«Шанс для шута»

Шанс для шута (fb2) - Шанс для шута 1361K (книга удалена из библиотеки) скачать: (fb2) - (epub) - (mobi) - Александра Черчень

Александра Черчень Тайна Изумрудного города. Шанс для шута

Пролог

Высокий мужчина с тростью шагал по ночному городу, прислушиваясь к едва слышному стуку каблуков по мостовой старого квартала.

Город жил, город дышал, впитывал недавно дарованную небесами воду. Лужи на брусчатке, влажный камень домов и черепица крыш мягко искрились в свете луны.

Она выбеливала завязанные в хвост волосы странного позднего прохожего, отражалась в серебристых глазах. Из-за этого странного, слишком светлого цвета они казались практически бельмами.

– Ну, здравствуй, Изумрудный город. – Усмешка скривила тонкие бледные губы, и, провернув на большом пальце кольцо с молочно-белым камнем, мужчина продолжил: – Давно не виделись… – Где-то в вышине зло свистнул ветер, и блондин рассмеялся, запрокинув голову. – Не волнуйся, я с миром. Ну… почти.

Он двинулся дальше, едва слышно напевая:

Раз, два, три, четыре, пять, Я иду себя искать. Власть, богатство, сила, разум, Вот и скользкий путь подсказан. Чтоб не сбиться, надо помнить: Совесть, честь – юдоль убогих. Нам же это не к лицу. Да и проще подлецу.

Глава 1

Я шагала по аккуратным кирпичикам мостовой Изумрудного города, периодически поправляя на плече объемную дорожную сумку, и щурилась от яркого полуденного солнца.

Изумрудный город. Столица сектора Малахит. Мой дом на ближайшее время.

После подземной родины я еще не до конца привыкла к открытому пространству и такому безумному количеству зелени. Дома, деревья, трава, заборы, даже очки окружающих нелюдей – все разных оттенков зеленого!

Но сейчас нужно не красотами любоваться, а решить насущный вопрос, а именно…

– Уважаемый, вы не подскажете, как пройти к Зеленой Академии? – доброжелательно спросила я у стоящего на перекрестке стража.

Он был покрыт черной чешуей и больше всего напоминал прямоходящую ящерицу, потому мне стоило некоторых усилий невозмутимо смотреть в желтые глаза на его вытянутой морде. Гран? Похоже именно на этот вид. И судя по погонам – офицер.

– Коне-ш-ш-шно, – с чувством прошипел тот. – Вы нес-с-сколько заплутали, юная леди. Впервые в наш-ш-шем городе?

– И даже в вашем секторе, – поделилась информацией я, поудобнее перехватывая сумку.

– Охра? – окинул меня пристальным взглядом гран. – Достойные дочери достопочтенных гномов редко приезжают в Малахит.

Ну, не совсем гномка…

– Студентка по обмену, – с улыбкой пояснила я. – Вы подскажете мне, как добраться до Академии?

– Более того – провожу. Мне как раз в ту сторону! – проявил чудеса внимательности стражник, глядя на меня так, словно я немедленно должна была воздать хвалу всем Стихиям разом и осыпать его деньгами в довесок.

– Правда проводите? – не стала разочаровывать его я, глядя с искренним восхищением таким великодушным поступком. – Спасибо огромное!

Гран выпрямился, расправил плечи и протянул руку.

Повисла неловкая пауза. Я мучительно соображала, чего же ему от меня надо, и по-любому выходило, что денег. Денег было жаль, как и всегда в моей жизни, но с ходу бить морду стражу фамильной скалкой как-то совсем нехорошо.

Так и стоим. Он с рукой, а я с жадностью и внутренним возмущением размахом малахитской коррупции.

Офицер вздохнул и пояснил:

– Позвольте вашу сумку.

– Эм… – замялась я, с любовью глядя на поклажу. – Давайте я сама, а то там много хрупкого и… заклинания наложены разные.

– Мне это не страшно, – покровительственно глядя на меня, выдал гран и, протянув когтистую ладонь, без спросу забрал у меня сумку.

Это он зря.

Я бы сказала, что очень зря.

Провожая взглядом подлетевшего на пару метров грана, которого потом от души приложило о землю, я втянула голову в плечи и теперь оглядывалась, думая, куда бы сделать ноги. Но тут не родная Охра… тут так просто не смоешься!

– Что это было? – прохрипел ничком лежащий на дорожке самоуверенный ящер.

– Заклинание, – промямлила я, отводя взгляд. – «Чтоб тебя приподняло да прихлопнуло» называется…

– Так предупреждать же надо, что вы стихийник, – с трудом поднялся стражник, судя по нашивкам – из элитного подразделения Мастера Смерти.

– А я не стихийник. Это моя зачетная работа по общей магии, – грустно вздохнула в ответ. – Бесконтрольное проявление силы воздействует только на вещи и по какому-то идиотскому алгоритму. Например, то, от чего вы пострадали, – просто шутка, вышло само, когда я сказала: пусть любого, кто сумку без разрешения возьмет, «приподнимет да прихлопнет».

– Я предупрежу всех, – непонятно почему пообещал офицер и пошел дальше. Странной такой походкой. Сильно забирая влево. Шатает бедного. «Приподняло да прихлопнуло» – это сила! Этот еще крепкий, у нас некоторых дурачков, что у меня как-то планировали сумку отобрать, так зашибло, что они несколько дней из лазарета не выходили! А этот вот… бодрячком!

Я повела освободившимися от немалого груза плечами и, довольная, почти вприпрыжку двинулась следом за самоотверженным мужиком. Его уже перестало мотылять из стороны в сторону, и к тому моменту, как я с ним поравнялась, ящер даже был готов к беседе. Спустя несколько минут я вспомнила, что дедушка предупреждал меня о «болтливых ящерицах в любых их видах» незадолго до того, как я уехала. Но такого размаха как-то не ожидала!

Дорога до Зеленой Академии пролегала по закоулкам города, и благодаря тому, что стражник хорошо знал пути, добрались мы буквально за пятнадцать минут. Но за это время я узнала о нем если не все, то очень много!

Что жена уважаемого офицера сейчас сидит на яйцах, а потому стала отличаться крайне сварливым характером. Потому несчастный берет сверхурочные и активно геройствует на служебной ниве, предпочитая патрулировать самые опасные районы – лишь бы не домой к любимой жене и ее матушке, которая переехала к ним ради того, чтобы помочь с кладкой.

Что на службе начальник – требовательный гад и мерзавец, который временно разжаловал несчастного из элитных Всадников Смерти в обычные стражники за то, что тот пару раз опоздал на… секретную операцию.

Я мысленно удивилась тому, что стража вообще с волчьим билетом не уволили.

У нас в Охре с дисциплиной очень строго.

– Вот и пришли, – с некоторой грустью проговорил гран, которому явно не хотелось отпускать идеальную собеседницу в моем лице. А я и правда была совершенством! Я молчала с самым заинтересованным выражением лица.

Витиевато поблагодарила ящера за бесценную помощь, заверила, что справлюсь сама, и, забрав сумку, двинулась вперед, к замку на другом конце небольшой площади.

Зеленая Академия.

Да, демоны подземного мира побери мою родню, да! Я здесь! Я это сделала.

С размаху опустив поклажу на мраморные плиты, я с восхищением взирала на великолепный замок, застывший неподалеку от меня. И, наверное, только хорошее воспитание да специфическая родословная помешали мне рвануть к нему с восторженным визгом!

Академия! Место… замечательное место! Единственное в своем роде!

Это замок, битком набитый самыми лучшими умами сектора Малахит! Это… это – моя мечта!

Я же прошла все тесты и была включена в программу обмена между Университетом Пути Охры и Зеленой Академией, чем заслуженно гордилась.

Очень старалась попасть сюда на стажировку. Ночами не спала, мне формулы заклинаний и анатомия уже снились в кошмарных сновидениях с эротическим для сих предметов уклоном!

Подавив бурю эмоций, я энергичным шагом направилась к красивым кованым воротам. Поравнялась и, с восхищением глядя на искусную работу, коснулась прохладного металла створок. Но тут же отдернула пальцы, так как кожу предупреждающе кольнуло сильное охранное заклятие.

Привратника не было. Странно.

Зато была группа военных, затянутых в черно-серебристую форму Всадников Смерти.

Вдвойне странно.

Ладно, я лишь студентка. Нужно отметиться у принимающих и узнать, где разместили мою группу.

Я сделала несколько шагов вперед… пока возле моего носа не переплелись два жгута тьмы, недвусмысленно рекомендуя затормозить.

– Простите? – удивленно уставилась я на военного.

– На вас-с-с нет метки дос-с-ступа. Как и сопровождающего рядом, – прошипел один из них. Скользнув взглядом по трем серебристым нашивкам, я поняла, что это старший по званию из всех присутствующих. Средний офицерский состав.

Как-то очень много военных в городе. Подозрительно много.

– Виновата. – Я склонилась в почтительном поклоне, и тяжелая рыжая коса упала вперед, свесившись почти до земли. – Позвольте представиться. Миямиль Гаилат, студентка по обмену из Охры. Метки пока не получила, так как прибыла отдельно от основной группы.

Он оглядел меня бездонными, без белков, глазами насыщенного фиолетового цвета и коснулся камня на широком браслете. Взгляд словно затуманился, стал более тусклым, но вскоре это прошло, и офицер, поклонившись, предложил:

– Следуйте за мной. Данные верны, я отведу вас к сопровождающему группы.

Странные дела творятся в Зеленой Академии. Не слышала, чтобы она была военизирована и введен настолько жесткий контроль.

Мы зашли в главное здание, и Всадник передал меня бледному и какому-то очень нервному человеку.

– Потеряшка из Охры. Принимайте!

Маг что-то неразборчиво буркнул мне и обратился к военному:

– Как долго Мастера планируют пробыть в Академии?

– Вам не нравится присутствие высшей власти в непосредственной близости? – открыто оскалился офицер.

– Нет, что вы, я просто спросил!

Военный обжег преподавателя еще одним презрительным взглядом и, четко развернувшись, двинулся на выход.

– Вот же… снобы!

– Как-то все неласково и не особо доброжелательно, – рискнула я озвучить свое мнение.

Человек со вздохом запустил руку в русые волосы и пожал плечами:

– Военные вообще специфические товарищи.

– Мастера здесь? – задала я самый главный вопрос, теперь осознав, почему вокруг так тихо и столько охраны.

– Не ваше дело, – тут же насторожился маг и махнул рукой, зовя за собой.

Несколько минут блужданий по светлым анфиладам залов первого этажа Академии – и вот мы выходим во внутренний дворик, за пределами которого раскинулся парк.

– Студенческий городок находится чуть дальше, – на ходу объяснял мне сопровождающий. – Но команду из Охры пока поселили в гостевых домиках.

– Почему?.. – не на шутку удивилась я, припоминая, что в условиях контракта вроде как значился персональный особнячок для замечательных и жуть каких умных нас.

– Куратор все объяснит, – вновь отмахнулся преподаватель, очевидно, не желающий возиться со мной дольше обозначенного прямыми обязанностями минимума.

Поддавшись хулиганскому порыву, я показала язык ушедшему вперед зануде. Бе-бе-бе!

Наконец мы вышли на большую поляну… и я с улыбкой оглядела такую знакомую и почти родную обстановку. Куратор Ромир гонял вокруг домиков мужскую половину нашей группы: физкультура всегда стояла у него на первом месте как царица наук, и наставник не позволял забыть про нее даже сейчас. Предавался он этому делу с энтузиазмом и самоотдачей! А чтобы эти же качества пробудились в подопечных – проводил занятие, обернувшись волком.

Я умиленно посмотрела, как один из учеников, не выдержав звука клацнувшей челюсти, подпрыгивает в воздух и, оборачиваясь летучей мышью, взлетает на дерево.

Наставник остановился, задрал морду и рыкнул:

– Винсент, слезай! Не позорь славное имя вампиров, вы же только по ночам, согласно Всеобщему Обету, летаете!

– Я полукровка, мне можно, – пискнул Сент, для надежности вцепившись в кору коготками. – А про обеты лучше бы не напоминали: конкретно у моего рода есть традиция, что первая выпитая кровь должна принадлежать оборотню!

Кажется, это была угроза!

Ответить волк не успел: с крыльца домика слетело яростное белокурое создание и, на ходу обернувшись белой кошкой, полезло на дерево с затаившимся там мышом:

– А я-то думала, какого ж демона мне этот гад клыкастый прохода не дает!

– Милая, ты все неправильно поняла!

– Ничего! – многозначительно оскалилась Нира, продолжая карабкаться вверх. – Сейчас, хороший мой, сейчас ты мне ласково нашепчешь на ушко… Специалист по охмурению!

– Я не специалист, это дар природы, – высокомерно вздернул острую мордочку Сент и, с опаской посмотрев на стремительно приближающуюся кису, слетел вниз, а коснувшись земли, обернулся в бледного, изящного черноволосого парня. Заметил меня и, расплывшись в улыбке, воскликнул:

– Мия приехала! – Он подошел ко мне, предусмотрительно дождался, пока я поставлю сумку, расстегну и сниму куртку, на которой тоже было веселенькое заклинание, и после этого заключил в объятия. – Где тебя носило, сумасшедшая ошибка природы?!

Я обиженно надулась и высвободилась из крепких рук приятеля, который и на сей раз не упустил возможности пройтись по моему происхождению. Ну да, браки гномов и лепреконов случаются редко, а уж потомки от таких союзов – и того реже. Особенно унаследовавшие признаки обеих рас.

– Кто бы говорил! – фыркнула в ответ я, потому как вампиры с эльфами тоже редко скрещивались. Но вот бывало… результат передо мной!

Правда, Сент у нас без отклонений. Невзирая на маму-эльфу, сыночек получился настоящим вампиром и внешне, и по дару.

– Мия, прелесть моя рыжая! – послышался радостный голос Ниры, и наша боевая киска, на ходу обернувшись высокой стройной блондинкой, отпихнула своего кавалера острым локотком и обняла меня за шею. – Мы по тебе скучали!

– Я вижу, – хихикнула, оглядывая компанию, потом заметила подошедшего волка и поклонилась. – Наставник Ромир, рада вас снова видеть.

– Здравствуй, егоза, – добродушно фыркнул зверь и спустя миг обернулся высоким, немного лохматым мужчиной средних лет, у которого лишь в волосах мелькали серебряные нити седины.

– А где Амириль? – нетерпеливо спросила я, горя желанием наконец-то обнять двойняшку.

Все дружно скривились, даже Ромир неодобрительно нахмурился. Нира неохотно проговорила:

– У себя в домике, – показала на крайний коттеджик. – Опять рыдает о загубленной чести и жизни, а ее подруженьки и рады потакать!

– Так, что это все значит? – прищурилась я и подняла свою поклажу, поудобнее перехватывая ручки.

– Иди и спроси, – улыбнулся Сент, но карих глаз это не коснулось.

Я не стала пытать друзей, а просто развернулась и побежала в сторону указанного жилища.

Проскользнула внутрь, быстро разулась и опрометью бросилась в комнату, откуда были слышны тихие всхлипывания и гораздо более громкие причитания. Всхлипывания – от моей Ами, а причитали наверняка ее подружки – Зара и Мара. Не понимаю, почему она с ними водится. Вроде и неглупые, все же кто попало в Университете Пути не учится, да и в Малахит не попадает, но какие-то они… пустые. Впрочем, если сестре с ними хорошо, то не буду вмешиваться. Пробежала через гостиную, машинально кинув взгляд в зеркало на невысокую, плотненькую рыжую девушку, отметила, что волосы в беспорядке, да и одежка… дорожная, одним словом, и полетела дальше.

– А-а-а-а! – донеслось из соседней комнаты, но уже не слезы, а недовольный писк. – Мара, ты что за гадость мне в воду накапала?! Что значит успокоительное?! Я не желаю успокаиваться, я желаю…

Узнать, что желает моя капризная сестренка, я не успела, так как уже вошла в комнату.

На диванчике сидела и утирала щечки платком хрупкая златовласая красавица. Все же забавно: вроде мы и двойняшки, а такие разные.

Я вот рыжая, веснушчатая и немного пухленькая. В общем, вся в маму – гномка гномкой. Разве что немного повыше да в кости потоньше. Ну и прискорбно ушастая… А папа у нас – златовласый красавец лепрекон. В него и пошла Амириль.

– Ами, что случилось?! – охнула я, бросившись к заплаканной сестре.

– Ми-и-ия, – повернулась ко мне девушка, и зеленовато-голубые глаза снова наполнились слезами, а пухлые губки задрожали. – Сестренка, ты приехала!

– Кто обидел? – строго спросила, присаживаясь рядом и сдвигая юбки сестры в сторону. Я-то пока в штанах, ведь только с дороги, а так и сама платья очень люблю.

Вопреки ожиданиям, Амириль не порадовала меня именем обидчика, а снова заплакала, уронив личико в ладони.

Странно все это. Такое поведение моей собранной, холодной и сдержанной сестре несвойственно.

Через всхлипывания я с трудом различала обрывки фраз.

Впрочем, понять было вполне можно… и чем дальше, тем больше я сжимала губы и медленно закипала от гнева.

Какой-то местный гад посмел совратить и бросить мою сестренку!!!

Этот… шут в лучших мужских традициях «пел» красивые песни и вешал лапшу на ушки Амириль, а как своего добился – бросил.

– Мия, я его та-а-ак люблю! – зарыдала сестричка, выдернув меня из мыслей в реальность, а в реальности – некто шут Гудвина соблазнил мою сестру. – Миечка, он такой красивый… – вдруг мечтательно закатила глаза девушка. – У него волосы светлые– светлые, а глаза синее летнего неба.

– Так голубые или синие? – дотошно уточнила я, мысленно набрасывая портрет этого инвалида. Почему инвалида? А потому!

– Синие… – недоуменно посмотрела на меня она и вдруг снова заплакала. – Все было так хорошо, я так его полюбила, а он сказал, что я его разочаровала, что я неинтересная и он ожидал ино-о-о-ого!

Все!

Не инвалид – покойник!

А синие глазки выколупать и заспиртовать. На память.

– А он здесь? – спросила я, медленно поднимаясь с дивана. – И как зовут?

– Да, – кивнула одна из подружек Ами. – Имя – Лельер Хинсар. Кстати, главный бабник двора.

Я стремительно вылетела из домика, пытаясь хоть как-то сдержать ярость. Этот подонок посмел обидеть мою сестру!

Так… Успокоиться. Мне нужно успокоиться, собрать по нему информацию и только тогда что-то предпринимать.

– Мия, – окликнул меня наставник Ромир.

Я повернулась к нему, через силу улыбаясь.

– Да?

– Сестра уже сказала тебе, что мы собираем вещи и через часик-другой переезжаем в выделенный дом?

– Нет, – медленно покачала головой я, ощущая, что сказанное целиком и полностью меняет расклад. – Я поняла. Наставник, у меня есть небольшое дело, и я скоро вернусь.

Не обращая внимания на оклики Ромира, я быстрым шагом, почти сразу перешедшим в бег, направилась по каменной дорожке к главному зданию Академии.

Если я ничего не предприму сейчас, то, скорее всего, с очень большой долей вероятности вообще никогда не смогу, потому как искать его в городе – заведомо проигрышное занятие.

Правда, в основном придется импровизировать, что не есть хорошо. Дедушка бы не одобрил. Он всегда говорил, что у настоящего гнома всегда должен быть выверенный до мельчайших деталей план.

А вот папа-лепрекон, наоборот, утверждал, что фантазия и «действия по обстоятельствам» – наше все.

Но ничего! Гном в состоянии ярости – это огромная сила.

Лепрекон в состоянии ярости – это огромные проблемы для обидчиков.

Вывод: этому типу не повезло!

Глава 2

Я промчалась через сад и подбежала к крыльцу, где замерли Всадники и уже знакомый офицер. Он с некоторой опаской рассматривал злую, тяжело дышащую меня.

– Шут где?

– В подвалах, – автоматически брякнул мужчина и указал налево. – Вход за углом.

Отли-и-ично! Он уже ниже уровня земли!

За углом и правда оказались массивные двери, и, коснувшись медной ручки и ощутив ее холод, я впервые задумалась, а правильно ли поступаю? Но тут перед внутренним взором появилось заплаканное лицо сестры, и меня вновь затопило волной злости, сметая здравый смысл. Он посмел обидеть моего близкого человечка?! Он… воспользовался ее наивностью, ее телом и считает, что ему все сойдет с рук?

Он за это ответит!

Как именно, еще не знаю. Но так просто оставлять это нельзя.

И вообще, гномка я или не гномка? Хоть и наполовину.

Как говорил дедушка, самое болезненное место любого разумного – это его карман!

Я решительно открыла створки и, пройдя через просторный пустынный холл, застыла, недоуменно оглядываясь. Вокруг стояли странные статуи, изображавшие фигуры в балахонах, а в плохо освещенных углах дрожали тени. Так странно дрожали, что меня продрал озноб, и я мигом вспомнила все, что знаю о палачах Тьмы, личном отряде Мастера Пытки. Знала я немного… но все, что знала, заставляло инстинкт самосохранения вопить о том, чтобы я немедленно отсюда бежала. Притом вопил он так громко, что начисто заглушал голос разума, который робко аргументировал, что конкретно в Зеленой Академии пыточных задворков нет и быть не может.

Тут я заметила лестницу вниз.

Он в подвалах. Я должна найти этого гада и хоть его увидеть, сказать, что думаю, а по возможности… объяснить иным способом.

Узы, демоновы узы лепреконов! Сестру обидели – нужно принимать меры!

Они игнорируют все, даже банальный страх, и если бы не они, то я бы никогда не стала так себя вести.

Так что остается надеяться только на мамину кровь и что это поможет мне выкрутиться из той ситуации, куда я сейчас сама себя загоняю.

По пути, на лестнице, мне попался какой-то странный тип в багровом плаще с сигарой во рту и с бумагами в обнимку.

Не знаю почему, но я брякнула:

– Курить вредно. А в подземельях еще и опасно!

У мужика аж красные глаза округлились и сигара изо рта выпала!

– Девушка! – Он нагнулся, быстро поднял окурок и с выражением удивления на сером лице спросил: – А что вы тут делаете?

– Шута ищу, – честно ответила я, и при одной мысли о нем едва не зарычала. Сволочь! – Не подскажете, где он?

– Подскажу, – внезапно улыбнулся незнакомец, задумчиво меня разглядывая. – Спуститесь на третий уровень, там по коридору налево и пятая дверь ваша.

– Спасибо, – вежливо ответила и побежала дальше.

Тут было очень официально. Красиво облицованные стены, дорожка на мраморных ступенях, даже растения в кадках на лестничных пролетах. Странная архитектурка для подвала. Интересно, а что тут делает шут? В Академии вообще и в подвалах в частности.

Так… Я задумчиво изучила узорчатую цифру три над двустворчатой дверью. Коридор за ней опять же вполне обыкновенный. Я послушно свернула налево, как и рекомендовал красноглазый, а через несколько секунд распахнула указанную им дверь.

Я оглядела просторную комнату, которая являла собой смесь кабинета и лаборатории, и заметила у стола высокого светловолосого мужчину в белом. Смело сделала шаг вперед и с грохотом закрыла за собой створку.

– Вот вы и попались! – Потом все же решила проверить теорию и спросила: – Господин… эм…

Подземные духи, как же его зовут-то? Забыла… Неужели забыла?! Имя как-то на «Л», а вот дальше…

– Хин… – пробормотала себе под нос. Да, первый слог такой, а дальше что?

Мужик медленно обернулся, смерил меня удивленным синим взглядом, в котором тут же мелькнула тень раздражения.

– Да, это я, – нетерпеливо ответил блондин.

А я же, глядя на него, удивленно застыла.

Какой-то он… не красавец, скажем так. Морда белая, черты лица резкие, какие-то птичьи, нос с легкой горбинкой и малость крючковатый, да и фигура… Худощавый, даже худой.

Нет, я знала, что болотники не особо привлекательные, но все же казалось, что сестра выберет себе кого-то более… впечатляющего.

– Девушка, я на работе поклонниц не принимаю, – вдруг высокомерно усмехнулся этот… чем мигом напомнил, зачем я тут и как он поступил с Амириль.

Ничего, меня примешь!

– Вы! – разозлилась я, снова вспоминая, что он сделал. – Господин, я вынуждена сообщить, что вы последний мерзавец!

– Допустим, это не новость, но с чего это такие обвинения? – хмыкнул блондин, вдруг прищурил глаза и пристально на меня посмотрел. – Я вас в первый раз вижу, барышня.

– Вы мою сестру соблазнили! – рыкнула я, подлетая к нему и тыкая пальцем… чуть ниже солнечного сплетения. Ну, куда достала, туда и тыкнула! Он высокий, а я…

– Сестру… – задумчиво повторил синеглазый, с интересом скользя по мне взором, начал обходить по кругу и медленно, нараспев говорить: – Так, ваши черты лица… гномка, но какая-то странная. Судя по строению скелета и лицевых мышц, в роду были лепреконы, притом совсем недавно. Скорее всего, кто-то из родителей. Аналогичный вам феномен я наблюдал совсем недавно, и, кажется, это была… эм-м-м, как же ее звали?

Он поморщился и потер висок.

– Ее зовут Амириль! – прошипела я, чувствуя, как ярость сносит все ограничители, задрала голову, глядя на ироничное худое лицо, и рыкнула: – Вы хоть понимаете, на кого вы подняли… – замялась, покраснела и, заметив заинтересованный взгляд этого подлеца, скомканно закончила: – С кем вы посмели так поступить. Ами – девушка благородных кровей. Наши родители – не простые граждане и…

– Меня это не интересует, – холодно ответил мужчина. – Также я не заинтересован в потере времени. А сейчас вы его отнимаете, причем самым бездарным способом – скандалом. Когда будете готовы предложить что-то еще, можете попробовать нанести второй визит.

И он повернулся ко мне спиной, вернувшись к каким-то колбочкам и записям на столе.

Я озадаченно оглядела затянутую в белое спину и честно пыталась прийти в себя от такого хамства.

– Шут, а вам не кажется, что у этого случая могут быть последствия? – обманчиво мягко спросила я. – Я уже не говорю о вашем безобразном поведении!

– Не кажется, – не оборачиваясь буркнул блондин и иронично хмыкнул. – Девушка, о каких последствиях идет речь? Не так давно вы напирали на то, кто ваша сестра… Сейчас позвольте вернуть подачу. Вы понятия не имеете, кто я.

– Почему же… Вы – шут его величества Гудвина, известный своей распущенностью и невоздержанностью. Как в спиртном и табаке, так и в женщинах! – отчеканила я, используя то немногое, что узнала от сестры и ее подруг.

Его рука, которая секундой ранее тянулась за какой-то странной железной штучкой, похожей на маленький разводной ключ, замерла в воздухе. А потом прозвучал очень тихий, но от этого не менее жутковатый смех, и, порывисто развернувшись, шут чуть наклонился вперед и проговорил:

– Как же это ми-и-ило. Юная барышня, позвольте полюбопытствовать, а вас не смущает то, что вы наедине с этим рассадником пороков и низменных наклонностей?

– Я к этому «рассаднику» с претензиями пришла вообще-то, – сухо отозвалась я, и, решившись, выдала: – Ну и с требованиями контрибуции, разумеется.

Шут осмотрел меня кра-а-айне удивленным взглядом, а потом припечатал таким тоном, словно диагноз поставил:

– Гномка.

– Чем и горжусь. – Не осталась в долгу я и независимо вздернула подбородок.

По узким бледным губам этого проходимца расползалась какая-то слишком самоуверенная усмешка. Настолько нагло мог скалиться только тот, у кого все целиком и полностью под контролем. Кто не чувствует себя виноватым и считает себя в выигрышном положении.

А меня, стало быть, в проигрышном.

На этом фоне до скорбной разумом рыжей полукровки в моем лице дошла наконец здравая мысль о том, что он вообще-то прав.

Я с ним наедине. В подвалах. И тут даже пробегом никого нет.

Мамочкина скалочка…

Мужчина скрестил руки на груди и продолжил за мной наблюдать с неизменным интересом профессионального натуралиста в синих глазах.

От этого почти что препарирующего взгляда мои длинные ушки машинально прижались к голове и очень захотелось куда-нибудь исчезнуть.

– Оу-у-у. – Он немного отклонился влево, почти с восторгом наблюдая за шевелением длиннющих лопушков, доставшихся от папы-лепрекона. – Какое интересное наложение генов. Какие интригующие результаты!

– Рада, что расширила ваш кругозор, – холодным тоном ответила я, крепко-крепко сжимая кулачки и стараясь вернуть себе прежнее присутствие духа.

Почему Амириль не сказала, что этот муда… мужик еще и ученый?! Я себя бабочкой редкого вида сейчас чувствую! Которую нужно отловить и тщательно изучить. И если бы он только на уши с таким интересом пялился… теперь на меня всю! Да еще с такой задумчивостью, что становится вдвойне не по себе. Мало ли к каким выводам придет…

– Как вы могли так поступить?! – вернулась к теме я. – Ами такая хорошая, замечательная, добрая, а вы ее кинули, да еще и с такими словами…

– С какими? – всерьез заинтересовался он. – И кстати, я эту девушку даже не помню толком, как я мог ее бросить? – Потом он меня оглядел и хмыкнул. – А вот вас, рыженький лепрегномик, забыть будет крайне сложно!

Кто-о-о-о?! Вот скотина белобрысая!

– Прошу помнить об элементарных правилах вежливости. У вас нет права общаться со мной в таком тоне, – недовольно поджала губы я и, развернув плечи, тоже скрестила руки на груди. А что? И выгляжу представительнее, и есть куда эти самые руки деть.

– Очень интересно, – благожелательно кивнул мужчина. – Особенно в свете того, что вы себя этим не утруждаете.

– Я бы хотела вернуться к обсуждению вашей провинности и нашего прощения за оную, – постаралась успокоиться я.

– Возвращайтесь, – милостиво разрешил мне этот… Лельер.

Да, его зовут Лельер.

Хоть имя вспомнила – уже плюс. Который, правда, совершенно не отменяет того, что этот тип ведет себя по-свински.

– Вы признаете, что поступили недостойно джентльмена? – спросила я, предполагая, что говорить про девичью честь и прочее не обязательно. Ибо и так понятно. Ну и стесняюсь.

– Признаю, – охотно кивнул шут. – Я вообще так поступаю постоянно, какой именно случай вы имеете в виду?

Он издевается.

Я вдруг отчетливо и твердо поняла, что этот синеглазый козел издевается.

Посмотрела ему в лицо, оценила глумливость улыбки и осознала еще кое-что.

Он это делает сознательно и с нетерпением ждет реакции.

И тут я поступила как очень эмоциональная лепреконка, которой уже давно действуют на нервы.

Я психанула.

– Вы! – прошипела я, делая шаг вперед и яростно сверкая глазами. – Вы – низкий беспринципный моральный дегенерат! Вы – бессовестный соблазнитель! Вы – последний хам, который упивается своей безнаказанностью!

С каждой фразой я все повышала голос и последнюю почти что выкрикнула.

Дедушка-гном был бы мной очень недоволен.

А на моего оппонента сия тирада, к сожалению, никакого впечатления не произвела.

– Что же замолчали?

– Выдохлась, – буркнула, ощущая себя бабочкой в силках паука. Вроде и не едят пока, но я уже запуталась.

– Такое ощущение, что вам неудобно на меня орать, – заботливо предположил он. – Росточка не хватает, а находясь почти на уровне пояса собеседника… – Он как-то очень пошло ухмыльнулся и уставился на меня, видимо, ожидая на это реакции. Я только недоуменно хлопнула ресницами, посмотрела вперед и покачала головой. Потом еще раз тронула мягкую ткань белого плаща и озвучила очевидное:

– Я на уровне груди, – потом предположила: – У вас с глазомером плохо?

– Да нет… – так же ровно и спокойно ответил синеглазый, потом ногой отодвинул от ближайшего книжного шкафа скамеечку, быстро обхватил руками меня за талию и поставил на нее. Я только испуганно пискнула и отшатнулась. И, конечно же, едва не упала, но он снова меня подхватил и, лишь убедившись, что все в порядке, отпустил, отойдя ровно на шаг. Теперь наши глаза были на одном уровне.

– Ну что… леди, – хмыкнул он. – Продолжайте вашу обличительную речь, мне, право, даже интересно послушать!

– Что вы сделали?! – запоздало возмутилась я.

– Вознес вас до моего уровня! – самодовольно отозвалась эта сволочь.

– Мне это надоело, – едва удержала желание топнуть ножкой. – Прекратите так себя вести.

– М-да… – протянул блондин, по-птичьи склонив голову набок. – Вынужден признать, что гномка, как и лепреконка, из вас толком не получилась. Не смогли настоять на своем и даже высказать условия. Да и потом, когда сорвались, не получили от маленькой истерики совершенно никакой выгоды. Ай-ай-ай…

Чудесно. А теперь он оскорбил меня.

Впрочем, это я все же пережила и смирила злость. Сейчас бы умудриться без потерь сбежать.

Стоит ли говорить, что к этому моменту я десять раз пожалела, что пришла? И с чего я вообще взяла, что он покорно все признает и сделает, как я скажу?!

А еще стоило перед визитом сюда не выкидывать из головушки слова Ами о том, что это очень умный мужчина.

Сестра не раздаривала комплименты подобного рода направо и налево.

Но… выкручиваться как-то надо.

«Импровизация и умение действовать по обстоятельствам»… проснитесь там, что ли?! Хозяйка в беде!

– Господин Лельер, я бы просила вас не углубляться в дебри моей родословной. И была бы крайне благодарна, если бы вы держали свои выводы при себе. Как понимаю, дальше говорить с вами бесполезно, – вскинула голову я и вознамерилась спрыгнуть со скамеечки. Не успела. На локте сомкнулась его ладонь, недвусмысленно удерживая, и мужчина великодушно предложил:

– А вы попробуйте…

– Смысл? – дернула я бровью. – Вы… низкий человек. И как верно указали, я не могу ничего сделать. Расчет на вашу добрую волю и желание содействовать не оправдался. Потому отпустите меня наконец! Я желаю уйти!

– Да вы что, – делано удивился синеглазый. – Прямо вот так сразу уйти? И даже не взять реванша за что-то там попранное и униженное? О да, кажется, достоинство. Было бы что попирать и унижать, лепрегномик. Ваша сестрица, как я слышал, просто кладезь самодовольства, расчетливости, коварства и меркантильности! Видимо, она взяла с обеих сторон родни лучшее. Что в плане внешности, что в плане моральных качеств. Первое, надо признать, весьма радовало…

На бледных губах Лельера появилась такая порочная улыбочка, что я задохнулась от возмущения и гнева.

Меня затопило новой волной ярости, которая смыла все благие порывы сделать ноги. Он оскорбил. Оскорбил мою двойняшку! Да что он знает?!

Не позволю так отзываться.

И тут… не знаю почему – то ли из-за обиды за Амириль, то ли из-за чего еще… Но в голове встал образ плачущей сестренки, а поведение самого мужчины спровоцировало дальнейшие действия… В общем, моя рука как-то сама собой замахнулась и сама собой дала по наглой белой морде.

Синие глаза изумленно округлились, а я спрыгнула со скамейки и со словами «Бессердечный ублюдок!» выскочила за дверь.

Уже выбегая из подвалов на солнышко, я пыталась понять, что это вообще было.

Все же он прав. Я и правда и не то и не другое. Полукровка. Серединка на половинку.

Неужели не понятно: что бы я ни сделала, все равно это ничего не изменит.

Но… я не могла ничего не сделать! Я не могла позволить безнаказанно обижать мою двойняшку!

Пусть даже наказать могла только вот так.

Устало вздохнула и, потерев виски, попыталась встряхнуться. Нужно идти обратно к нашим.

Уже двигаясь по дорожке к тому месту, где разместили группу, и мысленно прокручивая мой диалог с шутом, я нахмурилась и прикусила губу.

Что-то там было не то. Неестественно и неправильно.

Я поняла, в чем дело, только когда подошла к домикам.

Сначала он вел себя немного иначе и, судя по всему, и правда с трудом вспомнил мою сестру. Словно видел лишь мельком.

А потом, в конце… он упоминал о ней опять же скорее как о дальней знакомой. Хоть и очень нелицеприятно отзывался, но это выглядело именно так.

Плюс мелкие неувязочки в разговоре.

Ничего не понимаю.

Мастер Хин

Лельер Хинсар стоял около стола, невидяще глядя перед собой. Потом коснулся все еще ноющей щеки, перевел взгляд на дверь, за которой скрылась рыжая гномочка, и пробормотал:

– Ну ничего ж себе…

Медленно прошелся по кабинету, сел в кресло и тихо позвал:

– Джар, проявись, пожалуйста, раз ты все равно тут.

Раздался тихий смешок, потом последовала вспышка черного пламени, и вот на столе материализовалась маленькая, черная с голубым ящерка:

– Это точно, «ничего ж себе»! Если я не ошибаюсь, то в этом виде по морде ты еще не получал, многоуважаемый Мастер! Да и скандалов такого масштаба тебе еще не закатывали!

– Она меня приняла за шута, – хмыкнул мужчина.

– Типаж же ты не меняешь, когда иллюзию накладываешь. – Саламандр игриво повертел хвостом и лукаво прищурился. – Наверное, описали как синеглазого блондина. Но в любом случае в итоге девочка все равно пришла по адресу!

– Так… – не обращая внимания на слова Джара, медленно продолжил Лель. – Это студентка из Охры, сестра Амириль Гаилат. Мне нужны на нее все данные, какие сможешь найти.

– Лельер. – Ящерица снова сгорела в пламени, и вот на столе уже стоял маленький человечек, который сел на краешек книги и, серьезно глядя на Пытку, продолжил: – Зачем?

– Нужно, – улыбнулся Хин.

– Зачем? – упрямо повторил его собеседник. – Ты никогда не трогал хороших девочек, а эта… отчетливо видно, что хорошая. Не испорченная, не злая. Дурная малость, но это потому что молоденькая.

– В жизни надо что-то менять, – пожал плечами Мастер. – Ее сестра вначале была интересна, но оказалась такой же пустышкой, как и многие до нее.

– А эта еще и на Юлию чем-то похожа. Комплекцией, наверное, – хмыкнул Джар. – Кстати, тебя почему-то в плане «чувств великих» всегда тянуло на девушек одного типажа. Фигуристые, милые и добрые. Имеешь одних, а вот влюбляешься в совсем иных.

– Замолкни, – как-то слишком ровно и доброжелательно улыбнулся Лель.

– Прости-прости, – поднял ладони его помощник. – Но я все же не одобряю твоей затеи.

– Мне повторить? – Синие глаза Хинсара внимательно посмотрели на человечка, и тому вдруг захотелось стать еще меньше. Мастер Пытка… был страшен не только с инструментом в руках. И вдвойне страшен для тех, кто вместе с ним прошел по всем граням сумасшествия. – Повторяю: Я. Хочу. Знать. О ней. Все.

– Одно могу сразу сказать, – буркнул его подчиненный, снова оборачиваясь ящерицей. – Ее зовут Миямиль.

Когда ящерка растворилась в огне, шут откинулся на спинку кресла и повторил:

– Миямиль… Ну что же, можно попробовать. – Он достал из нагрудного кармана простенький медальончик, покрутил в руках, открыл, с грустью посмотрев на изображение светловолосой, кудрявой, улыбчивой девушки, и с усмешкой закончил: – Госпожа психолог уверяла, что я должен хотя бы попытаться разорвать этот проклятый круг. Вот только… чем это все обернется для забавного лепрегномика? Хорошая девочка. Да, хорошая. Подходит.

Но вот еще ее сестра… вернее – то, что она была предыдущей попыткой. Хоть далеко не зашло, уже плюс. Правда, рыженькая что-то кричала про совращение… ладно, не важно!

Важно то, что облик шута, к сожалению, придется отставить и общаться с девочкой только как Хин. А жаль, для его целей иллюзия-воспоминание в лице Леля подошла бы гораздо лучше. По той простой причине, что шута дамы любили, а вот Пытку очень боялись.

И да, хорошо, что он хоть и был неосторожен, не особо стараясь сберечь секрет о том, кто именно скрывается под этой маской, но все же не раскрывался чересчур откровенно. А стало быть, параллели с Мастером провели только очень умные и наблюдательные господа, у которых наверняка хватит эрудиции не распространяться о своем открытии.

Лельер еще минуту сидел и размышлял, но потом встряхнулся и, поднявшись, энергичным шагом направился к противоположной стене. С каждым мигом его фигура начинала светиться синим огнем, а на стенке при приближении Хранителя начали проступать очертания двери.

Каковы обязанности Мастера Пытки?

Невзирая на то что появлялся на людях Хин достаточно редко, дел у него было много, в том числе и общественных. В бытность шутом он спасался исключительно тем, что мог очень мало спать.

Сейчас шут Лель появлялся в Кален-Заре не так часто, как в былое время. Но все чаще из подземелий выходил Мастер Пытка.

Блондин, не останавливаясь, прошел сквозь изображение двери и оказался в узком закутке, под потолком которого медленно разгорался свет. Лельер открыл дверцу шкафчика, быстро надел белый халат и переобулся. Потом прошел дальше, в лабораторию, подхватив с тумбочки возле двери маску и перчатки.

Опыты, вскрытия и еще раз опыты.

Сегодня утром доставили в высшей степени интересный образец. Интересный как ученому. А вот как Мастера сектора Малахит его изрядно настораживало обнаружение на улице трупа с полностью опустошенным магическим резервом и пустой, мертвой аурой.

И то и другое одновременно считалось невозможным.

Как только мужчина оказался в лаборатории, все мысли о себе, забавной рыженькой и ее гораздо менее забавной сестре тут же исчезли из его головы.

А что касается Амириль Гаилат… Лельер Хинсар никогда не любил амбициозных пустышек. Если ты чего-либо хочешь от взаимоотношений, и не важно, брачных или нет, то нужно что-то предлагать взамен. Златовласка могла предложить только красоту, что многие сочли бы равнозначным обменом. Но Мастер Пытка ценил в первую очередь искренность и отсутствие гнильцы в душе. Девушка не могла похвастаться ничем из перечисленного. Хотя с «гнильцой» он, пожалуй, несколько погорячился. Лишь капризная, эгоистичная и самолюбивая. Хорошие, по сути, качества, но ему сейчас не они нужны.

Впрочем, посмотрим, чем отличается от нее Миямиль. Ведь с Ами он тоже поначалу слегка обманулся, принял желаемое за действительное. На первый взгляд эта красивая и внешне очень мягкая и добрая девушка идеально подходила для его целей. Лельеру для воплощения задумки нужна была хорошая девочка.

А эта оказалась лишь очень хорошей актрисой.

Но всего один взгляд на покоящееся под простынкой тело, и из головы Пытки вынесло все мысли, кроме деловых!

– Ну-у-у… – промурлыкал блондин, с любопытством оглядывая внешне невредимый трупик. – Что тут у нас? Как же тебя угораздило нарваться на такую странную пакость, о мой холодный друг?

Той же ночью.

Столица сектора Малахит

Изумрудный город окутывала тьма, а свет луны и звезд не пробивался сквозь плотные тучи. Ярко освещены были лишь крупные улицы и главные проспекты.

По одной из улочек, на которой горело всего несколько слабых фонарей, торопливо шел невысокий худенький паренек, прижимая к груди большой сверток. Он то и дело нервно оглядывался и ускорял шаг. Слухи о загадочном убийстве в этом районе распространились весьма быстро. Неведомая сила высосала и магию, и жизнь, не оставила ни капли… это считалось невозможным и нереальным, но произошло.

Потому, невзирая на все заверения стражи, жители все равно боялись. В Изумрудном в последнее десятилетие преступность была практически на нуле. Слишком страшно Пытка отыгрывался на тех, кого ловил. Потому преступники здраво рассудили, что жизнь дороже мелкого барыша. И стали «добропорядочными» дельцами, чьи грешки не входили в сферу заинтересованности жуткого Мастера. Или просто ушли из столицы Малахита.

Поэтому такое странное и непонятное убийство очень тревожило граждан.

По переулку прошелся порыв прохладного ветра, и юноша, вздрогнув, оглянулся… чтобы в панике расширить глаза и с тихим вскриком сорваться с места.

Там, за его спиной, мрак стал почти осязаемо плотным, он нервно корчился, обволакивая светящуюся сферу фонаря, и… огонек постепенно гас. После этого тьма сделала новый стремительный бросок вперед по темному участку, пока не достигла нового островка света, чтобы жадно наброситься на него, выпивая, поглощая… преобразуя. И дальше. И дальше. И дальше.

Это было так быстро, казалось, что почти материальный поток темноты, которая постепенно светлела, превращаясь в странный бело-стальной туман, даже не задерживается, а лишь стремительно катится по улице.

Но тут парнишка вылетел из переулка на оживленную, ярко освещенную намного более сильными огнями улицу, и туман, лишь на миг высунув щупальца, тут же нырнул обратно в темноту.

Нет… еще рано. Еще слаб. Или слаба? Непонятно… Кто, что и зачем? Вернее, зачем – известно, цели ясны.

Есть хочется.

Пищ-щ-ща… столько вкусной энергии! Огни, машины, ох, и самые вкусные… живые существа.

Еда!

Но подходят не все. Далеко не все. А потому охота продолжается.

Еда…

Глава 3

«Сбор студентов из Охры», – недвусмысленно гласила табличка над дверьми одного из залов Кален-Зара.

Я кинула взгляд в зеркало, поправила один из двух хвостиков, который съехал немного ниже, расправила складки платьица и осталась собой довольна.

Темное платье с белым воротничком почти под горло и белыми же манжетами, длиной до колена, ножки в чулочках, светлый передник, где лежали разные… секреты. Сумка через плечо. Чулки, пожалуй, были единственным, в чем я внешне выбивалась из образа «образцовая гномка». Они были ажурные, красивые и качественные. Что поделаешь, красивое белье, чулки и туфли были моей слабостью, и я не видела повода себе не потакать.

Личико без грамма косметики, даже нет маскирующего веснушки крема, которым постоянно пользуется Ами.

Вот, идеальная студентка третьего курса, не порочу представления гномов о том, как должна выглядеть молоденькая девушка их расы.

И просто-таки оскорбляю вкус лепреконов!

Покосилась на Ами. Вот это, наверное, как раз воплощение представлений лепреконов о девушке хорошего рода и студентке. Платье хоть и ученическое, но немного иного покроя, вырез открывает верхнюю часть соблазнительной груди, волосы убраны в высокую прическу. Пара золотых локонов небрежно выбиваются и при каждом повороте головы ласкают нежную кожу шеи, едва касаясь семейного медальона, подаренного ей папой перед отъездом. На руке такой же браслет.

Мне дары достались от мамы… собственно, они тоже всегда с собой.

Я нежно провела ладонью по безразмерному переднику… где вообще много чего хранилось! В том числе и резная скалка из очень редкой породы черного дерева, и мифриловая сковорода, выкованная дедом и подаренная маме, как только папа появился на ее горизонте. Дедушка посчитал обычный металл недостойным головы высокого лорда лепреконов.

Каждой молодой гномке в день ее совершеннолетия переходят по наследству ритуальные скалка и сковородка! И вовсе не для готовки, а для традиционных испытаний кандидатов в мужья. Ну и просто для самообороны.

Что хорошо – и сковородка, и скалка, так сказать, портативные, меняют размер по желанию хозяйки.

– Мия, – приобнял меня за плечи Сент, и я вздрогнула от неожиданности. – Ты куда вчера так резво унеслась?

– Эм… – отвела глаза. Рассказывать, как дала по морде шуту, устроив кошмарный скандал, я не хотела.

Меня спас наставник, который подошел к нашей группе и, отворив двери, проговорил:

– Проходите, садитесь. Распорядитель сейчас будет. Насколько я знаю, на традиционный запрос Мастеру, который уже несколько лет не удостаивался ответа, на этот раз пришла просьба спуститься в его казема… то есть резиденцию, для приватного разговора. Так что, ребята, если все будет хорошо, то одним из ваших преподавателей будет палач Тьмы или даже один из ассистентов Пытки! А это редкостный успех, мы и мечтать о таком не смели!

– А зачем нам, тем, кто выбрал специализацию целителей, а не криминалистов, занятия с ними? – немного испуганно спросила Амириль. – Я думала, что практика будет с врачами, а не с… палачами.

– Девочка, – снисходительно усмехнулся Ромир. – Любой палач Тьмы – это не только садист и убийца, но еще и светлая голова, полная нужных вам знаний! И не только в плане того, как лучше умертвить, а потом разделать тушку. Так что, детка, если не хочешь обратно в Охру, то послушно будешь вместе с ними и по кладбищам гоняться за материалом, а после – с энтузиазмом его потрошить на медстоле!

Сестричке стало явственно дурно… а я…

– А мы будем бегать по кладбищам?! То есть это подразумевает, что материал откопался самостоятельно и его надо только поймать?!

Мы переглянулись с Сентом и Нирой и хором выдохнули: «Вот это здорово!»

Дело в том, что у нас в Охре не практиковались захоронения, своих мертвых мы сжигали, а стало быть… из пепла никто не восставал, да и поработать с полуразложившимися… клиентами… мы не имели возможности. А для криминалистов это очень важно!

В это же время, кабинет Мастера Хина

Блондин сидел за столом и мрачно смотрел в папку. Вернее, на изображенную там в полный рост девушку. С хвостиками, в платьице по колено и белом передничке. Поднял взгляд на погано ухмыляющуюся ящерицу и спросил:

– Ей лет-то сколько?

– Ну-у-у… – возвел глазки к потолку Джар. – А сам-то как думаешь? – Он подобрался поближе, залез по руке хозяина, дополз до сгиба большого пальца, свесился, чтобы лучше видеть изображенную девочку, и вдохновенно начал: – Чудо какая! Рыженькая, конопатая, хвостики просто прелесть, и это она еще без больших бантиков! Ты посмотри на третьей страничке, там с ними она вообще… как там девочки говорят?.. О, «ми-ми-ми»! Короче, ты был прав! Хорошая девочка, дорогой мой, очень хорошая!

– Учитывая, какие у меня на нее планы, я педофилом себя чувствую, – мрачно отозвался Лель, рассматривая мелкого лепрегномика. – Но она же совершеннолетняя?

– Да, получила ритуальные предметы, – снова гадостно заржал ящер. – Кстати, сделанные лично подгорным мастером Дрогмиром для своей единственной и любимой дочери Лионесси. Она, в свою очередь, передала это Миямиль.

– Даже не буду интересоваться, что передали! – категорично заявил Хинсар, а потом опять с тоской посмотрел на Мию и пробормотал: – Демоны, она мне как-то старше казалась…

– Да ты у нас, оказывается, старый извращенец, – вкрадчиво проговорил Джар.

– Я не старый.

– Лель, ну сам подумай, оно тебе надо? Столько благородных девок всех мастей по резиденции скачет! Бери любую! Да и вообще, если так надыть молодую и не испорченную, то прими приглашение Зеленой Академии и почитай лекции как нашим студентам, так и приезжим. Группы-то разновозрастные. А то и правда для твоих целей, сидя в Кален-Заре, а тем более в своих подвалах, ты никого не встретишь. Петь ты перестал, да и поклонницы у тебя были… специфические.

– Я уже послал за представителем Академии, – поморщился Пытка. – ДО того как посмотрел папочку. Но в остальном, кстати… мне очень нравится как ее характеристика, так и успеваемость.

– Скотина, – мрачно буркнул Джар и спрыгнул с белоснежного рукава. – Извращенец.

– Молчи, недоразумение, – ответно «обласкал» его феникс.

В этот момент раздался робкий стук в дверь, и, получив позволение, через дерево просочилось небольшое привидение.

– Господин Хин, – склонилось оно.

– Здравствуйте, господин Тонар, – кивнул Мастер и жестом указал на один из стульев. Один из нюансов вежливости при общении с призраками – если у вас деловое свидание, то надо вести себя так, как если бы вы общались с живым. Потому, как радушный хозяин, бывший шут предложил гостю сесть и напитки. А после, согласно известной традиции «А зайдем-ка мы издалека», посетовал, что сейчас на улице жарко.

От такого сервиса призрак стал вообще прозрачным и очень-очень нервным.

– Ну что… – наконец приступил к делу Лельер. – Понимая значение вашего учебного заведения и то, какую колоссальную роль оно играет в образовании сектора, я решил внести свой посильный вклад!

– Так вы дадите распоряжение и один из палачей станет вести у нас занятия?! – мигом забыл про любые страхи гость. – Господин Мастер, это так много значит для нас, спасибо, что на сей раз пошли навстречу!

– Лучше, уважаемый! – почти сиял блондин. – Лучше! Вы, разумеется, получите палача Тьмы, но я решил и САМ поучаствовать в становлении знаний наших студентов! – Лель вспомнил о той, ради которой все, собственно, затевалось, и поправился: – И не только наших, разумеется.

– Сами… – пролепетал дух. – Но это слишком большая честь для нас.

– Я считаю вас ее достойными. – Лель не повелся на уловку под названием «Ну тебя, палачи и так страшные, а с Мастером в педагогах у нас вообще учеников не останется!».

– Кстати, да… – с умным видом кивнул Хин. – Внесите в договора на этот год ма-а-аленький подпунктик. Об отсутствии прав прервать обучение без веской, оговоренной с руководством, причины.

– Хорошо, – обреченно кивнул Тонар.

– Тогда пойдемте, – быстро встал Мастер Пытка. – Насколько я знаю, сейчас идет представление группе из Охры. С них и начнем радовать студиозусов!

Призраку ничего не оставалось, кроме как вылететь вслед за Хином и тяжко вздохнуть, всеми фибрами своего эфирного тела ощущая, что этот год будет веселым. И размышляя, а не подать ли прошение о переводе, пока не поздно?

Аудитория в Зеленой Академии

Мы сидели на скамьях, нервно ерзали и нетерпеливо посматривали на дверь.

Наконец она распахнулась, и на пороге появился призрак невысокого мужчины. Я присмотрелась и поняла, что при жизни он, похоже, был человеком. О-о-о-о-о!

Призрак, да еще и человек! Как интересно!

Он пролетел, а следом… следом зашел высокий, белокожий и синеглазый блондин в белом же костюме. Я подобралась, зло уставившись на мерзавца, который и сюда посмел явиться, потом бросила взгляд на сестру… и замерла, потому что на лице Ами не было ни следа негативных эмоций. Она с интересом смотрела на… незнакомца?!

Любимая мамочкина сковородка… это кому же я вчера по морде заехала?!

Я все же оказалась права. Они с сестрой если и знакомы, то в одностороннем порядке. Он ее видел и о ней слышал, а она его нет. Слышал, кстати, возможно, от того самого козла-шута.

Мужик прогулялся взглядом по аудитории, безразлично миновал тут же выпрямившихся девчонок и даже сидящую неподалеку мою красавицу двойняшку, которая тут же смущенно потупилась. А остановил взгляд на мне. Бледные губы дрогнули в едва заметной усмешке, и он неторопливо отвернулся.

– Здравствуйте, студенты, – как-то очень безрадостно начал призрак. – Меня зовут учитель Тонар, я буду одним из кураторов вашей группы в Зеленой Академии. Познакомимся позже. Для начала хотелось бы представить одного из ваших будущих педагогов. Знакомьтесь, это Мастер Хин, он оказал нам великую честь, согласившись…

И так далее…

Тонар о чем-то говорил, а я сидела и боролась с желанием ме-е-едленно сползти под стол. Но даже шевельнуться не получалось под насмешливым синим взглядом Мастера.

Мамочка моя, ну КАК я могла умудриться так вляпаться?! Это даже не палач! Это сам Пытка! Самое страшное создание в Малахите.

– Мне будет о-о-очень приятно с вами работать! – многозначительно проговорил он, все еще не отрывая от меня взгляда, потом отошел, чтобы охватить взором всю аудиторию, и продолжил: – Трястись не надо, тем более что для вашего спокойствия в договорах будут пункты о запрете тяжких физических повреждений на занятиях.

Только тяжких повреждений?! А средней вредоносности наносить можно?!

Мастер тем временем продолжал с энтузиазмом «сколачивать гробик» моим радужным планам:

– Кстати, да, я же у вас буду вести экстремальную физическую подготовку!

Я сдохну. А если учесть, что этот потрясающий товарищ еще и некромант, то даже смерть не спасет меня. Аминь.

Судя по лицам других студентов, многие разделяли мой пессимистичный настрой.

– Познакомимся уже на занятиях, – улыбнулся на прощание блондин и быстро покинул комнату. – До встречи, уважаемые!

И лучше бы мне помереть до занятий с этим типом. Потому что он явно ничего не забыл.

Демоны, надо как-то извиниться! Может, простит?

Дальше был инструктаж, разговоры о том, что завтра мы переезжаем в особняк неподалеку от Академии. По соседству разместили группу из Аквамарина… и нас очень просили с ними не драться. М-да, а мы что – идиоты?! Их же больше! Более того, скорее всего, как приедем, придется рассредоточиться по дому и начать заговаривать его от проникновения посторонних, ставить ловушки, договариваться о схемах и доступах. Нет, мы не параноики. Но с аквамаринцами уж лучше подстраховаться!

Собственно, нас также проинструктировали на важно-ненужные темы и отправили по своим домикам собираться.

Скоро нас повезут на новое место жительства!

Еще вчера меня определили в домик к Амириль и ее подружкам. Но сестра весь вечер просидела в комнате и на мои просьбы о разговоре отвечала или молчанием, или просила подождать. Потом, все потом.

Мне, конечно, ничего не оставалось, кроме как ждать, пока она «созреет».

Сейчас же мы шли обратно в большой компании, и в таких условиях не пооткровенничаешь.

В домике я сначала отправилась складывать обратно немногочисленные вещи, которые достала вчера. Гномья натура здраво рассудила, что сначала дела, а потом личные терзания и разговоры о мужиках.

Сборы заняли немного времени, а потому я решительно отправилась в комнату к двойняшке.

Постучала о дерево косяка и негромко спросила:

– Амириль, к тебе можно?

Почти сразу по ту сторону раздались торопливые шаги, и дверь распахнулась, явив немного бледную сестренку.

– Да, конечно. Заходи, Мия.

Зашла. Села на диван. Смотрю на то, как Ами складывает в сумку очередное платье.

Молчим.

И все бы вроде в порядке. Сестра по-прежнему красива и спокойна.

Но… волосы в легком беспорядке, чего она прежде себе старалась не позволять, на щеках нет румянца, а движения какие-то слишком нервные и рваные.

– Это из-за него? – тихо спросила я, вновь начиная закипать.

Амириль развернулась и, устало прикрыв глаза, потерла виски.

Села рядом со мной и ответила:

– Да.

– Ами, – наклонилась я к сестре. – Все будет хорошо.

– Да, все замечательно, – ровно отозвалась она. – Все просто отлично! Конечно, не может быть ничего лучше того, что я едва ли не впервые влюбилась, а он… – Она прикусила губы, но уже спокойно закончила: – Мия, ничего страшного, не волнуйся. Ну, с кем не бывает.

– Может, все же расскажешь? Хоть в двух словах. Тебе станет легче, да и я не так волноваться буду.

– А что рассказывать? – как-то очень устало вздохнула двойняшка и нервно накрутила на палец один из золотых локонов, продуманно выпущенных из прически. – Старо, как мир. Он красив и обаятелен, овеян сплетнями и скандалами. Меня это не остановило. Лельер был таким корректным, умным и внимательным, что я впервые… забывала о времени. – На губах девушки внезапно появилась мечтательная улыбка, и она почти полушепотом сказала: – Он такой… необычный. В нем так переплетается нежность и страсть, бережность и грубоватость, что не по себе становится!

– Понятно, – протянула я, понимая, что все еще хуже, чем я могла думать.

Он и правда ее совратил. Она все еще не забыла.

– А потом… потом резко перестал общаться, а когда я спросила, что и почему… сказал, что с самого начала меня… – тут Амириль судорожно выдохнула и даже с каким-то отвращением произнесла это слово: – Меня подцепил лишь ради определенной цели! Но выяснил, что я не подхожу, а значит, более не интересна. И добавил пару слов, что никогда не любил такую породу. Расчетливые, эгоистичные… неинтересные.

– А ты его все еще любишь? – тихо спросила я и медленно погладила внутреннюю сторону ладошки девушки. Она сжала мою руку в ответ.

– Ты моя сестра, и я всегда была с тобой откровенна, – спустя несколько секунд отозвалась Амириль. – Но сейчас я не знаю, что сказать. Вот честно. Просто после всего, что этот тип наговорил, я думать о нем без зубовного скрежета не могу.

– Эм-м-м, – нервно сцепила пальцы и неуверенно проговорила я. – Я как-то думала, что в таких случаях «диагноз», как правило, однозначен.

– Мия, ты не понимаешь, – эмоционально всплеснула руками сестра, поворачиваясь ко мне и возбужденно блестя глазами. – Стоит мне… отринуть то, что произошло, как мозги сами размягчаются, и я опять в состоянии влюбленной идиотки! Но он меня обозвал пустышкой. МЕНЯ! Одну из девушек, которых отобрали для международного проекта, что само по себе заявляет о необычайных способностях и уме! Меня, внучку одного из искуснейших подгорных мастеров! Да и по папиной линии у нас в роду аристократы! Меня, от которой половина Университета Пути без ума была! Да из-за меня вены резали! Сражались на дуэлях только за благосклонный взгляд! – Тут запал, видимо, закончился, потому что Ами тихо всхлипнула и как-то очень по-детски закончила: – А он!..

– Все, – спокойно и даже с улыбкой сказала я. – Он покойник.

Сестра схватила меня за руку и помотала головой, рассыпая золотые кудри по плечам:

– Сестренка, оставь это. Эта месть не стоит проблем для тебя! Ты не знаешь, кто он! Лельеру Хинсару с рук спускается совершенно все, что взбредет в его сумасшедшую голову! При дворе для него запретов нет. Гудвин благоволит…

– И как ты с таким связаться-то умудрилась?

– При личном знакомстве он произвел очень хорошее впечатление, – созналась сестра, опуская глаза.

– Пока ему это было надо, то производил. А как нет, так сразу вся суть наружу!

– Мужчина, – философски пожала плечами двойняшка и разгладила голубые юбки платья, немного неровно легшие на колени.

– Это не освобождает от ответственности! И за то, что он сделал, шут просто обязан…

– Мия! – окрикнула меня девушка и, встретившись с моим недоуменно-испуганным взглядом, уже мягче сказала: – Я очень тебя прошу забыть об этом. И, разумеется, не говорить родителям. Этот… инцидент – мелочь, не стоящая внимания. Ничего из ряда вон, кроме моей нежданной глупости, не случилось. А потому закроем тему.

Я изумленно хлопнула ресницами.

– То, что тебя совратил какой-то проходимец, – это мелочь, не стоящая внимания?! Да еще и не поплатится за это.

Но… если двойняшка просит и так умоляюще смотрит наполненным слезами голубым взором, я могу только пойти ей навстречу.

– Как хочешь.

Нет, разумеется, я никому не скажу. Но в свете того, что узнала, я теперь точно сама сидеть на месте не буду! Но повторять предыдущих ошибок нельзя. Нужно все узнать и как следует спланировать.

– Мия…

– Что?

– Дай слово, что сама тоже не полезешь в это.

Я возмущенно глянула на сестру.

– Но Ами!

– Мия. – Ее губы дрогнули в улыбке, и девушка шутливо растрепала мне волосы. – Я же тебя знаю. Так что дай слово.

– Я обещаю, что не буду искать встречи с Лельером Хинсаром и не стану ему мстить, – сквозь зубы пообещала я, неодобрительно глядя на сестренку. – Теперь довольна?

– Да, – кивнула златовласка и, подавшись вперед, чмокнула меня в щечку. – Спасибо. А теперь… не поможешь мне со сборами?

– Разумеется, – кивнула я и поднялась, направляясь к стулу, на котором висело одно из платьев Амириль.

А я… Складывала наряд и понимала, что очень хочу найти-таки этого гада и все же опустить его ниже уровня земли! И сплясать на этом месте!!!

