма слезились глаза.

Я урывками хватала ртом воздух, чувствуя оседающую на языке горечь.

– Затем, что это не единственное пострадавшее поселение. И если мы ничего не сделаем, такой станет вся Долина. Превратится в огромную выжженную пустыню.

Теар взял меня под руку и повел туда, где дышать было не в пример легче. Вот только глаза все равно продолжали слезиться, и я терла их свободной рукой, не зная, как унять непрекращающееся жжение.

Теар остановился на границе бывшего поселения. Неожиданно развернулся лицом, и я заметила, что его глаза тоже покраснели.

– Мел… – начал он неуверенно и положил ладони мне на плечи. – Я не хочу принуждать тебя. Поверь, если бы был другой выход, мы бы не стали просить твоей помощи. Но его нет. Постарайся просто… понять это и… принять. – Лунный неотрывно смотрел на меня, не давая отвести взгляд. – Я не хочу, чтобы мой дом превратился вот… – он кинул красноречивый взгляд мне за плечо, туда, где все еще вился дымок недавнего пожарища, – в это. Я думаю, ты тоже этого не хочешь.

Бесспорно, то, что я увидела, было ужасающе. И, не стану таить, моя уверенность пошатнулась. Робкий росток сомнения пустил свои корни, пытаясь достать до самых глубин задеревеневшей души.

Или, быть может, она и не деревенела никогда?

– Мне страшно, Теар, – только и смогла произнести я, понимая, что ничем не смогу оправдать собственную трусость. Да и стоит ли оправдываться?

– Мне тоже страшно, – неожиданно сознался итару. – Я боюсь, что не смогу защитить свой клан. Боюсь лишиться дома. Боюсь, что все, что у нас есть, просто канет в бездну.

Многоликий Эхжи, ну зачем он мне это говорит? Зачем так открыто и искренне смотрит в глаза? И без того тошно…

– Вряд ли я оправдаю ваши ожидания…

– Я прошу тебя просто попробовать… постараться.

Ох, как же это знакомо! И эта фраза, и взгляд, и руки, нежно поглаживающие плечи.

– Теар, я не… – Договорить я не успела, Лунный резко притянул меня к себе, заключая в крепкие и теплые объятия. А потом вдруг… открылся!

На меня хлынул целый поток чувств. Сознание затопило, напрочь вымывая мои собственные мысли и страхи. Теперь во мне бушевали эмоции Теара. Я чувствовала его напряжение и беспокойство. Какую-то странную обреченность наравне с решимостью. А еще я чувствовала десятки и сотни родовых связей, тянувшихся от итару к собратьям. И все они дрожали, выдавая беспокойство не какого-то одного лаэра, а целого клана. Их общий страх. И горечь потерь. Выходит, в недавних обвалах и пожарищах пострадали не только люди… А сколько еще может погибнуть?

И я вдруг поняла, какое бремя ответственности несет на себе Лунный. И как никогда ясно осознала, что он не отступится, не бросит свою семью на произвол судьбы. Я бы тоже не бросила…

– Ты… чувствуешь это все время? – еле слышно спросила я, все еще прижимаясь щекой к груди Теара, различая тяжелый стук его сердца.

– Да, – ответил он сухо и добавил: – И я прошу твоей помощи.

О, боги! И что ему ответить, как отказать, когда внутри бушует целый ураган сомнений? Когда я по-прежнему не уверена в самой себе? Но и бросить свой клан не могу.

Свой? Шерх! А ведь я опять чувствую себя частицей клана Лунного, и, выходит…

– Ты что, восстановил привязку? – ошарашенно вымолвила я и рывком отстранилась от итару.

– Тише, успокойся. – Он примирительно поднял ладони. – Я ничего не делал, клянусь! Она сама восстановилась.

– Сама? Но ты обещал, что как только я уеду за перевал, связь навсегда оборвется!

– Так и должно было быть. И я сам не знаю, почему вышло иначе…

Прекрасно! Всезнающий итару ничегошеньки не знает о собственной привязке!

А я с ужасом поняла, что у Лунного появился новый рычаг давления. Стоило лишь вспомнить, как я кидалась на его зов, пытаясь защитить от мнимой опасности, или как бежала к нему в постель, задыхаясь от бившегося внутри желания, и мне снова сделалось дурно.

– Я не стану тебя ни к чему принуждать. И не стану использовать связь, – словно прочитал мои мысли лаэр. И голос его звучал на удивление искренне.

Он по-прежнему оставался открыт, и мне не надо было слушать или смотреть на Теара, чтобы чувствовать чистоту его намерений. Но, тем не менее…

– Ты уже ее использовал…

Только что… Когда заставил меня усомниться в себе и, кажется, принять самое неразумное в своей жизни решение.

* * *

Если я думала, что сегодняшние ужасы закончатся видом разрушенной деревни, то глубоко ошибалась. Нам предстояло наведаться еще в одно место. И то, что я увидела, подъезжая к пику Хэджи, я не могла вообразить даже в самых страшных кошмарах.

Гора и правда раскололась надвое, треснула, словно переспелый плод, а из глубин огромной расщелины струился пугающий красный свет. И даже небо над пиком окрасилось багрянцем, нависло пугающей грозовой тучей, в недрах которой перекатывались кроваво-красные всполохи. Казалось, оно вот-вот извергнет молнию, обрушивая гнев на головы людей, посмевших потревожить древнюю силу.

А еще здесь было намного теплее. Я заметила это еще на подъезде к Хэджи и скинула с плеч шерстяную шаль, в которую зябко куталась всю дорогу. А стоило нам выйти из экипажа и ступить на тропу, ведущую к вершине, как я ощутила тепло земли, словно кто-то подогревал ее изнутри.

Хотя почему «кто-то»? Это было вполне известное существо, которое даже сейчас, на относительно далеком расстоянии, вызывало во мне неконтролируемый страх и дрожь во всем теле. Так и казалось, что из расщелины взметнется пламя, а следом на поверхность выберется рогатый демон Преисподней.

Я с трудом подавила приступ паники и на трясущихся ногах направилась за Лунным. Мы пересели на вороного жеребца, который нервно прядал ушами и то и дело нетерпеливо постукивал копытом. Животному здесь явно не нравилось, но, увы, ему предстояло везти нас к самой вершине.

Спустя несколько минут мне представилась возможность воочию увидеть тот самый защитный купол, о котором говорил король. Хоть он и был почти прозрачным, я уловила голубоватые всполохи, время от времени пробегавшие по его поверхности. А на земле светились ровным синим светом неизвестные мне руны.

Поддерживало купол с десяток, а то и больше магов, расположившихся по периметру. И даже со стороны было видно, как это нелегко. Их прикрытые веки подрагивали, а пальцы на раскинутых руках сжимались, будто сведенные судорогой.

Теар коротко переговорил со стражем и, велев мне ждать в перелеске, направился прямиком к защитному куполу. Тронул за плечо одного из магов, вырывая того из глубокого транса. А потом и вовсе занял его место.

– Что он делает? – невольно вырвалось у меня, и, хоть ответа я не ждала, один из стражей подошел ближе.

– Вливает в купол часть своей силы. Нам это сейчас не помешает…

И правда, кончики пальцев Лунного налились голубоватым свечением, и я увидела рябь, что прошла по поверхности защитного купола, делая его еще более заметным. Теар же стал бледнее. Его губы, сжатые в ровную линию, и вовсе казались бескровными.

Но даже не это заставило меня волноваться. По внутренней связи вновь пришла отдача. И я почувствовала, что Теар сейчас стал куда более уязвимым, чем прежде, словно разом лишился всех сил. И мне против воли захотелось поддержать его, быть может, даже закрыть собственной грудью, что было бы полнейшей глупостью.

Я тряхнула головой, пытаясь отделаться от непривычных ощущений, мысленно проклиная итару и эту гребаную связь, рождающую в душе совершенно не нужные порывы.

Благо все прошло довольно быстро. Теар снова поменялся местами с магом и, пошатываясь, направился к перелеску.

– Поехали, – кинул он мне, не сбавляя шага. Я послушно поплелась следом – к оставленной неподалеку лошади, которая доставила нас к подножию.

Всю оставшуюся дорогу мы не разговаривали. В экипаже Теар сидел с прикрытыми глазами, откинувшись к спинке сиденья и скрестив руки на груди, – видимо, восстанавливался после энергетического выброса. Я же раздумывала о том, что стану делать, когда король вновь потребует меня к себе.

И, конечно же, совершенно не ожидала, что, заполночь вернувшись во дворец, обнаружу на прикроватном столике в спальне деревянный шестигранный ларец. Затаив дыхание, я откинула лакированную крышку и тяжело сглотнула, увидев знакомую глянцевую поверхность черного обсидиана.

Выходит, идти мне завтра никуда не надо, раз уж камень доставили прямо в мои покои.

Знать бы еще, что с ним делать… Как пробудить и почувствовать хранящуюся внутри силу?

Не придумав ничего лучшего, я просто взяла артефакт в руки, села на постель и положила его на колени, тихонько поглаживая глянцевый бок. Артефакт был тяжелым и прохладным на ощупь, и, кажется, я ему совершенно не нравилась. Если подобное вообще можно сказать о камне.

Но, увы, нам друг от друга теперь никуда не деться. Вряд ли после сегодняшней поездки на пик я смогу сбежать. Совесть не позволит. И если жить для себя все равно не выходит, так хоть кому-то помогу. По крайней мере, попытаюсь.

Перед внутренним взором снова встали картины разрушенных деревень и выжженной земли. Лаэров, второпях покидающих Долину. И отчаяние сдавило грудь. А еще, словно тяжкий груз, навалилась усталость. А я ведь толком и не спала сегодня. Да и день выдался более чем насыщенным.

С такими мыслями я и прилегла на постель, не в силах раздеться и расправить белье, а черный обсидиан пристроила у себя под боком. И, уже уплывая в сон, почувствовала, как глянцевая поверхность под моей ладонью потеплела, а по пальцам побежали ласковые искры, даря странное умиротворение и такое необходимое мне чувство безопасности.

Глава 5

– Доброе утро! – До противного радостный голос вторгся в мой сон, заставив разлепить сомкнутые веки.

Благо, сон был не особо радужным, так что никакого разочарования я не испытала. Зато искренне удивилась, увидев сидящего в кресле Теара.

А он, спрашивается, что тут забыл с утра пораньше? И вообще, куда смотрит охрана? Не покои, а проходной двор какой-то!

– Смотрю, ты нашла себе грелку в постель? – Лунный ухмыльнулся, а я завертелась, убеждаясь, что так же, как и прошлым вечером, нахожусь в кровати одна.

– В смысле?.. – уточнила я сонно, а потом проследила за красноречивым взглядом Теара, и до меня наконец дошло, что он имеет в виду.

У меня под боком по-прежнему лежал черный обсидиан. Вот только сейчас камень не был холодным. От него исходило приятное тепло, а внутри, словно тлеющие угли, мерцали огненно-красные всполохи.

– Вот видишь, а говорила, ничего не получится.

– Но я ничего не делала. Не знаю, как это вышло… – Я с опаской отстранилась от мерцавшего, словно ожившего камня.

– Не важно. – Теар поднялся с кресла и сел на край постели. Улыбка на его губах стала шире. Он накрыл мою ладонь своей, и я вздрогнула от неожиданно ласкового прикосновения. Сердце в груди застучало быстрее, а я затаила дыхание, не зная, чего ожидать от лаэра.

И, шерх меня задери, Теар вел себя так, словно это было в порядке вещей – сидеть на моей смятой постели, держать за руку. Словно не было между нами месяца разлуки, не было недопонимания и принуждения. Словно я вновь была на все готова.

Но я не была готова…

Я попыталась высвободить ладонь, но Теар не дал. Сжал крепче, а потом положил на гладкую поверхность артефакта. И камень вспыхнул, отзываясь на прикосновение.

– Главное, что все получилось, – продолжил Лунный и неожиданно тепло добавил: – Ты молодец.

И я почувствовала исходящее от лаэра облегчение, как будто целая гора разом свалилась с плеч. И того вчерашнего отчаяния, той неуверенности, которая грызла итару изнутри, сразу стало меньше. Солнце зажглось ярче, и теперь меня согревал не только теплый бок обсидиана, но и исходивший от Теара живительный свет.

Гребаная связь, неужели я теперь всегда так буду на него реагировать? Всегда смогу чувствовать? Его эмоции, его желания. А он – мои?

Миг – и наваждение схлынуло. Теар закрылся, отгородившись от меня каменной стеной, и лицо его вновь сделалось серьезным и сосредоточенным.

А я всерьез пожалела, что не умею проделывать ничего подобного. Кто бы научил, а? Сижу тут перед ним, понимаешь ли, как открытая книга!

Теар убрал ладонь, поднялся и одернул сюртук.

– Думаю, самое время обрадовать его величество хорошей новостью, – торжественно проговорил он. – Переодевайся и спускайся в зал Советов. Я буду ждать там.

* * *

Если я думала, что почувствовать артефакт – самое сложное из того, что мне необходимо сделать, то я глубоко ошибалась. Теперь, когда черный обсидиан признал меня, мне предстояло изнурительное обучение.

И занялся этим обучением не кто иной, как сам король. И, конечно, я не могла не почувствовать, как сильно изменилось его отношение ко мне. Исчезли колкость и подозрительность во взгляде. И голос его теперь звучал куда мягче и уважительнее. А ведь, по сути, во мне ничего не изменилось, я была все той же Мел – бывшей шлюхой, полукровкой и незаконнорожденным ребенком. И я по-прежнему не горела желанием подчиняться чьим бы то ни было приказам. Но черный обсидиан мягко мерцал под моими ладонями, и это меняло все.

За каких-то пару дней мне надлежало освоить целую тонну информации: назубок выучить заклинание для ритуала, запомнить последовательность рун в круге и их значение. А еще убрать те символы, которые начертал на артефакте изменник Ойнэ.

Честно говоря, я до сих пор не могла поверить в то, что Огненный стал причиной разлома пика Хэджи. Что по его вине происходят все эти ужасные взрывы в горах, умирают люди и выгорают целые поселения.

Нет, я, конечно, давно знала, что мой кузен – псих. Но не настолько же, чтобы обречь на гибель целую Долину! Да и мотивы такого поступка непонятны. Чего Ойнэ добивается? Ведь все, что ему останется, после того как демон вырвется на поверхность, – править на руинах разрушенного мира, в котором не останется ни людей, ни лаэров.

А еще я содрогалась каждый раз при мысли о том, что могло бы произойти со мной, попади я вновь в руки этого ублюдка. Та засада на подъезде к перевалу… Сдается мне, что охотились тогда за мной, и если бы не Теар, я бы сейчас кормила собой жуткого демона преисподней. И, пожалуй, это еще не самая худшая перспектива.

Но, слава многоликому Эхжи, я сейчас здесь, в королевском дворце, где ни Ойнэ, ни кто другой из его приспешников не смогут до меня добраться. И то, что голова плавится от обилия информации, которой пичкает меня его величество, отнюдь не смертельно. К слову, наставник он отличный, умеет понятно и доходчиво объяснять и структурировать знания. Вот только сжатые сроки, в которые мне надлежало все выучить, напрочь портили всю картину и заставляли чувствовать себя пустоголовой деревенщиной.

А еще я изрядно нервничала… Переживала, что не справлюсь, что сделаю или скажу что-то не то и напрочь испорчу весь ритуал. Странно, но всего пару дней назад я и слышать ничего о нем не хотела и уж точно не собиралась во всем этом участвовать, а теперь беспокоилась, что не справлюсь. Что подведу короля, Теара, и других итару, возлагающих на меня слишком уж большие надежды.

К концу вторых суток у меня, наконец, начало что-то получаться – по крайней мере, удалось избавиться от проклятых символов на поверхности черного обсидиана, и я впервые увидела, как на лице Золотого отразилось удовлетворение.

– Завтра я представлю тебя Совету и двору, – известил король в конце нашего изнурительного занятия, и чувство гордости от первых успехов вновь сменилось паникой.

Только этого не хватало! И если с Советом все понятно, с его представителями я, так или иначе, познакомлюсь, то двору-то я на кой шерх сдалась?

– Но… зачем весь этот официоз? – искренне удивилась я. – У нас ведь каждый день на счету!

– Каждый, – подтвердил правитель. – Но ритуал назначен на новолуние, а оно наступит только через три дня. Так что время есть. И чтобы не плодить лишние сплетни и предрассудки, я официально представлю тебя высшему обществу.

Я издала страдальческий вздох, который, конечно же, не остался незамеченным. Король нахмурился и продолжил:

– Во дворце и так ходит немало слухов на твой счет. Не думаешь же ты, что твое пребывание осталось незамеченным?

Куда уж там! Я не настолько наивна. И, конечно, замечала, с каким интересом порой поглядывают на меня служанки и стражи. А уж о случайно встреченных в дворцовых коридорах придворных и вовсе молчу. Один выскочка намедни даже пытался со мной познакомиться, но, к счастью, следовавший по пятам охранник отвадил приставучего кавалера.

– Так что не вижу смысла тянуть. Завтра я официально представлю тебя. А сейчас иди отдыхать, остальное обсудим утром, нужно подумать, что можно рассказать о тебе и о чем лучше умолчать. Как понимаешь, я не хочу особо распространяться о твоем происхождении, а уж о роде твоих… кхм… занятий и подавно.

Ну вот, еще один камень в мой огород! Конечно, я не была столь наивна, чтобы думать, будто его величество не в курсе моей работы в агентстве. Как-никак, он копался в моей голове. Но сейчас от его укола стало не по себе. Мною вновь овладело то противное ощущение, будто я нахожусь совсем не на своем месте… Оставалось лишь надеяться на то, что мне удастся избежать позора во время завтрашнего приема.

* * *

Платье было кроваво-красным. С расшитым золотом поясом и витиеватыми сверкающими вставками на плечах и спине. Шелковая алая ткань струилась до самого пола и мягко касалась моих ног, облаченных в полупрозрачные чулки. Шею охватывало изящное гранатовое ожерелье – не чета тем дешевым побрякушкам, которые я носила, работая в агентстве. А волосы падали на спину огненной волной.

Они порыжели еще за перевалом. А после последнего купания, во время которого служанки сверху донизу намазали меня непонятными маслами и смесями, рыжие пряди стали ярче во сто крат, а загоревшая за месяц кожа засияла, отливая бронзой. Теперь уж точно никто не усомнится в моем огненном происхождении. А главное, теперь я мало похожу на Ласку – насколько могу судить, именно этого и добивался его величество, давая указания слугам по поводу моего внешнего вида.

И все равно меня не покидало опасение, что я встречу кого-нибудь из бывших клиентов или их родственников на королевском приеме. Даже не представляю, что стану делать, если меня вдруг узнают. Странно, раньше я ничуть не стыдилась своего занятия, а теперь чувствовала себя так, словно на мне стоит клеймо. И каждый, кто взглянет, сразу же узнает во мне падшую женщину. И, сколько ни мойся, это клеймо не сотрешь, не закроешь шикарными нарядами и дорогими украшениями, не исправишь цветом волос и золотыми веснушками на коже.

Я та, кто я есть. Этого не изменить. И остается только притворяться, что все иначе…

Торжественный прием начался на закате. Из окна своей спальни я видела, как стекаются к парадному входу гости. Их было не так уж и много – его величество обмолвился, что приглашены лишь верхушки семей. Те, кто примет непосредственное участие в предстоящем ритуале, и их семьи.

За мной прислали спустя час после того, как прибыл последний экипаж. Солнце уже давно успело скрыться за горизонтом, и только осеннее небо по-прежнему отливало золотом и багрянцем, словно не хотело расставаться с красками прошедшего дня.

Лакей сопроводил меня к залу приемов и широко распахнул резные двери. Я на мгновение ослепла от яркого света, лившегося из множества хрустальных люстр, подвешенных под высокими арочными сводами. А когда проморгалась, увидела идущего навстречу короля.

Его величество окинул меня быстрым взглядом и ободряюще улыбнулся.

– Вы выглядите великолепно, Эмель. Ничего не бойтесь и придерживайтесь нашего плана.

Золотой взял меня под руку и повел к небольшому возвышению. Вскинул ладонь, привлекая внимание собравшихся.

Впрочем, этого особо и не требовалось – все глаза и так были устремлены на меня. С того самого момента, как я вошла в тожественный зал. И это ужасно нервировало. Ладони вмиг вспотели, а по спине пробежал холодок. Я сжала кулаки и силой заставила себя успокоиться. В конце концов, пока еще ничего страшного не произошло. Не стоит паниковать раньше времени.

Я заскользила взглядом по толпе, выискивая знакомые лица, почти уверенная, что обнаружу кого-то из бывших учеников. Но вместо этого наткнулась на застывшее лицо Теара.

Лунный стоял в первом ряду. Рядом с Иларом Водным, под руку с молодой невестой, которая что-то тихонько шептала ему на ухо. Но Теар, кажется, вовсе не слушал. Его взгляд был устремлен только на меня. И смотрел итару так… что от одного этого взгляда у меня подгибались колени, а сердце ускоряло свой бег, болезненно толкаясь в ребра.

Не помню, чтобы Лунный прежде так на меня глядел – со смесью восторга, удивления, восхищения, с какой-то странной, пугающей до мозга костей решимостью.

И я вновь почувствовала ее – незримую связь, что натянулась между нами. Сейчас она стала настолько осязаемой, что, казалось, можно дотронуться, стоит лишь протянуть руку.

И меня тянуло к Теару. Все мое естество рвалось к нему, несмотря на то, что рядом с Лунным сейчас стояла его будущая жена. Как ни пыталась, я просто не могла отвести взгляд от его лица. Приросла намертво. И, кажется, затаила дыхание, напрочь забыв, как надо дышать.

Король о чем-то говорил – кажется, рассказывал подданным о тяжких временах и невзгодах, обрушившихся на головы всех без исключения семей. Я толком не слушала и уж точно не запоминала его слов. Просто смотрела на стоящего в толпе Теара, не замечая ничего и никого вокруг. Очнулась, лишь когда его величество возвестил:

– Позвольте представить вам наследницу клана Красной Зари, дочь почившего Айтэ Огненного – Эмель Огненную.

На мгновение в зале повисла тишина. А потом толпа буквально взорвалась. Кажется, новость оказалась воистину шокирующей. Кто-то рукоплескал, кто-то откровенно растерялся, кто-то стоял, раскрыв рот, не в силах скрыть удивления. Я видела недоумение, проступившее на лице Водной, и то, как хмурится Илар, что-то настойчиво выясняя у стоящего рядом Теара. Скорее всего, он узнал меня и теперь пытался понять, что я делала в доме Лунного. И правдива ли история о нашей с Сайфом помолвке. Теар, к его чести, сохранял абсолютное спокойствие и хладнокровие. Он невозмутимо объяснял что-то Водному, наверняка заранее продумав легенду. Если бы он еще меня в нее посвятил, было бы вообще прекрасно!

А его величество вновь оказался рядом, взял меня под руку и повел в толпу.

– Идемте, я познакомлю вас с главами родов.

И к кому бы вы думали, он подвел меня в первую очередь? Как раз к будущему семейному дуэту Лунного и Водного.

Многоликий Эхжи, да я готова была провалиться сквозь землю!

– Илар Водный, глава рода Быстрой Воды, – произнес правитель, а итару доброжелательно улыбнулся.

– Мы с Эмель уже знакомы, – ошарашил Илар. Не меня – Золотого. Кажется, его величество был не в курсе подобных «мелочей». – Имели честь встречаться с лаэри, когда гостили в доме Теара. Вот уж не ожидал, что вы окажетесь дочерью Айтэ! Сам не пойму, как я сразу не почувствовал в вас огненную кровь?

Я невинно улыбнулась и пожала плечами, предоставляя возможность мужчинам ответить за меня. Еще утром, перед торжеством, Золотой наставительно советовал мне лишний раз не открывать рот. Так что пусть сами и объясняются.

– Таков и был замысел. Мы не хотели раньше времени раскрывать личность Эмель, – ответил за нас всех Лунный. Голос его звучал ровно, а еще я чувствовала, что итару опять закрылся. Отгородился от меня каменной стеной, и я была ему за это благодарна.

Сама я на Теара умышленно не глядела, даже повернуться боялась: казалось, стоит поймать холодный взгляд его прозрачных глаз – и я выдам себя с потрохами.

Зато Айрис Водная не скрывала любопытства. Смотрела на меня, широко раскрыв глаза, и на лице ее не было ни грамма неприязни. Ох, знала бы она, что связывает нас с ее женихом, точно бы так не глядела. Глупенькая маленькая девочка.

Благо, в обществе Лунного и Водного мы оставались недолго. На очереди были другие представители Совета. Альтар познакомил меня с Талгаром Бурым из рода Бурой Земли и Дэйраном Черным – итару Черного Пепла. Последний смотрел на меня отнюдь не дружелюбно. Недоверчивый взгляд темных, как сама ночь, глаз, казалось, вот-вот прожжет во мне дыру. А еще Черный не стеснялся задавать неудобные вопросы – например, о том, кем была моя мать, и знала ли я отца. На сей счет у нас с Золотым была заранее припасена правдоподобная легенда. Его величество счел необходимым оставить в тайне тот факт, что я – полукровка. И моей матерью была названа одна из Огненных, не самой первой ветви. Не знаю, существовала ли сия особа на самом деле, или Альтар выдумал имя, но проверить правдивость его слов все равно бы никто не смог: кланы не совали нос в дела друг друга.

За Дэйраном Черным последовали оставшиеся итару – главы Зыбкого Тумана и Вольного Ветра.

Те неудобных вопросов не задавали. А Северус Вольный и вовсе улыбался мне, чем-то напомнив несносного братца Лунного.

И если я ожидала, что после представления главам родов мою скромную персону оставят в покое, то я ошибалась. Следующий лаэр, к которому подвел меня его величество, был представителем клана Красной Зари. Рыжеволосый, смуглый, высокий – его яркая макушка выделялась из толпы и привлекала внимание, наверное, так же сильно, как и моя огненная грива. Лаэр любезно улыбнулся, а меня передернуло, когда я уловила в чертах его лица поразительное сходство с Ойнэ: такой же длинный нос и тонковатые губы, острые скулы. Но глаза совсем другие – теплые, приятного орехового оттенка, и никакого жидкого огня, так пугавшего меня во взгляде Ойнэ.

Но все равно в обществе этого лаэра мне стало не по себе. И я никак не могла понять, что представитель Красной Зари делает на приеме. Разве они не все заодно с изменником Ойнэ?

– Позвольте познакомить: Хейл Огненный – представитель второй ветви клана Красной Зари и наш союзник.

Союзник? Интересно. Выходит, в клане Красной Зари произошел раскол?

– Очень рад знакомству. – Огненный потянулся к моей руке и невесомо приложился губами к запястью. Посмотрел в лицо – прямо и открыто. И я не могла не заметить огонька интереса, мелькнувшего в его глазах.

И в то же самое мгновение я почувствовала другой взгляд – острый и колючий, направленный мне прямо в спину. И мне даже поворачиваться не надо было, чтобы понять, кому он принадлежит. Я ощущала волну недовольства и внезапно вспыхнувшей агрессии, исходящей от Лунного. Меня словно ледяной волной обдало, и я невольно вздрогнула и коснулась рукой затылка, пытаясь смахнуть неприятные ощущения.

Сосредоточиться на разговоре не выходило. Я отвечала невпопад, тщетно пытаясь вспомнить все те заученные фразы, что загодя приготовила для подобной беседы.

Кажется, король заметил мою нервозность. Он скользнул взглядом по залу, словно выискивая источник раздражения, а потом и вовсе откланялся, оставив меня в обществе Хейла.

– Кажется, я забыл поздравить вас? – произнес мужчина, когда его величество скрылся в толпе гостей.

– С чем же? – всерьез удивилась я.

– Ну как же? Слышал, вам удалось пробудить артефакт рода, и теперь вы его полноправная хранительница.

А он-то откуда знает? Неужели Золотой настолько доверяет этому лаэру, что посвятил его в дела Совета?

– Смотрю, вы неплохо осведомлены, – съязвила я. Сейчас, когда Золотой оставил нас, я не собиралась любезничать с Огненным.

– А как иначе? Я, как никто другой, желаю вернуть клану Красной Зари прежний авторитет и доверие Совета. Думаю, в этом наши с вами цели совпадают.

Еле удержалась от того, чтобы не расхохотаться. Меньше всего меня сейчас заботило положение клана. И возвращать ему былые привилегии я уж точно не собиралась.

– Что ж вы не предложили себя на роль хранителя? – не сдержалась я и дерзко посмотрела в лицо собеседнику.

– Его величество не говорил вам? – всерьез удивился Хейл. – Я пробовал, но, увы, артефакт не принял меня.

Вот как! Интересно, значит ли это, что мне стоит держаться подальше от Огненного? Вдруг я, сама того не желая, перешла ему дорогу?

– В любом случае, я рад, что у вас это вышло. Ведь это шанс. Для всех нас.

Я так и не поняла толком, что имел в виду Хейл. Да и, признаться честно, не очень-то хотела продолжать разговор на эту скользкую тему. И так, кажется, наговорила лишнего. А еще я по-прежнему чувствовала на себе тяжелый взгляд Лунного и никак не могла понять, что же его так разозлило.

– Может, пройдемся? – вдруг предложил Огненный, отчего я на мгновение растерялась. И на мой ошарашенный взгляд с улыбкой добавил: – Думаю, нам не помешает познакомиться поближе.

Вот же наглец, право слово! На что он рассчитывает?

– Боюсь, что ваше представление о близости слегка расходится с моим, – язвительно заметила я, но Хейл ничуть не обиделся. Напротив, улыбнулся еще мягче.

– Не бойтесь, я не причиню вам вреда. К тому же ваши сопровождающие вряд ли мне это позволят. – Огненный кивнул мне за спину, и я удивленно обернулась. Неподалеку и правда стояли двое стражей и не сводили с меня внимательных взглядов.

Прелестно, даже здесь за мной приглядывают!

Я уже собралась вежливо отказать Хейлу, но взгляд случайно зацепился за лицо в толпе. И вновь меня с ног до головы обдало морозной волной – Теар смотрел так, словно был готов убить на месте. Правда, не очень понятно: меня или все же Огненного.

Шерх его задери, этого Лунного! И проклятую связь, не дающую мне возможности нормально жить!

Во мне самой вдруг взыграла ярость, и отчаянно захотелось сделать что-нибудь назло Теару – например, поглядеть на его реакцию, если этим вечером я покину зал в обществе другого мужчины. Что-то подсказывало, что Лунный не сдержится, сорвется, как сорвался тогда, увидев в моем доме Харта. И очень хотелось посмотреть, как же Теар будет выкручиваться, после того как на глазах у всего высшего общества потеряет контроль над собой.

Кажется, я совсем спятила…

– Что ж, будем считать, вы меня убедили. – Я одарила Огненного самой очаровательной улыбкой и смело вложила руку в его ладонь.

* * *

– Что он здесь делает? – Теар с трудом сдержал рычание, рвавшееся из горла. И все равно голос прозвучал громко, отразился от стен, норовя вырваться за пределы кабинета, в котором они расположились на пару с королем.

Лунный не смог дождаться окончания приема. Выцепил его величество, как только тот остался в одиночестве. А судя по решимости, с которой Альтар Золотой велел Лунному следовать за ним – тому тоже было что сказать.

Король дважды щелкнул пальцами, создавая купол тишины. Кабинет примыкал прямо к залу приемов, а, значит, у их разговора могли найтись случайные слушатели.

– Еще немного – и я сочту, что у тебя трудности с контролем, Теар! – раздраженно выплюнул Альтар, даже не думая отвечать на вопрос итару.

– Нет у меня никаких трудностей! А вот у Огненного они, кажется, будут! Что он здесь забыл? Разве мы не вынесли вотум недоверия Красной Заре?

– Вынесли… – Золотой спокойно кивнул. – Ойнэ – изменник, и это неоспоримый факт. Но далеко не все Огненные пожелали примкнуть к предателю. Многие остались верны короне. И мы не вправе обвинять целый клан из-за прегрешений горстки лаэров.

– Такой уж и горстки? Мы не можем знать наверняка, кто из Красной Зари заодно с Ойнэ. Мы не должны допускать Огненных к делам, пока в Долине снова не станет спокойно! Это слишком рискованно!

Его величество вымученно выдохнул и потер переносицу. Кажется, он не горел желанием пускаться в объяснения, но и итару не собирался отступать. Слишком уж ему не нравилось происходящее, а особенно то, что потенциальный предатель ошивается возле Мел.

– Ты слишком категоричен, Теар. И живешь сегодняшним днем, не задумываясь о будущем, – наставительным тоном произнес Золотой, вызвав еще большее раздражение Лунного. – Клан Красной Зари – один из сильнейших в Долине. И сейчас, когда в нем произошел раскол, мы должны переманить как можно больше союзников на свою сторону. За Хейлом стоит много уважаемых семей, готовых присягнуть в верности Совету и итару, которого он назначит.

– Не слишком ли рано – назначать нового итару? Не уверен, что мы можем доверять Хейлу. Кто знает, какие цели он преследует? Может, он – засланный шпион?

– Я проверил его!

– Так же, как Ойнэ? – Лунный не удержался от ехидного смешка.

Король недовольно дернул щекой. Конечно, кому понравится напоминание о собственном проколе? И, кажется, Теар перегнул палку, напрочь забыв о приличиях и о том, как подобает вести себя с королем.

Да и плевать! Уж лучше уж он вызовет гнев короля, чем позволит совершиться очередной непоправимой глупости.

– Не сравнивай. Ойнэ принадлежит к первой ветви Огненных. И, надо признать, отлично умеет закрываться. Хейл – всего лишь из второй ветви, и его помыслы видны, как на ладони. К тому же я не собираюсь допускать его до дел Совета. У меня на Хейла иные планы.

Эти самые планы как раз и беспокоили Лунного, причем куда больше, чем он сам того хотел…

– И какие же? Свести его с Эмель?

– А почему нет? – Вопрос звучал провокационно, и Теару стоило немалых усилий сдержать себя. Не выкинуть чего-нибудь в ответ или, того хуже, не кинуться прочь из кабинета, чтобы проверить, чем занимаются Хейл и его Ласка. – Клану нужен новый итару. Эмель, хоть и стала хранительницей, но никак не подходит на эту роль. В ней почти нет магии. Да и происхождение…

– А Хейл, значит, подходит? – перебил короля Теар.

– И Хейл не подходит. Но если совместить ее кровь и его способности… Их потомство может оказаться вполне пригодным.

Потомство?! Пригодным?! О чем Альтар вообще толкует?! Он что, овец скрещивать собирается?!

Глаза Лунного заволокла красная пелена, а руки непроизвольно сжались в кулаки. Еще одно неверное слово – и Теар точно кого-нибудь порвет!

– Я знаю, о чем ты думаешь. – Король выглядел на удивление спокойным. – Это политика, мальчик мой. Холодный расчет. Так же, как и твой брак с Айрис Водной.

И вновь этот наставительный тон, от которого кровь закипает в жилах!

Глубокий вдох и выдох. Силой заставить себя успокоиться. Не сорваться. Не здесь. Не сейчас.

Но как же тяжело!

– Я понял, – сухо уронил Теар, подавляя в себе злость, что с трудом давала дышать. – А сейчас позвольте откланяться.

Итару развернулся к выходу, желая как можно скорее оказаться в одиночестве. Обдумать все и взвесить. На ясную голову.

– Да, и еще, Теар… – остановил его правитель. – Я не знаю, что там происходит между тобой и Эмель, да и не хочу знать. Но это пора прекращать. Еще немного – и весь дворец прознает про ваши отношения. Не мне тебе объяснять, сколь нежелательно это накануне твоей свадьбы с Водной…

Теар мысленно ругнулся и, коротко кивнув, вышел прочь.

Шерх, кажется, сейчас он заведен еще сильнее, чем перед разговором с его величеством.

Прекратить отношения… А они есть?

Разве что родовая связь. Странно, что Альтар не попросил разорвать ее. Или понимает, что эта гребаная нить – единственное, что держит Мел в Долине? Рычаг давления, который Теар невольно создал и которым не побрезговал воспользоваться?

