Селина Кофи
Унесенная 2 драконами
Над переводом работали:
Перевод: Мария Гридина
Редактура и вычитка: Мария Гридина
Обложка: Мария Гридина
Переведено для группы:
ГЛАВА 1
— Ханна, ты должна поехать в Фурт-им-Вальд1, должна найти Натана Лютера. Он единственный, кто может спасти тебя.
Стоило только Ханне протянуть руку к матери, как ее фигура начала отдаляться, точно уплывая; так близко, но всегда не достаточно, чтобы дотронуться. Почему она никогда не могла добраться до нее? Стремясь дотянуться до нее, сопротивляясь невероятной тяжести, которая, казалось, удерживала Ханну на месте, девушка тянула руку вперед, пока не начинало казаться, что еще немного и конечность просто оторвется от тела.
— Натан Лютер, Натан Лютер. Натан Лютер, — с этими словами мать растворилась в воздухе, а Ханна очнулась от сна, преследующего ее с тех пор, как мамы не стало. Отбросив с лица черные, как смоль, волосы, она оглядела темную комнату.
— Серьезно, мам. Теперь ты будешь преследовать меня так? Почему ты никак не можешь перестать? Ты умерла три месяца назад! Я не имею ни малейшего понятия, кто такой Натан Лютер. Даже в сети нет о нем никакой информации. А если уж интернет говорит, что такого человека не существует, то его и на самом деле не существует! — произнесла Ханна громко, понимая, что будь ее мать рядом, она никогда бы не позволила себе говорить с ней в подобном тоне. Но Ханна не была уверена, преследовала ли мать ее на самом деле. Может это просто была ее фантазия, подсознание не оставляло ее в покое, даже когда она спала, из-за постоянного чувства вины, что ее не было рядом, когда мама скончалась во сне.
Ханну терзала мысль, что теперь этот сон никогда не оставит ее в покое. По крайней мере, до тех пор, пока она не поедет в Фурт-им-Вальд. Взяв мобильный телефон, она принялась в нем копаться, пока не нашла приложение от ее банка. Войдя в систему, Ханна увидела, что ее баланс, наконец-то, стал положительным. Маленькое наследство от матери было, конечно, недостаточным, чтобы она считала себя богатой, но его вполне хватило бы на то, чтобы Ханна не умерла от голода.
Из интереса она решила поискать рейсы в ближайший к Фурт-им-Вальду аэропорт, и увидела, что может забронировать отель и оплатить полет за деньги меньшие, чем ее друзья тратили на отдых на выходных где-то за городом. Приняв моментальное решение, Ханна забронировала билет и гостиницу и внезапно поняла, что она даже не уверена, на какую дату выбрала рейс. Еще раз взглянув на экран сотового, она увидела, что у нее оставалось менее двадцати четырех часов, чтобы упаковать вещи и приготовиться. Ханна подумала о своей лучшей подруге, Энни, пока носилась по квартире, собираясь.
— Она будет вне себя от радости, что я собираюсь куда-то поехать сама! Ну, или расстроится. Одно из двух, но я в любом случае поеду, — произнесла Хана, ухмыльнувшись про себя.
***
— Ты уезжаешь в Германию через пару часов? Одна? Туда, где обитают все эти горячие парни, и еще более горячие женщины, и без меня? Ах ты, бессовестная!
— Будем считать, что ты сейчас просто слегка шокирована, — ответила Ханна. Они с Энни сидели в баре недалеко от ее квартиры, решив выпить пива до того, как она отправится в аэропорт. Ханна улыбнулась своей светловолосой подруге. Карие глаза Энни загорелись, когда она рассказала ей о том, что произошло, и та казалась действительно счастливой, добавив лишь еще больше радости к итак взволнованному состоянию Ханны.
— Лишь немного, милая. Но что тебя привело к этому? — спросила Энни, глотнув из своей кружки.
— Ты будешь смеяться, очень смеяться. Ну, либо это, либо пошлешь меня куда подальше, — со смехом ответила Ханна, постепенно становясь все более серьезной, пока в голове проносились мысли о том, как облечь в слова происходящее с ней. — В последнее время мне часто снится мать. Именно она постоянно велит мне поехать в Германию. Я никогда не слышала о Фурт-им-Вальде, пока она не стала приходить во снах. Я стала собирать про него информацию, и этот город оказался довольно известен благодаря драконам. Я попробовала не обращать внимания на происходящее, но сны повторялись снова и снова, каждую ночь, так что в итоге я сдалась.
— Ах, ну тогда я понимаю, почему ты торопишься. Звучит немного жутковато, но, кажется, что либо твоя дорогая старая мамаша, либо твой мозг велят тебе отправляться в путь. Просто убедись, что сможешь звонить мне каждый день! — Энни сурово посмотрела на Ханну, но ее лицо просветлело, когда она усмехнулась. — Как ты доедешь до аэропорта? Хочешь, я тебя подвезу?
— Это было бы замечательно. Я собиралась ехать на поезде, но это отняло бы у меня кучу времени, да? Так что спасибо тебе за предложение и за поддержку! Я на самом деле очень это ценю! — Ханна улыбнулась подруге. Переживания о принятом решении впервые охватили ее. Какие-то друзья Энни зашли в кафе, позволяя Ханне полностью погрузиться в свои мысли, представляя в голове варианты того, что могло произойти, когда она приедет в Германию, интересно, ждали ли ее в будущем вилы и горящие факелы. Отбросив эту мысль, Ханна напомнила себе, что Темные времена2 в Германии закончились. Там больше не сжигали ведьм.
***
Полет прошел хорошо, и без единой проблемы Ханна заселилась в гостиницу. Фурт-им-Вальд оказался прелестным городком, сочетающим в себе очарование старого света и красоту современной культуры, полностью очаровав этим ее. Ханна решила ненадолго прилечь отдохнуть, прежде чем отправиться побродить по красивым улочкам и познакомиться поближе с этим удивительным местом. Но стоило ей заснуть, как мать вновь явилась к ней. Только в этот раз женщина велела Ханне отправиться в бар «Дракон».
— Великолепно, — сказала Ханна себе, — по крайней мере, в этот раз мама сказала хоть что-то новенькое.
Ханна провела большую часть полета, задаваясь вопросом, что именно она делала. Она, наверное, просто сошла с ума, раз решила отправиться в дорогу, следуя лишь тому, что ей привиделось во снах. Спустившись к стойке регистрации, она спросила, знает ли кто-нибудь, как добраться до «Дракона». Одна из девушек выглядела немного смущенной, когда Ханна попросила поточнее объяснить, куда именно следовало идти, но все же ответила на вопрос, дав точные указания.
Не обращая внимания на странные взгляды, Ханна вышла из отеля и отправилась на поиски места, в существовании которого она, по крайней мере, теперь убедилась. Не торопясь, она брела по улицам, по которым ей сказали пройти, пока, наконец, не прошла весь путь и не добралась до места назначения. Увидев его, Ханна поняла причину подозрительного поведения окружающих; заведение оказалось немецким эквивалентом байкерского бара в Америке. Блестящие хромированные и черные мотоциклы выстроились перед зданием, несмолкающая громыхающая музыка, казалось, рвалась наружу, а громкие голоса, доносились изнутри, перекрывая ее.
Ханна посмотрела на свое белое льняное платье и босоножки, в которых было очень удобно ходить, но при этом они оставались довольно милыми, и вновь задалась вопросом, а не сошла ли она с ума. Неужели, она на самом деле собиралась туда войти?
Расправив плечи, она сделала глубокий вдох и подумала, что мама хотела, чтобы Ханна зашла именно в это место, а раз так, то у нее должны были быть на это веские причины. Сделав еще один вдох, Ханна прижила к себе сумочку и зашла вовнутрь. Все посетители мигом замолчали, уставившись на нее. Очаровательно, какое милое и чудесное местечко.
ГЛАВА 2
Оглянувшись по сторонам, Ханна увидела повсюду, куда бы ни упал ее взгляд, лишь деним и черную кожу. Даже стулья были обшиты этими материалами. Все столы оказались покрашены в черный, а в центре столешницы красовался нарисованный желтый дракон. Ханна прикусила губу, ее моментально охватил ужас, лишь мгновение отделяло ее от того, чтобы она, развернувшись, на всех порах сбежала отсюда, но в эту секунду она услышала чей-то голос, зовущий ее по имени, и повернулась к бару.
Возле стойки стояли два светловолосых божества, зовущих ее к себе с улыбками на губах. Ханна прилетела в Германию, пытаясь успокоить то ли собственное разыгравшееся воображение, то ли умершую мать; она так до конца и не была уверена, во что именно ей следовало верить. Но вот она, в этой странной стране, стояла посреди байкерского бара, а двое самых великолепных мужчин, которых она когда-либо видела в своей жизни, звали ее по имени, желая привлечь ее внимания. Либо она окончательно сошла с ума, либо все еще спала. Хотя Ханне совершенно не казалось, что это был сон, и с каждой минутой она все больше убеждалась, что мать и вправду преследовала ее, пытаясь добиться чего-то. К черту это, возможно, было вполне разумное объяснение тому, что эти двое знали, кем она являлась!
