«Игрушка для волка»

Игрушка для волка (fb2) - Игрушка для волка 744K скачать: (fb2) - (epub) - (mobi) - Матильда Старр

Матильда Старр Игрушка для волка, или Оборотни всегда в цене

1

Темно. И страшно. И темно.

Это на центральных проспектах города иллюминация такая, что Лас-Вегас позавидует. А в таких удаленных районах вечные «улицы разбитых фонарей». И вообще кое-кому не мешало бы научиться стоять на своем! И уж если редактор объявляет съемочной группе: «Будем переписывать сюжет, пока не получится хорошо!», то хотя бы развезти сотрудников по домам, когда это «хорошо» уже получилось, он должен. Впрочем, сам он не догадывается, что что-то кому-то задолжал. Всем спасибо, все свободны! Прыгнул в свой «БМВ» - и был таков.

Хотя что там редактор! Если бы кое-кто особо одаренный наконец научился вовремя снимать деньги с карточки и держать в кармане какие-нибудь небольшие рубли на случай, если надо будет рассчитаться с таксистом, этот кое-кто давно был дома. Увы, таксисты не принимают ни проездной на все виды транспорта, ни пластиковую карту.

Инга торопливо шла по темному переулку. Ни один фонарь как назло не светил, а скудного света от нескольких окон хватало лишь на то, чтобы не идти на ощупь. Фонарь на телефоне она не включала. Дорогу домой (точнее в съемную квартиру) она найдет и в кромешной тьме. А вот превращаться в пятно света, привлекающее всех, кто не спит в этот поздний час, не хотелось.

Еще два поворота, немного пройти по темной дороге - и ее дом. Впереди мелькнула тень.

Собака? Если собака, то огромная. Инга замедлила шаг.

Собак она боялась панически еще с детства. Тогда они с родителями жили на отшибе. Два пятиэтажных дома посреди пустыря - монумент военной архитектурной мысли. К счастью, туда были подведены все коммуникации. Но вот дорога от остановки домой превращалась в полосу препятствий. Псы, которых пристальное внимание СЭС потихоньку заставляло перебираться подальше от центральных улиц к окраинам города, сбивались в стаи. Днем - добродушные попрошайки с добрыми глазами, ночью они превращались в угрозу. По крайней мере, Инге так казалось.

И до сих пор кажется.

В полной тишине послышался звук: то ли скулеж, то ли стон.

Ежки-матрешки! Этого еще не хватало!

Завтра же она снимет с карточки всё, просто вот всё! Купит кошелек, положит туда все эти деньги и никогда больше…

Звук повторился…

Тихий, жалобный. Наверное, все-таки стон.

Значит так. Сейчас она быстро-быстро пробежит мимо этого места, нырнет в подъезд, поднимется на свой этаж, закроет дверь на все замки и даже не будет вспоминать о странном звуке. Да-да и думать не станет о том, что, возможно, там от сердечного приступа погибает пенсионер, злые дети мучают кошку… А может, серийный убийца заносит нож над жертвой или творится еще какая-нибудь ужасная несправедливость… А она пройдет мимо и будет дальше с этим жить. Всю жизнь. С этим грузом.

Инга вздохнула и остановилась.

В случае если там и вправду убийца с ножом, злодей может радоваться: у него будет не одна, а целых две жертвы.

Инга покопалась в телефоне и все-таки нашла функцию фонарика.

То, что она увидела, заставило ее остановиться как вкопанную. Прямо на асфальте лежал человек, и это не был пенсионер с сердечным приступом.

«Мамаша, у вас мальчик!»

Это точно был мужчина. Сомнений не оставалось никаких по той простой причине, что лежащий был совершенно обнажен. Парень, судя по всему - молодой. Мускулистый, исполосованный глубокими бороздами ран. Одно было ясно: он жив. Он дышал тяжело и хрипло.

Инга подскочила к несчастному. Сняла с себя ветровку и зачем-то набросила на ту часть, которая смущала ее больше всего. Глупость какая, тут человек практически умирает, а она решила поиграть в пуританку.

- Вы живы? Держитесь, я сейчас вызову «скорую», они спасут… Кто же вас так?

Раны и правда выглядели устрашающе.

- Не надо «скорую», - то ли прохрипел, то ли простонал человек. - Просто отведи меня куда-нибудь, где тепло и есть вода. Лучше, чтобы был спирт…

Теперь вблизи она увидела, что парень - жертва каких-то неведомых негодяев - молод и, если смыть с лица кровь и грязь, скорее всего, окажется симпатичным. Но даже это не повод не вызвать ни «скорую», ни полицию, а потащить к себе домой незнакомца! А если он прямо там умрет? Как вообще она сможет объяснить, откуда он у нее взялся?

Так что - нет. Она вызовет врачей, полицейских, да хоть МЧС! И пусть с этим красавцем разбираются специалисты.

- Хорошо. Вы сможете идти? - спросила она вслух. И тут же разразилась молчаливой ругательной тирадой в свой адрес.

- Далеко? - спросил он.

Инга прикинула расстояние.

- Минут пять отсюда. - Посмотрела на полуживое тело перед собой и со вздохом поправилась: - Минут десять… Пятнадцать…

- Вода есть?

Ну откуда у нее вода! Хотя… она покопалась в сумочке. Покупала ведь полулитровую бутылку, чтобы запить цитрамон. Все, кому приходится общаться с ее редактором больше двух часов кряду, могут считать головную боль профессиональным заболеванием. Только вот не помнила - оставила бутылку там же в студии или все-таки сунула в сумку…

Вода была на месте. Инга открутила крышку, протянула парню бутылку и помогла ему присесть.

Он пил жадно, иногда останавливаясь, чтобы отдышаться. И, казалось, с каждым глотком ему становилось лучше. Странно. Не от жажды же он свалился без сил! Хотя, кто его знает…

Инга - репортер, она привыкла ничему не удивляться. Даже сейчас она могла бы навскидку назвать с десяток причин, по которым человек мог оказаться в таком бедственном положении. Например, похитили, держали взаперти, чтобы не убежал - голым. Или… Впрочем, достаточно. Чем перебирать в уме глупости, лучше напрячь мозги и придумать, как придать этому «подарочку судьбы» более или менее приличный вид.

- Вставайте, - закомандовала она.

Обернуть вокруг бедер куртку и завязать рукавами. Впрочем, он так будет как в фартуке. Первичные половые, конечно, спрятать удастся, но вот ягодицы будут видны. Инга повесила ему на плечо свою сумку, подумала, достала оттуда ключи и переложила в карман джинсов. Еще подумала - и достала паспорт и пропуск на студию. Если сумку чуть-чуть повернуть и сдвинуть, она не то чтобы закроет…

- Ты закончила? - незнакомец и вправду чувствовал себя лучше. - Пока ты тут меня наряжаешь как новогоднюю елку, соберется полмикрорайона. Лучше уж давай быстрее окажемся где-нибудь в закрытом помещении.

Инга все еще не была уверена, что хочет оказаться с этим парнем где-то в закрытом помещении. Но что-то то ли в его взгляде, то ли в голосе было такое, что ему хотелось верить. И совсем не хотелось бросать его в темной подворотне.

Ежки-матрешки, вот это попала!

Если этот парень окажется маньяком и, едва переступив порог ее квартиры, начнет шинковать хозяйку большим кухонным ножом, ей даже винить будет некого.

Она вздохнула.

- Пойдем.

 2

Его сильно пошатывало. Инга хорошо представила, что будет, если вся эта красота рухнет на асфальт с высоты собственного роста. По кусочкам ведь собирать придется!

- Обопритесь, - она выдвинула вперед локоть. Хотя вряд ли это поможет, - нет, лучше на плечо… кладите руку.

Он поморщился, снова покачнулся, но помощи не принял. Ну и пусть! Не очень-то и хотелось…

Пока они шли, Инга бросала на свою находку косые взгляды.

Точно не бомж! Татуировка на плече. Вроде красивая. Стилизованные буквы, в темноте не разберешь, какие. Зато видно, что набито в дорогом салоне. Пока она делала сюжет о значениях тату, кажется, уже профессионально научилась отличать произведения искусства от дешевой подделки. Так вот здесь была не подделка.

Еще один любопытный взгляд в сторону незнакомца. Парень тренированный, мускулистый, но явно не напротеиненный клиент фитнес-клубов. Скорее, какие-нибудь единоборства… Эти мышцы - не для красоты, они функциональны. Не слишком высокий, не слишком широкий в плечах, но - Инга не сомневалась - один на один справится с любым «шкафом». А вот с двумя-тремя - вряд ли. Недавно Инга делала репортаж с соревнований по тхэквондо, и тренер сборной города делился с ней впечатлениями от просмотра боевиков. Он говорил: каким бы крутым бойцом ты ни был, если на тебя нападают двое-трое, да еще и с ножами, единственный эффективный прием - это быстрый бег.

Похоже, ее новый приятель этот прием освоил из рук вон плохо.

Сколько же бесполезной ерунды она знает! И почему эта ерунда лезет в голову сейчас?..

* * *

Кто бы сомневался! На весь подъезд одна-единственная лампочка, и конечно на ее этаже. Когда они проходили по площадке, Инге казалось, что из-за каждой двери в глазок смотрят соседи. Ключ как назло не хотел попадать в замочную скважину, а затем отказывался проворачиваться. Но наконец, и долгая дорога, страшное препятствие - дверь, оказались позади, а Инга с гостем - в ее квартире.

- Послушайте, - обратилась она к нему, старательно глядя в сторону, - я понимаю, вы не хотите «скорую», но, может, давайте я позову подругу? Она хирург, осмотрит вас. Раны глубокие…

- Нет, - отрезал гость. - Дай мне место, где я могу упасть, много воды и немного спирта. Воду лучше бутилированную. В кранах в этом районе редкостная дрянь.

Инга вздохнула. Она совсем была не уверена, что поступает правильно, но указала гостю на диван в гостиной, принесла графин воды со стаканом.

- Спирта нет, - заявила она. - Может все-таки…

- Водка тоже сойдет, - не дослушал ее гость.

- У меня и водки нет, - она начинала раздражаться.

- У тебя нет, а в квартире наискосок живет мужичок, любитель выпить, у него есть заначка, сходи попроси.

Он что о ней справки здесь наводил?

Да нет, чушь! Она его подобрала на улице. Но по диагонали действительно жило семейство: симпатичная женщина, кажется, продавец и ее крепко закладывающий муж.

- Хочешь, чтобы я умер от заражения крови? Поторопись, пожалуйста.

Черт, это уже ни в какие ворота! Пятнадцать минут назад он валялся на голом асфальте без шансов, что ему кто-нибудь поможет. А теперь, когда она притащила его в свой дом, начинается история из русской народной сказки - накорми, напои, спать уложи, да еще, может, и сама рядом ляг!

Она поймала его насмешливый взгляд. Ежки-матрешки, он же не читает мысли? Но щеки все равно загорелись.

Куда она там шла? К соседке за водкой. Вот и…

- А вдруг они спят?

- Не спят, - ответил незнакомец. - Телевизор работает и в кухне что-то жарят. Несвежее, - он поморщился.

Инга вздохнула и пошла звонить в дверь.

- Зачем тебе? - просьба явно удивила соседку.

Инга ухватилась за ухо:

- Чертов отит, - поморщилась она, - стреляет страшно, а среди ночи ничего же не найдешь. Компресс вот сделаю, может, отпустит.

Соседка посмотрела на нее с сомнением, но все-таки крикнула куда-то вглубь квартиры:

- Ваньк, а Ваньк, у тебя же вроде водка оставалась?

Оттуда, из глубины раздался недовольный голос:

- Не, нету. А кто там?..

- Есть, - шепотом сказала Инга.

Соседка посмотрела на нее с подозрением, но все-таки снова обернулась туда, в недра панельной трешки.

- Отдай по-хорошему, ирод! Или ты у меня все праздники сухим будешь сидеть!

В квартире что-то заворочалось, и через минуту на свет коридора вышел поросший щетиной сосед с недобрыми глазами. Окинул Ингу ненавидящим взглядом и протянул супруге бутылку, в которой где-то на треть плескалась прозрачная жидкость.

Соседка передала бутылку ей в руки.

- Мне чуть-чуть, - стала отнекиваться Инга. Того, что ей дали, хватило бы сделать компресс не все тело, да еще неоднократно.

Та махнула рукой:

- Забирай! Пусть лучше на хорошее дело пойдет.

Точно ли на хорошее? Инга была в этом не слишком уверена.

* * *

В квартире было подозрительно темно. Инга пробежалась по всем комнатам, зажигая свет. Гостя не было.

Куда же он делся?

Ушел?

Что с собой взял?

Хотя что тут у нее особо брать? Разве что допотопный ноутбук. Так он и с доплатой никому не нужен.

Полоска света из-под двери в ванной, шум воды…

Ага, обрадовалась! Как бы не так, уйдет он!

Уже перешел к водным процедурам. А она сама, между прочим, даже душ принять не успела, побежала к соседям водку клянчить. Гостеприимство на грани фантастики!

Шум воды резко прекратился. Из-за двери раздался голос:

- Передай бутылку сюда. И полотенце тоже найди.

Инга задохнулась от гнева. Вот наглец! Он еще командует у нее в доме! Полотенце ему, видишь ли!

- Хорошо, полотенце можешь не приносить, - снова раздался голос из ванной, - но тогда я выйду как есть. Но, мне кажется, тебе это не очень нравилось!

Что он мысли читает что ли?

- Нет, не читаю, - раздалось из-за двери.

Для израненного что-то он слишком бодрый. Инга вытащила из шкафа полотенце, выбрала самое большое. Нечего тут всяким крутить у нее перед носом неприкрытыми частями тела. Приоткрыла дверь в ванную, просунула туда руку, и, как только рука освободилась, выдернула ее назад. Как в аквариум со змеями!

Спустя несколько минут гость вышел.

Теперь при свете Инга могла его рассмотреть. Вряд ли его можно было бы назвать красавцем. Заостренные черты лица, колючий взгляд, тело худое и жилистое. Двигался ее гость по-звериному грациозно и бесшумно и, если честно, выглядел опасным. Хотя трудно выглядеть опасным, когда ты обернут розовым полотенцем в цветочек.

У страха глаза велики. Раны, которые в подворотне показались ей страшными и глубокими, теперь выглядели не так уж серьезно, и вроде как даже начинали уже затягиваться.

Чушь какая-то! Не может же на человеке все так быстро заживать!

Гость дошел до диванчика и упал на него. Облегченно выдохнул, словно весь день мечтал принять наконец-таки горизонтальное положение.

Инга застыла у двери. Черт, как же разговаривать с полуголым человеком? Будешь на него смотреть - решит, что пялишься. А если не смотреть - получается невежливо.

Инга демонстративно отвернулась: «невежливо» в данном случае не слишком уместное определение. Она и так для него сделала слишком много, а он даже спасибо не сказал.

- Спасибо, - тихо буркнули из-за плеча. - И нет, не читаю.

Проницательный нашелся на ее голову. Инга вздохнула:

- Как вы вообще оказались там голым? Кто на вас напал? Что случилось? Можете вы хоть что-то рассказать, или так и будете играть в загадочного незнакомца?

Ответом ей было равномерное сопение. Гость уже спал.

* * *

Комнат в ее квартире было две. И это не потому что она с самого начала планировала регулярно приводить сюда посторонних мужчин, с которыми не то что в одной комнате, а в одном городе ночевать страшно. Просто раньше она снимала квартиру вдвоем с подружкой. Потом подружка благополучно вышла замуж. Пускать к себе постороннего человека, пусть даже так будет дешевле, она не хотела. А искать новую квартиру, при том что эта ее в принципе устраивала, не было времени.

Инга бросила на незнакомца еще один настороженный взгляд. Ну что вот с ним сделать, не в полицию же сдавать?! Спит человек, умирать вроде не собирается…Ее убивать - тоже. Ну и пусть себе спит. А утром он соберется и исчезнет из ее жизни.

3

Первое, что она услышала, когда проснулась, это были запахи, совершенно непривычные и очень редко встречающиеся у нее в квартире. Запахи еды. Откуда здесь… Инга сразу вспомнила события вчерашнего вечера, подскочила на кровати, быстро набросила на себя халат и выбежала на кухню. Она ожидала увидеть там все что угодно, но увидела лишь все того же незнакомца. Он чинно восседал на стуле все в том же розовом полотенце на бедрах и пил чай. Инга окинула взглядом кухню. Кажется, от еды остались только запахи.

- Я тут у тебя похозяйничал, нашел кое-какие продукты, кое-чего приготовил. Ты не думай, я все компенсирую…

- А куда ты дел то, что приготовил? - поинтересовалась Инга.

Продолжать обращаться на вы к незнакомцу, при условии что он ночевал в твоей квартире, обернут в твое полотенце и пьет твой чай на твоей кухне - это как-то уже чересчур.

Незнакомец с улыбкой развел руками:

- Припасы, конечно, должны делиться на всех членов команды, но в данный момент калории больше нужны мне.

Несколько секунд он улыбался, словно наслаждаясь ее изумленным молчанием. А потом встал (Инга тут же отвела глаза), достал из шкафчика тарелку и выложил на нее омлет из сковороды.

- Не думала же ты, что я о тебе забуду!

Инга уже собиралась высказать ему все, что она о нем на самом деле думала. Но замолчала на полуслове. Сейчас этот парень не выглядит умирающим, раны на его теле почти затянулись. Это очень странно. Ну не могут такие глубокие порезы исчезнуть буквально за одну ночь.

Может быть, это был грим, может быть, он нарочно притворился полуживым, чтобы попасть к ней в дом! О чем она только думала, когда тащила его сюда. Надо как-то от него избавиться! Пусть уходит, прямо сейчас!

- Да ладно тебе кипятиться, - он ответил раньше, чем она сформулировала свою мысль вслух. - Я уйду, обещаю. Все затраты и все беспокойство окупятся. А сейчас просто сядь и позавтракай. Ты ведь обычно не завтракаешь?

Обычно она просыпается, когда не то что завтракать, даже одеваться, чтобы вовремя успеть на работу, уже поздно. И чтобы редактор не нервничал и не читал нотации о дисциплине, ей нужен не меньше чем телепорт. Так что даже кофе она пьет уже на работе на бегу.

Инга бросила взгляд на часы. Ежки-матрешки, без пятнадцати шесть! Она в такую рань в жизни не вставала.

- Приятного аппетита, - с улыбкой пожелал ей гость. - Советую поторопиться, нас ждут великие дела.

Омлет был неожиданно вкусным, а кофе, который незнакомец сварил, пока Инга справлялась с омлетом, еще вкуснее.

Она даже вздохнула. Когда-то в прошлой жизни завтрак был обычным делом. Ее соседка по квартире обожала готовить. Но нашелся умник, который решил предъявить права на свою порцию домашнего уюта и заграбастать ее в единоличное пользование. С тех пор приходится перебиваться случайными перекусами.

Почему она никак не выйдет замуж? Это должно быть увлекательно: ходит у тебя на кухне мужчина в набедренной повязке, варит кофе, моет посуду…

Гость действительно уже успел смахнуть крошки со стола и сполоснуть тарелку с вилкой. На губах у него блуждала странная улыбка.

Ежки-матрешки! Инга поперхнулась кофе. Если он так легко угадывает ее мысли, вот, наверное, веселится сейчас. Она вперилась в него испытующим взглядом, но никакого «Да ладно тебе, все девушки мечтают выйти замуж!» в его исполнении не последовало.

И вообще, замуж она не мечтает и по одной простой причине, что это ей придется шуршать на кухне, подавать кофе и мыть тарелки с вилками. А с карьерой журналиста все эти бытовые радости совмещать очень сложно.

- Мне нужна одежда, - вывел ее из задумчивости голос гостя.

- И мотоцикл? - автоматически переспросила она. А что, всем голым мужикам, которые валяются на дороге, нужна одежда и мотоцикл. Кинематограф врать не будет.

- Нет, - терпеливо, как маленькой, ответил он. - Сосредоточься, мне нужна моя одежда, и тебе придется за ней съездить. А потом я уйду и не буду больше тебя беспокоить. Денег же совсем нет? - спросил он. - Наличных.

- Нет, - недобро прищурив глаза, сказала Инга, - а если бы и были, я бы не дала.

- А я бы и не просил. Поехала бы на такси.

- Будь у меня деньги на такси, - на этот раз Инга не отводила взгляд. - Ты бы до сих пор лежал там в подворотне.

- Не лежал бы, - очень серьезно ответил гость. - Они бы пришли и меня добили. Так что, спасибо. И не думай, что я этого не ценю. Я бы с удовольствием не доставлял тебе столько хлопот, но если сейчас я уйду без одежды, денег и документов…

Инга вздохнула: это точно не вариант. Далеко он так не уйдет.

- Ладно, - она посмотрела на часы, - что там с твоей одеждой?

Он взял в руки ее телефон, не особенно обращая внимание на протестующий жест. В несколько движений нашел карту.

- Три станции на метро, потом сто пятый троллейбус. Доезжаешь вот сюда, - он показал ей на дисплее. - Я установил маркер, если потеряешься, смотри карту. Сворачиваешь в подворотню, там будет мусорный бак. За мусорным баком коробка - очень грязная. Вот эту коробку надо открыть, там будет спортивная сумка.

В этом месте Инга помрачнела. Кому, как не ей, знать, чем могут обернуться просьбы съездить куда-то и принести какую-то сумку. Криминальные сводки пестрят похожими сообщениями.

А потом она будет оправдываться в полиции: это не мои наркотики, это не мое оружие, это не моя бомба, не моя отрезанная голова… Нет, ну то есть ясно, что не ее… В смысле не она туда ее положила.

- Там только кроссовки, документы, одежда и деньги.

В телепатию она не верила. Неужели она настолько предсказуема? Вот уж никогда не думала.

- Возьмешь сумку - сразу хватай такси, денег там хватит, - он посмотрел на часы на стенке. - Если выскочишь прямо сейчас, не опоздаешь на работу.

- Это всё? - устало спросила она.

- Нет.

- Что еще?

- Спасибо.

Инга вздохнула: откуда он только взялся на ее голову такой… благодарный.

4

Сердце было не на месте. Мысль о том, что какой-то подозрительный тип сейчас остался у нее дома, а она сама едет в какое-то подозрительное место за какой-то подозрительной сумкой, спокойствия, оптимизма и веры в светлое будущее не добавляла.

Инга задумалась и проехала нужную станцию метро, потом возвращалась, чуть не пропустила тот самый сто пятый троллейбус, застыв на остановке словно мумия. И все равно ту самую помойку она нашла быстро, даже не заглядывая в карту. Странно, обычно она не так хорошо ориентировалась на местности. Может, этот читающий мысли парень, на котором все заживает как на собаке, поделился с ней своими способностями?

Лучше бы он поделился с ней информацией о том, кто он и что вообще происходит. Ей бы было спокойнее. Наверное. Кто знает, может быть, там такие подробности, от которых и правда лучше держаться подальше. Нет уж, пускай он получит свою сумку и выметается из ее дома, а она и дальше понятия не имеет, с чем таким странным столкнулась.

Грязную коробку Инга нашла сразу. Если до этого она и думала, что очень опрометчиво оставлять сумку с деньгами за мусорным баком, где ее кто угодно может найти, то сейчас поняла: ничего подобного. Даже зная, что в этой коробке, прикасаться к ней совершенно не хотелось.

Вообще-то предупреждать надо! Она бы взяла с собой те же перчатки для мытья посуды. Впрочем, догадаться взять перчатки могла бы и сама без посторонней помощи. Все-таки шла не в аптеку за стерильным бинтом, а к мусорным бакам. Инга покопалась в сумке, нашла свой репортерский блокнот и возблагодарила старомодную привычку делать быстрые пометки ручкой на бумаге. Вырвала несколько листов, прижала их к коробке и пальчиками приподняла ее вверх.

Под коробкой действительно была сумка, и выглядела она куда лучше, чем окружающая эту сумку обстановка.

Ее гость сказал, что кошелек в боковом кармане. Это был вроде как намек, взять кошелек и не шариться по остальной сумке.

Инга расстегнула молнию, кошелек и правда был на месте. Открыла кошелек. Неплохо. Здесь не то что на такси - хватит на частном самолете до дома долететь! Да уж… Стоять с такой пачкой денег в подворотне, пусть даже и ранним утром! Да она просто ходячий вызов всем асоциальным элементам в радиусе километра.

Инга быстро вышла из подворотни, дошла до стоянки такси и выдохнула лишь тогда, когда захлопнула за собой дверцу желтого авто. Назвала адрес и задумалась.

Копаться в остальной сумке ее вроде как не приглашали. Но разве могла она так вот запросто ехать с потенциально опасным объектом в руках и даже не проверить, что там? И вообще. Человек, который способен в такой ситуации не осмотреть содержимое сумки как репортер профнепригоден»

Инга снова потянула молнию.

На первый взгляд, в сумке не было ничего подозрительного: джинсы неплохой фирмы, но и не слишком дорогие, кроссовки в отдельном пакете, выглядят как новенькие, свитер, майка. Еще один пакет с несколькими сменами белья и носков. А вот это что?

Украшение, вроде тех, что продают умельцы на разных ярмарках. Тусклый желтоватый камень в плетеной оправе на грубоватой плетеной же тесьме. Явно ручная работа, но вещь не выглядит дорогой. Может, что-то памятное? Может, в какие-нибудь далекие подростковые годы эту вещицу своими руками сделала любимая девушка? В общем, какая-то ерунда, которую он положил в свой «тревожный чемоданчик».

А ведь ее гость неплохо подготовился. К чему? К тому, что останется голым посреди города? А может, тут вообще нет никакой мрачной тайны. Обычный студент поспорил с дружками, что пройдет голым по городу. Только город у них такой, что для прогулок голышом не приспособлен. Вот и нарвался где-то на поборников нравственности и до одежды просто не дошел.

Эта версия нравилась Инге больше всего. Она была простой и неопасной. Но где-то в глубине души девушка чувствовала, что вряд ли все окажется так просто.

Вот балда! В этой сумке просто обязано быть еще кое-что! Документы!

Она пошарила рукой по внутренностям и не без труда нашла потайной карман. Достала оттуда синюю книжицу. Ежки-матрешки! С фотографии на нее смотрел ее гость. А то, что было написано рядом с фотографией, наглядно свидетельствовало, что подобрала она вчера человека по имени Стив Майер, гражданина США. Она заглянула на страницу с визами. Там было все в порядке. Он может находиться в стране еще два месяца.

Странно, говорит он совершенно без акцента. На простой российской кухне ориентируется прекрасно. Да и вообще на иностранца не похож. Впрочем, может быть, эмигрант.

Инга снова запустила руку в потайной карманчик.

Когда она доставала паспорт, чувствовала: там есть что-то еще. Ее новая находка заставила прошептать себе под нос: «Ах, ты ежки-матрешки!».

То, что она извлекла, оказалось вполне себя российской краснокожей паспортиной с вложенной туда карточкой водительских прав. С обоих документов на нее смотрела все та же нагловатая физиономия, только надписи на этот раз сообщали, что в ее квартире остался один без присмотра Стас Майоров.

- Восемьсот рублей, - заявил водитель, затормозив возле ее дома.

Инга не среагировала даже на то, что таксист раза в полтора завысил цену. Видно, принял ее за приезжую. Ну да, большая спортивная сумка вполне могла сойти за багаж для маленькой хрупкой девушки.

Но пассажирке было не до наглости таксиста, она судорожно размышляла, идти ли ей домой или рвануть с места и обратиться в полицию. Инга подняла взгляд на свое окно: ну разумеется, живописная картина. Крепкий торс на фоне занавесок и насмешливый взгляд. Девушка быстро сунула документы в сумку, застегнула молнию, выдала таксисту тысячу и, не дожидаясь сдачи, пошла к себе.

Гость встретил ее у порога с полуулыбкой на губах. Как ни старалась Инга, она никак не могла прочитать значение этой улыбки. Это могло означать все, что угодно, начиная от «нельзя быть такой любопытной, но я так и быть, тебя прощу» до «я сейчас оденусь и по-быстренькому сверну тебе шею». Совершенно некстати вспомнилась интерпретация русской пословицы: много будешь знать - никогда не состаришься.

Он молча принял из ее рук сумку и скрылся в комнате. Инга так и не выдохнула. То, что он не стал убирать ненужного свидетеля сразу, еще ничего не значит. Может быть, ему просто неудобно душить ее в набедренной повязке из полотенца. Люди вообще выглядят довольно беззащитными, если их раздеть, и чувствуют себя так же, и на окружающих производят такое же впечатление.

Из двери, распихивая по карманам джинсов ключи и документы, вышелее одетый гость. Инга уже не сомневалась: встреться ей этот тип в подворотне при полном параде, последнее, что она додумалась бы сделать, это привести его к себе домой. Да, это был тот же самый парень. Но если в розовом полотенце на бедрах он выглядел опасным, то сейчас от его вида леденило душу.

Сосредоточенный, собранный, как пружина, готовый в любой момент напасть. Теперь она явно чувствовала в нем что-то звериное. При этом так же явно чувствовала, что на нее он не нападет, а она не будет задавать лишних вопросов. Лишь бы на этом их знакомство закончилось, лишь бы он ушел, и у нее не появилось бы ни одного повода о нем вспомнить!

Он легко подхватил пустую сумку, и Инга окончательно успокоилась. Никаких орудий убийств она в этой сумке не обнаружила, а душить ее было бы удобнее пустыми руками. Стив или Стас, если это, конечно, его настоящие имена, приблизился. И Инга снова напряглась, что-то в его взгляде появилось такое… опасное. Она и сама не могла бы сказать почему, но она сделала шаг назад и уперлась спиною в стену.

Он не отступил, наоборот - приблизился. Заглянул ей в глаза - и от этого взгляда она на секунду забыла, как дышать.

- Ну что, пора прощаться… - изменившимся голосом проговорил он, обхватил ее свободной рукой за талию, прижал к себе - крепко и намертво и впился в ее губы страстным поцелуем.

5

От неожиданности Инга замерла буквально на мгновение. Но быстро справилась с собой и изо всех сил уперлась руками в грудную клетку незнакомца:

- Пусти!

Трудно поговорить, когда тебя пытаются поцеловать, так что получилось неразборчиво. Она изо всех сил колотила руками по плечам, но толку от этого было как от того, что стучать по железяке. Мышцы у незнакомца словно стальные. Может, он робот вообще?

- Пусти сейчас же!

Как ни странно, объятия тут же разжались. Незнакомец с улыбкой сказал:

- Прошу прощения. Не хотел тебя смущать, ну, в общем, извини. И спасибо за все!

Он подхватил сумку с пола - кажется, пока он распускал руки, ее пришлось выпустить, - и скрылся за дверью.

- Гад! - крикнула ему вслед Инга.

Вот тебе и вся благодарность. Правильно, впускаешь к себе кого ни попадя, будь готова к тому, что он решит, что для тебя это обычная практика - приводить незнакомцев к себе домой. И относиться станет соответственно.

Уже хлопнула дверь подъезда, а Инга так и стояла посреди коридора, пытаясь прийти в себя и собрать в кучу мысли и чувства. Впрочем, мыслей особенно не было. А вот чувства были странными и хаотичными.

Минуты шли, неизбежно приближая скандал с руководством. Нет, на этот раз скандала она избежит, хватит ей потрясений. Инга проверила ключи, телефон - все ли взяла, но вместо того чтобы выскочить из квартиры, зашла в комнату, в которой ночевал ее гость.

На столике лежала стопка денег и записка:

«Надеюсь, это компенсирует те неудобства, что я причинил. Извини за опустошенный холодильник. Понимаю, было нервно:) И за все остальное тоже извини. Я бы хотел что-то объяснить, но не смогу.

И главное - ты очень хорошая девушка. И я о тебе думаю хорошо».

Чуть ниже - подпись: «С благодарностью, Стас».

А еще ниже - приписка: «Это настоящее имя».

* * *

Она не опоздала в кои-то веки: и транспорт пришел вовремя, и заторов на дороге не было. Интересно, в честь такого знаменательного события ее редактор зааплодирует и выпишет премию? Было бы неплохо.

Та пачка денег, которую странный парень оставил на столике, конечно, с лихвой покрыла бы все возможные и невозможные премии, однако с ней была одна загвоздка: брать эти деньги Инга не собиралась. Сложила в шкаф. Глупо, конечно, хранить деньги, чтобы отдать их нахалу, который, кажется, не собирается возвращаться в ее дом. Вернее, она очень надеется, что никогда не вернется.

Но если вдруг вернется, ей бы не хотелось быть ему что-то должной.

- Гарипова, ты уже здесь? Вот и отлично. У нас новый оператор. Поедете снимать кошачью выставку.

Инга вздохнула. Сколько хороших новостей сразу!

- А куда делся старый?

Если честно, Сан Саныч ее вполне устраивал: молчаливый, серьезный, и в кадре у него Инга смотрелась великолепно. Кто бы там что ни говорил, а от того, прямыми или кривыми руками тебя снимают, зависит очень многое. Гораздо больше, чем от того, выспалась ты или нет, хорошо ли накрасилась… Правильно поймать свет, выбрать нужный ракурс, похимичить с фокусом… Опытные операторы и фотографы знают, как это делается. И если сейчас ей выдадут бестолкового юнца, который станет делать из нее длинноносое чудовище с кругами под глазами, будет просто отвратительно.

- Травма. В больнице. И скорее всего надолго, так что настраивайся работать с тем, кто есть. А вот и он, - объявил редактор, хватая за локоть пробегавшего мимо паренька. - Инга, знакомься, Виталий - наш новый оператор. Он обратился к пареньку. - Ну и Ингу Гарипову, я думаю, представлять не надо, лицо, можно сказать, знаменитое.

* * *

Инга посмотрела на нового оператора. Так она и думала: совсем молодой, наверняка еще моложе, чем она. Двадцать с небольшим - максимум. Смазливый. Брюнет с пытливым взглядом и какой-то болезненно чувственной линией губ. Лицо, которое притягивает взгляд. Странно, что с такой внешностью он решил пойти в операторы и оставаться по ту сторону экрана. В кадре бы смотрелся очень неплохо.

А вот как в кадре будет смотреться она сама - теперь большой вопрос.

- Поехали, - со вздохом сказала она.

И они поехали.

День выдался таким суматошным, что вспоминать о ночном приключении было некогда. Оно отошло куда-то на задний план, и теперь казалось больше похожим на сон или эпизод из какого-нибудь фильма, так хорошо и талантливо снятый, что тебе кажется: все это происходит не с экранными героями, а с тобой.

Новый оператор, как ни странно, был неплох. Оказывался в нужном месте, снимал то, что надо, ловил симпатичные кадры и, стоило Инге увидеть что-то примечательное, поискать его глазами, он кивал и тут же оказывался там, где надо. Она удивилась тому, как слаженно они работали, будто бы не первый день вместе, а уже успели стать хорошей слаженной командой.

Ладно. Отсмотрим снятое, увидим.

Инга набросала текст и отправила его редактору на утверждение. У них было с полчаса на то, чтобы выпить кофе и выдохнуть. Потом работа в кадре - несколько дублей - и можно ехать на студию.

Не успела Инга закрыть ноутбук, Виталий оказался рядом. В руках - два кофе в одноразовых стаканчиках, уже где-то успел раздобыть. Один из них - черный «американо» без сахара.

- Держи! - он протянул ей именно тот, который надо.

Она посмотрела на него вопросительным взглядом.

- Откуда знаешь?

- В студии сказали. Всегда надо знать привычки напарника.

Инга сделала глоток из стаканчика. Прежний оператор, хоть и был молодцом, но кофе ей не носил.

- Какие у тебя планы на вечер?

А он не промах, этот мальчик!

- Придти домой, вытянуться и спать. Если честно, я бы с удовольствием приступила к реализации прямо сейчас.

А еще час полежала бы в ванной. Но об этом молодому человеку лучше не рассказывать, перебьется.

- А я сегодня вроде как проставляюсь, - смущенно проговорил он, - ну первый день на работе, традиция. Идем в кафе, будут самые близкие - человек сто.

Инга хохотнула:

- А потянешь?

Виталик улыбнулся в ответ.

- Да нет, пойдет человек пять-шесть. Редактор, коммерческий, зам, выпускающий, но тебя буду рад видеть.

Хм… А парень не промах, она в первый день работы не додумалась напоить все руководство. А вот оно как, оказывается, все делается. Впрочем, и сейчас оказаться в одной компании с Теми, Кто Все Решает, было бы неплохо.

- Давай не будем загадывать. Еще ролик монтировать, выпускать. В общем, там посмотрим.

На удивление все было снято быстро, а потом еще и смонтировано в рекордно короткие сроки. Этот Виталий - просто волшебник. Картинки, которые он снял, идеально перетекали одна в другую и ложились на ее текст просто замечательно.

А когда Инга увидела кадры, в которых была она сама, настроение повысилось сразу в несколько раз: она выглядела прекрасно, как никогда раньше, словно и не было полубессонной ночи, переживаний, а был спа-салон, личный гример и что-нибудь такое же «звездное».

- Хорошо, - Инга смотрела на молодого человека уже куда более благосклонно. - Разве могу я не поздравить нового коллегу с первым рабочим днем? Да еще и за чужой счет! Отказываться было бы глупо…

* * *

Вечер был отличным. Этот мальчик Виталик знал толк в хорошем отдыхе. Она нашел местечко, не слишком дорогое и чопорное, где вилку страшно в руки взять - вдруг не та, но и не простецкое, так чтобы высокое начальство не чувствовало себя не в своей тарелке.

Кухня была приятная, а Виталик так ловко умел поворачивать беседу, что вроде бы и всем присутствующим комплименты сделал, и отношения наладил, и при этом не выглядел не заискивающим, не лебезящим. Но и субординацию чувствовал очень тонко, не торопился перейти с руководством на короткую ногу. Так что редактор мог быть спокоен - никакого панибратства, садиться на шею новый сотрудник не станет.

Весь вечер Инга чувствовала, что взгляд нового коллеги то и дело с интересом останавливается на ней. Хотя на ком ему еще останавливаться? За столиком шесть человек, из них всего две дамы, причем вторая из них - «замша» редактора, дама крепко за пятьдесят.

Его интерес нтерес был заметен и очевиден. Но в отличие от ее ночного гостя этот парень не спешил переходить в наступление.

Вечер закончился так же хорошо, как и начался. Да нет, пожалуй, не хорошо, а идеально: никто не выпил лишнего, и все они встали из-за стола не тогда, когда хотелось бы еще чуть-чуть повеселиться, и не тогда, когда веселье перестает быть весельем и становится утомительным. Нет, вовремя.

После этой вечеринки действительно Инге казалось, что она отдохнула.

- Я поймаю тебе машину, - поставил ее перед фактом Виталий. - Спасибо, что пришла. Без тебя этот вечер был бы невыносимым.

Инга улыбнулась: чертов льстец, но нужно признать - умеет.

Она вспоминала его взгляды - заинтересованные, но не слишком настырные, всю дорогу до дома. Вот так себя ведут мужчины, а не неотесанные неандертальцы! Но при воспоминании о неотесанном неандертальце внутри почему-то что-то дрогнуло.

- Сколько с меня? - спросила она у таксиста, когда они подъехали.

- Да нисколько, ваш кавалер рассчитался, - таксист был так вежлив и предупредителен, что Инга поняла: чаевые "кавалер" выдал щедрые.

Нет, это уже все-таки перебор. В конце концов, она в состоянии заплатить за себя! Репортеры одного из самых популярных каналов не так уж и плохо зарабатывают.

Перед дверью квартиры она почему-то остановилась. Домой идти не хотелось, совсем. Что-то внутри отчаянно сопротивлялось.

Инга вздохнула: неужели быть в обществе даже такого странного и хлопотного визитера - это лучше, чем коротать время в одиночестве? Нет, не может быть, чтобы дело было в этом. Просто она устала, перенервничала, вот и лезут в голову всякие мысли.

Она открыла дверь, переступила через порог, и тут же чья-то рука зажала ей рот, а незнакомый голос просипел в ухо:

- Только пискни - убью!

Инга не сомневалась: точно убьет.

6

- Включи свет. Перед окном не мелькай. Веди себя так, как обычно. И учти - пискнешь…

Инга часто закивала, насколько это позволяла хватка бандита. Она щелкнула выключателем - и чуть не вскрикнула, хоть и обещала себя вести тихо. В прихожей были еще двое. Невысокие, коренастые, с тяжелыми злобными взглядами.

Если бы взглядом можно было убить, Инга была бы уже мертва.

Кто эти люди? Что им от нее нужно?

- Где он? - хрипло спросил первый, тот что с самого начала приказал молчать.

- Кто? - Инга уже догадывалась, но на всякий случай спросила.

- Охотник.

- Охотник?

Ежки-матрешки, да они психи! Хотя… Разве могут люди сходить с ума группами? Обычно они делают это по одиночке.

«Только гриппом вместе болеют», - всплыло в памяти откуда-то из детства.

Инга задрожала. У нее в доме какие-то опасные типы, которые требуют от нее то, чего она не может им дать. А она слишком хорошо знала из сводок новостей, чем такие вещи обычно заканчиваются.

Страшно. Очень страшно.

- Не притворяйся, - зашипел ей на ухо.

До сих пор разговаривал с нею только он. Те двое молчали. Кажется, они выполняли исключительно декоративную функцию.

- Ты знаешь, кто он. Вы вместе, - он снова приблизил лицо к Инге и шумно втянул ноздрями воздух, оглянулся на своих и почти заискивающе сказал: - Это его баба, точно говорю!

Судя по тому, как он обращался к тем двоим, главные все-таки они. Ну или кто-то из них.

- Когда он придет? - он боялся. Боялся своих подельников и уже начинал раздражаться.

- Я не понимаю, о ком вы, - еле-еле выговорила Инга.

- Хахаль твой!

- Нет у меня никакого хахаля.

Кажется, ей никто не верит. И не поверит.

- Есть, - с уверенностью заявил коренастый. - Был недавно. Говори, когда придет, иначе придушу.

Он, кажется, не шутил, руки действительно стали сжиматься у нее на шее.

Ну, не идиот ли, как она может говорить, когда ее душат? Впрочем, сказать ей все равно нечего.

Она уже не сомневалась, что хахалем эти веселые ребятки считают ее ночного гостя. Но это опять же ничего не меняло. Она совершенно не знала, где он, и абсолютно точно была уверенна - здесь он не появится.

- Хорошо, мы подождем, - подал, наконец, голос один из двоих. Посмотрел на нее холодным взглядом. - Проводи, где можно присесть.

На негнущихся ногах Инга прошла в ту комнату, где ночевал спасенный незнакомец. Двое уселись на диван, третий так и остался стоять рядом с ней, крепко держа ее сзади за локти.

А ведь предлагал тот тренер походить к ним на занятия. Впрочем, вряд ли они бы ей сейчас помогли. С тремя крепкими парнями она точно не справится, а бежать тут некуда.

- Это точно его баба? - усомнился тот из двоих, что предлагал обождать.

- Сказал же - точно, - буркнул тот, что ее держал.

- Что-то уж больно убого тут. Не похоже, чтобы он такую кралю держал в такой дыре.

Все трое закрутили головами. Инга восприняла это как шанс договориться.

- Я же говорю, никого у меня нет, - начала она…

И, кажется, напрасно. Третий, который до сих пор молчал, недобро ухмыльнулся:

- Как это у такой красавицы и никого нет? Мы это исправим, - он поднялся с дивана и медленно начал подходить к Инге.

Та забилась в крепких руках, но вырваться не смогла. На глазах выступили слезы.

Тот, что шел к ней, смотрел холодно и безучастно, совсем не как насильник. Инга его совсем не интересовала - это было видно. Но он сделает с ней что угодно, если это поможет ему найти того, кого они тут называют охотником.

Он приблизился вплотную и рванул блузку. Инга закричала - и тут же подавилась криком, захрипела. Тот, что был сзади, с силой сжал ее горло. Дышать!

Она почувствовала, что в глазах у нее темнеет.

А в следующую секунду какая-то сила вырвала ее из рук непрошеных гостей и швырнула на диван.

Обернувшись, Инга увидела своего вчерашнего гостя. Явился - не запылился!

Только что он будет делать? Впрочем, это стало ясно практически тут же.

Захваченная необычным зрелищем, Инга замерла. Она бы очень хотела, чтобы тот тренер, который рассказывал про бег, тоже это увидел.

Ее вчерашний гость двигался словно танцевал: легко и красиво. Шаг, наклон, разворот, замах ногой - и вот уже один из ее обидчиков падает на ковер, почти бесшумно, даже соседи не придут ругаться. Затем второй. И почти сразу же третий. Здесь не было долгой и красивой драки как в боевиках. Несколько минут - и все было кончено. Все трое, раскинувшись, каждый по-своему, лежали на полу.

Кажется, дышали.

Но это не точно.

- И что я буду с ними делать? - спросила она у того, кто все это устроил.

- Ничего, - впервые с момента своего появления подал голос он.

Подошел к первому, присел на пол, приподнял его за голову, вроде как примерился. А потом резко повернул голову, до хруста.

Инга вскрикнула.

Ешки-матрешки, да он маньяк-убийца! Вот кого надо было бояться, а не этих троих!

Но в следующую секунду она забыла, кого и чего ей нужно бояться.

От убитого бандита пошел черный дым. Не такой как от костра, а гораздо более плотный, густой и жуткий. Этот дым еще какое-то время вился по комнате, а потом растворился под потолком, а на полу осталась лежать лишь одежда: джинсы, свитер, кроссовки да часы.

Инга потеряла дар речи и словно во сне наблюдала, как спокойно ее вчерашний гость переходит ко второму из нападавших и проделывает то же самое: хруст костей, свернутая голова - и вот уже человек превращается в облако дыма. Он подошел к третьему и спустя минуту с ним тоже было покончено.

- Есть пакет? - спросил он у Инги как ни в чем не бывало, будто бы только что здесь не творилась какая-то неведомая чертова хрень, а просто он рассыпал мусор и хотел бы его убрать.

- Есть, - словно завороженная проговорила Инга. - На кухне.

Она еще успела подумать, что было бы неплохо принести пакеты… Зачем посторонний человек будет копаться в ее шкафчиках?

Но потом вспомнила, что ему это не внове и продолжила сидеть, словно если сидеть и не шевелиться, можно было дождаться пока все это пройдет само собой.

Стас деловито собрал в пакет одежду… Чью одежду? Кто они такие, те, кто пришел сегодня в ее дом? И кто он такой?

- Это нужно будет убрать подальше отсюда, - сказал он. - И вообще я советовал бы тебе подыскать другую квартиру.

- Они что, снова придут?

- Эти? - Стас насмешливо кивнул на пакет. - Эти уже точно никуда не придут. А вот парень, который живет над тобой, настоящий псих. И очень агрессивный. От него могут быть неприятности.

