«Колыбельная волкам»

Колыбельная волкам (fb2) - Колыбельная волкам 924K скачать: (fb2) - (epub) - (mobi) - Лидия Васильевна Мамаева

Лидия Мамаева

Колыбельная волкам

ИД «Комильфо»

Санкт-Петербург

2012

УДК 82-3

ББК 84(2Рос=Рус)

М 22

Л. Мамаева

М 22 «Колыбельная волкам». – СПб. : Издательство «Комильфо»,

2012. – 100 с.

ISBN 978-5-91339-****

жизнь дала Трещину…

– Ох!!! – истеричный вдох вырвался из моего рта.

Я резко подскочила на кровати. Пытаясь отойти от сна, я глубоко дышала и протирала глаза руками. Немного успокоившись, я огляделась по сторонам. В спальне я находилась одна. Судя по всему, уже глубокая ночь, так как за окном было довольно темно. Я посмотрела на часы. Замечательный электронный будильник, стоявший на прикроватной тумбочке, показывал 3:20 ночи.

– Господи, Валера, эти кошмары тебя скоро окончательно доконают… – проворчала я себе под нос, медленно вставая с кровати.

Я ещё раз взглянула на будильник: 3:21… хмм, никогда не любила эти штуки… Я как опытная соня со стажем старалась не держать у себя в доме подобные предметы домашнего обихода, но этот пришлось оставить, поскольку он был заботливо подарен моей семьёй на очередной Новый год.

Всё ещё пребывая под лёгкой дремотой, я направилась на кухню. Игра теней от уличных фонарей в пустой квартире придавала мистический оттенок моему походу. Честно говоря, было немного не по себе. Я налила себе стакан воды. Выпив его, я немного постояла, оперевшись на раковину. Голова гудела жутко. И вот так почти каждую ночь. Вот только я ещё ни разу не просыпалась от столь истеричного вдоха.

По дороге в спальню я попыталась вспомнить, что же так напугало меня в этот раз. Я легла обратно на кровать. Немного полежав и поняв, что уснуть мне вряд ли удастся, я поднялась с кровати и подошла к окну. Над городом стоял небольшой туман, было довольно темно, лишь редкие фонари освещали дорожки в парке.

И тут моё внимание привлёк мужчина, стоявший около дерева. Я буквально оцепенела от ужаса.

Меня захлестнула волна воспоминаний из сна. Я вспомнила всё в мельчайших деталях. Как я стояла на опушке леса, как буквально за считанные секунды стемнело и повеяло жутким холодом. Как Он подходил ко мне, как с каждым его шагом во мне возрастала паника. Как Он приблизился ко мне вплотную, но я стояла как вкопанная, боясь пошевелиться, и даже не нашла в себе силы поднять глаза и посмотреть на него.

Вспомнила, как Он провёл рукой по моей щеке и слёзы хлынули из моих глаз. Слегка наклонившись ко мне, он очень нежно запустил свои пальцы в мои волосы за ухом и прошептал только одно слово: «Беги!»

Вздрогнув от таких воспоминаний, я мгновенно приняла решение. Вряд ли стоит долго раздумывать, когда так настойчиво просят. Так стремительно я ещё никогда не собиралась. Быстро надев первое, что попалось в шкафу, и схватив сумку с документами, деньгами и всяким девичьим хламом, я вылетела из квартиры. Через три минуты я уже заводила свою любимую машину, а через десять – мчалась по ночному шоссе в сторону аэропорта.

* * *

Если бы кто-нибудь в тот момент спросил у меня, зачем я это делаю, то я бы не дала внятного ответа. В голове было очень много разных мыслей, и все они никак не складывались в общую картину. Они спотыкались одна об другую, падали, переворачивались, вставали и продолжали хаотично перемещаться по моему сознанию. У вас никогда не было такого ощущения, что всё, чего вы хотели, к чему стремились или даже страстно желали, вдруг в одно мгновение теряет смысл? Как будто кто-то сверху щёлкнул пальцами, резко, как это делают крупье в казино, и всё. Вам больше не о чем разговаривать с близкими вам людьми, незачем смотреть новости, посещать свои страницы в социальных сетях, незачем выходить на улицу, незачем отвечать на звонки, да и самим звонить-то некому. Просто потому, что всё это не имеет смысла. Вот примерно так я и чувствовала себя. Одно можно сказать точно: я убегала. Убегала, стараясь не думать, зачем я это делаю и как я буду жить дальше. Да в таком состоянии думать вообще невозможно. Кстати, я вовсе не была уверена, что буду жить. Страх медленно, но верно поглощал меня. Он подкрался еле заметной серой дымкой и нежно окутал меня с головы до ног, лишая возможности здраво размышлять.

4 5

Непонятные чувства одолевали меня в последнее время, этакий коктейль страха, тревоги и усталости. Возможно, морально сильный человек справился бы с этой лёгкой депрессией, но только не я. Всегда, сколько себя помню, я была очень восприимчивой и мнительной, хотя и отходчивой. Обычно приступы грусти наступали неожиданно, проходили в море слёз, но через пару часов заканчивались. А вот потом было много позитива. Всегда потрясающая окружающих улыбка на лице и огромное количество шуток, отпускаемых мною вовремя и не очень, ещё со школы сделали мне репутацию неисправимой оптимистки. Ну не умею я плакать в присутствии кого-либо, даже самых родных мне людей. Это что-то вроде защитной реакции на окружающий мир и людей рядом со мной. Может, это покажется странным, но я всегда зависела от близких мне людей. У меня не было какого-либо своего мнения, принципов и взглядов на жизнь, я адаптировалась под окружающих: сначала под родителей, потом под друзей в школе, а затем под мужа. Я никогда не принимала важных решений, от которых зависела бы моя дальнейшая жизнь, не зарабатывала денег, да я даже готовить не умела и всегда терялась, если оказывалась в незнакомой мне компании.

Я могу с уверенностью сказать, когда именно всё началось и что довело меня до этого состояния. Мне казалось, что я всё делаю не так: живу не в том городе, общаюсь не с теми людьми, занимаюсь не своим делом, да даже замуж я вышла не за того человека. Такое странное чувство: вот просыпаешься ты утром, а рядом с тобой лежит человек. Ты смотришь на него и понимаешь, что он вроде как родной, такой знакомый, ты всё про него знаешь и, наверно, даже любишь. А в следующее мгновение ты видишь в нём совершенно незнакомого человека и вообще не понимаешь, что ты делаешь в данный момент в одной постели с ним. Я знала его с самого детства, сколько себя помню – он всегда был рядом, всегда защищал и учил чему-то. Мы практически никогда не ругались, ну если только по мелочам, когда я пыталась показать характер (не потому, что мне хотелось, а потому, что девчонки говорили, что все так делают), но, естественно, он всегда оказывался прав.

Павел был старше меня на шестнадцать лет, он очень рассудительный и практичный. Высокий, атлетичного телосложения, брюнет с огромными, практически чёрными глазами в обрамлении густых чёрных ресниц, с правильными чертами лица и волевым подбородком, он наверняка свёл с ума не один десяток дамочек. Но, пожалуй, самой завораживающей частью его тела были руки. Дада, именно руки, с одной стороны, большие, крепкие и властные, а с другой – нежные, с длинными ровными пальцами, способные одним прикосновением вызвать невероятную бурю противоречивых эмоций. Он всегда привлекал внимание женщин и к тому же умел с ними общаться. Он всегда получал то, что хотел. Всё у него получалось, при этом по непонятным мне причинам он даже особых усилий не прилагал. Он обладал удивительной способностью влиять на окружающих, как будто заколдовывал их одним взглядом. Со стороны смотрелось очень завораживающе, но на меня его влияние не распространялось, хотя, может, это всего лишь моё заблуждение. Вряд ли люди осознают, когда ими манипулируют. Иначе это становится бессмысленным.

Он буквально болел мною. Именно так, потому что то, что он ко мне испытывал, сложно было назвать любовью. Во всех вопросах абсолютно адекватный мужчина терял способность здраво мыслить, как только это касалось меня. Он готов был выполнить любой мой каприз, прощал мне все мои выходки, какими бы они ни были. Я вышла за него замуж, как только мне исполнилось восемнадцать лет. По-другому и быть не могло. Правда, нас нельзя было назвать гармоничной парой: я и так-то небольшого роста, всего 155 см, а рядом с ним вообще смотрелась как карлик. Зато ему моя миниатюрность очень нравилась, а особенно он был в восторге от длинных рыжих волос.

Мы жили на окраине города, в большой, но уютной квартирке с шикарным видом на парк. У меня была отдельная ванная комната с огромным, практически во всю стену, зеркалом, спальня с широкой кроватью из массива и гостиная с камином. Я очень любила по вечерам затопить камин и, сидя на диване, читать. Отблески пламени и треск дров действуют лучше, чем любое успокоительное. К тому же Павел нечасто меня баловал своим присутствием дома: он приходил за полночь, а уходил рано утром.

6 7

Весь день я была предоставлена сама себе. Поскольку о том, чтобы я устроилась на работу, и речи быть не могло, найти чем заняться дома было трудно. Можно было бы пойти учиться, но мне этот вариант не особо нравился. Во-первых, я никак не могла определиться, что именно я хочу изучать, а во-вторых, я не люблю, проснувшись, сразу бежать куда-то по делам. Мне нравится медленно просыпаться, валяться в кровати, потом принимать душ и идти на пробежку в парк. Можно, конечно, всё это делать перед занятиями, но тогда нужно будет слишком рано вставать, а это для меня невыполнимая миссия. Поэтому большинство моего времени было посвящено самообучению, благо размеры квартиры позволяли мне иметь небольшую библиотеку.

В парке около моего дома был смешанный лес, множество тропинок и очаровательные холмики. Там был невероятно бодрящий воздух, я обожала бегать по парку по утрам. Это непередаваемое чувство свободы. Те, кто разделяют мои взгляды на бег по утрам, согласятся со мной. Когда ты бежишь, в твоей голове не возникает никаких лишних мыслей, ты просто слушаешь своё тело, как напрягается та или иная мышца, как бьётся сердце, как ветер приятно ласкает твоё лицо. Там, в парке, не надо никому ничего доказывать, ничего говорить, ни с кем спорить, никого любить или ненавидеть, ты предоставлен сам себе. Особенно я люблю бегать осенью. Это, пожалуй, моё самое любимое время года. Мне нравится разнообразие цветов на деревьях, всё вокруг становится невероятно красивым. К тому же жара уже спадает, но ещё достаточно тепло, чтобы не кутаться в кучу одежды.

Я очень хотела завести собаку, большую и лохматую. Я постоянно представляла себе, как мы гуляем с ней в парке, играем, как я её дрессировать буду и вычёсывать по вечерам. Но муж не позволял, объясняя это аллергией на шерсть. В принципе, у меня была спокойная жизнь, без особых проблем. Самой большой головной болью был вопрос «Чем накормить мужа?». Когда не с чем сравнивать, то как-то не задумываешься над этим. Тогда мне казалось, что так и должно быть и у меня счастливая семейная жизнь.

Так, наверно, и было бы, если бы мне не начали сниться сны. Удивительно, но, как бы ни старалась, я не смогла вспомнить ни одного сна из детства. Такое ощущение, что до восемнадцати лет они мне просто не снились. Вначале возникали просто цветные картинки, то и дело всплывающие в сознании. Это были потрясающие пейзажи: луга с полевыми цветами, леса с оврагами, горные реки, скалы. Потом какие-то люди, выглядевшие так, как будто жили они примерно в 18–19 веках, в красивых одеждах, париках, напудренные. Мне было не совсем понятно, то ли это приёмы, то ли балы: все веселились, пили и играли в какие-то игры и оживлённо беседовали друг с другом.

Однажды мне приснился лес. Он был невероятный, как в мультиках: огромные красивые деревья, цветущие кусты и множество животных и птиц. Там было очень светло, очень комфортно и удивительно спокойно. Я долго гуляла по нему, играла со зверьми, они совсем меня не боялись. Им тоже было любопытно, как и мне. Мы изучали друг друга.

Особенно я сдружилась с семейством волков. У них была очень строгая мама, довольно молодой, но очень шустрый папа и пятеро очаровательных волчат-подростков. Один из них больше всех радовался мне. Он отличался от остальных окрасом, чёрный как смоль с небольшим белым пятном на загривке, и у него были невероятно красивые голубые глаза. К тому же он был самым игривым из всех волчат. Когда пришло время просыпаться, он проводил меня на окраину леса и долго смотрел мне вслед.

Утром я проснулась с таким чувством, как будто после долгого путешествия я побывала дома. Лес стал сниться мне всё чаще и чаще. Всё больше времени я проводила с волчонком. Я назвала его Тилль. Вместе с Тиллем мы изучили весь лес. Он показал мне все самые красивые места, все тайные закоулки и пещеры, в которых, естественно, было полно интересного. Я много разговаривала с ним, рассказывала всё, что происходит в моей жизни, когда я не в лесу. Описывала мои впечатления от прочитанных книг, просмотренных фильмов и встреч с разными людьми. Тилль стал моим лучшим другом, я уверена, что он понимал всё, о чём я ему говорила. А иногда мне казалось, что ещё немного – и он заговорит со мной. Он действовал на меня как-то умиротворяюще: если наяву происходило что-то плохое, то стоило мне только заглянуть в его бездонные голубые глаза, как я мгновенно обо всём забывала.

8 9

Так прошло несколько месяцев. Мне всегда хотелось поспать подольше, уж очень мне нравилось в моём лесу. Тилль быстро вырос с момента нашего знакомства. Теперь он был довольно крупным молодым волком. Я стала замечать странности в его поведении. Он то ни с того ни с сего обижался на что-то и убегал, то начинал рычать, когда я играла с другими животными. Мы стали отдаляться друг от друга, по каким-то непонятным мне причинам наше общение резко прекратилось. Мне было не только странно осознавать перемены в его поведении, но и немного страшно. Очень не люблю чего-то не понимать.

Вчера, придя к Тиллю, я в очередной раз не застала его дома. Тогда я решила прогуляться одна. Было довольно прохладно и немного сыро, казалось – вот-вот пойдёт дождь. Воздух был какимто необычным, очень позитивно заряженным, он придавал сил. Мне захотелось подняться на какую-нибудь гору или залезть на верхушку дерева.

Мне нестерпимо захотелось пойти к ущелью, через которое протекала река. Мы часто бывали там с Тиллем. Там была ледяная вода и удивительно тёплые камни, на них спокойно можно было садиться, не боясь простудиться. Это было наше любимое место, потому что там можно было сидеть часами напролёт и молчать. Тилль обычно ложился на камень, а я ложилась рядом с ним, клала голову к нему на загривок и гладила его. У него была мягкая и шелковистая шерсть. Невероятно приятно иметь возможность находиться в таком месте, сидеть на тёплом камне, слушать журчание реки и пение птиц, сзади тебя лес и шелест листвы. А рядом человек, с которым можно просто помолчать. В моём случае – волк. Мой волк. Мой Тилль. Шикарная возможность. Жаль конечно, что Тилль так себя ведёт. Стало очень грустно, мне не хватало его, я скучала.

Мне вдруг пришла в голову мысль, что надо поискать такое место в реальности и купить там домик. И завести собаку, большую и лохматую. Я даже сама поразилась, что до этого момента мне не приходила в голову мысль о том, что мне не нужна жизнь без леса, я хочу всегда жить в нём, каждый день наслаждаться его свежестью, вдыхать его воздух. В эту минуту что-то привлекло моё внимание – я обернулась. Между деревьев мелькнула тень. Я была уверена, что это Тилль. Он всё это время наблюдал за мной.

Боже, сколько времени прошло, уже стемнело, пора выбираться. Странно, но у меня почти не было сил, чтобы встать. Кое-как, собрав всю волю в кулак, я поднялась и повернулась к лесу. Сделав пару шагов, я ощутила чувство тревоги и страха, почему-то стало отчётливо ясно, что сейчас что-то произойдёт. Что-то плохое. Я уже собиралась запаниковать и закричать, громко, на весь лес, у меня возникла жизненная необходимость, чтобы рядом был Тилль. Так страшно мне не было ещё никогда в жизни, я уже готова была расплакаться, как вдруг я увидела Его. Он стоял между деревьев. От него исходил какой-то холод. Я не видела его лица, в моей памяти остался только силуэт. Он молчал. Мне было очень интересно, кто он. Но он неожиданно исчез, а я осталась одна посреди леса. Проснувшись, я очень захотела прижаться к родному телу, рядом был Павел. Я крепко обняла его.

Незнакомец стал появляться в моём сне всё чаще, но никогда не разговаривал со мной, а как только я, наступив на горло своему страху, собиралась приблизиться к нему или заговорить с ним, он исчезал. Я в каждом сне бродила по лесу и искала Тилля, я звала его, ждала в его любимых местах, но всё было бесполезно: он как будто либо исчез, либо тщательно от меня скрывался.

И вот сегодня ночью произошло то, что повергло меня в ужас и заставило самым быстрым способом сбежать из собственного дома.

Если бы кто-нибудь в тот момент спросил у меня, зачем я это делаю, то я бы не дала внятного ответа, но я чувствовала, что так

ПРАВИЛЬНО.

* * *

Ещё по дороге в аэропорт я решила, что полечу в другую страну, неважно куда. Меня почему-то не волновало ни незнание языка, ни отсутствие знакомых там. Страх и паника затмили разум и логику на долгие часы, только оказавшись в зале прибытия аэропорта города Нью-Йорка, я поняла, что нахожусь на другом конце света и положение у меня, мягко говоря, незавидное.

Вот где в очередной раз пригодилась моя любовь к чтению книг. В принципе, на базовом уровне я могла объясниться на чужом языке, хотя для полноценного общения этого явно было недостаточно. Поскольку возвращаться обратно мне очень не хотелось, я решила действовать по обстоятельствам. Ну, для начала хотя бы позвонить домой, всё-таки времени прошло много, муж наверняка волнуется, родителей на уши поставил, – наверно, все в панике меня ищут, а я тут в аэропорту другой страны стою.

10 11

Я уже собралась отправиться на поиски международного телефона, как вдруг моё внимание привлекла молодая пара. Они стояли недалеко от меня и о чём-то оживлённо спорили: молодой человек был чем-то взбешён, а девушка пыталась его успокоить. При этом они не кричали, но со стороны было видно, что скандал у них нешуточный. Моего знания языка хватило лишь на то, чтобы разобрать некоторые фразы. Из них я поняла, что парень в очередной раз проснулся ночью, а её рядом не было и что она объявилась только в аэропорту. Довольно интересно было за ними наблюдать, учитывая, что, когда я проснулась, мужа рядом тоже не было. Только сейчас меня насторожил этот вопрос, хорошая же я жёнушка. Муж дома не ночевал, а я только через день об этом вспомнила. Вот же молодец какая. Ну да ладно, вот сейчас позвоню ему и всё узнаю.

Когда я подошла к телефону, там была небольшая очередь – мне пришлось немного постоять. Теперь, когда я была вдали от парка, в котором я Его увидела, мне было гораздо легче думать над всем произошедшим. Естественно, я уже успокоилась и не могла понять, почему я так Его боюсь. Он вроде ничего плохого мне не делал, никак не шёл на какой-либо контакт, не вредил ни мне, ни моим близким, но было в нём что-то, что вселяло страх, причём я почему-то уверена, что без вмешательства тёмных сил не обошлось. Иначе как можно объяснить появление героя из сна на улице в реальности? Ну или я просто спятила, пора походить к психологу или вообще у психиатра понаблюдаться. Может, там всего лишь мужчина какой-нибудь с собакой гулял, а я спросонок сразу бежать. Вот точно, где мой мозг-то был? Спал, наверно. Это же надо до такого додуматься: проснувшись после кошмара, всё перенести в реальность, испугаться и сбежать подальше! Нет, ну кому расскажи – не поверят. Или засмеют.

Тут подошла моя очередь, и я как-то зависла. Вот сейчас я позвоню мужу, а что я ему скажу? «Привет, милый, я тут проснулась и решила, пока тебя нет, сгонять за настоящими гамбургерами»? Или нет: «Солнышко, мне стало скучно, и я решила по Гранд-Каньону погулять, не злись, подышу местной пылью и к ужину вернусь»? Да уж, перспектива-то та ещё. Но делать нечего, объяснять своё поведение всё равно придётся.

Я набрала номер домашнего телефона. Никто не брал трубку. Тогда я набрала мобильный мужа. Приятный женский голос сообщил мне, что аппарат абонента выключен или находится вне зоны действия сети. Странно, такого раньше не было. Павел постоянно пользуется телефоном, в метро он не ездит, да и сеть в городе везде ловит. Ещё удивительнее был тот факт, что телефоны родителей тоже молчали.

Я так и застыла с трубкой в руке, судорожно соображая, что же мне делать. Люди, стоявшие за мной в очереди, стали покашливать, охать и переминаться с ноги на ногу, всячески показывая мне, что было бы неплохо освободить телефонную будку. Поскольку никаких умных мыслей у меня в голове на данный момент не наблюдалось, я решила выпить кофе и хорошенько подумать над тем, что же делать дальше. Рядом оказалась довольно милая кофейня, я заказала себе чашечку ароматного капучино и села в мягкое, удобное кресло.

Молчание телефонов казалось мне более чем странным, вроде в наборе номеров я ничего не напутала, интересно, что там у них происходит? Взяв чашку с кофе в руки, я отпила напиток – и в тот же момент по телу поплыло приятное тепло, он оказался очень вкусным и очень ароматным.

– Ммммм, – вырвалось невольно.

Я удивилась, что в кафе в аэропорту могут варить такой хороший кофе. Стало как-то тепло и уютно, захотелось немного поспать. В этот момент ко мне подошёл официант.

– Мисс, вам просили передать это, – сказал он.

Он поставил мне на столик такую же чашку капучино и небольшой листочек с текстом: «Вы очень красиво пьёте кофе, только с очень серьёзным лицом, улыбнитесь».

Естественно, я улыбнулась. Это было так мило и неожиданно. Я стала искать глазами по залу того, кто мог передать мне это. Кроме меня, в кафе было немного людей, практически никого. Парочка, которая ругалась недавно (они, кстати, видимо, помирились и сейчас сидели рядом друг с другом и выглядели очень влюблёнными), женщина лет пятидесяти, довольно симпатичная, с коротко подстриженными седыми волосами, которые невероятно ей шли, и мужчина. Он сидел ко мне спиной, поэтому я не определила его внешний вид и возраст. Ну ещё два официанта и бармен. Интересно, они могли это сделать? Вообще, наверно, удобно, столько девушек за день здесь бывает. Пока я думала над этим, ко мне вновь подошёл официант и протянул листочек, при этом он загадочно улыбался. На листе было написано: «Улыбка тебе очень идёт».

12 13

Кто-то стрелял на поражение. Причём целился в сердце. Я, конечно, никогда не была обделена мужским вниманием, но этот способ показался мне очень милым. И я терялась в догадках, кто же это делает.

Пока я была занята этими мыслями, мужчина, тот самый, что сидел ко мне спиной, встал – и передо мной открылся зачаровывающий вид. Даже несмотря на то, что на нём были довольно свободные джинсы и чёрное кожаное пальто до колен, было ясно, что у него фигура бога. Он повернулся ко мне левым боком и стал искать что-то в своей сумке. Боже, это самый красивый профиль, который я видела в жизни. Он бросил на меня мимолётный взгляд и ухмыльнулся. Это был «контрольный в голову». Он взял сумку в руки и пошёл в мою сторону. Его сложно описать словами, он очень красивый. А-ля мачо. Высокий, брюнет с голубыми глазами, с развитой мускулатурой, лёгкая небритость, плавные, грациозные движения, уверенная походка, – в общем, альфа-самец по всем показателям. Что называется, мой любимый размер, дайте два. Ещё у него были начищены ботинки, причём так, что их можно использовать вместо зеркала. Вот только что-то меня насторожило. Или даже не насторожило, но привлекло внимание. Учитывая, что я была, мягко говоря, под впечатлением, как-то не придала этому значения. Ещё бы, мне бы челюсть с пола подобрать да слюни вытереть, какие уж там размышления. Тем временем он подошёл ко мне, наклонился и практически прошептал:

– Я сейчас очень тороплюсь, но я бы хотел ещё раз тебя увидеть.

– Я… я… вообще-то я замужем, – дрожащим голосом ответила я.

– Жаль. Значит, телефончик не дашь? – слегка раздражённым тоном сказал он.

– Нет, не дам, – я сама поразилась тому, что сказала.

– Хмм, ну хочешь побегать… что ж, валяй, так, наверно, будет даже интереснее, придётся самому тебя искать… – как будто сам себе сказал он и быстро зашагал в сторону регистрационного стенда.

