«Поработи меня нежно»

Поработи меня нежно (fb2) - Поработи меня нежно [ЛП] (пер. Любовно-фантастический роман | 18+ Группа) (Охотница за чужими - 2) 577K скачать: (fb2) - (epub) - (mobi) - Джена Шоуолтер

Джена Шоуолтер Поработи меня нежно

Охотница за чужими — 2

Переведено специально для сайтов

Любое копирование без ссылки на сайты ЗАПРЕЩЕНО!!!

Пожалуйста, уважайте чужой труд!

Переводчик: NDobshikoVa, Shottik, dimentori, silvermoon, inventia, Yogik

Редактор: natali_nation, natali1875

Оформление: host

Глава 1

Я лежала в засаде на стропилах Старо-Западной Скотной Ко, окруженная пылью, тенями и запахом затхлого сена. Руками я обхватила бластер-винтовку А-7, ствол которой был направлен под острым углом. Подо мной на стенах висели несколько галогеновых ламп, что обеспечивало мне прекрасную видимость ив тоже время, скрывая меня от посторонних глаз. Никому не хотелось смотреть на столь мощные огни. Честно говоря, мне тоже не улыбалось пялиться на них.

Склад не мог похвастать мебелью, за которой бы можно было укрыться. Только люди и чужие, грязные полы и оружие.

Прямо сейчас толпа чужаков подначивала и издевалась над двумя обнаженными рыдающими женщинами, которые были прикованы к дальней стене. Подонки, которые не пялились на них, ожидали своей очереди. Моё желание убить усилилось, и я плотнее сжала оружие. Мучители отлично проводили время, но вскоре весело будет уже мне, когда я разделаюсь с парнями смертоносным огнем всего за несколько мгновений.

Видите ли, мне платит правительство, чтобы я уничтожала чужаков такими мерзкими и отвратительными способами, чтобы у инопланетных адвокатов даже не было шанса участвовать в деле. Я не А. У. Ч — Агентство по Уничтожению Чужих. Я хуже.

Еще немного, Иден. Сперва информация. После расправа.

Моя цель — ЙенЛи и его компаньоны, которые похищали людей и вывозили их с планеты, чтобы продать в качестве рабов. Мне нужно было разузнать, где они содержали человеческий «груз» до депортации. Более того, мне необходимо было узнать, как им удавалось перемещаться с одной планеты на другую. О, я уже знала, что они использовали межпланетные порталы… те же самые порталы они использовали, чтобы вторгнуться на нашу планету. Просто я не знала, где именно они находятся. Я должна была разузнать их точное местонахождение.

Я чужая. Рака. Некоторые люди называют нас «золотыми» из-за цвета волос, кожи и глаз, которые напоминают расплавленное золото. Но я была зачата здесь и меня воспитывали люди.

Порталы остаются для меня такой же загадкой, как и для остальных землян.

Одна из женщин закричала, крик ее проник в мои мысли. Мужчина сжимал и скручивал ее соски, смеясь над своей проделкой, смеясь, пока она корчилась и рыдала от боли.

Мой палец дернулся на курке.

Спокойно. Спокойно.

Сегодня вечером я докажу, на что способна, как и любой другой… любой другой человек. Годами меня отправляли на легкие задания, которые не требовали высокой квалификации, как у слепого в виртуальной игре. Поскольку отец ещё был моим боссом, меня не допускали к особо опасным операциям. Я знала, что он пытается защитить меня, но в этом больше нет необходимости.

От сегодняшнего успеха зависело многое. Я взялась за дело вопреки желаниям отца и не намерена его подводить.

Я навела прицел на мишень — ЙенЛи, он же Джон Уэйн и Уэйн Джонсон. Ему было тридцать с небольшим, среднего роста Мек с жутковатыми узкими белесыми глазами. Мы мало знали о Меках, только то, что они обладали неким контролем над погодой и предпочитали преимущественно сухой, жаркий климат. Как и у любого другого Мека, у ЙенЛи была сияющая кожа, которая окрашивалась в различные оттенки в зависимости от эмоций.

Он стоял во главе этой неуловимой группировки, и прямо сейчас его кожа лучилась ярко-красным. Подонок был пьян. Одет как головорез из прошлого столетия: шляпа, сапоги со шпорами… Он стоял в темном углу, яростно споря с другим Меком, известным как Мрис-сти. На последнем были сапоги со шпорами, но шляпу он не решился надеть.

Кого они пытаются надуть? Ковбои. Ради Бога.

Они говорили на родном языке: запинающаяся, гортанная смесь слогов пронзительных тембров. Языки были одной из моих специальностей, и я освоила этот еще пару лет назад. Прислушавшись, мне удалось разобрать слова «телообразный», «прибыль» и «подземный».

Технически, моя задача состояла в том, чтобы уничтожить ЙенЛи. Тем не менее, я пришью Мрис-сти бесплатно. Если хотите, можно назвать это бонусом. При этой мысли мои губы изогнулись в полуулыбке.

Двое мужчин работали вместе больше года. Не стоит говорить, скольких мужчин и женщин они изнасиловали. И скольких поработили.

Я сделала глубокий вдох, затем медленно и спокойно выдохнула. Острые, колючие занозы старых стропил вонзились в мою майку и живот, но это было не самое худшее. Воздух был душным и жарким, и это не помогало, потому что на мне была военная форма и маска.

Новый Даллас буквально разрывался от жары… возможно, из-за Меков.

Пот, скопившийся между лопаток, побежал вниз по спине. Я мечтала оказаться духом, заставить свое сознание покинуть тело и просто прогуляться, будучи совсем невидимой. Словно призрак. Фантом. Я убила множество своих мишеней подобным образом, но я делала это только тогда, когда мое тело было полностью защищено. Иначе, я была бы полностью уязвима, потому что не смогла бы выполнять работу и охранять свое тело одновременно.

Именно тогда телефон ЙенЛи взорвался серией коротких сигналов, и он раздраженно рявкнул:

— Что?

Я не смогла расслышать, что говорили на другом конце провода, но чтобы там ни говорили, спина чужака выпрямилась, а руки сжались в кулаки.

Мгновение. Еще одно.

Продолжая слушать, он снял шляпу, сжимая серый фетр между пальцами. Сунул парню стакан с выпивкой и прокричал:

— ИииииХаааа. — вот и все, чего не хватало этой сцене.

К тому времени, как он снова водрузил шляпу на свою сияющую лысину, его кожа пульсировала ярко-красным, мне даже захотелось прикрыть глаза. Наконец он сунул телефон в задний карман джинсов. Затем, низко зарычав, пихнул Мрис-сти, отталкивая бесшляпого Мека назад. У последнего были длинные, темные волосы (очевидно парик), которые рассыпались по плечам.

— Скажи мне, что ты перевез испорченный скот из Ямы, — закричал ЙенЛи. — Скажи мне, что ты ничего в который раз не испортил.

Яма. Яма. Я прокручивала слово мысленно. Картинка разом преобразилась в место, и я нахмурилась. «Яма» была местным баром, известным своими криминальными покровителями, наркоманами и проститутками, которые выторговывали себе путь в небытие.

Неужели они обсуждали это самое место?

— Ну, я… их перевезли, — произнес еще один мужчина, поправляя себя.

— Я же не настолько глуп, чтобы оставлять больных в клетках со здоровыми.

Клетки… я следила за ЙенЛи в баре два дня назад, но он никогда никуда не отлучался. Даже в туалет. Я не заметила никаких дверей, ведущих в другие комнаты. Клетки могли быть спрятаны. Или располагаться под землей. Очень, очень интересно.

— Хочешь знать, кто мне только что звонил, Мрис-сти? Пабло. Он нашел двоих из стада мертвыми в своих же клетках. Они, очевидно, были больны, а ты оставил их там.

— Я… я…, — сияющая кожа Мрис-сти стала пульсировать синим. Даже без характерного затемнения от чужака несло страхом.

— Сколько погибло при транспортировке? — с нажимом спросил ЙенЛи.

— Трое, — раздался неуверенный ответ.

Это взбесило ЙенаЛи еще больше. Его хмурый взгляд потемнел.

— Нам было приказано доставить двенадцать. А не семерых. Идиот!

— Мне жаль.

— Твои извинения не вернут мое стадо к жизни. Если ты потеряешь еще хоть одного, я продам твою задницу, чтобы хоть как-то компенсировать разницу.

Мрис-сти передернуло от угрозы нервным смешком.

— Мы больше никого не потеряем. Клянусь. Я послал остальных больных к Роуз. Она позаботиться о них, пока им не станет лучше.

Я знала Роуз. Сахара Роуз, человек. Двадцать шесть лет. Светлые волосы. Голубые глаза. Я преследовала ее несколько дней после того, как взялась за это дело. Она была известна своими симпатиями к чужим и провела немало ночей в постели ЙенаЛи. Я знала, где она живет, на какой машине ездит, и какой маркой вагинальной смазки пользуется тайком всякий раз, когда встречается со своим любовником.

И, конечно же, теперь я была в курсе, что она прятала несколько пропавших без вести людей.

— Нет времени на поиски скота, — произнес ЙенЛи. — Портал открывается лишь на один день.

Порталы не всегда открыты? Я-то думала, что чужаки путешествовали, когда им вздумается. Скажи мне, где они… скажи, где они…

Он не сказал. ЙенЛи вскоре сменил тему, и двое мужчин начали обсуждать, как одеть рабынь.

Необходимость в информации отпала. Время пришло. Вместо убийств в опасной близости я предпочитала выстрелы с дальнего расстояния. Нет ничего плохого в том, чтобы наслаждаться плодами своего труда лично, да еще и с близи.

Если слоняться в толпе среди всех тех мужиков, мои шансы на успех существенно уменьшатся. Пожалуй, останусь-ка я здесь. Я вновь начала ждать. Прикрыв один глаз, маска и прицел сузили поле моего зрения.

Цель по-прежнему на мушке? Готово. Одноразовый глушитель на месте? Готово.

Я знала, что у меня был всего лишь один шанс, чтобы прикончить гада. Всего лишь один. Потому что в тот момент, когда я выстрелю, все подо мной придет в движение — прицельная стрельба их оружием в мою сторону.

ЙенЛи начал расхаживать перед Мрис-сти, втолковывая ему о шпильках, кристаллах и драгоценных камнях, привезенных из Мекки. Я по-прежнему сжимала оружие. Моя винтовка была снабжена тепловыми пулями, а те уже, в свою очередь, отправят его прямиком в ад.

Раз. Он отошел от Мрис-сти.

Два. Он повернулся лицом к Мрис-сти.

Три. Он вышел на линию огня, и я нажала на курок.

Свист. Крик. Большой плохой Мек упал, словно под давлением воздушной подушки, его шляпа слетела с головы как перекати-поле. Только это был не тот Мек. У этого были густые каштановые волосы. Я замерла. Нет. Нет!

Моя пуля попала в Мрис-сти. Не ЙенаЛи! Когда ЙенЛи отдал ему шляпу? КОГДА, черт подери, ЙенЛи отдал ему шляпу? Я же наблюдала за ними.

Единожды сосредоточившись на мишени, я уже не теряла фокуса. Я испытывала шок, в то время как мужчины внизу начали ругаться и кричать, пытаясь добраться до своих пушек. Пули и синий огонь устремились в мою сторону, поливая смертоносным градом.

Оставаясь спокойной и сосредоточенной, я отбросила винтовку и схватилась за толстый трос позади себя, уже прикрепленный к прочной балке. Затем я прыгнула. Прижала одну руку к металлической рукояти, которая позволила мне скользить, и использовала другую, чтобы достать свой бластер, закрепленный на талии, выбирая режим «убить».

Я открыла огонь. Стоило мне лишь спуститься, пуля резанула моё левое предплечье. Я не остановилась, даже не замедлилась.

Решимость овладела мной, приглушая ощущения от ранения острым жалом. О, я знала, что в полную мощь я почувствую его позже. Надеюсь, у меня останется время на доктора.

Чем дольше пуля останется в моем теле, тем больше вреда причинит. Земные металлы действуют на меня словно яд. На весь мой вид. Но миссия на первом месте.

Мне необходимо покончить с этим. Быстро.

Поддерживая внутреннее равновесие, я продолжила стрелять, не теряя времени, чтобы прицелиться, а просто разряжая беспрерывный поток огня. Голубые лучи расплавленного жара, исходящие от моего пистолета, подпалили склад, делая все вокруг похожим на ядерную войну.

В тот момент, когда мои ноги коснулись земли, я отпустила трос и достала еще одну пушку. Вооруженная в обе руки, я посмотрела слева направо, разглядывая каждую деталь. ЙенЛи исчез. Исчез! Должно быть, он бросился к двери в ту самую секунду, когда Мрис-сти упал.

Я не могла преследовать его, не подвергнув себя опасности быть обстреленой. Что означало… Я промазала. Шок от осознания этого заставил меня оцепенеть, практически приморозив к месту, но я продолжала стрелять. Я продолжала двигаться. В горле я ощущала вкус желчи. Я, в самом деле, провалилась.

Я упустила свою цель и позволила ему выбраться из здания как ему будет удобно. Постоянно мысленно прокручивая свою неудачу, я недоверчиво помотала головой. Все, что я сейчас могла сделать, это забрать двоих женщин и выбраться отсюда живой.

Нет, подумала я в следующее мгновение. Я застрелю любого, кто будет настолько глуп, чтобы остаться. Я вновь окинула взглядом пространство. Пятеро пришельцев остались на складе, их пули и огонь летали вокруг меня. Рассчитывая расстояние между ними и прикованными женщинами, я побежала вперед. Прямо на них. Я поежилась, когда еще одна пуля попала в меня.

Двадцать футов. Не много, но достаточно для того, что я собиралась сделать. Я уронила одну из своих пушек и потянулась к сумке за мини-гранатой. Одним плавным движением, я выдернула чеку зубами, бросила ее и упала на землю.

Бум!

Взрывная волна отбросила меня назад, ударив о стену. Из легких вышибло воздух. Когда я смогла дышать, грязь и пепел облепили мою маску и забили ноздри. Инстинктивно я закрыла лицо руками от огненного дождя щепок. Затем, несколько минут прошли в тишине. Ни ответного огня. Ни криков или же стонов.

Когда я подняла взгляд, все пять Меков безжизненно лежали на земле. Человеческая женщина была в крови и синяках, но зато живая. Они были… Нет, поняла я уже потом. Только одна из них выжила. Блондинка. Другая, с кудрявыми рыжими волосами, попала под перекрестный огонь и глядела безжизненным взглядом на горевший склад.

Я зажмурилась и закрыла лицо ладонями. Воздух был густым, жарким и задымленным. Мне необходимо было сделать глубокий вдох, чтобы наполнить легкие кислородом, но я не решилась.

Ничего не поделаешь, выбора не оставалось; мне пришлось звонить отцу. Дрожащими пальцами, я вытащила переговорное устройство и произнесла:

— Босс, — слушая успокаивающий звук автоматического набора.

Я доверила этому человеку свою жизнь. Это он нашел меня, когда я маленьким ребенком слонялась одна по улицам, после того, как умерли мои родители. Не знаю почему, он взял меня в дело, а я и не спрашивала. Он отдалялся от меня всякий раз, когда я вспоминала о той ужасной ночи. Но он вырастил меня, любил и обучал быть наемником, как и он сам.

И я только что подвела его. Он ответил после двух гудков.

— Что случилось? — первое, что он произнес. Его дребезжащий голос звучал оптимистично.

Он, очевидно, ожидал от меня обычного отчета о том, что «все прошло хорошо». Не раз и не два он советовал мне не браться за это дело. Когда он понял, что меня не отговорить, то отправился сюда за мной «просто на случай, если он мне понадобится». Сперва самая важная информация:

— Цель сбежала. У меня одна человеческая жертва, еще одна ранена.

Отвращение к самой себе громко и ясно слышалось в моем голосе.

— Как, чёрт возьми? — сбивчиво произнес Майкл, мой отец. — Что произошло?

— Не знаю. Он был у меня на мушке. Я выстрелила, а в следующее мгновение поняла, что он поменялся местами со своим партнером.

— Как?

— Я не знаю, — повторила я.

— Проклятье, Иден.

Он называл меня так, только когда был очень зол или серьезно взволнован.

— Я же говорил тебе не брать этот заказ. Я говорил тебе оставить его в покое.

— Мне жаль, — с придыханием произнесла я.

Все так и было. Потому что из-за моей неудачи, человеческий рабовладелец сейчас где-то расхаживал на свободе. Хуже, он знал, что за ним охотятся. Теперь он будет более осторожен. Я просто пустила коту под хвост всю операцию.

— Думаю, кое-кто из рабов заключен в клетке в «Яме». Это бар в восточной части города.

Я открыла рот, чтобы рассказать ему остальное, но мой разум опустел. Мои мысли окутал густой туман. Я моргнула, тряхнула головой и собрала все воедино.

— Кое-кто у человека, Сахары Роуз.

— Отправлю к ней человека. Выживших доставишь мне. Черт побери, — прорычал он снова и отключился.

Меня приветствовала тишина. И в этой тишине, я обратила внимание, что пульсация в моей руке усилилась. Я опустила взгляд. Несмотря на помутнение в глазах, я уставилась на зияющую, кровоточащую рану.

Пуля нанесла больше вреда, чем я думала. Я быстро теряла кровь. Слишком быстро. Борясь с болью и слабостью, я поднялась на ноги. Колени мои дрожали, а кости плавились, что не говорило об улучшении моего состояния. Даже мой желудок боролся с острой болью. Я споткнулась о женщину.

Она вздрогнула, когда я потянулась и перерезала ее путы. Затем она опустилась на потрескавшуюся землю и зарыдала, ее грязные волосы распростерлись по обнаженным плечам. Я попыталась не думать о той другой, которой не суждено было попасть домой ни сегодня, ни когда-либо еще.

Арбалет, висящий за моей спиной внезапно потянул меня вниз, словно бетонный блок, и боль в желудке усилилась. Дышать становилось все труднее и труднее.

Волна головокружения окутала меня, тяжелая и странно манящая, убаюкивая прямо на земле рядом с женщиной. Когда наши руки соприкоснулись, она издала испуганный вдох и поспешно отстранилась. Ее движения были настолько быстрыми, что она закидала грязью мои ноги.

Мне хотелось успокоить ее, но мои губы отказались произносить слова. Что, черт подери, было не так с моим желудком? Медленно, очень медленно, я подняла свою рубашку. Там, чуть пониже ребер, была еще одна кровавая, зияющая рана. Когда я ее схлопотала? Я даже не почувствовала, как пуля вошла.

Погодите-ка. Да, вспомнила. Когда я кидала мини-гранату. Проклятье. Я убрала свой сотовый в мешок, и достала тонкий серебряный извлекатель. Подбадривая себя, я закусила нижнюю губу, собралась с силами и ткнула проклятой штуковиной прямо в рану на животе. В тоже мгновение сенсорные металлические отростки удлинились и нащупали пулю.

Я кричала. Сколько времени прошло, прежде чем маленькое круглое острие было извлечено, я не знаю. Я чувствовала только отчаяние, боль. И страх. Я была не готова умереть. Не здесь. Не сейчас. Я безучастно рассмеялась. Какая неудачница.

Сконцентрироваться. Мне необходимо сконцентрироваться.

Не смотря на то, что мне хотелось покоя, я на миг прикрыла глаза и повторила весь процесс, засовывая треклятое устройство себе в предплечье. Когда я извлекла последнюю пулю, у меня с плеч, словно гора свалилась. Отстраненно, я услышала женский плач.

Быстро теряя силы, я нашла шприц в своей сумке и ввела себе в сердце раствор из чистого молибдена, чтобы замедлить распространение меди или латуни, из которой были сделаны пули. Затихающая боль возобновилась. Я снова закричала, долго и громко, пока мои голосовые связки не сели.

Опустевший шприц выпал из моих внезапно ослабевших пальцев. У меня болело все, но успокаивающая вялость уже обволакивала. Через минуту, быть может, меньше, я буду без сознания. Почти вслепую я потянулась за мобильником, мои пальцы каким-то образом сомкнулись вокруг него.

— Босс, — произнесла я. Слово прозвучало настолько слабо и разбито, что я удивилась, когда телефон все же начал автоматический набор.

На этот раз Майкл ответил после пятого гудка.

— Что?

— Я ранена.

— С каждый разом становится все лучше, когда ты звонишь, — произнес он, его сарказм давил.

Однако я уловила сильное скрытое беспокойство.

— Сможешь безопасно добраться до дома?

— Я…, — темная паутина окутала мой разум, затемняя зрение, парализуя мышцы, — попытаюсь.

И тут тьма приняла меня в свои объятия.

Глава 2

Я плыву.

Нет, не плыву, секундой позже поняла я. Сильные мужские руки крепко, надежно держали меня. Меня окутывал аромат сосны и мужчины, я чувствовала исходящую от него силу. Кто-то нес меня. Кто? Зачем? Густой дым затуманил и развеял мои мысли, скрывая ответы за гранью понимания.

— Она поправится? — спросил кто-то. Я узнала прерывистый, обеспокоенный голос. Майкл, мой босс. Мой отец.

— Не знаю, — отозвался второй человек. Этот голос я не знала. Тембр был более глубоким, более грубым, чем те, что мне доводилось слышать прежде. Такой отстраненный, такой безразличный. — Она потеряла много крови.

Оба голоса, казалось, выплывали откуда-то из сна, сюрреалистические и далекие. Кто меня держал? Отец или незнакомец? Кто бы это ни был, он него исходил некий жар, который сильно отличался от всего, что я встречала когда-либо ранее. Его тепло проходило через меня, успокаивающее и нежное, словно колыбельная.

— С нее нужно снять одежду, — произнес незнакомец. — Освободить от этой маски, чтобы она могла дышать.

— Подожди, пока мы не отнесем ее к машине, — голос Майкла стал прерывистым, несколько более торопливым. Он всегда сходил с ума, когда меня ранили. Даже пустяковая царапина расстраивала его.

Прошли минуты. Возможно даже часы. Не знаю, плевать. Я уже давно перестала следить за временем. Все, что у меня было — это надежные объятия моего спасителя, но вскоре они покинули меня, когда мое тело коснулось прохладной земли. Чьи-то руки резко дернули и сорвали с меня одежду, раны тут же запульсировали. Я ахнула, когда почувствовала ветер на своей обнаженной коже. В следующее мгновение с моего лица сорвали маску.

Кто-то втянул воздух, это была не я. Затем… тишина.

— Дерьмо, — выдохнул незнакомец, в его голосе слышалось… благоговение?

Пальцы нежно прошлись по моей скуле, затем по волосам, успокаивающе и мягко. Спать… я бы поспала еще немного.

Я упустила ЙенЛи. Я провалилась.

Снова и снова слова эхом отдавались в моём разуме.

Я упустила ЙенЛи. Я провалилась.

Его самодовольное лицо возникло в моих мыслях. Я потянулась за бластером, но лишь ухватилась за прохладные, мягкие простыни. Воспоминания о событиях на складе вернулись, прокручиваясь в мыслях, как старое видео. Звуки выстрелов. Кровь. Ослепляющая боль. Вот только почему я чувствовала себя опустошенной и свободной, словно ночной призрак, снующий от облака к облаку?

Образ ЙенаЛи дрогнул, затем исчез. Я бросилась за ним, но руки и ноги замедлились в движении, и я осталась на месте. Он рассмеялся. Он дразнил меня.

Ты неудачница, Иден. Неудачница. У тебя было задание. Всего лишь одно. И он ушел от тебя без единой царапины.

Когда много лет назад пришельцы впервые появились на Земле, люди пытались уничтожить их. Вместо этого, они почти уничтожили весь свой род, так мне рассказывали. Чтобы выжить, между нашими расами было заключено соглашение, что нашим агентам будет позволено убивать чужаков-захватчиков. Моя цель вне сомнений таковой и являлась. Мне следовало уничтожить его, а не отпускать восвояси.

Неудачница. Неудачница.

Слово звенело в голове и заставило меня проснуться. Мои веки распахнулись. Я задыхалась. Глубокий вдох. Глубокий выдох.

Я замерла на пару мгновений, пытаясь унять учащенное сердцебиение. Меня окружали тени. Нет, погодите-ка. Тонкие лучики лунного света танцевали у окна, освещая кружевной полог и высокий, сводчатый потолок. Где это я? Я попыталась повернуть голову, чтобы осмотреться, но мышцы отказывались мне подчиняться, держа меня в положении «подбородок кверху». Собравшись с остатками сил, я попыталась снова.

По-прежнему ничего.

Что происходит? Почему я не могу пошевелиться? Во мне начала зарождаться паника, но вскоре ее сменила растерянность. Я услышала, как что-то пищало… бип-бип. Я учуяла резкий запах антисептика. Я почувствовала облегчение, ощутив под собой мягкость матраса. Больница. Должно быть, я в больнице.

Расслабившись, я облизала губы, понимая, что рот сухой и словно забит ватой. Пить. Мне так хотелось пить. Я прищелкнула языком, увлажняя пересохшие губы.

— Пить, — прохрипела я.

Никого не было рядом. Никто меня не услышал.

— Пить, — снова ахнула я.

Быть может, спустя мгновение у моей кровати появился мужчина. Я не смогла разглядеть черты его лица, только то, что он был высоким и мускулистым. Я ощутила исходящее от его тела тепло. Мне захотелось повернуться к нему, утонуть в нем. В самой его сути. Я задрожала.

— Где Майкл? — спросила я.

— Спит. Наконец-то. Вот, — произнес он, его глубокий, хрипловатый голос был мне знаком. Он протянул мне кружку с соломинкой.

Я жадно глотала, прохладная, сладкая жидкость текла по моему горлу. Никогда еще я не пила ничего настолько вкусного.

— Довольно, — сказал он и выдернул трубочку у меня изо рта. — Теперь спи.

Грубый приказ. Его тон не допускал возражений. Обычно я не очень обходительна с таким типом «делай-что-я-говорю-или-страдай-от-последствий» команд. Однако на этот раз я слишком устала, чтобы спорить.

Я прикрыла глаза. Последняя мысль, которая промелькнула в моей голове, что завтра я проинструктирую этого человека, как лучше всего со мной разговаривать.

— Проснись.

Сильный, волевой голос неотступно преследовал меня.

— Проснись.

Чья-то ладонь тряхнула меня, работая синхронно с голосом. Зло. Они были злом и заслуживали умереть ужасной смертью.

— Проснись, милая.

Я попыталась отвернуться и засунуть голову под подушку, но мои уставшие руки и ноги сопротивлялись. Это привлекло мое внимание, так что ничего другого не оставалось. Я махнула рукой. Ничего. Я вскинула ногу. Ничего. Меня охватила паника, и я попыталась открыть глаза.

— Это моя девочка, — произнес мужчина, в его голосе послышалось облегчение.

Резкий белый свет проникал в комнату, от него ничего не укрылось. Слишком ярко, подумала я, щурясь, по-прежнему напрягаясь. Но медленно, очень медленно, глаза привыкли. Мой взгляд был прикован к простой белой футболке, в которую я была одета и белой шелковой простыне, прикрывавшей нижнюю часть моего тела. Тогда я сузила глаза на своего незваного гостя. Майкл Блэк. Мой босс. Мой приемный отец.

Паника полностью отступила, оставляя после себя слабость, и я опустилась обратно на автоматически регулируемый матрас, мой позвоночник одеревенел.

Каждая линия обветренного лица Майкла источала беспокойство — от пронзительно карих глаз до его широкого, неулыбчивого рта. Его седеющие волосы, обычно прекрасно уложенные, беспорядочно падали на виски, а складок на его дорогущем костюме было больше, чем у новорожденного.

— Почему меня привязали? — спросила я, мой голос охрип. Ремни оказались крепче наручников, и я не смогла бы освободиться, не сломав при этом руку. Они были приспособлены к коже чужаков, приковывая пленника к месту.

— Ты вырывалась, раны продолжали открываться.

— Развяжи меня. Немедленно, — я отдала приказ, убедившись, что в моем тоне не было никаких эмоций. Я бы не проявила слабость. Не перед этим человеком, который совершенно не казался слабым. Но Майкл знал меня лучше, чем любой другой, и он знал, что мне ненавистно чувство беспомощности. Такой я никогда не была. Кроме того, я сомневалась, что у меня были силы двигаться даже под страхом смерти, так что ремни были лишними.

Он сделал так, как я и просила, нажимая на кнопку Идентификации личности и отключая лазеры, чтобы моя кожа отдохнула. Он откинулся на плюшевый стул, рядом с кроватью.

— Как ты себя чувствуешь?

— Хорошо, — ответила я, удивленная тем, что это действительно так. Не считая слабости и тупой боли в боку, я чувствовала себя неплохо. — Хотя, пить хочу. Ты достанешь мне немного воды с сахаром?

Чашка стояла на тумбочке, и я потянулась за ней. Я сделала глоток прохладного, сладкого напитка и закрыла глаза, сдаваясь. Сахар действовал как общеукрепляющее для таких, как я. Несмотря на то, что на Земле проживало не так уж много Раки, все же, вероятно, мы несли ответственность за употребление трех четвертей годового урожая сахара.

— Медь хорошенько над тобой поработала, — сообщил он.

— Как всегда, — я осмотрела комнату. Толстый багрового цвета ковер украшал пол комнаты, а несколько имперских золотых светильников устремлялись к сводчатым потолкам. Три окна были открыты, голографические тени отключены. Стены были украшены бронзовой лепниной и декоративно-витыми позолоченными зеркалами. Очевидно, это была не больница. Даже мое покрывало, буквально, кричало о богатстве и роскоши. Мягкий изумрудный бархат и белые шелковые простыни окутали мое тело в изысканный кокон.

— Где я? — спросила я.

— В моем доме.

Это ни о чем не говорило. Отец владел тринадцатью видами различной недвижимости по всему миру.

— В каком именно?

— Нью-Мексико. Ближе к Нью Далласу.

— Ты сделал ремонт с тех пор, как я была здесь в последний раз?

Он кивнул.

Я выгнула бровь.

— Не хочешь поведать мне, почему я здесь, а не в больнице? — для таких агентов, как я, были специальные больницы: для наемников и чужаков. Я была пациентом бесчисленное количество раз.

— Во-первых, ты бредила, а я не хотел, чтобы кто-нибудь слышал, что ты говоришь. Ты ахала и охала о своей неудаче с ЙенЛи. Мне не хотелось, чтобы все думали, что ты специально его отпустила. Во-вторых, мне не хотелось, чтобы твое имя значилось в списке с огнестрельными ранениями. В-третьих, я не хочу, чтобы кто-то еще узнал об этом деле.

Несмотря на то, что я была рада, я сделала глубокий вдох. Я бы хотела, чтобы он сидел, сложа руки, и просто грелся в лучах моего успеха, не вмешиваясь в мои дела.

— Снова играешь в моего покровителя, Майкл?

Он пожал плечами, но отвел взгляд.

— Вообще-то, мой босс думает, что ситуация изменилась к лучшему. Раньше ЙенЛи работал агентом, и он…

— Что? — моргнула я. Конечно, я ведь могла и ослышаться.

— Раньше ЙенЛи работал в качестве агента. В частности, на меня.

Я постаралась не выпучить глаза.

— И почему я слышу об этом только сейчас?

Он снова пожал плечами.

— Он должен был быть в деле. Я говорю тебе лишь то, что тебе нужно знать, а это знать тебе было не обязательно.

— Цель могла знать. Он, возможно, догадывался, что за ним наблюдают.

— Сомневаюсь, — ответил он. — Он был неплохим агентом. Хорошо искал людей, поэтому мы и держали его, но не более. Он был слишком эмоционален, слишком порочен. Думаю, поэтому он решил сделать деньги на продаже рабов. Конец истории.

На мгновение я прикрыла глаза.

— Так почему твой босс рад, что он сбежал?

— Теперь правительство желает знать, где находятся эти порталы, и они думают, что ЙенЛи укажет путь, — Майкл откинулся на стул, наблюдая за мной. — Они решили, что пока не узнают, он должен жить.

— Я неделями следила за ним. Он ни разу не раскрыл, ни единого места расположения портала.

— Приказы есть приказы. Он будет жить, пока не раскроет, как ему удается путешествовать меж планетами.

Что если ЙенЛи никогда не предоставит нужной информации? Обеспечивало ли это преступнику-убийце долгую и счастливую жизнь? Я не озвучила свои вопросы. Майкл знал, как я относилась к нарушителям закона. Мой взгляд скользнул вдоль футболки и прикрытому простыней телу.

— Как долго я пробыла здесь?

— Тринадцать дней, шесть часов, сорок восемь минут, — он положил ноги в дорогих итальянских туфлях на тумбочку из вишневого дерева. — Я привез сюда все, что тебе нужно.

— Даже доктора? — что полностью убило причину держать меня здесь, вне бдительного ока правительства.

— Нет, — нерешительно ответил он.

Я выгнула бровь.

— Кто меня залатал?

— Люциус Адер.

— Это ни о чем мне не говорит. Кто он?

— Мужчина. Человек.

Это заинтересовало меня, и я с любопытством посмотрела на Майкла. Одно упоминание об этом загадочном человеке, и отец застыл, а в глазах отразился проблеск беспокойства.

Майкл повидал в жизни немало плохого… порой даже он был причиной всего этого, так что он редко волновался. Тогда почему сейчас?

— Расскажи мне о нем, — напомнила я.

— Через минуту, — ответил он. Майкл подобрал кусочек невидимой нитки с брюк. — Ты помнишь еще что-нибудь с той ночи на складе?

Работа, как всегда, была на первом месте. Я больше не пыталась поддерживать разговор о своем незримом врачевателе. Я сконцентрировалась и мысленно воспроизвела каждую минуту, проведённую на складе. Затем я подняла взгляд на Майкла.

— ЙенЛи сказал, что в тот день собирался открыть портал. Тот день, конечно же, уже прошел, что означает, что порталы открыты не всегда, значит, он может только отправить свой «скот», так он их называет, в определенные дни.

— Что их открывает?

— Он не сказал.

Майкл нахмурился.

— Черт, кажется, мы опоздали. После того, как я подобрал тебя, отправил группу людей в «Яму». Там было пусто. Клетки обнаружили в подвале, но в них никого не было.

Желудок свело узлом, и я провела рукой по лицу.

— И никаких следов недавнего пребывания?

— Импровизированные туалеты, которое не успели опорожнить. Наручники со следами запекшейся крови, которые мы отдали на экспертизу на совпадение с кровью жертв. Каждая капля совпала.

— Что на счет Сахары Роуз?

— Исчезла, дом пуст. Она собиралась в спешке, что весьма очевидно.

— Замечательно, — пробормотала я, почти боясь задать следующий вопрос. Но мне пришлось. Мне были необходимы все факты. — Что на счет человеческой женщины на складе? Выжившей?

Откинувшись назад, он заложил руки за голову и уставился в потолок. Он крепко сжал губы, в то время как нас окутала долгая тишина.

— Ты не захочешь об этом узнать, — тихо произнес он.

Я выдохнула и тряхнула головой в отвращении…в отвращении к самой себе. К ЙенЛи.

— Она мертва, да?

Майкл кивнул, его лицо выражало сочувствие.

— Мне жаль, милая. У нее были слишком тяжелые раны. Она умерла прежде, чем мы оказались там.

Я прикусила щеку изнутри и отбросила все свои душевные сожаления, которые бритвой резали меня.

— Как ее звали?

— Не кори себя. Ты сделала что могла.

— Как ее звали? — настаивала я.

— Эми, — выдавил он, в его тоне сквозило недовольство. — Эми Эвенс.

Эми Эвенс. Она была молодой, возможно не старше двадцати пяти, с красивыми светлыми волосами и большими голубыми глазами. Как и каждая молодая девушка, она, вероятно, мечтала о любви и счастливой жизни, пока ее не похитили и не изнасиловали. В итоге, она умерла в одиночестве.

Мое отвращение и ненависть к ЙенЛи нарастали, но более того, росло и отвращение к самой себе. Я должна была защищать невинных, это было частью моей работы. Я закрыла глаза, надеясь заблокировать воспоминания, образы двух женщин: живых и прикованных цепями к стене; не знающих о том, что смерть уже стучится к ним в дверь. Я испортила все, что можно было. Я упустила свою цель; мне даже не удалось спасти одну человеческую жизнь.

Мои раны… я заслужила каждую из них и даже больше.

— Что нам теперь делать? — спросила я, снова поворачиваясь лицом к Майклу.

— Я думаю, ЙенЛи все еще в Новом Далласе, собирает еще одну партию груза. Я хочу, чтобы ты отправилась туда, нашла его, нашла эти проклятые порталы и закончила свою работу.

Прошло мгновение, прежде чем его слова дошли до меня.

— Ты даешь мне еще один шанс?

— Ты знаешь всю его подноготную лучше, чем кто-либо. Ты знаешь его привычки; ты изучала его. И еще… Я знаю тебя. Ты хочешь получить возможность все исправить, а я достаточно люблю тебя, чтобы дать ее тебе.

— Я…, — я поджала губы. От того, что Майкл доверял мне настолько, чтобы исправить все мои ошибки, меня охватила гордость и радость, и мне было трудно найти слова, чтобы выразить свою признательность. Полагаю, он бы призвал все свои защитные инстинкты на поверхность, и приказал бы мне попридержать коней.

Я по-настоящему любила этого человека.

— Как думаешь, может кто-то из твоих агентов тайно работал с ЙенЛи? — спросила я. — Это бы объяснило, откуда ЙенЛи узнал, что ему необходимо поменяться местами с Мрис-сти.

— Для этого у меня уже есть человек, так что не волнуйся на этот счет.

Я кивнула.

— Спасибо, что даешь мне еще один шанс, — сказала я с признательностью в голосе. — Знаю, что не заслуживаю этого. Я тебя не подведу.

— Пока не благодари меня, — сухо произнес он. — Ты будешь работать с напарником.

Что?

— Абсолютно исключено, — все мое счастье улетучилось, а на смену ему пришло возмущение. Я села, поморщившись от боли, и посмотрела на него. — Я работаю одна. Всегда.

— Не в этот раз, — решительно ответил он. Конец.

— Я вполне сама способна найти порталы и убить ЙенаЛи, — мне необходимо сделать это самой. Я не могла позволить кому-то исправлять мои ошибки.

Он скрестил руки на груди и пристально на меня посмотрел.

— Тогда почему он не мертв?

Это было совершенно неуместно, хотя он был прав.

— Я не буду работать с одним из твоих агентов.

— Да, — спокойно и уверенно ответил он, — будешь.

— Люциус, — позвал он, не отрывая от меня взгляда, — иди, познакомься со своей новой напарницей.

Человек как будто бы стоял у входа и охранял его, тяжелые металлические двери мгновенно открылись. Он крадучись шагнул внутрь, не издавая ни единого шума: не было слышно ни шуршания одежды, ни шагов, ни дыхания. Он был таким же человеком, как и Майкл, но только там, где мой босс был стройным, у него были твердые мускулы. Майкл был среднего роста, а этот был высоким. Майкл был пожилым, а этот мужчина просто излучал жизненную силу.

Он остановился у изножья моей кровати. От него исходил аромат хвойного мыла и мужчины. Он был недостаточно близко, чтобы прикоснуться к нему, но я ощущала тепло его кожи, которое манило меня, убаюкивало. Это тепло, этот запах… Я узнала их. Прошло мгновение, и я втянула воздух.

Это он нес меня. Он дал мне воду с сахаром прошлой ночью. Он снимал с меня одежду. Желудок скрутило при мысли о его руках на мне, как он раздевает меня, видит мою обнаженную плоть. Дрожь пробежала вниз по спине.

Его губы были пухлыми и мягкими, словно розовые лепестки цветка. Однако остальные черты его лица были, словно высечены из гранита и могли похвастаться шероховатостью и острыми углами. Скулы были словно вырезаны из камня. Нос вылеплен из стали. Черные брови очерчивали глаза, настолько синие, будто из ледяной крошки, со взглядом, говорящим о том, что он все повидал. Прямо сейчас эти глаза буравили меня.

Он был одет в облегающие джинсы и узкую черную футболку, того же чернильного цвета, что и его короткие волосы. Даже просто стоя, он излучал мужскую силу, которая так и кричала «я тебя либо убью, либо трахну… решай сама».

Я вдруг почувствовала себя уязвимой. Разоблаченной. Неважно, одета я была или прикрыта простыней. Я лежала в кровати; я была ранена. И он видел меня обнаженной. Более того, я была недееспособна и, вероятнее всего, напоминала больного полосатого котенка, чумазого и лохматого.

Я напустила на себя недовольный вид, надеясь, что излучаю царское самообладание. Я не знала этого человека, и мне не хотелось, чтобы он видел во мне нечто, чем можно легкостью управлять.

— Ты когда-нибудь убивал, Спарки? — спросила я, надеясь поставить его в оборонительную позицию. Он одержит верх, если я позволю.

Ни единого проблеска эмоций не появилось на лице. Он оставался на месте, молчаливый, равнодушный. Отчужденный.

С заметным усилием я оторвала от него взгляд и постаралась игнорировать его существование.

— Мне не нужен напарник, — сказала я Майклу.

— Жестоко, — произнес отец с суровым выражением лица.

— Я работаю одна, — повторила я, мой тон стал холоднее. Я удивилась, как мое дыхание не сыпало ледяной крошкой.

— Больше нет, — снова ответил он.

— Я не буду…

— Твои протесты ничего не изменят, милая. Я хочу, чтобы ты работала с Люциусом. Так и будет. Это приказ.

— Он стоит у меня на пути.

— Он знает, что делает.

— Сомневаюсь в этом. Люди подобные ему представляют из себя мускулы, а не мозги. Как я смогу работать, если мне постоянно придется оглядываться на него?

Человек, наконец, соизволил заговорить.

— Послушай-ка, Печенька, — произнес он, его голос был грубым, низким, словно у него когда-то были повреждены голосовые связки, — в тот день, когда ты спасешь мою задницу, я найду себе новую работу. Может, займусь клонированием цветов. Может, буду выгуливать собак-роботов. Решу, когда придет время. А пока, позаботься о себе, а я как-нибудь позабочусь о себе.

С этими словами он покинул комнату также быстро и бесшумно, как и вошел.

Как только дверь за ним захлопнулась, я вперилась грозным взглядом в Майкла.

— Он что, только что назвал меня печенькой?

Губы Майкла дернулись, а луна наполнила его карие глаза сияющим, насыщенным зеленым цветом.

— Ты это заслужила после фразы про мускулы вместо мозгов.

— Как ты можешь требовать от меня работать с этим человеком?

Подергивания обернулись широкой улыбкой.

— Считай это наказанием за свои грехи.

Я не позволила его подтруниваниям смягчить меня, несмотря на то, что любила видеть его счастливым.

— Повторю еще раз, Майкл. Мне не нужен напарник.

«Позволь мне сделать это», — мысленно умоляла я.

Что-то глубокое и зловещее промелькнуло в его чертах.

— Ты будешь работать с ним или будешь работать на другое агентство. Поняла?

Он был серьезен. Майкл никогда мне не угрожал. Только обещал. И с подобным заявлением, я не могла отказаться. Я сухо кивнула. Мои руки сжались в кулаки, но тут на меня снизошла идея

— Он хоть что-нибудь умеет, кроме как выглядеть красиво? — и жестко.

— Полагаю, тебе просто нужно набраться терпения и выяснить.

— Это радует, Майкл. Весьма радует, — я знала Майкла, знала, когда он становился упрямым. Все, что мне удастся узнать о Люциусе, мне придется узнать самой.

Он вздохнул.

— Если ты будешь работать с ним на пределе возможностей, ты, вероятнее всего, совершишь меньше ошибок.

Как замечательно раздавать маленькие жемчужинки мудрости в столь подходящее время, как сейчас. Спасибо. Ни за что!

— Есть еще какие-нибудь идеи идеального бреда, которые бы ты хотел мне подкинуть, прежде чем я выгоню тебя и немного отдохну?

— Да, — он усмехнулся. Ему всегда нравилось, когда я возвращалось к своей старой манере общения в стиле испорченной принцессы. — Я хочу, чтобы ты работала в полную силу в течение трех дней. В противном случае, я разрешу Люциусу выполнить миссию самостоятельно.

После этого он ушел. Он решил все окончательно и бесповоротно своими напутственными словами. Я бы вернулась в свою боевую форму через два дня, ни секундой больше. Была ли это женская гордость или же наглость, но я не позволю Люциусу заполучить эту миссию.

У меня все еще было что доказать. Больше чем когда-либо.

Я не буду неудачницей. Не в этот раз.

— Печенька… вот ж задница, — пробурчала я.

Глава 3

Ночью я заставила себя выбраться из постели. Мои мускулы протестующе заныли, но мне удалось выпрямиться. Белая футболка доставала мне до колен, оставляя остальную часть моих золотистых ног открытыми. Тьма и лунный свет смешались воедино, образуя туманный кокон. Тишина. Остальной дом мирно спал.

Мои движения были медленными и заторможенными, пока я двигалась по лестнице из красного дерева, пробираясь в офис Майкла. Мне нравилась эта комната: стол с замысловатой резьбой; высокие книжные полки с настоящими книгами — не голографическими экземплярами из магазинов — пахнущие кожаным переплетом.

Я провела кончиками пальцев по глобусу, по картам вселенной, висящим на стенах. По шахматной доске. Майкл и я провели столько ночей в этой комнате, разговаривая и смеясь. Вырабатывая стратегию. На воспоминания нет времени, милая. Принимайся за работу. Я шлепнулась в плюшевое кресло за столом. После голосовой идентификации и активации компьютера — все как он меня учил — я вбила в поиск файл на Люциуса Адера. Вся информация была удалена. Не удивительно. Майкл не хотел, чтобы я узнала о Люциусе, поэтому он, естественно, избавился отданных. У меня был умный отец.

Разочарованная и уставшая, я проскользнула обратно в свою комнату. Мне было необходимо поспать несколько часов до утра. Прежде чем забраться в кровать с балдахином, я замерла. Я была не одна. Я ощутила жар и запах сосны.

Я сузила глаза на незваного гостя. Обыденно и расслабленно Люциус откинулся на мягком кресле рядом с кроватью. Я посмотрела на него хмурым взглядом.

— Ищешь что-то? — самодовольно спросил он, словно знал, что я делала.

Я не потрудилась ответить. Забравшись в кровать, матрас которой прогнулся под моим весом, я закрыла глаза, однако оставалась начеку. Покрывала были теплыми и мягкими, успокаивающе лаская мою кожу.

— И что ты делаешь, как ты думаешь? — настаивал он.

— Сплю. Можешь остаться и понаблюдать, извращенец, коим, я уверена, ты и являешься.

— Не думаю. Поднимайся, — наклонившись ко мне, он протянул руку и не слишком нежно потряс меня за плечо. — Одевайся. У нас тренировка.

Немногословный человек. Весьма пикантно.

— Если ты хочешь притвориться моим физиотерапевтом и сделать массаж, и то я позволю прикоснуться лишь к плечам. А в остальном держи свои руки при себе. Понял?

— Значит ты не жаворонок?

— Узнаешь утром. А сейчас, я отдыхаю. Выметайся.

— Ты всегда такая стервозная?

У меня не было времени успокоиться. Я просто подскочила, качнувшись, села и замахнулась кулаком. Мне удалось ударить его в челюсть. Его подбородок даже не дернулся, я же вздрогнула от удара. Его кости оказались прочнее стали, а я еще неполностью восстановила свои силы.

Было ли у него время, чтобы остановить меня? Возможно. Было ли у него время, чтобы отодвинуться? Более чем достаточно. Мои движения были медленнее, чем обычно, мои рефлексы притупились. В его глазах появились проблески веселья, что делало их еще более голубыми, почти фиолетовыми.

— Поднимай задницу с кровати. Если ты будешь в такой же форме, что и сейчас, чужаки тебя убьют, а не ты их. Встретимся в тренажерном зале, в подвале, через полчаса.

— Выметайся из моей комнаты.

— Полчаса, — произнес он. — Не опаздывай.

Когда я услышала, как дверь закрылась, я заставила себя подняться с кровати. Теперь я чувствовала себя хуже, чем пять минут назад. Конечно же, я во всем обвинила Люциуса. Но черт меня подери, если я не хотела потренироваться с ним. Я любила соревнования. В моем теперешнем состоянии, я, вероятно, не смогу побить его. Зато смогу причинить много вреда, подумала я, усмехаясь.

Я заклеила свои раны цианакрилатным пластырем, специально для травм, и приняла долгий душ, нежась в дымящейся, розовой жидкости с тонким ароматом. Большинство людей пользовались сухими ферментами или же глицериновым спреем. Майкл мог позволить себе воду, хвала Господу. Душ был почти моим хобби.

Я бы сказала, что на планете Рака было больше воды, нежели суши. Быть может, Рака любили купаться. Если бы мои родители выжили после той ужасной ночи, я бы спросила их об этом. Отдала бы что угодно, чтобы спросить. Меня всегда терзали угрызения совести, когда я думала о них. Я ужасно по ним скучала.

Выбравшись из ванной, я почувствовала себя более гибкой, менее неловкой. Я бросила взгляд на настенные часы. 3:45. Я не смогла сдержать улыбки. Прошло тридцать три минуты, как Люциус приказал мне явиться в тренажерный зал. Я представила, как он мечется, с нетерпением ожидая меня.

Потянувшись, я ощутила легкий укол в боку, надежно скрутила свои золотистые волосы в узел и порылась в шкафу с одеждой. Во всех своих квартирах Майкл держал шкаф с одеждой для меня. Я надела красный спортивный боди и подходящие к нему шорты из спандекса.

Живот заурчал. За сутки мне достался только стакан воды с сахаром. Когда я вошла на кухню, мои босые ноги коснулись гладкой холодной мраморной плитки. Настоящий кофе, сваренный в серебряной турке, а не синтетический заменитель, стоял на платиновой столешнице, наполняя воздух густым кофейным ароматом. Я сморщила нос от отвращения. Я понятия не имела, как некоторые могут пить эту дрянь. Я нажала на пару кнопок, и на стойке появился сэндвич с индейкой. Я посыпала его сахаром и успела съесть около половины, прежде чем мой желудок запротестовал.

Прошло сорок девять минут. Неторопливой походкой, ухмыляясь, я, наконец, вошла в тренажерный зал.

Люциус уже был там, колотя по боксерской груше и выглядя при этом чертовски сексуально. Как же раздражает. С таким противным характером ему бы быть уродом. Отвратительно. Его бронзовая кожа обтягивала мышцы и сухожилия. Грудную клетку пересекало несколько шрамов. Пот блестел на обнаженной груди и стекал маленькими ручейками по животу и спине, задерживаясь лишь на резинке шорт. Он на меня даже не посмотрел. Следующие два часа я провела занимаясь растяжкой на коврике и собиралась с силами, заставляя свое тело преодолеть последние барьеры, чтобы оно могло излечиться. Временами, я казалась себе неуверенной и хрупкой. То, благодаря чему я знала, что жива. Я знала, что Люциус предпочел бы силовые нагрузки, быть может, виртуальный спарринг.

Обычно я тренировалась на ринге. Сегодня мне не хотелось этим заниматься. Вместо этого я бегала от ковра и до полосы вдоль дальней стены. Я потянула ногу, поглядывая на Люциуса. Я чуть не ахнула, когда поняла, что он смотрит на меня, его взгляд был обжигающим и напряженным.

Я сузила на него глаза:

— Развлекаешься?

— Давай попрактикуемся, — рявкнул он, — если думаешь, что сможешь со мной справиться.

— Я годами справлялась с такими мужиками как ты, Спарки [1].

На его виске дернулся мускул.

— Давай проясним пару вещей, Печенька. Я не нравлюсь тебе, а ты не нравишься мне. Ты не хочешь напарника, а я чертовски уверен, что и он мне тоже не нужен… особенно высокомерная инопланетянка, у которой, как я погляжу, нет никаких талантов.

— Тогда почему ты согласился работать со мной? — прорычала я.

— Зарплата есть зарплата, детка, а твой папаша приплачивает мне за твою задницу.

— Нам платит правительство, детка. Прими эти факты.

Он поджал губы, обрывая себя на полуслове.

— По крайней мере, тебе досталась лучшая сделка, — пробормотала я.

— Тогда как насчет этого? — он изогнул бровь. — Ты провалила свое последнее задание, а я срывал куш при каждой возможности.

Я раздраженно подвигала челюстями. Будто мне нужно было напоминать о моем провале. Будто я не думала об этом даже во снах.

— Это моя единственная неудача за все годы работы агентом. Я планирую исправить эту ошибку.

— Ты добивалась успеха в самых легких делах, милочка. Нашла чем гордиться.

Подонок.

— Тебе приходилось убивать?

— Если ты спрашиваешь, значит плохо разбираешься в людях.

Холодная, жестокая маска смерти показалась в его глазах, рассказывая о бесчисленных убийствах. Я сжала руки по бокам.

— Я тоже убивала. И очень много.

— Мне любопытно, — сказал он, — как ты избавлялась от своих жертв? Надоедала им до смерти?

Нахмурившись, я сократила расстояние меж нами, пока мы оказались нос к носу. Наше дыхание смешалось, и я ощутила вибрацию его силы. Я не могла сохранять свою обычную невозмутимость рядом с этим человеком. Я ответила ему, хотела я того или нет.

— Зачем надоедать им, когда у меня для этого есть нож… когда я могу взять такого человечка, как ты, нарезать и зажарить его на завтрак?

Он долго изучал меня молча, его горячий взгляд скользил по моим изгибам.

— Это все твое раздутое самомнение.

— Я это заслужил. Ты же, однако, уже никогда…

— Довольно, детишки, — произнес Майкл, внезапно появляясь в дверном проеме.

Мы оба резко развернулись к нему лицом. С притворной беспечностью он прислонился к толстому деревянному косяку. В одной руке у него была чашка дымящегося кофе, а в другой — незажженная сигара.

— Оставил вас на пару часов, а вы тут задираете друг друга. Работайте вместе или ищите себе другую работу, — он покачал головой и обратил все свое внимание на меня. — Я хотел дать вам больше времени, но кое-что произошло.

Теперь он повернулся к Люциусу.

— Заканчивай тренировку и объясни Иден, что я запланировал на сегодня.

И он оставил нас вдвоем.

— Объясни сейчас же, — произнесла я, глядя на Люциуса. Я бы побежала следом за Майклом, но уверена, что это бы только развеселило моего напарника.

— Тебе кто-нибудь говорил, что если ты по-доброму отнесешься к человеку, он отнесется к тебе так же?

— Пожалуйста, объясни, что Майкл хочет сделать, — попросила я, почти силой заставляя себя говорить.

— Нет, пока мы не потренируемся, — ответил он, с наслаждением растягивая каждый слог. — Ты, Печенька, отчаянно в этом нуждаешься.

Мне пришлось проглотить поток проклятий. Как ему все время удавалось одерживать верх?

— Я готова, когда ты готов, — процедила я сквозь стиснутые зубы. У Рака не было особых, инстинктивных боевых навыков. Я обучалась искусству убийцы. Я не такая уж легкая добыча, как, очевидно, считал он. Не важно — раненая или нет.

Он занял местечко на большом синем ковре в центре зала.

Собираясь с силами, концентрируясь, я встала прямо перед ним. Я была не так сильна сейчас, как мне хотелось бы, но на большее рассчитывать не приходилось. Я положилась на свою боевую силу.

Сфокусируйся. Держи разум ясным. Не позволяй эмоционально реагировать.

— Я не собираюсь поддаваться, — предупредил он. — Мне плевать, что ты женщина, и мне плевать, что ты ранена.

Я тренировалась на голограммах более яростных и смертоносных, чем этот человек, так что его предупреждение меня не напугало.

— Планируешь победить меня своим маленьким членом? — рассмеялась я. — Удачи, Спарки.

Издав низкое рычание, он кинулся на меня.

Одним плавным движением я подалась в сторону, эффектно уклоняясь от удара. Он пролетел мимо меня и споткнулся о свои же ноги.

— Ай-ай-ай. Позволяешь гневу одержать верх над собой.

Развернувшись, он устремился на меня. Я ударила его ногой в живот, но это его не остановило. Он слишком быстро подошел ко мне и схватил за плечи. На этот раз, я не смогла уклонится от него, он был слишком быстр. Он отбросил меня, и я шлепнулась на мат. Я поморщилась от резкой боли, но быстро подскочила на ноги. И прежде, чем успела перевести дыхание, он снова повалил меня, его руки обхватили мое горло.

— Ты слишком медленная, — произнес он.

Я знала это. Чем медленней я двигалась, тем больше времени было у моего противника, чтобы обдумать следующие движение. Я ослабила хватку Люциуса ударом локтя. Сил было мало, чтобы сломать руку, но достаточно, чтобы сделать больно. Затем, я ударила его в грудь, отталкивая, он, споткнувшись, отступил назад. Совладав с собой, он снова кинулся на меня. Извернувшись, я отскочила и избежала удара. Еще раз увернулась. Удар.

Контакт.

Моя нога врезалась ему в живот, выбивая весь воздух из его легких. Как только он согнулся, пытаясь вдохнуть, я подскочила, подняв локоть. Одним точным ударом, я врезала ему по щеке.

Он взвыл.

Я усмехнулась:

— Все еще слишком медленно?

— Неплохой ход, — сказал он, потирая щеку. Пошатываясь, через мгновение он встал во весь рост. — Давай посмотрим на что ты еще способна.

Люциус пригнулся, подпрыгивая на пятках и готовясь к удару ногой. Предвидя такой ход, я подпрыгнула.

Недостаточно высоко.

Взмах ноги и его пятка врезалась в мою голень. Колени подогнулись, и я рухнула, ударившись лицом. Холодный мат встретился с разгоряченной плотью. Я растеряла всю свою дерзость.

Он прыгнул на меня, прижав грудью мое лицо к полу. Его теплое дыхание коснулось уха и моей щеки. Везде, где его кожа соприкасалась с моей, я была словно оголенный провод, это разжигало меня, причиняя боль… от похоти. Я с трудом сдерживала дыхание, но сделав вдох, почувствовала запах его кожи. Запах необузданности.

— Что ты будешь делать в этой ситуации? — спокойно спросил он.

Мне следовало положить руку на щеку, затем вытянуть другую руку и перекатиться. Но его длинные, толстые пальцы были на удивление нежными, когда скользили по моим рукам, и я осталась на месте, ничего не делая. Его прикосновение не напоминало врага, скорее любовника.

Незваное желание родилось во мне, становясь все жарче и жарче. Не помогло и то, что у него появилась эрекция. Твердая. Горячая. Он не хотел меня, я знала. Не на самом деле. Мужчина просто завелся от физического контакта. А мы определенно контактировали физически.

Мысль, что он захотел бы любую, что оказалась бы под ним, нисколько не усмирила моей похоти, а следовало бы. Темные, опасные фантазии пробудились к жизни. Обнаженные тела, стоны… Не думая, я прижалась к нему бедрами, ища большего контакта. И тогда нас окутало ароматное облако мяты и меда. На мгновение я ощутила его, мои щеки залило румянцем, и я отчаянно боролась за свободу. Если бы Люциус знал что-либо о Рака, он бы все понял — мы испускаем этот аромат, когда отчаянно жаждем кого-либо.

— Отпусти меня, — заорала я. Я не смогла сохранить спокойствие, маску хладнокровия, если от этого зависела моя жизнь. — Отпусти меня, сейчас же.

Я вытянула руку, как должна была сделать намного раньше и попыталась перевернуться. Он навалился всем телом, не давая мне двигаться.

— Что с тобой такое? — рявкнул он. — Успокойся, женщина. И когда, черт подери, ты успела надушиться духами?

Он не знал.

Я тут же расслабилась. Одно дело хотеть его, но совсем другое — дать это понять. Он, казалось, относился к тому типу мужчин, которые будут использовать это против меня же самой, издеваясь надо мной.

— Слазь с меня, — произнесла я более спокойно.

— А что ты сделаешь, если не слезу? — спросил он. — Я тебя прижал, и знаешь что? Ты ни черта не сможешь с этим поделать. Так что, похоже, у тебя самой небольшая проблемка.

— Ты так думаешь? — ответила я, почти задыхаясь. Мне необходимо было, чтобы он слез, прежде чем я совершу нечто глупое. Например, захнычу. Или раздвину ноги.

— Да, — уверенно заявил он. Возникла пауза, затем:

— Я был слишком груб? — хрипло поинтересовался он.

Я заставила себя не брыкаться.

— Я люблю, когда грубо.

— Лгунья, — его голос был низким и хриплым, полным сексуальной энергии. — Думаю, ты любишь заниматься этим медленно и нежно.

Мой Бог, если он продолжит разговаривать со мной подобным образом, я сорву с него штаны и буду умолять взять меня прямо здесь.

— Черт тебя дери. Ты не хочешь преподать мне урок?

— Быть может, в следующий раз, — он замолчал. — Когда тебя берут в подобный захват, лучшее, что ты сможешь сделать, это укусить за руку и, отвлекая внимание, перекатиться.

Прежде чем я смогла воспользоваться советом, он отпрыгнул от меня и поднялся на ноги.

Ощущая странное чувство утраты, я растянулась на спине и ударила ногой, делая подсечку. Он рухнул вниз. Я рассмеялась, когда он упал.

— Что-то вроде этого? — спросила я.

Его смех смешался с моим — звук чувственный и искренний. Он не шевельнулся чтобы подняться, а остался на месте.

— Хороший ход.

— Спасибо.

Прекратив развлекаться, он закинул одну руку за шею и нахмурился:

— Я хочу, чтобы этот ублюдок ЙенЛи умер. Не из-за нашего задания, а потому что он заслуживает смерти.

Я покосилась на его профиль: он был такой же жесткий, как и анфас.

— Звучит так, как-будто это что-то личное.

— Каждая миссия личная, но я уверен, что Майкл рассказал тебе — ЙенЛи раньше работал здесь.

— Да.

— Когда он ушел, он убил несколько агентов. Агентов, которые были моими друзьями. — Люциус повернулся лицо ко мне. — Если в какой-то момент я подумаю, что ты меня тормозишь, клянусь Богом, я сам тебя убью.

Я сузила глаза.

— Я скажу это только один раз, — я подняла палец, на случай, если ему нужен был визуальный эффект. — Я буду говорить медленно, чтоб ты понял. Если ты будешь меня сдерживать, я сделаю так, чтобы ты убежал к своей мамочке с плачем… словно маленькая девочка.

Еще одна довольная усмешка заиграла на его губах.

— Хороша с ножами, да?

— Очень, — ответила я с абсолютной уверенностью.

— Довольно честно. Предупреждение получено, — в мгновение ока он перекатился на меня и прижал мои плечи коленями к мату.

Я быстро обернула свои ноги вокруг него и сомкнула лодыжки у него вокруг шеи. Мои мышцы заболели, когда я повалила его. Он упал, я оказалась сверху. В тот момент, когда его спина ударилась о пол, я использовала прием, чтобы подняться и ткнуть его локтем в живот.

