«Солнце полуночи»

Солнце полуночи (fb2) - Солнце полуночи (пер. Мария Викторовна Назарова) 2392K (книга удалена из библиотеки) скачать: (fb2) - (epub) - (mobi) - Стефани Майер

Стефани Майер СОЛНЦЕ ПОЛУНОЧИ

ГЛАВА 1. ПЕРВАЯ ВСТРЕЧА

В эти самые минуты я жалел, что неспособен заснуть.

Средняя школа.

Я бы, скорее, назвал ее чистилищем… Если и есть какие-нибудь способы искупить мои грехи, то она наверняка должна входить в их число. Скука не для меня, а здесь каждый день кажется еще более однообразным, чем предыдущий.

Мне кажется, это можно было бы назвать моей манерой спать – если считать сном инертное состояние между периодами активности.

Я пялился на трещины на штукатурке в углу кафетерия, высматривая в них разные фигуры. Это помогало мне отвлечься от сотен голосов, шумевших у меня в голове как бурная река.

Обычно я игнорирую их.

Все, что только может прийти в человеческую голову, я слышал уже прежде, и не раз. Сегодня, например, все мысли крутились вокруг незначительного происшествия – нового дополнения к нашему школьному сообществу. Надо так мало, чтобы заставить их волноваться. Я видел новое лицо в мыслях каждого из тех, кто сидел в столовой. Всего лишь обычная человеческая девочка. Волнение из-за ее приезда было настолько предсказуемо – как дети из-за новой игрушки. Половина мальчишек уже представляли, как влюбятся в нее – и это все только потому, что она была незнакомкой. Я еще больше сосредоточился на том, чтобы не слышать чужие мысли.

Только четыре голоса я блокирую скорее из вежливости, а не отвращения: голоса моей семьи, двух братьев и двух сестер, которые настолько привыкли к тому, что в моем присутствии сложно держать что-то в секрете, что почти не задумываются об этом. Я пытаюсь обеспечить сохранность их тайн, насколько это было возможно. Я пробую не слушать, если это возможно.

Конечно, это только попытки… Я знаю.

Розали, как обычно, думала о себе. Она увидела свое отражение в какой-то стеклянной поверхности, и теперь размышляла, насколько же она все-таки совершенна. Мысли Розали напоминают мне небольшой пруд, таивший в себе не один сюрприз.

Эмметт все еще бесился из-за того, что прошлой ночью проиграл в состязании по борьбе Джасперу. Теперь требовалось все его весьма ограниченное терпение, чтобы дождаться конца занятий и потребовать реванш. Я никогда не стремился слушать мысли Эмметта, возможно потому, что он никогда не думает о том, чего затем не высказывает вслух или не делает. Может быть, я стремился читать чужие мысли потому, что знал, что есть вещи, которые хотели бы скрыть от меня. Если мысли Розали были прудом, что у Эмметта они были похожи на озеро с прозрачной чистейшей водой.

А Джаспер… мучился. Я подавил вздох.

Эдвард, - мысленно позвала меня Элис и сразу привлекла мое внимание.

Это было все равно, что позвать меня вслух. Мне нравилось, что в последнее время мое имя вышло из моды – раньше меня раздражало, когда, всякий раз, когда кто-то думал о каком-нибудь Эдварде, я автоматически оборачивался.

Но сейчас я не обернулся. Элис и я привыкли разговаривать таким образом, и редко кто-нибудь мог поймать нас на этом. Я по-прежнему смотрел на трещины в штукатурке.

Как он держится? – спросила она меня.

Я нахмурился – лишь небольшое изменение в изгибе губ. Никто другой ничего бы не уловил. В конце концов, я мог хмуриться от скуки.

Тон Элис был тревожным, и я видел в ее мыслях, что она краем глаза наблюдает за Джаспером. Есть какая-нибудь опасность? – она заглянула вперед, в ближайшее будущее, чтобы узнать, почему я хмурился. Я медленно повернул голову налево, как будто взглянул на стену, вздохнул и снова повернулся направо, к трещинам на потолке. Только Элис поняла, что я покачал головой.

Она расслабилась. Дай мне знать, если станет слишком плохо.

Я поднял взгляд выше, а затем снова опустил глаза.

Спасибо, что делаешь это.

Я рад, что мне не пришлось отвечать вслух. Что бы я сказал? «Пожалуйста»? Едва ли. Мне не нравится слушать терзания Джаспера. Действительно ли надо так экспериментировать? Разве нет более безопасного пути, чтобы признать, что он пока не может справляться со своей жаждой так, как могут остальные; не выходить за рамки? Зачем играть с огнем?

Прошло две недели после нашей последней охоты. Для остальных это было не слишком долго. Может, мы чувствовали себя слегка неуютно, если люди подходили слишком близко, или если ветер дул в нашу сторону. Но люди редко подходили близко. Их инстинкты подсказывали им то, что разумом они осознать не могли: мы опасны.

В этот момент маленькая девочка остановилась у раздаточного стола с недалеко от нас, продолжая болтать с приятелем. Она руками взъерошила свои короткие светлые волосы. Вентиляторы понесли ее аромат в нашем направлении. Я почувствовал знакомые симптомы, вызванные ее запахом – сухая боль в горле, в желудке заурчало, мышцы рефлекторно сжались, рот наполнился ядовитой слюной.

Все было нормально, хотя обычно я реагировал легче. Но сейчас мне было труднее, потому что приходилось контролировать реакцию Джаспера. Я испытывал жажду двоих, а не только свою собственную.

А Джаспер тем временем позволил своему воображению разыграться. Он представил, как поднимается со своего места рядом с Элис и встает возле девочки. Как склоняется вниз и, как будто собираясь шепнуть ей что-то на ухо, позволяет своим губам коснуться ее шеи. Вообразил, как горячий пульс тонкой лентой бьется под его ртом…

Я пнул его стул.

Он выдержал мой пристальный взгляд в течение одной долгой минуты и затем опустил глаза. Я почувствовал его смятение чувств.

- Извини, - пробормотал Джаспер.

Я пожал плечами.

- Ты не собирался ничего делать, - прошептала Элис, успокаивая его. – Я бы увидела это.

Я скрыл усмешку, которая выдала бы ее ложь. Мы с Элис должны были держаться вместе. Нелегко было читать чужие мысли или видеть будущее. Два уродца среди других уродов, мы хранили чужие тайны.

- Будет немного легче, если будешь думать о них как о людях, - предложила Элис. Она произнесла это своим высоким музыкальным голосом слишком быстро, чтобы человеческое ухо могло разобрать что-либо, если бы даже кто-нибудь и оказался поблизости. – Ее зовут Уитни. У нее есть младшая сестренка, которую она обожает. Ее мама приглашала Эсми на ту вечеринку в саду, помнишь?

- Я знаю, кто она, - кратко сказал Джаспер. Он отвернулся и уставился в окно. По его тону было понятно, что он не желает продолжать разговор.

Ему надо отправиться на охоту сегодня ночью. Было глупо так рисковать, чтобы проверить силы и испытывать свою выносливость. Джасперу надо принять свои ограниченные способности и не выходить за их пределы. Его старые привычки не соответствовали нашему образу жизни, он не должен стремиться выделяться таким образом.

Элис, тихо вздохнув, встала, взяла свой поднос с едой и ушла, оставив его одного. Она знала, когда он не нуждается в ее поддержке. Хотя Розали и Эмметт больше демонстрировали свои отношения, именно Джаспер и Элис знали настроение друг друга так же, как их собственное. Как будто они тоже могли читать чужие мысли – но только друг у друга.

Эдвард Каллен.

Я рефлекторно повернулся на звук моего имени, хотя его произнесли не вслух, а только мысленно.

Мои глаза на мгновение встретились с парой темно-карих человеческих глаз на бледном лице. Я узнал ее, хотя до этой минуты никогда не видел. Она сегодня была героиней дня. Новая ученица, Изабелла Свон. Дочка шефа полиции, переехавшая недавно к отцу. Белла, - она поправляла каждого, кто называл ее полным именем.

Я скучающе отвернулся. Мне понадобилась секунда, чтобы понять, что это не она мысленно произнесла мое имя.

Конечно, Каллены произвели на нее впечатление, - я услышал продолжение мысли.

На этот раз я узнал «голос». Джессика Стэнли. Было время, когда она меня беспокоила своей мысленной болтовней. Каким облегчением было, когда ее безумное увлечение мною прошло. Было совсем невозможно избегать ее постоянных глупых фантазий. Я даже хотел бы объяснить ей, что может случиться, если мои губы, а заодно и зубы за ними, окажутся где-нибудь возле ее шеи. Она сразу бы забыла про свои нелепые мечты. Мысль о ее реакции заставила меня улыбнуться.

Ей надо бы получше питаться, - продолжала Джессика. Не такая уж она и хорошенькая. Я даже не знаю, почему Эрик так пялится на нее… И Майк тоже.

Она мысленно содрогнулась при последнем имени. Ее новое увлечение, Майк Ньютон, совсем ее не замечал. А вот на новенькую, очевидно, он обратил внимание. Как ребенок на новую игрушку. Поэтому Джессика мысленно перемывала ей косточки, хотя внешне выглядела вполне доброжелательной, когда рассказывала ей о моем семействе. Должно быть, новенькая спросила о нас.

Все сегодня смотрели и на меня тоже, - самодовольно думала Джессика, - удачно, что у нас Беллой совпадают занятия по двум предметам. Держу пари, Майк захочет у меня разузнать все о ней.

Я попробовал отгородиться от этой глупой болтовни прежде, чем ее пустота и мелочность сведут меня с ума.

- Джессика Стэнли пересказывает новой ученице, Свон, все сплетни о клане Калленов, - прошептал я Эммету, чтобы отвлечься.

Он тайком усмехнулся.

- Я надеюсь, она хорошо с этим справляется, - подумал он.

- Она совсем лишена воображения. Только самый тонкий намек на скандал. И ни капли ужасов. Я даже немного разочарован.

- А новенькая? Она тоже разочарована тем, что услышала?

Я настроился, чтобы услышать, что эта Белла думает о рассказе Джессики. Что она видит, когда смотрит на странное, мертвенно-бледное семейство, которого все так старательно избегают?

Мне было важно знать ее реакцию. В конце концов, мне надо проявлять бдительность, за неимением лучшего слова. Чтобы защищать нас. Если кто-то начинал нас подозревать, я всегда мог предупредить остальных, и мы могли скрыться. Такое иногда случалось – люди с богатым воображением видели в нас персонажей книг или фильмов. Обычно они ошибались, но все же дня нас лучше было куда-нибудь переехать, чем лишний раз рисковать. И очень-очень редко кто-нибудь мог предположить правду. Но мы не давали возможности им проверить свою гипотезу. Мы просто исчезали, оставляя о себе лишь пугающие воспоминания.

Я не услышал ровным счетом ничего, хотя Белла сидела ко мне ближе, чем болтающая Джессика. Как будто возле Джессики никто не сидит. Как странно, может быть, она незаметно ушла? Но это казалось невероятным, потому что Джессика еще бормотала что-то. Я обернулся, чувствуя себя так, как будто у меня выбили почву из-под ног. Я хотел проверить то, что мне сообщало мое шестое чувство, и это не было похоже ни на что, с чем я сталкивался раньше. Мой пристальный взгляд снова встретился с большими карими глазами. Она сидела на том же самом месте, как я и думал, смотрела на нас и слушала, как Джессика продолжает сплетничать о Калленах.

И думала о нас, естественно.

Но я не мог прочесть ее мысли.

Румянец залил ее щеки, и она опустила глаза вниз, смутившись из-за того, что ее застали подсматривающей за незнакомцем. Хорошо, что Джаспер все еще смотрел в окно. Я не захотел даже представить, что легкий приток крови может сделать с его самообладанием.

Эмоции отражались на ее лице, как будто были написаны у нее на лбу: удивление от того, насколько мы отличаемся от других людей, любопытство, вызванное рассказом Джессики, что-то еще… восхищение? Это я видел уже не впервые. Для них, наших потенциальных жертв, мы были прекрасны. И, наконец, смущение, что я поймал ее на том, как она смотрит на меня.

И, хотя все ее мысли ясно отражались в ее странных глазах – странных из-за их глубины, ведь темно-карие глаза обычно выглядят такими пустыми и плоскими, - я мог слышать лишь тишину с того места, где она сидела. Совсем ничего.

Я почувствовал тревогу.

Это не походило ни на что, с чем я сталкивался прежде. Может, что-то случилось со мной? Хотя я чувствовал себя, как обычно… Взволнованный, я попробовал еще.

Все голоса, которые я прежде блокировал, взорвались у меня в голове.

… интересно, какую музыку она любит… может, я смогу упомянуть в разговоре с ней новый компакт-диск… Майк Ньютон за два столика от нас думал о Белле Свон.

…только посмотрите, как он уставился на нее. Как будто недостаточно, что половина девочек в школе сохнут по нему… Мысли Эрика Йорка тоже крутились возле девочки.

… отвратительно. Можно подумать, что она знаменитость или что-нибудь в этом роде. Даже Эдвард Каллен пялится на нее. На лице Лорен Мэллори отражалась ее ревность. И Джессика всем демонстрирует свою новую лучшую подружку. Даже смешно…

…держу пари, об этом ее уже спрашивали. Но я хочу с ней поговорить. Надо бы придумать парочку оригинальных вопросов… размышлял Эшли Доулинг.

…может, мы вместе будем на испанском… надеялся Джун Ричардсон.

…сегодня вечером столько надо выучить. Тригонометрия и тест по английскому. Надеюсь, что мама… Анжела Вебер, тихая девочка, чьи мысли были столь необычны, была единственной, кто не был покорен этой Беллой.

Я мог слышать их всех, каждую мелкую деталь, которую они пропускали через свой мозг. И совсем ничего от новой студентки с такими обманчиво говорящими живыми глазами.

Ну конечно, я мог слышать, что она говорила, когда разговаривала с Джессикой. Не надо уметь читать мысли, чтобы услышать ее низкий ясный голос на другом конце столовой.

- Как зовут мальчика с рыжеватыми волосами? – я услышал, как она спросила, взглянув на меня украдкой краем глаза и быстро отвернувшись, когда она увидела, что я все еще смотрю на нее.

Если я и надеялся, что звук ее голоса поможет мне настроиться на волну ее мыслей, которые я просто не мог распознать, я был тут же разочарован. Обычно мысли людей звучат для меня также, так и их обычные голоса. Но этот тихий застенчивый голос был мне незнаком, он не походил ни на один из сотен голосов, звучавших у меня в голове. Я был абсолютно в этом уверен. Он был совершенно новым для меня.

Ох, удачи тебе, идиотка, подумала Джессика прежде, чем ответить.

- Это Эдвард. Он, конечно, душка, но можешь не тратить на него время. Этот гордец ни с кем не встречается. Очевидно, наши девушки для него недостаточно хороши, - фыркнула она.

Я отвернулся, пряча улыбку. Джессика и ее одноклассники понятия не имели, насколько им повезло, что никто из них меня особенно не привлекает.

Снова став серьезным, я вдруг почувствовал странное ощущение, которого я не понимал. Это имело какое-то отношение к тому, что девочка не осознавала злых мыслей Джессики… У меня возникло странное желание встать между ними, оградить Беллу Свон от темных мыслей Джессики. Какое странное ощущение. Пытаясь найти его причину, я изучал девочку еще некоторое время.

Возможно, это просто древний инстинкт защищать более слабых. Эта девочка выглядела гораздо более хрупкой, чем ее новые одноклассники. Ее кожа была настолько прозрачной, что удивительно было, как она может защищать ее от угроз внешнего мира. Я мог видеть кровь, пульсирующую по ее венам под бледной кожей… Но мне не следует заострять на этом внимание. Мне нравилась та жизнь, которой я живу, но сейчас я был измучен жаждой так же, как и Джаспер, и не было никаких возможностей избежать искушения.

На лбу у нее была небольшая складочка, из-за которой она выглядела слегка неуверенной в себе.

Я ясно видел, что это было испытанием для нее, вот так сидеть там, разговаривать с незнакомыми людьми, быть в центре всеобщего внимания. Я ощущал ее застенчивость по тому, как она двигала своими хрупкими плечами, слегка сутулилась, как будто каждую минуту ожидая резкого отказа. Но все это я воспринимал только при помощи обычных человеческих чувств. В мыслях самой обычной человеческой девочки я не мог слышать ничего. Почему?

- Эдвард? – голос Розали вернул меня в реальность.

Я с облегчением отвернулся от девочки. Я не хотел дальше продолжать бессмысленные попытки прочитать ее мысли – это раздражало меня. И я не хотел даже думать о том, что ее мысли могут быть интересными только потому, что они скрыты от меня. Наверняка, когда я расшифрую их – а я обязательно найду способ сделать это – они окажутся такими же мелкими и обыденными, как и у любого другого человека. И даже не стоящими тех усилий, которые я затратил бы.

- Так что, новенькая нас боится? - спросил Эмметт, все еще ожидая ответа на свой вопрос.

Я неопределенно пожал плечами. Он же не настолько заинтересовался, чтобы развивать тему. И мне тоже не стоит зацикливаться на этом.

Мы встали из-за стола, и вышли из столовой.

Эмметт, Розали и Джаспер играли роль старших, они ушли на их занятия. Я же был вынужден притворяться, что моложе их. Я направился на мой урок биологии, заранее приготовивший скучать на занятии. Вряд ли мистер Баннер, преподаватель с весьма ограниченным интеллектом, сможет сказать на лекции что-то, что удивит человека, имеющего две научные степени по медицине.

В аудитории я уселся за стол и вывалил книги – которые, конечно, носил ради прикрытия, потому что они не содержали ровным счетом ничего из того, чего я бы уже не знал – на стол. Я был единственным в классе, кто сидел один. Люди не были достаточно умны, чтобы понять, почему они боятся меня, но их инстинкты подсказывали, что от меня следует держаться подальше.

Аудитория постепенно заполнялась теми, кто уже пообедал. Я откинулся на стуле назад и ждал, когда пройдет время. Я снова пожалел, что не могу спать.

Я размышлял о ней, когда Анжела Вебер провела новую девочку через дверь, и я сразу уловил имя.

Белла выглядит такой же застенчивой, как и я. Готова поспорить, что сегодня у нее трудный день. Жалко, что я не могу сказать ей что-нибудь… Но это, скорее всего, прозвучит глупо…

Да! подумал Майк Ньютон, обернувшийся со своего места, чтобы увидеть, как она заходит.

Но с того места, где стояла Белла Свон, я не услышал ничего. Лишь пустое место там, где ее мысли должны действовать мне на нервы.

Она подошла ближе, двигаясь к столу преподавателя. Бедная девочка; единственным свободным местом в классе было место рядом со мной. Автоматически я освободил ее половину стола, сдвинув мои книги в кучу. Я очень сомневался в том, что ей там будет удобно. Ее ждет очень длинный семестр, по крайней мере, в этом классе. Хотя, возможно, сидя рядом с ней, я найду способ разгадать ее тайну. Не то, чтобы я нуждался в чьей-либо близости… К тому же, я вряд ли найду там что-то, достойное моего внимания…

А тем временем она шагнула в поток ветра от кондиционера, и я почувствовал ее запах.

Ее аромат сразил меня как таран, как взрыв. Нет слов, достаточно сильных, чтобы передать то ощущение, которое поразило меня в тот момент.

В ту секунду я оказался как никогда далек от того человека, которым когда-то был, я утратил последние клочки человечности, которые еще во мне оставались.

Я был хищником. Она была моей добычей. И больше не было ничего во всем мире, кроме этого.

Не было комнаты, полной свидетелей – они все отошли на второй план. Я забыл, что так и не разгадал тайну ее мыслей. Тем более что ее мысли уже не имели принципиального значения, потому что вряд ли у нее остается достаточно времени, чтобы думать о чем-либо.

Я был вампиром, а у нее была самая сладкая, самая ароматная кровь, какую я только ощущал за все восемьдесят лет своей жизни.

Я даже не догадывался, что такой аромат может существовать. Если бы я знал, я бы давно отправился на его поиски. Я бы обошел всю планету из-за нее. Я мог только догадываться, какова она окажется на вкус…

Жажда обжигала мое горло. Во рту пересохло, и даже то, что у меня жадно текли слюни, не помогало. Желудок сжался от голода. Я рефлекторно напряг мышцы для прыжка.

Все это заняло не более секунды. Я, словно в замедленной съемке, видел, как она все еще делает тот шаг.

Когда ее нога, наконец, коснулась земли, она украдкой взглянула на меня. Ее взгляд встретился с моим, и тут я увидел себя в зеркале ее глаз.

Потрясение, которое я испытал, когда увидел свое лицо, спасло ее жизнь в те секунды.

А она не облегчила мне задачу. Когда она увидела выражение моего лица, румянец залил ее щеки снова, окрашивая ее кожу в самый восхитительный цвет, который я когда-либо видел. Аромат затопил мой мозг густым туманом. Это было все, о чем я мог думать. Мысли стали бессвязными, и я пытался сбросить с себя узы самоконтроля.

Она пошла быстрее, как будто осознала необходимость бежать. Из-за своей поспешности она споткнулась и почти упала на девочку, сидящую передо мной. Какая же она уязвимая и слабая. Даже для человеческого существа.

Я попробовал сосредоточиться на том лице, которое увидел у нее в глазах, лице, в котором с отвращением узнал свое. Лицо чудовища, живущего во мне, монстра, которого я десятилетиями загонял внутрь при помощи нечеловеческих усилий и жесткой самодисциплины. С какой же легкостью он снова вынырнул на поверхность!

Аромат окутал меня, рассеивая мои мысли и почти заставляя меня срываться с места.

Нет.

Я вцепился в край стола, пытаясь удержаться на стуле. Дерево не выдержало. Столешница хрустнула, у меня в руке осталась горсть щепок, а на поверхности остался отпечаток моих пальцев.

Не оставлять следов. Это было наше главное правило. Я тут же сравнял края отверстия так, что нельзя было догадаться, что это сделано человеческой рукой, оставив только кучку щепок на полу, которые тут же раскидал ногой.

Не оставлять следов. Уничтожать улики.

Я знал, что сейчас произойдет. Девочка подойдет, чтобы сесть возле меня, а я ее убью.

А свидетели, восемнадцать учеников и учитель, не дадут мне покинуть эту комнату после того, что они увидят.

Я содрогнулся при мысли о том, что мне придется сделать. Даже в самые худшие моменты я не совершал подобных зверств. Я никогда не убивал невинных, ни разу за восемьдесят лет. А теперь я собирался уничтожить сразу двадцать человек.

Чудовище усмехалось мне в лицо.

Часть меня содрогалась при одной мысли об этом, а другая часть тем временем планировала хладнокровное убийство.

Если я сперва убью девочку, у меня будет пятнадцать-двадцать секунд, чтобы насладиться ее кровью, прежде чем остальные среагируют. Может, чуть больше, если они сначала не поймут, что я делаю. У нее не будет времени, чтобы закричать или почувствовать боль, ведь я не буду слишком жесток и убью ее быстро. Это все, что я могу дать этой незнакомке с ее восхитительно желанной кровью.

А потом я не должен дать остальным возможности сбежать. Насчет окон можно не беспокоиться, они слишком маленькие и расположены высоко, чтобы в них можно было выпрыгнуть. Остается дверь – если заблокировать ее, они окажутся в ловушке.

Мне придется трудно, да и времени уйдет на это немало, если пытаться удержать их всех тут, пока они будут паниковать, бороться, метаться по классу. Это возможно, конечно, но будет много шума. Они будут кричать. Кто-нибудь услышит… И мне придется убить еще больше невиновных в этот черный час.

И кровь ее остынет, пока я буду разбираться с остальными.

От аромата у меня перехватило дыхание…

Так что придется ей сначала побыть свидетелем.

Я наметил план. Я сидел в среднем ряду на последней парте. Сначала я примусь за тех, кто сидит справа. Я мог бы убить четверых или пятерых за секунду. Это не вызовет слишком много шума. Правой стороне повезет больше, им не придется наблюдать, как я двигаюсь к ним, чтобы убить. Потом, направляясь от центра налево, мне потребуется самое большее пять секунд, чтобы прервать каждую жизнь в этой комнате.

Достаточно времени, чтобы Белла Свон видела, как я подхожу. Достаточно времени, чтобы она почувствовала страх. Достаточно времени, если, конечно, она не замрет от шока на месте, для крика. Один сдавленный крик, который не принесет ей никакой пользы.

Я глубоко вдохнул, а запах растекся по моим венам, сжигая мою грудь и уничтожая те остатки разума, которые у меня еще оставались.

Она все еще поворачивалась. Через несколько секунд она усядется в дюйме от меня.

Чудовище внутри меня улыбалось в нетерпении.

Кто-то слева от меня захлопнул книгу. Я даже не обернулся, чтобы взглянуть, кто из обреченных на смерть это сделал. Но движение воздуха перед моим лицом слегка рассеяло запах.

На одну короткую секунду я был способен мыслить ясно. В ту драгоценную секунду я мысленно увидел два лица.

Одно было моим, точнее было когда-то: красноглазый монстр, убивший стольких людей, что сбился со счета. Обдуманные и оправданные убийства. Я убивал других, более слабых чудовищ. Я был уверен, что мной руководит рука господня, когда я решал, кто из них заслужил смертный приговор. Я шел на компромисс с моей совестью. Я питался человеческой кровью, но для меня это было оправданно. Мои жертвы были не большими людьми, чем я сам.

Другое лицо принадлежало Карлайлу.

Между нами не было абсолютно никакого сходства. Яркий день и глубокая ночь.

Мы и не должны были быть похожи. Ведь Карлайл не был моим биологическим отцом. Мы не были похожи внешне. Разве что, как и у всех вампиров, у нас обоих была белоснежная кожа. А одинаковый цвет глаз отражал наш выбор.

И все же, хотя никаких оснований для нашего сходства не было, я представлял себе, что за те семьдесят лет, когда я избрал его путь и следовал за ним, мое лицо стало походить на его. Черты лица не изменились, но на меня как будто легла печать его мудрости, его сострадание можно было прочесть в изгибе моих губ, а безграничное терпение – в рисунке бровей.

И вдруг все эти крошечные улучшения исчезли под маской чудовища. За какое-то мгновение во мне не осталось ровным счетом ничего, оттого что могло отразить годы, которые я провел с моим создателем, моим наставником, моим отцом. Мои глаза, как у дьявола, пылали красным огнем, и все сходство между нами было утеряно навеки.

В моем воображении глаза Карлайла не смотрели на меня осуждающе. Я знал, что он простит мне это ужасное деяние, которое я собирался совершить. Потому что он меня любил. Потому что он думал, что я лучше, чем я есть на самом деле. И он продолжал бы меня любить, даже если бы я не оправдал его надежд.

Белла Свон опустилась на стул возле меня, ее движения были неуклюжими и настороженными (она опасалась меня?), и аромат ее крови окутал меня густым облаком.

Я не оправдал бы надежд своего отца. Боль от осознания этого факта ранила меня так же сильно, как и жажда.

Я с отвращением отодвинулся подальше – чудовище внутри меня жаждало схватить ее.

Зачем ей понадобилось сюда приезжать? Зачем она живет? Какое она имеет право разрушать тот хрупкий мир, в котором я живу? Почему это девчонка вообще родилась? Она уничтожит меня.

Я отвернулся от нее, охваченный внезапной беспричинной ненавистью.

Что это за существо? Почему именно я, почему сейчас? Почему я должен терять все только потому, что ей взбрело в голову появиться именно в этом богом забытом городишке?

Зачем она только приехала!

Я не хочу быть монстром! Я не хочу устраивать резню в этой комнате, полной детей! Я не хочу терять все, что приобрел за долгие годы, когда я шел вопреки своим инстинктам!

Я не сделаю этого. Она меня не заставит.

Главной проблемой был ее запах, ужасно влекущий аромат ее крови. Если бы был хоть какой-нибудь способ сопротивляться… если бы еще один порыв свежего воздуха прочистил бы мне мозги.

Белла Свон встряхнула своими длинными, густыми волосами.

Она спятила? Она как будто приглашала монстра на обед! Дразнила его.

Не было ни малейшего движения воздуха, способного разогнать запах. Так я скоро бы сдался. Ни малейшего дуновения ветра. Но ведь я мог не дышать.

Я остановил движение воздуха через мои легкие. Облегчение наступило сразу же, но не полностью. Я все еще помнил этот аромат, ощущал его вкус на кончике языка. Я не смог бы сопротивляться ему в течение долгого времени. Но может, я выдержу один час. Только один урок. Достаточно времени, чтобы покинуть эту комнату, полную жертв, которые не должны стать жертвами. Если я выдержу один час.

Это было странное ощущение - не дышать. Мой организм не нуждался в кислороде, но это было вопреки моим инстинктам. В напряженные моменты я полагался на обоняние больше, чем на остальные чувства. Оно направляло меня на охоте, предупреждало в случае опасности. Я не часто сталкивался с чем-то, что могло представлять для меня опасность, но инстинкт самосохранения у меня был развит так же сильно, как и у любого человека.

Неудобно, зато безопасно. Лучше, чем ощущать ее запах и погружать мои зубы в эту прекрасную, тонкую, прозрачную кожу, чтобы добраться до горячей, мокрой, пульсирующей…

Час! Только час. Я не должен думать о запахе и вкусе.

Молчаливая девочка распустила свои волосы так, чтобы они стали занавесом между нами, и наклонилась вперед. Я не мог видеть ее лицо и читать эмоции в ее ясных глубоких глазах. Почему она распустила волосы? Чтобы скрыть свои глаза от меня? Из опасения? Застенчивости? Чтобы спрятать свои тайны?

Мое прежнее раздражение оттого, что я не мог прочесть ее мысли, побледнело по сравнению с теми эмоциями – и ненавистью - которые я испытывал в эти минуты. Я просто ненавидел эту девочку возле меня, ненавидел всем сердцем, в то время как цеплялся за самого себя, за любовь к моей семье, за мечты о том, что я лучше, чем есть на самом деле. Я ненавидел ее, ненавидел за то, что она заставила меня почувствовать, и это немного помогало мне. И прежняя злость на нее, пусть слабая, тоже немного помогала. Я цеплялся за каждую эмоцию, которая отвлекала бы меня и не давала возможности представлять, какова она будет на вкус.

Ненависть и злость. Нетерпение. Когда же, наконец, пройдет этот урок?

А что потом, когда урок закончится?.. Тогда она выйдет из кабинета. А что буду делать я?

Я могу познакомиться с ней. Привет. Я Эдвард Каллен. Тебя проводить на следующий урок?

Она скажет да. Хотя бы из вежливости. Даже если она боится меня, как я подозреваю, она согласится и пойдет со мной. Будет достаточно просто завести ее куда-нибудь в укромное местечко. Лес доходит до самой стоянки для автомобилей. Я могу сказать ей, что забыл книгу в машине.

Кто заметит, что я буду последним человеком, с которым ее увидят? Как обычно, идет дождь, и две фигуры в темных плащах, идущие в сторону автостоянки, не вызовут лишнего любопытства.

За исключением того, что я не был единственным, кто интересовался сегодня ее персоной. Майк Ньютон, в частности, следил за каждым ее движением, когда она ерзала на стуле. (Ей было некомфортно рядом со мной, как я и думал до того, как ее запах уничтожил все мои благие намерения). Майк Ньютон заметил бы, что она ушла вместе со мной.

Если я вытерплю один час, может, я выдержу и второй?

Я вздрогнул от обжигающей боли.

Она пойдет домой. Там никого не будет – Чарли Свон работает весь день. Я знаю его дом, как и любой другой в этом крошечном городишке. Его дом расположен прямо возле густого леса, и никаких соседей поблизости. Даже если она закричит (хотя вряд ли), никто ее не услышит.

Это выглядело вполне разумным. Я прожил семь десятилетий без человеческой крови. Если я не буду дышать, продержусь еще два часа. И когда я застану ее одну, то никто мне не помешает. И никакой возможности поэкспериментировать, не согласился монстр внутри меня.

Ох, глупо думать, что, если с нечеловеческими усилиями и терпением я спасу девятнадцать человеческих жизней в этой комнате, то буду меньшим монстром, когда убью эту невинную девочку.

Хоть я ее и ненавидел, я знал, что моя ненависть несправедлива. Я знал, что на самом деле ненавижу самого себя. И я буду ненавидеть нас обоих сильнее, когда она умрет.

Я с трудом выдержал этот час – изобретая все новые и новые способы ее убийства. В то же время я старался избегать мыслей о заключительной сцене ее смерти, иначе я проиграл бы эту битву с самим собой и прикончил бы каждого, кто оказался в поле моего зрения. Так что я только планировал стратегию. Только так я смог продержаться до конца урока.

Один раз, в самом конце, она взглянула на меня сквозь занавес ее волос. Я снова почувствовал прилив неоправданной ненависть, когда встретился с ее взглядом и увидел свое отражение в ее испуганных глазах. Краска залила ее щеки прежде, чем она успела снова спрятаться за волосами, а я почти потерял самообладание.

Но тут прозвенел звонок. Спасительный звонок – какое клише. Мы оба были спасены. Она – от смерти. А я на время отложил свое превращение в ночное страшилище. Когда я бросился прочь из аудитории, у меня не хватило выдержки двигаться так медленно, как следовало бы. Если бы кто-то смотрел в тот момент на меня, ему бы показалась весьма странной моя манера перемещаться. Но на меня никто не обратил внимания. Все их мысли все еще крутились вокруг девочки, которой суждено было умереть через час. Я скрылся в моей машине.

Мне не нравилась сама идея о том, что мне надо прятаться. Это было очень трусливо. Но, бесспорно, на тот момент это было необходимо.

Мне не хватало терпения, чтобы быть среди людей. Сосредоточившись на том, чтобы всеми силами избегать убийства одной из них, я не смог бы бороться с искушением убить кого-нибудь другого. А тогда бы все мои усилия прошли бы впустую. И мне бы следовало тогда признать победу чудовища.

Я поставил компакт-диск с музыкой, которая обычно успокаивала меня, но в этот раз она мне мало помогла. Гораздо больше мне помогал прохладный чистый воздух с дождем, задувавший в открытые окна автомобиля. Хотя я очень четко помнил запах крови Беллы Свон, воздух, который я жадно вдыхал, словно очищал мой организм от заразы.

Я снова был нормальным. Я мог мыслить разумно. И мог бороться. Бороться с тем, чем я не хотел быть.

У меня не было никакой необходимости идти после занятий в ее дом. Я не должен был ее убивать. Я снова был существом, способный мыслить рационально, и у меня был выбор. Выбор есть всегда.

Теперь я не чувствовал того же, что чувствовал в аудитории… но сейчас я был далеко от нее. Может, если я в будущем буду избегать ее очень-очень старательно, то у меня не возникнет необходимости изменяться. Мне нравилась моя жизнь такой, какая она есть. Зачем я должен позволять какой-то ничтожной девчонке, хоть и восхитительно вкусной, разрушать ее?

Я ведь не мог разочаровать отца. И не мог причинить моей матери тревогу, волнения… боль. Да, это ранило бы мою приемную мать тоже. А Эсми была такой нежной, такой чуткой и мягкой. Было непростительно даже думать о том, чтобы причинить боль кому-то вроде Эсми.

Даже смешно, я хотел защитить эту девочку от несерьезной, беззубой угрозы, исходящей от Джессики Стэнли. И это когда я был последним человеком, который может стать защитником Изабеллы Свон. Ей никогда не потребуется защита от кого-то страшнее, чем я сам.

А где Элис, внезапно я спросил себя? Разве она не видела, как я разными способами убиваю девчонку Свон? Почему она не пришла, чтобы не остановить меня или не помочь уничтожить улики после убийства? Или она так была поглощена наблюдением за Джаспером, что просто пропустила то, что могло произойти со мной? А может я просто сильнее, чем думал? И не причинил бы вреда девочке в любом случае? Нет. Я знал, что это неправда. Элис, должно быть, просто целиком и полностью сосредоточилась на Джаспере.

Я посмотрел в ту сторону, где она должна находиться – на маленькое здание, где шли занятия по английскому языку. Мне не потребовалось много времени, чтобы найти знакомый «голос». Я оказался прав. Все ее мысли были поглощены Джаспером, когда она тщательно изучала все его душевные колебания.

Жаль, что я не мог спросить у нее совета, но в то же самое время я был доволен, что она не знала, на что я способен. Что она не видела ту резню, которую я собирался устроить на прошлом уроке.

Я снова почувствовал, как меня охватывает огонь, только на этот раз это был обжигающий стыд. Я не хотел, чтобы кто-нибудь узнал об этом.

Если я смогу избегать Беллы Свон, если я смогу справиться со своим желанием убить ее – и пусть чудовище корчится и в отчаянии скрежещет зубами - тогда никому из них не надо будет знать об этом. Главное, держаться подальше от ее запаха.

В конце концов, почему бы мне просто не попробовать? Сделать правильный выбор. Попробовать быть тем, кого во мне видел Карлайл.

Последний урок в школе почти кончился. Я решил привести мой план в исполнение немедленно. В конце концов, это лучше, чем сидеть здесь, на автостоянке, когда она в любой момент может пройти мимо и разрушить сою попытку в зародыше. Я снова почувствовал непроизвольную ненависть к девочке. Я злился, что она имеет подсознательную власть надо мной. Что она может заставить меня стать тем, кем я не хотел становиться.

Я направился быстро – даже слишком быстро, но вокруг не было никаких свидетелей – к административному корпусу. Нельзя оставлять ни одной возможности случайной встречи с Беллой Свон. Теперь я буду избегать ее как чумы.

Административный корпус был пуст, исключая ту самую администраторшу, которую я хотел видеть.

Она не заметила, как я тихо вошел.

- Миссис Коуп?

Женщина с неестественно рыжими волосами взглянула на меня, и ее глаза распахнулись. Мы всегда застигали их врасплох; небольшой трюк, который они никак не могли понять вне зависимости от того, сколько раз до этого они нас уже видели.

- О, - она открыла рот, слегка взволнованная. Она разгладила складки на блузке Дурочка, – подумала она, - он годится тебе в сыновья. Он слишком молод, чтобы думать о… - Привет, Эдвард. Чем могу помочь? – Ее ресницы затрепетали под толстыми стеклами очков.

Неудобно. Но я знал, насколько очаровывающим я могу быть, когда хочу. Это было просто с тех пор, как я осознал, как каждый жест и интонация могут влиять на других.

Я наклонился вперед, встретил пристальный взгляд ее маленьких карих глаз. Ее мысли уже рассыпались. Это будет легко.

- Я надеюсь, вы поможете мне с моим расписанием, - сказал я мягким голосом, заготовленным заранее.

Я услышал, как ее сердце забилось быстрее.

- Конечно, Эдвард. В чем проблема? – Слишком молод, слишком молод, - убеждала она себя. Неправда, конечно. Я был старше ее дедушки. Но, учитывая то, что было написано у меня в водительских правах, она не так уж и ошибалась.

- Я хотел бы узнать, можно ли мне поменять биологию на какой-нибудь другой предмет. Физику, например.

- Какие-то проблемы с мистером Баннером, Эдвард?

- Нет, все нормально, просто я уже изучал этот материал.

- В той школе с ускоренной программой обучения на Аляске, где вы все раньше учились, правильно? – ее тонкие губы сморщились, когда она произнесла это. Они все должны уже учиться в колледже. Я слышала, как учителя жалуются. Они всегда все знают, никогда не раздумывают над ответом, ни одной ошибки на тестах – словно они знают способ списывать на каждом предмете. Мистер Вернер скорее поверит, что кто-то жульничает, чем признает, что школьник может быть умнее него. А я готова поспорить, что с ними дома занимается мать. – Вообще-то, Эдвард, на физике слишком много учеников. А мистер Баннер не любит, когда в классе больше двадцати пяти человек.

- Я не доставлю никаких хлопот.

Конечно, нет. Только не совершенный во всех отношениях Каллен.

- Я знаю, Эдвард. Но там просто не хватит места.

- Можно тогда я просто буду пропускать занятия? А свободное время посвящу самостоятельным занятиям.

- Пропускать биологию? – у нее отвисла челюсть. Он спятил. Неужели просто нельзя посидеть на уроке, даже если все знаешь? Иначе проблемы с мистером Баннером возникнут. И наверняка с Бобом должна буду поговорить именно я? – Но тогда у тебя не будет достаточно предметов в табеле, чтобы поступить в колледж.

- Я наверстаю в следующем году.

- Может, тебе следует обсудить это с родителями?

Сзади меня открылась дверь, но вошедший не думал обо мне, поэтому я не обратил на него внимания и сосредоточился на миссис Коуп. Я наклонился еще ближе и чуть шире распахнул глаза. Это сработало бы лучше, если бы они были золотистыми, а не черными. Черные глаза пугают людей.

- Пожалуйста, миссис Коуп, - я сделал мой голос настолько вкрадчивым и настойчивым, насколько это было вообще возможно - и он стал ну очень настойчивым. – Разве нельзя меня куда-нибудь перевести? Я уверен, что где-нибудь есть место. Шестой урок биологии не может быть единственной возможностью.

Я улыбнулся ей, следя за тем, чтобы не слишком оскалить зубы и напугать ее, и позволил улыбке смягчить выражение моего лица.

- Ну, может, я смогу поговорить с Бобом… то есть, я хотела сказать, с мистером Баннером…

Понадобилась всего одна секунда, чтобы вдруг все вокруг изменилось: атмосфера в комнате, моя цель, причина, по которой я наклонился к рыжеволосой женщине. Все, что раньше выполнялось ради достижения одной цели, теперь делалось ради другой.

Всего секунда понадобилась Саманте Уэллс, чтобы открыть дверь, бросить какую-то бумагу в ящик у двери и торопливо уйти. Всего секунда понадобилась, чтобы поток ветра от открытой двери достиг меня. Всего секунда понадобилась мне, чтобы понять, почему тот, кто вошел тогда, не отвлек меня своими мыслями.

Я обернулся, хотя уже знал, что я прав. Я обернулся медленно, борясь с восставшими против меня мышцами.

Белла Свон стояла, прижавшись к стене возле двери, и сжимала в руках лист бумаги. Глаза у нее стали еще шире, чем обычно, когда она попала под мой свирепый жестокий взгляд.

Аромат ее крови заполнил каждый уголок крохотной жаркой комнаты. В моем горле вспыхнул огонь.

Монстр во мне снова отразился в зеркале ее глаз, чудовищная маска зла.

Моя рука замерла над стойкой администратора. Мне не надо было оглядываться назад, чтобы схватить миссис Коуп за голову и ударить о поверхность стола с силой, достаточной, чтобы убить ее. Две жертвы лучше, чем двадцать.

Чудовище с тревогой, с жадностью ожидало, когда я это сделаю.

Но у меня был выбор. Он есть всегда.

Я остановил мои легкие и сосредоточился на лице Карлайла перед моими глазами. Я повернулся обратно к миссис Коуп, почувствовав, как она мысленно удивилась столь резкой смене моего настроения. Она рефлекторно отодвинулась подальше от меня, но ее еще страх не облекся в физическое выражение.

Держа ситуацию под контролем, как я научился за десятилетия упорных тренировок, я сделал мой голос ровным и гладким. В моих легких оставалось достаточно воздуха, чтобы произнести целую фразу. - Что же, ничего не поделаешь! Пусть все останется, как есть! Простите, что отнял у вас столько времени.

Я развернулся и бросился прочь из комнаты, стараясь не обращать внимания на жаркую кровь девочки, от тела которой я прошел на расстоянии всего несколько дюймов. Я не останавливался, пока не оказался в безопасности в своей машине. Я двигался быстрее, чем следовало бы. Но большая часть школьников уже покинула школу, так что у меня в любом случае не могло быть много свидетелей.

Я понял, что второклассник, Ди Джей Гаррет, видел меня, но не он обратил внимания.

Откуда Каллен только взялся – как будто из воздуха появился... Ох уж это мое воображение. Мама всегда говорила…

Когда я нырнул в Вольво, остальные уже сидели там. Я пытался контролировать мое дыхание, но задыхался на свежем воздухе, как будто меня душили.

- Эдвард? – спросила Элис с тревогой в голосе.

Я покачал головой.

- Что с тобой, черт возьми, случилось? – требовательно спросил Эмметт, отвлекшись на секунду от мысли, что Джаспер был не в настроении для того, чтобы дать ему реванш за вчерашнее.

Вместо ответа я включил зажигание. Мне нужно было убраться отсюда подальше прежде, чем Белла Свон последует за мной на автостоянку. Как демон, преследующий меня… Я развернулся и вжал педаль газа в пол. Я достиг скорости в сорок миль в час прежде, чем выехал на дорогу, и свыше семидесяти, когда завернул за угол.

Даже не оборачиваясь, я знал, что Эмметт, Розали и Джаспер смотрят на Элис. Она пожала плечами. Она же не могла видеть прошлое - только будущее.

Она посмотрела на меня. Мы оба анализировали то, что она видела в будущем, и мы оба удивились тому, что увидели.

- Ты уезжаешь? – прошептала она.

Остальные снова уставились на меня.

- Разве? – прошипел я сквозь зубы.

Затем она увидела, как я заколебался, и мое будущее изменилось в худшую сторону.

- Ох.

Белла Свон, мертвая. Мои глаза, жаждущие свежей крови. Охота на нас. Долгое время, когда мы вынуждены скрываться, прежде чем предоставляется возможность уехать и начать все снова.

Картинка стала более конкретной. Я впервые увидел дом Чарли Свона изнутри, Беллу на маленькой кухне с желтыми шкафами. Она стояла спиной ко мне, пока я подкрадывался сзади… Я позволил ее аромату заполнить меня…

- Хватит! - простонал я, не способный вынести большее.

- Прости, - шепнула она, распахнув глаза.

Чудовище ликовало.

И видение снова сменилось. Пустое шоссе ночью, деревья в снегу, вспыхивающем в свете фар автомобиля, мчащегося со скоростью почти двести миль в час.

- Я буду скучать, - сказала она, - независимо от того, как быстро ты сможешь присоединиться к нам.

Розали и Эмметт обменялись тревожными взглядами.

Мы почти доехали до поворота к дому.

- Высади нас здесь, - велела Элис. - Ты должен сам сказать Карлайлу.

Я кивнул, и тормоза автомобиля взвизгнули.

Эммет, Розали и Джаспер вышли молча. Они заставят Элис все объяснить им, когда я уйду. Элис коснулась моего плеча.

- Ты сделаешь правильный выбор, - пробормотала она. Это было уже не видение, а приказ. – Она ведь единственная, кто есть у Чарли Свона. Ты убьешь и его тоже.

- Да, - сказал я, соглашаясь с последней частью. Ее брови сошлись вместе, показывая ее беспокойство, и она скользнула к остальным. Они все растаяли в лесу прежде, чем я развернул автомобиль.

Я повернул назад к городу и знал, что теперь темные и светлые видения Элис будут сменять друг друга, как будто кто-то щелкает выключателем. Я точно не представлял себе, зачем я еду в Форкс со скоростью в девяносто миль в час. Попрощаться с отцом? Или выпустить на свободу монстра? А гравий все шуршал под моими колесами...

ГЛАВА 2. ОТКРЫТАЯ КНИГА

Я откинулся в сугроб, от чего сухой снег под моим весом принял новую форму. Моя кожа была так же прохладна, как и воздух вокруг, и крошечные частички льда под ней казались бархатом.

Небо надо мной было ясным, оно искрилось от звезд, некоторые из которых сверкали синим, другие желтым. Звезды выглядели величественно, образовывая водоворот образов в черном космосе - необыкновенное зрелище. Исключительная красота. Или точнее должна быть исключительной. Должна, если б я был способен по-настоящему ее увидеть.

Лучше не становилось. Прошло шесть дней, шесть дней я прятался здесь в необитаемой пустыне Денали, но я не стал ближе к той свободе, которой обладал, с тех пор как в первый раз почувствовал ее запах.

Когда я посмотрел наверх, на небо, будто бы украшенное драгоценными камнями, показалось, что есть препятствие между моими глазами и этой красотой. Препятствием было лицо, простое, ничем непримечательное человеческое лицо, но я не мог выкинуть его из своей головы.

Я услышал приближение мыслей еще до того как услышал шаги, сопровождавшие их. Звук передвижения был лишь слабым шелестом по мягкому снегу.

Я не был удивлен тем, что Таня последовала за мной сюда. Я знал, что она обдумывала эту беседу последние несколько дней, откладывая ее до тех пор, пока не будет уверена в том, что именно хочет сказать.

Она появилась в поле зрения на расстоянии 60 ярдов, прыгнув на склон выходящей на поверхность черной скалы и балансируя там босыми ногами.

Кожа Тани была серебристой в звездном свете, и ее длинные светлые кудри тускло сияли, приняв почти розовый с клубничным оттенком цвет. Ее янтарные глаза сверкнули, когда она заметила меня, наполовину погребенного в снег, и ее полные губы медленно растянулись в улыбке.

Исключительная. Если б я был по-настоящему способен видеть ее. Я вздохнул.

Она склонилась к острому выступу камня, кончики ее пальцев касались скалы, ее тело изящно изгибалась.

- Пушечное ядро, - подумала она.

Она взметнулась в воздух, ее силуэт стал темным, сливаясь с тенью, в то время как она изящно крутилась между мной и звездами. Она приняла форму кольца, когда врезалась в занесенный сугроб за мной.

Вокруг меня образовалась снежная буря. Звезды стали черными, и я был глубоко погребен под легкими ледяными кристаллами.

Я вновь вздохнул, но не сделал ничего, чтобы избавиться от погребшего меня снега. Темнота под снегом не препятствовала и не улучшала осмотр. Я все еще видел тоже лицо.

- Эдвард?

Затем снег вновь полетел во все стороны, так как Таня быстро откапывала меня. Она очистила мое неподвижное лицо от снега, не встречаясь со мной взглядом.

- Прости, - прошептала она. - Я просто пошутила.

- Я знаю. Было забавно.

Ее рот искривился.

- Ирина и Кейт сказали, что мне следует оставить тебя одного. Они считают, что я докучаю тебе.