Сказать, что я была в шоке, – ничего не сказать. Пришёл, увидел, поразил. И главное, с чего это вдруг я ему так стойко отказала? Большинство женщин на моём месте про мужа даже бы и не вспомнили, да я и сама от себя такого как минимум не ожидала. Но что сделано, то сделано, и было бы недурно вернуться к мыслям о возвращении домой.

Мне, конечно, очень хотелось подумать о чём-то другом, кроме этого сногсшибательного красавца, но мой мозг отчаянно сопротивлялся любым попыткам. Наверное, всё-таки придётся сначала поехать в гостиницу, как следует отдохнуть, а там уже видно будет.

Я лёгким движением правой руки подозвала официанта и попросила счёт. Оплатив его, направилась к выходу.

Выйдя на улицу, я полной грудью вдохнула довольно прохладный осенний воздух. На улице уже стемнело, небо было затянуто тучками, но дождя не было. Поймав машину, я кое-как на ломаном английском объяснила таксисту, что мне нужна недорогая, но приличная гостиница. Пока мы ехали, я сидела прислонившись лбом к стеклу и наблюдала за мелькающими видами за окном. В голове практически отсутствовал даже маленький намёк на мозговую деятельность, поэтому путь не показался мне утомительным. Приехали мы довольно быстро, это был небольшой гостиничный комплекс, состоящий из нескольких отдельных, довольно уютных домиков.

После всей необходимой бумажной волокиты я на плохо поддающихся ногах проплелась в свой номер, кинула сумку на пол, закрыла дверь и, подойдя к кровати, буквально рухнула на неё.

Все события, произошедшие за последние двадцать четыре часа, наконец-то отступили на задний план, все проблемы улетучились, и я погрузилась в глубокий, сладкий сон. Господи, как же я, оказывается, устала. Приятная слабость погружения в сон окутывала меня с ног до головы. Не было сил даже раздеться, я вообще не хотела двигаться. Завтра, я подумаю обо всём завтра. Почти как у Скарлетт. Это были последние мысли в моей голове.

Следующие часы я провела в царстве Морфея. Сновидения мои были хаотичными, абсолютно нелогичными и расплывчатыми: какие-то отдельные куски воспоминаний, картины из фильмов, подростковые фантазии, – в общем, полный бред, но такой приятный, неотягощённый смысловой нагрузкой, оставляющий позитивное настроение при пробуждении.

14 15

Правда, проснулась я не сама, а от бешеного стука в дверь. Я не сразу сообразила, где я и что происходит. Потребовалось несколько секунд, прежде чем я вернулась в реальность. В окно светило солнышко, и кто-то очень настойчиво хотел, чтобы я открыла. Невозможно описать, как мне не хотелось вставать с кровати, но выбора не было, нужно было подниматься. Проходя мимо зеркала, я задержалась на доли секунды и отметила, что выгляжу я просто ужасно. Заспанное лицо и жутко растрёпанные волосы смотрелись очень угрожающе. Я открыла. За дверью оказался служащий отеля.

– У вас всё в порядке, мисс? – встревоженным голосом спросил он.

– Нет, вы меня разбудили, что случилось? – не очень вежливо ответила я.

– Просто вы третьи сутки не выходите из номера, не делаете никаких заказов, мы начали волноваться, – слегка запинаясь, начал он объяснять.

– Что-о-о??? Какие сутки??? Вы хотите сказать, что я проспала двое суток? – я была в шоке. – Ой, извините, мне не следовало на

вас кричать…

У бедолаги пятна на лице появились от моего крика.

– Ладно, скажите начальству, что всё в порядке, просто я прилетела из другой страны, разница во времени и всё такое…

Я медленно закрыла дверь. Да уж, вот это, я понимаю, здоровый сон. Хотя по ощущениям я проспала не более двух часов. Душ, мне нужен контрастный душ и хороший завтрак. Ммммм, и чашечка ароматного кофе, как в кафе в аэропорту. Волна воспоминаний уже хотела захлестнуть меня, но я твёрдо решила: сначала душ, потом всё остальное.

Спасибо Господу Богу за то, что Он сотворил воду. Хороший душ делает со мной чудеса: можно сколько угодно уставать – и приводить себя в порядок всего за несколько минут. Так, надо провести ревизию в сумочке и позавтракать. Я сделала заказ по телефону в местном ресторане и начала собираться на прогулку. Раз уж меня занесло в эти края, надо использовать это по полной программе, плюс-минус день ничего не изменит.

Еда тоже творит чудеса, завтрак был вкусным и сытным. Я оделась, взяла фотоаппарат и вышла навстречу приключениям. Погода была что надо: тепло, солнышко светило, дул лёгкий ветерок, на небе не было ни облачка. Я доехала на автобусе до центра города, по пути фотографируя виды из окна.

Выйдя из автобуса, я купила в ближайшем павильоне путеводитель по городу. Практически до самого вечера я исследовала основные достопримечательности города. Это были и памятники великим людям, и произведения архитектуры, и музей современного искусства. Ещё я знакомилась там с разными людьми, мы обсуждали увиденное (насколько позволяло моё знание языка, конечно), они все были туристами, как и я, решившими самостоятельно исследовать город.

После посещения одного из памятников мы решили пойти в кафе перекусить. Нас было восемь человек, все из разных стран. Мы как-то незаметно разбились на группы по два-три человека и обсуждали разные темы. Я разговорилась с довольно милой девушкой из Средней Азии по имени Лея. Она рассказывала мне про цель своей поездки.

– Я увлекаюсь различными легендами о ведьмах, – начала тему Лея.

– Да? Удивительное совпадение, потому что мне тоже очень интересна эта тема, – поддержала я.

– Правда? Насколько она тебе интересна? В смысле что именно тебя интересует? – как-то возбуждённо спросила она.

Было заметно, что она занервничала. Видимо, для неё это очень серьёзный вопрос. Я начала рассказ о моей семье.

* * *

Если покопаться в истории моей семьи, то можно найти множество различных фактов, интересных и не очень. Мои бабушки и дедушки были разных национальностей. С маминой стороны всё более-менее понятно. Бабушка Таня была очень красивой женщиной славянского типа, такая, знаете, что называется, кровь с молоком, широкие бёдра, тонкая талия и пышная грудь, к тому же она была блондинкой с пухлыми губками и заразительным звонким смехом.

16 17

Она всю молодость провела в деревне, откуда её и забрал дедушка Йён – кореец по происхождению, невероятно позитивный и шустрый мужчина, невысокого роста, худой, но очень гибкий. Дедуля был большим поклонником восточных мудростей и красивых женщин, а ещё у него было потрясающее чувство юмора. Когда-то бабушка рассказывала, что именно из-за его шуточек она и вышла за него замуж. Сложно было представить пару гармоничнее, чем они. В их отношениях было столько нежности и уважения друг к другу, что казалось – их невозможно поссорить. Да и не случалось этого, по крайней мере этого никто не видел и не слышал – ни родственники, ни соседи.

Кстати, именно дедушка Йён научил меня многим вещам, таким как рыбалка, стрельба из лука, и довольно простым, но очень эффектным акробатическим элементам. Именно благодаря ему я в подростковом возрасте поражала всех умением ходить на руках и двойным сальто назад.

А вот у папы всё было несколько сложнее. Бабушка Мила была полькой по происхождению, высокой и очень худой, слегка курносой, с маленькими веснушками и зелёными глазами, причём очень яркими, как изумруд. Они с родителями попали в плен во время Второй мировой войны и долгое время жили в концлагере. Тяжёлое детство сильно отразилось на ней, когда родители погибли, она осталась совсем одна. Она никогда не улыбалась и делала запасы всего, что только можно. И она постоянно ворчала, ей всегда что-то не нравилось, даже такая мелочь, как неправильно положенная вилка при сервировке стола к обеду, могла вызвать практически истерику.

При этом больше всего доставалось дедушке. Но он, видимо, очень сильно её любил, потому что никогда ей не перечил. Он вообще редко злился и никогда не кричал. Спокойнее людей я не видела. Хотя я ещё не была в Лондоне, может, там все такие? Именно там он и родился, в этой стране вечного дождя и тумана. Его звали Алекс, он был моряком, среднего роста, с очень развитой мускулатурой, пышными светлыми кудрями и серо-голубыми глазами. По достижении восемнадцатилетнего возраста он сбежал из дома, долго путешествовал и наконец оказался в послевоенном Ленинграде, где и встретил бабушку Милу.

Дедуля часто по вечерам собирал всех внуков и рассказывал нам разные истории из своей жизни. Слушать его было безумно интересно, он обладал невероятным даром рассказчика. Это были весёлые, поучительные рассказы о том, как он был в той или иной стране, что с ним там происходило, каких людей он встречал и как это всё на нём отражалось. У них с Ба было четверо сыновей и восемнадцать внуков. Поскольку члены семьи жили в разных городах, то встречались мы все только летом на каникулах. Я была самой старшей.

Однажды дедушка Алекс рассказал нам, как он познакомился с бабушкой. По его словам, она была похожа на ангела с демонским ароматом. Она была возмутительно красивой и ужасно злой, плохо знала язык, и ему пришлось приложить много усилий, прежде чем она заговорила с ним. Зато счастью его не было предела, когда она согласилась выйти за него замуж. Пожалуй, единственное, на что её не пришлось уговаривать, – так это переезд в деревню. Ей не нравился большой, шумный город. Всё у неё получалось с невероятной лёгкостью, как по волшебству. Ещё она очень не любила фотографироваться, никто никогда не видел её фотографий. Мы любя называли её Ба.

Я росла обычной девочкой из среднестатистической семьи. Единственное, что выделяло меня из общей массы, – это неизменная книга в руках и невероятная любовь к танцам. В общем-то, в обоих увлечениях были только положительные стороны, так как благодаря первому мне было легко учиться, а благодаря второму я очень недурно сформировалась как женщина. Читала я всё подряд, особенно мне нравились книги про мистику. Я обожала всё, что касалось вампиров, ведьм, демонов и прочей нечисти. Я могла ночи напролёт проводить с книгами. Из-за этого, кстати, испортила себе зрение и где-то с седьмого класса носила очки.

Интерес к подобного рода литературе во мне начал просыпаться, когда я была в гостях у своей бабушки. Ещё в молодости мои родители уехали из деревни в город, и каждое лето я проводила у Ба. Мне было лет семь, когда это произошло. Я искала что-то в шкафу (это был старинный резной дубовый шкаф) и неожиданно наткнулась на полочку, закрытую на ключ. С любопытством у меня всегда было всё в порядке, – естественно, я нашла возможность открыть её. Мой дядя давно научил меня вскрывать замки при помощи шпильки или булавки. Там я обнаружила бабушкину заначку, разные документы и несколько довольно интересных книг по демонологии, чёрной магии и заклинаниям. Ещё там была книга на непонятном мне языке. Она была очень старая, страницы были странные на ощупь, а некоторые отрывки текста вообще нечитаемые.

18 19

Как раз в этот момент в комнату зашла бабуля и, увидев, что я делаю, стала кричать на меня. Я никогда в жизни не видела, чтобы Ба так злилась. Она была вне себя от гнева, глаза стали наливаться кровью, её всю затрясло. Она схватила меня за руки и буквально вышвырнула из комнаты. Позже, успокоившись, она подошла ко мне. Я очень хотела извиниться. В глубине души я понимала, что поступила неправильно и что мне не стоило вскрывать эту полку. Но мы никогда не разговаривали до этого по душам, и я не была уверена, что смогу внятно объяснить ей, почему я так поступила, что мною в тот момент двигало обычное любопытство.

– Ба, я не специально, – сказала я. Слёзы уже были готовы хлынуть из глаз.

– Я знаю, родная, я знаю…

Она обняла меня и погладила по голове. Вдруг мне стало очень тепло и спокойно. От неё исходили такие сильные положительные эмоции – этому невозможно было сопротивляться, даже если сильно захочется. Она тихонько отстранилась от меня и сказала:

– Просто забудь пока об этом. Тебе ещё рано знать всё это. Возможно, я расскажу тебе всё, но позже. И не слушай, что тебе будут говорить другие. Вот, возьми это, – она протянула мне красивый серебряный кулон на кожаном ремешке.

Он имел форму овала, нижняя половина была выполнена из серебряной пластины (на ней выгравированы какие-то надписи на непонятном языке), а верхняя половина из стекла. Внутри кулона, в какой-то непонятной жидкости жёлтого цвета, плавал цветок, похожий на лотос. Кулон оказался невероятно красивым.

– Носи его всегда, он поможет тебе в нужный момент, – сказала она, надевая мне его на шею.

– Спасибо большое, Ба. Он очень классный, – мне действительно понравился кулон.

Сейчас я понимаю, что она хотела защитить меня, оградить от этих знаний. Есть люди, которые думают, что сами строят свою жизнь и всё происходящее с ними результат их действий, решений и поступков. Я не столь наивна. Поэтому всё происходило так, как должно было быть. После этого случая Ба многие годы со мной не разговаривала. Естественно, я продолжала проводить у неё каждое лето, но наше общение сводилось к дежурным фразам по поводу учёбы, занятий танцами и «Что ты хочешь на завтрак?». Того самого разговора так и не последовало, хотя я очень его ждала. Всю зиму я проводила в ожидании того, что именно этим летом она мне всё расскажет. К тому же я стала изучать различные легенды, историю и читать в огромных количествах литературу, посвящённую этой теме. Была даже мысль написать что-то вроде научной работы, но дальше шутливых рассказов в школьные газеты не пошло. Сейчас их никого уже нет в живых, они умерли один за другим, мне было двенадцать, когда это произошло. Дома давно проданы, остались лишь воспоминания и мой амулет.

* * *

– Хмм, интересно. Она у тебя из Польши, говоришь… Если я сейчас ничего не путаю и книга, которую ты нашла, именно та, про которую я думаю, то рекомендую тебе никому про неё не рассказывать. Есть легенда о семье ведьм из Европы. Они очень древнего происхождения, их род берёт начало ещё от любовниц римских жрецов.

Они обладали невероятной силой, это был сильнейший клан, они уцелели в эпоху инквизиции, хотя и значительно уменьшились в численности. Мужчин в семье было ничтожно мало, как правило, они нужны были для продолжения рода. Хотя попадались и экземпляры со способностями, но настолько редко, что клан принято считать женским. Как и во всех родах, у них была главная женщина – Мама, право занимать место Матери передавалось по наследству с небольшой поправкой на способности, то есть, когда подходило время сменить власть, среди наследниц проводились испытания, и победившая занимала место Матери.

Поскольку бывшие правительницы не умирали своей смертью, на основном собрании в 1409 году было решено отправлять их на пенсию через двести лет правления. Там же был принят определённый свод законов и наказаний, позволяющий урегулировать деятельность членов семьи, а ещё вынесено решение о структуре власти. У Матери было всегда две помощницы, не имеющих прямого кровного родства с ней, они также избирались один раз в двести лет, проходя испытания.

20 21

На этом же собрании был избран совет испытателей, проводящий конкурсы на замещение должностей, и совет карателей. Совет испытателей состоял из трёх человек. Двух очаровательных сестёрдвойняшек из Сербии, Дуики и Сенки, и мальчика-испанца Адана.

Несмотря на кажущийся юный возраст, всем троим было около трёх тысяч лет, и они безошибочно определяли способности любого члена семьи, причём считалось, что, тренируясь, можно развить талант, и они могли точно сказать, кому, сколько и в чём нужно тренироваться.

Совет карателей состоял из четырёх женщин-воинов – выходцев из племени амазонок: Неяни, Одава, Огима и Кри. Они были высокими, загорелыми, с невероятно развитой мускулатурой и в то же время очень пластичными и женственными, они владели в совершенстве любым оружием и боевыми искусствами, это были идеальные убийцы. Также в совет входили три сестры: Елена, Татьяна и Софья. У каждой было своё поле деятельности. Елена безошибочно определяла, какой пункт кодекса будет нарушен, Татьяна – где он будет нарушен, а Софья – когда это произойдёт. Ну и как только все три выдавали информацию, отряд возмутительно красивых убийц отправлялся на суд. Очень важно, что, когда одна из сестёр вдруг впадала в лёгкий транс и говорила что-либо, без подтверждения остальных сестёр дамы-воины даже и не думали куда-либо идти. Во главе совета поставили довольно могущественную ведьму Алию.

Также избрали хранительницу книги законов и наказаний, скучную, неприметную ББ (происхождение её было неизвестно, а имя непроизносимое, поэтому его сократили до заглавных букв), и хранительницу архива заклинаний, ею стала довольно грубая молодая полька Карла.

На том же совете было решено построить большой замок. Постоянно в нём жили дамы, вышедшие на пенсию, прислуга и оба совета. В подвале замка находился тот самый архив заклинаний. Внешне строение напоминало собор Парижской Богоматери, было окружено высоким забором и находилось в такой глуши, что простым людям туда очень сложно добраться.

Поскольку даже ведьмам полезно иногда веселиться, чтобы не ждать каждые двести лет, для повода устроить вечеринку, единогласно было принято решение праздновать День Становления. С датой долго не думали – это было 31 октября (день проведения собрания), а вот место решили каждый год менять, выбор места предоставлялся Матери, – рассказала мне Лея.

– Да, я читала про них, только не столь подробно. Где ты нашла эту информацию?

– Это ещё цветочки, по их закону связи между членами семьи были разрешены только главенствующим женщинам. То есть даже если простые члены клана влюблялись в представителей своего рода, это сразу пресекалось, так как Матери боялись рождения более способных детей у неправящих женщин, чтобы те, в свою очередь, не смогли свергнуть действующую власть. Да и вообще им не хотелось увеличивать численность клана, поэтому родить ребёнка для женщин стало сначала проблемой, а потом навязчивой идеей. Причём в 99 % случаев если и удавалось забеременеть, то рождались мальчики, девочка в семье становилась настоящим праздником для матери, – поделилась Лея.

– Да уж… интересная легенда, только вот мне непонятно, если ведьмы не умирали своей смертью, а жить могли только с людьми, то как это происходило? Они же всегда молодые, красивые, окружающие должны были заметить это.

– Ну они при помощи различных снадобий и заклинаний искусственно себя состаривают, а когда им исполняется лет восемьдесят – имитируют смерть, а сами переезжают в другое место, и всё сначала, – ответила Лея.

– Жуть, а как же любимый муж, друзья, дети… кошмар… – ужаснулась я.

– Ну дети были редкостью и не обладали особыми талантами, поэтому проживали стандартную, человеческую жизнь. А сами ведьмы… ну можно только догадываться об их чувствах.

– А что, детям ведьм вообще никогда не передавались способности?

– Очень, очень редко. Таких детей обычно сразу вычисляет совет испытателей и берёт к себе на воспитание.

Между нами повисла тишина. Я обдумывала полученную информацию – довольно интересная история. Тем не менее Лея продолжала:

22 23

– Правда, в одном источнике я прочитала, что Карла, хранительница архива заклинаний, в своё время была очень влюблена в Адана, мальчика из совета испытателей. Чувства их были взаимны, но они понимали, что ничего хорошего из этого не выйдет.

Тем не менее они не смогли устоять и через несколько лет мучений провели ночь вместе. Утром, расставаясь, они договорились, что это никогда не повторится. Через некоторое время Карла поняла, что беременна. Страх и ужас охватили её, она понимала, что как только узнают о её беременности – счастью сразу настанет конец. Она решила не говорить Адану о ребёнке. Поскольку Карла была довольно хорошей ведьмой, она сумела окружить себя заклинаниями и скрыть беременность. Когда пришло время родов, она отпросилась в отпуск и уехала рожать в родную Польшу.

Во всём мире готовились отмечать Рождество, и в этой суматохе было легко затеряться. Двадцать четвёртого декабря Карла родила девочку. Малышка была точной копией Адана, только с зелёными глазами. Она назвала её Милой. Карла надела на шею крохе заранее изготовленный амулет, который был не только чем-то вроде щита от любой силы и всевидящих глаз советов, но и заколдованной книгой заклинаний с подробным письмом матери, и отнесла в ближайший приют. Для её же безопасности.

О судьбе девочки ничего не известно, как и о книге. Карла для хранения сделала новую книгу, в которой не хватало нескольких заклинаний. Она понимала, что, когда в день совершеннолетия амулет раскроется и Мила прочтёт письмо и книгу, она станет самой могущественной ведьмой за всю историю клана и у неё должны будут быть способы защититься от советов, – загадочно закончила Лея.

– Душещипательная сказка! – я расхохоталась, нужно было разрядить обстановку.

– Это точно, – Лея улыбнулась. – О-о-о, да уже стемнело, пора возвращаться в отель, ты в каком остановилась?

– Я не сильна в местной географии, но у меня записан адрес, думаю, доберусь.

– Давай завтра встретимся, я покажу тебе очень интересное место. Вот мой номер телефона, – она протянула мне визитку, – звони, как проснёшься.

– Договорились, до завтра.

* * *

Когда я подъезжала к отелю, моё внимание привлёк один автомобиль. Это был очень старый и очень грязный мустанг. Меня удивило, что в такую хорошую, сухую погоду можно так испачкать машину. Сразу даже непонятно, какого он цвета, кажется красный. Одна из тех моделей, при виде которых у дамочек появляется игривая искорка в глазах, а у мужчин – завистливые мысли.

Войдя в номер, я почувствовала что-то неладное, такое ощущение, что кто-то был в нём. Вроде всё лежало как прежде, а вроде и нет. Был какой-то еле уловимый запах чужих духов, сладких и в то же время таких приятных. Хмм, до боли знакомый аромат, но ни с кем из моих знакомых он не ассоциировался. Хотя, может, это горничная заходила. В общем, ладно, надо принять душ и ложиться спать, впечатлений мне уже хватит. Но сначала надо попробовать ещё раз позвонить домой. Как ни странно, дозвониться получилось с первого раза. Трубку сняла мама:

– Алло.

– Мамочка, привет.

– Валера, это ты? Доча, ты как? Павел сказал, что ты заболела. Что-то серьёзное? Голос вроде нормальный, – мама говорила очень быстро и взволнованно.

– Не плохо, мамуля. Зараза заморская прилипла ко мне, вот и не выхожу никуда, – врала я ей.

– Врача-то вызывали? Что он сказал?

– Сказал, что скоро пройдёт, надо полежать на карантине, может, недельку, может, две, – я пыталась выиграть время, чтобы мама не прилетела к нам домой. – Не волнуйся, мамочка, как только я поправлюсь, сразу к вам заеду, как папа? – я практически не слушала её, надо же, как Павел грамотно разрулил ситуацию с моим отъездом. Хотя он же не в курсе, где я, ну и чтоб не волновать родителей, соврал, что я заболела.

– Тоже хорошо, только за тебя волнуется, ты звони почаще.

– Ладно, мамуль, я спать буду, папе привет передавай, я люблю вас. Позвоню ещё.

– Пока, родная. Целую.

24 25

Я постояла немного с трубкой в руке, прислонив её к подбородку. Что-то мне подсказывало, что мужу сейчас звонить не стоит, но уж больно хотелось это сделать, и я набрала домашний номер. Трубку долго не снимали, и я уже собралась звонить на мобильный, как услышала:

– Алло, – ответил мне приятный женский голос.

Я опешила: откуда женщина в моём доме? Я посмотрела на дисплей: номер набран верно.

– Алло… а… э-э-э… а Павла будьте любезны к телефону.

– Он в душе, а вы кто? Может, ему передать что-нибудь? – хамовато спросила она.

– А вы, простите, кто? – я начинала соображать, что происходит, и мой голос стал увереннее, я даже разозлилась.

– Я его девушка. А вы-то кто? – нарочито вежливо спросила дама.

– Ну, судя по всему, уже бывшая жена, – сделав ударение на слове «бывшая», ответила я. – Передайте ему, что вещи я заберу через неделю, – злобно прошипела я в трубку. – И ещё: хоть чтонибудь моё тронешь – я тебе руки переломаю, поняла?

Последнюю фразу я произнесла очень тихо, но убедительно, потому как на том конце провода девица ойкнула и бросила трубку.

Да уж, теперь понятно, почему Павел не беспокоится о моём отсутствии. Ему это даже на руку.

Ну вот, настроение безнадёжно испорчено. Странно, но после всего, что между нами было, мне сейчас почему-то даже не больно, скорее обидно. За бесцельно проведённое время. Я позвонила в ресторан и заказала бутылочку винца и закусочки, надо же как-то отметить это дело, ну или обиду залить.