«Совершенно разумное», — пыталась она убедить себя.
Приклеив к лицу улыбку и вновь попытавшись успокоиться, Ханна направилась к мужчинам, которые были, по-видимому, барменами. Она присела на черный покрытый кожей стул, чувствуя себя почти что виноватой за то, что опустилась на голову желтого дракона, и улыбнулась незнакомцам. Выжидательно разглядывая их и ожидая хоть каких-то объяснений, Ханна была изумлена, когда они заговорили.
— Отлично, ты, наконец-то, здесь. Мы можем начинать, — заговорил мужчина с нефритово-зелеными глазами, по его тону Ханна поняла, что незнакомец считал, что она прекрасно понимала, о чем он говорил.
— Она выглядит слегка удивленной, Натан, может быть, она не понимает, что происходит? — у второго мужчины глаза оказались настолько светло-карего цвета, что казались почти золотистыми. Эти глаза улыбались Ханне, словно прося беспрекословно доверять. И по какой-то неизвестной причине ей хотелось сделать все, о чем просил этот взгляд.
Мужчины говорили по-английски с едва заметным акцентом, с легкостью беседуя с Ханной. Ну, это было бы полноценным разговором, если бы она могла заставить свой язык повернуться. Ханна продолжала пялиться на них: оба были высокими, сексуальными и мускулистыми божествами чуть за тридцать. На их лицах сияли убийственные улыбки. Единственное сходство между этими бесподобными мужчинами заключалось в их стиле одежды и татуировках, покрывающих руки. Сложные рисунки, не имеющие, казалось, никакого реального смысла, пока ты не принимался следовать взглядом за линиями, только тогда начинала формироваться какая-то картинка, но их черные футболки закрывали большую часть изображения. Ханна внезапно захотела узнать, что пряталось под этой одеждой, и речь шла не о том, чтобы просто увидеть татуировки. Судя по очертаниям груди Натана, скрытой под обтягивающей футболкой, его соски были проколоты. А его волосы были чуть темнее, чем у второго мужчины.
Постепенно, когда Ханна смогла перестать пялиться на них, она осознала, как бармен с золотистыми глазами назвал зеленоглазого — Натан, и тогда реальность взорвалась в ее мозгу. И почему теперь Ханне казалось, что второго мужчину будут звать Лютером? Чувство обреченности заставило ее напряженно застыть на стуле: прямо сейчас ее жизнь полностью вышла из-под контроля. Она подумала, что, может, было бы лучше отправиться сию секунду в больницу и пройти обследование. Ханна запаниковала, это отразилось в ее глазах, в выражении лица и учащенном дыхании, она уже вновь была готова сбежать, захлопнув за собой двери бара, когда второй мужчина положил свою ладонь на ее и что-то умиротворяюще пробормотал. Паника мгновенно улеглась, ощущение покоя окружало Ханну также, как и его большая рука ее крошечную ладошку.
— У тебя руки пианистки, Ханна, ты играешь? — спросил он, в его глазах застыло доброжелательное выражение.
— Да… да, играю. Откуда вы знаете мое имя? Откуда вы оба меня знаете? — спросила Ханна с недоумением в голосе. Она успокоилась, но все еще чувствовала себя потерянной, сбитой с толку и совершенно выбитой из колеи.
— Нам есть, что тебе рассказать. Я подозреваю, что ты уже знаешь мое имя, но я все равно представлюсь, потому что не верю, что тебе сообщили что-то, кроме того, что ты должна найти нас. Я Лютер Харман; мой нетерпеливый друг — это Натан Чарльз, — Лютер замолчал ненадолго, чтобы указать на друга, который смотрел на Ханну с недвусмысленным выражением «я хочу съесть тебя целиком» на лице, которое лишь еще больше подтверждал язык его тела. Однако вместо того, чтобы почувствовать недовольство, Ханна ощутила лишь волнующую реакцию своего собственного тела, «давай же, скорее сделаем это» — чуть не сорвалось с ее губ. Взяв свои чувства под контроль, она снова обратила внимание на Лютера. Но это совершенно ей не помогло, в его глазах отражались те же чувства, что и у Натана, только взгляд Лютера был более подавляющим, требующим полного подчинения.
Чем дольше Ханна находилась возле этих двух мужчин, тем все более странными становились ее мысли. Казалось, она начала замечать то, на что раньше не обратила бы внимания. Ханне казалось, что она почти что могла расслышать, о чем думали Натан и Лютер. Почти. Картина того, как она обнаженная склонилась над барной стойкой, ее тело извивалось от возбуждения, а руки Лютера обхватывали ее бедра, мелькнула в голове у Ханны, вынуждая ее спрятать лицо в ладонях. Она поняла, что это был именно Лютер по закручивающейся татуировке, которая обвивала внешнюю сторону его левой руки.
— Прости, кажется, я не смог удержать мысли, — Лютер выглядел виноватым, но затем его лицо потеряло всякое выражение, когда он закрыл глаза, явно пытаясь взять себя под контроль.
— Хорошо, кто-то должен мне объяснить, что происходит, и лучше бы ему начать прямо сейчас! — воскликнула Ханна, злость поднималась внутри нее, заглушая панику. Происходило что-то странное, она явно не сходила с ума, а у этих двоих, похоже, были ответы на все вопросы. И Ханна желала получиться эти ответы прямо сейчас. Но видимо, ее взгляд не был таким пугающим, как она думала, потому что Лютер просто улыбнулся ей в ответ, а голод в глазах Натана стал еще более сильным. Подняв левую бровь, Ханна посмотрела на Натана. И он отступил.
«О, ух, ты, — подумала она. — Это работает!»
Она прищурилась и едва сдержала смех, когда его голова опустилась, а Натан начал смотреть на нее печальными глазами побитого щенка. Воодушевленная тем, что только что произошло, Ханна посмотрела на Лютера и вспомнила, для чего она здесь находилась. Ей были необходимы ответы, а не обучение нахальных красавцев послушанию. Правильно. Пора бы вернуться к делу.
— Итак, что тебе известно? — спросила Ханна Лютера.
— Позволь мне позвать кого-нибудь, чтобы он смог заняться баром, а мы тогда поговорим в нашем офисе наверху, хорошо? Это не займет много времени, — повернувшись к Натану, Ханна вновь посмотрела на него. Она задалась вопросом, что могла бы сделать с ним, уделив немного внимания кольцам, вдетым в его соски. Картина того, как он извивается под ней, пока Ханна терзает их, вызывала мечтательную улыбку у нее на лице. Подняв взгляд, она встретилась глазами с Натаном и увидела, что он явно испытывал боль.
— Тебе стоит прекратить думать об этом, если ты хочешь, чтобы я контролировал себя, Ханна, — выдохнул он. Это послало дрожь вдоль ее позвоночника, но в тоже время слова Натана заставили Ханну еще шире распахнуть глаза.
— Откуда ты узнал, о чем я думаю? — сказала она, склонившись к нему над стойкой, желая притянуть Натана ближе к себе и как следует встряхнуть.
Он сделал шаг назад, точно сбегая от ее вопроса. Лютер вернулся именно в этот момент, спасая Натана от необходимости отвечать. Прежде чем Ханна снова смогла взглянуть на него, он практически побежал в офис, на который указал Лютер, когда женщина с длинными фиолетовыми волосами подошла, чтобы занять их место. Взглянув на подошедшую, Ханна подумала, что она соответствовала этому месту намного больше, но Лютер уже потащил Ханну следом за Натаном в сторону кабинета.
— Вперед, девочка! Сначала разговор, игры потом. Может быть, — сказал он ей, обвивая пальцами ее ладонь. Это послало дрожь по ее телу, вверх по руке, и дальше до тех мест, о которых Ханне совершенно не следовало бы сейчас думать. Захихикав, она пошла следом за Лютером.
— Хорошо, итак, что же со мной происходит? Кто-то должен мне все объяснить. Обычно я веду себя куда более серьезно, а не хихикаю чуть что, подобно какому-то подростку. Что происходит? — спросила Ханна у обоих мужчин, расположившихся на диване напротив нее. Лютер усадил ее в кресло, чтобы она могла видеть его и Натана, но не находилась между ними. Ханна подумала, что это было сделано для ее комфорта, но взглянув на лица мужчин, она усомнилась в своих выводах. Они выглядели нервными, даже напряженными.
— Ты что-нибудь знаешь о драконах? Родители тебе что-нибудь рассказывали или, может, оставили что-то, особенно это касается твоего отца? — спросил Натан, выглядя куда спокойнее, когда между ними было хоть какое-то расстояние.
