«Моя тысячелетняя любовь»

Моя тысячелетняя любовь (fb2) - Моя тысячелетняя любовь (Империи глубокого космоса) 897K скачать: (fb2) - (epub) - (mobi) - Алекс Кинсен (AlexKinsen)

Моя тысячелетняя любовь

ГЛАВА 1

Однажды, во время большого взрыва, а может быть намного позже, появились области пространства, отличные от пустоты. И были это не кварки, не атомы, и не молекулы, а что-то другое. С маленьким электрическим разрядом, не имеющим ни массы, ни формы, ни чётких границ… маленькие зерна отделенного от общего Великого сознания. Они существовали во всех ста восьми измерениях пространства и времени, летали куда хотели, и познавали то, что хотели. Потому что Создатель в своей великой Любви дал им свободу Воли. Как хороший родитель любимому ребенку, по прошествии нескольких лет даёт билет во взрослую жизнь, не мешает развиваться, самоопределяться, ошибаться, падать, вставать, начинать все сначала, искать себя. Они были созданы лишь для того, чтобы быть объектом Его Любви, – не подчиненными, игрушками или питомцами, а свободными любимыми детьми.

Как у каждого родителя, рождаются разные дети, так и Сознания, использовали дарованный им выбор совершенно по-разному. Кто-то, получив опыт отдельного существования, вернулся в абсолютное великое Поле, привнеся туда и свою осознанную Любовь. А кто-то, мечась сквозь измерения и пространства, совершал ошибки, накапливал их, отчего их масса становилась все тяжелее и уже вскоре, они могли путешествовать не во всех слоях, подпространствах и мирах. Некоторые стали тяжелы настолько, что для передвижения попросили Создателя сотворить для них тела. Некоторые могли существовать в одних измерениях, некоторые в других. Иногда эти миры пересекались, а иногда и вовсе нет.

Конечно же, такие маленькие и тяжелые сознания-создания, заселяясь в новое тело, тут же забывали обо всем прошедшем опыте, всех своих путешествиях и знакомствах, – такова была цена дальнейшего существования в проявленном мире и цена движения Домой.

Многие сознания, вспоминая своё общее прошлое, когда были они частью единого целого, стремились собираться вместе. Одиночество души, блуждающей в бесконечной темноте, было самой страшной мукой. Они искали друг друга всю жизнь, чувствуя одиночество в толпе знакомых незнакомцев и жаждая встреч со своими прошлым. Встреч с теми, с кем они на любой планете и в любом измерении чувствовали себя дома. Своими любимыми, своей изначальной семьей, с теми, чувства к которым были особенно яркими, долгими, глубокими, с тем, с кем хотелось, взявшись за руки, навсегда соединится на пути к их общему дому.

Одной из таких планет, где жили души стала Земля, в космической номенклатуре именуемая Гайя. Души, заселяемые туда были настолько тяжелыми, что тела, созданные для них, могли существовать лишь в трех пространственных измерениях. Цивилизация их была столь же примитивной, сколь и склонной к разрушению того, что они сами даже не создавали.

***

6:30 утра. Боже, это пытка, вставать каждый день в такую рань. Это могли придумать только те, кто решил извести род человеческий. Бедные дети – я, может, и грешна, но им-то за что?

Мои ребята – единственное, что делает меня понятной самой себе. Зачем существую Я и то, что я делаю. В остальном: кромешный мрак. Мне не нравится город, в котором я живу; дом, в котором я живу; люди, которых я вижу. Не нравится то, что я должна говорить, чтобы быть как все. Не нравится то, что я должна делать, чтобы все были мною довольны. Гипертрофированное с детства чувство вины, что я всех и каждого могу обидеть; что на меня могут посмотреть с укором, – довело меня, в конечном счете, до внутреннего бунтарства. Мне хочется лишь материться и всех посылать. Хотя внешне нет. Я ведь должна быть удобной и доставлять радость! Такие вот противоречия и комплексы. Не хочу даже думать, откуда ноги растут. Какой толк разбираться?

К моим тридцати трём годам я дошла в чувствовании других чуть ли не до эмпатии. Мне казалось, что я могу читать мысли и эмоции людей, а иногда даже влиять на них. Наверное, пересмотрела комиксов про супергероев. Если бы, конечно, верила, что так бывает на самом деле. Хотя вру: я верю. Просто не верю, что это про меня. Лишь иногда фантазирую. Опять вру! Фантазирую я очень часто, подолгу и с удовольствием. Чудесный способ уйти от реальности. Враньё, кстати, тоже. Стало ежедневным способом ухода от постоянной критики – надоело оправдываться за свои действия, объяснять, доказывать свою точку зрения. Лучше сказать что-то социально-ожидаемое –  все довольны и тебя не судят.

В общем, как плавно проистекает из всего вышеописанного, я – тайный социопат, неврастеник, с опять же тайным комплексом супергероя.

Однажды осознав, что отношения с мужем превратились в нахождение под одной крышей двух совершенно разных и ни в чем не пересекающихся людей, я, очень долго думая, предложила своему старому приятелю быть честными друг с другом и разъехаться. Наши умные дети, прекрасно все понимая, и прослушав дополнительную аргументацию, нас благословили и остались жить с мамой.

Никак не связанная с разводом, чёрная дыра в моей душе затягивала всё больше и больше, пока в какой-то момент я не впала в беспробудную депрессию, о которой опять же никто не знал, ибо я врала. Прежнее ровное, легкое веселое настроение, прежние ожидаемые действия, – всё как всегда. Все довольны, никто не присматривается.

Но однажды, в один непрекрасный и несолнечный день к моему внутреннему диалогу с моей лучшей половиной сознания подключился кто-то ещё. Одно я знала точно: это кто-то был мужчина, и был он… ну очень далеко. Хотя я была чётко убеждена, что это лишь очередная фантазия как способ себя развлечь. По крайней мере, до определенного момента. Потому что однажды голос стал совершенно не похож на тот, который я могла бы придумать самостоятельно. Достаточно навязчиво он стал объяснять мне, что очень долго меня искал, что я должна придти к нему. В общем, явный шизофренический бред. Пугаться решила не сразу – вдруг, всё же зафантазировалась. Ведь голос принадлежал высокому, широкоплечему, черноволосому и бирюзовоглазому, да-да, именно ярко бирюзовоглазому мачо, мечте любой земной женщины! Разве от такой фантазии так просто откажешься? Он объяснял, что сейчас летит за мной на всех парусах через космические просторы. Прям мечта любой Ассоли. А что, хорошая фантазия, мне нравится,– думала я и не спешила её прогонять. А зря.

Начни я подозревать себя в сумасшествии, обратилась бы к родным, врачам. Меня упрятали б в глухую клинику, вкололи соответствующие препараты, и тогда я перестала бы быть маяком, притягивающим тот ужас, который действительно летел за мной на крыльях темной энергии. Может ничего бы не случилось? Или все же это было неизбежно?

В то утро я проснулась в 6-30 с обычной мыслью: Боже, опять этот кошмар. Отправила своих сорванцов в школу, потискав и расцеловав на прощание. Если бы я только знала. Если бы я только знала... Боль от прощания, наверное, разбила б мне сердце. Сегодня из школы их забирала моя мама, и они оставались у нее на эти выходные. Я же в поисках выхода из беспробудной депрессии записалась на непонятный ведический семинар, проходящий в сомнительном пригородном пансионате. Предполагались лекции, совместные медитации, а главное: ответы на личные вопросы неизвестных мне прославленных гуру. Нет, я совсем не повернутый индуист и вообще не причисляю себя ни к какой религии. Хотя ношу на шее крестик, иногда распеваю мантры на санскрите, соблюдаю христианские посты, занимаюсь йогой и являюсь вегетарианцем. Такой вот винегрет. Все это лишь мои тихие убеждения, никакого пафоса и рекламных ярлыков. Не люблю сборища людей, демонстрирующих друг другу, кто из них добрее, вегитарианистее и просветленнее. И все же на этот раз, увидев в почте объявление, во мне что-то шевельнулось. Вдруг это станет нужной встряской? Случайно брошенное слово, притча, чужая история – я ждала необходимый толчок, чтобы оттолкнуться от дна и выплыть наружу.

Придя домой пораньше, я собрала вещи на пару ночей в пансионате. Решила встряхиваться по полной: выпить бокал вина. Да, да. Как раз перед ведическим семинаром, где так рьяно осуждают алкоголь. И посмотреть что-нибудь смешное. Лишь бы не оставаться наедине со своими мыслями.

Выйдя из ванной, завернутая лишь в полотенце, медленно прошлепала через темную спальню к окну. Мне было лучше в темноте – она так хорошо отвечала моему состоянию. За окном простирался ночной город, мой город. Когда-то. Окно выходило на один из проспектов, по которому сейчас сновало множество автомобилей. Пятница вечер, уже почти полночь. Наверное, люди едут в клубы, в гости, на свидания, со свиданий. Люди едут и делают то, что им интересно; то, что им уютно делать. Общаться, красоваться друг перед другом, любить себя в другом человеке, смеяться от души или для того, чтобы не обидеть, танцевать, вдохновлять, вдохновляться, хвастаться и завидовать, влюбляться и флиртовать, ревновать и расставаться. Сотни этих эмоций я ощущала сейчас, исходящими из домов и машин этого города. Это наполняло меня невообразимой энергией. Боже, как хорошо, подумала я. И все же сама я была лишена всего этого. В браке я совершенно незаметно для себя растеряла всех друзей. Круг нашего семейного общения распался. Сама я совершенно погрязла в семейной жизни. И поняла, что осталась без друзей лишь после развода.

На смену восхищению этому потоку человеческих эмоций, пришла грусть и, наверное, зависть. Сейчас весь этот сумасшедший круговорот событий ушел. Я могу только нюхать его аромат, гуляя по улицам и заглядывая в чужие окна.

Слезы сами полились по щекам, рот открылся и из души вылетел крик, совершенно безмолвный. Хотелось заплакать навзрыд, найти облегчение, но дыхание словно уходило в последний момент. Рот открывался, но я кричала тишиной. Тогда рука поднялась, сжавшись в кулак, и с силой опустилась на грудь, желая вырвать из нее хоть какой-то звук. Я била себя в грудь. Ещё и ещё. Чёрт, когда же эта боль прорвется хоть немного наружу и станет легче?

– И долго я буду вынужден наблюдать этот спектакль? – резкий бесстрастный голос грубо оборвал мою истерику. Глаза расширились от испуга. Рука застыла в воздухе, а изо рта, наконец, вырвался судорожно всхлип, больше похожий на икание.

Первая мысль: бывший муж зачем-то пробрался в квартиру. Кажется, у него ещё оставались ключи. Однако голос, кажется, совсем не его. Вторая мысль: черт, грабитель. Взгляд наткнулся на лампу на прикроватной тумбочке. Надо подобраться поближе к ней. Медленно повернулась, не заметив, что так и держу занесенный кулак выше уровня головы. Он стоял в пяти шагах от меня, огромный как скала. Да он больше двух метров. Здоровые Люди с нормальным гипофизом не бывают такими высокими. А он был явно здоров. Абсолютно пропорциональное огромное тело сковывал черный костюм, похожий на современные доспехи. Парень, повернутый на косплее, решил ограбить квартиру по дороге на вечеринку? Широченные плечи визуально увеличивались чем-то похожим на рыцарские наплечники.

Он молчал, давая мне время выйти из ступора.

– Бе-, берите, что вам нужно и уходите. Я никому не скажу и вашего лица я не видела. Здесь темно.

Тут я слукавила. Глаза очень хорошо привыкли к темноте, а света, идущего из ванной было достаточно, чтобы разглядеть его во всех подробностях. Черные волосы, сантиметров пять длиной торчали так, словно он долго, очень долго шел против ветра. Широкое лицо, широкий подбородок, на удивление полные, но ни капли ни женственные губы, изогнутые в выжидающем молчании. Тонкий, но не женственный нос. Глаза: они сверкали голубой бирюзой сквозь темноту. Они не были человеческими. Так можно обработать фотографию в фотошопе, но не в реальной жизни. Линзы могли изменить цвет глаз, но не подсветить их изнутри. О! Он, наверное, чем-то их закапал, чтобы они светились! Для этого своего маскарада. Татуировки на глазах уже прошлый век. Хотя за модными новинками в сфере таких извращений я не слежу.

Пульс забился в голове так сильно, будто я бегом поднялась на четырнадцатый этаж. Я опустила руку и бросила едва заметный взгляд на прикованную лампу – как казалось моему глупому испуганному мозгу – единственную надежду на спасение.

Это не укрылось от взгляда взломщика, и он тихо хмыкнул. Когда я поняла, что мой план раскрыт, ступор начал сменяться истерикой и злостью. Какого черта он мешает мне проводить мой вечер так, как я запланировала? Это мой дом! Моя территория! Здесь живут мои дети! Слава Небесам за то, что сейчас их не оказалось дома.

– Что тебе нужно? – зло спросила я. – Я дам немного денег и проваливай. Учти, я слишком злая сейчас и не буду легкой жертвой.

– Мне не нужны твои жертвы. – Боже, до чего у него холодный и бесстрастный голос. Будто говорит под гипнозом. Хотя глаза слишком живые. Кажется даже, что смеются над моим злобным трепыханием. Он наблюдал, едва заметно склонив голову на бок. Рассматривал с ног до головы с видом натуралиста, обнаружившего неизвестный вид животного.

– Что с твоими глазами? – не выдержала я. – Это что какие-то флюорисцентные капли? Собрался в клуб? Так что здесь забыл? Иди, куда шел.

– А ты не слишком любезная.

– Я не любезничаю со взломщиками. – Он вновь хмыкнул, но промолчал.

Я чувствовала, что истерика и неопределенность его намерений начинают бесить. Ужасно чесались руки схватить этого повернутого, разодетого в скафандр придурка и выкинуть из своего дома. Пусть даже ценой каждой надорванной мышцы в своем те…

В следующую секунду он бросился ко мне со скоростью, которую я видела только в фильмах про кунг-фу. Секунда – и меня перехватили за талию, развернув спиной к себе, прижав железной рукой так сильно, что вино в желудке резко собралось выбраться обратно наружу.

– Я уже пришел туда, куда шел. – Прошептал он мне в ухо, дыхнув в него горячим свежим дыханием.

Какая-то у него прикольная жевачка, подумала я, прежде чем мою сознание меня покинуло.

ГЛАВА 2

Я просыпалась несколько раз. Не знаю, какие были интервалы между просветами в сознании, и сколько прошло времени. Первый раз меня раскачивало, пока моё тело несли, перекинув через плечо. Был слышен ужасный грохот металлических шагов. И каждый шаг звучал как приговор, потому что я не могла пошевелить и пальцем, чтобы не дать врагу унести меня в неизвестность. Второй раз в короткий момент, когда глаза на мгновение распахнулись, я чувствовала ужасное давление атмосферы на уши, глаза, горло, – будто взлетала на сверхзвуковом самолете. В следующий раз был жуткий холод. Все на что хватило сил, это обхватить себя руками, и тут же почувствовать, что я полностью раздета и покрыта гадкой прозрачной слизью. В панике я открыла глаза, потратив на это все свои силы, и обнаружила себя на полу стеклянного куба два на два метра. Что это? Чья-то жуткая игра? Стекло было мутное. Ещё несколько раз я открывала глаза там же. Меня лихорадило и трясло. Сил не было ни на что. Я лишь лежала в позе зародыша и тихо выла до тех пор, пока не проваливалась обратно в спасительную тьму. В последний раз моё забытье длилось, кажется, дольше всего.

Когда сознание начало возвращаться, первая мысль была о детях: главное, что они в безопасности, у мамы, а я выберусь. Выберусь к ним. Я почувствовала, что лежу на спине, а спина лежит на чем-то мягком. Точно не стекло. Открыв глаза, увидела матовый металлический потолок приятного теплого оттенка. Голой я уже не была. Слизь тоже исчезла. Но кто-то напялил на меня тончайшую хлопковую пижаму. Холодно не было. Наоборот, самочувствие было потрясающим. Я чувствовала себя отдохнувшей, выспавшейся, сытой, полной сил и в то же время пребывающей в ленивой неге. Так бывает, когда просыпаешься в выходной и понимаешь, что тебе не нужно ничего делать и никуда бежать. И ты действительно можешь делать все, что хочешь. На меня напало ощущение такой эйфории, что я невольно потянулась и заурчала как кошка. Как же давно я не чувствовала себя такой молодой и живой!

Конечно, такая странная реакция не могла длиться долго. Я резко села на своем новом ложе. Это была мягкая кушетка, стоящая посередине среднего размера комнаты. У кушетки была стеклянная полукруглая крышка, которая уже была откинута вправо. Я тут валялась прямо как индейка на блюде, – отчего-то подумала я и перевела взгляд на стены. Одна из них была пуста. Другая была с дверью, третья – с окном, за которым сейчас было темно. Наверное, сейчас ночь. Стена слева была одной сплошной панелью лампочек и кнопок. Что-то медицинское. Наверное, я все же в больнице. Господи, надо мной ставили эксперименты! Я пощупала себя снова – все на месте. Только кожа была странной, словно у ребенка. Без морщин, родинок, гладкая и ровная, словно из шёлка. И грудь. Мне, наверное, кажется, но она немного увеличилась? Ладно, с этим разберемся позже. Спустившись со стола, подошла к панели и обомлела. С небольших экранов лились потоки неизвестных иероглифов. И точно не японских. Даже не египетских. Это что шифровки того маньяка, который меня тут держит? Надо выбираться.

Почему-то дверь не показалась мне разумным вариантом. С учётом того, что похитил он меня против воли. Встречаться с этим гигантским садистом ещё раз мне не хотелось. С наивной надеждой подлетела к небольшому круглому окну странной конструкции. Осмотр показал, что я не имею ни малейшего представления, как оно открывается. Выпуклое стекло плавно перетекало в стену без каких-либо швов, рам или намеков на рычаги открытия. Оставим эту затею, лучше попытаемся рассмотреть, в какие же дебри меня занесло. Чтобы хоть немного выглянуть в окно, пришлось пододвинуть стоящий рядом неестественно тяжелый табурет. Я еле сдвинула его.

 За окном были звёзды. Не просто звёздное небо над полем или лесом. Нет, они были везде: сверху, по сторонам и снизу. Выпуклая форма стекла давала очень хорошую возможность для обзора. Под ногами безмолвно и как-то печально проплывала красная туманность.

Не знаю, сколько я простояла, пока она не проплыла подо мной полностью и не начала удаляться в неизвестность. Подбородок задрожал:

– Это… это…

Совершенно очевидно, что я была не на Земле. Совершенно очевидно, что это инопланетный корабль. Совершенно очевидно, что тот черный придурок был пришельцем, и он, мать его, меня похитил. Украл у моих детей. Не знаю, что они со мной сделают, но прежде, чем они отрежут от меня хоть кусочек в своих жутких экспериментах, я убью его, загрызу голыми зубами, а ногтями выцарапаю глаза. Нельзя плакать. Нельзя. От этого ничего не изменится, я только перестану ясно соображать. А мне ещё надо его убить. Хотя. Глупая надежда подняла свою голову. Может, они сделают со мной всё, что им нужно и вернут назад? Тогда надо не сопротивляться. Найти хоть какой-то общий язык, быть пай-девочкой. Может, все-таки вернут?

Люди рассказывают разные истории, как побывали «там», – над ними смеются, никто не верит и записывают в сумасшедшие. Ну, я теперь верю. А раз кто-то возвращается на Землю, значит, и у меня есть призрачный шанс. Твердо решив взять себя в руки, глубоко вздохнула и уселась на пол под окно ждать своей участи дальше. Теперь мой недавний саркофаг-кушетка оказался между мной и дверью, скрывая большую её часть, кроме самой нижней. Хорошо было в детстве: залез под стол или под одеяло и всё: ты надежно укрыт от всех злодеев. Закрыла глаза и постаралась сделать дыхательные упражнения. Хоть немного прочистить разум и предстать перед похитителями в трезвой способности к переговорам и уговорам.

Я не просидела и пяти минут, как дверь с шипением отъехала в сторону, и в неё вошли чьи-то ноги. Кажется, обычные человеческие ноги в крутых дизайнерских ботинках. Ноги подошли к панели управления, отвернувшись от меня. Была-ни-была, все равно придется вступать в контакт. Сидя на корточках, я немного высунулась из укрытия и увидела обычного человека. Только очень высокого. Пепельного блондина с растрепанными волосами сантиметров 10. Значит это не мой похититель. На нем была невзрачного цвета футболка и серебристые брюки, немного напоминающие джинсовые. Набрав ряд команд и явно не подозревая, что он не один, мужчина стремительно стянул с себя футболку и начал расстегивать штаны. Спина была покрыта жуткими синяками и кровоподтеками. Но. Она была совершенна. Здесь, в глубоком космосе, среди похитителей, среди врагов, среди чужих, нервный комок у меня между ног будто бы ухнул в бездну и покрылся влагой.

Я среагировала на мужчину! Настоящего живого мужчину, а не плод моей фантазии. За последние десять лет со мной такое было… кажется, ни разу. Я шумно выдохнула. Так и оставшись с расстегнутыми штанами, незнакомец резко обернулся. Я попыталась было спрятаться, слишком поздно поняв, что веду себя как трехлетний ребенок. Ничего, меня похитили, мне можно. Я вообще не знаю, какое поведение будет правильным или нормальным в такой ситуации. С улыбкой, он обошел преграду и остановился, смотря на меня сверху вниз. Мы молчали и просто рассматривали друг друга. Я так и сидела на полу. Он возвышался как скала. Конечно, он не был человеком. Глаза были почти человеческие. Почти, потому что блестели так же ярко, как и звезды в космосе за окном. И они были умопомрачительными. Нервный комок между ног затянулся ещё туже и я с трудом сдержала стон. Да что со мной такое? И тут он улыбнулся ещё шире, показав две сумасшедшие ямочки на щеках и небольшие смешливые морщинки вокруг глаз. Сжав зубы, я, как дикая кошка, вскочила на ноги и отскочила подальше. Просто, чтобы тут же не бросится ему на шею, умоляя принять меня навеки в качестве домашней игрушки. А если он не захочет, то хотя бы взять меня прямо здесь на месте и избавить от ужасного ноющего чувства пустоты внутри. Он поднял руки в доверительном жесте и что-то быстро заговорил. Конечно, я не понимала ни слова и растерянно бегала глазами по сторонам. Язык был шипящим, немного рычащим, но все же мягким из-за большого количества удвоенных гласных. «Красивый», – отстраненно подумала я.

Он замолчал, наконец догадавшись, что разговаривать со мной так, все равно, что разговаривать с разъяренной белкой. К взаимопониманию это не приведет. Он достал что-то из многочисленных медицинских ящиков и очень медленно, подняв руки, подошел ко мне. Между пальцами было зажато нечто, похожее на пару таблеток. Продолжая монотонно разговаривать, незнакомец показывал жестами, что одну таблетку необходимо положить в ухо, а другую приложить к горлу. Тогда мы сможем понять другу друга, заключил он, показывая руками то на меня, то на себя, то забавно имитируя ими два разговаривающих человека. Так он приближался всё ближе и ближе, а я как озабоченная школьница уставилась на его расстегнутую ширинку. Правда, кроме полоски русых волос, убегающих под одежду, там больше ничего не показывали. Но и от вида восьми кубиков пресса во рту уже пересохло. Я была откровенно загипнотизирована. Пока не вздрогнула, почувствовав нежное прикосновение его пальцев к подбородку. Он приподнял мою голову, заставив посмотреть себе в глаза, и неуверенно кивнул. Мне понадобилась долгая минута, чтобы понять, что так он спрашивает разрешения вложить эту штуку мне в ухо. Но это время я использовала, что восхищенно и бесцеремонно рассматривать его зеленые светящиеся глаза. Человеческая радужка, белок. Но цвет! Как два тропических озера с изумрудной водой, обещающие вам наслаждение и негу, каких вы ещё никогда не испытывали. Надо выбираться из этого водоворота, пока не поздно. Глубоко вдохнув, кивнула, давая согласие. Он обхватил мой подбородок чуть крепче, но все ещё невероятно бережно и, глядя прямо в глаза, вложил одну таблетку в ухо. Послышалось шипение, от которого я дернулась, ощупывая ухо. Он все ещё держал мою голову.

– Тише-тише. Это неорганический имплант. Он безвредный. Просто растворился в коре твоего мозга. Теперь ты понимаешь меня.

Какой мягкий глубокий голос! Он подошел совсем вплотную и приподнял мою голову ещё выше, от чего губы непроизвольно разомкнулись.  Провел пальцами другой руки по моей шее, и снова послышалось шипение. Но в этот раз я не шелохнулась, уставившись в его фантастические глаза.

– А теперь ты можешь говорить со мной, – сказал он, проведя большим пальцем по моей приоткрывшейся губе.

Говорить вовсе не хотелось. В тот миг, когда он поглаживал мои губы, наслаждение от этого отдавалось между ног троекратным эхом. Все, чего я хотела, это продолжения нарастающего сладкого и тягостного чувства, обещающего сумасшедшую разрядку и экстаз.

Он не выдержал первый, с удовольствием отметила та моя часть, что ещё способна была давать оценку происходящему. С высоты своего роста, нагнувшись ко мне, он едва обхватил мои губы своими, чтобы сразу отпрянуть. И тут же повторить это ещё раз. А потом ещё и ещё, быстрыми голодными покусывающими поцелуями заставляя меня отходить всё дальше к стене. Через несколько секунд с глубоких вдохом он обхватил меня за талию, крепко прижал к себе и с легкостью оторвал от земли, приподнимая выше, чтобы захватить мои губы глубоким всепоглощающим поцелуем. Он целовал их с жадностью умирающего от голода или жажды человека. Голова кружилась, мысли исчезли. В пустой оболочке тела осталось лишь сладкое чувство правильности происходящего. И только тихий голос где-то на задворках сознания вставил своё веское слово: «Ты свободная одинокая женщина. Ты имеешь право получить это удовольствие. На Земле за всю твою жизнь ты даже близко не была в ситуации, когда сам секс-во-плоти вот так набрасывался на тебя. А ты так же страстно этого хотела, будучи свободной как птица. Отдайся порыву! Получи своё быстрое счастье! Такого наверняка больше не будет». Получив индульгенцию от совести, я громко простонала ей «Дааа!» и больше уже не думала ни о чем.

– Ты так сладко пахнешь… там, – коснувшись меня между ног, хрипло прошептал он мне в ухо. И по телу сразу пробежала волна мурашек. Меня поставили на пол, и в следующую секунду штаны оказались разорваны пополам. Почувствов холод, я задергалась. Не дав мне опомниться, он тут же обхватил меня снова, приподнял, прижал к стене и захватил губы долгим поцелуем. Он раздвинул мои ноги широко вокруг себя и… вошел. Так медленно, так нежно, сладко, но неумолимо, что я закрыла глаза, приготовившись к самому неимоверному наслаждению в жизни. Надо ли говорить, что идеальным в нем был не только рост, глаза и пресс, но и все остальное. Он растягивал меня изнутри, заполняя почти до боли. Хотя легкая боль очень быстро сменилась ощущением нарастающего давления, напряжения, и щемящего чувства, требующего ещё, ещё и ещё… сильнее, резче, глубже, и… все ощущения разом взорвались. От шока я не смогла издать ни звука, ловила каждый момент удовольствия и не хотела разбавлять его ни одним лишним движением, лишним усилием, лишним вздохом.  Он продолжал, а я хватала ртом воздух, понимая, что Так я получила удовольствие впервые в жизни.

Разумеется, в жизни у меня был далеко не один оргазм, и даже далеко не сотня, но все они были… немного ненастоящими, если вы меня понимаете, поверхностными. Я даже думала, что другого мне и не дано. Глаза наполнились слезами, на которые мой незнакомец восторженно смотрел, двигаясь быстрее и быстрее, и, наконец, судорожно втянув воздух, не отрывая горящего взгляда, напрягся как струна и громко застонал.

Немного позже он бережно усадил меня на стол, где я проснулась.

– Кажется, тебе нужна новая одежда, – улыбаясь прошептал он и отошёл от меня. От резкой потери тепла его тела, я съежилась и прикрылась руками. Увидев это боковым зрением, он ещё раз улыбнулся.

– Тигниа, сотвори своей пациентке что-нибудь удобное и… – он многозначительно посмотрел на меня, – красивое, если тебя не затруднит.

– Не затруднит, сарх Лаор. – Ответил ему глубокий вибрирующий женский голос, доносящийся, кажется, одновременно от всех стен комнаты. Наверное, какой-то бортовой компьютер.

– Тебя зовут Сархлаор?

Мужчина засмеялся, и я опять засмотрелась на его ямочки.

– Нет, сарх – это должность. С’арх – то есть соратник архонта. Я его правая рука.

Услышав слово архонт, я смутно припомнила что-то из истории Древней Греции. Ступор после недавно полученного удовольствия никак не проходил, и я задавала какие-то незначительные вопросы.

– Откуда у тебя такие раны на спине?

– Как откуда? От недавней небольшой заварушки. Я капитан линкора, который ваши друзья разнесли к чертям.

– Боюсь, я совсем не понимаю, о чем ты сейчас.

– Вы же подверглись нападению пиратов. Как ты могла пропустить это?

– Я только что проснулась в этой штуке, и ничего не понимаю, если честно.

– А-а. Когда Тигниа вынырнула из червоточины пару часов назад, её уже поджидал целый флот с Тиутиоадана. Она бы с ним справилась и сама, но аннигиляционные лапы сшибло, и ваша Ти немного «огорчилась», стала перезагружать системы. Начала сдавать позиции. Тогда Сган запросил помощь, я был здесь недалеко со своим подразделением. Пришлось прыгнуть сюда и чуть-чуть прикрыть Ти, пока она раздумывает о восстановлении щитов. Правда мой мальчик все-таки не выжил. – Слегка опечаленно сказал Лаор. –  Разнесло в щепки. Так что и нас немного потрепало. Но все спаслись, хвала Всевышнему. Архонт всех затянул на свой корабль. Сейчас будем по очереди восстанавливаться в вашем модуле.

Пока мы болтали из панели выдвинулся ящик с одеждой внутри. Никого не стесняясь, я поспешно облачилась в свой новый туалет и опять уселась на стол. Белья не наблюдалось, что не укрылось от взгляда мужчины. Брюки были серого цвета почти-джинсовой, будто вываренной текстуры, как и у самого Лаора. Удобный клеш. Достаточно женственная куртка. И жемчужно-белый джемпер с капюшоном и вырезом лодочкой, заметно облегающим грудь и свободно ниспадающем далее. Всё-таки грудь стала более упругой и высокой. И явно больше, чем мой обычный первый размер.

И хотя взгляд мужчины, направленный на мой обновленный бюст, выражал вовсе не недовольство, вслух он сердито буркнул:

– Она называет это красивой одеждой?

– А ты что хотел? Свадебное платье? – в тон ему пробурчала Тигниа.

– Можно и его, но попозже. – задумчиво сказал мужчина.

«Что ещё за шутки?» подумала я, но вслух только фыркнула, чем заслужила вопросительный взгляд.

– С учётом предстоящих ей событий, стандартная форма военного космического флота будет для нее оптимальной.

– Каких событий? – спросили мы в один голос.

– Я не считаю себя вправе отвечать на этот вопрос. – Отрезала Тигниа и замолчала.

Ну ладно.

– А кто это, Тигниа? Мозг корабля? – поинтересовалась я.

– Тигниа – это аббревиатура: титановая гравитационная неорганическая искусственная ассимиляция. – начал инопланетянин с энтузиазмом человека, желающего всему научить новичка.

– П-п-рости, я не очень понимаю? Это как?

– Ну, видишь ли, органические формы жизни не единственныев этой и прилегающей к ней Вселенных. Одной из множества таких форм существования являются гравитационные разумные организмы. Под воздействием гравитационного взаимодействия некоторые гравитоны сгруппировались в самоорганизующиеся и самовопроизводящиеся системы, которые стали подходящими в качестве носителя разума. Они живут прямо в космосе, питаются гравитационными всплесками от черных дыр и так далее. – Не переставая говорить со мной своим низким обволакивающим голосом, Лаор опять подошел вплотную и положил руки по обе стороны от меня. Его взгляд с поволокой ласкал мои глаза, губы и грудь так откровенно, что я опять начала заводиться. – Около 5000 лет назад они вступили в контакт с нашей цивилизацией и предложили некоторую форму сотрудничества. Их передвижение в космосе было слишком пассивным, а жизнь – чрезвычайно скучной даже для таких склонных к медитативному существованию умов. Они предложили нам свою силу, сверхточный ум, расчеты, и свои основанные на гравитации силы, которые являются основой нашего оружия дальнего боя. Обычно, каждый гравинид берет себе имя, но наша Ти отчего-то оставила себе изначальную аббревиатуру.

– А почему ещё и титановая? Форма? – Даже не знаю, правда ли мне было интересно. От его научно-познавательного шепота по телу бегали мурашки.

– Для того, чтобы интегрировать гравинидов в корабли, им понадобился более материальный носитель. – Лаор немного оживился, излагая инженерную сторону вопроса, и сексуальное напряжение рассеялось. Честно говоря, я была немного рада, поскольку ко второму раунду пока не была готова. Развлечение развлечениями, но пришло время выяснять, как мне вернуться домой. Лаор немного отошёл. –  Попросту запихнуть их в обшивку корабля не получалось. Так что мы около сотни лет бились над созданием неорганических химических клеток из полиоксометаллатов. – атомов металла, связанных с кислородом и фосфором.  В общем, основную часть там играет титан. Нам удалось создать похожую на клеточную структуру, которая бы удерживала гравиниды в понятной нам материальной форме. Иметь форму гуманоидов они категорически отказались. Масштабы их сознания уже не те, – и предпочли внедрение в наши космические корабли. Так они получили возможность путешествовать, общаться с другими созданиями Вселенной, развиваться дальше. Так что теперь они и есть наши корабли. Со сверхточными мозгами и сверхсильным оружием.

– Ага… – только и смогла промолвить я, моргнув.

Похоже мне тут ещё не с таким придется столкнуться.

Мужчина замолчал.

– Ну что? Кажется, придется все-таки выходить из этой комнаты, – задумчиво глядя на меня, промолвил Лаор. – Как я понимаю, ты не аллион и не раат? Тогда кто?

Я пожала плечами.

– Кажется, я с Земли.

– И как же тебя зовут, прекрасная незнакомка с Гайи? – С улыбкой убирая упавший на мой лоб локон, спросил он.

И тут в очередной раз за последний час я испытала сильнейший шок. Даже ещё больший, чем понимание, что проснулась на космическом корабле за сотни световых лет от Земли. Я абсолютно точно помнила, что я с Земли, я знала, что я мама двоих чудесных мальчиков и помнила их имена. Но в моей памяти не всплывало даже намека на то, как меня зовут? Кто я по профессии? Кем работала? Есть ли у меня муж? Какой я национальности? Хотя могу сказать точно, что секса у меня не было очень и очень давно. Значит, и мужчины нет.

– О, Боже… – прошептала я.

– Дай угадаю, – весело сказал Лаор, что немного взбесило, – ты не помнишь?

Я снова кивнула.

– Знаешь, это может быть просто побочным эффектом от нашего репаративно-адаптационного модуля.

– Того саркофага?

Лаор рассмеялся.

– Да. Саркофага.

– И что он со мной сделал?

– Раз ты с Земли, то самое основное, что он должен был сделать –  это изменить плотность клеток, чтобы ты могла безболезненно находиться на нашем корабле. Мы так делаем со всеми образцами с низших планет. Ой. Иначе ты бы не чувствовала себя так свободно сейчас. Кроме того, обнулил возрастной, гравитационный, токсический износ клеток. И так далее. Подправил недочеты к твоей биологической оболочке.

– Что прости? Недочеты? Изменил плотность? Что это ещё за хрень? Теперь я не такая как была? Без меня меня мутировали? – Я начала шипеть сквозь зубы, как обозленная кобра и, сжав кулаки, медленно приближаться к Лаору.

– Спокойно, дочь Земли. – Он улыбнулся и поднял руки вверх, повернув ладони, словно сдаваясь. Вероятно, вид у меня был довольно-таки злобный, поскольку этот двухметровый парень стал отчего-то пятиться.

– Ничего плохого, поверь мне. Просто твои клетки теперь такие, какими они были в четырнадцать лет, если бы ты росла к тому же в идеальных условиях, не подвергаясь воздействию токсинов и гравитации. – Я вспомнила свой внезапно «помолодевший» бюст и кожу. Ну хорошо, допустим это ещё не так плохо. Хотя для начала обычно спрашивают разрешения.

– А что это за херня с изменением моей плотности? Это же какой-то бред! Я что теперь медуза?

– Никакой не бред. Оболочка землян намного плотнее, чем наша. И наши корабли тоже не такие плотные, как ваша техника. Мы даже существуем немного в разных измерениях, поэтому, когда мы на земле, земляне попросту не могут нас видеть, как и наши корабли. А в космосе – могут. Здесь совершенно другие вибрации.

– Т-т-тыыыыы, – я окончательно взорвалась, – ты сейчас мне говоришь, что вы перевели меня в какое-то измерение, и теперь мои дети не смогут меня никогда увидеть???

– Дети? У тебя есть дети?

– Да я убью вас всех, – я проигнорировала его удивлённую ремарку и начала рычать так, что в собственных же ушах больно зазвенело. – Неееет!!! Верните мне меня!!! Верните меня к моим детям!!! – Пальцы на руках скрючились от злости, а руки потянулись к горлу Лаора. Но я даже не успела прикоснуться к нему, как он схватился руками за шею и начал задыхаться, глядя расширившимися от удивления глазами. Я в свою очередь застыла, не понимая, разыгрывает ли он меня, и отчего так странно корчится?

– Ооостановись! – прохрипел он еле слышно.

Испуганно уставившись на свои скрюченные пальцы, я медленно расслабила и опустила руки. Лаор всхлипнул и осел на пол.

– Ты вообще что такое? – прохрипел он через несколько секунд. – Только рааты могут вытворять такие штуки. А у нас есть только один раат на корабле – И это Сганнар.

– Мне не понятно, что ты говоришь. – На смену неконтролируемой злости пришли растерянность и отчаяние. Я чувствовала, что подбородок опять начинает дрожать.

– Что делать? Что же мне теперь делать? – Говорила я сама с собой, запустив руки в волосы и раскачиваясь из стороны с сторону. – Даже если уговорю их вернуть меня, как же мои мальчики меня увидят? Я стану их личным призраком? Хоть так…

– Да послушай же ты, – прервал мой поток Лаор. – Я понятия не имею, откуда у тебя эти способности, потому что ты точно не раат. Но если они у тебя есть, то, возможно, ты так же, как и они, можешь менять плотность своих клеток силой разума, и таким образом, существовать попеременно, в земных и в наших измерениях. Хотя я так не могу, например.

– Почему? – Без интереса поинтересовалась я, всё ещё растерянно бегая глазами по комнате. Честно говоря, мне было наплевать, что он там может, а что нет, и почему. Лаор прибыл на корабль только что и в моем похищении не участвовал. Надо найти их главного. Судя во всему это этот Сгнах, или как его…

– Потому что я аллион.

– А… – протянула я. – Теперь понятно. А кто тот вонючий гад, который забрал меня из своей квартиры? Я его тогда чётко видела! Такой с бирюзовыми глазами и прической, будто ему в задницу вставили оголенный провод! Это он? Этот твой раат Снах? – Лаор прервал мою ругань, зажав мне рот ладонью.

– Т-ссс, глупая. Не говори так о нем даже если его нет. Он читает информацию обо всём, что происходит здесь. Ооооо, Всевышний! Неееет! Тебя привел сам Сганнар? А мы с тобой… Тигниа! Какого демона ты не сказала мне об этом ни слова? Ты же видела, что происходит?

– Я не видела! Сарх Лаор, как ты можешь так говорить? Все моё сознание было полностью направленно на устранение повреждений аннигиляционных лап! До тех пор, пока ты не позвал меня сюда. А у девочки был гормональный всплеск после динамичной трансформации, и ей нужна была серьезная разрядка для перезагрузки гормональной системы. Иначе гормональный сбой закрепится, и её пришлось вновь упаковывать в трансформационный модуль на пару циклов. Хотя зачем я тебе объясняю, ты итак знаешь эту элементарную информацию. Как ты будешь разбираться с архонтом – ваша забота. Моя забота – безопасно катать вас по космосу. Сейчас прошу извинить меня, – возмущенно закончила она. И в голосе не было ни намека на раскаяние. – Восстановление закончено, и мы прыгаем в червоточину Асцеллы-Даррайи .

После чего по кораблю прошла едва заметная рябь. И все вновь стихло.

– Всемогущий, надеюсь, ты не женщина Архонта?

– Я? Нет! – Порывисто ответила я, но потом вспомнила, что вообще-то у меня немного отшибло память, поэтому добавила: –  Кажется.

– Хотя я знаю его уже пять тысяч лет и не помню, чтобы он предъявлял какие-то права на женщин. Когда у него мимолетом были подруги, он мог совершенно спокойно делиться ими с друзьями, во время их отношений и тем более после. Сган в этом смысле равнодушный парень. – Лаор снова призывно на меня посмотрел. А я дернула плечами. Ну уж нет, никакой групповухи с инопланетянами не будет. Я итак только что совершила самую развратную и сумасбродную вещь в жизни. Хотя память и отшибло, но все-таки только некоторыми частями. И за факт своей невзрачной сексуальной жизни я ручалась.

– И все же мы преодолели 65 мегапарсек ровно для того, чтобы забрать с Земли её. – Опять проснулся гравинид.

– То есть ваша двухлетняя миссия – не для патрулирования границ Третьей Вселенной? Это ради нее?

– Угу. – Внезапно весело буркнула Тигниа.

– И это держалось в секрете?

И снова веселое:

– Угу.

– Тигниа, ты же не думаешь, что архонт нашел свою…– Лаор с грохотом опустил кулак на крышку саркофага, и толстое стекло треснуло как корка льда. Но через несколько секунд трещины начали затягиваться, словно живые. – Ти, ты обязана была остановить меня! Это коснется всех нас, как ты не понимаешь!

– Держите себя в руках, сарх Лаор. Моё дело – корабль! А не ваши разборки двух самцов. Нечего было брать чужое, не выяснив, чьё оно.

Это они про меня словно про игрушку?

– Единение душ – не разборки двух самцов! Последствия моего поступка могут быть катастрофическими! Ти, мне придется отдать её? – Как-то обреченно сказал в пустоту Лаор.

– Боюсь, что да. – Сочувственно произнесли стены.

– Кому это ещё отдать? Я не согласна!

Лаор печально провел ладонью по моей щеке.

– Боюсь, это может быть не в нашей власти. Но я сделаю всё, что в моих силах.

Ой, вот уж не верю. Мужчина, который бросается с сексом на женщину, имя которой даже не удосужился спросить, наверняка делает это постоянно. Так что нечего тут выдавливать из себя вечную любовь.

Хотя, конечно, ему влетит по первое число, вот его и трясет. И, кстати о гормональном всплеске. Получается мне нужен был секс из-за того, что я повалялась в этих двух стеклянных штуках? А он вроде как воспользовался? Хорошо, не буду разыгрывать из себя недотрогу. Тем более, что мне понравилось. И даже, кажется, хочется ещё немного. К тому же, уже заранее удалось насолить этому Сгнаху – никак не могу запомнить его имя – раз уж он припас меня для своих целей. Пусть знает, что покорной быть я не собираюсь. О… Меня опять прошиб холодный пот. То есть, он забрал меня для себя? Для какого-то единения? Шансы на то, чтобы уговорить его вернуть меня лопались как мыльные пузыри. Сколько она сказала? 65 мегапарсеков? Точно не знаю, сколько это, но знаю, что до фига и ещё больше.  То есть лететь на обычном земном корабле: кажется, бесконечность. А они летели до Земли год, и ещё год обратно. За это время надо вызвать у Сгнаха такое равнодушие ко мне, чтобы он понял, что затея была глупой. Но всё же не злить его до такой степени, чтобы ему попросту захотелось меня убить.

– Сганнар! Я Сганнар! – Громкий рёв раздался одновременно с тем, как закрытая в дверь разлетелась на миллионы железных крошек. При этом радиус взрыва никого не задел, будто был управляемым. – И я бы на твоем месте не очень рассчитывал на возвращение на Землю.

Из облака железной пыли появился Он. Мой похититель.

Медленно и картинно войдя, он мрачно воззрился на меня сверху вниз. Затем столь же злобного взгляда удостоился Лаор, выше которого он был сантиметров на десять-пятнадцать.

– Она моя. – Прорычал он. – Она. Моя. Ллеиро!

– О, нет… – Лаор испуганно посмотрел на возвышающуюся над ним гору и опустил глаза. Через несколько секунд его безупречная кожа стала стремительно приобретать серый землистый оттенок, от нее заструился пар. Кажется, сам Лаор стал уменьшаться в размерах. Понимая, что происходит, я шагнула вперед:

– Остановись! Не смей убивать на моих глазах человека! Что же ты за… –  Он направил на меня свой убийственный взгляд, и я не решилась продолжить мысль, обзывая его всеми пришедшими на ум словами. К тому же это не пойдет на пользу моему будущему. Судя по всему, парень не отличался большим великодушием и всепрощением. Тем не менее, Лаору, кажется, слегка полегчало.

– Смерть или изгнание? – Прошипел он, глядя на моего недавнего любовника.

– Изгнание, – прохрипел тот. – По регламенту Объединенного галактического флота.

Кажется, Сганнар скрипнул зубами.

– Как скажешь, племянник. Через два часа.

– Идешь за мной, – бесцветным тоном бросил он уже мне. И развернулся к дверям. Дойдя до которых, остановился и, не оборачиваясь, все так же равнодушно бросил Лаору:

– Будешь сброшен на ближайший пригодный планетоид. Какой-нибудь патруль заберет через пару лет. И не дай Всевышний тебе когда-либо ещё попасться мне на глаза. Возвращайся патрулировать границы Анайи. Меня туда вряд ли занесет ещё раз.

– Постой, Сган, я не знал! – Но верзила уже вылетел за дверь. Я стояла не шелохнувшись и жалобно смотрела на Лаора. Колени тряслись от страха. Я не могла заставить себя выйти туда, к нему, в неизвестность. Хотя одно было известно точно: таким же дружелюбным как Лаор, тот другой не будет. В глазах застыла мольба и я едва слышно прохрипела:

– Не отдавай меня ему. Я ужасно боюсь.

Лаор дернулся в мою сторону и жарко прошептал мне в ухо:

– Я придумаю что-то.

В тот же миг его челюсть вместе с обладателем впечаталась в ближайшую стену. А меня подхватили сзади и перебросили через плечо:

– Не придумаешь. Ещё одно движение в её сторону, и я выброшу тебя в открытый космос без всякого регламента. – Процедил Сганнар, и мы стремительно вылетели в коридор.

ГЛАВА 3

От скорости, с которой он несся, я не могла даже немного приподняться, так и оставаясь свисать с его плеча вниз головой. А от частоты мелькания перевернутых картинок очень быстро затошнило. И как только я собралась возопить об этом злобному раату, была бесцеремонно сброшена на мягкую и широкую кровать. Она стояла изголовьем к одной из стен просторной залы с высоким потолком. Огромное панорамное окно изогнутым овалом разлилось почти по всей стене и открывало вид в бескрайний космос. Мы опять проплывали умопомрачительную зеленую туманность. Перед окном стоял длинный стол с парой стульев. Такие размеры помещений на космическом корабле? Он совсем не экономит место. Ещё несколько дверей. Обычная мебель в необычной обстановке. Я чувствовала его тяжелый взгляд. И снова страх, испытанный мной при первом взгляде на него, сменился гневом. Ну не убьет же он меня теперь?

Я с вызовом подняла глаза:

– Зачем? У меня два сына. Верни меня.

Он некоторое время смотрел на меня, а потом начал метаться по огромной каюте словно тигр в клетке. На очередном круге заехал кулаком в дверной косяк, отчего тот превратился в железную труху, как и дверь несколько минут назад. Меня затрясло от страха. Вот я и договорилась о извращении на Землю.

 – Возвращении? – Взревел он. И сгреб меня с кровати. В следующую секунду, не успев даже опомниться и взвизгнуть, я оказалась распластанной животом по столу. К слову я даже не ударилась. Меня уложили на него баснословно быстро, но аккуратно. Послышался треск моих рвущихся штанов, и попа ощутила прохладу воздуха. Конечно, я сопротивлялась. Изо всех своих вновь приобретенных сил. Но никакое трепыхание не могло противостоять этой горе костей и мышц. Ну все: я зажмурилась, – сейчас меня изнасилуют. Но вместо этого я услышала звонкий шлепок по собственной попе. Потом ещё. И ещё. Всего три. После чего он отвернулся и отошел. Я тут же вскочила, прикрываясь уцелевшей передней частью штанов. Попа начинала гореть, будто я села на раскаленные угли. Но намного больше горела моя душа: от возмущения в центре солнечного сплетения разрастался жуткий комок гнева.

– Ах ты… – задохнулась я, так и не придумав, что же ещё сказать. Почему-то ни одно из обзывательств не звучало достаточно унизительно.

Сам гадский инопланетянин кажется немного выпустил пар и успокоился. Хладнокровная часть сознания шепнула: «Хорошо, что не убил, по крайней мере. Это самая безобидная из всех возможных физических расправ». Он почти отлетел к окну и замер на несколько долгих минут. Я не выдержала первой.

– Я не понимаю, что я сделала? Я свободная женщина и не помню, чтобы принимала на себя какие-то обязательства по воздержанию.

– Запомни раз и навсегда, – перебил меня его зловещий многомерный голос, от которого по спине испуганно заметались мурашки. –  Отныне ты не являешься свободной в своих поступках женщиной. Ты моя женщина и будешь только моей. По своей воле или нет.

– Это что за мракобесие? Я тебя не боюсь! Верни меня к моим детям!!!

Со скоростью, которой никак не мог обладать обычный человек, он вылетел из каюты, оставив меня в звенящей тишине. Я осела на кровать и зарыдала. Да что же это? Когда какое-то время назад я стояла в темноте своей квартиры, то думала, что хуже быть уже не может. Сейчас я оттолкнусь, наконец, от самого дна своей жизни и начну всплывать. Но нет: всегда есть ещё большая яма с ещё большим дерьмом, в которую твоя жизнь может свалиться дальше. Боженька, верни меня, а? Я больше никогда не буду себя жалеть, я всегда буду ценить то, что имею, и больше никогда, слышишь, никогда не буду скулить, жаловаться и плакать!

Вместо ответа из стены выдвинулась панель с какими-то тряпками, и Тигниа обреченно изрекла:

– Архонт Сганнар приказал надеть это и явиться на церемонию прощания с одним из членов нашей команды.

Я ничего не ответила. Покрутив в руках жемчужно-белое платье, просто села вместе с ним обратно на кровать, уставившись в стену.

– Тигниа, а можно мне ещё одну пару штанов?

– Как скажете, архаит.

Какой ещё архаит? Выяснять не хотелось.

Я переоделась в новые джинсы и снова уставилась в стену. Не знаю, сколько прошло времени, но дверь зашипела, и в каюту влетел злобный гад собственной персоной. Глядя на меня своим пылающим взглядом, он прошипел:

– Одевайся, придёшь попрощаться со своим любовником. Ты должна увидеть своими глазами, что бывает, когда меня не слушаются.

– А я и не буду. Слушаться. Можешь сразу выбросить меня вместе с ним. Ты же летел 65 мегапарсек не для того, чтобы банально меня убить? Убил бы сразу на Земле. – В какой-то момент я поняла, что я уже потеряла всё, что мне дорого. Если он способен быть только таким, то скорее всего я уже никогда не попаду домой.

– И забери эти пошлые тряпки, – швырнула я в него самым красивым платьем, которое мне когда-либо доводилось видеть. – Мне удобно в этих джинсах.

Платье он отшвырнул ногой, а меня грубо схватил за плечо и потащил по коридору. Да что за орангутанг такой? Тащили меня достаточно долго, хотя я давно уже не сопротивлялась. От стресса снизошла странная апатия к собственной судьбе, в то же время сдобренная решением, что совсем уж забитой и послушной зверушкой я точно не буду. Просто это не в моей природе, и всё. А против неё я не пойду пока не увижу реальной перспективы получить свой дом обратно.

Спустившись несколько пролетов на лифте, мы оказались в железном ангаре, заполненным толпой народа. В момент нашего появления, не менее ста пар глаз уставилось на меня с изумлением и любопытством. Все они были гуманоидами, очень похожими на людей. Очевидно, что все были одеты в армейскую форму неизвестного образца. Я не стала никого рассматривать пристально. Просто гордо подняла голову и невидящим взором смотрела в направлении своего движения. Вытащив меня в центр этого сборища, злобная гора остановилась и монотонно произнесла:

– Все мы собрались здесь и сейчас, чтобы проводить в последний путь с нашего корабля с’арха Лаора из рода Траодов галактики Анайя, мою правую руку и верного соратника в битвах. В прошлом.

В звенящей тишине его многомерный голос разносился зловещим эхом и тяжелым грузом оседал в ушах присутствующих.

– Он осуждается за преступную небрежность, повлекшую за собой предательство своего Архонта. Он приговаривается к изгнанию с имперской службы и с этого корабля незамедлительно. Сейчас он будет направлен на планетоид AG-116.

Честно говоря, я ожидала недовольного ропота, гула возбужденных голосов. Но ничего не последовало. Всё та же звенящая тишина. Это немного выбило меня из кокона апатии, и я стала озираться по сторонам. На разноцветных лицах этих людей не дрогнул ни один мускул. Все они были суровы и неподвижны, как камни. Ничего себе тут дисциплина! Как-то не верилось, что все они бездушные андроиды. Судя по двум моим новым знакомым, эти чужаки вовсе не лишены обычных человеческих эмоций.

В следующий момент одна из стен выдвинула из себя обтекаемую продолговатую сферу, створки которой открылись. Внутри было место для одного человека. Двое инопланетных мужчин, затянутых в «космические доспехи», как я их про себя окрестила, ввели Лаора в зал. Глядя на него, моё сердце опять подскочило. Как же он красив, просто дух захватывает. Казалось, его глаза блестели ещё ярче. А его в космос. Сганнар громко скрипнул зубами. Этот зараза тоже красив, но я настолько зла на него, что его очевидная привлекательность совершенно не привлекает. Даже напротив. Так и хочется вцепится в его надменную морду, расцарапать её и выбить пару зубов.

Лаор спокойно осмотрел всех окружающих, остановившись на мне долгим пронзительным взглядом, а затем лукаво улыбнулся, вновь показав свои ямочки на щеках. Я снова обомлела, как и в первую встречу, случившуюся около часа назад. В этот момент я поймала себя на мысли, что хотя мне и жалко такого красавчика, по большому счету я остаюсь довольно равнодушна к его дальнейшей судьбе. Даже не смотря на недавний быстрый секс. В данный момент мне была намного интереснее моя судьба и проблемы. А парень должен был знать, какие суровые порядки царят у них здесь. У меня есть оправдание: я проснулась с частичной амнезией в глубоком космосе, после жуткого стеклянного куба, в котором провалялась неизвестную тучу времени, вымазанная холодной мерзкой слизью. У меня была дезориентация и гормональный сбой. Всё-таки ему стоило сначала выяснить, кто именно забыл в стеклянном саркофаге свою «игрушку» – невесело думала я. В этот момент Сганнар покосился на меня и злорадно ухмыльнулся. Ах да! В каюте я только лишь подумала о возвращении, а он повторил это за мной вслух. Поначалу я даже не сообразила, но теперь совершенно очевидно, что этот чужак читает мысли. Кулаки сжались сами собой.

 Лаора подвели к выдвинувшейся из стены капсулы, но он остановился.

– Словом Архонта ты проговариваешься к незамедлительному изгнанию. – Коротко бросил Сганнар. Закрыв на несколько мгновений глаза, словно ему было больно смотреть на своего бывшего соратника, он едва кивнул головой в сторону капсулы. Охранники немедленно подвели к ней своего узника.

Лаор повернулся к нам, и глядя прямо на меня, произнес:

– Моё последнее слово, Дядя. – Сарказм так и сочился из его уст. –  Плевать мне на всё, и на тебя тоже, но я вернусь за ней.

При этих словах я вздрогнула. Ещё одного маньяка на свою голову я не выдержу. Придется освоить местное оружие и начать заниматься естественным отбором. И с чего это мальчик так прикипел от одноразового секса? Нет уж. Не нужно мне такого удовольствия, будь он тысячу раз красавчиком.

Сганнар же злобно прищурился и махнул рукой, отчего Лаора необъяснимым ветром задуло в капсулу. Створки с грохотом захлопнулись, и капсула погрузилась обратно в стену, из которой недавно возникла. Через мгновение стена ангара стала мерцать, и за пару секунд сделалась прозрачной. Я отпрянула, но мой похититель взял меня за руку, прошептав:

– Тебе нечего боятся. – Рука была сильной, теплой и мягкой, и моя ладонь довольно расслабилась. Предательница.

Закрытая капсула, медленно раскручиваясь, неумолимо уплывала в космос по направлению к далекой бледно-сиреневой планете. Завораживающе. А что если бы я была внутри нее? Нет. Уж лучше здесь. Надежда вернуться к детям всё ещё не умерла.

Сганнар дернулся как от электрического тока.

Грубо схватив меня за руку, он протащил моё тельце через теперь уже недоумевающую толпу. Дождавшись, когда мы выйдем в коридор, я исхитрилась вывернуться.

– Да хватит уже выкручивать мне руки! Медведь пещерный! Я и сама способна передвигаться!

Он промолчал, сверля меня глазами, потом двинув меня плечом, прошел вперед, коротко скомандовав:

– За мной.

Когда мы дошли до каюты, он пропустил меня вперед. Намереваясь вылить на него сейчас всю мощь своего возмущения, я повернулась, открыв рот, но наткнулась лишь на закрывающуюся дверь. Я осталась одна.

В тишине и одиночестве, наедине с огромным окном и звездами, отчаяние захлестнуло меня с новой силой. И я разрыдалась. Так горько, как только могут плакать дети, потеряв самую любимую игрушку. Так горько, как только может плакать девушка, разочаровавшись в своей первой любви. Мне было жалко. Жалко себя до икоты, до желания раствориться на атомы и перенестись в известную мне часть Вселенной, на мою родную Землю. Я ненавидела этого гада всеми фибрами души.

Когда он зашел в следующий раз, я всё ещё рыдала. Посмотрев в задумчивости, он снова вышел. Так повторялось несколько раз. Пару раз заезжало нечто похожее на дроида и оставляло на столе ароматно пахнущую еду. Но я знала, что если положу в рот хотя бы кусок меня вырвет. Спазмы в горле все усиливались и усиливались.

Сганнар зашёл ещё раз, бросил взгляд на грустную охладевшую пищу и присел рядом со мной.

– Прости меня. – Неожиданно сказал он приглушенным голосом.

Его лицо находилось так близко от меня, так манило, что я ни разу не подумав, сквозь пелену слез, не видя толком своей цели, врезала правым кулаком ему по носу. И у меня это получилось. Его голова дёрнулась едва-едва заметно. И тут мне показалось, что этого явно недостаточно. Живя своей отдельной жизнью, левая рука взлетела в воздух и, не встретив никакого сопротивления, со звоном приземлилась на его щеке. Он не дернулся совсем, а лишь слегка улыбнувшись прошептал:

– Полегчало?

Честно говоря, мне стало стыдно. Никогда в своей жизни мне ещё не доводилось бить человека. Да не только человека. Никогда я не могла поднять руку ни на одно живое существо, больше таракана. А тут, целых два раза. Следующим пришел страх, и слёзы тотчас просохли: ну вот сейчас он меня убьет.

– Почему ты не остановил меня? – Прошептала опухшими от долгой истерики губами, на которые он заинтересованно посмотрел.

– Я не убиваю маленьких девочек. Особенно, если в порыве страсти они не разбирают, что делают. Кто-то другой уже не был бы жив. Но тебе… Я дал право ответить на мою недавнюю расправу над тобой. Тогда я немного вспылил.

– Немного? Попа горит до сих пор!

– Можно посмотреть? – Вкрадчиво поинтересовался мужчина.

– Нельзя! – Взвизгнула я. – Это ведь с тобой мы разговаривали последние месяцы? Это были не просто мои фантазии?

И он утвердительно покачал головой.

– А ведь я была уверена, что ты не существуешь, что я тебя выдумала. Откуда мне было знать, что я обязана хранить тебе верность?

Желваки заходили у него на щеках, и он опять отошел к окну. Черт, кажется я снова испортила его миролюбивый настрой. Он долго стоял, уставившись на звёзды, затем устало потер лицо руками и вновь повернулся ко мне.

– Мы не с того начали, Хаг.

– Конечно не с того. – Опять они как-то странно ко мне обращаются. И я снова не стала выяснять, что такое «Хаг». Хоть Полосатым муравьем пусть называет, лишь бы вернул. – Только теперь уже поздновато признавать свои ошибки, когда мы за черт знает сколько световых лет или парсеков, что у вас там, от Земли. Может стоило спросить меня сразу, в моем доме, – с вызовом говорила я, – хочу ли я идти с тобой? Я дала бы тебе ответ прямо там и…

– Кто тебе сказал, что я ошибся?

– Я говорю тебе, что ты ошибся. – Я вскочила с кровати. – Серьезно ошибся со мной. Слушай, а давай ты просто сделаешь со мной свои дела, которые нельзя решить на расстоянии. – Я была готова заплатить любую цену, чтобы вернуться. – А потом развернешь своё корыто обратно и доставишь меня домой. Я даже не буду в претензии. Просто. Верни. Меня. К. Моим. Детям.

Он пристально посмотрел на меня и подошёл. Так близко, что когда мой нос уткнулся в его солнечное сплетение, пришлось сильно задрать голову. Хотя сама я была не самого маленького роста. Его ноздри раздувались, он с шумом втягивал воздух.

– Ты так легко даешь всем незнакомцам то, что они у тебя просят?

Этот мерзавец намекает на мою неразборчивость? Да это было всего один раз в моей жизни. Несколько часов назад.

– Лаор ничего не просил… Мне просто этого захотелось.

Его челюсть сильно сжалась, отчего мышцы на щеках запульсировали. Это я зря. Но пока он меня слушает, я поспешно продолжила:

– А тебе я предлагаю сделать лишь то, для чего ты меня забрал. И почему-то мне кажется, что это не просто пятнадцатиминутный секс. Согласись, ради этого было бы сущим бредом пересекать несколько галактик. К тому же о своей сексуальной привлекательности я не такого высокого мнения. Видимо, тебе нужно всё же что-то другое. Выкладывай, большой парень. И не думай, что я тебя боюсь, когда ты вот так стоишь и скрипишь на меня зубами. – Соврала я.

И чего это я стала такая наглая? Это странно, но, когда я разговаривала с ним, у меня было полное ощущение, что я ругаюсь с мужем. Да он больше, сильнее, агрессивный инопланетянин в конце концов, предугадать ход его мыслей невозможно. Но по непонятной причине я чувствовала себя в безопасности, будто выясняю отношения со своим мужчиной по поводу разбросанных под диваном грязных носков.

 И тут Сганнар рассмеялся. Задорно, откинув голову назад. За одну секунду из мрачного злодея веселье сделало его молодым и беззаботным земным парнем. Он быстро успокоился и посмотрел на меня теперь уже… неужели с нежностью?

– Грязные носки я никогда не разбрасываю. Но твои ощущения, что я твой мужчина очень приятны. И абсолютно верны.

– Все-таки ты читаешь мысли? – Я смотрела в пол. На Сганнара смотреть не хотелось. Он страшно бесил не только своими замашками властелина Вселенной, но и своей безумной красотой. Особенно, когда вот так улыбался и стоял так близко.