Пока мне несли заказ, я всё-таки добралась до душа. Я довольно долго стояла под струями воды, облокотившись на стену. В дверь постучали. Я наспех обернулась полотенцем и пошла открывать дверь. Это был официант. Молоденький совсем, на вид не больше семнадцати лет, очаровательный такой, с шикарной улыбкой, среднего роста и худощавого телосложения. К тому же я явно смутила его своим почти голым видом. Мокрое тело и волосы, с которых падали маленькие капельки воды, вызвали в нём определённый ассоциативный ряд, потому как вид у него был, мягко говоря, ошарашенный. Я жестом руки пригласила его войти. Пока он расставлял на столе заказ, я откровенно его рассматривала. Наверняка он пользуется большим спросом у девочек, они всегда таких любили, он как плюшевый медвежонок – так и тянет потискать. Он заметил мой взгляд, и его щёки залились румянцем. Я отвела глаза, мне не хотелось смущать его, да и не до этого мне сейчас. Вот только цвет глаз его я не рассмотрела, наверняка голубые.

– Что-нибудь ещё желаете, мисс? – очень вежливо спросил он и слегка улыбнулся.

– Спасибо, это всё.

Мне хотелось скорее покончить со всем этим, напиться и лечь спать. Я протянула ему чаевые. Открыла дверь и слегка качнула головой в сторону выхода. Он вышел с опущенной головой. Ему явно не хотелось пересекаться взглядами.

Закрыв за ним дверь, я нехотя прошла в ванную и всё таки вытерла своё тело и волосы. Я завязала волосы в хвост и надела не очень эротичную, но зато невероятно мягкую и удобную пижаму с бегемотами. Женщины в таких пижамах вызывают разного рода фантазии исключительно у педофилов.

Я забралась с ногами в кресло и сделала большой глоток вина. Приятное тепло поплыло по телу, появилась лёгкая расслабленность. Интересно, когда это всё началось? Я имею в виду то, что нормальный, любящий муж, а именно на такое звание претендовал мой, не притащит в дом девицу, как только супруга исчезнет в неизвестном направлении. Я прокручивала нашу совместную жизнь и не могла уловить фальши в отношениях: все эти красивые ухаживания, постоянная забота обо мне, тотальный контроль, что, где и с кем я делаю. Я вспомнила, как мы познакомились, – довольно забавная история. Я ехала на велосипеде по парку, слишком сильно разогналась, не рассчитала траекторию поворота и рухнула в озеро. А он, как благородный принц, подбежал и вытащил меня оттуда. Я была вся мокрая, грязная, с разбитыми коленками, какими-то ветками в волосах и безудержно хохотала. Мне было лет пять, он показался мне героем из сказки. И как-то незаметно остался на всю жизнь.

Всё как обычно, ничего странного. Да уж, никогда бы не подумала, что окажусь на месте обманутой жены, да ещё и при таких обстоятельствах. Бутылка неизбежно подходила к концу. В момент, когда я уже собралась ложиться спать, в дверь тихонько постучали.

Интересно, кого это принесло на ночь глядя.

Открыв дверь, я немного опешила. За дверью стоял официант.

26 27

– Я, кажется, ничего не заказывала, – осторожно сказала я.

– Да, извините за моё вторжение, но вы очень грустная сегодня были…

– И ты решил клоуном поработать? – хамовато спросила я, при этом у меня правая бровь чуть вздёрнулась вверх.

– Нет, просто хотел посидеть с вами, меня Мэтт зовут, – он дружелюбно улыбнулся и протянул мне руку.

Примерно с минуту я молча смотрела на него, а потом, махнув рукой, ответила:

– А чёрт с тобой, заходи, только вино закончилось, надо заказ сделать, – я посторонилась, театрально приглашая его войти.

– Это не проблема, я захватил бутылочку, – улыбнувшись во все тридцать два зуба, ответил мальчик.

Парень начинал мне нравиться.

– А ты сообразительный, это хорошо, в жизни пригодится.

Стоящий полумрак в комнате так и не давал мне полностью разглядеть черты его лица и цвет глаз; странно, но мне показалось, что он специально их от меня прячет.

Мы вели непринуждённую беседу о всяких мелочах, погоде и жизни. Я поведала ему вкратце о моём приезде сюда, естественно опустив душещипательный рассказ об истинных причинах отъезда, он рассказал свою историю.

– Сколько тебе лет, Мэтт? – спросила я.

– Двадцать один, а что?

– Ничего, просто не хочу, чтобы меня привлекли за распитие спиртного в компании несовершеннолетнего.

– Ну за это можешь не переживать, – вальяжно махнув левой рукой, ответил Мэтт.

– Расскажи о себе, – попросила я, отпивая вино.

– Да ничего интересного. Вырос в маленьком городе далеко отсюда, окончил школу и переехал сюда. Сейчас учусь и работаю. – А девушка у тебя есть?

– Есть, но там сложно всё…

– Если не хочешь, то можешь не рассказывать.

– Да нет, почему же. Просто мы не можем быть вместе пока. Мы из враждующих семей. Но я работаю над этим вопросом, и когда-нибудь всё решится, – мечтательно закатив глаза, сказал он.

– Прям Ромео и Джульетта, я-то думала, что в наше время вопрос вражды семей неактуален и молодые люди сами за себя решают, – удивилась я.

– Может быть, и так, только не в наших семьях. Всё это очень сложно, не вникай, давай выпьем? За любовь! Ты безумно красивая. Я хочу, чтобы ты никогда не грустила, вот если бы я был твоим мужчиной, то никогда бы не позволил тебе загрустить.

– Спасибо тебе за то, что пришёл, я даже как-то успокоилась. Я завтра поеду на экскурсию, а ты что будешь делать?

– Я буду спать, мне в ночь на работу.

– Ясно, ну тогда, может, ещё как-нибудь увидимся, – я пошла открывать дверь.

– Обязательно увидимся, – ответил он.

Я посмотрела на него: такой он хороший, повезло его девушке.

«Хмм, а глаза у него карие», – подумала я и закрыла дверь. Ну вот теперь можно и спать ложиться.

* * *

Спалось мне в эту ночь очень хорошо, как будто в один момент решились все мои проблемы, так легко и беззаботно я себя давно не чувствовала. Проснулась я довольно рано и решила пробежаться перед тем, как позвонить Лее.

Я вышла на улицу, было немного прохладно, деревья уже сменили цвет листьев, вид парка был просто завораживающим. Всётаки октябрь очень красивый месяц. Я вставила в уши наушники и включила плеер. Хорошая, бодрая музыка и свежий воздух – это панацея от всех бед. По крайней мере для меня. Я бежала, и каждый шаг придавал мне уверенности в себе. Я начала улыбаться, всё-таки всё обернулось мне на пользу. Я сменила обстановку, я отдыхаю, я познакомилась с милыми и интересными людьми, в конце концов, я теперь свободная молодая девушка и могу делать всё, что мне захочется. От осознания всех прелестей моего положения у меня закружилась голова. Я даже начала припрыгивать. О, это пьянящее чувство свободы, оно прекрасно! В общем, когда я вернулась в номер, я была самой счастливой девушкой на земле.

Перед тем как пойти в душ, я набрала номер Леи.

28 29

– Привет, – ответила она.

– Приветик, выспалась? – бодренько спросила я.

– Ага, и готова к новым открытиям, – хихикнула она.

– Ну супер, как встречаться будем?

– Я думаю, через пару часиков в том кафе, где вчера были, ок?

– Хорошо, договорились.

– Давай, целую. Наряжайся, сегодня будем покорять магические силы.

– О да, вперёд и с песней.

Я положила трубку. Действительно, почему бы не привести себя в порядок, тем более что в последнее время этот вопрос меня мало волновал. Да и с собой я ничего не брала. Срочно надо в магазин.

Я наспех приняла душ и навела красоту на лице и выбежала из номера. На ресепшене я узнала адрес ближайшего магазина одежды и двинулась в путь. Как хорошо, что я обнаружила в документах кредитку. Теперь можно себя ни в чём не ограничивать.

Прогулка по торговому центру прошла успешно: я сразу купила себе шикарную юбку, свитер и сапоги. Также новые бусы и серьги в стиль к сапогам. Я смотрела на себя в зеркало, и отражение мне безумно нравилось, в глазах горел огонь, волосы блестели, и хотелось танцевать. Одежду, в которой я пришла, продавцы любезно упаковали и отправили на такси в мой отель, так что я направилась прямо в кафе, где меня уже ждала Лея.

– Ого, что же такого произошло за ночь? Я в шоке, ты прекрасна, и дело не только в одежде, что-то изменилось со вчерашнего дня! – воскликнула Лея, когда я вошла в кафе.

– Да, да, да, считай, что мои тараканы в голове устроили праздник, – пошутила я, мне не хотелось посвящать её во все детали.

– Ну что ж, придётся их радовать по полной программе, я отвезу тебя в старинный дом. Ну и по дороге расскажу, чем же он интересен, – загадочно закончила она.

Мне было всё равно, куда ехать, прекрасное расположение духа и приподнятое настроение ничто не могло испортить.

Когда мы вышли из кафе и подошли к машине, я обалдела:

– Да ладно? Ты серьёзно???

– Что такое? – Лея испуганно озиралась по сторонам. – Что случилось?

– Это же БМВ!!!

– О господи, – облегчённо вздохнула Лея, – как ты меня напугала!!! Ты ненормальная!

– Да, да. БМВ – это не машина, это диагноз!

Пока мы ехали в шикарном БМВ 645 тёмно-бордового цвета, которое Лея взяла напрокат, она болтала без остановки. Рассказывала, что во времена Гражданской войны в этом доме жила семья ведьм. Что в нём периодически проводились собрания и там есть тайная дверь, через которую можно попасть в тайную комнату. Зачем ей эта самая комната и как она собиралась её искать, она мне не сказала. Да и ладно, всё равно интересно.

Наконец мы подъехали к загадочному дому. Вид снаружи у него был, конечно, впечатляющий. Как в добром фильме про Каспера, точь-в-точь. Огромное тёмное здание с высокими потолками, маленькими окнами и очаровательными башенками. Дом пугал и отталкивал, а с другой стороны, очень хотелось в него зайти. Что ж, по крайней мере это действительно интересно.

– Ого, потрясающий вид. Я, конечно, ожидала чего-то такого, но реальность превзошла все ожидания, – я растерянно моргала глазами, и мне не терпелось войти внутрь.

– Пойдём же скорее, – Лея игриво взяла меня за руку и потащила в дом.

Внутреннее убранство нисколько не уступало внешнему виду и репутации дома. Одна только лестница в викторианском стиле чего стоила. Сразу было видно, что здесь очень давно никто не жил: комки пыли перекатывались по огромному холлу из-за сквозняка, все углы были в паутине, и невозможно было разобрать первоначальный цвет стен и полов. Да уж, убраться здесь не мешало бы, с другой стороны, в доме давным-давно никто не живёт, а изредка приезжающим любителям загадочных историй на бардак глубоко наплевать, наоборот, он придаёт ещё больше манящей таинственности.

Мы понемногу исследовали дом: на первом этаже не было ничего интересного, в основном подсобные помещения, кухня, столовая и огромная гостиная, она же, я думаю, была бальным залом. Повсюду резное дерево, серебро и различные предметы былой роскоши.

30 31

На втором этаже были расположены многочисленные спальни и кабинет с шикарной библиотекой. Мне показалось странным, что в пустующем, практически разграбленном доме сохранилась коллекция книг. Это был просто рай для меня. Лее оставалось только удивлённо наблюдать, как я порхаю от одного стеллажа к другому, радостно выкрикивая названия той или иной редкой книги. Когда же я наконец справилась с нахлынувшей волной восторга, повернулась к Лее. Вид у неё был, мягко говоря, пораженный, причём смотрела она не на меня, а чуть в сторону. Я оглянулась. За моей спиной оказался камин, над которым висел огромный портрет, из-за пыли оказалось довольно сложно рассмотреть его полностью, но глаза, безумно красивые голубые глаза, было видно отчётливо. По спине пробежали мурашки. Это были глаза Тилля.

Я сначала застыла на месте, а потом, сбросив оцепенение, заметалась в поисках какой-нибудь тряпки, чтобы смахнуть пыль.

– Чёрт, как же здесь пыльно, – пробормотала я.

Наконец я нашла обрывок ткани, подставила стул и начала смахивать грязь и пыль. Чем дольше я махала тряпкой, тем отчётливее становился образ. Лея так и стояла сзади меня и несла какой-то бред.

– Ого, ты посмотри, какой красавчик. Господи, ты посмотри на эти глаза, да от такого взгляда спятить можно! Если все легенды основаны на правдивых историях, то это первый хозяин дома, какойто там граф, он приехал из Франции и обосновался здесь. Согласно рассказам, он был нереально красив, богат и холост. Ещё поговаривали, что он был оборотнем и раз в месяц превращался в волка, а тайная комната, про которую я тебе рассказывала, была его темницей на время превращения.

Я не могла произнести ни слова, мне хотелось поскорее увидеть его лицо полностью, в то же время надо было учитывать, что картина очень старая, и делать всё аккуратно. Когда красавца на картине можно было разобрать, меня ожидал очередной сюрприз. На меня смотрел мой новый друг, официант в моём отеле, мой ночной гость, Мэтт. Интересный поворот, вот только у Мэтта были карие глаза, а так сходство просто поразительное. С другой стороны, эти глаза я узнаю из миллиона других. Я на еле сгибающихся ногах спустилась со стула и попятилась к Лее.

– Ну, что скажешь? – не оборачиваясь, спросила я.

– Да что тут скажешь, про внешность точно не соврали, – ухмыльнулась Лея.

– Так что ты там говорила про волков? – осторожно поинтересовалась я.

– Ну вроде как он принадлежал древнему роду волков-оборотней, их вид разбросан по всему свету, живут в основном обособленно, отшельниками, семьи создают крайне редко. Скрывают свои способности от людей. Со временем развивались и примерно в 18 веке научились более-менее контролировать превращение, но не до конца.

– В смысле? Через раз, что ли? – не поняла я.

– Нет, в смысле в полнолуние они себя не контролируют, поэтому многие прячутся на это время, а вот в остальное время могут превращаться туда и обратно, как только захотят.

– Интересно, а ты прям, я смотрю, все легенды изучаешь.

– Ну почти, дело в том, что волки своей эволюцией во многом обязаны ведьмам из семьи Вильч, я тебе про них вчера рассказывала. У них было что-то вроде договора. Видишь ли, на волков не распространяются заклинания ведьм, и они могут вполне себе спокойно их убивать, с другой стороны, ведьмы могут безошибочно узнать в человеке оборотня. Ну и вот чтобы не мешать друг другу, они договорились, что одни не трогают других. Взамен этого волки охраняли семью ведьм, а те, в свою очередь, научили их контролировать превращения. И ещё кое-чему… – тут Лея замялась.

– Ну, говори же, чему?

– Ну-у-у, ещё в легенде об этом волке говорилось, что он был безумно влюблён в ведьму, но по понятным причинам этому союзу не суждено было состояться. А в период инквизиции эту ведьму сожгли на костре, но она успела заколдовать свою душу в амулет, и для оживления было необходимо, чтобы её верный волк научился проникать в сны других людей. Как только он выбирал жертву и надевал ей амулет на шею, душа ведьмы переселялась в тело девушки, и они могли быть вместе.

– А девушку он как выбирал? – мне плохело с каждым словом.

– Исключительно по внешности, после обряда это единственное, что от неё останется.

32 33

Я побледнела, до меня наконец окончательно дошёл смысл всего сказанного. То есть, получается, все мои сны были обманом. Мир рухнул. Мой Тилль, вот, значит, что ему было надо – моё тело, для своей любимой. Зачем же он приходил вчера?

Я стала пятиться назад, сначала медленно, потом быстрее, слёзы потекли из глаз, Лея повернулась ко мне, ей было не понятно что именно случилось. Звук внутренней боли заглушил все внешние звуки: я сквозь слёзы видела, как шевелятся её губы, кажется она звала меня по имени, но мне было так больно, что я не слышала её, только громкие удары разбитого сердца. Выйдя в коридор, я побежала. Я не видела ничего перед глазами, кроме его глаз и теперь уже человеческого лица, обрывки наших прогулок, вчерашние посиделки. Разве можно вот так разрушать чужую жизнь?

Вдруг всё начало кружиться перед глазами с бешеной скоростью, я не понимала, что происходит. Как будто меня пинали или я катилась по лестнице. Последнее, что я увидела, был странный свет, потом я сильно ударилась головой и потеряла сознание.

* * *

Не знаю, что чувствуют люди, находясь между жизнью и смертью, и чувствуют ли они что-нибудь вообще, но лично мне показалось, что я очень долгое время бродила где-то в промежуточном пространстве. Сначала вокруг было темно, я ничего не видела, но чувствовала, что вокруг что-то есть. Просто чувствовала, и всё. Потом появился небольшой свет, я решила пойти на него. Под ноги постоянно что-то попадалось – я спотыкалась, иногда даже падала. Я попыталась нащупать, что это, но у меня ничего не получилось: предметы как будто растворялись в моих руках. Прошло какое-то время, прежде чем света стало достаточно, чтобы разглядеть себя и предметы вокруг. Моя собственная кожа показалась мне очень странной, она вроде как светилась изнутри, да вообще всё вокруг было каким-то волшебным.

Наверное, такое же состояние у наркоманов, которые принимают галлюциногены. Я наконец-то вышла из темноты. Мне предстал шикарный вид озера. Оказалось, что сейчас ночь, а свет исходил от полной, яркой луны. «Полнолуние», – подумала я. Вокруг никого не было, ни единой живой души. Я решила немного посидеть на берегу и насладиться видом. Посмотреть действительно было на что. Безупречная гладь озера, в ней ровное отражение луны, посеребрённые кромки деревьев и тишина. Как раз можно переварить всё произошедшее. Итак, что мы имеем: минус муж, минус лучший друг, минус мечты и надежды, – да уж, а что же мне осталось? В принципе, осталась я, наверно. Я же даже не знаю, где я, жива ли я вообще, а может, просто сплю и мне всё это приснилось. Я села на песок. Интересно, а какой сейчас месяц? Из одежды на мне только лёгкий сарафан, и на улице довольно тепло.

Пока я даже не представляла, чем я буду заниматься, в общемто особых финансовых проблем я никогда не испытывала, спасибо папе с мамой, обеспечили. Наверно, начну путешествовать, а что, мне же хотелось поездить по миру – самое время начинать. Где понравится больше всего, там и останусь, или вообще буду каждые полгода менять место жительства. Так я за этими мыслями и уснула.

Мне приснилась Ба. Как будто я проснулась в её доме, на своём обычном, любимом месте. По дому уже распространился аромат свежих блинчиков, которые Ба пекла на кухне. Я, предвкушая встречу с ней, выбежала на кухню. Она стояла у плиты, молодая, красивая и живая. Господи, как же я по ней соскучилась! Я кинулась ей на шею, она обняла меня крепко-крепко.

– Ба… Ба, как я рада тебя видеть! Ну где же ты была столько лет???

– Рядом, Валерочка, я всегда была, есть и буду рядом с тобой, – тихо, умиротворяюще ответила Ба.

Взгляд был таким родным, таким добрым, таким нежным. Чувство абсолютного счастья захлестнуло меня, я улыбнулась.

– Моя Валери, – на французский манер назвала меня Ба, – наконец мы можем поговорить, вот только покормлю тебя сначала, тебе понадобятся силы.

Я послушно села за стол и стала уплетать самые вкусные в мире блинчики. Мы постоянно переглядывались и улыбались друг другу. Она налила нам чай и села напротив меня.

– Ба, у меня столько всего произошло с тех пор, как мы не виделись, мне так много надо тебе рассказать, – начала тараторить я.

– Ну поскольку я всегда была рядом с тобой, то я в курсе всего, – спокойно сказала Ба, отпивая чай.

– Да? – удивилась я. – А тебе не кажется, что пришло время нам поговорить?

– Ты права, давно надо было это сделать – многого можно было бы избежать, но, с другой стороны, ты получила драгоценный опыт.

34 35

– Ага, я практически по колено в таком опыте, что дальше некуда.

– Родная, не сгущай краски, мне и так тяжело. Хотя я и всегда понимала, что рано или поздно этот разговор состоится, но всё равно, оказывается, была не готова. Если бы не этот идиот мохнатый, может, этот разговор вообще бы состоялся лет через пятьдесят, – последняя фраза была произнесена с особым раздражением.

– В смысле «через пятьдесят»? К тому времени я бы уже на тот свет отправилась.

– К счастью, нет, моя дорогая.

– Так, а вот с этого момента прошу поподробнее.

– Ну ты же уже в курсе о семье ведьм, оборотнях и прочей нечисти.

– Ага, значит, ты и есть та самая дочь Карлы и Адана, Мила? – я слегка обалдела.

– Ну, в общем, да, – спокойно ответила Ба.

– А я-то надеялась, что это только легенды… Блин, с моим коэффициентом везучести вообще лучше свалить подальше и на люди не показываться.

– Ну зачем ты так?

– А как? Ты какой реакции ожидала, стесняюсь спросить? Думаешь, мой мозг вполне способен вот так запросто принять эту информацию? – я разозлилась. – Скажи мне, пожалуйста, в моей жизни было хоть что-то настоящее? А как же родители? Муж, в конце концов?

– Родители не в курсе, муж твой урод моральный, но, с другой стороны, чего можно ожидать от инкуба.

– От кого?

– Инкубы – это мужчины-вампиры, только питаются они не всегда кровью, точнее кровью, но им нужна постоянная партнёрша, именно поэтому он был столь привлекателен и сексуален, ну и поэтому, когда ты исчезла, он сразу притащил другую женщину.

– То есть ты, зная, что я живу с каким-то монстром, спокойно стояла в сторонке и наблюдала?

– Ну родная, он же не причинял тебе вреда, тем более что лучше любовника не найти.

– Ба, ты в своём уме? Ты себя слышишь сейчас?

– Эх, молодёжь, вот будет тебе столько лет, сколько и мне, – узнаешь, как важно иметь хорошего любовника. И потом, он был под моим контролем.

– Вот сейчас ты меня успокоила, – не могла не съязвить я. – Ладно, так что за разговор?

– А… ну, в общем, в легенде, которую тебе рассказала Лея, не всё правда. Никакой великой ведьмы из меня не получилось, способности, конечно, есть, но совсем не те, что ожидалось.

– Ты расстроилась? А как, кстати, ты узнала про свои таланты?

– Как в сказке, в день моего восемнадцатилетия. Когда я легла спать, мне приснился сон, в котором моя мама всё рассказала: о себе, как она родилась, как жила и всё остальное.

– Я хочу знать, – решительно ответила я Ба.

– Хорошо.

И она начала рассказ.

* * *

Осень, пожалуй, самое прекрасное время года. Воздух остывает от летней жары, наполняется приятной прохладой, листья на деревьях меняют цвет с зелёного на целую палитру, от светло-жёлтого до ярко-красного, временами идёт дождь, ещё тёплый, приятный, дарящий свежесть. Карла всегда любила осень. Ещё с детства она обожала бегать по утрам, сбивая росу с травы и безудержно хохоча при этом.

Её папа, Марис Ковальски, был моряком, он часто и подолгу отсутствовал дома, участвовал в различных торговых походах, экспедициях по исследованию новых земель и всегда привозил из них много разных подарков семье. Мама Карлы, Аннэт Ковальски, всегда занималась хозяйством. Это сейчас дом Карлы напоминал скорее тёмный, нелюдимый замок, а тогда, в детстве, это было шикарное поместье с плодородными садами и огородами, в каждом уголке дома было светло и уютно, во дворе всегда играли дети слуг, часто проводились пышные праздники. Так как у Мариса и Аннэт, кроме Карлы, больше не было детей, всю свою заботу и любовь они отдавали ей, хотя и воспитывали её в относительной строгости, чтобы она не выросла слишком избалованной.

36 37

Карла с удовольствием проводила время с детьми слуг, которых, кстати говоря, было очень много. Причём благородное происхождение никоим образом не мешало ей. Она наравне со всеми бегала, прыгала, валялась в грязи и так же наравне со всеми выслушивала потом долгие, тягостные речи от их прачки Мари, в сущности довольно доброй женщины необъятных размеров. Самым пиком работы для Мари с момента рождения Карлы была осенняя пора. Особенно в дождливую погоду. Карла просто обожала бегать под дождём. А в этот момент от неё исходило настолько невероятное ощущение абсолютного счастья, что не только дети, но и взрослые не всегда сдерживались, чтобы не побежать за ней. Больше всего она любила, когда отец брал её за руки и кружил под дождём, она так заразительно хохотала в такие моменты, что дух захватывало. А когда он её отпускал, то она падала на землю и каталась по ней. Марис всегда брал её на руки и относил домой купаться.