Его дыхание обратилось в свист.

— Ты уже второй раз ударяешь меня локтем, — он тяжело вздохнул.

— ЙенЛи еще показывался? — спросила я, быстро поднимаясь на ноги. Веселья ради, я упала, целясь локтем в его легкие.

— Черт подери!

Отдышавшись, он ответил:

— Пару раз в Новом Далласе. Мы думаем, он убил человеческую женщину.

— Это не похоже на него. ЙенЛи склонен к похищениям, изнасилованиям и пыткам. Он редко убивает. В мертвом теле нет прибыли.

— Знаю. Думаю, он в отчаянии и делает ошибки.

Люциус развернулся и ударил ногой меня в предплечье. Прямо в рану.

Я вздрогнула, но удержала равновесие. Мой Бог, это было больно. Он хотел, чтоб я заплакала, но я не доставлю ему удовольствия. Я прыгнула, закружившись в воздухе, вскинув один кулак и приготовилась. Контакт. Удар в висок.

Его подбородок дернулся в сторону.

— Обычно у него уходят месяцы на то, чтобы найти правильных кандидатов в рабы, только если он хочет, чтобы они соответствовали требованиям покупателей, — сказала я. — Зачем торопиться теперь?

— Из того, что рассказывал тебе Майкл, — ответил он, пританцовывая в сторону, когда я снова напала. — Некоторые рабы из его последних «поставок» умерли от какой-то непонятной болезни. Его покупателям это не понравилось. Они просили определенное количество, я уверен, потому-то он вынужден добирать необходимое количество. И не забывай, ты убила его помощника, поэтому ему приходится делать кое-какую грязную работенку самому.

— В этом есть смысл, — поскольку прежнее движение сработало мне на руку, я пригнулась и сделала подсечку. Моя нога ударила по его лодыжкам. Когда он упал, я прыгнула и прижала его плечи коленями, мой пах оказался рядом с его лицом.

Он встретил мой взгляд, затем целенаправленно скользнул им вниз.

— Приятный вид.

Я задрожала и попыталась подавить новую волну желания, вспыхнувшего внутри меня. Короткие черные пряди волос придавали ему вид, будто он только что выпрыгнул из койки.

— Послушай, я не похожа на других женщин. Я жестче, чем ты думаешь. Я делала то и бывала там, где остальные люди боятся.

— Ты по-прежнему женщина, — сказал он, словно это объясняло все тайны вселенной. — И ты — Рака, самая миролюбивая раса из пробравшихся на нашу планету.

Пробравшихся? Я бы за это нос сломала.

— Я женщина-Рака, которая убивает людей, зарабатывая этим себе на жизнь. Я тебя не боюсь, и я не боюсь ЙенаЛи. Я убью его.

Нечитаемые эмоции сверкнули в его глазах, и я подумала, что же он чувствует. Восхищение? Хотелось бы. Сомнение? Более вероятно.

— Почему ты выбрала убивать чужаков, когда ты сама чужая? Разве это не тоже самое, что убить своего собственного брата?

— У меня свои причины и это не твое дело.

— Я читал твое дело, — сказал он. — Причина не указана.

Ошеломленная я вздрогнула. Майкл имел наглость удалить личное дело Люциуса, чтобы я хоть что-то смогла узнать о нем, но он оставил мое, чтобы тот посмотрел его на досуге? Меня охватила ярость и по языку пробежала молния.

— Как и мои рассуждения, мое личное дело — это мое дело и только мое.

Он оставался невозмутимым.

— Буду честен. Ты противоречива, и я тебя пока не раскусил. Убивая других пришельцев, ты защищаешь людей, — сказал он, — но люди охотятся на представителей твоей расы из-за золотой кожи.

— Я такая же землянка, как и ты. Я родилась и выросла здесь. Тот факт, что я — Рака… — я жестко дернула плечами. — Ты человек. Ты бы убил человека, если бы пришлось?

— Совершенно верно, — сказал он. — А ты?

— Совершенно верно, — ответила я. — Тебя в том числе. Некоторые люди, независимо от расы или пола, плохие и должны быть убиты. Это единственный способ достигнуть мира.

Его полные губы чувственно изогнулись, и у меня возникло внезапное желание наклониться и укусить их.

— Ты хочешь узнать, что Майкл планирует для нас завтра или нет? — спросил он.

Я кивнула и щеки залил румянец, потому что я легко позабыла о наказе Майкла. Глупая похоть. Мне не нравится этот человек. Помнишь?

— Прошлой ночью один из наших агентов поймал Сахару Роуз. Ее держали в Новом Далласе, — сказал он, не побеспокоившись о том, чтобы хоть попытаться отодвинуться. — Майкл хочет, чтобы мы отправились туда и допросили ее, получили всю информацию, какую только сможем.

Я чуть не подскочила на ноги от волнения, но мне удалось остановиться.

— Когда мы едем?

— Через два часа, — он сцепил мои руки на бедрах и сжал их. Не достаточно, чтобы сделать больно, но достаточно, чтобы привлечь внимание. — Я хочу допросить ее один, это значит, что тебе нужно остаться здесь.

Я рассмеялась. Не смогла удержаться.

— Ты шутишь, да?

— Ты не сможешь вытянуть из неё ответы. Ты выглядишь такой же страшной, как миска теплого меда.

— Внешность не определяет мои способности, — прорычала я, теряя остатки юмора. В своей жизни мне доводилось слышать похожие слова. Будучи подростком, моя испорченная, избалованная натура любила подобного рода заявления. Будучи взрослой и в свете моего недавнего провала, я возненавидела… ВОЗНЕНАВИДЕЛА!.. подобные вещи.

— Я даже не буду ничего говорить о твоем рте, — продолжил он.

— Что на счет моего рта? — медленно спросила я.

— Это «рот-за-двести-долларов-в-час», а не «расскажи-мне-все-свои-секреты-или-я-убью-тебя-губами»

— Знаешь что? — произнесла я. О, это будет весело. Он очевидно понятия не имел с чем столкнулся задав этот вопрос. — Хочу заключить с тобой сделку. Даю тебе десять минут, чтобы ты выудил информацию у Сахары Роуз.

Я преследовала эту женщину днями. Я знала ее. Люциус со своей башнеобразной комплекцией и упругой задницей «Я-не-налажаю» повергнет ее в полнейшее молчание.

Коварное намерение промелькнуло на его лице:

— А что будет, когда я получу от нее ответ? — спросил он, вскинув бровь.

— Позволю воспользоваться своим ртом бесплатно.

Он не колебался:

— Согласен.

— Хочешь знать, какой мне прок если ты налажаешь?

— Я не планирую лажать.

— Ты все еще можешь предложить мне то, чего я хочу.

Теперь колебался он.

— Что? — подозрительно спросил он.

— Когда твои десять минут истекут, я хочу, чтобы ты отошел в сторону и заткнулся ко всем чертям. Я добуду нужную нам информацию. После этого, ты встанешь на колени и будешь нахваливать мои способности.

Его губы растянулись в широкой ухмылке.

— Согласен. Но приготовься, Печенька, — он поднялся, приблизившись слишком близко, что я ощутила тепло его дыхания на своем лице. — Я хочу ощутить на себе твой ротик.

Глава 4

«Я хочу ощутить на себе твой ротик».

Я старалась не думать об этих словах Люциуса, пока наслаждалась полетом в мягкой частной ИТС Майкла — ионной транспортной системе. Это реактивный самолет, который работал за счет колебаний энергии субъядерных частиц, что было намного лучше бензина. В комплекте — четыре лазерные пушки и выдвижные крылья. Я пыталась не представлять себе, как жадно наслаждаюсь ртом Люциуса; его мускулистое тело, его стоны удовольствия, его руки, которые хватают меня за волосы, его вкус на кончике своего языка.

Но я продолжала думать об этом, и время полета к Новому Далласу пролетело, словно затянутое чувственной дымкой. От меня по-прежнему исходил приторный запах меда… и я ничего не могла поделать с этой треклятой штукой!

По крайней мере, Люциус больше ни слова не упоминал о моих «духах». Я могла бы умереть от жгучей обиды, если бы он хоть словом обмолвился… я даже представила себе заголовок некролога:

«Наемница-чужая, выжившая после классического огнестрела, лазера, ножевой раны, яда и взрыва, сдалась под натиском слов глупого осла мужского пола».

Я тяжело выдохнула и поудобней устроилась в широком кожаном кресле. Частный, роскошный ИТС предполагал плавный перелет, роскошный сапфирового цвета диван и позолоченный столик. Если бы не открывающийся вид белых облаков и голубого неба, я могла бы убедить себя, что нахожусь дома и размышляю над успехами моей последней миссии. Вместо этого я оказалась здесь. Неудачница. Да еще с напарником. Снедаемая похотью из-за человека.

Рака обладали очень чувственной натурой. Жуткие твари, постыдные удовольствия и депрессии — с этим я боролась много лет и думала, что победила. Вернее, убила вместе со всеми своими жертвами.

Я вздохнула. Не хотелось бы становиться убийцей. Я напросилась тренироваться с Майклом и его агентами, чтобы проводить больше времени с отцом. Чтобы произвести на него впечатление. Он уважал своих людей, а я хотела заслужить это уважение.

Хотелось быть кем-то большим, нежели испорченной, избалованной, ленивой дочерью… как он частенько меня поддразнивал. Он никогда не жаловался, даже получал удовольствие, уделяя мне время, но я стала замечать разницу между его людьми и мной.

Майкл неохотно согласился на мое участие. Во время обучения мне приходилось так же тяжело, как и мужчинам. Я дралась, охотилась, познавая тонкости владения оружием.

Уже потом я наблюдала, как мои коллеги-мужчины уходят на задания, а я остаюсь ни с чем. Я слышала, как они обсуждают свои зверства, совершенные во время вылазок. Я ощущала их гордость за защиту слабых больше, чем они сами. Вскоре стать настоящим агентом стало моей заветной целью. Дни шли и дело уже было даже не в Майкле, а во мне. Что я могла сделать, чтобы помочь?!

Наконец, Майкл дал мне шанс проявить себя. То первое убийство оказалось труднее, чем я ожидала. Однако менее трудным, чем ожидали остальные.

Я — Рака — чувственный, миролюбивый любовник, но я легко отняла жизнь. Именно тогда я поняла, что уничтожение зла было своего рода чувственным танцем и моим способом сохранить мир. Убийства стали моей второй натурой.

Люциус вытянул свои длинные, толстые ножищи, заняв все мое личное пространство. Он сел напротив меня, ни одна часть нашего тела не соприкасалась. Я по-прежнему ощущала жар его тела и мне это не нравилось.

Он не нравился мне и точка. Он пошатнул мое внутреннее равновесие. Равновесие, в котором я так отчаянно нуждалась. В конце концов, я зарабатывала себе на жизнь, убивая чужаков и людей, жестоко, не задумываясь и не сожалея. Отвлекись я на секунду — и это будет стоить мне жизни.

Я знала это. И все же позволила себе отвлечься. Я находилась здесь, смущенная мужчиной, который причинил мне боль, не имеющую ничего общего с физической расправой.

Я украдкой бросила на него взгляд, мои глаза остановились на его губах. Несмотря на то, что они были пухлыми и розовыми, в них чувствовалась жесткость его натуры. Несносность. Как и весь он сам.

Но я не думаю, что они были жесткими, когда он целовал женщину. Нет, они становились нежными и шелковистыми. Горячими. Совершенными. Абсолютно совершенными.

Мужчина, который выглядел подобным образом, состоял из лезвий и ножей, мускул и сухожилий, с головы до пят он был воином. А не любовником, который бы возлежал на женщине, даря ей несказанное удовольствие. И все же, думаю, он преуспел и в том, и в другом. Не то чтобы я горела желанием узнать об этом из первых рук.

Сдвинувшись в сторону, я позволила себе разглядеть все остальное. Изменение в его облике продолжало меня удивлять. Мужчина каким-то образом преобразился, прежде чем уехать из Нью-Мехико.

После нашей безобидной возни в тренажерном зале мы пошли каждый своей дорогой — принять душ и переодеться. Люциус появился, перекрасив свои черные волосы в абсолютно белый цвет, у него была проколота левая бровь, а на основании шеи красовалась татуировка с черепом. Он выглядел по-дьявольски сексуально.

— Хочешь сказать мне, что думаешь по этому поводу? — обыденным тоном спросил он.

Мое сердце забилось при звуке его голоса. Будто бы я признаюсь в этом!

Ни он, ни я не сказали ни слова о перевоплощении. Я могла догадаться, почему он так поступил. Очевидно, он уже раньше бывал в Новом Далласе… под другой личиной.

Он, вероятно, работал с людьми, с которыми нам предстояло встретиться, а они знали его в этом образе.

Люциус продолжал наблюдать за мной, я заметила, что его ледяной взгляд стал напряженным. По крайней мере, цвет его глаз не изменился. Этот сексуальный, электрический голубой просто нельзя спрятать.

— Ты лучше скажи мне, — предложил он, — я все равно рано или поздно доберусь до тебя, и ты только окажешь себе услугу, если это произойдет раньше.

— Просто представляю, как ты облажаешься с Сахарой Роуз, — солгала я.

Его темная, пирсингованная бровь изогнулась, приподнимая серебряную шпильку.

— Если моя неудача напустила на твое лицо выражение «трахни-меня-сейчас-же», продолжай об этом думать. Пожалуйста, — последнее слово прозвучало совершенно незнакомым на его языке, будто он никогда прежде не говорил его.

Я попыталась сохранить безразличное выражение лица, чтобы не нахмуриться. Он наполнил свои слова удовольствием, что снова вернуло меня к своим фантазиям.

— Тебе обязательно быть таким грубым? — выдавила я.

— Мы зарабатываем на жизнь тем, что убиваем людей, Печенька, а ты сетуешь на мой язык?

Быть может, мы оба и были убийцами, но мы во многом отличались. Я работала ради мира, ради добра, во имя людей. Он работал ради денег. Моя верность была непоколебимой. А его, скорей всего, уже сдуло ветром.

— О, погоди, — добавил он. — Ты — принцесса. Маленькая, богатенькая, испорченная девчонка. И не пытайся отрицать это. Я слышал истории о твоих подростковых годах. Ты кричала и рыдала, если не получала желаемого. «Я просила у Папочки голубое платье, а не зеленое», — он изобразил высокий девчачий голос. — Бууууу.

Он закатил глаза.

— Конечно же, тебя не устраивает мой язык. Девчонки, как ты, не могут быть счастливы вне зависимости от обстоятельств.

Мои глаза сузились. Я больше не была девочкой. Уже давным-давно. Когда я начала подготовку, я даже перестала называть Майкла «Папочкой».

Я обращалась к нему, как и любой другой агент.

— Жаль, что за твою голову не назначена цена, — пробормотала я. — Ты единственная цель, которую я бы уничтожила с превеликим удовольствием.

— Кто говорит, что за мою голову не назначена цена?

Я вскинула брови.

— А назначена?

Он пожал плечами.

— Ты же у нас отчаянная охотница. Вот ты и скажи.

Наши взгляды пересеклись и задержались друг на друге. Некая невидимая сила отказалась выпускать меня, пока я изучала его.

Его черты лица были словно высечены из гранита и совершенно не читаемы. Ничто в выражении его лица или языке тела не выдавало его мыслей.

— Ладно. Быть может, их даже больше, чем один, — сказала я. — Ты не из тех парней, что играют по правилам. Кроме того, у тебя есть враги в каждом городе, стране, в любой чертовой дыре, в которой ты побывал.

В то самое мгновение, как я произнесла слово «играть», его взгляд опустился на мои губы. Слово повисло между нами, словно живое существо. Представлял ли он себе обнаженные, вспотевшие тела? Обжигающие поцелуи и удовольствие?

Я смерила его взглядом, молча приказывая ему отвести взгляд. Чего он не сделал. Фактически, его взгляд впился в мои губы. Такое пристальное внимание нервировало меня, но я привыкла контролировать свои действия.

Мое тело будет подчиняться воле моего разума, а не похоти. Мне хотелось отвернуться, но я заставила себя не сдвинуться ни на дюйм. Ради своей работы я частенько сидела на одном месте часами, разглядывая цель, ни сдвигаясь ни на миллиметр.

Я решила бросить ему вызов, обратив его же вопрос против него самого.

— Что ты об этом думаешь?

Теперь он выгнул бровь с пирсингом.

— Хочешь честный ответ или ответить тебе так же, как и ты? — он не дал мне времени ответить, и закончил предложение сам,

— Я дам тебе честный ответ, — он склонился, уголки его губ дернулись, глаза потемнели. — Я думаю какими горячими и влажными будут твои губы, когда я выиграю наше пари.

— Я тебе даже не нравлюсь.

— Ты не обязательно должна мне нравиться, чтобы я захотел тебя.

Как по-мужски. К счастью, шасси застонало при посадке, спасая меня от того, чтобы не стереть самодовольную ухмылочку с его лица трехконтактной бритвой, которую я припрятала на лодыжке. И плевать, что он мне не нравился и я хотела его.

Самоуправляемый ИТС плавно скользнул на запрограммированное местоположение, частная взлетно-посадочная полоса в Новом Далласе. Люциус и я вышли наружу. Я шла за ним и обнаружила, что наблюдаю за тем, как двигается его задница. Мило. Чёрт его дери.

Солнце свирепо палило над нашими головами, вызывая полуденный зной, который окутал меня. Моя золотистая кожа легко сгорала, гораздо быстрее, чем у людей.

По возможности я носила рубашки с длинными рукавами (с прорезями для оружия) и обтягивающие черные брюки (тоже с прорезями). Я надела темные очки. Поскольку я принадлежала к расе, за которой охотились, я спрятала свои золотые волосы под черную кепку.

По мне начал стекать пот. Поднялся пыльный ветер. Я поспешила залезть на заднее сиденье пуленепробиваемого черного Хаммера с кондиционером. На передних сиденьях ждали двое работников Майкла. Оба были здоровенными мужиками в свои тридцать с небольшим. Я узнала их и кивнула. Рен — мускулистый грубиян на пассажирском сиденье — просил дать ему шанс, но я всегда отказывала ему. Его блудливые глаза меня раздражали.

— Спасибо за машину, — сказала я.

— Нет проблем, детка, — ответил Рен, одаривая меня приглашающей улыбкой. — Для тебя все что угодно, — сказав это, он подмигнул мне. Он взглядом пожирал мое тело, и я даже не сомневалась, что он мысленно пожелал, чтоб я раздвинула ноги.

Любой ответ лишь поощрит его. Я знала это по собственному опыту. Поэтому я попридержала язык. Непринужденная атмосфера сменилась, когда в салон сел Люциус и его огромная фигура расположилась рядом со мной. Рен избегал прямого взгляда, но презрительно поджал губы.

Водитель — Марко — повернулся, разглядывая нас. Его оливковый цвет лица и темные глаза пылали… яростью?

— Я так понимаю, вы, парни, уже встречались раньше, — пробормотала я.

— Он сломал мне чертов нос, — прорычал Марко.

Люциус остался невозмутим.

— Я сломаю его еще раз, если ты не развернешь свою задницу и не отвезешь нас куда нужно.

Возникла пауза, момент нарастающего напряжения, в который, я почти на сто процентов была уверена, трое мужчин собирались поубивать друг друга.

Погодите. Позвольте, я перефразирую. Я была на сто процентов уверена, что Люциус убьет Марко и Рена. Я сомневалась, что что-либо или кто-либо мог нанести вред Люциусу Адеру.

Разве не забавное осознание? Когда я впервые встретила этого мужчину, я обвинила его в том, что у него лишь мускулы и совершенно нет мозгов, что он слишком красив, чтобы драться. Он же доказал на что способен во время нашей тренировки. Я слишком сильно ему доверилась.

Я поправила солнечные очки на носу. Очевидно, в свое время Люциус служил в армии. В специальных войсках, в секретном подразделении. Быть может, он даже работал в А.У.Ч. одно время. Он двигался беззвучно, плавно, с терпеливым спокойствием хищника. Он не отвергал мысль о насилии; он приветствовал ее.

Тем не менее, я все еще не хотела его себе в напарники. Вот как только доказать это самой себе? Как я могла доказать своему достоинству и своим возможностям, что этот жестокий человек на моей стороне?

Несмотря на его угрозы убить меня, если я буду путаться у него под ногами, он запросто мог прикрыть меня от выстрелов. Агенты были защитниками по своей природе, и он был просто не в состоянии помочь себе самому.

— У меня не почасовая оплата, дамы, так что давайте покончим с этим, — добавил Люциус.

Я увидела, как злость Марко обернулась румянцем, его глаза сузились в темные щели. Он медленно отвернулся от нас. Его спина и плечи были напряжены, его аура излучала ярость.

Рен отвернулся медленней. Он перевел взгляд с Люциуса на меня. Он никогда прежде не видел меня с другим агентом, так что, несомненно, вообразил, что я занималась с ним черти знает чем. Я не стала объясняться, а переключила свое внимание на окно.

Деревья были желтыми и засохшими от недостатка воды. Возле сетки огораживающей взлетно-посадочною полосу кружились перекати-поле, мужчины сновали, пытаясь собрать их.

Несколько секунд спустя, мы вбили координаты в навигатор и вот уже едем по извилистым проселочным дорогам. Никто не проронил ни слова. В тишине присутствие Люциуса стало электрическим, искры разгорались в пламя.

Его жесткое от мышц бедро прижималось к моему упругому. Там, где соприкасалась наша одежда, мои нервные окончания сдали позиции. Он хорошо пах. Даже слишком. Мылом и мужчиной, в нем так же был намек на древесные сигары Майкла.

Чтоб не свихнуться, я прогнала опасные мысли и заставила себя сосредоточиться на предстоящей встрече с Сахарой Роуз. Такое нежное, хрупкое существо, и эта хрупкость сделала ее слабым звеном в цепи ЙенЛи.

Я всегда удивлялась, зачем работорговцу использовать девушку. Глупость? Или желание? Последний вариант наиболее вероятен. Желание может заставить нормальных людей наделать глупостей. Разве я не стала тому доказательством?

Вскоре Хаммер остановился перед старым, полуразрушенным домом, который вот-вот развалится на части. Внешность частенько бывает обманчива, и это был как раз один из тех случаев.

Внутри же, эти ломкие стены оказались толстыми и непроницаемыми. Катушки проводов и мин валялись повсюду. Компьютеры и остальное оборудование для защиты «дома» от вторжения, а так же для содержания заключенных внутри.

— Десять минут, — напомнила я Люциусу, когда выпрыгнула наружу. Я не хотела, чтобы кто-либо открывал мне дверь и помогал выйти. Женственность и утонченность были теми вещами, которые мне в данный момент не хотелось воплощать. Я хлопнула дверью сильнее, чем нужно. — Я буду следить за часами.

Жара мгновенно ударила по мне, окутывая меня, словно толстое одеяло. Яркие солнечные лучи сжигали все на своем пути, превращая в бесплодную землю.

Ветки и камни. Люциус зашагал в мою сторону, его длинные, мускулистые ноги решительно сокращали расстояние. Он излучал свое собственное тепло, но во мне оно ощущалось несколько иначе, нежели солнечное.

— Не удивляйся, — оживленно ответил он, — когда я выиграю после пяти.

Я мысленно улыбнулась. Такой дерзкий, но все же обречен на провал. Такого удовольствия мне не доводилось испытывать много лет. Если вообще доводилось. Но внешне я никак не отреагировала на его слова. Вместо этого я повернулась и зашагала вперед. Он шел рядом.

Никто не ждал нас у двери. Однако охранники и агенты прямо-таки изобиловали внутри, несколько даже наблюдали за каждым нашим движением, когда мы переступали покосившийся порог.

Так как мы бы никогда не зашли дальше порога без разрешения, нам не пришлось переносить сканирование радужной оболочки глаза или идентификацию отпечатков пальцев. Кроме того, нас уже ждали. Майкл Блэк контролировал это маленькое зданьице также, как и всех и вся внутри него, самого его тут не было, полагаю, это делало меня босом на данный момент.

При этой мысли я выпрямила плечи.

Сколотая входная дверь автоматически закрылась. Мои руки оставались в опасной близости к ножам. Вообще-то, привычка. Я незамедлительно осмотрела новое окружение. В первой комнате находилось одиннадцать мужчин.

Двое стояли у компьютерного терминала в дальнем углу; трое сидели на единственном диване, чистя и проверяя оружие. Остальные мужчины расслаблялись и попивали кофе.

Прохладный воздух распахнул для меня свои объятия. С облегчением я стянула с себя кепку, и мои волосы рассыпались по спине. Я ненавидела носить кепки, поскольку они сохраняли тепло, но мне также не нравилось, когда в лицо лезли волосы.

Золотые локоны заслоняли обзор, а хорошему убийце полагается видеть все вокруг себя. Давно уже нужно было их обрезать, но они напоминали мне о матери… единственное напоминание, которое у меня осталось о том, чего в самом деле и не было.

— Отведи Люциуса к заключенной, — сказала я, ни к кому в частности не обращаясь.

Невысокий, быкообразный мужик подошел к моему… рррр… напарнику.

— Сюда, — сказал он, избегая взгляда Люциуса.

Люциус пошел за ним, но я остановила его, положив руку на предплечье. Он остановился, бросив на меня равнодушный взгляд.

— Отдай мне свое оружие, — тихо сказала я.

Он рассмеялся. Рассмеялся на самом деле так, что гулкий звук заполнил всю комнату. Но когда он заговорил, его голос был так же тих, как и мой.

— Без вариантов.

— Ты слышал, что произошло с тем агентом А.У.Ч Далласом Гутьерресом, когда другой агент взял на допрос с собой оружие?

Его улыбка вернулась, смягчая его суровые черты лица.

— Справлюсь сам. Кроме того, я не сделаю тебе такое одолжение, убив себя, прежде чем не получу свой приз.

С этим, он стряхнул мою руку и ушел. По крайне мере, он хотя бы не назвал меня «Печенькой» перед всеми этими мужиками.

Я повернулась к Рену, который последовал за нами внутрь.

— Где я смогу понаблюдать?

У него дернулся мускул на челюсти, но он услужливо ответил:

— Я покажу.

Он провел меня по хорошо освещенному узкому коридорчику, спуская нас на этаж ниже. С каждым шагом, температура понижалась, воздух становился влажным.

Стены были простенькими, немного грязноватыми, но нигде не было видно ни камер, ни сенсоров. Все же я знала, что за каждым нашим движением наблюдают. Я знала, как работал Майкл — человека не оставляли на волю случая.

Несмотря на то, что камеры безопасности были вне закона без специальной лицензии, которой у Майкла не было, поскольку он не хотел, чтоб кто-то знал о его делах… я знала, что они здесь были.

— Что у тебя с Люциусом Адером? — спросил Рен, нарушая тишину.

Я не ответила на его взгляд.

— Какое тебе дело?

— Люциус Адер — убийца.

На этот раз мне пришлось улыбнуться.

— Как и я. Как и ты, если уж на то пошло.

— Нет, я имею в виду, он жестокий убийца. Он убьет кого угодно. Женщин. Детей. Я бы на твоем месте поглядывал за своей спиной.

Я не позволила себе отреагировать на его слова.

— Ну, ты не я, — на мне все еще были солнечные очки, так что я бросила на него острый взгляд поверх них. — Кроме того, я всегда приглядываю за своей спиной… даже пока я с тобой.

Коридор, наконец-то, закончился. Мы оказались перед тем, что выглядело как обычная стена. Рен приложил ладонь к консоли в углу и открылись две панели. Одноразовая, управляемая компьютером игла уколола его палец, и была взята маленькая капелька крови.

Когда компьютер узнал его ДНК, стена, состоящая из двух стальных пластин, разъехалась посередине, впуская нас. Я не знала правду ли сказал Рен о Люциусе.

Эти двое не были друзьями, так что существовала реальная возможность, что Рен приукрасил свою историю. Тем не менее, мне не хотелось думать о Люциусе, как убийце невинных… действительно невиновных людей, которых я старалась защитить.

— Идем, — проворчал Рен, недовольный тем, что не получил от меня желаемой реакции. Он отвел меня в маленькую комнатку. Целую стену занимал голографический экран, который показывал все происходящее в другой комнате.

Я увидела маленькую, простенькую в голубых тонах комнату с двумя деревянными стульями. Я опустилась на место наблюдателя, скорее пуфик, нежели стул, заставляя тем самым Рена встать рядом со мной.

Я наблюдала, как Люциус, скрестив руки на груди, смотрел на бледную, дрожащую Сахару Роуз, которая молчала. Она хныкала, но это не считалось. Ее голубые глаза широко распахнулись и были заполнены слезами, и она продолжала дергать себя за светлые волосы.

Ухмыляясь, я бросила взгляд на часы рядом с собой.

Десять минут. И я захожу.

Глава 5

Пять минут прошло. Пять минут осталось.

Я почти ненавидела эти десять минут отведённого времени. Но наблюдать за Люциусом было очень занимательно. Попытки кричать на Сахару Роуз провалились, так что он пытался ее уговаривать.

Запугивание молчанием не сработало, поэтому он переключился в режим «Я хороший парень, и ты можешь рассказать мне что угодно». Всякий раз, когда он приближался к ней, ее дрожь и вопли усиливались, но она не произнесла ни слова. Когда она в конце концов начала истерически кричать, он отвернулся и потянул руку, словно хотел почесать голову.

Я рассмеялась. Его охватило отчаяние. Но мне пришлось признать — его выходки отвлекали меня от ЙенаЛи и своего провала. Еще три минуты прошли безрезультатно.

Люциус постарался скрыть это, но я уловила, как он несколько раз бросал полный растерянности взгляд на часы. Мне пришлось удержаться от очередного взрыва смеха. Я никогда раньше не наслаждалась чужой болью, но, черт… Наблюдая за этим твердолобым мужчиной, я словно ела огромную миску покрытых глазурью персиков — моей самой большой слабости.

Я бросила взгляд на большие электронные часы рядом с экраном. Осталась одна минута. Походка Люциуса была отчаянной, он умолял… на самом деле умолял… Сахару Роуз произнести хоть слово. Кольцо в его брови сверкнуло в лучах света.

— Пожалуйста, — с трудом выдавил он, — прошу, назови хотя бы свое имя. Пошли меня куда подальше. Что угодно. Я тебе заплачу. Сколько захочешь.

Она продолжала дрожать в углу, губы крепко сжаты, в глазах слезы. По крайней мере, она прекратила плакать.

— Я умоляю тебя. Назови мне свое имя. Это все, что от тебя требуется. Потом я уйду. Ты меня никогда больше не увидишь.

Пять… четыре… три… две…

Одна.

Я противилась желанию подпрыгнуть и закричать. Люциус разразился потоком проклятий, настолько грязных и отвратительных, что Сахару Роуз обуял страх. Она потеряла сознание, ее волосы веером рассыпались вокруг нее.

— Он ее прибьет, — ахнул Рен. Он достал рацию и поднес маленькое черное устройство к губам. — Нам нужно подкрепление…

Я выхватила рацию и бросила об пол. Услышав звук разбивающегося пластика, Рен открыл рот и удивленно посмотрел на меня.

— За каким хреном ты это сделала? Мне нужно защищать объект. Она…

— В порядке, — уверенно ответила я. — С ней все хорошо. Он не причинит ей вреда.

— Черта с два не причинит. — Рен начал ходить взад и вперед, его возбуждение проявлялось в том, как он двигался. Он рывком провел рукой по волосам. — Он в ярости. Он не способен себя контролировать.

— Да ради Бога, успокойся, Рен. Ты делаешь из мухи слона. Его гнев направлен на меня. А не на Сахару Роуз.

— На тебя? — Он остановился. Чувство замешательства отразилось в его глазах, будто мы говорили на разных языках и ему нужен был перевод моих слов. — Не понимаю.

— А тебе и не нужно.

Сузив глаза, Рен выхватил пистолет и направил в его сторону. Я быстро положила руку на его запястье.

— Люциус мне тоже не причинить никакого вреда, — сказала я.

— Откуда, черт подери, ты это знаешь?

Я мило улыбнулась.

— Женская интуиция.

Люциус вылетел из камеры Сахары Роуз с выражением животной ярости на лице. Его глаза пылали ярко-голубым, щеки горели ярко-красным. Мускулы напряжены и готовы к действиям. Я рассмеялась. Рен побледнел и глянул на меня, словно я была сумасшедшей. Может я и была. Кто еще стал бы смеяться над яростным выражением мужского лица?

Хотя, он это заслужил. Он был так уверен в своем успехе. И он потерпел неудачу. У меня был шанс утереть ему нос, побить его. Я снова рассмеялась. Это будет очень весело. Я была не уверена, сколько секунд прошло, прежде чем Люциус ворвался в комнату для наблюдений.

Рядом со мной, Рен просто замер на месте. Взгляд Люциуса встретился с моим. Он расставил ноги, а руки по бокам сжались в кулаки.

Я даже не пыталась скрыть свою радость.

— Ты проиграл, — произнесла я.

Он сузил глаза.

— Это еще не значит, что ты выиграешь.

— Но это означает, что ты проиграл.

Он подвигал челюстью, но не ответил.

— Я собираюсь наслаждаться всем этим, — произнесла я. — В полной мере.

Я расстегнула три верхние пуговицы на рубашке, разводя материал в разные стороны и открывая вид на края своего кружевного бра.

Мужчины наблюдали за мной: Рен увлеченно — не так уж и многое нужно, чтобы усмирить его страх, да?… А Люциус с огнём в глазах. Огнем страсти или черным огнём ненависти? Задумалась я, когда распустила волосы и провела пальцами по прядкам, расчесывая их, и облизала губы.

— Вернусь через пять минут, — объявила я.

Его глаза сузились еще сильнее, почти скрывая цвет его ирисовых глаз.

— Уверена?

— О, да. Прошу меня извинить, Рен. Агент Люциус, — произнесла я, кивая Люциусу, прежде чем неторопливо вышла мимо него из комнаты.

Я что, забыла упомянуть, что Сахара Роуз презирала мужчин? Упс. Может она и была любовницей ЙенЛи, но она находила мужчин сексуально отталкивающими. Маленькая Мисс Сахара Роуз предпочитала, чтобы фаллос надевался и был резиновым. Сахара Роуз была более восприимчива к нежным и сексуальным женщинам. Разве я ощущала вину и стыд за использование своей женственности в качестве оружия? Черт, нет. Поглядите на все попытки Люциуса. И посмотрите, как он феерично потерпел поражение.

Хороший агент использует все средства для победы. Мужчины могли высмеять мои методы, но давайте уж будем честны. Они сделали бы тоже самое, если бы могли. Мужчины никогда не будут стесняться использовать свои сильные стороны, так почему же женщины должны?

Двое вооруженных охранников стояли у двери, за которой находилась Сахара Роуз. Казалось, их взгляды меня пожирают. Я же знала, что не моя женственная внешность поразила их. Еще давным-давно я поняла, что люди попросту восприимчивы ко всему золотому.

Я надменно выгнула бровь, и один из мужчин быстро набрал код и открыл дверь. Я проскользнула внутрь не сказав ни слова. В комнате было два стула. Ни кровати. Ни стола.

Большой черный экран, висящий на дальней стене, вот и все. Комната не предназначалась для комфортного пребывания, лишь для запугивания. Майкл надеялся, что чем неудобней будет комната, тем меньше времени в ней захочет провести подозреваемый.

Я опустилась на корточки рядом с Сахарой Роуз, которая до сих пор была без сознания, моя злость на Люциуса росла. Он даже не попытался ее подхватить. Я вздохнула. Ее тело распласталось на полу в той же самой позе, что и при потере сознания. Она упала навзничь, но по крайней мере не раскроила себе череп.

Она оказалась молодой девушкой со слишком бледной кожей, симпатичной, со светлыми волосами. Красивая, да, но ее вид уже имел признаки увядания. Стресс мог сделать такое с людьми… состарить их преждевременно.

Взяв ее голову в руки, я нежно убрала налипшие к вискам прядки.

— Сахара Роуз, — тихо произнесла я. — Очнись ради меня, детка.

Она застонала и пробормотала что-то нечленораздельное.

— Давай же, милая. Просыпайся.

Ее глаза распахнулись. Когда она поняла, где находится, в ее голубых глазах отразился панический ужас. Она забилась у меня в руках, но я крепко ухватилась за нее, удерживая на месте. Возможно, я могла показаться изящной из-за своего золотого окраса и тонких костей, но мои усиленные тренировки сделали меня сильной.

— Я не обижу тебя, — прошептала я ей на ухо, позволив дыханию коснуться ее щеки.

Как только я заговорила, она полностью успокоилась. Ее отчаянный взгляд впился в меня, и чтобы она не увидела на моем лице, это заставило ее расслабиться.

— Тот мужчина. Он…, — она ахнула, задрожав.

— Он ушел, — ответила я, проведя пальцем по линии ее подбородка. — После того, как он испугал тебя, я отправила его чистить туалеты. Все мужчины, в любом случае, только для этого и годны.

— Спасибо тебе, — произнесла она, все сильнее отдаваясь моему объятию, цепляясь за меня, потому что я была ее единственным спасательным кругом, на который она рассчитывала.

— На здоровье, моя милая. Ты можешь сесть?

Она закусила губу и кивнула, затем медленно приняла сидячее положение. На ней была простая белая майка и подходящие тренировочные штаны. И то, и другое было предоставлено ей по милости Майкла.

Поскольку агенты были, как правило, существами ночными и обычно носили черное, заключенных же одевали в белое.

— Я хочу пойти домой, — сказала Сахара Роуз, ее голос дрожал.

— Скоро, милая, — пообещала я, зная, что это была ложь. Эта женщина, несмотря на причины и свою милую внешность, помогала преступнику.

Ее все равно накажут тем или иным образом. Таков закон. Я испытала приступ вины и сожаления, но тут же затолкала их поглубже.

— Во-первых, у меня есть к тебе несколько вопросов.

Я поднялась на ноги и, обхватив рукой ее запястье, помогла ей встать.

Я убедилась, что с ее стороны открылся неплохой вид на мою грудь. В случае, если она еще не заметила, что я женщина, я позволила пальцам скользнуть ей под майку и коснуться ее голого живота. Ощутив жар моих пальцев, она втянула в себя воздух. Поскольку мое желание к Люциусу еще не ослабло, до нее донесся мой медовый аромат.

— На стул, — сказала я ей. Она оперлась на меня сильнее, чем требовалось, и я помогла ей сесть на решетчатый стул. — Удобно?

Глядя на меня из-под опущенных ресниц, она кивнула:

— Да. Спасибо.

Я провела по ее щекам костяшками пальцев и опустилась перед ней на колени, осторожно раздвигая ее колени в стороны, чтобы мое тело оказалось между ними. Ее глаза стали больше, и она облизала губы.

— Мне и вправду нужна твоя помощь, милая, — сказала я. — Твоя жизнь зависит от этого.

— Я не могу сказать вам то, что вы хотите знать, — ответила она, умоляя меня взглядом понять ее.

— Можешь, — настаивала я. Мои пальцы проследили линию талии поверх ее брюк, отчего ее живот сжался. — Ты ведь хочешь помочь мне; ты знаешь, что хочешь.

— Нет, я не могу, — проблеяла она, но я уже видела, как внутри нее ведется настоящая война.

ЙенЛи вероятно угрожал ее жизни или жизням ее семьи, если она хоть осмелиться произнести слово о его действиях. Но ей ведь не хотелось влезать в еще большие неприятности.

— Прошу, — произнесла я со всем женским рвением.

Она ахнула.

— Что тебе нужно знать? — колеблясь, спросила она.

Я изобразила на лице недовольный взгляд, словно мне не хотелось вовлекать ее, но у меня не оставалось выбора.

— Мне нужно знать о ЙенЛи и его… скотоводческом бизнесе.

Ее губы сжались от страха и она замотала головой.

— Не могу. Я ничего не знаю.

Я провела ладонями по ее бедрам и обхватила их. Она открыла рот от удивления, но не отстранилась.

Я прикрыла глаза, пока от ресниц на скулах не появились тени. Я знала, что она заметила мой бюстгальтер, потому что при взгляде на неё, она виновато отвела глаза. Ее щеки вспыхнули оттенком розового.

Боже. Я завладела ее вниманием, и она отвечала на мою женственность.

— Сахара Роуз, — произнесла я ее имя, словно любимое блюдо.

Она снова ахнула:

— Да?

— Прошу тебя, помоги мне. — Я снова вернула свои руки к ее талии, играясь с завязками на ее брюках. — В свою очередь, я помогу тебе, чем смогу. Ты больше никогда не увидишь ЙенаЛи.

Это уже больше походило на правду, с тех самых пор, как я вознамерилась убить этого ублюдка.

— Давай начнем с малого. Почему бы тебе сперва не рассказать мне, почему ты помогала ЙенЛи? Впрочем, это было нелегко, ведь так?

Она закусила губу и, колеблясь, кивнула.

— Я жила на улицах. Он нашел меня и подобрал, сделал меня своей любовницей. Он обеспечивал меня деньгами и всевозможной едой, жильем и сказал, что он…

— Убьет, если ты предашь или уйдешь от него, — закончила я за нее. — Он доверял тебе достаточно, чтобы позволить возиться с его скотом.

Эта война внутри нее продолжалась еще несколько минут. Быть или не быть? Рискнуть, и тем самым разозлить ЙенЛи, или рискнуть и поверить в мои заверения о помощи? Наконец, она вздохнула и ее плечи поникли.

Я знала, что победа была за мной, и я попыталась сдержать ухмылку.

— Если бы я не согласилась помогать, я сама бы стала скотом, — слезы навернулись ей на глаза, сияя на ресницах. — Он бы меня продал, и меня бы переправили на другую планету.

Теперь нам удалось подобраться к чему-то иному.

— Расскажи мне о тех, кого переправляют с планеты.

— Люди делают ему заказы, — произнесла она, беря меня за руки и переплетая наши пальцы.

Она дрожала, ища утешения.

— Словно бонус к ресторанному меню. Рыжие волосы, карие глаза, и прочее.

— Кто покупает рабов?

— Люди. Другие — чужаки. Происхождение не имеет значения. Некоторые из покупателей даже не живут на Земле.

— Тогда как они отдавали ЙенЛи свои приказы?

Она пожала плечами:

— Полагаю, проходили через порталы с визитом.

Мышцы на спине дрогнули в ожидании ее следующих слов.

— Ты знаешь местоположение порталов?

— Нет.

Меня накрыла волна разочарования. Я потянулась и убрала ее волосы в сторону. Ее глаза закрылись, и она подалась навстречу моему прикосновению.

— Он никогда не рассказывал мне, — добавила она. — Его единственной работой для меня было ухаживать за больными.

— А если ему нужно было привести людей в порядок, как он все это проворачивал?

На мгновение она стиснула губы.

— Есть человек, Джонатан Паркер. Он из потомственной денежной аристократии. Нефть, кажется. Он устраивает у себя вечеринки, и люди говорят ему, что нужно. Он передает ЙенЛи.

Я знала, что в тот самый момент, когда она произнесла его имя, каждый слушающий нас агент начал проверять базы данных на наличие имени Джонатана Паркера. На распечатку всей его подноготной у нас бы ушло несколько минут.

— Ты знаешь, какой тип людей сейчас ищет ЙенЛи?

Она покачала головой.

— Он никогда не сообщает мне деталей.

— Что на счет чисел? Когда ожидается груз?

— Не знаю, — она прикусила нижнюю губу и схватила меня за руку. — Можно мне сейчас пойти домой. Я никогда никому не причиняла вреда, правда. Я заботилась о них, — в ее голосе появились умоляющие нотки.

— Знаю. Но тебе нужно задержаться здесь еще ненадолго, в случае, если у нас появятся еще вопросы. Кроме того, здесь ты в безопасности от ЙенаЛи, — добавила я, сжимая ее ладонь, — как я и обещала.

Более того, если бы мы решились когда-либо использовать ее в качестве приманки, она бы с радостью согласилась. Жестоко, знаю, но невинные были приоритетом, нежели эта женщина. Иногда нужно было сделать нечто плохое, чтобы уравновесить мир.

— Я распоряжусь, чтобы тебя накормили и перевели в более комфортабельную комнату. Хорошо?

— Да, — неохотно произнесла она. — Хорошо.

— Ты все сделала правильно, Сахара. Я горжусь тобой, — обхватив руками ее лицо, я медленно приблизилась губами к ее губам. Она незамедлительно открыла рот, чтобы углубить поцелуй, но я обратила его в сладкий, нежный, вдыхая ее запах и она стала моей.

Ощущая ее мягкость и то, как она уступила мне. Она была печальной девушкой с грустной жизнью, но она не была злом.

— Расскажешь мне, если вспомнишь что-нибудь еще, да?

— Да, — прошептала она.

Я встала и отошла, мои пальцы проследили линию ее челюсти. Одарив ее еще одним последним долгим взглядом, я направилась к двери.

— Погоди, — окликнула она. Она тоже встала, стул позади нее заскользил.

Я не стала оборачиваться, лишь бросила взгляд через плечо.

— Да?

— Как тебя зовут? — спросила она.

— Иден Блэк. — Я замолчала. — Инопланетный наёмник. Не волнуйся. Я позабочусь о ЙенЛи.

Ее «спасибо» эхом отозвалось в моей голове, когда дверь закрылась за мной.

Глава 6

Нацепив маску безразличия, я вернулась в комнату наблюдений. Люциус сидел в одиночестве. Рен, очевидно предпочел смыться в тот самый момент, как я вошла в комнату для допроса. Или же Люциус сам выгнал его, избегая лишних свидетелей того, чему суждено было случиться.

Я оставила дверь открытой, разглядывая сцену и позволяя ощутить удовольствие от ожидания. Люциус занял единственный стул, его взгляд был устремлен на меня, он вытянул перед собой ноги, руки сцепил за головой. Никогда не видела более спокойного и расслабленного человека.

Он нажал кнопку на дистанционном пульте, и голографический экран погас, скрывая изображение Сахары.

— Закрой дверь, — произнес он своим хрипловатым, резким голосом.

Я уловила намек на ярость в его голосе. Не такой уж и расслабленный, в конце концов. По моей спине пробежала дрожь, пока я продолжала разглядывать этого мужчину, своего нежеланного напарника. Мне хотелось услышать от него «пожалуйста», но скорее голова ЙенЛи упадет с неба, подобно манне небесной.

Я зашла, позволяя двойным дверям автоматически закрыться. Люциус бросил пульт на пол. С каждой секундой нечто…убийственное росло в его глазах, блеск, который не подходил к его расслабленной позе, зато прекрасно сочетался с тоном его голоса. Изображая беспечность, я прислонилась плечом к стене.

— Теперь мы одни, Спарки. Ты что-то хотел мне сказать? Что-то сделать?

Его глаза превратились в щелки, пряча эти его льдисто-голубые лазеры. Он сохранял спокойствие.

— Тц. Ты знаешь, что ты не в том положении.

Он не дождется ни капли милосердия. Он продолжал сидеть.

— Ты проиграл.

— Знаю.

— На колени.

— Почему бы тебе не сделать эту ситуацию еще интересней, — предложил он. — Может, снимешь свои штаны?

Его слова вызвали у меня образ его стоящего меж моих обнаженных ног. Я подавила дрожь и изогнула брови.

— Ты нарушаешь данное тобой слово?

Очень медленно он поднялся, его огромное тело становилось все выше и выше. Я начала разглядывать ногти. Я услышала, как скрипнули его зубы, мне даже подумалось, что я услышала, как треснула его челюсть. Я невинно хлопала на него глазками и приоткрыла ротик в фальшивом зевке.

В его глазах появился убийственный блеск. Его черная одежда зашелестела, когда он опустился на колени. Я снова уставилась на свои ногти, ожидая и затаив дыхание, единственное, что удерживало меня от того, чтобы не поглазеть, был этот глупый предлог.

— Ты хорошо справилась, — выдавил он. Как только с его губ сорвалось последнее слово, он поднялся. Отряхнул колени от пыли, не отрывая от меня глаз.

Я и подумать не могла, что он это сделает. Видимо, он тот еще фрукт. Я могла кивнуть, промолчать или, по крайней мере, спасти его упрямую гордость. Я могла, но не стала.

— Больше никогда не недооценивай меня. Будешь заканчивать каждый раз на коленях.

Он провел языком по зубам, но не ответил.

— В следующий раз изучи объект, прежде чем допрашивать. Вот где ты допустил ошибку.

Все его лицо залилось краской то ли от смущения, то ли от нового приступа ярости. Нового ли? Нет. Я сомневалась, что первая волна его ярости прошла. Он не любил проигрывать, но, что самое важное, ему не понравилось проигрывать мне. Испорченной принцессе. Что ж, это чертовски плохо. Когда мы встретились, он уделал меня по полной, поэтому этой победой я намеревалась насладиться.

— Ты был обречен на провал, даже не успев зайти туда. Я пыталась сказать тебе, но ты не послушал. Ты отказался рассмотреть такую возможность, что я, возможно, могла знать то, чего ты не знал. Знаешь, что? Я следила за ней днями. Я знала ее, знала о ней все. Твоя глупая гордость стоила тебе победы в войне.

— В войне? — он хохотнул, — звук напрочь лишен юмора. — Это была всего лишь незначительная перестрелка, Печенька.

Я закатила глаза.

— Пустая лузерская болтовня.

Люциус сделал угрожающий шаг по направлению ко мне.

— Ты хорошо сработала во всем. Вот. Я сказал тебе об этом уже дважды. Я был серьезен тогда, серьезен и сейчас. Но однажды настанет час расплаты, только ты и я.

— Что-то с трудом вериться… Если только один из нас не убьет другого.

— Я тебя трахну, Иден, — он подошел ближе. — Убийство — бонус. На потом.

Мои ноздри раздувались в гневе, и я сократила оставшееся расстояние. Я была возбуждена, я это признала. Наши носы соприкоснулись, и мои соски уперлись ему в грудь. Его дыхание обожгло мои губы, лаская каждый изгиб. Аромат меда и корицы мгновенно окутал нас. Наша страстная перепалка повергла в хаос мои гормоны.

— Ты меня никогда не получишь.

Люциус не сводил с меня глаз.

— Смени этот чертов парфюм! — заорал он.

Я моргнула, ощущая проблеск удовлетворения.

— Зачем? Этот тебе мешает?

Он провел языком по зубам, наотрез отказываясь отвечать.

— А тебе не насрать на это? Ты хочешь знать где Джонатан Паркер или нет?

Я отвернулась от Люциуса и направилась к двери. Открыв ее, я позвала Рена. Когда он появился, я сказала:

— Поудобнее устрой Сахару Роуз. И будь мил с ней.

Рен бросил на Люциуса нервный взгляд, затем убежал исполнять мои указания. Я не обернулась, а, наоборот, устремилась к выходу.

— Что тебе известно о Паркере? — я беспечно убрала волосы в хвост.

— Расскажу тебе о нем за ланчем, — ответил он, в его голосе сквозило удовольствие.

Ему нравилось знать нечто такое, чего не знала я. Ему нравилось выбирать место и время для рассказа. Поскольку он опустился передо мной на колени, я уступила ему на этот раз. Только ненадолго.

— Именно это я и собиралась предложить, — ответила я, небрежно пожав плечами.

Он сжал губы в ответ на мою легкую капитуляцию. Он ожидал драки, я знаю.

— Давай выбираться отсюда. Слишком много ушей.

— Нам понадобятся ключи от Хаммера.

— Уже взял, — ответил он, играя связкой в руке.

Я стиснула кулаки. Я не могла простить мысль о том, что он на шаг впереди меня. Я вышла из комнаты не говоря ни слова, зная, что он идет следом за мной. Когда мы уходили из фермерского домика, последнее слово осталось за мной. Несколько агентов засвистели и помахали ручками «Агенту Сочному» [2].

Люциус купил полдюжины бурито на вынос и швырнул пакет мне на колени. Не жалуясь, я держала их, пока он больше часа вел машину. Наконец, он остановился у скрытой от лишних глаз густой чащи, скорее всего находящейся в чьей-либо собственности, поскольку ее хорошо поливали. Он открыл замки на воротах, и мы заехали внутрь.

Мы оба, заметила я, сразу же посмотрели в боковые зеркала, чтобы убедиться, что нас никто не преследует.

Чем меньше знали о наших делах, тем меньше было шансов на утечку.

Он припарковал машину, схватил пакет и сказал:

— Сначала поедим, все разговоры потом.

Я поймала бурито, которое он мне бросил и съела все до последней крошки. Мой аппетит еще не полностью вернулся ко мне. Плюс, я предпочитала сладкое и засахаренные фрукты. Так было всегда. Я часто задавалась вопросом, что употребляли в пищу Рака, чтобы я ела, если бы жила там.

Жаль, что я почти ничего не знала о своей расе или своей родной планете. Да и не так уж много был Ракан, которых я могла бы спросить, которые бы охотились, как и я. Однажды, Майкл нанял для меня репетитора-Ракана, но это продлилось не более шести месяцев. Этот человек взял отгул и не вернулся. Я знала лишь, что на планете было два маленьких солнца, три огромные луны и огромное количество воды. Я знала, что там никогда не было войн, уровень преступности был крайне низок, а само преступление каралось смертью. А еще я знала, что всей нашей популяцией управлял какой-то жестокий диктатор Ракан, от которого многие попросту сбегали.

Почему мои родители ушли? Я бы с радостью спросила их об этом, чтобы узнать их получше. Их так внезапно отняли у меня. Вот я засыпаю под пение матери, а в следующее мгновение я уже лежу в луже их крови. Убитых. Уничтоженных. Я скучала по ним больше, чем могла признаться.

Откинувшись на сиденье, я терпеливо ждала пока Люциус слопает свою огромную порцию. Он жевал медленно, чувственно, словно мужчина, который смакует каждый кусочек. Я наблюдала, как гармонично двигались его рот и гортань, и непрошенные образы, как он пробует меня на вкус вторглись в мой разум.

Я заставила себя смотреть в окно. Очевидно, ему не понравилось, что я отвела взгляд.

— Давай пройдемся, — произнес он, бросая обертку на заднее сиденье ко всем остальным.

Мы вышли из машины. Пышные зеленые деревья заполонили всю местность, обеспечивая роскошную тень. Я оставила свою кепку и солнцезащитные очки в машине. Свежий, легкий бриз приветственно окутал нас. Я много путешествовала по миру, но нигде не встречала такой природы. Меня поразило здешнее спокойствие.

— С тех пор, как тут обосновались ЙенЛи и его люди, на новый Даллас словно наслали проклятие засухи. Как эта долина вообще здесь оказалась?

— Майкл следит за тем, чтобы ее постоянно поливали, — ответил Люциус, приблизившись ко мне.

Я сузила глаза от гнева из-за того, что Люциус знал нечто такое о моем отце, чего не знала я. Пока не вспомнила, что Майкл говорил мне о покупке земель в Новом Далласе. Я попросту забыла. У него было много недвижимости. Теперь, мне только оставалось выпытать у него информацию о Люциусе.

— Так какое твое настоящее имя, мужчина с множеством лиц? Я серьезно, вряд ли тебя зовут Люциус.

— У меня много имен, — уклонился он от ответа.

Мы медленно прогуливались, сохраняя некую дистанцию между друг другом, петляя через густые деревья. Листья и прутики хрустели у нас под ногами.

— Понимаю, — отозвалась я. — Но мне хотелось бы узнать твое настоящее имя.

Он бросил на меня взгляд.

— Я дам тебе три попытки.

— Мы одни — вряд ли наш разговор подслушивают. Можешь сказать мне.

— Быть может я говорю его лишь тем женщинам, которых видел обнаженными.

— Тебя зовут Негодяй? — я захлопала ресницами, глядя на него.

— Неправильно, — намек на изумление промелькнул в его голосе. — Осталось только две попытки.

Хмурясь, я остановилась и топнула ногой. Когда я осознала, что сделала, нахмурилась еще больше. Я ненавидела возвращаться к своим старым замашкам принцессы.

— Это была ненастоящая попытка, так что она не считается.

— Поздно, — ответил он, не замедляясь, — потому что я защитал.

Я стала угрюмой и отстранилась.

— Забудь об этом. Не говори мне.

— Я и не собирался. Но теперь, когда у меня есть твое разрешение, я чувствую себя гораздо лучше, — ответил он, каждое его слово сочилось сарказмом.

— Ты такой придурок.

В его глазах загорелись дразнящие искорки, смягчая черты его лица.

— Моя матушка всегда говорила, что женщинам нравятся загадочные мужчины. Если я тебе расскажу, то потеряю всю свою загадочность.

— У тебя есть мать? — я не хотела, чтобы вопрос прозвучал столь удивленно, но слова просто сорвались с губ прежде, чем мне удалось их остановить.

— Да, я сказал мать. Я не очень много времени провел с ней, но она была самой что ни на есть настоящей. А ты что возомнила, что я волшебным образом появился от сказочной пыли?

— Нет. Я думала, ты волшебным образом появился от самого дьявола.

Он рассмеялся густым и хрипловатым смехом, от которого моя кровь быстрее побежала по венам.

— Ты читал мой файл, — сказала я, — значит ты видел, что я Иден Ф. Блэк. Скажи мне свое настоящее имя, и я расскажу, что означает буква Ф.

Я нахмурилась, когда поняла, что была готова нарезать вокруг него круги, чуть ли не умоляя его рассказать мне нужную информацию. Какого черта меня интересовало его имя? Ответ ускользнул от меня, но суть была в том, что меня это волновало. Мне нужно было это знать.

— Это была бы довольно выгодная сделка, если бы мне хоть отдаленно было интересно узнать твое второе имя.

Я стиснула руки в кулаки, когда Люциус ускорил шаг. Он даже не оглянулся посмотреть, иду ли я за ним. Через мгновение я так и сделала. Мне стало слишком любопытно, чтобы меня оставили за бортом и играли в подобные игры. Кроме того, я не хотела, чтобы он узнал, что меня задело отсутствие интереса к моему второму имени.

Когда я догнала его, он произнес:

— Готова обсудить дела?

— Всегда готова, — прорычала я.

— Как уже сообщила Сахара Роуз, Джонатан Паркер принадлежит к потомственной денежной аристократии. Пару лет назад, у меня в Новом Далласе была работенка. Брат Джонатана усыновил ребенка-чужака и человеческого ребенка и заставлял их… играться друг с другом.

Наши взгляды встретились в невысказанном понимании.

Детская порнография. Я повидала много зла, но преступления против детей всегда вызывали во мне отвращение и приводили в бешенство.

— Надеюсь, ты выполнил свою работу? — Мы оба знали, что я спрашивала, убил ли он брата.

— С удовольствием, — ответил он. — Медленно и болезненно.

— Хорошо, — очень хорошо.

— Вся суть в том, что только нескольким людям, буквально единицам, доступен подход к Джонатану. Мы можем схватить его, но он не заговорит и под пытками. Не заговорит и его брат. Это значит, мы должны завоевать его доверие, попасть в его внутренний круг.

Намек в его тоне предупредил меня о возможной вспышке ярости с моей стороны. Я бы могла и упустить это, но была отчаянно сосредоточена на всем, что касалось этого мужчины.

— Под «мы» ты подразумеваешь…

— Себя. Я уже в игре.

Конечно же. Каждый мускул на моем теле напрягся.

— Он знает меня в качестве Хантера Леона, — пояснил Люциус, — разбалованного, богатенького сынка мертвого контрабандиста Онадина.

— Хантер, — произнесла я, перекатывая имя на кончике языка. — Мило. Какая ирония. Мне еще понравилась часть про избалованность. Из тебя выйдет маленький симпатичный избалованный принц.

Я провела рукой по волосам.

— Полагаю, ты хочешь, чтобы я прикрывала твою задницу и наблюдала за твоей работой.

— Нет, — повернув голову вправо и влево, он размял мышцы на шее.

Когда он снова заговорил, то начал все детально мне объяснять, как маленькому ребенку.

— Я появлюсь в качестве Хантера. Ты появишься следом за мной в качестве приманки.

— Ладно. Так… кем буду я?

— Самой собой. Ты — Рака, редкость. Люди охотились за твоей кожей, И сейчас твой вид почти исчез. Твою личность мы изменить не сможем. Более того, Майкл профи высшего класса. Многие знают его, как богатого торговца оружием, а еще множеству людей ты хорошо известна, как его дочь.

— Я согласна.

Майкл абсолютно не без причины создавал себе образ торговца оружием. После заказов от правительства ему нужно было хорошее прикрытие, то, что оправдывало интерес к преступлениям и отвлекло внимание от его истинной личности.

— Погоди, — произнесла я, после минутных раздумий. — ЙенЛи раньше работал с Майклом. Если я появлюсь под своим именем, он заподозрит во мне агента. Он узнает, что я под защитой Майкла.

— Зато он не будет знать обо мне, тем не менее, это тоже важно. Из всего того, что я о нем читал, думаю ему лишь доставит удовольствие похитить агента.

— Ладно. Я в игре.

— Отлично. Мы распустим слух, что Иден Блэк переезжает в Новый Даллас. Ты вроде как повзрослела, хочешь остепениться, тебе нужно свое собственное пространство.

Я сделала глубокий вдох, аромат солнца, сосны и цветов окутал меня своей вибрирующей свежестью. Я бросила на Люциуса взгляд. Хорошая мотивация, да, но мне нужно было кое-что услышать.

— Вообще-то, мы скажем, что ты переезжаешь, чтобы сбежать от преследователя. Это не повредит твоему тщеславию?

Я ударила его по руке.

— В прошлом ты работала на Майкла в качестве переводчицы, — произнес он, потирая ушибленную руку. — Мы выяснили, что все могущественные люди прибегают к услугам переводчиков-чужаков. В качестве сотрудницы, ты должна будешь посещать вечеринки и политические сборища, там-то ты и вступишь в контакт с Паркером. И я. Твой преследователь.

Его взгляд прошелся по мне сверху вниз, задерживаясь на груди.

— Как думаешь, справишься?

Волна понимания боролась с раздражением. Я пропустила мимо ушей его глупый вопрос, уже мысленно делая пометки, что нужно сделать. Снять здесь квартиру. Обновить гардероб. Накупить обуви на каблуках.

— Как только попаду в круг приближенных Джонатана, — сказал он, — упомяну, что встретил тебя, узнал, что ты переехала сюда и последовал за тобой. Позволю ему узнать, что хотел тебя, преследовал, но ты меня отшила.

— Это будет не сложно, раз уж это правда.

— Заткнись и слушай, — он впился в меня глазами. — Ты будешь посещать все вечеринки и играть роль томящейся от любви дурочки.

Я открыла рот, чтобы дать ему еще один совет: лучше всегда придерживаться правды, чтобы нас не поймали на лжи. Он перебил меня:

— Будешь продолжать давать мне отпор. Причем жестко. Я стану более отчаянным.