- Кто они? - дрожащим голосом спросила Инга. Чушь, которую он нес про парня сверху, она спокойно пропустила мимо ушей. - И кто ты?

- Думаю, я должен объясниться, - сказал он. - Пойдем-ка я сделаю тебе чаю. Кофе на ночь вредно.

7

Он снова исчез из комнаты и вернулся. На этот раз с пледом в руках.

Инга и не помнила, что у нее есть плед. Наверное, остался с тех пор, как делила квартиру с соседкой. Но Стас нашел его так быстро, будто бы это он хозяин в этом доме и точно знает, где что лежит. Он бережно обернул плечи Инги пледом и так же бережно, не отпуская рук, отвел ее на кухню.

Странно, но ей вовсе не хотелось вырываться из его объятий и скандалить по поводу того, что он хозяйничает в ее квартире как у себя дома, тоже не хотелось. Ее даже не смущало, что руки, которые сейчас кутают ее в теплый плед, совсем недавно с хрустом ломали позвонки.

Как ни странно, от его присутствия ей становилось легче и спокойнее. Хотя, что тут странного. Это, наверное, на инстинктивном уровне, откуда-то из древности. Когда люди, или даже не люди, а их ближайшие предки сталкивались с опасностью, они предпочитали кучковаться. Чтобы, так сказать, сплотиться перед большим и страшным миром. По крайней мере, что-то похожее она читала.

А в минуты стресса какая только ерунда не вылезает из подсознания. Вот и кажется, что прижаться к крепкому плечу - это хорошая идея. Страусам, которые зарывают голову в песок при виде опасности, наверное, эта тактика тоже кажется отличной.

В памяти тут же всплыла и другая информация по поводу экстремальных ситуаций. В минуту опасности людям нередко приспичивает еще и заниматься сексом, чтобы, значит, успеть оставить потомство, раз уж гибель близко… Тоже привет от далеких предков.

Инга бросила косой взгляд на Стаса. Желание незамедлительно заняться воспроизведением потомства у нее не возникло. Все-таки она, наверное, цивилизованный человек, а не какой-нибудь неандерталец.

Стас уже поставил чайник и перебирал пакетики в ее шкафчике. Это надолго: чаев у Инги с десяток разных видов. Но нет, он определился довольно быстро и уже минут через пять поправлял на Инге плед и со словами «Осторожно, горячее!» подавал ей чашку.

Все это, безусловно, было очень мило, но ей хотелось бы получить объяснения. Потому что пока выходило, что именно этот, во всех отношениях заботливый парень и привел в ее дом… Она не сразу смогла подобрать определение. Нечто. Нечто жуткое.

Инга уже была готова обрушить на Стаса шквал вопросов, как вдруг низко завибрировал телефон.

- Кто это тебе звонит так поздно? Между прочим, по этикету ты можешь не отвечать.

По этикету! Инге захотелось вылить чашку горячего чая на голову этому знатоку хороших манер. Но она напомнила себе, что как раз она человек цивилизованный, и делать этого не стала. Выбираться из теплого пледа совсем не хотелось, и она сказала:

- Принеси сумку, она в прихожей.

А что? Она за его сумкой ходила куда дальше. Так что это вполне справедливо.

Стас принес сумку. Инга долго копалась в поисках телефона, но звонок не прекращался.

- Настойчивый! - сказал Стас с усмешкой. Что-то слишком быстро к нему вернулось чувство юмора! А ведь меньше получаса назад он собственноручно сворачивал кому-то шеи.

- Да! - Инга наконец ответила на звонок.

- Ну слава богу, - раздался из трубки голос новенького Виталика. - А я звоню, звоню узнать, как ты добралась, а ты не отвечаешь. Я уже начал нервничать…

Почему-то ощущение от этого звонка было неприятным.

Хотя сам Виталий вполне симпатичный парень. Просто, наверное, Инга уже отвыкла от того, чтобы кто-то о ней волновался, да еще и ставил ее об этом в известность.

- Я была в ванной, - соврала она. - Наверное, не слышала. Доехала отлично. Спасибо, хороший вечер! - она старалась говорить как можно более сухо и официально. Обсудить начальство, поболтать перед сном, пококетничать… Что там еще могло придти в голову новенькому? Ей уж точно сейчас было не до того. - Спокойной ночи, Виталик.

Кажется, это более чем прозрачный намек.

- Спокойной ночи, - разочарованно донеслось из трубки.

Инга бросила телефон в сумку.

- Кто-то очень близкий? - спросил Стас. - Настолько близкий, что ты ему врешь о том, как проводишь вечер?

- О! Ты прав! Нужно было сказать ему правду: в мой дом вломились трое, хотели то ли убить, то ли изнасиловать, но пришел один чертов рембо, всем свернул шеи, а потом трупы испарились, - хватит уже уютного сюсюканья и антистрессовых чаепитий. - Кто эти люди?

Слушать шуточки о ночных звонках она не собиралась, как и затягивать их общение на многие часы. Ей перед завтрашней работой нужно выспаться, если, конечно, она сможет уснуть после такого.

- Это не люди, Инга. - Что-то она не помнит, чтобы называла ему свое имя. - Это духи.

- Духи. Ну конечно. Как я сама не додумалась. И откуда они взялись?

- Никто не знает, откуда они берутся и что собой представляют. Наука утверждает, что их и вовсе нет. Но это не мешает им существовать.

Она вообще-то не про науку спрашивала. Ей бы узнать, откуда они взялись в ее доме… Но это тоже можно послушать.

Ничего себе духи! У Инги все еще ноют плечи, болит шея от цепких пальцев одного из них. Духи они или нет, но на ощупь совершенно материальны. Она машинально потерла шею. Этот жест не остался незамеченным.

- Они обретают форму. Что-то вроде тела. Но если их убить - ты сама видела, что происходит. Так что не сомневайся, они ненастоящие.

- Если ко мне снова нагрянет парочка таких, то что они ненастоящие, будет слабым утешением.

Стас кивнул.

- Так и было бы, но они не нагрянут.

Он выглядел уверенным в своих словах. Но ей этого было недостаточно.

- Почему вообще они пришли ко мне?

- Они пришли за мной.

- Они называли тебя охотником… - вспомнила Инга.

- Это долго объяснять. Да и не надо тебе оно. В ту ночь, когда ты меня нашла, мы столкнулись с ними. Их было слишком много. И я был не в форме, - он поморщился, словно признавал то, что признавать никак не хотел.

- А почему они искали тебя здесь? Как они вообще узнали про меня? И почему не искали в другом месте?

- Найти охотника сложно, почти невозможно. А вот его близкие могут быть уязвимы.

- Я - близкий? Да мы едва знакомы!

Все в его рассказе было нелепым, нестройным и корявым. И именно поэтому все могло оказаться правдой. Это ложь обычно логична и понятна.

- Я поцеловал тебя перед уходом, а для них это словно метка.

Инга вспомнила, как принюхивался к ней один из бандитов.

- А зачем ты меня… - она не договорила: сама поняла. - То есть ты ловил их на меня, как на живца?! - ну это уже совсем ни в какие ворота!

- Послушай, все не так, как ты думаешь… - начал он, но она уже не хотела его слушать.

Конечно, не так! Все еще хуже.

- Если ты ждал, что они придут, где ты был так долго, почему не явился сразу, почему позволил им… - она вспомнила жуткий взгляд третьего, треск блузки, руки, сдавливающие ее шею.

- Потому что у кого-то слишком крепкий замок, - буркнул он.

- Но ты мог войти вместе со мной!

- Тогда бы исчез эффект неожиданности. Вообще-то их было трое, а я один. И задача у меня была не геройски погибнуть, спасая девушку, а все-таки ее спасти.

- Если бы ты не полез целоваться, меня вообще не пришлось спасать! - выкрикнула Инга. Она все еще не могла придти в себя от вероломства своего гостя. Вот и помогай таким.

- Они все равно искали бы меня, и возможно, когда-нибудь нашли бы… тебя. Вдруг бы я стал вспоминать о тебе чуть чаще, чем следовало. Им этого достаточно. Только меня бы рядом не было. Я должен был с ними покончить, понимаешь? А теперь все, ты в безопасности, - он с сомнением посмотрел на потолок. - Ну почти в безопасности пока.

Пока! Почти!

На глаза навернулись слезы, в носу защипало. Инга поняла, что сейчас разрыдается, вот прямо сейчас, в эту же секунду. Вернее, нет, уже рыдает. Слезы текут по щекам будто бы сами себе, дыхания не хватает, а плечи вздрагивают. И ей совершенно не хочется размазывать слезы в присутствии этого человека, но приходится.

Откуда это запоздалая истерика? Она же была почти спокойна! Она и сейчас может успокоиться. Нужно только вдохнуть глубже и…

Вдох получился рваным и громким, похожим на всхлип.

Стас оказался рядом тут же, привлек ее к себе. И вот уже она может рыдать на крепком плече. Так даже лучше. Инга захлебывалась плачем, а он гладит ее по голове, перебирает волосы, одной рукой прижимая к себе. И она чувствует в этом жесте не только желание успокоить зареванную дамочку. От этого ей вдруг становится жарко. И она понимает, что чертовы предки, кажется, и на ней оставили свой отпечаток. Потому что ей уже не хочется плакать. Она поднимает голову и их губы встречаются. А ее пальцы торопливо расстегивают его рубашку.

Ежки-матрешки! Что она делает?

Не важно. Она подумает об этом после.

8

Пальцы, сдавливающие ее шею, трупы на ковре, превращающиеся в дым, страх и шок - все это вдруг перестало быть не то чтобы важным, а вообще существенным. Весь мир сузился до точки слияния их губ. Только бы он не выпустил ее из рук. Только бы не разорвать этот поцелуй!

Рубашка расстегнута, под ее пальцами - горячее тело. Слишком горячее, неестественно горячее - словно в лихорадке. Да у него же температура за сорок!

Еще одна странность… Одна из многих.

Почему-то это вмиг отрезвило.

Инга словно увидела себя со стороны. Зареванная, взлохмаченная, в разорванной одежде и одеяле она пристает к постороннему мужчине. Который, между прочим, и виноват во всем, что тут случилось.

Он будто бы тут же почувствовал эту перемену - разжал руки, отстранился.

- Извини… - сказать это было трудно. Дыхание все еще было неровным, голос вибрировал, выдавая волнение. Инга избегала смотреть Стасу в глаза.

Теперь он точно черт знает что о ней подумает.

- Нет, это ты извини. Я не должен был…

Он не договорил, но она закончила за него сама: вообще не должен был появляться в ее жизни и пускать все под откос.

- Тебе пора!

Стоило ей произнести эти, в общем-то, простые два слова, как страх вернулся. Не страх - ужас! Она ни за что не хотела оставаться в квартире одна. Сколько бы ни убеждал ее ночной гость, что все будет в порядке и странные сущности, которые напали на нее, уже не вернутся, она не могла в это поверить до конца.

- Ну хочешь, я останусь? - спросил он.

- Да, - не задумываясь, выпалила она и тут же поправилась: - Нет… Я не знаю… Я боюсь.

- Тебе необязательно оставаться здесь, я отвезу тебя в гостиницу, переночуешь там. Хочешь, завтра найдем тебе новую квартиру?

Инга уцепилась за эту мысль: в гостиницу, конечно, в гостиницу, там кругом полно народу. И ничто не будет напоминать ей об этой квартирке, где теперь, кажется, даже стены пропитаны страхом.

И новую квартиру она тоже найдет, но, разумеется, без него. Сюда даже не будет возвращаться. Потом когда-нибудь приедет за вещами. А пока возьмет только самое необходимое.

- Хорошо, я сейчас соберусь.

Сборы заняли совсем немного. Косметичка, ноутбук, документы, деньги, белье, комплект одежды на завтра и на всякий случай еще два: вдруг будет не то настроение. Инга задумалась и высыпала в косметичку украшения, потом бросила следом флакончик духов, поколебалась мгновение и отправила туда же еще один, зашла в ванную и сгребла с полочек… не так уж много и сгребла, только самое необходимое.

Да уж, ее тревожный чемоданчик оказался куда увесистее, чем тот, что она тащила от мусорных баков.

- Готова?

Стас уже стоял в прихожей, нетерпеливо переминаясь с ноги на ногу. На его губах играла все та же улыбка. Ничто в его внешнем виде не указывало на то, что только что она рыдала у него на плече, а потом они страстно целовались, стаскивая друг с друга одежду. Ну ладно, одежду с него стаскивала только она. Надо же было так глупо сорваться!

- Это стресс. Ты еще молодцом держишься.

Ну как же она могла забыть: тут кое-кто читает мысли!

- Спасибо, - буркнула она. - Такси догадался вызвать?

Он улыбнулся:

- Я его и не отпускал.

Стас легко подхватил сумку и вышел из квартиры.

* * *

Гостиница, в которую привез ее Стас, была не дорогая и не дешевая. Самая обычная, с уютными номерами и улыбчивым персоналом

Инга уже приготовилась вести долгие баталии на тему того, кто будет платить за номер. Она была уверена, что Стас, который, в общем-то, виноват в том, что ей пришлось в спешке покидать собственный дом, постарается взять расходы на себя. Но она уже твердо решила, что не будет брать у него ни копейки, а потому прямой наводкой направилась к администратору и протянула ему карточку.

Стас, как ни странно, не возражал. Видимо, не хотел с ней спорить, когда она и так была на взводе.

Она уже заранее представляла себе, как он занесет ее вещи в комнату, вроде как чтобы убедиться, что она нормально устроилась, будет долго мяться, не желая уходить и оставлять ее одну. И даже заготовила речь о том, как она устала и как хочет скорее отдохнуть, а завтра еще и рано вставать.

Но подниматься в номер он тоже не стал - передал вещи носильщику, пожелал ей доброй ночи и ушел.

«Негодяй!» - почему-то подумала про себя Инга, потом вздохнула и вспомнила: негодяй, читающий мысли. Он не дал ей ни единой возможности покапризничать и исчез.

На этот раз, наверное, навсегда.

* * *

Как ни странно, она отлично выспалась. Организм почему-то среагировал на стресс глубоким здоровым сном.

Проснулась Инга на удивление свежей и бодрой. Посмотрела на часы: ничего себе, еще не было и шести! Второй день подряд ранний подъем. Ну что ж до работы еще полно времени. Ехать выручать чужие сумки ей не нужно, а в номере похоже отличная ванная, она вчера видела краем глаза. Уж точно лучше, чем тесная посудина в ее съемной квартирке.

На работу она пришла раньше времени. Отдохнувшая, причесанная и даже при полном макияже. Если ты встаешь в шесть, ты успеваешь делать огромную кучу всяких странных вещей.

- Как ты себя чувствуешь? Я за тебя волновался, - из-за угла появился Виталий.

- Отлично, - улыбнулась ему Инга. - Ты прости, что я вчера так быстро отключилась…

- Не извиняйся. Это ты прости, что я побеспокоил тебя так поздно. Я иногда бываю жутким параноиком. Все время думал, вдруг с тобой что-то случилось.

Еще один экстрасенс на ее голову! Инга вздохнула. Откуда их только понасыпалось? Она резко остановилась: а ведь действительно, откуда? Очень странно: новый оператор появился у них сразу же, как только в ее жизнь ворвался кое-кто излишне наглый.

- Извини, Виталий, мне нужно кое-что обсудить с начальством.

Она, кажется, на самом интересном месте прервала анекдот, которым он пытался ее развеселить. Но это было непринципиально. Расскажет позже.

- Кого я вижу, Гарипова! Неужели солнышко ушло в отпуск, и ты его заменяешь, сияя нам по утрам, - радостно встретил ее редактор.

Инга посмотрела на часы: действительно, до начала рабочего дня еще минут двадцать. Вежливо улыбнулась, показав, что оценила тонкий юмор, а потом, вмиг посерьезнев, спросила:

- Что за Виталик? Откуда он здесь появился? Почему именно вчера? Почему так резко?

- Что приглянулся? - радостный редактор «понимающе» ей подмигнул.

Ну не объяснять же ему, что ей все это кажется подозрительным! Поэтому Инга просто кивнула.

- Понимаю, хороший парень, но имей в виду, если шуры-муры будут мешать работе…

Началось!

- Работе ничего не помешает, - твердо заявила Инга. - Так откуда он вдруг здесь взялся?

- А он не вдруг, он уже месяца два ходит, пороги обивает. Я и работы его видел и самого его наизусть успел выучить. А куда я его возьму, если вакансий нет?! А тут Саныч берет и ломает ногу. Вот я и сказал Оленьке позвонить кому-нибудь из претендентов поприличнее. И он тут же - как штык!

Инга выдохнула. Кажется, она теперь тоже немножко параноик. Вряд ли вся эта история началась два месяца назад, а Стас столько времени прикидывал, как бы половчее попасться ей на глаза голым и избитым.

* * *

Рабочий день шел своим чередом. Сегодня они снимали выставку художника-авангардиста. Виталик периодически шептал ей на ухо, что, по его мнению, хотел сказать автор, и Инга ухохатывалась, настолько смешно и похоже получалось.

- Прекращай, нас отсюда выгонят.

Она пыталась его одернуть, но он словно решил поднять ей настроение до невиданных доселе вершин. И надо сказать, у него получалось. Когда Инга просила художника сказать несколько слов о том, что же на самом деле хотел сказать автор, она с трудом сохраняла серьезное выражение лица. И снова монтаж занял мало времени. Сидеть до ночи не пришлось. Более того редактор заявился и изрек:

- Уже справились? Чего сидим, казенным воздухом дышим? А ну кыш по домам, чтобы завтра были свежими. Завтра с вас два репортажа, но один в воскресный выпуск. Несколько слов о презентации дорогих спонсоров.

Как же хорошо почувствовать себя свободным человеком! Не измотанным в конец винтиком новостной системы, а просто вот себе человеком, который идет себе по улице, ест мороженое и ему совершенно некуда податься. Возвращаться в свою квартиру Инга не хотела, ей все еще было жутковато. Пожалуй, Стас прав, надо искать себе какой-то другой вариант. Но она займется этим завтра, а пока поживет в гостинице, не так уж это и дорого. Инга брела по улице и просто наслаждалась жизнью.

Кафе…

А почему бы не выпить чашечку кофе, глядя на прохожих!

Кинотеатр…

Да она сто лет не была в кино! Что там, на дневных сеансах? Полнометражный мультфильм - идеально.

В гостиницу она пришла просто в великолепном настроении, сама себе удивляясь. Ей действительно было хорошо, словно что-то тяжелое перестало на нее давить. А еще и работа стала спориться. Нет, жизнь определенно налаживается.

И только засыпая, Инга почувствовала досаду, мимолетную, едва уловимую.

Почему-то ей казалось, что Стас должен был появиться. В своей обычной манере, не терпящим возражения тоном заявить, что нашел для нее милую квартирку. Или позвать ужинать… Или нет. Квартира и ужин - это для него слишком просто. Он наверняка сделал бы что-то такое - из ряда вон. Но он не сделал. И не появился. И, наверное, это хорошо.

Да, однозначно, это хорошо, просто великолепно!

Она поймала себя на том, что повторяет это про себя раз за разом, словно пытаясь себя в чем-то убедить.

9

Телефон зазвонил среди ночи. Резкая трель, которая врывается в сон. Но сердце почему-то радостно стукнуло: вдруг Стас. И тут же: он даже не знает ее номера! Хотя… Что для этого парня стоит узнать какой-то там номер!

Буквы на дисплее телефона сложились в невеселую надпись: Виталий.

- Ты где?

- Я… - даже спросонья Инга не включила бы его в список людей, которые могут задавать ей такие вопросы в такое время. - Я… У знакомых, - почему-то ей совсем не хотелось признаваться в том, что она которую ночь остается в гостинице.

На той стороне с облегчением выдохнули:

- Я тут новости смотрю.

Инга усмехнулась: так он, оказывается, их не только снимает, но еще и смотрит. Вот уж действительно любитель и фанат своего дела.

- В криминалке передавали, у какого-то парня сорвало крышу. Бегал с ножом по подъезду и бросался на соседей. Несколько человек ранено. И все это в твоем доме.

Инга проснулась сразу же. А ведь Стас говорил что-то такое, про опасного соседа сверху. Он что никогда не ошибается? Как вообще он мог об этом узнать? И еще…

Что-то еще в словах Виталика ей не понравилось, но как она ни напрягалась, не смогла понять что.

- Меня там не было. Так что можешь не волноваться, - сказала она в трубку. - Ложись спокойно спать. И я тоже лягу.

Лечь спать после таких новостей! Проще сказать, чем сделать. Инга сначала долго крутилась в кровати, вдруг ставшей такой неудобной и узкой. Потом открыла ноутбук и наконец сделала то, что давно пора было сделать, - стала просматривать объявления о сдаче квартир.

Она уже почти неделю жила в гостинице, и, сколько бы ни уверяла она себя, что ей это вполне по средствам, деньги таяли слишком быстро. К тому же постоянно приходилось докупать какие-то мелочи, оставленные там, дома. Такими темпами и разориться недолго!

Инга листала объявления одно за другим и понимала, что ей не нравится ничего. Ни одна квартира не вызывает у нее желания принести туда свои сумки, обустроиться на этой кухне и остаться там жить. Может быть, она просто не хочет съезжать из гостиницы? Это удобно. Никаких тебе заморочек с уборкой или готовкой, завтрак всегда есть, даже если ты не озаботился тем, чтобы его приготовить…

Но главное - если не врать себе! - она не хочет уходить, потому что здесь ее мог бы найти Стас. Он сам ее сюда привез. А когда она переедет в какую-то там квартиру - всё! Они потеряются.

Все это время она вспоминала о своем странном госте с непонятной горечью и тоской. Но вспоминала не жаркие поцелуи - если честно, там и вспоминать было нечего. Нет. Ей было грустно от того, что дверь в потустороннее - в необычный мир, где обитают странные сущности и происходят загадочные вещи, - слегка приоткрыли и тут же захлопнули у нее перед носом. Как если бы Алиса погналась за кроликом с часами - да так и осталась стоять у норы.

Первый страх от встречи с «ненормальностью» уже улегся, остался лишь жгучий интерес. Тысячи вопросов. И единственное, что связывало ее с тем, неизвестным миром, - это Стас.

Инга вздохнула. Если уж и оставаться здесь, надо хотя бы более вдумчиво собрать вещи, а значит, вернуться домой. Сама эта мысль почему-то вызывала у нее протест, хотя непонятно почему. Стас предупреждал ее о том, что сосед опасен. Но после этой выходки молодого человека там уже явно нет. Тех, кто размахивает ножом, обычно пристраивают в тихие места с внимательным персоналом и адекватным лечением. Значит, бояться нечего, значит, можно…

Ей понадобился почти целый день, чтобы решиться. Выходной уже подходил к концу, когда она поймала такси и заставила себя назвать водителю свой старый адрес.

* * *

Квартира встретила ее тишиной. А еще ощущением, что что-то здесь не так. У каждого дома свой запах, на самом деле смесь всяких запахов, но свой - индивидуальный. Так вот ее квартира пахла непривычно.

Наверное, это нормально. Здесь никого не было уже несколько дней, да и Инга отвыкла от нее. Она направилась в свою комнату и стала собирать одежду. Ходить практически в одном и том же, комбинируя между собой несколько вещей так, чтобы не повторяться, - это тот еще квест. Так очень скоро закончатся или вещи, или фантазия. Вот сейчас подошло к концу и то, и другое.

Инга почти не глядя снимала платья и брюки с вешалок и бросала их в сумку, в то же время прикидывая, что бы еще взять с собой.

И вдруг остановилась. Пачка денег, которую оставил Стас! Они так и осталась лежать в шкафчике! Их последняя встреча была чересчур уж эмоциональной, драматичной и наполненной событиями, чтобы она об этом вспомнила. Теперь получается, что вроде она согласилась их взять. Конечно, если он не объявился за - сколько там прошло? - почти неделю, вряд ли она еще раз его увидит. И все же если увидит, обязательно даст понять, что одолжаться у него не собирается.

Она прошла в комнату, открыла шкафчик - деньги были на месте. Да и куда бы им деться! Квартира пуста. Только сквозняк гуляет…

Только откуда тут сквозняк? Она точно знает: окна были закрыты. Она всегда закрывает окна, когда уходит. Это важное условие, озвученное хозяевами при передаче в чужие руки ценной недвижимости. И в тот день, когда она была здесь в последний раз, открыть окна она просто не успела, слишком уж была занята беседой с тремя настойчивыми визитерами.

Может, ветром?.. Может, плохо закрыла?..

Она подошла к окну, отодвинула занавеску и истошно закричала.

10

- Не надо так кричать!

Ну, конечно, Стас. Он стоял прямо за плотной занавеской. Похоже, у него стойкая привычка пренебрегать одеждой. Правда, на этот раз он все-таки был в боксерах - уже прогресс.

Инге понадобилось несколько секунд, чтобы прийти в себя.

Она ведь ожидала от него чего-то из ряда вон. И он, как всегда, оправдал эти ожидания. Даже с лихвой! Это вообще невыносимая наглость: отправить ее в гостиницу и торчать в ее же квартире.

- Вечер. Воскресенье. Ты испортишь людям выходной… Знаешь, как неприятно отдыхать, когда рядом, возможно, кого-то убивают!

- Что ты здесь делаешь? - ей было не до шуток.

- Живу. Все люди где-то живут.

- В моей квартире?

- Тебе все равно эта квартира пока не нужна. Вот я и подумал - почему бы и нет?

Инга хотела было возмутиться меркантильностью нового знакомого. Вот так вот просто оккупировать ее квартиру, за которую она, между прочим, платит!

Но потом подумала и не стала. Судя по той пачке денег, которая все еще лежит у нее в шкафчике, он мог снять себе любую квартиру в этом городе, но почему-то решил остановиться здесь. Нет, это вовсе не желание сэкономить на жилье. Это связано с чем-то другим - из той части мира, о которой она до недавнего времени ничего не знала. Мира, где есть духи, охотники за ними и еще бог знает какая чертовщина. Мира, в который ее не хотят пускать.

- А сосед? - почему-то вспомнила она. - Это ты его?

Стас сделал такое невинное лицо, что сомнений не оставалось - он.

- Не смей врать!

- Послушай, но я же предупреждал. Он псих, к тому же агрессивный. Рано или поздно это должно было случиться.

- Но случилось, как только ты сюда въехал!

- Я только немножко ускорил процесс. Но поверь, рано или поздно…

Инга начинала закипать, причем совершенно не по тому поводу, по которому стоило.

- Да ты просто… - она не могла найти подходящего определения. - Между прочим, пострадали люди, но тебе же на это плевать!

Он вышел из-за занавески и уселся на диван. Все верно: прятаться было уже поздно.

- А, так ты из новостей узнала? Никто тут не пострадал. Пара царапин - делов-то. У меня все было под контролем, а ваши вечно преувеличивают.

«Ваши» - это, видимо, репортеры. Но Инге было не до того, чтобы защищать профессиональную гордость.

- И чем он тебе помешал?

- Очень нервничал… Постоянно «фонило». Я не мог понять… - он осекся, замолчал, и Инга так и не узнала, что именно не мог понять Стас. - Он мешал. И вообще сейчас он в безопасности. Им занимаются специалисты. Он не навредит ни себе, ни другим. Чем ты недовольна?

Чем она недовольна? Инга покопалась в себе и с легкостью нашла ответ на этот вопрос. Она недовольна тем, что почти за неделю он никак не объявился. Не спросил, как у нее дела, как она устроилась, нравится ли ей ее гостиничная жизнь. А вместо этого торчал здесь, у нее же на квартире.

- С этой квартирой что-то не так, - он ответил на ее незаданный вопрос. - Не могу понять, что, но не так. А еще не могу понять, - он встал с дивана и сделал шаг к ней навстречу, - почему ты не съезжала отсюда? До работы добираться далеко и неудобно, уюта - ноль, райончик - тот еще. Да и не нужны тебе две комнаты, я же вижу, одна пустует. И дорого. Почему ты не уехала?

Инга пожала плечами. А действительно - почему? Некогда было найти новую? Чушь. Не тратила бы час на дорогу на работу и назад, времени бы высвободился целый вагон. Может быть, ее странный знакомый прав? Она оставалась в этом жутковатом месте совершенно без причины.

- А ведь это мысль, - Стас прошел мимо Инги и нырнул в дверной проем ее собственной комнаты. Нет, ну это уже ни в какие ворота! Он подошел к ее шкафу, деловито осмотрел вещи.

- Что ты себе поз…

Он не дал договорить. Бросил ей свободные джинсы (если честно, любимые) и объемную толстовку.

- Переодевайся!

А сам вышел в прихожую. Инга вышла следом за ним. Выполнять его команды она точно не собиралась.

- Это еще зачем?

- Мы идем на прогулку. Будешь смотреть.

- Что еще смотреть?

- Что увидишь.

Он достал из коробки с обувью кроссовки.

- Вот, обуешь это. Ходить придется долго. Я не хочу быть виноватым в том, что у тебя отваливаются ноги. Ну же, давай!

Вообще-то правильно было бы сказать, что она с ним не пойдет и смотреть ей нечего. Но она не сказала. Что это? Любопытство? Или он просто хорошо умел уговаривать? Так или иначе Инга была готова спустя минут десять. Посмотрела на себя в зеркало: выглядит как подросток. Ну и зачем ему это?

- Ты должна быть незаметной. Не тебя должны видеть. Должна видеть ты, - он успел собраться куда быстрее и уже поджидал ее в прихожей.

Они вышли из дома, прошлись до метро, нырнули вниз. Люди, толчея, все торопятся: мужчины, женщины, молодые, пожилые, пьяные, трезвые. Пьяных много - вечер субботы.

- Смотри, - он придерживает ее за локоть и шепчет на ухо.

- Куда смотреть? - она завертела головой.

- По сторонам. Но не так смотри.

- А как? - она почти рыкнула на него. - Смотрю как умею - глазами.

- Здесь слишком тесно, - вздохнул.

Они проехали несколько станций и вышли на оживленную улицу. Инга стала оглядываться.

- Где мы?

- Да какая разница? Мы в городе. Наблюдай за людьми. Кто тебе кажется опасным? - поступила новая команда.

- Что за глупые игры? - зашипела на него Инга. - Мне надо возвращаться в гостиницу.

- Если бы тебе надо было в гостиницу, ты была бы там. Но ты здесь, - кажется, он начинал раздражаться. - Смотри, кто тебе кажется опасным? - повторил он свое задание.

Инга вздохнула и начала оглядываться по сторонам.

Люди как люди. Никто из них не казался ей ни особенно опасным, ни особенно привлекательным.

Спешат, торопятся. Угрюмые, неулыбчивые лица у тех, кто идет по одному. Лихорадочный блеск глаз и нездоровое алкогольное веселье - у тех, кто компаниями.

Каждый - вещь в себе, каждый - загадка.

Может быть, вот эта вот румяная пышка, которая улыбается и придерживает за локоток своего кавалера, на самом деле жуткая маньячка и собирается его убить. Ей откуда знать? Она присмотрелась к девушке. Вряд ли. На убийцу не похожа, больше на воспитательницу в детском саду. Хотя кто мешает воспитательнице из детского сада быть убийцей?

Инга снова примерила на девушку нож и зверское выражение лица. Нет, не получается. Эта даже мухи не обидит, кормит котиков и птичек, наверняка волонтерствует где-нибудь. В приюте или в больнице. Скорее, в больнице. Инга отвела взгляд от девушки, скользнула по ее спутнику. Тоже ничего особенного. Простецкий парень. Грубоват. Лет через пять, скорее всего, сопьется. И если пышка-воспитательница вовремя от него не избавится, порядком подпортит ей жизнь.

Взгляд Инги скользил дальше, от человека к человеку. У каждого была своя история. Все эти истории были веселыми, грустными, трагичными - разными. Но ни от кого из прохожих не веяло опасностью.

И вдруг взгляд ее зацепился за что-то особенное. Пацаненок, подросток. Хотя нет, лет двадцать ему есть. Просто невысокий и худой. От него тянуло чем-то нехорошим, недобрым. Инга не могла бы сказать точно, чем. Но ей захотелось его обойти, не сталкиваться взглядом и вообще не контактировать.

- Вот, - она указала Стасу на него. - Этот.

Тот проследил ее взгляд, кивнул.

- Наркоман. Нет денег на дозу. Ищет какого-нибудь подвыпившего дядечку, чтобы нырнуть за ним в подворотню и тиснуть бумажник. Но это не то. Ищи лучше.

Он говорил очень серьезно, практически приказывал. И Инга почувствовала, что уже вовлечена в эту игру.

- Почувствуй город, он всегда подскажет.

Они шли не медленно и не быстро.

Со стороны - прогуливающаяся парочка. Хотя нет, вряд ли. Нет у них на лицах тех безмятежных довольных улыбок. И они совсем не стараются нравиться друг другу. Скорее, коллеги, которые возвращаются после тяжелой работы.

Инга глубоко вдохнула.

Город.

Город наполнен огнями и звуками.

С одной стороны доносится энергичное «тынц-тынц» из ночного клуба, с другой - из перехода - звуки гитары и срывающийся голос уличного певца.

Запах лилий, сумасшедший, одуряющий - бабушка продает букеты. И тут же - что-то съестное из кафешки неподалеку.

Огни рекламы. Светофоры. Переходы. Люди…

Она увидела его неожиданно и вдруг. Выцепила из толпы и уставилась, не в силах поверить своим глазам.

У него не было границ. То есть в тех местах, где остальные люди выглядели твердыми и упругими, этот был зыбким, словно отражение в двух стеклах сразу, наложенное друг на друга.

Инга часто заморгала - и видение тут же исчезло. Обычный парень. Спортивный, в белой майке и джинсах. Лицо, пожалуй, неприятное. Но ничего зыбкого…

- Кто? - тихо спросил ее Стас.

Инга только сейчас заметила, что она остановилась и во все глаза смотрит на странного человека. Он проследил ее взгляд.

- Этот, в белом?

Она кивнула. А потом ее взгляд заметил и тот парень.

Дальше все закрутилось так быстро, что Инга едва успевала отмечать. Вот тот, «зыбкий» разворачивается и исчезает в толпе. Стас срывается с места и устремляется за ним.

Несколько секунд - и рядом нет ни того, ни другого.

Инга вздохнула. Приплыли! Теперь она одна посреди города, даже толком не знает, где. Но это ерунда. Не пятилетняя, не заблудится.

Главное - тот ее видел и понял, что она знает о нем что-то, и теперь может появиться с любой стороны. Вынырнуть из бесконечной людской реки и… И что сделать? На что вообще способны эти?

Она беспомощно оглядывалась по сторонам, ожидая нападения в любую секунду. И тут чья-то рука легла ей на плечо.

 11

Инга резко развернулась и вздрогнула от неожиданности. Она предполагала, что может увидеть Стаса. Или даже странного человека (человека ли?) в белой майке. Правда, понятия не имела, что она будет с этим делать…

Но вот улыбающееся красивое лицо своего нового оператора точно не ожидала. А он, похоже, был безумно счастлив ее видеть:

- Я смотрю: ты - не ты… Вроде бы ты, а одета так… - он сиял улыбкой.

А вот Инга смотрела на него совсем не радостно. Если и раньше он казался ей подозрительным, то уж сейчас!

Невозможно поверить в такое совпадение. Они со Стасом петляли в метро, долго шли по улице, сворачивая где попало и как попало. И все это для того, чтобы столкнуться с тем, кто и так постоянно проявляет к ней повышенный интерес?

- А ты что здесь делаешь? - Инга с трудом разлепила онемевшие от страха губы.

- Живу, - радостно улыбался Виталик.

Дежавю.

Что-то похожее уже сегодня было.

- Здесь, на улице? - ляпнула Инга.

- Нет, в этом доме, - Виталик кивнул на многоэтажку, которая тянулась вдоль улицы. - Вот вышел за продуктами, - он протянул ей руки с двумя пакетами словно доказательство. - Только купил - а тут ты. Гуляешь?

- Да, - рассеяно проговорила Инга. - Спортивная ходьба… Врачи советуют, - зачем-то соврала она.

Странно, Виталику она врет часто - по поводу и без повода. Тут уж и правда впору задуматься, почему именно при нем она старается быть не тем, кто она есть.

- Ясно, - улыбнулся Виталик. - А что тогда стоишь?

- А я уже все, - продолжала врать она. Дом сгорел, гори и баня! Терять нечего.

- Здорово, что все так совпало. Может, зайдешь ко мне? У меня чай и пирог.

Чай и пирог. Как кстати. Как будто нарочно ее дожидаются.

- Может, еще и сам испек?

Стас так и не появился. Инга крутила головой в надежде его увидеть, но ничего даже похожего. Да и как бы она его высмотрела в этой толпе, если он хотел с этой толпой слиться.

- Конечно, сам, - улыбнулся Виталик.

Инга уставилась на него круглыми глазами.

- Мужчина, который живет один и печет сам для себя?

- Ладно, шучу, заказал в службе доставки. Но его много, я столько не съем. Так ты зайдешь? - он смотрел на нее с надеждой.

Неужели он всерьез считает, что она пойдет к нему домой? Вот просто так с бухты-барахты!

- Извини, но боюсь у меня другие планы, - холодно ответила Инга и стала оглядываться по сторонам, соображая, как бы поскорее проститься с излишне гостеприимным оператором.

- Я все испортил, да? - спросил он уже совершенно другим тоном.

- Что испортил? - не поняла она.

- Ну, я был чересчур навязчив… И звоню… Наверное совсем тебя достал, - на щеках паренька - румянец, взгляд упирается в асфальт, - Поверь, я ничего такого не имел в виду. Ну в том смысле что домой. Я действительно имел в виду только чай… ничего такого. Просто был очень рад тебя видеть - и вот… не подумав…

Он продолжал что-то бормотать, а Инга внимательно его рассматривала.

Так внимательно, как никогда раньше.

Ничего зыбкого в Виталике не было, в нем вообще не было ничего сверхъестественного, таинственного и загадочного.

- Я понимаю… Кто ты, а кто я. - он сбивался и краснел.

- Кто я? - не поняла она.

- Инга Гарипова. Звезда новостей. Украшение канала. Я даже не надеялся, что мы познакомимся. А тут…

Инга вздохнула. Вот что она за человек!

Во что нужно было превратиться?

Она ему нравится. И это последнее, в чем она смогла заподозрить симпатичного паренька, который крутится около нее по поводу и без, тягает ей кофе и старается угодить.

Любой нормальной женщине было бы понятно, что это значит.

Есть такая штука: мальчики нравятся девочкам, девочки нравятся мальчикам. Да-да, такое случается. Они гуляют за ручку, ходят вместе в кафе и целуются на задних рядах кинотеатров… А она начала думать о нем черт знает что.

Инга на всякий случай сделала шаг назад и посмотрела сквозь прищур.

И - нет, Виталик не начал двоиться, рассыпаться дымом или делать что-то сверхъестественное. Он просто человек.

- Ты не думай, что я тебя пригласил, чтобы… - щеки Виталия стали совсем пунцовыми.

Инга посмотрела на него с сомнением. А есть ли ему заявленные двадцать? Впрочем, про двадцать он не заявлял, она сама себе придумала.

- Послушай, - прервала она его невнятный спич. - Конечно, к тебе я сейчас не пойду, и не пошла бы ни при каких обстоятельствах, - он вздохнул тяжело. - Но завтра после работы мы можем выпить кофе. Годится?

Лицо у Виталика стало таким, будто ему только что объявили, что незнакомый ему дядюшка тихо скончался в Америке и оставил ему многомиллиардное состояние.

Ну что ж, кажется, ей пора уходить. Похоже, Стас уже не объявится. Вряд ли его интересовала она. Он получил своего зыбкого, кто он там - дух или еще какая нечисть, не важно. И видимо, трезво рассудил, что домой она доберется и без него. И она доберется!

- Где тут у вас метро?

- Рядом, давай я тебя проведу, - обрадовался Виталик.

- С пакетами? - улыбнулась Инга.

- Хочешь, я их выброшу? Если ты будешь стесняться… - не дожидаясь ответа, он развернулся к ближайшему мусорному ведру.

- Стой! - рассмеялась Инга. - Меня совершенно не смущают пакеты.

Они шли рядом.

Город бы тем же и даже местность та же. Но это был другой город, обыденный, не готовый раскрывать свои тайны, не готовый пускать ее на свою изнанку. И Инга думала, что, может быть, так и надо, ведь охота за привидениями - дело рук охотников за привидениями.

Это вообще не ее жизнь. Ее жизнь - другая. Вести репортажи, строить карьеру и проводить симпатичные вечера с симпатичными парнями.

А ждать, когда появится кто-то особенный, окунет ее в какой-то особенный мир и снова исчезнет, она больше не хочет и не будет.

Поздно ночью, когда она снова листала объявления в поисках квартиры, в дверь постучали.

- Войдите, - чуть более настороженным голосом, чем следовало, сказала она.

В комнату вошел носильщик. В руках у него была спортивная сумка. Очень знакомая спортивная сумка. Та самая, которую она смогла изучить до нашивок и потайных карманов. Сумка Стаса.

Сердце Инги замерло. Непослушные пальцы лишь с третьего раза смогли справиться с молнией.

Одежда. Ее одежда, аккуратно упакованная в пакеты и разложенная чуть ли не по цветам.

Инга вздохнула: каждый по-своему говорит «прощай». Но, кажется, она его услышала.

12

Дни снова потекли обычно. Работа, работа, работа…

Ее было много, и Ингу это скорее радовало, чем огорчало. Оставаться в гостинице у нее не было ни малейшего повода.

К тому же новая квартира нашлась моментально. Просто везение: недалеко от студии симпатичная «однушка», не убитая, как обычные съемные квартиры, а вполне уютная.

Жизнь текла на удивление спокойно. Редактор не повышал голос. Вообще, совсем. Первое время Инге хотелось подойти к нему и пощупать лоб, не заболел ли. Но потом она потихоньку стала привыкать.

Лишь одно событие встряхнуло ее, всколыхнуло еще не успевшие стать далекими воспоминания. Поездка на старую квартиру. Вывезти немногочисленные вещи, вернуть ключи хозяевам. И окончательно расстаться со всем, что связывает ее со странным парнем.

Стопка купюр так и лежала в шкафчике. Оставлять ее хозяевам или будущим жильцам - кто раньше найдет - точно не хотелось, так что деньги в полном составе переехали на новую квартиру и устроились уже в новом шкафчике.

И все. Приключение было окончено…

Несколько раз Инга встречалась с Виталиком. Кофе, болтовня обо всем и ни о чем. Зря этот мальчик подозревал себя в навязчивости. Напротив, он был вполне приятным собеседником, и порой Инга всерьез подумывала о том, не пригласить ли его взглянуть, как она устроилась на новой квартире. Но ее всегда что-то останавливало. Впрочем, какое «что-то»! Она точно знала, что. Показывать квартиру со всеми вытекающими своему оператору стоит только в том случае, если ты собираешься заводить с ним серьезные отношения. А если нет, нужно иметь в виду: чем бы ни закончилось ваше свидание, завтра вы вместе поедете снимать презентацию, которую устраивает местная знаменитость по причине выхода автобиографии в четырех томах. Или что-то еще, столь же содержательное. В общем, будете вместе и рядом.

Рабочие отношения лучше не осложнять.

Она все реже и реже вспоминала Стаса. Иногда ей казалось, что он каким-то непонятным образом умудрился стереть себя из ее памяти. И даже странности, которые были с ним связаны, ее уже не особенно волновали.

* * *

- Если заказывать шампанское, то только дорогое, - Виталик широко улыбался.

Это их третье свидание? Или четвертое? На этот раз - в ресторане.

- И откуда же у простого оператора деньги на самое дорогое шампанское?

- У простого оператора, - в тон ей отвечал Виталик, - нет таких денег. Но я должен открыть тебе страшную тайну, - он наклонился к ней и зашептал на ухо: - Это по будням я обычный оператор телеканала, но каждую пятницу я сбрасываю с себя кожу оператора и оборачиваюсь… свадебным фотографом.

Инга расхохоталась:

- И что хорошо платят?

- Достаточно хорошо, чтобы я мог позволить себе купить самое дорогое шампанское.

Он махнул рукой, подзывая официанта.

Это было интересно. Инга весь вечер расспрашивала его о работе, а он рассказывал уморительные и непридуманные истории.

- Нет, так я тебе не объясню, нужно видеть самой.

- Ну так покажи!

То ли это шампанское так действовало, то ли то, что ничего интересного в Ингиной жизни давно не случалось. Но ей действительно захотелось пробраться на чужую свадьбу, подсмотреть чужое веселье, прикоснуться к чужому счастью.

- Хорошо, завтра.

- И как ты меня там представишь? - она не было готова к такому повороту.

- Моей ассистенткой, конечно, - он заулыбался. - Будешь носить за мной кофр и штатив.

* * *

Свадьба не была скучной. Вполне приличный тамада, какие-то забавные конкурсы, не слишком пьяные гости и уставшие жених и невеста. Им Инга почему-то сочувствовала. В глазах молодых отчетливо читалось: «Боже, зачем мы угрохали столько денег на эту чушь?! Лучше бы слетали отдохнуть».

Ношением кофра Инга себя не утруждала. Неожиданно выяснилось, что Виталик неплохо справляется с этим и сам. А вот местной кухне отдала должное. Бесплатное обжорство - как вишенка на торте этого вечера. Неплохого, надо сказать, вечера.

Свадьба набирала обороты, становилась все жарче и пьянее. Виталик, пролетая мимо, шепнул ей на ухо:

- Скоро уходим. Еще полчаса - и снимать здесь будет нечего. Никто не захочет видеть на фото свою пьяную физиономию.

Инга кивнула. Ей и самой уже переставало нравиться это веселье.

Душно. Пьяно. Шумно.

Эврика! Она ведь не обязана торчать здесь до самого конца. И эти полчаса она вполне может провести на улице. Тем более что погода располагает.

Инга спустилась вниз, вышла из ресторана и поняла, что не одна она такая умная: догадалась, что на улице со свежим воздухом дела обстоят куда лучше, чем внутри.

Неподалеку, громко переговариваясь, споря о чем-то важном, кажется, о том, с чем лучше мешать водку или лучше вообще ни с чем не мешать, курили двое гостей.

Инга скользнула по ним рассеянным взглядом и словно приросла к земле ногами: один из них, тот, что слева, будто бы зыбко колыхался на ветру.

* * *

Она не закричала только потому, что от ужаса у нее пропал голос.

«Отведи взгляд, сейчас же отведи взгляд», - приказывала она себе.

Вот сейчас он обернется, увидит этот взгляд бешеной креветки и все поймет, в ту же секунду все поймет.

И что тогда?