- Вовсе нет, - уверил я ее. - Напротив, это только я веду себя грубо - отвратительно грубо. Мне очень жаль.

- Ты собираешься домой, ведь так? - подумала она.

- Я...пока... не решил еще.

- Но ты здесь не останешься. - Ее мысль звучала тоскливо, печально.

- Нет. Не похоже на то, что бы это... помогало.

Она сделала гримасу.

- Это из-за меня, разве нет?

- Конечно, нет, - из вежливости солгал я.

- Не будь джентльменом.

Я улыбнулся.

- Я причиняю тебе неудобства, - виновато сказала она.

- Нет.

Она подняла одну бровь, выражение ее лица было таким недоверчивым, что я засмеялся. Один короткий смешок последовал с очередным вздохом.

- Ну, хорошо, - признался я. - Чуть-чуть.

Она тоже вздохнула и положила подбородок на руки. В её мыслях было разочарование.

- Ты в тысячу раз прелестнее звезд, Таня. Конечно, ты уже хорошо в этом осведомлена. Не позволяй моей неуступчивости подрывать свою уверенность. – Мне стало смешно оттого, как неправдоподобно это звучало.

- Я не привыкла к отказам, - проворчала она, и её губы красиво надулись от досады.

- Конечно, нет, - согласился я, пытаясь с небольшим успехом блокировать ее мысли, когда она анализировала воспоминания о тысячах своих успешных покорений. Обычно Таня предпочитала человеческих мужчин – с одной стороны, их было намного больше, и их преимущество в том, что они были мягкими и теплыми. И они всегда, безусловно, желали ее.

- Суккуб, - поддразнил я, надеясь прервать поток картинок, вспыхивающих у нее в голове.

Она усмехнулась, сверкнув зубами.

- Самый настоящий.

В отличие от Карлайла, Таня и ее сестры постепенно раскрывали в себе свою совесть. В конце концов, любовь к мужчинам заставила сестер больше не убивать. Теперь мужчины, которых они любили… оставались в живых.

- Когда ты здесь появился, - медленно произнесла Таня. - Я подумала, что…

Я знал, о чем она подумала. И я должен был догадаться, что она будет чувствовать. Но в тот момент я не был в состоянии аналитически мыслить.

- Ты подумала, что я изменил свое мнение.

- Да. - Она нахмурилась.

- Я ужасно себя чувствую оттого, что играю с твоими ожиданиями, Таня. Я не хотел - я не подумал. Это все потому, что я уехал… в спешке.

- Может, ты мне скажешь почему?

Я сел и обхватил ноги руками, приняв оборонительную позу.

-Я не хочу об этом говорить.

Таня, Ирина и Кейт очень хорошо справлялись с жизнью, которой были привержены. В чем-то даже лучше Карлайла. Несмотря на безумную близость, они признавали для себя, кто должен быть - и был когда-то - их жертвой, они не совершали ошибок. Мне было бы слишком стыдно сознаться Тане в своей слабости.

- Проблемы с женщинами? - угадала она, игнорируя мое нежелание.

Я холодно усмехнулся.

- Не то о чем ты подумала.

Затем она утихла. Я слушал ее мысли, в то время как она делала разнообразные догадки, пытаясь разобраться в значении моих слов.

- Очень холодно, - сказал я ей.

- Одну подсказку? - попросила она.

- Пожалуйста, брось это, Таня.

Она вновь замолчала, все еще размышляя. Я игнорировал ее, тщетно пытаясь любоваться звездами.

Она сдалась после мгновенья тишины, и ее мысли последовали в другом направлении.

- Куда же ты пойдешь, Эдвард, когда уедешь? Обратно к Карлайлу?

- Не думаю, - прошептал я.

Куда я пойду? Я не мог думать ни об одном месте на всей планете, которое могло бы меня заинтересовать. Не было ничего, что я бы хотел увидеть или сделать. Потому что, куда бы я не пошел, это будет не оттого, что я туда собирался - я просто убегаю от...

Как же я это ненавидел. Когда же я стал таким трусом?

Таня взметнула свою тонкую руку и положила её на мои плечи. Я напрягся, но не отклонился от ее прикосновения. Она не имела в виду ничего, кроме дружеского утешения. По большому счету.

- Я думаю, что ты поедешь обратно, - сказала она, в ее голосе сохранился лишь намек на ее давно забытый русский акцент. - Неважно, что это… или кто это…это преследует тебя. Ты встретишься с этим лицом к лицу. Ты такой.

Ее мысли были такими же уверенными, как и ее слова. Я старался разглядеть свой образ, который был у нее в голове. Единственный, кто никогда ничего не избегал. Было приятно вновь о себе так думать. Я никогда не сомневался в своей смелости, способности сталкиваться с трудностями, до того недавнего ужасного часа в старшей школе на уроке биологии.

Я поцеловал ее в щеку, мягко отстранившись, когда она повернула свое лицо к моему, ее губы уже вытянулись. Она уныло улыбнулась моей стремительности.

- Спасибо, Таня. Мне нужно было это услышать.

Ее мысли заполнились раздражением.

- Ну, пожалуйста. Мне бы хотелось, чтобы ты был более сносным, Эдвард.

- Прости, Таня. Ты же знаешь, что слишком хороша для меня. Я просто… не нашел еще то, что ищу.

- Хорошо, если ты уедешь прежде, чем я тебя вновь увижу… пока, Эдвард.

- Пока, Таня. - В то время как я говорил эти слова, я мог это видеть. Я смог увидеть себя уходящим. Достаточно сильный для того, чтобы вернуться в то единственное место, где я хотел быть. - Еще раз спасибо.

Она поднялась на ноги одним ловким движением, а спустя секунду уже убегала, двигаясь как призрак по снегу так быстро, что ее ноги не успевали погружаться в него; она не оставила ни следа за собой. Она не оглянулась. Мой отказ беспокоил ее сильнее, чем она показывала раньше, даже в мыслях. Она не хотела видеть меня опять вплоть до моего отъезда.

Мой рот огорченно искривился. Мне не нравилось обижать Таню, хотя ее чувства были неглубокими, вряд ли непорочными, и, как бы там ни было, я не мог на них ответить. От чего я все еще не чувствовал себя джентльменом.

Я опустил свой подбородок на колени и вновь устремил взгляд на звезды, но почувствовал неожиданную тревогу за предстоящую дорогу. Я знал, что Элис увидит меня, на пути к дому, так что она сообщит остальным. Это их обрадует - особенно Карлайла и Эсми. Но я пристально взглянул на звезды еще раз, пытаясь увидеть его сквозь лицо, что все так же оставалось перед глазами. Между мной и сверкающими огоньками в небе пара растерянных шоколадного цвета глаз смотрели на меня, и казалось, что они спрашивали, что будет означать это решение для нее. Конечно, я не мог быть уверен, что ее любознательные глаза именно это спрашивали. Даже в моем воображении, я не мог слышать ее мыслей. Глаза Беллы Свон продолжали вопрошать, и полная видимость звезд продолжала ускользать от меня. С тяжелым вздохом я сдался и поднялся на ноги. Если я побегу, то доберусь до машины Карлайла менее чем за час…

Торопясь увидеть свою семью – спеша вновь быть Эдвардом, встречающим проблемы лицом к лицу - я помчался по освещенному звездами снежному полю, не оставляя следов.

- Все будет хорошо, - выдохнула Элис.

Ее глаза не были ни на чем сосредоточены, и Джаспер одной рукой слегка поддерживал ее за локоть, ведя вперед, в то время как мы шли в обветшалый кафетерий плотной группой. Розали и Эмметт были впереди, Эмметт выглядел нелепо, как телохранитель посреди вражеской территории. Роуз тоже казалась настороженной, но намного более рассерженной, нежели обороняющейся.

- Конечно, будет, - проворчал я.

Они вели себя глупо. Если бы я не был уверен, что смогу держать себя в руках, то остался бы дома.

Неожиданная перемена в нашем нормальном, хоть и наигранном, утре (ночью прошел снег) - Эмметт с Джаспером, воспользовавшись тем, что я отвлекся, атаковали меня снежками из подтаявшего снега. Когда им наскучило отсутствие реакции с моей стороны, они принялись друг за друга - учитывая эту преувеличенную бдительность, все это должно было бы меня забавлять, если б это так не раздражало.

- Ее здесь пока нет, но она идет… она не будет на ветру, если мы сядем там, где сидим обычно.

- Конечно, мы сядем там, где обычно. Хватит, Элис. Ты действуешь мне на нервы. Со мной все будет хорошо.

Она прищурила глаза, в то время как Джаспер помогал ей сесть, и наконец-то ее взгляд сфокусировались на моем лице.

- Хмм, - сказала она удивленно. - Я думаю, ты прав.

- Естественно, - пробормотал я.

Я ненавидел быть в центре их внимания. Внезапно я почувствовал симпатию к Джасперу, вспомнив, как мы когда-то вертелись возле него, пытаясь оградить. Он встретил мой быстрый взгляд коротко и усмехнулся.

- Раздражает, не так ли?

Я скорчил ему гримасу.

Неужели всего неделю назад это длинное серое помещение казалось мне столь убийственно скучным? А нахождение здесь было сродни оцепенению или даже как коме?

Сегодня мои нервы были туго натянуты, как струны пианино, которые от слабейшего давления, издают звуки. Все мои чувства были обострены до предела: я изучал каждый звук, каждый взгляд, каждое движение в воздухе, который касался моей кожи, каждую мысль. Особенно мысли. Было лишь одно чувство, которое я заблокировал, отвергнув его. Обоняние, конечно. Я не дышал.

Я ожидал услышать побольше о Калленах в мыслях, в которых рылся. Весь день я был в ожидании, ища каких-либо новых знакомых Беллы Свон, которым она могла бы довериться, пытаясь уловить след новой сплетни. Но ничего не было. Никто не обращал внимания на пятерых вампиров в кафетерии так же, как и до прихода новой девушки. Некоторые из людей здесь все еще думали о ней, думали все то же самое, что и неделю назад. Вместо того чтобы счесть это невыразимо скучным занятием, сейчас я был им зачарован.

Она никому ничего не сказала обо мне?

Нет никакой возможности, что она не заметила моего черного, убийственного взгляда. Я видел, как она отреагировала на это. Уверен, я напугал ее до безумия. Я был убежден, что она расскажет об этом кому-нибудь, может даже в чем-нибудь преувеличит, чтобы сделать историю чуточку лучше. Придав мне ещё несколько пугающих штрихов.

И потом, она также слышала, как я пытался отделаться от нашей совместной биологии. Она должна была поразиться этому, после того как видела мое выражение лица, во всяком случае, причиной тому была она. Нормальная девушка спрашивала бы повсюду, сравнивала бы свой случай с другими, в поисках простой причины, которая могла бы объяснить мое поведение, так чтобы она не чувствовала себя особенной. Люди иногда бывают безрассудны, чувствуя себя нормально, приспособившись. Смешаться со всеми остальными вокруг, как невыразительное стадо овец. Потребность в этом бывает чрезвычайно сильной на протяжении неуверенных юношеских лет. Девушка не была исключением из правила.

Но никто не обращал внимания на нас, сидящих здесь, за нашим обычным столом. Белла вероятно крайне скромна, если она ни с кем не поделилась. Возможно, она поговорила со своим отцом, может у них были весьма крепкие отношения… хотя, не похоже на это, учитывая тот факт, что она провела так мало времени с ним на протяжении всей своей жизни. Она должна быть ближе со своей матерью. Однако мне следует обратить внимание на шефа Свона в ближайшее время и послушать, о чем он думает.

- Что-нибудь новенькое? - спросил Джаспер.

- Ничего. Она… должно быть ничего не сказала.

От этой новости у них всех поднялись брови.

- Может ты не такой страшный, как думаешь?", - сказал Эмметт, хмыкнув. - Спорю, что смог бы напугать ее лучше, чем ты.

Я закатил глаза.

- Удивительно почему? - Он вновь ломал голову над моим открытием об уникальной скромности этой девушки.

- Мы же говорили об этом. Я не знаю.

- Она идет, - прошептала затем Элис. Я почувствовал, как мое тело стало неподвижным.

- Попытайся выглядеть как человек.

- Ты сказала человек? - спросил Эмметт.

Он выставил свой правый кулак, крутя пальцам, чтобы показать снежок, который он сохранил в ладони. Конечно, он там не растаял. Он спрессовал его в округлую ледяную глыбу. Его глаза были устремлены на Джаспера, но я видел направление его мыслей. И Элис тоже, естественно. Когда он резко метнул ледяную глыбу в нее, она отбросила ее небрежным взмахом руки. Лед срикошетил и пролетел по всей столовой, слишком быстро, чтобы глаза человека могли это заметить, и врезался с звонким треском в кирпичную стену. Стена тоже треснула.

Все головы в углу столовой повернулись, чтобы посмотреть на груду разбитого льда на полу, а затем завертелись в поисках виновного. Они стали выглядывать его за ближними столами. Никто не посмотрел на нас.

- Очень по-человечески, Эмметт, - сказала Розали злобно. - Почему бы тебе не пробить стену кулаком, раз ты уже сделал это?

- Всех больше впечатлит, если это сделаешь ты, крошка.

Я пытался уделять им внимание, сохраняя усмешку на лице, будто бы принимая участие в этой шутке. Я не позволял себе смотреть по направлению входа, где, я знал, стояла она. Но это было все, что я слушал.

Я мог слышать нетерпение Джессики к новенькой, которая к тому же выглядела рассеянной, неподвижно стоя у входа. Я увидел в мыслях Джессики, что к щекам Беллы Свон вновь прилила кровь, от чего они стали ярко розовыми.

Я сделал короткий неглубокий вздох, готовый к тому, чтобы избавиться от дыхания, если почувствую даже намек на ее запах в воздухе.

Майк Ньютон был с обеими девушками. Я слышал оба его голоса, внутренний и внешний, когда он спросил у Джессики, что такое с Свон. Мне не понравился ход его мыслей, вившихся вокруг нее, проблеск уже укоренившихся фантазий, затуманивших его разум, когда он смотрел, как она вздрогнула, подняла глаза, оторвавшись от раздумий, словно она забыла о его присутствии.

- Ничего, - я услышал, как Белла сказала это своим тихим, ясным голосом. Звук казался перезвоном колокольчиков среди болтовни кафетерия, но я знал, что причиной тому было то, что я слушал его слишком внимательно.

- Сегодня я возьму только содовую, - продолжала она, в то время как быстро шла вперед.

Я не смог удержаться и бросил быстрый взгляд в ее сторону. Она смотрела на пол, кровь медленно отходила от ее лица. Я мгновенно отвернулся к Эмметту, который смеялся сейчас над страдальческой улыбкой на моем лице.

- Ты плохо выглядишь, брат.

Я сменил выражение лица так, чтобы оно казалось смешным и естественным.

Джессика вслух удивилась отсутствию аппетита у девушки.

- Ты не голодна?

- Вообще-то я чувствую себя не очень хорошо. - Ее голос стал тише, но все ещё был ясным.

Почему это меня волнует - покровительственное участие, исходившее от мыслей Майка Ньютона? И какая разница, что это похоже на собственничество? Если Майк Ньютон и испытывает к ней излишнюю озабоченность, то это не мое дело. Возможно, на нее все так реагировали. Не хотел ли я сам инстинктивно защитить ее? До того как мне захотелось ее убить, да...

Но была ли девушка больна?

Было трудно судить - она выглядела такой слабой от своей полупрозрачной кожи… Потом до меня дошло, что я тоже беспокоюсь, совсем как глупый мальчишка, и я решил больше не думать о ее здоровье.

Ни взирая на это, мне не нравилось смотреть на неё через мысли Майка. Я переключился на Джессику и внимательно наблюдал, в то время как они втроем выбрали за какой столик сесть. К счастью, они сели с обычными собеседниками Джессики за один из первых столиков в столовой. Не по ветру, как и обещала Элис.

Элис толкнула меня локтем.

- Сейчас она посмотрит, веди себя, как человек.

Я стиснул зубы в усмешке.

- Полегче, Эдвард, - сказал Эмметт. - Честно. Ну, убьешь ты одного человека. Ну не конец же света наступит.

- Ты об этом узнаешь, - проворчал я.

Эмметт засмеялся.

- Тебе следует быть выше этого. Как я. Вечность - долгий период времени, за который ты успеешь во всем раскаяться.

И тогда Элис метнула небольшую горстку льда, которую прятала, в лицо ничего не подозревающего Эмметта.

Он поморщился, удивленный, а затем усмехнулся в предвкушении.

- Ты сама напросилась, - сказал он, когда склонился над столом и встряхнул своими волосами, покрытыми льдом, прямо в неё. Снег, растаявший в теплом помещении, слетал с его волос градом - наполовину вода, наполовину лед.

- Фу! - возмутилась Роуз, в то время как она с Элис отпрянули от этого дождя.

Элис засмеялась, и мы все к ней присоединились. Я сумел увидеть в голове Элис, как она удачно создала этот идеальный момент, и я знал, что та девушка - я должен был перестать думать о ней так, будто она была единственной на свете - что Белла будет смотреть на нас смеющихся и играющих, выглядящих такими счастливыми и человечными и невообразимо идеальными, как картина Норманна Роквелла.

Элис смеялась и подняла свой поднос, будто бы щит. Девушка - Белла, должно быть, все еще наблюдала за нами.

- …вновь пялится на Калленов, - подумал кто-то, захватив мое внимание.

Я автоматически посмотрел в направлении нечаянного оклика, поняв, в то время как мои глаза нашли его обладателя и я узнал этот голос - я так долго вслушивался в него сегодня.

Но мои глаза скользнули по Джессике и сосредоточились на проницательном взгляде девушки.

Она быстро опустила глаза, вновь спрятавшись за густыми волосами.

О чем она думала? Напряжение, казалось, со временем становилось более острым, оно не наскучивало. Я постарался - сомневаясь в том, что делаю, так как никогда не пробовал раньше - испытать свой разум в тишине вокруг нее. Мой экстра-слух всегда включался естественным путем, без вопросов, я никогда не заботился об этом. Но сейчас я сосредоточился, стараясь преодолеть любые помехи вокруг нее.

Ничего кроме тишины.

- Да что это с ней? - мысль Джессики вторила моему собственному разочарованию.

- Эдвард Каллен смотрит на тебя, - прошептала она на ухо Свон, хихикнув. Не было и намека на ревность в ее тоне. Джессика, кажется, умело притворялась подругой.

Я слушал ответ девушки слишком увлеченно.

- Он не выглядит злым, как ты считаешь? - прошептала она в ответ.

Так, значит, она обратила внимание на мою дикую реакцию на прошлой неделе. Конечно, да.

Вопрос смутил Джессику. Я увидел собственное лицо в ее мыслях, когда она проверяла мое выражение лица, но я не встретился с ней взглядом. Я все еще был сфокусирован на девушке, пытаясь услышать что-нибудь. Мое настойчивое сосредоточение, кажется, вовсе не помогло.

- Нет, - сказала ей Джесс, и я знал, что ей бы хотелось сказать «да» - как раздражало ее изнутри мое пристальное разглядывание - хотя в голосе не было и следа на это. - А он должен?

- Мне кажется, я ему не нравлюсь, - прошептала девушка в ответ, подперев голову рукой, как будто внезапно устала. Я пытался понять этот жест, но мог лишь догадываться. Может, она устала.

- Калленам никто не нравится, - уверила ее Джессика.- Вернее, они слишком безразличны ко всем, чтобы им кто-то нравился. Они никогда и не пытались.

Ее мысль была недовольным ворчанием.

-Но он все еще смотрит на тебя.

- Перестань на него смотреть, - с тревогой сказала девушка, поднимая голову от руки, чтобы вынудить Джессику послушаться ее.

Джессика хихикнула, но все-таки сделала так, как она сказала.

Девушка так и не отрывала взгляда от своего столика до конца перерыва. Я подумал - хотя, конечно, я не могу быть в этом уверен - что это было умышлено. Казалось, что она хочет посмотреть на меня. Ее тело слегка сдвинулось в моем направлении, подбородок начал поворачиваться, а затем она остановила себя, глубоко вздохнула и в упор уставилась на того, кто говорил.

Я по большей части игнорировал все прочие мысли вокруг девушки, так как они не были о ней на тот момент. Майк Ньютон планировал после школы поиграть в снежки на парковке, кажется, он не знал, что снег уже превратился в дождь. Порхание мягких хлопьев снега по крыше стало скорее обычным стуком капель. Неужели он и вправду не услышал этой перемены? Мне она показалась громкой.

Когда время ленча закончилось, я не сдвинулся с места. Люди выходили друг за другом, и я поймал себя на том, что стараюсь отличить звук ее шагов от прочих, словно это было чем-то важным, или этот звук отличался от других. Как глупо.

Моя семья также не сдвинулась. Они ждали моих действий.

Пойду ли я в класс, чтобы сесть рядом с этой девушкой, где, безусловно, я смогу учуять сильный запах ее крови и почувствовать тепло от ее пульса в воздухе и на своей коже? Был ли я достаточно силен для этого? Или одного дня с меня хватит?

- Я… думаю все в порядке, - сказала Элис нерешительно, – твой разум в порядке. Я считаю, что ты продержишься ещё час.

Но Элис прекрасно знала, как быстро я могу помяться.

- Почему ты не бросишь это, Эдвард? - спросил Джаспер. Хотя он не хотел испытывать самодовольство оттого, что я был сейчас единственным слабаком, я услышал, что он все же подумал об этом, немного. - Иди домой. Расслабься.

- Да какой в этом смысл? - не согласился Эмметт. - Одно из двух, он или убьет ее, или нет. Впору покончить с этим любым путем.

- Я не хочу пока переезжать, - пожаловалась Роуз. - Я не хочу начинать все заново. Мы почти окончили школу, Эмметт. Наконец-то.

Я безотлагательно ухватился за его слова. Я хотел, очень сильно хотел, встретиться с этим скорее напрямую, а не убегать вновь. Но, тем не менее, я не хотел опять заходить далеко. Было ошибкой на прошлой неделе со стороны Джаспера так долго не ходить на охоту; действительно ли это могло быть столь глупой ошибкой для меня?

Я не хотел, чтобы из-за меня моя семья уезжала с насиженного места. Никто из них не поблагодарит меня за это.

Но я хотел пойти на биологию. Я осознал, что вновь хочу увидеть ее лицо.

Вот что было решающим фактором для меня. Это любопытство. Я был зол на себя за это чувство. Разве я не обещал себе, что не стану сильно интересоваться этой девушкой, чьи мысли никак не мог прочесть? И все-таки, вот он я, чрезмерно заинтересованный.

Я хотел узнать, о чем она думает. Ее разум был закрыт, но глаза были очень открытыми. Возможно, взамен я мог бы прочесть все в них.

- Нет, Роуз, я думаю, что все и вправду будет хорошо, - сказала Элис. - Я вижу это. Я на 93% уверена, что ничего плохого не случится, если он пойдет на урок.

Она посмотрела на меня пытливым взглядом, стараясь понять, что же поменялось в моих мыслях, раз ее видение будущего стало более надежным.

Было ли любопытство достаточным, чтобы оставить Беллу Свон в живых?

Эмметт был прав, хотя, почему бы не поставить на этом точку? Я встречусь с соблазном напрямую.

- Пойду на урок, - определился я и встал из-за стола. Я повернулся и зашагал прочь от них, не оглядываясь назад. Я смог расслышать беспокойство Элис, осуждение Джаспера, одобрение Эмметта и раздражение Розали, последовавшее после моего ухода.

Я еще раз глубоко вздохнул возле двери кабинета, а затем набрал воздуха в легкие, так как зашел в маленькое теплое помещение.

Я не опоздал. Мистер Баннер все еще готовился к сегодняшней лабораторной. Девушка сидела за моим, за нашим столом, вновь склонив голову, глядя на папку, на которой выводила каракули. Я оценил набросок, так как, похоже, я заинтересовался даже этим банальным выражением ее разума, но он ничего не значил. Просто беспорядочные завитушки. Возможно, она не была сосредоточена на рисунке, а думала о чем-то другом?

Я отодвинул свой стул с излишней резкостью, позволяя ему поцарапать линолеум; людям всегда удобнее, когда чье-либо приближение производит шум.

Я знал, что она услышала звук; она не подняла глаз, но ее рука пропустила завитушку в наброске, который она рисовала, что делало его незаконченным.

Почему она не посмотрела наверх? Скорее всего, она была напугана. Я должен быть уверен, что на этот раз покину ее с другим впечатлением о себе. Заставлю ее думать так, что она воображала себе все до этого.

- Привет, - сказал я ей тихим голосом, который использовал, когда хотел, чтобы людям было спокойнее, состроив любезную улыбку, за которой не видно зубов.

После этого она посмотрела наверх, в её расширенных глазах был испуг – почти растерянность – и бездна вопросов без ответов. То же выражение лица, что виделось мне на протяжении всей прошлой недели.

В то время как я смотрел в эти странные глубокие карие глаза, я осознал, что ненависть - ненависть, с которой я представлял эту девушку каким-то образом заслужившую влачить жалкое существование - улетучилась. Не дыша сейчас, не ощущая ее запаха, было трудно поверить, что кто-то такой ранимый может заслуживать ненависть.

Ее щеки начали краснеть, но она ничего не сказала.

Я смотрел ей в глаза, сосредоточившись только на их вопрошающей глубине, и пытался игнорировать их привлекательный цвет. Мне хватило вздоха, чтобы сказать еще немного без дыхания.

- Меня зовут Эдвард Каллен, - сказал я, хотя знал, что ей это известно. Это было проявлением вежливости при знакомстве. - У меня не было возможности представиться на прошлой неделе. Ты, должно быть, Белла Свон.

Она выглядела смущенной - меж ее глаз вновь образовалась небольшая морщинка. Она ответила на полсекунды позже, чем следовало бы.

- Откуда ты узнал мое имя? - спросила она, и ее голос слегка дрогнул.

Я, наверное, и вправду пугал ее. Я почувствовал вину за это; она была такой беззащитной. Я кротко засмеялся - я знал, что звучало это так, что люди успокаивались. И опять я был осторожен по поводу зубов.

- О, я думаю, все знают, как тебя зовут. - Конечно, она должна была понять, что оказалась в центре внимания в этом скучном месте. - Весь город ждал твоего приезда.

Она нахмурилась так, будто бы это было ей неприятно. Я предположил, что, учитывая то, какой стеснительной она кажется, внимание со стороны окружающих может быть ей противно. Многие люди испытывают противоречивые чувства. Несмотря на то, что они не хотят выделяться из толпы, они в то же время жаждут для себя всеобщего внимания.

- Нет, - сказала она. - Я имела в виду, почему ты назвал меня Беллой?

- А ты предпочитаешь, чтоб тебя звали Изабеллой? - спросил я, сбитый с толку тем фактом, что не знал, к чему она ведет. Я не понимал. Несомненно, она явно предпочитала "Беллу" в свой первый день. Неужели людей было так сложно понять если не слышать их мыслей?

- Нет, мне нравиться быть Беллой, - ответила она, слегка склонив голову. Выражение ее лица - если я правильно его истолковал - колебалось между замешательством и смущением. - Но я думала, что Чарли - я имею в виду мой папа - называет меня за спиной Изабеллой. Меня здесь под этим именем все знают.

Ее кожа стала теперь ещё более розовой.

- О, - коротко сказал я и быстро отвел взгляд от ее лица.

До меня только что дошло, что значил ее вопрос. Я оплошал - совершил ошибку. Если б я не подслушивал всех в первый день, то я бы обратился к ней, изначально полным именем, как и прочие. Она заметила разницу.

Я почувствовал острую боль от беспокойства. Слишком быстро заметила мой промах. Довольно проницательно, особенно для кого-то, кто, скорее всего, напуган моей близостью.

Но у меня были проблемы поважнее, чем какие бы то ни было подозрения на мой счет, которые она запрятала у себя в голове.

У меня не осталось воздуха. Если я собираюсь поговорить с ней снова, то мне придется вздохнуть.

Будет сложно молчать. К несчастью для нее, тот факт, что она сидела со мной за одной партой, сделал нас партнерами по лабораторной, так что мы должны были работать вместе сегодня. Будет странно - и непостижимо грубо - игнорировать ее на протяжении всей лабораторной. От этого она станет подозревать больше, больше бояться…

Я отодвинулся от нее так далеко, как мог, не передвигая стула, повернув голову в сторону прохода между рядами. Я напрягся, сжав мышцы, а затем одним быстрым вздохом набрал в легкие воздуха, дыша через рот.

Ах!

Это было и впрямь болезненно. Даже, не чувствуя ее запаха, я мог ощутить его у себя на языке. Вдруг мое горло прожгло вновь, жажда была точно так же сильна, как и в первый раз, когда я почувствовал ее запах, на прошлой неделе.

Я стиснул зубы и постарался успокоиться.

- Приступайте, - скомандовал мистер Баннер.

Казалось, что стоило мне повернуться к девушке, смотревшей на парту, и улыбнуться ей, как это тут же отнимало у меня часть самоконтроля, которого я добился за семьдесят лет упорной работы.

- Сначала леди? - предложил я.

Она подняла глаза на меня, а затем ее лицо приняла озадаченное выражение, глаза широко раскрылись. Что-то было не так с моим лицом? Чего она опять испугалась? Она молчала.

- Ну, если ты хочешь, могу начать я, - спокойно сказал я.

- Нет, - она ответила, и ее лицо вновь из белого превратилось в красное. - Я начну.

Я уставился на оборудование, находившееся на парте: потрепанный микроскоп, коробочка с предметными стеклами для него - что было предпочтительнее, чем смотреть, как кружится кровь под ее светлой кожей. Я еще раз быстро вздохнул, сквозь зубы, и вздрогнул, так как от её вкуса мое горло поразила боль.

- Профаза, - сказала она после скорой проверки. Она начала убирать препарат, хотя едва ли посмотрела его.

- Ты не возражаешь, если я посмотрю? - инстинктивно - глупо, будто б я был таким же, как она - я потянулся остановить ее руку, для того, чтобы она не убрала препарат. На секунду жар ее кожи коснулся моей. Казалось, что это было сродни электрическому импульсу - несомненно, намного горячее, чем простые 98,6 градусов (37С). Жар ударил по кисти руки и поднялся по ней. Она отдернула свою руку от моей.

- Прости, - пробормотал я сквозь стиснутые зубы. Нуждаясь в том, чтобы посмотреть куда-нибудь, я схватил микроскоп и уставился в окуляр. Она была права.

- Профаза, - согласился я.

Я все еще был слишком взволнован, чтобы взглянуть на нее. Дыша так тихо, как только мог сквозь стиснутые зубы, и, игнорируя острую жажду, я сосредоточился на простом задании: написать слово в соответствующей строке лабораторного листа, а затем сменил первый препарат следующим.

О чем она сейчас думала? Что она почувствовала, когда я прикоснулся к ее руке? Моя кожа должна быть холодной как лед - отталкивающей. Нечего удивляться, что она была столь тихой.

Я мельком взглянул на препарат.

- Анафаза, - сказал я себе, в то время как делал запись на второй строке.

- Можно мне? - спросила она.

Я поднял на нее глаза и удивился, увидев, что она ждала, наполовину протянув к микроскопу руку. Она не выглядела напуганной. Неужели она и вправду думает, что я мог ошибиться с ответом?

Я не мог ничего поделать и улыбнулся обнадеживающему взгляду на ее лице, когда придвинул микроскоп к ней.

Она посмотрела в окуляр с рвением, которое быстро пропало. Уголки ее губ опустились.

- Препарат номер три? - спросила она, не поднимая глаз от микроскопа, но протянув руку. Я опустил следующий препарат в ее руку, не позволив моей коже на этот раз коснуться ее. Сидеть рядом с ней было все равно, что сидеть возле горящей лампы. Я мог почувствовать, как слегка нагреваюсь до более высокой температуры.

Она не смотрела долго на препарат.

- Интерфаза, - сказала она небрежно - возможно пытаясь таким путем звучать тверже - и придвинула микроскоп ко мне. Она не притрагивалась к бумаге, но ждала, когда я запишу ответ. Я проверил - она вновь была права.

Таким образом, мы закончили работу, перекинувшись лишь словом и не встречаясь глазами. Мы единственные сделали лабораторную - остальные в классе были усердно ей заняты. Кажется, у Майка Ньютона были проблемы с распределением внимания - он пытался наблюдать за Беллой и мной.

- Надеюсь, у него ничего не получится, - подумал Майк, кисло наблюдая, за мной. Хм… интересно. Я и не представлял себе, что парень будет питать ко мне какую-либо враждебность. Это было новым обстоятельством, столь же новым, как и появление этой девушки. И самым интересным было то, к моему удивлению, что это чувство было взаимным.

Я вновь взглянул на девушку, озадаченный величиной опустошения и потрясения охватившего меня, оттого что, несмотря на свою обыкновенность, не примечательную наружность, она портила мне жизнь.

Не то чтобы я не понимал, к чему клонил Майк. Она на самом деле была довольно симпатичной… по-своему. Лучше чем быть просто красивой, ее лицо было интересным. Не совсем симметричное - ее узкий подбородок не сопоставлялся с широкими скулами; крайне противоположное по цвету - ее кожа и волосы контрастировали, как белое и черное; а еще глаза, полные молчаливых секретов…

Меня вдруг пробрало от этих глаз.

Я уставился на нее, пытаясь угадать хотя бы один из этих секретов.

- Ты носишь линзы? - внезапно спросила она.

Какой странный вопрос.

- Нет. - Я едва не улыбнулся от идеи улучшить моё зрение.

-О, - промямлила она. - Я думала, что твои глаза другого цвета.

Мне вдруг вновь стало холоднее, так как я понял, что был, очевидно, не единственным, кто пытался сегодня разгадать секреты.

Я пожал одеревеневшими плечами и пристально посмотрел прямо перед собой туда, где учитель наматывал круги по классу.

Конечно, мои глаза изменились с того момента, как она впервые в них посмотрела. Готовясь к сегодняшнему испытанию, сегодняшнему искушению, я всю неделю охотился, насыщая свою жажду так сильно, как это возможно, превысив всякую норму. Я в избытке напился кровью животных, впрочем, большие перемены в лице были вызваны дурманящим ароматом, который держался в воздухе вокруг нее. Когда я смотрел на нее в прошлый раз, мои глаза были черны от жажды. Теперь же, в моем теле расплылась кровь, мои глаза были теплого золотистого оттенка. Светло-янтарные от моих чрезмерных стараний утолить жажду.

Очередной промах. Если б я знал, что она имела в виду этим вопросом, я мог бы просто сказать "да".

Я учился в этой школе с людьми уже два года, и она была первой, кто смотрел на меня настолько близко, чтобы заметить, что мои глаза меняют цвет. Остальные, хотя и восхищались красотой моей семьи, имели склонность быстро опускать глаза, когда мы возвращали им их взгляды. Они избегали нас, пропуская детали нашей внешности, инстинктивно пытаясь не понимать. Неведение было блаженством для человеческого ума.

Почему же именно эта девушка замечала слишком много?

Мистер Баннер подошел к нашей парте. Я признательно вздохнул поток свежего воздуха, который он с собой принес, до того, как он смешался с ее запахом.

- Итак, Эдвард, - сказал он, просматривая наши ответы, - ты не подумал дать Изабелле шанс поработать с микроскопом?.

- Белле, - я поправил его рефлекторно. - Вообще-то она определила три фазы из пяти.

Мысли мистера Баннера были скептическими, в то время как он перевел взгляд на девушку.

- Ты уже делала эту лабораторную?

Я увлеченно смотрел, когда она улыбнулась, выглядя слегка смущенной.

- Но не на луковом корне.

-На сиговой бластуле?" - спросил мистер Баннер.

- Да.

Это удивило его. Сегодняшняя лабораторная была взята из повышенного курса. Он задумчиво кивнул девушке.

- Вы проходили это по программе в Финиксе?

- Да.

Теперь она расправили плечи – сообразительная для человека. Это не удивило меня.

- Хорошо, - сказал мистер Баннер, поджав губы. - Думаю, это хорошо, что вы делали лабораторную вместе.

Он развернулся и ушел, пробормотав сквозь вздох:

- Так остальные дети могут получить шанс выучить что-нибудь новое для себя.

Я сомневался, что девушка сумела это расслышать. Она опять начала выводить каракули на папке.

Два промаха за полчаса - это слишком. Очень скверный показатель с моей стороны. Хотя я и понятия не имел о том, что девушка думала обо мне: как сильно меня боялась, как сильно не доверяла - я знал, что мне необходимо предпринять еще одну попытку для того, чтобы у нее сложилось обо мне новое впечатление. Как-нибудь лучше обрисовать воспоминание о нашем прошлом свирепом столкновении.

- Паршиво, что пошел снег, не так ли? - я сказал, повторяя небольшой разговор, который уже слышал дюжину раз среди других учеников. Скучная, банальная тема для беседы. Погода - вечное спасение.

Она посмотрела на меня с явным недоверием в глазах - ненормальная реакция на мои довольно-таки обычные слова.

- Не совсем, - сказала она, вновь меня удивив.

Я попытался направить разговор обратно в банальном русле. Она была из более солнечного, теплого места, это как-то отражалось на ее коже, хотя и слабо, а от холода ей, скорее всего, не по себе. Мое ледяное прикосновение, безусловно, было…

- Тебе не нравится холод, - догадался я.

- И сырость тоже, - подтвердила она.

- Тебе, наверное, нелегко живется в Форксе? - Может, тебе и не следовало сюда приезжать - хотел я добавить. Может, тебе лучше вернуться туда, откуда ты пришла.

Хотя я не был уверен, что хотел этого. Я всегда буду помнить запах ее крови - разве была какая-нибудь гарантия, что я, в конечном счете, не последую за ней? Кроме того, если она уедет, ее разум навсегда останется для меня загадкой. Извечной раздражающей головоломкой.

- Ты и понятия не имеешь, как, - она сказала шепотом, сердито взглянув на меня на мгновение.

Ее ответы никогда не совпадали с тем, что я ожидал услышать. От них мне хотелось задавать еще больше вопросов.

- Ну и зачем тогда ты приехала? - потребовал я ответа, тотчас же поняв, что мой тон был обвиняющим, что недостаточно нормально для беседы. Вопрос прозвучал грубо, с излишним любопытством.

- Это…сложно.

Она прищурила свои широкие глаза, и оставила их в таком положении - я был близок к тому, чтобы взорваться от любопытства - любопытство было таким же обжигающим, как и жажда. Как ни странно, я осознал, что дышать стало легче; мука становилась все терпимее с течением нашего разговора.

- Думаю, что сумею понять, - настоял я. Возможно, простая вежливость позволила бы ей и дальше отвечать на мои вопросы, если бы не та грубость с которой я их задавал.

Она молча смотрела на руки. Мне стало невыносимо от этого - я хотел схватить ее за подбородок, и повернуть ее голову так, чтобы я смог все прочесть в ее глазах. Но это будет безрассудно с моей стороны, опасно, прикоснуться к ее коже вновь.

Вдруг она подняла глаза. Меня утешило то, что я вновь мог видеть эмоции в её глазах. Она говорила стремительно, в спешке проговаривая слова:

- Мама снова вышла замуж.

А, это было довольно по-человечески, легко понять. В ее ясных глазах промелькнула грусть, от которой на переносице вновь возникла складка.

- Ну, не так уж и сложно, - сказал я. Мой голос был крайне вежливым, но без фальши. От ее грусти я почувствовал себя странно беспомощно, желая сделать что-нибудь, чтобы ей стало лучше. Необычный порыв.

- Когда это произошло?

- В прошлом сентябре.

Она тяжело выдохнула – почти что с тоской. Я перестал дышать, в то время как ее теплый вздох коснулся моего лица.

- И он тебе не нравится, - догадался я, выпытывая все больше информации.

- Нет, Фил хороший, - сказала она, поправляя мое предположение. Сейчас вокруг уголков ее полных губ был заметен намек на улыбку. - Быть может, слишком молодой, но довольно-таки милый.

Это не соответствовало сценарию, который я уже обдумал у себя в голове.

- Почему ты не осталась с ними? - я спросил, мой голос слегка пытлив не в меру. Это звучало так, будто надоедал ей. Надо сказать, так и было.

- Фил много путешествует. Он бейсболист. - Легкая улыбка стала больше после последних слов - выбор подобной профессии забавлял ее.

Я тоже не заметно для себя улыбнулся. Я не пытался тем самым утешить ее. Просто, честно говоря, от ее улыбки мне захотелось улыбнуться в ответ.

- Я слышал о нем? - Я мысленно пробежался по списку всех известных мне бейсболистов, сомневаясь, что Фил был в нем…

- Скорее всего, нет. Он не очень-то хороший игрок. - Очередная улыбка. - Во второй лиге. Он часто переезжает.

Списки в моей голове тотчас же сменились, и я составил перечень всех возможностей меньше чем за секунду. В то же самое время я представлял себе новый сценарий.

- А твоя мама отослала тебя сюда, чтобы самой путешествовать вместе с ним, - сказал я.

Казалось, что, делая предположения, я мог выудить у нее больше информации, чем, если б задавал ей вопросы. Это опять сработало. Ее подбородок выдвинулся вперед, а выражение ее лица внезапно стало решительным.

- Нет, она меня не отправляла сюда, - сказала она, ее голос прозвучал по-новому, резко. Моя догадка расстроила ее, хотя я и не понял каким образом. - Я сама себя отправила.

Я и не догадывался, что она имела в виду, или в чем заключалось ее негодование. Я был совершенно растерян.

Итак, я уступил. И дело было не только в восприятии девушки. Она не была такой, как остальные люди. Быть может, молчание ее мыслей и аромат были не единственными ее отличительными чертами.

- Я не понимаю, - сознался я, чувствуя сильную досаду от проигрыша.

Она вздохнула взглянула в мои глаза смотрела в них дольше, чем большинство людей могли выдержать.

- Поначалу она оставалась со мной, но скучала по нему, - медленно объяснила она, ее тон становился несчастнее с каждым словом. - Это расстраивало ее… так что я решила, что пришло время перебраться к Чарли.

Маленькая складка у нее между глаз стала глубже.

- Но теперь несчастна ты, - прошептал я.

Казалось, я не мог перестать выдвигать свои догадки вслух, надеясь узнать ее реакцию. Только это, как бы там ни было, видимо, не так далеко от истины.

- Ну и что? - сказала она, как если б это обстоятельство не имело ни малейшего значения.

Я продолжал смотреть в её глаза, чувствуя, что, в конце концов, смог добиться первого настоящего проблеска в ее душе. Я увидел в одном этом слове, как она сопоставляла себя среди своих же собственных приоритетов. В отличие от большинства людей, ее собственные потребности были на втором плане.

Она была самоотверженной.

Когда я увидел это, тайна человека, прятавшаяся в глубине этого безмолвного разума, начала потихоньку рассеиваться.

- Это несправедливо, - сказал я. Я пожал плечами, пытаясь казаться несерьезным и скрыть то, насколько мне было интересно.

Она засмеялась, но смех не звучал весело.

- Тебе никто не говорил? Жизнь вообще несправедлива.

Мне хотелось рассмеяться над ее словами, хотя мне тоже не было по-настоящему весело. Я знал кое-что о несправедливости жизни.

- Кажется, я уже слышал что-то такое.

Она посмотрела на меня, вновь выглядя смущенной. Ее глаза сверкнули в сторону, а затем вновь вернулись к моим.

- Конец истории, - сказала она мне.

Но я не был готов закончить разговор. Небольшая "V" между ее глаз, след от ее печали, беспокоила меня. Я хотел разгладить ее кончиком своего пальца. Но я, конечно, не мог к ней прикоснуться. Это было опасно по многим причинам.

- Ты хорошо держишься. – Сказал я медленно, однако сосредоточился на следующем предположении. - Но я могу поспорить, что ты страдаешь больше, чем хочешь показать.

Она скорчила лицо, ее глаза сузились, и губы надулись. Она отвернулась и посмотрела перед собой. Ей не понравилось, что моя догадка оказалась верна. Она не была обычной мученицей - ей не хотелось говорить о своей боли.

- Я не прав?

Она слегка вздрогнула, но сделала вид, что не расслышала меня.

Это вызвало у меня улыбку.

- Мне так не кажется.

- Ну а тебе-то какая разница? - возмутилась она, все еще глядя в другую сторону.

- Очень хороший вопрос, - согласился я, скорее обращаясь к себе, чем отвечая ей.

Она была проницательнее меня: она видела саму суть вещей, в то время как я путался где-то в стороне, слепо раскручивая клубок. Мелочи ее очень человечной жизни не должны для меня ничего значить. Было неправильно с моей стороны заботиться о том, что она думала. Кроме защиты моей семьи от подозрений, в остальном человеческие мысли были несущественны.

В разговоре с кем-то я не привык быть менее проницательным. Я чересчур полагался на свой экстра-слух - но, очевидно, был не так восприимчив, как считал.

Девушка вздохнула и устремила сердитый взгляд в пространство. Что-то в ее разочарованном выражении лица было забавным. Ситуация в целом, весь разговор были забавными. Никому еще не угрожала такая опасность от меня, как этой хрупкой девушке - в любой момент я мог, сбитый с толку своей нелепой поглощенностью разговором, вздохнуть через нос и наброситься на неё, не успев себя остановить - а она была раздражена тем, что я не ответил на ее вопрос.

- Я тебе раздражаю? - спросил я, улыбаясь абсурдности всего этого.

Она быстро на меня взглянула, а затем ее глаза, казалось, попали в плен моего пристального взгляда.

- Не совсем, - сказала она мне. - Я больше на себя злюсь. По моему лицу все так легко читается, меня мама всегда называет своей открытой книгой.

Она раздосадовано нахмурилась.

Я смотрел на нее с изумлением. Причина, по которой она расстроилась, заключалась в том, что она думала, будто бы я вижу ее насквозь. Как странно. Я никогда не прилагал так много усилий, чтобы понять кого-то, за всю свою жизнь, или точнее существование, поскольку слово "жизнь" вряд ли подходит. У меня не было настоящей жизни.

- Напротив, - не согласился я, испытывая странные чувства… осторожно, как будто здесь была какая-то скрытая угроза, которую мне недоставало увидеть. Внезапно я оказался на грани, у меня было тревожное предчувствие. - Я считаю, что тебя очень трудно прочесть.

- Ну, тогда ты, должно быть, хорошо умеешь это делать, - догадалась она, сделав собственное предположение, которым вновь попала в точку.

- Обычно, да, - согласился я.

После чего широко ей улыбнулся, позволяя губам, растянутся, показав тем самым ряды ровных, острых как бритва, зубов.

Это было глупо, но мне резко, неожиданно отчаянно захотелось предостеречь девушку каким-либо образом. Ее тело было сейчас ближе ко мне, чем до этого, бессознательно передвинувшись по ходу беседы. Все слабые сигналы и знаки, которых было достаточно, чтобы запугать до конца жизни, на нее, кажется, не действовали. Почему она не сжимается от страха из-за меня? Несомненно, она видела меня с достаточно темной стороны, чтобы распознать опасность на уровне интуиции, которой она, видимо, обладала.

Мне не удалось увидеть, произвело ли мое предупреждение должный эффект. Сразу после этого мистер Баннер попросил внимания у класса, и она отвернулась от меня. Казалось, что ей стало немного легче, когда нас прервали – возможно, она все-таки поняла.

Я надеялся на это.

Я почувствовал симпатию, растущую у меня изнутри, как раз тогда когда я собирался пресечь её. Я не мог позволить себе заинтересоваться Беллой Свон. Или скорее, она не могла позволить себе этого. Н я уже мечтал вновь поговорить с ней… Я хотел знать больше о ее матери, ее жизни до того, как она сюда приехала, ее отношениях с отцом. Все незначительные мелочи, которые раскрыли бы её характер. Но каждая секунда, которую я проводил с ней, была ошибкой, риском, которому она не должна была подвергаться.

Она рассеянно отбросила свои густые волосы как раз в тот момент, когда я позволил себе очередной вздох. Чрезмерно сильная волна ее запаха ударила мне в горло.

Это было как в первый день, подобно разрушительной силе. Боль от пылающей сухости вскружила мне голову. Я должен был схватиться за парту, чтобы удержать себя на месте. В этот раз мне было чуть легче контролировать себя. В конце концов, я ничего не сломал. Монстр рычал у меня изнутри, но не получал никакого удовольствия от моей боли. Он был слишком туго связан. Сейчас.

Я совершенно перестал дышать и отодвинулся от девушки так далеко, как только мог.

Нет, я не мог позволить себе увлечься ею. Чем больше я ею интересовался, тем больше казалось, что я убью ее. Я уже сделал за сегодняшний день два несущественных промаха. Совершу ли я третий, единственно существенный?

Я выбежал из кабинета в тот же миг, как прозвенел звонок, тем самым, скорее всего, разрушив какое бы там ни было приличное впечатление, частично созданное мной в течение часа. Вновь я хватался за чистый, влажный воздух снаружи, как если б он был целебным эфирным маслом. Я в спешке увеличивал расстояние между собой и девушкой так быстро, как это было возможно.

Эмметт ждал меня у двери кабинета испанского. Он мгновенно прочел дикое выражение моего лица.

- Как все прошло? - осторожно поинтересовался он.

- Никто не умер, - пробормотал я.

- Полагаю, это нечто. Когда я увидел Элис, бросившуюся туда под конец, я подумал…

В то время как мы зашли в кабинет, я увидел его воспоминание о том, что случилось несколькими мгновениями раньше, увидел через открытую дверь класса, где у него был предыдущий урок, как Элис оживленно шла по коридору, с бледным лицом. Я почувствовал через его воспоминание побуждение подняться и присоединиться к ней, а затем, как он принял решение остаться на месте. Если б Элис была нужна его помощь, она попросила бы его…

Я закрыл глаза от ужаса и раздражения, когда плюхнулся на сиденье.

- Я и не представлял себе, что был близок к этому. Не думаю, что я собирался… Мне показалось, что все не так уж плохо, - прошептал я.

- Так и есть, - уверил он меня, - Никто ж не умер, верно?

