«Церемония трех»

Церемония трех (fb2) - Церемония трех [ЛП] (пер. Rina_Marina) 458K скачать: (fb2) - (epub) - (mobi) - Эвангелина Андерсон

Эвангелина Андерсон

Церемония трех

Оригинальное название: Ceremony of Three

Автор: Evangeline Anderson

Выпущена как электронная книга: Октябрь 2006

Рейтинг: NC21

Перевод: Rina_Marina

Бета: Vaness

Огромная благодарность Рике за помощь при переводе.

/

От переводчика:

Внимание! Книга содержит подробные описания эротических сцен, отношения м+м, отношения м+ж+м, грубые выражения, использование секс-игрушек. Описания некоторых сцен могут вызвать психологический дискомфорт у читателя.

Глава 1

Элайна Стивенс неторопливо прогуливалась по Атлантик авеню, проходя мимо модных бутиков, закрытых на ночь и утопающих в теплых сумерках Флориды. Океанский бриз, несший с собой запах солнца, соли и уходящего лета тихо раскачивал пальмы по обе стороны от выложенной кирпичом улицы. Это был прекрасный вечер отличного дня в замечательном городке, похожем на любой другой город Америки. И ни один турист ни за что не догадался бы, что Делрей-Бич[1] был домом для клана вампиров.

Она скрестила руки на груди, почувствовав, как напряглись соски под красным топом купальника, едва прикрывающего грудь. Девушка была одной из немногих людей, знающих секрет их городка, одной из тех, кому довелось иметь дело с Ночными Жителями, как они себя называли. Хотя «иметь дело» было, пожалуй, слишком расплывчатым выражением. Говоря конкретнее, она стала жертвой нападения одного вампира и была спасена другим.

Элайна ритмично стучала каблучками босоножек по тротуару, замешкавшись ненадолго, дойдя до конца улицы. Здесь пляж растянулся настолько, что встречался с дорогой, и песок с жадностью поглощал кирпич и бетон. Именно здесь, ровно год назад, и произошло то нападение. Сколько ни пыталась забыть, Элайна до сих пор во всех подробностях помнила каждую минуту того вечера, того момента.

Тогда, как и сейчас, тоже начали сгущаться сумерки, солнце почти скрылось за горизонтом, окрашивая гребни волн в кровавые перья. На ней был раздельный купальник бледно-мятного цвета, более целомудренный, чем тот, в котором была сейчас, он выгодно оттенял ее темно-зеленые глаза и рыжие волосы. Было воскресенье, ее единственный выходной день от скучной работы помощника юриста в компании «Сайджел и Кэннон» — юридической фирме в сфере недвижимости, которая специализируется на лишении права выкупа закладной и бумажной волоките. Элайна покидала пляж, сожалея, что выходной практически закончился. Она уже решила купить себе во «Вкусном Рожке» по дороге домой рожок с ванильным мороженным, обильно политый сверху карамелью. В конце концов, заслужила, плавая целый день. Именно тогда это и случилось.

Элайна на мгновение остановилась посреди тротуара и закрыла глаза. Не думай об этом! Теперь ты в безопасности, сказала она себе. Но разум настаивал на возвращении к тому времени, когда она еще не знала, темную тайну города… Мускулистая рука вокруг ее горла, глубокий голос, который все еще шептал в уголках ее сознания, если позволяла себе вспомнить, твердые мышцы тела и широкая грудь, прижатые к ее спине. И самое ужасное — пылающие красные глаза, которые смотрели в ее собственные, когда он развернул ее лицом к себе. Глаза, которые, казалось, заглядывали в самые дальние уголки ее души, видели ее тайные страхи, ее желания и потребности.

— Подчинись, — прошептал вампир, прожигая ее взглядом.

И Элайна поняла, что подчиняется, поддается дикому наслаждению, которое дарят его большие руки, поднимающие ее топ, чтобы сжать и покрутить соски. Сдается почти осязаемому страху, ощущая его пальцы, сдвигающие в сторону трусики бикини, чтобы ворваться в ее неожиданно влажную глубину, а его клыки погружаются во внутреннюю часть ее бедра. Удовольствие и страх прокатились по ней как смерч, ломая ее представления о себе самой, когда самые сокровенные желания были обнажены прикосновением вампира, острой, но такой сладкой болью от укуса и его пальцами во влагалище.

Внутренне она корчилась от стыда, зная, что не виновата в своей реакции на эту атаку, но было бы гораздо проще пережить последствия, если бы ее тело не молило о большем, когда он применял к ней насилие. Как могла она просить его прекратить, когда ее бедра раздвигались еще шире, приглашая его войти? Как могла она заявить, что ненавидит все, что он делает с ней, когда тело сжималось, словно пружина от удовольствия, которого ей еще ни разу в жизни не доводилось испытывать?

Прекрати! Отругала себя Элайна. Хватит думать об этом. Теперь ты носишь метку Рэйфа. Никто не может к тебе прикоснуться или навредить, он обещал.

Именно Рэйф спас ее. Чудесный, милый Рэйф, с его вьющимися черными волосами и глазами, такими большими и карими, что, смотря в них, кажется, будто плаваешь в бассейне, заполненном темным шоколадом. Он появился так же внезапно, как и первый вампир и произнес свои слова командным тоном, заставляя другого вампира оставить ее в покое.

Рэйф принес ее в свой пляжный домик и выходил: она помнит его знающие и нежные руки на оскверненной плоти, его глубокий, успокаивающий голос, когда она просыпалась в слезах от повторяющихся кошмаров, в которых видела обжигающие красные глаза в темноте и пальцы, проникающие в нее, ласкающие, доставляя наслаждение и ужас. Спустя время, когда худший кошмар ее отпустил, он очень нежно укусил ее в шею, чтобы поставить свою метку. Таким образом, ни один другой вампир не мог прикоснуться к ней без его разрешения.

Теперь Элайна была в безопасности, даже гуляя в одиночестве по той же улице, в тоже время, в которое на нее напали ровно год назад. Но ей все еще приходилось напоминать себе об этом, снова и снова, сворачивая с Атлантик авеню на пляж по направлению к домику Рэйфа, который находился в полумиле[2] от того места.

Несколько чаек подбирали объедки, оставленные людьми, приезжавшими на пикник, а звук волн, накатывающих на песок, был успокаивающим в мягких лиловых сумерках. Девушка сняла свои босоножки, чтобы ощутить, как нагретый солнцем песок проскальзывает между пальцами. Она старалась не думать о нападении, концентрируясь на том, что снова увидит Рэйфа, и что планирует ему сказать.

Рэйф был лидером местного клана вампиров. Он объяснил Элайне, что вампир, напавший на нее, является Темным Странником — мерзавцем игнорирующим законы их общества. Вопреки Голливудским фантазиям, большинство вампиров были отшельниками, мирными жителями, которые пили кровь только тех смертных, которые могли восстановиться без проблем, а после стирали их память, чтобы не травмировать своих доноров. Элайна однажды спросила его, почему он не стер ее воспоминания о нападении. Было бы настолько проще не вспоминать, избавиться от ужаса, томящегося в закоулках разума.

— Если бы я стер твои воспоминания о нападении, — ответил он, после довольно долгих размышлений, — тогда мне пришлось бы стереть твою память и обо мне тоже, Элайна, моя дорогая. А этого я делать не хочу.

Нет, но он также не желал и развивать их отношения, сказала себе Элайна, нахмурившись. Она зарылась пальцами в песок и посмотрела на белые очертания пляжного домика Рэйфа, возвышающегося в мягком летнем сумраке справа от нее. Тогда его слова дали ей надежду. Надежду, что он поддастся зародившимся между ними отношениям. Надежду, что он захочет перевести их на следующий уровень.

Она не мечтала о кольце или белом платье, она даже не знала, женятся ли вампиры. Нет, все чего она хотела — признание факта, что между ними вспыхивает пожар при малейшем касании или стоит только их глазам задержаться друг на друге дольше, чем на мгновение. Иногда Элайна чувствовала его взгляд на себе, и, если поворачивалась достаточно быстро, могла уловить голод в его глубоких карих глазах, голод, сравнимый с ее собственным. Было очевидно, что Рэйф хотел ее также как и она — его, но по каким-то причинам, отказывался это принять.

Элайна отчетливо помнила единственный случай, когда он ее укусил, чтобы поставить свою метку и нейтрализовать притязания вампира-отступника. Она была напугана, но только пока его клыки не проткнули тонкую кожу на шее, а потом удовольствие, настолько глубокое и всепоглощающее, что невозможно описать словами, поглотило ее. Это была более мягкая и нежная версия ужасающего, неконтролируемого наслаждения, испытанного во время атаки Ночного Странника.

Рэйф прижимал ее к себе, лаская спину своими большими, теплыми руками, ее соски затвердели, а влагалище распухло и увлажнилось. Она не могла сопротивляться потоку желания и страсти, заполнившему ее, и не могла не желать испытать это еще раз. Но, сколько бы девушка не предлагала снова стать его донором, Рэйф каждый раз отказывался. Он не кусал ее, он не занимался с ней любовью, он даже не целовал ее, вопреки тем электрическим разрядам, что пробегали между ними.

Что ж, сегодня все изменится. Элайна расправила плечи, подойдя к двери пляжного домика. У нее был собственный ключ, но Рэйф никогда не закрывал дверь, да и зачем? Любого, попытавшегося проникнуть в дом вампира, ожидал неприятный сюрприз.

Но сегодня вечером Элайна думала вовсе не о взломе с проникновением. Нет, все о чем она думала в данный момент, было соблазнение. А точнее — она собиралась соблазнить Рэйфа.

Она поправила свои маленькие красные трусики от купальника, перед тем как открыть дверь, прекрасно понимая, что крошечный треугольный клочок материи едва прикрывал ее половые губы. Мягкие красные кусочки материала на сосках также мало прикрывали и просвечивали. Элайна перерыла весь Интернет, в поисках подходящего костюма: она планировала это несколько недель. Впервые примерив купальник и посмотревшись в зеркало, она не смогла сдержать румянец. Это был самый откровенный наряд, когда-либо носимый ею на публике. Но ей нужно было привлечь полное и безраздельное внимание Рэйфа, и он как нельзя лучше подходил для этого.

Сегодня днем девушка надела крошечные красные стринги и провела какое-то время на пляже, втирая масло для загара в свою чувствительную кожу и греясь на солнышке. Рэйф упоминал, что ему нравится запах ее волос и кожи после солнечных ванн. Это напоминает ему о солнечном свете, который для него теперь был навсегда под запретом. Элайна недоумевала, почему он избегал ее также как и солнце, но сегодня была намерена прорваться сквозь его барьеры и нарушить все правила. Она хотела Рэйфа с того момента, как он спас ее от Темного Странника, и больше не собиралась ждать, уверенная, что ничто ее не остановит, от того, чтобы заполучить прекрасного темного вампира в свою постель.

Дверь пляжного домика легко открылась и девушка уже была готова позвать хозяина, когда услышала кого-то в задней части домика — мужские голоса на повышенных тонах, один из них принадлежал Рэйфу. Поджав губы, тихо закрыла входную дверь и бесшумно прошла в гостиную. За весь год с момента знакомства с Рэйфом она еще ни разу никого не заставала у него в гостях. С кем он мог сейчас спорить?

Она прошла через просторную гостиную с полом из темной древесины, декорированную мебелью из натуральных материалов. Окна были распахнуты, впуская морской бриз, а в камине потрескивал огонь. Не смотря на то, что на дворе было лето, в комнате было прохладно. Снаружи дом Рэйфа выглядел как маленький, аккуратный коттедж, но, попадая внутрь, казалось, что здесь не обошлось без магии. Каким-то образом пространство внутри было гораздо больше, чем можно было бы предположить, будучи снаружи, и Элайна провела многие часы, исследуя множественные комнаты, обставленные роскошно, но с элегантностью, которая говорила о тонком вкусе Рэйфа.

Голоса снова повысились, и хотя Элайна все еще не могла разобрать слов, казалось, что Рэйф зол. Она остановилась в коридоре, прижав руку к груди, раздумывая, стоит ли ей вернуться. За целый год она ни разу не слышала, чтобы Рэйф повышал голос. Единственный раз он вышел из себя, когда оттаскивал от нее вампира-отступника. Но даже тогда его гнев был холодным, контролируемым. Сейчас он был искренне расстроен, и девушка почти боялась узнать, кто или что довело его до такого состояния. Стоит ли ей продолжить путь? Стоит ли вторгаться в его личную жизнь? Элайна нервно прикусила нижнюю губу и была уже готова повернуть обратно.

Но она любила его, любила и желала, чтобы он вошел в ее жизнь и стал больше чем просто другом и защитником. Ее тело горело от воспоминаний о ночах, когда она просыпалась от кошмаров, в которых видела алые глаза, и находила успокоение в его объятьях. Теперь, когда она поправилась и носила его метку, они больше не спали рядом, но память о былых ночах не отпускала. Если кто-то расстроил мужчину, которого она любила, сказала себе Элайна, у нее было право узнать кто это сделал. Кроме того, другой голос звучал подозрительно знакомо.

Упрямо задрав подбородок, девушка прошла дальше по коридору, стараясь не произвести ни звука. У Рэйфа был острый слух, словно у кота, и она знала, что он уже почувствовал бы ее присутствие в доме, если бы не был так увлечен спором. Голоса доносились из его кабинета, а, повернув за угол, она увидела, что дверь была приоткрыта, ровно настолько, чтобы заметить Рэйфа, стоящего со скрещенными на груди руками. Он хмурился, глядя на того, кто был в комнате помимо него, но Элайна не видела, кто это был.

… не работает таким образом, — говорил Рэйф другому мужчине.

На нем была красная льняная сорочка, с рукавами, закатанными до локтей, открывая мускулистые предплечья. Ворот рубашки был раскрыт, показывая часть загорелой груди с темной порослью. Из-за теплого оттенка его кожи и выразительных черт лица она часто задумывалась, нет ли в Рэйфе примеси крови коренных американцев, но он не любил говорить о своей жизни до того как стал вампиром.

— Ты не хочешь проводить церемонию по той же причине, по которой не хотел остаться со мной изначально, — сказал другой мужчина, явно расстроенный тем, что сказал ему Рэйф. Его голос был глубоким и резким, словно сталь, скребущая по бетону. И еще он был ей жутко знаком.

— Будь честен, Торн, — ответил Рэйф, понизив свой голос. — Ты знаешь, что проблема не в этом. Чтобы вернуть тебя обратно к свету, нужен добровольный донор — человек, согласный послужить воротами между тобой и мной, между тьмой и светом. А такого человека нет.

— Но не человеческая часть церемонии тебя беспокоит, — обвиняюще произнес другой мужчина. У него был легкий южный акцент, который звучал так, словно износился за века использования. — А часть, где ты должен будешь до меня дотронуться и сделать все, чего так боишься.

— Этот страх я уже преодолел, — тихо ответил Рэйф. — Он уже давно в прошлом. Я признаю, что женщины всегда были и будут моим первостепенным выбором, но с тех пор как наши с тобой дороги разошлись я любил мужчин и был любим ими. Не тело имеет для меня значение в этом вопросе, а душа.

— То есть, ты отказываешься мне помочь потому, что у меня нет души? Или из-за того, что моя душа слишком грязная для тебя, Рэйф? — спросил другой мужчина.

В его хриплом голосе звучала боль, и именно она проникла в сердце Элайны, не смотря на зарождающееся чувство страха. Кем был незнакомец в кабинете Рэйфа, и почему его голос был так ей знаком?

— Я помогу тебе, чем смогу, — Рэйф наклонился вперед, казалось, все его тело стремится к другому мужчине. Сейчас в его голосе было желание, а не гнев. — Ты друг моего сердца, даже не смотря на то, что наши пути разминулись.

— Тогда помоги мне, — другой голос был не громче шепота. — Я не хочу больше быть таким. Пожалуйста, Рэйф, все демоны в аду когда-то были ангелами. Даже последний грешник тянется к свету.

Он сделал шаг вперед и положил большую, квадратную ладонь на плечо Рэйфу. Длинная грива спутавшихся волос с темно-золотистым отливом скрывала его лицо, но Элайна увидела достаточно, чтобы сказать, что он был на дюйм[3] или два выше, однако с такой же развитой мускулатурой, как и у темноволосого вампира.

— Торн, друг мой… — Рэйф протянул руку, чтобы мягко дотронуться до щеки другого мужчины, почти так же, как касался Элайны, когда она была расстроена, а он хотел ее утешить. Этот жест откинул гриву золотистых волос в сторону, открыв высокую, аристократическую скулу и темную, выгнутую аркой, бровь. Но именно глаза другого мужчины заставили Элайну замереть.

Она почувствовала, как сердце загромыхало в груди, а пальцы сжались в кулаки. Глаза этого мужчины были глубокого, пламенно красного цвета.

Это были глаза Темного Странника, который напал на нее ровно год назад.

Глава 2

Она, наверное, что-то произнесла, потому что оба вампира повернулись в ее сторону. Глаза Рэйфа, темно карего цвета были полны тревоги, а горящие глаза другого вампира выражали ярость.

Элайна прикрыла рот рукой и попятилась назад, едва не упав, но Рэйф молниеносно оказался рядом, двигаясь слишком быстро, чтобы отследить его, и поймал прежде, чем она достигла пола.

— Элайна, дорогая, — произнес он с нежностью, кладя руку ей на плечи и притягивая к себе. — Все будет хорошо.

Его прикосновение успокоило, рассеяло панику, клешнями сдавившую горло. Но она все еще не могла унять дрожь в голосе, когда спросила:

— Что… Рэйф, что он здесь делает?

— Это не важно, — успокаивал ее Рэйф. — Единственное что ты должна знать, это то, что здесь, в моем доме, ты в безопасности. Никто не прикоснется к тебе без моего разрешения. Даже Торн.

— Это важно, — высокий золотоволосый вампир сделал шаг вперед, и Элайна не смогла сдержать испуг, вжавшись в Рэйфа. — Я пришел сюда в поисках прощения. В поисках отпущения грехов, — сказал Темный Странник.

В его огненных глазах сейчас читалась грусть, а не злость или ненависть. Он встряхнул головой.

— Теперь понимаю, каким идиотом я был. Рэйф прав: он не может мне помочь. Про́клятый остается про́клятым.

Сердце Элайны все еще громко билось в груди, но каким-то образом она нашла в себе смелость оторваться от Рэйфа и стоять самостоятельно. Посмотрела на своего противника, уперев руки в бедра и подняв подбородок.