— Я поняла к чему это ведет, — ответила я. — После того, как я тебя пошлю куда подальше, ты меня закажешь.

— Все верно. Другие, вероятно, тоже тебя захотят, если не Джонатан собственной персоной. В общем, тебя закажут и схватят. Все, что тебе нужно будет сделать, это позволить себя схватить.

Я согласно кивнула головой.

— Мне это по душе. Как поступим после?

— Я куплю тебя, сколько бы ты не стоила, затем переправлю нас на другую планету, где, как я буду утверждать, удерживаю тебя, не беспокоясь о законах.

— И как только мы узнаем об их порталах, мы нанесем удар.

— Именно. Тебе понадобится новая одежда, — сказал он, снова бросая на меня откровенный взгляд, настолько откровенный, будто он глазами раздевал меня и пожирал мое обнаженное тело.

Когда его взгляд остановился на моей груди, мои соски затвердели. Когда его взгляд опустился на мой живот, у меня желудок скрутило узлом. Когда взгляд опустился до моих бедер, меж ними разлилась блаженная влага.

— Я уже подумала об этом, — ответила я, мой голос охрип и был сух. — Я все еще известна, как испорченная, дочка-затворница Майкла. Я знаю, как нужно одеваться.

— Хорошо. Потому что высококвалифицированный переводчик не носит… — он махнул рукой на мои кожаные штаны и высокие ботинки, — то, что носишь ты.

— Спасибо за модный совет, Спарки.

Всегда мечтала о том, чтобы татуированный, мускулистый парень рассказывал мне о моем неумелом чувстве стиля.

Его губы дрогнули.

— Беги к Майклу. Расскажи ему.

— Я-то знаю, что делать, — я изогнула бровь. — Можешь ли ты сказать о себе тоже самое?

— Да. Как и уже говорил, я собираюсь освежить свое знакомство с Джонатаном. Дай мне три недели, прежде чем показываться. Но не позже, слышишь меня? Три недели.

Я взглянула на него из-под ресниц и провела пальцем по его груди.

— Почему же, Люциус Адер он же Хантер Леон и Невероятный Негодяй, мне начинает казаться, что ты будешь скучать по мне.

— Нет, куколка, ты сама будешь по мне скучать.

Без всякого предупреждения он притянул меня к своему твердому телу, его губы накрыли мои. Его язык проник в мой рот, глубоко и изучающе. Я застонала от удовольствия, меня пьянил его вкус, и я зарылась еще глубже в его объятия. Я даже не стала протестовать, хотя знала, что должна была.

Нет, я все же боролась с его языком — своим. Мои зубы стукнулись об его зубы. Я обхватила его голову руками и притянула его ближе к себе. Думаю, мне хотелось этого с того самого момента, как я впервые увидела его. Его руки обхватили меня словно стальные обручи. Его пальцы скользнули по моей спине и опустились ниже… и ниже… Обхватывая мою задницу, прижимая меня к своей твёрдой плоти. Я раздвинула ноги, для более тесного контакта. Даже не смотря на одежду, я ощутила всю его длину и толщину.

Я никогда не желала мужчину так, как желала его. Он ведь не нравится тебе, помнишь? Но так реагировало мое тело. Я пересплю с ним, и все пройдет. С глаз долой — из сердца вон.

Я начала источать аромат меда и цветов, который обволакивал нас, словно деревья, сладко колышущиеся на ветру. На этот раз, я не запаниковала при появлении этого характерного сигнала. Я поприветствовала его. Пьянящий аромат смешался с сосновым ароматом мыла Люциуса, создавая волшебный афродизиак.

Все еще обвивая руками мое тело, он поднял меня. Я обхватила ногами его бедра, когда он прижал меня к толстому стволу дерева. Жесткая кора впилась мне в спину, но — плевать.

— Ты сводишь меня с ума, Печенька, — его голос хрипло прошелестел у самой моей шеи, отчего прозвище прозвучало, как очередная ласка.

Я не ответила. Я потеряла дар речи. Все, о чем я могла думать, это о его наготе и о том, как буду нанизывать себя на него. Делая это жестко и быстро. И часто.

— Этот твой рот, — продолжил он. Он прикусил мой подбородок, скользнув зубами по мочке уха. — Я не могу перестать о нем думать. Я ненавижу его. Должен ненавидеть.

Задыхаясь, я заставила себя обрести голос.

— Тебе еще больше нравится мой рот, когда он говорит тебе поцеловать меня еще? — хрипло произнесла я. — Когда он говорит тебе снять с себя одежду, потому что я хочу увидеть тебя обнаженным?

Он застонал.

Мои соски затвердели, и я потерлась ими о его грудь, желая, чтобы мы уже оба были голыми, чтобы он оказался внутри меня. Он сам не нужен мне, уверяла я себя. Только секс. Ничего кроме секса. Вместо этого, он отпустил меня, отстранившись. Мои ноги упали на землю:

— Проклятье, — прорычал он, запуская руку в волосы. — Сейчас не место и не время.

Прошло несколько секунд, прежде чем мне удалось восстановить равновесие. Когда мне, наконец, это удалось, его отказ почти вывел меня из себя. Скорее не сам отказ, сколько его способность бросить все на полпути, когда я так желала закончить начатое.

Несмотря на все это, он был прав. У нас обоих была работа, и было бы глупостью сейчас начинать сексуальные отношения. Я сузила глаза, когда ярость разлилась по моим венам, ярость на саму себя за то, что позволила ему отвлечь меня.

— Тронь меня еще раз и у Майкла на одного работника станет меньше. Понял?

Люциус молча смотрел на меня, изучая мое лицо. Очевидно, ему не пришлась по нраву моя угроза. Совершенно сознательно, он потянулся и провел рукой по моей груди, обводя пальцами сосок. Я не остановила его, но я не сдалась и никак не показала свою слабость.

— Почему? — спросил он, его взгляд впился в мой. — Боишься умереть от удовольствия?

— Нет. Это ты умрешь. И не от наслаждения. Вот увидишь, я возьмусь за нож, — я достала нож и прижала к его гордости и радости, — и мы сыграем в карманный бильярд.

Он окончательно отстранился от меня и нахмурился. Линии вокруг рта стали жестче, а в его обычно арктических глазах вспыхнул огонь.

— Это уже вторая угроза по отношению к моему члену.

— Угроза? — я рассмеялась, звук получился пустым. — О, нет, Спарки. Это обещание. И мне это будет только в удовольствие.

— Если это будет продолжаться довольно долго, мне плевать, что ты там с ним будешь вытворять. Но тебе придется потерпеть и дождаться окончания миссии.

Моя рука сжалась в кулак, желая поставить ему фингал под глазом. Ну, или, быть может, сломать нос.

— Обычно, я не выхожу из себя, — произнесла я. — Но ты переходишь все границы.

— Две недели, — гортанно произнес он, словно я ничего не говорила. — Увидимся через две недели.

— Ранее ты сказал три.

— Две недели, — повторил он. — Или я поймаю тебя, и мы покончим со всем этим.

Угроза или обещание?

Боже, помоги мне, но я глупо надеялась, что последнее.

Глава 7

Меня охватила резкая, мучительная боль.

Мое тело напряглось перед очередным нападением, только теперь оно было куда выносимей. О, Боже. Я ведь выжила от ран медными пулями. Я выжила от взрыва гранат С4. Но это…

Боль была слишком резкой, слишком острой, переходя от одной части тела к другой.

Сжав кулаки, зажмурив глаза, я закричала, издавая резкий возглас, который больше походил на животный, нежели на человеческий. Мои связки уже перенесли несколько таких криков в течении прошедшего получаса, а теперь ощущались ободранными и болели.

Если бы только мои ножи оказались поблизости или пистолеты. Что-угодно! Но я была безоружна. Я лежала на гладком белом столе, ухватившись за края. Уязвимая и беззащитная.

— Я готова взяться за другую ногу, — сообщила женщина, ответственная за мои мучения. Коварное зло, дьявол во плоти: косметолог.

— Нет, — прорычала я. — Катись в Ад. — Пару лет назад, я делала подобную процедуру каждый месяц. Я не носила ничего кроме дизайнерской одежды, всегда выглядела дорого и изощренно.

Казалось, это было целую жизнь назад.

— Знакомство воска с ногой прошло не совсем хорошо. К другой ноге ты не притронешься.

— Большой ребенок, — пробормотала она, собирая инструменты. Длинные светлые волосы струились по плечам женщины, обрамляя тонкое лицо как у эльфа.

Она была миниатюрной и хрупкой, около пяти футов ростом. За ее ангельским личиком скрывался зверь.

Я могла сломать её шею, как прутик… при этом радостно смеяться. На протяжении долгих лет я убила людей больше, чем смогла бы посчитать. Большой ребенок? Я? Не думаю.

— Осторожней выбирай слова, милочка, — предупредила я. Прежде чем она смогла ответить, я мрачно добавила. — Просто сделай это. Покончим уже. И поспеши.

Рот моей мучительницы дернулся. Если плохие парни узнают о воске, они смогут поднять пытки на новый уровень.

— Я ожидала от тебя большего, — сказала она с усмешкой, прикладывая теплую, сочащуюся воском полоску к правой ноге.

После появления лазерной обработки и нанесения кремов, убивающих фолликулы, восковая эпиляция изжила себя много лет назад. К сожалению, такие методы повреждали клетки кожи Рака, заставляя меня вернуться к этим архаичным методам.

Когда моя мучительница резко отрывала полоску от моей ноги, а затем быстро еще и еще, я стучала кулаком по столу. Потом заставила свои мысли отправиться в другое место.

Майкл уже купил и обставил для меня квартиру в Новом Далласе, хотя я еще её не видела. Я бы удивилась, даже… сильнее, чем должна была… если Люциус уже пробрался внутрь, набросал лучшие пути побега и укрепил какое-нибудь слабое место входа.

Весьма правдоподобно.

Этот мужчина ничего не оставлял на волю случая. Но еще больше я сомневалась, что он доверит мне осмотр. Он, словно как и любой другой агент, известный мне, думал, что женщины не столь же компетентны, как и мужчины. Я с нетерпением ждала, когда докажу обратное.

Самое главное, я хотела доказать, что Люциус неправ.

Люциус… Его образ возник в моей голове. Скулы словно вырезаны из стекла. Нос с горбинкой. Пронзительные льдисто-голубые глаза. Даже в моем мозгу он смотрел на меня с чем-то похожем на превосходство.

Господи, я его презирала. Нет, желала. И ненавидела. Хотела до безумия. Мои зубы впились в нижнюю губу. Я не видела его семь дней. Скучала по нему. Да, я ненавидела его.

Лишь одним поцелуем он лишил меня разума, здравого смысла и уничтожил все благие намерения. Он забрал мое благоразумие и выжег до глубины души, каким-то образом оставив свое имя на каждой клеточке тела. Большинство дней я не думала ни о ком кроме Люциуса. Я видела его лицо, когда принимала ванну. Слышала голос, когда спала. Чувствовала его тепло, пока гуляла.

За всю мою жизнь у меня было только двое любовников. И ни один из них не влиял на меня так сильно. Так глубоко. Как влиял Люциус, раздражающий меня мужчина, которого я хотела исключить из своей жизни как можно быстрее. Тем не менее я все еще хотела вновь его увидеть. Жаждала его увидеть. И мой голод не имел ничего общего с делом.

Чем он занимался прямо сейчас? О чем думал? Может один разок забраться к нему в голову? Прекрати, Иден. Просто прекрати. Мысли Люциуса не имеют значения. Все что имеет значение, так это его связи с Джонатаном Паркером и тогда наш план пройдет как по маслу.

— Вот, — произнесла косметолог. — С твоими ногами, наконец, покончено. Все было не так уж плохо, да?

— Ножевая рана не так плоха, — проворчала я и села. Я пробежалась взглядом по длине ног, рассматривая гладкую, золотистую кожу. — Быть прикованным к стене и ждать врага не так плохо.

Косметолог весело фыркнула.

— Ты ведешь себя как мужчина. Нет, на самом деле большинство мужчин только делают вид, что выносливые.

— Продолжай. Смеяться, — я мрачно усмехнулась, наклоняясь ближе. — Только убедись, что сегодня будешь спать с оружием.

Она снова невозмутимо улыбнулась.

— Мы еще даже не приступали к зоне бикини.

Я нахмурилась.

Двадцать минут спустя, смеясь, она отпустила меня.

— Я еще никогда не слышала, чтоб так вопили.

Я схватила свои штаны и натянула их. Затем… Господи, пытки когда-нибудь закончатся?… надела пару туфлей на высоком каблуке. Мои ноги уже привыкли к бутсам. Я вышла (ладно, проковыляла спотыкаясь) из комнаты. Завершив мучительные процедуры с воском, я провела оставшуюся часть дня в своей комнате, подбирая новый гардероб. При чём ноги постоянно болели.

Я не возражала носить костюмы и пышные платья, пока они скрывали мое оружие. В любом случае не пошла бы без защиты. Никогда. Хотя обувь…

— Не забывайте, — сказала я швее, — оставлять место для оружия.

Она закатила глаза и встала на колени сбоку от меня, прикрепляя булавками снежно-голубой материл.

— Хотите, чтобы я также добавила гульфик [3]?

Я выпрямилась, раздраженно посмотрев на нее.

— Только если сделаете его огромного размера. Неужели никто не находит меня устрашающей? Черт, мои руки запятнаны кровью, я убивала людей.

— Забавно, — сказала она сухо. — Я работаю на Майкла много лет и знаю порядок.

Я наконец-то осталась одна, но это не продлилось долго. У меня не было времени, даже чтобы сделать шаг и развалиться поперек кровати, когда Майкл постучал в дверь.

— Войдите.

Дверь открылась, и он нерешительно вошел.

— Не бей меня, — сказал он, подкрадываясь к стулу возле окна и опускаясь на мягкие золотые подушки.

Рассмеявшись, я сняла обувь и бросила ее на пол с глухим стуком. Облегчение!

— Не могу поверить, что делала все это раньше. Примерки, восковая депиляция. Ношение высоких каблуков.

— Я помню те дни. — Он с любовью усмехнулся и прислонил голову к краю стула. — Как ты себя чувствуешь?

Я легко опустилась на белый бархатный диванчик напротив Майкла. Мое платье легко вокруг меня. Швея наказала снять его и повесить, когда уходила.

Я позволила себе небольшую радость неповиноваться.

— Я чувствую себя избалованной принцессой, к которой всегда придираются.

Майкл вытащил длинную, толстую сигару из кармана пиджака и зажал ее между губ. Не поджигал, но, пока смаковал вкус табака, смотрел на меня.

— Я имею ввиду, как твои раны? Я беспокоюсь о тебе, милая.

— Стопроцентно излечены.

Он вскинул брови, а в глазах зародилось сомнение.

— Ни единого намека на боль или слабость?

— Нет, — ответила я абсолютно невозмутимо. Я не чувствовала себя виноватой из-за своего небольшого обмана о ране. Вылечилась почти на сто процентов. Но не хочу, чтобы он обо мне беспокоился. Или того хуже, сомневался во мне.

Майкл перекатывал сигару между пальцами, когда задал мне вопрос:

— А ты сказала бы мне, будь все иначе?

— Нет.

Еще одна улыбка осветила его черты лица.

— Так я и думал. Упрямая девчонка. Уж такая ты есть, и всегда была. — Его улыбка слегка потускнела. — Знаешь, я никогда не хотел, чтобы ты стала агентом.

— Знаю, — ответила я, мой тон смягчился.

— Ты приехала и попросила позволить тебе обучаться, и я… — он пожал плечами. — Я просто хотел показать, как защищаться. На твой вид охотятся. А мой вид…, в общем, тебя могли похитить и использовать, чтобы добраться до меня. Я хотел тебя подготовить. Тем не менее, ты оказалось упрямой и не позволила держать себя за кулисами.

Я захихикала.

— Помню, как ты заставлял меня играть в доктора с ранеными агентами, чтобы показать, какая именно боль мне предстоит. — «Смотри на кровь, — сказал ты. — Посмотри на боль в его глазах, именно это ты получишь, если выберешь эту работу».

— Но ты никогда не сомневалась. — С гордостью произнёс он.

— Нет. Я никогда не сомневалась. Я хотела в твоих глазах стать сильной и способной. Как твои люди.

— Знаю.

— Спасибо, что ты доверился мне и дал второй шанс. Не думаю, что смогу когда-нибудь выразить, что это значит для меня.

Майкл поднялся и подошел к мини-бару. Я настаивала установить по одному в каждом из его домов для личного использования. Временами только так я могла расслабиться.

— Ты моя дочь, — сказал он. — Не важно, чья кровь течет в твоих венах, ты моя дочь, и я люблю тебя.

— Я тоже тебя люблю.

Тишина повисла на несколько минут, прежде чем он, смеясь, сказал: — Какие же мы убийцы, если такие сентиментальные? — Затем отсек кончик сигары, взял ближайшую зажигалку и закурил. Вскоре дым окружил его. Сигареты и сигары нелегальны, поскольку загрязняют воздух. Но Майкл жил в мире, где не следовал никаким правилам, кроме своих собственных.

Майкл налил Скотч.

— Хочешь? — предложил он.

— Да. Спасибо.

Майкл протянул стакан, и мои пальцы сразу же обхватили прохладную ёмкость. Он налил себе еще. Потягивая, я наслаждалась как жидкость согревала меня и стирала приступы боли в руке и боку.

— Тебе когда-нибудь приходилось иметь дело с Джонатаном Паркером? — Это был единственный шанс поговорить нам о деле.

— Не лично.

— Я хочу увидеть его досье.

— Конечно. Оно в кабинете.

Я не потрудилась надеть обувь, и пошла босиком. И взяла с собой виски. Бог видит, я в нем нуждалась. Сегодня, я чувствовала себя ближе к краю, чем когда-либо за последнее время.

Молча, мы спустились по лестнице мимо восточных ваз, металлических скульптур богов и богинь и горного водопада, выложенного вдоль одной из стен.

Когда закрытые двери почувствовали наше приближение, то открылись автоматически. Бригада по уборке уже ушла, поэтому мы остались одни, не беспокоясь о посторонних ушах.

— Присаживайся, — сказал Майкл, указывая на темно-коричневое кожаное кресло с подголовником. — Расслабься.

Я послушалась без колебаний, расположившись напротив стола. Затем вдохнула знакомый запах кожи.

Майкл подошел к столу, положил сигару в пепельницу и взял пульт дистанционного управления. Затем нажал на кнопки, затемняя комнату и заставляя выехать экран на дальней стене.

В центре экрана появилось изображение мужчины. Человеческого, тридцать с небольшим. Светлые волосы, длинный аристократический нос. Тонкие губы, но внешне тем не менее красивый. Высокомерный блеск во взгляде карих глаз говорил миру — ничего-не-может-причинить-мне-боль.

Даже зная об опасности солнечных лучей, мальчик Джонни, очевидно, провел много времени на открытом воздухе. Его кожа сильно загорела и покрылась морщинами сильнее, чем должно быть. Аура высокомерия окутывала его.

Он мне уже не нравился.

— Ему нравятся женщины или мужчины? — спросила я.

— Он любит силу.

— Типично.

— Он был женат три раза. Первая жена умерла в автомобильной аварии. — Майкл нажал на кнопку, и на экране появилось изображение великолепной красивой женщины. Черные волосы, зеленые глаза. Безупречная кожа. — У нее лопнули абсолютно новые шины.

— Удобно для него.

— Вторая жена также погибла в автомобильной аварии. — Другая молодая девушка, в этот раз с серебристо-белыми волосами и большими голубыми глазами, появилась на экране.

— Дай угадаю. У нее лопнули абсолютно новые шины.

— Нет, ее датчики вышли из строя.

— Какая трагическая случайность постигла третью жену? — спросила я.

— Как ни странно, она все еще жива.

«Не надолго, — подумала я. — Нет, учитывая обычай Джонатана Паркера». Я посмотрела на изображение его третьей жены. Блестящие рыжие волосы, сверкающие карие глаза. Она излучала страсть.

— Очевидно, Паркеру нравятся молодые и красивые женщины. Жаль, что они не живут долго. — Я провела пальцем по колену, разглаживая складки на атласном платье. — На него не пытались нападать?

Выражение лица Майкла отразило веселье, расслабив возрастные морщины вокруг рта.

— На данный момент нет, никто не нападал на Паркера.

— Какая жалость. — Сделав еще один глоток скотча я смаковала его насыщенный вкус во рту долгое время. Думая над вопросом как личность вроде Люциуса… также известного под именем Хантер… замаскировался так, чтобы погрузиться в мир Паркера. Люциус не стал бы делать татуировку. Или тем более пирсинг.

Скорее всего он бы надел строгий костюм и галстук, возможно спортивные очки. Я вздохнула и поставила стакан рядом на столике. Неважно, что сделал бы этот мужчина, все равно будет сексуальным как черт.

— Расскажи мне о человеке, чьим переводчиком я буду.

— Ее имя Клаудия Чоу, и она главный игрок в движении правых чужих. Ее преданность равенству с другими мирами сделала ее первым человеческим послом доброй воли чужих. — Он растянул губы догадайся-что-я-сделаю-сейчас усмешке. — В данный момент она у меня на зарплате.

— Посол доброй воли чужих? — фыркнула я. — Что ты сказал ей обо мне?

— Только то, что моя дочь хочет сменить обстановку и тебе нужна новая работа. Я почти не смог убедить ее помочь мне. Тем не менее, лишь узнав, что ее переводчик Рака, она сменила гнев на милость. Думаю, она рассматривает тебя как питомца, занявшего на выставке первое место, которого можно выставлять на показ и всем демонстрировать.

— Не могу дождаться, — ответила я, мой сарказм можно было резать ножом.

Он ткнул в меня пальцем.

— Ты же не осмелишься ее убить.

Сама невинность, я подмигнула ему.

— Хотя бы немного доверяй мне. Я знаю, как быть сдержанной, когда ситуация обязывает.

Дразнящие огоньки вспыхнули в его глазах.

— Я думал также, пока не увидел тебя с Люциусом. Ты… другая рядом с ним. Почему это?

— Этот мужчина… — Мои руки сжались. Майкл прав. Я другая с Люциусом. Более эмоциональная. Похотливая. На грани. Почему? Я не понимала и не могла ответить Майклу. — Ты полностью ему доверяешь?

— Конечно. — Он задумчиво нахмурился. — Иначе никогда не поставил бы тебя с ним в паре. — Майкл поднял сигару, покрутил ее между пальцами, тем самым его руку окутал дым. — Это хороший план, свести вас вместе.

— Для него. Но не для меня. — Я скрестила руки. — Хотела бы я ему довериться. — Сказав, я осознала, насколько верны мои слова и насколько сильна горечь.

Возможно я хотела Люциуса, но также и негодовала. Это назначение мое и только мое. Не Люциуса. Тем не менее до сих пор он двигал фигуры в игре самостоятельно.

Было неправильно мне участвовать в этом? Да.

Это имело значение? Нет.

Майкл покачал головой.

— Милая, тебя ранили. Не будь так строга к себе. Это не соревнование между тобой и Люциусом.

Возможно, так и есть. Временами, я чувствовала, что соревнуюсь со всем миром. Я хотела быть лучшей. Всегда. Везде.

— Иди отдохни немного, Иден. Мы поговорим завтра.

Нет смысла спорить. Я планировала отправиться в постель, как посоветовал Майкл, просто не планировала отдыхать. Кое-что нужно сделать в первую очередь. Я поднялась на ноги, прошла расстояние между нами и поцеловала Майкла в щеку.

— Спокойной ночи, — ответила я ему. Он посмотрел на меня с подозрением, так как не привык, что я подчиняюсь приказам. — Люблю тебя. — Я погладила щёку, которую поцеловала и отправилась в свою комнату.

Мои ноги утопали в ковре, когда я обошла золотую лампу и вошла в гардеробную. Сменила одежду, надев черные рубашку и штаны. Надела ботинки, вместо каблуков, и взобралась на бархатное зеленое одеяло. Лунный свет проникал сквозь занавески и звуки ночи сочились из динамиков на стенах, предлагая ленивую, почти страстную мелодию. Гудели сверчки, шумели машины. Я закрыла глаза, отгораживаясь от запрограммированного шума.

Собираясь прогуляться в качестве духа.

Переводчики: Shottik, NDobshikoVa, silvermoon

Редактор: natali1875

Глава 8

Не открывая глаз, я сфокусировалась на самой глубокой части себя, концентрируя там энергию. Вскоре тепло циркулировало в животе, а все остальное тело окутал холод.

Я начала решительно выталкивать эту энергию воображаемыми руками, отделяя вес тела от эфирности души.

Потрескивание заполнило мои уши. Медленно, очень медленно, мой дух выходил из тела. Хотя этот трюк получался легче за прошедшие годы, для такого отделения… или чем это было… необходимо значительная концентрация и сила.

Я хотела много раз навестить Люциуса за прошедшую неделю, но сопротивлялась соблазну. Он звонил каждую ночь, чтобы отчитаться о ходе работы, и каждую ночь я ожидала этого звонка. С огромным предвкушением.

Устояв перед соблазном увидеться с ним, я доказала себе, что не нуждаюсь в том, чтобы видеть его. Он не был необходимостью. Я обрела над собой контроль, и моя защита против него хорошо укреплена. Неважно что сегодня я думала о нем постоянно.

Я испытывала огромное наслаждение от того, что Люциус никогда не узнает о моем сегодняшнем визите.

Мы находились в разных штатах, но это не имеет значение. Я найду его. Обычно мне приходилось находиться в миле или около того от цели, потому что мне на самом деле нужно пройти это расстояние, чтобы достигнуть ее.

Но только не в случае с Майклом, которого я могла достичь в любом месте, в любое время. После поцелуя Люциуса, я поняла, что с ним будет также.

Мой дух полностью освободился, я застыла где-то между реальностью и смертью, испытывая лишь эфемерную легкость. Я стояла на краю кровати и смотрела на свое физическое тело. Несмотря на огромное количество попыток ранее, меня всегда шокировало, когда я видела себя лежащей на кровати… там, но в действительности была здесь.

В первый раз мой дух покинул тело случайно. Я была маленькой четырехлетней девочкой, и только что обнаружила безжизненные тела своих родителей, лежащих в крови. В моей спальне. Я выбежала на улицу, крича о помощи. Майкл же взял меня на руки и отнес обратно внутрь, в другую комнату. Комнату родителей.

Он опустил меня на их постель, сказав:

— Оставайся здесь. И не выходи. Я позабочусь о них, — затем ушел, чтобы сделать то что обещал.

Пока я лежала там и плакала навзрыд, то услышала треск, словно что-то разбивается. В тот момент, я решила, что это мое сердце. Но следующее, что поняла, как смотрю на себя сверху вниз.

Я едва успела логически понять причину того, что случилось, прежде чем проплыла в другую комнату, к Майклу. Он так и не узнал, что я была там и наблюдала за ним. Он стоял в моей спальне, а тела и кровь исчезли… будто их и не было.

Той ночью Майкл напился до беспамятства, его руки дрожали, он видел едва ли не слишком много, чтобы выдержать. Позже он сказал мне, что убийца был человеком, который намеревался ограбить дом. Он также сказал мне, что убил того ублюдка для меня.

После этого я много раз путешествовала в виде духа, каждый раз начиная и заканчивая по собственной воле. Мой наставник Ракан вскользь упоминал, что у некоторых из нашей расы была такая способность, но у него нет, так что он не знал, как обучить меня.

Однако, на протяжении многих лет я оттачивала мастерство. Теперь я контролировала все составляющие: когда, где и как долго.

Я никогда никому не говорила об этом. Даже Майклу, хотя любила его больше, чем кого-либо в этом мире. Хотела, чтобы он видел во мне столько человеческого сколько возможно, словно я действительно его дочь.

Я почти сказала ему однажды, после того как он подарил мне машину, которую умоляла его купить. В конце концов, я решила не портить момент.

Другие, ну, если люди узнают, что я оставляю свое тело незащищенным, без охраны и уязвимым для нападения, то стала бы жертвой своих врагов. На охотницу началась бы охота.

Со вздохом я вернулась к поставленной задаче. Прямо сейчас мое физическое тело распласталось на кровати словно в сказке «Спящая Красавица». Совершенно неподвижное, золотые волосы рассыпались по плечам и рукам. Если бы не мерцающая золотом кожа, я бы легко могла сойти за человека.

Я закрыла глаза и представила Люциуса. Жесткие линии и овал лица, шелковистость губ. Широкую и мускулистую грудь.

Вскоре, призрачный ветер трепал мои волосы.

Я потеряла опору под ногами. Мой дух, притягиваемый невидимой нитью, начал двигаться. Быстрее. Быстрее. Огни проносились мимо меня, мерцая и расплываясь.

Вскоре комбинация голосов… — один грубый, но интеллигентный тембр, другой плавный баритон… набрала громкость.

Я резко остановилась и ахнула.

Поскольку стояла в кабинете очень похожем на кабинет Майкла. Я знала, что, вне всякого сомнения, к моему отцу это не имеет отношения. Деревянные панели были тоньше, другая мебель, более современная. Над столом возвышалась красно-фиолетовая колона из оргстекла. Книжные полки пурпурного и желтого цвета выстроились в линию у одной стены. Посеребрённые тумбочки и пуфик из искусственного меха заняли угол.

Кроваво-красный ковер покрывал пол из дуба, и большой портрет обнаженной рыжеволосой женщины… очевидно, натуральной рыжеволосой женщины и третьей жены Джонатана… висел над неосвещенным камином.

Мой взгляд скользнул в центр комнаты. Где Люциус развалился на лаймово-зеленом диване, в одной руке с бренди и с сигарой в другой. Он вновь покрасил волосы, в этот раз в насыщенный коричневый цвет грецкого ореха.

Шрам пересекал его правый висок, контактные линзы, затемняли голубо-ледяные глаза до такого же оттенка что и волосы.

Как я и предсказывала, пирсинг и татуировки исчезли. Люциус втиснул свое мускулистое тело в дорогой шелковый костюм.

Я почти не узнала его. Хотя, его выдавали губы. Он не мог изменить их пухлую, розовую мягкость. Я облизнула свои, когда картинка промелькнула в голове, как он жадно меня целует. Заставляет мое тело пылать.

Мне предназначено всегда так реагировать на этого мужчину?

Другой мужчина сидел напротив него. Джонатан Паркер. Потакающий своим желаниям, убивающий жен плейбой. На его фотографии не отображалась сопутствующая ему аура порочности, развращённости, которую он не мог скрыть в реальной жизни.

Сигарный дым окутал его, когда он дьявольски усмехнулся чему-то, сказанному Люциусом.

— Значит ты встретил иную, которая разжигает твою кровь, да? — спросил Джонатан. Он потягивал янтарную жидкость из стакана, разместив ноги на дорогом журнальном столике. А широкая улыбка, показывала слишком белые, слишком идеальные зубы.

— И при этом она Рака. — Паркер тоскливо вздохнул. — Буду честен. Всегда хотел поиметь Раку. Все это золото…

— Она моя, — отрезал Люциус. Он сузил глаза, не оставляя ни намека на шутку. Лишь смертельную угрозу. — Она — единственная причина, по которой я вернулся сюда. Я хочу ее. Она моя, — повторил он.

Откинувшись, Паркер помассировал мочку уха свободной рукой.

— Она горячая штучка?

— Да, словно огонь и лед. В одно мгновение она раскаленная лава, а в следующее айсберг. И она не хочет иметь со мной ничего общего, — признался он, теряя всю свою мрачность и становясь робким.

— Ой, Хантер. Забей. Женщины обожают эти игры в кошки-мышки. Они хотят романтики. Отчаянно жаждут ее. Как еще ты думаешь я завоевал каждую из своих жен?

— Я тоже думал, что все женщины этого хотят. Я послал ей три сотни орхидей, а она выбросила их. Я купил ей корвет, а она устроила ему краш-тест. Я послал ей бриллиантовое колье, а она наложила на меня судебный запрет.

Джонатан хохотнул.

— Если с ней такие проблемы, почему бы не найти кого-нибудь другого?

— Я хочу ее.

Проводя кончиками пальцев по мягкому кожаному дивану, я подходила к Люциусу. С каждым шагом, представляла сосновый аромат его мыла, которым так восхищалась. Даже тепло, исходящее от него. Что ты делаешь? Стоп!

Плечи Люциуса немного напряглись. Если бы я не была так сконцентрирована на нем, то пропустила бы это действие. Склонив голову, я наблюдала, как его взгляд метнулся влево потом вправо, будто ища что-то… или кого-то?

Меня сотрясала холодная дрожь, и я остановилась. Он никоим образом не мог меня видеть. Верно? Что-то не так? Я обвела взглядом комнату, разыскивая что-нибудь, что могло его насторожить. Но не нашла ничего необычного.

— В любом случае она будет моей, — произнес Люциус, но теперь в его голосе появился такой оттенок, которого не было раньше.

— Надеюсь, ты прав. — Джонатан вёл себя как обычно. Он запрокинул голову и уставился на сводчатый потолок, от чего жидкость в стакане расплескалась. Паркер выдохнул сигарный дым. — Если женщина такая упёртая, как ты говоришь, ей может не понравится, что ты её преследуешь. Ну, должен сказать, разберись с ней здесь.

— Могу гарантировать, что ей это не понравится. — В его глазах загорелась решимость. — Но я смогу переубедить ее взглянуть на вещи моими глазами, у меня нет сомнений.

— Ты уверен в себе. — Паркер выпрямился и многозначительно посмотрел на Люциуса. — Это мне в тебе всегда нравилось. Ничто не погасит твою решимость.

Люциус кивнул, в благодарность за комплимент. Я продолжила идти к нему. Ведь не видела и не прикасалась к нему неделю. Казалось, что годы. Конечно, стремление никогда не покидало меня, но сейчас, когда я здесь… ну частично здесь… влечение усилилось.

Я достигла Люциуса, и запустила пальцы в его волосы. Я не могла почувствовать мягкость прядей, но представила их шелковистость, и пожалела, что не могла как-нибудь ладони заставить затвердеть.

Лучшее, что я могла сделать — это собрать энергию и толкнуть ее через волосы. Но такие действия требуют слишком сильной концентрации, которой я не могла уделить время в данный момент. Кроме того, Паркер и Люциус могли удивиться внезапному бризу.

Вздохнув, я провела рукой по челюсти Люциуса. Он напрягся, даже, шипя, втянул в себя воздух. Моя рука застыла на месте. Что, черт возьми, происходит? Он не должен чувствовать меня.

Даже и близко. Никто, даже Майкл, никогда не догадывался о моем секрете. Я поспешно отдернула руку.

— Ты пахнешь корицей? — спросил Люциус.

У меня от шока подогнулись коленки.

— Нет, — Паркер нахмурился. Он молчаливо разглядывал Люциуса мгновение, затем вздернул подбородок и спросил: — С тобой все в порядке?

— Все хорошо, просто отлично, — ответил Люциус. — Просто думаю об Иден. Она скорее всего наплюет на меня, когда узнает, что я здесь.

— Даже если она презирает тебя, ты счастливчик. Ни одна женщина, никогда не поглощала меня настолько, как тебя.

— Даже твоя жена?

— Которая из них? — фыркнул Паркер. — Не бери в голову. Ни одна из них не имеет значения. Они все были стервами.

Люциус нахмурился.

— Были? Сибил же еще жива?

— Едва. Если мне повезет, она загнется от передозы.

Я мрачно сконцентрировалась на Паркере. Если бы у меня было оружие, то я непременно бы им воспользовалась. Такое легкомысленное пренебрежение к своей жене заслуживает небольшого наказания.

— Быть поглощенным женщиной неприятный опыт, — проворчал Люциус. — Я почти хочу, никогда с ней не встречаться.

Нотки искренности в его голосе, подействовали подобно уколу. Поворачиваясь к нему, я прищурила глаза, затем протянула руку и дернула его за волосы. Ребячество, знаю, так поступают избалованные принцессы.

Также, как и раньше Люциус застыл. Я нахмурилась. Как он это делает? Связь между нами позволяет ему чувствовать меня?

Моя кровь застыла от этой мысли. Я не хотела соединяться с ним таким образом. Сглотнув я отступила, пока не оказалась в углу, вне досягаемости. Уйдя с пути искушения.

— Говоря об Иден, — начал Люциус, возвращаясь к разговору, будто и не останавливался. — Мне нужно, чтобы ты организовал вечеринку для меня.

Паркер хитро улыбнулся.

— Чтобы отметить ее прибытие в город, полагаю?

— Нет. — Люциус покачал головой. — Не хочу, чтобы она знала, что она почетная гостья. Сделаем политический раут, на котором я, конечно, буду присутствовать.

— Как насчет запретного судебного приказа?

— Закон может поцеловать меня в задницу. Она чужая, так что у нее нет прав, так ведь?

Ухмылка Паркера стала шире, и он отпил бренди.

— На кого работает твоя Иден?

— На посла, Клаудию Чоу.

Неловкая пауза зависла в воздухе, пока Паркер обдумывал следующие слова.

— Мне не нравится Клаудия Чоу, — сказал он. — И если честно. У меня действительно нет времени, устраивать вечеринку.

Это была ложь. Я знала это и Люциус знал. Паркеру просто нужна была перестраховка в качестве некой услуги.

— Я буду тебе должен, — произнес Люциус.

Склонив голову на бок, Паркер разглядывал его.

— Эта женщина так много для тебя значит?

— Я ведь говорил тебе. Я одержим ею. — Вздохнул он.

— Я знаю, что она Рака, но черт подери. У нее есть киска, да такого добра кругом пруд пруди. Скажи мне еще раз, что в ней такого особенного.

Во взгляде Люциуса вспыхнули зловещие искорки.

— У нее такой рот, что она высосет мужика досуха.

Да, оружие придется весьма кстати. Я вырежу свое имя у него на яйцах, затем пущу ему кровь до последней капли, так, что уже нечего будет сосать.

— Тогда, конечно, — ответил Джонатан. — Я с радостью окажу тебе услугу и устрою вечеринку, где вы двое сможете возобновить свое знакомство.

Двое мужчин продолжили болтать некоторое время, прежде чем наконец-то попрощаться. Паркер проводил Люциуса к входу, и похлопав по плечу, выпроводил за дверь.

Люциус сделал свою работу… очень красиво, должна признать… так что лучше я немного отдохну, чтобы быть в отличной форме, когда присоединюсь к нему.

Хоть я и хотела последовать за ним, но закрыла глаза и представила свою спальню. Вскоре вернулся призрачный ветер, и я почувствовала сильное притяжение. Почувствовала как опора сдвинулась, увидела мигающие белые огни.

Через несколько минут дух скользнул в тело, и я открыла глаза.

Лунный свет проникал сквозь бархатные шторы в спальню. Спиной я ощутила свой любимый мягкий матрас. Ванильный аромат не зажжённых свечей наполнил воздух, смешиваясь с легким запахом сигар Майкла.

Я перекатилась набок, пытаясь выкинуть Люциуса из головы. Иначе, я никогда не засну. Впрочем, странно, что я ощутила еще большую утрату и одиночество, чем за всю свою жизнь.

Будь проклят этот мужчина.

Переводчики: Shottik, NDobshikoVa

Редактор: natali1875

Глава 9

Следующий день, я провела свое, заново проэпилированное воском, тело через изнурительную трехчасовую тренировку, за которой последовали два дополнительных часа нападения и обороны с использованием широкого спектра оружия.

Девушка никогда не знает, когда ей пригодится тот или иной особый навык.

Ножи, пистолет-бластер, рукопашная драка в камере виртуальной реальности — все они сделали свое дело. Закончила я финальной подгонкой гардероба.

Швея сняла с меня мерки. Что еще ей от меня нужно?

Неудача с ЙенЛи легла тяжелой мантией вины на моих плечах. Даже больше чем раньше.

Наверное, именно поэтому я столь рьяно гоняла себя сегодня.

Или может потому, что наблюдение за тем как Люциус с такой легкость самолично внедрился в жизнь Джонатана Паркера, заставило меня приревновать.

Он оказался намного лучшим агентом, чем я думала при нашей первой встрече. Теперь мне придется доказать ему свою ценность.

В комнату я вернулась только полностью истощившись. И все же ложиться спать я не стала.

Мне предстояло еще многое сделать. Я приняла душ, переоделась, потом побежала вниз для быстрого перекуса, который повысит уровень моей энергии.

Шоколадные трюфели, клубника с кремом, персики и все посыпано сахаром. Мои любимые. Я быстро все съела. Выпив две склянки сахарной воды, я услышала голос Майкла по акустической системе.

— Иден, дорогая. Мне нужно встретиться с тобой в моем офисе.

Поглощенная любопытством, я покинула кухню и свои восхитительные угощения, направляясь в его кабинет.

Майкл выглядел точно так же, как и вчера — одетый в костюм, со слегка взъерошенными волосами и сигарой во рту.

Майкл сидел за столом и оторвал взгляд от толстой стопки бумаг. Потом приветливо мне улыбнулся.

— Ты быстро. Примерки уже закончились?

— Нет, я решила не ходить. — Прежде чем он смог ответить, я села в кресло перед ним и произнесла: — Зачем ты хотел меня видеть?

Он откинулся в кресле и какое-то время просто молча на меня смотрел.

— Я знаю, что ты волнуешься. Также, знаю, что с делом ЙенЛи ничего сейчас не поделаешь.

— Да, — растерянно ответила я. Чего он добивается?

Майкл сложил руки на животе.

— У меня есть для тебя еще одно дело.

Внутри меня забурлило волнение. Боже, я люблю этого мужика.

— Продолжай.

— В Новой-Флориде есть один Моревв, который насилует человеческих женщин. Местный А.У.Ч. не могут ничего сделать из-за всякого политического дерьма. Моревв любовник мэра. Мэра Джефриз, если быть точным, а эта женщина известна в политике своими железными принципами. Смерть этого парня должна выглядеть как несчастный случай.

— У него есть охрана?

Майкл пожал плечами.

— Двое здоровенных людей, но они всегда поспешно удаляются, когда его навещает мэр.

А значит мне нужно поймать его со спущенными штанами. Буквально.

— А.У.Ч. хочет сперва допросить его?

— Нет. Они просто хотят его смерти. Запланированная встреча с мэром — завтра.

Я смогу почти мгновенно войти и выйти. Именно такое задание мне и нужно, чтобы побороть свою неугомонность.

Майкл знал меня очень хорошо.

— Я это сделаю, — сказала я. — Спасибо тебе. — Возможно, сделав это, я смогу начать избавляться от последствий своей неудачи.

Майкл вздохнул.

— Пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста будь осторожна. После всех тех ресурсов, которые ты затратила на ЙенЛи, я не хочу, чтобы комиссия перевела тебя на штатные условия.

— Я всегда осторожна. — Я послала Майклу воздушный поцелуй. — Я выезжаю через час и будем надеяться вернусь завтра ночью. Если перенесешь мои примерки на другое время, буду очень благодарна. — Я подмигнула ему и вскочила на ноги, потом выбежала из его офиса.

Имя цели — Ромео Монтага.

Да, именно так Моревв себя и назвал. Ромео.

Мореввы были известны своей красотой, так что думаю имя ему подходило. Тем более потому, что эта чужая красота превосходила все, что я видела раньше.

У него были светлые, словно солнцем поцелованные, волосы длинной чуть ниже плеч и божественно невинный лик, который мог принадлежать только ангелу. Статус чужого в нем выдавал только раздвоенный язык.

Моревв облачил свое высокое, гибкое тело в черные кожаные штаны и расстёгнутую белую рубашку. Думаю, парень вообразил себя пиратом Казановой.

Вместо попугая у него был волкодав, но собака оказалась столь же угрожающей, как и птица. Псина растянулась на своей бархатной подушке возле кровати и даже не моргнула с тех пор как я вошла. С головой, покоящейся на лапах, она наблюдала за Ромео с абсолютным безразличием, и даже капелькой страха.

Весь день я следовала за ним, изучала его привычки. Моревв любил молоденьких девушек, ему нравилось наблюдать за ними и бесцеремонно тереться об них, проходя мимо.

Он мне отвратителен.

И сейчас к кровати этого отвратительного ублюдка была привязана обнаженная шестидесяти четырехлетняя мэр города Новой-Флориды.

Я знала, что мне придется застать его со спущенными штанами, но надеялась появиться после окончания самого акта. А не раньше.

На фоне одобрительных криков женщины, он живо разделся, сорвав свою одежду одним быстрым драматическим жестом.

Увидев его обнаженное тело, я моргнула. Тряхнула головой. Нет, все еще здесь. Думаю, у Моревва была не одна инопланетная особенность. Раздвоенный язык и парный пенис. Два пениса, надо же.

Пока Ромео стоял обнаженным возле кровати, мэр застонала и забилась словно только что вошла в коридоры рая. Я заметила, что Моревв оставался не возбужденным.

Ему пришлось закрыть глаза и самому приласкать себя, чтобы достичь (двойной) эрекции.

Находясь внутри шкафа, я мечтала выколоть себе глаза и отрезать уши. Эти воспоминания будут меня преследовать всю жизнь. Если бы только на двери шкафа не было планок.

— Трахни меня, мой жеребец, — воскликнула мэр Джефриз. — Трахни меня пожестче. Так, как мне это нравится.

— Не разговаривай, женщина, — рыкнул он. Моревв шлепнул ее по заднице, не очень сильно, если честно. — Здесь я главный.

Она с упоением застонала.

Ромео снова шлепнул ее, на этот раз жестче.

Хоть он никогда бы в этом и не сознался, но я думаю ее наслаждение происходящим вовсе его не возбуждало.

Я бы не стала сомневаться, если именно так Ромео насиловал других. Приковывал к кровати и позволял увидеть свой товар.

— Теперь ты моя. — В его словах не было и намека на чувство собственности. Нет, они казались заученными. Ромео взобрался на кровать и врезался в мэра.

Это породило очередной раунд ее стонов. К счастью, прошло только пять минут прежде чем жеребец Моревв закончил свою поездку. Ну, прежде чем ее закончила его партнерша, вот как.

Все ее тело содрогнулось в оргазме.

С напряженным лицом, иной поднялся с нее, хотя было очевидно, что он не кончил.

Он развязал удовлетворенную женщину и заговорил:

— Тебе понравилось, сладенькая?

— Ты же знаешь, что да. Может… может в следующий раз трахнешь меня пожестче, — зашептала она, как будто стыдилась своих собственных желаний.

— Жестче?

— Да. — Мэр Джефриз слезла с кровати. Она подняла с пола свой зеленый костюм, цвета мяты.

После того как морщинистый материал окутал ее столь же морщинистое тело, мэр вытащила пачку купюр и положила на стол. И взглянула на Ромео.

— Ты будешь свободен завтра, — решительно заявила мэр. Думаю, когда она надела свою одежду к ней тут же вернулось ощущение власти.

Ромео взглянул на нее. Потом медленно улыбнулся.

— Конечно. Я трахну тебя так сильно, что весь мир услышит твои крики.

— Значит завтра. — Мэр вздрогнула прежде чем шагнуть из комнаты. За ее спиной автоматически закрылась дверь, заперев ее снаружи.

Ромео быстро потерял свою улыбку.

— Сука, — пробормотал он.

Если я раньше не поняла, то сейчас все стало на свои места. Она ему не нравилась. Ни капельки. Моревв был оплачиваемым любовником и давал ей то, чего она хотела. Доминирование. Разве не иронично, что общественная деятельница, известная своим железным кулаком на политической арене, позволяла мужчине, да к тому же чужому, настолько контролировать ее наедине.

Оставшись в одиночестве, Ромео оскалился на собаку.

— Ты должна была откусить кусок от ее задницы, ты, бесполезный кусок дерьма.

Собака заскулила от его тона.

Я нахмурилась.

Ромео закрыл глаза и начал ласкать свои члены — для чего ему понадобились обе руки.

Добавим новый смысл к понятию «двойное удовольствие». Я закатила глаза. Я могла бы оглушить его сейчас, а потом отравить, пока парень был бы не в состоянии со мной драться. К утру он бы умер, и никто не узнал бы почему, или что я вообще здесь была.

Но…

Я пробралась внутрь несколько часов назад, минуя двух охранников и роботизированную систему безопасности. Роботизированную систему, которая, пользуясь искусственным интеллектом, систематически изучает поведение домовладельца и соответственно настраивает себя, без необходимости в программировании. Компоненты безопасности, интегрированные в такую систему, вооружаются и разоружаются автоматически, приспосабливаясь к тем, кто находится в помещении. Даже чтобы войти в дом, мне пришлось запрограммировать себя в систему.

Занятие очень трудоемкое, но оно того стоило.

Здесь должно быть больше охранников, но как я полагаю мэр предпочитала держать связь с Ромео настолько тайной насколько это возможно.

Наверное, потому что она была всего лишь сучкой Моревва. Если бы я оказалась на ее месте, тоже не захотела бы, чтобы люди об этом узнали.

Когда я впервые вошла в эту комнату, то немного осмотрелась вокруг. Нашла голографический ежедневник Ромео. И почему люди таким пользуются? Они же оставляют очень ясный след. В любом случае, там оказался очень интересный и лакомый кусочек.

Визит домой: 9 вечера. Возвращение: 11:30.

Что он имел в виду под словом «дом»? Есть ли у него там семья? Или это что-то совсем другое? Имел ли он в виду путешествие через портал и короткий визит на родную планету?

Я подозревала последнее и это пробудило мой интерес.

Вообще то, я надеялась на последнее. ЙенЛи тоже использовал эти чертовы порталы. И Майкл хотел узнать об их местоположении. Люциус тоже хотел узнать где они. Если я смогу достать эту информацию… Опьяняющая мысль соблазнила меня так же уверенно как страстный любовник.

Когда Ромео (к счастью) закончил свое дело, он перекатился на ноги.

— Понравилось то, что ты увидела Убийца? — ехидно спросил он у собаки. — Сука, — буркнул он. — Все вы суки.

Он пнул Убийцу в живот, и та завизжала. Псина попыталась укусить Моревва, но он снова ее ударил. Спрятав голову между лап, она поползла подальше от него. Я прикусила внутреннюю часть щеки. «Пни ее еще разок, — мрачно подумала я, — и я позабуду о порталах и убью тебя прямо сейчас».

Все еще обнаженный, он подошел к шкафу за новой одеждой. Поскольку это место было огромным и до отказа заполненным одеждой, я не стала волноваться, что Ромео заметит меня, лежащую на верхней полке.

Черт, да я бы не удивилась, если бы здесь спряталась еще дюжина других убийц и я их даже не заметила. Единственное, что беспокоило меня в данной ситуации так это то, насколько все было банально. В смысле, изощренный убийца, который вынужден прятаться в шкафу? Да пожалуйста. Я и раньше так застревала, и наверняка, застряну так снова. Ромео быстро выбрал очередную пару кожаных штанов. Он решил не одевать пиратскую рубаху и предпочел ей облегающий свитер с треугольным вырезом. Думаю, я поняла почему столь многие женщины влюбляются в него — помимо двойного пениса.

Его внешняя красота граничила с противозаконностью. И все же, я была к нему безразлична. Отчасти потому что знала — под всей этой мужской красотой он обладал сердцем монстра, но также и потому, что ему не хватало того богатого жизненного тонуса, который был у Люциуса. Сравнивать этих двух мужчин, подобно сравнению натюрморта с резной скульптурой. Скульптура, по крайней мере, могла похвастаться трехмерностью.

Закончив одеваться, Ромео закрыл дверцу шкафа. Я тихо спустилась вниз и подошла к решетчатой двери. Парень любовался собой в зеркале в полный рост. Я взглянула на его цифровые часы.

Через тридцать минут ему назначено «домой». Но он не торопился. Напевая что-то под нос, Ромео прогулялся к комоду и надел на шею ожерелье. Я вспомнила, что заметила это ожерелье, когда обыскивала его комнату. Оно было маленьким и треугольным, с платиновой цепочкой и странным камнем посередине — таких камней я никогда раньше не видела. Похожий на кристалл, и все же блестящий и гладкий как медь.

Брызнув на себя одеколоном, Ромео наконец-то вышел из спальни. Собака зарычала на дверь.

Я отчаянно хотела стать духом и проследовать за каждым его шагом, но не посмела оставить свое тело незащищенным внутри этого дома. Вместо этого, я стащила с полки свою сумку. Прежде чем выскользнула из шкафа, я прикрепила ее к своей спине.

Убийца перестала рычать и посмотрела на меня своими проникновенными глазами. Спаси меня, казалось она просила. Убийца на меня не напала, и похоже совсем не желала мне навредить. Внутри меня что-то сместилось. У меня не было на это времени, и все же я наклонилась, взяла в ладони ее морду и заглянула в большие, карие глаза.

— Не беспокойся, — прошептала я ей. — Ты видишь его в последний раз. — Затем я ушла тем же путем, что и вошла — через окно — эркер. Не думаю, что портал находится внутри дома.

А значит рано или поздно Ромео придется выйти. Я надела на лицо свою маску. Когда я прикрепила свой ремень к съемному проводу, прохладный, влажный воздух проник сквозь трикотажный облегающий тело комбинезон. Перчатки уже были на мне, поэтому я перелезла через выступ окна. На фоне шума волн поблизости, я спустилась на пять этажей. Вечерняя мгла предлагала некоторую защиту. К сожалению, освещение домашней охраны разогнало большую часть теней.

Я лазила по стенам куда более ярким и открытым чем эта, безо всяких проблем, так что и здесь не было исключения. Незаметно, я спустилась на землю.

Фокус в том, чтобы оставаться поближе к углу, двигаться быстро и тихо, и не останавливаться.

Я отцепила металлический трос и пригнулась поближе к земле, маневрируя к передней части дома. Машина Ромео все еще стояла на подъездной дорожке. Я облегченно вздохнула, когда Моревв вышел через парадную дверь. Я все правильно угадала.

Однако, он не подошел к припаркованному пустому Порше. Нет, он целенаправленно зашагал к лесистой местности позади дома. Я в замешательстве молча последовала за ним, по пути размышляя не ошиблась ли я в конце концов.

Переводчики: silvermoon

Редактор: natali1875

Глава 10

Ромео остановился посреди небольшой круглой поляны на краю имения, вдали от океана, что предоставило мне беспрепятственный вид на него.

За прошедшие годы, мои цели часто приходили на подобные открытые пространства. Я никогда не задумывалась почему; мне было все равно. Я всегда использовала изолированное окружение в свою пользу и наносила удар.

Возможно мне стоило запастись терпением.

Долгое время Ромео стоял и не двигался, молча наблюдая за темнеющим небом. Ждал ли он кого-то?

Подозревал, что я его преследую? Или… ждал прибытия космического корабля? Наверное, под словом портал на самом деле имеется в виду «корабль».

Шли минуты. Я вытащила пистолет из кобуры.

Ломкая трава впивалась в меня. Соль пропитала воздух. Скрытая тенями и кустами, я согнувшись неподвижно ждала, пока время продолжало уходить, а вокруг ничего не происходило. Совсем ничего.

Никто не приехал. По крайней мере в его движениях не было ничего подозрительного. Подтянув рукав рубашки, я открыла наручные часы. Двадцать один ноль три. Я нахмурилась.

Что или кого он ждет?

Он что ожидал, что сможет перенестись между мирами просто стоя там?

Если бы здесь был Люциус, он схватил бы Ромео и выбил из него ответы.

Полагаю, я могла бы сделать то же самое, но это не всегда эффективно. Я предпочитала наблюдать за естественными стремлениями иных.

Я только молилась, чтобы мое терпение было вознаграждено.

В нескольких футах позади меня прозвучал тихий свист. Человек? Просто ветер? С сердцем, стучащим от прилива адреналина, я сменила фокус, переключаясь со своей цели и обыскивая деревья. Так никого и не увидела. Листья зашуршали, потом остановились… зашелестели, затем остановились… словно барабанная дробь, нарастающая в своей интенсивности. Не ветер, поскольку я ничего не чувствовала на земле. Животное?

Ромео либо ничего не замечал, либо ему было все равно.

Звук постепенно нарастал пока не превратился в тысячу диссонирующих криков, которые были похожи на скрежет лезвий по металлу.

Шум врезался в меня, изнутри разрывая на части.

Сжав губы, дабы заглушить собственный крик, я зажмурилась и уронила бластер, закрыв руками уши. Это не помогло.

Поняв, что произошло, я сжалась. Солнечная вспышка.

Они всегда на меня так действовали. Люди, казалось, никогда их не слышали, не чувствовали жгучую, яростную бомбардировку заряженных частиц. На иных же, казалось, она влияла всегда. Для большинства, подобный опыт был удовольствием. Для меня же — кошмаром. Вспышки всегда были сильнее на открытом пространстве, где ничто не препятствовало их разрушительным волнам.

Я распахнула глаза и заставила себя посмотреть на Ромео.

Он купался в звуке, раскинув руки в стороны словно приветствовал дисгармонию. Это он ее вызвал? Как? Зачем? Я не понимала.

Ветер усилился, поднимая и царапая подобно отчаявшемуся любовнику. Деревья затряслись и зловеще загудели.

В пурпурном небе пульсировал яркий свет. Слишком яркий. И становился он все ярче. Приближался. Что происходило? Что…

Ромео исчез.

В одно мгновение он стоял там, посреди круга, а в следующее — его уже не было.

Крики прекратились. Свет погас. Деревья успокоились.

Восстановив равновесие, я поднялась на ноги. Склонив голову на бок, я начала искать свою цель. Я обыскала всю поляну на наличие следов. Ни один из них не шел из круга.

Мое замешательство удвоилось.

Я проиграла всю сцену в уме. Крики, ветер, свет и то как Ромео их приветствовал. Когда меня поразило понимание я распахнула глаза. Каким-то образом он путешествовал из одного мира в другой при помощи солнечной вспышки. Боже мой.

Понимание того, что он сделал только увеличило количество моих вопросов. Почему я не перенеслась вместе с ним? Я же была не более чем в десяти футах от него. Значит, тоже должна была исчезнуть.

По плану он должен вернуться через два часа. Тогда я его и допрошу. Исполненная предвкушением, я уселась в своем укромном месте. И начала ждать возвращения Ромео.

Двадцать три тридцать как наступило, так и прошло.

К этому времени я уже должна вернуться к Майклу, или по крайней мере позвонить ему, но я не сдвинулась со своего места. Я не спала всю ночь, хотя время указанное в ежедневнике Ромео давно миновало.

Второй солнечной вспышки не было, значит Ромео не вернулся.

Утро принесло с собой агрессивные лучи солнца — и меня окутал жар. Трава стала жесткой. Может я просчиталась. Может он имел в виду одиннадцать тридцать утра.

Я ждала.

По лицу и груди катился пот. Я от всей души пожалела, что не захватила флягу с сахарной водой. Но ведь предполагалось, что работа будет быстрой. Туда и обратно.

Так что я не взяла с собой ничего такого, что было бы предназначено не для убийства. Шли часы, а единственным моим спутником было жужжание насекомых.

Я не сомневалась, что к этому времени Майкл уже выслал за мной поисковую группу. Мужчина не любил волноваться. Одиннадцать тридцать наступило без каких-либо признаков солнечной вспышки. Ромео, однако, прибыл по расписанию. Я смотрела на круг, и прямо перед моими глазами, он появился из ниоткуда. Без предупреждений. Просто миг, и вот он здесь.

Волнение и предвкушение возобновились, переполняя меня. Ромео покачал головой чтобы сориентироваться, и я сделала свой ход.

Я выпрыгнула из укрытия и побежала к нему, приняв четко спланированную, «не играй со мной» позу прямо перед Мореввом.

Мой бластер был нацелен ему в сердце. Глаза Ромео распахнулись, когда он меня заметил.

С головы до ног одетая в черное, я выглядела в точности такой же грозной и смертоносной, какой была на самом деле.

Без слова предупреждения, я врезала ему по носу чтобы привлечь внимание.

Его голову откинуло в сторону, а из губ и подбородка хлынула кровь.

— Куда ты ходил? — потребовала я.

С широко раскрытым ртом, он отшатнулся от меня.

Вместо того, чтобы попытаться меня пересилить, Ромео собрался сбежать. Другого я и не ожидала.

Большинство людей, даже те, которые во время приступов ярости использовали физическую силу, отступали столкнувшись с использованием физической силы против себя.

— У тебя три секунды, чтобы ответить на мои вопросы, или я расплавлю плоть на твоих костях. Один.

Я увидела как закрутились колесики в его голове, а потом он включил режим соблазнения и наградил завлекающей улыбкой.

— В этом нет нужды. Мы можем…

Меня изнутри переполнило отвращение.

— Два.

— Я знаю, как ублажать женщин, — с намеком зашептал он.

— Тр…

— Домой, — выдохнул он, его тело начало дрожать как у маленькой девочки. — Я ходил домой на Моревв.

— Через солнечную вспышку?

— Да, да. — Он облизнул губы, а взгляд его заметался из стороны в сторону. — Пожалуйста, не трогай меня.

— Как работает солнечная вспышка?

— Я… не знаю.

— Ты лжешь. — Я шагнула к нему и снова его ударила.

Слезы наполнили его глаза и хлынули на щеки. Ромео упал на колени.

— Клянусь, я не знаю как она работает. Я только знаю, что это транзитный портал. Пожалуйста, не трогай меня. Пожалуйста.

Я пожалела, что он не видел выражения моего лица, когда я заговорила:

— Это так женщины умоляли тебя о милости? На коленях, молили? Ты хоть раз их пожалел?

Его расцелованная солнцем кожа побледнела, придавая ему призрачной бледности.

— Я никогда не насиловал женщин.

Попался.

— Разве я упоминала изнасилование?

— И что? — спросил он с внезапной бравадой. — Им нравилось то, что я давал им в конце. Каждой из них.

— Теперь я знаю, что ты лжешь, ангельский пирожок, а я не люблю лгунов. — Я нажала на курок. Вспышка синего света попала прямо в грудь Ромео.

Он ошеломленно замер. Черты его лица выражали шок и страх. Я вытащила из кармана маленький флакон, подошла к нему и вылила жидкость в глотку Моревва.

— Онадин, — сказала я, понимая, что он услышит каждое слово. — Абсолютно не обнаруживаемый. Дезоксигенирующий наркотик [4], который используют некоторые иные для того, чтобы дышать земным воздухом. Ты… существо, которому для жизни необходим кислород… задохнешься через несколько минут, каждый твой вдох не принесет результата, и выглядеть все будет так, будто ты вышел погулять и умер от полиорганной недостаточности.

Я увидела, как дернулся мускул на его челюсти, а глаза наполнились кромешным ужасом. Я похлопала Ромео по щеке и улыбнулась ему сладчайшей улыбкой.

— Не беспокойся. Я позабочусь о твоей собаке.

Ромео назвал псину Убийцей. Поскольку ей это не подходит, ее новым именем станет Агент Люц.

Игра слов с именем Люциуса. Надеюсь, он хорошенько разозлится, особенно когда узнает, что этот лохматый бурый пес с большими, водянистыми карими глазами — самка. Я улыбнулась. Ах, жизнь внезапно стала прекрасной.