- Верно, - я сказал сквозь зубы. - Не в этот раз.

- Может, теперь будет легче.

- Точно.

- Ну, или, может, ты убьешь ее. - Он пожал плечами. - Не будешь первым, кто обложался. Никто тебя строго судить не станет. Иногда человек пахнет слишком хорошо. Я впечатлен тем, как ты долго держишься.

- Это не помогает, Эмметт.

Мне стало тошно оттого, что он одобрил идею об убийстве девушки, как будто это было неизбежно. Разве она виновата в том, что пахла так хорошо?

- Я знаю. Когда это случилось со мной… - вспоминал он, отправляясь вместе со мной назад на полвека на сумрачную деревенскую улочку, где женщина средних лет снимала с веревки, затянутой между яблонями, высохшее постельное белье. В воздухе витал сильный запах яблок: урожай был собран, и негодные плоды были раскиданы по земле, повреждения на кожуре испускали их аромат в густые облачка. Поле со свежескошенным сеном было на заднем плане этого запаха, все было гармонично. Он прошел по переулку – Розали дала ему поручение - едва ли замечая эту женщину. Небо над головой было багровым, за деревьями на западе - оранжевым. Он бы продолжал свой путь, и не было бы никакой причины, для того, чтобы запомнить этот вечер, если б внезапный ночной ветер не раздул белые простыни, подобно парусам, и аромат женщины не обвил лицо Эмметта.

- Ах, - застонал я тихо. Как будто мне мало было моего собственной жажды.

- Я знаю. Я не выдержал и полсекунды. Я даже не подумал о том, чтобы устоять.

Его воспоминание стало чересчур откровенным для того, чтобы я смог его выдержать.

Я вскочил на ноги, мои зубы сомкнулись так сильно, что могли прорезать сталь.

- Esta bien, Edward? - Спросила сеньора Гофф, удивившись моему внезапному движению. Я смог увидеть свое лицо в ее разуме, и знал, что выгляжу далеко не наилучшим образом. Все в порядке, Эдвард? (исп.)

- Me perdona , - пробормотал я, метнувшись к двери. Прошу прощения (исп.)

- Emmett - por favor, puedas tu ayuda a tu hermano, - попросила она, беспомощным жестом указывая помочь мне, в то время как я вылетел из кабинета. Эмметт, пожалуйста, помогите своему брату (исп.)

- Конечно, - услышал я его ответ. А затем он оказался позади меня.

Он последовал за мной до дальней части здания, где быстро схватил меня и положил руку на плечо.

Я со всей силой отбросил его руку. От этого у человека сломались бы кости руки, и те, что с ней связаны.

- Прости, Эдвард.

- Я знаю. - Я делал глубокие вздохи, пытаясь очистить свою голову и легкие.

- Все так плохо? - спросил он, стараясь не думать о запахе и вкусе из своего воспоминания, когда говорил, но ему это не совсем удавалось.

- Хуже, Эмметт, хуже.

Он замолчал на мгновенье.

- Может…

- Нет, если я покончу с этим, лучше не станет. Возвращайся в класс, Эмметт. Мне нужно побыть одному.

Он повернулся, не сказав ни слова и не подумав ни о чем, и быстро зашагал прочь. Он скажет учительнице испанского, что я заболел, или убежал, или что я опасный неуправляемый вампир. Имело ли его оправдание какое-либо значение? Возможно, я не вернусь. Возможно, я уеду.

Я вновь пошел к своей машине, чтобы дождаться конца учебного дня. Спрятаться. Вновь.

Мне нужно было время, что принять решение или попытаться поддержать свое намерение, но я, как наркоман, рылся в рое мыслей, исходившем из школы. Знакомые голоса выделялись, но мне было неинтересно в тот момент выслушать видения Элис или жалобы Розали. Я легко нашел Джессику, но девушка была не с ней, так что я продолжил поиски. Мысли Майка Ньютона привлекли мое внимание, и я, в конце концов, обнаружил ее - она была на физкультуре вместе с ним. Он был расстроен тем, что я сегодня говорил с ней на биологии. Он наблюдал за её реакцией, когда завел разговор…

- Я вообще никогда не видел, чтобы он с кем-то перекидывался хотя бы одним словечком ни здесь, ни где-либо еще. Конечно, он решит заинтересоваться Беллой. Мне не нравится, как он на нее смотрит. Но он, кажется, ее не волнует. Что она сказала? - "Не понимаю, что с ним было в прошлый понедельник?" Что-то вроде того. Не звучит так, будто б ее это заботило. Это не больше, чем обычный разговор…

Он говорил это себе, чтобы тем самым не расстраиваться, подбадриваясь идеей, что Белла не была заинтересована в нашей с ней беседе. Это рассердило меня чуть больше, чем нужно было, так что я перестал его слушать.

Я вставил в стерео диск с яростной музыкой и увеличил громкость так сильно, чтобы она заглушала прочие голоса. Я с трудом сосредоточился на музыке, чтобы не сорваться и вновь не переключится на мысли Майка Ньютона чтобы опять следить за ничего не подозревающей девушкой…

Пару раз, за то время что шел урок, я смошенничал. Никакой слежки. Я пытался себя убедить. Я просто подготавливал себя. Мне было необходимо знать точно, когда она уйдет с физкультуры, когда будет на парковке. Я не хотел, чтобы она застала меня врасплох.

Когда ученики начали выходить один за другим из спортзала, я вышел из машины, не совсем понимая зачем. Моросил дождь, я не обращал на него внимания, в то время как мои волосы медленно намокали.

Хотел ли я, чтобы она заметила меня здесь? Надеялся ли на то, что она подойдет поговорить со мной? Что я делал?

Я не двигался, хотя я и пытался заставить себя вернуться в машину, зная, что мое поведение достойно осуждения. Я сложил руки на груди и очень неглубоко дышал, когда увидел ее, медленно идущую в моем направлении, уголки ее рта опустились. Она не смотрела на меня. Пару раз она с гримасой на лице поднимала глаза на облака, как будто они раздражали ее.

Я был разочарован, когда она дошла до своей машины, вместо того, чтобы подойти ко мне. Заговорит ли она со мной? Заговорю ли я сам с ней?

Она забралась в пикап поблекшего красного цвета, ржавое чудище, которое было старше ее отца. Я видел, как она завела грузовик, его старый мотор проревел громче, чем все остальные машины на парковке, а затем стала греть свои руки у печки. Холод был ей неудобен - она его не любила. Она провела пальцами по своим густым волосам, разглаживая локоны по направлению потока горячего воздуха, как будто пыталась высушить их. Я представил, как пахло в кабине этого грузовика, а затем быстро отогнал эту мысль.

Она огляделась вокруг, в то время как готовилась выехать, и, в конце концов, посмотрела в мою сторону. Она глядела на меня всего полсекунды, и все, что я смог прочесть в ее глазах - это удивление, после чего она поспешно отвела глаза и резко нажала на газ. А затем вновь остановилась со скрежетом - зад грузовика был лишь в дюйме от столкновения с машиной Эрин Тиг.

Она посмотрела в зеркало заднего вида, ее рот открылся от досады. Когда другая машина проехала мимо нее, она дважды проверила все, а затем медленно выезжала с парковки так осторожно, что вызвала у меня усмешку. Казалось, будто она считала, что она опасна в своем древнем грузовике.

Мысль о том, что Белла Свон опасна для окружающих в независимости от того за рулем чего она седела, заставила меня смеяться до тех пор, пока она не проехала мимо меня, уставившись прямо перед собой.

ГЛАВА 3. ФЕНОМЕН

На самом деле я не страдал жаждой, но решил вновь поохотиться этой ночью. Немного осторожности для преодоления неадекватной реакции мне не помешает.

Карлайл пошел со мной, мы не оставались с ним наедине с того момента, когда я вернулся из Денали. Когда мы бежали сквозь темный лес, я слышал, как он думал о том поспешном прощании на прошлой неделе.

В его воспоминаниях я видел черты моего лица, искривленные жестоким отчаяньем. Я чувствовал его удивление и неожиданное волнение.

-Эдвард?

-Мне необходимо уехать, Карлайл, мне надо уехать сейчас же.

-Что случилось?

-Ничего. Пока что. Но случится, если я останусь.

Он дотронулся до моей руки. Я чувствовал, что делаю ему больно, когда отдернул своё руку.

-Я не понимаю.

- У тебя было так… Был ли когда-нибудь такой случай…

Я видел, как я глубоко вздохнул, видел дикий огонь, горящий в моих глазах, проступающий сквозь его беспокойство.

-Было ли так, чтобы один человек пах для тебя лучше, чем остальные? Намного лучше?

-Ох…

Когда я понял, что он меня прекрасно понимает, стыд отразился на моем лице. Он приблизился, чтобы дотронуться до меня, игнорируя то, что я отпрянул снова, и положил руку мне на плечо.

-Сделай все, что должен, чтобы не поддаться соблазну. Я буду скучать. Вот, возьми мою машину, она быстрее.

Теперь он уже спрашивал себя, правильно ли он поступил, отослав меня. Думал, не обидел ли он меня, высказав так мало доверия.

-Нет, - прошептал я набегу. – Это было тем, что нужно. Возможно, если бы я остался, то с легкостью предал бы твое доверие.

-Мне так жаль, что тебе приходится страдать, Эдвард. Но ты должен сделать все возможное, чтобы оставить дочь Свона в живых. Даже если для этого тебе снова придется уехать от нас.

-Знаю, я знаю.

-Зачем ты вернулся? Я чувствую себя счастливее, когда ты рядом, но если это настолько сложно...

-Мне не нравиться чувствовать себя трусом, - признал я.

Мы замедлились, теперь мы бежали трусцой сквозь темноту.

-Это лучше, чем подвергать ее опасности. Она уедет через год или два.

-Ты прав, я знаю это, - но его слова, напротив, только усилили мое желание остаться. Эта девушка уедет через пару лет…

Карлайл перестал бежать, я остановился с ним, он повернулся, чтобы оценить мое выражение лица.

-Ты не собираешься убегать, не так ли?

Я кивнул.

-Это гордость, Эдвард? Это не то, чего стоит стыдиться...

-Нет, это не гордость держит меня здесь. Не в этот раз.

-Некуда идти?

Я издал смешок.

- Нет, это бы меня не остановило, если бы я смог заставить себя уйти.

-Мы уйдем с тобой, если это то, что тебе необходимо. Тебе надо просто попросить. Мы переедем без всяких претензий, по крайней мере, от большинства из нас. Они не станут сердиться на тебя.

Я поднял бровь.

Он посмеялся.

- Ну, возможно Розали будет, но она обязана тебе. Как бы то ни было, будет лучше для нас уехать сейчас, пока не было причинено вреда, чем уехать тогда, когда ее жизнь уже оборвется, - к концу предложения из его тона исчез весь юмор.

Я вздрогнул от его слов.

- Да, - согласился я. Мой голос звучал хрипло.

-Но ты не уезжаешь?

Я вздрогнул.

- Так надо.

-Что держит тебя здесь, Эдвард? Я не могу понять.

-Я не знаю, смогу ли объяснить, - даже себе, но это не имеет значения.

Он долго всматривался в мое лицо.

-Нет, я все-таки не могу понять. Но я сохраню все в тайне, если ты хочешь.

-Спасибо. Это великодушно с твоей стороны, особенно если учесть, что я не позволяю никому иметь от меня секретов, - с одним исключением, но я пытался сделать все возможное, чтобы лишить ее этого, пытался же?

-У каждого из нас есть свои причуды, - засмеялся он снова. – Не так ли?

Он только что почуял запах маленького стада оленей. Было сложно вложить больше энтузиазма в это, чем уже было вложено, потому что даже при более благоприятных обстоятельствах запах был не из приятных. В ту же секунду воспоминание о крови девушки всплыло у меня в памяти, запах скрутил мой желудок.

Я вздохнул.

- Поохотимся, - согласился я, хотя знал, что кровь, которая в скором времени наполнит моё горло мало чем поможет.

Мы оба пригнулись, и я позволил этому непривлекательному запаху тихо вести нас вперед.

Когда мы вернулись домой, заметно похолодало. Недавно растаявший снег замерз снова, и это было похоже на тоненький слой стекла, покрывший всю поверхность земли. Каждая сосновая иголочка, каждый лист папоротника, каждый стебелек травы, все было покрыто льдом.

Когда Карлайл ушел, чтобы переодеться к его ранней смене в госпитале, я остался у реки, ожидая рассвет. Я чувствовал, что почти распухаю от количества выпитой крови, но я знал, что почти абсолютное отсутствие жажды не будет значить ничего, когда я снова окажусь рядом с девушкой.

Холодный и неподвижный, как камень, я сидел, смотря на то, как темная вода бежит рядом с ледяным берегом, я смотрел сквозь нее.

Карлайл был прав. Мне необходимо уехать из Форкса. Они смогут распространить какую-нибудь историю, чтобы объяснить мое отсутствие. Перешел учиться в школу в Европе. Уехал в гости к дальним родственникам. Сбежал из дома. Не важно, какая будет история. Никто не будет особо интересоваться этим.

Всего через год или два девушка исчезнет. Она продолжит свою жизнь, у нее будет жизнь, которую можно будет продолжать. Она пойдет в какой-нибудь колледж, повзрослеет, начнет свою карьеру, возможно даже выйдет замуж. Я мог представить это, я мог увидеть девушку, одетую во все белое, меряющую шагами комнату под руку с отцом.

Было странно, но то, что я представил, причиняло мне боль. Я не мог понять от чего. Может, я ревновал, потому что у нее было будущее, которого у меня никогда не будет? Это не имело значения. Все люди, окружавшие меня, имели те же возможности в жизни, саму жизнь, и я очень редко завидовал им.

Я должен оставить ее, для ее будущего. Прекратить рисковать ее жизнью. Это было бы правильным решением. Карлайл всегда делал правильные решения. Я должен послушать его сейчас.

Солнце показалось из-за облаков, и слабый свет замерцал на стекле, сковавшем землю.

Еще один день, решил я. Я увижу ее еще раз. Я смогу выдержать это. Возможно, мне стоит упомянуть о возможном отъезде, чтобы сделать историю более правдоподобной.

Это будет сложно. Я уже мог чувствовать как я не хочу это делать, и это нежелание рождало в моей голове причины для того чтобы остаться – отложить отъезд ещё на два, три, четыре дня… Но я поступлю правильно. Я знал, что могу доверять советам Карлайла. И я знал, что я был слишком противоречив, чтобы принять это решение в одиночку.

Слишком противоречивый. Как много нежелания уехать исходит от моего одержимого любопытства, а сколько из неудовлетворенного аппетита?

Я зашел в дом, чтобы переодеться к школе.

Элис ждала меня, сидя на верхней ступеньке третьего этажа.

-Ты снова уезжаешь, - обвинила она меня.

Я вздохнул и кивнул.

-Я не вижу, куда ты отправишься на этот раз.

-Я просто сам все еще не знаю, куда отправлюсь, - прошептал я.

-Я хочу, чтобы ты остался.

Я покачал головой.

-Может быть, Джас и я пойдем с тобой?

- Теперь они ещё больше будут нуждаться в тебе, если меня не будет чтобы предупреждать об опасности. И подумай об Эсми. Ты заберешь у нее половину семьи за один миг?

-Ты огорчишь ее.

-Я знаю, именно поэтому тебе и надо остаться.

-Это будет уже не так, как если бы ты был рядом, и ты знаешь это.

-Да, но я должен поступить правильно.

-Есть много верных путей, и много ошибочных, не так ли?

На мгновенье она отвлеклась на одно из ее странных видений, я смотрел вместе с ней, как неотчетливые видения менялись и возвращались. Я видел себя вперемешку с о странными тенями, которые я не мог распознать – они были туманными и неясными. И тут моя кожа неожиданно засияла на ярком свету маленького луга. Я знал это место. Посредине вместе со мной сидела фигура, но она вновь была неразборчивой, недостаточно понятной, чтобы узнать, кто это. Картинки задрожали и исчезли, и куча всевозможных вариантов снова связали будущее.

- Мне не много удалось понять из этого, - сказал я ей, когда картинка померкла.

-Я тоже. Твое будущее изменяется так часто, что я не могу придерживаться чего-то определенного. Но, хотя, я думаю, что…

Она остановилась и воспроизвела в памяти громадную коллекцию других видений обо мне. Все они были такими же, неясными и смутными.

-Хотя я думаю, что что-то изменяется, - сказала она громко. – Твоя жизнь сейчас находится на перекрестке.

Я Мрачно засмеялся.

– Ты понимаешь, что звучишь сейчас как цыганка мошенница на карнавале, да?

Она показала мне свой маленький язык.

-Но сегодня все будет в порядке? Правда? - спросил я, и мой голос внезапно стал встревоженным.

-Я не вижу, чтобы ты убил кого-нибудь сегодня, - уверила она меня.

-Спасибо, Элис.

-Иди, оденься. Я ничего никому не скажу, я позволю тебе самому все рассказать остальным, когда ты будешь готов.

Она встала и стрелой помчалась вниз по лестнице, ее плечи слегка ссутулились.

– Я буду скучать по тебе. Честно.

Да, я тоже буду очень по ней скучать.

По дороги в школу было очень тихо. Джаспер видел, что Элис чем-то огорчена, но он знал, что если бы она хотела поговорить об этом, то давно уже бы все ему рассказала. Эмметт с Розали были поглощены друг другом - это был один из тех моментов, когда они смотрели друг на друга с восхищением. Было довольно- таки отвратительно смотреть на них со стороны. Мы все были в курсе того, как отчаянно они любили друг друга. Или может, мне было так плохо оттого, что только я был один. Иногда бывает очень трудно жить под одной крышей с тремя парами идеально подходящих друг другу влюбленных. И это была одна из этих парочек.

Возможно, им всем было бы лучше, если я бы не бродил рядом, как сварливый и грозный старик, каким я и должен быть сейчас.

Конечно, первое, что я сделал, когда мы приехали в школу, было - найти девушку. Просто для того, чтобы снова себя подготовить.

Ну конечно.

Я был в замешательстве от того, что в моей жизни не осталось ничего, кроме нее, теперь все мое существование было сосредоточено на этой девушке даже больше, чем на мне самом.

Было довольно просто понять, что после восьмидесяти лет постоянно повторяющихся ежедневных и еженощных занятий, каждое изменение становилось поводом для глубоких раздумий.

Она еще не приехала, но я мог слышать вдалеке оглушительный рев мотора ее грузовика. Я прислонился к машине, чтобы подождать. Элис осталась со мной, в то время как остальные отправились прямо в класс. Им уже порядком надоело то, что я так зациклился, им было непонятно, что какой-то человек мог интересовать меня так долго, и не важно, насколько великолепно она пахла.

Девушка медленно возникла в поле моего зрения, ее глаза были сосредоточены на дороге и ее руки крепко сжимали руль. Она казалась чем-то обеспокоенной. Мне понадобилась всего секунда, чтобы понять, чем она была обеспокоена, на самом деле сегодня у каждого было такое же выражение лица. Просто дорога была покрыта льдом, и они все пытались ездить аккуратнее. Я видел, что она серьезно относится к этой дополнительной опасности.

Это вполне вписывалось в то, что я уже отметил ранее. Я добавил эту черту характера к своему маленькому списку. Она была серьезным и ответственным человеком.

Она припарковалась недалеко от меня, но я, все ещё не сдвинувшийся с места и наблюдающий за ней, остался незамеченным. Мне стало интересно, что она сделает, когда заметит? Покраснеет и уйдет? Это было первое, что я предположил. Возможно, она ответит на мой взгляд. Возможно, она подойдет и заговорит со мной.

На всякий случай я глубоко вздохнул, наполняя свои легкие воздухом с надеждой.

Она осторожно выбралась из грузовика, попробовав на ощупь скользкую землю до того, как наступить на нее. Она не подняла глаз, и это расстроило меня. Может мне стоит подойти и поговорить с ней?

Нет, это будет неправильно.

Вместо того, чтобы пойти к школе, она обошла свой грузовик , весьма забавно прильнув к боку машины, как будто она не доверяла своим ногам. Это заставило меня улыбнуться, и на своем лице я почувствовал взгляд Элис. Я не стал слушать, что она думает по этому поводу, мне было весело наблюдать за тем, как девушка проверяет цепи противоскольжения. Казалось, что она вот-вот упадет – её ноги опасно скользили по льду. Ни у кого больше не было проблем с этим… неужели лед в этом месте был самым плохим?

Она остановилась, посмотрев вниз со странным выражением на лице. Это была… нежность? Как будто что-то на шинах пробудило в ней эмоции.

И снова, любопытство обожгло меня, как жажда. Это было как будто мне необходимо было знать, о чем она думает. Казалось, что все остальное не имело значения.

Мне хотелось подойти и заговорить с ней. Она выглядела так, будто бы ей непременно нужно было держаться за что-то, по крайней мере до того момента, пока она не сойдет со скользкого тротуара. Конечно, я не мог предложить ей это, ведь так? Я колебался, даже разрывался. Принимая во внимание ее враждебность к снегу, ей вряд ли понравится прикосновение моей холодной белой руки. Мне надо было одеть перчатки…

-НЕТ!- громко выдохнула Элис.

Мгновенно я проник в ее мысли, сначала предполагая, что это я допустил ошибку, и она увидела меня, делающего что-то непростительное. Но видение не имело ничего, связанного со мной.

Тайлер Кроули решил завернуть на парковку на большой скорости. Его решение заставит его машину скользить по льду.

Видение опередило действительность всего на пару секунд. Фургон Тайлера завернул за угол, когда я все еще смотрел окончание видения, которое сорвало с губ Элис испуганный возглас.

Нет, это видение не имело никакого отношения ко мне, но в то же самое время, оно относилось ко мне целиком и полностью, потому что фургон Тайлера, чьи колеса в этот самый момент скользили по льду под самым ужасным углом, закрутиться и собьет девушку, которая так неожиданно стала центром моей жизни.

Даже без видения Элис было очень просто рассчитать траекторию машины, над которой Тайлер уже потерял контроль.

Девушка, стоявшая в своем неправильном месте, позади своего грузовика, подняла глаза, привлеченная звуком визга тормозов. Она взглянула прямо в мои наполненные страхом глаза, и затем отвернулась, чтобы посмотреть на приближающуюся смерть.

Только не она! Слова прогремели в моей голове так, будто они принадлежали кому-то другому.

Все еще сосредоточенный на мыслях Элис, я видел, как видение неожиданно изменилось, но у меня не было времени, чтобы увить его концовку.

Я бросился сквозь толпу, направляя себя прямо между тормозящим фургоном и застывшей девушкой. Я двигался так быстро, что все вокруг потеряло четкие очертания, за исключением моей цели. Она не видела меня, никакие человеческие глаза не способны проследить за моим полетом, она все еще смотрела на громоздкий предмет, который как раз собирался впечатать ее тело в металлический бок ее грузовика.

Я обхватил ее вокруг талии, двигаясь со слишком большим напором, для того чтобы быть нежным, хотя с ней просто необходимо быть нежным. Минула всего одна сотая секунды с момента, когда я вытащил ее хрупкое тело из пасти смерти и моментом, когда я приземлился на землю, держа ее в руках. Я ясно осознал хрупкость и ранимость ее тела.

Когда я услышал, как ее голова ударилась об лед, мне показалось, что я сам обратился в лед.

Но у меня не было даже секунды для того, чтобы оценить её состояние. Я услышал фургон позади нас он скрипел и визжал тормозами, все приближаясь к громоздкому корпусу грузовика девушки. Он изменял направление, двигаясь по дуге, но снова надвигаясь на нее, как будто она магнитом притягивала его к себе.

- Проклятье, - прошипел я.

Я уже успел сделать слишком много. Я только что промчался по воздуху, чтобы оттолкнуть ее с дороги, я осознал жуткую ошибку, которую сделал. Но понимание того, что это было ошибкой, не остановило меня, но я не забывал о риске, которому подвергался, и которому подвергал не только себя, но и всю свою семью.

Это было опасно для нас.

Но это не помогало, я не собирался позволить фургону преуспеть в своей второй попытке забрать у нее жизнь.

Я опустил ее и вскинул руки, чтобы поймать фургон до того, как он коснется девушки. Сила, с которой фургон налетел на нас, отшвырнула меня назад на машину, припаркованную у ее грузовика, и я почувствовал, как крыло машины прогибается под моими плечами. Фургон дернулся и задрожал, под натиском непреодолимого препятствия в виде моих рук, а затем качнулся, нестабильно балансируя на двух задних колесах.

Если бы я убрал руки, заднее колесо придавило бы ей ноги.

Ради всего святого, эта катастрофа никогда не закончится? Было ли что-то еще, что могло пойти наперекосяк? Я едва мог сидеть здесь, держа одной рукой фургон и ожидая помощи. Не то что бы я не мог просто отшвырнуть фургон, в нем просто сидел водитель, в его мысли были наполнены паникой.

С приглушенным стоном, я оттолкнул фургон от нас так, что тот на мгновенье оторвался от земли. Когда он снова упал на нас, я поймал его снизу правой рукой, в то же время, обхватывая талию девушки, левой и вытащил ее из-под фургона и плотно прижал к себе. Ее тело слабо двигалось, когда я развернул ее, чтобы ее ноги оказались вне опасности. Она была в сознании? Как много вреда я ей нанес неожиданным спасением?

Я позволил фургону упасть, теперь он уже не представлял для неё опасности. Фургон грохнулся на тротуар, все стекла одновременно разбились в дребезги.

Я знал, что я был в ужасном положении. Как много она видела? Видели ли другие люди, как я появился рядом с ней, а затем задержал фургон, вытаскивая ее из-под него? Эти вопросы сейчас должны были волновать меня больше всего.

Но я был слишком обеспокоен, чтобы волноваться об угрозе разоблачения так сильно, как должен был. Меня охватила паника – ведь я мог сам навредить ей в моей попытке защитить. Я был слишком напуган ее близостью, зная, что стоит только мне вздохнуть, как я тут же я почувствую этот запах. Я слишком четко осознавал тепло ее мягкого тела, прижатого к моему, даже сквозь препятствия в виде наших курток, я чувствовал ее сердце…

Первый страх был самым сильным. Когда вокруг послышались крики свидетелей, я наклонился, чтобы посмотреть ей в лицо, увидеть, была ли она в сознании, очень надеясь, что она не истекала кровью.

Ее глаза были открыты, и смотрели с ужасом.

-Белла, - требовательно произнес я. – С тобой все в порядке?

-Все хорошо, - инстинктивно сказала она мне удивленным голосом.

Облегчение, столь прекрасное, что почти казалось болью, прошло сквозь меня, когда она заговорила. Я вздохнул сквозь зубы, не обращая внимания на сопровождающую меня жажду в горле. Я ощутил этот аромат едва ли не с радостью.

Она попыталась встать, но я не был готов выпустить ее. Я чувствовал себя так… безопаснее? По крайней мере, было лучше, чувствовать ее прижатой ко мне.

-Осторожно, - предостерег я ее. – Я думаю, ты довольно сильно ушибла голову.

К счастью, тут не чувствовался запах свежей крови, но это не значило, что не было каких-либо внутренних повреждений. Мне неожиданно захотелось сию же минуту доставить её к Карлайлу и провести все обследования с помощью рентгена.

- Оу, - сказала она совершенно ошеломленно, когда осознала, что я был прямо рядом с ее лицом.

-Так я и думал, - облегчение добавило этой ситуации нелепости, даже легкомысленности.

-Как это…- ее голос затих, а веки трепетали. – Как ты оказался здесь так быстро?

Облегчение скисло, ирония испарилась. Она заметила слишком много.

Теперь, когда я понял, что девушка была в относительном порядке, беспокойство за мою семью увеличилось.

- Я стоял рядом с тобой, Белла, - я знал из личного опыта, что если буду уверенным во лжи, собеседник начнет сомневаться в своей правоте.

Она попыталась шевельнуться снова, на этот раз я позволил ей сделать это. Мне надо было дышать, чтобы убедительнее играть свою роль. Чтобы остаться в здравом рассудке, мне надо было освободиться от тепла ее крови, чтобы оно не оказалось в сочетании с её ароматом. Я отодвинулся в сторону от нее, так далеко, насколько позволяло маленькое пространство между разваливающейся машиной.

Она смотрела на меня, я ответил на её взгляд. Отвести глаза первым было бы ошибкой, которую способен сделать только неопытный лгун, а я не был таким. Мое выражение лица было спокойным, внушающим доверие… Кажется, это смутило ее. Хорошо.

Место происшествия окружили. В основном студенты, дети, выравнивающиеся и пробирающиеся сквозь толпу, чтобы увидеть, сколько тут искореженных тел. Я мог слышать лепет и возгласы, а так же поток потрясенных мыслей. Я просмотрел сквозь эти мысли, чтобы удостовериться, что подозрений еще не возникло, но затем отключил свою возможность читать мысли и сосредоточился на девушке.

Она отвлеклась из-за всего этой суматохи. Она смотрела по сторонам, на ее лице все еще было потрясение, и попыталась встать на ноги.

Я легонько положил руку ей на плечо, чтобы придержать ее.

-Не вставай пока что, - казалось, что она была в порядке, но действительно ли она может двигать шеей? Снова мне захотелось, чтобы Карлайл был рядом. Мои годы теоретической медицины – ничто, по сравнению с сотнями лет практики.

-Но тут холодно, - объяснила она.

Ее только что дважды едва не сбили насмерть, она получила травму, а холод – единственное, что ее сейчас волновало. Смешок вырвался у меня сквозь зубы до того, как я вспомнил, что ситуация не из смешных.

Белла моргнула, и ее глаза сфокусировались на моем лице.

– Ты был вон там.

Это снова отрезвило меня.

Она посмотрела на юг, хотя там нельзя было что-то увидеть, кроме скомканного фургона.

– Ты был у своей машины.

- Нет, не был.

- Я видела тебя, - настаивала она, она говорила как ребенок, когда упрямилась.

Ее подбородок выпятился.

-Белла, я стоял рядом с тобой и оттолкнул тебя от фургона.

Я вгляделся в ее широкие глаза, стараясь заставить ее принять мою версию - единственную приемлемую версию из возможных.

Она стиснула зубы.

– Нет.

Я попытался оставаться тактичным, не паниковать. Если бы я только мог успокоить ее на пару минут, чтобы дать себе возможность уничтожить доказательства… и опровергнуть ее теорию, сославшись на удар головы.

Вряд ли будет просто заставить эту скоромную тихую девочку молчать. Лишь бы она поверила мне, хотя бы на пару мгновений.

- Пожалуйста, Белла, - сказал я, но мой голос был слишком напряжен, потому что я неожиданно захотел, чтобы она мне поверила. Жутко захотел, и что бы это доверие отнюдь распространялось не только на аварию. Глупое желание. Что же сможет вызвать у неё доверие ко мне?

- Почему? - спросила она, защищаясь.

-Поверь мне, - попросил я.

-Ты обещаешь объяснить мне все позже?

Меня взбесило то, что пришлось снова солгать ей, в то время как я больше всего хотел заслужить ее доверие. Поэтому мой ответ прозвучал резко.

- Хорошо.

- Хорошо, - повторила она тем же тоном.

За то время вокруг нас начали предприниматься попытки по спасению - приехали взрослые, вызвали скорую, вдалеке уже звучали сирены. Я пытался перестать думать о девушке и привести свои мысли в порядок. Я просматривал мысли каждого человека в толпе, свидетелей и тех, кто подошел позже, но я так и не заметил чего-то, чего стоило бы опасаться. Многие были удивлены, увидев меня тут, рядом с Беллой, но все заключили, хотя они и не могли прийти к другому объяснению, что они просто не заметили меня, стоящего рядом с девушкой до случившегося.

Она была единственной, кто не желал принимать простых объяснений, но она не будет надежным свидетелем. Она была напугана и травмирована, можно даже не упоминать то, что она ударилась головой. Возможно, она была в шоковом состоянии. Эти факты подвергнут её историю сомнению. Никто не придаст им особого значения из-за обилия других свидетелей.

Я вздрогнул, когда я услышал мысли Розали, Джаспера и Эмметта, только что пришедших на место происшествия. Мне придется дорого поплатиться за это сегодня.

Я хотел выправить вмятину, которую мои плечи оставили на соседней машине, но девушка была слишком близко. Мне надо будет подождать, пока она отвлечется.

Ждать было очень утомительно, так много народу смотрело на меня, люди боролись к фургону, пытаясь отодвинуть его от нас. Я мог бы помочь им, просто для того, чтобы ускорить процесс, но у меня и так были большие проблемы, а у девушки определенно был «острый глаз». В конце концов, они отодвинули его достаточно далеко, чтобы доктора могли подобраться к нам с носилками.

Знакомое лицо оценивающе смотрело на меня.

- Привет Эдвард,- сказал Бретт Уорнер.

Он был работником скорой помощи и я довольно хорошо знал его. Это была чистая удача - единственная удача за сегодня, что он был первым, кто пробрался к нам. В его мыслях я увидел себя бодрым и спокойным.

- Ты в порядке, парень?

- Все отлично, Бретт. Меня не задело. Но я боюсь, что у Беллы есть повреждения. Она сильно ударилась головой, когда я оттолкнул ее.

Бретт переключил свое внимание на девушку, которая бросала на меня свирепые взгляды и ощущала себя преданной. Ох, точно. Она была кем-то вроде мученика и предпочитала страдать в тишине.

Она не стала сразу возражать моим словам, и я тут же почувствовал облегчение.

Другие работники скорой помощи пытались настоять на моем осмотре, но было несложно отговорить их. Я обещал, что отец осмотрит меня, и от меня отстали. Для многих людей простой уверенности в голосе было достаточно. Для большинства людей, но явно не для этой девушки. Подходила ли она хоть под один стандартный параметр?

Они наложили повязку ей на шею и ее лицо вспыхнуло алым от смущения. Я использовал этот момент её отвлечения момент, чтобы ногой осторожно исправить форму вмятины. Только мои родственники заметили мои действия, и я услышал, как Эмметт с готовностью пообещал исправить все, что я не успею доделать.

Благодарный ему за помощь, и еще больше благодарный ему за то, что он уже перестал думать о моем опасном поступке, я, немного расслабившись, забрался на переднее сиденье скорой помощи, рядом с Бреттом.

Шеф полиции приехал ещё до того, как Беллу погрузили в карету скорой помощи.

Хотя в мыслях отца Беллы было всего лишь пара слов, паника и беспокойство исходили из его сознания и заглушали все другие мысли в окрестности. Сильнейший поток безмолвной тревоги и вины хлынул из него, когда он увидел свою дочь в машине скорой помощи.

Хлынувший из него поток прошел и сквозь меня, увеличиваясь с каждой секундой. Когда Элис предупреждала меня, что смерть дочери Чарли Свона убьет и его тоже, она не преувеличивала.

Я склонил голову из-за переполнявшего меня чувства вины, когда я прислушивался к панике в его голосе.

- Белла! - прокричал он.

- Со мной все в порядке, Чар… папа, - вздохнула она. – Ничего плохого не произошло.

Уверенность в её голосе немного убавили его страх. Он сразу же обратился к ближайшему работнику скорой помощи, узнать больше о том, что случилось.

Я услышал, как он заговорил, очень четко формируя и согласовывая предложения, несмотря на панику, и тогда я понял, что его беспокойство и тревога не были беззвучными. Я просто… не мог расслышать определенные слова.

Хм… Мысли Чарли Свона не были такими тихими, как у его дочери, но теперь я понял, откуда это у нее. Интересно.

Я никогда не проводил много времени с шефом полиции. Я всегда считал его человеком, думающим очень медленно, теперь то я понимаю, что это я плохо соображал.

Его мысли частично скрывались, но не исчезали полностью. Я мог только понять их диапазон, их настроение.

Я хотел прислушаться лучше, понять, смогу ли я найти в этой менее сложной головоломке разгадку секрета девушки. Но Беллу уже погрузили в машину и скорая помощь стала отъезжать.

Было сложно удержать себя от ускользающего решения этой загадки, которая полностью завладела мной. Но мне пришлось задуматься, посмотреть на все произошедшее сегодня со всех сторон. Мне необходимо было послушать, удостовериться в том, что я не подверг нас такой опасности, из-за которой нам бы пришлось немедленно скрыться. Мне необходимо было сосредоточиться.

В мыслях работников скорой помощи не было ничего, что могло бы взволновать меня. Насколько они могли судить, с девушкой не случилось ничего серьезного. И Белла тоже вроде придерживалась той истории, которую я ей рассказал.

Первоочередным делом, когда мы приехали в госпиталь, было увидеть Карлайла. Я быстро прошел сквозь автоматические двери, но я не смог полностью отказаться от наблюдения за Беллой, я следил за ней сквозь мысли врачей.

Было достаточно легко уловить столь знакомые мысли моего отца. Он был в маленьком кабинете, один - это был второй проблеск удачи в этот совсем неудачный день.

- Карлайл.

Он услышал мой оклик и встревожился, когда увидел мое лицо. Он вскочил на ноги, его лицо стало мертвенно-бледным. Он перегнулся через стол из орехового дерева прекрасной работы.

- Эдвард, ты же не…

- Нет, нет. Это не то.

Он глубоко вздохнул.

– Конечно, нет. Прости, что я подумал об этом. Твои глаза, конечно, я должен был понять.

Он заметил, что мои глаза все еще золотые с облегчением.

- Но она ушиблась, Карлайл, возможно не сильно, но все же…

- Что случилось?

- Глупое дорожное происшествие. Она оказалась не в том месте, не в то время. Но я не мог просто стоять и дать ему сбить ее…

- Начни по порядку. Я не понимаю. Ты-то тут при чем?

- Фургон занесло на льду, - прошептал я.

Когда говорил, я смотрел на стену. Вместо кучи дипломов и свидетельств, вставленных в рамки, там была всего лишь одна простая картина, его любимая - неоткрытый Хассам. – Она была на его пути. Элис увидела, что это случиться, но не оставалось времени на то, чтобы сделать… что-то кроме как кинуться сквозь толпу и столкнуть ее с дороги. Никто не заметил… кроме нее. Мне еще пришлось остановить фургон, но опять же, никто не заметил… кроме нее. Мне… мне жаль, Карлайл. Я не хотел подвергать нас опасности.

Он обошел стол и положил руку мне на плечо.

-Ты поступил правильно. Это, по всей видимости, было непросто для тебя. Я горжусь тобой, Эдвард.

Теперь я мог посмотреть ему в глаза.

– Она знает, что со мной что-то не так…

- Это не имеет значения. Если нам надо будет уехать, мы уедем. Что она сказала?

Я покачал головой, немного озадаченный.

– Пока что ничего.

- Пока что?

- Она согласилась с моей версией произошедшего, но она ждет моих объяснений.

Он нахмурился, обдумывая это.

- Она ударилась головой, ну ладно, я ударил ее. - Я быстро продолжил. - Я толкнул ее на землю довольно сильно. Она выглядит неплохо, но я думаю, что будет сложно подвергнуть сомнению ее теорию.

Я чувствовал себя сволочью, говоря так.

Карлайл уловил отвращение в моем голосе.

– Возможно, это не понадобиться. Давай посмотрим, что из этого выйдет, ладно? Кажется, у меня есть пациент, которого стоит осмотреть

- Хорошо, - сказал я. – Я так волнуюсь за то, что причинил ей боль.

Лицо Карлайла просияло. Он пригладил свои волосы, которые были всего на несколько тонов светлее, чем его золотые глаза и засмеялся.

-Это был интересный день для тебя, не так ли? - В его мыслях я видел иронию, это было забавно, по крайней мере, для него. Кардинальная смена ролей. В ту сотую долю секунды, которая потребовалась мне, чтобы пробраться сквозь застывшую толпу, я превратился из убийцы в защитника.

Я засмеялся вместе с ним, вспоминая то, насколько я был уверен в том, что Беллу никогда не придется защищать от чего-то, кроме меня самого. Для моего смеха была причина, потому что, несмотря на фургон, это было чистой правдой.

Я ждал один в кабинете Карлайла и это был один из самых длинных час за все мое существование. Я прислушивался к переполненному мыслями госпиталю.

Тайлер Кроули, водитель фургона, казалось, пострадал ещё больше, чем Белла и все внимание было приковано к нему, пока она ждала свою очередь на рентген. Карлайл держался где-то позади, поверив осмотрам других врачей – ушиб девушки был незначителен. Это заставило меня волноваться, но я знал, что он прав. Единственный взгляд на его лицо сразу же напомнит ей обо мне и том факте, что с моей семьей что-то не так, и это может подтолкнуть ее к разговорам об этом.

У нее определенно найдется тот, кто захочет её выслушать. Тайлер чувствовал себя очень виноватым из-за того, что он едва не убил ее, и у него по-видимому не получилось молчать об этом. Я мог видеть выражение ее лица его глазами, и было понятно, что ей очень хочется, что бы он заткнулся. Неужели этого он не замечает?

Ситуация стала напряженной, когда Тайлер спросил ее, как ей удалось увернуться.

Я ждал, не дыша, а она колебалась.

- Эм…- Услышал он, как она сказала. Затем она довольно долго ничего не говорила и Тайлер не мог понять, чем этот вопрос так смущает ее. В конце концов, она продолжила. – Эдвард оттолкнул меня.

Я выдохнул. А затем мое дыхание ускорилось. Я еще никогда не слышал ее, произносящую мое имя. Мне нравилось, как оно прозвучало, даже сквозь мысли Тайлера. Но мне бы самому хотелось это услышать.

-Эдвард Каллен, - сказала она, видя, что Тайлер не понимает, кого она имеет в виду. Я осознал, что стою у двери, держась за ручку. Желание увидеть ее становилось все сильней. Мне пришлось напомнить себе о необходимости соблюдать осторожность.

- Он стоял рядом со мной.

- Каллен? Хах. Странно. Я не видел его. Я могу поклясться… Вау, должно быть он быстро среагировал. Он в порядке?

- Думаю да. Он где-то тут, но они не заставили его ложиться на носилки.

Я увидел задумчивое выражение на ее лице, она подозрительно сузила глаза, но эти небольшие изменения на ее лице были незаметны Тайлеру.

- Она симпатичная, - думал он, почти с удивлением. - Даже после всего пережитого. Не то что бы в моем вкусе, но… Мне надо пригласить ее куда-нибудь. Может сегодня…

Я был в холле, на полпути к приемной, ни на секунду не задумываясь о том, что я делаю. К счастью медсестра зашла в комнату на секунду раньше. Подошла очередь Беллы делать рентген. Я облокотился на стену в темном закоулке сразу за углом и постарался взять себя в руки, в то время как она было где-то там.

Меня не волновало то, что Тайлер подумал, что она симпатична. Каждый заметил бы это. У меня не было причин для того, чтобы чувствовать себя так… А как я чувствовал себя? Обиженным? Или точнее всего - разозленным. Это совсем не имело значения.

Я стоял там так долго, как мог, но нетерпение взяло надо мной верх, и я направился к приемной. Я хотел лишь мельком взглянуть на неё, пока ей делают рентген, а медсестра отвернулась.

Я почувствовал себя лучше, когда я посмотрел на нее. С ее головой все было в порядке. Кажется, я не навредил ей.

Меня заметил Карлайл.

-Ты выглядишь лучше, - прокомментировал он.

Я только посмотрел на него. Мы были не одни, коридоры были полны санитаров и посетителей.

- Ах да, - он просмотрел ее снимок на свет, но мне не нужно было смотреть дважды. - Я вижу. Она совершенно в порядке. Молодец, Эдвард.

Одобрение отца вызвало у меня смешанные чувства. Мне стало бы гораздо лучше, если бы я не знал, что он не одобрит то, что я собирался сделать сейчас. По крайней мере, не одобрит, если узнает, что я действительно собираюсь сделать.

- Я собираюсь поговорить с ней до того, как она встретиться с тобой, - пробормотал я на одном дыхании. - Я постараюсь выглядеть непринужденно, будто ничего не случилось. Попробую привести все возможные аргументы.

Карлайл рассеянно кивнул, все еще смотря на рентгеновские снимки.

- Неплохая идея. Хм…

Я посмотрел на то, что его заинтересовало.

- Посмотри на все эти зажившие травмы. Сколько раз мать роняла ее?

Карлайл рассмеялся над собственной шуткой.

-Я начинаю думать, что эта девушка действительно ходячая неудача. Всегда в ненужном месте в ненужное время.

- Форкс определенно не самое подходящее место для нее, из-за того, что ты тут.

Я уклонился от ответа.

- Иди. Уладь все. Я сразу же присоединюсь к тебе.

Я быстро пошел прочь, чувствуя вину. Возможно, я был слишком хорошим лгуном, раз смог одурачить Карлайла.

Когда я добрался до приемной, Тайлер все еще бормотал извинения себе под нос. Девушка пыталась избавиться от его раскаяний, притворяясь спящей. Ее глаза были закрыты, но ее дыхание было неровным и время от времени ее пальцы нетерпеливо подергивались.

Я всматривался в ее лицо довольно долго. Это будет последний раз, когда я увижу ее. От этой мысли я почувствовал острую боль в груди. Было ли это из-за того, что я ненавижу оставлять загадки неразгаданными? Это не было похоже на подходящее объяснение.

В конце концов, я сделал глубокий вздох и приблизился настолько, чтобы меня стало видно.

Когда Тайлер увидел меня, он хотел что-то сказать, но я приложил палец к губам.

-Она спит? - пробормотал я.

Белла моментально открыла глаза и сфокусировала их на моем лице. Они расширились на какой-то момент, но затем сузились от злости или подозрений. Я вспомнил, что мне необходимо играть свою роль, так что я улыбнулся ей так, будто утром не случилось ничего необычного. Кроме удара головы и немного вышедшего из-под контроля воображения.

- Привет Эдвард,- сказал Тайлер. – Мне действительно жаль…

Я поднял руку, чтобы прервать его извинения.

– Нет крови, нет вины, - сказал я с ухмылкой.

Не подумав, я улыбнулся своей шутке слишком широко.

Было удивительно легко игнорировать Тайлера со свежей кровью в ранах, лежавшего менее чем в четырех шагах от меня. Я никогда не понимал, как у Карлайла получается это – не обращать внимания на запах кровь пациентов, чтобы лечить их. Неужели постоянный соблазн не был причиной отвлечений или опасности? Но сейчас… Я видел, как соблазн сводится на нет, когда достаточно усердно сосредотачиваешься на чем-то другом.

Даже будучи свежей и открытой, кровь Тайлера была ничем, по сравнению с кровью Беллы.

Я держался на расстоянии от нее, сев на матрац в ногах у Тайлера.

-Ну, каков вердикт? - спросил я ее.

Она выпила губу.

– Со мной все в порядке, но они меня не отпускают. Почему так вышло, что тебя не заставили проходить обследование, как нас?

Ее нетерпеливость заставила меня улыбнуться.

Я слышал Карлайла в холле.

- Все зависит от связей, - сказал я непринужденно. – Но не волнуйся, я пришел, чтобы навестить тебя.

Я осторожно наблюдал за ее реакцией, когда мой отец зашел в палату. Ее глаза широко раскрылись, а челюсть отвисла от неожиданности. Я тихо охнул. Да, она определенно заметила сходство.

-Ну, мисс Свон, как вы себя чувствуете? - спросил Карлайл. У него был удивительно успокаивающий голос, который заставлял большинство пациентов присмиреть, в нужный момент. Я не мог понять, какой эффект его голос произвел не Беллу.

- Я в порядке, - тихо сказала она.

Карлайл прикрепил ее снимки на подсвечивающийся стенд у кровати.

– Твои снимки показывают хорошие результаты. Голова не болит? Эдвард сказал, что ты ударилась довольно сильно.

Она вздохнула и сказала.

–Я в порядке, - снова. Но на этот раз в ее голосе улавливалось нетерпение. Затем она бросила взгляд на меня.

Карлайл подошел к ней поближе и провел пальцами по ее голове, пока не нашел шишку под волосами.

Лавина эмоций хлынувших во мне застала меня врасплох.

Я сотни раз видел, как Карлайл работает с людьми. Много лет назад я даже был его внештатным помощником, хотя только в тех случаях, где не было крови. Так что это не было новым для меня - смотреть, как он взаимодействует с девушкой так, как будто он тоже был человеком, как и она. Я столь часто завидовал его самоконтролю, но это не было похоже на эти эмоции. Я завидовал не только его самоконтролю. Меня задевала разница между мной и Карлайлом, задевало то, что он мог дотронуться до нее так осторожно, без страха, зная, что никогда не причинит ей вреда.

Она вздохнула, и я дернулся на своем сидении. Мне пришлось сконцентрироваться, чтобы сохранить свою расслабленную позу.

-Тебе больно? - спросил Карлайл.

У неё застучали зубы.

– Не очень, - сказала она.

Еще одна крошечная черта ее характера встала на свое место. Она храбрая. Она не любит проявлять слабость.

Возможно она - самый слабый человек, которого мне доводилось встретить, и она не хочет выдавать свою слабость. Смешок сорвался с моих губ.

Она бросила очередной взгляд на меня.

- Хорошо, - сказал Карлайл. – Твой отец ждет тебя в комнате ожиданий, ты можешь идти с ним домой. Но возвращайся, если почувствуешь головокружение или если появятся проблемы со зрением.

Ее отец был здесь? Я пронесся по мыслям людей в многолюдной комнате ожидающих, но я не смог выделить его слабый мысленный голос из толпы до того, как она снова заговорила. Ее лицо выразило беспокойство.

-Могу я вернуться в школу?

-Мне кажется, что тебе стоит сегодня отдохнуть, - предложил Карлайл.

Ее глаза снова вернулись ко мне.

– А он вернется в школу?

Изображай спокойствие, уладь все… забудь, как ты чувствуешь себя, когда она смотрит тебе в глаза.

- Кто-то же должен рассказать всем в школе, что ты все же выжила, - сказал я.

-Вообще-то, - поправил меня Карлайл. – Большая часть школы, кажется, находиться сейчас в комнате ожиданий.

Я предчувствовал, какова будет её реакция на этот раз – ненависть к всеобщему вниманию. Она не разочаровала меня.