— Я… Я больше тебя не боюсь, — произнесла она, надеясь, что ее голос не дрожал слишком сильно.

— Так ли это, маленькая смертная? — он приблизился, и она внезапно оказалась между двумя вампирами: с Рэйфом, надежным и теплым, за спиной и Темным Странником, которого тот называл Торном, возвышающимся перед ней как стена обжигающего льда.

Его кроваво красные глаза блуждали по ее фигуре, останавливаясь на сосках, затвердевших от страха и едва прикрытых кусочками алой материи, и на мягком холмике внизу живота, подчеркнутом крошечным красным треугольником купальника.

Элайна оставалась спокойной только благодаря усилию воли, о наличии которой у себя даже не подозревала. Но к своему ужасу, почувствовала почти электрический всплеск силы, исходящий от высокого вампира, стоявшего напротив. Он (всплеск) еще сильнее сжал ее соски и устремился к внезапно набухшим половым губам, словно огненный палец. Она задохнулась, ощутив покалывание в клиторе, и воспоминания о его толстом пальце между ее ног непрошенным потоком хлынули в сознание, а трусики увлажнились.

— Разве ты не боишься меня, дорогая, хотя бы немного? — пророкотал Торн своим глубоким, резким голосом. — Того, что твое тело все еще хочет меня? Того, что ты хочешь подчиниться и позволить мне трахать тебя пальцем, пока мои клыки будут погружены в твое бедро? Я довел бы тебя до оргазма, ты знаешь. Ты бы кончала снова и снова, пока я пил бы твою кровь, — он подарил ей медленную, ленивую улыбку, сверкнув на миг клыком, дразня ее.

— Достаточно! — Рэйф протолкнулся между ними, разбивая странные чары, и Элайна начала хватать ртом воздух, когда электрический поток желания был прерван. Рэйф выпустил клыки — явный признак того, что он был расстроен.

— Я… — она тряхнула головой, не понимая, что хотела сказать.

— Элайна, пойдем в мой кабинет, — Рэйф взял ее за руку и потянул по направлению к комнате, в которой только что разговаривал с Торном. — И Торн, подожди меня в гостиной. Нам еще многое нужно обсудить.

— Как пожелает мой лорд, — подчеркнуто медлительное произношение Торна было определенно саркастичным, и он отвесил низкий поклон, который был одновременно и изящным, и непринужденным. Но, не смотря на сарказм, движение было старомодным и аристократичным. Элайне казалось странным видеть мужчину, одетого в черные кожаные штаны и плотно прилегающую к телу футболку, с манерами, которые больше подошли бы для аристократов Юга из фильма «Унесенные ветром».

Торн повернулся по направлению к коридору, но Рэйф остановил его, положив руку ему на плечо.

— Торн, — сказал он более мягко, убрав из голоса командный тон. — Мы поговорим об этом позже. Ты все еще друг моего сердца.

Классические черты лица Торна скривились в печальной усмешке:

— Тогда докажи это, Рафаэль. Подари мне поцелуй дружбы. Или ты боишься сделать это на глазах у своей человеческой любимицы[4]?

— Элайна не любимица, — голос Рэйфа снова стал жестким. — И я ничего не боюсь.

Он приблизился и погрузил одну руку в темно-золотистую гриву Торна. Притягивая другого мужчину, он подарил ему неистовый поцелуй в губы. Торн опешил на мгновение, но потом схватил Рэйфа и поцеловал его в ответ, склонив голову и изменив положение губ так, чтобы углубить поцелуй. Элайна, словно зачарованная, наблюдала, как он требовательно завладел губами другого мужчины, кончики клыков сверкали при каждом движении его губ. А потом губы Рэйфа раздвинулись, позволяя Торну проникнуть языком внутрь.

Это было больше похоже на борьбу за доминирование, чем на жест любви и дружбы, думала Элайна, наблюдая. Несомненно, в этом не было никакой нежности. Рэйф грубо натянул волосы блондина в своем кулаке, а Торн использовал свой более высокий рост, заставляя другого мужчину прогнуться и откинуться спиной на его руку. И пока грубый и бурный поцелуй продолжался, она чувствовала то же потрескивание электрической энергии, обволакивающее обоих мужчин, которое она ощущала между Торном и собой. Тот же поток желания, который она чувствовала, прикасаясь к Рэйфу. Поцелуй, возможно, не был нежным или хоть сколько-нибудь романтическим, но не оставалось сомнений, что между Рэйфом и другом его сердца была страсть. Страсть давно сдерживаемая, которая витала в воздухе и пульсировала, как бьющееся сердце. Страсть, от которой у Элайны сбилось дыхание, и которая заставила ее томиться. Но по чему именно томиться, она не могла сказать определенно.

Наконец, мужчины оторвались друг от друга, тяжело дыша. Неистовое столкновение клыков не прошло без кровопролития, и она увидела, как из порванной нижней губы Рэйфа упала алая капля. Торн даже не пытался стереть кровь со своих больших, пухлых губ. Вместо этого он лизнул их уголок, поймав соленые капли языком, словно огромный кот, смакующий последние остатки украденных сливок. У Элайны сложилось впечатление, что он долгое время ждал того, что сейчас произошло между ним и Рэйфом, хотя она до сих пор не была уверена, что понимала, что именно это было.

— Ты удовлетворен? — голос Рэйфа загрубел от сдерживаемых эмоций, но Торн только холодно улыбнулся.

— Я никогда не бываю удовлетворен, дружище. Именно поэтому я когда-то и выбрал тот путь. Ты знаешь это.

— Иди, — Рэйф отвернулся, снова беря Элайну за руку. — Мы обсудим это позже.

Торн опять поклонился, повернулся и направился по коридору, позволив Рэйфу втянуть ее в кабинет и закрыть дверь.

* * * * *

Рэйф, вздохнув, прислонился к большому, старинному рабочему столу из красного дерева, господствовавшему в комнате, наполненной книгами. Это была большая, просторная комната, которая смотрелась бы уместнее в каком-нибудь замке в Шотландии, думала Элайна. Здесь также был камин, но больше чем в гостиной, и все книги на полках выглядели потрепанными. Она знала, что они стояли здесь не просто для антуража, как это бывало в других (человеческих) домах. Рэйф проводил многие часы в изучении и размышлениях, и он бегло говорил на нескольких языках.

— Полагаю, я должен многое тебе объяснить, — сказал он, скользнув мускулистой рукой по гладкой поверхности стола.

— Было бы не плохо, — Элайна подняла подбородок и взглянула ему в глаза. — Для начала, ты мог бы мне сказать, что — гей. Что все то время, что я преследовала тебя, было пустой тратой твоего и моего времени.

— Гей? — Рэйф смотрел на нее, подняв черную бровь в очевидном замешательстве, а потом усмехнулся. — Ах да, я забыл, что так люди в современном мире называют любовника другого мужчины, — он опять хохотнул. — Нет, Элайна, моя дорогая, я не гей[5], как ты выражаешься. Торн — мой друг. Или был им, когда-то, — он выглядел обеспокоенным.

Настал черед Элайны поднять бровь.

— О? То есть ты целуешь других парней просто ради развлечения? И это для тебя ничего не значит? Должна сказать, Рэйф, не много найдется парней натуралов, которые чувствуют себя комфортно, сплетаясь губами со своими друзьями. Просто, так не делают, по крайней мере, здесь.

Рэйф опять вздохнул и прошелся рукой по своим густым волосам.

— То, что ты видела, не распространено в человеческих городах или культурах, Элайна. Это традиция вампиров — поцелуй дружбы. Торн попросил о нем, чтобы испытать меня. Он думал, что я откажусь подарить ему поцелуй, чтобы доказать силу мой дружбы.

— Что ж, полагаю, ты доказал, что он ошибался, — пробормотала она саркастично. — Единственная проблема в том, что ты никогда не говорил мне, что вы были друзьями изначально. Он напал на меня, Рэйф. Как ты мог скрыть от меня тот факт, что вампир, напавший на меня, был твоим другом?

В темно-карих глазах Рэйфа были серьезность и замешательство.

— А как ты вообще считаешь, мне удалось освободить тебя от него? Торн очень силен в темных искусствах. Если бы я не воззвал к силе нашей прежней связи, ты сейчас была бы мертва или полностью опустошена.

Элайна прикусила губу и скрестила руки на груди в защитном жесте.

— Но… но ты заставил его меня отпустить. Ты принудил его…

— Что касается этого, когда замешан Торн, ни о каком принуждении не может быть и речи, — прервал ее тихо Рэйф. — Он сильнее меня, и гордыня всегда была для него камнем преткновения. То, что он преодолел ее и пришел ко мне с просьбой о помощи, многое говорит о серьезности его намерений.

Элайна тряхнула головой:

— Я не понимаю. Какие намерения? Чего он хочет?

Рэйф скрестил руки, его бицепсы натянули ткань красной рубашки.

— Он хочет, чтобы я помог ему вернуться к свету. Но он жил во тьме слишком долго.

— Я слышала, как ты говорил ему, что это невозможно потому, что у тебя нет на примете добровольного человека, — Элайна нахмурилась. — Что ты имел в виду, говоря это, Рэйф? Человек, добровольно желающий сделать что?

Рэйф покачал головой:

— Тебя это не должно волновать.

— Но меня это волнует. Теперь я часть всего этого, — Элайна шагнула вперед и дотронулась до его руки. Под мягкой красной тканью его мускулы были тугими и холодными, словно мрамор. — Я пришла сегодня сюда по определенной причине, Рэйф, — сказала она, выпрямившись так, чтобы он смог оценить ее фигуру в крошечном, алом купальнике. — Я пришла сюда из-за тебя.

Он резко втянул в легкие воздуха и отодвинулся от нее.

— Элайна, пожалуйста. Ты не должна…

— Почему? — она прижала руки к бокам. — Потому что ты меня не хочешь?

— Нет! — Рэйф зажмурил глаза и глубоко вздохнул, словно пытался сдержаться. — Нет, моя дорогая, — сказал он, наконец, смотря на нее с тем голодом, который она часто чувствовала между ними. — Нет, потому что я слишком сильно хочу тебя. Но я не должен, не должен хотеть тебя.

— Но почему? — Элайне казалось, что она ходит кругами. Он наконец-то признал, что хочет ее, но отказывался что-либо по этому поводу делать. Она хотела закричать от разочарования.

— Элайна, я знаю о твоих чувствах ко мне, — сказал Рэйф тихим голосом. — И я испытываю к тебе то же самое. Но чувства меняются, моя дорогая. А ты еще так молода.

— Мне уже давно исполнилось двадцать один[6], Рэйф, — сказала она, снова скрестив руки на груди. — Да и при чем здесь мой возраст? Сколько тебе? — возраст был темой, на которую Рэйф отказывался говорить, наряду с его прошлым.

Он вздохнул:

— Я исчисляю свой возраст не годами, Элайна, а столетиями. И я не могу взять тебя или укусить, потому что я уже однажды тебя укусил.

— Да, — Элайна вздрогнула. — Ты укусил меня, чтобы поставить свою метку. Чтобы… чтобы… — она была не в состоянии произнести имя Темного Странника. — Чтобы он не смог укусить меня снова. Не смог мне навредить.

Рэйф кивнул с серьезным видом.

— Именно так, моя дорогая. Торн никогда не притронется к тебе без моего разрешения. И не смотря на то, что он друг моего сердца, ты — любовь всей моей жизни. А потому, он никогда не получит этого разрешения.

— Рэйф, — она нерешительно шагнула к нему. — Если ты любишь меня, если я действительно любовь всей твоей жизни, тогда почему ты отказываешься пить мою кровь? Почему ты отказываешься заниматься со мной любовью? Я пришла сюда сегодня, собираясь соблазнить тебя, собираясь показать, как сильно мы нуждаемся друг в друге, — она подняла на него глаза и выпятила свою полную грудь, едва прикрытую тонким, просвечивающим, красным материалом, зная, что он мог видеть очертания ее сосков. — Думаешь, в противном случае я бы когда-нибудь надела что-то вроде этого? Но я не могла придумать, как еще дать тебе понять.

Он шагнул к ней и обхватил широкой, теплой ладонью ее щеку:

— Я знаю, — прошептал он. — И всегда знал. Но если я еще раз выпью твоей крови или, даже, просто займусь любовью, то тем самым привяжу тебя к себе навечно. А этим я не могу рисковать.

— То есть, ты не хочешь меня, потому что боишься, что однажды я тебе надоем? — она была готова расплакаться. Глаза наполнились слезами, и она подняла взгляд вверх, зная, что стоит ей моргнуть, они покатятся по щекам.

— О, Элайна, ты не так поняла меня. Я хочу тебя, моя дорогая, но я не хочу, чтобы ты приняла поспешное решение, такое, о котором позже можешь пожалеть. Связывание своей жизни с бессмертным имеет серьезные и необратимые последствия, — он вздохнул. — Но прости, сейчас я не смогу детально их с тобой обсудить, как бы мне ни хотелось. Надо вернуться к Торну и сказать, что я не смогу ему помочь, хотя и очень этого хочу.

— Подожди, — она остановила его, положив руку ему на плечо. — Скажи, почему ты не можешь ему помочь. Расскажи мне, о чем он тебя просит.

Рэйф сжал переносицу большим и указательным пальцами, словно хотел избавиться от головной боли, хотя Элайна была уверена, что у вампиров не бывает приступов головной боли. Это был очень человеческий жест, полный разочарования и горя.

— Как только вампир поддается тьме, проливает кровь невинного и забирает его жизнь, он меняется как физически, так и эмоционально, — сказал он, наконец.

— Его… его глаза. Поэтому они красные? — спросила Элайна.

Рэйф кивнул.

— Такие же красные, как и пламя Ада. Знак проклятия, — он вздохнул. — Впервые увидев его глаза такими, я плакал, потому что знал: он потерян для меня навсегда.

— Но разве нет никакого способа вернуть его? — не то, чтобы она простила своего налетчика, сказала себе Элайна. Но она не могла сдержать жалость к Торну, к любому, кто чувствовал себя про́клятым и потерянным навсегда. И было очевидно, что Рэйф ощущал проклятие друга почти так же остро, как и сам Торн. Она любила Рэйфа, поэтому, все, что тревожило его, тревожило и ее.

— Способ есть, — спокойно сказал Рэйф. — Способ вернуть Торна и затушить огонь преисподней в его глазах. Но он требует наличия человека, готового добровольно послужить вратами — переправой к свету. Видишь ли, мне не дотянуться до Торна одному. Он должен прийти через кого-то, невинного, с человеческой кровью, ко мне на другую сторону пропасти. Только так он сможет вернуться к свету.

— А поскольку нет такого человека, который бы пожелал мне помочь, я — вне игры.

Элайна подпрыгнула, услышав низкий голос позади себя. Она повернулась и увидела Торна, стоявшего в дверном проеме кабинета, с руками, скрещенными на широкой груди, его глаза горели вечным огнем, о котором говорил Рэйф. Он выглядел устрашающе, словно демон, вышедший из преисподней, но Элайна обнаружила, что больше его не боялась, ну или не так сильно, как раньше. Вместо этого, она соболезновала ему. Очень печально быть потерянным навсегда, бродить по миру, зная, что проклят, отрезан от всего хорошего и светлого, и чистого. И она приняла решение.

— Рэйф, — сказала она, поворачиваясь к темноволосому вампиру. — Я сделаю это. Я стану вратами, чтобы вернуть Торна тебе.

— Элайна, нет! — Рэйф был шокирован. — Ты не понимаешь, что говоришь, моя дорогая. На что соглашаешься.

Элайна нахмурилась и подняла подбородок.

— Я знаю, что Торн очень важен для тебя, — она была горда, что смогла произнести его имя, что думала о нем как о личности, а не просто безымянном, безликом существе из тьмы, которое напало на нее. — И я знаю, что люблю тебя, — сказала она Рэйфу. — Поэтому то, что важно для тебя, важно и для меня. Я хочу помочь тебе вернуть Торна. Я хочу послужить вратами.

— Ты даже себе не представляешь, на что соглашаешься, — Рэйф покачал головой.

— Так почему бы тебе не рассказать ей, дружище? — Торн прошел в комнату, его красные глаза мерцали как тлеющие угли. — Расскажи ей, что подразумевается под «возвращением меня», как она выражается.

Рэйф покачал головой:

— Я не хочу ее пугать. Будет лучше, если она вообще не будет к этому причастна, ни коим образом.

— Что? Нет, я хочу знать, — Элайна переводила взгляд с одного вампира на другого. — Скажи мне, — попросила она Торна, собираясь с силами, готовясь услышать худшее. — Что это? Вы оба должны укусить меня одновременно?

— Что-то вроде того, — тягуче произнес Торн. Его глубокий голос был угрожающе мягок. — Давай, скажи ей, Рафаэль.

— Элайна, — Рафаэль обнял ее за плечи защитным жестом. — Чтобы послужить вратами тебе надо будет принять нас обоих, Торна и меня, одновременно. Чтобы церемония сработала, всё: и кровь, и … другие жидкости должны смешаться в избранном сосуде — человеке, играющем роль врат.

— Другими словами, — произнес Торн, подходя ближе и нависая над ней, заключая ее фигуру между собой и Рэйфом, — мы оба должны трахнуть тебя одновременно. Ты должна будешь раздвинуть свои ноги для двух членов сразу. Мы оба будем скакать на тебе, заполнять тебя, кончать внутри твоего сладкого маленького лона и попки одновременно. Понимаешь, дорогая?

— Прекрати это, — Рэйф нахмурился и начал оттеснять ее за спину. — Я запрещаю тебе пугать ее, Торн. Она итак уже многое пережила по твоей вине.

— Нет, — Элайна оторвалась от него и снова встала между двумя крупными мускулистыми мужчинами. — Нет, я не напугана, Рэйф, — сказала она, надеясь, что ее голос не слишком сильно дрожит. — И… и я все еще хочу это сделать. При условии, что вы не… не будете слишком грубыми.

— Моя дорогая, — Рэйф развернул ее лицом к себе и пристально посмотрел. — Я никогда не обижу тебя и не позволю кому-то другому тебя обидеть. Но ты не обязана это делать. Это… намного больше, о чем я когда-либо попросил бы, как бы сильно я тебя не любил. Ты должна знать, что если пройдешь через церемонию врат, могут появиться далеко идущие последствия. Они не будут касаться Торна, так как моя метка перекрывает его, но из-за того, что я тебя однажды уже укусил, ты можешь быть привязана ко мне навсегда — мы будем связаны навечно.