— Нет, мой отец умер, когда ему было двадцать восемь, почти столько же, сколько и мне сейчас. На самом деле, он умер в день своего рождения. Я никогда не знала многого о его семье, мама просто не рассказывала о нем. А что такое с драконами? — спросила Ханна, вопросительно переводя взгляд с одного мужчины на другого.
— Ох, похоже, все становится куда сложнее. Скажи мне, а почему ты приехала сюда? — поинтересовался Лютер.
— Честно говоря, самое подходящее слово для описания причины — безумие. Моя мать умерла совсем недавно, и с самого первого дня после своей гибели она меня преследовала. Ну, по крайней мере, во снах. Поначалу все, что она говорила мне, было «Фурт-им-Вальд», а незадолго до того, как я прилетела сюда, она велела найти мне Натана Лютера. Ночь за ночью мне снилось одно и то же. Я думала, что все дело в моем рассудке и это просто игра воображения, но вот вы здесь, прямо передо мной — Натан и Лютер, а не Натан Лютер. И мы находимся в Фурт-им-Вальде, как она и говорила. Но тут происходит какое-то странное дерьмо с тем, что мы вдруг начали читать мысли друг друга, да?
Лютер посмотрел на Ханну с сочувствием, словно знал, что то, что он собирался ей сказать, будет для нее совсем нелегко услышать.
— Ясно, то есть ты ничего не знаешь. Натан и я — драконы. Мы можем оборачиваться в драконов, стоит нам только пожелать. И мы разделили с тобой связь, ту же, что соединяла нас со всеми твоими родственниками со стороны отца. Мы ждали этого дня очень долго. Мы наблюдали за тем, как ты взрослела с того дня, как твоего папы не стало. Ты последний представитель своего рода. Мы должны либо разрушить проклятье вместе с тобой, или оно передастся каждому ребенку, рожденному тобой.
Ответ Ханны был совсем не красноречив:
— Эм?
Стянув футболки через голову, мужчины полностью показали татуировки, обвивавшие их предплечья. На левой руке у Натана, а у Лютера на правой были изображены довольно большие хвосты, которые потом переходили в очень причудливый рисунок дракона. Тело зверя располагалось у них на спинах, нижняя его часть пряталась под ремнем брюк, а голова лежала на груди. Казалось, что это была обычная татуировка, набитая самыми простыми чернилами на коже, но детали изображения были такими четкими, чешуйки на каждом из созданий были изображены с величайшим мастерством. Но то, что привлекло внимание Ханны больше всего — это глаза драконов. Они сверкали. Одного цвета с глазами мужчин, на которых были вытатуированы звери, почти идентичные, но не совсем. Драконы, казалось, скользили и двигались под кожей у Натана и Лютера, и хотя звери оставались на самом деле неподвижными, Ханна отчего-то точно знала, что в каждом из этих двоих живет настоящий дракон. Она чуть не опрокинула свой стул, пытаясь убежать из комнаты, но Натан поймал ее.
— Мы здесь не для того, чтобы причинить тебе вред, Ханна; мы здесь для того, чтобы защитить тебя. Клянусь, мы не обидим тебя! — Натан попытался успокоить ее, но его прикосновение только еще сильнее разбередило ее ощущения, паника постепенно полностью овладевала Ханной, поглощая ее. И тогда она потеряла сознание. Натан поймал ее прежде, чем Ханна упала на пол.
***
— Ну, просто прекрасно, Лютер, ты заставил ее упасть в обморок. Надеюсь, ты собой доволен, — Натан аккуратно положил Ханну на диван, отбросив ей волосы с лица. — Думаю, нам придется все сделать чуть иначе, чем мы планировали изначально. Кажется, мать скрыла от нее львиную долю правды. Не пора ли нам начать?
— Это наш единственный шанс. Я только надеюсь, что очнувшись, она не будет напугана еще больше, чем сейчас. Слишком много знаний придется дать ей, чтобы она с легкостью очнулась с таким количеством новой информации в голове. В прошлом, когда дело касалось нас, не всегда все было хорошо, — Лютер выглядел обеспокоенным, но сел возле Ханны, положив ее голову себе на колени и обхватив ее ладонями.
Натан подошел к ее стопам, нежно устроив их у себя на ногах и положив сверху свои руки. Оба мужчины мгновенно отреагировали на женщину, к которой прикоснулись — именно так на них влияла связь. Сильнейшее притяжение всегда могло внезапно появиться, когда ты встречал проклятого дракона. Это происходило не всегда, и не каждый раз ощущалось так остро, как это произошло в случае с Ханной. Но именно эта проклятая стала для Лютера и Натана особенной, и оба хотели быть нежными с ней.
Оба мужчины начали повторять слова, которые совсем не звучали чем-то связным, просто отдельные слоги и неясный шепот, который многие назвали бы просто обыкновенным набором звуков. Зеленое свечение начало окружать все три тела, расположившиеся на диване, закручиваясь вокруг них подобно туману, словно это было какое-то живое существо. Оно исходило от Натана и Лютера, но когда туман заклубился, то скользнул к губам Ханны, медленно проникая между ними.
Ее глаза внезапно открылись, и она глубоко вдохнула, когда туман начал проникать ей в грудь, словно ей поступала в организм живительная влага, а не чьи-то воспоминания. Поток постепенно замедлился, а затем и вовсе исчез, когда полностью перетек в тело Ханны. Ее глаза закрылись, и она, казалось, мирно заснула. Натан и Лютер знали, что происходило на самом деле. Ханна впитывала и усваивала воспоминания о последних пятистах годах их жизни. Оставив ее, мужчины вышли проверить бар. Натан согласился вернуться и посидеть с Ханной. А Лютер остался внизу, помогая Наде, ведьме с фиолетовыми волосами, которая стояла за барной стойкой.
***
Натан рассматривал Ханну, прекрасно осознавая, какие именно воспоминания сейчас роились у нее в голове — ведь это были и его воспоминания тоже. Люди из прошлого, поступки, которые уже были совершены, события, за которыми он наблюдал и набирался опыта. Причина, по которой ее семья была проклята. Натан медленно плыл по волнам памяти вместе с Ханной, пусть и побудили их к этому разные причины, воскрешая в уме все прожитые пятьсот лет меньше, чем за час.
Он вернулся в юность, когда был совсем молодым драконом. Вспомнил, как уговорил младшего сына короля Баварии пересечь их земли вместе с ним, чтобы попасть в Богемию. Лютер тогда отправился с ними, только чтобы приглядеть за этой парочкой, надеясь, что они не попадут в беду. Драконы потратили тогда три дня, кружа над городами, сжигая поля, облетая два королевства, повсюду сея хаос. Обвинения сыпались с обеих сторон: баварцы обвиняли богемцев в том, что они наслали на них драконов, и те похитили сына их короля. Богемцы же, в ответ тоже винили баварцев за разрушительные действия драконов, а трое настоящих виновников случившегося спрятались, надеясь, что все просто закончится обычными угрозами, и опасность минует. Но этого не произошло, и между двумя королевствами развернулось сражение.
Юный принц Гюнтер, попытался вернуться домой, но был убит в битве, его тело вернули к отцу. А его жена — богемка — вернулась к своим родителям, забрав с собой маленького ребенка. Баварский король проклял ее семью и всех потомков, которые будут рождены от увезенного дитя. За то, что богемцы предали их, все потомки юного Гюнтера были обречены умереть до того как им исполнилось или же прямо в их двадцать восьмой день рождения. И каждый из них погибал, поэтому с тех пор Лютер и Натан пытались разрушить проклятье. И у них остался последний шанс — с Ханной. Если им удастся разрушить заклятье, то они перестанут быть драконами, Ханну не будет ждать неизбежная смерть, и все они смогут жить нормальной жизнью. В этот раз их попытки просто обязаны были увенчаться успехом. Время. Путешествие во времени было рискованным шагом, но она была последней представительницей своего рода — и их последним шансом. На этот раз они должны преуспеть.
Ханна вырвала его из задумчивости, когда, закричав, села на диване.
— ТВОЮ ДОЛБАНУЮ МАТЬ! ЧТО ВЫ СДЕЛАЛИ? — заорала она, сжимая ладонями голову.
Натан слышал, как Лютер бежал к офису, пока он держал Ханну, заверяя ее, что боль скоро пройдет, и все будет в порядке. Она истерически плакала. Натан думал, что отчасти причиной этой истерики могло стать все то, что свалилось на Ханну за последние несколько месяцев: горе, смятение и боль. Что подобную реакцию вызвало не только то, что они с ней сделали.
Лютер сел позади Ханны, поглаживая ее рукой по спине через ткань платья, пытаясь успокоить. Она слышала музыку, доносящуюся из бара, громыхающий бит, который почему-то успокаивал ее, а не будоражил сильнее. Ханна отпустила голову на плечо Лютера, позволяя воспоминаниям протекать через нее, чувствуя, как он дышал позади нее, видя, как грудь Натана, сидящего перед ней, медленно поднималась и опускалась в такт его вдохам и выдохам.