Но как?! Слово дала! Сама не могу теперь его искать.

Эх, ну ладно. Встретимся. Мир тесен. И тогда, Лельер Хин-как-тебя-там, ты за все ответишь!

Глава 4

Мы стояли у ворот усадьбы и угрюмо смотрели на некогда роскошный и богатый особняк, залитый полуденным солнцем. Притом если центральная часть и правое крыло сверкали свежей краской и черепицей, то левое таким богатством похвастаться не могло. Более того, вдоль стен все еще стояли строительные леса. М-да…

Вся наша группа как по команде посмотрела налево, чтобы обозреть вторую половину этого дома, где на террасе обреталась компания аквамаринцев, чинно пьющих чай.

– Как видите, ремонт практически закончен, – радостно объявил господин Тонар, который висел в десятке сантиметров над землей, а рядом с ним стоял какой-то молоденький студентик и с самым невозмутимым лицом держал над призраком зонтик.

Ну да, прямые солнечные лучи привидению вредны.

Но все равно смотрелось это в высшей степени забавно!

Особенно выражение лица парнишки. Такое ощущение, что ему доверили как минимум артефакт, избирающий Гудвина, а не держать зонт над преподом. Призраком вдобавок…

– Да, мы видим, – иронично прищурился Лейдир, потирая смуглый подбородок. Этот высокий дроу был лидером нашей пятерки. Старший, ответственный и умный. Уже не раз он показывал себя в сложных и неоднозначных ситуациях. – И как скоро… это будет убрано?

– Совсем скоро, – пообещал нам Тонар и повел рукой, обводя особнячок. – Наверняка вам интересно, почему вас поселили в таких великолепных условиях.

Мы дружно уставились на недоремонтированное крыло.

– Очень интересно, – фыркнул Винсент, широко улыбаясь. Настолько широко, что стали видны вампирьи клыки.

– Как вы знаете, во всех секторах проходил строгий отбор студентов для обучения по новой программе. Мы выбирали лучших из лучших. Тех, кто достоин обучаться у гвардейцев Мастеров. Также совсем недавно стало известно, что Пытка согласился вести у вас полноценный предмет, а не просто иногда уделять время и для практических занятий. Потому ваш поток, состоящий из лучших учеников Малахита, Охры, Янтаря и Аквамарина, и поселили в таком месте. – Последовала пауза, видимо, ее целью было дать нам проникнуться оказанной честью. А после призрак вновь обратил свой взор на дом и вдохновенно начал: – Это древнее здание, возведенное самим Дапиром, и в нем проживали такие выдающиеся выпускники и преподаватели, как…

На этом я сочла возможным наполовину отключиться. Все равно часть информации услышу, а что нет – потом сестра кратенько расскажет. Двойняшка всегда внимательно относилась к мелочам.

Я покосилась на остальных ребят. Некоторые выглядели погруженными в себя, другие открыто крутили головой по сторонам, стараясь рассмотреть как можно больше, а третьи внимали господину Тонару.

Студентов из Охры было меньше, чем из Аквамарина, а если учитывать обычную конкуренцию и попытки устроить пакости с наибольшим масштабом… А у них еще и аспиранты! Невесело. Придется сегодня выложиться по полной, заговаривая нашу территорию. Потому что идиотов на свете и так много, но среди представителей Аквамарина они почему-то встречаются вдвое чаще!

Утешает только то, что в одном с нами доме живут только студенты. Аспиранты те еще зубастые и магически подкованные твари. Сильные. А за нас и морду в ответ набить некому!

Эх, грустно.

В мою пятерку входили Сент, кошка Нира, Лейдир и Ами.

Лейдир учился на седьмом, последнем, курсе Университета Пути. Свою долю он уже выбрал и обещал стать замечательным криминалистом. Правда, слишком поздно и уже после того, как закончил курс общей магии. Именно поэтому он и был в одной группе с нами, «желторотыми», хотя старше на несколько лет.

Винсент имел блестящие задатки поисковика, но из-за хороших способностей целителя и давления со стороны эльфийской родни почти целый курс не мог определиться с направлением. Вернее, распределяющий шар не принимал его решение, считая его недостаточно твердым. Да, вот такое у нас интересное учебное заведение.

Нира – новенькая, перевелась в Путь совсем недавно и не успела даже перезнакомиться со всеми, как грянуло тестирование. Она его сдала, получив право поехать в Малахит, ну а жеребьевка распределила ее в нашу пятерку. Это было полгода назад. Пятерки подбирали также по индивидуальным психологическим характеристикам, потому нет ничего необычного в том, что команды очень дружные. За оборотницей активно ухаживал Сент, но успехами похвастаться не мог. До недавнего времени…

К нам с Амириль ребята относились по-разному. К сестре хоть и доброжелательно, но… держали дистанцию, что ли? А вот со мной немного иначе. Хотя это, возможно, из-за разницы в поведении. Двойняшка сама не особо стремится к близким отношениям с кем-либо. Ей вполне хватало и меня.

В этом она была настоящей гномкой, ориентированной на семью.

Но связь лепреконов у нас с ней взаимная. Это с детства. Мы всегда друг друга защищаем, помогаем и, как правило, ставим интересы близкого в приоритет. Родители понимали, в чем дело, и не вмешивались, разумно полагая, что раз все взаимно, то все в порядке. Взаимно – разумеется…

Эх, Ами. Ами… такая умная и хладнокровная, а умудрилась влюбиться в какого-то дурака.

Я скривилась и вздохнула. М-м-м-да, а другая рыжая идиотка накостыляла совсем левому типу. Ну что я теперь сделаю, если вот так… совпало! По приметам Мастер Хин подходил, да еще и тот тип на лестнице сказал, где находится шут. Соврал, выходит? Или пошутить хотел над Пыткой?

Но моей проблемы это не решает. Мастер впервые решил не то что выделить палача для занятий и консультаций, но еще и сам подвизался на это же! Нонсенс!

Но почему?! Неужели из-за этого эпизода с рукоприкладством? Бред… Не может такого быть! Слишком… слишком высокопоставлен, чтобы Хина заботили такие мелочи или он опускался до мелкой мести. А значит, если не прибил сразу, то, наверное, можно все объяснить, извиниться и считать инцидент исчерпанным.

– Мия! – дернул меня кто-то за рукав, я вздрогнула и посмотрела на дроу. – Хватит спать, рыжая, нам еще работать!

– Над чем? – послушно заинтересовалась я и, увлекаемая потоком, прошла внутрь особняка. После мы рассредоточились, и каждая пятерка ушла за своим лидером.

– Нам предоставили восточную башню, – начал Лейдир. – Она в два этажа. На первом гостиная, а наверху спальни. Площадь весьма большая, потому по-быстрому разбираем вещи и собираемся в общей гостиной. Там обговариваем планы… не знаю, как вы, а я планирую по максимуму укрепить нашу территорию. Я не параноик, но…

– Но в соседях у нас Аквамарин, а значит, лучше перестраховаться, – почти хором с Сентом закончили мы, переглянулись и прыснули.

– Кстати, а почему нас поселили в таком доме? – полюбопытствовала я, скользя взглядом по частично целой лепнине на потолке холла. В особняке пахло известкой и немного лаком, красноречиво свидетельствуя о том, что ремонт в разгаре. Это если мы снаружи еще этого не заметили, да… – Ведь о том, что прибудет наша группа, было известно заранее. Почему не подготовились? Это как-то совсем невежливо.

– Получилось как получилось. Хоть башню успели доделать, и то хорошо, – хмыкнул дроу. – В обычные общежития нас не поселили из-за статуса. Два других дома отреставрировали вовремя. Но аквамаринцы прибыли раньше… и, видимо, на администрацию надавили, потому так и получилось. Срочно запустили ремонт, но, как видишь, не успели. Хотя наши комнаты уже готовы, остались недоделанными только помещения общего пользования и наружная отделка.

– Ну, лучше, чем ничего! – оптимистично заметила Нира.

– Но все же обидно, – вздохнула Амириль и приподняла подол платья, перешагивая через доску. Судя по резьбе, это была одна из маленьких стеновых панелей, большая часть которых уже была установлена, но некоторые вот так валялись на полу. Ценнейшая порода медового дерева, с искуснейшей резьбой! Вандалы… Я поморщилась и осуждающе покачала головой, потом подошла и, подняв панельку, бережно прислонила ее к стене.

– Конечно, обидно, – ласково посмотрела я на сестру. – Но ничего, судя по всему, дом совсем скоро приведут в порядок!

– Только это и радует, – улыбнулась мне в ответ Ами, потом посмотрела на нашего лидера и, лукаво трепыхнув ресницами, спросила: – Лейдир, а известно, кто прибыл из Аквамарина?

Вот сестричка! Кокетство в крови. Впрочем, если вспомнить, как ведут себя лепреконки, то, может, и правда в крови.

– Ты про представителей высоких родов? – хмыкнул парень, с какой-то непонятной иронией посматривая на девушку. – Есть, как не быть. Собственно, там цвет аристократии, незнатных мало. Есть и эльфы, и феи, и даже лепреконы!

– Ой, как интересно, – прищурилась Ами, и я с интересом взглянула на двойняшку. Неужели не отказалась от своих идей о чистоте крови? Никогда не забуду, как маленькая Ами в пышном платьице капризно дула губки и топала ножкой, уверяя, что выйдет замуж только за короля лепреконов, и вот он всем обижающим ее покажет! Доводы, что у лепреконов короля нет, а есть только высокие лорды и они подчиняются владыке Аквамарина Тангиру Многоцветному, ею не принимались. Впрочем, обидчиков вполне результативно наказывала я! Не «король лепреконов», конечно, но тоже ничего!

Со временем Амириль мало изменилась, разве что свои желания немного приземлила. Короля нет – добудем лорда.

Папа был против. Папа сам лорд, и потому доподлинно знает, что они те еще гады и нам с ними лучше не связываться!

Мама с папой была полностью согласна и, томно прикрыв яркие зеленые глазки, соглашалась, что да, гады, и ох, лучше не связываться! Папа смотрел на маму остановившимся взглядом, и вскоре после этого нас поручали няне и уходили… проверять домовую книгу. Это если в кабинет шли. Если в сад – то яблоки собирать. И плевать, что это поздняя весна, как сказал папа, «наметим фронт работ, да»! Мама смущенно смеялась, теребила кончик роскошной медной косы и прижималась к своему любимому. Если в спальню – то проверять, хорошо ли повесили новый балдахин над постелью. Я потом как-то случайно зашла в комнату и долго недоумевала, как они умудрились еще и новый сдернуть?! За ужином спросила. Мама покраснела, папа был дико довольный и сказал, что как подрасту – узнаю.

Да, родители у нас до сих пор влюблены друг в друга. Хотя завоевание красивой гномки далось высокому лорду нелегко! И да, досталось папе в те счастливые (по маминым словам) времена и скалкой, и сковородкой, да еще и не один раз!

Папа очень обрадовался, когда эти вещи мне перешли. Но маменька осчастливила его тем, что уже заказала себе замену. Не родовые, но… так… для воспитательных мер!

И, Стихии, как же мне хочется такой же любви в жизни!

Не приму иного! Чтобы меня любили, горели, чтобы глаза зажигались, стоит только появиться рядом. И чтобы я относилась к нему так же.

– Миямиль! – рявкнули над ухом, вырывая из воспоминаний и мечтаний.

– А?! – вскинулась я, обводя ошалевшим взглядом нашу пятерку и какую-то гостиную, выдержанную в лилово-фиолетовой гамме. Видимо, я так задумалась, что даже не заметила, как мы сюда пришли. Топаю и топаю. – Что?! Где?!

– Это я у тебя хотел спросить?! – ехидно сверкнул взглядом Лейдир. – Где ты у нас мысленно гуляешь?

– То там, то сям… – потупилась я и разгладила передничек.

– Горе рыжее, – вздохнул дроу и потрепал меня по голове.

Я радостно улыбнулась старшему. Все же Лейдир просто замечательный! Очень ответственный и заботливый! Вот и сейчас мне еще и хвостик зачем-то поправил. Опять резинка сползла, что ли? Дроу отпустил наконец мои волосы, и я, с любопытством оглядевшись, заметила странные взгляды остальной группы… И какой-то предупреждающий взор Лейдира, направленный на них. Хм, и что это такое было?

– Ну что же, продолжим, – медленно заговорил лидер, переводя тяжелый взгляд с одного ученика на другого.

– Хватит уже, а? – передернул плечами Сент, недовольно глядя на него.

– Я рад, что вы все поняли, – ответил дроу и уже совершенно иным тоном продолжил инструктировать, кто и с кем в паре пойдет заговаривать наше крыло.

Меня поставили вместе с Амириль и «выдали» поле деятельности, представлявшее собой лестницу и часть коридора. Мы потопали «увешивать» ее запретками и плести всякие пакости незваным визитерам. Мы всегда неплохо справлялись с такими задачами, подходя к этому творчески и с выдумкой.

– Ну-у-у-у, – мурлыкала сестра, оглядывая доверенный нам фронт работ. – Что мы устроим тем идиотам, которые к нам сунутся? Только надо что-то не очень травматичное, но фиксирующее.

– Думаешь, все же поймаем тебе короля лепреконов? – хихикнула я, теребя кончик косы.

– Думаю, что нас не похвалят, если нарушители себе что-то сломают, – покачала золотистой головкой двойняшка и, прикрыв глаза, стала что-то шептать. Амириль предпочитала вербальную магию, ей было проще проговаривать все вслух. Лестница начала мягко светиться, на миг стала видна призрачная сеть, перекрученная самым диким образом, а потом все пропало, перед этим полыхнув странным знаком. Девушка повернулась ко мне и начертила в воздухе тот же знак, в котором я с опозданием опознала руну лепреконов «Власть». Странный выбор, особенно для такого пустяка, как код пропуска.

– Поняла, – кивнула в ответ я и, выдохнув, развернулась к коридору. Это сложно. Это не просто повесить пакость в воздухе, как это сделала сестрица, тут надо еще и окна защитить. Хотя почему бы не воспользоваться уже проверенным методом? Выдохнула и начала долгую и кропотливую работу. Вытаскиваем ниточку силы из бегущего потока, другую скатываем в шарик, задаем нужные параметры и подвешиваем к потолку. А теперь конструируем «каркас», задаем ему нужные параметры и наполняем силой. Да, я любила схемы.

Потом «разводим» эти ниточки по коридору, фиксируем, и вот уже, если смотреть магическим зрением, по коридору подвешено огромное количество разноцветных шариков на веревочках. Белый шарик – слабый электрический заряд, красный – «краситель», который помечает ауру, синий – парализующий, а черный – связывающий. Ай да я!

– Мия… – проговорила сестра, недоуменно разглядывая мое творение. – Зачем так сложно?! Да и сил много потратила.

– Ну… – Я повела плечами. – Зачем делать что-либо просто и неинтересно? Так и привыкнуть можно!

– Мия, Мия… – улыбнулась сестра. – Это нерентабельно. Ты теперь восстанавливаться будешь около часа до прежнего уровня сил. А если за этот период что-то случится?

– Да что может случиться, Ами? – фыркнула я и, подхватив девушку под локоток, потянула в сторону гостиной.

– Ты слишком беспечна и недальновидна, – нахмурилась Амириль, приподняла подол платья, преодолела несколько ступенек и отворила дверь гостиной. – Мы не в Охре.

Зашла, натолкнулась на встревоженный взгляд Лейдира и недоуменно на него взглянула. Потом отметила гримаску Амириль и посмотрела уже на нее.

– Что такое?

– То же, что и недавно, – мрачно буркнула двойняшка, неприязненно покосившись на дроу. – Непроходимая наивность некоторых рыжих.

Я поняла, что опять ничего не поняла, и беспечно отмахнулась, решив, что потом выпытаю у Амириль причины такого поведения.

Пока же решила осмотреть гостиную. Огромная, идеально круглая и выдержанная в зелено-пурпурных тонах, она занимала весь первый этаж восточной башни. Впрочем, подойдя к ближайшему окну и оценив расстояние до земли, я решила, что подвал тут более чем приличный. Жаль, что нам его не отдадут под рабочие места. А что? Фундамент циклопический, пол прочный… ничего не должно рухнуть!

Посередине гостиной был двусторонний камин, и с каждой стороны лежали одинаковые большие круглые ковры темно-зеленого цвета с золотистым узором. Камин зрительно разделял комнату на два сектора. В одном были пуфики, диванчики и всего один круглый столик, а вот второй занимали стеллажи с классической литературой и пара шкафчиков с безделушками. Ну и, конечно, столы, кресла и прочее. Комната была идеальной для отдыха.

Камин, разумеется, служил чисто декоративно-релаксационным элементом, потому что из-за особенности конструкции тепла от него будет не особо много. Оглядевшись, я увидела подтверждение своим выводам. У пола были проложены трубы, а под окнами расположены плоские радиаторы обогрева.

Наверняка у дома общая система отопления, и где-то существует котельная. Все же сколько бы Малахит напоказ ни критиковал технологические прорывы Охры, говоря о том, какие экологические последствия он несет, но пользоваться не отказывается!

И хорошо. Потому как зиму в доме с печным отоплением мне даже представлять жутко.

Окинула гостиную еще одним взглядом, на сей раз уделив внимание винтовой лестнице на второй этаж. Ага, там, получается, личные комнаты.

Чудненько!

Все на высшем уровне.

Правда, что-то мне подсказывает, что за этот высший уровень мы, привилегированные, изрядно огребем от «простых обывателей» Академии. Тех, кто на особом положении, никогда не жалуют.

Пока я витала в мыслях о разном и важном, остальные ребята обсуждали насущное. То бишь защиту.

– Мия, ты использовала тот же символ, что и сестра? – обратился ко мне наш главный.

– Да, то же самое. – Для наглядности я начертила сияющий знак в воздухе и потом отошла к Сенту, повинуясь порыву, уцепилась за вампира. Этим заработала один недовольный взгляд от нашей белой кисы Ниры и два ироничных – от сестры и темного эльфа. Попа подсказывает, что пора включать мозги!

– Что-то я устала, – быстро сообразили мозги. – Какую комнату можно взять?

– В данный момент из уставших ты у нас первая, – едва заметно улыбнулся Лейдир. – А значит, пока не поздно, можешь выбрать.

– Я тоже устала, – почти хором сообразили Ами и Нира, и, переглянувшись, мы с девочками наперегонки бросились к лестнице. Двери в ее конце достигли почти одновременно, но когда с хохотом вывалились из проема в коридор, то над нашими головами с писком «А я все равно буду везде первый!» пронесся летучий мыш. Винсент залетел в первую же открытую дверь, но когда мы туда заглянули, то поняли, что это кладовка. Мы с Нирой коварно переглянулись и захлопнули дверь перед не ожидавшим такой подлости мышастиком.

– Девочки, откройте! – жалобно донеслось с той стороны.

– Ну-у-у-у, – протянула Ами, оглядывая аккуратные ноготки. – Винс, так неинтересно! А где же стадия угроз? Неужели на этот раз ты ее минуешь и перейдешь сразу к слезным упрашиваниям?!

– Я понял, что эта тактика не приносит плодов, – мрачно донеслось из-за двери, но голос поганца тут же стал сладким-сладким. – Нирочка, кисонька моя белоснежная, ты же не бросишь меня тут погибать?! Я же тебе дорог?

– О-о-о-очень дорог, – пропела девушка, подтаскивая к двери тумбочку.

Мы с Ами посмотрели на это дело и кинулись к дверному концу коридора выбирать спальни. Я открыла первую попавшуюся, оглядела комнату, выдержанную в зелено-белых тонах, и, найдя ее приятной, тут же бросила там сумку. Выглянув в коридор, крикнула:

– Ребята, номер пять – моя!

– Ага, – улыбнулась сестра, выходя из спальни рядом и аккуратно закрывая дверь, а потом заглянула в остальные, но все же вернулась к первой. – А моя четвертая!

В кладовке горестно простонали.

– Зайчик, не переживай! – издевательски пропела Нира, опираясь о стенку рядом с дверью. – Ну что ты так нервничаешь?!

В тишине послышались шаги, и в коридоре появился дроу, который обвел нас таким взглядом, что я невольно втянула голову в плечи.

– Что тут происходит?!

– Комнаты делим, – мило улыбнулась сестра.

– Выпустите парня, – как-то устало сказал Лейдир и, понаблюдав, как кошка с трудом сдвигает мебель, которую недавно так легко пихнула, со вздохом подошел и, приподняв тумбу, поставил ее на место. Я прогулялась взглядом по сильной фигуре молодого мужчины, широким плечам, полюбовалась, как играет свет в светлых волосах, и… поняла, что зрелище мне нравится. Он, как будто почувствовав мой взгляд, повернул голову и улыбнулся в ответ.

Дальнейшие несколько дней прошли в обживании нашей башни и осмотре как студенческого городка, так и Изумрудного, который был совсем рядом с Академией. Пешком можно было дойти за полчасика, а так три раза в день ходили дилижансы.

Наша башня, да и левое крыло, где разместились остальные охрийские студенты, перестали казаться кошмарным пережитком военного прошлого. Их за это время привели в приемлемый вид, чем мы обязаны лидерам наших групп, но в основном все же Лейдиру, который и надавил на администрацию, заставив ускорить процесс. Собственно, именно с этим и была связана наша любовь к прогулкам.

Кому захочется сидеть дома, если нет ни минуты тишины и постоянно пахнет краской, растворителями и еще чем-то малоприятным. К вечеру строители активировали заклинание, и это все развеивалось, но днем никто таким не заморачивался… Да и стук молотков и других инструментов тоже нельзя назвать приятным.

Потому и гуляли. Конечно, не бестолково. Узнали, где наше место учебы, взяли расписание и нужные материалы.

И вот… подходило время обучения.

Завтра уже на занятия, расслабуха кончилась.

Накануне вечером мы все сидели в гостиной и глядели на огонь камина, разговаривая обо всем на свете. Как-то незаметно разговор свернул на палачей Тьмы, их Мастера, и то, как же нам повезло с такими педагогами. Это все, впрочем, не раз уже обсуждалось, но, как ни странно, не теряло своей новизны и актуальности. Слишком уж было невероятным.

– И не ерничайте, – поднял палец дроу, глядя, как мы все сморщились при одном только упоминании сих примечательных господ. – Нам и правда очень повезло!

– Ладно-ладно. – Я немного привстала, поднимая голову с колен сестры, свесилась с дивана, на котором разлеглась, взяла бокал сока и, сделав глоток, поставила обратно. – Но почему они вообще решили нами заняться?! Никогда даже палачи до студентов не снисходили, я уже не говорю о самом Пытке!

– По официальной версии, это эксперимент. Участие Всадников Смерти обговаривалось заранее. А вот Пытка, кажется, не был в восторге и сопротивлялся всеми силами. Из него до последнего даже палачей было не вытрясти, не то что личного участия, – пожал плечами дроу и, поставив свой бокал с вином на столик, расстегнул несколько пуговиц на рубашке, обнажая смуглую кожу, и провел по шее ладонью с тихим выдохом: – Что-то жарко.

Я заинтересованно скользнула по нему взглядом и, поймав себя на мысли, что еще пара расстегнутых пуговичек были бы не лишними, покраснела и снова потянулась к стакану. М-да, что-то со мной не то.

Видимо, я это тихо пробормотала вслух, так как Ами склонилась к уху и шепнула:

– Половое созревание?

Я вскинулась, возмущенно глядя на двойняшку, которая невинно хлопнула темными ресницами и, рассмеявшись, сказала:

– Не фырчи, давно было пора! Давай это отметим, поприветствуем?!

Пока я пыхтела злым ежиком, предметом нашего короткого диалога заинтересовались остальные. Лейдир в том числе. Ма-а-а-амочкина любимая сковородка!

– О своем, о девичьем, – погрозила остальным пальчиком коварная сестричка. – Но, кстати, тема преподавателей действительно любопытна. А еще любопытно, что нас тут вообще собрали. Охра, Аквамарин и Янтарь. Притом такой состав…

– Ты о том, что подавляющее большинство происходят из родов с очень интересными фамильными дарами? – вскинул бровь дроу, снова беря бокал и рассеянно поглаживая его длинными пальцами. На руке был один-единственный перстень. Судя по оттенку и овальной форме камня, наш Лейдир средний сын. Теневой игрок… У наследников камни всегда круглые и очень яркого цвета, а у младших – наоборот, квадратные, темные и тусклые.

Вторых детей всегда воспитывали как опору и поддержку наследникам или ковали из них достойные фигуры для больших игр. Судя по тому, что парень был тут, он явно относился ко второй категории.

М-да, что-то я очень часто стала о нем думать.

Встряхнула головой, отгоняя левые мысли, и вновь включилась в беседу, дополнив ее имеющейся у меня информацией:

– А кроме этих интересных ребят еще включены простолюдины, но с весьма любопытными магическими свойствами. Только то, что уже известно, вызывает удивление.

– Верно, – медленно кивнула Амириль, подцепив мой локон и накручивая на палец. – Короче, для чего-то нас собрали, ребята. Кстати… раз такая пляска, то, может, поделимся информацией о своих особенностях?

Последовало молчание, я кинула взгляд на сидевших в обнимку Винсента и Ниру, которые посмотрели на дроу… и поняла, что решение опять легло на плечи лидера.

Он откинул голову, и по светлым волосам скользнул отблеск камина, сверкнув белым пламенем, на смуглой коже разлилось медовое сияние. Наконец он сделал очередной медленный глоток, отставил бокал и заговорил:

– В свете сказанного Миямиль и ее сестрой, считаю этот ход тактически верным. – Он сцепил пальцы, окинул меня медленным взглядом и снова поправил ворот рубашки, от чего еще одна пуговка выскользнула из захвата петли, открывая новый участок гладкой кожи. Ум-м-м. Мамочкина сковородка, оказывается, некоторые дроу вредны для организмов некоторых лепрегномочек.

Лепрегномик… вот прицепилось!

Чтоб этого страшного блондина! Нет, ну как я могла так ошибиться? Да только взглянув на эту морду, можно было понять, что Ами тут ничем не могла увлечься!

– Мия! – в очередной раз оборвал мои мысли Лейдир, недовольно глядя.

– Прости, – потупилась я.

– Ничего, маленькая, – мягко улыбнулся в ответ темный. – Просто старайся быть менее рассеянной, ладно? – Не оставляя мне шанса хоть как-то отреагировать на такое, он повернулся к остальным и начал: – Ну что же… Раз мы решили, то неплохо бы, чтобы пятерка стала более спаянной. Как вы уже знаете, меня зовут Лейдир Таргир, я являюсь одним из сыновей младшего брата Пятого Князя подгорного круга. Дар – телепатия.

Млин!!!

Мамина любимая скалка из черного дерева! Ну… ну как я могла так попасться?!

Он кинул на меня веселый взгляд и, одними губами шепнув: «Не волнуйся», повернулся к Сенту и его кошке.

– Род полностью не назову, не имею права, – внезапно серьезно сказал вампир. – Предупреждаю сразу, так как фальшь ты почувствуешь, Лейдир. Дар – левитация. Почти неограниченное время и высота. Ну и техника. Я чувствую почти любую машину.

О-го-го! Природный дар – это восхитительно. В нашем мире магией извне стараются не пользоваться, потому что это очень влияет на равновесие в закрытом мироздании. А на своих ресурсах далеко не улетишь. Очень энергозатратное предприятие. Потому вот такие ребята, как мы, очень ценятся магическим и не очень сообществом.

– Нирабель Шан, – в свою очередь начала оборотень. – Знатных предков не имею, родители – ремесленники средней руки. – Дар – огонь.

Тоже интересно. Оказывается, наша киса взрывоопасная!

– А мы… – развела руками Ами. – Не такие уж и интересные по сравнению с вами. Внучки Третьего Князя. Мой дар – находить богатые силой жилы камня. Сами знаете, что из такого материала артефакты и амулеты получаются с минимальными затратами от мастера.

Дар лепреконов по поиску золота и драгоценностей перешел и ко мне, но его использование обходится дикой головной болью, потому стараюсь не злоупотреблять.

– А я просто артефактор-любитель, – пожала плечами я. – Ну и стихийник. Плохой, правда.

– О да… – почти хором протянула пятерка. – Легендарное «Чтоб тебя приподняло да прихлопнуло!», которое на себе испытали почти все парни с джентльменскими замашками!

– Ну сколько вспоминать можно?! – разозлилась-смутилась я. – Я же не специально!

– Знаем! – дружно ответила компания, и все вновь рассмеялись.

Интересно, почему все остальные, несмотря на яркие склонности к другим видам деятельности, избрали своей стезей криминалистику? У нас с сестрой все просто. Она шла на целителя, так как имеет способности еще и к этому, а я просто направилась в смежную сферу. И к двойняшке близко, и лечить живых мне хотелось меньше, чем разбираться в мертвых.

Дальнейший вечер прошел замечательно. Мы все перебрались на большой ковер около камина, долго разговаривали, делились планами, опасениями по поводу учебы, рассказывали разные истории. Темный успокоил всех тем, что постоянно мысли он не слышит, для этого ему надо сконцентрироваться на определенном объекте. Потому можно не бояться!

Мне стало немного, но легче. А то я вообще от смущения сгорала.

Кстати, в течение вечера Лейдир как-то незаметно оказался рядом со мной. Дыхание перехватывало, щекам было жарко, а на душе так легко-легко.

Дело в том, что мои отношения с противоположным полом как-то никогда не выходили за рамки дружеских. Особенно было обидно, если юноша очень нравился, а он во мне только забавного рыжика видел.

А дроу… я его и раньше видела, и мы даже пересекались в одних компаниях. И его отношение ко мне было всегда снисходительно-покровительственное, а сейчас… такие перемены. И да, они мне очень нравятся, что скрывать. Ненавязчивое ухаживание, запах его одеколона, тепло руки совсем рядом с моей. Это все было… так восхитительно! Сердечко колотилось так, что, казалось, из груди выпрыгнет! Чтобы хоть как-то отвлечься от дроу, я уставилась в пламя камина, и тут же подалась вперед: мне показалось, что в огне мелькнула маленькая ящерка. Но нет… только изгиб полена и игра света и теней сыграли такую шутку. А жаль… саламандры были почти легендой. Как и их хозяева – фениксы. Потому если бы в камине и правда была саламандра, то стоило бы задуматься, а что могло заинтересовать ее господина конкретно в этой гостиной? Без приказа огненные ящерки не бегают по каминам.

Спустя какое-то время я опять растянулась на ковре и положила голову на колени сестре. В голове немного шумело от выпитого вина, на которое меня все же уговорили одногруппники, пляска языков пламени завораживала, и я, свернувшись калачиком, смотрела на нее, пока глаза не закрылись. Спустя какое-то время ощутила, как меня укрыло мягкое покрывало, вздохнула и закуталась в него плотнее.

Проснулась уже гораздо позже от мягкого покачивания и, приоткрыв глаза, изумленно вытаращилась на Лейдира, который куда-то нес меня по темному коридору, все так же закутанную в плед. Мне вообще стало очень-очень тепло. Рубашку парень так и не застегнул, и сейчас его обнаженная кожа находилась совсем рядом, что очень меня смущало.

– Амириль, – повернулся вправо дроу. – В какой комнате она остановилась?

– В пятой, – пискнула я, завозившись на руках. – И я сама дойти могу, правда-правда.

– А я хочу тебя донести, – сверкнул в полутьме улыбкой он и двинулся дальше под тихое фырканье сестры.

Когда меня поставили на пол около двери, я сбивчиво поблагодарила лидера нашей пятерки и, порывисто развернувшись, открыла дверь и шмыгнула в комнату, едва не встретившись лбом с косяком.

Так… надо с такой нервной реакцией что-то делать.

И вообще, он меня разбудить не мог?

По губам почему-то расплылась глупая улыбка, а в голове появилась не менее глупая мысль, что и хорошо, что не разбудил.

Встряхнув головой, я отправилась в ванную, готовиться ко сну, а потом и рухнула на кровать.

Хотя уснуть получилось далеко не сразу. Почему-то думалось… о многом. Хотя кого я обманываю? Думалось об одном!

Лейдир-р-р…

Глава 5

Тьма… Город, силы, луна!

Энергия вокруг, столько много и такой разной! И в небе, и в воде, и даже под землей. Но не та! Нужна иная! Нужна живая. И это почему-то даже расстраивало. Если такое чувство вообще известно серо-стальному туману, выпивающему жизни.

Впрочем, не все так просто, как кажется.

Вот и сейчас он летел над городом, спускался в темные переулки, невесомым, невидимым покрывалом окутывая прохожих и энергетические станции, которые были совершенно непригодны. Невидимый, пока невидимый. Дичи не заметно, цели нет на горизонте. Потому можно летать, поднимаясь в поднебесье, или нырять в самые темные глубины катакомб Изумрудного. Вспыхивать сиянием и видеть подземные воды, блестящие от искристого тумана. Свет не попадал сюда столетиями. Видеть жилы драгоценных камней. Видеть клады, запрятанные кем-то в незапамятные времена. И даже пару скелетов неудачливых золотоискателей.

Но удовольствие не вечно, и нельзя тратить кратковременные вспышки объединения сознаний на такие мелочи. Нужна энергия. Настоящая. Нужна чья-то жизнь. Жизнь, которая и так на волоске.

Нужна жертва.

А вот и она…

Ну что же. Да будет так.

Цель оправдывает средства.

Власть просит высокую цену. Но власть бывает разная. Есть та, которая необходима любому существу.

Власть над собой.

Несколькими часами позже.

Изумрудный город.

Лельер Хинсар, Мастер Пытка сектора Малахит, стоял в полутемном переулке, сейчас оцепленном стражей, и задумчиво смотрел на распростертое на брусчатке тело.

Опять.

По другую сторону от трупа молодой женщины находился высокий мужчина в багровом плаще, который опирался о стену дома и курил, помахивая шляпой в руке. Если бы тут случилось быть маленькой рыжей лепрегномочке, то она узнала бы того «доброго» типа, которого раскритиковала за курение в подземельях. И который в ответ подсказал ей, где искать шута. Не соврал ни словом. Но знал, кто там сейчас. Так же, как и знал, что между Мастером Хином и шутом Лелем общего довольно мало.

Вернее, только то, что он в данный момент захочет в себе спаять.

– Ну и что ты об этом думаешь? – наконец спросил злостный курильщик.

– Думаю, что вскрывать ее тут, в подворотне, и без нужного набора инструментов я не хочу и не буду, – раздраженно проговорил Пытка. – Смерть, ты вообще чем думал, когда меня сюда тащил?! Вот какая сейчас польза?! И почему не сделали как обычно?!

– Потому что мне нужен твой вердикт сейчас, – миролюбиво ответил Мастер Тис.

– Ну и что я тебе могу сказать?! То же самое, что и любой криминалист? – издевательски вопросил Лельер и, открыв чемоданчик, достал какой-то странный фонарик, скальпель и несколько склянок. – Иди сюда, изверг.

Его коллега послушно приблизился и, выслушав инструкции, продолжил никак не реагировать на ворчание Хинсара.

– Вот почему было не притащить мне эту дамочку в кабинет и удобненько расположить на столе?! Там и прохладненько, и не испортится, и мне сподручней!

– Работай, – беззлобно откликнулся Смерть. – Достал уже ругаться по поводу и без. Между прочим, из нас двоих как чокнутый заяц ношусь только я!

– А я раньше носился как чокнутый кролик, но никто мне за это памятников тоже не ставил! – неприлично заржал блондин, параллельно оттягивая веки и светя фонариком в зрачки женщины. Продолжил неожиданно деловым тоном: – Глаза покрасневшие, притом именно вокруг радужки, капилляры лопались именно там. Можно бы было отнести на воздействие, от которого она умерла… но я бы не стал торопиться. – Лель протянул руку и скомандовал: – Скальпель и сосуд с самым широким горлышком. – Получив требуемое, он сделал аккуратный надрез на шее, сцедил несколько капель крови и, поболтав, глянул на просвет. Хотя он тут был откровенно плохой. Магический светлячок хоть и был яркий, но до ламп, в свете которых феникс привык работать, недотягивал. Мужчина вполголоса уже привычно комментировал свои действия: – Магии в ней нет. Аура тоже пустая, да и жизненной силы никакой. То же самое, что и в предыдущем случае. Теперь дай мне синий флакон.

Смерть поглядел на два одинаково темных пузырька и, пожав плечами, передал один из них коллеге.

Лель тоже проявил «похвальную» халатность и, на миг устало прикрыв глаза и потерев висок, принял у Айлара жидкость. Все же не спать трое суток – это как-то сложно для активной или хотя бы адекватной мыслительной деятельности.

Интересно, а сколько нормального сна уже не видел Смерть? По нему толком и не определишь! У давнего приятеля, хронически и неизлечимо бессовестного, глаза и так красные.

Крышечку с флакончика феникс отвинтил быстро, так же быстро капнул реактив в кровь.

Ничего не произошло.

– Ты что дал?

– Держи, – отдал ему обе емкости коллега. – Они у тебя оба темно-зеленые, потому сам и разбирайся!

– И правда, – рассеянно пробормотал Лель и с тихим вздохом тряхнул головой, пытаясь заставить себя проснуться. – Демоны, а с утра еще на занятия к несчастным!

– У тебя работы мало, что ты в очередной проект Гудвина по уши влез? – неодобрительно посмотрел на него Лар.

– Не только, – чуть заметно улыбнулся Лельер и, порывшись в чемодане, выудил новую склянку и уже нужный реактив. Снова набрал кровь, добавил вещество и, когда смесь забурлила, отбросил ее в сторону. – Ну что… я был прав. Она болела. Заражение крови трандицилами. Каким именно видом паразитов – покажет лабораторный анализ. Смерть от болезни наступила бы недели через три и, судя по стадии, была бы мучительная и весьма кошмарная. Так что наш неведомый серийный убийца ее облагодетельствовал, можно сказать.

– Как и в предыдущем случае, – поморщился темноволосый Мастер и зло выругался. – Найду, чтобы лично спасибо благодетелю сказать! А еще поинтересоваться, как он умудряется из них и жизненные силы, и магические, и даже аурный запас вытаскивать! А ведь это невозможно много! На какие цели?!

– Да-да, – покивал Лель и со вздохом поднялся. – Айлар, не хочу казаться бесчувственным, но мне в данный момент малость на ваши расследовательские дела плевать. Мое дело аристократов дожимать, если «нарывы» образовываются, да предоставлять вам данные по таким вот случаям. – Пытка показательно кивнул на лежащий у его ног труп. – Хотя в упор не понимаю, почему ты именно меня тягаешь, а не своих же штатных криминалистов. Ты у меня целый «кулак» палачей Тьмы вытряс! Зачем, если я сейчас по такой ерунде должен все бросать и нестись ночью в трущобы, чтобы поведать тебе то, что сказал бы любой мало-мальски толковый специалист?!

Смерть молчал, с прищуром глядя на коллегу, который нервно сжимал кулаки и с раздражением смотрел на него. Наконец серокожий Мастер медленно заговорил:

– Начинаю думать, что мы рано обрадовались. Ты что, решил сменить «полюс» своего сумасшествия? Раньше был бешеным неадекватом, сметающим все на своем пути, настроившим против себя весь двор и обеспечивающим мне и Теням громадные проблемы…

– Скажите спасибо Гудвину! – едко ответил Лельер. – Это его задумка – сделать Пытку шутом! О да, восхитительный в своей абсурдности ход!

– Ты опять поднимаешь эту тему? – вскинул черную бровь Айлар и, дернув уголком рта, продолжил: – Мне казалось, что даже ты признал, что это была необходимая и, более того, как показала практика, очень правильная и действенная мера! Ты вспомни себя до этого!

– Признал, – спокойно кивнул бывший шут. – И признаю. Логикой и разумом. Но в душе мне все равно хочется рычать от ярости. Это было очень унизительно!

– То, что ты, наследник великого рода Белых фениксов, был вынужден стать придворным идиотом? – заботливо уточнил Смерть. – Лель, солнце наше двинутое, так если ты не заметил, все мы тут занимаем не то положение, которое могли бы занять по праву рождения и силы! Или ты забыл, кто я?! Прекрати вести себя как подросток! И вообще… – Айлар замолк, словно оборвав мысль.

– Договаривай уж, – как-то очень устало сказал феникс, прикрывая пронзительно-синие глаза.

– Не буду, – покачал головой Хранитель Тьмы. – Не все можно простить, даже учитывая специфику наших взаимоотношений. Я рад, что успел сдержаться.

– А я знаю, что ты хотел сказать, – потер висок Лель и тряхнул головой, словно отгоняя мысли… или эмоции, и продолжил: – Но да, я благодарен, что так это и не услышал. Извини, Тис. Я просто устал, вот и даю волю минутному раздражению.

– Если бы, – тихо откликнулся Смерть. – Ты и правда меняешь «полюс», Лель. Ты становишься все больше разумным и логичным. Даже игру свою ты начинаешь только потому, что понимаешь, чем это грозит. Если ты не выведешь чувства и разум в равновесие, то все будет очень плохо. А ты помнишь, чем это может обернуться?

– Разумеется, – едва заметно улыбнулся Хранитель Земли. – Что для нас, что для стихий-покровителей. Что говорить, если даже наш мир – это одна большая тюрьма, полигон для последней попытки вернуть Свету то, что он утратил. Но этим они губят мир! Ведь проблемы с энергией именно от изоляции!

– Мы ничего не можем сделать, – пожал плечами Мастер Смерть.

– Да, ничего, – поморщился Хинсар, потом перевел взгляд на мертвую женщину. – Мне нужны списки смертельно больных из лечебниц города. Убивают именно их. Да, я понимаю, что их очень много, но… ничего не поделаешь. Эту тварь нужно поймать, ты сам знаешь, сколько энергии освобождается во время убийства, и то, что они больны… не уменьшает это количество. Хотя, конечно, от здоровых толку было бы больше. Но в любом случае… у нас где-то скачет неадекватный гений, с каким-то глобальным планом.

– Кстати, про гениев с глобальными планами… – медленно проговорил Смерть. – Зеркальника ты давно видел?

– Давно, – скривился Лель. – Он не приходит, и я, надо признать, весьма этому рад.

– Надо найти!

– Разбежались! – открыто расхохотался Пытка. – Лар, у тебя с головой и памятью как? Склероз не мучает?! Мы его даже объединенными усилиями всех секторов вычислить не смогли! И это после того, как он едва перевороты везде не устроил! И, кстати, знаешь, почему он их не доделал и помог свести на нет последствия своих действий?

– Откуда? – развел руками темноволосый Мастер. – Мне господин Зеркальник визитов никогда не наносил, все, чем мы с ним успели обменяться из любезностей, так это заклинаниями при личной встрече. Даже не поговорили! – Мужчина потер висок, на миг скривившись, и нехотя закончил: – Сразу как-то… по морде друг другу. Не знаю, как он, а я еще несколько дней отлеживался.

– Короче, надо искать нашего красавца, – вздохнул Лельер. – Он же не может спокойно сидеть! Шило в одном месте, и Зеру требуется активная деятельность и глобальные планы.

– Но не стоит только на нем зацикливаться, – возразил Айлар. – И вообще, насколько я понял, новый проект Гудвина, согласованный с Владыками остальных секторов, направлен как раз на решение проблемы с появлением неуловимых господ, которые умудряются портить всем жизнь в поистине поразительных и даже вызывающих восхищение масштабах.

– Верно, – кивнул Лель и поднял голову к серебристой красавице луне, которая на миг отразилась в небесных глазах феникса, высеребрила белые пряди волос, а кожу сделала поистине алебастровой. В такой же светлой одежде, перчатках и сапогах мужчина казался статуей. И да, не особо красивой такой. Черты лица слишком резкие и даже какие-то птичьи. Хищные. Высокий, худощавый и гибкий. Опасный. Именно поэтому Мастер Хин все еще иногда пользовался обликом шута Леля. У него с женщинами проблем не было в принципе, но так как интимная жизнь имела весьма большое значение, то приходилось выкручиваться. Нет, стоило бы Хину намекнуть, в его распоряжении было бы немало девиц… но это же такие проблемы потом! Поэтому на «охоту» выходил шут, который, кстати, не был совсем уж иллюзией. Скорее, копией самого Мастера, каким он был до того, как попался Серебряной Госпоже, до того, как… умер в первый раз. Фениксы возрождаются немного иными, чем умирали. Тело подстраивается под состояние души.

– …Значит, так и будет, – ворвался в думы залюбовавшегося луной Пытки голос его коллеги. – Хин! Ты меня вообще слушаешь?!

– Прости, – качнул головой блондин. – Да, ты прав. Такая структура позволит нам свести к минимуму самородков вроде Зеркальника.

– Скорее уж самовыродков, – буркнул брюнет, который, видать, так и не простил, что эта так и неизвестная сволочь мало того что удрала не только от него, но и от всей команды Хранителей, так еще и на прощание так по башке заехала, что потом неделю даже думать больно было! Наверное, Смерти стало бы немного легче, если бы он знал, что самой «сволочи» тогда не меньше досталось. Но боевые раны Зеркальника скрашивало осознание собственной замечательности. «Я ускользнул от восьми Хранителей стихий, и все еще живой! Да и на прощание Хранителя вырубил! Красота!» Впрочем, неуловимый тип, который шастал по зазеркалью, как по бульвару, был загадкой не только для всех структур, которые уже лет пять развлекались сами и развлекали свою «жертву» тем, что пытались его поймать.

– Ну, ты критичен, – улыбнулся Лельер и, перешагнув через светящуюся ленту, огораживающую место преступления, решительно направился к команде специалистов, топчущихся в стороне. Подойдя, он обратился к высокой фигуре в мантии, стоящей чуть в стороне. – Потом предоставите мне отчет. И да, чтобы сегодня днем тело было у меня в лаборатории, вместе со всеми данными, что сможете получить самостоятельно.

– Да, Мастер, – почтительно склонился палач Тьмы.

– Отлично, – кивнул Хинсар и оглянулся, опознавая район, а потом обратился к Смерти: – Если я больше не нужен, то пойду.

– Могу дать машину, – предложил Айлар, с тревогой глядя на утомленного Пытку.

– Да… – через несколько секунд проговорил блондин. – Не помешает.

Час спустя, уже у себя дома, Лельер Хинсар сидел в кресле около камина в своей комнате. Пламя поблескивало во влажных волосах, играло на прикрытых ресницах. На миг один из язычков огня стал синим, но тут же вернулся к прежнему цвету. Но на полешке появилась небольшая ящерка, с самой поганейшей ухмылкой на морде.

– Джар, – с улыбкой произнес Мастер. – Ты поздно.

– Да и ты не рано, – ответил слуга и злорадно добавил: – А я с новостями!

– Тема интересная? – лениво потянулся мужчина. – Но в любом случае я думаю, что это ждет до утра. Устал… дико устал.

– Ну, я не настаиваю, – хихикнул ящер. – Но если тебе совсем не любопытно, что ты не одинок в своих далекоидущих планах на мелкую гномку, то конечно…

Лельер вскинулся и внимательно взглянул на саламандра. Слуга уже внутренне хмыкнул от того, что угадал возможную реакцию на такое известие, но следующие же фразы господина заставили его внутренне поморщиться.

– Ну, это не новость, что не я один такой умный, – тихо рассмеялся Лельер Хинсар. – Девочка молоденькая, наивная и невинная. Хотя бы в связи с последним фактором ею могли заинтересоваться.

– Я бы не спешил с выводами. – Джар прыгнул вперед, уцепившись лапками за каминную решетку, перебрался через нее и спрыгнул на пол. Там он вспыхнул синим пламенем, из которого вышел уже маленький человечек. Он щелкнул пальцами и медленно воспарил на уровень стола, привычно устроился на краешке книги и продолжил: – Что девочки – внучки уважаемого подгорного мастера, тебе уже известно, насколько я помню.

– Да, – зевнул Лель. – А также внучки очень влиятельного лорда лепреконов из Аквамарина.

– Правда, из-за того, что старший сын и наследник некогда женился на гномке, от него отказалась родня. – Джар не преминул показать, что владеет более полными сведениями.

– Дед отказался, но его матушка вовсе нет, – усмехнулся синеглазый блондин, разрушив иллюзии слуги о неосведомленности господина. – Более того, сиятельная леди подарила супругам на свадьбу счет в одном из банков Охры, а двойняшкам на день рождения усадьбу в Аквамарине, где все семейство Гаилат с тех пор и проводит летние месяцы.

– Все верно, – кивнул саламандр и вкрадчиво продолжил: – Так, может, озвучивание социального положения этой девушки наводит тебя на определенные мысли? Она же не простолюдинка! Да, от них отказалась родовитая родня, но ты сам знаешь, что прямых наследников у лепреконов так и не появилось! А значит, о девочках вспомнят.

– Именно потому я и не стал доводить интрижку с Амириль до логического конца, – лениво кивнул Лель и потянулся, коротко простонав. Вновь сел ровно и повернул голову к Джару: – Для моих целей она не подходит, а тащить в постель такую девицу только ради самого процесса… я не настолько псих. От нее проблем будет больше, чем пользы.

– Ты безнадежен…

– Ты только сейчас это понял? – наигранно изумился Хин и уже деловым тоном закончил: – Показывай, что узнал.

– Смотри, – вздохнул Джар и, закрыв глаза, материализовал между ладошками сверкающую искру, которая медленно воспарила, а потом опустилась в протянутую ладонь Лельера. Он поднес ее к виску и спустя миг искра впиталась в кожу.

Перед внутренним зрением мужчины замелькали картинки: все то, что его слуга видел с момента появления в камине гостиной студентов из Охры.

Ну-у-у… и что мы имеем? А имеем мы охмуреж обыкновенный. Но, судя по тому, как краснела и отводила взгляд рыженькая, тактика хоть и банальная, но действенная. Кстати, в ситуации самого Лельера она была бы провальна по одной простой причине: Мия относится к нему с предубеждением, то есть такие жесты будут вызывать только раздражение.

Хм-м… с распущенными волосами и без этого идиотского передничка малышка смотрелась постарше, и, стало быть, извращенцем бывший шут себя уже не чувствовал. Уже плюс!

А вообще Миямиль хоть и не красавица в отличие от сестры, но тоже очень соблазнительная девушка. И да, Джар был прав: тут, как говорится, «любимый цвет, любимый размер». Лельер хмыкнул, оценив поистине роскошный «размер», и решил, что знакомиться надо бы поскорее.

Недолго лепрегномику невинной осталось бегать!

Саламандр то ли прочитал мысли, то ли просто сделал выводы на основании того, что давно знал блондина. И предвкушающая улыбка на бледных губах тоже была красноречива.

– А ты не разогнался ли? Кто же тебе ее отдаст?! И у меня есть подозрение, что Лейдир ухаживает с одобрения ее семьи.

– Поверь, эти гениальные выводы посещали и мою голову тоже, – издевательски заверил его хозяин. – Спасибо за тайны очевидного, Джар!

– А вот хватит на меня шипеть, – выдал в ответ саламандр. – Я просто тебе намекаю на «закатай губу обратно», а лучше выбери кого попроще! Ты же у нас не любишь заморачиваться!

– Ну, если я собрался так резко изменить жизнь, то почему бы не сменить и методы? – подмигнул синеглазый феникс.

– Как был ненормальным, так и остался, – покачал головой слуга. – Лель, вот что за тактика «влюбляюсь по собственному желанию»?! Ну нельзя так!

– Можно, – не согласился Хинсар. – Но именно поэтому я так и отбирал кандидаток.

– Не напоминай мне о той картотеке, что мы для тебя составляли! – рявкнул разозленный Джар, запуская руку в темные волосы. – Я как вспомню ее размер, твои комментарии и летающие по комнате листы из личных дел, так вздрогну!

– А что такое? – делано изумился Лельер. – Между прочим, мои идиотские прихоти – это твоя святая обязанность! А также твоя обязанность ежедневно возносить небу хвалу за такого замечательного меня, перед этим перечисляя все мои многочисленные добродетели! Делаешь?!

– Делаю, – мрачно отозвался «осчастливленный» спутником жизни в лице Мастера Пытки. – Правда, добродетели как-то подозрительно быстро заканчиваются!

– Подключи воображение, – иронично посоветовал Лель.

– Ты не поверишь, но даже то, что есть, и то придумывается только после длительной и весьма напряженной мозговой деятельности!

– М-да, что-то совсем у тебя плохо с мозговой деятельностью, – с показным сочувствием произнес Хин, но, судя по подрагивающим уголкам губ, мужчина сдерживал смех. – И вообще! Верь в лучшее! В меня верь!

– Если ты мое лучшее, то я боюсь даже представить худшее, – искренне сказал саламандр.

Лель показательно тяжко и прерывисто вздохнул, театральным жестом откинул одну из высохших, но нечесаных, а потому встрепанных прядей, и скорбно поведал:

– Безжалостная рептилия! Я для тебя столько сделал, я к тебе всем сердцем, я от тебя даже превращения в самку не стал требовать! А ты!

– Ты это о чем? – оторопело поинтересовался саламандр.

– Ну вот, ты даже мою доброту не помнишь! – всплеснул руками бывший придворный дурак. Подскочил, запахнул халат поплотнее и поскакал в кабинет. Именно поскакал. Тапки были большие и постоянно падали, потому приходилось ноги поднимать высоко. Слуга угрюмо посмотрел на эту игру одного актера и страдальчески закатил глаза. «Один актер», видать, в приступе «оцените мою неординарность», продолжал играть на публику. Публика уже была старая, закаленная и не в первый раз такое наблюдающая, потому особо не впечатлилась. Лельер достал из одного ящика стола какую-то пухлую папку, долго там рылся. Затем наконец вытащил лист, отливающий голубым, и вернулся в спальню.

– Ну-с, – предвкушающе протянул Хин, вчитываясь. – Итак, это мы пропустим… А вот это у нас указано в общем своде правил. Что фениксу полагается слуга противоположного пола. Кстати, саламандр взяли в услужение именно поэтому, вы одни из немногих, кто умеет менять пол. Ну и, питаясь энергией господина, можете менять размер.

– Я не умею! – возмущенно воскликнул Джар.

– Научим! – с энтузиазмом пообещал блондин и тут же как-то очень развратно подмигнул. – Кстати, милый, а ты знаешь, почему противоположного?

– Боюсь представить…

– Правильно боишься! – похвалил такую дальновидность Пытка и продолжил подтверждать правило, что договоры надо читать внимательно. В том числе и то, что мелкими буковками. – Как ты знаешь, всем магическим существам, которые постоянно работают с энергией, необходимо стабилизировать гормональный фон! А он, как ты знаешь, лучше всего приводится в норму посредством интимного контакта!

Лельер, предвкушая реакцию, уставился на Джара и не прогадал!

– Ты! – рявкнул слуга и соскочил с книг, потом еще и в ящерицу для надежности обернулся. – Шутник демонов! Физические нагрузки – твое все! Они тоже неплохо помогают!

Лель несколько секунд смотрел на саламандра, а потом согнулся от хохота и рухнул на стоящую рядом кровать.

– Хватит ржать! – не оценил веселья ящер. – Зная тебя, никогда нельзя гарантировать, что ты не рванешь воплощать в жизнь очередную идиотскую задумку!

– Ты ко мне несправедлив, – улыбнулся белый феникс и, зевнув, снова упал на покрывало. – Джа-а-ар, мне вставать меньше чем через четыре часа. Идти в Академию, лучезарно всем улыбаться и не забывать перешагивать через рухнувших в обморок. Как-то случайно наступил, было очень неудобно, все же дама… Потом знакомиться со своими… коллегами по нелегкому делу обучения молодежи. Ну и, естественно, сами несчастные студентики!

Судя по мечтательному взгляду Пытки, студентики, может, еще и не были несчастными, но продлится сие радостное состояние недолго. До утра примерно.

– Да, и у меня дел завтра много. Спокойной ночи, Лель, – саламандр спрыгнул со стола и юркнул в камин, чтобы спустя миг раствориться в языках пламени.

– Спокойной ночи, – задумчиво пожелал мужчина уже пустому очагу. Потом вздохнул, вытянул цепочку, раскрыл небольшой медальон и, улыбнувшись изображенной светловолосой кудрявой девушке, сказал: – Сладких снов, Юленька.

Забавно. Очень забавно, что шут умудрился заиграться в свои же игры и в конце концов почувствовать то, что так старательно изображал для риалана Юли. Феникс был мужиком умным… во всем, что не касалось взаимоотношений. Потому Лель и посчитал нужным что-то предпринять. Подтолкнуть… Подтолкнул, чтоб их, эти спонтанные желания!

Так заигрался в любовь, что сам не заметил, как вспыхнул этим чувством. И теперь никак не избавиться от наведенного самим на себя проклятия!

Разве что попытаться выбить клин клином.

Что Лельер Хинсар, собственно, и планировал сделать.

Миямиль идеально подходит.

Хочет ли она быть с Пыткой? А ее никто не спрашивает.

Он решил.

И да будет так.

Глава 6

Утро Мастера Пытки началось… со смерти. В виде исключения – не коллеги, который злился, когда загулявший накануне шут не просыпался вовремя и опаздывал на что-нибудь важное. Правда, это было в те времена, когда блондин являлся солистом рок-гласа оппозиции, группы с поэтичным названием «Мрачные цветы». В то время Лель вообще был… малость совсем того.

Утро же началось со смерти будильника. Притом прибил его феникс не нарочно, просто спросонья силу не рассчитал, и легкий удар по верхней части штучки из Охры получился слишком сильным.

– Не напасусь, – грустно выдал встрепанный со сна мужчина, печально разглядывая развалившийся на части механизм. – Разорюсь.

Но свой последний подвиг будильник все же совершил! Разбудил…

На этом финансовые потери Мастера Хина не закончились. В ду́ше отломилась какая-то металлическая штука, в которых он вот совсем не разбирался, и окатила мужчину горячей водой. А потом холодной.

Как итог, одевался феникс злой почти до крайности. Но окончательный «смертный» приговор всем, кто встретится сегодня на пути, подписало то, что он никак не мог отыскать любимую черную мантию с замечательным капюшоном, из-под которого лица Пытки не видать (доро́ги, правда, тоже, но это такие мелочи, когда хочешь произвести впечатление на окружающих!). Мастер рыкнул и потянулся за белоснежным комплектом, а потом, с заметно повысившимся настроением, оглядел жуткого типа в зеркале.

Образ для знакомства с коллегами и подопечными, конечно, не идеален… ну а кому сейчас легко?!

Лепрегномику точно не будет!

Ну а что поделаешь? Шут Лель канул в прошлое. Вернее, Мастер Хин перестал разделять его и Пытку, принял обе стороны своей натуры. Та, кто будет рядом, должна понимать, с КЕМ она.

Когда Лельер посчитал, что готов к сегодняшним подвигам, то, порывшись в ящиках стола, выудил камешек одноразового телепорта. Наполнил его силой, задал нужные координаты и, сильно сжав в кулаке, шагнул в высвободившуюся черную дымку.

Вышел прямо у роскошных дверей главного корпуса Зеленой Академии. Час был утренний, потому людей и нелюдей тут было немало. Естественно, на появившегося из воздуха Хина тут же налетела студенточка, которую Лель, разумеется, поддержал за талию, помогая вернуть равновесие. Во-первых, это по-джентльменски, а во-вторых, девушка попалась хорошенькая, и, раз уже в руках, почему бы не пощупать?

Дева же сначала оценила разворот плеч, дорогую ткань плаща, потом уловила свежий аромат бергамота и лимона. Раскраснелась и медленно подняла глаза на лицо такого интересного мужчины.

Как и обещал себе утром, Лель лучезарно улыбнулся.

Девушка цветом лица сравнялась с его одеждой, округлила глаза до прямо-таки идеальной круглой формы, чем вызвала искреннее восхищение Лельера таким интересным явлением, и, набрав в грудь воздуха, завопила так, что почти оглушила Мастера.

– Пы-ы-ытка-а-а!!! – дернулась девица. Он ослабил хватку, и, стремительно высвободившись, девушка унеслась в толпу, которая, разглядев гостя, теперь стремительно редела.

Лель никогда не подозревал, что студенты Зеленой Академии настолько талантливы! Притом в разных областях! Некоторые с ходу трансмутировали в разных животных, преимущественно птиц, дабы скрыться в поднебесье. Правда, поднебесье было защищено непроницаемым куполом, и Хинсар имел удовольствие лицезреть, как несколько «птичек» распластались на нем в живописных позах. Другие ученики решили превратиться в подземных существ. Сначала от нескольких зарывшихся в нее гигантских туш содрогнулась земля, а потом и стена университета. Вестимо, детки пытались скрыться в стенах родной обители, да подвалы тут глубоковато, и фундамент циклопический… Мастер заранее почувствовал скорбь по поводу сотрясения таких гениальных мозгов!

И это только те, кто обернулся!

Про неисчислимое множество студентов, вдруг в совершенстве освоивших навыки заклятий невидимости и мимикрии, даже говорить не нужно!

Пытка небезосновательно возгордился отечеством!

– Хвалю! – несколько раз хлопнул в ладоши Хинсар и шагнул под сень этого храма знаний.

Бедный, бедный храм и его… послушники.

С предвкушением оглядев холл, мужчина решительно пошел дальше, уже не видя, как рухнули на землю «птички» с купола и выползали из щелей разные жучки-паучки, в которых превратились более сообразительные юные дарования.

Лельеру было интересно!

Но если ему станет еще и весело, то всем скоро будет грустно.

Осталось найти учительскую.

Быстрее нашелся кабинет ректора, и, после недолгого обмена любезностями, Лельер расположился в кресле.

Напротив сидел мрачный волосатый тип откровенно тролльской наружности, на которой с огромным трудом можно было прочитать признаки интеллекта. Ректор.

– Здравствуйте, – улыбнулся Мастер, отчего тип из мрачного стал грустным. Видать, понимал, что с появлением этого кадра в стенах его заведения здравствовать морально он точно не будет. – Ну-с, так в какой аудитории расположен мой подопытный материа… – Пытка осекся и тут же поправился: – В смысле, мои подопечные студенты.

Чутье подсказало троллю, что все поначалу сказали правильно.

И стало так жаль… Такое замечательное было место, такая Академия, такие педагоги… а уж выпускники!

Вроде бы ничего пока не случилось, но уже очень-очень жаль.

Но делать нечего. Назвался начальством – полезай в жерло переговоров.

И вообще, он мужчина и воин, хоть и умный. Нечего трястись перед каким-то бледным типом! Поганка немочная! Вон тощий какой, и почему его все боятся?!

«Немочная бледная поганка» улыбнулся, ректор почему-то взмок и сразу вспомнил, «почему так боятся». Тролль тут же стал образцом вежливости, корректности и доброжелательности, самолично проведя небольшую экскурсию и проинструктировав молодого бойца учительского фронта.

Как выяснилось, первая партия новобранцев фронта студенческого ожидала Мастера в подвальной аудитории под говорящим номером 666. Благодаря переселенке Юле Лельер был знаком с трактовкой этих чисел и просто-таки умилился удивительнейшему совпадению!

Потому он забрал методические пособия, удостоверился, что дохленький материал для показа живым деткам находится в одном с ними помещении, и с энтузиазмом направился к подвальной лестнице! Итак… сейчас он замена палача, распределенного в Академию, но который, к сожалению, отсутствует. Заболел. Как ни абсурдно это звучит.

Но одно хорошо: занятие не первое, и к специфическому юмору ребятки наверняка уже немного привыкли. Да и не новички.

Вообще, Лельер взял себе только одну спаянную группу. Как раз ту, где находилась Миямиль и остальные члены ее команды, но из-за отсутствия палача пришлось взять и остальные.

И все же систему они разработали неплохую… Может, и получится что путное.

Обучали не только студентов Охры. В двадцатку Леля входили представители и остальных секторов, в том числе и Малахита.

В других секторах также обучали студентов обмена.

Но Хранители стажировали только самых перспективных. И очень удачно, что, исходя из данных тестирования, Мия оказалась в их числе и не пришлось выдумывать что-то, дабы быть ближе к девчонке.