— Как я узнаю, я имею в виду, пойму, что мы связаны? — она подняла бровь, выражая любопытство.

— Ты почувствуешь это, как и я, — Рэйф пожал плечами. — Это сложно объяснить, поскольку я до этого никогда ни с кем не был связан, но слышал, что это описывали как невидимые узы, которые словно тянутся к твоему сердцу. Тебя притягивает, ты чувствуешь пульс и смену эмоций, и страсть между тобой и человеком, с которым связан. Ты знаешь, что он чувствует, что он хочет и в чем нуждается, и нет необходимости спрашивать об этом, — он пристально посмотрел ей в глаза. — И, Элайна, связь такой силы не разорвать и от нее не отмахнуться. Она — навсегда.

— Не важно. Я хочу сделать это, — упрямо произнесла Элайна. Ее не пугала мысль о том, что она будет навечно привязана к мужчине, которого любит. И если для этого ей надо пройти через странную сексуальную церемонию, даже такую, в которой будет участвовать вампир, напавший на нее, она согласна. Если в результате Рэйф станет ей больше чем просто друг, станет любовником и партнером, это того стоит. Тысячу раз стоит.

— Ты действительно готова это сделать? — настало время Торну удивляться. Он развернул ее лицом к себе, так и оставив крупную ладонь на плече — Милая, ты серьезно готова помочь мне? Даже после того, что я с тобой сделал?

Элайна посмотрела в красные глаза и не отстранилась, хотя очень этого желала. Ей хотелось съежиться и стать незаметной, отодвинуться от его массивной фигуры, нависшей над ней, напоминая о нападении, но она заставила себя проявить твердость.

— Я серьезна, — сказала она мягко, чувствуя ту же связь, что и до этого, когда он находился так близко. — Должно быть, в тебе есть что-то хорошее, иначе Рэйф не любил бы тебя, — нерешительно протянув руку, она коснулась его щеки. — Я… я хочу помочь тебе, Торн, — сказала она нежно, — я хочу вернуть тебя к свету.

Торн замер на мгновение, насторожившись, но потом прижался щекой к ее ладони, как дикий жеребец, желающий ласки.

— Мне так стыдно, Элайна, — его низкий голос стал мягче. — Я не заслуживаю такой доброты. Но… — он взглянул на Рэйфа, который стоял прямо за ней, словно для поддержки. — Ты готов разделить свою любимую, Рафаэль? — мягко спросил он. — И, что более важно, ты готов сам участвовать в церемонии? Ты знаешь, что она включает.

— Я знаю все, что она включает, и я более чем готов, — голос Рэйфа был мягок. — А что касается Элайны, у нее своя голова на плечах, — он обнял ее сзади и притянул спиной к себе, — Ты точно уверена, что хочешь сделать это, моя дорогая? — прошептал он ей на ухо. — Я не допущу, чтобы с тобой случилось что-то плохое, но как только мы начнем, дороги назад уже не будет.

Элайна чувствовала, что ее сердце готово выскочить из груди, но все равно утвердительно кивнула, черпая силу и поддержку в руке, обвивающей ее талию.

— Я хочу сделать это, — повторила она. — Я уверена, Рэйф.

— Очень хорошо, — он поцеловал ее в шею, с одной стороны, посылая дрожь по всему телу. А затем, к ее удивлению, Торн наклонился и поцеловал ее в шею с другой стороны. Элайна почувствовала, как ее соски затвердели под тонкими треугольниками ткани, а ее киска снова стала влажной и скользкой, когда невидимый поток желания прошел через них троих.

— Давайте начнем, — прошептала она, сама удивившись своей смелости, — Я… я не хочу ждать.

— Я тоже не хочу, дорогая, — прошептал Торн. Он произнес это с той же нежностью, с которой к ней обращался Рэйф, только с мягким, южным акцентом. — Тоже не хочу.

Глава 3

— Как мы начнем? — Элайна подняла неуверенный взгляд на Рэйфа. При мысли о том, что должно произойти, сердце забилось в груди так, словно собиралось сломать ребра и выскочить, но она все еще хотела сделать это. Все еще хотела отдаться обоим мужчинам одновременно. Она не знала, делало ли это ее плохой или аморальной, но неистово продолжала твердить себе, что просто пытается помочь Рэйфу. Просто делает то, что должна для возвращения друга его сердца. И не в счет тот факт, что она трепетала от желания, стоило оказаться поблизости от Рэйфа либо от Торна, она всего лишь делала то, что требовалось. Не так ли?

— Мы начнем с ритуального омовения, — Рэйф взял ее за одну руку, а Торн — за другую. — Идем, — он вывел их из кабинета и направился по узкому коридору в свою ванну. Они шли, взявшись за руки, и если бы она не знала, что только что согласилась на менаж втроем[7], подумала Элайна, то чувствовала бы себя как ребенок, исследующий территорию.

Ванна Рэйфа была еще одной комнатой, более подходящей замку. Она была примерно вдвое больше гостиной Элайны, с плиткой из темно-голубого лазурита[8] на полу, окаймленного золотом и с длинным зеркалом во всю стену. Стопки пушистых, белых полотенец были сложены на элегантной мраморной скамье, которая стояла около погруженной в пол ванны, самой большой из всех, что Элайна когда-либо видела. Девушка взволнованно подумала, будут ли они мыться все вместе — без сомнения, ванна была достаточно велика, чтобы вмесить всех троих, даже если двое из них были крупными, мускулистыми вампирами. Потом поняла, что было глупо волноваться по поводу совместного купания после того, как она согласилась на гораздо большее.

— Ну вот. Я приготовлю ванну, — Рэйф отпустил ее руку и пошел открывать воду, оставив ее стоять в неловкости у скамьи с полотенцами, все еще держась за руки с Торном. Элайна хотела отпустить его руку, не потому, что не желала прикасаться к нему или находила его прикосновения отталкивающими, а потому, что чувствовала себя не в своей тарелке без Рэйфа с другой стороны. Казалось, что Торн почувствовал ее скованность, потому что посмотрел на нее с сомнением в красных глазах.

— Ты в порядке? — спросил он нежно, все еще удерживая ее руку. — Начала пасовать теперь, когда мы дошли до этого?

— Нет, в смысле… — Элайна скорчила неприятную рожицу и заставила себя посмотреть ему в глаза, — Я думаю, мне просто… это в новинку.

Он нахмурился:

— Ты же не девственница, милая? — он окинул глазами ее тело, оценивая крошечный купальник, который скоро будет снят, и вернулся обратно к лицу.

— О, нет. Нет, нет, — поспешно возразила Элайна. — Я просто никогда… не была с двумя… двумя парнями одновременно, — она покраснела, произнося это, и зачастила, пытаясь скрыть свое смущение. — И вы такие… такие большие, я думаю. Я имею в виду, я просто…

— Ты все еще немного боишься, не так ли? — спросил он нежно. Затем, к удивлению Элайны, опустился на одно колено перед ней, прямо на лазурную плитку. — Я обидел тебя, Элайна, — сказал он, и раскаяние смягчило его резкий голос. — Взял у тебя то, на что не имел право. Надеюсь, что со временем, ты сможешь меня простить.

— О, я… — Элайна не знала, что и сказать. Ей было ужасно неловко, однако, в тоже время, она была тронута. Стоя перед ней на коленях, Торн выглядел как пылкий поклонник, предлагающий любовь до конца жизни и союз, и хотя она знала, что они будут вместе только одну ночь, не могла не оценить его жест.

— Дорогая, — прошептал он хриплым голосом, все еще лаская ее руку, — после омовения я буду просить у Рафаэля прощение за все, что ему пришлось испытать по моей вине, это часть церемонии. Ты позволишь попросить прощение у тебя тоже?

Элайна не понимала, что он имел в виду, но его голос звучал так искренне, что она не могла лишить его шанса извиниться любым способом, который он сам выберет.

— Конечно, — сказала она нежно, погладив его большую, грубую руку. — Мне это будет приятно, Торн.

— Я надеюсь на это, — произнес он серьезно, заставив ее вновь задуматься, что же конкретно он предлагал сделать. Но прежде, чем она успела спросить, Рэйф позвал их обоих к ванной, где ароматный пар уже поднимался над водой.

Рэйф уже разделся, его гладкая, загорелая кожа поблескивала в тусклом свете ванной комнаты, и Торн, не теряя времени, начал снимать свои черные кожаные штаны и рубашку, обнажая мускулистую грудь и узкие бедра, переходящие в мощные мышцы ног. Элайна очень старалась не смотреть на то, что было у него между ног, или у Рэйфа, но не смогла удержаться и пару раз подглянула. Оба мужчины были необрезанными, и она заметила, что оба были уже наполовину возбуждены. Член Рэйфа был на тон темнее его кожи, темный, толстый ствол, в окружении черных волос, а у Торна — длинный и прямой, темно-красный, уже с каплей смазки, жемчужиной венчающей широкую головку.

Элайна нервно теребила завязки купальника, размышляя, когда и ей предложат раздеться, но Рэйф, похоже, был доволен на данный момент, погружаясь в ванну сам и жестом приглашая Торна присоединиться. Он посмотрел на Элайну, как будто почувствовав ее неуверенность, и улыбнулся.

— Не стоит так волноваться, моя дорогая, — сказал он нежно. — Первая часть омовения включает Торна и меня. Я не буду просить тебя снять одежду, до тех пор, пока не настанет время тебе войти в воду.

— Хорошо, — почувствовав небольшое облегчение, Элайна присела на мраморную скамейку, рядом со стопкой полотенец, вздрогнув, когда почувствовала холодное прикосновение камня к практически обнаженной попке.

Казалось Рэйф точно знал, что делает, и подозвал к себе Торна, который сократил расстояние между ними так, что они оказались всего в нескольких дюймах друг от друга в горячей воде. Рэйф добавил какое-то душистое масло в воду, но не было никаких пузырьков, которые бы закрывали обзор. Глядя вниз со своего места на скамейке, Элайна ясно видела его темную, толстую эрекцию, ненароком касающуюся более длинного члена Торна, но ни один мужчина, казалось, не стремился избежать интимного контакта. Она задумалась, что именно включает в себя ритуал омовения, но ей оставалось не долго об этом размышлять.

— Торн, — произнес серьезно Рэйф. — Желаешь ли ты выйти из тьмы на свет?

Высокий, светловолосый вампир утвердительно кивнул:

— Желаю, — сказал он глубоким резким голосом, который эхом прокатился по отделанной кафелем комнате. — Я хочу этого больше всего на свете.

— Очень хорошо, — кивнул Рэйф степенно. — Тогда, я очищу тебя от темноты, — он зачерпнул в ладони воды, поднеся их к своему другу. Торн смиренно склонил голову и позволил Рэйфу полить его водой, от которой шел пар, намочив его дикую гриву темно-золотистых волос. Вылив три горсти воды на голову Торна, Рэйф отступил назад на мгновение, а более высокий вампир провел своей большой рукой по волосам, отбросив их с высокого лба, открывая точеные черты лица, что придало им странную уязвимость.

— Ты готов продолжить? — Спросил его Рэйф. Он уже взял кусок белого мыла и начал тщательно его вспенивать своими сильными руками, чтобы приступить к тому, что должно было быть следующим шагом омовения.

— Я готов, — сказал Торн формальным тоном. Он замер в воде, когда Рэйф приблизился к нему, с руками по швам, ладонями вверх, склонив голову в знак покорности.

— Очень хорошо, — прошептал Рэйф. Начиная с крепкой шеи Торна, он начал намыливать грудь своего друга и руки, широкими размашистыми движениями. Элайна думала, он остановится на талии Торна, но он жестом попросил другого мужчину сесть на край ванны. Торн сделал, как ему сказали, душистая горячая вода капельками стекала с него, и только икры и стопы были по-прежнему погружены в воду. Он откинулся назад и уперся руками в край ванны, позволяя Рэйфу себя мыть. Элайна с восхищением смотрела, как Рэйф еще раз намылил руки и продолжил намыливать остальные части его тела: от узкого таза, мощных бедер и до колен.

Добравшись до, теперь, полностью эрегированного члена своего друга, Рэйф, казалось, замер на мгновение, и Элайна заметила, что Торн внимательно наблюдает за ним из под полузакрытых век. Она вспомнила об обвинении, брошенном светловолосым вампиром, и ей стало интересно, захочет ли Рэйф продолжить. Был ли это очередной тест, как и поцелуй дружбы ранее? Она точно знала, что ни один знакомый ей мужчина-натурал, ни при каких обстоятельствах не взял бы добровольно член другого мужчины в руки, но уже не могла с уверенностью сказать, был ли Рэйф натуралом или геем. Он говорил, что душа важнее тела в сердечных делах, и она начинала верить в это.

Выражение лица Торна было нейтральным, но Рэйф остановился только для того, чтобы еще раз намылить руки, а потом потянулся к центру между бедрами своего друга и сжал толстый, пульсирующий ствол. Светловолосый вампир запрокинул голову и тихо застонал, когда Рэйф провел по нему, одной рукой зажав в кулаке толстый член, а другой — нежно лаская тяжелые яички Торна.

— Так хорошо, — прошептал Рэйф, но так, что Элайна услышала. — Так прекрасно, мой друг. Приди к свету, ради меня. Выпусти темноту из себя, — Пока он говорил, продолжал двигать рукой в устойчивом ритме, призванном привести Торна к оргазму. Элайна сдвинулась на жесткой мраморной скамье и плотно скрестила ноги, чувствуя, пульсацию и влажность, собирающуюся между бедер. Смотреть, как Рэйф ласкает член другого мужчины, было так возбуждающе, в этом была примитивная чувственность. Его рука была большой — рукой самца, и было очевидно, что он точно знал, что делал, знал, как прикоснуться к Торну, чтобы возбудить его, заставить стонать. Она подумала, каково это будет, быть зажатой между ними, когда это пристальное внимание будет сосредоточено на ней, и еще плотнее сжала бедра.

— Рафаэль… оо! — Торн задохнулся, подавшись бедрами вперед.

— Торн, — мягко скомандовал Рэйф. — Кончи для меня! Кончи сейчас!

Элайна с восхищением смотрела как струи жемчужной спермы, пульсируя, срывались с широкой головки члена Торна, покрывая руки Рэйфа и грудь. Она ожидала, что сперма Темного Странника будет красной или черной, или другого зловещего цвета, но это был тот же, молочно-белый цвет, как и у любой другой спермы, какую она когда-либо видела.

Когда оргазм схлынул, Торн соскользнул обратно в воду и притянул Рэйфа к себе. Мужчины крепко держали друг друга, широкая грудь одного прижималась к широкой груди другого, и Торн завладел губами Рэйфа в глубоком, нежном поцелуе. И по тому как Рэйф раскрыл свои губы, предоставляя языку другого вампира свободный доступ к своему рту, было очевидно, что он был так же захвачен их ласками, как и Торн.

— Друг мой, — пробормотал Торн хриплым голосом, оторвавшись от него, наконец, — я никогда не должен был в тебе сомневаться.

— У тебя был повод для сомнений, — Рэйф коснулся ладонью щеки другого мужчины. — Я знаю, что мое нежелание отдаться тебе полностью, было одной из причин, по которой ты стал Темным Странником.

Торн кивнул:

— Это так. Но я надеюсь, что ты не чувствуешь себя обязанным помогать мне из-за этого.

— Я хочу помочь тебе. Я хочу любить тебя так же, как ты любишь меня. Как я люблю мою дорогую Элайну. — Рэйф повернулся, чтобы посмотреть на нее, призывая покинуть скамейку. — Войди в воду, моя дорогая, — сказал он нежно. — Настало время обмыть и тебя.

Элайна прикусила губу, нервничая, встав со скамьи. Бедром она задела и опрокинула стопку пушистых полотенец, и неуклюже попыталась поймать их, прежде чем они упали на влажную плитку.

— Я… гм, мне нужно, снять купальник? — спросила она, когда положила полотенца обратно на скамейку, указав на крошечные красные стринги, которые все еще были на ней. Она чувствовала себя, как актер, вызванный на сцену, который, при этом, забыл весь текст.

— Действительно, нужно, — сказал мягко Рэйф. — Подойди, моя дорогая, твое тело прекрасно. Тебе не стоит стесняться.

Сделав глубокий вдох, Элайна кивнула и начала возиться с завязями на шее. Но пальцы так онемели, что она с ними не справлялась. Рэйф, казалось, понял ее проблему, потому что прежде, чем она что-либо произнесла, вышел из воды и оказался позади нее, развязал алые тесемки и опустил верх ее купальника. Элайна издала низкий вздох, когда крошечные красные кусочки ткани спустились вниз, обнажая ее соски. И хотя верхняя часть ее купальника скрывала не многое, без нее она, однозначно, чувствовала себя гораздо более голой.

— Все хорошо, моя дорогая, — пробормотал Рэйф, уже занятый завязками на бедрах. Несмотря на немой протест Элайны, он поддел пальцами маленький, размером практически с серебряный доллар, треугольник, прикрывающий ее женственность, и потянул его вниз, чтобы, наконец, полностью раздеть ее. Накануне Элайна сделала восковую эпиляцию и сейчас чувствовала себя невероятно уязвимой, когда теплый пар окутал ее, касаясь обнаженного лона, лаская ее узкий проход, словно знающий палец, пока она, ничем не прикрытая, стояла перед обоими мужчинами.

Каким-то образом ей удалось сдержаться и не прикрыть себя, а стоять, сцепив руки перед собой. Она была смущена не только собственной наготой, но и влажностью желания, блестящей на ее пухлых половых губах, скрыть которую было невозможно. Наблюдая за ласками Рэйфа и Торна и представляя себя между ними, она возбудилась больше, чем когда-либо помнила, но ей было стыдно показывать это им. Стыдно за собственные необузданные желания, необходимость отдаться без остатка.

— Что случилось? — голос Рэйфа был взволнованный и нежный. — Чего ты боишься, Элайна?

— Я не… я просто… — она закусила губу и повернулась, чтобы посмотреть на него, не в силах закончить свою мысль.

— Все из-за этого? — Рэйф прижал свою широкую грудь к ее спине, потянулся руками вперед и нежно сжал пальцами ее затвердевшие соски. Элайна задохнулась от его прикосновения, словно теплый огонь пробежал по ее венам. — Или из-за этого? — тихо спросил он, когда его большая рука заскользила вниз по трепещущему животу и накрыла ее гладкий холмик. Элайна не смогла подавить стон, когда его пальцы нашли скользкую щель, пройдясь мягко вокруг чувствительного узелка нервов в центре.