– Конечно я присутствую в твоей голове. Как ещё мы могли бы общаться все последние месяцы? Ты ведь помнишь, как мы фантазировали вместе? Помнишь, как ты представляла, как я вхожу в тебя? Это было так сладко. – Порочно прошептал он мне на ухо.  –  К сожалению, после репаративного модуля ты раскрыла некоторые способности, которые спали пока ты была на Гайе, что и следовало ожидать от моей ллеиро. Сейчас я чувствую, что ты приобрела некоторую устойчивость к проникновению в твой разум. Но думаешь ты по-прежнему громко.

– Плевать на твои супер-способности. Что такое ллеиро? Архаит? Хаг? Вам имплант не даёт мне перевода этих слов. И как долго ты меня здесь продержишь? У меня есть шанс вернуться домой живой?

– Как я понимаю, вся проблема в твоих детях?

– Нет, проблема в тебе! Ненавижу тебя за то, что отобрал их у меня, ублюдок! – Толкнула я его в грудь. Что было равносильно попытке сдвинуть скалу.

– Если ты хочешь хоть о чем-то со мной договориться, тебе стоит быть повежливее. – Он снова вернулся в режим бесстрастного злодея. Сама виновата.

Пришлось глубоко вдохнуть и взять себя в руки. Он прав. Так я ничего не добьюсь.

– Умная девочка. – Прокомментировал он и продолжил. – Ну, во-первых, начнем с того, что когда мы с тобой общались в твоих мыслях, ты ни разу не подумала о своих детях. О сексе – да. И очень много. Но не о них. В твоем доме я тоже никого, кроме тебя, не обнаружил. Поэтому узнал об их существовании только сейчас, когда уже немного поздновато.

– Я же думала, что ты просто моя фантазия! Плод моего воображения! Я не обязана выкладывать всю свою биографию своей собственной сексуальной фантазии! И тем более думать в этот момент о детях! Это же бред!

– Но, как видишь, я очень даже реален.  А вина теперь лежит не только на мне. Я думал, что умыкну свою женщину, а потом объясню ей всё. Тратить время на Гайе на ухаживания и уговоры не входило в мои планы.

– А в мои планы? Ты не хочешь спросить, что входило в мои планы?

– Твои земные планы не имеют теперь никакого значения. Смирись. А эманации твоего разочарования от земной жизни я мог чувствовать ещё в системе Такрид-Аора.

– Да все эти мои-твои эманации просто ничто перед тем, что ты забрал меня у моих сыновей! Пожалуйста, верни меня обратно. Я тебе ни к чему, поверь. – Я перешла в стадию нытья и уговоров.–  Обычная земная тётка с кучей проблем, не сделавшая ничего выдающегося и не обладающая никакими выдающимися способностями или качествами. Или красотой. Но я просто хочу любить их, быть с ними, смотреть как они растут – они ведь ещё совсем дети… Четырнадцать и десять ле…

Я запнулась, наткнувшись на стеклянный взгляд. Кажется, умолять его все равно, что умолять крокодила. Рептилоид чертов. Сменим пластинку.

– Зачем тебе понадобилось лететь за мной в такую глушь как наша Богом забытая планетка?

 – Она не забыта. – Наконец молвил он. – А занимает очень важное место в галактической системе личностного развития монад.

– Чего развития?

– Во-вторых, является важным перевалочным пунктом из Млечного пути – если по-вашему, до следующей галактики Небулы Андромеды, а там до Второй Вселенной. И в этом смысле, поверь, в космосе над вашей планетой царит очень оживленное движение.

– Так, – перебила я его. – Четно говоря, мне плевать на это все.

Он моргнул. Кажется, я удивила его. Потом резко схватил стул, придвинул его лицом вплотную к кровати и заботливо усадил меня на него. Сам уселся на кровать, раздвинув ноги и заключив мою сжавшееся тело в плен своих огромных коленей. Теперь побегать по каюте у нас не получится.

Он нежно взял меня за запястья.

– А сейчас успокойся и послушай меня очень внимательно.

Давным давно, когда у наших душ ещё не было таких плотных тел, мы жили вместе. В одной общине душ на планете высшего порядка Аллианаат. Она даже не в этом измерении. И твоя душа тогда тоже была женской, а моя мужской. Потом, после грандиозной катастрофы, устроенной одним из соправителей галактического дна,  измерение, в котором царил Аллианаат было спрессовано до составляющих материального мира, и как высшая планета он прекратил своё существование, проявившись уже в материальном мире как планета Атаон. Это сопровождалось большими планетарными катаклизмами. Как на вашей Земле в начале её существования. Катаклизмы были не только материальные, но и энергетические. Многие спаслись. Как и мы с тобой. Но наши души попали в разные червоточины, и их разнесло в разные концы разных галактических скоплений. Затем мы стали совершать ошибки. Поэтому души уплотнились. И им понадобились физические тела. Мы много раз перерождались, пока, наконец, не переродились в границах одной Метагалактики. Именно поэтому я смог тебя найти сквозь столько эонов. Услышал твой зов, понимаешь? – прошептал он мне в лицо.

Я задержала дыхание. Мурашки бегали по спине, доводя до дрожи. У меня было слишком много вопросов, но ни одного правильного.

– Подожди, а почему ты все это знаешь? А я нет?

– Я все это помню. С самого начала.

– А почему я не помню?

Он наклонился ко мне. И тихо прошелестел:

– Значит, ты больше ошибалась. И в конечном итоге попала на Землю. Это что-то вроде детского сада для душ.

 – Значит, ты у нас такой весь просветленный, а я из детского сада? Слушай, и зачем я тебе? Найди кого-то своего уровня что ли.

Он резко придвинул меня ещё ближе, так что мои колени уперлись прямо в его мужское… о нет, такое огромное.

– Мне не нужен никто другой. Будь ты даже в двухмерном Дайфуре. Теперь, когда я нашел тебя, больше не отпущу. – С чувством сказал он, глядя мне в глаза. –  А всякие уровни – это ерунда. Как идти на высокую вершину. Кто-то идёт медленно, кто-то быстро. Кто-то находится в начале, кто-то в середине. Но это всё ещё люди, и никто из них не лучше другого, даже если успел  в своем путешествии пройти больше.

Я смотрела в его волшебные бирюзовые глаза и всё ещё не чувствовала того, что этот гад имел хоть какое-то право забирать меня без разрешения. Несколько долгих мгновений, не отрываясь, мы глядели друг на друга. Я чувствовала что-то. Чувствовала родственность душ. Чувствовала, была уверена, что знаю его уже тысячу лет. Но все это не успокаивало меня, не утешало мою злость, не унимало тревоги от расставания с моими детьми. Я знала, что он моё прошлое. Но они – моё будущее. Он не должен был насильно возвращать меня себе. С этим я не смогу смириться. Я глубоко вдохнула и оттолкнула его от себя. В этот раз мне позволили отодвинуться подальше.

– Всё прочитал в моей голове? – Спокойно спросила я.

– Да. – Ответил он в своей монотонной манере.

– И?

Он помотал головой, словно стряхивая с себя что-то.

– Я не учёл этого. Я слишком давно живу уже даже в этом воплощении. Не говоря о том, что помню и все предыдущие. Некоторые из чувств я попросту… – Он запнулся. – Забыл…

– И сколько тебе лет? Как раату?

– Семь тысяч…

Я присвистнула. Никогда не получалось этого делать, когда очень хотелось. А сейчас вырвалось само.

– Хорошо сохранился. А сколько вы вообще живете?

– Около тридцати. Тысяч.

– То есть ты ещё молоденький? – попыталась я пошутить. Шутку не оценили. Он смотрел на меня сверху вниз своим раздражающим изучающим взглядом. Будто до сих пор решая, что же я такое и что со мной делать. Завел себе зверушку, теперь сам мучайся на тему того, что со мной делать.

Он усмехнулся. Ах да, он же читает все мои мысли, живучий гад. Сганнар нахмурился.

– Хватит уже меня обзывать. Мне это не всегда нравится.

– Сказать, что мне не нравится?

– Не надо, я уже понял.

Он ловко встал и вновь подошел к своему огромному окну. Долго смотрел в глубину космоса и иногда тер лицо ладонями. Кажется, это одна из его привычек.

Затем снова смотрел, замирая так, что, казалось, будто передо мной стоит великолепная огромная статуя. Глядя на него, я испытывала восхищение. Восхищение как созданием природы. Но не более. Его вина передо мной затмевала все прочие ощущения. Кроме зарождающегося чувства надежды. Ведь если, по его рассказам, я хоть что-то для него значу, не может же он просто заточить меня в этой консервной банке? Или в своем логове на какой-то другой планете? Это перечеркнет все те высокопарные рассказы, которые он только что здесь так пылко излагал. И отчего этот дурень не мог подумать об этом раньше? Отчего мои чувства были поставлены на тот же уровень, что и чувства комнатной мухи. Что за замашки властителя мира?

Он шелохнулся.

– Это потому, что я и есть властитель. Я архонт.

 – И о чём мне должно сказать это слово?

– Пока только о том, что я принял решение.  Я развернул корабль сразу, как только узнал о том, что у тебя есть сыновья. Но...– Я даже задохнулась. И он молчал все это время? Вот крокодил! Он все-таки сделал это ради меня! Наверное, все не так безнадёжно! Вернёт меня? Или хочет забрать их? За всем этим потоком мыслей, я не заметила, что он уже некоторое время молчит, стоя с закрытыми глазами и с раздражением ожидает пока я закончу «громко думать».

– А теперь прерви ненадолго свой эмоциональный всплеск и позволь мне продолжить, наконец. Если ты ещё не поняла, то я не собираюсь расставаться с тобой более никогда.

– Тогда что ты решил? – Радости заметно поубавилось. И всё же он решил направить корабль в правильном направлении. Если, конечно, опять не передумает. – Прошло не очень много времени с тех пор как ты украл меня. Мы ведь можем вернуться за ними?

– К сожалению, нет. Одна из причин, почему я не мог задержаться на Земле тогда больше, чем на полчаса, это пульсирующая червоточина Гайи-Альфы. Это почти мгновенный способ попасть на Землю из скопления Сайграхара и преодолеть за пару минут миллиард и двести миллионов световых лет. Один переход и всё. Но, как я уже сказал, она пульсирует циклами, поскольку расстояние, покрываемое ею огромно даже по нашим меркам. Мы уже прошли её, и она вновь закрылась на полтора ваших цикла. Сейчас ты за полтора миллиарда световых лет от Гайи.

– Господи, я даже не могу… не могу воспринять эту цифру. Я не увижу их полтора года?

– Поскольку ты скоро станешь моей лиро в традициях империи Райауарат, то я должен сделать тебе свадебный подарок. – В голове промелькнула шальная мысль возмутиться, задать кучу вопросов, но я решила пока не перебивать большого парня. – Наша империя до сих пор не представлена на Земле, и в этом смысле твое обнаружение именно там очень даже кстати. Мы возведём у нас небольшой телепорт, который соединит нуль-переходом арктурианский телепорт на Гайе, который они давно там установили, с нашим. Нужно будет испросить у них разрешения, но они довольно добрые ребята. Для возведения мне необходимо много особого минерала, энеона. Он не сложился у вас в Млечном пути, ближайшие планетоиды с его залежами находятся в системе рудников Заора – это здесь, в скоплении Великой стены Слоуна, – если по-вашему. Хотя на самом деле это метакластер империи Сайграхара – они наши союзники. Пройдем через пару червоточин и доберемся где-то за месяц до системы Раны.

– К-куда? – Разум отказывался включаться в калейдоскоп событий, названий, расстояний. Поэтому я решила задать более земные вопросы. – И сколько уже прошло с тех пор, как ты умыкнул меня?

– Немного. Думаю, около недели по твоему времени.

Я начала ходить по комнате и бормотать:

– Она думают, что я пропала без вести… Или бросила их. Не дай Бог…

Его тяжелые руки легли мне на плечи.

– Так тебе интересна твоя дальнейшая судьба? – Мягко спросил он. От такой неожиданной нежности с его стороны я опять растерялась и кивнула.

– Телепорт может перемещать только несколько человек за одни ваши земные сутки. Затем энеону нужна подзарядка от энергии любой звезды. Поэтому использовать порталы, находясь прямо на корабле затруднительно. Мне придётся приложить некоторые усилия для его создания. И это не делается в замкнутом пространстве корабля. Тем не менее ты сможешь «ходить» к своим детям. Либо уговоришь их пройти все ужасы репаративного модуля и трансформировать свои тела для существования в нашем измерении. Но дети пройдут через это намного быстрее и безболезненнее. Либо будешь посещать их так часто, как захочешь, прямо из нашего дома на Тауанире. Не забывай, что твоё место теперь рядом со мной, в моей жизни. – Он сделал паузу. – И постели.

Первая мысль: ну что ж, уже лучше. Было бы совсем хорошо, если бы он просто вернул меня. Хотя кого я обманываю? Не так хорошо мне там было в последнее время. Да и здесь все безумно интересно. Сганнар усмехнулся.

– Вот именно. Я дам тебе лучшую жизнь. И твоей семье тоже. Поверь. – Он протянул мне руку, и я послушно дала ему свою. Капризничать не хотелось. Теперь моё состояние напоминало сдувшийся воздушный шарик. Он резко притянул меня к себе и крепко обнял.

– Если мы решили часть наших разногласий, то я хотел бы попросить тебя прислушаться к своим внутренним ощущениям, почувствовать связь со мной и… открыться мне. Как я открылся тебе. – Его лицо вдруг резко окаменело. – Ты больше никогда не посмеешь взглянуть на другого. Меня это оочень сильно расстроит.

Я помнила, что получается, когда этот маньяк расстраивается. И понимала его просьбу. И все же, следующая запоздалая мысль: теперь я обязана хранить ему верность до конца жизни? Хотя, судя по его рассказу, дело даже не ограничивалось одной моей жизнью. Он претендовал на мою душу! Душу до конца её существования! Не дав мне опомниться, не дав мне права выбора. Ничего. Я снова оттолкнула его.

– Подожди. Давай-ка ещё раз. Ты забрал меня против воли. И не важно, что ты оправдываешь себя тем, будто я разочарована своей жизнью. У меня был просто плохой период. Это поправимо. Теперь же ты прикинулся благодетелем, согласившись выстроить для меня портал. Но ты по-прежнему не спросил моего мнения насчёт нашей долгой и счастливой совместной жизни до самой моей смерти и после неё тоже! Я так понимаю, что лиро или ллеиро, я так и не поняла – это вроде как жена? А портал – свадебный подарок? Но ведь ты просто взял меня в заложницы, рассказал красивую сказочку, которая должна объяснить твоё насилие надо мной. Ты у нас бедный и несчастный, искал меня столько лет, нашел, а теперь? У тебя есть все права не интересоваться тем, чего хочу я? И выдавать меня замуж без моего согласия? Это какое-то средневековое мракобесие. Ты же продвинутый инопланетянин в конце концов, как же так можно?  Ты же понимаешь, что я не чувствую того же, что и ты! Допустим, все это правда. Но ты моё прошлое, слышишь? Прошлое! С чего ты взял, что я обязана броситься тебе на шею? Или терпеть твой деспотизм? Чего ты так от меня добьешься? Трахнешь меня? Ну а дальше что? Будешь жить с моей ненавистью до конца своего существования?

– Трахну, конечно. – Процедил он. Но так и остался стоять, сжав кулаки. – Черт побери, как же с тобой сложно!

Он вылетел в одну из дверей, находящихся в глубине каюты. В воздухе повисла звенящая тишина. Все мысли я без остатка выплеснула на голову Сганнара, и теперь тишину в голове не нарушало ничего, кроме ударов собственного сердца. Через пару минут он вернулся. Неприступный и холодный. Такой, каким я увидела его в первый раз.

– Три месяца. Я не буду брать тебя силой или давить на тебя. У тебя есть три месяца, пока я буду стараться быть хорошим, чтобы ты могла ко мне привыкнуть. Три месяца пока я буду создавать и устанавливать для тебя портал. На то, чтобы узнать меня, мой мир и нашу с тобой историю. И ты будешь стараться. – Он почти шипел на меня.

– Очень стараться. Узнать меня, полюбить меня, и…– он опять запнулся, – не разозлить. Потому что если ты будешь просто водить меня за нос, в ожидании окончания срока, относиться к нашему уговору несерьезно, высокомерно, тянуть время, заигрывать в это время ещё с кем-то на корабле, я все отменю, ясно? И телепорт, и любые попытки уговорить тебя пойти со мной добровольно. Плевать мне будет на твои земные закидоны, маленькая девочка. Ты просто не понимаешь, насколько все эти земные эмоции и страхи мимолетны по сравнению с нашей связью.

– Что-то я пока не испытываю никакой космической любви к тебе, большой злой раат. Уж извини.

– Ты обязана стараться изо всех сил вспомнить. Ты поняла меня? Может быть, это поможет? – И он впился в мои губы с такой силой, что мне стало почти больно. Господи, он серьезно думает, что это должно меня расслабить и направить мысли в мирное русло? Я напряглась изо всех сил, но его хватка была поистине стальной. Мои трепыхания не сдвинули его ни на миллиметр. А губы… Губы были ужасно сильными, но при этом такими шелковистыми, что даже такие жёсткие действия были очень приятными. Как я ни старалась отрицать это. Язык уверенно и по-хозяйски исследовал мой рот. Хотя в какой-то момент он перестал быть таким сильным, а движения стали мягкими и ласкающими. С открытыми глазами я смотрела в его лицо. И хотя его глаза были закрыты, я могла прочесть на лице Сганнара решительность, тоску, страдание, надежду, неуверенность и властность одновременно. В какой-то момент весь этот поток эмоций хлынул в моё сознание и захлестнул мои собственные мысли, заставив комок в горле сжаться. Я не выдержала и закрыла глаза, отдавшись на волю этих чужих, но таких близких и знакомых мне чувств, растворившись в ласке его языка, застонав от того щекочущего чувства, между моих ног, когда он начал сжимать мою попу, прижимая к своему…. ууух, достоинству. Он становился все настойчивее, положив руку мне на шею и не давая отстраниться. Вдруг я заметила, что мы ненавязчиво разворачиваемся к кровати, и снова взбунтовалась. Крепко сжав губы, опустила голову и уперлась лбом в его подбородок, давая понять, что попытка незаметно подкрасться к кровати провалилась.

– Ладно, – прошептал он, тяжело дыша, обнимая ещё сильнее и целуя в лоб. – Ладно. Пока не буду.

Приподняв моё лицо за подбородок, он с нежностью заглянул мне в глаза и сказал:

– Пойдём, покажу тебе своё, как ты там сказала? Корыто? – Он усмехнулся и повел меня в выходу.

– Хочу представить тебе Тигнию,

– Мы уже знакомы. – Перебили его стены.

– А, да, – Сганнар опять помрачнел. – С тобой мы поговорим об этом позже, Гравинид.

Тигниа замолчала, но даже тишина в коридоре корабля воцарилась обиженная, что вызвало лишь улыбку. Надеюсь, Сганнар знает, что делает. Ссорится с мозгом своего живого корабля не слишком дальновидно. Тем более, что этот мозг способен обижаться, ехидничать и делать всякие подлянки своему руководителю. Например то, что она не помешала нам с Лаором заняться тем умопомрачительным сексом.

Сганнар резко развернулся ко мне:

– Может, хватит уже об этом? Поверь, когда мы займёмся с тобой любовью, ты даже не захочешь вспоминать о том жалком эпизоде в медблоке.

– А, может, хватит уже читать мои мысли? Я не гарантировала, что у меня резко отшибет память, и я больше никогда не буду вспоминать о самом лучшем на данный момент сексе в моей жизни.

Чччёрт… Ну кто тянул меня за язык? Да что же я за дура такая? В закрытом пространстве коридора космического корабля поднялся настоящий ветер. Воздух вокруг Сганнара сгустился, а глаза стали светиться белым светом. Он стоял как статуя с сжатыми кулаками и челюстью, и это было последнее, что я увидела, перед тем как ураган подхватил меня и внес обратно в каюту, из которой мы вышли пару минут назад. Тяжелая отъезжающая дверь с грохотом захлопнулась за мной, меня швырнуло на кровать, и все стихло. Опять звенящая тишина.

Я с надеждой смотрела на дверь, ожидая, что Сганнар успокоится, опять войдёт через минуту, и я получу возможность извиниться. Хотя вину я не чувствовала, а только досаду. Ведь только стал налаживаться нормальный диалог. А он мне было нужен, очень нужен. Иначе не видать мне больше своих детей. Можно было хотя бы вслух не поминать секс с Лаором. Для приличия. Может, он не виноват в том, что читает мои мысли и не может от этого закрыться? Я не могу сразу всё забыть и контролировать свои мысли, но слова контролировать можно.

Через минут десять лихорадочного осмысления происходящего я снова заплакала, упав лицом в подушку. А ещё через некоторое время провалилась в спасительный сон.

ГЛАВА 4

Проснулась, не имея ни малейшего понятия о том, какое сейчас время суток, что теперь будет дальше, и как вообще провести следующие три месяца в этой полностью закрытой консервной банке. Да какие три месяца? Что вообще будет со всей моей жизнью! Я твердо знала только одно. Хотя этот вспыльчивый, ревнивый и деспотичный раат – конкретная задница, я могу быть уверена в том, что по какой-то причине у него есть ко мне интерес, и ему что-то очень нужно. Конечно, в чистую и светлую любовь я не верила. В простое удовлетворение сексуальных потребностей – тоже. Для этого подойдет любая симпатичная девушка. Опыт моих земных отношений чётко убедил меня в том, что любые отношения мужчины и женщины небескорыстны. И я имею ввиду не деньги, конечно.

И тем не менее. Он готов пойти на уступки, забрав моих мальчишек, дать время привыкнуть к нему, хочет наладить контакт, показать свой мир, чтобы я оставалась с ним более-менее в хороших отношениях. И вчера так и было до тех пор пока я все не испортила. Интересно, это не вредно – устраивать ураганы на корабле каждый раз, когда я вспомню о другом мужчине? С этим нужно что-то делать. Позволить сексу с ещё одним большим мускулистым инопланетянином побыстрее случиться и посмотреть, прав ли он?

Сегодня эта мысль уже не была столь неприемлемой, а отозвалась сладкой истомой, пробежавшей по всему телу. И когда же я стала такой развратной? Наверное, после нескольких лет полного отсутствия сексуальной жизни. Я лениво потянулась на подушках и резво вскочила.

Ну, что новый день? Я иду к тебе! Сначала привести себя в порядок, потом найти раата!

Заскочив в ванную, поняла, что придется обратиться за помощью к Ти.

– Эээ, уважаемая Тигния, не будешь ли ты так любезна, показать мне, что и как тут у вас… у тебя работает? Для человеческих и не только нужд?

– Разумеется, архаит Хагнарат.

– Прости, как ты меня назвала? Сганнар тоже меня назвал вчера Хаг. Это что, какое-то специальное обращение? Или обзывательство? – попыталась пошутить я.

– Хагнарат – это твое настоящее имя. То имя, когда вы со Сганнаром ещё были вместе.

– Ооо! – Только и смогла вымолвить я. Вообще-то это необычное слово мне сразу понравилось.

– Чтобы не обращать моё внимание каждый раз, когда тебе захочется пойти в туалетную комнату, просто назови это словами: «Туалет», «Душ» и так далее. А теперь я удаляюсь и не буду за тобой подсматривать.

– Да уж, не хотелось бы.

Казалось, житель бескрайнего космоса был крайне недоволен тем, что я отвлекаю его своими мелкими земными нуждами. Воспользовавшись советами гравинида, я довольно быстро привела себя в порядок. И когда вышла из душа, взгляд упал на зеркало. Любопытно, к чему там привел мой несанкционированный апгрейд.

Я смотрела на себя и небольшой шок сменился щенячьим восторгом. Это была я и не я одновременно. Моё лицо и тело не просто вернулись в состояние десятилетней давности, когда мне было немногим чуть более двадцати. Оно стало более совершенным. Кожа светилась изнутри, на ней не было изъянов, шрамов, возрастных родинок, даже лишних волосков. Ногти стали твердыми как камни. Карие глаза блестели и, казалось даже чуть посветлели, светясь изнутри медовым цветом. Губы… Подождите-ка, кажется, Лаор развесил на моих ушах космическую лапшу: с грудью мы уже выяснили, но и губы такими пухлыми не были никогда. Получается этот засранец не просто сбросил мне десяток лет, а ещё и подправил по своему вкусу? Волосы тоже никогда так не лежали по собственному желанию. Чтобы уложить мои жесткие непослушные спиральки в эту голливудскую укладку, надо было потратить флакон пенки, час времени и кучу нервных клеток. И результат гарантирован не был. А тут я просто вылезла из душа и вуаля! Всё без фотошопа. Я махнула рукой в зеркало и отвернулась. Хоть какая-то польза от всего этого дурдома.

Выходя из ванной, я очень надеялась застать в каюте Сганнара. И все-таки она была пуста. Собравшись с силами, помахала рукой перед той дверью, что вчера так страшно захлопнулась за мной в урагане. На этот раз она открылась плавно и почти бесшумно. В коридоре меня ждал нервно подергивающийся субтильный инопланетный юнец. Выглядел он лет на четырнадцать. Хотя поди знай, сколько им всем здесь лет на самом деле. Как и все встреченные здесь, этот индивид был очень высоким, метров двух ростом, достаточно бледный и настолько худой, что вчерашний ураган легко сломал бы его пополам. Нервно дергаясь, он протянул мне руку и пропищал подростковым голосом:

– Архаит Хагнарат, меня зовут Диарт, я буду вашим проводником здесь столько времени, сколько смогу быть вам полезен!

Ну ясно, Сганнар специально прислал мне бледное трясущееся дитя, чтобы вчерашняя ситуация больше не повторялась. Блюдет.

Ни разу не подумав о приличиях, я ляпнула:

– Доброе утро, Диарт, прости за вопрос: а сколько тебе лет?

Он недоуменно моргнул, и я пояснила:

– Прости, я исключительно с познавательной точки зрения. Вчера архонт Сганнар немного огорошил меня своим возрастом, поэтому теперь мне безумно интересна эта тема.

Плечи долговязого Диарта немного расслабились:

– Конечно, ари Хагнарат, вы можете задавать мне любые вопросы в любое время суток, и не обязаны объяснять, зачем вам это понадобилось! Мне ещё только пятьдесят лет. И по меркам расы аллионов я нахожусь в подростковом возрасте. – Значит, не ошиблась.

– Но показатели моего интеллекта и мозговой активности чрезвычайно высоки! – С гордостью продолжил он. – Поэтому Программой распознавания предназначений и мотиваций я был рекомендован к службе на боевых кораблях Космического флота галактик Эйя и Анайя империи Райуарат. И по особому распоряжению Архонта Сганнара был зачислен на его личный корабль.

– Ух ты. – Только и смогла вымолвить я. Империя? Из двух галактик? Мальчику придется отвечать на мои вопросы до ночи. Моё краткое «ух ты» парень воспринял как наивысший комплимент, потому что на его бледном лице расцвела самая настоящая мальчишеская улыбка.

– Что ж, в любом случае, ты на двадцать лет старше меня! И точно умнее. – Он буквально напыжился от гордости, а я мысленно фыркнула: «Пацан совсем». – А скажи, пожалуйста, Архонт – это должность на этом корабле? Что-то вроде капитана?

– О, ари, нет. Архонт, конечно, капитан на этом корабле. Но на самом деле это иное название императора Райуарата.

– То есть, – на вдохе я подавилась собственной слюной и начала истерически кашлять. Диарт стал растерянно постукивать меня по спине.

Боже, император? Двух галактик? Нет, я окончательно сбрендила и сижу сейчас в мягкой комнате, напичканная транквилизаторами, а мне мерещится всякая ерунда. Шаг за шагом я старалась смиряться с происходящими событиями, но почему-то именно эта новость добила меня окончательно. Едва откашлявшись, я начала истерически смеяться тому, что так комично подавилась. Удрученный Диарт окончательно впал в ступор. Отсмеявшись и закончив подвывать и утирать слезы, я немного прошла вперед и кивнула:

– Ладно, давай ты мне для начала покажешь корабль и какую-нибудь столовую. Есть хочется страшно.

– Разве ари Хагнарат не поела в каюте архонта? Кажется, Тигниа должна была позаботиться о вашем завтраке?

– Нет, этим утром никаких дроидов с едой не заезжало. Видимо, им надоело увозить остывшую еду. Я всё равно хочу пройтись по кораблю и всё изучить. Здесь есть кухня или столовая. Или здесь все едят порознь?

– Нет, – нахмурился Диарт. – В общем отсеке принимает пищу вся команда. Только мне не кажется хорошей идеей идти туда без официального представления вас самим архонтом как своей второй половины. Далеко не весь рядовой состав осведомлен об истинной цели нашей миссии на Гайю. Архонт не отчитывается о своих личных мотивах. А вы – он замялся, –  немного необычная, и некоторые члены команды… ну, давно в космосе и могут посмотреть на вас не так, как подобает смотреть на свою архаит. А мне кажется это снова расстроит архонта. Вся команда, включая Тигнию, со вчерашнего вчера чувствует на себе, что значит расстроенный капитан, хотя… ведь он, наконец, нашел свою ллеиро и должен быть рад.

Ага, значит маленький Ди любит посплетничать, а вот самовлюбленный гад и Тигния не рассказали никому о моём маленьком приключении. И на том спасибо. Как тогда он объяснил расправу над Лаором, который незадолго до этого героически пришел к нему на помощь в битве с пиратами?

– И всё-таки я не под арестом. Архонта нет, а сидеть до морковкина заговения в каюте и принимать еду в гордом одиночестве не хочется. Давай-ка: сказали тебе показывать корабль, вот и показывай. И есть я хочу со всеми. Если бы архонт хотел меня скрывать, он бы не дал мне выйти из каюты. Пошли, –  потянула я его за руку.

– И, кстати, – вспомнила я, пока мы всё ещё шли по длинному, слегка закругленному коридору, – можешь называть меня укороченным именем, и без этой приставки «ари». Кстати, что она обозначает? Вежливое обращение к женщине?

– Архаит – это женская форма слова «Архонт».

Я остановилась, выпучив глаза. «Ари» – немного укороченная форма слова «архаит».

– Ну уж нет, дорогой. Так ты меня называть не будешь. Я ещё не давала своего согласия. Сейчас я просто Хаг. Хотя имечко дурацкое. Так что это пока я не вспомню своё нормальное земное. Кстати… Ти, обратилась я в потолок, прости, ты не подскажешь, отчего бы у меня могли случится провалы в памяти?

– Я предполагаю психосоматическое причины амнезии, Хаг. – С каким-то веселым удовольствием протянула она мою новую кличку. – Так бывает, когда объект не удовлетворен своим текущим существованием. Репаративно-адаптационный модуль вызывает различные побочные эффекты. Вполне возможно, что скоро это пройдет. Или нет, – добавила она после паузы.

Почему-то именно в этот момент мне было не до моего имени. Нужно было найти архонта, сгладить напряженность, ну и осмотреть корабль!

Итак, со слов Диарта, конструкция представляла собой удлиненный дутый овал. В одном его конце располагалась каюта капитана, из которой на лифте можно было попасть на капитанский мостик этажом выше. Огромное окно в его каюте продолжалось также и выше, на капитанский мостик. Впрочем это было не совсем окно, а область организма Тигнии, которую она оставляла прозрачной для своих пассажиров. Она могла проделать это с любой частью своего неорганического тела, устроив из корабля полностью прозрачный аттракцион для эксгибиционистов, или даже стать полностью невидимой на многих частотах восприятия для самых разных рас Третьей Вселенной. Кстати о Вселенных. От великомудрого не по годам Диарта, мне также удалось узнать о том, что наша Вселенная – не одна.

Вселенные – зацикленные области пространства, кажущиеся от этого бесконечными. В то же время, они имеют определенные границы, то есть мембраны, пересечь которые могут лишь самые высокоразвитые расы, и в самых крайних случаях.

– К числу которых относится и раса раатов, – гордо заключил Диарт, будто бы и сам принадлежал к ней.  – Вообще-то пересечение границ Вселенных происходило крайне редко. Всего несколько сотен раз за изученную нами историю. Это даёт слишком сильные всплески мембран, что негативно отражается на всем гравитационном поле. Но мы находим места наименьшего сопротивления для увеличения числа контактов!

Мы уже вступали в контакты с представителями Четвертой Вселенной! Я удостоился высочайшей чести ощущать присутствие ветра рас аллерейнов. Говорят, именно они заселили изначально высшую планету Аллианаат. В их честь и названа наша раса аллионов. Мы их очень-очень давние, уплотнившиеся потомки. Так вот, они говорят, их космос не черный! Плотность скопления звёзд так высока, что черных областей пространства практически не бывает, представляешь, Хаг? И при этом, вопреки тому, что ты могла бы подумать, там не так уж жарко!

Честно говоря, я вообще не думала о температуре неизвестной мне Вселенной. Диарт же напоминал восторженного щенка. Более переполненного знаниями и испытывающего неуемное желание поделиться ими учителя трудно было найти. Он даже не заметил, как перешел со мной на ты и стал запросто называть Хаг. Он просто продолжал захлебываться слюной и вещать о Первой Вселенной, наполненной одними лишь радужными энергиями, и не имеющей ни микрона пустого пространства. Существа с нашей плотностью там просто растворяются, присоединяясь к общему танцу радужных потоков.

– Так что туда лучше не соваться. А вот во Второй и Четвертой Вселенных побывать вполне реально! Из Второй – мы ещё называем её Серой Вселенной, – слишком часто несанкционированно залетают корабли Низших планет. Мы так их называем, потому что у них нет ну просто никаких представлений о добре и зле, представляешь? Все, что они делают, направленно на поглощение и обогащение! – Как знакомо, мрачновато подумала я.

– И они очень плотные. Ещё плотнее чем вы, земляне. Кстати, – продолжал он, – Земля как раз находится на краю Третьей Вселенной, в том месте, где мембрана границы со Второй очень тонка, и её пересечение часто остается незамеченным Вселенским Конклавом! Но там не только они летают. На Земле есть совершенно официальный Космопорт Объединенного межгалактического флота!

– Диарт, прости, но мне кажется, мы нарезаем уже третий круг по одному и тому же коридору. Он зациклен?

– Ах, да, прости, я заболтался. На следующем повороте нам нужно свернуть налево, и мы окажемся в общей зале.

Прямо как в средневековом замке, – подумала я.

– Там происходит общее собрание команды корабля. Но это не каждый день. А каждый вечер там все собираются, чтобы поболтать и расслабиться. У нас там даже есть что-то вроде бара. Иногда даже с танцами! – Мечтательно закатил он глаза.

 Очень хорошо! Не корабль, а летающий ночной клуб для чужих.

– Наливают? – Спросила я.

– Что? – Моргнул мой гид.

– Горячительные напитки. Я бы сейчас не отказалась. Да побольше.

– Ах это. Да, конечно, но не слишком приветствуется. Служба! – Развел он руками.

– А сколько членов состоит в экипаже корабля?

– Около сотни.

Я даже присвистнула. Опять.

– А мне казалось, корабль не очень большой – мы не так долго ходили. Хотя честно говоря, я плохо ориентируюсь в закрытом пространстве.

– Просто мы кружили только по верхней палубе. Она самая маленькая. Для руководящего и приближенного состава. Есть ещё два нижних яруса для рядовых членов команды: научных специалистов и армейских подразделений. Ещё одна палуба для перевозки грузов и хранения вооружения. А в хвосте корабля расположены транспортные системы.

Оказалось, что от кормы корабля тянулось два вытянутых остроконечных хвоста, между которыми в нужные моменты происходила контролируемая аннигиляция вещества и антивещества. В хвосте так же располагались обычные нейтронные двигатели. Но они были сокрыты к теле гравинида для большей безопасности.

Через несколько мгновений мы действительно оказались в центральной зале, и я снова поразилась размерам помещений на этом корабле. Она напоминала амфитеатр. Высота потолка составляла три этажа. Полукругом тянулось три яруса балконов, ведущих на все три обитаемые палубы. Мы вышли на самый верхний уровень. Диарт пригласил меня на гравитационную платформу, которая плавно доставила нас вниз.

– Это для обычных членов экипажа. Раатам не нужна – они могут телепортироваться!

– Ух ты, а что же тогда на кораблях летают? Телепортнулись бы с одной планеты на другую.

 Диарт озадаченно покосился на меня:

– Но это же возможно только в пределах одной гравитационной плотности. И на расстояния не более 20 000 километров. – Изрек он это как само собой разумеющееся.

– Да? Маловато что-то.

Ди опять кинул на меня недоуменный взгляд.

Внизу на «арене», ближе к стене, противоположной от полукружия балконов, находилось возвышение с несколькими массивными стульями. Посередине стоял самый вычурный и громадный из них. Эдакий хай-тек трон.

– Это для императора, я так понимаю? – Не без иронии спросила я. – А у него совсем нет мании величия.

– Что поделать, протокол иногда бывает полезен. Ведь мы вступаем в контакты со многими делегациями, цивилизациями. Здесь так же вершится суд. Ведь экипаж команды большой. И хотя он собран из лучших из лучших специалистов и солдат, иногда все же случаются некоторые казусы. Вот недавно, например, произошла драка между инженером биологического блока и триарием одной из ячеек специальных войск. Они разнесли половину пищеблока!  – Веселился Диарт. – А поскольку это было прямым нарушением  Устава Объединенного Межгалактического флота, пришлось их судить. Триария даже в карцер посадили. Тигниа сказала после исследований, что теперь он не надежен. Придется ему там отсиживаться до самого возвращения на Тауанир.

– Целый год в карцере? Вернее, теперь ещё больше. А парень не съедет там с катушек окончательно? Может, он ещё не так плох?

– Для этого и нужен суд. Возможно, через некоторое время архонт пересмотрит своё решение. Пока же он постановил так.

– А из-за чего парни подрались? – Спросила я совсем не любившего посплетничать Диарта.

– Да просто инженер у нас долго выпендривался, что раса квидеков не наделена мозгом, поэтому и приспособлена только для пушечного мяса, за что и получил. Теперь лежит в медотсеке с сильнейшим сотрясением мозга. Но обзываться по уставу не запрещено, а вот калечить научный состав нельзя. Особенно с учётом того, что и в их мозг вживляют чипы памяти и искусственного интеллекта. Это позволяет им быстрее обрабатывать информацию.  Поэтому Трин оказался виноват больше. Уж больно сильно отметелил парня, и не реагировал на приказы подошедшего архонта. А это уже совсем никуда не годилось. Поэтому у него заподозрили нарушения в лобных долях мозга.

Диарт затих внезапно, будто у робота выключили кнопку. И с поклоном, не поднимая головы, обернулся. В воротах нижнего яруса стоял архонт. Как Диарт мог почувствовать его спиной? При виде Сганнара сердце тревожно сжалось и подкатило к горлу.

 – Спасибо, Диарт, дальше я сам. – Неожиданно дружелюбно кивнул Сганнар.

– Да, Древнейший. Архаит Хагнарат, – обратился он ко мне, – как только я вам понадоблюсь, просто свяжитесь со мной по этому коммуникатору.

Все ещё подобострастно пригибаясь, будто бы и не он только что был беззаботным болтливым мальчишкой, он протянул мне невесомый, но широкий браслет с сенсорным экраном.

– Он многофункциональный, но, к сожалению, языковые импланты не могут обучить вас сразу нашей письменности. Поэтому сейчас я настроил его только на один контакт со мной. С Древнейшим вы можете связываться в ваших мыслях.

Я растерянно кивнула и добавила:

– Кстати, Диарт, ты уже полчаса как называешь меня просто Хаг, без всяких «архаитов», и говоришь мне ты, если не заметил. Продолжай делать так же. Как я уже сказала, – глядя прямо в глаза Сганнару, – я вам тут никакой не «архаит».

Диарт молча поклонился и бесшумно вышел.

Сганнар поднял к верху одну бровь. Красиво получается. и он об этом точно знает.

– Отказываешься от титула? Но это так, теперь ты официально моя вторая половина. – Сказал архонт, приближаясь. Он был сантиметров на сорок выше меня. Задирая голову, чтобы посмотреть ему в глаза, я невольно ощутила себя маленькой девочкой и подумала о том, как, наверное, защищенно и безопасно ощущаешь себя, когда такая громадная гора мышц и бешеной силы нежно заключает тебя в свои объятия.

Сбросив наваждение, я тоже задрала брови на лоб – ага, я тоже так умею. Можем даже посоревноваться, кто выше. Но спорить не хотелось.

– Пойдём, позавтракаешь в общем отсеке. Сейчас как раз обед. Заодно представлю тебя всей команде. – И он развернулся к выходу.

– Постой, Сган… – почему-то его полное имя застряло в горле. – Я только хотела сказать, что я не должна была говорить то, что сказала вчера вслух. Понимаю, что вызвала у тебя раздражение и очень сожалению.

Сганнар смотрел на меня с едва заметным удивлением.

– Хм…  мне, по-видимому, придется учиться обращаться с землянами. Что само по себе удивительно. – Пойдём, – предложил он мне руку.

Глядя на его большую открытую ладонь, я чувствовала замешательство первоклассницы. Мне и хотелось и в то же время совершенно искренне не хотелось прикоснуться к ней. Когда ему надоело ждать, он попросту схватил меня и повел к выходу с арены.

– Это называется не «арена», а «форум».

Я вновь остановилась и совершенно неожиданно даже для самой себя взорвалась:

– Да. Перестань. Же. Ты. Влезать. В. Мою. Голову! Вон из неё и не смей больше читать мои мысли без спроса! Ты влезешь в неё снова только, когда я это тебе позволю! – Верещала я не своим голосом. В этот момент картинка перед глазами начала уплывать и приближаться, и это повторялось много раз. А пространство вокруг тела стало столь плотным, что напоминало невидимый кисель, в которым я очень тепло и защищенно себя чувствовала. Когда все успокоилось, «кисель» рассеялся, и я подумала, что у меня случилась галлюцинация из серии побочных эффектов от модификатора. Однако, когда я подняла глаза на своего похитителя, он улыбался.

– Тебе понадобилось немного времени, чтобы научиться этому. Не дурно.

– Научиться чему? Ты не мог бы изъясняться полными предложениями?

– Ставить ментальные блоки. Да ещё и от меня. На этом корабле это не удается никому. Даже Тигнии.

– Откуда я знаю, что ты не врешь, чтобы просто меня успокоить?

– Зачем? Мне очень удобно разговаривать с людьми, отвечая сразу на их мысли: остается намного меньше простора для недопонимания.

– И тебе не кажется это неэтичным? Или наглым?

– Я архонт и в своем праве. – Опять этот его бесстрастный раздражающий тон.

– Значит, ты больше не читаешь мои мысли?

Молча улыбаясь, он покачал головой.

«То есть теперь, когда ты не знаешь, что я думаю, я спокойно могу замыслить план побега? И знаешь что? Я никогда не останусь с тобой, слышишь? Никогда!» – Отчетливо проговорила я в своей черепушке.

 Он по-прежнему миролюбиво смотрел на меня. Никакой реакции. Ни сжатой челюсти, ни расширенных зрачков.

«А ещё: Лаор просто офигительный любовник!» – Разошлась я. На это же он должен хоть как-то отреагировать?

Архонт опять протянул мне руку:

– Если ты закончила думать про меня всякие гадости, чтобы проверить правдивость моих слов, то предлагаю закончить твою экскурсию и покормить тебя.

Я была просто вне себя от радости. Не сдерживая победной улыбки, довольно протянула руку. Он так же довольно улыбнулся мне в ответ и лишь слегка притянул к себе:

– Я искренне рад твоей маленькой победе. Это лишь ещё раз доказывает твой статус. Когда-нибудь, уже по своей воле, ты все равно пустишь меня в свою голову, и даже сможешь проникнуть в мою. Возможно, это даже не сведет тебя с ума.

 Время покажет. Но я ничего не ответила. Нет смысла раздражать себя и его бессмысленными спорами.

Он вел меня по коридорам, идя нарочито медленным шагом. Красуется что ли? Идя на два шага позади, я признавала, что посмотреть было на что. Высоченный рост, широкие плечи, атлетичные мускулы, обтянутые белой футболкой. Серые джинсы…

– Что? Джинсы и футболка? – Воскликнула я, заметив его совершенно земную одежду только сейчас. – Это такая шутка? Откуда ты взял джинсы и футболку?

– А что, земляне у нас монополисты на удобную одежду? – Улыбнулся он совершенно по-мальчишески.

– Да н-неет, – начала заикаться я. – Просто так необычно видеть страшного и ужасного архонта всея галактик в такой плебейской одежде.

Язвительность лучшая защита.

– Я могу расхаживать по кораблю даже без одежды, и все равно останусь страшным и ужасным архонтом. Это то, что внутри. Не важно, какие тряпки на тебе надеты. – Почему-то, представив архонта без одежды, я непроизвольно закусила нижнюю губу. – Кстати, мы пришли.

ГЛАВА 5

Двустворчатые двери перед ним бесшумно раскрылись и тишину коридора наполнил звуки и запахи самой обычной столовой. Хотя нет, не совсем обычной. Зачарованно уставившись на огромное сборище инопланетных особей, я проплыла мимо архонта внутрь, не переставая ощущать, что всё это время он с улыбкой рассматривает меня. Не успела я сделать и пары шагов, как в огромной зале среди пятидесяти жующих мужчин воцарилась гробовая тишина. Мне сейчас же захотелось съёжится и спрятаться куда-нибудь. Мгновенно Сганнар вышел на шаг вперед и немного прикрыл меня своим мощным плечом:

– Ну что, ребята, – негромко сказал он, но его голос почти физически заполнил собой все помещение. – Спешу представить вам… свою ллеиро и вашу архаит Хагнарат!

В тот же миг он телепортировался за мою спину, прижавшись ко мне всем телом. Взяв мои руки в свои, с довольной улыбкой развел их в стороны, с упоением втягивая мой запах. «Все-таки он чокнутый», – подумала я испуганно.

Почувствовав, что перегнул палку, архонт снова задвинул меня за своё плечо и резко рявкнул:

– А это, – строго обводя глазами всех присутствующих, – лучшие головорезы моей империи и всего Объединенного Межгалактического флота Третьей Вселенной!

Сейчас я заметила, что за столами сидели не просто мужчины. Все они выглядели так, словно только что покинули то ли байкерский клуб, то ли съемки фантастического боевика. Хотя, кажется, я увидела и несколько женских лиц, насколько я могу разобраться, конечно. Одеты были кто во что горазд: кожаные жилеты, перевязи на бицепсах и предплечьях, джинсы, браслеты, шнурки, кольца и пирсинг. Многие были бриты наголо, многие с ирокезами или носили длинные волосы, заплетённые в замысловатые косы, некоторые были с выбритыми висками и затылками. Лица и руки многих покрывали татуировки, уходящие под одежду. Совершенно очевидно, что они принадлежали к нескольким расам. Цвет их кожи разнился: обычная кремовая, бронзовая, коричневая, синяя, красноватая, оливковая. Разные формы ушей и бровей. Хотя все они были гуманоидами и очень походили на людей. Благо никакой чешуи, щупалец и слизи на данный момент ни у кого не обнаружилось. Я ожидала чего угодно за сколько-то там световых лет от Земли, только не этого сборища огромных мужиков-неформалов. Ошарашенно открыв рот, я рассеянно переводила взгляд с одного конца залы на другой, боясь прямо посмотреть кому-то из них в глаза.

– Не бойся, малыш, – не сводя с меня глаз, тихо проговорил архонт. – Никто из них тебя и пальцем не тронет. Ты не просто их архаит, ты сердце их капитана, и каждый из них отдаст свою жизнь за тебя. Что скажешь ребятам?

Проверяет? Что я могла сказать? Что мои представления о самом элитном войсковом подразделении моей Вселенной точно никак не вязались с этим сборищем? Не хотелось обижать ребят с первых же секунд знакомства. Поэтому я ляпнула первую же пришедшую на ум глупость:

– Что, если бы я была судьей на конкурсе причесок, ты бы выиграл. – В зале раздались одобрительные смешки.

– Ну ладно, – рявкнул Сганнар. И в тот же миг воцарилась тишина. Дисциплина у парня тут железная. – Мы хотим есть. Трей, притащи все самое вкусное, – и обратился уже ко мне: – Пойдём, познакомлю тебя со своим офицерским составом.

Пройдя несколько длинных столов, за которым умещалось человек по шесть-семь, он бесцеремонно согнал какого-то парня, освободив один стул. Плюхнувшись на него, он, словно куклу, посадил меня к себе на колени. Неуклюжая попытка сопротивления с моей стороны не заслужила ни одного напряженного мускула на его руках, будто её и не было вовсе.

– Не сейчас, – жарко прошептал он мне в ухо. Почти сразу передо мной очутился стальной поднос с несколькими дивно пахнущими блюдами, похожими то ли на кашу, то ли на перемолотый рататуй. В животе заурчало, а на меня уставилось ещё пять пар пытливых глаз. К слову сидеть на его коленях было удобно, поскольку столы оказались немного выше обычных земных, и если бы я не сидела на коленях Сганнара, тарелка стояла бы аккурат напротив подбородка. Было бы комично. Отведя тоскливый взгляд от ароматной еды, подумала, что не вежливо начать есть, не представившись. Решив сразу отмести все церемонии, а тем более, не дать им возможность начать называть меня грубоватым словом «архаит», просто представилась:

– Можете называть меня просто Хаг. Пока.

Краснокожий верзила в центре, похожий на двухметрового белокурого викинга с бородой, хвостиком и выбритыми висками прогремел:

– Нам всем очень радостно, что кэп, наконец, нашел своё сердце. А то он такой бездушный мерзавец иногда бывает. Может, теперь, наконец, смягчится. – У меня отвисла челюсть. Сганнар его прямо сейчас убьет или в космос к Лаору докинет? Опасливо оглянувшись назад, увидела его расслабленное улыбающееся лицо.

– Нет, я его за это не убью. Пока он не предаст меня. – Стальной взгляд Сганнара был устремлен в никуда. – Среди них я как среди братьев, Хаг.

– Кэп. – Опять краснокожий верзила. – Если позволишь. Мы все сожалеем, что тебе пришлось расстаться с Лаором. Но можно узнать, что он всё-таки сотворил? Ведь он пришел нам на помощь тогда, а потом… – Под тяжелым взглядом этот викинг поперхнулся собственными словами и склонил голову, как провинившийся школьник.

– Он совершил одну из немногих вещей, которую я не могу простить, Агрон. – Прозвенел его многомерный голос. – Это все, что вам нужно знать, ребят. – Добавил он уже мягче.

– Ешь, Хагнарат. Ребята представятся позже. И хватит на неё пялиться, дайте спокойно поесть.

Я и сама уже падала в обморок от голода. И после полученной команды все схватили свои вилки. Обычные такие земные вилки.

– А в этой еде нет животных? – Поинтересовалась, уставившись на ароматное коричневое рагу.

– Нет. Мы не едим живых. Как и ты.

– А как ты узнал, что и я их не ем?

– По запаху, конечно.

Ладно, закончим формальности и приступим к еде, пока я не откинула коньки. Под взглядами шестерых здоровых «байкеров» решила не ломаться и набросилась на самое вкусное рагу, которое я когда-либо пробовала.

– Это просто потрясающе! – Приговаривала я, закатывая глаза. Пока не увидела боковым зрением стоящего на почтительном расстоянии от стола паренька. Сцепив ладони, он восторженно наблюдал за мной.

– Слышь, Трей. Нашей Хаг понравилась твоя каша. Это у неё от голода, наверное. – Прокомментировал один из головорезов, обращаясь к стоящему позади пареньку. Тот засиял ещё больше.

– Привет, Трей. – Решила быть вежливой и благодарной. – Если ты это готовишь, то выражаю тебе свою большую человеческую благодарность! Спасибо!

– Ари Хаг, я так счастлив. – Кажется, он стал заикаться. – Если бы я знал, что вы нас почтите своим присутствием, я приготовил бы что-то более изысканное, в лучших традициях имперского дворца, ари!

– Спасибо, – засмущалась я. К подобному обращению ещё привыкать и привыкать. Кажется, с этими головорезами будет общаться легче, чем с заикающимися детьми. Они хотя бы в обморок от почтения не падают. – Но прошу, не готовь ничего специально. Я буду тоже, что и все.

Когда еда закончилась, а закончилась она ужасно быстро, потому что на поглощение пищи я никогда не тратила больше трех минут, я довольно откинулась назад, сразу оказавшись заключенной в объятия Сганнара. Честно говоря за едой, совершенно позабыла, что сижу на живом кресле. Он интимно зарылся носом в мои волосы, от чего по спине пошли мурашки, а между ног предательски всколыхнулась волна жара и влаги.

За столом стали переглядываться и усмехаться, кто в тарелки, кто в усы.

Сганнар поднялся, а я быстро соскользнула на пол, вздохнув с облегчением.

– У нас ещё есть дела. – Молвил он и, схватив мою за руку, направился к выходу.

Уже в коридоре решила поинтересоваться.

– А ты не ешь?

– Ем, раз в день, или в несколько дней. И только потому, что мне тоже нравится творчество Трея. Здесь мы с тобой солидарны, – и он заговорщически глянул на меня. –  Могу и не есть совсем.

– То есть?

– Могу восполнять запасы энергии только из праны.

– Ага. – Слишком часто в последнее время я не нахожу, что сказать, кроме междометий и возгласов. Скоро начну похрюкивать как неандерталец.

Он вел меня за руку по коридорам, и мне приходилось часто семенить.

– Что теперь?

– Теперь мы с тобой немного пообщаемся, пока не доберёмся до рудников Заора.

Он втянул меня в темное помещение, и я внутренне сжалась.

– Не бойся ты так, – меня тащили дальше в темноту. – Лучше смотри.

И, когда глаза привыкли к темноте, я увидела. Темнота была не полной, кое-где мерцали разноцветные огни. Но это было внутри каюты. А за огромным окном к нам двигалась огромная область кромешной тьмы. Звезды, приближаясь к ней, вытягивались в сосульки, закручиваясь вокруг неё в смертельном танце, и исчезали навсегда.

– Тиг ну что, покажем моей ллеиро, как прыгаем в червоточину?

– О нет, – только и вырвалось у меня. – Это… Это чёрная дыра? Сейчас нас размажет так же, как и те звезды.

– Тиг, запускай тахионное поле.

– Да, капитан.

– Сама по себе чёрная дыра нас размажет, конечно, – он улыбался. Очень смешно, обхохочешься. – Но мы находим в ней точку гравитационной сингулярности, червоточину, Тигниа квантует наш корабль, и нас вместе с ним, в тахионы, частицы, движущиеся со скоростью большей, чем скорость света. Мы летим быстрее звёздного света, и тогда – прыгаем. Очень аккуратно. В эту самую точку. Так что никого не размажет. Через минуту соберемся обратно в другой части Вселенной. – Он интимно шептал мне на ухо. Похоже, это входит у него в привычку. Но сейчас меня это не трогало. Ужас сковал все тело. Затем по кораблю прошла дрожь и приглушенный гул. Корабль рванул вперед, сначала меня впечатало в Сганнара, который даже не шелохнулся. Потом я чётко осознала, что распалась. На миллиарды частиц, каждая из которых осознавала  сама себя отдельно. И все же эти частицы были собраны в одно поле, не смешиваясь с полем Сгана. Это все ещё была я. Нас поглотила полная тьма, в которой парили облака наших тел. Наверное, со стороны должно смотреться красиво, – подумала одна часть меня. Сейчас меня стошнит, – подумала другая. Нельзя же кидать девушку в чёрную дыру сразу после обеда. В темноте появилась маленькая радужная точка, которая очень быстро приближалась. Через пару мгновений корабль оказался объят радужным пламенем, сквозь которое мы неслись на всех своих космических парусах. Ещё один толчок вперёд, будто Тигнии дали хорошего пинка, и я, снова собравшись в плотное тело, должна была с грохотом упасть на пол. Но не успела. Потому что оказалась на руках у большого раата, прижимавшего меня к себе с самодовольной улыбкой.

– Попалась?

– Что всё? Уже всё, да? – Я открыла один из двух зажмуренных глаз и наткнулась на улыбающуюся физиономию инопланетянина. – Хорошее развлечение.

Наверное, можно открыть оба глаза. Помещение было освещено лишь слабым светом одинокой тусклой звезды.

–  Помню, однажды каталась на американских горках, там была мёртвая петля. Когда вышла оттуда, поклялась, что никогда не приближусь к ним больше, чем на сто метров. Теперь, думаю, у меня такой альтернативы нет. Придётся скакать по твоим кротовым норам, как космосайгак.

– А ты забавная, – сказал Сган, перестав улыбаться. Теперь он уставился на мои губы. Его дыхание изменилось, а глаза заблестели ещё ярче, чем обычно. Мир снова сузился до светлой точки в темном туннеле. Двух светлых точек. Его глаз. Они не только манили, но и пугали. Ведь если я сдамся, пути назад не будет. А примут ли ребята мою новую жизнь? Войдут ли в неё на новой планете? Желудок опять свело, и Сганнар нахмурился.

– Мне не нравится чувствовать твой страх. Ничего не бойся, ллеиро. Никогда ничего не бойся. Теперь ты со мной. И ни одно существо не причинит тебе вреда.

– Я не боюсь каких-то существ, большой злой раат. – Не то, чтобы я сделала это намеренно, но когда он заговорил со мной так, режим маленькой девочки включился сам собой.

Все последние годы отчуждения в семейной жизни вынуждали меня всегда быть самостоятельной и сильной. Так, что я уже давно сама превратилась в того мужика, за которого должна была выйти замуж. А сейчас. Что-то дрогнуло внутри. В броне крутой самостоятельной тетеньки пошла маленькая трещина сомнения. А нравится ли мне это? Рассчитывать только на себя? Не доверять никому? Знать, что из «своих» на свете есть только я, мои дети. Может ещё, мама. Но это те, о ком должна заботиться я. Поддерживать, защищать. А кто защитит меня? Не зависеть ни от кого – безопасно. Но быть в коконе рук такого огромного, могущественного, теплого и очуменно сексуального архонта – это было что-то непередаваемое.

– А чего боится моё сердце?

– Ты ведь больше не читаешь мои мысли.

– Я всё ещё чувствую твои эмоции. Моя эмпатия это то, что никто не может заблокировать. А ты, моё сердце, чувствуешь очень ярко.

– Почему ты так называешь меня? – Я не заметила, как перешла на шепот.

– Пока раат не находит свою ллеиро, своё Сердце, он не способен испытывать многие-многие чувства. – Он смотрел куда-то сквозь меня. – Не понимает, что есть любовь, нежность, сострадание, сочувствие. Именно поэтому моя раса так и говорит, что когда раат находит душу, с которой он приходит к Единению, он находит своё сердце. И начинает чувствовать.

Теперь его горящий взгляд, казалось, пытался просканировать меня.

– То есть ты не знал, что такое любовь? Ты говорил, что помнишь наши чувства.

– Я помнил, что такое любовь, но ни разу не чувствовал её в этом воплощении.

Всё это время он держал меня в своих руках, как пушинку. Дыхание его не сбилось, а сердце. Я была уверена, что оно стало биться чаще и сильнее вовсе не от тяжести моего веса.

Не знаю, что нашло на меня в следующее мгновение. Какая-то извечная женская дурость, которая ломает многие моменты, отношения, судьбы. Или это можно назвать иначе: мудростью и опытом. Обжегшись однажды, шрамы остаются на всю жизнь. И я вырвалась. Вырвалась из его теплых нежных объятий. Почувствовав мгновенный холод, всё же заставила себя отступить ещё на шаг назад.

– Я слышала красивые слова несколько раз в своей жизни. Все это заканчивается одинаково. Всегда. А самое смешное. Вы действительно верите в то, что говорите. В любовь, в защиту, в то, что это навсегда. Даже придраться не к чему. Ведь действительно, верите. А потом у вас все меняется. Потом остаются только обязательства и чувство вины, благодаря которым вы ещё остаетесь с женщиной. А когда испаряется и это, испаряетесь и вы. Иногда даже, бывает, не физически, но эмоционально – точно.

Я знала, что сейчас разозлю его, но я решила. Хватит бояться кого-то задеть, обидеть. Хватит. Я скажу все прямо и сейчас. Не от злости и от обиды. А потому что действительно уверена в том, что говорю. Если уж он со мной честен. Наверное. То и я обязана быть честной.

Трещина в броне опять заросла. Я вновь осталась одна в коконе мнимой женской силы и в этом неизвестном мне космосе.

Конечно, он разозлился. Я видела, как он сжал зубы. Как запульсировала мышца на его щеке. Странно, ещё прошло так мало времени, а я уже изучила некоторые из его привычек. В ожидании очередной бури отступила на шаг назад. Но он успел положить руку мне на плечо и остановить.

– Опять испугалась меня? Не бойся. Я злюсь не на тебя.

– Ооо, только не нужно злиться на мои прошлые отношения. Это не продуктивно. – Я включила рациональный режим. Хотя, это он у нас многотысячелетний чувак, у которого должен быть полный контроль над эмоциями.

– Ты судишь о моих чувствах по какой-то паре земных слабаков. И ставишь меня в один ряд с ними. – Он помолчал, глядя мне в глаза. – Я не сержусь на это. И не сержусь на тебя. Ты обожглась. Видимо, не один раз. Это понятно, что больше обжигаться ты не хочешь. И это… умно. Я бы тоже не стал. – Произнес он улыбаясь и мило приподнимая брови. – Но также ты, как умное существо, можешь понять, что так нельзя. Судить обо всех по двум, трём единицам.

– Я не осуждаю всех мужчин, пойми. – Я все-таки освободилась и плюхнулась в обнаруженное рядом кресло. – Я сужу об общей схеме протекания отношений. Так все равно будет. Господи, давай я буду ещё честнее.

– Может уже не надо? – Теперь он опять усмехался.

– Нет уж, – рявкнула я. Совсем потеряла страх. – Сейчас буду честной до конца. Не хочу тебе врать. Ты могущественное космическое существо. Проделал ради меня, по твоим словам, – Тут он опять задрал брови к верху,  – такой огромный путь. Так что я буду тебя уважать, а не жалеть твои чувства. Буду честной. Ну не верю я. Не верю в мгновенную твою любовь. Господи, да посмотри ты на себя. Властитель двух Галактик. Ты не просто Президент Гондураса, не Император Китая, не владелец захолустной планетки. Ты, – я стала показывать на стоящую передо мной мощь своими маленькими земными ладонями, – ты какой-то космический титан что ли. И вдруг я? Не понимаю, честно. Лететь за мной через всю Вселенную. Хорошо, я могу поверить, что мы как-то связаны. – Признаюсь, что я и сама чувствовала какую-то глубинную связь, суть которой пока никак не могла определить. – Но чтобы просто любить, носить на руках и разбираться с моими проблемами? Давай ты всё-таки расскажешь до конца. Что ещё делает так называемая ллеиро для раата, которому подходит? Даёт дополнительную силу? Детей рожает? Открывает какие-то способности, может, которые тебе вдруг понадобились? И как ты вообще меня почувствовал за столько мегапарсеков? Даже свету требуются миллиарды лет, чтобы пройти это расстояние!

Я, наконец, заткнулась. Надо выяснить всё раз и навсегда. Он сел передо мной на корточки, но и в этом положении его глаза находились на одном уровне с моими.

– А у тебя запущенный случай, да?

– Только не нужно мне ставить диагнозы. Я говорю то, что чувствую и думаю. К чему юлить и притворяться? Какая может быть любовь, если ты даже не знаешь меня? Просто узнал, что я существую где-то рядом и сразу полюбил? Или увидел и полюбил? Это же чушь.