Перед большой железной дверью он на миг остановился, выдохнул и решительно ее отворил с вкрадчивым:

– Здравствуйте, дорогие мои детишечки…

«Детишечки», которые и так были в состоянии нестояния от близости трупиков разной степени сохранности и… комплектации, с содроганием смотрели на явившегося «педагога».

И в этот миг Лель окончательно решил, что ему тут нравится, и да, будет весело!

Миямиль

Утро играло солнечными лучами на стальных шпилях Академии, весело бликовало в стеклах и разноцветных витражах, заставляя цвета становиться ярче, сочнее. Большой комплекс был весьма примечателен с архитектурной точки зрения: сложенный из камня разных оттенков зеленого, как и остальной город, но… но что же творит искусный каменщик с материалом! Да, Зеленая Академия Изумрудного города была поистине произведением искусства.

Шаловливый ветерок игриво растрепал мои волосы, мимолетно коснулся щеки и полетел дальше, сплетаясь в танце с большим знаменем на центральной башне с часами. На знамени был изображен герб Гудвинов – лилия с ящеркой на одном из лепестков.

– Ну, вот мы и на месте, – задумчиво проговорил Лейдир, с прищуром оглядывая наше будущее место обучения.

Нет, мы его уже видели, когда за материалами приходили, но у меня такое ощущение, что я еще долго не смогу привыкнуть к этому величественному месту. Да, я тоже видела немало, но культура что Охры, что Аквамарина – ведь на родине отца мы проводили много времени – была несколько иной. Видимо, сказывались общие корни фейри, так как что охрийцы, что аквамаринцы старались «вплетать» свои постройки в окружающую природу. Мы – в камень, эльфы и им подобные – в живую природу. Живодеры.

Правда, и Охра уже давно не могла похвастаться таким всеобщим подходом к строительству. Нами правит Круг Князей, их десять… под властью каждого – своя провинция, он там высшая власть. И некоторые государи… действуют прямо противоположным образом, прогибают мир под себя. Разрушают. В погоне за прогрессом, за силой, за деньгами.

Впрочем, это почти синонимы. Которые легко оборачиваются иным. Деградацией.

– Миямиль! – уже почти привычно рявкнули над ухом, и я виновато подняла взгляд на главного. Лейдир, Льдир… или даже Лейд. Но это слишком личное имя, я не имею права.

Ой, навис надо мной, так близко, что даже запах чувствую, глаза зло сверкают. И почему некоторые рыжие идиотки при этом думают, что они сверкают красиво?!

Внезапно он улыбнулся, подался вперед и, почти касаясь покрасневшего ушка губами, едва слышно выдохнул:

– Можно и Лейд. Для тебя.

Мамочкина любимая сковородка!!!

Телепат же!

Что же делать?!

Лейдир отошел на шаг и продолжил как ни в чем не бывало:

– Итак, как вы знаете, студентов обмена из Охры двадцать. Мы, кого отобрали, – лучшие, потому – да, можем смело и старательно гордиться. Такое же количество приехало и из остальных секторов, ну и двадцатку лучших отобрали также и в Малахите.

– Стоп, – попыталась прийти в себя я и поймать здравую мысль, пробегом побывавшую в голове. – Нам же говорили, что аквамаринцев больше.

– Они отдельно, – пояснил дроу. – Это уже аспиранты и к нашему проекту не имеют отношения. Мы – отдельный поток, с которым усиленно занимаются, которым гордятся, и мы, что называется, «не должны уронить честь мундира». Потому придется «пахать, пахать и еще раз пахать».

– Гранит науки ждет нас! – с «энтузиазмом» кивнула Амириль.

– Гранит, говоришь? – хмыкнул Сент и страшным шепотом проговорил: – Девочки, помните, я говорил, что я техник…

– Ну? – подозрительно уставилась на него вся команда. От неугомонного вампа много можно ожидать!

– Так вот, – таинственно оглянулся по сторонам Винсент. – Кроме дара «в знак дружбы народов», который передала Охра с техником в комплекте…

Он снова замолчал, и мы страдальчески переглянулись. О да, лучшие молодые умы сектора Охра!

– Ну?! – уже почти рыкнули хором.

– А вы слышали что-нибудь о динамите? – невинно осведомился вампир, предусмотрительно отступая на пару шагов. – Говорят, гранит хорошо берет.

Мрачно оглядели шутника, и Ами коротко и емко выразила всеобщее мнение:

– Паяц!

– А мне казалось, что тебе шуты по душе, – внезапно проговорил вампир и уставился на мою сестру цепким взглядом.

Ами побледнела, потом покраснела и, наконец, прикусив губу, отвела взгляд и вообще развернулась и быстро пошла к главному корпусу здания.

– Клыки поотшибаю! – «ласково» посулила я вампиренышу и, приподняв неудобный подол длинного платья, бросилась за двойняшкой.

Нагнала сестру, мимолетно порадовавшись тому, что остальным хватило такта отстать.

– Ами…

– Мия, все хорошо, – улыбнулась она и склонила голову набок. – Нападки, конечно, неприятны… но все в порядке.

– После такого не может быть все в порядке, – едва слышно бурчу я.

– Миямиль! Мы с тобой уже обсуждали эту тему, и я бы не желала… повторяться.

– Не рычи. – Я бросила укоризненный взгляд на сестренку. – Я за тебя волнуюсь, и в этом нет ничего странного.

– Я понимаю, – уже мягче сказала Амириль, и я почувствовала прикосновение прохладных пальцев к запястью. – Мия, прости за резкость.

– Да, конечно. – Поймала ее руку и сжала в ответ.

– Насплетничались? – нагнала нас Нира. Следом за ней шел какой-то изрядно несчастный Сент. Судя по всему, оборотень успела провести разъяснительную работу.

– Амириль, извини, я был очень не прав, – с ходу подтвердил мои выводы Винсент.

– Ничего страшного, – ровно и любезно улыбнулась сестра в ответ, но что-то мне подсказало, что двойняшка обиду запомнила и наступившему «на мозоль» Сенту эту ошибку еще припомнит.

Нас догнали остальные, и уже все вместе мы вступили под своды этого храма знаний!

В храме было как-то подозрительно пустенько…

Пожали плечами и, сверившись с расписанием, пошли к большой лестнице. Нам на третий этаж, в аудиторию номер 111.

Пока шли, я достала из сумки дневник и вновь изучила уже читаное-перечитаное расписание на сегодня:

1. Юриспруденция.

Так как мы на третьем курсе, то общие уложения уже, разумеется, прошли, и сейчас у нас будет углубленное изучение предмета в тех областях, которые нам, как криминалистам, пригодятся в дальнейшем.

А это «Магическое законодательство» и «Уголовное законодательство».

2. История.

Тут, в общем, ничего и не добавишь. История есть история. Правда, интересно, как нам преподнесут этот предмет в Малахите, пусть и не исконно враждебной, но недоброжелательной к Охре стране?

Хотя вряд ли будут какие-то расхождения. Наверняка все, что нам станут преподавать, идеально выверено и утверждено представителями всех четырех государств-секторов.

3. Общая магия. Теория и практика.

Полезный предметик, который включал в себя много направлений, хотя особо в них и не углублялся, но общее представление давал.

Кстати, надо узнать, как тут с факультативами. В связи с моим увлечением артефактологией надо бы и тут отыскать что-то такое, кроме обычных занятий. Хотя… если учитывать, на каком мы тут счету, что-то подсказывает – загрузят нас так, что дышать некогда будет! Особенно если учитывать основное, криминалистическое, направление. А туда сто-о-олько всякого включено! Да-да!

4. Общая некромагия.

Очень интересный и разносторонний предмет. Правда, доступный только тем, у кого есть дар некро. Из нашей пятерки это только я и Лейдир.

В некромагию также входит много подпунктов. Нам станут еще преподавать бытовую и боевую.

Бытовая вообще, надо заметить, очень полезная и востребованная вещь.

Самые эффективные заклинания от гниения, плесени, грибков и даже насекомых и грызунов – именно в некромагии.

У Амириль оборотная сторона этого дара – она светлый целитель. А я темный. Специализируюсь по физическому плану мироздания, так сказать. А вот сестричка – по тонким душевным материям. На тело она может воздействовать лишь с помощью подручных материалов. Травы, химикаты, амулеты и прочее.

Некромантия… это высшая ступень, которой может достигнуть существо с даром некро. Некромантов очень мало, и они очень уважаемые члены любого общества. Учиться этому долго и сложно.

– Мия, какие у тебя планы после занятий? – поравнялся со мной Лейдир, и я, покраснев, опустила взгляд.

– Подготовка к завтрашним занятиям.

Мия, соберись! Все, что есть в голове, собери.

– Жаль, – обаятельно улыбнулся наш лидер и продолжил: – А завтра?

– Завтра будет видно, – совсем смутилась я.

– Как скажешь, – качнул головой дроу и повернулся к Винсенту, продолжая беседу уже с вампиром.

Мия, очнись! И подумай о чем-нибудь полезном…

Например, о том, что нужно смастерить амулеты. От телепатии. А то это уже ни в какие рамки! Я как-то против копания в моей неразумной голове! Особенно копания со стороны причины этой неразумности в лице обаятельного и привлекательного дроу.

Так! Опять?! Привлекательный…

Подлые мыслишки, а ну, кыш! Тут у сестры горе, тут такие жуткие прикидки на будущее, а вы все о прекрасном!

Прекрасное каким-то непостижимым образом оказалось не просто рядом, а очень-очень близко, отчего я споткнулась на ступеньке и полетела бы вниз, если бы Льдир не успел обхватить меня за талию и на миг крепко прижать к себе. Я тут же смутилась, отвела глаза и нерешительно попыталась освободиться. Меня, разумеется, отпустили, но тут же последовал любезный ультиматум:

– Позволь взять тебя под руку, пока не поднимемся. – Судя по его тону, отказ в расчет не принимался, и я даже было нахмурилась и решительно подняла на него глаза, планируя заявить, что не нуждаюсь в такой опеке! Но молодой мужчина улыбнулся и очень мягким и нежным тоном продолжил: – Мия, ты иногда очень неуклюжая. Я не хочу, чтобы что-то случилось. – Едва касаясь, провел по пальцам, потом по руке до рукава, и почти неслышно закончил: – Позволь.

Все. Благие намерения как кувалдой вышибло, и все, что я могла делать, – это восхищенно смотреть и внутренне обмирать от благородства и обходительности Лейдира.

Но обмирать мне долго не случилось. Как и Лейду взять меня под ручку.

Над головой раздался смутно знакомый насмешливый голос:

– Ка-а-ак трогательно вы опаздываете на свою первую лекцию в этой Академии, господа студенты!

Я вскинула голову, разглядела опиравшегося на широкие мраморные перила Мастера Хина… и испытала огромное желание грохнуться в обморок. Пытка ласково нам улыбался и переводил пронзительный синий взор с одного на другого, пока, наконец, не остановился на нас с Лейдом. А мы стояли очень близко.

– Ребятки, таки первые чувства – это всегда прекрасно. Но хочу вас заверить, что первые занятия все же более важны! И вам, юноша… первые чувства могут весьма сильно мешать думать на первых занятиях. – Мастер многозначительно хмыкнул, а я бросила взгляд из-под ресниц на закаменевшего лицом дроу.

Мне подтекст показался или не показался?

Пошлый такой, неприличный подтекст.

Пытка отлепился от перил, неторопливо преодолел пролет и замер на несколько ступеней выше нас.

Я нервно поежилась. Он и так был высокий, а тут еще и физическое превосходство. Вот жердь мстительная!

«Жердь» посмотрела на меня, ухмыльнулась и сделала несколько шагов вниз, пока не поравнялась со мной. Потом мужчина стремительно наклонился и, обдав запахом лимона и бергамота, выдохнул:

– А я ничего не забыл…

Я округлила глаза и со страхом посмотрела на такое близкое сейчас белоснежное лицо. Погано так ухмыляющееся. Так же быстро, как и приблизился, Мастер отступил и неторопливо продолжил спускаться. Оглянулся и проговорил:

– На мои занятия советую не опаздывать. Вредно, знаете ли!

Мы, оцепенев, провожали фигуру в белоснежном плаще и с завязанными в высокий хвост белыми же волосами, пока страшный Хранитель не скрылся за поворотом.

– И что это было? – слабым голосом спросила Нира. – Что Пытке надо, почему он так…

– Что бы то ни было, оно было право, – мрачно отозвался Сент. – Опаздывать нельзя.

– Как ты невежливо, – усмехнулась Амириль, расправляя юбку платья. – «Оно»!

– Оговорился, проблемы с дикцией, – невозмутимо ответил Винсент.

– Побежали, что ли, – задумчиво глянул наверх Лейдир. – В одном Мастер точно был прав.

Он схватил меня за руку и потянул наверх, и мне ничего не оставалось, кроме как последовать примеру дроу.

Кажется, у меня появилась проблема. Это которая «жердь». И которая «ничего не забыла».

Похоже, я зря надеялась.

Извиняться все равно придется. И мне ясно на это только что намекнули.

Глава 7

Занятие прошло хорошо. Да, мы и правда опоздали, но буквально на полторы минуты, потому молодая учительница, которая вела «Общую теорию», даже не нахмурилась, а просто представила нас остальной группе и попросила в дальнейшем являться вовремя. Что самое отвратительное, звонков тут не было в принципе. Было расписание, выдавались специальные часы с гравировкой «Собственность Академии», и ученики должны были контролировать себя сами.

Наверное, в чем-то подход и верный – развивает ответственность, пунктуальность и привычку следить за временем, но все же насколько… неудобно после Университета Пути! Но полезно, а значит, нужно подстраиваться.

С остальными ребятами мы познакомились в перерыве. Аквамаринцы, как обычно, стояли с надменными физиономиями, но, надо отдать им должное, разговаривали вежливо. Так что скорее всего оттают. Все же забияки обычно начинают цепляться почти сразу. Подначки, завуалированные кружевом слов, улыбочки и прочее. Навидалась я таких. А с этими вот за одним столом уже почти полчаса, а они ведут себя нормально. Даже не очень надменно. Неужели повезло? Было бы замечательно.

Из пятерки синего сектора, попавшей с нами в один класс, мое внимание привлек Таридин Дишэль, невысокий златовласый юноша с красивыми фиалковыми, но очень цепкими глазами.

Ами, вот и нашли мы тебе лорда лепреконов!

Правда, судя по тому, как чуть заметно передернулся он при представлении, он не одобрял смешанных браков. Хотя лепрекон тут же любезно улыбнулся и в дальнейшем не показывал недовольства, то есть скорее всего это была первая реакция, которую он хоть и пытался, но не смог до конца скрыть. Но то, что пытался, уже говорит в его пользу.

Далее был эльф. Наиклассический такой. Высокий, стройный и эффектный остроухий брюнет, судя по серому блудливому взгляду – прожженный ловелас. Притом явно предпочитающий блондинок, так как и Амириль, и Нира удостоились очень внимательных взглядов и обаятельных улыбок. Только мне и парням повезло, что нас мысленно не раздели!

Кстати, лепреконы от эльфов внешне отличаются только ростом да немного иной формой глаз и ушей. У лепреконов уши дли-и-инные. А у эльфов – аккуратные и небольшие, только чуть из-под волос торчат. Мои уши как раз остренькие и длинненькие.

Отчасти я именно потому шарахалась от Лейдира и Пытки. Они как-то очень близко к ушам наклонялись! У всех остроухих это – эрогенная зона, но у меня… скорее щекотная пока. Маленькая я еще. Не люблю, когда уши не то что трогают, даже дыханием касаются! А уж дергать так вообще не сметь!

Остальные трое в пятерке из Аквамарина были девушками. Две эльфийки, которые в основном молчали, только улыбались и вежливо поддерживали беседу, и одна фея, болтавшая слишком уж, на мой взгляд, много. Хотя… фейка есть фейка! Как раз если бы она себя вела по-другому, то это было бы странно.

С одногруппниками из Малахита и Янтаря толком познакомиться не успели, так как и за обедом были заняты беседой с аквамаринцами, а стол был как раз на десять персон.

Ладно, еще успеется.

Мы тут надо-о-олго!

– Кстати, а когда в расписании стоят занятия с Пыткой? – задала я животрепещущий для меня вопрос.

– Ой, да уже завтра! – тут же затараторила фея, возбужденно поводя крылышками. Мелкая, не больше пятилетнего ребенка, но сильная волшебница. Феи вообще сильны, а если эта попала в группу из Аквамарина… – Скорей бы уже, я столько слышала про Мастера Хина, он едва ли не лучший специалист в своем роде. Нам безумно повезло, что с нашей группой будет заниматься он, а не один из палачей!

– Да, и правда… повезло, – потерла бровь я. – Завтра у нас занятия в Академии или эта… экстремальная подготовка?

– В Академии, – вместо феи ответил лепрекон. – И да, я согласен с Лилиан, нам и правда очень повезло! Сам Мастер Хин!

Фанаты Пытки. Мамочкина скалочка!

Все же ребята из Аквамарина по определению немного того!

Собственно, это я и выдала Амириль, когда мы с ней после занятий, распрощавшись с остальными, шли по улице Изумрудного к магазинчику магически насыщенных минералов.

– Это они-то ненормальные? – вскинула темно-золотую бровь двойняшка и рассмеялась. – А кто тут о вскрытиях мечтал?!

– Ну, я, – надулась. – Но я, скорее, радовалась, что материал откапывается сам и не придется лопатой махать! Да и опасно… вот докопаюсь я до гробика… а меня оттуда ка-а-ак хвать!

– Ну… – прониклась масштабами проблемы Ами. – А если механизмом откапывать?

– А если они мне трупик повредят?! – искренне возмутилась я. – А он какой-нибудь особенный!

– Ну да, – спрятала улыбку сестра.

За разговором дошли до лавки. Ее, кстати, посоветовал пожилой гном-артефактор, когда я сегодня после его лекции спросила, где лучше всего приобретать материал для работы.

Заодно спросила, как тут обстоят дела с факультативами, а то сейчас он читал только общие уложения и то, что могло пригодиться в работе по основной специальности. То есть никакой работы с материалом.

Так… я остановилась у лавочки с красочной вывеской.

Учитель же посоветовал показать продавцу значок студентки Академии и сослаться на то, что я от учителя До́рина. Видимо, лавку тоже держал гном.

В лавке пробыли недолго, имя учителя и правда заметно отразилось на радушии продавца-гнома, и спустя десять минут я выходила из лавки довольная, в обнимку с мешочком с камешками и под руку с немного заскучавшей сестрой. Ами специализировалась на драгоценных камнях и любила именно их. Я же копалась сейчас в обычных, неказистых минералах, ценных только тем, что они были напитаны природной силой.

– Пошли скушаем чего-нибудь сладенького? – предложила я, а златовласка тут же расцвела и с энтузиазмом кивнула.

Сладенькое… камешки. А это все денежки. И все бы ничего, но не хочется обращаться к родителям. У них и так все не очень хорошо идет. Отец поссорился с нашим дедом, и, осерчав, подгорный мастер сделал очень много нехорошего. Папа ювелир, ну а поток клиентуры очень зависит от репутации… и общественного мнения. С тем, кто в опале у столь уважаемого гнома, главы общины мастеров стараются дел не иметь.

Так что… мы с Ами стеснены в средствах.

Да, обедом кормят в Академии, но вот остальное еще никто не отменял. Как и то, что вот такие траты на камушки обходятся весьма недешево. Я уж не говорю про одежду, хорошую обувь и мою тайную страсть. Отличное белье. Белья с собой было меньше, чем хотелось бы. Впрочем, мне его всегда хотелось еще, вот. К сожалению, у всех свои завихрения. У меня – белье. А оно иногда стоит дороже очень неплохого костюма.

Потому надо что-то думать. И чем скорее, тем лучше.

Я не транжира – эти камни сейчас необходимы, – но тем не менее.

Ами дернула меня за рукав, отвлекая от грустных мыслей, и молча указала на еще одну красочную вывеску, недвусмысленно и весьма завлекательно гласящую: «Свежая выпечка». Запах, щекочущий ноздри, свидетельствовал, что да, свежая.

Вышли мы оттуда нагруженные пакетами, сытые и очень довольные.

Дома угостили ребят, и я, игнорируя внимательный и какой-то очень теплый взгляд дроу, почти сразу сбежала к себе в комнату – работать с камнями. В любом случае амулеты от телепатии – штука хорошая, сделаю их на всех наших, а если кто-то откажется, то продам. Хоть в ту лавку, где купила. Видела аналогичные штучки. Только более простенькие, чем те, что я собиралась делать. Но сейчас – работа. Четыре штуки – это много!

Достала из сумки и развернула кожаный сверток, где в кармашках аккуратно лежали все необходимые инструменты, нацепила специальные очки, настроила лампу, достала свои запасы и высыпала из мешочка приобретенное сегодня минеральное богатство. Ну-с… Что тут у нас есть?

А есть тут у нас много всего!

Что такое работа артефактора? Это искусство. Кто бы что ни говорил, но амулеты и артефакты всегда составляются из нескольких компонентов, и их надо… почуять. И расположить так, как того желают камни. Потому даже вещи с одним действием всегда выглядят по-разному, направленность можно понять только по тому, из каких минералов сложен амулет. Я сейчас творила защиту от телепатического вмешательства. Три вещества в каждой вещи, три этапа, три вдоха. Да, это нужно делать очень быстро. Вернее, завершать. Сначала подготовим.

В основу ляжет турмалин. Камень, насыщенный силой, создающий вокруг энергетическое поле. Нежно погладила минерал по светло-зеленому боку. К счастью, инструментом тут работать не придется, камень уже весьма правильной цилиндрической формы. Вытащила из свертка длинный пинцет и подцепила из горки камней сначала лазурит, лукаво сверкнувший в свете лампы синим отблеском. А потом на миг зависла над остальным материалом, задумчиво переводя взгляд с ярко-желтого цитрина на белый кварц. Подходит и то и другое, но что же взять?..

Рядом с турмалином и лазуритом в итоге лег кварц.

А теперь самое сложное, самое ответственное и выматывающее. Если сейчас ошибусь, то эти камни уже не будут годны к использованию, можно будет смело выкидывать.

Раз.

Вдох. Осторожно беру турмалин и накрываю его второй ладонью, чтобы закрыть глаза и… почувствовать. Силу, настроение, направленность. Да, все верно, я была права, и он – идеальная основа. Выдох.

Вдох. Но что же он просит? Синий или белый, и как? Разделить камень, положить сверху и закрепить или спаять их воедино?

Синий.

Не глядя нащупываю лазурит и, окутав оба минерала своей силой, разжимаю ладони, и камни начинают медленно вращаться, постепенно увеличивая скорость. Ладони расходятся максимально широко, а потом резко сходятся, ударяясь друг о друга. Одновременно с этим в воздухе встретились и части будущего амулета и последовала ослепительно-яркая вспышка. Когда она угасла, то я с облегчением увидела медленно кружащийся двухцветный минерал.

Выдох.

Вдох. В воздух поднимается кварц, а я, затаив дыхание, мысленно тянусь к уже сделанным камням, пытаясь понять, что же дальше. Как же дальше. Да… еще одна вспышка, и на месте кварца висит облако сверкающей крошки, которая, повинуясь моему жесту, метнулась к основе, усеивая ее сверкающим «снегом».

Выдох.

Готово.

Я со слабой улыбкой потянулась и взяла в ладонь сине-зеленый камень, усыпанный блестками кварца. Красиво и, дай боги, будет и действенно.

Потом уже пошло легче. Я настроилась на определенные камни, на цели, на то, что я хочу получить. Я уже «нащупала» к ним дорожку, и потому было проще.

Вдох. И со стола вспорхнул крупный овальный лазурит, и я с улыбкой снова погрузилась в работу.

Этот амулет захотел сочетать кварц с цитрином, который отвергла предыдущая турмалиновая основа.

Когда я закончила, то на ладонь опустился амулет, в котором спирально смешались три цвета.

Необычно.

Дальше.

Черный агат, к которому потянуло нефрит и розовый кварц.

Почему-то текущая круглая форма агата в этот раз переплавилась в крест, который усеяли острые, как пики, осколки нефрита и кварца.

М-да, странно. Носить неудобно будет.

Но камни – это камни. Да, мы плавим из них то, что нам надо. Но только так, как они нам это позволяют.

Выдох.

Дальше… В сферу сплетается аметист с черным авантюрином, завораживая то близкими искрами, то фиолетовыми «провалами». Именно ими кажутся прослойки аметиста. Минералы удивляют снова и снова: лунный камень, вдруг пластично изогнувшись, тонкой змеей обвивает маленький шарик и застывает навек.

И вот я смотрю на четыре вещицы. Очень уставшая, но довольная. Да, сегодня я молодец.

Понимая, что с меня станется уснуть тут же, за столом, я сделала над собой усилие и со вздохом потянулась к сумке, достала оттуда небольшую фляжку и сделала маленький глоток. Горло привычно обжег алкоголь, и я сморщилась. Да, так нужно, вино с пряностями хорошо восстанавливает силы, особенно если оно заговоренное. Всего один маленький глоточек и нужен. Но крепкое, зараза! Невкусно.

И спать теперь хорошо буду. Камни… они зовут. Именно поэтому «бывших» артефакторов не бывает. Почувствовав это однажды, уже нереально расстаться. Это как жизнь. Как магия. Хотя это и есть магия.

Алкоголь затуманивает мозг, и я скоро утрачу нужную концентрацию, а значит, не будет искушения работать еще и еще, снова и снова прикасаться к чуду. Вновь и вновь терять силы. Опасно.

Закрутила фляжку и закинула на дно сумки, следом за ней скрылся и сверток с инструментами. Камни аккуратно сложила в пропитанный магически нейтральным раствором мешочек и бережно положила в отдельный карман.

Встала, с тихим стоном разогнулась и потянулась, поднимаясь на носочки, изгибаясь всем телом. Время за работой летит быстро.

Пора спать. Завтра рано вставать, и до завтрака надо передать Ами один из амулетов. Вернее, предложить выбрать.

Посмотрела на догорающее пламя камина, подошла и пошевелила угли. Осень. Скоро станет холодно, и огонь будет жизненно важным, как и тысячелетия назад. Хотя, судя по водным радиаторам под окнами, гордецы Малахита полезные изобретения моей родины таки заимствовали. Ну еще бы! Мерзнуть только из-за гордости – последнее и, надо отметить, весьма глупое дело. А дураками прихвостни Гудвина Ла-Дашра никогда не были. Особенно прихвостни ЭТОГО Гудвина. Потрясающий правитель, надо признать. Притом во многом потрясающий. Рисковый, но неизменно выигрывающий. И провалов его не видно, хотя они, несомненно, есть. А стало быть, он вообще гений. В Университете Пути у меня был приятель, который выбрал стезю аналитика, и его увлечением была как раз политическая ситуация в Малахите. Потому я знала, что за последние десять лет зеленый сектор трижды был на грани кризиса. Но они умудрялись справляться. Однако с таким подходом к своим «кругам» это, наверное, и неудивительно.

Один из Теней правителя – Феликс Ла-Шавоир. То, что он наследник знатнейшего рода – это одно… но он еще и потомок богини Маэжи и гениальнейший статистик и организатор.

Не знаю, насколько правдивы сведения… но этот Тень тоже не пришел в личный круг Гудвина добровольно.

Все же в Охре не такой дикий подход к межличностным отношениям, как в Малахите.

Тут… тут только власть имущий имеет право на личное счастье, дружбу и все, что в голову взбредет. А у «младшего партнера» нет выбора. Конечно, можно подумать, что тут все по взаимному согласию… но что-то слабо верится, что такая личность, как Ла-Шавоир, который еще во время стажировки в нашем же Университете Пути прослыл непримиримым и не прогибающимся мужчиной, так просто согласился быть у кого-то на побегушках.

Дикие обычаи.

Но… Малахит один из самых богатых и процветающих секторов. Так что кто знает, может, в этом и есть смысл.

В любом случае меня это все, к счастью, не коснется.

Развязала передник. Легонько звякнув, он первым лег на стул, за ним последовало платье. Оставшись в одном белье, я скинула тапочки и, прихватив расческу, направилась к зеркалу. Положила щетку на тумбу и нащупала шпильки в прическе. Спустя несколько секунд на плечи упала тяжелая медная коса, я быстро ее расплела, а потом с тихим блаженным вздохом запустила пальцы в пряди, массируя кожу головы.

Когда расчесалась, то осторожно расстегнула подвязки и медленно сняла чулки. Ум-м-м, белоснежные, нежные, ажурные, но весьма плотной вязки. Какая же прелесть!

Бюстик лег поверх чулок, и я, дрожа от холодка, быстро натянула длинную плотную сорочку. А теперь спать! Посмотрела на широкую постель и, хихикнув, с размаху опустилась на мягкую перину, а потом еще и подпрыгнула. Потянулась, зевнула, заползла под мягкое одеяло и спустя некоторое время уже сладко спала.

Там же

Огонь догорал, девушка спала, забавно обнимая подушку, и, естественно, не видела, как тени в одном из дальних кресел дрогнули, выпуская из своего плена мужчину в белом. Он откинул с лица прядь светлых волос и чуть заметно улыбнулся:

– А ты очень красиво работаешь, малышка. Я даже не устал за тобой наблюдать. – Потом синий взгляд упал на стоящее не так далеко кресло, на котором лежала одежда девушки, и, проказливо усмехнувшись, Лель продолжил: – Да и вообще красива. Я реабилитирован в своих глазах!

Блондин плавно поднялся и, подойдя к вещам, с любопытством уставился на белье, а потом… но уже с совсем иными эмоциями в ярких глазах, на спящую девушку. Скользящим шагом подошел к постели, присел рядом на корточки и, протянув руку, коснулся волос лепрегномика, пропуская сквозь пальцы мягкие прядки. Поймал себя на ощущении, что не хочет, чтобы момент заканчивался, и довольно улыбнулся. Все идет как нужно!

Оглядел так сладко спавшую Мию, но потом вспомнил, как она раздевалась перед сном, и синие глаза потемнели почти до черноты.

– Оказывается, ты любишь красивое белье, невинная моя.

Белый палец с острым когтем невесомо очертил абрис лица рыженькой, и Лель усмехнулся еще раз, понимая, что теперь долго ждать он точно не станет. Тем более что дроу в случае с Миямиль может стать проблемой. Слишком уж юна и не искушена девочка. Ведется на уловки темного, как… м-да, последняя девственница. Кем она, собственно, и является.

Нельзя сказать, что чистота «кандидатки в любимые» была для феникса чем-то основополагающим, но если уж это есть, то отдавать невинность девушки, на которую сам положил глаз, какому-то более резвому студенту? Вот еще!

И вовсе не из-за мужского эго. С девственницами вообще проблем много, потому у Лельера их раньше и не было. Но если влюбляться, то по-настоящему!

Да и… к первому мужчине девушки сильно привязываются.

– А стало быть, ничего дроу не обломится, – едва слышно промурлыкал Лель. – Не будь я Мастер Пытка!

Кошмар сектора Малахит плавно поднялся и еще несколько секунд смотрел на свою спящую красавицу, вспоминая, какая она… во всех местах красавица!

Нет, определенно надо поторопиться!

Развернувшись, Мастер скрылся в портале, сбежав подальше от искушения. Слишком беззащитного искушения.

Ну что же… Все идет как надо.

Девочка красивая, девочка хорошая, девочка желанная.

Естественно, самоуверенный беловолосый, почти всевластный Хранитель и не задумывался о том, что девочка может и не вспыхнуть в ответ.

И, разумеется, его совсем не волновала этичность собственных планов.

Для того, кто дважды умирал, для того, кто был Пыткой, для того, кто шагал по миру в окружении таких же, как и он, это не имело значения. Они были господами и рабами в одном лице. Лельер Хинсар слишком привык жить, следуя праву сильного.

Он вышел из портала уже в своем кабинете и, не останавливаясь, двинулся в лабораторию. Скинул плащ, на ходу подхватывая халат и снимая ботинки, чтобы переобуться в тапочки. Белые, естественно. Лель вообще любил этот цвет.

Свет в помещении зажегся, как только Пытка туда прошел. Он остановился около стола с лежащей на нем женщиной, задумчиво перебрал пальцами по краю кармашка, а потом коротко и четко произнес:

– Начать запись.

– Запись начата, – тут же откликнулся механический женский голос. – Приветствую Мастера.

Да, все же техника из Охры крайне полезна. Собственно, это и была одна из причин, по которой Малахит решился на столь тесный контакт. Работается с новинками проще, быстрее и гораздо интереснее.

И что весьма импонировало Пытке, не нужно было терпеть рядом того, кто фиксировал бы твои мысли. Они почему-то всегда так боятся… хотя вскрывал Хин вовсе не их и даже не угрожал этим.

Забавные существа.

Как и он сам, впрочем.

Всего пять минут назад думал об одной рыжей девушке, притом, когда смотрел на нее, желания вытесняли рабочие мысли. Теперь смотрит на другую женщину… мертвую. И в душе такой азарт и страсть. К науке. К знаниям. К желанию понять, КАК это сделали!

Лельер Хинсар.

Мужчина, одним словом.

– Итак, – негромко начал Мастер. – Женщина, примерно двадцати пяти лет. Человек, эмигрантка из Янтаря. Не замужем, детей нет, по сведениям департамента Смерти в базе не числится. Янтарная структура на запрос пока не ответила.

– Ответила, – тут же откликнулась умная машинка.

– Что там? – полюбопытствовал Хинсар, все еще удивляясь тому, как охрийцы сумели создать такое чудо, как ИНИу. «Искусственный научный интеллект». Эх, а какая бы была женщина! Идеальная помощница!

Жаль, что такие вещи пока почти не распространены. В Малахите есть только у нескольких личностей. Но, насколько знал Лель, практиканты Охры привезли в подарок Зеленой Академии несколько вычислительных машин и еще пару интересных и полезных вещичек.

Да, грядут непростые времена. Прогресс не должен рваться вперед со скоростью света, и его нужно как-то сдерживать. Потому что штуки дорогие, и если они получат хоть какое-то распространение среди частных лиц, то неизбежно расслоение общества. А это последнее, чего желал бы Гудвин, его Мастера и Тени.

– …На основе вышеизложенного можно сделать вывод… – продолжала ИНИа.

– Стоп, – встряхнул головой Пытка. – Повтори с самого начала.

– Дара Зардин. 26 лет. Родилась в семье биологов, не так давно вернулась с островов Тамириран.

– Там и подцепила эту пакость, вестимо, – пробормотал Хин, беря со стола лист и изучая путаные записи. Свои, разумеется. – Трандицилы… Жуки-личинки необычайно мелкие, пробираются в организм сквозь поры. – Блондин посмотрел на труп и неожиданно издевательски закончил: – Преступная халатность, госпожа Зардин, просто-таки преступная! Как можно было лезть в неизученные болота без защитного костюма?! Или хотя бы не обмазавшись местной грязью! Ведь нужно было понимать, что неспроста аборигены, при условии того, что моются ежедневно, все равно такие грязные!

– Судя по состоянию одежды, рук и тела жертвы, она была на редкость чистоплотна, – прозвучал механический голос.

– Брезглива, – поправил ИНИу Лельер. – Что, собственно, и стоило ей жизни.

– Убило ее иное.

– И этому иному ей стоит отвесить поклон, – дернул уголком рта Пытка. – Потому что на завершающей стадии созревания трандицилов сильные боли перерастают в невыносимые.

– Личинки опасны? Может, стоит уничтожить тело?

– Опасны в островном климате, – покачал головой Мастер. – Тут же они погибнут сразу после вылупления, потому что за пределами организма носителя слишком холодно. Думаю, они уже погибли, сразу как тело остыло.

– Тогда позвольте отметить, что трандицилы к делу не относятся.

– Да, ты права, – рассеянно кивнул Лель. – Угрозы эпидемии нет, а я опять отвлекся. Дальше. – Пытка порывисто развернулся к столу, отложил в сторону лист, который держал в руках, и с резким хлопком опустил ладони на поверхность. – Аура пуста, воздействие не материальное, не ритуальное, я раньше с таким не встречался. Энергия не может телепортироваться, она должна по чему-то утекать! Где каналы?! Если женщина пуста, то к ней подсоединялись, но следов нет. КАК?!

Хин открыл глаза, схватил папку со стола и, доставая листы один за другим, бегло их просматривал и, не глядя, швырял на пол.

– Не то! Все не то и не так!

Небольшую, чисто профессиональную истерику «Я самый умный и все равно ничего не понимаю!» прервал тихий смех и голос:

– Ну и что ты нервничаешь? Выводы – это уже не твоя забота.

Феникс кинул беглый взгляд на прислонившегося к двери рыжего мужчину с большими, подвижными, покрытыми легким пушком ушами и скривился:

– Какая честь…

– Врешь и не краснеешь, – хмыкнул поздний визитер.

– Поклон отвесить, господин? – с издевкой вопросил Пытка и невольно коснулся шеи, где под воротом водолазки змеился рисунок татуировки, который при неповиновении превращался в полноценный ошейник. Даже при мысли о неповиновении.

– Нет необходимости, – нахмурился Гудвин Ла-Дашр. Правитель, в лицо которого знали только те, кому он доверял. Круговая порука. Друзья-враги-рабы. И все в одном лице.

Да, Миямиль была права, межличностные взаимоотношения в Малахите в высшей степени странные.

Но какие есть! Система работает – и это главное.

Цель оправдывает средства. И это не только правило преступников. Но и государей, и их приближенных. Философы спросили бы: «В чем тогда между ними разница?» И на этот вопрос мало кто смог бы ответить, не прогибаясь под чье-то мнение.

– Я не понимаю, и меня это раздражает, – кивнул на тело Лельер. – Дико раздражает, если быть честным.

– Лель, это же самое раздражает еще как минимум сотню госслужащих, занимающихся данным делом, – рассмеялся Гудвин. – Ты не одинок.

– Где они и где я! – зло фыркнул «самый скромный». – Я должен понимать!

– Значит, у нас появилось нечто, что пока разгадать невозможно, – пожал плечами правитель. – Раздражает, согласен. Но пока твоя первоочередная задача – это молодежь, из которой нужно сделать костяк новой структуры! Потому хватит истерить, просто выдай все данные, которые сумел выпотроши… – Гудвин осекся и, потерев бровь, как ни в чем не бывало продолжил: – Вернее, получить. Ну и твои выводы, разумеется. С остальным станут разбираться Смерть и его Всадники.

– Структура, – скривился Лельер. – Дурацкая задумка. В итоге мы будем иметь или группы «самых-самых» и ни на кого не работающих, или, что хуже, работающих на кого-то одного!

– Не тебе решать, – в голосе рыжеволосого появились пока еще едва заметные железные нотки, к которым стоило бы прислушаться. – Ты не аналитик.

– Да, мое дело – в мертвяках и студентах копаться, я и забыл, – покивал Хин.

– По должности шута соскучился? – с фальшивым сочувствием осведомился Ла-Дашр. – Что-то ты у меня снова с катушек слетаешь. Непорядок.

– Иди ты, – беззлобно откликнулся Лельер.

– Вот и пойду, – кивнул Гудвин. – Кстати, что за новая идея тебе в голову ломанулась? И ответь, пожалуйста, нормально, без издевки и уверток.

– Последовать всеобщему совету! – торжественно произнес Лель. – Влюбиться, жениться и завести детишек! Хочу троих.

– Я же просил серьезно! – возмутился Гудвин, но, глядя на Мастера, справедливо заподозрил, что эта, в случае Леля – безумная, версия, похоже, правдивая. – А ты не заболел?

– Ага, – закатил глаза блондин. – Вот дала она мне по морде, и сразу заболел!

– Лель, так ты по морде от своих бывших и настоящих дам едва ли не пару раз в месяц получал, – осторожно проговорил Ла-Дашр.

– Получал шут Лель, – улыбнулся Хинсар. – А вот Пытка схлопотал впервые.

– О-о-о-о-о! – округлил глаза и восхищенно зааплодировал Гудвин. – И где же эта героическая женщина?! Я хочу пожать ее руку!

– Пока девушка, – скрупулезно поправил его Пытка. – Впрочем, ненадолго.

– Ты так в себе уверен?

– Она мне нравится, – спокойно признался синеглазый феникс. – А значит, будет моей.

– Нравится – это еще не значит, что ты ее полюбишь.

– Я понимаю, но приложу для этого все усилия. Девочка хорошая, а я и правда… очень устал быть один, – неожиданно признался Мастер и сел на стул, сгорбившись и потерев виски. – Да и откровенно завидно глядеть на всеобщее счастье в личной жизни вокруг.

– Ты псих, – потряс головой Ла-Дашр. – Как так можно?! Просто так не получится!

– А чем такой метод отличается от иных? – вскинул светлую бровь Лель. – Как все происходит обычно? Встречаешь интересную девушку, потом отношения перерастают во что-то большее. Но обычно мужчины начинают общение с физической целью, чего и добиваются. Что плохого, если сразу внести в проект не просто «переспать», а желание влюбиться?

– Ненормальный, – подтвердил свой же диагноз Гудвин, взявшись за ручку двери, попрощался и, напомнив о завтрашнем совещании, вышел.

Лельер же сел на стул и, возведя глаза к потолку, изрек:

– Нет, я все понимаю! Но чем же такая цель хуже любой другой?! Только из-за того, что это не материальное благо, а чувства?

Неожиданно вмешалась ИНИа.

– Если позволите, то я не вижу ничего ненормального в ваших планах.

– Только ты меня понимаешь! – умиленно проговорил Лельер и снова потянулся к бумагам на столе.

Потом было много кофе, потому что глаза слипались, немереное количество исчерканных листов, разбросанных по полу, и много ругани, так как просветление не спешило снисходить на лучшего врача-криминалиста в Малахите. Ну и куча записей, теорий, предположений и гипотез.

В итоге к пяти часам утра Лельер настолько вымотался, что был морально готов подвинуть трупик и устроиться рядышком отдыхать.

Но решил все же не шокировать ассистентов, которые должны прийти утром, и, воспользовавшись очередным камнем-телепортом, вернулся домой.

А завтра еще и занятия.

Мрак!

Будет. Учащимся.

Глава 8

Утро началось отлично. Я выспалась, была довольна не только проделанной работой, а вообще. Утро доброе, перспективы замечательные! Притом не только учебные, но и личные нарисовываются.

Одежда… сегодня, пожалуй, выберу мшисто-зеленое платье с белоснежным воротничком и манжетами. Так-с, теперь тонкие чулочки, туфельки на каблучке, повязываем неизменный передник, и можно заниматься рыжей гривой. Заплела волосы в две косы, подошла к сделанным вчера амулетам и задумчиво оглядела их. Рука почему-то сама потянулась к турмалину, слитому с лазуритом. Провела пальцем по колючему бочку, усыпанному кварцевой крошкой, и закинула камень в передник. Чем хороши такие амулеты – их можно носить где угодно, главное, чтобы в непосредственной близости.

Сгребла остальные, взяла сумку и вышла из комнаты. Амириль была еще у себя, как раз заканчивала прическу. Я без слов показала ей свои работы, и она так же молча ткнула пальцем в спиральный камень.

– Спасибо, – улыбнулась сестра. – Все же неприятно осознавать, что стоит лидеру только захотеть, и он будет знать все мысли.

– Точно, – кивнула я в ответ. – Как у тебя с деньгами, кстати?

– Не особо весело, – поморщилась сестра. – Но есть несколько моих работ, стало быть, нужно попытаться найти покупателя.

– Драгоценности? – вскинула бровь я.

– Да, у меня только с ними работать получается, – поморщилась сестра. – Но зато есть вещи разной направленности, от сердечных болей до стимуляции мужской силы.

Я покраснела и возмущенно уставилась на златовласку.

– Ами!

– А что? – вскинула бровь двойняшка. – Между прочим, один из самых ходовых товаров!

Сестра, как целитель, благодаря крови гномов и лепреконов тоже могла создавать амулеты, но только из драгоценных камней. От болезней или для их профилактики.

Спустились и, встретившись с остальными, дружно отправились завтракать. Лейдира не было, Сент сказал, что он ушел еще раньше.

Кстати, про завтраки и все остальное… У нас, конечно, полный пансион, но за определенную сумму в месяц, кстати, весьма для нас с Амириль немаленькую. Конечно, за это скорее всего будут платить родители, но все же очень хотелось справиться самой. Снять с мамы и папы это ярмо.

Нужна работа. Очень нужна. Может быть, если все будет хорошо, то удастся им помочь. Если учитывать то, как сжимают «кольцо» наши дорогие родственники, и болезнь младшего брата… Если мы с Амириль станем финансово независимыми – это очень облегчит ситуацию. А где независимость, там и взаимопомощь. Все же мы специалисты хоть и узкого, но востребованного профиля. Жаль, что я до окончания учебы не имею права применять дар некро в коммерческих целях. Это бы вообще сняло денежные проблемы как таковые.

– Доброе утро, – посмотрел на меня Лейдир, и я, зардевшись, опустила взгляд.

Послышался сердитый вдох сестры и шепот на ухо:

– Мия, перестань себя вести как овца на званом волчьем ужине! Может, понадкусывать тебя и мечтают, но ничего типу не обломится!

Как это?! Не то чтобы я желала, чтобы меня покусали, но «ничего не обломится» – это как-то слишком жестоко! В первую очередь по отношению ко мне!

Но мы с сестрой как-то забыли про одно «но»… у вампиров и оборотней слух чуткий, и потому Ами предусмотрительно отпустила с пальцев легкую рассеивающую сеть… но вот высокородных дроу много чему учат! И, судя по какой-то… очень задорно-хищной улыбке Лейдира, читать по губам в том числе. Судя по всему, двойняшка это осознала почти одновременно со мной, потому что тихо выругалась очень неприличным словом и, рассеяв чары, как ни в чем не бывало улыбнулась и пропела:

– Доброе утро и приятного аппетита!

Нам тоже пожелали не расстраиваться, а также не подавиться.

Мне же кусок в горло не лез! Лейдир сидел рядом. Нет, он ничего не делал! Не касался даже, разве что рукавом одежды, обращался вежливо и без малейшего намека на что-то двусмысленное. Короче, настоящий джентльмен. Если бы он мне на ухо еще не дышал! Почему надо наклоняться для разговора так низко?!

Какая-то я неправильная, кажется, это должно быть приятно и, что называется, «разума лишать», но мне просто щекотно.

Закончив завтрак, мы пошли на занятия.

Когда мы встретились с остальной группой, возле Ами тотчас нарисовался эльф. Профессионально– очаровательно улыбнулся и предложил помочь донести несомненно тяжелую сумку. Винсент поймал злой взгляд своей девушки и, тяжко вздохнув, не менее витиевато попросил сумку у Ниры.

Ами очаровательно улыбнулась и протянула свою. Но аквамаринец не знал одного… Амириль в чем-то не менее гномка, чем наша мама. А мама чего только не творила, прежде чем папа добился хоть каких-то изменений в отношениях.

А еще мы, гномки, терпеть не можем вот такую самоуверенность! Вернее, если вариант «самый умный», но с хорошим чувством юмора и самоиронией, мы воспринимаем, то вот «самый неотразимый и ты уже моя» – это нет.

Если у меня безразмерным был передничек (ну, что удалось заколдовать!), то Амириль была девушкой более внимательной и зачаровала сумку, притом как надо, а не продвинутым «Чтоб тебя приподняло да прихлопнуло!». В заклинании безразмерности есть несколько функций. В том числе и облегчение веса того, что лежит в том самом потайном отделении. Но если эту функцию ненадолго отключить… особенно когда ты передаешь сумку, делая это аккурат над ногой воздыхателя…

Понятное дело, что эльф такой подлости от красивой златовласки не ожидал, потому, когда, мило улыбаясь, Ами разжала руку, через миг остроухий взвыл от боли.

– Что такое? – невинно осведомилась двойняшка. – Неужели тяжело? Ай-ай-ай, ну нельзя же быть таким хрупким!

Судя по злому взгляду, «хрупкий эльф» наметил себе первую жертву. Эльфы вообще-то мстительные. А лепреконы – пакостные.

Посмотрим!

А еще я заметила оценивающий взгляд молодого лорда лепреконов Таридина Дишэля, направленный на мою двойняшку. Хм… Странно. Смотрите, ребятушки, лично я всегда вооружена холодным и ударным оружием! Сковородка и скалка всегда рядом!

И за сестру горой!

Занятия пролетели весьма быстро, на большинство наша группа ходила полным составом, на других, например артефактологии, от нашей группы было всего четыре человека. Но в аудитории сидели также и другие студенты, и общее количество все равно было значительным.

У сестры, с ее целительством, оказалась примерно та же ситуация.

Вскоре, за обедом, я разглядывала как наш стол, за которым опять объединились Охра и Аквамарин, так и соседний, с Малахитом и Янтарем.

Вообще интересно, конечно.

Еще пять лет назад студенты бы передрались, потому что между нашими секторами отношения были о-о-очень напряженные. А сейчас… вот так.

Но не все было гладко и замечательно, в чем мы убедились очень быстро. Если студенты четырех секторов, отобранные для специальной программы, относились друг к другу просто с вежливой прохладой и без агрессии, то сказать то же самое про обычных адептов было нельзя.

Мы с Амириль как раз шли на «Общую теорию целительства», когда наткнулись на первые неприятности.

Они, наверное, были ожидаемы… ведь привилегированное положение одних всегда вызывает негодование у других.

Ничего не предвещало беды. Мы с сестрой идем с одного конца галереи, оживленно обсуждая комплексные методы воздействия, а с другого конца движется компания студентов. Две девушки и три парня.

Когда мы поравнялись, я с любопытством оглядела неторопливо ползущую арахну, которая, судя по яркому окрасу, была девочкой.

– Что пялишься?! – вдруг грубо кинула высокая и тонкая ниора, шедшая рядом с ней. Судя по тому, как смазывались черты лица этой девушки, она явно пребывала в нервном возбуждении и плохо контролировала свое изменчивое тело.

Я растерялась и остановилась, недоуменно глядя на толпу затормозивших ребят.

– Извините, я не думала, что мой взгляд вас обидит, – все же решила не нарываться на конфликт, понимая, что пара слов, которые для меня ничего не значат, сейчас могут сгладить ситуацию.

Я ошибалась.

– Надо же, не подумала она, – ухмыльнулась все та же ниора, разворачиваясь к нам и окидывая долгим взглядом, задержавшись на рукаве платья с соответствующими нашивками. Три разноцветные линии – третий курс. Черная – дар некроцелителя, красная – склонность к арефактологии и светло-зеленая – показывающая, что я не чужда и общей магии.

А еще над этим всем был маленький герб моего государства, который лучше всяких ушей и сложения показывал, что я из Охры.

– Какие гости, – процедил высокий наг, его покрытый темно-синей чешуей хвост сжался, тут же распрямившись, и неуловимым движением парень скользнул ближе, остановившись всего в полуметре от нас с Амириль. – Такие маленькие девочки и совершенно одни… отчего же вы совершаете настолько недальновидные поступки?

– Мне казалось, что на территории Зеленой Академии нет необходимости передвигаться боеспособными группами, – негромко отозвалась я, машинально отступая влево, чтобы прикрыть более слабую двойняшку.

Сестра, которая доселе молчала, выступила вперед из-за моей спины и, надменно вскинув подбородок, поинтересовалась:

– Господа, чем мы обязаны таким пристальным вниманием с вашей стороны?

– Ничем, – прострекотала арахна, которая тоже выступила вперед и, окинув своих товарищей взглядом, с нажимом сказала: – У нас пара по зельеварению. И, как вы помните, мэтресса Даяна очень не любит опаздывающих.

– Сейчас большой перерыв, – открыто ухмыльнулся наг, на скулах которого все четче проступали чешуйки. – А тут такие очаровательные студенточки, и им, наверное, не помешает все показать в НАШЕЙ Академии… а то, кроме элитных особнячков, девочки ничего и не видали?

– Спасибо, но мы как-нибудь сами изучим это замечательное здание, – попыталась вежливо отказаться я. – А теперь извините, но нам пора.

Я склонила голову, прощаясь с нарывающимися на конфликт малахитцами, и нахмурилась, поняв, что ниоры среди них уже нет…

– Куда же так быстро, – раздался совсем рядом с ухом голос, и я вздрогнула от крепкой хватки на локте. Видимо, своеобразная дева просто просочилась сквозь пол и «вынырнула» рядом с нами.

– Милинис, ты переходишь границу, – тихо сказала здравомыслящая арахна. – В твоих неудачах никто не виноват.

– Да ты что! – гневно сверкнула глазами ниора.

Не знаю, чем бы все закончилось, при условии наличия явно неадекватного нага и изменчивой. Но нас настигла удача.

– Господа студенты славного сектора Малахит, позвольте полюбопытствовать, с какими целями вы так заботливо поддерживаете адепток из Охры? – раздался вкрадчивый голос.

Все резко обернулись и увидели стоящего неподалеку от нас темноволосого лепрекона в небрежной и немного запыленной одежде. И он был какой-то… нетипичный, что ли… Во всяком случае, куча сережек в острых ушах не являлась заурядным зрелищем. Лепреконы вообще довольно чопорные создания.

– Учитель Аспид, – дружно склонились малахитцы, и я едва нервно не хихикнула.

Аспид?!

Аспид… один из высоких родов лепреконов. Притом Аспиды – высшее звено этого змеиного клана. Остальные ветви рода носят другие фамилии: Полозы, Гадюки, Тайпаны и так далее.

– Так в чем дело? – резко осведомился мужчина, подходя вплотную к нам и требовательно глядя на ниору, которая хоть и отпустила меня, но прожигать злобным взглядом не прекратила. – Студентка Минилис, неужели безобразная истерика в деканате получила продолжение, но на сей раз уже с «виновниками» вашей неудачи?

– Нет, учитель, – покачала головой девушка и натянуто улыбнулась. – Мы пойдем… зельеварение по расписанию.

– Идите. Но после занятий посетите медицинское крыло и попросите успокоительного у мэтрессы Вианэль. Уверен, она вам не откажет.

– Как пожелаете, мэтр, – склонила голову Милинис, и уголок рта девушки дернулся в бессильной злобе.

М-да… как-то все совсем не весело.

– Пожелаю, – еще раз кивнул лепрекон и бросил: – Свободны. А то леди Даяна Торн и правда не терпит небрежности и вполне может выставить вас за дверь, гулять до конца пары.

Адепты послушно развернулись и торопливо скрылись за углом, а темноглазый аспид повернулся к нам и уже мягче спросил:

– Девушки, все в порядке?

– Да, спасибо, – за нас обоих ответила Амириль. – Но спасибо за вмешательство… оно было не лишним.

– Пожалуйста, – с легкой улыбкой кивнул лепрекон, с поклоном развернулся и быстро скрылся из вида.

Мы с сестрой неторопливо пошли в противоположную сторону.

Через несколько десятков метров двойняшка тихо хмыкнула и сказала:

– А вот и ожидаемые проблемы…

– Да, все логично, – грустно согласилась я, придерживая сумку одной рукой и подхватывая темную ткань юбки, потому что мы приблизились к лестнице. – Ожидаемо то, что нас, как привилегированные группы, не любят. Да еще и исконная неприязнь между Охрой и Малахитом тоже накладывает свой отпечаток.

– Вот только мы как-то не подумали, что все будет носить настолько явный характер, – свела тонкие брови сестра. – Какие-то они совсем идейно неадекватные. Притом такое ощущение, что мы не просто выше по уровню и за это скалятся, а что мы забрали то, что по праву их. Непонятно…

– Да, ты права, – немного подумав, согласилась с выводами сестры я. – Причем Аспид упоминал что-то про скандал в деканате.

– Надо выяснить, – решительно заявила Амириль. – Потому что одно дело словесные пикировки и мелкие пакости, а другое – вот такие сцены.

Мы в задумчивом молчании поднялись на второй этаж и зашли в аудиторию, где властвовала эльфийка Вианель. Главный целитель медицинского корпуса и преподаватель теории.

После была история мира, которую тоже надо знать, языки и, наконец, последнее занятие. Криминалистика.

Учитель – Мастер Хин.

Мы стояли в подвале у массивной закрытой двери и смотрели на нее со смешанными чувствами. Лично я – с легким испугом и сильным волнением.

А мне еще перед этим ходячим кошмаром извиняться.

Мамочкина скалочка…

Лейдир окинул нас ироничным взглядом и насмешливо протянул:

– Ну, что замерли, птенчики?

– Вообще-то боязно, – совершенно спокойно признался Таридин и только едва заметно улыбнулся, когда на нем скрестились взгляды сокурсников. Отвечая на невысказанный вопрос, парень проговорил: – И нет, совсем не стыдно в этом признаваться. Мастер – не то существо, которого не нужно опасаться. Потому, кем бы вы меня ни сочли, но первым я туда лезть не стану. Если, конечно, не останется иного выбора.

Наш дроу окинул невысокого златовласого лепрекона странным взглядом, в котором смешалось… я даже не знаю, как это назвать. Вроде и не презрение, но что-то очень близкое. И странное уважение. Да, эти диаметрально противоположные эмоции! И связывало их… вот оно! Непонимание. Лейдир уважал этого лорда за что-то, но его слова показались ему тем, что не делает чести.

Кстати, я была не согласна с лидером. Потому ободряюще улыбнулась лепрекону, а тот в ответ изумленно на меня взглянул, и его губы дрогнули в ответ.

– Ну же, смелее! – проговорил темный эльф, который сейчас почему-то откровенно дразнил остальных и нарывался на неприятности. – Не съедят же вас тут!

Мы даже отозваться не успели, как позади раздался тихий смешок и редкие аплодисменты, а потом знакомый голос:

– Какая похвальная уверенность, юноша!

Я похолодела и медленно развернулась, как зачарованная наблюдая, как наша группа не то что расступается, а шарахается к стенкам. И так получилось, что на одном конце этого живого коридора стояла я, а на другом… он.

На этот раз не в белом плаще, а в черном, со светлой оторочкой. Темный цвет, как ни странно, хоть и несколько «приземлял» и Пытка уже не казался привидением, но выглядеть от этого менее жутко не переставал. Белоснежные волосы, сейчас стянутые в низкий гладкий хвост, алебастровая кожа, особенно контрастно смотревшаяся с черным воротом водолазки. И невозможно яркие синие глаза, которые в полутьме вдобавок поблескивают потусторонним светом. Не знаю, как остальным, но мне захотелось сбежать подальше или хотя бы закопаться!

Он стремительно двинулся вперед, и только когда поравнялся со мной, я опомнилась и шарахнулась к стенке. Налетела на Лейдира, который тут же обхватил меня рукой за талию, прижимая к себе. Я даже смутиться или удивиться не смогла, так как оказалась во власти совершенно иных эмоций. Я боялась.

Мастер замер буквально в шаге и, повернувшись ко мне, несколько бесконечно долгих секунд смотрел в глаза. Я же обмирала от страха, и, по сути, меня поддерживала только рука темного.

А я… я не могла отвести взгляд от белого лица, хищных птичьих черт, невероятно ярких глаз. Потом он улыбнулся, и я едва подавила порыв зажмуриться. Зубы-то какие… острые. И прикус неправильный.

Прикус… строение черепа, да и вообще все телосложение. Интересно, а какой он расы?

Охваченная этим интересом, я даже не заметила, как ужас, навеваемый Пыткой, сгинул, уступив место любопытству.

Мастер же окинул медленным взглядом остальную группу и, вдруг указав на лепрекона, проговорил:

– Одна отличная отметка по предмету «Выживание в экстремальных условиях» у вас в кармане, лорд. За трезвую оценку возможного противника и отсутствие такого вредного качества, как глупая храбрость. – После этого Хин порывисто повернулся к моей сестре, снова улыбнулся и сказал: – У вас тоже, леди. За то, что защитные чары встали автоматом, притом не только на вас саму, но и на двойняшку. – Он медленно довершил круг и снова развернулся к нам. – Дроу… минус вы заработали. Провокации, плюс, как я уже указывал, заниматься личной жизнью надо за пределами места учебы.

Покраснев, я шарахнулась от Лейдира, но порыв не рассчитала и налетела на Мастера. Тут же рванулась обратно, но на талии сжались крепкие руки, и Мастер просто приподнял меня над полом и поставил на другой стороне коридора со словами:

– Девушка, с чувством равновесия, как вижу, у вас явные проблемы, – потом он перевел взгляд на Лейдира.

– Я все понял, учитель. – Верхняя губа темного на миг дрогнула, обнажая зубы в подобии оскала, но все пропало так быстро, что я подумала, а не почудилось ли?

– Вот и отлично, – кивнул светловолосый кошмар и, глядя на меня, открыл дверь с вежливым, на грани издевательства: – Прошу!

Ну что я могла сказать?

– Спасибо!

– Пожалуйста! – не остался в долгу Мастер Хин.

В аудиторию я почти влетела и приземлилась на первый же ряд с краешку. Возле меня села Амириль, рядом с ней, опередив Сента, устроился лепрекон, а потом и феечка… Лилиан. Да, кажется, так ее зовут.

Через несколько минут все уже сидели и были готовы внимать педагогу. Педагог стоял у доски и следил за нами прищуренным ироничным взглядом.

– Ну что же, – мягким тоном начал Хин. – Для начала познакомимся. Сегодняшнее занятие вводное, господа студенты.

Последовала перекличка, и… как ни странно, учитель попросил дать краткие характеристики не только на самих себя, но и что мы можем сказать о соседях, сидящих с нами за одним столом.

Необычный подход. Само собой, ни единого отрицательного слова, что в свой адрес, что в адрес коллег по несчастью, не прозвучало. Я же наблюдала за Пыткой: он закрыл глаза, слушал и едва заметно улыбался. И страх отступал все дальше и дальше перед таким древним чувством, как женское любопытство!

Настала моя очередь, и я почти ровным тоном изложила то, что было написано в моей характеристике из Университета Пути, а затем то, что видела в карточке Амириль. Потом настала очередь отзываться о сокурсниках из Аквамарина. Фею я почти не знала, о чем сразу и сообщила, а вот лепрекон… Умный, осторожный, но не слабый, а значит – опасный.

Об этом я честно и поведала общественности, чем заслужила острый взгляд синих глаз Хина и немного удивленный – аквамаринца.

Когда мы закончили, последовала недолгая пауза, а потом Мастер медленно начал:

– Как вы знаете, то, что я буду вести, называется «Прикладная криминалистика». Но этим мы ограничиваться не будем, это раз, и практики у вас будет гораздо больше, чем теории, это два. Потому искренне советую вам восполнять пробелы в этом самостоятельно. Литературу, а также «оранжевый» допуск в библиотеку Академии, вам предоставят.

Не знаю, как остальные, но я была удивлена. В первую очередь допуском. «Оранжевый» – это право выноса из Академии и гарантия, что работники хоть из-под земли нужный материал достанут. Выше был только «красный», он предоставлялся в закрытые секции.

– Можно вопрос? – подняла руку сестра и, получив молчаливое согласие, спросила: – А в честь чего такие бонусы?

– Литература очень специфическая, – улыбнулся Пытка. – Ну и, конечно, имеет значение и то, какой у вас график, откуда вы и зачем вы тут. На особом положении, господа. Что-то еще? Тогда я продолжу. – Он поднял руку и потер переносицу, а я машинально оценила, что когти у него тоже белые, и такие… острые, плотные и даже немного загнутые. Птичьи. Ох, как же вы меня интригуете, Мастер Хин! Интересно, что за раса? И есть ли где анатомическое пособие, а желательно скелет, а лучше мумия?! Он кинул на меня, восторженную, смеющийся взгляд и продолжил:

– Итак, я у вас буду вести через урок. То я, то один из палачей. Но с выживанием вам так везти не будет, и не надейтесь! Кстати, некоторые практические занятия по криминалистике, проходящие за пределами данного учебного заведения, ввиду… бегающего материала, будут совмещены с выживанием. Потому искренне не советую его прогуливать!

– А как скоро практика?! – не удержалась я. – Ну, с бегающим материалом!