Стаса, который ловко сворачивает шеи этим тварям, рядом нет. Есть только Виталик, во всех отношениях хороший мальчик, но если это на нее нападет, он сможет его разве что сфотографировать. А это не совсем то, что надо.

Не смотреть. Отвернуться.

Очень правильная мысль, но, к сожалению, тело застыло, будто каменное, и взгляд прирос к страшному мужичку.

К счастью, тот был подвыпившим, а светская беседа о преимуществах простейших коктейлей, его, пожалуй, и правда увлекла.

Инга сделала шаг назад, другой. Так, способность двигаться, кажется, вернулась.

Теперь она тихой мышью нырнет в дверь ресторана, забьется там в самый дальний угол, прикрывшись кофром и штативом, и не выйдет, пока не нужно будет идти домой.

Еще один осторожный шаг назад.

Инга уперлась во что-то мягкое.

Вскрикнула, обернулась.

И встретилась глазами с хорошо знакомым насмешливым взглядом.

Стас! Черт возьми, он-то здесь откуда?

На ее вскрик обернулись оба «сомелье», и Стас тут же прижал ее к себе. Зашептал на ухо:

- Только не вздумай дергаться, делай вид, что мы влюбленная парочка.

Что-что, а вот этот вид ей делать совершенно не хотелось, особенно когда в любой момент из зала мог выйти Виталик. Между прочим, они пришли сюда вместе, и вид этой «парочки» ее спутника точно бы не порадовал.

- Ну принцесса, - пьяным голосом и нарочито громко заговорил Стас, - ну последний танец, не уезжай так быстро! Ведь только самое веселье началось…

Инга вяло сопротивлялась, но он уже уволакивал ее внутрь ресторана.

Дверь хлопнула. Они остановились в фойе и «подвыпивший кавалер» тут же стал трезвым как стеклышко и выпустил Ингу из объятий.

Вопросов было слишком много, но она задала самый главный:

- Ты за мной следишь?

- Разве что самую малость, - улыбаясь, ответил Стас.

- Ты! - она все еще подбирала слова пообиднее, но ничего подходящего не подбиралось, все было недостаточно плохо.

- Я, - он не дал ей собраться с мыслями и все-таки выбрать нужное ругательство, - скоро появлюсь, обещаю. А сейчас, прости, дела. И кстати, твой парень…

Сердце Инги ухнуло куда-то в пропасть: вот сейчас скажет, что он маньяк-убийца или еще что-нибудь похуже. Если честно, она чего-то похожего и ожидала…

- Он ничего. Нормальный. Даже странно, что ты с ним, - он одарил ее на прощание еще одной загадочной улыбкой и вышел за дверь.

Кажется, одному малосимпатичному духу так и не удастся окончательно выяснить, с чем лучше мешать водку.

13

- А я тебя там ищу, - Виталик улыбался как обычно, но взгляд был усталым.

Еще бы! Все эти крики, песни, танцы, духота… Даже Инга устала, а ведь ей не пришлось бегать с фотокамерой и искать кадры посимпатичнее. Такая уж работа у праздничного фотографа: народ на свадьбе хочет веселиться по-простому и от души, а чтобы фоточки были, как будто со светского раута. И тут-то и выясняется, какой ты профессионал: будут тебя рвать на части и записываться за два месяца или с кислым лицом попросят все перефотошопить.

Инга вздохнула. Коллекция ненужных знаний снова пополнилась.

- Приехали! - она вынырнула из задумчивости.

Виталик припарковал машину,

Инга посмотрела на своего экскурсовода в свадебную жизнь и по совместительству водителя.

- Спасибо, - улыбнулась она. - Было познавательно.

Он будто бы хотел сказать что-то важное, но передумал. И со своей обычной улыбочкой заявил:

- Всегда к вашим услугам. Обращайтесь в любое время. Свадьбы, выпускные, детские дни рождения и прочие торжества! Запечатлите самые радостные моменты вашей жизни!

Инга рассмеялась. А он и правда хороший парень. И вообще, что ей еще нужно? Симпатичный, неглупый, нежадный, влюблен в нее до одури, и кажется, совершенно не опасен.

Снова мелькнула мысль о том, чтобы пригласить его к себе на чашку кофе.

Мелькнула и пропала.

- И тебе спасибо! С тобой этот вечер был и правда особым… - он говорил непривычно серьезно.

А еще - тихо. Инге показалось, что сейчас он наклонится и… и что? Поцелует ее? А она что? Откуда-то изнутри, нарастая, поднималась паника. Хотя - с чего бы вдруг? Вроде уже взрослая девочка, странно нервничать, когда симпатичный мальчик пытается тебя поцеловать!

Но он не попытался. Просто сказал:

- Хороших снов! Я позвоню.

- Ночью? - с улыбкой уточнила Инга.

- Нет, исключительно в детское время, - он смешно наморщил нос.

И тогда Инга сделала то, чего делать совершенно не собиралась, - торопливо чмокнула его в щеку. И пулей вылетела из машины.

* * *

Ей не спалось. Казалось бы, после всех событий сегодняшнего дня, обильной еды уже давно должна была видеть десятый сон, но нет. Не то чтобы десятый, даже первый застрял где-то в пути и не желал порадовать ее своим визитом.

Инга лениво щелкала пультом от телевизора, пока не наткнулась на фильм о нобелевском лауреате, который долго считал, что работает на контрразведку, пока вдруг не выяснилось, что он шизофреник, а его лучший друг - галлюцинация.

Инга любила этот фильм, смотрела его несколько раз и сейчас пожалела, что наткнулась на него поздно: почти перед финалом. Одна из любимых сцен, где странноватый преподаватель спрашивает у студентки: «Вы видите этого человека?».

Сердце Инги стало биться в несколько раз медленнее, чем необходимо.

Вы видите этого человека рядом со мной?

А может быть, это она сходит с ума.

Нет, ну серьезно! Стас очень похож на вымышленного друга. Никто его рядом с нею не видел и даже не догадывается о том, что в ее жизни есть такой человек…

Она стала перебирать все их встречи.

Первая. Она находит обнаженного мужчину в подворотне, рядом никого. Доводит его до своей квартиры и тоже ни с кем не сталкивается. Никого такого, кто мог бы после ей сказать: «А что это за голых мужиков ты к себе водишь!».

В следующий раз свидетели были: трое бандитов, трупы которых испарились прямо у нее на глазах. Прямо скажем, так себе свидетели.

И потом. Эта их встреча в ее квартире и прогулка по городу… Виталик со своими пакетами появился тогда, когда Стаса рядом уже не было.

Из вещественных доказательств существования нового знакомого у нее - стопка денег и сумка. Но если Ингасумасшедшая, то она вполне могла бы «заменить» настоящую реальность выдуманной.

Например, не возле мусорных баков она нашла эту сумку, а сама купила в магазине.

Стоп! В день убийства тех троих они со Стасом вместе ехали в такси.

Именно он привез ее в гостиницу и даже передавал сумку, не свою, а другую, носильщику. Хотя к стойке администратора не подходил.

Не годится! Времени прошло много. Найдет ли она того носильщика, и помнит ли он ту самую сумку? Скорее всего, нет.

Инга застыла, обдумывая одну мысль, хорошую мысль, правильную.

Площадка перед рестораном. На входе табличка «Для вашей безопасности ведется видеонаблюдение» и глазок камеры.

Конечно, при входе в ресторан такие объявления - самое обычное дело. Подвыпившие посетители время от времени пытаются «ну-ка-выйти-поговорить», и по такому случаю камер не может не быть.

Все просто: завтра она пойдет и попросит у охраны видеозапись этого вечера. И все станет ясно.

Если на записи она стоит и бормочет что-то под нос сама себе - значит, ей к врачу. А если действительно, какой-то посторонний мужик тянет к ней загребущие руки - значит, она абсолютно здорова, а болен весь мир, который не верит в то, что по улицам шастают духи, готовые в любой момент обернуться черным облачком.

* * *

Начальник охраны, как ни странно, был на месте. Он выглядел, как выглядят все начальники охраны. Квадратный, в возрасте, смотрит угрюмым взглядом, и видно, что в чем-то тебя подозревает, правда, пока не решил, в чем.

Инга спутано изложила ему свою просьбу и протянула журналистское удостоверение. Последнее - совершенно напрасно.

Увидев слово «Пресса», доблестный страж сделал еще более кирпичное лицо, хотя, казалось, это уже не возможно. Инга сориентировалась быстро: тут же убрала удостоверение в сумку, старательно покраснела и захлопала глазками:

- Ладно, скажу честно, мне не по работе.

Лицо охранника несколько смягчилось.

- Я вчера тут отдыхала и возле входа познакомилась с парнем, номер ему свой дала, - выглядеть более смущенной, чем она сейчас, было невозможно, - и вот он звонит, зовет встретиться, понимаете?..

Начальник охраны не понимал, она бы и сама не поняла. Инга вздохнула:

- Я, наверное, лишнего выпила. Хоть убей, не помню, как он выглядит. Если мы встретимся, я же его не узнаю, - несла она и ненавидела саму себя: как же можно быть такой дурой. - Ну и к тому же, может, и совсем с ним не надо встречаться… Мне бы посмотреть…

Скорость, с которой она хлопала ресницами, приближалась к космической.

- Вчера что ли? Ночью свадьба тут была? - среагировал на эту историю охранник.

- Да, - с готовностью закивала Инга. Неужели прокатит?

- Так нет этой записи.

- Как нет?

- А так полицейские утром приезжали и изъяли.

- А зачем? - совершенно искренне спросила Инга.

Неужели образ дурочки за какие-то несколько минут намертво к ней приклеился и теперь она до конца жизни будет мило хлопать глазками.

- Один из гостей скончался при невыясненных обстоятельствах, - текстом милицейского протокола выпалил тот.

Мысли Инги заметались, как рыбки в аквариуме, когда туда щедрой рукой сыпанули корм.

Если Стас и убил того «зыбкого», то никаких трупов остаться бы не должно. И тогда бы никаких невыясненных обстоятельств и в помине не было бы.

Но рядом с «зыбким» стоял вполне себе человеческий человек, живой, ненужный свидетель, и что-то подсказывало Инге, что именно он нечаянно и невыяснено скончался.

На несколько секунд она забыла, как дышать.

Стас перешел черту? Под горячую руку попала не нечисть, а самый обычный человек? Хотя что это она, какая черта? Может, у этих охотников так принято: лес рубят, щепки летят. Одним пьяным мужичком больше, одним меньше.

Почему-то от этой мысли ноги подкашивались, а к горлу подбиралась тошнота. Инга не хотела, ни одной минуты не хотела в это верить, но иногда не все зависит от наших желаний.

- Ясно, - Инга засобиралась уходить. Нет, даже не уходить - убегать как можно быстрее. При таких делах ее интерес к видео может быть истрактован крайне неприятным для нее образом.

- Стой, - окликнул ее охранник.

Она замерла. А ведь он однозначно из бывших одной из тех контор, в которых, как известно, бывших не бывает. Неужели влипла?

- Вот, - охранник протянул ей визитку, - опер оставил.

- Да ладно, - махнула рукой она. - Уж как-нибудь обойдусь без записи, раз тут такие дела. Пойду на свой страх и риск.

Он кивнул, вроде бы с ней соглашаясь:

- Но ты лучше позвони сама. Раз ты на этой записи есть… Ну, сама знаешь, чистосердечное признание… - сначала он внимательно наблюдал, как вытягивается ее лицо, а потом громко захохотал.

Юморист! Комик, ежки-матрешки!

И понес ее черт узнавать всякие глупости! Сидела бы себе, сумасшедшая, вела бы умные беседы с красивым мужчиной, на духов бы охотилась. Кому от этого плохо?

А теперь вот.

Инга пришла домой, заварила себе кофе и уселась в кресло, крутя в руках визитку и размышляя, стоит ли звонить по указанному номеру, потому что чистосердечно признаваться ей вроде как не в чем.

Но судьба распорядилась так, что разбираться в этом ей и не пришлось. В дверь позвонили.

14

Прежде чем открыть дверь, она, конечно, посмотрела в глазок. Хватит уже! От собственной неосторожности она настрадалась вдоволь!

В глазке, искаженная зумом, улыбалась физиономия Стаса.

Инга замерла, раздумывая, открывать ему или все-таки не стоит. Его подлинность до сих пор не доказана. А если доказательством считать то, что кто-то из тех мужичков, что выгуливались вчера на свежем воздухе, больше уже выгуливаться не будут никогда, то и вовсе дверь открывать не стоило.

Но она все-таки открыла.

- Привет!

Она встала рядом со Стасом, приобняла его за талию, вытянула на одной руке телефон и щелкнула кнопкой.

- Селфи на память, - радостно объявила ошарашенному гостю.

- Не стоит держать это в своем телефоне, - нахмурился Стас. - Зачем тебе? Кому ты собралась меня показывать?

От его радостного и безмятежного настроения осталось столько же, сколько остается от новогоднего снега к июлю. Похоже, ее выходка ему не понравилась. Отчего-то Инге стало тревожно. Чутье подсказывало, что делать вещи, которые не нравятся Стасу, небезопасно.

- Никому не собралась показывать, сама смотреть буду, - пробурчала она себе под нос и посмотрела в экран.

Вопреки ожиданиям, она не обнимала пустое место. Рядом с ней, удивленно глядя в объектив, стоял Стас, и на галлюцинацию он был не похож.

- И зачем тебе фото, если оригинал - вот он, перед тобой! - он вроде как продолжал шутить, но Инга чувствовала: ее гостю не до шуток.

Конечно, она не обязана отвечать на этот вопрос. Как и на любой другой. Но она почему-то ответила чистую правду.

- Хочу убедиться, что ты мне не мерещишься.

И в двух словах обрисовала причину своих сомнений. Стас пожал плечами:

- Нелогично. Если тебе мерещусь я, почему не может мерещиться и моя фотография тоже.

- Но фотографию я могу кому-нибудь показать, и мне скажут, есть там кто-то или нет, - привела аргумент она и тут же получила еще один вопрос:

- Вот я и спрашиваю, кому ты собралась это показывать.

- Хоть бы и Виталику.

Стас поморщился:

- Он не оценит. У меня есть идея лучше. Давай ты сотрешь это чудесное фото, а я уж как-нибудь придумаю доказательства того, что я - не галлюцинация. К тому же ты уже сама не веришь в то, что я не существую, и подозреваешь меня в чем-то куда более неприятном.

Тут Инга бы поспорила. Если бы ее спросили, что бы она предпочла, иметь приятеля-галлюцинацию или знакомого, который кого-то убил, она бы вряд ли выбрала бы первое, потому что второе - это, в общем-то, не ее проблема. Но спорить она не стала, а просто спросила:

- Так это ты убил того второго, который не дух?

И тут же сама над собой посмеялась: ага, так он ей и расскажет, признается во всем. Может быть, еще и письменное подтверждение попросить?

- Если я скажу, что не я, ты поверишь?

Инга задумалась. Вообще-то ей очень хотелось ему верить, но вот сможет ли она и стоит ли. Она лишь пожала плечами. Он улыбнулся:

- Это, по крайней мере, честно. Тогда у меня к тебе еще один вопрос: готова ли ты поехать со своей галлюцинацией и по совместительству потенциальным убийцей невинных алкашей туда, не скажу куда?

Инга посмотрела на его испытывающее:

- А если я отвечу «нет», мы никуда не поедем?

- Вот это я в тебе и ценю. Ты умеешь задавать вопросы. Это репортерское или от природы?

- Ты не ответил, - сердито проговорила Инга.

- Конечно, поедем, - улыбаясь, заявил он.

Что ж, ничего другого она не ожидала.

- Как одеваться? Что брать с собой? Вызвать ли такси?

Он окинул ее взглядом:

- Лучше длинную юбку и чтобы обувь удобная. А такси не надо, мы на машине.

Длинная юбка нашлась не сразу. Несколько переездов народная молва приравнивает к одному пожару, так что она вообще могла затеряться. Но, к счастью, эта деталь одежды оказалась не тронута «огнем».

Стас окинул Ингу оценивающим взглядом, и на его лице так явно читалось: «Ладно, так и быть, сойдет», будто бы он сказал это вслух. Будь это кто угодно другой - она бы послала его к черту и осталась дома.

Но это не был кто угодно другой. Это был ее счастливый билет, пропуск в мир «не для всех». Ее персональное письмо из Хогвардса. Что поделать, если принесла его не симпатичная во всех отношениях сова, а хамоватый и наглый любитель поваляться нагишом по подворотням.

Они вышли во двор, и Стас прямой наводкой отправился к припаркованному внедорожнику. Ничего себе машинка! Для человека, которого она недавно встретила голым и босым, это было, пожалуй, чересчур.

- Взял напрокат, - предваряя ее вопрос, сказал он.

- Я так понимаю, спрашивать о том, куда мы едем, бесполезно.

- Правильно понимаешь, - согласно кивнул он.

- Тогда расскажи мне, что тогда случилось возле ресторана. Мне, между прочим, настоятельно рекомендовали пойти в полицию, раз уж я оказалась снятой в том кино.

Он поморщился:

- Этот, - Инга поняла, что речь шла о духе, - понял. Не должен был понять, но понял. И он схватил человека. Я просто не успел.

- А что потом?

- Он побежал. Я его догнал и убил, - просто, как о чем-то обыденном, сказал он.

- А что увидят на этой пленке?

Стас пожал плечами:

- Думаю, ничего.

- Это как?

- Все, не отвлекай. Мы уже почти приехали.

Инга посмотрела на указатель. Волчья гора. Деревенька в нескольких десятках километров от города.

* * *

Деревня ничем не отличалась от сотен других. Такие же домишки, невысокие, приземистые, словно прижатые к земле. Здесь не было современных высоких коттеджей, даже самые «богатые» кирпичные дома выглядели обветшалыми.

И все-таки здесь было красиво. Эти маленькие, словно картонные домики буквально тонули в кудрявой зелени садов. И птицы. Птицы пели так, будто сегодня у них смотр художественной самодеятельности. Финал, в который вышли лучшие певцы. И теперь счастливцы стараются как в последний раз.

- Красиво, - прошептала Инга. - Зачем ты меня сюда привез?

- Хочу тебя кое с кем познакомить.

- С родителями? - усмехнувшись, спросила Инга. - Это какой-то кодекс порядочных маньяков: прежде, чем начать преследовать девушку, надо познакомить ее с родителями.

- Боюсь, не получится, - хмуро ответил Стас. - Мои родители погибли. Но человек, с которым я тебя познакомлю, мне ближе, чем родственник.

- Извини, я не… - Инга смутилась.

- Не нужно извиняться, - перебил он ее, - ты ведь не знала. Для чего вообще люди извиняются, если ни в чем не виноваты?

Они петляли по узким улочкам, сворачивали и сворачивали так, что Инга вряд ли бы запомнила дорогу. Странно, как чудно тут набросаны дома. Даже зная, какой из них нужен, тропинку к нему отыскать будет непросто. Того и гляди, упрешься в забор. А уж если не знать…

Дом, к которому они подъехали, на фоне всех остальных выглядел слишком уж добротно. Явно новый, выстроенный из белого кирпича, с высоким забором, металлическим на каменных опорах.

Стас вышел из машины, помог выбраться Инге и очень тихо постучал в дверь.

Инга попыталась представить, кто бы мог быть хозяином этого дома. Перед кем робеет Стас, который, кажется, не боится вообще никого? Почему-то представлялся здоровый мужик в летах, похожий на криминальных авторитетов, какими их показывают в детективных сериалах.

Она не угадала.

Дверь открыла сухонькая старушка ростом хорошо если по плечо Инге.

- Ну, здравствуйте, - сказала она ворчливо, - давно уж вас жду, что не сразу приехали?

- Сразу дела были, - словно оправдываясь, заговорил Стас.

- То-то дела. За полгода ни заехать, ни позвонить не нашлось минутки.

Инга не понимала ровным счетом ничего.

Почему эта старушка их ждет? Как вообще она может ждать Ингу, если ее непутевый родственник, или кем он ей там приходится, не звонил ей полгода, а познакомились они с Ингой совсем недавно? Почему Стас оправдывается, что не сразу ее привез? Может, они тут все не в себе? Куда она вообще попала? Снова та же чертовщина.

- Это Инга, - сказал Стас, - а это Анна.

Старушка посмотрела Инге в глаза. Выражение ее лица сделалось озадаченным.

- А он ведь не сказал тебе ничего. Мне, значит, предоставил. Ай да герой! Ну, на пороге что разговаривать? Садитесь за стол.

Стас разулся и прошел в комнату, Инга последовала ее примеру.

Посреди комнаты был накрыт круглый стол. На столе дымилась горячая картошечка. Миски с салатами да сковородка с яичницей. Тоже горячая. Накрыто было на троих. Старуха мало того что их ждала, так еще и ждала как раз ко времени!

Хотя… После духов и прочей чертовщины удивляться накрытому столу уже глупо.

- Откушайте, чем бог послал, - пригласила старушка.

И Инга почему-то не рискнула отказаться от этого угощения.

Как ни странно, за обедом почти не ощущалось напряжения. Наоборот, беседа текла так, как будто они все втроем, давным-давно друг друга знают. Старушка расспрашивала о новостях в городе, Стас отвечал, порой обращаясь к Инге, словно за подтверждением. И Инге удавалось даже вставить несколько слов.

За обедом о делах не говорят. Видимо, здесь придерживаются именно этого правила. Наверное, так и надо. Бизнес-ланчи - наскоро перехватить еды, не переставая обсуждать насущные вопросы - это точно откуда-то не отсюда, не из этой глубинки.

Когда тарелки были опустошены, хозяйка начала собирать посуду. Инга подхватилась:

- Давайте я вам помогу.

Но та лишь ответила:

- Сиди, успеешь еще помочь. А вот ты иди со мной, - кивнула она Стасу. - Самовар понесешь.

Стас принес самовар. И только когда чай из душистых трав был разлит по чашкам, он заговорил:

- Она их видит. Это не случайность, не совпадение, она их действительно видит. И идет к ним. Как такое может быть?

- Тебе-то что за дело? - сварливо проговорила Анна. - Как может быть, как не может быть? Есть - и есть. Надо пользоваться даром, коли уж даден.

- Она человек.

Из уст Стаса это прозвучало как приговор. Как будто бы быть человеком - это что-то ненормальное.

Нет, конечно, Инга уже выяснила, что мир населяют не только люди, что есть существа, похожие на людей, но при этом представляющие из себя нечто совершенно иное. С другой стороны, если существуют эти духи, то, может быть, есть и кто-то еще столь же невероятный, но при этом вполне реальный.

- Я не понимаю, откуда, - не унимался Стас. - Она же не будущее предсказывает, не болезни наложением рук лечит, этого вон сплошь и рядом, какую газету ни открой. Она духов видит! Тебе ли не знать: этот дар случайно не достается.

- Хочешь знать? - старуха словно пронзила его взглядом.

Было видно, что Стасу трудно выдерживать взгляд старухи. Он сжал губы так, что они побелели, но все-таки не отвел глаз.

- Хочу, - твердо ответил он.

- Хорошо, - согласилась Анна и посмотрела теперь уже на Ингу. - Где ты родилась? - спросила она.

Вроде бы и невинный такой вопрос, но Инга вздрогнула.

Историю своего рождения она знала наизусть. Мать пересказывала ее раз за разом, а уж рассказчицей она была великолепной. События того трагического дня словно оживали перед ее глазами, так что Инге казалось, будто бы она сама при всем присутствовала. Впрочем, она и присутствовала в некотором смысле.

15

Старенькая «шестерка» тряслась по пыльной проселочной дороге.

- Когда тебе уже нормальную машину выдадут? Все-таки серьезное издание, а такая техника, - женщина на пассажирском сиденье была, что называется, очень беременна. Восьмой месяц пошел. Уже декретный отпуск на носу.

- Да кто ж мне даст хорошую? По колдобинам да буеракам ее убивать. Будет эта, пока совсем не загнется. Да и когда загнется, дадут такую же.

С чем, с чем, а с этим она была согласна. Экономика должна быть экономной, и никуда от этого не денешься.

На самом деле в эту командировку Марине ехать было совершенно не обязательно. Никто бы не стал настаивать на том, чтобы женщина на сносях несколько часов тряслась по пыльным дорогам. Никто, кроме нее самой. Уйти в декретный и не закончить серию очерков, над которой она работала, - это было как-то неправильно, непрофессионально. Марине казалось, что после такого отступничества она уже никогда не сможет вернуться в журналистику. А вернуться хотелось очень.

Разве есть на свете работа лучше этой? Всегда быть в курсе событий, всегда первой узнавать новости, и только от тебя зависит, какими предстанут эти новости перед другими. Для кого-то - юношеский максимализм, а для нее - целая жизнь.

- Ты хоть как сама, устала? - водитель смотрел на нее с тревогой. - Что-то больно бледная.

- Да нет, все в порядке.

«В порядке» было еще минут десять, а потом в одну минуту вдруг все переменилось. Белье и платье мигом стало мокрым, и Марина поняла: воды отошли.

- Коль, я, кажется, рожаю, - испуганно сказала она водителю.

- Это ты так пошутила, - он с надеждой посмотрел на нее.

- Нет.

- До города на этой колымаге да еще по такой дороге еще полтора часа. Не доедем. Доберемся до ближайшей деревни, фельдшера найдем, а там и скорую вызовем. Не волнуйся…

Легко сказать - не волнуйся! А если есть о чем волноваться!

- Срок еще маленький, - задыхаясь и морщась от боли, проговорила она.

- Ничего, справимся! Ты, главное, не нервничай и… дыши, что ли… В общем, делай, что там вам положено.

Водитель был бледен, по его лбу скатывались крупные капли пота. Испугался не меньше, чем она.

- Вон поворот… Указатель… Сейчас…

Деревенька. Николай остановился возле первого попавшегося дома да застучал в двери. Навстречу ему вышла пожилая женщина.

- Как у вас тут к фельдшеру проехать? У меня вон человек рожает.

- Да нет у нас фельдшера в деревне, сынок, до фельдшера километров пять, ехать надоть во-он туда, - она указала куда-то за спину водителя.

Марина вскрикнула от боли. Женщина услышала, подошла к машине, окинула роженицу взглядом и сказала:

- Так не доедете вы до фельдшера-то. Давай-ка неси ее в дом.

- А вы поможете? - с сомнением спросил водитель.

Медицинским познаниям деревенских бабушек выросший и воспитанный в городе Николай не особенно-то доверял.

- А у тебя что, выбор есть?

Марина уже почти ничего не соображала от боли. Вот вроде бы ее заносят в хату, укладывают то ли на кровать, то ли еще на какую лежанку.

Рядом звучит голос женщины:

- Не боись, милая, все будет хорошо.

А потом она выходит, и из соседней комнаты доносятся голоса, один знакомый, тот, который только что успокаивал, а другой - низкий, мужской, недовольный.

Мужчина явно сердится:

- Ты не должна. Пусть везут ее к фельдшеру, да куда угодно! Она чужачка, ей нельзя к тебе.

Марина прислушивается. К фельдшеру? Здесь нельзя? Чужачка? Это ведь они про нее. Какой ей сейчас фельдшер? Женщина же точно сказала - не доедет. Неужели прогонят?

- А он ее уже и привез куда угодно, - возражает женщина. - Прямо к моему дому привез. И ежели я в помощи откажу, то зачем тогда вообще!..

- Ты не понимаешь, - пытается спорить мужчина.

- Как же мне глупой понимать? - усмехается женщина. - Все я понимаю. Лучше, чем ты думаешь. Дай пройти.

Старушка вернулась.

- Не боись, дорогая, достанем мы твою принцессу. Тужься давай. Еще чуть-чуть.

Принцессу? Девочку что ли?

- На УЗИ сказали, что мальчик, - задыхаясь от боли, простонала она.

- Ну на вашем УЗИ чего только не скажут. Давай, милая, тужься.

А потом было столько боли, что, казалось, и выдержать невозможно. Но Марина выдержала. А когда поняла, что уже все, испугалась больше, чем когда-нибудь в своей жизни.

- Не кричит, - пересохшими и искусанными до крови губами прошептала она. - Почему не кричит?

- Не боись, закричит, - откуда-то, словно издалека прозвучал голос женщины.

И Марина вдруг поверила, что волноваться не о чем, все будет хорошо. А спустя вечность, а может быть, несколько секунд раздался недовольный писк. Не плач даже.

И тут же на грудь ей лег сверток из грубой материи. Из свертка на нее смотрели самые красивые в мире глаза.

Час спустя Николай уже вез ее с малышкой в больницу.

Марина потом очень жалела, что не поблагодарила толком пожилую женщину. Куда они свернули, она напрочь не помнила. Это как раз было не так уж и странно. А вот, что название деревни не запомнил Николай, было куда удивительнее. Хотя и тут - ничего необъяснимого. Он тогда так перепугался, что, наверное, имя свое забыл.

Ничего, главное - все обошлось.

* * *

- Ты ее лечила, - нарушил Стас тишину, которая воцарилась после Ингиного рассказа. - Ты не должна была. Как ты могла?

- А как я могла по-другому? - твердо сказала Анна. - Первые роды у девки, и вдруг такое… А у нас тут - не в городе, инкубаторов да докторов нету. Слишком рано твоя краля на выселение пошла. Ей бы еще два месяца у мамки в животе нежиться. Шустрая, - старушка с улыбкой посмотрела на Ингу. - Зато посмотри, какая красавица получилась.

Стас не захотел смотреть на красавицу. Он подскочил со стула и быстро заходил по комнате.

- И что же теперь?

Инга впервые видела его таким растерянным.

- А теперь, - голос старушки посуровел, - а теперь сходи-ка погуляй, дружок. Иди-иди. Тут простор и приволье, глядишь - и мысли просветлеют.

Они переглянулись, словно говорили не об обычной прогулке, а о чем-то тайном. Из той части мира, в который Ингу, и сейчас она чувствовала это как никогда, все еще не допускают.

- А о твоей подруге я позабочусь. Комнату я ей уже подготовила. Утро вечера мудренее.

Стас ничего не ответил. Окинул Ингу каким-то странным взглядом и вышел.

Комнату? Утро мудренее? Вообще-то Инга не собиралась ехать сюда с ночевкой. Но что-то ей подсказывало, что со старухой спорить не стоит. Раз уж даже Стас не рискует этого делать!

* * *

Комнатка была маленькая, но уютная. Такой особый деревенский уют - без лишних вещей и украшений. Старушка привела ее сюда и велела располагаться.

- В другой бы день в баньку сходить предложила, да не сегодня. Сегодня не положено.

В баньку Инга точно не хотела. Ни сегодня, ни в какой-то другой день. Так что и хорошо, что не положено.

- Это вы меня спасли? Спасибо. Мама всё хотела вас поблагодарить…

- Я знаю, - остановила ее старушка.

- И поэтому я их вижу?

Та качнула головой. Непонятно, то ли кивнула, то ли просто так…

- А почему их надо убивать? Что они такого делают? - это был важный вопрос. Старушка, спасшая ее в далеком младенчестве, вызывала у Инги скорее симпатию, и все-таки было страшно: вдруг она оказалась не на той стороне? - И почему плохо, быть человеком?

- Быть человеком хорошо, - задумчиво проговорила хозяйка дома. - Да только трудно. Не каждому удается…

Кажется, она не столько ответила на вопрос Инги, сколько высказала вслух что-то свое, важное.

- Доброй ночи! - с улыбкой сказала она и вышла, оставив Ингу наедине с ее вопросами.

* * *

Она уже засыпала, а может, даже и заснула, когда дверь в ее комнату тихо приоткрылась.

Зашел Стас. Ей не нужно было открывать глаза, чтобы понять, что это он. Никто больше не умеет двигаться так бесшумно. Он подошел ближе, или ей это только снится? Лучше пусть снится. Инга не стала открывать глаза.

Она не сомневалась: он пришел сюда не разговоры разговаривать, а убедиться в том, что она спит и можно спокойно обсудить со старухой какие-то их тайные дела.

Нужна вам спящая Инга? Вы ее получите. Если тебя застали в состоянии полудремы, не моргать не так уж и трудно.

Она почувствовала, как он остановился над ней, замер, вглядываясь в лицо. Потом, кажется, наклонился. От него почему-то пахло травой и лесом. Странно, Анна отправила его гулять, но не валяться же по земле! Хотя кто их тут знает, как они просветляются.

Инга продолжала ровно дышать, стараясь ничем себя не выдать.

Стас еще немного постоял у изголовья ее кровати и вышел, а через минуту где-то далеко за дверью раздались голоса.

Мать все помнила точно, в этом доме действительно очень хорошо слышны разговоры за стенкой.

16

- Не смотри на меня так. Я не смогу. Она уязвима. Слаба, как и все люди. То, что у нее есть дар, - неправильно, и я не могу этим пользоваться.

- А ты у нее спроси.

- И не подумаю. Это не ей решать.

- А кому же? - Инга легко представила себе хитроватую усмешку старухи, когда она задавала этот вопрос.

- Мне! - твердо ответил Стас.

Повисла долгая пауза.

Почти дежавю, точно так же, как двадцать с небольшим лет назад двое чужих людей решали судьбу ее, пока еще не рожденной, так и сейчас, ее судьба решается без нее.

- Какова она? - раздался голос старушки.

- Вполне. Видит их, находит, а когда найдет, цепляется. Несколько лет прожила по соседству с одним. Долго не мог понять, в чем дело, почему не съезжала с квартиры, а потом нашел: сосед по площадке, алкаш, их этих.

- И что? - спросила старушка.

- А что может быть? Убрал.

Инга вздрогнула: вот значит как! Сосед по площадке, тот самый, которого в день появления Стаса она оставила без честно заныканной водки. Конечно, не самый приятный человек на свете, но признавать, что это из-за него она не могла покинуть дорогую квартиру в плохом районе, было неприятно. А теперь, значит, убрал…

- И скольких ты за ней нашел? - продолжала допрашивать старушка.

Стас помолчал. Инга с замиранием сердца ждала ответа. По всему выходило, шестерых. Трое - тогда в ее квартире, еще один в белом, потом тот самый «сомелье» в ресторане, ну и, как выяснилось, сосед-алкаш.

- С десяток.

- Вот видишь, она тебе нужна.

- Мне никто не нужен, - слишком быстро, быстрее, чем следовало, ответил Стас. - Я справляюсь сам.

- Ты их не видишь, - продолжала спорить старушка.

- Мне и не надо видеть. Я их чую, - последнее слово он выделил голосом, и снова Инга почувствовала, что они говорят о чем-то таком, только им двоим понятном.

Хозяйка дома тяжело вздохнула.

- Мало охотников. Ты ведь знаешь, я каждого младенца, что здесь рождается, на руки беру, да только дар взять не всякий может. Мало… Неволить тебя не могу. Да и могла бы - не стала б, но ты подумай. Ступай спать, утро вечера мудренее.

* * *

Было ли утро мудренее, Инга так и не поняла.

Старушки дома не оказалось. Завтракали вдвоем. Скромный деревенский перекус под ничего не значащие разговоры. Инга изо всех сил старалась не подать виду, что что-то вчера слышала. А Стас и не думал ни о чем ей говорить. Такое вот вранье на двоих. Каждому есть что скрывать, и каждый трепетно оберегает свои тайны.

Видимо, так и надо. Видимо, так и правильно. Зачем им общие тайны?

Зато сегодняшний Стас был куда приятнее вчерашнего. Он улыбался, он шутил, у него было отличное настроение.

- После того как я тебя сюда привез, как честный человек, я обязан… - он делает многозначительную паузу, но Ингу это не обмануло. Она не сомневалась, что никаких особенно серьезных обязанностей он брать на себя не будет, - устроить для тебя экскурсию по окрестностям.

- Не сомневаюсь, тут масса достопримечательностей! Не терпится осмотреть их все! - она тоже улыбалась.

Тайны у них были у каждого свои, а вот недоверие - одно на всех.

Но как ни странно, прогулка от этого не стала хуже. Инге нравилось идти по бескрайнему полю, обниматься с ветром, нравилось чувствовать себя частью всего этого, причем не песчинкой в океане, а самой настоящей частью, важной и значимой.

- И где обещанные достопримечательности? Или это они и есть. Вот этот холм например? - она махнула рукой в сторону поросшей травой возвышенности.

- Зря смеешься. Между прочим, с этим холмом связана очень романтичная старинная легенда.

- Романтичная? Я вся внимание!

- Давным-давно, в незапамятные времена жил охотник. И была у него невеста. Очень красивая, и умная, и готовила хорошо…

- Просто идеальная! - деланно восхитилась Инга. Намек на готовку ей не понравился.

- Почти. Был у нее один малюсенький недостаток - очень ветреная была. И как-то раз вернулся охотник из леса - а молодая невеста с другим… Ясное дело, ему это не понравилось. И тогда он превратил ее в птицу и отпустил на волю.

- Как превратил? Он был охотник или волшебник? - перебила рассказчика Инга. Они шли рядом по тропинке в направлении того самого холма.

- Никакого уважения к сказителю! Это же легенда! Сказано - превратил, значит превратил. Тебе логика нужна или красивая романтичная история?

Инга не ответила. Ей теперь хотелось узнать, как это все связано с холмом. Стас воспринял ее молчание как приглашение продолжать:

- Только далеко она не улетела. И когда охотник приходил в лес - все время кружила неподалеку. А поскольку в лес он ходил не пение птичек слушать, то однажды на охоте он ее застрелил.

- Погоди, он что не запомнил, в какую птицу ее превратил? Не стрелял бы в таких - и все.

- А я-то почем знаю? Может, склероз у человека, а может, нечаянно. А не надо лезть под руку человеку с заряженным ружьем!

- Ну хорошо, а дальше что?

- Да ничего. Расстроился охотник очень. Так-то он ее отпустить хотел на все четыре стороны, а тут - такая неприятность.

Стас замолчал.

- Погоди, а холм тут при чем?

- Холм? Ни при чем. Всегда тут стоял. Ландшафт такой.

Ну конечно! Он ее разыграл.

- Это никакая не легенда, ты сам ее придумал, - рассмеялась Инга.

- Не сам. Песня такая есть. Старая очень. Кстати, этот холм все-таки кое-чем примечателен. Прямо за ним начинается озеро.

- И с озером тоже связана какая-нибудь романтическая легенда? - с улыбкой спросила она

- Увы… Никаких легенд. Зато там живут русалки! - Стас говорил так серьезно, что Инга была готова расхохотаться сразу же.

- Настоящие?

- А то! Их очевидцы встречали… Красивые, говорят. И хвостами так и плещут по воде. И манят… Отойти от озера не дают. Так всю ночь на берегу продержать могут.

- Да ладно! - она уже не понимала: шутит он или говорит всерьез. - И мы их сможем увидеть?

- Ну… Это вряд ли. Тут такое дело… Они никогда не показываются женщинам. И трезвым тоже их никто не видел. А вот подвыпившие мужички часто рассказывают, что русалки на озере задержали.

Инга наконец расхохоталась:

- Если напиться пьяным, шансы на то, что встретишь русалок, очень велики.

Стас вздохнул:

- Вот что ты за человек! Легенды тебе нехороши, в русалок - не веришь!

Они сидели на пахучей траве, Инга не смотрела на синюю гладь воды, а Стас все порывался рассказать ей еще пару удивительных легенд. Но его веселье не могло ее обмануть.

Все это время она чувствовала на себе пристальный взгляд - напряженный, оценивающий. Она знала, о чем он сейчас думает, что именно он решает, и старалась ему не мешать.

Хотела ли она стать частью чего-то странного, потустороннего, что творилось в этой деревне, и в чем похоже уже оказалась замешанной? Она бы и сама себе не ответила на этот вопрос.

Что интересного в том, чтобы ходить и выслеживать нелюдей? Да ничего. К тому же это просто опасно. Какой нормальной девушке вообще такое придет в голову!

- Хорошо здесь… Тихо, - она не сразу заметила, что ее спутник замолчал. Улегся на траве, закусив травинку, и смотрит в небо.

На мгновение показалось, что сейчас он скажет что-то важное. Что-то такое, что изменит все. Но он сказал только:

- Да, жаль, нечасто получается выбраться… Нам пора. Дела.

Они вернулись в дом, пообедали, душевно попрощались со старушкой и отправились в город.

На пути назад Стас был так же необычайно весел, балагурил, рассказывал анекдоты, маскируя их под случаи из жизни, заставляя Ингу почти не переставая хохотать. И ни словом, ни намеком не обмолвился о том, что было по-настоящему важным.

Лишь у самого подъезда, прощаясь, улыбнулся как-то слишком уж грустно для человека, который только что усиленно веселился. А когда взятый напрокат черный джип выехал из ее двора, Инге вдруг стало тоскливо, словно бы случилось что-то такое, чего уже нельзя изменить.

17

- Что-то у нас подозрительно тихо в последнее время. Никаких авралов, никакой нервотрепки. Как думаешь, что случилось и чего ждать? - весело спросила Инга у Виталика.

В самом деле, это было странно. Обычно за рабочие дни она выматывалась так, что к выходным сил совсем не оставалось, а тут ничего подобного, будто ее работа в один миг стала простой и без напряга.

- Ты тоже заметила? - хохотнул Виталик. - Редактор в отпуске. Уже неделю. Поэтому и тишина.

Инга вспомнила: а ведь действительно в последние дни все распоряжения отдает редакторская замша. И если бы кое-то с утра до вечера не думал о Стасе и всем, что с ним связано… Ладно, проехали. Думать о нем было неприятно. После поездки «на деревню к бабушке» - кто там она, местная колдунья, шаманка? - Стас больше не появился и не давал о себе знать.

- А ведь и правда… И надолго нам такое счастье привалило? - она старалась улыбаться. У нее получалось. В последние дни для этого простого, в общем-то, действия приходилось прилагать недюжинные усилия.

- Вот уж чего не знаю, - пожал плечами Виталик.

- Ладно, будем надеяться, это надолго. И куда мы с тобой сегодня едем?

- Боюсь, сегодня без меня, - Виталик помахал какой-то бумажкой. - Вызывают в полицию. Так что буду отсутствовать по вполне уважительной причине.

- Это еще зачем? - Инга похолодела.

- Да там такая история… Кстати, все же случилось, когда мы были вместе. На той свадьбе. Представляешь, там у ресторана убили человека. Задушили.

- Ничего себе! - притворно удивилась Инга. - В людном месте. Уже ничего не боятся.

- Угу. А дальше целый детектив. Видеозапись с камер изъяли, но оказалось, что именно этого куска на записи нет. Просто пустое место. Ясное дело, стали подозревать охранников, у которых эту запись брали. А те не сознаются, говорят, все было нормально. А тут старший их, чтобы своих выгородить, начал рассказывать, что на следующий день приходила какая-то девушка и запись спрашивала.

Инга почувствовала, что приросла к стулу.

- Ему, конечно, никто не верит. Какая там могла быть девушка. У того, кто этого мужичка прикончил, сила явно не девическая. Там аж позвонки хрустнули. Но версия есть - значит, надо отрабатывать. Вот и попросили меня показать все кадры со свадьбы. Может, та девица-красавица случайно в объектив попала. Чтобы охранник ее опознал.

К этому моменту его рассказа Ингу почти парализовало. Не то чтобы она отплясывала вместе с гостями и постоянно мелькала в кадре, но несколько ее снимков Виталик все-таки сделал - так, для личной коллекции.

С трудом подбирая слова, она спросила:

- А мои фотографии ты им… тоже отдашь?

Он бросил на нее быстрый взгляд, и видно что-то такое прочитал на ее лице:

- Нет, не может быть. Так охранник не врет? Это ты приходила за записью?

Инга ничего не ответила, да ответ и не требовался.

- Но зачем? - не мог понять Виталик.

Так, надо собраться. Быстро состряпать правдоподобную, пусть даже очень глупую, но правдоподобную ложь.

История с парнем, которого она по пьяни не запомнила, здесь, кажется, не прокатит. Ведь Виталик точно знает, что она была трезва, как стеклышко.

- Понимаешь, я тогда вышла на улицу подышать свежим воздухом. Душно же было, ну и шумно. Хотела подождать тебя снаружи. И тут из соседнего кафе… Кажется, из соседнего кафе… вышел парень, вылитый Барановский, - она назвала первую попавшуюся фамилию, которая была на слуху, и обладатель которой вызывал у женщин восторженный писк и визг, - ну актер, подвыпивший, подошел и говорит: «Здравствуйте, вы же меня узнали?».

- И что? - непонимающе спросил Виталик.

Он хмурился. Было видно, что вся эта история ему не нравится. И даже не понятно, что не нравится больше. То, что Инга может оказаться причастной к убийству, или то, что она знакомится с сексуальными и знаменитыми актерами прямо у него под носом.

- Ну я растерялась. А он и говорит: «Я сейчас нетрезв, обычно я никогда не знакомлюсь с девушками нетрезвым. Но просто так дать вам уйти не могу. Оставьте мне, пожалуйста, номер, по которому я смогу позвонить и исправить то отвратительное впечатление, которое я сейчас произвел».

Она врала напропалую.

- И что дальше?

- Дальше ничего, я дала ему номер, - нахмурилась Инга.

- Понятно, - недобро бросил Виталик.

- Ой, ну что тебе понятно! Если этот тот самый Барановский, можно договориться об интервью, да и вообще у него знакомств полно. Мне, знаешь ли, тоже не улыбается до конца жизни про кошачьи выставки рассказывать. А если только похож, то и не о чем с ним разговаривать.

- Ну конечно, - в голосе Виталика появлялся до сих пор незнакомый ей металл. - Если парень не знаменитость, если не может протащить на себе куда-нибудь повыше, о чем с ним разговаривать?

Ну вот, начинается. Она ему про одно, он ей про другое.

- Нет, если парень начинает врать тебе с первого слова уже о своем имени, и пытается выдавать себя за кого-то другого, то он точно не стоит моего внимания, и вообще может быть опасен. Что с тобой сегодня?

- Ничего, извини.

Извинения выглядели искренними, словно бы он понял, что и правда перегнул палку.

- Ну и при чем тут пленка?

- Как при чем? Вдруг бы он мне позвонил. А я бы не знала, что ответить. Если Барановский, надо договориться о встрече. А если его неудачная копия, то вежливо отказаться. А как узнаешь? И тут мне пришла в голову гениальная мысль. Ну, послушай, если бы я знала, что там такая ерунда произошла, разве бы потянулась я к этому охраннику просить пленку.

- Ну не знаю, может, пока его отвлекала, что-нибудь с техникой сделала. Запись-то испорчена… - вряд ли он сам верил в то, что говорил.

- Угу, я же Коперфильд. Что мне стоит, в несколько секунд найти нужную запись и ее испортить. Но даже если бы я это умела, когда я пришла, охранник сказал, что запись уже в полиции. Так что, как ни крути, но я здесь ни при чем.

Она перевела дыхание. Вроде бы версия получилась нелепой, но вполне правдоподобной.