— Ты мокрая, дорогая, — Торн тоже выбрался из ванной и сейчас стоял перед ней, его влажная грудь была в нескольких дюймах от ее собственной.

— Она действительно мокрая, — сказал мягко Рэйф. — Смотри сам, — теперь обе его руки были на внутренней поверхности ее бедер, и Элайна подавила стон, когда он открыл ее, осторожно раздвигая гладкие половые губы, чтобы продемонстрировать блестящее розовое естество ее влагалища.

Торн опустил взгляд, внимательно посмотрев на то, что ему показывали. Эмоции в его красных глазах были не менее пылкими и жадными, чем когда он смотрел на Рэйфа.

— Красавица, — пробормотал он почти благоговейно своим резким голосом. Он посмотрел на Элайну, которая так покраснела, что чувствовала, как ее лицо пылает. Если бы любой другой мужчина раскрыл ее таким образом, раздвинул губы и выставил ее влагалище напоказ, она бы этого не перенесла. Но с Рэйфом, все казалось возможным.

— Спа… спасибо, — пробормотала она в ответ на комплимент светловолосого вампира, не зная, что еще могла сказать.

— Я могу прикоснуться к тебе, дорогая? — спросил Торн, в его глубоком голосе слышались нерешительность и желание. — Я хочу погладить твои сладкие складочки, хочу почувствовать, какая ты горячая и влажная.

Элайна зажмурилась на мгновение. Вспышки нападения, случившегося год назад, всплыли в памяти: толстые пальцы, проникающие в нее, погружающие в ужас и удовольствие настолько сильное, что она закричала. Но это было прежде, чем она узнала Торна, узнала, что он ищет путь назад к свету. Она поняла, что простила его, но это было, все еще, трудно забыть.

И все же, несмотря ни на что, несмотря на томительный страх, она хотела, чтобы он прикоснулся к ней, хотела чувствовать его грубые, теплые руки на своем теле. Позади нее стоял Рэйф, словно твердая стена, защищая и поддерживая. Ощущение его широкой груди за спиной придало ей мужества, чтобы кивнуть головой, но, даже давая разрешение, она все еще не могла посмотреть на Торна.

— Я должен услышать, как ты произносишь это, Элайна, — его глубокий голос был напряжен. — Мне надо услышать, как ты говоришь, что позволяешь мне прикоснуться к тебе.

Она взглянула на него, наблюдая за сменой эмоций на точеных чертах лица. Нужда, боль, желание и печаль боролись в его ожигающее красных глазах. Торн просил об отпущении грехов и, хотя она не могла дать ему полного отпущения, она могла, по крайней мере, дать эту малость — разрешение прикоснуться к ней, как ему хотелось. Она могла дать ему то, что он взял силой раньше.

— Да, Торн, — сказала она, стараясь выровнять свой голос. — Да, ты можешь ко мне прикоснуться. Я… Я хочу этого.

— Дорогая, — прошептал он измученно. Склонившись, он поймал ее губы, нежно целуя, что чуть не лишило ее дыхания. Одновременно, она почувствовала, как его большая, теплая ладонь накрыла ее скользкую щель. Рэйф все еще держал ее половые губы раскрытыми, и холмик ладони Торна с загрубевшей кожей прижался к ее чувствительному клитору, заставив ее застонать. Он жадно проглотил ее стон и углубил поцелуй, завладев ее ртом пылко, но с нежностью, которая не оставила Элайне никакого выбора, кроме как подчиниться.

Когда его язык проник к ней в рот, она почувствовала как два его длинных, толстых пальца медленно скользнули во влагалище. Она застыла на мгновение, вспоминая нападение, но затем, услышала глубокий и успокаивающий голос Рэйфа.

— Все хорошо, моя дорогая. Торн лишь хочет доставить тебе удовольствие. Откройся ему, и я обещаю, ничего плохого не случится, — пробормотал он, целуя ее шею.

Мягкие заверения Рэйфа помогли ей немного расслабиться, и Элайна обнаружила, что раздвигает ноги, чтобы предоставить светловолосому вампиру полный доступ к своему влагалищу. Торн нежно входил в нее пальцами, вжимаясь глубоко, пытаясь дойти до конца прохода, пока продолжал наслаждаться ее губами. Холмик ладони неустанно тер ее набухший клитор, посылая искры дурманящего удовольствия по всему телу, превращая ее ноги в желе, делая ее дыхание учащенным и вызывая стоны. Если бы не широкая грудь Рэйфа, поддерживающая ее со спины, она ни за что не смогла бы остаться в вертикальном положении — удовольствие, которое дарил ей Торн, сделало ее слишком слабой, слишком беспомощной, чтобы стоять самостоятельно.

Торн протолкнулся вперед, целуя ее более глубоко, и она почувствовала, как его заостренные клыки удлинились, подтверждая его возбуждение. Безрассудно, она скользнула языком между ними, пробуя его, чувствуя бритвенно-острые края на своей плоти. Внезапно она ощутила тонкий укол, когда один клык порезал ее, а затем слабый вкус меди, когда из небольшой ранки пошла кровь. Но ощущения, которые дарили толстые пальцы Торна, заполняя ее, были настолько сильными, что на слабую боль она едва обратила внимание. Она почувствовала голод Торна, когда он попробовал ее кровь, его желание получить больше, но прежде чем ей было достаточно, прежде, чем она достигла неуловимого пика, к которому приближалась, он прервал поцелуй и отступил, тяжело и часто дыша.

— Нам надо продолжать, — сказал он Рэйфу, стоящему позади нее. Его широкая грудь поднималась так, словно он пробежал марафон, а черные зрачки красных глаз были расширены максимально. — Надо закончить омовение.

— Ты прав, друг мой, — Рэйф нежно поцеловал Элайну в шею, и она беспомощно вздрогнула, ощутив его толстый член, упершийся в ее бедро. Кажется, ему понравилось наблюдать как Торн целует и трахает ее пальцами, также как и ей — наблюдать за двумя мужчинами вместе. И Торн, казалось, хотел их обоих. Элайна задумалась, делало ли это их троих извращенцами, но, кажется, они были вне рамок примитивных штампов. Они собрались здесь для того, чтобы прикасаться, утешать и дарить удовольствие друг другу, чтобы вернуть Торна к свету. И она была рада этому.

— Я готова к омовению, — прошептала она, оглядываясь назад и смотря на Рэйфа, но оставляя и Торна в поле зрения. — Пожалуйста, Рэйф, я не хочу останавливаться.

— Я знаю, моя дорогая, — он нежно поцеловал ее в щеку и указал на наполненную ванну. — Так давайте продолжим.

Глава 4

Вода была едва ли не обжигающей, именно такой, какая нравилась Элайне, и ароматный пар поднялся над поверхностью, стоило девушке скользнуть в нее. Масло для ванн, которое использовал Рэйф, сделало воду скользящей по коже, как шелк. Она сразу почувствовала, как ее тело расслабляется, напряжение уходит из мышц, и глубоко вздохнула, когда два крупных вампира расположились по обе стороны от нее.

Она была всего пять футов шесть дюймов[9] в высоту, в отличие от шести футов[10] Рэйфа и шести футов и двух дюймов[11] Торна, поэтому вода, которая мужчинам была всего лишь по пояс, доходила Элайне до груди. Она нежно плескалась вокруг сосков девушки, словно губы любовника, посылая вспышки томящего удовольствия по всему телу. Концы ее длинных каштановых волос струились по воде, как экзотические водоросли, пока Рэйф не скрутил их в свободный узел на затылке, пробормотав, что пришло время начинать.

Элайна хотела откинуться на стенку ванны, пока Рэйф вспенивал кусочек белого мыла, но прикоснувшись спиной к холодному мрамору, вздрогнула и отскочила прочь. Заметив это, Рэйф кивнул Торну:

— Элайне требуется более комфортная опора, друг мой, — сказал он тихо. И прежде, чем Элайна смогла возразить, Торн вылез из воды и сел на край ванны. Он притянул ее спиной к себе, расположив между своих мускулистых бедер.

— Расслабься, дорогая, — пробормотал он, когда она инстинктивно напряглась. — Я не причиню тебе вреда, просто хочу, чтобы тебе было удобно, пока Рафаэль будет мыть твое сладкое тело.

Элайна глубоко вдохнула и выдохнула, стараясь сделать, как он сказал. С тех пор как они приступили к ритуалу, девушка доверяла Торну все больше и больше, но ей было еще трудно полностью расслабиться рядом с ним. Торн, казалось, почувствовал ее нежелание, потому что его большие, теплые руки начали глубокий, успокаивающий массаж шеи и плеч, где напряжение собиралось в узлы. В горячей воде и под его решительными, успокаивающими прикосновениями, ей ничего не оставалось, кроме как расслабиться. К моменту, когда Рэйф приблизился к ней с теплой мыльной пеной на руках, Элайна чувствовала себя так, словно ее тело было сделано из растопленного сливочного масла.

— Я собираюсь очистить тебя, Элайна, — сказал он, поглаживая ее руки своими, окутанными пушистой белой пеной. — Ты — врата, тоннель, через который Торн должен пройти, чтобы выйти к свету. Поэтому ты должна быть очищена как снаружи, так и изнутри.

Услышав его слова, Элайна почувствовала легкую дрожь по всему телу, но в ответ лишь кивнула. Его теплые, намыленные руки уже прошлись по ее горлу и плечам, затем, поглаживая, спустились ниже и накрыли грудь, взвешивая ее в ладонях. Она подавила стон, когда Рэйф сжал и покатал ее напряженные соски между пальцами, посылая искры удовольствия по позвоночнику к ее разгоряченному лону. Его руки скользнули ниже, погружаясь в воду, чтобы ласково погладить ее талию и бедра, затем двинулись ниже, к нежному V-образному холмику между ног. Элайна задохнулась, когда он раздвинул ее бедра и снова раскрыл половые губы, позволяя теплой воде попасть в ее чувствительное влагалище.

— Расслабься, моя дорогая, — пробормотал Рэйф и кивнул Торну, который подтянул ее выше, устраивая более удобно на себе, так, что она смогла почувствовать его длинный член, упирающийся ей в поясницу. — Позволь Торну держать тебя пока я буду тебя мыть, — сказал он девушке тихо. — Откройся мне, Элайна.

Элайна охотно сделала, как он просил, крепко сжав бедра Торна и раздвинув свои ноги. Пальцы Рэйфа в ней были более мягкими, чем пальцы Торна, и более осторожными. Он погружался и выходил из нее, нежно проникая в ее щелочку, позволяя ароматной воде добраться до каждой клеточки ее открытого влагалища, очищая ее полностью так, что Элайна начала терять выдержку и стала задыхаться. Она была все ближе и ближе к тому неуловимому пику, ближе и ближе к оргазму, но его пальцы плясали вокруг ее клитора, не давая достаточной стимуляции, чтобы она смогла перейти черту. Девушка чуть не застонала от разочарования, когда Рэйф остановился и снова потянулся за мылом.

— Еще? — Элайна не была уверена, что сможет выдержать еще, но, по крайней мере, мыло, которое он использовал, было на масленой основе и не сушило кожу. Вообще-то, ее влагалище сейчас было даже более скользким, чем до того как он начал.

— Да, моя дорогая, — у Рэйфа было что-то еще в руках, инструмент, который она до этого не видела и не имела представления, откуда он его достал. У него был длинный серебристый носик на одном конце и черная резиновая груша для сжатия — на другом[12]. Элайна смотрела на него в замешательстве, гадая, что он планировал с этим делать. Неужели он собирается использовать это, чтобы наполнить водой ее разгоряченное влагалище? Она уже чувствовала себя чистой и свежей, и скользкой, и не могла понять, насколько еще чище ей надо быть. Но, возможно, это было частью церемонии.

Она снова раздвинула ноги, но Рэйф покачал головой:

— Нет, Элайна. Для этой части омовения, ты должна повернуться ко мне спиной. Мне нужен свободный доступ к остальным твоим частям.

— Остальным частям? — Элайна испуганно на него посмотрела — Я… я не понимаю. — Конечно же он не имел в виду то, что она подумала, не так ли?

— Все хорошо, милая. Это просто часть церемонии, — пробормотал Торн. Затем, он начал ее разворачивать так, чтобы она повернулась к нему лицом, руки девушки обвились вокруг его талии, а ее голая попка была подставлена Рэйфу. Она чувствовала крепкий, длинный член Торна, упирающийся в ее щеку, ощущала его теплый мускусный аромат, но ничего из этого Элайна не воспринимала. Все ее внимание было сосредоточено на том, что происходило за ее спиной.

Рейф отрегулировал уровень воды в ванной так, чтобы она теперь доходила только до внутренней поверхности ее бедер, оставляя ее попку голой и уязвимой. Затем он накрыл ладонями ее ягодицы, но, когда начал их раздвигать, Элайна ахнула и сжалась, закрываясь.

— Нет! — прошептала она натянуто, впиваясь ногтями в бока Торну. — Нет, я… Я не могу. Я никогда не…

— Элайна, пожалуйста, — глубокий голос Рэйфа успокаивал, пока он ласкал полушария ее попки теплыми, мыльными пальцами. — Ты должна быть очищена. Я хочу, чтобы ты расслабилась и помнила, что я никогда не сделаю тебе ничего плохого.

— Один из нас должен войти в твою милую маленькую задницу, чтобы это сработало, дорогая, — Торн нежно гладил ее по щеке, пока говорил, на его лице отражались беспокойство и нежность. — Мы должны заполнить твое влагалище и попку своими членами одновременно. Должны наполнить тебя своей спермой. Это часть церемонии — ты должна быть очищена и снаружи, и изнутри.

— Я думаю, я просто никогда не… — Элайна покачала головой, зная, что этого было не избежать, она должна была подчиниться и позволить себя очистить, независимо от того, насколько это было унизительно. — Ладно, — она вжалась лицом в мускулистый живот Торна, и голос стал приглушенным. — Хорошо, делай это.

— Отлично, но ты должна расслабиться, — Рэйф поглаживал ее дрожащую плоть до тех пор, пока Элайна не выпустила трепещущий вздох и раздвинула ноги для него еще раз.

Рэйф обещал никогда не причинять ей боль, и она держалась за это обещание, как за спасательный круг. У нее было не много любовников, и ни один из них никогда не использовал ее попку так, как это собирались сделать Рэйф и Торн. Ей казалось, что это грязно, неправильно — позволять кому-либо войти в нее с той стороны. И все же, она знала, чтобы церемония врат сработала, ей придется отбросить свои страхи и открыть себя полностью, и физически, и ментально. Она будет заполнена обоими членами одновременно, оба будут входить в нее, оба кончат глубоко внутри нее. Поэтому, когда нежные, мыльные пальцы Рэйфа коснулись ее девственного бутона, она лишь закусила губу и сильнее прижалась лицом к теплой, атласной коже накачанного живота Торна.

— Эй, все хорошо, дорогая, — он снова погладил ее по щеке и приподнял подбородок, чтобы их глаза встретились. Элайна поняла, что больше не боялась его сверкающих красных глаз. Они успокаивали, в них она черпала силу, когда Рэйф нежно, но непреклонно проник в ее попку одним скользким пальцем.

— Боже, — прошептала она хрипло, когда он надавил, исследуя территорию, к которой до этого никто не прикасался. Она никогда прежде не чувствовала себя настоль открытой или настолько уязвимой, никогда не думала, что окажется голой, с широко расставленными ногами, в то время как Рэйф будет исследовать ее задний проход длинными, заботливыми пальцами.

Торн, казалось, понимал ее страхи:

— В первый раз это нелегко принять, — пробормотал он, все еще лаская ее щеку. — Нелегко позволить кому-то проникнуть в твою задницу и заполнить тебя. Раздвинуть ноги и впустить его.

— Ты понимаешь? — Элайна посмотрел на него с надеждой, пытаясь не корчиться, в то время как пальцы Рэйфа продолжали продвигаться глубже и глубже в ее тело. — У тебя такое было… то есть, с тобой такое произошло?

Торн кивнул:

— Черт, да, милая. Я вижу все то дерьмо, что вы, люди, показываете в кино о нас, вампах, «рожденных темнотой», но это совершенно не так. Мы — не рожденные темнотой, мы — трахнутые ею. Рафаэль и я были выбраны одним и тем же Мастером и обращены одновременно, он может подтвердить тебе, что я имею в виду.

— Это правда, — пока говорил, Рэйф нежно проникал в ее попку, позволяя привыкнуть к ощущениям, все еще используя только один палец, — Когда я впервые почувствовал член другого мужчины во мне, я думал, что умру. Это было невыносимое унижение.

— Но мы должны были мириться с этим, — добавил Торн, все еще наблюдая за Элайной. — Ситуация была из разряда «терпи или умри». Хотя, это не облегчало задачу. Так что, как видишь, Рафаэль и я понимаем что ты чувствуешь.

— Именно поэтому мы постараемся сделать это настолько легким для тебя и доставляющим наслаждение, насколько возможно, моя дорогая, — сказал Рэйф мягко, продолжая исследовать ее.

Элайна открыла рот, чтобы сказать, что не понимает, как это вообще могло доставлять наслаждение, но поняла, что сейчас была более расслабленной, она действительно чувствовала искры удовольствия, когда Рэйф входил в нее пальцем. Она хотела, чтобы он вошел и во влагалище, чтобы заполнил ее и сверху и снизу, и когда она поняла, чего желала, залилась румянцем. Однако, как раз тогда, когда внимание Рэйфа к ее попке начинало действительно доставлять удовольствие, он вынул палец, заставив ее чувствовать себя каким-то образам пустой.

Элайна оглянулась через плечо:

— Мы уже закончили? — спросила она с надеждой, сомневаясь в том, какой ответ хотела бы услышать.

— Не совсем, моя дорогая, — Рэйф снова взял серебристо-черный инструмент, и взгляд его карих глаз был настороженным и обеспокоенным. Увидев хитроумное изобретение из металла и резины, Элайна почувствовала, что все ее страхи стремительно возвращаются, и инстинктивно сжала ягодицы.

— Рэйф, пожалуйста, — попросила она испуганно. — Пожалуйста, не вставляй в меня эту штуку.

— Я должен, Элайна, — одной рукой он успокаивающими круговыми движениями поглаживал ее поясницу. — Ты вымыта изнутри, но тебя, так же, надо ополоснуть. Кроме того, мне надо использовать что-то большее, чем мой палец, чтобы раскрыть тебя.