– Ну и кто из нас, в таком случае, маленькая земная девочка, не знает, что такое любовь? Ты сказала: «только лишь любить»? Ты считаешь, это просто? Или это какое-то развлечение? По-твоему, любовь случается, когда ты узнаешь человека? А если ты узнаешь только то, что он сам показывает тебе? А ведь именно так и происходит. А потом, когда то, что понравилось тебе, вдруг начинает меняться со временем? Рассеиваться? Оказывается неправдой? Если поведение человека изменяется? То, за которое ты его полюбил, когда узнал. Или же человек идет по другому пути в своих интересах, пристрастиях, убеждениях? Тех, за которые ты его полюбил? Что же тогда?

– Тогда все проходит. Как обычно. Я же говорю, любовь мимолетна как лето. Вот она красивая, захватывает вас полностью, ты ведёшься на это, открываешь душу. А потом какие-то условия меняются и все. Пшик! Любовь прошла. Я не хочу так ещё раз…

Он положил свой указательный палец на мои губы.

– Тссс. Помолчи, наконец. Ты очень правильно упомянула условия. Милая, все чувства, исчезающие под какими-то там условиями, это НЕ любовь. Поэтому, если ты любишь, никакие условия не могут этого отменить. Ведь ты любишь своих детей, когда они меняются. Они становятся не такими милыми, как были в детстве, возможно. Они начинают больше тебя бесить. Они могут злиться на тебя. Им может нравится то, что ты абсолютно не одобряешь. Они могут предать тебя, украсть у тебя, подставить тебя, уйти от тебя. Но ты все равно будешь любить их всегда. Так же, как и в первый день, когда увидела их. В первый момент. Даже раньше. Ты любила их ещё до того, как увидела. И это, милая, и есть любовь.

Я невольно усмехнулась.

– Ты прав. Это возможно только с детьми. Со взрослыми так не бывает.

Он наклонился ко мне.

– Кротовые норы работают не только для материального мира. В высших энергетических, ментальных, эгрегориальных слоях тоже возможно такое стечение обстоятельств, когда две точки вдруг соединяет нуль-переход. Создатель услышал мои мольбы и позволил двум нашим ментальным энергиям найти друг друга. Я полюбил тебя сразу как почувствовал в этом мире. Полюбить – бескорыстно и без условий, это и есть конечный смысл существования. Ты можешь быть конченной стервой, можешь быть убийцей, шизофреничкой или просто инфантильной размазней…

– Ну спасибо тебе, раат. – Мозг отказывался покупаться на эти красивые слова, но в душе начинало разливаться тепло, сопротивляясь которому, я снова пыталась перебивать Сганнара и отшучиваться.

Он раздраженно закрыл глаза.

– Попа ещё болит?

– Уже прошла.

– Будешь перебивать, заболит снова.

– Не смей меня больше бить! Как может любящий мужчина поднимать руку на свою женщину? Да вообще, мужчина на женщину?

– Если женщина тащит всякую гадость в…, – он многозначительно посмотрел на низ моего живота, – то может.   Но я больше никогда этого не сделаю, поверь. Это было исключительно в воспитательных целях. Ты обязана была сразу понять всю драматичностью ситуации, в которой оказалась.

Мне оставалось только закатить глаза.

– А в следующий раз, чтобы я поняла всю драматичность ситуации, что сделаешь? Ударишь по лицу? Или руку сломаешь?

Когда же я перестану дразнить тигра в клетке.

Он мягко положил ладонь на мою шею, проводив её хищным взглядом. Поглаживая большим пальцем впадинку на ней, он вновь поднял на меня глаза. Я прекрасно понимала, насколько обманчива это мягкость и эта ласка.

– Я никогда не ударю тебя больше, родная. – Вроде бы обещание лучшего, но голос его звучал зловеще. – Как и ты, никогда больше не изменишь мне. Моя реакция была столь мягкой в этот раз просто потому, что ни ты, ни Лаор ещё ничего не знали о нас с тобой. И только поэтому.

– Я уже не держу на тебя зла, – сипло прошептал он мне на ухо. – Буду считать, что тот эпизод относится к твоей жизни До меня. И я не стану накладывать на тебя физический щит целомудрия, как делают многие супруги в моей империи. Когда другой мужчина прикасается к женщине с сексуальным намерением, то получает небольшие разрывы сосудов мозга. А женщина – энергетический разряд, проходящий сначала по периферической, а при продолжительном контакте, и по центральной нервной системе. Последствия могут быть очень непредсказуемыми. Но я не буду этого делать. Это ещё один подарок. Моё доверие. Я положу его к твоим ногам. Но если ты предашь его, – он все ещё сипел, – я разрежу твоего любовника на мелкие лоскуты прямо на твоих глазах. Тебя не трону, нет. Но ты очень, очень пожалеешь. Не стоит предавать доверие и любовь Сганнара.

Когда он закончил эту тираду, моё тело полностью заледенело от страха. Черт, а если меня изнасилуют, и я не смогу это доказать? Я тоже пожалею об этом? Может лучше самой попросить у него этот, как его, щит-не-щит. Хотя нет, меня же ещё и долбанет каким-то волшебным током. Поглупею пуще прежнего. Хотя стоп, о чем это я? Я уже всерьёз сдалась и не рассматриваю больше иной перспективы, чем жизнь навеки вечные с этим маньяком?

Он опять вернулся в своё нормальное состояние.

– Я снова довёл тебя до состояния ужаса. – Он покачал головой. – Хаг, привыкай ко мне. Я люблю, но я не влюблённый щенок. Я буду управлять империей, принимать ужасающие тебя решения. Буду наказывать своих подданных, вести войны, совершать подлости во имя политики. Ты должна смириться с этим сейчас и принять меня. Он выпрямился в полный рост, развернув ко мне ладони в доверительном жесте.

Я не верила своим ушам. И это все за несколько дней? Он похищает меня, говорит, что у меня нет выбора. Либо я принимаю его добровольно, либо всё равно буду при нем, но удерживаемая силой. Признается в какой-то несусветной любви, запугивает до смерти обещаниями расправы в случае вольной или невольной измены, расписывает во всех красках, каким он собирается быть монстром, а потом просто ставит перед фактом, что я обязана принять его именно таким. Ах да, ещё ответить на всё это взаимностью? Максимум, в каких чувствах я могу быть уверена, это в периодически возникающем сексуальном влечении. И то, я скорее готова списать это на последствия гормонального всплеска после недавнего апгрейда. Об этом я прямо и заявила.

– Влечение, страх и чувство сопротивления – вот какие чувства ты у меня вызываешь, – резюмировала я. – И, пожалуйста, хватит мне расписывать, что я должна к тебе чувствовать. Иначе у меня голова взорвется от сопротивления.

Я вскочила и не в силах больше находится в одном с ним помещении двинулась к выходу. Так думала я, но тотчас приложилась лбом о стекло. По крайней мере, звук был именно таким. В глазах плясали звезды, не имеющие ничего общего с космосом.

– Чёрт. Тут тьма кромешная. Выпусти меня отсюда, пока я не начала задыхаться.

Сганнар подскочил ко мне, приложив ладонь к пульсирующему лбу. Боль мгновенно отступила.

Постепенно включалось освещение. Прищурившись, я озиралась по сторонам. Судя по всему мы были на капитанском мостике. Множество пультов управления, несколько кресел, свободный доступ к обзорному окну, в которое я только что врезалась. Достаточно большое помещение. При желании, здесь могло находится до пятнадцати человек.

– Теперь у тебя закончился приступ клаустрофобии? – Он все время наблюдает за мной. С одной стороны, это нервировало. Чувствуешь себя комаром под микроскопом. С другой… Я уже даже не припоминала, когда действительно вызывала такой искренний интерес у другого человека. Муж посматривал на меня лишь изредка в начале нашего знакомства, и уже почти никогда в конце отношений. Ему было не интересно, как я выгляжу, что я ощущаю, чем интересуюсь, и в каком я настроении. Сганнар же считывал с моего лица любую эмоцию, ощущал все оттенки чувств. Во мне, хоть и запоздало, начало зарождаться чувство собственной значимости. Хотя кого я обманываю? Здесь тоже так будет только в начале. Потом он завоюет меня, и окунется обратно в управление своей империей, оставив вышивать у окна во дворце.

– Не обижайся, Сган, – я все же взяла себя в руки, хотя готова уже была расплакаться. – Я хочу побыть одна.

– Чтобы порыдать в подушку? – Бесстрастно отозвался он. – Может, подойдет моё плечо?

И его лицо опять озарила редкая мальчишеская улыбка.

– Нет. – Я заставила себя проглотить ком в горле, и накатывающая истерика отступила. – Ты сказал, лететь ещё десять циклов. Мне нужно какое-то занятие в эти дни. Я не смогу просто так сидеть в каюте. Буду много думать об одном и том же, а мне это вредно.

– Хорошо, иди. – Дверь в коридор открылась сама.

Сообразительный. Начни он давить дальше, со мной опять случилась бы истерика. За эти пару суток я рыдала больше, чем за последние лет десять.

– Послушай, – обернулась я через плечо в дверях. – А как твоя безусловная любовь увязывается с насилием надо мной? Когда любишь кого-то, а он хочет уйти, его нужно отпустить?

– Я тебе не какой-то там просветленный, Хагнарат. И не поведусь на твои рассуждения. Не обманывайся. Это не только любовь. Теперь я рожден раатом, и ты принадлежишь мне. А значит будешь со мной.

– Бесишь. – Злобно бросила я.

– Знаю. – Улыбнулся он.

Я ушла.

ГЛАВА 6

Некоторое время я бродила по коридорам этого живого корабля, изредка встречая его обитателей. Уже представленные мне татуированные «байкеры» с почтительной, но искренней улыбкой кланялись. Однако многие из встреченных были совершенно не похожи на «лучших головорезов империи». Они были одеты в блестящие комбинезоны. И они были узкие. Не комбинезоны, а сами гуманоиды. По сравнению с широченными в плечах двухметровыми «военными», эти напоминали высоких нескладных подростков вроде Диарта. Хотя по лицам было видно, что вовсе они не дети. Скорее ученые, догадалась я, вспоминая рассказ парня о том, что половина команды была инженерами и исследователями. Те были настолько погружены в себя, что даже наталкиваясь на меня, не всегда замечали.

Так, в раздумьях и наблюдениях, я забрела на нижнюю палубу, которая заметно отличалась от верхней своим убранством. Коридор был слабо освещенным, полностью металлическим. Ни тебе ковров, как на палубе архонта, ни пластика и иллюминации, как на палубе основного состава. Только что вода с потолка не капает, да лампы не мигают, подумала я. Такая обстановка ужасно напомнила мне фильмы про Чужих. Думаете я испугалась? Ни на секунду. Вся абсурдность сложившейся ситуации и этот чертов коридор из фильма ужасов полностью меня добили. И я начала смеяться. Смеяться так, как никогда ещё не смеялась в жизни. Сейчас с потолка закапает слюна чужого – не переставала веселиться я. С каждым новым приступом я чувствовала, как освобождается моё тело от страхов, земных проблем, от ужаса неопределенности. Чувствовала как наполняется энергией воина перед битвой, готового ко всему. Которому нечего терять, и от того он свободен и радостен. Я почувствовала, что я вернулась. Вернее не так. Вернулось моё Я. Которое так надолго покинуло меня там, на моей далекой Земле, на все время моей затяжной депрессии и неудавшейся семейной жизни. Вернулось то Я, которому я безоговорочно доверяла, которое всегда было со мной, было моим ядром и стержнем. Сама не понимаю, что на меня нашло. Но когда позывы веселья стали утихать, я вдруг услышала громкий глубокий голос:

– Просто музыка для ушей. Посмейся ещё, милая девушка.

Ага, сейчас. Только разбегусь. Конечно, я испугалась. Шуточки про Чужого были всего лишь шутками. На самом деле отношение Сганнара и команды на сто процентов уверили меня, что на Тигнии я точно везде в безопасности. А тут очередной маньяк за углом. Посмейся ему ещё. И всё-таки я постаралась быть понаглее.

– Может тебе ещё и сплясать? Тогда покажись!

– Я не могу, милая девушка.

– Ты очень скоро убедишься, солнышко, что сильно ошибаешься. Никакая я тебе не милая.

Молчит.

– Ну и где ты там, любитель истерического смеха?

– Я здесь, в камере.

Прищуриваясь, чтобы привыкнуть к полумраку, я прошла вглубь по коридору и увидела очертания двери. Толстой, очень смахивающей на бронированную, двери. В ней было такое же толстое стекло, через которое по мере привыкания глаз к темноте, проступали очертания огромной человеческой фигуры. Ганнибал Лектер? Мне снова пришёл на ум фильм из далёкого прошлого, и я вновь захихикала. Фигура подошла к стеклу, и мне удалось рассмотреть её получше. Широченный в плечах, в буквальном смысле оливково-зеленый, покрытый замысловатыми татуировками гигант обладал удивительно добродушным, вполне пропорциональным телу лицом. Располагающие беззлобные глаза смотрели на меня с восхищением. И я вновь стушевалась. Не могу привыкнуть к этому странному восторгу и почтению со стороны такого большого количества людей. Ещё недавно на меня почти никто и не смотрел. А здесь.

Он улыбнулся ещё шире.

– Твой смех разлился целительным нектаром по моей душе.

– Ладно. – Явить и отгрызаться больше не хотелось. – Почему ты здесь?

– Какой-то сбой в голове. Слетел с катушек. Так сказал архонт.

– А сам ты как думаешь?

– Сейчас я не ощущаю этого, но раз он сказал, значит так и есть. – Опять это железное подчинение. –  А с катушек я слетел давно. Когда моя семья взорвалась вместе с моей планетой.

– О… Я… сочувствую тебе. – Постаралась сказать я максимально уважительно.

Мы вновь неловко замолчали.

– О, ты наверное, тот солдат, что избил инженера, который тебя оскорбил? – В общих словах я вспомнила рассказ Диарта, но совершенно не помнила ни имён, ни званий.

– Да, я Трагаон. Но ты можешь звать меня Трин. Так зовут меня друзья.

– Но я пока не твой друг.

– А я тебя так ощущаю. Ты та, за которой мы летели на Гайю?

– Видимо, да.

– Значит ты Сердце капитана. Знай, что я жизнь за тебя отдам. – Да что же это такое! Он меня две секунды всего знает. Они тут блаженные все что ли?

– Не торопись пока с этим. А ты не сердишься, что тебя тут заперли ни за что, ни про что? – Решила я проверить уровень агрессивности парня.

– Раз архонт так решил, значит было за что. И я буду нести наказание столько, сколько он скажет.

– А что же ты тогда не послушал архонта, когда он тебе велел отпустить парня?

– Просто архонт не сразу понял, из-за чего я на него напал. Знал бы – убил бы ту вонючую свинью сам.

– Так что же ты его не просветил?

– Трагаон не жалуется и не доносит. Трагаон карает тех, кто не уважает архонта! – Выпалил этот гигант.

– А мне сказали, что тот начал оскорблять твою расу, и напал ты на него именно поэтому. – Захотела я подловить верзилу.

– Такое поведение также достойно наказания, но тогда я не стал бы терять контроль настолько, чтобы ослушаться архонта.

– И что же он про него наболтал?

– Обычные мужские пошлости, архаит. Твоим нежным ушкам не стоит этого знать.

– Послушай, малыш. Если уж ты и правда хочешь, чтобы мы с тобой подружились, запомни пару вещей: твоя архаит -не нежный цветочек, не милашка, не детка и не кроткая овечка. Порой она матерится как сапожник, не прочь наговорить всем вокруг гадостей, а потом поржать над этим. А ещё с недавних пор у меня иногда чешутся руки кому-нибудь хорошенечко врезать. Так что, дружище, сразу развеивай все свои розовые облачка, по которым я скачу на розовом единороге в беленьком платьице, и тогда мы с тобой подружимся.

Секунду он молчал. Его лицо подрагивало, и мне казалось, что из его огромных глаз вот-вот брызнут слезы разочарования той, которую он так яростно и заочно защищал. Но тут он заржал. Громко и искренне. Глядя на его по-детски беззаботные смех, невозможно было не улыбаться.

После этого мы ещё долго болтали, усевшись на пол. Я с одной стороны стены, он с другой. Я рассказывала свою историю. То немногое, что помнила с Земли. О своих детях. Известие о них особенно его тронуло. Он промолчал. Но то, как он вскочил и напряженно вглядывался в моё лицо, пытаясь уловить все оттенки боли и переживаний, пока я рассказывала, сказало мне о многом. Он сопереживал, впитывал в себя тяжесть с моей души, и с каждым моментом, я чувствовала, как разделяю с ним моё бремя.

Я подвела его к рассказу о себе. Узнала о его семье. На Кви-Драгале жила раса квидеков. Мужчины были крепкими и бесстрашными. Воинами они были не всегда. Когда-то они были землепашцами и ремесленниками. А женщины – нежными и любящими хозяйками, ждущими своих мужей, сыновей и отцов после тяжелого трудового дня. Они были беззлобны. У них было не принято ругаться, обижаться или насмехаться друг над другом, поучать или критиковать. Они были просты и счастливы. И, конечно, это не никогда не остается незамеченным теми, кто лишен таких душевных благ.

Кви-Драгал стал подвергаться нападениям из космоса. Поначалу незначительным и редким, что дало время многим из мужчин изменить своему предназначению и освоить искусство защиты. И вот тогда в их расе проявилась ещё одна черта: во время боя квидеки впадали в священный транс войны. Из флегматичных беззлобных гигантов в нужные моменты они превращались в совершенные в своей скорости и тактике машины для убийства.

– Прямо как наши берсерки, – вставила я. – Были у нас такие.

Трин продолжил.

– Многим в галактиках нравились наши способности. Многие расы хотели заполучить нас в свои армии. Но наши женщины сказали нет. Они не будут рожать и отдавать своих сыновей на смерть в другие миры, на чужие войны. Яростнее всех хотела заполучить нас в свою армию раса сектов. Но после категорического отказа, они взорвали нашу планету изнутри. Наши технологии были просто детскими по сравнению со многими цивилизациями в скоплении Девы.

Чтобы ты понимала, планета взрывается не за одну минуту. Она проходит через сильный нагрев, движение коры, её разрывы во многих местах, землетрясения, цунами. Это всемирный катаклизм дал некоторое время жителям Кви-Драгала для эвакуации. Многие, очень многие погрузились на наши несовершенные корабли, способные летать только лишь по орбите, в маленькие спасательные катеры. Мы поднимали любой летающий транспорт в никуда. Лишь слабо надеясь, что некоторые другие расы, кто проявил когда-то интерес к нам, могут нас спасти. Именно на это и рассчитывали секты. Они выкурили целый народ с планеты. Затем просто собрали всех спасшихся, погрузили в трюмы и увезли на свои планеты. Как скот. Никаких больше переговоров, никаких сделок, о которых они говорили до этого. Говорят, многих квидеков сейчас генно-модифицировали, скрестив их геном с геномом сектов. Так сила и мощь моей расы стали её проклятием.

– Наш корабль разбило влетевшими в него планетарными осколками. Моя семья: мать, сестра Таона и жена Аунет – каждый из нас успел занять по спасательной капсуле. Иначе было просто нельзя. – Уговаривал сам себя Трагаон. – Капсулы просто не принимают два человека. Они не закрываются и не работают. И когда мы уже разлетались, я увидел как они все взорвались. Все трое. По очереди. Я ждал, ждал, когда же я последую за ними. Но этого не происходило. Мою спасательную капсулу относило все дальше и дальше, и, наконец, прибило в расщелину огромного астероида, оставшегося от взрыва Кви-Драгала. Секты так и не нашли меня там. Я отказывался принимать увиденное и ввел себя в состояние анабиоза. Архонт говорит, что так я пролежал около двадцати лет, пока исследовательский корабль аллионов не уловил моё слабое тепловое излучение. Потом была реабилитация. Я поступил в Галактический флот, встретил архонта. Теперь я здесь.

– Светлейшая архаит, – раздался с потолка многомерный голос Тигнии. – Архонт просит Вас присоединится к нему за ужином.

– Что ж, мне пора. – Я так и не знала, что ещё я могла сказать в ответ на его жуткий рассказ. – Иначе Сганнар придет сюда сам. А мне не кажется, что это будет не хорошо.

– Конечно, архаит. – Он замялся. Открыл рот, желая что-то сказать, но закрыл его снова.

– Ты хочешь о чем-то предупредить меня? – Подозрительно спросила я. – Или спросить?

– Я просто, – он уткнулся взглядом куда-то вниз. – Я просто хотел… Если ари будет однажды скучно, она ещё сможет заглянуть ко мне? Мне пришлась по душе, – он опять запнулся, – наша беседа.

– Конечно, – поспешно ответила я. – Я с удовольствием. Мне кажется, ты был прав. Мы сможем подружиться.

И Трагаон просиял как ребенок.

Каюту капитана я нашла очень быстро. Он была пуста. На кровати красовалось другое, не менее умопомрачительное платье. Принципиально не буду его одевать. Долго он ещё будет подсовывать мне тряпки, чтобы упаковать меня покрасивее для своего собственного удовольствия? Смешно просто. Со вздохом сложила его и попросила Тигнию выдать мне чистый комплект обычной форменной одежды. Тигниа почему-то решила, что для меня это будет всё тот же белый джемпер и белые почти-джинсовые брюки. Хотя я точно видела, что форма других женщин на корабле явно отличается. В душе я стояла очень долго, с легкой долей злорадства расходуя воду космического корабля просто на то, чтобы расслабиться, привести в порядок мысли, спрятаться за стеной воды от всего происходящего. Из душа вышла с влажными волосами, так, как я всегда делала это дома. Несмотря на наличие прогрессивной сушилки, за пару секунд вытворяющей по истине королевскую укладку, не захотела изменять своим привычкам.

Потряхивая волосами, наткнулась на тяжелый взгляд Сганнара, стоящего возле уже накрытого стола. Судя по всему, он вновь был не в духе. Что ж, не впервой. С этим мне приходилось иметь дело каждый день моего так называемого брака. И я подумала, ну вот опять двадцать пять. А по-другому вообще бывает в этой Вселенной? Успев накрутить себя за пару секунд, я раздраженно буркнула:

– Что на этот раз?

– Ничего. – Ровно ответили мне. – Просто любуюсь.

Хм, неверно истолковала. Обычно я не ошибаюсь. Хотя ничего обычного во всей этой ситуации вообще нет.

– Познакомилась с Трином?

– Уже знаешь?

– Я знаю все, что происходит на корабле.

– Слушай, – я подумала, что это мой шанс, – значит, ты знаешь настоящую причину по которой он напал на того ученого? Может, ты его отпустишь? Парень там страдает несправедливо! Остался наедине, в карцере со своими демонами из прошлого. А он производит впечатление очень добродушного существа. Может, его можно отпустить, а?

Сган улыбнулся.

– Нашла себе друга? Или он тебе понравился? – Уже более строго.

– Я что по-твоему должна сексуально домогаться каждого встречного?

– Ну не знаю, было однажды. – Опять процедил он.

– И теперь ты мне будешь напоминать об этом каждый день при каждой встрече? – Я возмущенно прошествовала к столу, неизящно плюхнулась на стул и обвела взглядом стол. – Можно поесть?

Мне не ответили.

Уставившись в тарелку, я твердо произнесла:

– Нет, сексуально не привлекает. Да, нашла друга. Да, хотела попросить, потому это несправедливо, что он сидит там из-за обострённого чувства справедливости. Если мне это не позволено, то прости. Можно теперь начинать есть? – Теперь я уже смотрела на все ещё изображающего статую Сганнара. Вот интересно, он успевает помедитировать пока так театрально выдерживает паузы. Или это он временно впадает в анабиоз?

Наконец, грациозно приземлившись на своё место он изрек:

– Ты ужасно не почтительна к Императору Галактик Эйя и Анайя скопления Великого Аттрактора.

– Прости, дворцовому этикету меня не обучали. А если ты говоришь, что мы должны быть мужем и женой, то скажу так. В этом, – я тяжело сглотнула, – браке я больше не буду удобной и незаметной. Ты навязываешь мне брак. Но в этот раз я даю себе право быть в нём только самой собой. Не буду прикидываться и молчать, когда мне что-то не нравится. Я не капризна и не люблю хамить, – но я больше не буду скрывать своё истинное лицо, не буду пресмыкаться перед тобой или стоять в твоем присутствии, раз уж тебе не повезло быть императором. Я буду вести себя так, как веду себя, оставаясь наедине с собой. И все мои любезности будут идти только от чистого сердца, тогда, когда я сама почувствую, что мне хочется подарить тебе своё дружелюбие и нежность. И не раньше. Не нравится, возвращай на Землю.

Мужчина улыбался во все тридцать два зуба.

– На меньшее я и не согласен. Ешь!

Но только я потянулась к ближайшему салатику, как Сганнар легко отвел мою руку.

– Позволь мне. – Он положил полную тарелку ароматных вкусностей, и мой желудок в предвкушении громко заурчал.

– Простите. – Смущенно мяукнула я.

– Всё отлично. – Он переставил свой стул к ближайшему ко мне углу. Схватив мою вилку, с улыбкой изрек:

– Давай так: ты разрешаешь мне покормить тебя. А я выполняю твою просьбу насчёт Трина. Как тебе такое предложение?

– Ты император или торговец? – буркнула я.

– Это почти одно и тоже. – Засмеялся он. – Я предпочитаю войне переговоры, взаимовыгодные партнерства, сделки. Ну что? Согласна?

– Я буду давиться. Ничего сексуально в этом нет, поверь.

– Значит Трин посидит ещё немного?

– Это подло. Ладно, давай. Но не обещаю, что буду есть с твоих рук изящно или привлекательно, учти.

Он опять засмеялся. Я что у него тут, клоун?

С каждой новой порцией, исчезающей во рту, его глаза всё больше загорались голубым светом. И когда он начал кормить меня десертом, – потрясающе нежным, схожим с клубничным, суфле, – он уже откровенно пялился на мой рот, грудь и жарко заглядывал в глаза. Словно по закону подлости, одна капля упала на подбородок и в декольте. Сганнар сорвался, словно только этого и ждал. Коротко лизнув моё лицо, он надолго припал влажным поцелуем к обнаженной части груди. Что я могу сказать? Я же не железная. Потрясающий красавчик, весь вечер пускающий слюни на вполне заурядную меня, император и просто ужасно суровый мужик, тающий при виде капли клубничного суфле на моей коже. По телу разлилась такая истома, что я чуть было не застонала. Это не справедливо. Я обещала себе, что буду как кремень. Нельзя больше быть такой не разборчивой! И в этот момент он отстранился. Облегчение смешалось с разочарованием. Хотя второго было точно больше.

Всё ещё глядя на то место, которое он недавно страстно целовал, он прохрипел:

– Я тоже голоден. Теперь твоя очередь.

– Что? – Пискнула я, уверенная, что его голод относится к неудовлетворенному желанию.

– Теперь ты будешь меня кормить. Или я удовлетворю свой голод иначе. – А вот теперь он точно говорит о том, о чём я подумала.

– Я покормлю! – Поспешно пропищала я. – Что ты будешь? – Только сейчас, глядя на стол, поняла, что даже не видела и не осознавала, чем меня кормили, полностью сосредоточившись на процессе. Помню только лишь, что было очень вкусно.

– Я буду это. – Дрожащими руками, красная до самых корней волос, я положила указанные блюда. – Подожди. Хочу, чтобы это было так, – он притянул меня к себе на колени. И я сразу же почувствовала, насколько сильно его заинтересовала эта игра.

Сосредоточившись на том, чтобы ничего не уронить с вилки, я самозабвенно перекладывала еду с тарелки в рот пришельца. Обалденно сексуальный рот, с ровными белыми зубами, чуть полными губами, дарящий то мальчишескую улыбку, то вселенское презрение. А запах. Как может мужчина так пахнуть? Свежестью вечерней, разогретой за день на солнце степи. Или мне это уже прибредилось?Никогда раньше не краснела, но сейчас, ручаюсь, я была цвета вареного рака. Когда пришло время десерта, Сганнар молниеносно приподнял меня подмышки, ловко протолкнул свои ноги между моих, и вот я уже сижу на нем верхом. Обхватив руками мою попу, он притянул меня к себе так, что я вновь почувствовала, как вся сила его желания упирается в моё, уже предательски готовое ко всему лоно.

– Теперь мой десерт. – Прохрипел Сган, и я бесцеремонно задвинула ложку в его рот. Побыстрее бы кончилось это чертово суфле. Иначе моя броня падет окончательно. Я максимально быстро запихивала в него это пюре. И когда он взбунтовался, со смехом мотнув головой в сторону, содержимое очередной ложки конечно же оказалось на его щеке.

– Теперь ты. – Мгновенно перестав смеяться приказал он.

– Что я?

– Убери это с меня.

Я растерянно потянулась к салфетке, но он крепко перехватил мою руку так, что я даже вздрогнула.

– Не так. Сама. – Поняв, что он требует от меня повторить его маневр, окончательно засмущалась, начав непроизвольно ерзать.

– Не перестанешь двигаться на мне, я больше не смогу сдерживаться, Любимая.

– Не называй меня так.

– Я все ещё жду.

Пальчиком свободной руки я сняла часть суфле с его кожи, и слизала его. Горящим взором он смотрел в мои глаза, и в этот раз я приняла вызов. Я смотрела в ответ, облизывая свой палец. Затем потянулась в его щеке снова, и снова демонстративно вылизала палец. На его лицо отразилось безумие. Одна рука, все ещё придерживающая меня за попу сжалась с такой силой, что мне стало почти больно. Вторая рука все ещё была в плену его. Он замер, словно высеченный из камня, не шевелясь, не дыша.

– Я все ещё испачкан. Все до конца. – Все, что мне оставалось, это слизать остатки с его щеки. И когда я повторила его поцелуй, он не выдержал. Сорвавшись со стула вместе со мной, он смел все содержимое стола на пол, усадил меня на него, прижавшись до такой степени, будто хотел впечататься в мою кожу. Он впился в мои губы с таким остервенением, словно хотел выпить. Я отвечала. Невозможно было противостоять этой страсти, этой нежности, этой потребности во мне. Он уложил меня на стол, потом поднял снова, не желая, кажется, терять наш телесный контакт. Его руки сминали мою попу, прижимали меня к Сганнару все сильнее и сильнее. Я таяла как кусок льда, брошенный в кипяток. Моя неприступность трескалась и рушилась на глазах. Обрывки сознания, к черту все, я имею право на эту слабость, имею право получить это удовольствие сейчас! Но как только я услышала треск разрываемой ткани, вдруг очнулась. Очнулась, и моё так нагло попираемое им чувство свободы подняло голову с новой силой. Поняв, что если сейчас я пойду на поводу сиюминутной похоти, а она была, и ещё какая! – я сделаю огромную ошибку. Сдам свои позиции в нашей странной борьбе. Что я могу противопоставить его насилию над собой и своим будущим? Только свою гордость. Резко оттолкнувшись от него, я проехалась по расчищенному гладкому столу и грохнулась с другой стороны. Мгновенно сев на корточки, я выглядывала поверх стола, как нашкодивший ребенок.

Опустив лицо вниз, Сган вцепился в стол с такой силой, что через секунду в тех местах, где были его руки, эта махина превратилась в пыль.

– Почему? – Процедил он сквозь сжатые зубы, не поднимая головы.

– Не могу. – И было в моем отказе ещё что-то. Когда я предавалась страсти с Лаором, мне было абсолютно, совершенно безразлично, что он может обо мне подумать! Это было удовольствие лишь на один раз, прихоть, разрядка и веселье. Я сразу знала, что потом отпущу этого красавчика на все четыре стороны с легким сердцем и буду без всякого сожаления изредка вспоминать о нем с чувством светлой радости. Но здесь…

– Конечно, я испытываю влечение и неудовлетворенное желание, Сганнар. – Тряхнув головой отчеканила я. – Но я хочу убедиться, что я испытываю это желание действительно по отношению к тебе. Я хочу, чтобы оно возникло по моей воле. Я, – тут я сделала ударение на слове Я, – хочу выбрать тебя. А не сдаться только потому, что ты не оставил мне другого выбора, а у меня в этот момент разбушевались гормоны.

– Да чтоб тебя, чокнутая землянка! – Прошипел он куда-то в сторону и вылетел в ванную.

– Сам раат. – Еле слышно прошептала я, и по-настоящему струхнула. Рано или поздно я точно доведу его, и он сделает непоправимое, – подумалось мне, глядя на убитый стол, который уже начал самовосстанавливаться. Удобно то как, с таким психом-капитаном. Не дожидаясь продолжения банкета, я схватила оставшееся на краю стола пирожное, и медленно пятясь, не отрывая взгляда от двери в ванную, вывалилась в коридор. Себя я уговаривала, что капитана нужно избавить от сложного выбора, убивать меня или нет, когда он выйдет из ванной. А может, ещё что-нибудь удумает.

Я тоже хороша, распалила мужика, и ушла на попятную. Нет, но и он хорош! Я вообще-то была против этих игрищ с едой. Тоже мне «9,5 недель». Но меня никто не спрашивал. Усмехнувшись царящему в голове бардаку, я решила временно выкинуть все это оттуда, беззаботно вгрызлась в пирожное и зашагала по коридору.

ГЛАВА 7

Не успела дожевать последний кусок, как наткнулась на белокурого краснокожего «викинга» из столовой. Он приветливо улыбнулся:

– Что делает ари одна здесь в вечернее время?

– Капитан отпустил погулять, – буркнула я с набитым ртом. – Есть возражения?

– Что вы, ари.

– Хаг, – сглатывая отрезала я, попытавшись просочится дальше.

– Я могу быть тебе полезен, Хаг? – Он лишь немного повел плечом, ненавязчиво преграждая мне дорогу.

Поначалу это взбесило, но с секунду пораскинув мозгами, поняла, что пора обзаводится кругом общения и союзников. А отвязные викинги, кажется, самое то.

– Во-первых, витязь, – обнаглев изрекла я, – поведай мне своё имя.

– Агрон, о, прекраснейшая. – Я недовольно скривилась.

– Во-вторых, кончай сыпать этими жуткими эпитетами и покажи, будь любезен, где у вас тут можно выпить. Прекраснейшей нужно снять напряжение последних дней.

Агрон весело хрюкнул и махнул мне следовать за ним, приговаривая себе под нос: «Пусть Сган сам разбирается, а я не могу отказать леди».

Через несколько минут мы оказались на форуме, который теперь ничем не уступал своим антуражем лучшим столичным ночным клубам. Только музыка играла не так оглушительно, а вполне приятно для моих человеческих ушей. Троны были убраны, центр площадки превратился в танцпол, из стен лился приятный голубой свет, создавая полумрак. А на барной стойке возле дальней стены горел огонь, сновали бармены и смешивались коктейли всех цветов радуги.

Опешив, я только и смогла произнести:

– Мне показалось днём, что с дисциплинкой у вас было получше!

Агрон опять улыбнулся.

– Мы проводим в космосе по нескольку лет, Хаг. Людям нужен оттяг, и Сган это очень хорошо понимает. Так что всё законно. Главное условие, полная боевая готовность в любой момент времени. Поэтому никто из наших никогда не напивается, не боись. А вот хлюпиков из научного корпуса бывает развозит. Но им за это так влетает, что со временем все уже выяснили свою норму. Однако если леди желает, мы ей сейчас немного подправим настроение!

Он по-свойски схватил меня за руку и начал проталкиваться сквозь движущиеся в прекрасном ритме тела. Я заметила, что в основном здесь развлекаются головорезы Сганнара, которых я уже видела днём. Но всё же было и много долговязых инопланетян из научного состава. Агрон плюхнул передо мной немаленький стакан с какой-то радужной начинкой.

– Пей! – Я с недоверием воззрилась на это произведение.

– А как насчёт моей земной физиологии? Не откину ли я лыжи через тридцать секунд? Не хотелось бы, так сказать, упасть в грязь спиной.

– Леди, – кажется, парень окончательно решил присвоить мне это прозвище, – я понятия не имею, что такое лыжи, но от этой штуки ещё никто ничего не откидывал. И грязи тут нет. А вот расслабление я тебе гарантирую.

Ещё секунду посомневавшись, я принюхалась, решила, что обязана выдержать это, сама напросилась, и опрокинула все содержимое залпом, под одобрительное улюлюканье, раздававшееся со всех сторон, глядя в округлившиеся глаза Агрона. Пойло было просто огненным. Теперь понятно, почему у него отвисла челюсть. Просто он, видимо, никогда не полоскал горло чистым спиртом во время ангины, как некоторые чокнутые дамочки, вроде меня. Ну чтоб сократить время болезни.

– А что, надо было не так быстро? – Невинно поинтересовалась, ожидая, что вот-вот замертво свалюсь под барную стойку. Закрыв глаза, прислушалась к ощущениям. Едва заметное головокружение, чувства полета и легкости наполнили меня и услышала Музыку.

Обычные, вполне земные ритмы были наложены на поистине инопланетные переливы в стиле эмбиент. Они затрагивали самую суть моей души, наполняли меня силой и пониманием, что жить надо здесь и сейчас. Я раскинула руки, закрыла глаза и уплыла к остальным в этом чудесном и странном танце, краем глаза улавливая понимающую ухмылку Агрона.

Не знаю, сколько я так двигалась с закрытыми глазами. Когда первая эйфория прошла, я начала рассматривать окружающих меня людей. Здесь были и женщины и мужчины,  хотя последних было намного больше. Женщины были не только ученые, но и воины. Были недвусмысленно прижимающиеся другу к другу парочки, и не только разнополые. Некоторые мужчины рассматривали меня с благоговейным восхищением, не приближаясь, и не протягивая рук. И когда это стало напрягать, я поняла, что девочке нужно выпить ещё немного. Агрон обнаружился в дальнем углу, предающийся упоительным ласкам со знойной бритоголовой красоткой явно из военных. Я хихикнула, и попросила синекожего долговязого бармена смешать лонг-дринк по своему вкусу. Он почтительно склонился, и со словами, самое лучшее для моей ари, выдал фантастический витиеватый бокал. Поблагодарив, и с наслаждением втянув первые глотки, поняла, что ничего приятнее и вкуснее не пробовала ещё никогда. На пятом глотке, когда я всё ещё постанывала от наслаждения, моя спина загорелась. Нет, не буквально. Но ощущение, что сейчас в ней выжгут дыру было столь же ярким. Резко обернувшись, наткнулась на танцующую стену людей. Никто не смотрел на меня, но мой подвыпивший разум не сдался. С упорством пьяного человека я подозрительно высматривала между извивающимися телами причину своего беспокойства. Я только начала расслабляться. Не найдя никого, схватила свой бокал и решила прогуляться, в поисках того, кому требуется мой праведный гнев.

Пробравшись через танцующую массу, среди которой почувствовала себя почти хоббитом, я вынырнула у стены и  сразу же столкнулась взглядом с причиной своей горящей спины. Это было так очевидно, что я даже засмеялась. Это был очередной почти двухметровый широкоплечий красавчик, с русым едва-едва отросшим ежиком и пронзительными серыми глазами, которыми он продолжал мрачно прожигать во мне дырку. Красивая форма черепа, пьяно подумала я, и хихикнула ещё раз. Но тут же спохватилась: это не значит, что можно так нагло пялиться. Хватит уже местных плэйбоев! После второго у меня резко проснулся иммунитет к их чарам. Поэтому уперев свободную руку в бок, свирепо прищурившись, посопев некоторое время, притопнув ногой и ещё немного посопев, я решила, что он уже достаточно напуган моим грозным видом, все осознал и больше так не будет. Все так же свирепо развернулась, немного пошатнувшись, но напоследок решила закрепить эффект и погрозила ему кулаком через плечо. Субъект хмыкнул и тотчас вернул на место маску невозмутимости.

Вернувшись к барной стойке, потребовала вновь наполнить бокал божественной амброзией, что мне подсунули в первый раз и провалилась в темноту.

Проснулась от того, что мне не хватало воздуха. В темноте моё тело сдавило железными тисками. От алкоголя не осталось и следа, голова была чиста как стеклышко, и только воздух предательски заканчивался в легких. Паника накрыла меня, и я начала выдираться из мягких клещей со стонами и визгами. Включился мягкий свет, и я увидела свой ночной кошмар, прижимавший меня к себе своими огромными руками, закинувший ногу мне на живот и нагло улыбающийся во сне.

– Сганнар, подлец, ты задушишь меня! – Завизжала я, что есть мочи.

Подлец вскочил и испуганно заморгал.

– Ты что удумал, убить меня? Зачем тогда притащил на это корыто? Грохнул бы прямо на Земле и всего делов. – Не унималась я. Сганнар был растерян и удручен, и это доставляло мне с ничем не соизмеримое удовольствие. Век бы так орала. Но, к сожалению, обычно присущая мне сдержанность слишком быстро очнулась ото сна, и поток ругани иссяк сам собой. Шумно набрав воздуха в легкие изрекла:

– Не помню, чтобы я давала своё разрешение на совместный сон. Ты так задавишь меня. – Не удержавшись, ещё раз проехалась я по его габаритам.

– Прости, родная, я просто… – Растерялся он ещё больше.

И тут не поверите, моё сердце предательски дрогнуло, когда император двух неизвестных мне галактик сонный, растерянный и встревоженный лишился дара речи и не смел поднять на меня глаза. Он протянул руку, но безвольно уронил её на кровать. Я осуждающе покачала головой и встала.

– Выдели мне, пожалуйста, другую кровать. – Это было ошибкой. Архонт резко встал, разом утратив выражение провинившегося щенка на лице.

– Хагнарат, – это резануло мой слух, – я приношу свои извинения за то, что слегка перекрыл тебе кислород. Но спать ты будешь со мной. Я не учёл твою хрупкую земную физиологию, но это больше не повторится. Я способен контролировать себя во сне. В следующий раз мои объятия не будут для тебя столь опасными. – Закончил он с легкой усмешкой.

– Да не хочу я твоих объятий! Мой сон – это моя личная территория! Ты обещал в конце концов!

– Я обещал, что дам тебе три месяца, чтобы привыкнуть ко мне и не возьму тебя силой.

– Не возьмешь? Что за речевые обороты? Начитался пошлых романов? Ещё кто кого не возьмет, – прошептала я себе под нос.

– Возьму, возьму.

Оставалось только фыркнуть и отвернуться.

До времени пробуждения корабля, мы так и не уснули. Я опять улеглась на свою сторону кровати, заставив его максимально отодвинутся. Он рассматривал меня со своей ироничной улыбочкой, лежа на боку и подперев голову руками. Я воинственно изучала потолок.

– Когда доберемся до рудников Заора? – Завела я любимую пластинку.

– Через месяц, я уже говорил вчера.

– Ты выпустишь Трина?

– Я выполняю свои обещания.

– Да или нет?

– Да. – Уже хорошо. Он идет на уступки, и это хоть небольшой, но результат.

– Мне нужно какое-то занятие на этот месяц.

– Что тебе интересно?

– Боевые искусства. Я хочу, чтобы Трин меня тренировал.

– Зачем моей хрупкой птичке боевые искусства?

– Как раз потому, что она хрупкая. Как я понимаю, ты тоже не в райских кущах живешь, о Древнейший, – я вспомнила недавнее благоговейное обращение Диарта, но, разумеется, постаралась вложить в него весь яд, скопившийся в моих гадючьих клыках. – Пираты нападают чуть ли не каждую неделю, да у тебя во дворце я тоже не позволю себя запереть в высокой башне без окон и дверей. Мне нужно уметь постоять за себя.

– Согласен. – Удовлетворенно кивнул он все с той же улыбкой. – Мы с тобой думаем в одном направлении.

– И ещё, нужно учиться управлять каким-то вашим транспортом.

– Разрабатываешь план побега, милая?

– Насчёт «милой» я бы поспорила. И спасибо, что считаешь меня тупой курицей. Если ты унюхал меня из своей галактики за хрен-знает-сколько парсеков от Млечного пути, то было бы верхом идиотизма думать, что я смогу улететь от тебя на каком-нибудь прогулочном катере.

– На прогулочном катере нет. Но на боевом корабле типа Тигнии можно, если успеешь добраться до Второй Вселенной.  Там уже не унюхаю.

– Зачем мне во Вторую Вселенную? Там, говорят, серые волки водятся. Хорошим девушками с двумя детьми туда не надо ходить. Укусят.

– Верно.

– Так что?

– Научу. Всему, чему хочешь научу, – вдруг перестав сдерживать смех воскликнул Сганнар, сгреб меня в охапку  и покатился со мной с кровати.

– Архонт Сганнар, вы ведете себя по-детски! – Недовольно я вырвалась из его захвата и проследовала в ванную.

На пороге ванной, стоя к нему спиной, спросила:

– А как тебя убить, тоже расскажешь?

– Расскажу.

– Зачем? – удивленно обернулась я. Он все так же улыбался.

– Потому что я могу доверить тебе свою жизнь. И потому что ты не станешь.

– Ты в этом так уверен?

– Как в самом себе.

– А я вот не уверена.

– Просто ты себя не знаешь. А я знаю. Ты не убийца, моя Хаг.

– Сомневаешься, что я способна на убийство ради своей свободы и детей?

– И в мыслях не было. Для защиты, способна. И ещё как. Но ты не убийца. В тебе скрыт дух воина. И не смотря на твою хрупкость, он не уступает по силе силе духа моих лучших ветеранов войны. Но я не являюсь угрозой ни тебе, ни кому бы то ни было, кого ты любишь. И даже твоей любимой планете или галактике. Ты чувствуешь это, и чувствуешь меня, хотя и не хочешь признаться себе в этом. При таких условиях ты не способна на хладнокровное убийство.

– Поверь, моё состояние сейчас далеко от хладнокровного.

– Я знаааю, – довольно протянул он. – Я в восторге от твоей страсти.

– Это не страсть, твердолобая твоя башка! Это ярость лишенного свободы человека! Запри тигра в клетке, начни с ним сюсюкать, как ты со мной, и однажды он перегрызет тебе горло! – И… Я опять разрушила наше хрупкое перемирие.

Сганнар мгновенно телепортировался ко мне и вновь перешёл на свой коронный раздраженный шепот.

– А что, на твоей Земле у тебя много свободы было, милая? Не в клетке ты жила?

– Нет, – уже как-то неуверенно проблеяла я, но Сганнар решил меня добить.

– Ты хочешь сказать, что та трехкомнатная коробка в огромном многоэтажном муравейнике – предел твоей свободы? Или тот равнодушный к такому сокровищу как ты хлюпик, которого обстоятельства навязали тебе в мужья? Хочешь сказать, что ты сама себе его выбрала? Или он просто попался на твоем пути как самый лучший из самых худших вариантов, когда твои материнские инстинкты вопили, сжигая гормонами изнутри твой мозг, о том, что тебе нужно продолжение рода?

– Нам же было когда-то неплохо вместе. – Совсем жалобно попыталась я возразить.

– Сколько? – Он все наступал на меня. – Пару лет? Это смешно. Истинная связь душ, настоящая любовь, единение, уважение? Думаешь, это все может просто испариться за два года? Нет! – Рявкнул он. – Это не исчезает никогда! Пройди хоть десятки тысяч лет! Я знаю! Если бы у тебя на выбор была хотя бы десятка из моих ребят, если бы ты действительно была вольна выбрать того принца, о котором мечтала в детстве, ты бы выбрала своего бывшего мужа?

А может быть ты на своей Земле путешествуешь, когда хочешь и куда хочешь? Или ты работаешь тем, что даёт тебе полное душевное удовлетворение? Ты все свои мечты реализовала? О какой вообще свободе ты говоришь, родная? Ваша планета не для свободы, она для испытаний и отработки бесконечных уроков мироздания.

На последних фразах он уже старался максимально смягчить свой голос, потому что слезы градом катились по моему лицу. Я была раздавлена. И когда он через несколько мгновений оглушительной тишины, вдруг начал утирать пальцем мои слезы, я вздрогнула и резко толкнула его в грудь.

– Зато тебя теперь ненавижу! Какое к хренам собачьим единение души! Тебя бы я тоже не выбрала, бесчувственный кусок инопланетянина!

– Почему кусок? – Растерянно прошептал он. Но я уже летела спасаться в ванную.

– Просто очисть свой разум! Посмотри на меня чистой душой, без обид и ненависти! И ты все поймешь! – Кричал он уже в закрытую дверь своим громовым голосом, полным отчаяния. И легкое чувство удовлетворения ненадолго тронуло мои израненную душу, которая так требовалась ему сильно чистой.

– Ладно, что я не русская женщина что ли? – Прокряхтела я, вставая с пола ванной, на котором провела в рыданиях добрый час. – Как-нибудь с этим справимся. Главное, чтобы он построил портал. А там я и посмотрю на тебя очищенным разумом, пень неотесанный. Все мужики одинаковые.

Женские слезы – великое изобретение Творца. Вместе с ними женщина способна выплакать свою злость и отчаяние, обиды и ненависть, они могут очистить её и освободить место для решимости и стремлению к новым свершениям!

Выходя из ванной, никого не обнаружила. Выходя из каюты, обнаружила Диарта.

– Привет, мой юный друг, – отсалютовала я, заслужив недоуменное моргание и почтительный поклон. Опять он какой-то зажатый. – Что полезного расскажешь сегодня?

– О, сегодня я приготовил для уважаемой архаит экскурсию по нашему научному центру!

– Все это отлично, но вчера ты уже называл меня Хаг.

– Но архонт… ему это не понравилось!

– Ты же ко мне обращаешься, а не к архонту? А я приказываю отставить официоз и вернуть нам вчерашнюю легкость общения! Иначе я не буду получать от твоих экскурсий никакого удовольствия, – я сурово сдвинула брови.

Немного помявшись, Ди неуверенно кивнул, но затем, потирая лапки, начал вещать:

– Сегодня у нас посещение наших теплиц и отдела исследований дальнего космоса!!!

– Теплицы с космическим укропом. То, что нужно.

ГЛАВА 8

 Спустя несколько часов, когда информация уже вываливалась из моих ушей, практически не усваиваясь, я подпрыгнула от прогремевшего надо мной голоса Агрона:

– Ты хочешь уморить архаит голодом или своим занудным голосом, аларий Диарт Нимаарит?

– Все нормально, – поспешила я спасать заваливающегося в обморок Ди. – Мне было очень интересно!

– Твое счастье, что ари нравятся твои россказни. А мне пора её кормить.

Сколько же нянек у меня внезапно образовалось! Даже приятно! И Агрон потащил меня в столовую. По пути я с удивлением узнала, что вчера отключилась вовсе не от алкоголя, а от каких-то хитрых манипуляций самого Сганнара, незаметно пробравшегося ко мне в самом разгаре веселья. Усыпив меня на потеху всем присутствующим, он бесцеремонно утащил меня в своё логово. Похоже, иначе он просто не умеет общаться с женщинами.

– Слушай Агрон, а есть у вас какие-то расы на корабле, способные своим пристальным взглядом вызвать какие-то неприятные физические ощущения?

– О чем ты, Хаг? – Резко остановился Агрон. – Тебя обидел кто-то? Кто?

– Да что ты, никто не обидел, успокойся, мой рыцарь. Я просто любопытствую.

– Насколько мне известно нет. Рааты могут, но у нас из раатов только Сган. В остальном нет.

И я решила, что по всей вероятности, те «прекрасные» ощущения подарил мне мой похититель, уже успевший к тому времени подоспеть в наш импровизированный клуб.

В точке общепита был самый разгар общения и питания. Меня усадили за вчерашний стол, предусмотрительно притащив высокий барный стул. Я на удивление быстро нашла общий язык с ребятами, слегка отдыхая от диартова занудства. Злобного раата на горизонте не наблюдалось и я облегченно выдохнула.

– Скажите, а Трина уже выпустили?

– Да, Хаг. Спасибо, что поучаствовала, Трин хороший парень.

За легкой болтовней время обеда прошло очень незаметно. За соседним столиком сидела вчерашняя девушка Агрона. И я окончательно освоившись, решила перейти на личные темы.

– Агрон, а как зовут твою знакомую?

Аарон оглянулся.

– Ааа, это Регев.

– Красивое имя. И девушка красивая.

К слову, девушка была действительно красива суровой военной красотой. Бритая голова, огромные серые глаза, самая что ни на есть золотистая кожа и совершенно идеальные брови делали её отдаленно похожей на Нефертити. Но было в ней что-то и от первобытной воительницы.

Агрон, кажется, из обычного красноватого оттенка стал свекольным и смущенно спрятал глаза.

Под конец в зал зашла ещё одна группа «ряженных викингов», как я их теперь про себя называла. Среди них был и Трагаон, отмытый, переодетый и сияющий. Все присутствующие встретили его радостным улюлюканьем, а он сразу же направился к нам, грохнувшись передо мной на одно колено и склонив голову. Я тотчас поперхнулась, а чтобы заставить его прекратить этот фарс, не нашла ничего лучше, чем сползти со стула, все ещё похрипывая, и присесть на корточки рядом с ним, махая руками и ногами и заставляя его встать. И все это на глазах у всего честного народа. Наконец, все закончилось. Я откашлялась, Трин распознал мои пожелания и встал, сразу же возвысившись надо мной на две с половиной головы. Он точно намного выше Сгана.

– Я обязан тебе моей свободой, моя архаит.

– Тихо, Трин, меньше пафоса. Не обязательно об этом всем знать. – Зашикала я, озираясь и высматривая, кто успел его услышать. А успели все, потому что в столовой царила гробовая тишина.

– Мне нечего скрывать, архаит. Ты поручилась за меня. И я хочу ответить тебе тем же. Знай, что отдам свою жизнь за тебя.

– Это не стоит того, чтобы отдавать мне свою жизнь, – раздавался мой громкий шепот по всей столовой. – Сганнар итак бы тебя скоро выпустил.

– Архаит, я ослушался его прямого приказа. За такое не просто сажают в тюрьму, за такое казнят. Но я на свободе. И только благодаря тебе. – Он тоже соизволил снизить голоса до шепота.

– Ладно, ладно. Кстати, ты будешь меня тренировать? – Прозвучало чуть громче, и народ, уже было вернувшийся к приему пищи, вновь уставился на нас. Черт, не могла немного подождать.

Трин моргнул.

– Архаит, только не я. Мои тренировки могут быть очень травмоопасны для вас.

– Ну и что, лучше научусь, – упрямо тряхнула я головой, чем вызвала очередное одобрительное хмыканье в зале. – Архонт уже согласился!

Трин все так же растерянно бросил:

– Как пожелает моя архит.

– Хаг, Трин. Зови меня Хаг. И все остальные тоже, – гаркнула я одновременно всем. – Хватит этих жутких эпитетов!

Мы вернулись на свои места. Трагаон примостился в дальнем углу, а я вновь почувствовала, словно в моей спине кто-то сверлит дырку. Решив, что злобный раат опять без разрешения возник за спиной, резко обернулась, и уткнулась взглядом во вчерашнего мрачного типа с пронзительными серыми глазами, которому я грозила кулаком. Сганнара не наблюдалось. Мрачный тип спешно спрятал глаза, и неприятное ощущение прекратилось.

«Ну мы с тобой это ещё проясним. Зайчик.» – Так же мрачно подумала я, провожая его взглядом. Субъект ещё раз быстро бросил на меня взгляд, и уткнулся в тарелку. Кажется,   с ним тут никто не общается.

Агрон стал свидетелем наших гляделок:

– Это кто?

– Кэлон. Лучше не пытайся налаживать с ним контакт. Он почти ни с кем не говорит. Я лично слышал от него только да или нет, когда к нему обращаются. Слишком нелюдимый и мрачный даже для нас. Но он самый лучший механик всех обитаемых планет Эйи и Анайи. Всю Тигнию разберет до винтика и соберет обратно без всякой инструкции. И гениальный штурмовик. Кэп спускает ему всякие странности, даже грубость по отношению к нему. Женщин не выносит, кажется. По крайней мере, до общения с ними не снизошел ни разу. Так что они отвечают ему тем же.

Агрон пожал плечами.

– У каждого свои причуды.

– Это точно. – Поддержала я беседу. – А какая раса?

– Аллион. Видишь, он же как вы, земляне, выглядит. Значит, аллион.

– А ты?

– Я дагр.

– Мне ещё долго придется запоминать эту кучу информации. Особенно теперь, когда Трин будет вышибать из меня дурь на тренировках. – За соседним столом хихикнула Регев. Я улыбнулась ей.

После еды Трину так и не удалось сбежать. Пришлось, бедолаге, тащится в тренировочную секцию с земной прилипалой в виде меня, жаждущей, чтобы ему во имя обучения набили морду. Поначалу Трин был скован и осторожен, чем ужасно бесил. Пришлось провести с ним душещипательную беседу, повторив все свои доводы и приукрасив жуткими картинами страшной расправы врагов Архонта над его ллеиро. Трагаон задумчиво кивал, хмурился и вздыхал, а когда я разошлась и вовсе взмолился, чтобы я замолчала. Все-таки палку я перегнула. Зато он взялся за меня по-настоящему. Для начала была легкая, в его понимании, разминка, состоящая из рвущих жилы растяжек, попытки растянуть меня на шпагаты, отжимания до треска в мышцах и головной боли, а также драка с висящей в углу грушей, расчитанной на взрослых инопланетных дядечек. Километры бега по кругу.  Когда я взмолилась о пощаде, Трин неумолимо выдал:

– Это ради твоей же безопасности, лердер Хагнарат.

– Кто? – Прохрипела я на последнем издыхании, обливаясь потом.

– Лердер – ученик. Ну что разлеглась, – вдруг гаркнул он. Брысь в душ, иначе от тебя скоро все мухи на судне передохнут.

А был такой душка. Опять я все испортила, подумала я улыбаясь, и поплелась к выходу.

– Стоп!

Черт, разошелся, гад не на шутку.

– А как же благодарность учителю? – Добродушно пожурил он. И правда, я даже спасибо не сказала. – Аллионы делают это поклоном, прижимая правую руку к сердцу, левую развернув ладонью вверх. Кстати, этот же жест используется на официальных встречах, когда твои подданные будут приветствовать тебя и архонта. Им нужно отвечать тем же.

– Прости, Трин. – Исправилась я и повторила указанный жест.

Выползая из зала, решила, что в таком вонючем виде идти через весь корабль как-то не комильфо, и ни разу не подумав, что на корабле я не единственная, кому приспичило потренироваться, отправилась в душевую при тренировочном отсеке. Чтобы прямо в дверях уткнуться носом в голый, покрытый каплями воды идеальный торс мрачного типа с ядовитым жгучим взглядом.

Как же я хотела выяснить с ним отношения, а сейчас просто нет сил! Поэтому я просочилась мимо, да ещё и плечом по нему прошлась, едва сама себя не сбив с ног. Заходя в глухо закрывающуюся кабину снова почувствовала внизу спины уже знакомое жжение. Потом разберусь с тобой.

На утро я проснулась под собственные стоны. Все тело горело как в огне. В каюте опять никого не было. Вчера вечером, завалившись после тренировки, я надеялась лишь немного отдохнуть перед ужином и собрать остатки сил для очередной пытки общением с высокомерным маньяком. Но Бог миловал, и я проспала до утра.

– Тиии, – жалобно стонала я, – Тиии…

– Да, архаит, – насмешливо молвили стены.

– А регенератор у вас для моего случая предусмотрен?

– Вы могли бы просто обратиться к архонту.

– Я хочу обратиться к регенератору, это можно?

Через пару секунд Тигния снизошла до ответа:

– Диарт ожидает вас за дверью каюты и проводит к репаративному модулю.

– Благодарю, милая Ти.

Оказавшись в той же комнате, где случилась моя знаменательная встреча с Лаором, я немного поёжилась, мечтательно погладила стол и расстроилась окончательно. Надеюсь, он выживет. Как по-дурацки все вышло! Регенератору хватило десяти минут, чтобы обновить моё измученное тело, после чего я бодрой бабочкой впорхнула в столовую на завтрак. Все молча уставились на меня. Так. Вдохнуть, выдохнуть, закрыть глаза, ещё раз вдохнуть. Я им тут не экспонат в зоопарке. Сейчас они получат свою архаит. Терять мне нечего, а эти молчаливые перерывы в еде на массовые смотрины бесят.

–  Отставить рассматривать меня! – Рявкнула я в никуда. – Нашли себе развлечение, – пробурчала уже тише. А потом удивленно огляделась. Меня послушались! Орава из доброй полсотни отвязных байкеров послушно уставилась в свои тарелки, молча продолжив поглощение пищи. Очуметь. Улыбка торжества сменилась беспокойством о тонкой душевной организации этих головорезов. Так у меня всегда.

Агрон откровенно хихикал.

– Не боитесь, леди. Так и надо.

Следующие пять дней я находилась в полном распоряжении зверствующего Трагаона. Как говорилось, это для вашей же пользы, моя архаит. Каждый вечер я пропускала ужин, едва доползая после второй тренировки до каюты, а утром, еле волоча ноги, добиралась до регенератора, надеясь, что на следующее утро он может мне не понадобиться.

На пятый день я, как водится, проснулась под собственные стоны, но уперевшись взглядом в бездонные бирюзовые насмешливые глаза, быстро замолчала. В своей привычной манере, он долго меня рассматривал. А я то уж надеялась, наивная.

– Отдохнула от меня, дорогая?

В ответ я только простонала, уронив голову.

– Развлечения, развлечениями, но я тоже претендую на твоё внимание, звездочка.

– Терпеть не могу это обращение. Ещё с Земли.

Он провёл руками над моим телом, и вся боль сразу исчезла. И не просто! Состояние было в тысячу раз бодрее и приятнее, чем после стеклянного саркофага!

– Тебе стоило лишь обратиться ко мне, чем каждый раз на карачках ползать в репаративный модуль на потеху всему экипажу.

– Не хочу, – простонала я по инерции.

– Я догадался, – усмехнулся гад. – Я меняю твоё расписание. Трину уже сообщили, ты немного опоздаешь. Сейчас пойдешь знакомиться с новым учителем. С утра продолжишь тренировки, а во второй половине дня будешь летать.

– Откуда? – По инерции мне привиделась картина швыряния моего безвольного тела по спортзалу.

– Пока на симуляторе. Когда мы летим на такой скорости, учебные полеты вокруг корабля невозможны. Потренируешься на орбите пока я буду строить портал.

– Вау, – только и крякнула я. Хотя я сама настаивала на своём обучении у Трина, но к концу недели уже жалела, что он взялся за меня с таким энтузиазмом. А ведь он предупреждал.

– Не пасуй, землянка, – бодрость его голоса дико раздражала. – Трагаоновы мучения для тебя только полезны. После каждодневного истощения и восстановления в регенераторе твой мышечный и костный каркасы только укрепляются. Человеческая биология так пластична,  просто поразительно!

– Рада, что мне удалось возбудить твой научный интерес, – брякнула я, как всегда имея ввиду совсем не то, что прозвучало.

– Ты всегда меня возбуждаешь, – он навис надо мной, оперевшись руками по обе стороны от моей головы, ведь я так и не вскочила с кровати. Непростительная оплошность.

В этот раз, зажатая в угол, вернее, прижатая к кровати, я позволила себе рассмотреть его лицо. Обычно из чувства упрямства и вопреки оказываемому давлению, я разговаривала с ним преимущественно уставившись в пол. Такое волевое лицо. На Земле такие можно увидеть только в фильмах или рекламе, хотя понятно, что там нам показывают лишь игру света, грима и актёров. Волевое, но прекрасное. Идеальная симметрия, идеальный нос, высокие скулы. Полноватые губы. До них так хочется дотронутся, провести пальцем. Они действительно такие мягкие? Хотя нет, он же целовал меня, и они были такими твердыми, твердыми и гладкими как... я всхлипнула. Сганнар застыл словно изваяние. Пока он так неподвижен, я ведь могу дотронутся до его губ? Кажется, он опять в своём анабиозе. Ведь ничего страшного в этом нет. Я провела пальцами по щеке. Кожа кажется немного грубой. Будто он капитан не космического корабля, а пиратской шхуны. Кажется, будто она закалена космическими ветрами и светом тысячи проносящихся мимо солнц. Но на ощупь она мягкая и гладкая.  За пальцами на его щеку легла вся ладонь. Удивительно гладкая. Никаких признаков растительности. Интересно, её нет везде? А какая у него грудь и... и ниже? Большой палец сам потянулся к губам архонта. Я нежно провела по ним и зажмурилась. Неприлично мужчине иметь такую кожу. Хотя и моя после регенератора стала мягкой. Я провела пальцем ещё раз. А каково будет дотронуться до неё губами? Самой? Не целовать, просто попробовать?