– Вы станете моей любимой ученицей, – умиленно взглянул синеглазый педагог, и я почему-то покраснела. Но тут же все встало на свои места! – Пойдете на зомбика в первых рядах! Или даже на умертвие! Я такого приглядел, как раз недалеко от городской черты – закачаешься! Эта прелесть умудрилась удрать от трех ловчих команд, представляете! Деревню терроризирует, всех кур почти извел, и собак перебил, и скотину среднего размера, пакостник! Скоро на жителей переключится. Его даже палачи не могли поймать! Ну точно как нас ждет, ребятки! – Мастер с такой затаенной гордостью рассказывал о «достижениях» монстрика, что возникало ощущение, что он искренне радуется успехам собственноручно выпущенного чудища.

По аудитории же раздавались сдержанные смешки.

– С-с-спасибо, – ошарашенно отозвалась я. – Но как-то пока морально не готова.

– Подготовим! Практическое занятие не за горами. Если этого кадра не отловит последний рейд, то возьму группу от вашего потока, и пойдем на нашего «красавчика», – пообещал Мастер и снова обратился ко всему залу: – Закрываем учебники и начинаем конспектировать. Скорописью все владеют? Отлично! Поехали, господа! А на следующее занятие я постараюсь в нужном количестве размножить свое старое учебное пособие… еще с прошлой жизни осталось.

Меня весьма сильно зацепила эта фраза о «прошлой жизни», но, конечно, я ни о чем не спросила, просто сделала, как велел педагог, и начала записывать.

Дальнейшее прошло… да великолепно прошло! Надо признать, что большую часть студентов Пытка увлек уже через минут десять, когда рассказывал нам классификацию и кто-то смелый заикнулся, что общеизвестные сведения гласят совершенно иное. Смелому тут же было «выписано» поощрение, которое обернется плюсом к оценке в дальнейшем, и, усмехнувшись, Мастер тихо спросил, зачем мы сюда пришли.

– А что вам надо, детки, эксклюзив или ширпотреб? Кем вы хотите стать? Специалистами какого уровня?

Мы дружно молчали и пристально смотрели на учителя.

А потом… потом посыпались вопросы как из рога изобилия, и Мастер тут же предложил очередность рядов. Вскидываются руки и, если меньше пяти человек, то встают и участвуют в обсуждении. Ведь тема одна. Если студент удовлетворен и вопросов больше не имеет, то садится обратно.

Мастер Хин… невероятный! Он был энтузиастом своего дела и заражал этим всех вокруг! Притом он разбирался не только во внутренних составляющих тел, так сказать, но знал, какие точки наиболее чувствительны и при каком воздействии. На некоторые, чтобы вызвать боль, стоило просто нажать, даже не особо сильно, потому что нервный узел был близко, а вот на других можно было лишь немного надрезать эпидермис, и все… боль почти невыносимая. И мне опять становилось страшно… потому что я вспоминала, кто он. Но тут же… тут же и оборотная сторона! Те же точки, но при лечении! И те же методы… здоровье, хоть и через боль.

– За каждую часть тела отвечает определенная зона мозга, – торопливо, но внятно излагал Пытка, одновременно чертя что-то на доске. – Стало быть, если что-то не то с определенным органом, то мозг все равно получает информацию. Боль, боль – это чудесное средство, господа. Она лучше чего бы то ни было встряхивает организм, активизирует жизненные ресурсы, помогает аккумулировать их в определенном месте. И да, адреналин! Великая вещь! Способен запустить сердце, способен сделать счастливыми, способен заставить совершить, казалось бы, невозможное! Так мы устроены!

– Адреналин! – едва ли не подпрыгивала от эмоций я. – Да, это самый совершенный механизм выживания, что нам подарила природа! Он запускает, обостряет…

– Верно! Но я бы не сказал, что «самый совершенный», скорее – «один из». И это не сам механизм, а спусковой крючок! Активатор! – порывисто развернулся ко мне Пытка. – Миямиль, расскажите, что знаете еще!

– Попав в кровь, этот гормон запускает каскад химических реакций, – сначала неуверенно, но потом все более твердо продолжила я. – Которые условно можно назвать «дерись или беги» – это если реакция идет на агрессию. Как понятно из названия, побуждает либо броситься на источник раздражения, либо бежать от него. Но в каждом конкретном случае реакция организма индивидуальна. Еще он же, кажется, притупляет болевые ощущения, выводит из состояния шока, обостряет реакции – слуховые, зрительные – и является мощнейшим допингом.

– Вот оно! Умничка, рыженькая, просто умничка! – радостно рассмеялся Мастер и, подскочив ко мне, потрепал по голове, чем вызвал безмерное удивление, а затем стремительно обернулся к остальным. – Допинг! Запомните это! Да, это вредно, но всегда, повторюсь, всегда, если вы идете куда-то в опасное место, у вас с собой должна быть ампула с адреналином! Иногда он спасает жизнь.

Листы конспекта оставались незаполненными, а мы спорили до хрипоты. Мастер не гнушался соскочить со своего «учительского постамента» и подняться на галерку, если там сидел кто-то, задавший интересный, на его взгляд, вопрос. И синеглазый ужас уже не казался таким страшным и… полумертвым. Он был живым, ярким, искрящимся.

Стоит ли говорить, что когда Хин резко вскинул руку и достал из нагрудного кармана часы, а потом, сообщив, что на сегодня все, собрался и вышел, мы были им все еще очарованы и все еще под впечатлением?

– Все, я влюбилась! – прозвучало со стороны феечки. – Девочки, ка-а-а-акой мужик!

– И не говори! – рассмеялись где-то на задних рядах. – Вот это харизма, вот это энергетика!

– Да и если присмотреться, то на лицо он скорее интересный и необычный, чем странный и отталкивающий! – присоединилась третья фанатка.

– Девчонки! – фыркнул кто-то из парней. – Мастер умный и настоящий профессионал, притом многопрофильный.

– Тут согласна, – кивнула моя двойняшка, неторопливо поднимаясь. – Я уверена, что у него врачебное прошлое. Образование так уж точно.

– Как раз это и не открытие, – пожал плечами Лейдир, который спустился к нам и подал мне руку, помогая подняться. Я покраснела и почти сразу высвободила пальцы из его теплой, почти горячей ладони. Прия-а-атный! Особенно тут, когда в подвалах мерзнут руки. Почему-то во время урока я про это забыла напрочь. Вот что значит НАСТОЯЩИЙ педагог!

Выходили из кабинета в святой уверенности, что мы – самые счастливые студенты в Зеленой Академии.

Знали бы, как ошибаемся… Нет, учителем он был великолепным, но очень уж разным.

Это мы поняли уже позже. То он такой же, как и в конце первого занятия, то… страшный и злой, как в самом его начале.

Настроенческий тип.

Время шло…

Пробежало уже больше недели. Мастера я за это время видела всего раза три, правда, и все на «Криминалистике», так как на вторую специализацию у него пока не хватало времени, и «Выживание» у нас сводилось к банальной физкультуре.

И мне было все никак не заставить себя задержаться после занятия и попросить прощения за ту пощечину. И тут даже не в друзьях дело. Я боялась. От одной мысли колени слабели и дышать становилось сложно. Страшно!

А еще мне было никак не остаться с ним наедине для того, чтобы извиниться. Просить прощения было нужно. Но то Мастер улетучивался сразу после урока, то я малодушно сбегала, посчитав, что это успеется. Дурочка, конечно, но я была из той породы, которой сложно решиться, даже зная, что нужно это сделать.

Все сложилось как-то само собой.

Я стояла и ме-е-едленно складывала в стопочку тетрадки и учебник, аккуратно вставляла в петли около подкладки письменные принадлежности и копила в себе решимость на грядущий подвиг. В классе из учеников оставались только я и Лейдир. Мастер тоже не спешил уходить, поглощенный записями в журнале.

– Леди Миямиль, вынужден с прискорбием сообщить, что сегодня уборка кабинета на вашей совести, – не поднимая головы, поведал Хин.

– Почему? – хватило храбрости спросить у меня.

Ну не могла же я слишком явно радоваться официальной причине задержки?

– Потому что, – лаконично отозвался Хин.

– Но все же почему? – рядом со мной вырос Лейдир, обнял за плечи и с вызовом взглянул в синие глаза.

Я взглянула на дроу и осторожно шагнула в сторону, высвобождаясь из его хватки. Как-то это уже слишком.

– Потому что сегодня я не хочу тут сильно задерживаться, а работы здесь не на пять минут, – доброжелательно пояснил Мастер. – Надо вернуть материал на место, один не справлюсь, требуется задать направление.

– Хорошо. Простите, – как будто с усилием кивнул лидер, повернулся ко мне, резко подавшись вперед, коснулся лба поцелуем и стремительно вышел. – До вечера, Мия.

Я рассеянно потерла лоб и удивленно уставилась на дверь.

Ничего себе!

– Ну что же… – хмыкнул белоснежный зверь рядом. Да, именно зверь. Как же быстро меняется впечатление! – Вы что-то хотели мне сказать?

Ой… Откуда?!

Вопрос я не замедлила озвучить и тотчас получила ответ.

– Вы рассеянны, боитесь на меня смотреть, да и просто боитесь, – спокойно пояснил Хин. – Делаю вывод, что вас что-то беспокоит. Вариантов… не особенно много.

– Почему это?

Ага, это гонор голову поднял.

Последовал бархатный смех, мягкий шаг вперед и, склонившись к моим волосам, Пытка тихо проговорил:

– Все остальные девушки смотрят на меня иначе. Если бы мы не общались с вами ранее, очаровательный лепрегномик, то я бы, наверное, гадал долго. А так… – он отстранился так же резко, как и приблизился. Я сделала глубокий судорожный вдох, воздух с ароматом лимона и бергамота обжег легкие, и только сейчас я осознала, что не дышала все то время, которое он был рядом. Подняла глаза и увидела, что Хин стоит с другой стороны стола, потом с размаху садится в кресло, закидывает ногу на ногу и величественно кивает. – Ну-с… Излагайте, студентка Гаилат!

– Простите? – с какими-то вопросительными интонациями осведомилась я и опустила взгляд на пол, подавляя желание зажмуриться.

Послышался смешок, и потом Пытка продолжил:

– Это предположение?

– Это надежда, – немного осмелела я и посмотрела на него. – Я не хотела, правда. Вернее, хотела, но не вас… – поняла, что сказанула, только когда он рассмеялся и вскинул стальную бровь. – То есть ударить не вас хотела!

– Ну да, – глубокомысленно кивнул Мастер. – И?

– Что? – не поняла я.

– Это я у вас должен спросить, студентка Гаилат, – снова улыбался малахитский кошмарик, а мне очень хотелось провалиться сквозь пол!

– Так вы меня извините или нет?! – не выдержала я.

– Я вас хочу… – начал мужчина и сделал многозначительную паузу, за время которой я осознала сказанное и покраснела как маков цвет. – Хочу попросить в смысле.

– И? – мрачно повторила недавно им сказанное. Трепет постепенно испарялся, уступая место раздражению и твердой уверенности, что надо мной опять издеваются.

– Просьба есть, – ухмыльнулся синеглазый жутик.

– Внимательно слушаю.

– Вы же владеете даром поиска, – судя по утвердительным интонациям, он был в этом уверен.

Вопрос, откуда знает, даже не стоял. Мастер, как-никак. Да и личные дела ему, как педагогу такого уровня, должны были передать для ознакомления. Правда, то, что он внимательно их изучил, вызывает удивление.

– Да, а у вас что-то потерялось?

– Верно, – благожелательно улыбнулся Хин. – Очень дорогая сердцу вещь!

Да вы что…

– Вы хотите, чтобы я ее нашла? – проявила чудеса логического анализа Миямиль Гаилат. Да, вот так я к себе критична.

– И мы забудем маленький инцидент, произошедший в день вашего прибытия, – подтвердил Мастер.

– Хорошо, – радостно кивнула я. – Очень рада, что все разрешилось!

– Пока нет, – развел руками он и порывисто поднялся. – Помогите мне с трупом, его надо обратно в морозильную камеру отправить. Я, к сожалению, имел глупость акцентировать внимание главы Академии на том, что, пока я педагог, послаблений по сравнению с остальными не имею. Вот и…

Перевел выразительный взгляд на каталку с мертвецом.

– М-да, неосмотрительно вы, – согласилась, чтобы хоть как-то отреагировать.

Быть наедине с ним казалось странным и каким-то ненормальным. Не так должно быть. И вообще, хотелось поскорее выполнить свои функции и сбежать.

– Судя по всему, вы думаете о чем-то очень приятном, – вкрадчивый баритон, прозвучавший тревожно близко, заставил вздрогнуть и шарахнуться в сторону.

– П-п-простите, – извинилась за излишне порывистую реакцию.

– Это слово становится основой вашего лексикона, – досадливо скривил бледные губы Хин. – Так о чем размышляете, Мия?

– Скоро приятная встреча, – соврала я.

– Вы правы! – с энтузиазмом откликнулся Пытка. – Совершенно правы! Через несколько дней, как я выкрою время днем для поиска, будет очень приятная встреча!

– Да вы что…

– На то, что со мной неприятно общаться, еще никто не жаловался, – доверительно сообщил светловолосый… п-п-педагог!

– Боялись? – рискнула предположить я.

– Как вариант, – спустя несколько секунд принял эту версию Мастер. – Но факт: по мнению большинства, я удивительно приятный собеседник!

М-да… если учитывать подземельно-дознавательский круг общения Хина, то это и не удивительно… Ему попробуй скажи что-то иное!

Но при чем тут я?!

Вопрос озвучила и тут же получила ответ.

– Как я уже упомянул, амулет мне дорог и найти его я хочу как можно скорее. Так что выберу время, найду вас, и… мы пойдем ко мне домой!

К нему домой…

Мамочкина скалочка!

Как-то мне туда не хочется!

– Мастер, да я и без вашего присутствия справлюсь.

– Насколько я знаю, если рядом владелец, ищется проще и с большей долей вероятности.

– Но…

– Прощать или не прощать? – вслух задумался Хин и, кинув на меня смеющийся взгляд, закончил: – Вот в чем вопрос.

Вот же… садюга!

Но наживать в недруги преподавателя по таким дисциплинам, да еще и Мастера Пытки в одном лице… Одно его слово, и меня с «волчьим билетом» отправят в родной сектор, под колпак деда. Который давно точит зуб на мое свободное положение. Устала отбиваться от пока ненавязчивых рекомендаций присмотреться во-о-от к тому юноше! И часто этот «юноша» был ровесником моего папочки! Про бороду лопатой и росточек чуть ниже меня скромно промолчу!

– Хорошо, – мрачно буркнула я.

– Какое здравомыслие, лепрегномик! – восхитился Мастер Хин и бросил на меня смеющийся взгляд. – И не сверкайте так глазами!

– А вы не называйте меня так! И прекратите говорить эти кошмарные двусмысленности! Вы… вы же Мастер!

– Удачно, что вы это вспомнили, – рассмеялся Пытка и направился к трупу, по пути дернув меня за правую косу. – Не фырчите, леди Миямиль.

Я лишь удивленно на него взглянула и пожала плечами, а потом указала на «подопытный материал».

– Может, транспортируем его уже в морг?

Предложение было одобрено, и спустя десять минут останки неизвестного с миром упокоились в одном из боксов морозильной камеры. Мирная «жизнь» им грозила еще часов двенадцать, а если очень повезет, то и тридцать шесть! Суровая правда как жизни, так и посмертия, как выяснилось…

Так что теперь мы поднимались по лестнице наверх. Было холодно, что вполне объяснимо, таки подвалы, да и недалеко от «морозилки». И неуютно. А вот за это нужно поблагодарить исключительно Мастера! Который, как джентльмен, пропустил меня вперед и теперь шел следом. Двигался он совершенно бесшумно, и я улавливала только эхо своих же шагов и взволнованное дыхание. Так и подмывало обернуться, проверить, там ли он. С одной стороны, было страшно. А с другой – мы шли такими закоулками, что и заблудиться недолго! В свете этого пропускать меня вперед было изощренным издевательством.

Кинула внимательный взгляд на стены и пол. Это была старая часть подземелий и одна из самых глубоких. Ее или не захотели облагораживать, или не посчитали необходимым, потому вокруг был лишь темный необработанный камень. Из-за скудности освещения я даже не смогла сразу понять, что это, но, отпустив на миг внутреннюю силу, поняла, что гранит. О, а вот тут уже известняк, недаром стены посветлели. Воздух становился влажным, иногда на стенах я отмечала зеленоватый мох и просто мокрые участки камня. Где-то наверху была вода.

Вся эта обстановочка как-то наводила на мрачные мысли. Присутствие Мастера Пытки делало эти мысли почти неистребимыми.

Тут с какой стороны ни посмотри! Я, Хин и подвал!

Не хватает пыточных приспособлений для довершения картины.

Конечно, можно было попытаться романтизировать ситуацию… но как-то не получалось. Пытка – это Пытка.

Я миновала ступени и замедлила шаг, а потом и вовсе замерла в нерешительности.

Три пути… Лестница вниз, лестница наверх и прямой коридор. Куда?

Пожала плечами, повернулась к лестнице, ведущей наверх, и вздрогнула, почувствовав прикосновение к талии и тихий голос рядом с нервно дернувшимся ухом:

– Нам прямо, Миямиль.

Я шарахнулась в сторону и с бледной улыбкой попросила:

– Не надо меня пугать.

Он по-птичьи склонил голову, внимательно меня оглядел и немного удивленно, даже с ноткой разочарования, подтвердил очевидное:

– Да, и правда напугал. Странно!

– Что странного?! – не выдержала я, попыталась взять себя в руки, но с треском провалила эту попытку. – Что странного… Вы подкрадываетесь, ходите бесшумно, а потом сокращаете дистанцию, при этом нарушая мое личное пространство. И после всего этого еще непонятно, почему я так реагирую?!

– Вы как-то не спешите соответствовать моим ожиданиям, – скорбно подтвердил Мастер и первым шагнул в коридор, прошел шагов десять и повернулся к замершей от испуга и собственной смелости мне. – Леди, советую пошевелиться. Не в моих интересах тут морозить перспективный материал в вашем лице. – После чего развернулся с тихой, почти неслышной фразой: – Лечи еще потом.

Хоть я и была в состоянии, близком к прострации, как от первой, так и от второй части фразы, но торопливо кинулась догонять мужчину.

– Вот, девушка за мной бежит, – повернул он голову, сразив меня кривой и немного шальной, такой не соответствующей его высокой должности ухмылкой. – Как и должно быть!

Он повернулся и, неслышно подбрасывая и ловя трость, двинулся дальше, оставив меня кипеть от негодования… еще секунд пять. И да, затем я сначала ускорила шаг, а после и вовсе кинулась бегом, ведь он был длинноногим, а стало быть, шел довольно быстро. Ну и был редкостным… И как же назвать-то?! Вроде и не хамит, но ведет себя странно! Непонятно.

Странный. Очень странный.

Но интересный. И тоже очень.

Кошмар, ну и мысли!

Глупые. Очень.

Удрала я от него, разумеется, при первой же возможности, с содроганием понимая, что встречаться в неформальной обстановке нам еще придется.

Вот же… я им неимоверно восхищаюсь на парах, но при личном контакте желание одно – свалить подальше. Потому что он слишком за гранью понимания для меня. Не вписывается в привычные рамки и шаблоны.

А я, как наполовину гномка, такое не люблю.

Глава 9

По улице города вослед отчаянно бегущему мужчине катилась волна серо-стального тумана, а прямо за ней, по темным крышам, скользила гибкая фигура в черном. Луна поймала серебряный отблеск в светлых волосах и отразилась в синих глазах, в которых плескалось странное, ненормальное веселье.

Мастер охотился. На охотника.

И это ему нравилось, создатель, как же ему это нравилось!

Лельер перескочил на следующую крышу, остановился, наблюдая, как туман огибает угол дома, и тихо пропел:

Охота, охота, охота! Ты на кого-то, а я на тебя, Жизнь в обороты, кто у руля?

Грациозные шаги по узкому парапету, когда с одной стороны лишь темная бездна, даже мостовой не видно внизу. И слова:

Странно и страшно играть в бесконечность, Что нас спасает? Лишь бессердечность!

Подтверждая свои слова, блондин стоял и внимательно наблюдал, как поток непонятного настигает, окутывает вскрикнувшего мужчину и тот оседает на мостовую. Туман словно просачивается в него, забирает все, что возможно, и Лель светлеет лицом, понимая, что в шаге от разгадки. Но… но когда туман покидает тело, Пытка магическим зрением улавливает, как… убийца помогает уйти душе убитого. Направляет ее. Хотя сжать, вытянуть ее энергию было возможно! И тогда получишь несравненно больше, чем просто от смерти больного существа.

Ну и что это такое?! Он так ничего и не понял! Как эта пакость выкачивает жизненную силу?! Специально выждал, чтобы посмотреть, а никакого толка!

Мастер коротко рыкнул и решительно спрыгнул с крыши, на миг окутанный синим пламенем, приземлился, осторожно приближаясь к туману.

– Ты на меня, а я на тебя… – раздается потусторонний шорох, даже не звук… вернее, не простой звук. Свист ветра, шепот листвы, едва уловимый перестук капель дождя.

Неизвестно, чего ожидал в ответ «туман»… Но, наверное, все же не этого:

– И не мечтай! – с удовольствием сообщил блондин, продолжая искриться огнем. – Это мои стихи! Сам себе пиши!

Туман, разумеется, не снизошел до ответа, лишь свернулся в длинный жгут, стегнул Мастера, выставившего сверкнувший щит, и нырнул в подворотню. Хинсар был спокоен и улыбался. Секунд эдак пять. Пока не понял, что «сеть», окутывавшая район, не задержала ЭТО!

– Я его убью, – спокойно пообещал ночному небу Мастер Пытка. – Нет, сначала что-нибудь отрежу, а потом заставлю…

Дальнейшие планы ночное небо узнать не успело, так как неподалеку от Леля открылся портал и оттуда вывалился полуголый Мастер Смерть, на ходу натягивая водолазку, с рыком:

– Ты самоуверенный осел! Почему я должен срываться среди ночи и нестись сюда, а?! Спасибо, хоть проверил, где ты находишься! – Смерть сжал кулаки, но все же взял себя в руки, прерывисто выдохнул и рассеянно коснулся рукой водолазки. Потом обвиняющее глянул на Леля и заявил: – Я из-за тебя плащ оставил!

– И? – флегматично поинтересовался Пытка, разворачиваясь и выходя из переулка на более оживленную улицу, не сомневаясь, что второй Мастер последует за ним.

– В нем портсигар! – двинулся следом Айлар.

– Ой, так это что, проблема?! – удивился Лельер и ткнул пальцем в позднего прохожего, который как раз шел и курил: – Смотри, вот твоя дичь!

«Дичь» от неожиданности едва сигаретой не подавилась!

Мастер Смерть двинулся к нему. Мужчина смотрел на приближающегося высокого странного брюнета с красными глазами с неподдельным ужасом. Смерть остановился и все еще злым тоном «попросил»:

– Дайте закурить!

Малахитец только коротко что-то пискнул, потом сунул опешившему Айлару в руки сразу и портсигар, и еще что-то и стремительно удрал с подвываниями в стиле «Не убива-а-айте-е-е!».

Смерть с интересом разглядывал кошель с деньгами, а Лель ржал на всю улицу:

– Да-а-а-а! Мастер Смерть грабит поздних прохожих!

– Заткнись! – неласково откликнулся вышеупомянутый, доставая сигарету из добытого.

– Ты бы понежнее с ним, что ли, – не успокаивался Лель. – Как там Юлька называла… гопник гопником! Р-р-раз, и все вещи отдали, только пощади-и-и-и!

– Весельчак, – с затаенной усмешкой посмотрел на феникса Смерть.

– Не так, как раньше, но все же, – пожал плечами Лельер, неожиданно серьезно посмотрел на брюнета и сказал: – Поговорить надо, Айлар. И серьезно. Мне очень не нравится то, как все закручивается.

– Ты про убийства и туман?

– Нет, я про тебя, Гудвина и иже с вами, – медленно покачал головой Пытка и, не тратя времени на «реверансы», сразу задал интересующий его вопрос: – Как выследил?

– О чем ты?

– О том, что про «охоту» не знал никто.

Смерть недовольно скривился и глубоко затянулся. Потом глянул на коллегу и предложил:

– Может, не тут?

– Крыши? – спустя несколько секунд спросил феникс.

– Почему бы и нет, – пожал плечами Лар. – Но поднимусь я по лестнице, оборачиваться не хочу. Мне в отличие от тебя не повезло, и одежда распыляется.

– Тебя просто не учили, а моя магия иная, не могу помочь, – развел руками блондин и, задрав голову, предложил. – Часовая башня?

– Давай, – кивнул Смерть. – У меня есть координаты, построю портал.

Спустя несколько секунд он скрылся в темном облаке, оставляя после себя лишь запах табака. Пытка глубоко вдохнул и покачал головой. Сигары друга ему нравились больше. Аромат приятнее. Впрочем, что награбили, то и курим!

Лель прикрыл глаза и почти сразу вспыхнул ослепительным пламенем и осыпался пеплом на мостовую. Спустя миг из него соткалась ослепительно-белая птица, чем-то похожая на орла. Феникс взвился в темные, расшитые звездами небеса, сверкнув голубым огнем на кончиках крыльев и хвоста.

Как же он это любил! Ветер в лицо, ночь под крылом!

М-да… в какое лицо, если в крылатой ипостаси? Тогда уж «ветер в клюв!». Романтика!

И да, таки смеяться в воздухе – это опасно, особенно если учесть, что птичье тело для этого не приспособлено. В итоге к Часовой башне Мастер подлетел изрядным зигзагом и под недоуменно-встревоженным взглядом коллеги превратился в человека. Смерть торопливо кинулся к нему.

– Подбили?!

Лельер только помотал головой и объяснил причины своего веселья. Надо ли уточнять, что на него посмотрели как на ненормального?

– Шут, – как-то очень по-доброму сказал Смерть.

– Нет, – покачал головой Хин. – Уже нет, и, наверное, это хорошо.

Двое мужчин стояли на узком, меньше полуметра, парапете, окольцовывающем Часовую башню, и смотрели на город, который постепенно утопал во мраке. Отключались уличные фонари, и теперь Изумрудный освещали лишь месяц да бисер звезд, рассыпанный по небосводу. Лель осторожно сел, мимолетно порадовавшись, что крыша на башне была широкая и защищала этот насест и в дождливую погоду. Это не раз ему пригождалось. У Пытки была еще одна слабость… полнолуние и дождь. Иногда это совпадало, и тогда найти Мастера можно было только на Часовой башне.

– Начнем? – наконец нарушил молчание Айлар, опускаясь неподалеку, и повернулся к задумавшемуся Пытке.

– Начинай, – лениво повел рукой Хин. – Я уже озвучивал свои претензии.

Несколько секунд молчания, новая сигарета, полет портсигара, который лишь на миг ловит отблеск месяца, вниз. Звонкий звук столкновения металла с камнем мостовой разрезал ночную тишину. Щелчок пальцев, алый огонек трепещет на черных когтях Смерти, поджигает кончик сигареты, и красноглазый затягивается.

«Тянет время, – с усмешкой понял светловолосый. – Думает и просчитывает. Ну что же… сыграем. Твой ход, друг».

– Выследить как раз было просто, – усмехнулся Смерть. – Непросто было понять причины и цели твоей активной «левой» деятельности в последнее время.

– А что такого? – вскинул белую бровь Хинсар.

– Лель, тебя просили не лезть в это, – спокойно напомнил Смерть, выдыхая дым, который тут же унес легкий ветер. – Занимайся своими отделами, учениками, планами на девушку, в конце концов. Почему, при таком обилии отраслей, куда можно приложить силы, я сегодня вижу тебя здесь?

– Чудесно, – мрачно усмехнулся Пытка. – Это называется «пристроили дитятко играться, а оно все равно в шкафчик с ножами ползет»? Вы бы мне еще клубочек да крючок выделили! И дали разнарядку на изготовление кружевных салфеточек.

– Идея, – спокойно согласился Айлар и скосил взгляд на друга. – Трудноосуществимая, правда.

– Верно, по кружавчикам – это у нас к тебе, – легонько уколол в ответ Лель. – Правда, не крючком, и объемы иные…

Он ненадолго замолчал, вглядываясь в темный горизонт, который на миг перечеркнула падающая звезда. Наверное, Миямиль бы тут понравилось. Рыженькая – романтичная девочка. Кстати, он не видел ее уже несколько дней… и, кажется, даже соскучился. Это хорошо! Лель встряхнул головой, отгоняя мысли о своей будущей женщине, а после продолжил, возвращаясь к теме:

– А теперь изложи, будь добр, причины, по которым вы меня к этому не допускаете. Да о чем говорить, даже трупы вы предоставили только после прямого запроса и когда поняли, что без меня не справляетесь. В чем дело, Айлар?

– Ни в чем, – спокойно ответил красноглазый, скрещивая руки на сильной груди. Смерть хоть и не был перекачанным, но на фоне весьма… прямо скажем, худого коллеги выглядел настоящим атлетом. – Твои выводы алогичны и даже абсурдны. Просто если ты не забыл, то такие происшествия – мой профиль. Тебя беспокоить не хотелось, тем более у нас в командах есть палачи Тьмы. Привлекать их Мастера не было необходимости ввиду крайней его загруженности.

– Айлар, твои слова так же блестяще «логичны», как и мои абсурдные выводы, – парировал Лельер, не позволяя сбить себя с пути. – В прошлом такие дела мы всегда распутывали дуэтом. Нравилось! Или если я был занят, то ты охотно делился информацией. А сейчас этого не просто нет, ты ограничиваешь меня! Не даешь доступа к данным. Из чего можно понять, что этот случай – особенный. Очень особенный.

– Лель… – Брюнет нервно сжал пальцы одной руки, затушил о камень недокуренную сигарету и жестом испарил окурок. – Есть причины.

– Проявлю-ка я чудеса дедукции, – усмехнулся блондин. – Версия первая. Опасаетесь, что я причастен. Но это бред, мой почерк ты прекрасно помнишь. Магически я никогда не убивал. Даже… в то время.

– Помню, – признал Смерть и скривился. – Прекрасно помню, и это неверная гипотеза.

Блондин с иронией посмотрел на коллегу, которому было очевидно неприятно напоминание о прошлом его друга. Забавно… тот, кто это творил… мало что испытывал. Впрочем, это было в другую эпоху и с другой… личностью, скажем так. И да, Пытка предпочитал другие методы.

– Потому остается второй и последний вариант, – пожал плечами Лельер. – Вы опасаетесь, что я сорвусь.

– Вот, – немного порывисто, что выдавало волнение, развел руками красноглазый. – Ты сам все прекрасно понимаешь.

– Я понимаю, что сейчас наиболее уравновешен, чем когда-либо, – ровно проговорил Хин. – Я даже не пою больше, Лар, я не пишу песни, я не беру в руки этот проклятый инструмент!

– А почему ты не уничтожишь виолончель? – повернулся к нему брюнет. – Ты убил Серебрянку, ты умер сам, вернулся уже иным! Почему виолончель все еще у тебя?! И не ври мне, Лельер Хинсар! У тебя болят пальцы! Ты играешь, мазохист демонов!

– Гитара! – коротко рыкнул в ответ блондин. – Я играл на гитаре! Музыканту сложно сразу все отрезать!

Смерть продолжал требовательно глядеть на Хина, и тот, запустив руку в волосы, проговорил:

– Да, я все еще не выбросил инструмент Серебрянки. Но на то есть свои причины.

– Закрыли тему, – почти попросил Смерть. – Лель, тебе ничего не стоит отступиться. И это дело и так тебе вредит: ты потратил неделю, чтобы понять и выследить, но при этом забросил все остальные дела, кроме самых важных.

Молчание было долгим. Очень долгим, но никто не покидал Часовую башню. Наконец Лельер кривовато улыбнулся и сказал:

– Хорошо, я займусь всем остальным.

– Неисправим, – рыкнул Смерть, порывисто вскакивая.

– Но ты ведь не скажешь Гудвину, – пожал плечами Пытка, все так же расслабленно опираясь на стену.

– Не скажу, – со вздохом покачал головой брюнет и посмотрел на луну, которая уже клонилась к горизонту, и светлеющий восточный край неба. – Мне пора.

– Хорошо…

Айлар замер, пристально глядя на друга, а потом неожиданно сказал:

– У нас через пару дней одно веселье намечается. Хочешь поучаствовать?

– Спрашиваешь, – усмехнулся в ответ Пытка и, согнав с губ улыбку, тихо и серьезно сказал: – Спасибо.

– Не за что.

– До свидания, – откликнулся Пытка, наблюдая, как растворяется в дымке портала его приятель.

После перевел взгляд на город в загорающихся огнях – свете для ранних пташек, кому уже было пора на работу. Скоро утро. Новый день. Вот-вот небо расцветет всеми рассветными красками, и можно будет ненадолго замереть, потеряться в этом буйстве цвета и красоты.

Посмотрел в сторону комплекса Зеленой Академии.

И где-то сладко спит рыженькая девушка. Он и правда соскучился. Она даже не забавная… она интересная. Это гораздо лучше! А еще солнечный рыжик теплая. И бывшему шуту это было порой почти необходимо.

– Моя девочка, – медленно, словно пробуя фразу на вкус, произнес Мастер. – Да, моя девочка.

Глава 10

Несколько дней прошли для меня как на иголках. Мастер никак не напоминал о данном обещании, хотя у нас было с ним занятие. После него он собрал вещички и спокойно ушел. Женская половина группы проводила его задумчиво-восхищенными взглядами.

Даже Амириль!

– Что вы нашли в нем? – недоумевала я, пока мы с двойняшкой прогулочным шагом шли домой.

– Ну как же, – мелодично рассмеялась Ами и стала показательно загибать тонкие пальцы с аккуратными ноготками, блестевшими на солнце от прозрачного лака. – Загадочный, влиятельный, умный, интересный, мрачно-обаятельный, харизматичный, да еще и с чувством юмора!

– Ага, – мрачно поддакнула я. – С издевательски-замогильным чувством юмора.

– Издержки профессии, – философски пожала плечами сестра и улыбнулась. – Мия, не хмурься, от этого морщинки появляются и цвет лица портится.

Я промолчала на такой аргумент, а потом внезапно заявила:

– Хочется пироженку.

– Не трави душу… – грустно протянула блондиночка, скорбно поджав алые губки. – Мне тоже, между прочим, хочется, но я же молчу!

– Так пошли купим! – искренне не понимала, почему на меня смотрят, как на врага номер один.

– Мия, я же на диете!

– Куда худеть?! – обвела ладонью изящную фигурку Амириль. – Ты же у нас и так тонкая.

– Как раз потому, что не позволяю себе лишнего, – грустно протянула двойняшка. – У меня кость еще шире, чем у тебя, если помнишь. А чтобы я не выглядела «крепышкой», надо себя контролировать!

– Ну… контролируй! А я за вкусняшкой!

Отбежала подальше от зло сверкающей голубыми глазками девушки и, не сдержавшись, показала ей язык. Ами погрозила мне пальцем, поудобнее перехватила сумку и с веселым криком «Ну, держись, зараза рыжая!», подхватив юбки, кинулась за мной по мощенной светло-серыми плитами дорожке.

Я с радостным смехом рванула вперед, выбирая то направление, которое вело к торговым кварталам.

Вдоволь поиграв в догонялки, мы с сестричкой все же купили вкусного и даже домой кое-что донесли.

Дома лично меня ждал не особенно приятный сюрприз. У окна сидел Лейдир и какая-то девушка. Он приобнимал ее за плечи и что-то показывал на листах с чертежами, которые держал во второй руке.

Меня не увидел.

Я немного постояла, перекинулась парой слов с остальными ребятами и, одолжив у Ами шаль, быстро сбежала гулять.

Все же по Изумрудному мы ходили очень мало, полностью погруженные в учебу. Надо бы восполнить этот пробел.

Грустно все как-то… почему, интересно?

Я в задумчивости шла по проспектам Изумрудного города. Как и всегда в таком состоянии, подмечала маленькие и часто не важные, но сейчас такие интересные детальки. Красноватые отблески закатного солнца играли на обитых медными листами крышах домов, и я невольно улыбнулась. Красиво…

Красивый город, доброжелательный народ.

Последнее я поняла, когда, все еще не согнав с губ улыбку, перевела взгляд на троицу ребят, идущих навстречу. Две девушки: одна нага, а вторая ниора, которая, судя по всему, никак не могла определиться с формой тела. Но если учесть, как она шкодливо улыбалась и как хохотали другие, глядя на разные черты, появляющиеся на лице метаморфы, ниора просто развлекалась, копируя кого-то всем знакомого.

Проходя мимо, они мне помахали, и я, конечно, ответила тем же, отправившись дальше в уже более приподнятом настроении.

И тут я наткнулась взглядом на несколько фигур в черных плащах, чем-то напоминающих одеяние нашего незабвенного педагога, и нахмурилась.

В Изумрудном в последнее время не просто увеличили численность стражи и время патрулирования, но и выпустили на улицы Всадников Смерти.

И это не столько омрачало мою прогулку, сколько заставляло задуматься, а так ли безобидны происшествия, как говорят власти Малахита?

Город жил, дышал. Вокруг вечерних фонарей, которые один за другим вспыхивали огнями, освещая сумрак улиц, собирались мотыльки и бились о стекло, стремясь пробраться к губительному пламени.

Улицы вывели меня на набережную, и теперь я зябко куталась в шаль, но с берега Черной реки все равно не уходила. Было что-то завораживающее в ее антрацитовых водах.

По бульвару гуляли парочки, которые жались друг к другу из-за пронизывающего ветра. Я проводила умиленным взором пожилых мужчину и женщину, которые с такой нежностью смотрели друг на друга, что я светло позавидовала.

Так засмотрелась на природу и погоду, что едва не оступилась. Впрочем, дело было не только в любовании.

Под ногами в прямом смысле путались дети. Дети тут были разные. По моей юбке до пояса вскарабкалась маленькая ярко-красная арахночка и, пискнув «Извините», побежала вперед, а за ней еще два паучка, синий и черный. Братики, что ли?

Проводив взглядом детей, а также ползущих следом их членистоногих родителей, я двинулась дальше.

Долгие прогулки, как известно, способствуют пробуждению аппетита, поэтому, поняв, что голод и правда не тетка, я свернула в один из ухоженных проулков. Над дверьми горели желтые фонарики, показывающие, что торговые лавки все еще открыты, а значит, и нужное мне местечко в развлекательном квартале тоже найдется.

Я уже шагнула на мостовую узкой улочки с гладких плит набережной, как услышала топот и, подняв голову, увидела, что на меня несется какой-то мужчина. Отшатнулась к стене, не собираясь вставать на его пути, но, заметив меня, он замер. За его спиной послышались выкрики, и вот из-за угла показались три фигуры, в одной из которых я узнала Всадника Смерти, двое других были в серо-стальной с синими нашивками форме Сумеречной стражи.

– Вот ты и попался! – зло рыкнул Всадник, скидывая капюшон, под которым оказалось неожиданно молодое лицо.

Беглец порывисто развернулся и, увидев преследователей, сплюнул на камни:

– Это мы еще посмотрим…

– На что же? – пренебрежительно фыркнул гвардеец Мастера Смерти, поудобнее перехватывая короткий клинок, казалось, сотканный из багрового пламени. – Тебе теперь никуда от нас не деться!

Словно в подтверждение этих слов, с крыш обеих сторон улицы плавно соскользнули две темные фигуры. Тоже Всадники… загоняли они его по всем правилам.

Но когда с одного из новоприбывших упал капюшон и я увидела короткие светлые волосы и чеканный резкий профиль, то тихо ахнула, прикрыв рот ладонью.

Мастер Хин.

Он повернулся и увидел меня. Синие глаза расширились, и Мастер едва заметно мотнул головой в сторону, призывая меня убраться отсюда подальше. Я, разумеется, послушалась.

И даже, наверное, успела бы… если бы тот возглас услышал только Пытка.

Преступник кинул взгляд на Мастера, потом на меня и едва заметно усмехнулся:

– Как же все удачно складывается… Всадники, стражники и даже сам Мастер…

– Для чего удачно? – резко спросил Хин, шагнув вперед… и вбок. Ближе ко мне.

– Ну как же… – полубезумно рассмеялся окруженный мужчина. – Кому, как не вам, Мастер Хин, знать о том, что информация отнюдь не продлевает жизнь.

– Мия, уходи, и быстро, – не оборачиваясь бросил Пытка.

– Стоп! – крикнул преступник, выбрасывая в мою сторону руку с каким-то маленьким предметом. – Шелохнешься – и ты труп, поняла? А вы… курок спустить я точно успею. Так что стойте на месте…

Меня пробрал озноб, я смотрела на оружие, и как-то совсем не верилось, что от смерти меня отделяет ничтожная малость. Ноги онемели, а душу медленно затапливал вязкий страх.

– И что это тебе даст? – обманчиво мягко спросил Мастер.

– Какая разница?! И… пусть выйдут остальные участники облавы. Я знаю, что есть еще.

– Хорошо, – кивнул Мастер и поднял вверх ладонь.

С крыш соскочили еще несколько фигур. Спустился по стене арахн, выплыл из мостовой ниор.

– Замечательно, – почти пропел преступник, и я заметила, как лихорадочно сверкают его глаза.

Мастер несколько секунд вглядывался в лицо… смертника. Кажется, мы поняли это одновременно.

Все словно застыло, как в янтаре. Мужчина в черном, в кругу стражи и Всадников… Слуги закона. И Мастер. Атрибуты сектора. Главы одной из самых важных структур государства.

Но… как можно убить ВСЕХ, даже при условии того, что он пожертвует собой?! Я беззащитна, даже без щитов, но все гвардейцы Мастеров не последние маги, а на Сумрачных стражниках сильные амулеты, которые генерируют защитное поле.

Поэтому они и не боятся. А может, зря? Ведь такая уверенность самоубийцы должна на чем-то основываться…

Дальше события словно сорвались с крючка застывшего времени.

Клинок в руках Мастера превратился в длинный кнут, выбивший оружие из рук мужчины, а сам Мастер тенью метнулся ко мне, задвигая себе за спину.

Всадники и стражи окутались призрачным сиянием защитной магии и стали неторопливо сжимать кольцо вокруг беглеца. Медленно… уверенно. Самоуверенно.

Смертник запрокинул голову и безумно расхохотался:

– Глупцы, какие же вы глупцы! Прав был господин… это будет легче, чем можно себе представить!

– Господин? – подобрался Мастер, из-за плеча которого я выглядывала, цепляясь за черную кожу куртки. – Кто твой хозяин?!

– А какая теперь вам, мертвецам, разница? – тихо спросил преступник и быстро… вывихнул себе большой палец.

Сразу после этого я почувствовала, как меня обхватывают руки молниеносно развернувшегося Хина, а в следующий миг он вместе со мной прыгнул в узкий простенок между домами. По пути Мастер умудрился дернуть за полу плаща еще одного из Всадников, и тот с ругательством рухнул на мостовую. Мы с Хином упали на бок, сразу после этого перекатились, и теперь мужчина был сверху, прижимая меня к земле и закрывая своим телом.

А с улицы… с улицы были слышны крики, звук падающих тел и душераздирающий вопль. Такой, словно кого-то не просто убивали… а на кусочки рвали.

Все закончилось быстро. Совсем скоро стихли даже стоны.

Внезапно я поняла, что обнимаю лежащего на мне Мастера двумя руками, спрятав лицо на его груди. Совсем рядом быстро-быстро билось его сердце, а тепло тела мужчины было особенно ярким контрастом по сравнению с холодом земли.

– Ты в порядке? – приподнялся на локтях мужчина, с тревогой глядя на меня.

– Да, – не особенно уверенно отозвалась я и через несколько секунд осведомилась: – Что случилось?

– Не знаю, – прошептал в ответ Хин и скатился с меня, тут же поднявшись, и протянул руку.

Я прикусила губы от боли, прострелившей бок, и осторожно села. Потом вложила пальцы в ладонь Пытки. Он рывком поднял меня и осторожно прислонил к стене.

Прижал палец к губам, призывая к молчанию, вновь материализовал энергетический кнут и скользящим шагом двинулся к выходу из проулка.

Остановившись у края, Мастер одним коротким пассом создал магическое зеркало и осторожно сдвинул его так, чтобы видеть, что происходит на улице.

А там была тишина… почему-то очень страшная тишина.

Пытка заглянул в прозрачные глубины магического зеркала, и его глаза потрясенно расширились. Мастер отшатнулся, прижимаясь затылком к стене, и медленно опустил взгляд, сжимая губы в тонкую линию.

– Что там? – не выдержала я.

Ощутила, как начинаю медленно сползать, потому что правая нога ныла в области колена и стоять было сложно.

– Там… ничего опасного, – негромко ответил Хин и пристально посмотрел на меня. – Мия, что-то не так?

– Ничего страшного, – помотала головой. – Просто ударилась немного, когда мы падали.

Блондин окинул меня долгим внимательным взглядом, но лжи в глазах, разумеется, не нашел. Поэтому развернулся и спокойно, без каких-либо предосторожностей вышел из проулка со словами:

– Миямиль, сидите тут.

Он остановился посередине улочки, залитой желтым сиянием фонарей, и остановившимся взглядом смотрел вперед. Туда, где раньше был беглец и окружившие его стражи и Всадники.

Хин выудил из-за пазухи странный медальон, сжал его и тихо сказал:

– Айлар, ты меня слышишь?

– Да, – спустя несколько секунд раздался странный, потрескивающий голос.

– Мы его нашли…

– Отлично! – с воодушевлением отозвался неведомый Айлар. – Вяжи и тащи в свои застенки! Утром мне нужно содержимое его головы, записанное на бумаге!

– Смерть… – медленно продолжил Пытка. – Мы потеряли отряд S-12. А содержимое головы преступника я тебе могу разве что в пакетик собрать… оно тут как раз по брусчатке раскидано.

– Жди, – коротко отозвался второй Мастер, и амулет в руках Хина перестал светиться.

– Что с ними?! – спросила я, требовательно глядя на своего преподавателя.

– Все… – задумчиво оглядел пространство перед собой Пытка. – Все, что вообще возможно, наверное…

– Почему же вы стоите?! – рявкнула я, прекрасно понимая, что там скорее всего трупы. Но стоять просто так я все равно не собиралась и похромала на улочку.

– Мия, не выходи!

– Мертвецами меня не испугаешь, – независимо задрав голову, фыркнула я и гневно сказала: – Как вы можете стоять и смотреть?! Даже обойти никого не желаете?! Может, кому-то нужна помощь?!

Я решительно вышла, смело взглянув в синие глаза Мастера Хина, а потом повернулась к предполагаемым жертвам, мысленно прикидывая, какие артефакты у меня с собой и насколько хватит сил такого неопытного, как я, черного целителя.

Но когда я развернулась, то увидела залитую кровью улицу, заваленную ошметками плоти и телами, утыканными непонятными иглами. К горлу подступила тошнота.

Порывисто отвернулась, часто и мелко дыша и невидяще глядя перед собой широко раскрытыми глазами. Да, я криминалист… да, я и сама вскрывала трупы и наблюдала за этим неоднократно. Но в лабораториях Академии это казалось просто… учебой. Чем и являлось. И все эти тела считались чем-то вроде тех же манекенов, что мы использовали в Охре, но более продвинутых.

А вот так… несколько минут назад видеть всех их живыми и здоровыми, а сейчас смотреть на то, что осталось… мне отчаянно не хотелось верить.

Учитель оказался совсем близко, тут же вновь прижав к себе.

Сопротивляться я и не подумала, обмякнув в его объятиях, прижимая ладонь к груди. Вдруг мне в руки сунули что-то, и, опустив взгляд, я увидела, что это маленькая черная фляжка с уже выдернутой пробкой.

– Пей, – повелительно раздалось над ухом.

– А… что там? – пролепетала я, всеми силами стараясь скинуть с себя состояние оцепенения.

Хин только досадливо хмыкнул и, отобрав флягу, запрокинул мне голову, прижимая горлышко к губам. Я послушно сделала глоток и тотчас закашлялась от крепкого алкоголя.

– М-да, не думал я, что тебе придется настолько быстро столкнуться с этой стороной моей жизни…

Я, надо признать, вообще мало что осознавала из сказанного мужчиной.

– Что?

– Ничего. Пей. – И вновь заставил выпить спиртное, которое огненным валом прокатилось по горлу, обжигая его, и горячим комком осело где-то в животе.

Я послушно все проглотила и замотала головой:

– Хватит.

– Хорошо, – пожал плечами Пытка и, поболтав остатки, судя по моим ощущениям – спирта, решительно это выпил. Закрыл флягу и, подкинув в воздух, просто растворил ее.

Я почувствовала колебание пространства, а затем услышала шаги множества ног. Кто-то протяжно присвистнул:

– Ничего себе его размазало…

– Миямиль, подожди меня несколько минут, – серьезно глядя мне в глаза, попросил Мастер. – Я сейчас все изложу и приду. А потом отведу тебя домой.

– Х-х-хорошо, – судорожно кивнула я, по-прежнему цепляясь за куртку блондина. В глазах почему-то все плыло, а ноги отказывались служить.

– Тогда отпусти меня, – мягко улыбнулся Хин.

Я покраснела и, опомнившись, разжала пальцы.

Мужчина развернулся и быстрым шагом направился к новоприбывшей команде. Их было много, считать я не стала. И такие… Разношерстные. Несколько целителей, притом черных, как и я, Сумеречная стража, ну и, разумеется, гвардейцы Мастеров. Всадники Смерти и палачи Тьмы.

Несколько стояли в центре и тихо что-то обсуждали, остальной отряд рассредоточился по площадке. Уже начинали складывать трупы на носилки.

– Значит, так, – сугубо деловым тоном начал Мастер Хин, когда поравнялся с центральной группой. – Тело смертника доставить ко мне, ну и еще парочку из пострадавших, где максимальное поражение.

– Хорошо, – почтительно опустил голову один из палачей. – Что-то еще, Мастер?

– Нет, – секунду подумал Хин и развернулся к одному из своих собеседников, который стоял, опираясь о стену дома, и, надвинув шляпу на глаза, нервно курил. Его движения были резковатыми и раздражительными. – Смерть, как я понимаю, все остальное заберешь ты?

Я с интересом окинула легендарного начальника Всадников взглядом. Даже о собственном самочувствии немного забыла.

Айлар Тис. О нем очень много рассказывают. Чуть меньше, чем о Пытке, но только из-за того, что этот Мастер не настолько «отличился» в прошлом на ниве запугивания мирного населения.

– Верно понимаешь, – медленно кивнул коллега Пытки. – Тебе копию отчета предоставить?

– Да.

– А сам? – наклонил голову Мастер Тис и неторопливо вытащил из-за пазухи портсигар, из которого тут же извлек сигарету и убрал его обратно.

– А у меня дела, – едва заметно улыбнулся учитель по криминалистике.

Смерть поднял голову и щелчком пальцев сдвинул шляпу выше, открывая сероватое лицо, на которое теперь падал свет фонарей, отражаясь в красных глазах мужчины. Я прищурилась, охваченная абсурдной догадкой. Но окончательно узнала его только тогда, когда Тис, сжав в зубах сигарету, поджег ее огоньком, вспыхнувшим на кончиках черных когтей.

Это же… тот самый тип, который сказал мне, где искать шута.

Мамочкина скалочка!!!

Оказывается, в тот памятный день я отличилась больше, чем могла подумать.

– О да, – пристально глядя на меня, сказал красноглазый. – Я вижу, какие у тебя дела. Рыженькие…

Мои ушки совершенно непроизвольно заинтересованно встали торчком в попытке лучше слышать разговор. Мастера стояли далеко, и если бы не особенности моих «локаторов», то я бы их точно не услышала. Просто «слух» временами обостряется, и очень сильно. Сейчас как раз такой момент. Я слышу, но об этом никто не знает.

– Очень рыженькие, – спокойно подтвердил Хин, едва заметно улыбнувшись. – Так что я пошел.

– Ну иди, – медленно кивнул Мастер, выдыхая сизый дым. – Тебе еще «дела» успокаивать…

И тут, заливаясь краской смущения, я почему-то пожалела, что у меня такой острый слух.

Эх, что про меня Смерть подумал? Будущий эксперт-криминалист с такими слабыми нервами, что его преподаватель вынужден приводить студента в чувство.

Мне и правда стало очень-очень стыдно. Выпрямилась и решила, что надо лучше себя контролировать.

Уши скорбно поникли, отражая общее унылое состояние организма. Я закусила губу и опустила глаза.

Но зато в итоге, когда Хин вернулся ко мне, я уже была относительно в норме и даже знала, что я ему скажу!

– Идемте, Миямиль.

– Я сама могу дойти, – решительно заявила я, твердо встречая немного удивленный взгляд синих глаз.

– Да вы что… – иронично фыркнул Мастер и внезапно разрешил: – Ну что же… кто я такой, чтобы мешать доблестной лепрегномочке проявить себя? Отлепляйтесь от стены, которая сейчас преданно служит вам опорой, и вперед. А я посмотрю.

– На что? – настороженно спросила я.

– На вас, – любезно просветили меня. – А также на яркий пример того, что хороший самогон гоблинов делает с неподготовленным к его влиянию организмом!

– Это был самогон?! Да еще и гоблинский?!

– Не совсем он. – Мастер, решив, что план-минимум по взыванию к моему здравому смыслу выполнен, и решительно подхватив меня под локоть, повлек за собой. – Это, скорее, удачный коктейль, который входит в необходимый набор любого стражника или гвардейца. Кстати, пить его тоже учат!

Мое мировоззрение подверглось нешуточному испытанию знанием того, что самогонка у нас непременный атрибут любого госслужащего. Более того, умению правильно распивать эту гадость еще и обучают.

– Но как так можно… – слабо пробормотала я, не в силах выразить словами свое сомнение по поводу того, что пьяные слуги порядка смогут эффективно защищать население.

– Это секрет, – неожиданно подмигнул мне Пытка. – Так что тс-с-с…

– Ну да, – глубокомысленно кивнула я и ненадолго замолчала. Потом все же не выдержала. – Мастер, но почему ЭТО – часть снаряжения?!

– Идеальная среда, – кратко пояснил Хин. – По последним анализам химиков, отлично взаимодействует почти с любым веществом, многократно ускоряя действие. А еще – идеальная основа практически под любой кристаллический каркас для зелья или даже чар.

– Но эта бражка запрещена к изготовлению!

– Ну разумеется, – одарили меня надменным синим взором. – Кто же ее после такого открытия в свободное пользование выпустит?!

– Понятно… Мастер, но если это обмундирование стражника или гвардейца, то что она делала у вас?

– Сложный вопрос, – спустя несколько секунд отозвался блондин. – Придумай ответ сама.

Вообще, самый простой – для личного использования.

Опять глупости в голову приходят. Ведь очевидно то, что Мастер сопровождал отряд облавы. А значит, тоже взял все то, что им положено при себе иметь. А то, что специальной сумочки не видно… ну, наверное, в каком-нибудь пространственном кармане хранит.

Предположить, что страшный и ужасный Мастер Пытка просто любит выпить, я не могла, хотя это было очевидным вариантом.

Пока думала, то отвлеклась от дороги и споткнулась. От падения спасло только то, что меня подхватил преподаватель. Я решительно отстранилась от теплого и, самое главное, надежного плеча, которое не шаталось.

– Как-то мне совсем плохо… в глазах все плывет, и ноги слабеют.

– Странно. – Меня решительно притянули обратно, еще и коротко рыкнув. – Миямиль, считайте меня забором и перестаньте ерепениться. Забору вовсе не улыбается поднимать вас с мостовой, а потом еще и ушибы лечить.

– Бедный забор, – непонятно почему захихикала я.

– У меня к вам нескромный вопрос, – доверительно прошептал на дернувшееся назад длинное ухо «забор».

– Слушаю, – с опаской кивнула я и все же вновь вцепилась в кожу куртки Мастера. – А очень нескромный?

– Безумно, – серьезно кивнул синеглазый Мастер. – Какой у вас опыт… личных отношений?

– Че-его?!

– С алкоголем, – невинно уточнил мужчина. – Пила раньше что-то крепкое?

– Разбавленное вино на праздниках и после работы с артефактами, – пожала я плечами и, вспомнив формулировку недавнего вопроса, вновь захихикала. – Отношения с алкоголем… а-ха-ха! Эпизоди-и-ические!

– Отлично, – ровным голосом ответил мой спутник, поудобнее располагая одну руку на талии, а второй перехватывая мою ладонь. – Итак, стало быть, мы имеем непривычный организм, который глотнул очень крепкого спиртного, которое, вдобавок, еще и очень быстро действует.

И тут я вспомнила все то, что предшествовало распитию данного напитка.

Перед глазами встала улица, залитая кровью того мужчины, что словно взорвался изнутри, и лежащие тела его преследователей. Глаза наполнились слезами.

– Мастер, а они все… умерли?

– Кто?

– Отряд… S-12, – тихо пробормотала я. – А как же их семьи? Дети, родители?

– Их не оставят, – после долгой паузы со вздохом ответил Хин. – В Малахите заботятся как о своих защитниках, так и об их семьях.

– Это так ужасно. – Я потрясла головой, стараясь выбросить оттуда видения развороченного живота и грудины смертника, а также внушительной дырки в голове. После вспомнились циничные слова моего сопровождающего, что мозги он разве что с камней собрать может, и опять накатила волна дурноты.

Я вновь прижала ко рту ладонь, но, вспомнив, о чем думала недавно, тут же выпрямилась и сказала:

– Мастер, простите за мои реакции! Я просто… ну, не знаю, я обычно не такая слабонервная.

– Вы о чем? – с усталым вздохом спросил Хин.

– О том, что не надо мне доп. нарядов в морге и по вскрытиям… – тоскливо протянула я. – Я хорошо на трупы реагирую! Просто… я еще никогда не видела… настолько свежие.

– Дело не в том, что они сейчас такие. А в том, что вы их недавно живыми видели.

– Да…

А еще воспоминание о том, что если бы преподаватель не вытолкнул меня в тот проулок, то лежать мне сейчас на тех же камнях рядом с остальными мертвецами.

Осознание возможной смерти всегда действует оглушающе.

А уж на размягченные алкоголем мозги – тем более.

Меня начала бить крупная дрожь, и я прикусила губу, чтобы подавить всхлип.

Несколько минут назад умерло восемь разумных. И если бы Мастер не успел, то их было бы девять. Сам бы он смог защититься… хотя Всадников не спасли ни дар, ни магические щиты.

А гвардейцы Хранителей стихий самые трудноубиваемые бойцы. Но их сейчас играючи достали. Чем-то непонятным, которое прошло сквозь щиты, как сквозь воздух.

И снова кровь, темными потеками видящаяся на камнях. Ее уберут к утру, и уже ничего не будет напоминать о том, что случилось.

Как же все… легко.

Раз – и забыть. И не знать. И вот та милая улочка снова станет оживленной и наполненной смехом. И никому нет дела.

Я пребывала в какой-то странной прострации, и когда за подбородок ухватили жесткие пальцы, только послушно задрала голову, глядя на резкое лицо Хина. Он медленно провел большим пальцем по почему-то влажной щеке и тихо сказал:

– Пожалуй, домой ты попадешь не сразу…

– А куда? Ик! – я ойкнула и повинилась: – Простите…

– Сначала мы пойдем есть, – после секундного раздумья решил Пытка. – А потом снова пить.

– Зачем? – оторопело поинтересовалась я, недоуменно хлопнув ресницами.

– Потому что в отличие от остальных напитков гоблинский самогон не только не запрещают смешивать с другим, а крайне рекомендуют это делать. Чтобы похмелье слабее было…

– Мастер, а вы не слишком ли заметный собутыльник?

– Слишком, – усмехнулся в ответ он и щелкнул пальцами, отчего облик поплыл, и спустя миг меня держал молодой мужчина очень-очень приятной наружности. Казалось бы, мало что поменялось… волосы такие же светлые, но смотрятся мягкими, а не жесткими, как у Хина, черты лица немного нежнее, в отличие от птичьей физиономии Мастера. А вот глаза такие же синие, совершенно без изменений.

Узнать его, наверное, можно было… но с очень большим трудом.

– Какая… интересная иллюзия, – ошеломленно пробормотала я.

– Это не совсем иллюзия, – покачал головой он, оглянулся по сторонам и, перехватив меня поудобнее, свернул налево. – Это… что-то вроде прошлого. Я был таким раньше.

Я ничего не сказала, хотя меня безумно интересовало, из-за чего же произошли такие метаморфозы, которые не просто внешне накинули десяток лет, а так… «переплавили» лицо. Он раньше был… красивым.

И если учитывать и сейчас ярко ощущаемую харизму и обаяние, то отбоя от женщин у Мастера не было.

Но все равно очень интересно, что же должно произойти… чтобы в итоге получилось другое лицо. И еще более интересным стал вопрос, к какой же расе принадлежит Хин.

– Миямиль, не смотрите на меня с таким фанатичным огоньком юного натуралиста в глазах, – тихо рассмеялся предмет моих размышлений. – Это немного пугает.

Взгляд я послушно отвела, и дальше пришлось сосредоточиться на движении, чтобы совсем уж не висеть на руках у мужчины. И на мыслях и мозгах, потому что казалось, что с каждым шагом они затягивались вязким туманом, который отчаянно мешал думать.

Глава 11

Все было таким странным, далеким и непонятным.

А еще правильным. Все идет и идет, какая разница, куда и зачем.

Да, самогон оказался страшной штукой. Жутко разжижающей разум.

Собственно, почти все грани этого «чудесного» процесса мне еще надлежало прочувствовать.

Первым он убивал субординацию, а потом, видать, принимался «пинать ногами ее труп». Ведь к настоящему моменту я не видела ничего зазорного в том, чтобы опираться на Мастера, и на полном серьезе сожалела, что тот все еще не догадался, что меня надо бы понести. Ножки ощутимо заплетались.

– Что? – удивленно раздалось над головой. – Тебя понести?

– А я вслух сказала? – с ужасом прошептала я вместо ответа.

– Как бы да…

– Забудьте, – очень жалобно попросила я. – В любом случае это сказала никакая не я!

– А кто? – откровенно ухмылялся Хин.

– Ну, если и я, то никака-ая…

– Нести и не придется, – крепче сжал пальцы на моей талии мужчина и кивнул вперед. – Разве что по ступенькам.

– Не, я сама… заползу, – честно пообещала в ответ.

– А вот без таких крайностей можно и обойтись, – не согласился со мной блондин и, тряхнув волосами, внезапно проказливо усмехнулся и… отпустил. Я, привыкшая к опоре, покачнулась и свалилась прямо ему на руки.

– Ай! – вскрикнула я, судорожно цепляясь за плечи этого шутника. – Да что вы делаете-то?!

Синеглазый Мастер легко взбежал по ступенькам и опустил меня на пол уже у больших двустворчатых дверей какого-то заведения. Наверное, питейного.

– Считайте, что это алкогольная галлюцинация, – доверительно посоветовал он, одной рукой опять придерживая меня за локоть, а другой открывая дверь.

– Хорошо, – медленно кивнула я, понимая, что для моего же спокойствия мне и правда лучше или забыть этот вечер, или счесть его видением.

И не только из-за поведения Пытки и того, что я сейчас иду с ним пить. Хотя уже это относится к области нереального.

Но есть гораздо более приземленные и важные вещи. Например, то, что я видела не так давно. Ни для кого не секрет, что власть имущие не любят тех, кому известно то, чего знать не стоит.

Мы прошли в большой зал поздней кофейни, и меня аккуратно усадили за угловой столик.

– Схожу за меню и вернусь, – известил меня Мастер. – Тут система частичного самообслуживания.

Я лишь радостно кивнула, безмерно счастливая от того, что появилась возможность хоть и недолго, но побыть одной и привести мысли в порядок. Ну или хотя бы найти эти самые мысли в бедовой головушке.

Проводила взглядом изящную фигуру Хина, который, ловко лавируя между столиками, шел к барной стойке. Поглядела я на все это и поняла, что практика распития самогона все же великая вещь! Ибо результаты налицо! Даже не шатается, ехидна хищная.

А я вот… в состоянии нестояния.