Ещё Карла любила ходить со взрослыми на охоту и рыбалку, особенно если папа был дома. Именно он научил её правильно ловить рыбу, у неё получилось сразу же: она поймала маленькую рыбёшку и потом с гордостью всем её демонстрировала. Она вообще была папиной дочкой. Марис души в ней не чаял.

Эта тихая семейная идиллия продолжалась до тех пор, пока в день шестнадцатилетия Карлы не случилось ужасное. С утра она проснулась в отличном настроении, на улице была солнечная погода, все вокруг поздравляли её с днём рождения, дарили подарки и баловали различными вкусностями. Аннэт хотела устроить грандиозный праздник. Она заранее пригласила практически всех соседей, до мельчайших деталей продумала все нюансы. Ей хотелось, чтобы Карла надолго запомнила этот день.

Ближе к вечеру, когда гуляние было в разгаре: кто-то танцевал, кто-то сидел за столом, а самые старшие собрали вокруг себя ребятню и рассказывали им всякие сказки и истории, – как-то незаметно для всех появилась весьма старая женщина в длинном плаще. Никто никогда не видел её раньше, она явно казалась не местной. Она была небольшого роста, довольно худощавая. В левой руке у неё была трость, а правую она держала согнутой к груди и что-то сжимала в ладони. Она не спеша подошла к Карле. Наверное, если бы в этот момент небо стремительно не затянуло тучами, никто бы и не заметил эту старушку. Вокруг резко стало темно и сыро. Она стояла прямо напротив Карлы в этих жутковатых природных декорациях и молчала. Музыка и разговоры быстро стихли, все взгляды устремились только к ним. Старушка медленно взяла Карлу за руку и развернула её ладонь к небу. Неизвестно откуда подул довольно сильный ветер и ударила молния, аккурат над головой Карлы. От этого зрелища у всего народа перехватило дыхание, и люди замерли в ожидании того, что же будет дальше. Старушка неожиданно стала петь на не понятном никому языке, похожем на латынь, сначала тихо, потом громче и ещё громче, и по мере того, как усиливался её голос, усиливался ветер.

Карла стояла как вкопанная, не смея не то что пошевелиться, даже моргнуть она не могла себе позволить. Когда голос старухи стал невыносим, люди начали разбегаться в разные стороны, закрывая при этом уши.

Лишь только Марис видел всё. От увиденного его волосы мгновенно стали седыми. Он смотрел на отражение старухи в глазах его любимой дочери, но не мог сделать ничего, чтобы помочь ей, слёзы лились из его глаз, столь ужасно было зрелище. В конце своей песни старуха выпустила из второй руки свою трость и схватилась за шею Карлы. Бедную девочку как будто ударило током, она задрожала и очень громко закричала, а потом старуха отпустила её и исчезла, словно её здесь никогда и не было. Карла упала на землю. Когда оцепенение отпустило Мариса, он сразу бросился к ней. От ужаса, происходящего на его глазах, он не мог вымолвить ни слова. Он даже не надеялся, что его девочка жива.

Ласково убрав волосы с её лица, он увидел отметину на том месте шеи, где прикасалась старуха. Она была похожа на какой-то цветок. Он ужаснулся увиденному. Эта отметка означала, что если его дочь очнётся, то она ведьма. Он склонился над ней. В этот момент Карла пришла в сознание, но Марис этого не заметил.

– Лучше бы умерла… – это были первые слова отца, которые услышала Карла, очнувшись.

Не поверив ушам своим, она переспросила:

– Что? Что ты сказал?

– Что слышала… – тихо ответил Марис.

Он встал. Слёзы высохли, он уже оплакал свою когда-то любимую дочь. Карла медленно поднялась, она не понимала, что именно происходит.

38 39

– Почему ты так говоришь? – слегка дрожащим голосом спросила Карла.

– Потому что ты ведьма, Господи, я породил чудовище… – в голосе отца начинала проявляться злость.

– Но как, я не понимаю… кто была эта старуха? – Карла почти рыдала.

– Тебе лучше знать… убирайся… сейчас же, немедленно, уходи, пока я собственными руками тебя не сжёг!

Вдруг Карла осознала, что это всё происходит на самом деле и что отец в гневе. Она стала медленно отходить от него, потом быстрее, ещё быстрее, и наконец она побежала, быстро, как никогда раньше, в лес, подальше, как можно дальше от всего этого.

Она бежала очень быстро, пока окончательно не выбилась из сил и не упала навзничь на опушке леса. Заснула она мгновенно. Спала долго и сладко. Ничто не тревожило её сон, казалось, даже птицы прекратили своё пение, чтобы дать ей отдохнуть.

Очнулась она от того, что по её лицу бродил чей-то мокрый нос. Открыв глаза, она увидела волчонка. Она немного посидела рядом с ним, обдумывая, что ей делать дальше. Поскольку вариантов было немного, она решила отправиться в Лондон.

Уже находясь в Лондоне, она познакомилась с очень могущественным магом Атисом.

Атис сразу разглядел в ней талант к магии, к тому же он давно мечтал об ученике. Но даже самые смелые его предположения оказались более чем скромными. Чем больше он посвящал Карлу в искусство магии, тем больше интереса возникало у неё, казалось, что она решила изучить всё на свете, она помнила наизусть все заклинания, даже те, что слышала всего один раз и то мельком. Феноменальная память и огромное желание сделали своё дело. Не прошло и двух лет, как Карла сама стала очень хорошей ведьмой.

К тому же Атис сделал из неё настоящую леди. К своему совершеннолетию Карла целиком сформировалась как женщина, имела хорошее образование, манеры и вкус.

Лишь после смерти близких она смогла вернуться в родное поместье. К сожалению, после всех неурядиц, произошедших в семье, в нем остался жить сын кухарки Хант, который очень обрадовался возвращению Карлы.

Сказать, что Хант любил Карлу, – ничего не сказать. Он боготворил её. Карла родилась задолго до Ханта, его семья несколько столетий была прислугой в доме семьи Карлы, они рождались и умирали, а она всегда оставалась молодой и возмутительно красивой, на вид ей нельзя было дать больше семнадцати лет. Она была высокой, стройной, у неё были длинные огненно-рыжие волосы и глаза цвета изумруд. К тому же она была невероятно пластичной, все её движения казались плавными, а походка сводила с ума. Сам Хант в молодости безумно любил её, но с возрастом он стал относиться к ней скорее как к дочери. Ему уже было далеко за сто лет, он и сам уже точно не помнил свой возраст, а жил до сих пор и при этом очень хорошо выглядел исключительно благодаря тому, что Карла тоже была к нему очень привязана и всеми возможными способами поддерживала в нём жизнь. В ход шли различные отвары и настои, а также физические нагрузки. Поэтому в своём возрасте он выглядел симпатичным, подтянутым мужчиной, слегка за пятьдесят, с очень милой сединой в тёмных, коротко стриженных волосах. Вообще, сам Хант был довольно привлекательным, но собственную личную жизнь он так и не устроил, как, впрочем, и Карла.

Они долгие годы жили вместе, всегда поддерживая друг друга. Жизнь их была тихой и вполне размеренной до того самого собрания, на котором Карлу назначили хранительницей архива заклинаний и она познакомилась с Аданом.

О, это была любовь с первого взгляда. Карла, никогда не испытывавшая подобных чувств до этого момента, сначала даже испугалась, но потом ей стало любопытно. Адан тоже проявил интерес к Карле, но в то же время он понимал, что ни к чему хорошему эта связь не приведёт.

Шли годы. Они постоянно встречались на праздниках и различных мероприятиях, а также на судах. У них обоих была своя жизнь, не зависящая друг от друга, но тем не менее, когда их взгляды пересекались, казалось, что через секунду сверкнёт молния.

Так, наверно, и длилось бы, если бы в один из чудных вечеров празднования Дня Становления они не пересеклись.

40 41

Праздник получился на редкость игривым и шумным, от громких криков и музыки у Карлы закружилась голова, и она вышла в сад – погулять и подышать свежим воздухом. Она была уже довольно далеко от дома, когда за очередным кустом, на лавочке, она увидела Адана. Он сидел в свободной позе, слегка откинув голову назад, и что-то тихонько напевал. Карла хотела проскользнуть мимо, но Адан заметил её и резко вскочил на ноги, мгновенно оказавшись около неё.

Они едва могли пошевелиться, настолько сильным было желание обладать друг другом. Оба молчали, лишь тяжёлое дыхание доносилось из слегка приоткрытых губ. В какой-то момент они, не сговариваясь, очень осторожно коснулись губами друг друга. Стало понятно, что остановиться они не смогут. Адан одной рукой крепко обнял её за талию, слегка прищёлкнул пальцами другой руки, и они в мгновение оказались в его тайном жилище. Надо отметить, что такое местечко имелось у каждой уважающей себя ведьмы.

Это была ночь страстной, всепоглощающей любви. Но к утру, когда они всё же смогли оторваться друг от друга и поняли, что они натворили, то оба пришли в ужас.

Они понимали, что для их же благополучия лучше, чтоб эта ночь не повторилась никогда, поэтому с утра, когда пришло время расставаться, не было неловкого расставания и нелепых обещаний.

Ужас сложившейся ситуации пришёл позже, когда Карла поняла, что беременна. Карла понимала, что грозит её ребёнку, поэтому постаралась максимально отгородить его от этой опасности.

Когда родилась Мила, решение отнести её в приют пришло само собой, но осуществить это оказалось гораздо сложнее, чем сказать.

Но тем не менее она сделала это.

Ба закончила свой рассказ тяжёлым вздохом.

– Я понимаю, что она была вынуждена так поступить, но всё равно мне очень не хватало её любви.

– А почему не вышло с могуществом, она тебе не рассказала? – спросила я у Ба.

– Рассказала, по её словам, этот ген будет передаваться по наследству, пока не родится следующая девочка.

Мне сразу резко поплохело, я судорожно перебрала в голове всех родственников по папиной линии. Получалось, что следующая я.

– Не-е-ет, нет, нет, нет, ты же не хочешь сказать, что это я, – отлично, этого мне только не хватало, – Ба, у меня же руки не из того места растут, я даже фокусы показывать не умею, – я запаниковала, уж очень не хотелось мне этого.

– Успокойся, дорогая. Да, это действительно ты, но для того, чтобы ты могла воспользоваться этим даром, тебе надо, во-первых, умереть не своей смертью…

– Это что получается, меня убить должны были, что ли? – я перебила её.

– Да.

– А во-вторых?

– А во-вторых, ты должна быть в этот момент влюблённой.

– Вот так поворот событий. А самоубийство на фоне неразделённой любви считается? – я начала откровенно подкалывать Ба.

– Зря смеёшься, знаешь, чем я сейчас буду заниматься? Я буду спасать тебе жизнь.

– В смысле?

– В прямом. Ты, дорогая моя, сейчас лежишь на полу в этом старом доме. Ты упала с лестницы и свернула себе шею. Но поскольку на данный момент ты не влюблена ни в кого, то воскреснуть можно, только если кто-то умрёт вместо тебя. На это у меня хватит сил.

До меня начало доходить. Господи, я умерла.

– Как это, Ба? А Лея? Как же Лея?

– Никак, зовут её не Лея, а Марика, она волчица. И не просто так с тобой познакомилась.

– Везёт мне на друзей, – горько ухмыльнулась я.

– Ну если ты про Тилля, то имей в виду: он в курсе, кто ты.

– Тем более, хватило же наглости.

– Всё не так плохо, поверь. К сожалению, я не могу всего тебе рассказать, ты должна сама ко всему прийти.

– Да ладно, не переживай, прости меня, я тут смеюсь над тобой. На самом деле просто это всё так неожиданно, – я отпила чай. – Главное, что теперь мы сможем болтать с тобой, ты же будешь мне помогать?

Я посмотрела на Ба: у неё текли слёзы по лицу.

– Прости меня, родная, я не хотела, чтоб всё так вышло, мы никогда больше не увидимся, просто помни: я очень тебя люблю,

очень…

– Ба? Ба? Что происходит? – вдруг перед глазами всё поплыло.

42 43

Я как будто начала падать куда-то вниз, потом померк свет. Затем начался бред, такой, который бывает, когда долго лежишь с высокой температурой. Перед глазами периодически всплывали какие-то лица, вроде врачи, потом снова темнота, опять всплеск света, капельница, всё как в тумане. И боль, острая, сильная боль. По всему телу. Как будто меня кто-то постоянно колол острыми иголками. Снова и снова. Ещё постоянно всплывало его лицо. Тилль, мой мохнатый предатель.

* * *

Наконец я очнулась. Действительно в палате. Вся в каких-то проводах, капельницах, окружённая кучей мониторов. Судя по тишине и отсутствию людей, сейчас ночь. Хотя шторы задёрнуты наглухо, и не разглядеть, что там снаружи. Чёрт, как же всё болит, моргать больно, не то что шевелиться. Я всё никак не могла понять, что произошло, что случилось с Ба, а может, вообще ничего не случилось, а самое главное – где же я нахожусь? Много вопросов и ни одного ответа. Да и кому на них отвечать, вокруг ни души, одни только пики раздаются. Пик-пик-пик – как же это раздражает. Надо успокоительного попить. Вообще, было бы недурно отсюда выйти.

С момента моего пробуждения прошло минут десять, а я уже чувствовала себя нормально, как будто одного моего желания хватило, чтобы выздороветь. Минут через пятнадцать я уже смогла встать с кровати и выйти в коридор. Никого, только свет настольной лампы на посту медсестры. Судя по обстановке, я явно не на родине, ну или в дорогой клинике. Опять ничего не понятно. Я решила сходить на пост. Насколько мне известно, медсёстры должны сидеть на своём рабочем месте и отлучаться можно только ненадолго, но сейчас я наблюдала, как молодая сестричка спала сидя за столом, положив голову на руки, ещё и храпела. Устала, наверно. Недолго постояв около неё, я решила поискать немного еды, так как кушать хотелось очень сильно. Походив по этажу, я, естественно, ничего не нашла, судя по всему, меня положили в отделение, в котором пациенты питаются через капельницу. Пришлось вернуться в палату. Свет я решила не включать, в принципе и так всё было видно. Букет цветов на столике особенно порадовал: это был шикарный букет моих самых нелюбимых, красных роз. Кто же, интересно, их сюда притащил? Лучше бы пиццу оставили. И пользы от неё больше, и удовольствия. И тут я увидела пакетик с фруктами на полу. Счастью моему не было предела: бананы, апельсины и яблочки пошли просто на ура. Вот есть всётаки на свете сообразительные люди, спасибо им большое. Даже настроение поднялось. Вот теперь можно подумать, как мне отсюда выбираться. Тут я услышала какой-то шорох в коридоре. Я быстро легла на кровать и притворилась спящей. В палату вошли двое, я услышала их разговор между собой.

– Вот же сучка живучая, – со злостью сказала девушка.

– Это зависть в тебе говорит, посмотри на неё: даже здесь, на пороге смерти, она очень хороша, – ответил ей молодой человек.

– Если бы не Азим, вот с удовольствием бы её собственными руками придушила, что вы все только в ней находите? Пигалица

мелкая, ни мозгов ни внешности… Интересно, что же я ей сделала?

– Ладно, пошли отсюда, надо доложиться и сменить парней на дежурстве.

44 45

Вот так новости… значит, хорошо, что я не побежала отсюда, сразу бы в чьи-то лапки угодила, и не факт, что в этих лапках мне бы понравилось. И что ещё за Азим такой нарисовался? Чёрт, и как же мне отсюда свалить по-тихому? Надо каким-то непонятным мне пока образом обойти охрану, которая, кстати, неизвестно где находится, раздобыть нормальную одежду и безболезненно покинуть это заведение. Я тщательно обследовала палату – тут была первая победа: я нашла свою одежду. Состояние у неё было, конечно, не очень, но сейчас выбирать не приходится. Наскоро переодевшись, я осторожно вышла в коридор. Я старалась передвигаться как можно тише, чтобы не нарваться на девицу, которая так меня «любит». Я благополучно миновала пост медсестры и весь коридор. Потом ещё довольно долго плутала в поисках лестницы. Спустилась по лестнице на первый этаж и застыла: я ведь не знала расположения выходов, что-то мне подсказывало, что через центральный вход лучше не выходить. Я приоткрыла дверь и увидела длинный коридор со множеством стульев и диванчиков. Голосов я не услышала, на первый взгляд там никого не было. Открыв дверь пошире, я посмотрела направо и увидела большую дверь с замечательной надписью «EXIT» – счастью моему не было предела. Как можно тише я подошла к двери и открыла её, тёплый осенний воздух хлынул мне в лицо. Божественное ощущение, на миг мне показалось, что я на свободе. Но это ощущение быстро прошло, так как я вспомнила, что до сих пор не знаю, где я, следят ли за мной сейчас и где мои документы. Надо было, конечно же, посмотреть в палате, а то я обрадовалась одежде и сразу про всё забыла. Возвращаться мне очень не хотелось, но и бежать неизвестно куда вот так тоже нельзя. Тихонько прикрыв дверь, я пошла обратно. Когда я уже подходила к своей палате, я услышала голоса в коридоре. Это были мои недавние гости: девушка ругалась на каких-то ребят за то, что я сбежала, а парень хихикал. Отлично, они уже в курсе, что меня нет, сейчас поднимут на уши всю больницу и обнаружат меня. Надо быстрее сваливать. Тут я вспомнила, что на посту у стены стоял шкаф, под каждой полочкой был номер палаты. Скорее всего, мои документы там, вот только я не помнила номер своей. Времени совсем не оставалось, я, стараясь передвигаться как можно тише, подошла к своей палате, посмотрела номер и разулась, решив, что босиком будет удобнее, что сейчас очень не помешает, поскольку мои «доброжелатели» находились недалеко от поста. Подкравшись к шкафу, я быстро нашла нужную мне полку. Действительно, все документы были там, вот только налички не хватало, ну да ладно. Тут я услышала, что дружная компания движется в мою сторону, я с перепугу не придумала ничего лучше, чем спрятаться под стол. Только оказавшись там, я поняла, что очень сглупила, но было уже поздно что-то менять. Меня трясло от страха, в какой-то момент, когда они уже подошли к столу, я взялась за кулон, подаренный мне Ба, и закрыла глаза. Мне очень захотелось оказаться сейчас около двери, которая ведёт на улицу.

Не знаю, как у меня это получилось, но я ощутила лёгкое дуновение ветра и, открыв глаза, обнаружила, что стою именно у этой двери. Сказать, что я удивилась, – ничего не сказать. Секунду назад я сидела, вжавшись в пол, под столом на третьем этаже, а сейчас стою с документами в одной руке и с сапогами в другой на первом. Поскольку в данный момент было не самое подходящее время анализировать произошедшее, я быстренько обулась, спрятала документы в карман и вышла на улицу. Без верхней одежды было холодно, да и бегать по улице довольно опасно – меня могли увидеть из окна. Я пошла вдоль здания. Недалеко оказалась парковка. Когда я уже подошла к ней, я увидела знакомый мустанг, тот самый, который я встретила около отеля. Он стоял практически на выезде, всё такой же грязный. Подкравшись сзади, я убедилась, что внутри никого нет. Естественно, я решила, что это машина странной парочки, и подумала, что было бы недурно оставить их без транспорта, эх, жалко, что ножика с собой нет, а то бы я им колёса проткнула. Эта мысль меня даже позабавила. И тут я заметила, что водительская дверь открыта, я залезла внутрь и увидела ключи в замке зажигания. Видимо, очень торопились меня поймать, вот и оставили машину. За что им огромное спасибо. Я завела машину, звук был как будто трактор завела, ну всё, считай, что они уже в курсе, где я, надо сваливать побыстрому. Выехав на шоссе, я полетела с бешеной скоростью, лишь бы подальше от этого места.

Тут я заметила в зеркало заднего вида, что за мной несётся огромный чёрный джип. Что-то подсказывало мне, что ничего хорошего сейчас не будет и неизвестно, что страшнее: поехать ещё быстрее и убиться или встретиться с пассажирами этой машины. Тут джип начал обгонять и прижимать меня вправо. Еле удерживая машину на дороге, я резко притормозила и объехала джип слева. Теперь уже я прижимала их. Они зацепили правой стороной отбойник, и их резко развернуло, ехавшие сзади автомобили не успели затормозить, и они столкнулись. Я, слава богу, наблюдала за этим в зеркало заднего вида. Авария жуткая, мне оставалось лишь надеяться, что невинные люди не пострадали. Не знаю почему, но я решила поехать в отель. Нужно было только найти дорогу. Я остановилась. Открыв бардачок, я обнаружила свои фотографии, причём не очень хорошего качества, немного денег и карту. Мне сегодня определённо везёт. Быстро сообразив, куда мне ехать, я тронулась.

До отеля я добралась довольно быстро, войдя в номер, включила свет. Мне очень хотелось в душ и кушать. Я решила сначала помыться. Стоя под струями тёплой воды, я размышляла о том, что произошло. С одной стороны, я уже один раз пережила смерть Ба, но с другой – мне было невыносимо больно осознавать, что сейчас это произошло из-за меня. К тому же её слова о Тилле не давали мне покоя: что же такого я должна узнать о нём, чтобы простить? Выйдя из ванны, я увидела своего поклонника из аэропорта, сидящего в кресле.

46 47

– Доброе утро, – сказала я, хотя утром ещё и не пахло.

– Привет, красавица, – ответил он. – Надеюсь, ты проголодалась, так как я намерен позавтракать с тобой.

– И почему я должна согласиться? – слегка надменно спросила я.

– Ну, во-первых, ты угнала мою машину, – он специально сделал паузу, чтобы насладиться моим удивлением, – а во-вторых, ты должна мне кофе.

– Ну, судя по всему, выбора у меня нет, так что жди, пока я соберусь, а то в одном полотенце как-то неудобно идти.

Я быстренько прикинула, куда можно побежать, но, увидев его ухмылку и лёгкое мотание головой, я поняла, что это бесполезно.

– Ты мысли мои читаешь, что ли?

– Пока нет, но не сложно догадаться, что ты задумала.

– Что значит «пока»?

– Это значит, что я разгадаю этот ребус, никуда ты от меня не денешься. Пока это всё, что тебе нужно знать, давай собирайся.

Вот правду говорят, что утро добрым не бывает. К тому же сегодня понедельник. Конечно, в моём положении удивляться не приходится, но тем не менее всё происходящее в последнее время по меньшей мере странно. Да ещё появление этого красавца у больницы, а теперь и в моём номере. Теперь, учуяв аромат его парфюма, я поняла, что это он приходил сюда, пока я гуляла по городу. Плюс его заявление, что я для него ребус. Ладно, будем действовать по обстоятельствам. Я высушила голову, немного подкрасилась и оделась. Благо заботливые работники отеля сдали мою одежду в химчистку, и теперь она была лучше новой, в ней гораздо удобнее, чем в юбке и сапогах. И потом, в куртке есть внутренний карман, куда замечательно поместились документы и деньги. Кстати о работниках: что-то моего «мохнатого» официанта давно не видно, хотя чувствую, что он ещё обязательно появится.

Когда я вышла из ванной, красавчик так и сидел в кресле, а увидев меня, слегка присвистнул.

– Ты хороша, вода идёт тебе на пользу.

– Спасибо. Ну что, пойдём?

– Поедем, только давай теперь я за рулём?

– Я не против.

Когда мы подошли к машине, он приставил указательный палец к губам, показывая мне, что разговоров в ближайшее время не будет. Пока мы ехали, я думала о том, каким образом он собирается меня разгадывать и зачем ему это нужно. Мы остановились у французского ресторанчика. Заняв столик и сделав заказ, причём на чистом французском языке, мой спутник наконец-то соизволил заговорить:

– Итак, я понимаю, что любопытство тебя просто раздирает на части, но давай всё по порядку. Меня зовут Виктор.

– Валера, – автоматически ответила я, – пока не могу сказать, что очень приятно, но… Он перебил меня:

– Этого вполне достаточно. Я, конечно, не привык слушать такое от дамочек, так что будем считать, что ты особенная.

– Начало мне уже нравится, – я улыбнулась.

– О нет, давай вот только без вот этих вот женских штучек, вся в бабку, та тоже одной улыбкой сводила с ума.

– Ты знаком с Милой?

– Нет, я знаком с Татьяной.

– Да-а-а? И сколько же тебе лет, стесняюсь спросить?

«Неожиданный поворот событий», – подумала я.

– Гораздо больше, чем ты думаешь. Чёрт, ну вот опять всё не по сценарию, что за семейка, ну неужели нельзя молча выслушать? – Извините, пожалуйста, – с издёвкой в голосе сказала я.

– Ладно, на что я надеялся – вообще непонятно. Так вот, бабуля твоя когда-то давно очень мне нравилась.

– Нравилась, говоришь? Хмм.