- А откуда ты так много об этом знаешь? Обычно полиция вопросы задает, а не рассказывает, как и в чем там дело было.

- Знакомый у меня в розыске, - вздохнул Виталик. - Ведет это дело.

Инга смотрела на него выжидательно: и что теперь он будет делать.

Просить его, чтобы он стер ее фотографии с флешки? Нет, этого делать она не будет, потому что так он станет соучастником. Правда, непонятно, соучастником чего, но все-таки врать полиции - себе дороже.

- Ну что ты так на меня смотришь? Врать полиции - себе дороже, - повторил ее мысли Виталик. - Допустим, не найдет этот охранник тебя на фотографиях. Но первый же репортаж с твоим участием, который он увидит по «ящику», - и вот он уже радостный звонит в полицию рассказать, что у него не глюки, а таинственная барышня существует.

Инга кивнула: тут он прав.

- Говорить с полицией в любом случае придется. Вполне возможно, что парень, который брал твой номер, и есть убийца.

- Хорошо, - согласилась она. Общаться с представителями органов, ей, конечно, не хотелось. Но, похоже, здесь без этого не обойтись. - Послушай, ведь мы с тобой выходили буквально минут через десять после этого, и перед рестораном никого не было.

Виталик кивнул:

- Да, мужичка нашли за углом, не там, где камеры. Но если бы запись была, могли бы увидеть, с кем он туда пошел. А так, думаю все-таки это кто-то из охранников.

Инга пожала плечами: она-то точно знала, кто порешил несчастного алкаша, но если начать рассказывать историю об испаряющихся духах, охотниках и старушке, спасшей ее от смерти и попутно одарившей какой-то неведомой силой, вряд ли подозревать ее станут меньше.

- Вряд ли. Вот, допустим, я охранник, и надо мне убить человека. Уж точно я не буду делать это перед самыми камерами, чтобы потом стереть запись и стать самым-самым подозрительным.

- Тоже верно, - легко согласился Виталик и посмотрел на часы, - мне пора. А ты с ними обязательно поговори… Например, вечером. После работы. Я могу все устроить.

* * *

Врать правоохранительным органам нехорошо и утомительно. Трудно врать тому, кто на своем веку лжецов выводил на чистую воду пачками, и куда более профессиональных лжецов. А ее версия, придуманная в считанные секунды… Эх!

Единственное, что, пожалуй, спасло ее от краха - это знакомство оперативника с ее приятелем. Допрашивали ее нельзя сказать чтобы с пристрастием. И посматривал молодой опер на свидетельницу скорее с интересом, как на девушку друга.

- Неужели настолько вам понадобилась эта запись, что вы не поленились утром после вечеринки пойти ее добывать?

- Конечно, - Инга смотрела на него широко раскрытыми чистыми глазами. - Если это артист, с ним можно интервью сделать или еще о чем-то интересном договориться по работе. А если проходимец, то не о чем с ним разговаривать! И вообще у меня парень есть.

Она покраснела совершенно искренне, не оттого, что ей неловко было признаваться в наличии парня, а от того, что прикрываться Виталиком в этой ситуации было совсем некрасиво.

Опер с улыбкой поблагодарил ее за содействие, показал, где подписать, и отпустил восвояси.

* * *

Инга пришла домой уставшая настолько, что даже сил дойти до холодильника и соорудить себе бутерброд уже не было. Единственное, что радовало, что своей нелепой выдумкой она, возможно, и доставит актеру несколько неприятных секунд, а вот Стасу сделала доброе дело. Всем известно: Барановский - парень широкоплечий, с крупными чертами лица и квадратным подбородком. В общем, совсем не тот типаж.

Конечно, Стасу об этом надо бы рассказать. Но как?

Впрочем, он обычно оказывался в курсе всего, что с ней происходило, так можно было ожидать, что он объявится в ближайшее время. Черт, а ведь и правда!

Инга глянула на себя в зеркало, пригладила рукой волосы, вздохнула и, как ни тяжело ей было подниматься с дивана, все-таки встала.

Умылась, собрала непослушные космы в хвост и нацепила на себя платье, хлопковое, домашнее, но вполне симпатичное. Снова посмотрелась в зеркало. Вот так-то лучше! Никто не скажет, что она долго собиралась в ожидании гостей, но и замарашкой не выглядит.

Измученная до предела этим невероятным усилием, она снова упала на диван и вздохнула: а вот за бутербродом так и не сходила. Но подниматься ради бутерброда? Ну уж нет, не сегодня…

Стас не пришел. Не пришел ни в этот вечер, ни в следующий, ни через несколько еще.

Он не в первый раз пропадал надолго, чтобы потом объявиться, но никогда еще у Инги не было такого четкого и ясного ощущения, что больше он не придет.

Тогда у подъезда он смотрел на нее так, словно принял решение. И наверняка это было решение оставить ее. Для ее же блага.

Вообще, когда люди делают что-то, что им удобнее и проще, они обязательно делают это ради чьего-нибудь блага. Так гораздо веселее.

18

Дни в ее жизни уже давно разделились на те, в которых был Стас с его тайнами, едкими замечаниями и нахальными требованиями внимания к собственной персоне, а также поездками и прогулками по странным местам, встречами со странными людьми, а порой даже и не людьми. И на те, где всего этого не было, а была обычная жизнь, без приключений, опасностей.

И Инга боялась себе признаться в том, что ее собственная жизнь, которую она когда-то считала очень насыщенной, оказалась неимоверно скучна.

Несколько раз, когда она начинала думать о Стасе, и мысли эти приобретали чуть ли не навязчивый характер, Инга начинала прислушиваться к себе: не влюбленность ли это?

Ну правда, что должна подумать любая нормальная девушка, если кто-то появляется в ее мыслях чаще, чем раз в десять минут. И это вовсе не редактор, который с периодичностью раз в десять минут «радует» ее какими-нибудь нелепыми заданиями…

Но сколько она не пыталась представить Стаса в качестве возлюбленного, ничего не выходило. Мысль о том, что она окажется в его объятиях, не вызывала ни положенного в таких случаях трепета, ни желания представлять эту историю дальше. То есть Инга, конечно, точно знала, что могут делать люди противоположного пола, когда они оказываются в непосредственной близости, но представлять себе, что это происходит между нею и Стасом, ее воображение не спешило, словно спрашивая у беспокойной хозяйки: «А нам точно это надо?».

Если бы все происходило в индийском кино, к концу фильма обязательно бы оказалось, что Стас - ее давно потерянный брат, а Виталик - незаконнорожденный сын раджи. И он обязательно увезет ее в дальние страны, подарит ей три, нет, четыре острова и еще чего-нибудь столь же романтичного и бесполезного.

Хотя нет, почему бесполезного? От миллионера с островами может быть польза. На острова в бессрочный оплачиваемый отпуск можно отправить редактора.

Кстати, он так и не вернулся. Инга уже даже не могла сказать, радовало ее это или нет. С одной стороны, никто не давал глупых поручений, не заставлял по десять раз переозвучивать ролики, не устраивал планерки - бесконечные, бессмысленные и беспощадные. С другой, теперь работа занимала так мало времени, что она не знала, куда его девать.

Часть этого времени по праву доставалось Виталику - ее персональному рыцарю в сияющих доспехах, который спас ее от злобных полицейских и периодически спасал от скуки.

- А-а-а! - Инга визжала, зажмурившись, а ее поезд из американских горок летел вниз с немыслимой высоты.

Сегодня в программе - парк аттракционов. Ура, возвращаемся в детство! Полный набор каруселей, мороженого и веселья.

А еще всякие забавные штуки, которых в ее детстве не было.

«Комната вверх ногами» - походить по потолку, попозировать возле люстры, сделать вид, что свисаешь с карниза, и получить лучшие в мире фотки.

Два часа сплошного удовольствия в «Кошкином доме» для тех, кто точно знает: одного кота мало, а вот когда их несколько десятков, и со всеми можно тискаться, гладиться, мурлыкать… Ну ладно, не со всеми. Некоторые, особенно гордые, позволяют лишь смотреть, как величественно они вышагивают или гоняются за собственным хвостом…

А потом - прощание у подъезда. Ставший уже традиционным поцелуй в щеку - мягкое касание. И такая же традиционная заминка - несколько секунд Инга судорожно решает: нужно ли?.. Что именно - нужно ли, она не облекает в слова даже мысленно. Отмечает лишь, что у него красивые глаза. И подбородок. А волосы наверняка приятные на ощупь.

Не нужно.

Она торопливо прощается и благодарит за чудесную прогулку.

* * *

Инга стояла у окна и смотрела на оживленный проспект. Аттракционы, обед, все эти божечки-кошечки и влюбленный красавец в придачу - все то, что какое-то время назад привело бы ее в восторг и оставило самое светлое и радостной послевкусие, сейчас будто бы опустошило.

Тоска. Такая горючая и безысходная, что хоть вой на луну, которая уже взошла и теперь пробивается сквозь редкие облака. Будто бы день за днем она проживает чью-то чужую жизнь, а ее собственную в это время не проживает никто, она так и проходит мимо, где-то там вдали.

Город сиял огнями, они куда-то текли бесконечной рекой, куда-то туда, где, возможно, должна быть и Инга. Можно, конечно, открыть ноутбук, найти парочку хороших фильмов и провести этот вечер, заглядывая в чью-то придуманную жизнь, снова и снова проживая чужие истории.

А еще можно позвонить Виталику, прыгнуть в такси и через двадцать минут оказаться в том самом доме, возле которого они случайно столкнулись, когда…

Нет. Никому звонить она не будет.

Инга оторвала взгляд от окна и стремительно направилась в спальню. Джинсы, немаркая и невзрачная толстовка, удобная обувь.

Волосы, стянуть резинкой и обязательно снять макияж. Не тот случай, когда нужно подчеркивать черты лица и выглядеть лучше, чем она есть. Нужно выглядеть никак, быть незаметной, слиться с толпой и смотреть. Очень внимательно смотреть.

* * *

Инга много ездила по разным городам. Не всегда далеко, но часто. За это время у нее образовалось какое-то личное никому кроме нее не доступное знание о городах. Оно не вызывало ни малейших сомнений. У каждого города есть свой характер. Они бывают разные: светлые и легкие, угрюмые и недружелюбные, веселые экстраверты и мрачные одиночки.

Но какой бы ни был характер у города, как только ты делаешь первый шаг по его улицам и начинаешь его изучать, знакомиться, оглядываясь по сторонам, он начинает узнавать тебя. Присматривается, пробует на вкус, осторожно проникает в твои легкие холодным зимним или жарким летним воздухом, а потом уже решает, принять тебя или нет.

И если принимает, тебе комфортно и легко, тебе попадаются улыбчивые таксисты, тебя вкусно и недорого кормят в кафе, которые встречаются, куда бы ты ни пошел, а первый попавшийся отель оказывается таким, что в нем хочется задержаться подольше.

А если город видит в тебе чужака, он встретит тебя дождем, прорванной трубой в отеле, медлительным транспортом, пробками и хмурыми прохожими, словно ненавязчиво намекая: пора, брат, пора! Не засиживайся, мы не поладим.

С посторонними городами Инга легко и быстро разбиралась, что к чему, и сразу понимала, чего ждать от поездки. А вот со своим было труднее. Интересно, кто она в своем городе: любимица или изгой?

Она шла по освещенному огнями проспекту, шла куда глаза глядят, пытаясь вслушаться в музыку города, раствориться в ней, стать его частью, сделать все то же самое, что делала в тот вечер, когда встретила этого, в белом. Вглядывалась в прохожих, пытаясь видеть и чувствовать, кто из них опасен, за кем может стоять то страшное и темное, чьей вины она пока еще не знает.

Девушка. Симпатичная, а глаза недобрые. От нее точно исходило что-то неприятное, настолько неприятное, что покалывало ладони. Рядом с ней не хотелось находиться. Инга подняла взгляд, рассчитывая увидеть зыбкую рябь или еще какой-то знак, что она из этих. Но нет. Ничего такого.

Стаса, который сказал бы «неприятная девица, собирается отравить своего мужа, но это не наша», рядом, увы, не было. Инга еще раз бросила взгляд на девушку и с легкостью представила, как та каждый день по капле добавляет что-то в еду опостылевшего супруга. А ведь ей это сойдет с рук, он и так нездоров, никто и разбираться толком не будет. А трехкомнатная квартира близко к центру - это пропуск в счастливую и безбедную жизнь.

Поравнявшись с девушкой, Инга нарочно толкнула ее плечом и сказала четко в самое ухо:

- Не вздумай этого делать, тебя поймают. Яд найдут при вскрытии.

И пошла дальше, точно зная, что та будет оглядываться, искать ее глазами, но если что и увидит, то лишь спину в бесформенной толстовке и собранные в хвост волосы. Она почти бежала, хотя точно знала, что догонять несостоявшаяся убийца ее не будет. И все-таки остановилась лишь через хороших метров двести, привела в порядок дыхание, сбившееся то ли от выброшенного в кровь адреналина, то ли от быстрой ходьбы, и тут же отругала себя за свою выходку.

Она здесь не для этого.

А для чего? Вообще для чего она здесь?

Находиться на яркой освещенной улице не хотелось, шум машин, огни - все это вдруг начало раздражать, хотелось спрятаться, исчезнуть. Она огляделась по сторонам. Арка, вход в подворотню. Очень кстати. Инга, не раздумывая, свернула.

Здесь было тихо. Здесь хотелось оставаться. Не бежать, пробираясь сквозь людскую реку и расталкивая плечами встречных прохожих, а неспешно прогуливаться по тихой зеленой улочке, скудно освещенной фонарями.

А уже спустя несколько минут она поняла, что нашла того, кого искала.

Мужчина средних лет курил, сидя на лавочке, и что-то набирал, нажимая на кнопки телефона, а его лицо в свете фонарей выглядело размазанным, словно художник нарисовал неудачный портрет да в сердцах махнул по нему мокрой кистью.

Инга остановилась: вот теперь она точно не знала, что делать. Ну, допустим, цель ее внезапной прогулки теперь ясна. И даже, похоже, достигнута. А что дальше? Она прикинула свои силы - да что там, их даже прикидывать было не надо. С этим мужиком она точно не справится.

Но ведь не искала же она его для того, чтобы просто на него посмотреть, убедиться, что у него все в порядке, да и пойти себя восвояси. А для чего тогда? Она и сама не смогла бы себе этого сказать. Долго оставаться незаметной, когда ты на кого-то пялишься в пустом дворе, невозможно.

Мужик оторвал взгляд от телефона и перевел его на Ингу. Пару секунд у нее еще была возможность все исправить, отвести взгляд, будто бы она и не знает, кто перед ней, свернуть куда-нибудь и как можно быстрее убраться из этого опасного места. Но она не успела, словно приросла ногами к земле, а взгляд, которым она ощупывала зыбкое лицо, никак не желал переводиться на какой-нибудь другой объект. Пропала - пронеслось в мыслях.

Мужичок смерил Ингу недобрым и тяжелым взглядом и медленно поднялся со скамейки. Инга, собрав все свои силы, сделала шаг назад, но было поздно. Он оказался рядом быстро, нечеловечески быстро. Прошипел ей в лицо какие-то слова, Инга разобрала лишь, что говорит не по-русски, а в следующее мгновение крепкие руки сомкнулись на ее шее.

Зачем выслеживать дичь, которую ты не можешь убить? - мелькнула в голове запоздалая мысль, и тут же погасла.

19

Как же глупо будет, если все закончится именно так. Ждать появления Стаса, надеяться, что он все еще следит за ней, глупо.

В следующую минуту она почувствовала сильный толчок. Руки на ее шее разжались, и Инга наконец смогла вдохнуть воздуха и тут же вскрикнуть от страха. Нет, от ужаса!

Ее обидчик лежал на земле, а сверху на нем, придавив грудь могучими лапами, стоял огромный пес. Действительно огромный. Темная густая шерсть, хищный оскал.

Дальнейшее произошло мгновенно. Острые зубы сомкнулись на шее злодея, раздался хруст, а секунду спустя темное облако взвилось в освещенное городом небо. А на асфальте остались лежать лишь вещи.

Ах, нет, там еще стояла здоровенная псина, которая у Инги вызывала не меньший, а то и больший ужас, чем злобный дух в человечьем обличье.

* * *

Пес… Нет, для пса он все-таки слишком огромный и мощный. Трудно предположить, что этот монстр вообще мог вырасти и вскормиться на улице.

И что теперь? После всего случившегося Инга ждала уже чего угодно. Она почти представляла, как ее собственный хребет может хрустнуть под давлением этих зубов.

Инга дрожала от страха. Чудовищного. Неконтролируемого. Глаза наполнились слезами. Нельзя бежать. И нельзя бояться. Животные чувствуют страх и могут напасть. А что делать, если она вся состоит из страха?

Пес недолго стоял неподвижно. Наверное, несколько секунд. За эти несколько секунд перед ее глазами, конечно, не успела пролететь вся жизнь. Зато успел пронестись один ее вечер - тот самый, когда она встретила Стаса.

Пес бросил на нее какой-то слишком уж осмысленный взгляд и в несколько прыжков скрылся в темноте между домами.

Прощальный взгляд. Слишком знакомый взгляд.

Инга медленно брела домой. Она уже не смотрела на прохожих, не выискивала в них черты инаковости, не пыталась угадать, кто убийца, а кто законопослушный гражданин. Она вообще ни о чем не думала. Мысли, даже самые простые не помещались в голове.

Зашла домой, не включая свет, уселась на диван.

И через несколько минут мораторий на раздумья был нарушен резко и в одночасье. Теперь мысли пришли все сразу, одновременно. Все факты сложились в общую картину. Нелепую, странную, но единственно возможную.

Она нашла Стаса обнаженным. И в тот вечер (она помнит это точно) в подворотне тоже был огромный пес. А где-то за мусорными баками Стас припрятал одежду. Зачем? Теперь понятно зачем. Чтобы одеться потом.

На нем все заживает быстрее, чем на любом человеке.

«Она человек, она уязвима». А кто тогда он?

А еще вот это: «Ты их не видишь, я их чую». Чует… Когда он не в человечьем, а в волчьем обличии.

Конечно, тот зверь, который встретился ей сегодня, это не собака. И ей не нужно было заглядывать в интернет, чтобы понять: на улицах города он столкнулась с волком. С оборотнем.

Казалось бы, она уже видела, как умершие испаряются, превратившись в страшненькое темненькое облачко. Почему ее так потрясло, что Стас не человек? Ответ пришел тут же. Потому что они - это они, чужие, иные, объект охоты, воплощенное зло.

А Стас - это Стас, он вроде как свой.

И в то же время чужой. Иной. И это принять было гораздо сложнее.

* * *

- У тебя дверь была открыта. Ты теперь ничего не боишься? - Инга даже не удивилась, когда услышала знакомый голос.

Наверное, если бы она не забыла защелкнуть замок, Стас нашел бы способ просочиться сквозь дверь. Он всегда находит способ появиться, когда ему нужно, и не появляться, когда не хочется…

Она скорее почувствовала, чем увидела, как его рука потянулась к выключателю.

- Не включай!

Видеть его не хотелось. Не хотелось сталкиваться с ним взглядом.

Было страшно.

Он послушался. Обошел ее в кромешной тьме и уселся за спиной.

Положил руки на плечи. Плечи словно обожгло. Ей не кажется. Вовсе не кажется. У него действительно очень горячие руки. У волков нормальная температура тела - 41 градус. Не удивительно, что человеку, обычному уязвимому человеку, они кажутся слишком жаркими.

- Почему ты не появлялся? Почему исчез?

- Сама как думаешь?

Инга пожала плечами. Ей-то откуда знать, это он тут читает мысли, предугадывает поступки, и… что там еще в его цирковой программе? Превращается из волка в человека и обратно!

- Потому что тебе все равно. Потому что я не из ваших. Всего лишь человек. Со мной можно не церемониться. Появляться когда хочешь и исчезать… Не объяснять ничего. С чего бы тебе беспокоиться о том, каково мне. У тебя - большая и важная игра, кого волнует мнение пешек!

Она говорила и понимала, что вся горечь, накопившаяся за эти дни, обиды, страхи, неизвестность, - все это не может поместиться в какие-то там слова.

- Ты должна была сама решить. То, что я делаю… то, что мы будем делать вместе, это не игра. Это опасно, это страшно и утомительно. Это навсегда изменит твою жизнь. И тебе не понравится эта перемена. Это вообще будет другая жизнь. Я не хотел лишать тебя выбора…

- И когда я пошла искать их сама…

- Ты этот выбор сделала, - закончил он за нее.

- И если бы я потянулась бродить в первый же вечер…

Она не увидела: было темно и к тому же он сидел сзади, но почувствовала, что он кивнул.

- И что теперь? Как мы теперь?

- Теперь, - Стас вздохнул, - теперь я дам тебе пять минут на то, чтобы смириться с мыслью, что тебе все-таки придется на меня посмотреть, потом включу свет и пойду готовить ужин. Я, знаешь ли, голоден как волк.

Как волк… Она коснулась его руки, которая все еще лежала на ее плече. Просто чтобы убедиться, не ошиблась. Он действительно аномально горячий.

Странно. Она всю жизнь боялась даже безобидных болонок с пекинесами, а теперь в одной квартире с ней целый волчище. И ей… Инга прислушалась к себе. Страшно? Она и сама не знает. Пожалуй, все-таки страшно.

* * *

За ужином она усиленно смотрела в тарелку, и не потому, что еда выглядела как-то уж очень особенно, а потому, что она по-прежнему избегала встречаться с ним взглядом.

- Что не так?

Инга промолчала. Ей было неловко отвечать на этот вопрос, словно бы своим ответом она могла обидеть Стаса, хотя он никогда особенно с ней не церемонился. А вот же…

- У тебя взгляд такой же, как и… - то, что она собиралась сказать, звучало так нелепо, что она предпочла промолчать.

- Как у меня же?.. - его, похоже, это ни капельки не смущало.

- Ну да, - она надеялась, что он правильно ее понял.

- И…

Инга рассматривала листики салата, словно они были произведением искусства.

- Это глупо. И ну в общем… Очень глупо…

- Может быть, ты мне скажешь, а я сам решу, глупо это или нет, - предложил он.

- У меня фобия с детства, - Инга покраснела так, что больше и невозможно, - я боюсь собак.

Ну вот, она это сказала. Обозвала его собакой.

Странное дело, назовешь мужчину волком, и он тут же возгордится: ну как же одинокий волк, благородный хищник. Символ силы, смелости, опасности. В общем, вроде как комплимент. А назовешь собакой - уже оскорбление. А ведь если сравнить этих двух зверушек, даже Инге, которая одинаково панически боится их всех, от мелкой болонки до здоровых волкодавов, становится понятно, что собака - друг человека, а волк - существо, с которым этому самому человеку лучше не сталкиваться. И где тут логика?

Стас рассмеялся. Кажется, он не думал обижаться.

- Если хочешь, я могу ходить исключительно в темноте.

- Я привыкну, - Инга с таким трудом отодрала взгляд от тарелки, будто он был прибит гвоздями, скользнула взглядом по лицу и снова уткнулась в тарелку. - Теперь ты ответишь на мои вопросы?

- На любые. Абсолютно любые, - сказал он очень серьезно. - Мы напарники, и если между нами будут недомолвки, это может стоить жизни тебе или мне.

Столько горечи было в этих его словах, что Инга поняла, он уже терял напарника. И скорее всего до сих пор не может себе этого простить. Наверное, не стоит говорить об этом. Такое воспоминание должно быть слишком болезненным.

- Спрашивай, - практически приказал он.

- Что? - не поняла она.

- То, что хотела спросить, но побоялась. Я же сказал, никаких недомолвок.

Инга вздохнула, понимая, как сложно ей сейчас будет даже выговорить то, что спросить необходимо.

- Расскажи мне о своем напарнике. Что с ним стало?

20

Как правило, они ходят по одному. По крайней мере, раньше было так. Эти существа никогда не стремились к обществу себе подобных.

Вот к людям - да. К тем прилепливаются намертво, словно вгрызаютя.

Обычно жертва даже не успевает испугаться. Вот идет жизнь человека своим чередом: дом-работа, работа-дом. Маленькие радости, большие радости. Маленькие неприятности, большие неприятности. Цели, задачи, мечты - такой вот водоворот, который называется жизнь.

И вдруг в центре этого водоворота появляется человек, который быстро, слишком быстро начинает играть в большую роль. И вот уже ты сам не успеваешь понять, как это случается: вроде бы совсем недавно его не было в твоих днях, а тут он везде и всюду, куда ни пойди.

Это может быть друг, приятель, коллега, начальник или даже подчиненный, но чаще всего, конечно, они выбирают роль возлюбленных. Так человеку проще принять, что кто-то, кто не приносит в их жизнь никакой радости, а одни лишь страдания, должен продолжать оставаться в его жизни.

Любовь. Что только люди не называют этим симпатичным, в общем-то, словом. Зависимость, ревность, зависть, ненависть, обиды - все это именуют словом «любовь», потому что она вроде бы как оправдывает что угодно. Но худшее, что может случиться с фанатом слова на букву «л» - это встреча с духом.

Два человека, если они как-то не слишком удачно совпали, все-таки могут разобраться в своих мучительно тяжелых отношениях. Могут пойти к психологу или, к примеру, разойтись навсегда, чтобы не терзать себя и друг друга.

С духами такое невозможно. Дух не выпустит свою жертву, пока она жива. Ну или пока он не найдет жертву поинтереснее. Впрочем, даже если найдет, тоже не факт, что выпустит. Сколько мужчин умудряется годами терзать и жену, и любовницу!

Но одно дело - окружить себя людьми. На это у духов есть свои причины. И совсем другое - самим собираться в кучи.

Зачем они это делают? Что обсуждают и обсуждают ли? Непонятно.

Еще несколько лет назад охота была делом опасным, но не смертельно опасным. Охотник мог справиться с духом, особенно если заставал его врасплох. А если с ним был следящий, он почти наверняка заставал врага врасплох.

Но постепенно все переменилось. Сначала охотники с удивлением замечали рядом с духом еще одного, а то и двух. Потом перестали этому удивляться и начали поглядывать: нет ли поблизости еще «сюрпризов». И «сюрпризы» встречались. Не так часто, но все же встречались.

Задача следящего стала еще труднее и сложнее, чем была.

Они выросли вместе, они тренировались вместе, они охотились вместе, связанные крепче, чем лучшие друзья. Со временем приучаешься чувствовать напарника, относиться к нему как к своему продолжению. Знаешь, чего от него ждать. Угадывать, что он скажет, задолго до того, как он соберется это сказать. Через годы понимаешь, что и слова уже не нужны. Особенно во время охоты, когда чувства обострены до предела.

В тот вечер его напарник совершил ошибку, просмотрел. Он увидел сначала двоих, потом еще одного… и решил, что это уже много. Действительно - уже много для существ, которые не очень-то любят кучковаться.

Но он ошибся, их было больше. И пока Стас разбирался с тремя, еще двое напали на его напарника.

И он не смог помочь. Не успел, хоть торопился как никогда в жизни.

Видел, как смыкаются руки на шее товарища. А потом в тусклом свете фонаря блеснуло лезвие ножа.

И это тоже было странно. Раньше они не пользовались оружием. Вообще не любили металл и старались держаться от него подальше.

Несколько ударов. На самом деле - ерунда. На волках все заживает куда лучше, чем на людях. Было бы время. Время и вода - если потерять много крови. Любая из ран напарника не была бы смертельной.

Если бы не последний удар. Нож впился в горло. Это невозможно забыть: мертвые глаза друга, даже не друга - брата, даже не брата - ближе. И торжествующий взгляд врага.

Они не ушли. Он разорвал их в клочья. И продолжал рвать зубами одежду, даже когда видел, что там уже никого нет…

* * *

- И что потом?

Можно было и не задавать этот вопрос. Она и сама прекрасно догадывалась, что было потом. Он остался один, охотился один, не желая снова приблизить к себе кого-то. И снова потерять…

Было далеко за полночь, но спать не хотелось. Вряд ли вообще она после сегодняшнего сможет уснуть. Они сидели в комнате-однушке - она на кресле, поджав ноги и вцепившись обеими руками в чашку чая, он - на ковре спиной к ней, облокотившись на это самое кресло.

Странно, до сих пор ей казалось, Стас думает только о себе, делает так, как удобно ему, совершенно не принимая в расчет ее желания. А стоило посмотреть на все это хоть немного с другой стороны, получалось, что все это время он только о ней и думал. Во всяком случае, гораздо больше, чем о себе.

Она смотрела на его силуэт в полумраке - линия шеи, крепкое плечо. Захотелось его коснуться, снова почувствовать его жар - так захотелось, что закололо кончики пальцев. Да что это с ней?! Он только что рассказывал такие жуткие вещи, делился болью, и о чем она только думает!

- Какими ты их видишь? - Стас не ответил на ее вопрос, а вместо этого задал свой.

Вот и славно! Как там у классиков - иногда лучше жевать, чем говорить? А иногда - лучше говорить, чем думать.

И Инга начала рассказывать о зыбкости и размазанности.

Он слушал внимательно, почти не дыша, словно она описывала что-то невероятное.

- Я их не вижу, - сказал он, когда она закончила. - Чую, когда… - он сделал паузу, - меняюсь. Когда становлюсь… - почему-то ему было трудно озвучить, кем именно он становится. Да и необходимости такой не было.

- Я поняла, - сказала Инга.

Она бросила взгляд на часы:

- Уже поздно, - не то чтобы она хотела, чтобы он ушел, наоборот, ей было спокойнее, когда он рядом.

Сейчас уже можно себе в этом признаться: с того самого момента, когда она встретила его в подворотне, как бы он ни раздражал ее, как бы ни злил, ей не хотелось, чтобы он уходил.

Будто бы он был каким-то недостающим звеном, важной частью ее жизни. Частью, обретя которую потерять ее совершенно невозможно.

Странно, что это не имеет отношения к чувствам.

Или имеет?

- Я живу этажом выше, так что мне не придется добираться домой через весь город, рискуя жизнью, - он усмехался так, словно прочитал ее мысли. - Но если ты хочешь, чтобы я ушел…

Она не хотела. Она хотела, чтобы он остался. Но знать ему об этом было совершенно ни к чему.

- Да, завтра рано вставать, мне на работу…

- Конечно, - он торопливо поднялся с ковра.

- А когда мы начнем охотиться? - она все-таки задержала его в дверях вопросо,

Или это не потому, что она хотела его задержать? Ведь ей действительно надо знать когда, к чему готовиться. Он посмотрел ей в глаза, в полумраке прихожей она даже смогла выдержать этот взгляд. Почти… То есть отвела глаза не сразу, а через несколько секунд.

- Тебе нужно будет ко мне привыкнуть, - очень серьезно сказал он. - Я имею в виду не к тому, что ты сейчас видишь перед собой.

- И когда?..

Он пожал плечами:

- Это больше зависит от тебя, чем от меня.

Стас вышел. Дверь за ним закрылась, и шаги на лестничной площадке давно замолкли. А Инга еще долго не могла уснуть - сама не знала, почему.

21

- Послушай, не знаю, насколько это удобно, - Виталик вопреки обыкновению мялся и не мог подобрать нужных слов.

Интересно-интересно, что же это будет?

- Помнишь, мой приятель, который полицейский…

Инга напряглась. Вообще-то предпочла бы забыть и не вспоминать. Но вряд ли стоит говорить это вслух.

- Он считает, - щеки Виталика почему-то порозовели, - что ты моя девушка. Ты не подумай, я ему ничего такого не говорил, но, наверное, он сам решил, потому что… Я не знаю почему…

«Зато я знаю, - Инга едва сдержала невеселую усмешку. - Потому что кое-кто ему именно так и сказал».

- Ну что ж бывает, - пожала она плечами, - люди часто выдают то, что им кажется, за действительность.

- Возможно… - Виталик, кажется, вздохнул с облегчением. Неужели думал, что она рассердится? - Так вот он пригласил сегодня нас поужинать, вдвоем. Он будет со своей девушкой. Вроде как двойное свидание, - щеки оператора стали пунцовыми.

Инге даже стало его жалко. Красивый ведь парень, и умный, и интересный. Нашел бы себе хорошую девушку. Наверняка многие видят его во снах разной степени приличности. А вот ведь прилепился к ней. И что ей с этим счастьем делать? Не сегодняшним вечером, а вообще.

Сегодняшним вечером все очевидно: ей нужно идти на это нелепое двойное свидание. Конечно, вряд ли приятель Виталика будет разглагольствовать о работе. Но вдруг что-нибудь да скажет, тем более повод есть: и она, и Виталик это происшествие чуть ли не собственными глазами видели.

- Конечно, я с удовольствием с вами поужинаю.

Насчет «с удовольствием» - это она, конечно, соврала. После бессонной ночи с удовольствием Инга бы только добралась до кровати и упала в нее.

* * *

Виталик действительно знал толк в развлечениях. Впрочем, трудно не начать в этом разбираться, если праздники, кафе и рестораны - часть твоей работы. Инга не сомневалась, это заведение он точно выбирал сам. Уютное местечко с тихой музыкой, мягкими диванами и лампами под красными тканевыми абажурами. На столе - свечи и много хрусталя.

Идеально. Вернее, было бы идеально, если бы это был ужин на двоих.

Но это был ужин на четверых, один из которых имеет все основания подозревать ее чуть ли не в соучастии в убийстве. Так что расслабляющей обстановкой дело не исправишь.

Опер со своей барышней появился без опозданий.

Все вежливо поулыбались друг другу, познакомились, обменялись положенными в таких случаях вопросами и уселись за стол. Официант принял заказ, принес вино и разлил его по бокалам.

- За знакомство!

Инга украдкой разглядывала девушку полицейского. Пожалуй, она была красивой. Вернее, ее можно было бы назвать красивой, если бы не немного хищное выражение лица. Почему-то Инге казалось, что молоденький опер в их отношениях далеко не главный.

- Не люблю людные места, - заявила она. - Какой смысл платить за еду больше, если дома можно приготовить дешевле?

После этой реплики повисла неловкая пауза.

- Наверное, чтобы не готовить самим, а потом не убирать и не мыть посуду, только отдыхать. Иногда же можно себе позволить? - Инга попыталась сгладить неловкость.

- Ну да, у богатых своя жизнь, - с неестественной улыбкой пропела девушка. Оксана? Кажется, ее звали Оксана. Впрочем, Инга не могла сказать точно, профессиональной журналистской памяти на имена она так и не выработала. Да и кто станет запоминать имя человека, с которым предпочел бы больше никогда не встречаться? - Но на зарплату полицейского особенно не разгуляешься.

Теперь уже точно все почувствовали себя неловко, даже не немного.

Инга бросила на собеседницу недовольный взгляд, хотела что-то сказать, но так и замерла с открытым ртом.

Лицо девушки выглядело размытым, слишком знакомо размытым.

Инга отставила бокал с вином в сторону, подозрительно на него покосилась. Может быть, показалось? Может, действительно дело в алкоголе? Да, она выпила совсем немного, но обычно она не пьет вообще, так что…

Она снова бросила взгляд на неприятную девицу, но сейчас ее лицо было самым обычным, ровным.

И вообще - разве бывают девушки-духи? Вот уж действительно специалист-охотник, даже об этом не спросила.

- Что с тобой? Ты выглядишь странно… - Инга кожей почувствовала цепкий взгляд ее карих глаз.

- Что-то мне нехорошо… Я выйду, пожалуй…

- Да, пойдем дамскую комнату, - улыбнулась Оксана. Странная это была улыбка: губы растянуты, а глаза настороженные, очень серьезные. - Я составлю тебе компанию.

Этого еще не хватало! Если Инге не показалось, если подружка полицейского действительно из тех, оставаться с ней наедине, особенно сейчас, когда рядом нет Стаса, совсем не стоило.

Да даже если бы Стас и был! Ну убьет он эту… как будет дух в женском роде? Душка, душица? В общем, эту. И что дальше? Что скажет доблестный полицейский, обнаружив, что от его барышни остались только туфли да колготки? Вряд ли довод, что без нее ему будет лучше жить, сработает.

- Я… - Инга снова опустилась на диванчик, - наверное, не пойду. Я лучше посижу немного.

Оксана повела плечами и удалилась.

- Давай уйдем пораньше, - шепнула Инга на ухо Виталику, - мне действительно нехорошо. Да и Оксане тут не нравится.

- Конечно, как скажешь, - он сжал ее пальцы в ладони. - Ты совсем холодная, тебе действительно плохо? Давай я отвезу тебя домой. Прямо сейчас.

- Да нет, побудем, - вяло запротестовала Инга в надежде, что ее вежливое возражение не будет услышано. - Неудобно как-то, недавно пришли…

- Все удобно, - вмешался в их разговор его приятель-полицейский. - Вы не сердитесь на Оксану, она сегодня не в духе, - извиняющим голосом проговорил он.

Инга подняла на него глаза. Когда они виделись? Неделю-полторы назад.

С тех пор парень очень изменился. Сероватый цвет лица, круги под глазами… В первую их встречу перед Ингой был полный энергии мальчишка, которому с трудом удается напускать на себя серьезный вид. А сейчас это уставший от жизни человек, словно кто-то день за днем капля по капле выпивает из него жизнь.

- Вы, наверное, недавно вместе? - попыталась проверить свою догадку Инга.

- Да, всего неделю, - грустно улыбнулся опер. - Она хорошая девушка.

Инга автоматически кивнула: ага, прекрасная, лучшая в мире. И живым она тебя не выпустит.

- Я попросил официанта вызывать такси, - Виталик подошел и обхватил ее за плечи.

Инга не возражала. Во-первых, ей действительно требовалась поддержка, а во-вторых, пусть опер и дальше будет уверен, что она девушка его друга.

А что делать с Оксаной, как убрать ее и не вызвать подозрений ее несчастного парня, который даже не понимает, насколько несчастен, - это они обсудят со Стасом, как только она вернется домой.

* * *

Такси подъехало к ее дому. Как ни убеждала Инга Виталика, что доберется сама, он вызвался ее провожать. Всю дорогу заботливо касался ее руки, спрашивал, не хуже ли ей. Он был настолько обеспокоен, что ей даже стало неловко за свое притворство. Возле дома парень открыл перед нею дверь, помог выбраться, приобнял и бережно повел к подъезду.

Ну зачем это! Совсем некстати!

Инга посмотрела вверх, на окна. И увидела то, что боялась увидеть: у окна стоял Стас и смотрел на них очень внимательно. И впервые за все это время дежурный поцелуй Виталика в щеку словно обжег.

Он все видел!

22

Инга забежала в квартиру, торопливо сбросила туфли на высоком каблуке, нацепила тапочки, взглянула на себя в зеркало. Хороша! Совсем не такая, какой привык ее видеть Стас: испуганной, замученной после тяжелого трудового дня, без косметики.

Впрочем, видел он ее и при параде - когда они столкнулись тогда у ресторана. И вообще, какая разница, как она выглядит, если идет к нему по делу. Причем по такому делу!

Инга бросила еще один взгляд в зеркало, поморщилась, сняла тапочки и надела туфли (на этот раз - без каблука) и вышла за дверь. Поднялась этажом выше, позвонила в ту квартиру, из окна которой несколько минут назад на нее укоризненно смотрел Стас.

Хотя насчет «укоризненно» она могла ошибаться: разве разглядишь выражение лица в полумраке да через двойное стекло!

Она нажала кнопку звонка.

Раз, второй, третий.

Никто не спешил ей открывать. Это было странно.

Если выражение лица она и не рассмотрела, то в том, что он был на месте, Инга была точно уверена. Не галлюцинации же у нее! Что-то случилось? Или он просто не хочет разговаривать? Так придется!

Она, между прочим, не просто так поболтать зашла, а видела кое-кого, кто должен его заинтересовать. Инга настойчиво жала на кнопку звонка.

Не дождавшись ответа, раздраженно дернула ручку - и дверь открылась. Она просто была не заперта. А вот это вообще странно. Не могло же там и правда случиться что-то ужасное за то время, пока она решала, в какой обуви лучше подняться на этаж выше.

Инга осторожно перешагнула порог.

Планировка в квартире была такая же, как у нее: небольшая прихожая, кухня направо, комната налево.

Инга прошла налево, туда, где из-под двери виднелась полоска тусклого света. Открыла дверь и вскрикнула.

Посреди комнаты сидел здоровый пес. Да, ладно, кому она врет! Волк. Здесь, среди мебели он казался не просто большим, а громадным.

Инга почувствовала, как не хватает воздуха. Это он, это Стас - пыталась убедить она сама себя. Но ничего не получалось. Ее била мелкая дрожь, и казалось, что она готова на все, что угодно, лишь бы не оставаться со зверем в одной комнате.

Инга сделала шаг назад. Восстановить дыхание. Дышать ровно. Вот так… Сердце колотилось как сумасшедшее. Хотелось бежать.

Волк посмотрел на нее знакомым взглядом и улегся на ковер, положив голову на мощные лапы.

Инга выдохнула.

Она уже была готова говорить со Стасом. И даже смотреть ему в глаза. Но только с тем Стасом, к которому она привыкла. А подойти к волку было выше ее сил.

Да что там к волку! Даже к маленькой собачке она бы не сунулась, обходила бы ее за километр. Как обходит их всех, даже если это какая-нибудь радостная и дружелюбная такса.

С другой стороны, Инга понимала: именно сейчас в их отношениях со Стасом наступил решающий момент.

Это больше зависит от тебя, чем от меня, - сказал он. И сейчас ей предстояло показать, что она готова.

Перешагнуть через свой страх… нет, не через страх даже - через панический ужас - и принять, наконец, Стаса таким, какой он есть.

Она на нетвердых ногах сделала шаг в комнату. Один, потом второй, потом третий. Остановилась рядом с ним. Отдышалась. Волк лежал, не шелохнувшись, даже не поднял голову с лап.

Инга медленно опустилась на пол и села возле него.

И снова он не двинулся.

- Спасибо, - еле слышно прошептала она.

Потянулась рукой и, едва не теряя сознание от страха, осторожно провела по голове. Шерсть оказалась гораздо мягче, чем она думала. Она провела еще раз. И еще. И даже попыталась почесать за ухом так, как почесала бы кота. И тут же отдернула руку.

Это не кот. И не собака или волк. Это человек. И не просто человек, а тот самый Стас, который…

- Что, еще недостаточно? Что мне нужно сделать, чтобы ты решил, что я сдала экзамен?! - все-таки нервы не выдержали.

А он тоже хорош! Кто устраивает такие проверки без предупреждения? Она еще от одного стресса не отошла, а теперь…

Повозмущаться вдоволь она не успела. Одернула себя сама. Надо выбирать - кто ты: просто девушка, которую положено оберегать от сложностей, или напарник, на которого придется полагаться в опасных ситуациях. И если уж решила, что второе, то не ныть, когда становится сложно.

Тем более что по-настоящему сложно - еще впереди.

Волк начал медленно подниматься с ковра, так медленно, будто бы давая Инге время отойти в сторону. И она этой возможностью тут же воспользовалась: негромко взвизгнув, отлетела к окну.

Плохо. Как он воспримет ее визг? Решит, что она все еще не готова заполучить его в напарники? Но сделанного не воротишь.

Зверь вышел из комнаты.

Инга услышала возню в прихожей. Желания выйти и посмотреть, что там происходит, у нее точно не возникло. Наверное, «перекидывается» в человека. Ее журналистское любопытство спряталось где-то в дальнем уголке сознания и выползать наружу не хотело. Инга предпочла бы никогда не увидеть, как это происходит.

К тому же она прекрасно понимала: на той здоровой псине, что только что лежала тут на ковре, никакой одежды не было, даже нижнего белья. Так что пусть он там лучше сам разбирается, а к ней выйдет в приличном виде.

Она смотрела в окно, пока за спиной не послышалось легкое покашливание. Явился, надо же! Инга обернулась. Похоже, Стас решил не особенно утруждаться одеванием. На нем были одни лишь джинсы.

Надо будет при случае у него спросить, нелюбовь к одежде - это у них видовое? Или вопрос практичности: не так-то удобно превращаться в здоровую псину, если на тебе какие-то тряпки. Да и вообще, даже мелкие собачки в одежке выглядят довольно нелепо. Впрочем, на Ингин взгляд они и без одежки выглядят нелепо.

- Я должна тебе кое-что рассказать, - Инга с трудом удержалась от того, чтобы прокомментировать его внешний вид, и еще с большим трудом отвела взгляд от рельефного торса и посмотрела Стасу в глаза.

- Если ты о том, что обнималась со своим юным приятелем, то не стоит. Во-первых, я уже видел, во-вторых, это твое личное дело.

Инга вспыхнула.

- И в мыслях не было тебе отчитываться, - чуть, пожалуй, резче, чем следовало, ответила она. - Мы сегодня ужинали, ну с тем полицейским и его девушкой. Что-то вроде двойного свидания.

Это «двойное свидание» она почему-то проговорила с особым удовольствием. И теперь уже не отводила взгляда от его лица. Кажется, Стас нахмурился чуть больше, чем раньше. Впрочем, возможно, теперь она выдает желаемое за действительное.

Ладно, к черту все эти детские игры: он бы подошел, я бы отвернулась… Их отношения строятся на несколько другой основе.

- Ты бы не мог одеться?

- Я тебя смущаю? - теперь уже в его голосе прорезалось злорадство. Или ей только кажется?

Ну уж нет. Он нее не собьет с толку!

- Немного, - честно ответила Инга. - Обычно я разговариваю о делах с одетыми мужчинами, - она пожала плечами. - Так уж сложилось, не вижу причины нарушать эту традицию.

Стас сделал несколько шагов ей навстречу и остановился рядом. Так близко, что она почувствовала едва уловимый запах его парфюма, ощутила жар его кожи, услышала его дыхание. Замерла с ужасом и каким-то неясным предвкушением, ожидая, что же будет дальше.

Услужливая память быстро «подогнала» картинку из их недавнего прошлого. Они в прихожей ее старой квартиры, его руки скользят по ее спине, прижимают крепко…

На секунду Инга забыла как дышать.

Руки Стаса и правда легли ей на плечи. Сердце застучало, взгляд заметался, и она совершенно растерялась. Потому что все это было неправильно. Потому что так они только все усложнят. И вообще-то она должна была прекратить это немедленно, но почему-то не могла.

Стас, не переставая смотреть в глаза, мягко отодвинул ее в сторону, открыл дверцу шкафа (как выяснилось, та была сразу за ее спиной), достал рубашку, набросил ее на себя и начал медленно застегивать пуговицы.

Вот же!.. Даже про себя Инга не подобрала подходящего эпитета.

Она лишь надеялась, что он не заметил, какое впечатление на нее произвел этот его жест. Впрочем, надежда была довольно робкая. Он наблюдателен и обычно замечает и не такое.