— Рафаэлю надо тебя немного растянуть, милая, — сказал ей Торн, поглаживая по голове. — Прежде, чем закончится ночь, ты должна быть готова принять член в задницу. Ее надо разработать, — пока он говорил, его собственная длинная эрекция снова потерлась о ее щеку, и Элайна, поняла, что он затвердел, наблюдая, как Рэйф пальцем подготавливал ее попку.

Который из них, размышляла она смутно. Который из них будет трахать ее в задницу? Член Торна был длиннее, чем у Рэйфа насколько она могла заметить, но он казался не таким толстым. Пытаясь не думать о том, что сейчас произойдет позади нее, она обернула пальцы вокруг его разгоряченной длинной плоти, почувствовав, как она пульсирует словно горячий железный прут в ее руке.

Торн со свистом втянул воздух:

— Хорошо, дорогая, тебе надо держаться за меня — держись, — сказал он, его грубый голос стал еще более резким. — Только попытайся расслабиться и впустить Рафаэля.

Элайна погладила его, концентрируясь на толстой длине члена в своей руке, когда холодный металл носика сначала коснулся ее тугого входа, а затем проник глубоко в ее попку. Она потерлась щекой об атласную плоть ствола Торна и слизала капельки смазки, собравшиеся на широкой, сливовидной головке, когда Рэйф наполнил ее теплой водой, вымывая остатки мыла из ее заднего прохода.

— Боже, дорогая! — глубокий голос Торна прервался, когда она взяла в рот головку его члена, исследуя языком маленький разрез, пытаясь не думать о толстом инородном предмете в ее попке, растягивающим и подготавливающим ее.

Элайна старалась сконцентрироваться на сосании члена Торна, на изучении толстой длины его ствола, но она не могла не заметить, что план Рэйфа, казалось, работал. Она чувствовала, что раскрывается, чувствовала, что способна вместить все больше и больше длины серебряного носика, проникающего в ее тело. Девушка все еще не думала, что будет способна принять что-либо настолько большое как член, но не было сомнений, что его действия расширяли ее, подготавливали. И ощущения тоже были приятными — приятными настолько, что она не хотела это признавать. Быть настолько открытой, настолько уязвимой и беспомощной. Как могла она желать такого проникновения? Как могла она так легко согласиться быть трахнутой в попку? И все же, жар и наслаждение продолжали нарастать, когда он проталкивался в нее глубже и глубже. Если бы только он тронул ее влагалище, она была уверена, что взорвалась бы как ракета. Но он, казалось, специально избегал этого, как будто еще не хотел, чтобы она кончила.

Элайна закрыла глаза и вобрала член Торна настолько глубоко в рот, насколько смогла, посасывая и облизывая толстый ствол, заполняющий ее до самой гортани, пытаясь отгородиться от ощущений. Ей нравился соленый, немного горький вкус его смазки и теплый, мускусный аромат его кожи. Она никогда не поверила бы, что окажется в таком положении, берущей толстый член Торна глубоко в горло, в то время как Рэйф проникает в ее задницу и все же она никогда не чувствовала себя настолько живой, такой невероятно распутной и свободной.

Белокурый вампир низко простонал, и она почувствовала, как его большие руки накрыли ее голову, его пальцы зарылись в ее волосы, чтобы зафиксировать на месте, когда он начал мягко трахать ее в рот. Его твердые бедра терлись о ее напрягшиеся соски, пока он двигался, и Элайна думала, что никогда еще не была настолько влажной и готовой к тому, чтобы в нее вошли и трахнули. Боже, она нуждалась в том, чтобы член оказался внутри нее! Нуждалась настолько сильно… Если бы только Рэйф коснулся ее… если бы только потер ее клитор, хотя бы разочек…

— Хватит, — Рэйф извлек серебристый носик и любовно погладил ее ягодицы. — Достаточно, моя дорогая, — сказал он, его глубокий голос был наполнен желанием. — Теперь мы должны переместиться из ванной в спальню. Настало время для второй части церемонии.

Торн отпустил ее волосы, и Элайна с трудом подняла голову. Член белокурого вампира все еще пульсировал от напряжения, и она задалась вопросом, не было ли частью этой церемонии намеренное оттягивание сексуального удовлетворения на максимально возможный срок. Когда девушка вышла из ванны, Рэйф и Торн оказались по обе стороны от нее, вытирая большими пушистыми полотенцами. Рэйф нежно промокнул между ее ног, однако, нажимая не достаточно сильно, чтобы дать ей, какое-то облегчение, и Элайна была готова умолять его довести ее до оргазма, но прикусила язык, предпочитая подождать и посмотреть, к чему это приведет.

Спальня Рэйфа была еще большего размера, чем ванная, с огромной кроватью, стоявшей посредине на возвышении. В комнате не было никаких окон, и как только он зажег несколько ароматизированных свечей по обе стороны от постели, Элайна ощутила себя так, словно находится в богато обставленной пещере.

Пуховое одеяло было глубокого, темно-синего цвета и Элайна знала, что шелковые простыни сочетаются с ним по цвету. Она спала здесь прежде, в течение многих недель после нападения, свернувшись под боком у Рэйфа, чье присутствие рассеивало ее кошмары. Она искоса и с любопытством взглянула на Торна, когда они вошли в комнату, а он в ответ серьезно посмотрел на нее. Она не предполагала, что когда-либо окажется в такой ситуации с человеком, который причинил ей боль, но сейчас это казалось почти естественным. Безусловно, Торн не пугал ее как прежде, хотя ей все еще было более спокойно в компании Рэйфа. Но она чувствовала, в ее сердце появилось и растет место и для высокого вампира с его дикой спутанной гривой золотистых волос, и впервые она сожалела, что, возможно, после сегодняшней ночи никогда его больше не увидит.

— Подойдите, друг моего сердца, любовь моей жизни, — пригласил их обоих Рэйф. — Присоединитесь ко мне на ложе, и продолжим церемонию, — Элайна расположилась на краю кровати, положив одну из пушистых подушек за спину для поддержки, но Торн колебался.

— Подожди, — остановил высокий светловолосый вампир Рэйфа, дотронувшись до его руки, — прежде чем мы продолжим, Рафаэль, я должен искупить вину перед вами.

Рэйф потянулся и дотронулся ладонью до волевого изгиба челюсти другого мужчины:

— О, Торн, — пробормотал он. — В этом нет необходимости, друг мой, но я тронут твоим предложением.

— Необходимость есть, — настаивал Торн резким голосом. — Ты знаешь, церемония требует искупления, если кто-либо из участников причинил зло другому. Я навредил вам обоим — тебе и Элайне. Я должен загладить свою вину, Рафаэль.

— Очень хорошо, — Рэйф снова погладил Торна по щеке. — Не буду отрицать, что жажду почувствовать твои губы на своем члене, почувствовать, как ты сосешь меня, вбирая глубоко в свое горло, и глотаешь мою сперму.

— Боже! — Торн подался вперед, было очевидно, что красочное описание разожгло его желание, и завладел губами Рэйфа в голодном поцелуе. Рэйф отвечал ему с тем же пылом, вжимаясь в плоский живот Торна так, что их твердые члены уперлись друг в друга. Элайна смотрела, широко раскрыв глаза, думая, что она на пороге открытия того, что значит «искупление вины».

Наконец, Торн прервал поцелуй.

— Сядь на кровать, — приказал он хриплым голом, подталкивая темноволосого вампира к краю огромного матраса. — Раздвинь ноги, хочу взять тебя в рот.

Рэйф подчинился, устроившись около Элайны и раздвигая бедра. Торн опустился на колени между ног Рэйфа, как и Элайна стояла между его, чуть ранее, и прижался долгим поцелуем с открытым ртом к внутренней части бедра Рэйфа. Рэйф вздохнул и погладил копну темно-золотистых волос, побуждая друга продолжать.

— Стойте… — Элайна не могла поверить тому, что видела. Несмотря на многочисленные поцелуи, подаренных друг другу мужчинами, и чувственный способ, которым Рэйф сжимал член Торна, пока тот не кончил, она все еще не предполагала, что он готов позволить другому мужчине сделать ему минет. — Ты действительно собираешься позволить ему… Я имею в виду… — она покачала головой, переводя взгляд с Рэйфа, который спокойно смотрел на нее к Торну, стоящему на коленях между его бедер, сжимая темную эрекцию Рэйфа в своем большом кулаке.

— В чем дело, Элайна, моя дорогая? — спросил Рэйф. — Тебе неприятно смотреть, как двое друзей любят друг друга?

Она помотала головой:

— Думаю… думаю, я просто не понимаю.

— Что здесь понимать? — Голос Торна был хриплым от желания. — Я обидел Рэйфа. Я должен показать ему, что люблю его, что забочусь о нем. Что я сожалею о боли, которую причинил.

Рэйф улыбнулся и коснулся ладонью ее щеки:

— И что может быть более естественным или правильным, чем это, моя дорогая? Торн хочет доставить мне удовольствие, показать свою любовь. Так почему он не должен ласкать мой член этими красивыми губами? — другой ладонью он прикоснулся к щеке Торна и с любовью обвел большим пальцем полные губы мужчины. — Почему я не должен трахать его рот? — спросил он. — Трахать его, пока моя сперма не выстрелит в его жаждущее горло? Это просто будет актом любви одного друга для другого. Теперь ты понимаешь?

С трудом сглотнув, Элайна кивнула. Умом она не могла до конца понять, о чем говорил Рэйф, но ее тело, несомненно, понимало. Она чувствовала пульсирующую боль между ног, новую влажность при мысли, что будет свидетелем того, как Торн сосет толстый член Рэйфа, пока тот не кончит глубоко в его горло. Если бы еще сегодня днем у нее спросили, хотела бы она наблюдать, как ее любимого ублажает ртом другой мужчина, она отвернулась бы, испытывая гнев и отвращение. Однако сейчас, когда Торн сидел между бедрами Рэйфа, ожидая, чтобы начать, все, что она видела перед собой, была чистая мужская красота. Вид светловолосой головы, склоненной к темному члену, казался правильным настолько, что она не могла выразить это словами.

— Очень хорошо, — Рэйф снова погладил золотистую гриву своего друга. — Давайте начнем. Ночь коротка, а церемония длится долго. — Он снова ласкал губы Торна. — И я не могу дождаться, когда твои губы сомкнутся вокруг моего члена.

С низким стоном Торн наклонился вперед и поглотил темный ствол Рэйфа полностью. В его действиях не было ни капли колебаний, насколько могла судить Элайна, лишь неукротимый, первобытный голод. Желание, настолько огромное, что не было никакого другого способа утолить его, кроме этого интимного поцелуя. Она смотрела пристально, неспособная оторвать взгляд от того, как крупный белокурый вампир берет толстый член Рэйфа глубоко в горло.

Будучи человеком, в общем застенчивым, Элайна не могла похвастаться большим опытом в оральных ласках любого вида. До Рэйфа она встречалась только с тремя или четырьмя другими мужчинами, а член Торна был вторым членом, который она сосала за всю свою жизнь. Поэтому она смотрела зачарованно. Очевидно, что никто кроме мужчины не смог бы показать, чем отличается его техника оральной стимуляции, от женской. Торн не терял времени на облизывания и поцелуи, или исследование языком разреза на головке члена своего друга. Вместо этого, он взял пульсирующий ствол Рэйфа в рот полностью, осторожно, стараясь не поцарапать своими клыками, так, что его губы сжались у самого основания. Потом он начал медленно выпускать его, позволяя толстому члену оставлять его рот в долгом, чувственном скольжении прежде, чем устремиться снова вперед и поглотить член друга еще раз.

Рэйф запрокинул голову и хрипло стонал, явно наслаждаясь ощущением губ друга, сомкнутых вокруг основания своей плоти.

— Да, друг моего сердца, — бормотал он, запуская сильные пальцы в запутанную темно-золотистую гриву. — Соси меня. Соси мой член и возьми все, все, что я должен дать.

Элайна всем телом затрепетала от возбуждения, когда Рэйф подстроился под ритм, заданный Торном, трахая рот другого мужчины мягко, но глубоко. Это было больше, чем выражение их дружбы, внезапно поняла она. Торн провел много времени, ожидая, когда сможет сделать это для друга, а Рэйф годами, возможно столетиями, обходил эту идею стороной. Она задалась вопросом, что вызвало отчуждение между ними изначально. Торн хотел заняться любовью с Рэйфом, а Рэйф отказался? Если они действительно были выбраны и обращены в вампиров одновременно, как сказал Торн, Элайна понимала, почему светловолосый вампир мог хотеть укрепить их связь, и она чувствовала себя особенной, потому что ей позволили увидеть акт любви между ними. Деля свои тела друг с другом, они делили свои души.

Торн не просто сосал член Рэйфа, он предлагал свою бессмертную любовь и дружбу, укрепляя связь между ними, которая была практически разрушена. Это было буквально осязаемо — любовь и потребность, витающие в воздухе между этими двумя мужчинами. Это проявлялось в каждом жесте, который они совершали, и она с восхищением и желанием наслаждалась прекрасным видом перед нею. Наблюдала как крупный белокурый мужчина, стоя на коленях у ног друга сосал пульсирующий член более темноволосого мужчины, а Рэйф толкался в его рот, проникая своим стволом между сладкими губами, которые трудились, заставляя его кончить.

И, наконец, он кончил. Элайна определила это по тому, как его бедра подались вверх, стремясь войти членом настолько глубоко в рот Торну, насколько возможно, и замерли, очевидно пульсируя и выпуская сперму глубоко в горло другого мужчины.

— Боже, — Рэйф задохнулся, его кулаки сжали светлые волосы. — Возьми это, Торн, возьми все это. Возьми весь мой член. Все мое семя.

В свою очередь, сильные мышцы на шее Торна быстро сокращались, и Элайна знала, что он глотал, пил сперму Рэйфа, которую тот выпускал ему в рот с несдержанной страстностью. Он схватил мускулистые бедра друга и прижался сильнее, словно пытаясь получить еще больше длины пульсирующего ствола в свой рот, пока Рэйф кончал, выпуская вместе с семенем свою любовь и привязанность, излечивая их дружбу, этим интимным поцелуем. Она почувствовала ответный импульс между своих бедер, когда Торн, наконец, отстранился, облизывая губы, ловя последние следы сливок Рэйфа. Затем он повернул свою голову, посмотрел на нее со скрытной улыбкой, играющей на его полных губах.

— Твоя очередь, дорогая, — сказал он, — Я должен искупить вину и перед тобой тоже.

Глава 5

Элайна вздрогнула. Он ведь не имел в виду… Девушка помотала головой, отползая от края огромной кровати к центру. Наблюдая, как Торн сосал член Рэйфа, она и подумать не могла, что он захочет ублажить орально и ее. Не смотря на то, что она начинала симпатизировать ему, это все еще было пугающей мыслью. У Элайны еще никогда прежде не было мужчины, который хотел бы поцеловать ее там, попробовать ее, и довериться Торну настолько, чтобы позволить сделать это, было слишком — слишком рано, слишком быстро.

— Все хорошо, моя дорогая, — внезапно Рэйф оказался позади, подтянув к себе так, что сам он облокотился на изголовье кровати, а она опиралась спиной на его грудь, расположившись между его ног. Девушка чувствовала его теплые, мускулистые руки, путешествующие по ее телу, успокаивая и ободряя одновременно. — Торн лишь хочет доставить тебе удовольствие, как он доставлял его мне. Это способ Ночных Жителей просить прощение за прошлые обиды.

Элайна покачал головой:

— Просто я никогда… я имею в виду, никто никогда …

— Неужели никто никогда прежде не пробовал на вкус твое сладкое маленькое влагалище, милая? — спросил Торн скептически. Он сидел на кровати перед нею и Рэйфом и потянулся, чтобы погладить ее обнаженное бедро. Элайна свела ноги, испугавшись его прикосновения, и отрицательно покачала головой. — Правда? — Казалось, он не мог в это поверить.

— Да, — прошептала она.

Его рука, большая и теплая, задержалась на чувствительной коже под коленкой, заставляя ее сжаться. Она прекрасно знала, какой возбужденной и влажной стала, наблюдая за взаимными ласками этих двух мужчин, и нервничала, ощутив руку Торна так близко от ее женственности. Представлять, как он будет облизывать ее, пробовать ее…

Горящие красные глаза белокурого вампира были полны сожаления:

— Я понимаю, что ты чувствуешь, дорогая, — сказал он, смягчив свой резкий голос. — Знаю, что ты, вероятно, еще немного напугана, но я должен показать, что тебе не стоит меня бояться. Хочу доказать тебе, что сожалею о вреде, который я причинил. Хочу лизать твою милую киску, пока ты не кончишь. Это единственный способ, которым я могу загладить прошлое, — он мягко погладил ее бедро с внешней стороны, посылая огонь по ее венам. — Пожалуйста, дорогая, позволь мне сделать это. Позволь мне искупить свою вину.

— Я… Я не знаю, — Элайна чувствовала, что ее решимость слабеет, но перспектива была все еще пугающей. Позади нее Рэйф мягко проговорил ей на ушко:

— Я буду здесь, с тобой, все время, моя дорогая. Все, что тебе надо сделать, это опереться на меня и расслабиться. Помни, я никогда не допущу, чтобы тебе причинили вред.

— Ладно… — Она чувствовала, как мышцы ног и бедер подрагивали от желания открыться, и поняла, что хотела сделать это. Или, скорее, хотела позволить Торну сделать это. Вздохнув, она прислонилась спиной к теплой, мускулистой груди Рэйфа, и положила голову ему на плечо. Рэйф любит ее. Рэйф защитит ее. Не то, чтобы она сейчас нуждалась в защите от Торна, но тем не менее, надежная грудь позади и его мягкий голос вселяли уверенность.

— Вот и хорошо, милая, — Торн встал на колени перед ней, его пульсирующий член был отличным доказательством того, как сильно он хотел сделать это, и погладил ее по дрожащему бедру. — Просто откинься на Рэйфа, чтобы мне было удобнее. — Затем большие руки развели ее колени в стороны, заставляя раскрыться для него.

С дрожащих губ Элайны слетел вздох. Она чувствовала, как вместе с бедрами раскрываются и половые губы, показывая ему скользкое, горячее влагалище, подтверждающее, ее возбуждение. Она знала, что мягкие, гладкие, маленькие губы ее киски распухли от желания и блестели от собственных соков, и думала, что никогда еще не была настолько влажной и готовой. Но она боялась позволить себе думать о том, к чему была готова.