– Ну хорошо, я был безумно в неё влюблён, такой ответ тебя устроит?

– Вполне. А как же дедушка?

– Ну вот из-за него она и не ответила на мои чувства, – судя по голосу, ему было не очень приятно об этом рассказывать.

– Я надеюсь, ты не мстить собрался?

– Нет, определённо нет, хотя изначально такие мысли были, но теперь, когда мы с тобой знакомы, мне перехотелось это делать.

– С чего вдруг такая щедрость? Ты, кстати, не сказал, сколько тебе лет и кто ты вообще?!

48 49

– Ты мне нравишься всё больше и больше. Не подумай ничего плохого, когда я встретил тебя в аэропорту, ты была такая милая и растерянная, что я не удержался и сделал тебе комплимент, а потом, когда я узнал, кто ты, начал следить – и хочу отметить, что такой решимости я от тебя не ожидал. Ты меня приятно удивила.

– И на том спасибо.

– Ну и учитывая твоё генеалогическое древо, ответ на вопрос, кто я, тебе явно не понравится.

– И всё же.

– Я оборотень, – ответил он на выдохе.

– О-о-о, ещё один мохнатый «друг».

– Понимаю твой сарказм.

– Вряд ли.

– Ну почему же, я всё про тебя знаю, всё.

– Откуда же такие познания?

– При желании можно узнать любую информацию, а когда прожил несколько столетий, интересных вариантов встречается не много, к моему счастью, ты один из них.

– Если ты всё про меня знаешь, то в чём ребус?

– Ты сама, в том смысле, что у меня только факты биографии, то есть прошлое, а вот как ты себя поведёшь в будущем – загадка.

– Так это у всех так, чего удивительного, не понимаю… – я решила его слегка спровоцировать.

– Не у всех, большинство поступков можно предсказать, потому что люди уверены, что принимают решения сами, а с тобой всё по-другому, я пока не могу это объяснить, просто по-другому, – он мягко не поддался.

– И что мы будем с этим делать?

– Предлагаю для начала поесть, а там решим, но я определённо хочу с тобой дружить.

– Хорошая идея, мне нравится, по крайней мере не соскучимся.

Пока мы ели, я подумала, что соскучилась по Тиллю, как бы то ни было, я не могла забыть его, но и прощать предательство тоже не входило в мои планы. Тем более что его действия были осознанными и угрожали моей жизни. И всё равно я скучала по нему, слишком хорошо было рядом с ним.

– О чём задумалась?

– А? Да так, ничего особенного.

– Ну да, «ничего особенного», а жевать перестала.

– Вспомнила Тилля.

– Ясно. А как ты догадалась, что его зовут Тилль.

– А его что, правда так зовут? – я удивилась.

– Ага, он, кстати, мой дядя.

Я аж подавилась после этой фразы. Прокашлявшись, я спросила:

– Дядя???

– Да, вот только не надо сейчас делать неправильных выводов и резких движений.

– И какие же, по-твоему, выводы правильные?

– Мы с ним уже очень много лет не разговариваем, там не самая приятная история случилась… в общем, мы поругались.

– А зачем мне сейчас эта информация?

– Просто чтоб ты знала, я не хочу тебя обманывать.

– Офигеть не надо. Да зачем мне всё это надо? – я встала, собралась уходить.

Виктор поймал меня за руку:

– Постой, не уходи, тем более что я тебя всё равно найду.

– Отличная мотивация.

– Перестань, – он заулыбался.

– Что смешного?

– Мне так нравится, это наша первая ссора.

– Откуда ты такой взялся? – я тоже заулыбалась.

– Ешь давай.

На него нельзя было злиться, да и особо не хотелось. После того как мы поели, решили погулять по городу и поболтать. Мы бегали по переулкам и маленьким улочкам, толкались, пощипывали друг друга и хохотали. Потом мы прокатились на трамвае. Как будто ничего не происходило до этого, а мы обычная парочка. Я, кстати, даже не заметила, как в какой-то момент мы взялись за руки.

Так прошёл весь день, мы вернулись в номер поздно вечером, я сразу побежала в душ. Когда я вышла из ванны, вся комната была уставлена маленькими свечками, а на столике – горячий ужин. Это была моя любимая рыбка, китайский салат «Лаппи» и белое сухое вино. Ну конечно же, ещё сырное ассорти и фрукты. Я немного растерялась:

50 51

– Э-э-э, Виктор, я, безусловно, понимаю, что мы нашли общий язык, но дружбы телами в мои планы не входит.

– Даже мысли такой не было, клянусь! – он театрально приложил правую руку к сердцу и продолжал улыбаться.

Я обвела комнату взглядом:

– Ага, заметно.

– Ну перестань, ты – привлекательна, я тем более, почему бы и нет?

– Патамушта… Если бы этого было достаточно, то мы бы ещё в аэропорту договорились.

– Ну тогда давай кушать, потом я уложу тебя спать и спою колыбельную.

– Отличная идея, мне нравится.

Ужин был просто великолепным, причём он прошёл в полной тишине. Каждый из нас думал о чём-то своём. Не знаю, о чём были мысли Виктора, а мои были заняты парочкой из больницы и Азимом. Я даже не догадывалась, что ему нужно от меня. С другой стороны, я вообще многого о себе не знала, и неизвестно, какие сюрпризы ещё впереди. Когда мы поели, Виктор налил нам вина, а я забралась в своё, уже ставшее любимым, кресло.

– Ты знаешь, кто такой Азим? – начала я разговор.

– Конечно. Он сейчас во главе клана оборотней. Не самое приятное существо на планете.

– Хмм, а ему что от меня нужно?

– Понятия не имею, но скажу тебе по секрету: этот товарищ ничего просто так не делает, а учитывая, сколько усилий он приложил к твоим поискам, то явно не из любопытства он за тобой охотится.

– Ну да, а ещё меня напрягает девица, которая была в больнице.

– Марика?

– Я не в курсе, как её зовут.

– Я видел их там, она была с мужем, Дареном. Он брат Азима.

– Так вот я ей очень не нравлюсь, к тому же она под другим именем познакомилась со мной и притащила в этот злосчастный дом.

– Ничего удивительного, ей никто не нравится. Довольно наглая дамочка, с кучей комплексов.

– Возможно. Ты знаешь, что-то у меня пропало желание с ней общаться.

– Пусть она тебя не волнует, она как маленькая собачка – лает, но не кусает. А вот братья – это серьёзные соперники. Хотя на первый взгляд у них разные методы общения, но цель одна – власть над всеми. И если Азим действует открыто, то Дарен мастер по интригам и заговорам. Азим это знает и благоразумно всё делает сообща с ним.

– Та ещё семейка.

– Ну у тебя родственнички не лучше, ты сама убедишься при знакомстве.

– Спасибо, обойдусь.

– Ты же не думаешь вечно бегать от них.

– Ну, судя по тому, что мне рассказала Ба, ничего хорошего мне данное знакомство не сулит.

– Это смотря как к этому отнестись.

– Нам больше поговорить не о чем? Надо решать проблемы по мере их поступления.

– Ну можно и так, давай спать, поздно уже.

– Я только за.

Ночь прошла быстро, возможно, потому, что спала я как убитая. Когда я проснулась, Виктор сидел на полу около моей кровати и смотрел на меня.

– Доброе утро.

– Привет. Сон мой охраняешь?

– Да. Ты во сне такая милая, как ребёнок.

– Надеюсь, я не храплю.

– Нет, можешь не волноваться. Только спишь беспокойно, всего испинала за ночь.

– Ну извини.

– Не страшно, мне твои пинки как поглаживания.

– Непробиваемый, что ли?

– Ну почти. Человеку это точно не под силу.

– А вампиру?

– Про мужа вспомнила?

– Типа того.

– Вампиры достойные соперники, драки с ними всегда интересны, а исход неизвестен.

– Довольно интригующе.

– Вообще, странная тема для первого разговора за день.

– Можно я ещё поваляюсь?

52 53

– Вставай, соня, у меня есть идея получше.

– Какая?

– Мы займёмся утренней пробежкой.

– Неожиданно, хотя я это дело люблю.

– Я в курсе, к тому же мне надо размяться, совсем я с тобой засиделся.

– Чудненько, дай мне пять минут, я буду готова.

– Хорошо, жду тебя на улице.

Я почистила зубы, надела спортивный костюм и кроссовки, собрала волосы в хвостик и вышла.

– Почти не обманула, прошло семь минут.

– Не придирайся, – я надула губки, сложила руки на бока.

– Не отставай, – нахально бросил он мне и побежал.

Мне пришлось приложить усилия, чтобы бежать хотя бы не очень далеко от Виктора. Естественно, надолго меня не хватило, и, когда я позорно безнадёжно отстала, он успел обежать парк вокруг и поравнялся со мной.

– Обалдеть, мне бы такую скорость, – сказала ему я, когда он наконец-то начал бежать рядом.

– Не проблема, если хочешь – могу тебя обратить.

Я остановилась:

– Ты серьёзно?

– Да. Что ты так на меня смотришь? Шучу я.

Виктор подошёл ко мне вплотную. Провёл ладонью по щеке.

– Я бы не хотел для тебя такой участи. Любая зависимость приводит в бешенство. А эта тем более.

– Расскажи, пожалуйста, мне очень интересно.

Он слегка отодвинулся:

– Как скажешь.

Он замолчал. Было видно, что ему трудно начать рассказ.

– Начни с начала, – подсказала ему я.

– Это трудно. Понимаешь, мы ведь не все рождаемся такими. Мне было двадцать три года, когда это произошло. Я жил в деревне с семьёй: отцом, матерью и тремя братьями. В деревне завёлся дикий зверь, который охотился на жителей. Он разрывал своих жертв на части. Мужчины решили патрулировать по деревне ночью, чтобы убить зверя. И вот в одну из ночей, когда мы патрулировали, я ушёл далеко вперёд. Я забрёл глубоко в чащу, было прохладно, по земле начал сгущаться туман. Я услышал сзади чьё-то дыхание, обернулся – и увидел волка. Он был крупнее обычного и чёрного окраса. Я понимал, что не успею поднять ружьё и прицелиться. Он тоже бездействовал, просто стоял и смотрел на меня. Я никогда не забуду этот взгляд, чёткий, пронизывающий, казалось, он смотрел прямо в глубь меня, в душу. Не знаю, что он во мне увидел, но когда он услышал, что приближаются люди, то кинулся на меня и прокусил мне шею, но не убил.

– Тебе повезло, ты выжил.

– Ну как тебе сказать, я провалялся несколько недель в лихорадке, у меня была очень высокая температура, я бредил. Родители и не надеялись, что я выживу. А потом мать пригласила к нам ведьму, чтобы та попыталась меня вылечить. Как только она меня увидела, то поняла, что со мной, и рассказала об этом родителям, прибавив к этому то, что меня лучше убить, пока я не полностью перевоплотился.

– О господи, ужас какой.

– Да, приятного мало. Меня спас младший брат. Он всё слышал, и, пока родители общались с этой ведьмой, он через окно вынес меня из дома и утащил подальше в лес. Он во всём помогал мне. В полнолуние он забирался на самое высокое дерево, чтобы я не мог его убить, потому что в это время я себя не контролировал.

– А когда это было?

– Очень давно, официально я умер 28 марта 1647 года.

– А что с братом?

– После того как я более-менее адаптировался, мы с ним стали путешествовать. И вот однажды в Испании мы познакомились с семьёй Тилля. Мы очень сдружились, он пригласил нас присоединиться к его семье. Он стал для нас дядей. Жили мы довольно весело: бесконечные балы, светские рауты, красивые женщины, – казалось, это будет длиться вечно. Я не учёл только того, что Серафим, мой брат, обычный человек. Тилль отправил его учиться во Францию, а оттуда он вернулся уже оборотнем. Он специально сделал это вдали от меня, так как я был против. Мы жутко поругались, и я ушёл от них. С тех пор мы видимся на собраниях, но не разговариваем.

54 55

– Так вот в чём причина ссоры.

– Да.

– Жаль, ты, наверно, скучаешь по нему?

– Безумно, но по нему тому, каким он был раньше. Ведь ему было всего шестнадцать лет. Он был молод, весел, красив и умён.

Он очень поменялся после этого. Стал жестоким, мстительным.

– А ты? Ты поменялся?

– Да. Но мне проще, ведь я встретил тебя, ты довольно хорошо на меня влияешь.

– Так я же ничего не делаю.

– А тебе и не надо ничего делать, просто рядом с тобой ничего больше и не хочется. На самом деле я страшное существо, лучше тебе не знать, как я жил до нашей встречи, а то ты разочаруешься и уйдёшь от меня.

– Размечтался. Я всю сознательную жизнь интересовалась всякой нечистью, а теперь рядом со мной настоящий оборотень. Нет, так легко ты от меня не отделаешься.

– Это радует.

Он приобнял меня, и мы пошли не спеша домой.

* * *

Мы провели с Виктором несколько недель вместе. Это было самое прекрасное время в моей жизни. Мы много гуляли, посещали разные заведения, играли в карты, плавали в бассейне. Я научила его играть в нарды. Он был в восторге от этой игры. Мы даже устраивали соревнования. Главным призом было желание: кто выигрывает, тот и загадывает. Благо вопрос об интимной близости больше не поднимался, так что я не боялась желаний Виктора. Он выиграл, но осуществление желания оставил на потом, решил серьёзно подойти к этому вопросу. Ещё он совершенствовал мои знания языка. Я ужасно скучала по родителям, звонила им периодически. Мама даже уговорила меня приехать на Новый год. Слава богу, они нормально отреагировали на то, что я уехала из страны и собиралась разводиться с мужем. Единственный вопрос задал папа. Хватает ли мне денег. В общем, я наслаждалась жизнью по полной программе. Виктор стал мне очень лучшим другом. Не знаю, что бы я делала, если бы его не было рядом. Мы, кстати, переехали из отеля в небольшой уютный домик в хорошем районе города. У нас теперь была большая гостиная с камином, в которой мы проводили вечера.

Однажды утром Виктора не оказалось дома. На кухне около завтрака, любезно приготовленного для меня, лежала записка:

«Ушёл по делам. Не скучай. Вечером тебя ждёт сюрприз».

Как мило. В наш век развитой системы коммуникаций такие вот записки выглядят особенно умилительно.

В итоге я весь день провалялась на диване с книгой в руках. Ближе к вечеру я стала собираться. Мне почему-то казалось, что мы куда-то пойдём. Я сделала макияж поярче, накрутила волосы (получились очаровательные кудряшки), надела узкие брюки и тунику с открытой спиной. В общем, когда Виктор вернулся и увидел меня, сказать, что он обалдел, – ничего не сказать.

– Мы никуда не идём, – абсолютно серьёзным тоном проговорил Виктор.

– Почему? – я растерялась.

– Я, конечно, сильный, но раскидать всех мужиков от тебя, боюсь, не получится, – он улыбнулся.

– Тьфу ты, блин, не пугай меня так.

– Ты нереальная. Очень красивая. – Спасибо, – я слегка покраснела.

– Ладно, бери куртку, поехали.

– А куда мы едем?

– Вот приедем – и узнаешь.

Когда мы подъехали к старому, тёмному зданию, я слегка опешила:

– Ты куда меня притащил, райончик уж больно какой-то мрачный?

– Сейчас всё увидишь, пойдём.

56 57

Мы стали спускаться в подвал, было страшно и в то же время интересно. Но интерьер как в фильмах ужасов. Очень впечатляет. Когда мы зашли внутрь, там оказался закрытый клуб. Обставлено всё было в восточном стиле. Несколько столиков на разных уровнях, небольшой танцпол и сцена. Народу было много, все столики были заняты, кроме одного. Он находился выше всех, оттуда было всё видно. Как только мы сели, к нам подошёл официант. Я была в восторге. Это был довольно красивый молодой человек в длинной юбке на бёдрах и чалме. Он принёс нам два бокала вина. В этот момент свет во всём зале погас, освещалась только сцена. Зазвучала музыка, это была песня Мадонны, Frozen. На сцену вышла девушка, даже не вышла, а выплыла, настолько плавно и гармонично она двигалась. На ней также был костюм в восточном стиле.

– Ты, помню, как-то говорила, что тебе очень нравятся танцы живота. Наслаждайся, – сказал мне на ухо Виктор.

Тут к девушке присоединился парень. Они плавно передвигались в разных концах сцены, медленно подходя друг к другу. К началу припева они слились в одно целое. Танец стал более динамичным. И невероятно сексуальным. Если они не любовники в жизни, то очень хорошие актёры: страсть от их танца передавалась в самые дальние концы зала. Зрелище было завораживающим. Когда танец закончился и стихли аплодисменты, я посмотрела на Виктора. Вид у него был очень довольный.

– Ради этого стоило тебя сюда привезти. Ты бы себя видела со стороны. Невозможно не влюбиться.

– Да ладно тебе. Я тоже хочу научиться так танцевать.

– О-о-о, я уже представляю тебя в таком костюме.

– Ты маньяк, – сказала я и засмеялась.

Через несколько мгновений на сцене начал танцевать тот же парень, правда один. А к нашему столику подошла девушка, та, что только что танцевала, но уже переодетая в белое платье.

– Здравствуй, Ева, – поприветствовал её Виктор. – Ты с каждым годом всё красивее и красивее, как твой волчонок отпускает тебя от себя?

– А ты всё такой же завистливый, Виктор? Но я всё равно рада тебя видеть. И тебя тоже, – последняя фраза была адресована мне.

– Э-э-э, а мы знакомы?

– Ещё нет, познакомься: это Ева, самая лучшая Мать в отставке, которую только можно вообразить, – представил её Виктор.

– Ты ведьма? – я обалдела, вот так сюрприз.

– Так же как и ты, моя дорогая, так что давай не будем произносить слово «Ведьма» как оскорбление.

– Да я не это имела в виду, извини.

– Ничего. Ты привыкнешь, у тебя много времени.

– А на сцене – это твой мужчина? – спросила я Еву.

– Да, это Лука, мой преданный волк, впрочем, я к нему тоже питаю более чем нежные чувства. Они с Виктором всё время спорят и подкалывают друг друга, когда он к нам присоединится – ты сама убедишься. Я так понимаю, это не просто визит вежливости, что ты хочешь? – спросила Ева у Виктора.

– Я хотел, чтобы Валера увидела, в какой идиллии могут жить ведьма с оборотнем, ну и заодно чтобы вы по-женски посекретничали.

– Ну тогда пойдёмте в мой кабинет.

Мы прошли по небольшому, узкому коридору и попали в кабинет Евы. Интерьер комнаты впечатлял не менее, чем убранство клуба. Мы расположились на, низких диванчиках, кстати очень удобных. Видимо, комфорт был написан на моём лице, потому что Ева сказала мне:

– Они подстраиваются под людей, которые на них садятся.

– О-о-о, очень хорошая мебель, – ответила ей я. – Годы тренировок – и, я уверена, ты ещё и не тому научишься, – Ева подмигнула мне.

– Итак, Ева, ты, как опытная ведьма, расскажи, пожалуйста, Валере, что её ожидает, – состроив серьёзное выражение лица, Виктор обратился к Еве.

– Давай по порядку, начнём с того, что, пока действует заклятие твоей бабушки Милы, ни одна ведьма не догадается о твоём местоположении, чего нельзя сказать об оборотнях и вампирах.

– А вампиры-то тут при чём? – не поняла я.

– При том, ты вообще-то ещё замужем за одним из них, лично мне непонятно, почему он до сих пор не примчался и не свернул тут всем головы из-за тебя.

– Ну у него сейчас дамочка гостит, не до меня ему.

– Ошибаешься, не путай похоть с настоящими чувствами. Таких, как ты говоришь, дамочек может быть ещё не одна сотня, а вот ты у него одна, и с этим нельзя не считаться.

– И что мне с ним делать?

– Попробуй с ним договориться, это будет нелегко, но сделать это нужно как можно скорее, если ты, конечно, не хочешь, чтобы кто-нибудь из близких тебе пострадал.

58 59

– Ты имеешь в виду его? – я указала на Виктора.

– И не только, есть ещё Тилль.

– Ну его судьба меня меньше всего волнует.

– Зря ты так, поговори с ним – и всё встанет на свои места.

– Она не будет с ним встречаться, только через мой труп!!!

– Виктор даже подскочил на диване.

– Успокойся, он не причинит ей вреда. И потом, он умрёт за неё.

– А я с удовольствием убью за неё, так, может, мне с ним встретиться?

– Спокойно, давайте без вот этих вот рыцарских замашек, ни ты, ни я не будем с ним встречаться, – я попыталась успокоить Виктора.

– Я смотрю, тут весело, – к нам присоединился Лука.

– Ты, как всегда, вовремя, милый.

Лука подошёл к Еве и поцеловал её в губы. В этом движении было столько любви и нежности, я даже завидовать им стала.

– Привет, мохнатый. Ну как у тебя дела? – Виктор своеобразно поздоровался с Лукой.

– Привет. Лучше, чем у тебя.

– Это почему это?

– Потому что лучшая в мире женщина принадлежит мне.

– Ну это ещё доказать надо.

– Сам догадался или подсказал кто? – Лука улыбнулся.

– Так, мальчики, хватит, не для того мы сегодня собрались, словесную дуэль можете продолжить в другой раз, – Ева пресекла дальнейшее развитие разговора.

– И правда, есть куда более интересные темы, например эта юная леди, – он повернулся ко мне и улыбнулся: – Валера, да?

– Да, а вы Лука?

– Так точно. Да уж, много шуму наделали легенды о тебе. Не обижайся, но родственнички у тебя – не приведи господь.

Ева легонько дала ему подзатыльник.

– Ай, ну кроме тебя, моя радость, – он приобнял её за талию и поцеловал в шею.

– Не обращай на него внимания, хотя он скорее прав. Адан, прадед твой, говнюк ещё тот, сколько молодых ведьмочек соблазнил, всем в любви клялся, а потом бросал, те, бедняги, после этого плохо заканчивали свою жизнь. Зато прабабка твоя молодец, сумела сама бросить Адана, да ещё и дочку от него родила.

– А почему его не наказывали за это?

– Потому что, членов советов вообще сложно наказать за чтолибо, а за столетия безнаказанности у них и вовсе крышу снесло.

– А что по этому поводу думают Матери?

– Мне кажется, им это удобно.

– А ты тоже такой была?

– Я нет, именно поэтому я правила не долго: меня убили.

– Тебя что сделали??? – я обалдела.

– То самое, меня убили, а тело выкинули. Хотя должны были сжечь, но всё происходило так быстро, что они растерялись и допустили ошибку. Потом меня нашёл Лука и оттащил к своей хозяйке, а та, в свою очередь, подарила мне вторую жизнь. Сначала я очень переживала, но Лука своей любовью и заботой заставил меня забыть всё это и жить дальше.

– Да уж, повезло тебе.

– Не больше, чем тебе. Ведь у тебя, благодаря Миле, тоже два сердца.

– Не поняла, как это?

– Помнишь историю в доме Тилля?

– Ты была в его доме? – Виктор покосился на меня.

– Именно оттуда я и попала в больницу. Так что там со вторым сердцем?

– Ты тогда умерла, а Мила подарила тебе своё сердце, теперь у тебя их два.

– Прикольно, надо себе ещё вторую печень у кого-нибудь позаимствовать, чтоб всех органов по паре, – не смогла не съязвить я.

– Зря иронизируешь, рано или поздно твои способности откроются так или иначе, тогда ты всё поймёшь.

– Да уж, я вся в ожидании.

– А ведьмочка-то с характером, как я погляжу, нелегко нам всем придётся, – как-то невесело сказал Лука.

– Вот уж чего за собой не замечала, так это наличие характера.

– Это тебе только кажется, тебе просто негде было его развивать, ты всегда находилась под чьей-нибудь опекой, а сейчас самое время, – сказал Лука.

60 61

– В любом случае, как бы ни сложились обстоятельства, мы с Лукой всегда рады тебя видеть.

– Спасибо за поддержку.

– Нам пора, – сказал Виктор, настроение у него было не самое лучшее.

Пока мы ехали до дома, Виктор молчал. Мне очень хотелось задать ему кучу вопросов, но он всем своим видом показывал, что не настроен на общение.