И сейчас Лунный тянулся к этой связи, чувствовал, как расслаблена и спокойна Мел в компании другого мужчины. И внутри все переворачивалось, напрочь лишая итару разума.

Глава 6

После сегодняшней прогулки с Огненным я уверилась в двух вещах.

Первое – Хейл явно ко мне неравнодушен (или хочет казаться таковым). Судя по тому, что я – единственная представительница первой ветви, да еще и хранительница артефакта рода, то Огненный вознамерился ни много ни мало заполучить мою руку и сердце. Вот уж не думала, что когда-нибудь стану столь завидной невестой!

Поведение лаэра во время прогулки просто кричало о его далеко идущих планах. Хейл был невероятно учтив и галантен, подавал мне руку и через слово отвешивал комплименты. И даже умудрился подарить розу – ярко-алую, под цвет моего сегодняшнего платья. Многоликий Эхжи, да мне сроду никто цветов не дарил! Я даже растерялась и невольно приняла подарок, кажется, тем самым вселив в Хейла еще большую уверенность.

И второе, куда более прискорбное открытие – это неизбежность прощания с собственной свободой. Увы, но куда больше, чем интерес Огненного, меня беспокоили намерения его величества. Если прежде я надеялась, что после ритуала смогу уехать и самостоятельно распоряжаться собственной жизнью, то теперь я отчетливо поняла, что никто меня не отпустит. И ухаживания Хейла – явное тому доказательство. Не удивлюсь, если он делал все это с позволения короля, а то и вовсе с его подачи.

Боги, как я могла быть такой дурой и ввязаться во все эти подковерные игры?! И ведь не поставила лаэрам ни единого условия, не потребовала ничего взамен! Идиотка! Что мне стоило стребовать с Золотого, скажем, клятву на крови? Помнится, с Лунным это отлично сработало.

Угу, поначалу…

А спустя месяц он преспокойненько нашел меня за перевалом и вернул обратно. Так что помешает этим нелюдям вновь нарушить данное обещание?

Надо признать, что в подобных играх я в отличие от некоторых прожженных политиков, для которых манипулировать людьми, лгать и плести интриги – все равно что дышать, совсем не имела опыта. И что-то подсказывало мне, что в этой игре я, так или иначе, останусь ни с чем. С другой же стороны, я буду полной дурой, если не попробую выторговать что-то для себя.

Во дворец мы вернулись спустя пару часов. Хейл был достаточно благоразумен, чтобы не навязывать мне свое общество дольше, за что я была ему безмерно благодарна.

К тому времени гости успели разделиться: мужчины вели тихие кулуарные беседы, разойдясь по полутемным нишам и альковам, а женщины перешли в так называемый зал отдыха, заставленный мягкими диванчиками и удобными кушетками, где подавали десерт и сладкое игристое вино.

И хоть у меня не было никакого желания участвовать в занудных дамских беседах, мне пришлось присоединиться ко вторым, как того требовал дворцовый этикет.

В женском обществе, среди почтенных дам и их дочерей, сверкающих дорогими нарядами и украшениями, я чувствовал себя неловко. Да к тому же я толком никого не знала, кроме Айрис Водной, стоявшей в окружении молоденьких девиц и рассказывавшей им что-то с сияющей улыбкой на лице.

Но подходить к невесте Теара мне не хотелось вдвойне, а потому я приметила единственный во всем зале свободный диванчик и устроилась на нем, бездумно крутя в руках алую розу, подаренную Хейлом.

– Как это мило! – раздался рядом незнакомый голос, и я тотчас подняла глаза.

Передо мной стояла стройная блондинка в нежном платье оливкового цвета, так сильно стянутом в талии, что я с трудом представляла, как девушка до сих пор не задохнулась.

– Прелестный цветок! Подарок поклонника? – невинно поинтересовалась лаэри.

– Да. Вроде того, – ответила я растерянно, неготовая к такому вопросу.

– Я присяду? – спросила девушка, и я кивнула, позволяя ей устроиться рядом.

– Простите. А вы… – начала было я, собираясь узнать хотя бы имя неизвестной дамы. В торжественном зале я ее не видела. А ведь меня представили почти всем гостям.

– Ох, прошу прощения! Надо было сразу назваться. Я – леди Илейн, фрейлина ее величества. А вы, верно, леди Эмель? Я о вас наслышана, – с улыбкой произнесла блондинка.

А я задумалась. И что фрейлина ее величества делает на приеме? Насколько мне известно, король вывез свою семью за перевал одной из первых. А значит, вместе с королевой должны были уехать и ее фрейлины. Или я чего-то не понимаю?

– Простите, но… Я думала, ее величество уехала за перевал. Разве фрейлины не отправились с ней?

– Фи… – Дамочка фыркнула и состроила брезгливую гримасу. – За перевал! Вот еще! Там же… там же нет никаких условий для жизни! Чтобы я добровольно отправилась в эту глушь? Да ни за что!

Я чуть было не рассмеялась в ответ. Вот же дурная! Королева, значит, не побрезговала, а эта тут сидит, строит из себя невесть что. Интересно, эта мадам хоть представляет, какой опасности подвергает свою жизнь, оставаясь в Долине?

Впрочем, не мне ей объяснять. Да и чувствую, с таким норовом все доводы рассудка будут восприняты исключительно в штыки.

– К тому же, – заговорщически подмигнула лаэри, – с отъездом большинства фрейлин конкуренция за достойных холостяков стала заметно меньше. – Леди захихикала и приложила изящный веер к лицу. – Жаль, что с каждым годом их становится все меньше.

Собеседница огорченно вздохнула, а я перехватила ее взгляд, брошенный в сторону Айрис Водной.

Многоликий Эхжи, только не говорите, что эта блондинка положила глаз на Теара!

И… я не знаю, чем руководствовалась в тот момент и зачем вообще продолжила эту глупую беседу, но вопреки доводам рассудка поинтересовалась:

– Вы имеете в виду кого-то конкретного? Неужели итару Лунных? Я слышала, скоро у него свадьба с Водной.

Фрейлина демонстративно опустила глазки и вновь прикрылась веером. А потом вдруг пододвинулась ближе и, изрядно понизав голос, зашептала:

– Не понимаю, и чего он в ней нашел? Она же совсем девчонка! Неопытная, неумелая. Да к тому же Водная – говорят, они холодные, как рыбы. А Теар, он… – Блондинка мечтательно закатила глаза к потолку. – Он такой пылкий, такой страстный!

Я с трудом сглотнула вставший в горле ком. Потому что произнесла она это так, словно имела возможность убедиться в пылкости и страстности Лунного на собственном опыте!

– А вы, значит, проверяли? – произнесла я как можно более беззаботно, всеми силами пытаясь скрыть нахлынувшую злость.

– Ну… – И вновь эти опущенные глазки и улыбка, скрытая за кружевом веера.

Мне стало тошно – от общества этой дамочки, от всех этих сплетен, от осознания того, что Теар никогда не был и не будет моим. И эта его ревность, которую я чувствовала сегодня на балу, была не ревностью толком. А дурацкими собственническими замашками!

Почему, спрашивается, я должна быть верна Лунному, когда сам он направо и налево гуляет по фрейлинам?

– Кстати, представляете… – Леди Илейн вновь подалась ко мне и зашептала, теперь уже совсем тихо, словно собиралась посвятить меня в самый большой секрет на свете: – Не так давно я видела, как из экипажа господина Лунного выскочила полуголая девица! Верите? Завернутая в одно покрывало!

Я испуганно замерла. По телу прокатилась волна жара, и спина покрылась противным липким потом.

О, боги, только не говорите, что она меня узнала!

– И… И что это была за девица? – Горло пересохло, и я поспешила сделать глоток вина, благо, как раз возле диванчика стоял столик с напитками.

– Не знаю. Я толком не разглядела. Темненькая. Чем-то на вас похожа. Но вряд ли она представлена ко двору. Приличные девушка, сами понимаете, голыми по чужим повозкам не скачут.

Конечно, приличные девушки трахаются с чужими женихами за плотно закрытыми дверями спален! А потом не стесняются похвастать перед всеми, не понимая, что в первую очередь порочат именно себя!

Но, видимо, это так принято среди фрейлин – делиться собственными постельными «достижениями».

Шерх, как же противно!

Хотя… чего я злюсь? Ведь сама такая же.

И если леди Илейн спала с Теаром ради собственного удовольствия, то я делала это за деньги…

* * *

Я не стала надолго задерживаться в зале отдыха. Не спеша допила бокал с вином, одновременно выслушивая многочисленные расспросы и догадки относительно Хейла. Видимо, хищница Илейн решила переключить свое внимание с Лунного на Огненного и теперь прощупывала почву, пытаясь вытянуть из меня как можно больше сведений. Но ничего интересного я ей не поведала, а после, сославшись на усталость, и вовсе поспешила откланяться. Да чуть не забыла на столике эту пресловутую розу, подаренную Огненным. Но внимательные барышни, конечно, не позволили мне уйти без подарка.

Я, наконец, покинула нежеланное общество и облегченно выдохнула, радуясь, что трудный день подошел к концу. Хотелось уже поскорее избавиться от тесного платья и украшений, что под конец вечера казались заметно потяжелевшими. Да и устала я от суеты, от новых лиц и знакомств, которых вообще не должно было быть в моей жизни. Но они случились, и за оставшуюся часть ночи мне предстояло как-то переварить полученную информацию, чтобы достойно держаться на завтрашнем совете.

Из зала торжеств я вышла в просторную галерею, по одну сторону которой тянулась вереница мраморных колонн. Бросила взгляд через плечо – мои стражи молчаливыми тенями шли следом.

Что ж, значит, будет у кого спросить дорогу, если заблужусь. Все же я не настолько хорошо знаю королевский дворец, чтобы разгуливать здесь в одиночестве.

Между колонн виднелись двери, ведущие в смежные помещения. Некоторые из них оказались приоткрыты, и до моего слуха долетели негромкие разговоры, и даже послышался заливистый девичий смех. Выходит, празднество еще не завершено. Хотя о каком праздновании вообще можно говорить? Этот прием – всего лишь повод для моего представления, ни больше, ни меньше.

Неподалеку я заметила группу мужчин, ведущих негромкую беседу. Внимание на них задерживать не стала, спешно прошла мимо, стараясь как можно скорее скрыться из виду: знакомств мне на сегодня хватило с лихвой. Я успела отойти довольно далеко и даже свернула за поворот, оказавшись в полутемном коридоре, как вдруг у меня за спиной раздался резкий окрик:

– Ласка!

Сердце пропустило удар и ухнуло в самые пятки. Я чуть не споткнулась на ровном месте – с трудом заставила себя идти дальше, не сбавляя шага.

Кто бы это ни был и чего бы ни хотел, я не должна подавать виду, что имею хоть какое-то отношение к агентству.

– Погодите, лаэри! – не унимался мой преследователь, и я услышала звук торопливых шагов, быстро перешедших в бег.

Пришлось остановиться и обернуться. Стражи поравнялись со мной и расположились по обеим сторонам, готовые в любой момент встать на мою защиту.

– Прошу прощения, лаэри… – Преследователь шумно дышал, переводя дух после короткой пробежки. – Я… мне кажется… мы с вами нигде прежде не встречались?

Я с невозмутимым видом покачала головой:

– Увы, но я впервые вас вижу, – ответила уверенно, хотя на самом деле это было самой настоящей ложью.

Я узнала этого паренька. Совсем еще молоденький – на вид нет и двадцати. Как же его зовут? Кажется, Рейн. Да, точно. И родом он из Черного Пепла. Мой бывший ученик. Неудивительно, что парень с легкостью узнал меня. И теперь передо мной стояла непосильная задача: каким-то образом убедить его в обратном.

– Вы уверены? Ваше лицо кажется мне знакомым, – все никак не унимался Рейн.

– Вы, должно быть, обознались, – ответила я с улыбкой, надеясь, что голос не выдает волнения.

– Странно… – Он глядел на меня широко распахнутыми глазами, словно завороженный. А я мечтала укрыться от этого взгляда. И почему, спрашивается, мой костюм не предполагает веера? Сия вещица могла бы стать отличным прикрытием.

Рейн, конечно, еще мальчишка и не имеет никакого веса в обществе, но даже он способен создать мне определенные проблемы, если начнет болтать о своих догадках.

– Но вы так похожи…

– Мало ли в Долине похожих лаэри, – беззаботно отозвалась я и пожала плечами. – А теперь прошу меня простить. Спешу.

И, не дожидаясь реакции юноши, я круто развернулась и поспешила к своим покоям. Безмолвные стражи сомкнулись в ряд за моей спиной.

Ох, и как бы мне не аукнулась эта встреча! Наверное, придется рассказать обо всем его величеству. В конце концов, эта была его идея – представить меня обществу, теперь пусть сам думает, как выпутываться из неприятностей. По крайней мере, я сделала все, что смогла.

* * *

Стражи проводили меня до самых покоев. Один из них, как и ожидалось, остался дежурить у дверей, в который раз подтверждая, что с меня не спустят глаз. И, кажется, за несколько прошедших дней я вполне успела к этому привыкнуть.

В спальне стоял приятный полумрак, лишь несколько бледных полос лунного света лежало на полу, перечеркивая комнату по диагонали. Я зажгла лампу на прикроватном столике и повернулась к трюмо, ища глазами вазу. Внезапно от стены отлепился темный силуэт, и я громко охнула. Испуганно сжала розу, и острый шип впился в кожу, заставив зашипеть от боли.

– Что ты здесь делаешь? – Сказать, что я была удивлена, увидев Лунного в своих покоях, – ничего не сказать! Да и напугал он меня изрядно – сердце набатом стучало в груди.

– Пришел убедиться, что ты доберешься до своей спальни без приключений, – с легким смешком ответил Теар, и тут его взгляд упал на розу.

Выражение лица итару изменилось так резко, что я от испуга второй раз укололась о шип.

Шерх, надо уже куда-нибудь деть этот цветок и попросить Лунного не смотреть так, словно он собирается разорвать меня на куски!

– Как видишь, все в порядке. Я добралась целой и невредимой, – попыталась ответить как можно нейтральнее и, обнаружив-таки вазу, прошла к комоду и опустила цветок в тонкое стеклянное горлышко.

– Странно, что в одиночестве, – отозвался итару, и на сей раз голос его исходил ядом, не говоря уже о том потоке раздражения и злости, что накрыл меня по родовой связи.

Да что, шерх его задери, происходит?! В чем я опять виновата? Чего Теар завелся на пустом месте?! Достал своим вечным недовольством!

– Тебе это кажется странным? – Я любовно провела пальчиками по бархатному лепестку, ощущая, как все сильнее разгорается ярость Лунного. Но это меня не остановило – напротив, теперь и во мне самой вспыхнуло пламя. Накатило раздражение вперемешку с горькой обидой.

Я до сих пор не могла понять, как же относится ко мне Теар, почему бесится, стоит ему увидеть меня в компании другого мужчины, и почему позволяет себе указывать, что и как мне надо делать.

– Или, может, ты ждал, что я приведу в свою спальню Огненного? Я ведь падшая женщина, не так ли? Почему бы и дальше не соответствовать этому образу?

– Даже не думай! – Я и глазом моргнуть не успела, как Лунный оказался рядом. Развернул меня резко и припечатал к комоду. Устроил руки на гладкой полированной крышке, поймав меня в самый настоящий капкан.

Предсказуемо, да и только…

– О, ты запрещаешь мне даже думать? Это что-то новенькое! – усмехнулась я в лицо Теару. Понимала, что играю с огнем, испытывая терпение итару, но остановиться уже не могла.

В конце концов, я всегда могу позвать на помощь стражу. Раз уж его величество решил свести меня с Огненным, вряд ли его обрадует нахождение Теара в моих покоях, да еще среди ночи.

– Да! Я запрещаю тебе даже думать об этом Огненном! И не смей флиртовать с ним, Мел!

Рык лаэра прозвучал, словно приказ, и это лишь сильнее разозлило меня. Добавило искр в бушующий внутри пожар, и я бросила с вызовом:

– Почему? Потому, что ты ревнуешь, Теар?

На несколько мгновений в спальне повисла тишина. Лишь только шумное дыхание сотрясало воздух. Лунный неотрывно смотрел мне в глаза. На плотно сжатых челюстях играли желваки, а ноздри раздувались так, что казалось, из них вот-вот повалит пар.

И я даже успела пожалеть о брошенных в порыве словах. Потому что не знала, какой хочу услышать ответ. Не знала, как реагировать, если Теар признается, что и вправду ревнует – так же сильно, как ревновала я, видя его идущим под руку с невестой. Или когда узнала, что он спал с этой похотливой фрейлиной – леди Илейн.

Но итару опять удивил меня:

– Потому, что я так сказал!

Я не сдержалась и бросила ему в лицо:

– Невесте своей об этом скажи! Ею будешь командовать – не мной!

Взгляд потемневших глаз итару стал еще жестче. Еще яростнее.

Кажется, мы вновь зашли в тупик, и этот глупый бессмысленный спор, как и прежде, ни к чему не приведет. Но я все же предприняла последнюю попытку достучаться до него.

– Сколько тебе повторять?! Я не твоя собственность, Теар! И не хочу ею быть!

– Так ли уж не хочешь?

Что?!

Я вновь удивилась резкой смене его настроения. И тона голоса, в котором зазвучали новые нотки. А потом почувствовала горячую ладонь Теара на своем бедре. Она обжигала даже сквозь гладкий шелк платья, заставив вздрогнуть от контраста температур.

О, боги, что он творит?

– Теар, не надо…

– Надо! Я и так слишком долго ждал…

Злость из его глаз куда-то исчезла. Ее место занял голод. Желание, дикое и неконтролируемое, смерчем закручивающееся на дне радужки.

Ладони Теара сжались на моих бедрах, и он притянул меня к себе, буквально впечатывая в жесткое каменное тело. Мгновение – и он впился мне в губы с таким надрывом и жаждой, словно они были самым вожделенным сосудом на свете. Влажный язык ласкал, толкался внутрь, овладевая ртом.

А я и не думала сопротивляться. Стояла, словно завороженная, не зная, что противопоставить его мощному звериному напору.

Отмерла, лишь когда почувствовала, как изменяется его тело. Как набухают и без того тугие мышцы на руках, как непробиваемая броня покрывает шею и ребра. Теар менялся, он не мог сдержать оборота, так же как и оторваться от моих губ.

Отстранился всего на мгновение, когда я дернулась в бессмысленной попытке высвободиться.

– Я соскучился, дико. И я сдохну, если ты мне сейчас откажешь. – Его голос хриплый и рваный. Но такой знакомый и родной!

Волна – нет, лавина ощущений накрыла меня с головой, возвращая в прошлое, когда я так же, как и сейчас, чувствовала желание итару, пульсировавшее в каждой клеточке его тела. Когда знала, что нужна ему, необходима, как утопающему необходим глоток живительного воздуха.

Какая-то часть меня все еще продолжала сопротивляться. Хотела отказать, пусть бы и назло, послать Лунного и его собственнические замашки ко всем подземным демонам. А другая рвалась крикнуть, что я тоже скучала. По его рукам и губам, по его страсти, выжигавшей все оставшиеся мысли. По тихому рыку, когда он с силой сжимал меня в объятиях. По наслаждению, которое мы делили на двоих.

Боги, как же мне всего этого не хватало! И это несмотря на все бесчисленные попытки забыть, похоронить воспоминания под слоем хлопот и пустой суеты.

А сейчас они всплыли на поверхность, заставляя хотеть большего. Призывая раствориться, довериться таким знакомым рукам и губам. И не думать. Ни о чем…

И я опять перестала различать границу между своими желаниями и желаниями Теара. Она стерлась, исчезла, словно зыбкий туман поутру. И происходящее между нами казалось таким правильным, таким настоящим.

Вот только в глубине сознания сидела крохотная колючая заноза, не дающая окончательно расслабиться.

На приеме итару был с невестой. А ночью опять пришел ко мне.

Все повторяется. И сколько еще будет повторяться?

– Мел… – Тихий шепот, и я поднимаю взгляд, чтобы встретиться с его потемневшими до черноты глазами.

Теар смотрит в упор и мягко касается моего подбородка подушечками пальцев. Проводит по щеке, заставляя прикрыть глаза и прикусить губу от трепета, что рождает это невесомое, такое нежное прикосновение.

– Будь со мной сегодня…

Только сегодня?

Я чувствую, как его пальцы дергают шнуровку на платье, и горячие ладони касаются обнаженной спины. Последние сомнения тают под натиском мужского упрямства и настойчивости. И моей исконно женской слабости, которая не дает устоять перед этим мужчиной. Перед тем, кто одним только своим присутствием мешает все карты в идеально сложенной колоде.

Моя болезнь, от которой нет лекарства.

Моя сладкая боль, которой я отдаюсь без оглядки.

Мои извечные качели, которые сейчас стремительно уносят меня ввысь, а потом я снова рухну на грешную землю, к мечтам, разбитым на сотню крошечных осколков.

Но это будет только утром.

* * *

Какая же она красивая. Яркая! Живая! Совершенная…

Огненная лаэри, сводящая с ума одним лишь своим присутствием. И Теар не понимал, как он держался все это время, как не сорвался еще там, в зале приемов, когда увидел, как смотрят на нее другие мужчины. Когда им овладело дикое желание свернуть шею нахалу Огненному, что касался ее, пусть и совсем невинно.

Больше Теар ему не позволит. Никому не позволит.

Отныне ее будет касаться только Теар!

Лунный скользнул руками по совершенному стройному телу девушки. Тонкая талия, мягкий живот, соблазнительная ложбинка на груди, от которой невозможно отвести взгляд. Теар с силой сжал упругие ягодицы Мел, впился пальцами, с трудом сдерживая рвущиеся наружу когти.

Он не хотел ранить ее. Он хотел дарить наслаждение. И упиваться этим чувством, впитывая каждую эмоцию, каждый отголосок такого сильного, такого всепоглощающего возбуждения.

Как же долго Теар ждал этого! Как страстно желал!

Ощутить вкус сладких губ и мягкость бархатной кожи. Почувствовать под собой обнаженное тело, с диким рыком ворваться в горячее влажное лоно и услышать ответный протяжный стон, срывающийся с алых губ.

Теар чувствовал желание Мел, густое и вязкое, словно патока. Знал, что она хочет того же, пусть и пытается противиться.

Глупая! Знает же, что он ее не отпустит.

Итару нетерпеливо дернул шнуровку на спинке платья. Коснулся обнаженной кожи, понимая, что ему этого мало, слишком мало. Хотелось касаться ее целиком. Прильнуть всем телом, вдавить в себя и не отпускать долго-долго…

В ее глазах билось пламя, а голубая жилка на тонкой шее пульсировала с бешеной скоростью. И Теар прижался к этой жилке губами, лизнул, оставляя длинный влажный след на коже, а пальцы его продолжали судорожно распутывать шнуровку.

Многоликий Эхжи, как же ему хотелось плюнуть на эти непослушные завязки, разорвать к шерху платье, содрать одним рывком!

Но Теар заставил себя не спешить. Сегодня он не станет портить одежду. Он подождет, растянет удовольствие. В этом тоже есть своя прелесть.

Итару отстранился, но только на мгновение, чтобы повернуть Мел спиной и прижаться сзади, чувствуя, как нестерпимо ноет в паху.

В висевшем над комодом овальном зеркале мерцало их отражение. Наполовину обернувшийся лаэр с покрытыми чешуей висками и тонкая рыжеволосая девушка в приспущенном алом платье. Серебро и огонь. Сила и женственность. Решительность и упрямство… Упрямство, которое Теару так нравилось ломать…

Он плавно стянул платье с покатых женских плеч и отвел в сторону шелковистые пряди – рыжие, словно живой огонь. И вся она – словно пламя, такое запретное и опасное, но такое желанное.

Лаэр с упоением целовал ее плечи и шею. Проложил дорожку влажных поцелуев вдоль всего позвоночника, чувствуя, как дрожит тонкое тело в его руках, как Мел с трудом сдерживает стон, готовый сорваться с губ.

Щелчок пальцами – и вокруг них сомкнулся купол тишины.

– Не сдерживайся. Хочу, чтобы ты кричала. Чтобы стонала для меня, Мел…

– Ненормальный, – хрипло выдохнула Эмель, и вновь их взгляды встретились в зеркальном отражении. Горящие огнем глаза, раскрасневшиеся щеки, припухшие от поцелуев губы.

Пах свело болезненным спазмом.

Он больше не мог ждать. Такая Мел – обнаженная, с искусанными губами и бесстыдно топорщившимися сосками – сводила его с ума. В паху пульсировало от неудовлетворенного желания, а по венам текла раскаленная лава.

Теар через голову содрал рубашку, оборвав несколько пуговиц у горловины, и рванул кожаный ремень на брюках. Скользнул рукой между женских ног, убеждаясь, что Мел готова для него, и не сдержал довольного рыка, ощутив желанную влагу на пальцах. Надавил девушке на лопатки, вынуждая ее лечь грудью на полированную крышку. Чуть не сошел с ума от того, как аппетитно, как развратно Мел выглядит в этой позе. Хотелось ворваться в нее резким толчком, сразу на всю длину, но, вопреки желанию, Лунный вошел мучительно медленно и плавно. И чуть не кончил от одного этого движения. Замер, хватая ртом воздух, пытаясь хоть немного прийти в себя, сдержать внутренний вулкан, готовый извергнуться в любую секунду.

И застонал почти в голос, когда Мел сама нетерпеливо подалась к нему бедрами. Она жмурилась и тихо всхлипывала от каждого толчка, а на боках девушки проступала медная броня, окончательно срывая остатки самообладания итару.

– Смотри на меня. – То ли просьба, то ли приказ, он и сам не поймет. Просто хочет видеть ее лицо и глаза в отражении напротив – там, где два бронированных демона жарко дышат и двигаются навстречу друг другу в такт биению сердца.

Спутанные волосы, блестящие от пота тела, испарина, проступившая на гладкой зеркальной поверхности, и… алая роза на длинном стебле, словно пятно крови на безупречно прекрасном холсте. Словно напоминание…

Хрен ему, этому Огненному! Он не получит Мел!

Теар сгреб в кулак огненно-рыжие волосы и потянул на себя, заставив Мел запрокинуть голову. Жадно впился в алые губы, словно пытаясь закрепить право на эту женщину. И мир взорвался в тот же миг, как соприкоснулись их языки. Громкий крик утонул во мраке ночи, и Теар прильнул к узкой девичьей спине, сотрясаясь всем телом, ощущая, как Мел вздрагивает вместе с ним, разделив их общее наслаждение. Самое лучшее, самое яркое, какое только можно представить.

И Теар в который раз убедился, что ни одна бордельная девка, ни одна жеманная барышня не сравнится с его Мел. Так остро, так ярко может быть только с ней. И теперь он точно ее не отпустит, ни за перевал, ни куда-либо еще.

* * *

За окном было пасмурно. С самого раннего утра в небе висели тяжелые свинцовые тучи, и накрапывал мелкий противный дождик. Я зябко поежилась, обхватив руками плечи. В пустой кровати было холодно, и даже теплое шерстяное одеяло не спасало.

Я не знаю, когда ушел Теар – на рассвете или вовсе посреди ночи. Итару, конечно, не удосужился разбудить меня, просто тихо выскользнул из покоев, оставив меня мерзнуть в огромной постели. И сейчас о нем напоминал разве что запах, прочно въевшийся в шелк простыней. Запах мужчины и запах нашей страсти, с привкусом металла на кончике языка.

Я с трудом заставила себя встать с постели и, облачившись в теплый халат, вызвала прислугу. Сейчас мне как никогда требовалось принять горячую ванну – стереть с себя следы бурной ночи и чужие запахи, а заодно и согреться. Взгляд невольно упал на комод и висящее над ним полукруглое зеркало. Сейчас оно отражало лишь зябко ежившуюся растрепанную девушку с грустным лицом и потухшим взглядом карих глаз.

Я решительно тряхнула головой, прогоняя уныние.

А чего я ждала? Знала же, что так будет: после упоительной ночи наступит утро и неизбежное разочарование. Отчего же теперь так муторно и тоскливо на душе?

Еще раз посмотрела в зеркало, призывая себя откинуть настойчиво лезущие в голову воспоминания и гордо поднять подбородок.

Не вышло… взгляд остановился на вазе, в которую я давеча пристраивала подаренную Хейлом розу. Вот только розы там больше не было. На ее месте стоял букет из тугих бутонов пиона, нежных и идеально белых, как первый снег.

Кажется, я забыла, как надо дышать. Стояла и застывшим взором смотрела на цветы, не сомневаясь в том, кто принес их в мои покои. И внутри расцветала робкая надежда, что, возможно, все не так плохо, как кажется.

Опомнилась я, лишь когда в спальню явились служанки и принялись готовить для меня ароматную горячую ванну. Благо девушки не задавали неудобных вопросов, старательно делая вид, что не замечают ни цветов, ни испачканных простыней, ни поцелуев-укусов, красовавшихся на моем теле. Впрочем, те совсем скоро исчезли: регенерация медленно, но верно делала свое дело. И уже через час я была свежа, бодра и полностью готова к предстоящей встрече с Советом.

За круглым столом меня встретили знакомые лица – все они были на вчерашнем приеме. Вот только атмосфера была совсем не праздничной. В воздухе висело напряжение, и так же, как и вчера, все взгляды вновь были устремлены в мою сторону. Только Северус Вольный не удостоил мою персону вниманием, он со скучающим видом крутил в руках писчее перо, кажется, собираясь запустить его в полет.

Я заняла полагающееся мне место – третье в круге, как раз между Теаром и Талгаром Бурым. И порадовалась, что Лунный сидит рядом – так наши взгляды хотя бы не пересекались, избавляя от опасности быть разоблаченными. Но все равно близкое присутствие Теара будоражило кровь, посылая сотни крошечных мурашек по телу.

Краем глаза я видела его руки, лежащие на столе. И на меня опять нахлынули воспоминания о том, как эти руки ласкали меня ночью, так чувственно и так порочно даря наслаждение, приправленное перчинкой сладкой боли. Я прекрасно помнила, как обжигают горячие ладони и как умелые пальцы касаются самых запретных уголков тела, и была готова вспыхнуть от одного этого воспоминания.

Но, к счастью, первый же вопрос, который задал Дейран Черный, выбил всю дурь из головы:

– По-вашему, она справится?

Я бросила обеспокоенный взгляд на его величество.

– Ну, варианта у нас всего два: либо она справится, и мы запечатаем гору вместе с проснувшимся демоном, либо – нет, и тогда мы все отправимся к праотцам.

– Это слишком рискованно… Кровь Айтэ еще не гарантирует успешного проведения ритуала.

Вот теперь я всерьез забеспокоилась. То есть как это не гарантирует? Получается, я могу попросту не подойти? На кой меня тогда вообще сюда притащили?!

– Верно, никаких гарантий нет. Но это наш единственный шанс. И упустить его мы не можем.

Дейран согласно кивнул. А из-за стола неожиданно поднялся Сальзар Туманный и потребовал, чтобы в зал Советов принесли артефакт Красной Зари, дабы все присутствующие могли убедиться, что камень принял меня.

С этим трудностей не возникло. Черный обсидиан откликался на любое мое прикосновение, вспыхивал ярким пламенем, и оно тянулось к моей руке, словно жаждущая ласки кошка. И, кажется, итару остались удовлетворены увиденным.

– Что с обучением? Мы успеем к полнолунию?

– Думаю да. По крайней мере, мы с леди Эмель прилагаем все усилия, чтобы она как можно скорее запомнила слова заклинания и необходимые руны.

Я тяжело вздохнула. А вот в этом я была совсем не уверена. Точнее, усилия-то я прилагала, но вот сделаю ли все, как надо… Да и время играло против нас. Новолуние наступит уже послезавтра, а значит, у нас осталось всего два дня на подготовку. И лучше использовать их максимально эффективно, а не тратить драгоценные минуты на пустые разговоры.

В итоге Совет затянулся еще на час. Было назначено точное время для проведения ритуала, тщательно, буквально до каждой мелочи, обговорены все действия.

И только после этого итару покинули зал. Остались лишь я, его величество и Теар, который отчего-то не спешил уходить. А я вспомнила, что должна рассказать Золотому о небольшом инциденте, произошедшем накануне вечером. Покосилась на Лунного, который так и не сдвинулся со своего места, будто прирос к нему.

Что ж, значит, придется самой подтолкнуть его.

– Ваше Величество, я бы хотела поговорить с вами. – И, сделав паузу, добавила: – Наедине.

Скрывать от Лунного встречу с бывшим учеником не было смысла: Теар лучше других осведомлен о том, чем я раньше занималась. Однако дальнейший разговор с его величеством не был предназначен для ушей итару. Потому что обсуждать с королем я собиралась Хейла…

Лунный напрягся и кинул вопросительный взгляд в мою сторону. Я чувствовала, что уходить он не хочет. Более того, на красивом породистом лице Теара проступила тревога.

Интересно, чего он там себе вообразил? Не думает же итару, что я стану рассказывать о нашей связи.

Шерх! Слово-то какое… Неприятное… Но, увы, никак иначе то, что происходит между нами, назвать нельзя.

– Теар, оставь нас, – велел Альтар, и Лунному все же пришлось удалиться.

– Я тебя слушаю, – сразу же перешел к делу Золотой.

– Возникла одна трудность, – начала я несмело, не зная, как лучше преподнести неприятное известие. – Дело в том… что вчера… один из гостей узнал меня. Это был один из моих бывших учеников.

– Кто именно? – нахмурился Альтар.

– Рейн из рода Черного пепла.

– И что ты ему сказала? – Брови Золотого еще сильнее сдвинулись к переносице.

– Сказала, что он обознался. Но не уверена… что юноша поверил в это. Он был слишком уж… настойчив.

– Но ты точно все отрицала? Как я и учил?

– Да, конечно!

Альтар задумчиво почесал короткую рыжеватую бороду.

– Ладно, не переживай. Я решу, что с ним делать.

Я благодарно улыбнулась. Ну, хотя бы на этот счет можно не волноваться.

– И еще я хотела поговорить насчет Хейла.

– О! – Король вдруг оживился и подался ближе. – Надеюсь, он произвел на тебя хорошее впечатление?

Так и хотелось ляпнуть «вашими стараниями». Но я разумно удержалась.

– Я не об этом. Я… – Набрала в грудь побольше воздуха и выпалила на одном дыхании: – Я знаю, зачем вы нас познакомили. Я ведь не дурочка и не слепая. И понимаю, что наш союз был бы весьма выгоден короне. Но я не выйду за Хейла.

– Он еще не сделал предложение, а ты уже отказываешь? – Золотой усмехнулся.

– Пусть лучше не питает иллюзий. И вы… тоже… – добавила на свой страх и риск. – Мне не нужен титул наследницы. И хранительница артефакта из меня никакая. Не знаю, какое будущее вы мне уготовили, но хочу заранее предупредить, что после ритуала я уеду. И я хочу, чтобы вы обещали мне, что отпустите меня, как только я исполню свою роль.

Вот теперь Золотой посерьезнел. Не знаю, что за мысли блуждали в его коронованной голове, но ответа я ждала долго и почти уже потеряла надежду на благоприятный исход.

– А ты цепкая девушка, Эмель. Теар предупреждал меня… Это ведь он вывез тебя за перевал, да? Как же ты этого добилась? Как убедила одного из влиятельнейших итару Долины нарушить закон, а?

В горле разом пересохло. Я совсем не ожидала, что его величество станет говорить о Теаре и нашем с ним договоре. Интересно, как много король знает? Я запаниковала и почувствовала, как легонько сдавило виски, напоминая о лежащей на мне печати молчания.

– Не важно. – Я отвела глаза, не желая встречаться с проницательным взглядом Золотого. Казалось, король может прочитать мои самые потаенные мысли.

– Сейчас уже и правда не важно… – не стал настаивать его величество. – Но я не Теар. И я не склонен принимать скоропалительных решений, а тем более давать столь весомых обещаний. Тем более что ты сама не до конца понимаешь, о чем просишь.

– Но я хочу…

– Я знаю, чего ты хочешь, Эмель. – Альтар доброжелательно улыбнулся. И в улыбке его читалась отцовская забота, которой я никогда не знала. – Свободы. Независимости. Вот только для того, чтобы быть свободной, совсем не обязательно уезжать за перевал. Или отрекаться от собственных корней. Ты та, кто ты есть, и этого не изменить, куда ни уезжай.