Вернулся светловолосый мужчина очень быстро. Поставил перед моим носом бутылку и чашу с легкими закусками.

– Э-э-э-э, – ошеломленно вытаращилась я на бутылку, по этикетке которой вилась красивая надпись «Снежный рассвет». Если я не ошибаюсь, то это очень дорогой, но от этого не менее распространенный напиток из Аквамарина. Алкогольный, разумеется. – Что это?

– Ликер, – озвучил очевидное Хин, опускаясь напротив меня и поставив на стол бокалы.

– Я как-то думала, что вы пошутили.

– В таких вещах, как «Надо бы выпить», я не шучу никогда! – торжественно поведал мне главный дознаватель Малахита, откупоривая бутылку и разливая тягучее снежно-серебристое содержимое. – Поесть скоро принесут.

– Замечательно, – пробормотала я, послушно принимая из рук Хина свой бокал. – Мастер, а не поведаете ли вы своей ученице, почему на фоне опьянения гоблинским самогоном я сейчас должна, так сказать, «догоняться» элитным эльфийским ликером?

– Поведаю! – с готовностью кивнул блондин и, придирчиво изучив чашу, увел с краешка кусочек ореха. – Как вы помните, я сказал: то, что дают стражникам, – это прошедший обработку напиток. То есть на него очень хорошо ложится любое вещество… и заменяет его, что ли. То есть если сейчас мы выпьем «Снежный рассвет», который славится отсутствием похмелья наутро, то…

Он замолчал, с улыбкой меня разглядывая, и кинул из-под густых светлых ресниц лукавый взгляд.

– То завтра я буду бодра и весела, – послушно закончила я.

– Молодец. – Собеседник приподнял свою порцию ликера и выжидающе уставился на меня.

Я некоторое время пыталась сообразить, что от меня требуется. Не сообразила.

– За ваше самообладание, студентка Гаилат, – качнул головой мужчина и сделал небольшой глоток «Снежного».

Я поспешно последовала его примеру и опустила взгляд.

– Извините, я просто оказалась не готова.

– К такому никогда нельзя быть готовым, – пожал плечами Хин и тихо закончил, глядя куда-то сквозь меня: – И слава создателю. Я не хотел бы жить в мире, где привыкли к таким… явлениям.

Поежилась, представив предложенную картинку, и, грустно вздохнув, потянулась к миндалю на чаше.

Пока хрустела орехом, около стола нарисовалась подавальщица, которая, отчаянно строя глазки моему спутнику, умудрилась не глядя расставить на столе все тарелки. Я восхитилась ее профессионализмом!

– Спасибо, девушка, – лучезарно улыбнулся ей очень привлекательный сейчас блондин.

– Пожа-а-алуйста, – протянула несчастная и застыла около стола, видать, ожидая дальнейших действий от приглянувшегося клиента.

Клиент действовать отказывался, лишь с интересом естествоиспытателя глядя на несчастную.

Наконец служанка поняла, что продолжения «банкета» не будет:

– Ну… я пойду?

– Идите, – отпустил ее Мастер и повернулся ко мне все с той же ласковой улыбочкой. – А вы кушайте, Мия, кушайте. Готовят тут неплохо.

– Ага. – Я нерешительно сунула нос под одну из крышек принесенных блюд и обнаружила там куриную грудку в сметанно-грибном соусе. Вкуснятина какая! Мням!

Мужчина тихо рассмеялся и я, испуганно вскинувшись, поняла, что опять сказала это вслух.

– Мия, Мия… – покачал головой преподаватель и кивнул на бокал. – Пейте, кстати…

– Ага, – послушно булькнула я ликерчиком. – А много надо?

– Ну-у-у… – задумался синеглазый дознаватель. – Не меньше выпитого самогона.

– Ага, – грустно кивнула я и опять потянулась к элитному «автозаменителю» сего неблагородного напитка. – Мастер, а сколько надо выпить, чтобы всего этого не помнить?

– А все так страшно? – вскинул стальную бровь Хин, внимательно глядя мне в глаза.

Он так и не притронулся к своей порции. Сидел, крутил в руках «Снежный рассвет» и изучал меня.

– Не то чтобы страшно, – ответила, вспоминая последние события. – Просто… неправильно все это.

Взяла вилку, узор на которой сейчас меня почему-то чрезвычайно интересовал.

Послышалось тихое бульканье, и перед моим носом вновь поставили наполненный бокал:

– Тогда пей…

Я лишь кивнула и последовала верному совету.

Дальше все пошло как-то легче, видать, от того, что градус алкоголя в крови, как и недавно на улице, усыпил здравый смысл.

Как ни странно, язык теперь не заплетался, да и ясность ума почему-то оставалась со мной. Просто мужчина напротив почему-то сейчас не воспринимался как самый жуткий кошмар Малахита. Не сейчас, нет… но всего несколько лет назад в День Мастеров предпочитали не выходить на улицы, чтобы не попасться безнаказанному Пытке.

Но сейчас я была просто с красивым светловолосым парнем. Умным, эрудированным, ироничным и очень интересным.

Мне было легче его так воспринимать. И Мастер милостиво не рушил мои иллюзии.

Из кофейни мы вышли только через часик и неторопливо направились в сторону моего дома.

Морок он так и не скинул, поэтому пьяная я без зазрения совести цеплялась за локоть блондина.

– Ты забавная, – хмыкнул Хин, поддерживая меня за талию, когда я в очередной раз оступилась, и тут же убирая руку.

– Я нетрезвая, – хихикнула в ответ. – Все в таком состоянии забавные.

– Возможно. – Он не стал спорить, поднял голову, подставляя лицо лунному свету. – Скоро мы дойдем… а утром ты мало что вспомнишь про этот вечер. Не жалеешь?

– Не знаю, – спустя несколько секунд осторожно ответила я. – Наверное, все же нет.

– Почему? – казалось, очень удивился Мастер.

– Спокойствие и устойчивая картина мира мне дороже. Так же, как и расставленные приоритеты. Их сдвиг всегда обходится как минимум нервами.

– Какая ты временами рациональная, – грустно улыбнулся мой спутник, крепче сжимая ладонь на локте. – Прямо как настоящая гномка, не желаешь менять устоявшиеся порядки.

– Что бы вы ни думали, я и правда по духу скорее гномка, – припомнила я нашу с ним первую встречу. – Так что это неудивительно.

– Ну да…

На этом разговор как-то сам собой угас, и никто не предпринимал попыток его реанимировать. Тем более что то чувство легкости ушло.

Мы приблизились к воротам усадьбы, и Мастер остановился. Мне пришлось последовать его примеру.

– Спасибо, что проводили… да и за все, что было сегодня, – немного скомканно проговорила я, не дождавшись первого «хода» от синеглазого палача.

– Не за что, Миямиль, – пожал плечами Хин. – И спокойной ночи.

Он открыл портал и отступил в сверкающее марево.

– Вам того же. – Махнув на прощание рукой, я скрылась за калиткой и торопливо рванула к дому.

Отдышаться рискнула лишь за тяжелой дверью.

Уф! Вот это был вечерок!

Но теперь другая задача. Надо просочиться в мою комнату и не попасться сокурсникам. Так как объяснять причины своего нетрезвого состояния как-то не хочется.

К счастью, все прошло удачно. В общей гостиной, судя по едва тлеющим в камине углям, давно никого не было. Я на цыпочках прокралась в свою комнату и, с трудом раздевшись, рухнула в постель. Уснула почти сразу, видать, сказалось обилие переживаний и новых впечатлений.

Некоторое время спустя в одной из лабораторий департамента на улице Висельников

В операционной было прохладненько. Потому Лель стоял, обнимая ладонями чашку с горячим кофе, и с неподдельным интересом осматривал весьма неприглядный развороченный труп на столе. Повернулся к ассистенту, который был не настолько закаленный, как Мастер, а потому весьма бледен, и спросил:

– Таблетки принял?

Тот кивнул, без слов поняв, что Пытка говорит о веществе, подавляющем тошноту, что в условиях такой работы почти незаменимо.

– Отлично, – кивнул блондин, делая еще один глоток и беря в руки бутерброд с ветчиной. – Где части тела, что отдельно валялись?

– В контейнерах, – не дрогнул один из его палачей, который, как и Лель, по специальности был врачом-криминалистом.

– Чудненько, – кивнул Мастер и откусил от бутерброда с бормотанием: – Сегодня какая-то пакость, а не мясо… – потом посмотрел на стол с расчлененкой и добавил: – Да, и тут тоже… пакость, а не мясо.

Такой высший пилотаж цинизма его ассистенту точно был пока недоступен!

Мало того что есть рядом с настолько неаппетитным трупом, так еще и комментировать.

– Ну что же… – начал Хин, окидывая тело профессиональным взглядом. – Для начала излагай, что у нас там в первичном заключении. Как понимаю, был только внешний осмотр, внутрь вы особо не лезли?

– Да, Мастер, – почтительно склонился пожилой мужчина и, откинув верхний лист с вертикального блокнота, спросил: – Вам информацию от Всадников давать? Кто, откуда и прочее.

– Давай! – великодушно кивнул Лельер и, прищурившись, склонился над растерзанной грудью трупа, видимо, разглядев там что-то интересное. Он нетерпеливо оглянулся в поисках места, куда можно пристроить бутерброд, но, решив, что до столов бежать далековато, положил его на накрытый материей лоб покойника, а кружку вообще сунул к нему же в руку. После взял пинцет с подноса и, аккуратно отодвинув ткани, достал какую-то маленькую голубоватую искорку. Впрочем, светилась она только для мага, для остальных оставаясь невзрачным кусочком металла. И, что самое интересное, сияние мог увидеть только волшебник с очень высоким потенциалом. Проще говоря, если бы Лель не проводил вскрытие лично, то никто бы ничего необычного не нашел. Несомненно, все бы изучили, но без гарантии, что увидели бы.

– Что это? – тут же отреагировал помощник.

– Пока не ж-жнаю, – отозвался Хинсар, доедая бутерброд и поспешно запивая его остатком кофе. После отставил кружку, натянул маску, поменял хирургические перчатки и скомандовал: – Я начну его осматривать, а ты пока читай, что там Всадники нарыли.

Пожилой врач кивнул и начал:

– Итак, это Даруш Дир, раса – ниор.

– Вижу, – кивнул Пытка. – Кстати, уже интересно: ниоров, из-за их способностей просачиваться сквозь стены и ненадолго принимать почти любой облик, как правило, используют по назначению родные спецслужбы. Как понимаю, этот работал вовсе не на Малахит, судя по его смерти и тому, что он унес с собой жизни наших стражников и гвардейцев.

– Раньше он служил, – возразил Хину подчиненный, пробежавшись глазами по тексту. – Но, судя по этим данным, погиб на задании почти шесть лет назад. Тело не было найдено, но так как привезли… пару запчастей от него, то их и похоронили.

– Семья? – отрывисто спросил Хин, делая первый надрез на теле, от ключицы до грудины.

– Только мать, которая после похорон в горе уехала… и затерялась на просторах страны.

– Еще лучше, – мрачно пробормотал Лельер. – Значит, вывезли и спрятали.

– По всей видимости, – согласился ассистент. – Но скорее вывезли, подкорректировали внешность, выдали новые документы, и она спокойно где-то живет. Начинать искать?

– Попробуйте. Успех маловероятен, но вдруг. – Лельер сделал еще один разрез, на сей раз от ключицы до паха, а после – от подмышечных впадин к середине груди. Протянул в сторону руку, кинув косой взгляд на лоток с инструментами. Один из расширителей засиял голубым, вспорхнул, лег в руку Пытки и спустя миг был пристроен на покойника. После еще и еще.

Лель промыл разрезы от запекшейся крови и решительно их растянул, обнажая плоть от остатков кожи. Осмотрел эпидермис и хмыкнул:

– М-да, все в дырочку…

– Нам шубку из него не шить, – хмыкнул палач, и Пытка рассмеялся, поддерживая шуточку.

– Сейчас мы его распилим и будем органы изучать, – промурлыкал Хинсар, продолжая работать. – Кстати, возьму косточку, отправим на изотопный анализ. Нужно попытаться понять, где он проживал последние шесть лет.

– Ну да, – кивнул его ассистент и, отложив бумаги, надел маску, перчатки и присоединился к работе. – Все же в еде и воздухе провинций разный уровень радиации. Да и нельзя забывать о специфических продуктах.

– Кстати, о продуктах, – продолжил Лельер. – Надо бы изучить, чем наш друг питался в последнее время. Может, повезет и он недавно из дома?

– А еще болезни, – поддержал его палач. – Некоторые тоже весьма своеобразные, что также позволит изрядно сузить круг поисков.

После была работа. Кропотливая и аккуратная. Для постороннего взгляда крайне неприятная, а для этих врачей – привычная и обыденная.

– Ну что же… – Хинсар накрыл тело сначала пленкой, а после и простыней, и начал медленно стягивать окровавленные перчатки. – Судя по области поражения, капсулы с иглами помещались в грудной клетке и животе. К сожалению, на самом трупе носителя нет никаких ядов, посторонних веществ и прочего. Короче, нет тех полезностей, которые могли бы нам пригодиться. Также, что еще более отвратительно, я не знаю, как они вживляли это. Такая операция…

– Не сложнее, чем те, которые проводите вы.

– Так это я! – воскликнул Хинсар, стягивая маску и приближаясь к раковине. – Я – это я.

– Фактически заменил часть скелета, – хмыкнул палач.

– Если ты про этот случай, то я там выложился, использовал все свои возможности и все технологии, которые были под рукой.

– Но факт есть факт. Вы гениальный хирург.

– Я отличный криминалист и великолепный палач, – невесело хмыкнул блондин, держа ладони под прохладной водой. Потом опомнился и потянулся к полотенцу. – Плюс совершенно непонятен «спусковой механизм». Перед тем как он взорвался – вывернул себе палец. Но мы не нашли там ничего.

– Может, детонатором была боль? – предположил ассистент Мастера.

– Вряд ли, – секунду подумав, покачал головой Хин. – Слишком ненадежный и, главное, бесконтрольный спусковой крючок. А если бы он где-то ушибся?

– Да, несостыковка…

– Вот именно, – устало потер виски Мастер Пытка. – Кстати, если не ошибаюсь, то в облаве поймали живьем еще одного смертничка? Завтра буду с ним работать.

– Он же еще жив, – тихо сказал ассистент. – И… работать?

Он кинул взгляд на стол с трупом.

– Именно, – холодно усмехнулся Мастер Пытка и, кивнув на прощание, вышел из операционной со словами: – Тело зашей, нечего ему тут нараспашку валяться. А потом убери в холодильную камеру.

Глава 12

– Миямиль! Вставай скорее, а то мы опоздаем!

Я сонно приоткрыла глаза и, узрев уже одетую, причесанную и отвратительно бодрую сестрицу, малодушно попыталась спрятаться под подушку.

– Мия!

Мою защитницу от суровой реальности отобрали и кинули в кресло.

– Ами, – со вздохом села я, сжав пальцами занывшие виски. – Ох… что же вчера было?

– Вот и меня это интересует, – опустилась рядом со мной на постель двойняшка. – Мия, я тебя прождала до часа ночи, потом отрубилась! Ты где была, бессовестная?!

– Кажется, я с кем-то пила… – напрягла память, стараясь выудить что-то из заполненной туманом головы. Выудила. Зрелище залитой кровью мостовой и трупов стражников и Всадников Смерти. К горлу опять подкатила тошнота.

– И с кем ты изволила пьянствовать? – вскинула бровь Амириль.

Перед моим внутренним взором встало резкое лицо с синими глазами, и мне захотелось выпить еще.

Я вчера умудрилась напиться с Мастером Пыткой. Мамочкина скалочка…

Хорошо хоть почти ничего не помню. Отчетливо только до момента дегустации гоблинской самогонки, а потом все как в тумане, притом чем дальше – тем больше.

Наверное, это к лучшему.

– Ами… а может, не будем углубляться в эту тему? – подняла на блондиночку умоляющий взгляд и, наткнувшись на ее скептический, отважилась напомнить: – Я же про шута не вспоминаю.

– Ну ладно, – продолжила сверлить меня голубым взором старшенькая. – Только если тебя вновь одолеет желание напиться, то возьми меня с собой, ладно?

– Зачем? – удивилась я.

– Ну, если я не могу пресечь безобразие, то просто обязана в нем поучаствовать, – подмигнула мне сестричка и, подавшись вперед, чмокнула меня в щеку. – Мия, я не имею морального права тебе что-либо запрещать, но я все равно волнуюсь. Поэтому предпочту составлять тебе компанию!

– Ты лучшая, – подалась вперед я, обнимая ее в ответ.

– Я знаю, – тихо рассмеялась Ами и, отстранившись, расправила немного смятые мною кружева на платье. – Вставай давай, Мия, нам на занятия совсем скоро.

– Угу, – кивнула я, наблюдая, как двойняшка выходит из моей комнаты.

Сама я решила посвятить пять минут самокопанию и определению линии поведения с Хином.

Надо признать, из-за того, что я почти ничего не помнила, было сложно сделать какие-то выводы.

Только… почему-то я твердо знала, что он в курсе того, что я все забыла.

А значит, все еще проще, чем мне думалось.

Этого все равно что и не было!

Я потянулась, а потом села, скрестив ноги и закрыв глаза. Сейчас надо увести воспоминания еще дальше и сделать их почти недоступными. Малодушно? Дальновидно!

1. Мне не стоило видеть того, что случилось в том переулке.

2. Мне будет легче жить, если я не буду помнить о том, что за этим последовало.

Особенно в свете того, что мне с Мастером еще встречаться не просто в неформальной обстановке, а на его территории.

А лишние волнения мне не нужны. Так же, как и лишние знания. Ведь все, что связано с Мастерами, по определению не может нести покой.

Когда я закончила, то голова была кристально ясная и о вчерашнем мало что напоминало.

Довольная, соскочила с постели и быстро начала одеваться и собираться.

Некоторое время спустя

Я сидела на занятии в Зеленой Академии, самом престижном учебном заведении Малахита. Чтобы сюда попасть, я приложила очень много сил и старания! Не спала ночами, тренировалась, зубрила материал! Я попала. И вот теперь сидела в аудитории и самым бессовестным образом старалась не уснуть!

Было стыдно. Перед собой. Преподавателя-призрака, который заунывно вещал что-то за кафедрой, было не жаль. Жаль было себя. Потому что такой ценный предмет, как «История», сдавать все равно было надо, а стало быть, тратить потом драгоценное время на поиск и запоминание того, что сейчас нам нудно говорил учитель Модар:

– Таким образом, нетрудно предположить и получить этому историческое подтверждение, что крупный вооруженный конфликт между Янтарем и Малахитом был вызван…

Дальше опять последовал невнятный бубнеж, и мой проснувшийся было интерес снова ушел в несознанку, так и не обогатившись ценными сведениями о причинах международного конфликта прошлого столетия.

Я украдкой зевнула и окинула взглядом студентов в соседних рядах. Мой сонный настрой, судя по всему, разделяли практически все, а некоторые вообще неприкрыто спали. Поймала взгляд Лейдира и смущенно улыбнулась в ответ на его кивок. Отвернулась и попыталась было внимать преподавателю. Призрак подлетел к карте и стал показывать на ней схемы наступления сторон. Видимо, этим и воспользовался дроу, так как передо мной с легким хлопком появился снежно-белый лист в красивых вензельных завитушках цвета молодой зелени по краям. Я с интересом его осмотрела, и тут же изумленно ахнула, когда на бумаге стали проступать буквы.

«Нудно вещает, правда?»

Воровато оглядевшись и заметив проказливую усмешку Лейдира, нерешительно ответила тем же. Потом заметила на тетради дроу такой же листик, как и у меня.

Эм… а правильно ли все это?

То, что мы сейчас… общаемся не как лидер и, по сути, подчиненная.

Улыбка пропала с губ Лейдира, и он, склонившись, начал что-то быстро писать. Я опустила глаза на лист и невольно улыбнулась, а потом смущенно прикусила нижнюю губу.

«Мия-а-а… Даже если ты сейчас выкинешь «связного», после лекции же все равно никуда не денешься».

Вот зараза самоуверенная!

Я решительно взяла свою перьевую ручку и вывела строчкой ниже:

«О чем ты?»

«А пошли погуляем после занятий?»

Таким встречным вопросом дроу меня совершенно ошарашил.

Я несколько секунд удивленно смотрела на лист, потом не выдержала и повернулась к темному. Тот же невинно глядел на учителя и на первый взгляд, кроме учебы и в высшей степени любопытных маневров армии Малахита, его ничто не интересовало.

А я сидела и думала. Недолго. Меньше минуты. А потом решительно ответила:

«Да».

«Великолепно! Я очень рад, – тут же появился ответ. – Где и когда?»

Во мне не ко времени проснулось кокетство:

«Кажется, это обычно решает кавалер».

Ответа сразу не последовало, зато этот поганец, пользуясь тем, что сидит выше меня, перегнулся вперед и, касаясь кончика длинного уха дыханием, почти неслышно проговорил:

– Как пожелает моя леди.

Я едва не подпрыгнула от этого непредусмотрительного действия и сразу же неосознанно сползла пониже. Демоны, надо сказать, чтобы уши не трогал! И вообще, это сейчас было неприлично! И его не извиняет то, что все эмоции, которые дроу сейчас пробудил, – это отдернуть голову. У меня сейчас на любые прикосновения к ушкам такой эффект! А если бы я была… в физическом плане зрелая?! Возбуждение?!

«Ты некрасиво играешь!» – решительно написала на «связном» и поставила такую сильную точку, что едва бумагу не пропорола.

«Прости, не смог удержаться. Обещаю вести себя примерно. Когда… сегодня сможешь?»

«Нет, – с легким сожалением ответила я. – У меня завтра сложные занятия и надо подготовиться».

«А завтра я не могу… Послезавтра?»

«Давай».

«Отлично! Место – Аллея Фонтанов. Встретимся ровно посередине в шесть часов вечера».

Я ничего не ответила, просто спрятала листик между страниц тетрадки и продолжила записывать лекцию учителя, но с уже гораздо большим оживлением, чем пять минут назад.

Меня только что пригласили на свидание!!!

И кто?! Лейдир! Лидер группы, один из лучших учеников Пути, красивый, умный, сильный! И – меня! Не Амириль, красавицу и умницу, за которой меня почти не замечали! А мелкую, скромную, рыжую лепрегномочку!

Лепрегномочку…

Я разом помрачнела. Мастер Пытка, а вернее – моя триумфальная пощечина, за которую я так и не «расплатилась», все еще карающим мечом висела над головой. Занятие закончилось, и мы дружно вышли в коридор. Дверь передо мной придержал один из сокурсников-нагов из Малахита, и я благодарно ему улыбнулась. Он только кивнул, вернул улыбку и скользнул к своей группе. Как-то у нас все забавно повелось. С первого дня мы ходим вместе с аквамаринцами, хотя, казалось бы, именно с этим сектором у Охры долго были напряженные отношения. Нет, с остальными сокурсниками все тоже было ровно, просто… с ребятами из Аквамарина мы обедали, ходили по коридорам, даже проводили время в перерывах между лекциями.

И тому было еще одно объяснение. Аналогичная нашей стычка с местными произошла и у них. И так как пятерки не посещали совершенно все лекции вместе, то было проще договориться и все же ходить смешанными группами, чем поодиночке. Безопаснее.

Вот и сейчас мы вместе с лепреконом и феечкой неторопливо двигались по одному из коридоров Академии, беседуя как раз на тему столкновений с местными.

У нас всех были разные лекции, но в одной башне.

– Дин, – повернулась я к лепрекону. – А от вас-то что они хотели?

Но вместо лепрекона ответила мне неизменно болтливая фейка:

– Они ничего и не хотели, просто… словесно поиграли. Гадостей наговорили, но настолько завуалированных, что предъявить им нечего.

– Как я слышал, сначала число аквамаринцев и охрийцев было меньше. А потому провели дополнительный набор, и тех ребят из Малахита, которых хотели включить в наш поток, оставили на прежнем… уровне. Среди них были и дети влиятельных родителей. Подозреваю, что именно они мутят воду. Наверное, очень уязвляет то, что брали студентов– иностранцев простого происхождения, а не их. Притом не помогали ни взятки, ни шантаж. После нескольких исключений из Академии с «волчьим билетом» все члены комиссии отбора стали очень-очень честными и принципиальными.

– Тогда все ясно, – фыркнула Амириль и, чуть заметно поморщившись, поправила на плече очень даже увесистую сумку.

Таридин это заметил и едва заметно поклонился:

– Леди Амириль, позволите вам помочь?

– Можно и не на «вы», – открыто улыбнулась лепрекону сестра.

– Хорошо, – едва заметно улыбнулся тот и протянул вперед руку, в которую сестренка вложила ремень сумки. Дин удивленно посмотрел на нее и осторожно спросил: – Если это не будет наглостью с моей стороны, то хотелось бы задать вопрос.

– Слушаю, – благосклонно взглянула на сокурсника девушка, и я спрятала улыбку.

– Если я правильно помню, то на сумке заклятия безразмерности и облегчения веса… почему же она такая увесистая?

– Потому что у меня сегодня работа с камнями, – спокойно ответила Амириль. – А учитывая, что и драгоценности, и инструменты не особенно любят, когда на них воздействуют другие чары, в моей сумке есть отделение, на которое действие заклятий не распространяется.

– Спасибо. Очень интересно.

– Пожалуйста, – невозмутимо отозвалась двойняшка, и они с аквамаринцем неторопливо двинулись вперед, все так же ровно и со сдержанным интересом беседуя на отвлеченные темы.

Мы с фейкой Лилиан понимающе переглянулись и двинулись следом за сладкой парочкой.

Все же… лепреконы есть лепреконы. Из исключений я пока встречала только Хельжина Аспида. Остальные же безукоризненно вежливые и изъясняются высоким слогом, пока не пройден определенный этап межличностных взаимоотношений. Амириль легкая и беспечная лишь в кругу семьи и с немногочисленными друзьями. Должно быть, я не ошибусь, если охарактеризую Таридина Дишеля так же.

После занятия, когда мы снова объединились с нашим потоком на истории, ко мне подошла Нира и, смущенно потупившись, сказала:

– Мия, я потеряла амулет, недавно подаренный тобой, – она запустила руку в волосы и, нервно передернув плечами, виновато взглянула на меня: – Прости, я понимаю, что ты и так занята, но все же… Нет ли возможности его отыскать?

– Есть, – наморщила лоб я. – Где ты его носила? Мне нужна вещь или участок кожи, который длительное время был в контакте с камнем. И где ты примерно потеряла его?

– Дома потеряла, – развела руками кошка.

– Тогда давай заскочим в библиотеку и пойдем домой, – предложила я, поправляя на плече сумку и рассеянно оглядывая просторный коридор.

Архитектура и внутренняя отделка Зеленой Академии потрясала.

Сейчас мы шли по Древесному крылу, и свое название оно заслужило тем, что стеновые панели, лепнина на потолке, паркет – все набрано из живого материала. Было еще мраморное крыло, небесное, прозванное так за то, что там находилось очень много галерей, у которых крыши были стеклянными, и там же под большим куполом располагалась оранжерея. Были еще западное и восточное крыло центрального здания, и одно, самое загадочное. Черное крыло.

В центре Зеленой Академии возвышалась высоким шпилем Облачная башня. Такая высокая, что, казалось, касается небосвода. Собственно, именно с часами на ней, которые было видно почти из любого уголка учебного комплекса, мы и сверяли свои карманные. Облачную же, в свою очередь, выставляли по огромной, поистине монументальной Часовой башне, находившейся в центре Изумрудного города. Далековато от нас.

До библиотеки долго топать не пришлось – сокровищница знаний находилась в подвалах под Древесным крылом, только надо было выйти и обогнуть здание.

Когда мы неторопливо двигались по дорожке, я невольно взглянула на параллельное нам черное крыло. В его подвалах находилась аудитория, в которой нам преподавали криминалистику, а в верхних залах располагались лаборатории и экспериментальные помещения. Там… по слухам, и адепты пропадают! Особенно в последнее время. Нет, конечно, это лишь глупые россказни, но все равно жутковато.

Мы с Нирой забрали необходимую литературу и пошли к себе в особняк.

Уже там я узнала, что вещичку девушка носила в кармане вместе с медальоном, который я и попросила для работы с поиском. Так… ищем слепок ауры. Амулет силен, он должен был оставить какие-то следы на предмете, рядом с которым провел много времени.

Ага… там много «нитей» витает. Ведь только у наших ребят как минимум четыре амулета похожего действия, что оставляют в энергетическом поле следы от своих перемещений. А значит, надо присматриваться лучше. Он должен сиять. Надо найти…

Я встала и, немного постояв, двинулась направо… и почти сразу налетела на стенку. Да, магическое сверкание камня как-то затмило для меня такую малость, как физические препятствия.

Дальше было проще, я уже не так «погружалась» и следила и за материальным миром. Мы поднялись на второй этаж, и я застыла в коридоре, не в силах понять, в чем дело. Вроде вот он, впереди сверкает, на полу лежать должен. Но ничего не было.

Из комнаты почти неслышно вышел вампир и, склонив голову, осторожно поинтересовался причиной нашей острой заинтересованности в старой, скрипучей половице.

Хм…

– А тут полы не заменили еще? Но щелей почти нет…

– Это уже нет, – хмыкнул Сент. – Мы с Лейдом вчера подбили немного.

– Тут? – ткнула я пальцем в место, которое сверкало для меня близостью камня. Правда, постоянно отвлекал свет амулета, который носил Винсент.

– Нет, дальше, – помотал головой парень. – Но они могли сдвинуться.

– Нужна монтировка, – подскочила я и повернулась к кошке. – Нира, он должен быть тут. Наверное, ты обронила…

Я задумалась. У нас же спальни на другой стороне. Что блондинка делала тут?

Я была настолько глупа, наивна и бестактна, что это озвучила.

Нира покраснела как маков цвет, а вампир как-то очень довольно заулыбался и решительно привлек к себе девушку, целуя в висок.

– Мия, спасибо, мы все достанем, – посмотрел на меня брюнет, и я, понятливо кивнув, сбежала сначала в гостиную, а потом и к себе.

Проклятый Свет, ну как же можно быть такой… тупой?!

Но на самобичевание времени не было! Надо было больше читать, учиться и вообще приносить пищу своим мозгам, дабы потом быть полезной обществу! А общество ценит тех, кто ему полезен, в звонком эквиваленте!

А какой гном равнодушен к деньгам? Правильно, равнодушного к финансам гнома найти так же сложно, как и безразличного к драгоценностям лепрекона! А драгоценности – это тоже деньги! Потому обе стороны моей натуры в этом вопросе пребывали в полной гармонии и согласии.

Деньги – это культурная жизнь, это хорошее белье, это необходимые материалы, это независимость!

Короче, денег хотелось.

Надо поговорить с мастером-гномом и узнать, как столичная община гномов относится к полукровкам. Вернее, как к ним относится ее глава. Если все ровно и спокойно, то можно и заглянуть. Артефакторы – редкие птицы. Особенно такие артефакторы, как я. И нет, это не я такая особенная. Это спасибо генам.

Они дают возможность поиска, и еще я могу творить под клиента, а не клепать штамповки.

Но сейчас иное… сейчас история, мифология, морфология и лингвистика!

Ну и криминалистика!

Мастер все же принес учебное пособие, которое оказалось очень интересным и содержало немало любопытного.

Так что я допоздна корпела над учебниками, спать уползла, когда уже не просто глаза слипались, а начало казаться, что огонь в камине становится то красным, то синим. Когда заметила голубые язычки в третий раз, то покачала головой и решительно захлопнула учебник.

Хотя мифология – это как раз и было интересно. Особенно легенда о проклятой стихии, которую я не так давно читала.

Стихий ровно восемь, и они разумны. Свет отвечает за менталистику, да и вообще за все, что связано с магией разума. Но чистый разум опасен едва ли не больше эмоциональной неуравновешенности, притом для всех, в том числе и для Хранителей и простых магов. Если логика застит глаза, если существо перестает видеть чаши весов, на которых покоятся «цель» и «средство»… его убивают. Убивают его же коллеги. И не важно, кто это: простой маг, Хранитель или даже всемогущая стихия.

Но что, если слишком разумным становится феникс? Тот, кто стал воплощением стихии Света. Как убить феникса? Можно. Сложно, но можно. Феникс воскресает лишь три раза. Четвертого в запасе нет. Потому четвертая смерть будет последней.

Есть легенда, что Свет стал превращаться в абсолютный разум, но остальные его не убили, а заточили в какой-то мир.

Странные сказки. Страшные сказки.

Я попыталась представить, что такое чистый разум, но не смогла.

Ладно! Мне это и не надо! Мне спать надо!

Спустя два часа.

Дом на улице Пропавшего Рассвета

Лельер Хинсар устало приземлился в любимое кресло и, смежив веки, потер виски. Устал…

Опять вскрытия, вдобавок с палачами что-то непонятное творится. Заболевают один за другим, притом какая-то дурацкая простуда! Даже прицепиться не к чему. Разве что к подозрительности и тому, что… ну железные же мужики были! Болели редко, они маги и врачи, в конце-то концов. И плевать, что в основном патологоанатомы!

Собственно, по такой скромной причине, как недостаток кадров и сложное время, у Мастера прибавилось работы. А еще Академия… почти каждый день Академия! Притом Мия вовсе не каждый раз в поле зрения, и сдвигов в отношениях никаких! Как смотрела испуганно, так и смотрит! Где вся бравада?! Она так бодро ему по лицу засветила в первую встречу! Хин даже порадовался, что в кои-то веки его не боятся. И на тебе! Эта туда же!

И все бы ничего… найди новую, соврати в виде шута и не парься. Но он уже заинтересовался. Да и нравилась ему эта рыжая умненькая девочка, очень нравилась, теплая была, нежная. Янтарная леди.

Хочется увидеть.

Не отказывать же себе в такой малости?

Телепортатор из самого Мастера был не особо хороший, но координаты ему это «ловить» не мешало, как и наполнять силой специальные камни. Да, это было несколько дольше, чем создавать переход самому, но не менее действенно и, на взгляд Леля, гораздо проще.

Через минуту в комнате Миямиль сгустились тени, и из них шагнул светловолосый мужчина в свободных штанах и распахнутом халате, обнажающем вполне рельефный, вопреки внешней худобе Хина, торс. Ну и да, белые тапки на ногах. Куда ж без них?

Лель осторожно приблизился к постели и с улыбкой взглянул на раскинувшуюся на простынях рыженькую. Красивая…

Лельер отметил, что сорочка сползает, сильно обнажая верхнюю часть груди, и на девушке наверняка нет белья. Он отвернулся, подойдя к камину, и посмотрел на заползшую на полешко сине-черную ящерку.

– Свободен.

Джар вспыхнул, растворяясь в синем огне, и спустя секунду Лель остался наедине со своим янтарным искушением.

Так! Посмотрел, пооблизывался, и домой, спать! Завтра занятие, там и можно начинать предпринимать какие-то шаги.

Слишком порывисто развернувшись, Лель нечаянно смахнул рукавом халата стопку тетрадей со стола на пол и, со вздохом присев, начал их собирать.

Поднимая последнюю, заметил, как из нее выскользнул белоснежный лист, кольнувший подушечки пальцев остаточной магией. Знакомой такой. Почерком знакомой. Так работают темные эльфы. Дроу.

А в окружении золотой девочки дроу только один. Которому почему-то хочется пообрывать загребущие руки по самые острые уши!

А когда Мастер, не удержав в узде любопытство, снял простенькую запретку и прочитал короткую переписку, желание оторвать наглому прохвосту хоть что-нибудь стало почти нестерпимым!

Свидание, значит. Завтра, в шесть вечера.

Посмотрим, ой посмотрим.

В синем взгляде, брошенном на безмятежно спящую лепрегномочку, уже не было нежности, царившей там недавно.

Лель скрестил руки на груди и почти неслышно сказал:

– Моя женщина. Мои вещи. Мои друзья. Я собственник в любом из этих направлений, господа.

Тени снова взметнулись, принимая в свои объятия феникса, и через мгновение ничего, кроме разве что чуть более ярко горящего камина да слишком ровной стопки тетрадей, не напоминало о том, что тут кто-то был.

И, разумеется, этому «кому-то» было глубоко все равно, что его предполагаемая женщина в святом неведении о том, что она уже чья-то. А незадачливый соперник не знает, кому решил перейти дорогу. Такие мелочи, право слово!

Вопреки обыкновению, утро у господина Хинсара началось неплохо. Будильник выполнил свою функцию и даже уцелел после этого подвига. Душ тоже вел себя примерно, и любимый балахон был на месте. Впрочем, его все равно пришлось оставить, так как сегодня в расписании Мастера значилось: «Охмурение рыжей лепрегномки – 1 шт.».

А для этого нужно быть немного в ином образе! Мы ведь не хотим, дабы прекрасная дама свалилась в обморок? Она и так постоянно к этому близка.

Как же было просто в облике шута! Ему спускалась и эксцентричность, и форма одежды, и слова. Да и вообще, он был, что называется, «милашкой». А девочки на таких ведутся с гораздо большим удовольствием, чем на худых мрачных типов, окутанных жуткими слухами.

Спустя минуту выбор остановился на классическом костюме-тройке. Жилет, брюки, и картину завершал камзол темно-стального цвета. На шею был повязан черный шелковый платок, сколотый булавкой с белым бриллиантом, а из шкафа извлечена трость с набалдашником в виде головы хищной птицы.

Мужчина застыл перед зеркалом, пытаясь сообразить, что в нем, красивом, не так. Ну, кроме все же не особо привлекательной морды лица.

– Зато я обаятельный… наверное, – задумчиво сообщил бывший шут в пространство и, дойдя взглядом до своих ступней, так же ровно продолжил: – Особенно в этих белых тапках.

Положение было немедленно исправлено, и вот Мастер покинул свой дом, прогулочным шагом направляясь к департаменту. Надо узнать, что с палачами.

В департаменте начальство не порадовали.

Расположившись в своем кабинете, Лель настроил большое зеркало и, задумчиво глядя на дрожащую поверхность, размышлял о том, что сейчас скажет.

Смерть так и не ответил, чем вызвал вспышку раздражения белого Мастера, и, порывисто вскочив, тот освободил энергию из телепортационного камня и вышел неподалеку от Зеленой Академии. Надо немного пройтись и подумать, все равно занятия скоро. Лель достал часы и невесело улыбнулся. Скоро… через полтора часа. И ему нечем заняться! Ему впервые за долгие годы нечем заняться. Вернее, для всего, чем он может заняться, это слишком короткий срок. Толку идти в лабораторию? Что он успеет?

Нет, в дознавательской Лельер Хинсар успел бы много…

Мрачная улыбка тут же сменилась досадливой гримасой.

Но кто же его туда пустит?!

Да сколько можно?! Какие бы подозрения ни были, чего бы они ни опасались, это не причина фактически изолировать от дел одного из ведущих деятелей! Посадили в «песочницу» – читай, в Академию, дали «игрушки» – читай, студентов, поманили «морковкой» – здравствуй, Миямиль! Ну да, еще такой факультатив, как вскрытия. Это его! Пытку! Вот интересно, а кто сейчас занимается допросами?

Бесит, раздражает… непонятно.

Или все только из-за того, что его стадия «затишье перед бурей» растянулась слишком надолго?! Этому есть объяснения!

И он не чувствует той темной удушающей волны, предшествующей приступам безумия, сейчас все нормально! Серебрянка мертва, в этом нет никаких сомнений, потому Лель успокоился. Мечта последних лет – собственноручно зарезать поганую дрянь – сбылась, потому Мастер Хин и на самом деле белый и пушистый! И даже почти не притворяется!

За невеселыми мыслями он подошел к Академии и, зайдя в вестибюль, приготовился к такой привычной и даже приятной реакции: страх, опасения, все шарахаются по углам! Красота!

Неожиданности последовали сразу. Вот прямо-таки с ходу. Попавшаяся на пути студентка-нага из его потока не удрала с визгом, а потупилась и, кокетливо стрельнув глазками, заправила за ухо прядку волос.

Лель уставился на нее едва ли не квадратными глазами.

Девушка улыбнулась и с каким-то странным придыханием пожелала доброго утра.

– Девушка, у вас болезнь дыхательных путей? – с некоторой опаской осведомился Мастер.

Нет, если бы Хин сейчас пребывал в облике шута, то диагноз был бы однозначным и, разумеется, не таким. Но сейчас-то он Пытка!

Нага почему-то обиделась, вздернула нос и уползла к подвальным лестницам. Лельер пожал плечами и двинулся дальше.

Это «дальше» тоже отличилось непредсказуемостью.

Адепты его групп отличались почтительностью, уважением и крайней доброжелательностью. Остальные все еще стремились мимикрировать под окружающую обстановку, но уже не с таким рвением, как в его первый визит.

Чудеса!

Чудеса, правда, долго не продлились: прямо под ноги Мастеру с потолка шлепнулся какой-то полуобернувшийся вампир и, подняв глаза на ласково улыбающегося ему педагога, с тихим писком улетучился за кадку с развесистым фикусом.

Душевное состояние Лельера вернулось в норму!

– С-с-солнечного дня, – о-о-очень вежливо донеслось из-за куста.

– И вам не испариться! – издевательски пожелал в ответ феникс и в уже гораздо более приподнятом настроении пошел дальше.

Странное все же творится. Или это потому, что он все эти полторы недели появлялся непосредственно перед занятием и уже в кабинете? Да и с учениками сталкивался только на лекциях. Но Хину не нужно было, чтобы его боялись до писка, ему было необходимо, чтобы юные дарования усваивали ценные знания. А испуг плохо влияет на мозговую активность! Ну и, конечно, по максимуму обаятельным мужчина был в группе Миямиль. Кстати, кажется, нага была оттуда. Ага, то есть результат есть!

В учительской Лельера ждало сразу несколько сюрпризов. Первые два – это его коллеги по нынешнему «цеху», преподавательницы зельеварения и целительства. Они улыбались. И как-то очень плотоядно посматривали. Лель пришел к выводу, что с очарованием в светлом образе Пытки малость перестарался.

Сюрприз номер два заключался в пожилом гноме-завхозе. Когда тот к нему подсел, то Лельер сразу насторожился, но вообразить причины, по которым мог понадобиться, сразу не смог.

Гном начал издалека.

– Какая хорошая погода!

За окном как раз послышался свист и улюлюканье, а следом мимо преподавательских окон пролетел дымящийся вампир. Да, открытый полуденный солнечный свет для чистокровных вреден.

– Замечательная погода, – подтвердил Лель, задумчиво разглядывая парк сквозь легкий дымок.

Гном с тоской посмотрел туда же и обратился к эльфийке-целительнице:

– Леди Вианэль, предполагаю, что внизу найдется для вас работа.

– Думаете? – лениво осведомилась эльфа, отрываясь от полирования ногтей. – По моим прикидкам, если учесть время суток и градус наклона солнечных лучей, то работа найдется для дворников. Непременно с метелочкой и совком, ими пепел сподручней убирать.

– Вампир высший. Так что по моим прикидкам на данный момент нужен целитель. Впрочем, дворника все равно надо позвать, наверняка как минимум волосы точно испарились, – покачала головой элегантная вампирша-зельевар, не отрывая взгляда от страниц какой-то занимательной книги. Когда она немного ее приподняла, Мастер увидел на обложке изображение пары, страстно сплетенной в объятиях. Несколько секунд не мог понять, что же в картинке его насторожило. Когда понял, то едва не сплюнул. Пара была мужская.

Вампирша подняла глаза от «литературы», словно невзначай облизнула алые губки и, демонстративно не глядя на Пытку, с сетованием, что сегодня «Та-а-ак жарко!», расстегнула несколько пуговок на строгой черной блузке. Блузка и так была туго натянута на красивом бюсте, потому стоило пуговкам сдать позиции, как открылась соблазнительная ложбинка. С интересом глядя на полные белоснежные холмики, которые так выгодно оттенял черный шелк, Мастер машинально кивнул. И уже потом вспомнил, что он, теоретически, кому-то верен. Инстинкты вкрадчиво сообщили, что в данный момент хозяин ответственен только перед своей совестью, а с ней они как-нибудь договорятся!

Женщина тем временем лукаво сверкнула темными глазами и потянулась, закрепляя успех. Лель непреклонно отвернулся и тут же получил возможность оценить стройность стана и аромат спелых яблок, исходящий от целительницы, которая не просто прошла слишком близко, но еще и споткнуться обо что-то умудрилась. Пришлось подхватывать и устраивать на коленях. Не без удовольствия, разумеется. Удовольствию способствовало то, что сообразительная остроухая едва заметно ерзала. Вернее, посторонним незаметно, а ему очень даже ощутимо!

Оказывается, Зеленая Академия не такое уж и плохое место!

– Ох, простите, я такая неловкая, – выдохнула аквамаринская дева ему на ухо, прижимаясь тонким станом. В отличие от коллеги-зельевара, роскошными формами она похвастаться не могла, но брала гибкостью и нежностью. – И мне… пора?

– Пора, пора, – иронично согласилась вампирша. – У тебя там студент на солнышке испаряется.

– Думаю, что его уже затащили в помещение, – отмахнулась голубоглазая эльфа.

– И все же вам лучше поторопиться, – лучезарно улыбнулся Лель, тактично спихивая женщину с колен. Инстинкты разочарованно взвыли.

– Конечно, – кивнула дева, и красивой летящей походкой вышла из учительской.

Вампирша положила книжку на столик, и, мельком отметив название «Голубое пламя», феникс ощутил приступ дурноты. Бывают же извращенцы!

Раздалось истошное покашливание гнома, и Лель внезапно осознал, что, по всей видимости, оно уже не первое.

– Я вас слушаю!

– Отлично, – мрачно пробормотал бородатый, и тут же, радостно улыбнувшись, начал сначала. – Погода, говорю, хорошая!

Наглядно иллюстрируя это заявление, мимо окна просвистело еще одно тело, на сей раз в зеленой мантии зельевара.

– Аспиранты полетели, – флегматично прокомментировала их куратор и, снова сцапав книжку красными наманикюренными коготками, пробормотала: – Видать, к дождю-с…

– И не говори, – вздохнул завхоз, неодобрительно глядя на улицу. – Сейчас водники пойдут?

– Смотря кто запускает, – не согласилась вампирша. – Может, и огневики.

– А что это такое? – не выдержал наконец Мастер, понимая, что теперь очевидно, по какой причине студенты настолько быстро адаптировались. Удостоверились, что не так страшен демон, как его малюют. Ну да, с таким-то остальным преподавательским составом…

– Судя по всему, стычка факультетов, – с тоской вздохнул гном, и тут же скорбно поведал: – Знали бы вы, какие мы несем убытки!

Ага… слыша это от гнома, можно быстро и понятно перевести: «Дай денег!»

– И? – нахмурился Мастер. Денег просто так и непонятно на что давать не хотелось.

Видимо, неодобрение было выражено как-то очень сильно, или он случайно ослабил контроль над силой, и она стала ментально ощутима, но завхоз как-то сжался и нерешительно проговорил:

– Погода нынче…

– Просто замечательная, – закончил за него блондин, и все присутствующие уставились на окно. Оно разочаровало.

– Все же огневики и водники договорились! – с некоторым удивлением проговорила вампирша и продолжила шокировать Хина своим неординарным педагогическим подходом: – Странно, но похвально! А вот моим и воздушникам незачет, однако, незачет. Не видать автомата!

С этими словами примечательная дама встала, демонстративно поправила ворот, и, не выдержав такого обращения, разошлась еще одна пуговка, открыв краешек алого кружева. Лелю стало грустно-грустно. От собственной принципиальности. Но он вспомнил «Голубое пламя» и решил не рисковать.

– Даяна Торн, – протянула ему руку женщина, поправляя каштановую прядь волос. – Нас представляли еще на первой встрече, но вряд ли вы запомнили.

– Как можно забыть, – нейтрально отозвался Пытка и, поднявшись, коснулся прохладных пальцев поцелуем. – Мастер Хин, к вашим услугам.

– Просто Хин? И ничего иного, кроме имени и статуса? – улыбнулась вамп.

– Просто Мастер Хин, – спокойно поправил ее Лельер. – Можно Белый Мастер.

– Было приятно познакомиться, – тут же все поняла она и после короткого обмена любезностями грациозно вышла.

Мастер и гном остались наедине.

Лель вскинул серо-стальную бровь и вежливо подтолкнул:

– Погода сегодня замечательная!

– Ну да, – смущенно потупился бородатый.

– Летная! – продолжил описывать все прелести этого дня Хин.

– К дождю-с, – грустно согласился гном, и оба мужчины посмотрели на небо, которое начинало затягиваться тучами.

– М-да… – потрясенно откликнулся Пытка. – Итак?

Гном выпрямился, принял достойную позу и обстоятельно начал:

– Как знаете, со времени постройки нашего славного заведения прошло уже…

На этом этапе Лель отключил восприятие наружное и решил, что отсюда надо бежать. Но… кто бы что ни говорил, хамить кому-то без причины Хину было не свойственно. Лелю – да, пожалуйста, и то, как правило, только тем, кто этого заслуживал. А вот Мастер был существом по возможности сдержанным и ответственным. С некоторых, и не сказать чтобы особо давних, пор. Потому посылать почтенного гнома по его многоуважаемой матушке так сразу не стал.

Гном же вещал! О том, сколько лет Академии и что ремонта она не видывала едва ли не со своего основания! И что запускать такой грандиозный памятник архитектуры было бы непозволительным вандализмом! После шел перечень заслуг как самого «памятника», так и его выпускников. Лель даже невольно заслушался бархатными переливами голоса бородатого.

После заслуг снова грянула слезливая песня о том, как плохо приходится Зеленой в данный период. Лель осмотрел помещение, вспомнил, что уже видел, и позволил себе не поверить. Нет, разумеется, в таком огромном хозяйстве, как это, конечно же, найдутся недочеты, но наверняка все не так плохо, как описывают.

Когда блондин это выдал, лицо гнома приобрело цвет белоснежной простыни, и на нем появилось поистине скорбное выражение.

– Так это сейчас, господин Мастер! Это сейчас все хорошо! Осень! Но вы бы видели, как хорошо себя тут чувствует плесень весной! Как покрывает иней закоулки коридоров в студеную зимнюю пору!

Лель опять отключил мозг. Хотя бы потому, что в плесени разбирался неплохо и мог сразу сказать, что она не могла сюда заявляться «с вещичками» только по весне, а на все остальное время любезно сваливать в неведомые дали, вместе со следами своего пребывания. Со студеной зимней порой было сложнее. Из-за слишком вытянутого эллипса вращения планеты зимы тут и правда были морозные, а лето слишком жаркое… Но что-то подсказывало Лельеру, что иней был (если был) исключительно в неотапливаемых помещениях!

Но пора бы напомнить почтенному завхозу о государственном финансировании!

В записях Шадира-казначея на содержание этого «памятника» выделялось немало!

– Так вы сравните! – От избытка чувств у гнома даже борода задрожала. – Сравните площадь комплекса, представьте, сколько нужно на стипендии и зарплаты педагогам! А на детали-то, на мелкие, но такие важные детали, почти ничего не остается!

– И что вы от меня хотите? – Хин упрямо не понимал намеки и символ «спонсор!» в глазах гнома.

– Ничего! – «честно» ответил представитель славного подгорного племени. – Всего лишь провести вам маленькую экскурсию, а после, может, и вы чего… захотите.

– Как-нибудь обязательно проведете! – не менее «честно» пообещал Хинсар, подскакивая с кресла. – А сейчас – прошу прощения, но у меня занятия.

Мастер подхватил прислоненную трость и стремительно вышел из учительской.

Интересно, а с чего это такие кардинальные перемены? Что дамы, что завхоз. Последний так вообще обнаглел настолько, что денег полез просить. Хотя… гномам ради денег и идеи ничего не страшно! А уж если эти две цели слились, так вообще проще сразу дать, если это в твоих силах. В данном случае имеют место два варианта. Или гном настолько предан делу Академии, или часто путает средства на ее содержание со средствами на содержание свое.

Впрочем, Лель к таким ворам относился нормально. Лишь бы вверенный тебе объект не нес ущерба, остальное не важно.

Да и вообще… героическое поведение гнома, наверное, стоит наградить!

Да и вел он себя финансово правильно. Если в поле зрения появляется возможный спонсор, то упустить его просто непростительная глупость.

Но вот женщины… это странно. Разве что поспорили между собой. Да и в Академии Лельер не ставил целью никого пугать.

Тут он скорее развлекался и, как ни странно, отдыхал душой.

Ну ладно! Это все лирика! А у нас впереди… Интересности.

Поправив упавшую на глаза прядь волос, Пытка усмехнулся и, перехватив трость поудобнее, начал стремительно спускаться по лестнице в подвал.

Рыжая девочка…

Он невольно улыбнулся.

– Да, уже скоро.

Глава 13

Мы сидели в аудитории, которая сегодня имела совершенно иной вид, чем обычно, и с опаской глядели на стол посередине зала. Там под простынкой было тело.

В зале была тишина. И, конечно, вовсе не из-за почтения к усопшему.

Просто сегодня все было необычно. Как только мы открыли двери, то застыли от удивления. Стандартная аудитория превратилась в круглый зал с выбитой в центре пентаграммой, в центре которой и был… наш сегодняшний учебный образец.

Ну а наверх поднимались ряды с партами и скамьями.

Мастера все еще не было. Палача Тьмы тоже.

А опоздание было уже более чем приличное.

Тишина угнетала. Так же, как и светящаяся фраза над трупом: «Советую много не болтать, детишечки!»

Детишечки решили, что в истине «Молчание – золото» что-то есть, потому вообще не разговаривали. Так, на всякий случай.

Когда створки со стуком распахнулись и в дверях появился Хин, мы невольно вздрогнули от неожиданности и испуга. Впрочем, стоило мужчине пройти в аудиторию, как лично у меня они сменились на совершенно иные эмоции.

Мастер всегда производил впечатление, но, как правило, это были трепет, страх, опасение, уважение или восхищение. Так относятся к стихии, которая прекрасна и невозможна, но где-то там, вдалеке. Короче, Пытка, по моему мнению, в чем-то был похож на крылатое выражение про подвиг. «В жизни всегда есть место подвигу, главное – быть подальше от этого места».

Да и его одежда… он всегда был каким-то очень странным, чуждым и далеким. Нет, чарующим, но как комета. Ледяная и прекрасная, потому что далекая. Вблизи – убивает.

Но сегодня… как же все-таки меняет одежда! Не белый, а серебристо-стальной цвет, не плащ, а классический костюм, волосы убраны в хвост и открывают жесткое скуластое лицо. Но оно уже не кажется настолько хищным.

Проще говоря, я впервые разглядела в Хине мужчину.

И весьма интересного, хоть и своеобразного.

Окинула класс беглым взглядом и поняла, что не одинока в своем прозрении. Парни смотрели на учителя с любопытством, а вот девчонки с интересом. Женским таким.

Когда Амириль в задумчивости провела пальчиком по губам и тронула одну из золотистых кудряшек, а фейка из Аквамарина поправила лиф платья, я поняла, что на Мастера открыта охота!

– Попал мужик, – тихо пробормотал Сент и, поймав мой взгляд, едва заметно подмигнул. Потом показал глазами на девушек и изобразил короткую пантомиму со стрелянием глазками и поправлением декольте. Я тихо зафыркала от смеха, уж очень комично это у вампира вышло.

Веселье оборвал преподаватель:

– Студент Винсент, у вас эпилептический припадок или просто защемление нерва? Крайне интересный случай…

– Простите, Мастер Хин, – тут же выпрямился Сент.

– Прощаю, – усмехнулся в ответ светловолосый преподаватель и продолжил: – Сегодня у нас с вами, господа, первое практическое занятие. Начнем все же с теории. Чем некромант отличается от обычного мага? И сможете ли вы поднять это тело? – Синие глаза внимательно изучили наши «страждущие» продемонстрировать знания лица, и остановились на мне. – Адептка Миямиль, вам слово.

Я нерешительно встала и нервно сцепила пальцы в замок. В голове почему-то было очень-очень пусто.

Мастер скептически меня оглядел и жестом подозвал к себе. Я изумленно на него уставилась, учитель досадливо скривился и озвучил:

– Спуститесь. – Как-то очень хищно меня оглядел и проговорил: – Будете моим подопытным образцом.

Мне почему-то захотелось сесть обратно, а лучше заползти под парту и сделать вид, словно меня тут нет. Быть «образцом» не хотелось.

Особенно если посмотреть на тельце под простынкой. Оно ведь тоже образец… а вдруг это, скажем так, иерархическая ступенька?!

Ну и бредни в голове.

– Леди Миямиль! – рявкнул Хин, и ноги меня снесли вниз сами. Встала подальше. Мастер закатил глаза, в классе раздались смешки, и стало очень стыдно. Краска залила щеки, я потупилась и не увидела, как Пытка приблизился. Руки, сжавшие плечи, стали полной неожиданностью. Настолько, что я рванулась и отскочила в сторону, а уже потом, поняв, как некрасиво поступила, сбивчиво извинилась, все так же избегая смотреть на него.

– Излагайте уже, – как-то очень холодно проговорил Хин.

– Н-н-некромантией называют профессиональную работу с мертвыми и загробным миром, – немного заикаясь, начала я. – Получить звание не просто специалиста общего профиля, куда входит и эта специализация, а некроманта, чрезвычайно сложно. И для этого требуется окончить спецзаведение и сдать много экзаменов и тестов.

– Верно, – иронично согласился «далекая и прекрасная комета» и милостиво разрешил мне уйти от себя подальше. На место я метнулась с максимальной быстротой.

– Итак, слушайте меня внимательно, красавцы и красавицы, – хмыкнул Мастер. – Буквально через месяц у нас начнутся занятия по программе совмещения. За это время вы узнаете достаточно для первой «боевой» вылазки.

– Боевой? – с опаской осведомился кто-то из девушек.

– Это так… громкое слово, – развел руками Хин. – Азами некромантии вы владеете все. И любой ваш контакт с мертвым – это оно и есть. Заставить же говорить, подчинить… для этого надо просто нащупать обрывки того канала, по которому ушла душа, и «дернуть» за оставшуюся «нить».

Я открыла конспект и краткими тезисами начала записывать.

Урок был интересным.

Как и всегда с ним.

Как же совершенны были его навыки! Тот труп… мы сначала осматривали его сами, потом нам было дано пять минут на то, чтобы записать картину произошедшего. Потом был разбор ошибок, и в заключение – вскрытие. Вскрытие… в его исполнении это было что-то невероятное! Точные, легкие движения, короткие отрывистые фразы. Криминалисты и целители незаметно перебрались поближе, слабонервные, наоборот, ушли подальше.

Завершающим, поистине блестящим аккордом было то, что Мастер оживил труп… и тот зашил себя сам! Такая точность! Такой контроль! Это… это невероятно!

О времени, как обычно, вспомнил учитель и сообщил, что занятие закончено.

Я как раз планировала как можно быстрее испариться, когда Хин проговорил:

– Студентка Гаилат, задержитесь.

– Да, Мастер Хин. – Я осела обратно на ученическую скамью.

Мои сокурсники благополучно улетучились в коридор, и спустя несколько минут мы с Мастером остались наедине.

Хин боком сидел на стуле, вытянув в проход длинные ноги, и с каким-то странным выражением изучал меня.

Пауза затягивалась.

– Эм-м-м. – Я нервно разгладила передничек. – Сегодня было замечательное занятие…

– Да вы что, – тут же откликнулся преподаватель. – Польщен, польщен.

– Ага… – совсем загрустила я.

– Итак, леди Миямиль, я хочу вам сообщить замечательную новость! – наконец оживился главный дознаватель сектора.

– Трепетно внимаю, – «радостно» отозвалась я, стараясь думать о чем-то хорошем.

Например, о том, что у меня совсем скоро свидание с Лейдиром!

Эта мысль и правда подняла настроение, а потому я с большим оптимизмом взглянула на Мастера.

Он почему-то смотрел очень злорадно.

– Миямиль, я выбрал время и освободил вечер. Сейчас мы с вами собираемся и идем искать мой артефакт.

– К-к-как сейчас? – пролепетала я. – Мастер, а может, в другой день? Я не могу сегодня! У меня планы!

– Отмените свои планы, – бросил дознаватель, грациозно поднялся и, закинув в кожаную папку некоторые бумаги со стола, сунул ее под мышку.

– Но мы уже договорились…

– Встреча? – вскинул светлую бровь учитель.

– Да…

– Отлично, – едва заметно улыбнулся он, быстро вышел из-за учительского стола и остановился возле моей парты. – Зайдем по дороге, и вы извинитесь.

– Конечно, – грустно кивнула я и поднялась, изображая готовность следовать за Пыткой… к нему домой, да. – Извините, а вы так и пойдете?

– Как «так»?

– Ну… Пыткой.

– А вас что-то не устраивает? – Он распахнул передо мной дверь и, пропустив вперед, захлопнул ее.

– Нет, что вы…

Ну а что я еще могла сделать?! Я намекнула, что неплохо бы применить морок, но Мастер не пожелал услышать.

Значит, меня ждет прогулка с одним из Атрибутов власти сектора Малахит, и это нагоняет жути.

Вернее, перспективы этого.

Глава 14

Вышли из Академии мы все так же вместе с Мастером.

Мне очень хотелось провалиться сквозь землю от любопытных взглядов и шепотков за спиной!

Ежилась и нервно сжимала концы пушистой шали, накинутой на плечи. Из-за невнимательности едва не споткнулась, и чья-то жесткая ладонь обхватила мой локоть, а все тот же печально знакомый по недавним событиям голос проговорил:

– Студентка Гаилат, что это за «страусиное» положение? Вы – достойная девушка. Это раз. Вы идете в моем великолепном обществе, и, поверьте, этим стоит гордиться. Два!

О да, от недостатка самолюбования некоторые точно не загнутся!

Мастер же и не думал молчать! Потянул меня вперед, продолжая проговаривать:

– Вы из хорошего рода, не позорьте родню. Три. И, в конце-то концов, имейте самоуважение и включите логическое мышление! С таким поведением на вас насядут в три раза больше! И будут, поверьте, очень настойчивы. Потому распрямляйте плечики и все, что есть впереди, – вперед, а их – назад, да-да, все правильно!

Я почувствовала, как щеки затапливает краска, а разум – желание повторить уже совершенный однажды подвиг! Дать ему по морде.

– Вы нахальны и невыносимы! – прошипела я, сжимая губы.

– Слышал неоднократно, – спокойно согласился Хин. – И кстати, нервничали вы зря. Я наложил заклинание отвода глаз.

Я вдруг перестала жалеть о том, что пощечина тогда прилетела не по адресу!

Вот пока я нервничала, он не мог мне это сказать?!

– И самодовольны, – закончила «лестную» характеристику одного из самых влиятельных лиц Малахита. – Не лучшие черты, Мастер.

– Я не жалуюсь, – пожал плечами этот рассадник пороков и повернулся ко мне. – И вам не советую!

– Было бы кому, – пробормотала, вырывая локоть из уже слабой хватки. – Мы идем?!

– Эм-м-м… да, в этот раз именно идем, – немного расстроено ответил Пытка через несколько секунд. – Я без машины.

– Что значит «в этот раз»?! – не на шутку перепугалась я.

– У вас плохо со слухом? – сочувственно взглянул на меня светловолосый негодяй.

– Это у вас плохо. С логикой, ответственностью и здравым смыслом! – ядовито проговорила я, уже почти забыв, что этот тип – главный дознаватель и его совсем не помешает бояться.

Передернула плечами и да, все, что есть, – вперед, голову вверх, и гордо пошла дальше.

– А можно ли услышать логическую цепочку, приведшую вас к таким восхитительным выводам? – Мужчина нагнал меня и, приноровившись к шагу, пошел рядом.

– Это моя маленькая женская тайна!

– Ум-м-м, – хрипловато протянул Хин. – Интригует!

– Интригуйтесь по другому адресу, – сухо посоветовала я. – Ваш интерес очевиден, но не льстит, более того, он пугает. Прошу держать его в узде.