Когда мы приехали домой, я сразу пошла в душ. Стоя под струями тёплой воды, я размышляла о Викторе. Мне было непонятно его поведение, его злость во всём, что касалось Тилля. Я очень сильно к нему привязалась, не могу сказать, что он привлекал меня как мужчина, но тем не менее я не хотела, чтобы мы с ним ругались из-за этого, ведь во всех остальных вопросах разногласий у нас не было. Я решила, что нам надо поговорить на эту тему. Безусловно, тема для разговора не самая приятная, но надо этот вопрос закрывать. Когда я, вдоволь насладившись водными процедурами, спустилась в гостиную, Виктора там не было. Я позвала его, но мне никто не ответил. Тогда я поднялась в его спальню. Там его тоже не было. Выглянув в окно, я увидела, что машины тоже нет на месте. Странно, куда это он уехал на ночь глядя, да ещё и тайком. Мало ли, что могло прийти в голову разозлённому волку, может, просто проветриться поехал, но меня одолевало чувство беспокойства за него. Поскольку одной гулять в поисках Виктора по ночному городу у меня не хватило смелости, я разожгла камин и села в своё любимое кресло, конечно же не забыв прихватить с собой книжку.

Чтение давалось мне с трудом, я всё время отвлекалась на свои мысли. Моя больная фантазия какие только картинки мне не выдавала! И что он попал в аварию, и что напился где-то и подрался, и как он встретился с Тиллем. Я попробовала ему позвонить. Он не брал трубку, а потом вообще отключил телефон. Мне стало обидно – ну неужели нельзя хотя бы СМС написать? Ему, видимо, в голову не приходит, что я могу переживать за него. Я сходила на кухню и сделала себе чай и бутерброд. Когда я уже почти съела свой поздний ужин, я услышала, что к дому подъехала машина. Судя по тому, что Виктор пел песню, он явился пьяным. Я спокойно допила чай под неразборчивую пьяную песню и звуки неоднократного спотыкания и падений.

Когда он всё-таки дополз до кухни, я стояла, прислонившись к столу, с пустой кружкой в руке.

– О, Валера, а ты чего не спишь?

– Почему же не сплю? Очень даже сплю, попить встала просто.

– А-а-а-а, вон оно что… ик, значит, за меня не волнова… ик… лась?

– А что за тебя волноваться? Меня же совсем не волнует, где ты и что ты, абсолютно.

Я поставила кружку на стол и демонстративно отвернулась.

– Вал, хватит… ик…

– Что «хватит»? Ты хоть понимаешь, что я сейчас пережила? Я тут волнуюсь, места себе не нахожу, а он пьёт! Обидели мальчика.

Алкаш несчастный!!!

– Вал, малышка, не ори.

– Иди спать, завтра поговорим.

– Почему это завтра? Я хочу сегодня.

Он подошёл ко мне вплотную и крепко обнял меня, я даже пошевелиться не могла. Пахло от него отвратительно, поэтому я отвернулась, а он начал целовать меня в шею.

– Уйди, животное!!! Отпусти меня!

– Не отпущу, ты будешь моей!!!

Он взвалил меня на плечо и отнёс в гостиную, все мои попытки вырваться не дали никаких результатов: он был гораздо сильнее меня. Виктор положил меня на пол и лёг сверху.

– Пусти, мне больно!!!

– Тебе больно?! Тебе?! А мне не больно смотреть на всё это? Каждый раз, когда мы касаемся этой темы, ты с такой нежностью говоришь о нём – у меня сердце разрывается!!!

– От того, что ты сейчас делаешь, ситуация не изменится!!!

– Зато я первым получу тебя и он не сможет прикоснуться к тебе!!!

– Ты больной, что ли?! Я тебе вещь, что ли, какая-то?! Получит не получит, устроил тут эстафету!!! Слезь с меня немедленно!!!

62 63

Не знаю, что именно подействовало на Виктора, но он ослабил хватку, и мне удалось вылезти из-под него. Видок у меня был тот ещё: волосы растрёпаны, халат нараспашку, – тихий ужас, в общем. Я села в кресло, пыталась отдышаться, а Виктор поднял глаза и так жалобно посмотрел на меня. Он подполз ко мне и положил голову на колени.

– Прости меня, Вал, прости, родная, я не знаю, что со мной, я очень боюсь тебя потерять.

– Вик, не надо так больше делать, никогда.

Я начала гладить его по голове.

– Пойдём спать, поздно уже, завтра всё обсудим.

Он поднялся, и я помогла ему дойти до спальни и лечь спать. Убедившись, что он заснул, я пошла к себе.

Да уж, весёлый вечер выдался, ничего не скажешь. Я ещё долго лежала без сна, а когда наконец уснула, то спала очень беспокойно: мне снились кошмары. Утром у меня было такое чувство, словно меня всю ночь палками били. Спустившись вниз, я обнаружила Виктора в гостиной на кресле.

– Привет, – я поздоровалась первая.

– Привет, – еле слышно ответил он. – Слушай, Вал, мне очень стыдно за вчерашнее.

– Я так и подумала. Проехали, давай просто сделаем так, чтобы этого не повторилось, хорошо?

– Конечно. Спасибо тебе.

– Да не за что.

– Вал, мне надо уехать на пару дней.

– Зачем?

– Ну у моего клана что-то типа собрания.

– Ясно… Ну я придумаю, чем себя занять.

– Я хочу, чтобы ты уехала на это время. Ты же хотела съездить в Гранд-Каньон, вот и поезжай, машину я тебе оставлю. Времени как раз хватит.

– Хорошо, как скажешь.

Возможность мини-путешествия подняла мне настроение.

– Не грусти, малышка, я быстро вернусь, ты даже соскучиться не успеешь.

– Да уж, ты завтракать будешь?

– Ну да, было бы недурно.

Я начала готовить завтрак. С одной стороны, мне не хотелось давать ему ложных надежд, а с другой – я очень к нему привязалась.

Я за то, чтобы сохранить наши тёплые, дружеские отношения. По крайней мере пока я не готова на большее. Я пожарила нам яичницу с беконом, причём в форме сердечек, получилось очень мило, Виктор был в восторге.

– Так приятно, ты подняла мне настроение.

– Ну я подумала, раз мы не увидимся некоторое время, то надо тебе дать заряд позитива.

– Валера, ты удивительная.

– Наслаждайся.

После завтрака мы пошли собираться. Я оделась и спустилась вниз. Виктор уже ждал меня. Он усадил меня в машину и поцеловал в щёчку. Естественно, не обошлось без ЦУ на дорогу.

– Вал, езжай очень аккуратно, не останавливайся в подозрительных местах, и я тебя очень прошу, никаких новых знакомств, пожалуйста.

– Я всё поняла, товарищ командир, – я шутливо ответила и поднесла руку к голове, как это делают офицеры.

– Ох, чувствую, это будут самые тяжёлые дни в моей жизни.

– Не преувеличивай, всё будет хорошо.

– Ладно, пока.

– Пока-пока, хорошо тебе повеселиться.

Он ухмыльнулся мне в ответ и закрыл дверцу автомобиля. Поверить не могу, его машина полностью в моём распоряжении. Насколько я успела узнать Виктора, его машина как священное животное – она неприкосновенна, так что тот факт, что он дал её мне, о многом говорит. Вот только для начала я её помою. Внутри придраться не к чему, но с наружи… Эта вековая грязь меня раздражает. Я заехала на мойку. Пока машину приводили в порядок, я успела выпить кофе и полистать какой-то журнал, а потом я выдвинулась в путь. Кстати, я оказалась права: машина действительно была красного цвета.

* * *

64 65

Навигатор чётко определял моё направление. Я любовалась видами из окна, а посмотреть было на что. Играла приятная музыка, мыслей никаких особо в голову не лезло, так что это можно назвать полноценным отдыхом.

Добралась я уже ближе к вечеру и долго искала место, где бы не было никого: мне хотелось встретить закат в одиночестве. Наверное, это первый шаг к эгоизму, мне ни с кем не хотелось делить эту красоту. Я наконец-то нашла такое место, остановила машину и заглушила её. Там был небольшой выступ, я подошла к самому краю и залюбовалась видом. Солнце уже садилось, дул сильный ветер, он развевал мне волосы. Было довольно прохладно, но мне не хотелось надевать куртку. Я так и стояла обнимая себя руками. Закрыв глаза, я наслаждалась ласками ветра и его песнями. Ощущения были непередаваемые. В какой-то момент был сильный порыв ветра, он закружил мои волосы, и я ощутила лёгкие поцелуи на своей шее. Я знала, кто стоял сзади, но не могла ему помешать, настолько мне было хорошо в этот момент.

На уровне подсознания я понимала, что эта встреча опасна и я могу умереть, и всё равно поддалась. Он одной рукой обнял меня и прижал к себе. В этом движении было столько силы, власти и в то же время нежности и заботы, что у меня даже дух захватило, так бывает, когда катаешься на американских горках. Указательным пальцем второй руки он, еле касаясь кожи, провёл от уха к ключице, потом обратно, а затем он нежно повернул мне голову и начал целовать в губы, сначала аккуратно, нежно, а потом всё настойчивее, пока это не стало настоящим поцелуем страсти. Я боялась открыть глаза, боялась, что это блаженство закончится, что я вернусь в жестокую реальность, – это была моя сказка. Он развернул меня к себе и взял руками мою голову, не переставая целовать. Мне хотелось большего: я хотела принадлежать ему. Я обнимала его крепко и страстно, я залезла руками под его кофту, он был очень тёплым. Я знала, что он хочет того же, но в какой-то момент я открыла глаза. Ясность пришла внезапно – я резко отстранилась от него. Мне стало обидно, что он имеет на меня такое влияние, что стоит ему только захотеть – он меня получит при любых обстоятельствах. Я побежала к машине, мне хотелось побыстрее уехать отсюда и никогда не возвращаться. Он преградил мне путь. Повалил на капот машины и снова поцеловал. Не знаю, откуда у меня взялись силы, но я оттолкнула его и влепила очень звонкую пощёчину.

– Валера, не убегай, подожди, послушай меня…

– Оставь меня, зачем ты пришёл?! Убедиться в своей власти надо мной?

– Прекрати истерику!!! Всё не так, как ты думаешь!!!

– А как? Тело тебе моё понравилось? Решил через меня вернуть свою ненаглядную?

– Давай успокоимся, я тебе всё объясню.

– Опять врать будешь? – слёзы текли из моих глаз. – Хватит, я устала.

– Выслушай меня, просто выслушай, можешь мне не верить, хотя бы послушай.

Я облокотилась на капот машины и замолчала. Он стоял передо мной, такой родной, такой красивый и растерянный.

– Я, я не знаю, с чего начать… понимаешь, с тех пор как мы с тобой познакомились, всё изменилось, я действительно очень любил её. А потом я встретил тебя, и что-то во мне поменялось, я не стал лучше или умнее, но я знаю, что мне никто не нужен, кроме тебя.

Вдруг всё, чего я хотел в жизни, потеряло смысл, понимаешь?

– Не понимаю, как можно с такой лёгкостью отказаться от любимой?

– Кто тебе сказал, что это решение мне легко далось? Помнишь, ещё в твоих снах я избегал тебя? Я много думал в это время, тщательно анализировал, и, когда уже решил, появился Азим и всё испортил. Я не понимаю, что ему от тебя надо, но я не позволю ему причинить тебе боль!!!

– Знаешь, у меня уже есть хороший охранник, второй мне ни к чему, – практически прошептала я, но он чётко услышал.

Он мгновенно оказался около меня и взял мою голову в руки.

– Виктор? Эта похотливая сволочь? Прошу тебя, держись от него подальше!!!

– Можно подумать, от тебя не надо убегать, он, по крайней мере, не скрывает своих намерений.

Он снова начал меня целовать, я отстранилась от него, из глаз опять хлынули слёзы.

66 67

– Нет, нет, нет, так не должно быть, отпусти меня, я тебе не верю, хватит!!!

* * *

Я села в машину, он не стал мне мешать, так и остался стоять у капота с опущенными руками. Я посмотрела на него и резко сдала назад, развернулась и уехала. Слёзы никак не хотели останавливаться, мне было больно и обидно, очень хотелось ему поверить, но какая-то внутренняя преграда мешала мне это сделать. Сквозь слёзы я увидела, что приближаюсь к резкому повороту, и начала притормаживать. А потом и вовсе съехала на обочину и остановилась. Я вышла из машины. Истерика прекратилась так же внезапно, как и началась. Я подошла к краю пропасти и увидела, как недалеко от того места, где я была, Тилль дерётся с Виктором. Меня охватил ужас: они бились не на жизнь, а на смерть. Сцепившись, они катались по земле, так и норовя нырнуть вниз. Я быстро села в машину, развернулась и помчалась к ним. Подъехав, я выскочила из машины и закричала. Они не обратили на меня никакого внимания. У обоих были значительные раны, но, казалось, собственная боль не причиняла им неудобств, я терялась в догадках, как их можно остановить.

В этот момент нас стали окружать волки. Их было очень много, я испугалась. С другой стороны, мои бойцы наконец-то оторвались друг от друга и встали около меня, закрыв меня спинами. Мне было жаль их обоих: они стояли с разбитыми лицами, ссадинами по всему телу и грязные. Одежда в клочья изорвана.

Стая волков, окружившая нас, ничего не предпринимала. Они просто стояли и ждали. Но мне было понятно, что в любой момент они могли кинуться на нас и разорвать на мелкие кусочки. Секунды тишины показались мне вечностью. Я слышала стук своих сердец и сердец Тилля и Виктора, они глубоко и тяжело дышали.

Вдруг из-за поворота показалась чёрная машина, она медленно подъехала к нам и остановилась. Из-за сильно тонированных стёкол не было видно пассажиров. Через несколько секунд задняя дверца открылась, и из машины вышел мужчина. Я сразу поняла, что это Азим. Он широко развёл руки и с улыбкой произнёс:

– Какая встреча! Добрый вечер.

Мы не смогли произнести ни слова, так и стояли как вкопанные.

Азим продолжил:

– Ну что же вы молчите, неужели не рады меня видеть?

– Рады, конечно, радость же прям на наших лицах написана… – резко выпалила я.

– Девочка, да ты хамка, разве можно так начинать знакомство?

Он жестом показал волкам расступиться и вплотную подошёл к нам. Виктор и Тилль подались вперёд, стараясь закрыть меня от него.

– Тихо, парни, вы сейчас не в самом лучшем положении, чтобы строить из себя героев.

– Азим, хватит смаковать момент своего фееричного появления, ближе к делу, что ты от нас хочешь?

«Ой, это я сказала?» – подумала я про себя.

– Она всегда себя так ведёт? – обратился он к мальчикам.

– Это смотря с кем, но в целом язва та ещё, – не без улыбки ответил Виктор.

– Ясно. Ну, в общем-то, мне нужна только она, вы, парни, свободны.

– Стоп, так не пойдёт, или мы с ней, или будет драка, – серьёзно сказал Тилль.

– А-ха-ха-ха-ха-а-а, драка! Нашёл чем пугать!.. Ты посмотри вокруг, волки разорвут тебя на сувениры так быстро, что ты и охнуть не успеешь.

– Это мы ещё посмотрим, – с вызовом ответил Виктор.

Видимо, Азим был осведомлён о неизвестных мне способностях Виктора и Тилля, потому как, задумавшись всего на пару секунд, он согласился:

– Ладно, можете с нами прокатиться, но не обещаю, что путешествие вам понравится.

Мы все сели в машину. Это был седан, что-то вроде лимузина, только маленький, в задней части салона было два ряда сидений, друг напротив друга. Мы втроём сели на один ряд (я посередине), Азим сел напротив нас. Кто был впереди – не было видно из-за шторки. Довольно долго мы ехали молча, при этом Азим, абсолютно не стесняясь, откровенно меня рассматривал. Наконец мне надоело это тягостное молчание.

– Что тебе от меня нужно? – уверенным голосом спросила я.

– Жениться на тебе хочу, – с иронией сказал Азим.

68 69

– Так я уже замужем, остановите машину, вопрос решён, – так же с иронией ответила я.

– Очень смешно, я теперь понимаю, почему им с тобой интересно, – слегка задумчиво произнес Азим. – Скоро узнаешь всё, прояви терпение и хоть каплю уважения ко мне.

– Хмм, уважения… Да о каком уважении может идти речь? Люди годами добиваются расположения у других людей и завоёвывают то самое уважение, о котором ты говоришь, а ты просто так, лишь потому, что тебе так хочется, врываешься в мою жизнь и ждешь, чтобы я тебя уважала? – я не на шутку разозлилась.

– Совсем обалдела, что ли? Как ты смеешь со мной так разговаривать? Напрочь чувство самосохранения пропало? Тебя, может, прямо здесь прибить, чтоб не мучиться? – Азим был жутко разозлён.

– Если бы хотел, то давно бы уже убил, так что мне бояться нечего! – с вызовом ответила я.

– Нечего, говоришь? Учти, смерть слишком лёгкий выход…

В этот момент он, только посмотрев на Виктора и Тилля, заставил их уснуть. Не успев толком понять, что именно произошло, я растерянно крутила головой по сторонам. Азим слегка наклонился ко мне и практически шёпотом спросил:

– Малыш, что ты знаешь о боли? – ухмыльнулся и ударил меня в солнечное сплетение.

Удар был настолько сильный, что от болевого шока я потеряла сознание.

* * *

Не знаю, сколько я была без сознания, но когда я очнулась и посмотрела по сторонам, то увидела только голые серые стены и одно маленькое окошечко с решёткой почти под самым потолком, в которое, кстати, светило солнце. Помещение было небольшое и сырое. Где-то вдалеке монотонно капала вода, медленно и очень раздражающе, к тому же грудная клетка болела сильно, было трудно дышать. Посмотрев повнимательнее по сторонам, я увидела довольно большую каменную дверь. Кое-как поднявшись с пола, я подошла к ней и прижалась ухом, но никаких звуков не услышала. Я села обратно на пол и прислонилась спиной к стене.

Время тянулось мучительно долго, по-прежнему не было никаких звуков, кроме злосчастных капель, никто не приходил, солнце, видимо, уже село, так как в камере становилось темно. Меня очень интересовал вопрос о местонахождении Тилля и Виктора. И живы ли они вообще, что с ними там делают?

Я уже стала засыпать, когда вдруг услышала звук шагов по коридору за дверью и чьи-то голоса. Кто-то вставил в дверь ключ и с шумом провернул его два раза. Дверь явно была тяжёлой, потому что открывали её медленно. Когда я увидела, кто ко мне пришёл, стало ясно, что ничего хорошего от этой встречи ждать не приходится. Это была Марика с двумя какими-то молодыми людьми.

– Ну здравствуй, – произнесла она.

При этом она подошла ко мне вплотную, а я по-прежнему сидела на полу. Поскольку сил у меня было мало, я решила и не вставать.

– И тебе не хворать, – ответила я.

– Всё-таки поймал тебя Азим, недолго мышка от кошки бегала, – с особым удовольствием она произнесла слово «мышка».

– Азим твой извращенец редкостный, судя по всему, он уже давным-давно мог меня поймать, но упорно продолжал наслаждаться моей беготнёй, – сказала я.

– Это не извращение, это охотничьи инстинкты, хотя откуда тебе о них знать, ты-то всегда в роли добычи, – почти смеясь, сказала она.

Ох, с каким бы удовольствием я ей сейчас нос сломала, но положение не позволяло, поэтому я решила наступать словесно.

– Скажи, а побег из больницы тоже был частью охоты?

Она аж в лице переменилась, ей было неприятно как минимум, но она промолчала, а я продолжила:

– Ох и досталось тебе, наверно, от Азима, он парень горячий, наговорил, тебе, ух… так и представляю себе… А-ха-ха-ха-а-а-а, гордая Марика отхватила оплеух из-за мышки… – я откровенно перешла на смех.

70 71

– Хватит! – закричала она и отвесила мне такую пощёчину, что аж искры из глаз полетели. – Замолчи немедленно!!! Я до тебя ещё доберусь, и вот тогда ты узнаешь всю силу моей «любви» к тебе, это я тебе обещаю, – прошипела она и вышла.

Парни безмолвно закрыли за ней дверь. Я прекрасно понимала, что это ещё даже не начало, так, небольшой эпилог. И тем не менее продолжения очень не хотелось.

И опять потянулось пустое время, я так и не могла понять, что же именно хочет от меня Азим. Неопределённость очень омрачала моё положение. В какой-то момент мне показалось, что в стене начал шевелиться кирпич. Решив, что это моя больная фантазия играет со мной злую шутку, я закрыла глаза. Тогда до меня донеслись шкрябающие звуки. Я подошла к стене и увидела, что около одного кирпича осыпается песок, как будто его толкают с другой стороны. Я начала ковырять пальцем вокруг этого кирпичика, очень скоро он довольно прилично выступил из стены, и я потянула его на себя.

Когда он вытащился полностью, я увидела родное лицо Тилля.

– Привет, – очень тихо сказал он.

Было видно, что пришлось ему несладко: глаза были красными, огромные синяки и ссадины на лице.

– Что происходит, тебя били? И где Виктор? – завалила я его вопросами.

– Понятия не имею, где он, я очнулся уже здесь, один. Потом услышал крики Марики и понял, что ты в соседней камере.

– А где мы вообще?

– Я думаю, что мы в подвале замка Азима, а над нами вся волчья стая.

– Неутешительно, – расстроилась я.

– Надо придумать, как нам выбраться отсюда, – сказал он.

– Вал, а где твой кулон?

Я приложила руку к груди: действительно, медальона не было.

– Наверное, Азим снял, пока я была в отключке.

– Он тебя тоже усыпил? – спросил Тилль.

– Что-то типа того.

– Ладно, не бойся, всё будет хорошо, мы выберемся.

– Ну, я так понимаю, бежать бесполезно, – начала я.

– Почему это? Ты что, решила принести себя в жертву?

– Нет, просто он нас всё равно отыщет, но будет ещё злее. Надо сначала найти Виктора, выяснить, что нужно Азиму, и уже потом тогда уже думать, как выпутываться из этой истории.

– Если бы кое-кто не бегал от меня, всё давным-давно бы уже закончилось.

– Ага, и от меня только рожки да ножки остались бы, – съязвила я.

– Вал, я бы обязательно придумал что-нибудь, – начал оправдываться он.

– Да, ты уже придумал, когда объявился рядом со мной, молодец, так хорошо придумал. Скажи, тебе правда настолько плевать на меня, что ты до сих пор хочешь воскресить её? – с обидой в голосе спросила я.

– И да и нет, Вал, я до сих пор не понимаю, кого из вас я больше хочу видеть, – ответил он.

– Ну, по крайней мере это честный ответ, спиной к тебе лучше не поворачиваться, мало ли что ты там надумаешь.

– И к тому же мне не очень хочется искать Виктора.

– Понятное дело, но, учитывая публику, что меня окружает, он единственный не врал мне, поэтому либо ты мне помогаешь его найти, либо дальше сам, – довольно резко ответила я ему.

– Хорошо. Надо кирпичик на место поставить и лечь поспать, а то видок у нас обоих так себе, к тому же раз мы не бежим, то незачем никому знать, что мы общались.

– Ты прав, спокойной ночи тебе.

– И тебе.

Мы поставили кирпич на место. Я легла на пол, соорудила из кофты что-то вроде подушки и свернулась калачиком. Видимо, изза огромной усталости я очень быстро уснула, без сновидений, просто провалилась в сон.

* * *

Спала я долго и сладко, даже несмотря на, мягко говоря, не самые лучшие условия. Проснулась от того, что кто-то на меня смотрел. Открыв глаза, я увидела Азима. Он сидел на стуле и в упор меня рассматривал.

– И что ты на мне хочешь высмотреть? – тихо спросила я.

– Доброе утро. Ничего, мне просто нравится наблюдать за тобой, – спокойно ответил он.

72 73

– Ну это тебе в очередь тогда, – без капли злобы ответила я.

– Вряд ли, я как вожак имею право на внеочередной просмотр, – он улыбнулся.

Странно, я его всегда боялась, а сейчас, когда он был совсем близко, от него исходило какое-то приятное тепло, страх исчез, и даже бежать не хотелось.

– Где Тилль и Виктор? – спросила я.

– Не далеко. Не волнуйся, они живы, потрёпанные правда, но живые.

– Зачем они тебе?

– Чтобы ты не выкинула какой-нибудь фокус, – по-прежнему спокойно ответил Азим.

– А я тебе зачем?

– Впервые за всю историю колдовства на свете есть ведьма могущественнее, чем правящая Мать, – я не могу не воспользоваться этим.

– Но раскрытия таланта не произошло.

– Пока да, и я думаю, дело в твоём амулете.

– В каком смысле?

– Скорее всего, он откроется, когда ты будешь готова, хотя непонятно, в какие ещё условия тебя нужно поставить, чтобы ты этого захотела.

– Так, может, и не надо, откуда ты знаешь, что, когда я буду достаточно сильна, не убегу от тебя?

– Не знаю, поэтому и держу твоих питомцев.

– Умно.

– Да я вообще не глупый, если ты не заметила, – ухмыльнулся он.

– Заметила, хмм, вот только дамочка меня ваша напрягает… очень.