– К чему вы клоните?

Кажется, я начала терять нить разговора и все меньше понимала, что пытается донести до меня Золотой.

– К тому, чтобы ты не торопилась. И не совершила того, о чем потом будешь жалеть. Я не собираюсь принуждать тебя к браку с Хейлом, Эмель. Не собираюсь заставлять тебя делать то, что претит твоей сущности. Но я прошу тебе не спешить. Уверен, пройдет немного времени, и ты сама поймешь, что для тебя лучше.

– У нас нет времени… – Я попробовала возразить, но он мягко прервал меня:

– В этом и дело. До ритуала осталось всего два дня. И сейчас мы должны быть сосредоточены исключительно на нем. К этому разговору мы вернемся позже, когда всем нам хотя бы не будет угрожать смертельная опасность…

Глава 7

Кажется, его величество обладает невероятным даром убеждения. Не знаю, возможно, это особенность магии Золотого, а, может, попросту сказывается большой опыт правления. Но в итоге я ушла из зала Советов ни с чем. И даже не поняла толком, как королю удалось подавить мою решимость и затушить кипевшее внутри возмущение.

Точно, магия, не иначе.

И теперь я сидела в своих покоях, обложившись свитками, которыми перед уходом нагрузил меня правитель. Сам он отправился по каким-то неотложным делам, велев мне позаниматься в одиночестве. Все те же руны и заклинания, необходимые для проведения ритуала. Я повторяла их раз за разом, рисовала символы на чистом листе, доводя этот процесс до автоматизма.

Вежливый стук в дверь прервал мои занятия. Я растерянно подняла голову, теряясь в догадках, кто бы это мог быть.

– Войдите!

– К вам посетитель, – доложил показавшийся в дверном проеме страж. – Теар из рода Белого Полумесяца.

Кажется, я застыла с открытым ртом. Не помню такого, чтобы Теар хоть раз просил разрешения войти в мои покои. Он всегда врывался бесцеремонно, как к себе домой. Собственно, раньше я и жила в его доме. Но теперь все изменилось, и не считаться с королевской стражей Лунный, по всей видимости, не может…

– Да, конечно, впустите, – пробормотала я, все еще пребывая в легком смятении.

Теар вошел подчеркнуто вежливо и степенно, терпеливо дождался, пока страж закроет дверь за его спиной, а потом вдруг резко выпалил:

– Почему ты не рассказала о вчерашнем инциденте?

– А… О чем ты?

– О том, что один из гостей узнал тебя!

Ах, вот оно что! Выходит, Альтар рассказал ему? Решил спихнуть решение проблемы на Лунного? Умно, ничего не скажешь!

– Я рассказала об этом его величеству, мне кажется, этого вполне достаточно, – ответила я с достоинством, решив, что не стану реагировать на недовольный рык итару…

Теар стремительно подошел к столу, схватил чистый лист бумаги и положил передо мной.

– Пиши!

– Что писать? – не поняла я.

– Имена. Всех твоих бывших… учеников. – Последнее слово было произнесено сквозь стиснутые зубы.

– Только учеников? Или всех мужчин, с которыми я спала? – осведомилась язвительно, и из горла вырвался короткий смешок.

– Всех! Всех, кто может узнать тебя и подпортить твою и так не идеальную репутацию.

– Ах, извините, что я такая со всех сторон не идеальная!

Я не выдержала и вскочила. Скрестила руки на груди и вперилась злым взглядом в итару. Какого шерха он вообще себе позволяет?! Или растерял все манеры, стоило переступить порог моей комнаты?!

– Я не просила тебя привозить меня в Долину! И не просила представлять ко двору! Мне и без вашего высшего общества прекрасно жилось! Так что исходить ядом можешь где-нибудь в другом месте!

Теар собрался было ответить, но передумал. Скрипнул зубами, дыша часто и прерывисто. Я видела, как раздуваются тонкие ноздри, как ходят желваки на сжатых челюстях, как часто вздымается широкая грудь. Но он все так же молчал. Боролся с собой и наконец взял себя в руки.

– Мел, просто составь список, – выдохнул Лунный, и я отметила, что злости в его голосе заметно убавилось. – Я ведь не прошу ничего невозможного. Просто имена. С остальным я разберусь.

– Позволь узнать, как ты с этим разберешься? Проведешь разъяснительную беседу? Вежливо попросишь держать язык за зубами?

– Какая разница? Это уже мои заботы.

– Считай, что мне просто любопытно. – Я попыталась напустить на себя беззаботный вид.

Хотя равнодушием тут и не пахло. Судя по тому, с каким выражением лица итару потребовал у меня список, он собирается пустить моих учеников на мелкий фарш.

– Ну, так как?

– Я поработаю с их воспоминаниями, – нехотя ответил итару.

– В каком смысле? Ты что, сотрешь им память?

Теар поморщился.

– Не говори ерунды, это слишком сложно и требует серьезных вмешательств в сознание.

– Тогда что ты задумал?

– И в кого ты такая упрямая? – Вопрос был скорее риторическим, так что я оставила его без внимания. – Я лишь подправлю некоторые воспоминания. Внесу несколько новых деталей в твой образ, чтобы бывшие ученики не узнали тебя при встрече.

– И ты это можешь? Просто взять и поправить чьи-то воспоминания?

– Ментальная магия всегда была стезей Лунных, Мел. Подобные вещи, можно сказать, моя специализация.

Очень любопытно! Нет, я, конечно, знала, что у Теара превосходно получается создавать различные печати, но вмешиваться в воспоминания – это уже совсем другое дело. И мне вдруг стало не по себе.

Я облизала пересохшие губы и внимательно поглядела на лаэра.

– А мне ты тоже… что-то поправлял?

Кажется, вопрос искренне удивил Лунного.

– С чего ты взяла? Зачем бы я стал это делать? – ответил он порывисто. – На тебе и так стоит печать молчания, к чему придумывать что-то еще? К тому же, насколько я могу судить, она исправно работает.

М-м… значит, тоже почувствовал, как его величество задавал мне сегодня неудобные вопросы. Да, печать работала, хоть и сохранять тайну итару больше не имело никакого смысла…

А мне оставалось только надеяться на то, что все, что Теар сказал сейчас – правда. Иначе я вообще не знаю, чему верить.

И, конечно, я написала список, о котором просил Лунный. Уж если сам король поручил Лунному это дело, то глупо что-либо возражать. Надеюсь все же, что Теар не настолько безумен, чтобы навредить мальчишкам, которым всего-то не посчастливилось быть моими учениками.

Список я составляла долго, боясь забыть кого-то или вовсе допустить ошибку. Со временем некоторые имена начали стираться из памяти. Всех лаэров я записала в хронологическом порядке – от первого до последнего заказа. И не удержалась от того, чтобы включить самого Теара в конец списка.

Нет, ну он ведь сам просил всех! Так что никаких исключений не будет!

Довольно улыбнулась и, отложив перо, вручила лист маявшемуся от ожидания итару.

– Вот. Доволен?

Теар выхватил бумагу и стал жадно вчитываться в строчки. Видимо, искал знакомые имена. Ну, одно-то он там точно найдет!

– Последний в списке – самый двинутый на голову. Ему удели особое внимание… – не удержалась я от маленькой шалости и с удовольствием отметила, как багровеет лицо Лунного.

– Играешь с огнем, Мел, – предупредил Теар, наградив меня весьма выразительным взглядом.

– Ну, я ведь Огненная, – не осталась я в долгу. – Что ж, если это все, то попрошу покинуть мои покои. Вы отвлекаете меня от дел, господин Лунный.

И я повернулась к столу, намереваясь продолжить изучение рун. Но стоило оказаться спиной к Теару, как стальная рука сжалась на моей талии, притянула к крепкому каменному телу итару.

– О, это далеко не все, что я хотел. – Его дыхание обожгло висок, а вслед за этим горячие губы коснулись мочки уха. – И я надеюсь на продолжение вчерашней ночи. Ты ведь будешь меня ждать?

* * *

Лунный явился после полуночи. Я почти успела уснуть, когда почувствовала, как под тяжелым весом прогнулся матрас. Ничего не разобрав спросонья, испуганно дернулась, но тут же была прижата назад к кровати. На рот легла крупная мужская ладонь.

– Тише. Это я, – раздался знакомый голос, и, лишь поняв, что это Теар, я облегченно выдохнула.

– Какого шерха?! Ты напугал меня! – выпалила я возмущенно и пихнула Лунного локтем в бок.

– Я же предупреждал, чтобы ты ждала меня ночью.

Ну да, вроде он ляпнул что-то такое перед уходом, но, признаться, я не восприняла это обещание всерьез. Все же прошлая ночь была чем-то из ряда вон выходящим, порывом страсти, которому мы оба не смогли противиться. А сейчас… Сейчас это был вполне осознанный поступок. И это меня пугало…

– Мне больше нравилось, когда ты стучался в дверь, – заметила я.

– Извини, детка, но боюсь, охранник бы не понял, если бы я среди ночи попросил твоей аудиенции.

– И поэтому ты решил войти через окно? – догадалась я. А по сверкнувшей в темноте улыбке поняла, что оказалась права.

О, боги! Он – словно мальчишка, тайком бегающий к понравившейся девчонке. И хоть я уже давно не девчонка, но от этой выходки Теара в груди шевельнулся теплый пушистый комок.

– Тут, кстати, нет карниза, так что пришлось исхитриться, чтобы попасть к тебе, – пожаловался итару, и я почувствовала его игривые пальцы на своем плече.

Он подцепил лямочку ночной сорочки и медленно отвел ее в сторону. И даже столь невинное прикосновение заставило мое сердце учащенно забиться. А когда итару коснулся прохладными губами моего плеча, я и вовсе вздрогнула. Руки сами обвили мужскую шею, притягивая ближе, подаваясь навстречу его ласкам.

Порой у меня возникало ощущение, что мое тело живет само по себе, отдельно от разума, настойчиво призывающего остановиться. Ведь все зашло слишком далеко. Но я, как и прежде, не могла оттолкнуть Теара, как и не могла его не желать. Глупенькое сердце все еще надеялось на что-то, верило и ждало свою частичку счастья в творящемся вокруг хаосе.

Знать бы еще как долго продлится это счастье…

До свадьбы Теара? До ритуала? Или просто еще одну ночь?

– Теар, мы не должны… – Я предприняла слабую попытку остановить это безумие.

– Тише, молчи. Не говори ничего. Просто будь сейчас со мной. Я ведь не прошу ничего большего.

Знал бы он, что большего хочу я…

Поутру Теара вновь не оказалось в постели. И вновь я пропустила его уход. А еще с самого пробуждения во мне поселилось дурное предчувствие.

Ритуал должен был состояться уже завтра, на закате, и мысли о нем никак не шли из головы. Впрочем, тревожилась не только я. Король, которого я встретила чуть позже, на занятии, выглядел куда более напряженным, чем обычно. Он буквально выжал из меня все соки. Помимо того, что заставлял бесконечно повторять вызубренное заклинание, так еще вынудил меня перекинуться. И, кажется, вновь влез ко мне в голову…

Хотя я не маг, тем не менее, чужое воздействие вполне способна ощутить. Его величество действовал осторожно, аккуратно прикасался к сознанию, что-то прощупывая. Я не подавала виду, что меня это беспокоит, не хотелось, чтобы король думал, будто мне есть что скрывать. Хотя… не уверена, что Золотой не знает о существовании печати. Быть может, просто не подает виду? И я тоже предпочитаю помалкивать.

После изнурительного занятия меня, наконец, отпустили отдыхать. Что примечательно, Золотого я оставила в весьма хмуром и задумчивом настроении. А еще, вопреки усталости, я никак не могла уснуть и то и дело поглядывала на темное окно, ожидая появления Теара.

Забавно, еще вчера я хотела его оттолкнуть, а сегодня с нетерпением жду его прихода. Словно бы это изменит что-то.

Хотя да, изменит. Как ни горько это признавать, но лишь в его объятиях я могу позволить себе расслабиться. Могу забыться хоть ненадолго. Забыть о страхе, железными тисками сковывающем сердце. Рядом с Теаром все это отходит на задний план, становится несущественным. И весь мир сужается до размеров спальни, в которой нет и не может быть никого, кроме нас двоих.

И сейчас он был нужен мне. Нужен, как никогда. Однако, вопреки всем моим ожиданиям и чаяниям, Теар сегодня не пришел…

* * *

– Вы звали?

– Да, Теар, присядь.

Лунный опустился в глубокое кресло с мягкими подлокотниками и пристально посмотрел на Золотого. И конечно, он не мог не отметить, что Альтар выглядит уставшим и непомерно озабоченным, что редко с ним случалось. А при том, что завтра должен состояться ритуал, такое настроение его величества не могло не вызвать тревоги.

– Что-то случилось?

– Нет… Пока еще нет, – невесело усмехнулся правитель и привычным жестом потер переносицу. – Что там с мальчишкой из Черного Пепла? И с остальными?

Теар недовольно поморщился:

– Пока что удалось пообщаться лишь с двумя… учениками Эмель.

– И как прошло? Успешно? Или их сознание безвозвратно разрушено? – его величество издал смешок, а Теар скрипнул зубами.

Неужели Золотой думает, что Теар такой дурак, чтобы лезть в чужую голову, не будучи уверенным в собственных силах?

– С ними все в порядке. Я внес лишь некоторые изменения. Хотя не изменения даже – дополнительные штрихи. Сами же воспоминания остались нетронутыми. И, разумеется, я скрыл следы своего вмешательства.

– Да-а… – протянул Альтар. – Учитывая, какими темпами растет уровень твоего мастерства, кажется, мне пора начинать тебя бояться.

Что это? Неужели похвала? От короля?! Это просто что-то неслыханное! И Теар даже порадовался бы, но, увы, сейчас это было совершенно неуместно…

– А что с остальными? – Улыбка исчезла с лица Золотого так же быстро, как появилась.

– К остальным я пока не смог подобраться, нужен повод. Такой, что не вызовет подозрений у старших родственников. К тому же я не уверен, что все юноши тихо-мирно сидят по своим поместьям. А поиски займут время.

– Не бери в голову. – Альтар махнул рукой. – С этим можно разобраться и позже. Никуда они не убегут. Главное – чтобы Эмель больше ни с кем не встречалась. И да, ты прав, следует быть осторожными. Надо хорошенько все продумать. А, впрочем… возможно, это и вовсе не понадобится.

– В каком смысле? – Теар моментально напрягся, уловив в словах Золотого куда более серьезный подтекст.

И понял, что прав, когда Альтар протяжно выдохнул и поднялся из кресла, явно настраиваясь на неприятный разговор.

– Видишь ли, ритуал требует большой отдачи сил. После него всегда наступает магическое и физическое истощение. Да что я рассказываю? Ты и сам это прекрасно знаешь.

– К чему вы клоните?

– К тому, что… Хоть в Эмель и течет кровь Айтэ, но она не одна из нас… Она – полукровка. И я не уверен… я не уверен, что она справится, понимаешь?

– То есть… – Теар замер, с трудом осознавая смысл сказанного. – Она может не пережить ритуал?

– Не знаю… Все зависит только от нее самой. Но… мы должны быть готовы к любому исходу.

Должны быть готовы?! И как, спрашивается, к этому можно подготовиться?!

А Эмель знает?!

Шерх! Конечно, не знает! Кто же ей скажет? Альтар точно будет молчать и не позволит проболтаться никому другому. Вот только для чего он это сейчас рассказывает Теару?

– Какова вероятность… что она не выдержит? – Слова дались итару с трудом, в горле пересохло, и голос вышел сухим, скрипучим.

– Высокая, – вздохнул Золотой.

– И что, ничего нельзя сделать?

– Я пробовал, Теар. И до последнего надеялся, что удастся ей помочь, ведь артефакт признал ее. Но, увы, ее магический потенциал слишком низок. Да, Эмель умеет перекидываться, но этого мало. И влить в нее дополнительную энергию я не могу. Ее попросту некуда вливать, я пробовал. Как ни крути, здесь мы бессильны.

Его Величество говорил нарочито спокойно, а Теар чувствовал, как все труднее становится дышать. А еще он чувствовал себе глупцом. Идиотом, который не видит дальше собственного носа.

Он должен был догадаться, должен был понять, что Мел слишком слаба для такого. Он ведь помнит, какие немыслимые нагрузки испытывал в прошлый раз, когда они пытались провести ритуал. Это было тяжело даже для него. Что уж говорить об Эмель? Она ведь такая нежная, хрупкая… Боги, на что он обрек ее?!

Надо что-то предпринять. Пока не стало слишком поздно…

– Я знаю, о чем ты думаешь. – Голос Золотого вторгся в хаотичный ход мыслей итару. – Мы не станем отменять ритуал. И не станем переносить его. Ты и сам прекрасно знаешь, почему. Ты ведь был у разлома, видел, что там происходит?

Да, был. Видел. И понимает, что ритуал нужно провести как можно скорее. Каждый день промедления может стоить им жизней, не говоря уже о том, что может произойти за целый лунный цикл.

Но Мел… Слишком большой риск. Слишком высокая цена…

– Между вами – связь, Теар. Я знаю, что это такое. И понимаю, что ты сейчас чувствуешь. И что будешь чувствовать во время ритуала. Поэтому и говорю с тобой сейчас. Предупреждаю. Ты должен быть готов, Теар. – Альтар сделал паузу, терпеливо ожидая, пока итару переварит его слова. Пока поднимет на него глаза: растерянные и тревожные. – Ты должен быть готов отпустить ее, если… если это потребуется.

– Звучит так, словно вы уже ее похоронили…

– Я очень надеюсь, что до этого не дойдет. Что Эмель выдержит. Но мы должны смотреть правде в глаза. Должны быть готовы к любому исходу. И я должен быть уверен, что ты не натворишь глупостей… – И вновь этот взгляд, который, кажется, проникает в самую душу, пробирается в сознание, пытаясь прочитать мысли. Или, может, внушить собственные? – Что ты понимаешь, что лежит на другой чаше весов.

О, да, Лунный понимал! И это было самое паршивое. То, что его величество был прав.

– Так я могу рассчитывать на тебя, Теар? Ты ведь не подведешь?

Секунда, вторая, и ответ, который не может быть иным…

– Не подведу…

Альтар кивнул и расслабленно опустил плечи, однако итару знал, что эта расслабленность лишь видимая. Золотой будет наблюдать за ним, следить. Сам Теар именно так бы и поступил. Они оба знают, что такое родовая связь и что такое, когда она рвется. Вот только Теар никогда не думал, что может потерять Мел. И он понятия не имел, как отреагирует на истончающуюся нить ее жизни.

Вдруг вспомнился весь тот шквал ощущений, который испытал Лунный, когда Эмель попала в лапы к Ойнэ. Ее боль и отчаяние, выворачивавшие Теара наизнанку, заставляли действовать – решительно, немедленно, вопреки здравому смыслу. А ведь тогда связь была совсем тонкой, не сравнить с тем прочным жгутом, который связывал их сейчас.

«Я надеюсь, что ты не натворишь глупостей».

Понятно теперь, зачем Альтар рассказал ему обо всем. Чтобы Теар успел примириться с мыслью о потере. А что еще ему остается? Только принять решение и следовать ему, несмотря ни на что. Отринуть лишние чувства и эмоции, которые порой заставляют совершать эти самые глупости…

Золотой рассчитывает на него. Весь клан Белого Полумесяца рассчитывает на него. Разве итару может их подвести?

– Кстати, Теар, – как бы между делом бросил король, – прекращай ходить к Эмель в спальню.

Теар с трудом сохранил лицо.

Вот шерх, откуда Альтар знает?! Он ведь был осторожен. Всегда передвигался под заклинанием сокрытия и вешал купол тишины в покоях Мел.

А с другой стороны, это же королевский дворец, Золотой не был бы хорошим правителем, если б не знал, что творится в стенах собственного дома.

– Мне не нужны лишние сплетни. Думаю, как и тебе. Или ты забыл, что у тебя свадьба на носу? Прояви хоть немного уважения к будущей жене!

Теар молчал.

А что ему было ответить? Рассыпаться в извинениях? Обещать, что подобного больше не повторится? Смешно, право слово!

– К тому же своими визитами ты только укрепляешь и без того прочную связь. Скоро разорвать ее и вправду можно будет только через чью-нибудь смерть!

Альтар усмехнулся, а вот Теару было совсем не до смеха.

Конечно, он понимал, чем чревато укрепление связи. Следовало разорвать ее прямо сейчас – да и дело с концом. Так бы всем было проще.

Вот только… почему же тогда король не просит об этом?

– Я понял, Ваше Величество, – сухо ответил итару, понимая, что больше ничего важного от Золотого он не услышит. – Я могу идти?

– Да, иди. Отдыхай. Нам всем надо отдохнуть перед грядущим…

* * *

Холодный воздух бил в лицо, пробирался под воротник куртки и жалил шею ледяными поцелуями. В ушах свистел ветер, а ладони пылали от напряжения, с каким Теар стискивал поводья.

До пика Хэджи оставалось не так уж много, Лунный чувствовал это. Воздух постепенно менялся – становился теплее и как будто гуще. Порывы яростного ветра доносили запахи гари и раскаленной земли. На горной тропе встречались крупные камни и обломки горной породы – значит, пик опять трясло. В последние дни это происходило постоянно. И защитный купол, неустанно поддерживаемый магами, так и норовил дать трещину. Еще немного – и лопнет, словно мыльный пузырь, выпустив наружу адское пекло. И древнего обитателя преисподней, полного ярости и желания отомстить тем, кто когда-то заточил его в недрах гор.

На вершину Теара пропустили без вопросов. Лунный кинул поводья одному из стражей и приблизился к мерцавшему в темноте куполу. Как и в прошлый раз, приложил ладони, вливая в защитное заклинание часть своей силы. И пусть Альтар запретил растрачивать энергию перед ритуалом, Теар знал, что ему с лихвой хватит времени для восстановления: теперь, когда итару стал сильнее, это было делом пары часов.

Вот только на Хэджи Лунный прибыл отнюдь не для того, чтобы убедиться в надежности защиты. Ему надо было проверить кое-что. Одну деталь, которая никак не давала итару покоя.

Ритуальные валуны все так же стояли по кругу, примыкая одной из сторон к поверхности купола. Теар прошел к своему камню, легко коснулся теплой шершавой поверхности, спиной чувствуя пристальные взгляды напрягшихся стражей. Сконцентрировался, проверяя сохранность собственного заклинания, и резко выдохнул, понимая, что проиграл.

Воронки, которую создал под валуном Теар и которая смогла бы в случае непредвиденных обстоятельств прервать выполнение ритуала, больше не было.

* * *

В королевский дворец Лунный вернулся лишь глубокой ночью. Скользнул взглядом по потухшим окнам, что смотрелись черными дырами на полотне роскошного фасада.

Окно Эмель располагалось на третьем этаже – такое же темное и безжизненное, как и все остальные. Но Теар отчего-то не мог отвести от него взгляда. Что ему стоило притянуть свой же магический трос, забраться по отвесной шершавой стене, цепляясь длинными когтями за выступы барельефа. Скользнуть в знакомые покои, где витает нежный запах пионов и запах самой Эмель, сладкий и дурманящий?

Забавно, но запрет короля лишь распалил итару, заставил сильнее стремиться к желанному. Пойти к Мел, привлечь ее к себе, зарыться пальцами в шелковые рыжие волосы, зная, что она с радостью откликнется на его ласки. Прильнет нежно и доверчиво. Знать, что она никогда не откажет…

Теар резко отвел взгляд, одернул себя, понимая, что вновь интуитивно тянется к ее нити.

Нет, он не пойдет к Мел. И не потому, что Золотой запретил ему. Чихать Теар хотел на запрет короля. Но он и сам понимал, что все это зашло слишком далеко. Мел стала его наваждением, его живой водой, к которой он испытывал мучительную, неутолимую жажду.

А противнее всего Теару было осознавать, что он сам загнал себя в эту ловушку, создав привязку. Прав был Сайф, когда назвал его полоумным придурком. Теар тогда пропустил ругань брата мимо ушей. Думал, раз он итару, то волен поступать так, как считает нужным. Вот только совершенно не представлял, во что это выльется.

Собственные покои встретили Теара тишиной и густым мраком, окутавшим пространство, скрывшим от глаз предметы и вещи. Но он и не хотел глядеть на них. В королевском дворце было слишком много золота, слишком много роскоши и блеска, что в последнее время дико раздражало. А посему Лунный не стал зажигать свет. На ходу скинул с себя верхнюю одежду, оставил сапоги у порога и на ощупь двинулся в спальню. И вдруг напряженно замер, уловив посторонний звук.

На руках мгновенно отрасли когти, а сам Лунный ощерился, жадно прислушиваясь к окружающим звукам, глубоко вдыхая ночной воздух. И удивленно моргнул, уловив в нем такие знакомые сладкие нотки.

– Теар, это ты? – Тихий голос, подобный шуму волн, набежавших на берег.

Мел? Здесь, в его покоях? Как…

– Ты как здесь оказалась? – Теар резко приблизился к кровати. Сел на край и коснулся ладонью щеки Мел, убеждаясь, что это действительно она, а не игра его больного воображения, измученного бесконечным поиском решения. – Почему не спишь?

– Не могу уснуть. – Мел приподнялась на локтях и села, зябко поежившись. А Теар поймал себя на том, что хочет притянуть ее к себе, согреть в объятиях. – Где ты был?

– На пике, – само по себе сорвалось с уст, хотя итару не обязан был отвечать. Он ведь не должен отчитываться перед Мел. А она и не должна спрашивать. Но спрашивает. И Теар прочитал в ее голосе беспокойство – такое искреннее и сильное, что у него перехватило дыхание.

– Я волновалась. – Она прильнула щекой к его плечу, и Лунный не сдержался – притянул к себе, с наслаждением зарываясь пальцами в ее волосы.

– Не стоило. Кстати, ты так и не ответила, как оказалась в моих покоях?

– Попросила стражей проводить.

– Что?! – От удивления Теар отпрянул. – Совсем с ума сошла?!

Теперь Альтар точно убьет его!

– Да не переживай ты так, – отмахнулась Мел. – Я сказала, что мне нужно срочно поговорить с тобой. Стражи проводили, но тебя не было, и мы ушли.

– А после ты пробралась ко мне тайком, уже без стражи? – догадался итару и не смог сдержать шальной улыбки.

Мел кивнула и, кажется, тоже улыбнулась.

– Ты оставил силовой трос за окном.

С ума сойти! Она еще и его тросом воспользовалась?! Вообще немыслимо, ведь им не мог воспользоваться никто, кроме самого Теара! Да и Мел не маг…

Шерх, он решительно ничего не понимает!

– Ты знаешь, что ты ненормальная? – выдохнул Лунный ошеломленно, чувствуя какой-то странный прилив… Чего? Радости?

– Значит, когда ты лазаешь в окна, это нормально, а когда я…

– Молчи, – перебил ее Теар и рывком притянул к себе, впился в губы, чувствуя карамельную сладость, тающую на языке.

Кажется, Мел стала еще слаще, а ее кожа – еще нежнее. Бархатная, словно лепесток розы. Совершенная. Идеальная…

Теар откинулся на спину, увлекая девушку за собой, устроил ее голову у себя на груди, не переставая перебирать шелковые пряди. Он понимал, что должен сказать что-то, но не знал, что. И не мог отделаться от странного пугающего ощущения, словно эта ночь… последняя?

– Теар. – Голос Мел прозвучал неожиданно серьезно, а сама она еще теснее прижалась к итару. – Мне страшно…

И вновь сердце болезненно толкнулось в ребра, вызывая настойчивое желание приложить руку к груди.

– Я боюсь… ритуала. У меня дурное предчувствие.

Теар стиснул зубы.

В этом их мысли совпадали: дурное предчувствие не покидало Лунного весь сегодняшний день. И чувство безысходности, с которым он, кажется, уже успел сродниться.

Тысяча нитей. Они стремились к итару со всех концов Долины, оплетали его плотным коконом, неразрывно связывая с сородичами, заставляя чувствовать их общую тревогу и общую боль. Скольких они уже потеряли? Больше двух десятков. И там, где еще недавно сияли яркие родовые нити, теперь чернела пустота: где-то небольшая – почти незаметная, словно крохотный разрыв на плотном полотне, а где-то большие рваные бреши – потерянные в бою товарищи. Сколько еще их погибнет? Скольких они лишатся, если Теар не найдет выхода. Если не выполнит свой долг.

На одной чаше весов – его клан. Сотни семей, сотни женщин и детей, нуждающихся в его защите. И Теар без колебания отдал бы за них жизнь. За их спокойствие и безопасность. Именно так должен поступить настоящий вожак. Вот только выходило, что жизнь нужно отдать не свою…

– Обещай мне, что все будет хорошо.

– Все будет хорошо. Обещаю. – И Теар закрылся, отгородился стальным щитом, надеясь, что Эмель не почувствует его лжи.

* * *

Мел уснула, словно котенок, свернувшись у него под боком, и Теару пришлось быть особенно аккуратным, чтобы встать, не разбудив ее.

За окном уже светало. Первые робкие лучи проникали в спальню, наполняя помещение холодным бледным светом.

Итару прошел к одной из стен. За крупной картиной в массивной позолоченной раме скрывался магический тайник. Теар распечатал его касанием и извлек на свет шестигранный ларец.

Еще раз взглянул на спящую девушку и тут же отвернулся, боясь изменить давшееся с таким трудом решение.

Он должен сделать это. Иначе Теар просто не сможет отпустить Эмель. Слишком прочной стала их связь. Слишком сильно держит его, заглушая голос разума.

Медальон-ключ с тихим щелчком провернулся в замке, и Теар откинул лакированную крышку. Лунный камень холодно блеснул в утреннем свете, но на ощупь был все таким же теплым. Итару приложил ладони к гладкой мерцающей поверхности и прикрыл глаза, сосредоточившись на родовой нити, тянущейся к Мел.

Всего-то и нужно, что разорвать их связь. И станет легче. Им всем станет легче…

Глава 8

Я уснула в покоях Лунного, а проснулась утром в своей постели. Словно и не было ничего. Словно наша ночь мне попросту приснилась.

И, тем не менее, мне стало спокойнее. Страх никуда не исчез, но теперь он хотя бы не вгрызался в душу, не раздирал острыми когтями нутро, не давая думать ни о чем другом.

Теар обещал, что все будет хорошо, значит, так оно и будет. Я верила ему, сама не знаю, почему. Просто мне нужно было во что-то верить, или в кого-то. Ведь до этого дня Теар всегда оказывался рядом, когда мне грозила опасность. Хотелось надеяться, что и сейчас он не даст меня в обиду.

Я усмехнулась: помнится, раньше я рассчитывала лишь на себя и всегда обходилась собственными силами, какие бы испытания ни подкидывала судьба. А сейчас мне просто хотелось спрятаться, скрыться за чьей-то широкой надежной спиной и верить, что все будет хорошо.

И когда я только успела так размякнуть? Когда перестала бороться и тихо поплыла по течению, доверив свою судьбу другим?

Ох, Мел, главное, чтобы потом не пришлось об этом жалеть…

Явившиеся в мои покои служанки помогли привести себя в порядок и принесли новую удобную одежду, которую мне следовало надеть на сегодняшний ритуал, – платье из плотной шерстяной ткани, подбитую мехом накидку и начищенные до блеска кожаные сапожки на гибкой подошве – самое то, чтобы лазить по горам. Жаль только, что костюм не брючный. Но и платье показалось мне вполне удобным – простое и вместе с тем элегантное.

Помимо одежды мне, разумеется, принесли завтрак и настойчиво посоветовали поесть поплотнее, чтобы хватило сил на весь долгий и трудный день. Похоже, даже дворцовая прислуга была в курсе того, что готовится на сегодняшний вечер. И в какой-то степени я была благодарна им за заботу, вот только мне кусок не лез в горло, а от вида запеченных яиц меня и вовсе затошнило. Я с трудом смогла впихнуть в себя пару ломтиков сдобы, и на этом трапеза была окончена.

Оставшееся свободное время я посвятила повторению заклинаний и рун. А ближе к обеду мы, наконец, выдвинулись к пику Хэджи. До подножия гор нас сопровождала королевская конница, а дальше пришлось покинуть теплый экипаж и пересесть на лошадей.

Я заметила, что дорога стала заметно хуже по сравнению с тем разом, когда мы с Теаром наведывались на вершину Хэджи. Кое-где по тропе расползались рваные трещины, то тут, то там валялись крупные обломки и камни. Ехать приходилось аккуратно, тщательно выбирая дорогу и не давая лошадям сорваться в бег: животные были взволнованы, недовольно фырчали и, кажется, были готовы в любой момент рвануть прочь из этого гиблого места.

Несмотря на пасмурную погоду, у разрыва было жарко и душно. Воздуха катастрофически не хватало. И даже то, что я скинула теплую накидку, ничуть не помогло.

– Тебе нехорошо? – Рядом оказался Теар, и я поймала на себе встревоженный взгляд его светлых родниковых глаз.

– Душно. – Я расстегнула верхнюю пуговицу на вороте платья, ничуть не заботясь о приличиях.

– Дыши глубже. И лучше – ртом. Этот запах всех сводит с ума.

Да, запах гари отнюдь не приносил приятных ощущений, и я с благодарностью приняла от Лунного платок, смоченный в холодной воде, приложила его к носу, стараясь дышать через ткань.

Правда, вскоре и от этого пришлось отказаться – его величество дал команду расходиться по местам. Итару встали возле своих ритуальных валунов и принялись наносить на камни и землю магические руны, располагая их по кругу – прямо по границе защитного купола, за которым бесновалось пламя.

Я старалась не смотреть туда. От одного вида бушующей стихии во мне поднимался первобытный животный ужас. Огонь по ту сторону прозрачной преграды казался живым, разумным. Он яростно пытался вырваться из заточения, вгрызться раскаленной пастью во все, до чего только сможет дотянуться.

Временами пламя стихало, а потом вспыхивало сильнее, и я чувствовала, как дрожит купол от каждой новой вспышки.

Да, его величество был прав – защита не выдержит. Это лишь вопрос времени, и этого времени у нас слишком мало…

Ко мне подошел король. В отличие от меня его величество выглядел на удивление умиротворенно. Он без колебаний повернулся спиной к защитному куполу, как будто беснующееся пламя его ничуть не волновало и не пугало. Да и остальные итару, занятые каждый своим участком магического рисунка, выглядели спокойными и сосредоточенными.

– Начинай, Эмель. – его величество открыл передо мной ларец с черным обсидианом.

Я осторожно вытащила тяжелый камень и водрузила его на вершину ритуального валуна. Ласково провела по гладкому боку, надеясь получить успокоение. Артефакт, как и прежде, откликнулся на мое прикосновение, в черной глубине вспыхнули алые прожилки, и я невольно сравнила эту вспышку с тем, что происходило под защитным куполом. Слишком ярким было это сходство. Вот только, если черный обсидиан грел ладонь, то пламя, вырывавшееся из разлома, грозило сжечь нас всех дотла…

Я тряхнула головой, прогоняя мрачные мысли, и, набрав в грудь побольше воздуха, вывела первый символ на шершавой поверхности валуна.

Его величество стоял рядом и пристально следил за каждым моим движением, за каждой линией, проявляющейся на камне. Линии складывались в руны, руны – во фрагменты заклинания.

Я не спешила, делала все очень аккуратно, боясь ошибиться. Стоявший у меня за спиной Золотой мягко подсказывал, где вывести очередной символ. После того как валун оказался покрыт необходимыми знаками, я переместилась на землю.

Кропотливая работа позволяла отрешиться от окружающего хаоса, не отвлекаться на беснующееся пламя. Только плечи вздрагивали, когда над головой раздавался треск вырывающегося из-под земли огня. И мне было все так же душно. Воздуха не хватало, и приходилось делать глубокие вдохи, набирая полные легкие воздуха. А когда я закончила рисовать руны и резко выпрямилась, картинка перед глазами и вовсе поплыла. Хорошо, что находившийся поблизости король успел вовремя подхватить меня под локоть, а потом еще и сунул под нос какую-то баночку с резким запахом, что мгновенно привел меня в чувство.