«Просто позволь этому происходить, пусть все встанет на свои места», — подумала Ханна. Медленно вся информация, полученная от этих двух мужчин, собралась в ее голове, объединившись в полноценный клубок воспоминаний, мышцы ее шеи расслабились, а желание закричать постепенно отступило.
— Значит, мы должны вернуться назад во времени? — тихо спросила Ханна.
— Да, и чем раньше, тем лучше. Твой день рождения через две недели, не так ли? — спросил Лютер за ее спиной, коснувшись губами уха Ханны. Его руки скользнули вперед, погладив ее по ребрам, потом спустились к бедрам, а затем вновь медленно поднялись наверх. Настолько невероятно эротично, сбивая с толку. Чувствовать его кожу против ее шелковистой плоти было настолько захватывающе и чрезмерно возбуждало. Натан, сидящий у нее в ногах, нежно гладил ее ступни, посылая дрожь по ее позвоночнику, порождая у Ханны мысли, иметь которые сейчас она была не должна.
— Если ты продолжишь и дальше думать об этом, Ханна, — пробормотал Лютер возле ее уха, его хрипловатый голос совершенно не помогал, лишь порождая все новые образы в голове у Ханны, — то сегодня мы не пойдем никуда. Вместо этого мы окажемся полностью обнаженными на этом диване, все втроем, а я не думаю, что ты к этому полностью готова. Так что поднимайся и возвращайся в отель, а завтра утром мы придем, чтобы забрать тебя, хорошо? Нам надо все подготовить. Я вызову тебе такси, — он поцеловал Ханну возле уха, когда закончил говорить, его язык скользнул по внешней раковине, а зубы чуть прикусили мочку, заставляя Ханну извиваться напротив его тела.
— Твои собственные мысли отнюдь не помогают, Лютер, дай ей встать, и побыстрее, пока я не потерял последнее самообладание и не набросился на вас, — громко произнес Натан, сквозь сжатые зубы. Ноги Ханны были прижаты к нему, и она не могла не ощутить упругую твердость его эрекции под своими ступнями. Она со свистом втянула в себя воздух, желая узнать больше о картинах, проносящихся в ее сознании. Яркие мелькающие образы переплетенных извивающихся тел, вздохи и стоны, наполняющие воздух, скользящие по коже руки. Да, ей было пора убираться отсюда, или она могла в любую минуту начать вытворять то, о чем раньше даже никогда не задумывалась.
Лютер, казалось, первым смог обуздать свою страсть, когда вскочил, чтобы позвонить и вызвать такси для Ханны. Он назвал оператору адрес бара, собрал все ее вещи и вывел из кабинета. Натан в это время успел написать что-то на обрывке бумаги и протянул его Ханне, вложив лист в ее ладонь, одновременно нежно целуя в щеку.
Возле бара Лютер протянул ей рюмку с чем-то, и Ханна быстро проглотила все, позволив обжигающему напитку успокоить ее нервы. Он протянул ей еще одну, и она выпила и ее тоже, понимая, что это может понадобиться ей, если Ханна хотела заснуть сегодня вечером. Вспышка фар снаружи объявила о прибытии такси, и она повернулась, чтобы уйти.
— Ханна, — позвал ее Лютер, — я позвоню тебе утром, хорошо?
— Я буду ждать звонка, — уверила она его с улыбкой на лице, а затем вышла через двери, слегка покачиваясь на своих босоножках, которые вновь одела на ноги. Подумав о том, что ей не помешало бы еще выпить, Ханна зашла в небольшой магазин возле отеля, купив небольшую бутылку виски, а затем отправилась в свой номер, не забыв по пути прихватить полное ведерко со льдом. Пришло время осознать и принять все происходящее.
ГЛАВА 3
Ханна проснулась рано, солнце едва только успело подняться из-за горизонта, когда она открыла глаза. Может, она выпила слишком много виски. Возможно. Прикрыв глаза, она заставила себя вылезти из кровати и побежала в душ, надеясь, что горячая вода поможет прояснить голову. Стоя под струями, Ханна снова и снова проигрывала в голове все, что знала.
Из-за проклятья она могла проникать в мысли Лютера и Натана, так же как и они в ее. Они были связаны, поэтому и испытывали сексуальное притяжение друг к другу, но кроме этого, Ханна находила обоих мужчин, облаченных в деним и кожу, непередаваемо сексуальными. А они посчитали ее такой аппетитной: высокой, хрупкой и красивой, разглядев то, что пряталось за стеснительностью, которую она показывала всему миру. Они желали вытащить наружу ее внутреннего котенка и превратить его в полноценную взрослую дикую кошечку. Но вначале мужчины должны были спасти и ее, и себя от уготованной им судьбы. Ханна знала каждую их мысль о ней, каждую крупицу информации, которой они обладали, и понимала, что то же самое происходило и в отношении ее самой, но только медленнее. Она приняла все случившееся, а что еще ей оставалось, учитывая последние несколько часов?
Вчера вечером Ханна была ошеломлена, не уверена, что делать с тем, что она узнала. Она успела прикончить большую часть бутылки виски, но для того чтобы заснуть, ей все равно потребовалось больше времени, чем она предполагала. Она хотела уже поскорее все начать и надеялась, что мужчины тоже рано встанут. Выйдя из душа, она вытерлась, надела джинсы, черный свитер и кроссовки, не уверенная, что именно мог принести ей этот день, но хотела быть готовой ко всему.
Ханна бросилась к своему телефону, когда он начал звонить, и ответила на вызов.
— Ханна, — раздалось в динамике. Это была Энни. Боже, она же совершенно забыла позвонить подруге прошлым вечером.
— Привет, Энни! Мне так жаль, что я забыла позвонить тебе вчера. Просто я встретила на самом деле двух очень горячих парней и провела с ними вечер, правда делали мы не совсем то, что я хотела, но все равно было довольно интересно, — выпалила Ханна, не уверенная, что именно стоило говорить подруге о случившемся.
— О, рассказывай, Ханна, ты просо обязана мне все рассказать! — оживившись, потребовала Энни.
— Да рассказывать пока особенно нечего, но я встречаюсь с ними снова сегодня вечером, так что если я не позвоню тебе, то не паникуй, ладно? Я сейчас жду звонка от них.
— Ну, может, тогда ты просто скинешь мне фотографии и сообщение, что с тобой, в конце концов, все в порядке? А как все остальное продвигается? — спросила Энни обеспокоенно.
Ханна колебалась несколько мгновений, но потом ответила.
— Я сейчас отодвинула свои поиски на задний план. Я объясню тебе все позже, парни мне уже звонят, и я должна идти, хорошо? Люблю тебя, подружка! — она повесила трубку до того, как Энни смогла произнести хоть что-то, торопясь ответить на звонок по второй линии, пока он не оборвался. Ханна думала, что это могли быть Натан и Лютер; потому как навряд ли она записала бы кого-то еще в своем телефоне, как «Боги секса». Наверное, она сделала это, когда была пьяна.
«Ой, надо бы это исправить», — сказала Ханна себе.
— Привет, — произнесла она, с какими-то безумными нотками в голосе, испугавшись, что могла пропустить их звонок.
— Доброе утро, Ханна. Как ты? — раздался голос из телефонной трубки.
Потерянная, запутавшаяся? Нет, такой ответ точно не подошел бы. В порядке. Она была в полном порядке.
— Со мной все хорошо, Лютер. А вы как?
— С нетерпением ждем, когда уже можно будет приступить к делу. Можем мы заехать за тобой сегодня с утра? Скажем, где-то через полчасика? Перекуси чем-нибудь, а потом отправимся в дорогу? — сказал он Ханне.
— Куда мы поедем? — подхватив сумку, она сразу же направилась в кафе на первом этаже гостиницы, чтобы хоть чем-то наполнить живот, прежде чем они уедут.
— В замок, дорогая, куда же еще? Будь готова, мы скоро подъедем, — Лютер повесил трубку, а Ханна заулыбалась, убирая телефон в задний карман штанов. Какой покровительственный тон. Она представила Лютера за своей спиной, снова, его пальцы запутались в ее волосах, пока Лютер говорил Ханне принять то, что он был готов ей дать. Ее коленки начали трястись, пока она ждала лифт. Но тут сотовый в кармане вновь завибрировал.
«Перестать думать об этом, Ханна, я пытаюсь сесть за руль и куда-то доехать! Будь хорошей девочкой и дай мне до тебя добраться. А затем мы обсудим то, что ты только что себе нафантазировала. Л».