- О, нет! - простонала она и прижала руки к лицу.

Было похоже, что я наконец-то угадал с реакцией. Я начинал понимать ее.

- Хочешь остаться? - спросил Карлайл.

- Нет, нет! - сказала она быстро, свесив ноги с матраца и соскользнув с него, пока ее ноги не коснулись пола. Она споткнулась, полетев вперед и теряя равновесие, и упала прямо в руки Карлайлу. Он поймал ее и помог встать на ноги.

Снова меня переполнила зависть.

-Я в порядке, - сказала она до того как он успел хоть что-то сказать, бледно розовый румянец заиграл на ее щеках.

Конечно, это нисколько не встревожило Карлайла, и удостоверившись, что она твердо стоит на ногах, опустил руки.

- Выпей немного Тайленола для снятия боли, - проинструктировал он.

- Так сильно у меня не болит.

Карлайл улыбнулся, когда почувствовал ритм ее сердца.

– Звучит так, будто бы ты – настоящий везунчик.Она немного повернула лицо, и пилась в меня взглядом. – Это потому что Эдвард оказался рядом.

- Ох, ну, да, - быстро согласился Карлайл, услышав в ее голосе то же, что и я. Она не списала свои подозрения на воображение. Еще нет.

- Твоя очередь, - подумал Карлайл. – Поступай так, как считаешь нужным.

- Спасибо огромное, - прошептал я, быстро и тихо. Ни один человек не смог бы меня расслышать. Губы Карлайла немного поднялись в улыбке в ответ на мой сарказм, когда он повернулся к Тайлеру. – Я боюсь, что вам придется задержаться у нас еще ненадолго, - сказал он, принявшись осматривать раны полученные от разбитого стекла.

Ну, поскольку это я все начал, мне и расхлебывать

Белла направилась ко мне, обдумывая что-то, и не останавливалась, пока не оказалась на неприемлемо близком расстоянии. Я вспомнил, как я надеялся до всего этого переполоха, что она подойдет ко мне … Это была как будто насмешкой над тем желанием.

- Можно тебя на минутку? - прошипела она.

Ее теплое дыхание окутало мое лицо и мне пришлось отступить назад. Ее воздействие на меня не уменьшилось ни на каплю. Каждый раз, когда она была рядом со мной, во мне просыпались самые ужасные мои инстинкты. Яд наполнил мой рот, и мое тело приготовилось к прыжку, чтобы схватить ее руками и вонзить ей в горло зубы.

Мой разум был сильнее, чем мое тело, но только сейчас.

-Твой отец ждет тебя, - напомнил я ей, я плотно сжал зубы.

Она посмотрела назад, на Тайлера и Карлайла. Тайлер не обращал на нас никакого внимания, но Карлайл следил за каждым моим вздохом.

- Осторожно, Эдвард.

- Я бы хотела поговорить с тобой наедине, если ты не возражаешь, - настаивала она, понизив голос.

Я хотел сказать ей, что очень даже возражаю, но я знал, что, в конце концов мне придется это сделать. Я могу даже преуспеть в этом.

Во мне бурлило столько непонятных эмоций, когда я выходил из комнаты, прислушиваясь к ее спотыкающимся шагам сзади. Она пыталась не отставать.

Теперь мне надо было разыграть представление. Я знал, какую роль буду играть, я придумал персонажа - я буду негодяем. Я буду лгать и надсмехаться, буду жестоким.

Я шел против всех своих лучших побуждений, которым я следовал все эти годы. Я никогда не хотел заслужить доверие сильнее, чем сейчас, когда мне было необходимо уничтожить любую его возможность.

Все затрудняла мысль, что это будет ее последнее воспоминание обо мне. Это станет моей прощальной сценой.

Я повернулся к ней.

- Что ты хочешь? - холодно спросил я.

Она отпрянула от моей враждебности. В её глазах читалось, что она сбита с толку, это было то выражение, которое нравилось мне…

-Ты обещал объяснить, - сказала она тихим голосом, ее лицо, цвета слоновой кости, побледнело.

Было очень сложно продолжать говорить резким тоном.

– Я спас тебе жизнь, я ничего тебе не должен.

Она вздрогнула – смотреть на то, как мои слова ранят ее, было подобно разъедающему дождю.

-Ты обещал, - прошептала она.

- Белла, ты ударилась головой, и я не знаю, о чем ты сейчас.

Она выдвинула подбородок.

– С моей головой все в порядке.

Теперь она была зла, это упростило мою задачу. Я встретил ее взгляд и сделал выражение лица ещё более суровым.

- Что ты хочешь от меня, Белла?

- Я хочу правды, я хочу знать, зачем я лгу для тебя.

Все, что она хотела - правду, это еще больше расстраивало меня из-за необходимости отрицать ее.

- Как по-твоему, что произошло? - я едва ли не зарычал на нее.

Её слова потекли рекой.

-Все, что я знаю, это то, что ты не был где-то рядом со мной. Тайлер тоже тебя не видел, так что не говори, что я сильно ушиблась головой. Фургон раздавил бы нас, но он не смог, а твои руки оставили вмятины на его боку, и ты так же оставил вмятину на другой машине, но сам ты ни капельки не ушибся, и так же фургон должен был раздавить мои ноги, но ты держал его…- неожиданно она сомкнула зубы вместе и в ее глазах заблестели неподдельные слезы.

Я смотрел на нее, мое лицо выражало насмешку, хотя то, хотя в действительности я чувствовал страх. Она видела все.

-Ты думаешь, я поднял фургон? - спросил я саркастично.

Она ответила одним резким кивком.

Мой голос стал еще более насмешливым.

- Никто не поверит тебе, ты же знаешь.

Она прикладывала огромные усилия, чтобы сдержать свой гнев. Когда она ответила мне, она произносила каждое слово, задумываясь над каждым из них:

- Я не собираюсь кому-нибудь рассказывать.

Она говорила правду, я видел это в ее глазах. Даже будучи крайне разозленной и преданной, она сохранит мой секрет.

Почему?

Потрясение от этого на полсекунды разрушил мою тщательно подобранную маску, но затем я пришел в себя.

- Тогда какое это имеет значение? - спросил я, пытаясь сохранить суровый тон голоса.

- Это имеет значение для меня, - решительно сказала она. – Я не люблю лгать, поэтому должна быть хорошая причина, чтобы я делала это.

Она просила меня о доверии. Так же и я хотел, чтобы она доверяла мне. Но была преграда, которую я не мог преодолеть.

Мой голос оставался грубым.

- А ты не можешь просто поблагодарить меня и забыть об этом?

- Спасибо, - сказала она, тихо кипятясь и дожидаясь продолжения.

- Ты же не собираешься оставить это просто так?

- Нет.

- И еще…- я не мог рассказать ей правду, даже если бы хотел… но я не хотел. Пусть она лучше придумает собственную историю, чем узнает, кто я на самом деле, потому что ничто не может быть хуже правды… Я был живым ночным кошмаром, сошедшим прямо со страниц страшной сказки. - Я надеюсь, что ты насладишься разочарованием.

Мы хмуро смотрели друг на друга. Ее злость была необыкновенно. Как раздраженный котенок, мягкий и безобидный, и не осведомленный о собственной уязвимости.

Она покраснела и снова сомкнула зубы.

– Почему тебя это вообще беспокоит?

Ее вопрос был не из тех, к которым я готовил ответы. Я растерялся и отошел от своей роли. Я чувствовал, как маска слетела с моего лица, и я ответил ей, на этот раз правду.

- Не знаю…

Я запечатлел в памяти ее лицо в последний раз - на нем все еще отражалась злость, кровь еще не отлила от ее щек, а затем я отвернулся и пошел прочь.

ГЛАВА 4. ВИДЕНИЯ

Я вернулся в школу. И это было правильным решением - так я не привлеку к себе внимание.

К концу дня почти все ученики вернулись в класс. Только Тайлер и Белла и несколько других студентов, те кто, вероятно, использовали происшествие как шанс прогулять, отсутствовали.

Не сложно было сделать правильный выбор. Но весь день я, скрепя зубами, удерживал себя от того, чтобы не прогулять уроки и не отправится искать девчонку.

Как сталкер. Одержимый сталкер. Одержимый вампир сталкер.

Что удивительно, школа сегодня была еще более скучная чем, казалось, неделю назад. Подобно коме. Это было так как если бы выгорели все цвета кирпичей, деревьев, неба, лиц вокруг меня… Я уставился на трещины в стенах.

Была другая вещь, которую мне следовало сделать… но я не сделал. Конечно, это было так же не правильно. Все это зависело от стороны, с которой смотреть.

Со стороны Калленов, не только как вампиров, но Калленов, которые принадлежали семье, столь редкому образованию в этом мире, правильно было бы если б я сделал что-то вроде этого:

- Я удивлен видеть вас на уроке, Эдвард. Я слышал, вы были вовлечены в этот ужасный инцидент этим утром.

- Да, мистер Баннер, но мне повезло. - Дружелюбная улыбка. - Я совсем не ушибся… Мне жаль, что я не могу сказать тоже самое о Тайлере и Белле.

- Как они?

- Я думаю с Тайлером все в порядке… Всего лишь несколько поверхностных царапин от осколков ветрового стекла. Хотя я не уверен насчет Беллы. - Взволнованный хмурый взгляд. - У нее могло быть сотрясение. Я слышал, она немного бредила о вещах, которые видела. Я знаю, что доктора беспокоились…

Вот как мне следовало сделать. Это то, что я был должен своей семье.

- Я удивлен, видеть вас на уроке, Эдвард. Я слышал, вы были вовлечены в этот ужасный инцидент этим утром».

- Я не пострадал. - Без улыбки.

Мистер Баннер неуютно потоптался на месте.

- У вас есть какие-нибудь сведенья о том, как чувствуют себя Тайлер и Белла? Я слышал, они получили травмы…

Я пожал плечами:

- Не могу знать.

Мистер Баннер прочистил горло.

- Э, хорошо… - сказал он, мой холодный пристальный взгляд заставил его голос стать несколько напряженнее.

Он быстро вернулся к доске и начал свою лекцию.

Вот это было неправильно. Если ты смотришь с неверной точки зрения.

Это казалось так… так неблагородно - оклеветать девушку за ее спиной, тем более если она заслуживает большего доверия, чем я мог ожидать. Она не сказала ничего, что могло бы выдать меня, не смотря на то, что я дал повод для этого. Я бы предал ее, не посмотрев на то, что она ничего не сделала и хранила мой секрет.

Почти та же беседа повторилась с миссис Гофф, только разговаривал на испанском, а не на английском. Эмметт пристально наблюдал за мной.

- Надеюсь, у тебя есть хорошее объяснение тому, что случилось сегодня. Роуз в бешенстве.

Я закатил глаза, не посмотрев на него.

Вообще-то, я придумал довольно неплохое объяснение. Стоило только представить, как я ничего не сделал, чтобы спасти девушку от столкновения с фургоном… Я выкинул эту мысль из головы. Но если б ее задело, если б она была ранена и истекала кровью, текучей красной жидкостью, которая бы растеклась по асфальту, а аромат свежей крови, наполняющий воздух…

Я снова вздрогнул, но не только от ужаса. Какая-то часть меня вздрогнула от желания. Нет, я был не в состоянии смотреть на нее, истекающую кровью, и в тот же момент не разоблачить нас самым страшным способом.

Это было отличное оправдание… но я его не буду использовать. Это было бы слишком постыдным для меня.

Я и не думал об этом до тех пор пока кое-что не заслужило моего внимания:

- Проследи за Джаспером, - продолжал Эмметт, не обращая внимания на мои мечты, - Он не столь зол… сколько решителен.

Я увидел, что он имел в виду, и на мгновение комната поплыла расплылась перед глазами. Мой гнев был столь всепоглощающим, что мои глаза затмила красная дымка. Мне казалось, я задохнусь.

- ШШШ, ЭДВАРД! ДЕРЖИ СЕБЯ В РУКАХ! - Кричал Эмметт на меня в своих мыслях. Его рука опустилась на мое плечо, удерживая меня на месте прежде чем я смог вскочить на ноги. Он не часто использовал свою полную силу, только в крайнем случае. Он был намного сильнее любого другого вампира, из тех которых мы когда-либо встречали. Эмметт применил всё своё силу сейчас. Он сжал мое плечо вместо того, чтобы надавить на него. Если б он надавил на меня, то стул подо мной просто рухнул.

- СПОКОЙНЕЙ!- Велел он.

Я попробовал успокоиться, но это было сложно. Ярость сжигала мое сердце.

- Джаспер не собирается что-либо делать, пока мы все не поговорим. Я просто подумал, что ты должен знать ход его мыслей.

Я сосредоточился на успокоении и почувствовал, как рука Эмметта ослабела.

- Постарайся больше не устраивать представлений. У тебя и так достаточно проблем.

Я глубоко вздохнул, и Эмметт отпустил меня.

Я первым делом осмотрел класс, наше противоборство было столь коротким и тихим, что его едва заметили несколько учеников, сидящих за Эмметтом. Никто из них не обратил на это внимание. Каллены были ненормальные – все и так знали это.

- Проклятье, парень, ты создаешь проблемы, - добавил Эмметт, с сочувствием в голосе.

- Укуси меня, - пробормотал я на выдохе и услышал его хихиканье.

Эмметт не выражал свое неудовольствие, и мне следовало бы быть более благодарным ему за его спокойную реакцию. Но я видел, что Джаспер намеренно контролирует настроение Эмметта, что он разрабатывает план действий.

Ярость закипала, я с трудом держал ее под контролем. Да, Эмметт был сильнее меня, но еще ни разу не побеждал меня в бою. Он утверждал, что это, потому что я мошенничаю, однако подслушивание мыслей было в той же степени частью меня, как и его огромная сила была частью его.

Борьба? Было ли это главным? Собирался ли я драться со своей семьей из-за девушки, которую я едва знал.

На несколько мгновений это заняло мои мысли - я думал об ощущении хрупкого девичьего тела в моих руках и сравнил её с Джаспером, Роуз и Эмметтом – от природы неестественно сильные и быстрые машины для убийства.

Да, Я боролся бы за нее. Против моей семьи. Я содрогнулся от этой мысли.

Было бы несправедливо оставить ее беззащитной, когда я был тем самым кто подверг её этой опасности.

Я не мог победить в одиночку, даже против троих из них, и я хотел бы знать, кто бы стал мои союзником.

Конечно Карлайл. Он не боролся бы не с кем, но он будет полностью против замысла Роуз и Джаспера. Может быть, мне будет достаточно этого. Посмотрим…

Вряд ли Эсми. Она тоже не будет против меня, и она терпеть не может не соглашаться с Карлайлом, но она поддержит любую идею, которая сохранила бы ее семью в целости. Ее приоритетом была не справедливость, а я. Если Карлайл был душой семьи, то Эсми была сердцем. Он стал для нас лидером, за которым стоило идти, она привнесла любовь. Мы все любили друг друга. Даже в ярости, которую я сейчас чувствовал к Джасперу и Роуз, даже планируя бороться с ними, чтобы спасти девочку, я знал, что люблю их.

Элис… Понятия не имею. Вероятно, все зависело от того, что она увидит в будущем. Мне кажется, что она выберет сторону победившего.

Таким образом, я должен сделать все без чьей бы то ни было помощи. Один я не был им равным, но я не позволю причинить девушке боль по моей вине.

Мой гнев немного притупился, все казалось злой шуткой. Я мог вообразить, как отреагирует девушка, когда мне придется её похищать. Я примерно догадывался, какой будет её правильная реакция – не иначе, чем похищение ради выкупа.

Я не был уверен, как устроить ее похищение, так как не мог долго находиться рядом с ней. Возможно, я всего лишь доставил бы ее обратно к маме, но даже это было чревато опасностью. Для нее.

Внезапно я понял, что не только для неё. Если бы я ее случайно убил… Я точно не уверен, как много боли это причинило бы мне, но я знал, что она будет всеобъемлющей и поражающей.

Время шло быстро, пока я обдумывал все возникшие передо мной осложнения: спор, ждущий меня дома, конфликт с моей семьей, решение, которое я впоследствии должен буду принять…

Но, пожалуй, я не мог больше жаловаться, на то, что жизнь за переделами школы было совсем уж удручающей. Девушка многое изменила.

Когда прозвенел звонок, Эмметт и я молча отправились к машине. Он беспокоился обо мне и о Розали. Он знал, чью сторону должен занять в ссоре, и это его волновало.

Остальные ждали нас в машине, так же сохраняя молчание. Все мы выглядели очень тихими. Только я мог слышать крик.

- Идиот! Сумасшедший! Придурок! Болван! Эгоистичный безответственный дурак! - Розали продолжила свой поток оскорблений на высоких нотах в уме. Сложно было слышать других, и я игнорировал ее как только мог.

Эмметт был прав насчет Джаспера. Он был уверен в своей правоте.

Элис беспокоилась. Волнуясь за Джаспера, она приглядывала за будущим. Не важно, каким образом Джаспер приближался к девушке, она всегда видела меня там, противостоящим ему. Интересно… Ни Эмметт, ни Розалии не были в этих видениях. Значит, Джаспер запланировал работать один. Это упрощает дело.

Джаспер был безусловно лучшим, самым опытным бойцом среди нас. Мое единственное преимущество заключалось в том, что я мог услышать его шаги, прежде чем он сделает их.

Я никогда не дрался по-настоящему, а только лишь играл с Эмметтом и Джаспером, кружа друг перед другом. Н мне становилось больно от одной мысли, что, может быть, мне придется ранить Джаспера…

Нет, не просто только остановить его... Это конец.

Я сосредоточился на Элис, запоминая то, как Джаспер собирался проводить свое нападение.

Как только я сделал это, ее видение изменилось, отдаляясь все дальше и дальше от дома Свонов. Я мог остановить его до того, как он доберется туда…

- Прекрати это, Эдвард! Всё это не может быть так. Я не позволю.

Я не ответил ей, я просто продолжал смотреть.

Она продолжила рыться в неясном будущем, в неточном царстве отдаленных возможностей. Все было туманным и неопределенным.

Весь путь домой был заряжен тишиной, которая должна была вот-вот взорваться. Я припарковался в большом гараже рядом с домом; Мерседес Карлайла был там, рядом с большим джипом Эмметта, М3 Роуз и моим Vanquish. Я был рад, что Карлайл уже дома, это молчание закончится катастрофой и я хотел, что бы он был рядом, когда это произойдет.

Мы пошли прямо в столовую.

Комната, конечно, никогда не использовалась по ее прямому назначению, но она была снабжена длинным овальным столом из красного дерева, окруженным стульями. Мы были щепетильны, по поводу присутствия всего этого реквизита. Карлайл любил использовать эту комнату, как зал заседаний. Будучи вместе с такими сильными и неординарными личностями, иногда необходимо обсудить вещи, спокойно сидя за столом.

Я почувствовал, что сегодня это не поможет.

Карлайл сел на свое обычное место в восточной части стола. Эсми около него. Их руки покоились на столе.

Глубокие, золотые, полные беспокойства глаза Эсми были направлены на меня.

- Останься. - Это была ее единственная мысль.

Мне было очень жаль, что я не мог улыбнуться женщине, которая была для меня матерью, но я не был уверен в ней сейчас.

Я сел по другую сторону от Карлайла. Эсми протянула через него свою руку и положила мне на плечо. Она не имела понятия, о том, что должно было произойти, она просто беспокоилась обо мне.

Карлайл имел лучшее представление о том, что происходит. Его губы были сжаты, а его лоб пересекла морщина. Выражение его лица было слишком серьезным.

Как только все остальные сели, я увидел, что роли поменялись.

Розали сидела прямо напротив Карлайла, на другом конце длинного стола. Она сверлила меня взглядом, не на секунду не отводя глаз.

Эмметт сидел рядом с ней, его лицо и мысли были противоречивыми.

Джаспер колебался, а потом встал около стены позади Розали. Он все решил, не зависимо от результата этого разговора. Я стиснул зубы.

Элис была последней из вошедших. Ее глаза были сосредоточены на чем-то далеком – на будущем, все еще слишком неясным для нее, для того, что бы можно было его использовать. Не переставая думать об этом, она села рядом с Эсми. Она провела по своему лбу, как будто у нее болела голова. Джаспер тревожно дернулся, решая, сесть ли рядом с ней, но он остался на месте.

Я сделал глубокий вздох. Мне следовало бы начать. Я должен заговорить первым.

- Мне очень жаль, - сказал я, сначала посмотрев на Роуз, затем на Джаспера и потом на Эмметта. - Я не хотел никого из вас подвергать риску. Это было глупо, и я беру всю ответственность за мой опрометчивый поступок на себя.

Розали злобно сверкнула глазами.

- Что ты имеешь в виду: взять всю ответственность? Ты что, можешь все исправить?

- Не так, как ты думаешь, - сказал я, стараясь говорить ровно и тихо. - Я уеду сейчас же, если это улучшит ситуацию. Если поверю, что девушка будет в безопасности, если я поверю, что никто из вас ее не тронет, - поправил я в своей голове.

- Нет, пробормотала Эсми. - Нет, Эдвард.

Я погладил ее руку.

- Это всего лишь на несколько лет.

- Эсми, однако, права, - сказал Эмметт. – Теперь ты не можешь уйти. Это никак нам не поможет, скорее, наоборот. Сейчас мы как никогда должны знать, о чем думают люди.

- Если будет что-то серьезное - Элис увидит, - не согласился я.

Карлайл покачал головой.

- Я думаю Эмметт прав, Эдвард. Скорее всего, девушка заговорит, если ты уедешь, Так что, или мы все уезжаем, или никто.

- Она ничего не скажет, - быстро проговорил я, пытаясь убедить.

Роуз, казалось, была в одном шаге от взрыва, поэтому мне было нужно, чтобы все поверили моим словам.

- Ты не знаешь, о чем она думает, - напомнил мне Карлайл.

- Я знаю достаточно, Элис поддержит меня.

Элис смерила меня усталым взглядом.

- Я не могу увидеть, что случится, если мы просто оставим все как есть.

Она взглянула на Роуз и Джаспера.

Нет, она не могла видеть будущее. Не тогда, когда Розали и Джаспер были решительно против того чтобы оставить эту ситуацию нетронутой.

Розали громко ударила ладонью по столу.

- Мы не можем позволить человеку что-либо сказать. Карлайл, ты должен понимать это. Даже если мы все решим исчезнуть, небезопасно оставлять за собой слухи. Мы живем не так как остальные из нашего вида, ты знаешь, что найдутся те, кто будет рад предлогу ткнуть в нас пальцем. Мы должны быть более осторожными, чем кто-либо!

- Нам и раньше приходилось оставлять слухи, - напомнил я ей.

- Просто слухи и догадки, Эдвард, а это очевидцы и доказательства.

- Доказательства! - усмехнулся я.

Но Джаспер кивнул, в его глазах была решительность.

- Роуз… - начал Карлайл.

- Дай мне закончить. Это не должно иметь какие-либо глобальные последствия. Девушка сегодня ударилась головой, так что может быть травма окажется более серьезной, чем казалось, - Розали пожала плечами. - Каждый смертный засыпает, имея шанс больше никогда не проснуться. Мы должны выпутаться самостоятельно. Технически, это должна быть работа Эдварда, но видимо это выше его сил. Вы знаете, что я могу контролировать себя. Я не оставила бы после себя никаких следов.

- Да, Розали, мы все знаем насколько ты опытная убийца, - проворчал я.

Она яростно зашипела на меня.

- Эдвард, пожалуйста, - сказал Карлайл, а затем повернулся к Розали. - Розали, в Рочестере, я простил тебе все, потому что я чувствовал - ты должна совершить свое правосудие. Мужчины, которых ты убила, причинили тебе зверскую боль. У нас другая ситуация. Девушка Свон невинна.

- Это касается не только меня, Карлайл, - сказала Розалии сквозь зубы. Это защитит всех нас.

Пока Карлайл обдумывал свой ответ повисла тишина. Затем он кивнул. Глаза Розали озарились. Она должна была быть более проницательной. Даже если бы я не мог читать его мысли, я все равно предвидел бы его следующие слова. Карлайл никогда не шел на компромисс.

- Я знаю, о чем ты подумала, Розали, но… Но я бы хотел, что бы наша семья была защищена лучше. Случайное… происшествие или потеря контроля – худшая часть нашей сущности. - Это было в его стиле, говорить о себе во множественном числе, даже если он никогда не сделал бы такой ошибки. - Хладнокровно убить невинного ребенка – это совершенно другое дело. Я считаю, что риск, который она представляет, независимо от того - расскажет ли она или нет, незначителен. Если мы сделаем хоть одно исключение ради нашего спасения, мы пожертвуем кое-чем гораздо более важным. Мы рискуем потерять свою суть, потерять тех, кто мы есть на самом деле.

Я весьма тщательно следил за выражением своего лица. Нельзя было усмехнуться или поддержать. Жаль – мне так этого хотелось

Розали нахмурилась.

- Я хочу поступить ответственно.

- Ты хочешь поступить бессердечно, - мягко исправил Карлайл. – Драгоценна каждая жизнь.

Розали тяжко вздохнула, и ее нижняя губа надулась. Эмметт погладил ее по плечу.

- Все будет хорошо, Роуз, - подбадривал он её шепотом.

- Вопрос, - продолжил Карлайл, - стоит ли нам уезжать?

- Нет, - проворчала Розали. - Мы только-только здесь осели. Я не хочу начинать опять начинать мой второй год в старшей школе!

- Ты, конечно, могла бы оставить свой нынешний возраст, - сказал Карлайл.

- И вскоре снова переехать? - возразила она.

Карлайл пожал плечами.

- Мне нравится здесь! Здесь так мало солнца, мы можем быть практически нормальными.

- Ну, в таком случае, нужно решать это прямо сейчас. Мы можем подождать и посмотреть, будет ли это необходимо. Эдвард, кажется, уверен в том, что девушка будет молчать.

Розали фыркнула.

Я больше не волновался по поводу Роуз. Я видел, что на согласиться с Карлайлом, и не важно сколько она ещё будет на меня злиться. Их разговор перешел к незначительным деталям.

Джаспер не шевелился.

Я понял почему. Прежде чем встретить Элис, он жил в зоне боевых действий, в безжалостном театре войны. Он знал последствия несоблюдения правил, он видел их своими глазами.

Это говорит о многом. Он не пытался с помощью своих способностей успокоить Розали, но при этом он и не сердил ее. Он держался в стороне от этой дискуссии – он был выше происходящего.

- Джаспер, - сказал я.

Он встретил мой пристальный взгляд. Его лицо ничего не выражало.

- Она не будет расплачиваться за мою ошибку. Я не позволю.

- В этот раз ей повезло. Что потом? Она должна была умереть сегодня. Я лишь выполню предначертанное.

Я повторил, выделяя каждое слово:

- Я не позволю.

Его бровь поднялась. Он не ожидал этого. Он не представлял себе, что я буду пытаться его остановить.

Он покачал головой.

- Я не могу позволить подвергнуть опасности Элис, даже в самой незначительной. Ты не чувствуешь не к кому такого, что я чувствую к ней, Эдвард. И ты никогда не переживал того, что пережил я, несмотря на то, что ты видел в моей памяти. Ты не поймешь.

- Я не спорю, Джаспер. Но я сейчас говорю тебе - я не позволю тебе навредить Изабелле Свон.

Мы уставились друг на друга, испытывая не явную, но сильную вражду. Я чувствовал, он исследовал мой настрой, исследовал мою решительность.

- Джас, - сказала Элис, перебивая нас.

Он задержал свой взгляд на мне еще на одно мгновение и затем посмотрел на нее.

- Не докучай мне разговорами о том, что ты можешь сама себя защитить, Элис. Я уже знаю это. Я все еще…

- Это не то, что я собиралась сказать, - перебила Элис. - Я собиралась попросить тебя об одолжении.

Я видел, что было у нее на уме, я раскрыл рот от удивления. Мне захотелось глубоко вздохнуть. Я уставился на нее в потрясении, не осознавая, что все кроме Элис и Джаспера осторожно наблюдали за мной.

- Я знаю, ты любишь меня. Спасибо. Но я буду по-настоящему признательна тебе, если ты не станешь пытаться убить Беллу. В первую очередь, Эдвард не шутит, и я не хочу, чтоб вы дрались. Во-вторых, она моя подруга, по крайней мере, собирается ей стать.

Это было ясно как в ее голове: Элис улыбалась, ее ледяные белые руки обхватывали ее теплые хрупкие плечи. И Белла тоже улыбалась. Ее руки держали Элис за талию.

Видение было четким, только время оставалось неясным.

- Но… Элис… - Джаспер с трудом дышал. Я не мог заставить себя повернуть голову, чтоб увидеть его выражение лица. Я не мог оторваться от картинки в голове Элис, чтобы услышать его.

- Когда-нибудь я полюблю её, Джас. Мы осень сильно поссоримся, если ты не позволишь ей жить.

Я по-прежнему пребывал в мыслях Элис. Я видел, как будущее мерцало, так как решение Джаспера стало колебаться от столь неожиданной просьбы.

- Ах, - вздохнула она - его нерешительность прояснила будущее. - Видишь? Белла не будет ничего говорить. Здесь не о чем беспокоится.

Она произнесла её имя так, как будто они уже были задушевными подругами.

- Элис, - я задыхался. - Что…это…?

- Я говорила тебе, что должны произойти изменения. Я не знаю, Эдвард.- Но она закрыла свой рот, и я не мог прочитать большего. Она старалась не думать об этом; она пыталась сконцентрироваться на внезапности Джаспера, хотя он был очень удивлен, для того чтобы значительно продвинуться в своем решении.

Она иногда так делала, когда пыталась скрыть от меня что-то.

- Что, Элис? Что ты скрываешь?

Я услышал ворчание Эмметта. Он всегда расстраивался, когда Элис и я вели такие беседы как эта.

Она покачала головой, стараясь не впустить меня.

- Это о девушке? - потребовал я. - Это о Белле?

Она сосредоточилась, скрипя зубами, но, когда я произнес имя Беллы, она допустила ошибку. Ее промах длился всего крошечную часть секунды, но этого было достаточно.

- НЕТ! - закричал я. Я слышал, как мой стул грохнулся об пол, и только потом я осознал, что я стою на ногах.

- Эдвард! - Карлайл тоже вскочил. Его руки были на моих плечах. Я едва сознавал это.

- Это становиться все яснее, - прошептала Элис. - Каждую минуту твоя решительность крепнет. Есть только два пути. Покинуть ее - это первый. Есть и другой, Эдвард.

Я мог видеть, что она видела… но я не мог принять это.

- Нет, - снова сказал я; в моем протесте не было никакого смысла. Мои ноги стали ватными, и мне пришлось обхватить стол.

- Кто-нибудь, пожалуйста, посвятите нас в эту великую тайну! - жаловался Эмметт.

- Я должен уехать, - прошептал я Элис, не обращая на него внимания.

- Эдвард, мы уже говорили об этом, - громко сказал Эмметт. – Только так можно заставить девчонку разговориться. Кроме того, если ты исчезнешь, мы не будем знать наверняка, проболталась она или нет. Ты должен остаться и помешать этому.

- Я не вижу, чтоб ты куда-нибудь уезжал, Эдвард, - сказала мне Элис. - Я не знаю, способен ли ты теперь сделать это. Подумай об этом, - сказала она тихо. - Думай об отъезде.

Я видел, что она имела в виду. Да, идея больше никогда не видеть девушку была… мучительной. Но это было необходимо. Я не мог допустить такое будущее. Очевидно, я обрек ее.

- Я не совсем уверена в Джаспере, Эдвард, - продолжала Элис. - Если ты уедешь, если Джаспер решит, что она опасна для нас…

- Этого я не слышу, - сопротивлялся я, все еще не до конца осознавая, что мы не одни. Джаспер вздрогнул. Он не будет делать то, что могло бы навредить Элис.

- Не прямо сейчас. Ты готов рискнуть ее жизнью, и оставить её в опасности?

- Зачем ты делаешь это со мной? - простонал я. Я обхватил голову руками.

Я не был защитником Беллы. Я не мог быть им. Разве Элис не видела в будущем для этого достаточно доказательств?

Я тоже люблю ее. Или буду любить. Это не одно и тоже, но я хочу оградить её от этого.

- Любишь ее тоже? - недоверчиво зашептал я.

Она вздохнула.

- Ты настолько слеп, Эдвард. Не можешь увидеть, к чему это тебя ведет? Не можешь увидеть, где ты уже? Это столь же неизбежно, как то, что солнце встает на востоке. Смотри, что я вижу…

В ужасе я мотал головой.

- Нет.

Я попытался убрать видения, которые она показывала.

- Я не должен следовать этому пути. Я уеду. Я изменю будущее.

- Ты можешь попробовать, - со скепсисом сказала она.

- Да хватит вам! - проворчал Эмметт.

-Обрати внимание, - прошептала ему Роуз. - Элис видит, что он влюбиться в человека! Как Эдвард из романа! - она издала как будто застегнула себе рот.

Я едва услышал ее.

- Что? - ошарашено сказал Эмметт. Затем его раскатистый смех отозвался эхом через всю комнату. – И это все, что произойдет? - Он засмеялся снова. - Грубый прием, Эдвард.

Я почувствовал его руку на своем плече и рассеянно сбросил ее. Я не мог обращать на него внимание.

- Влюбится в человека? - повторила Эсми ошеломленным голосом. - В девушку, которую сегодня спас? Влюбится в нее?

- Что ты видишь, Элис? Скажи, что именно, - потребовал Джаспер.

Она повернулась к нему, я продолжал бесчувственно смотреть на её лицо.

- Все зависит от того, достаточно ли он силен. Он либо убьет ее сам… - она повернулась, чтоб снова встретить мой пристальный взгляд, - …что по-настоящему не устраивает меня, Эдвард, не говоря уже о том, что это сделает с тобой…- она снова повернулась к Джасперу, - Или она будет одной из нас.

Кто-то начал судорожно хватать ртом воздух; я не мог увидеть кто именно.

- Этого не случится! - снова закричал я. – Всё что угодно, но не так!

Элис, казалось, не услышала меня.

- Всё это зависит, - повторила она. – Ему может хватить сил, чтобы не убить её, но он будет к этому очень близок. Для этого понадобиться огромное количество самоконтроля, - она задумалась. – Больше, чем у Карлайла. Ему достаточно быть просто сильным… Единственное, на что он точно не способен – так это быть от неё далеко. Заранее проигрышный вариант.

Я потерял дар речи. Никто больше, казалось, тоже не был в состоянии говорить. Все в комнате замерло.

Я уставился на Элис, а все остальные уставились на меня. Я мог видеть свое собственное выражение ужаса с пяти разных точек зрения.

После долгой паузы Карлайл вздохнул.

- Что ж это… усложняет дело.

- Это точно, - согласился Эмметт. Его голос до сих пор был на грани смеха. Поразительно, что Эмметт мог углядеть хоть что-то смешное в моей рушащейся жизни.

- Однако, я полагаю, что планы остаются теми же, - задумчиво сказал Карлайл. - Мы останемся и проследим. Очевидно, никто… не причинит девушке боль.

Я напрягся…

- Нет, - сказал спокойно Джаспер. - Я могу согласиться на это, если Элис видит только два варианта…

- Нет! - мой голос не был криком, не был рычанием, не был воплем отчаянья, но он собрал в себе все это. - Нет!

Я должен был уехать, чтобы быть вдали от шума их мыслей: отвращение Розали, смех Эмметта, неисчерпаемое терпение Карлайла…

Хуже: уверенность Элис, уверенность Джаспера в уверенности Элис.

Хуже всего: радость Эсми.

Я выскользнул из комнаты. Эсми коснулась моей руки, когда я прошел мимо, но не осознал этого жеста.

Я начал бежать до того как выбрался из дома. Я пересек реку одним прыжком и умчался в лес. Снова начался дождь, такой сильный, что одежда вся пропиталась водой уже через несколько мгновений. Мне нравилась сплошная стена воды, она отдела меня от остальной части мира. Это позволило мне оказаться в одиночестве.

Я бежал прямо на восток, через горы, не изменяя своей прямой траектории, до тех пор пока не смог увидеть огни Сиэтла по другую сторону шума. Я остановился, прежде чем коснулся границы человеческого поселения.

Укрытый дождем, в полном одиночестве я наконец мог взглянуть на то, что сделал – сделал то, что испортило будущее.

Первое видение - Элис и девушка обнимающие друг друга. Доверие и дружба между ними были столь очевидны, что просто кричали с картинки. В этом видении широкие глаза Беллы были шоколадного цвета, но все еще полные тайн. В этот момент, они, казалось, были полны счастливых тайн. Она не отстранялась от холодных рук Элис.

Что это значило? Как много она знала? В этой зарисовке будущего, что она думала обо мне?

Затем другая картинка, столь похожая, но теперь окрашенная ужасом. Элис и Белла, их руки все еще обнимают друг друга в доверчивой дружбе. Но теперь не было различий между их руками: обе были белыми, гладкими, как мрамор, твердые как сталь. Большие глаза Беллы уже не были шоколадными. Радужная оболочка внушала ужас - ярко малиновая. Тайна в них была непостижима - одобрение или отчаянье? Невозможно было угадать. Ее лицо было холодным и бессмертным.

Я вздрогнул. Я не мог унять вопросы, похожие, но различные в то же время: Что это значит? Каким образом это произойдет? И что она думала обо мне теперь?

Я мог ответить на последний вопрос. Если я вынудил ее согласится на эту никчемную полу-жизнь из-за своей слабости и эгоизма, несомненно она будет меня ненавидеть.

Но было еще одно более ужасное видение. Хуже чем любая другая картинка, которую я видел в своей голове.

Мои собственные глаза – глубокие темно-красные, под цвет человеческой крови – глаза монстра. Сломанное тело Беллы в моих руках - пепельно-белое, истощенное, безжизненное. Это было так реально, так ясно.

Я не мог смотреть на это. Я не мог терпеть это. Я попытался выкинуть это из головы, попытался смотреть на что-то, что-нибудь еще. Пытался снова увидеть выражение на ее лице, которое перекрывало всю картину моей прошлой жизни, что была до этого момента. Безрезультатно.

Мрачные видения Элис заполнили мою голову, меня терзала агония, поднимающаяся откуда-то из глубины. Тем временем монстр во мне вырывался с ликованием, торжествуя в предчувствии праздника. Это вызвало у меня отвращение.

Так не должно быть. Нужно найти способ обмануть будущее. Я не позволю видениям Элис управлять мной. Я могу выбрать любой путь. Выбор был всегда.

Должен быть.

ГЛАВА 5. ПРИГЛАШЕНИЯ

Старшая школа. Больше она не была для меня чистилищем, она стала чистым адом. Мука и огонь… да, я чувствовал и то и другое.

Теперь я все делал правильно. Все точки над «i» расставлены. И никто теперь не сможет пожаловаться на то, что я увиливаю от ответственности.

Чтобы порадовать Эсми и защитить остальных, я остался в Форксе. Вернулся к старому плану. Теперь я охотился не больше, чем все остальные. Каждый день я ходил в школу и изображал из себя человека. Каждый день я осторожно прислушивался к мыслям, стараясь услышать что-то новое о Калленах, но ничего не было. Девушка не проронила ни единого слова о своих подозрениях. Она просто снова и снова повторяла одну и туже историю - якобы я стоял рядом с ней и оттолкнул ее с дороги, до тех пор пока ее неугомонным собеседникам это не наскучило и они перестали выпрашивать у нее подробности. Не было никакой опасности. Мое необдуманное действие не имело серьезных последствий.

Но только не для меня.

Я был полон решимости изменить будущее. Не так-то просто с этим справиться одному, но у меня не было никакого другого варианта, с которым бы я мог жить дальше.

Элис сказала, что мне не хватит силы воли, чтобы держаться на расстоянии от девушки. Но я докажу ей, что она ошибается.

Я думал, что первый день будет самым трудным. К концу дня я был уверен, что без этого не обойтись. Но я ошибался.

Я страдал от мысли, что мне придется причинить девушке боль. Но утешал себя фактом, что ее боль будет не больше, чем от укола булавкой, (по сравнению с моей) просто маленький ожог от моего отказа. Белла - человек, и она знает, что я являюсь чем-то другим, противоестественным, устрашающим. Наверняка она почувствует себе не столько уязвленной, а испытает облегчение, когда я отвернусь от нее и притворюсь, что ее не существует.

- Здравствуй, Эдвард, - поприветствовала она меня в первый день после происшествия на биологии. Тон её голоса был приятным и дружелюбным, изменившимся на 180 градусов с нашего прошлого разговора.

Почему? Что значило это изменение? Она все забыла? Решила, что тогда ей все показалось? Неужели она простила мне то, что я не сдержал данного ей обещания?

Эти вопросы обжигали меня, как жажда, вспыхивающая во мне при каждом вздохе.

Только один раз взглянуть в ее глаза… Один раз прочесть там все ответы…

Нет. Я не мог себе позволить даже это. Не мог, если принял решение изменить будущее.

Я лишь слегка повернул к ней голову, не отрывая взгляда от противоположной части класса. Я кивнул в ответ и повернул голову обратно.

Она больше не заговаривала со мной.

Днем, сразу после того, как школа закончилась, а моя роль была сыграна, я помчался в Сиэтл, как и днем ранее. Казалось, что я мог контролировать себя немного лучше, когда летел над землей, когда все вокруг превращалась в сплошное размытое зеленое пятно.

Такая пробежка стала моим ежедневным занятием.

Любил ли я ее? Не думаю. Пока еще нет. Я не мог отделаться от мимолетных видений будущего Элис, в которых я видел, как просто мне будет полюбить Беллу. Это будет сродни падению, свободно и без малейших усилий. А вот не влюбиться в нее для меня было очень сложно, я сдерживал себя, как мог, становясь непроницаемым, скрещивал руки на груди – все это изнуряло меня настолько, будто бы я был простым смертным.

Прошло уже больше месяца, а мне с каждым днем становилось все сложнее. Но для меня это не имела никакого значения, я все еще ждал, когда смогу преодолеть это, когда мне станет легче. Это должно быть именно тем, что имела ввиду Элис, когда говорила, что я не смогу держаться на расстоянии от девушки. Она видела, что моя боль только увеличивалась. Но я мог контролировать это.

Я не уничтожу будущее Беллы. Если мне было предначертано любить ее, самым малым из того, что я мог бы для неё сделать – это избегать ее.

Но та сила воли, что я затрачивал, чтобы не приближаться к ней иссякала, я едва мог справиться с собой. Я мог притворяться, что игнорирую, мог не смотреть в ее сторону. Я мог делать вид, что она меня не интересует. Но я, по большой степени, просто притворялся, это было обманом, а не тем, что мен бы хотелось в действительности.

Я все еще улавливал каждый ее вздох, каждое ее слово.

Я разделил мои мучения на четыре категории.

Первые две были хорошо мне знакомы. Ее запах и ее тишина. Ну, или если перевести это все на себя, то, как и должно быть, это - моя жажда и мое любопытство.

Жажда была самым примитивным из моих мучений. Теперь не дышать на биологии стало моей привычкой. Конечно, иногда приходилось делать исключения, к примеру, когда мне нужно было отвечать на вопросы или что-то в этом роде, когда мне требовалось мое дыхание, чтобы говорить. Каждый раз, когда я выдыхал воздух рядом с девушкой, ощущения были такие же, как и в первый день, огонь, желание и грубое неистовство, жажда вырваться из оков. В такие моменты было очень сложно подобрать хоть какую-нибудь маломальскую причину, чтобы подавить подобные чувства. Так же как в первый день, чудовище во мне ревело, ведь я был так близко к желаемому...

Любопытство было одним из постоянных мучений. Вопросы никогда не покидали мое сознание, мне было интересно, о чем она думала каждую секунду. Когда я слышал ее тихий вздох. Когда она, задумывалась, начинала закручивать прядь волос на палец. Когда она швыряла свои книги на парту, прилагая к этому больше силы, чем обычно. Когда она с опозданием заходила на урок. Когда она нетерпеливо переминалась с ноги на ногу. Я улавливал боковым зрением каждое ее движение, и все это сводило меня с ума. Когда она говорила с другими учениками, я анализировал каждое ее слово, ее тон, интонацию. Высказывала ли она свои мысли, или думала, прежде чем ответить? Мне казалось, что она часто говорила то, что от нее ожидали окружающие, и это напомнило мне мою семью и нашу ежедневную жизнь, полную иллюзий, мы справлялись со своими ролями лучше, чем она. Возможно, я был неправ на счет этого, может это только мои фантазии. Зачем ей играть роль? Она была одной из них, подросток, человек.

Майк Ньютон был самым неожиданным из всех моих мучений. Мог бы я представить, что настолько посредственный и скучный смертный сможет так меня взбесить? Если быть откровенным, мне надо проявлять хотя бы немного благодарности к этому надоедливому парню. У него лучше, чем у других получалось разговорить девушку. Я так много узнал о ней через их разговоры. Я все ещё пополнял свой список о девушке, но вопреки этому помощь Майка в этой задаче только ещё больше раздражала меня. Я не хотел, что бы Майк был тем, кто раскрывал ее секреты. Я сам хотел раскрывать их.

Спасало то, что он никогда в действительности не замечал ее маленьких откровений, ее крошечной небрежности. Он ничего о ней не знал. Он нарисовал себе в своей голове Беллу, которой не существует. Нарисовал обычную девушку, такую же обычную, как он сам. Он не придавал значения её смелости и самоотверженности, то, что отличало ее от других людей. Он не слышал невероятную зрелость в ее словах. Он не воспринимал, что когда она говорила о своей матери, это звучало так, как будто заботливая мама говорит о своем ребенке, а не наоборот. Она говорила с любовью, со снисходительностью, и что забавно - в ее голосе слышалось желание защитить. Он не слышал вежливость в ее голосе, когда она изображала интерес к его бессвязным историям, и не видел скрывающуюся за вежливостью доброту.

Через ее разговоры с Майком, я смог узнать самые важные ее черты для моего списка и самые показательные из них встречались весьма редко. Белла была очень хорошей. И все остальные ее особенности - очарование, немного заниженная самооценка, отсутствие эгоизма, любовь и смелость делали ее все лучше и лучше.

Однако эти полезные открытия не позволили мне изменить отношение к нему в лучшую сторону. Он видел Беллу так, как будто уже владел ей, так, будто она была его приобретением, я видел, как он к ней относиться по его грубым фантазиям на её счет. Он становился более уверенным, считая, что сможет добиться ее. С течением времени ему стало казаться, что она симпатизирует ему больше, чем тем, кого он считал своими соперниками - Тайлера Кроули, Эрика Йорка и даже меня. Он постоянно садился рядом с ней перед уроком, болтая, ободряясь ее улыбками. Обычными, вежливыми улыбкам, твердил я себе. Так же я часто забавлялся, представляя как отшвыриваю его схватив за шкирку в противоположный конец класса, в дальнюю стену... Вполне возможно это даже не сильно ему повредит...

Майк не очень часто думал обо мне, как о сопернике. После аварии он думал, что пережитое нами обоими событие свяжет нас, но очевидно его опасения исчезли. Однако, он все еще беспокоился, что я смогу отбить Беллу у оравы её поклонников. Но я игнорировал Беллу так же, как и остальных, что прибавляло ему самодовольства.

О чем она сейчас думает? Нравится ли ей его внимание?

И, наконец, самое последнее из моих мучений причиняло мне больше всего страданий. Безразличие Беллы. Она игнорировала меня так же, как и я ее. Она больше никогда не пыталась со мной заговорить. Насколько я знал, она вообще больше обо мне не думала.

Это приводило меня в дикое бешенство. Даже мое решение поменять будущее начинало трещать по швам. Единственное - она все еще иногда пристально смотрела на меня, как и раньше. Я не замечал этого сам, потому что не мог позволить себе смотреть на нее, но Элис регулярно предупреждала нас, когда девушка собиралась смотреть в мою сторону. Остальные все еще были очень осторожны, помня о том, каким знанием обладает девушка.

То, что она все ещё смотрела на меня издали, все немного упрощало. Несомненно, она могла просто пытаться понять, что я за существо.

- Белла будет смотреть на Эдварда через минуту. Выглядите нормальными, - пробормотала Элис в один из вторников марта, и остальные еле заметно заерзали и переместили свой вес так, как будто они были людьми. Абсолютная тишина всегда была чем-то, что являлось непременным спутником нашего рода.

Я обратил внимание на то, как часто она смотрела в мою сторону. Это заставило меня чувствовать удовольствие, хотя я не должен был. Не смотря на то, что время шло, она смотрела на меня столь же часто, как и раньше. Я не знал, что это означает, но от этого мне определенно становилось лучше.

Элис вздохнула.

- Как бы я хотела...

- Не лезь в это, Элис, - сказал я себе под нос. - Этого не случиться.

Она надула губы. Элис очень беспокоилась о своем видении дружбы с Беллой. Очень странно, но она уже скучала по девушке, которую даже не знала.

- Хочу заметить, ты держишься лучше, чем я ожидала. Ты снова сделал будущее неясным и неопределенным. Надеюсь, ты счастлив.

- Безусловно, я преисполнен чувствами.

Она фыркнула.

Я постарался заткнуть ее, она была чересчур нетерпелива, чтобы можно было вести с ней разговор. Я не прибывал в наилучшем расположении духа, и был напряжен гораздо сильнее, чем показывал. Только Джаспер знал, как не просто мне приходилось, ведь он ощущал то раздражение исходящее из меня, при помощи его уникальной способности чувствовать и влиять на настроения других. Он не понимал причины тех или иных настроений, и поскольку все последние дни я пребывал именно в таком расстройстве, он не обращал на это внимания.

Сегодняшний день обещал быть трудным. Труднее, чем все предыдущие.

Майк Ньютон, этот отвратительный мальчишка, с которым я не был способен соревноваться, собирался пригласить Беллу на свидание.