– Ничего страшного. На, выпей. – Вслед за баночкой Золотой протянул мне металлическую флягу. – Полегчает.

Я сжала в ладонях прохладный металл и сделала несколько жадных глотков. Внутри оказался какой-то настой с приятным освежающим вкусом. Должно быть, что-то тонизирующее – уточнять не стала. Мне сразу стало легче, и в теле как будто прибавилось энергии.

– Начнем по команде, – предупредил король и, дождавшись моего кивка, направился к своему валуну.

А я только сейчас заметила, что остальные итару уже давно закончили и теперь пристально смотрели на магический купол, как будто их взгляды могли укрепить трещавшую по швам защиту.

Один только Теар не глядел туда. Лунный смотрел в мою сторону, и я уловила исходящее от него волнение, но почти сразу это чувство пропало, словно между нами выросла каменная стена. И если бы не разделявшее нас расстояние и трещина разрыва, прошедшая как раз между валуном Лунного и моим, я бы обязательно спросила, что его беспокоит.

А еще мне немыслимо сильно хотелось услышать от него, что все будет хорошо…

Жаль, что очень скоро мне пришлось убедиться в обратном. Когда все знаки, наконец, были нанесены, Золотой дал короткую команду, и итару одновременно положили ладони на артефакты. Я сделала то же самое, и в тот же миг мое тело пронзил удар молнии. Адская боль разлилась по рукам и ногам, поселилась в голове и легких, не давая вдохнуть полной грудью. Пальцы свело судорогой, и я не могла даже пошевелиться, прочно прикованная к артефакту, сливаясь с ним в единое целое.

Руны вспыхнули голубым, а пламя внутри защитного купола разгорелось еще ярче, еще яростнее забилось о тонкую преграду. И в шуме трещавших искр я слышала отчетливый бой барабанов и глухой потусторонний вой, пробиравший до самых костей.

Одновременно с этим в дрожащем воздухе раздались первые слова заклинания. Я машинально повторила их, каким-то шестым чувством ощущая, что так надо. А дальше просто бездумно произносила заученные слова, понимая, что боль и не думает отпускать – она срослась со мной, вгрызлась в тело, словно голодная бродячая собака, отрывала от меня куски, норовя добраться до самых костей. Я чувствовала, как слабеет тело. Что-то утекало из меня, какая-то неведомая сила, о существовании которой я прежде не догадывалась, но точно знала, что без нее мне не жить…

* * *

Солнце скрылось за горизонтом, но на вершине Хэджи было светло, как днем. На голой каменной поверхности плясали блики огня, и сотни древних рун горели холодным голубым светом, словно живительные капли воды средь опаляющего жара пустыни.

Демон стал сильнее. Это чувствовал Теар. Это чувствовали все. Купол трещал по швам, и лишь сила восьми итару, вставших в ритуальный круг, удерживала его от крушения.

Теар видел сосредоточенность на лицах сородичей, решимость и безоговорочную веру в удачное завершение ритуала.

Жаль только у Теара этой веры больше не было…

Все внимание Лунного было приковано к Мел, стоявшей по ту сторону разрыва. Растрепанные огненно-рыжие волосы, закушенная до крови губа, бледная кожа и пронизывающая боль, которую Теар ощущал, как свою собственную.

Их связь никуда не исчезла. Итару не смог порвать ее, как ни пытался. Значит, Альтар оказался прав: разлучить их теперь сможет разве что смерть…

Мел слабела, Теар чувствовала это, ощущал каждой клеточкой тела, и все его существо рвалось к ней, корчилось от боли и билось в мучительных судорогах от невозможности помочь. От невозможности сделать для нее хоть что-нибудь. Кольцо силы держало крепко, и как бы Теар ни хотел, он не мог сдвинуться с места до завершения ритуала.

До слуха итару долетел уже знакомый бой барабанов и звериный рев, сотрясающий горы до самого основания. Но никто из итару не дрогнул, не сбился с такта, продолжая упрямо повторять слова заклинания. Лишь Мел пошатнулась и прильнула к ритуальному валуну, с трудом держась на ногах. Тело Лунного сделало невольный рывок в ее сторону, но продвинулось лишь на миллиметр. Бесполезно. Теар через силу заставил себя отвести взгляд, не зарычать от острого приступа отчаяния, которое, казалось, резало его по живому.

Ему нельзя думать о ней. Нельзя чувствовать. Нельзя сопротивляться. Лишь делать то, что должно…

Внутренние часы отсчитывали мгновения… Песчинки, звонко падающие в огромную чашу времени. Большая часть ритуала была уже позади. Лунный наблюдал за тем, как меняется направление энергетических потоков, как они поворачивают, вытягивая магию из разрыва. Оставалось еще немного: дождаться, пока потоки стабилизируются и заклинание высушит подземного демона до дна, лишая того сил. И тогда итару смогут запереть древнее существо в толще горной породы, как сотни лет назад это сделали их предки.

И вновь страшный звериный рев сотряс пик. Еще ближе, еще яростнее… Демон чувствовал близкую погибель и сопротивлялся изо всех сил. Земля под ногами дрожала, а защитный купол искрился от напряжения. И сам Теар превратился в натянутую струну, мышцы на руках закаменели, от жара горело лицо, а в висках пульсировала кровь, разрывая голову на части. Пламя непрестанно билось о магическую преграду, в воздух поднимался сноп жалящих искр. Голоса восьмерых итару становились все громче, сливаясь в монотонный нарастающий гул, так что уже невозможно было понять, где гудит гора, а где звучат слова заклинания, превратившиеся в раскат грома.

Еще немного… Еще чуть-чуть – и все будет кончено. Надо лишь перетерпеть. Вот только…

Родовая нить Мел стала совсем тонкой, почти прозрачной, и Теар с трудом мог различить ее в окружающем хаосе, но все равно продолжал упорно держаться за их связь, хватался за нее, как за последнюю соломинку, и не мог отпустить, пусть даже сам себе обещал обратное.

Ну же… Еще совсем чуть-чуть. Она должна выдержать. Обязана!

Нить дрогнула. Рябь на поверхности, словно предсмертная конвульсия. Последние слова заклинания… Еще пара мгновений…

Нет. Не выдержит, не сможет…

Да катись оно все к шерху в глотку!

Дальше итару не думал, действовал на чистых оголенных инстинктах, отдаваясь внутреннему зверю, напрочь заглушившему своим рыком голос разума.

Мгновение – и на его руках отрастают длинные загнутые когти, вонзаются в твердь ритуального валуна, вспарывая камень, словно мягкую плоть. И одновременно с этим из солнечного сплетения вырываются остатки нерастраченной силы, устремляются в место удара, и валун разлетается на части, распадается сотней острых осколков. А круг наконец размыкается, давая желанную свободу.

Еще миг – и Лунный бросается в сторону, перемахивает через горящую щель разрыва, на ходу меняя ипостась.

– Теар, что ты творишь?! – Надрывный голос доносится словно сквозь толщу воды. – Вернись!

Но Теару плевать. Его уже не остановить, как и рвущегося из пекла демона. Защитный купол лопнул, оглушил ударной волной, и яростное пламя вырвалось наружу, сжигая все на своем пути. Теар успел в последний момент – подхватил Мел и сжал в объятиях, заслоняя собой от губительного жара и летящих во все стороны искр.

Ритуальная площадка огласилась криками, стонами боли и проклятиями, сыпавшимися со всех сторон.

– Встать в круг! Выставить защиту, весь резерв! – срывая глотку, орал Золотой, но Теару не было дела до его команд.

Все его внимание сейчас сосредоточилось на тонкой нити жизни, которая еще билась внутри Мел. Теар перекинул бесчувственную девушку через плечо и рванул прочь, оставляя за спиной бушующее пожарище и сородичей, проклинавших его всей душой.

Не важно. Все это сейчас не важно. Главное – чтобы Мел осталась жива…

* * *

Черный взмыленный конь на полном скаку влетел в ворота, промчался по центральной площади и свернул на узкую извилистую улицу.

Первые рассветные лучи выхватывали очертания пологих двускатных крыш и кособоких сенников, доверху набитых соломой. Зевающие селяне, только-только начавшие выползать из теплых домов, испуганно шарахались в стороны, спеша уступить дорогу нетерпеливому всаднику, и сыпали вслед отборными ругательствами, даже не подозревая, кто нарушил их покой в столь ранний час.

Здесь, вдали от столицы, казалось, и не знают о том, что творится в горах. Не знают, в какой смертельной опасности находятся все жители Долины, будь то люди или лаэры. И здесь, на самой окраине деревеньки, у итару Белого Полумесяца имелось тайное убежище – маленький домик, ничем не выделяющийся среди таких же беленых домов, покрытых буро-зеленой черепицей.

Теар спрыгнул с лошади, бережно придерживая Эмель, которая за время их скачки так и не пришла в себя. Ее тонкое тело в его руках казалось практически невесомым, а лицо было по-прежнему бледным. Теар непрестанно прислушивался к ощущениям, проверял родовую связь, убеждаясь, что Мел все еще жива.

Входную дверь он открыл ударом ноги. Крохотный домик сотряс страшный грохот, и в сенях тотчас показался взлохмаченный смотритель, приглядывавший за жилищем в отсутствие хозяина.

– Господин… мы не ждали, – промямлил заспанный селянин, поправляя наскоро надетую рубаху.

– С дороги! – рыкнул Теар, заставив человека шарахнуться в сторону. Прошел в нагретую кухню и быстро огляделся, припоминая, за какой из дверей находится спальня.

Последний раз Лунный был здесь лет восемь назад, когда после кончины отца объезжал свои владения. Чудо, что он вообще вспомнил об этом доме, которым за всю жизнь так ни разу и не воспользовался. Но вот, пригодился…

Вслед за мужиком в кухню выползла растрепанная женщина средних лет – видимо, жена. Теар не помнил ни ее лица, ни имени, впрочем, как и имени смотрителя. Да и не стремился вспомнить. Просто толкнул плечом одну из дверей, за которой как раз располагалась спальня – хорошо, что она была пуста, а то он разнес бы тут все к шерху.

Теар бережно уложил Эмель на широкую постель и вдруг почувствовал влагу, оставшуюся на руке. Юбка Мел оказалась насквозь мокрой, и Лунный не сразу понял, в чем дело…

Вслед за ним в полутемную комнату протиснулись смотритель с женой – оба бормотали что-то невразумительное, извинялись, что дом не готов к приезду хозяина, что-то предлагали. Теар не слушал. А их бормотание вызвало лишь острое раздражение.

– Пошли вон, живо! – рявкнул он, и люди попятились, спеша скрыться за толстой дубовой дверью.

А Теар наконец взглянул на собственные руки, принюхался, ощущая знакомый сладковато-приторный запах. Кровь!

Сознание накрыло паникой, и странная дрожь, совершенно несвойственная итару, прошибла тело. Тяжелую юбку он содрал в одно мгновение и с ужасом обнаружил, что нательная сорочка тоже пропиталась кровью. Алая жидкость сочилась по ногам девушки, впитывалась в тонкий белоснежный хлопок, по которому расползалось уродливое пятно.

Стало тяжело дышать. Перед глазами все поплыло. Никогда в жизни Теар не чувствовал такого дикого, всепоглощающего страха, как сейчас.

Рывок в сторону, и тяжелая дубовая дверь чуть не слетела с петель от яростного удара Лунного.

– Лекаря сюда! Немедленно! – Крик отчаяния сотряс стены, а вслед за ним последовал спешный топот двух отдаляющихся пар ног.

И в сознании осталась лишь одна неистово пульсирующая мысль: скорее. Только бы скорее…

* * *

Он опять считал мгновения. Складывал в секунды и минуты, мучаясь тяжким ожиданием.

Лекарь не выходил слишком долго, и каждая песчинка времени могла стать последней, переполнив чащу терпения итару, разрушив его и без того шаткое самообладание.

Негромко скрипнула дверь. Теар сорвался с места, жадно вгляделся в лицо вышедшего из спальни мужчины и с ужасом понял, что тот не скажет ему ничего хорошего. Сознание тут же нарисовало самый худший вариант из возможных, перед глазами поплыли темные круги, а сердце подскочило к горлу, мешая нормально дышать.

– Что с ней? Она жива? – Слова дались Теару с трудом, и от тяжелого вздоха, слетевшего с уст лекаря, вновь свело горло.

Пожилой мужчина снял с носа круглые очки и протер запотевшие стекла платком.

– Девушка в тяжелом состоянии. Она сильно истощена физически, и энергетический резерв совершенно пуст. Но жить она будет. И при должном уходе даже поправится. Но вот…

– Что «но»? – Теар нетерпеливо подался вперед, грозя задавить щуплого человека своей массой.

– К сожалению, она потеряла ребенка.

Итару зажмурился и помотал головой:

– Она… что? Какого ребенка?

– Вы не знали? – На лице лекаря отразилось удивление. – Лаэри была беременна. Срок небольшой, всего пара месяцев. И я надеюсь, что это не отразится на ее здоровье и возможности иметь детей в будущем. Но все же девушке нужен подобающий уход. Я напишу список необходимых лекарств, и еще желательно… Вы меня слышите?

Но Теар не слышал. В ушах стоял шум. Кровь пульсировала в висках с такой силой, что он не мог разобрать ни слова.

Мел потеряла ребенка. Мел потеряла ЕГО ребенка…

– Впрочем, не важно. Я оставлю список Марте.

Итару заторможенно кивнул, даже не задумываясь о том, кто такая Марта.

– И еще… Ваша … кхм… – Лекарь запнулся, силясь подобрать правильное слово. – В общем, я сделал ей пару уколов, и лаэри понемногу приходит в себя. Но я пока не стал говорить ей о…

– Я сам, – выдохнул Лунный, еще не осознавая, каких сил ему будет стоить этот разговор.

Многоликий Эхжи, почему она не сказала ему о беременности? Почему?!

Или сама не знала? Как она могла не знать?! Как Теар мог не догадаться?! Как он не почувствовал? Как не понял?

Ведь он не смог разорвать их связь, как ни старался. Даже с третьего раза ничего не вышло!

Конечно, не вышло. Ведь нельзя разорвать связь с женщиной, которая носит под сердцем твоего ребенка – так же, как нельзя разорвать связь со своими родителями или детьми.

Идиот! Какой же он идиот! Что же он натворил?

Теар бессильно прислонился к стене, схватился обеими руками за голову, до боли впиваясь ногтями в кожу.

Внутри было пусто. Гулко. Больно.

Хотелось выть. Орать на весь дом, выпуская из легких весь без остатка воздух. Выплеснуть болезненное, раздирающее нутро чувство потери.

А ведь он должен еще сказать Мел. Как он ей об этом скажет?! Как вообще посмеет смотреть ей в глаза после всего случившегося?

Лекарь тихонько переговорил с женой смотрителя и вручил той листок – должно быть, рекомендации по лечению. И хорошо… Хорошо, что есть эта малознакомая женщина и смотритель – сам Теар сейчас был не в состоянии воспринимать какие бы то ни было наставления. Кажется, он вообще был не в состоянии здраво соображать. И впервые в жизни не знал, что ему делать…

Итару с трудом отлепился от стены, неуверенно шагнул к спальне. Дверь была приоткрыта, из узкой щели лился холодный утренний свет. Теар легонько толкнул ее, вошел и сразу же встретился взглядом с влажными карими глазами Мел.

Девушка сидела на постели и трясущимися руками теребила край сорочки, дрожа, словно лист на ветру. Но взгляд ее был твердым, и по одному этому взгляду Теар понял – она уже все знает. Слышала их разговор сквозь приоткрытую дверь.

А в голове – ни единой мысли, ни единой фразы, которой он мог бы ее утешить. Ни единого слова, которым мог бы передать раздирающие его на части ощущения.

– Мел… – Вот и все что он смог из себя выдавить, но девушка тут же перебила:

– Ты знал?

– Что? – Теар непонимающе тряхнул головой. – Откуда? Я не…

– Я не о ребенке! – резко оборвала она. – Ты знал, что я не справлюсь с ритуалом? Знал, что у меня не хватит сил?

Итару тяжело сглотнул.

И лучше было бы соврать. Куда проще и куда разумнее. Но больше он не будет врать. Никогда. Только не ей.

Лунный медленно кивнул.

– Да, знал…

А Мел вдруг сорвалась. Слезы хлынули из глаз, и сама она перешла на крик, хриплый и надрывный:

– Знал и ничего не сказал мне? Ничего не сделал?! Ты ведь обещал! Шерх тебя задери, ты обещал мне, что все будет хорошо! Я ведь верила тебе! Я ведь рассчитывала на тебя! Я ведь…

Эмель порывисто вскочила с кровати. Теар тут же ринулся навстречу и получил кулаком в грудь. А потом еще и еще. Злые, беспорядочные удары прилетали по плечам, по груди, по лицу. Она била его отчаянно, неистово, растрачивая последние силы, которых и так почти не осталось.

– Ублюдок! Сволочь! Предатель! Ты ведь обещал мне! Никогда тебя не прощу! Слышишь, никогда! – надрывно кричала Мел. И слова ее били сильнее, чем все яростные удары вместе взятые.

Мел, не прекращая, колотила его кулаками, а Теар и не думал сопротивляться. Стоял на месте, позволяя ей выплеснуть обиду, надеясь, что это хоть немного поможет заглушить боль в сердце.

Но истерика все усиливалась, а сама Мел уже еле держалась на ногах. Она была слишком слаба, еще немного – и вовсе упадет без чувств.

Итару медленно сомкнул руки на ее спине, прижал к себе, пытаясь прекратить бессмысленную борьбу.

– Тише, Мел. Пожалуйста, успокойся. Тебе нельзя напрягаться.

Но она лишь сильнее задергалась, всеми силами пытаясь вырваться из его объятий, не понимая, что делает только хуже.

– Прошу, успокойся. – Теар старался говорить как можно ровнее, как можно мягче. – Потом можешь делать со мной все что угодно. Хоть убей, если тебе этого хочется. Я не посмею сказать ни слова. Но сейчас надо поберечь силы.

– Иди ты к шерху! – выплюнула Мел и вновь рванулась прочь, упираясь ладонями Лунному в грудь.

– Тише…

Теар сильнее стиснул объятия, не позволяя ей дергаться. Прижал к груди, чувствуя, как бешено колотится ее сердце. Как усиливается запах крови.

И это было плохо. Очень плохо.

Еще несколько рьяных попыток освободиться, и Мел наконец выбилась из сил. Обмякла, тяжело дыша и всхлипывая в такт собственному рваному дыханию.

А потом тихо, но очень твердо произнесла:

– Я ненавижу тебя. Слышишь? Ненавижу…

И затихла, продолжая мелко дрожать в его руках. И в образовавшейся вокруг густой непроницаемой тишине Теар отчетливо почувствовал, как тонкая, еле различимая нить их связи со звоном оборвалась, оставив в душе пугающую чернильную пустоту.

* * *

Я не могла в это поверить. Все это было каким-то бредом. Кошмаром, страшным сном, который никогда не должен был случиться в реальности.

Но он случился. Кровь на одежде, боль во всем теле. И сердце, которое, казалось, вырвали из груди, растоптали тяжелым, подбитым железом ботинком и засунули обратно, чтобы оно нещадно ныло, чтобы непрестанно напоминало о том, как со мной поступили. Как поступил со мной мужчина, которому я доверяла, которым втайне восхищалась, которого… любила.

Сил не осталось. После вспышки злости навалилась адская усталость. Я даже до кровати дойти не смогла. Теар подхватил меня на руки и осторожно уложил в постель.

А я хотела лишь одного – чтобы он больше не прикасался ко мне. Чтобы убрался к шерховой матери от моей постели, из этой комнаты и из моей жизни. Я не могла смотреть на него, не могла слышать. А этот ублюдок все крутился рядом и не затыкался, словно нарочно. Уговаривал поесть, уговаривал поспать, уговаривал выпить лекарство.

Я не хотела ни есть, ни пить. Я вообще ничего не хотела. Казалось, желаний не осталось. Ничего не осталось от меня прежней – лишь сломанная кукла, неспособная даже самостоятельно встать с постели.

Кровотечение все не прекращалось. Живот непрестанно ныл, и я всеми силами гнала от себя мысли о потерянном ребенке. Но они все равно упрямо лезли в голову, просачивались в сознание, как просачивается вода сквозь зыбкий песок.

И я кляла себя за то, что была такой невнимательной, что не поняла, не заметила своего положения. А ведь последние дни меня частенько мутило, и кружилась голова, но я, дура, списала все на волнение перед ритуалом. И о женских днях совершенно забыла.

Они должны были прийти сразу, как только я бросила пить противозачаточную настойку. Уехав за перевал, я еще какое-то время продолжала принимать ее. У меня было слишком много хлопот, чтобы отвлекаться на женские недомогания. Отказалась от настойки, только когда достаточно обжилась. Кажется, это случилось перед самым приездом Теара. А потом все так закрутилось… Нападение в горах, прибытие во дворец, торжественный прием, подготовка к ритуалу…

Я думала о чем угодно, только не о себе. И вот результат.

А ведь, если бы я поняла раньше, все могло сложиться иначе…

Странно, я ведь не хотела иметь детей. Точнее… Я знала, что никогда не решусь на ребенка. Ведь, кто бы ни был его отцом, мой первенец должен был родиться похожим на Ойнэ. На моего первого мужчину. На того, кто посмел присвоить мое тело, на того, кто красной линией перечеркнул всю мою жизнь.

И, наверное, мне стоило радоваться, что все так вышло. Теперь не придется мучиться сомнениями и ломать голову в поисках несуществующего решения. Но нутро сжимало болезненное чувство потери. Казалось, весь мир рухнул, обратился в прах и погреб меня под собой. И я понимала, что никогда уже не буду прежней. И никогда больше не смогу довериться кому бы то ни было.

У меня вновь не осталось никого, кроме себя самой. Мне, как и прежде, не на кого было положиться. И, как это ни прискорбно, но я никому не была нужна во всем этом мире. Не моя кровь, не моя жизнь, которую каждый второй пытается отнять, а настоящая я, живая, дышащая и думающая. С чувствами и эмоциями. С глупыми наивными мечтами.

Хотя… Теперь у меня и их не осталось… Теперь я была не нужна даже самой себе. Так зачем пить, есть, принимать лекарство? Зачем?

Теар битый час стоял у моей постели. На коленях, с кружкой какого-то дурно пахнувшего варева в руках.

– Мел, пожалуйста, выпей лекарство… – Он повторял это в сотый раз. Или в тысячный? Я не знаю.

Я не откликалась на его просьбы. Все, чего я хотела – чтобы он исчез. Чтобы не мучил. Ведь одно его присутствие – тяжкое напоминание о страшном предательстве.

Но Лунный был упрям. И, как и прежде, он не желал понимать меня.

– Мел, прошу. Ты же знаешь, я не уйду. – В его голосе слышалось отчаяние. А мне стало интересно: когда же в нем появится злость? Когда у Лунного лопнет терпение? Когда он начнет орать, когда начнет приказывать?

Он ведь так это любит…

Но на сей раз терпения Теару было не занимать, и чем дальше, тем мягче становился его голос. А мне казалось, что он разговаривает со мной как с ребенком или с неизлечимо больной, коей я не являлась.

И меня воротило от его мягкого голоса, от его настойчивых уговоров. От всей этой напускной заботы. Воротило… от него самого.

А еще я никак не могла понять, зачем он это делает.

Ведь не осталось больше ничего. Ничего, что бы нас связывало. Ни родовой нити, ни ребенка, ни даже гребанного контракта, который было бы нужно соблюдать.

Так какого шерха он все еще здесь?!

– Мел, скажи мне хоть что-нибудь. Скажи, чего ты хочешь.

– Я хочу, чтобы ты убрался и дал мне спокойно сдохнуть, – выплюнула зло и резко. И услышала тяжелый протяжный выдох за спиной.

– Я уйду, как только ты выпьешь лекарство.

– А потом вернешься с порцией нового. – Я не сдержала едкого смешка и порывисто развернулась, оказываясь лицом к лицу со своим предателем. Проговорила, чеканя каждое слово: – Я хочу, чтобы ты исчез. Навсегда! Исчез из моей жизни, понимаешь?

Посмотрела ему в глаза и тут же пожалела об этом. Лицо Теара выглядело спокойным и твердым, но на дне выцветших светло-серых радужек тлело такое отчаяние, что душу выворачивало наизнанку. В его глазах я видела отражение собственной боли, и это было невыносимо. Казалось, еще немного – и я вовсе свихнусь. Потому что то, как он смотрел на меня, совершенно не соответствовало моему восприятию действительности. И я не хотела этого видеть. Не хотела попасться на очередной лживый трюк и быть растоптанной, как он делал это прежде. Не хотела верить, что ему не все равно…

– Я сделаю, как ты просишь, – ровно произнес Лунный. – Как только ты поправишься, я исчезну из твоей жизни, и ты больше никогда меня не увидишь. Обещаю. И только в твоих силах приблизить этот момент.

Теар вновь протянул мне кружку со снадобьем.

Я буквально выхватила ее и осушила в несколько больших глотков. Поморщилась от терпкой горечи и упала обратно на подушку, отворачиваясь, чтобы не видеть Теара. Облегченно выдохнула, когда тот наконец ушел. И мысленно пожелала, чтобы итару больше не вернулся.

Глава 9

Пронзительный визг сыча заставил Теара распахнуть глаза. В небе занимался холодный рассвет, и на его фоне высокие неровные сосны казались темными кляксами, наляпанными на серо-голубой лист небосвода.

Лунный порывисто вскочил на ноги и огляделся, не сразу поняв, где находится, но почти сразу расслабился, узрев знакомый двор и покосившийся сенник.

Надо же, выключился! Уснул прямо на улице, сидя на голой земле, прислонившись спиной к бревенчатой стене дома. И немудрено: ведь последние дни Теар практически не спал. Боялся закрыть глаза, боялся забыться хоть на минуту, как будто в эту самую минуту могло произойти что-то непоправимое.

Хотя, казалось бы, что может произойти такого, чего еще не случалось?

Теар подошел к колодцу, опустил ведро в темный проем и набрал воды. Зачерпнул в ладонь и наскоро умылся, чувствуя, как ледяная свежесть стягивает кожу. И сразу пошел к дому, стараясь не сорваться на бег. Тихонько отворил дверь в комнату Мел, прислушался, ловя ее тихое размеренное дыхание. И не удержавшись, подошел к постели, заглянул в лицо девушки, что выглядело тревожным даже во сне. Подушка была мокрая, а к щеке прилипли тонкие пряди рыжих волос.

Мел плакала почти каждую ночь. Поначалу Теар пытался будить ее, успокаивать хоть как-то, но от этого становилось лишь хуже. И теперь он не трогал ее, позволяя выплакаться. Хотя бы так. А сам уходил на улицу, садился, прислоняясь к стене дома, и закрывал уши. Сжимал челюсти до хруста зубов, чтобы не закричать, не завыть раненым зверем. И молил лишь об одном: чтобы ночь поскорее закончилась. Чтобы настало утро, а с ним появился робкий лучик надежды – нет, не для него, для нее. Чтобы она, наконец, чего-нибудь захотела. Чтобы, наконец, начала бороться – за себя, за свою жизнь, пусть бы в этой жизни больше не будет Теара.

Это уже не важно. Все не важно. И Мел действительно будет лучше без него. Потому что Теар приносит ей только страдания, даже тогда, когда всей душой желает обратного.

Эмель почти не разговаривала с ним. Лежала, невидящим взором уставившись в стену или потолок. И порой итару казалось, что она его попросту не слышит.

И в такие моменты хотелось взять ее за плечи, встряхнуть хорошенько и крикнуть «Вернись!». Но Теар не позволял себе притрагиваться к ней, не позволял себе кричать. Он душил в себе любые порывы, понимая, что сделает только хуже. Понимая, что она не заслужила всего этого. И что он никогда не сможет загладить свою вину перед ней.

Для нее он навсегда останется предателем – тем, кто отправил ее на верную смерть, тем, кто до основания разрушил ее жизнь. И Мел права: все, что Лунный может сделать для нее – это оставить в покое.

Но это будет не сегодня.

Мел проснулась гораздо позже, чем прокричали первые петухи. Теар уловил легкий шелест, с которым она перевернулась в постели. Лунный взял с кухни кружку с уже подостывшим снадобьем и негромко постучал в дверь. Мел не ответила, как и всегда, и, выждав пару секунд, итару вошел. Он застал ее сидящей на постели, зябко поджавшей пальчики на босых ногах. Не раздумывая, скинул обувь и сунул ее крохотные ступни в свои великоразмерные мокасины, отороченные мехом.

– Я просила не прикасаться ко мне, – сквозь стиснутые зубы процедила Мел, и, судя по выражению лица, ей и впрямь было неприятно.

– Прости. Я не нарочно, – ответил он коротко и протянул девушке теплую кружку: – Держи.

Мел нехотя взяла из его рук снадобье и быстро выпила. Поморщилась от горького вкуса.

– Чего-нибудь хочешь? – спросил Теар с надеждой, но получил в ответ уже привычное:

– Того же, что и обычно – чтобы ты оставил меня в покое!

Мел попробовала встать, тяжело опираясь на стоявшую у кровати тумбочку. Лунный инстинктивно поддержал девушку под локоть, но тут же отдернул руку, встретившись с ее укоряющим взглядом.

– Извини.

Мел сделала несколько неверных шагов, а Теар неотрывно следовал за ней взглядом. Его тренированное тело превратилось в натянутую струну, готовую в любой момент сорваться с места, подхватить, помочь…

– Ты не слышал, о чем я просила? – бросила она, не оборачиваясь, и итару отмер. Отвел глаза и скользнул беглым взглядом по комнате. И нахмурился, приметив несколько красных пятен на постели.

– У тебя опять открылось кровотечение?

Мел все-таки повернулась, равнодушно пожала плечами.

– Оно, кажется, и не прекращалось.

– Я схожу за лекарем!

Мгновение – и Теара как ветром сдуло.

Сознанием вновь овладела паника, кровь пульсировала в висках, а быстрый шаг почти сразу перерос в настоящий бег. Дверь в дом лекаря он чуть ли не вынес и всю обратную дорогу проклинал про себя нерасторопного мужчину, тащившегося со скоростью черепахи, будто тот нарочно издевался над ним. И, как и в прошлый раз, лекарь не позволил итару присутствовать при осмотре, заставил мучиться ожиданием и неизвестностью. И вышел с тем же хмурым и задумчивым выражением лица, которого Теар боялся до нервных колик.

– Ну? – не вытерпел Лунный.

– Девушка ведь полукровка, так? – то ли спросил, то ли констатировал очевидное собеседник.

– Да, но она достаточно сильная и умеет полностью обращаться.

Лекарь понятливо кивнул. Он и сам был полукровкой. Теар сделал вывод, что в жилах мужчины течет кровь Водных, оттого и проявились неплохие способности к целительству.

– У нее проблемы с регенерацией. Она так и не восстановилась. И я не уверен, что вообще восстановится. Прошло уже три дня – это слишком большой срок, так что… – лекарь развел руками, – надежды мало.

Теар судорожно сглотнул.

Он должен был догадаться, конечно. Если кровотечение не прекратилось, значит, регенерация дала сбой.

– А в остальном девушка идет на поправку. Просто теперь ее организм функционирует, как человеческий, а люди во многом слабее нас с вами. И восстанавливаются дольше. Да вы и сами это знаете.

Теар заторможенно кивнул.

В голове было пусто. Казалось, все чувства выгорели дотла. И теперь итару не мог ни удивляться, ни сочувствовать, ни злиться. Да и кому нужно его удивление? Кому нужно его сочувствие? Уж точно не Мел. Да и злиться Теар уже не мог, даже на себя. Чувство вины прожгло такую большую дыру в груди, что в ней тонули любые порывы.

– Вы ей сказали?

– Да, девушка знает.

– Хорошо…

Или плохо? Или ужасно? Или?.. Какая разница, все равно бы она узнала. И лучше раньше, чем позже.

Теперь Мел стала еще более хрупкой, еще более уязвимой, чем прежде. А ведь когда-то Теар выбрал ее только потому, что она была сильной…

Сейчас это казалось совершенно не важным. Важным было лишь то, что она жива и должна во что бы то ни стало поправиться. А Теар должен найти для нее безопасное место. Подальше от Золотого, который наверняка ищет их, и от Ойнэ, что ни за что не оставит свои гнусные планы, подальше от себя самого и вообще от Долины, что в любое мгновение может погибнуть.

Лекарь ушел, оставив несколько предписаний и велев увеличить дозу снадобья, останавливающего кровь. Теар глубоко вдохнул и толкнул дубовую створку, вновь испытывая то жуткое чувство неизбежного. Все, как три дня назад.

– Не говори ничего… – произнесла Мел, стоило только ей услышать, как вошел Лунный. И вновь она лежала, уставившись пустым взглядом в стену и не думая повернуться к вошедшему.

– Давай я сменю белье, – ляпнул Теар первое, что пришло в голову.

– Что, в служанки заделался? – прежним безразличным тоном отозвалась Мел. Ну, хоть отвечает, уже хорошо.

– Почему бы и нет? – Теар пожал плечами.

Ему надо было занять себя хоть чем-нибудь, хоть какой-то работой, пусть бы и такой пустяковой. А еще надо было сделать кое-что, что точно не понравится Мел.

– И еще… Я согрею воды, и… тебе надо помыться. Я помогу.

– Обойдусь без твоей помощи! – В ее голосе прорезались недовольные нотки. Тоже хорошо – все лучше, чем безразличие.

И Теар заранее знал, что Эмель будет противиться. Главное – чтобы не дошло до заклинания обездвиживания. Этого она точно не простит. Хотя о чем это он? Мел и так его не простит, но принуждать ее Теар все равно не станет. Извернется, придумает что-то, уговорит, но заставлять не будет.

* * *

Почти два часа ушло на то, чтобы нагреть достаточное количество воды, и столько же, чтобы убедить Мел помыться.

Теару все же удалось настоять на том, что без его помощи она не справится. Конечно, итару мог позвать жену смотрителя Марту. На ее помощь Эмель согласилась бы охотнее, но… Он не хотел доверять Мел никому другому. К тому же Теар так и не смог толком рассмотреть ее раны – те, что остались после ритуала, – и хотел убедиться, что хотя бы они не опасны…

Ожоги, мелкие царапины и ссадины. На теле Эмель их было предостаточно. Особенно ожогов – крохотных круглых пятнышек на кистях и запястьях, оставленных жгучими искрами, вырвавшимися из разлома. Как Теар ни старался, он не смог до конца закрыть Мел.

А теперь водил по коже девушки мягкой соломенной мочалкой и хмурился, что не получается стереть эти пятна. Что они останутся вечными изъянами на гладкой молочно-белой коже Мел, так же, как и другие отметины… Взгляд Теара остановился на шрамах на боках Эмель – следы от вонзившихся когтей. Тогда Теар чуть не убил ее. И обещал, что подобное больше не повторится, что он никогда не ранит ее. Никогда не подвергнет опасности.

И свое обещание Теар не сдержал…

Мел сидела с закрытыми глазами, пока итару мыл ее. Она ни разу не взглянула на него и не произнесла ни слова, но вздрагивала каждый раз, когда вместо мочалки Теар касался ее ладонью. Итару замечал, как сбивается ровное дыхание девушки, становится поверхностным и частым, словно Мел борется с собой.

Он не стал долго мучить ее. Взял кувшин, наполнил теплой водой, и аккуратно смыл мыльную пену с покатых плеч. Ополоснул длинные рыжие волосы и даже позволил себе легонько улыбнуться, когда Эмель подставила ладони под струю воды и умыла лицо.

Купание закончилось, а медный чан был заполнен еще наполовину. Зря только старался, грея такое количество. Дурак, не подумал сразу, что Мел нельзя опускаться в воду, а чтобы полить ее, хватило намного меньше.

Теар потянулся к противоположной стене и снял с крючка широкое полотенце.

– Сможешь, встать? Я заверну тебя.

Эмель кивнула и обеими руками оперлась о деревянный бортик. Чуть приподнялась, и Теар тут же накинул на нее полотенце, завернул, словно в кокон, и подхватил девушку на руки. Крепко прижал к себе, глубоко вдыхая запах земляничного мыла, пропитавший ее влажные волосы.