Ухмыльнувшись, Ханна убрала мобильный и стала спускаться в кафе. Она взяла себе апельсиновый сок, яичницу с тостом и кофе на вынос, чтобы можно было его пить, пока она будет сидеть снаружи и ждать Лютера. Солнце ярко светило, это был один из самых ясных дней за все время, что она провела в Германии. Подняв лицо к небу, Ханна вдохнула свежий воздух, пропитанный запахом только что приготовленной выпечки, чувствуя, как яркие лучи согревали ее кожу. Она услышала рев мотоцикла и посмотрела в ту сторону, откуда доносился шум.
Разумеется, Натан и Лютер приехали на разных мотоциклах, каждый из них надел шлем и кожаную куртку. Улыбка сама собой расплылась у Ханны на лице. Она захихикала, когда Натан чуть покачнулся, стоило только ей подумать о том, как они оба кладут ее на один из мотоциклов и вылизывают каждый миллиметр ее кожи. Мужчины припарковались, слезли на землю и одновременно обняли ее, когда Ханна подошла к ним.
Натан выпустил ее из своих рук последним, прорычав ей на ухо, пока целовал ее кожу чуть ниже мочки:
— Я с тобой позже за это поквитаюсь, обещаю, — он шлепнул Ханну по заду, когда она отпрыгнула в сторону.
— Итак, куда мы собираемся? Давайте же, хоть один из вас должен мне сказать, — она почти пританцовывала от нетерпения.
— Мы поедем в замок, который находится вон там. Видишь его на вершине холма? Туда мы и поедем, — указал Лютер куда-то над ее головой. Развернувшись, Ханна не могла поверить, что не заметила этого раньше. На горе располагался замок, он казался таким древним и грозным.
— Здорово. Прекрасно, тогда вперед, с кем из вас я поеду? — она посмотрела на обоих мужчин, ожидая ответа.
— Садись со мной. Натан может тебя напугать. У него совершенно бешеная манера езды. А я доставлю тебя до места в целости и сохранности. Надевай шлем, мы сможем поговорить по радиосвязи, пока будем в дороге, — Лютер протянул ей шлем, помог надеть его, а затем посадил на мотоцикл. Сам залез перед ней, и они тронулись с места, направляясь к замку.
— А что мы будем делать, когда окажемся в том времени? Не позволим Натану потащить того принца куда не следовало или что там произошло? — спросила она.
— Что-то в этом духе. Пока что это все, что мы смогли придумать. Если Натан и Гюнтер не отправятся в Богемию, то твоя семья не будет проклята, а мы с Натаном лишимся этого чертового бессмертия. Мы живем слишком долго, настало время для нормальной человеческой жизни, после которой мы сможем отправиться на покой. Немного представителей нашего вида осталось в этом мире, но все уже не так, как было раньше. Со всеми этими технологиями и постоянным контролем, сложно жить в мире, где ты все время находишься под микроскопом или на радарах спутников. Большинство драконов живут дольше нормального человека, около ста пятидесяти лет, но из-за проклятья мы с Натаном живем намного дольше. Мы просто надеемся, что сможем положить этому конец.
— Но я не хочу, чтобы вы умирали! — воскликнула Ханна в микрофон шлема, вцепившись в спину Лютера.
— В том-то и дело, Ханна, все, кого мы знали — умерли, но не мы. Пришло время вернуться к нормальной жизни, хотя наблюдать за тем, как за все эти годы поменялся мир, было захватывающе. Мы просто готовы к обычной жизни. Мы не можем и дальше наблюдать за тем, как наши любимые уходят.
— Я могу это понять, — ответила она. Ханна потеряла обоих родителей. Она могла хотя бы частично понять то, через что прошли Натан и Лютер. Ну, что-то в этом духе.
Остальная часть пути прошла в тишине, и они подъехали к замку еще до обеда. Оставили мотоциклы на парковке и отправились в кафе возле крепости.
— Кофе? — спросил Натан.
Лютер и Ханна согласились и пошли за столик, стоящий в далеке от всех остальных посетителей.
— И каков тогда наш план? — спросила Ханна, когда Натан вернулся с заказом.
— Мы пойдем в лес возле замка, там есть одно место, где мы все и сделаем. Сначала мы поменяем тебе одежду и отправим искать Натана. Ты должна найти способ отвлечь его. После мы вернемся и все должно поменяться, что ты об этом думаешь?
— А это не создаст проблем? Я буду одинокой женщиной в шестнадцатом веке. Как я найду его там?
— Мы не можем приближаться к самим себе, если поступим так, то тогда действительно могут начаться проблемы. Тебя же не существовало в то время, так что поменять что-то можешь только ты. Хотя мы все равно пойдем за тобой следом и защитим так, как только сможем. Натан из прошлого не будет знать, кто ты такая, но почувствует связь. Ты сможешь отвлечь его, а мы знаем, в каком месте он будет находиться, так что просто сделай все, что сможешь, хорошо? Но в тоже время не делай ничего, что будет тебе противно. Тебе следует помнить, что все это может изменить будущее. Так что будь осторожна. Договорились?
Пока Лютер рассказывал, они вышли из кафе и направились к лесу, наконец, добравшись до поляны, на которой не росли деревья. Она имела форму круга, и, казалось, что все деревья были посажены именно так, чтобы создать эту форму. Мужчины принесли с собой две сумки. Натан достал из своей одежду, а Лютер — два ремня. Натан протянул ей вещи: расшитое платье, сорочку, платок, чтобы прикрыть голову, и еще пару штучек, назначения которых Ханна не поняла.
— Думаю, вы двое лучше знаете, что это такое и как используется, может, поможете мне? — спросила она, разложив одежду и натянув на себя сорочку. Мужчины помогли ей, надевая на нее вещь за вещью, пока Ханна не предстала перед ними в золотисто-рубиново-черном одеянии. Они долго спорили по поводу ее волос: Натан убеждал Лютера, что прическа, которую тот сделал, была не модной в те времена, Лютер же настаивал на своем. Ханна рассмеялась, двое взрослых мужчин спорили по поводу возможных женских причесок.
— А, может, такой моды и не существовало тогда, а я стану ее законодательницей? Я же недолго пробуду в том времени? День или два? Я разберусь со всем на месте. А теперь, что еще нам нужно сделать? — она убрала свой телефон в водонепроницаемый пакет, который они принесли с собой, также как и паспорт, когда в ее голове возникла неожиданная мысль.
— А как Натан из прошлого сможет понять меня? — спросила Ханна, заставив обоих мужчин замереть.
Натан повернулся к ней и издал какой-то неясный звук, Ханна даже не смогла точно определить, что это было. Он посмотрел ей в глаза, попросив сконцентрироваться, и вновь повторил тот же звук. В этот раз Ханна расслышала, что он говорил «ты прекрасна». Ее глаза распахнулись шире, когда она осознала, что понимала их язык; она знала его со вчерашнего вечера и могла сама на нем говорить. Она подвигала языком, а потом попробовала сформировать звук, который означал «спасибо», и улыбнулась Натану. Удивительно!
Мужчины быстро надели ремни, поставили Ханну между собой и начали произносить какие-то слова, которые словами, как таковыми и не были, те, что она не понимала совершенно даже теперь, а затем мир вокруг Ханны потемнел.
Когда она открыла глаза вновь, то оказалась в том же самом лесу, но что-то было иным. Все звуки пропали. И тогда она осознала, что могла слышать что-то еще, звук удара металла о металл, рев животных, но ни единой машины или самолета. Оглядевшись, она увидела двух драконов, в теперь уже погруженном в сумерки лесу, и поняла, что это были Натан и Лютер.
Дракон Лютера посмотрел на нее, улыбаясь даже в драконьей форме, и указал головой на свою спину. Ханна забралась на него, а в своих мыслях она увидела картину того, как забиралась на его талию. Она слегка пнула дракона, сказав ему прекратить. Что-то похожее на смех вырвалось из пасти зверя.
Они летели в темноте, не нуждаясь в свете, чтобы добраться до той части замка, возле которой должны были оказаться. Приземлившись, мужчины сразу же снова обернулись в людей, развязав пояса, они убрали их в сумки, которые все еще были при них. Поторопившись вбежать в сарай, они потащили Ханну за собой и тихо закрыли дверь.
— Хорошо, теперь тебе надо пойти в замок, в обеденный зал. Оба, и Лютер, и я, будем там. Тебе нужно как минимум отвлечь Натана; именно ему в голову пришла идея притащить Гюнтера сюда. Ты готова? — его голос звучал неуверенно, в нем сквозила озабоченность, и Ханна была уже не уверена в том, насколько хорошей идеей все это было. Так много всего могло пойти не так, она пыталась не думать об этом, но сейчас ее переполняли сомнения.
Лютер прижал Ханну к себе, махнув Натану.
— Расскажи ей все, что она должна знать.
— Меня довольно легко отвлечь, улыбнись мне, сядь рядом, и я гарантированно стану есть у тебя с рук. В этом времени я был более диким, немного наивным, и симпатичная женщина всегда могла привлечь мое внимание. А ты же станешь для меня чем-то взрывным, наше притяжение сработает, даже в этом времени. Я могу предложить способ отвлечь меня, но все зависит от тебя. Думаю, ты понимаешь, что я имею в виду, — сказал ей Натан, выглядя при этом чуть виноватым.