Не за горами были танцы, когда девушки приглашают парней, и он очень надеялся, что Белла пригласит его. То, что она еще этого не сделала, пошатнуло его самоуверенность. Теперь он был в очень неудобной ситуации, а я наслаждался его дискомфортом больше, чем следовало бы, Джессика Стэнли только что пригласила его на танцы. Он не хотел говорить ей «да», все еще надеясь, что Белла выберет его (и подтвердит его победу над соперниками), но он и не хотел говорить «нет», чтобы не остаться без пары. Джессика, уязвленная его сомнением и гадающая над тем, какие у него причины, разговаривала с Беллой в раздраженном тоне. И снова у меня появилось непроизвольное желание встать между злыми мыслями Джессики и Беллой. Теперь я лучше понимал свои инстинкты, но из-за этого я еще больше расстраивался, осознавая, что не могу отречься от них

Кажется, время пришло! Я был крайне сосредоточен, наблюдая за драматическими событиями в старшей школе, не взирая ни на что.

Майк пытался справиться с нервами, пока провожал Беллу на биологию. Я прислушивался к его внутренней борьбе, в ожидании, когда они зайдут. Мальчишка явный слабак. Он намеренно дожидался этих танцев, боясь, как бы о его увлечении стало известно, прежде чем она проявит свое расположение к нему. Он не хотел оказаться униженным её отказом, предпочитая, что бы она сделала шаг первой.

Трус.

Он снова присел у нашего стола, наслаждаясь близостью, и тут я представил тот грохот, с которым его тело врежется в противоположную стену с такой силой, достаточной для того, чтобы переломать ему все кости.

-Представляешь, - сказал он девушке, уставившись в пол. - Джессика пригласила меня на танцы.

- Это великолепно, - незамедлительно сказала Белла с энтузиазмом. Было сложно подавить улыбку, когда парень уяснил её тон. Он надеялся, что его слова вызовут уныние. - Ты хорошо повеселишься с Джессикой.

Он пытался найти правильный ответ.

- Ну... - заколебался он, почти растеряв всю свою уверенность. Чуть погодя продолжил, - я сказал ей, что подумаю.

- Зачем ты так сказал? - возмутилась она. Ее тон выражал неодобрение, но в нем была так же крупица облегчения.

Что это могло значить? Неожиданная, сильная ярость заставила меня сжать руки в кулаки.

Майк не заметил ее облегчения. Его лицо вспыхнула красным, а я неожиданно ощутил, как во мне все кипит. С его стороны это выглядело как приглашение, и он снова смотрел в пол, когда вновь заговорил:

- Я подумал, что... ну, что ты планируешь пригласить меня.

Белла смутилась.

Пока она сомневалась, я увидел будущее даже четче, чем когда-либо видела Элис.

Девушка может дать Майку согласие на его безмолвный вопрос сейчас, а может и позже. Но в любом случае, совсем скоро она обязательно скажет «да» хоть кому-нибудь. Она была очень милой и интересной, и противоположный пол не мог не заметить это. Она могла найти кого-то из этой тусклой толпы или дождаться отъезда из Форкса, но день, когда она скажет «да» должен настать.

Я видел ее жизнь, как и раньше - колледж, карьера... любовь, замужество. Я снова увидел ее с ослепительной улыбкой под руку с отцом, одетую в идеально белое платье, вышагивающей под звуки марша.

Боль от этого была сильнее, чем все, что я испытывал ранее. Человек мог испытать такое, только находясь на грани смерти, но, ни один человек не смог бы пережить это.

Была не только боль, но и непонятный гнев.

Ярость жгла, причиняя физическую боль. Хотя этот мелкий, недостойный мальчишка не был тем, кому Белла даст свое согласие, я горел желанием раздробить его череп своими руками, чтобы он стал примером для того счастливца. Я не понимал этих эмоций. Это была путаница из ярости, боли, желания и отчаянья. Я никогда не чувствовал ничего подобного. Я не мог дать этому состояние какое-либо название.

- Майк, я думаю, что тебе надо сказать ей «да», - сказала Белла вежливо.

Надежды Майка разрушились. Я бы сполна насладился этим в других обстоятельствах, но я был растерян из-за шока, который последовал за болью, и из-за раскаянья, которое мне принесли боль и ярость.

Элис была права. Я не был достаточно силен.

Прямо сейчас Элис видела, как будущее кружится и меняется, искажаясь снова. Это обрадует ее?

- Ты уже кого-то пригласила? - угрюмо поинтересовался Майк.

Он с подозрением глянул на меня, первый раз за много недель. Я осознал, чем выдал свой интерес - моя голова была немного склонена в сторону Беллы.

Дикая зависть пылала в его мыслях, он завидовал тому, кого предпочла девушка, и наконец-то я смог определить то, что чувствовал.

Я ревновал.

-Нет, - сказала девушка с толикой юмора в голосе. - Я вообще не собираюсь на танцы.

Я ощутил облегчение. Облегчение, которое проступило сквозь злость и угрызения совести, когда она это произнесла. Неожиданно я стал принимать во внимание моих соперников.

-Почему нет? - спросил Майк, едва ли не грубо.

Меня оскорбила то, как он разговаривал с ней. Я едва сдержал рычание.

- Я собираюсь в Сиэтл в эту субботу ,- ответила она.

Любопытство уже не было столь прочным, как раньше, я просто намеревался найти ответы на все вопросы. Я совсем скоро узнаю ответы на всё - куда и почему - возникшие из моего нового открытия.

Тон Майка стал ужасно льстивым:

- А ты не можешь поехать в другие выходные?

- Прости, но нет ,- теперь Белла была решительна. - И, пожалуйста, не заставляй Джесс ждать слишком долго, это невежливо.

Ее интерес к чувствам Джессики прогнал огонь моей ревности. Поездка в Сиэтл была просто причиной для отказа. Отказала ли она просто ради благосклонности к подруге? Она была даже чересчур самоотверженной, для такой ситуации. Может она на самом деле хотела сказать «да»? Или обе догадки были неверны? Может ей нравился кто-то другой?

- Да, ты права ,- пробормотал Майк так рассеянно, что я почти почувствовал жалость к нему. Почти.

Он отвел глаза от девушки, не предоставив мне возможности увидеть ее лицо сквозь его мысли.

Я не собирался мириться с этим.

Я повернулся, чтобы оценить выражение ее лица самому, впервые за целый месяц. Огромное облегчение от того, что я мог позволить себе это, было подобно глотку воздуха после затяжного погружения.

Ее глаза были закрыты, а лицо она обхватила руками. Ее плечи словно бы обороняя выдвинулись вперед. Она тихонько качала головой, будто бы пыталась выкинуть какие-то мысли из головы.

Расстроенная. И такая очаровательная.

Голос мистера Баннера отвлек ее от раздумий, и она медленно открыла глаза. Белла незамедлительно посмотрела на меня, возможно почувствовав мой взгляд. Она смотрела мне прямо в глаза с тем же смущенным выражением, которое так долго преследовало меня.

В то мгновение я не чувствовал ни раскаянья, или вины, ни гнева. Я знал, что все это снова вернутся, и вернутся скоро, но в этот единственный миг я чувствовал странный, волнительный подъем. Такой, будто я скорее выиграл, чем проиграл.

Она не отвела глаз, хотя я смотрел на нее с неуместной настойчивостью, тщетно пытаясь прочитать мысли сквозь глубокие карие глаза. В них было множество вопросов, но не было ответов.

Я видел отражение собственных глаз, видел, что они были черны от жажды. Прошло уже почти две недели с моей последней охоты. Это был не самый безопасный день для испытаний моей силы воли. Но темнота глаз, казалось, не испугала ее. Она все еще смотрела на меня, и мягкий постепенно проступающий румянец начал заливать её лицо.

О чем она сейчас думала?

Я чуть не озвучил вопрос вслух, но в этот момент мистер Баннер назвал мое имя. Я нашел правильный ответ в его голове, бросив на него короткий взгляд.

Я быстро втянул воздух.

- Цикл Кребса.

Жажда обожала мое горло, мои мышцы напряглись и рот наполнился ядом. Я закрыл глаза, стараясь сосредоточиться и не обращать внимания на желание выпить ее кровь, бушующее внутри меня.

Монстр был сильнее, чем раньше. Он буйствовал. Он хотел воспользоваться двухвариантным будущим, которое давало ему пятидесяти процентную уверенность в том, что он получит то, чего так сильно жаждет. Третье, очень шаткое будущее, которое я так хотел выстроить с помощью одной только силы воли, раскрошилось, уничтожилось ревностью и всем остальным. Монстр был так близок к своей цели.

Угрызения совести и вина сжигали меня вместе с жаждой, и, если бы я был способен - слезы сейчас бы наполнили мои глаза.

Что я сделал?

Зная, что битва уже проиграна, не было смысла сопротивляться тому, что я хотел. Я повернулся, чтобы опять посмотреть на девушку.

Она спряталась за своими волосами, но я мог видеть сквозь проборы в ее локонах, что ее щеки пылали ярко-алым цветом.

Монстру это понравилось.

Она не пыталась вновь встретиться со мной взглядом, но она нервно пропускала пряди волос сквозь пальцы. Сквозь ее нежные пальцы, ее хрупкие запястья. Они были такими ломкими, казалось, что я смог бы сломать их одним дыханием.

Нет, нет, нет. Я не мог сделать это. Она была такой тонкой, такой хорошей, слишком драгоценной, чтобы заслужить такую судьбу. Я не мог позволить, чтобы моя жизнь пересеклась с ее и все разрушила.

Но я так же не мог оставаться вдалеке от нее. Элис была права на счет этого.

Монстр внутри меня разочарованно шипел, когда я начал сомневаться, сначала прядя к первому варианту, а потом ко второму.

Оставшееся время с ней, пока я то и дело сомневался, прошло незаметно. Прозвенел звонок, и она начала собирать вещи, не обращая на меня внимания. Это расстроило меня, но я вряд ли мог рассчитывать на что-то другое. То, как я обходился с ней после аварии, было непростительно.

- Белла? - сказал я, не в силах удержать себя.

Моя сила воли уже успела разлететься на мелкие кусочки.

Она смутилась, ещё не успев посмотреть на меня. Когда она повернулась, ее лицо выражало недоверие и осторожность.

Я напомнил себе, что у нее были все основания мне не доверять. Так и должно было быть.

Она ждала, когда я продолжу, но я просто смотрел на нее, изучая ее лицо. Я делал короткие глотки воздуха через одинаковые промежутки времени, сопротивляясь жажде.

-Что? - в конце концов, спросила она. - Ты снова со мной разговариваешь? - в ее голосе звучало острое недоверие, но оно, как и ее злость, источало добродушие. Мне захотелось улыбнуться.

Я не знал, как ответить на ее вопрос. Я говорил ли я с ней снова в том смысле, в котором она имела это в виду?

Нет. Если у меня получится. А я буду стараться.

-Нет, не совсем, - сказал я ей.

Она закрыла глаза, что расстроило меня. Это перекрыло мне всякий доступ к её чувствам. Она медленно и глубоко вздохнула, не открывая глаз. Она стиснула зубы.

Глаза были все еще закрыты, когда она заговорила. На самом деле для людей это был не совсем нормальный способ разговаривать. Почему же она делала это?

- Что же ты тогда хочешь, Эдвард?

Звук моего имени, произнесенного ее губами, совершило много странного с моим телом. Если бы мое сердце могло биться, его ритм в этот момент бешено ускорился.

Но что мне ей сказать?

Правду, решил я. Я буду настолько правдивым, насколько смогу. Я не хотел заслужить ее недоверие, даже если заслужить ее веру будет невозможно.

- Мне жаль, - сказал я ей.

И это было честнее, чем когда-либо. Однако, не переходя грань, я мог только извиняться.

- Я был очень груб, я знаю. Но так правда будет лучше.

Будет лучше для нее, если я смогу продолжать в том же духе, продолжать быть грубым. Но разве я мог?

Ее глаза открылись, на лице все еще была осторожность.

- Я не знаю, о чем ты...

Я постарался донести до нее столько предостережения, сколько было позволено.

- Будет лучше, если мы не будем друзьями, - разумеется, она смогла почувствовать все, что я хотел донести до нее. Она была умной девушкой. - Поверь мне.

Ее глаза сузились, и я вспомнил, что уже говорил ей эти слова. Сразу перед тем, как нарушить данное обещание. Я вздрогнул, когда ее зубы сомкнулись вместе. Видимо, она тоже помнила это.

- Как плохо, что ты не решил поговорить раньше, - сказала она, сердясь. - Тогда не пришлось бы ни чем жалеть.

Я смотрел на нее в потрясении. Что она знала о моих сожалениях?

- Жалеть? О чем? - потребовал я.

- О том, что этот дурацкий фургон не раздавил меня! - огрызнулась она.

Я застыл, ошеломленный.

Как она могла о таком подумать? Спасение ее жизни было единственной приемлемой вещью, которую я сделал с момента нашей встречи. Единственной вещью, которой я никогда не стыдился. Только это, могло дать мне повод радоваться, что я вообще существую. Я боролся, чтобы оставить ее в живых с того самого момента, когда впервые почувствовал ее запах. Как она могла подумать так обо мне? Как она может так спрашивать меня о единственном хорошем поступке среди всего этого хаоса.

- Думаешь я жалею, что спас тебе жизнь?

-Я знаю, что ты жалеешь - резко ответила она.

Ее мнение о моих намереньях заставило меня вскипеть.

- Ты ничего не знаешь.

Как необычно и непостижимо было ее мышление! Она думала совершенно не так, как другие люди. Это, должно быть, и было объяснением тишины ее мыслей. Она была совершенно другой.

Она отвернулась, снова сомкнув зубы. Ее щеки покраснели, на этот раз от злости. Она свалила свои книги в кучу, рывком схватила их и помчалась к двери, не обращая внимания на то, в каком состоянии меня оставила.

Даже несмотря на то, каким раздраженным я был, было невозможно не найти ее злость немного занятной.

Она, не сгибаясь, шла прочь, не видя, куда идет, и поэтому задела дверной косяк. Она споткнулась и ее вещи с грохотом упали на пол. Вместо того, чтобы наклонится и собрать их, она стояла прямо, как будто не могла пошевелиться. Она даже не смотрела вниз, будто бы не была уверена, что должна подобрать свои книги.

Я постарался не засмеяться.

Рядом со мной ни оказалось наблюдателей. Я подлетел к ней, и сложил книги до того, как она успела посмотреть вниз.

Она уже наполовину склонилась, но увидев меня, замерла. Я вручил ей книги, следя за тем, чтобы не коснуться её ледяной кожей.

- Спасибо, - сказала она прохладным, резким голосом.

Ее тон вернул меня к действительности.

- Не за что, - сказал я столь же прохладно.

Она выпрямилась и быстро ушла на следующий урок.

Я смотрел ей вслед до тех пор, пока не потерял из виду ее рассерженную фигуру.

Испанский прошел как в тумане. Миссис Гофф никогда не обращала внимание на мои раздумья, она знала, что мой испанский превосходил ее, и она предоставляла мне свободу действий, давая возможность подумать.

Итак, я не мог избегать девушку. Это было очевидно. Но разве это означало, что у меня не было иного выхода, кроме как убить ее? Это просто не могло быть единственным возможным будущим. Должен быть какой-то другой вариант, основанный на хрупком равновесии. Я постарался думать об этом варианте.

Я не обращал много внимания на Эмметта до самого конца урока. Ему было любопытно. Эмметт не слишком хорошо мог разбирался в настроениях других, но он мог видеть ясные перемены во мне. Ему было интересно, что могло произойти, что заставило стереть тот безжалостный жар с моего лица. Он старался определить причины перемены, и, в конце концов, решил, что все дело в том, что у меня появилась надежда.

Надежда? Неужели со стороны я выглядел так?

Я задумался над идеей о надежде, когда мы шли к Вольво, пытаясь понять, на что же я на самом деле надеюсь.

Но мне недолго удавалось думать над этим. Так как я был очень чувствительным ко всем мыслям о девушке, звук Беллиного имени в головах моих... моих конкурентов - я полагал, что должен допускать эту мысль - привлек мое внимание. Эрик и Тайлер с огромным удовольствием узнали о провале Майка, и готовились к своим действиям.

Эрик уже был на месте, стоя напротив ее грузовика, там, где она не сможет его избежать. Класс Тайлера задержали, чтобы задать задание, и он отчаянно торопился, чтобы застать ее до того, как она уедет.

И это мне приходилось наблюдать.

-Подожди остальных здесь, ладно? - пробормотал я Эмметту.

Он посмотрел на меня с подозрением, но затем пожал плечами и кивнул.

- Парень потерял рассудок, - думал он, забавляясь моей чудной просьбой.

Я видел, что Белла идет из физкультурного зала и я ждал там, где она не сможет меня увидеть.

Когда она приближалась к затаившемуся Эрику, я подался вперед, заняв такую позицию, из которой я мог сорваться в любой момент.

Я видел, как ее тело напряглось, когда она увидела парня, ожидающего ее. На мгновенье она замерла, а затем расслабилась и продолжила идти.

-Привет, Эрик, - услышал я ее приветствие, её тон был дружелюбен.

Резко и неожиданно я почувствовал тревогу. Что, если этот преступного вида парень с нездоровой кожей, нравился ей?

Эрик громко сглотнул, его адамово яблоко подпрыгнуло.

- Привет, Белла.

Она, казалось, не замечала то, что он ужасно нервничал.

- Что случилось? - спросила она, открывая свой грузовик, не смотря на его испуганное выражение лица.

- Эмм... Я только хотел спросить... Можешь ты пойдешь на танцы со мной? - его голос сорвался.

Белла, в конце концов, подняла глаза. Она была растеряна или довольна? Эрик не был способен смотреть в ее глаза, поэтому я не мог видеть ее лицо в его мыслях.

- Я думала, девушки должны приглашать, - сказала она, несколько взволнованно.

-Ну, да, - с несчастным видом согласился он.

Этот жалкий мальчишка не раздражал меня как Майк Ньютон, но я не мог найти и капельки симпатии к нему из-за его волнения до тех пор, пока не ответила ему вежливым голосом:

- Спасибо, за приглашение, но в этот день я собираюсь в Сиэтл.

Он уже слышал об этом, но, тем не менее, это его разочаровало.

- Ох, - пробормотал он, отважившись поднять глаза на уровень ее носа. - Может, в следующий раз.

-Конечно, - согласилась она. Затем она закусила губу, как будто сожалела о том, что оставила ему лазейку. Это мне понравилось.

Эрик резко повернулся и ушел, направляясь в противоположную от машины сторону. Все важны мысли определенно вылетели у него из головы

Я прошел мимо нее, и услышал вздох облегчения. Я засмеялся.

Она обернулась на звук, но я смотрел прямо, и пытался удержаться от улыбки.

Тайлер был позади меня, почти бегом направляясь к ней, чтобы поговорить до того, как она уедет. В нем чувствовалась наглость, и он был более уверен, чем предыдущие два. Он не приближался к Белле так долго только из уважения к предложению Майка.

Я хотел, чтобы он успел к ней по двум причинам. Если, а я полагал, что так и было, это внимание надоело Белле, я хотел насладиться ее реакцией. Но, если это ей не надоело, и если приглашение Тайлера было как раз тем, чего она ждала, то мне тоже бы хотелось быть в курсе.

Я оценил Тайлера, как соперника, зная, что поступаю неправильно. Он выглядел очень обычным, по сравнению со мой, но что я знал о предпочтениях Беллы? Может ей нравились обычные парни...

Я вздрогнул от этой мысли. Я никогда не был обыкновенным парнем. Как глупо было считать себя претендентом на её чувства. Разве мог волновать ее кто-то, кто был монстром по всем показателям?

Она была слишком хороша для монстра.

Мне нужно было позволить ей уйти, но мое непростительное любопытство удержало меня от этого правильного решения. Снова. Но что, если Тайлер сейчас тоже упустит свой шанс, все что мне удастся - это просто заговорить с ней, уже зная развязку разговора. Я вырулил на своем Вольво на узкую дорогу, преграждая ей выезд.

Эмметт и другие уже были на пути к машине, но он уже рассказал им о моем странном поведении, и они все шли медленно, наблюдая за мной, пытались разобраться в том, что я делал.

Я наблюдал за девушкой в зеркало заднего вида. Она уставилась на бампер моей машины, не встречая мой взгляд, она выглядела так, будто бы хотела сейчас оказаться внутри танка, а не грузовика.

Тайлер спешно влез свою машину и успел поравняться с ней, благодарный моему необъяснимому поведению. Он помахал ей, пытаясь привлечь ее внимание, но она не обратила на него никакого внимания. Тайлер немного подождал, а затем вышел из машины и прижался к стеклу с пассажирской стороны. Он постучал.

Она подпрыгнула, а затем в недоумении уставилась на него. Спустя секунду, она опустила стекло, покрутив ручку, и казалось, что это было для неё трудным делом.

- Прости, Тайлер,- сказала она, ее голос был раздраженным. - Не могу объехать Каллена.

Она произнесла мою фамилию в резком тоне, все ещё сердясь на меня.

-Ох, я знаю, - сказал он, не испугавшись её настроения. - Я только хотел спросить тебя кое о чем, пока мы тут торчим.

Его улыбка источала нахальство.

Мне понравилось то, что она вдруг побледнела, поняв, к чему он клонит.

-Может, ты пригласишь меня на весенние танцы? - спросил он, и в его мыслях не было ни капельки сомнения в своей победе.

- Меня не будет в городе, Тайлер,- сказала она ему, раздражение все еще слышалось в ее голосе.

-Да, Майк упоминал об этом.

-Тогда зачем…- начала задавать вопрос она.

Он пожал плечами.

– Думал, что ты его продинамила.

Ее глаза загорелись, но сразу же остыли.

– Прости, Тайлер,- сказала она, но в ее голосе не было ни капли сожаления. - Я действительно уеду из города.

Он принял ее извинение, но его самоуверенность была непоколебима.

– Это прикольно. Но у нас ещё будет выпускной.

Он вернулся в машину.

Я был прав, что решил дождаться этого момента.

То испуганное выражение, возникшее на её лице для, меня было бесценным. Это сказало мне о том, что я не должен был столь отчаянно хотеть узнать - у нее не было никаких чувств к любым представителям людей мужского пола, которые ухаживали за ней.

Так же ее выражение лица было самым забавным из того, что я когда-либо видел.

К тому моменту моя семья уже успела приблизиться к машине. Они были сбиты с толку неожиданной переменой - сейчас я трясся от смеха, а не метал убийственно хмурые взгляды по сторонам.

- Что смешного? - Хотел знать Эммет.

Я просто покачал головой, трясясь от нового приступа смеха в то время, как Белла со злостью надавила на газ в своей машине. Казалось, что она снова хотела себе танк.

-Поехали! - нетерпеливо прошипела Розали.- Перестань быть идиотом. Если тебе это не трудно.

Ее слова не задели меня, я был слишком занят. Но я сделал то, что она просила.

На пути домой никто ничего не сказал. Я продолжал хихикать время от времени, вспоминая лицо Беллы.

Как только я поддал газа, ускоряясь, и когда исчезли свидетели, Элис прервала мои мысли.

-Ну, теперь я могу заговорить с Беллой? - спросила она неожиданно, не обдумав сначала слова и не дав мне времени подготовиться.

-Нет, - отрезал я.

-Нет, честно! Чего мне ждать?

-Я еще ничего не решил, Элис.

-Не имеет значения, Эдвард.

В ее голове снова проявились два возможных будущих Беллы.

-Какой смысл знакомиться с ней? - пробормотал я неожиданно угрюмо. - Если я собираюсь просто убить ее?

Элис колебалась секунду.

- Ну, у тебя есть причины, - заметила она.

Я повернул на крутом развороте со скоростью девяносто миль в час, а затем затормозил с визгом в дюйме от задней стены гаража.

-Наслаждайся пробежкой, - сказала Розали самодовольно, когда я вылетел из машины.

Но я не собирался бегать сегодня, вместо этого я собирался поохотиться.

Остальные планировали поохотиться завтра, но я не мог себе позволить ощущать жажду сейчас. Я перенасытился, выпив больше, чем было необходимо - небольшое стадо лосей, один бурый медведь - весьма удачно, что я наткнулся на него так рано в этом году. Я был наполнен до такой степени, что мне стало неудобно. Почему этого не было достаточно? Почему ее запах был гораздо сильнее чего-либо другого?

Я охотился, готовясь к завтрашнему дню, но когда я больше не мог охотиться, и солнцу оставалось еще много часов до восхода, я осознал, что следующий день наступит не столь скоро.

Испуг пронзил меня, когда я понял, что собираюсь найти девушку.

Я спорил с собой весь путь до Форкса, но моя менее благородная сторона победила в споре, и я пошел вперед со своим несостоятельным планом. Монстр внутри не дремал, но был под жестким контролем. Я знал, что смогу держаться от нее на безопасном расстоянии. Я только хотел знать, где она сейчас была. Я только хотел увидеть ее лицо.

Уже было за полночь, и дом Беллы был темным и тихим. Ее грузовик стоял припаркованный у обочины, а полицейский крузер замер у дороги. Из соседних домов слышались только бессознательные мысли… Я недолго наблюдал за домом из темноты леса, подступающего к нему с востока. Передняя дверь определенно будет закрыта. Это конечно не было проблемой, но я не хотел оставлять дверь сломанной как доказательство моего пребывания здесь. Для начала я решил попробовать окно на втором этаже. Не многие люди заботились о том, чтобы запирать его.

Я пересек сад и вскарабкался по фасаду дома за пол секунды. Свисая с карниза окна и держать только одной рукой, я посмотрел сквозь стекло и мое дыхание остановилось.

Это была ее комната. Я видел ее на маленькой кровати, ее покрывало было на полу, а простыня обмоталась вокруг ног. Пока я смотрел на нее, она беспокойно перевернулась и вскинула одну руку к голове. Она не издавала звуков, когда спала, по крайней мере, не этой ночью. Ощущала ли она близкую опасность?

Я одернул себя, когда понял, что снова смотрю на её беспокойные движения. Был ли я лучше любого безумного подглядывающего? Я был не лучше. Я был намного, намного хуже.

Я расслабил свои пальцы, уже собираясь позволить себе упасть. Но сначала я позвонили себе один раз взглянуть на ее лицо.

Оно не было мирным. Маленькая морщинка пролегла между ее бровями, уголки ее губ были опущены. Ее губы задрожали, а затем разомкнулись.

-Хорошо, мам, - пробубнила она.

Белла говорила во сне.

Любопытство вспыхнуло, пересиливая отвращение к себе. Соблазн от этих незащищенных, неосознанных произнесенных мыслей безумно меня привлекал.

Я попробовал окно, оно оказалось не закрыто, но затряслось от того, что его долго не использовали. Я потихоньку отодвинул его, злясь на каждый скрип металлической рамы. Надо будет взять с собой немного масла в следующий раз...

Следующий раз? Я потряс головой, снова чувствуя отвращение.

Я легонько протиснулся сквозь наполовину открытое окно.

Ее комната была маленькой, не убранной, но не грязной. На полу возле кровати лежали книги, их корешки были отвернуты от меня, диски были разбросаны рядом с недорогим плеером, сверху всего этого была шкатулка. Кусочки бумаги окружали компьютер, который выглядел так, будто принадлежал музею, посвященному устаревшим технологиям.

Обувь она разбросала на деревянном полу.

Я очень хотел пойти прочитать названия ее книг и дисков, но я обещал себе, что сохраню дистанцию. Вместо этого я сел в старое кресло-качалку в дальнем углу комнаты.

Думал ли я о ней хоть раз как о самой обыкновенной? Я думал о том первом дне, и моем отвращении к молодым людям, которые немедленно стали заигрывать с ней. Но когда я сейчас вспомнил ее лицо в их мыслях, я не мог понять, почему я не нашел ее очень привлекательной сразу же. Это казалось очевидным.

Прямо сейчас, с ее темными, запутанными волосами, обрамляющими бледное лицо, одетая в старую футболку, с кучей дырок и оборванными рукавами, с несознательными, расслабленными чертами лица, с плотно сжатыми губами, она сводила меня с ума. Сошел бы, подумал я, перекашиваясь, если бы я вообще мог сойти с него.

Она не говорила. Возможно, ее сон закончился.

Я смотрел на ее лицо, пытаясь придумать способ, сделать ее будущее терпимым.

Боль не может быть терпимой. Означало ли это, что единственно возможный вариант – это постараться вновь её оставить.

Остальные не могли спорить со мной сейчас. Мой отъезд не поставит никого в опасность. Не будет никаких подозрений, ничто не сможет вернуть чьи-либо мысли к аварии.

Я заколебался, как и днем, мне ничего не казалось возможным.

Я не мог надеяться на соперничество с людьми, независимо от того какими они были, и привлекали ли они ее или нет. Я был монстром. Как она могла видеть меня кем-то другим? Если она знала правду обо мне, это отпугнуло и оттолкнуло бы ее. Подобно запланированной жертве в фильме ужасов, она сбежала бы, вопя от ужаса.

Я вспомнил первый день на биологии... И напомнил себе, что это была самая верная реакция для нее.

Было глупо воображать, что я буду тем, кто пригласит ее на эти глупые весенние танцы. Что она отменит все свои поспешно составленные планы и согласится пойти со мной.

Я не был тем, кому предназначалось услышать ее согласие. Это будет кто-то другой, кто-то человеческий и теплый. И я даже не смогу позволить себе, однажды, когда она даст свое согласие, начать охоту за ним, потому что она заслуживает его, кто бы он ни был. Она заслуживает счастья и любви с любым, кого она выберет.

Сейчас я был обязан поступить правильно. Я больше не мог претворяться, что был всего лишь на грани влюбленности в эту девушку.

В конце концов, это на самом деле не будет иметь никакой разницы, если я уеду, потому что Белла никогда не сможет видеть меня так, как мне бы очень хотелось. Никогда не сможет увидеть во мне кого-то достойного любви.

Никогда.

Могло ли мертвое, замерзшее сердце разбиться? Казалось, что мое смогло.

- Эдвард, - сказала Белла.

Я замер, смотря на ее закрытые глаза.

Неужели она проснулась, поймала меня? Она выглядела спящей, но ее голос был таким четким...

Она тихонько вздохнула, и затем снова беспокойно повернулась, перевернувшись на другую сторону. Она все еще спала и видела сны.

-Эдвард,- мягко пробормотала она.

Ей снился я.

Могло ли мертвое, ледяное сердце снова разлететься на осколки? Казалось, что моё уже не собрать.

-Останься, - вздохнула она, - Не уходи. Пожалуйста... Не уходи.

Ей снился я, и это даже не было кошмаром. Она хотела, чтобы я остался с ней, там, в ее сне.

Я попытался найти названия тем чувствам, которые пронзили меня, но я не мог найти достаточно подходящие, чтобы назвать их. На длинный момент полностью в них погрузился.

Когда я выплыл из них на поверхность, я уже не был тем же, что и прежде.

Моя жизнь была нескончаемой, неизменной полуночью. По необходимости в моей жизни всегда была полночь. Так как же так вышло, что солнце сейчас восходило, посреди моей полуночи?

В то время, когда я становился вампиром, я обменял мою душу и смертность на бессмертие, и жгучую боль превращения. Теперь я был заморожен. Мое тело стало чем-то вроде скалы, а не плотью, неизменной и прочной. Я сам тоже заледенел, мое Я, мои предпочтения и нелюбовь к чему-то, мое настроение и желания, все застыло на месте.

Для остальных из нас все было точно так же. Мы все были застывшими. Живыми камнями.

Когда изменение происходит с одним из нас, это было редким и неизменным явлением. Я видел, как это случилось с Карлайлом, а затем, десятилетием позже, с Розали. Любовь изменила их навечно, это никогда не увянет в них. Больше восьмидесяти лет прошло с того момента, когда Карлайл нашел Эсми, и он все еще смотрел на нее недоверчивыми глазами первой любви. Для них всегда будет так.

И для меня всегда будет так же. Я буду всегда любить эту хрупкую человеческую девушку, весь остаток моей бесконечной жизни, моего существования.

Я посмотрел на ее ничего не осознающее лицо, чувствуя как эта любовь наполняет каждую частичку моего каменного тела. Теперь она спала уже гораздо спокойней, на ее губах повисла слабая улыбка.

Не переставая смотреть на неё, я начинал составлять план.

Я любил ее, и поэтому я буду стараться быть достаточно сильным, чтобы оставить ее. Я знал, что сейчас не был настолько сильным. Но я буду работать над этим. Возможно, я был достаточно сильным для того, чтобы пустить её жизнь по другому пути.

Элис видела только два варианта для Беллы. И теперь я принял во внимания оба.

Любовь к ней может не удержать меня от убийства, если я позволю себе ошибиться.

Я пока не чувствовал монстра в себе, я не мог его обнаружить. Возможно, любовь усмирила его навечно. Если я убью ее сейчас, это не будет преднамеренным, но это будет ужасным несчастным случаем.

Мне придется быть неимоверно аккуратным. Я никогда, никогда не смогу ослабить свою защиту. Мне придется контролировать каждый свой вздох, мне всегда придерживаться безопасной дистанции.

Я не буду допускать ошибок.

Я, наконец, понял второе будущее. Я был сбит с толку этим видением, видением того что может случиться если Белла станет заложником этой бессмертной полу жизни? Сейчас, опустошенный жаждой девушки, я мог представить то, как я попрошу своего отца, с непростительным эгоизмом, об этой благосклонности. Попрошу его забрать у нее жизнь и душу, для того, чтобы я смог удержать ее навсегда.

Она заслуживала большего.

Но я видел еще одно будущее, одну тонкую ниточку, по которой я смогу пройти, если, конечно, получится сохранить равновесие.

Смогу ли я? Быть с ней, но оставить ее человеком?

Размышляя над этим, я глубоко вздохнул, затем еще раз, позволяя ее запаху распространяться во мне, как неугомонному огню. Комната была заполнена ее ароматом, он впитался во все предметы. Моя голова закружилась, но я боролся с этим. Мне придется привыкнуть к этому, если я буду покушаться на хоть какую-нибудь дружбу с ней. Я еще раз сделал глубокий, обжигающий вдох.

Я наблюдал за тем, как она спит вплоть до того, как солнце не начало вставать за облаками на востоке, мечтая и вздыхая.

На этот раз я пришел домой сразу после того, как остальные отправились в школу. Я быстро переоделся, избегая вопросительного взгляда Эсми. Она видела лихорадочное сияние на моем лице, и она испытывала беспокойство и облегчение одновременно. Моя меланхолия причиняла ей боль, и она была рада, что все закончилось.

Я помчался в школу, прибыв туда всего на пару секунд позже, чем мои родственники. Они не стали поворачиваться ко мне, хотя как минимум Элис знала, что я стоял тут, в тени деревьев, окружающих периметр. Я подождал пока останусь без наблюдателей, а потом небрежным прогулочным шагом вышел из -за деревьев на стоянку, полную машин.

Я слышал, как грузовик Беллы громыхал за углом, и я остановился рядом с оградой, где я мог наблюдать, будучи незамеченным.

Она выехала на стоянку, и достаточно долго смотрела на мой Вольво , до тех самых пор, пока не припарковалась в одном из самых отдаленных мест. Её лицо было хмурым.

Было странно помнить, о том что она возможно все еще сердиться на меня, и причем заслуженно.

Мне захотелось рассмеяться и пнуть себя. Все мои мечты и планы были всецело бесполезны, если я был ей безразличен. Ее сон мог быть о чем-то совершенно другом. Я походил на высокомерного глупца.

Ну, для нее было бы намного лучше, если я бы ее не интересовал. Это не остановит меня от ухаживания за ней, но я честно предупрежу ее, как и планировал. Я был обязан сделать это.

Я тихо пошел вперед, обдумывая, как бы получше к ней приблизиться.

Она все упростила. Ключ от ее грузовика выскользнул из её пальцев, когда она выходила из машины и упала в глубокую лужу.

Она нагнулась, но я успел первым, поднял его до того, как ей пришлось бы намочить пальцы в холодной воде. Я облокотился на ее грузовик, когда она вздрогнула, а потом выпрямилась.

-Как ты делаешь это? – требовательно спросила она.

Да, она все еще сердилась.

Я протянул ей ключ.

- Делаю что?

Она протянула руку, и я бросил ключ ей на ладонь. Я глубоко вздохнул, втягивая ее запах.

-Появляться прямо из воздуха, - объяснила она.

-Белла, это не моя вина, что ты такая исключительно ненаблюдательная, - эти слова звучали неестественно, почти как шутка. Было хоть что-то, что она еще не заметила?

Слышала ли она, с какой нежностью я произношу её имя?

Она уставилась на меня, не понимая моего юмора. Ее сердцебиение ускорилось, от злости? От страха? Спустя секунду, она опустила глаза.

- К чему ты вчера устроил эту пробку? - спросила она, не все ещё не поднимая глаз. - Мне показалось, что ты просто решил притворяться, что меня не существует, но не доводить меня до смерти!

Все еще очень злая. Будет несколько сложно поменять её мнение. Я вспомнил о то, что решил быть с ней честен.

- Я устроил это только ради Тайлера, не для себя. Мне надо было дать ему шанс, - затем я рассмеялся. Я не мог сдержать себя, вспомнив ее вчерашнее выражение лица.

-Ты…- задохнулась она, но затем оборвала фразу, потому что была слишком взбешена, чтобы закончить. И вот оно – то же выражение. Я подавил еще один смешок. Её это очень взбесило.

-И я не притворяюсь, что тебя не существует, - закончил я.

Нужно было произнести это небрежно, будто я поддразниваю её. Она не поймет меня, если я покажу ей свои истинные чувства. Я испугаю ее. Мне надо было держать свои чувства в узде, сохраняя непринужденность.

- В таком случае ты собираешься довести меня до смерти? Потому что у Тайлера с его фургоном это не получилось?

Злость прошибла меня словно удар током. Как она могла сама поверить в это?

Меня взбесило то, что я чувствовал себя таким оскорбленным. Она не знала о перемене, которая произошла ночью. Но я все так же злился на ее слова.

-Белла, это просто абсурд, - огрызнулся я.

Ее лицо вспыхнуло, и она повернулась ко мне спиной. Она стала уходить.

Я чувствовал себя виноватым. У меня не было прав на злость.

- Постой, - взмолился я.

Она не остановилась, поэтому я пошел за ней.

- Прости, за то, что я груб. Но я не отрицаю, что был таким, - было просто глупо представить, что я мог желать навредить ей. – Н все-таки с твоей стоны неправильно было говорить так.

-Почему бы тебе не оставить меня в покое?

Поверь мне, хотелось мне сказать. Я старался.

Ах да, и еще. Я полностью и безоговорочно в тебя влюблен.

Не перегнуть палку.

-Я хотел тебя спросить кое о чем, но ты не позволила мне и рта раскрыть, - ее реакция снова повторилась и я засмеялся.

-У тебя раздвоение личности? - спросила она.

Наверное, это действительно было похоже на то. Мое сознание было неустойчивым, так много новых эмоций бурлило во мне.

-Ты снова это делаешь, - заметил я.

Она вздохнула.

- Ну, хорошо. О чем ты хочешь спросить?

-Я хотел узнать на счет субботы, - я видел, как на её лице проступает потрясение и издал еще один смешок. - На счет дня весенних танцев...

Она прервала меня, в конце концов, посмотрев мне в глаза.

- Ты смеешься?

Да.

- Ты дашь мне закончить?

Она молча ждала, закусив нижнюю губу.

На секунду это отвлекло меня. Странная, незнакомая реакция появилась в моей давно забытой человеческой сути. Я попытался выкинуть ее из головы и дальше играть свою роль.

-Я слышал, что ты собираешься в Сиэтл в этот день, и мне интересно, можно ли тебя подвести? - предложил я.

Я осознал, что будет лучше, если я разделю с ней ее планы, а не буду просто узнавать о них у нее.

Она уставилась на меня с отсутствующим выражением на лице.

- Что?

-Ты не возражаешь, если я отвезу тебя в Сиэтл? – наедине с ней в машине... Мое горло загорелось от одной только мысли об этом. Я глубоко вздохнул. Я смогу.

-С кем? - спросила она, ее глаза были широко открыты и смущены.

-Со мной, конечно, - медленно сказал я.

-Почему?

Неужели её настолько поражало, что я хотел составить ей компанию? Она, должно быть, приписала к моему прошлому поведению самые ужасные причины.

-Ну, - сказал я небрежно, насколько было возможно. - Я планировал поехать в Сиэтл на следующих выходных, и, если быть честным, я не уверен, что твой грузовик справиться, - кажется, что задирать ее было лучше, чем быть серьезным.

-Мои грузовик справляется со всем очень хорошо, спасибо за заботу, - сказала она это немного удивленным тоном.

Она снова начала идти. Я шел рядом.

Она не сказала «нет», и я пользовался этим преимуществом.

Скажет ли она «нет»? Что я буду делать, если она скажет?

-А сможет твой грузовик доехать туда только на одном баке бензина?

-Я не понимаю, почему это тебя так волнует... - проворчала она.

Она все же не сказала мне категоричное «нет». Ее сердце билось все быстрее, ее дыхание участилось.

- Разумное?использование?полезных?ископаемых?должно?волновать?каждого.

-Если честно, Эдвард, я не понимаю тебя. Я думала, что ты не хочешь со мной общаться.

По мне пронеслась дрожь, как только она произнесла мое имя.

Как можно не перегнуть палку и быть честным одновременно? Ну, более важно быть честным. Особенно сейчас.

-Я сказал, что будет лучше, если мы не будем общаться, но я не говорил, что не хочу этого.

-Да, спасибо, это все прояснило, - сказала она с сарказмом.

Она замолчала, остановившись под крышей столовой. Она снова посмотрела мне в глаза. Ее сердцебиение оборвалось на мгновение. Ей было страшно?

Я тщательно подбирал слова. Нет, я не мог оставить ее, но, может быть она будет достаточно умной, чтобы оставить меня до того, как будет слишком поздно.

-Будет более... благоразумно, если ты не будешь моим другом, - я потерял чувство меры, глядя в ее глубокие глаза цвета топленого шоколада. - Но я устал притворяться черствым, устал держаться вдалеке от тебя, Белла, - каждое слово жгло меня все сильнее и сильнее.

Ее дыхание остановилось и около секунды понадобилось ему, чтобы восстановиться - это взволновало меня. Как сильно я напугал ее? Ну, сейчас я узнаю это.

- Ты поедешь со мной в Сиэтл? - потребовал я как можно более невыразительно.

Она кивнула, ее сердце гулко стучало.

Да. Она сказала мне «да».

А потом мое сознание вернулось ко мне. Чем это обернется для нее?

- Тебе действительно надо держаться от меня подальше, - предостерег я ее. Она слышала меня? Выберется ли она из того возможного будущего, которое теперь грозило ей по моей вине? Мог ли я сделать что-нибудь, чтобы уберечь ее от самого себя?

Не пересекай черту, предостерег я себя.

- Увидимся в классе.

Я с трудом удержал себя, чтобы не перейти на бег когда стал от неё отдаляться.

ГЛАВА 6. ГРУППА КРОВИ

Я наблюдал за ней глазами других людей, полностью изолировав от своего окружения.

Не глазами Майка Ньютона, потому что я не мог больше выносить его отвратительных фантазий, и не Джессики Стэнли, потому что ее негодование по отношению к Белле приводило меня в бешенство. Лучшей кандидаткой была Анжела Вебер, когда ее глаза были в моем распоряжении, она была доброй – было легко находиться в ее голове. И иногда были еще учителя, которые обеспечивали наилучший обзор.

Я был удивлен, смотря весь день на ее спотыкания – из-за расселин тротуара, книжных шкафчиков, и, чаще всего, из-за собственных ног – люди, мысли которых я читал, считали Беллу неуклюжей.

Я это отметил. Это было правдой, что у нее часто случались неприятности, когда она находилась в вертикальном состоянии. Я вспомнил, как она врезалась в парту в первый день, как поскользнулась на льду перед аварией, как упала вчера, споткнувшись о порог двери.… Как ни странно, они были правы. Она была неуклюжей.

Я не знал, почему это так смешило меня, но я так громко смеялся пока шел с Истории Америки на урок Английского, что несколько людей настороженно посмотрели на меня. Как я раньше не замечал этого? Быть может из-за того, что в моменты умиротворения было нечто такое грациозное в том, как она держала голову, подчеркивая свою лебединую шею.

В ней не было ничего грациозного на данный момент. Мистер Вернер наблюдал, как она, споткнувшись носком туфли об уголок ковра, буквально упала на свой стул.

Я вновь засмеялся.

Время тянулось невероятно медленно, пока я дожидался возможности увидеть ее воочию. Наконец, прозвенел звонок. Я быстро направился в столовую, чтобы занять свое место. Я был там одним из первых. Я выбрал стол, который обычно пустовал, и был уверен, что он закрепится за мной.

Когда моя семья вошла и увидела меня сидящим в одиночестве на новом месте, то не придала этому значению. Видимо Элис предупредила их.

Розали гордо прошествовала мимо, не удостоив меня даже взглядом.

Идиот.

У меня с Розали никогда не было простых взаимоотношений – они катились лишь вниз по наклонной с тех пор, как я обидел ее во время нашего первого разговора - но она выглядела так, будто ее и так дурное настроение последних дней ухудшилось в несколько раз. Я вздохнул. Розали волновала лишь она сама.

Джаспер улыбнулся, когда проходил мимо.

Удачи, - с сомнением послал он мне полуулыбку.

Эмметт округлил глаза и покачал головой.

Бедный ребенок, потерял свой разум.

Элис вся сияла, ее улыбка была ослепляющей.

Могу я теперь поговорить с Беллой?

-Даже и не думай, - сказал я с угрозой.

У нее вытянулось лицо, а затем оно вновь засияло.

Хорошо, можешь упрямиться. Это лишь дело времени.

Я снова вздохнул.

Не забудь о сегодняшней лабораторной по биологии, - напомнила она мне.

Я кивнул. Нет, я не забыл об этом.

Дожидаясь прихода Беллы, я следил за ней глазами новичка, который шел в кафетерий позади Джессики. Джессика болтала о предстоящих танцах, но Белла никак их не комментировала. Да и Джессика не давала возможности что-либо сказать.

Когда Белла вошла в двери, то метнула взгляд на столик, за которым сидели мои родные. Она пригляделась, а затем, нахмурившись, потупила глаза в сторону пола. Она не заметила меня.

Она выглядела такой…печальной. Я почувствовал непреодолимое желание подняться и подойти к ней, чтобы как-нибудь успокоить ее, только я не знал, что могло ее утешить. Я понятия не имел, что заставило ее выглядеть такой. Джессика все еще болтала о танцах. Была ли Белла расстроена, что пропустит их? Что-то было не похоже на это…

Это могло быть поправимо, если бы она захотела.

На ленч она купила лишь попить и ничего больше. Было ли это нормальным? Не нужно ли было ей больше пищи? Я раньше никогда не обращал внимания на человеческую диету.

Люди были на раздражение хрупкими! Было миллион причин для волнения…

- На тебя смотрит Эдвард Каллен, - я услышал голос Джессики. - Интересно, почему он сегодня сел один?

Я был благодарен Джессике, несмотря на то, что она была возмущена, потому что Белла приподняла голову и, поискав, встретилась со мной глазами.

Я помахал ей рукой, приглашая присоединиться. Она была этим так взволнованна, что мне захотелось еще раз ее подразнить.

Поэтому я подмигнул, и ее рот открылся.

- Неужели он тебя зовет? - грубо спросила Джессика.

- Наверное, ему нужна помощь с домашней по биологии, - сказала она неуверенным голосом в оправдание. - Пойду, посмотрю, чего он хочет.

Это было согласие.

Она дважды споткнулась пока шла к моему столу, несмотря даже на то, что на ее пути ничего не было, даже линолеума. Серьезно, как я не замечал этого раньше? Я предположил, что уделял больше внимания ее бесшумным мыслям… Что же еще я пропустил?

Будь честным, будь открытым… - пропел я себе.

Она остановилась напротив меня за спинкой стула. В этот раз я глубоко вдохнул носом, а не ртом.

Чувствуй огонь, – ясно подумал я.

- Почему бы тебе не сесть со мной? - спросил я у нее.

Она выдвинула стул и села на него, не отрывая своего взгляда от меня. Она выглядела нервничающей, но то, что она приняла приглашение, было еще одним согласием.

Я ждал, пока она заговорит.

- Это все так необычно, - через какое-то время наконец сказала она.

- Ну… - колебался я. -Я подумал, что я все равно уже в аду, и так что можно сделать путь приятнее.

Что заставило меня это сказать? Я предположил, что, в конце концов, честность. И возможно она услышала предупреждение – не тонкий намек - в моих словах. Может быть она поймет, что ей лучше встать и уйти как можно быстрее…

Она не поднялась. Она уставилась на меня, словно ожидая пока я закончу предложение.

- Если честно, не поняла, что ты имел в виду, - сказала она, когда я так и не продолжил.

Это было такое облегчение. Я улыбнулся.

- Я знаю.

Стало трудно игнорировать кричащие мысли, которые шли из-за ее спины – и я все равно хотел сменить тему.

- По-моему, твои друзья злятся, что я тебя похитил.

- Переживут, - это ее не заинтересовало.

- Несмотря на то, что я могу не вернуть тебя, - Я даже и не знал, было ли это попыткой быть честным или подразнить ее еще раз. Находясь рядом с ней, было трудно контролировать свои мысли.

Белла громко сглотнула.

- Ты выглядишь испуганной, - рассмеялся я над ее выражением. На самом деле это не должно было быть смешным… Она должна была волноваться.

- Нет, - она не умела обманывать, не помогло и то, что голос задрожал. - Вообще-то, удивленной… Чем все это вызвано?

- Как я уже говорил, - напомнил я ей. - Я устал пытаться держаться от тебя подальше. Поэтому, я сдаюсь. - Я удержал улыбку на своем лице благодаря маленькому усилию. Совершенно не удавалось стараться быть честным и небрежным одновременно.

- Сдаешься? – непонимающе переспросила она.

- Да, сдаюсь пытаться быть хорошим. - И, очевидно, сдаюсь пытаться быть беспечным. - С сегодняшнего дня делаю, что хочу, и будь что будет. - В этом была правда - позволить ей увидеть мой эгоизм и предупредить ее.