- Девушка полицейского… - чем быстрее она вернется к прежней теме, тем лучше. - Мне показалось, она наш клиент.

Он тут же подобрался, стал серьезным. Если и были у него до этого какие-то несерьезные мысли, то они наверняка отошли на задний план.

- Рассказывай. Все в подробностях: кто, где и откуда. И главное: она догадалась, что ты ее увидела?

Инга пожала плечами:

- Очень похоже, что да. Она смотрела так нехорошо, а еще хотела составить мне компанию в дамскую комнату.

- Ты же не пошла?

Инга вздохнула:

- Как видишь, я здесь стою живая и с тобой разговариваю, значит, не пошла.

Стас кивнул:

- Это правильно, никогда не приближайся к ним без меня.

Инга хотела сказать, что и без него как-нибудь сообразила бы, но вспомнила своего прошлого духа и промолчала.

- И ты, конечно, не узнала ни адреса, ни где она работает. Надо же ее найти!

Инга вздохнула и потянулась за телефоном.

- Виталик, привет. Нет-нет, я в порядке, приезжать не надо, мне уже лучше… Просто немного устала… Правда, не надо… Так неудобно вышло сегодня. Я очень хотела познакомиться с девушкой твоего друга. Ведь я ничего не знаю о твоих друзьях…

Инга представляла, как обалдел Виталик где-то на той стороне: в эти несколько фраз она вложила столько тепла и кокетства, сколько он не слышал от нее за все время знакомства.

- Где работает, чем увлекается, что любит? - она торопливо достала из сумочки блокнотик, с которым никогда не расставалась, и стала делать короткие заметки, периодически подбадривая собеседника. - Да, серьезно?.. А я там часто бываю! Неужели восточные танцы? Я тоже всегда мечтала записаться, да все времени не было.

Они прощались минуты две. Инга пожелала ему самых хороших снов и выразила надежду, что они обязательно встретятся завтра на работе. Встретятся! Она даже представляла, какими огромными глазами он будет на нее смотреть после сегодняшнего выступления. Впрочем, она всегда может сказать, что приняла успокоительное и была немного не в себе…

На Стаса весь этот цирк пополам с театром не произвел никакого впечатления. Стоило ей «отбить» звонок, он так же сухо и деловито спросил:

- Ну…

- Она работает в магазине женского белья, - Инга вырвала из блокнота и протянула ему листок с названием улицы. - По-моему, там один магазин. Но даже если два, думаю, найти будет нетрудно.

Он кивнул так, будто она только что не совершила маленький подвиг, не провела расследование и не притащила ему новую жертву на блюдечке с голубой каемочкой.

- Завтра займусь, - почти равнодушно сказал он. - Ладно, тебе пора.

Что? Вот так вот просто «тебе пора», и на этот раз без задушевных бесед, без рассказов о том, как у них будет все складываться дальше! Он даже не сообщил ей, прошла ли она испытание собакой.

Инга чуть замешкалась в прихожей, надеясь, что он все-таки что-то спросит, скажет или… Нет, про «или» она даже не думала и не собиралась думать.

- Постарайся выспаться, - сказал он ей на прощание. - Выглядишь усталой.

Занавес. Актеры раскланиваются и уходят вниз по лестнице, не дожидаясь, пока благодарная публика закидает ее помидорами.

А на что в принципе она рассчитывала? Он никогда и не пытался за ней ухаживать. Даже наоборот, всеми силами старался от нее отдалиться, несмотря на то, что для его странной работы она просто необходима. Может, поэтому и старался, потому что понимал: если напарница к тебе неровно дышит, это может стать проблемой.

Что ж, больше она его не огорчит: пусть хоть голышом разгуливает, хоть повязывает себе розовый бантик и превращается в пушистого котенка. Она - кремень, ей все это без разницы.

Как ни странно, приняв это решение, Инга уснула быстро, крепко и без всяких успокоительных.

23

- Представляешь, Оксана ушла от Лешки! И вообще пропала.

Первая часть этой фразы, сказанной Виталиком, звучала неплохо. Не убита, не растворилась в воздухе, а просто ушла.

А значит, туда ей и дорога: нечего хорошими парнями разбрасываться!

Но вот пропала - это совсем другое. Если девушка опера пропадает, есть подозрение, что этот опер начнет ставить на уши весь город. И что будет тогда… Не окажется ли она снова слишком близко к этой истории, не обратит ли смышленый Лешка на Ингу слишком пристальное внимание? Уже второй раз рядом с ней случается что-то странное.

- Что значит - ушла?

На том, что она пропала, лучше внимание не акцентировать.

- Ушла - значит ушла, - раздраженно проговорил Виталик. - Написала в соцсети, что встретила другого. Что Лешка ей не нужен. Что встретила другого - достойного. Что работать ей тоже больше не придется. И что уезжает. Он спросил, как же ее вещи, а она сказала, что это дешевое барахло может оставить себе или раздать бедным. Велела, чтобы ее не искал и не портил ей жизнь. А через несколько минут удалила страничку.

Ну что ж, вроде бы сработано неплохо.

Обиженный молодой человек вряд ли станет разыскивать девушку, которая четко дала ему понять, что он ее не достоин. Тем более что про зарплату полицейского она и до этого высказывалась очень пренебрежительно.

Но Стас - каков подлец! Мог бы и рассказать ей, что уже решил вопрос с Оксаной. Обещал ведь, что теперь они напарники, больше - никаких секретов. И сам же нарушил свое обещание.

* * *

Вернувшись с работы, Инга даже не зашла домой:, сразу поднялась этажом выше. Дверь открыл Стас. На этот раз в одежде, за что она ему была очень благодарна.

- Так нечестно. Мы напарники или кто? Если ты кого-то ликвидируешь, мог бы хотя бы сообщить о своих планах, чтобы я не узнавала об этом от посторонних людей.

Он заглянул ей за спину, видимо, чтобы убедиться: никто не услышал ничего лишнего, и сделал приглашающий жест.

Инга перешагнула через порог, дверь за ней закрылась, и только после этого Стас заговорил:

- Я не понимаю о чем ты, но ты мне сейчас все расскажешь.

Пахло в квартире чем-то очень аппетитным, или Инге так казалось: она ничего не ела с утра. Видно, что-то такое отразилось в ее глазах, и Стас добавил:

- За ужином.

Инга рассказывала о душевной драме Алексея, стараясь ничего не пропустить.

Она исчезла совсем, ни страничек в соцсетях, ничего. Номер отключен и вообще был куплен на вокзале на чужое имя. А уж то, что бдительный опер умудрился не узнать паспортные данные своей любимой или хотя бы место ее жительства, и вовсе поразительно.

Впрочем, это для Алексея поразительно. А Инга хоть и не так хорошо успела изучить врага, отлично понимала, что заморочить голову человеку эти существа могут запросто.

Стас слушал ее внимательно, не перебивая, и с каждым ее словом он мрачнел все больше.

- Погоди, ты хочешь сказать, что это не ты?..

Она была уверена, что исчезновение Оксаны - целиком и полностью его рук дело. А если нет, история принимает какой-то уж очень неприятный оборот.

Стас покачал головой

- Я тоже не смог ее найти. Покрутился на работе, поспрашивал… выяснилось, что она уволилась, но больше ничего. Но, думаю, теперь все стало ясно: она поняла, кто ты, и исчезла.

- И что будет дальше?

Он поднялся из-за стола, собрал тарелки, начал их мыть и только потом совершенно невозмутимо ответил:

- Я какое-то время поживу у тебя.

Инга потеряла дар речи.

Вообще-то у нее теперь однокомнатная квартира.

Конечно, в прошлых хоромах она могла хоть всех бездомных парней со всех улиц собрать, а тут ситуация крепко изменилась.

- Нет, это невозможно, - возразила она, прежде чем успела что-то подумать.

- Это необходимо, - с нажимом сказал Стас. - Боюсь, у тебя нет выбора. Конечно, я мог бы предложить тебе выбирать между моим соседством и целой толпой духов, которые в любой момент могут к тебе ввалиться, когда ты будешь одна и беззащитна, но такого выбора я тебе не дам. Неужели ты думаешь, что она не выяснила твой адрес? Если его знают твои приятели, то наверняка знает и она. А значит, то, что она появится, - только вопрос времени. Не рассиживайся, пойдем к тебе. Мне не хочется пропустить визит наших дорогих гостей.

- Но как же…

- Все вопросы потом, когда будем у тебя.

* * *

В ее новой квартире Стас сориентировался так же быстро, как и в старой, прошел на кухню, поставил кипятить воду, долго и придирчиво выбирал сорт чая. Дежавю. Все это уже однажды было. Или даже не однажды. Неужели будет повторяться раз за разом?

- Посмотрим что-нибудь? Фильм там или реалити-шоу?

Стас поморщился:

- Не люблю.

- Что ты не любишь? - не поняла она.

- Все ненастоящее.

А вот это интересно:

- Что значит «ненастоящее»?

- Выдуманные истории, крашеные волосы….

- Фальшивые паспорта, - не выдержала и дополнила этот список Инга.

Он пожал плечами:

- Паспорта - это как раз удобно.

- Часто приходиться путешествовать?

- Нет, просто когда видят этот паспорт, обычно предпочитают не связываться.

- А разве ты не можешь воздействовать на людей, мысли там путать, глаза отводить.

- Могу, - просто ответил он, - но не люблю.

- Почему?

- Я же уже сказал: предпочитаю, чтобы вещи оставались такими, какие они уже есть, и люди тоже.

- Хорошо, значит, у меня есть для тебя развлечение.

Инга включила ему канал Animal Planet. Там уж точно все натуральное и в естественной среде, а сама стала пролистывать новости, афиши и городские сплетни, пытаясь угадать, какое задание ждет ее завтра. Пара часов молчания, и Стас, щелкнув пультом, выключил телевизор.

- Это еще почему? - поинтересовалась Инга.

- Пора спать, - безапелляционно заявил ее гость.

- Но рано, - она бросила взгляд на часы. Большая стрелка едва коснулась девяти. - Я обычно ложусь гораздо позже.

- Даже не знаю, как тебе сказать, - Инга поняла, что сейчас будет очередная издевательская шуточка. И она не ошиблась: - Сегодня не самый обычный день, во всяком случае, не каждый день духи охотятся за тобой, а не ты за ними. Так что стели кровать, смотри «Спокойной ночи, малыши» и вперед.

Что ж в том, что касается здорового сна, она ему, конечно, не слишком доверяла, но раз уж речь идет о деле, лучше слушаться беспрекословно, целее будешь.

- Я постелю тебе на кухне. Там есть диванчик, его можно разложить, не слишком удобно, но все-таки…

- Ты издеваешься? - он смотрел на нее, словно не веря, что в мире вообще могут существовать такие тупицы. - Пока я доберусь сюда со своего диванчика, тебя успеют убить раз пятнадцать.

Стас открыл шкаф, безошибочно угадав нужный ящик, и бросил ей полотенце:

- У тебя пятнадцать минут, через пятнадцать минут ты должна быть в постели.

В пятнадцать минут Инга, конечно, не уложилась, еще добрых десять она размышляла, чего бы такого надеть, и наконец остановилась на пижаме и банном халате сверху. Уж если ей и придется ночевать в одной комнате с мужчиной, с которым никто тут не планирует никаких отношений, лучше делать это в самом что ни на есть монашеском виде.

Она вышла из ванной и на всякий случай громко крикнула:

- Там есть одеяло, я постелю тебе на полу.

Ей никто не ответил. Ну конечно, гордость - это наше все. А разговаривать через две стенки - это вообще недостойно настоящего охотника.

А что если он решил, что для успешной охраны нужно находиться как можно ближе к объекту, и уже лежит в ее постели? Ну так вот, если такая мысль и правда появилась в его голове, лучше ему ее оттуда выбросить.

Инга решительно направилась в комнату и еле сдержала вскрик.

Возле ее кровати, развалившись на ковре, лежал огромный волк. Глаза его были закрыты. Бока равномерно вздымались. Он спал. Или делал вид, что спит. Во всяком случае, оценить ее ночной наряд было некому.

Инга, едва дыша, прокралась мимо, упала в кровать и с головой накрылась одеялом. Даже неизвестно, кого она боится больше: предполагаемых врагов или своего необычного охранника.

* * *

Ингины убийцы прогуляли. В эту ночь в квартиру никто не явился: ни духи, ни люди - в общем, вообще никто

Полночи Инга ворочалась, потом пыталась, спрятавшись с головой под одеяло, хотя бы почитать книжку на телефоне, но рядом угрожающе зарычали, и она тут же передумала.

Лежать в темноте и в тишине очень скучно, поэтому ей не оставалось ничего другого, кроме как уснуть.

Утро встретило ее запахами еды. Инга даже не удивилась. Стас снова проснулся пораньше, чтобы приготовить что-нибудь. Она выползла на кухню.

- Доброе утро, - с улыбкой встретил ее гость. - Я тут пытаюсь создать что-нибудь съедобное из имеющихся продуктов. Должен отметить, что продуктов на новой квартире негусто, впрочем, как и на старой. Некоторые вещи никогда не меняются.

- Это называется стабильность.

- По-моему, это называется иначе, - улыбнулся Стас, - но я готов принять твою версию.

- Никто не пришел меня убивать, - сказала Инга очевидное.

- Ты огорчена?

Она пожала плечами. На самом деле, скорее да, чем нет. Если бы эти явились сегодня, она была бы уже свободным человеком. Ну или мертвым свободным человеком. Тут уже как повезет.

Но они не явились, а значит, ей все еще грозит опасность.

- И что теперь ты будешь делать? Пойдешь со мной на работу? Притворишься персональным стилистом или что еще придумаешь?

- Нет, останусь здесь. И ты останешься тоже. Боюсь, тебя сразил ужасный вирус гриппа. Ты совершенно, категорически не можешь выйти из дому. Единственное, что тебе остается, это вызвать врача на дом и уйти на больничный.

Инга поморщилась. Она точно знала, с какой неохотой выезжают врачи на дом. И если заставить занятого человека с мизерной зарплатой еще и тягаться по квартирам, просто потому что кто-то лишний раз чихнул, есть подозрение, что никакого больничного не дадут.

- Дадут-дадут, не волнуйся.

Стас улыбался. Кажется, он был полностью уверен, что у него все получится.

- Звони на работу, предупреждай.

Он убрал тарелки, поставил перед ней чашечку с кофе и подтолкнул телефон. Она набрала Виталика. Конечно, правильнее в отсутствие шефа звонить его замше. Правильнее, но не хочется. Лучше уж пожаловаться на жизнь и здоровье тому, кто гарантированно не будет упрекать ее и утверждать, что она решила разорить организацию.

 24

Как ни странно долго ждать врача не пришлось.

Уже через пару часов после того, как Инга продиктовала адрес и ответила на уточняющие вопросы девушки из регистратуры, в дверь позвонили.

Открывать пошел Стас. «Больная», как и положено умирающей от гриппа, лежала в кровати, укрывшись пледом и спрятав под боком бутылку с горячей водой. К этому методу обмана она не прибегала класса с седьмого. Вот и повод вспомнить молодость. Нос и щеки натерты платком так, что даже если она покраснеет от стыда, врач ничего не заметит.

Во всяком случае, хотелось бы на это надеяться.

Врач, высокая молодая женщина, зашла в ее комнату с дежурным вопросом:

- Ну, что у нас случилось?

Она улыбалась. Это было странно. Впрочем, кто знает, чем там ее встретил Стас - жгучим взглядом или каким-нибудь своим специальным гипнозом. Думать о том, что он мог флиртовать с симпатичной докторшей не хотелось…

Инга на всякий случай избегала смотреть ей в глаза.

- Температура тридцать восемь, насморк, кашель… - вранье от первого до последнего слова. Инга почувствовала, что все-таки краснеет, и отвернулась.

Врач достала фонендоскоп:

- Раздевайтесь.

Инга бросила красноречивый взгляд на Стаса, который все еще стоял в дверях. Он явно не собирался уходить. Ей пришлось скорчить особенно недовольную физиономию, чтобы он наконец вышел из комнаты и закрыл дверь. Только после этого Инга повернулась к врачу спиной и стала снимать свитер.

А в следующую секунду почувствовала, как чьи-то руки крепко схватили ее за шею.

Понимание пришло молниеносно. Но увы - слишком поздно.

Дверь открывал Стас, который не видит духов.

Она сама избегала смотреть на женщину.

А теперь она, такая скромница, своими руками выпроводила Стаса за дверь и осталась без защиты. Она рванулась заметалась, но все без толку. Они сильные. Сильнее людей…

Инга умудрилась то ли вскрикнуть, то ли захрипеть - и уже в следующую минуту Стас врывался в комнату. Мертвая хватка ослабла, и девушка рухнула на ковер.

Когда она пришла в себя, от лжедоктора скоро остались лишь белый халат, тапочки, и сумка. Инга покрутила в руках фонендоскоп.

- И что теперь делать? - Инга собирала остатки медработника в пакет.

Стас ответил совершенно невозмутимо:

- Ждать.

- Чего именно?

- Ну, во-первых, к нам все еще не явилась твоя подруга, а во-вторых, должен прийти и настоящий врач.

* * *

Инга нервничала. И у нее для этого были все причины.

Во-первых, убивать ее явилась не Оксана, а совершенно другая девица. А это значит, что они делятся информацией. Во-вторых, она пришла в образе врача. Значит, эти знали, что Инга вызывала участкового. Не надо быть семи пядей во лбу, чтобы сделать невеселое умозаключение: тех, кто ей угрожает, некоторое количество, и они за ней следят.

Она взглянула на Стаса. Тот озабоченно жал на экран смартфона. Что-то ищет? С кем-то переписывается? Что бы он ни делал - он точно не собирается ее утешать. И она сама это выбрала. Напарник. Это не тот, кому утирают слезы.

Делиться с ним своими соображениями? Зачем? Наверняка он соображает не хуже, чем она.

* * *

Настоящая врач тоже явилась, как и положено, когда все сроки для ожидания благополучно миновали. Окинула Ингу хмурым взглядом и сразу же начала выписывать больничный. Ничего удивительного, Инга и правда выглядела заболевшей.

Закутанная в несколько одеял, она не могла сдержать дрожь. И даже горячая бутылка, призванная изображать высокую температуру, не помогала согреться. Уставшим голосом доктор продиктовала перечень мероприятий по приведению измученного болезнью организма в порядок и велела явиться на осмотр через три дня.

Не слишком много внимания к больному, но Инга была благодарна ей уже хотя бы за то, что она не пытается ее душить или каким-нибудь другим способом лишить жизни.

Что-то в последнее время люди, которые не пытаются лишить ее жизни, встречаются все реже и реже.

Когда врач ушла, Стас наконец решил заговорить.

- Ты все еще можешь выйти из игры, - он присел на краешек ее кровати. - Уехать в другой город, сменить имя, жить нормальной жизнью.

- И от этого я перестану их видеть, или перестану тянуться в те места, где они есть?

- Нет, от этого тебя не найдут те, кто уже понял, кто ты такая. А потом… Ты ведь стала видеть их только после того, как я появился рядом. Не будет меня поблизости - один, другой раз мелькнет что-то похожее, а потом ты снова перестанешь их замечать.

А вот это новость. Впрочем, вряд ли тут есть чему удивляться. Любая способность, если ее не развивать, начинает угасать.

Если рядом не будет Стаса… Инга попыталась представить свою жизнь, в которой его нет, и поняла, что не хочет это представлять. А хочет, чтобы он был. Сидел рядом на краешке кровати. Готовил что-то невероятно вкусное из того, что отыщет на ее «холостяцкой» кухне, доставал ее своими шуточками и никуда-никуда не уходил.

И не пытался от нее избавиться, как делает это сейчас.

Только не говорить же об этом ему!

- Но я все равно буду тянуться туда, где они есть.

- Не обязательно. Например, у тебя на работе никого нет. Я проверил несколько раз. Сначала думал на твоего кавалера, - он улыбнулся, - но он чист, и все остальные тоже. Подумай об этом, возможно, ты приняла неправильное решение. И мне жаль, если я тому виной.

Он сжал в руке ее заледеневшие пальцы. Или они только казались холодными, потому что его рука была жаркой, как всегда?

Инга застыла - ожидая, что же дальше. Но дальше не было ничего. В дверь позвонили.

Инга вздрогнула:

- Это они?

- Вряд ли. Я позвал кое-кого в гости, - он улыбнулся, - вылезай из своего гнезда и готовься варить много кофе.

* * *

Гостей было двое - но когда они вошли, и без того небольшая квартирка стала казаться тесной.

Оба мужчины были чем-то неуловимо похожи на Стаса. Не внешне, нет.

Один - высокий веснушчатый здоровяк - он сразу же представился Александром, и говорил, почти не умолкая, - улыбчивый, громкий. Второй, наоборот, приземистый, коренастый, кроме «Здравствуйте» не сказал ни слова. Стас называл его Олегом. Очень разные внешне.

Сходство было в другом: настороженные колючие взгляды и манера двигаться мягко, почти бесшумно.

Волки - промелькнуло у Инги в мыслях, и ей на мгновение стало страшно.

Впрочем, она быстро справилась с собой. Стас рядом с ними спокоен и расслаблен. А значит, и она может быть спокойна.

Так вот кому обещан кофе. Точнее, много кофе. Она только подумала поставить на плиту джезву, как Александр окликнул ее:

- Мне чай, если есть, с мятой.

Они тут все что ли читают мысли?

Тот рассмеялся:

- Нет, просто ты посмотрела в сторону кухни, а Стас обещал, что будут морить голодом, но зато поить кофе.

Инга улыбнулась в ответ. А еще - вдруг в один миг перестала беспокоиться о чем бы то ни было. Свои. Она среди своих.

И эти свои не позволят случиться чему-то плохому.

25

- Четверо… Совсем недавно. Крутились возле дома. Отслеживали по очереди, почти дежурили. Но на глаза не попадались… Это мы уже потом узнали. Радио «Старушки FM», - Александр усмехнулся. Он пил заказанный мятный чай из самой большой кружки, которую только удалось найти. - Они не нападают на охотников. Во-первых, охотников они не видят, а во-вторых, от охотника можно и огрести, даже вчетвером, даже впятером. А вот следящих эти гады как-то узнают. Понять бы, как…

Инга видела, как напрягся Стас. Она не сомневалась, что знает, о чем он сейчас думает: что-то похожее случилось и с его напарником. Их было много, и они победили. Чтение мыслей, как выяснилось, не такая уж и сложная штука.

- И что дальше?

Теперь заговорил второй, невысокий, Олег:

- Напали поздно вечером все четверо… Крепкие сволочи, чуть отбился…

Инга еле сдержала вздох. Ей захотелось стать незаметной, а еще лучше - исчезнуть совсем. Окажись она на месте коренастого крепыша, уж точно не смогла бы так небрежно бросить «отбилась». Это он мужчина, да еще и оборотень к тому же. От нее бы там осталось лишь мокрое место.

И кто здесь слабое звено?

Теперь понятно, почему Стас всеми силами сопротивлялся ее участию в охоте.

- Раньше такого не было. Они были каждый сам за себя. Как пиявки. Присосался к жертве и тянет из нее жилы. Оглядываться по сторонам - зачем? Среди них как-то не встречалось умников. Туповатые создания, но наглые и напористые, - Александр поставил опустевшую чашку на стол. - Хотя есть у меня на счету парочка руководителей среднего звена и даже один кандидат наук!

- Серьезно? - воскликнула Инга с неподдельным интересом.

- Абсолютно! Но знала бы ты, как отзывались о нем студенты!

Она рассмеялась. Студенчество осталось в прошлом уже давно, но преподавателей, которые вполне могли бы оказаться недалекими духами, она помнила. Впрочем, кто сказал, что они ими не были?

Она бросила на Александра подозрительный взгляд. Только что он говорил о серьезных вещах, а тут вдруг начал балагурить… Увидел, что она совсем сникла и решил поддержать?

Нет, конечно, она ему благодарна… Только вот не надо ей этих скидок на слабость. Она - напарник Стаса. Не кисейная барышня. А такой же член команды, как и они.

- Они стали объединяться, планировать - это что-то новенькое, - вмиг посерьезнев, сказала она. - Значит, и нам нужно действовать иначе…

Стас коротко кивнул.

- В общем, я вижу только один путь, нужно поймать кого-то из них живым и задать вопросы.

Живьем… По спине Инги пробежал холодок. Живьем они ей не нравились. Большинство духов из тех, с кем она сталкивалась живьем, пытались ее убить. Она потерла шею. В том месте, где уже налились синевой «пальчики» лже-доктора.

- Думаешь, они способны к простому человеческому общению? - хохотнул Александр.

Вообще-то очень похоже на то, что способны. Тот самый сосед, которого Инга в свое время оставила без водки, вполне пристойно общался со своей супругой, даже периодически устраивал скандалы. Вряд ли, конечно, он с ней когда-нибудь обсуждал творчество постмодернистов или последние открытия в области нано-технологий, но для того, чтобы как-то взаимодействовать с окружающими, у него мозгов хватало.

А еще «сомелье» у ресторана, хоть и был пьян, но о достоинствах водочных коктейлей рассуждал довольно бойко.

Или взять ту же Оксану. Нельзя сказать, что она отличалась особым умом и поражала окружающих цитированием Байрона в оригинале. Да и воспитанием особым не отличалась… Но соображала же, что у полицейских зарплаты маленькие, а дома есть дешевле.

- Вот и посмотрим, на что они там способны. Сейчас мы в выигрышном положении, рано или поздно, они тут появятся. И вряд ли поздно, они ведь тоже понимают: она может уехать, сменить квартиру, а то… В любом случае ждем здесь три-четыре дня. Если не явятся, придется переезжать.

Этот вариант Инге совсем не нравился. Переезжать, когда она только что нашла приличную квартиру. Впрочем, перспектива быть задушенной нравилась ей еще меньше. Так что пришлось согласиться.

- А когда они придут, - продолжал Стас, - нужно действовать аккуратно, постараться не уничтожить, а обездвижить, по крайней мере, одного.

* * *

Несколько дней в одной квартире с тремя волками.

С тремя посторонними мужчинами.

Нельзя сказать, чтобы о чем-нибудь из этого она мечтала долгими зимними ночами. Но, кажется, выбора особенного-то и нет.

Единственные, на кого ей можно надеяться, это они.

А еще - у нее никто и не спрашивает. Что-то в разговоре не прозвучало: «Инга, ты ведь не против, что мы здесь поживем?».

- Инга, ты ведь не против, что мы останемся? - прозвучал рядом голос Александра.

Он смотрел на нее с такой обезоруживающей улыбкой, что она и сама не поняла, как ответила:

- Конечно, не против. У меня, правда, мало места, надо придумать, кто где будет спать. И продукты…

Действительно, кормить такую ораву - это ж сколько еды понадобится!

- Об этом не беспокойся, - Александр поднялся из-за стола, и ее и без того маленькая кухня сделалась совсем крошечной. - Спать мы будем по очереди, кто-то все время должен дежурить. А продукты закажем с доставкой. Мы зашли в квартиру очень аккуратно, соседи не видели, мимо тоже никто не бродил. Так что лучше пока наружу не высовываться.

- А если они следили за подъездом?

- А мы через соседний вошли. Поднялись наверх, потом через чердак и сюда.

- Но чердак же закрыт на ключ!

Александр снова одарил ее такой улыбкой, что стало понятно: для серьезных парней какой-то там замок - не преграда.

Они остались. И если в первое время Инга чувствовала неловкость, то потом стало как-то спокойнее. Нет, она напрягалась всякий раз, когда кто-то звонил в дверь.

Тот же парень из службы доставки, который чуть доволок объемные пакеты… Однако тогда напряглась не только она, но и все, кто находился в доме. Спрятались, затаились и ждали, готовые напасть, как только Инга подаст сигнал.

Но парнишка из доставки оказался тем, кем и должен был оказаться. Просто парнишка из доставки. Взял деньги, попросил расписаться и с благодарностью за то, что выбрали их сервис, покинул помещение.

Продукты, продукты, продукты, питьевая вода, несколько мотков крепкой капроновой веревки - напоминание о том, что они тут не на пикник собрались.

Следующей в дверь позвонила тетенька из домоуправления, которая проводила опрос жильцов: скидываться или не скидываться на новые домофоны. Инга расписалась, не глядя, не слишком вникая в домофонную проблему. Дверь закрылась, и все снова выдохнули.

Час за часом.

А ее убийцы все не приходили и не приходили.

В эту ночь ей удалось уснуть часа на два или три, не раздеваясь и свернувшись калачиком в углу кровати.

Когда она проснулась, поняла, что слезть с кровати будет проблематично. Два огромных волка занимали чуть ли не всю площадь ковра в ее комнате. Оставаться рядом с ними ей совсем не хотелось, а спустить ноги на пол и сделать несколько шагов, было страшно. Почему-то она чувствовала: ни один из этих зверюг - не Стас, хотя ни окраской, ни размерами они вроде как не отличались.

Отличались чем-то другим. Вернее не так. Стас для нее отличался от всех других.

Немного поколебавшись, она все-таки соскользнула с кровати, на цыпочках добралась до двери и быстро выскочила. Ни один из волков не пошевелился, и даже пол не скрипнул. Неужели она перенимает их звериные повадки - научается ходить бесшумно.

Свет на кухне не горел - не нужно, чтобы они видели мужские (или того хуже - волчьи) силуэты. Но тех бликов, что бросал в окно сияющий огнями город, было достаточно, чтобы сориентироваться. Стас сидел за столом с чашкой кофе. Ну да, кто-то же должен дежурить, пока все дрыхнут.

Только почему дежурит один, а спят все? Безопаснее и правильнее был бы спать по одному, а бодрствовать всем вместе.

- Они ночью охотились… А потом сразу пришли к тебе.

Инга просто кивнула. Сколько можно удивляться одному и тому же фокусу? Она вылила остатки кофе из джезвы в чашку и уселась рядом:

- Ты действительно думаешь, что получится кого-то из этих тварей разговорить?

- Я думаю, что надо хотя бы попытаться.

Инга очень сомневалась в успешности этого предприятия. Чтобы кто-то из этих согласился заговорить, им нужно что-то пообещать, что-то ценное, например, жизнь. Но как пообещать жизнь духу, который увидел охотника и который, оставшись в живых, сможет его найти?

Вернее, пообещать-то можно, а вот выполнять такое обещание лучше не стоит. И духи, какими бы туповатыми они ни были, уж это-то точно должны понимать.

- Мне нравятся твои друзья. Они… - Инга попыталась подыскать подходящие слова, - надежные.

- Не то слово, - он усмехнулся. - Ты себе даже не представляешь, до какой степени.

А ведь и правда - не представляет. Что вообще она знает о тех, с кем судьба свела ее так близко и сцепила так крепко? Почти ничего. Инга стала судорожно вспоминать все, что слышала об оборотнях и их отношениях внутри стаи. Увы, основным источником информации был фильм «Сумерки», и вряд ли этот источник можно было считать заслуживающим доверие.

Впрочем, зачем ей какие-то там фильмы, если прямо сейчас перед ней тот самый заслуживающий доверия источник сидит и пьет кофе.

Что-то за всеми этими приключениями она совсем растеряла журналистские навыки. Ведь первое, что должен сделать уважающий себя репортер, встретив оборотня, это взять у него интервью, придумать громкий заголовок, ну или что-то в этом роде…

Но никогда не поздно.

- А вот интересно… У оборотней все как в книжках пишут? Истинные пары, одна любовь на всю жизнь… Как же оно называется? Запечатления…

Стас приподнял бровь:

- Это ты сейчас про Сашку с Олегом? Предупреждаю, они спят чутко и, возможно, сейчас тебя слышат.

- Да ну тебя! Нет, конечно. Я вообще. Интересно же…

Инга отвела взгляд. Она не хотела, чтобы он угадал природу этого интереса. Но он наверняка угадал.

- Истинные пары - это чушь. Сказки.

Ясно. Если честно, так она и думала. Слишком уж как-то это…чересчур. Встретились двое - и тут же поняли, что они предназначены друг другу. И так до конца жизни и прожили - в радости, любви и согласии.

А где работа над отношениями? Где притирка? Где ежедневный подвиг: не замечать, что тюбик зубной пасты не закручен?

Кому вообще нужны эти статичные отношения, в которых все определено с первого до последнего дня?

- Но какая-то доля правды в этом есть. Разводы у нас редкость. Совсем редкость. Я, пожалуй, даже и не вспомню такого.

- Так, может, все-таки это правда? Встретил истинную пару и на всю жизнь.

- Хочется верить в сказки? - Стас усмехнулся. - Думаю, дело в том, что ты только что сама сказала. Просто мы надежные.

Надежные. Это хорошо. Потому что иначе ей сейчас было бы очень страшно.

Инга снова потерла шею - в том самом месте, где все еще болело и саднило.

- Покажи, - Стас отвел ворот ее свитера.

Коснулся горячей рукой - осторожно и бережно. Так, что закружилась голова. Захотелось быть ближе. Еще ближе. Прижаться к плечу. Оказаться в объятиях - и спрятаться там от всего мира.

Черт бы его побрал, если он и вправду может читать ее мысли - самое время начать!

26

Инга и сама не поняла, как все получилось - то ли Стас притянул ее к себе, то ли она к нему прильнула, и вряд ли бы вспомнила, как встретились их губы. Ее словно обожгло - самым мягким огнем, который только может быть.

Словно все дни томительного ожидания, неясных волнений и непрошеного трепета сошлись в одной точке. Все то, в чем она боялась признаться самой себе, теперь стало ясно им обоим - ее к нему влечет. Сильно, неудержимо.

А еще - и это казалось куда более важным - его к ней тоже.

Поцелуй. От легкого касания - к настоящему, глубокому, когда страсть и нежность так переплетены, что и не поймешь, чего больше. Опасность, чужие люди в квартире - все это стало таким далеким, таким неважным! А близким и важным - он. Впрочем, она лукавит. Он давно был ей близок. И важен.

- Не стоит этого делать, - Стас отстранился.

Что? Она не сразу смогла понять, что все изменилось. Никто уже не сжимает ее в объятиях. Пусто.

Инга смотрела на него, не в силах понять, что случилось. Почему? Огонь в глубине потемневших глаз, сбитое дыхание - нет, ей не почудилось, секунду назад Стас так же задыхался от их внезапной близости, как и она.

Что это было?

- Я пойду разбужу ребят.

Ну да. Конечно. Они здесь не одни. А у волков отличный слух… Видимо, дело в этом. Скорее всего.

Почему-то Инга сейчас сама себе не верила.

Он вышел и закрыл дверь, а через пару минут на кухне бесшумно хозяйничали Саша и Олег. Стас так и не вернулся.

* * *

Она не видела драки. Как только в замке заворочалась отмычка, Александр отодвинул ее, коротко шепнул: «Не высовывайся», выскочил из кухни и закрыл за собой дверь.

Высовываться, когда тебе говорят этого не делать? Ну уж нет. Это вовсе ни к чему.

Рычание, удары, треск - ей оставалось лишь прислушиваться к этому всему, в ужасе вздрагивая от каждого громкого звука. Почему-то в голову лезла глупая мысль о том, что соседи наверняка этот шум не оценят.

Интересно, кто-нибудь вызовет полицию? И что будут делать ее защитники, если полицейские все-таки явятся.

Сколько бы ни было нападавших, Инга не сомневалась: если бы не стояла задача взять кого-то живьем, битва в прихожей уже давно бы закончилась. Три волка - это вам не один!

* * *

Только когда звуки борьбы стихли, Инга несмело вышла в прихожую. Несколько кучек одежды. Ожидаемо.

А за дверью в комнату - ее комнату, между прочим, - голоса. Тихие. Напряженные. И один из них точно - женский.

Почему не позвали ее? Хотели закончить без нее? Просто забыли - в пылу драки? Рассчитывали, что она сама догадается и придет?

Точного ответа не было, так что она вправе сама дать любой.

Инга открыла дверь.

Пленников было двое. Они сидели на полу - связанные, изрядно потрепанные.

Оксана. Та самая. Она смотрела недобро, переводя ненавидящий взгляд с мужчин на Ингу.

Именно с этой душкой и надо бы поговорить. Дело даже не в том, что она первая узнала про Ингу и умудрилась организовать целую операцию для ее уничтожения. Это далеко за пределами возможности обычных духов.

Дело еще и в другом. Она каким-то образом оказалась возле опера, который расследует, что бы вы думали, историю, в которой в том числе погиб один из них. Нет, эта девушка многое знает.

Но что заставит ее этим знанием поделиться?

Наверное, ничего.

Второй пленник выглядел растерянным. Парнишка. Вроде бы совсем молодой. Почему-то у Инги он вызывал скорее жалость, чем желание с ним поквитаться. Этот, наверняка, знает меньше, но испуганный вид давал надежду на то, что о том, что знает, он расскажет скорее.

То, что духи прожигают ее глазами - это как раз нормально. А вот почему недовольный взгляд метнул на нее Александр? Это странно. Может, она все-таки сделала ошибку и следовало оставаться на кухне, пока здесь все не закончится?

Как бы то ни было, она уже здесь. Инга как ни в чем не бывало села на стул в углу, возле двери, будто давая понять: она останется, но вмешиваться не будет.

- Тот из вас, кто ответит на наши вопросы, останется жив, - с нажимом в голосе произнес Александр.

- Смешно. Никто не останется. Заканчивайте уже, - прошипела Оксана. - Не вздумай с ними болтать! Тебе это не поможет, - а это уже парнишке.

В мгновение ока Александр пересек комнату, Инга не успела уловить, что произошло - и черный пепел взмыл под потолок.

- Она не использовала свой шанс. А ты?

- Я ничего не знаю, - лицо парнишки перекошено от страха. - Командовала она, - он указал на кучку одежды, которая осталась от Оксаны.

- Подумай, - заговорил Стас, его взгляд сделался неожиданно холодным и колючим. Инга не хотела бы чтобы когда-нибудь в жизни от смотрел на нее так. - От того, что ты сейчас вспомнишь, зависит твоя жизнь.

Парнишка вдохнул и торопливо заговорил:

- Был кто-то еще. Она не сама все придумывала. Он звонил ей и приказывал, а она ему отчитывалась…

Кто-то еще

- И что теперь? Вы все такие организованные?

- Не все, - голос мальчишки дрогнул. - Все живут как живется. Ожидая, что в любой момент появятся охотники и убьют его. Оксана говорила, что так дальше нельзя. Мы должны сами защититься от охотников, а особенно от следящих…

- Так у вас там целое движение?

- Она говорила, что мы армия, что незаметны и этим сильны. А следящие делают нас заметными. Но ведь она права? Мы же имеем право жить…

- За счет других?

Мальчишка пожал плечами. Кажется, он начинал верить, что действительно останется жив, и потому осмелел, стал говорить тверже.

- Как умеем.

Этой его уверенности почти хватило, чтобы начала сомневаться уже Инга. А действительно, что делать этим странным существам, если они такими созданы?

- Что сейчас с твоими родителями? - задал вопрос Александр.

Инга вздрогнула. Как-то совсем некстати это было. Кому какое дело до его родителей, если сейчас говорят совсем о другом? А еще взгляд, который Александр бросил на нее, словно чувствовал и понимал ее жалость к съежившемуся связанному пленнику.

- Какие еще родители? - не понял парень.

Духов-детей не бывает, это Инга знала. Обычно, появляясь, они выглядят уже взрослыми. Или подростками. Никогда - старики. Чаще всего - заменяют кого-то, кто очень болен. Принимают его вид. Родственники радуются счастливому выздоровлению. До поры до времени.

- Обычные.

Он промолчал.

- Ну же, или ты забыл? От твоих ответов зависит твоя жизнь. Скажешь правду - отпустим, начнешь врать - Александр красноречиво кивнул на горстку одежды.

- Отец повесился. Мать умерла позже, через месяц.

Александр перевел взгляд на Ингу, и она убедилась: этот вопрос был задан не для дела, а для нее.

- Кто-нибудь еще знает, что здесь - следящая?

- Нет. Оксана, - он испуганно покосился на то, что осталось от предводительницы, - хотела сделать подарок… Тому… Я не знаю, кто он. Она не говорила… только нам.

- Ладно, - Стас встал со стула. - Думаю, здесь мы закончили.

Он ухватил Ингу за плечи, вывел из комнаты и плотно закрыл дверь.

- Пойдем, сделаешь мне кофе.

- А ты сам разве… - начала она и тут же поняла, дело не в кофе, он просто хотел ее увести. Почему? Теряться в догадках не придется. - Вы же ему обещали…

Стас пожал плечами.

- Чтобы он вышел отсюда, а потом еще кто-нибудь покончил с собой? Или сошел бы с ума? Или умер от тяжелой болезни? Вариантов масса. Жизнь рядом с этими тварями у людей не складывается, не сомневайся.

Инга не стала спорить. Собственно спорить было уже явно не о чем. Вряд ли двум здоровым волкам понадобилось много времени, чтобы свернуть парнишке шею.

- Теперь они уйдут? - она спрашивала про Александра с Олегом.

Стас кивнул.

- И ты тоже?

В конце концов, причин торчать здесь у него больше не оставалось. Враг повержен, даже самый безобидный, так что можно спать спокойно, особенно если постараться забыть, что здесь было только что.

- Да. Уже не опасно. А тебе надо выспаться.

Конечно. Именно в этом все и дело. Просто кто-то очень не хочет обсуждать то, что было на кухне.

- Конечно. Я ужасно устала.

И это была чистая правда.

27

Утром Инга поняла: ей придется сидеть дома одной.

На работу идти не нужно: добрая доктор выдала ей справку аж на целых три дня. В этой ситуации пойти прогуляться по улице тоже будет странным решением: вдруг встретит кто-то из сослуживцев! Она, между прочим, должна лежать пластом и страдать от симптомов гриппа.

Так что единственный вариант - лениво сидеть дома.

Стас с утра не пришел, а ведь мог. Просто поинтересоваться, как она. Видимо, он и дальше будет ее избегать. Теперь она и сама корила себя за вчерашний порыв. Совершенно же очевидно: напарники - это напарники. У них совсем другие взаимоотношения. А всякая любовь-морковь только все испортит.

И теперь им обоим нужно найти в себе силы обсудить это, потому что когда напарники начинают друг друга избегать, дело плохо.

Телефон запел резко и неожиданно.

Стас. Он редко звонил. Вернее, не так. Он вообще никогда не звонил. Инга даже забыла, что дала ему номер.

- Ты дома? - она слышит, что он улыбается. Не смущен, не озадачен. Будто бы ничего не случилось. Наоборот - у него, кажется, хорошее настроение.

Негодяй! Мог бы и попереживать для приличия. Но почему-то ей стало легче. Значит, она вчера не все испортила, а это уже хорошо.

- А где мне быть? Сражаюсь с гриппом.

- И кто побеждает?

- Побеждает вранье и притворство.

Стас рассмеялся. Нет, у него какое-то слишком хорошее настроение.

- Хорошо, что ты на больничном. Сегодня нужно поехать к старшей. Там… - он замолчал, словно не хотел говорить по телефону, - в общем, надо поехать. Сашка заедет за тобой через два часа.

Сашка? Александр? Интересно, почему?

- А ты?

- Нужно кое-кого встретить. Поезжайте вместе. Он позвонит, когда будет возле дома.

Когда разговор закончился, Инга вздохнула.

Все-таки избегает.

* * *

Со Стасом или с Александром - она была рада выбраться из дому. Собралась быстро и хороший час ждала: когда же кто-нибудь ее заберет. К тому времени, когда раздался звонок и низкий голос объявил: "Спускайся", Инга успела дважды переодеться. Трудно выбрать что-то подходящее, когда дресс-код не определен. А звонить Стасу и спрашивать о таких мелочах… Ну уж увольте!

- Это ваша собака тут утром была? - брюзжащий голос за спиной.

Она перестала ворочать ключом в замке и оглянулась: женщина из квартиры напротив. Кажется. Инга не так давно сюда переехала и не слишком стремилась знакомиться с соседями, так что точно вряд ли смогла бы сказать.

- Где - тут?

- Да на коврике у вас. Здоровенный такой пес. Я, главное, утром иду в магазин, а он, главное, тут. Страшный!

Если это та самая «собака», о которой Инга думает, то даже спорить не о чем: страшный.

- У меня нет собаки, так что… - она пожала плечами.

Соседка смотрела на нее с подозрением.

- Даже кошки нет, - уверила ее Инга.

Теперь стало очевидно: он ее точно избегает, - думала она, спускаясь по ступенькам. «Оставаться незачем, опасности нет!» А сам всю ночь дежурил на коврике…

* * *

- И что там планируется? - они ехали по загородной дороге. Рядом с

Александром было спокойно. Ничто не заставляло волноваться. Она была уверена: что бы ни случилось, он справится. А еще он свой. Это ощущалось кожей. С каких это пор мир разделился для нее на своих и чужих?

- Старший от соседей в гости пожаловал.

Старшей обычно называли Анну. Почтительно. Она у них вроде шаманки, ведуньи…

- Здорово! И это принято так: если кто-то приезжает, всем собираться?

Александр даже отвел взгляд от дороги и посмотрел на Ингу, словно та сморозила глупость.

- Нет, не принято. Вообще не принято в гости друг к другу ездить. А уж лететь за тысячи километров - и вовсе. Каждая община - сама по себе. В чужие дела никто не лезет… Так всегда было. Да вот что-то изменилось…

Что-то изменилось. Она постоянно об этом слышит.

- А Стас?

- Старшая велела встретить гостя в аэропорту. Явится твой Стас, не волнуйся, - Александр улыбнулся снисходительно.

То ли от этого «твой Стас», то ли от тона, которым это было сказано - но на душе потеплело. Инга тут же себя одернула. «Ее» Стас от нее усиленно прячется. И то, что он явится, вряд ли что-то изменит.

* * *

Человек, которого они все ждали, оказался самым обычным.

- Меня зовут Семен, - он бросил заинтересованный взгляд на Ингу, и ей показалось, что этот взгляд пронзил ее насквозь. Нетрудно догадаться, откуда интерес: пусть все местные для нее свои, она для них - чужая. Просто человек.

Гость был похож на знакомых Инге оборотней. Те же осторожные повадки, та же спокойная уверенность во взгляде. Только он был значительно старше.

И снова все повторилось как тогда, когда Инга впервые явилась в этот дом. Обед, за которым не говорят о делах, и чаепитие, за которым о делах говорят.

- Я приехал сюда, чтобы вас предупредить, - заговорил мужчина, когда ароматный чай был разлит по кружкам. - Не знаю, заметили ли вы, они стали организованнее. И это не случайно. Нам удалось поймать нескольких из них живыми.

Что ж, логично, та же самая мысль пришла в голову и кому-то другому.