Во время полета домой, мы с Агентом Люц устанавливали взаимопонимание.

Она желала внимания, и я дала его ей. Она была всего лишь боксерской грушей для Ромео. И заслуживала немного баловства.

Когда мы вышли из ИТС [5], она увидела Майкла, который ждал внизу лестницы на выход.

Выражение его лица было обеспокоенным, пока он не увидел меня.

Потом его лицо осветила широкая с облегчением улыбкой. В то же мгновение, Агент Люц начала скулить. Думаю, ей не нравились мужчины… даже те, которые улыбались.

Умная женщина, подумала я. Я нежно погладила ее по загривку и проворковала: — Он не навредит тебе. Просто он так выглядит. — Я искоса оглянулась в резком дневном свете, услышала тихий гул, включившейся на верху ИТС.

Майкл растерянно смотрел то на собаку, то на меня.

— Ты опоздала и даже не позвонила, — первые слова, которые слетели с его уст.

— Меня задержали. Извини. — Я закинула свою сумку на плечо. Сжав в руке поводок Агента Люц, направилась из частной взлетно-посадочной полосы к ожидающему седану Майкла.

Агент Люц сперва упиралась, наблюдая за мной своими грустными карими глазами.

— Давай, большая девочка, — позвала я. — Думай об этом как о приключении. — Она неохотно последовала за мной, запрыгнула на заднее сиденье и свернулась калачиком.

На фоне черной кожи она выглядела неуместно.

— Кто твой друг? — спросил Майкл, кивнув на собаку.

— Она принадлежала Моревву, но теперь — одна из твоих новеньких агентов.

Он закатил глаза.

— Я должен ей платить?

— Конечно. — Я скользнула на сиденье рядом с Люц, а Майкл уселся за руль. — Миссия выполнена, — сказала я ему.

Резким движением Майкл повернулся и взглянул на меня.

— И это все? Больше тебе нечего сказать? Я чуть с ума не сошел из-за тебя. После твоих последних ранений…

— Извини, что не позвонила. — Я потянулась и сжала его руку. — Я встряла. В любом случае я должна была найти время, я не права. Признаю это. — Я знала, что он беспокоился, нужно лучше о нем заботится. — Прощаешь меня?

— Будто я могу долго на тебя злится, — ответил Майкл без намека на тепло. Только привязанность.

Я усмехнулась.

— Что ты знаешь о солнечных вспышках?

— Немногое, и то только потому, что они так сильно беспокоили тебя в детстве. А что?

Я уклонилась от ответа на его вопрос.

— Расскажи о том, что знаешь.

Он запрограммировал систему автонавигации машины на возвращение домой, а потом пожал плечами.

— Это внезапные извержения энергии, жара и света.

Машина поехала, но Майкл не отвлекался от меня.

Автомобиль плавно ехал вдоль дороги, мастерски лавируя в транспортном потоке.

Как типичный мужчина, Майкл любил, чтобы его игрушки были дорогими, быстрыми произведениями искусства.

— Что еще? — спросила я.

— Люди не могут их видеть, но мы думаем, что иные на это способны. Они происходят чаще, когда солнце достигает максимальной точки своего цикла. Сейчас, ты скажи мне. Какое это имеет отношение к чему-либо?

— Я наблюдала за одной из них.

— И? — подсказал он.

Откинувшись на своем сиденье, я закинула ногу на приборную панель.

— И я видела как в самый разгар вспышки исчез чужой.

— Исчез? — Майкл нахмурился. — Лишь несколько недель назад, я впервые услышал о том, что кто-то усвоил молекулярную транспортацию.

— Не думаю, что произошло именно это.

— Потому что… — настаивал он.

— Из-за того, что происходило вокруг него. Яростный ветер. Пронзительные крики. Это была не просто молекулярная транспортация. Что если солнечные вспышки совсем не то, чем мы считали? Что если они происходят, когда чужие открывают портал?

— Тогда почему мы не можем открыть один из них? Почему ты не можешь? — Майкл нахмурился еще больше. — Может ты упустила парня. Может…

— Нет, — перебила я. — Я смотрела прямо на него, и его следы. Он не просто сбежал или спрятался. Он испарился.

— И ты думаешь… что?

— Помнишь, как ЙенЛи сказал, что порталы не всегда открыты?

— Да, помню.

— Значит они открываются и закрываются. Возможно это происходит с помощью солнечной вспышки. Из-за солнечной вспышки. Или, когда вызывают солнечную вспышку. Что-то в этом роде.

— Это возможно, да, но тогда встает вопрос почему ты никогда не исчезала в одной из них. За все эти годы, ты не раз попадала в эпицентры вспышек.

Правда. Мои руки сжались в кулаки. Я так близко подобралась к правде. Так и знала. Но близко оказалось не тем, что мне нужно.

— Должна быть какая-то причина, катализатор, который засасывает других. Ты знаешь, когда произойдет очередная вспышка?

— Я проверю.

Я потерла лоб.

— Хотела бы я, чтобы мои родители были живы. Я бы спросила у них, как мы пришли в этот мир.

Майкл напрягся, как и всегда, когда я упоминала о своих биологических родителях. Я сразу же пожалела о своей ностальгии. Думаю, что, когда я о них говорила, Майкл чувствовал, что каким-то образом разочаровал меня.

Но это не так. Чтобы вырастить меня, Майкл усердно работал. Очень много. Он не нанимал нянек и не спихивал меня на других людей. Нет, он всегда держал меня поблизости, заботился о всех моих потребностях и желаниях. И за это я любила его еще больше.

Я поспешила сменить тему.

— Может иные используют какой-то вид радиокомпаса?

— Опять же, это возможно, — ответил он. — Я проведу небольшое исследование солнечных вспышек и буду держать тебя в курсе всего найденного.

— Спасибо.

Майкл похлопал меня по руке.

— Надеюсь ты пойдешь на свою примерку, когда мы доберемся до дома, — заметил он. — Эта швея, как там ее, Селеста?

Я пожала плечами. Я тоже не знала.

— Она почти вырезала мне сердце своей иголкой и ниткой, когда я сказал ей, что ты ушла на весь день.

Я засмеялась.

— Дай ей прибавку. Мне нравится ее стиль.

Несколько минут спустя мы добрались до дома. Я повернулась, чтобы приказать двери открыться, но Майкл поймал меня за запястье. Черты его лица были напряжены.

— Иден, — начал он. — Ты ведь знаешь, что я люблю тебя, верно?

Мой желудок незамедлительно сжался.

— Что не так? — спросила я, но из-за волнения, переполнявшего меня, слова прозвучали резче, чем я намеревалась.

Он постоянно говорил мне, что любит, но в этот раз было в его голосе что-то… что-то, глубокое и наполненное болью.

— Ничего, — отворачиваясь, ответил он. — Все в порядке. Я просто хотел напомнить тебе о том, что чувствую, вот и все.

— Майкл…

Оставив меня в недоумении, он вышел из машины, не сказав ни слова.

Переводчики: silvermoon

Редактор: natali1875

Глава 11

Все еще не отойдя от слов Майкла, я схватила сумку и потащила Агента Люц из машины.

Мы быстро ворвались в дом, оставив позади дневную жару, вместе с деревьями, птицами и яркими цветами, которые окружали дом.

Я собиралась догнать своего отца и потребовать объяснений. Поскольку не купилась на его «Я просто хотел напомнить тебе» манеру поведения. Он любил напоминать, конечно, но никогда с такой яркой болью в глазах.

Прежде чем я его нашла, однако, швея — Селеста — поймала меня.

Пока Селеста мчалась вниз по лестнице с иглой и ниткой в руках, Агент Люц плюхнулась в защитной позе у моих ног.

— Где ты была? — ругала меня швея. — Мне еще нужно закончить одиннадцать платьев и шесть брючных костюмов, а ты бросила меня в самый ответственный момент работы.

— Чтобы закончить, я тебе тут не нужна. — Нахмурившись, я закинула рюкзак на плечо. — У тебя есть мои мерки.

На красивых чертах ее лица начало мелькать раздражение, и швея подняла руки в воздух.

— Прекрасно. Хочешь, чтобы одежда соскальзывала с плеч, рвалась во время бега и открывала твое драгоценное оружие, тогда ладно. Я вышью на одежде другое имя, поэтому никто не узнает, что это моё творение.

— Великолепная идея, — ответила я и повернулась к кабинету, куда как я знала ушел Майкл. Дверь была закрыта, и скорей всего замкнута.

Селеста завизжала, пронзительный звук эхом отскочил от стен.

— Иди в свою комнату и примерь одежду, Иден Блэк. Сейчас же!

Я повернулась и взглянула ей в лицо. Открыла рот для язвительного ответа, но заметила, как вздымается ее грудь и блестят глаза. Она столь же страстно относилась к своей работе, как я ко времени. Это я уважала.

— Чего ты ждешь? — настаивала она. — Гравированного приглашения от короля Ракан? Иди.

— Сейчас не самое удачное время.

Она выдохнула сквозь поджатые губы и слегка опустила плечи.

— С тобой всегда не удачное время.

Я бросила последний взгляд на дверь кабинета, а затем нехотя поднялась по лестнице с Агентом Люц, которая следовала за мной попятам.

— В следующий раз, когда кто-то заговорит со мной в таком тоне, ты атакуешь. Поняла?

Собака заскулила.

Я закатила глаза. Бесполезная псина. К счастью, подгонка и намётка моей примерки длились всего час, а потом совершенно спокойная Селеста ушла по своим делам.

Пока Агент Люц спала на кровати, я разрешила себе принять долгий, затяжной душ, позволяя горячей воде смыть испытания последних нескольких дней.

Потом, я расчесала волосы, переоделась в удобные домашние штаны и рубашку, и направилась в офис Майкла. Его там не было, но две женщины занимались уборкой и протиранием пыли. Я поборола волну разочарования.

— Вернетесь позже, — сказала я женщинам.

Они кивнули и поспешно ушли. Мне и правда нужно собственное место, поняла я. Что-то личное и только моё. И в отличии от Майкла, я сама буду заниматься чертовой стиркой и уборкой.

Мне не нравилось насколько легко он допускал свой персонал. Да, он принял меры против воровства и шпионажа, но достаточно ли этого?

Оставшись наедине, я произнесла: «Иден Ф. Блэк» и вошла в систему компьютера. Я написала е-мейл Колину Фоли, инструктору по квантовой физике, с которым когда-то встречалась, с просьбой предоставить информацию о солнечных вспышках и их потенциальных транспортных свойствах.

Он мог ничего не знать; а может что-то и знал. Мы полюбовно закончили два года наших отношений, так что я не сомневалась, что он ответит на моё сообщение.

Я подчеркнула важность скорейшего ответа… который надеялась получить до отъезда в Нью-Даллас.

Пока я смотрела на экран, ожидая ответа, мои глаза начало жечь и покалывать. Я зевнула.

Последние два дня я провела на ногах и сейчас нуждалась во сне. Тяжело вздохнув, я выключила компьютер и покинула тихий и такой знакомый офис.

Я взлетела вверх по лестнице в свою комнату и плюхнулась на кровать рядом с Агентом Люц.

Надеюсь, час отдыха или около того, а также концентрирование моей энергии даруют мне комфорт и здравомыслие.

Я закрыла глаза и приказала своим конечностям, клеткам и органам расслабиться.

Мой ум медленно разгладился и начал постепенное погружение в спокойствие и безмятежность. Смиренными шагами мои хаотические мыслительные процессы объединились в целенаправленную совокупность.

Ритм моего сердцебиения гармонировал с устойчивым потоком разума.

И как только я поздравила себя с хорошо проделанной работой, появилось изображение Люциуса, которое разрушило мою невозмутимость.

Мой пульс ускорился, нетерпеливо заколотил; а кровь разгорячилась.

Я прикусила нижнюю губу и силой мысли вытолкнула его образ из своего разума.

Он скользнул обратно, в самый центр, дразня меня.

Я распахнула глаза и легла на бок. Собака открыла глаза и огляделась.

Когда она поняла, что все в порядке, то снова закрыла глаза и продолжила мирно дремать — занимая пол кровати. Вот бы и мне так же.

Люциус, решила я в следующее мгновение, стал болезнью. Вонючее, гнойное заболевание, которое сгноило мой здравый смысл и вполне возможно могло свести меня в могилу. Мне нужен какой-то антидот.

Битва за изгнание надоедливого образа была в самом разгаре, когда мой телефон взорвался серией гудков.

Я низко зарычала, подняла устройство из стола, и закрепила основную часть на ухе.

— Да.

— Скучала по мне? — Грубый голос потрескивал на другом конце.

— Я скучаю по тебе так же как по медной пуле, которую мне пришлось выколупывать из живота.

Люциус засмеялся, и меня омыл хриплый и богатый звук.

Ни один из нас не стал комментировать тот факт, что нам не пришлось уточнять имена, и хоть знакомы мы очень короткое время, но уже узнаем голоса друг друга.

— Люблю, когда ты строишь из себя недотрогу. Расскажи мне, как идут дела, — попросил он с едва заметным придыханием.

— По расписанию.

— Что это такое я слышал о солнечных вспышках?

Я прищурилась и посмотрела на противоположную стену.

— Ты когда с Майклом разговаривал?

— Сперва ответь мне.

Я так и сделала, а после моей речи последовало длительное молчание.

— Нам нужно все проверить, — наконец-то ответил он. — Майкл проведет некоторые исследования, но думаю нам нужно провести собственное расследование. Чем больше, тем веселее, верно? — Он замолчал. — Что-то должно быть в этом дерьме со вспышками. Ты молодец.

Похвала от кого-то столь сурового и несгибаемого как Люциус опьяняла.

— Спасибо, — ответила я. И попыталась спрятать восторг в своем голосе.

Должно быть, мне не удалось, поскольку он спросил:

— Ты там слёзы радости льешь?

Мои щеки залились румянцем.

— Заткнись ты, черт возьми.

— Не откусывай мне голову, — засмеялся он.

— Которую? — пробормотала я.

— Ни ту ни другую. — Воцарилась очередная пауза, потом Люциус вздохнул. — Ты нравишься мне все больше и больше, каждый раз когда я с тобой разговариваю, ты ведь это знаешь, печенька?

Я изобразила южный акцент (очень хорошо, могу добавить).

— Вот почему ты мне звонишь, Агент Сочный [6]? Чтобы я тебе еще больше понравилась?

— Не называй меня так, — рыкнул он. — У меня выдалась свободная минутка и я подумал, что могу справиться о тебе.

— Разве Майкл не рассказал тебе обо мне?

— Я хотел услышать все от тебя, ладно?

— Ладно, — ответила я и позволила сменить тему. Я не стала признаваться, что рада его звонку и хотела услышать его голос. — Давай закончим наш разговор о солнечных вспышках, и ты расскажешь мне о том, какое доброе дело я сделала.

Люциус фыркнул.

— Просто взгляните на них. Когда приедешь сюда, мы можем сверить примечания.

Мои брови взмыли вверх, когда нахлынула волна предвкушения.

— Спорю, у меня больше информации, чем у тебя.

Люциус резко усмехнулся.

— Боже мой, — сказал он.

— Что?

— Ты себя слышала? У меня больше информации, чем у тебя, — передразнил он. — Сомневаюсь, что когда-нибудь слышал более очевидный вызов. Должно быть ты самая конкурентоспособная женщина во всем мире.

— А вот это вряд ли верное замечание. Ты еще не встретил каждую женщину в мире.

— Не важно. Я принимаю вызов. Вот мы и увидим у кого больше информации.

Воодушевленная, я улыбнулась.

— Так, как у тебя дела?

— Паркер сочувствует моей одержимости тобой и планирует помочь мне тебя завоевать. Он устраивает вечеринку и убедился, чтобы твой новый босс получил приглашение.

Это я знала, и почти призналась, но к счастью остановила себя. Люциус понятия не имел, что я видела и слышала их разговор с Джонатаном Паркером, а мне нужно, чтобы все так и оставалось.

— И что именно ты собираешься сделать, чтобы меня завоевать?

— Давай оставим это в тайне, чтобы твоя реакция была настоящей. Я бы не стал волноваться, но ты отстойная актриса.

Я сильнее сжала коробку устройства и перестала улыбаться.

— Я могу сыграть.

Люциус не стал комментировать.

Я вздохнула. Ладно.

— Как там моя квартира? — спросила я сквозь сжатые зубы.

Люциус не отрицал тот факт, что пробрался внутрь.

— Выглядит хорошо. Просторная. С хорошей охраной. Дорогая. У тебя не будет проблем с обустройством. И в случае если тебе интересно, кровать достаточно большая и с легкостью вместит двух человек.

— Хорошо знать. Уверена Агент Люц обрадуется, что мы оба там поместимся.

Тишина. Мрачное, тяжелое, потрескивающее напряжением, молчание.

— Кто, мать твою, такой, — запинаясь сказал он, — этот Агент Люц?

— Мой друг. — Я погладила мягкую шерсть собаки, и она блаженно вздохнула во сне. — Люц помогает мне с делом.

— Я не разрешал тебе включать этого человека в нашу миссию.

Я не стала исправлять его предположение о том, что Люц — мужчина. И как теперь моя актерская игра?

— Мне не нужно твое разрешение ни на что.

— Черт возьми, Иден. Майкл знает?

— Что? Побежишь и нажалуешься боссу? — дразнилась я.

Я услышала резкий скрежет и представила, как Люциус сжимает челюсть. Потом улыбнулась, поскольку убедилась в том, что он ни за какие коврижки не станет спрашивать у Майкла о Люц. Ах, мужская гордость. Так предсказуемо.

— Если этот мужчина сделает один шаг… один чертов шаг… внутрь твоей квартиры, я засуну его же ноги ему в задницу, пока его не стошнит ими. Понятно?

Я заулыбалась еще шире. Не смогла сдержаться.

— О-о, я все верно поняла.

Люциус помолчал.

— И что это должно значить? — Он больше не казался злым. Он говорил нерешительно.

— Твоя ревность очень мила, вот и все.

Клик.

Из-за резкого отключения и внезапной тишины, в ушах у меня зазвенело.

Улыбка переросла в смешок. Я перекатилась на спину и уронила мобильное устройство рядом с собой. И даже поцеловала Люц в ее влажный нос.

Несколько минут спустя телефон зазвонил снова. Все еще улыбаясь, я взяла трубку на четвертом гудке.

— Да, — сказала я.

— Я никогда не угрожаю, Иден. Только обещаю. Мне не нужен напарник, но я смирился с тобой. Никого другого в этом деле я не потерплю.

Я бы тоже не потерпела, но не позволю этому мужчине думать, что его угрозы… упс, обещания… меня испугают. Пусть не думает, что он тут командир.

— Мы с Агентом Люц приедем по графику, — сказала я. А потом, отключила соединение.

Чувствуя себя более умиротворенной чем после десятичасового сна, я ласково потрепала Люц по лохматой коричневой голове.

Она открыла глаза и с обожанием посмотрела на меня.

— Лучше приглядывай за своими лапами, девочка. Агент Сочный — ревнивый мужчина.

Я счастливо засмеялась.

Переводчики: silvermoon

Редактор: natali1875

Глава 12

Наконец-то, наступил день приезда.

Притворяясь сотрудником Майкла, посланным проверить жилье его дочери, я прилетела в Новый Даллас.

После быстрой остановки в его доме, я отправилась в свою квартиру.

Маскируясь, я напялила короткий, колючий, черный парик и прикрепила поддельный живот как у беременных под ситцевое платье.

На кожу я нанесла тонну макияжа. Несомненно, выгляжу смешно, но мне необходимо набросать маршрут отступления.

Или два. Нужно знать, чего ожидать, когда приеду в качестве избалованной Иден Блэк.

Господи, как жарко. Пока я шла по тротуару с меня стекал пот.

За столь экстремальную жару, я винила ЙенЛи и не стала бы сомневаться, если бы он оказался одним из тех Мэков, кто может контролировать погоду.

Им нравился жаркий и сухой воздух, но температура кипения почти валила меня с ног.

Расположенный в оживленном центре Нового Далласа, жилой дом был укреплен хромом и пуленепробиваемыми стеклами. Восемьдесят семь этажей. Я вошла внутрь.

На каждом этаже размещались сканеры отпечатков пальцев. Голографические указатели. Высокотехнологично, как Люциус и говорил.

Благодарная за наличие кондиционеров, я проложила путь сквозь толпу людей в хорошо освещенный, компьютеризированный вестибюль и вошла в самый дальний лифт, который использовался исключительно для пентхауса.

Мои данные… и настоящие, и поддельные… забили в базу данных, и сканеры легко пропустили меня в таком обличии.

Поездка внутри неприлично роскошной кабинки была долгой, но плавной. У дальней стены стояли покрытые сатином скамейки, а рядом с ними кулер с единственной порцией вина. Достигнув верха, двери лифта открылись, и я вошла в мир абсолютного потакания собственным прихотям. Оглядываясь вокруг, я вдыхала ароматы кожи и хлопка, дорогих товаров в этом искусственном мире, где чужие и люди уничтожили так много ценных вещей. Плюшевые кресла, мягкие диваны. Стеклянные столы. Телевизоры с двойными голографическими экранами. Два полностью забитых бара. Все защищено распознавателями голоса и отпечатков пальцев.

Я быстро все обошла, убеждаясь, что одна. Так и было. Хорошо. Затем я нашла два скрытых дверных проема, которые установил Майкл, и проверила как они открываются.

Одна, расположившаяся в кухонном полу, требовала смазки. Нельзя позволить плохим парням узнать мое месторасположение. Она вела в безопасную комнату.

Другая дверь открывалась легко и вела к спуску, который привел бы меня на первый этаж здания.

Мою кровать, как я заметила, покрывал голубой шелк, подбитый мягким материалом очень похожим на кружево.

На сколько я знала, материал был защитным и не пропускал яды и газы. И да, в кровати с легкостью могли поместится двое человек.

Все под контролем. Только это мне и следует знать.

В нескольких милях от здания я взяла такси, затем прошла пешком оставшийся путь до дома, убеждаясь в отсутствии слежки. Девушка не может быть слишком осторожна.

Агент Люц ждала меня. Когда я вошла в дверь, она вскочила со своей подстилки. Рен, агент, на чье попечение я ее оставила, рыкнул:

— Успокойся, собака.

— Последи за своим тоном, — отрезала я. Затем присела на корточки и погладила мягкую, чистую шерсть Люц. Она счастливо вздохнула. — Скучала по мне, да?

Я быстро приняла душ и переодела свой маскарадный костюм, затем Марко отвез меня и Люц обратно в аэропорт, откуда меня должны забрать.

Какой сегодня напряженный день, и я знала, что с этого момента он станет еще более беспокойным.

К счастью мой гражданский водитель, или скорее Клаудии Чоу, не заставил себя долго ждать, и вскоре я уже смотрела из окна лимузина, нетерпеливо ерзая на мягком кожаном сиденье.

Миссия, для меня, началась официально.

Агент Люц лежала рядом, положив морду на мою ногу.

Я рассеянно гладила ее шерсть и стучала по полу ногой, обутой в туфлю на высоком каблуке. Эта часть Нового Далласа богата пейзажами, большинство из которых были мрачными. В одно мгновение можно было увидеть возвышавшиеся здания и проносящиеся машины, а в следующее — открытую местность, перекати-поле и низкорослые деревья. Я всегда думала о себе как о терпеливой женщине. Но прямо сейчас все внутри меня так и кричало торопиться. Не потому что мечтала увидеть Люциуса, как я себе твердила, а потому что хотела наконец-то начать помогать в этом деле.

Прошел час. Я недовольно сжала губы, и вновь поерзала на сиденье. Почему посол доброй воли чужих не может жить ближе к аэропорту?

Я прочла файл Клаудии Чоу. Она родилась в привилегированной семье. Рано вышла замуж… за мужчину равного себе по сословию. В своей жизни она не познала ни минуты невзгод. Пока ее муж был жив, они вдвоем охотились и путешествовали по миру. Теперь она проводила свое время в борьбе за права чужих. В чем я не находила смысла, ведь это не соответствовало ее предыдущему образу жизни.

Придется переводить для нее на вечеринках, встречах и любых других мероприятиях, где она появится. Я вздохнула. Клаудия владела ранчо на окраине города… очертания дома уже показались на горизонте. Слава Богу. Я выпрямила спину и внезапно улыбнулась. Счастливо.

— Мы почти на месте, — сказала я Люц с волнением в голосе.

Она моргнула и лизнула мою руку.

Я потрепала ее между ушами.

— Осторожнее с послом. Она охотилась на животных. А может до сих пор охотится.

Люц снова лизнула меня. Она доверяла мне свою безопасность, и это замечательно.

Я снова обратила внимание на ранчо. Оно было красно-белым, огромным, с грубыми деревянными колонами, которые возвышались от первого этажа ко второму.

Вооруженные охранники бродили по периметру, а также вокруг самого дома.

Они были не людьми, а чистокровными Эл-Роллисами, существами, которые могли лишь подчиняться приказам своих хозяев.

— Пока будешь там, ты должна продемонстрировать мужество, девочка, — наставляла я Люц. — Если кто-то, предположительно один их охранников, причинит тебе боль, то сделает это не задумываясь. Поэтому не выходи на улицу без меня. — Я провела рукой по сплетенному конскому хвосту и пробормотала: — Наверное, следовало оставить тебя с Майклом. — Не хочу, чтобы ей сделали больно. Я хотела оставить ее. Однако, когда вышла из машины, Люц увязалась за мной, скуля при каждом шаге.

Я вспомнила каждый раз, когда Майкл оставлял меня ради миссии… каждый раз когда я плакала и просила его спеть мне перед сном. Не могу поступить так же с Люц.

Кто бы мог знать, что так раскисну из-за собаки?

Она лизнула мне ногу.

«С таким жестоким спутником, — сухо подумала я, — возможно, мне не понадобится модифицированная винтовка, глушитель и пули с полыми наконечниками в моей сумке». Хотя, из нас двоих Люц была в большей безопасности.

Майкл сказал, что послу Клаудии Чоу нравится собирать иных. Всех рас.

— Бьюсь об заклад, она бы сделала из меня чучело и выставила, если бы это было законно.

Агент Люц снова лизнула меня.

Честно говоря, я презирала людей, которые использовали иных в качестве трофеев.

— Ах, посмотрите на мою чужую, — слащаво пародировала я. Мне было все равно, даже если водитель и услышал. Я испорченная принцесса. Дива. — Разве не мило? — Я надула губы. Если Клаудия станет ко мне так же относится…

Один из охранников должно быть предупредил Клаудию о моем прибытии, поскольку, когда лимузин легко скользил по длинной дорожке из гравия, она вышла на решетчатое крыльцо.

Я изучала ее. Она собрала темные волосы в строгую прическу, макияж наложен идеально, а высокое, стройное тело одето в консервативный черный шелковый костюм. Выглядит лет на тридцать, но на самом деле ей недавно исполнилось сорок шесть.

Она была привлекательной женщиной, которая, очевидно, знала свою силу и упивалась этим.

Машина остановилась, и дверь мгновенно открыли. Эл-роллис шагнул ко мне и подал руку.

— Спасибо, — холодно сказала я, изобразив рабочую мину.

Свежий, прохладный воздух сменился горячим и наполненным ароматами лета и лошадей. Я сморщила нос, как только вышла из салона автомобиля.

Эл-роллис не говорил. Только улыбнулся мне, обнажив острые как бритва желтые зубы.

Оскал казался неуместным на его рептильном лице. Скорее всего, ему приказали поприветствовать меня с улыбкой.

Агент Люц выпрыгнула за мной и села, мой бдительный охранник. По крайне мере она не заснула.

И, будто проникшись моим предупреждением, она настороженно взглянула на Эл-роллиса.

С абсолютно безразличным лицом Клаудия подошла ко мне и обняла. Для шоу? Вероятно. Я не приветствовала объятия, но стерпела.

Она оказалась на несколько дюймов ниже меня, из-за чего Клаудии пришлось привстать на цыпочки, чтобы расцеловать меня в обе щеки.

— Добро пожаловать, — сказала она, хорошо поставленным, изысканным голосом. У нее были карие глаза, и, находясь так близко, я могла рассмотреть веснушки на носу.

— Спасибо. — Я мило улыбнулась без намека на фальшь. Как я надеялась. — Счастлива оказаться здесь.

— Дай мне посмотреть на тебя, — сказала она, отпуская меня и отступая. Ее темный взгляд прошелся по-моему телу, медленно оценивая. — Так много золота. Это действительно потрясает.

Хочет проверить мои зубы? Возможно, повесить ярлык на палец ноги. Я улыбнулась еще шире.

— Спасибо. Приятно слышать.

— Кто-то поработал с твоей ДНК, — спросила она невинно, — или все Раки такие же блестящие и золотые как ты?

— Мне говорили, что мы все такие.

— Меня пожирает ревность. Ты должно быть смотришь на себя в зеркало тысячу раз за день.

— Да. — Ответ принцессы.

— Мы проверим, чтобы никто не попытался лишить тебя кожи. Я приму меры, чтобы защитить тебя. — Она похлопала меня по щеке, также как я иногда делала со своей собакой. — Уверена, мы отлично поладим. Джайлс, — крикнула она через плечо. Даже хлопнула в ладоши. — Отнеси вещи мисс Блэк в желтую комнату. — Мне же она сказала: — Желтый так хорошо сочетается с твоей золотой кожей.

— Не нужно относить мои вещи в желтую комнату. У меня есть квартира в городе.

— Ерунда. Я хочу, чтобы ты осталась здесь. Нет причин ездить туда-сюда.

О, нет, нет.

— Я предпочитаю оставаться в собственных апартаментах. Это одна из причин, по которой я переехала подальше от отца.

Взгляд карих глаз Клаудии заледенел, и она наклонилась ко мне в едва заметной я-здесь-командую манере.

— Я предпочитаю, чтобы ты осталась здесь. С собакой, разумеется. Она также может остаться, здесь много комнат для бега и игр.

— Сожалею, но должна настоять…

— И я должна настоять на том, чтобы ты осталась. — Ее глаза сверкнули решимостью.

— Это не входило в договоренность, — сказала я, стремясь сохранить спокойствие. Может следует закатить истерику?

— А сейчас входит. Если какие-то проблемы…

Тогда она найдет другого переводчика. Я потеряю прикрытие. Почему так настаивает на моем присутствии? — гадала я, сжимая кулаки. Тем не менее, скрипя зубами, я не выдвигала других аргументов. Изучение квартиры, смазывание секретной двери — впустую. Великолепно.

— Желтая комната звучит хорошо.

Как только я это сказала, выражение ее лица смягчилось, и она счастливо улыбнулась, показывая белые, идеальные зубы.

— Замечательно. Я знала, что мы поладим. Джайлс, — снова позвала она.

Позади нее появился одетый в смокинг Дженеси. У его расы была морщинистая, серая, свисающая слоями кожа.

Однажды я убила Дженеси. Женщину. Она излучала какую-то мощную энергию, которая звенела словно колокольчики, пока мы боролись.

Громкость этих колокольчиков увеличивалась, и мои барабанные перепонки почти взорвались к тому времени, как я с ней закончила.

Не глядя мне в глаза, Дженеси чопорно прошел мимо меня к машине, взял сумки и развернулся на пятках. Я без возражений позволила это сделать.

Большая часть моего оружия надежно скрыта в туалетных принадлежностях.

Даже если он будет обыскивать мои вещи несколько часов, то никогда не найдет что-то из ряда вон выходящее.

— Теперь, расскажи мне о твоем друге, — сказала посол, указывая на собаку. — Как его зовут?

— Ее имя Люц. Она подозрительно относится к мужчинам, — добавила я, погладив собаку по голове, — так что было бы лучше, чтобы мужчины-служащие оставили ее в покое.

— Думаю, это замечательно, что у тебя есть напарник, рожденный на Земле. — Лицо посла Чоу стало слегка печальным. — Мой ушел. Вирус забрал его.

Я не упоминала, что и сама родилась на этой планете.

— Сожалею о твоей утрате.

Она махнула рукой и выдавила из себя улыбку.

— Это было давно. Ты хочешь пить, моя дорогая? Уверена, что да, — ответила она за меня. — Давай пройдем в гостиную. Там выпьем лимонад и узнаем друг друга получше.

С Люц, трусившей рядом, я последовала за послом и охотно вошла внутрь, моя обтягивающая по щиколотку юбка шуршала при каждом шаге.

Холодный воздух окутал меня, проникая под одежду и лаская мою разгоряченную кожу.

Я поняла, что это краткое пребывание на солнце заставило меня перегреться.

Затем сморгнула красно-золотые пятна перед глазами и стала изучать свой новый, временный дом. Да, выглядит удобно. Но… Мои руки вновь сжались в кулаки. Я хотела свою квартиру.

Когда мы проходили по длинной прихожей, первым делом я заметила головы животных, которые украшали стены. Олень, койот, кабан, все под угрозой исчезновения, их отлов или убийство — противозаконны.

От элегантной Клаудии Чоу я ожидала чего-то другого. Да, я знала, что она охотилась на животных, что в настоящее время нелегально без правительственной лицензии, но думала… Не знаю, о чем я думала.

Она посмотрела на меня через плечо.

— Что думаешь о моем доме?

Я решила сказать правду. От этого меньше проблем.

— Из-за голов животных у меня мурашки по телу.

— Правда? — она нахмурилась, а в глазах появилось истинное удивление. — Почти всем твоим людям, казалось, это нравилось.

Моим людям? Она имеет в виду Рака или других иных? В любом случае, не это должен говорить Посол доброй воли чужих.

Мы наконец-то вошли в гостиную, которая могла похвастаться черепами животных и перьями птиц. Повсюду между ними были кружевные салфетки и вазы с цветами. Мой Бог. Это же ад.

Скрыв гримасу, я ждала, пока Клаудия сядет в цветочное кресло, а потом опустилась на розовый диван напротив нее. Люц устроилась у моих ног, все еще осторожно осматриваясь.

Между нами стоял маленький столик на колесиках, заставленный печеньем и лимонадом.

За исключением мертвых животных, сцена напоминала мне былые времена. Возможно, старое кино с леди, джентльменами и достойными манерами.

Я подозревала, что Клаудия подпитывала этот образ целенаправленно. Чтобы ее гости расслабились? Чтобы застать их врасплох?

Как гостеприимная хозяйка она налила мне стакан лимонада, и я осторожно пригубила. Ненавижу кислое, и, как я и предполагала, напиток оказался совершенно лишенным сладости.

— Марта, — сказала она, — пожалуйста, принеси Люц миску с водой. — Отдав поручение, Клаудия предложила мне печенье.

Я с радостью приняла. По крайней мере в нем есть сахар. Если бы могла выбрать единственную еду во всем мире, то это был бы он. Чистый сахарный песок. Я откусила немного печенья и удовлетворенно вздохнула.

— Не уверена, что тебе сказали об обязанностях, — начала она, — но я требую от тебя лишь, присутствия на всех политических и социальных торжествах, которые я посещаю; сопровождения при визитах иных, когда они рассказывают о своих проблемах и заботах, и устный перевод всех, принимаемых мной звонков.

Только и всего, да?

— Мой последний переводчик говорил только на шести языках, поэтому чужие часто разочаровывались из-за невозможности общаться со мной. Твой отец сказал, что ты говоришь на двадцати семи языках. — В ее голосе прозвучало недоверие.

— Уверяю, он не преувеличил.

Удивление исказило ее утонченные черты лица, будто она ожидала, что я стану отрицать.

— Как тебе удалось выучить так много?

Служанка принесла Люц миску воды. Девушка была иной, Брин Тио Чи, раса с кожей темной как мокко и грациозными, почти парящими движениями.

Она поставила миску перед Люц и ушла как наваждение; белая форма всколыхнулась вокруг ее лодыжек. Собака начала жадно лакать.

— Репетитор как-то сказал мне, что у Рака способности к языкам. Все из нашего вида изучают их также легко, как человеческие дети учат алфавит.

— Это замечательно. — Улыбнувшись, Клаудия хлопнула в ладони. — Сегодня вечером мы идем на вечеринку, и я ожидаю, что там будет много различных рас. Некоторые из них еще не освоили английский язык, поэтому тебе придется переводить для меня.

Вечеринка. Я не могла дождаться.

— С удовольствием.

Она вздохнула.

— Тебе кое-что надо знать обо мне, я всегда смешиваю бизнес с развлечениями. И жду, что сегодня много иных обратятся ко мне со своими проблемами. Они знают, что могут прийти ко мне всегда и везде.

Я наклонила голову в сторону.

— Какого рода проблемы?

— В основном дискриминация. Люди часто с превосходством относятся к своим коллегам иным… и ревнуют, когда кто-то, как им кажется незаслуженно, получает деньги и власть. Именно тогда я и вмешиваюсь. Убеждаюсь, что нужды чужих представлены в Сенате.

Милая речь. Репетировала? Или сказала правду?

— Пока Ясон… так звали моего мужа… был жив, мы путешествовали по миру и видели много зверств по отношению к чужим. И поклялись сделать все, что в наших силах, и помочь им. — Лицо Клаудии стало печальным. — Затем пришли Зи Карас и принесли ужасную чуму, которая убила множество людей и животных. Ясон умер одним из первых, оставив меня заботится о себе самой.

— Я думала, это заставит тебя ненавидеть чужих. — Запоздало высказала я свои наблюдения. Будто случайно. Но на самом деле, я пристально наблюдала за ее реакцией.

Казалось, тонкие линия вокруг ее глаз углубились.

— Какое-то время, да, так и было. Но Ясон не хотел бы, чтобы я питала такую ненависть. Он хотел, чтобы я сдержала свою клятву. Что я и сделала. — Она махнула рукой. — Достаточно печалиться. Давай поговорим о более приятных вещах.

Она была головоломкой… загадкой, которую я собиралась разгадать. Сойдясь вместе, кусочки образуют невинную картину или предательскую, я не знаю.

Знаю только, что с ней нужно оставаться на чеку. Майкл, казалось, доверял ее (до некоторой степени), но я не могла. Пока нет.

Еще несколько минут мы болтали о погоде, моих предпочтениях в еде и привычках во сне.

— Почему бы тебе не пойти наверх, — спросила Клаудия. — Ты можешь распаковать вещи или отдохнуть, или сделать то, что необходимо перед вечеринкой.

— Где пройдет вечер? — спросила я, не в состоянии скрыть нетерпение в голосе. Ведь ответ мне уже известен.

— В имении Джонатана Паркера. Этого богатого, могущественного и хорошего мужчину лучше иметь на своей стороне. — Она сделала паузу, усмехнулась. — Он настаивал, сильно настаивал на нашем присутствии.

Я улыбнулась ей в ответ.

— С нетерпением жду встречи с ним. — И я жду. Господи, как жду.

Переводчики: Shottik

Редактор: silvermoon, natali1875

Глава 13

Следующий час, я обыскивала свою новую спальню на наличие жучков и камер.

Одна единственная голова мертвого животного висела на стене цвета «а желтый мне идет». Олень. Остальная обстановка была подобрана со вкусом, если судить чисто по-техасски.

Люстра в виде колокольчика с шеи коровы, подковы на стенах, трапециевидная кровать с деревянным балдахином. Корзины из змеиной кожи стояли у приставного стола.

Я нашла две камеры, но ни одного жучка. Посол доброй воли чужих заменил глаза оленя круглыми, черными линзами, которые смотрели на кровать.

Или Клаудия Чоу была обычной извращенкой, которая любила подсматривать, и это отвратительная причина держать меня под наблюдением. Или же камера установлена здесь, чтобы «защитить» меня от любящих золото, на что мне плевать.

Я снова решила быть с ней осторожной. Она не знала истинной причины моего присутствия здесь, но в ее планы входило привезти меня на вечеринку к Джонатану. Ради этого можно потерпеть ее жуть.

Мне было все равно, узнает ли она, что я нашла камеры. Я в открытую достала и отключила их. Видеосъемка стала обычным делом много лет назад, поэтому правительство ввела запрет на использование подобных камер без разрешения. Я очень сомневалась, что у нее оно было.

— Господь, спасти меня, — пробормотал я. Можно справиться с этой проблемой одним или двумя способами.

Вручить камеры персонально послу и предупредить, чтобы не смели их устанавливать по новой, или же вообще о них не упоминать.

Немного поразмыслив, я выбрала второй вариант. Я могла поклясться, что она точно знала в какой момент я их обнаружила.

Если я промолчу, ее заинтересуют мои мысли, моя реакция, и, возможно, она будет обращаться со мной более аккуратно.

Удостоверившись что за мной, никто не следит, я начала запоминать расположение комнаты, а затем вспоминать, закрыв глаза, потом изучала расстояние между мебелью и расстояние от пола.

Все время Люц с любопытством за мной наблюдала. Она даже ходила за мной какое-то время, пока ей это не наскучило, и она не отправилась к кровати.

Понадобится время, чтобы мне привыкнуть ориентироваться в комнате в темноте, на случай бегства. Я наметила лучший путь к отступлению, а также второй на случай блокировки первого варианта.

Затем я позволила себе долго принимать душ. Сухое распыление спрея не может подарить того же расслабляющего ощущения, нежели теплый, насыщенный паром душ у Майкла, но я наслаждалась ощущением чистой кожи.

Особенно сейчас, зная что вскоре увижу Люциуса. И что совсем чуть-чуть, и я лицом к лицу встречусь с Джонатаном Паркером. А ещё, что скоро стану рабыней, и меня украдут, и даже, возможно, запрут под землей, где грязно и холодно.

Скоро… да, скоро.

Люциус будет участвовать в вечеринке Джонатана Паркера. Я увижу его лично.

Поговорю с ним. И я клянусь думать только о нашем деле. Узнал ли он что-то новое о солнечных вспышках?

О ЙенЛи? По словам Майкла, ублюдка все еще не засекли. Складывалось ощущение, что он исчез.

Возможно и так.

Возможно, как и Ромео, он воспользовался солнечной вспышкой и вернулся домой.

Если это подтвердится, я найду возможность преследовать его всю дорогу до Мекки.

Спрей начал распыление, поэтому я выключила устройство и вышла из кабины, стены которой были выложены белой плиткой. Теплый воздух дул из вентиляционного отверстия сверху, рядом и подо мной, чтобы мне было тепло, пока не оденусь.

Я распределила оружие по всему телу: закрепила маленький бластер на внутренней стороне бедра, один нож и крошечный пузырек с онадином. Я никогда не знала, что мне может понадобиться, поэтому было удобно иметь все при себе.

Однако, я решила, что мне нужно что-то еще на этот раз. Что-то еще к моему обычному арсеналу. На всякий случай.

Меня окружали новые люди, которых я не знала и не представляла, что от них ожидать.

Я застегнула вокруг лодыжки браслет — браслет, в котором было галлюциногенное средство в форме алмазов.

Все было готово, и я через голову надела платье футляр льдисто-синего цвета.

Легкая ткань обтягивала меня в груди и бедрах, но свободно струилось шлейфом вокруг лодыжек.

Свои золотистые волосы я оставила распущенными, только подобрала локоны по бокам, и скрепила сзади сапфировыми гребнями — которые можно было использовать как выдвижные клинки.

— Не плохо, — пробормотала я, изучая свое отражение в зеркале. Ледяное золото.

Я ненавидела высокие каблуки, но полагала, что сегодня могла их и потерпеть.

Кто знает? При необходимости, можно использовать каблуки в качестве оружия. Я застегнула на ногах пару туфель с ремешками точно в тон к моему платью.

Немного туши, чуток блеска. Вот. Готово.

Люц залаяла, выражая свое одобрение.

Я проверила компьютер на наличие сообщений от Колина. Ничего. Вздохнув, я посмотрела на настенные часы, прошел только час. Пять часов, еще два часа до нашего с послом выхода.

Данное обстоятельство давало мне время задать ей вопросы о Джонотане Паркере.

Как выяснилось, Клаудия была жуткой сплетницей и с превеликим удовольствием рассказала мне все о людях, с которыми она когда-либо встречалась.

Мы беседовали все оставшиеся два часа, пока она не убежала наверх переодеваться.

Во время нашего общения мне удалось узнать некоторую сопутствующую пикантную информацию.

1. Ривер Гарвуд предпочитал домашнее пиво эксклюзивному шампанскому, хотя у него имелся отличный винный погреб.

2. Увеличив бюст, Норин Смит стала обладательницей разных по размеру грудей. И теперь женщина носила односторонний мягкий бюстгальтер.

3. Джонатан Паркер ненавидел горох настолько сильно, что это невозможно было передать (возможно, этим знанием можно будет воспользоваться, если они решат его пытать?).

4. Глэдис МакГрегор, которая потеряла все свои инвестиции благодаря неудачным вложениям, и все знали об этом, заплатила дантисту за свои фарфоровые виниры, собственной маленькой оральной процедурой… опустившись на колени.

Я размышляла над тем, что прошло два часа, которые я никогда не верну. Как и ни один из моих лучших планов.

Когда Клаудия вернулась через десять минут, она была одета в фиолетовое с блестками платье, которое обтягивало ее тело. Платье блестело как насыщенная нефть на свету.

Волосы Клаудия уложила в подобии тюрбана. Она выглядела очень элегантно. Изысканно.

— Клаудия, — обратилась я, пока она спускалась по лестнице, — ты не возражаешь если я попрошу одну из твоих служащих выгулять вечером Люц?

— Конечно.

Она посмотрела на, служанку с черной бархатистой кожей Марту. Которая кивнула в ответ.

— Марта присмотрит за ней. Ты готова?

— Да не то слово.

Мы уселись в лимузин и поехали к Паркеру. Клаудия продолжила наш разговор, будто мы его и не прекращали.

Кто бы знал, что уютный лимузин, с внутренней отделкой из черной кожи, можно использовать в качестве орудия пыток?

Я слушала вполуха, надеясь, что смогу воспользоваться полученной информацией.

В конце концов, она упомянула имя Хантер Леон. Люциус.

Я оживилась и изобразила боль и смятение. Помнится, он выслеживал меня. Унизил меня.

Возбуждение от нетерпения и волнения охватило меня.

— Ты сказала Хантер Леон? — спросила я резко, рывков поддавшись вперед в кресле.

— Да, — сказала она, не моргая, посмотрев на меня. Ее черты лица исказились от нетерпения, и она наклонилась ко мне.

— А что? Ты его знаешь?

Я поведала ей ту же историю, что и Люциус Джонатану.

— Он преследовал меня неотступно. Безжалостно! Каждый раз, когда я оборачивалась, он оказывался рядом. Я пыталась объяснить ему, что он мне не нравится, что в моей жизни ему нет места, но он и слушать не хотел. Он отказывался оставить меня в покое.

— О, это так ужасно.

— Да, вот так. Хантер — это настоящая причина, почему я ушла от Майкла. Мне безумно хотелось сбежать от него. — Я схватилась за свои колени, показывая волнение. — А теперь ты говоришь, что он здесь?

— Ты переживаешь, что он может снова начать тебе докучать? Ну, такого не будет. Мой дом хорошо охраняют, Иден. У него не получится добраться до тебя.

— Раньше и я так думала. С Майклом. Но из-за моего окончательного отказа, Хантер поймал меня на улице и затолкал в свою машину. Он привез меня в свой дом и в нем запер. Он едва не изнасиловал меня, и сделал бы это, если бы я не сбежала. Что же мне делать?

— О, Боже. Мне так жаль. Я и не представляла, что ситуация на столько серьезная.

Демонстрируя свою озабоченность, она схватила меня за руки.

— Должно быть тебе было так страшно, а теперь ты снова в таком же положении. Жаль, что мы не можем его арестовать, но… — Она расстроено вздохнула. — Людей просто не наказывают за боль, которую те причиняют пришельцам. Пока нет, в любом случае.

— Что, если он снова попытается меня украсть? — спросила я и прикусила нижнюю губу. Не переусердствовала ли я? — Бьюсь об заклад, он узнал, что я буду жить здесь и решил тоже приехать сюда. Хантер, наверное, сейчас там и ждет меня.

— Мне жаль говорить это, но он действительно будет там, хотя я не думаю, что он устроит сцену. Слишком много людей будет там в качестве свидетелей. — Она сжала мою руку. — Пожалуйста, не волнуйся. Я в любом случае не позволю Хантеру навредить тебе. Обещаю. Я поговорю с Джонатаном, и попытаюсь убедить, что Хантера следует держаться на расстоянии от тебя. Хорошо?

Такая твердость в ее голосе удивила меня. Ее прекрасно накрашенные черты лица были полны беспокойства и вызова, и напряжение исходило от ее тела. Настоящее горе? За меня, за иною?

Если такая забота о безопасности пришельца была действительно реальной, тогда почему эту тщеславную, избалованную сплетницу выбрали в качестве посла доброй воли чужих.

Я такого от нее не ожидала. Редко, когда кто-то делал для меня больше, чем я ожидала. Сперва это был Люциус, а теперь Клаудия. Я что, потеряла сноровку?

— Спасибо за твое беспокойство, — сказала я ей, всем видом показывая, что успокоилась.

— Если бы могла, я бы сделала больше. У пришельцев есть чувства, как и у людей. Почему большинство людей не видят этого?

— Ты его встречала? Я имела в виду, Хантера?

— Однажды.

Выпустив мою руку, она посмотрела в окно, на залитый лунным светом ландшафт. Мы прошли пышную маленькую долину Майкла, покрытое росой и сверкающее изумрудным светом укрытие.

Оно сильно выделялось среди остального сухого ландшафта.

— Я бы сказала, он очень опасный парень… В его глазах… что-то в них есть. Они мрачные и холодные, и такие бесчувственные.

— Да, — согласилась я, задрожав. — Я помню их. — Все сработало значительнее лучше, чем я планировала. — Ты говоришь с таким уважением о Джонотане Паркере. Как он может дружить с таким человеком?

— Я уверена, что среди людей он ведет себя как цивилизованный человек. Мужчины как он так и делают. Но могу заверить тебя, я расскажу Джонатану все, и что-то будет предпринято.

Рассказывая ему, она полностью проверит историю, которую придумал Люциус. За что, спасибо, посол Чоу.

— Это бы меня так успокоило. — Я положила ладонь на сердце, показывая облегчение. — Вы такая замечательная, посол Чоу. Правда.

— Пожалуйста, зови меня Клаудией. И я сделала бы тоже самое для любого пришельца. Я верю, что иные имеют те же права, что и люди.

— Клаудия, — сказала я. — Если бы все верили, как ты.

Лимузин замедлился, а затем остановился прямо напротив возвышающегося белокаменного особняка, окруженного узкой лазурной рекой и электрическим забором.

Мое сердце пустилось в быстрый, хаотичный танец.

Мы на месте. Территория была сплошь заставлена разноцветными и разнообразными машинами, и толпы официально одетых людей шли к арочному мосту, который вел к дому.

Из-за облаков показалась луна и осветила территорию золотым сиянием, таким же как и я.

Я пыталась не улыбаться, но почувствовала, действительно почувствовала гул энергии Люциуса. Он был внутри. И он меня ждал.

Наша миссия была готова перейди на новый уровень.

Переводчики: Yogik

Редактор: natali1875

Глава 14

На вечеринке было полно людей и иных, блестящих драгоценностей и богатых тканей. Настоящий хлопок, натуральный шелк, не синтетические аналоги, которые носило большинство.

Комната фактически гудела от деятельности. Среди густого тумана от дыма незаконных сигарет и дорогих духов громкие веселые голоса сотрясали воздух, словно морской прибой.

Свечи горели в настенных светильниках, испуская тусклый, приглушенный свет. Алкоголь лился рекой.

Полы из красного дерева, ковры с высоким ворсом. Каждое произведение искусства, висевшее на стенах, изображало женщину на различных этапах раздевания и обольщения.

Несколько алебастровых колонн, обвитых плющом по всей длине, тянулись до сводчатого потолка.

Элегантность удивила меня. Фойе и жилая зона не походили на современный, яркий кабинет, который я видела в качестве призрака.

Я оставалась около посла Чоу, пока мы прокладывали путь сквозь толпу гостей.

Мужчины и женщины, люди и иные, не отрывали от меня внимательных взглядов.

Интерес людей вскоре сменился оценкой моего золотого цвета. Я могла почти ощутить ход их мыслей… мои волосы и кожа украшали бы их стены.

Я оглядывала толпу, разыскивая Люциуса, ЙенЛи, Джонатана, но видела только незнакомцев. Каждые несколько минут Клаудия останавливалась, чтобы поговорить с кем-нибудь.

Я заставляла себя говорить обычным, это-именно-то-что-я-хочу-делать тоном каждый раз, когда переводила ее разговоры с другими иными.

Большинство жалоб, как и предсказывала Клаудия, оказались о дискриминации. Офис Мека разгромлен людьми.

Аркадианец… раса известная своими светлыми волосами, психическими способностями и вмешательствами в контроль разума… хотел изменить законы, чтобы он мог жениться на своей человеческой возлюбленной.

Похожего на кота Терана заперли в Тюрьме А.У.Ч. на две недели по обвинению в краже платья у человека. Когда же платье нашли в задней части шкафа, иного выпустили, но не принесли извинения.

Клаудия горячо заверяла каждого, что поговорит с Сенатом и сделает все возможное, чтобы решить их проблемы. Надеюсь, она все выполнит.

Я — иная, но никогда не сталкивалась с этими предрассудками, и они производили сильное впечатление на других.

Майкл всегда меня защищал. Если кто-то странно смотрел в мою сторону, то никогда больше не появлялся в доме моего приемного отца.

Если кто-то оскорблял меня, то больше не произносили ни слова.

— Тебе не слишком скучно здесь, правда? — прошептала Клаудия в один из редких моментов, когда мы остались наедине.

— Конечно нет.

— Я не видела Хантера. — Ее взгляд метнулся влево, затем вправо, так она убеждалась, что нас не подслушивают. — Надеюсь, что ошиблась, и он не посмеет показаться здесь.

Именно тогда высокий, красивый мужчина вышел из толпы и подошел к нам. Джонатан Паркер.

Я сразу его узнала. Блондин. Стройный. Одетый в черный матовый костюм, идеально ему подходящий.

Наши взгляды встретились, и его тонкие губы растянулись в приветливой улыбке. Вблизи от него разило деньгами, потворством своим желаниям и самоуверенностью.

— Здравствуйте, — сказал он мне, едва взглянув на Клаудию. Его низкий, соблазнительный тембр голоса царапнул по моим нервным окончаниям.

— Здравствуйте, — ответила я охрипшим голосом. Мне даже удалось мягко и приветливо улыбнуться, не показывая отвращение, когда протянула ему руку.

— Джонатан Паркер. — Он обхватил мои пальцы и поднес их ко рту, затем поцеловал. — Ты должно быть новый ассистент посла Чоу.

— Верно. — Неужели он думает очаровать меня этой демонстрацией? Конечно, он так считает. Ведь воображает себя дамским угодником. Я отогнала отвращение, когда лица его мертвых жен промелькнули в моем разуме, и захлопала ресницами. Застенчиво отняла руку. — Иден Блэк.

— Какое милое имя. — Он окинул меня жарким взглядом, задержавшись на декольте. — Иден [7]… рай для мужчины.

Я соблазнительно усмехнулась, будто мне никогда так не льстили. На этом действии мои актерские таланты заканчивались.

— Надеюсь на это. — Ублюдок.

Мужчина женат и, как предполагается, помогает Люциусу заполучить меня, но здесь он флиртовал со мной так, словно я сразу же запрыгну к нему в постель. Голая и готовая.

— Джонатан, — сказала Клаудия строгим голосом. В этот момент посол перешла к делу.

Она впилась в него суровым взглядом.

— Рада, что ты нашел нас. Мне нужно поговорить с тобой о кое-чем очень важном.

Но он продолжал смотреть на меня.

— Ты знаешь, я всегда готов выслушать твои соображения, посол Чоу. — Его голос потерял чувственность и стал четким с оттенком формальности. — Сначала скажи мне, где ты взяла это очарование.

— Она нашла меня. И я благодарна ей за это.

— Мне пришлось сменить обстановку, чтобы немного отвлечься от неприятностей… дома, — ответила я, — и Клаудии понадобился переводчик.

— Неприятностей? — повторил Джонатан, и его глаза встретились с моими. — Пожалуйста скажи мне, что тебя не подвергли видовой дискриминации, на которую всегда жалуется посол Чоу.

Я посмотрела (робко) в сторону.

— Хотела бы, чтобы все было так просто.

Возможно, отыграюсь на Паркере после ЙенЛи. Приятный бонус, если получится. Все в нем раздражало меня. Меняя тему, я сказала:

— Клаудия очень высокого мнения о вас, Мистер Паркер.

— Пожалуйста, зови меня Джонатан.

— Джонатан, — проговорила я так, будто наслаждаюсь звучанием его имени. Определенно это выступление заслужило награды. Как Люциус мог сказать, что я плохая актриса?

— Джонатан, мне нужно поговорить с тобой. — Клаудия заслонила меня собой, молчаливое требование быть выслушанной. — Боюсь, Иден в опасности. Неприятности, о которых она упоминала, преследуют ее здесь.

Я пододвинулась ближе к ней и наблюдала, как Джонатан приподнял идеальную бровь.

— Опасность? — он медленно улыбнулся. — Как зловеще звучит. Кто же хочет навредить такому великолепному созданию?

— Ты, — ответила она.

— Я? — его лицо потемнело и дернулось от оскорбления, мельком открывая личину убийцы, которую он пытался спрятать. — Могу заверить тебя, что никогда бы не навредил женщине, особенно такой.

— Не ты лично, но через твою связь с конкретным человеком. — Голос Клаудии усилился, и окружающие услышали нас.

Он нахмурился, и от его взгляда люди попятились как по команде, занимаясь своими делами.

— Возможно, нам стоит продолжить этот разговор в другом месте, — предложил он.

Клаудия торжественно улыбнулась мне.

— Я знала, что он нам поможет. Отлучусь всего на минуту, Иден. Джонатан, ты гарантируешь ее безопасность, пока мы отсутствуем?

Думаю, он хотел спросить о том, кто, как она думала, причинит мне вред, но передумал делать это здесь.

В любом случае, он уже знал ответ.

— Конечно, — заверил он и повернулся ко мне. — Если кто-то пристанет к тебе, вдоль стен стоят Эл-роллисы. У каждого есть бластеры под пиджаками и им приказано усмирять разбушевавшихся гостей.

Клаудия тоже использует Эл-роллисов в качестве охранников. Джонатан дал ей их? Они могут быть союзниками. В конце концов, я задалась вопросом, почему она хотела поговорить с ним без меня.

— Идите, — бросила я. — Со мной все будет хорошо. Я ненадолго отлучусь в дамскую комнату.

Взгляд Джонатана задержался на мне дольше положенного, нас окружили звуки классической музыки словно легкий ветерок, затем он увел Клаудию.

Когда они исчезли в толпе, я последовала за ними. Они прошли мимо двух наполовину мужчин наполовину ящеров Эл-роллисов, затем Джонатан отсканировал пальцы в поле идентификатора. Ярко-синий свет окутал его руку.

Дверь скользнула в сторону, и я увидела тонкие деревянные панели, красно-фиолетовые колонны и книжные полки пурпурного и желтого цветов прежде, чем дверь вернулась на место, отрезав мой взгляд.

Мне нужно пробраться в ту комнату. Но как? Секретная дверь? Я моргнула. Да! Конечно.

Во всех своих домах Майкл установил по секретной двери в каждой комнате.

Он хотел иметь возможность попасть внутрь в любое место и время. Готова поспорить, Джонатан такой же.

Мужчине, который что-то скрывает, как и мужчине, который что-то ищет, нравится неограниченный доступ. Нравится наблюдать и слушать, когда другие не догадываются, что за ними следят.

Майкл мог дойти до любой комнаты в своем доме по тайному коридору, который начинался в его комнате. У Джонатана также. Я знала это. Чувствовала. В своей спальне он мог сидеть часами, делать что угодно, и никто не узнает.

Осталось не так много времени до окончания разговора Джонатана и Клаудии, поэтому нужно действовать быстро.

Во время одного из наших разговоров Люциус выслал мне план этого дома… на всякий случай. Вот он наступил.

Я знала, что спальня Джонатана наверху, третья дверь слева. Там, вероятно, были охранники, так что нужно продвигаться осторожно.

Понадобится отвлекающий маневр. Ничего очевидного, просто отвести внимание от лестницы. Я медленно развернулась, думая, смотря, изучая. Идея озарила меня, и я усмехнулась.

Когда мимо меня прошел официант с подносом красного вина, я взяла два бокала. Там, ниже по ступенькам, стояла женщина в элегантном белом платье, разговаривая с несколькими мужчинами.

В салоне ее волосы покрасили в рыжий, кожу покрыли загаром, а макияж идеально нанесли. Очевидно, что она часами готовилась к этому событию.

Я решительно направилась к ней. Несколько слоев ткани, одетых на меня, обвивали мои лодыжки. Еще одна женщина подошла к группе передо мной, и она держала собственный бокал вина.

Когда я достигла ее, то поставила ей подножку и «случайно» споткнулась сама, роняя оба бокала.

Обе женщины закричали, когда красная жидкость пролилась на их волосы и одежду.

Казалось, вся комната обернулась к ним, желая выяснить, что случилось.

— Полотенца, — сказала я. Несколько гостей забормотали о салфетках. — Принесу им полотенца. — Без лишних слов, я, вбежала по лестнице так быстро, как только могла.

Никто не пытался остановить меня. Когда я достигла верха, то замерла за стеной, в темном углу. Просто недалеко услышала звуки, кто-то ходил туда-сюда. Одна… две пары, я поняла.

Не было времени на бестелесную прогулку. Не было времени, чтобы изучить все тонкости и прокрасться мимо них.

Я решительно потянулась к своим шпилькам для волос… но замерла, опустив руки.

Нельзя их убивать, мне не нужна кровь на платье. Я тихо достала свой бластер, прикрепленный к бедру, и выставила режим оглушения.

Уровень адреналина подскочил… даже мои ноги заныли. Чертовы каблуки.

«Скажите привет, мальчики», — подумала я, бросаясь в бой, прямо на них, даже не притворяясь, что потерялась.

Мои волосы рассыпались по спине. В эту же секунду, я увидела, как оба Эл-роллисов держали бластеры.

Они пораженно смотрели на меня, а затем подняли пушки, чтобы выстрелить.

Но они остановились, когда поняли, что я женщина, и их чешуйчатые, желтые лица потемнели от смущения. Эта заминка решила все.

Я быстро выстрелила дважды. Синее пламя обездвижило первого. Второй заряд поразил другого.

Они застыли на месте, оглушение продолжится несколько часов, в течение которых охранники не смогут пошевелиться. Но нельзя позволить им рассказать об увиденном Джонатану, поэтому я напичкала их галлюциногенами.