- Извини, я по-прежнему ничего не понимаю.

Я был достаточно эгоистичен, чтобы радоваться этому.

- Когда я с тобой, всегда слишком много говорю – это одна из проблем.

Неважная проблема, по сравнению с остальными.

- Не беспокойся, - успокоила она меня. – Я ничего не поняла.

- Я рассчитываю на это. - Хорошо. Значит она останется.

- Итак, короче говоря, мы друзья?

Я раздумывал над этим около секунды.

- Друзья… – я ответил. Мне не нравилось, как это звучало. Этого было недостаточно.

- Ох, нет, - пробормотала она разочарованно.

Неужели она думает, что я не люблю ее даже настолько?

- Ну, я думаю, мы можем попробовать. Но я предупреждаю сейчас, что я не самый подходящий друг для тебя. - Я улыбнулся.

Я ждал ее ответа с двояким чувством – хотелось, чтобы она, наконец, услышала и поняла, что я умру без нее. Как мелодраматично. Я превращался в человека.

Ее сердце забилось быстрее.

- Ты повторяешься.

- Да, потому что ты не слушаешь меня, - сказал я слишком напряженно. - Я все еще надеюсь, что ты поверишь в это. Если бы ты была разумной, то избегала бы меня.

Ах, а позволю ли я ей это, если она попытается?

- Кажется, у тебя уже сложилось мнение относительно моих интеллектуальных способностей.

Я не совсем был уверен в том, что она имена в виду, но я улыбнулся в знак извинения, гадая, чем же я ее обидел.

- Итак, - медленно начала она, - пока я остаюсь…неразумной, то мы будем друзьями?

- Верно.

Она посмотрела вниз, уставившись на бутылку лимонада, которая была у нее в руках.

Старое любопытство раздирало меня.

- О чем ты думаешь? – спросил я – это была попытка заполнить тишину словами.

Она наткнулась на мой пристальный взгляд, и ее дыхание участилось, в то время как к щекам прилила кровь. Я вдохнул, пробуя этот воздух.

- Я пытаюсь выяснить, кто же ты.

Я продолжал улыбаться, не позволяя моим страхам отразиться на лице, чувствуя, как паника скручивает все мое тело.

Конечно, ей это было интересно. Она не была глупа. Я и не надеялся, что она не заметит того, что так очевидно.

- Ну и как успехи? – спросил я так мягко, как смог.

- Не очень, - призналась она.

Я сдавленно засмеялся, пораженный догадкой.

- Есть же какие-то теории?

Они не могли быть хуже правды, независимо от того, к чему она пришла.

Ее щеки стали ярко-красными, но она ничего не сказала. Я чувствовал тепло ее крови в воздухе.

Я попытался использовать самый убедительный голос. На нормальных людей он действовал хорошо.

- Не поделишься со мной? – ободряюще улыбнулся я.

- Слишком неловко, - покачала она головой.

Уф. Незнание хуже всего прочего. Почему ее предположения смущают ее? Я не мог не выяснить этого.

- Ты знаешь, это реально обескураживает.

Моя жалоба что-то шевельнула в ней. Ее глаза сверкали, а слова звучали быстрее, чем обычно.

- Нет, я не могу представить, почему это должно обескураживать – из-за нежелания некоторых говорить то, что они на самом деле думают? Даже если кое-кто постоянно делает еле заметные намеки, роняет таинственные замечания, от которых потом не спится по ночам, разве это можно назвать обескураживающим?

Я хмуро посмотрел на нее, неожиданно осознав, что она была права. Я не был откровенен.

- Или лучше, - продолжала она, - когда человек совершает необъяснимые поступки: в один день спасает тебе жизнь при чрезвычайно странных обстоятельствах, а в другой вроде как и знать тебя не знает и не желает ничего объяснять, хотя обещал, - все это абсолютно нормально.

Это была самая длинная речь, которую я когда-либо от нее слышал. И это было ее новым качеством, которое я добавил в свой лист.

- Ты немного вспыльчива, не так ли?

- Просто ненавижу двуличие.

Она, конечно же, оправдала свое раздражение.

Я пристально взглянул на Беллу, удивляясь, как я могу что-то сделать для нее, пока мысленные крики Майка Ньютона отвлекают меня.

Он был такой сердитый, что я захихикал.

- Что? – потребовала она ответа.

- Твой бой-френд решил, что я тебе докучаю, и теперь раздумывает - выбить мне зубы прямо сейчас или подождать конца перемены! - Я бы с удовольствием посмотрел на его попытки. Я снова засмеялся.

- Не знаю, о ком ты говоришь, - ледяным голосом произнесла она, - но я уверенна, что ты в любом случае ошибся.

Мне очень понравилось то, как она презрительно отозвалась о нем.

- Вовсе нет. Помнишь, я говорил, что большинство людей как раскрытая книга?

- Кроме меня, разумеется.

- Да, ты исключение. – Интересно, а ее исключительность распространяется на все? Было бы это честнее – учитывая все, с чем мне приходится сейчас мириться – если бы я мог услышать ее мысли. Многого ли я просил? - Мне интересно, почему это так?

Я пристально посмотрел ей в глаза, пытаясь еще раз…

Она отвела взгляд, затем открыла лимонад и сделала быстрый глоток, ее глаза не отрывались от стола.

- Ты не голодна? – спросил я.

- Нет, - она указала на пустой стол между нами. - А ты?

- Нет, я не голоден, - ответил я. Я на самом деле не чувствовал голода.

Она уставилась на стол, поджав губы. Я ждал.

- Можешь оказать мне услугу? – внезапно спросила она, заметив мой пристальный взгляд.

Что бы она хотела от меня? Спросит ли правду, которую мне нельзя ей рассказывать; правду, которую я не хотел, чтобы она когда-нибудь узнала.

- Это зависит от твоего пожелания.

- Ничего особенного, - пообещала она.

Я ждал ответа с любопытством.

- Я просто хочу знать… - медленно начала она, не отрывая глаза от бутылки лимонада, по поверхности которой она чертила круги мизинцем. - Мог бы ты предупреждать меня заранее перед тем, как снова станешь игнорировать меня. Ну, чтобы я подготовилась…

Она хотела предупреждения? Значит, быть проигнорированной мною для нее тяжело… Я улыбнулся.

- Это справедливо, - согласился я.

- Спасибо, - сказала она, приободрившись. На ее лице было такое облегчение, что мне и самому захотелось облегченно рассмеяться.

- Тогда можно попросить тебя об одном одолжении взамен? – спросил я с надеждой.

- Только об одном, - разрешила она.

- Расскажи мне одну из теорий.

- Только не это, - залилась она краской.

- Ты обещала выполнить одну просьбу без ограничений, - убеждал я ее.

- А ты никогда не нарушал обещаний? – доказывала она.

Она подловила меня.

- Только одну догадку – я не буду смеяться.

- Нет, ты будешь. Она была настолько уверена в этом, несмотря на то, что я не мог и представить что-нибудь веселое во всем этом.

Я предпринял другую попытку. Я пристально взглянул в ее глаза, почти утонув в них, и прошептал: “пожалуйста?”

Она моргнула, а ее лицо выглядело растерянным.

Ну что ж, это была не совсем та реакция, к которой я стремился.

- Э-э, что? - спросила она. У нее словно было головокружение. Что с ней было?

Но я все еще не сдавался.

- Пожалуйста, расскажи мне свою маленькую теорию, - умоляющим голосом попросил я, удерживая ее взгляд.

К моему удивлению и удовлетворению, это наконец сработало.

- Ох, тебя укусил радиоактивный паук?

Комиксы? Не удивительно, что она думала, что я буду смеяться.

- Маловероятно, - пожурил я ее, стараясь скрыть свое облегчение.

- Прости, это все, что я могу предположить, - обиженно сказала она.

Это успокоило меня еще больше. Мне хотелось еще подразнить ее.

- Ты даже не близка.

- Значит, пауки тут ни при чем?

- К сожалению.

- И радиация тоже?

- Увы!

- Вот черт!

- Представляешь, дело даже не в криптоните! - быстро сказал я, пытаясь опередить ее вопрос об укусах, а потом мне пришлось рассмеяться, потому что она посчитала меня супер героем.

- Ты же обещал не смеяться! - напомнила она.

Я сложил мои губы вместе.

- Со временем я во всем разберусь, - пообещала она.

А когда она выяснит, то убежит.

- Я бы попросил тебя этого не делать, - сказал я, все поддразнивание пропало.

- Потому что…?

Я должен был быть с ней честным, поэтому попытался улыбнуться, чтобы мои слова не выглядели такими угрожающими.

- А что если я не супер герой? А что если я плохой парень?

Ее глаза в долю секунды широко раскрылись, а губы приоткрылись.

-Ох, - сказала она, а через секунду добавила, - я вижу…

Она, наконец, услышала меня.

- Правда? - спросил я, скрывая свое мучение.

- Ты опасен? - предположила она. Ее дыхание сперло, а сердце забилось быстрее.

Я не мог ей ответить. Была ли это моя последняя встреча с ней? Убежит ли она сейчас? Можно ли мне сказать ей, что я люблю ее, перед тем, как она убежит? Или это напугает ее еще больше?

- Но не плохой, - прошептала она, качая головой, страха не было в ее ясных глазах. - Нет, я не верю, что ты плохой.

- Ты ошибаешься, - вздохнул я.

Конечно же, я был плохим. Радовался ли я, что она думала обо мне лучше, чем я того заслуживал? Если бы я был хорошим человеком, то держался бы от нее подальше.

Я протянул руки через стол, а затем в оправдание своих действий взял крышку лимонада. Она не вздрогнула оттого, что моя рука была так близко. Она на самом деле не боялась меня. Пока еще не боялась.

Я вертел в руках крышку, смотря на нее, а не на Беллу. Мои мысли запутались в клубок.

Беги, Белла, беги. Я не мог заставить себя произнести эти слова вслух.

Она резко вскочила на ноги. - Опоздаем! - закричала она, когда я уже начал волноваться в том, как она истолковала мое молчание.

- Я не иду на урок.

- Почему?

Потому что я не хочу убить тебя.

- Это полезно - иногда попускать уроки.

Чтобы быть до конца точным, это было полезнее для людей, если вампиры пропускают те дни, когда может быть пролита человеческая кровь. Мистер Баннер сегодня проводил определение группы крови. Эллис уже пропустила урок биологии утром.

- Ну, а я пошла, - проговорила она. Это не удивило меня. Она была ответственной – она всегда поступала правильно.

Она была моей противоположностью.

- Тогда увидимся позже, - сказал я, стараясь показаться беспечным, не отрывая взгляда от крышки. И, кстати, я обожаю тебя…своей устрашающей, опасной любовью.

Она колебалась, и я на мгновенье поверил, что она останется со мной, но прозвенел звонок, и она поспешила прочь.

Я подождал, пока она скроется, а потом положил крышку в свой карман – сувенир нашей самой результативной беседы – и пошел под дождем к своей машине.

Я включил свою любимую композицию на CD (я слушал ее и в тот самый первый день), но я очень долго не слушал мелодий Дебюсси. Другие ноты приходили в мою голову, фрагмент мелодии, которая интриговала и радовала меня. Я выключил стерео и прислушался к музыке, которая звучала у меня в голове, играя с этим фрагментом, пока он не стал идеальным и гармоничным. Интуитивно, мои пальцы двигались в воздухе, словно играли по клавишам вымышленного пианино.

Новая композиция почти сформировалась, когда мое внимание отвлекла волна боли.

Я попытался понять причину.

Она собирается упасть в обморок? Что же мне делать?! – паниковал Майк.

В ста ярдах от меня Майк Ньютон опускал целое и невредимое тело Беллы на тротуар. Она почти сливалась с мокрым бетоном, ее глаза были закрыты, а кожа была бледной словно у трупа.

Я почти оторвал дверь машины.

- Белла? - закричал я.

Не было никаких изменений в ее безжизненном лице, когда я окликнул ее.

Все мое тело стало холоднее льда.

Я отгородился от раздражения Майка моим появлением, пока я на бешеной скорости проникал в его мысли. Он думал только о своей злости на меня, поэтому я не знал, что случилось с Беллой. Если он причинил ей вред, то я уничтожу его.

- Что случилось? Она ранена? - потребовал я ответа, пытаясь сосредоточиться на его мыслях. Несносным было и то, что пришлось перейти на человеческий шаг. Я не должен был привлекать внимания к моим способностям.

Я услышал биение ее сердца, и даже ее дыхание. Пока я наблюдал, она сильнее сомкнула глаза. Это чуть-чуть успокоило меня.

Я увидел мелькнувшие воспоминания Майка, всплеск воспоминаний с урока биологии. Голова Беллы на нашем столе, ее позеленевшее лицо, красные капли на белых карточках…

Группа крови.

Я остановился там, где я был, задерживая дыхание. Ее аромат это было одно, а текущая кровь было совсем другое.

- Она чуть не потеряла сознание, - дрожащим голосом рассказывал Майк. - Не знаю, почему так вышло, ведь она даже палец не уколола!

Волна облегчения нахлынула на меня, и я вновь глубоко задышал. Я даже смог учуять крошечную струю проколотого пальца Майка. Возможно, она могла бы мне даже понравиться…

Я стоял рядом с ней на коленях, пока Майк следил за мной, беся меня своим вмешательством.

- Белла, ты меня слышишь?

- Нет, - застонала она. - Уходи.

Облегчение было таким неожиданным, что я рассмеялся. Она была в порядке.

- Я вел ее в медпункт, - сказал Майк. - Но она не может идти дальше.

- Я сам отведу ее. Возвращайся в класс, - сказал я презрительно.

- Нет, мне велели это сделать, - Майк сказал сквозь сжатые зубы.

Я не собирался стоять и спорить с этим негодяем.

Дрожа от ужаса, наполовину довольный, а на другую разозленный этой трудной ситуацией и необходимостью прикасаться к ней, я по-джентельменски поднял Беллу с тротуара и нес ее на руках, прикасаясь только к одежде, держа допустимую дистанцию между нашими телами. Я широко шагал, будучи в спешке, чтобы спасти ее – другими словами спасти и от меня.

Ее удивленные глаза широко распахнулись.

- Поставь меня на землю, - приказала она слабым голосом - снова приведя меня в замешательство, я пытался угадать ее причину. Она не любила выглядеть слабой.

Я едва слышал протесты Майка позади нас.

- Ты ужасно выглядишь, - сказал я ей, усмехнувшись, потому что с ней не было ничего плохого, кроме слабой тошноты и головокружения.

- Поставь меня на тротуар, - сказала она. Ее губы были белыми.

- Значит, ты не выносишь вида крови? - Могло ли быть что-то ироничнее этого?

Она закрыла свои глаза и сжала губы сильнее.

- И причем, вида не только своей крови! – добавил я, моя усмешка стала шире.

Мы шли к административному корпусу. Дверь была открыта всего на дюйм, и я пнул ее, чтобы нам открыли.

Миссис Коуп тревожено вскочила. - О Боже! - воскликнула она, осматривая мертвенно бледную девушку на моих руках.

- Она упала в обморок на биологии, - объяснил я, пока ее воображение не зашло слишком далеко.

Миссис Коуп поспешила открыть нам дверь в медпункт. Белла опять открыла глаза, чтобы посмотреть на нее. Я услышал внутреннее изумление старшей медсестры, пока осторожно укладывал девушку на потрепанную кушетку. Как только Белла перестала быть на моих руках, я использовал ширину комнаты как пространство между нами. Мое тело было в слишком возбужденном состоянии, слишком жаждущим, мои мускулы были напряженны и выделялся яд. Она была такой теплой и ароматной.

- Ее просто чуть-чуть мутит, - успокоил я миссис Хаммонд. - Они определяли группу крови на биологии.

- Всегда кого-то от этого мутит, - понимающе заверила она.

Я сдержал смех, понимая, что Белла и была той самой.

- Просто полежи минутку, милая, - сказала миссис Хаммонд. - Это пройдет.

- Я знаю, - ответила Белла.

- Такое часто случается? - спросила медсестра.

- Временами, - призналась Белла.

Я попытался выдать свой смех за кашель. Это привлекло внимание медсестры ко мне.

- Ты можешь вернуться в класс, - сказала она.

- Мне сказали остаться с ней, - я взглянул ей прямо в глаза и с твердой уверенностью солгал.

Хм. Интересно…ну, ладно. Кивнула миссис Хаммонд.

Это подействовало на нее. Почему Белла была такой трудной?

- Я пойду принесу немного льда для твоего лба, дорогая, - сказала медсестра, чувствуя дискомфорт от моего пристального взгляда (нормальная реакция обычного человека) и вышла из комнаты.

- Ты был прав, - промямлила Белла, закрывая свои глаза.

Что она имела в виду? Я пришел к наихудшему выводу: она вняла моим предупреждениям.

- Я часто прав, - сказал я, пытаясь придать голосу забавность, но прозвучал он мрачно. - В чем же именно я прав на этот раз?

- Прогуливать – это иногда полезно, - вздохнула она.

Уф, снова облегчение.

Потом она замолчала. Она просто тихо и медленно дышала. Ее губы стали возвращаться к нормальному цвету. Ее губы немного не дотягивали до совершенства, ведь нижняя губа была чуть полнее верхней. Меня охватило странное чувство, пока я глядел на ее губы. Это заставило меня подойти к ней ближе, что не было хорошей идеей.

- Ты напугала меня там, - сказал я, чтобы вновь услышать ее голос. - Я подумал, что Ньютон тащит твой хладный труп, чтобы закопать в лесу.

- Ха, ха, - сказала она.

- Честно говоря, я видел покойников с лучшим цветом лица. - Это было правдой. - Я подумал, что я отомщу за твое убийство. - И я отомщу.

- Бедный Майк, - вздохнула она. - Я заставила его поволноваться.

Мой пульс резко подскочил, но я быстро справился с собою. Ее отношение к нему было лишь жалостью. Она была доброй. И этим все объяснялось.

- Он ненавидит меня всем сердцем, - сказал я, приободренный этой мыслью.

- Ты не можешь знать об этом наверняка.

- Я могу утверждать – я видел его лицо. - Это можно было назвать правдой, ведь чтение выражений его лица могло вполне привести меня к этому утверждению. Это практика с Беллой улучшила мои способности понимать лучше человеческие эмоции.

- Как ты меня увидел? Я думала, что ты решил прогулять. - Ее лицо выглядело лучше – исчез болезненный зеленый цвет.

- Я сидел в своей машине и слушал диск.

Ее глаза дернулись, будто мой обычный ответ удивил ее.

Она снова открыла глаза, когда миссис Хаммонд вернулась со льдом.

- Ну вот, дорогая, - сказала медсестра, положив лед на лоб Белле. - Ты выглядишь лучше.

- Я думаю, я в порядке, - ответила Белла и села, отложив прочь лед. Ну, конечно же, ей не нравилось, когда о ней заботились.

Руки миссис Хаммонд, покрытые морщинками, потянулись к девушке, словно она хотела заставить ту вновь лечь на место, но миссис Коуп в это время приоткрыла дверь и вошла в комнату. С ее приходом появился легкий аромат свежей крови.

Майк Ньютон был очень злым, он стоял позади нее, мечтая, чтобы тяжелый парень, которого он тащил, оказался девушкой, которая в тот момент была со мной.

- У нас еще один, - сказала миссис Коуп.

Белла быстро соскочила с койки, стремясь подальше уйти от этого места.

- Вот, - сказала она, возвращая компресс в руки миссис Хаммонд, - это мне больше не нужно.

Майк ворчал, пока втаскивал Ли Стивенса в дверь. Кровь продолжала капать с руки Ли, стекая прямо на запястье.

- О, нет. - Это был намек на мой уход, да и на уход Беллы тоже. - Белла, тебе лучше выйти в приемную.

Она уставилась на меня озадаченно.

- Доверься мне, пойдем.

Она остановила дверь, когда та едва не захлопнулась, и выбежала в приемную. Я не отставал от нее ни на шаг. Ее развевающиеся волосы касались моей руки.

Она повернулась и посмотрела на меня широко раскрытыми глазами.

- Неужели ты меня послушалась? - это было первым, что я сказал.

Она сморщила нос. - Я почувствовала запах крови.

Я растерянно, изумленно уставился на нее. - Люди не могут почуять кровь.

- Я чувствую, меня от нее тошнит. Кровь пахнет ржавчиной… и солью.

Я продолжал глядеть на нее, но лицо будто заледенело.

Была ли она на самом деле человеком? Она выглядела как человек. Она казалось по-человечески хрупкой. Она пахла даже как человек, ну, даже лучше. Она поступала как человек… Но она не думала и не реагировала, как обычный человек.

Что еще в ней было необычного?

- Что? - потребовала она ответа.

- Ничего.

Майк Ньютон помешал нам, ворвавшись в комнату со злобными мыслями.

- Ты выглядишь лучше, - обратился он к Белле.

Моя рука дернулась, мне хотелось научить его хорошим манерам. Я должен следить за собой, или, в конце концов, все закончится тем, что я его убью.

- Лучше держи свою руку в кармане, - сказала она. На долю секунды я подумал, что она обращалась ко мне.

- Палец больше не кровоточит, - угрюмо ответил он ей. - Ты возвращаешься на урок?

- Ты шутишь? Поспорим, что через пять минут я снова отключусь.

Это было очень хорошо. Я подумал о том, что хотел пропустить целый час в ее обществе, а вместо этого получил дополнительное время. Я почувствовал жадность, она росла во мне с каждой минутой.

- Да уж, не стоит, - пробормотал Майк. - А на выходные поедешь? На пляж?

Ах, у них уже планы. Злость поставила меня на место. Это была групповая поездка, я увидел об этом в мыслях других студентов. Они не будут только вдвоем. Я все еще злился. Я неподвижно застыл, пытаясь обуздать эмоции.

- Конечно, я же сказала, что буду, - пообещала она ему.

Итак, она ответила согласием и ему. Ревность причиняла больше боли, чем жажда.

Нет, это лишь групповая поездка, пытался я себя убедить. Она просто проведет день со своими друзьями, ничего больше.

- Встречаемся у магазина моего отца в десять. А Кален не приглашен.

- Я буду там, - сказала она.

- Тогда увидимся на физкультуре.

- До скорого, - ответила она.

Он направился в свой класс, его мысли же были полны злобы. Что она нашла в этом уроде? Конечно, он богат, я так думаю. Девчонки считают его крутым, а парни нет. Слишком…слишком идеальный. Я готов поспорить, что его папаша провел над ними эксперименты пластической хирургии. Вот почему они все такие белые и миловидные. Это не естественно. И этот его…ужасающий взгляд. Иногда, когда он смотрит на меня, я готов поклясться, что он думает о том, как убить меня…Урод…

Никогда не думал, что Майк такой проницательный.

- Физкультура, - чуть слышно застонала Белла.

Я посмотрел на нее и отметил, что она была вновь чем-то расстроена. Я не знал почему, но был уверен, что все дело в том, что она не хотела идти на следующий урок вместе с Майком. У меня созрел план.

Я подошел к ней и наклонился близко к ее лицу, чувствуя тепло ее кожи, которое сосредотачивалось на моих губах. Я не осмелился вздохнуть.

- Я позабочусь об этом, - пробормотал я. - Иди присядь и сделай вид, что тебе плохо.

Она сделала так, как я сказал, села на один из стульев и прислонила голову к стене, пока миссис Коуп за моей спиной направлялась к своему столу. С закрытыми глазами у Беллы был такой вид, словно она снова упадет в обморок. Нормальный цвет лица еще не вернулся к ней полностью.

Я повернулся к секретарше. Надеюсь, что Белла это оценит, подумал я сардонически. Нормальный человек так бы и ответил.

- Миссис Коуп, - спросил я, снова используя свой убеждающий голос.

Ее ресницы затрепетали, а сердце стало биться быстрее. Слишком молодой, держи себя в руках!

- Да?

Это было интересно. Когда пульс Шелли Коуп участился, это произошло потому, что она находила меня физически привлекательным, а не потому что боялась. Я привык к этому проявлению чувств у женщин…но пока еще не объяснял учащенное сердцебиение Беллы этим…

Мне это очень понравилось. Слишком понравилось. Я улыбнулся, а миссис Коуп задышала громче.

- У Беллы следующим уроком физкультура, но я думаю, что она еще слишком слаба. Наверное, ей лучше поехать домой. Не могли бы вы написать освобождение? - Я посмотрел в ее неглубокие глаза, получая удовольствие от того, как это повлияло на ее мыслительный процесс. Было ли это возможным, что Белла…?

Миссис Коуп громко сглотнула, перед тем как ответить. - Тебе тоже нужно освобождение, Эдвард?

- Нет, миссис Гофф уже отпустила меня.

Я не обращал сейчас на нее много внимания, я изучал эту новую возможность.

Хм. Я хотел верить в то, что Белла находит меня привлекательным, как и другие люди, но когда у нее была такая же реакция, как и у обычных людей?! Я не должен настолько верить в это.

- Хорошо, все уже готово. Ты чувствуешь себя лучше, Белла?

Белла слабо кивнула – чуточку переигрывая.

- Сможешь дойти до стоянки, или взять тебя на руки? - спросил я, меня позабавило ее слабое актерское мастерство. Я знал, что она захочет дойти сама, ведь она так не любит казаться слабой.

- Я дойду, - сказала она.

Я оказал прав - я уже делал успехи.

Она встала, поколебавшись на мгновенье, словно проверяя свой баланс. Я придержал дверь для нее, и мы вышли под проливной дождь.

Я наблюдал, как она подняла лицо с закрытыми глазами навстречу дождю, на ее губах была улыбка. О чем она думала? Что-то было не так во всем этом, и я быстро понял, почему ее поза так непривычна для меня. Нормальные девушки никогда бы не подняли свое лицо так, ведь они обычно пользуются косметикой, даже в таком дождливом месте.

Белла никогда не красилась, ей это было не нужно. Косметическая индустрия делает миллиарды долларов в год на женщинах, которые пытались сделать кожу такой, как у нее.

- Спасибо, - сказала она, улыбнувшись теперь мне. - Стоило поболеть, чтобы пропустить физкультуру.

Я направлялся прямо к стоянке, раздумывая о том, как бы продлить мое время с ней. - Всегда пожалуйста, - ответил я ей.

- А ты пойдешь со мной? Я имею в виду эту субботу, - спросила она с надеждой.

Ах, ее надежда была искренней. Она хотела, чтобы я был с ней, а не Майк Ньютон. И мне хотелось ответить согласием, но было множество вещей, которые нужно было брать во внимание, например, в субботу обещали солнечную погоду…

- А куда вы именно едите? - я попытался, чтобы мой голос не звучал заинтересованным, как если бы это не имело большого значения. Майк сказал что-то насчет пляжа. Не слишком много возможностей избежать там солнечного света.

- В Ла-Пуш, на дикий пляж.

Черт. Ну что ж, это было невозможно.

В любом случае, Эмметт не был бы в восторге, если бы я нарушил наши планы.

Я взглянул на нее с кривой усмешкой.

- Не думаю, что меня приглашали.

Она вздохнула, почти смирившись. - Я только что пригласила тебя.

- Думаю, на этой неделе нам с тобой больше не стоит мучить старину Ньютона, а то вдруг кусаться начнет. - Я представил, как сам укушу бедного Майка, и наслаждался этой насыщенной вымышленной картиной.

- Майк-шмайк, - презрительно сказала она. Я широко улыбнулся.

А потом она пошла в другую сторону.

Не думая об ее реакции, я протянул руку и поймал ее за куртку. Ей пришлось остановиться.

- И куда же ты, по-твоему, направлялась? - Я был почти зол, что она оставляла меня. Мне не было достаточно проведенного времени с ней. Она не могла уйти, пока еще не могла.

- Я иду домой, - сказала она, сбитая с толку.

- Ты что, не слышала: я обещал лично тебя отвезти! Думаешь, я позволю тебе сесть за руль в таком состоянии? - Я знал, что ей это не понравиться – мой намек на ее слабость. Но мне нужна была практика перед поездкой в Сиэтл, увидеть смогу ли я быть так близко с ней в столь ограниченном пространстве. Это путешествие было намного короче.

- В каком еще состоянии? – потребовала она ответа. - И что делать с моим пикапом?

- Я попрошу Элис пригнать его после уроков. - Я потянул ее к своей машине, зная, что ей и так трудно следовать за мной.

- Отпусти! - сказала она, спотыкаясь о тротуар. Я протянул одну руку, чтобы поймать ее, но она справилась сама. Мне не нужно было искать оправдания прикосновению к ней. Это навело меня на размышления о реакции мисси Коуп на меня, но я отложил это на позднее. На тот момент важнее было сосредоточиться.

Она обошла машину, остановившись у двери. Я должен быть еще аккуратнее, учитывая ее баланс…

- Ты такой бесцеремонный!

- Дверь открыта.

Я сел в машину и завел мотор. Она стояла под усилившимся дождем, и я знал, что она не любит холод и влажность. Вода стекала по ее густым волосам, делая их почти черными.

- Я прекрасно могу доехать сама!

Конечно, могла, это я не был способен отпустить ее.

Я опустил стекло с ее стороны, и обратился к ней. - Садись в машину, Белла.

Ее глаза сузились, и я предположил, что она обдумывает, успеет ли она сбежать от меня.

- Я просто притащу тебя обратно, - пообещал я, наслаждаясь досадой на ее лице, когда она поняла, то я исполню свое обещание.

Она подняла свой подбородок, открыла дверь и залезла внутрь. Ее волосы прилипли к коже, сама она напоминала промокшую кошку в скрипучих сапогах.

- А вот это совсем необязательно, - чопорно ответила она.

Я включил печку, чтобы она почувствовала себя комфортнее, и включил негромкую музыку. Я поехал прямо к выезду, наблюдая за ней уголком глаза. Ее нижняя губа упрямо выдавалась вперед. Я уставился на это, проверяя, как на это отреагирую… снова мысли о реакции секретарши…

Неожиданно она посмотрела на стерео и улыбнулась, ее глаза распахнулись.

- «Лунный свет»? - спросила она.

Поклонница классики? - Ты знаешь Дебюсси?

- Не очень хорошо, - ответила она. - Моя мама любит классику, а я знаю только те вещи, которые мне нравятся.

- Это тоже одна из моих любимых композиций. - Я посмотрел на дождь, сосредотачиваясь. У нас все-таки было нечто общее с ней. Я уже начал было думать, что мы во всем полные противоположности.

Она выглядела более расслабленной сейчас, смотря, как и я, на дождь невидящими глазами. Я использовал ее отвлечение, чтобы поупражняться с дыханием.

Я осторожно вдохнул через нос.

Эффективно.

Дождь улучшил ее запах. Я и не думал, что такое возможно. Глупо, но я вдруг представил какая она на вкус.

Я попробовал сглотнуть, чтобы уменьшить огонь в моем горле, и подумать о чем-то другом.

- Расскажи о своей маме, - спросил я рассеянно.

Белла улыбнулась. - Мы с ней похожи, только она красивее.

Я усомнился в этом.

- Во мне слишком много от Чарли, - продолжала она.

Я усомнился и в этом.

- Она безответственная и довольно эксцентричная, а еще очень любит экспериментировать. Она моя лучшая подруга. - В ее голосе появилась меланхолия, на лбу появилась морщинка.

И снова, она говорила не как ребенок, а как родитель.

Я остановился перед ее домом, запоздало подумав о том, как объяснить, что я знаю о месторасположении ее дома. В принципе, это не должно вызвать подозрения, учитывая, кто ее отец в этом маленьком городке…

- Сколько тебе лет, Белла? - Она, должно быть, старше своих сверстников. Возможно, она поздно пошла в школу, или оставалась на второй год…

- Мне семнадцать, - ответила она.

- Ты не выглядишь на семнадцать.

Она засмеялась.

- Что?

- Моя мама всегда говорит, что я родилась тридцати пятилетней и с каждым годом приближаюсь к пенсии. - Она снова засмеялась, а потом вздохнула. - Ну, кому-то нужно быть взрослым.

Это разъяснило мне многое, я теперь понимаю…как безответственная мать помогла найти объяснение зрелости Беллы. Ей пришлось рано повзрослеть, чтобы стать опекуншей. Вот почему ей не нравится, когда о ней пекутся, ведь это, по ее мнению, ее работа.

- Ты и сам не очень похож на школьника, - сказала она, вытягивая меня из моих грез.

Я сгримасничал. За все, что я постигал в ней, она требовала в ответ слишком многого. Я сменил тему.

- Так почему твоя мама вышла замуж за Фила?

Она раздумывала минуту, перед тем как ответить. - Моя мама…она очень молода, для своего возраста. Я думаю, что Фил заставляет ее чувствовать себя еще моложе. В любом случае, она без ума от него. - Она снисходительно качнула головой.

- Ты одобряешь их брак? - поинтересовался я.

- Какая разница? - спросила она. - Я хочу, чтобы она была счастлива…и ее счастье – это Фил.

Меня поразило то, что она не была эгоистичной, только это как-то слишком хорошо совпадало с тем, что я уже успел узнать о ее характере.

- Полагаю, это очень благородно…

- Что?

- Как ты думаешь, повела бы она себя так же по отношению к тебе? Смогла бы принять твой выбор, каким бы он ни был?

Это был дурацкий вопрос, и я не смог притвориться беспечным, когда задавал его. Как глупо даже рассматривать возможность, что кто-то одобрит мою кандидатуру для своей дочери. Как глупо думать о том, что Белла может выбрать меня…

- Я…я думаю также, - произнесла она, заикаясь, отреагировав так на мой пристальный взгляд. Интересно, от страха или…заинтересованности?

- Но, она все равно мама, с ней все немного по-другому, - закончила она свою мысль.

Я ухмыльнулся. - Значит, никого слишком жуткого…

Она усмехнулась в ответ. - Смотря кого, ты считаешь жутким? Парня с пирсингом на лице и татуировками?

- Думаю, что можно и так определить. - Очень не страшное определение на мой взгляд.

- А какое у тебя определение?

Она всегда задавала неправильные вопросы. Или, наоборот, правильные вопросы. Во всяком случае, на некоторые из них я не хотел отвечать.

- Ты думаешь, что я могу быть страшным? - спросил я, пытаясь хотя бы чуточку улыбнуться.

Она подумала над вопросом, перед тем как ответить мне серьезным голосом.

- Хм… Я думаю, что ты мог бы, если бы захотел.

Я тоже стал серьезным. - Ты боишься меня сейчас?

Она ответила мгновенно, не раздумывала ни секунды. - Нет.

Я улыбнулся свободнее. Я не думал, что она говорит всю правду, но она на самом деле не лгала. Она не была достаточно напуганной, чтобы уйти, по крайней мере. Мне стало интересно, как бы она отреагировала, если бы узнала, что говорит с вампиром. Я съежился, представив ее реакцию.

- Итак, ты расскажешь мне о своей семье? Должно быть, эта история интереснее, чем моя.

В крайнем случае, уж точно страшнее.

- Что ты хочешь узнать? - настороженно спросил я.

- Каллены усыновили тебя?

- Да.

Она колебалась, но потом все же тихо спросила. - А что случилось с твоими родителями?

Это не было трудным вопросом, мне даже не пришлось лгать ей. - Их уже давно нет в живых.

- Извини, - пробормотала она, искренне взволнованная тем, что могла ранить меня.

Она волновалась обо мне.

- Я не очень хорошо их помню, - заверил я ее - Карлайл и Эсми стали моими родителями очень давно.

- И ты их очень любишь, - заключила она.

Я улыбнулся. - Да. Я не могу представить людей лучше них двоих.

- Тебе очень повезло.

- Я знаю. - Если иметь в виду родителей, то моя удача неоспорима.

- А твои братья и сестры?

Если я позволю ей настаивать на уточнении многих деталей, то мне придется солгать. Я взглянул на часы, которые привели в уныние оттого, что отпущенное нам время подошло к концу.

- Брат с сестрой, и Джаспер с Розали не очень обрадуются тому, что им придется мокнуть под дождем.

- Ой, извини. Думаю, что тебе пора ехать.

Она не сдвинулась с места. Она тоже не хотела, чтобы наше время, проведенное вместе, закончилось. Мне это очень, очень понравилось.

- А тебе, наверное, хочется, чтобы пикап пригнали прежде, чем шеф Свон вернется домой. Тогда можно не рассказывать о том, что случилось на биологии, - я усмехнулся, вспомнив ее смущение, когда она была на моих руках.

- Уверена, что он уже обо всем слышал. В Форксе нет секретов, - она произнесла название городка с отчетливым отвращением.

Я рассмеялся ее словам. В самом деле, никаких секретов. - Повеселись на пляже, - я взглянул на утихающий дождь, зная, что он еще не закончится, я хотел, чтобы он пошел даже сильнее, чем раньше. - Надеюсь, что вам повезет с погодой для загара. - Что ж, она такая и будет в субботу. Ей понравится.

- Я тебя завтра не увижу?

Волнение в ее голосе меня очень порадовало.

- Нет. Эммет и я начинаем выходные пораньше. - Я злился на себя за то, что у меня уже были планы. Я мог их отменить…но не было ничего важнее охоты в данный момент, и моя семья собиралась приложить все усилия для того, чтобы скрыть мою одержимость и вернуть хорошее поведение.

- Что ты собираешься делать? - спросила она, не очень осчастливленная моими объяснениями.

Хорошо.

- Мы хотим поохотиться в скалах к югу от горы Ренье. - Эмметт стремился поохотиться на медведей.

- Ох, ну тогда, повеселись, - сказала она наполовину искренне. Ее недостаток энтузиазма вновь порадовал меня.

Пока я глядел на нее, я чувствовал муку от необходимости просто попрощаться. Она была такой хрупкой и уязвимой. Это казался безрассудный риск оставить ее без моего присмотра, где с ней могло случиться что угодно. И самая худшая вещь может произойти с ней, если я все же останусь рядом.

- Сделаешь для меня кое-что в эти выходные? - спросил я серьезно.

Она кивнула, глаза распахнулись, озадаченные моей просьбой.

Будь честным.

- Не обижайся, но ты из той категории людей, кто притягивает к себе неприятности как магнит. Поэтому…постарайся не утонуть в океане и не попасть под машину, ладно?

Я снисходительно улыбнулся ей, надеясь, что она не заметит печаль в моих глазах. Как бы я хотел, чтобы она не была так далеко от меня, учитывая, что я не знаю, что с ней может там приключиться.

Беги, Белла, беги. Я люблю тебя слишком сильно, на твое счастье или мое.

Она была обижена моей насмешкой. Она взглянула на меня. - Посмотрим, что я смогу с этим сделать, - огрызнулась она, выпрыгивая из машины под дождь, хлопнув дверью так сильно, как только она могла.

Прямо как разозленный котенок, который считает себя тигром.

Я сжал в руке ключ, который только что вытащил из кармана ее куртки, и улыбался всю дорогу, пока я ехал.

ГЛАВА 7. МЕЛОДИЯ

Я ждал, вернувшись к школе. Последний урок еще не закончился. Это было хорошо, потому что мне было о чем подумать, и было необходимо время, чтобы побыть одному.

В машине остался ее запах. Я закрыл окна, позволяя ему поглотить меня, пытаясь привыкнуть к чувству умышленного жжения в своем горле.

Влечение.

Было трудно думать. Со стольких сторон, так много разных значений и уровней. Не то же самое, что и любовь, но закручивается так же сложно.

Я и понятия не имел, увлекся ли я Беллой. (Продолжит ли ее мысленное молчание каким-то образом все более и более разочаровывать меня, пока не сведет с ума? Или этому есть предел, который, в конце-то концов, наступит?).

Я пытался сравнить ее ответную реакцию с прочими, такими как секретарша и Джессика Стэнли, но сравнение не дало никаких результатов. Те же признаки – изменение сердцебиения и дыхания были подобны – могут так же просто означать страх или шок, или тревогу, как и их интерес. Казалось маловероятным, чтобы Белла могла думать о том же, что и Джессика Стэнли. Как-никак Белла очень хорошо знала, что со мной что-то было не так, даже если еще не догадалась, что именно. Она прикасалась к моей ледяной коже, а затем отдернула свою руку от холода.

И к тому же… когда я вспомнил те фантазии, что вызывали у меня отвращение, вместо Джессики в них была Белла…

Я задышал еще быстрее, пламя скребло вверх и вниз по моему горлу.

Что если это Белла представила себе, как я обхватил ее хрупкое тело своими руками? Чувствуя, будто б я тесно прижал ее к своей груди, а затем сложил руки под ее подбородком? Смахнул плотный занавес ее волос с покрасневшего лица? Очертил форму ее полных губ своими пальцами? Приблизил свое лицо к ее, чтобы почувствовать тепло ее дыхания на губах? Все еще приближаясь….

Я вздрогнул от этого видения, понимая, что случится, если я так близко к ней приближусь…

Влечение было неразрешимой проблемой, потому что я уже увлекся Беллой наихудшим образом.

Хотел ли я, чтобы Белла увлеклась мной, как женщина мужчиной?

Это был неверный вопрос. Правильный был таким: «Должен ли я хотеть, чтобы Белла увлеклась мной в этом плане?», и ответом было - «нет». Потому что я не был человеком, и это было нечестно по отношению к ней.

Каждой клеткой своего существа я жаждал быть обычным человеком, чтобы держать ее в своих руках, не рискуя ее жизнью. Так что б я мог свободно придумывать собственные фантазии, которые не заканчивались бы ее кровью на моих руках, ее кровью, светящейся в моих глазах.

Мое преследование было непростительным. Какие отношения могу я ей предложить, когда не могу прикоснуться к ней без риска.

Я схватился руками за голову.

Это приводило в еще большее замешательство, потому что я никогда не чувствовал себя настолько человечным за всю свою жизнь, даже когда был человеком, насколько я могу припомнить. Когда я был человеком, мои мысли были зациклены на военной славе. Первая Мировая война бушевала во времена моей юности, и за девять месяцев до восемнадцатого дня рождения меня поразила испанка....У меня остались лишь смутные представления об этих человеческих годах, мрачные воспоминания, которые становились все более расплывчатыми с каждым прошедшим десятилетием. Я вспомнил свою мать наиболее ясно и ощутил давнюю боль, когда подумал о ее лице. Я смутно припоминал, как сильно она ненавидела то будущее, к которому я так горячо стремился, молясь каждую ночь, произнося молитву перед обедом, чтобы «ужасная война» закончилась…У меня не было воспоминаний о другом стремлении. Кроме любви моей матери не было никакой другой, которая удержала бы меня.

Это было совершенно новым для меня. Я не мог провести никаких параллелей, было не с чем сравнивать.

Любовь, которую я испытывал к Белле, пришла невинным образом, и с каждым днем ситуация становилась все более сложной. Я очень хотел быть способным прикасаться к ней. Чувствовала ли она тоже самое?

Я пытался себя убедить, что это не имеет значения.

Смотря на свои белые руки, я ненавидел их твердость, их холодность, их нечеловеческую силу…

Я вздрогнул, когда открылась дверь с пассажирской стороны.

- Хм. Застал тебя врасплох. Впервые, - подумал Эмметт, в то время как скользнул на сиденье. - Спорим, миссис Гофф считает, что ты принимаешь наркотики, ты такой странный в последнее время. Где ты был сегодня?

- Я… Делал добрые дела.

- Что?

Я хихикнул.

- Что-то вроде присмотра за больным.

Это смутило его еще больше, но потом он вздохнул, почувствовав запах в машине.

- О... Девушка опять?

Я скорчил гримасу.

- Это становится странным.

- Расскажи мне об этом, - пробормотал я.

Он вновь вздохнул.

- Хмм, она и в самом деле приятно пахнет.

Рычание автоматически сорвалось с моих губ еще до того, как его слова успели запечатлеться.

- Полегче, брат, это просто слова.

Потом подошли остальные. Розали сразу же обратила внимание на запах и сердито на меня посмотрела, все еще раздражаясь. Я размышлял о сути ее проблемы, но все, что я мог услышать от нее – это оскорбления.

Мне также не понравилась реакция Джаспера. Как и Эмметт, он отметил притягательность Беллы. Этот запах ни у одного из них не вызывал и тысячной доли той тяги, что испытывал я. Меня все еще расстраивало, что ее кровь была для них ароматна. Джаспер плохо себя контролировал…

Элис подскочила к машине с моей стороны и протянула руку за ключами от пикапа Беллы.

- Я просто увидела себя, - туманно произнесла она, что уже вошло у нее в привычку. - Ты мне расскажешь почему.

- Это не значит…

- Знаю, знаю, можно подождать. Это не займет много времени.

Я вздохнул и отдал ей ключи.

Я проводил ее до дома Беллы. Капли дождя колотили, будто миллион крошечных молотков, так громко, что, может быть, человеческий слух Беллы не мог различить рев двигателя пикапа. Я посмотрел в её окно, но она не выглянула. Возможно, ее там не было. Не было никаких мыслей, которые можно было услышать.

Меня расстроило, что я не мог достаточно услышать, чтобы даже проведать ее – убедиться, что она счастлива или в безопасности, в конце концов.

Элис села сзади, и мы поспешили домой. Дороги были пустыми, так что путь занял лишь несколько минут. Войдя в дом, мы разошлись по своим делам.

Эмметт и Джаспер были на середине усовершенствованной игры в шахматы, используя восемь объединенных досок – расположив их до противоположной стеклянной стены, - и свой собственный сложный свод правил. Они не станут со мной играть, так что остается только Элис.

Элис прошла к своему компьютеру, стоявшему прямо за углом, и я смог расслышать, как заработал ее монитор. Элис работала над проектом модного дизайна для гардероба Розали, но та не смогла присоединиться к ней сегодня, чтобы стоять за ней и указывать разрез и цвет, в то время как рука Элис проводила по сенсорным экранам (Карлайл и я немного наладили эту систему, чтобы экраны реагировали на температуру).

Вместо этого, сегодня Розали угрюмо развалилась на диване и начала переключать двадцать каналов в секунду без остановки. Я смог услышать, как она пыталась решить: пойти в гараж или нет, чтобы вновь подремонтировать свой BMW.

Эсми была наверху, хлопоча над новыми делами.

Элис спустя мгновенье повернула свою голову , выглянув из-за угла и начала проговаривать будущие ходы сидящего на полу спиной к ней Эмметта Джасперу, выражение лица которого было спокойным, когда он обрезал любимого коня Эмметта.

А я впервые за долгое время, от чего мне даже стало стыдно, сел за изысканный рояль, стоявший в холле.

Я осторожно пробежался рукой по гаммам, проверяя тон. Настройка была все еще идеальна.

Эсми отложила свои дела и повернула голову в мою сторону.

Я начал играть первую нотную линейку мелодии, которая пришла мне в голову сегодня в машине, довольный тем, что вживую звучала она даже лучше.

- Эдвард вновь играет, - весело подумала Эсми, на ее лице расплылась улыбка. Она встала из-за стола и тихо порхнула к лестнице.

Я добавил гармонизирующую линейку, позволяя основной мелодии сливаться с ней.

Эсми, удовлетворенно вздыхая, села на верхнюю ступеньку лестницы, прислонив голову к периллам.

- Новая песня. Давненько не было. Какая дивная мелодия.

Я дал мелодии пойти в новом направлении, сопровождая ее низкой линейкой.

- Эдвард опять сочиняет? - подумала Розали, стиснув зубы от лютого негодования.

В этот момент она сорвалась, и я полностью смог прочесть причину ее гнева. Я увидел, почему она так скверно сдерживала себя при мне. Почему убийство Изабеллы Свон совсем не беспокоило ее совесть.

В случае с Розали это всегда было тщеславие.

Музыка неожиданно оборвалась. Я засмеялся от изумления, но подавил смех, закрыв рукой рот.

Повернувшись, Розали уставилась на меня, ее глаза искрились яростью и негодованием.

Эмметт и Джаспер тоже повернулись посмотреть, я услышал смущение Эсми. Она оказалась внизу в мгновенье ока, прервав быстрый взгляд между мной и Розали.

- Не останавливайся, Эдвард, - приободрила меня Эсми.

Я вновь начал играть, повернувшись спиной к Розали, с большим трудом пытаясь сдерживать ухмылку. Она поднялась на ноги и гордой поступью вышла из комнаты, скорее злая, чем смущенная. Но, несомненно, довольно смущенная.

- Если ты хоть что-нибудь скажешь, прогоню как собаку.

Я подавил очередной смешок.

- Что-то не так, Роуз? - спросил ей вдогонку Эмметт, но она не оборачиваясь продолжала прямо идти к гаражу, а затем влезла в машину, будто могла спрятаться там.

- С чем это связано? - спросил меня Эмметт.

- Не имею ни малейшего представления, - солгал я.

Эмметт разочарованно зарычал.

- Играй, - посоветовала Эсми, - мои руки вновь остановились.

Я сделал так, как она сказала, а она подошла и встала за мной, положив руки мне на плечи.

Мелодия была неотразимой, но незавершенной. Я перебирал пальцами по клавишам, но не мог найти верное направление.

- Это очаровательно. Есть ли название? - спросила Эсми.

- Еще нет.

- А у неё есть история? - спросила она с улыбкой в голосе. Моя игра доставляла ей огромное удовольствие, и я чувствовал себя виноватым в том, что пренебрегал своей музыкой так долго. Это было эгоистично по отношению к Эсми.

- Это, наверное ....колыбельная. - В этот момент мелодия нашла свое продолжение. Она легко потекла дальше, живя своей собственной жизнью.

- Колыбельная, - повторила она себе.

К этой мелодии была история, и когда я увидел ее, частички собирались воедино сами собой. История была о девушке, спящей на тесной кровати, темные волосы которой растрепались и спутались подобно морской водоросли на подушке.

Элис предоставила Джаспера самому себе и села возле меня на скамье. Своим певучим звонким голосом она пропела бессловесным сопрано на две октавы выше мелодии.

- Мне нравится, - прошептал я. - Но что на счет этого?

Я добавил ее линейку для гармонии – мои руки сейчас перелетали по клавишам, чтобы собрать все кусочки вместе – слегка подправив мелодию, уводя ее в новом направлении…

Она уловила тональность и запела одна.