Глаза Сганнара заблестели ещё больше, он резко вдохнул. И тогда я поняла, что все это время он не дышал, позволяя мне изучать его, привыкать к нему. Будто зверя приручает, пронеслось в голове. Он упал на локти, и наши лица оказались в двух сантиметрах друг от друга. Но дальше он не двинулся, опять замерев. Я ненадолго окунулась в его глаза, но нашла силы, чтобы оторваться от них, иначе совсем пропаду. Ресницы. Такие густые, зависть любой земной красотки. И несмотря на все это он настолько мужественный, что желание возникает само собой, вопреки любым доводам рассудка. Небольшой шрам пролегал через правую бровь, а на веке щербинка. Только сейчас осознала, что бельё, любезно предоставленное мне Тигнией, промокло насквозь.

– Шрам? Я думала, ты восстанавливаешь все повреждения в регенераторе.

Сганнар опять вдохнул и прохрипел:

– Регенератора тогда не было под рукой. Восстанавливался своими силами.

– А что произошло?

– Тысячелетняя война.

– Ааа,– как будто это мне о чём-то говорило.

– Потом расскажу,– прошептал он ещё тише, блуждая глазами по лицу. Я затаилась, безумно захотев, чтобы он поцеловал меня. Только нежно. Хотелось попробовать его, ещё раз ощутить его сладкий вкус. И он не разочаровал, нежно прикоснувшись к моим губам, слегка покусывая. Было даже немного щекотно, покалывание в губах становилось настойчивым, перерастая в зуд, требующий более глубоких и страстных поцелуев. Но… он отвернулся. О, нет! Он издевается? Хотя он прав, я ещё не готова.

Он вновь посмотрел на меня, уже спокойнее. И я впервые за всё время улыбнулась ему, с облегчением и благодарностью. А увидев мальчишескую ответную улыбку, даже тихо рассмеялась, не удержавшись и поцеловав шрам на брови, который мне так приглянулся. Он встал и протянул мне руку.

– Пойдём, будешь летать, маленький человечек.

– Давай тогда сразу назвать меня гномом, чего со мной миндальничать. Да, большой злой раат? – Проворчала я беззлобно.

ГЛАВА 9

Поднявшись на самый верхний уровень, мы оказались в большом ангаре, забитом небольшими летными аппаратами. Более всего это напоминало летающие капсулы с подвижными лапами. Будто вертолет, но без вертушки. Мы подошли к одному из них.

– Привел тебе ученицу, Кэл, её нужно научить летать в боевых условиях и спасать свою… – он многозначительно посмотрел на мою заднюю часть, – свою жизнь, конечно. Сделать все от тебя зависящее. Это твой приоритет на ближайший месяц, – сказал он, обращаясь к вертолету, и испарился. Я осталась одна в огромном ангаре с отвисшей челюстью. Несколько долгих минут просто стояла, думая, что вертушки тоже живые, как и Ти, и что сейчас одна из них лукаво подмигнет, я залезу ей в пузико, и она покатает меня.

– Покатаешь меня, большая черепаха? – погладила я теплый шершавый борт.

В ответ из-под «большой черепахи» резко выдвинулась доска с лежащим на ней телом. Тело было в огромных виртуальных очках, перемазанное маслом и обложенное инструментами.

– Б..ть, так и знал. – Злобно прошипело он, и задвинулось обратно.

Опешила я настолько, что даже не смогла заставить себя разозлиться. Поэтому просто опустилась на четвереньки и заглянула под машину.

– Я не совсем то, что вы сказали. Вообще-то тут меня зовут Хаг. Пока я не вспомню своё настоящее имя.

Ответом была тишина.

– Эээй, ты кто? Ты собираешься там вечно отсиживаться?

Тишина.

– Это как-то по-детски.

Тишина и тяжелое дыхание.

– У меня есть время. – Соврала я. Трин подождет. – Я буду тебя здесь сторожить.

И уселась на пол по-турецки.

Через несколько минут тело выскочило, пронесясь мимо  пулей и сдирая на ходу очки. Бросив их на стол с инструментами и сжав кулаки, он злобно развернулся.

– Мать вашу, – только и смогла молвить я, узнав в своем новом «учителе» мрачного типа со взглядом-пожаром.

– Тоже самое. – Выдавил он из себя.

А вот теперь я разозлилась. На корабле ещё сто пятьдесят человек. Он что, единственный пилот, кто может обучать меня? Я развернулась и пошла искать архонта. Он даже не удосужился остаться, чтобы удостовериться, найдем ли мы общий язык. Знал же, что этот Кэлон женоненавистник и вообще идиот. На спине я чувствовала испепеляющий взгляд. Нет, раз уж такая возможность, я должна прижать его и выпытать, какого хрена и по какому праву он прожигает во мне дыру размером с меня. И отчего я ощущаю это на физическом уровне?

Я развернулась и пошла обратно. Он все ещё не сводил с меня своих серых глаз. Подойдя вплотную, не сбавляя напора, прошипела:

– Расскажи-ка, друг дорогой, какого чёрта ты смеешь пялиться на меня каждый раз столь злобно, что я физически это ощущаю? У меня в спине дыра скоро протрется от твоего взгляда. Ты явно имеешь на меня зуб, но я не понимаю, почему!!!

Он недоуменно и слегка растерянно отступил назад. Но я продолжила наступление.

– Хочешь сказать, что не знаешь о свойствах своих ядовитых глазок, дружок? Да у меня спина горит, когда мы вдвоем в одном помещении! Какого хрена! – Сорвалась я.

Он отвернулся.

– Не знаю. Так не должно быть. Во мне есть немного крови раатов. Но скорее всего это просто твои способности. Может, эмпатия. Ты чувствуешь моё отношение к тебе.

– И что же я тебе сделала?

– Не мне! – Крикнул он, оборачиваясь.

И тут меня осенило.

– Лаор?

Он коротко кивнул.

– Твой друг? Или любовник?

– Идиотка.

– Степень моей умственной отсталости пусть заботит архонта. Тебе же я задала прямой вопрос.

– Что он тебе сделал, что его так запросто спустили в космос как ненужные отходы?

– Постой. Так все думают на корабле?

Он молчал ещё долго, презрительно пожав губы. Поэтому я решила быть умнее. В конце концов, если парень питал столь сильные чувства к красавчику Лаору, возможно, он имеет право знать не только пространные отговорки Сганнара. Если такого же мнения придерживается вся команда на корабле, мне придется не сладко. Поэтому, присев на обнаруженную неподалеку скамейку, я начала.

– Пойми, я жила обычной примитивной по вашим меркам жизнью. Я точно это помню. Сейчас у меня частичная потеря памяти. Я не знаю ни своего имени, ни национальности, ни названия города, где я жила. Знаю, что архонт выкрал меня прямо из дома, забрал от двух моих сыновей, понимаешь? Ничего не сказав тогда. А потом я проснулась на корабле. Помню, что очень долго лежала голая на полу в какой-то слизи. Проснулась в репаративном модуле и увидела Лаора. Он объяснил, что мне изменили какие-то частоты в моем теле и теперь я невидима для своих детей. Потом… Не знаю, нас что-то привлекло друг к другу. Возникло странное доверие. А я. Я свободная женщина. Была. Тогда. Пойми, мне никто не объяснил, что я теперь женщина архонта, и всю прочую чушь. Лаор настаивал, а я не понимала, отчего должна воспротивиться, если мне тоже хочется.

Кэлон медленно подошел и присел передо мной на корточки, глядя в глаза.

– И мы просто тогда. Ну ты понимаешь…

– Он тебя трахнул? – Жёстко спросил мой собеседник.

Я пристыжено уставилась в пол. Хотя должна была бы возмутиться его наглости. Не знаю, имела ли я право рассказывать это первому встречному. Не уронила ли я честь архонта.

– Мы оба этого хотели тогда. Если ты человек, имеющий представление о чести, я прошу… Чтобы ни одна живая душа на корабле этого больше не узнала.

Он молчал.

– Потом туда ворвался Сганнар. Чуть не убил Лаора. А я… да откуда мне было знать, что я должна кому-то верность хранить? Потом уже мне доходчиво объяснили.

Кэлон резко приблизился ко мне, заставив отпрянуть. Его нос остановился в пяти сантиметрах от моей шеи, и он с шумом втянул воздух.

– Он ещё не брал тебя, – прошептал он с закрытыми глазами. – Почему?

– Я не…

– Не дала согласие?

Молча кивнула.

– Тебе понравился Лаор? – Цедил он беспристрастным тоном.

– Не так. Да, но не… Черт, это был секс на один раз для меня, понятно? Первый и последний раз в жизни! Лаор должен был предвидеть последствия! Он же здесь всё знает! А я проснулась с амнезией и в космосе! Я понятия не имела, что тут существует жизнь! Так что ты не имеешь права меня обвинять, и хватит уже пялиться мне в спину каждый раз! – Я вскочила и пролетела к выходу. Кэлон поймал меня за локоть в дверях.

– Приходи завтра. Начнем уроки.

Поколебавшись, кивнула, не глядя.

Уже в коридоре обернулась, и увидела, что он пристально смотрит мне вслед. Привычного жжения не было.

– Никому? – спросила я.

– Никогда. – И я безоговорочно ему поверила.

– Ах ты ж… – Выругалась я, получив мощный удар в челюсть от Регев. С сегодняшнего дня Трагаон решил, что моя физическая форма, благодаря изматывающим тренировкам в купе с регенератором, стала немного лучше, и мне уже пора бить морду. А вернее, учить меня уворачиваться от этих неприятных событий. Для этих целей он притащил в зал сияющую довольством Регев, поскольку сам боялся ненароком снести мне голову. Подружка Агрона напала  мгновенно после команды, едва не оставив половину моих зубов на полу. Мне хватило полсекунды, чтобы разозлиться. Ещё через минуту беспомощных увертываний и уклонений моя злость достигла своего апогея. С истошным воплем я стала атаковать, чем вызвала у красивой лысой гадины лишь приступ смеха.

– Какая же ты беспомощная, маленькая земная крыса.

Чтооо? Я тебе покажу беспомощную. А про крысу, ты даже не представляешь насколько ты права, милая.

Глубоко вдохнув, я внезапно вновь ощутила, как воздух вокруг меня начинает вибрировать, уплотняться и завихряться. Судя по всему это видела только я, потому что ребята невозмутимо смотрели на меня, ожидая, когда я вернусь к реальности. И когда я вновь напала, занеся руку для удара, до Регев мне так и не пришлось дотронуться, потому что её голова мотнулась в сторону, и она упала.

– Стоп! – рявкнул Трин.

– Что за хрень? – прошептала девушка, держась за щеку. – Так не честно.

– Прости, – заблеяла я. Ведь правда не честно.– У меня уже было так один раз, когда я злюсь.

– Архонт. – Трин почтительно поклонился чему-то за моей спиной. – Простите, это ваш подарок архаит? Часть ваших способностей?

Сганнар покачал головой.

– Способности передаются только генетически. Я не могу передать их даже вливанием крови. Вероятно, Хагнарат за свои многотысячелетние перевоплощения сама кое-чему научилась. Теперь же после изменения частотности способности проснулись. Меня она тоже заблокировала от ментальности воздействия. – С гордостью закончил Сганнар. Я взглянула на Регев. Она глядела на меня с уважением, и я облегченно выдохнула.

– Трин, – бросил архонт, направляясь к выходу. –  Ты бы хоть дал ей базовые движения самообороны, чем сразу убийц приглашать, – мотнул головой в сторону Регев и исчез на пути к двери. Зачем вообще приходил? Полюбоваться на мой синяк под глазом? И от понимания того, что скорее всего, он среагировал на состояние моего стресса, по телу разлилось тепло.

– Простите, архаит. Император прав, но мне нужно было выяснить ваши изначальные способности, манеру ведения боя, степень вашей злости.

– Выяснили? – вмешалась "убийца". – Я могу идти?

– Ну, если тебе совсем не интересно древнее боевое искусство кви-драгалов, тогда уходи. И спасибо, триарий.

Следующие недели проходили по чёткому расписанию. С утра Трагаон тренировал нас с Регев, которая, конечно, осталась, услышав, что ей могут перепасть секреты древнего искусства. После обеда я бежала в ангар к Кэлону. С нашей первой встречи он больше ни разу не возвращался к тому разговору, а я ни разу не ощущала никакого физического воздействия его взгляда, хотя пялился на меня он часто. Мы почти не разговаривали. Он говорил минимум слов, необходимых для объяснения всех этих заумных сенсорных экранов. Многие маневры и приемы управления попросту показывал. На совсем глупые женские вопросы старался отмалчиваться. Поэтому приходилось брать себя в руки и чётко и по-мужски формулировать непонятные моменты. Кстати, попутно мне пришлось осваивать ещё и аллионские иероглифы. Именно их письменностью пользовались в империи. Письменность раатов считалась чем-то вроде санскрита в Индии: использовалась в священных текстах и для передачи тайных знаний в правящей верхушке. На удивление, обучение управлению этими летающими коробочками, которые назывались просто и незамысловато: ва, – давалось мне очень легко. Особенно лихо я маневрировала на симуляторе между летящими в меня астероидами. Хотя не думаю, что я могла бы сделать это по-настоящему. Именно неразговорчивость Кэлона делала времяпрепровождение с ним моей любимой частью дня. Он давал мне простые указания бесстрастным голосом, никогда не хвалил и не выказывал недовольства, но рядом с ним я отчего-то чувствовала покой и умиротворение. Конечно, однажды моё любопытство все-таки вырвалось на поверхность, и я выпалила:

– Так ты ещё осуждаешь меня?

Он, конечно, промолчал, продолжив показывать очередной маневр на симуляторе. Но в конце урока, когда я уходила, а он как обычно провожал мрачным взглядом своих пронзительных глаз, я услышала:

– А для тебя это важно? Моё осуждение?

– Да. – Не знаю почему, но именно так я чувствовала и не видела смысла это скрывать.

– Почему?

– Просто. Я чувствую необычный покой рядом с тобой. И это даёт мне небольшую передышку на этом корабле. В том хаосе, что творится в моей голове и душе. Поэтому да, для меня это важно.

Я уже открыла дверь, думая, что он так и не ответит на мой вопрос, но услышала тихое:

– Больше не осуждаю.

– Почему?

Он пожал плечами, глядя в потолок, и взъерошил волосы

– Не получается.

С того дня он стал чуть более разговорчив, но, конечно, не слишком.

Теперь, когда я не так уставала, каждый вечер мы ужинали со Сганнаром самыми изысканными блюдами, которые я даже не смогла бы нафантазировать, и каждое утро я тихо благодарила ну ушко сияющего Троя, отчего он становился пунцовым, но счастливым.

За ужином архонт изобретал бесконечные темы для бесед, рассказывая о своей империи, о Тауанире, поднимая какие-то философские вопросы и слушая мои рассуждения. Он то и дело кивал, когда я высказывала свою точку зрения. Наши позиции и мысли зачастую были настолько схожи, что, казалось, так просто не может быть. Иногда я подозревала архонта в обычном поддакивании, лишь бы только найти общие точки соприкосновения со мной. Но затем он пускался в рассуждения, и все мои сомнения исчезали: мы действительно совершенно подходили друг другу. И отчего-то понимание этого ввергало меня в ещё большее бешенство.

Каждый раз после ужина он уходил, ссылаясь на дела, но, дождавшись, когда я усну, возвращался и ложился со мной в одну кровать. Под утро я всегда просыпалась, заключенная в кокон его объятий. Больше он меня не душил. Теперь это всегда было нежно и трогательно. Мне понадобилось две недели, чтобы привыкнуть к этому чувству защищенности и правильности происходящего. Я поняла это, когда однажды проснулась и не почувствовала его рядом. Позже оказалось, что он всю ночь решал некие дела империи. Он сам решил мне об этом отчитаться. Зачем-то.

На следующую ночь, обнаружив, что он спит на спине, я начала украдкой рассматривать его. Кажется, в последнее время я делаю это все чаще. Какие же у него широкие плечи. Они возвышались надо мной, и создавалось ощущение, что я лежу в тени небольшой горы. Моей горы. Которая может защитить от ветра и дождя, за которой тепло и надежно. Когда я едва дотронулась рукой к его обнаженной коже, он резко вдохнул, повернулся ко мне и сгреб в охапку, как обычно. Он делал вид, что не проснулся, но его немаленькое достоинство настолько красноречиво упиралось в мой живот, что я начала судорожно сглатывать, сдерживаясь, чтобы не дотронуться до него тоже. Как бы ни страдала моя гордость, но мне пришлось признать очевидное. Я до ужаса хотела своего похитителя. Кажется, это стокгольмский синдром. Понимая это, я отчаянно старалась не показывать ему своё желание, но что-то подсказывало мне, что он итак все чувствовал. Уж слишком часто он довольно ухмылялся.

Самым удивительным было то, что за множество последующих дней он ни разу не делал попыток поцеловать меня. И все же постоянно прикасался: то ли заправить локон, то ли приподнять за подбородок во время разговора в ожидании моего ответа, то ли убрать невидимые соринки с одежды или крошку с моей губы во время ужина, – всё это стало частью нашего ежедневного досуга. И очень скоро я обнаружила, что уже не дергаюсь каждый раз, когда он, держа мою щёку в своей ладони, пристально вглядывается в мои глаза, выискивая там что-то известное лишь ему одному.

Пару вечеров, когда мне хотелось простого «человеческого» общества, я спрашивала у Сганнара, могу ли я отправиться на форум после ужина. Один раз он отпустил меня вполне равнодушно. Тогда, распивая любимый лонг-дринк в компании Агрона и Троя, я стала свидетелем пьяной исповеди последнего о том, как долго и безнадежного он влюблен в зазнайку Кэлона.

На следующий день, я решила немного встряхнуть своё окружение от корабельной рутины и побыть местной сводницей. Раз уж я тут некая архаит, значит определенно имею такое право! Возможно Кэл просто не знает о чувствах Троя, а новый роман поможет ему немного отвлечься от мыслей о Лаоре.

– Ты знаешь, что нравишься Трою?

– Я же не слепой. – Сглотнул он, допивая из железной банки витаминный коктейль.

– А он тебе? – Я вошла в раж корабельной свахи.

– Не понял?

– О, прости… – закивала я головой, – Лаор.

– Что Лаор? – Непонимающе уставился на меня Кэл.

– Ну, ты сам знаешь, – многозначительно промычала я. – Надеюсь, он жив. Ведь есть же шанс, что его могли спасти, правда? – Я действительно надеялась, что на моих руках нет крови невинного человека и потрясающего любовника.

– Соскучилась? – Вернувшись к прежнему мрачному настроению проскрипел Кэл. И моё плечо полоснуло как огнем.

– Ай! – Схватилась я за плечо. – Какого черт, Кэл! Опять! Я думала, ты соскучился. Он же тебе нравится.

Выпалив это, я уставилась на открытый в удивлении рот Кэлона.

– Мнеее? С чего ты взяла, что мне вообще мужики нравятся?

– Как с чего? В наш первый разговор! Я это предположила, а ты не стал отрицать!

– Я же сказал тогда, что ты идиотка! Это означало, что ты предположила не правильно.

Он резко встал, отбросив сплющенную банку, подошел ко мне и оперся руками на подлокотники кресла, заключая в ловушку.

– Повторяю для слабоумных: мужики меня никогда не привлекали. Лаор блестящий полководец, бесстрашный воин и много раз спасал мне жизнь, как и я спасал жизнь ему. Если бы я кого-то мог назвать в жизни другом, то только его. Но… – он помолчал, изучая моё лицо, и жестко добавил, – у меня нет друзей.

Затем его взгляд остановился на моих губах:

– И лучше тебе не желать, чтобы он был жив. Потому что если бы ты была моей, на месте архонта, я бы убил его прямо на месте.

И он вылетел пробкой из ангара.

Вот те раз. А Кэлон прав, я идиотка. Однако, я не хочу, чтобы ещё и он оказался в космосе из-за меня.

ГЛАВА 10

В задумчивости я долго ходила по кораблю, гадая за что эти проблемы свалились на мою бедную голову. В другое время мне бы польстила такая внезапно возникшая популярность среди огромных и невероятно крутых космических рейнджеров. Но не здесь и не сейчас, не с таким чокнутым надзирателем, который раскидывает всех с корабля в открытый космос. И всё-таки. Мой псих уже наверняка всё знает: допустим, он не читает мои мысли, но не мысли Кэлона. А это значит, что его судьба лишь вопрос времени. Незаметно для себя я зашла в зал пищеблока. Уговорив небольшую тарелку пирожных, заботливо поставленную Троем, я как можно мягче сообщила ему, что Кэлон не по его части, и что лучше ему искать себе другой объект обожания. Трой даже удивился, что я раздобыла эту информацию. О личной жизни Кэла никто из экипажа вообще ничего не мог выведать. В то же время информацию парень воспринял вполне обреченно и смиренно, видимо так и надеясь на взаимность. Заканчивая последнее кулинарное произведение нашего Ромео, я твердо уверилась в том, что помогать нужно теперь уже Кэлону и спасать его от участи моего предыдущего воздыхателя. За ужином я долго ковыряла еду, мялась и блеяла что-то невразумительное, но от пристального выжидающего взгляда архонта было уже не уйти.

– Выкладывай уже. Хватит сопли жевать.

Какой же он у меня галантный, подумала я. И тут же спохватилась: у меня?

– Скажи, а может ли кто-то другой обучать меня полетам?

– Кэл обидел тебя?

– Нет! – Поспешила я отрицать. Обзывательства и грубые ремарки не в счет. С ними было даже спокойнее на фоне всеобщих поклонов и расшаркиваний.

– Просто...

Сганнар вальяжно откинулся на кресле и выжидательно смотрел.

– Я думаю, что Кэл не вполне равнодушен ко мне.

– Я знаю. – Лениво протянул он.

Отлично, значит я не ошиблась.

– И мне не хочется,чтобы это переросло в проблему.

– А ты?

– Что?

– Ты тоже не равнодушна? – И в этот момент я заметила, как он едва напрягся в ожидании ответа.

– Нет. – Глядя ему в глаза просто ответила я

– Тогда я не вижу проблемы. Ты красивая женщина и будешь нравится ещё многим моим подданным. Мне придётся смириться. – Заключил он с каким-то хищным оскалом.

– То есть мне продолжать уроки с ним?

– Конечно, – усмехнулся Сган.

– И ты не выкинешь его в космос?

– Конечно нет. Пока он не посмеет дотронуться до тебя с сексуальным намерением. В этом случае, как я уже говорил, я разрежу его на куски. Но он не посмеет. Для него честь превыше всего.

– А для Лаора?

– Лаор всегда был первым в моей команде не только по военной, но и по женской части. И все же я надеялся, что мне он оставил иммунитет, – горько усмехнулся император, и я поняла: он переживает не только о том, что кто-то посягнул на «его честь», но и просто о потере друга.

– Как проходят твои остальные занятия? Больше никто не беспокоит?

– Нет. – Не стану же я жаловаться на Регев, которая не упускает случая въехать свои неженским кулаком мне в челюсть. Каждый раз я валялась по несколько минут в регенераторе, чтобы не освещать своими синяками половину корабля. Один раз она даже выбила мне два зуба, так что пришлось просить Тигнию запрограммировать регенератор на их восстановление.

– И даже Регев? – Подозрительно ухмыляясь поддел Сганнар.

– Архонт, если вы и так все знаете, зачем спрашиваете?Регев недолюбливает меня, но никаких жалоб не будет. Это обучение, и оно продвигается, на мой взгляд. Меня все устраивает.

– Ты очень плохо знаешь Регев. Она всему кораблю рассказывает, что ты стойкий воин, и из тебя выйдет достойный соратник в битве. Даже устроила потасовку на форуме: кто-то сказал, что не стал бы поворачиваться к тебе спиной, потому что ты землянка. В довершении сказала, что будет спокойна за свою спину, если за ней будешь стоять именно ты.

Даже кусок моего рагу недоуменно упал с вилки, пока я с открытым ртом слушала Сганнара.

– Ничего не понимаю. Откуда вдруг такая любовь?

– Я же говорил. Ты плохо разбираешься в людях.

– Скорее уж в инопланетянах.

– Это для тебя мы инопланетяне. А для нас инопланетянка ты. В конце концов, мы все произошли из одних истоков. Все вместе мы называем себя людьми.

Что-то меня смущало во всем происходящем в последнее время.

– Я одного не могу понять. Трагаон, Регев, Кэлон… Все сильные личности со сложными характерами. И вдруг резко воспылали ко мне симпатией. В разных смыслах, конечно. За тридцать лет на Земле мне не удалось нажить себе такое большое количество не то, что друзей, но даже просто хороших приятелей, как здесь всего за пару недель. С чего бы это? – И я вопросительно уставилась на архонта. Ленивая ухмылка резко слетела с его лица.

– Хаг, ты должна знать одну вещь. Впервые за тысячелетия в броне Императора Рауйарата появилось слабое место. И это ты. У меня есть враги. И это не только другие империи, с которыми мне так и не удалось выторговать мир. На самом Тауанире как среди аллионов, недовольных тем, что императорами традиционно становятся лишь рааты, так и среди раатов, есть кланы, считающие меня слишком слабым правителем. Как раз потому, что грубой силе я предпочитаю переговоры и торги.

– Я бы не сказала, что ты чураешься грубой силы, – вставила я свои кривые пять копеек, которые он успешно проигнорировал.

– А теперь я буду в их глазах ещё слабее, когда на троне рядом со мной сядет землянка. Ты должна знать, хотя это не моё мнение, но… То, что выкрикнули Регев по поводу твоего земного происхождения, к сожалению, будет не единственным эпизодом недовольства. И многие рааты считают землян примитивной расой, и вполне возможно, что будут разговаривать с тобой с презрением, которое будут неумело маскировать из страха передо мной.

– Вот видишь, сколько от меня проблем. Верни меня назад, – комично прошипела я.

– Я даже не собираюсь это больше обсуждать. Мы уже пришли с тобой к максимальному компромиссу, на который я был способен, – устало помотал он головой. – Ты не представляешь, сколько важных переговоров, конфликтов с сектами, требующих моего незамедлительного вмешательства я пропускаю вследствие наших незапланированных передвижений.

– Всего этого бы не было, будь ты немного дальновиднее, император, и договорись со мной обо всем ещё на земле.

Он долго молчал. А я поймала себя на мысли, что начинаю влюбляться в этот его мрачный, полный вселенской тяжести взгляд. И что мне хочется подойти и обнять его голову, взять в ладони его лицо и прошептать, что все будет хорошо. Мягкотелая дура.

– Ты права. Власть иногда затмевает разум. И ты не всегда осознаешь, что подходишь к грани, где твоя всесильность уже не останется безнаказанной.

– То есть, – начала я с предвкушением, – ты хочешь сказать, что был не прав?

– Единственно, в чем я был не прав, так это в том, что не провел на земле лишние полчаса, которые у меня ещё были, пытаясь успеть в закрывающуюся червоточину, и не разузнал о тебе немного больше. Забрал бы твою семью сразу и дело с концом. – Он слегка хлопнул по столу. Кажется, этот разговор начал ему надоедать. Что ж отлично. Поиздеваемся ещё немного.

– А если бы у меня все ещё был муж, о котором я тоже забыла тебе сообщить в своих фантазиях? Если бы я его любила?

– Любила и фантазировала о другом?

– Нууу, так бывает, знаешь, когда долго живешь. Страсть немного утихает, а фантазии её вновь зажигают.

– Со мной твоя страсть никогда не утихнет, – уже зло бросил Сганнар. Как же мне нравится его бесить. Такая мелкая месть за его дрянную всесильность. – Так я продолжу?

Я кивнула.

– Ты должна понимать, что на Тауанире тебе нужен будет круг людей, которые будут целиком и полностью преданы тебе. И очень хорошо, что ты уже им обрастаешь. Одной лишь моей защиты будет не достаточно. Я могу быть в отъезде или… Не важно. В разном смысле, но все они преданы тебе, и сделают всё для твоей безопасности.

Я в очередной раз испытала шок, но уже от осознания грандиозности сганнаровых манипуляций.

– Значит ты… Значит они… Это всё не по-настоящему? Ты внушил им? Свёл меня с Трагаоном? Сыграл на каких-то струнах Регев и Кэлона? Их симпатии просто твоё внушение? Какой же ты!!! А я то думала… – Как обычно в минуты эмоциональных всплесков я теряла связанную нить разговора. И лишь потом, как подросток, проигрывая его заново в голове, додумывала, что надо было сказать вот так или эдак.  Сганнар вскочил и двинулся ко мне.

– Не смей! Слушай, а что ещё не по-настоящему, а? Твои чувства тоже, ведь верно?

Сганнар схватил мои руки, сжатые в кулаки, и нежно отвел их назад.

– Угомонись сейчас же, маленькая земная фурия. Их чувства настоящие. Я мог бы. Но не стал. Если симпатии будут внушенными со стороны, то в нужный момент опасности и выброса адреналина всё это просто не сработает. А это не подходит. Но да, я манипулятор. Я выбрал тех, чьи психологические паттерны максимально отвечали симпатией и преданностью твоим паттернам, и подтолкнул вас друг к другу. Вот и всё. Совсем чуть-чуть. – Шептал он мне в макушку. – Это твои люди, Хаг. Твои друзья. Диарт и Трой тоже. И Агрон. Кэлона я не брал в расчет. – И я почувствовала, как его руки вокруг моих запястий сжались чуть сильнее. – Тут он сам успел оценить твою…  уникальность. Но пусть остается. Он будет крайне полезным телохранителем.

Я всё ещё трепыхалась.

– Что же на вашей Земле за место, раз ты совсем не веришь, что тебя кто-то может полюбить?

Я подняла голову и поняла, что сглатываю комок в горле, отчаянно пытающийся прорваться наружу.

– Наверное, мы слишком часто разбрасываемся громкими словами о любви, а потом всё оказывается совсем не так. Поэтому… – Ком в горле не давал говорить.

– Помолчи, – прошептал он и впервые за последние две недели поцеловал. В этот раз он действовал жестко, но без вызова или желания причинить боль. Он просто брал своё. Брал то, в чём ему так долго отказывали, в чём так долго нуждался. Ком в горле расслабился, кулаки разжались, и откуда-то издалека я услышала свой стон. Он склонился ещё ниже и стал целовать мою шею, слегка наклонив меня назад, чтобы дотянутся. Я чувствовала себя тростинкой в его огромных руках. Он целовал меня, а я отвечала со стоном и тоской. Тоской человека, вынужденного сдаться под напором собственного желания к тому, кого моя гордость не должна была позволять желать.

– Сегодня. – Жестко сказал Сганнар. И я не стала придумывать ответ.

Он стянул с себя черную футболку, и весь воздух вышибло из моих легких. Руки были шире моих раза в три. Мышцы на руках и груди бугрились и переливались под кожей, но это не выглядело чрезмерно. Это выглядело совершенно. Восемь кубиков пресса уводили мой взгляд к его джинсам. Сама не понимаю, отчего мой рот наполнился слюной. Но я не чувствовала стыда. В конце концов, мне доходчиво объяснили, что отныне – это все моё. Лишь протяни руку. И я протянула. Вернее, руки сами легли на грудь такого земного, но такого нечеловечески совершенного мужчины. Я гладила каждый сантиметр его обнаженной кожи и не думала, что должна скрывать то, что мне это нужно. К чему? Для него я всё равно открытая книга.

Сганнар смог вытерпеть мои исследования лишь одну минуту. Со страдальческим стоном он подхватил меня на руки и, продолжая целовать, уронил на кровать, падая вслед за мной. Я даже не поняла, когда вдруг оказалась без своего белого джемпера. Холодный воздух заставил соски стыдливо сжаться. Но горячий рот Сганнара тут же накрыл их по очереди, не просто согревая. Заставляя гореть. А меня всхлипывать. Какие-то задворки сознания всё ещё вопили, что я не должна была сдаваться. Как же так! Где моя гордость? Где моё право выбора? И от этого моя капитуляция, приправленная легким ароматом стыдливости и сопротивления, была ещё более сладкой.

Когда он освободился от джинсов, и я увидела его мощь во всей красе, то не смогла сдержать вскрика.

– Сган, нет, я не смогу.

– Ты моя. Ты создана для меня. Поверь, я знаю. – Страстно прошептал он. – Просто расслабься. Доверься мне, ллеиро.

И с этими словами он спустился вниз, раздвинув мои ноги. Словами невозможно передать взрыв ощущений, когда его голова с торчащими, но при этом очень мягкими и шелковистыми на ощупь, черными волосами, в которые я вцепилась обеими руками, двигалась между моих ног. Он посасывал и покусывал мой клитор, без разбора слизывал мои соки, проникал языком внутрь. Через три минуты спазмы скрутили моё лоно, и я глухо закричала. Он долго принимал мой оргазм своим ртом, потом резко поднялся и поцеловал меня, сплетая свой беззастенчивый язык с моим, проталкивая его снова и снова в рот, забирая мой воздух и отдавая свой.

– Я весь твой. Прими меня. – Прохрипел он и с силой вошёл в меня. Лоно все ещё горело предыдущим оргазмом, чувствуя свою пустоту и требуя наполнить его. И он дал мне нужное. Его член был таким широким, что я так и не поняла, от чего застонала больше, от наслаждения или боли. Скорее всего, от того и другого сразу. Он вошёл не полностью, давая мне время привыкнуть. Я хватала ртом воздух, и думала, что сейчас должна умереть от этого изощренного наслаждения. Медленно двигаясь в моей влаге, он дошел до упора, и напряженно улыбнулся:

– Вот видишь. Верь мне. Верь мне всегда. Скоро будет лучше. Я растяну тебя, будет не так больно. – И он начал двигаться. Положив одну руку мне на голову, а второй сжав ягодицы, он нежно проталкивался внутрь и медленно выходил обратно. Но нежности хватило ненадолго. Да мне и не нужно было. Мне нужны были толчки, резкие и грубые. Я хотела, чтобы он брал меня, вбивался снова и снова, звонкими шлепками доказывая мне всю силу своей страсти. Я снова кончила. Сжав его толстый член своими мышцами, изогнулась дугой и застонала словно раненное животное.

– Смотри мне в глаза. – Хрипел он, когда в порыве наслаждения, я откинула голову назад и закрыла глаза. Он задвигался резче и жёстче. Хотя я думала, что если будет ещё жестче, то это причинит боль. Но нет. Это было нужно. Это было так правильно, что лоно не переставало содрогаться в такт его движениям.

И он зарычал. Глядя на меня безумным взглядом, он потянулся ко мне с поцелуем и выдохнул свой стон мне в рот. Потом оторвался от меня, сжал в объятиях и содрогался, изливаясь в меня горячим обжигающим потоком. Я горела наслаждением и торжеством. Чувствовала свою власть над этим мужчиной и понимала, что теперь принадлежу ему, и никуда мне от этого не деться.

Когда мы оба немного успокоились, он осторожно вышел из меня, и я почувствовала предательскую пустоту и тоску. Но он не оставил меня, развернув спиной к себе и заключив в колыбель своих сильных рук.

– Теперь моя. Совсем моя. – Шептал он счастливо мне в макушку.

Утром я проснулась одна. И это слегка приподняло моё испорченное настроение. Ночь была потрясающей. Самой потрясающей, но честно говоря, я желала, чтобы она ничего не изменила. Я не была готова к тому сближению, которого желал Сганнар. Я сдалась. Я захотела. Но это секс. И я, наконец, призналась себе, что все прошедшие годы мне ужасно его не хватало. Мне нужно чувствовать себя женщиной, желанной, красивой, капризной. Но ответить на всю глубину его чувств, о которой он мне рассказывал, я пока ещё не могла. Ибо не готова была раскрыть своё сердце заносчивой властной заднице, не чурающейся похищения людей и принуждения к браку без всякого согласия второй стороны. Так что отношения последних недель меня полностью устраивали. Ну, подумаешь. Люди часто занимаются сексом, но это ничего для них не значит. Но что-то мне подсказывало, что Сганнар не разделит мои легкомысленных земные рассуждения.

ГЛАВА 11

– Ты сама захотела? – налетел на меня Кэлон, напряжённо вглядываясь в моё лицо.

Я смущённо кивнула.

– Понятно, – выплюнул он. Он долго изучал меня, а когда, наконец, выдохнул, низ моего живота опалило жаром так сильно, что я охнула, пошатнувшись и едва успев вцепиться в кресло. Кэл подскочил, чтобы подхватить, но убедившись, что я стою ровно, растеряно опустил руки. Он так и остался стоять в нескольких сантиметрах от меня, втягивая ноздрями воздух, будто только что пробежал спринтерский забег.

– Как ты это делаешь? И зачем?

– Я не знаю, Хаг. Моя мать была раатом. Из правящего клана. Я незаконнорождённый сын. Почти никто не знает об этом. Наверное, кроме Сганнара. Она отдала меня сразу после рождения в интернат. Там он и нашёл меня.

– Ты можешь закрыться от меня, Хаг. Как от Сгана. Потому что я... я не могу контролировать свои желания. Чем сильнее мои эмоции, тем больше ты чувствуешь их.

– А почему другие их не ощущают?

– За годы службы я подавил в себе почти все эмоции. Другие меня совершенно не волнуют. Никто не ощущает мои эмоции, потому что я почти не испытываю их. Я родился с некоторыми способностями раатов, но с полным неумением взять их под контроль. Поэтому мне пришлось полностью задушить в себе все душевные всплески, вызывающие к жизни мой специфический телекинез.

– Но почему я не чувствую ничего подобного от Сганнара?

– Контроль. Рааты очень эмоциональны. В то же время все их эмоции бурлят внутри и держатся под контролем. Если бы это было не так, мы все сгорели бы в огне лишь одного его недовольства. Не представляю, что было бы, если бы ты ощущала его желание. Кстати, это хороший способ без всяких слов показать женщине, что ты хочешь её. Только в моем случае, природа обделила меня способностью скрывать свои… чувства. – Горько усмехнулся сероглазый красавец.

Фактически сейчас он прямо признался в своем влечении. Надо это прекращать.

– Если хочешь, можем прервать наши занятия, Кэл. – Я автоматически положила руку на его предплечье. Он смотрел на нее будто загипнотизированный, потом резко замотал головой.

– Нет, никто лучше меня не научит тебя. И я… я нужен тебе. Ради твоей безопасности. Должен быть рядом. Ты просто ещё этого не знаешь.

Ну вот опять эти намёки. Будто меня везут не на родину моего вечного любовника, а в гадюшник серийных убийц, где каждый уважающий себя член общества норовит то ли убить, то ли просто в душу мою земную наплевать. Мне уже не нравится.

– Как скажешь. – Ответила я. – Сганнар уже знает об этом.

– Я даже не сомневался. – Опять улыбнулся Кэл. – Но я все ещё жив. Значит император мне доверяет. И ты должна знать, Хаг, что я его не подведу. И тебя тоже.

С этим словами он сделал два шага назад. Потом сел в своё кресло и скомандовал:

– Сегодня будем разбирать маневры Тарака из клана Нагридов в войне сектами. Садись, что зависла как допотопный компьютер?

И, почувствовав облегчение, я засмеялась.

Мы как обычно спорили с Кэлоном о том, должен ли был этот идиот (на мой взгляд) Тарак жертвовать жизнями двухсот своих пилотов во имя того, чтобы заманить весь флот сектов на Мак-Кормаке в ловушку, или не должен был, когда Тигния оповестила всех о прибытии гостей.

– Внимание, всему командному составу. Мы только что состыковались с кораблем класса Тета Гарайского конгломерата. Приказ архонта явиться на нижнюю палубу форума. Конец сообщения.

Я дернулась, чтобы встать с кресла, но тяжелая рука Кэла пригвоздила меня к креслу.

– Ты не идешь.

– Ничего себе. Ты что? Приказываешь мне?

– Нет. Слежу за твоей безопасностью. Как и должен. А космические наёмники – плохая компания для земной девочки. Если только архонт сам не прикажет, в чем я сомневаюсь. Я бы на его месте тебя не показывал.

– Вообще? Не думала, что меня будет стыдно представить людям. – Это я так пошутила, все-таки вставая с кресла. Но Кэлон воспринимал шутки очень редко.

– Для любого мужчины было бы честью представить тебя как свою женщину. – Опять эти пылкие речи. – Но только гароты – самые худшие представители Гарайского конгломерата свободных планет. Не чураются ничему: убийства, торговля людьми. Если нужно достать самый редкий, запрещенный и гадкий товар – это к ним. Одним словом, космическое отребье. Как и тиутиоаданцы. Только эти не захватывают корабли. Так что пиратами их назвать нельзя. Тебе туда лучше не ходить. И я не приказываю, я прошу.

Он смотрел на меня снизу вверх, все ещё держа за предплечье. Ну ладно, уговорил. Если они такие уж отморозки, лишние проблемы мне не нужны. И так хватает. И я села обратно  в кресло.

– Умница. А мне пора идти.

И на мой вопросительный взгляд, добавил:

– Вообще-то я отношусь к командному составу корабля.

Просидев около получаса и откровенно заскучав, я прикинула, что по кораблю мне никто не запрещал перемещаться. А посмотреть на другую расу очень хотелось. Что она там говорила: сбор на нижней палубе? А проберусь-ка я на верхнюю и посмотрю тихонько с балкона. Так я и сделала.

Ещё приближаясь к балкону, я услышала какое-то обсуждение на повышенных тонах. Низкий грубый голос, словно принадлежащий перекачанному гиганту, что-то резко втирал архонту, который лишь изредка лениво отвечал. К моменту, когда я добралась до балкона, я уже разобралась, что неизвестная милашка, во-первых, доставила Сганнару заказанный им груз, а во-вторых, требует от него же компенсации за два взорванных Тигнией гаротских корабля, якобы случайно оказавшихся в зоне боевых действий при недавней стычке с тиутиоаданцами. Судя по всему, платить архонт не желал. Вальяжно развалившись в рваных джинсах и белой футболке на своей хайтечном троне, он лишь коротко бросил, что упоминаемые корабли, дескать, сами виноваты, и вообще, были в составе пиратской штурмовой группы. Гигант, стоящий ко мне спиной отказывался, и кажется, готов был перейти на крик. Он даже схватился за свой меч, пристегнутый к ремню штанов, оказавшихся единственной одеждой на нем, но вовремя опомнился и вернул свои руки на место, перекрестив их на груди. Спину гиганта перетягивали множество кожаных ремней, щедро увешанных разного рода оружием. И это в космосе? Ему бы больше подходила степь. И каменный век.

Конечно, он был не один. Человек двадцать таких же варваров как он, с выбритыми висками и забранными в пучок на макушке длинными волосами, стояли позади него. Все они были под завязку увешаны оружием, и их боевая готовность была однозначно направлена на беспечно развалившегося перед ними безоружного Сгана. Весь остальной «командный» состав Тигнии был рассредоточен по углам. И все же глядя на эту композицию, я ни на секунду не сомневалась, кто здесь хищник, а кто – ни о чём не подозревающие вооруженные до зубов жертвы.

– Не понимаю, почему он позволяет гостям корабля приходить на борт с оружием? – Едва прошептала я самой себе под нос, но взгляд Сганнара тут же взметнулся ко мне вверх, и он не предвещал для меня ничего хорошего. Намек поняла, подумала я, и спряталась за перилами балкона.

– Да просто твой архонт – дурак. – Прогундосил один из гаротов, выросший за моей спиной. В следующую секунду он схватил меня в тиски и зажал рот. И я почувствовала легкий укол ножа, приставленного к моей шее.

– Э, Андор! Смори, чё я нарыл! – Вместе со мной, он ступил на платформу лифта, и в считанные секунды спустился на нижнюю палубу.

Архонт даже не дернулся, а с непроницаемым выражением лица наблюдал за тем, как мне угрожают перерезать горло. Кэлон и ещё несколько человек рванули вперед, но были остановлены одним лишь взглядом Сганнара.

– Смотрите, какая цыпа! – Не унимался тащивший меня верзила. – Кажется, она не из местных военных. Может её нам  отдадут в качестве компенсации?

Честно говоря, я надеялась, что этот олух, посмевший мне угрожать, исключительный идиот, и сейчас свои же воины укажут ему на это, оттащат, а архонту принесут извинения. Но я ошиблась. Самый главный, видимо, Андор, попросту застыл как статуя. Прочие же оказались такими же идиотами, как и тащивший меня. Один из них отделился от группы и с интересом начал разглядывать меня со всех сторон, втягивал носом воздух, цокал языком и вообще, вел себя непотребно. Первый же прижимал все сильнее, так что я могла почувствовать его эрекцию своей спиной.

А самое противное, что Сганнар явно забавлялся процессом, не думая даже заступаться за меня. Ну все, это тебе аукнется очень сильно, дорогуша. Попляшешь ты у меня потом.

– Землянка! – Прорычал ещё один «соплеменник» Андора,  оказавшийся типичным образчиком накачанного быка. На лицо, к слову, не самого противного. У них тут что, полная демократия? Все воины, казалось, держатся на равных и высказывают свои тупые мнения тоже на равных.  – А как пахнет! Чую, ты уже пробовал её, архонт. Нам с ребятами тоже хотелось бы. Давайте возьмем её вместо тех двух кораблей?

– Она не стоит двух кораблей. – Донеслось чьё-то разумное мнение из глубины отряда.

– Но у нас уже давно не было женщин. А она такая аппетитная. Я уже чувствую как… – Парень заткнулся не по своей воле. Его рот просто перестал открываться, хотя он все ещё пытался что-то гундосить. Сганнар все также странно полулыбался, когда бугай за мной внезапно исчез. Когда я обернулась, то лишь маленькую кучку пепла, лежащую у моих ног. В следующий момент в пыль превратился и второй разнузданный тип.

И в этот миг всё моё тело заледенело от ужаса. Не тогда, когда будущая кучка пепла схватила меня; не тогда, когда он приставил нож к моему горлу, успев проткнуть кожу, из которой сейчас стекали редкие капли крови. И, конечно, не тогда, когда эти варвары стали вслух мечтать о всяких пошлостях со мной. А именно сейчас, когда я смотрела на человека, с которым вчера провела ночь, человека, который через несколько часов с легкостью и, очевидно забавляясь, за одну лишь секунду превратил двух живых существ в пыль у моих ног. Ошарашенно глядя на него, я пятилась назад, отрицательно мотая головой. А он, внезапно помрачнев, обратился к Андору:

– Это землянка – моя архаит. Сейчас ты уберешься с моего корабля, забудешь обо всех своих претензиях, скажешь «спасибо» за то, что сам не оказался кучей пепла за грязные помыслы о моей женщине. Любое возражение будет стоит жизни ещё одному из твоих людей. Так что?

Андор, наконец, обрел дар речи и подобострастно поклонился.

– Я приношу величайшие извинения тебе и твоей женщине за нанесенное оскорбление. Не знаю, сможешь ли ты когда-либо простить нас. Но отныне я всегда к твоим услугам, о Древнейший. И благодарю тебя за сохранение жизни мне и моим людям.

Я не стала дожидаться официальной церемонии прощания, а вылетела в коридор, толкнув плечом разочарованно глядящего на меня Кэла. Возвращаться в «нашу» каюту не хотелось. Поэтому на ходу я попросила у Ти выделить мне гостевую, на что она сразу же любезно согласилась, открыв небольшую дверь прямо по ходу движения. Я залетела в темную каморку, и задыхаясь сползла по стене.

Я дура-дура-дура, какая же я дура. Кэлон сказал мне, а теперь из-за моего идотского любопытства погибло два человека. Тупых малообразованных космических гопника, которых мама не воспитала нужным образом. Конечно, окажись я на их корабле, их поведение не показалось бы мне таким уж безобидным. Они бы пользовались мной все сразу без всякого зазрения совести. Но, чёрт возьми… Я просто, просто не должна была туда лезть и все. В тот момент я поклялась себе, что теперь буду слушаться Кэлона во всем, потому что этот молчаливый полураат точно разбирается в их межзвёздных нюансах лучше меня. Как же я была зла на себя, но ещё больше на него. Этого хладнокровного монстра, наслаждавшегося всем происходящим словно комедией, неотъемлемой частью которой было моё унижение на весь корабль и ужасное убийство двух человек.

В злости своей я вылетела из каюты и, к счастью, никого не встретив по дороге, понеслась в тренировочный модуль. На беду Регев, я застала её там, поскольку она не относилась к тем, кто присутствовал на встрече «гостей». И на её же беду, она зачем-то предложила мне выпустить пар в тренировочном бою. Тогда я впервые победила её. Без использования своих способностей, телекинеза или каких-то трюков. На одной лишь чистой злости. Регев ушла из зала с полными уважения глазами и вывихом руки. Кажется, она не в обиде, но я извинюсь ещё раз позже. Злость так и не прошла и я начала отрываться на 200-килограмовой груше, пока в зал не заглянул Трагаон. Тогда я без предупреждения напала на него. Конечно, победить его мне не удалось. Лишь немного потрепать, поскольку такого напора и отработки всех его приёмов на собственной шкуре он не ожидал. Злость начала понемногу уступать место другим чувствами лишь тогда, когда я обнаружила свою морду, впечатанной в пол, а правую руку, ту самую, которую я недавно вывихнула Регев, опасно потрескивающей под натиском оливковой туши Трагаона.

– Ты, может, успокоишься уже, земная дева?

Боль в руке все нарастала, а злость всё отступала. И я обрадовалась этому как никогда, отчего вдруг резко засмеялась, испугав Трина окончательно.

– Красавица, давай лучше поговорим с тобой?

– Поговорит. Но не с тобой, – сказали внезапно возникшие перед моим лицом ноги архонта. Трагаон резво отпустил меня, извинился и ретировался.

Я поднялась, проигнорировав предложенную мне руку помощи, и повернулась спиной к архонту и лицом к груше. Меня остановили и развернули к себе, крепко прижав. Я начала изворачиваться, используя раскрытые Трагаоном секреты суперсекретного боевого искусства квидеков, и мне это даже почти удалось. Но только почти. Просто древнейший, наконец, смилостивился и решил отпустить меня сам. Я отскочила. Зато ему удалось привлечь моё внимание.

– Даже не думай, что ты переедешь в другую каюту. Вечером жду тебя у нас.

– Черта с два! Пойди ещё убей кого-нибудь. Или лучше сам. Об стену. Жестокий сукин сын.

– Думаешь, я люблю убивать. – Утверждение.

– А как ещё объяснить этот долбанный спектакль? Ты же явно ловил кайф! От моего унижения, от убийства этих простоватых дурачков. Ты мог все это прекратить в самом начале. Но нет, подлюка, ты ждал. Пока он тащил меня, а все смотрели, пока они говорили эти пошлости, чтобы потом просто показать свою власть над всеми здесь. Тебе нужен был повод разобраться с ними и запугать, и ты его нашел, унизив меня!

Архонт был обманчиво спокоен, но в глубине его глаз читалась тревога.

– А ты бы предпочла, чтобы за все те гадости, они остались безнаказанными?

– Мне вообще плевать было, что они там жужжали. Пока угроза нереальна, для меня это не более, чем звук «бззз» где-то на задворках сознания. За это нельзя убивать живых! Да, они тупые невоспитанные бандиты, которые именно это и сделали бы, но ты бы никогда не допустил этого! Я даже не воспринимала их как реальную угрозу!

– Даже когда он проколол кожу на твоей шее? – Изучающе склонил голову Сганнар.

– Да.

– Почему?

– Ещё раз, для глухих. Уверена, что ты бы не допустил большего!

– Ты так уверена во мне? – И я посмотрела на него как на полоумного.

– Конечно! Ты ведь затащил меня в эту космическую глушь не для того, чтобы посмотреть как меня зарежут.

– Тогда зачем я позволил зайти им так далеко? – Хладнокровно изучающе экзаменовал меня космический старичок.

– Проучил, архонт, молодец! И меня за непослушание, и их за наглость! Всех запугал, сам потешился. Просто умница! Теперь я могу идти? – Не дожидаясь, я вышла в коридор и отправилась в свою новую отдельную каюту. В тот вечер он за мной так и не пришёл. В который раз взглянув на дверь, я ждала, что вот сейчас она привычно разлетится в пыль, а он сгребет меня в охапку и как пещерный дикарь потащит в свою постель. Но этого не произошло.

Но меня волновал ещё один человек. Кэлон. Ведь не послушалась я именно его, и это стало началом цепи всех этих нелепых и непоправимых событий. Хотя можно подумать, архонт не оказался бы убийцей. Им он был до меня, есть сейчас и будет после меня. И это ничего не изменит. Мне нужно было срочно поговорить об этом с кем-то, и я выбрала Кэла. Мне нужно было отпущение грехов. И он мог мне его дать.

 Выяснив у Ти, где живет мой  будущий исповедник, я притащилась ему под порог. Дверь открылась далеко не сразу. Кэл выглядел свирепо, мокро и был обнажен по пояс.

– Что? – Рявкнул он, ещё даже не успев рассмотреть, кто перед ним. Но увидев, сразу стушевался.

– Прости, ко мне в дверь никто никогда не стучится. Если надо Ти вызывает по связи.

Черт, они тут на корабль попадают исключительно через конкурс «Мистер Вселенная»? Причем в буквальном смысле. Короткий ежик волос ещё блестел от воды после душа. А мышцы были… Черт, короче он был идеален. Но я пришла не за этим. Приглашать меня внутрь он не спешил.

– Ты что, хочешь, чтобы архонт и меня распылил на атомы, если обнаружит тебя внутри моей каюты? Тебе мало на сегодня трупов?

Тааак. Значит я пришла по адресу. Сейчас моё чувство вины найдет здесь хорошую поддержку.

– Тогда пойдём в пищеблок.

Кэл недовольно рассматривал дверной косяк, покусывая свои пухлые губы. Потом хитро улыбаясь сделал приглашающий жест внутрь.

– Не боишься?

– Боюсь, но я буду пай-мальчиком, а ты пай-девочкой. Попой чувствую, сегодня больше никого не убьют. – И уже за закрытой дверью он продолжил. – Если ты думаешь, что ему это нравится – то нет. Он ненавидит убивать.

– А так не скажешь, – парировала я, поворачиваясь к нему. Каюта была очень маленькой, поэтому я практически сразу уткнулась носом в его обнаженную грудь. Кажется, придти сюда было очень плохой идеей. Не потому, что я что-то испытываю к нему, кроме дружеских чувств. Но его недавние признания и потрясающая фигура все-таки лишили эту дружбу отпечатка невинности.

– Ты не мог бы… Одеться.

Он как-то чересчур насмешливо в сложившейся ситуации посмотрел на меня, но все-таки нехотя напялил на себя белую майку, которая слишком уже тесно обтянула все его мускулы. Стало ещё хуже. Обычно я вижу его в форменном комбинезоне летчика. Ладно, черт с ними со всеми. Ну не бывает у них других военных, жирных, маленьких и старшеньких. Что ж теперь делать. Буду привыкать к этим. Вернемся к самобичеванию.

– Ну а теперь, ты меня осуждаешь?

– Да. – Вот так просто и незамысловато, но мне стало легче. Потому что теперь бремя своей вины я смогла разделить с ним. Хуже, если бы он стал говорить, что мне не стоит себя корить, и они это заслужили. Тогда я бы осталась со своим чувством вины наедине. – Но он бы все равно их убил?

Ведь я пришла не только за самобичеванием, но и за преодолением его.

– Они распоясывались все больше и больше. Андор не видит края и не понимает, кто перед ним стоит. Ума не приложу, как ему удалось стать контробандистом. Видимо, это не надолго. В этом смысле ваш выход был как нельзя кстати. Иначе он разошелся бы окончательно, и Сгану пришлось бы положить их всех. А это уже вызывает конфликт с более крупными политическими структурами Гарайского конгломерата.

– Возможно он извлечет урок из сегодняшнего дня. Ведь насколько я понимаю, он поставляет для вас какой-то товар?

Кэлон все так же хитро кивнул. И я вдруг поняла, что ни черта он меня не осуждает. Пожурил да и только. Чтобы впредь больше думала. И что про тех бедолаг он вообще не думает. Все они тут из одного теста.

Воцарилась неловкая тишина, во время которой взгляд Кэла стал меняться, наполняясь знакомым мне жаром, а это уже было не к добру.

– Ладно, завтра занятия как обычно?

Он лишь молча кивнул и распахнул дверь с коротким:

– Забирай. – Кому это он?

А, вот кому. За дверью стоял архонт. Я почти видела, что воздух вокруг него клубится от гнева. Руки были скрещены на груди, а взгляд мрачнее самой безлунной ночи. Честно говоря, я вообще призадумалась, стоило ли мне выходить из этой каюты.

– Милые бранятся, только тешатся. Архонт. Ты знаешь, я пай-мальчик! – Неуместно весело ляпнул Кэлон, поднимая руки вверх, будто собирался сдаваться в плен.

– Угу. – Промычал архонт, выуживая меня из каюты. – Ещё раз пригласишь её внутрь, я тебя лично кастрирую.

Все так же молча он дотащил меня до регенератора, щелкнув пальцами, избавил от одежды и довольно бесцеремонно запихнул в него не обращая внимания на мои вопли:

– Я не хочу, всего лишь легкий укол на шее! Он заживет сам!

– Ты своё лицо видела? У тебя губа разбита, куча синяков, вывих плеча и растяжение связок. От меня же ты помощи не захочешь.

С горечью констатировал он и больше ничего не слушая,  резко захлопнул стеклянную крышку. Отключившись минут на десять, как и всегда, в этом стеклянном гробу, я была нежно извлечена из него и закутана в простыню. Взгляд архонта менялся на глазах: от недовольного до возбужденного. Прислонившись лбом к моему лбу, он искал в моих глазах отклик своей страсти, но не нашел. Черта с два!

– Нет, любимый. – И я вложила в это слово как можно больше сарказма. – Ты сегодня унизил меня по самое не хочу, хотя мог прекратить все это сразу, ещё на верхнем ярусе форума, просто обездвижив его. Но ты уже у нас так дальновидный! Всех проучил! Вот и наслаждайся теперь этим! Один! – И сердито путаясь в простыне, я уплыла в «нашу» каюту.

– Дорогая Тигния, – обратилась я к потолку, – раз уж архонт хочет, чтобы я спала именно в этом помещении, не могла бы ты ограничить его доступ сюда?

Наглость безмерная, но попытка не пытка.

– Ограничить на самом деле вряд ли получится. Но побесить его мы немного сможем, ари Хаг.

– О, Ти, ты лучшая! – Сложив рук и в благодарственном жесте, счастливо улыбалась я пустой комнате.

Затем я попросила у Ти ужин в каюту. С вином. Вернее, его местным аналогом. И стала ждать продолжения представления.

Ночью пришел архонт, и несколько минут не мог попасть к себе домой, препираясь с Ти. Вернее, я лишь слышала её ответ: «Ллеиро просила её не беспокоить», «Ллеиро настоятельно предпочитает остаться в одиночестве», и всё в этом же роде. Кончилось все как обычно, дверь рассыпалась в пыль, архонт ввалился в полной темноте, полностью обнажился и сгреб меня в охапку, уткнувшись носом в мою макушку. И хотя я была в полном сознании, выдираться не стала. Это было так привычно и тепло, что нарушать идиллию было бы кощунством. А за все остальное он у меня ещё попляшет.

ГЛАВА 12

На следующий день мы прыгали в очередную червоточину, а ещё через пару часов на наши занятия с Кэлом заявился архонт.

– Она уже готова? – Испугал меня своим резким возгласом Сганнар. Обращался он к Кэлону.

Тот ухмыльнулся и молча кивнул. Несмотря на то, что мне удалось его разговорить, с другими, и даже с императором, в нарушение всякого протокола, он по-прежнему обходился максимально короткими репликами, а ещё чаще молчаливыми кивками головы.

– К чему это я готова? – Ой, не хорошо они переглядываются.

– Ну давай, первый пилот, – Сганнар уже пристегивался в пассажирском кресле. – Приказываю совершить посадку на Тейене. Координаты на стекле. Выводи ва на орбиту. Ти, первый док.

– Что сидишь, милая, разинув свой очаровательный ротик? Кэл говорит, ты готова, а он такими утверждениями не разбрасывается. Выводи нас в первый док.

Я отвернулась к лобовому стеклу, на котором увидела уже ставшие мне знакомыми символы с координатами. Пульс гремел в ушах так, что я даже не слышала короткие реплики Кэла. Кажется, в последний раз так было на выпускных в институте. Боже, Боже, Боже, не дай мне всех угробить! Не помню, как я все это проделала, как махала руками, управляя сенсорными датчиками ва, но очнулась от одобрительного похлопывания Сганнара по моему плечу. Вздрогнув и посмотрев на него, получила страстный поцелуй в качестве награды. Кэлон выскочил из ва со скоростью ветра. И только тогда я окончательно осознала, что мы стоим на твердой земле.

– Пойдём. – Самодовольно ухмылялся архонт.

Когда мы вышли, я увидела ещё несколько пассажирских и грузовых ва, приземлившихся рядом.

– Разбивайте лагерь. Мне нужно 500 трагов энеона. Начать выработку немедленно.

Из грузовиков уже выезжали подобия экскаваторов, ребята из научного отсека тащили, кажется, взрывчатку. Мне Диарт показывал. За несколько минут на небольшом плато, куда мы все приземлились образовался настоящий Шанхай. Внизу, в чаше небольших гор располагалось огромное бирюзовое озеро.

– Энеон залегает очень глубоко. У нас с тобой есть дня три, чтобы провести их в горах только вдвоем, – сказал он, обняв меня сзади. – Но сначала, мне нужно обратиться в душе Тейены. Нельзя начинать бурение без её согласия. Побудь пока здесь.

И он телепортировался вниз, к кромке воды.

Никак не могу ко всему этому привыкнуть.

Плато на вершине горы было холмистым, покрытым мелкой желтой, красной, зеленой, фиолетовой растительностью. Некоторые растения были похоже на траву, некоторые на мхи и лишайники, а некоторые на карликовые деревья. Воздух был сладким, свежим, едва прохладным. Небо – таким же бирюзовым как прозрачное озеро у меня под ногами.

– Это прекрасно! Похоже на нашу тундру! – Подставляя лицо ветру, восторженно заявила я подошедшему Диарту.

– На самом деле мы находимся очень высоко в горах. Около трех тысяч метров над нулевым уровнем. Это лишь часть огромного плато Нории. Тейена необитаема. Здесь запрещено устраивать поселения. Это один из общеохраняемых заповедников. У неё есть своё сознание.

– Что он делает? – Почему-то прошептала я, глядя на раздевающегося Сганнара. Он аккуратно и медленно стягивал с себя одежду и, кажется, немного красовался. Сложив все аккуратной стопкой и оставив только набедренную повязку телесного цвета, он поднял лицо вверх и замер перед озером. Предплечья были перевязаны черными шнурками, на запястьях внезапно появились татуировки, напоминающие наручи. Очень скоро по его мускулистому телу от них заструился витьеватый орнамент татуировок, то переливающихся черным, то вспыхивающим золотом. Он был похож на древнего варвара. Заглядевшись на его широкую спину, я представила как он двигается на мне и вспыхнула огнем желания. Потом перевела взгляд на остальных. Все они устремили свои взоры на спину Сганнара, все больше и больше искрящуюся золотом, и я почувствовала укол ревности. Не нравилось мне восхищение в глазах нескольких женщин. Индульгенцию от меня получила только Регев, державшая руку Агрона. Нежность в её глазах появлялась исключительно при взгляде на краснокожего викинга.