— Умница, — пробормотал Торн, склоняясь к местечку между ее бедер. Затем он припал горячим, открытым поцелуем к ее лобку, заставив задохнуться, и она едва снова не свела ноги вместе.

— Расслабься, моя дорогая, — прошептал Рэйф ей на ушко. Сильные руки, обнимающие ее, переместились и накрыли обнаженные груди, мягко сжимая тугие соски. — Раскрой свои бедра для Торна, — шептал он успокаивающим голосом. — Разреши ему увидеть, какая ты горячая и влажная. Дай ему попробовать твое желание и насладиться вкусом твоей страсти.

Элайна прикусила нижнюю губу, когда теплое чувство удовольствия от его рук на ее груди смешалось с желанием и страстью, вызванными губами Торна на ее гладком холмике. Ее складочки были настолько влажными и набухшими, что, когда она посмотрела вниз, увидела, как они открывались сами, демонстрируя ярко-розовую жемчужину ее клитора и скользкую глубину. Могла ли она действительно сделать это? Могла ли она действительно позволить Торну раскрыть половые губы и попробовать ее? Ее сердце замирало в груди, и она не знала ответ.

Торн запечатлел еще один мягкий поцелуй, на этот раз, немного ниже, и на мгновение она почувствовала, как его горячий язык, дразня, скользнул по клитору, заставив ее задохнуться и застонать, прижаться бедрами к его губам в немом предложении, которое Торн принял с нетерпением.

Когда он большими руками схватил ее ягодицы, приподнимая попку и зарываясь лицом между ее бедер, Элайна услышала одобрительный шепот Рэйфа.

— Очень хорошо, моя дорогая, — сказал он мягко, пока она стонала и поднимала бедра. — Откройся для Торна. Позволь ему сосать твой клитор и входить языком глубоко во влагалище. Разреши ему доставить тебе удовольствие, как он того хочет.

Элайна стонала, пока светловолосый вампир делал в точности, как сказал Рэйф, сжимая ее клитор губами и вырисовывая кончиком языка волшебные узоры вокруг чувствительного узелка нервов. А Рэйф в это время скручивал ее соски, оттягивая и подергивая чувствительные вершинки груди, чтобы усилить ощущения, даруемые ртом другого мужчины. Она выгнулась, чувствуя как ее голая спина трется о волосы на груди Рэйфа, и задохнулась когда Торн сместился ниже и начал трахать ее языком, врываясь глубоко, словно каждым проникновением пытался заклеймить ее. Она чувствовала его клыки, прижатые к ее чувствительной, распухшей плоти, но, каким-то чудом, ему удалось не проколоть ее кожу, хотя в данном случае уже не имело значения, укусил ли он ее.

— Пожалуйста, — умоляла она. — Пожалуйста, о, Боже, да… да, — она чувствовала, что вновь приближалась к оргазму, и в этот раз, уже сгорала от желания кончить. Ей было просто необходимо освобождение, настолько, что она была готова закричать. Зарывшись пальцами в густые, темно-золотистые волосы Торна, она подалась бедрами вперед, теряя рассудок от желания, предлагая себя без остатка. Ее больше не заботило, было ли это аморально — позволять одному мужчине держать ее и ласкать чувствительные соски, в то время как другой, раскрыв половые губы, трахал языком ее горячее, жаждущее влагалище. Девушка только знала, что нуждалась в оргазме, ужасно нуждалась. Она думала, что, если бы только язык Торна проник немного дальше вглубь, если бы только он провел по клитору еще раз, она бы кончила… кончила так бурно, прямо на его лицо, именно так, как он и обещал…

Но именно в тот момент, когда она была ближе всего к краю, Торн отстранился, оставляя ее трепещущей от желания. Элайна застонала от разочарования и сжала руки, лежащие по бокам у бедер, в кулаки. Что случилось теперь? Почему он остановился?

— Что… почему? — она тяжело дышала, едва способная произносить слова.

Торн покачал головой:

— Извини, милая, остановиться — не моя идея. А Рэйфа.

Элайна обернулась посмотреть на темноволосого вампира, который все еще обнимал ее. Ей стало интересно, сговорились ли они заранее мучить ее, препятствуя оргазму, или у этих двух вампиров была какая-то ментальная связь. В ответ Рэйф смотрел на нее серьезными карими глазами.

— Прости меня, моя дорогая, — сказал он нежно, погладив по щеке. — Но я должен был остановить Торна. Понимаешь, теперь, когда ты на грани, дальнейшая подготовка пройдет легче. Я хотел, чтобы твое желание стало так велико, что ты не почувствуешь боли, когда будешь открыта.

— Открыта? — Элайна уставилась на него, не понимая. Она все еще не могла отдышаться от удовольствия и отказа, которыми мучил ее Торн, и она так хотела кончить, что взгляд заволокло красной дымкой. Ее соски затвердели от скручивания и пощипываний, а ее влагалище было настолько влажным и набухшим, что малейшее прикосновение отправило бы ее за орбиту. Так о чем, черт возьми, говорил Рэйф?

— Да, открыта, — потянувшись, он вынул из под одной из мягких подушек то, от чего глаза Элайны расширились, а ее дыхание сбилось. В его руке был длинный, толстый, черный вибратор.

— Рэйф… Рэйф, пожалуйста… — Элайна затрясла головой, не спуская глаз с длинного, блестящего предмета. Он был толще серебристого носика, который мужчина вводил в нее до этого, намного толще, хотя и не настолько, чтобы сравниться с членом Торна или его собственным.

— Моя дорогая, не бойся меня, — Рэйф с любовью погладил ее по щеке. — Я делаю это для твоей же пользы. Ты должна быть растянута, Элайна. Должна быть открыта. И я обещаю, что когда ты примешь последний дюйм этого предмета в свою нежную, милую попку, мы с Торном доведем тебя до оргазма, ты кончишь так, как никогда еще не кончала прежде, — кивнув на черный вибратор в его руке, он продолжил, более строгим голосом. — Но ты должна принять его весь, моя дорогая, так же как ты должна будешь принять полностью член, который войдет в тебя позже сегодня ночью, когда мы закончим церемонию. Кто бы из нас ни трахал твою попку, он должен погрузиться в тебя до основания, когда начнет заполнять тебя семенем. Ты понимаешь?

Элайна покачала головой, не способная ответить. Она посмотрела на Торна, в поисках поддержки, но он кивал, соглашаясь с Рэйфом.

— Это правда, дорогая, — сказал он мягко, потянувшись и погладив ее по щеке. — Мы оба должны погрузиться по самые яйца в твою сладкую киску и попку, когда кончим. Каждый дюйм наших членов должен быть глубоко в тебе, когда мы выстрелим. Ты должна быть готова принять нас.

— Но… но… — она покачала головой, но Рэйф уже начал двигаться, поворачивая её и заставляя встать на колени и опереться на руки так, что её попка оказалась вверху, а грудь раскачивалась как спелые фрукты.

— Торн, — приказал он мягко, лаская поясницу девушки большими, успокаивающими круговыми движениями. — Ты должен занять мое место и держать Элайну, а я буду раскрывать ее. Возьми в рот ее соски и раздвинь половые губы, чтобы ласкать влагалище. Трахай ее пальцами, если потребуется. Она должна ощущать только наслаждение, пока я буду делать это.

Торн скользнул под девушку так, чтобы Элайна склонилась к его широкой груди, оставляя попку задранной вверх.

— Все в порядке, милая, — пробормотал он грубым голосом и подарил ей медленный, глубокий поцелуй.

Элайна ощутила собственный аромат на его полных губах и на мгновение потеряла себя в эротическом акте слизывания собственных соков с его чувственного рта. Затем она почувствовала, что Рэйф разместился позади нее, и паника затопила ее разум. Она не представляла, как сможет принять каждый дюйм длинного, черного вибратора в свою попку, не могла подумать о принятии даже половины его длины. И все же Рэйф требовал, чтобы она открылась ему, чтобы позволила трахать себя инородным телом до тех пор, пока он не будет удовлетворен, и решит, что она готова принять член в задний проход.

Торн, должно быть, почувствовал ее напряжение, потому что прервал поцелуй и пробормотал ей на ушко:

— Расслабься, дорогая. Рафаэль не причинит тебе боль. Он просто должен открыть тебя немного, только и всего, — потом одной большой, теплой рукой он сжал ее сосок, а другой скользнул вдоль тела, чтобы накрыть ее гладкий холмик.

— О, Боже, — пробормотала Элайна, когда Рэйф раздвинул ее ноги и начал втирать какой-то теплый, скользкий гель в ее плотно сжатый проход. Она не знала, как вытерпит это, но, все же, понимала, что должна. И снова она задалась вопросом, кто из них это будет. Который из них трахнет ее девственную попку и наполнит ее спермой? Затем, ощущения гладкого, черного вибратора, скользнувшего в ее тело, вытеснили все другие мысли из головы, и ей пришлось закусить губу, чтобы удержаться от вскрика.

— Все хорошо, милая. Все хорошо, — низкий голос Торна успокаивал, а он поймал взгляд девушки и держал пока дюйм за дюймом толстый, длинный, черный вибратор заполнял ее. — Не думай об этом, — сказал он мягко, и Элайна почувствовала как теплая рука, накрывавшая ее лобок, открыла половые губы, и один длинный палец начал исследовать ее скользкие глубины. — Думай об этом, — сказал девушке Торн, дразня кончиком пальца ее набухший клитор. — Думай о том, как сильно ты кончишь, буквально через минуту после того, как Рафаэль заполнит тебя.

— Боже! — Элайна зажмурилась на минуту, пытаясь сосредоточиться на вызывающем трепет электрическом удовольствии во влагалище вместо растягивающих ощущений в попке. Первые несколько дюймов вибратора было легко принять, но по мере приближения основания, он постепенно утолщался. Рэйф замедлил продвижение, но не остановил полностью, и она подумала, сколько еще сможет выдержать.

— Почти наполовину там, моя дорогая, — услышала девушка его успокаивающие слова, пока он медленно вводил в нее черную секс-игрушку. — Раздвинь ноги немного шире и попытайся расслабиться.

Элайна простонала. Только наполовину? Она уже сомневалась, что ее попка когда-нибудь восстановится, и не думала, что сможет принять весь вибратор полностью, как на том настаивал Рэйф. Если бы не приятные ощущения от пальцев Торна, ласкающих ее влагалище, она бы этого вообще не вытерпела. Пытаясь отвлечься от происходящего, девушка взглянула на Торна и задала вопрос, который не оставлял ее мысли всю ночь.

— Кто? — она задохнулась, стараясь не сжиматься, когда еще один дюйм толстого, гладкого черного вибратора проник в попку.

— Кто что́, милая? — спросил успокаивающим голосом Торн, ни на миг не прекращая ласкать пальцами ее скользкую щелочку сводящими с ума движениями.

— Кто…, я имею в виду, кто из вас будет… будет… — Элайна тряхнула головой, трудно говорить не запинаясь, когда в тебя проникают сзади.

Торн наконец понял, о чем она пыталась спросить.

— Кто из нас будет трахать твою сладкую девственную задницу? — спросил он, очевидно угадав ход ее мыслей.

Элайна кивнула, неспособная ответить. Она чувствовала, как Рэйф скользнул вибратором еще на один дюйм вглубь ее тугого заднего прохода. Несомненно, он должен быть уже на три четверти внутри, не так ли?

Торн погладил ее по щеке, и девушка ощутила как два длинных, толстых пальца скользнули от ее клитора ниже и проникли в разгоряченное лоно, тогда как вибратор еще на дюйм вошел в ее попку.

— Тот из нас, кто лучше всего подойдет, милая, — сказал он ей нежно.

Элайна покачала головой, не уверенная в том, что услышала.

— Ты имеешь в виду, вы будете… вы оба будете… пробовать?

Торн кивнул.

— О, да, дорогая. Мы должны убедиться до того, как приступим к заключительной части церемонии. Было бы обидно, преодолев полпути, узнать, что она не работает. Понимаешь? — Он легко поцеловал ее, продолжая трахать пальцами. — Не волнуйся, милая, мы оба просто по разу скользнем в тебя, прежде чем действительно начать, чтобы понять, кто больше всего подходит. И, к тому же, мы будем делать это по одному.

— П-правда? — Элайна задохнулась, когда вибратор растянул ее еще немного.

Торн ритмично ласкал ее влагалище, посылая волны удовольствия по всему телу.

— Конечно, милая. Мы сделаем то же самое и с твоим влагалищем. И Рафаэль, и я должны погрузить свои члены в тебя до основания или настолько близко к нему, насколько возможно, по разу во влагалище и в попку. Именно так мы решим, кто и куда будет тебя иметь во время самой церемонии. Но не переживай, пока мы не кончим в тебя, это не будет считаться половым актом. А мы не будем делать этого до конца церемонии.

Элайна прикрыла глаза и закусила губу, пытаясь не представлять картины, описанные Торном. Девушке стало интересно, в какой позиции они будут ее пробовать. Она ляжет на спину и позволит им входить в нее или останется стоять на коленях, попкой к верху и с раздвинутыми ногами, ожидая, когда каждый толстый член вонзится в нее до основания? К ее стыду, эта мысль возбудила сильнее, чем что-либо до этого. Она чувствовала, как влагалище истекает соками вокруг вторгающихся пальцев Торна, задалась вопросом, как будет ощущаться его член внутри, и снова начала приближаться к оргазму.

— Почти все, моя дорогая, — услышала она слова Рэйфа. — Остался всего один дюйм. Откройся, Элайна. Прими его, и я обещаю довести тебя до оргазма.

Элайна уронила голову на широкую грудь Торна и застонала. Она раздвинула ноги, пытаясь быть максимально открытой. Пытаясь угодить мужчине, которого любила. И, несмотря на толстую, длинную секс-игрушку внутри или, возможно, из-за неё, девушка снова чувствовала, что шла по тонкому лезвию бритвы, приближаясь к удовольствию, что означало, она была на грани оргазма.

— Всего один дюйм, милая, — прошептал ей на ухо Торн, удвоив усилия, входя пальцами во влажное, открытое влагалище. — Просто прими еще один дюйм, а потом, ты кончишь. Ты можешь кончить для меня, Элайна? Ты можешь кончить, пока я ласкаю твою маленькую мокрую щелочку, а Рэйф трахает твою задницу?

Его грязные словечки и сильные ощущения во влагалище и в попке были почти перебором. С низким стоном Элайна почувствовала, как начинается оргазм. И именно в этот момент произошли две вещи одновременно. Рэйф втолкнул последний дюйм толстой секс игрушки в ее уже растянутую попку, а затем включил ее, тотчас посылая вибрации удовольствия по всему телу девушки.

Задыхаясь и крича, Элайна пересекла черту и, наконец, кончила. Она содрогалась и стонала, пока вибратор работал глубоко внутри ее тела, а Торн погрузил пальцы во влагалище и большим пальцем играл ее клитором. Она еще ни разу в жизни не кончала так сильно. Зажмурив глаза, девушка видела звезды, пока оргазм сотрясал ее.

— О, Боже… О, Боже! — стонала она, не способная произнести что-либо еще. — Пожалуйста, о пожалуйста, да…

— Умница, — услышала она бормотание Рэйфа сзади, и длинный черный вибратор был выключен и вынут из ее протестующей попки. — Такая хорошая девочка, приняла все, до последнего дюйма, моя дорогая.

— Боже, Элайна, — голос Торна был хриплым, когда он целовал лицо девушки, его пальцы все еще были внутри нее. — Ты так прекрасна, когда кончаешь, — прошептал он, удерживая ее взгляд, когда она посмотрела на него, — Я так хотел бы…

— Х-хотел бы чего? — прошептала Элайна, едва способная говорить, так тяжело она дышала. Оргазм потряс ее до глубины души, но все же, ей было интересно узнать, чего желал Торн.

Девушка любила Рэйфа до умопомрачения, но в ее сердце росло место и для его друга, и сейчас, больше, чем когда-либо, Элайна желала, чтобы сегодняшняя церемония была не единственным разом, когда они занялись бы любовью.

Торн покачал головой и мягко поцеловал ее в щеку.

— Неважно, дорогая. Не имеет значения, — пробормотал он и привлек ее к себе, обнимая. — Отдохни минутку, милая, — прошептал он. — Церемония еще не закончена.

Глава 6

Элайне потребовалось некоторое время, чтобы прийти в себя, а когда она смогла мыслить, поняла, что была почти такой же влажной и разбухшей, как и до оргазма. Ее влагалище было скользким и готовым, а задний проход — полностью открыт черным вибратором. Она лежала на кровати, устроив голову на груди Торна, и пыталась не думать о том, что будет дальше.

— Моя дорогая, — Рэйф поцеловал девушку в щеку, и, повернувшись, она наткнулась на его пристальный взгляд. — Я знаю, Торн сказал тебе, что надо сделать прежде, чем мы закончим церемонию. Надо понять, кто из нас лучше соответствует тебе. Поскольку мы так долго готовили тебя к этому моменту, думаю, что для начала мы попробуем твою милую попку. Выбирай, кто из нас первым войдет в тебя.

— Хо… хорошо, — Элайна переводила взгляд с Рэйфа на Торна и обратно. Еще раньше она заметила, что член Торна был немного длиннее, чем у Рэйфа, но не таким толстым. Она попыталась мысленно сравнить их толщину с черным вибратором, который использовал ранее Рэйф. И, наконец, приняла решение. — Сначала Торн, — пробормотала она, потянувшись и погладив его пульсирующий ствол одной рукой. Белокурый вампир задохнулся и толкнулся ей в руку.

— Такие нежные маленькие ладошки, — пробормотал он хрипло. Элайна улыбнулась и отняла руку, с тревогой посмотрев на Рэйфа.

— Думаю… Надеюсь, он подготовит… немного больше подготовит меня. Это нормально? — Она любила темноволосого вампира в течение последнего года, и хотела его внутри, но его размер немного пугал. Однако не стоило волноваться, что он неправильно поймет ее выбор.

— Все в порядке, моя дорогая, — он улыбнулся и мягко погладил по щеке. — Я понимаю, каково это. И я люблю тебя за то, что готова открыться для моего друга.

— Теперь он и мой друг тоже, — сказала Элайна, понимая, что это правда. Она осторожно улыбнулась Торну. — Я хочу тебя во мне, сейчас, — сказала она мягко. — Как ты хочешь это сделать?