- Да. Идеально, - сказал я.

Эсми сжала мои плечи.

Голос Элис поднимался выше, направляя мелодию в другое русло, и теперь я смог увидеть ее концовку. Я знал, как она должна завершиться, потому что спящая девушка была совершенна именно такой, какой была, и любая перемена будет полностью ошибочна, к сожалению. Колыбельная постепенно подходила к завершению, теперь медленнее и ниже. Тон Элис тоже понижался, становясь торжественным. Он был подобен эху, которое можно услышать под сводами собора, освященного свечами.

Эсми провела рукой по моим волосам.

- Все будет хорошо, Эдвард. Все решится наилучшим образом. Ты заслужил счастья, сынок. Судьба тебе задолжала.

- Спасибо, - прошептал я, желая поверить в это.

- Любовь не всегда приходит в удобной упаковке.

Я невесело усмехнулся.

- Возможно, ты справишься с этим затруднительным положением лучше, чем кто-либо. Ты самый лучший и выдающийся из нас.

Я вздохнул. Каждая мать думает о своем сыне то же самое.

Эсми все еще была переполнена радостью оттого, что, в конечном счете, спустя все это время тронуло мое сердце. Она думала, что я навсегда останусь одинок…

- Она ответит тебе взаимностью, - вдруг подумала она, застав меня врасплох направлением своих мыслей. - Если она особенная девушка. - Эсми улыбнулась. - Но я не могу представить никого, кто бы был столь несообразителен, чтобы не заметить, то какое ты выгодное приобретение.

- Хватит, мам, ты вгоняешь меня в краску, - попросил я.

Ее слова, несмотря на их неправдоподобность, подбодрили меня.

Элис засмеялась и подобрала на слух высшую ноту «Heart and Soul». Я ухмыльнулся и дополнил это легкое созвучие с ней. Затем я поддержал ее с исполнением "Chopsticks".

Она хихикнула, потом вздохнула.

-Так, я бы хотела, чтобы ты мне рассказал, почему ты смеялся над Роуз, - сказала Элис. - Но я вижу, что ты мне не скажешь.

- Нет.

Она щелкнула пальцем мне по уху.

- Будь любезна, Элис, - пожурила Эсми. - Эдвард ведет себя как джентльмен.

- Но я хочу знать.

Я рассмеялся над хныкающим тоном, которым она это произнесла. Затем я сказал:

- Вот, Эсми, - и начал играть ее любимую песню, безымянную дань любви, которую я наблюдал между ней и Карлайлом так много лет.

- Спасибо, дорогой.

Она вновь сжала мои плечи.

Я не был сосредоточен на игре хорошо знакомой пьесы. Вместо этого я думал о Розали, спрятавшейся от унижения в гараже, и ухмыльнулся сам себе.

Проверив на своем опыте чувство ревности и всю ее силу, мне стало ее немного жаль. Конечно, ее ревность была в тысячу раз меньше моей. Точно собака на сене.

Я размышлял, как изменится жизнь и личность Розали, если она не будет самой красивой. Будет ли она счастливее, если красота не будет все время ее расхваленной особенностью? Менее эгоистичной? Более милосердной? Полагаю, интересоваться бесполезно, поскольку прошлое уже не изменить, и она всегда была самой красивой. Даже будучи человеком, она неизменно была в центре внимания благодаря своему очарованию. Не то, чтобы она была против, совсем наоборот - она что бы ей восхищались. Это не изменилось с утратой ее человечности.

Было совсем не удивительно, что она была задета моим невниманием к ее красоте, которую она воспринимала как должное. Все мужчины благоговели перед ее очарованием, этого она ожидала и от меня. Не то, чтобы она хотела меня – дело далеко не в этом. Но ее раздражал тот факт, что я не хотел ее, вопреки всему. Она привыкла быть желанной.

С Джаспером и Карлайлом было все по-другому: они оба уже были влюблены. Я же был совершенно непривязан и по-прежнему упорно оставался непоколебим.

Я думал, что эта старая обида осталась в прошлом. Что она давно перенесла ее.

Она и перенесла…Пока я, в конце концов, не встретил кого-то, чья красота тронула меня так, как ее не смогла.

Розали была убеждена, что раз я не счел ее красоту достойной поклонения, то, несомненно, на земле нет никакой другой, которая могла бы меня затронуть. Она взбесилась с того момента, как я спас жизнь Белле, догадываясь женской интуицией об интересе, в котором я едва ли отдавал себе отчет.

Розали была очень сильно обижена тем, что я счел ничтожную девушку-человека привлекательнее ее.

Я сдержался, чтобы вновь не рассмеяться.

Это беспокоило меня немного, хотя бы тем, как она видела Беллу. Розали, как ни странно, считала, что девушка некрасива. Как она могла в это верить? Мне это казалось непостижимым. Результат ревности, без сомнения.

- О, - неожиданно сказала Элис. - Джаспер, угадаешь?

Я узнал, что именно она увидела, и мои руки замерли на клавишах.

- Что, Элис? - спросил Джаспер.

- Питер и Шарлота собираются навестить нас на следующей неделе! Они будут по соседству, разве это не славно?

- Что-то не так, Эдвард? - спросила Эсми, почувствовав, как напряглись мои плечи.

- Питер и Шарлота собираются в Форкс?, - прошипел я Элис.

Она закатила глаза.

- Успокойся, Эдвард. Это же не первый их визит.

Я стиснул зубы. Это будет их первый визит со дня приезда Беллы, а ее ароматная кровь притягивала не только меня.

Элис нахмурилась из-за выражения моего лица.

- Они никогда не станут на нее охотиться. Ты знаешь это.

Но в некотором роде брат Джаспера и молодая вампирша, которую он любил, не были такими, как мы: они охотились обычным способом. Им нельзя было доверять насчет Беллы.

- Когда? – спросил я её.

Она расстроено поджала губы, но сказала то, что мне необходимо было узнать.

- В понедельник, утром. Никто не собирается охотиться на Беллу.

- Никто, - согласился я, а затем отвернулся от нее. - Ты готов, Эмметт?

- Я думал, мы пойдем утром.

- Мы вернемся в воскресенье в полночь. Я полагаю, что это от тебя зависит, когда ты захочешь уехать.

- Ладно. Дай мне для начала попрощаться с Роуз.

- Конечно. - Учитывая то, в каком настроении сейчас Розали, это будет коротким прощанием.

- Ты точно потерял стыд, Эдвард, – подумал он, когда направился к задней двери.

- Да, я тоже так думаю.

- Сыграй еще раз для меня новую песню, - попросила Эсми.

- Ну, если ты так хочешь, - согласился я, хотя немного колебался следовать за мелодией к ее неизбежному концу – концу, от которого мне становилось больно по непонятным причинам. Я подумал мгновенье, а затем я вытащил крышечку от бутылки из своего кармана и положил ее на нотную подставку. Это немного помогло – мое небольшое напоминание о ее согласии.

Я кивнул себе и начал играть.

Эсми и Элис переглянулись, но не одна из них ничего не спросила.

- Тебе никто не говорил, не играть со своей едой?, - крикнул я Эмметту.

- Эй, Эдвард! - прокричал он в ответ, помахав мне. Медведь, воспользовавшись тем, что он отвлекся, поцарапал своей тяжелой лапой грудь Эмметта. Острые когти разрезали его рубашку и проскрипели по его коже.

Медведь громко проревел.

«О, черт, эту рубашку подарила мне Роуз!

Эмметт прорычал в ответ разъяренному животному.

Я вздохнул и сел на валун, находившийся поблизости. Это не займет много времени.

Но Эмметт почти заканчивал. Он дал медведю еще одну попытку оторвать себе голову очередным сильным ударом лапы, смеясь, в то время как удар отскочил рикошетом, от чего тот отшатнулся назад. Медведь зарычал и Эмметт тоже сквозь смех. Затем он бросился на животное, которое было на голову выше его, стоя на задних лапах, и их тела упали на землю, скрутившись вместе, повалив собой старую ель. Рычание медведя с булькающим звуком оборвалось.

Спустя несколько минут Эмметт резко повернулся в ту сторону, где я его ждал. Его рубашка была испорчена, разорвана и испачкана кровью. Его темные вьющиеся волосы были не в лучшем виде. У него на лице растянулась широкая ухмылка.

- Этот был сильным. Я почти это почувствовал, когда он цапнул меня.

- Ты такой ребенок, Эмметт.

Он разглядывал мою приглаженную, чистую, белую, застегнутую на пуговицы рубашку.

- Ну, а ты выследил пуму?

- Конечно, да. Просто я не ем как дикарь.

Он захохотал своим рокочущим смехом.

- Были бы они сильнее. Стало б забавнее.

- Никто не говорил тебе драться со своей едой.

- Да, но с кем же тогда мне драться? Вы с Элис жульничаете, Роуз никогда не захочет испортить прическу, а Эсми сойдет с ума, если Джаспер и я по-настоящему сразимся?

Эммет ухмыльнулся и немного передвинулся.

- Жизнь сложна со всех сторон, разве не так?

- Ну же, Эдвард. Просто выключи свои способности на минуту и сразись честно.

- Это не выключается, - напомнил я ему.

- Удивляюсь, как эта девушка не поддается тебе? - задумался Эмметт. - Может, она даст мне несколько подсказок.

Все намеки на шутки растворились.

- Держись от нее подальше, - прорычал я сквозь зубы.

- Какие мы обидчивые.

Я вздохнул. Эмметт подошел, чтобы сесть рядом со мной на камне.

- Прости. Я знаю, какого тебе. Я и вправду пытаюсь не быть слишком бестактным слабаком, но это мое обычное состояние с тех пор…

Он ждал, что я рассмеюсь его шутке, а потом скорчил гримасу.

- Такой серьезный все время. Что подслушиваешь сейчас?

- Думаю о ней. Ну и беспокоюсь, если честно.

- Есть о чем беспокоиться? Ты же здесь.

Он громко засмеялся.

Я опять проигнорировал его шутку, но ответил на его вопрос.

- Ты когда-нибудь думал о том, какие они все хрупкие? Как много всего страшного может случиться со смертными?

- По правде говоря, нет. Хотя кажется, я понимаю, о чем ты. Ведь тогда у меня не получилось одолеть медведя.

- Медведи, - пробормотал я, прибавив новый страх ко множеству прочих. - Это просто будет ее удачей, разве нет? Заблудившийся медведь в городе. Который, конечно, направится к Белле.

Эмметт захихикал.

- Ты рассуждаешь как ненормальный, знаешь об этом?

- Эмметт, просто представь на минутку, что Розали - человек. И она может столкнуться с медведем… Или ее может сбить машина… А еще лучше - упасть с лестницы… Или заболеть!

Слова вырывались у меня с неистовством. Стало легче оттого, что я выговорился – они мучили меня изнутри на протяжении всех выходных.

- Пожары, землетрясения, торнадо! Ух! Когда ты в последний раз смотрел новости? Ты видел, что с ними происходит? Кражи с взломом и убийства…

Я стиснул зубы и внезапно так разозлился от мысли, что ей может сделать какой-нибудь маньяк, что не мог дышать.

- Эй, эй! Притормози, парень. Она живет в Форксе, помнишь? Так что ее в худшем случае может смыть дождем.

Он пожал плечами.

- Мне кажется она крайне невезучая, Эмметт, честно. Посмотри на факты. Из всех мест на свете, куда она могла поехать, она очутилась в городке, где вампиры составляют значительную часть населения.

- Да, но мы вегетарианцы. Так разве это невезение?

- Учитывая то, как она пахнет - определенно невезение. И, кроме того, большее невезение, то, как она пахнет для меня.

Я сердито посмотрел на свои руки, испытывая ненависть.

- За исключением того, что ты обладаешь невероятным самообладанием, лучшим, чем у кого-либо ещё, не считая Карлайла. И снова удача.

- А фургон?

- Это была просто случайность.

- Тебе нужно было видеть, как он надвигался на нее, Эм… Я клянусь, казалось, будто она притягивала его словно магнит.

- Но ты был там. Это везение.

- Да ладно? Разве это не самая большая неудача, которая может случиться с каким-либо человеком – влюбить в себя вампира?

Эмметт мгновенье спокойно обдумывал это. Он нарисовал у себя в голове девушку и счел изображение неинтересным.

- Честно, я вообще-то не понимаю, что тебя привлекает.

- Ну, я тоже, по правде говоря, не считаю Розали красавицей, - сказал я грубо. - Честно, она кажется такой трепещущей, от чего любое симпатичное лицо меркнет на ее фоне.

Эмметт хихикнул.

- Не думаю, что ты хочешь мне сказать….

- Я не знаю в чем ее проблема, Эмметт, – солгал я с неожиданной широкой усмешкой.

Я вовремя увидел его намерение напасть на меня. Он попытался столкнуть меня со скалы, и раздался громкий треск, в то время как на камне между нами образовался разлом.

- Жулик, - пробормотал он.

Я ждал, когда он попытается еще раз, но его мысли пошли в другом направлении. Он вновь представил себе лицо Беллы, но оно было белее, глаза ярко-красными…

- Нет, – сказал я сдавленным голосом.

- Это положит конец твоим беспокойствам насчет смертности, разве не так? И к тому же, тебе не захочется ее убивать. Разве это не наилучший вариант?

- Для меня? Или для нее?

- Для тебя, - легко ответил он. Судя по его тону можно было прибавить еще: «Конечно».

Я невесело рассмеялся.

- Неверный ответ.

- Я не имею ничего против, - напомнил он мне.

- Розали против.

Он вздохнул. Мы оба знали, что Розали сделала бы что угодно, отказалась бы от всего, если б смогла вновь стать человеком. Даже от Эмметта.

- Да, Розали против, - тихо согласился он.

- Я не могу…Я не должен…Я не собираюсь разрушать жизнь Беллы. Разве ты не испытывал бы тоже самое, если бы это была Розали?

Эмметт обдумывал это мгновенье.

- Ты и вправду…любишь ее?

- Я даже не могу описать это, Эмметт. Вдруг эта девушка стала для меня целым светом. Я больше не вижу смысла в мире, в котором нет её.

- Но ты не изменишь ее. Она не протянет вечность, Эдвард.

- Я знаю это, - простонал я.

- И как ты уже обратил внимание, она вроде как хрупкая.

- Поверь мне – я и это знаю.

Эмметт не обладал особой тактичностью, и вежливые дискуссии не были его сильной стороной. Сейчас он старался изо всех сил, очень сильно желая не быть грубым.

- Ты хотя бы прикасаться к ней можешь? Я имею в виду, если ты любишь ее…Тебе не хочется, ну, прикоснуться к ней…?

У Эмметта и Розали была бурная интимная жизнь. Ему было трудно понять, как кто-то может любить без этого аспекта.

Я вздохнул.

- Я даже подумать об этом не могу, Эмметт.

- Ого. Ну и что же ты тогда выберешь?

- Я не знаю, - прошептал я. - Я пытаюсь решить это…Отстать от нее. Я просто не могу понять, как заставить себя держаться от нее подальше…

С глубоким чувством удовлетворения я вдруг осознал, что мне лучше остаться, по крайней мере, пока, учитывая приезд Питера и Шарлоты. Ей будет здесь безопаснее со мной это время, чем, если я уеду. На данный момент я могу стать ее нежелательным защитником.

Эта мысль встревожила меня; я испытывал непреодолимое желание вернуться, чтобы иметь возможность исполнять эту роль так долго, как это возможно.

Эмметт заметил перемену в выражении моего лица.

- О чем ты думаешь?

- Прямо сейчас… - признался я, немного смутившись, - Я умираю от желания вернуться в Форкс и проведать ее. Не знаю, сделаю ли я это до ночи воскресенья.

- Ну-ну! Ты не поедешь домой так рано. Дай Розали малость остыть. Пожалуйста. Ради меня.

- Попытаюсь, - сказал я нерешительно.

Эмметт вытащил телефон из моего кармана.

- Элис позвонит, если будет какое-нибудь основание для паники. Она ведет себя так же странно по поводу этой девушки, как и ты.

Я скорчил гримасу.

- Хорошо. Но я не останусь после воскресенья.

- Нет никакого смысла, торопиться обратно, будет солнечно, в любом случае. Элис сказала, что мы будет свободны от школы до среды.

Я строго покачал головой

- Питер и Шарлота знают, как вести себя.

- Мне реально плевать, Эмметт. Учитывая везучесть Беллы, она пойдет гулять в лес именно не в то время и… - я вздрогнул. - Питер не имеет понятия о самоконтроле. Я возвращаюсь в воскресенье.

Эмметт вздохнул.

- Ты точно псих.

Белла мирно спала, когда я влез в ее спальню через окно ранним утром в понедельник. Я не забыл в этот раз о масле, так что окно не издало никакого звука от моего проникновения.

Я мог бы сказать по тому, как ровно лежали ее волосы на подушке, что у нее была менее тревожная ночь, чем в прошлый раз, когда я здесь был. Она сложила свои руки под щекой, как маленький ребенок, и ее рот был слегка приоткрыт. Я мог слышать, как сквозь ее губы медленно входит и выходит воздух.

Я испытывал поразительное удовлетворение оттого, что был здесь, был способен вновь ее увидеть. Я понял, что мне не было по-настоящему спокойно, пока я не увидел все как есть. Все было неправильным, когда я был вдали от нее.

Хотя и правильным не было то, когда я был с ней. Я вздохнул, позволив жажде пламенем проскрести по моему горлу. Я слишком долго не испытывал ее. Время, проведенное без боли и искушения, сделало ее еще сильнее. Она была и без того велика, так что я боялся склониться на колени за ее кроватью, чтобы прочесть названия ее книг. Я хотел знать истории в ее голове, но я боялся не столько своей жажды, сколько того, что, позволив себе приблизиться к ней, я захочу приблизиться еще больше…

Ее губы казались очень мягкими и теплыми. Я мог представить себе что бы чувствовал если бы прикоснулся к ним кончиком пальца. Просто слегка…

Эта была именно того рода ошибка, которую я избегал.

Мои глаза скользили по ее лицу вновь и вновь, высматривая в нем перемены. Смертные все время меняются: мне стало грустно от мысли, что я что-то пропустил.

Я подумал, что она выглядит…усталой. Как будто она не выспалась за эти выходные. Она что, ходила куда-то гулять?

Я молча рассмеялся и усмехнулся над тем, как это меня расстроило. Ну что с того, если да? Я не присваивал ее себе. Она не была моей.

Нет, она не была моей, и мне вновь стало грустно.

Ее рука дернулась, и я заметил неглубокую, недавно зажившую царапину на тыльной стороне ее ладони. Она поранилась? Даже, несмотря на то, что это была явно незначительная ранка, я, тем не менее, забеспокоился. Я рассмотрел место повреждения и решил, что она, должно быть, упала. Это казалось разумным объяснением, учитывая все факты.

Мысль о том, что мне не придется вечно ломать голову и над этими маленькими загадками, была утешительна. Теперь мы были друзьями, ну, или, по крайней мере, пытались быть друзьями. Я мог спросить ее насчет выходных: о пляже, и из-за какого вчерашнего мероприятия она выглядит настолько уставшей. Я мог спросить, что случилось с ее руками. И я мог бы немного посмеяться, когда она подтвердит мою теорию насчет них.

Я мягко улыбнулся, в то время как размышлял, что так или иначе, она упала в океан. Мне было интересно узнать, приятно ли она провела время на прогулке. Мне было интересно, думала ли она обо мне вообще. Скучала ли она по мне хоть немного? Хотя бы на сотую часть так же, как я по ней?

Я пытался представить ее под лучами солнца на пляже. Однако изображение было неполным, потому что я никогда не был на Первом Пляже лично. Я только знал, как он выглядит на картинках…

Я немного растерялся, когда подумал о причине, по которой я ни разу не был на прелестном пляже, находившемся всего в нескольких минутах бега от моего дома. Белла провела день в Ла-Пуш, в месте, куда мне запрещено приходить, согласно договору. В месте, где несколько стариков все еще помнили истории о Калленах, помнили и верили им. В месте, где наш секрет был раскрыт…

Я встряхнул головой. Мне было не о чем беспокоиться. Квилеты тоже были ограничены договором. Даже если Белла столкнется с одним из этих старых мудрецов, они не смогут ничего рассказать. Да и с чего бы этой теме обсуждаться? С чего бы Белле там любопытничать? Нет, Квилеты, были, возможно, единственными, кто не вызывал у меня беспокойства.

Я был зол на солнце, когда оно начало восходить. Я напомнил себе, что не могу удовлетворить свое любопытство с приходом дня. Ну почему оно светит сейчас?

Со вздохом я вынырнул из ее окна до того, как стало достаточно светло, чтобы кто-либо увидел меня здесь. Я собирался остаться в тени густого лесу, находившемся возле ее дома и пронаблюдать, как она поедет в школу, но, когда я оказался между деревьев, удивился, обнаружив след ее запаха, тянувшийся там по тропе.

Я последовал за ним быстро из любопытства, все более и более беспокоясь, оттого, что она вела глубже во мрак. Что Белла тут делала?

Тропа внезапно прервалась, в принципе, посреди леса. Она сошла с тропы всего на несколько шагов, к папоротникам, где прикоснулась к стволу упавшего дерева. Возможно, сев там…

Я сел там же, где и она, и оглянулся вокруг. Все, что она могла увидеть, - это папоротники и лес. Скорее всего, лил дождь: запах был смыт, не засев глубоко в дереве.

Зачем Белла пришла посидеть сюда одна - а она была одна, без сомнений - посреди сырого мрачного леса?

Я не видел никакого смысла, и, несмотря на любопытство, я едва ли мог затронуть эту тему в случайном разговоре.

«Так, Белла, я последовал за твоим запахом сквозь деревья после того, как покинул твою комнату, где я наблюдал, как ты спишь…» Да, это действительно будет тем еще разговором.

Я никогда не узнаю, о чем она думала и что делала здесь, и мои зубы заскрежетали от разочарования. Хуже то, что это было похоже на тот сценарий, который я описывал Эмметту: Белла в одиночестве размышляет в лесу, где ее запах может приманить любого, кто обладает хорошим чутьем.

Я застонал. Она не просто была невезучей, она притягивала беды.

Ну, хорошо, на данный момент у нее есть защитник. Я присмотрю за ней, удержу ее от вреда до тех пор, пока это будет оправданно.

Вдруг я осознал, что хочу, чтобы Питер и Шарлота погостили у нас как можно дольше.

ГЛАВА 8. ПРИЗРАК

В эти два солнечных дня, большую часть времени я не видел гостей Джаспера, пока они пребывали в Форксе. Дома я появлялся только, чтобы Эсми не волновалась. Если бы я не делал и этого, то мой образ жизни больше походил на жизнь призрака, а не вампира. Я скользил невидимой тенью, везде, где я мог следовать за объектом моей любви, рьяно преследуя навязчивую цель – я был там, где мог видеть и слышать ее сквозь мысли тех счастливчиков, которые могли быть рядом с ней даже на солнце, иногда случайно касаясь её руки своей. Она никогда не реагировала на такое прикосновение, ведь их кожа была столь же тепла, как и ее.

Ещё никогда раньше необходимость оставить школу не становилась для меня таким испытанием. Но солнце, как мне казалось, делало ее счастливой, поэтому я не мог сердиться из-за солнечной погоды. Что-то, что нравилось ей, нравилось и мне.

В понедельник утром, я подслушал разговор, у которого было много шансов разрушить мои надежды и сделать время, проведенное далеко от нее настоящей пыткой. Даже не смотря на то, что все миновало, день оказался испорченным.

Я должен был испытать немного больше уважения к Майку Ньютону; он не послал все к черту и не отправился залечивать раны. У него оказалось больше храбрости, чем я на то рассчитывал. Он решил попробовать еще раз.

Белла приехала в школу довольно-таки рано и, похоже, намеревалась, пока есть время, понежится на солнце. Она села на одну из редко используемых скамеек ожидая, когда прозвенит звонок. В её волосах, засиявших неожиданным красным цветом, играли солнечные зайчики.

Майк нашел ее там, снова что-то бормоча под нос, и был явно удивлен своей неожиданной удаче.

Просто наблюдать за этим было невыносимо, я не мог ничего предпринять, прикованный к тени леса ярким солнечным днем.

Она поприветствовала его довольно благожелательно, что ввергло Майка в восторг, а меня в ярость.

Ну вот, я ей нравлюсь. Она не стала бы так улыбаться, если бы я не нравился ей. На сто процентов уверен, что она хотела пойти на танцы именно со мной. Наверное, она поражена тем, как я известен в Сиэтле…

Он тоже заметил эту перемену в цвете её волос.

- Я никогда не замечал прежде – твои волосы отливаю красным.

Я совершенно случайно с корнем выдернул молодое тонкое дерево, на которое опиралась моя рука, когда он схватил прядь её волос.

- Только на солнце, - сказала она.

К моему глубокому удовольствию, она съежилась, когда он заправил локон за её ухо.

Майку потребовалась минута, на то, чтобы восстановить храбрость, которую он потратил на беседу ни о чем.

Она напомнила ему об эссе, которое все мы должны были сдать в среду. По мелькнувшему на её лице самодовольству, стало ясно, что её эссе уже готово. Он об это и не помнил, что весьма сократило его время.

Черт побери, это идиотское эссе.

Наконец он подобрался к сути дела - мои зубы сжались, так же как и кулаки, они, возможно, могли бы сейчас превратить кусок гранита в пыль - и даже теперь, он не мог заставить себя прямо задать вопрос.

- Я собирался спросить, хотела бы ты куда-нибудь сходить.

- О, - сказала она.

На мгновение повисла пауза

О? Что это означает? Она собирается сказать «да»? Постой, я ведь так толком и не спросил её.

Он громко сглотнул.

- Ну, мы бы могли где-нибудь пообедать, а потом бы я занялся этим эссе.

Идиот, это ведь тоже не вопрос.

- Майк …

Каждый сантиметр моей мучительной и яростной ревности был в точности таким же, как и на прошлой неделе. Я сломал другое дерево, пытаясь удержать себя на месте. У меня возникло дикое желание со всех ног броситься через школьный двор - слишком быстро для человеческих глаз - и забрать её подальше от этого мальчишки, которого я ненавидел в этот момент всем своим существом. Я мог бы убить его, и был бы рад этому.

Могла ли она ответить ему согласием?

- Не думаю, что это хорошая идея.

Я снова мог дышать. Мое одеревеневшее тело расслабилось

Ну конечно, Сиэтл был только отговоркой. Не стоило мне спрашивать. О чем я только думал? Разве могу я тягаться с этим уродом Калленом …

- Почему? - подавленно спросил он.

- Знаешь… - протянула она, - … если ты проболтаешься кому-нибудь о том, что я сейчас тебе скажу, то честное слово, я клянусь, что отпинаю тебя до смерти. Смертельная угроза, проскользнувшая в тоне её голоса, вызвала у меня взрыв смеха. В испуге вскрикнула сойка и улетела прочь от меня.

- Думаю, это расстроит Джессику.

- Джессика? Что? Но … О. Ну ладно. Может быть … так … Ха.

Его мысли потеряли всякий порядок.

- Майк, ты что, совсем слепой?

Я был с ней солидарен. Ей не стоило бы считать, что все будут столь же проницательны, как она, хотя в этом случае все было очевидно. Столкнувшись с такими непреодолимыми трудностями чтобы только задать вопрос Белле, неужели Майк не мог представить, что Джессике было не легче? Всему причиной эгоизм, что не позволил ему разглядеть других. Ну а Белла настолько неэгоистична, что смогла увидеть все.

Джессика. Ха. Ничего себе. Ха.

- О, - только и сумел он сказать.

Белла воспользовалась его замешательством, чтобы закончить разговор.

- Урок сейчас начнется, я не могу опоздать.

С тех пор Майк стал ненадежным источником мыслей. Пока он обдумывал и обдумывал Джессику в своей голове, Майк обнаружил, что ему приятна мысль о том, что она может считать его привлекательным. Но конечно это было совсем не то, если бы так считала Белла.

Ну вроде бы она даже и симпатичная. Неплохая фигура. Как говориться синица в руке …

Он был полностью сосредоточен на новых фантазиях, которые были столь же вульгарны как те о Белле, но теперь они только раздражали, а не приводили в бешенство. Он не был достоин не одной девушки – столь легко он заменял одну другой. С тех пор я старался избегать его мыслей.

Как только она оказывалась вне поля зрения, я переламывал пополам ствол огромного дерева, и перескакивал с мыслей одного на мысли другого, чтобы увидеть её, всегда радуясь, отыскав мысли Анжелы Вебер, через которые я мог её видеть. Я был даже благодарен в некоторой степени Вебер за то, что она такой хороший человек. Мысль о том, что рядом с Беллой был хотя бы один надежный друг, заставляла меня чувствовать себя лучше.

Независимо от того, под каким углом мне удавалось увидеть лицо Беллы я не мог не отметить что она снова была чем-то опечалена. Это удивило меня - я считал, что солнца будет достаточно, чтобы сохранить ее улыбку. За ленчем, я видел как она то и дело поглядывает на пустой стол Калленов, и это взволновало меня. Во мне родилась надежда. Возможно, она тоже скучала.

Она собиралась отправиться на прогулку с другими девушками - я автоматически планировал своё собственное наблюдение - но эти планы были отложены, поскольку Майк пригласил на свидание Джессику вместо Беллы.

Таким образом, за место этого я отправился к её дому, одновременно проверив окрестности леса, чтобы удостовериться, что никто представляющий угрозу не блуждал где-то рядом. Я знал, что Джаспер попросил своего, так называемого брата, избегать города – рассказав про мое душевное состояние в качестве объяснения и предупреждения - но, не смотря на это, я не мог позволить себе рисковать. Питер и Шарлотта не намеривались конфликтовать с моей семьей, но намерение - штука изменчивая...

Хорошо, может быть, я перегнул палку. Я знал об этом.

Словно бы зная, что я наблюдал за ней, как будто почувствовав как мучительно мне не видеть её, Белла сжалившись, вышла на задний двор после долгого пребывания в стенах своего дома. В одной руке она держала книгу, в другой несла одеяло.

Я неслышно вскарабкался на самые высокие ветви самого близкого дерева, с которого был виден двор.

Она расстелила одеяло на влажной траве, а затем легла на живот и стала пролистывать потрепанную книгу, как будто пытаясь найти какое-то определенное место в ней. Через её плечо я разглядел название.

Ну конечно, классика. Она была поклонницей Остин.

Она читала быстро, скрещивая то так, то сяк свои лодыжки, поднятые вверх. Я наблюдал за игрой солнечного света и ветра в её волосах, когда ее тело внезапно напряглось, и ее рука застыла на одной из страниц. Все что я видел, что она дошла до третьей главы, когда она резко схватила сразу много страниц и перевернула их.

Я взглянул на заглавие страницы - «Мэнсфилд парк». Она начинала читать новую историю - книга была сборником новелл. Я удивился, сколь быстро она расхотела читать предыдущую.

Спустя несколько мгновений Белла со злостью захлопнула книгу. Со свирепым, хмурым выражением лица, она отбросила книгу в сторону и перевернулась на спину. Глубоко вздохнув, словно бы успокаивала себя, она закинула руки за голову и закрыла глаза. Я помнил содержание романа, но не смог вспомнить ничего, что могло бы так расстроить ее. Ещё одна загадка. Я вздохнул.

Она лежала неподвижно, пошевельнувшись всего лишь раз для того чтобы убрать волосы с лица. Они рассыпались рядом с её головой густой каштановой рекой. И затем она вновь стала неподвижной.

Ее дыхание замедлилось. После нескольких долгих минут ее губы зашевелились. Она говорила во сне.

Сопротивляться было невозможно. Я вслушивался так усиленно, как только мог, улавливая голоса в домах поблизости.

Две столовых ложки муки ... одна чашка молока...

Ну, давай! Все лишь немного веры! Вперед!

Красный, или синий ... или возможно мне стоит одеть что-то более неожиданное...

Рядом не было никого. Я спрыгнул на землю, мягко опустившись на ноги.

Это было очень неправильно и очень опасно. С каким снисхождением я когда-то осуждал Эмметта за беспечность его поступков и Джаспера из-за нехватки у него выдержки - и теперь я сознательно отвергал все правила с такой дикой энергией, на фоне которой бледнели все их ошибки. Я привык быть ответственным.

Я вздохнул, но всё же вышел под лучи солнца, не взирая ни на что.

Я не хотел видеть себя в ярком свете солнца. Плохо то, что моя кожа была подобна грубому камню в тени; я не хотел видеть Беллу и себя рядом с ней в солнечном свете. Различия между нами были непреодолимы и без этой картины в моей голове.

Когда я подошел ближе, то не смог отвести глаз от её искрящейся на солнце кожи. Я сжал челюсти, чтобы не вздохнуть. Может, я сошел с ума? Я представил, как она может испугаться, если откроет глава прямо сейчас…

Когда я собрался сделать ещё один шаг, она вновь заговорила, что заставило меня застыть.

- Ммм... Ммм…

Ничего непонятно. Но я подожду.

Я осторожно взял ее книгу, протянув руку и на всякий случай, сдерживая дыхание в тот момент, когда оказался слишком близко. Я снова стал дышать, оказавшись на несколько ярдов от неё, пробуя на вкус её запах в солнечном свете и на открытом воздухе. Казалось, что жар от солнца делал её аромат ещё слаще. Мое горло обжигало жаждой, новым беспощадным огнем, потому что я слишком долго был вдали от неё.

Мне потребовалось некоторое время, чтобы справиться с этим, и затем, заставив себя дышать через нос – я открыл её книгу, которую держал в руках. Она начала с первого романа... Я быстро перелистал страницы до третьей главы «Чувства и чувствительности», ища что-нибудь потенциально оскорбительное в чрезмерно вежливой прозе Остин.

Когда мои глаза инстинктивно остановились на моем имени – имени персонажа Эдварда Феррарса, впервые представленного именно в этой главе - Белла заговорила снова.

- Мммм… Эдвард, - выдохнула она.

На сей раз я не испугался, что она проснулась. Ее голос был только тихим, задумчивым бормотанием. А не криком ужаса, если бы она увидела мне здесь, рядом с ней.

Радость боролась с отвращением к себе. Я все ещё снился ей, по крайней мере.

- Эдмунд. Ах... слишком… близко…

Эдмунд?

Ха! Её сон был вовсе не обо мне, мрачно сказал я себе. Отвращение стало сильнее вдвойне. Она мечтала о вымышленных героях. Для моего самолюбия это было бы чересчур.

Я положил книгу обратно, и вернулся под тень деревьев – туда, где и должен быть.

День медленно шел на убыль, а я все смотрел, вновь ощущая беспомощность пока солнце медленно катилось к горизонту, и тени ползли по лужайке, приближаясь к ней. Мне бы хотелось оттащить тени обратно, но невозможно было отвратить ночь; тени окутали Беллу. Когда совсем стемнело, ее кожа стала выглядеть слишком бледной – почти призрачной. Ее волосы были снова темными, почти черными на фоне лица.

Смотреть на это было немного жутко – словно бы я наблюдал, как сбываются видения Элис. Только настойчивое, громкое биение сердца Беллы было единственным заверением, лишь этот звук не позволял мне чувствовать, будто я оказался в кошмарном сне.

Я успокоился, только когда её отец вернулся домой.

Я немного слышал его пока он ехал вниз по улице к дому. Он был несколько раздражен ... из-за чего-то в прошлом, что-то связанное с сегодняшним днем на работе. Ожидание смешалось с голодом - я предположил, что он с нетерпением ждал ужин. Но его мысли были настолько тихи, что я не мог быть уверен, я мог уловить только их суть.

Я задавался вопросом, какой же тогда была её мать – какой же генетической комбинацией она являлась, что сделало её столь уникальной.

Белла стала просыпаться, и села в тот момент, когда машина её отца заехала на бетонную дорогу. Она огляделась по сторонам, и, похоже, была удивлена неожиданно обступившей её темнотой. На один короткий миг она посмотрела именно туда, где среди теней прятался я, но потом она быстро отвернулась.

- Чарли? - спросила она тихо, все еще глядя в деревья, окружавшие маленький двор.

Хлопнула дверца машины, и она повернула голову на звук. Белла быстро поднялась на ноги, подобрала свои вещи, бросив ещё один взгляд на лес.

Я перебрался на дерево, что было ближе к окну маленькой кухни, и слушал, как они проводят вечер. Было интересно сравнить слова Чарли с его едва слышными мыслями. Его любовь и беспокойство за единственную дочь заполняли почти все его размышления, а говорил он всегда кратко и не по сути. Большую часть вечера они сидели молча.

Я слышал, как она рассказала о своих планах на завтрашний вечер в Порт-Анжелесе, и пока я слушал, то вместе с ней освобождал и свои планы. Джаспер не просил Питера и Шарлотту избегать Порта-Анжелеса. Хотя я знал, что они недавно охотились и не имели никакого намерения нападать на кого-либо на нашей территории, но я буду следить за ней на всякий случай. В конце концов, там всегда было много других из моей породы. И ещё все эти человеческие опасности, о которых я и не задумывался раньше до некоторых пор.

Я слышал о том, как она беспокоилась из-за того, что она оставляет отца и ему придется готовить обед самому, и улыбался этому доказательству моей теории - да, она была очень заботлива.

И затем я ушел, зная, что вернусь, как только она заснет.

Я не стал бы нарушать её покой просто для того, чтобы смотреть на неё. Я был здесь, чтобы защищать, а не подглядывать, чем бы без сомнения и занимался Майк Ньютон, если бы был достаточно ловок для того, чтобы вскарабкаться на верхушку дерева как я. Я не смог бы поступить с ней так бесчестно.

Когда я вернулся, дом был пуст, к моему облегчению. Мне не пришлось выслушивать беспокойные или осуждающие мысли, что заставляли меня сомневаться в своем душевном здоровье.

Перед тем как уйти оставил мне записку:

Поиграем в футбол? Ну, давай! Пожалуйста!

Отыскав ручку, я небрежно написал слово «извини» под его просьбой. Команда состоится и без меня, в любом случае.

Я отправился самой короткой охотничьей тропой, утоляя голод более мелкими и слабыми животными, что на вкус не так хороши хищники и после сменил одежду, прежде чем вернуться в Форкс.

Сегодня ночью сон Беллы не был спокоен. Она то и дело сражалась с одеялом, а на её лице отражались то волнение. То печаль.

Я задавался вопросом, что за кошмар беспокоит её… но потом понял, что возможно мне лучше не знать.

Все время, когда она говорила во сне, в основном это было недовольное бормотание о трудностях жизни в Форксе, только один раз, когда она выдохнула слово «вернись» и её ладонь раскрылась в бессловесной просьбе, то это подарил мне шанс верить, что возможно ей снился я.

На следующий день, день, который должен быть последним солнечным я снова оказался узником, так же как и вчера.

Белла выглядела ещё более мрачной, чем прежде, и мне стало интересно – не отменит ли она свои планы, ведь очевидно, что она не в настроении. Но поскольку это была именно Белла, то она, очевидно, поставит интересы друзей превыше своих.

Сегодня на ней была блузка глубокого синего цвета, что очень подчеркивало бледность её кожи и делало её похожей на свежие сливки.

После школы Джессика согласилась захватить ещё девушек, среди которых была и Анжела, за что я был ей благодарен.

Я отправился домой за машиной. Когда я наткнулся там на Питера и Шарлотту, то решил дать девочкам час форы. Я никогда бы не выдержал плестись позади них на маленькой скорости – жутко представить.

Я пересек кухню, задумчиво кивнув Эммету и Эсми в приветственном жесте, так же как и всем остальным в гостиной и направился прямиком к фортепьяно.

Тьфу ты черт, вернулся, - Розали, разумеется

Ах, Эдвард, мне так тяжело смотреть, как ты страдаешь, - вся радость Эсми испарилась с приходом беспокойства. Она должна быть обеспокоена. Эта история любви, в которую она так верила, с каждым мгновением становится больше похожей на трагедию.

Повеселись сегодня в Порт-Анжелесе, - ободряюще подумала Элис, - Дашь мне знать, когда можно будет разговаривать с Беллой.

Ну, ты и зануда. Я не могу поверить, что ты пропустил игру вчера вечером, только ради того что бы поглазеть как кто-то спит, - ворчал Эмметт.

Джаспер не высказал никакого мнения на мой счет, даже когда мелодия, которую я начал играть, получилась немного более бурной, чем я задумывал. Это была старая мелодия на знакомую тему – нетерпение.

Джаспер прощался со своими друзьями, которые с любопытством наблюдали за мной.

Какое странное создание, - подумала светловолосая, такая же маленькая, как и Элис, Шарлотта. – В нашу последнюю встречу он был так нормален и вежлив.

В своих мыслях Питер был согласен с ней, как это всегда бывало.

Должно быть всему причина животные. Нехватка человеческой крови рано или поздно сведет их с ума, - решил он.

Его волосы были такие же светлые и практически такие же длинные как и у неё. Они были очень похожи за исключением роста – Питер был почти столь же высок как и Эмметт – в остальном же они выглядели и думали одинаково. Как я всегда считал – они идеально друг другу подходят.

Все кроме Эсми перестали обо мне думать, и я стал играть более приглушенно, так чтобы не привлекать внимания. Я долго старался не замечать их присутствия, позволяя музыке отвлечь меня от смятений. Слишком тяжело было ни видеть девушку своими глазами и через мысли других.

Только когда прощание приблизилось к своему завершению, я вслушался в беседу.

- Если вы снова увидите Марию, - произнес Джаспер с некоторой осторожностью, - передайте, что я желаю ей всего хорошего.

Мария – это тот вампир, что создала Джаспера и Питера – с Джаспером это произошло во второй половине девятнадцатого века, с Питером позже – в сороковых годах двадцатого. Однажды, когда мы были в Калгари, она отыскала Джаспера. Это было очень знаменательная встреча – нам пришлось немедленно скрываться. Джаспер вежливо попросил её в будущем держаться на расстоянии.

- Не думаю, что это случится скоро, - смеясь, ответил Питер – Мария была очень опасна и не было никаких теплых чувств между ними, которые бы хотелось вернуть. В конце концов, Питер явился причиной неудачи Джаспера. Джаспер всегда был любимчиком Марии, но даже это не помешала ей составлять планы его убийства. – Но если я её увижу, то обязательно передам.

Перед уходом они обменялись рукопожатием. Я позволил мелодии, которую играл, затихнуть в нелогичном завершении и торопливо поднялся на ноги.

- Шарлота, Питер, - сказал я, кивнув.

- Рады были снова увидеть тебя, Эдвард, - неуверенно произнесла Шарлота.

Питер только кивнул в ответ.

Сумасшедший, - бросил в мой адрес Эмметт.

Идиот, - тут же подумала Розали.

Бедный мальчик, прозвучало от Эсми.

Элис с упреком подумала:

Они отправятся на восток, в Сиэтл. Они не будут рядом с Порт-Анжелесом, - в качестве доказательства она продемонстрировала мне свои видения.

Я сделал вид, что ничего не слышал. Мои оправдания уже не имели никаких оснований.

Только оказавшись в автомобиле, мне удалось расслабиться. Урчание мотора, который Розали усилила в прошлом году, будучи в лучшем настроении, успокаивало меня. Ощущение того, что я в дороге и мысль о том, что с каждой милей, проносящейся под колесами машины, я становлюсь ближе к Белле, действовало на меня исцеляюще.

ГЛАВА 9. ПОРТ-АНЖЕЛЕС

Когда я добрался в Порт-Анжелес, погода была слишком ясной, чтоб разъезжать по городу; солнце было все еще в зените, и хотя окна моей машины были слегка тонированы, не было никакой причины лишний раз рисковать. По-правде говоря, рисковать еще более.

Я был уверен, что смогу разыскать Джессику, по ее мыслям, на расстоянии - Джессика мыслила гораздо громче Анжелы, но как только я уловлю первую, я без труда смогу распознать и другую. И тогда, когда тени начнут удлиняться, я смогу приблизиться к ним. Пока же, я съехал с дороги на объездное загородное шоссе, которое, как мне показалось, крайне редко использовалось.

Я знал направление цели своего поиска - в Порт-Анжелесе, в действительности, было только одно место, где можно было бы покупать одежду. Для поисков Джессики не потребовалось много времени, она кружилась перед трюмо и через ее периферийное зрение я смог разглядеть Беллу, которая оценивающе разглядывала длинное вечернее черное платье, которое та примеряла.

Белла до сих пор выглядит подавленной. Ха. Анжела была права - Тайлер сыт по горло от всего этого. И, тем не менее, я и подумать не могла, что она настолько расстроится. В конце концов - она же сама отклонила предложение. А что, если Майк заскучает во время бала и никуда больше меня не пригласит? Что, если он снова сделает предложение Белле? Пригласила бы она Майка на танцы, если бы я тогда промолчала? Считает ли он ее симпатичней меня? Думает ли она, что более привлекательная, чем я?

- Знаешь, мне больше нравится, как ты выглядела в синем платье, - сказала Белла. – оно подчеркивает цвет твоих глаз.

Джессика послала Белле наигранно теплую улыбку, при этом оставаясь все такой же подозрительной.

Она что, правда так думает? Или она хочет, чтобы я была похожа на корову в субботу?

Я уже устал, оттого что творилось в голове у Джессики. И стал искать, нет ли поблизости Анжелы - к сожалению, Анжела была полностью поглощена примеркой платьев, я не стал глубже вникать в этот процесс, дабы не вторгаться в ее личную жизнь.

Ну, по крайней мере, я не увидел никаких серьезных неприятностей, в которые могла бы угодить Белла, находясь в универмаге. Я позволю им свободно бродить по магазину и делать покупки, а затем догоню уже на выходе. До наступления темноты осталось совсем чуть-чуть - с запада небо стало затягиваться тучами. Пока я мог только мельком разглядеть их через стволы деревьев, но уже было понятно, как они будут торопить закат. Я приветствовал и жаждал их приближения больше, чем когда-либо прежде. Завтра я снова смогу быть рядом с Беллой в школе, единовластно завладеть ее вниманием за ленчем. Я смогу задать ей все те вопросы, которые у меня накопились...

Итак, значит, она была в злости от предположения, сделанного Тайлером. Я разглядел это в его мыслях – о чем он вообще думал, делая Белле подобное предложение, на что рассчитывал? Я представил себе выражение ее лица в тот день - нарушенного недоверия - и рассмеялся. Я задавался вопросом, что же она даст ему прямой ответ. Я бы ни за что не пропустил подобного.

Как же медленно тянулось время, пока я ждал наступления темноты. Я периодически проверял о чем думает Джессика; ее ментальный голос было легко уловить, и все же, я не испытывал удовольствия от длительной связи с ее мыслями. Я увидел место, куда они собирались зайти перекусить. Было уже поздновато для обеда… возможно, я, чисто случайно, забреду в тот же ресторан. Я нащупал в кармане мобильный, подумывая пригласить Элис, чтобы поесть... Ей бы понравилась эта идея, конечно же она захочет поболтать с Беллой. Я до сих пор не был уверен, готов ли я посвятить Беллу в тонкости своего мира. Разве уже то, что я был вампир не было достаточной проблемой?

Я снова мысленно проверил Джессику. В этот момент она думала о своих драгоценностях, спрашивая, что думает Анжела по этому поводу.

- Может мне стоит вернуть ожерелье? - сказала Джессика. - У меня уже есть одно дома, мне кажется оно должно неплохо здесь смотреться, тем более, что я потратила большую сумму, чем собиралась... Мама убьет меня. И чем я только думала?

- Вообще-то я не собиралась снова идти в магазин. Как думаешь, Белла будет нас искать? - сказала Анжела.

Ну и как же это понимать? Беллы с ними не было? Я осмотрелся вокруг, сначала при помощи Джессики, затем переключился на Анжелу. Они были на тротуаре перед фасадами магазинов и собирались переходить через дорогу. Беллы нигде рядом не было.

Да, кому вообще нужна эта Белла? - эта мысль проскользнула у Джесс, прежде, чем та что-то ответила Анжеле.

- С ней все нормально. Чтоб сходить в ресторан и у нас будет предостаточно времени, даже если придется вернуться. В любом случае, у меня ощущение, что Белле нужно побыть одной.

Я получил мимолетное упоминание о книжном магазине - Джессика была уверена, что Белла направилась именно туда.

- Тогда нам стоит поторопиться, - сказала Анжела. Я надеюсь, Белла не подумает, что мы её бросили. Перед этим, в машине, она была так мила со мной... Она действительно замечательный человечек. Но выглядит какой-то очень грустной весь день. Вот интересно, не из-за Эдварда Каллена ли все это? Держу пари, дело именно в этом, иначе, зачем же она так расспрашивала о его семье…

Мне необходимо было быть более внимательным. Я что, все здесь пропустил? Белла все это время витала в облаках, а до этого - интересовалась мной? Сейчас же Анжела была сосредоточена на Джессике - а та без умолку болтала об этом идиоте Майке - поэтому ничего интересного или полезного из этого я не смог извлечь.

Судя по всему, тени достаточно сгустились. Совсем скоро солнце полностью исчезнет за тучами. Если бы мне удалось держаться западной стороны дороги, здесь здания отбрасывали тень и полностью скрывали улицу от остатков солнечного света…

Дороги в городе были достаточно свободными, по мере того, но как я проезжал через центр, мое волнение нарастало. Я не мог найти точного определения своему состоянию - Белла сейчас была предоставлена сама себе - и я понятия не имел, где её искать. Но я должен был найти.

В Порт-Анжелесе я ориентировался достаточно свободно; для начала я съездил прямо к книжной лавке, образ которой почерпнул из мыслей Джессики, надеясь, что мой поиск будет короток, но отчаянно сомневаясь, что это будет так просто. И Белла совершенно не облегчала мне задание.

Весьма прилично выглядящий, небольшой магазин был пуст, за исключением сумбурно-одетой женщины, позади прилавка. Здесь не было ничего, что бы могло заинтересовать Беллу - все было слишком современно для человека ее натуры. Мне было безумно интересно, а заходила ли она сюда вообще?