Они не смогут отличить реальность от выдумки. Даже могут обвинять себя в оглушении. Я обошла их и быстро начала работать с идентификатором личности, который запирал дверь спальни.

Спустя несколько секунд и два срезанных провода, я вошла в комнату, дверь закрылась позади. Я убрала пистолет.

Прежде чем я успела отпраздновать победу, руки зажала мне рот и рывком притянули к жесткому, горячему телу. Я узнала роскошный аромат Люциуса.

Узнала контуры его груди, поскольку чувствовала ее в тот день в лесу, видела в своих снах.

Тем не менее. Он схватил меня? Мои глаза сузились. Пришло время доказать этому мужчине, что он не всегда сможет получить власть надо мной.

Я ударила локтем в живот один раз, два. Воздух вышел из легких, и его захват ослаб. Повернувшись вокруг, я ударила коленкой. Сильно. Не сдерживая силу.

Люциус с болезненным стоном упал на пушистый ковер. Пока Люциус валялся на полу, я нанесла удар в висок, и его голова дернулась в сторону. Я не хотела сломать ему нос или поставить синяк под глазом.

Не потому что он мне нравился, а потому что люди не должны знать о драке.

— Никогда больше не хватай меня, — сказала я ему тихо.

— Боже милостивый, — сказал он. В его глазах читалась боль, но также уважение. И восхищение. — Ты надела облегающее платье, и выглядишь как леди. Ты не должна вытворять такое с мужчинами.

— Я делаю все, что нужно. Всегда.

— Приму к сведению. — Он неуклюже поднялся на ноги и поправил яйца. — Никогда больше не причиняй боль мальчикам. Я становлюсь злым, когда им угрожают.

Я закатила глаза.

— Что ты здесь делаешь?

— Уверен, тоже что и ты, поэтому не стоит терять время. Сюда. — Люциус схватил меня за руку… в этот раз я не стала причинять ему боль… и потащил к стене, на которой изображены обнаженные, резвящиеся пары.

Он протянул руку, лаская пальцами между ног рыженькую девушку.

— Что ты…

Расписанная стена отъехала в сторону, открывая темный проход. Я чуть не захлопала от волнения. Ведь оказалась права на счет коридора! Люциус ухмыльнулся (все еще слегка болезненно) через плечо, прежде чем затащить меня внутрь.

Дверь закрылась, и абсолютная темнота окружила нас. Абсолютная тишина.

Люциус не замедлился, пока мы спускались по лестнице.

— Надеюсь, ты знаешь, куда ведёшь. — Мои слова эхом отразились в небольшом, тесном пространстве.

— Я был здесь тысячу раз и знаю дорогу.

Прошла вечность, или, возможно, всего несколько минут, когда он резко остановился. Люциус отпустил мою руку. Затем послышались скрежет, лязг и его приглушенные проклятия, а затем другая дверь открылась.

В поле зрения появился свет.

— Здесь, — сказал он.

— Мы можем говорить? — прошептала я.

— Звуконепроницаемые стены.

Мы вошли в простую серую комнату, где в одной стене вмонтировали стекло, больше ничего. Окно смотрело в библиотеку, где Джонатан развалился на зеленом диване, Клаудия сидела напротив него. У каждого в руке был стакан с темной, насыщенной жидкостью.

Я остановилась и уставилась на них, но Люциус подошел к стеклу и нажал кнопки на панели. Динамики ожили, и мы смогли услышать разговор.

— …не причинит ей вред здесь, обещаю, — сказал Джонатан.

— Да неужели? Твой друг приехал из Нового Далласа, потому что узнал о местонахождении Иден. Он преследователь, Джонатан. Опасный преступник, который однажды похитил ее и запер. Теперь, ты можешь со стопроцентной уверенностью сказать, что он оставит ее в покое?

Джонатан усмехнулся.

— Хантер, несомненно, может вытворить что-то подобное. У парня стальные яйца. Но я не его отец, и не могу контролировать его.

В глазах Клаудии вспыхнул гнев.

— Ты смеешься над этим?

— Клаудия…

— Нет. Иден — чужая и мой сотрудник, и, следовательно, я ее защищаю. Или ты удержишь своего друга подальше от нее под жестким наблюдением, или я расскажу все СМИ. Ты знаешь, некоторые из них симпатизируют иным и растопчут тебя.

Я удивленно моргнула. Она защищала меня, боролась. Не отступала. Решительно хотела помочь мне. В этот момент я поняла, что Клаудия не работает с или на Джонатана.

Она на самом деле заботится о своей работе, о чужих.

Джонатан сжал челюсть.

— Очень хорошо, — бросил он. — Я поговорю с ним. — Закончив разговор, он встал на ноги. — Пошли. Я провожу тебя на вечеринку.

Клаудия также поднялась. Она не стала ждать Джонатана, а развернулась на каблуках и вышла. Прежде чем уйти, он бросил стакан в стену, и блестящие осколки посыпались на пол.

Только это напоминало о недолгом разговоре.

Я посмотрела на Люциуса, который наблюдал за мной. Наши взгляды встретились. Столкнулись. Проницательность его глаз смущала. Сбивала с толку.

— Нам тоже лучше вернуться, — сказала я.

Он схватил меня за руку, останавливая.

— Ты сможешь справиться с этим? — спросил Люциус грубо. — После того как мы покинем эту комнату, пути назад не будет.

Он вновь сомневается во мне?

— Я справлюсь с этим, Хантер. Тебе не стоит беспокоиться обо мне.

— Это опасные люди. — Он напрягся, но медленно, медленно расслабился и удивил меня, сказав: — Однажды я сказал тебе, что у меня была мать, которая растила меня до десяти лет. Она была наркоманкой и шлюхой, но по-своему любила меня. Думаю, даже обрадовалась, когда социальные службы забрали меня с собой.

Я не смогла открыть рот, чтобы сохранить свою жизнь. Застыла как вкопанная от его слов. Я не знала, почему он рассказал это именно сейчас.

— Меня отдали в хорошую, консервативную семью, но я уже привык к уличной жизни и делал, что хочу, поэтому это не продлилось долго.

Когда Люциус остановился, я сглотнула и наконец-то обрела голос.

— Что с тобой случилось?

— Я попал к паре садистов, которым нравилось сдавать в аренду своих приемных детей.

Холодный пот выступил на коже от скрытого смысла его слов. Я должна была позволить отступить. Знания о нем, о его прошлом, не были необходимы и могли поколебать мою решимость противостоять ему. Недолюбливать его. Мне нужно было отступить, но я не сделала этого. Я хотела знать.

— Сдавать в аренду?

Его плечи жестко поднялись.

— В первый раз они отдали меня мужчине, я испугался и устыдился. Иден, тебя когда-нибудь насиловали?

Мои глаза расширились, и я отрицательно покачала головой.

— Реальность в тысячу раз хуже слухов. Именно это с тобой произойдет, если что-то пойдет не так.

— Я могу защитить себя, — сказала я дрожащим голосом.

— Я тоже так думал. И, когда меня продали во второй раз, пытался бороться. Я был сильным для своих лет и побывал во многих драках. Он уложил меня на землю за несколько минут, будто мое сопротивление ничего не значило. Никогда в своей жизни я не чувствовал себя таким беспомощным.

— Мне жаль. — Я не знала, что еще сказать. У меня было хорошее детство. Да, я видела своих родителей мертвыми, но физически со мной ничего не случилось. Я познала любовь и безопасность. — Мне очень жаль.

— В третий раз, я не смог обуздать ярость. До того, как меня унизили, ударил гребаного педофила в живот. Он умер, а я провел следующие семь лет в тюрьме.

— Но ты же был ребенком.

Он вновь пожал плечами.

— Я должен был провести еще три года за решеткой, но Майкл наткнулся на мое дело и вытащил меня. Я рассказал тебе это не ради сочувствия, поэтому сотри это выражение со своего лица. Я рассказал это, чтобы ты поняла с какими людьми мы здесь имеем дело. Их не заботит ничего кроме удовольствия и денег. Они изнасилуют тебя и продадут, не моргнув глазом, а мы собираемся обернуть тебя подарочной ленточкой и вручить им.

Я выпрямила плечи и убедилась в своем стремлении.

— Если я не сделаю это, ничего не изменится. Людей продолжат покупать и продавать, делать их рабами. Я должна дойти до конца. По крайней мере, знаю, чего ожидать. Знаю, как защитить себя. А они нет.

Он не говорил несколько минут. Просто смотрел на меня, изучая. Я не знала, чего ждать от него, но точно не того, что произошло. Без предупреждения Люциус прижал меня к своей груди, а его губы накрыли мои.

Я не думала сопротивляться. Не могла. Так давно его ранили, он отчаянно нуждался во мне, чтобы унять боль. Чтобы заставить ее уйти, окунуться в полную безопасность.

Его язык напирал и сражался. Как и мой. Каждый из нас стремился к чему-то другому. Чему-то, что не должны делать.

Его сильные, накаченные руки обнимали меня, скользили вверх и вниз по спине, затем сжали мой зад и приподняли так, что я почувствовала его возбужденный член.

— Ты заводишь меня, — прорычал Люциус. Казалось, он недоволен этим.

— Да, ты тоже заводишь меня. — Меня определённо не осчастливили эти знания. — Но и раздражаешь одновременно.

Он лизнул мои губы.

— Ты поставила меня на колени сегодня, а этого никто и никогда не делал.

— Ты это заслужил. — Я укусила его челюсть.

— Да, я это заслужил. — Люциус остановился, отрываясь от меня. — Ты лучший агент, чем я предполагал.

Неожиданная похвала удивила меня. Взволновала. Потрясла. Мое сердце екнуло.

— С-спасибо, — я начала заикаться.

Он прерывисто вздохнул. Лучи света, падающие на его лицо, придавали его угрожающему выражению ангельские черты. Противоречиво, как и сам мужчина.

— Хорошо. Сейчас, когда все улажено, пойдем купим тебе билет в ад.

Мы вновь прошли по туннелю обратно в комнату Джонатана. Мне нужно немного времени, чтобы обрести контроль над собой. Чтобы перестать думать о Люциусе и его поцелуе, Люциусе и его похвале, Люциусе и его прошлом, и чтобы сосредоточиться на миссии.

Он провел меня через чёрный ход. Вскоре мы вернулись на вечеринку незамеченными и стали частью смеющейся компании. Словно во сне, дым окутал нас.

— Этот танец мой, — сказал Люциус.

Его сильные мозолистые пальцы сжали мое запястье, от его хриплого голоса по позвоночнику побежали мурашки. Не дожидаясь ответа, он вытащил меня на танцпол.

Возвращаясь в образ, я беспомощно посмотрела через плечо, разыскивая Клаудию или Джонатана. Но не увидела никого из них.

Мягкая, убаюкивающая музыка лилась из динамиков, скрытых в стенах.

Люциус сжал меня в объятиях, и я боролась с желанием полностью утонуть в нем и продолжить поцелуй с прерванного момента.

Я полностью сосредоточилась на нем, пытаясь казаться испуганной и разъяренной.

Между тем, мое тело пело от удовольствия, наслаждаясь его теплом и хвойным ароматом. Если бы только он не оценил так высоко мои способности…

При свете, я увидела, как темные волосы обрамляли его точеное лицо, а карие глаза светились… что? Я не могла прочитать эмоции в них, только заметила сильное напряжение.

У меня пальцы чесались потрогать ненастоящий шрам, тянущийся вниз от виска. Рот наполнился слюной от желания вновь ощутить вкус Люциуса. Тех, кратких моментов, что он подарил, недостаточно. Гораздо меньше, чем нужно.

Музыка перестала доходить до моих ушей, а люди вокруг исчезли из поля зрения.

Серый костюм на Люциусе, идеально подходил ему, подчеркивая фигуру.

Хоть его глаза теперь карие, но ресницы остались прежними: длинными, темными и остроконечными.

— Черт возьми, борись со мной как-нибудь, — прорычал он тихо. — Предполагается, что ты ненавидишь и боишься меня. Не трахай меня взглядом.

Здравый смысл проснулся во мне. Я сжала зубы и сузила глаза. Затем влепила пощечину с такой силой, что его голова накренилась вбок. Люди вокруг меня ахнули.

Люциус не убрал свои руки от меня. Нет, он крепче сжал меня. Затем медленно вновь повернулся ко мне лицом.

— Лучше, — сказал он, сейчас его глаза радостно светились.

Просто ради забавы, я вновь его ударила.

Довольный блеск пропал.

— Думаю люди поняли намек.

— Ты уверен? — мой тон стал мрачным от сдерживаемой злобы… и желания.

Его челюсть напряглась.

— Уверен. — Он сильнее сжал меня в своих объятиях. — Скучала по мне? — спросил Люциус, немного тише на тон.

Возможно, его поцелуй ослабил мою решительную неприязнь к нему, возможно, это сделала его похвала, или признания о детстве, потому что внезапно я захотела честно ответить ему… единственное чего я не делала на протяжении всего нашего сексуального противостояния.

Но я должна играть свою роль, и мы оба знали это.

— Убери свои руки от меня, — потребовала я и попыталась оттолкнуть его.

Он сжал меня еще сильнее.

— Тебе нравится играть труднодоступную девушку, Иден, но мы оба знаем, как легко тебя заполучить, — сказал Люциус, и в его голосе прозвучала капля правды. Он говорил это не моему персонажу, а именно мне. — Тебе нравится твое нынешнее положение.

— Убери свои руки от меня, черт возьми!

— Сначала признай, что тебе нравятся мои объятия. Я хочу услышать это от тебя.

Я сжала губы. Ничего признавать не собираюсь, не перед такой аудиторией и особенно не перед ним.

— Я закричу.

— Давай. Кричи.

— Ублюдок. Тебе это нравится, да?

— Я не собираюсь ждать вечно, пойми. Я заполучу тебя. — Он наклонился ко мне, прижимаясь губами к моему уху, будто хотел поцеловать и прошептать нежные слова о любви. Мягко, очень мягко, Люциус произнес: — Ты самая чувственная девушка, что я когда-либо видел. Твои соски затвердели, и твое прозрачное платье не скрывает их.

Я снова ударила его, сильнее чем раньше. Или это, или утонуть в нем. Он отступил.

— Держись от меня подальше. — Я произнесла свои слова громко, достаточно громко, чтобы люди вокруг нас услышали их. — Я не хочу тебя. И никогда не хотела.

Я повернулась и наконец-то нашла Клаудию. Ее глаза расширились, когда она увидела меня, а черты лица исказились от удивления и заботы. Лицо Джонатана потемнело от ярости.

Клаудия что-то сказала ему, и он кивнул одному из Эл-роллисов, который сразу же помчался к нему.

Я подошла к ним, и внимание Джонатана переключилось на меня. Он забыл про охранника, когда взял мою руку, перевернул тыльной стороной вверх и поцеловал запястье.

— Сожалею, если мой друг напугал тебя.

Я демонстративно вырвала руку и взглянула на него.

— Он вытащил меня на танцпол и не отпускал. Он мог сделать мне больно. — Я топнула ногой, абсолютно ребяческое поведение.

— Я бы не позволил ему, уверяю тебя. — Его карие глаза практически почернели, но продолжали темнеть дальше. — Клаудия объяснила мне, что произошло между тобой и Хантером. Поверь, я не допущу подобного снова. Я поговорю с ним.

— Спасибо. — Но я осталась непреклонной.

«Ну вот, — подумала я с наслаждением. — Я сделала свою работу. Действенно показала свою неприязнь к «Хантеру». Доказала, что не желала его присутствия, которое обосновано его растущим безумством ко мне». Я повернулась к Клаудии. — Что-то плохо себя чувствую. Ты готова уйти?

Она кивнула, красная от гнева. Клаудия на самом деле беспокоилась обо мне.

— Да, конечно, — ответила она. — Давай поедем домой. Ты дрожишь.

Словно наседка, она приобняла меня за талию и повела сквозь толпу к входной двери.

— Проследи, чтобы они в сохранности дошли до автомобиля, — приказал Джонатан Эл-роллису. Я почувствовала, как его взгляд сверлит мне спину… и задницу.

Ничего не могла с собой поделать. Бросила взгляд через плечо, мимо охранника, следящего за нами, и наблюдала как Люциус подошёл к Джонатану.

Двое мужчин начали спорить. Люди медленно отошли от них, но недостаточно, чтобы не уловить слова. К сожалению, я была слишком далеко, чтобы услышать.

Джонатан толкнул его.

Люциус сжал кулак и, казалось, собрался превратить глупого мужчину в кровавую, безжизненную кучу. Но затем Джонатан ткнул пальцем ему в лицо, сказал несколько слов, и Люциус сухо кивнул.

Оба мужчины посмотрели на меня.

Я не притворялась, что не поняла, о чем они разговаривали, и что не наблюдала за ними с интересом. Люциус резко повернулся и пошел к черному входу, увеличивая расстояние между нами.

Все еще кипя от гнева, Джонатан уставился на меня, молчаливо внушая мне, что ценить его усилия в моих интересах.

Я просто слегка ему улыбнулась и отвернулась.

Хотя отчаянно хотела помчаться за Люциусом и выяснить, о чем был их разговор, но заставила себя идти рядом с Клаудией.

Какого рода властью надо мной обладал Люциус, что даже заставил забыть о работе, об окружении, о… всем? Если бы я знала, то, возможно, могла сопротивляться этому. Бороться с ним.

Обратный путь в дом посла Клаудия болтала без умолку. Оно жаловалась на бедствие, каким оказался мужчина, обещала поговорить с Джонатаном снова, и тысячу раз спросила меня о самочувствии.

— Не самый хороший первый рабочий день, да? — спросила она.

— Я буду в порядке, — ответила я. — Справлялась с Хантером раньше, справлюсь снова.

К сожалению, я лгала в обоих случаях.

Переводчики: Shottik

Редактор: natali1875

Глава 15

— Какого черта ты не в своей квартире? — прорычал грубый, разъяренный голос.

Я мгновенно проснулась. Я лежала в кровати — моей новой, трапециевидной кровати в доме Клаудии.

Одета я была в тоненькую маечку и такие же тонкие пижамные штаны. Нижнюю часть тела укрывало мягкое желтое одеяло. На полу в конце кровати мирно посапывала Агент Люц.

А Люциус скорчился у моих ног.

Когда он понял, что я проснулась, прыгнул на меня сверху. Но прежде чем он успел сделать следующий вдох, я прижала кинжал к его шее. Люциус не дрогнул, казалось, ему было все ровно, что я держу его жизнь в своих руках.

Честно говоря, я была поражена. Он обошел не только систему безопасности посла, но и мою. Прежде чем погрузится в сон, я поработала с замками на окнах и двери.

Вес Люциуса вжал меня в матрас, усиливая ощущения прохладного материала снизу и чистого мужского жара на мне.

— Как ты сюда забрался, не разбудив меня? — тихо потребовала я, сильнее вжимая нож. Не проливая при этом крови. Пока что.

— Очень просто. Теперь отвечай на чертов вопрос.

— Клаудия настаивала на том, чтобы я осталась здесь.

— Клаудия, да? Вы уже по имени обращаетесь?

— Она не так плоха. И хочет защитить меня от тебя.

— Детка, ничто не сможет тебя от меня защитить. — Мрачный голос прорезал темноту комнаты.

Я попыталась вырваться из-под него, но Люциус своей силой удержал меня.

Даже более того, мои извивания не потревожили и пера. Но вознесли мое желание к нему на новые вершины, из-за чего я прижалась грудью к его груди.

Запах мёда обволок нас ароматным облаком.

И, наверное, просто, наверное, я намеренно раздвинула ноги так что нижняя часть тела Люциуса прижалась ко мне.

Крылья его носа затрепетали, и он начал излучать волны напряжения.

— Мы должны что-то сделать с твоими духами.

— Зачем?

— Они наводят мужчин на определенные мысли, — пробурчал Люциус.

Я сглотнула.

— Какие мысли?

— Обнаженные. — Люциус сощурился. — Ты привела Люц? — Его тон просто сочился неразбавленной и безудержной угрозой.

Я почти улыбнулась. Почти.

— Агент Люц здесь, да.

Даже в лунном свете заметно было как потемнели глаза Люциуса. Его льдисто-голубые глаза. Без контактных линз. Он пришел ко мне без маскировки. Мое сердце застучало быстрее и жарко загрохотало в груди.

— Я говорил тебе, что произойдет если ты его приведешь. Где. Черт возьми. Он?

— На полу, — ответила я, сгибая колени. Невинное (клянусь) действие, которое уложило его в колыбель моих бедер. Но кинжал я держала устойчиво.

— На полу только чертовски ленивая собака.

— Вот именно. — Слова вырвались самодовольным вздохом. — И она не ленивая. Она наконец-то отдыхает после ужасной жизни с хищником.

В то же мгновение, Люциус понял, как я его обыграла. Как намеренно заставила его ревновать. Наблюдая за мной, он поиграл желваками на челюсти.

— Ты за это поплатишься, печенька.

— Ага, а ты заплатишь за то, что проник в мою комнату. — Наконец я прижала кинжал достаточно сильно, чтобы уколоть его. Маленькая капля крови заскользила по его шее. — Я назвала ее в твою честь.

— Если бы не смогла заполучить меня, то у тебя нашлась бы замена, верно?

— Ты что не можешь принять оскорбление как тому полагается? А теперь слезь с меня. — Если бы я только казалась убедительной… Злясь на себя, я немного сильнее прижала кинжал к его шее.

Люциус не стал отвечать или комментировать: слишком занят был разглядыванием моих губ.

Правда, на какое-то мгновение, он сделал вид, что хочет что-то сказать, что-то остроумное и язвительное, но передумал. Прижавшись к лезвию, Люциус опустил голову.

И поцелуем лишил меня дыхания.

Люциус скользнул языком мне в рот, который я с нетерпением открыла. Не в силах сделать иначе.

От его мужского вкуса и жара у меня закипает кровь и воспламеняются чувства. Я могла бы стать зависимой от его аромата, изумленно подумала я.

У Люциуса мягкие, такие мягкие губы; идеальный контраст напряженной борьбе за господство, которую вели наши языки.

Внезапно, он отстранился, дыша неровно и поверхностно и смотря на меня в упор.

— Связываться с агентом — глупо.

Я уставилась на него, прерывисто вздыхая. Лезвие блеснуло между нами.

— Связываться с напарником еще глупее.

— Тебя это волнует? — спросил он, выгнув брови.

— Нет. — Хоть и должно, но нет. Не здесь и не сейчас.

— Меня тоже. Брось кинжал, Иден. Мы завершим.

— Правда? — Я медленно растянула губы в улыбке, соблазнительной, хотя, как я могла что-либо делать, когда в моей голове не осталось ничего, кроме мысли о Люциусе, я не знала. Я передвинула кинжал за его воротник, будто лаская его кожу лезвием. — Вместо этого, я могла бы тебя убить.

— Брось кинжал.

— Нет. — Я разрезала его рубашку кинжалом. Люциус округлил глаза, а его ноздри затрепетали. Я отбросила клочья его рубашки в сторону.

Он схватил кинжал и разрезал мой топ, а затем отшвырнул клинок, который с глухим стуком свалился на пол. Мы оказались кожа к коже. Мои соски соприкасались с его грудью, и Люциус втянул воздух.

— Нам стоило бы подождать, — сказала я.

Никто из нас не рассматривал тот факт, что мы знали друг друга короткий промежуток времени. Просто казалось, что мы вечность этого ждали.

Когда Люциус не пошевелился, я подтолкнула:

— Тебе нужно особое приглашение?

Он застонал и этот звук больше походил на животный рык, чем стон мужчины. Люциус немедля прижался своими губами к моим. Я застонала, когда он своей горячей, мозолистой рукой обхватил и сжал мою грудь, а затем остановился.

Мои соски стали, как бусинки. Однажды, я сказала Люциусу, что убью его, если он когда-либо еще раз меня поцелует.

Честно говоря, без раздумий и колебаний, я убила бы его, остановись он. Мы шли к этому моменту с первой встречи.

Так почему бы не разобраться с этим, чтобы мы могли сосредоточиться на нашей работе?

— Здесь не безопасно, — сказал он, прерывая поцелуй.

— Тогда пошевеливайся.

— Читаешь мои мысли. — Он нервно усмехнулся. — Все в тебе меня возбуждает. — Он очертил контур моих губ языком. — Твоя походка, манера разговаривать.

Ко всему торсу Люциуса было пристегнуто оружие. Дрожащими руками, я дернула ремни, удерживающие снаряжение.

Он позволил это. Все это время, Люциус скользил губами по моим, завладевая языком в восхитительных движениях.

Вскоре, его кинжалы и пистолеты окружили нас. Люциус сдернул с себя штаны.

Я проделала тоже самое со своими. Затем отпихнула простыни все еще разделяющие нас, пока наконец мы не оказались полностью кожа к коже.

Я втянула воздух от чистого жара и правильности.

Люц заскулила.

Люциус вновь оторвался от меня.

— Хорошая девочка, — кинул он через плечо. Затем встретился со мной взглядом и его тон изменился, став глубже. — Очень хорошая девочка. — Капельки пота стекали по его вискам. Он прищурился, отчего вокруг его глаз появились морщинки. — Ты — крикунья. Точно могу сказать. Просто попытайся не кричать.

— Я не крикунья, — яростно прошептала я.

На его лице появилось выражение чистейшего удовольствия, лишь слегка сглаженное насмешкой и удовлетворением.

— Тогда приготовься, детка, потому что я заставлю тебя кричать.

— Хватит болтать. — Я притянула его голову к себе, захватывая губы Люциуса в поцелуе, который прожег меня до самых костей.

Руками, я исследовала все тело Люциуса. Его соски вонзились в мои ладони. Мышцы спины подрагивали, когда я проводила по ним руками, а ягодицы сокращались.

Я согнула колени… и ощутила оружие, прикрепленное к бедрам Люциуса.

Очередной барьер. Я выругалась себе под нос.

— Сними его, — нетерпеливо прошептала я. — Скорее.

Я никогда в жизни еще не видела, чтобы мужчина так быстро вскакивал и разоружался.

Снимая оружие, Люциус не отводил от меня взгляда и жар опалял меня. Кровь быстрее побежала по венам, подгоняемая порывом страсти и возбуждения, когда я скользнула взглядом по его телу. У него большой член, такой толстый и твердый.

Я прикусила нижнюю губу, чтобы сдержать тяжелый вдох и сжала в руках простыни, чтобы не дотянуться и обхватить его плоть.

Я умирала от желания и ощутила влагу между бедер. Я хотела, чтобы Люциус вошел в меня, растягивая и проникая глубоко.

Наконец, он был абсолютно голым. Больше никакого оружия. И следующее, что я осознала, он лег на меня и разместился между моих ног.

Оружие, лежавшее вокруг нас, подпрыгнуло на кровати от его быстрого движения.

Не говоря ни слова, Люциус проник в мое естество.

Я задохнулась от экстремального удовольствия и пьянящей чувственности.

Он большой и длинный. Ствол Люциуса растягивал меня почти до боли, но вскоре эта боль растворилась в удовольствии. Конечно, у меня были другие мужчины.

Были ведь? Я вдруг не смогла вспомнить образ ни одного предыдущего мужчины. Существовал лишь Люциус. Лишь ощущение его рук, рта и члена.

— Иден, Иден, Иден, — повторял он мое имя, проникая глубже в мое тело дюйм за дюймом. Наконец, он полностью вошел в меня, но не двигался. Оставался совершенно неподвижным. Люциус смотрел на меня, прижав руки к моим вискам. — Я не воспользовался средством предохранения.

— Люди и инопланетяне не могут зачать ребенка. — Насколько мне известно, прежде такое не увенчалось успехом.

Хотя, тут же возникал вопрос, почему правительство ввело запрет на это, если таковое вообще невозможно?

Все же, я не стала озвучивать эту информацию.

Но Люциус все равно не двигался и не отвечал.

Во мне проснулось отчаянье, усилив все мои желания.

Мое тело кричало, желая завершения действа. Мне это необходимо, иначе я разрушусь. Я обернула ноги вокруг талии Люциуса.

И схватила его за задницу, пытаясь заставить двигаться.

— Чего ты ждешь? — тихо прорычала я. — Закончи начатое.

Он переместил грубую руку по простыни и накрыл мое колено, а затем нежно провел рукой вверх. Это был его единственным движением.

— Ты нетерпелива, агрессивна, испорчена и такая горячая, что я все время думаю лишь о тебе.

Если он не начнет двигаться, уверена, разверзнется ад. Я выгнула спину и приподняла бедра. О, да. Вот так. Я повторила свое движение. Мои глаза закрылись сами собой, и я провела языком по своим губам.

До моего слуха донесся его мучительный вдох. Люциус обхватил мои бедра, заставив замереть.

— Как я погляжу, ты всегда полна решимости сделать все сама.

— Трахни меня, Люциус, или я трахну тебя. Так или иначе мы оба кончим.

В его льдисто-голубых глазах разгорелось пламя.

— Кто-то из нас кончит больше, чем другой, — загадочно пробормотал он, затем медленно двинулся назад и резко вперед.

Я задохнулась.

— Спорим, я выиграю.

— Я тоже на это ставлю. Мне нравится, когда ты грязно выражаешься. Повтори.

— Повторить? — Слово было больше похоже на стон блаженства.

— Да. — Люциус вновь отстранился.

— Трахни меня.

Он растянул губы в греховной улыбке, скользя вперед.

— С удовольствием. — Обхватив меня за колени, он широко развел ноги, проникая так глубоко в меня, что я начала ощущать его каждой клеточкой существа.

Он прикоснулся к каждому миллиметру.

Это все, что мне было нужно, чтобы шагнуть через край.

Я раскололась и крик блаженство вырвался из моего горла. По моему телу прокатывались спазмы, сжимая сильнее стрежень Люциуса. Люц гавкнула.

— Тише, девочка, — произнесла я, все еще летя сквозь звезды.

Люциус хмыкнул, но звук получился напряженным.

— Я говорил тебе, — произнес он. Вновь успокоившись, Люциус вполголоса выругался. — Проклятье. Думаешь, нам придется вернуть контроль над ситуацией? — Он вышел из меня и покатал мой сосок меж своих пальцев. Бисеринка пота, скатившись по его виску, упала мне на щеку.

Я ожидала услышать топот и замерла на несколько минут. Когда ничего не произошло, я сказала:

— Думаю, все хорошо. — Я сдержала стон наслаждения, когда Люциус заменил пальцы ртом, с силой втягивая мой сосок. — В следующий раз буду осторожнее.

Он переместился вверх и провел языком по моей ключице. На мгновение я закрыла глаза, наслаждаясь шелковистостью его языка. Протянув руку, я провела по линии его мышц на животе.

Боже, как приятно к нему прикасаться. Будто ласкаешь бархат, обтянутый вокруг железа.

Он прикусил мочку уха и я задохнулась.

— Хочешь ещё? — с угрозой пробормотал он. — Потому что я здесь почти умираю.

— Ещё, больше и сильнее.

Люциус вновь толкнулся в меня. Да. Да! Выгибаясь на встречу каждому его толчку, я могла бы поклясться, что никогда не ощущала чего-то настолько правильного.

Удовольствие вновь нарастало во мне, подготавливая к очередному крышесносному оргазму.

Конечно же, я испытывала такое наслаждение с кем-нибудь еще. Естественно Люциус не значил для меня больше, чем другие мужчины. Я попыталась закрыть глаза, чтобы воскресить в памяти лицо мужчины, доставившего мне сопоставимое удовольствие.

— Не смей закрывать глаза, — гортанно прорычал он, поняв мое намерение. — Смотри на меня. И только меня. Знай, что это я.

В этот момент я почти кончила во второй раз, потому что, говоря это, Люциус толкался в меня и выскальзывал. Наши, напряженные от страсти тела, покрылись потом.

Аромат корицы и мёда усилился. Я сжала талию Люциуса коленями.

— Ты выдержишь темп жестче? — спросил он

— Жестче. Грубее.

Люциус нуждался именно в таком одобрении. Он еще глубже и еще сильнее начал вбиваться в меня.

Еще грубее. И двигаясь в этом темпе, Люциус укусил чувствительную точку на моей шее. Прямо тогда я кончила.

Мое тело содрогалось от силы оргазма, и я сдержала крик, готовый сорваться с моих губ.

Люциус соединил наши губы в диком поцелуе, в котором наши языки сражались. Он продолжал вбиваться в меня, паря на волнах моего оргазма. Затем он всем телом напрягся, изогнулся и дернулся, а я поймала ртом его рык удовлетворения.

Прошли долгие минуты, пока мы пытались отдышаться. Когда наши сердцебиения пришли в норму, Люциус рухнул на меня. Я не возражала против этого, мне даже нравилось ощущать его вес на себе.

Боясь разрушить умиротворенный момент, мы не шевелились, ослабленные последствиями оргазмов, каждая унция наших тел была пресыщена.

— Я говорил тебе, — выдохнул он мне в ухо.

— Что? — На это слово мне едва хватило сил.

— Что ты кончишь больше меня.

Я улыбнулась у его груди.

— Значит, я выиграла.

— Любительница соревнований, — цыкнул он

В течении нескольких минут мы лежали в уютной тишине.

— К слову о соревнованиях, — произнесла я, — слышал что-нибудь о солнечных вспышках?

— Не многое. А ты?

— Нет. — Колин не связалась со мной, а я не успела провести исследование

— Полагаю, нам надо вручить приз победителю, хммм. Я побью тебя. — Он замолчал и выдохнул. — Ты не испорченная принцесса, как я раньше думал, — произнес Люциус. — Не совсем.

Очередное его признание. Два за один день. Это ослабило меня, как и другое.

— В одно время, я была такой, — призналась я, кружа пальчиком вокруг его соска. — Майкл подло испортил меня. Он давал мне все, чего бы я не пожелала. Если он что-то не покупал мне достаточно скоро, я закатывала такие истерики, которые ты никогда в своей жизни не видел.

Когда Люциус усмехнулся, его дыхание овеяло кожу моей щеки.

— Что на счет твоих родителей? Ты их помнишь?

— Не совсем. — Может мне и не стоило раскрывать свое прошлое, но он же открылся.

И впервые, я могу с кем-то поговорить о родителях, о людях, которых любила и по кому все еще скучала. С Майклом не могла.

— Я смутно помню красивое лицо мамы, ее золотистую кожу, но это всё. Иногда, в ночной тишине, я все еще могу услышать, как она поет колыбельную.

— Кажется, она была хорошей мамой.

— Так и было. Жаль, что у меня нет чего-нибудь на память о ней, что-нибудь, любая безделушка. Но после смерти мамы и папы, наш дом сгорел дотла, огонь уничтожил все. Майкл скрыл меня в отеле, чтобы мне не причинили вреда.

— Почему они приехали с Рака сюда?

— Думаю, желали лучшего. Сбежать от диктатора, который правил ими. Я всегда хотела спросить их, но…

Люциус поцеловал меня в макушку. И тогда я поняла, что эта связь переместила нас в другую сферу восприятия. В опасную сферу.

Мы оба понимали отрицательные стороны сексуальной связи с агентом. Но эмоционально… знали ли мы что-нибудь о последствиях такого?

Я вынудила себя сконцентрироваться на деле. Кажись беспечной и легкомысленной.

— Расскажи о чем ты спорил с Паркером на вечернике, после того, как я ушла?

Он скатился с меня и встал с кровати. Тут же холодный воздух прошелся по мне. На Люциуса челюсти задергался нерв, когда он начал вновь прикреплять оружие к своим загорелым груди и бедрам.

— Люциус? — Наблюдая за ним, я заметила следы укусов и царапин, которые оставила на нем. Мне это понравилось. Мне нравилось видеть следы, оставленные мной на теле Люциуса.

— Джонатан хочет, чтобы я на какое-то время оставил тебя в покое, — ответил он, грубо и резко, — дать тебе шанс, чтобы ты освоилась прежде, чем я последую за тобой.

Что с ним такое?

— Зачем ему беспокоиться? Сильно сомневаюсь, что он боится гнева Клаудии.

Он неуклюже пожал плечами.

— Зачем же еще? Я говорил, что это может случиться. Он положил на тебя глаз и сам хотел трахнуть. — Он провел языком по зубам, его глаза переливались, как жидкая сталь, но Люциус больше ничего не сказал относительно предмета обсуждения.

— Он продолжит помогать тебе? — У края кровати появилась Люц, прося разрешения. Я похлопала по матрасу, и она запрыгнула на кровать, с опаской наблюдая за Люциусом. Я потрепала ее по холке и, кажется, этого было достаточно, чтобы она расслабилась.

— Я так думаю, — ответил Люциус. — Даже если это лишь для того, чтобы помочь себе с тобой. — Он протяжно выдохнул. — Знаю, что говорил это прежде, но стоит напомнит еще раз. Сегодня, ты хорошо сработала.

— Знаю. Ты ревел от удовлетворения.

— Я не о сексе, чертовка.

Я фыркнула и села. Соединила разорванные края маечки на груди и натянула трусики.

— Я лишь откинула тебя. Я ничего не сделала, чтобы помочь в той ситуации. — Я пыталась сдержать горечь в своем тоне. — Я не вчера начала работать.

Он обернулся, смерив меня жестким взглядом. Сила ожесточенно-угрюмого вида Люциуса могла убить любого.

— Кто разговорил сахару Роуз? Кто подобрался ближе любого агента к ЙенЛи? Кто принес нам новости о солнечных вспышках? Кто незаметно прокрался в комнату к Джонатану и знал, что нужно искать скрытую дверь? — Прежде чем я смогла ответить, он добавил. — Ты так сильно хочешь доказать что-то себе, что забываешь притормозить и осознать проделанную работу.

Я неподвижно сидела под его пристальным взглядом. Лишь Майкл хвалил меня. Удивительно — и замечательно — что Люциус сделал это.

И будто он только что не пошатнул весь мой мир, Люциус развернулся и небрежно продолжил одеваться.

— Я приставил одного человека к этому дому, — сказал он. — Он даст мне знать, на какие вечеринки ты собираешься, так я смогу убедиться в своем присутствии на ней.

Я напрягла разум на его последних словах.

— Кого?

— Сейчас он работает водителем Клаудии. Белые волосы, фиолетовые глаза, ростом в шесть футов. Человек, притворяющийся Аркадианцем. Если тебе потребуется срочная помощь, обращайся к нему. Еще я оставил в твоей сумке телефон. Он запрограммирован на мой номер, если открыть крышку.

Выдохнув, я убрала волосы с лица.

— Мог бы дать его мне до того, как я сюда прилетела. Люциус, зачем ты пришел сегодня сюда?

Он, не повернувшись ко мне, пожал плечами.

— Ты сильно рискуешь, — настойчиво продолжила я

— Я ничем не рискую.

— Тебя могут обнаружить.

— Нет.

— Откуда столько уверенности?

Движения Люциуса стали отрывистыми, он впихнул кинжал в ножны на бедре.

— Потому что я чертовски хорош во взломе и проникновении.

— Ну, а я хороша в получении ответов, а ты не ответил. Зачем ты сюда пришел? Скажи истинную причину. — Я хотела услышать это от него.

— Возможно, хотел сказать тебе убедиться, что Клаудия Чоу приведет тебя на завтрашнюю встречу со мной и Джонатаном. Хотел, чтобы мы откровенно поговорили, и ты смогла бы вновь мне отказать.

— Тебе не стоило приходить сюда, чтобы сказать это мне.

Он наклонился и резко натянул свои ботинки — я не помню, чтобы он их снимал — давая мне насладиться видом его подтянутой, обернутой тканью брюк, задницы. Люциус выпрямился и замер, сжав кулаки.

— Я хотел тебя увидеть. Такая причина рисковать всем тебя устраивает?

Не дожидаясь моего ответа, он прошагал к эркеру и исчез в ночи.

Более чем, по-дурацки удовлетворенно пронеслось у меня в голове.

От этой мысли я напряглась и начала паниковать. Это намек на более глубокие чувства, на… заботу. Нет! Нет, нет, нет. Уронив голову на руки, я заставила себя дышать. Он — агент и мой напарник.

У нас был секс, но это не должно зайти дальше. Я не могла позволить большего. Слишком многое поставлено на карту.

— Нет ничего важнее миссии, — прошептала я, затем повторила более яростным тоном. — Нет ничего важнее миссии.

Переводчики: inventia, silvermoon

Редактор: natali1875

Глава 16

На следующее утро тело гудело от плотских удовольствий, насмехаясь над моей решимостью. Солнечный свет лился сквозь бело-желтые занавески, пока я лежала в кровати. Долгое время я вдыхала оставшийся аромат Люциуса и нежилась в мягких простынях. Моя кожа стала сверхчувствительной, бедра покрылись синяками, и я всё ещё источала аромат меда.

— Ты — агент, Иден Блэк. Не забывай об этом снова. Прошлая ночь ничего не значит. Запомнила? — я повторю себе это тысячу раз, если станет необходимо.

Агенты, которые эмоционально вовлечены, легко отвлекались (наглядный пример) и постоянно рисковали провалить миссию. У Майкла нет правил на счет этого, поскольку он понимал, что запрещенное манит сильнее. Однако, мы все осознавали, что взаимоотношения должны быть только рабочими. Я заставила себя слезть с кровати. Выгуляла Люц, накормила ее, затем быстро приняла ферментный душ. Пристегнула свой арсенал и надела узкие черные брюки и белый шелковый топ.

Я поспешила к своему ноутбуку, который стоял на мраморном туалетном столике в зоне отдыха моей комнаты. Затем уткнулась в голубой, гелеобразный проекционный экран и, когда Люц пристроилась рядом, потрепала ее по холке. Сообщение от Колина пришло спустя несколько секунд, и я чуть не подпрыгивала в ожидании, пока слова проявлялись. Наконец-то!

«Прости за задержку. Уезжал из города. Маленькие солнечные вспышки, как правило, не дают эффекта и в основном не обнаруживаются, — читала я дальше. — Однако, большие солнечные вспышки создают полярные сияния. Направленные под прямым углом вниз они могут стать причиной геомагнитной бури, которая в состоянии исказить магнитное поле Земли. Если это случится, радио, телевизоры, блоки питания телефонов, системы связи самолетов, в основном все, что реагирует на магнитное поле, могут выйти из строя. В теории, существо или объект молекулярно можно переместить в самое сердце другой солнечной вспышки… если на него надеты какие-то магнитные устройства. Насколько мне известно, такого еще не было. Тебе этого достаточно или нужно больше?

Колин. П. С.

Давай поужинаем. Я скучаю по тебе».

Меня накрыло волной удовлетворения. Я оказалась права. Мои губы растянулись в улыбке. Я оказалась права! Смеясь, написала ответ:

«Этого хватит. Спасибо. Можешь выслать мне пример магнитного прибора, который работает лучше всех?

Иден. П. С.

Никакого ужина. Ты хороший друг, но отвратительный парень».

Раздался стук в дверь.

Я быстро закрыла компьютер и подлетела к массивной двери из вишневого дерева. Подлетела? Да, каждый шаг был наполнен энергией, которую невозможно отрицать.

Я с нетерпением ждала, когда поделюсь информацией с Люциусом… и выиграю соревнование по солнечным вспышкам.

После отвинчивания дополнительных цилиндров, размещенных в замке, дверь распахнулась.

— Да? — сказала я женщине перед собой. Или скорее белоснежным, восхитительно благоухающим орхидеям.

Нет, не чисто белым, спустя мгновение поняла я. Лепестки посыпаны частицами золота.

— Это принесли для вас, — раздался мягкий, лирический голос на запинающемся английском.

Пока я рассматривала орхидеи, очень женственная реакция произошла внутри меня. И я растаяла.

Мои кости буквально расплавились, а мышцы превратились в кашу. Прежде чем принять их, я взяла карточку и прочитала. «Спасибо за прошлую ночь».

Я сжала губы, чтобы не улыбнуться или нахмуриться… я ещё не определилась. «Придерживайся пути до конца миссии, Люциус». Любой, кто прочтет карточку, подумает о тайном поклоннике, но я знала правду.

— Спасибо, — поблагодарила я женщину и обхватила тяжелую хрустальную вазу.

Я попыталась закрыть дверь ногой, поскольку отключила автоматический датчик.

— Подождите, — остановила она. Женщина была агаментянкой. Не слишком привлекательная раса с человеческой точки зрения из-за рожек, выступающих на черепе… рога, которые выделяли яд, когда агаментянцы пугались…но ее глаза были невинными, цвета расплавленного серебра, что ей очень шло. — Это еще не все.

Я поставила цветы на соседний столик и повернулась к ней. Вспомнила, что сражалась всего с одним агаментянцем за эти годы.

Он пробил мне живот рогом, и пришлось восстанавливаться шесть недель из-за токсичной жидкости, которая отравила мой организм.

Женщина наклонилась и подняла еще одну вазу, в этот раз с кроваво-красными розами.

— Это также принесли вам.

И вновь, прежде чем принять цветы, я прочитала карточку. «Мне жаль, что расстроил тебя прошлой ночью. Надеюсь, ты дашь мне шанс загладить вину. Джонатан».

Единственное чувство, вызванное этим подарком, стало удовлетворение от хорошо проделанной работы.

— Спасибо, — сказала я, принимая розы и ставя их рядом с орхидеями.

— Посол хочет поговорить с вами в столовой.

Я потерла шею и подавила вздох, поскольку хотела позвонить Люциусу и рассказать о том, что узнала. Теперь на это нет времени.

— Мне нужна минута. — Не потрудившись закрыть дверь, я порылась в своей сумке, разыскивая пару обуви.

Надела черные каблуки с открытыми носами. Мои ноги сразу же запротестовали, но я все равно застегнула орудия пыток.

Затем сказала агаментянке на ее языке:

— Проводи, пожалуйста.

Она удивленно моргнула, потом медленно улыбнулась, обнажив острые серые зубы.

— Пойдемте.

По винтовой лестнице мы спустились в элегантный холл, и с каждым шагом аромат кофе усиливался. Я попыталась не морщиться, поскольку по правде говоря ненавидела этот запах. Не понимала, как люди могли пить этот напиток. Он такой горький. Если бы я выбирала, то здесь готовили бы только вкусно пахнущую еду и напитки. Наконец-то мы добрались до места назначения — столовой, в которой стоял антикварный стол из вишневого дерева, скамейки вместо стульев, а на стенах висели картины с подсолнухами. Никаких голов животных. Посол сидела за столом, который ломился от еды. Клаудия надела строгий черный брючный костюм, а волосы стянула сзади в пучок.

— Садись, садись, — сказала она, увидев меня, и махнула на стул напротив нее.

Я послушалась. Клаудия посмотрела на меня и нахмурилась.

— Иден, дорогая, ты выглядишь уставшей. Все еще расстроена из-за вечеринки?

— Немного, — солгала я.

— Ну, прекрати немедленно. Я же сказала, что побеседовала с Джонатаном, и он заверил меня, что проследит за твоей безопасностью, как и за Хантером.

— Спасибо. Ты повела себя великолепно во всей этой дурацкой истории.

— Говоря о великолепном, — сказала она и принюхалась. — Что за божественный аромат ты используешь?

Чувствуя, как щеки покрываются румянцем, я заерзала в кресле.

— Я, эм, не пользуюсь парфюмом.

Посол вновь нахмурилась.

— Не может быть. Ты пахнешь. В хорошем смысле, — бросилась уверять меня Клаудия. — Мёдом.

— Нет. Это не, парфюм.

— Ох. Ну. Возможно, это еда. — Она махнула в сторону шведского стола. — Ты голодна?

— Немного. — И я положила на тарелку тост и яйца. Там также стояла вазочка с сахаром, скорее всего для чая, но я посыпала крупицы на еду.

Все становится вкуснее с сахаром.

Все, кроме этих яиц, поняла я после того, как откусила.

Они оказались настолько солеными, что этого бы хватило для заполнения океана, и даже сахар не смог перебить вкус. Мне удалось проглотить несколько кусочков, прежде чем отодвинуть тарелку.

Клаудия откусила кусочек тоста.

— Тебе передали цветы, которые послал Джонатан? Думаю, он отправил розы и орхидеи, потому чувствует себя ужасно из-за того, что произошло.

Люциус настаивал, чтобы я сегодня посетила резиденцию Джонатана, поэтому сказала:

— Я бы хотела поблагодарить его лично, если можно.

Она оживилась и уронила тост на тарелку.

— Это замечательная идея. Я позвоню ему прямо сейчас, и увидим, сможет ли он принять нас. — Она хлопнула в ладоши и позвала, — Марта. Пожалуйста, принеси мой телефон.

Спустя несколько секунд, Марта вплыла в комнату, держа серебряный поднос. Черный корпус телефона и гарнитура лежали сверху. Клаудия закрепила наушник и сказала:

— Джонатан Паркер. — Пауза. Она усмехнулась. — Джонатан, это Клаудия Чоу. Иден Блэк и я хотели бы встретиться с тобой… — Ее губы сжались, и последовала еще одна пауза. В это раз намного длиннее. — Нет. Мы хотели встретиться с тобой, а не с тобой и Хантером.

— Я встречусь с ними обоими, — поспешила возразить я.

Она в замешательстве уставилась на меня.

— Но… но…

— Я хочу разобраться с этим. — Нужно сдерживать свои порывы.

— Джонатан, — сказала Клаудия в трубку. — Я передумала. Мы встретимся с вами обоими. — Последовала пауза. — Да. Спасибо. До встречи. — Она бросила устройство обратно на поднос, и Марта вышла также изящно, как и вошла. — Мы встречаемся с ними во второй половине дня, после того как покончим с моим утренним обходом.

— Замечательно. Спасибо.

Ее «обходы», как выяснилось, заключались в посещении общественных собраний в домах иных.

Я потратила следующие четыре часа переводя беседы о здравоохранении, пищевых потребностях и земной валюте, пока Клаудия Чоу встречалась со своими избирателями. Признаюсь, ее забота о чужих Нового Далласа впечатлила меня.

Потом мы все-таки сели в лимузин и направились к дому Джонатана… этот момент наконец-то настал.

Я наслаждалась пышным зеленым пейзажем, холмами с одной стороны и с другой равнинами, которые проносились за окном.

— Чувствую, что не в полной мере отблагодарила тебя, Клаудия, за поддержку моих принципов. Ты действительно борешься за права чужих, и это вызывает уважение.

Ее щеки покраснели от похвалы.

— Я делаю, что могу.

— Буду честной, — сказала я, глядя ей в глаза. — Ты не такая, как я ожидала.

Она нахмурилась.

— А чего ты ждала?

— Кого-то, кто видит в иных лишь трофей, но ты на самом деле заботишься о них.

— Иные — тоже люди.

— Да. Верно. Но не все это понимают.

Она наклонилась вперед и прошептала: — Я подумываю о свидании с Тареном, который провел несколько недель в тюрьме А.У.Ч. за обвинение в краже платья. Он звал несколько раз, но я всегда отказывала. Есть…, — она закашляла, — …совет для меня?

Я не могла представить Клаудию с похожим на кошку Тареном, какими они являлись. Они ходили и говорили, как люди, но их кожа покрыта мехом, а язык такой шершавый.

Некоторые могли проходить сквозь стены. За прошедшие годы я следила за ними и видела, как они делают это.

— Совет? — Я не из тех девушек, к которым приходят проконсультироваться на счет отношений. — Хм. Ну. Думаю, стоит обращаться к нему как к человеку. И гладь его почаще. Тарены любят это.

Она кивнула, ее лицо выражало напряженность, будто Клаудия впитывала каждое слово.

— Гладить его. Да. Хорошая идея.

— Не знаю, что еще сказать, — добавила я. — Никогда не встречалась с такими.

Могу дать рекомендацию как убить его.

К счастью, наш автомобиль приблизился к железным воротам усадьбы Джонатана, фактически прерывая нашу беседу.

Я увидела возвышающийся особняк из белого кирпича с зубчатыми башнями.

Газон выглядел ухоженным, но трава росла не густо. Мое сердцебиение ускорилось… не от страха, а от предвкушения.

Уже сейчас Люциус ждал внутри, готовый поднять нашу охоту на новый уровень.

Несколько одетых в черное охранников занимали позиции вдоль стен, я заметила полуавтоматические бластеры у них по бокам. Интересно. Сегодня Джонатана защищали люди, а не чужие.

Когда автомобиль припарковался перед входом, мы вышли навстречу жаркому дню, прогулялись по мосту и вошли в прохладный дом.

Французские двери оказались открыты, словно приглашая нас внутрь.

Пожалуй, мы должны войти.

Я взглянула на одного из охранников, стоящего сбоку от двери. Еще один человек. Его глаза расширились с… благоговением? Жадность?

Он непроизвольно шагнул ко мне, даже протянул руку, чтобы коснуться, но мужчина в возрасте, одетый в черный костюм, провел Клаудию и меня мимо него. Охранник непроизвольно опустил руку.

Нас проводили прямо в кабинет Джонатана, тот самый, в котором состоялась беседа между ним и Клаудией прошлой ночью. Люциус был уже там и сидел на кроваво-красном стуле, закинув ноги на пуфик, покрытый искусственным мехом.

Люциус смотрел на меня, прищурив глаза и сжав губы в тонкую линию. Я сделала вид, что проигнорировала его, хотя каждая клеточка моего тела кричала об осведомленности.

— Спасибо за цветы, — сказала я Джонатану. — И за то, что согласился встретиться с нами.

На виске Люциуса дернулся мускул.

— Пожалуйста. — Сидя за столом, Джонатан указал нам занять зеленый диван напротив Люциуса. Я заметила, что его губа разбита. — Рад, что ты пришла, — сказал хозяин дома, мягким баритоном.

Он посмотрел на меня, но я не ощущала его изучающего взгляда, в отличие от взгляда Люциуса, который прожигал меня насквозь, заставляя испытывать боль.

— Это было не легко. — Я мрачно взглянула на него. Только так можно позволить себе изучить Люциуса. Контактные линзы, которые он носил, делали его глаза темными словно беззвездное, полуночное небо, но в них виделись искры, которых раньше я не замечала. На его левой щеке красовался синяк. Эти двое подрались? — Я хочу решить эту проблему.

— Как и мы. — Джонатан кивнул в сторону Люциуса, как бы давая знак ты-можешь-начинать.

— Я бы никогда не причинил тебе боль, — обратился Люциус ко мне, заговорив впервые с нашего прихода. От его грубого голоса меня накрыло чувственной волной.

— Неужели? Ты похитил меня с улицы. Запер в своем доме. Вчера ты вытащил меня на танцпол и не отпускал.

— Я прошу за это прощение. — Звучало не искренне. Фактически, он с вожделением смотрел на меня. — Я… вышел из себя, увидев тебя снова. Но признай, что я не навредил тебе.

Я сжала губы, ничего не отвечая.

— Мы все цивилизованные люди, — сказал Джонатана. — И уверяю тебя, Хантер усвоил урок.

— Хочется верить тебе. — Я заставила глаза наполниться слезами. — На самом деле хочется, но ты видишь, как он смотрит на меня? Он не сожалеет. Нисколько.

Я не могла принять извинения Хантера или заверения Джонатана, потому что должна подготовить почву для моего похищения. Должно казаться, что Хантер не может завоевать моего расположения обычными средствами.

Позже, когда я уеду, он должен поговорить с Джонатаном о «покупке» меня. Который, в свою очередь, обратится к ЙенЛи.

И тогда тот придет за мной. После того как я обнаружу, какое магнитное устройство использует ЙенЛи для перевозки своего «скота», то с удовольствием его убью.

Ах, жизнь внезапно показалась такой замечательной.

— Я думаю… думаю мне нужна минута, чтобы побыть одной, — сказала я, положив дрожащую руку на сердце. Уверена, Люциус уже осмотрел дом, но хотела провести собственный обыск. Он мог что-то пропустить. Если здесь есть какая-то информация о ЙенЛи, похищениях, порталах или солнечных вспышках, я хотела ее знать. — Ты извинишь меня?

— Если ты хочешь подышать свежим воздухом, то веранда дальше по коридору. Пройди немного, и поверни направо, — сказал Джонатан.

— Я ненадолго. — Знала, что Люциус отвлечет их, если я вскоре не вернусь.

Это будет весело.

Переводчики: Shottik

Редактор: natli1875

Глава 17

Конечно же я не пошла на веранду.

В целях обеспечения конфиденциальности, охранников отозвали и никого из них не было внутри. Отбросив тревогу, я подошла к первой комнате, собираясь с мыслями. Удивительно, но она была не заперта. Я вошла внутрь.

Лимонный запах чистящего средства присутствовал в маленьком, тусклом пространстве. Кладовка, восторженно сообразила я. Такие помещения зачастую упускаются из виду как незначительные. Я провела кончиками пальцев по нескольким бутылкам очистителя и заметила мусорный контейнер. Там, в глубине. Улыбаясь, я наклонилась над ним и перетасовала содержимое. Грязные салфетки, старые пары обуви. Я вздохнула.

Люди используют компьютеры и цифровые блокноты, поэтому бумага — и без того редкость — едва использовалась. И все же… девушка могла надеяться.

Далее, я обнаружила ванную комнату. Которая тоже была открыта. Сине-белый мраморный пол, ванна из антикварного фарфора.

Искусственные растения в каждом углу. Но ничего важного.

Единственная оставшаяся комната в этом коридоре — прачечная.

Большое и широкое пространство было переполнено одеждой и служащими, опорами для материала и шлангами, которые распыляли очищающие ферменты. Я стояла в дверях, наблюдая, как женщины работают, надеясь увидеть что-то о Джонатане. Может быть, он оставил что-то в карманах. Вдруг толстая, волосатая мужская рука вытянулась из-за моей спины, и зажала мне рот. Меня притянули к твердому телу, и это не был Люциус.

Другой запах, не такой чистый. Он ощущался по-другому, не как мускулистый и горячий.

Человек пнул меня под коленки, и я растянулась на полу. Я вздрогнула, но не сопротивлялась. Еще не время. Пока я не знал, что происходит. Мог ли Джонатан уже связаться с ЙенЛи? Было ли это моим похищением?

— Я взял ее, — прошептал низкий мужской голос.

— Быстрее, — сказал другой мужчина, его голос звучал безумно. — Пока нас никто не видит.

Они вытащили меня на улицу, и я взглянула вверх, щурясь мимо яркого света. Мои похитители были людьми, одетыми во все черное, их оружие располагалось по бокам.

Охранники Джонатана, поняла я. В действительности, один из удерживающих меня был мужчина, которого я видела у парадной двери, когда впервые приехала.

Волнение, наконец, вспыхнуло в моих жилах.

Должно быть это — оно! Я не ожидала, что он будет действовать так быстро.

— Осторожно с ней. Не повреди кожу. Не тяни за волосы слишком сильно.

— Ты не можешь заткнуться? Я делаю все от меня зависящее. Мы должны поторопиться, или будем замечены.

Мужчина, который держал меня за волосы бросил мне злую, жадную улыбку.

— Мы продадим твою кожу и волосы за бешеные бабки, лапулька. — Он рывком поднял меня за талию и потащил подальше от дома.

Другой мужчина быстро последовал за нами, бросая нервные взгляды через плечо.

Они здесь, не ради моего похищения. А чтобы содрать с меня кожу!

Холодная, навязчивая ярость сменила мое волнение. Эти ублюдки хотели содрать золотую кожу прямо с моего тела. Продать её. Навредить мне. Моя ярость усиливалась с каждым шагом моего мучителя, но я не издала ни звука протеста. Голос иного был подобен ДНК человека или отпечатку пальца. Именно поэтому А.У.Ч. имеют стратегически размещенные высокочастотные регистраторы и спутники по всему земному шару. Если чужой когда-либо был замешан в преступлении, его голос регистрировался в базе данных, а затем использовался для отслеживания местонахождения.

Я сомневалась, что мое имя зафиксировано в какой-нибудь базе данных — Майкл следил за этим — но я не могла рисковать.

Я не хотела быть связанной с расправой, которая должна произойти.

Мой похититель сжал меня еще сильнее, почти лишив воздуха.

Как только мы достигли скопления густых кустов, которые скрывали нас от наблюдения из дома, я запуталась своими ногами в его ноги, сделав мужчине подножку.

Пока мы падали, я повернулась к похитителю и ударила ладонью в нос. Он упал на землю, наваливаясь на меня сверху и взвывая от боли.

Задыхаясь, я выкатилась из-под него, уже вставая в позу для атаки второго человека. Я присела и ударила одной ногой, подсекая его. Он крутанулся в воздухе, а затем приземлился с таким глухим стуком, что я бы не удивилась, если бы он пробил себе череп.

В то время как он лежал там, постанывая, я вскочила, выхватывая его нож из-за пояса — тот самый, который он планировал использовать, чтобы снять мою кожу — и перерезала ему горло.

Он забулькал, умолкая.

Все произошло так быстро, что первый человек только сейчас понял, что произошло. Кровь лилась из его разбитого носа, когда он смотрел широко раскрытыми глазами, на своего друга. Рев ярости и ужаса вырвался из него, и он прыгнул на меня, поднимая руки, чтобы задушить.

Я держала запятнанный нож твердо, ожидая, выжидая, пока он не достиг зоны поражения. Только тогда я взмахнула снизу и вспорола его, острое серебро погрузилось в человеческую плоть. Его собственная инерция отправила лезвие глубже.

Он жадно ловил воздух, когда его колени подогнулись, и в следующее мгновение он был мертв, рухнув у моих ног. Я удовлетворенно вздохнула. Просто. Легко. Они заслужили то, что получили.

Я не чувствовала ни капли угрызения совести.

Я не могла их так оставить, все-таки мне не хотелось, чтобы кто-нибудь понял мою причастность к этим злодеяниям.

Если бы они узнали, то задались бы вопросом, как хрупкая инопланетная девушка-переводчик, мирная Рака, превзошла двух здоровенных людей мужского пола.

Хотя я не обладала какими-либо отпечатками пальцев, я вытерла нож об одежду мужчин, чтобы удалить любые доказательства, которые могла бы оставить, и разместила рукоять в ладони одного из них.

Другому парню тоже нужно было оружие, так что, тщательно обыскав его, я нашла один клинок, привязанный к его лодыжке. Я обмакнула кончик в крови другого до того, как обернула его пальцы вокруг рукояти.

Так. Готово. Они выглядели так, будто сражались друг с другом и оба вышли в проигрыше.

Довольная своей работой, я очистила руки об траву, как только могла, и пошла обратно в дом. По пути, в который, насвистывала.

— Где ты была? — спросила Клаудия сразу же как увидела меня. Она стояла на ступеньках крыльца, обеспокоенно меня рассматривая.

— Выходила прогуляться, — невинно ответила я.

— Но… — Ее глаза расширились от беспокойства. — У тебя кровь на рубашке.

Я посмотрела вниз и увидела алые пятна. Джонатан и Люциус присоединились к ней в дверях, внимательно наблюдая и слушая нашу беседу.

Я чувствовала вопросительный взгляд Люциуса, пронизывающий меня до мозга костей.