Вот так бы и держал все время и не отпускал, никогда-никогда.

По сравнению с крохотной купальней, затянутой паром, в спальне оказалось весьма свежо, и Теар поспешил уложить девушку в постель. Быстро сменил полотенце на простую хлопковую сорочку и накрыл Эмель теплым шерстяным одеялом, плотно подоткнул под поясницей, чтобы распаренного тела не касался холод.

– Прекращай уже. Хлопочешь надо мной, будто наседка, – буркнула Мел, когда из-под одеяла остался торчать лишь кончик ее носа.

– Уже ухожу, – ответил Теар и развернулся к двери.

Уходить не хотелось, но он знал, что Мел не позволит ему остаться.

Теар вернулся в купальню. Слил грязную мутную воду, оставшуюся после купания. Еще раз глянул на исходящий паром чан, раздумывая, не ополоснуться ли самому. И в этот самый миг по внутренней связи пришел Зов.

Да не один! Зов пришел сразу от нескольких сородичей. Сайф, Глен, Вильс… И значить это могло лишь одно – в родовом поместье случилась беда.

На раздумья не было времени. Надо было действовать, срочно и решительно. Теар не мог оставить Мел, но и не прийти на Зов тоже не мог. И плевать, что до поместья отсюда не меньше двух часов пути.

Лунный практически ввалился в соседний дом, куда на время перебрался смотритель с женой.

– Мне нужно уехать. Срочно. Присмотрите за девушкой! – скомандовал итару ошарашенным людям, застывшим посреди кухни. – Головой за нее отвечаете! Ясно? – И, дождавшись утвердительного кивка, добавил: – Буду к утру.

Теар молнией выскочил во двор, метнулся к деннику, наскоро запряг вороного жеребца и запрыгнул в седло. Лишь бы успеть…

* * *

Он не успел…

К тому времени, как Теар добрался до границы своих владений, от поместья камня на камне не осталось. Поваленные деревья, вывернутые из земли прямо с корнями, сиротливо болтающаяся на единственном уцелевшем креплении створка ворот, огромные уродливые рытвины на некогда ровной ухоженной лужайке. Провалившиеся дорожки, и фонтан, полностью ушедший под землю.

Огромная рваная расщелина разбила поместье ровно на две части, словно кто-то свыше нарисовал кривую линию от одного края к другому. И линия эта как раз проходила поперек дворца Лунных, что из яркой, блестящей перламутровыми фасадами жемчужины превратился в обугленную черную головешку. От покрытых копотью камней все еще исходил жар. На утопающих в слое черного пепла сапогах плавилась подошва.

Итару мотнул головой, не желая думать о том, что было бы, прибудь он чуть раньше. Что было бы, не разорви он тогда ритуальный круг.

Какая теперь разница? Он сделал свой выбор и теперь расплачивается за него.

Родовое поместье уничтожено. Лунный камень утерян. Оборвано несколько нитей. И сколько еще будет жертв, знает лишь многоликий Эхжи, с упреком взирающий на Теара с затянутого тучами небосвода.

Казалось, у него не осталось ничего: ни клана, который теперь навсегда отвернется от своего вожака, ни женщины, за жизнь которой Теар был готов бороться всеми силами, ни дома, который он должен был беречь для потомков. Остались лишь накренившиеся обугленные стены и острые обломки, разбросанные по земле, и удушающее чувство вины, железными тисками сдавившее легкие. В голове – пустота, а в сердце – дыра размером с разлом на пике Хэджи.

Итару упал на колени, зарылся пальцами в обжигающий черный пепел, стиснув зубы от боли, и взревел, словно раненый зверь.

Больше не было сил терпеть. Не было сил держать в себе ту боль, что день за днем выгрызала его изнутри.

Теар не знал, сколько времени он просидел вот так, воя посреди разрушенного поместья. Небо уже давно потемнело, и на Долину опускалась густая непроглядная тьма, словно пытаясь укрыть страшные, неприглядные обломки. Очнулся Лунный, лишь когда услышал далекий конский топот. Встал с земли, безразлично глядя на свои грязные руки, на которых с немыслимой скоростью зарастали свежие ожоги.

К полуразрушенному проему ворот подъехали двое всадников. Чудом уцелевший фонарь выхватил из тьмы двух грязных, потрепанных лаэров, которые тотчас спешились, завидев приближающегося вожака.

Лунный узнал их сразу – это были Сайф и Глен. Оба угрюмые и уставшие. Они глядели на Теара со странной смесью упрека и чувства вины.

– Сколько? – только и спросил итару. Об ушедших сородичах он уже знал. Но ведь в поместье были и люди: конюхи, садовники… И за их жизни Теар тоже был в ответе.

– Четверо из прислуги и трое стражей. Мы были не готовы к нападению. Не смогли противостоять обрушившейся стихии.

Вылетевшие из уст Глена слова прозвучали, словно извинение, хотя на самом деле извиняться стоило Теару. Ведь это он не успел. Ведь это его не было в поместье в момент нападения.

– Никто не смог бы, – сухо уронил Лунный, понимая, что и сам вряд ли бы смог что-то противопоставить вырвавшемуся на свободу демону.

– Это правда? – неожиданно вклинился Сайф, и от его ледяного тона Теара прошиб озноб. – То, о чем все говорят? Что ты прервал ритуал и сбежал с Хэджи?

– Правда! – Теар не собирался лгать.

– Почему?

Брат неотрывно смотрел ему в глаз, и на лице его застыло неверие и болезненное разочарование. Когда вдруг понимаешь, что тот, на кого ты всеми силами старался походить, твой идеал, твой вожак, которому беспрекословно верил и подчинялся – не такой уж и идеальный.

– Потому что не мог поступить иначе… – твердо ответил Теар, не отводя взгляда от воспаленных глаз Сайфа.

И в окружающей тьме воцарилось молчание – тягостное и вымученное, как и лица трех лаэров, стоявших на выжженной земле их общего дома.

Теар не знал, что творится в головах Сайфа и Глена. Какие мысли скрываются за хмурыми отстраненными лицами. Но он не боялся. Они по-прежнему были связаны. Родовые нити держали крепко, намертво связывая вожака и его род, не позволяя ни одному из них поднять руку на собрата. Не позволяя усомниться друг в друге.

И Теар по-прежнему был их итару, чувствовал их родовые нити, звенящие от напряжения и беспокойства, волнующиеся, как волнуется море в самый страшный, самый сильный шторм.

– В клане неспокойно, – первым прервал молчание Глен. – Лаэры напуганы и не знают, чего ждать от завтрашнего дня. Не знают, чему верить, а чему нет. Некоторые и вовсе изъявили желание оборвать родовые нити. Но большинство семей на вашей стороне, итару. И мы поддержим вас, если это будет необходимо.

Теар благодарно склонил голову. Ну хоть одна хорошая весть за все эти дни.

И если клан на его стороне, значит, есть еще шанс все исправить…

Лунный посмотрел на восток – туда, где через пару часов должно было встать солнце, туда, где его ждало еще одно незаконченное дело, тяжким грузом лежавшее на душе.

– Я должен уехать.

Теар молча направился к привязанной лошади, понимая, что отлучка лишь усугубит ситуацию. Но эта отлучка была ему необходима.

– Что? Сейчас?! – Сайф неверяще всплеснул руками.

– Да, я должен завершить одно дело. А после… – Теар на мгновение задумался, затем решительно посмотрел на сородичей. – Собери воинов, Глен. Всех, кто верен мне и готов по первому моему Зову спуститься в пекло ада.

– Что ты задумал, Теар? – Сайф беспокойно подался вперед.

– Мы достанем ублюдка Ойнэ. И положим конец всему этому! – решительно заявил итару и, пришпорив вороного жеребца, унесся на восток.

* * *

Я собирала себя по частям. Складывала осколки, кропотливо выискивая подходящие друг к другу кусочки. Один за одним, составляя свой неповторимый узор – вроде бы, в чем-то прежний, а все равно какой-то не такой, неуловимо изменившийся. А когда смотришь на общий рисунок, и вовсе кажется, что раньше все было не так.

То же и с зеркалом. Я глядела на мутное отражение и не узнавала себя. Кто эта бледная тень, немощная и бесхребетная, не способная ни на что, кроме как бестолково пялиться в стенку? И куда делась прежняя Мел? Куда делась Ласка? Куда делась та, что была готова на все, даже спать с чужими мужчинами, лишь бы исполнить свою мечту?

Ничего не осталось от меня прежней: ни былой красоты, ни блеска в глазах, ни стремления к свободе. Вообще никаких стремлений…

И все равно надо было куда-то двигаться, делать хоть что-то, чтобы окончательно не сойти с ума. Первой целью стало встать с постели, второй – выйти из комнаты, третьей – уехать из этого дома. Не важно куда, просто подальше от Лунного.

Последние дни Теар почти не беспокоил меня. Он редко заходил в спальню и не мучил бессмысленными разговорами. И все равно я постоянно ощущала его незримое присутствие. Слышала, как Лунный подходит к двери и замирает с той стороны. Он мог стоять так несколько минут, прильнув ухом к дубовой створке – наверно, проверял, все ли в порядке. А, может, хотел войти, но, памятуя о моей неприязни, не решался. И я была благодарна ему за это.

Еду мне теперь подавала Марта, она же помогала мыться и решать другие женские дела. Неизменным было лишь то, что Теар всегда сам приносил мне лекарство. Тщательно следил за тем, чтобы я все выпивала, и неустанно повторял, что я должна выздороветь. И тогда он избавит меня от своего общества. Отпустит на все четыре стороны, как я того и хотела.

А хотела ли вообще? Не знаю, но хотеть мне было нечего, а потому я послушно пила лекарство и выполняла все предписания местного лекаря.

И, как ни странно, тело потихоньку начало оживать. Улучшился аппетит, затекшие мышцы требовали движения, а легкие – свежести.

Я вышла на крыльцо и полной грудью вдохнула стылый осенний воздух. Теплой одежды у меня не было, и пришлось завернуться в одеяло. И теперь оно подобно шлейфу волочилось по дощатому полу, и к колючей ткани липли мелкие жухлые листочки и мусор, нанесенный ветром.

С неба сыпалась морось, и хоть я стояла под козырьком, до лица долетали мелкие брызги, оседая на растрепанных волосах и одеяле. А мне вдруг захотелось выйти под дождь и запрокинуть голову. Поймать губами холодные вкусные капли. Я сделала шаг вперед, повинуясь внезапному порыву, и вдруг раздался резкий окрик:

– Мел! Ты что творишь?!

Я обернулась на голос и наткнулась взглядом на спешащего к крыльцу Теара. Выглядел итару странно. На нем была потертая изношенная куртка, в руках – охапка дров, светлые взлохмаченные волосы блестели от влаги, а на лице серебрились капли дождя. Он был совсем не похож на того чопорного высокомерного итару, каким я увидела его в первую нашу встречу.

Теар подошел ближе, а я отвела взгляд, стараясь не смотреть на его мокрые волосы и лицо. И мне по-прежнему не хватало смелости заглянуть в его глаза: слишком тяжело, слишком больно.

Лунный бросил дрова у порога и, сдернув куртку с плеч, набросил на меня, оставшись в одной тонкой рубашке на голое тело.

– Совсем с ума сошла?! Еще и простудиться хочешь?

– Я всего лишь вышла подышать!

– Надо было сказать, и я …

– Что «ты»?

Наверняка бы ведь не пустил.

– Я бы принес тебе теплую одежду, – выдохнул Теар, и мимолетно вспыхнувшее недовольство разом улетучилось.

– Так принеси, – просто согласилась я и поймала удивленный и явно озадаченный взгляд Лунного.

– Хорошо. Хочешь чего-нибудь еще?

Я кивнула. Раз уж поставила себе цель окончательно поправиться и убраться отсюда, то надо поскорей набираться сил.

– Хочу прогуляться. – Я посмотрела вдаль, на темневшую за крышами домов полоску леса. – И поесть тоже.

До моего слуха донесся шумный выдох, очень похожий на выдох облегчения.

– Давай наоборот: сначала поесть, а потом прогуляться.

Теар одной рукой сгреб брошенные на землю дрова и распахнул дверь. Придержал ее, пока я неторопливо перешагивала через порог. А потом хлопотал по дому, словно деловитая хозяйка. Гремел посудой на кухне, возился с печью, зачем-то бегал во двор.

Смотреть на такое было странно, и в другой ситуации я бы наверняка посмеялась над итару и отвесила пару колких шуточек.

Но сейчас смеяться не хотелось. Душа покрылась ледяной коркой, сквозь которую почти не пробивались эмоции. Потому я лишь отмечала про себя странность происходящего и молча дожидалась, пока мне принесут все, что я просила.

В итоге в течение часа у меня появилась и теплая одежда, и обувь, и шерстяной платок, чтобы покрыть голову. На столе стояла исходящая паром кружка с новой порцией снадобья и тарелка с ароматным бульоном и тонкими ломтиками овощей.

Ела я, как всегда, молча. Теар ушел в дальний угол кухни и не мешал. Тихонько возился с чем-то, стараясь как можно меньше попадаться мне на глаза. Хотя я отчего-то была уверена: он лишь делает вид, что занят, на самом же деле краем глаза присматривает за мной. А я краем глаза наблюдаю за ним. И вроде мы с ним в одной комнате, и заняты одним и тем же, а на самом деле бесконечно далеки друг от друга.

– Что это за дом? – Молчание вдруг стало гнетущим, да и мне пора было разобраться, где я нахожусь.

Теар ответил не сразу. А еще я поняла, что мой вопрос его удивил. Или, быть может, Лунный забыл, что я умею говорить?

– Это… Этот дом принадлежит мне. О нем никто не знает, даже мои сородичи.

– Зачем он тебе?

– Не знаю. Просто… просто так принято – иметь владения в разных уголках Долины. На всякий… непредвиденный случай.

– Как, например, этот? – Я чуть слышно усмехнулось.

Теар не ответил, да и что тут ответишь? Он на то и итару, чтобы всегда просчитывать пути к отступлению, иметь запасной план и запасной дом, в котором можно укрыться на время. Странно только, что дом этот столь неприглядный, да и расположен в какой-то глухой деревеньке. Выходит, мы и вправду прячемся?

– Значит, тайное убежище?

– Вроде того…

– Нас ищут?

Я почувствовала, как в голове постепенно начало проясняться, и теперь появилось множество вопросов, которые прежде не беспокоили меня.

Почему мы вообще находимся здесь, а не в поместье Лунного? Почему прячемся? От кого? И что вообще произошло во время ритуала?

Мысли и вопросы в голове множились с немыслимой скоростью. Казалось, я отошла от муторного сна, в котором пребывала все это время.

Вот только Теар отчего-то не отвечал. Мгновение, второе, десятое… И я не выдержала, повернула к нему голову и увидела, что Лунный напряженно замер, прислушиваясь. Тело его было напряжено, словно струна, на висках выступила серебристая чешуя.

Что происходит?

– Теар…

Он резко поднял указательный палец, призывая молчать. А меня охватило беспокойство. Что такого почувствовал Лунный, что так напрягся. Неужели…

– Сюда едут. Всадники. Не меньше десятка.

– Это за мной? – Я взволнованно вскочила со скамьи и заозиралась по сторонам.

– Думаю, за нами обоими.

Лунный метнулся к одной из стен и принялся ощупывать строганые доски. А потом и вовсе стал простукивать, выискивая что-то.

С улицы донеслись крики и далекий конский топот.

– Теар…

– Не бойся, я не отдам тебя им, – твердо произнес итару и с жутким скрипом отодрал от стены одну из досок, потом – вторую. За досками обнаружилось пространство в локоть глубиной.

Не знаю, для каких целей служил этот простенок, было ли это укрытием или началом черного хода, но Теар определенно знал о его существовании. Лаэр протянул мне руку, предлагая ступить во мрак неизвестности.

– Давай! Я спрячу тебя.

Я с опаской покосилась в темный проем – никакого прохода там не было, лишь узкое замкнутое пространство, где могла поместиться разве что я одна. И, признаться честно, я не была уверена, что преграда в доску толщиной сможет защитить меня от незваных гостей. Кто бы ни явился по наши души, ясно было одно – они нашли тайный дом Лунного, а значит, обнаружить спрятанную в простенке девушку не составит для них никакого труда.

– Мел, быстрей! Времени нет. Просто поверь мне! – почти выкрикнул Теар и с какой-то странной обреченностью в голосе добавил: – Поверь мне… в последний раз.

Раздумывать было некогда: всадники приближались, и мне казалось, я чувствую, как дрожат полы от топота десятков пар копыт.

Я залезла в проем и развернулась, прижавшись лопатками к задней стенке. Еле-еле поместилась в узком пространстве.

– Я создам заклинание. – Теар быстрым движением снял с шеи свой медальон. Тот самый – двойной полумесяц на длинной цепочке, с которым он никогда не расставался. Я и охнуть не успела, как итару повесил украшение мне на шею. – И закреплю его на медальоне. Тебя никто не сможет найти, никто не сможет услышать или почувствовать, пока этот медальон на тебе. Просто не выходи, пока все не закончится, хорошо? – Лунный пристально посмотрел мне в глаза и сжал ладонями плечи.

А я не смогла вымолвить ни слова. Просто глядела в два бездонных омута его глаз, не желая понимать, ЧТО должно закончиться? Что он собирается делать?

– Позже кто-нибудь из Лунных найдет тебя. Не доверяй никому, кроме моих сородичей, поняла?

Громкий удар в дверь заставил меня вздрогнуть. Я быстро кивнула, и в тот же миг ощутила, как губы Теара коснулись моего взмокшего лба.

– Я надеюсь, ты простишь меня когда-нибудь. Если сможешь…

Резкое прикосновение к груди, больше похожее на удар, – и у меня из легких разом вышибло весь воздух. Перед глазами пронеслась яркая вспышка, а от выплеснувшейся силы по коже словно прошелся разряд молнии.

На несколько мгновений я ослепла, а когда вновь смогла нормально видеть, передо мной была темнота – две доски, занявшие свое прежнее место, и тонкая светлая щель между ними, в которую можно было посмотреть разве что одним глазом.

Это я и сделала – прислонилась лбом к шершавой доске и, затаив дыхание, попыталась разглядеть, что творится по ту сторону.

Дверь вышибли. Страшный грохот сотряс стены, и в помещение хлынул поток холодного белого света. Я различила несколько мутных темных силуэтов на фоне дверного проема, а еще – широкую спину Лунного, спокойно стоявшего, заложив назад руки, словно не по его душу явились незваные гости.

– Что-то вы задержались. – усмехнулся Теар. – Я вас еще неделю назад ждал. Но, видимо, королевские ищейки совсем растеряли навыки.

Так это гвардейцы короля? Кажется, я ожидала увидеть здесь кого угодно, но только не их. Знать бы еще, зачем его величество ищет нас, и что они не поделили с Лунным.

Я стиснула зубы, понимая, какой была дурой. Так увязла в своем горе, что ничего не замечала вокруг, ничего не успела разузнать. А теперь в голове рождались предположения одно нелепее другого.

– Теар Лунный, вы обвиняетесь в государственной измене. Предлагаем сдаться добровольно. Иначе мы будем вынуждены взять вас под стражу силой.

Итару рассмеялся – глубоко, заливисто.

– Ну, давайте, возьмите! – провокационно кинул Лунный и стремительно раздался в плечах, меняя ипостась.

За Золотыми дело не стало. Те тоже обернулись и, не утруждаясь лишними разговорами, кинулись на Лунного, – все разом, выпуская в прыжке острые длинные когти.

Я знала, на что способен Теар – видела не раз, как он расправляется с противником. Но все равно зажмурилась от страха, отстранилась от щели и закрыла руками уши, чтобы не слышать жуткого звериного рева и ударов, под которыми крошится мебель и трещат кости. А когда открыла глаза и вновь попробовала посмотреть в узкую щель, увидела лишь клубок дерущихся бронированных тел, в центре которого, словно молния, мелькало серебристо-белое пятно.

Что-то грохнуло в стену рядом со мной, а потом жесткий мощный удар прилетел по тем двум несчастным доскам, за которыми я стояла. Я зажала рот ладонью, чтобы не вскрикнуть.

Все повторялось точь-в-точь как в прошлый раз, когда на нас напали в горах: Теар, против десятка вооруженных лаэров, закованных в блестящую броню. Только в прошлый раз это были Огненные – отщепенцы и предатели. На сей раз – Золотые. Личная гвардия его величества. И… они ведь нам не враги? Или враги?

Я уже ничего не понимала. В голове лишь настойчиво звучал голос Теара: «Не доверяй никому, кроме моих сородичей». Выходит, и королю нельзя доверять?

Но ведь и Теару я тоже не могу верить… Предавший однажды предаст вновь…

Кажется, я совсем запуталась. Перестала различать черное и белое. Перестала отличать друзей от врагов. Да и не было у меня никогда друзей. Лишь те, кто хотел воспользоваться мной.

Но как бы глупо ни было переживать о тех, кто для тебя ничего не значит, я все равно напряженно вслушивалась в звуки развернувшегося за стеной боя. Я слышала звон разбитой посуды, треск древесины и сдавленный вой кого-то из раненых, а вслед за ним и чрезмерно бодрый голос Лунного:

– И это все, на что вы способны? Я, право, разочарован! – И вновь – смех. Громкий хохот, какой-то ненормальный, будто бы пьяный. И новая волна глухих ударов, болезненных криков и скулежа.

Я больше не могла выносить этого. В который раз зажала уши и, кое-как извернувшись в тесном пространстве, опустилась на корточки, притянув колени к подбородку.

Я просто хотела, чтобы это закончилось поскорее. Чтобы опять стало тихо и безмятежно. Остаться в одиночестве и забыть обо всем, словно о кошмарном сне.

Как ни странно, желание мое осуществилось. Сначала звуки боя отдалились, а потом и вовсе смолкли.

Я несмело подняла голову и, уверившись, что опасность миновала, поднялась на ноги, чувствуя, как болезненно затекли мышцы. Оказывается, я просидела на корточках куда дольше, чем думала. Вновь заглянула в щель, но ничего не смогла разглядеть из-за пыли и мелкого мусора, кружащего в воздухе. А потом в гнетущей тишине резко и четко прозвучал приказ:

– Обыскать дом!

* * *

Пьяный азарт схватки. Кровь стучит в ушах, в груди клокочет ярость – пылает адским пламенем, застилая глаза красной пеленой.

Проснувшемуся внутри зверю хотелось убивать. Раздирать когтями мягкую плоть, рвать сухожилия и выворачивать суставы, ломать хрупкие кости. И Лунный еле сдерживался, чтобы ненароком не убить кого-нибудь из Золотых, посмевших так бесцеремонно вторгнуться в его дом.

Но нет, убивать нельзя. Только ранить. Он ведь еще не совсем спятил. Понимал, что эти лаэры не виноваты в его бедах, они лишь исполняют приказ. А тот единственный, кому Теар, и правда, с радостью бы оторвал голову, стоял за спинами своих сородичей – там, во дворе, терпеливо дожидаясь, пока Лунный вымотается. Собирая в кулак всю свою магию, чтобы нанести завершающий сокрушительный удар.

Исход этого поединка был предрешен. Теар ведь не дурак, понимал, что без магического резерва ему не справиться с полным под завязку Золотым. И сопротивление его было так, лишь игрой. Демонстрацией силы и возможностью выпустить пар напоследок.

И Теар наслаждался этой возможностью. Отвыкшее от нагрузок тело требовало разрядки. Ему надо было выплеснуть всю нерастраченную энергию, злость и боль, что скопились внутри, превратившись в колючий шипастый клубок.

Теар практически отключил голову, действуя лишь на голых инстинктах, воплощая отточенные до совершенства навыки. Так просто, так легко. Словно дышать, словно ходить. Не думать ни о чем. Выпустить себя на волю.

Поверженные противники, оглушенные и дезориентированные падали один за другим, воя от боли в сломанных конечностях и вывернутых суставах.

Теар не знал, сколько времени прошло, сколько длилась эта сумасшедшая схватка, в которой не было и не могло быть никакого смысла. Просто в какой-то момент Лунный обнаружил, что сражаться больше не с кем. В развороченных сенях вдруг стало непривычно тихо. В воздухе кружилась тонкая солома, а на полу валялись куски переломанных лавок и побитая кухонная утварь.

А еще Теар чувствовал чужую магию – густую и вязкую, словно засахаренный мед. Золотой ждал его во дворе, и итару не был намерен откладывать эту встречу. Рывком распахнул дверь и вышел на крыльцо.

В руках Альтара горел золотой шар. Точно такие же, но поменьше, искрились в ладонях магов, стоявших по обе стороны от правителя. А резерв Теара был на нуле. Даже простенького отводящего заклинания состряпать не сумеет – вложил всю без остатка силу в заклинание сокрытия, закрепленное на медальоне.

Все, что у него было – лишь собственные когти и непробиваемая броня. Возможно, этого хватило бы, чтобы поквитаться с Золотым. Вопрос лишь в том, кто из них окажется быстрее. И, признаться честно, Теару очень хотелось это проверить. А еще проверить прочность собственной брони.

Но там, за его спиной, в узком простенке пряталась Мел. И если Золотой бросит заклинание, то оно разнесет к шерховой матери весь этот дом. И Мел непременно пострадает. А Теар не мог этого допустить.

Лунный глубоко вдохнул, отпуская ярость, которая все еще жгла его изнутри. Он побережет ее для другого.

Приняв человеческий облик, он медленно, не отводя взгляда от искрящегося шара в руках Золотого, сошел по лестнице. Остановился у подножия и так же неспешно опустился на колени. Склонил голову в знак покорности и безоговорочного подчинения. И в тот же миг почувствовал, как невидимые путы сомкнулись на запястьях.

Теар усмехнулся: значит, все еще опасаются.

– Где она? – раздался властный, звенящий от ярости голос правителя.

– Ты опоздал, Золотой, ее здесь нет. – Лунный криво улыбнулся. – И я побеспокоился о том, чтобы ее никто не нашел. Так что можешь не мучить своих недоделанных ищеек.

– Обыскать здесь все! – приказал Альтар, и из-за его спины выступили еще несколько лаэров. Надо же, чуть ли не целую армию с собой притащил!

Ищейки скользнули в дом, но Теар их даже взглядом не проводил. В своем заклинании он был уверен, единственное, что могло выдать итару, – это собственные чувства. Значит, вести себя нужно расслабленно и безразлично. А лучше и вовсе вывести Золотого из себя – тогда он точно не почувствует подвох.

– Может, сам поищешь? М-м? – съязвил Лунный. – Заодно свою доблестную гвардию по частям соберешь. Что-то подготовка у них, мягко говоря, хро…

Договорить он не успел, как и не услышал шагов за спиной. На голову вдруг опустилось что-то тяжелое, и последнее, что увидел Теар, уплывая в бессознательную тьму, – гаснущие искры неиспользованного заклинания в руках короля.

Глава 10

Казалось, обыск длился целую вечность. Тело занемело, затекли конечности, и найти положение, в котором было бы более-менее удобно стоять, становилось все труднее и труднее.

Королевские ищейки перевернули весь дом. До моего слуха доносился грохот мебели и короткие удары, с которыми лаэры простукивали стены. Проверили и мою – удивительно, но простенка ищейки так и не обнаружили. Зря я тряслась, боясь пошевелиться в своем маленьком тесном закутке.

Я не знала, что нужно от меня этим лаэрам, зачем я вновь понадобилась королю, но от страха липкий пот покрыл спину. На лбу выступила холодная испарина, а сердце норовило вот-вот выскочить из груди, заглушая своим стуком топот ног по дощатому полу.

А еще никак не давал покоя вопрос: что же стало с Лунным? Ведь, если Золотые вторглись в дом, то значит, Теар…

Я тряхнула головой, не позволяя себе думать о нем. Я вообще не понимала, откуда во мне взялось это беспокойство. Еще пару дней назад я искренне желала, чтобы этот предатель горел в аду, чтобы он исчез, испарился, делся куда угодно, лишь бы не видеть его. А теперь от мысли, что с Теаром могло что-то случиться, сердце болезненно сжималось. Я невольно стискивала в руке медальон в форме двойного полумесяца, пытаясь понять, почувствовать, угадать. Все тщетно…

И вообще, что за дурацкая привычка – думать о других? Я ведь никому ничего не должна. Пора бы уже понять это и позаботиться о себе.

Спустя пару часов в доме наконец все стихло. Лаэры ушли (а, может, лишь сделали вид, что ушли). Я выждала еще с час, убеждаясь, что снаружи все тихо и спокойно. Больше терпеть не было сил. Уставшие ноги ныли, и опять ощутимо тянул низ живота. Я уперлась ладонями в одну из досок, которые отрывал Теар, надавила изо всех сил, пытаясь вытолкнуть ее наружу, и с ужасом поняла, что у меня ничего не выходит. Попробовала выбить ее ногой, но эффект был тот же – доска не сдвинулась ни на миллиметр. То же самое произошло и со второй. Они сидели, словно влитые, а меня накрыла самая настоящая паника.

Я вдруг явственно поняла, что не смогу выбраться самостоятельно. Что Лунный, нарочно или нет, попросту замуровал меня в этом простенке.

Я похлопала себя по бокам, уверяясь, что на моей одежде нет карманов. Нет ничего, что могло бы помочь выбраться. Но под рукой не оказалось ни ножа, ни лезвия – вообще ничего, только медальон Лунного, но тот вряд ли мог быть полезен, разве что делать им зарубки на древесине или миллиметр за миллиметром выцарапывать дыру в стене. Но так я буду мучиться до самой старости!

Еще несколько раз я изо всех сил пнула доски. Потом уперлась в стену и попыталась выдавить их на рывке. Все без толку. И чем дальше, тем более безвыходным казалось мое положение. Разумом овладела паника, и откуда-то появилась боязнь замкнутого пространства. Чудилось, что стены давят на меня со всех сторон, и воздуха становится меньше.

Не придумав ничего лучше, я стала звать на помощь.

И уже было плевать, кто меня найдет – местные жители или оставшиеся в деревне Золотые. Пусть хоть сам демон явится на зов, лишь бы выбраться отсюда!

Но, сколько бы я ни кричала, никто не откликался. Казалось, мой голос тонет в пространстве, вязнет в густой духоте и толком не пробивается наружу. Спустя несколько минут отчаянных криков и ударов кулаками о стену я совсем охрипла и выбилась из сил. Сбитые костяшки нещадно саднили. Голос походил на воронье карканье.

И, когда я уже была готова разреветься от бессилия и похоронить себя в этом убогом простенке, вдруг послышался шум. И голоса, совсем близкие.

– Эй, кажется, здесь. Ломай! – Что-то с силой вонзилось в деревяшку прямо напротив моей головы, и я, зажмурившись, закрыла лицо руками. – Осторожнее!

В глаза ударил яркий свет, и, убрав ладони, я не сразу смогла разглядеть своего спасителя. Зато я сразу узнала его голос.

– Вот так неожиданность! Ну, здравствуй! – без привычного ехидства проговорил Сайф и потянул меня за руку, вытаскивая из узкого простенка.

Я попыталась выбраться, но ватные ноги отказывались слушаться, и, сделав первый же шаг, я рухнула в руки лаэра.

– Вот шерх! Да ты совсем не стоишь! Давно здесь? – обеспокоенно спросил Сайф и вдруг резко смолк.

Я проследила за его напряженным взглядом и обнаружила, что лаэр смотрит как раз на медальон Теара, висящий у меня на шее.

– Вот, значит, как… – задумчиво протянул Сайф, и я заметила еще несколько озадаченных взглядов от окруживших нас кольцом Лунных.

Что происходит?

– Теар в него какое-то заклинание вложил. – Мне почему-то захотелось оправдаться: медальон ведь не мой. И вроде это фамильная драгоценность, так что я не имею никакого права его носить. Наверное, это и покоробило Лунных. – Но больше он мне не нужен. Забери. – Я попробовала снять медальон через голову, но ничего не вышло.

Раз, второй… Он просто не снимался. Выскальзывал из ладони, словно маслом намазанный.

Да что за шерх?! Сначала стена, теперь это! И, кажется, лишь я одна не понимаю, что все это значит!

– Можешь не стараться, – с тяжким вздохом отозвался Сайф. – Ты не сможешь его снять, даже если очень сильно захочешь.

* * *

Поток ледяной воды хлынул Теару в лицо, заставив вмиг разлепить веки и тряхнуть головой, сбрасывая пелену сна. Следом за первым на голову Лунного обрушилось еще одно ведро воды. Он вскочил на ноги и дернулся, намереваясь дотянуться до обидчика. Но не тут-то было. Итару резко откинуло назад и припечатало к каменной стене. Позвоночник пронзила вспышка боли, а сам Теар зарычал, явно недовольный таким «гостеприимством».

Еще раз тряхнул головой и глянул на собственные руки. На запястьях обнаружились тяжелые металлические колодки, да не простые. От этих штучек так и разило магией. А всего в паре метров от Теара стоял мощный магический щит, не выпускающий заключенного за периметр.

Прекрасно! Выходит, он под арестом?

– Уже пришел в себя?

Лунный обернулся на голос и увидел спускающегося по узкой каменной лестнице Золотого. Ну, надо же, его величество так низко пал, что уже самолично наведывается в казематы? Или это только Теару оказана такая честь?

– А что, уже соскучились по мне? – язвительно бросил итару, послав приличия куда подальше. Больше он не станет любезничать. Только не перед этим лжецом и гнусным манипулятором.

– О, дорогой мой! По тебе все соскучились! Как минимум половина лаэров Долины желает видеть твою голову. Отдельно от тела, как ты понимаешь…

– И почему я еще жив? – Теар вновь издал смешок, а Альтар вдруг посерьезнел.

– Тебе смешно? – Пылающий взгляд Золотого не сулил ничего хорошего. – Ты хоть понимаешь, что натворил?! Понимаешь, скольких лаэров погубил?! Мы потеряли больше двух десятков магов на пике Хэджи! Итару Туманных серьезно ранен! Древний демон разгуливает по Долине, словно у себя дома, и уничтожает все, что попадется ему на пути. Неужели жизнь этой девчонки того стоит?! – Золотой сорвался на крик.

Теар прикрыл веки и сделал глубокий вдох.

Конечно, он понимал. Понимал даже лучше, чем кто бы то ни было. И тяжкое бремя вины еще сильнее придавило плечи.

Но, шерх его задери! Если бы у него была возможность повернуть время вспять, вернуться в прошлое и что-то изменить… то он все равно поступил бы так же.

Хотя нет, не так. Он бы вообще не пустил Эмель на этот гребаный ритуал!

– Мел потеряла ребенка, – хрипло проговорил Лунный. А потом, словно бы сам не до конца поверил в сказанное, со злостью повторил: – Она. Потеряла. Моего. Ребенка!

Золотой издал протяжный вздох. Запустил руку в волосы и сделал несколько нервных шагов от одной каменной стены к другой.

– Ты ведь знал? Знал, что она беременна? – Золотой молчал, а в душе Лунного закипал вулкан, грозя извергнуться потоком ярости и неконтролируемой агрессии. – Отвечай, сукин ты сын! Знал?!

Теар приблизился вплотную к защитному полю, ударил кулаками по прозрачной поверхности, желая пробить ненавистную преграду, вцепиться когтями в лицо Золотому, а еще лучше – одним быстрым мощным движением свернуть ему шею.

– Знал, и что? Только дурак бы этого не понял! – фыркнул Альтар. – Или ты думал, родовая связь восстанавливается сама по себе?

Теар не думал. Точнее, теперь он так не думал.

– Ты ведь мог сказать мне. Шерх, ты мог просто сказать! – Еще один яростный удар, и по полю прокатилась волна, норовящая отбросить Теара к стене. Лунный еле удержался на ногах, но устоял и с еще большей яростью кинулся на разделяющую их преграду.

– И что тогда? – Золотой тоже не выдержал, рявкнул. – Что бы ты тогда сделал, Теар? Отменил бы ритуал и сел дожидаться, пока Эмель родит никому не нужного ребенка?!

– Это был МОЙ ребенок! – Не голос – рык зверя. И Лунному не удалось удержать оборот. Зачарованные колодки болезненно сдавили запястья, грозя лопнуть от давления раздавшихся рук.