- Если честно, допросить их сложно. Они понимают, что живыми их все равно не оставят, и не слишком спешат говорить. Но все-таки некоторые из них разговорились. Нельзя сказать, что мы узнали много нового и полезного, но кое-что узнали. Эта неожиданная перемена не случайна. Они не все резко поумнели и стали собираться в коллективы. У них появился предводитель: тот, кто дает команды, тот, кто достаточно умен и хитер для того, чтобы расставить их по безопасным местам, научить защищаться от охотников.

И это тоже не было такой уж новостью. Тот мальчишка (Инга сжала зубы: это было не самое приятное воспоминание) тоже говорил о каком-то главном духе, который отдавал приказы Оксане.

Значит, все почти просто. Нужно найти этого умника, разобраться с ним - и все станет как прежде.

Словно подтверждая ее мысли, Семен сказал:

- Один из тех, кого нам удалось допросить буквально на днях, сказал точно: этот мозговой центр живет на вашей территории. Он раскинул свою сеть на много городов, но он ваш. И, похоже, искать его вам…

Инга увидела, как посуровели лица мужчин. Вот и новость: беда, конечно, общая, но бороться с ней предстоит им.

- Я бы предложил наших охотников в помощь… Ну да вы сами не потерпите чужаков у себя.

Потом было еще много разговоров, угрюмых коротких реплик по делу, рассказов о тех, кто погиб, но допоздна никто не сидел, скоро разошлись…

* * *

- Я ночую не в доме Анны. Тут сейчас людно, мест мало. Мы, - Стас кивнул на группку мужчин, тихо переговаривавшихся неподалеку, - у Сашкиных родителей остановимся.

- Хорошо…

Она не совсем понимала, зачем он отчитывается. Если она скажет: «Нет, не смей! Оставайся здесь!» - это что-то изменит?

Стас привлек ее к себе и коснулся губами лба. И непонятно, что значит этот жест: то ли дружескую поддержку, то ли что-то большее. Умение читать мысли сейчас бы очень пригодилось.

- Нам нужно поговорить. Обо всем. Но не сейчас. Позже. Дома.

28

Утром она встала рано, очень рано и очень выспавшейся. Все-таки вдали от города спится отлично! Стаса не было. Наверняка, носился где-то по лесам. У них у всех, похоже, есть какая-то особая потребность к активным действиям на свежем воздухе.

Впрочем, свежий воздух - дело хорошее. Инга быстро убрала постель и вышла во двор. Во дворе возилась по хозяйству симпатичная светловолосая девушка. Эту девушку Инга и вчера видела на встрече. Их не представили, но, кажется, зовут ее Катерина. Анна обращалась к ней так… Она мелькнула вчера в доме, когда они приехали. Но к тому времени, как пошли серьезные разговоры, куда-то пропала.

Одежда - простая, но волосы аккуратно уложены, и макияж есть - почти незаметный.

- Доброе утро, - с улыбкой сказала Инга.

- Если оно и правда доброе, - хмуро ответила девушка.

Что ни говори, а доброты в ее взгляде явно не хватало, скорее наоборот. Было похоже, что чужачка ей не нравится.

Интересно почему? Вроде бы даже и парой слов не перебросились.

- А ты, значит, напарница Стаса? - спросила девушка, но прозвучал этот вопрос так, будто бы Ингу обвиняли в чем-то нехорошем.

- Вроде того, - осторожно ответила она. - А ты?

- Ученица Анны. Ее промысел трудный, помощница нужна. А со временем и вся деревня мне отойдет. Я вместо нее старшей буду. Да только не сейчас.

- Ясно.

Ценная информация, но она никоим образом не проливает свет на то, почему девушка держится с ней настороженно, почти враждебно.

- А еще я невеста Стаса.

Инга не сразу поняла, что это значит. Чтобы такие простые слова обрели для нее смысл, понадобилось несколько секунд.

А когда поняла, сразу вспомнила все. Виноватый взгляд. «Не стоит этого делать».

Ну, конечно, не стоит. Если у тебя в каком-то захолустье есть невеста, строить глазки красивой городской барышне - это, конечно, не запрещено. Но точно ни к чему заводить там серьезных отношений. Только почему было не предупредить с самого начала?

Впрочем, попытки обвинить его тут же потерпели фиаско. Стас никогда не давал понять, что она интересует его иначе, чем напарник на их странной охоте. Он совершенно спокойно относился к появлению в ее жизни Виталика, во всяком случае, когда убедился, что это просто человек. Даже наоборот вроде как говорил, что он отличный парень. Кроме того, он не пытался сблизиться, это она придумала себе то, во что хотела верить. Некого винить, все сама!

«Нам нужно поговорить»…

Наверное, уже не нужно.

- Поздравляю! Это должно быть здорово… А где Анна?

- В доме, разве вы не виделись?

Девушка явно заметила ее смятение и теперь улыбалась недобро и торжествующе. Взгляд золотисто-карих глаз, казалось, пронзал насквозь.

А Инга видела на месте хрупкой блондинки разъяренную волчицу, которая защищает от врагов свое логово. Ну что ж она вовсе не тот враг, от которого надо защищаться. Так что невеста Стаса может быть спокойна.

* * *

Вроде бы и дом у Анны небольшой, но Инга нашла ее не сразу. А пока нашла, решение пришло само собой.

- Мне пора. Как тут у вас автобусы, ходят?

- Погоди. Автобусы? К чему такая спешка? А к вечеру мужчины вернутся с охоты, поедете на машине, удобно же…

С охоты… Инга и думать не хотела, как выглядит эта охота. Стая огромных волков загоняет кабана? Или каждый ловит себе по зайчику?

- Нет, мне сейчас надо.

Старушка бросила взгляд на настенные часы:

- Так до автобуса еще два часа хороших. Хоть чаю со мной попей, раз шустрая такая.

Обижать старушку не хотелось. Инга хорошо помнила, чем ей обязана. Впрочем, своим непрошеным даром, который столкнул ее со Стасом, она обязана тоже Анне. Сама дала жизнь, сама ее испортила. Так что вовсе не факт, что сейчас нужно быть как-то особенно благодарной.

- Что тебя тревожит? - спросила Анна, доброжелательно, участливо.

Когда так спрашивают, хочется все выложить, да еще и разрыдаться на плече. Но то, что тревожит ее, она выложить не может. Не хватало еще выглядеть для всех посмешищем. Лучше поговорить о чем-нибудь нейтральном.

- А откуда вообще берутся оборотни? По рождению?

- И так бывает. А бывает и иначе.

Инге сразу вспомнились истории из фильмов ужасов о том, как кого-то покусал злой волчара, и он тут же превратился в волка - в диких мучениях и в самый неподходящий момент.

- Если покусают? - спросила она.

Старушка рассмеялась:

- Скорее если примут и благословят. Ты вот наша, хоть и в человечьем обличии. А душа у тебя наша.

- А здесь в деревне все оборачиваются?

- Нет. Всем ни к чему. У кого душа просит, кого долг зовет, те и оборачиваются.

- Но могут все?

Женщина рассмеялась:

- Да разве про других можно знать, что они там могут. Такое и про себя не всегда знаешь. Точно поедешь, не останешься?

Инга помотала головой.

Она понимала, что старушка уже видит. Ее «поедешь» не значит - уедешь сейчас. Ее «поедешь» значит уйти из стаи.

Странно, только вчера она чувствовала свое родство с ними со всеми, словно они семья, собравшаяся за одним столом, в одном месте из разных точек, но в душе не расстававшихся никогда.

А сегодня она их покидает сама, добровольно.

- Поеду.

- Ну тогда собирайся, чтобы автобус не пропустить. Катерина тебя проведет.

- Не надо, сама найду, - быстрее, чем следовало, ответила Инга. Екатеринины проводы были ей совершенно ни к чему. - Вы только расскажите, как пройти к остановке.

И снова Анна вдохнула, словно хотела возразить, а потом не стала:

- Хорошо, как скажешь. Объясню.

На сборы ушло совсем мало времени. Инга задержалась на пороге:

- Спасибо вам за все и прощайте, - улыбнулась она.

- Кто знает, может, и свидимся еще. Путь твой, но он и Божий тоже, куда свернуть - решать тебе, а куда приведет - это уж как выйдет.

Инга уходила от домика из белого кирпича с твердой уверенностью, что уж куда-куда, а сюда этот путь ее точно не приведет.

29

На автобус она опоздала. Не зря старушка предлагала помощь провожатого. Инга заблудилась на многочисленных дорожках, которые вели непонятно куда, и тропинках, которые заканчивались тупиками. Несколько раз она спрашивала дорогу, и всякий раз жители охотно показывали ей направление, да только она все равно умудрялась заплутать.

В общем, к тому времени, как она явилась, автобус уже уехал, а следующего было ждать еще два часа. И она ждала. А потом долго тряслась в пыхтящей «таратайке» и глотала дорожную пыль, которой, казалось, внутри автобуса было больше, чем снаружи. До города добралась лишь к вечеру.

Ехать домой она не собиралась. Она точно знала, с кем там столкнется. И не хотела. Было еще одно место, куда она могла отправиться и где, она надеялась, ее всегда примут.

- Виталик!

Он ответил сразу же, словно ждал ее звонка.

- Можно, я у тебя переночую. У меня тут… обстоятельства.

Хорошее слово, им можно назвать все, что не хочешь перечислять, потому что если бы ей пришлось и вправду рассказывать, почему ей не хочется идти домой, а хочется стеснять хорошего человека и милого парня Виталика, она бы предпочла ночевать на вокзале.

- Конечно, - он не раздумывал ни секунды. - Когда ты будешь? Или, может быть, за тобой куда-нибудь подъехать?

- Нет, я помню адрес, возьму такси.

Деньги и документы у нее в сумочке, сбережения - на карточке, ей вообще не нужно возвращаться домой. Переночует у Виталика, а завтра утром ткнет пальцем в карту и уедет. Страна большая, мест много. Затеряться есть где. Устроится работать журналистом, а не устроится - найдет подработку в интернете. Переводы, статейки, описания фильмов - с голоду не умрет.

Ноутбука жалко. Впрочем, он уже старенький, давно пора купить новый. В общем, план у нее есть. И вряд ли что-то может помешать его реализации.

Оставалось только одно, последнее. Она набрала смс. «Я уезжаю. Не нужно меня искать. Я так решила». Отправила Стасу. Вытащила карточку из телефона, сломала ее и бросила в мусорное ведро на остановке.

Конечно, это выглядит не очень здорово. Она сматывает удочки именно тогда, когда нужна стае. Когда только им одним под силу справиться с общей проблемой. Когда каждый следящий на счету… И из-за чего уходит? Из-за чистой глупости - каких-то там чувств. Наверное, она должна сжать зубы и выполнить свой долг… Только вот она не станет.

* * *

- На тебе нет лица, - заявил Виталик. - Что-то случилось?

- Рассталась кое с кем.

Это не совсем правда, конечно. Трудно расстаться с тем, с кем ты никогда не был вместе. Но зато это заявление звучало как уважительная причина быть в плохом настроении и искать политического убежища в квартире друга.

Новость о расставании Виталия не удивила.

- У тебя был парень? Я догадывался… А Лешка был уверен, что мы… ну, в общем, ни черта он не понимает…

Ага. Может, не удивила. Но огорчила точно. Может, и не стоило ему говорить? Вообще-то следует беречь чужие чувства, даже если твои не поберегли.

Инга пожала плечами:

- Скорее не было. В общем, там все сложно… Было сложно. А теперь стало просто.

- Видишь, во всем есть свои плюсы, - улыбнулся Виталик.

Кажется, он и не собирался на нее обижаться. Хотя… За что обижаться? Она ведь ничего ему не обещала.

Как и Стас ей.

От этой мысли снова стало больно.

- И много их сейчас? - она улыбнулась через силу.

- Полно, - Виталик подхватил шутливый тон. - Во-первых, у меня есть пирог.

- А во-вторых?

- Какое тебе нужно «во-вторых» с таким «во-первых»? - обиженно проговорил он.

Инга рассмеялась:

- Если это тот самый, которым ты хотел меня заманить еще тогда, то сомневаюсь, что нам стоит его есть…

- Нет, это другой, но фирма доставки та же. Так что ты сможешь оценить, от чего тогда отказалась. А еще у меня в холодильнике есть ведро мороженого. Не знаю, в чем тут соль, но во всех заграничных фильмах душевные травмы лечат именно так: поглощая мороженое. Как думаешь, почему?

Инга усмехнулась:

- Может быть, местная анестезия. Принимаешь холод внутрь, и уже не так болит. Можно я в душ?

Она уже сбросила легкую ветровку. Ей казалось, что песок был везде: в волосах, в одежде и даже скрипел на зубах.

- Конечно, а я пока займусь пирогом.

- А разве те, кто тебе его прислал, не достаточно им занимались? - уточнила Инга.

- Они, конечно, старались… но порезать его на куски и сунуть в микроволновку - это тоже надо уметь.

Инга рассмеялась, и тяжесть, которая навалилась на нее там, в доме «своих», и которая ни на минуту не отпускала весь сегодняшний долгий и бессмысленный день, понемногу начала отступать.

Пить чай с пирогом, а потом ковырять миниатюрной ложечкой мороженое. И, закутавшись в пледы, смотреть фильмы. Разумеется, не какую-нибудь романтическую чушь - ей бы не хотелось сейчас уколоться о чужое счастье. А уж если бы фильм закончился свадьбой!..

В общем, без романтики - хороший детективный сериал, где от серии к серии загадки сложнее, а преступники коварней. Но умный и проницательный сыщик справляется…

Инга и сама не заметила, как начали слипаться глаза, а события на экране перестали быть такими захватывающими. Зато заметила, что звук стал тише, а когда она уютно устроилась на подушке, чьи-то руки заботливо поправили плед. Кажется, накрыли еще чем-то сверху - чтобы не замерзла.

Щелкнул выключатель - и полумрак сменился темнотой.

А потом тихие, осторожные шаги. И мягкий звук закрывающейся двери.

Когда-нибудь, когда заживет душевная рана, когда одна мысль о том, чтобы приблизить к себе кого-то перестанет приносить боль, она обязательно научится влюбляться в хороших парней.

С этой мыслью Инга уснула.

30

Инга уже дописывала статью о безусловной пользе меда при простудных заболеваниях, когда в дверь позвонили. Она вздрогнула и напряглась. Гостей она точно не ждала, может, ошиблись подъездом, или просто какие-нибудь сборщики подписей за или против чего-то обзванивают всех подряд.

Она застыла, стараясь не производить ни звука: вдруг непрошеные визитеры уйдут, но звонок повторялся, и еще раз, и еще. Инга вздохнула и пошла открывать. Кто бы ни были эти случайные посетители, уходить просто так они не намерены.

Инга выглянула в глазок: парень в полицейской форме. Это еще что за дела? Кого-кого, а полиции она здесь точно не ожидала.

- Вам кого? - крикнула она через дверь.

Может быть, это к соседям. За собой никаких нарушений она не помнит, да и что бы она успела нарушить? В этой квартире, да и вообще в этом городе она меньше недели.

- Тут жалоба на ваших соседей. Опрашиваем вот. Откройте, пожалуйста, - мужчина за дверью улыбался доброжелательно и тыкал в глазок удостоверением.

Черт, кажется, не открыть дверь будет куда подозрительнее, чем не открыть.

- Да, сейчас.

Инга прошла в ванную, чтобы набросить халат.

На улице было всего лишь градусов двадцать пять, а в квартире почему-то невероятно жарко. Инга даже несколько раз щупала батареи: не пришло ли кому-то в голову топить дом в середине лета. Но нет, те были холодными, а Инга изнывала от жары. Так что по квартире она предпочитала ходить без одежды. Лишь на ночь укрывалась тонкой простыней и то больше по привычке, чем по необходимости.

- Проходите, - полицейский окинул ее тревожным взглядом, будто подозревал, что это она, а не какие-то там соседи были причиной шума. - Вы сказали, там жаловались.

- Да-да, на соседей сверху. Вы слышали шум?

- Нет. Совершенно никакого.

Вообще, конечно, странный вопрос. Слышимость в доме такая, что даже тихие разговоры за стенкой можно разобрать, а уж шум и подавно, не остался бы незамеченным…

- Думаю, те, кто пожаловался, наговаривают на соседей. Или это было уже давно. Я здесь всего несколько дней, и все это время тишина.

- Ясно, - полицейский с любопытством заглядывал ей за спину. - А вы, значит, здесь недавно?

Еще этого не хватало! Привлечь внимание подозрительного парня точно не хотелось.

- Я снимаю квартиру, - пояснила она. - И договор есть, все документы в порядке. Вам показать?

- Нет, нет, спасибо. Давайте заполним ваши данные на случай, если понадобится что-то уточнить.

Инга пожала плечами и продиктовала все, что диктуют в таких случаях.

- Номер телефона? - спросил полицейский.

- К сожалению, нет. Я потеряла телефон, а новый все никак не соберусь купить. Так что пока без связи, - она пожала плечами с самой очаровательной улыбкой, призванной показать: вот такая я растяпа, что с меня возьмешь?

- Жаль… Ну что ж… Если что понадобится, буду беспокоить прямо по месту жительства. Спасибо, вы очень помогли, - широко улыбнулся полицейский.

- Рада была оказаться полезной, - Инга улыбнулась еще шире, словно между ними шло какое-то соревнование на широту улыбки, и она старалась в нем выиграть.

Полицейский пожелал ей хорошего дня и ушел, а Инга почти без сил упала на диван. Итак, на чем она остановилась?

«Нужно иметь в виду, что полезным можно считать только тот мед, который хранился правильно. Неправильное хранение значительно снижает его целебные свойства».

Инга пока перебивалась тем, что находила заказы через биржу. Искать работу она не начинала, и может быть, и не станет. Откровенно говоря, идти в офис не хотелось, как и вообще выходить на улицу. Она старалась избегать людей и прекрасно знала почему. Больше всего было страшно, что кто-то из встречных «поплывет», «размажется»… И что тогда делать? Притвориться, что не заметила? Попытаться его убить? В общем, никакого плана на этот случай у нее не было, поэтому она просто старалась не выходить из дому.

А когда избежать этого совсем не получалось (нужно же ходить в магазин или выбрасывать мусор), надевала солнцезащитные очки, бесформенную футболку и шла, глядя себе под ноги и не оглядываясь по сторонам. Продавщица мини-маркета в двух шагах от нового дома точно была человеком. Это выяснилось в первый же день, а на посетителей Инга не смотрела.

Город она выбрала, не просто ткнув на карту… Ее интересовало тихое местечко, но не настолько тихое, чтобы каждый новичок обсуждался недели две. Покрупнее, тысяч двести-триста населения.

Вообще с переездом проблем почти не возникло. На работе все получилось так быстро, так просто, что стало даже страшновато. В отсутствие редактора вообще все решалось просто - это он вечно все усложнял, всех доставал, и даже самые простые задания становились вдруг сложными, почти невыполнимыми. А «замша» спокойно проглотила ее сказочку о заболевшей родственнице, отдала распоряжения кадровикам и бухгалтерии - и за два часа Инга стала свободным человеком.

Виталик пытался вызнать у нее новый адрес. Но это было непросто - она и сама еще не знала. Решила только на вокзале. Посмотрела в расписание и выбрала так, чтобы утром быть на месте. Но не слишком рано.

Новый город встретил ее, пожалуй, чуть настороженно. Но в целом доброжелательно. Это было неплохо.

Квартира нашлась быстро, причем двухкомнатная с отличным ремонтом, вполне цивильной мебелью и даже упакованная техникой вроде телевизора. И все это за деньги, за которые в столице даже комнатушку с тараканами не снимешь. Хозяин безумно обрадовался, что нашлась жиличка. Оказывается, квартира не пользовалась спросом, потому что находилась на окраине города, далеко от центра.

Инга чуть сдержала смех, когда услышала это «далеко от центра». Что вообще может быть далеко от центра в городе, который нетрудно перейти пешком из конца в конец часа за два!

Инга отложила ноутбук и подошла к окну. Оно всегда было распахнуто настежь, но от жары это не спасало.

За окном простирался лес. Не то чтобы сразу за окном, но с высоты седьмого этажа его было прекрасно видно. Инга почти кожей почувствовала его спасительную прохладу. Захотелось оказаться там. Бродить по дорожкам, дышать хвойной и лиственной свежестью… Наверное, как-нибудь она выберется. Но не сегодня. Нужно сдать заказ и взять новый.

Работа - отличная штука. Мало того что не дает умереть с голоду, так еще и не позволяет ненужным мыслям крутиться в голове.

* * *

Если бы окна Инги выходили во двор, она бы обязательно увидела, как бравый полицейский, не слишком утруждая себя обзвоном других квартир, оказался на крыльце и тут же начал куда-то звонить.

- Алло, ну я проверил. Вроде все нормально, живет и живет… Одна. Не наркоманка… Чуток шуганулась, но все в пределах….Ну когда полиция приходит, никто особо не радуется. Пирогами и хлебом-солью не встречают. В общем, не похоже, чтобы ее силой там кто-то удерживал. В магазин ходит, в окно выглядывает. Так что, - он сделал паузу, выслушав ответ и сказал: - Да брось ты, какое должен! Свои люди. В общем, откуда бы ни сбежала ваша девушка, сделала она это по своей воле.

* * *

Александр нажал кнопку отбоя и отложил телефон в сторону. На Стасе лица не было, впрочем, как и все последние дни.

- Все в порядке с ней. Похоже, сбежала, потому что сама так хотела.

Стас кивнул, а Александр продолжал говорить.

- Дело опасное. Могла испугаться…

Стас снова молча кивнул, вроде бы со всем соглашаясь, но видно было, что об отъезде напарницы он знал чуть больше, чем говорил. Так всегда - о напарнике знаешь больше. Чувствуешь, понимаешь без слов. Потерять его - тяжело. Словно лишаешься части себя.

И Александр чувствовал себя виноватым.

- Тогда у нее дома, с этим парнишкой… Ты же понимаешь, что мы не могли иначе.

Стас кивнул третий раз.

- Может, все-таки поговоришь с ней? Узнаешь, что случилось…

Сашке надоело смотреть, как он молча кивает. Пусть уж начинает что-то говорить.

- На чужую территорию без предупреждения… Нам сейчас только между собой конфликтов не хватало!

- Зачем без предупреждения? Свяжись с ними. Объясни, что по делам…

Стас усмехнулся:

- Они меня «встретят» на вокзале и будут вести всю дорогу, не отпустят ни на минуту. Только внимание к ней привлеку. Пока она для - них просто человек. Никто и не поймет, что у нее дар. Но стоит мне показаться рядом, и они ее уже не выпустят из виду. Нельзя, - он поднялся, завершая этот разговор. - Да, собственно, и незачем. Если она уехала, избавилась от телефона, по-моему, посыл ясен: она не хочет, чтобы я ее находил. И ты прав, ничего хорошего я ей не предложил. Пусть твой приятель за ней присматривает. И все на этом.

* * *

Через несколько дней в четырех стенах Инга была готова выть на луну, или за неимением оной на лампочку. Разницы никакой. Неподвижное сидение за ноутбуком раздражало так, что слова не складывались в текст, и она с трудом понимала, что написала только что. Тело горело. Инга закрыла ноутбук. В конце концов, выходить на улицу вовсе не значит обязательно встречаться с людьми или теми, кто ими прикидывается. Можно пойти совсем в другую сторону. Инга посмотрела в окно, туда, где манил прохладой зеленый лес. Быстро натянула спортивные штаны, зашнуровала кроссовки. На глаза - солнцезащитные очки, на голову - бейсболку, в уши - точечки наушников. Она давно собиралась начать бегать, и все было как-то лень. А теперь, кажется, самое время.

31

Сидеть дома было практически невозможно. С каждым днем Ингаа все более ощущала, как давят на нее стены. Звуки, даже очень тихие, доносились отовсюду: из открытого окна, из соседних квартир - и словно царапали барабанные перепонки. И запахи - чужие, ненужные…

Она просыпалась рано утром, старалась как можно быстрее сделать работу, (час-два не больше, сосредоточившись до предела), а потом убегала в лес и, только забравшись в глухую чащу, начинала чувствовать, что ее отпускает.

Наушники теперь оставались дома, слишком громкие звуки стали невыносимы.

Ей больше нравилось прислушиваться к лесу, к его шорохам, безошибочно угадывать за кустами или в траве его мелких обитателей. Первое время Инга бегала по проторенным дорожкам, но вскоре и это перестало ее устраивать. Ей хотелось забираться в чащу, туда, куда никто не заходил, а потом с легкостью находить дорогу назад. Это было необычно. И неожиданно.

Инга прислушивалась к себе, пытаясь понять - что именно становится другим. В том, что что-то меняется, даже сомнений не оставалось. Пока она не уехала сюда и кружилась в бесконечном вихре городской жизни: работа, друзья, с одной стороны, охота, переживания, о том, что с ней происходит, с другой стороны, нее не было времени понять и почувствовать, как ощутимо меняется она сама.

Как можно узнать, что ты отлично видишь в темноте, если каждый вечер по привычке зажигаешь электрический свет?

Как понять, что ты легко различаешь каждый шорох, если все эти тихие, едва заметные звуки заглушает непрекращающийся гул телепрограмм?

Здесь в лесу ей было хорошо и комфортно, и в квартиру возвращаться не хотелось. Настолько не хотелось, что просто физически не несли ноги. Лето, тепло, зачем запирать себя в душном доме?

Всякий раз выходя из леса она испытывала чувство потери.

И однажды она оттуда не вышла.

* * *

Решение не возвращаться домой пришло легко и сразу. До этого Инга бесцельно носилась по лесу, пока не устала и не уселась у дерева, прямо в траву. Прислонилась, довольная, а уже через минуту задремала.

Открыв глаза, Инга обнаружила, что над лесом уже взошла круглая луна. Ну и зачем тянуться через весь лес, а потом еще будить соседей, громко стуча по ступеням и щелкая ключом замка? Она перевернулась на другой бок и снова уснула.

Проснулась, когда только начинало светать, с ощущением невероятного голода, будто не ела несколько дней. С едой в последнее время и правда было непросто. Все, что она привычно покупала, казалось ей невкусным. Ей всюду мерещились какие-то химические запахи и часто, оглядев магазинные полки тоскливым взглядом, она уходила, забрав с собой несколько яблок, что-нибудь из овощей, да упаковку яиц, которые почему-то выпивала сырыми - сама мысль о том, что еда будет нагрета, казалась жутко неаппетитной.

В другой ситуации она наверняка бы решила, что беременна - всем известно: такие перемены во вкусах не происходят просто так. Только вот наука пока что отрицает непорочное зачатие. Значит - не беременность.

Онаа уже собиралась отправиться домой. В этот раз прогулка слишком затянулась…

Легкий, едва слышный шорох в кустах в десятке метров от нее. И вот Инга уже точно знает: там заяц. Настоящий лесной заяц, небольшой, костлявый, килограмма два-три. Молодой, беспечный, он совершенно не в курсе, что его может ждать опасность.

Опасность? Ежки-матрешки, какая ему может быть опасность от Инги, устало привалившейся к стволу дерева?

Конечно, она за последние пару недель поднаторела в беге по лесу, физически окрепла, и ориентироваться научилась неплохо, и все-таки не настолько хорошо, чтобы поймать зайца.

Мысли о зайце прошли так же внезапно, как и появились.

Ингу бросило в жар. Душно. Даже в лесу. Оставаться в одежде стало совершенно невозможно. Она мешала, царапала, драла кожу, душила и не давала дышать.

Ну глупость же! Черт возьми, не станет же она раздеваться посреди леса! Тут комары, мошки, клещи, наконец.

Да и что потом? Пойдет голышом домой? Так психушка приедет за ней раньше, чем она успеет добраться до подъезда.

Все это Инга думала, уже остервенело стаскивая с себя одежду. Она путалась в шнурках, пытаясь как можно быстрее сбросить обувь. Как можно быстрее! так, как будто от этого зависела вся ее жизнь.

Последнее, что она умудрилась ухватить угасающим сознанием - это странное, никогда доселе не испытанное ощущение, что ее тело меняется, становится другим. Она сама становится другой…

* * *

Инга открыла глаза и не сразу вспомнила, кто она и где она.

Огляделась: лес, кругом лес, сверху ясное небо. Уже не ранее утро, а почти что полдень.

Она приподнялась с земли, и ее чуть не стошнило. Она лежала рядом с растерзанной и окровавленной заячьей тушкой. Не то чтобы от милого пушистика остались только рожки да ножки, но было видно, что кто-то им знатно пообедал.

Черт, она же голая. Приспичило ей раздеваться посреди леса! Что вообще с нею творится!

Инга поискала взглядом одежду. Ее рядом не было. Почему-то вспомнила, что ее тут и не может быть. Она точно знала, что раздевалась в двух километрах отсюда и легко могла бы найти дорогу. На фоне того, что она категорически не помнила, куда делись несколько утренних часов, это выглядело более чем странно.

Что, черт возьми, с ней творится? Провалы в памяти, ничем необъяснимая социофобия, какие-то странные спонтанные желания. Надо будет просмотреть объявления, найти хорошего психолога и записаться на консультацию. Все это выглядит очень уж…

Инга бросила взгляд на себя, на свои руки и вскрикнула: кровь! На них была кровь.

Черт!

Она быстро сопоставила все. Кровь на руках, истерзанный заяц и пьянящее чувство сытости. Наконец-то сытости, без всей этой прохимиченной суррогатной еды… А еще вспомнилось то странное ощущение, которое накрыло Ингу, перед тем как она отключилась. Словно бы ее тело меняется.

Нет, не к психологам-психиатрам ей надо. Ей срочно надо домой, туда, где есть свои. Теперь уже действительно свои.

Больше Стас не сможет пренебрежительно говорить о ней: она же человек.

Потому что теперь она кто угодно, только не человек.

* * *

Одежду Инга нашла быстро. Долго-долго вытирала окровавленные руки о траву. Быстро натянула на себя то, что вчера с такой ненавистью снимала. Хорошо хоть не разорвала в клочья!

Сейчас оставаться обнаженной не хотелось. Хотелось прикрыться, спрятаться, не от каких-нибудь гипотетических людей, которых в этой густой чаще все равно не было - от себя. От той части себя, что сегодня вырвалась наружу и показала зубы.

Черт возьми, она распотрошила зайчика и сожрала его сырым.

А если бы ей попался человек?

Инга похолодела, а сердце пропустило удар.

А кто сказал, что ей не попался человек?

Она носилась по лесу утром. Лес - буквально в двух шагах от микрорайона. Инга и забиралась в самую глушь, подальше, потому что на окраине постоянно звучали детские голоса - мешали.

А что если в ее меню был не только зайчик?

Инга упала на траву и разрыдалась. Хоть бы нет! Этого она точно не переживет. Скорее всего, нет… До окраины леса далеко. Она сама и останки зайца «нашлись» вообще в другой стороне. Кажется, несчастный пытался убежать глубже в лес.

Хватит реветь! Нужно собраться и действовать. Инга попыталась мыслить трезво. Теперь все становилось на свои места: жар, от которого никуда нельзя было деться, желание стаскивать с себя одежду. Она вспомнила Стаса, который вечно пытался ходить голышом. Сердце больно екнуло, но уже не так больно, как прежде.

Инга вытерла слезы. Решение было простым и очевидным. Она соберет вещи, благо собирать не так много, сядет в поезд и уже завтра будет там - рядом со Стасом, рядом с Анной, рядом с теми, кто точно знает, что с ней происходит и что с этим делать.

* * *

До квартиры она добралась поздно вечером. Не выходила из леса пока не стемнело. Кто знает, на что она сейчас похожа? Вдруг с ней что-то не так и добропорядочные граждане вызовут полицию?

Дома первым делом бросилась к зеркалу. Запекшаяся кровь на щеке и подбородке - жуть. Инга долго умывалась, потом долго стояла под душем и терла себя мочалкой.

Ладно, действовать надо было быстро.

Она насухо вытерлась полотенцем и стала сбрасывать в спортивную сумку свои нехитрые пожитки. Квартира оплачена вперед, так что хозяину позвонит потом, скажет, что срочно пришлось съехать. Его это, скорее всего, обрадует.

Надо бы позвонить Стасу, предупредить, чтобы встретил. Мало ли как она себя поведет, раз уж такая ерунда началась. Но, увы, сделать это невозможно: даже домашний телефон она попросила хозяина поставить на паузу - так пыталась спрятаться ото всех.

Идиотка! Купила бы сим-карту и держала ее в сумке на всякий случай. На карту без телефона еще никто не умудрился дозвониться! А у нее была бы хоть какая-то возможность связаться с внешним миром. Ну да ладно, позвонит, как только окажется на вокзале…

А как она окажется на вокзале? Черт! Даже такси не вызвать. Придется идти на улицу и ловить попутку. Транспорт в такое время в этом захолустье наверняка уже не ходит.

Ничего не скажешь! Великий стратег, все продумала!

Инга остановилась возле двери. Деньги, документы, ноутбук - ничего не забыла?

Почему-то казалось, что забыла. Выходить за дверь не хотелось. Она выглянула в глазок. Нет, в полумраке лестничной площадки, кажется, не было ничего особенного. Но почему-то неприятное ощущение не отпускало.

Ладно. Если стоять и прислушиваться к своим ощущениям, так и останешься здесь без связи с внешним миром. Она открыла дверь, сделала шаг наружу - и тут же резкий толчок в плечи заставил ее влететь обратно в квартиру.

Следом за ней зашли двое крепких парней, и даже в почти полной темноте прихожей Инга поняла: волки.

- Не нужно так торопиться. Думаю, нам есть о чем поговорить.

32

- Кто вы?

Вопрос, конечно, был лишним. Она и сама поняла, кто они.

- Что вам нужно? - а вот это уже правильный вопрос. - Мне пора идти, у меня поезд.

- Боюсь, поезд не в этот раз, - сказал один из незнакомцев. В его голосе угрозы не было.

Судя по всему, ничего плохого ей делать не собирались. Хотя кто их знает! Она привыкла доверять волкам, считать их своими, но, возможно, она ошибалась. По крайней мере, эти-то уж точно не свои.

Инга попыталась припомнить все, что знала об оборотнях. Насколько она поняла, ходить друг к другу в гости у них не принято. Как там говорил Семен? Мы бы вам помогли людьми, но чужаков на своей территории вы и сами не потерпите. А она чужачка. Или нет?

- В первый раз перекинулась? - спросил второй, и в голосе его отчетливо слышалась забота и сочувствие.

Инга кивнула. Кажется, врать было бессмысленно, и если уж она на их территории, нужно быть с ними, по крайней мере, честной. Не может же быть, чтобы у волков все было поделено территориально. Вот тут живут хорошие ребята, которые борются со злом, а чуть отъехал - и вот уже попал в царство злобных гадов.

- Испугалась? - продолжил спрашивать тот, заботливый.

Инга снова нервно кивнула.

- Инга тебя зовут, - заявил первый.

С этим она точно спорить не станет.

- Я Дмитрий, это Сергей. Ты не пугайся, мы тебе ничего плохого не сделаем. А вот сама ты таких дел наворотить можешь, потом лет двадцать не разгребем. Пока ты контролировать себя не научишься, одной тебе лучше не оставаться.

Инга вздохнула: не собираются же эти двое поселиться у нее в квартире, чтобы за ней присматривать. Или собираются? Что-то в последнее время от желающих у нее пожить нет отбоя. И поводы всегда находятся.

- И что теперь? - осторожно спросила она.

- К Виктору поедем, ясное дело. Это старший наш, - ответил тот, что назвался Дмитрием. - Он и будет решать. Наше дело маленькое.

Инга снова нервно кивнула: кажется, отказаться от этого заманчивого приглашения у нее не получится. А раз не получится, то и пытаться не стоит. Похоже, ей с ними еще придется иметь дело, зачем же портить отношения с первых минут знакомства.

- А ты молодец, хорошо держишься. Не паникуешь, - похвалил ее второй, Сергей, как только они сели в машину. - Я когда первый раз перекинулся вообще разговаривать только на следующий день начал!..

Это она-то не паникует?! Да, она сейчас на сто процентов состоит из паники! Инга вяло улыбнулась. Вроде как похвалили.

- А почему это со мной? - не то, что бы она слишком ждала от них ответа. Она уже и сама начала понимать, почему это могло с ней случиться.

Когда она родилась, Анна, спасая ее жизнь, дала ей чуть больше, чем собиралась. И, похоже, чуть больше, чем сама думала. Впрочем, Инга вспомнила их последний разговор, как становятся оборотнями. Что там сказала Анна? Не нужно, чтобы тебя покусали, нужно, чтобы тебя приняли. А ведь ее приняли.

И если бы она не сбежала, была бы сейчас среди своих, в безопасности.

- Природа такая. Против нее не попрешь, - философски заключил ее провожатый.

Они пересекли город, это заняло не так уж много времени, и едва выехав за его пределы, свернули в деревеньку. Все верно. Город маленький, леса кругом, старшему незачем прятаться в глуши: здесь везде глушь.

- Виктор, мы приехали!

Старшим в этой стае был мужчина лет сорока. Впрочем, может, и моложе. Ранняя проседь на черных как смоль волосах и суровый взгляд запросто могли добавить ему несколько лет. Он посмотрел на Ингу недоверчиво, велел парням выйти.

- Садись, - он указал ей на стул.

Она осторожно опустилась на твердое сидение.

И на макушку тут же легли руки - Инга чувствовала тепло ладоней.

Виктор с минуту массировал ее голову, взъерошивая волосы, затем руки спустились ниже - на плечи. Жар от рук становился сильнее, она даже ощутила покалывание…

С чего это он ее лапает! Инга возмутилась, хотела стряхнуть с себя чужие руки. Но не успела - Виктор сам прервал эти странные ощупывания.

- Ты следящая. И даром давно пользуешься. А обернулась первый раз. Как такое может быть? - таким тоном ведут не беседы, а допросы.

Инга замерла перед тем, как ответить. Не сделает ли она хуже своим, если расскажет?

- Мне можешь говорить все без утайки, - заявил Виктор.

Инга и говорила без утайки, но стараясь подбирать слова: о том, как Анна ей помогла, и как потом выяснилось, что она видит тех, различает их среди людей.

- Хорошо, - выслушав ее короткий рассказ, ответил Виктор. Он не стал уточнять то, о чем бы она не хотела рассказывать: как вообще выяснилось, что она обладает даром.

Кажется, для него ничего удивительного в этом не было. Нашли свою, просто потому что всегда своих находят. Здесь ведь ее тоже как-то обнаружили.

- Следящие нам нужны. Да они везде нужны. Редкий дар.

Инга вздохнула: кажется, все начинается сначала. И от охоты никуда ей не деться. Почему-то мысль о том, что ей приставят нового напарника, не нравилась совсем. Разве сможет она на кого-то положиться так, как полагалась на Стаса? Это в принципе невозможно.

- И когда начинать охотиться?

Виктор усмехнулся:

- А ты быстрая! Погоди пока охотиться, сначала научишься оборачиваться туда и обратно, когда тебе это надо, а не когда луна полная. Потом посмотрим, кто твоим напарником сможет быть. И только потом уже станешь охотиться, если все хорошо будет. Квартира твоя нравится тебе?

Инга кивнула. Ей сейчас никакая квартира не нравилась, но та, на окраине леса, все-таки была лучшим вариантом.

- А то хочешь - оставайся у меня в доме.

Почему-то от этого предложения ей сразу стало не по себе. То ли сработало волчье чутье, которое по логике вещей теперь должно было у нее появиться, то ли просто нелюбовь к чужим местам и чужим людям.

- Нет, я лучше у себя…

Виктора такая «неблагодарность», похоже, ничуть не задела.

- Хорошо, но одной тебе оставаться не надо. Так что будет тебе соседка по квартире на то время, пока не обучишься.

Виктор приоткрыл дверь и негромко сказал:

- Леся, иди сюда!

На пороге появилась девчонка лет пятнадцати - худющая, угловатая, с тонкими косичками по плечам. Странно. В этом возрасте девушки наоборот хотят казаться старше… Косички? Инга выдохнула с облегчением. Идея обзавестись соседкой ей сразу не понравилась. Почему-то представился кто-то вроде Катерины, а терпеть в своем логове постороннюю волчицу не хотелось. Но девчонка - совсем другое дело.

- Поживешь с Ингой пока, присмотришь за ней, - Виктор не просил - он отдавал распоряжение.

- Хорошо, - девочка улыбнулась приветливо и дружелюбно. - Уж присмотрю в лучшем виде, не сомневайся.

- А она справится, если я вдруг опять?.. - обеспокоенно спросила Инга у Виктора и осеклась: невежливо говорить о присутствующих «она». - Леся справится? - поправилась она тут же.

Девочка рассмеялась:

- Уж в этом не сомневайся, и не с такими справлялась.

В ее голосе было столько уверенности, что Инга сразу успокоилась. Кажется, у девчонки и правда все будет под контролем, и волноваться о том, что Инга начнет пугать соседей или вырвется на волю, чтобы полакомиться случайными прохожими, не стоит.

* * *

Они с Лесей приехали домой буквально через час. Парни, что забирали ее сегодня из дому, несли следом пакеты с продуктами, и у Инги больно кольнуло сердце: слишком уж это было похоже на другой день. Те же пакеты с запасом, которого хватит пересидеть небольшую войну, те же суровые ребята рядом.

Нет, не те же. Увы, другие. И того, о ком она, не переставая, думала все это время, среди них нет.

И теперь никогда не будет. Инга приняла решение сразу после разговора с Виктором. Здесь такая же стая, здесь свои, здесь ее готовы принять, значит, здесь ей и оставаться.

За свой порыв как можно быстрее позвонить Стасу, она себя уже корила, и тихо радовалась, что телефона не оказалось рядом. Нужно быть честной с собой. Не помощи она хотела, а искала хоть какую-нибудь причину, чтобы поддаться своей слабости и снова его увидеть.

Так вот этого она не сделает. Ни за что.

Все это время она вспоминала о нем. Анализировала каждый его жест, каждое слово. Да, он никогда ничего не обещал ей. Не было пылких объяснений и клятв. Но его к ней тянуло, похоже, не меньше, чем ее к нему. И если в этой истории есть еще и невеста, лучше им со Стасом держаться подальше друг от друга…

Звук захлопнувшейся двери вывел ее из задумчивости. Добры молодцы ушли, а Леся с пакетами рванула на кухню:

- Я сама тут все разложу и приготовлю, не беспокойся.

- Хорошо, - легко согласилась Инга. Она и так не слишком-то любила возиться на кухне, а с ее теперешней чувствительностью к запахам, если есть возможность этого избежать, надо ею пользоваться, - а я, пожалуй, поработаю.

Сидеть за ноутбуком тоже не хотелось. Но все-таки это лучше, чем готовить.

- Что сделаешь? - Леся округлила глаза и изумленно на нее вытаращилась.

- Поработаю, - не понимая, что могло вызвать такое недоумение, повторила Инга. - Я журналист, пишу статьи, поэтому могу работать дома. Нужно же на что-то жить.

Леся расхохоталась:

- Ну ты даешь! Вы и охотники каждый день рискуете жизнью, чтобы все могли спать спокойно. И чтобы у вас всего хватало, об этом должна заботиться стая. Тебе не надо работать.

- А что тогда мне делать? - Инга не очень представляла, как это - не работать.

- Вообще или прямо сейчас? - уточнила Леся.

- Прямо сейчас. И вообще…

- Вообще - что угодно. А сейчас отдыхать. Я заварю тебе травки всякие, тебе нужно выспаться и набраться сил. Завтра утром начнется учеба… - девушка нахмурилась, - Виктор решил лично тебя обучать. Такое бывает редко.

Что-то в голосе Леси Инге не понравилось. Говоря: «Такое бывает редко», она словно бы кого-то осуждала. Или показалось?

- А Виктор женат? - черт, она ведь даже не знает, принято ли у них жениться, - у него есть пара?

Может быть, дело в этом? Женатый человек, а тут какая-то посторонняя девица, да еще и с индивидуальными занятиями.

- Он вдовец, - Леся вздохнула. - Заболтала ты меня, - с улыбкой сказала она через пару секунд. - А отвар из трав сам себя не приготовит, - она смотрела на Ингу с искренним участием, - первый оборот изматывает. Я-то знаю, сама недавно прошла… Дня три не поднимаясь лежала. А ты вон - на ногах весь день. Не представляю, как ты держишься, иди уже падай.

33

- И с чего мы начнем обучение? - спросила Инга, едва переступив порог дома.

А что? Раньше сядешь - раньше выйдешь. Надолго задерживаться в этом доме ей не хотелась.

Леся осталась в городе - собиралась пробежаться по магазинам. Сразу, как только приготовит обед. Она оказалась девушкой весьма деятельной. И Инга почувствовала облегчение, когда выяснилось, что кто-то взял на себя бытовые вопросы.

- Какая быстрая! - Виктор усмехнулся, словно она сказала что-то по-настоящему забавное, - перед обучением неплохо бы привести тебя в порядок.

Он рассматривал ее пристально, с ног до головы и обратно, словно пытаясь выискать какие-то неведомые недостатки.

Пятна на одежде? Вряд ли.

В комнате, куда ее провели, кроме них никого не было. И ничего - лишь широкая деревянная лавка у стены. Но интерьер ее не слишком волновал, а их вынужденный тет-а-тет смущал очень. Что-то такое было в этом мужчине, что вызывало у нее беспокойство. Ей точно было некомфортно рядом с ним.

А он смущенным не выглядел. И держать дистанцию явно не собирался - взял за плечи, развернул к себе спиной и начал какие-то странные манипуляции. Инга замерла и лишь прислушивалась к происходящему. Вот он пробегает пальцами по ее позвоночнику, вот накладывает руки на макушку…

- Твое тело меняется, - говорил между прочими. - Еще несколько месяцев, и ты станешь намного сильнее любого человека. Даже когда сама будешь в человечьем обличии.

Руки спустились на поясницу, огладили бедра - и Инга так и не решилась его одернуть. А он продолжал говорить совершенно невозмутимо:

- Раны на твоем теле будут заживать быстрее. Но это не значит, что тебе следует их бояться…

Как заживают раны на волках, Инга уже видела. Зрелище было впечатляющее. И поэтому она переспросила:

- Все равно следует бояться?

- Знаешь, кто чаще всего тонет?

- Нет, не знаю…

Откуда бы? Впрочем, вполне могла бы узнать, если бы делала интервью с каким-нибудь тренером по плаванию.

- Как ни странно или те, кто совсем не умеет плавать, или те или те, кто плавает очень хорошо: профессиональные пловцы. Догадаешься, почему?

Инга кивнула: угадать было несложно. Излишняя самоуверенность. Непоколебимая вера в то в то, что ты умеешь что-то очень хорошо. Тот, кто знает, что плавает не очень, не станет лишний раз рисковать. И обычный человек не полезет в драку с толпой отморозков, понимая, что силы явно неравны. А вот Стас полез.