— Джонатан, — сказала я, заставляя себя дрожать, — двое ваших мужчин дерутся на ножах чуть севернее холма. Я вернулась, чтобы сказать вам.

Глаза Люциуса вспыхнули.

Джонатан нахмурился.

Клаудия помчалась в мою сторону. Она обернула руку вокруг моей талии.

— Бой на ножах? О, Боже. Уходим отсюда.

Я вынуждена была сдерживать свою улыбку в то время как она вела меня к лимузину.

Этой ночью я ждала, когда Люциус придет ко мне.

Я опустилась на корточки, скрывшись в тени, практически вжимаясь в стену. Это не было удобным положением, но я не возражала против боли. Все лучшее для Люциуса.

Я укрепила балконный замок стальными штырями, это заставило бы его лезть в мою комнату через верхнее, самое маленькое окно, расположенное прямо надо мной.

Я улыбнулась, осознавая, что ему придется спускаться с крыши, чтобы попасть в него. Готов ли он приложить усилия?

О, да. Он готов.

Я услышала осторожное плавное движение стекла, означающее, что он уже отключил систему безопасности на окнах. Мгновение спустя, я увидела его обутые ноги, пролезающие внутрь

Я молча подпрыгнула и, схватив его за лодыжки, и дернула. Не ожидая такого действия, он по инерции рухнул на жесткий пол и крякнул. Канат, который он использовал, чтобы спуститься с крыши, дернул его ноги вверх.

В следующее мгновение я уже стояла над ним, держа нож возле его горла.

Люциус был одет во все черное, но защитная маска не скрывала лицо. Капля пота скатилась вниз по его виску. Он оставался на месте, очерченный тенями и лунным светом, глядя на меня.

— Думаешь это смешно? — выплюнул он на выдохе.

Как и Люциус, я была одета в черные штаны и черную футболку. Я надеялась, одевшись подобным образом, что мы не будем отвлекаться.

— Думаешь? — повторил он.

— Да, думаю. — Я постучала серебряным лезвием по его щеке. — Думаю это забавно. Именно так.

Он сузил глаза.

— Где твоя собака?

— В ванной. — Я заперла ее там и гладила пока она не уснула на пушистом коврике. Я не хотела, чтобы она волновалась, если Люциус и я будем бороться. — Подкрадись ко мне однажды, я приму это за поражение. Подкрадись дважды и это твой промах. — Я перерезала канат на его ногах. Которые упали на пол с глухим стуком, и Люциус вздохнул. Он запусти руку в волосы.

— Ты, оказалась, гораздо лучше, чем я ожидал. Разве я уже говорил тебе об этом?

— Да, и я до сих пор воспринимаю это как комплимент. — Я потихоньку отодвинулась от него и присела, оставаясь на корточках.

Он поднялся и встретил мой взгляд.

— Это им и было. Теперь расскажи мне, что случилось у Джонатана. Почему на твоей рубашке была кровь? Почему эти двое охранников мертвы?

— Я проводила небольшое расследование, и эти люди последовали за мной. Они вытащили меня на улицу, в какие-то кусты, надеясь украсть мою кожу и волосы.

Его льдисто-голубые глаза стали темными, суровыми.

— Ради выгоды?

— Да.

— И? — Он подтолкнул меня к ответу, когда я не сказала больше.

— И я убила их.

— Тебе причинили боль? — И снова каждая его мышца напряглась, словно ожидая моего ответа. Он потянулся и схватил меня за руку словно в тиски.

— Даже синяков нет. — Заверила я его, отбрасывая нож в сторону.

Он заметно расслабился. Я рассказала ему, что узнала о солнечных вспышках и он кивнул.

— Хорошая работа. Должно быть что-то еще, я знаю это. Продолжай выяснять.

— Ты осознаешь, что я выигрываю, верно? Я надрала твою задницу.

Он усмехнулся.

— Да, я осознаю это. Ты хочешь узнать, что было после твоего ухода от Джонатана?

Я пыталась не показывать свое сильное желание.

— Расскажи мне.

Сперва он удивил меня, притягивая ближе. Я не возражала, но тем не менее напомнила себе, что не собираюсь заниматься с ним сексом снова. Мы уже проходили это, делали это. Ни к чему дополнительные осложнения. Снова.

Одной рукой, он нежно поглаживала мою спину, другой обхватил ладонь.

— Мужчины были найдены, но Джонатан предположил, что они просто убили друг друга. После того как мы убрали беспорядок, Джонатан потащил меня в свой кабинет поболтать. Он не назвал имени ЙенЛи, но предложил свести с человеком, который мог бы мне помочь «получить» тебя.

Волнение пронеслось сквозь меня. Это было оно. Мы были так близко. Не разъединяя наших рук, я откинулась назад и перенесла свой вес на локоть.

Мои волосы рассыпались по плечам и животу, золото на черной одежде.

— Ожидание не будет долгим.

— Нет. Не будет.

Я кивнула, когда удовлетворение смешалось с волнением.

— Я рада. ЙенЛи скоро пошлет кого-нибудь похитить меня. Боже, я не могу дождаться!

Свободной рукой Люциус обмотал длинные пряди моих волос вокруг ладони и потянул мое лицо ближе к себе.

— Я знаю, что ты уже приняла этот план, но рассчитываю на твою готовность. С этого момента быть во всеоружии двадцать четыре часа в сутки семь дней в неделю.

— Конечно, в любом случае.

— Ты также должна принять изотоп, который я принес. Он свяжется с твоими клетками и поможет отслеживать тебя.

Я нахмурилась.

— Как долго?

— Три месяца.

— А если миссия будет завершена за два дня?

— Не возмущайся. — Его выражение лица стало жестким, непреклонным. — Ты же осознаешь все причины для таких мер.

— Меня не устраивает тот факт, что любой, знающий об изотопе и владеющий компьютером, сможет отследить мое местоположение.

— Мы включили тебя в дело, чтобы ты стала рабыней какого-то больного ублюдка, Иден. Может меня, а может и нет. Ты хочешь рискнуть быть схваченной без возможности тебя найти?

Дерьмо. Я терпеть не могла, когда кто-то имел хороший расклад аргументов — полностью уничтожающий мой. Он был прав. Существовала вероятность, что со мной залягут на дно.

— Ты прав. — Сказала я. — Я введу его.

— Хорошая девочка.

— Я введу его, — добавила я, — с одним условием.

— Каким?

— Ты скажешь мне свое настоящее имя.

Он покачал головой.

— У тебя осталось две попытки, и я никогда не скажу тебе свое имя.

— Хотя бы скажи с какой буквы начинается.

— Почему тебя вообще это интересует? — Он спрашивал намеренно, поддерживая небрежность тона.

— Мне не нравится выкрикивать вымышленные имена во время секса, хорошо?

— А у нас снова будет секс? — Его губы дрогнули в улыбке, и я почувствовала, как мое сердце замерло. Он выглядел таким расслабленным, таким сексуальным. Мне нравилось, когда он терял всю свою осторожность и просто наслаждался моментом. Я не думаю, что он так часто позволял себе это. Как и я, впрочем.

— Нет? — сказала я, но это прозвучало больше как вопрос, нежели утверждение. Черт.

— Лгунья. Скажи мне, что означает «Ф» в твоем втором имени.

Ой, ой, ой. Это еще что за вопросы?

— Я думала, тебя плевать.

— Может быть я солгал, так же, как и ты.

— Я не скажу тебе. — Пропела я. Мне понравилась, действительно понравилось, что он хотел знать.

Его взгляд упал на мой рот, и он провел зубами по нижней губе.

— И я не скажу, в любом случае. Я полагаю это патовая ситуация, в которой ни один из нас не уступит.

— Похоже, что так.

Улыбка слетела с моего лица. Именно в этот момент он воплощал в себе чистейшее желание. Всепоглощающую страсть. Я сглотнула и попыталась сменить тему, чтобы вернуть наши мысли в правильное русло.

— Когда меня похитят, я хочу, что бы ты забрал Люц отсюда и заботился о ней.

— Считай, что уже сделано.

Дразнящий свет медленно уходил из его глаз. Прежде, чем я успела отреагировать, он перевернулся и прижал меня к полу.

Я затаила дыхание, пока он смотрел сверху вниз на меня.

Черт, кажется вся комната замерла.

Тонкий луч лунного света проскользнул в окно, освещая его бронзовую кожу.

Слабый ветер заставил шторы танцевать вокруг нас, создавая тонкий, дымчатый круг, тайную гавань. Мой пульс участился.

Он напрягся, удерживаясь на руках, его взгляд тщательно прошелся по моей одежде. Его губы дрогнули.

— Ты действительно думала, что замок на балконной двери остановит меня?

Оставайся сильной. Не сдавайся.

— Послушай, у нас есть другие темы для разговоров.

— Ты права. Мы много, о чем можем поговорить.

Потянувшись назад, он сорвал свою рубашку через голову.

Мой рот наполнился слюной при виде его накаченной груди… его кубиков пресса.

— Верни рубашку на место. — Это прозвучало не слишком убедительно, ни в малейшей мере.

Он пристально посмотрел в мои глаза и щелкнул языком.

— Глупая девочка. Ты станешь причиной моей смерти. Ты знаешь это?

Он наклонился ниже, приблизив свой рот, чтобы я услышала его шепот. Его теплый, елейный запах окутал меня. — Поговорим позже. Сейчас только секс.

Когда он поцеловал меня, я ответила на поцелуй. Я забыла, что хотела сказать ему, забыла обо всем на свете, остался только этот мужчина и его грешные губы. Не прерывая нашего поцелуя, он снимал мою одежду и оружие, словно я была настолько глупа, чтобы одеть его. Я сорвала с него штаны, желая — отчаянно нуждаясь — в контакте кожа-к-коже. Его жесткость против моей мягкости. Больше ничего не имело значения. Я могла бы ненавидеть себя за это позже, но не сейчас. Я помнила насколько хорошо он ощущался глубоко внутри меня и жаждала этого снова.

Я знала, как звучит мое имя на его губах, когда он достигает пика удовольствия.

И я хотела услышать его снова.

— Не царапай меня в этот раз. — Хрипло прошептал он мне в губы. Он встал, поднимая меня на руки и бросил на кровать. Я подскочила на матрасе, приземляясь. В следующий момент он уже был рядом.

— Вот так-то лучше.

— Почему ты еще разговариваешь? — Я потянула его на себя. Он обрушился на меня всем своим весом.

Я сжала его длинный, толстый член между ног и потерлась об него, уже готовая, уже такая мокрая. Трение почти заставило меня унестись подобно ракете. Мой медовый аромат смешался с его сосновым, заполняя пространство.

Когда Люциус замер, я легко укусила его за подбородок, шею, и он прищурился. Отстранившись, поймал мой взгляд и медленно улыбнулся.

— Ты пахнешь медом, когда возбуждена.

Я замерла. Не отрицала его догадку, но и не согласилась.

Его улыбка стала еще шире.

— Я, возможно, и тормоз, но наконец-то выяснил это. В тот день в тренажерном зале…

— И что? — Резко прервала я его, краснея.

— Признай это, малышка. — Он рассмеялся весело и искренне. — Я завел тебя тогда и завожу сейчас.

Его мужское самодовольство раздражало меня. Я прищурилась и соблазнительно облизнулась.

— А за это, — сказала я, — ты будешь наказан.

Жар вспыхнул в его глазах, растапливая голубой лед в пылающий синий огонь.

— И как же? Отшлепаешь меня?

Он произнес это с таким вожделением, что я чуть не рассмеялась.

— Не отшлепаю. — Хотя мне понравилась идея использования легкой, невинной боли для обострения кульминации.

— Ты уверена? — Капелька пота скатилась от его виска и замерла на подбородке. — Мне кажется я заслужил хорошую, жесткую порку.

— Ты обязан заставить меня кончить три раза.

— Три? — Усмехнулся он.

— Тебе удалось сделать это всего лишь дважды в прошлый раз. — Моя рука проскользнула между нами, обхватывая его стояк.

— Черт, ты такая злая. — Он произнес это, но его голос был пропитан предвкушением и наслаждением. — На мое счастье, я справлюсь.

Он набросился на меня и подарил мне еще один глубокий, просто фантастичный поцелуй. Его руки и пальцы прошлись по всему моему телу — сжимали грудь, пощипывали соски, ласкали меня между ног, прежде чем отступить. Несколько минут я извивалась и постанывала его имя. Он ласкал меня языком, спускаясь по телу, от чего мышцы моего живота затрепетали. Опуская прелюдии, он вонзил свой язык в мои глубины.

Мне пришлось укусить себя за руку, чтобы заглушить любые крики, которые я не могла позволить, в итоге остались лишь страстные, жаждущие стоны. Его язык мучил меня, заставляя сжимать и царапать плечи Люциуса.

— Твой вкус такой же, как и запах. — Пробормотал он. — Мед и корица.

В момент, когда он вонзил в меня два пальца, я рассыпалась на куски. Выгибаясь и извиваясь, я скандировала его имя у себя в голове. Однако на этом он не остановился.

Люциус ласкал меня пальцами, чувственным трением — без проникновения внутрь — пока я не кончила еще два раза.

— Три оргазма… — Тяжело выдохнула я, когда пришла в себя.

— И я подарю тебе еще один, особенный, из-за греховных мыслей в моей голове.

Я бы рассмеялась, если бы были на это силы.

— Я прощен? — спросил он, положив подбородок на лобок, его дыхание овевало мой живот.

Боже, Да! Я кивнула.

Последний оргазм еще звенел и пульсировал в моем теле, когда Люциус приподнял меня и вошел. Жестко. Быстро. Умело. Я обвила руками его шею, притягивая ближе.

Наши губы встретились, языки столкнулись. Он был горячим на вкус, так же, как и я. Словно чистейшая страсть. Этого вкуса я жаждала подобно наркотику.

Он провел руками оп моим бедрам, сжал их и приподнял выше, чтобы входить глубже. Его зубы прикусили мою губу. Я укусила в ответ. Мы были жестокими и рычащими в нашей потребности.

— Это не должно быть настолько великолепным, — произнес он хрипло, мрачно. В это время одна из его рук передвинулась на мою грудь и сжала золотистый сосок пальцами.

Люциус вбивался в меня при этом вращая бёдрами, увеличивая мое удовольствие.

Я снова кончила, вонзаясь ногтями в его спину.

Его оргазм быстро последовал за моим. Люциус прикусил веревку на моей шее, чтобы сдержать свой рев. Так хорошо, так хорошо, так хорошо, мой разум повторял это снова и снова, пока я парила среди звезд.

Позже мы молча лежали вместе. Он перевернулся на бок, удерживая меня в колыбели своих рук и силы жара. Чувственный момент окутал нас. Я думаю, что могла бы остаться в его объятиях навечно. И это меня пугало.

Работа, помнишь? Я откинула волосы с мокрого от пота лица.

— Джонатан говорил тебе еще что-нибудь? — спросила я, возвращаясь к нашему делу.

Люциус не отвечал мне некоторое время, настенные часы тикали особенно громко. В конце концов он произнес:

— После того, как он предложил мне помощь, начал вести себя странно.

— Насколько странно?

— Он избегал моего взгляда и поспешил выпроводить из своего кабинета. Он что-то задумал, я уверен в этом. Нечто большее, чем просто твое приобретение для меня.

— Есть какие-нибудь догадки?

Он тяжело вздохнул.

— Я думаю, что-то идет не так. Еще одна девушка должна быть похищена. Ему позвонили и, ну, слушал по второй линии. Он говорил о девушке для одного из своих партнеров, перебирая файлы с изображениями. Я пытался узнать о них больше, но он не говорил об этом снова.

Итак. Другая девушка должна быть схвачена. И я не могу этого допустить. Не когда я могу что-либо предпринять.

— Я могу разузнать, что он задумал. — Неуверенно произнесла я.

Взгляд Люциуса пронзил меня.

— Каким образом?

Мой ответ застыл на губах. Я хранила этот секрет так долго. Даже Майкл не знал. Рассказать кому-либо сейчас было чертовски трудно. Это разоблачало меня, делало уязвимой.

Люциус не причинит мне боли, будет сражаться, чтобы защитить. В глубине души я знала это. И никогда бы не стала спать с ним, если бы это не было так. Но…

— Я могу перемещаться в форме призрака, — ответила я, глядя в сторону.

Его голова наклонилась, изучая мои черты.

— Я не понимаю.

— Мой дух покидает тело и беспрепятственно странствует в другом измерении или плоскости. Я словно призрак. Никто не может увидеть меня, но я вижу всех. Никто не слышит, тогда как я — слышу все. Я прогуляюсь призраком к Джонатану, послежу за ним, послушаю и он никогда об этом не узнает.

Долгое время, Люциус продолжал изучать меня. Он смотрел сверху вниз, его льдисто-голубые глаза были непроницаемы. Затем он произнес:

— Ты уже делала это со мной. — Его голос был лишен эмоций, так же, как и взгляд

Я не пыталась отрицать это.

— Да.

— У Джонатана.

— Да, — повторила я. — Как ты узнал?

Я подозревала тогда, что он смог почувствовать меня, но сама мысль была смехотворной. Тогда. Но не сейчас.

— Я почувствовал твой запах. Никто не пахнет подобно насыщенный, теплый мед, только ты… — Он умолк. — И секс. — Я ожидала, что он рассердиться на меня за шпионаж, но он еще больше удивил меня, добавив: — Ловкий трюк. Ты можешь взять с собой оружие?

— Я могу взять все, что прикреплено к моему телу.

— Майкл знает об этой способности?

Посмотрев в сторону, я покачала головой.

Выражение его лица стало задумчивым.

— Почему нет? В чем подвох?

Я ненавидела признавать свою слабость, но он должен был знать.

— Если я отсутствую слишком долго, мое тело слабеет. Ко всему прочему оно остается полностью уязвимым для нападения. Кто-то может сделать мне больно, убить меня, и я ничего не смогу с этим поделать. Не смогу бороться.

Люциус молчал, сбитый с толку моими словами.

— Итак, если комната, в которой находится твоя физическая оболочка, загорится…

— Я сгорю вместе с ней.

Пауза. Затем:

— Можно ли нанести вред твоему духу?

— Только если причинить вред телу.

Тишина окутала нас, пока он обдумывал сказанное мною. Наконец он кивнул:

— Тогда сделай это. Мы должны знать, что происходит.

— Если кто-нибудь зайдет…

— Я знаю что делать.

Да, Люциус точно знал, что надо делать. Он убьет, если будет вынужден. Он отвлечет внимание, если потребуется. Никто не попадет в эту комнату без его одобрения.

— Где я могу найти Джонатана?

Люциус назвал несколько мест. Я кивнула, наклонилась и нежно чмокнула его в губы.

— Не беспокойся, — сказала я ему, — я знаю, что делаю.

— Просто вернись невредимой. Понятно?

Переводчики: dimentori

Редактор: natali1875

Глава 18

После того как я оделась, то легла поверх желтых простыней и закрыла глаза.

Восхитительно обнаженный, но бдительный Люциус устроился рядом. Но даже его чувственный аромат не мог отвлечь меня от беспокойства.

Я нервничала из-за того, что делала это перед ним. Тот факт, что я ощущала напряженный взгляд его голубых глаз, не помогал. Просто сделай это.

Глубокий вдох, выдох… аромат Люциуса чувствовался еще больше.

Сконцентрироваться. Сделать еще один глубокий выдох. Спасти девушку. Вот что важно. Очень медленно мой разум растворяется в темноте. Тело расслабляется на матрасе.

Моя энергия сосредотачивается в животе, циркулирует и требует выхода. Дух начал подниматься, и затем я встала рядом с кроватью, разглядывая себя. И Люциуса.

Его обнажённая кожа светилась в лунном свете. Мои волосы, разметавшиеся на нём как одеяло, прикрывали его соски.

Золотой оттенок моей кожи, дополнял его бронзовый.

Когда он лежал со мной рядом, его большое тело, казалось бы, должно полностью поглотить, затмить мощью мое миниатюрное, такое хрупкое. Но все выглядело иначе. Я выглядела защищенной им. Возможно… даже любимой?

Я отмахнулась от этой мысли, хотя она казалось такой правильной.

Люциус пропустил пряди моих волос сквозь пальцы.

— Будь осторожна, — шепнул он.

Хрипотца в его голосе дрожью прошла сквозь меня. Я не должна была, но наслаждалось его беспокойством обо мне. Неосознанно я протянула руку к нему, чтобы почувствовать его тепло.

Я позволила своим пальцам ласкать его грудь. Иногда, сосредоточившись, я могла перевести какой-либо объект вместе со мной в такую же фантомную форму. Тем не менее сейчас мои пальцы просто проходили сквозь него.

Он втянул воздух и его мышцы резко напряглись под моими ладонями.

Я заставила себя отойти от него, и вообще покинуть дом. У меня есть работа, которую надо выполнить.

Я не была связана с Джонатаном, поэтому мне пришлось искать его самостоятельно, без какого-либо притягивающего буксира. Увидев припаркованный на обочине седан, я забралась внутрь.

Водитель, пожилой мужчина, нетерпеливо стучал ногой, ожидая машину дорожной помощи, вызванную чтобы заменить спущенное колесо.

Вскоре мы летели по шоссе, слушая песни о пиве, мерзких женщинах и пикапах.

Когда мужчина отклонился от нужного мне курса, я просто прошла сквозь дверь в машине, словно туман, ускользающий от солнечных лучей.

Я плыла над землей и пересекла около двух миль через лес прежде чем достигла пункта назначения.

Освещение внутри дома практически отсутствовало, что погружало во тьму и дом окружало тенями. Уверенная в себе, я скользнула через мост и зашла через парадную дверь.

Моя уверенность тускнела с каждой осмотренной комнатой дома.

Джонатана не было дома, как и его слуг, но мне удалось увидеть его жену.

Она лежала на кружевной кровати, больше подходящей для принцессы. Перед моим взором предстала оболочка, оставшаяся от женщины, которая вдыхала в себя измененную разновидность Онадина, словно любимое лакомство.

В то время пока наркотик будет дрейфовать по ее телу, пока ее сознание будет подниматься все выше и выше, она испытает на себе все прелести асфиксии. Еще пара дней и она умрет.

Тряхнув головой, я сосредоточилась на перемещение в еще одно место, которое упоминал Люциус — мрачный, прокуренный бар.

Музыка, циркулируя, гремела из каждого уголка заведения. Здесь находилось примерно тридцать посетителей, около двенадцати мужчин развлекались с обнаженными, танцующими женщинами.

Некоторые из танцовщиц были иными. Мек, как и ЙенЛи, с пылающей кожей, зеленоватый оттенок которой выдавал явное возбуждение, вызывающе скользила по шесту вверх и вниз.

У нее не было груди как таковой, только плоская поверхность, которая ощущалась мягче чем шелк. Как ни странно, человеческие мужчины восхищались ею. Они постоянно гладили ее кожу, словно были зависимы от этого прикосновения.

Наконец-то я нашла свою цель.

Джонатан сидел один, попивая золотистую жидкость из хрустального стакана. Он молча смотрел на танцующих женщин, излучая напряженность и задумчивость.

Одна из них, Деленсин с голубыми волосами, лазурной кожей и четырьмя руками подошла к нему, соблазнительно надув свои небесно-голубые губки. Он зарычал на нее, прогоняя жестким взмахом руки.

Я устроилась напротив него, глядя в лицо своему врагу. Его одежда была помята, и глубокие морщины залегли вокруг плотно сжатых губ. Сейчас здесь он не был тем успешным, стильным мужчиной, каким встретился мне на вечеринке.

Он оставался там еще в течении часа. Почему он здесь? Ждал ли он кого-нибудь? Он ни с кем не разговаривал, лишь давал знак указательным пальцем каждый раз, когда требовалось обновить его выпивку.

Джонатан прикончил четвертый стакан, как раз, когда настенные часы показывали пять утра. Выражение расчетливости мелькнуло на его лице, он очень спокойно встал и покинул помещение.

Я удивленно моргнула, но последовала за ним. Машина с водителем ждала его возле бара.

— Домой, — сказал он водителю, и это было его первое слово за весь вечер.

Он устроился на шикарном заднем сиденье, и я проскользнула за ним следом, лишь едва задев призрачной формой закрывающуюся дверь. Легкое пощипывание прокатилось по телу, отражая реакцию моего духа.

Автомобиль снизил скорость. Джонатан смотрел в окно всю дорогу, и чем ближе мы подъезжали к его имению, тем резче становились его черты.

Что черт возьми с ним происходит? Дерьмо, я хотела залезть к нему в голову.

Как только он прибыл домой, я отправилась за ним следом. Он поднялся по лестнице в спальню.

Ни к своей жене, отметила я, а в свою собственную, с явно мужским декором темных оттенков зеленого и синего. У меня не было времени оценить ее в полной мере, когда я была здесь в прошлый раз.

Большая кровать с пологом и четырьмя массивными столбиками была застелена кроваво-красными шелковыми простынями, прямо над ней на потолке приделаны зеркала.

Харнес [8] висел в дальнем правом углу, где ковер был покрыт прозрачным пластиком, чтобы никакие телесные жидкости не испортили первозданность пола.

Так он любитель жестких сексуальных игр. Вот так сюрприз!

Джонатан не переодевался, оставшись в полосатых брюках, галстуке и пиджаке. Подойдя к телефону возле кровати, он поднял трубку и просто произнес:

— Уэйн.

Мое сердце бешено стучало в груди, и я поспешила к нему. «Уэйн» — другое имя, которое часто использовал ЙенЛи.

Я не слышала человека на другом конце провода, но в следующее мгновение Джонатан сказал:

— Я передумал. Забудь о женщине, которой ты мне раньше рассказывал. Она не подойдет.

Тишина. Я материлась себе под нос, потому что не могла услышать, что ему ответили.

— Просто возьмите Рака. — Пауза. Затем, — Хантер готов заплатить любую цену. Сделай это. Как можно раньше.

Я потирала руки и улыбалась. Ему не нужны были другие девушки. Это хорошо. Они планировали похищение для Люциуса. Еще лучше. Все шло своим чередом.

Джонатан усмехнулся на очередную реплику ЙенЛи, его плечи расслабленно опустились.

— Нет, — сказал он. — Убедись, что она будет доставлена целой и невредимой. Каждый синяк на ее теле, оставленный твоими людьми, каждая царапина, даже самая маленькая, снизит ее цену.

Я не сомневалась, что эта установка: не навреди, исходила прямиком от Люциуса.

Мужчины закончили разговор, но я осталась, предвкушая развитие событий. Я наблюдала как Джонатан, весело напевая, разделся догола.

Одетый в одну самодовольную улыбку, он отправился в постель. Я надеялась, что телефон зазвонит, но он молчал. Джонатан захрапел спустя пару минут.

Я подошла к краю кровати и взглянула на него сверху. Он выглядел таким расслабленным во сне, его лицо обрело мальчишеские, почти невинные черты.

Какая ложь.

Как легко было бы убить его сейчас.

К сожалению, он еще нам нужен. Я отправилась на улицу.

Луна уже начала тускнеть, уступая солнечным лучам. Я ускорила шаг, концентрируясь мыслями на Люциусе и собственном теле.

Вскоре я почувствовала, как мой дух начинает притягиваться все ближе и ближе. Опора под ногами исчезла, замелькали белые огни.

Вскоре дом посла быстро промелькнул перед глазами, еще быстрее моя комната, Люциус, вышагивающий у кровати, и Люц, следующая за ним, затем мое тело и душа соединились. Щелчок.

На мгновение я увидела лишь темноту, но затем открыла веки.

Люциус должно быть почувствовал мое присутствие, поскольку внезапно оказался рядом, рассматривая меня сверху вниз. Люц подпрыгнула и устроилась у меня в ногах, наблюдая за нашим общением.

— Где. Черт возьми. Ты была? — прорычал Люциус негромко и угрожающе. — Почему так охренительно долго?

— Джонатана не оказалось дома. Мне пришлось искать его.

В его глазах зажглась ярость, когда он опустил голову ниже, так близко, что наши носы соприкоснулись.

— Ты представляешь… блядь, хоть немного представляешь… что я себе вообразил?

Я ответила на его взгляд.

— Что, я делала работу, которую ты попросил меня?

— Не совсем, — проворчал он.

— Что я способная женщина?

— Черт побери, Иден. — Его теплое дыхание коснулось моего лица. — Речь идет не о твоей дурацкой необходимости доказать, что ты сильнее и одареннее меня.

— Дурацкой! — это все, что я могла выдавить. — Дурацкой?

— В случае, если ты не заметила, уже светает. Я ждал тебя час назад. Как минимум. Не отрицай, что ты бы беспокоилась, если бы меня не было так долго. — Затем добавил, поскольку я упорно молчала. — Правда?

— Да. Счастлив? — я оттолкнула его и подпрыгнула. — Да, я бы беспокоилась о тебе.

Удовлетворенный этим Люциус плюхнулся рядом со мной и утянул меня за собой.

— Расскажи мне все, что произошло.

— Джонатан звонил ЙенЛи, — ответила я, расслабившись у него под боком. — Они договорились похитить меня, и Джонатан отменил заказ на другую девушку. Не знаю почему. Просто сказал, что она не подойдет.

— Когда? — Его голос стал твердым словно гранит. — Где?

— Детали не обсуждали. Очевидно, что они разговаривали обо мне раньше.

Люциус потер шею, выражение его лица стало мрачным.

— Мне это не нравится.

— Что именно? Мы долго ждали этого.

— Не нравится план. Он позволяет им схватить тебя.

— Почему бы и нет? Это хороший план. Прямо сейчас мы только так сможем спасти других от рабства ЙенЛи. Это единственный способ узнать, как они используют солнечные вспышки в качестве порталов.

— Тебе могут сделать больно.

Я закатила глаза.

— Разве не ты, тот мужчина, который обещал убить меня, если я встану на твоем пути? Разве не ты, тот мужчина, который не заботится ни о ком и ни о чем?

— Так было раньше, — пробормотал он, отводя взгляд.

Я знала это чувство. Мне не следовало спать с ним в первый раз и, черт возьми, во второй. Но это случилось, и прошлого не вернуть. Я не могла притворяться, что до сих пор испытываю к нему неприязнь. Он мне нравится. Даже слишком.

— Проклятие. — Он вскочил на ноги. — Нам не стоило все запутывать, потому что я не могу прекратить волноваться о тебе. Я не вернусь сюда, — сказал он. — Это слишком опасно. — Люциус полез в карман брюк и достал небольшой шприц. Виднелась Сверкающая красная жидкость внутри. Он передал мне его. — Мы не знаем, когда они нанесут удар, и меня может не быть рядом, когда это произойдет.

— Это изотоп?

— Да. Введи его через ногу. Я бы сделал это, но…

Люциус не хотел причинять мне боль. Я попыталась не смягчиться по отношению к нему еще больше. Затем сжала в руке емкость, проткнула иглой бедро… подавляя дрожь от острой боли… и нажала.

Жар распространился от моей ноги по всему телу. Я пристально посмотрела на Люциуса, когда возвращала шприц в его ладонь.

— Готово.

— Спасибо.

Я оперлась головой на руки.

— Все произошло намного быстрее, чем представляла, — сказала я, и мы оба знали, что я подразумевала большее чем просто работу. Все же я не знала, как поступить с Люциусом прямо сейчас. С нами.

— Слишком быстро? — он усмехнулся, но в этом звуке не слышно ни намека на юмор. — Возможно. Но, начиная с этого момента, мы думаем только о деле. Ни о чем больше. Твоя жизнь может зависеть от этого.

Переводчики: dimentori, Shottik,

Редактор: natali1875

Глава 19

Два дня пролетели без каких-либо попыток похищения. Два наполненных тревожным ожиданием дня.

Я провела их сопровождая посла на ее встречах, переводя простую болтовню и серьезные разговоры о дискриминации, сохраняя беспечный вид.

Я видела Люциуса всего один раз, на приеме по приглашению одного из друзей посла. Он соблюдал дистанцию, но пристально следил за мной весь вечер.

Его взгляд был словно живым существом, напоминая мне о том, как Люциус целовал и ласкал меня, доводя до кульминации несколько раз подряд.

Я заставляла себя не обращать на него внимания, выполняя свою работу.

На следующий день я получила новое сообщение от Коллина и воспользовалась сотовым, который дал мне Люциус, чтобы рассказать ему. Разговор получился коротким и милым.

— У меня есть друг, работающий с солнечными вспышками, и он сказал мне, что уже начал экспериментировать с небольшими инертными предметами, которые помогут найти наиболее подходящий тип для молекулярной транспортации при солнечных вспышках. До сих пор никаких положительных результатов.

Его разочарование потрескивало в линии связи.

— Я надеялся на более продуктивные новости.

— Я знаю. Но он упоминал, что маленький, основанный на микромолекулах, магнит будет работать лучше. Он обеспечивает модуляцию изображения, может сохранять информацию и осуществлять магнитное экранирование и индуцирование. И в отличии от магнитов, основанных на молекулах металла, этот может быть окружен тонкой, прозрачной пленкой или даже помещен в другой объект.

— Да, но может ли что-нибудь настолько маленькое быть способным перенести тело астрономически?

— Я спрошу.

— Дай мне знать, если узнаешь еще что-нибудь.

И наш разговор был закончен.

Я отключилась и легла на кровать, купаясь в лунном свете. Агент Люц уже спала в ванной. Я не хотела испытывать судьбу, зная, что она может пострадать, если меня будут похищать. Когда уже это случиться? Я ненавидела ждать.

Сверчки лениво стрекотали и прохладный, душистый от росы на траве ветерок проникал в открытое окно. Я сделала все возможное, чтобы у моих похитителей не возникло никаких трудностей. И подготовилась. На мне был отливающий серебром пижамный костюм в виде комбинезона.

Он давал максимум маневра движениям, но его было трудно снять. Конечно же я взяла с собой и ножи — один был за спиной, а второй закреплен на внутренней стороне бедра.

Заколки в моих волосах не были обычными, также, как и браслет на ноге. Часть меня в тайне надеялась, что Люциус придет ко мне в любой момент, но он оставался верен своему слову и не появлялся.

Я уставилась на сводчатый потолок, размышляя. Мужчины! Как их понять? Мне уж точно не под силу. Хотя когда-то думала, что это так легко.

Они нуждаются в сексе, еде и воде для выживания и каждое их действие направлено на получение того, что им необходимо. Люциус был… Другим.

Он упорно старался сосредоточить свои мысли на достижении результата. Он делал все от него зависящее для успеха, несмотря на собственные нужды и потребности. Я уважала это. Я уважала его. Он был лучшим агентом из всех, кого я когда-либо встречала. Я не хотела себе напарника в этом деле, но не могла отрицать, что он был на высоте.

Если бы я не была так погружена в свои размышления, они никогда не застали бы меня врасплох. Рука, скользнувшая из тени, зажала мой нос.

Паника сразу охватила меня, инстинктивно я ухватилась за руку, чтобы оттолкнуть от себя. Я открыла рот, чтобы сделать вдох. Мужчина, кем бы он не был, тут же влил мне в рот теплую жидкость.

Я пыталась ее выплюнуть, но его рука зажала мой нос и рот, заставляя все проглотить.

— Вот так. — Низко произнес он, его голос звучал успокаивающе. Я не узнала этот голос. — А теперь спи. — Добавил он мягко. — Мы не хотим навредить тебе.

Отлично, люди ЙенЛи наконец прибыли.

Я чуть не рассмеялась сквозь затухающую панику.

— Что вы мне дали? Это яд? — потребовала я от нападающего, как поступила бы любая другая здравомыслящая женщина. Я пнула его, отталкиваясь, и поползла к спинке кровати, словно испуганная девчонка.

Черная маска скрывала его черты лица, однако его сила и размеры были вполне измеримы. Менее крупный, чем Люциус, он был одет в черную военную форму.

— Я дал тебе опиат, чтобы помочь уснуть, — сказал он. — Мы не хотим убивать тебя. Я клянусь.

Это показывало сколько они знали о Рака. Ни-чер-та. Я была не восприимчива к действию опиатов и большинству человеческих наркотиков. Они имели бы больший успех с хорошо выдержанным Скотчем или дорогим Бренди.

— Я буду кричать! — оскорбленно произнесла я.

Он усмехнулся:

— Твой крик никого не потревожит, малышка. Мы опоили каждого в этом доме. Они проспят всю ночь.

— Ты… Ублюдок… — Я изобразила расслабленность, однако через несколько секунд выдала первоклассную сцену потери сознания. Вопреки тому, что говорил Люциус о моих актерских способностях, моя игра не была жалкой, спасибо ему.

Похититель согласился со мной.

— Это было просто, — сказал один из них.

Если бы мужчины захотели меня изнасиловать, я бы чудесным образом проснулась и показала, насколько милой могу быть. Есть несколько вещей, которые я никогда не буду делать ради своей работы.

Меня повергло в шок то, что он мягко поцеловал меня в лоб, нежно, невинно прикасаясь губами. Наверное, я не должна удивляться. В конце концов, Джонатан сделал все четко, чтобы я не пострадала ни в коем случае. ЙенЛи послал на это дело самых заботливых похитителей.

Что за чудесный оксюморон.

— Посмотри на это золото, — прошептал он.

— Великолепно, — прозвучал другой голос с благоговением. Я не распознала ни один из них. — Ты представляешь сколько денег мы получим за ее кожу?

— Ты не причинишь ей боли. Мы должны доставить ее такой, какой нашли. Нас самих распродадут по мелким кусочкам, если мы навредим ей.

— Я знаю, знаю, — вздохнул второй. — Но может быть мы сможем отрезать ей волосы. Хотя бы пару прядей, — поспешно добавил он — Ничего, что было бы слишком заметно.

— Нет.

— Но почему? Мы…

— Нет. А теперь заткнись. Мы теряем время.

Сильные руки подхватили меня и подняли. Моя голова расслабленно качнулась, но я успела уловить аромат дорогого, мускусного парфюма. Никакого намека на запах грязного тела или несвежей одежды.

Нет, кто бы не нес меня, он был чист и ухожен, очевидно, его работа хорошо оплачивалась, и он не из числа обычных дешевых рабочих, которых использует ЙенЛи.

Парфюмированный выдохнул:

— Давай выбираться отсюда.

Меня осторожно перенесли на балкон, через который в первый раз ко мне забрался Люциус.

Естественно я удалила все ранее установленные в балконную дверь штыри, когда узнала, что похищение уже запланировано.

Будучи агентом, я преследовала и охотилась на своих жертв. Мне еще не доводилось бывать на их месте.

Позволить эти мужчинам перевезти меня без сопротивления противоречило всем моим инстинктам. Мое сознание требовало от меня сражаться, чтобы помешать им.

Убить. Как я могла позволить этим похитителям поработить меня?

Если я хотела найти и уничтожить ЙенаЛи, уберечь других от похищения, это был не лучший вариант действий.

Я успокаивала себя очевидными фактами, к тому же похитители не пытались щупать меня и не обнаружили мои ножи.

Как удачно, они не предполагали, что какой-то переводчик иной — тем более миролюбивый Рака — будет вооружен.

Двое мужчин передавали меня друг другу, устанавливая и закрепляя тросы для спуска. Меня тоже экипировали и скрепили с одним из них. Холодный ветер скользнул вокруг меня, когда мы начали спускаться.

— Осторожно. Осторожно! — прозвучал грубый голос из окна.

— Я итак осторожен. — Ответил держащий меня похититель.

— Ты позволяешь ей болтаться в воздухе! Держи ее крепче!

Безумный порыв ветра качнул меня сильнее. Я чуть сама не закричала, чтобы он держал меня крепче.

— Да пошел ты. — Тихо возмутившись буркнул сопровождающий. — Если я сожму ее крепче, то перекрою кислород, и она умрет.

Ублюдок положил руку на мою грудь (специально), прижимая к себе, словно поддерживал.

Симулируя мышечный спазм, я зарядила ему кулаком по яйцам (конечно тоже специально). Он взвыл от боли, мучительный писк эхом отразился в моих ушах.

— Вот сука, — прошипел Мистер Разбитые Шары, когда смог отдышаться.

Я думаю он хотел наградить меня хорошей затрещиной, но Эксклюзивный Парфюм остановил его, пригрозив:

— Сделаешь ей больно и я убью тебя.

Мой похититель выругался сквозь зубы. Я слышала, как крутятся шестеренки у него в голове, оценивая стоит ли удар в отместку его жизни.

— Она вдарила мне по яйцам.

— Она в пиздец каком глубоком сне, мудозвон. Давай спустим ее побыстрее, пока ты не разбудил охрану.

— Охрана тоже усыплена.

— Со всеми твоими воплями, они не будут спать долго. — Помедлил он. — Черт, теперь ты сжал ее слишком сильно, она посинела!

— Ты слышал, чтобы она жаловалась? — отрезал Разбитые шары.

— Она спит, придурок. — Очередной порыв ветра покачнул нас. — Она не может жаловаться. Ослабь хватку.

— Блять, ты должен был сам спустить ее вниз!

Когда мои ноги коснулись земли, я не приложила должных усилий, чтобы устоять, ведь я все еще спала. Моему сопровождающему пришлось принять весь мой вес на себя.

— Она тяжелее, чем кажется, — хмыкнул он.

— Или ты слабее.

— Спускайся вниз и держи ее сам. Надеюсь, что и твоим яйцам достанется, — добавил он уже тише.

Я услышала щелчок пряжки крепления, когда Эксклюзивный Парфюм спустился вниз. Он отстегнул меня и принял в свои руки. Быстро и стремительно побежав, он заставил мою шею, руки и ноги бесконтрольно подпрыгивать.

Им платили, чтобы я оставалась целой и невредимой, но они уже дважды чуть не убили меня.

В конце концов мы втроем достигли ожидающего автомобиля. В этот момент послышался крик в отдалении. Фары включились и осветили площадь.

— Видишь, что ты натворил? — прорычал Парфюмированный

— Гребаный ад, — взревел Разбитые Шары. — Газуй, газуй!

Меня бесцеремонно запихнули в машину, где я осталась лежать расслабленной кучкой, когда с обоих сторон от меня сели мои похитители. В ночной тишине шины пронзительно взвизгнули.

Я почти выдохнула. Мое похищение закончилось успешно. Для всех нас.

Переводчики: dimentori

Редактор: natali1875

Глава 20

Езда на автомобиле оказалась долгой и утомительной. Трое мужчин, теперь включая и водителя, разговаривали и смеялись над моей судьбой.

— Он собирается жестко поиметь ее, — сказал один из них.

Они говорили о Люциусе, предположительно моём новым хозяине. Моя реакция? Мысленно закатить глаза и демонстративно промолчать. Дело в том, что Люциус уже жестко поимел меня, не смотря на все происходящее.

— Счастливчик, — пробормотал водитель.

Грубые, неуклюжие пальцы начали гладить мой подбородок, и я почти отпрянула от нежелательного прикосновения, но сумела сдержаться. Пальцы двинулись дальше, дергая меня за волосы.

Несколько прядей было вырвано, и я наблюдала сквозь ресницы, как он украдкой спрятал их в кармане.

Такие манипуляции позволили мне ощутить его запах: волнение, страх и… Розы? Что за бред. Почему он пахнет розами?

— Я бы пару раз ее объездил, — грубо рассмеялся водитель. — Да, детка. Да!

— Кто будет думать о родео с этой девчонкой? Она же из чистого золота! — Разбитые Шары произнес эти простые слова с благоговением. — Мы могли бы продать ее сами и разделить деньги. Мы могли бы получить с нее охуенно больше, чем нам заплатят за нее сегодня.

— Да, и мы бы сами умерли по истечении пары дней. — Парфюмированный. — Такой поворот событий значительно сократил бы наши расходы.

Водитель:

— Точно. Больше не шутим по поводу ее продажи. Уэйн убьет нас своим Мек-Вуду.

Шары фыркнул.

— Я не боюсь этого ублюдочного иного. — Паузы в его фразе, показывали, что он не такой уж смелый, каким хочет казаться.

Ей Богу, я бы сделала вселенной одолжение, перерезав их глотки.

И я это сделаю сразу, как только разберусь с ЙенЛи. Интересно, когда, по их мнению, я должна проснуться?

Как долго я должна выслушивать это дерьмо, никак не реагируя? Я продолжала смотреть сквозь ресницы, пытаясь оценить пейзаж за окном.

Сперва я видела лишь темное небо, но скоро появились и деревья. Их ветви были без листьев.

Наконец, скорость снизилась, и мы остановились. Парфюмированный заботливо взял меня на руки и понес в маленькое, темное здание. Это их логово? Место для сделки? Я не могла сразу определить.

Здесь не было других домов и каких-либо знаков. Ни единого опознавательного звука. Лунный свет танцевал на крыше здания, стекая на сухую и безжизненную траву.

— Занеси ее внутрь и положи рядом с остальными, — приказал водитель.

— Я знаю, что надо делать.

С остальными? Это означало, что эти люди еще не проданы, они могут быть спасены. Волнение забурлило внутри меня.

Мой похититель распахнул дверь ударом ноги, не утруждая себя использованием какого-либо идентификационного ключа.

Великолепная система безопасности. Внутри я сперва услышала скрип старого дерева, потом скрежет ржавой решетки.

Мои руки и ноги безвольно болтались, пока Парфюмированный спускался вниз по лестнице. Воздух был пронизан холодом, сыростью и мускусом. Я слышала на расстоянии как гремели цепи и постанывали женщины.

Мой восторг поутих, когда я поняла, что тоже буду закована в цепи. Так же как из остальных, из меня сделают рабыню.

Как я могла добровольно, независимо от причин, позволить этому случиться? Я спрашивала себя об этом снова и снова. Если что-то пойдет не так… Если Люциус…

Нет. Нет! Я не буду паниковать. Таков наш план. Я добровольно — искренне — согласилась на это, зная на что иду.

Люциус не обманет моих ожиданий. Я не потерплю поражения. Мои ножи на месте, и я знаю, как защитить себя. Все будет хорошо.

Это единственный шанс найти ЙенЛи. Это единственный шанс найти магнитный девайс, который они используют для перемещения между мирами. И это единственный шанс спасти всех, кто был похищен для рабства. Я не отступлюсь сейчас.

— Ты знаешь, как долго она будет здесь? — спросил Разбитые шары у Парфюмированного.

— Точно не могу сказать.

— Как думаешь, мы могли бы…

— Нет.

— Ты даже не дослушал, что я…

— Нет.

Мистер Разбитые Шары прошел вперед Парфюмированного. Нахмурившись, он вставил ключ в замок и открыл металлическую дверь. Петли заскрипели, протестуя.

— Прочь с дороги, сучки. — Разбитые шары пнул женщину, съежившуюся на полу.

Множество цепей загремели разом. Их ноги запутались, пленницы захныкали. Мое желание пойти до конца усилилось. Я не смогла спасти двух женщин, которых ЙенЛи и его люди насиловали на складе, но я собиралась сохранить жизнь этим женщинам.

— Что ты вытворяешь? — прорычал Парфюмированный. — Ты им наставишь синяков.

— Мы не трогаем Рака. Эти сучки не имеют значения.

— Но они так же будут проданы. Это имеет значение. Может быть мне действительно следует поговорить с Уэйном о твоих пристрастиях.

Разбитые Шары вздрогнул.

— Ты не сделаешь этого или я убью тебя.

Меня положили на холодный пол. Запястья обхватили теплые мозолистые руки, которые заковали их в холодные оковы. Тяжелый метал впился в мою кожу. О, как много заботы о моей невредимости. Запястья начнут кровоточить в течении часа.

— Пошли. — Сказал Парфюмированный, — Мы должны сообщить Уэйну, что она здесь.

Шары колебался. Я думаю он представлял, как сжимает мою грудь или ложиться между моих ног, но он передумал.

Двое мужчин ушли, их спор затихал на расстоянии. Я по-прежнему притворялась спящей. Лежала неподвижно, тихо и спокойно, слушала и ждала. Я чувствовала каждый любопытный взгляд, обращенный на меня.

Как женщины отреагируют на меня? Что они скажут? Пару минут спустя мое любопытство было удовлетворено.

— Ненавижу их, — выплюнула одна из женщин.

— Мы все их ненавидим, — удрученно подхватили другие.

Ноги зашлепали по бетонному полу, перетаскиваемые цепи гремели. Запах роз достиг моего обоняния до того, как теплая нога прижалась к моей, окутывая жаром. Розы. Совсем как Разбитый. Я понимала, что это значит.

— Бедняжка, — сказала женщина, по праву ненавидящая Разбитого.

— Мы все здесь бедняжки, — прозвучал другой, более озлобленный голос.

— Вы когда-нибудь видели столько золота?

— Они срежут его в скором времени, — сказала Озлобленная. — Если первым делом не надругаются над ней.

Они сочувствовали мне, уже видя перед собой одну из них. Порабощенную для насилия и продажи.

Это было хорошо. Я застонала, давая им понять, что «просыпаюсь». Разговоры мгновенно затихли и напряжение достигло максимума.

Я медленно открыла глаза и медленно села.

Цепи были тяжелыми и сжимали мои руки и лодыжки. Женщина, сидящая рядом со мной, ловила каждое мое движение, ее большие голубые глаза расширились в удивлении.

Она была хорошенькая и миниатюрная девушка, с длинными сияющими светлыми волосами.

— Привет, — с осторожностью произнесла она.

Я обвела взглядом периметр камеры — именно этим и было помещение, тюремная камера десять на десять — отмечая и запоминая каждую деталь. Здесь было пять женщин и ни одного мужчины.

Их возраст колебался от восемнадцати до двадцати, они были людьми, преимущественно одеты как шлюшки. Как и у меня их запястья и лодыжки были закованы в цепи.

Длинна связывающих нас цепей позволяла свободно передвигаться внутри клетки. Но не снаружи.

У одной стены стоял стол, с мясом, хлебом и кувшинами с водой. По крайней мере женщин не морили голодом. В другом углу клетки располагался туалет, но не было никакого экрана или двери для уединения.

Единственным источником тепла и защиты от холодного сырого воздуха этой камеры было множество теплых одеял — все из которых уже были заняты. Не то чтобы я нуждалась в одном из них. Мне доводилось испытывать худшие неудобства, чем холодный воздух.

Я продолжала осмотр, пока не наткнулась взглядом на дальнюю стену, заполненную косыми черточками.

Отсчет дней, проведенных здесь? Я была в бешенстве, эти девушки были слишком молоды, слишком невинны.

Я отчаянно надеялась, что введенный мне изотоп сделает свою работу и поможет Люциусу отследить мое местоположение.

Знал ли он, что я уже похищена?

Надеюсь, я благополучно дождусь своей «продажи». Я хотела убить их всех НЕМЕДЛЕННО.

— Не бойся, — проговорила блондинка, ее голос звучал нежно. — Кто-нибудь рассказывал тебе почему ты оказалась здесь?

— Нас продадут другим иным в качестве рабов, — информировала меня Озлобленная. Она единственная была рыжеволосой.

— Другим иным? — Я изобразила удушье от неверия — стараясь сдержать себя, чтобы в ожидании не придвинуться к ней ближе. — На другие планеты?

Один робкий вздох и кивок.

Я схватилась в ужасе за горло:

— Как?!

— Это совсем не больно, — поспешила заверить меня она. — Они оденут на тебя ошейник, вызывающий бурю. Вот ты находишься на Земле, а через мгновение уже в другом месте, но это не больно. Я обещаю.

Ожерелье… Боже, ожерелье! Волнение ударило меня более мощной волной, чем даже от мысли о похищении и о, каким сильным оно было!

Ромео одел на себя ожерелье до того, как пошел на поляну. Теперь его действия обрели смысл.

Согласно Колину любой вид межпространственного путешествия будет возможен, если магнитный проводник будет расположен ближе к телу. Что может быть лучше варианта разместить его на теле, в качестве ювелирного украшения?

— У вас остался хотя бы один из них? — спросила я.

— Нет, — она покачала головой и бледные пряди затанцевали на ее плечах, — С чего бы?

Металлическая дверь тяжело открылась и в камеру вошел мужчина, освобождая меня от ответа. Женщины сразу отступили к стене, пребывая в ужасе.

Даже рыжеволосая, демонстрировавшая большую силу духа, чем остальные, попятилась в страхе. Я не видела этого мужчину раньше. У него были темные волосы, обычное лицо. Он был высок и мускулист, от него волнами исходила угроза. Я надменно выгнула бровь.

Он бросил мне одеяло.

— Не смей заболеть, — скомандовал он. — Или я заставлю тебя пожалеть, что на свет родилась.

— Поверь мне, вонь из твоего рта уже заставила меня пожалеть об этом.

Несколько пораженных женских вздохов заполнили пространство.

Его зеленые глаза сузились.

— Тебе лучше последить за своими словами, девочка. Я могу сделать твое нахождение здесь похожим на пребывание в аду. — Он самодовольно усмехнулся. — Спроси у других.

— О, да? — Мне не понравилось, как сильно его боялись женщины. Это позволило понять насколько плохие вещи он делал с ними, ужасные вещи. Сразу захотелось убить его. — Ну что же, я могу оторвать твои яйца и засунуть их тебе в глотку, как тебе?

Он низко зарычал, двинувшись ко мне. Остановившись за три шага, он вспомнил указание босса не прикасаться ко мне.

Он остановился как вкопанный, сжимая кулаки, его изумрудные глаза метали молнии, желая преподать мне урок.

Сломить и подчинить. Наконец он выбежал из камеры, захлопнув дверь.

Женщины еще долго пораженно смотрели на меня.

Наконец Блондинка выдохнула.

— Он мог убить тебя. Изнасиловать. Избить. Он… любит это. — Стыдом было пропитано ее признание. Лицо покраснело, принимая болезненный оттенок.

— Да, — согласилась я, кивнув, — он мог бы сделать все эти вещи со мной, но то не сошло бы ему с рук.

Я очень хотела помочь им и уничтожить источник их страданий. Но не могла. Еще рано.

Поэтому я сделала то, что могла. Я постаралась научить их необходимым действиям, если этот ублюдок еще раз попытается приблизиться к ним.

— Не позволяйте ему почувствовать свой страх. Если он будет знать, что сильнее, он будет всегда атаковать. Боритесь с ним. Как словами, так и кулаками. Бейте ладонью в нос. Выдавливайте глаза. Не бойтесь причинить ему боль. Ведь он не боится.

— Но… Но…

— Вы можете проиграть, — сказала я, — но я клянусь, он подумает дважды в следующий раз.

— Если ты доживешь до следующего раза, — промолвила рыжая. Ее голос звучал тоскливо.

Я сделаю все возможное, чтобы вытащить этих женщин отсюда.

Переводчики: dimentori

Редактор: natali1875

Глава 21

Не пришлось долго ждать, когда за мной придут.

Не позже чем через час двое мужчин вошли в камеру, чтобы забрать меня. Эксклюзивный Парфюм и Разбитые Шары. Как мило. Воссоединение.

— Пора, дорогая, — сказал Надушеный. Немного удивительно, что он освободил меня и попробовал помочь встать на ноги.

Я хлопнула его по руке и поднялась самостоятельно.

Мужчина нахмурился, когда увидел отекшие красные следы на моих запястьях и лодыжках.

— Нужно было рассказать, что у тебя такая нежная кожа, — поругал он.

— Когда я должна была сказать? Перед похищением? Или пока спала? — Идиот.

— Из-за этого возникнут проблемы, — пробормотал он.

— Как плохо для тебя.

Нахмурившись, он покачал головой.

— Ты мне больше нравилась, пока спала.

— Ну, а ты мне никогда не нравился. — Мужчина мог быть самым добрым из охранников, но это не делало его вину меньше как работорговца.

Он вздохнул и махнул мне.

— Пойдем.

— Зачем? — я осталась на месте. — Куда вы меня отведете?

— Закрой свой рот! — крикнул Разбитые Шары. — Ты не должна задавать вопросов. Только подчиняться приказам.

Тем не менее я упрямо не двигалась.

— Нужно привести тебя в порядок. — Парфюмированный вновь махнул мне. — Пошли.

— Они отведут тебя в ванную, чтобы ты приняла душ, — прошептала блондинка.

— Им нравится наблюдать, — вызывающе добавила рыжая, ее голос прозвучал громко и раздался эхом.

Шары угрожающе направился к ней, о его намерении ударить говорила поднятая вверх ладонь. Сузив глаза, я выпрыгнула перед ним. Его рука замерла.

— Я готова. — Я расправила плечи. — Веди.

Он бросил на рыжую ты-поплатишься взгляд и развернулся на пятках. Я последовала за ним из камеры, и замыкал шествие Парфюмированный.

Они настолько верили в свои способности и силы, что даже не завязали мне глаза или не попытались скрыть свои личности. «Идиоты», — вновь подумала я.

Оставаясь настороже, я оглядела обстановку. Без сомнения, мы под землей. Вода капала с потолка, грязь покрывала полы.

Единственным источником света оказались тусклые лампочки, которые свисали с тонких проводов.

Мой мозг разрабатывал планы действий. Они собирались отвести меня помыться, я же хотела помешать им. Но как? Они могли подавить меня количеством.

Даже оглушить бластером, затем помыть, облапать или изнасиловать, а я не смогу сопротивляться.

Вследствие возник вопрос, почему они ранее не оглушили меня. Почему не сразу принесли сюда без сознания?

В следующий миг я поняла — время. Оглушение длится двадцать четыре часа.

Им нужно, чтобы я сотрудничала для… чего? Мои руки сжались по бокам, но шаги не замедлились.

Я приподняла подбородок, оставаясь начеку, когда мы вошли в фойе дома. Парфюмированный и Разбитые Шары остановились, чтобы поговорить с тремя мужчинами, которые прибирались и пылесосили, подготавливая комнату к… приезду посетителя? К приезду Люциуса?

Он вскоре приедет, чтобы выкупить меня? Мои колени чуть не подогнулись от облегчения.

ЙенЛи тоже прибудет. Наблюдая за ним несколько недель, я поняла, что он курировал все сделки лично.

Все может кончиться за считанные часы. Возможность настолько удивительная, что казалась слишком хорошей, чтобы быть правдой. Даже невероятной.

В окружении мужчин, болтающих о нуждах женщин в клетке, я закончила исследовать комнату. Это оказалась просторная гостиная, в которой находились диван, огромный экран и несколько мягких бархатных кресел.

Пустые бутылки из-под пива валялись на прямоугольном журнальном столике. Хотя здесь не было окон, кружевные занавески закрывали часть стены, создавая иллюзию стекол.

Очень комфортно и уютно.

Сильные мужские руки мягко подтолкнули меня.

— Иди, — сказал Парфюмированный, его разговор с другими закончился.

Я последовала за Шарами дальше по коридору. Теперь меня окружали обычные грязно-желтые стены.

На них отсутствовала какая-либо отделка. Возможно, чтобы рабы не имели доступ к импровизированному оружию.

В конце коридора виднелись четыре двери.

Мы вошли через одну из них, которая привела в небольшую, тесную ванную комнату. Внутри оказались коричневые гипсовые стены, расколотые доски на полу. Шланг, разбрызгивающий ферменты, двигался у дальней стены, унитаз располагался, напротив.

Передо мной остановился Шары, повернулся и сложил руки на груди. Он был очень худой, а его кожа выглядела сухой и шелушащейся. Также у него виднелись залысины. Неудивительно, что у него такие проблемы с поведением.

— Раздевайся. — Он медленно и злорадно улыбнулся. — Затем прими душ. И убедись, что действительно чистая, или мне придется помыть тебя самому.

Я услышала шуршание рубашки Парфюмированного, когда он тоже сложил руки на груди.

Это по-настоящему разозлило меня. Из всех мужчин, которых я встречала в этом доме, этот казался самым добрым, самым заботящемся о женщинах.

Тем не менее, он тоже готов унизить меня, чтобы развлечься.

Я повернулась в сторону, чтобы оба мужчины смотрели на меня в профиль, и равнодушно произнесла:

— Я разденусь, когда вы оба уйдете.

Шары приподнял брови, надменно удивляясь. Он хотел, чтобы я сопротивлялась. Хотел испугать меня.

— Раздевайся. Сейчас же. Или я сам сорву с тебя одежду.

— Уходите. Сейчас же, — повторила я. — Или я заставлю вас.

Парфюмированный вздохнул, и звук отразился эхом в маленькой комнате.

— Мы не собираемся причинять тебе боль. Просто посмотрим.

— Ты имеешь ввиду, что просто нарушите мое право на уединение.

— Это твой последний шанс. Разденься самостоятельно, — пригрозил Шары, — или мы поможем тебе.

Во-первых, я не хочу, чтобы они увидели мое оружие. И во-вторых, раздевание скорее всего означает изнасилование. Нет, спасибо. Холодный пот выступил на моей коже. Нехорошо.

В отличие от людей, пот делал меня более привлекательной. Капельки влаги заставляли тело выглядеть словно отполированным, покрытым влажным золотом. Заставляли сверкать. Как у феи.

Я не хотела становится привлекательной в данный момент. Желала казаться невзрачной и уродливой, способной совершить злой поступок.

От понимания, что другие женщины испытали это и никак не могли предотвратить, мой страх уступил перед желанием защититься.

— Если вы поможете мне раздеться, — проговорила я медленно и осторожно, — начнется драка. Драка до смерти. Понятно?

— Рака — ты женщина. — Слова прозвучали ближе, и это заставило меня понять, что Парфюмированный шагнул ко мне. — Ты не можешь причинить вред нам.

Шары также приблизился ко мне. Они пытались окружить, пригрозить и запугать своей силой.

— Но мне будет больно, и это повредит товар. Видите, я говорила с девушками. Знаю, почему здесь нахожусь. Нас продадут в рабство. Твой босс хочет денег за меня, так?

Царила тишина, пока они обдумывали мои слова. Я не знала, как долго или как часто могла озвучивать данную угрозу, но буду пользоваться ею столько, сколько возможно.

К счастью, сработало.

— Ты победила, — сказал Парфюмированный со вздохом.

— Подожди! — выкрикнул Шары.

— Здесь нет окон. Единственный выход через дверь. Мы будем здесь ждать, и если попытаешься сбежать, то накажем тебя. Неважно уменьшит это твою ценность или нет. Поняла?

— Трус! — Шары ударил кулаком по своей ладони. — Мы не уйдем. Держи ее, а я срежу всю эту долбаную одежду с ее тела.

В ожидании нападения, я слегка согнула колени и сконцентрировала свою энергию. Однако, он не двинулся ко мне. Парфюмированный схватил его за руку и швырнул через всю комнату. Униженный мужчина врезался в стену и сполз на кучу гниющей древесины на полу.

— Ты не всегда сможешь настоять на своем, — сказал он мне. — Лучше тебе побыстрее понять это. — Он прищурил глаза, вышел из комнаты и закрыл за собой дверь. — У тебя пятнадцать минут. Помойся и надеть одежду, которую я оставил на крышке унитаза.

Я посмотрела на унитаз. На крышке лежала чистая розовая ткань. Я приподняла материал двумя пальцами.

Брюки и короткий топ. Они собираются одеть меня как шлюху из гарема. Великолепно.