– Такой ли уж твой? – Золотой намеренно подошел ближе, встал лицом к лицу, неотрывно глядя в потемневшие от злости глаза Лунного. – Или ты и о законе Первой крови не слышал? Сколько мужчин у нее было до тебя, Теар? На кого был бы похож твой ребенок, а? Дай, угадаю. Кто был у нее первым? Не наш ли дорогой недруг? Это ведь был Ойнэ, не так ли?

Теар скрипнул зубами.

– И что, ты бы стал воспитывать ребенка, как две капли воды похожего на ненавистного Огненного?

– Мы бы что-нибудь придумали.

– Что? – Альтар всплеснул руками. – Такова природа. Ты бы ничего с этим не сделал, Теар. И до конца жизни бы мучился оттого, что твой сын похож на другого. И мучил бы Мел. Ничего хорошего из этого бы не вышло. – Золотой покачал головой и отошел на несколько шагов, чувствуя, как буря постепенно стихает.

– Все равно. Не тебе было это решать!

– Иногда кто-то должен принять решение. Пройдет время, и ты поймешь, что я был прав. – Король усмехнулся. – Быть может, даже будешь благодарен, что я избавил тебя от нелегкого выбора. К слову… – его величество резко остановился, а затем круто развернулся на пятках. – Водный разорвал помолвку. Надо было быть полным идиотом, чтобы не понять, что происходит между тобой и Мел, когда ты ринулся спасать ее у разлома. Так что все ваши договоренности пошли коту под хвост. Но тебе плевать, не так ли?

Лунный промолчал. Ему и правда было плевать. Хотя даже лучше, что Илар разорвал помолвку: не придется делать этого самому.

– Ты разочаровал меня, Теар. И не только меня. Ты подвел Совет, свой клан и всю Долину. Мы все рассчитывали на тебя, а ты поступил как… как последний идиот! – с горечью выплюнул Альтар.

– Вы забыли добавить «влюбленный». Как влюбленный идиот, не так ли?

Альтар кинул на него укоризненный и вместе с тем сочувствующий взгляд, а потом твердо произнес:

– Тебя обвиняют в измене, Теар. Завтра состоится суд. Совет Восьми решит твою судьбу. И если тебя признают виновным, я вскрою твою память и узнаю, где находится Мел. Подумай об этом. Будет лучше, если ты расскажешь обо всем добровольно.

– Я ничего не расскажу. Я не знаю, где она, – припечатал, итару. – А если бы и знал, то не сказал бы. К тому же Мел теперь бесполезна для Совета. Она полностью потеряла способность к регенерации. И к обороту тоже. Если ты надеялся вновь провести ритуал, то ничего не выйдет.

Золотой выругался. Кажется, подобного хода событий он не учел.

– Дождемся совета, – скупо уронил правитель и направился к лестнице, напряженный и прямой, словно жердь. И Теар точно знал, что Золотой не сомкнет глаз до завтрашнего совета. Будет искать выход, перебирая все возможные варианты. Впрочем, итару собирался заняться тем же…

Единственное, что не давало покоя, мешая сосредоточиться на главном, – мысли о Мел.

Помимо заклинания сокрытия, Лунный успел прикрепить к медальону ниточку Зова, а значит, его сородичи уже должны были найти девушку. Вот только он понятия не имел, куда они направятся, смогут ли найти безопасное место. Оставалось лишь надеяться на преданность своих лаэров и благоразумие Мел. И последнее тревожило Теара больше всего.

* * *

Самоходная повозка тряслась на ухабах, а я ерзала на непригодном для сна сидении, пытаясь найти удобное положение. Подремать толком не удалось, да и мысли, роившиеся в голове, никак не давали расслабиться.

У меня накопилось слишком много вопросов, и все они пока оставались без ответов. Я даже успела пожалеть, что Сайф предпочел ехать верхом, как и остальные Лунные, сопровождавшие экипаж. Он наверняка бы мог развеять большую часть моих сомнений. Но лаэр почему-то не горел желанием общаться, да и в целом выглядел хмурым и озабоченным. А на меня он глядел с явным неодобрением, как будто я была в чем-то виновата перед ним.

Наконец, спустя пару часов изнурительного путешествия повозка остановилась. Я выглянула в окно и обнаружила, что мы прибыли в какой-то город. И это точно был не Дортам. Незнакомые узкие улицы и грязно-серые каменные дома в два этажа совершенно не походили на опрятные столичные строения, и людей вокруг было совсем немного. А те, что были, выглядели, как нищие – одетые в жалкие лохмотья, озирающиеся по сторонам, словно загнанные зверьки.

Сайф распахнул передо мной дверцу и помог выбраться из экипажа.

– Где мы? – Я недоуменно посмотрела на Лунного, ожидая хоть каких-то объяснений.

– В городке под названием Бертен. Наверное, не слышала о таком?

– Ну почему же?

Насколько мне было известно, Бертен – не такое уж и захолустье. Городок этот располагается недалеко от столицы. Помнится, когда я, скрываясь от Ойнэ, подумывала, куда бы перебраться из Дортама, он был в моем списке возможных вариантов. Но я так и не переехала, и Берген остался для меня лишь точкой на карте.

– И что мы здесь делаем? – искренне удивилась я. – Я думала, вы отвезете меня в поместье Лунных.

– В поместье?! – Сайф неожиданно вспылил, даже голос повысил: – Ты что, издеваешься?!

Его серые глаза потемнели от гнева, и в первое мгновение я даже растерялась, не готовая к такой реакции.

– Шерх! Я вообще ничего не понимаю! Кто-нибудь объяснит мне, что происходит? И почему мы притащились в эту дыру?!

– Мы притащились в эту дыру, потому что Теар повесил свою побрякушку тебе на шею, вот почему! – выкрикнул Сайф, кажется, совершенно не собираясь объяснять мне, что происходит.

Рядом возник один из Лунных, имени которого я не знала. Он мягко положил ладонь на плечо вспылившего сородича и обратился ко мне:

– Все в порядке, не волнуйтесь. Мы позаботимся о вас, лаэри.

Сайф шумно выдохнул. Судя по всему, перспектива заботиться обо мне его совершенно не вдохновляла. Но ведь я и не просила об этом!

– Мы поедим и переночуем здесь. – Незнакомый лаэр кивнул на здание, возле которого мы остановились, и я заметила потертую вывеску, качающуюся у двери. Кажется, это было не что иное, как гостиница. – А после отвезем вас в безопасное место. И если вам что-то надо, лаэри, не стесняйтесь просить. Мы все выполним.

Прозвучало так, словно он хотел сказать: «Слушаюсь и повинуюсь, госпожа».

Шерх! Чем дальше, тем все меньше мне это нравится! И что-то подсказывает, что подарок Теара не так прост, как казалось поначалу.

И, боги, я даже думать не хочу, что все это значит!

– Идемте уже! – Сайф махнул рукой и первым вошел в не слишком благовидное здание гостиницы.

Второй лаэр придержал передо мной дверь, пропуская внутрь, и прежде, чем переступить порог, я повернулась и спросила:

– И куда же вы собираетесь меня отвезти?

– Увы, но в Долине сейчас нигде не безопасно. Так что завтра мы отправимся к перевалу.

Прелестно! Сначала Теар самолично забрал меня оттуда, а теперь поручил своим лаэрам отвезти меня обратно. Кроме как издевкой, это и не назовешь.

А еще я окончательно уверилась в том, что ритуал прошел совсем не так, как задумывалось. Иначе почему в Долине сейчас небезопасно?

* * *

Гостиница оказалась отвратительной. Узкая тесная комната, оформленная в неприглядных серых тонах, навевала тоску и уныние. За окном вновь моросило, а из щелей тянуло сквозняком.

Я куталась в просторную куртку, раздобытую еще в деревне, и отстраненно думала о том, что у меня совершенно ничего нет – ни денег, ни вещей. Но, как ни странно, я не испытывала в них особой потребности. Все, чего хотелось – лишь немного тепла. И унять беспокойство, поселившее во мне после слов Лунного.

Спустя несколько минут, в течение которых я бездумно мерила шагами комнату, явился прислужник. Притащил ящик с углем и принялся растапливать жаровню, сиротливо притулившуюся в углу. А вслед за прислужником в дверях показалась белобрысая голова одного из моих сопровождающих.

– Внизу подают ужин. Вам сюда принести или…

– Я спущусь, – ответила без промедления. Оставаться в одиночестве в угрюмой стылой комнате не было никакого желания. К тому же мне надо было серьезно поговорить с Сайфом или кем-нибудь из Лунных и выяснить, наконец, что происходит в Долине.

В трапезной оказалось заметно теплее, чем наверху. А судя по запахам, долетавшим из кухни, на столы вот-вот должны были поставить кушанья. Народу внизу было не так много, и я без труда отыскала глазами Сайфа.

Лунный сидел за одним столом с тем лаэром, который заступился за меня у входа в гостиницу. Глен – кажется, так его зовут. Мужчины что-то увлеченно обсуждали, и, подойдя поближе, я успела уловить несколько фраз.

– Нам лучше будет разделиться. Я сам отвезу Эмель – так будет быстрее. К тому же у маленького отряда меньше шансов попасться на глаза королевским ищейкам. А ты продолжишь собирать верных лаэров. Мы должны быть готовы. И чем быстрее, тем лучше.

– К чему готовы? – Я бесцеремонно вмешалась в разговор и вопросительно взглянула сначала на одного, а потом на другого мужчину.

Глен тут же вскочил и отодвинул для меня стул:

– Прошу, – любезно предложил присесть, и я опустилась на твердое сиденье, отполированное до блеска.

– Так к чему вы должны быть готовы? – повторила я, глядя прямо в глаза сидевшему напротив Сайфу.

– Ко всему… – неохотно буркнул тот, опять ничего толком не объяснив.

Да что ж он взъелся на меня?! Бесит прямо!

Уж лучше бы оставался прежним балагуром Сайфом, который язвит по поводу и без, чем этим хмурым нечто, из которого невозможно вытянуть ни слова!

– Может, в конце концов, объяснишь, что здесь происходит?! – взъярилась я. – Ни шерха не понимаю!

Сайф издал мученический вздох, но все же снизошел до общения:

– Теар, что, совсем ничего тебе не рассказал?

– Мы… мы с ним не разговаривали. – Я смешалась и кинула косой взгляд на стоявшего рядом Глена.

Обсуждать Теара, а тем паче наши с ним непростые отношения, мне совершенно не хотелось – ни с Сайфом, ни с Гленом, ни с кем бы то ни было еще. Но что-то подсказывало, что без этого не обойтись.

– Я оставлю вас, – понятливо кивнул Глен и присоединился к сородичам, расположившимся за соседним столом.

– Так что произошло? Ритуал не сработал? Я под конец потеряла сознание и ничего не помню.

Сайф поглядел на меня озадаченно и не без доли подозрительности, блеснувшей в серых глазах.

– Ритуал был прерван, – неожиданно жестко ответил он и скрестил руки на груди, откинувшись к спинке стула.

– Прерван?! – Я недоуменно тряхнула головой. – Но зачем? И кем?

– А сама не догадываешься?

Я растерянно пожала плечами, не понимая, кому это могло понадобиться. Неужели Ойнэ умудрился вмешаться? Или в стане наших союзников появился предатель?

– Не знаю… Кто-то из итару?

– О, боги! – Сайф всплеснул руками и повысил голос: – Теар! Это сделал Теар! Он разорвал круг.

– Но… – Услышанное не укладывалось в голове. – Но зачем?

– Затем, что он хотел спасти тебя. Ты бы не пережила ритуала. Не хватило бы сил. И Теар разорвал круг, не дождавшись завершения. Что было дальше, я думаю, ты можешь себе представить. Представляешь последствия?

Я тяжело сглотнула. Воображение услужливо нарисовало картинку, виденную на пике Хэджи. Дрожащий от напряжения магический щит. Алые языки пламени, бьющиеся о тонкую преграду, норовящие вырваться наружу, вгрызться в людскую плоть и земную твердь – во все, до чего они только смогут дотянуться. И, конечно, я не была такой дурой, чтобы думать, будто разрыв щита обошелся без жертв.

Выходит, что древний демон, которого мы пытались сдержать, все же вырвался на поверхность. Поэтому нигде в Долине сейчас не безопасно. Получается, что все было зря… Все жертвы были напрасны… У нас ничего не вышло.

Я закрыла лицо руками, чувствуя, как меня накрывает тяжелой волной безысходности и разочарования. И еще гаже было от понимания, что все это произошло из-за меня.

И… шерх! Получается, что Теар… Теар пошел против Совета. Подвел свой клан, подвел короля. Всю Долину. Из-за меня…

Теперь мне стало ясно, почему за нами пришли королевские гвардейцы, почему они напали на Лунного. Все перевернулось с ног на голову, вчерашние союзники в одночасье стали врагами. И Теар был прав: после случившегося мне лучше не попадаться на глаза Золотым. И остальным тоже.

Но, как ни странно, сейчас меня меньше всего волновала собственная судьба. Гораздо больше беспокоило другое…

– Что с Теаром? Где он?

Сайф пожал плечами.

– Не знаю. Деревенские сказали, что его забрали королевские гвардейцы. Теара обвиняют в измене, так что, скорее всего, он сейчас где-то в дворцовых казематах. И если Совет признает его виновным, то… – Лаэр замолчал, хмуро поджав губы, я же нетерпеливо подалась вперед, ожидая и вместе с тем страшась услышать ужасающую правду.

К нашему столу как раз подошла подавальщица. В ее руках был тяжелый поднос, заставленный тарелками и высокими глиняными кружками. Девушка принялась торопливо выставлять на стол кушанья. От горячего жаркого исходил густой пар, от пряного аромата рот наполнился слюной. И в другое время я бы незамедлительно накинулась на еду, но сейчас мне было не до этого.

– То что? – с гулко стучащим сердцем повторила я вопрос, как только девушка отошла.

– То его казнят, Мел. Таково наказание за измену.

Сайф пристально смотрел на меня, и в его взгляде читался немой упрек, как будто это я была во всем виновата. Как будто я – средоточие всего зла и всех бед на этом свете.

Я вдруг почувствовала обиду.

Ведь я ни о чем не знала! Просто делала то, что мне велели. Это был выбор Теара. Это он сорвал ритуал. Но в итоге поплатились мы все…

– Я потеряла ребенка, – сорвалось с языка раньше, чем я успела подумать.

Сама не знаю, зачем я это сказала. Хотела оправдаться или ждала сочувствия? Но я сразу пожалела о вырвавшихся словах. Внутри заворочался тугой колючий клубок, бередя незажившие раны. Они вновь открылись, закровоточили, рождая совершенно ненужную сейчас жалость к самой себе.

Сайф моим признанием был, мягко говоря, ошарашен. Выражение его лица сменилось с недоверчивого на откровенно растерянное. Я заметила, как он тяжело сглотнул, как резко дернулся кадык на его шее.

– Я даже…

– Не надо, не говори ничего! – Я вскинула руку, пресекая его неловкие попытки выразить сочувствие. Оно мне было ни к чему и уж точно ничего бы не изменило.

На меня вновь накатила отрешенность. Я чувствовала себя жалкой и подавленной. Аппетит совсем пропал. Я встала из-за стола и, не сказав ни слова, пошла обратно в свою комнату. Кажется, общения мне на сегодня достаточно.

А еще в голову лезли совершенно дурные мысли. Что, быть может… быть может, было бы лучше, если бы Теар не вмешивался в ритуал. Не пытался меня спасти. Ведь, в конечном счете, меня самой почти не осталось – так, пустая оболочка без чувств и желаний. Стоило ли оно того? Стоило ли осуждения сородичей? Стоило ли гибели Долины?

Конечно, нет… И тем больше вопросов вызывал его поступок. Тем больше непонимания рождалось в душе.

Я сказала Теару, что ненавижу его. Назвала его предателем.

Вот только кого он на самом деле предал?

* * *

Несмотря на все переживания, я уснула сразу, стоило только щеке коснуться подушки. Спала я глубоко и без сновидений, но наутро все равно чувствовала себя разбитой, словно проспала от силы час – видимо, организм так до конца и не восстановился.

Хорошо, что вчера вечером я все же удосужилась поесть – ужин мне принесли прямо в комнату – иначе не хватило бы сил даже подняться с кровати. И теперь я вновь тряслась в самоходном экипаже, который ранним утром отъехал от гостиницы и направился в сторону перевала.

На сей раз Сайф составил мне компанию, и, по сравнению со вчерашним днем, его взгляд заметно смягчился. Лаэр даже удосужился спросить, как я себя чувствую. И хоть чувствовала я себя отвратно, все равно упрямо вскинула подбородок и коротко бросила:

– Нормально.

Не хотелось, чтобы Лунный стал меня жалеть, а еще сильнее не хотелось возвращаться ко вчерашнему разговору. Вспоминать причину, по которой мое нынешнее состояние оставляет желать лучшего. Слишком свежа была эта рана.

– Слушай, ты… – Сайф устало потер переносицу и посмотрел на меня с тем самым сожалением, которого я не желала видеть. – Ты извини, что я нагрубил вчера. Знаю, ты ни в чем не виновата. По сути, мы сами втянули тебя во все это. Но просто… – Лаэр выдохнул и взъерошил пепельные волосы, спутанными прядями свисавшие по сторонам. – Я ведь предупреждал его. Шерх!

– Предупреждал о чем?

– О том, как легко поддаться чувствам. О том, что ничего хорошего из этого не выйдет. Я ждал, что Теар поступит как итару. А он поступил… Поступил, как мальчишка. Он никогда не был таким, понимаешь. Вспыльчивым, неуравновешенным, порывистым. И я не уверен, что это не скажется на клане. Уже сказалось…

Сайф говорил со странной, не свойственной ему серьезностью и оттого неуловимо напоминал мне сейчас Золотого.

Я тяжело сглотнула и отвела взгляд. Ничего хорошего из наших отношений и правда не вышло. И не могло выйти. Мы с Теаром не могли быть вместе. Мы не должны были даже пробовать. И тогда сейчас не было бы так мучительно больно…

Больше этой темы мы Сайфом не касались. Молча ехали в экипаже, изредка перекидываясь парой-другой фраз.

Дорога была долгой, муторной. И, от нечего делать я крутила в пальцах медальон-полумесяц, висевший на шее. Вновь вспомнила, что его нельзя снять, и вновь загорелась идеей избавиться от странного подарка Лунного. Мне не нужны были ни его подачки, ни его защита, и тем более не нужен был отряд сопровождающих, следовавших за мной по пятам. Как только окажусь за перевалом, хочу остаться одна. И тогда, быть может, не сразу, но через какое-то время я забуду об этом кошмаре.

В отчаянии я дернула серебристую цепочку, пытаясь если не снять, то хотя бы порвать ее. Даже впилась зубами в тонкие звенья, но добилась лишь того, что сидевший напротив Сайф рассмеялся и нравоучительно заметил:

– Мел, я же говорил, ты ее не снимешь. А уж порвать тем более не сможешь. Это ведь не простое украшение. И Теар не просто так оставил его тебе.

– Но зачем? Что вообще это значит?

– А то ты не догадываешься, – хмыкнул лаэр, хоть немного напомнив себя прежнего. – Ты ведь знаешь, что он открывает?

Конечно, знаю.

– Ларец с Лунным камнем.

– Вот именно. А лунный камень – самое ценное, что есть у нашего рода. И ключ от него Теар доверил тебе. Все равно что бы он вручил тебе ключи от своего дома. И своего сердца, в придачу. – Сайф опять усмехнулся. – Надеюсь, такая аллегория понятна?

– Понятна, – хмуро буркнула я, понимая, что мы вновь вернулись к оставленной теме. – И что, медальон совсем никак не снять? И вы так и будете постоянно таскаться за мной?

– Они – да, будут! – Сайф кивнул на окно, за которым виднелись силуэты двух стражей, сопровождавших экипаж. – Более того, любой Лунный без пререканий выполнит практически любой твой приказ. Так что, если не хочешь, чтобы за тобой таскались, просто прикажи.

– А ты? Ты послушаешься? – с подозрением спросила я.

Сайф хитро прищурился и чуть подался вперед, скрипнув кожей на дорогом сиденье.

– Даже не мечтай! Я в любом случае собираюсь закончить начатое. Доставлю тебя в безопасное место, помогу обустроиться. А уж там посмотрим. А то я тебя знаю – точнее, твою привычку влипать в неприятности.

Я недовольно фыркнула, а Лунный невозмутимо продолжил:

– Кстати, у тебя на той стороне остались знакомые? Надо будет где-то поселиться, хотя бы на первое время.

– У меня свой дом в Новом Альмоке. Там есть все необхо…

– Забудь! – махнул рукой мужчина. – За время твоего отсутствия все десять раз могло поменяться. Наверняка дом уже заняли.

– То есть, как заняли?! – возмутилась я.

Сайф собрался было ответить, но тут повозка резко сбавила ход, а потом и вовсе остановилась. Я удивленно высунулась в окно.

– Приехали! – Один из сопровождающих недовольно сплюнул, вглядываясь вдаль. Неужели впереди обвал? Ведь до границы мы не доехали, это точно.

Мы с Сайфом второпях выбрались из экипажа и сразу узрели причину непредвиденной остановки. Это был отнюдь не обвал. Беженцы. Толпы людей и лаэров. Вереницы телег, повозок и экипажей тянулись вперед, насколько хватало глаз. И становилось совершенно ясно, что дальше наша самоходная повозка не проедет. А выстоять огромную, еле ползущую очередь у меня точно не хватит сил. Даже представить страшно, сколько страждущих здесь столпилось.

Хотя, с другой стороны, это неудивительно: люди дорожат жизнью, потому и бегут из Долины – и бедные, и богатые. Кто-то – со всем своим многочисленным имуществом, кто-то – с одной котомкой за спиной. Но все одинаково напуганы и угрюмы: подобные перемены никому не по душе.

– Что будем делать? – Один из Лунных вопросительно поглядел на Сайфа. – Не будем же мы торчать здесь весь день?

– Верно, не будем, – подтвердил Сайф. – Значит, придется проявить наглость…

Он окинул меня беглым взглядом. Потом поглядел на двух вороных жеребцов, которых держали под уздцы наши сопровождающие.

– Сможешь ехать верхом?

Ох, вот в этом я не была уверена! Подобные нагрузки мне сейчас совершенно ни к чему. Но если другого выхода нет…

– Я… попробую.

Сайф кивнул.

– До границы здесь недалеко. А дальше возьмем повозку. Надеюсь, в приграничном патруле найдется кто-нибудь из Лунных.

Мне любезно помогли устроиться в седле, и, не обращая внимания на возмущенные крики, мы поскакали по узкой обочине. Мимо гудящей толпы, мимо чужих пожитков, порой разложенных прямо на земле. И мы почти достигли цели – впереди уже виднелись башенки приграничного дозора – как вдруг земля дрогнула. Конь пронзительно заржал и встал на дыбы, норовя сбросить меня со спины. Я удержалась лишь чудом, вцепившись в поводья так, что побелели пальцы. Землю сотряс новый толчок, и животное испуганно заметалось из стороны в сторону, а я закричала, не зная, как справиться с обезумевшим скакуном.

– Слезай! – крикнули снизу, и я увидела, как спешившийся Сайф хватает моего коня под уздцы и резко дергает на себя, не давая животному паниковать.

С конского бока я попросту скатилась и еле устояла на ногах, потому что землю сотряс новый толчок, а каменную тропу рассекла первая кривая трещина.

Сайф схватил меня за плечо.

– Надо уходить! – сквозь шум и крики перепуганной толпы донесся его голос.

А еще я заметила, что лаэр обернулся. На его руке, сжимавшей мое плечо, отросли длинные загнутые когти, на висках выступила серебристая чешуя, а куртка Сайфа разошлась по швам, не выдержав давления увеличившихся мышц. Кое-кто в толпе тоже обернулся: то тут, то там мелькала блестящая броня. Застигнутые врасплох лаэры падали на четыре конечности, выли и рычали. Люди бездумно метались, бежали кто куда. Плакали перепуганные дети.

– За мной! – скомандовал Сайф и потянул меня прочь от дороги и людей, которые, обезумев, бросились бежать вниз по склону, толкая и сметая друг друга.

Мы же двинулись по острым камням и торчавшим из земли обломкам скальной породы. Сайф ловко хватался удлинившимися руками за выступы, мне же с трудом удавалось пробираться вперед. Идти здесь было совершенно невозможно, да и землю по-прежнему трясло. Сверху сыпались небольшие камешки, летели прямо нам на головы, и, помимо прочего, приходилось прикрываться руками, чтобы ненароком не получить по темечку.

– Осторожно! – крикнул Сайф и вдруг оттолкнул меня в сторону. Я неловко упала на острые камни, до крови распоров ладони. А в следующее мгновение всего в нескольких сантиметрах от меня приземлилась огромная глыба. – Быстрее, толчки усиливаются! – И, не дав мне отдышаться, Сайф вновь потянул меня за собой.

От дороги донесся оглушительный грохот. Я повернула голову и увидела, как часть тропы, на которой стояли груженые повозки, провалилась под землю. Бегущие люди и лошади, не успев остановиться, срывались в пропасть.

Я замерла, тело сковал ужас, так что я даже дышать не могла. А то, что произошло дальше, не могло присниться даже в самом кошмарном сне. Новый оглушительный треск вспорол пространство, и провал увеличился. Из недр земли вырвались языки алого пламени, а вслед за ними на поверхности показалось огромное существо, состоявшее из черного камня и сгустков жидкого пламени. Горящие ошметки то и дело срывались вниз, на головы тех несчастных, которым не повезло оказаться вблизи провала.

– Шерх меня задери! – ошарашенно выдохнул Сайф, так же, как и я, во все глаза глядевший на пылающего демона.

Древнее существо уставилось на нас крошечными угольками глаз, а потом выгнуло спину и заревело, устремив рогатую голову к небу. Сила звука оглушила, сбила с ног, вновь бросая нас на острые камни. А в следующее мгновение воздух накалился до предела, и я почувствовала, как большое сильное тело легло на меня, закрывая от губительного жара.

Глава 11

Где-то наверху лязгнул засов. Теар вскинул голову и устремил взгляд к узкой винтовой лестнице, на которую упало пятно желтого света. Спустя пару мгновений на ступенях показалась фигура одного, а затем и второго стражника.

Теар озадаченно склонил голову. Признаться, он ожидал увидеть его величество. За то время, что Лунный провел в одиночестве, у него родилось несколько идей, и теперь он жаждал поделиться ими с Золотым. Несмотря на тлевшую внутри злость и возмущение самоуправством короля, Теар понимал, что в одиночку он ничего не добьется, и, как бы ему это ни претило, но сотрудничать с остальными главами родов все же придется. Да и сидеть взаперти, когда по Долине разгуливает огненный демон, казалось Теару по меньшей мере неоправданным. А значит, он должен добиться скорейшего освобождения. И будет куда лучше, если они смогут договориться с Золотым.

– Вас велено сопроводить наверх, – сообщил один из стражей, подойдя вплотную к сдерживающему куполу. Маг, и сильный. Впрочем, как и второй Золотой. Конечно, Альтар не дурак, чтобы отправлять за Лунным абы кого.

Интересно, чего его величество боится больше: нападения или побега? Впрочем, Теар не собирался делать ни того, ни другого. А если бы и собирался, наверняка нашел бы способ освободиться еще несколько часов назад.

Лунный кивнул, выражая готовность следовать за стражами.

Те коротко переглянулись, а затем один из них стал выводить пассы руками, снимая сдерживающий купол. На ладонях же второго Теар заметил пробегающие золотые искры.

Припас боевое заклинание на непредвиденный случай? Смешно, право слово! Как будто Теар им враг… Хотя союзников и не держат в заточении. И, по сути, такая перестраховка была вполне оправдана, хоть и весьма неприятна…

Оковы с него тоже снимать не стали – так и повели вверх по лестнице в зачарованных кандалах, звенящих толстой цепью. А после по какому-то мрачному коридору с каменными, плохо отесанными стенами. Коридор завершился низкой деревянной дверью, и, оказавшись в залитом светом помещении, Теар удивленно заозирался. Интерьеры и комнаты, по которым вели его стражи, были совершенно незнакомы итару и ничуть не походили на дворцовые.

– Где мы? – озадаченно спросил Лунный.

– Мы находимся в королевской резиденции Шар-Расси, – сухо ответил один из лаэров.

– Почему не во дворце?

Страж остановился так резко, что шедший позади Теар чуть не налетел на него.

– Дворца больше нет, – ответил страж жестко, глядя Лунному прямо в глаза. И итару почувствовал ненависть, мелькнувшую во взгляде Золотого.

Выходит, не один Теар лишился дома, а, значит, прийти к соглашению с Альтаром будет куда сложнее.

Спустя несколько минут они оказались у широких двустворчатых дверей с блестящими металлическими вставками. Страж потянул за дверное кольцо, и Теар вошел в просторный зал, освещенный висящими по стенам канделябрами.

У дальней стены стоял большой полукруглый стол, за которым уже расположились остальные итару. По центру же зала не было ничего, кроме выложенной мелкой плиткой площадки с орнаментом в виде восьмиконечной звезды.

Теара подвели ближе, велев остановиться как раз на звезде. А после стражи бесшумно удалились, прикрыв за собой тяжелые двери.

Теар поглядел на свои руки и недовольно дернул щекой – кандалы с него так и не сняли. После скользнул взглядом по знакомым лицам, пытаясь уловить эмоции тех, кто сегодня должен был решить его судьбу. Они сидели неподвижно, скрытые тенью, в которой было почти невозможно разглядеть лиц. А вот стоявшего по центру Теара было видно прекрасно – подобные залы с замысловатым освещением и системой зеркал, установленных под высокими сводами, были устроены так, что ни один жест, ни одно изменение мимики допрашиваемого не могли скрыться от глаз судей.

И под пристальными взглядами сородичей Теару наверняка должно было стать не по себе. Вот только это было совсем не так. Теар не собирался отвечать на глупые обвинения. Он будет говорить. И постарается получить ответы на свои вопросы.

– С вашего позволения, я избавлюсь от этого милого украшения, – первым начал итару и приподнял руки, сосредоточившись на железных браслетах. Отращивание брони на запястьях заняло у Теара долю секунды, чуть больше времени понадобилось на то, чтобы сломать магическую защиту. Но в итоге металл треснул, и тяжелые кандалы с громким звоном упали на каменную плитку. Теар довольно потер запястья – все же новые способности оказались совсем не лишними.

А еще он заметил, как напрягся сидевший за столом Бурый, сжав огромные кулачищи размером с голову Лунного, и как Сальзар Туманный, рука которого покоилась на перевязи, нервно оттянул ворот рубашки. Остальные же, если и нервничали, то виду не подали. Золотой, на лицо которого падал тусклый свет, глядел на Теара с недобрым прищуром. Его величество чуть подался вперед и, положив ладони на стол, громогласно возвестил:

– Теар Лунный, итару рода Белого Полумесяца, ты обвиняешься в государственной измене! Мы все видели, как ты умышленно сорвал магический ритуал на пике Хэджи. По твоей вине погибли несколько десятков лаэров, и все жители Долины теперь находятся в смертельной опасности. Совет определит твою судьбу. Ты хочешь что-нибудь сказать в свое оправдание?

– Я не собираюсь оправдываться, – жестко произнес Лунный. – Я поступил так, как поступил, этого уже не изменить.

Теар обвел взглядом зал, подмечая недовольство и злость, вспыхнувшие на лицах итару. Даже густые тени не могли скрыть столь яркого возмущения.

– Но это не значит, что я буду прятаться и трусливо отсиживаться в тени, пока древний демон разрушает Долину. Я собираюсь исправить то, что натворил. А вы, вместо того чтобы тратить драгоценное время на болтовню и обвинения, лучше бы попытались найти выход из ситуации. Одолеть демона мы, как и прежде, сможем только вместе. И, хотите вы этого или нет, нам придется сотрудничать, по крайней мере, до тех пор, пока в Долине вновь не станет безопасно!

– Я не стану сотрудничать с предателем! – Талгар Бурый порывисто всклочил из-за стола, стукнул огромными кулаками по гладкой блестящей столешнице. – Это была его ошибка, его глупость! – Он ткнул пальцем в сторону Теара. – А поплатились за нее мы все! Мы не можем больше доверять Лунному!

Итару загудели, зашептались. Кто-то спешил поддержать Бурого, кто-то призывал не торопиться с выводами. Но одно Теар понял точно – в рядах итару нет единства, как и нет равнодушных.

– Тише! Не устраивайте балаган! – пресек начинающуюся перебранку Золотой.

Итару нехотя замолчали и заняли прежние места глубоко в тени.

– Да, я виноват, – продолжил Лунный. – И своей вины перед вами не отрицаю. Именно поэтому я сильнее всех заинтересован в том, чтобы все исправить. К тому же без моего участия Совет все равно не сможет ничего сделать. Шестеро вместо восьми – это слишком мало.

– Даже с тобой мы все равно не сможем повторить ритуал. Нам нужны восемь представителей кланов, без этого никак, – степенно произнес Дэйран Черный, и Теар не мог с этим не согласиться.

– Они у нас будут! – уверенно отчеканил Лунный. – Я достану Ойнэ Огненного, чего бы мне это ни стоило!

– Невозможно!

– Нереально!

– Как, если мы даже не знаем, где он прячется? К тому же он повелевает самим древним демоном огня и камня.

– Так уж и повелевает? – Теар с сомнением склонил голову, а потом перевел вопросительный взгляд на короля. Тот покосился на сидевших рядом итару и, хоть и неохотно, но все же ответил:

– Ойнэ выдвинул требования.

– Чего он хочет?

– Власти, чего же еще? – хмыкнул Вольный.

– Ойнэ хочет, чтобы Совет Восьми признал его новым итару Красной Зари и передал артефакт рода.

– И всего-то?

– Нет, это не все. – Альтар хмуро сдвинул широкие брови. – Ойнэ требует пересмотреть иерархию родов и признать род Красной Зари первым среди прочих, как это было много веков назад.

Теар ухмыльнулся. Вот, значит, как! Выходит, поганец Ойнэ метит на место самого короля? А губа-то не дура!

Вот только ни один из присутствующих никогда не согласится на это.

– Если мы не выполним его требования, Огненный угрожает уничтожить Долину. Поместье Лунных было первым предупреждением. А после нашего отказа древний демон уничтожил королевский дворец. – Голос Золотого дрогнул, и Теар почувствовал, что правителю нелегко говорить об этом. Так же, как нелегко было Лунному вспоминать о руинах собственного разрушенного дома, в который он, возможно, уже никогда не вернется.

Они оба совершили ошибку, приняв неверное решение, и в равной мере поплатились за него.

– Тем более нам стоит поспешить. Пока Ойнэ не натравил демона еще на чье-нибудь поместье. А уж если вы так жаждете меня судить, сделаете это позже.

– Как мы можем быть уверены, что ты снова не предашь нас?! – вновь не сдержался Бурый. – Что не отступишься в последний момент? Где гарантии?

– Нет никаких гарантий, – выдохнул Лунный. – Только мое слово и мое желание все исправить.

– Вот видите?! Он даже обещать нам ничего не может! А если ему опять что-то в голову ударит? Если вновь найдется причина?

– Ой, да все знают, какая это была причина! – насмешливо бросил Северус Вольный. – Он сорвал ритуал из-за девчонки, разве непонятно?

– Понятно. И я не хочу, чтобы это повторилось. Не хочу, чтобы из-за какой-то полукровки мы лишились всего!

Теар стиснул челюсти так, что зубы заскрежетали. Подобный выпад в сторону Мел ему совсем не понравился. Кулаки сжались сами собой, и отросшие когти вспороли кожу.

Еще одно слово, и он точно не сдержится. Даст по морде Бурому, наплевав на все последствия!

– Прекрати, Талгар! Ты сам-то уверен, что, окажись на его месте, поступил бы верно? – неожиданно вмешался в разговор Водный. И Теар был искренне удивлен, что несостоявшийся тесть выступил на его стороне.