Стас! - снова кольнуло в сердце.

Надо перестать о нем думать.

- Я буду осторожной, - она улыбнулась, пытаясь хоть как-то смягчить строгость этой беседы

Но Виктор не ответил на ее улыбку. Он продолжал говорить так же сурово, ни на минуту не выпуская девушку из рук.

- В полную силу ты вступишь через несколько месяцев, не сразу. А серьезные нагрузки начнутся уже сейчас. Так что твое здоровье должно быть идеально. Лечить себя сама ты пока не можешь…

- Ясно… - она никак не могла понять, к чему он клонит.

- Ложись на скамейку.

Инга посмотрела на Виктора подозрительно, словно ожидая какого-то подвоха. И все-таки не рискнула ослушаться.

Медленно опустилась на лавку, так же медленно, не сводя с него глаз, вытянулась во весь рост. Подумала, куда бы деть руки, их девать никуда не хотелось, ими хотелось закрыться от тяжелого взгляда, но все-таки положила под голову.

Виктор вздохнул:

- Переворачивайся, спину править буду. Старая травма?

Инга кивнула:

- В детстве еще, гимнастикой занималась. Упала.

- И что потом?

Говоря это, Виктор пробегался руками по позвоночнику.

- Больше не занималась, - горько усмехнулась Инга.

Она вспомнила отчаяние девчонки, которая мечтала о соревнованиях и победах, смотрела чемпионаты и представляла, что это она будет вот так же, улыбаясь, стоять на пьедестале, ослепленная вспышками, гордая и счастливая.

И очкастого доктора, который поставил большой и жирный крест на всех этих мечтах.

- Ну-ну, - вывел ее из задумчивости голос Виктора, - ты мне тут черноту не нагоняй.

- Что? - Инга не сразу поняла, о чем он.

- Нет ничего хуже сожалений о прошлом. Оставь то, что было, там, где ему место, и забудь.

К этой манере старших говорить так, будто бы они древние оракулы или истина в последней инстанции, Инга уже начала привыкать. Вот и Анна говорила загадками - про путь и все такое. А ведь ту же мысль можно выразить куда проще. Например, Виктор мог бы сказать: «Да забей уже!». Но нет, тогда будет недостаточно весомо.

Между тем он продолжал водить над ее спиною руками, лишь едва касаясь, и сквозь тонкую материю водолазки Инга чувствовала жар и покалывание, как вчера, только гораздо сильнее.

Неужели и правда такой весь из себя лекарь: и спину, которая давала о себе знать каждый раз на перемену погоды или если пересидеть за компьютером, собирая материал для будущих репортажей, действительно можно вылечить?

Касания перестали быть легкими, теперь Виктор ощутимо надавливал на спину с силой, прощупывая позвонки и выкручивая лопатки, так, словно Инга расплавилась и стала глиной в его руках. Ощущение было неприятным. Она попыталась дернуться, повернуться, выскользнуть из его рук, но вдруг поняла, что не может двинуться.

Хотела возмутиться, что-то сказать, но и на это сил не было. Откуда-то навалилась усталость, дремота, глаза закрылись сами собой, и ее понесло куда-то на волнах беспокойного, тревожного сна.

* * *

Она пришла в себя на той же лавке. На спине - теплая тяжесть одеяла.

Сколько прошло времени, она не представляла, но за окном уже сгущались сумерки. Свет в комнате не горел, и поэтому здесь тоже был полумрак.

Инга тут же вспомнила, что было перед тем, как она «поплыла»: горячие руки на ее спине, ощущение тяжести, неподвижности - и захотела подскочить. Встать, проверить, может ли она двигаться, и что вообще этот странный человек с нехорошим взглядом сделал с ней, пока она была в отключке.

- Резко не вставай, - раздался голос Виктора, - потихоньку. И вообще меньше двигайся сегодня. Я бы тебя здесь оставил, так ведь ты с ума сойдешь от беспокойства, - кажется, он усмехнулся.

- Я потеряла сознание. Почему? - Инга начала приподниматься.

Одежда на месте, руки, ноги шевелятся, да и спина вроде не рассыпалась.

- Прости, пришлось тебя «выключить», ты мешала.

- Мешала?

Инга не знала, как реагировать на такие признания.

- Слишком много думала. Собирайся, ребята тебя отвезут. Леся уже заждалась.

Виктор вышел из комнаты. Даже в полумраке Инга сумела рассмотреть, что выглядел он неважно, будто разом постарел и осунулся. Неужели так тяжело дается лечение? И что, он так и сидел возле нее весь день, пока она не пришла в себя?

Похоже на то.

В животе заурчало. Ничего удивительного: она не ела целый день. Вот уж действительно, теперь бы она не стала перебирать и умолотила бы что угодно.

* * *

Леся встретила ее вкусным ужином и радостным щебетанием. Она тоже провела день с пользой, ходила в кинотеатр на фильм 3D:

- Обожаю! Все такое объемное, и монстры как будто рядом. И так страшно, и здорово!

Потом дегустировала мороженое во всех кофейнях и каталась на катамаране:

- Там утки, представляешь? Если бросать им хлеб, они будут за тобой плыть. И подплывают близко-близко. Ничего не боятся. Я пробовала погладить одну, но чуть не упала. Гладиться они не хотят.

Девчонка смешно наморщила нос.

- А тебя Виктор лечил? Значит, будешь как новенькая…

В ее голосе было столько уверенности, что Инга спросила:

- Такой хороший лекарь?

- Лучший, - неожиданно серьезно сказала девочка, - только он редко лечит.

- Почему?

- Тяжело это, - вздохнув, сказала Леся.

- Так и не лечил бы, раз тяжело… - буркнула она.

Инга почувствовала себя виноватой, уж точно ей не хотелось бы кого-то обременять, а если честно, то и одолжаться у Виктора было неприятно. И снова Леся ответила по-взрослому.

- Если дар есть, а им не пользуешься, добра не будет.

- А что будет, какое страшное наказание?

Ингу забавляла ее взрослая серьезность. Девочка пожала плечами:

- Жизнь впустую. Как будто бы и не свою жизнь живешь. Это само по себе наказание, - вот тут с ней запросто можно было согласиться… - У тебя жених есть? - резко сменила тему Леся.

Так резко, что Инга не успела к этому подготовиться.

- Нет, никого нет, - ответила она.

Девочка посмотрела на нее пристально:

- Кто-то есть. Ты всегда о нем думаешь, ни на минуту не забываешь. И тебе от этого больно. Вот здесь.

Леся приложила руки к сердцу. Можно было что-то соврать, наверное, даже нужно было, но врать, глядя в эти глаза, было трудно. Инга не стала и пытаться.

- У него своя невеста есть, так что думай - не думай, толку нет, - она усмехнулась. - От этого Виктор не лечит?

- От этого никто не лечит, - снова серьезно ответила девочка, - разве что время, и то не всегда.

Похоже, она хорошо знала, о чем говорит. Хотя по возрасту и не положено.

- А вы с Виктором совсем не похожи, - Инга не сомневалась, что ее догадка верна.

- Да, я в маму, - девочка снова смешно наморщила нос, - и конопушки, это тоже от нее.

Виктор - вдовец, - вспомнила Инга. Кажется, она задела не слишком приятную тему.

- Если тебе тяжело об этом говорить… - начала она. Ей не хотелось бы случайно разбудить тяжелые воспоминания.

- Нет, - перебила ее Леся. - Она давно погибла, я маленькая была, я ее почти не помню. А вот он помнит.

Кто - он, было ясно.

- Как это случилось?

- Она была следящей, неудачная охота. Знаешь, если он немного перегибает палку… Ты уж прости его. Он думает, что это он виноват. Не досмотрел, плохо подготовил… Понимаешь?

Она понимала. Наверное. Главное - чтобы понимала правильно.

* * *

Утром Инга чувствовала себя прекрасно. Так прекрасно, как никогда, словно помолодела на несколько лет. Исчезла неприятное ощущение в спине, которое, хоть она умудрялась о нем забывать, все-таки не покидало ее ни на миг.

Ходить было легко. Все было легко, и даже перспектива встречи с Виктором ее не пугала.

После вчерашнего разговора с Лесей, после того, как она поняла, что эта светлая девочка - дочка того самого угрюмого человека, а еще узнала, почему он стал таким угрюмым, ее отношение к нему поменялось. Не радикально, нет, она все еще не считала его симпатичным и приятным в общении, но ей было его почти жаль. Трудно бояться того, кому сочувствуешь.

Как бы то ни было, в его дом она входила уже смелее, и смелее шла в ту комнату, где он ее ждал. Смело распахнула дверь и улыбнулась ему. Да, пожалуй, она была почти рада его видеть.

- Добрый день. Спасибо за вчерашнее. Мне намного лучше. Даже не знала, что может быть настолько лучше.

Нет, она все-таки еще побаивалась его, но при этом была искренне благодарна. И почему бы не выразить эту искреннюю благодарность? Это ведь хорошее начало.

Виктор ответил на ее восторженное заявление хмурым кивком, словно все это не стоило того, чтобы обсуждать, и коротко бросил:

- Раздевайся, - и тут же уточнил: - совсем.

34

- Твоя задача - не терять контроль. Когда мы оборачиваемся, мы получаем огромное преимущество: силу, реакцию, скорость, нюх, зрение, способность к регенерации: на нас все заживает, как на собаках, - Виктор усмехнулся. - Но кое-что и теряем…

Инга слушала его в пол-уха. Она злилась: он мог бы прочитать лекцию до того, как она сбросит с себя одежду. А теперь, когда она стояла перед ним обнаженная, она предпочла бы как можно скорее обрасти шерстью, как бы странно это ни звучало.

Впрочем, из них двоих только она на это как-то реагировала. Он словно и не замечал ее наготы.

- Контроль. Нельзя давать волку взять вверх, верх должна одержать ты. Никому не нужно, чтобы, обернувшись, ты понеслась в лес охотиться на зайчиков. В лучшем случае на зайчиков.

Он озвучил одно из самых страшных ее опасений.

- Вы же не хотите сказать, что я кого-то… - голос Инги задрожал.

- Нет. Если бы ты убила человека, даже не убила - просто напала, мы бы с тобой сейчас не разговаривали: ты бы была мертва.

Инга подняла на него недоверчивый взгляд.

Он это серьезно? Или пытается запугать доверчивого новичка, чтобы прилежнее училась?

- Никаких шуток, - хмуро сказал Виктор. - Многим может показаться, что оборотни - это такие сверхчеловеки. Они сильнее, выносливее людей. Совершеннее. В каком-то смысле так и есть… и потому нельзя забывать, наша задача - охранять людей, служить им, хоть это слово не всем по нраву, и уж точно не нападать на них. Волка, который причинит вред человеку, казнят тут же.

Инга похолодела, только теперь она поняла, в какой опасности на самом деле оказалась.

- Хорошо, - мигом посерьезнев, сказала она. - Я все поняла. Что нужно делать?

- Я уже сказал. Учиться сохранять контроль. Сразу может не получиться, но со временем получится обязательно.

Инга кивнула: знать бы еще, как этот контроль сохранить. Она помнила свое первое превращение: туман в голове - и все тут.

- А как я обернусь?

- Это очень просто, если однажды оборачивалась. Придумай себе фразу для перехода, что-то очень простое, то, что ты можешь проговорить мысленно, быстро и дать себе команду, и желательно такую, чтобы она не пришла к тебе в голову тогда, когда переворачиваться не нужно. А-то, знаешь ли…

Инга кивнула и сразу отбросила мысль о фразе «ежки-матрешки». О чем она не станет думать ни за что в жизни?

- Вслух говорить надо?

- Нет, про себя. Сегодня я все сделаю.

Он обошел ее сзади и подошел близко, слишком близко, чтобы она не смогла на это среагировать - вздрогнула и с досадой отметила, как часто застучало сердце.

- Не трясись так, не холодно же. Говори.

«Оранжевый лед». Инга и сама не знала, откуда возникло это нелепое сочетание. Но - сойдет.

Сознание затуманилось. Она ощущала, как меняется ее тело, слышала голос, словно откуда-то издалека:

- Не уходи, держись! Думай о чем-нибудь. Говори с собой. Отдавай себе приказы.

Смысл этих слов в принципе был ей смутно понятен, но очень смутно, словно та часть ее, что могла бы разобрать, что говорит этот человек, крепко спала, а бодрствовала другая. И эта другая понимала: человек в комнате может быть опасен. Если на него не нападать, он тоже нападать не будет. Он преграждает выход, убежать не получится, нападать нельзя!

Не так, не словами, на уровне ощущений, догадок и четкого понимания: свой. Это свой, он пахнет как свой, выглядит как свой. Но все-таки ей его надо опасаться.

* * *

Инга пришла в себя все на той же лавке, все так же накрытая одеялом, как и вчера. Только в этот раз одежды на ней не было - лежала стопкой рядом, и Виктора в комнате не было тоже. Инга торопливо оделась

Она едва успела справиться с пуговицами, он появился на пороге.

- Ну как?

- Вначале я слышала голос. Понимала. И даже помню, что чувствовала, чего хотела… А потом все. Опять отключилась.

Виктор кивнул:

- Неплохо, надеюсь, завтра будет лучше. Сегодня отдыхай. И вообще все то время, пока мы занимаемся, избегай прогулок, резких движений и грустных мыслей. Стрессов тебе и тут хватает.

Инга даже не стала спорить: в чем, в чем, а в этом он прав…

35

Горячо. И так приятно… Ее обнимают сильные руки, гладят - настойчиво и бесстыдно. Обжигает жаром мускулистого тела - и она вжимается в него все сильнее, касается губами горячей кожи, задыхаясь от возбуждения, ищет губы… Находит… Целует, растворяясь в ласках. Но что-то не так с этим поцелуем - Стас целовал ее иначе…

Она открывает глаза. Виктор! Это он ее целует - страстно и незнакомо. Это его тело горит страстью рядом. Но она не отстраняется. Зачем? Куда проще и лучше раствориться в этом огне…

Инга проснулась и подскочила на кровати. Приснится же такое!

В последнее время она спала неспокойно. Толком, пожалуй, и не спала вовсе. Даже сквозь сон слышала каждый шорох, реагировала на малейший сквозняк. Удивительно, что при этом умудрялась хорошо высыпаться и чувствовать себя намного лучше, чем раньше.

А еще сны. Теперь они снились часто, были яркими. Воспоминания из прошлого, лица, фразы, разговоры. Как ни странно, почти никогда не снился Стас или кто-то из ее прошлой стаи. То ли она сама не хотела никого из них видеть, то ли не положено смотреть сны про посторонних волков, а может, никаких причин и нет. Просто не снится и все!

Зато вот приснился Виктор. К чему бы это? В соннике, видимо, смотреть бесполезно.

Инга вышла на кухню, отгоняя обрывки сна. Там уже была Леся: что-то строгала, на плите пыхтела кастрюля.

- Доброе утро, - поприветствовала юную хозяюшку она.

Девочка вздрогнула от неожиданности, а потом ойкнула и подняла руку. На пальце выступили несколько капель крови - порезалась. Леся со вздохом опустила руку под воду.

Ранка на глазах затянулась так, будто ее и не было.

- Я слишком шумела, разбудила тебя? - обеспокоенно спросила девочка. На порезанную руку она, кажется, даже не обратила внимания.

- Нет, сон дурацкий приснился…

Леся кивнула:

- Бывает.

Она уже как ни в чем не бывало кромсала овощи.

- Разве не надо обработать рану спиртом или что-то вроде того?

- Спиртом? - кажется, девочка была крайне удивлена, - вот уж только не спиртом. С чего ты это взяла, что надо?

Инга точно знала, с чего она это взяла, но не знала, стоит ли об этом рассказывать.

- Просто один мой знакомый… - она поискала слово, - оборотень… когда был сильно травмирован, просил воду и спирт, на худой конец водку.

Девочка усмехнулась:

- Видимо, и правда сильно порвали, да?

Инга кивнула.

- Обрабатывать раны спиртом для нас - самоубийство. Чтобы ты знала, мы вообще плохо переносим спиртное. Несколько глотков достаточно, чтобы вырубить напрочь. Так что даже не экспериментируй.

Это не оказалось для Инги сюрпризом. Она свои несколько глотков выпила на выпускном, и выпускной прошел мимо нее. Больше она не пила.

- А зачем тогда?

- Анестезия, - пожала плечами девочка, - подышать парами. Если не увлекаться, просто уснешь. А когда проснешься, тело, скорее всего, уже сделает свою работу, станет легче. Но если не рассчитать - будет плохо. А твой приятель - рисковый парень, - улыбнулась она понимающе.

- Он мне не приятель, - продолжать эту тему Инга не хотела. - Ну что завтракаем?

* * *

Они бежали рядом, не отставая и не обгоняя друг друга. Виктор сильнее и к тому же отлично знает этот лес, он мог бы разогнаться и оставить ее позади. Но зачем? Ему нужно быть рядом. А ей нужно выполнить его задание: вспоминать в волчьем обличии то, что она знала человеком, цепляться за знакомое.

Итак, какой сегодня день недели? Пятница. Вообще она не слишком хорошо теперь их различает. Это раньше, когда дни делились на рабочие и выходные, их названия имели значение. А сейчас все дни похожи один на другой. Сегодня восьмой день ее тренировок, неделя благополучно миновала. Теперь Инга контролирует инстинкты, контролирует чувства.

У волков они не так разнообразны, как у людей, но зато куда сильнее. Страх становится ужасом, и чтобы превозмочь его, требуется настоящее мужество, голод завладевает всем существом, желания становятся почти маниакальными - они должны быть утолены тут же и сдерживать их невозможно.

Казалось бы, от любви не должно было остаться и следа. Но, нет. Стоило Инге обрасти шерстью, тоска сжимала волчье сердце еще сильнее, так сильно, что хотелось взвыть в голос.

Но теперь она может себя контролировать. Итак, столица Дании - Копенгаген, корень из ста сорока четырех - двенадцать, а очерк отличается от эссе…

Волк резко остановился, и она остановилась тоже.

Забегать вперед нельзя.

А вот это уж точно не ее знание, это откуда-то изнутри - волчье. Не суйся вперед вожака, не делай лишних движений, пока тот не подаст знак.

Все просто, по большому счету. И у людей все просто, и у волков. Трудно лишь совмещать.

Виктор (странно было называть по имени этого матерого черного волчищу, раза в полтора крупнее, чем она сама) развернулся и понесся в сторону дома. Инга не отставала. Кажется, она справляется.

В первые дни их «тренировки» заканчивались слезами, ее слезами, разумеется. Ничего не получалось, но теперь все уже гораздо лучше.

Дверь открыта. Виктор впрыгивает в дом впереди нее, она семенит следом.

Они в той самой пустой комнате, где из мебели все та же одна лавка, кажется, насквозь пропитанная Ингиными слезами. Она влетает в комнату и слышит голос:

- Сегодня назад оборачиваешься сама.

Значит, он уже в человечьем обличии и помогать ей не собирается.

«Оранжевый лед».

Попробуй выговори такое про себя, если ты волк! Мало выговорить, так при этом еще и точно понимать, какой от этого должен быть результат.

Она должна. У нее обязательно получится. Невероятное напряжение сил и, наверное, мозга. Точно мозга? Она не уверена. И все-таки.

«Оранжевый лед».

И тело вздрагивает, суставы крутит, очень неприятное чувство. Это не больно, вроде как сверлить зуб под местной анестезией: боли нет, но ты хорошо ощущаешь, что с тобой делают что-то очень неприятное.

Тело. Теперь ее собственное тело. После волчьего оно всегда кажется слишком слабым, слишком хрупким и беззащитным, уязвимым. А еще эта ужасная нагота. У волков с этим проблем нет.

Она поднимается с пола. Переводит дыханье. И замирает, потому что чувствует - Виктор подошел близко. Совсем близко.

И сейчас он - не строгий учитель, не врачеватель, не вожак стаи. Он смотрит на нее иначе. Как мужчина. И он готов сделать следующий шаг - она знает об этом еще до того, как этот шаг сделан.

И еще этот сон сегодня… И что она будет делать, если он приблизится еще на шаг, если положит руки на плечи, привлечет к себе?

Она не знает.

Минута. Другая.

Томительные, невыносимые минуты.

И тихий хлопок двери за спиной. Виктор вышел из комнаты. А она еще долго стояла, пытаясь понять - хорошо это или плохо.

36

Инга проснулась среди ночи.

Сон, который она увидела только что, был слишком реальным, слишком настоящим, и она точно знала, что это не просто игра воспаленного воображения.

Сон из прошлого. Сон-воспоминание. Яркий.

Ей снилась одна из многочисленных презентаций - то ли новой программы на их канале, то ли какого-то нового проекта. Дружный коллектив в сборе. Официанты снуют, разнося напитки. Один из бокалов у Инги в руке.

Она делает вид, что пьет. На самом деле, конечно, нет. Она помнит свой выпускной и больше не рискует. Да и вообще на таких мероприятиях нужно быть предельно трезвой и вести себя строго в рамках, чтобы сборище сплетников не получило дополнительных тем для обсуждения. Все эти сборища невероятно скучны, но на них нужно бывать, иначе при продвижении по карьерной лестнице останешься где-нибудь за ее перилами.

Инга бросает взгляд на шефа с надеждой: может, все это скоро закончится, и можно будет пойти домой? И вздрагивает. Ей кажется, что его лицо «поплыло». Она с недоумением смотрит на свой бокал: неужели нечаянно отпила спиртное? Что за беда такая - чуть пригубила, а в глазах двоится. Наверное, от усталости: последние недели выдались тяжелыми. Впрочем, предпоследние тоже. И вообще, что-то она не припомнит легких недель…

Редактор ловит ее взгляд и подходит:

- Все в порядке, Инга? - он выглядит обеспокоенным.

- Да, - она улыбается, - что-то голова закружилась. Я, пожалуй, уйду пораньше. Хочу подготовиться к завтрашнему интервью.

- Конечно, - он тоже улыбается, и появившаяся было тревога в его глазах куда-то пропадает.

Инга поднялась и заходила по комнате. Мысли неслись вскачь одна за другой.

Значит, редактор. Из этих. И, кажется, тогда, в тот единственный раз, когда она увидела его истинную сущность, он не понял, что произошло.

А Стас, когда проверял все на работе, его пропустил. Сначала - потому что был слишком занят Виталиком, от которого чувствовал угрозу. Потом редактор отправился в свой долгосрочный отпуск. В общем, от пристального внимания стаи ее шеф ускользнул.

Может быть, надо как-то сообщить своим? Позвонить Стасу, например.

Инга снова себя одернула. Не нужно искать поводов связаться со Стасом! Уходя уходи.

Для того чтобы передать стае сведения о духе, совершенно ни к чему звонить кому-то лично. Она скажет Виктору, Виктор передаст кому надо. И меры обязательно примут.

Инга посмотрела на часы: четыре утра. Ничего себе она подскочила! Могла бы еще спать и спать, но теперь уже ничего не поделаешь.

Лучше пойти на кухню и сварить кофе. Нужно же как-то пережить этот ранний подъем.

Инга уже шла на кухню и вдруг резко остановилась в коридоре. На нее словно посыпались воспоминания, разрозненные, из разных дней, но такие яркие и отчетливые.

Вот редактор отошел в сторону и говорит по телефону невидимому собеседнику:

- И помните, охотники нас не интересуют. Только следящие. Старайтесь отсечь охотника, чтобы не мог приблизиться.

Тогда она не придала значения: мало ли о чем может говорить человек. О какой-нибудь спортивной игре, пейнтболе, лазертаге. А может быть, охотники - это и есть настоящие охотники, которым не терпится попасть в телевизор, и их зачем-то надо отсекать.

И еще одна неосторожно брошенная фраза:

- Если волки следят за нами, почему мы не можем следить за ними? - это он говорит молодому мужчине, выходящему из его кабинета. Вроде как на прощание.

Кто бы придал этому значение? Может, цитата из какого-нибудь боевика, который эти двое когда-то смотрели вместе. Иносказание…

Но все это значит только одно. Ее редактор - не просто дух. Он тот самый, кого все ищут. Тот, кто позволяет их врагам становиться сильнее. Об этом уж точно нужно рассказать своим. Утром же она скажет Виктору.

Или не скажет…

Еще воспоминание. Редактор говорит в телефон - понизив голос, тихо:

- В каждой стае у нас должны быть свои. Один-два, больше не надо. Но в каждой стае. И тогда мы будем знать все, что надо. На это средств не жалеть!

Тогда Инга, конечно, не поняла, о чем это он. Да и кто бы понял? Кому в здравом уме придет в голову, что редактор крупной городской телекомпании, когда говорит о волках и стаях, имеет в виду не нечто иносказательное, а именно волков и именно стаю?

- Что с тобой? - из задумчивости ее вывел голос Леси. - Ты стоишь посреди коридора и не двигаешься. Что-то не так?

Инга быстро собралась с мыслями и ответила:

- Нет, все так, просто проснулась очень рано. Что-то плохо сплю в последнее время. Пойду выпью кофе.

У них есть свои люди среди волков! Трудно в это поверить, практически невозможно. И все-таки, похоже, это так.

Все волки, которых Инга знала до сих пор, скорее согласились бы умереть, чем предать своих. С другой стороны все, кого она знала, были охотниками, а не рядовыми членами стаи. Охотниками, которые, как говорила Леся, рискуют жизнью ради всех, но при этом получают все, в чем нуждаются, и даже больше.

А ведь есть и те, кто им это обеспечивает, трудится в поте лица, но при этом не имеет всего того, что положено защитникам. Чем не почва для обиды?

А еще духи умеют уговаривать, втираться в доверие. Они не слишком умны, но хорошо чувствуют чужую слабость. Так что план обзавестись информаторами вовсе не такой уж неисполнимый. А это значит, что рассказать о своей догадке она может только тому, кому доверяет безоговорочно, больше, чем самой себе.

И такой человек у нее был.

37

Итак, позвонить Стасу.

Это именно то, что нужно.

Нет, она ни в коем случае не подозревала Виктора в связи с духами. Он слишком многое потерял из-за них, и такой союз невозможен в принципе. В Викторе она уверена. На девяносто восемь процентов, так точно. А в его окружении - нет. Кто-то скажет кому-то - и вот уже ее драгоценный шеф загорает где-нибудь на Бали и отдает распоряжения оттуда. И все, ускользнул. Так рисковать она не могла.

Так что позвонить Стасу - это лучший выход. Телефон у нее по-прежнему есть, номер она помнит наизусть, нужно лишь купить карточку. Одна загвоздка. До сих пор она не пыталась никому звонить и ни с кем общаться. И если что-то изменится, это явно вызовет подозрения.

- Как бы мне связаться с Виктором?

Леся смотрела на нее настороженно. Такая Инга - задумчивая, словно отсутствующая - девочке явно не нравилась.

- Что-то случилось?

- Да. Хочу попросить отменить наше занятие сегодня. Не очень хорошо себя чувствую. Я бы сделала перерыв, тем более все идет неплохо, и опасности для общества я вроде как уже не представляю.

- Хорошо, я ему позвоню.

- Я сама позвоню, - как можно непринужденнее сказала Инга.

Леся пожала плечами и протянула ей трубку.

- Нет, со своего.

- Ты же не подключала телефон? - и снова в глазах девочки недоверие.

- Не подключала, потому что не хотела ни с кем говорить. Но я же не могу всю жизнь прожить без связи. У меня родственники есть, в конце концов, друзья, они наверняка волнуются. Я куплю карточку в маркете, внизу.

- Я с тобой, - тут же сказала Леся.

- Зачем? Это всего лишь маркет. Раньше я прекрасно с этим справлялась, - Инга старалась говорить как можно спокойнее.

- Виктор просил не оставлять тебя одну до конца обучения.

- А ты и не оставляешь, я просто иду в маркет, - Инга начинала заводиться. - Или для моей безопасности вы решили меня запереть?

- Это не только для твоей безопасности. А для безопасности стаи, - взгляд девочки сделался суровым. - И если Виктор считает, что тебе пока нельзя оставаться одной, я буду исходить из того, что он прав.

И почему она считала, что девочка не похожа на отца? Да нет же, очень похожа, просто копия.

В ее планы совместный поход не входил, потому что на обратном пути Инга собиралась активировать карточку и сделать тот самый звонок, сделать было необходимо. Теперь все становилось чуть сложнее. Конечно, у нее есть выход в интернет, но… Вот неудача, они со Стасом не обменивались страничками в соцсетях. Инга не была уверена, что она у него есть.

Ладно. Главное, чтобы был телефон. А позвонить она как-нибудь сумеет.

- Ты права, - согласилась Инга. - И Виктор прав. Наверное. В любом случае он лучше знает. Извини, что сорвалась. Нервы. Столько всего за последнее время…

Леся пронзала ее испытующим взглядом. Ну конечно, эта девочка - эмпат. Вряд ли она может читать мысли, а вот эмоции считывает запросто. Что ж, ничего лишнего она и не увидит: усталость, раздражение и беспокойство.

- Пойдем.

По дороге обратно в парке они молчали. И лишь когда вернулись, Инга сказала:

- Диктуй номер.

- Он не носит телефон с собой, но его позовут, - зачем-то пояснила девочка, словно тянула время и не хотела называть заветные цифры. Но все же назвала.

- Виктор, я плохо себя чувствую. Перенесем занятие на завтра? - и снова она старается говорить ровным тоном, чтобы не выдать истинных чувств.

В ответ - тишина. А потом короткое:

- Хорошо.

Когда Инга кладет трубку, с плеч словно сваливается даже не камень - целая груда камней. Облегчение. Сегодня ей не придется с ним видеться.

- Я в свою комнату, - она улыбнулась Лесе. - Есть не хочется. Наверное, не выспалась, посплю еще. Посмотрю фильмы, почитаю новости…

Инга забирает телефон с собой. У нее ведь никто не станет его отбирать, верно?

Только какой в этом толк! Даже если она будет говорить шепотом - девочка услышит…

* * *

Все-таки иногда в ее голову приходят неплохие идеи. Со Стасом связаться она, может быть, и не сможет. Зато сможет с Виталиком.

Шальная мысль: дать ему номер Стаса и попросить позвонить и передать сообщение. Но, черт возьми, как будет выглядеть это сообщение, если там в любом случае должно прозвучать: «мой редактор». Виталик, конечно, классный парень, но может ли она доверять ему? Он тот еще карьерист. Вдруг возьмет да и расскажет большому боссу о странном сообщении бывшей сотрудницы? Или нечаянно кому-то ляпнет. Что, в общем-то, одно и то же.

Нет, отправлять его к Стасу нельзя.

А вот кое-что выяснить можно. Например, где сейчас тот, из-за кого весь сыр-бор. Инга быстро завела страничку в соцсети и написала Виталику:

Привет, как дела? Я уже устроилась. А что нового у вас?

Через несколько минут прилетел ответ:

У нас кошмар. Во-первых, нет тебя, а без тебя все гораздо хуже, чем с тобой (сердечко).

Инга вздохнула.

А во-вторых, вернулся шеф. И теперь на работе просто ад. Есть вероятность, что уйду к конкурентам. Или переключусь на свадьбы…

Вернулся! Могла ли она подумать, что будет так радоваться возвращению шефа!

…если он, как и обещал, опять не уедет.

Стоп. Куда это он уедет? Не надо ему никуда ехать!

Уедет? Только же приехал?

Это не должно выглядеть подозрительно. Обычный треп. Перемывают косточки начальству.

Там у них какой-то медиа-симпозиум. Вроде как еще на две недели. Ты-то как?

Я в порядке. Устроилась отлично, все хорошо.

Пауза. Она уже собиралась наскоро попрощаться.

Давай я приеду.

А вот это уже совсем ни к чему

Прости, долго болтать не могу, много работы.

Она вышла из аккаунта. Итак, шеф вернулся. А еще он может снова исчезнуть. Значит, времени у нее мало.

Густая трель звонка заставила Ингу вздрогнуть. Ей не нужно было подходить к двери и выглядывать в глазок. Она точно знала, кто там. Этот запах был слишком хорошо знаком, а услышать его через дверь для нее теперь вообще не фокус. Она не двинулась с места. Пусть Леся и открывает.

Виктор приехал один, значит, хочет говорить. Неужели о вчерашнем?

38

Инга не торопилась выйти из комнаты. Пусть счастливое семейство беседует, они давно не виделись. а она тем временем успеет… Только бы успеть!

Несколько цифр, набранные на клавиатуре, томительное ожидание… Ей всего-то и надо сказать пару слов. «Тот, кого вы ищете, - мой бывший редактор». И он поймет, должен понять.

Абонент временно недоступен.

Ежки-матрешки, не может этого быть!

Неожиданно.

Она разорвала все связи со Стасом, но была уверена, что сможет с ним связаться, как только ей понадобится. Так свято верила в то, что это ей решать. А оказывается - не ей?

Может быть, номер не тот? Инга снова набирает цифры и снова:

Абонент временно недоступен.

Пробовать в третий раз, уже не получится.

- Ты сходи пока прогуляйся, - слышится за дверью. - Мы тут поговорим.

Виктор отсылает дочь. Значит, хочет беседовать с Ингой наедине. Ладно, по большому счету это даже кстати. Она сможет у него кое-что выяснить.

Он постучал в дверь ее комнаты.

Надо же! Как трогательно!

- Да, входи!

Вошел.

Странно. Он выглядит смущенным. Вот уж чего точно от него не ожидала. Но справиться с нарастающим раздражением не смогла:

- Зачем такие церемонии? Раньше ты входил без стука.

- Это разные вещи. Здесь я гость.

- А я здесь кто? Уж точно не хозяйка. Пленница? Заложница?

Ну и зачем это было? Инга сразу же пожалела о сказанном. Ссориться с Виктором ей было совсем не нужно. Но почему-то очень хотелось.

- Ты - новая в стае. И почти чужачка для всех. Ты не научилась владеть собой как следует. Ты все еще опасна. И ты нуждаешься в защите, даже если ты этого не понимаешь.

Он не врал. И он был прав. Но от этого не становилось легче.

- То есть пленница.

- Нет. Ты свободна.

- А если я хочу поехать домой? У меня там друзья, родственники…

Не то чтобы это была правда. С друзьями еще куда ни шло. Условно в друзья можно записать Виталика. А из родственников у нее одна двоюродная тетя, с которой они встречаются раз в год перед новогодними праздниками.

Но выяснить стоит.

- Хочешь - поедешь, - пожал плечами Виктор.

Так просто? Инга обрадовалась: это бы решило все проблемы. Если, к примеру, завтра она окажется дома и свяжется с Анной… То ей даже не придется видеться со Стасом. Пусть он будет отключен хоть сколько угодно!

- Можно собираться? - спросила она.

Виктор усмехнулся:

- Все не так быстро делается. Нужно согласовать все с той стаей. Это займет дня два-три. И поезжай!

Дня два-три. Инга чуть не застонала от отчаяния. У нее нет этих двух-трех дней. Если шеф соберется на свою конференцию - все, пиши пропало. К тому же «согласовать с той стаей»… Кто знает, куда уйдет эта информация. И какие выводы сделает редактор, когда узнает, что его бывшая сотрудница, оказывается, волчица. Да еще и следящая. Да еще и зачем-то возвращается в город.

Он достаточно умен, чтобы сложить два и два.

- А если я все-таки уеду? Что будет? Не то чтобы я собиралась… Просто хочу знать.

- Будут проблемы. И у тебя, и у нас. А заодно и у тех, кто станет тебе там помогать, если такие найдутся…

Вот ведь ситуация! Дурацкие законы и обычаи. И что теперь делать? Гипнотизировать телефон?

- Ты хорошо себя чувствуешь. Почему ты решила отменить занятие?

Инга вздрогнула. Она думала совсем о другом. И вопрос оказался неожиданным.

- Я тебя чем-то обидел? - сейчас Виктор не выглядел ни суровым, ни опасным. Похоже, он и вправду расстроен. Это еще с чего бы? - Или испугал?

Он смотрел ей прямо в глаза, и стало ясно, что притворяться и делать вид, что вчера ничего не произошло, бесполезно. Хотя, собственно, что произошло? Ничего такого…

Она чувствовала его взгляд. Она знала, о чем он думает и чего желает. Но мысли и желания - это всего лишь мысли и желания. Он не сделал ничего такого…

Виктор подошел ближе.

- Я не стану притворяться. С тех пор как ее не стало… - голос его сделался хриплым, было видно, что говорить ему тяжело. Инга чувствовала эту тяжесть почти физически. Эта тяжесть была такой невыносимой, что хотелось остановить его, не дать ему говорить… - с тех пор ты - первая женщина, на которую я смотрю так. И для меня это непривычно… Но не в этом дело. Неужели ты и правда думаешь, что я сделал бы что-то против твоей воли? Чего ты боишься на самом деле?

Инга сделала шаг назад. Себя. Она боится себя. И с собой она никак не может разобраться. Боится того, что чувствует и чего не чувствует к этому мужчине. Боится поддаться глупому порыву и дать надежду, которую не сможет потом оправдать. Слишком горяча еще рана в ее сердце.

- Я не боюсь. Я буду с тобой заниматься.

«Позже» - это она добавила уже про себя. Сейчас есть проблема серьезней. Она никак не может сообщить Стасу, кто на самом деле их враг. Она не может и шагу ступить так, чтобы редактор ничего не узнал.

И выход у нее, похоже, только один.

Охотники и следящие действительно ни в чем не нуждаются. Но за это точно надо платить. Готова ли она платить?

39

Виктор ушел. Ушел, оставив ее одну: Леся еще не вернулась.

Демонстрируют доверие? Хотят, чтобы она перестала чувствовать себя пленницей? Может быть. Похвально, конечно. Только вот свобода эта очень относительная. Если бы Инга сейчас наскоро собралась и рванула на вокзал - успела бы она сесть в поезд? Вряд ли.

Она и не собиралась. Лишь раз за разом набирала номер Стаса и слушала холодное: «недоступен».

И каждое новое «недоступен» значило только одно. Инге придется сделать то, чего делать очень не хочется. Но нужно.

Выход был один, очень простой и в то же время сложный. Она приедет в свой город, подкараулит редактора и убьет его сама. И тут же вернется. Чтобы не навлечь неприятности ни на кого.

Оставался лишь один вопрос: как выбраться из дому так, чтобы Леся ничего не заметила. Рыжие косички, курносый носик, почти детская худоба - все это ничуть не обманывало Ингу. Охраняет ее сильная и решительная волчица. С невероятным чутьем на опасность.

Взгляд остановился на шкафчике на кухне. Не факт, что это сработает, но попытаться стоит…

* * *

- Я заварила нам чай, - сказала она Лесе, когда та вернулась домой уставшая, но довольная. Конечно, что за радость девчонке сидеть в четырех стенах! - Тут были какие-то травки: ромашка, мелисса, чабрец.

А еще - пара капель настойки на травах. Бутылочка то ли осталась от предыдущих жильцов, то ли принадлежала хозяевам. Инга обнаружила ее в первый же день, но выбрасывать не стала: чужое же. А вот пригодилась.

- Ты же не разбираешься в травах? - улыбнулась девочка. У нее явно было хорошее настроение.

- Так хорошо, как ты, может, и не разбираюсь. Но залить ромашку кипятком в состоянии. Хочу выспаться, наконец. Устала.

Инга доставала сладости из холодильника. Вообще-то есть их на ночь не лучшая идея, но сейчас выбирать не приходилось.

Люди делают не то, что вы им говорите, а то, что показываете.

Откуда она это знает? Науке неизвестно. У Инги в голове настоящая свалка странной информации. Но именно эта сейчас оказалось кстати. Она взяла чашку в руки, села за стол и потянулась к печенью.

- Прошу, - сказала с улыбкой и сделала глоток.

Леся бросила на нее подозрительный взгляд. Вот. Самый ответственный момент.

Что она сейчас прощупает? Чувство вины и неловкости? Пожалуй. Только это можно списать это на отношения, которые вроде как возникают у Инги с ее отцом. И, в общем, желание задобрить его дочь должно выглядеть вполне естественно.

Девочка села за стол, пододвинула чашку и сделала глоток.

Инга едва сдержала вздох облегчения. Получилось!

- Ты его не любишь, - кажется, Леся не собиралась ходить вокруг да около. - Ты все еще думаешь о том, своем. Думаешь, как к нему сбежать.

Вот и все. Кое-кто великий конспиратор, которого раскусила пятнадцатилетняя девчонка. Впрочем, кое в чем Леся ошиблась. Бежать Инга хочет не к Стасу. У нее есть дела куда более важные. И страшные.

Об этом не хотелось думать. Справится ли она? Сможет ли убить? Даже зная, что это вовсе не человек…

- Ты всерьез думала, что я не учую алкоголь в кружке? - Леся улыбалась.

А Инге сразу стало не до смеха. Она застыла, не зная, чего теперь ожидать.

- Тогда зачем ты пила, если учуяла… - она уже вообще ничего не понимала.

- Я тебе не тюремщик, но и сообщницей быть не хочу. Влетит, - она улыбнулась, наморщив нос. - Делай, что хочешь. Анна - мудрая старшая, она не допустит конфликта. Деньги у меня в сумочке там, в прихожей.

- Спасибо, - пробормотала Инга.

- Пойду лягу, пока меня не срубило, - Леся оглянулась на пороге, словно вспоминая, ничего ли не забыла. - Удачи. Ты классная! Жаль, что у вас с отцом не вышло.

Путь свободен? Вот так просто?

Раздумывать было некогда. Деньги в сумочке. У Инги были свои - на карте, но наличка никогда не помешает.

Документы… Пожалуй, и все. Странная это жизнь, когда все необходимое помещается в дамскую сумочку.

Инга зашла в комнату девочки - попрощаться. Та уже спала, разметав тонкие косы по подушке. Инга не удержалась и погладила ее по золотым волосам.

Она хорошая девчонка. И ее отец… И, наверное, они и есть ее стая. Во всяком случае, предавать их она не собирается и сбегать от них навсегда тоже.

Подставлять и провоцировать своих там, дома…(черт, она уже запуталась: кто здесь свои, а кто чужие) тоже не станет. Если они обязаны о ней тут же сообщить, единственный способ этого избежать - сделать так, чтобы никто не узнал, что она в городе.

Сделать все самой.

Сделать и вернуться.

* * *

Родной город встречал ее настороженно. Именно так: не хорошо и не плохо, словно и не знал, чего ожидать от этой вроде бы и гостьи, а вроде бы и не совсем.

Интересно, эта ее способность - узнавать города по характеру - тоже часть волчьей натуры? Наверное. А заодно - и нелюбовь к шумным сборищам, и способность «выгрызать» то, что ей нужно, не бросая дел на полпути…

Это даже забавно, когда ты живешь нигде, ни к кому и ни к чему не привязанный. Когда никто не решает - куда тебе спешить и что делать. А вместо приказов, распоряжений и расписаний у тебя только одно - чувство долга.

В прочем, оно не мешает комфортом расположиться в кафешке на уютном диванчике, заказать чай на травах (наверное, это влияние Леси - она разлюбила кофе и теперь предпочитает душистые чаи). Какое-то время наслаждаться уютом, покоем, тихой музыкой. А потом со вздохом достать телефон. Дела.

Звонок в приемную:

- Мне нужно с вашим главным редактором встретиться по поводу рекламы. Мы хотели бы давать на постоянной основе…Нет, мы хотели бы с ним лично… До которого часа он будет? Большое спасибо!

По тяжелому вздоху секретаря стало понятно, что все будут торчать на работе допоздна, как это обычно и бывает, когда строгий шеф на месте. И надежда на то, что он окажется на стоянке один в темноте, очень велика.

Она не станет нападать сегодня, только проследит, притаившись в кустах. Он не должен ее заметить.

* * *

В вечернем парке было зябко и страшновато. Инга зашла в самую гущу кустов и деревьев. Постояла, оглядываясь. Все-таки это не глухой лес, где на много километров вокруг нет никого, а общественное место - запросто могут быть люди, даже в самом темном заросшем углу. Ладно. Что стоять? Инга сбросила с себя одежду, сложила аккуратной стопочкой в пакет, туда же отправилась сумочка, обувь. А сам пакет - в центр куста, так чтобы не нашли ни благородные искатели - бомжи, ни случайно забредшая парочка студентов, которая ищет местечко потише, чтобы уединиться.

«Оранжевый лед».

Уже знакомая трансформация. К этому привыкаешь, и со временем становится не так уж и сложно. Все-таки нужно отдать должное Виктору: он отлично ее обучил. Обучил бы еще лучше, если бы она не сбежала…

Идти осторожно. Так, чтобы не шелохнулись кусты. Да что там кусты! Чтобы трава почти не шевелилась. Этому он тоже ее обучал. Притаиться и ждать, пока, наконец, враг не появится, а потом выбрать момент и напасть.

Нет, напасть завтра, сегодня только посмотреть…

Редактор вышел из стеклянной двери. Следом за ним устало плелись двое сотрудников. Остановились, перебросились несколькими фразами и поспешили прочь со стоянки.

Удобная штука - стоянка с расписанными местами. Простым смертным туда не пробиться. Даже тем, кто приезжает на работу не на метро, приходится парковаться чуть поодаль. А вот так, в двух шаг от входа, - только избранные. Очень удобно тому, кто следит за одним из этих избранных.

Следить и ничего не делать - мучительно трудно. Особенно в волчьей шкуре, когда инстинкты сильны, и тело требует: нападай, хватай, рви зубами.

Шеф приблизился, остановился у машины и долго, мучительно долго копался в карманах.

Смотреть на это было невыносимо. Каждое мгновение - упущенный шанс сделать бросок. Она успеет! Незачем затягивать это до завтра.

Инга сжалась в пружину, готовясь к прыжку, и не успела: сильный удар в бок - и она кубарем покатилась по траве. Поймала равновесие, почти встала, и тут же ее придавили к земле мощные лапы, а над ухом послышалось тихое угрожающее рычание.

Волк. Настоящий, сильный… Не такой, как она.

«Ты уже гораздо сильнее человека, но еще намного слабее любого волка», - говорил ей Виктор после их тренировок.

Только теперь она поняла, насколько он был прав.

Он рычал угрожающе, но и только. Не пытался вгрызться в горло, не рвал когтями. Лишь навалился, придавив сверху тяжестью, не давая пошевелиться.

Инга дернулась раз, другой, третий - бесполезно. Волк не ослабил хватку, лишь снова недобро зарычал.

Она услышала, как за кустами на стоянке мягко зажужжал мотор. Машина редактора отъехала. И как только этот звук смолк, зверь отпустил свою жертву, прыгнул в сторону и исчез в кустах.

Инга поднялась на лапы и отдышалась.