Нахмурившись, я включила душ, нажав на помеченные кнопки.

От горячих струй воды керамическая ванна сразу же запотела. Однако, я не полезла в нее. А потратила большую часть из отведенных пятнадцати минут наблюдая за дверью и отыскивая способы, как спрятать мои клинки под новой чистой одеждой.

Только один раз кто-то пытался проникнуть внутрь. Когда ручка повернулась, я сказала: — Сделаешь это и умрешь. — После этого дверь плотно встала на место, и не открывалась да тех пор, пока я не постучала и сказала: — Готово.

В конце концов мне удалось спрятать один кинжал. Я спрятала его в лямке топа. Ну а другой пришлось запихнуть между кусками дерева в полу.

Я бы с удовольствием посмотрела на себя в зеркало. Уверена, что кажусь изящной и хрупкой сексуальной рабыней, отчаянно нуждающейся во внимании своего владельца.

Штаны с заниженной талией начинали расширяться на бедрах, а мой топ… если его можно так назвать… заканчивался прямо под грудью.

Мои два охранника стояли хмурые, когда дверь открылась, но их глаза расширились, а рты открылись, когда они увидели меня.

Шары даже потянулся, чтобы погладить пальцем мою ключицу, но я схватила наглеца за конечность и выкрутила. Он вскрикнул и другой рукой отвесил мне пощечину.

Я почувствовала резкую боль, и моя голова дернулась в сторону. Затем медленно взглянула в его прищуренные глаза и вытерла пульсирующие губы. Мои пальцы нащупали теплую влагу.

Вспышка ужаса промелькнула в его карих глазах.

— Если скажешь кому-нибудь об этом, — проговорил он тихо и угрожающе, — то я убью тебя.

Ох, как же в тот момент я захотела перерезать ему горло, но ничего не сделала. Только кивнула, будто волновалась по поводу его предупреждения. Шары отступил, повернулся и зашагал прочь.

— Ты в порядке? — спросил Парфюм, проявляя нежелательную и ненужную заботу.

— Все хорошо.

— Тогда пора.

Он подтолкнул меня в плечо, заставляя двигаться. Мой взгляд уперся в спину Шаров, когда я последовала за ним в гостиную, которую стражники убирали ранее.

Я замерла в тот миг, когда вошла в комнату и увидела тех, кто ждал меня. Из-за моей внезапной остановки Парфюмированный врезался мне в спину, толкая вперед. Он пытался помочь мне устоять, но я ударила его по рукам.

Когда я восстановила равновесие, мой пульс подскочил, а кровь поочередно то нагревалась, то охлаждалась. Это она. Моя продажа. Люди, которые убирались, исчезли, их места заняли Джонатан Паркер, Люциус и еще один мужчина, иной неизвестный мне.

Мой взгляд остановился на Люциусе. Я обрадовалась, увидев его. Он почти незаметно кивнул головой, прежде чем его глаза сузились, когда увидел кровоподтек на моей губе.

Борясь с улыбкой, я вынуждена была обратить внимание на что-то еще. Он сидел рядом с Таргоном, наиболее опасная раса воинов, когда-либо прибывших на Землю.

Наше правительство сделает что угодно, чтобы некоторые из них сражались за нас. Представители их расы были высокими и крепкими, но не в этом их главная ценность. Их способности к телекинезу превосходят даже возможности аркадианцев.

Красивый, такой же мускулистый, как и любой мужчина, которого я когда-либо видела.

У него были темные волосы, жуткие янтарного цвета глаза. Светлая, светлая кожа. На нем надето золотое ожерелье с тусклым, уродливым камнем в центре.

Мои глаза сузились. Такими пользуются для путешествий между мирами?

Когда приехал ЙенЛи? Волна нетерпения охватила меня, и я не знала, как отреагирую, когда увижу этого ублюдка.

— Я так рад, что все смогли добраться, — внезапно раздался голос с сильным акцентом.

ЙенЛи.

Сердце застучало неустойчиво, я быстро осмотрела комнату. Где он? Его не видно… я сделала вдох.

На большом экране, висящем над диваном, показалось самодовольное, улыбающееся, уродливое лицо ЙенЛи. Он светился розовым светом. Вероятно, очень довольный собой.

Разочарование практически сбило меня с ног, чуть ли не поставило на колени. Я ожидала, что он появится здесь, чтобы лично проследить за деталями продажи. Черт. Черт!

Его лысая голова блестела от яркого флуоресцентного освещения.

От такого света он казался больше, глаза без зрачка белее, а розовая кожа прозрачнее. Очень жутко. И абсолютно не вязалось с его ковбойской шляпой и красной банданой, повязанной вокруг шеи.

Я отчаянно желала смерти этому ублюдку. Он был воплощением зла, и заслуживал смерти. Меня охватило такое чувство, будто я ждала вечность, и сейчас, казалось, больше не в силах сдерживаться.

Технология продвинулась далеко вперед, но мы все еще не можем убивать людей через телевидение. Черт возьми это, и черт возьми меня!

Теперь Люциус и я в крайне невыгодном положении. Если кто-нибудь из нас начнет действовать, мы не схватим ЙенЛи, раскроем наше прикрытие и, скорее всего, умрем в перестрелке.

А перестрелка обязательно случится. Охранники располагались по всему дому, в ту же секунду, когда раздастся выстрели или крики, они бросятся в эту комнату.

Если мы умрем, женщины будут приговорены к жизни, состоящей из изнасилований, унижений и рабства. Нельзя позволить этому случиться.

Я выдохнула, борясь с разочарованием, не зная, что делать на данный момент.

Затем пристально посмотрела на мужчин, сидящих на диване, заметив небольшие детали, которые пропустила до этого. Каждый из них держал сигару и стакан виски. Как странно. Настоящий момент воссоединения для них.

— Ты, — обратилась я к Люциусу, пытаясь выглядеть шокированной и испуганной, когда как его вид только успокаивал меня.

Если ЙенЛи знал, что я — агент, не хочу, чтобы он подозревал на кого я на самом деле работаю.

Затем умоляюще взглянула на Паркера, даже попыталась кинуться к нему, прежде чем Шары схватил меня за руку и остановил.

— Джонатан, ты должен помочь. Меня похитили, и…

— Знаю, дорогая. — Он сделал глоток виски, когда сигарный дым заклубился перед его лицом. — Тебе не следовало быть такой непослушной девочкой.

Я испуганно ахнула, пока мысленно представляла его смерть. Провались в ад, сукин сын.

— Притронетесь к моей собственности снова, — Люциус заскрежетал зубами, его потемневшие, прищуренные глаза метали молнии в Парфюмированного и Шары, — и я отрежу вам руки.

Он бросил свои стакан и сигару на стол, что вызвало громкий стук.

Оба охранника сразу же отпрыгнули от меня. Мне очень, очень нравилось, когда Люциус всеми командовал.

ЙенЛи рассмеялся с экрана. Звук его голоса раздался из соседних динамиков.

— Спокойно, человек, — бросил он. Его кожа продолжала розоветь. — Она еще не твоя.

Простым движением пальцев он приказал стражникам вернуться ко мне.

— Удерживайте ее на месте.

Мужчины неуверенно обхватили мои предплечья и зафиксировали мое положение. Пока я стояла там, люди на диване осматривали меня.

— Я хочу знать, кто ударил ее, — потребовал Люциус. — Ее должны были привезти сюда невредимой.

Шары рядом со мной задрожал. Ответа не последовало.

— Кто ударил тебя? — повторил Люциус, нотки опасности прозвучали в его голосе, которых я никогда не слышала прежде.

— Мы действительно просили, чтобы ее не трогали, — напомнил Джонатан с хмурым видом.

— Я требую возмещения ущерба, — вопил Люциус.

ЙенЛи перестал улыбаться.

— Ответь нам, девочка. Кто ударил тебя?

Я указала на Шары наклоном подбородка.

— Он.

— Сука! — завизжал тот, почти вырывая руку из сустава. Затем умоляюще посмотрел на ЙенЛи. — Она лжет. Клянусь, она лжет.

— Она говорит правду, — решительно заявил Парфюм.

— Нет, нет, я не трогал ее. Я…

— Я видел, как он сделал это. — Вновь раздался голос Парфюмированного.

Поняв, что может не перестать опровергать обвинения, Шары сменил тактику.

— Мне так жаль, Уэйн. — Он отпустил меня и упал на колени. Слезы потекли из глаз. — Я не собирался причинять ей боль. Клянусь. Она споткнулась и налетела на мою руку. Вот и все, что произошло. Пожалуйста, не делай мне больно. Дай еще один шанс.

ЙенЛи равнодушно кивнул Парфюмированному. Несмотря на крики Шаров о милосердии, мой охранник достал электрический пистолет из-за пояса брюк позади себя.

Потрясение охватило меня, когда я поняла на что смотрю.

Мой рот широко открылся. Корпус оружия был прозрачным, что позволяло увидеть вспышки электричества внутри.

Этого типа оружия еще не было на рынке, поскольку Майкл — его изобретатель, еще совершенствовал его.

Даже мне пришлось пользоваться пока еще таким.

Среди нас есть предатель? От этой мысли моя кровь стыла в жилах, поскольку вытекал другой, более страшный вопрос. Знал ЙенЛи, что Люциус — агент? «Нет», — убедила я себя.

Как бы он не заполучил электрический пистолет, не думаю, что знал, кем является Люциус. Иначе сразу же бы убил моего партнера.

Шары зарыдал. С горящей решимостью в глазах Парфюмированный приставил дуло к виску другого мужчины и нажал на курок. Со стороны кажется, что ничего не произошло.

Ни вспышки света. Ни звука. Тело Шаров покачнулось и содрогнулось, когда электричество прошло через него.

Его ноздри вскоре почернели, а из ушей поднялся пар. Затем он рухнул лицом вниз на ковер.

Парфюмированный убрал пистолет. ЙенЛи и Джонатан удовлетворенно кивнули. Выражение лица Люциуса оставалось пустым, когда он сложил руки на груди, осторожно разместив пальцы в пределах досягаемости своего оружия.

Во что, черт возьми, мы влипли?

Переводчики: Shottik

Редактор: natali1875

Глава 22

Никто не потрудился унести тело.

Вонь обугленной человеческой плоти смешалась с запахом сигарного дыма и дорогого виски, но встреча продолжилась.

Парфюмированный встал позади меня и схватил за плечи, чтобы вновь удержать на месте. Я не возражала.

Была готова покончить с этой «покупкой».

— Джонатан, Хантер, Девин, — сказал ЙенЛи с дьявольской усмешкой, — давайте начнем торги.

От этих слов меня охватила паника. Так они собираются конкурировать за меня. Люциус и я ожидали, что такое может случится. Мой взгляд метнулся к нему.

Да, он собирался приобрести меня, поскольку покупка — наш единственный путь на другую планету по «законной» причине.

После того как мы получим эту информацию, мы убьем ЙенЛи. Сейчас же появилась огромная вероятность, что кто-то еще купит меня.

Люциус выглядел расслабленным, полностью спокойным, как будто точно знал, что делать. Хорошо. Я понимала, что он предпримет все, что в его силах, чтобы выиграть меня, а если не получится, сделает то, что нужно. Как и я. Я поняла, что доверяла ему. Целиком и полностью. И была уверена, что он верил мне.

— Повернись, — приказал мне ЙенЛи властным тоном.

Мои щеки покраснели от того, что со мной обходились словно с одной из его «коров». Каждый присутствующий мужчина осмотрел меня, изучил, поискал недостатки. Таргон потер челюсть, выражение его лица оставалось пустым, пока его взгляд скользил по мне.

Захват Парфюмированного стал сильнее.

— Выполняй.

Если я сама не повернусь для них, то меня заставят. И больше нельзя прикрываться отговорками, что мне нельзя причинять вред. Я видела, как понимание засветилось в красных глазах ЙенЛи. Ты хочешь закончить с торгами, помнишь?

Я приподняла подбородок и повернулась. Медленно. Давая им все шансы подробно рассмотреть мои изгибы, прикрытые розовой прозрачной тканью. Я почувствовала, как они прожигают и раздевают меня взглядом.

Сколько раз другим женщинам приходилось проходить через это? Сколько раз их заставляли выставлять напоказ свои тела мужчинам, которых презирали? Мои руки задрожали от такого унижения.

И из-под всего этого вырастало новое ощущение уважения и восхищения перед пленницами, которых заперли ниже. Они живы.

Да, я спасу их, моя решимость возросла еще больше. Неважно, что от меня потребуется.

Когда я вновь встретилась лицом с мужчинами, ЙенЛи счастливо улыбался с экрана, его уродливое лицо растянулось, превратившись в зубастое чудовище. Розовый цвет превратился в красный.

— Я чуть не поддался желанию оставить маленького агента для себя, — сказал он. — Ее силы скрыта под всей этой нежностью.

Итак. Он знал о моей профессии. Вероятно, поэтому не присутствует лично, а только на экране. Я только удивлена, почему он не злорадствует по поводу моей поимки.

— Какой бы не оказалась цена, — сказал Люциус грубым, сиплым голосом, заявляя права на меня, — я заплачу.

— А я удвою сумму. — Бросил Джонатан.

Люциус втянул воздух.

— Что ты сказал?

— Ты слышал меня. — Джонатан стал защищаться. — Я тоже хочу ее. Ты же не думал, что я помогу тебе по доброте душевной, правда? — Он стряхнул пепел с сигары на дорогие итальянские туфли Люциуса. — Пожалуйста, скажи мне, что ты не настолько глуп.

Из горла моего партнера вырвался рев… и не думаю, что это все лишь игра.

— Не могу поверить, что ты собираешься провернуть это. Она моя. Ты знал, как я хочу ее.

— А это мы еще посмотрим, да? — Джонатан выгнул бровь с надменным выражением лица.

Гробовая тишина воцарилась в комнате, скользя вдоль стен, как змея готовая нанести удар. Давайте, парни. Просто купите уже меня.

Наклонившись вперед, Люциус злобно сказал:

— Уверен, что хочешь тягаться со мной?

Джонатан нервно рассмеялся и принял притворно небрежную позу, вытянул ноги, сцепил руки над лацканами своего темно-синего пиджака.

— Ты можешь забрать ее, когда я с ней закончу.

— Никто из вас не поимеет ее. — Таргон хранил молчание до этого момента, и сейчас его глубокий голос эхом отразился от стен.

Он изучал меня и одновременно поглаживал золотое ожерелье, висящее на шее, его пальцы кружили вокруг уродливого коричневого камня в середине.

— Я заберу ее, — сказал он так, словно полностью уладил ситуацию.

— Суммы, джентльмены. — ЙенЛи потирал руки как жадный ребенок. — Мне нужны реальные цифры.

— Один миллион, — Начал Джонатан.

— Два. — Заявил Таргон.

— Пять. — Сказал Люциус. Он расслабился в кресле, абсолютно уверенный в своей победе. Независимо от того сколько денег потребуют, он заплатит. Или сделает вид, что заплатит, я полагаю.

Таргон продолжил.

— Пять земных миллионов долларов и двух воинов Таргонов.

— Продано. — Улыбнувшись, ЙенЛи хлопнул в ладоши. — Женщина твоя.

— Нет. — Одним пугающим, плавным движением Люциус подскочил на ноги.

Глаза ЙенЛи превратились у узкие щелочки.

— Я найду тебе другую Раку, Хантер.

— Я хочу эту. — Он указал на меня. — Она моя. Ее обещали мне. Найди ему другую.

— На самом деле, ее обещали мне. — Джонатан так сильно сжал сигару, что переломил ее пополам.

— Пожалуйста, скажи мне, что не настолько глуп, чтобы думать будто я сохраню ее для тебя, Джонатан, — сказал ЙенЛи, адресуя ему его же слова, сказанные Люциусу ранее. — Я уже владею твоей душой. Что нужно заполучить, чтобы сделать тебя счастливым? — затем обратился к Люциусу. — Я уважаю твоего отца, и с радостью поработаю с тобой в будущем, чтобы доставить тебе еще одну Раку. Что касается этой, победило лучшее предложение.

— Она моя, черт тебя дери, — зарычал Люциус. — Это плохо для твоего бизнеса. Как отреагируют твои другие клиенты, когда поймут, что ты не человек слова?

Вновь опустилась тишина, в этот раз еще более тяжелая чем в прошлый.

Кожа ЙенЛи стала темно-малиновой.

— Не становись моим врагом.

Его губы сжались, оставив только узкую щель для слов.

Люциус шагнул к экрану.

— Давай поговорим об этом.

— Нет.

Исходя из того, что услышала, я поняла — ЙенЛи с самого начала планировал продать меня Таргону.

Что может быть лучше, чем заручиться поддержкой таких непобедимых воинов? Потеряв Мрис-сти и став мишенью для правительства, ЙенЛи, вероятно, увидел в этом возможность приобрести непроницаемый щит. Или два.

— Я хочу поговорить, — настаивал Люциус. — Как мужчина с мужчиной. Лицом к лицу.

— Ха. Ты достаточно зол, чтобы попытаться убить меня прямо сейчас.

Я знала, что он пытался выманить ЙенЛи, и одобряла это. Тем не менее, не хотела покидать это здание, пока женщины не окажутся в безопасности. Нужно оказать какое-то сопротивление, возможно, сбежать отсюда.

Тогда… что? Думаю, нас раскроют. Я потихоньку поднимала пальцы к небольшому клинку, прикрепленному к спине

Таргон легко поднялся на ноги, следя глазами за моими движениями. Я никогда не видела таких глаз как у него. Словно жидкое расплавленное золото, которое сильно раскалилось, почти гипнотизировало. Его привлекательные черты лица осветились радостью.

— Подойди ко мне, — сказал он, даже в его голосе присутствовали гипнотические нотки.

Как ни странно, мне пришлось подчиниться. Где-то глубоко внутри меня раздавался его голос, и я желала сделать все, что в моих силах, чтобы угодить ему.

Остальная часть комнаты исчезла, пока я видела лишь Таргона. Мои мысли разбежались и перегруппировались вокруг его великолепного образа.

— Подойди, — снова сказал он.

Сосредоточься, Иден. Сосредоточься. Не слушай его голос. Думай только о том, что тебе нужно сделать. Борись. Точно, мне нужно бороться, чтобы спасти женщин.

От этой мысли его чары испарились. Где у него слабое место? Шея? Грудь? Я никогда не убивала Таргонов раньше.

— Подойди, — сказал он в третий раз.

Я начала подходить к нему, разматывая лямку вокруг клинка. Используя запястье и руку, чтобы скрыть оружие от его взгляда.

Люциус выскочил передо мной и встал лицом к Таргону.

— Поскольку Уэйн отказался встретиться со мной, то пообщаюсь с тобой. Дай мне выкупить ее. Я заплачу столько, сколько захочешь.

— Она больше не продается, — сказал иной с налетом раздражения в голосе.

— Ты не увезешь ее с этой планеты.

Я дотронулась пальцами спины Люциуса, молча давая понять, что знаю, как следует и нужно поступить. Он не отошел, хотя было ясно, что чувствует мои прикосновения, поскольку его мышцы напряглись при первом контакте.

Таргон приподнял брови.

— Если ты планируешь остановить меня, человек, предлагаю тебе даже не пытаться. Людям, как правило, становится больно, когда они меня раздражают.

— Теперь, когда наши дела завершены, — вставил ЙенЛи, когда кто-то на изображении подошел к нему со спины, — оставляю тебя одного, чтобы насладиться своим призом. Я жду твоих воинов Таргонов на своем пороге завтра утром, Девин.

Экран погас.

Джонатан потянулся к Люциусу, но тот схватил его за руку и выкрутил, треснула кость. Джонатан взвыл от боли и упал на колени. Затем Люциус подскочил к Таргону. Даже не сдвинувшись ни на дюйм, иной как-то заставил моего напарника упасть на землю рядом с Джонатаном.

Я тоже бросилась на иного, подняла нож и приготовилась к атаке. Но в следующее мгновение, мои ноги застыли на месте, и оружие выпало из руки. Я не могла пошевелиться. Едва могла дышать.

— Не паникуй, маленькая Рака. — Таргон мягко мне улыбнулся. — Я скоро сниму с тебя паралич.

Ублюдок контролировал мой разум. Паника охватила меня, но я боролась с ней, пытаясь поставить какой-нибудь щит против него. Однако, если власть слишком сильна.

Продолжая улыбаться, он набросил золотое ожерелье на меня. Словно змея, оно обернулось вокруг моего горла, недостаточно туго, чтобы задушить, но достаточно крепко, чтобы убедиться, что оно останется на месте.

Я испуганно взглянула вниз, янтарный самоцвет подмигнул мне. Я отчаянно хотела разорвать звенья, но не могла. Затем посмотрела на Люциуса, беспомощно уставилась на него, переполненная ужасом.

После падения на ковер он не двигался.

— Что ты с ним сделал? — потребовала я.

— Он всего лишь спит, — ответил Таргон.

Доказывая слова иного, Люциус застонал. Его глаза открылись, и он слегка поднял голову. Когда он увидел меня, то попытался подползти ближе, чтобы защитить.

— Думаю, его нужно погрузить в сон навечно, — произнёс Джонатан, вытаскивая обычный пистолет. Я не могла сделать ничего, но закричала, все еще оставаясь на месте, когда мужчина выстрелил. Пуля прошла чуть ниже левого плеча Люциуса, заставляя все его тело вздрогнуть. Попала в сердце?

Холодная ярость полосонула меня изнутри. Таргон перестал фокусироваться на мне и нахмурился, увидев кровотечение Люциуса. Его невнимательность освободила меня от паралича.

Я мгновенно подняла нож и, не думая ни секунды, кинула его в Джонатана.

Острый метал вошел в его горло. Глаза Джонатана расширились, и он забулькал, когда его колени подогнулись, и упал на землю. Я прыгнула вперед и только потянулась к лезвию, когда темное облако окутало мой разум.

Падаю… падаю… я боролась с этим, вцепляясь ментальными когтями.

Неожиданно туман рассеялся.

— Что произошло? — спросила я ошеломленно.

Таргон удивленно кивнул.

— У тебя есть ментальные щиты, хотя они и не особо сильные.

Он вздохнул, а я вновь застыла на месте.

Иной достал маленький пузырек из кармана, откинул мои волосы с лица и заставил проглотить содержимое. Я подавилась им, но было слишком поздно, чтобы выплюнуть горькую жидкость.

В тот миг, когда язык ощутил вкус, я поняла, что это не опиаты, которые давал мне Парфюмированный.

Мужчина сделал домашнюю работу по Рака. Он знал, что человеческие антигистаминный препараты при смешивании их с алкоголем, вырубали нас каждый раз. Когда по телу прокатилась вялость, Таргон ударил быстро и в полную силу.

Последнее, что я увидела перед глазами, был Люциус, покрытый собственной кровью.

Переводчики: Shottik, Yogik

Редактор: natali1875

Глава 23

Образ сильного дрожащего тела Люциуса, окровавленного и безжизненного, вытолкнул меня из черного тумана летаргического сна в явь.

— Люциус! — закричала я. Его имя эхом раздалось повсюду.

— Добро пожаловать на Таргон, — прошептал голос в моей голове.

Таргон. Нет. Нет! Мои веки распахнулись. Я судорожно хватала ртом воздух, словно только что пробежала марафон в гору. Поискала глазами другого человека, но никого не увидела.

Если я спала… возможно, это был ночной кошмар? Нет. Я прикусила нижнюю губу, вызывая резкую боль и капельку крови. Люциуса действительно подстрелили.

Я вспомнила аукцион, где продавали меня, и грохот выстрела пистолета Джонатана, вспомнила металлический запах человеческой крови.

«Люциус», — подумала я, и меня накрыло волной паники. Нужно добраться до него. Теперь он ранен и без защиты в доме, наполненном охранниками ЙенЛи, и никто кроме меня не знает о его местонахождении. Нельзя думать о нем как о… нет, ни в коем случае.

Женщины там тоже беспомощны. Я должна спасти их.

Я резко приняла вертикальное положение, хватаясь за мягкое белое одеяло, укрывающее меня. Затем осмотрела комнату. Незнакомая. Просторная и открытая.

Белая тюль развивалась в проемах многочисленных окон и дверей. Я сидела на белом ложе из мягких подушек. Куда не посмотри, нигде не одного охранника.

Где я, черт возьми?

Таргон…

Нет уверенности, укажет ли изотоп, который я глотала, на мое расположение, да и нет времени проверять.

В любом случае, другой путь спасения казался невозможным, пока мы не узнаем всю информацию о солнечных вспышках. Нет, я должна освободиться. Быстро.

Боже, нужно добраться до дома.

Я откинула покрывало и встала. Мои ноги тряслись, из-за чего я задалась вопросом, как долго продолжался мой сон. По крайней мере, Таргон не раздел меня.

Он оставил на мне розовый гаремский костюм. Я протянула руку, но ожерелья, надетого им на меня, не обнаружила. Оно нужно, чтобы пройти через солнечную вспышку. Где оно?

Я глубоко вдохнула и почувствовала сладкий, цветочный аромат, затем вновь осмотрела огромную комнату. Мог он спрятать ожерелье в вазе с фруктами? Нет. Пусто.

Ящик стола… возможно, он убрал его туда. Я бросилась вперед, но заскользила в сторону при остановке, когда услышала слова Таргона.

— Я так счастлив, что ты, наконец, проснулась, — его низкий, чувственный голос раздался позади меня.

Я резко обернулась. Таргон прислонился к одному из огромных дверных проемов, а белая тюль, развивающаяся у окна, окутывала его голые ноги.

Его глаза кружили в водовороте жизни, темные волосы струились по плечам, заправленные за уши. Я рассмотрела, что они заостренные на концах, словно у фэйри из волшебных детских сказок. Он надел что-то похожее на черный шотландский килт, но рубашка отсутствовала.

— Отдай мне ожерелье и отправь назад, — потребовала я.

Он цыкнул языком.

— Нас не представили должным образом. Ты — Иден Блэк, переводчик иных и правительственный агент. Я — Девин Камбриай, король этой страны.

Король. Долбаный король. Я знала кое-что об истории Таргонов. Титул короля не наследовался, а его получали согласно телекинетическому дару. Мой желудок скрутило в тысячу мелких узелков. Я безоружна, а противник мог заставить меня застыть на месте. Как, черт возьми, с ним бороться?

— Пожалуйста, — сказала я, слово словно сорвалось с губ. — Верни меня.

— ЙенЛи потребовался год, чтобы найти мне Раку, — ответил он. — Сожалею, милый ангел, но единственное место, куда я отправлю тебя, это моя кровать.

Мои кулаки сжались по бокам.

— А если я откажусь?

Его губы дрогнули, и веселье заискрилось в слишком янтарных глазах.

— Твой отказ не станет проблемой.

«Да, это так», — мрачно подумала я. Он уже вполне мило доказал свои способности. Если он решит заморозить и изнасиловать меня, то я ничего не смогу сделать, чтобы его остановить.

Однако, с виду я никак не продемонстрировала свою реакцию на его комментарий. Если он подпитывается женским страхом, то это может возбудить его.

— Почему Рака? — спросила я, поддерживая разговор. Затем приподняла подбородок. — В моей расе нет ничего особенного.

— Ох, позволю не согласиться.

— Из-за золота?

Он усмехнулся.

— Я не человек. Золото ничего для меня не значит.

— Тогда почему?

— Я никогда не пробовал Раку. Вас так мало на Земле, и все из-за глупой людской жадности. И посторонним запрещен въезд на вашу планету. Действительно, какая досада. Возможно, я мог бы пировать там на протяжении нескольких месяцев, если бы мне разрешили въезд. — Его голос стал ниже на одну октаву. — Я очень, очень давно хотел изведать вкус Раки.

Я приподняла бровь, изображая беспечность.

— Изведать вкус ее страсти? Или в качестве ужина?

Он вновь рассмеялся. Его черты лица смягчились. Женщина во мне оценила его мужскую красоту, мужественную чувственность. Но он не Люциус. Я бы не отдалась никому кроме Люциуса.

За короткое время, проведенное вместе, я научилась уважать и симпатизировать ему. Постоянно желала его. Он что-то значил для меня. Не знаю, что. Просто понимала, он важен.

— Страсти, конечно, — сказал Таргон. — Я пробовал женщин из разных галактик. Мне нужно что-то другое. Что-то уникальное.

Он выпрямился и медленно пошел ко мне.

— Остановись, — закричала я, сгибая колени и готовясь к бою.

Удивительно, но он послушался. И замер на безопасном расстоянии, пока взглядом обследовал меня.

— Я только хочу знать такая же ты мягкая на ощупь как выглядишь. Конечно, ты не откажешь мне в простом прикосновении.

— Я отказываю тебе в праве даже дышать в мою сторону.

— Твое сопротивление очаровательно, так что я выполню эту просьбу и не притронусь к тебе. Сейчас.

— Спасибо, — сказала я сухо.

— Пожалуйста. — Он улыбнулся мне. — Я рад, что добавил тебя в свою коллекцию.

— Твою коллекцию?

— О, да. Как видишь, я люблю женщин. Люблю их мягкость, многогранность, аромат и поэтому решил попробовать представительницу каждого цвета, расы и размера.

— И не имеет значение, что некоторые из них могут не хотеть тебя?

— Они могут не желать меня… сначала. — Его улыбка стала шире. — Я всегда заставляю их передумать.

— Я не хочу тебя, — заскрежетала я зубами. — Хочу другого.

Таргон лишь пожал плечами.

— Ты тоже передумаешь.

Он говорил так самонадеянно, словно полностью уверен в моем проигрыше.

Наблюдая за мной своими чересчур янтарными, веселыми глазами, Девин вновь направился ко мне.

— Я могу начать прямо сейчас, — сказал он, но сменил направление и остановился возле стола.

Он поднял белую каменную чашу с фруктами. При ее осмотре, я нашла только маленькие, лазурные шары внутри.

Я не двигалась, когда Таргон сократил расстояние между нами, хотя все мои инстинкты требовали атаковать. Он просто прошел мимо меня.

Наши обнажённые плечи соприкоснулись, кожа к коже, его оказалась удивительно холодной, моя же горячая из-за отчаянного желания уйти. Девин опустился на гору подушек.

Оставив за собой шлейф запаха экзотических специй в воздухе. Он откинулся назад, принимая ленивую, обольстительную позу, и похлопал по месту рядом.

— Эта часть заставит меня передумать?

— Такая подозрительная, маленькая Рака. — Таргон бросил фрукт в рот и разжевал. — Увы нет, это знакомство-с-тобой момент. Если хочешь, мы можем ускориться. Я не требователен. Подойди ко мне.

Я обдумывала воспротивиться его требованию. Не хочу лучше узнавать его, не хочу садиться рядом с ним и играть в глупую игру соблазнения.

Необходимость добраться до Люциуса и женщин усиливалась с каждой прошедшей секундой. Черт возьми! Я никогда не чувствовала себя более беспомощной.

— Ну, — сказал Девин, его тон стал жестче и тверже чем раньше. Радостные искры исчезли из его глаз, взгляд стал выжидающим.

Я подошла к нему и опустилась на подушки рядом.

— Так лучше, — сказал он, потянулся к миске и взял шарик. Его белоснежные зубы впились в него, откусывая половину. — Поешь.

Когда он попытался протиснуть сферу мимо моих губы, я выхватила ее из его рук и бросила через всю комнату.

Я схватила кусочек фрукта без микробов Таргона и опустила в рот.

Сладчайший вкус заставил все мои рецепторы ожить ото сна. Я потянулась к следующему.

Девин вздохнул, к нему вернулась часть былого веселья.

— Мы еще поработаем над твои упрямством. Ты знаешь, есть с королем — большая честь.

— Мне нужно вернуться на Землю, Девин.

— Теперь это твой дом.

Я наклонилась вперед, мольба застыла в глазах и прозвучала в голове.

— Пожалуйста. Отдай мне ожерелье и отправь назад. У меня есть мужчина, миссия, я должна возвратиться.

Девин поднял руку и пальцами взъерошил волосы. Золотые пряди красиво обрамляли его бледную кожу.

— Мужчина, которого застрелили. Хантер, думаю так его звали. Он — твой мужчина, да?

— Да. — Я сжала подушки, комкая материал в кулаках. — Как ты узнал?

Таргон пожал своими огромными плечами.

— То, как ты смотрела на него, как он смотрел на тебя. Хотя, мне любопытно. Если он твой мужчина, почему тогда покупал тебя?

Я пропустила его вопрос мимо ушей.

— Он ранен. Ты видел, как Джонатан стрелял в него. Я должна помочь, оказать ему медицинскую помощь.

— Он не ранен, ангел. Он мертв.

Все внутри меня покрылось льдом. Холодным, твердым льдом. Сильный, полный жизни Люциус не умер. Я бы узнала это, почувствовала.

Мы связаны таким способом, которого я не понимала, но сейчас признала его… и была благодарна. Не смогла бы и стала бы верить в его смерть. В нем слишком много жизни, слишком много сил.

Его не сокрушить. Пожалуйста, пусть он будет несокрушимым.

— Как ты узнал об этом? — спросила я мягко, моя челюсть была так напряжена, что могла сломаться в любой момент.

— Так же, как и ты, я видел кровь. Он — человек, люди не могут терять так много крови.

— Люди могут выжить после переливания крови. Вот почему я должна добраться до него.

— Если хоть какая-то жизнь осталась в нем, ЙенЛи залатает его и продаст как раба. Это я тебе обещаю.

«Да», — подумала я, надежда начала топить лед. Даже такой бизнесмен как ЙенЛи не позволит такому превосходному образцу как Люциус умереть, когда можно получить выгоду из этого.

— Я не могу позволить продать его в рабство. И не могу позволить другим женщинам, заключенным в том доме, стать рабынями. Мне нужно вернуться. Я сделаю все, что попросишь, если просто отправишь меня назад.

— Что этот мужнина даст тебе такого особенного, такого уникального, чего не могу дать я? — тон Девина стал суровым.

— Он… мой. — Единственное, что я могла ответить на данный момент.

Сжав руки в кулаки, он сердито поднялся на ноги и посмотрел на меня сверху вниз.

— Я не верну тебя, потому что не собираюсь отступаться. И хватит уже говорить об умерших мужчинах и порабощенных женщинах.

Мы еще посмотрим. Может он и управлял силой мысли, но, возможно, если я сработаю быстро, то получиться его сразить. Я мгновенно вытянула ноги и обвила ими его лодыжки.

Таргон повалился навзничь, с лязгом уронив вазу с фруктами. Синие шарики покатились по полу, в то же время я запрыгнула на него сверху и, используя свой вес, перекрыла воздух, уперев колена в его горло.

— Я убью тебя, если останусь здесь, — пообещала я.

Совсем не испугавшись, он усмехнулся.

— Вижу, придется вернуть охранников назад. Я надеялся, что ты оценишь уединение.

Я боролась с волной накатившего разочарования.

— Ты даже не сопротивлялся, да?

— Нет. — Проблеск злобы появился на его веселом выражении лица. — Я могу усыпить тебя в мгновение ока, и тогда сделаю с тобой все, что захочу.

Я отвела локоть, наметив траекторию для удара кулаком. Когда моя рука приблизилась к его лицу, улыбка Девина стала только шире… мышцы моей руки полностью одеревенели, удерживая меня на месте, до того, как я смогла достигнуть его носа.

— Мне нравится твой дух, — сказал он, в словах слышалось возбуждение. — Ты станешь моим лучшим приобретением.

Я так стильно стиснула зубы, что могла стереть их в порошок.

— Позволь мне сказать тебе кое-что, Таргон. Я никогда по собственной воле не отдамся тебе, а если ты попытаешься меня принудить, то порежу тебя на мелкие кусочки и скормлю твоим людям.

Он надул губы.

— Это не принуждение. Ты — моя рабыня…

— Это принуждение. Хантер — единственный любовник, которого я желаю.

Тот гневный отблеск вновь появился в темно-желтом взгляде Девина.

— Ты — моя собственность, и я не позволю, чтобы ты думала о другом мужчине.

— Я буду думать о нем, желать его и тосковать по нему всю оставшуюся жизнь, — бросила я, задевая его мужское самолюбие. — При каждом твоем прикосновении, я стану представлять его. Будто это он доставляет мне наслаждение.

Рычание вырвалось из его горла, Таргон оттолкнул меня и вскочил на ноги. Я тоже подскочила, мышцы моих рук освободились от его чар. Мы смотрели друг другу в лицо.

— Ты слишком много о себе возомнила, Рака, — отрезал он, — и, признаю, поначалу мне это нравилось. У тебя мужество воина, но ты также глупа, как и другие женщины, а это я не переношу. Я здесь король, и ты научишься не разжигать огонь моего гнева.

— Пожалуйста, — сказала я в отчаянии. Как я могла заставить его сделать то, что мне нужно?

— Пожалуйста, что? Пожалуйста прикоснись ко мне? Пожалуйста будь милосерден?

— Пожалуйста отправь меня домой.

Опустилась тяжелая тишина, слышалось только наше дыхание. Затем Девин схватил меня за руку и потянул в широкий просторный коридор, такой же белый, как простыни девственницы чистый и издевательский.

В дальнем конце оказалась спальня, такая же просторная, как и другие части дома и такая же белая. Подушки валялись на полу, а у дальней стены располагался бассейн.

Он бросил меня на подушки. Когда я ударилась спиной, воздух со свистом покинул мои легкие. Я сразу же вскочила, задыхаясь.

— Я говорил тебе, не возвращаться к этой теме. И поэтому твое обучение начнется прямо сейчас. — Таргон крестил руки на груди.

— Обучение чему?

— Доставлять мне удовольствие, разумеется.

Переводчики: Shottik

Редактор: natali1875

Глава 24

Взгляд Девина не отрывался от меня, когда он избавлялся от единственного предмета одежда, подобия черного килта.

Его кожа была бледной. Темные волосы в беспорядке разбросаны по плечам. Таргон представлял собой поразительную картину, красивый и сильный.

Но я не хотела его.

К сожалению, он полон решимости заполучить меня полностью.

Моя кровь вскипела от его высокомерия и амбиций, от чистейшего эгоизма, и я заставила свою энергию сконцентрироваться. Готовясь напасть, эффект неожиданности — мое единственное оружие против Таргона.

Я сделала глубокий, очищающий вдох. Держись… держись… Что-то отвлекло его внимание от меня.

И только я собралась наброситься на Девина, заметила, двух обнаженных девушек — инопланетянок, входящих через боковую дверь, одна с ярко-синей шелковистой кожей, другая светлая… и с пятью руками.

Что происходит?

Девин махнул им.

— Заходите, дамы.

Первая, милая бледнокожая блондинка с лишней парой рук, хлопнула в ладоши и захихикала. Вторая, экзотично-лазурная, облизала губы. Обе обладали худощавым телосложением и мышцами, словно высеченными из камня.

— Наблюдай за нами, — сказал Девин мне. — И учись.

У меня от шока чуть не отпала челюсть. Он не собирался меня насиловать, а просто хотел, чтобы я смотрела, как другие его ублажают? Я покачала головой, не веря, что правильно расслышала.

— Даже не думай уйти, пока я отвлекаюсь, — предостережение прозвучало в его тоне.

В следующий миг, мои колени подогнулись сами собой, я упала на подушки. Мышцы застыли. Я попыталась бороться с параличом, но безрезультатно. Черт его дери.

Обе женщины подошли к нему, нетерпеливо царапая его тело и оставляя янтарные борозды. Пятирукая смогла охватить большую площадь.

Даже не пытаясь быть нежными, они кусали его грудь, заставляя выступать маленькие капельки золотой крови. Женщины щипали его за соски, сильно сжимали и гладили возбужденный член.

Таргон стонал от удовольствия. Его глаза закрылись.

«Вот он, — подумала я. — Мой единственный шанс». Может я и не в силах пошевелить телом, но мой дух все еще мог передвигаться. Сконцентрировавшись на месте прямо за его плечом, я сфокусировала энергию внутри себя.

Я рисковала, оставляя тело уязвимым. Но это, возможно, мой единственный шанс найти ожерелье, которое он использовал, чтобы переправить меня.

Вскоре мой дух вырвался из тела, оставляя его холодным, беззащитным, и я посмотрела себя сверху в низ. Мои глаза открыты, и я казалось, напряженно, наблюдаю за извивающимся трио.

Хорошо. Единственное, что выдавало меня, бессмысленное и не изменяющееся выражение лица, но сомневаюсь, что Профессор Секс и его ученики заметили бы это.

В комнате отсутствовала мебель, искать негде, поэтому я покинула ее. Неизвестно, как долго длится секс у Таргона, поэтому ускорилась. К счастью, дверные проемы не заблокированы.

Девин не лгал, когда утверждал, что отпустил охранников.

Никаких мужчин какой-то расы… как я увидела… не было внутри. Только женщины — горстка людей, отличающихся по размеру и цвету, и все они обнажены.

Внутри другой спальни я отыскала туалетный столик. В нем ничего не нашла, поэтому подошла к деревянному комоду. Осмотрела и ничего не обнаружила, кроме секс-игрушек. Я обшарила каждый предмет мебели и каждую безделушку, на которую натыкалась. Так ничего и не нашла. Мое отчаяние росло с каждой проходящей секундой.

Однако, наконец-то, я подошла к коридору, который отличался от остального дома. Он был узким и закрытым. Через равные промежутки стояла вооруженная охрана.

Вот оно. Я знала это. Чувствовала. Хорошо вооруженные мужчины (тоже в килтах) охраняли то, что лежало за дальней дверью. Для меня в форме духа не существовало препятствий.

Я прошмыгнула мимо скудно одетого мужчины, стоящего перед дверью похожую на сталь. В месте соприкосновения наших тел я ощутила покалывание. Он должно быть тоже почувствовал это, поскольку подскочил.

— Что это было? — спросил он, выхватывая длинный острый клинок. Его глаза сузились и осмотрели все слева направо.

— Что? — спросил мужчина рядом с ним, напрягаясь.

Молчание, затем прозвучало:

— Я ошибся.

— Папоротник, — кто-то пробормотал. Что в переводе означало: идиот.

Я проскользнула сквозь дверь… и ахнула. Внутри комнаты находилось то, что выглядело как портал прямо на небеса. Похожее на черное бархатное небо и ярко мигающие звезды. И это все вращалось.

Манило. Какая-то разновидность порталов? Таргонам нет необходимости ждать солнечных вспышек? Я так сильно хотела прикоснуться к этой жидкости, но не поддалась искушению.

По крайней мере сейчас. Я не могла рисковать перемещением без физического тела.

Кроме того, если это портал, то я могла оказаться на планете худшей чем Таргон. Мне необходимо ожерелье.

Я огляделась. Высокие колонны тянулись к куполообразному потолку, а повсюду вокруг сверкали белые камни, ведя вверх, вверх по лестнице. На вершине расположилось двенадцать пьедесталов.

Любопытство и тревога, но больше всего надежда, захватили меня, пока я поднималась. Когда увидела, что лежало на каждом из них, то рассмеялась. Ожерелье здесь! Я нашла его. На самом деле, также нашла еще одиннадцать других.

У каждого ожерелья был разный камень, хотя все они одинакового размера. «Разве важен камень? — задалась я вопросом. — Что если в нем содержались магнитные силы? Что если от камня зависела, на какую планету отправится его владелец? Какой из них перенесет меня на Землю?»

Я изучила каждый. Синий, красный, фиолетовый, зеленый, янтарный. Затем прервалась, роясь в памяти.

Янтарный камень перенес меня сюда, поэтому янтарь означает Таргон. Кивнув, я продолжила поиски. Коричневый, серый… внезапно мое внимание вернулось к коричневому, изучая каждую деталь. Он был тусклым, слегка шероховатым, ровного цвета.

Девин носил это ожерелье во время аукциона. Чуть не подпрыгнув от радости, я сконцентрировала часть энергии между руками.

Вскоре воздух стал вращаться и шипеть, напряжение и давление росло. Мой дух тоже начало обжигать. Его жгло и опаляло. Я скривилась, но не остановилась.

Когда воздух обрел достаточную плотность, я воспользовалась сгруппированными молекулами, чтобы поднять ожерелье с пьедестала и подвесила между ладонями.

Сразу же раздался сигнал тревоги.

Я быстро перенаправила энергию, чтобы ожерелье поднялось надо мной, и стала молиться, чтобы никто не посмотрел вверх. Огромная толпа охранников ворвалась в комнату.

Они подняли копья и кинжалы, а их взгляды сканировали комнату. К счастью, мужчины не могли меня увидеть.

Я тоскливо посмотрела на мерцающий бассейн и выскочила за дверь, возвращаясь тем же путем, что шла сюда. Все это время ожерелье висело надо мной.

По пути я должно быть неправильно свернула, поскольку вошла не в то помещение, где осталось мое тело. Черт возьми! Я помчалась вперед, врываясь в каждую комнату, какую находила, проносясь мимо охранников, спешащих в зал с ожерельями.

Наконец-то… слава Богу… я нашла свое тело. Король и женщины ушли, но мое тело все еще находилось там, где я его оставила. Я быстро вошла и обнаружила, что мышцы все еще не двигаются.

Ожерелье упало и приземлилось на подушку рядом со мной. Если бы я могла шевелиться, то сбежала бы, пока царит неразбериха. И могла бы спрятать ожерелье.

Я просто должна двигаться!

Сопротивляясь и борясь на протяжении часа, я все еще оставалась неподвижной. Король, наконец-то, вспомнил о моем существовании и вернулся в комнату. Его глаза сузились, когда он опустился на колени передо мной.

— Как ты это сделала? — спросил он, запинаясь, слова прозвучали неоднозначно.

Даже мои губы отказывались двигаться.

— Ответь мне, — прорычал он.

Я посмотрела на него и затем перевела взгляд на рот. Понимая, что не могу говорить, Таргон, наконец-то, освободил меня от паралича.

— Сделала что? — я отскочила от него. От этого действия все мое тело охватила резкая боль.

— Как ты украла ожерелье? Мое ожерелье до Земли отсутствует, и только ты женщина, заинтересована в нем.

— Я всё время была здесь. — Надеясь казаться беспечной, я села попой на ожерелье. — Ты видел это. Как я могла что-то украсть?

Он потянулся ко мне, намереваясь обыскать. Я ударила его в грудь, и Девин отступил на несколько футов. Спустя секунду, я обнаружила, что мои руки и нижняя часть тела вновь заморожены. Черная ярость заструилась по моим венам. Я ненавидела то, как легко он подчиняет меня.

Его руки обследовали мои изгибы и выпуклости, но ничего не нашли. Взгляд Таргона стал глубже, он взял меня и перетащил в сторону. Тогда и увидел золотое ожерелье.

Нахмурившись, король поднял его и поднес к моему лицу.

— Как оно у тебя оказалось? — Когда я продолжила молчать, он добавил. — Я не обездвижил твой рот в этот раз. Ответь мне.

Беспомощность присоединилась к ярости, они закружились вместе в назревающей буре. Как можно одержать победу над таким мощным телекинезом?

Ответ поразил меня словно выстрел из бластера.

Я не в силах сражаться с ним его способом, но можно бороться другим путем. Пошла к черту уязвимость. Мои губы скривились в злой ухмылке.

— Почему бы мне не показать тебе?

Я быстро сконцентрировалась, и затем мой дух вышел из тела. Через секунду я встала позади Таргона. Сфокусировала энергию между руками, затем бросила ее в него, ударив в голову.

Таргон завалился на бок, но мгновенно вскочил на ноги. Нахмурившись, он отвернулся от моего тела и взглянул на мой дух.

Когда он не понял, что собственно с ним происходит, его глаза расширились.

— Что происходит?

Затем я направила энергию ему между ног, ударив по драгоценному пенису с достаточной силой, чтобы свалить на колени, и заставить застонать от боли.

Он посмотрел на мое тело, затем вновь обследовал центр комнаты.

— Как ты это делаешь? — потребовал он.

Теперь, когда эмоции вырвались наружу, я не могла сдерживаться. Собирала энергию в сгустки и продолжала бросаться в него.

Снова и снова, со всей яростью и беспомощностью, бушующей внутри меня. Таргон упал, и я воспользовалась уплотненным воздухом, чтобы забрать его нож. Острый клинок завис в воздухе. Таргон вытаращил глаза, когда я поднесла кинжал ближе к его шее.

Он замер, не смея дышать.

— Каково это быть беспомощным в чужой власти? — издевалась я. Слова звучали словно шепот ветра, но Девин поднял.

Он открыл рот, чтобы закричать о помощи.

— Позовешь охранников, — сказала я, прижав нож еще ближе, — и это станет последним издаваемым тобой звуком.

Его голос забулькал и затих.

— Так лучше. — Продолжая удерживать клинок одной рукой, другой я сконцентрировала энергию и сорвала золотое ожерелье, висящее на его шее.

— В миг, когда ты отпустишь меня, я смогу убить твое тело. Душа не выживет без тела.

— Это правда, — подтвердила я.

— Как думаешь, насколько долго сможешь сдерживать меня так?

— Столько сколько понадобится. Ты благородный мужчина, Девин?

Краем глаза я заметила, как он тянется вверх, намереваясь схватить кинжал и отбросить подальше.

— Эй, эй, эй, — сказала я и послала в него еще больше энергии, погружая кончик немного глубже в шею. Появилась капелька крови янтарного цвета.

Рычание сорвалось с его губ, но руки остановились.

— Ты благородный мужчина? — спросила я вновь.

— Да, черт тебя дери.

— Тогда дай обещание здесь и сейчас, что отправишь меня домой со следующей солнечной вспышкой, и я оставлю тебя в живых.

— Нет.

— Нет? Я могу убить тебя, вернуться в свое тело и сбежать из этого места.

— Ты никогда не пройдешь мимо моих охранников. Их отбирали согласно телекинетическим способностям и учитывали садистские наклонности. Когда они заметят тебя, а они заметят, то сделают так, что ты пожалеешь о решении уйти от меня.

— Бьюсь об заклад, ты также думал, что я никогда не смогу держать клинок у твоей шеи.

Молчание.

— Ты не убьешь меня, — наконец-то произнес он. Пот катился с его висков. — Ты — женщина и Рака. Такие как ты редкость, но я знаю, что вы мирные. Чувственные. Насилие применяется только правящим классом.

— Возможно, я член правящего класса, поскольку, как видишь, Девин, я больше чем правительственный агент. Я — убийца. И убила множество людей, поэтому убить тебя для меня не проблема. Как думаешь, почему я позволила ЙенЛи схватить себя? Думаешь, почему мой мужчина пытался «купить» меня? Потому что я могла убить ЙенЛи и уничтожить его рабскую шайку. — Таргон застыл. — Однако, я позволю тебе жить.

В момент, когда я увидела тех женщин в клетке, моя цель доказать собственную значимость или стать лучшей перестала быть такой уж важной.

Моя миссия стала спасательной. Женщины, Люциус. И я бы заключила сделку с самим дьяволом, чтобы выполнить ее.

— Что ты сказал, Таргон? Твоя жизнь в обмен на билет домой.

— Я смогу переспать с тобой в оплату за доставленные тобой неприятности?

— Нет. Хотя, я позволю поцеловать свои ноги.

Он фыркнул. Пока обдумывал мое предложение, Таргон рукой провел по волосам. Очевидно, никто и никогда не ставил его в такое положение, и Девин не понимал, что я из себя представляю… истинную опасность или новое развлечение. Если бы я здесь отдыхала, то могла бы насладиться выходками короля.

— Что скажешь? — потребовала я. — Мое нетерпение растет.

— Я заплатил хорошие деньги за тебя, — пожаловался он.

— Так я верну их тебе.

— Ты не можешь вернуть мне обратно двух воинов, которых отдал за тебя.

— Что если пообещаю не отрезать твой член? Это поможет справиться с чувством потери?

Он сглотнул.

— Мы заключили сделку, Рака.

Переводчики: Shottik

Редактор: natali1875

Глава 25

Хоть и оставалась настороже, я рассеяла энергию, удерживающую кинжал и ожерелье, которые с лязгом упали на пол. Затем быстро вернулась в свое тело и вскочила на ноги.

Девин остался верен своему слову и не позвал охранников, как и не пытался убить меня.

Он просто поднялся на ноги и отряхнул свой килт (или как там называется эта чертова юбка).

Все это время мрачное выражение не покидало его лица.

Я подняла упавшие вещи и тотчас столкнулась с ним.

— Ты что-то сказал?

— Я очень разозлен этой ситуацией.

— Возьми себя в руки! Сколько времени до следующей солнечной вспышки?

Поначалу он не ответил. Таргон запустил руку в волосы и уставился в потолок, затем тяжело вздохнул.

— Солнечная вспышка не нужна. Пошли, — бросил он, единственное слово прозвучало резко и неожиданно словно выстрел. Он повернулся на пятках.

Я последовала за ним, все еще не расслабляясь.

— Что ты имел ввиду «не нужна»?

— Солнечная вспышка необходима только чтобы переместиться с Земли, не с Таргона. Здесь мы пользуемся Скайвеем — небесный путь.

Я догадалась, что так назывался бассейн, наполненный чем-то похожим на гель. Затем запрятала эту информацию подальше, зная, что должна дать полный отчет Майклу.

Когда мы с Девином вошли в узкий коридор, который вел в белокаменную комнату, где я нашла ожерелье, охранники, стоящие у стены, полностью сосредоточились на нас. Я была так взволнована, так готовилась оказаться дома, что мои конечности дрожали.

— Открывайте, — приказал Таргон.

Двое мужчин мгновенно подчинились, раздвигая дверцы в стороны. Девин и я проскользнули внутрь. Когда двери позади нас закрылись, король сказал:

— Этот твой человек. — Его тон звучал абсолютно безразлично, но я знала лучше. Он, не отрываясь, смотрел на меня. — Что делает его таким особенным? И не говори мне, что он твой. Существует причина, что-то выделяющее его среди остальных.

Я перескакивала по две ступеньки за раз, король шел по пятам. Этот мужчина отправит меня к Люциусу и захваченным женщинам, поэтому я отнеслась к нему великодушно.

— Он что-то разжигает внутри меня, — ответила я. — Воспламеняет мою кровь таким способом, которого я не понимаю.

— Я смогу сделать тоже самое. Обещаю.

— Возможно да. Возможно нет.

Последовала пауза. Затем:

— Что если я отправлюсь с тобой на Землю просто, чтобы убить твоего мужчину и убрать его с моего пути? Если он уже не мертв, — добавил он. Девин взял ожерелье, которое я все еще держала, и надел себе на шею.

— Он жив, и ты же понимаешь, что я убью тебя, если причинишь ему боль. — Я слишком доверяла этому эгоцентричному мужчине. Но была готова убить его в любой момент… если он не опередит меня. Хотя, я готова рискнуть.

— Я хочу сделать тебя своей, — ответил Таргон. — И не пытаюсь скрывать этого.

— У тебя же есть хоть какая-то гордость, правда?

— Совсем нет. — Злой огонек зажегся в его глазах, и он схватил меня за руку. Блеск от Скайвея обласкал лицо Девина, освещая бледную кожу. Темные пряди волос упали на лоб. — Почему бы нам не заключить еще одну сделку, между мной и тобой, а? Я дам королевскую клятву, что помогу спасти твоего мужчину в обмен на одну ночь со мной.

Я перекинула волосы через плечом одни движением запястья.

— Мы уже заключили сделку. Я не заколола тебя, а теперь ты отправишь меня домой.

— Ага, но я могу сделать больше, чем просто вернуть тебя домой. Могу спасти твоего мужчину… и забрать тебя у ЙенЛи.

Он говорил серьезно, ни намека на поддразнивание на его лице. Злой огонек исчез. Я стояла и смотрела на него, погруженная в раздумья. Довериться ему. Не доверять ему.

В любом случае, Таргон просто предложил то, от чего невозможно отказаться, цена не имеет значения.

— Идет, — согласилась я, слово тяжелым комом ощущалось в горле.

Король кивнул.

— Сделку нужно скрепить кровью. — Он встал на колени, увлекая меня за собой, и достал нож. Я напряглась, но не сдвинулась, когда Девин провел серебряным кончиком по голой груди. Янтарная кровь потекла по рельефным мышцам. — Дай мне свою руку.

Я осторожно протянула ладонь к нему. Таргон сжал мое запястье и разрезал кожу. Не глубоко, но достаточно чтобы выступила кровь. Затем поднес его к ране на своей груди. Я могла ощутить его сердцебиение, быстрые удары.

— Я даю тебе клятву помощи, Иден Блэк. Твой мужчина и твои враги станут моими за определенную цену. — Он кивнул мне и наклонил подбородок. — Теперь ты.

— Я даю тебе свою клятву, Девин, — сказала я, дрожа внутри. Если бы существовал другой путь, то непременно воспользовалась бы им. Но его нет, и я понимала это. — За одну ночь со мной.

После того как мы произнесли слова, воздух вокруг нас уплотнился, став таким же мерцающим как Скавей. Живая сила. Я моргнула и шокировано посмотрела по сторонам. Даже потянулась, проводя кончиками пальцев по желеобразному воздуху, который оказался холодным и недолговечным словно сон.

— Нарушение клятвы карается смертью, — предупредил он и встал. Таргон притянул меня к себе. Король в течение долгого времени наблюдал за мной и затем кивнул. — Теперь сделка действует. Пойдем.

Мы пересекли еще несколько коридоров и наконец-то попали на вершину лестницы. Мою руку жгло, но я не обращала внимания на легкую боль. Девин схватил меня за запястье и потянул к бассейну.

— Мне тоже нужно ожерелье, — заявила я, упираясь ногами, чтобы замедлить его.

— Просто держись за меня и будешь в порядке. — Он вскользь взглянул на меня. — Еще есть время передумать.

— Нет.

— Очень хорошо, — вздохнул он.

— Что произойдет, если… — я хотела знать, что случится, если мы разделимся, но Таргон потянул меня в странное сухое желе, прежде чем я успела закончить фразу. Меня засосало в вакуум.

Мои ноги потеряли опору, сердцебиение ускорилось, почти разрывая грудь. Крики вырвались и окружили меня словно побеги плюща, которые тянутся к солнцу. Слишком яркие звезды проносились мимо моей головы.

Поднялся страшный ветер и стал толкать меня из стороны в сторону. Я сопротивлялась, пытаясь остаться в вертикальном положении, и отчаянно цеплялась за руку Девина. Мы начали кружиться, звезды мигали и сверкали рядом.

Ветер стал настолько сильным, что Таргон вырвался из моего захвата.

— Нет! — закричала я. — Девин!

На нем ожерелье. Он нужен мне, чтобы достигнуть Земли. Так ведь? Без него… Вслепую я щупала воздух обеими руками, разыскивая его. Или любую другую опору.

Вместо того, чтобы найти его, я перестала все чувствовать. Крики внезапно прекратились. Огни погасли. Мои ноги ударились о что-то твердое. Я покачнулась. Мой пульс по-прежнему молотил, но я сохранила равновесие. Затем открыла глаза и ахнула.

Я стояла в лесу среди высоких, зеленых деревьев. Холодный воздух окружил меня, но не сухой, а влажный. Звучала ленивая мелодия сверчков, а лунный свет тускло падал на траву. Я сделала глубокий вдох, ощутив знакомые ароматы хвои и грязи. Земля.

Золотые завитки волос прилипли к вискам, и я убрала их трясущимися руками. Я сделала это. Действительно вернулась. Затем осмотрела пространство, разыскивая Таргона.

Его здесь нет.

Нет времени беспокоиться о нем прямо сейчас. Нужно найти телефон и позвонить Майклу. Я побежала мимо деревьев, от решимости словно выросли крылья.

Кривые ветки хлестали по лицу, а из-за камней и корней ноги спотыкались. Я бежала больше часа в сторону зданий, которые заметила на горизонте. При каждом вздохе горло и легкие жгло огнем, но я не сбавляла скорости.

Когда я достигла первого здания, то поняла, что это жилые дома. Только в одном горел свет. Я подбежала к входной двери и забарабанила кулаками по толстой дубовой двери.

Когда никто не ответил, я начали стучать сильнее.

— Прекратите грохотать, — кто-то закричал сверху. — Я пытаюсь спать.

Я взглянула на источник звука и увидела раздраженного сереброволосого мужчину с морщинистым лицом.

— Мне необходимо воспользоваться вашим телефоном.

— Тебе нужно научиться затыкаться. Я устал.

Нахмурившись, я взяла камень из красочного, цветущего сада и разбила окно. Нет времени на взлом замка или возню с идентификационной коробкой.

Их система безопасности разразилась серией громких звуковых сигналов. Я протянула руку через разбитое стекло, съежившись, когда острый осколок разрезал кожу, добавляя еще одну рану, и сорвала систему блокировки со стены.

Дверь открылась сама собой.

Я зашла внутрь.

Сереброволосый мужчина мчался вниз по лестнице, сжимая гражданский бластер в руке.

— Я вооружен, — закричал он, — и стану стрелять на поражение.

Я мгновенно среагировала, встретила его на полпути и столкнула вниз по лестнице. Он нажал на курок, но выпущенный огонь просвистел над моим плечом. Когда мужчина упал, я вырвала пистолет из его руки.

К тому времени как он достиг пола, я приставила ствол к его сердцу.

— Где твой телефон? — потребовала я, мое намерение ясно и понятно.

— Не причиняй мне боль, — завопил он.

— Просто скажи мне где телефон, и останешься невредимым.

Слезы текли по его щекам, когда он дрожащем пальцем указал на ближайший стол. Мне ненавистно то, что пришлось напугать человека, но нет времени на щепетильность.

— Двинешься и умрешь. Понял?

Рыдания терзали его, но мужчина кивнул.

Держа его на прицеле бластера, я отступила к столу. Одной рукой я набрала номер Майкла на панели. Сереброволосый не пошевелил даже мускулом.

— Блэк, — вскоре ответил босс.

Как замечательно слышать его голос.

— Майкл, в Люциуса стреляли.

— Иден? — Удивление, счастье и облегчение смешались в его голосе. — Мой Бог, Иден, скажи, что это ты. От тебя три дня не было ни слова. Мы потеряли твой сигнал, и я думал…

— Я в порядке, но у меня немного времени. — Прошло три дня, и только один из них на Таргоне. — Ты говорил с Люциусом? Он отмечался?

— При последнем сеансе связи, твой напарник сказал, что тебя похитили, как и планировалось, и он собирается выкупить тебя. После этого, мы больше ничего от него не слышали. Разыскивали, но так и не напали на след. Твое местоположение не отслеживалось, мы везде проверили. Ничего. Что происходит?

— Джонатан Паркер стрелял в него.

— Он мер…

— Нет! — закричала я, поскольку все еще не готова рассмотреть такую вероятность. — Думаю, он сейчас у ЙенЛи, и это означает, что его продадут как раба. Также там пять женщин, предназначенные для торгов. ЙенЛи вообще разыскивали?

— Нет, но Джонатан Паркер найден мертвым.