Он скорее рассчитывал, что Илар люто возненавидит его из-за сорванной свадьбы и предательства дочери, чью репутацию Теар изрядно подпортил. Но, вопреки ожиданиям, Лунный не почувствовал в Водном ни ненависти, ни презрения – скорее, какое-то человеческое понимание, чуждое остальным итару.

– Я вот не уверен, что не сделал бы подобного ради кого-то из своих близких.

– То есть, вы его оправдываете? – вконец вскипел Бурый, готовый наброситься уже на членов Совета.

– Я, так точно не оправдываю, – вновь вступил в разговор Дэйран Черный. – Но глупо не признать, что Лунный – один из сильнейших лаэров в Долине. Никому прежде не удавалось разорвать ритуальный круг. Это в принципе невозможно. Но он это сделал. И если кто-то и сможет достать изменника Ойнэ, так это Теар. И я не собираюсь ему препятствовать.

– Да вы с ума сошли! Он подведет нас!

– Предлагаю голосовать! – оборвал намечающийся спор холодный и уверенный голос правителя.

– Я голосую против сотрудничества с Лунным! Он – предатель, ему нет и не может быть доверия! – как и ожидалось, первым высказался Талгар.

– Кто еще? – Золотой обвел взглядом сородичей.

– Я согласен с Талгаром, – скромно поднял здоровую руку Туманный.

– Остальные?

– Я предлагаю дать ему попробовать! – Дэйран Черный встал из-за стола и, скрестив руки на груди, внимательно поглядел на стоявщего в центре зала Теара. – В конце концов, мы ничего не теряем. Если у него ничего не выйдет, то и судить, скорее всего, будет некого…

– Поддерживаю! – насмешливо хмыкнул Вольный.

– Я тоже. Пусть попробует. Он заварил эту кашу, ему и расхлебывать, – высказался Водный.

– Трое против двоих. Что ж, значит, мой голос вряд ли что-то решит.

Вот как… Золотой решил сохранить нейтралитет. С чего бы это?

Порой Теар ловил себя на мысли, что совершенно не понимает мотивов правителя. Тот, казалось, вел какую-то свою, неизвестную остальным итару игру. А чутье редко подводило Теара.

– Что ты собираешься делать? Как достанешь Огненного, а, главное – как заставишь участвовать в ритуале? Ты ведь собрался использовать его вместо Эмель?

– Именно! – твердо ответил Лунный и уже хотел посвятить членов Совета в свой план, как вдруг в ушах резко зашумело, и в сознание ворвался Зов. Сильный, мощный, буквально сбивающий с ног.

Сайф…

Теар прикрыл глаза, и на внутренней стороне век замелькали разноцветные картинки. Толпа, паника, падающие камни и обломки горной породы. И яростное пламя, вырывающееся из огромной расщелины, раскроившей землю пополам.

Теар точно знал, откуда исходит Зов, и еле сдержал порыв тотчас рвануть на выручку сородичам.

– Что случилось?

Лунный открыл глаза и увидел перед собой взволнованное лицо Альтара.

– Перевал… Огненный демон добрался до перевала. Отрезал единственный путь из Долины.

Его величество смачно выругался, а Теар развернулся к дверям.

– Я еду туда, немедленно.

– Погоди! – Альтар удержал итару за плечо. – Надо подготовиться! Все продумать! Собрать воинов.

– Нет времени, – сухо бросил Лунный и стряхнул ладонь правителя. – Я еду сейчас же. Там Мел. – И, наплевав на летящие в спину крики и проклятия, Теар обернулся, с ног до головы покрывшись серебристой броней, и вырвался из зала, в щепки раскрошив дверные створки.

– Что ты творишь?!

– Я же говорил: он ненормальный! Опять ставит все на кон из-за своей девчонки!

– С ума сойти, какая броня! Где он этому научился?!

* * *

Тропа, ведущая к перевалу, походила на поле боя. Перевернутые повозки, обезумевшие люди, воющие над телами погибших или в панике мечущиеся по сторонам. Обожженные трупы, лежащие у края огромной пропасти, из нутра которой тянуло жаром и гарью.

Теар Лунный стоял на самом ее краю и глядел вниз, в темную глубину, на дне которой время от времени искрили красные всполохи.

Ожидание сводило с ума.

Итару примчался к перевалу первым, в своем нетерпении загнав поджарую пегую кобылу из королевской конницы, а теперь то и дело тянулся к родовым нитям сородичей, которые вот-вот должны были показаться на горной тропе.

Теар отправил Зов, как только выехал из Шар-Расси, и надеялся, что его услышало достаточное количество Лунных. Достаточное для того, чтобы прорваться в логово Огненных и разнести там все к шерховой матери. А главное, схватить Ойнэ.

Теар не сомневался: то, что произошло на перевале – дело рук предателя. И, похоже, Огненный и вправду каким-то образом повелевает древним демоном. Иначе объяснить происходящее Лунный не мог.

Итару вновь сосредоточился на родовых нитях, но теперь пытался поймать ту, что связывала его с братом. Она уходила на юго-восток, глубоко в недра гор, а значит, брата увели подземными тоннелями. Но страшнее всего было то, что нить Сайфа истончилась. Она не была окрашена никакими эмоциями, а значит, кузен либо без сознания, либо…

Что «либо», представлять не хотелось. Слишком много нехороших мыслей норовило залезть в голову. Еще тяжелее было думать о том, что случилось с Мел. Вероятно, ее забрали вместе с братом. Теар не мог знать этого наверняка, но одно то, что среди погибших девушки не оказалось, вселяло хоть какую-то надежду, что она невредима.

Конечно, если Ойнэ не сотворит с ней что-нибудь, прежде чем Теар найдет их.

От одной этой мысли тело вновь начало меняться. Отросшие клыки вспороли губу, и Лунный почувствовал во рту соленый привкус крови. Он вновь нетерпеливо обернулся к тропе, ведущей к подножию. Его сородичи были уже совсем близко – судя по ощущениям, их было не меньше пяти десятков. И там, дальше, подтягивались и остальные.

Спустя несколько минут отряд вооруженных лаэров, закованных в блестящую броню, стоял у края пропасти и ждал указаний своего итару.

– Мы спустимся и отыщем логово Огненных. Никого не щадить! В переговоры с врагами не вступать. Ойнэ… взять живьем. Это приказ!

На сородичей Теар не смотрел. Ему не нужно было видеть лица, чтобы чувствовать исходившую от них решимость и беспрекословное подчинение. Готовность идти за своим вожаком даже на смерть. Сейчас они были единым целым, единым организмом, который делает в точности то, что приказывает ему голова.

И Теар облегченно выдохнул, ощущая эту нерушимую связь. Несмотря ни на что, он все еще был их итару. Несмотря ни на что, они были готовы на все ради него.

Теар перекинулся, с ног до головы покрывшись непробиваемой броней, сделал короткий взмах рукой, подавая сигнал своему клану, и, хорошенько оттолкнувшись от земли, прыгнул в зиявшую под ногами пропасть.

Глава 12

Я очнулась от странного и вместе с тем знакомого звука – глухого боя барабанов, доносившегося откуда-то издалека, крохотными молоточками бившего по вискам, рождая тупую пульсирующую боль в голове.

Я пошевелилась, и первое, что обнаружила – толстую решетку за спиной. Открыв глаза, я огляделась.

Клетка…

Железные прутья, стоящие по кругу и смыкающиеся высоким куполом над головой. Сбоку – узкая дверца с большим навесным замком, слабо мерцающим в окружающих сумерках.

Или нет, не в сумерках… Здесь было мрачно, но не темно – так, как бывает под землей, где свет даже сотен факелов никогда не создаст иллюзию настоящего живого солнца.

Факелы висели по каменным стенам и горели ровным оранжевым светом. И, что самое удивительное, почти не чадили. Магия, да и только. Как и замки, навешанные на клетках.

А клеток здесь было много. Они стояли по периметру полукруглого зала, и все были пусты. Все, за исключением одной. И я ахнула, поняв, что пленник мне знаком.

– Сайф! – порывисто вскрикнула я и тут же прикрыла рот ладонью, запоздало подумав, что выдам себя. Ведь, если в этом зале держат пленников, то где-то здесь наверняка имеются надсмотрщики.

– Сайф! – позвала я уже тише, надеясь, что лаэр услышит меня. И облегченно выдохнула, увидев, как скрючившееся на полу тело вяло шевельнулось.

Лунный приподнялся на локтях и тряхнул взлохмаченной головой. А потом вдруг вскочил и вцепился пальцами в решетку.

– Какого шерха?! – Он дернул решетку в тщетной попытке сломать прутья и тут же приложил ладонь к голове. Кажется, барабанный бой в ушах стоял не только у меня. – Где мы, шерх меня задери?

– Кажется, где-то под землей, – ответила я невесело и в тот же момент услышала редкие аплодисменты, донесшиеся из-за спины.

– Какие вы проницательные! – Донельзя довольный голос Ойнэ заставил меня поморщиться и сжать кулаки в бессильной ярости.

Странно, раньше от одного его вида и звука голоса у меня мурашки бежали по телу. А теперь внутри вскипала ярость.

Я больше не боялась его. Теперь, зная, на что по-настоящему способен этот лаэр, сколько бед и страданий он принес Долине, я ненавидела его той самой лютой ненавистью, когда готов при первой же возможности вцепиться в глотку своему обидчику.

– Ну что, мышки, как вам нравится мой новый дворец?

Огненный раскинул руки и обвел взглядом зал, скалясь во все тридцать два зуба.

– Тут так же уютно, как в склепе! – выплюнул Сайф, а Ойнэ усмехнулся:

– Ну, в каком-то роде это и есть склеп. Точнее, он станет склепом для вас. Или только для тебя. Думаю, с малышкой Мел я поиграюсь подольше.

Ойнэ подошел вплотную к моей клетке, и меня почти скрутило от отвращения.

– Да, крошка. Ты ведь соскучилась по мне? Ну, признайся, – протянул лаэр, и, не удержавшись, я все же скривилась.

И в тот же миг Ойнэ резко выбросил руку вперед, сунул сквозь прутья решетки и ухватил меня за подбородок.

– И в этот раз ты никуда от меня не сбежишь, даже не надейся. А от того, как хорошо ты будешь вести себя и как усердно станешь выполнять мои приказы, зависит, как долго он, – Ойнэ кивнул в сторону Сайфа, – будет жить. Надеюсь, я понятно объяснил?

Сволочь!

Я с силой стиснула зубы, уговаривая себя потерпеть. Потерпеть его прикосновения и его взгляд, жадно ощупывающий мое лицо. Но мне было настолько противно, что я не смогла.

– Да пошел ты! – выплюнула зло и дернулась изо всех сил, благодаря чему мне удалось вырваться из цепких пальцев красноволосого ублюдка.

– Значит, по-хорошему ты не хочешь, – усмехнулся Огненный и склонил голову к плечу, словно коршун, не сводящий глаз с добычи. – Что ж, значит, стоит продемонстрировать, насколько серьезны мои намерения.

Огненный вскинул руку и дважды прищелкнул пальцами. И в тот же миг из густой тени вынырнули двое широкоплечих лаэров. Злое предвкушение на их перекошенных лицах не сулило ничего хорошего.

– Привяжите-ка нашу птичку. Да так, чтобы не дергалась.

Лязгнул замок, и я испуганно прижалась к решетке, понимая, что оказалась в западне. С двумя бронированными амбалами мне точно не справиться. Да и узкая дверь, которую полностью перекрывала фигура одного из Огненных, не давала даже призрачного шанса на побег. А еще я, кажется, впервые за эти дни пожалела об утраченной способности к обороту. Даже расцарапать лицо обидчику, и то не смогу.

– Не трогайте ее! Не смейте, ублюдки! – закричал Сайф, и я услышала, как он с силой колотит по железной решетке.

Огненный же ввалился в мою клетку и ловко ухватил меня за волосы. Выволок наружу, словно подзаборную девку. Второй амбал, не теряя времени, перехватил мои запястья веревкой, стиснул так, что я зашипела от боли, и перекинул свободный конец через ту же решетку, оказавшуюся теперь у меня за спиной. Натянул, заставляя вскинуть руки над головой.

– Вот так-то лучше! – довольно оскалился Ойнэ, наблюдая, как я безуспешно пытаюсь ослабить веревку. Прутья решетки болезненно давили в спину, вынуждая неестественно выгибаться, не давая двинуться ни вправо, ни влево. Не давая отстраниться. – Так мне о-очень даже нравится!

Он притиснулся ко мне. Приник всем телом, отчего горло сдавил спазм тошноты. Я чувствовала его мерзкие руки на своем теле, его близкое дыхание на своей щеке. И свою беспомощность. В который раз.

Сайф орал что-то из своей клетки, сыпал ругательствами и угрозами, продолжая беспрестанно колотить по железным прутьям.

– Утихомирьте его! – бросил своим лаэрам Ойнэ, но потом, передумав, резко обернулся. Янтарные глаза блеснули азартом. – Хотя нет. Лучше подвесьте. Кажется, пора подкормить Ашрэ.

– Кого? – От страшного предчувствия перехватило дыхание.

– Ашрэ. Ты ведь с ним уже познакомилась, да?

О, боги, только не говорите, что он имеет в виду того самого демона, которого мы видели на перевале! Если так, то я даже знать не хочу, каким образом этот полоумный собирается его подкормить…

Откуда-то сбоку раздался механический звук, словно крутятся огромные стальные шестерни. А потом я увидела, как клетка с Сайфом медленно приподнимается над землей, отъезжает в сторону и зависает прямо по центру огромного зала.

На спине выступил липкий пот, а по остальной коже, напротив, прокатился озноб. Я замерла, боясь пошевелиться, боясь дышать, как будто мое дыхание способно ускорить или замедлить время. И в ужасе закусила губу, когда под висевшей в воздухе клеткой разверзлась дыра в полу.

– Ну как? Ты стала сговорчивей, или мне продолжить? – Елейный голос Огненного раздался у самого моего уха. А я все глядела на открывшийся в полу люк, из которого пробивались снопы искр и редкие огненные язычки, пытавшиеся лизнуть днище зависшей клетки, и не могла поверить, что все это происходит на самом деле.

Сайф метался внутри, стучал по решетке и то и дело пытался просунуть голову меж прутьев, стараясь разглядеть то, что находится внизу. И, наверное, хорошо, что не видел.

– Ты с ума сошел! Ты ведь не сделаешь этого? – Я неверяще посмотрела на Ойнэ, и одного взгляда на его довольную физиономию было достаточно, чтобы понять – этот психопат способен на все.

– Конечно, сделаю. Ты думаешь, твой дружок – первый? О, малышка, он далеко не первый, поверь мне! В этой огненной пасти сгорел не один лаэр. Или как, ты думаешь, я подпитывал древнего демона? Кстати, магов он любит особенно…

Ойнэ повернулся к охранникам, управлявшим механизмом, и щелкнул длинными пальцами. И в тот же момент клетка с Сайфом начала медленно опускаться.

Теперь язычки пламени доставали до железного дна. Оно изрядно нагрелось – я поняла это по тому, как Сайф начал прыгать с ноги на ногу. А потом и вовсе вцепился в решетку и залез под самый купол, осыпая Огненного отборными ругательствами, от которых в любой другой ситуации у меня бы свернулись уши.

– Не надо, прекрати! Чего ты хочешь? – не выдержала я, не в силах смотреть на мучения Лунного.

– Вот это другой разговор, – оскалился Ойнэ и коротко поднял руку, веля своим людям остановиться. – Для начала, я хочу, чтобы ты признала, что я выиграл. Что я оказался сильнее и умнее вас всех: тебя, Лунного, Совета.

– Хорошо, признаю: ты выиграл! – проговорила я поспешно. По сути, я готова была сказать, что угодно, лишь бы это помогло. И уж если Огненный желает потешить свое самолюбие, я ему в этом не откажу.

– Да неужели?! Мне не нужны твои отговорки, Мел! Скажи так, чтобы я поверил!

Вот же сукин сын!

– Ты выиграл! – произнесла твердо и вместе с тем зло. И стиснула зубы, чтобы ненароком не ляпнуть ничего лишнего.

– Так уже лучше!

Ойнэ провел рукой по моему лицу, спустился к шее и легонько надавил, словно бы хотел придушить. Или хотел напугать, как он всегда любил это делать. Но, не получив нужной реакции, отпустил и резко дернул ворот моей рубашки, обрывая мелкие пуговицы.

– А теперь немного поиграем. А твой дружок может полюбоваться, если желает. – Короткий взгляд в сторону висящего в воздухе Сайфа – и Ойнэ вернулся к оставленному занятию. Кажется, он всерьез вознамерился меня раздеть. – Или он не твой дружок, а, Мел? Признайся, с кем из Лунных ты спала? С Теаром или с его братцем? Или с обоими сразу? – Ойнэ гадко усмехнулся и тут же осекся. Устремил удивленный взгляд в вырез распахнутой рубашки и потянул за цепочку, извлекая на свет серебристый медальон-полумесяц.

– Что это?

– Украшение, – кинула я с издевкой. Конечно, я не была столь глупа, чтобы думать, будто Ойнэ не догадается, чей это медальон. Догадался сразу. И взгляд его стал заинтересованным, жадным даже.

– Украшение? С каких это пор шлюхам дарят подобные украшения? – Ойнэ сгреб медальон в кулак и дернул со всей силы, явно намереваясь сорвать его с моей шеи. И грязно выругался, когда у него ничего не вышло.

– Вот, значит, как… И что, интересно, этот белобрысый нашел в тебе? Чем ты его купила, а, Мел?

Ойнэ приблизился, теперь его лицо было всего в паре дюймов от моего. А крупная ладонь вновь сжала мне горло, вынуждая задрать голову и смотреть в пылающие огнем глаза лаэра. И огонь этот был страшен. Он не грел – выжигал изнутри. И сейчас глаза Ойнэ были похожи на глаза того самого демона, что повергал в страх всю Долину.

– Ладно, не отвечай. Мне плевать, какие нежные чувства питает к тебе Лунный. Хотя… Хотя это даже забавно. – Огненный гадко рассмеялся. – Интересно, что скажет Теар Лунный, когда узнает, что его сородичи не справились со своей задачей? Не уберегли одну маленькую, глупенькую полукровку? Интересно, что он почувствует, когда узнает, что я с тобой сделал?

Последнее Ойнэ прошептал мне на ухо, и я почувствовала его мокрый язык на своей мочке, а затем и болезненный укус, от которого я невольно дернула головой. Длинные пальцы сильнее вцепились мне в горло, не давая рыпаться, а в следующий миг я ощутила прикосновение холодной стали к щеке.

– У тебя ведь не слишком быстрая регенерация, да Мел? Может, стоит оставить послание Лунному, как думаешь?

Тонкий узкий клинок двинулся вниз по моей щеке, затем по горлу, приближаясь к часто вздымающейся груди, чуть царапая тонкую нежную кожу. А стоит надавить сильнее – и вовсе разрежет плоть. И заживать порез будет долго. Очень-очень долго. И даже не знаю, обрадуется ли Ойнэ, что у его любимой игрушки больше нет прежней регенерации и что ломать ее можно не так часто, как ему бы хотелось. Иначе… иначе игрушку будет уже не починить.

– Гребанный ублюдок, не тронь ее! – вновь раздался крик Сайфа, не прекращавшего попыток выбраться из своей железной тюрьмы.

Ойнэ пошевелил пальцами, давая очередной знак своим охранникам, и те еще ниже опустили клетку, приближая встречу пленника с жадным голодным пламенем, лижущим металлические прутья, а, может, и встречу с самим огненным демоном.

– Скажи своему песику, чтобы вел себя тихо. А не то отправится на тот свет чуть раньше запланированного.

– Мы еще посмотрим, кто отправится на тот свет!

– Сайф, молчи! – прикрикнула я, понимая, что Ойнэ не шутит.

Этот больной извращенец способен на все! Кому, как не мне, это знать. И если Сайф хочет жить, лучше ему не привлекать к себе лишнего внимания.

– Да, скажи ему, Мел. Вели не мешать. Нам с тобой сейчас будет очень хорошо. – Ойнэ чуть сильнее надавил на клинок, прочерчивая красную полоску вдоль моей ключицы, и я зашипела от жуткого жжения, дернулась, испытав новую боль в закинутых наверх руках. – Кстати, мои мальчики тоже не прочь порезвиться. Ты ведь у нас опытная шлюшка? Обслужишь всех?

И вновь этот гадкий злорадный смех, от которого меня откровенно тошнит. И чужие руки, бесцеремонно лапающие обнаженные живот и грудь. Ойнэ удобнее перехватил свой клинок и одним резким движением срезал пуговицу на поясе моих штанов. Запустил руку внутрь, шаря там, словно у себя дома.

Я скривилась от мерзости и задышала глубоко и часто, пытаясь отрешиться от происходящего. Стараясь не думать о том, что будет с моим измученным организмом, если этот мерзавец сейчас поимеет меня. Если отдаст на растерзание своим лаэрам. Почему-то я не сомневалась: эту ночь мне не пережить. Я почти смирилась с этой мыслью, жалея лишь о том, что руки крепко связаны, и я не могу напоследок хорошенько вмазать этому ублюдку.

Сайф еще пытался как-то сопротивляться. Краем глаза я заметила, как он принялся потихоньку раскачивать клетку. И громко охнул, когда в ответ на его действия охранники еще немного спустили цепь. Заржали хором, радуясь собственной выходке.

– Следите за ним, – бросил им через плечо Ойнэ, приступая к самому главному. Я услышала, как звякнула пряжка его ремня, а затем мужчина вцепился в мои штаны, собираясь стянуть их. Я непроизвольно дернулась, лягнула Огненного так сильно, как только позволило мое неудобное положение.

Тот яростно зарычал, впился вмиг отросшими когтями в мое бедро и с силой прижал к железной решетке за спиной.

– Не смей рыпаться, сучка! – В его янтарных глазах больше не осталось веселья – лишь только злость и жестокость, которую он собирался с лихвой выплеснуть на меня.

Я вскрикнула, когда Ойнэ подхватил меня под ягодицы, одновременно стягивая штаны. Задергалась, словно припадочная, всеми силами стараясь отсрочить неизбежное.

Но он был сильнее. Он всегда был сильнее.

Вот только в следующий момент произошло то, чего ни я, ни Ойнэ не могли ожидать.

Скрежет когтей по камню, яростный рык и невесть откуда налетевший порыв ветра, которого попросту не могло быть под землей.

Такой злой и одновременно родной голос острым ножом вспорол пространство:

– Убери от нее свои лапы, ублюдок!

Я неверяще вскинулась, чувствуя, как ломаются все преграды, тщательно возведенные внутри, и к глазам подступают непрошеные слезы. Слезы облегчения.

Теар…

Он нашел меня. Опять. И, значит, теперь все будет хорошо…

* * *

Бежать пришлось далеко. Тоннель уходил глубоко под землю. И чем ниже спускались лаэры, тем сильнее нагревался воздух вокруг.

– Не отставать! – скомандовал Лунный, мельком оглянувшись на еле поспевающих позади сородичей. И ускорился сам, чувствуя, как утекает драгоценное время. Будто бы сейчас в эту самую секунду может произойти что-то непоправимое. Что-то, что Теар должен предотвратить, во что бы то ни стало.

Родовая нить Сайфа неуклонно вела в глубь тоннеля, по стенам которого уродливыми кляксами расползались черные обугленные пятна. Брат был жив и, судя по отголоскам эмоций, приходившим по родовой связи, очень даже активен. Теар чувствовал одновременно панику и злость, исходящую от Сайфа, и с ужасом думал о том, что могло стать причиной столь противоречивых чувств.

А еще он надеялся и одновременно боялся, что Мел где-то рядом. Стоило лишь представить, что Эмель попала в руки Огненному, что тот издевается и унижает ее, как прежде, как внутри Теара вскипал самый настоящий вулкан, и окружающая жара, от которой по шее ручьем тек пот и было трудно дышать, казалась чем-то абсолютно несущественным.

Казалась… До тех пор, пока на пути Лунного не встал отвесный обрыв, из глубины которого взмывали вверх столбы алого пламени.

– Стоять! – крикнул сородичам Теар, а сам лихорадочно обшаривал глазами обрыв, выискивая путь на ту сторону.

Путь отыскался с легкостью – навесной мост, скрученный из стальных прутьев и канатов, гибкий и подвижный, шатающийся от любого прикосновения, и к тому же раскаленный докрасна, так что даже пальцем не дотронуться.

Пожалуй, на сей раз Ойнэ подготовился гораздо серьезнее, призвав на помощь родную стихию. Но он не учел лишь одного – настойчивости Лунного.

– Дальше не пройти, сгорим дотла! – По лбу Глена катились крупные капли пота. И сам он, как и остальные Лунные, выглядел изрядно запыхавшимся.

– Объедините силу магов. Создайте защиту от огня. На мост не лезьте, пока не будете полностью уверены в собственной безопасности! – велел Теар и ступил на шаткую решетку.

– Теар, это самоубийство! – попытался удержать его Глен.

– Не для меня, – спокойно отозвался вожак, с ног до головы покрываясь крепкой броней.

Теар не сомневался – собственное тело выдержит испепеляющее пламя. Не может не выдержать. Просто не имеет права.

Зов вел итару вперед, и он следовал за ним, доверившись собственному чутью, которое никогда прежде не подводило. Раскаленный металл жег пальцы даже сквозь толстую чешую, одежда обуглилась, превратившись в жалкие обноски, а в носу стоял острый запах гари от собственных подпаленных волос. Но Теар упрямо шел вперед, быстро и уверенно, время от времени цепляясь за раскаленные стропы, чтобы не свалиться вниз, в бушующее под ногами пламя. И прыгнул на твердый камень, в полете преодолев последние несколько метров, отделявших его от края обрыва. Приземлился на все четыре конечности и перекатился по земле, но тут же вскочил на ноги и содрал с себя остатки верхней одежды, превратившейся в жалкие рваные лоскуты.

Дальше тоннель разветвлялся на несколько ходов. Теар, как и прежде, четко знал, куда двигаться, вот только из боковых ответвлений уже доносились топот и возбужденные крики – никак, Огненные всполошились. Теар с радостью разделался бы с ними, но времени не было. И итару плюнул на преследователей, сосредоточив все свое внимание на конечной цели.

В полукруглый зал, освещенный десятком факелов, Теар ворвался на бегу. Затормозил, быстро оглядываясь по сторонам, цепким взглядом подмечая важные детали. Висящая в воздухе клетка с мечущимся Сайфом. Двое Огненных у подъемного механизма. Ойнэ, прижимающий тонкое женское тело к грубой металлической решетке.

Мел…

Он прикасался к ЕГО Мел! Этот грязный ублюдок вновь принуждал ее.

Внутри, казалось, что-то лопнуло. Из груди вырвался яростный рык.

– Убери от нее свои лапы, ублюдок!

Секунда на то, чтобы Ойнэ успел обернуться, успел понять и попрощаться с жизнью, – и Теар рванул вперед, в прыжке выпуская длинные когти. И тут же почувствовал мощный магический удар в грудь. Еле удержался на ногах, заскрежетав когтями по камню. Все же боевые заклинания всегда были сильной стороной Ойнэ. Но и Лунный тоже не лыком шит!

Второй удар Теар встретил магическим щитом и сразу заметил движение слева. С легкостью отбил атаку одного из охранников, перехватил оружие и вспорол второму брюхо быстрым точным движением клинка. А из-за спины наступали уже новые противники – целый отряд Огненных, среди которых были и маги. Магический щит трещал от точечных ударов, посыпавшихся со всех сторон. Огненные бросились на него всем скопом. Звенели клинки, от удара металла о металл в стороны летели жалящие искры.

Теар вертелся на месте, словно разъяренный смерч, разящий точно и неотвратимо. И, если в начале битвы на узких губах Ойнэ цвела гадкая самодовольная улыбка, то теперь Огненный хмурился. Его ладони двигались в воздухе, а губы шептали слова очередного хитроумного заклинания, готового вот-вот сорваться в полет. Мел за его спиной яростно извивалась, пытаясь избавиться от веревок, стянувших запястья, но все ее попытки были тщетны. А меж пальцев Ойнэ уже проскакивали яркие искры, в то время как щит Теара рухнул, не выдержав давления.

Значит, как и прежде, остается надеяться лишь на собственную броню.

Теар бы мог создать новый щит, но остатки магического резерва были нужны ему – ведь еще надо выбраться из этого адского пекла. А они должны выбраться, обязательно. По крайней мере, Теар сделает все, чтобы вытащить Эмель и брата.

За очередной атакой Огненных Теар чуть было не пропустил момент, когда Ойнэ запустил в него искрящий шар. Успел среагировать в последний момент, выставив перед собой живой щит, коим послужило тело одного из противников. И все равно часть губительного заклинания коснулась Теара, по телу прошла острая судорога, и Лунный на мгновение выпал из реальности. Благо Огненные, прежде окружавшие его плотным кольцом, отхлынули в стороны, давая вожаку возможность довершить начатое. Теар еще не успел прийти в себя, а Ойнэ уже катал в ладонях второй искрящийся шар. И тот точно достиг бы цели, если бы не Мел.

Она вдруг резко выгнулась и, чуть подтянувшись на руках, пнула красноволосого ублюдка в спину. Тот от неожиданности потерял равновесие, и шар выскочил из рук, задев вместо Лунного одного из Огненных.

Тот издал дикий крик, ничком падая на землю, а разъяренный Ойнэ кинулся на Мел, сжал когтистыми пальцами ее тонкую шею. Лунный зарычал, вновь бросаясь вперед, и вновь на его пути возникли преданные псы Ойнэ. Пришлось свернуть еще пару шей. А потом Теар вытащил из-за пояса одного из нападавших короткие острые клинки. Запустил первый в полет, целясь в спину давнего недруга. Тот, конечно, успел увернуться, и клинок лишь слегка задел его плечо, но этого оказалось вполне достаточно, чтобы открыть обзор, и второй клинок Теара врезался как раз в веревку, приковывавшую Эмель к решетке. Оставалось лишь надеяться, что этого хватит, чтобы девушка освободилась.

– Ах ты, сволочь! Кончайте уже его! – скомандовал Ойнэ, зажимая порез на плече. И вновь Теара лишили обзора, обступив со всех сторон.

Да, когда они уже подохнут?! Когда поймут, что он не сдастся, что он не отступит?! И что он отправит на тот свет любого, кто встанет у него на пути.

Из бокового коридора, которым пришел Теар, послышался шум, перерастающий во вполне различимый топот. Теар даже оглядываться не стал – почувствовал, что это свои. Как раз вовремя.

Огненным пришлось переключиться на подоспевших Лунных, а Теар наконец получил возможность вырваться из окружения. Вот только Ойнэ на прежнем месте не оказалась.

Он успел переместиться к механизму, служившему для подъема клеток. Правой рукой предатель обхватил Мел за шею, приставив тонкое лезвие к бешено пульсирующей голубой жилке, а левой держал рукоять подъемного механизма с напрочь сорванной блокировкой – отпустит, и клетка с Сайфом помчится вниз, прямо в открытый люк.

– Еще шаг, и она – труп! – пригрозил Ойнэ и провел языком по пересохшим губам. – А, может, и он. – Красноволосый усмехнулся и на мгновение ослабил хватку на рукояти, отчего клетка с Сайфом дернулась, опустившись еще на несколько сантиметров. Запертый внутри кузен охнул и, стиснув от напряжения зубы, лишь сильнее вцепился в прутья куполообразной вершины.

– Выбирай, кто первый. – Еще один смешок, и Теар еле удержался от того, чтобы броситься вперед и впиться острыми когтями Ойнэ в глотку. – Или… ты можешь сохранить им обоим жизнь. Как тебе такой вариант, Лунный? Их жизни в обмен на твою? Твоих лаэров все равно меньше, вы заведомо проиграли.

А вот в этом Теар отнюдь не был уверен. Через обрыв смогло перебраться не так много Лунных, но те, чтобы были здесь – были лучшими. Самыми преданными, самыми стойкими. Так что еще неизвестно, чья возьмет верх.

– Сдавайся Лунный!

Ойнэ надавил лезвием на шею Мел, и по ее бледной коже потекла тоненькая алая струйка.

Теар сжал зубы, чтобы не завыть. До крови прикусил внутреннюю сторону щеки, уговаривая себя не сорваться. Сейчас надо действовать аккуратно и обдуманно. Взвешивать каждый шаг. Уступить в мелочи, чтобы выиграть сражение.

– Хорошо, – покладисто ответил Лунный и под долетающие звуки битвы медленно опустился на колени. Сам же судорожно просчитывал варианты.

Ему нужно всего мгновение, чтобы добраться до противника. Столько же понадобится Ойнэ, чтобы чиркнуть лезвием по шее Мел. Столько же клетка с Сайфом будет лететь на встречу с огненной пропастью.

И, как ни крути, Теар успеет спасти лишь одного…

Ему опять нужно выбрать. Или брат, или Эмель.

К шерху! Он не хочет выбирать! И он ненавидит, когда его загоняют в тупик!

И подчиняться Теар не собирается. Что бы ни предлагал, какие бы условия ни ставил Ойнэ, Лунный никогда не пойдет на сделку с предателем.

А, значит, ему нужен третий путь. Выход, которого он пока не видит. Козырь в рукаве, о котором не знает Ойнэ.

Теар неотрывно смотрел на Мел, к шее которой был приставлен узкий клинок, и вдруг его взгляд зацепился за серебряную цепочку, блеснувшую в вырезе распахнутой рубашки.

Медальон. Его медальон, который Теар носил… сколько? Десять лет? И если Мел до сих пор не смогла снять его, значит, заклинание все еще работает. Значит… надо каким-то образом усилить его.

Родовая связь между ними разорвана, но одна тоненькая ниточка все же осталась, и если Теар дотянется до медальона…

– Так-то, лучше! А теперь отзови своих лаэров! – скомандовал Ойнэ так, словно Теар был его ручной собачонкой.

Итару склонил голову в притворном жесте покорности и прикрыл глаза, переключаясь на иной уровень восприятия. И, хоть и с трудом, но все же уловил тонкий магический след, ведущий к медальону.

Да, Теар не Ойнэ, боевые заклинания никогда ему не давались. Да и в бою Лунный привык рассчитывать лишь на собственные когти и броню. Но тонкие материи итару чувствовал куда лучше Огненного. Лучше многих.

И теперь надо было лишь усилить собственное защитное заклинание, вложенное в медальон. Немного изменить свойства. Так, чтобы Мел не пострадала, так, чтобы у Лунного появилась крохотная отсрочка.

В солнечном сплетении стало тепло, энергия щедро разлилась по телу, потекла по рукам, заколола в кончиках пальцев и тоненькой струйкой устремилась к медальону. Слишком тоненькой, чтобы Ойнэ сумел почувствовать, чтобы ощутил угрозу и разгадал замысел Лунного.

– Ты не расслышал? – Ойнэ все же почувствовал заминку и в нетерпении сильнее прижал к себе Мел, надавливая клинком на ее шею. – Я сказал, отзови своих лаэров, Лунный!

Но Теар не собирался выполнять его требования. Битва за спиной итару разгоралась лишь сильнее. Сородичи чувствовали, что вожак не сдался и что коленопреклоненная поза итару – лишь фарс. Лишь крохотная отсрочка перед решающим броском.

– Не отзову, – спокойно проговорил Теар, поднимая глаза на противника. Пальцы нащупали угловатый камушек, лежащий на земле, и лаэр сжал его в ладони. – А хочешь, мою жизнь – возьми ее!

Резкое движение – и камешек отправляется в полет, прямо в скривившееся лицо Ойнэ. Отвлекает внимание, а сам Теар, вопреки ожиданиям врага, бросается не к Мел, а в сторону Сайфа.

Время как будто замедляется.

Мощный толчок от земли, прыжок и скольжение тренированного тела, что прорезает воздух подобно заточенному серебристому клинку. Ойнэ отпускает рукоять подъемного механизма. Теар слышит, как щелкают звенья цепи. Железная клетка летит вниз, прямо в открытый люк, и в последний миг Теар врезается в нее всем своим телом. Сбивает, не давая провалиться в огненную пропасть. И сразу устремляется в противоположную сторону. В окружающем грохоте и криках слух итару выхватывает тонкий свист, с каким стальное лезвие скользит по девичьей шее. Шее, закованной в броню, от цепочки медальона и до самого подбородка.