Ханна понимала, о чем он говорил, и если это означало спасение для каждого из них, а также для ее отца и многих, кто был до нее, и тех, кто мог жить после, то она готова провести пару приятных ночей с этими мужчинами. Ханна обняла Лютера и Натана и ушла прежде, чем ее нервы сдали. Шагая по дорожке до замка, она старалась избегать темных мест, проходя мимо с высокоподнятой головой, стараясь выглядеть высокородной женщиной. Ну, или как их называли в этом времени.
Она вошла в обеденный зал, ужасная вонь накрыла ее волной. В конце концов, Европе шестнадцатого века не было «Детола». Так же как и электричества, чтобы поставить системы вентиляции или отопления. Внутри зала было дымно и жарко; Ханна прикрыла лицо. Медленно она привыкала к этому, но все еще очень хотела выйти на свежий воздух. Но у нее была цель, и она собиралась ее достичь любым путем.
Ханна замерла в дверях, осматривая помещение. Она заметила Натана и Лютера за дальним концом стола и направилась к ним. Они были одеты в роскошные костюмы, волосы были длиннее, спускаясь ниже ушей, а головы венчали небольшие милые шапочки. Кольца сверкали на их каждом пальце, и Ханна не была уверена, видела ли она хоть когда-то столь богато одетых людей, как те, что сейчас окружали ее.
Она подошла к мужчинам и села между ними. Возможно, она вела себя слишком смело для женщин этого времени, но Ханна не знала, что еще могла сделать. Она поприветствовала их на языке, которому обучили ее Натан и Лютер, желая привлечь их чем-то большим, нежели просто сесть рядом. Вживаясь в свою роль, Ханна была готова пойти на крайности, потому решила заговорить с ними.
— Я ищу двух мужчин, чтобы они мне могли предоставить кров, а может, и нечто большее на эту ночь. Вам двоим не хочется занять их место? — щеки Ханны горели, пока она произносила это, но Натан и Лютер моментально поднялись на ноги и, взяв ее за руки, вывели из зала.
Они привели ее в коридор, вдоль которого располагалось множество дверей, и вошли в одну из них. В комнате было открыто окно: в камине не горел огонь, а посредине стояла огромная кровать.
— Хочет ли моя леди что-то выпить? — спросил Ханну Лютер. Сейчас он казался моложе и менее уверенным в себе. Сняв с него накидку и рубашку, она также заметила, что на его теле еще не было татуировок.
— Меня зовут Ханна, и да, я бы не отказалась что-нибудь выпить, — глотнув из бокала, она поняла, что вино в шестнадцатом веке отличалось от напитка из ее времени. Ханна выпила все до дна, зная, что сейчас ей понадобится все ее мужество. Она не была девственницей, но все это настолько отличалось от всего, что она делала раньше.
Ханна быстро поняла, что в прошлом Натан был так же смел, как и в будущем, а на его теле тоже не было татуировок, и он тоже выглядел моложе. Он подошел к ней со спины и снял платок с головы, а затем расстегнул платье, оставляя ее в одной сорочке. Она сняла и ее тоже, принимая от Лютера еще один бокал с вином, который он протянул ей, как только Ханна разделась.
Она предстала перед двумя мужчинами, обнаженная, потягивающая вино, размышляя, что же делать дальше. Натан и Лютер были так же привлекательны, как и их современные версии, и она понимала, что они будут помнить об этом моменте, когда втроем вернутся в будущее. Судя по картинкам, мелькавшим у нее в голове, они уже получили какую-то часть воспоминаний о том, что происходило сейчас.
— Лютер, на ее женских прелестях совсем нет волос. Ты уверен, что она достаточно взрослая? — спросил Натан.
— Уверяю тебя, что я достаточно взрослая. Я просто удаляю оттуда волосы. Это один из обычаев в тех местах, откуда я пришла. Но я прибыла сюда не для разговоров, а ради секса, — сказала им Ханна с серьезным выражением на лице.
Мужчины нетерпеливо улыбнулись друг другу. А затем они накинулись на нее, хотя в их действиях не было ни капли насилия. Они подтолкнули Ханну к кровати, целуя ее и лаская с нежностью, затронувшей что-то внутри нее. Они рассмеялись настолько заразительно, что Ханна расхохоталась в ответ, когда они принялись изучать ее бритые ноги, подмышки и все остальные места, полностью лишенные волос.
Но смех пропал, стоило только Натану положить ладонь ей между бедер на гладкую киску. Ханна резко втянула воздух, слишком долго она ждала подобного прикосновения. Пятьсот лет, подумала она про себя. Раздвинув ноги, она раскрыла себя для их изучающих взглядов. Она задохнулась, когда почувствовала на себе язык Натана и потянулась к Лютеру, желая дотронуться до него. Если уж она собиралась заняться чем-то подобным, то желала попробовать все.
Лютер опустился на кровать, склонив лицо к Ханне, и впился в ее губы поцелуем. В его вкусе смешался фруктовые нотки от вина и что-то ментоловое. Ханна подозревала, что в этом времени были определенные сложности с соблюдением гигиены, но как-то люди все же заботились о своих зубах. Скользнув языком Лютеру в рот, она запустила пальцы ему в волосы, пока Натан вылизывал ее влажную киску, обводя порой по кругу клитор, заставляя Ханну стонать прямо в губы Лютера.
— Думаю, наша прекрасная дама наслаждается этим, Натан. Продолжай в том же духе. О, да, ей это очень нравится. Вставь в нее палец или даже два, прямо сейчас, давай посмотрим, как она отреагирует на это, — громко прошептал Лютер, не отрывая взгляда от глаз Ханны, пока он произносил эти слова.
Натан выполнил все с точностью, как ему сказали, даря Ханне ощущения, которые она никогда до этого не испытывала. Когда оргазм накатил на нее, тело Ханны напряглось, спина выгнулась, а бедра приподнялись, прижимаясь к языку Натана. Они едва дотронулись до нее, а Ханна уже взорвалась в экстазе. Она откинула голову на подушку, и оттолкнула Натана, желая поцеловать его, когда эмоции затопили ее.
— Пусть я не знаю твоего полного имени, моя леди, но желаю узнать тебя кое в чем получше. Не могла бы ты встать на колени и склониться вперед, — Ханна встала, как он попросил, понимая, что, наконец, сможет ощутить Лютера внутри себя, до этой минуты она не осознавала, насколько отчаянно желала этого с момента их первой встречи. Он встал позади нее, пробежавшись ладонью по ягодицам Ханны, затем скользнул между мокрых складочек ее киски, а после поднял пальцы и облизал их, наслаждаясь ее вкусом.
Чуть переместившись, Лютер заставил Ханну выпрямиться.
— Мне бы хотелось, чтобы ты поднялась на ноги и пошла со мной.
Он подвел ее к креслу и наклонил, облокотив на спинку, затем чуть отодвинулся назад, оценивая высоту, на которой оказались ее бедра.
— Да, именно то, что надо. Натан, встань перед ней, мой друг, я хочу наблюдать, как твой член скользит между ее губ, пока я буду трахать ее. Да, моя леди, вот так, просто встань на колени на сиденье.
«Какой же он властный, — подумала Ханна, — даже в прошлом».
Она почувствовала, как Лютер переместился у нее за спиной, но он все еще не вошел в нее. Он погладил ее спину, грудь, медленно лаская кожу, пока, наконец, не дошел до ягодиц. В этот момент Ханна оценивающе посмотрела на Натана и обхватила губами его не обрезанный член. Еще одна вещь, которую она никогда не делала до этого, но Ханна быстро училась. Она сосала его ствол, скользя к самому его основанию, а затем поднимаясь к головке. Натан с трудом дышал, толкаясь в ее рот, и Ханна шире раскрыла его, что принять член глубже.
— Не знаю, кто ты, моя леди, и зачем ты делаешь все это, но чувствую, словно мы давно знакомы. Я дам тебе все, о чем ты просишь, потому что ты так мило это делаешь, но после я собираюсь узнать о тебе больше. Сейчас же, я не могу больше ждать. Мне нужно быть внутри тебя.
То, что началось как нечто непонятное, но довольно забавное, неожиданно стало сладким, эротичным и таким непередаваемо потрясающим. Лютер медленно толкнулся своим членом в тугое лоно, позволяя Ханне привыкнуть к его размеру, прочувствовать каждый миллиметр его плоти внутри нее. Ее охватили эмоции, возможно, они принадлежали Натану и Лютеру из будущего, которые передавали их Ханне, стоило новым воспоминаниям появиться в их памяти. Теперь она не только получала от них не только яркие картинки, но и ощущения и мысли. Ханне казалось, что она была сейчас не с двумя, а с четырьмя мужчинами.