Словно почувствовав моё возмущение этим спектаклем, Сган повернулся и задорно улыбнулся, глядя только на меня. Потом вошел в воду, вспыхивающую золотыми всполохами вокруг его ног. Все больше продвигаясь вперед, он полностью скрылся под водой, наполнявшейся золотым светом. Его ровный круг расплывался все дальше и дальше, стремительно двигаясь к краям немаленького водоема. Я напряглась, схватив Диарта за руку. Сколько он может дышать под водой? Зачем это всё?

Будто услышав мои вопросы, Диарт ответил:

– Не переживай, Хаг. Архонту не нужен кислород каждую минуту. Он использует его накопления из своих резервов.

– И сколько он может не дышать?

– Никто толком не знает до конца его возможностей. Он не делится всей информацией о себе и часто удивляет своих врагов всё новыми примочками. – Диарт понемногу перенимал мой сленг. – Но мне кажется, что он самый сильный из раатов. Схожими возможностями обладают ахрагиты в нашей части Вселенной. Они очень родственны раатам.

– Ну и название. Ахрагиты. – Рассмеялась я громко. Присутствующие бросили на меня недовольно-возмущенные взгляды.

– Ди, а к чему это всё вообще?

– Тейена разумна. И если ты хочешь взять у неё что-то, ты должен предложить что-то взамен. Эта энергия исходит от архонта. Наиболее легкий способ передать её Тейене – через воду. Когда обмен будет равнозначным, она разрешит беспрепятственно забрать энеон. Архонт мог бы и сам провести бурение, но ему ещё нужно строить портал. А это все энергия, энергия, энергия. Поэтому бурить будут машины.

– А как же истощение? Сганнар тратит свою энергию? – Я встревожилась не на шутку, представив бледного истощенного Сгана, умирающего у меня на руках.

– Не волнуйся. – Как обычно мрачно прошипел Кэл. Он тоже стоял рядом, притворяясь моей тенью. – Он быстро всё восполнит, благодаря тебе.

– Не поняла? – Моргнула я. – Заберет её у меня?

Почему-то не верилось, что я могу быть донором такого количества энергии. Или что меня завели исключительно в качестве энергетического батончика. Хотя…

– Не переживай, во время слияния с ллеиро, раат способен мгновенно восполнять утерянную энергию, возносясь к высшим энергетическим слоям.

Диарт покраснел как свекла. Кэлон выжидающе смотрел на меня сверху вниз. А я, кажется, наконец поняла своё предназначение во всем этом космическом спектакле. Походная батарейка. Вот, кто я. Вот всё и встало на свои места. К слову, в любовь Сганнара я так до конца и не поверила. Убедил меня он лишь в своей жгучей страсти. Но и её природа теперь понятна. Какие-то звезды, вероятно, сошлись так, что именно я стала тем сочетанием генов и энергий, дающим ему ключ к мгновенному восстановлению своих резервов.

Не дожидаясь, пока он вынырнет из своего золотого кокона, я ушла от этого восторженно сборища почитателей императора. Дойдя до другого края небольшого плато, присела на трап одного из ва. Эта сторона плато оканчивалась бесконечным обрывом.  А синяя даль открывала передо мной бесконечные горный цепи, покрытые цветным ковром разнотравья. Самые высокие из них были в снегу. Бескрайняя даль настолько заворожила меня, что я подошла к краю. Сокрушаться о том, что меня используют не хотелось. В конце концов, все мы кого-то так или иначе используем. Даже, когда любим. Это не цель, но по сути так часто получается. А мне сейчас нужно использовать Его. Чтобы добраться до моих хулиганов, которые уже, наверняка, похоронили свою непутевую мать.

Я никогда не боялась высоты. Особенно в горах. Подойдя на самый край, занесла одну ногу над пропастью. Ветер дул достаточно сильный, и держать равновесие на одной ноге мне давалось достаточно трудно.

А что будет если я сейчас умру? Все его планы на меня полетят к чертям собачьим. От этой мысли я счастливо засмеялась, начав покачиваться ещё сильнее. В ту же секунду меня сгребло в охапку, прижало и оттащило от края чье-то мощное тело.

– Совсем сдурела, чокнутая? – Кэлон, конечно. Кто же ещё ходит за мной тенью и следит изо всех щелей.

– Отпусти, я не собиралась прыгать.

– Ты бы не успела прыгнуть, идиотка. Следующий порыв ветра просто сдул бы тебя. Ты из-за Сганнара?

– Да пошли вы все. Со Сганнаром во главе. – Только сейчас я вдруг поняла, что горло душит обида. Я не верила в его любовь. Но как же хотелось. Как хотелось. Как сладко было в его объятиях, содрогаться от страсти, безгранично веря ему, а потом просыпаться на его плече утром, сладко потягиваясь, млея от его огромных рук, блуждающих в утренней неге по моему телу.

– Он действительно любит тебя, кошка ты бешеная, – нежно шептал он мне на ухо, вызывая щекотку. – Без любви ничего невозможно. Невозможно обрести своё сердце, невозможно разбудить ту связь, что дарует ему источник энергии. Сначала только любовь. Потом все остальное.

Он тяжело задышал, уткнувшись мне в шею.

– Не трудно убедить самого себя в любви к кому-то, если этот кто-то даёт тебе бесконечный источник энергии. Трать не хочу. Он бы и кошку полюбил, если бы она подошла для этого дела.

Кэл молчал.

– Ну а тебе что от меня нужно? – Злобно продолжала я, вырываясь из его стальных рук. – Я буду дойной коровой только для одного злодея. Так что хватит на меня смотреть своими красивыми глазками. Забудь, ясно?

– Что здесь происходит? – Прогремел многомерный голос императора. Он уже успел одеться. Только возникшие на запястьях татуировки ещё изредка отсвечивали золотом.

Кэлон отпустил меня, не забыв переставить ещё дальше от края. Он, конечно, молчал, предоставляя мне право самой вдаваться в объяснения. А я не обязана никому ничего объяснять.

– Сам разберешься, что здесь происходит.

Сганнар недолго всматривался в Кэлона, видимо, читая его мысли. И я заметила, что сам он стоит, едва пошатываясь. Потом перевел взгляд на меня. Протянул ко мне руки. И бессильно опустил их.

– Пойдём. Проведи со мной эти три дня. Прошу тебя. – Умоляюще прошептал он.

Манипулятор хренов. Я замотала головой, отказываясь сдаваться своему желанию пойти за ним. Но оно победило. И я пошла. Любопытство сгубило кошку, подумала я. Нет, а что мне ещё делать, пока они тут ямки копают? Отсиживаться в ва? Хочется погулять по этим волшебным горам. Другой компании всё равно нет. Гордо проплыв мимо двух огромных раатов, я услышала как Сганнар злобно бросил Кэлу:

– Я с тобой ещё не закончил.

Мы долго шли, спускаясь по пологому склону навстречу ещё одной разноцветной долине. По склонам текли ручьи голубой воды, собираясь в небольшую бурную реку, текущую вдоль нашего пути. Воздух пьянил своей первобытностью. Ласковый ветер приносил запахи, которые, казалось, можно есть ложкой, забыв о тяжелой еде навсегда. Я спустилась к реке.

– Можно?

Сган кивнул.

Я зачерпнула воду и с жадностью выпила её. Потом набрала ещё, умыла лицо, намочила волосы. Вкус был бесподобным. Чистейшая энергия девственной природы. От восторга я смеялась как ребенок, продолжая плескаться в  голубой живой воде.

Сганнар присел рядом и, улыбаясь, наблюдал за мной. Потом мы просто молча сидели рядом на берегу, загипнотизированные бурлящими потоками бирюзовой воды. И я подумала, что с ним приятно молчать, а без него молчать было бы одиноко.

– Слушай, не трогай Кэла. Он просто схватил меня, потому что испугался, что я могу упасть.

– Дело не в этом.

– А в том, что он рассказал мне о том небольшом бонусе, который ты получаешь от близости со мной?

Сганнар дернулся. Значит, в точку.

– Я не собирался скрывать. Долго. Но я боялся, что ты истолкуешь это информацию неверно. В свете твоего недоверия моим чувствам. Так и случилось. Я хотел этого избежать, и немного отложить разговор. До лучших времен. Этот щенок не имел права вмешиваться. Его чувства к тебе перестают быть безобидными. Этого я допускать не намерен.

– Хорошо. Я могу это понять с твоей стороны. Но и я предпочитаю получать информацию целиком, а не по частям. Так у нас будет немного меньше проблем. Прости ему. Он будет безобидным. – Как-то безапелляционно пообещала я.

Немного подумав, он ответил:

– Хорошо. Но только потому, что ты просишь. Может, он ещё пригодится.

Мы снова уставились в бурлящий поток. Когда через некоторое я бросила на него украдкой взгляд, то обнаружила его сидящем в позе лотоса. Из под опущенных век едва пробивался голубой свет. Лицо было расслабленным, отрешенным и каким-то… чистым. Я залюбовалась в который уже раз. Ну как такой возвышенный, древний и крутой мужик может быть такой заносчивой задницей, похитителем и насильником. Не в смысле насильником-насильником, а в смысле удерживания меня любой ценой подле себя. Сказал же, что не отпустит. Даже если у нас и не получится по-хорошему, будет по-плохому. Я беззлобно вздохнула:

– Гад такой.

Два местных «солнца», находящиеся недалеко друг от друга, и двигавшиеся, судя по всему, параллельно по эклиптике, начали немного припекать, и я решила слегка освежится, пока Сганнар изображает из себя Будду. Оставшись в одном белье, зашла по колено в живительную воду. Далеко заходить не решилась, всё-таки поток на середине реки бурлил нешуточный. Поскользнувшись на камне, со смехом рухнула в воду, а через секунду поняла, что смеяться вовсе нечему. Такая ласковая недавно вода в миг подхватила и закрутила меня, в считанные секунды вынося на середину реки в самую гущу бурлящего потока, а крик был заглушен потоком воды, хлынувшем в рот.

«Как глупо будет погибнуть. Здесь же по колено воды». Последние мысли, кажется, бывают такими же глупыми, как и сами несчастные случаи. Я провалилась в темноту.

ГЛАВА 13

Очнулась от того, что кто-то беспощадно прыгал на моей грудной клетке, пытаясь, кажется, сломать ребра. Откашлявшись и выплюнув воду, я вновь потеряла сознание. В следующий раз я открыла глаза, лежа на мягкой голубой шкуре неведомого зверя в довольно теплой и сухой пещере. Посередине уютно потрескивал огонь. Сганнар сидел, прислонившись к стене и прикрыв глаза.

– Ты совсем не желаешь увидеть своих детей больше? – Ровно спросил он, так и не открыв глаз.

Я приподнялась.

– Сначала ты пытаешь прыгнуть со скалы. Потом хочешь утопиться в реке. Я настолько тебе противен? Ещё день назад, когда ты извивалась подо мной, мне так не казалось. Я так наивно думал, что теперь всё хорошо.

Он испытующе, но равнодушно посмотрел на меня.

– Что не так, Хагнарат? Я стараюсь, я очень стараюсь, Хаг. Быть хорошим. Вернее, нет. Мне действительно хочется быть с тобой таким. Я хочу не просто сделать тебя своей или подчинить. Я хочу сделать тебя счастливой. Да я пришел, увидел и забрал тебя. И причинил тебе этим какие-то неудобства. Но теперь я очень стараюсь всё исправить. Я хочу видеть твою улыбку. Но я не понимаю, что может сделать тебя счастливой. Я точно знаю, что даже верни я тебя на Гайю, счастливой ты там не станешь. Я верну тебя к детям. Но вы будете подле меня. Я думал, ты этого и хотела. А вместо этого ты пытаешься за один час два раза покончить с собой. Что не так? – Повысил он голос, и тот отразился эхом от стен пещеры.

Я была так удивлена, что не сразу стала оправдываться.

– Ты увлечена Кэлоном? В этом дело? Ммм? – От его возвышенности не осталось и следа. Он напряженно ждал моего ответа.

Когда я открыла рот, мой голос после «попытки утопления» хрипел, как у портового грузчика:

– Да не кончала я с собой. Совсем вы что ли оба. Первый раз я просто подошла поближе посмотреть. Высота всегда манила меня. Кэлон решил, что я собираюсь шагнуть, и именно его мысли ты и прочитал. А второй раз решила искупаться, но поскользнулась и наглоталась воды. Речка показалась мне безобидной. Каюсь, дурочка. А ты. Заканчивай уже с Кэлоном. Ты думаешь о нём намного больше, чем я, честное слово. – Возмутилась я праведным гневом. И он оказался возле меня, заключая в кокон своих огромных лап.

– Прости. Я не читаю твои мысли теперь. Поначалу мне это понравилось, но теперь иногда сводит с ума. И я… Я столько ждал тебя, столько твоих воплощений…  а сейчас ты так бездумно обращаешься со своим хрупким земным телом. Если потеряю тебя опять, когда уже держу в объятиях, сойду с ума. Ты должна беречь себя, Хаг. Обещай, обещай мне, что что бы ни случилось, ты должна выжить любой ценой? Любыми средствами, поняла? Поняла? – Слегка встряхнул он моё размякшее тельце.

Я глупо кивнула.

– Дай клятву!

– Даю клятву. Если только речь не будет идти о выборе между моей жизнью и жизнью моих близких.

Он разочарованно помотал головой. И согласился.

– Другого я от тебя не добьюсь. – Вздохнул он, и мы вновь стали молча медитировать на пламя. Пока я не сообразила, что на костре стоит какая-то сковородка.

Оказалось, что Сган насобирал местных ягод, которые при обжарке ужасно напоминали по вкусу картошку с чесноком. Обалденно вкусно.

– А где ты взял шкуры, пещерный человек? – Довольно спросила я, наевшись до отвала. – Телепортировался за ними?

– Нет, на это пока нет сил. – И я нахмурилась. Ах да, мне наверное, сейчас нужно поработать его личным зарядным устройством. Желание отбило напрочь. Боже, неужели теперь нашу близость я буду воспринимать только так? Спасибо тебе, гадский Кэлон.

– Я иногда бываю в этом убежище. Провожу здесь свой личный императорский отпуск. Вдали от техники, подчиненных, космоса. Здесь у меня припрятаны все самые необходимые вещи. Тейена очень похожа на вашу Землю. Такую, какой она была в самом начале зарождения жизни. Когда лишь ветры носились по прекрасной зеленой земле, воздух был полон кислорода, а вода была чистой, как слёзы ангелов.

Я зачарованно слушала и молчала. Ведь именно такой и показалась мне Тейена. Первобытной.

– Сейчас ночь?

– Да.

– И звёзды видно?

Сганнар встал и протянул мне руку. Мы прошли по небольшому, высеченному в скале коридору и вышли на каменную террасу, залитую сиреневым светом трех лун. Под ногами простиралась ещё одна долина. Все реки и ручьи в ней светились, отражая свет белого, сиреневого и голубого спутников.

– Божественно, – только и смогла выдохнуть я.

– Сейчас будет самое интересное.

 Мы стояли всего несколько минут, как две луны, двигаясь удивительно быстро, зашли за горизонт. Тусклый свет оставшейся тоже померк, а Сган прошептал:

– Смотри. Сейчас.

И я увидела. Небо засверкала мириадами древних неизвестных звёзд. Несколько рукавов галактики запылали на черном небе зелеными и голубыми облаками, затягивая мой разум в красоту бесконечного космоса. И словно бы явившейся моему маленькому земному взору красоты было мало, из долины в небо стали подниматься тысячи сиреневых, голубых и зелёных огоньков. Рассматривая проплывающий в сантиметрах от меня «фонарик», я с улыбкой обнаружила, что это был маленький забавный светлячок. Он медленно тянулся в небо, и я могла поклясться, что разглядела на его морде, напоминавшей скорее персонажа из мультфильма, чем насекомое, застыло мечтательное выражение. Я счастливо рассмеялась, забыв обо всем на свете. Существовало только здесь и сейчас. Только я и космос…

И…

И Сганнар! О, Боже! Теперь я никогда не смогу остаться наедине с моментом, наедине с природой! Теперь на задворках моего сознания прочно поселилась его мрачная двухметровая фигура. Да чтоб его! Злобно развернувшись, и прошипев недостойные леди ругательства, я пронеслась мимо опешившего архонта в пещеру. После свежего ночного воздуха в ней было жарко и немного душно. Не поворачиваясь ко входу, я сбросила с себя всю одежду, ощущая голой кожей пронзительный и недоуменный взгляд  мужчины.

Мрачно глядя перед собой, я процедила:

– Тебе нужно восстановить силы, кажется, чтобы построить портал. Сам ты будешь восстанавливаться очень долго, а я хочу к детям. Делай то, зачем завёл меня.

Сама не знаю, зачем я так унизила себя. Все смешалось: неприятие и отрицание того, что я влюбилась; что это навсегда; что теперь мне уже не передумать, не отвертеться, не сбежать от себя самой; что несмотря отсутствие выбора, я все-таки не смогла выстоять, сохранить достоинство и влюбилась как последняя дурочка; что моё трусливое сердце вопреки всем запретам разума, сделало единственно правильное, что нужно было для спасения нашего внутреннего мира: полюбило убийцу, похитителя и самодура. Все это раздирало меня на части. Истерика – плохой советчик. Никогда, слышите, никогда не поддавайтесь истерике, раздеваясь до гола перед непредсказуемым мужиком. Потому что либо он вас отвергнет, что унизительно и кошмарно, либо просто возьмет, – а это, на самом деле, не то, что было вам нужно. Потому что на самом деле вашей истерике требовалось услышать лишь слова любви и клятвы вечной верности. И секс этого не заменит.

За всеми этими мыслями я вздрогнула, когда он накинул мне на плечи плед и крепко прижал своими огромными руками.

– Я так не могу, – нараспев прошептал он, глядя в потолок и раскачивая нас из стороны в сторону, будто мы были парой неумелых танцоров. – Ты совсем ничего не понимаешь…

Он все так же растягивал слова, и это было как-то обреченно.

– Не я завёл тебя. Это ты похитила мою душу навсегда, Хаг. А я…  я просто не могу сопротивляться твоему зову, твоей власти. Но я и не могу быть твоим рабом. Я император, малышка. Слишком долго уже. Поэтому я применил свою власть к тебе. А ты, мелкая гарпия, никак не можешь этого принять.

Я люблю тебя. Всегда любил. И буду любить всегда. А ты любишь меня. Я знаю это. Даже если ты ещё этого не знаешь. Я просто не могу, не хочу, чтобы твоя слепота, твое отрицание и сиюминутная строптивость разрушили наши вечные чувства.

Он все так же терпеливо раскачивал нас, убаюкивая мою злость и так и не прорвавшиеся наружу рыдания. Мой пульс замедлился, и на мысли, словно очки на глаза близорукого человека, опустилось чёткое и ясное понимание его слов и принятие его правды. Ну и что, действительно, ждало меня дома дальше? Полное моральное опустошение?

Меня тянуло к нему как к далекому-далёкому дому, потерянному мной тысячелетия и тысячелетия назад. Я чувствовала себя словно потерянный ребёнок, нашедший, наконец, свою семью и теплый дом. Я развернулась и обвила его шею руками. Он был таким тёплым и притягательным. Он замер, затаив дыхание, и я начала робко целовать его. Я не смотрела ему в глаза. Мой взгляд манили лишь его полные губы, к которым я зачарованно тянулась снизу вверх. Он наклонился ко мне, и мне удалось их поцеловать. Мне хотелось пробовать и пробовать их, изучать заново. И я изучала. А он стоял, боясь меня спугнуть. Ничего, кроме робкой надежды, не отражалось на его лице. Даже нарастающую от поцелуев страсть, он всеми силами старался сдерживать. Я чувствовала это так, как чувствовала саму себя.

Я легко толкнула его, и он сел, восхищенно глядя на меня. Плед упал с моих плечей. Я стала перед ним на колени и медленно стянула с него рубашку. Потом сказала снять с себя штаны. Он только подчинялся, но более не смел предпринимать ничего сам. Затем я толкнула его на спину, заставляя лечь, и оседлала.

Я не хотела думать о приличиях, о том, что будет потом. Меня манило его тело, мне хотелось его трогать и изучать, и я шла лишь за этим желанием. Я изучила его всего, сначала руками, потом губами и языком. Я чувствовала колоссальное напряжение в его теле, когда он сдерживал себя. Я чувствовала, что его тело требует лишь одного, подмять меня под себя и вбиваться до тех пор, пока он не отдаст мне всего себя до капли и не возьмет себе всю меня. Но он знал: не сейчас. Я села прямо на его член. Медленно и чувственно. Я двигалась так, как могла, двигалась лишь для себя. Неумело, неуверенно, неритмично. Я вовсе не была умудренной сексуальным опытом жрицей любви. Но я отключила свой разум, не анализировала свою неуклюжесть, не стеснялась неопытности. И все мои движения шли от самого средоточия моей чувственности, которой я просто позволила захватить меня сейчас, которую мне хотелось отдать Сганнару. Всю её. Всю себя. И я знала, что это было прекрасно. Я видела это в его глазах, искрящих голубым светом. В его восхищении и страдании от невыносимой пытки, которую я устроила.

Я настолько отпустила все оковы своего разума, извечно мешающие получать мне наслаждение от близости, что пытать Сганнара мне удалось совсем недолго. Ибо я кончила. Тихо содрогаясь, упала на него. Не более, чем на одну секунду. Он мгновенно подмял меня под себя и уверенно вошел. Распластавшись на мне практически полностью, лишь едва удерживая свой вес на локтях, только чтобы не раздавить, он властно и медленно двигался во мне и на мне. Захватив мою голову в плен своей руки, другую он завел под попу, чтобы приподнять её для себя повыше. Он не просто брал меня. Казалось, он хотел вдавиться в меня всем телом. Он кончил с тихим стоном, так и продолжая сдерживать свою страсть, чувствуя, что сейчас мне нужно было именно так.

В следующий миг его глаза и татуировки загорелись золотом, и он содрогался ещё и ещё. Это было потрясающее зрелище. Казалось, окутавшая нас энергия, щекочет моё тело, заставляя чувствовать неимоверную негу и легкость. От этих новых странных ощущений, и от продолжающихся движений Сганнара внутри, я вновь перешла через грань наслаждения.

Утро было добрым. Я проснулась с чувством вновь обретенной любви к другому человеку. Я ведь мне уже несколько лет казалось, что я просто не способна любить кого-то другого, если только это не мой ребенок. Но я проснулась не просто влюбленной, а с абсолютной уверенностью во взаимности, уверенностью в своем мужчине, в завтрашнем дне, и в том, что теперь моя жизнь будет идти только вверх. Я влюбилась в самого потрясающего мужчину в известной мне Вселенной. Скоро он воссоединит меня с моими ребятами, и мы заживем все вместе на его планете. А когда заскучаем, будем ходить на Землю через портал.

Однако проснулась я одна. Томно потягиваясь, вышла из пещеры. Сганнар сидел у входа и что-то мастерил. Совсем как первобытный человек. Я обняла его сзади, а когда он повернулся, столкнулась с его победоносной ухмылкой.

– И что мы так нагло ухмыляемся?

– Держи.

В руках у меня оказался браслет. Сложное плетение, чем-то напомнившее мне кельтское.

– Он из волокон араи. Это растение, растет здесь, и на Тауанире тоже. Когда-то первобытные рааты плели такие своим любимым. И это считалось заключением брака между влюбленными. Волокна араи не гниют, не высыхают и не рассыпаются от времени. Как и моя любовь. – Я заметила, что он намеренно не сказал «наша». – Поэтому хорошо, что она не слишком распространена на планетах. Иначе все почвы были бы забиты только ею. – Он зачем-то резко сменил тему.

– Пожалуй.

– Я могу одеть его тебе? – И пока он ждал, я поняла, что мой ответ будет чем-то большим, чем просто разрешение одеть на руку браслет. Намного большим. Я уже собиралась кивнуть ему в ответ со счастливой, но смущенной улыбкой, как Сганнар злобно прошипел.

– Какого ему тут нужно?

Слава Богу, это не ко мне. Обернувшись, я увидела плетущегося к нам Кэлона. Я так и не успела ответить своему вновь не состоявшемуся почти мужу, потому что он телепортнулся к Кэлону в считанные секунды.

– Что других послов не было? Не попадался бы ты мне на глаза ещё лет сто, чтобы потом Хагнарат не смотрела на меня с укором каждый раз за нанесенные тебе увечья. – Они стояли очень далеко от меня, но я чётко слышала каждое слово Сгана, как будто оно звучало у меня в голове. И даже ответы Кэла, но тоже, словно бы ушами Сганнара. Все интереснее и интереснее.

– Весь минерал уже готов.

– За один гребанный день?

– Тейена была благосклонна к тебе, Древнейший. Как только вы ушли один из грейдеров провалился в карстовую воронку. Энеон просто лежал там посередине на блюдечке. Нам осталось лишь достать его. На это не ушло много времени.

– Почему не прислали другого гонца?

– Архонт. Я сам настоял. Я. Хочу поклясться тебе в своей верности. И архаист тоже.

– О, в последнем я точно не сомневаюсь. – Ревниво и капризно, словно обычный земной юнец, огрызнулся Сганнар. Я не выдержала и прыснула от смеха. На что он сразу же обернулся, и едва смущенно, насколько был способен, улыбнулся мне.

– Я не хочу недомолвок. Никогда не посягну на неё, на вас. Честь для меня превыше всего. И служение вам тоже. Я прошу прощения, если разозлил вас. Это было невольно.

Сганнар долго смотрел на Кэла, кажется, взламывая его мозг и выискивая там подвох. Но теперь он уже не был ревнивым мужиком. Он мгновенно преобразился в правителя, словно высеченного из камня исполина, равнодушно и неотвратимо, нависающего над внезапно съёжившимся полу-раатом.

– Принимаю. – Отпуская свой взгляд выдохнул мой душка. – Защищать её будешь ценой своей жизни, если меня не будет рядом, понял?

– Всегда! – Опять чересчур пылко произнес Кэл, за что получил увесистый подзатыльник.

– Милая, пора собираться. Буду строить для тебя автобус к нашим спиногрызам.

И на мой возмущенный взгляд сразу же ответил.

– И не думай, что я буду с ними сюсюкать. Они теперь мои сыновья тоже, и я буду растить из них настоящих мужчин империи Райуарат.

– Никакой военной карьеры! Я запрещаю!

– Это они сами решат, когда вырастут.

Так, обсуждая планы на будущее, то ругаясь, то шутя, то пихая друг друга, мы выдвинулись в обратный путь.

В какой-то момент я задумалась, так ли безопасно будет забирать их во дворец императора далекой империи, где судя по рассказам, меня все ждут лишь для того, чтобы так или иначе устранить из политической системы. А кроме того, внешние враги Сганнара. Межгалактические войны. Оружие и способности, о которых мы, земляне, могли лишь несмело догадываться в фантастических фильмах. Здесь все реально. Небезопасная земля. Небезопасное небо. Небезопасный космос. Всем этим я красочно поделилась с тревожно наблюдавшим за моим развивающимся неврозом мужчиной.

– Прости, Хагнарат, неужели ты считаешь Землю безопасной? Если бы сейчас, после репаративного модуля и изменения частотности тела, ты понаблюдала за Гайей с орбиты, ты бы ужаснулась, поверь. Орбита кишит кораблями со всех концов Млечного пути, если по-вашему. Кораблями из других галактик, а даже из других Вселенных. Даже из вашей галактики далеко не все посетители настроены дружелюбно. И ты ведь уже знаешь о Второй Вселенной? Серой. Мембрана проходит слишком близко от Гайи. И мне очень не нравится учащающиеся в геометрической прогрессии случаи проникновения. Серые однозначно нацелены на Гайю, и мы предполагаем, готовят её массированный захват. Многие, очень многие особи уже плотно там обосновались. Но это пока неофициально.

– Кто это «мы»?

– Межгалактический совет империй. На последнем было решено вступить с землянами в контакт, наконец, и взять их под свой патронаж официально. Были назначены ахрагиты. Конечно, Баал Терон может быть настоящей надменной задницей, но он все-таки он из хороших парней. Он как нельзя лучше подходит на роль патрона Гайи. Да и наш портал там в этом смысле будет очень кстати.

– А кто назначил этих ахрагитов?

– Ну, – Сган ухмыльнулся, – на последнем совете по очереди председательствовала империя Райуарат, так что кандидатуру предложил я.

– А почему сам не вызвался?

– В первую очередь из-за нашей несовпадающей частоты вибраций. Аллионы и рааты, находясь на Гайе, становятся не видимы для землян. У ахрагитов и айнов такой проблемы нет. Плюс такие миссии готовятся несколько лет. Подопечные изучаются со всех сторон. Просчитываются сотни политических, поведенческих экономических сценариев. Вмешательство должно быть максимально продуктивным и позитивным. Я не мог так долго ждать. Во-вторых, у меня сейчас есть проблемы поважнее. То нападение пиратов не было случайным. И я должен выяснить, почему.

Эта новость окончательно добила мои и без того разбушевавшиеся нервы. Безопасности во Вселенной не было нигде. Нигде на Земле, нигде рядом со Сганнаром. Мой дом, моя Земля, мои дети – в опасности! Мысли хаотично скакали в голове, и руки предательски затряслись. Я последовательно вгоняла себя в штопор невроза пока не врезалась в широкую грудь внезапно преградившего мне путь архонта.

– Хагнарат, посмотри мне в глаза. – Одной рукой он крепко прижал меня к себе, а другой приподнял моё лицо, заставляя смотреть на себя. – Я очень могущественное существо в известной нам Третьей Вселенной. И я точно не дурак. Я не знаю всего, но знаю многое. И мой приоритет номер один: это ты и твоя безопасность. Говоря «твоя», я имею ввиду и твоё продолжение в виде твоих детей и твоей родной планеты. Насчёт Тауанира не беспокойся. Я соберу вокруг тебя не только преданных телохранителей, но и политиков. Они сплетут такой кокон интриг, о который разобьются любые замыслы моих врагов. Ничего не бойся со мной. Я с тобой. Верь мне всегда.

Через несколько часов я наблюдала за абсолютной магией. Если всё, с чем я столкнулась до этого было фантастикой из книг и фильмов, которую мой бедный разум воспринимал на удивление покорно, то это было нечто запредельное.

Тонны каменных глыб кружились в воздухе, образуя воронку, посередине которой завис светящийся золотом Сганнар. Я вцепилась в руку оказавшегося рядом Трагаона так, что через некоторое время он все-таки не выдержал и взмолился о том, чтобы я вытащила свои когти из его оливковой шкуры. Я очень, очень боялась, что все эти штуки рано или поздно упадут на него и придавят своим весом. Поэтому вместо того, чтобы мешать ему своим страхом и неверием, я сосредоточилась и стала мысленно ему помогать. Чувствовала я себя при этом трёхлетним ребенком, вцепившимся в огромный диван, который на самом деле тащит сильный папа. К моему удивлению в этом момент Сган повернулся ко мне, подмигнул и я услышала голос в голове его голос: «Продолжай».

Насколько я поняла, мой древнейший занимался созданием порталов не каждый день. Особое беспокойство вызывала информация Кэлона о том, что обычно это делается советом из двенадцати сильных раатов, при этом процедура намного сложнее. Энеон доставляют на Тауанир, старейшины собираются, проводят церемонии для усиления энергий, объединяют силы и спокойно создают портал без ущерба для здоровья. Но Сганнар пошел на поводу у моих пожеланий: быстрее доставить меня к моим сыновьям. Или их ко мне. И теперь это грозило ему ущербом. Черт возьми. Сейчас я уже сомневалась, что оно того стоило. Сила моей тоски по детям никуда не делась, но теперь добавился страх, что Сганнар может пострадать.

Через несколько часов кружения каменной воронки, я смогла убедиться, что мои опасения оказались не только верны, но ещё и сильно преуменьшены. Когда камни завертелись с такой скоростью, что мой человеческий глаз уже не различал ничего, кроме непрерывной серой массы, перемежающейся золотым свечением, они внезапно образовали идеальный круг, с огромным круглым отверстием посередине.

Почему нельзя было просто выпилить из энеона такой гигантский бублик? Да потому что этот теперь был испрещён письменами, напоминающими иероглифы всех известных мне древних культур одновременно. И Сганнар не зубилом их наносил, кувыркаясь посередине воронки. Они светились его золотой энергией изнутри. И это была магия похлеще всех фильмов про супергероев. Я окончательно потеряла дар речи, а огромный бублик аккуратно приземлился на плато. Посередине лежал Сган. Тотчас же толпа народа бросилась к нему. Я, конечно, прибежала последняя.

Он был весь в крови. Никакой золотой энергии. Бледно лилового света, он смотрел немигающим взором в небо, а из всех пор на его коже выступали капли бледно-голубой крови.

– В регенератор его, быстро. Подогнать ва. – Командовал Агрон.

Моя вина. Моя вина. Я схватила его за руку и постаралась сделать хоть что-нибудь. Нельзя раскисать. Надо что-то сделать прямо сейчас. Он чувствует меня. Я могу передать ему свою энергию. И не только через секс. Кто сказал, что только через секс, пронеслось у меня в мозгу? Не я.

Я сосредоточила всё внимание и силу воли на одной точке, соединяющей наши руки. Силилась что-то сделать. И не смотря на то, что ничего не происходило, не сдавалась. Как в фильмах, напоминала я себе: всегда есть кто-то, кто не сдается, когда нужно сделать искусственное дыхание, кто делает его до конца, вопреки мнению всех окружающих, и спасает! Я не сдавалась. На седьмой раз моего пыхтения, когда над нами уже завис ва для эвакуации Сгана на корабль, я почувствовала тонкую струйку энергии, едва заструившейся от меня к архонту. Обрадованная и воодушевленная, я поднажала ещё немного, и вот уже руки гудели от энергии, посылаемой импульсами в его тело. Я остановила всех, кто пытался забрать его на ва одним только взглядом. Все поняли меня без слов. Через пять минут, когда мои скудные земные силы были уже на исходе, Сган очнулся, улыбнулся и сжал мою ладонь.

– Ты дурочка. – Были его первые ласковые слова.

– Сам такой. – Облегченно рассмеялась я.

Отказавшись от помощи, он встал, с грацией очнувшегося после десяти лет сна коматозника, и продолжил.

– Так нельзя. Просто отдавать свою энергию. Ты опустошила почти всю себя. – Договорить ему было сложно, и он замолчал.

– А ты разве не опустошил?

– Мне просто нужно в регенератор.

Кровь всё ещё сочилась из его пор. Когда он зашел в ва, я дернулась за ним, но он воспрепятствовал. Я непонимающе уставилась на него.

– Хаг, останься. Тебе тоже нужно восполнить силы, но энергетические. Твоя задача сейчас – окунуться в озеро и попросить об этом Тейену. Она настолько благосклонна к нам сейчас. Думаю, не откажет. А мне нужно подлатать дыры в оболочке. Сейчас они не восстановятся сами. Через час, я приду в себя и мы поднимем портал, чтобы открыть его.  Подготовьте всё, – скомандовал он остальным.

 Было во всём этом что-то не правильное. Сердце тревожно забилось, а отпускать Сганнара казалось жуткой ошибкой. Он крепко прижал меня к себе, и страстно поцеловал на глазах у всех. Он изучал языком мой рот, и, казалось, не мог напиться нашей близостью. Я чувствовала тоже самое. И все-таки он смог оторваться от меня. Потому что я не смогла бы. Не оборачиваясь, он закрыл люк ва.

ГЛАВА 14

Ошарашенная, опустошенная и полная необъяснимой тревоги я села на траву. Наверное, просидела бы там до вечера, если бы меня не испугало прикосновение Кэла.

– Пойдём. Отнести тебя к озеру?

– Нет, дружище. – Рассеянно сказала я. – Я дойду. Дай руку.

Так мы и шли.

– Чувствую себя пенсионеркой на выгуле. – Попыталась пошутить я.

Возле озера Кэлон объявил, что мне надо раздеться. Что я и сделала. И хотя мой провожатый деликатно отвернулся, я каждой клеткой ощущала, что всё внимание он направил на то, что происходит у него за спиной. То есть на раздевающуюся меня. Белье я тоже сняла, не хотела потом ходить в мокрых трусах под сухой одеждой. Брр. Окунувшись в приятное тепло озера, я тут же поняла, что оно было самым необычным из всех, с которыми я когда-либо соприкасалась. Это было как в сказке про живую воду. Она светилась, говорила со мной, утешала и обогащала. Я легла на спину, глядя в бирюзовое небо Тейены, ощущая спиной её силу, и начала разговаривать с планетой. Благодарила её за всё, что на сделала для меня, за её благоволение нам, за то, что помогала и наполняла меня силой прямо сейчас. Это было настолько великолепно, что мыслить словами не хотелось. Только образы и чувства посылала я и получала в ответ такие же образы. Через некоторое время Кэлон опять прервал моё погружение в другие измерения, объявив, что портал уже снабдили тросами, к нему подсоединено несколько ва, и он готов к транспортировке. И что Сган уже вышел из регенератора и вскоре будет готов запустить портал.

В полном молчании мы подходили к нашему лагерю.

И вот когда в долине перед нами поднялся величественный портал, когда он возвысился во всей своей мощи и мистической красоте, он взорвался. Прямо на моих глазах. Ровно через одну секунду после того, как в небе над головой, на орбите Тейены разлетелась тысячами мелких осколков Тигния со Сганнаром на борту.

У вас когда-нибудь были моменты когда вы смотрите на происходящее вокруг, словно на странный сюрреалистический фильм? Движения замедляются, звуки уходят в подпространство и доносятся до разума, словно из-под подушки. Пыль и тысячи обломков Тигнии входили в атмосферу Тейены, загораясь зловещими фейерверками на похоронах моего любимого мужчины, моего вновь обретенного сердца, любви, счастья, пути к детям, единственного шанса выбраться из этой части Вселенной, всего едва обретенного мира. Словно в замедленной съёмке я смотрела на летящие на меня огни, пока их не заслонило облако пыли от взрыва каменного портала. Медленно моргнув я посмотрела туда. Где ещё мгновение назад стояла моя единственная надежда вернуть в свою жизнь весь смысл моего существования, две части моей души, моих мальчиков... Мозг не воспринимал. Ему казалось, что это просто визуальная шутка Сганнара или Тигнии.  Или кого-то ещё, кого я с удовольствием убью, когда узнаю его имя. Но это же шутка? Значит можно просто отмотать пару секунд назад и всё. Окажется, что ничего этого не произошло.

Надвигающееся на меня облако пыли заслонила собой кричащая голова Кэла. Я так и не поняла, что он кричит, да мне и не интересно было. Я выглядывала из-за его плеча на движущуюся массу, пытаясь силой мысли заставить её вернуться и собраться обратно в портал. И всё же засранцу удалось сдёрнуть меня с места и развернуть в сторону стоявших на плато ва. Мы буквально вбросили наши тела туда сразу после Трагаона и Регев. Кэл поднял транспорт в воздух с такой скоростью, что меня почти сразу начало тошнить. И это мерзкое чувство подступающего к горлу желудка помогло выйти из ступора. Я пришла в себя как раз тогда, когда ва поднялся над облаком пыли, вышел на орбиту и теперь мы наблюдали тысячи обломков некогда самого величественного корабля империи Райуарат.

– Сган, где Сган? – Растерянно спрашивала я у всех. – Он не умер. Я знаю, он не умер!

Регев и Трина с жалостью смотрели на меня, словно всё было уже решено. Кэл отстегнулся, подлетел ко мне, схватил за руки и заставил посмотреть на него.

– Слушай меня! Ты отгородилась от Сганнара щитом, чтобы он не мог читать твои мысли. И только ты можешь это щит снять. А теперь соберись, возьми себя в руки, сними щиты и найди его в этом чертовом космическом хламе, – почти орал он на меня.

– Хорошо, хорошо. Отойди-ка, харэ орать.

Я собралась так же резко, как и впала в ступор. Я всегда собираюсь в критических ситуациях. Хотя – это тоже другая сторона ступора. Я выключаю любые эмоции: сострадание, слезы, расстройства, отрицания – какая там ещё бывает хрень, и начинаю активно действовать. Некогда прислушиваться к драгоценному внутреннему состоянию. Нужно срочно что-то делать, спасать ситуацию. Все, что от меня зависит. И только тогда, когда хоть что-то прояснится, когда я выдам свой максимум, то смогу разобраться, какие эмоции к тому моменту станут наиболее подходящими. Я вызвала все свои силы, чтобы обрушить щиты, поставленные мной же неведомым мне способом и через пару минут почувствовала что их нет. Но это не помогло ощутить Сганнара. Я закрыла глаза и разбросила щупальца своего сознания так далеко, как только могла себе представить. Прошло около получаса, но ничего.

Я орала его имя тысячу раз в своем сознания, тянулась к нему мозгом, сердцем и душой, но натыкалась на полную тишину и черноту. Все это время три пары глаз напряженно следили за мной, а Регев ещё и вела переговоры с находящимися рядом ва, чем невероятно бесила. К слову, никто из прочих членов команды не дал никакой ценной информации. Никто не понимал, что произошло. В конце концов я заорала вслух:

– Да мать его за ногу, даже если он уже умер, я должна была бы почувствовать хотя бы его душу! Исходя из того, что он мне втирал про наши души. Где ты, придурок? – Била я руками по лобовому стеклу, пока Кэл не дотронулся до моего плеча, и я не вцепилась в него, будто оно было моим спасательным кругом.

– Слушайте, – резко успокоилась я через две секунды. – Но ведь правда, я даже на Земле чувствовала, как душа умершего человека отходила в мир иной. Ребят, правда. Но я не чувствую Сганнара никак. А уж его должна была бы точно, со всей нашей историей. А ещё подумайте про то, куда делась Тигниа. Она же гравинид, да? И может летать в космосе и без своего костюма, который есть корабль, так? И где она теперь?

Все начали переглядываться и одобрительно кивать:

– Ты права, – вступила Регев, – только связаться с гравинидом без специальных средств связи не под силу никому, кроме раатов.

Я посмотрела на Кэла.

– У нас есть такой. – Регев с Трагаоном также непонимающе уставились на него.

– Только наполовину. – Застеснялся он.

– Ну ты даешь, – восторженно хохотнул Трагаон, чем заслужил наши осуждающие взгляды.

– Давай, дружище. Теперь ты раат, настраивайся на это и попытайся найти гравинид. – Разговаривала я с ним как с полоумным. Господи, некоторое время назад я была б уверена, что порю какую-то чушь.

Кэл закрыл глаза, и в этот момент нашу хлипкую лодочку подбросило вверх от взрывной волны, пришедшей от взрыва соседнего с нами ва.

– Какого…? – На радарах заорали датчики движения, но они были не нужны. В лобовое стекло мы наблюдали как из разрывающих черноту космоса подпространственных туннелей выплывали огромные устрашающие кучи металла.

 – Пираты с Тиутиоадана. – Прохрипел в ужасе Трин. – Наверное, первый из их кораблей проник сюда под прикрытием и уничтожил Ти и портал.

Но слушать его увлекательные рассказы было некогда. Жестяные туши начали палить по нашему небольшому отряду  ва. Кэл мгновенно оказался в кресле пилота. Я только успела пристегнуться, когда мир резко свернулся в спираль, и мы вошли в подпространство. Кэл говорил мне на уроках, что ва могут перемещаться только в подпространстве, но через червоточины им путь заказан. А передвижение в подпространстве хотя существенно быстрее обычного, но не достаточно, чтобы можно было преодолевать те огромные расстояние, которые проделывали мои новые инопланетные друзья.

Через некоторое время полета по радужному туннелю, Кэл устало развернулся к нам.

– Как вы понимаете, далеко мы так не улетим. Слишком долго прятаться в подпространстве не сможем. Навигации здесь нет. Я прыгнул так быстро, что даже не задал координаты. Теперь не известно, где вынырнем. Но скорее всего не очень далеко от Тейены. Нас могут выследить в любой момент. Нужно укрываться в подпространстве и передвигаться небольшими скачками, корректируя курс.

– Может есть шанс допрыгать до империи Сайграхара? – Прогудел Трин. – Кажется, тут недалеко.

– Это на крейсере не далеко. – Регев. – А на ва мы дотянем максимум до её границ, но это не сможет защитить нас от преследования. Патрули ахрагитов могут прибыть только через сутки или двое. За это время нас уже поймают. Или взорвут.

– Ва можно отследить в подпространстве? – Осведомилась я.

– Можно, но не мгновенно. Можно рассчитать его движение, сканируя гравитационные всплески пространства. Но тип крейсера ЛГЕ, который выплыл прямо на нас, это как раз умеет.

Довольно долгое время все молча пялились перед собой, погруженные каждый в свои мысли. После чего я опять решила выяснить важную информацию:

– Вот скажите мне, пожалуйста, друзья дорогие. Почему за такой небольшой период времени, передовой и самый оснащённый корабль империи был так легко атакован и, самое главное, оба раза успешно, этими пиратами? Как получилось так, что вы к чертовой матери оказались абсолютно не защищены?

– Тигния самый защищённый  гравинид из всех известных нам систем. – Машинально откликнулась Регев.

– Что-то незаметно. – Рявкнула я.

– Любое защитное поле дискретно, – вступил Кэлон.

– То есть?

– То есть имеет волновую природу. И как всякая волна оно прерывается с определенной частотой. На сотые доли фемтосекунды. С определенным ритмом. Инженеры безопасности называют это «Песней гравинида». Все песни засекречены на самом высшем уровне. Настроив оружие на эти промежутки можно пробить поле.

 – И кто же знал песню Тигнии? – Не унималась я в своем расследовании. – Это не абы какой пиратский налет. Вас целенаправленно заказали, это же очевидно.

Кэл мрачно воззрился на меня.

– Только самый высший военный состав.

– А именно?

– Мне известны только три человека, обладающих этой информацией: Сганнар, Агрон и... Лаор.

При звуке этого имени, мой взгляд взлетел на Кэлона.

– Думаешь, он не погиб.

Кэл отрицательно помотал головой.

– Значит, всё встало на свои места.

Мы вынырнули через пару часов и тут же наткнулись на другой ва.

– На связи аларий Диарт Нимаарит, идентифицируйте себя!

– Капрал Регев, с нами Ллеиро, Ди. Давай стыковаться.

– Как получилось, что после прыжка в подпространство мы встретились? – Недоуменно спросила я Кэла, пока два наших ва стыковались задними панелями и образовали единое пространство, увеличив жилплощадь вдвое. Вместе с Диартом к нам ввались ещё трое. К моей радости, один из них был Трей. Двух других я не знала по именам, хотя лица были знакомыми. Ди представил их как Сая и Горна.

– Я не задал координаты при прыжке, если они сделали тоже самое, то вполне очевидно, что подпространство повело нас практически по одному туннелю.

– Абсолютно очевидно. – Саркастически поддакнула я.

– Кто-то из вас знает, что с Агроном? – Задала я мучивший Регев вопрос.

– Мы точно видели, как он один из первых запрыгнул в ва, никого не взяв с собой. Он взмыл в воздух мгновенно после взрыва Тигнии. Больше мы его не видели.

Плечи Регев опали.

– Послушай, он наверняка полетел спасать Сганнара. Если кто и может спасти архонта, то только он. – Я молола явную чушь, но мне нужно было хотя бы немного утешить её, ведь я видела, с какой нежностью эта мускулистая амазонка всегда смотрела на своего викинга. К тому же я тоже отчаянно надеялась, что Арону удалось подобрать Сгана и он прыгнул вместе с ним в подпространство, так же как и мы укрываясь от атаки долбаных рептилоидов, будь они сто раз гуманоидами.

Первым очнулся Кэл.

– Нам нужно прыгать дальше, иначе нас очень скоро обнаружат. Диарт, есть какие-то соображения. Ты у нас тут самый умный, кажется.

– Я уже просканировал сектор. Долго на ва мы не протянем. Максимум до границы империи ахрагитов, если повезет. Там есть Тиор-117 – пустынный планетоид. Атмосфера нам подходит, но вода кислотная. Данные не подтверждены. Плюс какие-то агрессивные формы жизни на основе кремния. Раньше там велись разработки ископаемых, но, кажется, колонисты не смогли справиться с аборигенами и покинули планетоид.

– Чудно, прям Хроники Риддика, – мой психоз выливался в идиотское йорничание.

– Других вариантов мало. Ва могут сгенерировать чистую воду из местной жидкости, раз там есть подходящая атмосфера.

– И сколько туда добираться?

Через пять дней духоты, голода и сна в креслах, наш паровозик вышел возле орбиты абсолютно красного и зловещего планетоида Тиор-117. Ещё на орбите желудок болезненно сжался от предчувствия скорой беды.

– Ребяяят, – завыла я внезапно даже для себя самой. – Нас там ничего хорошего не ждет. Помяните мои слова. Давайте просто задрейфуем здесь? А патруль ваших ахренитов нас потом найдет, а?

За прошедшее время мы съели половину скудных запасов протеиновых батончиков, пили переработанную воду, как ни крути, попахивающую тухлятиной, поскольку системы были далеки от передового крейсера Тигнии. Вентиляция тянула еле-еле, двигатели вообще были перегружены десятками скачков. В сущности, ва были военными истребителями, предназначенными для коротких боевых вылетов. Двигатели были мощными и манёвренными, но никто не додумывался скакать на них по космосу, аки сайгак. Полетал вокруг, доставил людей на планету высадки,  пострелял немного и на базу. На крайний случай, под пол каждого были вмонтированы две криокапсулы, имеющие возможность самостоятельно дрейфовать  в космосе. Но замораживаться пока никто не спешил.

Таких вот грязных и злых на весь мир, впавших в легкую версию анабиоза, и застал нас на орбите Тиора, мой вопль.

И, кажется, все присутствующие были до ужаса солидарны со мной. Далекое, но яркое солнце Тиора выжгло большую часть его почвы, превратив поверхность планетоида в безжизненные пустыни, испрещённые длинными и глубокими трещинами-каньонами. Кое-где на дне ущелий просматривались острова растительности.

Не глядя, Кэл протянул руку с соседнего кресла, положил ладонь поверх моей, и тревожно уставился в лобовое стекло. Бортовой компьютер прерывающимся голосом сообщил о готовности войти в атмосферу планетоида. Оставшийся самым хладнокровным и рассудительным, принявший на себя руководство нашим маленьким потерявшимся отрядом, Кэл трогательно сообщил мне:

– Хаг, мы не сможем дрейфовать. Воды не хватает, очистительные системы и кондиционирование не справляются. Если не выйдем отсюда через пару дней, начнем медленно задыхаться и сходить с ума от обезвоживания.

– А ты думаешь, кислотную воду Тиора ва переработают намного легче, да?

– Мы обязаны проверить. Данные Диарта не точны. Там есть жизнь, есть пригодная атмосфера, – значит, обязана быть вода. Там мы хотя бы сможем дышать, и поймать пару местных зверюшек себе на обед.

– Мы же не едим зверюшек? – Возмутилась я.

– Человеческая жизнь превыше всего. – Хором возразили мне.

– Если стоит вопрос выживания – даже думать нечего, Хаг. Ты же у нас не раат пока – питаться праной не можешь, я предполагаю? – Вклинилась Регев. На что я отрицательно покачала головой. – И мы не можем. Придется поджарить пару рептилоидов. Надеюсь, у них не кислотная кровь. Давай, молчун, жми на газ и выпусти уже нас из этого летающего сарая.

Регев хорохорилась. Трагаон, все прошедшие дни полировавший, стирая до дыр, свои космические мачете, наконец, отложил их и пристегнулся. Диарт и Трей испуганно молчали в тряпочку, периодически заваливаясь в обморок друг на друга. Наш сдвоенный пепелац начал ускоряться, кружится, и совсем не нежно входить в атмосферу.

– Так ведь не должно быть? – прохрипел Трин. – Ва должны входить в атмосферу словно горячий нож в масло. Откуда такая тряска?

– Все накрылось! Стабилизаторы, антигравитация – все! Мы выжгли все топливо! – Перекрикивал нарастающий грохот Кэлон.

Ва кряхтели, трещали по швам, горели, но в атмосфере все-таки не развалились, доставив нас почти до самой поверхности красного карлика. И вот когда до приземления осталось лишь несколько сотен метров, траектория нашего контролируемого скользящего падения вывела нас на огромный каньон. Он выглядел словно река Амазонка из космоса. Десятки расщелин сбегались к огромной бездонной трещине в поверхности Тиора. Кэл орал, что ручное управление накрылось полностью. Мы падали в бездну.

Через несколько секунд после жесткого удара о землю наша конструкция со страшным скрипом развалилась надвое. И воцарилась звенящая тишина. Взгляд Кэлона судорожно скользил по мне, почти физически ощупывая на предмет повреждений. И только когда я молча подняла к верху большой палец, он облегченно кивнул. Все были живы и, кажется, даже здоровы. Голова трещала, словно разбитая тыква. И даже звук отстегивающихся ремней безопасности отдавался в ней страшным грохотом.

– Ребят, мы в джунглях! – Неуместно радостно сообщила Регев выглядывая из появившейся в нашем потолке трещины.

– Намного больше меня интересует, смогут ли ва из этого каньона посылать сигнал бедствия? – Простонала я. – Мы ведь собираемся посылать сигнал бедствия?

Кэл с Трагаоном и парой других воинов, чьи имена мне только и удалось выяснить, поскольку они были настолько почтительны со мной, что даже не смели разговаривать, вновь сочувственно на меня уставились.

– Мы не можем включить трансмиттер, Хаг. Нас мгновенно засекут Тиутиоаданцы. Видимо, с Лаором во главе.

– Мать вашу. – Подытожила я.

ГЛАВА 15

– Нет, а что вы предлагаете? Умирать здесь? Основать колонию? Будем размножаться? Заселим планету? – Кряхтела я, выбираясь из ва с помощью Трагаона через трещину в потолке. Наш сборный модуль треснул в месте стыковки входных люков при ударе о землю, но трещина оказалось столь маленькой, что пролезть в нее сбоку не смогла даже я. Оставалось лишь выбираться через полоток, где дыра оказалась немного шире.

Шутку оценила, кажется, только Регев. Остальные уставились на меня как на умалишенную. Сай и Горн хищно облизнулись, после чего их скрутило от боли, вызванной гневным взглядом Кэлона.

– Полегче, ковбой. Шуток совсем не понимаешь? А между тем, вопрос не шуточный. Мы правда собираемся тут провести свою пенсию и встретить смерть?

– Будем надеятся, что трансмиттером будешь ты. Когда Сганнар очнется, где бы он ни был, он опять тебя учует и найдет. На Земле ведь нашел. А тут поближе будет. – Кэл бесцеремонно сдернул меня с крыши.

Мы упали не просто на дно ущелья, а в самое сердце лесного тропического массива. По данным работающих на последнем издыхании систем, впереди и позади нас ожидали десятки километров почти непроходимых джунглей. А по сторонам, на расстоянии около пары километров в обоих направлениях возвышались вертикальные стены ущелья около двух километров высотой.

Кэл распорядился обустроить лагерь прямо здесь, и начал обвешиваться всем имевшимся на борту оружием.

– Ты нас покидаешь? Один? – Поинтересовалась я.

– Здесь недалеко есть небольшой холм. Метров четыреста. Нужно осмотреться. Меня беспокоит информация о местных формах жизни.

– Представь себе, и меня. Возьми ещё кого-то. И оставь нам немного оружия.

– Я работаю один. Ещё одну партию оружия выгружает Горн. Горн! Раздай оружие всем. Никто ни куда не ходит сам. В туалет только на ва. Теперь из-за трещины они будут скорее ловушкой, чем защитой. Траг, ты за главного. Сай и Горн, придумайте, как запаять трещины и сделать из ва надежное укрытие. Надо починить люки. Диарт, постарайся обнаружить формы жизни, которыми ты пугал нас. – Раскомандовался Кэлон внезапно зычным голосом. Не помню, чтобы он говорил кому-то ещё, кроме меня, такие длинные тирады за всё время моего наблюдения за ним на корабле.

Не успела я придумать хоть какое-то возражение, как зверобой бесшумно скрылся в зарослях, не оставив после себя даже легкого дуновения. Тяжелая лапа Трагаона успокаивающе легла на моё плечо:

– Не бойся, красавица. Кэлон такая задница, что с ним точно ничего не случится.

– Сганнар ещё большая задница. Но с ним случилось.

Стемнело практически мгновенно.

– Ущелье! – Многозначительно развел руками Диарт, обвешанный всеми склянками, которые смог найти на кораблях и приспособить под полевую лабораторию. Почва оказалась не кислой, как и влага в воздухе, оседавшая на больших, похожих на огромные лопухи, листьях. После многочисленных манипуляций, Ди объявил, что влага является вполне питьевой, и её можно собирать с листьев в ёмкости, пока мы не найдем более обильного источника воды.

– Возможно, данные о кислотности были собраны нашими исследователями с засушливой поверхности планеты. Завтра попробую соорудить дрон, чтобы осмотреть окрестности. Надо попытаться найти брошенные стоянки старателей. Там может быть что-то ценное.

К вечеру Кэлон так и не появился. Я была на грани истерики, но усиленно пыталась это скрывать, боясь вызвать подозрения в неравнодушии к нему и неверности Сганнару. За прошедшие сутки скитаний по космосу вся команда смогла удостовериться в чувствах Кэлона. Он даже не пытался замаскировать свою необычную сверхзаботу обо мне, перемежающуюся с напряженными мрачными взглядами. Плевать ему было на общественное мнение. Чего нельзя было сказать обо мне. Я в ответ демонстрировала подчеркнутую официальную любезность.

Диарт так и не засек никакой активности сколь-нибудь крупных существ. В джунглях копошились насекомые, лишь немного отличающиеся от привычных своим внешним видом. Никакой исходящей от них опасности Ди так и не установил. Слегка растеряв свою осторожность и доверившись данным нашего исследователя, Горн разжег костер, вокруг которого мы с удовольствием грелись. А Трей жарил каких-то жуков. Ну и гадость.

С наступлением темноты температура упала на несколько градусов. Не критично, но погреться возле обычного земного костра было очень кстати.

Горн, как обычно, о чем-то увлеченно шептался с Саем, когда вдруг резко подавился. Из его рта тонкой струйкой стекала кровь. Он резко затих и удивленно посмотрел на свой живот. На серой футболке быстро расплывалось черное при свете костра пятно крови, будто обрисовывающее очертания невидимого широкого шипа, торчащего из его живота. Все замерли в шоке и не понимании, что за чертовщина только что произошла. Внезапно невидимый шип замерцал, и за спиной Горна выросло огромное трехметровое чудовище. Шип был окончанием его огромного хвоста. Больше всего эта хрень походила на нашего скорпиона, которому приделали голову богомола. Чудовище приподняло испустившего последние дыхание Горна и с легкостью отшвырнуло его тело далеко в чащу джунглей. Потом он в упор уставился на меня. Своими огромными полностью черными продолговатыми фасеточными глазами. Первым очнулся Сай, начав палить в него из плазменного пистолета, за четверть секунды способного расплавить железо.

У этой штуки не было никакого специального защитного поля. Но раскаленные плазмоиды просто стекали с его панциря на землю, как чертовы капельки летнего дождика. Если бы с него можно было считать эмоции, я бы сказала, что он лениво повел головой на Сая, и нехотя плюнул. Несмотря на то, что тот отскочил, эта гадость чётко рассчитала свой плевок.  Голова ещё одного головореза Сганнара тут же расплавилась, словно от кислоты. Я очень медленно отступала в джунгли. Трагаон держал свои мачете на изготове, но увидев участь Сая, не спешил делать резкие движения. Все замерли так же, как и я, лихорадочно соображая, что делать теперь, когда оказалось, что оружие эту штуку не берет.

Он выбрал меня. И смотрел прямо на меня. Погружаясь в черноту его глаз, я внезапно услышала его мысли. «Ничтожные насекомые. Хочу её силу. Сожрать. Получить.»

Мою силу, стало быть. Ни Регев, ни Ди. Мозг лихорадочно подбрасывал мне в помощь картинки с Тигнии: вот мне удалось, ни к кому не прикасаясь, вломить в челюсть Регев, слегка придушить Лаора, выстроить ментальный щит от Сганнара. Не отрывая взгляда от этой дряни, я глубоко вздохнула и поверила ей. Приняла её веру в мою силу. Раз ты так хочешь, ты её получишь. Я не очень хорошо знала этих ребят, но они ребята Сганнара, а значит теперь и мои. Я очистила свой разум, а злость взяла и намотала на руки, заставляя пространство вокруг них вибрировать и уплотняться. Потом я запустила огромный шар злости в башку проклятого богомола. Он резко пошатнулся, удивленно потряхивая головой, и замерцал. Через секунду он исчез. Но я не отпускала его мерзкий образ из своей головы. Если растеряюсь сейчас, решив, что мне нужно его обязательно видеть, чтобы жахнуть – мы все трупы. Не нужно мне его видеть. Я помню тебя, вонючее членистоногое. Мой первый парень был Скорпион по Зодиаку. Редкая сволочь оказался. Я гадливо ухмыльнулась. Извращенное подсознание само подбрасывало страшные картины расправы над ним. Представляя голову богомола, я пролезла под его кожу, представила его нервные узлы и сосуды. А потом я представила как они рвутся, взрываются как воздушные шарики.

Его голова взорвалась прямо над Трагаоном, обливая его своей кровью. Хвала всем богам этого планетоида, сама кровь оказалась без кислоты. Дергаясь в конвульсиях, чудовище последний раз взмахнуло гигантским хвостом и вонзило его в живот Трина. Торжество нашей скорой победы на лице моего оливкового гиганта даже не успело померкнуть.

Скорпион ещё раз подернулся рябью и затих навсегда.

Ди и Регев подскочили к тяжело дышащему Трагаону. Он растерянно улыбался. Я не могу сейчас к нему. Сейчас не могу.

Все ещё заставляя свою внезапно открывшуюся силу работать, я прощупала пространство вокруг нас, пытаясь учуять притаившихся родственников убитого мной аборигена. Вблизи родственников не было. Километров за восемь от нашего лагеря мой мозг, словно компьютерную голограмму, уловил изображение спящего высокого на дереве Кэлона. Его лихорадило, но, кажется, жизни ничего не угрожало. Картинка в голове услужливо отмотала изображение назад. А вот и причина: укус местного варианта шершня. Черт. К утру должно полегчать, Кэл. Я отчаянно этого захотела и почувствовала, как от сердца отделилось моё материализовавшееся желание и, словно электрический импульс, помчалось по горящим в моей голове голографическим нитям к Кэлону. Кэл дернулся и наполнился желтым светом.

Чувство самосохранения внезапно дернуло меня дальше. От Кэла. Вынося часть сознания из ущелья, на поверхность самой планеты, моя новая сила показала мне ад. Тысячи скорпионов бродили по пескам Тиора-117, сталкиваясь и пожирая друг друга. У мелких особей не было шансов. Самые крупные были в два раза больше нашего недавнего «друга». Некоторые спускались в ущелье, чтобы отложить на краю джунглей свои яйца, подальше от палящего солнца и прожорливых сородичей. Но для жизни тропический и влажный воздух им не подходил. Поэтому вылупившись, и дождавшись темноты, они тут же лезли по стенам обратно в пустыню, где большинство из них тут же становилось кормом для своих родителей и прочих сородичей.  Мы не выживем здесь. Хотя джунгли их не привлекают, они все-таки сюда заходят. Рано или поздно они найдут нас.

Затем «сеанс» закончился. Глаза резко распахнулись, возвращая меня в эту реальность. Трагаон хрипел, но был ещё жив. Сознание не покидало его, и он даже пытался хрипеть какие-то ободряющие слова Рег и Ди. Я бросилась к нему. Часть его внутренностей была не в нём. Ооо, черт. А вот это очень плохо.

Ну, давай, Сила. Ещё один сеанс, а? Я же смогла послать Кэлу что-то желтое, вроде какой-то энергии, по твоим виртуальным проводочкам.