– Марика? О-о-о, она к тебе питает поистине нежные чувства, – он улыбнулся.

– Я успела оценить, – ответила я, погладив всё ещё болящую щёку.

– Это она так, разминалась.

– Да? А что же будет дальше?

– Это зависит от того, как ты себя будешь вести, – он склонился надо мной. – Поверь, я не маньяк, но получу истинное удовольствие, наблюдая за тем, как из тебя будут выбивать всю дурь и ты наконец сделаешь то, что мне нужно.

– Хмм, звучит заманчиво, – я стала медленно подниматься, Азим вместе со мной. – Ты уверен, что ты не маньяк? – ласковым, мягким голосом спросила я.

Чувствовалось нервное напряжение от него, я приблизилась к нему вплотную и положила руку на его живот.

– Наверное, мы с тобой похожи, потому как я, в свою очередь, с удовольствием посмотрю на твою боль, и поверь, когда я найду твоё слабое место, ни перед чем не остановлюсь.

– Тогда они умрут, – твёрдо ответил Азим.

– Пусть так, Виктора будет немного жаль, он хороший, а Тилль… хмм, вообще-то он хотел меня убить, так что горевать тут не из-за чего.

– А ты опасна – не ожидал от тебя.

– А я и сама не ожидала, это всё твои «специальные условия», – говорила я всё так же тихо.

Вдруг Азим начал склоняться надо мной, коснулся своим кончиком носа моего и поцеловал, не грубо и страстно, а слегка касаясь, очень нежно.

– Ведьма, – без злобы сказал он, отстраняясь, – обезоружила меня.

– Ты сам себя обезоружил, тебе хотелось этого, так что меня винить не надо.

– А я и не виню, мне понравилось, – он отошёл к двери, – я ведь не женат, могу себе позволить.

На этом разговор закончился, и он ушёл. Зато стульчик оставил. Кирпичик в стене начал шевелиться, я подошла и помогла его вытащить.

– Мадам, это что такое было?

– Это Азим прощупывал почву, с какой стороны лучше подойти – силы или ласки.

– Я так понимаю, он от обоих получает удовольствие, – хмыкнул Виктор. – Спасибо, кстати, за «хорошего».

– Не за что.

74 75

– И что теперь делать?

– Ничего, ждать. Я думаю, он скоро вернётся.

– Жду не дождусь, – огрызнулся Виктор.

– Не наводи панику, мы ещё поборемся, – сказала я, запихивая обратно кирпичик.

* * *

Следующие часы я была предоставлена сама себе, я всё ждала, что кто-нибудь придёт, но время шло, и никто не приходил. Когда я уже подумала, что они решили свести меня с ума, дверь неожиданно открылась. Это был Тилль.

– Ой, это ты? – я была удивлена.

– Да, это я. Я пришёл забрать тебя, – тихо ответил он.

– Я рада, что с тобой всё в порядке, – я подошла к нему и обняла. – У нас мало времени, пойдём.

– Подожди, – я указала рукой на стену, – там Виктор, мы должны забрать его.

– Времени нет, пойдём скорее.

Я остановилась:

– Тилль, ты не понял, я без него не пойду.

– Валерочка, это не тебе решать, – сказал он и схватил меня за руку.

– Это как раз мне решать, – я выдернула руку.

– Что здесь происходит? – спросил стоявший в дверях Дарен.

– Да вот, пытаюсь вытащить нашу девочку наружу, – оправдывался Тилль.

– Ну, я смотрю, безуспешно, – Дарен облокотился на дверной проём и скрестил руки.

– Да вы издеваетесь, что ли? Так, ну с ним всё понятно, он со своей ненаглядной задолбал уже, а тебе-то что надо? – злобно обратилась я к Дарену.

– Всего лишь мировое господство, – усмехнувшись, ответил он.

– А-а-а, братца решил подсидеть… да у вас не семья, а серпентарий какой-то!

– Можно подумать, у тебя лучше, – ответил Тилль.

– А я с ними не знакома, – огрызнулась я.

– Им это не мешает, кстати, неизвестно, что бы они с тобой сделали, – сказал Дарен.

– Быстренько убили бы и не мучили, это точно, вы же, господа, прям садисты какие-то, всё какие-то интриги плетёте, на чувствах моих играете, и что странно, все как один довольно успешно. Постесняюсь предполагать, что будет дальше, – ситуация начинала мне надоедать.

– Ну насчёт лёгкой смерти я не уверен, а мы не намерены останавливаться.

С этими словами он взял меня за плечо и потащил в сторону выхода. Не могу сказать, что на вид Дарен был очень сильным – ростом примерно 175 см, телосложение худощавое, – но он с такой силой сдавил мне руку, что я не смогла сопротивляться. Мы довольно долго шли по коридору, пока наконец не пришли в огромный зал. Он был полукруглой формы, со множеством больших окон, отчего в нём было очень светло, мебели практически не было, только ряд стульев, стоящий полукругом.

От перепада света у меня защипало глаза, а когда я их наконец смогла открыть, то передо мной предстала потрясающая картина. В зале находилось около двадцати человек, все они были красиво одеты и пили шампанское, правда, мне были знакомы только Азим и Виктор, остальных я никогда не видела. Взгляды их были направлены на нас. Выждав немного, все подошли к нам, при этом Виктор встал рядом с Тиллем.

– Дарен, что это? – Азим обратился к брату.

– Ну не «что», а кто, и я думаю, тебе это известно.

– Я не про неё, что вы здесь делаете?

– Да вот, хотелось бы прояснить ситуацию, – начал Дарен.

– А что конкретно тебе не понятно? – удивлённо спросил Азим.

– Ну скорее это тебе не понятно. Видишь ли, девочка пойдёт с нами, – абсолютно спокойно ответил Виктор.

– Откуда такая бредовая мысль? – произнося это, Азим скрестил руки.

– А мы тут с Виктором подумали и решили, что незачем тебе в этом участвовать, – скорее комично сказал Дарен.

76 77

– Братишка, я чего-то не понимаю или сейчас вы пытаетесь реализовать не очень удачный план заговора против меня? – аккуратно поинтересовался Азим.

– Ты всё правильно понял. Только план уже практически реализован, – Дарен щёлкнул пальцами в воздух.

Люди, которые присутствовали в зале, начали обступать Азима полукругом. На расстоянии примерно в полуметре от него они остановились, и наступила полная тишина. Азим обвёл глазами присутствующих. Это был довольно злой взгляд, мне даже стало не по себе, хотя я и не была виновата в сложившейся ситуации, страшно представить, как эти двое должны были ненавидеть его, чтоб вот так спокойно себя вести. Вообще, мне казалось, что он сейчас этим взглядом убьёт их всех. В следующий момент я увидела небольшую каплю крови, упавшую из его носа. Он слегка пошатнулся. Я инстинктивно дёрнулась в его сторону.

– Ты посмотри на неё, уже и к нему проникнуться успела, любвеобильная ты наша, – сказал Дарен, всё ещё державший меня за руку. – Что с ним? – осторожно спросила я.

– Последствия его огромной уверенности в своей непобедимости, – ехидно ответил Дарен.

– Ты же его не убьёшь? – посмотрев в глаза Дарену, спросила я.

– Это как получится, но вообще лучше бы раз и навсегда закрыть этот вопрос, снисхождение чревато последствиями в данном случае, – задумчиво сказал Виктор.

– Действие затянулось, господа, вам так не кажется? – спросил, обращаясь ко всем, Тилль.

– Да, пора заканчивать, – сказал кто-то и резко ударил Азима сзади. Он рухнул на пол без сознания.

– Оттащите его в камеру, я считаю, надо поместить в его любимую, – приказал Дарен двум стоящим справа молодым людям.

Один взял его за руки, второй за ноги – и потащили в сторону коридора, откуда мы пришли.

– А вас, мадам, я попрошу остаться, – улыбаясь, обратился ко мне Дарен.

– Чёрт возьми, иуда, вы делаете предложения, от которых сложно отказаться, – учитывая сложившиеся обстоятельства, я не видела смысла сдерживать словесные порывы.

– Моя ж ты радость. Уверен, ты будешь в восторге от того, что я тебе приготовил, – Дарен склонился надо мной и поцеловал в лоб.

Поцелуй этот для меня оказался хуже выстрела.

* * *

Здоровый бугай подошёл ко мне сзади и бесцеремонно потащил меня в центр зала. Всё время оборачиваясь, я видела, как уносили Азима. Я, конечно, пыталась выскользнуть из цепких лап моего охранника, но сами понимаете: это было бесполезно. В итоге я оказалась привязанной к массивному стулу, в компании сомнительных существ. Предположительно, это были оборотни и ведьмы, хотя не удивлюсь, если ассортимент нечисти пополнился. Чувствовала я себя беззащитным кроликом. Они смотрели на меня сверху вниз, буквально задавливая такими взглядами, что мне давно пора было умереть от разрыва сердца.

Меня напрягало, что ничего толком не происходило. Ожидание казни, как известно, хуже самой казни. Хоть бы сказал что-нибудь кто-нибудь, так нет же, стоят и молча глазеют на меня.

Ощущение кроликовой сущности сменилось чувством экспоната. Взгляды их теперь скорее раздражали, парочку из них хотелось даже убить. Я расслабилась, вальяжно развалилась на стуле и закрыла глаза.

В голову пришла мысль о том, что, когда я ещё была в своей камере, в другой, за стеной, по очереди сидели то Тилль, то Виктор. Интересно, это было специально или просто кто быстрее успевал добраться в нужный момент, тот и сидел? И почему я только сейчас об этом подумала? Хотя, учитывая сумбур в голове, странно, что я в принципе об этом подумала. Да и вообще, сейчас-то какая разница. Как будто подумать больше не о чем. А с другой стороны, почему бы и нет, всё равно заняться нечем. И в то же время лучше будет помечтать о чём-нибудь прекрасном, например о том, как я выберусь отсюда, как заберусь куда-нибудь в глушь лесную, заведу собаку и буду жить долго и счастливо. Прям навязчивая идея какая-то с собакой получается. Интересно, а как люди сходят с ума? В смысле как они понимают, когда заканчивается реальность и начинаются фантазии, где эта тонкая грань? Не все же остаются в прекрасном неведении, чудесной иллюзии, есть же такие, которые это осознают. Вот бы пообщаться с ними. Узнать, каково это – понимать, что ты сходишь с ума. И даже, наверно, наслаждаться этим.

78 79

Кажется, я уснула. Представляю, как народ вокруг меня обалдел. Мне стало немного забавно, я представила себе их лица. От этой картины я улыбнулась. Почему-то стало так всё равно на то, что произойдёт дальше. Странно, но я подумала, что если это конец, то не так уж он и плох. Да, не случилось в моей жизни великой любви, я не познала радости материнства и ещё кучу разных приятных вещей, но почему-то мне не было жаль этого. На душе и в сердце было так умиротворённо, как никогда раньше.

Не интересно даже, что бы случилось, если бы мои способности как ведьмы наконец дали о себе знать. Я вспомнила, как в больнице у меня неожиданно получилось перенестись в нужное мне место. Данная способность скорее пугала меня, как и любая другая неизвестность. Дело даже не в том, что я боялась ответственности за способности (что немаловажно), я как раз готова была отвечать за свои действия. Вопрос был в том, чтобы не навредить невинным людям или другим существам. Вообще, мне казалось странным, что эти способности дарованы женщинам. Ведь они самые непредсказуемые существа на земле. Из-за своих прихотей или злости или даже просто, казалось бы, невинного, хорошего настроения они способны на порою поражающие действия. Мужчины в этом плане более хладнокровны и расчётливы. Но им в основном уготована другая роль в мире. Преимущественно связанная с охотой, добычей, убийством. По-моему, это неправильно.

А я-то со своей вспыльчивостью вообще могла наворотить таких дел, что потом долго пришлось бы разгребать. Поэтому, наверно, они и не открылись до сих пор. Ба говорила, что всему своё время, видимо, моё время пришло, и я осознала, что не хочу этого.

Поэтому мне сейчас было не страшно. Я подумала о том, что однажды я уже умирала. Тогда мне не было очень больно, местами даже приятно. К тому же там, куда я отправлюсь, меня ждёт замечательная компания. Как говорится, вечный покой и приятная компания – что ещё нужно? Я мечтательно подумала о том, как мы с Ба будем сидеть и разговаривать на любые темы, наблюдать за нашими родственниками и не только. Возможно, даже получится чай попить с бабушкиными фирменными блинчиками. Уверена, Ба способна на такое.

Замечтавшись, я и не заметила, как оказалась на берегу того самого озера, к которому я пришла в прошлый раз. Только в этот раз я уже сидела на берегу подогнув колени и обняв их руками. Всё так же ярко светила луна и вокруг было очень тихо. Я с огромным удовольствием закрыла глаза и вдохнула глоток свежего ночного воздуха.

Когда веки поднялись, я увидела, что рядом сидела Ба.

– Здравствуй, моя куколка, – спокойным, низким голосом сказала Ба.

– Привет, – так же тихо ответила я.

– Вот уж никогда бы не подумала, что наша встреча состоится так скоро.

– Честно говоря, я тоже.

– Вообще, меня больше смущает настроение, с которым ты здесь оказалась.

– А что с ним не так? Мне всегда казалось, что именно так и происходит, в том смысле, что вовремя.

– А с чего ты взяла, что если ты так решила, то, значит, это правильно? – изумлённо спросила Ба.

Я удивилась:

– Хм, не так я себе представляла эту встречу.

– Ну то, что ты решила сдаться, ещё не означает, что остальные примут твоё решение, – спокойно резюмировала Ба.

– Но я не хочу туда возвращаться! И не только потому, что ничто и никто меня там не интересует. Ещё и потому, что очень многие хотят воспользоваться моей силой против других. Фактически они все борются не за меня, а за мою силу. Значит, она не должна достаться никому из них. Не будет причины для споров.

– Мысль, конечно, интересная, вот только ты, видимо, ещё не поняла, что именно твоя сила обязывает тебя остаться там, с ними, чтобы привести нарушенный баланс в нормальное состояние. Как ты не поймёшь, Вал, ты сильнее любого из них по отдельности и вместе взятых. Только приняв свои способности и развивая их, ты сможешь с ними бороться.

– А если я не хочу бороться? Может, мне уже достаточно?

– Это ты так решила?

– Да.

– Нет, это они так решили, – неожиданно ответила Ба.

– Не поняла.

80 81

– Они намеренно доводили тебя до этого состояния. Чтобы ты добровольно сдалась. Как оружие ты не интересуешь ни одного из них. Зная твой характер, не трудно догадаться, что только ты можешь им противостоять. А если тебя не будет, то всё может оставаться как прежде. Никто не сможет им помешать, понимаешь, никто!

– А я вот как-то с этой стороны не думала. Получается, им нравится, как они сейчас живут?

– Конечно! Ведьмы творят что хотят. Оборотни и вампиры грызутся друг с другом почём зря. Ты себе даже не представляешь, сколько страдает людей от этих склок. И никто их за это не наказывает. Чтоб так не жить. А ты другое дело, ты можешь заставить их жить, подчиняясь законам, про которые уже даже никто и не помнит. В мире должен быть баланс, иначе всё рано или поздно полетит в тартарары.

– Значит, надо вернуться?

– Вот именно, и не просто вернуться, а бороться! Поверь, то, через что тебе ещё предстоит пройти, не идёт ни в какое сравнение с тем, через что ты уже прошла. Но оно того стоит. К тому же ты ещё не всех нужных людей встретила, – Ба улыбнулась.

– А до этого был кто-то нужный? – удивилась я.

– Да. Азим.

– Э, нет. Ты что-то путаешь, Ба. Азим был в первых рядах, чтобы уничтожить меня.

– Здесь ключевое слово БЫЛ. Теперь он станет тебе союзником.

– С чего вдруг?

– С того, что ты ему нравишься, и к тому же он не суицидник, чтобы конфликтовать с тобой.

– Самый умный, значит, – я ухмыльнулась.

– Можно сказать и так. Он просто достоин того, чтобы помогать тебе. Несмотря ни на что, из всех, кто повстречался тебе, у него самое чистое сердце.

– Помнится, в прошлую встречу ты очень тепло отзывалась о Тилле… напомнить тебе, что он сделал?

– Я в курсе. Но не скажи я тебе этого, ты бы шарахалась от него как от проказы, впрочем, как и от Виктора. А они нужны были. Без них, как и без Евы с Лукой, было бы сложно заставить тебя думать. К сожалению, девочка моя, мозг у тебя включается, только если тебя хорошенечко пнуть.

– О да, есть у меня такое свойство, – впервые за весь разговор я искренне улыбнулась.

Мы немного посидели в тишине.

– Думаю, пришло время тебе возвращаться, – тихо проговорила Ба.

– Здесь так спокойно, можно как-то сюда возвращаться и разговаривать с тобой?

– Вот тебе и стимул развивать свои способности.

– Ага, с мотивацией у нас в семье, я смотрю, всё в порядке.

– Поверь, там тебе не будет так весело. То, что они будут делать с тобой, ужасно, но это надо как-нибудь пережить. Держись, девочка моя, самым сложным будет не дать им тебя разозлить, чтобы твои способности не открылись при них. Что бы они ни делали, не ведись на это. Будь мужественной. – Спасибо, Ба. До встречи.

* * *

Я открыла глаза. По-прежнему вокруг меня были те же люди.

Даже не знаю, кажется, я была рада их видеть.

Дарен подошёл ко мне и радостно произнёс:

– Доброе утро, спящая красавица.

– Доброе утро, – сонно ответила я.

– Надеюсь, тебе хорошо спалось? – по-детски наигранно спросил он.

– Конечно, мне снились прекрасные сны о том, что ты вместе со своей любимой жёнушкой сдохли, – тихо, с улыбкой на лице ответила я.

– Сука! – влепив хорошую пощёчину, заорала Марика.

Я почувствовала солоноватый привкус крови во рту. Смачно сплюнув на тщательно отполированный пол, я улыбнулась.

– У неё ПМС, что ли? Что она такая бешеная? Чуть что – так сразу драться, – без злости спросила я у Дарена.

– Не знаю, что у неё там, но я позволю ей делать с тобой всё, что она захочет. Разве что умереть тебе не дам. Но насколько я понял, потенциал у тебя большой, так что наслаждайся.

Сказав это, он вышел. А Марика, жадно потирая руки, склонилась надо мной:

82 83

– Ну наконец-то.

– Что «наконец-то»? – спросила я.

– Наконец-то ты в моей власти.

– Видимо, это ужасно – ничего из себя не представлять, – глядя ей в глаза, произнесла я. – Если бы не огромное количество мужчин, ты никогда бы не добралась до меня: не хватило бы ни силы, ни мозгов. Мне искренне жаль тебя.

Марика взбесилась и принялась остервенело бить меня. В этот момент она что-то орала про то, какая я тварь, но я не особо слушала её. Взгляд мой был устремлён в одну точку, а на кровоточащих губах застыла улыбка. Не могу сказать, что мне было приятно, но сильной боли я пока не чувствовала.

Я знала, что нельзя показывать ей свою слабость. Наверно, поэтому чувства притупились. Понятно, что потом, когда пройдёт немного времени, боль захватит меня в полную силу. Но сейчас я не собиралась доставлять ей удовольствие. Чем сильнее она меня била, тем шире становилась моя улыбка.

Когда она вконец выдохлась и обессиленно упала к моим ногам, кто-то из присутствующих взял её на руки и унёс. Она плакала. Я улыбалась.

* * *

Какой-то довольно милый молодой человек отвязал меня от стула и, подхватив на руки, унёс в камеру. Полежав немного, я уснула. Сквозь сон ко мне начало приходить ощущение боли. Болело всё тело и лицо. Хорошо она по мне прошлась. Проснулась я от того, что на меня вылили огромное количество холодной воды. Я почему-то не вскочила, когда почувствовала, насколько она была холодная. Я потёрла руками лицо и открыла глаза. Передо мной стоял Дарен.

– Хорошо тебе, девица? – с сарказмом спросил он.

– Великолепно. Как Марика, с ума от счастья не сошла?

– От какого счастья? – не понял Дарен.

– От избиения.

– Ах, ты об этом. Ну ты же не надеешься, что это всё, на что она способна?

– Конечно, нет, с нетерпением жду продолжения.

Дарену явно нравится то, как я реагирую. Неописуемый восторг был написан на его лице. Было ощущение, что он наслаждается картинами, которые рисует ему мозг. Он с облегчением вздохнул и вышел из камеры.

Потянулись минуты, часы и дни. Они были как один похожи друг на друга. Я просыпалась от водных процедур, а засыпала после долгих мучений от изнеможения. Менялись только мои мучители, и каждый привносил что-то новенькое. То меня привязывали за руки к столбу и просто били. То хлыстали кнутом. То делали маленькие надрезы острым как бритва, но в то же время очень изящным, красивым ножом. В общем, фантазии им было не занимать. Иногда меня даже кормили, чем только – было непонятно, я не чувствовала вкуса еды.

Не знаю, сколько так продолжалось, по-моему, прошла целая жизнь. На теле уже перестали появляться синяки, да и избиение меня перестало приносить им радость. Разве что Марика до сих пор получала от этого удовольствие. Ей очень понравилось проходиться по почти зажившим ранам.

Порой мне казалось, что этому никогда не наступит конец. Непонятно только, когда им надоест. С каждым днём становилось всё тяжелее просыпаться. Видя меня, Дарен приказал добавлять в воду лёд, но и это помогло не надолго.

И вот однажды я никак не отреагировала на очередной душ. Я не спала, прекрасно слышала, что они говорят, но не имела ни сил, ни желания открывать глаза, да и вообще подавать признаки жизни.

– Подохла, что ли? – брезгливо спросила Марика.

– Нет ещё, но очень к этому близка, – ответил Дарен.

– Может, её перенести отсюда? Здесь довольно сыро, – проговорил какой-то мужской голос.

– Давай, – ответила Марика.

Дарен склонился надо мной и произнес:

– Малыш, сегодня у тебя праздник, новоселье.

– Тащите её в седьмую, только заприте хорошенечко Азима, он теперь будет её соседом, – сказала Марика.

84 85

– Не бойся, он по состоянию не далеко от неё ушёл, – съехидничал Дарен.

* * *

– Вставай, ну же, просыпайся, – Азим тряс меня за плечи.

– Ммммм, не хочу, можно я ещё посплю? – сонно ответила я.

– Вал, поверь, когда мы выберемся, ты обязательно выспишься, я устрою тебе отпуск, обещаю. Но сейчас надо уходить отсюда, – довольно спокойно говорил мне Азим.

– А где мы? – я подняла голову.

Интерьер вокруг мало чем отличался от моей предыдущей камеры, только звук воды был очень сильным, как будто рядом протекала речка.

– Это почти подвал моего замка, если поторопимся, то сможем сбежать отсюда по реке, а там укроемся в моём тайном домике. Не думал, конечно, что мне когда-нибудь придётся воспользоваться им, но… – сказал Азим.

В этот момент я стала вспоминать, что именно произошло.

– Азим, прости, я что-то не могу понять, как такое могло случиться? В смысле – ты же вожак, как ты не почувствовал что-то неладное в твоём окружении?

– Да я уже думал об этом. Понимаешь, я ожидал подвоха от кого угодно, только не от Дарена.

– Ну да, родная кровь всё-таки, – грустно ответила я.

– Не совсем, – задумчиво сказал Азим.

– Не поняла, что значит «не совсем»?

– Я приёмный сын.

– Неожиданная новость, а как тогда ты оказался во главе клана? – Так решил наш отец перед смертью.

– Так вот почему Дарен отважился на такое, ему, видимо, не давала покоя мысль о том, что по крови он должен быть вожаком, – я была поражена этой новостью.

– Честно говоря, я не думал, что Дарен в курсе. Когда меня взяли в семью, ему не было ещё и года.

– А тебе сколько было? – поинтересовалась я.

– Мне было пять.

– А тебя не смущало, ну… что ты не родной? – осторожно спросила я.

– Смущало? Не совсем подходящее слово. Видишь ли, в те времена шла война между кланами за земли, на которых можно было хорошо жить. В очередной битве стая отца Дарена, Керима, практически полностью уничтожила нашу стаю. Я видел, как они убивали моих родных, в том числе и как Керим убил моего отца, – рассказывал Азим.

– Господи, какой ужас… – мне стало не по себе от этого рассказа, но Азим продолжал:

– Я кинулся на него с кулаками и так отчаянно бил его, что потом у меня ещё очень долго болели руки, а у Керима были приличные синяки на ногах… – он перевёл дух, – но знаешь, взяв меня к себе, он сумел воспитать во мне того волка, которым я сейчас являюсь. Да, поначалу всё шло не гладко, но, окружив меня заботой и любовью, он сумел достучаться до моего сердца, и злость ушла, – закончил Азим.