— Знаю. Я убила его. Майкл, — пробормотала я дрожащим голосом, — ты мне нужен.

— Черт возьми, где ты, милая? Я приеду так быстро, как только смогу.

— Где я? — спросила я у мужчины, лежащего у подножия лестницы. Из-за крайней необходимости мой голос звучал жестко и беспощадно.

Его уже и без того бледное лицо стало еще белее от моего внимания, и он издал несколько непонятных звуков.

— Скажи мне, где я, — попросила я мягко. — Пожалуйста. Я не собираюсь делать тебе больно.

Благодаря моей мягкости он очнулся от шока, вызванного страхом.

— Новая Мон… Монтана, — пробормотал он, заикаясь.

— Новая Монтана, — ответила я Майклу. — Сейчас ты можешь отследить мой сигнал?

— Давай посмотрим. — Прошло мгновение, за которое звучало только его дыхание и удары по клавишам. — Теперь попалась, — ответил он удовлетворенно. — Мы вернем тебя домой, малышка, мы вернём тебя.

— Нет. Нужно отправиться в Новый Даллас. Вернуться в дом, где они держали меня. ЙенЛи все еще там, я знаю это, и это означает, что Люциус тоже там. Они могут быть все еще внутри. Мы должны спасти его, Майкл. И других.

— Мы спасем, — сказал он, услышав панику в моем голосе. — Спасем. Обещаю тебе.

Звуки полицейских сирен раздались на заднем фоне. Вскоре появились их сине-красные огни.

— Просто приезжай сюда так быстро, как только сможешь, — сказала я и вышла из дома таким же путем, как и вошла.

Переводчики: Shottik

Редактор: natali1875

Глава 26

— Ты заручилась поддержкой Таргона? — возмутился Майкл.

Его знакомый голос раздался в наушниках, закрывающих мои уши, и прозвучал словно успокаивающее заклинание священника вуду.

Я пристального посмотрела в окно экспериментального судна на воздушной подушке, впитывая темноту практически бархатного неба и блеск бриллиантовых звезд.

Не большой и тихий двигатель автомобиля издал лишь незначительное жужжание, когда машина за двадцать три миллиона долларов взмыла в воздух.

Я уже объяснила боссу, как работают солнечные вспышки, и об ожерелье. Рассказала об охраннике ЙенЛи у которого есть электро-пистолет. Он слушал в гробовой тишине.

Не уверена, что именно я почувствовала, когда первой вещью, на которую отреагировал Майкл, стала причастность Таргона.

— Ты понимаешь, — продолжил он, говоря в свой маленький черный микрофон, — что король Таргона, как там, черт возьми, его имя, может прямо сейчас предупреждать ЙенЛи о тебе? Тебя могут полностью раскрыть.

Мое прикрытие и так провалилось, но я не упоминала об этом.

— Спасти Люциуса и женщин важнее. Ничего больше. — И после клятвы Девина, не думаю, что он предаст меня.

Обещание казалось таким… официальным. Таким опасным для жизни, как он утверждал.

— Возможно, Девин сказал ЙенЛи, что я приду сюда за ним, возможно, нет. В любом случае, я поймаю его.

Майкл разочарованно процедил сквозь зубы:

— Хорошо. Я позволю тебе войти в здание, но ты возьмешь Рена и Марко с собой. Они…

— Нет. Я иду одна. — Я готова прибегнуть к помощи Таргона. У него есть сила, которая могла дать мне преимущество. Я не возьму с собой людей… особенно агентов Майкла.

После того как я увидела у ЙенЛи электро-пистолет, поняла, что велика вероятность утечки информации среди людей босса. Нельзя рисковать, вновь отправляясь за ЙенЛи.

Я объяснила это Майклу, но он покачал головой.

— ЙенЛи и я работали над этой пушкой вместе. Крота нет. Ты возьмешь моих людей, и закончим с этим.

Возможно, предателя нет. Но я все еще не собиралась рисковать.

— Думаю, это означает, что я увольняюсь. — Наконец я повернулась к нему. Выражение его лица было жестким и решительным. Кажется, он поседел сильнее с нашей последней встречи. — Теперь попытайся и отдай приказ.

Что-то холодное и жестокое вспыхнуло в его глазах… с таким блеском он никогда не смотрел на меня раньше.

— Ты готова отказаться от своего места в агентстве, отказаться от всего, над чем ты и я работали вместе, только чтобы спасти Люциуса самостоятельно?

— Все верно, — ответила я, не задумываясь. — Так безопаснее.

— Ну, знаешь, что? Мужчине, которого ты так отчаянно хочешь спасти, правительство заплатило, не за то чтобы тот стал твоим партнером. Я сделал это, чтобы он защитил тебя. Я лично. И он провалился.

— То есть?

— Люциус должен был уберечь тебя от ЙенЛи и убить его сам. Защитить и привезти домой невредимой. Он не выполнил ничего из этого. Потерпел неудачу.

Мой желудок сжался, пока я переваривала его слова и рылась в памяти. Однажды, при нашей первой встрече с Люциусом, он упоминал о том, что ему заплатил Майкл.

В то время я даже не думала, что это могло случайно сорваться с его языка. Смесь удивления и злости охватила меня.

Люциус должен был сказать мне. Ему предоставлялась куча возможностей, пока мы были вместе в постели. Мне не понравилось, что он солгал мне.

Тем не менее это не изменит моих чувств к нему. Конечно, я накажу его за ложь, но сначала спасу ему жизнь.

— Ты хотел, чтобы я рассердилась на него, это случилось. Но также я зла на тебя. Ты заплатил ему, Майкл. Ты настолько мне не доверяешь? — Мой голос стал тихим. Оскорбленным. — Ты действительно считаешь меня такой некомпетентной?

Когда он понял, что пыл моего гнева направлен на него, а не на Люциуса, то тоже ощутил шок.

— Я люблю тебя. И сделаю все, что необходимо, чтобы защитить. Пожалуйста. Возьми нескольких парней моих с собой.

Вот оно. Вот все, что он может мне сказать. Печаль накрыла меня.

— Я знаю, что ты любишь меня, Майкл, но теперь понимаю, что ты никогда не увидишь во мне то, что я хочу… мне нужно… показать тебе. Женщину смелую и сильную… женщину, которая может справиться с любой задачей. Такой видит меня Люциус, — ответила я, и поняла, что это правда. Он говорил, что гордится мной, что проделана хорошая работа.

Он отправил меня в логово льва, если можно так выразиться, и доверил найти путь оттуда.

— Моя отставка в силе, — сказала я. — Я иду одна.

Его ноздри раздулись, щеки раскраснелись, явные признаки злости на то, что я не спасовала.

— Если ты больше не агент, то не должна отправляться за Люциусом. Я отвезу тебя домой. В любом случае, тебе нужно отдохнуть.

— Отправь меня в Новый Даллас, — отрезала я, — или, клянусь Богом, я присоединюсь к ЙенЛи и стану его правой рукой. Я сделаю и это. Сделаю все, что необходимо ради спасения Люциуса и женщин. Когда я была маленькой девочкой, ты считал до трех, когда я отказывалась слушаться. Если на счет три, я не соглашалась, то ты меня наказывал. Не то чтобы ты когда-нибудь переживал из-за этого.

— Не поступай так, Иден.

— Раз.

— Пожалуйста. Просто забудь.

— Два.

— Почему ты делаешь это?

— Тр…

— Хорошо. — Губы Майкла сжались в линию, но он холодно кивнул. — Я отправлю тебя в Новый Даллас. Высажу прямо в эпицентре опасности. — Он понимал, что я никогда не сыплю пустыми угрозами. — Только потом грязно не матерись, когда я пошлю своих ребят тебе на выручку. Ты предупреждена.

Резким движением он нажал кнопку на наушнике, переключаясь на канал связи с пилотом.

Когда Майкл вновь оказался со мной на линии, то я попросила:

— Вышли координаты дома, где меня удерживали.

Он сбросил, а некоторое время спустя мы приземлились в Новом Далласе. Я быстро переоделась в стандартную для агента одежду, привезенную Майклом… черные штаны, футболка, ботинки и оружие, много-много оружия… затем захватила черную спортивную сумку, загруженную еще большим количеством оружия и предметов первой необходимости с корабля.

Я пешком ушла с частной взлетно-посадочной полосы, не сказав и не услышав от Майкла ни слова.

В миг, когда вышла за пределы слышимости, знала, что он приказал двум мужчинам следовать за мной. «Чтобы защитить меня», — подумала, нахмурившись.

Когда придем к ЙенЛи они принесут больше вреда чем пользы. Возможно, предупредят его. Испугают.

Притворяясь беспечной, я завела их в темный переулок. К сожалению, бластер в моей сумке оглушает и лишает подвижности только иных.

К счастью, в сумке также лежал новый прототип бластера для людей. На практике я использовала это оружие только однажды, и сейчас молилась, чтобы случайно не поджарить людей Майкла как барбекю на четвертое июля.

Когда они завернули на угол, я прицелилась и выстрелила. Тонкий красный луч вспыхнул, замораживая первого мужчину на месте.

Второй выхватил пистолет, но я уже в него целилась.

Нажала на спусковой курок, выпуская еще один тонкий красный луч, который попал ему прямо в грудь.

— Простите, мальчики, — сказала я, оттаскивая их неподвижные тела в тень. Затем включила их телефонные блоки, чтобы Майкл смог отыскать парней, когда они не выйдут на связь.

Уже одна, я вышла на оживленную улицу, вдоль которой стояли автомобили. Выбрала самый дорогой и с лучшей охранной системой, поскольку знала, как его перепрограммировать. Удача оказалась на моей стороне.

Черный роскошный седан скрывала тень. Опустившись на колени, я открыла сумку. После того как достала необходимые инструменты, воспользовалась мини-кусачками, чтобы перенастроить идентификационную панель, потом вставила новый чип управления.

Закономерный результат. Дверь со стороны водителя открылась автоматически. Затем я перепрограммировала устройство управления для своих целей, и машина ожила.

Быстро. Легко.

Я следовала по карте Майкла и проехала в миле от дома, не желая засветиться перед скрытыми камерами и охраной, если остановлюсь слишком близко.

Припарковала машину в зарослях деревьев и вышла. Не стала брать сумку. Все, что нужно, прикреплено ко мне.

Пригнувшись, мне пришлось с оружием медленно продвигаться через лес, ориентируясь только благодаря лучам лунного света. Жаль, что воздух теплый и сухой.

Наконец-то, передо мной появился старый дом. Оказалось, он среднего размера… из хорошо сохранившегося серого камня. Не слишком большой.

Меня закружило в водовороте эмоций: ярости, надежды, страха. На мгновение я вспомнила первую миссию по поимке ЙенЛи. Тогда я тоже пошла одна. И тоже провалилась. Но в этот раз не проиграю. Слишком много поставлено на карту.

Хотя свет не горел, из-за чего одиноко стоящий дом казался пустым, я оставалась начеку. Мои глаза постоянно всматривались в детали моего окружения. Не стоит двигать провод или датчик движения, чтобы оповестить обитателей о своем приближении.

С бластером в одной руке и кинжалом в другой я вошла в дом. Не прозвучало сигнала тревоги. Я двигалась в тени, осматривая каждую комнату, каждый угол… даже подвал. Охранники исчезли, женщины тоже.

Люциуса нигде нет.

— Черт побери, — прорычала я. Затем прислонилась к углу в гостиной… той самой, где был проведен мой аукцион… и посмотрела на высохшую кровь на ковре. Кровь Люциуса. Она залила много места и смешалась с кровью Джонатана, от чего в воздухе чувствовались металлические нотки.

Где Люциус? Куда перевезли женщин?

«Думай, Иден, думай. Куда бы отправился ЙенЛи? Скорее всего в тоже место, где прятался все эти недели… в место, которое мы не смогли обнаружить».

Скрипнула доска.

Мои руки сжали оружие. Инстинктивно я ушла дальше в тень и медленно повернулась, чтобы увидеть источник звука.

— Иден, — раздался знакомый мужской голос. — Я знаю, ты здесь. Чувствую твой женский аромат.

Мой рот сердито изогнулся. Я не ослабила захват на пистолете.

— Как ты добрался сюда так быстро, Таргон? Мне пришлось лететь в автомобиле на воздушной подушке.

— Я знал, где высадиться. — Он вошел в гостиную. Лунный свет проникал через дальнее окно и окутывал его сиянием. — Ты никого здесь не найдешь.

— Знаю. — Я тоже вышла из тени и наставила на него пистолет. — Ты в курсе где ЙенЛи?

Он усмехнулся, знакомое выражение самодовольства появилось на его лице.

— Конечно, я знаю, где он. Я же его лучший покупатель.

Я шагнула к нему.

— Ты поклялся помочь мне, и я сдержу свое слово. Отведи меня к нему.

Его ухмылка стала шире, растянувшись на все лицо. Так красив. Так хотелось ударить по нему.

— Ты также обещала мне одну ночь. Все же мы не уточнили несколько деталей. Как то, чтобы сначала получить вознаграждение.

Итак, он хотел изменить условия договора. Я притворилась спокойной, когда подошла к нему. Его руки мгновенно обняли меня. Затем мои пальцы сомкнулись вокруг ножа, который выскользнул из манжеты на запястье, и я приставила острый конец к его члену.

— Всенепременно, давай заново договоримся.

— Ах, Иден, ты так предсказуема. Заметь, я надел металлическую защиту в этот раз.

Я нахмурилась, когда вложила кинжал в ножны. Угроза не сработала с этим мужчиной, с этим сексуальным злодеем.

— Поможешь мне за поцелуй?

— Всего один?

— С языком, — огрызнулась я.

— Сейчас?

— Сию минуту. — Я встала на цыпочки, но позволила ему подойти ко мне.

— Идет. — Медленно, очень медленно, он опустил голову. Наши губы встретились, мягко и нежно. Девин не проник языком в мой рот. Нет, он принуждал меня к этому. Я обхватила его лицо и наклонила голову Таргона, когда мой язык вторгся в его рот.

Его руки обхватили мою талию, удерживая в плену его объятий. Он ощущался горячим и мужественным. Сильным, настоящим мужчиной. Но Девин не Люциус, и не может заставить меня гореть.

Он отстранился от меня с сожалением и провел кончиком пальца по изгибу губ.

— Должно быть я теряю хватку.

— ЙенЛи, — напомнила я.

— Он на своем складе, и, если твой мужчина еще жив, он тоже там, и вскоре его продадут в рабство.

Нахмурившись, я покачала головой.

— Они не там. Мы следим за складом.

— Да, я слышал об этом. Плохо, что вы не захватили и второй.

Воздух со свистом вылетел из легких. Я ни разу даже не подумала, что у ЙенЛи может быть еще один склад. Почувствовала себя дурой. Хотела кричать. И танцевать. Это оно, я наконец-то на правильном пути.

— Где он?

Мой голос звучал грубо и хрипло от переполнявших эмоций.

Девин вздохнул, и его теплое дыхание коснулось моей щеки.

— По соседству от первого. Разве это не выход? Спрятаться под носом у врага, и он никогда не найдет тебя? Сегодня вечером там большая распродажа, аукцион, который я планировал посетить.

Да, вот и способ. Я едва не задрожала от нетерпения.

— Нужно, чтобы ты взял меня на эти торги.

— А мне нужно, чтобы ты пообещала мне еще один поцелуй.

Я даже не колебалась.

— Идет.

— Мне нравится договариваться с тобой, милая. — Он наклонился, и его губы коснулись моего уха. — Но знаешь что? Я бы взял тебя на аукцион, — продолжил Таргон, растягивая слова и придавая им техасский акцент, — бесплатно.

Переводчики: Shottik

Редактор: natali1875

Глава 27

У Девина была машина на этой планете, поэтому я бросила свою украденную и забралась в его… глянцевый красный ягуар, припаркованный за домом. Когда мы отправились ко второму складу ЙенЛи, мой желудок сжался, а кровь воспламенилась.

Мягкая классическая музыка лилась из колонок, что удивило меня. Я ожидала, что Таргону нравится тяжелый рок, быстрый и жесткий, как и его сексуальная жизнь.

Минуты тянулись, пока мы мчались по шоссе.

Прошло еще несколько минут.

И еще несколько без единого слова.

— Что ты думаешь о моем поцелуе? — спросил он меня. Думаю, он задал вопрос, только чтобы нарушить молчание. Возможно, чтобы ослабить мое напряжение.

— Он был… хорошим.

— Хорошим? Хорошим! — В его янтарных глазах читалось оскорбление. — Я ожидал услышать, что поцелуй был великолепным. Удивительным. Непревзойденным. А не хорошим.

— В нем чего-то не хватает, хорошо? Не будь ребенком.

— В нем есть все.

Я ущипнула себя за переносицу.

— Не возражаешь, если я дам тебе совет, Девин?

— Да. — Его голос все еще звучал обиженно. — Валяй.

— Не принуждай к этому женщин. Поцелуй был бы намного лучше, если бы я хотела подарить его тебе.

— Его бы вообще не было, если бы я тебя не подтолкнул к нему. — Он поерзал на сиденье. — Не смей думать, что мне чего-то будет не хватать во время нашей совместной ночи.

Я не ответила. На самом деле не знала, что сказать. Я проведу с ним ночь, потому что обещала. Но это не значит, что получу удовольствие или стану страстно желать этого.

Наконец-то, мы достигли цели. Сначала сбавили скорость, а затем полностью остановились.

Перед нами выстроилась длинная очередь из автомобилей, я решила, что мы ждем парковщика. Посмотрев в окно, я увидела пыльный, просторный склад.

Толпа народу из людей и иных передвигались внутри, от чего здание чуть ли не трещало по швам.

— Мы наблюдали за соседним складом. Почему здесь нет агентов?

— Ваши камеры наблюдения легко обмануть. Не по этой ли причине их размещение незаконно без лицензии?

Я сжала губы, и провела рукой по волосам.

— Хорошо. Вот как мы поступим, — сказала я Девину. — Когда войдем внутрь, я хочу, чтобы ты притворился будто участвуешь в аукционе. Также нужно, чтобы ты прикинулся моим владельцем.

— Притворился? — он провел сильными пальцами по панели управления и улыбнулся мне.

— Да, черт возьми. Сделай вид, — взорвалась я, специально неправильно истолковав подтекст. — Ты сможешь это, так?

Автомобиль слегка проехал вперед.

— Ох, я уверен, что справлюсь. Но получится ли у тебя? Ведь придется играть роль моей рабыни.

Его радость раздражала меня.

— Я смогу.

Ненавижу так сильно полагаться на него, но мне нужна помощь. Я не справлюсь без него, и мы оба знали это.

Во всяком случае, это не закончится успешно. Сначала Люциус, теперь Девин. Я всегда была женщиной, которая гордилась тем, что выполняла хорошо всю работу самостоятельно.

Просьба о помощи оставила горький привкус во рту. Прямо сейчас я слишком обеспокоена безопасностью мужчины, которого люблю, чтобы переживать из-за ерунды.

Люблю?

И чуть не застонала. Я поняла, что это так. Я люблю его. Каким-то образом во время миссии он стал для меня всем.

Он умен и находчив. Чувственен. Саркастичен. Он — все, в чем я нуждалась в этой жизни, но не понимала до этого момента.

Машина сдвинулась еще на дюйм.

— После того как Люциус и другие окажутся в безопасности, тебе придется подвести меня к ЙенЛи. Он же будет здесь сегодня вечером, правда?

— Раньше он принимал участие в каждом аукционе, поэтому я жду, что он появится и в этот раз. Ты собираешься убить его?

— Да, — ответила я, не задумываясь, и удовольствие прозвучало в моем голосе.

Голова Девина наклонилась в сторону, пока он обдумывал мои слова.

— Не думаю, что хочу его смерти.

— Почему нет, черт возьми? Он — зло.

— Да, но он поставляет мне женщин.

Я закатила глаза.

— Почему вообще ты порабощаешь женщин? Ты красивый мужчина. Женщины любой расы с радостью придут к тебе, если только позовешь.

Таргон выгнул одну бровь.

— Ты бы не пришла. Не стала бы.

Хороший довод.

— Я — исключение из правила.

— Ненадолго, — дерзко ответил он. Пока говорил, Девин протянул руку и провел кончиком пальцев по моему бедру. Его кожа была огрубелой и удивительно прохладной, приятный контраст по сравнению с окружающей жарой.

— Убери от меня свою руку, пока не лишился ее. Твоя ночь еще не началась.

Его рот растянулся в широкой ухмылке, но Таргон послушал и убрал руку.

— Обидно, обидно. Ты должна радоваться, маленькая Рака. В скором времени, если не в эту ночи, ты будешь лежать в моих объятиях. Где же твоя радость? Твои слова благодарности?

— Те женщины царапали тебя и пускали твою кровь. Только эта мысль внушает мне радость прямо сейчас.

— Глупая женщина.

Его улыбка медленно погасла. Выражение лица стало очень серьезным.

Исчез мужчина с чувством юмора, его место занял король Таргона. Я не знала из-за чего произошло изменение, но могла догадаться.

На самом деле он наслаждался интригой и опасностью этой миссии, и жаждал победить.

— Когда мы попадем внутрь, — сказал он таким же холодным голосом, как и его прикосновения, — тебе нужно будет идти на два шага позади меня. Ты расположишься у моих ног, когда я сяду на стул. — Его взгляд скользнул по моим черным штанам и футболке. — Тебе придется надеть что-нибудь сексуальное. Я бы никогда не вывел свою рабыню на публику в этом. Что случилось с твоей розовой одеждой?

— Я порвала ее. И у меня больше нечего надеть.

— Тогда раздевайся, — бросил он, будто дня него совершенно естественно приказывать мне.

Нахмурившись, я сорвала с себя футболку и отбросила ткань на заднее сиденье, оставшись в одном лифчике. Он был черным, не особенно сексуальным, но отлично демонстрировал мою золотую кожу.

Несколько рукояток клинков возвышались над поясом моих штанов. Без футболки мои пистолеты также стало видно. Пришлось отцепить большинство из них.

— Снимай штаны, — приказал Девин.

— Пошел к черту, — выругалась я, но взяла нож и отрезала штанины, так что на мне остались жалкие клочки ткани… которые едва прикрывали округлую задницу.

— Намного лучше. Теперь распусти волосы.

Я сорвала резинку с волос, и шелковистые пряди тут же упали на мои плечи и спину.

— Не могу дождаться, когда возьму тебя, — выпалил он на одном дыхании.

А придется.

Наш автомобиль наконец-то подъехал ко входу и остановился. Мужчина, одетый как ковбой открыл мою дверь, и я вышла. В полночном воздухе ощущались запахи сена и выхлопных газов.

Взгляд человека не отрывался от меня, выражение его лица светилось от благоговения.

Не думаю, что он осознавал, когда потянулся ко мне, чтобы погладить мой обнаженный живот. Я отошла в сторону, не желая ощущать его пальцы на своем теле.

Девин обошел машину и встал передо мной, выглядя чертовски сексуально в своем зеленом килте и белой рубашке. Его блестящие каштановые волосы собраны сзади в хвост.

Его янтарные глаза лучились энергией. Не говоря ни слова, он начал идти, ожидая, что я последую за ним.

Так и случилось. Толпа автоматически разошлась перед ним, когда мы вошли в здание. Я почувствовала на себе множество взглядов, но не обращала на них внимания.

Мои ботинки стучали по грязному полу. Девин несколько раз останавливался, чтобы поболтать со знакомыми, и я пользовалась этим временем, чтобы взглядом отыскать ЙенЛи.

Но нигде не увидела его, и от этого меня охватило разочарование. Что если он не примет участие?

Вскоре я подошла к кучке складных стульев, выстроенных в линию перед помостом. Мое сердце застучало громче в груди. На вершине помоста были «рабы». Их руки связали над головой и прикрепили к деревянной балке.

На них надели прозрачные белые робы, которые легко распахивались и снимались для лучшего просмотра.

Я заметила пять женщин из клетки, и мои колени едва не подогнулись от облегчения. Их лица побледнели от страха, но они еще живы. Здесь выставили еще шестерых женщин, которых я не видела раньше.

Также я не узнала связанных сильных, мускулистых мужчин рядом с ними.

Мой взгляд метнулся к ним, стоящим спиной, но я не могла увидеть всех. «Люциус, Люциус», — повторял мой разум, пока я искала его, молясь, чтобы он оказался здесь.

Мои мышцы словно тиски сжались вокруг костей.

Король Таргона занял место в первом ряду. Помня про его слова, я скованно опустилась на пол у его ног. Боже, не желаю это делать. Хотелось встать, закричать, начать действовать. «Терпение, — напомнила я себе. — Терпение».

Он погладил меня по голове.

— Хорошая девочка, — сказал он, явно наслаждаясь собой.

Мое новое положение не изменило моих действий. Я продолжила изучать рабов. Один в конце помоста оказался частично скрыт в тени, и двое мужчин осматривали его.

Раб поставил ноги на ширине плеч, полы его робы раздвинулись, и я смогла увидеть бронзовую кожу. На минуту, в легкие перестал поступать воздух.

Я сглотнула, желая, чтобы мужчины перестали закрывать линию обзора. Пот выступил на лбу. Мои дрожащие руки вцепились в землю подо мной. «Отойдите», — мысленно закричала я. Терпение испарялось, поэтому пришлось приложить усилие, чтобы вновь обрести его.

Наконец-то мужчины ушли с помоста, давая мне четкое представление о рабе.

Мои легкие сжались от нехватки кислорода, и я наконец-то вздохнула. Чуть не вскочила на ноги и не бросилась вверх по деревянной лестнице. Он здесь. Люциус здесь. И он жив.

Облегчение и радость накрыли меня мощной волной, от чего я едва не заплакала. Черты его лица казались пустыми и бледными, поддельный шрам исчез, и готова поспорить, что контактные линзы тоже убрали.

Его роба закрывала плечи и грудь, поэтому я не могла видеть его раны. Одежда не пропитана кровью, это означает, что его перевязывали.

— Я же говорил тебе, что он здесь, — бросил Девин.

Женщина приблизилась к Люциусу, убрала робу и изучала его обнаженное тело. Из-за ее мощного телосложения я не могла рассмотреть его. Люциус пассивно мирился с ее действиями, а это так на него не похоже. Что с ним не так?

Как бы я не хотела, но пришлось переключить внимание на Девина.

— Видишь женщину в конце помоста?

Даже не взглянув на меня, он кивнул.

— Заставь ее уйти. Пожалуйста.

В следующие мгновение женщина вскрикнула и упала с края, будто на нее налетел сильный порыв ветра. Я вскочила на ноги, надеясь привлечь внимание Люциуса.

Его взгляд вяло осматривал толпу, затем… наши глаза встретились.

Облегчение, надежда, радость, ярость, все эти эмоции отразились на его лице… все эти эмоции почувствовала и я… и они вырвали его из тумана пассивности. Он дернул оковы на запястьях, сотрясая весь помост.

— Отведи меня к нему, — прошептала я, глядя на Девина. — Пожалуйста.

— Конечно. Услуга за услугу, — сказал он. Таргон встал, глядя перед собой. — Ты последуешь за мной на коленях, рабыня.

Я нагнулась и поползла за ним. Песок и камни впивались в мою кожу. Я даже забралась по лестнице, оставляющей занозы. Но воздержалась от комментариев, понимая куда иду.

Когда мы достигли Люциуса, Девин остановился и усмехнулся ему.

— Мы собираемся купить тебя, — бросил он. — Ты станешь принадлежать нам.

Люциус смотрел только на меня.

— Она…

— Она в порядке.

Я кивнула, подтверждая его слова.

— Она долго торговалась, чтобы освободить тебя. Надеюсь, ты ее ценишь.

Люциус поднял брови от любопытства, но Девин не объяснил. Он отошел и вернулся к своему стулу, а я последовала за ним. На самом же деле хотела бежать к Люциусу.

Девин почувствовал это и мысленно сковал меня параличом. Поскольку мое сердце билось, а кровь текла по венам, я глазами пыталась сказать Люциусу, что на самом деле все хорошо.

— Иден, — внезапно сказал Таргон, — мои икры заболели от этой лестницы. Помассируй мышцы.

Я убийственно взглянула на него. Он почти незаметно кивнул Люциусу и освободил от паралича. Получив возможность двигаться, я начала пальцами мять его икры с такой силой, что Таргон зашипел от боли, но попытался притвориться что кашляет.

— Это не игра, — огрызнулась я тихо.

Люциус посмотрел на Девина, затем на меня, и проблеск понимания зажегся в его глазах. Разъярившись, он рванул оковы, из-за чего струйки крови потекли по его рукам.

— Заставь его заснуть, — взмолилась я, переставая делать массаж, и полностью обратила свое внимание на Таргона. — Пожалуйста, заставь его заснуть, как делал раньше. Охранники вколют ему успокоительное, если это продолжится.

Еще раз сухо кивнув, он взглянул на Люциуса, и через несколько секунд мышцы моего возлюбленного расслабились. Голова накренилась вперед, и он погрузился в глубокий сон.

— Спасибо, — прошептала я. — Спасибо.

— Видишь? Я не такой уж и плохой, Иден.

— Я должна тебе еще один поцелуй? — я не смогла удержаться от сарказма.

Он нахмурился.

— Я могу делать подарки.

Именно тогда ропот толпы утих. Люди начали делиться на группы и зашептали «ЙенЛи». Я подняла голову и осмотрела здание. Глаза сузились, когда жгучая ненависть наполнила меня.

ЙенЛи только что вошел в склад.

Переводчики: Shottik

Редактор: natali1875

Глава 28

Все поспешно заняли свои места, пока ЙенЛи поднимался по лестнице и направлялся к центру сцены.

Пока он шел, то махнул и подмигнул толпе, будто был суперзвездой, и все здесь его преданные поклонники.

Мек надел на свое худое тельце полную ковбойскую экипировку. Шляпу, жилет, чапы [9]. Он выглядел смешно. Улыбнувшись, он поднял ладони вверх, призывая к тишине.

Моя ненависть росла и гноилась, била ключом и выплескивалась. Я могла метнуть кинжал ему в горло, но не хотела убивать его на длинной дистанции в этот раз. Жаждала подойти близко и индивидуально сделать это, так чтобы не было сомнений в его смерти, не было ошибок.

— Ты можешь всех погрузить в сон? — тихо спросила я Девина. Если вырубить толпу, охранников и ЙенЛи, я бы свободно подошла к помосту и пронзила бы ЙенЛи в самое сердце. Не то чтобы оно у него было.

Девин задумался на мгновение.

— Одного за другим, но да, я смогу это.

— Сделай, — попросила я, слова сорвались с языка. — Сейчас же. Пожалуйста.

— Нет.

— Пожалуйста.

— В чем забава? Я прошел весь этот путь, потерял деньги и двух воинов, поэтому жду, что шоу гарантированно развлечет меня.

Я прикусила язык до крови, пока она не началась стекать по горлу.

— Добро пожаловать, — поприветствовал ЙенЛи, заставляя прекратить наш разговор. — Приветствую всех. А.У.Ч. думают, что смогли прикрыть нас, но вот мы здесь.

Раздались одобрительные высказывания.

После довольно продолжительного молчания, ЙенЛи вновь призвал к тишине.

— Вы все удостоили меня своим визитом, особенно лестно присутствие таких почетных гостей как король Моревва и король Таргона. — Его взгляд задержался на Таргоне. — Вижу, вы привели свою новую рабыню, Девин.

Он царственно кивнул, пока его пальцы поглаживали мои волосы.

— Это так, но слуг никогда не бывает достаточно.

— Не ожидал, что ты приручишь ее так быстро.

— Кто сказал, что она укрощена? — подмигнул Девин.

Толпа рассмеялась. Я подняла взгляд на ЙенЛи, даже не пытаясь скрыть отвращение и ненависть в своих глазах. Его кожа светились ярко-синим и розовым оттенками… он веселился.

— Дамы и господа, — он вновь обратился ко всем присутствующим. — У вас огромный выбор на сегодня. Вы готовы начать? — Очередные крики одобрения. — Тогда приступаем. — ЙенЛи отошел в сторону, когда один из новых стражников Таргонов вывел первую жертву, молодая милая девушка, которой не больше пятнадцати. Ее тело дрожало, из-за чего локоны волос гранатового цвета упали вперед.

Слезы текли по щекам, и она задохнулась от рыданий, когда ЙенЛи распахнул робу, демонстрируя ее наготу зрителям.

Она не сопротивлялась. Сомневаюсь, что хоть кто-то из них стал бы. Им скорее всего пригрозили ужасными вещами, если они хоть что-нибудь возразят.

— Девственница, способная соблазнить любого мужчину, — похвастался ЙенЛи.

Так начались торги.

Один за другим, мужчин и женщин продавали на аукционе. Я хотела, чтобы Девин купил их всех, но он приобрел только девственницу, а также женщин, с которыми я сидела в одной клетке.

Возможно потому, что я вцеплялась в его бедро, пока он не называл цену.

Затем, наконец-то, вытащили Люциуса. Он по-прежнему мирно спал.

— Взгляните на главный лот, — сказал ЙенЛи. — Он отлично подходит для физического труда и для постельных утех.

— Купи его для меня, — прошептала я Девину.

— Полагаю, что сделал достаточно для тебя, — сказал он с чопорным видом.

— Я подарю тебе две ночи вместо одной, плюс также должна два поцелуя.

В глазах короля зажегся янтарный огонь, он сразу же предложил свою первую цену. Кто-то еще, поддержал — светловолосая Аркадианка.

Они продолжали препираться. Прищуренный взгляд ЙенЛи остановился на Девине, словно он не мог понять, что происходит.

В конце концов, Девин выиграл битву. Он погрузил Аркадианку в сон, эффектно заканчивая аукцион. Так закончились торги.

— Спасибо, что пришли, — обратился ко всем ЙенЛи. — Если вы не получили или не нашли желаемое, пожалуйста, свяжитесь со мной. Я обычно провожу частные аукционы, но из-за недавнего переполоха нам пришлось немного изменить планы в этот раз.

Люди вокруг меня начали вставать.

— Если ты усыпишь всех, я подарю тебе три ночи, — сказала я, отчаянно пытаясь удержать всех от ухода. Не хотела, чтобы даже одного «раба» вывели за дверь. Я бы освободила их… или умерла пытаясь.

— Я могу устать от тебя после двух ночей. — Девин лениво зевнул. — Здесь удушающая жара. Мы должны забрать твоих людей и уйти?

— Ты пообещал отвести меня к моему врагу.

— И сделал это. Ты видишь его, так?

— Что ты хочешь от меня? — спросила я, отчаявшись сейчас еще сильнее чем раньше.

— Ту же преданность, которую ты хранишь своему мужчине. Ты пообещаешь, что с охотой примешь мои ласки.

— Идет, — согласилась я, хотя мы оба знали, что это ложь.

Его взгляд метнулся к входной двери.

— Кажется, никто еще не ушел. Они медлят.

— Итак? Усыпишь их до того, как они решат перестать оттягивать уход.

— Сначала, я хочу поблагодарить хозяина за прекрасный вечер.

«Да, — злобно подумала я. — Давай поблагодарим его как следует, да?» Я должна заставить Девина исполнять мои указания, но мысль о том, что наконец-то встречусь лицом к лицу с ЙенЛи, казалась слишком опьяняющей.

Таргон поднялся. Когда он прошел мимо меня, я последовала за ним как послушная маленькая рабыня. Мы поднялись по ступенькам, я ползла на коленях.

Мой взгляд задержался на спящем теле Люциуса, пока я не налетела на огромный кусок расколотой деревяшки.

ЙенЛи погрузился в разговор с другим Меком. Но когда заметил Девина, отмахнулся от собеседника.

— Я сегодня хорошо заработал за вечер благодаря тебе, — улыбнулся он.

— Это так, — ответил Девин.

Я потянулась к клинку за спиной, спрятанном на поясе штанов… только поняла, что кинжал исчез. Кровь в моих венах превратилась в лед. Я не заметила, когда Таргон вытащил его. Ублюдок.

Он знал, что я планирую убить ЙенЛи здесь и сейчас. Почему остановил меня? Это означает, что он предатель? «Нет, — подумала я. — Девин хотел провести ночи со мной, хотел, чтобы я желала его. Он дал мне клятву».

Это означает… что?

— Иден, положи свою голову мне на ноги как хорошая маленькая девочка.

Я повиновалась без колебаний, а он стал перебирать пальцами мои волосы.

— Как ты выдрессировал ее так быстро? — ЙенЛи пожирал меня взглядом, задержавшись на груди и между ног. — Она восхитительный лакомый кусочек, правда? Возможно, следовало оставить ее для себя. Я просто не ожидал, что она станет послушной так скоро.

— Я владею большинством… техник убеждения.

Двое мужчин разразились искренним смехом.

— Благодарю за воинов. — Сказал ЙенЛи, переходя к делу. — Они уже доказали свою полезность.

— Великолепно. — Таргон сделал паузу. — Мне кое, о чем нужно поговорить с тобой. Наедине.

— Боюсь, сейчас не время.

— Найди. — В жестком тоне Девина звучало обещание наказания, если ему не пойдут навстречу.

Кожа ЙенЛи стала светло-красной, это означало, что он слегка возмущен. Его белые глаза сузились.

— Хорошо. Нам стоит перейти в мой офис?

— В этом нет необходимости. — Один за другим люди в здание стали падать на землю. Вскоре повсюду раздавался храп. Я вскочила, не в силах больше сдерживаться.

Это закончится сейчас. С кинжалом или без.

— Что происходит? — потребовал ответа ЙенЛи, замешательство отразилось на его лице. Его красная кожа потемнела, затем приобрела желтый оттенок.

— Я считаю, между тобой и моей рабыней есть незаконченное дело, — ответил Таргон и отступил.

— Не рабыней, — сказала я, делая шаг вперед. — Убийцей. Увидишь, я сделаю с тобой тоже самое, что и с твоим партнером, Мрис-сти.

Мек опять поменял цвет, вновь став темно-красного оттенка.

— Так это была ты. Я подозревал Майкла, а не его дочь.

Он отошел от меня, одной рукой медленно скользнув в карман.

— Дай мне нож, — приказала я Девину, не повернув голову в его сторону.

— Нет, — бросил он.

Я топнула ногой.

— Я оказываю тебе услугу, Иден. Когда-то у меня был враг, я презирал его также сильно как и ты ЙенЛи. Знаю, что если убьешь его быстро, то всегда будешь сожалеть об этом. Сразись с ним. Побей. Заставь заплатить.

В следующее мгновение Мек выхватил пистолет. Девин цокнул языком и силой мысли отбросил оружие в другой угол. Тот со стуком упал на пол. ЙенЛи ахнул, а я медленно подошла к нему.

При каждом шаге я пыталась сконцентрировать свою энергию, но это оказалось невозможным. Слишком много эмоций требовали освобождения.

— Таргон, — Мек нервно посмотрел на короля. — Помоги мне, и я…

— Это между тобой и Ракой, — сказал Девин. Он усмехнулся. — Наслаждайтесь, оба. Знаю, что я буду получать удовольствие. Здесь есть попкорн? Мне нравится земной попкорн.

Продолжая бормотать о попкорне, он спрыгнул с помоста и сел на стул.

Я ринулась в бой. ЙенЛи отпрыгнул в сторону, но мне удалось ударить его по плечу. Когда он споткнулся, то тихо зарычал.

Мы двигались по кругу. Его белые глаза постоянно косились в сторону двери, и я понимала, что он планировал сбежать.

Понимая, что куда бы он не пошел, я последую за ним, Мек попытался применить другую тактику.

— Считаешь, я ничего не знаю о тебе, Иден? — Его голос переполняла злоба и тьма, что заставило меня содрогнуться. — Я знаю больше, чем ты думаешь.

Я не ответила. Просто подошла ближе.

— Я с большим удовольствием поработил тебя, — злорадствовал ЙенЛи. — Ты — обученный убийца. Ты — любимая дочь Майкла Блэка.

Ближе. Ближе. Как тигр, готовящийся к прыжку, я кружила вокруг него.

— Я надеялся, что Таргон сможет подчинить тебя, — бросил он. — А я бы удовлетворился тем, что Майкл никогда не увидит тебя снова, и его всегда будет мучить вопрос, что же с тобой произошло.

Я подошла ближе и пнула его по лодыжкам. Получилось. Он с грохотом упал, но быстро поднялся. Мек стал полностью синим.

— Почему ты так отчаянно хочешь убить меня, а?

— Для удовольствия.

— Тебе должна хотеть уничтожить убийцу своих родителей. Почему, ты думаешь, Майкл взял тебя? Он чувствовал себя обязанным за убийство твоего отца. Но твоя мать встала на его пути, так что он убил и ее.

Ярость разгоралась во мне все сильнее. Я бросилась на него и подпрыгнула, описала дугу в полете и треснула пяткой ботинка ему по носу. Это произошло быстро, и его черная кровь брызнула на платформу.

— Лжец, — вспылила я.

ЙенЛи споткнулся, кровь и слюна текли по его лицу, с губ. Он пытался сделать вдох, когда его кожа приобрела пятнистый фиолетовый оттенок.

— Я раньше работал на него. Он упоминал об этом?

Я понимала, что делал Мек. Подсовывал кусочки истины, чтобы сделать ложь более правдоподобной.

— Я не поверю такому отбросу как ты, ЙенЛи, так что побереги дыхание.

Я перепрыгнула с одной ноги на другую, и двинулась к нему. Прошло время игр.

Он подбежал к одному из спящих охранников и схватил оружие. В глазах Мек заблестело превосходство, когда он направил бластер на меня, но я уже оказалась перед ним. Выбила пистолет его рук, и тот полетел в дальний конец зала.

Я пнула его в грудь. Он замахнулся на меня, когда падал. Его кулак попал по моей челюсти, от чего голова накренилась вбок.

Он поднялся и напрыгнул на меня, не успела я и глазом моргнуть, толкнул меня вниз и попытался задушить. Я отклонилась назад и сцепила свои ноги вокруг его шеи.

После одного сильного рывка, он откатился назад. Я использовала момент, чтобы обрести опору и принять вертикальное положение. Затем бросилась на него, а ЙенЛи в это время тоже поднялся на ноги.

Я ударила его головой в живот, заставляя согнуться пополам, воздух со свистом вылетел из его рта.

Выпрямившись, я била кулаками его по лицу словно робот, снова и снова, удар за ударом. Он упал на доски. Я последовала за ним, не останавливаясь. Кровь брызгала налево и направо при каждом ударе.

Голос Девина раздался снизу:

— Послушай. — Его слова развеяли дымку разрушений. — Мне скучно. Заканчивай с этим, — он бросил мне нож.

Я поймала его в воздухе за рукоять. ЙенЛи что-то забулькал, возможно: «Нет, пожалуйста», — и попытался отползти. Я схватила его за голову и приложила нож. Затем перерезала глотку, как и хотела с самого начала.

Когда его глаза остекленели, то отпустила его голову с глухим стуком. Хотя, этого недостаточно. Девин оказался прав. Этого недостаточно. Я бы хотела, чтобы Мек страдал дольше. Желала, чтобы он мучился вечно.

— Красиво сделано, — похвалил Таргон.

— Дай мне свой телефон, — попросила я, вытирая черную кровь Мека об штаны.

Он послушался без возражений. Когда я подошла к спящему телу Люциуса, то набрала Майкла. Когда он ответил, то сообщила где нахожусь.

— Я знаю, где ты, — рявкнул он. — Проследил по изотопу. Заметь, доверился тебе достаточно, чтобы не посылать своих людей.

— Пришли фургон и медикаменты.

Последовала пауза. Затем послышался шипящий вдох.

— Тебе больно? Что…

— Я в порядке, Люциус нет. Быстрее. — Затем отключилась. Я никогда не поступала так прежде, но не знала, что еще сказать ему прямо сейчас.

Я бросила телефон Девину и опустилась на колени рядом с единственным мужчиной, который заставил меня почувствовать себя полноценной.

Я приложила руку к его сердцу. Мои плечи опустились от облегчения, когда ощутила ровное, четкое сердцебиение. Он будет жить.

ЙенЛи мертв, рабы свободны. Мы победили?

Тогда почему я чувствую себя такой потерянной? Одинокая слеза скользнула по щеке.

Переводчики: Shottik

Редактор: natali1875

Глава 29

Я не позволила Девину разбудить Люциуса.

А использовала сон моего возлюбленного в свою пользу и распахнула его робу, проверяя тело на наличие других травм.

На его левом плече красовалась плотная белая повязка, и на груди заметны синяки. Не считая этого, он был в порядке.

Обхватив одной рукой талию Люциуса, второй я срезала веревки на запястьях.

От его веса меня тут же придавило, и я положила его на землю как можно нежнее.

Боже, как же я скучала по нему. Я провела пальцем по заросшему щетиной лицу.

Этот мужчина верил в меня так, как не мог даже отец.

Он мог солгать мне о причинах, почему стал моим напарником, но, в конце концов, поверил в меня достаточно, чтобы позволить работать, не пытаясь оградить или сохранить в безопасности дома.

Без каких-либо просьб с моей стороны Девин принес остальных спящих рабов. Когда он подошел к аппетитной блондинке, то взглянул на меня.

— Мы же купили эту, да?

— Ты не можешь оставить ее, — ответила я, борясь со смехом.

— Ты же оставишь себе этого, — возразил Таргон, кивнув в сторону Люциуса.

— Ага, но он хочет остаться.

Он посмотрел на девушку, затем на меня.

— Эта тоже может захотеть. Мне просто нужно пять минут с ней наедине.

Я покачала головой.

— Ты можешь узнать у нее, захочет ли она провести с тобой эти пять минут, но не имеешь права принуждать ее.

Он надулся.

Майкл с десятью агентами ворвались на склад несколько секунд спустя, с бластерами на изготовке.

Когда они поняли, что все спят, то убрали оружие, но не снизили бдительность.

— Сюда, — позвала я. Двое агентов подошли ко мне раньше Майкла. — Отнесите этого мужчину к доктору, затем в мою квартиру.

Я продиктовала адрес, и они кивнули.

Вдвоем они подняли Люциуса на руки. Он застонал от боли.

— Осторожно, — рявкнула я. — Он ранен.

— Отвезите его в мой дом, — вставил Майкл. — Наши доктора залатают его там.

— Отведите его к доктору, затем в мою квартиру, или познакомитесь с моим клинком.

Они испуганно взглянули на Майкла, потому что понимали, я выполню угрозу. Он резко кивнул.

— Делайте, как она сказала.

Когда мужчины унесли Люциуса, я столкнулась лицом к лицу с отцом. Наши взгляды встретились. Нам все еще нужно было уладить дела.

— Всех, находящихся на помосте, похитил ЙенЛи, чтобы продать в качестве рабов. Еще несколько лежат на земле.

— А ЙенЛи? — спросил он.

Я встала и пожала плечами.

— Мертв. От моей руки.

Его плечи расслабились, и он провел рукой по шершавому лицу.

— Тогда все кончено.

— Да.

— Я горжусь тобой, Иден. — Майкл протянул руку и сжал мое плечо. — Не скажу, что этого достаточно.

— Ты гордишься мной, да, но ты, наконец-то веришь в меня?

— Я всегда верил в тебя.

Я стряхнула его руку.

— Ты заплатил мужчине, чтобы он присматривал за мной, Майкл. Ты никогда не доверял мне сделать все самостоятельно.

— Я боялся за тебя. В этом есть разница. — Он потер виски. — Давай я отвезу тебя домой. Ты сможешь написать полный отчёт утром. Мы позавтракаем, и ты сможешь начать работу над новым заданием. Я уже подобрал одно…

— Я сказала, что больше не работаю на тебя.

— Мы оба знаем, что ты имела ввиду другое. — Когда я ничего не ответила, он пнул носком ботинка землю. — Хорошо, не хочешь работать на меня — не надо. Клаудия Чоу беспокоится о тебе и названивает мне уже два дня. Ты всегда можешь вернуться к ней и продолжить работу переводчика.

Я не собиралась делать ни то, ни другое. На самом деле, даже не представляла, чем займусь. Прикусив губу, я опустила взгляд на свои ботинки и попыталась подготовить себя к разговору, который собиралась начать.

Начать его сложнее, чем убить цель, но если не сделаю этого сейчас, то не сделаю никогда. Просто скажи это.

— ЙенЛи упомянул кое-что о моих родителях. Мы никогда не говорили о них, но мне нужно знать, если ты когда-нибудь найдешь убийцу.

Он не сказал ничего. И в тот же миг его черты лица исказились от чувства вины.

Я моргнула.

— Майкл?

— Иден, — начал он, прежде чем отрезать. — Мне так жаль. Так жаль. Я так долго хотел попросить у тебя прощения, но не мог заставить себя. Просто не мог.

В этот момент я осознала правду. ЙенЛи не лгал. Думаю, в глубине души я ждала, будто Майкл обвинит Мека в содеянном. Но нет, на самом деле он нанес смертельные удары.

Резкая боль пронзила мою грудь, и я чуть не застонала. Он никогда не говорил мне, держал в секрете все эти годы. Не доверился мне, чтобы я смогла полюбить его так или иначе. Простить.

С пониманием что-то внутри меня лопнуло, освободилось. Меня охватили гнев и бессилие всех этих лет, что я не говорила о своих родителях, потому что не хотела напоминать Майклу о том, что тот не мой биологический отец.

Я ударила его. Его голова накренилась в сторону. Медленно он взглянул на меня, вытирая кровь с губы.

— Я заслужил это, — вымолвил он спокойно.

Я посмотрела в его лицо, лицо, которое я любила и которому поклонялась так долго.

— Скажи почему.

— Это была работа, дорогая. Только работа. Они могли любить тебя, защищать, относиться как к самому драгоценному сокровищу, но все же твои родители продавали наркотики. Наркотики, которые убивали людей. Я сделал то, что должен был, за что мне заплатили. Скольких ты убила родителей? — спросил он тихо и мрачно. Демонстративно.

Удар ниже пояса. Намного ниже. Мои колени чуть не подогнулись, когда я снова и снова прокручивала его слова у себя в голове. Истина в том, что я не знала ответа на этот вопрос.

Скорее всего ответ — много. Много. Я не знала скольких родителей, братьев, сестер, дядь и теть убила за эти годы. Возможно, я не позволяла себе смотреть на ситуацию с такого ракурса. Всегда прикрываясь работой… как и сказал Майкл.

— Иден, я… — он потянулся к моей руке.

Я ударила его по запястью.

— Тихо. Я не могу говорить с тобой прямо сейчас. Я прощаю тебя, это так, и даже понимаю тебя, но просто не могу говорить с тобой прямо сейчас.

Затем отвернулась от него и помогла другим агентам отделить людей ЙенЛи от рабов и участников аукциона.

Охранников оставят в живых еще на день-два и допросят на всякий случай, если есть еще спрятанные люди.

Затем их убьют. Я не знала, что случится с покупателями. На данный момент, меня это не волновало.

Майкл работал вместе со мной, тихий и задумчивый. Он любил меня. Я знала это. И от мои душевные терзания становились еще сильнее.

Девин тоже помогал мне. Майкл игнорировал его, скорее всего еще обижался, что я приняла помощь короля, а не его. Господи, я чувствовала себя такой больной. Мне нужен Люциус. Его сила. Его заботливые руки.

Когда мы закончили зачищать склад, я отвела Девина в сторону.

— Отвезешь меня домой?

Он обхватил меня за талию и подарил утешительные, братские объятия.

— Конечно.

Я вышла из здания, не оглядываясь. Спиной чувствовала сверлящий взгляд Майкла.

Скоро рассвет. Наконец-то, прохладный воздух, но он пах одиночеством и отчаянием.

Или, возможно, это я. Впала в апатию. Этого слишком много. Мои ноги чувствовались связанными, а плечи отяжелевшими.

Моя шея не удерживала вес головы. Мне пришлось заставлять себя переставлять ноги, пока подходила к ягуару Девина. Затем я неуклюже шлепнулась внутрь, и в тоже время Таргон сел на водительское сиденье.

— Не беспокойся о ночах, которые ты мне должна, — сказал он. — Я вернусь, когда ты отдохнёшь.

Я откинулась назад и закрыла глаза.

— Я отдам тебе долг, Девин. Ты более чем заработал эти ночи. Но знаешь, что? Не думаю, что ты потребуешь их. Ты — человек чести, и знаешь, что я люблю другого.

Молчание.

Молчание длилось долгое, долгое время.

— Черт тебя дери, — наконец-то, пробормотал он.

Я близка к тому, чтобы полностью сломаться, и не хотела, чтобы это произошло здесь, с этим мужчиной. Я хотела Люциуса.

Девин довёз меня до квартиры. Наконец-то. Дом. Когда он подъехал к зданию, я вылезла из машины и с хлопком закрыла дверь. Воздух казался холоднее чем всю неделю до этого… более душистый, менее сухой.

Окно опустилось с тихим скрипом.

— Иден, — позвал Таргон.

Не знала, что он собирался сказать, но развернулась и подошла к автомобилю. Я всем обязана Девину, пока же он не получил ничего взамен. У него действительно слишком много собственного достоинства, чтобы удержать меня.

Не говоря ни слова, я наклонилась к нему и поцеловала. Сначала мягко, затем усилила давление. Когда его рот открылся, то протолкнула внутрь язык. Вновь попробовала его тепло, его мужественность.

Это длилось недолго, всего несколько секунд, прежде чем я отстранилась. Посмотрела, как Девин облизывает свои губы, смакуя мой вкус.

— Спасибо за все.

— Надеюсь, мы встретимся снова, — сказал он, его янтарные глаза блестели. — И надеюсь, твой мужчина достоин тебя.

— Он достоин, — подтвердила я. Это знала наверняка. — Он достоин.

Переводчики: Shottik

Редактор: natali1875

Глава 30

Перевязанный и накаченный лекарствами Люциус крепко спал на моей кровати. Я приняла душ, сухой спрей смыл с меня ужасы ночи. Наконец чистая, я свернулась калачиком возле Люциуса. Его тепло окутывало меня.

Слеза скатилась по моей щеке, за ней последовала еще одна. Золотые капли продолжали падать, пока меня сотрясали рыдания и судороги.

Я рыдала, пока мои глаза не опухли, рыдала из-за семьи, которую потеряла, родителей и Майкла, плакала из-за вещей, которые совершила.

Пока я, скорее всего уничтожала семьи, также избавляла мир от зла. Люди спали спокойно, благодаря этим убийствам. Мне пришлось утешиться таким объяснением.

И знала, что Майкл поступал также.

Наконец-то, я провалилась в сон.

Когда проснулась, вначале окружение показалось мне незнакомым. Будто прошла целая вечность с тех пор, как я осматривала эту комнату, и понадобилась минута, чтобы вспомнить, что я в своей квартире.

Кровать с балдахином, стены кофейного цвета. Люциус все еще спал, все еще рядом со мной.

Я неуклюже сползла с матраса и прошла на кухню, где налила себе стакан сахарной воды.

Я выпила залпом. И вновь наполнила стакан, с намерением выплеснуть содержимое в лицо Люциусу, чтобы разбудить, когда он ворвался на кухню с диким взглядом в его голубых как лед глазах. Он замер, когда увидел меня.

— Теперь я владею тобой, — первые слова, которые вырвались из моего рта. — Я купила тебя.

— Бог мой, Иден. Я чуть не умер, пока беспокоился за тебя.

— Знакомое чувство.

Он бросился ко мне, а его выражение лица — самая прекрасная вещь, которую я видела. Что-то не поддающееся прочтению светилось в этих удивительных глазах.

Мое сердце заколотилось в груди, когда он притянул меня к себе.

— Я думал, что потерял тебя, — сказал он грубо. Резко. Затем отодвинулся на расстоянии вытянутой руки. — Где, черт возьми ты была? Что случилось?

— Я…

Его взгляд опустился на мой рот.

— Объяснения потом. Я так скучал по тебе. — И затем Люциус поцеловал меня.

Мы не пошли в кровать. Просто сняли друг с друга одежду и занялись любовью на теплом полу кухни. Мне было недостаточно прикосновений. Мои руки блуждали по всему его телу, как и его, по моему.

Мы изгибались и двигались вместе, а когда он вошел в меня, то я закричала от сильного оргазма.

Вскоре он последовал за мной. И в этот раз мы позволили звукам нашего удовольствия отразиться эхом от стен.

После мы лежали рядом и тяжело дышали. Я рассказала, что случилось после моей продажи. И даже о том, что Майкл убил моих родителей.

Люциус крепко меня обнял.

— Я не знал, — пробормотал он. — Мне так жаль, малышка.

— Для тебя печенька. — Я отгородилась от боли внутри меня и игриво улыбнулась. — И я преодолею это. Мне нужно время, вот и все. Майкл — хороший человек, и он любит меня.

— Он любит тебя чертовски сильно. Возможно, не так сильно, как я, но все же любит.

Я подпрыгнула и повернулась к нему. Он так небрежно произнес эти слова, что я боялась, будто мне почудилось.

— Что ты сказал?

Его пристальный взгляд встретился с моим. Он не притворился, что не понял.

— Я люблю тебя. Уже некоторое время.

С моих плеч будто сняли тяжелый груз, и я внезапно почувствовала себя легче воздуха. Ощутила, как мой рот расплывается в широкой улыбке.

— Я тоже люблю тебя.

— Возможно теперь, ты сможешь перестать пытаться доказывать себе все время. — Он обхватил мое лицо ладонями. — Я знаю, какая ты великолепная. Лучше тебя нет никого.

Его слова тронули меня, освободили. У меня есть его любовь. Я закрыла это дело и убила цель. Доказала самой себе. Победила.

— Ты самый потрясающий, знаешь об этом?

Нежно потянув, Люциус усадил меня сверху.

— Что имел ввиду Таргон под сделкой, которую ты заключила ради моего освобождения?

— Я поцеловала его, — ответила я. — Дважды. И не сожалею об этом. Я бы отдала ему все, чтобы спасти тебя.

— Я бы тоже поцеловал его, если бы это спасло твою жизнь. Просто убедись, что этого не повторится. Ты моя.

Мне понравилось звучание этих слов. «Ты моя».

— Верю, — сказала я, прикусив нижнюю губу и сделав отчаянное выражение лица. — За исключением…

— Что? — спросил он, нахмурившись. — За исключением чего?

— Я не знаю твоего настоящего имени. — Я погладила его живот… затем его член. — Скажи мне, и я позволю тебе войти.

Затем сжала его. Сильно.

— Финеас Гейлорд Харгрув, — сказал он со стоном. — Теперь скажи, что, черт возьми, означает Ф?

— Подожди. — Мой захват ослаб. — Ты сказал Финеас? Финеас Гейлорд? Ты шутишь, да? Пытаешься выведать мой главный секрет?

— Это правда, — прорычал он. — Это мое имя, поэтому положи руку туда, где она была.

Я смеялась до тех пор, пока в боку не закололо. Теперь я понимаю, почему он так рьяно скрывает свое имя.

Он сел и пробарабанил пальцами по плитке.

— Верю, тебе есть что мне сказать, и я устал от ожидания.

— Хорошо. Я скажу тебе. Я мучила Майкла так сильно, что он добавил второе имя, когда меня удочерил, дав мне имя — Факинг Иден Блэк.

Люциус хрипло рассмеялся.

— Ты издеваешься надо мной?

— Хотела бы я, Финеас.

Он попытался успокоиться, но в его глазах искрилось слишком много света. Мы оба разразились еще одним приступом смеха.

Но как только веселье утихло, наступило тягостное молчание.

Между нами все еще оставались придирки и трения, но я не хотела поднимать их.

— Где агент Люц? — наконец-то спросила я, останавливаясь на безопасной теме, избегая того, что на самом деле необходимо обсудить.

— В безопасности. Мы сможем забрать ее, позже. Сначала, мне нужно, признаться. — Люциус сделал то, что я не смогла. Он обнародовал наши проблемы. — Майкл заплатил мне за твою охрану. Он…

— Знаю, — перебила я, радуясь, что он наконец-то сказал мне.

— Не сердись, — попросил он. — Я довольно рано понял, что ты сама можешь о себе позаботится.

— Я не сержусь. — Я переплела наши пальцы и сжала. — Я благодарна.

Он долго смотрел на меня.

— Хорошо. Где Иден Блэк, которую знаю и люблю? Я ожидал очередной удар ножом по горлу. — Я фыркнула. — Возможно, мне следует разозлиться. Я хотел кусочек ЙенЛи для себя.

— Возможно, в следующий раз. Нет, подожди. — Я положила голову на изгиб его плеча. Мои волосы разметались по груди Люциуса словно золотой занавес. — Я ушла из агентства. Сейчас я безработная.

Его пальцы гладили мой позвоночник, заставляя меня дрожать.

— Может быть мы должны основать собственную компанию.

Может быть.

— Определенно. Расскажи еще раз о Таргоне. Мне не понравилось, как он смотрел на тебя во время твоей продажи, и на самом деле мне до сих пор не нравится, что он прикасался к твоим губам. Думаю, он станет нашей первой целью.

Я рассмеялась. Ничего не могла с собой поделать. Хоть у меня и нет работы, но сейчас, в объятиях Люциуса, жизнь никогда не казалась щедрой на перспективы.

Переводчики: Shottik

Редактор: natali1875

Конец книги!!!

Примечания

1

Спарки — собака Виктора Франкенштейна из мультфильма «Франкенвини».

(обратно)

2

игра слов «Люциус» и «Luscious» — Сладкий, сочный (прим. пер.)

(обратно)

3

В западноевропейском историческом костюме гульфик выполнялся в виде отдельной части мужских панталон, пристегиваемой спереди к поясу и прикрывающей гениталии. Также это элемент доспеха, защищающий гениталии.

(обратно)

4

Дезоксигенирующий наркотик — Вещество, которое удаляет кислород, путем его связывания.

(обратно)

5

ИТС — интеллектуальная транспортная система.

(обратно)

6

В оригинале Agent Luscious (Агент Сочный) — искаженный вариант имени Люциус.

(обратно)

7

игра слов, имя Иден (Eden) переводится как Эдем, рай.

(обратно)

8

Харнес — композиция, выполненная из веревок, ремней, цепей, которыми опоясывается только торс человека или все его тело. Как правило, такая композиция обычно необходима для создания эротического костюма иди элементов сцены, где присутствует связывание участника БДСМ

(обратно)

9

кожаные или меховые гамаши, предохраняющие колени и ноги ковбоя.

(обратно)

Оглавление

Охотница за чужими — 2

Глава 1

Глава 2

Глава 3

Глава 4

Глава 5

Глава 6

Глава 7

Глава 8

Глава 9

Глава 10

Глава 11

Глава 12

Глава 13

Глава 14

Глава 15

Глава 16

Глава 17

Глава 18

Глава 19

Глава 20

Глава 21

Глава 22

Глава 23

Глава 24

Глава 25

Глава 26

Глава 27

Глава 28

Глава 29

Глава 30

Конец книги!!! Fueled by Johannes Gensfleisch zur Laden zum Gutenberg