– Для меня было честью, узнать тебя, дочь Гайи.

– Нет, нет. Ничего не «было» тебе. Я тебе не разрешаю! Погодь, погодь. Я сейчас кое-что попробую. Ну давай, Сила. Где ты там?!

Я отчаянно смотрела на свои руки и косила глаза на точку в середине лба, только что выдававшую мне голограммы с увлекательными картинками. Ничего не происходило. Черт. Надо вдохнуть. Да. Выдохнуть. Очистить разум. Это лихорадочное движение нервных импульсов в башке не помогает. Нужно хладнокровие. Так. Есть. Теперь: ничего не поможет, если не вернуть его кишки на место. Блин. Я что, хирург вам тут. Делать нечего.

– Так, котенок. Тебе больно? Нет? Правильно, у тебя шок, так что это нормально. – Лепетала я почти что сама с собой. – Поэтому сейчас я соберу все твое добро, и верну его на место. В твой животик. Ок?

Регев положила руку на моё плечо.

– Хаг, без регенератора, он не жилец.

– Отвали. – Грубо стряхнула я её руку и продолжила сюсюкать с Трагаоном. – Сейчас я всё это соберу, а ты не должен отключаться, понял? Смотри мне в глаза, хорошо. Думай, что очень не хочешь умирать. Я попробую тебе кое-что передать, а ты должен очень захотеть это взять. Лады?

Трин уже не хрипел, а еле дышал с тихим свистом. Он едва кивнул. Я зажмурилась и стала собирать все, что лежало вокруг. Диарт, помогал. Мои руки тряслись и с первого раза у меня ничего не получилось. Регев смотрела на нас как на обезумевших идиотов. Кое-как, чертыхаясь и сопя, мы сделали это, сложив все внутренности обратно. Огромную дыру в животе Трина, я накрыла своими руками. Очистила разум. Вызвала голограммы. Отчаянно захотела, чтобы мой добродушный наивный гигант не погиб так бесславно на этом Богом забытом камне на задворках Вселенной. Он достоин лучшего. Огромный кусок желтой энергии отделился от моего сердца, плавно проплыл по рукам и впитался в тело Трина.

– Этого мало. – Констатировала я. – Ещё.

Я вновь закрыла глаза, визуализируя его чудесное выздоровление. Вспомнила все принципы работы регенератора, о которых мне рассказали и которые я десятки раз могла прочувствовать на собственной шкуре.

– Чёрт, у нее глаза голубым светятся. – Шепнула Регев Трею.

Я вновь и вновь посылала золотые клубы в тело Трагаона. А потом почувствовала, как кожа под моими руками зашевелилась. Голографические нити, видимые, кажется, только мной, плотно «заштопали» дыру в теле Трина, соединяя её края между собой. Затем я поняла, что на каждой из нитей начинают образовываться реальные живые клетки. Клетки Трагаона. Сила сказала мне отступить. Дальше всё произойдет само.

– А продезинфицировать не надо? – Обратилась я к самой себе.

– Надо бы, пока все не заросло. – Ответила я так же самой себе, и Регев испуганно переглянулась с Диартом.

– Трей, тащи дезинфектор с ва! – Рявнула я.

Через несколько мгновение я залила все, что раньше было скрыто кожей Трагаона огромным количеством антисептика. Мой стойкий гигант всё-таки не выдержал и истошно заорал.

– Лежать!!! Не спугни процесс. Спииии. – Вампирским гипнотическим тоном скомандовала я. Честно говоря, я не верила в свой гипнотический дар. Скорее это было очередное нервное йорничание.  Но Трин действительно вырубился. Наверное, потерял сознание от боли, подумала я. А через несколько секунд он захрапел.

Убедившись, что клетки кожи и поврежденные внутренности продолжают с нечеловеческой скоростью восстанавливаться, хотя это всё ещё не было очевидно обычному зрению, я обратилась к Регев.

– Забинтуй. Я, кажется, сейчас упаду.

Меня накрыла темнота.

Проснулась от того, что что-то ползало по моей щеке. Резко вскочила и увидела Кэла, который, зачем-то трогал моё лицо пока я сплю.

– Явился! Хорошо отдохнул там? А у нас тут бойня, между прочим, была.

– Ты справилась.

– Справилась? Справилась? – Взвизгнула я. – Двое парней мертвы, Трин при смерти, и это называется справилась?

– Ты жива.

– Знаешь, по меньшей мере, твои слова звучат не вежливо по отношению к павшим.

Я вскочила и, справившись о здоровье Трина, который выглядел вполне стабильно, отправилась по своим утренним делам.

Следующие несколько дней Диарт и Кэл пытались спаять и восстановить потрепанные ва. К концу пятого дня им это даже удалось. Кажется. Ва пришлось опять разделить на две самостоятельные части. Зато люки теперь закрывались и работали, служа убежищем.

Трин, первые два дня пролежавший в забытьи, наконец, очнулся, и теперь стабильно и семимильным шагами шел на поправку. Кожа, образовавшаяся на месте зиявшей дыры, была воодушевляющего розового цвета. На четвертый день он даже встал и самостоятельно переполз в один из восстановленных ва.

Теперь я каждую ночь оттачивала своё мастерство, раскидывая свои воображаемые голографические щупальца, чтобы просканировать окружающую территорию. И каждый раз моё Сознание приводило меня на поверхность мрачной планеты, где днём было обманчиво безжизненно, а ночами царили ад и каннибализм. От просмотров этих картин мне стали сниться кошмары, и с судорожными всхлипами я просыпалась в холодном поту. Каждый раз Кэлон успокаивал меня и прижимал к себе, бормоча, что больше он не даст никакой твари приблизиться ко мне. Но твари не приближались, а объятия Кэла каждый раз согревали и приносили утешение, что начинало меня серьезно беспокоить. Я точно знала, что Сганнар жив. Знала и всё тут. И я точно знала, что теперь люблю его. Мне нельзя позволять себе раскисать от заботы Кэлона.

Шла уже вторая неделя нашего пребывания в отпуске в джунглях, в течение которой мы питались разнообразным ягодками и росой. Диарт с Кэлоном постоянно пытались подсунуть мне каких-то хорошо прожаренных Треем тараканов, приправленных соусом из мясистых гусениц. Но я каждый раз вежливо отказывалась от этих изысков, предпочитая более простую диету вынужденного сыроеда.

На девятый день мои щупальца возопили о приближении сразу нескольких скорпо-богомолов. Они были ещё далеко, около двух километров, но их траектория отчетливо указывала, что двигались они прямиком к нам, будто знали наше точное место расположения. Я сосредоточила всю свою силу, дарованную мне неизвестно кем неизвестно и за какие заслуги, и попыталась взорвать их головы на безопасном расстоянии. И у меня получилось! Одна за одной их головы взрывались по мере приближения к нам, и это наполняло меня кровожадным торжеством.

Кэл смотрел на меня с легким неверием и даже осуждением. Наверное потому, что я отобрала у него лавры своего спасителя и справлялась с тварями самостоятельно.

– Ты просто не видел их в деле, дружище. Иначе не очень хотел бы, чтобы они даже приблизились к твоим мачете.

Кэл осуждающе смотрел на меня, пока не увидел тонкую струйку крови, текущую у из моего носа. Он подскочил и схватил меня на руки.

– В этом нет особой нужды, – сказала я и снова отключилась.

Диарт продолжал работать над восстановлением функций двигателя. На ва, где поселились Трагаон с двумя своими сиделками: Треем и Регев, – двигатели практически не были повреждены. После недели ручной работы Ди и Кэлона окружающие джунгли пронзил победный клич Диарта, напомнивший крик Скрата из Ледникового периода. После нескольких минут плясок победителя, он сообщил, что при необходимости мы можем подняться в космос. Правда топлива было – кот наплакал. Прыжки в подпространство были исключены. Всё, что было доступно нашему пепелацу – зависнуть на орбите, где его можно было бы засечь намного легче. Как спасителям, так и тем, кто на нас охотился. В любом случае, мы условились, что при массированной атаке тварей, именно это нам и придётся сделать.

Торжество же от моей легкой победы над богомолами было очень недолгим. На следующую ночь я не могла уснуть, боясь усиливающихся с каждой ночью кошмаров. Кэлон тоже сидел в полоборота, смотря на огонь и старательно делая вид, что он здесь просто так и тоже не может уснуть, а вовсе не потому, что охраняет меня. Трагаон и ребята улеглись в одном из ва и задраили там на ночь люк. Ди сопел в другом. Я расслабилась и, не таясь, рассматривала сильный профиль полу-раата, идеальный ровный нос, всегда сжатые, но полные губы, бездонные глаза цвета расплавленного серебра. Он знал, что я смотрю, и не шевелился. Казалось, он боится спугнуть мой любопытный взгляд. Вот ведь не задача. На Земле таких ребят днём с огнём не сыщешь. А тут вдруг раз. И я понадобилась сразу двум.

«Где же ты, мой архонт?» Обратила я свои тоскливые мысли в ночное небо.

Внезапно картина перед глазами сама по себе сменилась уже привычной голографической схемой. Десятки скорпионов неслись на нас с разных концов джунглей, сжимая наш маленький лагерь в кольцо. На этот раз моё видение предупредило слишком поздно. Они были близко. Я закричала в страхе и начала взрывать их головы, взрывала пока кровь не потекла из носа. Кэл вскочил и схватил меня, когда увидел, что кровь хлещет у меня из носа и ушей, а я слишком быстро начала уплывать и терять сознание. Он заставлял смотреть на него, и только расплавленное серебро его глаз не давало мне отключиться. Я не могла: их было слишком много и их нельзя было подпустить. Я архаит и должна защитить своих людей.

Внезапно, не я, но моё видение отключилось. Совсем. Исчезли голограммы, взрывающиеся головы, моё особое зрение. Я потеряла всякую способность защищать нас. Как будто мир вокруг стал плоским, каким он был до приобретения этих странных способностей. Я с ужасом услышала треск ломающихся деревьев, из джунглей появились монстры. Кэл толкнул меня в открытый ва. Тот, двигатели которого не работали, и где спал до этого Диарт. До него было всего пять шагов. Ди уже проснулся, и когда я подлетела к люку, мерзавец успел его задраить. Прямо перед нашим носом. В неверии мы с Кэлом уставились на двери, и это стоило моему полу-раату жизни. Огромный хвост пронзил моего Кэла насквозь. Тонкая струйка крови потекла из его рта, а полные любви глаза, казалось, поедали меня, стараясь запомнить перед уходом каждую черту моего лица.

– Нет. Нет! – Я шептала, но смысл произошедшего так и не доходил до меня.

Сганнара я не потеряла. Я знала это точно. Я видела взрывающийся корабль и только. Но Кэл, стоял, всё ещё стоял передо мной с развороченным животом. И осознание того, что это необратимо накатывало на меня, а я усиленно отпихивала его от себя, вновь и вновь крича «Нет!»

Гигантская тварь занесла надо мной свой огромный хвост и замерла. Замерли все вокруг, включая нас. Всех парализовало. Мы с Калом смотрели друг на друга, не имея возможности открыть рот. Не имея возможности даже посмотреть наверх, чтобы проверить, что за штука спускается на нас, рев двигателей которой практически оглушил нас.

Потом нас двоих дернуло вверх. Засосало в огромную летающую консервную банку, как в дурацком трешевом фильме про похищения инопланетян. Внизу осталась наша поляна, с отмершими и вновь зашевелившимися мерзкими тварями. Последнее, что я увидела, как кишащая членистоногая масса накрыла собой наши временные убежища. Когда створки, видимо, грузового отсека закрылись, мы упали на пол в кромешной темноте. Липкая кровь, всё ещё слабо сочившаяся из носа и ушей, ужасно раздражала. Но адреналин не давал отключиться. Я очень надеялась, что это может быть Сган. Но его я по-прежнему не чувствовала. Ну тогда хотя бы просто друзья. Наконец, паралич прошел я почувствовала, что снова могу шевелить руками и ногами.

ГЛАВА 16

– Не бережешь ты себя, любимая. – Какой-то знакомый голос прорезал темноту. В следующую секунду на потолке включились прожекторы.

– Е..ать. – Услышала я ёмкое резюме сложившейся ситуации от Кэлона. Спасибо всем богам, он всё ещё жив.

– Ну это всего лишь я, Кэл. Не будь таким пошлым.

Я повела головой в угол, откуда доносился голос. Конечно, там стоял Лаор. Он отрастил свои пепельные волосы и собрал на макушке в гламурный пучок. Виски и нижняя часть затылка были почти что выбриты. Взгляд его изумрудных глаз был прикован ко мне, и он не был насмешливым, в отличие от тона его замечания. Он бросился ко мне и заключил в объятия.

– Вот видишь, я же сказал, что вернусь за тобой, моя землянка.

Я недоуменно отодвинула его, и поползла на четвереньках к Кэлону.

– Ты не рада меня видеть? – Растерянно спросил он.

Если бы я не была так занята состоянием Кэла, то наверняка оторопела бы от его наивности. А ведь он и правда говорил тогда, что вернется за мной. Получается, всё это время он думал, что меня нужно спасать? Да ведь он, он… это же он разнес Тигнию и убил Сгана! От нахлынувшего на меня понимания, что я всему виной, я просто задохнулась. Кроме того, эта «втягивающая» на корабль штука основательно взболтала мои мозги и теперь голова отвратительно кружилась, а кишки периодически подступали к горлу.

– Спаси Кэла. Регенератор! – Только и смогла прохрипеть, всё отталкивая рукой Лаора, пытающегося помочь мне встать. Делала я это так интенсивно, что, кажется, он начал догадываться о полном отсутствии с моей стороны нежных чувств.

Он повел головой, и пара бойцов в черной униформе подошли к моему полураату. Понимая, что Лаор не предсказуем и именно поэтому наши жизни всё ещё висят на волоске, я решила, что стоит быть чуть полюбезнее.

– Наверное, нужно сказать «спасибо». Если бы не ты, нас бы уже разорвали на куски. Там на Тиоре ещё остались ребята: Трагаон, Регев, Трин. Предатель Диарт. Их надо спасти, Лаор! Они все были против расправы над тобой! – Тут я разошлась в явном вранье, потому что никто из них, конечно, не сказал и слова против. Особенно когда по кораблю прошел слух о том, что Лаор покушался, лишь покушался, на честь архаит. – Они не заслужили такой смерти.

Лаор непонимающе вглядывался в меня, полностью проигнорировав мою речь о своих бывших соратниках. Смотря сверху вниз, он вновь медленно и осторожно протянул руку к моей окровавленной щеке. Его взгляд был полон неимоверного сочувствия и сожаления. Пока он не повел носом. Он тяжело вздохнул, прикрыв глаза, а затем резко открыл их и жестко посмотрел на меня:

– Я чувствую на тебе его запах. Он взял тебя силой?

Я с вызовом посмотрела на него, и отрицательно помотала головой. Почему все спрашивают, силой или нет? Они вообще Сганнара хоть раз видели? Эту идеально сложенную гору чувственности, силы, властности и сексуальности.

– Ты спасешь их? – Настаивала я.

Он отрицательно помотал головой.

– Забудь! А ты не разборчива, дорогая. То с одним, то с другим. – Затем он посмотрел на Кэла, которого поднимали парни в медицинских скафандрах. Из последних сил он свирепо глядел на Лаора исподлобья.

– Кээээл, – елейным голосом пропел Лаор, – столько эмоций. Милая, неужели с ним ты тоже, а?

– Вообще не твое дело, – рассвирепела я. Губы Кэла едва заметно дернулись вверх, но я знала, что это выражение лица у моего полу-раата означает торжествующую улыбку.

За это поплатилась тем, что мой подбородок грубо схватили и дернули вверх, заставляя унизительно смотреть на него снизу вверх.

– Больше так не будет. – Внезапно, с него слетело все деланное сочувствие и участие, а глаза налились злобой. – Теперь будешь сидеть у меня в спальне и греть мою постель и мой член. Я был первый! И ты выбрала меня! Императрица.

Это было последнее, что услышал Кэл, когда медработники уносили его, и в закрывающиеся двери он изо всех сил прокричал «Нееет!» Мы с Лаором остались одни.

Он грубо отпустил мой подбородок, почти оттолкнув. До меня медленно доходил смысл его слов. Что он там лопотал про постель?

– Это что? Шутка? Какая постель, дебил? – Осторожность и вежливость опять отказали мне. – У меня уже есть вроде как муж. Или не муж. Мужчина. И это Сганнар.  Мне второго не надо, спасибо.

– Земляночка, до тебя немножко медленно доходит? Сганнар мёёёртв! Император мертв, да здравствует император! То есть я. Детей у него не было. Я его племянник. Любимый, – гадливо добавил он.

– Вообще-то меня зовут Хагнарат. Хотя ты ведь ещё не в курсе.

Я не стала делиться с ним своими идеями, что Сганнар где угодно, только не в царстве мертвых, потому что там я его уже бы почувствовала. Кстати! И почему меня только-только сейчас осенило! Я могла распускать свои «щупальца» (почему-то я слегка неблагозвучно окрестила свой новый дар, но другое мне в голову не приходило) чуть ли ни по всей поверхности Тиора, чтобы определить место нахождения противных скорпионов. Возможно, если поднапрячься ещё немного, я могла бы почувствовать Сганнара? Или хотя бы просто увидеть его живым? Внезапно выпав из течения разговора, я стала уходить в свою галографическую реальность. А вернее, пытаться. То, что мгновенно и легко удавалось мне на Тиоре внезапно стало непосильной задачей. Границы сознания силились вынырнуть из головы, но тщетно. От напряжения мне казалось, что черепная коробка вот-вот взорвется изнутри. Налитыми кровью глазами я смотрела на шевелящиеся губы Лаора, но слышала лишь отдалённое «бзззз-бзззз». Рассвирепев от собственного бессилия и гадливой улыбочки этого паршивого ублюдка, явно вещавшего какие-то гадости, я твердо решила жахнуть его своим телекинетическим ударом. Или придушить, на худой конец, как мне однажды уже почти удалось на Тигнии. Долго собирать свою злость мне не пришлось, она и так била через край. Не удивлюсь, если из ушей ещё и пар валил. И я его долбанула. Вернее, направила свою силу. Но в ту же секунду почувствовала, как удар возвращается на меня. Это было непередаваемо. Вся мощь моей злости не пролетев и двадцати сантиметров пространства просто развернулась и обратилась против меня. Череп звенел так, будто его только что раскололи кувалдой, в глазах плясали звезды, из носа опять потекла кровь. Но не от напряжения, а от вернувшейся ко мне силы моего собственного удара. Весь воздух вышел из легких, и я начала судорожно его хватать. Лаор подскочил, заботливо подхватил на руки и куда-то понес.

Лаор унес меня. Если я правильно расшифровала доносившиеся до меня глухие звуки его голоса, он приказал бросить своего бывшего друга в регенератор, а затем карцер. Слава Богу, Кэл будет спасёен.

К тому моменту как Лаор бережно опустил меня на кровать, слух уже вернулся ко мне. После чего я полным ненависти взором уставилась на своего нового ухажера.

– Ну, незабвенный, слух уже вернулся ко мне. Если ты думаешь, что до этого момента я разобрала хоть что-то из твоего лепета, ты сильно ошибаешься. Я слышала не больше, чем надоедливое раздражающее хрюканье. – Я всё ещё не могла отказать себе в хамстве, от которого Лаор, кажется, слегка опешил. Но быстро взял себя в руки. Он вновь схватил меня на руки и доставил в ванную.

– Прости, милаха. Не могу разговаривать с тобой пока твое сладкое личико так испачкано кровью.

– Жалко, что не твоей. Но скоро я это исправлю.

Он как-то недобро хихикнул, а затем бережно стал меня раздевать. И хотя я пыталась отбиваться, цепь всех последних событий вымотала меня полностью. Мои вялые взмахи руками не могли отпугнуть даже муху. Одежду Лаор выбросил. Она была изорвана полностью. Затем он запихнул меня в душ и с профессиональной тщательностью и вместе с тем торопливостью вымыл, старательно массажируя моё тело мыльной губкой. Стесняться сил не осталось. Поэтому я просто получила удовольствие от того, что я, наконец, чистая, не в своей или чужой крови, и что сегодня ночью меня точно не съедят гигантские скорпионы.

– Ну вот, так то лучше, – ворковал он, – теперь ты моя прежняя красавица.

– Тебе бы в спа-салоне работать. Таиландской девочкой-массажисткой. – Сделала я комплимент заплетающимся языком.

– Я не девочка. – Беззлобно ответил Лаор. – У девочек точно нет этого.

И оно многозначительно посмотрел на своё очевидно возбужденное мужское достоинство, чётко прорисовывающееся под мягкими штанами.

– Как сказать. У таиландских девочек очень даже бывает.

– Странные у вас на Гайе девочки. – Лаор все ещё был благодушен.

Затем он спеленал меня гигантским полотенцем, словно гусеницу. И когда прижал меня к себе чуть посильнее, я вскрикнула.

– Кажется, ребра! – Прохрипела я.

– О-о-о, да нам надо в регенератор. Придется подождать пока наш общий друг валяется в нём, пытаясь собрать свои кишки обратно. – Он опять схватил меня на руки.

Пока меня тащили по коридорам новой консервной банки, я решила нарушить тягостное молчание, во время которого он бесцеремонно рассматривал меня.

– Так что ты там говорил мне так долго на палубе? Я действительно не разобрала.

– Я говорил, любимая, что теперь, вблизи от меня, ты, к счастью, не сможешь применять свой необычный дар телекинеза. Не сможешь душить меня, или что ты там ещё пыталась сделать со мной в грузовом отсеке. Я подозреваю, что твои способности, которые я успел тогда ощутить на себе – это ещё не всё. Я прав?

Плохо дело. Он так уверенно об этом говорит. На это я решила промолчать.

– Значит, прав.

Кстати, о моей новой способности видеть голограммы происходящего за много километров от меня он не в курсе. Не буду забивать его голову этой бесполезной информацией.

– И почему это так? – Как можно более безучастно спросила я у потолка.

– Ну, милая, тут такое дело. Мне удалось раздобыть сердце каона.

Я хмыкнула.

– А давай с тобой вспомним старые добрые времена, когда ты усердно просвещал меня обо всех премудростях моего нового мира. – Решила я задобрить его ностальгическими воспоминаниями. – Слово «каон» не сказало мне ровным счетом ничего.

 – Ооо, это такие огромные добрейшие водоплавающие зверюги, обитатели планеты Кэос в системы Лиры.

– Эта информация тоже ничего не объясняет.

– Их тела представляют из себя огромный глушитель. Глушитель всех вибраций, испускаемых на частотах ментальных, энергетических и прочих сверхспособностей раатов, Никто не знает, как они это делают. Но факт остается фактом. На каждую силу в мире можно найти свой противовес. Поэтому Кэос, во-первых, давно засекречен, во-вторых, максимально надежно охраняется.

– И ты убил огромную добрую зверюгу?

– И не только её, родная, не только её. – Сволочно улыбался он, пока крышка регенератора услужливо закрывалась. Он ведь раньше был таким милым! Прогулки в открытом космосе без космического корабля сказались на нем дурно.

Кэла уже успели увести, и судя по тому, как он вырывался ко мне из стального захвата охранников, полученные повреждения его жизни больше не угрожали.

Через несколько минут, когда Лаор выуживал меня из регенератора ему явно захотелось вспомнить нашу первую встречу. Он по-хозяйски провел руками по моим плечам, пока я равнодушно осматривала его, словно какое-то насекомое. Целую минуту он шарил по моему обнаженному телу своими ставшими внезапно такими гадкими руками.

– Я был первый. – Повторил он ещё раз, шепча мне в ухо. – Ты сама выбрала меня. Я преодолел огромные расстояния, выбрался живым, чтобы вернуться за тобой. Ведь ты сама просила меня.

О, черт. Он прав. Теперь я вспомнила. Неудобно-то как. Дурацкая ситуация. И ведь не влюбись я в Сганнара, не окажись он мужчиной моей жизни, а простым маньяком-насильником, держащим меня против моей воли, я бы обрадовалась Лаору и его спасению как никогда и никому другому в жизни. Но все оказалось не так. Сейчас или никогда.

– Я полюбила его! Как и всегда любила! – Выпалила я наконец. – Прости. Но это так. Это моя судьба, и сопротивляться ей я не смогла, пойми, хотя отчаянно пыталась! А теперь, ты убил его! И разнес портал, который должен был отправить меня к детям.

Он схватил меня за волосы, оттянув голову назад. Я не сопротивлялась, понимая, что это совершенно бесполезно. Лишь равнодушно взирала на него, презрительно скривив губы вниз. Наконец, моё презрение ему надоело, и он раздраженно сдернул меня с кушетки регенератора. Обратно я шла своими ногами, завернутая лишь в простыню, глядя в его напряженную спину.

– Почему ты не хочешь спасти своих бывших соратников?

Его спина молчала, а шаги раздражённо гремели в гулких коридорах корабля.

– Как тебе удалось выжить?

Молчание.

– Твои союзники – тиутиоаданцы?

– Что тебе что-то известно о Сганнаре?

– Куда мы летим сейчас?

– У меня есть шансы вернуться на Гайю?

На пороге каюты, куда он втолкнул меня, он ненадолго задержался и проронил:

– Сганнар  мертв. Конечная цель – Тауанир. Там я стану императором по праву наследования. Ненавидимые Сганнаром тиутиоаданцы меня спасли, причем не один раз. А твой ненаглядный выбросил в открытый космос. И забудь про Гайю.

Стоя перед закрывшейся только что дверью я осознала, что оказалась в самой худшей ситуации из всех, которые только могла себе вообразить.

Итак, этот спасшийся маньяк ужасно обижен. Теперь ему нужно было отыграться на мне за обиду на Сганнара: «Ты выбросил меня из за этой сучки в открытый космос? И она дорога тебе больше твоего сердца? Отлично. Значит теперь я буду трахать её столько раз, сколько пожелаю». В любовь с первого взгляда я по-прежнему не верила. Теперь же я ещё и отвергла его. А это делало его дальнейшее поведение непредсказуемым.

Самый вероятный приходящий мне на ум исход – это скорая смерть. Вероятно медленная, или показательная. Смерть в жутких мучениях, смерть на глазах тысяч аллионов и раатов. Поставьте галочку в нужном варианте. Второй вариант, более оживленный, но не менее мерзкий – это сексуальное насилие. В лучшем случае, совершенное одним Лаором. В худшем, и я содрогнулась до самых костей. Я даже не хотела думать, кому меня может отдать отвергнутый спаситель.

Я злобно треснула кулаком по стальной двери. Это вам не юмористические приключения. И не ковбойские разборки, где главный герой может пафосно бросить: «Мы в полном дерьме, господа». Это намного, намного хуже чёрной дыры в груди, которая, кажется, уже целую тысячу лет назад беспокоила меня там, в моей уютной простой квартирке на Гайе. Черт, я уже даже говорю как они. Гайя. Теперь я потеряла всё и всех. Где-то там, через несколько стальных перегородок, или даже этажей, у меня остался, возможно, ещё живой – Кэл. Он расшибется в лепешку, но постарается вытащить нас отсюда. Хотя скорее всего дело кончится тем, что он просто расшибется в лепешку. До раата уровня Сганнара ему далеко.

Через пару прыжков через червоточины, отразившихся знакомой убийственной тошнотой, дверь моей каюты открылась. К слову, я всё ещё ходила в своей простыне, потому что другой одежды в моих хоромах не нашлось. Лаор, кажется, напрочь забыл обо мне. С одной стороны я радовалась. С другой – очень хотелось кушать. Да где же ты там прохлаждаешься, чертов император? Небось благоденствуешь себе где-нибудь в космической коме? Или в амнезии? В лучших традициях индийского кино. Когда спасёшь?

Отвратного вида тиутиоаданец бросил в меня свертком одежды. Это был второй раз, когда я увидела их воочию. И моё мнение о них не изменилось. Гуманоиды с грубыми, почти животными чертами лица, огромными губами на выкате, выдвинутыми вперед челюстями и мохнатыми ушами в сочетании с тонкой, морщинистой, немного прозрачной кожей. Так должно быть выглядели неандертальцы. Однажды в каком-то из земных музеев я видела голографическую, но довольно реалистичную реконструкцию их облика. Бррр.

– Одевайся, – прорычал он.

И так бы сообразила. Я дождалась пока он не закроет дверь и, предварительно понюхав одежду на предмет свежести, спешно облачилась в удобный костюм. Узкие облегающие брюки, похожие на трико, обтягивающая футболка. Вроде бы костюм ниндзя, но с моей улучшенной регенратором фигурой, я была уверена, что смотрелось это слишком провокационно. Это раззадорило бы, крутись я в этом перед Сганом, но в данной ситуации выставленная напоказ фигура была довольно неприятным дополнением к прочим неприятностям. Я бы променяла это на мешковатый и грязный костюм техника. Но разгуливать в простыне, под которой вообще ничего нет, было ещё более провокационно. Через пять минут неандерталец снова открыл дверь и выволок меня за локоть наружу.

– Пошли, червяк. Твой новый дом.

Червяк? С какого? Вслух я ему принципиально не отвечала, не считая нужным унижаться до словесных перепалок. А и хорошо, что червяк. Сексуального интереса в его мелких глазках не было и в помине, и я радостно поставила неандертальцу плюсик в копилку. С другой стороны, этот убьет меня не задумываясь. Патовая ситуация.

Выходя из грузового отсека корабля по трапу, я отчаянно надеялась увидеть Кэлона. И Боги этой Вселенной услышали меня. Окровавленного, но несломленного, его загружали в местный вариант бронетранспортера. Я облегченно выдохнула.

ГЛАВА 17

Итак, мы прилетели на военную базу не самую, видимо, высокотехнологичную. Я имею ввиду, что выглядело это всё вовсе не футуристично, а вполне себе ржаво и уныло. Посадочная площадка со всех сторон была окружена военного типа бараками, зданиями, гаражами. В общем, грудой милитаристических строений, которые, как оказалось, во всех частях мира выглядели одинаково. Пасмурное небо изрыгало на землю мелкий дождь.

– Не гламурно, – выдала я и заслужила сильнейший пинок в спину, благодаря которому пролетела весь трап за один раз и шмякнулась на бетон, больно ободрав колени. Запястье больно хрустнуло и неестественно выгнулось. Я сильно зажмурилась, пережидая пока первый приступ жуткой боли немного откатит назад. И всё-таки орать не стала. Очутившийся рядом Лаор заботливо поднял меня и злобно уставился на конвоира.

– Рауи, ты только что подписал себе смертный приговор. Я велел обращаться с ней бережно, как с собственной мамой.

– Да пошла она, червяк с земной помойки. Никогда не стану якшаться с какими-то людишками.

– Эта людишка – будущая императрица империи Райуарат. – Прошипел Лаор. Ого! А вот это поворот. От удивления я даже забыла про руку. Ведь парень теперь считает себя императором? Получается он собирается на мне женится? На кой? Простите мои просторечия.

– Я никогда не преклоню колени перед этим недоразумением. – Успело произнести другое недоразумение, стоящее в проеме грузового отсека, прежде чем превратилось в обугленную груду мяса. Теперь крик непроизвольно вырвался из моих легких. Не то, чтобы мне его было жалко. Просто меня это слегка испугало. Поэтому лёгкие совершенно самостоятельно решили немного покричать. В руках Лора всё ещё дымился плазмопистолет. Так вот почему недоразумение поджарилось. Лаор полный псих.

– Никто не посмеет тебя тут обидеть, любимая. Кроме меня. – Зловеще сообщил он и, не дожидаясь моей реакции, потащил к другому бронетранспортеру.

Видимо, мне больше не следует его злить, если я хочу дождаться Сганнара хотя бы целой. То, что я увидела в глазах Лаора заставило моё внутренне Я обделаться от леденящего ужаса. Он способен наказать и меня, и он способен на всё. И сейчас я кристально ясно поняла, что больше мне не стоит выливать на него ни презрение, ни и всячески выпендриваться. Никогда не обижайте маньяков. Играйте с ними, манипулируйте, найдите слабости, тяните время, заговаривайте зубы, но никогда не провоцируйте. Не знаю, откуда я это знала. Но знала точно.

И всё-таки налаживать отношения нужно. В глубине его глаз я читала, что он не забыл своё унижение. Будем действовать по-женски. Забалтывать ситуацию. Возможно даже удасться выведать информацию.

– Так ты у них главный? Как ты можешь так безнаказанно убивать команду? Они тебя подобрали, спасли. Как же так? – Бежала я, едва поспевая за собственной рукой, плененной стальным захватом Лаора.

– Меня спасла не эта команда, а главарь всех тиутиоаданцев – Кала-Кала-Еелу. И после того как он признал во мне будущего императора Райуарата, я выбрал этот корабль для завершения своих планов. А значит команда – в моем полном подчинении и распоряжении. Он ослушался – он заплатил.

– А разве тиутиоаданцы подчиняются империи?

– Раньше – нет. – Самодовольно ухмыльнулся Лаор своими красивыми губами. – Вот видишь. Я император всего ничего, а уже добился верности тех, кого Сганнар не мог приручить тысячелетиями.

– Остается только понять, что ты мог им такого предложить?

Лаор резко остановился и задорно глянул на меня сверху вниз.

– То, что не мог предложить сам Сганнар, разумеется. Свою смерть!

Мои новые покои оказались обычной просторной комнатой с двуспальной кроватью.

– Устраивайся, а потом займись своей рукой. Тебе покажут регенератор. – Бросил Лаор, собираясь уходить.

– Почему мы здесь? – Опасливо озираясь, решила я выяснить последнюю информацию. – Ведь ты собирался лететь на Тауанир?

– Понимаю, – он прошёл вперёд и ласково взял меня за руки, поднеся их к своим губам. Я поморщилась от боли и неприятия. – Это все отличается от той роскоши, что ты увидела на Тигнии. Но придется потерпеть. Мне нужно немного собрать свои силы. Боюсь, на Тауанире не все могут обрадоваться моему единоличному выдвижению в Императоры.

– Но ведь ты прямой наследник?

– Не все так однозначно, дорогая, не все так однозначно. Не забивай свою головку. – Он закрыл глаза и крепко прижался губами к моим ладоням. Потом резко распахнул и уставился на меня полным страсти взглядом, на который я так легкомысленно повелась в нашу первую встречу. – Не сейчас, дорогая. Мне нужно идти. Скоро прибудут другие корабли. А наш с тобой второй раз не будет таким же поспешным, как первый. Я хочу насладится тобой, – и он резко прижал меня к себе, плотно ухватив за попу, – насладится каждым сантиметром твоего тела. Изучить его всё, шаг за шагом, сантиметр за сантиметром.

Он впился в мои губы, раздвинул их и ворвался в мой рот своим грязным языком. Чёрт. Что делать? Я просто замерла и не отвечала. Никакого презрения, никакого омерзения на лице. Держись. Держись. Он не простит. Сделает больно. Я знаю. Я выдержала. Он отстранился, осмотрел выражение моего лица и, кажется, остался доволен. Я выглядела просто ошарашенной, так и оставшись стоять с открытым ртом. Но более – ничего. Он ухмыльнулся и ушёл. Лишь за одно я ещё раз поблагодарила местных Богов. Что на месте Лаора не оказалось какого-нибудь мерзкого неандертальца из числа тиутиоаданцев.  И хотя моё сердце и моё тело были безвозвратно отданы лишь Сганнару, терпеть Лаора было немного легче благодаря его убийственной красоте и магнетизму, которые, собака, так и не испарились в космосе. Не поймите не правильно, моё либидо забилось глубоко в пятки и не отвечало его притязаниям ни на йоту. Лишь мозг отдавал дань объективной идеальности его черт и радовался, что на его месте – не одна из тех обезьян-тиутиоаданцев. Иначе меня бы уже давно стошнило.

А времени тем не менее мало. Прилетают корабли. Вероятно, он собирает флот для поддержки своих претензий на трон с воздуха. Кэл. Мне нужен Кэл. Я специально не стала спрашивать Лаора ничего о нем, чтобы не провоцировать и не бесить. Если я увижу Кэла в виде обугленной кучи мяса – я окончательно свихнусь. У меня не останется никаких якорей в сознании.

Днём один из конвоиров сопроводил меня к регенератору. Вечером запертая снаружи дверь со скрипом открылась. Я напряглась так, что костяшки пальцев на руках начали хрустеть сами по себе. Надо заболтать его до полусмерти. Я попробую. Попробую. С готовностью выдохнув и развернувшись к двери, встретилась с очередным тиутиоаданцем с подносом еды.

– А где Лаор? – Вообще-то я почувствовала облегчение, но почему-то интонация вышла разочарованная. Официант пошленько ухмыльнулся.

– Изволили отбыть на некоторое время. По своим политическим делам.

– В смысле: «отбыть?».

– Отсюдова. С Раггануда.

– А Раггануд это…?

– Наш планетоид. – Пояснил он. – Ну база наша тута? Чай вообще не в курсе?

– И он улетел с планетоида?

– Агась.

– Понятно-сь. – Решила я перенять просторечную манеру «официанта». Радость обрушилась на меня ушатом теплой воды. Отсрочка, отсрочка! И конвоир болтает со мной – вообще отлично! Будем болтать дальше. Интересно, а глушилку моих способностей Лаор оставил поблизости или увез с собой по недоразумению. Я напряглась, и попробовала ошарашить своего нового собеседника сверхъестественным ударом. Но ударила по-прежнему только себя. Осев на пол и слегка отдышавшись под недоуменным взглядом паренька, к слову даже не дернувшегося в мою сторону, чтобы помочь, я таки догадалась, что сердце каона всё ещё где-то поблизости.

– Не обращай внимания. Я землянка, – тут же сориентировался я. – Долго в космосе. А мне нужен свежий воздух. Будущий император ничего не говорил о правилах обращения с будущей императрицей?

– Сказал заботиться о вас и беречь пуще глаз. Выполнять ваши капризы, но отседова никуда не пущать.

– Отседова – это с базы? Или с Раггануда?

– Нууу… – Парень очевидно напрягся и призадумался.

– Дай угадаю, он не уточнил?

– Не-а.

– Значит, если я немного подышу атмосферным воздухом, мы никак не нарушим повеление императора. А вот то, что моё земное здоровье очень сильно испортилось из-за недостатка свежего кислорода – это факт.

Для пущей наглядности я долбанула сама себя ещё немного, строго контролируя силу удара. Но судя по реакции парня, которая из ошарашенной стала испуганной, нужное впечатление я произвела.

– Я даже с базы выходить не буду. Просто погуляю по периметру. Ничего не возьму. И как обращаться со всеми вашими технологиями не имею ни малейшего понятия. – И я сделала самые честные глаза, на которые была способна. Опустим тот факт, что Трагаон включил в нашу боевую практику не только рукопашные дисциплины, но и доскональное изучение видов, мощностей и правил пользования местным оружием самого разного калибра. Конечно, лично в руках я держала не всё. Но обращение с несколькими вариациями плазменного пистолета Трагаон заставил меня довести до автоматизма. Зачем-то.

И где мои ребята сейчас? Удалось ли им спастись? Мои тоскливые воспоминания дали несчастному надзирателю время засомневаться в резонности моего постоянного заточения, взвесить все за и против, и решить, что ничего о том, чтобы запирать меня навеки в этой комнате, император не говорил. Ну не убегу же я одна с планетоида?

– Ладно, все одно тикать вам не на чем. Все корабли сейчас улетели. Пойдемте, барышня, совершите проходку. Только под присмотром. – Вскинул он назидательно указательный палец.

– О, спасибо, дружище! – Я подпрыгнула от радости, а парень расцвел.

– Как тебя зовут, друг? – Как можно более бесхитростно спросила я уже на прогулке по периметру огромного размером с футбольное поле внутреннего двора.

Свинцовое совершенно чуждое мне небо давило на голову многотонным грузом. Но своему «другу» я в этом не признавалась, делая вид, что вдыхать этот тяжелый воздух, пропитанный запахами оружейного масла, ржавчины и безнадежности, – для меня просто райское наслаждение. Мне очень нужно было осмотреться и найти Кэла, и как-то нейтрализовать сердце каона. Сопровождающий строго супил брови, то ли не одобряя моей чрезмерно дружеской активности, то ли уже жалея, что вообще связался со мной.

Через несколько минут молчания, «друг» выдал:

– Таоло-Нару. Можно Таоло.

– Очень приятно, а я Хаг.

– Император сказал Хагнарат.

– Для тебя Хаг. – Продолжала я подкупать Таоло. – Вообще-то своего настоящего имени я не помню. – И тут в приступе убийственной болтливости я выдала ему всю свою историю с похищением. Да так правдоподобно и горько выдала, что к концу прогулки простодушное сердце Таоло, кажется, совсем расстаяло. Я добавила лишь несколько теперь уже не соответствующих действительности деталей. Например о том, что всегда продолжала ненавидеть Сганнара и вообще, всех его головорезов. Кроме того, невзначай отметила, что видела здесь особо нелюбимого мной типа – Кэлона, донимавшего меня на корабле своей ненавистью к землянам и одновременно сексуальным интересом.

Но в этот раз я не стала просить повидать «давнего врага», чтобы не навлечь на себя подозрения простоватого доисторического человека с певучим именем Таоло-Неру. Он пришел за мной на прогулку и на следующий день, и с интересом стал расспрашивать подробности обдуманной им за ночь истории. И я делилась искренне и абсолютно всем, отчаянно завираясь лишь в том, какие чувства испытывала к архонту моего сердца. Архонт простит и поймет. Ведь я обещала ему выжить любой ценой. И именно это я делаю. На этот раз я особо поднажала на то, что хотела бы отомстить гадскому Кэлону, пытавшемуся меня изнасиловать. Ну, за не имением других фантазий, пришлось сублимировать на него действия Лаора. От услышанного проникшийся Таоло сжал кулаки и на одном дыхании сообщил мне, что этого гада держат в подземном карцере. Разошелся он так, что даже самолично предложил проводить меня туда, чтобы я могла плюнуть ему в рожу. Правда больших подлостей с ним совершать было нельзя, ибо от Лаора поступил особый приказ Кэлона беречь. На такое заманчивое предложение Таоло я радостно согласилась!

Судя по всему, Лаор очень боялся Кэла. Несмотря на то, что кое-какие казематы я заметила на поверхности, для Кэла они, вероятно, показались слишком ненадежными. Мы спускались на лифте очень долго. И по мере того, как мы спускались, я внезапно начала ощущать странную легкость. Будто бы путы, сковывающие мою душу, всё больше и больше ослабевали. Мы вышли и довольно долго шли по коридору, где я сильнее и сильнее ощущала свою свободу. Помимо этого я отметила, что мы прошли ещё через три стальные двери. Очень Лаор боится Кэла. Почему тогда не убил? И вдруг до меня стала доходить причина возникшей легкости. Я попробовала раскинуть свои ментальные голографические щупальца, и аллилуйя! У меня получилось! По всей вероятности, мы удалились от сердца каона достаточно далеко! Однако поверхность планеты оставалась для меня в тумане. Все, что я могла прощупать – был коридор впереди, закрытый тремя стальными дверями, за которыми стояла ещё одна клетка с Кэлом. Таоло я не тронула. Я даже не рассчитывала, что у нас получится отойти от этой чертовой глушилки и не придумала никакого плана на этот счет. Конечно, я желала освободить Кэлона. Но во время своих прогулок я насчитала как минимум человек пятьдесят вооруженной охраны. И я имею ввиду, что они действительно были с ног до головы увешаны оружием. Выставлять против них одного лишь Кэла означало отправить его на верную казнь. Я ему не помощник. Ментальные способности там не работают, а где припрятана чертово сердце я не имела ни малейшего представления. Я не ощущала её ни дальше, ни ближе. Она работала, просто отключая мои способности напрочь. Кроме того, на планете нет ни одного корабля. Допустим, я освобожу Кэла, допустим Кэлон выберется ночью и всех положит. Что дальше? На следующий день прилетит тиутиоаданский флот. Кэлона убьют. Меня тоже – это в лучшем случае.

И всё-таки от радости, что сейчас увижу родного человека губы предательски расплывались в улыбке. Благо я шла за спиной Таоло и он не видел этого безобразия.

– Ты! – Угрожающие вскинула я вперед указательный палец и состроила ужасно гневную рожу, с огромным усилием стерев с лица счастливую улыбку. – Не смей приближаться ко мне!

Так я отреагировала на бросившегося на прутья клетки Кэлона, опалившего всю меня своими фирменными ментальными волнами радости. Я чувствовала как они ласкают моё лицо, нежно обнимают и стараются прижать к их обладателю.

– Мерзкий насильник! – Шипела я, приближаясь к клетке. И это странное обвинение напрочь стёрло с красивого, но избитого лица Кэла, все следы радости. –  Я все расскажу Лаору, тогда он перестанет беречь тебя и разрешит мне собственноручно добраться до твоей шеи.

По всей видимости шипела я очень убедительно, потому что и Кэл, и даже Таоло слегка отшатнулись в стороны.

Приблизившись к клетке окончательно я протянула руки и схватила так и не отошедшего Кэла за грудки.

– Можно я его тресну? Мне кажется, ему ещё мало.

– Эээ, ладно… – промямлил совсем уже растерявшийся парень. Он попятился и как-то деликатно отвернулся, не желая, видимо, лицезреть как дама занимается неженским занятием.

Я молча закрыла глаза, жестом приказав Кэлону молчать, и начала лихорадочно решать головоломку с нашим побегом. Почти сразу мне пришло на ум то, что я могла взрывать изнутри бошки гадостных богомолов. А думала я тогда о том, что взрываются их сосуды и рвутся нервы. Значит, я воздействую на физиологию. Нет, я не думала проделывать эту негигиеничную штуку с Тарло-Неру. Но я очень сильно постаралась как можно более деликатно проникнуть в нейронные связи его мозга. Максимально деликатно, но сильно и уверено, я проникла в его черепушку одной из своих голографических лапок и очень-очень сильно захотела на некоторое время парализовать несчастного. Кроме того, мои умные помощники услужливо подсказали мне отдел, отвечающий за его память. Я не просто парализовала паренька, но и вырубила его сознание, отрезав возможность вспомнить что-либо об этом позорном эпизоде его жизни.

У меня получилось! Получилось! Таоло наглухо замер, отвернувшись в угол карцера. Держась за клетку, я осела возле неё на колени. Кэл бросился ко мне и схватил моё лицо своими ладонями. Хотелось простых дружеских объятий, потому что только сейчас, оставшись на эту секунду с ним наедине, понимание всей бездны отчаяния, не покидавшего меня с момента взрыва Тигнии, нахлынуло с новой силой. Все это время я хорохорилась, а ежедневный стресс не давал расслабиться. Сейчас же я смотрела в будущее и видела его очень отчетливо. Я – в лапах маняька-Лаора, узурпированная им власть, враждебный Тауанир. А я… я больше никогда не увижу своих деток. А когда он наиграется со мной – убьет или отдаст кому-нибудь на потеху.

Я обязана что-то предпринять. У нас было лишь несколько секунд и я затараторила:

– Наверху минимум пятьдесят человек вооруженной до зубов охраны.

– Не проблема. – Без тени бравады парировал полу-раат.

– Сердце каона наверху блокирует абсолютно все мои способности. Лаор в отъезде, не знаю надолго ли. Проблема есть – все корабли улетели. Даже если всех вырубить – на чем мы улетим? Лаор вернется с частью целого флота. Ты не сможешь один убить всех. И когда вернется, он меня возьмет, Кэл. Он стал полным психом и маньяком. Не знаю, выдержу ли. Спаси. – Я совсем расклеилась. Просто он держался так уверенно, так сильно. А я чувствовала себя такой слабой.

Кэл сжал кулаки и прошипел:

– Я не могу этого позволить. Надо идти сейчас.

– И на чем мы улетим?

– Чёрт! Кэл треснул по клетке так, что она противно завибрировала.

– Ведь на корабле ты не смог выбраться из карцера? Иначе бы захватил корабль?

Кэл молча и очень мрачно кивнул, кусая щеки. Зря я указала ему на это.

– Я плохо выбираюсь из литых сейфов с тройными стенами и дверями. Подкоп делать сложновато. Но если на свободе, то пятьдесят тиутиоаданцев положить смогу.

– Почему он так боится тебя? И почем не убил?

– Я спасал его задницу раз пятнадцать. Мог бы бросить, но спасал, рискуя всем. Он не забыл. Но он и не дурак. Знает о моей преданности Сгану и видит, что ты для меня значишь.

Он ещё раз тоскливо прикоснулся к моей щеке. И я не удержалась. Зачем-то поцеловала его запястье. Кэл с шумом втянул воздух, и я отшатнулась.

– Черт, не надо было. Прости. Не знаю, о чем я думала. Здесь сердце каона на меня не действует. – Надо быстро сменить тему. – Я могу открыть замки, но смысла сейчас в этом нет. До прибытия кораблей. А когда прибудут, действовать тихо, чтобы угнать один из них с минимальным шумом.

– Тебя не пустят сюда ещё раз. Не знаю, на что купился этот дурак, когда привел тебя, но за такую вольность его могут запросто казнить. Открывай сейчас. Они не приходят ко мне через эти двери, еду подают через лифт. – И он указал на небольшое отверстие в стене. – Я дождусь ночи и выберусь. Местных пока трогать не буду, тебя освобождать тоже. Стану призраком, засяду вокруг базы и буду ждать корабли. Разработаю план. Потом приду за тобой.

– Они сразу же сообщат о твоей пропаже Лаору.

– Отлично. Значит он вернется быстрее, и я не отморожу задницу, шатаясь по местным кустам и болотам.

– Ещё одно. Если ты убежишь сегодня, Таоло точно убьют, а он хороший парень. Да и меня Лаор накажет. Раз никто не ходит через эти двери, может подождешь пару дней? Чтобы отвести подозрения?

– А если Лаор вернется раньше?

– Пока ничего не слышно об этом.

В углу заворчал Таоло-Неру. Я слегка увлеклась обсуждением и ослабила свою ментальную хватку.

– Всё, давай. – Бросил Кэл.

Как раз в тот момент, когда Таоло повернулся из своего угла, я собрала весь оставшийся ментальный заряд в левую руку, чтобы ударить им по электронному замку двери. Но сломается он не бесшумно – это факт. Поэтому одновременно с этим, правой руке пришлось хорошо врезать в многострадальную скулу Кэла. Звук получился, что надо и полностью заглушил легкое шипение сломанного замка. Я сострадательно сморщилась, шепнула: «Прости» и театрально воззрилась на замок. Наконец, до ошарашенного Кэла начало доходить и он коротко кивнул.

Не знаю, о чём я думала. Ну выберется Кэл, ну положит несколько человек. А потом его просто убьют. И тогда я расплаклась. Натурально так. Со всхлипами и сотрясениями. Таоло растекся растерянной лужицей. Кэлон смотрел на меня, но так и не мог открыть дверь. Я держала её своей силой.

– Ненавижу его! – И Таоло как-то даже участливо бросил взгляд на узника.

Развернувшись, я устремилась к стальным дверям, ведущим в коридор. Таоло семенил за мной, закрывая двери. Я так отчаянно рыдала, что все это вылилось в спастический кашель, который как нельзя кстати заглушал шипение взламываемых за нашими спинами замков.

ГЛАВА 18

Все следующие дни противоречия разрывали меня на части. С одной стороны, я очень надеялась, что Кэлу удалось выбраться и теперь он наблюдает за базой откуда-то из-за укрытия. С другой стороны, его пропажу должны были уже давным давно обнаружить и поднять тревогу. И это отсутствие тревоги очень тревожило меня. Я получила право выходить из своей комнаты, ходить по многим помещениям казарм и даже немного по двору. Хотя, конечно, не везде. Поэтому у меня было достаточно возможностей услышать о пропаже Кэла ил объявленной на него охоте. Но в эфире была полная тишина. Через пару дней я справилась у Таоло, можно ли мне ещё раз увидеть гадкого Кэла. Зачем, я так и не придумала, чем, конечно, вызвала некоторые подозрения у своего нового друга. К слову, за эти дни мы довольно много болтали, и он проявлял ко мне искреннее участие и дружеский интерес, но без всякого подтекста. Окончательно убедившись в том, что никакой причины повидать Кэлона у меня нет, Таоло понимающе пожал губы:

– Тут такое дело, ваше величество. Мы когда ушли с вами из казематов тогда, там как-то так случилось, что все замки разом и открылись. А так по инструкции не положено, красавица. Но вы, конечно, этого не могли знать.  В таких оказиях протокол включается. «Вечный сон» зовется. – При этих словах я нервно вскочила. – Да не, не боитесь, ваш благородие. Он только так кличется. Не вечный он. Просто в клетку сразу газ подается, и заключенный того, отрубается на сутки где-то. Мы как поднялись, мне мой дружок то про это и поведал. Я потом спустился. Опять всё закрыл. Уж не серчай.

И Таоло участливо положил руку на моё плечо.

– Дорог он тебе, да? Таоло не в обиде. Я б сам такое выдумал, если б моего дружка повязали. Любовник твой чай?

– Нет, – я помотала головой. – Просто друг. Самый преданный. Преданнее не найти.

И я подняла свои потухшие глаза на Таоло.

– Понимаю его. И мне по сердцу ты пришлась, архаит. Не подумай чаво похабного. Но вот прям тепло мне на душе, как тебя вижу. Не скажу ничего Лаору. И дружок мой не скажет. Уж упросил его. Иначе накажет он нас всех. А того молодца ещё и убьет. А ты плакать будешь. Не хочу видеть твои слезы.

– Спасибо.

– Но больше ничего не могу сделать для вас. Не могу отпустить его. Знаю, что положит он всех нас, как только возможность предоставится. А мы тут все друг за друга горой. А Лаор все равно его прикончит потом.

– А где сердце Каона знаешь? – Решила я совсем обнаглеть. А что мне терять?

Но Таоло отрицательно помотал головой.

– А если бы и знал, не сказал. Я тоже выжить хочу, понимаешь?

Он помолчал ещё некоторое время, пытаясь заглянуть в мои глаза. Но я могла смотреть только в пол.

– Мёртв твой император. Тебе теперь выжить надо. Не противься Лаору. Он сильный. Сможет тебя защитить. Кажется, по сердцу ты ему. Хотя не знаю, есть ли у него сердце.

И он вышел, оставив меня наедине с трупами всех моих несбывшихся надежд. Следующие пять дней я пролежала на своей кровати зубами к стенке. Есть не хотелось. Плакать тоже. В туалет я вставала всё реже, потому что почти не пила. На белой стене, куда смотрела не отрываясь, сознание раз за разом прокручивало картины всех прошедших событий. Я безразлично всматривалась, пытаясь найти в чём-то свою вину. Я всегда так делала. Где в прошлом я могла наступить на крыло бабочки и сломать его, чтобы теперь моя дорога привела меня вот к этому. Я в тюрьме. И у меня пожизненное заключение. И я больше никогда не увижу их: моих ребят. И Сганнара. Теперь он прочно прописался в списке людей всей моей жизни.

Где-то за спиной, не знаю в какой день и в какое время суток появился Лаор. Он что-то говорил мне, но слушать не хотелось. И я не стала. Я просто посмотрела на него безучастным взглядом и отвернулась к своему белому экрану дальше. Но меня сдернули. Грубо, но как-то… заботливо? Потом я почувствовала на себе струи ледяной воды и стала хватать ртом воздух. Потом я стала различать слова, которые доносились изо рта этого подлеца.

– Оставил тебя на несколько дней всего, а ты тут устроила голодовку? Какого черта ты довела себя до такого состояния?

– Скучала. – Я сама не узнала свой охрипший за несколько дней молчания голос.

– Разрешите вам не поверить. – И он улыбнулся, явив свои магнетические ямочки на щеках. Почему же он такая скотина и с такими ямочками?

– Да не по тебе.

– Вот теперь верю больше. – Но он тут же помрачнел.

Включив, наконец, теплую воду, он изрек:

– Умойся, Хаг. Ты как-то не благоухаешь, поверь. Хотя я тебя люблю и такой. Но ты почувствуешь себя лучше, если умоешься.

После душа я вышла, слегка посвежев и готовая к разговору. Обернута я была в полотенце, поскольку свежей одежды у меня опять не было. Местные солдафоны во главе с вполне милым Таоло как-то не могли предвосхитить всех моих пожеланий, поэтому каждый раз мне приходилось прямо говорить обо всех своих потребностях. Но последние пять дней я ничего не говорила. Так что осталась без свежей одежды. Я встала прямо перед ним. Бежать мне некуда. Поэтому я перестала бояться. И скажу все, что мне нужно сказать.

– Ты меня не любишь.

– Люблю.

– Вкусную еду ты тоже любишь? Ты любишь не её, иначе бы ты поставил её на полку и думал только о том, как бы сделать её счастливой. Но ты так не делаешь. Ты любишь есть вкусную еду.  И меня ты тоже любишь есть. Уничтожать. Употреблять для своих нужд. Но не надо говорить, что ты  любишь меня.

Он скрипнул зубами и задумчиво обвел взглядом комнату.

– Ты просто нужна мне. Я именно так понимаю любовь. И я беру то, что мне нужно. Но я же не полный отморозок. Я буду заботится о тебе. Постараюсь, Хаг, сделать тебя как можно менее несчастной.

– Как можно менее несчастной? Уверена, каждая женщина мечтает именно о такой формулировке. Найди другую, а? Ты просто хочешь отомстить Сгану? Или мне? За то, что пострадал из-за меня? За то, что я полюбила другого?

Он встал с кровати, подошел ко мне, возвышаясь надо мной больше, чем на голову, и положил руку на мою щеку.

– Ты мне сразу понравилась.

– Ты сразу и получил меня.

– И я помню, что тебе тоже понравилось, – перешел он на шёпот.

Это было до Него. Но так я только подумала. Упоминание о Стане сейчас приведёт к взрыву, и он сделает что-нибудь плохое.

– Я хочу ещё. – Прошептал он, склоняясь ко мне для поцелуя.

Я сделала шаг назад. Он – шаг вперед. Через несколько шагов я уперлась спиной в стену, а он подошел вплотную, томно улыбаясь.

– Знакомая ситуация. В прошлый раз было также.

– Совсем не так. В прошлый раз я хотела. А сейчас нет.

Он повел пальцем по моим оголенным плечам, собирая капли воды, стекавшие с моих мокрых волос. Потом он дошел до ложбинки между грудей.

– Ты что-то говорил о том, что я будущая императрица? – Нашла как сменить тему. Мужики всегда немного трезвеют, когда речь заходит о женитьбе. И я не просчиталась. Лаор убрал руку и слегка отошел, посмотрев на меня уже более ясным взглядом.

– Да, мы поженимся.

– А предложение делать будешь? Кольцо? Встать на одно колено?

– Какое кольцо с коленом? – Удалось его удивить.

– Ну, на Земле мужчины так делают предложение женщине, дарят ей кольцо, встают на одно колено и спрашивают, согласится ли она стать его женой. Когда ты будешь это делать? – Кажется, я начала кривляться.

– Прости, но я не буду тебя спрашивать.

– А разве у вас никогда не требуется согласие женщины?

– Вообще-то требуется. Но тебя я спрашивать не буду.

– И отчего же именно мне выпала такая «честь»?

– Теперь я и так знаю, что ты ответишь. И мне это не подходит. Но как я уже сказал: я все равно возьму тебя. И в жены, и в постель.

– Знаешь, – устало продолжила я, незаметно выскользнув из своей западни возле стены, – это похоже на временный каприз. Ну подумай сам. Ты прилетишь на Тауанир. И, как ты упоминал, тебе как наследнику обрадуются далеко не все представители элиты. А тут ты ещё и груз притащил в виде земной женщины. Сган говорил, что земной императрице будут не то, что не рады, а совершенно наоборот. Тебе лучше быть свободным в этом плане. Возможно даже, заключить брачный союз с одной из противодействующих группировок, чтобы заручится их поддержкой. Ммм? Как тебе такой вариант?

Лететь на Тауанир теперь, без Сганнара, мне совсем не улыбалось. Представляю, что меня там ждёт. Вряд ли кто-то захочет выстроить для меня портал по доброте душевной. Вряд ли кто-то захочет снаряжать ещё одну дорогостоящую экспедицию на Землю, чтобы вернуть меня. Таоло сказал, что тиутиоаданцы ещё не залетали так далеко и вряд ли полетят. У них было чем заняться и в этой части Вселенной. Я даже успела подумать про ахрагитов, которые должны были в ближайшие годы учредить своё официальное посольство на Земле. Но Сган говорил, что они только проводят подготовку. На это уйдут десятилетия. И если я кое-как ещё протяну это время в регенераторе, то мои мальчишки на земле уже успеют состариться.

– Лаор, я к детям хочу. – Сказала я просто и без обиняков.  – Это все, что мне нужно от жизни.

Не считая сганнарова воскрешения, но об этом умолчим.

Я стояла спиной к нему и почувствовала как он подошел ко мне вплотную. По-хозяйски обняв, он начал говорить мне на ухо, неприятно щекоча:

– Тогда делай то, что говорю я. Будь послушной девочкой, лети со мной на Тауанир, будь на моей стороне. И тогда я уговорю старейшин построить для тебя портал. И если ты будешь совсем хорошей, и родишь мне наследников, я разрешу тебе посещать и твоих детей тоже.

– Эээ… наследников? – У парня сильно страдает управленческая логика. – Дружище, наследники от меня будут не то что не раатами, они даже аллионами не будут. Кто в твоей снобистской империи примет таких наследников?

– Ошибаешься, котёнок. Генетически после регенератора ты теперь почти аллион. Я уже подумал об этом. Даже анализ соответствующий предоставим.

– Неувязочка. У меня глаза не такие как у вас. Рост. И мускулатура тоже. Кого ты хочешь обмануть? У вас в совете старейшин заседают дети?

– Когда я стану императором, моё слово будет последним законом в их старческих умах. Поэтому Сганнар и вез тебя без всякой опаски. Он, конечно, понимал, что они будут тихо возмущаться и строить за его спиной козни, но в открытую пойти никто не посмеет. Император у нас закон, дорогая. А я теперь император.

– Ну, погоди. Короны я что-то пока не вижу.

– Какой короны? – Опять полное незнание моей культуры.

– Ну, есть у вас там какой-то ритуал по назначению в императоры? Его же ещё не провели.

– Кстати, о ритуалах. Советую хорошо подумать и добровольно согласиться на предложение о браке. Так было бы намного приятнее нам обоим.

И к моему удивлению он вышел.

Сплошные загадки. Зачем ему на мне жениться? Ну подержал бы для забавы – это вполне в духе того маньяка, который живет у него в голове.

Вечером он пришел за мной, принес новую одежду – все такой же обтягивающий костюм, и сказал, что мне нужно прогуляться. Прогулкой оказался поход до общей столовой, где я встретилась взглядами, кажется, со всеми тиутиоаданцами разом. И здесь я заметила разительное отличие. Ребят Таоло Неру, оставшихся на планетоиде, я уже успела немного изучить в лицо. Таоло был хотя и простоват, но пользовался у местных огромным уважением и был скрытым лидером. Все члены его компания не были космическими пиратами и воинами, а занималась поддержанием порядка и защитой базы на Раггануде, обслуживанием и ремонтом пострадавших в боях кораблей. Они держалась немного особняком, и я сразу заметила, что на своих вновь прибывших соплеменников они поглядывают косо. Надо будет потом выяснить почему.

Вновь прибывшие были отдельной песней. Все как один они были похожи на того отоморозка, что спихнул меня с трапа. И если многие смотрели на меня с полным равнодушием, другие с нескрываемым презрением, то некоторые единицы скользили по моему телу вполне однозначными похабными взглядами. В похожей ситуации на Тигнии, когда Сганнар ввел меня в пищеблок, ничего подобного я не видела. Мне сразу понравилось отношение почти всех воинов: уважительное, любопытное и всегда платонические. Кэл не в счет.