– Падеж неправильно употребила, но смысл я уловил…

– Рада за вас!

– Но вы немного просчитались, Миямиль. Мне просто… интересно. Вы интересно реагируете, мне интересно вызывать вас на откровенность. Все взаимосвязано.

Я подавилась очередным высказыванием, перевела дух, соскребла остатки чувства собственного достоинства и промолчала!

Молчала долго. Вышли из Академии и двинулись вниз по улице.

Еще через пару домов последовала очередная подколка.

Я не отреагировала.

Идем. Молчим. Я уже собой почти довольна.

Вторая попытка завести разговор, но уже на нейтральную тему, в стиле «Какое небо голубое». Не ведусь.

Мия, немного осталось сегодня выдержать, отдать этот своеобразный «долг», и все!

И, разумеется, никакой работы на него!

Я не выдержу, и придется извиняться снова. И за дело.

– Студентка Гаилат! Прекратите меня игнорировать!

– Я могу рассчитывать на адекватное поведение? – ровно спросила я.

– Встречный вопрос, – недовольно буркнул кошмар моего сегодняшнего дня.

– Какой же вы… – расстроенно взглянула на Пытку.

– Какой? – неподдельно заинтересовался он.

– Сплошное разочарование, – честно призналась я. – Вы… вы не такой, каким должны быть, занимая эту должность. Имея такое звание! Вы – гордость сектора, вы должны соответствовать! А не играться с вверенными вашей опеке студентками! – немного подумала и злорадно продолжила: – Кстати, это называется «злоупотребление служебными полномочиями» и карается, насколько я знаю, весьма жестко. Большими штрафами или даже лишением свободы!

– Знал бы, чем обернется для меня мой же законопроект по защите лиц, находящихся в подчиненном положении, первым бы проголосовал против! – недовольно пробормотал Хин.

– Вот и будьте достойны своих свершений! – пафосно закончила я.

– Боевой лепрегномик, – хмыкнул синеглазый, повернулся, обгоняя меня, и застыл напротив, вынуждая остановиться. – Поверьте, я достоин своих свершений. Хотя многие из них не делают мне чести. Вы все еще уверены в правильности своих рекомендаций, леди Миямиль?

– Вы мастер играть словами, – уже несколько устало призналась я. – И я вам тут не конкурент.

Он несколько секунд пристально смотрел мне в глаза, которые я не отводила просто-таки гигантским усилием воли, а после вздохнул, поднял открытые ладони, древним знаком демонстрируя чистоту намерений, и сказал:

– Прошу прощения, был во многом не прав.

– Вы странный, – честно призналась я и пошла вперед. – С первой встречи… странный.

Шаг, второй, третий…

На четвертом меня накрыло осознание случившегося.

Я нахамила Мастеру Пытке!

Мамочка…

Ножки ослабели, и я машинально оперлась о стену дома.

Я его унизила. Я наговорила много непозволительного.

Папочка!

Мне плохо.

Да, он и сам ведет себя далеко от адекватной линии, но это же Хин. Он хоть на голове ходить может, и это будет считаться нормальным.

– Мия? С вами все хорошо?

– Мастер, я вела себя непозволительно дерзко, – подняла на него глаза, вспоминая, как у нас в Университете Пути рассказывали, что однажды Пытку тоже оскорбили, и поначалу шутникам даже казалось, это сошло им с рук. Шагов десять Мастера так казалось. Десять шагов. А потом все это время неподвижно стоявший смельчак вдруг… уронил голову. Отрубленную. Судя по срезу и тому, что говорили очевидцы, сделал Хин это очень быстро и очень незаметно.

– Да вы что, – усмехнулся Пытка. – Только что весьма бравая и смелая была…

– Я больше не буду! – искренне пообещала в ответ.

А теперь надо извиняться и заверять, что на будущее стану вести себя хорошо. Мастер – полезный тип. И личное с ним знакомство за пределами основной линии «ученица – учитель» – это даже хорошо.

Потому что мало ли что и когда мне может понадобиться. Не помешает сейчас максимально сгладить ситуацию.

– Простите, я не знаю, что на меня нашло. Я буду более уважительно к вам относиться и никогда не позволю себе…

– А ну стоп! – резко перебил меня мужчина и, шагнув вперед, не обращая внимания на то, что я попыталась отодвинуться, опять взял под руку. Я почти повисла на нем.

Ну я и наговорила, конечно… И что на меня нашло?!

Как оказалось, последнее я проговорила вслух.

– Миямиль Гаилат! – резко окликнул меня Хин. – Поверьте, в данной ситуации, вот на эту самую секунду, все, что есть приятного, – это то, что вы на мне висите. Страх не прельщает. И успокойтесь, ничего за излишне длинный и язвительный язычок вам не будет! Хотя бы потому, что «развязался» он тоже не без моего вмешательства.

– В смысле? – ошеломленно пролепетала я, пытаясь отстраниться.

– Ну, у вас же есть маленькие девичьи тайны? – внезапно подмигнул синеглазый, так неожиданно меня отпуская, что я едва не оступилась. Поддержал снова, естественно, он же, а потом заговорщически закончил: – Пусть это будет моим небольшим мужским секретом!

Я только обреченно на него посмотрела.

– Какой же вы… не такой!

– Не все в этой жизни соответствует нашим ожиданиям, янтарная.

Непонятный. Невероятный. Непостижимый.

Не соответствует представлениям, шаблонам и ожиданиям.

И это плохо.

Это вот совсем ничего хорошего!

Я не знаю, как себя вести, как реагировать…

Эх, ладно! Сейчас надо найти то, о чем договаривались, и мирно разойтись!

Спустя несколько минут, осторожно, слово за слово, завязалась беседа на отвлеченные темы. Но я все еще была насторожена и напряжена, что не укрылось от внимания Мастера. Но делать нечего, не сбежать и не скрыться, потому пришлось запирать свой страх и нежелание тут находиться глубоко-глубоко. И улыбаться, и делать вид, что нет ничего банальнее, чем вечерняя прогулка с одним из Атрибутов власти сектора.

Постепенно мы приближались к Аллее Фонтанов, и мне становилось все более не по себе. Было боязно: я опасалась, что Лейдир не так все поймет.

Фух, ну что за глупости? Дроу сильный, умный и здравомыслящий молодой мужчина. Разумеется, он не подвержен предрассудкам, да и вообще неплохо уже меня знает.

Да и какое там… Я и Пытка?! Что может быть абсурднее?!

Вспомнила недавнее поведение Мастера, которое стоило мне разрыва шаблона… Нет, не буду пока думать!

Вот и место назначения. Широкая дорожка, вымощенная янтарно-желтыми плитами, и фонтаны разной конструкции и величины по обе стороны от нее. Очень красиво!

Но мне сейчас было не до прелести архитектуры, переливов цвета и радуг в небесах, которые появились благодаря водной пыли.

На скамье неподалеку, откинувшись на спинку и вытянув длинные ноги, сидел Лейд. Лениво, как большой кот, он щурился на закатное солнце, а рядом с ним лежал небольшой букет белых роз. У меня на миг остановилось сердечко, а потом забилось так быстро, что его громкий стук, казалось, отдалил все прочие звуки. Я забыла, что пришла не одна, о своих планах – я видела только красивого дроу впереди и понимала… что он такой для меня. И цветы для меня! На губах появилась мечтательная улыбка, а спустя миг сорвался тихий радостный вздох.

Темный повернулся, увидел меня, и на миг его глаза вспыхнули радостью, но потом он перевел взгляд куда-то мне за спину и недоуменно нахмурился.

– А юноша серьезно подготовился, – иронично хмыкнул Хин, подходя немного ближе и становясь рядом со мной.

А мне как ледяную крошку за шиворот сыпанули, сметая то состояние счастья и полета. Приземляя надежнее чего бы то ни было!

Я сжала губы, сдерживая рвущуюся отповедь о том, что это частная, личная жизнь, и о недопустимости таких комментариев!

Лейдир медленно поднялся и, когда мы подошли, смерил Мастера надменным взглядом, а потом вопросительно взглянул на меня.

– Лейд, прости, сегодня не получится, – сбивчиво начала я. – У меня дело…

– И это дело – я, – вмешался Белый Мастер, от чего я сжала кулаки, так сильно впиваясь ногтями в кожу, что стало больно.

– Мастер Хин, – указала, демонстративно не глядя на этого… слова нужного даже нет! В первый же день своего пребывания ненамеренно его оскорбила. Но я же извинилась, и он согласился забыть этот маленький инцидент в обмен на то, что я найду один амулет.

– Понятно, – ласково улыбнулся мне темный и, шагнув вперед, невесомо провел большим пальцем по моему подбородку, потом скользнул по гладко заплетенным волосам. – Значит, потом, Мия. Ничего страшного.

Я едва заметно поджала губы, стараясь не показать более сильных эмоций.

Нет, с Лейдом надо серьезно поговорить. Он слишком много себе позволяет. Притом так, словно у него есть на это право.

Как жаль, что сейчас не время для того, чтобы поставить дроу на место. Хин рядом.

И я предпочту, чтобы он думал, что я занята. Ну или как минимум сильно влюблена.

Лейдир развернулся к моему сопровождающему и медленно, почти цедя сквозь зубы, спросил:

– Других артефакторов не нашлось, Мастер Хин? С вашими-то возможностями.

– Как вы верно сказали, возможностей у меня много, – тихо откликнулся преподаватель, не отводя пронзительно-синих глаз. – Стало быть, если я хочу, чтобы эту вещь нашла Миямиль Гаилат, то именно она это и сделает.

Мне почему-то стало очень жутко.

Как будто я, как мотылек, путаюсь в сетях, невидимых и даже неощутимых, но ограничивающих, связывающих… пугающих. И мой паук стоит рядом.

Лейдир развернулся, поднял со скамьи букет и протянул мне:

– Раз погулять не получится, то, пользуясь случаем, отдаю.

– Спасибо, – покраснела, принимая дар. Розы… их не много, но, судя по зазубринам на краях лепестков, это «Белая смерть королевы», редкий и очень дорогой сорт.

– Боюсь, что сегодня сей роскошный веник будет только мешать, студентка Гаилат, – ворвался в разум тягучий, мелодичный и уже такой противный лично для меня голос!

– А я боюсь, что вы слишком много на себя берете! – порывисто развернулась к надменному блондину, который с насмешкой, скрытой в уголках губ, смотрел на меня и дроу.

– Мия, – почувствовала нежные ладони на предплечьях и легкий поцелуй в висок. – Не ругайся. Сделай свою работу, не нервничай. Это не долго, все будет хорошо.

Кинула благодарный взгляд на обнимающего меня дроу, повернулась и встала на цыпочки, целуя его в щеку.

– Я пошла!

– До вечера, рыженькая.

На этом мы распрощались.

Лейд ушел в одну сторону, а мы с Мастером в другую. Я сильно сжимала стебли цветов и старалась молчать. Очень старалась!

– Странно, мне казалось, у вас еще не та стадия отношений, – чуть слышно, как будто это просто были мысли вслух, пробормотал Хин.

И я не выдержала! Простите, стихии, но мне отказало терпение!

– Это мой худший день!

– Путем несложных логических умозаключений прихожу к выводу, что дело во мне, – тихо рассмеялся этот невозможный тип, с иронией глядя на меня.

– Вы совершенно непрошибаемы! – покачала я головой и нетерпеливо спросила: – Где вы живете?

– Недалеко, – мотнул головой влево мужчина и я, не дожидаясь корректив, свернула в указанном направлении.

Дошли скоро. Но я даже не обратила особого внимания ни на фасад, ни на внутреннее убранство, хотя в иное время детально изучила бы и запомнила, ведь было очень интересно, как живет Хранитель стихии. Но не сейчас! Сейчас я хотела как можно скорее отсюда убраться!

Вот о чем мои близкие не подумали, когда рисовали все ужасы Малахита, так это об их ненормальном Мастере! А самое трудное и сложное тут – именно он!

– Стоп, – раздался резкий голос Мастера, и я почувствовала деликатную, но крепкую хватку на запястье, что вынудило остановиться и развернуться. Потом Хин одними кончиками пальцев коснулся моего лица, вроде и не удерживая, но я даже дернуться не могла. – Мия, дайте мне минуточку.

– Это вы мне ее дайте! – рыкнула, пытаясь вырваться. – Отпустите, что вы себе позволяете?!

– Хочу немного исправить, – вдруг улыбнулся он, и я изумленно распахнула глаза, наблюдая, как растворяются наведенные черты в настоящих, и вот передо мной стоит уже такой непривычный для обывателя мужчина. Странный, резкий, неправильный. Даже отталкивающий. И притягивающий. Что-то в нем было такое, что тянуло обратно, заставляло возвращаться к нему взглядами и мыслями. Не важно какими, плохими или хорошими, но заставляло.

– Миямиль, позвольте убрать гнев, злость и раздражение, – тихо попросил Хин. – Вы сами понимаете, что в таком моральном состоянии ничего не сумеете найти.

Ага… А если не сумею найти, то придется сюда возвращаться. Не хочу!

– Но как? – шепнула, растерянно глядя в синие глаза напротив.

– На теле есть активные точки, воздействие на них ведет к разному эффекту, – воркующе проговорил Мастер. – Просто расслаблю нервные узлы, и все. Ничего больше, Мия, клянусь честью.

Надеюсь, ему можно верить, потому что точки очень уязвимые, и реакции можно добиться фактически любой, зависит от силы и длительности нажатия. Очень сложное и редкое искусство. Нет, в некоторой доле этим владели многие, но в основном, как ни прискорбно это осознавать, использовали свои знания только в личной жизни.

– Я согласна.

– Отлично, – едва заметно улыбнулся Мастер и вдруг оказался слишком близко, на недопустимом приличиями расстоянии, потом провел ладонью по шее, лаская, и, не успела я даже рта возмущенно открыть, как он резко нажал на несколько точек. Под челюстью, на середине шеи, и в ямке у ключицы. Я тихо охнула, свет в глазах померк, и последнее, что ощутила, – это то, что Хин меня ловит и куда-то несет.

Очнулась все в той же комнате, на маленьком диванчике. Со стоном потянулась и, повернув голову, увидела, что очень утомленный блондин сидит в кресле неподалеку от меня.

Отвела взгляд, ощутив секундный укол раздражения, но, прислушавшись к себе, с удивлением поняла, что никаких сильных эмоций не испытываю. От того урагана чувств, что прошивал меня ранее, не осталось и следа! Лишь какие-то остаточные обрывки.

Но это и хорошо, теперь смогу нормально поработать.

– Миямиль, приношу извинения за некоторые вольности, допущенные мною в речи, – внезапно проговорил Хин, склоняя голову, заставив закатное солнце белым пламенем вспыхнуть в волосах. – В свое оправдание могу сказать только то, что случился некоторый диссонанс между ожидаемым и действительным. Поэтому шаблонная модель развалилась как карточный домик, а сформировать новую я не успел в связи с недостатком времени.

Ничего не поняла… Вот вообще.

Но не признавать же? Тем более я не желаю развивать эту тему.

– Ничего страшного, – нейтрально ответила я. – Главное, чтобы в дальнейшем такое не повторялось.

– Не факт, – скривился Мастер, но, не позволив мне как-то отреагировать, подскочил и сказал: – Предлагаю все же заняться делом.

– Да, конечно, – с готовностью кивнула я, поднимаясь с софы. – Итак, где находился амулет? И какого он был типа?

– Хм-м-м, – почему-то замялся Хин, обводя комнату внимательным взглядом.

Я тоже огляделась, но ничего интересного не обнаружила. Гостиная как гостиная. Среднестатистическая, сказала бы!

– Амулет нательный был, – наконец выдал блондин.

– О, интересно, – улыбнулась я. – Требовал контакта с кожей? Такое не многим вещам нужно. Говорите, очень важный и ценный для вас?

– Да, просто безумно, – уже более уверенно подтвердил собеседник.

– Носили на запястье? – деловито осведомилась я, уже набрасывая в уме матрицу поисковика.

– На шее, – покачал головой синеглазый мужчина, и от таких сведений я даже контроль над «каркасом» потеряла.

Ой, мама…

На шее. А мне нужно место, где носили эту штучку. Нет, теоретически подойдет любое, ведь я ориентируюсь на энергию носителя, которая должна была окутать вещицу за это время.

Но… это же Мастер. А вдруг тут не получится с другой частью тела?

Я обреченно посмотрела на резкое лицо, загрустила, уловив довольные искры в его глазах и, выдохнув, приказала:

– Ну что… раздевайтесь! – Он улыбнулся, а я, отчаянно покраснев и заикаясь, подкорректировала свое желание: – Т-т-то есть грудь обнажите. Простите, я именно это имела в виду.

– Все, что пожелаете, – лукаво сверкнули глаза цвета вечернего неба, и, плавно поднявшись, он аккуратно снял сюртук и кинул на спинку кресла. Потом взялся за крючки жилета и начал медленно расстегивать. Мне почему-то было очень неуютно, и краска покидать щеки даже не планировала.

Надо отметить, что стриптиз Мастера являл собой неожиданно высокоэстетическое зрелище… Не было резких или нервных движений, так же как и слишком медленных или картинных. Он просто раздевался. И это было очень волнующе.

Хин почему-то перестал казаться угловатым и худым, пластика жестов завораживала и манила. Красиво. На такое наверняка не надоедает смотреть.

Он отворачивается, поднимает руку, после – плавный, небрежный жест, откидывающий густые, убранные в хвост волосы назад, и вот белое серебро рассыпается по стальной ткани. Жилет остается на Мастере, о чем я даже мимолетно сожалела. Булавка, скрепляющая шелк черного платка, легла на стол, и мягкая ткань соскользнула, обнажая шею. Тонкие, музыкальные пальцы легли на верхнюю пуговицу рубашки, и она тут же поддалась. Вторая, третья, четвертая. Ткань медленно расходилась, открывая светлую кожу с перекатывающимися под ней мышцами. Надо признать, что наличие последних меня удивило. Я как-то думала, что он совсем тощий.

– Миямиль? – вскинул светлую бровь Хин и тихо уточнил: – Этого достаточно?

– Эм-м-м, ну да, – потупилась я, замирая от волнения и боязни. Мне сейчас надо приблизиться… и чем плотнее, тем лучше. Потому что в идеале нужно положить ладони на кожу.

Так! Набралась решимости, умерила сердцебиение, и вперед, Миямиль Гаилат! Гномка ты или не гномка?!

Потому я смело подняла взгляд и пошла вперед. Ноги почему-то дрожали. От страха. Да, от страха и недавних инцидентов.

Подошла и, покраснев еще больше, смотрела перед собой. Так близко к Мастеру я не подходила с нашей первой встречи. И… м-да, как-то забыла, что макушкой ему и до подбородка не достаю. Так! Решительно выдохнули, положили ладонь на грудь мужчины и пытаемся найти в доме вещь, обладающую сходным излучением.

Расстегнул он не много, пуговицы на рубашке были расположены близко друг к другу, потому Хин даже солнечного сплетения не обнажил. Вернее, на нем и сходился сейчас V-образный вырез рубахи. Подняла ладонь, заметив, что пальцы мелко дрожат, и расположила на теплой коже.

Закрыла глаза, пытаясь набросать заново «матрицу», наполнить поля характеристиками его энергии, но… меня сбили.

– Я носил его… несколько ниже, – послышался хрипловатый баритон, и я вздрогнула, судорожно вдохнув. Все «каркасы» и схемы из головы просто вынес свежий запах лимона и бергамота. Запах его тела.

– Что? – прошептала, распахнув глаза, ощущая, как сложно отвести взор от бездонной синевы совсем рядом.

Он вскинул руку, расстегнул еще несколько пуговок, и, невзначай опустив ресницы, я поняла, что сделала это зря. Он был совсем не тощий. Жилистый, гибкий, и мускулы там были. Грудь и живот рельефные.

Дышать почему-то становилось все сложнее, особенно если учесть, что с каждым новым вдохом легкие все больше отравлялись этим ароматом.

Теплые пальцы обхватили мое запястье и нежно потянули, заставив ладонь скользнуть ниже по бархатистой коже, останавливаясь чуть ниже солнечного сплетения.

– Цепочка была… длинная, – почти неслышно произносит Хин.

Я нервно киваю и, для надежности прикусывая внутреннюю сторону губы, начинаю создавать поисковичка.

Боль сыграла свою роль, и построила я его совершенно правильно, потому уже через неполную минуту поспешно отошла от Мастера.

– Есть несколько магических вещей в доме с сильными следами вашей ауры, – четко проговорила и нахмурилась, пытаясь уловить. – Несколько огоньков слишком яркие, склонна предположить, что там не один амулет, то есть это какие-нибудь шкатулки. А нам нужно что-то одиночное, верно?

– Да, все правильно. – Последовал шорох ткани, и, с опаской приоткрыв глаза, я убедилась, что Пытка уже застегнул рубашку и сейчас занят крючками жилета. Сюртук трогать не стал, просто внимательно на меня уставился, что я посчитала знаком к действию!

– Это на втором этаже, – прикрыла глаза я.

– Как понимаю, терять концентрацию нельзя? – осведомился Белый Мастер, делая ко мне несколько скользящих шагов. – Если будет позволено, то я вас поддержу и откорректирую движение.

– Буду благодарна, – неохотно отозвалась я и протянула вперед руку, которая тут же оказалась в осторожной, но крепкой хватке Хина.

Такой же участи не избежал и локоть второй руки, но когда я вздрогнула и попыталась вырваться, совсем рядом с ушком, которое даже замерло от странных щекотных ощущений, раздался все такой же мягкий голос:

– Впереди лестница, будет лучше, если я вас немного поддержу. – Я напряженно раздумывала, а будет ли так лучше, когда он хмыкнул и привел решающий довод: – Ведь если концентрация собьется, то придется начинать все заново.

Нет! Еще одного раздевания, а потом и… такого близкого контакта я не переживу!

– Буду признательна, если вы окажете мне помощь.

– Вот и чудесно. – Раздался тихий смешок, и я ощутила поток воздуха от его резкого выдоха, который скользнул по шее, вызвал непонятные мурашки.

Поток ветра, и я слышу, как двери впереди со стуком распахиваются, десяток шагов, и хватка на моей коже на миг становится крепче.

Его присутствие за спиной… Настолько близко. Это было в новинку, никогда еще не был мужчина ко мне настолько… Настолько… Я даже не знаю, как назвать. Лично? Интимно.

– Направо и на лестницу. Через пять шагов будет ступенька, янтарная. Во-о-от, умница, первую миновала.

Самое сложное – это отрешиться от близости мужчины, от того, насколько это интимно, насколько это неприлично. Надо думать о работе. Только о работе. Гномка я или не гномка?! Хоть и наполовину.

Дальше пошло легче. Лестница осталась позади, я замешкалась в пролете, но свернула направо, а потом налево и едва не встретилась лбом с дверью, но меня удержал Хин:

– Не надо так торопиться. Тут заперто.

Преграды не стало, и я прошла в комнату.

Видя путеводный огонек, что полыхал под закрытыми веками совсем близко, я ускорила шаг, но наткнулась на что-то коленями и едва не упала. Удержала только крепкая рука, обхватившая за талию, прижимая к жилистому телу за спиной.

– Отп-п-пустите, – нервно поежилась я. – Уже пришли, он где-то впереди.

– Наверное, под кровать закатился, – вздохнул бархатный баритон.

Так… Под кровать?!

Спокойствие и только спокойствие, Мия!

Сейчас высвободишься, достанешь эту побрякушку и деру!

– Отойдите, мне надо его достать, – максимально твердо потребовала я, и даже сама удивилась, когда меня тут же отпустили.

Камень оказался совсем недалеко от края, потому я почти сразу его нащупала и медленно выпрямилась, постепенно рассеивая «поисковика».

Вот и все!

Разжала ладонь, разглядывая свою находку, недоверчиво расширила глаза, машинально сканируя свойства драгоценного камушка, и нервно икнула от неожиданности.

Это… ну, для мужской силы.

Посмотрела на Мастера и сбивчиво начала:

– Простите, я не хотела. Просто…

– Что такое? – вскинул бровь, расфокусировав взгляд, посмотрел на камень. Потом уставился на него так, словно впервые видел.

– Теперь я понимаю, почему вы меня привлекли для поиска! – радостно сообщила я. – Не волнуйтесь, данная тайна останется между нами!

– Миямиль, вы все не пра… – тут он осекся, и я едва ли не с умилением отметила, как бледные скулы окрасил легкий румянец.

– Да, все как вы и говорили, вещь, весьма для мужчины ценная, – кивнула я и осторожно продолжила: – И, может, это немного не мое дело, но долго такими штучками пользоваться нежелательно и лучше обратиться к врачу!

– Мне уже никакие врачи не помогут! – рявкнул Хин, зло сверкая синими глазами.

– Оу, – с сочувствием взглянула на Мастера. – Неужели уже необратимо? – Шагнула ближе и кончиками пальцев ободряюще коснулась ткани рубашки. – Не стоит отчаиваться! Медицина стремительно движется вперед.

– Леди Гаилат, да выслушайте меня, наконец!

– Мастер Хин, не надо так нервничать! Между прочим, с вашей проблемой это тоже вредно, – с умным видом покивала я. – И не беспокойтесь, я никому-никому не скажу! А про врачей все же задумайтесь. Или хотя бы о нетрадиционной, народной медицине. Там травки какие… настоечки… растворчики.

С каждым словом мой голос становился все тише и тише, и судя по лицу Хина, если он эти растворчики и настоечки и сделает, то только для того, чтобы меня в них самолично утопить.

– Зато я теперь понимаю, почему вы так себя вели, – почему-то без особого контроля мозга продолжали болтать язык совместно с подсознанием. – Но, поверьте, самоутверждение как мужчины за счет… ну, того, что вы творили не так давно, это не лучший способ! И вообще… кроме интимной стороны, есть еще столько всего интересного! – Немного смутилась, но, решив поддержать несчастного по полной программе, все же сказала: – Я вот без нее живу, и, поверьте, меня это ничуточки не тяготит!

– Стихии всемогущие. – Мрачный Мастер осел в кресло, потер висок, с какой-то странной ненавистью глядя на почему-то зажженный даже днем камин.

Бедный. Как страдает.

Что бы ему еще сказать… мне кажется, после совместной пьянки я имею моральное право не молчать в такой ситуации.

– Вокруг много познавательного. – Присела рядом и ободряюще похлопала его по руке, задумалась, мысленно перебирая варианты. – Поверьте, данный дефект не делает вас неполноценной личностью! Наоборот!

Хин поднял взгляд на меня и иронично переспросил:

– Наоборот?

– Конечно! – воодушевленная тем, что он не молчит, кивнула я. – Вот лично для меня это только плюс!

– Да вы что…

– Ну разумеется. Я не обманщица, – немного обиженно посмотрела на него и ненадолго замолкла. Но тишина давила так, что даже страшно становилось. Да и… жалко несчастного было. Потому я продолжила говорить: – Вот если бы… не узнала сейчас об этом маленьком нюансе, то постаралась бы сократить общение. А теперь нет! И вообще, это такие перспективы открывает! – от избытка эмоций всплеснула я руками.

– И какие же? – с вялым интересом посмотрел на меня блондин и едко продолжил: – Дружить будем?

– Ну… – задумалась я, как-то слабо себе это представляя. Но не говорить же «нет»? Тем более ему. – Может быть.

– Замеча-а-ательно! – рассмеялся Мастер, но в этом веселье мне чудились истерические нотки.

– Главное, не отчаиваться! – похлопала его по плечу я и, отчаянно покраснев, сказала: – И вообще, даже такой диагноз… ну, насколько я слышала…

– Вы меня не на шутку интригуете, леди Миямиль, – повернулся Мастер, с затаенной улыбкой глядя на меня.

– Вот, вы уже улыбаетесь! – попыталась я сменить тему, все же не рискнув озвучить пришедшее в голову. – Оптимизм – наше все!

– Говорите уже, янтарная, – вздохнул мужчина и, поднявшись, предложил мне руку, которую я уже без колебаний приняла. – Мне даже интересно. И раз вы так смело предлагаете мне дружбу… то можно выпить чай за это знаменательное событие. У меня есть замечательные сборы.

– А почему вы меня так называете? – осторожно спросила я, попутно пытаясь увести в сторону от темы, которую так неаккуратно затронула.

Он лишь обернулся, окинув меня странным взглядом, и сказал:

– Разговоры немного позже, Мия.

Обращение по краткому имени меня немного покоробило, но я лишь вздохнула и поняла, что оказалась в ситуации, которую можно обозвать по-разному. Два варианта народной мудрости есть.

«Назвался груздем – полезай в кузов».

«Попал в… Ну, нечто неприятное, так сиди и не чирикай».

Даже не знаю, какой из этих мифов наиболее близок к моей суровой дознавательской «реальности» в лице Мастера Пытки.

Друг… друг!!! Мамочкина скалочка!!!

– Простите, пожалуйста, а можно ли поинтересоваться…

– Вы про особенности высшего эшелона Малахита? – с полуслова понял меня Хин. – Да, Мия, все верно, вы пустили меня в свой ближний круг. Что и предлагаю отпраздновать!

– Но… – ужас медленно, но верно меня затапливал. – Я не хочу!

– Хотите! – сразил меня белоснежной улыбкой Хин. – Сами сказали.

– Я не это имела в виду!

– Миямиль! – Он так резко повернулся прямо на лестнице, что я на него налетела и невольно положила руки на плечи мужчины. Наши глаза сейчас были на одном уровне из-за того, что он стоял парой ступенек ниже. – Судя по реакции, вы слышали, что такое «друг» в нашем секторе. Так вот… слово дано. И теперь вы моя… – он резко подался вперед и выдохнул на ухо: – Подруга.

– Ну да, – судорожно кивнула, отстраняясь. – Только… дистанция, ладно?

– Хорошо, – после секундной заминки согласился светловолосый кошмар и, отступив, плавно спустился вниз. Оглянулся и позвал: – Ты идешь?

Панибратское «ты» резануло едва ли не сильнее сокращенного имени.

Но… как же я объясню ЭТО своим друзьям, родителям… да всем?!

Нет… это недопустимо! Я слышала, что «друг» – это тот, к кому привязываются, тот, кому доверяют, тот, которому… не оставляют выбора. Да этих «друзей» даже документально почти что отдают в собственность старших партнеров! Потому что они слишком важны для них. И не только официальное оформление, но еще и магическая привязка! А вот это – самое опасное и страшное!

А по какому принципу выбирают себе спутников наделенные властью – никто не знает! Оказаться привязанной к Мастеру Пытке?! Нет! Не так! Он и так уже пытался ограничивать общение с Лейдом, язвит, мешает мне.

Не хочу. Собственник же до мозга костей, это очевидно.

И вообще… импотент не импотент, а он сильный мужчина, и это факт!

Опасный! То есть ну это все… Значит, делаем ноги, пока не поздно!

– Я никуда с вами не пойду! – вдруг решительно заявила я и сбежала вниз, пролетев мимо Хина к входной двери. – Слово сказано, но ничего это не решает! И… вы сами виноваты!

– Мия, – нахмурился Мастер. – О чем ты?

– Миямиль! – жестко поправила его я. – А о чем?! Да, я была готова идти на уступки, помогать, общаться, но не с таким потребительским отношением! До свидания, Мастер Хин, и прошу вас быть сдержанным и, повторюсь, не позорить ваше звание!

Дверь хлопнула за моей спиной, и я рванула вниз по улице так, что даже ступням горячо стало. И нет, за побег мне было ни капли не стыдно.

Было страшно. И в этот раз вовсе не за то, что я ему наговорила и как глупо себя вела.

Было жутко из-за перспектив.

Малахитцы же ненормальные в этом своем понятии о «друзьях»! И они не отказываются.

Это не конец.

Глава 15

В то же время, гостиная особняка на улице Пропавшего Рассвета

Мужчина, стоящий у окна и с улыбкой глядящий вслед удирающей девушке, выглядел подозрительно довольным для уличенного в своих недостатках «импотента», которого вдобавок еще и послали с предложениями дружбы. Да-да, совершенно невинной.

А перед этим еще и сказали, что как государственный деятель он оставляет желать лучшего.

– Ты очаровательна, янтарная моя, – рассмеялся феникс и отпустил штору.

Леля, надо признать, изрядно позабавила эта ситуация. За неполноценного его еще никогда не принимали!

Да и… развеять этот миф можно только одним способом. Все остальные – голословные и ничего не решат. Заваливать же девушку в постель, только чтобы ей показать, что он мужчина, Лельер считал не очень красивым поступком. Да и… Миямиль как-то не спешила млеть и падать в его объятия. То есть процесс «доказывания» еще и не совсем добровольным обещал быть.

А это совсем уж никуда не годилось.

– Так что пока пустим все на самотек и посмотрим, что будет… В конце концов, все это открывает немало перспектив, – усмехнулся бывший шут.

Впрочем, бывшими шуты не бывают. Иначе откуда такая склонность к обману и авантюризму.

Из положительных моментов у нас есть то, что общая тайна сближает.

Да и… такое переводит общение на более личный уровень. Что тоже на руку. Все идеально!

Мастер развернулся и быстрым шагом направился куда-то в глубь дома.

Невзирая на большой особняк, почти все комнаты были закрыты, так как Лельер не любил прислугу, а чтобы содержать такую площадь в порядке, требовался немалый штат.

Но у него на участке, в отдельном домике, жила только пожилая супружеская пара. Старик поддерживал сад в элегантной запущенности, а его супруга убирала в доме по мере необходимости и готовила. Разумеется, без позволения своего могущественного покровителя пред его ясные очи они не появлялись.

Кстати, про слуг… надо обоих в городскую клинику в очередной раз на обследование отправить. Два года прошло с последнего лечения, и Шарияна что-то слишком часто кашлять стала, да и Зар, ее благоверный, с трудом наклоняется.

Миновав небольшую кухню, Лель открыл дверцу в ее конце и прошел в большую светлую комнату с огромными окнами. Тут не было отделки на стенах, и пристройка радовала глаз хозяина первозданным деревом. Ну и развешанными на стенах и под потолком травами, со стоящим в воздухе густым ароматом. Лель на миг прикрыл глаза, вдыхая такой знакомый и приятный запах.

Но сейчас нужно иное. Нужен чай, который так решительно отвергла Мия.

Дальше последовал уже знакомый, привычный ритуал.

Мужчина подошел к шкафу и, закрыв глаза, скользнул рукой по баночкам.

– Ну что же… – Пальцы замерли, и он решительно вытащил одну из них. – Как основа пусть будет черный. Добавки… хочется чего-то сладкого, интересного и даже немного пикантного. Редкого, – он усмехнулся своим ассоциациям и открыл соседнее отделение, где лежали пакетики разной величины, с бирками. Взял несколько штук. – Да… это, это и это.

Спустя десять минут Лель сидел у окна с чашкой ароматного напитка и смотрел на небо. И думал.

– Ну что же. – Розовые от горячего чая губы тронула мечтательная улыбка. – Так даже интереснее. Настолько искренняя девочка. – Поймав себя на таких чувствах, Хин недоуменно свел брови. – Неужели и правда так скоро увлекся? Может, стоит отпустить, пока не поздно?

Еще глоток – и, покачав головой, мужчина потянулся к янтарному прозрачному кусочку карамели, взял его пальцами и положил в чашку. Да, вместо банального и тривиального сахара Лель предпочитал карамель.

Говорить самому с собой было иногда полезно. Особенно если не было другого собеседника, кроме собственной персоны. Себя же Лель считал существом достаточно умным для взаимной беседы!

– Ну что же… янтарной не скрыться, – самодовольно зажмурился блондин, помешивая чай серебряной ложечкой. – Мия, Мия… сладкое имя. Восхитительная девочка. Вот только… – прерывистый недовольный вздох, и досадливый взгляд на штаны. – Я же у нас теперь, по официальной версии, недееспособен!

Он кивнул своим словам и мыслям.

Придется притворяться… девочке не нравится напор. Он сегодня едва все не испортил. Зато потом… потом она стала поддаваться.

И опять ошибка!

Но сначала просто-таки грандиозная подстава от «верноподданного» саламандра.

Кстати, о нем.

Нужно отомстить. Так… достойно. С хозяевами не шутят, а с Мастером тем более.

Достойная месть так быстро и просто не делается.

Значит, нужно повременить. До вечера, к примеру. А потом… потом разыграть спектакль в лучших традициях шута! В конце концов, уже очень давно эта грань не «гуляла». Пора бы!

А то весь такой спокойный, нормальный и образцово-показательный стал! Хоть сейчас бери и показывай! И самое противное, что никто этому не верит!

Ну и смысл стараться?

Разве что ради Миямиль. Для нее почему-то хочется быть хорошим.

Странное чувство.

Но сейчас, пожалуй, стоит поработать.

Вечер, а на поприще Пытки сегодня ничего не сделано.

Как выяснилось, мысли материальны. Раздалась чуть слышная мелодичная трель, и, нахмурившись, феникс вытащил тонкую металлическую пластинку с гербом департамента дознания. Сжал ее и закрыл глаза, впуская в мозг информацию.

«Интересный случай, возможно, одна из ниточек к нашему неуловимому «другу». Разговорить не смогли».

Ага… послание от Хельжина. Один из тех, кого Лельер мог назвать почти другом. И, как ни странно, без тех уз, которые связывают-привязывают. Лельер так и не смог приспособиться к такой системе. У него добровольно-принудительных товарищей почти не было. Раз только, еще в период расцвета своего безумия, привязал одного… кикимора. И не прогадал! Феликс Ла-Шавоир сыграл очень важную роль в его судьбе.

Но вернемся к департаменту.

Хельжин Аспид являл собой весьма примечательную личность. Лепрекон из Аквамарина, лишенный гражданства своей страны и даже права на въезд. Что-то бывший глава клана не поделил с Тангиром Многоцветным, правителем сектора. В итоге ему пришили едва ли не государственную измену, но, как ни странно, не убили, а лишь выслали. Впрочем, главой он был откровенно плохим. Ну не политик, что поделаешь. Прямой до невозможности… иногда. И, как понятно, в крайне неподходящих случаях.

Но блестящий аналитик. А также преподаватель все в той же Зеленой, и тоже на какую-то совсем небольшую ставку. Странно, что они там так и не столкнулись, хотя тому виной наверняка то, что Мастер по самой Академии особо не шастал.

В департаменте Хельжин занимается делом Зеркальника.

И что-то нащупал.

Интересно. Очень!

Вот только…

Лель посмотрел на свои руки. Идти, спускаться в подвалы, смотреть на отчаянно боящегося тебя человека. А потом кровь, боль, страх. И мрачное торжество где-то внутри, когда смотришь в темнеющие глаза своей жертвы. Темнота сменяется остекленением… и все. Пусто. И в безжизненном взоре убитого, и в душе палача.

Когда-то там было совершенно пусто всегда, и только то, что испытывали, как кричали, как бились преступники, – хоть что-то заставляли ощущать. Власть. Вседозволенность. Тьму внутри. Тьму, которая пятнала белые крылья. Заставляла темнеть огонь.

Белек умер в белом огне, а возродился в черном. Пустой. Пытка.

Постепенно его отогревали. Друзья – те, кто делал это не потому, что их связали и заставили, а потому что желали сами. И со временем пламя сменило цвет на синий.

Но – вторая смерть, и возродился он уже в голубом огне.

Ладно! Сидеть и рефлексировать можно до бесконечности, но обязанности идти в департамент это не отменяет.

Словно оттягивая неизбежное, Лель самолично вымыл и чашку, и чайничек, протер и поставил обратно. Аккуратно сложил травы.

Мужчина достал камешек и сильно сжал, высвобождая заключенную в него силу. Взметнулись тени, принимая феникса в объятия пространственного перехода.

Душу привычно царапнуло раздражение. Как… иронично получилось. Да, именно ирония. Один из восьмерки самых сильных магов, Хранитель стихии, феникс, последний из рода Белых и потому его глава. Правда, главенствовать давно не над кем. И телепортироваться самостоятельно не умеет. Просто не получается толком! Потоки искривляются, силы не слушаются, рвутся, растворяются. Только камнями и возможно пользоваться, наполняя их перед этим своей силой.

Лель вышел из телепорта в фойе департамента и быстрым шагом, небрежно кивнув по дороге дежурным, двинулся к большой мраморной лестнице.

На втором этаже стремительно пронесся по коридорам, пугая бесшумным появлением только заступившую ночную смену. Остановился возле неприметной двери и решительно толкнул тяжелую створку. В комнате было темно, лишь несколько свечей горело в канделябре, распространяя по комнате специфический аромат. Впрочем, тут был не только этот запах. Тонкое обоняние феникса также различило дым и… алкоголь. Собственно, именно поэтому и последовал гневный рык:

– Хельжин, ты совсем офонарел?!

– А вот и нет, – меланхолично донеслось из темноты, а затем последовало ироничное: – Начальство, сердечно рад вас видеть!

– Да ты что! – едко проговорил Пытка, на время забывая про собственные проблемы. – Хел, в чем снова дело?! От тебя сообщение пришло только недавно, а когда я появляюсь, ты мало того что куришь на рабочем месте, так еще и пьешь! Мое снисхождение не может быть вечным!

– Конечно, не может! – с готовностью согласился нерадивый подчиненный и едко добавил: – Надо отметить, что в вашем случае это мифическое понятие вообще долгожительством не отличается.

– Ты меня достал, – честно сообщил Лель аналитику, сделал шаг вперед, но, подчиняясь инстинктам, тотчас нырнул вниз. Уже сидя на корточках и касаясь кончиками пальцев пола, он нахмурился, пытаясь понять, в чем дело. Создал небольшой светлячок, и сияющий шарик вспорхнул вверх, ярко освещая помещение, под злое шипение его хозяина.

– Хин, у тебя мозги есть?! Я тут, между прочим, думал!

Мастер окинул его «рабочее пространство» изумленным взглядом.

– Ничего ж себе…

– Зато результаты есть, – вздохнул Хельжин, запуская руку во встрепанные черные пряди и, устало жмурясь, слегка помассировал голову. – Как же я устал…

– И что надумал? – Лель нагнулся, подныривая под натянутую нить, на которой висели какие-то исписанные листочки, одновременно перешагивая через другую такую же, но идущую внизу, параллельно полу.

– Сильно помогло то, что твои ребятки выжали из новенького «кадра»: он лично встречался с нашим гадом. Я долго мучил его морально, требуя в мельчайших деталях все вспоминать.

– Ну и зачем ты меня тащил? – поморщился Хин, наконец оказываясь около стола самого талантливого работника аналитического отдела.

Если бы Хельжин Аспид, по прозвищу Сумрак за привычку думать в темноте, желал стать начальником сего славного отдела умников, то это бы произошло очень быстро. Но он не хотел. Он вообще занимался только одним делом. С одним виновником. На взгляд бывшего шута, желание Хельжина поймать Зеркальника носило характер одержимости.

Как подозревал Лель, «нити» этой страсти тянулись еще в ту пору, когда лепрекона изгнали из Аквамарина.

– Затем, что твои ребятки, конечно, хорошо поработали с добытым «мешочком инфы», но у меня стойкое ощущение, что он да-а-а-алеко не все сказал.

Лельер задумчиво посмотрел на аналитика. Его циничный подход временами дал бы фору любому дознавателю. «Мешок информации»… Или Хелу было проще так воспринимать тех, кого мучили в подвалах славного особнячка на улице Висельников, в центре столицы? Да, распоряжение Гудвина разместить основной штат палачей именно тут у многих вызвало изумление, а у главы этих самых дознавателей – гомерический хохот. Да-да, отсутствие у Мастера Пытки чувства юмора давно стало очевидным. И никто просто не догадывался, что вообще-то оно было, только… специфическое!

– Тело-то как затекло! – потянулся Хельжин и, положив на стол трубку, немного неуклюже поднялся.

– Сколько ты уже тут в повелителя мрака играешь?

– Твоя тонкая ирония всегда была недостижима для моего грубого разума, – хмыкнул лепрекон, вставая на цыпочки, пытаясь дотянуться до потолка кончиками пальцев. Занятие это было по определению безнадежное. Потому что потолки были высокие. Ну и Хельжин был лепреконом, а стало быть, метр восемьдесят… исключительно в прыжке. А так – стандартные метр шестьдесят пять!

– Ну да, ну да, – улыбнулся Лель и вернулся на деловую волну. – Физически с «мешочком» сильно пришлось работать?

– Не очень, – покачал темноволосой головой Сумрак. – Покоцали немного, конечно, но ничего особо кошмарного. Комплект запчастей практически полный, если ты об этом.

– Уже неплохо. Целенькая тушка, – кивнул блондин, откидываясь на спинку кресла, принюхался и неприязненно покосился на трубку. – Что за гадость ты опять куришь?

– Просто крепкий табак, не волнуйся, – рассмеялся Аспид.

Аспиды… Главная ветвь рода говорящих со змеями. Собственно, Хел свое имя оправдывал. Даже в изгнание с собой любимый пресмыкающийся зверинец утащил.

– Ну что же, поверим.

– Поверишь, – повторил Хельжин. – Лельер, когда же ты таким праведником у нас стал? Вот уже год любуюсь и не узнаю!

– Не узнавай в тряпочку! – ласково оскалился на друга феникс и, встав, решительно приказал: – Пошли в подвалы. Времени мало.

– Слушаюсь и повинуюсь, – традиционно восточным жестом сложил ладони темноволосый лепрекон, выходя из-за стола.

– Паяц, – усмехнулся Пытка и перевел взор на увешанный веревками и листочками кабинет. – Почему ты не пользуешься вычислительно-аналитическими машинами из Охры? Весь отдел давно на них перешел, а твой кабинет выглядит как иллюстрация рабочего места прошлого века.

– Пользуюсь, – спокойно проговорил Сумрак, выразительно кивая на некоторые листы, с распечатанными графиками и столбиками данных. – Просто только тогда, когда мне не хватает собственных ресурсов. Если всякий раз прибегать к помощи искусственного разума, то и свой потерять недолго. Так даже таблицу умножения забыть можно. Уже молчу про высшую математику. Недавно проводили своим тестирование, захотелось проломить их тупые головы этими самыми машинами!

– Надеюсь, приняли меры, – машинально придержав дверь, дождался приятеля феникс.

– Разумеется, – холодно усмехнулся Хельжин, но почти сразу это выражение улетучилось, уступая место веселому ехидству. – Кстати, дорогой мой начальник, я наслышан о твоих подвигах в стенах Академии! Хочу поздравить! Личность ты у нас настолько легендарная, что о тебе стихи и песни уже слагают!

В ответ на недоуменный взгляд «прославленного начальства» лепрекон только гнусно хихикнул, откашлялся и продекламировал:

Мастер Пытка, Вы для нас — Любимейший наставник! Вы в посредственных студентах Будите таланты! Раз во двор среди студентов Вы сквозь портал явились — Три взлетели, пять зарылись, Десять – испарились… Нервный тик, в коленях дрожь, Прыгает давление… Вот как радует всех нас Ваше появление!

Лель даже остановился, прислушиваясь к народному творчеству.

– Надо полагать, что это сага о твоем первом пришествии! – радостно поведал Хельжин.

– И кто автор дивных строк? – мягко спросил Мастер.

– И не мечтай! – гордо вскинул голову остроухий провокатор. – Страна не сдает своих героев!

– Кажется, в оригинале эта пословица звучит несколько иначе, – хмыкнул бывший шут, возобновляя движение, и бросил косой, искрящийся весельем взгляд на Аспида.

– Боюсь, если страна в твоем лице будет знать… то герою долго не прожить!

– Ну что ты, – мурлыкнул Мастер Пытка. – Я же не зверь! Так… скажу спасибо за бессмертные строки, даже благодарность вынесу.

– Посмертно?

– Вовсе нет.

– Ясно, планируются моральные издевательства, – расхохотался аналитик. – Извини, но нет, дорогой мой друг! Ведь поэт в отличие от своих строк далеко не бессмертен!

– Не больно-то и хотелось! – откровенно солгал Лельер и снова поспешил на уже давно не любимую, но по-прежнему интересную работу.

К сожалению, «мешочки», особенно с частичными повреждениями, в негигиеничной камере имеют риск подцепить что-то неприятное… и испортиться. А это было бы нецелесообразно.

Лестница, влажный воздух, темные каменные коридоры.

– Почему его поместили сюда? Сдохнет скоро, – недоуменно оглядывался Мастер, перекладывая сумку из одной руки в другую.

По пути мужчины зашли в кабинет Лельера за его «волшебным чемоданчиком» с инструментами.

– Третья стадия, – ровно отозвался Аспид.

Ага… запугивательная. Чтобы жертва прониклась по полной программе. Как ни странно, такие банальные методы, как холод, каменный мешок и крысы, действовали весьма хорошо.

– Сроки?

– Он там три дня, – невозмутимо отозвался Хельжин. – По идее уже должен дойти до нужной кондиции. Когда я тебя вызывал, то распорядился отволочь его в рабочее помещение рядом.

– Отлично, – едва заметно улыбнулся Пытка. – Значит, уже должен немного прийти в себя.

Хельжин не ответил, лишь мрачно усмехнулся.

Пройдя по коридору, мужчины скрылись за тяжелой стальной дверью.

Лельер, не глядя на пленника, прошел к стерильно чистому столу и поставил на него кожаный чемоданчик. Открыл, пробежался пальцами по металлу инструмента, подцепил перчатки и медленно, аккуратно надел, лишь раздраженно дернув уголком рта, когда уловил тихую молитву из другого угла комнаты. За перчатками последовала хирургическая маска, скрывшая лицо, а заключительной деталью был белый халат, поданный Аспидом.

Мастер Пытка развернулся к прикованному человеку и глухо спросил:

– Ну что? Будем рассказывать?

– Я все сказал, – судорожно помотал головой мужчина средних лет. – Все сказал, все, не трогай меня, демон!

– Я не демон, – мрачно сверкнули синие глаза Хина. – Я хуже.

Дальше… дальше не для чьих-либо глаз. Дальше страшно, дальше – то, что даже синеглазый палач хочет забыть. Но все равно помнит. Но как будто видит со стороны.

В последнее время Хин всегда старался «отключаться» от рабочего процесса. Он просто делал свое дело.

Спустя час

На стене висел лорд, слабо постанывая от боли, а его палач и Хельжин Аспид стояли в сторонке и изучали то, что умудрились выжать.

– Ну что же… маловато, – скривился Лель. – Все как обычно. Исполнитель знал только свой участок работы, про остальных ничего.

– Притом он не первый раз работает на Зеркальника, а вот подробностей предыдущих заданий в его памяти не сохранилось… только сам факт, что они были. Остальное – как стерли.

– Менталист, – скривился феникс и встряхнул головой. – Терпеть не могу этих мозгокопателей.

– Не ты один, – тяжко вздохнул лепрекон.

– Встречался он с ним, как понимаю, обычным образом. Через зеркало, и облик был нашей жертвы, так?

– Да, обычная схема Зера. Ничего нового. – Хельжин глухо рыкнул и бросил исписанные листы на стол. – Который раз! Который раз одно и то же и никаких следов! И самое отвратительное, что отследить и доказать мы сейчас можем разве что денежные махинации!

– А вот про странный туман, бойцов с иглами внутри и биологическое оружие, которое скорее всего и выводит из строя гвардейцев – никакой информации. Хотя то, что финансовый поток увеличился, меня тоже настораживает. Зачем ему столько денег?

– Ну, это, допустим, несложно.

– Не скажи, – возразил Лельер. – Зеркальник у нас существо идейное. У него есть цель… и это плохо.

– Тебе виднее. Я с ним лично не встречался. – Аналитик махнул рукой на висящего мужчину. – Ты закончил?

– Не совсем…

Уже потом, когда жертву утащили и из комнаты тихо вышел Хельжин с записями, Лельер Хинсар отстраненно отметил, что кожа выше запястий, невзирая на перчатки, окровавлена.

– Даже манжет рубашки запачкался… обидно. – Выкидывая пришедшие в негодность вещи, Пытка лишь недовольно скривился. – Кровь плохо отстирывается.

Глава 16

Утро, утречко. Солнце светит, птички поют, потому в голове идет сражение между ответственностью, которая утверждает, что, раз мы на занятии, то я должна слушать, а также безалаберностью и любовью к теплому светилу, что тянули на улицу.

– Мия! – раздался шепот сестры, и я, вздрогнув, вернулась в унылую ученическую реальность.

Хотя я несколько грешу против действительности.

Последняя решила, что я все же уделяю ей слишком мало внимания, возвестив об этом глубоким контральто:

– Ученица Миямиль, похвально, что вы так задумались о свойствах подорожника, что не услышали мой вопрос!

Я виновато взглянула на преподавательницу. Даяна Торн улыбалась мне во все клыки и, скрестив руки на внушительной груди, явно ждала какой-то реакции.

– Простите, и правда задумалась, а вернее, вспоминала, – не моргнув глазом соврала я, лихорадочно пытаясь вспомнить, из какой области был вопрос.

– Молодец! – Преподавательница поднялась со своего места и сделала несколько танцующих шагов по проходу. Мужская половина класса сразу же застряла взглядами на длинных стройных ногах, оценить прелесть которых помогала хоть и длинная, но узкая юбка и шпильки. – Итак?

Быстро оттарабанила свои, надо признать, немногочисленные знания.

– Широко используется как в медицине, так и в прикладном зельеварении, является одним из основных ингредиентов сегодняшнего зелья «Указание пути».

– Умница, – хмыкнула вампирша, в очередной раз польстив моим умственным способностям. – А что скажешь по поводу самого зелья?

М-да, вот тебе и начало занятия! Выбрана «коза отпущения», и на ней отыгрываются! Какое счастье, что я недавно начинала листать учебник по этому предмету и немного забежала вперед.

– Как известно, зелья всегда должны быть в запасе любого мага на «крайний случай», потому что они являют собой готовую структуру, кристаллическую решетку, которую надо лишь наполнить силой. Его действенность напрямую зависит от магической силы того, кто кастует заклинание на эту основу. Применяется оно в незнакомых местах, где по какой-либо причине нежелательно раскидывать ментальные сети.

– Мэтр Даяна, можно вопрос, – поднял руку Лейдир, сидящий неподалеку.

– Разумеется, – мягко улыбнулась она и, резко развернувшись, пошла обратно к учительскому столу. Парни снова зависли. На юбке был очень длинный разрез. Гораздо выше колена.

Лейдир, впрочем, как смотрел на уровень головы женщины, так и продолжил.

– И это все понятно, это правильно, – медленно начал дроу. – Но вот конкретно сегодняшняя тема… оно бесполезно. Я не могу представить себе ситуацию, когда нельзя воспользоваться ментальными сетками для определения своего местоположения, а соответственно и прокладывания маршрута.

– Интересный вопрос, – грациозно села леди Торн и едва заметно усмехнулась. – Но поверьте, молодой человек, такие места есть. Запретный Лес, Чудный Лес, Мертвый Город, а уж про Странные Кварталы, которые есть почти в каждом поселении, я молчу. И я озвучила только самые крупные и известные аномалии. И, поверьте, там разум не то что открывать нельзя, на него нужно поставить как можно больше щитов! Иначе… ничего приятного.

– И в этих местах у нас зачеты и экзамены, – хмыкнул лепрекон и в ответ на удивленные взгляды сокурсников немного презрительно добавил: – Вы не читали ученические контракты?

М-да… там просто была целая папка. И оговаривалось все: какие учебники выдаются, места проживания, и даже приводилась смета. Я… только пролистала.

Как и остальные, судя по всему.

– Не волнуйтесь, ребятки! – рассмеялась женщина и, подвергнув оптимистичный настрой класса нешуточному испытанию, добавила: – Смертность у нас очень маленькая!

Не знаю, как остальные, а я побледнела!

– А сейчас и вовсе должна сойти на нет! – продолжала преподавательница, не щадя нашего хрупкого морального здравия. – Ведь защиту и нападение теперь полностью взяли на себя Всадники Смерти и палачи Тьмы. А зачеты и экзамены принимает Мастер Хин!

Мне не жить. Вернее, мне не сдать.

С момента нашего поискового мероприятия прошло уже несколько дней, и так как с Мастером мы пересекались регулярно, но при этом он вел себя нейтрально-доброжелательно, как преподаватель со студенткой, я немного успокоилась. Но вот… придираться стал, гадюка синеглазая!

Нет, я действительно была некомпетентна в тех вопросах, на которых он меня «валил», но зачем же… усугублять?!

Разумеется, после разноса он все объяснял, показывал и заставлял меня повторить, отчего информация хорошо усваивалась.

Но выживание у нас вели обычные палачи, которые не старались вытащить очевидно неспортивную меня из-за спин сокурсников, а потому я просто все делала по принципу «тише едешь – дальше будешь». И если большая часть класса после занятия отправлялась в лазарет, подлечивать повреждения разной степени тяжести, то я топала в душ, а потом на другие занятия.

Но будет ли так снисходителен этот мстительный… мучитель?! То есть учитель.

– Минутку, – нахмурилась Амириль. – Мастер говорил, что выживание он будет вести лично. Конечно, упоминал, что пока не может, но мы рассчитывали, что в дальнейшем ситуация изменится.

Обалдеть! Ами, ты что, мазохистка?!

– Мы тоже, – кивнула вампирша. – Но у Пытки очень много дел, потому он извинился и предоставил своих гвардейцев на замену.

Какой вежливый и тактичный!

Насколько я слышала, за этим Мастером таковых качеств ранее не водилось.

На этом отвлеченные разговоры закончились, и мы вернулись к уроку и зелью. Приготовление тоже было делом небезопасным, а потому все надели защитные маски и накидки. И то, и другое к концу пары было закопченным и местами даже немного оплавленным. Зато зелье получилось!

Следующим было незабвенное выживание!

Я, как обычно, переоделась и, пристроившись в хвосте наших, не торопясь сначала побегала, выполняя требуемую норму, а после даже выполнила все упражнения. Ну, все, что смогла.

Хина заменял невысокий, крепенький, как боровичок, палач по имени Заир. Лицо крестьянское, добродушная улыбка. Когда я в первый раз его увидела, то даже не подумала, что он воин. А он оказался не просто воином… Он гвардеец Пытки.

Познакомился, поулыбался… и все это закончилось, как только мы вышли на плац.

Вот и сейчас. Когда мы только зашли, он отложил в сторону кусочек дерева и нож, которым аккуратно обтачивал очередную поделку. Но стоило нам построиться…

– Ну что, одноклеточные?! – ласково оскалился палач, и мы как-то разом вспомнили о его основной деятельности. – Нарастили за выходные мышцы, или там все еще желе?!

– Тренировались, из миски в миску желе переливали! – вякнул кто-то из задних рядов.

– И кто у нас тут попка-дурак? – развернулся Заир.

– Зеркал не повесили! – расхохотались из другого конца зала, и с перил второго этажа, окольцовывающего крытый полигон, спрыгнул Мастер Хин. – Доброго дня тебе, Заир.

Пытка склонился в уважительном поклоне, палач почти зеркально повторил это движение, только согнулся гораздо сильнее.

– Мой Мастер.

– Полно, – улыбнулся блондин, оглядывая нас цепким взглядом. Мне показалось, что его взор на миг задержался на мне, но, наверное, показалось. – Здравствуйте, господа студенты.

– Мастер Хин, – дружно поприветствовали мы.

Вопрос «Чем обязаны?», наверное, повис в воздухе.

– Сегодня я поприсутствую, – усмехнулся Хин и, пройдя на другой конец зала, неторопливо снял плащ глухого синего цвета и развалился на скамье.

Раздался дружный женский выдох. Я попыталась отрешиться от своих знаний о… дефективности несчастного как мужчины и увидеть, почему девочки так отреагировали.

Таки да… было на что посмотреть. Мастер остался в широких штанах из плотной ткани и обтягивающей жилистое тело белоснежной водолазке. На груди висел крупный темный камень, заключенный в серебристый металл.

М-да… если ненадолго отрешиться от личности этого типа, то можно и увлечься.

Ну и заодно не замечать, что на лицо он не классический красавец.

Все же какая жалость! Такой интересный и такой… бесполезный!

И вовсе я не слишком эмоциональная! Я просто… радею за остальных девушек, вот.

Да и реально блондина жалко. Может, зря я была так резка тогда? Ну, с дружбой.

Он сейчас ничего не делает и не настаивает.

А общение с Мастером… таит в себе очень много занимательного. Знания, тайны, интересные дела!

Так что, если он не передумает по поводу моей работы артефактором на его департамент, то я соглашусь.

Снова посмотрела на Хина и вздрогнула от неожиданности, поймав прямой взгляд синих глаз. Он не отвел взора, лишь медленно кивнул в знак приветствия.

– Миямиль, а где твой амулет? – вдруг шепнула мне на ухо сестра.

– В раздевалке, – вздрогнув, обернулась я. – А что? Его на занятии неудобно таскать.

– Телепаты свой дар в раздевалке не оставляют, – тихо сказала златовласка.

– Тут слишком много людей, для того чтобы «уцепиться», – спустя секунду ответила я. – Нечего бояться.

– Ну, дело твое, – пожала плечами двойняшка и, взглянув мне за спину, едва заметно пробормотала: – Какой у него взгляд.

– И ты туда же, – закатила глаза я. – Что вы все в этой жерди нашли?!

– Я не про это, – все так же хмурясь, смотрела на Пытку сестра. – Голодный взгляд. Жадный.

Я даже обернулась, но ничего странного не увидела. Наблюдает за студентами и наблюдает. А то, что в нашу сторону смотрит… ну, я же не мнительная! Тут рядом еще толпа стоит!

– Ты наверняка неправильно все понимаешь, – потрепала я Амириль по плечу.

Она только передернулась. Прозвучал свисток, и мы встали в строй. А потом начался обычный тренировочный ад. Так, местного значения. Вместо демона у нас был Заир, который сейчас по злобности мало уступал этим мифическим существам.

С нами занимался еще и выпускной курс Академии, и пока мы мучились на тренажерах, я, подняв взгляд, увидела, что один из учеников подходит к Мастеру и с поклоном что-то спрашивает. Хин внимательно смотрит на него, а потом пожимает плечами и согласно кивает. Потом Пытка плавно встал и двинулся к палачу. Спустя минуту и краткую беседу в воздухе снова несется звонкая трель свистка.

– Закончили! – зычно крикнул Заир.

– Господа, – Мастеру кричать не пришлось, его негромкий голос почему-то услышали все в зале. – Сегодня у вас укороченное занятие, ваши старшие коллеги пригласили меня на спарринг, и я согласился.

– А можно ли поприсутствовать? – спросил кто-то из наших парней.

– Почему бы и нет, – улыбнулся светловолосый учитель и, резко развернувшись, двинулся к стойке с шестами. Выбрал одну из палок и расслабленно, почти кончиками пальцев ее держа, вышел в центр зала.

К нему быстрым, пружинистым шагом подошел один из старшекурсников, но Мастер снова усмехнулся и проговорил:

– Выбери еще двух.

Тот внимательно посмотрел на Пытку, но поклонился еще раз и, оглянувшись, ткнул сначала в сторону своего товарища, а потом бегло осмотрел зал.

Но… одна я заметила, как скользнули руки по гладкому дереву шеста, перехватывая его крепче?

– Мой Мастер, – вмешался Заир. – Силы не равны, а один – так вообще даже не выпускник! Да, команда сработанная, но…

– Эти студенты старше тебя, – мягко улыбнулся Хин. – И дроу с детства тренируют просто великолепно, должен же знать.

– Вы много знаете. – Один из ребят уже крутил в руках длинную палку и стремительно приближался к своему противнику.

– Трое на одного! – ахнул кто-то, и только когда обернулись стоящие рядом, я поняла, что это был мой голос.

– Не волнуйтесь, студентка Гаилат, – снова, но уже как-то очень радостно улыбнулся Пытка, потом он повернулся к студентам и уже совсем иным тоном начал: – Итак! Ситуация: я – ваш враг, вы не знакомы, но нужно сработаться за максимально короткий срок. Не мешайте друг другу, старайтесь почувствовать, проникнуться. И да, в дальнейшем, если у вас сейчас выйдет, то тренировки будут продолжены с одним из лучших Всадников. Договорюсь со Смертью.