— Вот так, — Торн лег на спину и жестом предложил ей взобраться на него. — Так будет легче контролировать, — объяснил он. — И Рэйф сможет следить, пока я буду заполнять твою милую задницу, чтобы убедиться, что все в порядке.

— Но сначала, мы должны облегчить вход, — Рэйф нагнул ее, и Элайна почувствовала, как он втирает прохладное, скользкое вещество в ее плотно сжатый розовый бутон. — Очень хорошо, — наконец пробормотал Рэйф, скользнув в ее задний проход двумя скользкими пальцами, пока Элайна не застонала. — Думаю, что ты готова, моя дорогая.

— Да, — прошептала Элайна и потянулась, чтобы поцеловать его в губы, в благодарность за заботу. Тогда Торн притянул девушку к себе, очевидно стремясь оказаться в ней. — Хотя, я все еще не понимаю, — сказала Элайна, когда он развернул ее спиной так, чтобы она оседлала его бедра — Зачем … я имею в виду, почему вы должны быть…

— Почему, кончая, мы должны быть полностью в тебе, для того, чтобы церемония сработала? — закончил ее мысль Рэйф. — Я понятия не имею, моя дорогая. Я только знаю, что иначе это не сработает. Если всего лишь дюйм моего члена останется вне твоего тела, когда я выстрелю спермой внутри тебя, мы не вернем Торна к свету. То же относится и к нему.

— Это правда, — сказал Торн, и она почувствовала, как он раздвигает ее бедра и упирается головкой члена в ее скользкий задний проход. — Мы должны быть глубоко в тебе, по самые яйца, милая, именно так, как я говорил до этого. Итак, ты готова впустить меня?

Элайна поймала его взгляд, обернувшись, и молча кивнула. Еще вчера она не предполагала, что сможет довериться кому-либо настолько, что позволит заполнить свою попку членом, тем более Торну. Но мнение девушки о нем стремительно изменилось за последние несколько часов, и она поняла, что сейчас, стремилась почувствовать его в себе, хотела, чтобы он трахал ее в попку, настолько глубоко, насколько сможет.

— Умница, — хрипло прошептал он. — Такая сладкая и красивая. Откройся для меня, милая. Просто раздвинь бедра и дай мне войти в твою горячую маленькую задницу.

Элайна застонала, услышав его грязные словечки, и почувствовала, как расслабляется, позволяя широкой головке его члена скользнуть внутрь, минуя тугой барьер, плавно погружаясь в неё на всю длину ствола.

— Боже, Элайна, — Торн задохнулся, сжимая руки на ее бедрах и толкаясь в нее. — Такая тесная, милая. Такая горячая.

Он был толще черного вибратора, но девушка побилась бы об заклад, что его размер и близко не сравним с Рэйфом, и Элайна с чувством невыразимого облегчения, ощутила как он заполняет ее попку до самого основания.

— Очень хорошо, — услышала она слова Рэйфа, и он погладил ее по щеке. — Ты даже не представляешь, как ты красива сейчас, Элайна, моя дорогая, — сказал он. — Сидя так, с членом Торна, погруженным в твою тугую попку полностью. Для меня так много значит твое разрешение нам обоим заполнить и трахнуть тебя одновременно, просто ради помощи моему другу.

— Люблю тебя, Рэйф, — прошептала Элайна, хриплым голосом, начиная получать удовольствие от первого настоящего проникновения в ее девственную попку. — Я чувствую… К вам обоим. Хотела помочь.

— И ты поможешь, моя дорогая, — Рэйф снова погладил ее по щеке, пока она покачивалась на члене Торна, ощущая его глубоко внутри. — Но сначала, мы должны проверить помещусь ли я в твой задний проход, так же как Торн.

— Он прав — все должно быть идеально, а Рэйф может подойти лучше меня. Неохотно Торн вышел из нее и направился в ванну, чтобы привести себя в порядок.

— Что ж, моя дорогая, — пробормотал Рэйф, когда белокурый вампир вернулся. — Настало время мне попробовать твою попку. Встань для меня на колени.

Элайна послушно еще раз встала на колени, опираясь на руки. Она чувствовала себя потерянной без Торна, который до этого удерживал ее на месте, но высокий светловолосый вампир внимательно наблюдал, как Рэйф раздвинул ее ноги и начал подготавливать. Элайна вновь ощутила теплый, скользкий лубрикант на своем сжавшемся входе, и на этот раз Рэйф выдавил внушительное его количество девушке внутрь. Она застонала и выгнулась от будоражащих ощущений, а затем почувствовала его руки на бедрах, и влажный закругленный кончик его члена, прижавшегося к ее попке.

С самого начала, он оказался едва ли не больше, чем она могла принять. Элайна закусил губу и раздвинула дрожащие бедра, пытаясь быть максимально открытой, пока Рэйф проникал в неё, дюйм за дюймом проскальзывая своим толстым стволом в попку. Но его член был намного толще черного вибратора, и она почувствовала, как слезы подступили к глазам, когда он, отклонившись, толкнулся вперед, чтобы одним движением войти в нее до основания.

— Стой, — скомандовал Торн своим глубоким голосом, и, посмотрев на него, она увидела тревогу в его красных глазах. — Не продолжай больше, Рафаэль, — сказал он, потянувшись и вытирая ее щеки. — Я думаю, тебя ей будет слишком много. Как глубоко ты вошел?

— Все еще несколько дюймов до основания, — подтвердил Рэйф, и Элайна почувствовала его теплые руки, поглаживающие успокаивающими кругами ее поясницу. — Прости меня, моя дорогая, — пробормотал он, выходя. Но боюсь, что твой задний проход, все еще, лишком тесный для меня.

— Нет, — Элайна мотнула головой, прогоняя слезы. — Нет, я хочу тебя внутри — на всю длину внутри меня. Это больно, но… и приятно тоже. Пожалуйста, Рэйф, не останавливайся.

Рэйф погладил ее бедра:

— Очень хорошо, но если станет слишком больно, все что тебе нужно сделать, это только сказать мне об этом, Элайна.

— Я знаю, — прошептала она и закусила губу, сдерживая стон, когда он, отодвинувшись немного, начал снова медленно входить в нее. Она чувствовала, как кольцо мышц растягивается, впуская его, и стиснула покрывало обеими руками, изо всех сил пытаясь расслабиться. Он был настолько крупным, настолько толстым, она едва верила, что такое возможно. Но наконец, с заключительным толчком, девушка почувствовала как его узкие бедра ударились о ее ягодицы, и поняла, что он был полностью в ней.

— Не могу поверить, что ты сделал это, — удивленно произнес Торн своим резким голосом. — Не могу поверить, что она приняла тебя полностью, ты — такой толстый сукин сын!

— Она самая стойкая. И самая мягкая, — Рэйф протянул руку между ее разведенных ног и провел по раскрытому влагалищу, дразня покрасневший клитор, пока Элайна не застонала и не затрепетала. — Ты такая молодец, моя дорогая, — прошептал он, все еще не двигаясь, погруженный до основания в ее задний проход. — Такая молодец, приняла полностью мой толстый член в свою сладкую попку.

— Итак, здесь мы оба подходим ей, но думаю, тебя труднее принять, — отметил Торн прозаично, протянув руку, чтобы стереть влажные дорожки со щек Элайны. — Полагаю, теперь пора попробовать твое влагалище, дорогая, — сказал он ей.

— Верно, — Рэйф вышел из нее осторожно, чтобы не причинить лишнюю боль, и Элайна задохнулась, почувствовав его движение. Никогда еще девушка не чувствовала себя настолько наполненной, и бесспорное удовольствие доставляла мысль о том, что мужчина, которого она любит, погружен в нее до основания, хоть это приносило и боль тоже. — Я вернусь через мгновение, — сказал Рэйф, направляясь в ванную. — А пока, ты должна решить, кто из нас первым войдет в твою милую киску, Элайна.

Элайна повалилась на кровать, когда он вышел, а Торн обнял ее за плечи.

— Не волнуйся, милая, — сказал он, успокаивающе, мягко целуя в лоб. — Рафаэль всегда был толстым сукиным сыном, а твоя попка еще не привыкла к такому вторжению.

— Будет легче после того, как мы соединимся узами. Наши тела станут способны приспосабливаться друг к другу без боли практически в любом акте любви, — пообещал ей Рэйф, вернувшись в кровать. — А теперь, моя дорогая, ты выбрала, кто из нас будет первым?

Элайна кивнула и улыбнулась ему дрожащими губами. Девушка почти год желала Рэйфа, ждала момента, когда он сдастся, поставит на ней свою метку, займется с нею любовью, но он не хотел рисковать из-за возможности возникновения постоянной связи. Теперь, когда он, наконец, готов рискнуть и привязать ее к себе навечно, ее терпение будет вознаграждено. Она хотела почувствовать внутри его, и только его, даже если только на мгновение.

— Ты, — пробормотала она, прижимаясь и целуя его полные губы. — Пожалуйста, Рэйф, я хочу тебя внутри, так сильно хочу.

— И я хочу тебя, — пробормотал Рэйф, укладывая ее спиной на кровать и подкладывая под бедра подушку. — Ты не представляешь, как давно я жажду оказаться в тебе, моя дорогая, — сказал он, располагаясь между ее бедрами. — Каким твердым я становлюсь, только подумав о том, что буду трахать твое сладкое лоно.

Элайна сдержала стон, вызванный его словами, и раздвинула для Рэйфа бедра, приглашая войти. Девушка посмотрела вверх и увидела обжигающе красные глаза Торна, прикованные к ее влажному, открытому влагалищу, и от мысли, что он наблюдает как Рэйф проникает в нее, завелась еще сильнее.

— Так красива, — пробормотал Рэйф, потеревшись широкой головкой члена о ее раскрытые влажные складки. Элайна закусила губу, почувствовав, как к ее смазке добавилась его собственная, обволакивая ее беззащитную киску липкой субстанцией. Она знала, что вампиры не могут передать никаких болезней или зачать ребенка с человеческой женщиной, но все равно, это был первый раз, когда в нее проникал ничем не защищенный член, и мысль о том, что она займется сексом без презерватива, была, бесспорно, захватывающей.

— Раскрой свое влагалище для меня, Элайна, — приказал мягко Рэйф. — Позволь мне увидеть насколько хорошо мой член соответствует тебе, моя дорогая.

Элайна сделала, когда он сказал, пытаясь не стонать, когда широкая головка вошла в нее, и пульсирующий ствол начал заполнять влагалище. Рэйф был толстым, думала девушка, кусая губу. Таким же толстым, каким она запомнила его, когда входил в ее задний проход. Она не могла поверить, насколько наполненной чувствовала себя, когда дюйм за дюймом его член погружался в ее открытое влагалище. Даже не будучи девственницей, девушка испытывала то же чувство растяжения, которое она ощутила, когда Рэйф, наконец, проник до основания в ее попку.

Наконец, Рэйф был полностью в ней.

— Вот так, моя дорогая, — пробормотал он, когда она почувствовала, как широкая голова его члена уперлась в матку, и поняла, что дальше ему идти некуда. Посмотрев вниз между ними, она увидела, что его узкие мускулистые бедра прижимаются к ее, и почувствовала, как тяжелый семенной мешочек касается ее чувствительной попки.

— Здесь проблем не возникло, — пробормотал Торн, который пристально наблюдал, сидя рядом. — Но лучше попробуй пару раз войти и выйти, чтобы убедиться.

— Действительно, — Рэйф вышел почти полностью, так, что только головка его толстого члена оставалась в ней, а затем, снова с силой толкнулся вперед, заполняя ее полностью одним единственным плавным движением.

Элайна не могла противиться. Несколько отсроченных оргазмов до этого, полная открытость и любимый мужчина, входящий в нее снова и снова, сводили ее с ума от жажды и желания. Она стиснула ногами его бедра и подалась навстречу, насаживаясь на толстый член, вскрикивая от горячего ощущения его ствола, достигающего самого дна ее влажных глубин.

Рэйф сделал еще несколько сильных и уверенных толчков, погружаясь глубоко в нее, и неохотно вышел. Элайна едва не заплакала от расстройства, когда он оставил ее. Ее тело нуждалось в оргазме, снова, и в ближайшее время, и девушка была уверена, что всего лишь несколько толчков провели бы ее за черту.

— Не плачь, моя дорогая, — Рэйф нежно провел по ее щеке. — Скоро у тебя будет достаточно времени, чтобы насладиться членом в твоем тугом маленьком влагалище. Но прежде чем это случиться, Торн должен попробовать твою сладкую щелочку.

— Верно, — улыбнулся ей Торн, его красные глаза, пылали жаром, который больше не пугал. — Иди сюда, дорогая. Не могу ждать, так хочу войти в тебя. — Он лег на спину и жестом пригласил снова оседлать себя. — Медленно и нежно, дорогая, — пробормотал он, когда она села так, что широкая, сливовидная головка его члена оказалась прямо у входа во влагалище. — Просто опустись и дай мне заполнить тебя.

Элайна сделала, как он просил, но сначала, опустила руку между ними и пальцами раздвинула половые губы, готовясь увидеть, как толстый член Торна проникнет в нее. Вид был исключительно эротический. Наблюдая, как его толстый член медленно скользит в ее раскрытую глубину, Элайна почувствовала, как приближается оргазм.

— Боже, это прекрасно, дорогая, — Пробормотал Торн хриплым голосом, проскальзывая своим длинным членом в нее. — Так возбуждает — смотреть, как ты сама трахаешь меня вот так.

Если бы ей кто-либо сказал, что через каких-то двадцать минут два члена будут входить в ее попку и влагалище, Элайна ни за что не поверила бы. И все же мысль о том, что Торн заполнял ее там, где только что был Рэйф, была, несомненно, волнующей. Его плоть была не такой толстой как у Рэйфа, и он легко проник в нее, но когда девушка посмотрела вниз, поняла, что вампир был внутри не полностью.

— Ммм, ты всегда был длинным, друг мой, — пробормотал Рэйф, наблюдая, как Торн пытался вместить последний дюйм своего длинного члена во влагалище девушки. — Толкнись в нее пару раз, чтобы понять получится ли.

Торн выполнил указания. Крепко взяв Элайну за бедра, он вышел из нее и вновь подался вперед, толкаясь с силой, пытаясь проникнуть до основания. Элайна задохнулась и откинула голову, наслаждаясь страстью мужчины, врывающегося в нее. И все же, они еще не встретились бедрами, как, до этого, с Рэйфом. Торн был слишком длинным, или она была слишком маленькой, чтобы войти в нее полностью.

— Хватит, милая, — пророкотал Торн. Наконец, он с явной неохотой вышел из нее, в его красных глазах пылала страсть. — Думаю, уже понятно, что я буду трахать твою маленькую сладкую попку, — сказал он, затем посмотрел на Рэйфа. — Ты согласен?

Рэйф кивнул.

— Да. Если бы ты занимался с Элайной любовью просто для удовольствия, то неполное соответствие не имело бы значения. Но для этой церемонии важно учесть каждый миллиметр, — он посмотрел на Элайну. — Думаю, роли распределены. Торн — идеален для твоей попки, как я — для твоего влагалища. Наконец, мы готовы к завершающей части церемонии.

Элайна была готова закричать от расстройства. Она вновь была так близка к тому, чтобы кончить, так готова скатать на члене Торна, пока не достигнет пика. Сейчас девушка была настолько возбуждена, что перспектива принять их обоих одновременно больше не пугала. Она хотела, чтобы оба толстых члена проникли в нее, более того, она нуждалась в этом.

— Пожалуйста, — прошептала она, переводя взгляд с Торна на Рэйфа и обратно. — Пожалуйста, я хочу вас внутри. Обоих.

— Моя дорогая, — Рэйф погладил ее по щеке с медленной улыбкой, полной обещания, а красные глаза Торна горели таким же желанием, какое испытывала Элайна. — Мы, обязательно, продолжим, но чтобы все сработало, мы должны войти в тебя одновременно. Он обнял ее за плечи и поцеловал в лоб.

— Оба… одновременно? — Элайна старалась не поддаться панике. Два длинных, толстых члена, пронзающих ее тело в одночасье, были не тем, что она представляла, соглашаясь на все это. Казалось, было бы намного легче пережить, если бы, вместо совместного проникновения, они вошли один за другим, но девушка была уверена, что Рэйф знал, о чем говорил.

— Ты в порядке? — Торн сел по другую сторону от нее и обнял за талию. — Я не хочу причинять тебе боль, Элайна. И пугать, тоже, не хочу. Поэтому, если для тебя это слишком… — он тряхнул головой. — Мы не обязаны продолжать.

Она была тронута его словами до глубины души. Зная, как сильно он хотел оставить жизнь Темного Странника и выйти к свету, Элайна могла представить, чего ему стоило предложить остановиться теперь. Если Торн набрался храбрости настолько, что решился отказаться от мечты, то Элайна могла стать достаточно смелой, чтобы вернуть ему ее, продолжив начатое.

— Нет, — покачала она головой решительно, переводя взгляд с одного вампира на другого. — Нет, я хочу продолжить. Так как мы…?

— На боку будет проще всего, я думаю, — сказал Рэйф, укладывая ее на кровать. — Торн ляжет сзади, а я — лицом к тебе. А затем, мы проникнем в тебя, одновременно, моя дорогая. И будем трахать, пока не наполним своей спермой твое сладкое влагалище и нежную попку.

Его жаркие слова прошлись дрожью по всему позвоночнику, и Элайна повернулась на бок, охотно позволяя мускулистым мужским фигурам прижаться к ее маленькому телу с обеих сторон. Она закрыла глаза, почувствовав, как четыре руки обняли ее, и Рэйф начал шептать что-то на языке, который звучал как латинский.

Спустя мгновение, Элайна, к своему удивлению, поняла, что способна уловить суть того, что он говорил. Она, конечно, никогда не брала уроки латыни — ни в средней школе, ни в колледже — живя в Южной Флориде, изучать испанский было намного более практично. Однако, как тогда она смогла понять слова Рэйфа, которые были явно на иностранном языке? Возможно, думала она, Церемония Врат уже начала работать, еще до того, как кто-либо из мужчин вошел в нее? Девушке казалось, будто их укутали мягким волшебным одеялом, она чувствовала почти электрический поток связи с Рэйфом, который, должно быть, был началом уз, о которых он говорил. Странно, однако, девушка чувствовала ту же связь и с Торном. Могла она вообразить ее или неверно истолковать собственные ощущения? Она не посмела прервать Рэйфа, чтобы спросить. Вместо этого, позволила себе быть захваченной красотой его струящейся речи.