Не обращая ни на кого внимания, Лаор представил меня, любезно объявил, что грохнет любого, кто посмеет не правильно со мной обойтись, напомнил историю с идиотом-Рауи, превратившимся в головешки, и спокойно сел за центральный стол, предварительно усадив меня по правую руку. Мне от такой прогулки стало ещё более тошно, чем от сидения взаперти. Скрыв лицо за пеленой упавших на него волос, я молча поглощала еду, не чувствуя ни вкуса ни запаха. Иногда ловила на себе сочувствующий взгляд Таоло и его друга, того, который скрыл от всех записи видеокамер из карцера Кэлона. Кажется, у ребят намечается раскол в лагере. Те, кто «за меня», сплошь техники и программисты. Как рассказал мне Таоло, Программа предназначений определила их уровень агрессии как минимально низкий, поэтому для боевых действий в космосе, которыми промышляли тиутиоаданцы, ребята не подходили. Оставаясь на этой базе, а Раггануд был лишь одной из многих баз космических пиратов, они занимались техническим обслуживанием приписанных к ним кораблей. В целом, с техниками и программистами шутки могут быть очень плохи. Ведь они отвечают за исправность всего, что будет использовать Лаор в своем походе на Тауанир. Надо будет над этим подумать. Мой глупый мозг не знал, за какую соломинку зацепиться. Союзу с Лаором рады тут далеко не все. А значит, союз этот может в любой момент затрещать по швам. Как же этот идиот не понимает этого? Гребная скотина. Если бы не он, я бы уже давно шагала через портал к своим малышам. За руку со Сганом. Я сжала зубы от злости как раз в тот момент, когда скотина вальяжно отвела прядь моих волос от лица со словами:

– Не прячься. Я хочу любоваться тобой всегда.

– Могу подарить свою фотографию. – Не удержалась я от злобного шипения. А за соседними столиками послышались смешки.

О, черт. Лаор тотчас намотал волосы на руку и запрокинул мою голову назад. При всем честном народе. Воцарилась тишина, а некоторые даже остановили свои вилки на полпути ко рту, не желая пропустить и секунды спектакля. Другой рукой он завладел моими руками и лишил всякой возможности сопротивляться.

– Ты намного привлекательнее фотографии. – И, немного привстав, он впился в мой рот грубым наказывающим поцелуем. Инстинктивно я пыталась отодвинуть голову и вырваться, но хватка его рук была железной. Думаю, со стороны эти трепыхания были даже незаметны, ведь он не давал моему телу сдвинуться ни на миллиметр. Со всех сторон послышались похабные смешки и комментарии. После того, как он милостиво меня отпустил, я вскочила и максимально быстро вылетела из столовой. На своей спине я ощущала два взгляда. Прожигающий своей злостью взгляд Лаора, и сочувствующий взгляд Таоло.

На ночь я запаслась заостренным куском плоской железяки. Сидя на кровати в темноте, я думала о том, что не сдамся без боя. Не отвезет он меня к детям. Будет шантажировать и обещать мне это вечно. Знаю, проходили. Но вдруг мне повезет его укокошить? Таоло встанет на мою сторону, мы освободим Кэла, устроим восстание, угоним корабли. Я размечталась так, что даже не заметила, что Лаор уже давно сидит в кресле, залитом светом единственной луны Раггануда. Подперев голову рукой он как-то устало наблюдал за мной. Вздрогнув, я очнулась.

– Ты очень красивая. И сильная. Вредная, но добрая. Ироничная, а иногда сама по себе смешная. Непокорная, но от тебя веет тем покоем, который мне никак не удается поймать. И как бы ты ни пыталась грубить и изображать из себя мужика, твою женственность и скрытую страсть, которую мне уже однажды удалось попробовать, ничем не скрыть. Ты настолько многогранна, что я буду раскрывать тебя всю жизнь. Поэтому я думаю, что хочу на тебе жениться.

– Если ты будешь вести себя со мной так, как в столовой, то никаких других граней, кроме моей злости, ты не увидишь.

– Ты не будешь надо мной издеваться, острить, шутить или даже пытаться мне грубить при всех. Никогда. Запомни это. Иначе расплата будет намного, намного более жестокой, чем было сегодня в столовой.

– Не буду, если бы ты не держал меня при себе против моей воли. В моем понимании к жене так не относятся.

– Сганнар тоже держал тебя против твоей воли.

– Сганнар дал нам срок в три месяца. И обещал, что если за эти три месяца я не смогу принять наших отношений, он вернет меня на Землю.

– И ты ему поверила?

Я задумалась, а Лаор искренне засмеялся.

– Какая же ты наивная, маленькая земляночка. Мы с ним очень похожи. Все, в ком течет хотя бы десятая часть крови раатов такие. А Сганнар – это раатский концентрат в чистом виде. Аллионы – они более благородные что ли. Или бесхребетные. С какой стороны посмотреть. Поэтому и дают помыкать собой этой кучке надменных раатских древностей.

– Ты сейчас говоришь как аллион или как раат?

– Я аллион на три четверти. Моя мать – сводная сестра Сганнара. Она родилась от второго брака его отца – чистокровного раата и простой аллионской девушки. Ну а моя мать вышла замуж уже за чистокровного аллиона.

– Так все-таки. На чьей ты стороне?

– На своей, Хагнарат. Всегда на своей. Совет старейшин состоит из раатов – все сплошь надменный деспотичные ублюдки, помыкающие извечно деликатными аллионами. Но когда на свет стали появляться такие как мы, полукровки, все изменилось. Когда я вернусь, то объединю их вокруг себя, и вместе мы разнесем гребанный совет ко всем райуаратским чертям.

– И много вас таких?

– Хватит болтовни. – Он резко встал и в мгновение ока навис надо мной. – Ты не справишься со мной. Ты не перетащишь никого на свою сторону. Пойми, здесь в моем мире, ты – никто. И всё, на чем держится твоя жизнь – это мой к тебе любовный и сексуальный интерес. На твоем месте я бы очень постарался, чтобы он не угас. И чтобы неудобство от твоих выходок не перевесило его.

Он протянул ко мне свои руки, но я не выдержала и дала ему пощечину. Умом я понимала его правоту. Здесь я – никто. С другой стороны, если надежды больше нет, то такая жизнь мне не нужна. Но надежда никак не хотела умирать, а значит мой инстинкт выживания вопил: ты должна выжить! Ты должна выжить! Сганнар жив! Время! Ему нужно немного времени! Он найдет и спасёт!

Я никогда не могла предвидеть его реакцию: разозлю я его или рассмешу. В ответ Лаор только рассмеялся и усилил напор, завладев моими руками и распластав по кровати. Он не торопился. С интересом и наслаждением целовал мою шею, спускаясь ниже. На доли секунды он отпустил мои руки, чтобы разорвать на мне футболку. Я попыталась в это время вцепиться в его лицо, но потерпела неудачу. Он вновь развел мои руки в стороны и пригвоздил к кровати. Мы внимательно смотрели друг на друга, и взгляд его был таким мягким и влюбленным, что я невольно залюбовалась красотой его лица.

– Я несся к тебе через весь космос, сметая все препятствия. Так ждал нашей встречи. А натолкнулся лишь на твоё презрение и ненависть. Что же ты делаешь со мной, любимая? – И он впился в мои губы жгучим отчаянным поцелуем. Умом я могла понять его, и это даже вызывало некоторое чувство вины. Для него Сганнар – его палач и мой насильник, а Лаор – жертва и мой спаситель. И, кажется, все настолько логично. Но ведь нормальный мужчина, когда женщина не принимает его, хотя и разозлится, но не станет держать в плену и совершать насилие? Лаору же совершенно наплевать на мои чувства. Более того я не могла отделаться от  ощущения, что он испытывает удовольствие от своей власти надо мной, от того, что я здесь никто и лишь он для меня – единственный шанс выжить.

– Я помню тепло твоего лона. Я буду вбиваться в тебя, кончать в тебя, пока ты не отключишься от изнеможения и наслаждения.

– Я не могу получить наслаждение, когда все происходит против моей воли.

– Тебе придётся. Если не хочешь каждую ночь и каждое утро испытывать боль. Потому что я буду брать тебя каждую ночь. И каждое утро. Ты моя. Моя. – Он целовал меня неистово, раздвигая коленями мои ноги и протискиваясь между ними. Он перехватил обе мои руки лишь одной своей, а другой проник под моё белье, лаская клитор, проникая внутрь. Абсолютно против моего желания, на его пальцы упала пара капель моей влаги, и он торжествующе улыбнулся.

– Вот видишь. Твоё тело хочет меня. Я помню, как страстно ты принимала меня. Как стонала подо мной. Ты создана для меня, – сказал он, облизывая свои пальцы и возвращая их в моё лоно. – Дядя затуманил твой разум своими сказками про единение душ. У нас с тобой тоже будет единение. Я буду сливаться с твоей теплотой и глубиной снова и снова, пока ты не сможешь даже представить себе жизни без моего члена внутри. Расслабься, и я подарю тебе наслаждение, которого ты ещё не знала.

«Черта с два» – подумала я. Наслаждение, которого я никогда не знала, уже подарил мне Сган. А от твоих пальцев мне придется ещё долго отмываться. Внезапно воздух пронзил звук воздушной тревоги. Боже!

– Сганнар! – С надеждой выкрикнула я. А Лаор ошарашено уставился на меня.

– Он умер! Ты что не видела?

– Я чувствую, что нет! Ты не понимаешь! У нас есть связь! Он не мертв! – И когда Лаор мне, наконец, поверил, в его глазах отразился ужас.

ГЛАВА 19

Он вылетел из комнаты и запер её снаружи. Через пять минут звук тревоги прекратился. Ещё через несколько часов моего возбужденного метания по комнате, когда уже рассвело, Лаор вернулся в комнату, устало, но счастливо упал на кровать и сообщил:

– Ты ошиблась, Хаг. Возникли проблемы с кораблями, накрылось программное обеспечение и спасательные капсулы стали выстреливать в космос. Таоло и его команда все исправили. Но понадобилось моё присутствие, чтобы держать коды доступа. И спасибо за предупреждение насчёт Сганнара. Теперь все осложнится. Придется повременить с полетом на Тауанир и ещё раз прочесать участок космоса Тейны. Я не могу лететь не убедившись, что добил ублюдка.

Таоло? Только и услышала я. Капсулы, говоришь, сами отстреливались? Ты же моя умница! Спаситель мой! Я повернулась к Лаору, но он уже спал и даже немного похрапывал. Во сне его лицо было таким мальчишеским. Таким спокойным. Я вспомнила про лежащую под подушкой самодельную заточку. Самое время. Ты мне заплатишь за «ублюдка», как ты выразился. Взяв в руку кусок острого железа я долго смотрела на горло спящего Лаора. Одно движение, и сразу решится столько проблем! Хотя после этого моя жизнь будет висеть на волоске. Сотня головорезов, которых он привез с собой просто растерзают меня, ведь я нарушу их планы на мир с Империей. В следующий момент он улыбнулся, прямо во сне, ни капли не притворяясь, и смутно пробормотал:

– Моя дикая землянка.

О, Боже! Я просто вылетела из комнаты, дверь которой он так и не запер, входя утром. Я не убийца и не смогу просто подойти и хладнокровно сделать это. Хотя должна была бы. В отчаянии я побрела на кухню и наткнулась на сидящих там Таоло и его ребят. Они были ужасно сонными и потягивали местный аналог кофе, не менее ароматный, чем наш земной.

Я молча встала возле их стола, не сдерживая благодарной улыбки.

– Не благодари. – Устало буркнул в чашку друг Таоло, которого звали странным для земного слуха именем Иран. Правда с ударением на первый слог.

– Все равно спасибо.

– Угу, – послышалось сразу с нескольких сторон.

– Не знаю, что б такого на следующую ночь скумекать, красавица. Боюсь, подозревать начнёт.

– Верно. – Не могла не согласиться я. – Всё равно, спасибо.

И не удержавшись, я чмокнула сидящего Таоло в макушку. Вокруг послышались смешки. Но подумав о следующей ночи я пожалела о том, что не могу с легкостью убить спящего человека.

За ужином, на который была приглашена и я, первые полчаса Лаор и его новые друзья обсуждали новости, а именно то, что Сганнар может быть ещё жив. В пользу моей теории говорило то, что тело его так и не нашли.

– Я могу! – Внезапно вскрикнула я.

– Это как, дорогая? – Лаор насмешливо бросил свой вопрос и положил руку сзади на мою шею, поглаживая ключицу большим пальцем так, чтобы это видели все.

– Ну, ты ведь знаешь о некоторых моих способностях. – Я еле удержалась от того, чтобы не отбросить его конечность, врезав при этом как следует по ухмыляющейся роже. – Они немного усилились и расширились с того момента как ты покинул корабль.

– А можно поподробнее? – Заинтересовался один из генералов.

– У меня есть ментальные поисковики. Я могу настроиться и искать нужную мне вещь на расстоянии несколько тысяч километров. Но ваше сердце каона глушит их.

– Ты ей веришь? – Спросил один генерал другого.

– Угу, похоже на то.

– А ты у нас талантливая, – шепнул мне Лаор так, чтобы никто не слышал. – Может, ты скрываешь ещё что-то?

И он провел пальцем по моей шее, запустив его в декольте.

– Больше нет. – Довольно натурально соврала я, но, кажется, он не поверил.

Долгое время он думал, переглядываясь со своими генералами, стуча пальцами по столу и совершенно забыв про свой ужин.

– Нет. – Выдал он через долгое время. – Не пойдет. Её нельзя так близко подвозить к архонту, это во-первых. А во-вторых, нельзя убирать сердце каона. Прости дорогая, – это уже ко мне, – но я не знаю, какие ещё способности ты заполучила и не могу рисковать всем. Мы найдем Сгана сами, как и планировали до этого.

Как же досадно, что они тут все такие умные и пресекают все мои «хитрые» планы на корню. Однако моё разочарование было резко прервано свалившимся на Лаора куском потолка вместе с металлической арматурой. В последний момент он успел с силой оттолкнуть меня, приняв на себя большую часть удара. Когда пыль осела, все увидели, что самозваный император валяется с куском арматуры в плече и без сознания, но, к сожалению, вполне живой. Я подозрительно поглядела через весь зал на Таоло и поймала его озорную ухмылку. А Иран многозначительно постучал пальцем по своей макушке. Следующую ночь Лаор провел в регенераторе.

– Я никак не могу отделаться от мысли, что кто-то мешает мне трахнуть тебя. – От звука его голоса я подскочила на кровати, на которой безмятежно проспала всю ночь. На дворе уже светило тусклое солнце, безнадежно пытаясь пробиться сквозь свинцовые облака Раггануда.

– Дай-ка угадаю. Наверное, это твои новые дружки, с которым ты снюхалась пока меня не было. Иран. Мне любопытно, чем ты его зацепила, что он рискует ради тебя своей жизнью и жизнью своих друзей? Ты с ним не переспала, это точно. Так что тогда? Тиутиоаданшы всегда преследуют только свою выгоду. Поэтому они такие хорошие наемники. Что ты ему предложила?

– Это всего лишь стечение обстоятельств. Посмотри на эти сооружения, они на ладан дышат. Ты не должен просто наказывать людей из-за подозрений.

– Я не нуждаюсь в советах маленькой земной девочки, Хаги. Иран уже наказан.

– Как? – С ужасом воскликнула я.

Он молча провел пальцем по горлу.

– Он, конечно, отключил все камеры, пока подпиливал арматуру со стороны вентиляции, а вот моих нано-малышек не заметил. Я раскинул сетку собственной системы безопасности по всей базе, дорогая. Покушение на жизнь императора карается смертью.

Я задыхалась от неверия. Иран пострадал из-за меня. Теперь Лаор подписал себе смертный приговор.

Он встал и направился ко мне. Я зажмурилась и вскочила с кровати словно испуганная кошка. Ну всё. Если ты вынудишь меня, я сделаю это. В следующую секунду он прыгнул на меня, а я прыгнула прямиком к своей подушке, в мгновение ока вытащив металлический кусок. Лаор опешил, но продолжал улыбаться.

– Не ожидал, котёнок. Ты уверена, что хочешь показать свои коготки?

Он выбил «заточку» из моих рук знакомым мне по тренировкам с Трином приёмом. Ну ладно, будем драться по-квидекски, я тоже могу тебе кое-что продемонстрировать. И я продемонстрировала. Всё, на что была способна. Всё то, что позволило мне тогда врезать Регев и изрядно потрепать Трагаона. Но Лаор не уступал Трагаону ни в чём. И честно говоря, в поединке мощного раскачанного Трагаона и более легкого и высокого Лаора я бы поставила на последнего. Мы разнесли всю спальню, но я отдала на это все свои силы. Лаор же выглядел лишь слегка запыхавшимся и посерьёзневшим. Однако увидев, что я близка к тому, чтобы испустить дух, вновь заулыбался.

– Тебя хорошо подготовили, котёнок. Но ты не справишься со мной без своего телекинеза, любимая.

Со скоростью, из-за которой я даже не смогла уловить его движения, подмял меня под себя и разодрал на мне всю одежду. Я не успела опомниться как оказалась распластанной на полу, на упавшем туда после наших баталий мягком одеяле. На этот раз это было куда серьезнее. Его взгляд мгновенно изменился с насмешливого до маниакального, заполненного темной беспросветной страстью, которую мне уже было не остановить. И это был мой конец.

Он сделал это. На этот раз без поцелуев и прелюдий, без шёпота и нежности. Резко и грубо он вошел с размаха в моё неподготовленное лоно, и я взвыла от боли.

– Вот так, котёнок. Почувствуй, как больно мне. Каждый раз, когда вижу в твоих глазах презрение вместо нежности, о которой я бредил долгими одинокими часами в космосе; ненависть вместо любви; холод вместо страсти. Мне больно намного сильнее, чем тебе.

Он немного сбавил темп и стал двигаться медленно, почти нежно. Он был ужасен и красив одновременно.

– Ты покойник, Лаор. – Процедила я сквозь зубы. – Сган будет убивать тебя медленно.

Он жестко и больно насадил меня на свой огромный член. Потом ещё и ещё, заставляя в конце концов инстинкты самосохранения моего тела сработать. Между ног начала выделяться влага, спасая меня от ужасно жгучего трения.

– Вот так, родная, видишь, ты всё-таки хочешь меня. Как и всегда. Я разожгу заново твою страсть, которую украл у нас мой грёбанный дядя.

Он подхватил мою попу руками, чтобы улучшить угол входа, и начал вбиваться с удвоенной силой. Как же я ненавидела своё тело, якобы подсказавшее ему, что я могу его хотеть. Это неправда, неправда. Я зарыдала, отвернувшись от пыхтящего Лаора.

«Сганаааааар!» – заорала я мысленно так сильно, будто хотела своим криком разнести в мелкую космическую пыль всю эту чёртову планету. И на задворках темного беспросветного космоса моего сознания вдруг вспыхнул маленький едва заметный голубой луч.

– Сганнааааар! – Крикнула я ещё раз уже вслух, оглушив при этом Лаора. Но на этот раз задворки моего сознания  оставались темными и мрачными.

– Он не придёт. Не спасет тебя. И поверь, даже если придет, живой я ему тебя не отдам! Никогда! Если радары засекут его приближение, тебя я убью. Больше ты ему не достанешься!

Я рыдала. Он целовал мои слёзы, но продолжал, продолжал, продолжал. Иногда я пыталась его ударить, и мне это даже удавалось, но это лишь раззадоривало его погружаться ещё глубже, вбиваться ещё сильнее, выбивая из меня весь оставшийся дух. Наконец, он мощной и теплой струей излился в меня, содрогаясь и прижимая мою голову к своей груди, будто я была самым ценным, что было в его жизни.

– Прости. – Наконец смог вымолвить он. – Ты все не кончала, а я так и не смог удержаться.

– Женщины не кончают, когда их насилуют, придурок.

– Но ты была такой мокрой. – Казалось, ни моя злость, ни мои слезы совершенно не влияли на его благодушие. – Наконец, ты моя. Надеюсь, я поселил своё семя в тебе, и ты подаришь мне сына.

Он прижимал меня к себе так, что со стороны мы могли бы показаться идеальной парой влюбленных. На самом деле я сопротивлялась, когда он положил мою голову себе на плечо и прижал своей накачанной широкой рукой, я пыталась отодвинуться, но другой рукой он намертво пригвоздил моё тело к своему. Все мои трепыхания оканчивались полным поражением, ведь сил у меня почти не осталось.

– Как только ты заснешь, я вырву тебе горло.

– А на этот случай, милая, у меня для тебя есть особое предложение. Сегодня ты очень сильно завела меня, устроив это маленькое побоище. Хотя всё было до ужаса не серьезно. Но теперь, когда в тебе, возможно, уже растет наш ребенок, я больше не могу позволить тебе так развлекаться. Ты должна это прекратить. А на случай твоего дальнейшего непослушания или новых сюрпризов от твоих местных друзей у меня есть для тебя отличные новости. Каждый раз после твоей или их выходки, я буду присылать тебе по одному пальцу ещё одного твоего друга Кэлона. Идёт? А когда закончатся пальцы…

– Не продолжай! Я все поняла! – Ужас сковал каждую клетку моего тела, когда я представила на что способен этот придурок. А он точно на это способен. Кэлону никто не причинит вред. Не в мою смену. Я сделаю всё, что от меня потребуется. И надо будет переговорить с Таоло.

– Вот и славно. Ты умнеешь прямо на глазах. А теперь будь послушной девочкой, положи мне голову на плечо и поспи. Кажется, сегодня мы не пойдём на обед. – И довольный собой он отключился.

Я медленно встала, чтобы не разбудить его и пошла в душ. Открыв максимально горячую воду, какую только смогла вытерпеть, я отмывалась от него снова и снова. Через некоторое время какая-то часть моей психики не выдержала и начала разговаривать со мной: «Это только тело. Подумаешь, не велика печаль. Как будто в молодости ты ни разу не целовалась с мало приятными типами на танцах или вечеринке. И никогда после этого ты не чувствовала себя какой-то грязной. Ну пошалила, ошиблась, с кем не бывает. В таких случаях ты всегда посмеивалась и очень быстро забывала. Постарайся принять это как-то так.» «Я не спала ни с кем на вечеринке!» – огрызалась я своему собственному внутреннему голосу. «Но ведь и в тех поцелуях ты не находила ничего грязного по утру. И разве у тебя не было однажды секса на одну ночь со знакомым из интернет-чата, которого ты увидела вживую в тот же вечер?» Пришлось признать, что было. И что я тоже не чувствовала себя грязной после того. Хотя мне не понравилось и я зареклась когда-либо ещё устраивать подобные «отношения на одну ночь».

«А Лаор? – продолжал мной внутренний психолог, пытаясь уберечь меня от падения в черную пропасть отчаяния жертвы насилия. – Ведь у тебя уже был с ним секс на один раз. И тебе очень-очень понравилось. Если бы ты встретила его на Земле, ты выбирала бы его снова и снова. И даже влюбилась, если бы не Сганнар. И даже, как любая влюбленная женщина, терпела бы его жестокие выходки». И с этим я не могла не согласиться. «Он, конечно, стал маньяком и садистом. Но хватит уже тереть свою кожу до крови. Ты не грязная, Хагнарат» – резюмировало моё внутренне я и удовлетворенное выполненной миссией отключилось.  Я выбралась из душа и преисполненная решимости отправилась на поиски Таоло.

Найдя его в серверной, где он валялся на полу, прикручивая какие-то винтики и шестеренки, опустилась на пол рядом с ним. Из его глаз капали тихие слезы. Он внимательно изучил меня и выдал:

– Он сделал это?

Я молча кивнула, смотря в стену.

– Ох, красавица, – только и вымолвил он, но решил не продолжать. Что тут скажешь.

Таоло тягостно молчал.

– Прости меня. – Я положила руку на его плечо, и он положил свою сверху, принимая мой дружеский жест. – За Ирана.

– Это не ты. Он виноват.

Мы опять молчали, а потом я все-таки выдала.

– Ещё раз я не выдержу. Лучше застрелиться.

– Не надобно, не надобно, краса, я что-то ещё скумекаю.

– Не скумекаешь, – я твердо посмотрела на него. – Иначе каждый раз после очередной твоей или моей выходки он будет отрезать по куску от Кэла. Он не убьёт его сразу, чтобы держать меня на поводке.

– Ох, милая. То беда.

– Поэтому и пришла. Больше никаких диверсий.

– Да что ж за тварь такая! – В припадке ярости он раскрошил то, что только что так мастерски собирал по винтикам.

– А вот такой у вас благородный император теперь будет, ребята. Вам же Сганнар не нравился! – И с этими словами я вылетела из его комнатки, но на пороге меня остановил его голос.

– У нас раскол, Хаги. И не только я и Иран в этом участвуем. Учавствовали. Многие из штурмовиков тоже не хотят.  Говорят, командир наш, Кала-Кала-Еелу, и не в курсе, что Лаор тут чинит. Сам на миссии в Гарайе. Вообще-то он хороший чувак. Мы до последнего не верили, что мог назначить нам такого мерзавца Лаора.

– Найдите мне сердце каона. Тогда не только Лаор, но и все, кто верен ему, будут мне ни по чём. – Зловеще прошипела я и ушла.

Через час на кухню, где я сидела с чашкой местного аналога «ирландского кофе» ввалилась вся группа «моих» сторонников. Без Ирана. На место, где он раньше сидел, ребята поставили дымящуюся чашку местного кофе, которую он почти никогда не выпускал из рук.

– Я поднял все записи камер с тех пор, как вы появились на Раггануде. – Начал его брат, которого звали Ирай. – Сразу по прибытию, камеры в командном блоке отключились на пять минут. Как раз в это время Лаор находился там с какой-то коробкой. Из блока он вышел уже без неё. Размер – небольшая шкатулка размером с ладонь. Он мог спрятать её где-угодно. Наш младший техник уже обшарил все вентиляции, простучал все стены, заглянул за все панели. Но ничего не обнаружил.

Воцарилось молчание. Все смотрели перед собой или нерешительно переглядывались.

– Точно всё обшарили? – Грубо спросила я.

Все закивали.

– Может тебя туда запустить? Настроишься на эту штуку и найдешь?

– Так не работает. Даже когда Лаор нёс его, а я шла рядом с ним, я его в упор не ощущаю.

Ребята замолчали.

– Может, угнать один из ва. Я заманю его за пределы базы. Может быть он забудет взять с собой сердце, и тогда я смогу его там грохнуть с помощью телекинеза.

Я в тысячный раз разозлилась на свою секундную слабость, когда не смогла заставить себя перерезать ему горло пока он спал.

– Идиотский план. – Послышалось от одного из ребят. Моя бровь вопросительно задралась. – Ну во-первых, он может и не забыть прихватить свою глушилку с собой. А во-вторых, может вообще не погнаться за тобой, или отправить своих подчиненных, а сам пойти и отрезать от твоего дружка что-то ценное. А то и за нами придти.

– Верно. В первую очередь нужно обезопасить Кэлона. Кстати, там действие каона не добивает. Я понимаю, что прошу слишком многого. Но единственное, что я могу придумать, это освободить Кэла, обезопасить его и вас. Потом выманить Лаора вместе с сердцем каона и попытаться уничтожить хотя бы эту хрень, потому что справиться с целым Лаором в одиночку я уже не смогла.

Все сочувственно и понимающе уставились на меня. Но и возражать этому горе-плану не стали.

– Можешь отключить протокол «Вечный сон»? – Обратилась я к Ирайю. – После открытия клетки Кэлон сильно понадобится мне в вертикальном и максимально подвижном состоянии.

– Это смогу, архаит. Путь до камеры Кэла постараюсь расчистить, но только над поверхностью. Нижние замки открываются только от специального электронного ключа. А его конфисковал Лаор сразу по прибытию.

– Внизу я уже сама. Тогда я приступаю прямо сейчас, потому что следующий вечер я не захочу пережить. А вы просто будьте наготове. Потому что скоро начнется заварушка.

И не дожидаясь дальнейших реплик я вылетела в коридор. Думать и взвешивать больше не хотелось, я была преисполнена мрачной решимости берсеркера перед боем. Под подозрительными взглядами верных Лаору людей реквизировала со склада максимально удобную военную форму и тяжелые ботинки, которыми было удобно заехать в чью-нибудь челюсть. Облачившись в черные мешковатые штаны и футболку, отправилась дальше. Склады с огнестрельным оружием охранялись людьми Лаора очень тщательно и попасть мне туда не светило. Поэтому не теряя времени, по совету Таоло я завернула в небольшую всеми забытую каморку, где было сброшено все старомодное холодное оружие: ножи, мачете и прочие мечи. Поскольку Трагаон довольно много нашего времени посвятил обучению бою на палках, после нескольких взвешиваний в руке разных видов мечей, я выбрала пару, отдаленно напоминавших по удобству наши ученические снаряды. А кроме того набрала небольшой арсенал ножей. Прикрыв все это безобразие черным пальто с капюшоном, также обнаруженным на складе среди одежды для юниоров, я стремительно пересекла двор и направилась к подземной камере Кэла. Благодаря слаженной и незримой работе «моих» ребят, дорога оказалось расчищенной.

– Путь свободен. – Сообщил голос Ирайя из динамика, спрятанного в моем ухе.

– Отлично, ребят. Дальше я сама. Советую подготовить вашу команду к эвакуации. Или к бою. Решайте сами.

ГЛАВА 20

Дорога на лифте вниз казалась мне вечностью. Я вдохнула и выдохнула очень глубоко несколько раз, и открыла глаза вместе с дверями лифта, остановившегося на последнем уровне. Слабо освещенный коридор был пуст. Через сотню метров я уперлась в первую дверь. Попробовала открыть замок. Получилось. Сразу за ним второй – отлично! После третьего я вышибла ногой стальную дверь. Камера была по-прежнему тускло освещена. Я бросилась к клетке с Кэлом, вскочившим мне навстречу.

– Хаг!

Я вновь сосредоточилась и направила ментальные щупальца к последнему замку. На полпути к которому они вдруг испарились. Я попробовала ещё раз. Ничего.

– Твою ж грёбанную мааать! – Заорала я, сию же секунду сообразив, что Лаор тащит сюда сердце каона.

– Я тоже рад тебя видеть. – Всё ещё не понимая, что происходит пошутил Кэл. Но увидев моё отчаяние, посерьезнел. – Что?

– Лаор скоро будет здесь. Я не успела. Всё к чертям.

В отчаянии я долбанула лбом о прутья клетки и сползла вниз. В отчаянии попыталась взломать замок ещё раз. Тишина. Кэл опустился вслед за мной с другой стороны. Его ноздри раздулись и он втянул воздух. Да когда ж они все перестанут обнюхивать меня словно свора космических собак. Был у меня секс, не было. Это моё личное дело, а они узнают об этом по одному вздоху. Надоело!

– Я убью его! – И его рёв не имел ничего общего с человеческим. Грудной звериный звук, казалось, исходил от льва или тигра, а не от моего тихого молчуна Кэлона.

– Это не важно. Кэл. Переживёшь. Я же пережила. Самое ужасное, что теперь, когда я не успела, нам всем сейчас придется очень сложно.

И он явился. Я почувствовала это ещё спиной, злобно развернулась, вытащив из-за спины оба мачете. Начало было грозным, но мы оба прекрасно понимали, что с моей стороны эта попытка выглядит почти что фарсом по сравнению с его силой и опытом.

– Мой непокорный котёнок.

– Да пошёл ты.

– Эй, матери моего будущего ребенка не следует так выражаться.

– Лаор, ты полностью утратил связь с реальностью. Ты общаешься с какой-то женщиной с моим лицом, но в своем воображаемом мире. Я никогда не буду твоей. Если я не смогу убить тебя, то убью себя, слышишь? Но больше ты меня не получишь.

Кэл в своей клетке странно затих. А вальяжность в глазах Лаора постепенно растворилась, уступив место лёгкой обеспокоенности.

– Кончай дурить, котенок. Разве ты не хочешь к своим друзьям на Гайю? В свою семью? Я обещаю, что отвезу тебя туда.

– Я может и землянка, но не полная дура. Ты никогда не сделаешь этого.

– Ты даже не помнишь своё имя! Кто ты? Куда тебя возвращать, родная? После регенератора ты чистый лист. Но я был первый и написал на нем своё имя! Ты моя!

И я напала. Всего через несколько прыжков Лаор перехватил один из мечей их моих рук. Конечно, он отбивался в полсилы. Я видела, что он лишь не даёт себя ранить, но в ту же секунду, когда захочет напасть на меня, я буду уже мертва. И всё же он отступал, не желая вступать в настоящий бой. И это давало призрачную возможность подтолкнуть его к клетке, за которой недвижимой статуей хищника, готового к атаке, притаился Кэлон.

– Я, знаю, кто я! – Проревела я, орудуя мечом в пафосном священном экстазе. Мне нужно было, чтобы он поверил в то, что я действительно намерена его убить. Ведь именно это устремление он не воспринимал серьезно. И пока он потешался над моим барахтаньем, отступая и едва отбиваясь, он шёл к своей смерти.

– Я архаист Хагнарат империи Рауйарат, жена мужа Сганнара из клана Ти-Драгов, мать двух сыновей Гайи, я друг квидека Трагаона с Кви-Драгала.

Каждое выкрикиваемое мной имя сопровождалось звоном мечей.

 – Подруга аллиона Регев из клана Агисов, раата Кэлона из клана Ллиаритов, аллиона Троя, славного парня с гравинида Тигниа Иррааон. И мой дом теперь с ними. А за своими детьми я вернусь всё равно. И не тебе, грёбаный насильник, решать, когда это будет, и шантажировать меня этим.

– Как будто Сганнар не насильник.

– Я уже выбрала его! – Заревела я, усиливая наступление.

– Он не давал тебе выбора, глупая девчонка. Ты выбрала меня, меня! Когда добровольно отдалась мне там, прямо возле стены в медотсеке. – С этими словами Лаор легким движением выбил мой меч, схватил меня и впился своим жестким болезненным поцелуем. И я ответила на него. Ошеломляя его неистовым напором своего языка, вцепившись руками ему в волосы, от чего он всегда приходил в восторг, мне удалось заставить его сделать ещё два шага назад. И когда он прижался спиной к клетке Кэлона, я оторвалась от его губ и прошептала:

– И всё же я выбрала его. Всегда выбирала. – И услышала треск ломающихся костей. Когда Лаор упал, в руках Кэлона остался его окровавленный хребет.

Через несколько секунд осознания произошедшего, я упала на колени и меня стошнило.

– Ты просто конченный психопат, Кэлон Ллиарит. – Руки тряслись и я никак не могла попасть по электронному замку клетки из плазменного пистолета, который трясущимися руками вытащила у Лаора из-за пояса. Кэлону оставалось только уворачиваться от летящих в него плазмоидов.

– Не обязательно было делать это у меня на глазах. Черт возьми! – Завизжала я, окончательно срываясь. – Не обязательно было вообще это делать! Нельзя было его просто оглушить или вырубить? Теперь у меня будет травма на всю жизнь. У меня же с ним был секс! А теперь я каждый раз буду закрывать глаза и видеть эту картину! – Орала я на него, не глядя выпуская весь заряд по замку.

Кэлон молча схватил меня в объятия, когда я, наконец, перестала палить по уже давно простреленной дыре. Он просто укачивал меня, как всегда не находя никаких нужных слов.

Мы отошли от тела Лаора и мне было почти что жаль его. Не могу это объяснить. Хотя он изнасиловал меня всего лишь несколько часов назад, убил Ирана, нейтрализовал Сганнара, убил всех тех, кто оставался на Тигнии в момент взрыва, разрушил мой портал, бросил моих ребят умирать на Тиоре, но в чём-то он был прав. Он был чем-то вроде моего первого парня в этой новой жизни, наполненной новыми воспоминаниями. И он был прав в том, что здесь я никто. Глядя на его останки, я поймала себя на мысли, что его смерть не принесла мне облегчение, а заставила содрогаться в ужасе и неверии.

Надо было уходить. Но Кэл ждал, когда я вернусь в реальность. И когда, наконец, на меня спустилось принятие того, что именно так всё и должно было произойти, я подняла его омытые кровью Лаора руки к своему лицу и начертила его пальцами кровавые дорожки на своих щеках. По четыре с каждой стороны. Кэлон напряженно смотрел на меня, пока я не прочла в его глазах откровенное вожделение. Его приоткрытые губы и затуманенный взор медленно и неумолимо, словно под гипнозом, приближались ко мне. Мы опять выжили вдвоем.  Выстояли, и оказались в объятиях друг друга. Теперь он навсегда у меня под кожей. Мой Кэл. Мой… черт, я не могу его поцеловать!

– Кэл, блин! – Извернулась я, выдергивая его из гипнотического состояния. – Мы столько пережили вместе, что ты стал частью меня, но, черт возьми, не той частью, с которой мне нужно целоваться! Я… Я не могу. Ты… Ты спасал меня, я – тебя, мы выживали вместе, но это… теперь ты мне как брат, отец и сын в одном лице, моя семья. Иногда я чувствую, что могу поцеловать тебя, но это… это было бы не правдой, понимаешь? Не честно по отношению к тебе.

Конечно, Кэл молчал. Как всегда.

– Понимаю, – наконец выдавил он с горькой ухмылкой. – И всегда буду понимать. Как и ты всегда будешь у меня под кожей, Хаг. И в моём сердце. Прости, что постоянно доставляю тебе неудобство своими чувствами.

– Не смей, – я обхватила ладонями его лицо, заставляя посмотреть на себя сверху вниз. – Не смей извиняться за свою любовь. Она самый ценный подарок, который я могла бы от тебя получить. Лишь она убеждает меня в том, что я не пустое место в вашем мире. Но только… Я не могу его принять. Ты знаешь, почему. Но больше. Никогда. Не. Извиняйся.

Кэлон кивнул.

– Найди сердце каона. Оно должно быть у Лаора.

Обыск, на который я так и не могла смотреть, не дал результатов.

– Должно быть он оставил его где-то по пути сюда. Нужно поискать в коридоре.

Но мы не успели выйти. В следующий момент в помещение ворвался десяток верных Лаору тиутиоаданцев. В узком помещении камеры они сами мешали друг другу. Лишь первые из них успели вытащить свои плазмопистолеты. Но не успели выстрелить.

Кэлон убил их всех. Голыми руками разворовал, ломая шеи, черепа, вырывая глотки и хребты. Хладнокровно, методично, жестоко. Он даже не потрудился забрать у кого-либо из них оружие. Забившись в недавнюю клетку Кэла, я в ужасе закрыла глаза. Мой молчаливый Кэл. Разве он способен на такое? Как?

– Вторая группа верных Лаору людей была заперта нами во время ужина в пищеблоке. – Пропищал динамик в ухе голосом Ирайя. – На свободе только наши сторонники. Они не тронут вас. Можете выходить.

Бесцветным голосом я передала эту информацию Кэлу вместе с динамиком. Дальше пусть сам договаривается с ребятами. Судя по всему, Кэл им не доверял, оставив меня «в безопасности», как он выразился, внизу. Сам он единолично  отправился на разведку наверх.

Я же выбралась из кровавого месива камеры и сидела, прислонившись к стене туннеля, ведущего наружу. Он убил их всех ради меня. У меня был клинический шок. Пытаясь отвлечься, я размышляла о словах Лаора.

Он говорил, вернуться домой. На Землю. А что теперь этот дом для меня? Теперь я не тот человек, который работал, спал, ел и вновь работал на Земле, страдая от того, что рожден для чего-то большего. Я даже не тот человек, который целый месяц ходил на уроки Трина и Кэла, пил коктейли на форуме Тигнии, втайне жаждал своего похитителя и каждый день ождал, что скоро эта фантазия закончится, и он вернется домой, к своему прежнему круговороту бессмысленных и бесполезных действий. Теперь, когда жернова всех этих событий перемололи и выплюнули меня, я никогда не буду прежней. Я пережила их, впитала их и сделала своими. И моей земной жизни мне будет теперь всегда мало. Она станет ещё невыносимее, чем казалась раньше. И воздух пыльного проспекта, просачивающийся в окна моей квартиры теперь не будет давать ощущения, что я, наконец, дома, как я о том мечтала в первые месяцы в космосе. Он будет душить меня каждый раз своей спертостью и удушливостью, напоминая о божественных ветрах Тейены, или ароматах джунглей Тиора-117, или даже о кондиционированном воздухе Тигнии, теперь навсегда связанного в моих мыслях с жаркими ночами в объятиях Сганнара, с нашими кровавыми баталиями с Регев, стычками с Кэлоном, с восхитительной едой Троя, и даже занудными лекциями предателя Диарта. Возможно, это пост-травматический синдром. Но именно сейчас, когда по моей спине струились ручейки, стекающей со стен туннеля воды, я осознала, что всё это теперь моё.

ГЛАВА 21

Внезапно это убежище сотрясло до основания. Я замерла в ожидании, и развитие событий не заставило себя долго ждать. Из светлого пятна света, идущего от лифта в конце туннеля, показалась группа бегущих мужчин. Инстинктивно я попятилась назад, а затем развернулась и помчалась прочь, не дожидаясь пока меня вновь схватят в плен, потому что была уверена, что подкрепление пиратов  станет мстить за смерть Лаора.

Я не пробежала и тридцати шагов, когда сильные руки схватили меня и абсолютно обездвижили. Спустя несколько секунд трепыханий стало понятно, что мужчина не причиняет никакой боли, а его захват, хоть и силен, но вполне нежен. Он просто замер в ожидании, когда же я успокоюсь, и, кажется… о нет, он что зарылся носом в мои волосы и нюхает их? Ещё один извращенец! Резко развернувшись, что мне было позволено сделать, я посмотрела снизу вверх на пронзительные бирюзовые смеющиеся глаза.

– Сган, – почти не слышно прошептала я в неверии и замотала головой.

Он ничего не говорил, просто счастливо улыбался.

– Я… – начинал он говорить, но никак не мог продолжить, вновь прижимая мене к себе и зарываясь носом в мои волосы.

– Ты всё-таки не умер, – выдохнула я. – Я знала, знала, но не чувствовала тебя совсем!

Несколько долгих минут мы просто стояли обнявшись, ничего не говоря и не смотря друг на друга. Вдавливались друг в друга, словно пытаясь слиться воедино. Через какое-то время меня вдруг осенило:

– Где ты был, засранец! –  И я злобно пнула его кулаком в живот. – Ты хотя бы понимаешь, что я пережила, сволочь.

Он резко помрачнел.

Я знаю, ллеиро. Я… Я должен был оберегать тебя. Я…

– Ты больше никогда не захочешь меня. – Бесцветно произнесла я и отступила на пару шагов назад. Я ещё не успела обдумать это после последней схватки с Лаором. Теперь же, когда увидела Сганнара живым и здоровым, осознание вдруг упало на меня, будто масса ледяной воды из ведра. Когда Сган узнает, что Лаор изнасиловал меня, он больше не прикоснется ко мне.

– Не говори так, мягко сказал он. Что ты себе придумала, глупенькая?

Я резко вырвалась из его рук.

– Пока ты там прохлаждался в космосе, он сделал ЭТО со мной, Сган.

Чувство брезгливости к самой себе захлестнуло меня с новой силой. Я и сама не захочу, чтобы он прикасался ко мне. Я вновь чувствовала себя грязной. От этого я стала грубить, словно маленький ребенок. Я всегда чувствовала себя рядом с ним маленькой девочкой, позволяла себе быть слабой и естественной, быть самой собой. От этого было так тепло. Я с тоской вспоминала это ощущение. Скрывать или затягивать с признаниями не было никакого смысла. Притворства не будет. Лучше вывалить всё сразу, пока состояние аффекта ещё не покинуло меня.

Сган молча уставился на меня. И лишь его ноздри трепетали.

– Да. Я чувствую. – Вот так просто. Простая констатация факта. – Он мертв?

– Да.

– Ты?

– Кэлон.

Я постаралась максимально опустить все свои ментальные щиты, которые выстроила во время пленения Лаором. Я не хотела объяснять произошедшее словами, это звучало бы как оправдание. А оправдываться я могла лишь в одном: в том, что позволила себя насиловать, вместо того, чтобы покончить с этим и со своей жизнью тоже. Лишь бы не достаться ему. Но сердце каона все ещё было где-то поблизости, поэтому установить ментальную связь не получилось. Я раздраженно сморгнула.

– Найди сердце каона. Оно где-то здесь.

Уверенно пройдя к одной из панелей, покрывавших стены коридора, словно он лично спрятал его там, Сган отодвинул её и одной рукой раздавил маленькую коробку. Ещё некоторе время она подергивалась голубоватыми токами, а затем затихла. Я вновь почувствовала все свои вернувшиеся силы. Но радоваться не хотелось.

Ещё несколько секунд нерешительности. Глубокий вдох. Выдох. И я показала всё, абсолютно всё, что произошло со мной с момента взрыва Тигнии. И последнюю сцену своего насилия тоже. Не буду ничего скрывать. Я хочу жить дальше с чистой совестью. А где и как – это уже будет зависеть не только от меня.

Сган закрыл глаза, резко втянул воздух. Его качнуло, он отвернулся и оперся обеими руками на стену коридора, наклонив голову вниз. Казалось, он вдыхает воздух через рот и даже порой задыхается. А когда выдохнул и распахнул бездонные бирюзовые озера своих глаз, заговорил:

– Помнишь, что я сказал тебе тогда в пещере? И какую клятву ты дала мне?

Я помнила. Выжить любой ценой. Чего бы мне этого не стоило, только не умирать. Я кивнула.

– Ты выжила. Это единственное, что имеет значение.

Он как-то странно покачивался. Наверное, он ещё слишком слаб. И всё-таки он раат, самый сильный из них. Он взял себя в руки, а его лицо стало совершенно непроницаемым. Сганнар потянул ко мне руку, но я отступила, не понимая как расценивать его холодность. У меня было только одно объяснение, и оно мне не нравилось.

– Наверху чисто? – Спросила я равнодушно, подстать его непроницаемому лицу.

Он кивнул.

– Тогда пойдём.

И не дожидаясь, я отправилась наверх. Его взгляд прожигал мне спину, но я так и не знала, что же скрывается за ним. Огромный каменный груз лёг на моё сердце. Как будто бы до этого там было легко и беззаботно. А ведь я думала, что тяжело мне было до этого. Но неподъемная тяжесть опустилась только сейчас, когда на мою повторную связь с Лаором от отреагировал вот так. У дверей лифта я обернулась и увидела как Сган заходит в бывшую камеру Кэла, где так и осталось лежать обезображенное тело Лаора.

Наверное, так нужно. Ведь он все-таки был его племянником. Надеюсь, Кэлон не пострадает от своего поступка.

Выйдя на поверхность я начала хватать ртом воздух. Слезы душили. Нет, а чего я ждала? Что он начнет квохтать как курица: «Дорогая, все в порядке! Даже не заморачивайся! Будем жить как раньше!» Сган не такой. Дойдя до ближайшей колонны, я обняла её и слегка просела. Вокруг носились люди Сгана. Многих из них я не знала. Некоторых смутно припоминала, они были частью команды Ти. Всё было как в тумане. Вдалеке я увидела Таоло. Он и его ребята жались к стене, но их явно не трогали. Других же тиутиоаданцев, выступающих на стороне Лаора, уже успели заковать в наручники и выгружали на ва. В небе висел огромный корабль, отдаленно напоминавший конструкцию Тигнии. Он загораживал и без того не яркое небо Раггануда, делая атмосферу вокруг ещё более мрачной, чем он была до этого.

Когда я стала сползать по столбу меня подхватили чьи-то сильные руки.

– Я с тобой. – Прозвучал голос надо мной. Кэл. Конечно, Кэл. Ты со мной. Ты со мной всегда. Но вслух я не стала этого говорить. Просто отправила ему это в своих мыслях. Но его мысли я читать не могла. Кроме, конечно, уже знакомого мне тепла, обволакивающего сейчас моё тело

– Он воспринял не так, как ты ожидала?

– Угу.

– Дай ему время. Возможно, всё не так, как ты думаешь.

– Ты сам то в это веришь?

– Одно я знаю точно: думать, что ты прочитал и понял Сганнара – большая ошибка. Не меряй его своими мерками. Тем более земными.

Он развернул меня к себе, но я отстранилась.

– Наверное, лучше уже не обниматься на людях.

И с этими словами я осела на пол. Вернее попыталась, потому что Кэл, конечно, схватил меня на руки. Да что со мной такое? На Земле я никогда не страдала припадками головокружения или полуобморочными состояниями. А тут с премерзкой частотой. И каждый раз возле самой земли меня отлавливает Кэлон. С другой стороны, на Земле со мной не происходило и сотой доли той хрени, что происходит сейчас.

Кэл оттащил меня в медотсек и положил в регенератор.

– Ты сможешь раздеться сама? Потому что… – Он запнулся и сглотнул. – Я не смогу.

Я кивнула и он отвернулся. Но так и не вышел. Я начала стягивать с себя одежду. И её шуршание в тишине и полумраке медотсека было чересчур интимным. Первой не выдержала я.

– Кэл, я сама. Иди. Сган может придти. Я так и не понимаю, что он планирует делать со мной дальше. Но лучше его не злить.

Он машинально обернулся, а я резко прикрыла изрядно пополневшую после своего улучшения грудь.

– Чёрт, – прошипел Кэл и вылетел в дверь.

– Постой! – Внезапно меня осенило, что я не спросила, что с ребятами. Самое время, конечно. – Ты не узнал, что с Регев и всеми ребятами?

Он так и не обернулся.

– Всех спасли. Когда их забрали Диарт сразу включил маяк. Патруль ахрагитов забрал их через пару часов. Ва продержались.

– Слава Богу. А Агрон?

– Агрон и нашел Сгана. Правда, далеко не сразу. Вызвал флот с Тауанира. С ним Сганнар прилетел сюда, а Агрон полетел к ахрагитам за Регев и остальными.

Дверь захлопнулась и я поспешила запереть медотсек изнутри. Спасительная тишина. Я в безопасности. Мои друзья в безопасности. Я одна. И хорошо. Мне нужно подлататься, потому что Лаор хорошо меня потрепал, и привести мысли в порядок. А потом как следует надраться.

Когда крышка открылась я по-прежнему была одна. А я ждала. Ждала, что первое, что увижу, когда открою глаза, будет его любимое лицо. Но он не приходил. И боль в груди все сильнее сжимала тисками сердце. Да, не такой встречи я ждала. Нет, а как ты хотела? Ты теперь порченный товар, – с горечью отвечал мне мой вечный собеседник в голове. Да ещё и два раза.

Ладно. Ладно. И это пройдет. В одном я сейчас была уверена: в своей безопасности. Когда Сган в сознании, чтобы он там ни решил на мой счёт, всё равно защитит. А в остальном… Может, он меня хотя бы на Гайю изволит вернуть. И уже знакомым путем я отправилась на кухню, где обнаружила всю свою недавнюю компанию во главе с Таоло.

– Ребята! – Наигранно весело выкрикнула я. – Знакомые всё лица! А не хряпнуть ли нам чего-нибудь? В честь освобождения от гнета тирана?

И мы напились. Все вместе. Поминая Ирана, прославляя «спасителей», горюя об ушедших беззаботных временах, когда все было просто и понятно, отмечая всё это распеванием пошлых и совершенно мужских тиутиоаданских песенок, которые я выучила буквально с первого раза. После трех коктейлей «Агриатский замес», меня понесло танцевать на столе под отвратительную тиутиоаданскую национальную музыку в технообработке. А когда я уже сидела на полу в обнимку с табуреткой, в плывущем окружающем мире взгляд вычленил его огромную фигуру. Сган стоял, небрежно прислонившись к косяку, и в своей любимой невозмутимой манере, засунув руки в карманы, окидывал неторопливым взглядом нашу пьяную оргию.

– Господа. Я запомнил ваши лица. Как друзьям Хагнарат, обещаю вам постоянную защиту и иммунитет в наших сложных отношениях с генералом Кала-Кала-Еелу. С вашего позволения я заберу это тело. – И он впервые улыбнулся.

– Нет, вы заметили, народ? Ни тебе архаит, ни тебе ллеиро, ни моя душа. – Кажется, этот в доску пьяный голос принадлежал мне. – Я теперь просто тело. Ага. Запомнили? Все запомнили?

Зачем это было всем запоминать осталось загадкой. Когда он посмеиваясь взвалил меня на плечо, моя последняя мысль была: «Боже, от меня ведь несет спиртным как от портового грузчика. А он такой идеальный.»

ГЛАА 22

– Регенератор! – Простонала я с кровати, когда луч солнца нагло пытался ворваться в мой глаз.

– С той частотой, с которой ты его используешь, твои клетки скоро перестанут реагировать на его вибрации.

Гнусный бесцветный голос гнусного надменного раата. Но сердце замерло, пропустив удар. С одной стороны радостно. С другой, в ужасе ожидания своего приговора.

– Мне нужно в ванную.

Я закрыла лицо пеленой волос и прошмыгнула в уборную, так и не посмотрев на него. Честно говоря я ужасно боялась, что могу выглядеть отвратительно после вчерашней попойки. Слава Богу, все оказалось не так плохо, а в ванной ещё и оказался припасенный комплект моей обычной черной формы. Своим внешним видом я осталась довольна. В особенности тем, как обтягивающее трико подчеркивало улучшенные изгибы, а глубокий вырез футболки выделял ложбинку между упругих грудей. При Лаоре я постоянно пыталась подтянуть этот вырез вверх. Теперь же одернула пониже, улыбнувшись отражению в зеркале.

Зря старалась. В комнате его не оказалось. Да чтоб тебя, чертов рептилоид! Да так громко подумала, опустив все щиты, что по зашелестевшему в голове смеху тотчас поняла, что послание нашло своего адресата. Поздно смеяться, я уже обиделась окончательно.

Я нацепила на себя пояс с плазмопистолетами и свои любимые тяжелые ботинки и вырвалась в коридор. Найду хотя бы Кэла. Я скоро с ума сойду от недостатка информации. Во дворе царила сумятица ещё хуже, чем вчера. Кэл принимал самое живое участие в организации какого-то процесса, строил людей, отдавал приказания. Я скромно постучала по его плечу и застенчиво посмотрела снизу вверх, прикидываясь забытой собачкой, которой и ощущала себя.

– Что здесь происходит?

– Черт, Хаг, – он взял меня за локоть и начал оттаскивать от центра плацдарма. – Тебе лучше посидеть где-то в укрытии. Сган договорился о переговорах с Кала-Кала-Еелу. Он сейчас спустится на шатле. Дорогая, тебе правда лучше подождать пока тебя не вызовут. Но я бы тебя этому ублюдку вообще не показывал.

Что-то Кэл заметно разговорился в последнее время.

И он отвернулся, чтобы уйти отдавать ещё какие-то приказания. Кэл отвернулся от меня! Уму не постижимо! Видимо, последний человек, которому я была нужна, был Лаор. И кстати, я ещё ни разу не видела Кэлона командующим таким количеством людей. Кажется, его повысили с должности придворного отшельника до правой руки архонта.

Я понуро побрела по базе, совершенно не представляя, чем можно было себя занять. Бесцельное брожение по отдаленным коридорам привело меня к надписи со словом  «Морг». «Лаор» – пронеслось в голове, и я толкнула дверь. Пара аллионов в скафандре склонились над чьим-то телом, лежащим на столе. Я подала им сигналы, что хочу подойти, и они беспрепятственно пропустили. Лаор. Конечно. Я содрогнулась, но заставила себя подойти ещё ближе. Наверное, на этом планетоиде никто не будет оплакивать его. Сама не знаю, почему, но я обнаружила, что слезы лились из глаз. Я ненавидела его? Да. Но я не желала ему смерти. Мне до ужаса хотелось найти в его черной душе оставшиеся ещё островки света и зажечь их заново. Как всякая наивная дурочка, я хотела его спасти. Всё на что была способна моя мстительность, это пожизненное заключение.

Я смотрела и не верила своим глазам. От Лаора осталась только голова.

– А где? – Задохнувшись, я посмотрела на аллионов. – Где всё?

– Архонт. Был в бешенстве. Тело было расщеплено на молекулы.

Слёзы застилали мои глаза. Теперь, находясь в безопасности от него же, я ему сочувствовала. А я-то дура думала, что Сганнар тогда вернулся в камеру, чтобы проститься с племянником. А он продолжал издеваться над бездыханным телом. Да кто он после этого?

– А голову он приказал водрузить на шест и разместить на плацу, мы должны успеть до прибытия тиутиоаданского генерала.

– Что? Голову на шест? Племянника? Это не гуманно! Мерзко! Пошло! Не достойно! – Я орала так, чтобы гадский раат тоже услышал это в своей черепушке. И он незамедлил явиться. Ну, конечно, мы же умеем телепортироваться.

– Это моё решение. – Спокойно произнес он и велел аллионам удалиться. Их сдуло, словно ветром.

– Да кто ты после этого? Не важно, что сделал он. Это лишь на его совести, и он за это поплатился уже! Но то, что делаешь ты – только твоя совесть! О какой духовности, развитии, благородстве может идти речь, когда ты второй раз собираешься надругаться над останками своего племянника!

– А тебе, как я погляжу, его жалко? – Сганнар не на шутку разозлился.

– Жалко! – Я не отступила. Не испугаешь! – Это подло! Не благородно! Не достойно тебя! И меня!

– Ты всегда дышала к нему не ровно. – Сган повысил голос и стал надвигаться на меня. – Стоишь тут, оплакиваешь его. Не вернется твой любовник. Больше уже за тобой не вернется!

Он слишком далеко зашел. Любовник?

– Любовник?! Ах ты! – Слов так и не нашлось. Мои галографические щупальца вышли сами собой и схватили подлеца за горло, приподнимая над землей. Тихо, калечить не надо, только слегка придушить, – скомандовала я им. Но Сган был не мальчиком, меньше чем через секунду он телепортировался за мою спину и схватил меня сзади. Не пройдешь. И мой затылок успешно приземлился на вечно задранный кверху раатский нос. Гроза всей галактики приглушенно крякнул. Да! Попала! Кстати, я говорила, что связанные руки не помеха моим галографическим ребятам? С их помощью я схватила его за плечи и оттащила от себя, прижав к противоположной стене. Но и Сган был гением телекинеза. Поэтому с небольшой задержкой меня прижало к противоположной стене. Несколько секунд мы злобно буравили друг друга взглядом. Но первая сдалась я. Я же женщина и должна быть умнее.

– Я всё тебе показала! Он не мой любовник! Он изнасиловал меня! А ты придурком как был, так и остался! Только на Тейне немного нормальным прикидывался!

И приложив максимальные усилия я очень-очень сильно захотела телепортироваться из этого ужасного места. Не знаю кем, но моё желание было услышано. Всё тело вдруг оказалось одной большой цифровой голограммой, и когда я очень сильно зажмурилась, даже не думая о возможных последствиях, оно распалось на триллионы мельчайших струн. Я так и не утеряла возможно думать, но думать нужно было быстро. Собраться быстро! На плацдарме.

Гигантские усилия и жуткий страх, что обратно я могу и не собраться сделали своё. Сотни и тысячи покалываний в теле дали понять, что я собралась обратно. Ошалело подняв глаза перед собой, уткнулась взглядом в двухметрового гуманоида. Вернее мужчину. Или очень раскачанную женщину. Оказалось, что я прервала церемонию встречи тиутиоаданских переговорщиков. За моей спиной стоял обалдевший Кэл, возглавлявший нашу сторону. Ну да, встречать врага лично не положено было по этикету. Архонт, наверное, должен был подтянуться позже, после того как оскорбит меня разок другой.

А эта красна девица, мисс Вселенная 2035, стало быть Кала-Кала-Еелу. Он не тиутиоаданец. Никакого сходства с неандертальцем. Чистый андрогин. Я таких ещё не видела, даже в каталоге рас Третьей Вселенной на Тигнии. Чёрные как смоль гладко зачесанные назад волосы доставали, наверное, до попы, высокие скулы, полные губы. Он прищурил свои огромные карие и очень колючие глаза.

– Это приветственный подарок? – И он хищно осклабился. Это про меня? Кстати, голос очень глубокий и точно не женский.

– Обойдешься. – Прошипел Сган, задвигая меня за спину. Конечно, он прыгнул сразу вслед за мной. Я с удивлением обнаружила, что андрогин выше моего наречённого сантиметров на десять. Ух ты! Ещё не встречала здесь никого, кто смотрел бы на архонта сверху вниз.

– А я не знаю никого, кто мог бы телепортироваться, кроме нескольких, подобных тебе, архонт. Но эта… землянка, – и это нечто мечтательно закрыло глаза и втянуло воздух. – Я был на Гайе тысячи и тысячи лет назад. Не помню, чтобы они там обладали такими способностями.

– Она моя архаит.

О, всё-таки архаит!

«А ты думала как-то иначе?» Пронесся в моей голове шелест раатского шёпота. «Изыди!», вызверилась я мысленно и захлопнула створки своего разума.

У вас когда-нибудь бывало так, что смотришь на стоящее перед тобой существо и решительно не понимаешь, то ли это слегка женственный мужик, то ли мужественная тётя? Лично мой разум при невозможности идентифицировать объект всегда впадал в легкую панику. Глаза начинали лихорадочно шарить по индивиду в поисках вторичных, третичных, да хоть каких дополнительных признаков.

– Я самый что ни на есть мужчина, дочь Гайи. – Снисходительно наклонил он голову. Этот что, тоже мысли читает? – Жаль, что теперь у меня не будет возможности тебе это доказать.

– Ийеррэйто, ещё один намек в её сторону, и тебя постигнет участь Лаора. – Сказано это было так, что, думаю, каждый кирпич на плацу поверил в услышанное.

Глаза странного существа Ийеррэйто сверкнули холодным голубым светом.

– В любом случае архаит может звать меня просто Рэй. – И он надменно и царственно прошествовал вслед за Кэлом, отреагировав на его пригласительный жест. Одет он был в длинный, скрывающий даже его обувь пиджак, наподобие индийских мужских пиджаков шервани. Только ещё длиннее, поэтому его можно было спокойно принять за платье. Казалось, он бесшумно плыл в своем одеянии, тогда как идущий впереди Кэл шёл по-мужски размашисто и упруго. Когда процессия скрылась, Сганнар развернулся ко мне и, схватив за плечи, резко тряхнул.

Я попыталась вывернуться, но, конечно, не смогла

– Идиотка такая, никогда больше не смей телепортироваться пока долгие годы практики не сделают это безопасным! Ты понимаешь, что деструктурировалась не просто до атомов? А до элементарных частиц? Ты понимаешь, что ты можешь навсегда завернуть не в то измерение? И больше никогда не собраться вновь? Дура!

И он резко отпустил меня. Запустил руки в длинный ежик своих чёрных волос. Сделал два шага в сторону, потом вернулся.

– Ты выводишь меня из себя. Не помню, чтобы это удавалось кому-то ещё, и так часто.

Поначалу я в ужасе похолодела от полученной информации, потом оскорбилась его обзывательствам, а он позволил их себе уже дважды. А в третьих:

– Ну я же как-то собралась обратно, правда?

– Да это потому, и только потому что я был рядом. – Он кричал. Так по-земному, так по-семейному. – Это сделал я, дурья твоя башка. Если бы ты додумалась сделать это в  другое время без моего участия, тебя бы уже не было ни в этом мире, ни в других.

Несколько столбов с фонарями, стоящие по периметру плацдарма раскрошились и осыпались на бетон грустными кучками песка.

– Никогда больше, слышишь? – Прошептал он словно гадюка. – Мне нужно идти к этому выродку. Надо с ним договориться и прекратить наше бессмысленное противостояние. И держись от него подальше. Здесь ты, к сожалению, не в безопасности. Приходится встречаться с ним на нейтральной территории. Никто из нас не захотел оказаться на корабле другого. Тебя отправлять на орбиту одну тоже не хочу.