Значит, ее обидчик не собирался причинять вред, он просто не дал ей напасть на редактора. Она осмотрелась, прислушалась, принюхалась. Ни одно из ее обостренных чувств не подсказывало, где волк. Ушел, и достаточно далеко, чтобы она его не слышала.

Никогда Инга не чувствовала себя такой растерянной. Она думала, все будет просто: найдет, нападет, убьет и уедет. Но появление волка спутало все карты.

Она знала, что у их врага есть свои среди чужих. Но предположить, что кто-то его охраняет уж точно не могла. Получается, что нашлись и такие? И что теперь? Все пропало, все провалено? Думать в волчьей шкуре было тяжело. Мысли спутанные, инстинкты и чувства сильные. Так что прежде чем искать решение, следовало бы обернуться.

Она снова прислушалась к своим чувствам. Волка поблизости не было. Значит, можно двигаться вглубь парка - туда, где сложена одежда. Пока ее никто не нашел.

Снова считалочка, снова трансформация и чувство беззащитности.

На это раз - куда более острое и сильное, чем обычно. Теперь дело не только в том, что она лишилась мощной волчьей мускулатуры, острых клыков и крепких когтей. Она еще и стоит голышом посреди парка, где запросто могут оказаться люди. Поэтому мешкать нельзя. Инга быстро двинулась к кусту, где лежал пакет с ее одеждой.

Но не успела - ее обхватили сильные руки. На щеке - горячее дыхание.

Вот теперь-то она точно его узнала.

40

Нужно его оттолкнуть. Замереть на секунду в объятиях, прижаться к горячему телу, вдохнуть его запах и постараться его запомнить, чтобы было что хранить - в памяти, потом.

На все это достаточно секунды. Или двух… Или трех. А вот пять - это уже много. Если слишком долго обниматься с чужим женихом, можно увидеть, как исчезает уважение к себе.

Она этого видеть не хочет, а потому отталкивает его.

И вообще.

Как он здесь оказался? На мгновение Инга похолодела. А ведь именно он не заметил, что в ее окружении есть чужой, сообщил, что на работе все чисто, и сейчас так вовремя появился, чтобы спасти их врага…

Неужели Стас - и есть предатель?

В это верить не хотелось. Вернее, даже не так. Поверить в это было невозможно.

- Почему ты не дал мне его убить? Что ты вообще здесь делал?

- Давай ты оденешься и мы уйдём отсюда, пока в это чудное местечко никто не забрел.

Ежки-матрешки. Из-за своей жуткой догадки Инга напрочь забыла, что стоит тут голышом. Холодно ей не было, так что и немудрено забыть. Теперь, когда он ей об этом напомнил, она почувствовала запоздалое смущение и снова рванула к кустам. Сам Стас уже успел натянуть джинсы, так что по сравнению с ней выглядел вполне прилично.

Через минуту она стояла перед ним одетая.

- Поехали!

- Никуда я с тобой не поеду, пока ты не ответишь на мои вопросы.

Стас устало вздохнул.

- Давай.

- Почему не дал его убить?

- А сама не догадываешься? Потому что там камер больше чем на съемках голливудского фильма. Можешь себе представить, что бы увидела возмущенная общественность на этих камерах и чем бы это закончилось?

Инга промолчала. Действительно, она действовала глупо. Здоровая псина которая на известного человека - само по себе сенсация. А уж если известный человек после нападения взвился в небо облачком… Это была бы просто катастрофа.

- Что еще? Почему я здесь? Потому что присматривал за тобой. С того самого момента, как ты приехала.

- И что же я делала? - ей очень хотелось, чтобы он ответил правильно. Ведь если он действительно следил за ней, значит, не охранял ее бывшего шефа.

- Шаталась по городу, сидела в кафешках и опять шаталась по городу. Что еще тебе рассказать? И почему, черт возьми, такой допрос?

- Потому что это он. Тот, кого все ищут. А еще…

Нет, стоять посреди парка и делиться страшными тайнами она точно не хотела. Поэтому оборвала себя на полуслове.

- А еще тебе нужно поесть. Поедем ко мне.

- Мне нельзя к тебе, - не слишком уверенно пробормотала она, - мне вообще нельзя быть в этом городе, а тебе нельзя мне помогать.

- Вовремя же ты об этом вспомнила, - усмехнулся Стас, натягивая на себя майку. - Пойдём.

41

Он откармливал ее так, словно все время отсутствия она голодала. Странно, он живет тут один - и все равно готовит. Она бы не стала. Да никто бы не стал!

И эта мысль тянет за собой другую - невеселую: повезет же его жене!

- Почему ты сбежала?

А она не знает, как ответить на этот вопрос. Но только сказать правду не может. Потому что если она ее скажет, им обоим с этой правдой придется как-то жить. Я ушла, потому что у тебя есть невеста, а меня это не устраивает? Звучит как-то не очень.

- У меня были причины.

А вот это звучит хорошо. Достаточно хорошо, чтобы она чувствовала себя уверенно.

Почему-то именно здесь, у него на кухне, говорить легко. И она говорит. Говорит обо всем, что было, как ни о чем не подозревая приехала в чужой город, как поселилась на окраине, как впервые обернулась и как получила помощь.

- Виктор тренировал тебя лично? - глаза Стаса темнеют. И она не без удовольствия понимает, что именно заставило их потемнеть. Ревность. С этим зверем она тоже хорошо знакома.

Впрочем, радоваться нечему. У Стаса по-прежнему есть невеста, и его ревность, его взгляд - жадный, жгучий, его чрезмерная забота - все это по-прежнему ничего не значит.

И Инга кивает, мол, ну да, тренировал, и что тут такого? - и продолжает свой рассказ.

Когда она закончила, Стас заговорил скоро и жёстко:

- Значит, так. Нужно сказать Анне, собрать всех ребят. Не думай, что это так просто. Судя по тому, что мы за это время о нем узнали, эта сволочь коварна и умна.

- Нет, - оборвала его Инга. - Никому говорить нельзя. Ты не слышал, что я тебе рассказывала? У него есть свои люди, везде. Он просто пропадет, если уже не пропал.

- Ну да, ты ведь уехала еще прошлой ночью. Виктор явно объявил всесоюзный розыск.

- Надеюсь, что нет. Уверена, что нет.

Едва сев в поезд, Инга написала ему смс: «Пожалуйста, пусть никто не узнает, что меня нет в городе. Это очень важно. Я вернусь и всё объясню. Пожалуйста, никто. Ни один человек».

Она не сомневалась: он послушается. И точно знала, почему. Не потому что безоговорочно ей доверяет и считает важным членом команды. Точно нет. Просто потому, что она ему нравится.

Пользоваться этим было отвратительно. Но необходимо.

- Хорошо. Значит, у нас есть время… Еще? - Стас кивнул на опустевшую тарелку.

- Ты хочешь, чтобы я лопнула? - Инга улыбнулась.

Даже учитывая все обстоятельства, эта его забота ее трогала.

- Значит, спать. Завтра - трудный день.

- Да, отличная идея. Дай полотенце. Я в душ.

Она уже собиралась выйти, когда Стас вдруг добавил:

- Скажи… Как ты вообще решилась пойти туда одна? Неужели ты и правда не понимаешь, насколько это было опасно?

И только сейчас, когда он это сказал, до нее неожиданно дошло, какой завтра будет день.

Возможно, последний.

До этого самого момента о том, что ей предстоит, она думала отстраненно. Словно бы и не с ней это все случится. Даже там, у стоянки… Она готовилась к прыжку, ни на секунду не задумавшись, что жертва может дать отпор. Что победителем из этой схватки может выйти не она.

И лишь теперь почувствовала.

* * *

Горячие струи текут по телу, смывая усталость и дорожную пыль. И не видно, что по щекам текут слезы - такие же горячие.

Что поделать? Да, она обрела шкуру волчицы, но ее сердце так и осталось человеческим. И сейчас ей страшно.

А еще вдруг стало совсем не важно - что там у Стаса за невеста, и как все сложится потом. Какая разница, если никакого «потом» у них может не быть? Если завтра все закончится - для нее или для него.

Или для них обоих.

Она выключила воду, замоталась полотенцем и вышла из ванной. Безошибочно определила, в какой он комнате. Замерла на мгновение перед тем как войти. И толкнула дверь.

Стас стоял у окна, вглядываясь в ночной город. Не обернулся, хоть явно услышал, что она вошла. Сердце пропустило удар - таким родным и нужным показался ей этот силуэт на фоне огней. И не было в жизни занятия лучше, чем просто стоять вот так и любоваться им.

Но она пришла сюда не стоять и любоваться.

Движение руки - и полотенце с тихим шорохом скользнуло на пол.

Стас оглянулся:

- Решила прогуляться? Не советую, завтра…

Она сделала шаг навстречу. И еще один. Больше не понадобилось. Стас сам приблизился, притянул ее к себе, сжал так крепко - если бы она была все еще человеком, было бы больно. Впрочем, и так больно. Но она ни за что не согласится отдать ни крупицы этой боли.

Инга чувствовала, как колотится его сердце. Или это ее сердце? Не важно.

В одно мгновение неправильная, изломанная реальность, в которой она жила все это время, вдруг стала гармоничной и правильной. Словно так и должно быть. Жаркое тело под ее пальцами. Губы - пьянящие и пьяные, колючая щека, шея, и снова губы, губы, губы.

И она теперь - не она, а он - не он. Они - что-то новое. Нечто лучшее, чем все то, чем они могли бы стать по отдельности. Они - одно. И, кажется, их уже невозможно оторвать друг от друга, стоит попытаться - и хлынет кровь. Они - целое. По крайней мере, на эту ночь.

- Инга, - он выдыхает, - послушай…

И сердце сжимается. Она не хочет услышать еще одно «мы не должны». Она не хочет, чтобы он что-то объяснял или извинялся. Она не допустит, чтобы он несколькими словами разбил то хрупкое, что сейчас возникло.

- Молчи. Пожалуйста, не хочу ничего слушать.

Она почти срывает с него рубашку. Вдыхает его запах, слышит его дыхание, ощущает обнаженным телом жар его кожи. Он целует ее - жадно и требовательно.

А еще у него сильные руки. Она знала это и раньше. Но сейчас они поднимают ее, качают словно на волнах… Кажется, это уже другая комната. Или другая - параллельная - вселенная. Инге все равно. Она там, где должна быть. Там, где не сможет остаться. Но думать об этом нет времени.

Мгновение - и она на кровати. Они на кровати. Горячая тяжесть тела - и Инга жадно вжимает его в себя, чтобы не отпустить.

По крайней мере - сегодня.

42

Они проснулись от звонка в дверь - резкого и неприятного.

Инга не спешила открывать глаза. Так у нее оставалась еще минута, чтобы прижиматься к плечу Стаса, ощущать его руку у себя на бедре. Странно, что спать, обнявшись, оказывается, так удобно. Но как только она откроет глаза - эту ночь можно будет официально считать прошедшей. А вместе с нею закончится и их кратковременное безумие.

Звонок повторился.

Да кто там такой настойчивый?!

Инга открыла глаза. Стас мягко коснулся губами щеки:

- Встаем. Нас ждут великие дела.

- Какие еще дела? Кто там? - такой поворот ей совсем не нравился.

- Сашка и Олег.

- Я же тебе сказала: никто не должен знать. Никто - значит никто!

Теперь Инга злилась. Нежность, переполнявшая ее какую-то минуту назад, испарилась бесследно. Ничего не меняется. Он снова решает все сам, не потрудившись с нею даже посоветоваться! Не слушает ее и не собирается слушать.

- Инга, - Стас говорил, одеваясь на ходу. - Ты на чужой территории. Странно это говорить, но это так. Без разрешения старшей ты не имеешь права охотиться. Понятно, что ситуация особая, но закон есть закон. Одному мне там не справиться. Поэтому пойдут Сашка с Олегом. Им я доверяю как самому себе.

А доверяет ли им она? Трудно сказать.

Да только ее никто и не спрашивает. В комнате уже вообще никого нет - Стас ушел открывать дверь. Она слышит, как он сдержанно приветствует друзей, как они проходят на кухню, как гремят тарелки с чашками и как тихо все переговариваются. А ее одежда так и осталась в ванной. Это, похоже, тоже никого не волнует. Будто бы так и должно быть - без нее.

Инга оглянулась по сторонам. Комод. В нем - одежда Стаса. Интересно, если она явится на кухню в футболке на голое тело, это будет нормально?

В комнату вошел Стас. Принес ее одежду.

- Ребята с охоты. Голодные. Идем завтракать.

Он положил стопку вещей на кровать, привлек Ингу к себе и мягко коснулся губами щеки. А потом - губ, уже не так мягко. Обиды тут же растворились в этом поцелуе.

Только так нельзя.

- Пусти, - она отстранилась. - То, что было ночью… Забудь, в общем.

Он посмотрел ей в глаза, словно пытаясь понять: шутит она или говорит серьезно. Кажется, понял - выпустил ее из рук и пожал плечами:

- Как скажешь… Приходи на кухню.

Он вышел, а она снова на него разозлилась. Как скажешь! Конечно, ведь это так удобно! Не нужно ничего объяснять и оправдываться. Этакий мальчишник без последствий. Счастью молодых ничто не помешает.

Инга одернула себя. А за что, собственно, она на него злится? За то, что так легко согласился забыть о том, что было ночью? А если бы не согласился? Все равно бы злилась, потому что он к ней не прислушивается?

Нет, ей просто больно его отпускать. Вот и ведет себя как маленькая девочка. Капризничает, когда на кону - очень серьезные вещи.

Значит так. Надо собраться и выйти на кухню. И вести себя соответственно ситуации.

* * *

Обсуждение было в самом разгаре.

- Мест, где нет камер и посторонних глаз, в городе полно! - кипятился Александр.

- Да только одна загвоздка: с чего бы вдруг редактору ехать в одно из этих мест? Что ни подстраивай, это будет выглядеть подозрительно, - Стасу эта идея явно не нравилась.

- Мы можем вывести из строя камеры, - предложил Олег.

- Думаешь, охранники не заметят, что всё сломалось?

- Зачем «всё»? - обиженно протянул Олег, - этот участок просматривается с двух камер, вот этой и вот этой. И если вечером с ними что-то случится, среагировать вряд ли кто-то успеет.

- Хм, - Стас, кажется, задумался. - А если охранник, который должен следить за прилегающей территорией, нечаянно обнаружит пакет с покупками, оставленный кем-то из посетителей? А среди покупок будет бутылочка коньяка?

- Только не слишком дорогого, - вставил Олег. - Дорогой может побояться взять.

Александр кивнул, соглашаясь.

- Всё будет быстро. Разбить камеры. Дождаться, пока редактор выйдет. Напасть…

- Хорошо. Камеры я возьму на себя, - сказал Стас.

- Нет, - Александр смотрел на него строго и, судя по всему, был готов стоять на своем до конца. - Тебя там вообще быть не должно. Ты останешься здесь.

- Это еще почему? - Стас нахмурился.

- Потому что в городе чужачка, и ее запросто может почуять кто-то из наших. Если рядом будешь ты, сможешь сказать, что как раз с минуты на минуты собирался везти ее к Анне. А если рядом не будет никого…

* * *

Инге все не нравилось. Не нравился план - слишком наскоро склепанный и куда ни глянь - дырявый.

А ну как охранник решит не воспользоваться подарком судьбы.

Или редактор выйдет из здания не один.

Или еще что-то пойдет не так.

Сейчас любая мелочь могла привести к тому, что ничего не получится.

Но больше всего ей не нравилось то, что там нет ее, и она никак не сможет ни на что повлиять. Похоже, Стас испытывал то же самое: нервно ходил из угла в угол.

Александр и Олег давно должны были быть здесь. Уже часа два назад вернулись бы, если бы все пошло хорошо. Но, кажется, все пошло совсем не хорошо.

- Я заварю чай, - нарушила тишину она.

Стас лишь рассеяно кивнул.

- И что делать? Может быть, им нужна помощь? - Инга была готова сорваться с места, бежать, наделать ошибок. Все что угодно, лишь бы не мучиться неизвестностью.

- Ждать. Больше ничего, - коротко ответил Стас. - Да, им наверняка нужна помощь. В любом случае помогать уже поздно.

Она заварила чай, едва не ошпарившись, но он так и стоял нетронутый. Инга так и сидела над кружками, а Стас все еще мерил кухню шагами.

Раздался звонок. Стас выслушал невидимого собеседника, мрачнея, кажется, с каждым словом.

- Хорошо. Понял.

- Ну? - нетерпеливо спросила она.

- Его там не было. Зато было несколько десятков духов. Ребята чуть ушли. Сашку сильно порвали. Сюда идти не рискнули, чтобы не привести их за собой. Спрятались в другом логове.

Инга выдохнула облегченно. В том, что все пошло не так и редактора они упустили, она не сомневалась. А вот, что ребята остались живы, - хорошая новость.

Но есть и плохая. Откуда-то их враг узнал, что на него объявлена охота, а потому охотников ждали. Очень плохая, потому что знали об этом немногие.

- И все-таки, почему ты уехала? Почему не стала ничего объяснять? Почему оборвала все связи?

Трудно было придумать более неудачный момент для таких расспросов.

Стоп. Он что, подозревает ее?

Вряд ли.

Впрочем, она может ответить. Сейчас все ее личные переживания казались неважными и никчемными. Подумаешь, мужчина, в которого ты влюблена, без пяти минут женат на другой. Не она первая, не она последняя. Переживет. Уедет в свою стаю, закрутится в делах, заботах, обучении и охоте…

- Потому что не хотела мешать.

- Кому?

- Вам. Тебе и Катерине.

Она посмотрела ему прямо в глаза, давая понять: да, я в курсе, и не надо тут ничего придумывать. Но взгляд Стаса был удивленным.

- Чему мешать?

- Она ведь твоя невеста?

- Моя - кто?

Вряд ли он притворяется. Похоже, о наличии у себя невесты он узнал только что.

- Она сама сказала, - растерянно проговорила Инга.

Теперь уже она выглядела виноватой. И чувствовала себя соответственно. Черт, неужели она устроила весь этот цирк с побегами и трудностями из-за злой шутки глупой девчонки?

- Когда сказала? - Стас был очень серьезен.

- Как раз тогда, когда я уехала. Когда приезжал Семен. Когда…

Черт побери! Это плохо. Это очень плохо.

Кажется, Стас сейчас думал вовсе не о своей предполагаемой женитьбе, не об их нелепой разлуке, не о безусловной глупости Инги, а о чем-то другом, куда более важном и страшном. Он схватил телефон и начал набирать номер раз за разом и слушать гудки. Никто не отвечал.

- Значит так, мне нужно отъехать кое-куда, а ты подождешь здесь. Хотя нет, здесь тебе нельзя. Ладно, едем со мной. Быстрее.

Набросить ветровку, зашнуровать кеды, нацепить рюкзак. В последнее время у нее получается собираться удивительно быстро.

У самой двери Стас остановился. Прижал Ингу к себе, шепнул на ухо:

- Не вздумай больше от меня убегать.

Она кивнула. Больше - ни за что!

43

К машине уже бежали. Сели - и джип рванул с места. Инга поправляла кроссовки.

- Обувь лучше выбирать на липучке, - сказал Стас, - быстрее снимается.

Инга кивнула. Она это поняла еще вчера в парке.

- Не было времени на шопинг.

Стас вырулил из двора и набрал номер, включив телефон на громкую связь - то ли, чтобы руки были свободны, то ли, чтобы Инга тоже слышала. Несколько гудков - и голос Олега:

- Да, я.

- Как у вас, все спокойно?

- Да, - короткий ответ.

- Сашке лучше?

- Жить будет.

- А теперь вспомни, с кем ты разговаривал сегодня?

- Ты что, на меня думаешь? - голос Олега стал холодным.

- Нет, ни на кого из вас не думаю. И не говорю, что ты кому-то что сказал. Спрашиваю, с кем вообще ты разговаривал.

- Вроде ни с кем, - протянул Олег, словно раздумывая. - Хотя нет. Говорил с Катериной, помощницей Анны. Но я ничего… Я раньше обещал приехать. Сказал, что не смогу, что очень важное дело.

- Понял. Хорошо.

Стас прервал звонок и добавил скорости.

- Катерина? Ты думаешь, это она его предупредила?

Инга не могла поверить.

- Зачем ей это? Она бы не стала связываться с врагами. Помощница старшей. Со временем она сама бы старшей стала. Он находил предателей среди тех, кто чем-то недоволен. А чем быть недовольной Катерине?

- Анна не отдала бы стаю Катерине. Она сама говорила. Слишком уж горячая. С такой старшей стае мира не будет. Того и гляди, с каким-нибудь кланом поссорится. Чтобы быть старшей - надо быть мудрой и холод в голове. Она нашла паренька - молодого еще, тринадцать ему, что ли. Он приехал вместе с Семеном. Я их встречал. Анна собиралась его учить…

Вот, значит, как.

- Думаешь, Катерина поняла, зачем ты привез мальчишку?

- Она умная. Анна всегда это в ней ценила. Но одного ума мало. Мы говорили накануне. Она сомневалась. Но потом приняла решение.

Инга помолчала.

- И то, что она мне сказала… Это была ее месть тебе?

Стас пожал плечами.

- Не знаю. Но, похоже, она крепко обиделась. И на что теперь способна - кто знает.

- Анна! - Инга наконец поняла, чей номер безуспешно он набирал.

Он кивнул.

- Надеюсь, с ней все в порядке.

- Позвони кому-нибудь другому в деревне. Пусть проверят…

- Все охотники в городе. А обычным членам стаи выйти против Катерины - верная гибель. Я не имею права. Анна - сильная волчица. Может, все обойдется.

* * *

Они вбежали в дом.

Темень.

Еще несколько месяцев назад Инга бы спотыкалась на каждом шагу или искала бы выключатель. Но сейчас она неплохо ориентировалась. И зрение тут было ни при чем. Она чувствовала очертания предметов и сама не могла бы сказать, как.

А еще она очень хорошо чувствовала кровь и смерть. Они со Стасом, не сговариваясь и не оглядываясь, двинулись туда, откуда исходил этот запах.

В гостиной с круглым столом, где когда-то под чаек велись серьезные и не очень разговоры, сейчас было тоскливо и страшно.

На полу - старая волчица с окровавленным горлом. В ней не было жизни. Они пришли слишком поздно, чтобы ее спасти, но убийца все еще в доме.

Инга в этом не сомневалась: притаилась поблизости, сверлит ее янтарными глазами и скалит острые клыки.

Даже если Инга обернется волком прямо сейчас, силы будут неравны. Да она и не успеет. Стас еще мог бы дать ей отпор, но и он не успеет тоже. Он уже срывает с себя рубашку и сам понимает, что поздно.

В следующее мгновение Инга падает на пол, прижатая к земле мощной волчьей тушей. Волчица выбрала цель послабее. Инга уже слышит ее дыхание у своего горла, пытается сбросить ее с себя. Но нет, не получится. Острые когти царапают кожу, а в следующий момент словно что-то отбрасывает напавшую назад. Рычание, возня. Инга приподнимается и почти уверена, что знает, что она увидит. Так и есть: человек и волк, которые сплелись в клубке так, что не разберешь где кто, особенно в темноте. Борьба, неравная борьба.

Будь Стас в волчьей шкуре! в теле человека даже охотник слабее.

Инга знает, что делать. Она поднимается с пола, очень быстро находит нож, так, словно бы заранее знала, где он лежит. Впрочем, она и знала.

Подскакивает к дерущимся. Стас удерживает волчью пасть рукой. На лице и на плечах - свежие шрамы. Он слабеет

Ни малейших сомнений, ни единой задержки, Инга точно знает, куда надо бить - в бок, под ребра. Так, чтобы поразить волчицу, но не задеть человека. И бьет. И выпускает нож из руки. Смотрит на свою руку, словно не понимает, как могла это сделать.

Стас откатывается в сторону от хрипло дышащей волчицы. А волчица обретает человеческие черты. Катерина. Они не ошиблись.

- Она не хотела видеть меня старшей, - то ли хрипит, то ли сипит девушка. - Посмотрим, что вы будете делать совсем без старших.

* * *

В дом стягивались люди. Приходили из соседних домов. Приезжали из города. Слезы на глазах. Растерянность на лицах. Десятки лет Анна управляла всем тут… И что будет дальше.

- Поехали, - шепнул на ухо Стас. - Мы здесь больше не нужны.

Они сели в машину.

- А кто теперь будет старшим? - озвучила Инга вопрос, который волновал теперь всю стаю.

- Трудно сказать… Мальчишка очень молод. А учитывая то, что предводитель и идейный вдохновитель духов скрылся… Не потянет. Возможно, позовут со стороны.

- И такое бывает? - Инга искренне удивилась. - Тут же не любят чужаков…

Воспоминание о чужаках заставило ее нахмуриться. Она сама чужачка. Позволят ли ей остаться здесь? Будь жива Анна, она бы наверняка это устроила. А теперь…

- Почему бы тебе не стать вожаком? - она с надеждой посмотрела на Стаса.

Тот улыбнулся, словно разговаривал с ребенком:

- Не положено. Таков закон. В военное время вожаком должен быть охотник, а в мирное - лекарь. У нас, слава богу, не война.

Черное полотно дороги ложилось под колеса.

«Посмотрим, что вы будете делать без ваших старших» - эта фраза не давала Инге покоя. Не «без вашей старшей», а «без ваших старших».

- Она сказала - «без ваших старших».

А ведь Катерина всегда была рядом с Анной. Знала обо всех переговорах. И если рядовой член стаи мог не знать, кто там главный у соседей, то помощница Анны знала точно.

Стас резко остановил автомобиль.

Они переглянулись, не сомневаясь, что думают об одном и том же. Предводитель раскрыт. Терять ему больше нечего. Он знает слишком много. И, скорее всего, в других городах собираются духи, чтобы обезглавить стаю.

- Надо предупредить… Я звоню Семену, - коротко бросил Стас.

Инга кивнула. Ей тоже было кому позвонить.

- Виктор, ты жив?

Хороший вопрос. Если он ответил, то наверняка жив. А еще он ответил сам, а значит, ждал звонка. Разумеется, ее звонка.

- А должен быть мертв? Может, ты объяснишь, что происходит?

- Объясню потом, сейчас нет времени. Главное - духи сегодня будут пытаться убить вожаков. Всех вожаков во всех городах. Предупреди, кого сможешь. Пусть усилят охрану, пусть будут готовы…

- Никто из чужих не может знать имена всех вожаков. Это тайна, которая охраняется.

- Может, поверь мне на слово. Анна уже мертва, - тяжелый вздох на том конце провода. - И… где Леся?

- Леся в городе, - мигом заледеневшим голосом сказал Виктор.

- Одна? - сердце Инги рухнуло вниз.

- А с кем? - бросил он раздраженно. - Ты же просила сделать вид, что все еще здесь!

- Виктор, прошу тебя, скорее…

Впрочем, это было лишним. Последние слова она говорила под аккомпанемент коротких гудков.

44

Леся чувствовала себя отвратительно. Впрочем, чему удивляться? Алкоголь - это такая специальная штука, придуманная, чтобы люди после него чувствовали себя отвратительно. Особенно если они - не совсем люди.

Но даже не слабость и ломота ее напрягали. В конце концов, любой волчонок с детства учится переносить боль и неудобства. Самым неприятным был взгляд, которым отец окинул ее утром, когда приехал выяснить, что случилось. В его глазах было столько разочарования, что хватило бы на целый выводок волчат, а досталось ей одной.

И тут уж не важно, стала ли она сообщницей Инги или в самом деле упустила ее. И то, и другое плохо, и неизвестно еще, что хуже.

Поэтому и не спит поздно ночью. Поэтому и злится. Хотя точно знает - она все сделала правильно.

Чай из трав заварился.

Она выпила его небольшими глотками, а остатки выплеснула, чтобы посмотреть, как лягут чаинки. Тот, кто умеет смотреть, может и увидеть.

Сегодня чаинки весь день ложились плохо: то слепятся крестом, то соберутся в разорванный круг, а то и сложат рисунок, похожий на пламя. Одно к одному, все плохо.

И нет никого, с кем можно было бы поговорить, поделиться. Впрочем, это как раз обычная ситуация. Она и раньше не особенно-то с кем-то разговаривала.

Знать, что люди чувствуют, не всегда благо. Встречаясь с ней, и ровесники, и те, кто постарше, зажимались и начинали сочиться страхом, беспокойством, недоверием. Все, кроме отца. Но отец тоже редко с ней разговаривал. Она научилась понимать его с полуслова. И, кажется, он был ей за это благодарен. Слова давались ему тяжело.

Единственный, кто разговаривал с ней много и без страха, - Инга. Было бы здорово, если бы она могла остаться рядом. Леся часто думала о том, какая у них могла бы получиться семья. Как оттаял бы отец. Как весело бы было водить молодую симпатичную мачеху по местам, которые она любила, и доверять ей свои маленькие тайны.

Но умение отпускать тех, кого хотелось бы оставить рядом, очень важно, если ты собираешься со временем стать вожаком стаи.

Ладно, хватит бездумно пялиться в чашку. Что там говорит интернет о способах борьбы с похмельем? Горячая ванна? Было бы неплохо, может, перестанет выкручивать суставы.

Леся пустила горячую воду, сбросила халат и уже собиралась окунуться в спасительное тепло, когда в двери заворочался ключ. Те, что за дверью, пахли чужими, слишком чужими. Это не волки, и даже не люди.

Странно, она никогда не видела духов, не встречалась с ними, но сейчас опознала их быстро. Ей не нужно было даже на них смотреть. Холодные, мертвые, они были похожи на черные дыры, чуждые всему живому.

Впрочем, был среди них и другой - свой. Хотя какой он теперь свой? Леся обернулась мгновенно, заняла позицию у двери. И зло оскалилась.

* * *

Когда Виктор ворвался в квартиру, было уже поздно. Чуть за порогом лежала окровавленная волчья туша. Он переступил через нее и пошел дальше.

Тут и там по коридору валялись ошметки одежды. Сколько же тут было духов! И где Леся? Он заглянул в одну комнату, в другую, затем на кухню.

Леся сидела на стуле, поджав ноги, и грела руки чашкой. Несколько царапин на лице, кровоподтеки на худеньких руках. Жива!

На глаза Виктора навернулись слезы.

- Сергей их впустил. У него был ключ, - ответила девочка на незаданный вопрос. - Где я, знал только он и Дмитрий.

Виктор кивнул.

- Я ему верил. Теряю бдительность. Плохой из меня вожак.

Одного из его охранников явно завербовали не так давно. Раньше он заметил бы. А в последние недели был слишком занят не тем, чем нада.

- А лучшего все равно нет.

- Вот ты вырастешь - и будет.

Леся улыбнулась:

- Я уже давно выросла, а для тебя не вырасту никогда. Так что можешь и не ждать. Чаю хочешь?

Виктор сел за стол. Леся ловко спрыгнула со стула, налила в кружку ароматный отвар и поставила перед ним.

- Ну, раз ты уже взрослая, то и решать будем вместе. Думаю, нам скоро придется сорваться с места и уехать жить в другой город. Что ты на это скажешь?

- Это еще почему?

Девочка словно пронзала его насквозь глазами. Можно ли что-то от нее скрыть да и нужно ли скрывать?

- Анны больше нет. Ее помощница тоже мертва. Врага упустили. Упустили те, у кого он практически был в руках. Той стае сейчас нужен сильный вожак.

- И ты здесь все оставишь? - она смотрела с укоризной, словно даже и не сомневалась, что именно гонит его туда.

- Дмитрию оставлю. Он хороший лекарь. Людей видит. Молод, конечно, но это со временем проходит.

- Так уж и видит, - Леся улыбнулась. - Под носом предатель был, а не углядел.

- Я тоже не углядел, - отрезал Виктор. - Ну так что скажешь?

- Если это из-за Инги, то не надо. Всем только хуже сделаешь.

Виктор нахмурился. Всегда радовался, что девчонка растет проницательная. А еще - что за слова не прячется, никого не боится и говорит все, как есть. Как же, его порода!

А вот теперь все эти умения вроде бы как обернулись против него. Вырастил на свою голову.

- Не только, - тихо сказал Виктор. - А ты молодец!

Почему молодец - не ясно. То ли потому, что она в одиночку справилась с толпой врагов, то ли потому что легко говорит правду вожаку.

Леся кивнула, приняла похвалу как должное. Папина дочка.

- Ладно, надо тут убрать, - Виктор встал из-за стола и поспешно вышел в прихожую. Он не хотел, чтобы дочь видела, что на глазах блеснула слеза.

45

Инга проснулась рано утром. Теперь она всегда подскакивала ни свет ни заря, забыв о своей привычке спать до обеда при каждом удобном случае. Вроде бы и нет необходимости подрываться с утра пораньше и, ругая весь мир, лететь на работу. Удобный случай поваляться представляется каждый день. Только она им не пользуется.

Значит, так. Сейчас нужно аккуратно, осторожно, почти бесшумно и невесомо приподняться, перебраться через Стаса. Задание, которое она дает себе каждый день и никогда с ним не справляется. А ведь пора бы уже научиться двигаться бесшумно, как и все ее сородичи. Но нет. Впрочем, может быть дело не в ней, а в нем? Он охотник, ему и положено быть сверхчутким. Именно поэтому ей так спокойно рядом с ним. Она приподнялась, перебросила ногу, потянулась, коснулась пальцами жесткого ворса ковра. Дальше проще: перенести тяжесть на эту ногу, удержать равновесие и быстро выскользнуть из комнаты. Это будет уже проще.

- Не в этот раз, - сонно пробормотал Стас, хватая ее за талию и притягивая к себе. - Я понял, тебе нравится, чтобы я тебя ловил. Поэтому ты нарочно изображаешь из себя медведя после спячки.

Инга вздохнула. Вообще-то, она и правда старалась. Но кое в чем он прав: ей действительно нравилось. Но не признаваться же в этом!

- Ты себе льстишь, - она уперлась ладонями в плечи, пытаясь его оттолкнуть.

Как же, оттолкнешь такого! Он прижал ее к себе, отыскал губы губами и начал стаскивать с плеч тонкие бретельки сорочки. Инга деланно сопротивлялась, но с удовольствием замечала, как глубже становятся поцелуи и тяжелее дыхание.

Их возню прервал телефонный звонок. Стас ответил. И чем дальше он слушал, тем мрачнее становилось его лицо.

- Хорошо, понял. Мы будем, - коротко ответил он, и по его тону Инга поняла: нужно ждать неприятностей.

- Ну что, завтра после полудня общий сбор. Прибыл новый вожак.

Игривое настроение сразу пропало.

Вожак, которого приглашают со стороны, такая редкость, что многие из молодых волков даже не слышали о таком. И все-таки такое бывает.

После той памятной ночи обезглавленными оказались несколько стай. Кого-то успел предупредить Виктор, кто-то передал информацию дальше, у кого-то из вожаков была такая охрана, что мышь не проскочит. И все же спаслись не все.

А духи наступали. Все чаще доходили недобрые вести. То там, то там пропадали следящие, на охотников устраивались облавы. И все чаще это происходило в их городе. Неудивительно. Похоже, мстительный предводитель духов, бывший Ингин редактор, питал к этому месту особые чувства. Впрочем, может быть, дело не в этом, а в том, что в огромном мегаполисе и волков больше, и духов больше, а потому и потерь больше.

Но так, что последний месяц стая оставалась без вожака, тоже не шло на пользу.

- А ты почему все еще валяешься? Собираемся, некогда разлеживаться. У нас еще много дел.

- Серьезно? И что это за дела? - Инга напряглась.

Если их дела связаны с приездом нового вожака, можно ждать неприятностей, это уж точно.

- Не хмурься! - с улыбкой сказал Стас. Кажется, от его плохого настроения ничего не осталось. - Обещаю, тебе понравится.

* * *

В городе осень - это лужи и слякоть. За городом тоже лужи и слякоть, но стоит поднять взгляд земли, картина меняется: все оттенки желтого и красного, а еще кое-где пробивается упрямая зелень. Борьба уже проиграна, но некоторые до конца не сдаются.

И запах - морозной свежести и сброшенной листвы.

Но Инге не до того, чтобы наслаждаться красотами природы. Она на всякий случай ждет неприятностей.

Стас и Виктор. Она бы предпочла, чтобы эти двое никогда не встретились.

Здание сельского дома культуры. Или клуба. Достаточно большое, с обязательным актовым залом. Наследие прошлого или новостройка - трудно сказать, но выглядит опрятно. Вообще в этой деревне все выглядит ухоженным и аккуратным - хоть снимай кино и показывай в целях пропаганды, мол, хорошо живется в сельской глубинке.

А вот сидения - жесткие и деревянные. На таком целый концерт или фильм не выдержишь. Ну, у них тут и не концерт.

Зал забит до отказа. И Инга понимает, что здесь не только жители деревни, но и те, кто давно разлетелся по разным уголкам прилегающего мегаполиса. И все-таки по сравнению с населением города их ничтожно мало. Она попыталась прикинуть, сколько здесь народа: ну, тысяча, если и больше, то не намного.

На Ингу косились с подозрением, и она понимала почему. Женщин в зале было не так уж много, а уж молодых и вовсе почти не было.

- Это что вся стая? - шепнула Инга на ухо Стасу.

- Нет, стая больше. Тут только охотники, следящие, те, кто занимают другие важные посты, самые уважаемые и старые волки. Если они примут нового вожака, примут и остальные.

- А разве его могут не принять?

- Вряд ли. Альтернативы нет.

Инга кивнула. В отличие от Стаса, который смотрел на Виктора не слишком добрым взглядом, она была на стороне нового вожака. Уже сама убедилась: он, конечно, дядька суровый, но стаю удержать сможет.

А еще вместе с Виктором (она знала это точно) сюда приехала и Леся. Сейчас девочки было не видно, но оно и не удивительно: не то мероприятие, на которое нужно тащить малолетнюю дочку. Девчонка с рыжими косичками слишком явно делает Виктора уязвимым. А ему нужно быть сильным.

Инга надеялась, что в пределах одной стаи они смогут встречаться с девочкой.

Виктор вышел к людям, и ровный гул голосов, которого Инга даже не замечала, резко стих. Наступившая тишина была тревожной.

- Наш враг еще жив и на свободе. Но мы это исправим… - начал он.

Речь и вправду была короткой, словно он не хотел надолго занимать людей, которые без того бросили свои дела и явились сюда оказать почтение новому вожаку. Затем была вторая часть. Каждый, кто считал нужным, подходил выразить почтение: склонить голову перед новым вожаком.

Инга знала: от того, насколько глубоким и искренним будет поклон, зависит

- Нам надо подходить? - шепнула Инга на ухо Стасу.

Тот мотнул головой.

- Скоро поедем, - но выходить не спешил, будто бы ждал чего-то. И дождался.

- Инга, - позвал ее Виктор, когда поток гостей, наконец, иссяк. - Зайдешь ко мне в дом, надо поговорить.

- Вместе зайдем, - ответил вместо нее Стас с вызовом.

Виктор смерил его суровым взглядом:

- Вместе не надо. Я считаю, ей нужен другой напарник. Следящих осталось мало. Нужен кто-то, кто сумеет ее защитить.

Это был вызов. Это было то, чего Инга боялась больше всего.

- Считаешь, что нужен другой? Так тому и быть. Но пойдем мы все равно вместе, - продолжал настаивать Стас.

На этот раз вожак смотрел на него дольше и пристальнее. Но он не отвел взгляда.

- Это по какому праву?

Видно было, что Виктора начинает напрягать этот разговор.

- По такому. Инга - моя жена.

Услышав это слово, она вздрогнула. Непривычно, ужасно непривычно. Вчера, когда Стас всеми правдами и неправдами умудрился уломать служительницу загса, чтобы их расписали «очень срочно и очень платно», она не до конца понимала, зачем это нужно. А вот теперь поняла.

Актовый зал почти опустел. Осталось лишь десяток человек, но и те, видя, что начинается напряженный разговор, поспешили уйти.

- С каких это пор?

- Со вчерашнего дня, - Стас был серьезен, но Инга могла поклясться - его губы чуть тронула торжествующая улыбка.

- Без одобрения старшего этот брак недействителен, - тут же нашелся Виктор.

Стас кивнул.

- Разумеется, прежде я получил одобрение. От Анны.

Вожак нахмурился:

- Этого не может быть.

- Хочешь сказать, что я вру? Впрочем, ты же старший. Посмотри мне в глаза и скажи, вру ли я.

Повисла тягостная пауза. Инга чувствовала, как сгущается воздух. Конфликт в стае в первый же день правления нового вожака, да еще когда у всех такие проблемы, - только этого не хватало!

46

- Он говорит правду, - раздался сзади девичий голос.

Леся.

Инга и не заметила, когда она появилась. Впрочем, наверняка все время была где-то рядом, чтобы поддержать отца.

- Сам вижу, - недовольно буркнул Виктор. Он зло посмотрел на Стаса. - Ты же охотник! Они чуют ваших близких. Она теперь всегда будет в опасности.

В темных глазах мужчины плескалась самая настоящая боль, губы сжались в тонкую линию. Если бы он мог - Инга не сомневалась - разорвал бы удачливого соперника в клочья. И дело тут было вовсе не в ревности.

У Инги дрогнуло сердце. Все-таки Виктору пришлось слишком многое потерять. И все же сейчас именно этот человек может все испортить.

- А я всегда буду рядом, - ответил Стас. - Так что, считаешь, нужно менять ей напарника?

Виктор с минуту буравил его ненавидящим взглядом. Больше всего на свете Инге хотелось подойти к Стасу, встать рядом. Только было нельзя.

- Раз Анна решила, пусть все так и остается. Она лучше знала стаю.

- Спасибо, - очень серьезно сказал Стас и склонил голову.

Это был не дежурный поклон, которым этикет предписывает приветствовать вожака. Нет, Инга видела. Этот жест точно означал «признаю тебя старшим, конфликта не будет».

Но облегченно выдохнуть она смогла, лишь когда они со Стасом вышли из здания.

* * *

Они ехали в машине. Первое время Инга молчала.

- Как ты смог их обмануть? Или ты обманул только Виктора? Вы сговорились с Лесей?

Такое она вполне могла допустить. Девочка куда мудрее своего родителя и запросто могла пойти навстречу Стасу, понимая, что это единственный способ избежать их противостояния. Все-таки Виктор не настолько проницателен, как его дочь.

- А я и не обманывал.

- Что значит - не обманывал? Когда ты успел попросить у Анны разрешения на брак?

- В тот самый день, когда приезжал Семен.

Инга замолчала, пытаясь уложить в голове то, что только что услышала.

Она хорошо помнила, что было накануне. Жаркие объятия - и словно ушат холодной воды: «мы не должны».

Не потому что у него была другая. Не потому что Инга была ему не нужна. А потому что боялся за нее.

Потому что ни на минуту не забывал то, что она забыла сразу же.

Те, к кому охотники привязаны, уязвимы. А ведь Стас сказал ей об этом в первый же день! Его поцелуй, после которого толпа иных ворвалась в его дом. Как могла она об этом не вспомнить?

- И что сказала Анна?

- Что я уже к тебе привязан - так, что не отвяжешь. И лучшее, что я могу сделать, - не отпускать тебя далеко.

- Об этом ты хотел поговорить позже? Но почему? Почему позже? Почему было не сказать сразу?

Стас словно бы смутился. Надо же! Вот этого она от него точно не ожидала.

- Нужно было купить кольцо, - буркнул он. - Если бы я знал, что ты сбежишь, уж точно не стал бы ждать.

Какое-то время они ехали молча.

- Мне будет ее не хватать, - Инга чувствовала, как наворачиваются слезы на глаза.

- Нам всем будет ее не хватать.

Эпилог

- Чем занята? - Стас приоткрывает дверь, и в комнату врываются запахи. Аппетитные. Умопомрачительные. Этот мужчина готовит просто невероятно!

Но сейчас ей не до еды. И вообще не до чего.

Инга нехотя отрывает взгляд от монитора.

- Что ты говорил? - переспрашивает рассеянно.

- Я тебя зову уже третий раз.

- Я не слышала…

- Врешь, слышала. Твой слух уже пришел в норму. Прекращай прикидываться человеком, тебе это совершенно не к лицу.

Он садится у нее за спиной и обнимает за плечи. Ежки-матрешки! Она никогда к этому не привыкнет

- Ладно, пошли, посмотрим, что там у тебя, - ей не нравится, с каким любопытством он заглядывает ей через плечо.

- Вот уж нет, - Стас подтянул к себе ноутбук. - Сначала выясним, что тут у тебя. Работать тебе не положено. Но ты сутками не вылезаешь из-за этой штуки. Имею я право знать, чем занята моя жена?

Сутками - это конечно неправда. Днем она тренируется. Поздно ночью они выходят на охоту. Поймать ее редактора пока не удалось. Да и не факт, что удастся. Рассчитывать на это вряд ли стоит. Нужно лишь смириться с тем, что все изменилось. А потому охота, которая и раньше была делом предельно опасным, теперь требует куда больше навыков и сил.

Виктор решил, что охотиться лучше по четверо. Вернее, парами - держась неподалеку друг от друга, чтобы в любое время прийти на помощь. Так что Сашка и Олег прочно прописались в их жизни. Но чаще всего - у них на кухне. У всех охотников и следящих теперь были переговорные устройства - опять же, чтобы позвать на помощь своих, в случае если будут проблемы.

- Не смей смотреть! - пыталась возразить она, но было уже поздно.

«Решение пришло быстро. Дикое, но единственно возможное. Маргарита схватила простыню и завернула в нее начинающий остывать труп. Широко раскрыла окно. Четвертый этаж. Нормально. Окно выходило очень удачно, на задний двор. Когда она искала подступы к больнице, выяснилось, что никаких видеокамер тут нет. Маргарита взвалила тяжелый сверток себе на плечо и выпрыгнула», - прочитал он вслух.

- Хм… Интересненько. И что это?

- Это книжка про вампиров, - Инга густо покраснела.

Оказывается, не все мужья одинаково тактичны. Впрочем, в своем она могла не сомневаться с самого начала. Тактичные люди вообще не знакомятся с будущими женами, лежа голыми в подворотнях. Так что глаза видели, что брали.

Стас улыбнулся:

- Вампиров же не бывает.

- Хочешь, чтобы я написала про оборотней? - она уже справилась со смущением и вполне могла вести диалог.

- Нет, - быстро ответил Стас, - пиши лучше про вампиров.

То-то же!

- Ну, так что у нас сегодня на обед?

- Инга, прекращай. Если ты по запаху не можешь определить, что у нас сегодня на обед…

- Да-да, я уже слышала, разжалуешь в люди… Подожди, допишу предложение, пока не забыла, ну честное слово, одну минуточку…

КОНЕЦ

Оглавление

Матильда Старр Игрушка для волка, или Оборотни всегда в цене Fueled by Johannes Gensfleisch zur Laden zum Gutenberg