– Зачем? – спросил один из старшекурсников.

– Проявите же чудеса если не логического, то просто мышления, чада, – иронично фыркнул Мастер, с прищуром рассматривая студентов. – Разумеется, чтобы возвести вас к вершинам воинского искусства!

М-да. Издевается. Причем неприкрыто.

Но вот… получается, что Мастера берут шефство над Академией? Странно. Очень странно. Но это значит, что со временем заведение будет военизироваться… Странно вдвойне. Почему бы в таком случае не организовать новую школу? Или… Тут есть вся база. Педсостав шикарный, месторасположение замечательное, и вложено сюда уже очень много. Для того чтобы повторить такой проект, Малахиту придется разориться, что в планы его руководства, разумеется, не входит.

Тем временем действие в центре зала все же началось, отвлекая меня от посторонних мыслей.

Началось… и почти сразу закончилось. Для первого студента, который опрометчиво добежал до расслабленно застывшего Хина первым. Стремительное, почти неуловимое движение, и ученик летит на ковер, устилающий место спарринга.

Остальные два озадаченно замерли и начали обходить противника уже с гораздо большей осторожностью.

Белый Мастер скучающе улыбнулся и ленивым тоном начал:

– Это, ребятки, была так называемая показуха, призванная поведать вашим коллегам, что лезть на рожон нельзя. Судя по всему, этот вьюнош очень рассчитывал на примесь тролльей крови, которая подарила ему огромную физическую силу, и гены эльфийской стороны родни. Кстати, поистине занятный гибрид! – Хин перекинул палку в левую руку и тронул концом шеста тело поверженного парня, который по законам тренировочного поединка лежал смирно и никуда не отползал. По всей видимости, удар Хин обозначил в селезенку, то есть… не боец больше студентик! А номинальный труп!

Тем временем один из его «коллег» бросился на учителя, решив воспользоваться его беспечностью, но Мастер поймал шест и дернул на себя. К чести ученика, он его не выпустил, за что и схлопотал коленом в живот и локтем по затылку. Растянулся у ног победителя и, судя по всему, с сознанием попрощался абсолютно натурально.

– Ну вот, – грустно проговорил синеглазый жутик. – Как-то все грустно и неинтересно. Даже пресно. Быстро, раз-два и готово! Я даже удовольствия получить не успел!

– Хин, это же не минуты уединения с дамой, какое тебе тут высокое удовольствие? – вульгарно заржал Заир.

– Одно другому не мешает, – едва заметно улыбнулся Мастер и с некоторым нажимом добавил: – Заир, помни о месте и своей роли.

Палач только поклонился.

С третьим парнем синеглазый кошмар играл довольно долго.

Но если сначала я чем дальше, тем больше смотрела на это «избиение младенцев» с пренебрежением и некоторой брезгливостью… то потом заметила выражение глаз «мальчика для битья». Они были… радостными до безобразия, как будто его не по полу валяют, а торт с девицей внутри презентовали! Да и Мастер не швырял его, а аккуратно укладывал, и не одним ударом, а предварительно обменявшись несколькими, еще и разъяснив, где студент ошибся.

Про торты же – это я от парней мельком слышала, что это сейчас самое модное на мальчишниках, но стоит дорого. Прикинула, каково девице в торте… а потом как оттуда вылезать, да еще и отмываться… и поняла, что есть за что драть!

Короче, когда бой закончился, ряды фанатов Мастера Пытки пополнились еще одним. Синеглазый обменялся со своим последним спарринг-партнером крепким рукопожатием, чем, похоже, вызвал всплеск зависти к счастливцу у остальных.

Как бы сильно его ни боялись, уважали тоже неимоверно.

После этого Хин со вздохом провел рукой по взмокшей шее и, развернувшись, взял вещи и вышел из зала, свернув в сторону мужских душевых.

Занятие продолжилось.

Пять минут спустя.

– Заир Сатанович, а можно выйти? – очаровательно улыбнулась рыжеволосая ведьмочка с параллели. Выразительно поправила корсет, перетягивающий, по моим воспоминаниям, о-о-о-очень роскошную грудь, и скромно пояснила: – Натирает…

– Хм-м-м, – отвел глаза мужчина, но махнул рукой. – Иди!

Интересно… а с каких это пор у нас место «попудрить носик, подтянуть чулочек» находится в стороне мужской раздевалки?!

Палач ничего не заметил.

Занятие продолжилось.

Еще через три минуты.

– Учитель Заир, а можно выйти? – томно протянула дриада, хлопая ресницами и выразительно скрестив тонкие руки внизу живота.

– Ну выйди, – недоуменно пожав плечами, кивнул Заир.

И знаете, в какую сторону свернула блондинистая древесница? Пра-а-а-авильно!

Судя по сопению парней, их раздевалка никогда еще не пользовалась такой популярностью у девушек!

Послышалось чье-то шипение:

– Что все ломанулись-то?

В ответ раздалось кокетливое женское мурлыканье, принадлежащее Нире:

– Наши смелые первопроходцы-смертницы рванули проверять… реакции самца в стрессовой ситуации.

– Бедный мужик, – посочувствовал кто-то.

– Скорее, счастливый, если не растеряется, – не согласились с ним.

А я… я поняла, какой это ужас!

Вот они сейчас к нему… а у него никакой реакции! Это же унижение! Это же кошмар, и этого нельзя допускать!

Еще полкруга я мучительно раздумывала о том, что же делать.

Ладно… может, хоть отвлеку наших бравых девушек.

– Учитель, а можно выйти?

Несчастно взглянула на препода, и он, одарив меня о-о-о-очень удивленным взглядом, спросил:

– А зачем? И вам что, поодиночке никак, толпой надо?

Ну и почему у него именно на мне молчаливые «да» закончились?!

Сзади кто-то заржал, и глумливый голос выкрикнул, что девушек никогда не бывает много!

Я обернулась и метнула в Винсента злобный взгляд. Вампир хихикнул еще раз и скрылся в толпе.

Снова взглянула на Заира и, набрав в легкие побольше воздуха, выпалила:

– По некоторым морально-этическим соображениям, я не могу распространяться о причине своего недолговременного ухода, так как это заденет как мое чувство собственного достоинства, так и коллективное сознательное окружающих меня разумных.

– Выйди!

Я метнулась к дверям и еще и закрыла их, прислонившись спиной. Так, вдох-выдох, и идем взывать к разуму этих распутниц!

Глава 17

Уже по дороге меня осенило насущным вопросом: «А что я им скажу?!»

Когда я влетела в раздевалку, то заметила на одной скамье аккуратно сложенные вещи Хина, а на другой – раскиданную одежду наших «героинь». Почему-то очень разозлилась.

И тут меня опять посетили сомнения…

Вот они там голые… все. Вот я туда вваливаюсь… И как все объясняю?! Радела за честь и достоинство Пытки? Да все скорее подумают, что я присоединиться к отважному дуэту решила!

Стало быть, а ну к проклятому Свету всю эту авантюру, и делаю ноги, пока все нормально!

Я даже отошла к двери. И даже взялась за ручку!

Но тут из душевой, с грохотом распахнув дверь, вылетел полуголый Мастер в одном полотенце и рявкнул в затянутый паром проем:

– Чтобы я вас больше не видел! И, чтобы знали, я – сторонник традиционных отношений!

– Будем приходить по одно-о-ой, – томно донеслось оттуда.

– Ненормальные! – рявкнул блондин в ответ, поплотнее запахивая неширокую тряпочку, которая, в общем-то, только бедра и прикрывала. – Традиционных, значит, в том числе и в том, что инициатива должна исходить от мужчины!

– Мы готовы ее принять!

– Вон!

Я шарахнулась в закуток около двери, молясь, чтобы никто не повернулся в мою сторону.

Из проема появилась рыжая ведьма. Не обнаженная, нет, еще в белье, но такая потрясающе… грациозная, соблазнительная и женственная, что мне опять стало жалко несчастного мужчину!

Если даже я прониклась, то какой эффект на него бы все это богатство оказало?! Но… эх.

После вышла дриада, и на ней в отличие от ведьмы остались только трусики, но грудь была такой идеальной формы, что мне стало Хина еще жальче!

Какие девушки, какие фигурки, какие ножки! И все это… в текущих условиях не годно к эксплуатации!

Даже мне обидно стало!

Рыжеволосая приблизилась и прижалась к его руке с тихим выдохом:

– Ну зачем так резко? После того, что уже было.

Я навострила ушки.

– Ничего не было, – стряхнул Мастер настойчивые руки и отступил, тут же налетев на дриаду.

– Вот именно, – капризно заявила она, и проворные ладошки обняли его со спины, скользнув по бокам и ниже, к животу и полотенцу. – Зару-то к стенке та-а-а-ак прижали и та-а-ак поцеловали, а меня… вообще ничего!

– Потому что я перепутал! – рыкнул Хин, высвобождаясь.

– С кем? – тут же заинтересовались обе гурии.

Мне тоже стало интересно, потому я выглянула из-за угла еще больше, и тут же за это поплатилась, наткнувшись на внимательный синий взгляд.

Шарахнулась обратно, прижавшись к стене и панически оглядываясь.

Мамочка, что же делать?! Он заметил. А стало быть, и они сейчас заметят!

И всем расскажут!

Послышались легкие шаги, и спустя миг рядом со мной появился Мастер, который едва заметно покачал головой, загадочно улыбнулся, и меня окутали какие-то странные чары.

– Не шевелись, – одними губами шепнул Хин и развернулся к девам-смертницам. – Собрали вещички и за дверь! И чтобы такого больше не повторялось!

Спустя полминуты дверь закрылась. Мы остались одни.

Я и почти голый Хин.

Мамочкина скалочка!

– Ну, здравствуй, – вкрадчиво проговорил синеглазый.

– Добрый день, хороший час, нам пора уже от вас, – скороговоркой оттарабанила я и дернула на себя спасительную ручку. Дверь не открылась, а улыбка блондина стала почти ослепительной.

Твою ж мифриловую сковородочку…

– Ну куда же ты так торопишься? – поползла вверх серо-стальная бровь. Я вообще старалась только на лицо смотреть, для чего, правда, приходилось задирать голову. Он шагнул ближе, я зеркально отступила и уперлась в стену. Еще одна сияющая улыбка, и он уже настолько близко, что безопаснее смотреть на шею. Над ухом вкрадчивый голос: – Мия– Миямиль, а что ты вообще тут делаешь?

Я что-то неразборчиво пролепетала, отвела взгляд, который подло норовил спуститься на мужскую грудь, а в идеале и пониже. И круглыми глазами уставилась на мерцающие голубым светом стены. Заклинание. Изолирующее.

Затосковала по передничку, в котором остались незабвенные сковородочка и скалочка.

Где вы, орудия труда и обороны лепрегномьей чести?

– Сп-п-пасать вас шла, – немного заикаясь, выдала я, но, заметив, в какой шок ввергла Пытку своим высказыванием, поспешно добавила: – Но почти сразу передумала!

– Ага, – кивнул он, подходя еще ближе и наклоняясь к самому уху, обдавая его горячим дыханием, отчего несчастная конечность дернулась, а я… мне стало… как-то очень странно. Последовал хрипловатый смешок мужчины. – Мия, Мия… зачем же скрывать свои истинные желания за таким неубедительным фасадом?

Я не поняла. Вот честно.

Какие истинные желания? Все как было, так и сказала!

Но обсуждать его несостоятельность – это унижать честь и достоинство. Оно мне надо?

Но тогда что он имел в виду? Может, я неточно выразилась и Хин просто не понял?

Пока я плавала в размышлениях и догадках, мужчина начал как-то странно себя вести.

Он поцеловал меня в висок, а потом в кончик уха.

– Мне щекотно, – серьезно сообщила я, стараясь отодвинуться. – И вообще, на будущее: уши – это личная зона.

– Знаю. – В «подтверждение» этих слов он поднял руку и осторожно, едва касаясь, провел сначала по ключице, потом шее, мочке уха и, наконец, дошел до кончика. Меня пронзила нервная дрожь, щекотно стало еще больше, и я даже тихо хихикнула, не в силах с собой совладать.

Так! Успокоиться, опомниться и поставить зарвавшегося хама на место!

– Вам трогать нельзя!

– Но тебе же нравится. – Вконец оборзевший гад нежно поцеловал за ушком и аккуратно прикусил мочку.

Но если от первого прикосновения по телу разлилось какое-то странное тепло, то от второго опять стало щекотно и смешно.

– Хватит меня грызть!

– Я голодный. – Еще один поцелуй, на этот раз в шею. Я попыталась шарахнуться в сторону, избежать прикосновений, но обе его руки легли на стену по обе стороны от моей головы.

– Любое кафе, все за мой счет! – горячо пообещала я и на всякий случай предупредила: – Употребление в пищу других разумных крайне отрицательно сказывается на карме!

– Янтарная, ты такая забавная, – тихо фыркнул мужчина и, запустив пальцы одной руки мне в волосы, стал неторопливо и, демоны побери, очень приятно массировать кожу! Наверное, на определенные точки нажимал.

– А вы какой-то неадекватный, – призналась я, опуская голову все ниже, интуитивно понимая, что если посмотрю на него, то что-то случится.

– Это ты очень недогадливая.

Я молчала. Стойко. Но если продолжит, то я не выдержу и скажу, что поднимать свою самооценку за мой счет – это очень некрасиво!

Очень!

Потому глядела прямо перед собой, на белоснежную кожу весьма широкой, как выяснилось, груди. Взгляд как-то сам собой скользнул ниже, на кубики пресса… а потом еще ниже. На бедра, скрытые полотенцем. И не только бедра. Я квадратными глазами уставилась на то, что недвусмысленно указывало, что в данный конкретный момент мужчина очень даже готов… ко всему.

Я изучала анатомию и знала, что это значит!

Подняла злой взгляд на темные синие глаза и тихо поинтересовалась:

– Что ЭТО такое?! – Еще и пальцем в сторону оного ткнула, дабы меня поняли.

– Ну… как бы тебе объяснить, – всерьез задумался Хин.

– Не надо мне ничего объяснять, – взмахнула рукой. – Почему ОНО такое?! Как вы могли?! Вы же взрослый человек, вы должны понимать, как стимулирующие препараты портят здоровье! И если реакция на лекарства все еще есть, то вам надо к доктору бежать, а не ради минутного удовлетворения самолюбия пить всякую гадость! Может быть, все еще можно спасти!

Я опять ткнула в район его пояса.

Мастер несколько секунд неверяще смотрел на меня… потом вниз. После отнял одну руку и, тихо простонав: «Как же с тобой сложно», потер висок.

«Оно», приподнимающее полотенце, стало заметно меньше.

– Вот, и уже все, – осуждающе покачала головой и спросила: – Ну что же вы как ребенок-то?! И вообще, если не хотите афишировать, то иллюзии вам в помощь! – Я прикусила губу и покачала головой. – Нет, иллюзии нельзя. Осматривать же вас надо будет.

Мастер окончательно от меня отцепился и прислонился к стене с отчаянным полустоном.

С сочувствием на него посмотрела:

– Ну-ну, все будет хорошо. Таких тоже любят! Вылечим!

– Мия, у меня возникает очень плохое желание показать, насколько сильно ты ошибаешься! – рыкнул Хин, зло сверкнув на меня синими глазами.

– Вы это про то, что не смогут вылечить? – догадалась я и, укоризненно взглянув на этого пессимиста, добавила: – Нужно верить! Хороший настрой – это едва ли не самое главное! Ну, хотите, я с вами схожу, в качестве моральной поддержки? Подожду в приемной. Насколько знаю, многие просто боятся по врачам одни ходить, оправдания себе придумывают… а вы наверняка ни с кем не делились проблемой, некому поддержать.

– Миямиль Гаилат, у меня совершенно нет проблем в интимной сфере!

– Ну зачем же отрицать очевидное?! – Я выразительно кивнула на совершенно спокойное и уже ничуть не агрессивное полотенце. – Вы в обществе девушки, в такой обстановке, и совершенно… м-м-м… невозмутимы, вот!

– Мия, уйди отсюда, а? – как-то очень тихо и зло проговорил Пытка, и я сразу вспомнила, где и с кем нахожусь. – А то мигом и познаешь, и прочувствуешь, как ты не права.

Не знаю почему, но та социальная пропасть, что была, как-то очень поблекла за последнее время.

А сейчас «дымка» рассеялась.

Потому я, пробормотав извинения, вымелась за дверь и… рванула к женскому туалету.

Сбежать – это раз, и туда за мной не погонятся – это два.

Надо хоть умыться, а то после таких разговоров щеки пылают.

Поздний вечер,

дом на улице Пропавшего Рассвета

Безлунная ночь, город окутан мраком, который лишь немного разгоняют многочисленные фонари.

Тьма… такая разная. Во тьме душевной прячутся личные демоны, во тьме на улицах могут скрываться твари с вполне общественными, так сказать, интересами. Туман… интересно, сегодня для него ночь охоты?

Лельер Хинсар лениво потянулся в кресле перед камином, продолжая разглядывать ночной Изумрудный город, лежащий внизу. Дом Леля стоял на возвышенности, да и большие окна, от пола до потолка, давали хороший обзор.

А вино в бокале способствовало расслаблению и совершенному нежеланию размышлять о призрачных убийцах, новой информации по Зеркальнику и странных болезнях подчиненных.

Лель думал о любви.

Именно поэтому по бледным губам бродила мечтательная улыбка, именно поэтому настроение у Хина было замечательное.

Также пряную нотку в этот коктейль вносило ожидание скорой мести одному изрядно проштрафившемуся саламандру!

Месть господин Хинсар любил и уважал тех, кто, на его взгляд, умел красиво расквитаться.

Поэтому мелкому гаду, который подсунул такой… специфический, мать его, амулет, сегодня будет крайне весело! Хотя нет, весело будет его господину.

Мастер прищурился и залпом допил оставшийся на дне рубиновый напиток. Потом, правда, его мысли вернулись к Миямиль, и он снова улыбнулся.

– Потрясающее создание, – едва слышно хмыкнул.

Даже несмотря на абсурдную в своей нелепости ситуацию, Лелю пока все нравилось, и он был даже рад, что так обернулось. Да, с девушкой будет многократно сложнее, но и интереснее тоже. Чем не оправдание?

Но Джару об этом знать не обязательно! Когда еще выпадет случай так поразвлечься?

Да, шуточка будет рисковая, и даже очень, но почему бы и нет? В конце концов, раз тебе все отказывают в отсутствии здравого смысла, то почему бы иногда не вести себя соответственно ожиданиям? Тем более это весело.

Изящные пальцы музыканта зарылись в белые волосы, проверяя, высохли ли они после душа.

Мия, Мия, славная, сладкая девочка.

Затея сработала, про Юлю Лель теперь думал с совсем иным чувством, чем раньше. Нет, оно все еще томило, царапало при мысли, что она с другим… но уже не так невыносимо, как раньше. Даже медальон, который он долго не мог снять, хоть и понимал, что лишь продлевает агонию, теперь упокоился в ящике стола.

Мысли занимало рыженькое очаровательное создание с большими наивными зелеными глазами. И этому созданию сегодня явно понравились поцелуи, хотя она и не знала, как реагировать. Так что – терпение, ласка, и все будет!

Но сегодня с этими студентками – р-р-р! Мылся, никого не трогал, разве что замечтался немного. И тут грезы смешиваются с реальностью – к телу прижимаются такие знакомые изгибы рыжеволосой девушки, ведь комплекцией эта Зара очень походила на янтарную.

Лель сам не заметил, как прижал ведьму к стене, страстно целуя. И, наверное, стоит мысленно сказать спасибо второй, дриаде, потому что если бы она не явилась… принципам бы Мастер точно изменил и все же воспользовался бы ситуацией по полной программе.

Мия, Миямиль, янтарная леди.

«Импотенция» уже становилась проблемой!

На этом этапе, когда Мастер как раз вспомнил, кому именно обязан этим «заболеванием», пламя в камине сменило цвет на синий.

Ящерка с опаской посмотрела на хозяина, но делать нечего, пришлось вылезать из огня и оборачиваться.

– Джар, скажи мне, а почему из всех амулетов ты выбрал именно этот? – вкрадчиво поинтересовался Лельер. – И главное, поганец такой, не поленился сбегать и купить!

– Лель, я просто занят был и освободился только через полчаса после твоего вызова, – честно взглянул на господина саламандр. – А вы уже внизу были. Пришлось выкручиваться!

– Нагло врешь! – не поверил бывший шут. – Джара, милая, а принеси-ка мне еще вина… но на сей раз эльфийского золотого, и чтобы не менее пятидесяти лет выдержки.

– Кто? – с опаской уточнил саламандр, еще и оглянувшись для верности, но за спиной, разумеется, никого не обнаружил.

– Еще не Джара? – неподдельно удивился феникс и радостно пообещал: – Сейчас исправим!

И под потрясенный вздох слуги у хозяина синим пламенем вспыхнули глаза, и Лель приказал:

– Смена формы!

Саламандр тут же понял, к чему дело идет, и попытался превратиться в ящерицу, но не успел. Тело охватил огонь, и когда он рассеялся, вместо маленького человечка стояла такая же маленькая девушка в мешковатой мужской одежде.

– Ты одурел?! – пискнула темноволосая красотка, лихорадочно ощупывая грудь.

– Ну да, – грустно признался Лель, с искрами в глазах наблюдая эту занятную картинку, а потом последовал очередной приказ: – Коррекция размера. Средний человеческий, разрешаю доступ ведомого к ресурсам ведущего.

Через минуту неподалеку от бывшего шута стояла миниатюрная девушка и с опаской в голубых глазах смотрела на него.

– Мне это не нравится!

– И мне, – спустя несколько секунд согласился Хинсар. – Грудь надо бы побольше!

Грудь оказалась послушная. Грудь подчинилась!

В глазах Джары царил неподдельный ужас, а когда Лельер встал, красноречиво положив руки на пояс халата, ужас сменился паникой.

– Нет!!!

– Да, – ласково пропел феникс, делая шаг к саламандре. – О чем это мы… О, воздержание крайне вредно для организма!

– Нет! – опять не согласилась Джара, оббегая столик.

– Раздевайся! – распорядился Мастер, развязывая пояс и скидывая халат.

Остался в одном белье.

– Я больше не буду!

– Разумеется, не будешь! – обходил преграду Лельер. – Иди ко мне, моя ящерка!

– Ты спятил!

– Как вариант, – согласился синеглазый подлюка и с коварной усмешкой, ничуть не стесняясь, продолжил ловить нерадивого подчиненного, точнее подчиненную.

– Ты ненормальный! – завопила саламандра, одним прыжком перемещаясь на кровать.

– А ты в верном направлении движешься! – кивнул Лель.

– Обломись, извращенец! – мрачно отозвалась слуга, перекатываясь по кровати и вскакивая с другой стороны.

– И не мечтай! – уже с трудом сдерживая смех, провозгласил Лельер.

– Ты же меня не хочешь!

– Так догоню – исправлю!

Догонялки продолжались недолго, Мастер сдался первым, просто рухнув в ближайшее кресло и расхохотавшись в открытую.

– Психических заболеваний нет. Просто дурак! – угрюмо диагностировала Джара, остановившись, когда осознала, что ей больше ничего не грозит.

– Сама виновата, – взглянул на нее блондин. – В наказание неделю ходишь в таком виде, потом разрешаю вернуться в мужскую ипостась.

– То есть я теперь и ящерицей – баба?! – ахнула брюнетка, взволнованно прикусывая губу. – Лель, пощади, у нас же женщин почти нет! А если мужикам-саламандрам что в голову взбредет?!

– И после этого я извращенец?! – иронично переспросил Лельер. – Нет уж, отбегаешь недельку так! Но даю доступ к своей силе, отбиться сумеешь.

– Гад крылатый!

– Ящерица! – не остался в долгу Мастер.

Спустя несколько минут и еще пару обменов «любезностями», Мастер вновь остался один.

Пора бы уже и спать. Завтра занятия, завтра департамент… завтра лаборатория, завтра подвалы и новые жертвы. Последняя облава была успешной. Настолько, что пленников пока даже не возвращали в сознание. Прислужники непонятного кукловода, новой фигуры на арене, теперь стали оружием. Уничтожения в том числе. При захвате один из людей взорвался, изрешетив двоих Всадников стальными отравленными иглами. Подобных сюрпризов никто больше не желал, а потому доставленных нужно изучить и извлечь эту гадость.

Притом операции придется проводить на живых, хоть и бессознательных телах. Без наркоза, потому что неизвестно, как поведет себя система уничтожения, если в организм носителя будут введены посторонние вещества.

Но кто их хозяин… кто? Зеркальник, который не показывался уже несколько лет?

Или новый игрок?

Неизвестно, что страшнее.

Вот такие мысли были в голове у лежащего поверх покрывала и бездумно смотрящего в потолок Мастера Пытки.

Пытка, Лельер Хинсар, Мастер Хин…

– Кто я теперь? – почти неслышно шепнули бледные губы.

Сколько масок, сколько граней. Это только рабочие, а ведь еще есть безумный шут, по которому Леля временами одолевала ностальгия. И не только его… Всех, кто был с ним рядом последние десять лет. Наверное, именно поэтому он и ограничил общение.

Настоящий им оказался слишком чужд.

Забавно… ненормальный паяц его величества был более понятен, чем он сегодняшний.

Только Смерть, пожалуй, не только был всегда рядом, но и прикладывал все силы для того, чтобы они не отдалились друг от друга. Айлар Тис… друг. Да, друг.

Что же осталось? Старые нити рвутся стремительно, болезненно, но… неизбежно. И феникс оставался в пустоте. Душевной. Когда тебя никто не держит. Когда тебе мало кто важен. Первые шаги к безумию разума. Самой опасной болезни магов, Хранителей стихий, да любых волшебных созданий. Пример Света, проклятого и запертого в этом мире, был как нельзя более нагляден.

Нити рвутся, связи тают, Пух надежды улетает. Держаться за воздух уже невозможно, Все безнадежно…

Лель осмыслил сочиненное и усмехнулся:

– Да, оптимизм так и хлещет. Плохой из меня всегда был шут, да и поэт откровенно неважный.

Хлипкие связи, тонкие нити, Не хочется ползать? Так что же, летите! Лишь только за что зацепиться найдите.

– Уже лучше! – сам себе одобрительно кивнул Хин. – За что зацепиться…

Перед внутренним взором почему-то встал образ рыжеволосой улыбчивой девушки.

Почему-то янтарная вспоминалась все чаще и чаще и уже не воспринималась как очередной инструмент. Лель всегда рассматривал окружение именно с этой точки зрения. Врач… профессиональный цинизм давал о себе знать.

Мию хотелось видеть. Хотелось, чтобы она была рядом. Просто рядом. Даже с учетом воздержания, желание поиметь наконец женщину не стояло совсем уж во главе угла. Нет, оно там, разумеется, обреталось о-о-очень близко, но все же не на главенствующей роли.

Но и темные чувства были. Почему-то при мысли о дроу… или любом мужчине с ней рядом, кому она позволяет что-то большее, чем ему… Хотелось рычать.

Пока лишь рычать.

Это было ново, неприятно и необычно.

Что с Настей, что с Юлей желания пустить соперника на лабораторный материал не было.

Это нехорошо.

Потому что эксперимент выходил из-под контроля.

Но хватит рефлексировать!

Лель решительно поднялся, оделся и, сжав камень телепорта, скрылся в туманном мареве. Работа всегда помогала.

Утро.

Так много в этом слове.

У Лельера Хинсара в голове была какая-то странная пустота. Безразличие.

Спокойно встал, спокойно принял душ и сейчас совершенно спокойно одевался у зеркала, размышляя о проблемах.

Проблем было много.

А вот эмоции… По поводу их – мало.

И это очень-очень плохо.

С одной стороны, холодный разум более остер, он видит то, на что ранее Лель не обратил бы пристального внимания, он лучше анализирует… Но начисто лишает ощущения «весов». Бывший шут почти не чувствует меры допустимого.

Неужели все же безумие прогрессирует? Раньше с ума сводили эмоции, рамки были сметены желаниями, ограничений не существовало в принципе.

Забавно… Разум – это иная грань, но симптомы те же.

Лель не испытывал ни малейших угрызений совести от того, что ему придется вскрывать человека, который лишь обездвижен. Который будет все чувствовать.

Это нужно, а значит, оправданно.

Ведь на посторонние вещества в организме неведомая гадость может отреагировать. А стало быть, придется… резать на живую.

Мерзко? Наверное. Ведь анестезии тоже не предвидится.

Исходя из морали, это не просто мерзко, это отвратительно, и милосерднее сразу убить.

Но вот незадача: у тех, кто проваливается в Безумие Разума, это чувство как-то незаметно исчезает.

Вообще исчезает все, кроме расчета и цели.

Цель…

Мия.

Яркий образ солнечной девочки расколол сознание Мастера, тонкие пальцы на миг дрогнули, и булавка для галстука с крупным синим сапфиром неслышно упала на пушистый ковер около босых ступней.

– Миямиль, – задумчиво пробормотал он, наклоняясь за вещицей. – Янтарная леди… Маленькая девочка… Чем же она может быть интересна, кроме того, что я сам себе придумал? Мелкий глупый лепрегномик.

Но несмотря на все уверения разума… почему-то стало теплее, а душу начинало окутывать какое-то странное жаркое нетерпение. Хочется побыть с ней рядом…

Странно. Когда игра перестала быть игрой? Когда ушла потребность выводить свои эмоции на нужный для легкой влюбленности уровень?

Лельер Хинсар вновь попал в свою же ловушку. Когда то, что он лишь изображал, внезапно стало правдой.

Глава 18

Сейчас у нас был очень своеобразно называвшийся урок. «Этикет. Психология масок».

Зачем этикет криминалистам, мы еще как-то могли понять, но вот при чем тут маски и психология… Да и вообще, чем дальше, тем больше меня не покидало ощущение, что все не так просто, как нам пытаются показать.

Очень непросто. Амириль, как обычно, улыбалась, и по ней ничего было не понять, остальные наши тоже.

Мы зашли в аудиторию и расселись. Преподавателя пока не было.

– Интересно, а кто будет у нас вести? – задумчиво пробормотал Лейдир.

– Некто «Х. А.», – заглянул в тетрадку Сент. – Интересно, а она красивая?

– А почему «она»? – вскинула бровь я.

– Ну, предмет-то такой! – рассмеялся вампир и, жеманно скривившись, поправил воображаемый локон, а потом тоненьким голоском закончил: – Наверняка какая-то трепетная эльфа будет нас посвящать в тонкости поведения!

Все рассмеялись, очень уж комично у парня получались такие пантомимки. Видимо, именно поэтому мы и не услышали, как открылись двери.

– Ну здравствуйте, господа студенты, – раздался мрачный голос, и, вздрогнув, мы повернулись. Мужик в проеме оглядел нашу компанию и усмехнулся. – Я, конечно, не трепетная эльфа… но деваться вам некуда.

Преподаватель прошел в комнату. Я силилась поднять челюсть.

Он был лепреконом, и это раз. Он был одет в кожаную куртку, с цепями на шее, массивными перстнями на пальцах и в каких-то странных рифленых ботинках на платформе. И это два. Он курил – и это три!

«Учитель» плюхнулся на стул, закинул ноги на стол и затянулся сигарой.

– Ну что… будем знакомиться?

Это все прозвучало с интонацией разбойника из подворотни, да и прищур глаз аквамаринца соответствовал амплуа.

Знакомиться как-то не хотелось. Хотелось отдать все деньги, лишь бы отпустили!

– Не раньше экзаменов! – зловеще отозвался мужчина, видать, поняв, куда забрели наши мысли, и уточнил: – Выпускных. И да, ребятишки, меня зовут Хельжин Аспид. И я буду у вас вести этикет.

Только у одной меня возникла мысль о том, какому именно уровню «этикета» он нас научит?

– А можно вопрос? – вдруг прозвучал голос моей сестры, и все взгляды скрестились на девушке.

В том числе и брюнетистого уникума за учительским столом.

– Во-первых, надо поднимать руку, – лениво начал он. – Во-вторых, я только что сообщил свое имя, и если у вас настолько «дырявая» память, то стоило идти к целителям, а не в Зеленую Академию. И, в-третьих, да, я разрешаю обратиться.

Ой… как он ее.

– Уважаемый Аспид, – с каменным лицом продолжила Амириль. – А почему вы выглядите как бандит с большой дороги?

Я едва не поперхнулась воздухом! Двойняшка, ты что творишь?!

Конечно, я разделяю твои мысли, но зачем же быть настолько прямой?! Где твоя хваленая хитрость?!

– А я сегодня для вас выставочный образец, – зевнул Хельжин, с иронией глядя на группу. – Сядьте, студентка, сейчас будет вступительная речь!

Внимаем! Трепетно!

– Итак… Предмет у меня не совсем обычный. Мы изучаем скорее манеру поведения, чем этикет. Вы должны уметь быть на одной волне с любым сословием. Влезать в его шкуру, перенимать привычки, речь, манеру двигаться.

Ага…

Я озадаченно смотрела на Хельжина Аспида и твердо понимала, что это еще один развод. Чью манеру нам, криминалистам, перенимать? Трупов?!

Странно! Все очень и очень странно!

– У вас вопрос, – проницательно взглянул на меня лепрекон.

– Нет, – не дрогнула лицом я.

В Аквамарине общение с родней нас с сестрой научило еще одному: даже если ты знаешь и понимаешь, то молчи. Отделаешься малой кровью, да и вообще будешь более свободна в мыслях и передвижениях.

Потому я молчала и улыбалась, готовясь внимать.

– Это по второй части названия «Психология масок», ну а первое… этикет есть этикет. В будущем вы – специалисты очень высокого уровня, ребятки. То есть скорее всего станете входить в состав команд Сумеречной или Рассветной стражи.

– Так мы же не малахитцы!

Да, как-то очень дружно у нас получилось…

– А контракты читали? – ласково улыбнулся Хельжин Аспид. – Там черным по белому написано, что по окончании Зеленой Академии вы обязаны несколько лет отработать на благо нашего государства.

Челюсть, вернись ко мне, пол тут не идеал санитарии…

Мы все, не сговариваясь, повернулись к аквамаринской части группы, а вернее – к лепрекону, который, судя по всему, единственный из нас должен был бы читать контракт полностью.

Но парень отвел взгляд и немного зло воскликнул:

– Сами сказали, что там целая папка была! Не мог же я потратить неделю только на изучение всего этого?! И наверное, эта приписочка была там на какой-то сто семнадцатой странице, мелким шрифтом.

– Крупным, – опроверг домыслы студента препод. – Потому как обычно внимательно изучают именно то, что мелкое… а крупное ошибочно считают не особо важным.

Мы, как рыбы в сетях… поймались, запутались и пока еще не знаем, что будет потом.

Но уже попались.

Аспид осмотрел нас пронзительно-черными глазами и, усмехнувшись, сказал:

– Открывайте тетради. Будем что-нибудь писать!

Мы послушно открыли, все еще пребывая в некотором шоке от «радужных» перспектив.

Когда мы вышли наконец из аудитории, где нам преподавали такой в высшей степени оригинальный предмет, то были…. «немного» ошеломлены. Хотя, стану говорить откровенно, лично у меня было впечатление, словно дубинкой из-за угла огрели!

И не покидало ощущение привязанных ниточек. Или прямого коридора с нарисованными дверьми… иди куда хочешь, ты свободна, но в итоге можно двигаться только вперед. Туда, куда тебя ведут. Судя по хмурым ребятам, я была не одинока. Лепрекон нервно кусал губы и время от времени посматривал на меня.

Я отвечала ему такими же любопытными взглядами. Таридин мне нравился. Умный, хваткий, хитрый и с замечательно развитым чутьем на неприятности.

Но интереса ко мне раньше я не замечала, а стало быть, эта вспышка чем-то обусловлена. И мне очень интересно, чем же.

Махнула на прощание ребятам и свернула в один из полутемных коридоров в толще стены, ведущий к подвалам Западной башни, где и было логово артефакторов. На мой взгляд, в подвале – это зря… это ведь если что взорвется, то вся Западная свалится.

А лепрекон…

Дело однозначно не в том, что он внезапно прелесть неземную во мне разглядел.

И слава богу, что не разглядел! Мне Лейдира и Мастера с непонятным поведением хватает за глаза и за уши!

Кстати, о последнем… давненько не видела!

Несколько дней. И для меня это теперь «давно»?

Я озадаченно нахмурилась и прикусила губу, продолжая размышлять.

Мастер Хин. Странный, хищный, необычный… безопасный?

Безопасный ли?! Невзирая на его болезнь, он как-то странно себя ведет для безобидного мужчинки.

Да и вообще, «мужчинка» в его адрес звучит примерно так же, как и «болонка» в сторону волкодава…

Я им восхищаюсь? Несомненно.

Уважаю? Безусловно.

Он мне нравится? Да…

Мамочкина скалка!

Я даже остановилась посреди коридора, осознавая эту «замечательную» новость.

Приехали!

Он. Мне. Нравится.

Подайте веревку и мыло!

Нет, ну как такое могло случиться?! И почему?! Он же… ну, как бы импотент. Да, то есть не мужчина. А стало быть, и нравится мне вовсе не как мужчина, а как личность!

Возрадовавшись найденному логическому объяснению, я, воодушевленная, продолжила путь в подвалы гнома-учителя.

А то и правда, что за бред, чтобы Хин – и привлекал в интимном плане! Одно дело, что он болеет, а другое – что он Мастер Малахита! Один из самых влиятельных лиц в государстве, да как я вообще могла рассматривать его в таком контексте?!

Внутренний голос нерешительно намекнул, что после того, как это самое влиятельное лицо зажимало меня в раздевалке душевой, я могу думать что угодно. Ибо нечего!

И еще, судя по поведению наглючего блондинистого типа, от своих притязаний он отказываться не собирается. Еще у него дома говорил про «друзей».

М-да… весело ты живешь в Малахите, Мия.

Очень весело.

Так! Миямиль Гаилат, извольте выкинуть из головы такие возмутительные мысли и подумать о вещах куда более приземленных. В прямом смысле. Ибо я уже почти около дверей подземной аудитории, и за ней придется размышлять исключительно об артефактах, и без вариантов!

А Мастер Хин пусть катится на то кладбище души, из которого вылез!

Намного позже я вспомню эту фразу-проклятие, тогда, когда буду знать несоизмеримо больше, чем сейчас… Но в этот момент я резко толкнула дверь, заходя внутрь, и оставила по ту сторону все ненужные мне сейчас мысли.

Тот же вечер, «уютный» особнячок на улице Висельников.

Департамент дознания

Кабинетик был просторный. Кабинетик был пустынный.

В кабинетике, кроме стола, нескольких стульев и фикуса, собственно, больше ничего и не было.

Ну, кроме Лельера Хинсара и его теоретически подчиненного Хельжина Аспида, обмотанного любимой двухметровой зверушкой повышенной ядовитости под названием пустынный тайпан.

Змеюка и Лель крайне неприязненно косились друг на друга.

– Ну и зачем ты приволок эту гадость? – вопросил Хинсар и невольно передернулся.

Все же фениксы – это птички, какими бы могущественными они ни были.

А змейки птичек едят-с.

А временами особо крупные птички едят змеек. Феникс – птичка крупная.

Так что, видать, неприязнь тут была заложена на генном уровне.

– И чем тебе не нравится эта прелесть?! – риторически вопросил лепрекон, поглаживая тайпана по золотисто-песочной чешуе. – Смотри, какой у меня Валюша красавец!

– Валюша?!

– Валентайн! – гордо представил питомца Аспид.

– Ты извращенец, – припечатал приятеля Мастер и со вздохом подтянул к себе фикус.

– Кто бы говорил, – «любезно» отозвался его подчиненный и, с нездоровым любопытством оглядывая невиданную картинку «начальство и горшок», вкрадчиво поинтересовался: – Господин Хинсар, ранее не замечал в вас такой невиданной страсти к цветоводству!

– Я же говорю – извращенец, – хмыкнул синеглазый, сосредоточенно ощупывая нижний край керамического вазона с бормотанием: – Ну было же где-то здесь… забыл, что ли?!

– Ну и что у тебя там? – судя по выражению лица, аналитик был нешуточно заинтригован.

– Секрет, – уныло отозвался феникс и поставил горшок с фикусом обратно на пол. – Тайна великая! Оружие страшное!

– Паяц недоделанный. – Ответ брюнета был точен и прост.

– Очень даже доделанный, – хмыкнул Лельер и, выдвинув ящик стола, покрутил в руках шутовской колпак. – Как-никак, несколько лет на этой почетной должности!

– О да… – вздохнул лепрекон и решил корректно намекнуть о теме сегодняшней встречи. – Ты меня позвал только затем, чтобы продемонстрировать свою рабочую «фуражку» и «фикус массового поражения»?

– Нет, – спокойно ответил Хин, закинул колпак обратно, со стуком закрыл ящик и с тихим стоном потянулся. – Устал… а тебя позвал, чтобы ты поведал мне новую серию «Очевидного невероятного, или Как я ловлю Зеркальника».

– А никак! – досадливо рубанул ладонью воздух Хельжин, и даже змей его тихо зашипел, словно улавливая настроение хозяина. – Нет его! Как в воздухе растворился, словно и не жил никогда! Даже те ниточки, что я нащупал, в лучших традициях оборвались или как-то резко сменили качество и направленность. Анализ дает вообще идиотские результаты! Внесенная надежды ради переменная под именем «все же сдох, гад», пока лидирует по процентам вероятности!

– То есть можно на это счастье не рассчитывать, – подытожил Лельер. – А жаль, жаль…

– Не то слово!

– Тогда пока кидай свое увлечение и направь все силы на новые проблемы. У нас очередной безумный гений с замечательными, надо признать, идеями появился. И, главное, откуда-то у него есть ресурсы на их воплощение! От живых до денежных! И нельзя, невозможно, нереально это все подготовить за пару лет. Судя по тому, когда переметнулся один из взятых нами ниоров, этому раскладу как минимум шесть лет. И я грешил на Зера…

– Его со счетов сбрасывать не стоит, – тряхнул головой Хельжин Аспид. – До тех пор, пока труп не увидим. И даже после этого еще нет никаких гарантий!

– Какого высокого ты о нем мнения, – хмыкнул Пытка.

– Справедливого, – возразил лепрекон. – Извини, он умудряется уже почти десять лет бегать от разведок всех секторов! Да он от Хранителей стихий ушел! Он почти совершил переворот, притом везде одновременно! И ты хочешь сказать, что я его переоцениваю?!

– Ш-ш-ш-ш, – поднял руки Лель и успокаивающе продолжил: – Хел, не горячись. Я лишь хотел обратить твое внимание на то, что зацикленность на Зеркальнике уже носит маниакальный характер. А сейчас у нас иные задачи… и ты – мой лучший аналитик, который занимается не совсем тем, чем необходимо на данный момент. Я очень долго шел навстречу твоему увлечению, но сейчас ты мне очень нужен на другом направлении.

– Понял, – закаменел лицом лепрекон. – Я займусь текущей проблемой.

– Спасибо, – вежливо ответил Хин, хотя этого, в общем-то, и не требовалось.

Аспид лишь отрывисто кивнул и, витиевато попросив позволения удалиться, вышел, оставляя Мастера наедине с фикусом.

Лельер Хинсар с тоской оглядел «собеседника», совершенно не способного к диалогу, и усмехнулся.

А после нахмурился, ощущая в груди знакомый трепет, который становился все сильнее.

Жажда охоты.

Шут уже давно изображал добропорядочного начальника департамента.

Пытка не гулял еще дольше.

Он подошел к окну, оглядывая вечерний город, который постепенно расцветал вечерними огнями, и предвкушающе улыбнулся.

Ходят слухи, что в Изумрудном появилась банда грабителей.

Что же… тем хуже для них.

Тех, кто посчитал, что раз Пытка уже не выходит на охоту через день, то он совсем завязал с этим приятным делом.

Все же кое-что из души не вытравливается, как ни старайся.

Да и, может, удастся опять пересечься с туманной гадостью. Хотелось бы!

Но сначала работа, а уже потом развлечения.

Хм… интересно, а такое веселье и эмоции от него можно считать шагом обратно в сторону Безумия Чувств?

Мрачная улыбка расцвела на тонких губах Мастера Пытки, и, резко развернувшись, он подхватил фикус и вышел из кабинета.

Надо все же отнести техникам эту гадость. Обещали универсальное оружие, а получилось невесть что!

Несмотря на смешной вид Мастера в обнимку с растением, в коридорах почему-то никто даже не улыбнулся, лишь шарахались к стенам.

Да, Хинсар был воистину настроенческим созданием… и его настроение ощущали и другие.

Глава 19

Как и условились, через день я пришла в лавку «Камни и волшебство», и там меня порадовали списком аж из трех адресов.

– Тут пока простенькие и недорогие заказы, – пояснил Борг, передавая мне еще и карту, где магически мерцали маршруты. – И да, я тут озадачил племяша проложить вам оптимальный путь от одного до другого места, так что плутать не будете. И вот, Миямиль, это – так называемая «заказная книжка». В ней стоят заказчики и цели, в третьей графе они должны оценить вашу работу, а в четвертой расписаться о принятии. Пятая – оплата, но она уже заполнена.

– Спасибо, – благодарно улыбнулась я, складывая в сумку заказную книжку и не торопясь далеко убирать карту.

– Пока не за что. После работы зайдете отчитаться.

Кивнула и вышла из лавки, махнув на прощание выглянувшему молодому рыжему гному. Он улыбнулся в ответ и тоже помахал.

Все прошло даже проще и легче, чем я думала. Найти нужно было очень простенькие амулеты, дома были людей среднего достатка, то есть без всяких наверченных пакостей, которые мешали бы искать. Потому я справилась быстро и вернулась в лавку уже через три часа. Показала книжечку, сразу получила деньги и распоряжение забегать через пару дней.

Пр-р-р-релесть!

Неужели все наладится?!

Хотелось бы верить…

Именно с этого заработка я купила учителю Дорину булькающее и весьма недешевое «спасибо» под названием «Гранитная кровь», вручив при первой удобной возможности.

За что и получила втык на тему, что совать преподавателям алкоголь на рабочем месте нельзя! Могут решить, что «спасибо» относилось вовсе не к тому разделу!

Ну… было стыдно, но зато я теперь знаю, как давать взятки!

Гном-артефактор и объяснил. Что говорить, куда класть и как при этом улыбаться и «тонко» намекать на то, что я хотела бы получить.

Когда я спускалась по лестнице, столкнулась с Мастером Хином.

Почему-то щеки затопила краска, а воздух стал тягучим и тяжелым.

Взгляд мужчины чем-то очень меня пугал.

В нем было то, что я не могла понять, что-то очень яркое, жадное и… хищное.

Я чувствовала себя добычей.

Его добычей.

Надо ли говорить, что я скомкано поприветствовала синеглазого и рванула вниз по лестнице так, что едва не свалилась?

Что за ерунда?!

Почему я его настолько боюсь? Настолько, что, когда он рядом, разговаривает со мной, я могу болтать что угодно, лишь бы говорить, не молчать.

И самое жуткое – это то… что иногда он уже не кажется недосягаемым Мастером Малахита и я видела его просто личностью.

Это наверняка плохо.

К сожалению, столкновения с Хином на этом и не подумали закончиться.

И к еще большему сожалению, обязательства как перед группой, так и перед Пыткой требовали от меня время от времени трудиться на благо чистоты аудитории.

Я уже закончила со всей уборкой и последним штрихом ставила на кафедру графин с чистой водой. Но, к сожалению, на этом этапе удача от меня отвернулась.

Он опрокинулся на меня, и я тихо вскрикнула.

Потом уныло оглядела платье, которое было совсем-совсем мокрое спереди, как и передник.

Эх, надо снимать.

Потому что иначе никак не высушить.

А так идти нереально. Вот, вся грудь и живот мокрые! Неприятно, ну просто бр-р-р-р!

Я воровато огляделась и, метнувшись к двери, провернула ключ, закрывая аудиторию.

Вот, а теперь можно раздеться и попробовать вспомнить что-то из бытовой магии.

Сказано – сделано. Сначала я развязала передник и со вздохом перевернула его вверх тормашками, вытряхивая на стол как вещи, так и воду. Безразмерный как-никак…

Высыпалось очень много. Я даже забыла, что я сюда кидала за это время! Из горки вещей победно торчала скалка и ручка легендарной мифриловой сковородки.

После, извернувшись, я все же расстегнула молнию на платье и, кривясь, стянула с тела мокрую ткань. За нарядом последовал и бюстик, так как мокрое белье – это отвратительно!

А теперь аккуратно сушим. Главное – не спалить. Лифчик дорогущий, из эльфийского кружева. Белый, красивый, ажурный! И в комплекте с остальным бельем, как трусиками, так и чулками крупной вязки и подвязками, украшен мелким речным жемчугом и вышивкой. Обожаю хорошее и красивое белье!

Бюстик я высушить и надеть успела без помех, а вот потом начались неприятности.

За ручку двери кто-то дернул, выругался в стиле «Что за?!», а потом в замочной скважине что-то скрипнуло, затем щелкнуло. Дверь распахнулась, явив немного растрепанного Хина, который держал в одной руке папку с документами, а в другой – булавку от шейного платка, которой, видимо, и открыл замок.

Специалист, однако…

Когда мужчина увидел меня, его глаза сначала удивленно расширились, а потом по губам пробежала какая-то очень… странная и многообещающая усмешка. Мастер сделал мягкий шаг вперед и закрыл за собой дверь, которая вспыхнула светом заклинания.

Он ее запечатал!!!

– Какой сюрприз, янтарная, – почти промурлыкал Хин, с видимым удовольствием скользя по мне взглядом.

– З-з-здравствуйте, – немного заикаясь, вежливо выдала я и попыталась как-то обосновать ситуацию: – Я графин с водой на себя опрокинула. И вот… сушусь.

– Вижу.

В подтверждение по мне снова скользнули таким взором, что захотелось немедленно одеться, притом не просто так, а в паранджу!

Импотент, чтоб его! Ну нельзя же при этом так глазами сверкать!

Так… ну да, он же болеет. То есть если и любуется, то как статуей, к примеру. Ну подумаешь, моя фигура отвечает чувству прекрасного этого Мастера.

Можно немного расслабиться!

– Отвернитесь, пожалуйста, – попросила я и указала на платье. – Мне надо его высушить и надеть.

– Не торопись, – хрипло пробормотал Хин, все еще лаская меня взглядом. Может, из-за того, что белье красивое? Приглянулось…

– Почему это? – настороженно осведомилась я, с опаской наблюдая за его приближением. Вскинула руку, выставляя ладонь вперед, и потребовала: – Немедленно остановитесь!

– А то что? – тихо спросил синеглазый ужас Малахита.

Я замешкалась, и в самом деле не зная «что»!

А он подходил все ближе и ближе! Я отпрыгнула за скамью и, не придумав ничего лучше, выудила из кучки вещей скалку и выставила ее вперед.

Хин озадаченно это все оглядел и весело расхохотался.

– Девочка, ты забавляешь меня все больше и больше!

Он остановился у кафедры, с иронией за мной наблюдая, и лениво протянул:

– Прости, лепрегномик, но терпение у меня не вечное. А ты и так уже изрядно им злоупотребила.

– Когда это?! – опешила я.

– А ты не помнишь, – отмахнулся Мастер и «просветил»: – Спала всегда. Как ни приду, ты спишь! А если нет, то на свидание собираешься. И не стыдно?

– Вам-то какое дело?!

– А у меня на тебя планы, янтарная, – спокойно признался блондин и с тихим смехом решительно двинулся с места… явно собираясь что-то сделать, как только до меня доберется! Я не знала что, но пятая точка точно подсказывала: в наши планы это точно не входит!

– Еще шаг, и вам будет плохо, – честно предупредила я, зная об особенностях скалочки.

Он оглядел меня, а потом открыто расхохотался:

– Ой, напуга-а-ала! А по поводу «плохо»… Я вообще не помню времени, чтобы мне было хорошо, – с кривой улыбкой ответил Пытка. – Потому – не страшно, котенок.

– Я вас боюсь, – помотала головой, стискивая скалу в руках. – Мастер, не надо.

– Можно и по имени, – шепнул он в ответ, и мне стало вообще очень-очень плохо. – Мия-Миямиль, ты уже дала мне эти права. Я просто не пользовался, позволяя тебе обдумать ситуацию и смириться. Ты не пожелала. Ну что же…

На этом моменте у меня как-то сам собой получился замах, а после пальцы разжались и скалка стремительно полетела в Мастера Хина. Надо признать, я не ожидала, что ему от этого хоть что-то будет. Все же где моя скалочка и где он… ну, по силе.

Но нет! Универсальный защитник чести молодой гномки шарахнул мужчину по белобрысой башке, отчего тот закатил блудливые синие глаза и рухнул на пол. Скалка же бумерангом вернулась ко мне. Я машинально ее поймала и положила на горку вещей из передника, а сама схватила платье и за миг высушила его и надела. Надо же, как в стрессовой ситуации быстро все вспоминается и делается…

Я лихорадочно закинула все в передник, повязала его на талию и, кинув взгляд на лежащего Хина, на всякий случай все же достала обратно скалочку.

Прошла по стеночке мимо бессознательного извращенца и уже почти миновала его, когда в голову пришла одна мысль.

А я его не прибила, случаем?

Ну не могла же… или могла?

Эта догадка почти вышибла из меня воздух и, застыв от ужаса, я несколько секунд смотрела на неподвижное тело, а потом тихо позвала:

– Мастер Хин?

Никакой реакции.

Мой осторожный, несмелый шаг вперед, и я вновь позвала его, на сей раз уже без титула «Мастер»:

– Хин… что с вами?

Похолодев от страха, метнулась к мужчине, откинув в сторону скалку, и потормошила его за плечи.

– Ну что же это такое?! – на глаза навернулись слезы и я, решительно закусив губу, перевернула Пытку. – Что же вы такой… тяжелый, несмотря на то что тощий?!

Наконец мне удалось уложить его на спину, и я с отчаяньем посмотрела на белоснежное спокойное лицо. На задворках сознания побежала мысль, что он сейчас… не чуждый. Словно пелену сдернули.

Так… положила пальцы на шею и с огромным облегчением нащупала пульс.

Значит, просто без сознания.

Пощупала голову, стараясь оценить повреждения, если таковые есть, но нашла только внушительную шишку.

Кинула взгляд на все еще искрящуюся дверь и приуныла окончательно. Надо приводить этого неадеквата в чувство и выбираться отсюда.

Нерешительно похлопала Хина по щекам.

– Реакции никакой, – задумчиво пробормотала себе под нос и в расстройстве села рядом. –   Хм, а может, дыхание затруднено? У него вот как ворот рубашки стягивает… да и из платка он булавку вытащил, но не развязал и не снял.

Наклонилась и решительно начала развязывать платок, а потом, скинув его на пол рядом, занялась пуговицами рубашки. Ворот высокий, может, и стягивает…

Когда ткань разошлась, открывая бледную кожу с вязью чуть заметно искрящихся серебром символов, складывающихся в ошейник, я сочувственно посмотрела на безмятежное сейчас лицо Пытки.

Все же… он раб. Он даже не «друг», что бы ни подразумевали под этим понятием в Малахите. Он именно слуга, раб в ошейнике.

Повинуясь порыву, я почему-то осторожно коснулась его шеи, немного ниже того места, где змеилась метка принадлежности. А потом провела пальцами по бархатистой коже, гладя, лаская… поняла, что вытворяю, и тотчас отдернула руку.

– И не очнулся, – нахмурилась, пытаясь вернуться к прежней теме. – И что же мне еще с вами сделать, Мастер, чтобы вы пришли в себя?

Внезапно тонкие губы тронула улыбка, синие глаза приоткрылись, и он резко сел, тотчас заключая в объятия, притягивая к себе и выдыхая в губы:

– Поцеловать.

– А-а-а-а-а!!! – заорала я в ответ и стала биться в его руках. – Не надо меня так пугать!

– А разве я пугаю? – перехватил мои руки Хин, затаскивая к себе на колени. – Я продолжаю то, что ты начала. У нас вообще все замечательно. В очередной раз дала по морде и начала раздевать! И за второе я даже готов простить тебе первое, янтарная. – Он склонился так близко, что по коже скользнуло горячее дыхание, и почти неслышно закончил: – Малыш, у тебя очень нежные пальчики.

Я покраснела, поняв, о чем он говорит, и возмущенно уставилась в смеющиеся синие глаза:

– Наглый притворщик! – после этого дала ему локтем под ребра и вскочила, тут же отбежав в сторону.

Еще отвратительнее ситуацию делало то, что я прекрасно понимала – сбежать мне он позволил. И только потому, что я никуда не денусь. Помещение закрыто, окон нет. Мы одни.

И он может делать все, что хочет.

– Вы… отвратительный! – выкрикнула, сжимая кулаки, почти плача от чувства собственной беспомощности. – Как так можно?! Как вы можете пользоваться своим положением и делать то… что вы делаете! А если учитывать, что вы больны, то это все вообще извращение!!!

Улыбка с бледных губ пропала так быстро, что я даже заметить этого не успела. Просто – раз… и он уже очень-очень страшный.

– Миямиль, янтарная леди, ты перешагнула грань. – Он резко поднялся и стремительно пошел ко мне.

Мастер сегодня был в излюбленном жутком белом плаще… и как не испачкал, пока валялся в обмороке? Жилет и брюки на сей раз были темно-синими. Но жути это не убавляло. И взгляд… такой страшный взгляд. Как будто он что-то решил и не собирается отступать.

Когда на меня так смотрят, я откровенно нервничаю!

В последний раз дед смотрел… когда ультимативно пытался замуж выдать.

Папа отбил, уже хорошо.

А я посмотрела на Хина… развернулась и без лишних слов понеслась в другую сторону! Просто, как уже говорилось, я не дура, а стало быть, если ко мне приближается явно неадекватный мужик и мы с ним одни, то надо бежать! А уж если этот самый тип – один из самых влиятельных и, самое отвратительное, безнаказанных персон, то лучше даже улетать или телепортироваться! Но обходимся тем, что есть!

С чего я взяла, что он неадекватный? Наверное, это собирательный образ!

Убежать от Мастера я, разумеется, не смогла. Во-первых, было некуда, а во вторых… это же Хин.

За талию обхватила сильная рука, прижимая к жилистому телу, а ухо сначала больно цапнули, отчего я тихо вскрикнула, а потом зло спросили:

– Куда так быстро?

– Домой опаздываю, – ответила немного дрожащим голосом и прикусила губу, стараясь вернуть себе смелость.

– Не кусай губки, солнечная, – жарко прошептали на ухо. – Это, знаешь ли, будит вполне определенные желания. И не напоминай про «домой»! Дроу там ждет, так ведь?!

Мамочкина скалочка.

Это что?!

А еще… он прижимался. Сильно. Настолько, что анатомически подкованная я сделала вполне определенный вывод!

– Вы снова лекарств наглотались? – предположила я, ощущая… ну, ощущая. – И где голова?! Вредно же!

Надо что-нибудь говорить! Обязательно говорить! Сбивать его с мыслей и настроя. Такие намерения Мастера однозначно мне ничего хорошего не сулят. Вернее, моему драгоценному, нежно холимому спокойствию. Так как почему-то не верится, что Хин сотворит что-то совсем плохое. Почему-то не верится…

– Мия, я тебе сейчас что-нибудь сделаю! – честно пообещал синеглазый жутик, все так же прижимая меня к себе.

– Давайте вы меня отпустите? – внесла смелое предложение я.

– А давай! – неожиданно легко согласился мужчина и быстро развернул меня к себе лицом.

Я незаметно облегченно вздохнула, так как хоть мы и стояли вплотную, но доказательство хорошего действия лекарственных препаратов ко мне уже не прижималось!

Да, я очень старалась воспринимать это… ну, только с медицинской точки зрения.

Но вообще… он же свое здоровье гробит!

Как так можно?!

– Нельзя так наплевательски к себе относиться, – сердито посмотрела я. – И если у вас с головой что-то не в порядке, то… я не могу так все оставить. Мы с вами сходим к врачу, конфискуем эту гадость, которую вы пьете, и вообще…

Из глаз Мастера пропали угрожающие голубые искры, да и волосы теперь стали просто белыми, а не искрящимися. Короче, шок – это по-нашему!

– Миямиль! – рявкнул Хин, снова начиная злиться. – Заруби на своем прелестном носике, что у меня нет проблем в сексуальной сфере! И если ты продолжишь поднимать эту тему, то прямо сейчас в этом убедишься! На этом самом столе!

Теперь «шок по-нашему» был у меня. Учебных парт я еще никогда не боялась! А теперь даже смотреть не хотела в указанную сторону!

– И к врачу ты со мной пойдешь, когда он уже тебе понадобится!

– Это заразно? – с опаской осведомилась я, не в силах понять, о чем он.

– Нет, это через девять месяцев проходит! – иронично отозвался Хин, а после этого… начал действовать! Спустился одной рукой до талии и снова прижал к себе.

– А сколько у вас уже прошло? – заинтересовалась я. – И как называется болезнь? И, надеюсь, что она не передается воздушно-капельным путем?

– Миямиль, у меня стойкое ощущение, что у тебя значительные пробелы в некоторых сферах. – Голос Хина стал очень низким, с приятными мурлычущими нотками. Мне понравилось: очень приятный стал голос.

– Да, к сожалению, пробелы есть, – нервно кивнула я, упираясь руками в сильную грудь. И снова болтала какую-то ерунду… лишь бы не замолкать: – Но что поделаешь, я еще очень молода и не могу охватить всю медицину. Тем более что это не моя специализация, нам читали только общий курс. И, кстати, раз у вас… ну, все почти в порядке, то не могли бы вы меня отпустить, а? Как понимаю, ваши девять месяцев почти прошли, если активность начала возвращаться?

От всей ситуации я просто дико нервничала, уши прижимались к голове и нервно подергивались, колени ослабели, и я теперь была даже немного рада, что Хин поддерживал меня. Ну как же я так попала, а?! И что мне с ним теперь делать? Не отстанет ведь! Знать бы еще, почему пристал…

– Солнце рыжее, – хмыкнул Мастер, второй рукой начиная ласково перебирать мои волосы, склонил голову, обжигая ушко горячим дыханием, и оно опять дернулось. Мужчина тихо рассмеялся и с искренним любопытством спросил: – Они у тебя всегда шевелятся?

– Н-н-нет, – даже немного заикалась я. – Я просто очень вас боюсь, а еще волнуюсь. Вот.

– Интересно, – кивнул он и прикоснулся губами. Едва ощутимо, едва заметно. Но я вздрогнула, и мужчина тут же отреагировал: – Неприятно?

– Щекотно, – честно призналась я, до боли сжимая руки в кулаки, чтобы не забиться в истерике.

Наверное, если бы я начала отчаянно вырываться, то это именно так и выглядело бы.

Но я же гномка. Я уравновешенная, спокойная, я найду выход из любой ситуации. А в этой – я не должна прятаться. Тут нужно искать компромисс, а значит, смотреть правде в глаза. Ему в глаза.

Да, я должна была обдумать все заранее, наедине с собой. Но не вышло.

Не было данных.

Но и сейчас нужно как-то все решить. Иначе… неизвестность. Я даже предположить не могу, чем все обернется.

Кончики ушек от нервов мелко дрожали! И оттого, что этот беловолосый естествоиспытатель их еще и поглаживал! Поглаживать там было что, я едва ли не впервые пожалела, что они у меня такие длиннющие!

– Прекратите, пожалуйста, – покраснела я и попыталась высвободиться из его объятий. Разумеется, не вышло. Объятия… какое кошмарное слово!

Особенно в свете того, что он, оказывается, не импотент.

Почему-то теперь я поверила.

Какой ужас.

– Ты понимаешь, что нам нужно многое обсудить? – негромко спросил Хин, отстраняясь и пристально глядя мне в глаза. Меня хватило только на то, чтобы немного судорожно кивнуть. – Замечательно!