– Видимо, он был очень хорошим, раз ты так о нём вспоминаешь, – сказала я.

– Он был достойным, и поверь, когда он ушёл в иной мир, ему не было стыдно ни за один день в своей жизни, ни за один поступок.

Честно говоря, я бы тоже хотел так прожить эту жизнь, – ответил он.

– Я бы тоже так хотела, – вздохнула я.

– Да все хотят, только мало у кого получается.

– А что ты думаешь сделать с Дареном?

– Ничего, хочет власти – пусть забирает, с удовольствием посмотрю на то, что он будет с ней делать.

– В смысле?

– Власть – это огромная сила, и кого-то она воспитывает, а кого-то развращает.

– Ну не трудно догадаться, что будет.

– Не факт, вот взять хотя бы тебя, – он повернулся ко мне.

– А что со мной?

– Парадокс с тобой, как бы тебя ни швыряли, ты до сих пор веришь в светлые стороны всех существ, это поразительное качество.

Думаю, именно это было для Виктора ребусом в тебе.

– Ну как верю… всё относительно. И не для всех.

– Ты сейчас со мной рядом, и мы спокойно разговариваем, это ли не показатель?

86 87

– Думаю, в сложившейся ситуации это не принципиально важно, нам бы ноги отсюда унести, желательно живыми и невредимыми.

– Смерть – это ещё не конец, но мне тоже в этом мире нравится, хотелось бы ещё задержаться, – улыбнулся Азим.

– Я так вообще не готова к другим мирам, мне и здесь не скучно, – улыбнулась я в ответ.

– Тебе на события везёт, это точно. Ладно, скажи, ты можешь встать?

– Вроде да, – я осторожно поднялась, но тут же пошатнулась.

– Эй, эй, тихо, – Азим быстро подхватил меня за талию, не давая упасть.

– Странная слабость, – практически прошептала я.

– Неудивительно, учитывая, что ты пережила. Я всегда удивлялся, как в таком маленьком теле поместилась такая большая душа и воля к жизни? – Азим поправил мои волосы.

– Вес на душу не влияет, – улыбнулась я.

Мы стали понемногу передвигаться в сторону двери. Азим попрежнему крепко держал меня, чтобы я не упала. Хотя я никогда не была толстушкой, в последнее время чувствовалось, что я похудела. Конечно, Азиму с его силой я была как пёрышко, но в то же время, находясь в его руках, у меня складывалось впечатление, что ничего дороже меня у него нет и силу он применял скорее к себе, чтобы не раздавить меня. Прислонив меня к стене, он попытался открыть дверь. Сделать это было довольно сложно, так как нужно было постараться не шуметь, неизвестно, что ещё нам приготовили теперь уже хозяева этого замка. У меня во рту пересохло, поэтому говорила я медленно, даже с небольшой хрипотой.

– Пить очень хочется, в горле очень першит, – сказала я.

– Потерпи немного, доберёмся до места – и попьёшь, и поешь, и поспишь, и вообще всё, что захочешь, – успокаивал меня Азим, боровшийся с дверью.

Через какое-то время дверь всё-таки поддалась усилиям Азима и практически бесшумно открылась, ну если не считать того звука, что издавал ссыпавшийся с неё песок. Он аккуратно выглянул из-за неё и тут же вернулся обратно.

– Чёрт, там охрана выставлена, – тихо произнёс он.

– И что же делать?

– Надо подумать, помолчи немного, дай сосредоточиться.

– Иди один, тебе легче будет сбежать без меня, – сказала я ему.

– Об этом и речи быть не может, или идём, или остаёмся здесь, но строго вдвоём, – грубо ответил Азим.

– Даже если сейчас нам удастся сбежать, они не оставят нас в покое, будут везде преследовать нас, пока не поймают и не завершат свой план, ты же это понимаешь? – сквозь пробивающиеся слёзы тихо спросила я.

– Ну ты же любишь бегать, значит всю оставшуюся жизнь мы будем заниматься твоим любимым делом, – неожиданно ласково сказал Азим.

– Хмм, не так уж плохо. Даёшь оптимизм в массы, – улыбнулась я в ответ.

– Ну вот, уже лучше. Смотри, ты ещё очень слаба, поэтому прошу тебя, давай без героизма, всю грязную работу я сделаю сам, а ты тихонечко, не паникуя, держась за стеночки, будешь идти за мной, хорошо? – начал инструктировать меня Азим.

– Грязную работу?

Азим уже собирался выходить, но обернулся и сказал:

– Боюсь, без этого не обойдётся, так что заранее прошу прощения за содеянное.

Лукаво подмигнул мне и поманил за собой.

Очень осторожно, практически не касаясь земли, он вышел из камеры, а я, как огромный слон, жутко топая, шла следом. При этом я старалась не смотреть на то, что происходит впереди меня. Те сцены, что разворачивались у меня перед глазами, кроме как кровавым месивом назвать было сложно. Одним грациозным движением рук он разрывал наших охранников на две практически ровные части, жертвы даже не успевали понять, что происходит. И это находясь в теле человека, страшно подумать, на что он был способен в обличье волка.

88 89

Я посмотрела на Азима. Странно, вот он, как опытный хищник, одним ударом убивал всех, кто встречался на его пути. Само по себе понятие смерти не очень-то приятно, а видеть тем более не самое увлекательное зрелище, но в тоже время меня восхищало то, как он это делает. Жизнь в принципе состоит из противоречий, но я никогда не думала, что буду в восторге от сочетания в одном существе полных противоположностей всего сущего в этом мире – жизни и смерти. Он воплощал в себе героя как женских романов, так и жутких триллеров. Безумная смесь, отталкивающая и в то же время такая… манящая.

Уже решив, что я медленно схожу с ума, я оглянулась назад.

– Марика, – прошептала я.

Азим обернулся и резко подскочил ко мне, хотя расстояние между нами было не маленькое. Я застыла в ожидании, казалось, что я даже дышать перестала. Марика стояла молча и с совершенно спокойным лицом наблюдала за происходящим, только её грудь взволнованно поднималась из-за учащённого дыхания.

– Чего ты хочешь? – спросил Азим, нарушив тишину, которая уже начинала напрягать.

– Ты знаешь, чего я хочу… – она перевела дыхание, – отдай мне её.

– Это слишком много, давай ты просто уйдёшь, и я не причиню тебе вреда, – ответил Азим.

– Вам всё равно не уйти, давай прекратим это здесь и сейчас, – почему-то с улыбкой произнесла она.

– Марика, детка, я всё, конечно, понимаю, но тебе не приходило в голову, что я разорву тебя на сувениры и даже глазом не моргну? – тоже с улыбкой произнёс Азим.

– Хмм, это если успеешь, – ответила она.

– Слушай, мне сейчас не до соревнований, уйди, а? – устало попросил он.

– Я не уйду без неё, – твёрдо ответила Марика.

– Ох, – вырвалось у меня.

Я оперлась левой рукой на стену. Никогда бы не подумала, что он способен так быстро передвигаться. Абсолютно беззвучно Азим за доли секунды подскочил к ней и грациозным движением руки сломал ей шею. При этом он подхватил её на руки, не дав упасть, и бережно уложил на пол. Потом закрыл ей глаза ладонью, слегка склонив голову над ней.

– Ты уверен, что оно того стоит? – словно пребывая в оцепенении, спросила я.

– Нет, но очень хочется в это верить, – тихо ответил Азим.

Он повернул голову в мою сторону и наградил таким взглядом, что мне захотелось оказаться где-нибудь в Сибири, лишь бы подальше от этого места. И тем не менее нужно было как-то выбираться отсюда.

Я немного помялась и нерешительно спросила:

– Ты уверен, что мы сможем сами выбраться?

– Что? – подняв голову и посмотрев на меня, спросил он.

– Ну… может, есть кто-нибудь, кто сможет нам помочь? – неуверенно спросила я.

– Точно, Грек! – практически вскрикнул Азим.

– Кто?

– Грек, – Азим уже вытаскивал мобильный из кармана и судорожно набирал чей-то номер.

– У тебя всё это время был мобильный??? – я была, мягко говоря, поражена.

– Вал, не ори, сейчас сюда все сбегутся на твои крики, – зашипел на меня Азим. – Алло, алло, приветствую, – радостно сказал он в трубку. – Да, я в подвале, между Б и Д, жду. Ну вот, он скоро будет.

– А ОН – это кто? – спросила я.

– Он – это Человек с большой буквы, – твёрдо ответил Азим.

– А-а-а, ну теперь ясно, – сказала я.

– Познакомишься скоро, тебе понравится, – подмигнул Азим.

– И что, сидим и ждём?

– Нет, надо добраться до подвала, – ответил он.

– А сейчас мы где? – удивилась я.

– Сейчас мы на первом этаже, – спокойно ответил Азим, – Греку до нас минут сорок добираться, пойдём аккуратно.

– Пойдём.

Он нежно обнял меня за талию, я обхватила его шею левой рукой, и, как мне показалось, очень быстро мы перенеслись в конец коридора. Затем спустились по узкой лестнице и оказались в подвале. Там сильно пахло сыростью и плесенью. Азим поставил меня на землю.

– Ужасный запах, – поморщила я носик.

– Да, это от того, что замок стоит практически на болоте, рядом протекает река, именно по ней мы и свалим отсюда.

– Думаешь, у нас будут силы, чтобы плыть?

– Это не понадобится, там течение очень сильное, оно нас вынесет куда надо.

– Практически сплав получится, – улыбнулась я.

90 91

– Узнаю знакомые нотки позитива, – Азим улыбнулся в ответ.

– Приветствую, – низкий, с хрипотой голос раздался у меня за спиной.

– Грек, дружище, – расплылся в улыбке Азим.

– Малыш, – обратился Грек к Азиму.

Я почему-то не решалась обернуться, его голос проходил мурашками по моей спине, так и застыла, опустив голову.

– Опять набедокурил? – радостно спросил он Азима, обнимая его.

– Ещё как! Теперь надо ноги уносить. Никак мне без тебя, – крепко сжав Грека, ответил Азим.

– О-о-о, я смотрю, ты дамой обзавёлся, – Грек повернулся ко мне. – Приветствую.

– Здравствуйте, – тихо ответила я и, подняв голову, посмотрела на своего собеседника.

Это был молодой мужчина, брюнет, смуглый, среднего роста, где-то 175 см, не выше, худощавый, но в то же время подтянутый, с испанской бородкой и лучезарной улыбкой. Я обалдела. Подошла к нему вплотную и провела пальцами по его щеке. У него была такая шелковистая кожа, ммммм, мне показалось, что у меня от удовольствия ноги свело. Я заглянула в его глаза. Они светились от доброты и неизвестного мне счастья.

– Мы с вами раньше не встречались? – тихо спросила я.

– Возможно, жизнь штука очень интересная. Но на всякий случай представлюсь: Грек, – он обескураженно развёл руки, но продолжал улыбаться.

– Валера, – представилась я.

Я не могла отвести от него взгляд. Не могу сказать точно, какие чувства меня одолели. Просто я никогда не встречала таких счастливых людей. Казалось, что зло существует не для него. Глядя на него, действительно хотелось жить. К тому же его голос. Он не давал мне покоя, хотелось, чтобы он всё время говорил и говорил, не останавливался. А ещё он так интересно расставлял ударения и делал паузы между словами, что его речь превращалась в песню.

– Я, конечно, всякое видел, но такую реакцию на тебя наблюдаю впервые. Грек, ты что с моей ведьмочкой сделал? – шутливо спросил Азим.

– Закодировал, – отшутился Грек.

– А почему Грек, вам бы больше подошло Испанец, – осмелев, спросила я, всё ещё глядя ему в глаза.

При этом он смотрел в мои, и было ощущение, что смотрит прямо в душу.

– Девочка моя, если я тебе расскажу, мне придётся тебя убить, – продолжая улыбаться, ответил Грек.

– Я никак не могу вспомнить, где же я вас видела…

– Вы помните,

Вы всё, конечно, помните,

Как я стоял,

Приблизившись к стене,

Взволнованно ходили вы по комнате И что-то резкое

В лицо бросали мне.

Вы говорили:

Нам пора расстаться,

Что вас измучила

Моя шальная жизнь,

Что вам пора за дело приниматься, А мой удел – Катиться дальше, вниз.

Любимая!

Меня вы не любили.

Не знали вы, что в сонмище людском Я был как лошадь, загнанная в мыле, Пришпоренная смелым ездоком. Не знали вы,

Что я в сплошном дыму,

В развороченном бурей быте

С того и мучаюсь, что не пойму – Куда несёт нас рок событий.

– Ну начинается, – вздохнул Азим.

– Есенин, – удивлённо сказала я.

– О-о-о, нам определённо будет о чём поговорить, – резюмировал Грек.

92 93

– Может, мы уже пойдём отсюда? – спросил Азим.

Грек повернул голову к Азиму, и я наконец-то смогла выйти из оцепенения.

– Ты прав, дружище, – сказал Грек.

В этот момент мимо моего виска со свистом пролетела стрела, слегка задев кожу, но кровь пошла. Затем на нас обрушился целый шквал стрел. Азим закричал:

– Бежим!

Грек схватил меня за руку, и мы побежали. Азим бежал сзади нас. Чем дальше мы бежали, тем отчётливее становился слышен шум воды. Мы приближались к обрыву. Я с ужасом подумала, что сейчас придётся прыгать. С детства боялась высоты. Я начала тормозить, и мы остановились почти у самого края.

– Я не могу, я высоты боюсь! – заверещала я.

Шум воды практически заглушил мой крик.

– С ума сошла, нас сейчас перебьют как мух! – заорал Азим.

Грек посмотрел на меня, и вдруг паника прошла, но в этот момент Азим как-то странно выгнулся, и из него выскочил кончик стрелы – прямо около сердца. Появилась кровь.

– Азим! – вскрикнула я.

Грек подхватил его. Азим потерял сознание. – Дура! – крикнул на меня Грек.

* * *

Он очень быстро развернул Азима спиной к себе, прижал его аккуратно, чтоб не тревожить стрелу, и спрыгнул вниз. Мне не оставалось ничего, кроме как прыгнуть за ними. Я зажмурилась и шагнула. Холодная вода обожгла кожу, я замахала руками, чтобы всплыть. Множество стрел полетело мимо: они начали стрелять по воде. Грек с Азимом были уже достаточно далеко, как вдруг они резко пропали из виду. Тут до меня дошло, что мы ещё в замке и плывём по сточной трубе. Правда, у строителей замка были свои представления о трубах, и получились скорее каменные тоннели. Когда меня течением поднесло к тому месту, где Азим с Греком скрылись из виду, мне сильно обожгло правую руку в районе плеча. «Стрела», – мелькнуло у меня в голове. Думать об этом мне долго не пришлось, так как меня начало швырять как на горках в аквапарке. Я то и дело то уходила под воду, то всплывала и, едва набрав воздуха, снова погружалась под воду. И вот, вконец обессилев, перестала сопротивляться.

Почему-то в этот момент я подумала о родителях. О том, как я их люблю и очень скучаю. Никаких картинок из моей жизни, ни мыслей о ком-либо, кроме родителей, ни мыслей о жизни и смерти. Ничего. Вдруг показалось солнце. Судя по всему, было раннее утро. Меня несло течением по реке. Ногами вперёд. Символично.

Я решилась открыть глаза. Река была узкой, по берегам стоял лес, осенний лес. Господи, сколько же времени я провела в заточении. Это же почти полгода получается. Лучи солнца пробивались сквозь деревья, создавая особое, спокойное настроение.

Плечо болело, мышцы ныли, воняло жутко, и моих мальчиков не было видно. Я вдруг испугалась, что они могли не доплыть. Одному-то тяжело, а Грек ещё и Азима тащил, раненого, без сознания. И всё из-за меня, если бы я не остановилась, всё бы было хорошо, уже чай бы пили все вместе. Вечно я всё порчу.

Тут река начала уходить влево, а справа я увидела небольшую заводь и домик на берегу. Должно быть, тот самый домик Азима. Я попыталась пошевелиться, чтобы подплыть туда, но получилось слабо, течение оказалось слишком сильным. В итоге мне пришлось приложить огромные усилия, чтобы заплыть в эту заводь. Выйдя из воды, я рухнула на берег и отдышалась. «Земля, родная земля», – подумала я. Не скоро я ещё захочу поплавать.

Сил, казалось, не было вообще ни на что, но кое-как я заставила себя сесть и посмотреть по сторонам. «А здесь очень мило», – подумала я. Тут в кустах у воды я увидела тела Грека и Азима.

«Господи, только бы они были живы, – пронеслось у меня в голове. – Только бы живы».

Непонятно, откуда взялись силы, но я резко вскочила и подбежала к ним. Казалось, что оба не дышали, но я проверила пульс.

– Живы, Боже, живы, – зашептала я и начала гладить обоих по лицу и целовать. – Так, надо вас убрать отсюда.

94 95

Я быстренько сходила в дом. Дверь оказалась не заперта. После небольшой веранды шла комната с двумя диванами и печкой, за углом уютно расположилась маленькая кухня. Первое, что я сделала, – это растопила печь и поставила греться чайник. Потом поднялась на второй этаж. Там была спальня, посреди комнаты стояла кровать с огромным количеством подушек, а на полу лежал небольшой ковёр.

– Отлично, ты мне пригодишься, – сказала я ковру.

Я схватила подушки и стала скидывать их вниз, вслед полетели два одеяла, покрывало и любовно свёрнутый мною ковёр. Я спустилась и для верности поставила на плиту греться большую кастрюлю с водой. Пока я проделывала всё это, комната успела прогреться. Обустроив два удобных спальных места, я вышла на улицу, прихватив с собой ковёр, и пошла к своим парням.

Оба всё ещё были без сознания. Я решила начать с Азима, всётаки он был ранен. Какими-то титаническими усилиями я вытащила его на берег и уложила на ковёр. Затем поволокла его в дом. По дороге пару раз останавливалась отдышаться. Не знаю, сколько времени прошло, но я наконец-то затащила Азима в дом. Взяла самый острый нож, ножницы, полотенца и бутылку водки, найденную в холодильнике. Я аккуратно раздела его, обработала рану водкой, обрезала концы стрелы и вытащила её. Рану зашивать было нечем, поэтому я замотала её полотенцем. Растерев его водкой, кое-как затащила на диван и укрыла одеялом.

– Так, первый готов. Грек, я иду к тебе, – сказала я, посмотрев на дверь.

Вытащив Грека из воды, я увидела, что он ранен в правое бедро.

– Да уж, устроила я канитель, – вздохнула я.

Он оставался без сознания и очень тяжело дышал, – видимо, сказалось путешествие по воде. Я прилегла рядом, чтобы отдышаться, потом, облокотившись, зависла над ним и погладила по щеке. Выражение было умиротворённым, мышцы расслаблены. Я рассмотрела лицо. У него было много мелких шрамиков, не очень густая бородка и милые усики. Ещё он явно замёрз: на улице было не больше десяти градусов тепла, а Грек довольно долго пролежал в холодной воде. Я встала и поволокла к дому.

То ли Грек был гораздо легче Азима, то ли мне уже были горы по плечу, но дотащила я его быстро. Проделав манипуляции с раздеванием и растиранием, я приступила к операции со стрелой. Поскольку она застряла, пришлось резать. Закончив, я переложила его на диван и укрыла. А сама легла на пол, обняла подушку и уснула.

Снились мне почему-то какие-то острова. Пляж с белым песком, голубой океан, высокие пальмы, домик вдалеке. Я бегала босиком по пляжу, рядом бегала огромная рыжая собака и громко лаяла. Мы как будто играли с ней: то падали, то поднимались. Звучала музыка, кажется опера Верди. И никаких мыслей о том, что произошло.

* * *

Проснулась я на кровати, что была на втором этаже. Голая и чистая. Первое, что я увидела, была картина, нарисованная на потолке. На ней изображена сцена борьбы на руках. Противниками являлись Бог и дьявол. Я села на кровати, свесив ноги, и потёрла глаза руками.

– Проснулась, – тихо сказал Грек, стоявший на входе.

«С голым торсом, – подметила я в голове, – с хорошим таким торсом».

Он облокотился на перила, в руках у него была кружка с чаем, из которой так заманчиво шёл пар. Я покраснела и закуталась в простыню.

– Как ты? Как Азим? – спросила я.

– Мы нормально. Волки, что нам будет, – улыбнулся Грек.

– Честно говоря, когда я вас тащила, у меня не было ощущения, что с вами ничего не случится, – тихо ответила я.

– Волновалась? – лукаво спросил Грек.

– Ещё бы. Знаешь, там, у берега, когда я вас увидела, мне пришла в голову мысль, что умирать не страшно – страшно умирать второй.

– Мысль здравая, сам об этом думал, – прошептал Грек.

В горле очень пересохло, было трудно говорить.

– Ты прям героиня, проделать такое с двумя взрослыми мужиками – не каждая на это способна, – уважительно сказал Грек.

– Притом что сама она была очень слаба и ранена, – Азим поднялся к нам.

– Ну ничего, сейчас мы её напоим, накормим и прогуляем, погода чудесная, – Грек подошёл ко мне и помог одеться.

96 97

Потом взял на руки и спустил вниз, на веранду, и усадил в кресло. На столе уже стояла тарелка с рыбным супом и кружка с горячим чаем.

– Ого, прям пир какой-то, – улыбнулась я.

– Ты это заслужила, – улыбнулся Азим.

Я поела. Стало так уютно и тепло… Я закинула ноги на подлокотник. Азим сидел рядом в таком же кресле, а Грек стоял, облокотившись на перила, с бокалом вина в руках.

– Может, тут останемся? Так здесь мило, – спросила я.

– Думаю, да, имеет смысл переждать здесь, – сказал Грек.

– Я бы даже сказал, что нет смысла торопиться. Нас ищут, а я пока не придумал, что делать дальше, – резюмировал Азим.

– Спасибо тебе, кстати, что не бросила нас, вот прям от души спасибо, – отпив немного вина, обратился ко мне Грек.

– Ну в том, что вы ранены, виновата всё-таки я, надо же было как-то загладить свою вину, – отведя взгляд в сторону, ответила я.

– Вот это лишнее, чувство вины тебе не к лицу, – Азим повернулся ко мне.

– Давайте забудем об этом, сейчас все живы, здоровы, у нас полно запасов вина, в реке полно рыбы, погода шепчет, нам ли быть в печали? – с характерными ему паузами сказал Грек.

– Да, действительно, – я улыбнулась.

Азим налил нам вина, и мы все чокнулись и выпили.

– Азим, а что это за картина на потолке? – спросила я.

– А это мне Грек, кстати, подарил, он любит наполнять жизнь смыслом, – Азим улыбнулся. – Как там, напомни, – он повернулся к Греку.

Подняв бокал, Грек выдал: – Хотя и сладостен азарт

По сразу двум идти дорогам, Нельзя одной колодой карт

Играть и с дьяволом и с Богом.

Мы снова чокнулись и выпили.

– Сильно, – сказала я.

– Он ещё и не так может, поверь, у тебя будет возможность насладиться общением с ним, – ответил Азим.

И снова мы выпили, потом Грек принёс карты, и мы начали играть. При этом ведя очень оживлённую беседу обо всём и ни о чём одновременно. И снова пили. Так до самого заката.

– Мне уже хватит, споили меня парни, – улыбаясь произнесла я.

98

– Не страшно, куда бежать, когда такая встреча, – радостно сказал Грек.

– Вообще, Вал, я тут подумал и решил, что хочу, чтобы ты стала матерью моих детей, – выдал мне Азим.

– Ого, неожиданно, – растерялась я. – Так, этому столу больше не наливать, – рукой показывая на Азима, обратилась я к Греку, – а я спать.

Я, еле стоя на ногах, поднялась наверх и упала на кровать. Последнее, что я слышала перед сном, был диалог между Греком и Азимом.

– Мысль, конечно, интересная, но вряд ли она согласится, – говорил Грек.

– Жаль, я так и представляю её в роли матери. Двое, а лучше трое мальчиков. Она будет о них заботиться, любить их и перед сном петь колыбельные, – мечтательно говорил Азим.

– Хмм, да, колыбельные волкам, – задумчиво ответил Грек.

Конец

Литературно-художественное издание

Лидия МАМАЕВА

Колыбельная волкам

Корректор О. Епифанова Вёрстка К. Хохлов

Подписано в печать 12.07.2012.

Формат издания 60x84 1/16. Бумага офсетная. Тираж 100 экз.

Издательство “Комильфо”

Санкт-Петербург, 13-я линия В.О., д.72 komilfobook.ru

28oi.ru

Fueled by Johannes Gensfleisch zur Laden zum Gutenberg