Перед глазами встают недоуменный взгляд Мел и растерянное лицо Ойнэ, на котором постепенно проступает понимание.

А в следующее мгновение тонкое трясущееся тело Эмель оказывается в руках Лунного. Доля секунды, чтобы ощупать ее с ног до головы, убедиться, что девушка невредима, и толкнуть себе за спину.

– Ты поплатишься за это, ублюдок! – Теперь глаза Огненного пылали не просто злостью – в них бушевал самый настоящий пожар. Потусторонняя сила, пугающая и разрушительная. А по раскинутым рукам пробегали язычки пламени. – Я призываю Ашрэ, великого и могучего демона преисподней по твою душу, Лунный!

Оглушительный хлопок ладонями – и земля под ногами итару дрогнула, пошла кривыми рваными трещинами, которые неровными лучами рассекли полукруглый зал, устремляясь от центра к краям.

Мел испуганно вцепилась в руку Теара.

– Надо уходить, сейчас же! Мы все сгорим! – Ее крик с трудом прорвался сквозь окружающий треск и грохот, раз за разом сотрясавшие подземный зал.

Лунный кивнул и подтолкнул девушку к тоннелю, ведущему на поверхность. Нашел взглядом Сайфа, что по-прежнему был заперт в клетке, катался вместе с ней по полу, пытаясь выбраться из ловушки.

Теар в два счета преодолел разделявшее их расстояние, сжал руку в кулак и изо всех сил ударил по створке, напрочь сбивая тяжелый замок.

– Уходите, живо! – крикнул он выбравшемуся брату и толкнул его к выходу вслед за Мел.

– Теар! – Предупреждавший крик долетел до итару позже, чем он успел среагировать.

Из-под земли вырвался сноп искр и пламени, а следом из расщелины выскользнула огненная плеть, обвилась вокруг ноги, заставив Лунного зашипеть от жгучей боли, и с немыслимой силой потащила его к отверстию в земле.

– Теар! – Мел метнулась к нему. Глупая!

– Вон отсюда! Сайф, уведи ее!

Лунный вцепился когтями в камень, весь напрягся, сопротивляясь страшной силе, желавшей затянуть его в свою жадную пасть. С потолка посыпались камни и мелкое крошево. Трещин на земле становилось все больше, а снизу, откуда-то из-под слоя гранита раздался дикий звериный рев.

– Я не уйду без него! – Эта упрямица вновь не хотела слушаться. Вновь не хотела подчиняться. И часть Лунных, вопреки приказу, все еще оставались в рушащемся зале, не желая бросать своего итару. Огненные же в панике разбежались. Один лишь Ойнэ стоял посреди всего этого хаоса и, закинув голову, безумно хохотал, чувствуя себя победителем.

Хрен ему, а не победа!

Резерв магии был не так велик, но никак иначе высвободиться из огненных тисков не получалось. Один мощный выброс – и плеть ослабела, всего на пару мгновений, но этого Теару хватило для того, чтобы выпутаться, вскочить на ноги и рвануть вперед, прочь из зала, который вот-вот будет похоронен под обломками.

Демоническая плеть взметнулась за спиной, пытаясь достать ускользающего итару, но на сей раз Лунный увернулся, ловко перескочил через растущую трещину в полу и, поравнявшись с Мел, схватил ее за локоть.

– Ну, чего встали?! Убираемся отсюда! – крикнул он сородичам и уже привычно подхватил девушку на руки. И только теперь обратил внимание на ноющую боль в плече – выходит, регенерация замедлилась. Плохой знак…

Эмель без лишних слов обвила Теара руками и ногами, вцепившись в него, словно в спасительную соломинку. И под грохот падающих камней и треск горной породы под ногами они выбежали прочь из зала и устремились вперед по широкому тоннелю. Где-то позади остался взбешенный Ойнэ, беспрестанно сыпавший боевыми заклинаниями им в спину, а по земле, словно пытаясь догнать ускользающую добычу, ползли кривые рваные трещины.

Но все, о чем думал в тот момент Теар, с нечеловеческой скоростью бежавший по тоннелю, – хватит ли у него магии, чтобы создать защитный купол и провести Мел через горящий обрыв?

* * *

Все повторялось.

Я вновь не ждала спасения. И вновь Теар пришел за мной. Несмотря на оборванную связь, несмотря на арест, несмотря на то, что я сказала ему, что ненавижу – он все равно пришел за мной.

Мой бронированный демон… Мой ангел-хранитель, в объятиях которого я чувствовала себя, словно в стальном коконе, отгороженная от всего мира непробиваемой броней и волевым характером.

Теар стремительно мчался к выходу, а я с ужасом глядела на рушащийся тоннель за его спиной.

Чутье подсказывало, что так просто мы не выберемся. Нас преследовал бой барабанов и дикий потусторонний рев, пробивавшийся сквозь каменную толщу. Земля под ногами шла рваными трещинами, и из них на поверхность пробивались язычки алого пламени. И все, о чем я молила – чтобы Теар бежал быстрее, чем трескается земля. Чтобы огненный демон не настиг нас, а Ойнэ и вовсе сдох, захлебнувшись своим безумием и алчностью.

Но этот ублюдок и не думал подыхать! Его красноволосая макушка то и дело мелькала меж сноп искр и падавших с потолка камней. Ойнэ не отставал, и, как ни парадоксально, но его ярости и безумия я боялась сильнее, чем творившегося вокруг хаоса. Знала, что так просто этот гад не сдастся, что достанет нас, чего бы ему это ни стоило.

А между тем тоннель вдруг кончился, и мы оказались в другом подземном зале. Теар опустил меня на землю, и, обернувшись, я ахнула от неожиданности. Впереди простиралась огненная пропасть, к противоположному концу которой был перекинут шаткий металлический мостик. Достигшие обрыва Лунные уже начали переходить на ту сторону. Я видела, как высокие фигуры окутывает легкое перламутровое свечение – магический щит, призванный защитить от жара.

– Справишься? – Теар кинул беглый взгляд на Сайфа. Тот кивнул и вслед за собратьями стал нашептывать какое-то заклинание, рисуя в воздухе замысловатые узоры.

Теар же развернул меня лицом и мягко положил ладони мне на виски.

– Что ты делаешь? – севшим голосом спросила я, чувствуя, как внутри зарождается волнение.

– Не бойся. Все будет хорошо. Я создам защиту, и ты перейдешь на ту сторону невредимой.

– Да, но…

– Времени нет! – прервал итару и зашептал что-то, мягко скользя ладонями по моему лицу, а затем и по плечам, отчего по телу побежали мурашки, словно от холода, хотя вокруг было жарко, как в преисподней.

И я только сейчас смогла более-менее внимательно разглядеть Лунного. Сам он вряд ли пользовался магической защитой, когда шел через обрыв. Его светлая кожа была покрыта сажей и грязью, на лице и груди темнели брызги крови, волосы у левого виска оказались опалены, а одежда (если то, что сейчас было на Теаре, вообще можно назвать одеждой) зияла дырами и чернела обугленными краями.

Теар произнес последнее слово заклинания, и вокруг меня замерцал магический кокон – плотный и прочный, не чета тем, что окутывали остальных лаэров.

– Ну, все, иди! – Итару на мгновение прижал меня к себе, а потом толкнул к подвесному мосту.

– А как же ты? – с тревогой воскликнула я, понимая, что Теар не собирается отправляться следом.

И почти в тот же миг до слуха донеслось:

– Что, Лунный, надумал сбежать?

Ойнэ стоял прямо напротив нас. Глаза его горели потусторонним огнем, длинные медно-красные волосы развевались за плечами, а в руках он сжимал длинный узкий меч, пылавший огнем.

– У меня есть незаконченное дело, – спокойно ответил Лунный и медленно повернулся к противнику.

На теле Теара проступила броня. Вот только вырастала она не так быстро, как обычно, – медленно, словно нехотя. И моя тревога лишь усилилась, а ноги, казалось, приросли к полу.

– Ну же, уходи! – не оборачиваясь, гаркнул на меня Лунный, а в следующий миг я почувствовала, как чьи-то пальцы сомкнулись на запястье. Сайф…

Лаэр силой затащил меня на мост и почти побежал на ту сторону, кажется, вовсе не замечая того, как шатается опора под нашими ногами, как мост бешено болтается из стороны в сторону, словно составлен не из железных прутьев, а из тонких шелковых нитей. У меня же сердце провалилось в пятки. Страх сковал по рукам и ногам. И если бы Сайф не тащил меня вперед, вынуждая усиленно перебирать ногами, я бы, наверное, и вовсе застряла посередине, не в силах двинуться от сковавшего разум ужаса.

Чуть пришла в себя, лишь когда мы оказались на твердой земле. И почти в тот же миг подвесной мост с оглушительным лязгом рухнул в пропасть, оборванный с одного конца.

– Теар! – Мой крик улетел под высокие своды и растворился в окружающем шуме, кажется, так и не достигнув противоположной стороны и Теара, оставшегося один на один с Огненным.

– Как он теперь выберется? – Я поглядела на столпившихся вокруг лаэров. Те не меньше моего были ошарашены случившимся. Вот только, в отличие от меня, сородичи Теара не привыкли колебаться.

– Мы не сможем ничем ему помочь, – сглотнув тяжкий ком в горле, произнес Грен. – Надо уходить!

Что?! Уходить?!

Но я не могла уйти. Я словно приросла ногами к земле и, до крови закусив губу, всматривалась в мелькающие на той стороне силуэты. Они дрались, яростно и остервенело. Бросались друг на друга, словно два диких зверя. Пылающий меч Ойнэ рисовал ярко-рыжие круги в воздухе, Теар же, как и прежде, был подобен молнии – стремительный, точный, резкий. Сейчас, в схватке один на один, они почти не уступали друг другу.

И, возможно, Теар смог бы одержать победу, если бы не древний демон, что вознамерился разрушить подземный зал до самого основания. Земля дрожала под ногами, а в разверзшуюся перед нами пропасть обваливалось все больше и больше кусков породы, уменьшая шансы на спасение тех, кто остался по ту сторону обрыва. Да и своды трещали так, что казалось, они вот-вот рухнут нам на головы, погребут под собой, став нам вечной могилой.

– Ну, что застыли? Уходим! – рявкнули над ухом, а в следующий момент кто-то бесцеремонно обхватил меня поперек тела и, не обращая ни малейшего внимания на мое яростное сопротивление, перекинул через плечо и потащил прочь из разрушающегося зала.

Дальнейшее я помню смутно. Все смешалось, превратившись в невнятные обрывки фраз и смазанные картинки, мелькающие перед глазами. Вокруг висела каменная пыль, стало трудно дышать. Глаза слезились: кажется, тоннель затянуло не только пылью, но и едким дымом.

И когда мы наконец выбрались на поверхность, я первым делом жадно глотнула воздуха. А потом привалилась к сырой земле, чувствуя, как пропитывается влагой тонкая одежда. Стылый воздух заполнял легкие, и вместе с тем постепенно прояснялось сознание.

И вдруг что-то гулко хлопнуло за спиной, болезненно ударив по ушам, заставив мигом подскочить на ноги и схватиться руками за голову. Из темного нутра шахты, послужившей нам выходом, вырвалось густое облако пыли и пепла, накрыло с головой, отчего я вновь упала на землю и мучительно закашлялась.

А когда отдышалась, меня, словно громом, прошило пониманием – это конец. Выхода больше нет. И Теар остался там, где-то глубоко под землей, под обломками обрушившегося тоннеля. И я даже не знаю, жив ли он еще. Кажется, впервые за все время я пожалела, что наша связь разорвана и что я не могу почувствовать его, не могу понять…

– Сайф! – в надежде обернулась я к его кузену, но тяжелый взгляд, с каким тот смотрел на шахту, не обещал ничего хорошего. – Сайф, скажи мне, что он жив!

Лаэр молчал, и я подбежала к нему. Схватила за ворот порванной куртки и принялась лихорадочно трясти.

– Ну, скажи хоть что-нибудь! Ты ведь чувствуешь его? Сайф, чувствуешь?

– Теар жив, но… – севшим голосом начал лаэр, и я почувствовала, как к глазам подступают жгучие слезы. В горле застрял колючий ком, не давая сглотнуть. – Но надолго его не хватит. Нить его жизни слабеет, становится тоньше с каждой минутой. Сам он не выберется.

– Значит, нужно что-что делать. Вернуться! – закричала я и обвела взглядом Лунных, столпившихся у входа в шахту.

Они выглядели уставшими, измученными. Все в грязи и бурых разводах крови. Кое-кто был ранен. В них не осталось ни капли магии. Да что там магии – многие были не способны даже обернуться, не говоря уже о чем-то большем. И все равно все как один поднялись на ноги, когда Глен скомандовал:

– Попробуем разобрать завалы.

– Пыль еще не осела, там невозможно дышать, – обреченно вымолвил кто-то из толпы.

– Знаю… – выдохнул Глен. – Сделаем мокрые повязки на лицо. Быть может, это поможет.

Лаэры слаженно кивнули и с выражением стальной решимости принялись исполнять приказ.

Я знала, что они не бросят своего итару. Ни один из них не отступит. Эти воины будут бороться до конца. Но не надо было быть провидцем, чтобы понимать, насколько мизерны шансы на успех.

Сколько времени они будут возиться? День, два? А помощь Теару нужна прямо сейчас.

Время утекало, словно вода сквозь пальцы. А меня начинало ощутимо потряхивать.

Многоликий Эхжи, неужели ничего нельзя придумать?! Неужели выхода нет?

И в тот самый миг, когда я вознамерилась собственными руками разгребать камни в обрушившейся шахте, моего слуха коснулся утробный вой горна.

Из-за жидкого перелеска, черневшего голыми облетевшими деревьями, показался конный отряд. Несколько десятков воинов, закованных в блестящую золотую броню. Здесь, на фоне черной мокрой глины, обломков и общей разрухи, они казались чем-то совершенно чужеродным, нереальным. Настолько нереальным, что я протерла глаза, не веря в то, что вижу.

Но картинка не изменилась – это была королевская гвардия, во главе которой ехал сам его величество, строгий и собранный. А рядом с ним я приметила лица и остальных итару. И изнутри поднялась жгучая волна злости, боли и обиды. И все, что мне хотелось, крикнуть в лица этим высокородным трусам: «Где же вы были раньше?! Почему явились только сейчас, когда ваша помощь была нужна намного раньше?»

Но я все же взяла себя в руки, упрямо сжала кулаки и задавила рвущиеся наружу рыдания. Подошла к спешившемуся королю и, несмотря на свою неприязнь, несмотря на противоречивое, непонятное отношение к этому лаэру, произнесла единственное, что сейчас имело смысл:

– Прошу вас… спасите его…

Глава 13

Раньше я думала, что самое страшное, что может случиться со мной в жизни, – это попасть в плен к Ойнэ, терпеть его издевательства и боль, надругательство над телом и душой. Сжиматься в трясущийся комок от одного звука его голоса, жмурить глаза, чтобы не видеть ненавистного лица, скалящегося в предвкушающей улыбке.

Сейчас же я поняла, что это было совершенно не страшно.

Страшно было сидеть у постели Теара, который уже третьи сутки не приходил в сознание. Прислушиваться к еле слышному прерывистому дыханию, готовому вот-вот оборваться. Чуть ли не ежеминутно проверять биение сердца. Не спать ночами и молить богов лишь об одном: чтобы он вернулся к нам. Вернулся ко мне. Потому что я не представляла, что буду делать, как смогу жить дальше, если его вдруг не станет.

Я всеми силами гнала от себя мысли о смерти, собирала крупицы надежды, силы жить дальше и не сдаваться. Верить. Верить в то, что все будет хорошо.

Это все, что мне оставалось. Но каждый раз, глядя на жуткие раны Теара, на ожоги и порезы, что и близко не собирались затягиваться, я все меньше и меньше верила в благополучный исход. Регенерация итару замедлилась настолько, что теперь стала сравнима с человеческой. Глубокая воспаленная рана на плече, кажется, и вовсе горела. И кровоточила от малейшего нажатия. Подушка была мокрой от пота. Ночами Теара лихорадило, и я не могла уснуть. Не могла отойти от его постели, страшась, что, если вдруг на мгновение отойду, случится что-то страшное, непоправимое.

Лекарь приходил почти каждый час, осматривал Лунного, по необходимости менял повязки и на мой вопросительный взгляд лишь разводил руками и сочувственно качал головой:

– Я не могу помочь. Он либо справится сам, либо… – И замолкал, не решаясь озвучить то, о чем я всеми силами старалась не думать.

Несколько раз заходил его величество. Клал ладони на грудь Теара и вливал в него силу. Но и это не помогало. Организм итару отчего-то отказывался принимать магию Золотого. Кажется, с ним произошло то же, что и со мной во время ритуала. Теперь мы оба стали неполноценными. Недолаэры, недолюди. Издевка судьбы, не иначе…

Но самое мерзкое во всей этой ситуации было то, что Ойнэ остался жив и, в отличие от Теара, был практически невредим. Гвардия Золотого вытащила из-под завалов обоих. И если на Теаре в тот момент живого места не было, то Ойнэ выглядел лишь крепко спящим.

– Знаешь, я много размышлял на эту тему, – однажды сказал его величество, – и пришел к выводу, что Теар… Что он спас этого ублюдка.

– Что? В каком смысле? – Я думала, что ослышалась. Зачем Теару спасать Ойнэ? Он ведь собирался убить его. Он хотел этого, я видела жажду смерти в глазах Лунного, когда он только вошел в тот злосчастный зал. Видела, с какой ненавистью и яростью смотрит на моего мучителя.

И чтобы спасти… бред какой-то…

– Мы ведь нашли их вместе. Под завалами. И Теар, кажется, закрыл собой Огненного. Я не вижу других причин, почему Ойнэ остался невредим. Нет, ему, конечно, тоже досталось, но… Да что я рассказываю, ты и сама его видела!

Да, видела. А еще сдуру отправилась в камеры, когда Сайф сменил меня у постели Теара, почти силком выгнав из покоев брата. Он настаивал на том, чтобы я отдохнула. А я не смогла. И вместо собственной спальни спустилась в узилище.

Ойнэ держали под непробиваемым магическим куполом, а на руках его были тяжелые железные колодки. И все равно он довольно оскалился, увидев меня, словно и не был под арестом. Словно не должен был понести тяжкое наказание за все свои прегрешения. Огненный вел себя, как победитель, и, вопреки моим ожиданиям, чувствовал себя превосходно.

– Что, малышка Мел, успела соскучиться? – мерзко усмехнулся этот ублюдок и склонил голову набок, с интересом рассматривая меня.

Я отвечать не стала. Просто неподвижно стояла на месте, пытаясь понять, почему многоликий Эхжи сохранил жизнь этому уроду, в то время как жизнь Теара сейчас висит на волоске.

– Неважно выглядишь, крошка, – заключил Ойнэ, налюбовавшись вдоволь. – Дай, угадаю. – Огненный перебрал пальцами по губам. – Твой ненаглядный Лунный отправился к праотцам? Я прав, да? А ты теперь не можешь найти себе покоя. Винишь себя, Мел? И правильно! Это ведь ты виновата! Он ведь тебя спасать пришел! – Глаза Огненного горели злым триумфом, а после он и вовсе закинул голову и упоенно рассмеялся, получая истинное удовольствие от страданий других.

Я стиснула кулаки и подошла вплотную к полупрозрачной преграде, разделявшей нас с Огненным.

– Рано смеешься, Ойнэ! Теар жив, а вот ты очень скоро отправишься на тот свет. И этот день будет самым радостным днем в моей жизни! Обещаю тебе, в Долине закатят огромнейший пир по поводу твоих похорон! – процедила я со злостью, не спуская напряженного взгляда с ненавистного лица, с красноватых глаз, похожих на два тлеющих уголька, с тонких кривящихся губ.

– Да неужели? – Он вновь усмехнулся и скрестил руки на груди. – Придется огорчить тебя, малышка: день моих похорон станет и днем ваших похорон тоже. Золотой знает это. И по этой причине я до сих пор жив и здоров. А когда Совет поймет, что никто, кроме меня, не может управлять обезумевшим от гнева демоном, они все придут ко мне на поклон и будут молить, чтобы я остановил творящийся в Долине хаос. И поверь мне, это случится совсем скоро.

Он был настолько уверен в своей правоте, настолько тверд, что я растерялась. Отвела глаза и сглотнула тяжкий ком, застрявший в горле. Как бы ни хотелось верить в обратное, но в словах Огненного была доля истины. Сайф рассказывал, что последние дни в Долине творится нечто невообразимое. Огненный демон совсем разбушевался. Горы постоянно трясет. Почти все шахты разрушены. Горняцкие деревеньки лежат в руинах. Магии даже сотен лаэров не хватает, чтобы удержать его на месте. Еще немного – и демон доберется до Серебряной рощи, и тогда нам всем точно настанет конец.

Казематы я покинула с тяжелым сердцем. Лучше бы и вовсе туда не ходила. Сама не знаю, чего я ждала от общения с Ойнэ. Но стоило полагать, что ничем хорошим это не кончится. Лишь сильнее теперь болело сердце, лишь плотнее окутала душу непроглядная тьма.

А единственный мужчина, которому было под силу разогнать эту тьму, все так же неподвижно лежал в постели, даже и не догадываясь, что от него сейчас зависит если не спасение всей Долины, то как минимум спасение одной маленькой слабой полукровки, которая сейчас как никогда близка к отчаянию.

* * *

Веки не хотели подниматься, словно налитые свинцом, тяжелые и неподвижные. До слуха доносились непонятные обрывки фраз. Звуки, глухие и протяжные, далекие, будто пробивающиеся сквозь водную толщу. В груди ныло. И каждый вдох давался с трудом, через боль, через усилие. Через упрямство.

Оно же наконец помогло приоткрыть глаза. И Теар сразу зажмурился из-за непривычно яркого света, которого он не видел… уже сколько?

Не понять. Но первое, что понял итару, когда в сознании начало проясняться, – что он уже не под землей. Светлые покои, еле слышный звук дождя, стучащего в окна, запах медикаментов… Что-то теплое у правого бока.

Шевельнулся, желая посмотреть, кто там, и неосознанно застонал от боли, пронзившей тело.

Этот кто-то тут же встрепенулся, отстранился, а спустя мгновение перед глазами возникло размытое лицо в обрамлении копны рыжих, торчащих во все стороны волос.

– Теар? – Голос прозвучал так, словно Мел увидела привидение. А это точно была Мел, ее голос Лунный узнал бы из тысячи.

Он хотел что-то ответить, но не смог: в горле застрял колючий ком, ранил острыми шипами. И слова не хотели вылетать из разодранной глотки, лишь только беззвучно шевелились губы.

– Сейчас, сейчас, подожди.

Мел бросилась в сторону, до слуха итару долетел звон стекла и плеск воды.

– Вот держи. Выпей. – Она попыталась приподнять его голову, отчего внутри взорвалась вспышка боли. В ушах зашумело, а перед глазами замелькали красные круги.

– О, боги… п-прости… больно?

Ее руки тряслись, и несколько прохладных капель упало на грудь. И Теар отдал бы все, лишь бы почувствовать эти капли на губах. А потом сказать… то есть спросить… то есть… Мысли путались. И вновь изо рта не вырвалось ни звука, лишь сиплый хрип.

– Сейчас… Сейчас я что-нибудь придумаю.

Она заозиралась по сторонам. Нахмурилась, что-то усиленно выискивая глазами. А потом опустила взгляд, сделала крохотный глоток и склонилась к его лицу. Губы к губам. И тоненькая струйка потекла в рот. Теар жадно глотнул, облизал влажные губы, приникшие к его губам. И не понял, почему они вдруг стали солеными. Словно, словно…

– Мел?

По ее щекам текли слезы. Катились градом и не собирались останавливаться.

Шерх! Меньше всего он хотел, чтобы она плакала.

– Как же я за тебя испугалась! – произнесла еле слышно, и от этих слов все сжалось внутри.

Теар ненавидел себя за то, что не может сейчас прикоснуться к ней. Не может привлечь к себе и сжать в объятиях, утешить. Говорит – и то через силу.

– Ш-ш-ш. Все хорошо.

– Не хорошо… – прошептала и глянула куда-то вниз.

Теару не надо было видеть свое тело, чтобы понимать, как все плачевно. Еще никогда он не чувствовал себя таким беспомощным, таким слабым. Судя по ощущениям, регенерация совсем замедлилась, если не исчезла вовсе.

И это плохо. Очень плохо.

Потому что у Теара еще были дела. Очень много дел. И хрен он позволит себе сдохнуть!

– Я… я справлюсь. Обещаю, – произнес он как можно увереннее, но вряд ли это выглядело таковым со стороны.

Эмель недоверчиво кивнула и прижалась к его плечу – очень осторожно, боясь сделать больно. Но Теару нравилась эта боль, потому что только такая боль позволяет почувствовать себя по-настоящему живым. Позволяет думать, что не все еще потеряно и что, быть может, Мел когда-нибудь сможет простить его. Даст ему второй шанс.

Он так много хотел сказать ей. Так много хотел спросить. Понять. Но сил совсем не было. И стоило ли тратить их на разговоры? Или достаточно того, что она лежит рядом, прижимается к его плечу и не собирается никуда уходить?

Жаль только, долго побыть наедине им не дали.

Дверь отворилась рывком, ударилась о стену, чуть не слетев с петель, и в покои ворвались сразу несколько лаэров.

Сайф, Глен, а следом и Альтар.

Мел, конечно, сразу отстранилась, отошла на два шага, не сводя вопросительного взгляда с короля.

– Ну, наконец-то! – выдохнул его величество, а от сородичей долетела мощная волна облегчения. Не только от Сайфа и Глена, но и от многих других, кто был связан родовой нитью с итару. Весь клан Белого Полумесяца сейчас выдохнул, ощутив, что их вожак пришел в себя.

– Что с регенерацией? – Альтар торопливо осмотрел тело Лунного.

– П-паршиво, – выговорил итару и болезненно усмехнулся. – Но умирать вроде не планирую.

– Твою мать, Теар, я чуть не поседел по твоей вине! – Сайф вдруг оказался рядом, весь какой-то взъерошенный и нервный. Лицо бледное, а глаза, напротив, красные, воспаленные. Совсем на себя не похож. – Не вздумай так больше делать, шерхов псих! У нас нет другого итару! – И чуть слышно добавил: – А у меня нет другого брата. – И отступил назад, отвернувшись и как-то странно потупившись, как будто Теар его чем-то обидел.

А между тем, Золотой положил обе ладони на ноющую грудь Теара, шепнул короткое заклинание, и итару ощутил сильный и вместе с тем мягкий толчок. Магия Золотого прошла насквозь, разлилась теплым янтарным соком по венам. И дышать, кажется, стало легче.

– Глен, ты тоже, – скомандовал король, и сородич проделал то же, что Золотой парой секунд ранее.

Магия Лунного была не такой мощной, зато впиталась лучше. Она была близкой, понятной, родной. И Теар с удивлением отметил, что может пошевелить рукой, и ему даже удалось нормально повернуть голову. Хотелось продолжить, но большего ему не позволили.

– Не надо, не напрягайся. Еще слишком рано. Тебе надо окрепнуть.

Теар кивнул, соглашаясь. А потом вмиг сделался серьезным и с тревогой спросил:

– Что с Ойнэ?

– Жив и здоров, – со смешком ответил его величество. – Твоими усилиями, как полагаю? Лучше б о себе так заботился…

– Он мне нужен. Живой. Без этого спасти Долину не удастся.

– Какая, к шерху, Долина, Теар?! – Рядом вновь возник Сайф, и от его вопля у Теара зазвенело в ушах. – Посмотри на себя! Тебе самому бы для начала восстановиться!

– Я знаю. Мне надо в Серебряную рощу, – озвучил Теар мысль, родившуюся в голове в тот самый миг, когда он осознал собственную беспомощность. – Других вариантов нет. Либо озеро Эйл поможет, и регенерация вернется. Либо… – Теар усмехнулся, стараясь выглядеть более-менее бодрым – не столько для себя, сколько для Мел и стоявшего рядом брата, который, кажется, всерьез перенервничал. – Либо придется вам любить меня таким.

И как назло, надсадно закашлялся и приложил руку к разболевшейся груди.

– Насчет рощи ты прав. Я и сам думал об этом. – Его величество задумчиво склонил голову и пригладил русые волосы. – Я перевез бы тебя туда и раньше. Но ты же знаешь, что нельзя надолго задерживаться возле озера Эйл. В бессознательном состоянии особенно. Иначе…

– Иначе можно вовсе оттуда не выбраться… Я знаю. Но другого выхода нет. Надо пробовать. Или все было напрасно…

– Хорошо. Но ты отправишься не один.

– Я пойду с ним! – с готовностью откликнулся Глен.

– Пойдешь, – согласился король. – И остальные тоже пойдут. Установим дежурство – так, чтобы Теар всегда оставался под присмотром. Думаю, на восстановление понадобится куда больше суток. И надо поторопиться. Надеюсь, мы доберемся до Серебряной рощи раньше, чем демон.

Собравшиеся напряженно переглянулись и слаженно, почти что синхронно, кивнули.

– Значит, так и решим. Выезжаем завтра с утра. А сейчас все вон отсюда! Теару нужен отдых.

С этим тоже никто не стал спорить. Лунные покорно направились к выходу, лишь только Мел неуверенно переступила с ноги на ногу, колеблясь. И Теар не хотел так быстро ее отпускать.

– Погоди…

– Что?

– Я… – Итару напрягся, пытаясь придумать хоть какой-то предлог. И вновь почувствовал, как дерет от сухости глотку. – Я… пить хочу…

На лице Мел проступило удивление, а затем и понимание, вслед за которым ее измученное лицо украсила первая робкая улыбка.

* * *

Следующим же утром его величество снарядил конный экипаж к Серебряной роще. Вместе с Теаром, который был по-прежнему очень слаб и почти весь вчерашний день проспал, в путь отправились еще несколько Лунных и Золотых.

Уж не знаю, чего такого особенного было в этой роще и находящемся там озере – о его чудесных свойствах среди людей ходило множество слухов и небылиц, одна краше другой, но сейчас я не была так уж уверена, что это выдумки. Лаэры почему-то очень переживали, что Теару придется надолго задержаться в роще. И дежурства собирались нести чуть ли не всем отрядом.

И оттого на душе становилось еще тяжелее. И, вроде бы, Теар пришел в себя, стал понемногу говорить и двигаться, даже до экипажа дошел на своих двоих, поддерживаемый под плечо одним из сородичей. Но все равно беспокойство за его судьбу лишь усилилось, перекрывая недавнюю радость от того, что Лунный очнулся.

Теар уехал, а я осталась в Шар-Расси, наедине со своими страхами и сомнениями, мучась тяжким неведением. А на третий день ожидания ко мне в покои неожиданно ворвался запыхавшийся Сайф и сообщил то, к чему я совершенно не была готова.

– Теар пропал! – выпалил он с порога и привалился к комоду, жадно глотая ртом воздух.

– То есть как пропал? – Я аж опешила от такого заявления.

– Вот так! Исчез! Испарился! – Сайф всплеснул руками. – Никто не может его найти.

– Но… – Я тряхнула головой. – Но вы ведь собирались нести дежурство. Следить…

– Мы и следили. А стоило отвернуться – и он испарился! Исчез, словно сквозь землю провалился. Серебряная роща, будь она неладна! – Сайф раздраженно сплюнул. – Его величество снарядил несколько поисковых отрядов. Даже сам ходил – все впустую.

Я тяжело сглотнула и обессиленно опустилась на постель. Случившееся совершенно не укладывалось в голове.

– Чего ты сидишь?! – удивленно гаркнул Сайф. – Собирайся! Надо ехать!

– Куда?

– К озеру, куда еще?! – Лаэр метнулся к шкафу и стал торопливо доставать теплые вещи. – Король распорядился привезти тебя. Немедленно!

Мы выехали почти сразу. Легкий экипаж, запряженный тройкой лошадей, мчал с такой скоростью, что, казалось, повозка не выдержит и развалится на кусочки, оставив нас сидеть на грязной, размытой дождями дороге. Помимо прочего, дорога была еще и неровной – сплошные ухабы да кочки. И если бы не промозглая погода, было бы проще пересесть на спины лошадей и доехать до рощи верхом. Но простудиться под дождем мне совершенно не хотелось, так что приходилось трястись в экипаже, стойко перенося трудности пути.

Но что было плюсом, так это стены и плотные шторы, скрывавшие от взора то, что творилось в Долине. Мне хватило выглянуть лишь пару раз, чтобы напрочь отбить всякое желание смотреть в запотевшее окно. Я и представить себе не могла, что села и города пришли в такое запустение. В мелких деревеньках царила разруха, а в тех, что покрупнее, процветало мародерство. А люди, не успевшие или по каким-то причинам не захотевшие покинуть Долину, попрятались по домам, боясь высунуть нос наружу, словно деревянные стены могли защитить их от надвигающейся опасности.

Спустя четыре или даже пять часов пути мы наконец подъехали к границам Серебряной рощи. И первое, что я почувствовала, выйдя из экипажа, так это то, что здесь было намного суше и теплее, чем в покинутом Шар-Расси. Здесь царила особая атмосфера тепла и уюта. А раскинувшаяся впереди роща – светлая и приветливая, состоящая из тонких гибких ив, покрытых узкими белесыми листочками, – так и манила ступить под сень деревьев, пройтись босиком по мягкому ковру из пушистого мха, цветущего крохотными белоснежными соцветиями.

Это место и правда было необычным, загадочным и каким-то волшебным – словно райский островок посреди общего хаоса и запустения. И даже дышалось здесь легче.

– Эмель! – окликнул меня его величество, заставив выплыть из сладостного оцепенения, на несколько секунд завладевшего сознанием.

– Наконец-то! – Альтар стремительно приблизился ко мне, положил ладони на плечи и посмотрел так, словно бы возлагал на меня надежды по спасению целого мира. – Нам нужна твоя помощь.

Я немного растерялась от такого заявления. А еще у меня возникло странное чувство дежавю. Кажется, что-то подобное я уже слышала. И прекрасно помню, чем в итоге это все закончилось.

Но если в прошлый раз мне было что терять, и я разумно опасалась за собственную жизнь, то сейчас все прежние страхи померкли. Не было ни желаний, ни планов. Кроме одного единственного – чтобы Теар поправился.

– Сайф сказал, Теар исчез? – Я быстро взяла себя в руки и попыталась вникнуть в ситуацию.

– Да. – Его величество кивнул и покосился на тихо шумевшую за плечом рощу. – Мы потеряли его еще вчера. А сегодня подходят к концу уже третьи сутки с тех пор, как Теар вошел в рощу. Это опасно. Он может вообще не вернуться.

– То есть как «не вернуться»? Он что, заблудился?

Золотой почесал висок, явно раздумывая, как бы попроще объяснить происходящее. А я глядела на мирно шелестящие кроны деревьев, на приветливый свет, льющийся из глубины рощи, и никак не могла понять, чем может быть опасно это место.

– Видишь ли, Теар не сможет выйти – просто потому, что не захочет. Соблазн остаться в Серебряной роще очень велик. Это место – средоточие силы. Силы и покоя. И чем дольше находишься там, тем быстрее теряется связь с внешним миром. Скорее всего, Теар просто не понимает, что прошло уже трое суток – время близ озера Эйл течет по-другому. Сливается в одну точку. Там нет прошлого и будущего. Лишь настоящее. Лишь один момент, под названием «здесь и сейчас». Он живет этим моментом и не хочет уходить, а роща не хочет его отпускать. На итару магия озера Эйл действует особенно сильно. И… – король тяжело вздохнул, – именно этого я и опасался.

– И что же теперь делать?

– Ты должна найти его. И вернуть, – твердо произнес его величество. Но, как ни странно, слова его не звучали как приказ – быть может, потому, что в голосе чувствовалось отчаяние и, вместе с тем, надежда. То же самое читалось на лицах окруживших нас Лунных.

Оглавление

Глава 1

Глава 2

Глава 3

Глава 4

Глава 5

Глава 6

Глава 7

Глава 8

Глава 9

Глава 10

Глава 11

Глава 12

Глава 13 Fueled by Johannes Gensfleisch zur Laden zum Gutenberg