Он заходил в здание командного блока, но остановился и счел нужным ещё раз уточнить:

– Я не приказываю, Хагнарат, но очень прошу. Не показывайся Рэю. Он читает мысли на других частотах, не таких как мы. Ты не можешь от него закрыться. Может наводить морок, проникать в сны. Он один из нескольких последних представителей расы айгэнтов. Беспринципные твари. И ты его заинтересовала.

– Что же это я всех так интересую? Серая земная мышь?

– Ты прекрасно знаешь, что это не так. Твои способности удивляют даже меня.

– А разве они передались мне не от тебя?

– Хаг, это не вирус или другая зараза. Я не могу их передать. Способность управлять энергиями – это особое стечение и переплетение потоков твоего сознания. Это свобода твоего сознания и его способность погрузиться в самую суть вибраций тех процессов, которыми тебе удается управлять. Это только твоя заслуга. Я предполагаю, что сказывается опыт десятков тысячелетий блуждания твоей души по Вселенной. Земля же слишком плотная, поэтому там тебе не удавалось реализовать всё это. Но на наших частотах вибрации всё благоприятствует твоему раскрытию.

– То есть каждый землянин, попадая на частоты вашего измерения может стать таким крутым?

– Неет, – он хихикнул. – Ты особенная, фурия. Я же сказал, по меркам человеческих душ ты та ещё старушка.

И он всё-таки ушел. Я пожала плечами. И с чего это я особенная? Я так и думала, что со мной что-то не чисто. Не могут все эти парни бросаться на пару улучшенных регенератором сисек, простите мой французский. Им что-то сильно нужно, но что – остается загадкой.

Но в одном он был прав, на Земле моё тело всегда скрипело, хрустело и ныло так, будет ему лет тысяча, не меньше.

ГЛАВА 23

Вновь всеми отшитая я приступила к своему «любимому» занятию и начала слоняться по коридорам. Ни книги, ни фильмы, ни тем более новая информация сейчас не воспринималась травмированным мозгом. Чёрт, всем наплевать, что мне тут пришлось пережить. Носятся со своим мирным договором. А регенератор, между прочим, психику не восстанавливает! Прихватив бутылочку горячительного, очень горячительного тиутиоаданского пойла, я подумала, а почему бы мне не провести себе экскурсию по местному планетоиду. Ведь я больше не пленница. Внушив часовым срочно забыть то, что секунду назад они выпустили архаист за пределы охраняемого периметра базы, я вышла в желтую степь Раггануда. Обычная запыленная проселочная дорога, каких миллионы на моей родной планете. Куда она здесь ведет? Кажется, все спускаются на базу прямо с орбиты на катерах или ва.

Я шла около получаса. По обеим сторонам от тропы переливалась прекрасными ветряными волнами перламутровая трава. Ласковый ветер слегка обдувал лицо. Я втянула носом воздух.

– Господи!  Какой запах! – Запах степи! Моей родной земной степи! Вспышки памяти. Похожая степь, только разнотравье. Лето, такое жаркое, что траву почти выжгло, но она не перестала пахнуть. Запах. Такой густой и насыщенный, что, кажется, его можно кушать ложкой и насыщаться только им. Вдалеке горы, на них виноградники. А за ними море. Я точно знаю, что за ними море! Где же это? Откуда я? Мои мальчишки бегут ко мне по берегу, когда я возвращалась с одиночной прогулки. И кричат:

– Мама! Смотри, я нашел куриного бога!

– А я два!

Море такое бирюзовое, галька серая, розовая, желтая, белая, вперемежку с песком. А по небу плывут облака. Мы лежим на песке и радуемся, когда они укрывают нас ненадолго от палящего, но такого родного солнышка, давая небольшую передышку прищуренным глазам.

– Мама, смотри как я умею! – Кричит младший, кувыркаясь в воде вверх ногами.

– А я вот как!

Я упала на колени в белую пыль дороги. В пыль упали мои слезы. Я отдала бы все на свете, даже принесла в жертву непонятные мне отношения с самым сногсшибательным мужчиной во Вселенной, лишь бы обнять их сейчас. Да и какие отношения? Он так и не сказал ничего с тех пор, как мы встретились вновь. Не попытался сблизиться, поцеловать, сказать, что всё будет хорошо. Может быть не как раньше, но тоже не плохо. Общие фразы, выяснение отношений и даже одна драка. И что мне теперь думать? Ненавижу неопределенность, подвешенное состояние, темноту неизвестности впереди.

Боль скрутила грудную клетку. Надо вставать. Надо встать и идти. Только идти. Если остановлюсь, я так и не дойду до своих малышей. Если остановишься – не придешь никуда.

Я брела ещё около часа, когда короткий световой день Раггануда стал заканчиваться. Не хочу туда, ко всем этим сильным мирам сего. Я села на ровную полянку выжженной, но отчего-то очень мягкой травы. Повернулась спиной к невысокому кустику и закрыла глаза. Вспомнила, что умею медитировать. Наслаждалась запахом, ветром, мягкой травой, ласково погладила поверхность планеты.

– Раггануд. Мне отчего-то очень уютно здесь, сейчас. Только ты и я. И внезапно плотные облака планетоида немного расступились на горизонте, давая возможность заходящей звезде окрасить их красными, оранжевыми, золотыми, розовыми, сиреневыми полосами. Это было… Невероятно! Как на Земле, только более фантастично, более ярко, эмоционально, волшебно. Я смеялась как ребенок! От счастья, от красоты, от сейчас.

– Я обязательно принесу на Землю воспоминания о тебе, Раггануд! И расскажу своим ребятам о том, что мы с тобой подружились!

И в этот момент у меня не было никаких сомнений. Я вернусь! Вернусь к ним! Звезда села, и на моё «убежище» опустились сумерки. Я раскинула свои голографические глазки, чтобы убедиться, что здесь безопасно. Здесь было безопасно. Одинокие зверьки, вроде тушканчиков забавно прыгали по степи, в земле копошились жучки, а ветер окончательно разогнал облака надо головой. Впервые за все это время. От света мириадов звёзд стало светло и уютно.

– Спасибо, Раггануд. Теперь мне пора возвращаться. И я буду видеть дорогу почти как днём!

По мере приближения к базе, сердце вновь наливалось свинцовой тяжестью. Я то и дело глубоко вдыхала словно перед битвой, репетируя и заранее проигрывая в голове наш разговор.

Сейчас я все выясню, Сган. Эта неопределенность угнетает меня до предела. Я уже была замужем как-то так. Он изводил меня молчанием, позами, обидами, причин которых я совершенно не понимала. Это могли быть неубранные бумаги, непостиранные трусы, слишком долгая прогулка в магазин или лишняя потраченная мелочь, что совершенно не было критичным для бюджета. Но он становился в позу на долгие дни, не вдаваясь в подробности или хотя бы объяснения. Больше не хочу, спасибо.

В базу я проникла уже без внушения, чем вызвала удивление пары аллионских ребят.

– Где архонт? – Поймала я проходящего мимо рядового.

– Говорят, поднялся на Эйру.

– А Эйра – это?

– Наш новый флагман, конечно. – Удивленно умничал рядовой.

– Благодарю, рядовой. – Напустила я немного надменности. – Он собирается улетать?

– Никак нет, архаит. Они с генералом напрямую передают сообщение о новом союзе. А гравиволны Эйры – самый быстрый способ передачи связи в империи.

Это просто уму не постижимо! Он даже не искал меня! Он просто поднялся на свой грёбанный корабль. Ну и подключайся ко всем чертям! Бешенство накрыло черной пеленой. Он ускользает от меня, как уж между пальцами. Уходит от разговора, бросается обзывательствами.

Я добыла в командном блоке развлекательный планшет, нашла в самых дальних коридорах опустевших казарм свободную комнату, выудила из шкафа чистую постель, накрыла комнату пологом невидимости, замаскировав её как нежилую на всех придуманных мной вибрационных частотах, и с удовольствием завалилась смотреть идиотские тиутиоаданские комедии, благодаря чему на добрых пару часов забыла обо всех своих невзгодах.

Отсмеявшись в очередной раз я наткнулась взглядом на высокую двухметровую фигуру, будто сотканную из голубой энергии. От испуга подскочила и долбанула по ней своими голографическими кнутами, но те прошли сквозь неё, не вызвав даже ряби.

– Ты что такое, мать твою? – Ой, вежливость куда-то подевалась.

Воздух вокруг зашелестел мягким смехом, а фигура встала и начала мерцать. Мерцание все усиливалось и на его месте образовался собственной персоной генерал Ийеррэйто Кала-Кала-Еелу. В первую секунду я испугалась. Судя по всему справиться с ним я не могу.

– Я не причиню тебе вреда! – Вскинул он руку, надменно улыбаясь. Он вообще держался свысока. Сган не такой. Всегда пытался вести себя демократично. Хотя получилось у него из рук вон плохо. Когда ты читаешь мысли всех людей вокруг и имеешь над ними почти неограниченную власть, оставаться душкой просто невозможно.

– Чем обязана, генерал? – Раз не угрожает, буду и я вежливой. Ну и свысока мы смотреть тоже умеем.

Он молчал, рассматривая меня из-под упавшей на одну сторону лица шелковой пелены волос. Я тоже так могу! И стала рассматривать его. Он уже успел сменить своё платьице на брючный костюм, также слегка отдававший индийскими мотивами.

– Твоя истинная форма – энергетическая? В которой ты явился? – Я решила прервать это изучение друг друга, которое уже переставало быть приличным.

– Умная девочка.

– Она мне нравится больше. – Мне почему-то захотелось его поддеть, ибо он явно красовался своим андрогинным лицом передо мной. Но он только пожал плечами.

– Из-за тебя там такой переполох. Ты хорошо здесь замаскировалась. За такое короткое время научилась столь многому. Ты не находишь это странным?

– Если честно, нахожу.

Он был таким бесхитростным и неагрессивным, что мне захотелось продолжить разговор. Сганнар от меня прячется, Кэл – тоже. А мне отчаянно нужны были ответы.

– И какие есть версии на этот счет?

– Ну, наверняка они кроются в прошлых жизнях моей вечно скитающейся души. Или что там у вас, инопланетян. – Выдала я с театральным пафосом.

Рэй усмехнулся.

– Позволь мне кое-что показать тебе на этой планете. Она ведь тебе понравилась, да?  – И он протянул мне руку.

– Да, мы кажется подружились.

– Ну, естественно. Как же иначе.

Это замечание я не очень поняла, но моё шестое чувство уже предвкушало, что скоро я всё узнаю. И тогда, подобно поглощению вкусного блюда, я решила не торопиться. Внезапно Рэй превратился из ещё одной холодной и надменной космической задницы, регулярно попадающихся на моем пути, во что-то… очень родное.

– Сган настоятельно не рекомендовал мне даже близко к тебе подходить.

– Архонт Райуарата решил, что я имею на тебя матримониальные виды. Но это не так. И очень скоро ты поймешь почему.

Я не чувствовала, что предаю Сганнара, ведь даже в том, что я вложила свою руку в его, не было ни грамма межполового контекста. Я знала, что Рэй расставит все по своим местам. Что скоро все разрешится. И разрешится самым лучшим образом.

ГЛАВА 24

Как только наши руки соприкоснулись, он выдохнул, словно задержал дыхание в ожидании моего решения. И мы прыгнули.

Это определенно был храм. Хотя я ещё даже не успела осмотреться. Те возвышенные энергии, которые захлестнули меня как только ноги коснулись серых теплых камней странного помещения, сразу же сказали об этом. Вместо стен мы были окружены плотной стеной зеленых растений, улетающей на много метров ввысь. Внутри царил приятный полумрак, воздух был наполнен ароматами экзотических цветов, растущих на зеленых стенах, а в глубине слышалось журчание водопада. Завороженная, я даже забыла, что прибыла сюда не одна. В уютном полумраке джунглей я прошла по небольшому каменному бассейну, который был наполнен водой по щиколотку. И в тишине, сопровождаемой лишь легким журчанием воды, были слышны всплески моих шагов. В конце пути из стены намного выше уровня головы выходил железный витиеватый желоб, а из него серебряными струями проистекал Источник. Я точно знала, что нужно относится к нему именно так, с большой буквы: Источник. Рэй ласково подтолкнул меня к нему, но это и не нужно было. Я точно знала, что мне нужно. Серебро его живительной воды струилось по волосам и коже, очищая каждую клетку тела от скорби и страданий, тяжести и уныния, грусти и тоски. Я смеялась как младенец, так искренне, восторженно, радостно, бездумно, легко, свободно, безапеляционно. А он смеялся вместе со мной, и, казалось, это должно продолжаться вечно, потому что это было счастье.

А потом он сказал:

– Теперь ты готова!

И с силой толкнул меня в зеленую стену за моей спиной. Но стены там не оказалось. Провалившись сквозь заросли, я пролетела несколько метров и упала в глубокий бассейн прозрачной бирюзовой воды. Поначалу мне это даже понравилось, и блаженная улыбка так не покинула моё лицо. Бассейн был намного ниже уровня Источника и занимал абсолютно всю площадь каменного колодца. Лишь на другом его конце была небольшая площадка со ступенями, по которым можно было выбраться. Бирюзовая вода светилась изнутри, а в следующий момент начала слегка покалывать. Ещё немного, и кожу начало жечь, будто это было море кислоты.  Паника мгновенно охватила всю меня, и я начала с бешеной скоростью грести к каменным ступеням. Он не мог, не мог так поступить. Просто у нас разная физиология. Он не знал, что на меня это так подействует. Он не маньяк, нет, не мог. Но одежда начала плавиться пока я судорожно гребла, секунда за секундой теряя свои силы.

Потом начала плавиться кожа. Я не знала ничего о боли до этого момента. Боль от тысячи и тысячи ожогов покрыла все тело. Мой крик отлетал многократным эхом от стен каменного колодца, а на площадке в конце каменных ступеней я увидела Его. Своего убийцу. Он стоял там в форме человека, сотканного из голубой энергии, и его лицо выражало искреннюю скорбь. Я ненавидела его. Какой же я была дурой. Он убьет всех нас. Доверчивая дура. Он хотел убить Сганнара руками Лаора. Теперь придумал новый план. Но новый порыв боли отвлек меня от него. Не передать словами, весь ужас растворяющейся без остатка кожи, и ещё больший ужас, когда сквозь нее проступали не кровь и мышцы, а сияющий голубой свет. И чем больше света проступало, тем скорее отступала боль тысячи ожогов. Мне казалось, что прошла вечность прежде, чем все закончилось. Как я ни мечтала, но так и не отключилась от этого кошмара, оставаясь в сознании до последнего момента.

Моё тело стало одной сплошной сияющей голубой энергией. А в сознании наступила тишина. Я не умерла, но теперь не понимала, что я есть. Сознание просто застряло в этой тишине, лишь едва радуясь, что все, наконец, закончилось, и боль ушла.

Я плавала на поверхности воды в позе морской звезды, не в силах пошевелиться, и рассматривала высокий сводчатый потолок каменного мешка.

Внезапно его голубое лицо нависло надо мной. Он был встревожен и улыбчив.

– Привет, сестрёнка!

– Сестрёнка? – О, оказалось, у меня есть ещё силы, чтобы возмущенно вскочить в воде. Все эмоции нахлынули вновь ошеломляющей лавиной.

– Сестрёнка? – Повторяла я десятки раз, возмущенная его цинизмом. Ещё один идиот, который по своему усмотрению решил сотворить со мной Это?

– Да, дорогая. Вся эта цепочка неумолимых событий должна была произойти, чтобы мы, наконец, нашли друг друга. – Он затараторил, боясь, что я могу прервать его. – Теперь я понимаю, почему провидение толкнуло меня на этот шаг, и я, наконец, спустя несколько тысячелетий так легко согласился на мирный договор с архонтом Райуарата. Я даже не понимал, зачем мне это нужно. Ведь мы друг друга терпеть не можем. Но я увидел тебя, вдохнул твою энергию, и все сразу встало на свои места.

Я не выдержала и долбанула его своими энергокнутами, которые теперь, к счастью, легко окутали его тело и с легкостью опрокинули в бассейн голубой кислоты.

– Что это за хрень ты тут мелешь? А ну верни мою кожу на место! – Пара моих энергокнутов пристроились к его полупрозрачной голубой шейке и с удовольствием начали душить. – Ну что, родной, теперь мы на одной частоте? Так тебе хорошо?

Родной начал хрипеть, но почему-то  не сопротивлялся. Однако решив, что ситуация критическая, с легкостью разорвал их и телепортировался на каменную площадку перед бассейном.

– А ты думала, почему его так тянет к тебе? Почему всех так тянет к тебе. Ты айгэнт, и моя сестра. Твое сплетение энергий было рождено 35 000 лет назад, нашей матерью Айэной. Меня она родила намного раньше.

– А ну иди сюда, братишка гребанный. – Я опять дотянулась до него щупальцами и врезала по его голубой энергетической морде. И так удачно, что он отлетел в стену. Но беспрепятственно пролетел через нее. Однако теперь я совершенно точно знала его место расположения. И хотя не видела его воочию, но внутреннее видение давало мне столь же четкие картины, что до этого давало обычное зрение. А он опять стоял перед Источником. Прыгнув за ним туда, я вновь попалась в ловушку, и он втолкнул меня под серебрянные струи, принесшие мне до этого столько счастья.

Последними словами, что я услышала было:

– Ещё не всё. Теперь нужен последний этап, и ты все вспомнишь.

Потом меня поглотили образы.

Тысячелетия назад. Лицо голубой полупрозрачной фигуры. Она не женщина и не мужчина, но я точно знаю, что это Айэна. Она не человек, она дух, рожденный вместе с Третьей Вселенной. Но пусть это будет Она. Она целостна и абсолютно гармонична. Рядом с ней есть Он, чьего имени я не вижу. Но Он наполняет её сердце такой любовью, которую она не может удержать в себе. Она проливается в пространство Третьей Вселенной, и вокруг Айены зарождаются в пространстве островки любви, обретающие свой разум. Одним из них была я. Айена любит меня так же как Его, как всех своих детей, как Ийеррэйто. Рэй смотрит на меня с мальчишеским восторгом и радостью. Из всех «детей» Айены он выбрал меня как своего подопечного, компаньона, напарника. Мы бороздили разные сферы всех известных нам миров, но однажды я заигралась. В своем безудержном любопытстве и вседозволенности я вылетела через тонкую мембрану нашей Вселенной, оказавшись во Второй. Когда я поняла, насколько ужасно больно мне находится в столь плотных слоях пространства, как давят они на моё энергетическое тело, сплющивая до практически двухмерного состояния, я рванула к месту перехода, но оно было закрыто. Закрыто кем-то с той стороны. И я точно знала. Это была Айена. Я провела, блуждая в сером космосе несколько лет, прежде чем увидела белое пятно света, к которому я устремилась из всех своих последних сил. Это был патруль светлых душ с планеты Аллианат. Их миссией было изучение пространств и миров, куда они не могут проникнуть в своих астральных путешествиях. Они забрали меня, отогрели, наполнили своим светом и любовью, и с тех пор я не признавала никакой другой родины, кроме Аллианата. А тем, кто возглавлял миссию по изучению Серой Вселенной оказался Он, мой нынешний зловредный император. Я вспомнила всё. Как он любил меня, как я любила его. Это было… было просто грешно разделять нас временами и расстояниями. Мы не должны были быть счастливы вдали друг от друга, потому что просто не могли быть такими друг без друга.

– А она сейчас жива? – Равнодушно спросила я, выходя из потока серебряных струй Источника.

 – К сожалению, уже нет.

– К сожалению? Она замуровала меня в Серой Вселенной, прекрасно зная, что я осталась там. Добрая женщина, не находишь? – Хотя все эмоции воспоминаний нахлынули на меня снежной лавиной, я очень быстро успокоилась. Все это происходило тысячи и тысячи лет назад с какой-то другой женщиной. А сейчас я точно знаю только то, что я обычная женщина с Земли, мать своих детей.

– Просто ты думаешь очень… по-человечески.

– Я человек. Я человек! Я! Человек! Верни моё тело на место! Что мне теперь делать со всем этим? Оставаться духом бесплотным?

– Нет, ты можешь вернуть свой прежний облик в любой момент.

Он примирительно поднял свои руки, замерцал и внезапно оказался андрогинной фигурой генерала Кала-Кала-Еелу. Я отчаянно пожелала обрести плоть и кровь. Вернуть свой прежний вид. Но мне даже не нужно было отчаиваться. Легкая рябь, прошедшая по телу, и вот я уже смотрю на свои прежние руки. Правда совершенно голая. Одежда растворилась в голубой кислоте. Честно говоря, меня это совершенно не тронуло. Теперь иначе как голубое облако энергии, утверждающее, что оно мой брат, Рэя я не воспринимала.

– Фуууу! – Это я облегченно выдохнула, рассматривая в неверии своё тело. Кстати, оно вернулось ко мне таким же модифицированным, каким я покинула Тигнию. – А это иллюзия? Что под кожей?

– Плоть и кровь. Ты можешь менять вибрации своего существования так, как тебе заблагорассудится.

– А зачем ты вообще все это со мной вытворил? Да ещё без разрешения?

– Теперь ты раскроешь свои силы полностью! На всех планах существования! Я должен был вернуть тебя себе, Хагнарат! Я так долго тебя искал. И мучился совестью. Я потерял тебя, не смог защитить, наставить на путь разума, ты делала, что хотела. Но самое главное, я не смог вернуть тебя! За несколько лет так и не нашел лазейки в мембранах, которые можно пересечь без корабля. Тогда у нас не было кораблей. Считается, что айгэнтам они не нужны, мы ведь можем путешествовать в Космосе в своей энергетической форме.

– Подожди-ка! – Я вскинула указательный палец и подозрительно уточнила. – Что и на Землю я могу долететь так?

– Можешь, – он подошел ко мне и положил свои руки мне на плечи. – Но это займет столько же времени, сколько движется свет из этой части Вселенной до Гайи. Миллиарды.

– А червоточины?

– Без кораблей? Невозможно.

– Слушай! Я положила руки на приятную ткань его пиджака. Ты же мне брат вроде как? Сделай для меня одно одолжение, и будем считать, что ты не виноват ни в чем передо мной?

– Гайя? – Улыбнулся он.

– Да! Мне нужно туда!

– Все, что угодно дорогая! – И он поцеловал мою руку.

Легко согласился. Я облегченно выдохнула.

– А как же Сган? Я слышал от своих агентов, что он уже строил портал. Поверь, это дорого стоит! Он, наверняка, все силы свои на это угрохал!

– Не знаю. Когда мы встретились сейчас, я не понимаю, что происходит. Кажется, он охладел. Наверное, это из-за Лаора. Кстати, твоего подельника! Это ты, подлец, все устроил! Ты дал ему корабли, власть! А он хотел убить Сганнара, а потом меня изнасиловал! И теперь Сган даже говорить со мной не хочет! Да кто ты после этого!

И я хорошо треснула его кулаком в тощую грудь.

– Боги, Хагнарат! Я не знал! Не знал, что там будешь ты. – Складно как раскаивается. Аж за душу взяло. – Я даже не знал, что архаит Сганнара – это ты. Мы ведь виделись с ним всего несколько раз. И никогда не ладили. Он вставлял палки в колеса моей свободной империи постоянно, и я думал, что Лаор будет хорошим решением. А когда получил известия с Раггануда, рванул сюда. Ещё по дороге, сам не понимая почему, я резко изменил свои намерения и согласился на мирный договор. Это в первые в моей жизни. Но теперь я вижу истинную причину. Боги смилостивились ко мне, и я, наконец, нашел тебя.

Этот двухметровый гуманоид грохнулся на колени с лицом, полным раскаяния, после чего его лицо очень недвусмысленно оказалось на уровне моего живота. Который, как и все остальное тело, всё ещё оставался обнаженным.

Надо ли говорить, что стену храма пробило снаружи именно в этот момент. И в образовавшуюся дыру, конечно же, влетел взбешенный архонт. Кажется, по-другому он проникать в помещения не умеет. Я закатила глаза, представляя, что сейчас будет. Но его больше не боялась.

– Стоит мне оставить тебя на пару часов, как ты оказываешься обнаженной в объятиях первых встреченных мужиков! – Орал он.

– Ты намекаешь на то, что я – шлюха? – Я решительно отодвинула Рэя, замершего с улыбкой в предвкушении представления, и направилась к архонту. Всё моё сердце ликовало от новой встречи. Теперь, когда я вспомнила наши чувства, нашу безграничную любовь, я, наконец, смогла оценить всё то, о чём он пытался мне рассказать, что пытался доказать. Именно поэтому сейчас я решительно не понимала его холодности. Не могла эта история с Лаором, произошедшая не по моей воле перечеркнуть века нашего единения и тысячелетия поисков друг друга. Мне хотелось броситься к нему на шею, но его холодный взгляд остановил.

– Хагнарат. Я не могу влюбить тебя насильно. Если ты ищешь других, скажи это. Я отпущу тебя.

Такие слова всегда опускаются ушатом холодной воды на сердце. И мне действительно стало холодно. Я поежилась, а Рэй мгновенно протянул мне свой пиджак. Наконец-то. Пиджак сел по фигуре, словно пальто, даже в плечах оказался не слишком большой. Всё-таки мой брат настоящая глиста. В скафандре. И я сама улыбнулась собственным мыслям.

– Рэй – мой брат.

Архонт замолчал и натянул на себя непроницаемую маску. Ждёт продолжения.

– Я айгэнт, как оказалось. Это если по рождению. Но я хочу, чтобы вы все знали, я была рождена в этом воплощении землянкой, и останусь ею! Не жди, что буду скакать с тобой по космосу в виде голубой медузы, – свирепо обратилась я к Рэю. Это я так обстановку разряжаю.

– Рэй инициировал меня, если можно так выразится, в этом источнике. И ещё в бассейне с голубой кислотой! Да, Рэй? – Это я ещё более свирепо опять обратилась к братцу. – И без моего разрешения! И это было очень больно!

Я немного притворно злобно уставилась на Рэя. И теперь Сган выглядел ошарашенным. Наконец-то, его ревность и разочарование сдвинулась с мертвой точки.

– И ещё я всё вспомнила! Вспомнила нас! – Это уже с придыханием, обращаясь к Сгану. Но Сган не спешил оттаивать.

– Допустим. А ты вспомнила, какие отношения могут быть между братом и сестрой у айэгентов? – Этот вопрос точно поставил меня в тупик. Ничего подобного я не видела в своих воспоминаниях. – Так что, дорогая, твоя нагота, и то, что он уткнулся носом во все твои прелести, это самые что ни на есть нормальные для вас, психопатов, отношения.

– Я не ненормальная! Ты чёкнутый ревнивец! Я же говорю, – и я стала наступать на него, – что вспомнила нашу с тобой историю! Как ты нашел меня там, в темноте Серой Вселенной, как выходил меня и вновь наполнил своим светом, как мы любили друг друга! Так недолго, но так страстно! Я вспомнила это! И только это! И не важно, что там принято у айгэнтов! Они не интересуют меня ещё с тех пор, как моя мамаша закрыла чёртову мембрану между мирами и оставила меня медленно умирать там в наказание за своеволие!

Я не видела Рэя, но теперь отчего-то очень хорошо его чувствовала. И я чувствовала, что мои слова причинили ему боль. «Потерпишь», – мысленно бросила ему. «Ты мне чуть половину сердца не угробил на пару с Лаором. Потерпишь. А ещё лучше, посодействуй моему счастью, не стой как пень».

Глядя на архонта я чувствовала, что он начал колебаться. Самое время перейти в наступление!

–  Я ждала тебя! Уже в этой своей жизни. Я звала тебя каждую ночь пока меня пытались сожрать огромные скорпионы на Тиоре. Когда меня каждый день лапал твой больной племянничек. Я орала твоё имя пока он насиловал меня. А ты пришел, и стал так холоден, – ком в горле вдруг перехватил дыхание. Нет, я не буду тут плакать перед этими тысячелетними самодовольными нахалами. Я проглотила слезы и продолжила.

– А ты бы так холоден. Избегал меня. Я понимаю, я и сама чувствовала себя грязной, такой грязной после этого. Но заешь что? Я не виновата! Не виновата, что тогда впервые в медотсеке я нашла Лаора привлекательным. – За моей спиной удивленно хихикнул Рэй, и я чуть не убила его взглядом.

– Я ведь не знала ничего о тебе! Я не виновата, что он схватил меня потом, сговорившись с моим новоиспеченным братцем! И я не виновата, что Лаор меня трахнул! Я. Ни. В. Чем. Не. Виновата! Я не буду жить с этим чувством. Но если ты иначе не можешь. Не сможешь это забыть, то знай: Я всё вспомнила, но твой отказ от меня… Я переживу. Я жила слишком долго вдалеке от тебя. Я научилась. Теперь я с Земли, а значит научилась жить тяжело, каждый день борясь за выживание, за своё здоровье, здоровье своих детей, за тепло и сытость, за одежду, за свой внутренний покой, за свои мечты! Я научилась, и даже в этой борьбе стала находить проблески своего маленького земного счастья. Я смогу, архонт. Смогу быть без тебя. Даже теперь.

А вот теперь он растерялся по-настоящему.

– Я не блефую, Сганнар. Я люблю тебя, люблю всем сердцем, душой, и всеми своими формами существования. Но я готова к твоему отказу.

Он долго молчал. И честно говоря, мне начало это надоедать.

– Единственный, кто виновен во всем этом, – наконец вымолвил он, – лишь я один, Хаг. Я только это могу тебе сказать. Я никогда не прощу себе этого. И не знаю, смогу ли вымолить прощения у тебя. Моя безалаберность и беспечность в отношении Лаора и его предательства, моё промедление, когда я дрейфовал к космосе. Даже то, что я забрал тебя с Гайи, подверг стольким опасностям здесь.  В один момент из самого грозного архонта этой части Вселенной, я превратился в слабого идиота, не сумевшего защитить ту, кого искал тысячелетиями.

Не знаю, простишь ли ты меня. Когда летел за тобой на Гайю, не допускал даже мысли, что могу оказаться не достоин тебя. Но это так.

– Ты? Не достоин меня?

И он кивнул головой, подтверждая мои слова.  Я ошарашенно уставилась на него, и внезапно до меня начало доходить, что он тут несёт. Из-за меня он стал слабым? Идиотом? Теперь он меня не достоин? Кажется, мужики всегда несут именно этот бред, когда разрывают отношения. Подождите-ка. Следующее, что он скажет, будет: хочешь, милая, я отправлю тебя на Гайю обратно? Знаю я такое дерьмо. Обычные мужские отмазки. Он никогда не сможет простить, что кто-то другой попользовался мной. Никогда не смирится. Вот и весь расклад. А вовсе не сопли про достоин-не достоин. Хотя, если я права во всём этом – значит, точно не достоин.  Я начала пятиться назад.

– Подожди, сестра. Дай ему договорить. – Рэй не дал мне отойти назад. И подтолкнул обратно. Кажется, всё моё разочарование вылилось мысленным потоком на Сганнара. Он уже привычно закрыл глаза и втянул воздух, читая мои мысли. Будто пытаясь вдохнуть их прямо до своего сердца.

– Ты не грязная, Хагнарат, моя ллеиро, моя архаит. Ты моя душа. Ты никогда не будешь грязной для меня. Прости, что заставил тебя страдать ещё больше. Но всё это время я обдумывал то, что не защитил тебя, что не достоин тебя. Ты и раньше сопротивлялась моим чувствам. Но я был так уверен в своей неотразимости, что смогу заново зародить в тебе любовь. А после всего произошедшего…  Я оказался слабым и беспомощным. Всё произошло по моей вине, и я был уверен, что ты не захочешь более даже видеть меня. Когда я обнаружил тебя там, рядом с Лаором, не смог сдержать эмоций…

– И поэтому оторвал ему ещё и голову? – Я вновь содрогнулась, вспоминая то, что все эти дни упорно задвигала в черный ящик своей памяти.

– И не только. Полагаю, теперь все подземные сооружения базы придется отстраивать с нуля. Он всё там разгромил в пыль. – Недовольно вмешался Ийеррэйто.

Но никто из нас не обратил на него внимания.

– Прости. Мне нужно было время. Утихомирить свой гнев.  Я лишь едва сдерживал его, но когда видел тебя, он вновь выходил из-под контроля. Я злился на себя, и до сих пор злюсь.

– Пока ты на себя злишься, и жалеешь свою упущенную крутизну, ты причиняешь ей ещё больше боли, чем это сделал Лаор. – Вновь вмешался мой активный брат.

– Лаор и ты, Рэй.

– Я ещё придумаю, как загладить это, сис. – И он подмигнул мне.

«Простыми подмигиваниями не отделаешься».

Сганнар схватил меня, так крепко, что у меня хрустнули вновь обретенные ребра. Вдыхая воздух через мои волосы, он начал шептать мне в макушку:

– Но я и не думал тебя отпускать только потому, что виноват перед тобой. Опять ты ставишь меня в один ряд с теми земными ублюдками, что бросали тебя. Я не такооой, – в своей любимой менее растягивал он слова. – Мне просто нужно было немного времени загнать свои эмоции под контроль. Ты знаешь, рааты эмоциональные.

– Я уже слышала.

– Если ты не хочешь свободы, если любишь, то я никогда не отпущу тебя, маленькая земная фурия. Я же говорил тебе, что никогда. Я не беру своих слов назад. Никогда. Или почти никогда. Я буду вымаливать у тебя прощения, доказывать тебе свою любовь и свою способность тебя защитить. Но я никогда тебя не отпущу.

ГЛАВА 25

Я не замечала, что до этого момента почти не дышала, ожидая его приговора нашим отношениям. Ведь я уже решила, сидя у стены тоннеля, что всё это – теперь моя жизнь. А он мне развел демагогию про «гнев», «вину», «время, чтобы подумать», «достоин-не достоин». Испугал до смерти. Я выдохнула, разревелась и вместе с этим сразу же облегченно рассмеялась.

– Ты придурок, Сганнар Ти-Драг, честное слово. Ты испугал меня! – Квохтала я сквозь слезы. Сган сцеловывал их с моих щек, обхватив лицо своим огромными и такими родными ладонями. Когда он добрался до губ и захватил их, это был самый счастливый момент в моей жизни. Наконец-то за долгие-долгие-долгие годы я почувствовала себя самой собой, что мне не нужно притворяться больше. Всё, кем я являюсь, здесь и сейчас. Целует самого ошеломительного мужчину во Вселенной, пусть он и придурок, который сначала умыкнул меня против воли, а потом ещё и умудрился прохлопать.

В этот момент я почувствовала особое братское неприятие этого счастливого момента со стороны генерала Кала-Кала-Еелу, после чего у него хватило такта испариться восвояси.

Поцелуи становились всё более и более настойчивыми. Он подхватил меня под попу, которую лишь едва прикрывал пиджак, забросил мои ноги на свою талию, заставив взобраться на него, и ниш лица поровнялись. Ммм, как же я соскучилась по его мягким и настойчивым губам, по его суровому взгляду, твёрдым чертам лица, жестким чёрным волосам, в которые я так люблю запускать пальцы. Он придвинул меня к одной из каменных стен и насмешливо посмотрел на меня. Мысли читает. Кажется, я тоже так могу. И о чем же мы думаем, архонт двух галактик? Небольшое усилие, и лавина образов, хлынувшая от него, заставила меня задохнуться. Там была вина, любовь, нежность, грубость, злость, прощение, твердость, ранимость, и отчаянное, граничащее с болью, желание единственной женщины во Вселенной, которая могла заполнить тысячелетнюю пустоту в его сердце.

– Чего ты ждешь? Возьми, – едва могла прохрипеть я.

И он вошел, так резко, что я почти задохнулась, запрокинув голову назад. Какой же он огромный. Он растянул меня так широко, что в любой другой момент это должно было быть ужасно больно. Но не в этот. Сейчас это было просто прекрасно.

– Смотри на меня. – Приказал он.

Это была сущая мука, тело требовало разрядки прямо сейчас. Я задыхалась от его сумасшедшего ритмичного движения. Он вбивался в меня так, словно хотел спаять наши тела воедино. Сжав зубы, он смотрел прямо мне в глаза, а его лицо отражало нарастающего муку наслаждения. Мне ужасно хотелось запрокинуть голову назад, закрыть глаза и направить всё своё внимание лишь только на ощущения внизу. Но его взгляд не отпускал. Зрачки расширились до предела, превратив бирюзовые глаза в почти черные, белки глаз и татуировки на руках вдруг засветились золотым светом. Его глаза гипнотизировали, не отпускали, погружали в себя, сплетая наши мысли воедино.

Я кончила, впервые в жизни глядя мужчине прямо в глаза. И в этот момент превратилась в сияющее голубое тело, которое внезапно прошло через объятия Сгана и осело на полу.

– О, Всевышний! – Только и смог вымолвить он. Я же не могла отдышаться несколько минут. Хотя даже не знаю, действительно ли я дышала в этой форме, или просто память физического тела подсказывала, что нужно совершать дыхательные движения. И только когда на смену бешеной вибрации тела пришла тишина и опустошение, я смогла взять себя в руки и, замерцав, вернуть физическое тело. Всё это время Сган молча сидел возле меня, растерянно пытаясь погладить мою руку. И каждый раз, когда у него не получалось, боль на его лице отражалась такой же болью в моей сердце.

– Всё, милый, всё, я вернулась. – Теперь он выглядел ошарашенным ещё больше.

– Я никогда не видел айгэнтов вблизи, ллеиро. Они настолько древняя и малочисленная теперь раса, что на веку этого моего существования я встречал только Ийеррэйто, и только в физическом теле. А теперь, ещё моя любимая. – Он засмеялся, наконец, поймав мои руки и целуя их.

– Я помню, ты назвал нас беспринципными ублюдками.

Я попыталась пошутить, но сама испуганно смотрела на Сгана:

– Прости, я не специально. Оно само как-то. Возможно в будущем я смогу контролировать это. Но я айгэнт только полчаса. И… прости.

Сган вновь мягко засмеялся.

– Не извиняйся. Даже если так будет происходить каждый раз. Просто мы немного поменяем правила. Первым буду приходить к финишу я. А ты будешь меня ждать.

Он засмеялся ещё больше и обнял меня. Постепенно объятия дополнились поглаживаниями, и я снова ощутила томное желание. Он вновь взял меня, распластав прямо на теплом каменном полу на краю неглубокого бассейна. На этот раз он входил медленно, нежно, и в этот раз заставляя смотреть только в глаза. Лишь иногда он прерывал контакт, чтобы покрыть поцелуями мою шею, заставляя содрогаться от возбуждающего щекотания. Я даже немного сопротивлялась, но он властно прерывал мои трепыхания, превращая всё это в самый возбуждающий плен, в который я когда-либо попадала. Движения его огромного напряженного мускулистого тела становились все резче, настойчивее, острее, грубее. Он завёл одну руку под мои ягодицы, фактически отрывая меня от земли. Другой рукой он обхватил за голову, чтобы от его толчков моё тело не сдвигалась с места. Я наблюдала, я хотела видеть лицо своего мужчины, искаженное прекрасными муками оргазма. И это произошло. Когда он совершил несколько последних толчков, я вновь кончила. Но на этот раз, после небольшого усилия, мне удалось удержать себя в физической форме.

– Ты моя. Только моя теперь.

Мы долго лежали в объятиях друг друга. А затем Источник позвал меня, и, взяв за руку своего мужчину, я повела его под серебряные струи самой живительной воды во Вселенной. Слова были не нужны. Я водила руками по гладким округлым мышцам его груди, а он смотрел на меня, полный восхищения и желания. Мы ласкали друг друга вновь, а Источник ласкал нас, благословляя наши чувства своей тысячелетней мудростью.

Уже светало, когда мы, наконец, явились на базу. Я так и явилась туда в пиджаке Рэя, почти сразу же наткнувшись на прибывших Трагаона, Регев и Трея. Диарра среди них не было, но о его судьбе пока не хотелось спрашивать. По очереди бросившись всем на шею, Трагаона я оставила напоследок. Но от него меня оттащили сильные руки архонта.

– Переоденься сначала. У тебя пальто коротковато для таких объятий. Вся база пялится на задницу своей императрицы.

Очень недовольную, но счастливую, меня затолкали в один из ва.

– Летим на Тауанир. – Коротко сообщил архонт.

– А с Рэем я больше не увижусь? – Эта мысль меня крайне обеспокоила и очень не понравилась.

«Ещё как увидишься!» Ого! Голос братца у меня в голове! «Я лечу с вами!»

«Подожди-ка, ты все это время сидишь у меня в голове и знаешь, что со мной происходит?»

«Не совсем.» – Как-то не уверенно ответил Рэй. И даже несмотря на эфемерность нашего общения, я точно поняла, что гад врет.

«Что? И во время секса?!»

«Боже меня упаси! Моя нервная система этого не выдержит! На случай таких моментов я буду наглухо закрывать наш канал связи. Но в данный момент ты сама обратила ко мне своё внимание, назвав моё имя. Поэтому канал нашей ментальной связи открылся автоматически.»

– Подожди! – Это уже Сганнару. Мне нужно попрощаться с ребятами здесь. Они помогали мне.

– Я понял. – Сгану пришлось проводить меня на склад одежды, поскольку он категорически не мог позволять мне разгуливать по базе в пиджаке, лишь едва прикрывающем задницу. Под его бдительным оком, я вновь облачилась в уже привычную мне черную униформу, не менее красноречиво обтягивающую все, что Сганнару хотелось бы скрыть.

– Мне кажется, ты стал более ревнивым, милый?

– Да знаешь, я как-то пока не справляюсь с тем, что тебя каждые пять минут пытаются у меня увести. Я думал, будет легче. – И с поцелуем он по-хозяйски шлепнул меня по его любимой попе.

Я растолкала всех своих сонных ребят и поблагодарила за всё, сорвав слезу из глаз добряка Таоло. Он даже пообещал воспользоваться любезным приглашением Сгана и залететь к нам в гости на Тауанир.

– Сган, а где Кэл?

– На Эйре.

– А почему он меня тоже избегает?

– По той же причине, что и я. Он тоже не смог тебя защитить. А ещё думает, что теперь ты считаешь его кровавым убийцей и никогда не захочешь больше видеть.

– Мне нужно поговорить с ним.

– А разве ты действительно так не считаешь? – Сган преградил мне дорогу.

– Считаю. Мало того, предполагаю, что ты такой же как он. А может быть даже хуже. Но это не мешает моим чувствам. Вы – это вы. – Сначала я увидела как губы Сгана сжались в недовольную тонкую линию. Но потом он согласно кивнул.

– Думаю, только ты сможешь вытащить его из штопора. Он выполняет свою работу – он занял место Лаора, мой новый с-арх. Но он точно не в себе.

– Можно подумать, он когда-то был нормальным.

– Ты знаешь, о чем я. Только не смей с ним обниматься!

– Так что? Все-таки Ти тебя спасла? – Я решила сменить тему.

– Догадалась?

Я кивнула.

– Взрыв оглушил и выбросил в космос, своим телом Ти образовала вокруг меня кокон с минимальным количеством кислорода, сохраняя температуру, не давая давлению разорвать изнутри. Я вошёл в подобие анабиоза – что-то вроде комы. Сознание заперто внутри, а не просто вылетает из тела, как во сне или после смерти. Поэтому ты не могла связаться со мной или найти. К сожалению, Ти больше ничего не могла для меня сделать. Без космического корабля она максимально пассивна. Потом меня нашел Агрон.

– Теперь мы вместе. Значит, все должно было произойти именно так. Значит так…

Я сжала его руку, глядя в иллюминатор ва.

– А что с ней теперь?

– Для нее строят новый флагман. Ти не пострадала. Но пришлось оставить её возле Тейны. Переместить гравинид без корабля-скафандра почти не возможно. Скоро корабль подгонят к ней, и она снова станет моим флагманом. И привезет новую партию энеона. Пока перемещаемся на Эйре.

– Здравствуй, Эйра! – Любезно поздоровалась я, входя на борт.

– Мира и света вашей душе, архаит! – Ответил гравинид низким мужским голосом.

– О, это мальчик, кажется, – тихо прошептала я, и Сган засмеялся.

– Эйра, сотвори моему сердцу что-то очень красивое. Мне до смерти надоело видеть её в этих черных колготках.

Нет, ну вообще обалдел.

– До смерти меня видеть надоело? Тогда будешь смотреть на меня только в таком виде! – И я легко обратилась в энергетическую форму. Рассмеявшись, архонт сослался на срочные дела, оставив меня дуться одну. Я вновь собралась в плотное тело, в котором мне было намного привычнее, нарядилась в белый женственный костюм, выданный мне по той же схеме, что и на Тигнии. Жемчужный джемпер отливал несколькими цветами сразу и соблазнительно оголял плечи. Сотворив из себя, наконец, что-то похожее на женщину архонта, я удовлетворенно оглядела себя в зеркале и завалилась спать с мыслью о том, что каждые двадцать четыре часа моей жизни происходят какие-то события, круто её меняющие.

Когда проснулась, мы уже прошли первую червоточину на пути к долгожданному Тауаниру. Скоро туда должны были доставить новую партию неона с Тейены, а старейшины быстро, а главное, безопасно для сганнарова здоровья, сотворить новый портал. Если, конечно, захотят.

Сгана как всегда не оказалось рядом, и я отправилась на поиски Кэла. Целующиеся Регев и Агрон, которых я застукала на задворках пустующей кухни, сообщили, что скорее всего новый с-арх Кэлон Ллиарит по старой памяти ковыряется во внутренностях какого-нибудь ва в ангаре. Так оно и оказалось.

– Надо поговорить, – обратилась я к торчащим из-под летающий птички ногам Кэла.

– Мне некогда. – И низ моего живота как обычно опалило жаром тысячи свечей. Ох, Кэл. Ты неисправим.

– Вылезай! – Я пнула его, имитируя бешенство.

– Отвали! – Ого! А вот это что-то новенькое. Не хочется применять к нему силу. Я слишком уважала его и относилась как к старшему товарищу. Хотя теперь, наверное, могла бы с легкостью победить. Никогда не стану с ним драться.

– Не отвалю. Не будь грубой задницей. Мне надо кое-что выяснить.

– Ты же можешь теперь пролезть ко мне в голову? Вот и выясняй сама, а меня оставь в покое.

– Я не лазаю ни по чьим головам. Даже не пробовала и не хочу. Хочу, чтобы все было как раньше. Вылезай! – Я пнула его уже намного более ощутимо.

Невольно кряхтя, он вытащил своё тело из-под ва. Чистый спектакль. Уж я-то видела, с какой скоростью он может перемещаться в пространстве. И кряхтеть ему для этого точно не нужно.

– Эй, посмотри на меня! – Я с трудом заставила его поднять глаза. – Кэл? Кэл!

Черт, я не знала, что сказать. В его взгляде было столько вины, боли, раскаяния, обиды, решимости, неуверенности и ещё Бог знает чего, что все слова улетучились, уступив место сжавшемуся в горле комку слез. Нарушая все запреты архонта, я обняла этого огромного растерянного мужчину, прижимая его голову к своей груди.

Не смотреть в его глаза было лучше. Слезы немного отступили.

– Кэл, ты все сделал правильно. Мы все всё сделали правильно. Ты – мой защитник, слышишь? Без тебя я бы не справилась. Возможно, я даже не была бы больше жива сейчас. Он говорил, что убьет меня, чтобы не отдать Сганнару. И он бы сделал это.

Я немного покачивала нас из стороны в сторону.

– Я не понимаю, что с тобой. Ты спас нас. Ты убил людей, но разве ты не делал это раньше? Ты из-за Лаора? Из-за его людей? Из-за меня?

Он высвободился и твердо посмотрел на меня. Сейчас его взгляд был спокоен и чист.

– Ты видела, как я убиваю. Ты всегда будешь видеть кровь на моих руках. Кровь того, кто был в тебе. И это не смыть. Ты будешь видеть эту вину, ведь во мне кровавое чудовище и…

– Я буду видеть только своего спасителя! И брата! Друга! Защитника! Ты у меня под кожей, помнишь? – Я прислонилась лбом к его лбу. – Помнишь?

– Я помню… – Едва прошептал он. И его взгляд затуманился от близости со мной. – Всегда.

Он резко оттолкнул меня.

– Слишком близко. Не подходи так близко, Хаг. Ты же знаешь. Это тяжело.

Это было невыносимо. То, как я воспринимала его я, и то, как желал меня он, вызывало ужасное чувство растерянности и необъяснимой вины.

– Прости. Только не исчезай, когда мы доберемся на Тауанир, ладно? Лучше найди себе девушку. Или жену.

Он с улыбкой посмотрел на меня.

– Поверь, первое, что я сделаю по приезду домой,  побегу в первоклассный бордель и не буду вылезать оттуда по меньшей мере неделю.

Не знаю, сказал он это в надежде меня задеть, или же просто по-дружески, но я только облегченно улыбнулась.

– Не подцепи там ничего.

ГЛАВА 26

Прибывая на Таунир я чувствовала себя королевой Амидалой, не меньше. Эйра выдал мне роскошное платье, сшитое из бело-серебряно-золотой сетки, обтягивающей лиф и талию, и расходящуюся пышной пеной, начиная с середины бедер. Предплечья украшали сверкающие местными «бриллиантами» браслеты, шею – чокер из тех же камней. И прическу пришлось сделать в небрежном барочном стиле. Другие сюда просто не подходили.

– Я похожа на фигурку невесты для свадебного торта. – С этим словами, еле таща за собой шуршащие юбки, я ввалилась в транспортный отсек, где все, выряженные в парадные мундиры, уже рассаживались по ва. В отсеке воцарилась тишина, а я, посмущавшись ровно полсекунды и окинув взглядом цвет имперской армии, напоминающий сейчас театр на гастролях, отвесила свой комментарий:

– Честное слово, мне больше нравится тренировочная форма. Какие-то мы все в этом ненастоящие.

– Ты скоро привыкнешь. На Тауанире светская мода очень вычурная. – Архонт был в полностью чёрном мундире с черными эполетами, шевронами и прочим. Шевроны Кэлона были золотые. Чем ниже был чин, тем более цветными и яркими были мундиры. Немного странно.

– Что ж, тогда надеюсь, мы будем больше времени проводить в космосе.

– Боишься? – Спросил он меня, окидывая горящим взглядом и ласково гладя по щеке. За день до этого он предупредил, что встречать спасенного архонта, да ещё с обретенной архаит, соберется весь цвет империи во главе с Советом Старейшин. Сганнар рассказал им только о том, что я с Гайи, и раскрытие моего айгэнтского происхождения оставил на моё усмотрение. Он лишь позволил себе уточнить, что был бы рад, если бы напыщенные стариканы из Совета приняли меня сначала как дочь Гайи, смирившись с выбором императора. Я обещала сориентироваться на месте.

Мы загрузились в особое ва, которое на расстоянии пятисот метров от земли внезапно раскрылось, подобно цветку лотоса, явив толпе нашу пару, спускающуюся с неба на колеснице. А архонт знает толк в эффектном появлении. Справа от себя я заметила ещё одну такую платформу, в которой в своей энергетической форме спускался Рэй. Но моим вниманием завладела приближающаяся земля. На огромной площади космодрома, сияющего белым сверкающим камнем, собралась толпа празднично одетых людей, в мантиях, пышных платьях, золотых костюмах, парадных мундирах. Толпа пестрила невероятными тканями, дизайнами, фасонами, причёсками. Всего этого невозможно было бы представить на Земле даже на самых фантастических  показах высокой моды.

«Я попала в какой-то попугайский рай» – Адресовала я свою мысль Ийеррэйто, и энергетическое облако в форме его тела весело заржало.

Во главе всего этого великолепия стояли Старейшины. Не узнать их было не возможно, поскольку одеты они были в лиловые мантии, а лица каждого из них украшала аккуратная борода и золотые татуировки. Несмотря на наличие бороды, многие из них вовсе не напоминали стариканов, как отзывался о них Лаор. Впрочем, Сганнару тоже не дашь семь тысяч лет. А они есть.

Тем не менее, вперед вышел действительно пожилой человек, раскинул руки и заключил моего мужчину в дружеские объятия. Его колючие глаза при этом уставились на меня, пытливо и нагло пробираясь в подкорку моего мозга. Не на ту напал, дедушка. Сразу же выпендриваться мне не захотелось, и я показала ему свои «якобы» мысли, сделав их наиболее примитивными и дурацкими. Одной из которых были размышления о том, что бороденка у него похожа на козлиную, да и сам он – тип неприятный. Прочие впечатления от Тауанира, преисполненного возвышенных энергий, радужных потоков и многочисленных порталов в высокие эгрегоры Вселенной, я тщательно замаскировала под абсолютно пустую голову. Дедуля сморщился и выпустил Сгана из своих цепких лапок, мгновенно натянув на себя приветливую улыбку.

– Сын мой, – действительно проблеял он. Я хихикнула у себя в голове, отчего он злобно стрельнул в меня глазками.

– Сын мой, – начал он снова. – Мы уже не чаяли увидеть тебя живьем!

«Рано начали» – Злобно огрызнулась я, и старец вновь запнулся, грозно зыркнув на меня.

– Мы все молились за твое чудесное спасение и скорейшее возвращение в отчий дом!

– Спасибо, Метанар. Вашими молитвами я здесь. – Сганнар похлопал старичка по плечу. – Сократим формальности. Нам нужно обсудить ряд вопросов. И самый перый из них – официальное признание моей архаит этой дочери Гайи – Хагнарат.

В толпе пронесся удивленный ропот, плавно переходящий в недовольный. Сганнар поднял руки вверх и, казалось, немного увеличился в размерах.

– Я прошу услышать меня сейчас, потому что я скажу только один один раз. – Он говорил так тихо, но, казалось, его голос летит над головами многотысячной толпы, и оседает в ушах людей даже самых последних рядов. – Она та, кого я искал в этой жизни и в прошлых, моя ллеиро. И это будет неизменно, так же как и то, что последние вот уже почти шесть тысяч лет я являюсь императором двух галактик Эйя и Анайя.

Он замолчал и посмотрел на меня. Видимо, продолжения не будет.

Метанар откашлялся.

– Мы всё понимаем и с уважением относимся к твоей судьбе, о, Древнейший. Она твое сердце и твоя судьба. – Сладко поет, но я уже прощупала подвох. Сейчас скажет про детей. – Однако, ты понимаешь, что официальный брак с дочерью Гайи не может быть признан Советом Старейшин ввиду того, что дети от такого брака не смогут быть наследниками имперского трона.

Вуаля! Сган надменно поднял бровь.

– Мудрейшие, я даю свои личные гарантии, что с моими наследниками будет всё в полном порядке.

На этом он замолчал, вынуждая старейшин опять прилюдно идти наперекор своему императору. Ребята в мантиях натужно улыбались, а в толпе начинался недовольный ропот. Честно говоря, я мечтала не о том, чтобы с моим появлением на новой родине, у моего мужчины тут же начались проблемы. Но как же хотелось ещё немного помучать этих галактических расистов.

– Простите, мудрейшие, и поправьте меня, если я ошибаюсь. Но на мой скромный взгляд, мышление стереотипами или ярлыками всегда ограничивает восприятие мира. Можно пропустить что-нибудь действительно важное. Например, земляне могут быть не так уж слабы или бесполезны. Каждый конкретный индивид с Земли, с Тиутиоадана, с Гарайи представляет или может представлять из себя что-то уникальное, интересное, живое, полезное, бесконечное. И нельзя разобраться в этом сразу, лишь наклеив стикер ему на лоб с названием его планеты и решив, что теперь вам о нём все известно. Человеческий потенциал бесконечен, как и Вселенная вокруг нас.

Метанар перестал скрывать свою злость, ведь своей дерзостью я развязала ему язык.

– Существо с недоразвитой Земли учит могущественнейших представителей Великого Аттрактора как им относится к себе.

А ведь он тоже раат. Он расправил плечи и выпустил мощь своей древней энергетики, до этого момента тщательно сдерживаемую. Воздух вокруг зазвенел от напряжения. Сганнар не уступал ему, старательно отодвигая меня своим плечом.

 «Не надо, родной. Я точно справлюсь.» – Успокоила я его, чувствуя задор боевого терьера перед хорошей сварой.

«Он самый сильный здесь. После меня.»

«Но не сильнее айгэнта.»

«Будь осторожна, задира.»

«Обещай не вмешиваться.»

«Уверена?»

«Обещай!»

«Хорошо.» И он молча отступил, чем немного испугал расправившего свои энергетические крылышки Метанара.

– Я никогда никого не учу, любезный Метанар. – Вкрадчиво начала я. Я отчетливо ощущала, как он пытается копаться в моей голове, взламывая мозг, пытаясь спровоцировать меня на сумасшествие. Но я пускала его только в строго отведенную ему комнатку, в которой жили лишь самые примитивные мыслишки. Они бесили его до умопомрачения, ибо он понимал, что они абсолютно расходятся с моими словами. Но больше всего бесило то, что свести меня с ума он не мог, отчаянно не понимая, почему.

– Но я хотела бы обратиться к жителям славного Тауанира! – У меня тоже получилось создать своим голосом вибрации, доносящие его звучание до самих дальних мест огромной площади. – Мир велик! Вам ли этого не знать! Ещё несколько недель назад я жила на Земле, думая, что ею и ограничивается вся разумная жизнь во Вселенной! Но с тех пор я успела изменить вибрации своего обычного земного тела до вибраций аллионов, развить в себе способности, которыми всегда обладала, но о которых никогда не знала и сама; узнать множество рас, научится множеству вещей. Я стала драться так же как аллионы, перемещать предметы и читать мысли так же, как рааты, чувствовать пространство целой планеты вокруг себя, создавать ментальные щиты, барьеры и изменять энергии вокруг себя так, как это делают айгэнты.  Я научилась даже убивать силой мысли.

По толпе пронесся приглушенный ропот.

– Земля – не какая-то недоразвитая планета! Это место сбора душ со всей Вселенной. Туда приходят осознавать и исправлять свои ошибки те, кто раньше жил в самых разных уголках не только моей галактики, но каждого уголка нашего общего мира. И нельзя судить по цвету кожи, волос, уровню способностей, образованности и сиюминутных возможностей о том, кого ты видишь перед собой. Каждую минуту своей жизни мы учимся, изменяемся, перетекаем в другие миры, энергии и состояния. Вы думаете, что знаете человека по одной-двум характеристикам, которые вы ухватили с поверхности вашего общения. Но это не так. Мы все намного глубже, многограннее, существеннее. Мы все живем в одном пространстве информации и энергии. Мы все лишь часть этого пространства, но не обособленная часть, а органы одного огромного единого организма. И нельзя сказать, что один орган важнее, умнее, способнее или значимее другого. Без каждого из нас Вселенная была бы уже другой.

Я так разволновалась, что внезапно начала терять контроль над своей физической оболочкой, чувствуя, что ещё немного и начну перевоплощаться в свою энергетическую форму.

«Возможно, это именно то, что сейчас нужно». Прошелестел в моей голове голос Рэя. А почему бы и нет? Вторил ему мой собственный голос. И я отпустила физическое тело, которому вдруг очень захотелось раствориться, вспыхнув светом уже привычной мне голубой энергии. Она подтолкнула меня на пару метров от земли, где мне удалось зависнуть и принять устойчивое положение.  Толпа ахнула, и Сганнар гордо оглядел её.

– И не смотрите на то, что я айгэнт. Моя душа – дитя многих галактик, я просто часть нашей общей Вселенной. Но именно сейчас я – дочь Земли! И именно сейчас, Земля – моя Родина!

И в воцарившемся молчании мне на всякий случай захотелось добавить:

– Народ Тауанира! Следование за ярлыками – это всегда ложный путь иллюзии, что вам будто бы уже всё известно. Я могла бы не вспомнить своё наследние айгэнта, я могла бы не проявить свои способности раата до встречи с вами здесь и сейчас. Я бы предстала перед вами обычной земной женщиной, о которой с таким презрением отозвался мудрейший Метанар. Но это не изменило бы моей истории и того, кем я являюсь на самом деле. Мои способности и сущность остались бы теми же, но ещё непробужденными. Но именно за это я подверглась бы осуждению и неприятию. Подумайте об этом.

Далее мои идеи иссякли, а люди всё молчали. Какие они тут сдержанные. По моей задумке, как в хорошем голливудском эпике, все уже должны были закричать «Гип-гип, ура!» и в воздух чепчики кидать.

«Не волнуйся, они уже все осознали, сис.»

Немного подпрягшись я вновь вернулась в границы физического мира. А в тишине вдруг стал раздаваться нестройный шёпот из толпы:

– Архаит. Архаит. Архаит.

Шёпот усиливался. К нему присоединялись и присоединялись всё новые голоса. И через несколько мгновений вся толпа очень сдержанно, но все как один твердили негромко:

– Архаит! Архаит!

От неловкости у меня мурашки побежали по спине. Я добивалась признания, но теперь хотела сквозь землю провалиться. Скандировать было не обязательно. Можно было просто радостно похлопать. И почувствовав моё состояние, Сганнар повелительно повел руками. Толпа тотчас стихла как один. А он обнял меня, слишком интимно, на мой взгляд, проведя рукой по моим бедрам.

– Я благодарю вас всех за теплый прием! И за доверие. А теперь, – и он провел другой рукой по моей щеке, многозначительно глядя мне в глаза. – Мы очень хотим домой.

И мы удалились под полное молчание Совета и дружелюбное улюлюканье толпы.

ЭПИЛОГ

Ва нёс нас над Тауаниром, и я наблюдала прекраснейший, сказочнейший город в мире: Тегра-Рад. Столицу империи. Он был из белого камня, сияющего на солнце Тауанира тысячами мерцающих вкраплений. Белые кружевные строения, возносящиеся ввысь, утопали в изумрудной зелени джунглей, покрывавших большую часть поверхности планеты. У одного из покрытого лесом холмов, стоящего на берегу лазурного океана, Сганнар начал снижение, опуская ва на небольшую посадочную площадку. Перед моим взором предстал небольшой по меркам уведенных в столице домов. Хотя по моим земным – это была очень приличных размеров вилла. И всё-таки, не самая большая.

– Что? Ты же не ожидала, что я нежусь в столице во дворце из тысячи комнат? – Усмехнулся он по-доброму. – Добро пожаловать в моё холостяцкое бунгало. Самое высокотехнологичное в известных мне мирах.

– Я долго смеялась надо тобой, если бы узнала, что ты обитаешь во дворце и управляешь галактиками с дивана в шелковом халате.

Я захихикала, но когда Сганнар обнял меня и я взглянула в его глаза, улыбка тут же сползла с моих губ. Там горела тёмная неутолимая жажда обладания. Он захватил мои губы, подхватил меня за попу, прижал к себе и больше не отпускал до следующего утра.

Я обрела недостающую половину моего сердца. И благодарила за это Бога каждый день своей новой жизни.

А ещё через неделю, я предстала перед сияющим круглым отверстием портала на Гайю, безропотно созданного Советом Старейшин. Сганнар взял меня за руку, и с тревожной улыбкой я шагнула, чтобы забрать к себе другую половину своего сердца, оставшегося на Земле.

Через пару тауанирских дней мои разбойники навсегда лишили холостяцкую виллу Сганнара тишины и покоя. А моё сердце наполнилось счастьем, которого я ещё никогда не знала.

Оглавление

ГЛАВА 1

ГЛАВА 2

ГЛАВА 3

ГЛАВА 4

ГЛАВА 5

ГЛАВА 6

ГЛАВА 7

ГЛАВА 8

ГЛАВА 9

ГЛАВА 10

ГЛАВА 11

ГЛАВА 12

ГЛАВА 13

ГЛАВА 14

ГЛАВА 15

ГЛАВА 16

ГЛАВА 17

ГЛАВА 18

ГЛАВА 19

ГЛАВА 20

ГЛАВА 21

ГЛАВА 23

ГЛАВА 24

ГЛАВА 25

ГЛАВА 26

ЭПИЛОГ Fueled by Johannes Gensfleisch zur Laden zum Gutenberg