Какие странные чувства, конечно, все еще щекотно, но и что-то новое появляется от… ласк?! Мамочкина скалочка!

Я дернула головой, пытаясь высвободиться, но меня схватили за кончик лопушка, с возмущенным:

– Ку-у-уда?!

– Мне щекотно, – пискнула я.

– Не смеешься, – покачал головой Пытка. – То есть обманываем, студентка Гаилат?

– Вот-вот, именно студентка, – радостно ухватилась я за ненароком данную соломинку. – Я ваша студентка, и то, что сейчас происходит, неправильно!

– С тобой происходит или со мной? – хриплым голосом спросил мужчина, прижимая меня еще ближе.

– Отпустите, – даже зажмурилась я. – Раз нам к врачам не надо, то мне пора.

– Нам поговорить надо, – вздохнул синеглазый. – И ты сама это понимаешь. Значит, так, Мия, я приглашаю тебя на ужин. Отказ не рассматривается.

Да он совсем?!

Нет, это уже ни в какие рамки, я не позволю так с собой обращаться, кем бы он ни был!

– Так, может, сразу и на завтрак?! – разъяренно прошипела я, уже начиная вырываться.

– Если ты не возражаешь, – спокойно согласился этот бессовестный тип, а потом стремительно достал из кармана камень, сжал и, подхватив меня на руки, утащил в черную туманную дымку портала.

Я только возмутиться успела.

Секунды на две. Пока не поняла, что это такое! Настоящий портал!

Перенос длился несколько секунд, а я за это время даже успела потрогать эту тьму! Она такая… немного плотнее воздуха и очень холодная.

Правда, мне почти сразу по рукам дали…

– Лапки лишние? – поинтересовался Хин, перехватывая немного замерзшие пальчики и поднося к губам, согревая их дыханием.

Я почему-то в этот момент настолько выпала из реальности, что вернуть меня туда смогло только то, что дымка телепорта развеялась и мы оказались на просторной веранде. Я уже собралась было возмутиться, но не успела.

Дверь распахнулась, и в проеме нарисовался фей. Толстенький такой… Шмелек на крылышках. Тоже непонятно, как летает с таким весом!

Нет, ну правда, а как?!

Пока я думала, это нечто подкатилось поближе с восторженным:

– Дорогой Мастер, как же я рад вас ви-и-идеть!

– Без рук. – Мастер увернулся, а потом, опустив меня на пол, поставил перед собой, обнял и шепотом сказал: – Какое удачное совмещение приятного с полезным!

Поинтересоваться, о чем он, я не успела.

– Не любите дядюшку Шара. – Огромные и красивые глаза фея влажно блеснули.

Шар?! Хих!

– Ценю и уважаю, – рассмеялся Хин. – Просто очень люблю свое личное пространство.

– Забыл, – прижал руку к сердцу его собеседник. – Прошу прощения, не хотел обидеть и оскорбить!

Да, феи обоих полов – они такие… легкие, воздушные и на первый взгляд совершенно без мозгов. Но только на первый.

– Вам обычное место, раз с дамой? – деловито поинтересовался Шар.

– Нет, с этой дамой я бы хотел посидеть на балконе третьего этажа, – улыбнулся Мастер. – Мы пройдем?

– Разумеется, – с оттенком уважения глянул фей на меня, а потом снова на Хина, расплываясь в профессиональной улыбке. – Я приду немного позже, за вашим заказом.

– Благодарю, – качнул головой светловолосый наглец, который украл меня средь бела дня! И которого я почему-то уже совершенно не боялась…

Странно.

– Мастер Хин, у меня есть вопросы, – честно сообщила мужчине.

Он несколько секунд пристально, с затаенной усмешкой смотрел на меня, а потом вдруг сказал:

– Меня зовут Лель.

– Что? – недоуменно хлопнула я ресницами.

– Лель, – повторил он и, подавшись вперед, нежно поцеловал висок. – Запомни, маленькая.

Лель… имя?! Мастер сказал МНЕ свое имя?

Кошмар… получается, у него и правда серьезные намерения.

Жуть. Реально.

– Хватит так себя вести! – Я недовольно посмотрела на непонятного и совершенно невероятного типа. – Сразу хочу сказать, что у такого поведения нет перспектив! – Под смеющимся взглядом почему-то смутилась, опустила глаза на нервно сцепленные пальцы и добавила: – Вот…

Мужчина только молча покачал головой и распахнул передо мной дверь в маленький холл.

Я прошла, без подсказок направляясь к винтовой лестнице, и, приподняв подол, начала неторопливо подниматься. Чего мне стоило это показное спокойствие, не знал никто! Сейчас хотелось сбежать хоть куда-нибудь, и останавливало только то, что поймает же!

В итоге, когда мы достигли места назначения, я уже была почти на грани. Было страшно. За будущее. Что ему надо – это просто, понятно и банально. Я.

И для каких целей – тоже, в общем-то, очевидно.

Но почему я?! По нему тут половина студенток вздыхает, и преподавательницы не исключение!

Зачем Мастеру Малахита девочка-полукровка из Охры?! Понравилась так, что вот прямо никак? Не верю!

Хотя…

Я похолодела. Папа говорил о таких. Что нужно только одно, и они не считаются со средствами и моралью на пути к своей цели. Что бы это ни было: власть, деньги или женщина.

Стихии всемогущие…

– Мия! – раздался резкий голос, я вскинула голову, и подбородок тотчас оказался во власти жестких пальцев. – Судя по дрожи пальцев, дыханию и тому, как трепещут зрачки, ты опять себе что-то придумала и теперь боишься! Прекрати! Поводов для ужаса пока нет, а если и есть, скорее всего это вовсе не то, что пришло тебе в голову!

– Подождать? – прижав уши, мигом сообразила я. – Поводы позже будут?

– Ну да, – рассмеялся Хин и распахнул передо мной двери.

Лель… не могу так назвать, даже в мыслях. Какое-то очень мягкое и личное имя.

И ему не идет. А его репутации так вообще не подходит.

Судя по слухам, ему как нельзя больше подойдет что-то вроде Кошмар Демонович Мучитель. Или Ужас Смертович Запыталов.

От таких бредовых мыслей я нервно рассмеялась и почти бегом влетела в распахнутую дверь.

Настиг ленивый голос:

– Окна заговорены. Выброситься не удастся.

– Я все равно летать не умею, – печально-печально поведала я, с грустью глядя на улицу.

– Научим, – каким-то очень низким и мурлыкающим тоном отозвался Мастер.

У меня появились подозрения, что он интерпретировал мои слова про «летать» явно не в прямом смысле… но в каком еще?

Все же пробелы в образовании – это очень прискорбно!

Это был не балкон. Скорее мансарда, у которой одна стена была полностью застеклена, благодаря чему открывался потрясающий вид на Изумрудный город.

Из этого можно было сделать сразу несколько выводов. Ресторанчик дорогой и престижный, так как находится на возвышенности. Мастер притащил меня в самый дорогой «кабинет», потому что столик тут тоже был всего один. Кстати, чудеснейший. Плетеный, а поверх лозы, из которой его плели, столешница из искристого хрусталя. Несколько кресел, стоящих вокруг, были в том же стиле, только с мягкими подушками. У стены стоял небольшой диванчик, а в противоположную стенку был вмонтирован огромный аквариум с морской водой. Невероятно красочный, яркий и красивый! Я только восхищенно выдохнула, стараясь не коситься на него слишком сильно, потому что надо себя настраивать на серьезный разговор.

– Прошу, – отодвинул одно кресло Хин, и я, как воспитанная девочка, быстро села и сложила руки на коленках. Вцепилась в ткань платья, чтобы не выдать своего волнения.

Раздались удаляющиеся шаги, и, не удержавшись, я подняла взгляд. Мастер отошел к вешалке и стянул белоснежный плащ, оставшись в светлой рубашке, синем жилете и штанах. Лента в волосах тоже была синяя, правда, яркая.

Он, надо признать, хорошо выглядел. Высокий, гибкий, жилистый. И, мама, не импотент. То есть опасный… Что я тут делаю?!

Мигом вспомнилось все, на что я не обращала внимания.

А еще вспомнилось, что в одном полотенце я его тоже видела… и тело там… не оценено мною оно было только по причине его мнимой непригодности. Не особо воспринимала как мужчину, да и МАСТЕР же! Не мужчина то есть!

Потому убираем чувство прекрасного куда подальше и не даем даже пикнуть!

Раздражитель прекрасных чувств вернулся за стол и пристально на меня уставился отвратительно красивыми глазами.

Да-да, будем выражаться исключительно химическими терминами! Раздражитель!

Мне протянули меню. Взяла и тупо в него уставилась. Потом беспомощно глянула на Мастера.

Он без слов взял обратно папку, закрыл и положил рядом.

– Если позволишь, то я выберу на свой вкус.

Возражать я и не подумала.

Как говорил папа, если мужчина приглашает девушку на выяснение отношений, притом в заранее непосильное ей по финансам место, то расходы он по умолчанию берет на себя. Но лучше это прояснить заранее.

– Ценовой ценз этого заведения мне не по карману, – спокойно заявила я.

Хин только едва заметно поморщился и попросил:

– Не унижай меня.

Я несколько секунд не отводила от него глаз, а потом тихо сказала:

– Извините.

– Ничего страшного, – дрогнули в улыбке уголки бледных губ. – Это скорее на будущее.

А вот теперь страшно! Какое будущее?!

– Начнем? – смело спросила я.

– Начинай! – щедро разрешил Мастер.

На этом все как-то и затихло. Я думала, с чего начать, а он листал меню, периодически нажимая на какую-либо строку, и она загоралась зеленым светом. В конце он три раза нажал на красный круг, и высветилось время доставки. Десять минут.

Удобно!

– Ну? – поторопил меня Хин.

Сказать было нечего.

– А давайте вы? – робко предложила я и, немного обидевшись за смех в ответ, добавила: – В связи с недостаточным для логического анализа количеством данных я передаю вам право голоса.

– Не прячься за официозом, – хмыкнул мужчина, рассеянно вертя в пальцах салфетку. Пример был заразителен, потому я тоже взяла салфеточку, но мне нужно было время от времени куда-то деть взгляд, а значит, я принялась ее складывать.

– Я вас слушаю! – искренне заверила я Мастера Малахита.

– Да вы что, – вскинул он серо-стальную бровь. – И что ты желаешь услышать?

– Правду, – мрачно отозвалась я, неодобрительно глядя на Хина, которого, судя по всему, забавляло происходящее. – И желательно честно. И без уверток.

– А ты многого хочешь, – спокойно заметил Пытка, расслабленно откидываясь на плетеную спинку.

– А вы опять начинаете играть, – сцепила пальцы, все же не удержавшись от этого нервного жеста. – И хочу акцентировать ваше внимание на том, что если вы не перестанете, то я сейчас уйду.

Мастер почему-то очень грустно на меня посмотрел и уныло поведал:

– Это было мужское кокетство. Как же сложно иметь дело с неопытными девушками!

– Вот и не имейте, – посоветовала я, всеми силами стараясь не покраснеть. – И, пожалуйста, давайте уже говорить как взрослые люди! Ваше поведение требует объяснений, и вы тоже это понимаете!

– Мия, вот что тебе еще требуется? – с улыбкой взглянул на меня мужчина. – Кажется, все кристально ясно и прозрачно очевидно.

– Нет, – отрезала я. – Пока кристально ясно, что вам нравится надо мной смеяться, и прозрачно очевидно, что я ничего не могу с этим поделать!

Нет, а что еще?! Ну и да, банальный постельный разовый интерес! Но я не опущусь до того, чтобы такое озвучить!

На меня уставились такими изумленными глазами, что закралась мысль, что, может, я и не права.

Но как еще это трактовать?!

Нет, конечно, я понимаю как. И все очевидно. Но сама это не скажу, пусть даже не мечтает, что облегчу ему задачу!

Тем более со времени первой встречи симпатии к нему как к мужчине у меня не прибавилось.

– Хорошо, значит, прямым текстом, – спокойно начал Мастер. – Миямиль, я хочу, чтобы ты стала моей спутницей и была рядом.

– Куда? – дотошно уточнила я. – Если куда-то далеко, то не пойду, если в пределах Изумрудного, то пожалуйста.

– То есть согласна? – неверяще взглянул на меня Хин. – Правда?

– Разумеется, – улыбнулась я. – Я же уже сказала, что согласна быть артефактором при вашем ведомстве.

Попробовала бы я отказать…

Он несколько секунд пристально, с прищуром на меня смотрел, а потом тихо и жестко сказал:

– Прикидываться хватит.

Я испуганно сжала салфетку, сминая тонкую ткань, и выдохнула в ответ:

– А чего вы ждали? Да, я все понимаю, но не хочу. Мастер, я вас боюсь и не хочу узнавать ближе, чем преподавателя или работодателя. Не желаю, понимаете? У меня есть своя, далеко не упорядоченная жизнь, в которой и так немало проблем.

– Твои проблемы легко решаемы. – На синие глаза упала сверкнувшая на солнце прядь волос, и он нетерпеливо отбросил ее назад. – Более того, если согласишься, они просто не возникнут.

– Вы из тех мужчин, которые решают проблемы, – медленно кивнула я в ответ. – Но приносят с собой совершенно иные, с которыми я точно не смогу справиться своими силами. И знаете, Мастер Хин, единственная моя проблема сейчас, которую я не могу решить сама, – это вы. – Я прикусила губу, лихорадочно подбирая слова, протянула руку, мимолетно коснувшись ладони мужчины, и попросила: – Можно я договорю? Я не хочу вас обидеть, вы мне очень интересны, я затаив дыхание слушаю ваши лекции, с большим удовольствием хожу на практику… Я вами восхищаюсь, мне интересно наблюдать, и я была бы счастлива, если бы смогла работать где-то рядом. Тем более что и правда в этом нуждаюсь.

– В свете сказанного тобой, судя по всему, сейчас последует то, что я тебе не нравлюсь как мужчина: и многочисленные извинения, – как-то очень нехорошо ухмыльнулся Пытка. Настолько нехорошо, что мне стало немного страшно.

Наверное, только поэтому я ответила правду.

– Нравитесь. И вы сами об этом знаете, хотя ваши методы и далеки от честных.

– О чем ты?

– То, что вы устроили, – это сексуальные домогательства, – спокойно пояснила я. – Прикосновения к ушам приравниваются к интимным ласкам. Вы меня облапили и уволокли невесть куда. Далее… да, некоторая реакция была, хотя я не назвала бы ее классической.

– К дроу ты вообще равнодушна осталась, – самодовольно поведал Хин.

– Он меня за уши не щупал! – злобно рыкнула я, но тут же, вернув самообладание, продолжила: – А вы уже который раз себя ведете как… маньяк последний! Раньше я все списывала на легкую неадекватность из-за болезни, потому и вела себя мягко. Но теперь? Нет!

– Хочу отметить, что сейчас ты, объективно говоря, перечисляешь доводы за то, чтобы согласиться на мое предложение, – невинно отметил Пытка.

Я успела только округлить глаза, но задать встречный вопрос было не судьба, так как раздался стук в дверь и певучее:

– Голубки-и-и-и! К вам можно?

Дверь открылась, явив нам счастливого фея с подносом.

– Голубок, – рявкнул блондин, стремительно разворачиваясь к двери. – Без намеков!

– Был не прав, больше не повторится, – тут же повинился хозяин заведения, расставляя перед нами всякие чайнички, вазочки и тарелочки, а потом в рекордные сроки вымелся за дверь. Я опять задалась вселенским вопросом, как летают шмели и толстые феи.

Когда опомнилась и повернулась к синеглазому Ужасу Запыталовичу, то заметила такой же, как и у меня недавно, взгляд на дверь, за которой скрылась эта загадка природы.

– Нет, ну по всем законам гравитации… – хмурился Хин. – Соотношения веса к размаху и плотности крыльев…

– Аномалия, – восторженно согласилась я.

Несколько секунд мы смотрели друг на друга, а потом он тихо спросил:

– Мия, у нас же много общего, в том числе и взаимная симпатия. Все то, что ты перечислила… Да, возможно, я немного сорвался, но результаты есть. Ты – девочка, поэтому страстного отклика и не ждалось, но он все равно есть.

– Вы из другого мира для меня. Я не могу вам сопротивляться, я знаю, что одно ваше слово, и меня доставят куда вам захочется и в каком угодно виде. Или сама приду… стоит лишь начать угрожать сестре. Приду, да. И не боюсь это говорить, потому что вы сами прекрасно это знаете. И поэтому я вас боюсь. Я в подчиненном положении.

– То есть ты боишься моего статуса.

– И его тоже, – спокойно кивнула я. – Я живу в одном мире, а вы в другом. У меня своя дорога, свои маленькие проблемки, которые я старательно решаю, свои цели. Для вас они тоже маленькие и легко достижимые. Но это – мое, понимаете? Все, что за пределами этой колеи, пугает. Свою я знаю до последней выбоинки и травинки, я вижу ее повороты, я знаю примерную глубину своего падения в самых худших из возможных раскладов. А вы для меня были как… феникс для смертной. – Тут неподвижный и бесстрастный до этого Мастер вскинулся, неверяще глядя на меня, как будто я что-то угадала, но не перебил, и я продолжила: – Вы непонятны, невероятны, и вообще – вас не существует, а если и есть, то где-то там, за синими горами, и мы никогда не встретимся. Но вот… невероятное случилось. И, Мастер, ну как это выглядит?! Вы взрослый, состоявшийся, занимающий едва ли не самый значимый пост в государстве, и вдруг заинтересовались молоденькой студенткой. И как долго продлится ваше увлечение? Как только добьетесь своего, то забудете сразу, как выйдете за дверь. А я? – Снова замолкла, чтобы сделать глоток из высокого бокала, машинально отметив, что это явно яблочный сок, и продолжила: – И еще, не будем забывать про общественное мнение. Фаворитов великих, которые, даже не желая того, были вознесены над остальными, очень не любят. Их потом топчут. Стало быть, для меня это крах. Падение, после которого не подняться. Мне этого не забудут, Мастер, ведь лично я не слышала о том, чтобы у вас были женщины. Явные.

Дальше было молчание. Я не все сказала, но пока не решалась продолжить. Как заморозило. И я очень боялась. Сейчас все зависит от порядочности мужчины напротив меня. Все будет так, как он захочет, и я ни капли не обольщаюсь.

– И что же мне с тобой делать? – глядя в окно и поправляя манжет рубашки, спросил Хин.

– Простить и отпустить? – невесело хмыкнула я. – Вот скажите мне честно, вы правда думали, что стоит предложить, изложить все бонусы, и я соглашусь?

– Я даже положительные стороны осветить не успел.

– Не трудитесь, – посоветовала я, притягивая к себе тарелочку с легким фруктовым салатом.

– Приятного аппетита, – пожелал Мастер, уже с легким любопытством за мной наблюдая.

– Спасибо, – искренне ответила я и, отправив в рот первый кусочек, поделилась: – Очень вкусно!

– Знаю, – кивнул Мастер и показал вилкой на свое блюдо. – У меня такое же.

– Хороший выбор, – сказала, чтобы хоть что-то сказать. Странно, в его обществе меня кидало из крайности в крайность. То страшно и жутко и я не могу молчать, потому что это просто безумно давит на нервы, то комфортно и спокойно. Забавно. Но стоит закончить. – Знаете, если бы вы были обычным, то все было бы легче и проще. Не факт, что я согласилась бы… даже скорее нет, чем да.

– Почему? – вскинул он бровь, крутя в руках вилочку с наколотым на нее кусочком киви в сладком сливочном соусе.

– Потому что отношения – это труд. А у меня сейчас слишком много проблем, направлений и прочее.

Честность так честность…

Я не знаю, куда меня она заведет, но раз начала, то молчать не буду.

Тем более, кажется, впервые мы с ним говорим на одном языке. Я понимаю и знаю, чего он желает… и хочу, чтобы меня тоже поняли.

Я и Мастер Пытка.

Странно до страха.

– Лепрегномик, – вдруг улыбнулся Хин. – Знаешь, впервые вижу в тебе черты гномьего характера. Продуманная, ставящая интересы разума на высшую ступень, не желающая осложнять себе жизнь.

– Это не черты гномов, – спокойно возразила и снова потянулась к соку. – Это свойственно любому здравомыслящему существу. Да, я могу дурачиться сколько угодно и изображать крайнюю степень наивности. Могу даже не позволять себе думать в эту сторону, просто чтобы не рушить иллюзию. Яркий пример – это ситуация с вами. Стоило мне что-то понять и принять, как вы сразу пошли ва-банк. Вы это почувствовали. А раньше я даже из душевой спокойно сбежала. Хотя ситуация была очень опасной. И опять же понимаю я это только сейчас. Позволяю себе понимать. – Я отложила столовый прибор и, немного отодвинувшись от стола, теперь выжидательно глядела на Хина. – Я жду.

Он думал долго. Почти полминуты, но, надо отдать должное, предпочитал разбираться в завихрениях моего мозга сам, не требуя подсказок.

– Ответной откровенности?

Я лишь улыбнулась в ответ и увела с блюда конфетку.

– Знаешь, Миямиль, – тоже отодвинулся от стола Мастер. – Скажу тебе сразу. Я не оставлю тебя в покое.

Я тоже долго думала.

– Итак… – перебрала пальцами и отвернулась от синеглазого, начиная рассматривать аквариум. – Как понимаю, объяснение «хочу-в-постель-не-могу» можно отбросить. Вы не производите впечатления озабоченного. Иначе не стали бы так долго играть и поддерживать мои иллюзии.

– Первое попадание, – дрогнули уголки губ Пытки.

– Но этот интерес было бы очень глупо отрицать, – нахмурилась, продолжая мыслить вслух. – Я похожа на кого-то важного?

– Второе, – опасно подобрался Мастер.

– Попала я, – невесело заключила, решив, что копаться было бы глупо.

– Три, – рассмеялся в ответ мужчина.

– И что будем делать? – задала поистине животрепещущий вопрос. – Я не хочу… вы мне чужды, как и ваше окружение, хотя я искренне сомневаюсь, что буду им представлена, даже если наши отношения дойдут до желанной вами плоскости.

– Я даже что ответить не знаю, – честно признался Хин. – Мия, я более чем уверен, что ты во многом не права.

– С чего вы это взяли? – весело осведомилась в ответ. – Разве я давала повод? Наоборот, только СЕЙЧАС вы не знаете, что со мной делать и как отвечать. Все остальное время я более чем уверена, что ваши чаяния дальше физического плана бытия, так сказать, не уходили.

Рыбки красивые… плавают, играют. Большая с маленькой как раз. Ой… уже не играют. Она ее ест.

– Кстати, вот, – решила я воспользоваться примером из животного мира и указала на аквариум. – Пример, что со мной будет. И как-то не хочется.

– Давай заключим договор, – внезапно предложил Хин. – Ты мой ассистент и артефактор.

– В обществе и то и другое истолкуют как «любовница», – любезно просветила я.

– У тебя будут деньги, ты получишь доступ в высший эшелон, сможешь открыть свое дело или дать отцу больше возможностей для развития семейного, – продолжал Мастер, никак не реагируя на попытки «уколоть». – И еще одну причину моего интереса ты упустила. Знаешь, что такое биполярное расстройство у магов?

Я только расширила глаза, внутренне ощущая себя так, словно меня огрели чем-то тяжелым.

Болезнь магов. Их постоянно кренит то в одну, то в другую сторону. Но если в сторону эмоций, то это просто контролируется и лечится. А вот если в сторону разума… их убивают.

Некогда кто-то очень романтичный назвал две формы этого заболевания Безумием Разума и Безумием Чувств. Звучит красиво, а вот выглядит не очень. По сути, маги изначально психически нестабильны, а тут еще и это.

– Я болен, – спокойно продолжал Хин. – Раньше была очень сильная и яркая форма Безумия Чувств. Но… кое-что произошло. И я пришел в равновесие. А потом…

– А потом вас понесло в другую сторону, – прикусила губу я. – А якоря? У вас же должны быть те, кто помогут, друзья!

– У друзей своя жизнь и семьи.

– При чем тут я?

– Раздели со мной магию, – негромко попросил мужчина, подаваясь вперед и перехватывая мою лежащую на столе ладонь. – И да, я дам тебе все.

И тут… все рухнуло! Вот совсем все!

Все мои домыслы, все мои предположения! Он все разрушил!

Я задыхалась от смешанных чувств!

Злость победила:

– Почему вы меня последней идиоткой выставили?!

– Ты о чем? – вскинул стальную бровь этот высокоразумный подлец, чтоб ему провалиться!

– О том, что все мои выводы – это полная ахинея! – Я даже подскочила с кресла и забегала по комнате, злобно посматривая на расслабленного блондина. – Я тут мысли про отношения, я тут ерундистику и доводы! А вам всего лишь Разделившая нужна?!

– Ну, ты не до такой степени и не права, – подмигнул синим глазом этот… мой персональный песец! Полярный зверек, чтоб его! – Ты и правда мне очень нравишься, иначе это предложение было бы нерабочим. И, кстати, все твои претензии снимаются.

– Да, – неохотно признала я. – Статус Разделившей Разум или Чувства почетен, уважаем и хорошо вознаграждается.

– А тебе это и надо, – добил Мастер, а потом как-то очень шаловливо улыбнулся. – И, Мия… ты представь, сколько нас ждет приключений.

Я представила… и поняла, что это тоже довод!

– Присаживайся, – с коварной улыбкой искусителя кивнул Хин на мое кресло. – Обсудим условия, бонусы и награды.

Разумеется, я села. А варианты?

– Зачем вам именно я? – нервно сцепила пальцы, неуверенно глядя на Мастера. – Во-первых, Разделяющих готовят, есть даже специальный корпус для них. Вам стоило подать запрос, и кого-то сразу бы подобрали!

– Я хочу тебя, – спокойно ответил Хин, не отводя пристального взгляда, отчего я опять покраснела. Все же как это кошмарно двусмысленно звучит в его устах! – Это достаточная причина, как мне кажется. Да и у тебя есть все нужные мне данные.

– Какие же? – осторожно поинтересовалась я и нервно разгладила темную ткань платья на коленях.

– Пусть это будет секретом, – рассмеялся блондин, но почти сразу успокоился. – А если серьезно, то… рядом с тобой я немного иначе себя ощущаю. Мне это нравится.

Повисла пауза. Хин все так же с улыбкой глядел на меня, скользя по телу медленным взглядом, отчего я чувствовала себя очень неуютно.

– Понятно, – сказала, только чтобы хоть что-то сказать.

– М-да, судя по всему, как раз ничего и не понятно, – покачал головой Пытка и, откинувшись на спинку кресла, потянулся, выпрямляя спину, разворачивая плечи, слегка прикрывая синие глаза. – Ладно, янтарная. Раз тебе все понятно, то приступим к оглашению плюсов твоего будущего положения.

– Мастер, а чего мне будет стоить отказ? Поймите правильно… я бы не хотела усложнять свою жизнь, а ваше предложение сулит кардинальные перемены. Да, разумеется, статус у меня будет вполне определенный и весьма уважаемый, но остальные сложности он не снимет.

Казалось бы, ничего не поменялось… Солнце все так же светило, заливая комнату и нас медовым светом, искрясь в белых волосах, делая кожу Хина не такой пугающе-бледной. Ветер залетал сквозь одну приоткрытую створку, играя моими прядями волос, выбившимися из прически, легонько гладил щеки, а уличный шум вносил в это нотку реальности.

Но… Но!

Флер расслабленности и вальяжности, которым был окутан Мастер, испарился в никуда, хотя он даже не пошевелился. Лишь медленно открыл глаза, которые сейчас потемнели до цвета рассветного неба. Того его края, что еще отдан ночи, хотя восток уже ярко пылает.

Забавно. Мы, наверное, смотримся такими противоположностями… Скромная рыжая девушка в простом платье с аккуратным белым воротничком и манжетами. Прямая спина и наверняка очень испуганный взгляд.

Да, я опять его боялась.

– Мия-Миямиль, – вкрадчивый голос, немного мурлыкающие интонации, от которых почему-то становится только хуже. Прохладная ладонь, которая метнулась вперед, захватывая в плен мою руку. – Я всегда получаю то, чего я хочу. Всегда. Что-то изменить может лишь Гудвин, а он из-за проблем маленькой Разделяющей не станет портить со мной отношения. Потому, детка… смирись и послушай плюсы этой ситуации. Никуда ты от меня не денешься, янтарная. Хватит трепыхаться, это лишь дразнит охотника.

– Так я – дичь? – все же сорвался с губ едва слышный вопрос.

– Нет, – спокойно ответил мой светловолосый кошмар. – Ты – цель. Я хочу, чтобы ты была рядом. И мне не важно, в какую словесную форму придется облечь это желание, Мия.

– А если я скажу «нет», то воспользуетесь мной же озвученным предложением о шантаже и так далее? – горько усмехнулась я и потянула к себе удерживаемую Мастером руку. Не пустил, лишь крепче сжал свои изящные музыкальные пальцы.

– А ты этого не скажешь, – изогнулись в усмешке бледные губы мужчины. – Ты любопытная, Мия. И ты хочешь большего, как и твоя сестра. Да и, в конце-то концов… ты добивалась перевода в Малахит только для того, чтобы получить блестящее образование и уехать обратно в Охру, чтобы там сдаться под давлением деда и выйти замуж за указанную им фигуру? Или ты, или Амириль… Дед у тебя – глава Клана, который не имеет наследника мужского пола, но у которого есть две внучки… и если как-то правильно ими распорядиться, то можно получить немало бонусов. Знаешь, что бы я сделал на его месте, чтобы добиться своего?

– Боюсь представить, – искренне ответила я.

– Может, и правильно боишься, – хмыкнул Пытка, но продолжил: – Но все же изложу. По всем сведениям, твой дедуля от моих прикидок в своих действиях мало отступает. Он перекрывает «кислород» твоим родителям. Финансы часто важнее воздуха, янтарная. И когда вы вернетесь… добрый дедушка предложит выход. И какая-нибудь из любящих дочек согласится, верно? И я даже знаю, какая именно.

– И? – не отводила я взгляда. – Что можете сделать вы?

– Как ты верно указала, я из той породы, которая в силах решить твои проблемы, – пожал плечами Хин и, перехватив мою руку, легонько погладил внутреннюю сторону ладони, отчего я вздрогнула и удивленно посмотрела на него. Он усмехнулся и посоветовал: – Можешь снова играть в страуса, девочка. Я никуда не тороплюсь. Кстати, у тебя аналитический склад ума, как я понял, просыпается довольно редко?

– Оскорбил так оскорбил! – поджала я губы. – Нет! Я просто не понимаю! У меня нет опыта, все домыслы вы почти сразу опровергаете, и я снова остаюсь в пустоте. Я не понимаю, чего вы желаете, Мастер Хин! Не понимаю!

– Меня зовут Лель, – внезапно сказал мужчина, не отпуская моего взгляда. – Запомни, янтарная. И используй.

– Да ни за что! – искренне отозвалась я. – Даже как Разделяющая, я не являюсь настолько близким существом, чтобы назвать вас по имени. Тем более по тому, которое мало кто знает. И да, я снова не понимаю ваших целей!

– Как же с тобой сложно, – мученически вздохнул Мастер, тоскливо на меня глядя. – Вроде бы умная девушка, но в некоторых вопросах почему-то твердо желаешь быть дурочкой!

– Так безопаснее, – мрачно отозвалась я. – У меня ярко выраженный инстинкт самосохранения.

– Осторожная моя, – угрюмо буркнул Хин и со вздохом запустил руку в бело-серебристые волосы, растрепывая хвост. Потом снова посмотрел на меня, и я даже немного растерялась, так как этот легкий беспорядок в волосах немного, но изменил его. Он уже не казался таким холодным и далеким. – Ладно, Миямиль. Вернемся к плюсам твоего положения. Финансовые проблемы теперь станут отсутствовать как класс, программа обучения немного изменится. Мы ее пересмотрим. Ты мне нужна как артефактор, ну и… что еще сама захочешь изучать, остальное имеет смысл вычеркнуть, так как время не резиновое. И, само собой, мои ресурсы, от денежных до людских, – в полном твоем распоряжении.

– Какое богатство, – покивала я. – И что же взамен?

– Будь рядом, – тихо сказал синеглазый, проникновенно заглядывая мне в глаза. – Всего лишь рядом, моя леди. Всего лишь.

– Очень много, – несогласно покачала головой. – Но вариантов у меня, похоже, нет. Но если Разделяющих готовят отдельно, то подхожу ли я?

– Миямиль, – немного снисходительно улыбнулся Хин. – Те, кого готовят, это отдельная когорта. Это те, кто вступает в игру, когда маг уже на грани. Это врачи, понимаешь? Притом прикрепляют их к магу без его на то согласия, именно поэтому ТАКИХ Разделяющих и готовят отдельно. А у меня, к счастью, еще не та ситуация, и будет достаточно, если ты разделишь со мной магию.

– Уверены? – недоверчиво посмотрела я на него.

– Уверен, – медленно кивнул Мастер и, все еще не отпуская мою руку, плавно поднялся, обошел стол и потянул на себя, ненавязчиво вынуждая встать.

Я подчинилась, как завороженная глядя в чарующие синие глаза, в которых закручивалось что-то непонятное, непостижимое для меня.

А вокруг… Словно разлили голубое серебро. Краски потускнели, солнце стало серебристо-холодным, а я судорожно выдохнула, ощущая, как холодею изнутри. В воздухе разливалось что-то сильное, подавляющее, страшное. Сила. Сила Мастера. Которую он перестал сковывать.

– Ну вот, – он сильнее сжал мою ладонь, притягивая ближе к себе, скользя кончиками когтей по щеке, подбородку, касаясь беззащитной шеи.

Страшно… До дрожи, до ужаса, до… холода.

– Мия, скажи, что чувствуешь? – прозвучал повелительный голос Пытки.

– Холодно…

– Плохо, – коснулся моей щеки, отвел со лба упавшую прядь волос, быстро пробежался по краю ушка, отчего меня дрожью пронзило. Но не удовольствия. Я его никогда при таких прикосновениях не испытывала, а тут – вообще что-то непонятное. И хочется, чтобы убрал пальцы, и… непонятно, чего хочется.

Но так… интимно! Слишком интимно!

– У-б-б-берите руку, – дернулась я в сторону. – Еще раз простите, но я не могу. Не хочу! Я должна идти…

В его глазах плясали тени, которые сменялись ослепительными вспышками, дыхание казалось неправдоподобно громким и каким-то чужим. И у меня не получалось вырваться, пошевелиться, начать сопротивляться! Я даже взгляда от него отвести не могла!

Что происходит?!

Зачем… зачем я тут? Зачем я не сбежала, пока был шанс?!

– Какое идти, если ты заболела? – вкрадчиво осведомился Мастер. – И вообще в полуобмороке.

В подтверждение этих слов холод стал уходить, уступая место сначала теплу, а потом и жару. На лбу выступила испарина, дыхание стало частым, взор туманился. Я машинально потянулась к горлу и тут же тихо ойкнула, почувствовав на талии крепкие руки. Затем были краткий миг невесомости и твердая поверхность стола, на которую меня усадили, а потом расстегнули верхние пуговки платья, что я не успела сделать.

– Это сила… – прошептал на дернувшееся ухо Мастер. – Справишься, янтарная моя?

– Сила, – эхом повторила я.

– Ну же, ты сможешь. Сила, это просто сила. Просто синее пламя. Холодное и жаркое. Совершенная противоположность, – сознание окутывал его голос, заставлял слушать… думать.

Голос удалился, все еще что-то рассказывая, помогая удержаться на плаву.

А я пыталась понять…

Сила, и очень много. Со мной несовместимая. Наверное. Но… надо просто захотеть. Жар не так уж и страшен, я «холоднее», надо просто снять барьеры и смешать. Тогда не сгорю.

Один за другим, один за другим.

– Молодец! – Носа коснулся какой-то резкий запах, проясняя сознание, я сфокусировала взгляд на таких близких синих глазах Мастера и услышала: – А теперь второй этап.

Энергия в момент обернулась холодом, вымораживая меня изнутри, я прерывисто выдохнула: показалось, что даже кожа покрывается инеем.

– Никак! – мучительно сказала в ответ.

– Да, и правда никак, – спустя несколько секунд спокойно признал Хин. – Странно, но оно и хорошо. А теперь почувствуй эту силу как свою и собери в шарик, к примеру.

– Она же ваша, как я могу…

– Теперь она ничья, просто разлита в пространстве.

Так… синий огонь, надо его просто увидеть, потянуться своей энергией, слиться, прочувствовать и втянуть в себя. Много как…

– Не надо в себя, – тихий голос, будоражащий, волнующий, глаза, синее, чем вечернее небо. – Просто снаружи собери. Дай объясню, – и снова обжигающе горячее дыхание по мочке нервно дернувшегося острого ушка, по шее, и голос наполняет голову. – Ну же, янтарная моя, так правильно. Делай, рыженькая, я плохого не посоветую.

Я послушно стянула энергию в небольшой яркий шарик и снова услышала шепот, такой… важный. Голос важный. Слова нужные.

– Смотри, какой красивый и яркий мячик… Нравится?

Я как зачарованная кивнула, но тут же помотала головой.

– Опасно, но… хочется.

Потянулась рукой к огоньку, но тот же голос тихо рассмеялся и перехватил мои пальцы.

– Ну какая же ты торопыга, янтарная. И жадина. Давай разделим этот красивый светлячок на две частички, только ниточку не забудь между ними оставить, ладно?

– Не знаю как. – Я все еще не могла оторваться от созерцания прекрасного сине-золотого шара.

– Ну, я помогу. – Легкий поцелуй в щеку, который приводит меня в сознание, и я изумленно смотрю на Мастера.

– Тебе это все кажется, – любезно пояснил он, загадочно улыбаясь.

– А-а-а-а, – тут же успокоилась я.

– Вот и молодец, так что возвращаемся к магии. Дели шарик.

Я полюбовалась на его переливы и решительно помотала головой.

– Почему? – удивился Хин, вскинув стальную бровь.

– Он мне самой нравится, – пояснила я и, немного подумав, предложила: – А может, обмен?

– На что? – оторопело поинтересовался мужчина.

– Не знаю, – грустно призналась я. – Ничего нету.

– Ну, я же не совсем забираю, – продолжил торговаться он. – Давай так… ты мне скажешь, что думаешь про меня, а я потом тебе такой же шарик подарю. А этот разделим: половину тебе, а половину мне.

– А зачем тебе мой шарик? – подозрительно посмотрела я, и он вдруг рассмеялся, запрокинув голову.

– Чудесинка, – улыбнулся Мастер. – Да, я не прогадал.

– То есть второго шарика не будет? – загрустила я.

– Почему это?

– Мама рассказывала, – задумчиво поведала я. – Если у мужчин что-то идет хорошо и они добились своего, то ша. Больше ничего не будет.

– Для тебя – хоть комету! – щедро пообещал он и указал на все еще висящую сине-золотую сферку. – Только это раздели сначала, и нить не забудь.

Пожала плечами и сделала.

Был один большой, а стало два маленьких, связанных между собой.

– Отлично, – промурлыкал Мастер и, хищно глядя на меня, сказал: – Раздевайся!

Что?!

Рука как-то сама отреагировала. Сама, вот честное слово!

Сама размахнулась и хлестнула по белому лицу.

– Второй раз, – меланхолично прокомментировал Пытка, но синие глаза как-то страшно сверкнули. – Такое не всем прощается.

– Раздевайся?!! – с шипением повторила я его недавний приказ. – Да кем бы вы ни были, я не позволю так с собой обращаться! И вообще! А комету?! – дотошно напомнила я. – Вот так всегда, сначала звезду с неба, а потом сразу «раздевайся!».

– Может, потом звезду? – неуверенно предложил блондин, осматривая помещение. – Не поместится.

– Не буду раздеваться! – непреклонно скрестила руки на груди.

– Шарик хочешь? – коварно осведомился этот гад. – И нужно лишь еще несколько пуговиц расстегнуть.

Шариком повертели перед глазами… и меня снова затянули переливы цвета, лишая сил и воли к сопротивлению. Там было что-то такое родное… которое нужно было вернуть. Золотистое, родное, красивое. Сила просилась обратно.

Пальцы сами расстегнули платье и, отведя взгляд от чарующей сферы, я с удивлением увидела, что Мастер уже расстегивает жилетку, а после и рубашку, а потом, не говоря ни слова, он схватил одну из половинок и прижал с левой стороны, около сердца. Сдавленно зашипел и согнулся, но тут же выпрямился, окинул меня засверкавшим пламенем взглядом и ухмыльнулся:

– Горячая у тебя сила, янтарная моя. Жжется.

Не успела я ответить, как он поймал вторую половинку и решительно шагнул ко мне, отодвинул ворот и прижал обжигающую холодом магии ладонь к верхней части моей груди. И сила… она впиталась. Моя золотая искрами понеслась по телу, занимая свое место… Но была и иная. То холодная, то оборачивающаяся жаром. Она патокой растекалась по телу, принося странные ощущения.

Отголоски странной боли… но как не моей уже. Как будто она уходила куда-то. В кого-то.

А потом глаза накрыла его рука и голос приказал:

– А теперь спи, малышка.

И сознание послушно померкло.

Там же

Лельер Хинсар немного устало посмотрел на лежащую у него на руках девушку, потом перехватил ее поудобнее, бросил на пол черный камень и шагнул в клубящийся тьмой портал, ведущий в комнату его Разделяющей.

Когда вышел, то обнаружил там нервную Амириль, которая сжимала в ладони какую-то вещь и строила заклинание. Спустя несколько секунд Мастер с удивлением понял, что это поисковое… и искала она сестру. Вернее, усиливала их связь и пыталась понять, где Мия.

Как что-то почувствовав, блондинка распахнула глаза и пристально уставилась на него, а потом – на бессознательную двойняшку на руках у Пытки.

– Что вы с ней сделали?! – метнулась она к нему, но, положив руку на шею рыженькой, нащупала пульс и немного успокоилась, что не помешало ей гневно уставиться на самого страшного типа в Малахите и повторить вопрос: – Что вы с ней сделали?! Я почувствовала, я знаю, что-то не так!

– Поздравляю, – холодно усмехнулся Хин и, обойдя настойчивую лепреконку, двинулся к постели. – И ничего не произошло.

– Да-да. Сказал Мастер Пытка, принося мою бессознательную сестру после непонятного ритуала, – едко отметила Амириль, идя следом. – А то я не вижу, как ее аура искрится!

– Какая же вы назойливая, – бросил на нее раздраженный взгляд Хин.

– Я заботливая, знаете ли, есть разница. И я в праве старшей. В условиях отсутствия родителей опекуном сестры являюсь я! Потому я прошу, нет, я требую ответа: что вы сотворили с моей сестрой?!

Лельер осторожно положил Мию на постель, накрыл покрывалом и развернулся к ее сестрице.

Сестрица стояла прямая, как струна, очень бледная, очевидно испуганная, но не сдающаяся.

Кажется, в своей оценке Амириль Гаилат господин шут некогда ошибся.

– Леди Миямиль Гаилат теперь является моей Разделяющей, – спокойно сказал мужчина, выжидательно глядя на прелестную девушку, которой некогда даже впечатлился.

У Амириль на личике сначала отпечатался шок, потом злость, а затем она смирила эмоции, но более не дрогнула:

– Аннулируйте контракт. Как старшая, я против.

– А как Мастер этого сектора – я за, леди Амириль, – вкрадчиво сказал Лельер, улыбаясь одними губами.

Амириль молчала очень долго, понимая, что ничего не может противопоставить такому заявлению. Да и никто не сможет, уж будем откровенны.

Молчала и внимательно осматривала Пытку, а потом едва заметно поклонилась, четко, практически по-военному развернулась и направилась к дверям. Застыла в проеме и тихо сказала, прямо глядя в синие глаза палача:

– Если вы ее обидите, то будете иметь дело со мной. И чего бы мне это ни стоило, но безнаказанным такое не останется.

Дверь тихо закрылась, а Хин улыбнулся, прислушиваясь к приглушенному ковром перестуку каблучков. Девушка убегала так стремительно, что если бы Лельеру в данном амплуа позволяло воспитание, то он бы избрал термин «драпала».

Он хмыкнул и в никуда сказал:

– С Хельжином ее познакомить поближе, что ли? Да и вообще, девочка на удивление перспективная, как оказалось. Надо же… насколько я обманулся ее масками. Определенно перспективная лепреконка.

Да, несмотря на гномские корни, Амириль он воспринимал скорее как лепреконку. Слишком уж много в ней было характерных черт этого народа… и не только во внешности.

Хин развернулся к рыженькой, которая уже успела подтянуть к себе подушку и обхватить ее обеими руками.

– Янтарная леди, – хмыкнул блондин, присаживаясь рядом на постель и отбрасывая с ее лица прядь волос. – Интересно, а что ты себе напридумываешь теперь? Это становится даже интересно…

Ночь постепенно опускалась на город, а Хин все так же сидел рядом со своей погруженной в волшебный сон девушкой, перебирал ее мягкие волосы, время от времени скользил пальцами по нежной коже и думал.

И нет, вовсе не о том, что Мия не в курсе того, что она уже его девушка.

Думал Хин о гораздо более приземленных, да и, что скрывать, важных, на его взгляд, вещах.

Определенно, творится что-то неладное… притом очень уж глобального размаха.

А что мы имеем?

Имеем мы просто очешуенно много всего «веселого, доброго, позитивного и обнадеживающего»!

Итак, начнем по порядку.

Во-первых: по городу все еще летает непонятная гадость, которая выпивает жизнь, силу и, самое противное, аккумулирует где-то всю эту энергию.

Лельер видел «туманного охотника» несколько раз, и он всегда был совершенно пуст! Вывод? Где-то он это оставляет.

И это очень плохо, потому что сулит глобальные неприятности.

Во-вторых: болезни. Сначала палачей Пытки, а потом и Всадников Смерти.

Отвратительнейшая ситуация, хуже не придумаешь. Кто-то смог добраться до гвардии Хранителей, и… они до сих пор не поняли как!

«Самый умный» ощутил прилив уже почти привычного за это время раздражения.

В-третьих: о-о-о, а это поистине интригующий пункт! Новое оружие… иглы, которые непонятно как вживляются и после этого детонируют. И убивают. Убивают их гвардию.

Все вместе это давало просто потрясающую, восхитительную в своей продуманности картину!

Тому, кто это придумал, феникс был готов аплодировать стоя!

Но, как это ни парадоксально, все, что ощущал Лельер, – это азарт и нетерпение.

Снова появился соперник. Достойный. Тот, кого поймать и убить – честь и величайшая награда!

Торжество лишь немного омрачало то, что до своего прошлого противника, хозяина зазеркалья, он так и не дотянулся.

Но ничего… черед Зеркальника еще настанет. Да и нет никаких гарантий, что ненормальному гению не вломилась очередная идея. Как он сам признался, предыдущую, о господстве над миром, от повернул вспять только потому, что понял, что править-то миром придется ему самому, а не хочется!

И только поэтому Зер не только сдал все свои сети, но и переслал подробную инструкцию о том, как навести порядок. Все же насколько интересный тип! Сумасшедший тип…

Феникс усмехнулся, но тут, нарушая ход его мыслей, рядом заворочалась Миямиль, подползая ближе к теплу, прижимаясь носом к бедру и перекидывая руку через ноги, чтобы притянуть замену подушки поближе.

Глаза Леля потемнели почти до черноты, и все мысли о мире, политике и убийствах испарились на раз-два! Он уже проказливо усмехнулся и потянулся к рыженькой, собираясь разбудить ее древним, как мир, способом, но тут… завибрировала пластина связи в кармане.

Мастер был существом обязательным, потому закатил глаза, отстранился от лепрегномика и, достав амулет, сжал его в ладони, открывая мозг для информации. Когда он вновь приоткрыл ресницы, то в его глазах сверкало такое предвкушение, что многие, кто видел Пытку за работой, наверняка вздрогнули бы.

– Ой, как же интересно, – почти неслышно пропел Мастер, поднимаясь с постели. – Да вы что!

Он выдохнул, смиряя эмоции, повернулся и склонился к Мие, касаясь легким поцелуем полураскрытых губ, и сразу после этого шут-палач скрылся в портале.

Немногим позже

Кален-Зар. Кабинет Мастера Смерти

Лельер сидел, невидяще глядя в пространство перед собой, и курил. Последнее с ним случалось не часто. Будем говорить откровенно, такое с фениксом происходило крайне редко. Только в случаях полной потери душевного равновесия.

И тут, надо признать, было от чего.

В операционной у него лежит тело. Живое тело.

Которое необходимо вскрыть.

В прошлый раз «языки» мало того что были пустые, так еще и умирали на операционном столе.

Хин как-то очень болезненно скривился и затянулся еще крепче. Напротив него в кресле сидел Айлар Смерть и задумчиво изучал коллегу.

– Может, кто другой сделает?

Лель едва заметно вздрогнул от голоса друга, слабо улыбнулся и покачал головой.

– Там работа ювелирная… не справятся. В лучшем случае прибьют пациента, а в худшем и сами пострадают. Ты же помнишь, что именно нам нужно извлечь из тела?

– Да, – встряхнул небрежно обрезанными темными волосами Смерть. – Но, Лель… они и так преступники. Почему бы их сразу не… утилизировать? И будешь работать уже с привычным контингентом.

– С трупами, – хмыкнул блондин и выдохнул в воздух облачко дыма. – Нет, Лар, и ты прекрасно знаешь почему. Во-первых, мы с ними еще не говорили, потому что сразу обездвижили еще на поле боя. А они – первые ниточки к нашему кукловоду… нельзя так нерационально ими распоряжаться.

– Рациональный мой, – иронично осмотрел бывшего шута Смерть.

– Радуйся, – ровно отозвался Лельер, но внутренне улыбнулся, ощущая теплую искру где-то внутри.

Но сейчас она только помешает. Потому укутаем в холодок и не будем беспокоить.

– Да, знаешь, как-то грустить хочется, – не менее спокойно отозвался брюнет, не сводя с Пытки пристального взгляда.

– Ваши подозрения безосновательны, – ответил Лельер с легкой, но очень холодной улыбкой на бледных губах, потом он затушил окурок и отправил его в пепельницу к еще трем таким же. – Пошли… пора приниматься за дело. Сам себя он не выпотрошит.

Смерть скривился от такой формулировки, но послушно поднялся, поправив перекосившийся багровый плащ, снял с мраморного бюста в углу свою неизменную шляпу и начал строить портал. В зеленовато-черную дымку сначала шагнул блондин, а после него и красноглазый.

Конкретно эта операция будет проводиться в специальном помещении, непосредственно Мастером Пыткой и под контролем Смерти.

Пока они спускались в подвалы, Лельер вдруг поймал себя на мысли, что ему впервые не по себе от мысли, что он сейчас может сделать что-то не то, устройство сдетонирует и он… умрет. Нет, феникса, конечно, так просто не убить… но смерть – это просто отвратительное явление, да и возрождение из пепла не более приятный, а еще и весьма длительный процесс.

Мия…

Забавно. Параметры заданы, толчок дан – маховик раскручивается.

И он этому рад? Рад.

Что-то нужно было менять. Особенно в свете того, что из Безумия Чувств он стремительно скатывается в Безумие Разума. А за последнее убивают. В запасе у Леля осталось всего две жизни… В случае феникса убивают до тех пор, пока не прибьют.

И этого бы не хотелось.

Потому ход с Разделяющей оказался как нельзя кстати, хотя он этого и не планировал.

Они спускались по типовой лестнице, на серых стенах было не за что зацепиться взгляду. Изредка навстречу попадались служащие в белоснежной форме палачей, разок мелькнул затянутый в черное Всадник Смерти, пробегом были даже аналитики в зеленых цветах. В одном из последних оба мужчины опознали изрядно уставшего, бледного и встрепанного Хельжина Аспида.

– Откуда такой красивый? – вскинул бровь Хин.

– От жвачного пустынного животного! – едко отозвался лепрекон. – От верблюда.

– А я-то думаю, с чего бы такой вид, словно тебя пожевали и выплюнули. Так, пошли с нами. Записывать станешь.

Мужчины спускались все ниже и ниже, миновали коридоры, переходя к иным лестницам, пока, наконец, не достигли винтовой.

– Всегда было интересно, а сколько подземных этажей у этого славного особнячка? – вскинул черную бровь серокожий Мастер.

– Пять, – коротко сообщил Хинсар. – И то не хватает.

– А у меня вообще три! – ядовито заявил Смерть.

– У тебя наверху семь, так что не жалуйся, – рассмеялся блондин.

– М-да… – раздался голос аналитика. – Такого оригинального соревнования на тему «У кого длиннее?» я раньше не видел!

Мастера одновременно остановились и неторопливо развернулись к Аспиду.

– Скормлю твоему же серпентарию, – мрачно пообещал Айлар. – Ну или сам съем.

– Убедил, – поднял ладони лепрекон.

– Я, кажется, знаю, за что тебя из Аквамарина послали… – пробормотал Лельер Хинсар, с иронией посматривая на приятеля.

– И за это тоже, – не стал отрицать тот.

Но шутка немного разрядила атмосферу, и к дверям бокса № 73 Мастер Пытка подошел спокойным и невозмутимым.

Бокс этот был штукой весьма интересной. Для опасных экспериментов. А то, что собирались делать сегодня, можно и нужно было отнести именно в этот раздел.

– Инструменты и подопытный уже на месте, – ровно проговорил Хельжин Аспид, под взглядом начальника машинально вытягиваясь и расправляя плечи.

– Отлично.

Спустя пять минут Мастера, облаченные в защитные костюмы и увешанные защитными щитами всех мастей, зашли в операционную, а аналитик остался за тонким, но невероятно прочным стеклом – записывать все, что скажет Хин.

– Лель, – тихо спросил Лар у сосредоточенно проверяющего инструменты хирурга. – На нем есть заклинания?

– Не совсем, – бесстрастно ответил Пытка, кинув беглый взгляд на массивного мужчину на столе. – Хотя, разумеется, для чистоты эксперимента стоило бы просто обездвижить, не блокируя болевые рецепторы.

– И почему не сделал?

– Неизвестно, на что реагирует эта гадость, – пожал плечами Хинсар и переложил на лоток несколько особо нужных ему в ближайшее время инструментов. – А что, если на болевой порог? Тогда он взорвется прямо тут, и неизвестно, преграда ли щиты. На Всадниках же они тоже были… и не помогло. Химические препараты использовать также было нельзя, тоже неизвестно, какая на них будет реакция.

– Приступай, – вздохнул Смерть, с легкой тревогой глядя на Пытку.

– Хватит уже, а? – почти неслышно сказал Лель. – Я не маньяк-убийца… давно уже.

– Я знаю…

– Вот и великолепно, – кивнул Хин и решительно сделал первый надрез на грудине «пациента».

Спустя длительное время уставший Лельер сидел на стуле и, тупо глядя перед собой, медленно стягивал перчатки.

– Таки блокировка нервных окончаний оказалась слабовата, – бесстрастно проговорил светловолосый Мастер. – Дергаться под конец стал… повредил себе кое-что. Хорошо хоть, я эту биотехнологичную пакость отсоединить успел раньше.

– Я отправил подопытного в морг, – сказал Хельжин, подходя ближе.

– Молодец, – без энтузиазма отозвался Лель и посмотрел на Айлара. – Перекинешь меня домой?

– Конечно, – вздохнул Смерть и создал портал на дом номер девять по улице Пропавшего Рассвета.

А потом бывший королевский шут сидел на подоконнике с нетронутой чашкой кофе и сигаретами. Одна за другой… одна за другой.

Нет, не было нервов или истерики, а уж тем более самобичевания.

Просто… было паршиво на душе.

Той же ночью…

Катакомбы под Изумрудным городом стары, как само время.

Хорошо одетый господин с тростью шагал по широкому темному коридору, прислушиваясь к едва слышному стуку каблуков и эху, гуляющему по соседним туннелям.

Вокруг его фигуры преданным псом вился плотный туман, и то скользил по дорогому костюму призрачными щупальцами, то рывком уворачивался из-под подошв дорогих туфель, совсем не подходящих для прогулок в таких местах.

– Гос-с-сподин… – едва слышная фраза повисла в воздухе. – Силы достаточно?

– Будем надеяться, что да. Ты готов вернуться в кристалл?

– Мне там не нравится…

– Убивать приятнее? – понимающе хмыкнул хозяин кровожадного тумана.

– Приятнее быть на свободе, – не согласился с ним тот.

– Свобода – очень интересное понятие. Иногда мне кажется, что ее просто нет. Мы всегда скованы условностями и обстоятельствами, на какой бы ступени власти ни стояли.

– Рабство – не менее интересное понятие. Но в отличие от слова «свобода» оно трактуется вполне однозначно. – Туман перетек на потолок и сейчас медленно скользил по нему, презрев все физические законы.

– Предлагаю перенести эту занимательную полемику.

– Мы пришли, – согласился туман, медленно опадая на каменные плиты вокруг человеческой фигуры.

Тот щелкнул пальцами, с них сорвался белый светлячок и воспарил к потолку, подрагивая лучиками. Бледный свет ложился на светлые, почти белые волосы, забранные в низкий хвост, отражался в камнях пуговиц черно-серебряного костюма, освещал небольшую комнату с совершенно плоской стеной без малейших признаков естественных неровностей.

Мужчина стянул перчатку и осторожно прикоснулся к стене, но тотчас отдернул ладонь.

– Ж-ж-жет… – со странной улыбкой протянул он. – Значит, то что надо.

Он расстегнул пиджак и достал из внутреннего кармана бархатный мешочек, из которого вытряхнул продолговатый молочно-белый кристалл.

– Передай добытую силу.

Туман завертелся вокруг сжатых пальцев позднего гостя подземелий, а спустя несколько минут обессиленно опал на камни, рассеявшись до едва видимой дымки.

– Дивно, – выдохнул светловолосый, зачарованно глядя на кристалл, отражавшийся в его серебряных глазах. – Этого хватит.

Туман стянулся в одну точку и спустя несколько мгновений соткался в фигурку небольшой ящерки, она юрко забралась на плечо к человеку и спросила:

– Ты уверен?

– Я изучал эти врата. Согласно моим вычислениям энергии пяти смертей должно хватить.

– Я не об этом. О твоей цели ходит немало непонятных и неприятных слухов. Говорят, что, завладев светозаром, можно обрести невиданную мощь, но потерять душу.

– Что мне душа? – усмехнулся светловолосый. – Мне нужен лишь мой разум. Все в нем, а все остальное… мелочи, которые нередко сбивают с пути.

– Ты болен, – грустно проговорил ящер, сверкнув ртутными глазами. – Безумие поглотило тебя.

– И давно, – спокойно согласился тот, кого так искали многие люди в городе наверху. – Мы отвлеклись.

Он вытянул руку вперед и, прижав кристалл, медленно, с нажимом провел вниз, распарывая кожу. Из раны показалась алая, густая и словно маслянистая кровь, которая медленно растекалась по ладони и пальцам, и, дождавшись пока вся рука окажется покрытой красной жидкостью, он распластал ее по стене.

– Кровью моей, силой в ней, разумом моим, сердцем и душой заклинаю. Откройся!

Позабытое наречие звучало под каменными сводами, а от пятерни в разные стороны разбегались световые лучики-узоры, обрисовывая большие светящиеся двери, но вместо ручки или дверного замка на них был странный паз, куда колдун и вставил напитанный силой кристалл.

Кристалл тускнел, а врата становились все материальнее.

Тихо скрипнув, они отворились, пропуская в следующую комнату.

Светлячок вспорхнул под высокие своды и выхватил из мрака изящные колонны, замысловатые письмена и гладкую стену на другом конце зала. Без единой трещины или неровности породы. Идеальную. Еще одни врата.

– Этого следовало ожидать, – вопреки сказанному в голосе мужчины звучало разочарование. – Все не могло быть настолько просто.

– Что потребуется для того, чтобы открыть их? – устало спросил ящер, подаваясь вперед и стараясь прочесть письмена над стеной-вратами.

– Много силы… очень много силы, – мужчина тоже заинтересовался фразой и с усмешкой прочитал: – Тар виа суорте, каррин мирэ. Уарвин. Да они затейники!

– Что это значит?

– Власть часто дается слишком дорогой ценой. Вернись, – со смешком перевел хозяин тумана. – Они и правда считали, что вставший на этот путь повернет из-за древней цитатки на стене?

– Были у людей иллюзии, – развел лапками ящер.

– Они не люди, – усмехнулся блондин, вновь прижимая окровавленную руку к камню. – В том и шутка, дорогой Ллим, они не люди. Стихии сложно причислить к какой-либо расе, несмотря на то что все они некогда были самыми обычными их представителями. С прожитой вечностью за плечами пора бы набраться ума… или хотя бы избавиться от заблуждений.

Проступившие врата были больше предыдущих, узоры в разы сложнее.

– Мне кажется или это плохо? – осторожно спросил Ллим, разглядывая причудливую вязь.

– Не кажется. – На высоком лбу его господина выступила испарина, и он с шипением оторвал ладонь, оставляя на стене кровавый отпечаток, который почти сразу пропал, словно стена впитала кровь как подношение.

– Сколько потребуется на этот раз? – в голосе слуги был лишь брезгливый интерес пополам с обреченностью. Удовольствия от убийства Ллим не испытывал.

– Не ты, – задумчиво разглядывая стену, протянул мужчина. – Здесь не подойдут простые смерти, Ллим. Нужны мучительные…

Прерывистый выдох прозвучал в тишине.

– А если, как раньше, больных и умирающих, но просто больше? И если не я, то кто?

– Нужно не только больше. Нужно ярче, сильнее… темнее. Замок крепок, – блондин смотрел, как рана на ладони медленно затягивается, и медленно стирал кровь белоснежным платком. – А кто… Кажется, пришло время спускать с поводка нашего пса.

– Он давно ждет. Ты понимаешь, кого он хочет уничтожить? Кому хочет сделать максимально больно?

– Прекрасно понимаю.

Тонкий батист в багровых разводах упал на камни, а хозяин Ллима неторопливо двинулся назад. Ткань на полу занялась синим пламенем и почти сразу рассыпалась в пепел. Колдун не собирался оставлять следов.

– Мастер – единственный, кто вызывает у тебя интерес. Долгие годы. Если ты так поступишь, то вас всегда будет связывать лишь ненависть.

– По мне – хорошее чувство, – невозмутимый ответ и усмешка. – Оно очень постоянное. Мне однозначно нравится. А что касается моего интереса… он оправдан. Но в последнее время Лельер Хинсар стал скучным… в период саморазрушения Мастер нравился мне гораздо больше.

– Именно поэтому ты собираешься столкнуть его обратно в ту бездну, откуда Лельер выполз?

– Хорошая была бездна, – повторился светловолосый. – Мне нравилась.

Слуга промолчал, лишь покрепче вцепился лапами в ткань на плече господина. В конце концов, такие сложные материи были ему непонятны… да и не желал он их понимать.

Спустя десять минут они вышли из подземелий, и луна высеребрила волосы позднего прохожего.

Он быстро и уверенно шел по мостовым Изумрудного города, поприветствовал попавшийся на пути патруль Стражей. Обменявшись несколькими фразами, почтенный джентльмен посетовал, что времена ныне неспокойные, вежливо отказался от предложения сопроводить домой и, раскланявшись, двинулся дальше.

Спустя пару кварталов он запрокинул голову к небу и, окинув взглядом крыши и шпили, проговорил:

– И снова здравствуй, Изумрудный город… Помнишь, я говорил, что пришел с миром? – Мужчина опустил голову, неторопливо натянул перчатку и с улыбкой закончил: – Так вот – я солгал.

А спустя неделю в Изумрудном городе пропала рыжеволосая девушка…

Оглавление

Пролог

Глава 1

Глава 2

Глава 3

Глава 4

Глава 5

Глава 6

Глава 7

Глава 8

Глава 9

Глава 10

Глава 11

Глава 12

Глава 13

Глава 14

Глава 15

Глава 16

Глава 17

Глава 18

Глава 19 Fueled by Johannes Gensfleisch zur Laden zum Gutenberg