Натан провел пальцами по ее челюсти, призывая Ханну открыть рот, лаская ее губы, пока она не распахнула их. Она приподнялась, опираясь на одну руку, а второй обхватила его член, когда Лютер начал вбиваться в ее киску. Она открыла рот еще шире, наслаждаясь членом Натана, планируя сделать с Лютером то же самое чуть позже, она облизывала твердый стержень, позволяя удовольствию, исходящему от Лютера, проходить через нее и вливаться в Натана.
Каждое чувство и восприятие Ханны было переполнено этими мужчинами. Они не пользовались парфюмом или гелями для душа, как Натан и Лютер из будущего, но были чистыми; их вкус был таким мужественным и чувственным; а аромат наполнял ее ощущениями и возбуждал так, как ни один даже самый дорогой одеколон никогда бы не смог. Запах разгоряченных мускулистых тел заставлял ее жаждать их еще больше, хотя, казалось, это было невозможно.
Темп толчков Лютера увеличился, каждое его движение было переполнено какой-то отчаянной нуждой. Да и Натан, судя по всему, находился на грани оргазма; его пальцы сильнее сжимались на плечах Ханны с каждым новым скольжением ее губ по его плоти, словно он пытался еще глубже войти в ее рот. Она сильнее сжала ладонью основание его члена, пытаясь сосредоточиться на нем, когда Лютер нашел ее клитор и принялся поглаживать его по кругу, вынуждая Ханну еще сильнее раздвинуть бедра. Каким-то образом ей удалось сдержаться и не поранить Натана, стоило оргазму завладеть ее телом. Ее губы все еще плотно обхватывали его член. Когда экстаз охватил и его, Натан выскользнул из ее рта, наслаждаясь видом того, как его семя белесыми каплями падало на грудь Ханны. Его рык удовольствия наполнил тишину комнаты.
Заметив, что Натан шагнул за грань, Лютер сосредоточился на том, чтобы заставить Ханну кончить на его члене. Он жаждал ощутить, как стенки ее тугого влагалища вновь сжимают его твердый стержень. Ханна отвечала на каждое его движение, толкаясь к нему навстречу, нуждаясь в еще одном освобождении, когда она могла сосредоточиться только на Лютере в то время, как экстаз затопил бы ее тело.
Лютер стал вбиваться в нее еще более интенсивно, все быстрее поглаживая пальцами клитор, вырывая из Ханны стоны и звуки, которых она никогда в своей жизни не издавала. А затем ее лоно начало спазматически сокращаться, удовольствие пронзило ее, заставляя Ханну выкрикивать имя Лютера. Натан тут же оказался возле нее, поглаживая ее спину, лаская грудь, вознося Ханну еще выше. Оргазм охватил Лютера почти сразу следом за ней, мужчина вонзился в нее последним сильным толчком.
Ноги Ханны ослабли, и мужчины перенесли ее на кровать. В ней они и провели два последующих дня, разговаривая и узнавая друг друга, но Ханна так и не сказала им, откуда она пришла или почему оказалась в их замке. Только то, откуда она родом, о ее родном городе, возрасте и родителях. И они занимались любовью, часто, какие-то разы лишь с одним из мужчин, в какие-то с обоими сразу. Она успела полюбить Натана и Лютера за эти два дня, и если чувства, исходящие от них же будущих хоть о чем-то и говорили, они испытывали к ней те же чувства.
Наконец, в одну из ночей Ханна проснулась, почувствовав, как Лютер из будущего мысленно зовет ее. Она поняла, что наступило время уходить. Она не хотела покидать этих двоих таких замечательных мужчин, но знала, что их повзрослевшие копии ждали ее, а ее задача была выполнена, и настало время возвращаться в свой мир. Ханна оставила записку, сказав, что должна уехать, и попросила не искать ее, уверив, что в будущем они еще встретятся. А затем тихо ушла, направившись к сараю, где ее уже ждали.
Стоило только ей войти в амбар, как Натан и Лютер притянули ее к себе, по очереди целуя и выражая радость от встречи с ней. Натан вытащил что-то из кармана, приглядевшись, Ханна увидела, что это была записка, потрепанная и обернутая в пластик, чтобы держать ее в сохранности. Записка, которую она оставила им. Они хранили ее все эти годы. Ханна поцеловала мужчин, желая узнать больше о них теперь, когда столь многое поменялось, познакомиться с ними вновь, но она понимала, что они должны были уходить. Настало время возвращаться к их собственному будущему.
Молниеносно мужчины натянули на себя ремни и обернулись в драконов, а затем понесли ее обратно в лес. Возвращение в их время не привело к потери сознания, как было у Ханны в прошлый раз, но ее воспоминания изменились, новые не заменили предыдущие, но как-то незаметно появились параллельно с ними. Она знала, что оба ее родителя были целы и невредимы, что вся ее жизнь была другой, но и мир вокруг них поменялся. Стал темнее, несмотря на то, что родители радовались тому, как сложилась ее жизнь. Ступив внутрь замка, Ханна увидела на стене свастику, подсвеченную прожектором, и каким-то образом поняла, что они все испортили. Это было не то будущее, которое она, Натан и Лютер хотели создать.
ГЛАВА 4
Прошел месяц. Ханна позвонила родителям, чтобы сказать, что с ней было все в порядке, но она пока не могла вернуться домой, собираясь остаться в Германии еще на какое-то время. Она проводила ночи с Лютером и Натаном, пытаясь придумать хоть какой-то план, и плакала в свой двадцать восьмой день рождения, который прошел без каких-либо происшествий. Когда они не думали о том, что можно предпринять дальше, то занимались любовью, и Ханна была бы счастлива, если бы не знала, что весь мир покатился в пропасть из-за нее.
За прошедшие недели они выяснили, что мужчины все еще оставались прокляты, татуировки, появившиеся на их коже, когда они получили проклятье, все еще оставались на месте. Ханна и ее род, как и весь мир вокруг них — изменилось лишь это. Они не могли ничего предпринять еще в течение двенадцати месяцев, потому что Натан и Лютер могли путешествовать во времени лишь один раз в год; по той же причине заклинание тоже не будет работать на протяжении всего этого срока.
Ханна была бы совсем уничтожена, если бы не Натан и Лютер, которые пытались поднять ей настроение и помочь двигаться дальше. Сегодня же она узнала кое-что еще, способное полностью изменить все. До этого они планировали просто вернуться назад, остановить Ханну от похода к Натану и Лютеру из прошлого, что не привело бы к победе немецкой армии во второй мировой войне, как это произошло после их вмешательства в ход истории. Немцы победили и все еще продолжали разрушать мир, по одной стране за раз. А это не было тем, с чем кто-либо из них мог жить дальше, и каждый отчаянно желал вернуться в прошлое, чтобы исправить то, что они разрушили.
А теперь, Натан и Лютер могли не захотеть, чтобы с ней что-то случилось, решив изменить их план, и Ханна не знала, как к этому относиться. Войдя в бар, она привлекла их внимание. и мужчины последовали за ней в офис. Сев на диван, Ханна позволила Лютеру притянуть ее к себе, а Натан занял свое обычное место у нее в ногах. Он обожал ее ноги.
— Ты беременна, милая. Теперь ты об этом узнала, да? — спросил ее Натан.
— Да, но вы-то откуда узнали? Я только сегодня окончательно удостоверилась, — воскликнула Ханна.
— Мы драконы, мы знаем подобные вещи, — уверил ее Лютер.
— А вы знаете, когда он был зачат? В прошлом или настоящем? — спросила Ханна.
— Нет, да это и не важно. Это ничего не изменит. Мы должны поменять прошлое. Если отец один из нас — будущих нас, то ребенок будет в любом случае зачат. Если нет, то мы что-нибудь придумаем. Потому что единственное, в чем мы уверены, это то, что любим тебя, но не можем позволить миру скатиться в эту пропасть. Мы оба будем любить этого ребенка, но мы не можем позволить ему жить в подобном мире, это не честно по отношению к бедному малышу. Мы просто не можем сделать этого, — в голосе Лютера прозвучало нечто такое, словно он уже оплакивал их потерю, словно уже знал это дитя.
Ханна хотела закричать, зарыдать, укрыть своего малыша от всего и защитить его, но знала, что не могла сделать этого. Мир должен был вновь стать таким, каким он был до их вмешательства, и ей придется пожертвовать своим ребенком, если это окажется необходимым. Это означало, что она родит малыша и успеет подержать его на руках, узнать его, прежде чем должна будет вернуться в прошлое и стереть его с лица земли. Желание закричать все возрастало, пока не вырвалось из нее удушающими рыданиями, которые разрывали сердца двух мужчин, которые любили ее больше всего на свете.