— В час черной Ночи и Тьмы кромешной

Слепой, да увидит Свет.

Если Богиня ответит надеждой,

Грешник ей даст обет, — произнес он.

Торн беспокойно пошевелился позади Элайны, и она почувствовала его ствол, нетерпеливо вжавшийся между ее ягодицами, упираясь в ее тугое кольцо, но он был осторожен и не проник в задний проход, в то время как Рэйф продолжал.

— Возложим Цветок, чистоты совершенной,

Мы на алтарь судьбы.

Сил исцеления молим смиренно,

Сосуд заполняя мы.

Рэйф протянул руку между ними, чтобы поднять ее верхнюю ногу, и Элайна, вовремя опустив глаза, увидела широкую головку его члена, скользнувшую между половых губ, раскрывая их для вторжения. Он остановился у входа во влагалище, блестящая от смазки головка члена мягко прижималась к ее щелочке, но он, так же не вошел в нее, ожидая верный момент.

— К Свету дорогу найдет Мятежный,

Друг, словно гид, его проводит.

Свяжет нас мостиком Ангел безгрешный,

Если Богиня велит, — закончил он. Затем, посмотрел на нее, в его карих глазах бушевали эмоции. — Элайна, — прошептал он. — Ты готова?

Элайна облизала губы и попыталась ответить ровным голосом.

— Да, — пробормотала она.

— Ты должна быть максимально открыта, чтобы мы смогли заполнить твое влагалище и попку до основания, моя дорогая, — предупредил Рэйф. — И помни, что бы ни случилось, не пытайся бороться с этим.

— Думаю, Рэйф пытается сказать: что бы ты ни почувствовала, просто расслабься и позволь нам трахать тебя. Хорошо, милая? — пророкотал глубоким голосом Торн позади нее.

Повернув голову, Элайна увидела нежность и беспокойство в янтарно-красных глазах Торна, склонившегося над ней, опираясь на локоть.

— Хорошо, — прошептала она, погладив его по щеке. Ее сердце билось в груди так, словно она была спринтером, ожидавшим выстрела на старте, но, взглянув на обоих мужчин, несколько успокоилась. До этого девушка и не надеялась увидеть настолько нежный взгляд на точеном лице Торна, а в глубине карих глаз Рэйфа светились понимание и любовь. Поэтому, несмотря на томительный страх перед неизвестным, она знала, что находится в хороших руках.

— Красавица, — пробормотал Торн и запечатлел поцелуй у нее на губах.

— Больше, чем красавица, — Рэйф умудрился присоединиться к их поцелую, превращая его в сладкие объятья для троих. Когда, наконец, они разъединились, дыхание Элайны было сбивчивым.

— Пожалуйста, Рэйф… Торн, — пробормотала она, извиваясь между ними. — Я… я не хочу больше ждать. Мы можем начать?

— Несомненно, моя дорогая, — Рэйф поцеловал ее еще раз, а затем кивнул через ее плечо Торну. — Сейчас, друг моего сердца, мы должны заполнить ее вместе.

Элайна задохнулась и прикусила нижнюю губу, почувствовав, как две широких головки прижались к обоим входам. А затем, как один, оба проникли в неё и начали продвигаться вверх, в медленном, неизбежном скольжении. Она зажмурилась, едва веря, что смогла принять два толстых члена одновременно. Девушка была растянута и наполнена до предела, и эмоции были настолько сильны, что чувствовать — было все, что она могла делать, чтобы не попытаться всё остановить. Но слова Торна эхом повторялись в ее голове: что бы ты ни почувствовала, просто расслабься и позволь нам трахать тебя, и ей удалось сдержаться, хотя, открыться для двух членов сразу стало для нее большим испытанием.

Наконец Элайна почувствовала, как оба пульсирующих ствола синхронно достигли своей цели. Она ощущала стройные бедра Торна, вжавшиеся в ее ягодицы, и знала, что его длинная плоть была полностью в ней. В то же самое время девушка чувствовала, что широкая головка члена Рэйфа уперлась в ее матку, и знала, что дальше ему не пройти.

Понимать, что абсолютно наполнена, и толстые члены пульсируют в ней, оставляя свою смазку в её незащищенных влагалище и попке, было почти слишком для Элайны. Она часто и тяжело дышала, лежа открытой между двумя мужчинами, и стук сердца отдавался в ушах так громко, что девушка едва могла слышать собственные мысли. Она не могла поверить, что распростерта голая между двумя огромными вампирами, ее спина изогнута дугой, затвердевшие соски изнывают от жажды прикосновений, а влагалище и попка заполнены членами и предвкушают эротическую скачку.

— Расслабься, моя дорогая, — Рэйф одной рукой сжал ее соски, придерживая другой за ногу. — Не бойся нас. Торн и я наполним тебя сегодня целиком, но мы не причиним тебе вреда, — его голос немного загрубел от страсти и сдерживаемого желания начать двигаться в ней немедленно.

— Дааа, расслабься, милая, — Торн прижался жарким, нежным поцелуем к чувствительной коже на шее, его низкий голос тоже прерывался. — Просто откройся для нас. Чем более открытой ты будешь, тем легче нам будет войти в тебя и наполнить семенем.

— Хо… хорошо, — ответила Элайна, тяжело дыша. Она глубоко вздохнула и медленно выдохнула, желая освободиться от напряжения в теле, и приказала себе довериться двум мужчинам, лежащим по обе стороны от нее. Она была просто вратами — проходом, по которому Рэйф проведет Торна из темноты к свету. Тот факт, что девушка чувствовала, как оба ствола трутся друг о друга, разделенные лишь ее тонким барьером между влагалищем и задним проходом, был несущественным. Все, что имело значение, это сделать все правильно и вернуть Торна в свет.

— Я готова, — сказала она, наконец. Она почувствовала, как оба тела по бокам от нее напряглись, а потом Рэйф сказал:

— Тогда вместе.

— Да, — прошипел Торн и оба толстых копья вышли из неё одновременно. Когда лишь головки их членов оставались внутри, Рэйф и Торн снова подались вперед, врываясь в её тело, предъявляя на неё права, завладевая ею полностью. Молнии удовольствия/боли стрелами пронзили девушку и побежали по всему телу.

— О. Боже… О, пожалуйста… — стонала Элайна, стараясь оставаться на месте, пока мужчины продолжали врываться в неё в унисон. Она сосредоточилась на том, чтобы быть максимально открытой и принять обоих. Сосредоточилась на руках Торна, тисками сжимающих её бедра, пока он погружался в её задницу, и на руках Рэйфа, сминающих её грудь, пока он с силой входил глубоко во влагалище.

Казалось, она пролежала так целую вечность, открытая для них обоих, заполненная двумя членами, синхронно входящими в нее, пока волна за волной внутри нарастало удовольствие. Элайна чувствовала потрескивание, практически электрическую связь, которая росла между ними тремя с каждым одновременным проникновением их членов в её тело, но у нее не было времени задуматься над этим. У неё не было времени подумать вообще о чем-либо, кроме того, насколько сильно она сейчас кончит. Она издавала слабые, беспомощные звуки — почти писк — и, казалось, не могла остановиться. Казалось, не могла сделать ничего, кроме как подчиниться их страсти и молиться, что останется в живых, испытав эти сильнейшие ощущения.

Наконец мужчины ускорили ритм. Элайна чувствовала, как все трое приближались к кульминации, и лишь надеялась, что сможет пережить ее. Интуитивно девушка догадывалась, что невероятный оргазм, испытанный ею, когда Рэйф растягивал ее с помощью черного вибратора, а Торн трахал пальцами, будет ничем по сравнению с этим. Абсолютно ничем.

— Дорогая, — пробормотал над ухом Рэйф, врываясь в нее, — Ты так прекрасна, открываясь для меня… для нас. Твоя киска такая мокрая и жаркая.

— Боже, Элайна, — прошептал Торн своим резким низким голосом, толкаясь с характерными шлепками в ее задний проход, — Такая чертовски тугая. Люблю трахать тебя, милая. Люблю твой горячий маленький зад.

— О, Боже, — она чуть ли не рыдала, потянувшись, чтобы коснуться сначала щеки Рэйфа, а потом Торна. — Люблю вас обоих, так сильно. Вы нужны мне оба, но пожалуйста… пожалуйста, мне нужно кончить. Так хочу кончить…

— И ты кончишь, моя дорогая, — голос Рэйфа был низким и полным обещания. — Потому что настало время завершить церемонию, — его чувственные губы раздвинулись, и Элайна увидела клыки, сверкнувшие жемчужной белизной в темном освещении спальни. Позади, она почувствовала жаркое дыхание Торна на шее и поняла, что он тоже обнажил клыки.

Она зажмурилась, неспособная смотреть как с последним выпадом оба члена погрузились в её тело, а клыки обоих мужчин прокололи мягкую, нежную плоть её горла. Низкий стон удовольствия вырвался у нее, когда оба члена запульсировали внутри, наполняя ее до краев своей спермой, как вампиры и обещали.

Вспышка света ослепила Элайну, не смотря на закрытые глаза, и она закричала, испытывая оргазм, настолько интенсивный, что он поглотил её, словно приливная волна, стремительно пронесшаяся по беспомощному телу. И внезапно, она почувствовала не только свои эмоции, но и Рэйфа.

Девушка чувствовала его удовольствие от её тесного, влажного влагалища, его наслаждение её мягкими, полными грудками, заполняющими ладони мужчины, и — сладчайшую из всех — его бессмертную любовь к ней. В этот момент она поняла, что будет принадлежать ему вечно и никогда не пожалеет об узах, связавших их.

И пока она, задыхаясь и всхлипывая, испытывала сильнейший оргазм, и наслаждалась узами связи с Рэйфом, Элайна поняла, что чувствует еще один набор эмоций. Позади себя она отчетливо ощущала удовольствие Торна оттого, что он был первым в ее мягкой, тесной заднице. Еще была глубокая благодарность за то, что она согласилась сделать это для него, что была готова открыться для мужчины, который когда-то напал на нее, чтобы вернуть его к свету. И его голод по Элайне пульсировал в ней, его желание провести с ней гораздо больше времени, чем всего одну ночь.

Но сильнее, чем любое из выше перечисленного, Элайна ощущала любовь — чувство теплое, как вино с медом, обволакивающее горло, пока оба вампира, наслаждаясь ее кровью, наполняли ее своим семенем. Любовь Рэйфа укутывала ее как теплое фланелевое одеяло, утешая и согревая холодной ночью. А любовь Торна была как дикий, сладкий, запрещенный наркотик, бегущий по венам.

Но как могла она испытать чувства и к Торну тоже? Они струились в ней, такие же сильные как чувства к Рэйфу, и девушка закричала от нахлынувших эмоций, размышляя, чувствовали ли и они ее любовь через связь, которую теперь разделяли, изумляясь, каким образом она соединилась не с одним Ночным Жителем, а с двумя.

Последний оргазм длился и длился, и еще долго после него Элайна была слишком обессилена делать что-либо, кроме как лежать между своими любовниками и пытаться отдышаться. Мужчины выскользнули из нее, но четыре сильных мускулистых руки продолжали надежно держать ее между ними, защищая своими телами, нежно и успокаивающе поглаживая ее влажную кожу. Наконец Элайна открыла глаза и посмотрела на Рэйфа, который, казалось, был также изнурен, как и она.

— Как…? — она не могла подобрать слов, чтобы закончить вопрос. Вместо этого спросила:

— Сработало?

— Почему бы тебе не убедиться самой, дорогая? — голос позади звучал незнакомо, и Элайна подпрыгнула, услышав его. Вместо резкого, грубого тона она услышала теплый, мелодичный голос, словно мед и дым. Повернув голову, она увидела глаза, которые больше не были раскалено-красными.

— Серые… — Элайна, коснувшись ладонью его щеки, с удивлением уставилась в его новые глаза. — Твои глаза серые, Торн.

— Правда? — он засмеялся, и глубокий богатый звук, согревая, прокатился по телу. — Прошло столько времени… Я и забыл их настоящий цвет.

— Она права, друг мой, — Рэйф сел, положив руку на мускулистый бицепс Торна. — Они больше не горят светом Адского пламени, — он улыбнулся, радость осветила его лицо изнутри. — Разве ты не чувствуешь никаких изменений внутри? Ты больше не проклят.

Торн попытался улыбнуться в ответ, но, почему-то, изгиб его полного, чувственного рта не был убедительным.

— Я обязан вам обоим столь многим, — он покачал головой. — Я просто хотел бы…

— Чего бы ты хотел, дорогой? — спросил Рэйф мягко.

Торн посмотрел на него:

— Я люблю тебя, — признался он другу отчаянно. Потом посмотрел на Элайну. — Тебя тоже, дорогая. Ты…, я помню все, что я сделал тебе в прошлом, и понимаю, что в действительности знаю тебя всего лишь одну ночь. Но я ничего не могу поделать. Я хочу тебя, так же как хочет Рэйф. Черт, я хочу вас обоих. Но я знаю, что это невозможно, что это было просто соглашением на одну ночь. Я не хочу показаться жадным, желая большего, и понимаю, как много вы уже дали.

Элайна ощущала его боль от мысли о расставании с ней и Рэйфом, как холодный серебряный дротик в сердце. Торн действительно любил их обоих — она чувствовала его эмоции так же, как и эмоции Рэйфа. Так же отчетливо, как собственные.

— Торн, — сказала она мягко, ласково погладив по щеке. — Ты разве не понимаешь? Тебе не надо уходить — мы связаны. Все трое.

— Что? — Рэйф был поражен, затем, закрыл глаза, словно внешние обстоятельства могли помешать ему подтвердить ее слова. Элайна и Торн затихли, пока он думал, и девушка чувствовала замешательство Рэйфа, так же отчетливо, как и отчаянную надежду Торна, что она права. Наконец он открыл глаза полные недоумения. — Это правда. Я не знаю как, ведь я был последним, кто кусал тебя до церемонии, Элайна. Моя метка должна была перекрыть метку Торна, привязывая тебя только ко мне.

— Поцелуй, — глаза Торна цвета стали расширились в понимании. — Тот первый раз, когда я тебя поцеловал, дорогая… Думаю, ты поцарапала язык о мои клыки. Я помню, как почувствовал вкус твоей крови, но уже был настолько поглощен процессом, что не подумал, к чему это может привести, — он был в замешательстве. — Я так сожалею, милая. Я не хотел, чтобы так все получилось.

— Я тоже. — Рэйф нахмурился, и Элайна почувствовала его беспокойство, что она будет расстроена таким поворотом событий. Торн также волновался, она ощущала волны, исходившие от него, так же как видела заботу в его серых глазах.

— Рэйф, Торн… — Элайна удостоверилась, что они оба смотрят на нее. — Я не знаю, как или почему это произошло, да это и не важно. Все, что я знаю — я рада, что у меня есть вы, вы оба, и что мы вместе. Она прикоснулась к их щекам и приложила все усилия, чтобы послать теплую волну чистой радости им обоим.

— Но… — Торн нахмурился, очевидно, не способный принять то, о чем она говорит. — Ты не… В смысле, разве ты не расстроена, дорогая? В конце концов, я причинил тебе боль. Ты серьезно говоришь, что не возражаешь быть связана со мной на всю жизнь?

Элайна наклонилась и легко поцеловала его в губы.

— Пусть прошлое останется в прошлом, Торн, — сказала она нежно. — Признаю́, если бы кто-либо до вчерашнего вечера спросил меня, хотела бы я связать свою жизнь с тобой навечно, я послала бы их к черту, — она улыбнулась. — Но ты изменил мое мнение. Полностью. То как ты прикасался ко мне, нежность, с которой ты брал меня…, понимаешь, я всегда знала, что люблю Рэйфа, — она повернулась, чтобы вовлечь своего другого любовника в разговор. — Я любила его большую часть года. Но, будучи с тобой этой ночью, я поняла, что в моем сердце места больше, чем для одной любви, — она улыбнулась и мягко поцеловала Рэйфа в щеку. — А увидев вас двоих вместе, убедилась, что вы никогда не должны были разлучаться. Я хочу быть связующим звеном, той, которая сплачивает вас, а не разъединяет барьером.

— Моя дорогая, — Рэйф благодарно поцеловал ее, и его лицо осветилось улыбкой. — Это сон. О таком я даже не смел и мечтать, что ты примешь нас обоих, не только на эту ночь, но и на всю жизнь. Действительно, ты особенная.

— Больше, чем особенная — чертовски исключительная, — Торн притянул ее в долгом, томительном поцелуе, и выпустил, чтобы с наслаждением поцеловать и Рэйфа тоже. — Но ты уверена, дорогая? Уверена, что не пожалеешь?

— Торн, Рэйф… — Элайна положила руки на мускулистые плечи обоих мужчин и притянула их ближе так, чтобы все трое соприкоснулись лбами. — Мальчики, — сказала она, усмехаясь, — ни в чем в своей жизни я не была более уверена, как в этом.

КОНЕЦ

Примечания:

[1] — Делрей-Бич (англ. Delray Beach) — город в округе Палм-Бич штата Флорида (США). Курорт на Атлантическом побережье Флориды. Здесь и далее — примечание переводчика.

[2] — Cухопутная миля — 1.609 км

[3] — Дюйм- единица длины; = 2,54 см

[4] — Любимица — здесь имеется в виду домашний любимец, домашнее животное (англ. — pet).

[5] — Здесь идет игра смыслов. В англ. языке слова «веселый» и «гей» являются омонимами (англ. — gay). Рэйф, как проживший несколько столетий вампир, больше привык к употреблению этого слова в значении «веселый».

[6] — 21 год — возраст совершеннолетия в большинстве штатов в Америке.

[7] — Менаж втроем — (фр. — ménage à trois) «шведская семья» или гражданский союз трех партнеров, или (в некоторых эротических литературных произведениях) половой акт с участием 3-х человек разных полов.

[8] — Лазурит — непрозрачный минерал от синего до голубовато-серого или зеленовато-серого цвета. В древности лазурит считался камнем искренности, был символом способностей, дарований, успеха и божественного расположения. В Европе лазурит символизирует благополучие, удачу и успех, в Индии преданную любовь и процветание.

[9] — пять футов, шесть дюймов = 167 см

[10] — шесть футов = 184 см

[11] — шесть футов = 184 см

[12] — Скорее всего, здесь описана спринцовка с длинным носиком — примечание переводчика.

Fueled by Johannes Gensfleisch zur Laden zum Gutenberg