— Не надо плакать, Ханна. Мы все исправим, я клянусь тебе. Этот кошмарный мир, в котором мы сейчас живем, появился из-за нашего вмешательства. Но мы есть друг у друга, и это никогда не изменится. У нас будет еще один шанс и еще один вариант. Вариант, который мы еще до конца не продумали, но Натан работает над этим. Так что вытри глаза, любимая, это может занять какое-то время, но мы справимся, — Лютер вытер Ханне слезы, и поцеловал ее, несмотря на косметику, размазанную у нее по лицу.
— Единственное, что доставляет мне радость во всей этой сложившейся ситуации, Ханна, — сказал Натан, — это то, что ты стала частью нашей жизни. Чудесные воспоминания, которые ты подарила нам — ты в двух разных жизнях — это просто чудо, от которого я никогда не буду готов отказаться. Любовь к тебе — одна из основ моего теперешнего существования, и я никогда не позволю этому исчезнуть. Но я готов отдать свою жизнь, если это сотрет слезы с твоих глаз. У меня состоится одна встреча через пару недель, и думаю, что мы сможем все решить. Я не хочу давать тебе ложной надежды, но я верю, что с каждым днем узнаю все больше и начинаю понимать, что именно послужило первопричиной всему. Я должен исправить это. Я уеду сегодня, чтобы начать свое путешествие, оно займет какое-то время, но когда я вернусь, многое изменится или даже станет лучше, чем было в самом начале. Нам просто надо подождать и посмотреть.
Ханна протянула к нему руку, любя Натана с той же силой, что и Лютера. Как она могла полюбить их так скоро и так сильно? Ханна знала почему, опыт, который они пережили вместе, стал фундаментом для их чувств, которые строились и становились лишь крепче от доверия, что они разделяли друг с другом. Это были ее мужчины, и ничто на свете не могло изменить этого. Проведя пальцами по татуировке дракона на груди Натана, она потянула за колечко в его соске. У него их не было в шестнадцатом веке, но после возвращения из прошлого Ханна уже успела узнать, насколько сильно он сходил с ума, когда она играла с ними.
Потянувшись к Натану, сидевшему на другом конце дивана, Ханна с силой поцеловала его, позволив ему притянуть ее на его колени. Лютер пересел на одно из кресел, стоявших в кабинете, желая подарить этот миг лишь им двоим. Натан медленно снял с нее одежду, аккуратно, с явно чувствующимся опытом. Держать Ханну под собой — было его самым любимым занятием на свете. Он любил ее со всем накалом чувств, что переполняли его, показывая ей каждым своим прикосновением и движением, сколько Ханна значила для него. От макушки до кончиков пальцев ног он покрывал ее поцелуями, ласкал ее, запоминая навсегда ее вкус, запах, то какой она была на ощупь. Его пальцы знали каждый миллиметр ее кожи, когда он, наконец, закончил; а его язык навсегда запомнил ее вкус.
Натан изучал каждый малейший участок ее тела, наслаждаясь ее нежными изгибами как спереди, так и сзади. От ее темно-розовых сосков до упругих ягодиц, он познал ее целиком. Родинку под ее правой ключицей, и еще одну в форме ангела на правой стороне ее живота, шрам на правой ступне, оставленный осколком стекла. Ханна теперь навсегда была запечатлена в его голове, в его душе, и он смело мог встретить свое будущее, зная, что она всегда будет частью его самого.
Когда Натан вошел в тело Ханны, а пульсирующие стенки ее влагалища начали сокращаться вокруг его члена, он понял, что любил эту женщину больше, чем кого-либо еще на земле, даже больше, чем Лютера, и он был готов отдать за нее свою жизнь. Его крик, когда экстаз поглотил Натана, был порожден не только удовольствием — это был крик триумфа, понимания и принятия. Под ним Ханна сама приходила в себя, потерянная в собственном оргазме, она открыла глаза, когда перестала парить на волнах блаженства.
— Натан! — выкрикнула она. Прикоснувшись к его груди, она, пораженная, смотрела на то, что предстало перед ее глазами. Его татуировка стала меньше, покрывая теперь лишь плечо и руку. А грудь была совершенно чистой! Натан тоже опустил взгляд на свое тело, с изумлением разглядывая себя.
— Лютер, — повернувшись, чтобы посмотреть на его друга, брата, Натан увидел, что татуировка Лютера тоже стала меньше.
— Что это означает? — спросила Ханна своих мужчин.
— Я могу сказать вам, — женский голос прервал их изумленные возгласы, и Ханна, Лютер и Натан посмотрели на офисный стол, на котором сидела колдунья с фиолетовыми волосами, наблюдающая за ними с довольной улыбкой.
— Ты? Как ты сюда попала? Что ты знаешь об этом? — спросил Лютер своего бармена.
— О, для столь не молодых душ, вы двое повторяете обычную ошибку всех мужчин, видя лишь то, что хотите увидеть. Я — Эйр, богиня мира и милосердия. Я следила за вами в последнее время, чтобы посмотреть на происходящие с вами изменения, понять, научились ли вы чему-то. Наконец! Наконец-то, Натан понял ошибочность своего поведения, ты научился любви и раскаянию. Это все, что мы — боги — когда-либо желали. Что бы ты осознал и смог познать это, и ты, наконец, так и сделал. Ты разрушил два королевства из-за своей беззаботности и незрелости. Ты забрал столько жизней. Так что мы решили и у тебя забрать те, что дороги тебе: твоей женщины и ребенка. Да, этот малыш — твой. Будущие дети могут быть и не твоими, но не этот. А теперь выгляните наружу и посмотрите.
Они все вместе подошли к окну, и задохнулись, прикрыв глаза, когда яркая вспышка света поглотила все, что находилось вокруг них, прокатившись по городу подобно приливной волне. С изумлением они поняли, что волна света исходила от них, мир вокруг менялся прямо на глазах. Солнце начало светить иначе, воздух стал чище, а в домах с ранее темными окнами загорелись лампы, и появились строения, которых до этого не было.
— Мы отменили проклятье, исправили тот ущерб, который был нанесен вашим небольшим вмешательством, и вновь сделали вас простыми драконами. Но вы будете последними представителями своего вида. После вас драконов на этих землях не останется. Ханна и ее род тоже более не прокляты, а мир вокруг станет куда лучшим местом, чем то, что вы создали. Просто больше не совершайте ошибок, или мы придем вновь, — с этими словами Эйр покинула комнату. Она просто испарилась. Но потом на мгновение вернулась. — И смотрите внимательно за возможным появлением Локи, он вновь ошивается в округе с этой своей жаждой напакостить где-нибудь. Я вернусь к работе в понедельник, — с этими словами она окончательно пропала.
Лютер, Натан и Ханна закричали от радости и охватившего их восторга, они подпрыгивали и обнимали друг друга. Ханна повернулась к телевизору, на нем вновь транслировались обычные программы, а не государственные передачи, направленные на поддержание правящей власти. А ее родители имели странички на Фейсбуке и были живы. Она все еще была беременна. Улыбнувшись своим мужчинам, тем, кого она так всепоглощающе любила, она осознала, что это был их последний шанс. И они обязательно воспользуются им, чтобы жить вместе долго и счастливо.
ЭПИЛОГ
8 месяцев спустя
Малыш Эйдан лежал в своей кроватке, его зеленые глазки были закрыты, пока он безмятежно спал. И он, конечно же, не знал, что кроме него в комнате находился кое-кто еще, и, уж, тем более что подле него оказался один из младших богов. Локи смотрел на ребенка, варианты всевозможных шалостей и проделок мелькали у него в голове. Он взмахнул над Эйданом рукой и прошептал несколько древних слов, не сводя с крохи глаз, а затем принялся наблюдать за тем, как на левом плече ребенка стала появляться родинка в форме дракона. Локи громко рассмеялся, довольный собой, когда Эйдан проснулся, а из его ротика вырвалось облачко дыма.
Ханна, которой показалось, что она услышала какой-то шум из детской, вошла в комнату, чтобы проверить своего малыша, но в помещении никого не было. Она подняла Эйдана на руки и понесла к его отцам, полостью довольная своей жизнью и простирающимся перед ними будущим.
КОНЕЦ
Внимание!
Текст предназначен только для ознакомительного чтения. После ознакомления с содержанием данной книги Вам следует незамедлительно ее удалить. Сохраняя данный текст, Вы несете ответственность в соответствие с законодательством. Любое коммерческое и иное использование кроме предварительного ознакомления запрещено. Публикация данных материалов не преследует за собой никакой коммерческой выгоды.
Все права на исходные материалы принадлежат соответствующим организациям и частным лицам.
Notes
[
←1
]
Фурт-им-Вальд — город и городская община в Германии, в земле Бавария
[
←2
]
Имеется в виду период известной «Охоты на ведьм», охвативший всю Европу.
Fueled by Johannes Gensfleisch zur Laden zum Gutenberg
Комментарии к книге «Унесенная 2 драконами», Селина Кофи
Всего 0 комментариев