Часть пути до магазина скрывала тень. Это был небольшой участок под навесом книжной лавки. Нет, я не должен. Прохаживаться здесь в дневное время, под солнцем рискованно. Ведь может ещё такое, что какой-то автомобиль, проезжая мимо отразит солнечный свет не туда куда нужно?

Но как же мне ещё отыскать Беллу?

Припарковавшись, я вышел из машины, следя за тем, чтобы оставаться в густой тени. Быстрым шагом я зашел в магазин, при этом не ощутив в воздухе даже слабого намека на аромат Беллы. Она была здесь, на тротуаре перед магазином, но не было никакого намека на ее присутствие в магазине.

- Добро пожаловать! Могу я чем-то помочь… - начала было продавщица, но я уже был снаружи.

Я следовал за ароматом Беллы, так далеко, насколько это представлялось возможным не выходя за пределы тени, остановившись только подобравшись к границе солнечного света.

В этот момент я чувствовал полнейшее бессилие - отгороженный границей между тьмой и светом, что простиралась через тротуар впереди меня. Полностью ограничен.

Мне оставалось только гадать, продолжила ли она идти по улице или нет, направляясь на юг. Ничего, что могло бы заинтересовать, в тех краях не было. Неужели она заблудилась? М-да, исходя из особенностей характера Беллы, такую возможность не нужно отметать.

Я вернулся к машине и медленно ездил вдоль улиц, пытаясь ее отыскать. Я выходил из машины еще на нескольких теневых участках пути, но все что смог - это уловить отголосок ее аромата, причем направление, в котором он отдалялся, очень мне не понравилось. И куда же она направлялась?

Я несколько раз проезжал туда и обратно между книжным магазином и рестораном, надеясь перехватить ее на пути. Джессика с Анжелой уже были в ресторане, не решаясь – сделать ли им заказ или подождать Беллу. Джессика настаивала на том, чтоб заказывать прямо сейчас.

Я дошел до того, что принялся выхватывать у прохожих мимолетные упоминания о Белле, осматриваясь по сторонам через их зрение. Ну хоть кто-то же должен был ее где-нибудь приметить!

С каждой минутой моих поисков волнение все возрастало. До этого я даже и не задумывался, насколько непросто будет ее найти – мелькнув в одном месте, вот как сейчас, она сразу же двигалась абсолютно в другом направлении от меня, совершенно пренебрегая всяческим законами логики. Мне это совершенно не нравилось.

Облака нависли над горизонтом, и, еще через несколько минут, я смогу беспрепятственно разыскивать ее, передвигаясь пешком. Вот тогда-то поиски не заняли бы у меня много времени. Единственной преградой было солнце, которое в данной ситуации делало меня совершенно беспомощным. Всего несколько минут, а затем преимущество было бы снова на моей стороне - это будет человеческий мир, бессильный против меня.

И снова много посторонних мыслей. Очень много примитивных мыслей...

- ... думаете, что у малыша какая-то другая ушная инфекция …

- ... Это было шесть четыре м-м или "шесть на четыре"...?

- ... Опять опоздала. Я должна сказать ему…

- ... А вот и она! Ага!

Есть, я увидел ее лицо. Наконец, хоть кто-то заметил ее!

Облегчение было секундным, потому что затем я прочитал в полном объеме мысли того, кто злорадствовал, глядя на нее из тени.

Разум незнакомца был чужим, но что-то в нем было мне знакомо. Когда-то я вел охоту именно за такими.

- НЕТ! - рев и рычание вырвалось из моего горла. Я притопил педаль акселератора до пола, но куда мне нужно ехать?

Через его мысли я знал толь общее местоположение, но не было ничего конкретного. Хоть что-то, ну должно же было быть хоть что-то - уличный знак, витрина, что-нибудь из окружения, что дало бы информацию о том, где они! Только вот Белла находилась в непроглядной тени, и его взгляд сосредотачивался только на ее напуганном лице - он наслаждался ее страхом.

В уме этого человека лицо Беллы было каким-то запятнанным, опороченным воспоминаниями о других лицах. Белла явно не была его первой жертвой.

Рокот моего разъяренного рычания прокатился по салону автомобиля, но это мало меня беспокоило.

За спиной Беллы была глухая стена. Скорее всего, это какой-то промышленный район города, удаленный от торгового, более населенного района. Мой автомобиль завизжал на повороте, уходя в сторону от встречного автомобиля. Хотел бы я думать, что интуиция меня не подведет и я выбрал правильный маршрут. К тому времени, как водитель встречной машины успел просигналить мне, этот звук уже был далеко позади.

Вы только посмотрите, как она трясется от страха! - человек заливался смехом в предвкушении. Для него страх был ничем - всего лишь, доставляющий ему удовольствие атрибут.

- Оставьте меня в покое. - Белла произнесла эту фразу достаточно громко, но она не кричала.

- Да не будь ты такой, сладенькая.

Человек заметил, как она вздрогнула от резкого смешка, раздавшегося с другой стороны. Этот шум нервировал его.

Заткнись сейчас же, Джеф! - подумал он - в то же время его позабавило, как съежилась девушка от этих звуков. Это взволновало его. Он начал воображать как она его умаляет, все способы, которыми она попросит…

Мне и не пришло в голову, что у монстра была компания, пока я не услышал громкий смех. Через него я проверил все вокруг, отчаянно нуждаясь хоть в чем-то, что смогла бы помочь. Он сделал первый шаг в направлении Беллы, сгибая при этом руки.

Мысли, блуждавшие в головах у остальных, не были настолько омерзительны, как его. Все они были слегка навеселе, ни один из них и подумать не мог, как далеко человек, которого они звали Лонни, собирался зайти. Все окружающие, подобно слепым, безоговорочно принимали лидерство Лонни. Ведь он пообещал им небольшое развлечение...

Один из них бросил нервный взгляд через улицы - его не интересовала застигнутая врасплох девушка - и этим самым дал мне зацепки, в которых я так нуждался. Я понял, что это было за пересечение улиц, в направлении которых он уставился.

Пролетев на красный свет, я еле проскользнул между двумя автомобилями в движущимся потоке. Позади меня сигналили машины.

Тут в кармане завибрировал мобильник. Я на это не обратил никакого внимания.

Растягивая удовольствие, Лонни медленно приближался к девушке - близость момента насилия растормошило его. Он ждал ее крика, готовясь смаковать его.

Белла сжала челюсти и взяла себя в руки. Его это удивило - он ожидал, что она попытается убежать. Удивленный этим он был слегка разочарован. Он получал удовольствие от преследования своей жертвы, как тот адреналин, возникающий во время охоты.

А она, однако, храбрая. Возможно, это и к лучшему… больше будет сопротивляться.

Сейчас я был на расстоянии квартала от них. Монстр уже мог расслышать рев двигателя моего автомобиля, но, не придав этому никакого значения, он всецело был занят своей жертвой.

Мне бы очень хотелось посмотреть, как же он будет радоваться, когда из охотника превратиться в добычу. А еще меня очень интересовало, как ему понравиться мой стиль охоты.

Каким-то уголком моего сознания я уже перебирал разнообразные пытки, которым мог его подвергнуть, пытаясь найти те, которые доставят ему больше боли. Он был бы ими искалечен. Он испытал бы невероятные муки агонии. Остальная компания умерла бы довольно быстро, но монстр по имени Лонни умолял бы о смерти ещё очень долго, прежде, чем я сделал бы ему такой подарок.

Он был на пересечении с тем местом, где стояла Белла.

Я резко завернул за поворот, свет фар осветил всю эту сцену, ослепив ее участников. Я, возможно, сбил бы их лидера, выпрыгнувшего на дорогу, но это было слишком легкой смертью для него.

Мне пришлось обогнуть этот участок и завернуть автомобиль таким способом, чтоб пассажирская дверь оказалась рядом с Беллой. Когда я резко открыл ее, она уже бежала к автомобилю.

- В машину, - процедил я.

«Черт возьми, что все это значит?»

«Так и знал, что это плохая идея! Она не одна»

«Я должен бежать отсюда?»

«Думаете, я это так и оставлю... «

Без малейших колебаний, Белла запрыгнула в салон автомобиля и тут же захлопнула дверцу за собой.

А после, она посмотрела на меня таким доверчивым и благодарным выражением, какого я никогда не встречал ни у одного человека, и в тот же миг все мои планы возмездия моментально разрушились.

Не потребовалось и секунды, чтобы понять - я не смогу оставить ее одну в автомобиле, даже для того, чтоб проучить четырех проходимцев с улицы. Как бы я попросил ее не смотреть на то, что с ними будет происходить? Ха! Когда это она делала то, о чем я ее просил? Когда это она делала хоть что-то, безопасное для себя самой?

Смог бы я вырвать мерзавцев из ее поля зрения, а после оставить одну, предоставленную самой себе? Это был бы только вопрос времени, поскольку на вечерних улицах Порта-Анжелеса хватало и другого не менее опасного народа, они были не первыми и не последними! Белла словно магнит, притягивающий к себе все самое опасное. Я не мог больше этого допустить.

Со стороны, в моих действиях не было ничего необычного, все выглядело как часть единого целого, я надавил на педаль газа, увозя ее от преследователей с такой скоростью, что они остались стоять раскрыв рты, глядя вслед моему автомобилю. Она даже не заметила момента моего замешательства. Белла думала, что именно таким и был, изначально, план спасения.

Мне бы даже не удалось сбить этого урода машиной. Ведь это так бы ее испугало.

Я желал его смерти настолько сильно, что потребность в ней звенела в моих ушах, омрачая все мои мысли, я чувствовал во рту вкус его крови. Каждый мой мускул был напряжен, сокращался, в необходимости утолить эту потребность. Я просто должен был убить его. Мне хотелось медленно сдирать с него кожу, слой за слоем, кусочек за кусочком, отделять кожу от мускулов, мускулы от костей…

Все бы это было осуществимо, если бы не девушка - единственная для меня во всем мире - сейчас схватилась за свое сиденье обеими руками, смотрела на меня, и взгляд ее глаз при этом был таким открытым и совершенно доверчивым. Так что моя месть откладывалась.

- Стоит пристегнуться, - посоветовал я.

Мой голос звучал грубо, с оттенком ненависти и жажды крови. Это была не обычная жажда крови. Мне бы совсем не хотелось очернять себя, принимая другую сторону существа, живущего во мне.

Она защелкнула ремень безопасности, подскочив от звука, который при этом раздался. Этот незначительный звук заставил ее подскочить, а то, что я несся через город, игнорируя все дорожное движение, ее совершенно не взволновало. Я ощущал на себе ее взгляд. Белла казалась, какой-то совершенно расслабленной. Ее состояние было совершенно мне не понятно - особенно учитывая то, что она только что пережила.

- Как ты, все нормально? - спросила она, ее голос был немного хриплым из-за того напряжения и страха, что ей пришлось испытать.

Она интересовалась все ли в порядке со мной?!

Я размышлял над ее вопросом доли секунды. Этого было совершенно недостаточно, чтобы Белла заметила мои колебания. А было ли со мной все в порядке?

- Нет, - понял я, а в моем голосе так и звенела ярость.

Мы приехали на то же самое редко используемое шоссе, где я провел день, занимаясь своей, слежкой. Теперь под кронами деревьев была непроглядная темень.

Я был настолько разъярен, что словно вкопанный не мог двинуться с места. Мои, словно, скованные льдом руки, жаждали сокрушить нападавшего на нее, разорвать его в клочья, настолько изуродованные, что его труп никогда не смогли бы опознать…

Но для этого мне нужно будет оставить ее здесь одну, совершенно незащищенную, темной ночью.

- Белла? - спросил я сквозь зубы.

- Что? - хрипло ответила она. После чего пару раз кашлянула, прочищая горло.

- С тобой все хорошо? - вот что для меня было важнее всего, это было первостепенно. Возмездие было вторично. Разумом я это осознавал, да вот только тело мое настолько сильно было заполнено гневом, что было трудно думать.

- Думаю, да, - ее голос, был все еще сиплым, без сомнения, из-за страха.

Ну и вот... я не мог оставить ее.

Даже если бы ей не грозила постоянная опасность, по причине, приводящей меня в бешенство - просто злая шутка, которую вселенная сыграла со мной - даже если бы я целиком и полностью уверился, что Белла была бы в полной безопасности в мое отсутствие, я не смог бы оставить ее в одиночестве, в темноте.

Она, должно быть, очень напугана.

И все же сейчас я был не в том состоянии, чтоб успокаивать ее - при том, что я знал, как можно этого достигнуть - я не сделал этого. Конечно же, она ощущала те волны жестокости, которые отходили от меня, это было очевидно. И боюсь, я напугаю ее еще сильнее, если не смогу загасить жажду, закипающую во мне.

Мне нужно сосредоточиться на чем-то другом.

- Прошу, расскажи что-нибудь, - умолял я.

- Прости, не поняла, что ты имеешь в виду?

Моего самоконтроля только и хватило на то, чтобы объяснить, что мне нужно.

- Поболтай о чем угодно, бессмысленном, просто, чтоб я успокоился, - объяснил я все еще сквозь зубы. Только факт, что она нуждалась во мне, держал меня здесь, в автомобиле. Я мог услышать мысли того негодяя, его разочарование и возмущение… Я знал, где смогу его отыскать… Я зажмурился, желая не видеть этого…

- Хмм… - Белла колебалась. Я так понял, она пыталась осмыслить то, о чем я ее попросил.

- Я собираюсь боднуть машину Тайлера Кроули, завтра перед школой? - Бела произнесла это так, будто задавала вопрос.

Мда уж… - это было именно то, в чем я нуждался. Конечно, это именно в духе Беллы - придумать что-то эдакое, неожиданное. И как всегда, угроза, сорвавшаяся с ее губ, была какой-то веселой - смешной до безобразия. Если бы меня не одолевало желание убить, то я бы просто расхохотался.

- Зачем? - прорычал я, вынуждая ее снова заговорить.

- Он разболтал всем вокруг, что идет со мной на танцы, - сказала она голосом, вмещавшим в себя храбрость маленького тигренка.

- Или он законченный безумец, либо, как вариант, он пытается довести до конца то, что чуть не убило меня в последний раз…думаю, ты помнишь, о чем я, - сухо заметила она - его тонкий намек на приглашение - так или иначе правильный способ добиться этого. Таким образом, у меня, как у особы, подвергшейся с его стороны смертельной опасности, он пытается просить прощение и загладить свою вину. Мне совершенно не нужны враги, и возможно Лорен отстала, если бы он оставлял меня в покое. Вот именно поэтому я думаю, что мне придется подрезать его "Сентру", - она задумчиво продолжила. - Если у него не будет машины, то он никого не сможет пригласить…

Было занимательно наблюдать, как превратно она воспринимала многие вещи. Упорство, проявляемое Тайлером, не имело ничего общего с тем несчастным случаем. Она, похоже, совсем не понимала смысла того внимания, которым пользовалась у парней в школе. Разве она не видела, что со мной твориться то же самое?

Аха, сработало. Умственные процессы, творившиеся у нее в голове, всегда были такими захватывающими. Контроль над самим собой вернулся, я стал осознавать, кое-что кроме мести и мучений…

- Я слышал об этом, - сказал я ей. Она прекратила говорить, а я нуждался в ее продолжении рассказа.

- Слышал? - спросила она недоверчиво. После чего ее интонации стали более сердитыми.

- Если он будет парализован от шеи и ниже, он, опять же, не сможет пойти на балл.

В некотором роде я пожалел, что не могу попросить ее продолжать свой рассказ о смертельной угрозе и членовредительстве. Возможно, это был бы не лучший способ, выбранный ею, чтоб успокоить меня. Что же до ее слов - в данном случае это просто сарказм, гипербола - напоминание того, в чем я отчаянно нуждался в этот момент.

Я вздохнул, и открыл глаза.

- Полегчало? - робко поинтересовалась Белла.

- На самом деле, не очень.

Нет, я действительно успокоился, но лучше от этого не стало. Я только что осознал, что не могу убить монстра по имени Лонни, при том, что это было самым сильным желанием. Почти.

Единственной вещью в этот момент, которую я хотел больше, чем предаться правосудному убийству, была эта девушка. И, несмотря на то, что я не мог ей обладать, одной мечты о такой возможности было достаточно, чтоб удержать меня от смертельной гонки сегодня ночью - в независимости от того, насколько защищенной такая вещь могла бы быть.

Белла заслуживала лучшего, убийца ей ни к чему.

Я провел семь десятилетий, пытаясь быть чем-то другим - чем-то кроме убийцы. Все те годы усилий не могли сделать меня достойным девушки, сидящей сейчас рядом. И все же, я чувствовал, что, если бы я возвратился к той жизни - жизни убийцы - всего на одну ночь, путь к ней был бы потерян навсегда. Даже если бы я не выпил их кровь - даже если бы мои глаза не окрасились сверкающей краснотой - разве не ощутила бы она изменений во мне?

Ради неё я старался стать лучше. Конечно, это было невозможно. Но я буду продолжать пытаться.

- Что случилось? - прошептала Белла.

Её дыхание заполнило мои легкие, это напомнило мне, почему я совершенно не заслуживаю ее. После всего этого, даже не смотря на то, как сильно я любил ее…она все еще заставляла мой рот наполняться ядом.

Я должен быть с ней полностью откровенным, насколько это вообще возможно. Я был обязан.

- Белла, иногда мне трудно справиться со своим гневом, - я вглядывался в черноту ночи, одинаково желая, что бы она услышала ужас, зарождающийся в моих словах и также, чтобы этого не произошло. Хотя, конечно же, я не хотел, что бы она слышала этого. Беги Белла, беги. Прошу останься, Белла, останься. - Это будет крайне не желательно для меня развернуться и выследить их... – стоило только подумать об этом, как я чуть не вылетел из машины. Я глубоко вздохнул, позволяя ее аромату огнем растечься по горлу. - По крайней мере, это - то, что возможно, задержит меня.

- О...

Кроме этого она ничего не сказала. Что именно она поняла из того, что я пытался сказать? Я поглядел на нее украдкой, но на ее лице не отражалось ровным счетом ничего. Может быть, это был шок. Хорошо и то, что она не закричала. Пока что.

На мгновение воцарилась полная тишина. Я забеспокоился, пытаясь быть тем, кем следовало. Кем я не являлся.

- Наверное, Джессика и Анжела уже волнуются, - сказала она спокойно. Тембр ее голоса был очень ровным, и я не мог предположить, что это значит. Было ли это следствием шока? Возможно, она не достаточно осознала, события этого вечера. – Я должна была встретится с ними…

Хотела ли она держаться от меня подальше? Или беспокойство было вызвано тем, что она волнуется за подруг?

Я не ответил, но завел автомобиль и повез ее обратно. С каждым дюймом, приближающим меня к городу, держаться поставленной мной цели было все тяжелей. Ведь я был так близко к нему...

А что, если это было невозможно - если я никогда не смогу заслужить этой девушки - какой смысл оставаться этому человеку безнаказанным? Конечно же, я мог позволить себе так много…

Ну уж нет. Я не сдамся. Пока. Я слишком сильно желал быть с Беллой, чтобы так просто сдаться.

Мы оказались у ресторана, где она, как предполагалось ранее, должна была встретиться с подругами, прежде, чем я даже начал различать мысли. Джессика и Анжела уже закончили обедать, и теперь обе действительно волновались о Белле. Они отправились на ее поиски, шагая вдоль неосвещенной улицы.

Неподходящий вечер для прогулки…

- А как ты узнал, где...? - незаконченный вопрос Беллы отвлек меня, и я понял, что допустил еще одну оплошность. Я был слишком увлечен, и забыл спросить её, где она должна была встретиться с подругами.

Но, вместо того, чтобы закончить вопрос и настоять на своем, Белла только покачала головой и полу улыбнулась.

Что бы это означало?

Хорошо, у меня не было времени, чтобы ломать голову над ее странным принятием моего более странного поведения. Я открыл дверцу машины со своей стороны.

- Что ты делаешь? - спросила Белла с несколько ошарашенным видом.

Не позволяю тебе выходить из поля моего зрения. Не позволяю себе оставаться лицом к лицу с самим собой. Что-то в этом духе.

- Я приглашаю тебя пообедать.

Итак, это будет очень интересно. Было похоже на план, придуманный мной и Элис, заключавшийся в том, чтоб однажды вечером мы, по чистой случайности, выбрали тот же ресторан, что и Белла со своими подругами. И теперь - только полюбуйтесь - фактически я назначаю свидание девушке. Единственное, не беру во внимание тот факт, что я не дал ей шанса отказаться.

Прежде, чем я обошел автомобиль, дверь с ее стороны уже была открыта - это было необычно и неприятно для меня, вынужденного двигаться с обычной скоростью - вместо того, чтобы ждать пока я сам не сделаю это для нее. Было ли это потому, что она не привыкла к подобному обхождению, не считая себя леди, или потому что она не думала обо мне как о джентльмене?

Я подождал, пока она не присоединилась ко мне, все больше волнуясь из-за её подруг, которые завернули куда-то в темноту.

- Пойди и останови Джессику и Анжелу прежде, чем тебе придется разыскивать их, - распорядился я. - Не думаю, что смогу себя сдержать, если снова повстречаю наших новых знакомых.

Нет, для этого я не достаточно силен.

Она дрожала, но затем быстро взяла себя в руки. Белла была в полпути от них, когда громко крикнула:

- Джесс! Анжела!

Они обернулись. Помахав рукой, Белла привлекла их внимание.

Белла! О, жива и невредима! С облегчением подумала Анжела.

Не прошло и года. Проворчала Джессика, хотя была рада, что Белла не заблудилась и что с ней все в порядке. Это заставило меня поменять свое мнение о ней, в несколько лучшую сторону.

Они поторопились назад, но как только увидели рядом с Беллой меня, остановились как вкопанные.

Ну, ничего себе! - Джесс была ошеломлена. С ума сойти!

Неужели Эдвард Каллен? Она ушла для того, чтобы найти его? Но почему тогда она спрашивать о его семействе по дороге сюда, если знала, что он здесь... В её сознании я увидел краткую вспышку, отражающую бледное лицо Беллы, когда она спросила Анжелу, часто ли моя семья пропускала занятия в школе.

Нет, она, скорее всего, не знала, - сделала вывод Анжела.

Мысли Джессики метались между удивлением и подозрением.

И как же Белла скрывала это от меня?

- Где вы были? - спросила Джессика, уставившись на Беллу, краем глаза подсматривая за мной.

- Я заблудилась. И затем я столкнулся с Эдвардом, - сказала Белла, указав на меня. Тон, которым она говорила, был абсолютно нормальным. Как будто бы в действительности совершенно ничего не произошло.

Скорее всего - это потрясение. Это было единственным объяснением ее спокойствия.

- Вы будете не против, если я присоединился к вам? – спросил я, стараясь быть вежливым; я знал, что они уже перекусили.

О Господи! Какой же он горячий! - подумала Джессика и дальнейшие ее мысли стали несвязными.

Анжела была более собрана.

Как жаль, что мы уже поели. Вау. Просто. Вау.

Почему бы не сделать этого ради Беллы?

- Э-э … конечно, - согласилась Джессика.

Анжела нахмурилась.

- Хм, по правде говоря, Белла, мы уже поели, пока ждали тебя, - сообщила она. - Прости.

Что? Заткнись! Джесс вопила от негодования.

Белла пожала плечами. Как ни в чем не бывало. Определенно она ещё в шоке.

- Ничего страшного, я и так не голодна.

- Я думаю, что тебе все же нужно хоть что-то съесть, - поспорил я.

Уровень сахара в ее крови понижен, я с извращенным наслаждением представил, что ее аромат после еды будет еще слаще, чем сейчас. Тот ужас, что ей предстояло пережит мгновенно собьет ее с толку и пустой желудок был бы совершенно не кстати. Она была гораздо слабее, чем хотела казаться – это я точно знал.

Если девушки направятся прямиком по домам, им не будет угрожать никакая опасность. В отличие от Беллы опасность не преследовала их на каждом шагу.

Я бы предпочел остаться с Беллой наедине - причем настолько длительно, насколько она сама бы этого пожелала.

- Полагаю, никто не будет против, если я сам провожу Беллу домой? – сказал я Джессике прежде, чем Белла сумела бы среагировать. - Таким образом, вам не нужно будет сидеть, и ждать, пока Белла поест.

- Ну да, конечно, без проблем… - говоря это, Джессика уставилась на Беллу, ища тем самым подтверждение, что именно этого и хотела сама Белла.

Как же я хочу остаться… только вот она, скорее всего, захочет оказаться с ним с глазу на глаз. А кто бы отказался? Вот такими вот были мысли Джесс. В тот самый момент Белла ей подмигнула

Белла подмигнула?

- Ладненько - быстро произнесла Анжела, уже собираясь уходить, тем более, раз именно этого хотела Белла. Похоже, это было действительно то, что она хотела.

- До завтра, Белла… Эдвард, - она очень хотела произнести мое имя небрежным тоном. Затем она схватила Джессику за руку и стала подталкивать её.

Нужно будет как-то поблагодарить за это Анжелу.

Автомобиль Джессики был припаркован здесь же, под ярким пятном уличного фонаря. Белла внимательно следила за подругами, и она беспокойно хмурилась, до тех пор, пока они не сели в машину, таким образом, она хотела быть уверена, что ничего не случится. Как только они тронулись с места, Джессика помахала рукой, Белла ответила тем же. Только когда автомобиль скрылся из виду, она глубоко вздохнула, повернулась ко мне.

- Я действительно не хочу есть, - произнесла Белла.

Зачем ей нужно было дожидаться отъезда подруг, чтобы мне это сообщить? Действительно ли она хотела побыть со мной наедине - даже теперь, после того, как наблюдала мой приступ ярости?

Но, не смотря ни на какие причины, поесть ей было нужно.

- Только после вас - сказал я.

Я придержал перед ней открытую дверь ресторана.

Она вздохнула и вошла.

Я прошел рядом, направляясь к небольшому подиуму, на котором ожидала хозяйка заведения. Белла все еще не выражала никаких эмоций. Я хотел коснуться ее руки, дотронуться до ее лба, чтобы проверить, а нет ли у нее температуры. Но она отдернулась бы от моего ледяного прикосновения, точно так же, как это произошло прежде.

О, Боже мой, - довольно громкий мысленный голос хозяйки, вклинился в мое сознание. Боже мой.

Было похоже на то, что сегодня вечером у девушек просто сносило из-за меня крышу. Или я просто больше сосредотачивался на этом возможно из-за того, что бы Белла так же относилась ко мне? Мы всегда были очень привлекательными в глазах наших жертв. Прежде, я об этом никогда особо не задумывался. Обычно, как в случае с Шелли Коуп и Джессикой Стэнли, это была только прелюдия, притупляющая ужас - страх, зарождающийся очень быстро после того, как развеется очарование…

- Можно заказать столик на двоих? - предложил я сам, так как хозяйка молчала.

- Ну конечно же. Добро пожаловать в La Bella Italia. - М-м…! Какой голос! - Пожалуйста, следуйте за мной.

Её мысли были заняты сложными подсчетами.

Может быть - его кузина. Хотя, вряд ли - они не похожи друг на друга. Но они определенно семья. Ведь он же не может быть с нею.

Так всегда бывает с людьми, их зрение затуманено; они ничего не могу увидеть ясно. Эта женщина смогла оценить мои внешние, заманчивые для добычи, ухищрения настолько привлекательными, но не смогла увидеть нежное совершенство девушки, находящейся рядом со мной.

Ну и замечательно, в случае чего, не придется ее выпроваживать, - размышляла хозяйка, препровождая нас к "семейному столу", расположенном в самой переполненной части ресторана. - Получится у меня или нет, подсунуть ему свой номер телефона, пока она здесь...? - продолжала официантка свои размышления.

Я достал определенную сумму из кармана. Люди были неизменно сговорчивыми, когда в ход шли деньги.

Белла ни капли не возражая уже собиралась разместиться за столиком, который нам предложила хозяйка. Я отрицательно покачал головой, и Белла в недоумении застыла. Да, сегодня вечером будет много недоумения. И толпа людей вокруг нас вовсе не способствовала предстоящей беседе.

- Возможно, вы можете предложить что-то более уединенное? – поинтересовался я у хозяйки, вручая ей деньги. Ее глаза расширились от удивления, после чего сузились, в то время как ее рука тянулась за купюрой.

- Уверена, что смогу найти такое.

Пока она провожала нас за отгороженный столик, хозяйка сосредоточенно считала деньги.

Пятьдесят долларов за более подходящий столик? Слишком богатенький. В этом есть смысл - держу пари, что его куртка стоил больше, чем моя последняя зарплата. Проклятье. Зачем ему уединяться с ней?

Нам предложили место для двоих в тихом закутке ресторана, где никто не сможет нас увидеть – не сможет увидеть реакцию Белы на то, что я собирался ей сказать. У меня не было ни малейшей идеи по поводу того, что захочет узнать Белла. Или по поводу того, что я смогу ей рассказать.

Были ли у неё какие-либо предположения? Какое объяснение вечерних событий она для себя выдумала?

- Как вам это? - спросила хозяйка.

- Просто замечательно, - ответил я - начиная слегка раздражаться, по поводу ее завистливого отношения к Белле - широко улыбаясь официантке и обнажая зубы. Позволяя ей ясно увидеть меня.

Вот это да.

- Хм… Ваш заказ будет немедленно выполнен.

Он ненастоящий. Должно быть я сплю. Возможно, она отлучится… возможно у меня получится оставить ему свой номер написав его на тарелке кетчупом... Хозяйка побрела прочь, покачиваясь из стороны в сторону.

Странно. Она все еще не была напугана. Я вдруг вспомнил, как Эмметт поддразнивал меня в кафетерии, очень много недель назад. Бьюсь об заклад, я мог напугать ее гораздо сильнее.

Может, я терял свой дар?

- Тебе не следует так поступать с окружающими, - Белла с неодобрительным тоном прервала мои мысли. - Это несправедливо.

Я удивился ее осуждающему выражению. Что она под этим подразумевала? Я даже не напугал официантку, несмотря на то, что хотел этого.

- Поступать как?

- Ослеплять их - она, вероятно сейчас в полуобморочном состоянии.

Хмм. Белла была целиком и полностью права. Сейчас хозяйка была просто дезориентирована, расписывая свои впечатления от меня своей коллеге.

- Да брось ты, - попыталась упрекнуть меня Белла, не моего ответа. - Тебе должно быть известно о том впечатлении, которое ты производишь на людей.

- Я ослепляю людей? – это было интересное определение для моего поведения. Достаточно точное для сегодняшнего вечера. Я задавался вопросом, в чем разница...

- Ты никогда не замечал? - в ее вопросе до сих пор звучало осуждение. – Думаешь, что у все же так легко получается?

- А тебя я тоже ослепил? - это вылетело против моего желания, после чего слова застряли у меня в горле, но уже было поздно забирать их обратно.

Но прежде, чем я стал сожалеть о сказанном мной вслух, Белла ответила:

- Бывает.

И ее щеки залил нежный розовый румянец.

Я ослеплял ее.

Мое беззвучное сердце застучало с надеждой, настолько интенсивно, что такого я не ощущал еще никогда.

- Привет, - послышалось от кого-то - официантка, дала знать, что готова принять заказ. Ее мысли были громче, и отчетливей чем мысли хозяйки, но я постарался избавиться от них. Я вгляделся Белле в лицо готовый выслушать, наблюдая как кровь разливалась под её кожей, при этом отмечая, что этот факт не распаляет огонь в моем горле, в большей степени я любовался тем, как это украшало ее бледное лицо, как это подчеркивало сливочный оттенок ее кожи…

Официантка что-то ждала. Ах, да - она спросила, что мы будем из напитков. Я с прежним вниманием следил за Беллой, и официантка, совершенно неохотно, тоже посмотрела на неё.

- Мне заказать колу? - Белла сказала это так, как будто искала одобрения.

- Две колы, - подкорректировал я. Жажда - это нормально, человеческая жажда - является признаком стресса. Мне стоило удостовериться, что у нее был достаточный уровень глюкозы в организме.

Я думаю, что Белла выглядела здоровой. И не просто здоровой. Она выглядела сияющей.

- Ну, что такое? - захотела она узнать - видимо, задавая себе вопрос, почему я так пристально смотрю. Я чувствовал, что официантка уже ушла.

- Как ты себя чувствуешь? - спросил я.

Она мигнула, удивленная вопросом.

- Все хорошо.

- Ты не чувствуешь головокружение, болевых ощущений, озноб?

Теперь это ее полностью смутило.

- А я должна?

- Вот и замечательно, на самом деле, я жду наступления шокового состояния. Я улыбнулся, ожидая, что она начнет все отрицать. Ей не хотелось быть кем-то, за кем нужен постоянный присмотр.

Белле потребовалась минута, чтоб ответить мне. Ее взгляд был чуть растерян. В те моменты, когда я улыбался, она обращала свой взгляд в мою сторону. Была ли она сейчас…ослепленной?

Хотелось бы мне в это верить.

- Я не думала, что может случится такое. У меня всегда хорошо получалось влипать в разные неприятности, - затаив дыхание ответила Белла.

Была ли ее практика нахождения "приключений на голову" действительно такой обширной? Была ли ее жизнь всегда настолько опасна?

- Все равно, - сказал я ей. - Мне будет гораздо лучше, после того, как ты поешь.

Официантка возвратилась с колами и корзинкой хлебцев. Все это она расположила передо мной, спрашивая, не желаю ли я чего-то еще, при этом стараясь перехватить мой взгляд. Я ответил ей, что сначала необходимо спрашивать чего желает Белла. Мысли официантки были крайне вульгарны.

- Хм… - Белла быстро пробежала по меню. - Я буду грибные равиолли.

Официантка резко развернулась в мою сторону:

- А что желаете вы?

- Я ничего не буду.

Белла сгримасничала. Хмм. Видимо, она уже заметила тот факт, что я ничего не ем. Она подмечала все. И рядом с ней я все время забывал про осторожность.

Я дождался, пока нас оставят одних.

- Попей, - настаивал я.

Меня удивило, как быстро, без промедления и возражений, она послушалась. Белла залпом выпила все содержимое стакана, поэтому я придвинул к ней поближе и второй стакан с содовой, немного нахмурившись. Жажда, или шок?

Она еще чуток отхлебнула, после чего вздрогнула.

- Замерзла?

- Это из-за колы, - сказала она и снова задрожала, было видно, что у нее зуб на зуб не попадает.

Симпатичная блузка, в которой она была, выглядела слишком тонкой, чтобы защитить ее от холода; она облегала ее, словно вторая кожа, почти столь же хрупкая как и первая. Она была настолько ранимой, настолько смертной.

- А куртки у тебя с собой нет?

- Есть. - Она осмотрелась, немного озадаченно. - Только вот она осталась в машине Джессики.

Я снял собственную куртку, при этом так жалея, что она не нагрелась теплом моего тела. Было бы гораздо лучше, если бы я смог закутать ее в теплое пальто. Белла посмотрела на меня, при этом на щеках снова выступил румянец. О чем теперь она подумает?

Я передал ей куртку через стол, она сразу же надела ее, а затем снова продолжила дрожать.

Да, было бы замечательно, если б куртка оказалась согретой.

- Спасибо, - сказала она. Она глубоко вздохнула, а после этого подкатила слишком длинные для нее рукава, высвобождая руки. Еще один глубокий вздох.

Неужели за весь вечер она наконец освоилась? Цвет ее кожи по-прежнему оставался замечательным; она отливала сливками и оттенками розового на фоне насыщенного синего цвета её блузки.

- Этот синий цвет так тебе идет, - сделал я комплимент Белле. Это была чистая правда.

Она мгновенно вспыхнула, от чего эффект только увеличился.

Она хорошо выглядела, но рисковать не было никакого смысла. Я придвинул корзинку хлебцев поближе к ней.

- Правда, - запротестовала она, угадывая мои помыслы. - Я не в шоке.

- Похоже на то, но это не нормально. Ты и потрясенной то, особо, не выглядишь.

Я неодобрительно посмотрел на нее, задаваясь вопросом, почему она не могла быть нормальной и затем, снова спрашивая себя, а действительно ли мне этого хотелось?

- Мне как-то очень безопасно рядом с тобой, - сказала она, а ее глаза, снова, наполнились благодарностью. Я не заслуживал её доверия.

Интуиция подводила ее. В этом и была проблема. Она не чувствовала той опасности, какую ощущали окружающие люди. Ее реакция была иной. Вместо того, что убегать, она останавливалась, привлеченная к тому, что должно было испугать ее…

Как я мог защитить ее от самого себя, если ни один из нас не хотел этого?

- Будет сложнее, чем я думал, - бормотал я.

Я мог пронаблюдать, как она переиначивает мои слова у себя в голове, только догадываясь, какой смысл она в них вложит. Она взяла хлебную палочку и начала жевать, не предав этому никакого значения. Она жевала еще какое-то время, а затем, склонила голову и глубокомысленно произнесла:

- Обычно у тебя приподнятое настроение, когда твои глаза светлые, - сказала она это самым обыденным тоном.

Это ее наблюдение, произнесенное как факт, заставило меня переспросить:

- Что?

- Ты, обычно, становишься раздражительным, когда твои глаза чернеют - я заметила. У меня есть целая теория об этом, - добавила Белла.

Так значит, этому обстоятельству, она придумала собственное объяснение. Конечно же придумала. Я в полной мере ощутил ужас от этого, потому что мог только догадываться, как близко она подобралась к правде.

- Новые догадки?

- Мм-угу, - она еще раз прожевала, делая это с такой беспечностью, как будто не вела сейчас беседы с чудовищем о самом чудовище.

- Надеюсь, на этот раз ты проявила большую смекалку… - солгал я, когда она прервалась. На что я действительно надеялся, так это то, чтоб она оказалась неправа - очень далека от цели. - Или ты все еще черпаешь идеи из комиксов?

- На этот раз нет, не из комиксов, - сказала она, смутившись. - Но опять же, я не сама придумала.

- И что же это? - процедил я сквозь зубы.

Наверное, она не говорила бы об этом так спокойно если собиралась закричать.

Пока она раздумывала, покусывая губу, появилась официантка с заказом для Беллы. Я немного пронаблюдал за процессом сервировки и установки блюда перед Беллой, после чего официантка спросила, не решился ли я заказать что-то.

Я отказался, но попросил еще колу. Официантка не обратила внимания, что стаканы пусты. Забрала их и удалилась.

- Так и на чем мы остановились? - с волнением возобновил я беседу, как только мы остались снова одни.

- Я скажу тебе об этом в машине, - сказала она, понизив голос. Ох, неудачная идея. Она не желала говорить о своих предположения когда среди так много очевидцев.

- Если только... - добавила Белла.

- Есть условия? - я был в таком напряжении, что почти прорычал это.

- У меня тоже есть несколько вопросов.

- Конечно, - еле выдавил я из себя.

Вероятно, вопросов будет достаточно, чтоб рассказать мне, какими мыслями она руководствуется. Но как мне на них отвечать? Аккуратно лгать? Или обрушить на нее всю правду? Или молчать, в нерешительности?

Вот так вот мы и сидели, в тишине, до тех пор, пока не пришла официантка с новой порцией содовой.

- Ладно, давай начинай, - сказал я, сжав челюсть, когда официантка ушла.

- Как ты оказался в Порт-Анжелесе?

Для нее - это был слишком простой вопрос. Он ничего не значил, в то время как мой ответ, если бы говорить правду, расскажет слишком многое. Лучше позволить ей выяснить что-то другое.

- Следующий вопрос, - сказал я.

- Но, неужели так трудно ответить?

- Следующий, - повторил я.

Мой отказ расстроил ее. Отведя от меня взгляд, она устремила его вниз, на еду. Медленно, с трудом, она взяла кусочек и, пережевывая, стала обдумывать ситуацию. Она запила еду большим количеством колы, и затем, наконец, взглянула на меня. Она с подозрением прищурилась.

- Ладно, тогда... - сказала она. - Скажем, гипотетически, конечно, что ели это... вернее кто-то… мог знать, о чем думают люди, читая их мысли, надеюсь, ты понимаешь о чем я - только за редкими исключениями.

Делалось все хуже.

Это объясняло ту ухмылку, в машине. А она быстро подметила - никто другой, никогда, не заподазривал меня в этом. Не считая Карлайла, конечно, тогда, в самом начале, это было более чем очевидно, когда я ответил на все его мысли, как будто он сказал их вслух. Он понял мои способности прежде, чем я сам осознал их…

Это уже был неплохой вопрос. Было совершенно понятно, она знала, что со мной было что-то не так, возможно, все не настолько серьезно, как могло бы быть. Телепатия, в конце концов, не была определяющим аспектом, означающим, что я вампир. Я решил согласиться с ее гипотезой.

- За исключением лишь одного, - подправил её я. - Но это гипотетически.

Она подавила улыбку - моя неопределенная честность понравилась ей, после чего продолжила:

- Хорошо, тогда так. Как это должно работать? Есть ли какие-то пределы? Как бы тогда... этот кто-то… находил кого-то, да еще в определенное время? Как бы он узнал, что она была в беде?

- Гипотетически?

- Определенно, - она поджала губы, а карие глаза стали очень сосредоточенными.

- Возможно, - я колебался. - Если…этот кто-то…

- Будем звать его "Джо", - предложила Белла.

Её энтузиазм меня порадовал. Она действительно думала, что правда лучше всего? Если мои тайны были столь безобидными, зачем бы я держал их в секрете?

- Договорились, пусть "Джо", - согласился с ней я. - Если бы Джо был более внимательным, то подобрал бы ещё более подходящее время, - я покачал головой, подавив мысленную дрожь от того, как близко сегодня я был к тому, что бы опоздать. - В таком маленьком городишке только ты умудряешься попадать в неприятности. Ты бы испортила криминальную статистику лет на десять.

Она надула губы, и уголки осунулись:

- Мы говорили о гипотетическом случае.

Её раздражение меня позабавило.

Ее губы, ее кожа … Они выглядели настолько мягкими. Я хотел коснуться их. Мне хотелось кончиком пальца загладить морщинку, пролегающую между ее бровей. Это было невозможно. Мое прикосновение было бы ей неприятно.

- Да, точно, - отозвался я, возвращаясь к беседе прежде, чем я полностью погрузился бы в мрачные размышления. - А тебя мы назовем "Джейн"?

Она наклонялась ко мне через стол, в ее широко открытых глазах больше не было места шуткам и раздражению.

- Как ты узнал? - она спросила с напором, понизив голос.

Должен ли я раскрыть ей правду? И, если да, то какую ее часть?

Я хотел открыться ей. Я хотел заслужить доверие, которое я все еще мог видеть в её глазах.

- Мне ты можешь довериться, - прошептала она, вытягивая одну руку вперед, как будто желая коснуться моих рук, покоившихся передо мной на столе.

Я отодвинул их от неё - мне была ненавистна сама мысль о её реакции на мою холодную каменную кожу - и она убрала свою руку.

Я знал, что мог ей доверять, и быть уверенным в сохранности своих тайн; она целиком и полностью этого заслуживала. Но я не мог доверить их ей, так как не был уверен, что она не придет от них в ужас. А тайны, определенно, должны были напугать ее. Правда была ужасной.

- Не знаю, есть ли у меня теперь вообще выбор, - пробормотал я. Мне припомнилось, как я когда-то поддразнивал ее, называя - "исключительно невнимательной". Тем самым оскорбив ее, если я правильно прочитал это по ее лицу. В конечном итоге, я мог исправить эту единственную несправедливость:

- Белла, я был не прав - ты гораздо более наблюдательна, чем я ожидал.

И, хотя она не осознавала, я уже дал ей много зацепок. Она ничего не пропустила.

- Я думаю, ты во всем был прав, - сказала она, улыбаясь и тем самым дразня меня.

- Зачастую, так оно и есть. - Это было совершенно обычным делом, знать, что должен делать. Я всегда был уверен в выбранном мной пути. А теперь все было таким разрозненным и беспорядочным.

И все же, я не хотел ничего менять. Мне не нужна жизнь, не имеющая смысла. Пусть этот беспорядок будет, если он значит, что у меня есть шанс быть с Беллой.

- По поводу тебя, Белла, я еще кое в чем допустил ошибку, - я продолжал, выбрав другую тему:

- Ты не магнит, притягивающий несчастные случаи - это не достаточно широкое понятие. Ты - магнит для неприятностей. Если, в радиусе десяти километров, будет что-то опасное, то оно неизменно найдет тебя.

Почему ее? Что она сделала, чтобы заслужить подобное?

Лицо Беллы снова посерьезнело:

- Себя ты тоже считаешь опасным?

В ответе на этот вопрос четность была важна как никогда.

- Определенно да.

Она немного сузила глаза - теперь без подозрения, но с большим интересом. Она снова потянулась рукой через стол, медленно и целенаправленно. Я отодвинул свои руки на расстоянии сантиметра от нее, но она проигнорировала это, решив дотронуться меня. Я задержал дыхание - на этот раз не из-за ее аромата, а из-за внезапного, подавляющего напряжения. Страх. Моя кожа внушит ей отвращение. Она убежит прочь.

Она слегка провела кончиками пальцев по тыльной стороне моей руки. Жар от ее, столь нежного прикосновения, не походил ни на что, что я когда-либо чувствовал прежде. Это было практически настоящее наслаждение. Практически, за исключением моего страха. Я следил за ее выражением, пока она ощупывала холодный камень моей кожи, все еще затаив дыхание.

Уголки ее губ приподнялись в легкой улыбке.

- Спасибо, - произнесла Белла, встречаясь со мной взглядом. - Это уже во второй раз.

Ее мягкие пальчики задержались на моей руке, как будто это доставляло ей удовольствие.

Я ответил так обыденно, как только смог:

- Давай этим и ограничимся, согласна?

Она скорчила рожицу, но согласно кивнула.

Я вытянул свои руки из-под ее. Каким же восхитительным было ощущение от ее прикосновений! Но я не собирался ожидать чуда и испытывать ее терпение, ведь все могло резко измениться не в лучшую сторону. Я спрятал руки под столом.

По выражению ее глаз можно было легко все прочитать; хотя ее мысли были все такими же беззвучными, я мог в них увидеть, в равной степени, доверие и удивление. Именно в тот момент я осознал, что мне бы хотелось отвечать на ее вопросы. Причем это совершенно не потому, что я был ей чем-то обязан. И не потому что я хотел, чтобы она доверяла мне.

Я хотел, чтобы она узнала меня.

- Я следовал за тобой в Порт-Анжелес, - сказал я ей, слова слетали с языка слишком быстро, так, что мне не удавалось сделать их такими, как нужно. Я знал, как опасна может быть правда, я очень рисковал. В любой момент, ее неестественное спокойствие могло перерасти в истерику. Наоборот, осознание этого, заставляло меня говорить быстрее:

- Я никогда не пытался прежде спасать кого бы то ни было, и это гораздо труднее, чем можно было предположить. Но может быть, все дело в тебе. Обычные люди, кажется, не попадают в течение дня в такое количество катастроф.

Я ждал появления реакции.

Она улыбнулась. Уголки ее губ поползли кверху, а шоколадные глаза излучали тепло.

Я только что признался, что преследовал ее, а она улыбалась.

- А ты не думал, что в тот день мне было суждено попасть под фургон Тайлера, а ты нарушил весь ход событий? - спросила Белла.

- Не только в тот день, - ответил я, опустив глаза и уставившись на темно-бордовую скатерть, плечи мои опустились. Крушились мои защитные барьеры, правда вытекала все так же свободно и опрометчиво.

- Твоя судьба была предрешена тогда, когда мы впервые повстречались.

Это было правда и я ненавидел её. Я был в ее жизни подобно подвешенному лезвию гильотины. Походило на то, как будто она была отмечена для смерти жестокой и несправедливой судьбой - кажется, мне было отведено место некоего инструмента, которым та же самая судьба старалась казнить Беллу. Я попытался "оживить" такую судьбу - ужасный гризли, ревнивая ведьма, мстительная гарпия - вот что выходило.

Мне нужно что-то, кто-то, ответственный за эту несправедливость - таким образом, у меня бы появилось нечто, с чем можно бороться. Что-нибудь, что угодно, что можно разрушить, так, чтобы она могла быть в полной безопасности.

Белла сидела тихо-тихо; дыхание участилось.

Я наблюдал за ней, зная, что в конечном итоге увижу тот ужас, которого я так дожидался. Допускал ли я вообще, как близко я был к тому, чтобы убить ее? Ближе того фургона, который затормозил в сантиметрах от того, чтоб не задавить ее. И все же, ее лицо было по прежнему спокойно, ее глаза, все еще внимательны, они излучали только заботу.

- Ты это помнишь? - она должна была помнить это.

- Конечно, - отозвалась Белла совершенно спокойным голосом. Ее глубокие глаза были полны понимания.

Она знала. Она знала, что я хотел убить ее.

И где же крики?

- И ты по прежнему сидишь здесь, - сказал я, указывая на ее врожденную противоречивость.

- Да, по прежнему здесь сижу… и это благодаря тебе, - ее выражение изменилось, стало присутствовать любопытство, но тут Белла резко сменила тему:

- И все-таки, каким же невероятным образом ты смог меня сегодня найти...?

Безнадежно, меня еще раз подтолкнули к барьеру, защищавшему ее мысли, отчаявшись понять. Для меня это было так нелогично. Как ее вообще заботило что-то еще, если такая явная правда открывалась сейчас за этим столом?

Белла с интересом дожидалась ответа. Ее кожа была бледная, и хотя для нее это было естественно, это касалась меня. Ее обед стоял практически нетронутым перед ней. Если я продолжу рассказывать в том же духе, ей понадобятся силы, чтобы легче перенести предстоящий шок.

Мне пришлось поставить условие.

- Ты - ешь, а я буду говорить.

Не прошло и тридцати секунд, как Белла бросилась наполнять свой рот с такой скоростью, которая противоречила ее спокойному состоянию. Она мечтала узнать ответы гораздо больше, чем подавала вид.

- Это гораздо тяжелее, чем могло бы быть - разыскивать тебя, - сказал я ей. - Обычно я могу найти кого-то очень легко, единожды услышав их мысли.

Я более внимательно стал следить за ее реакцией, как только это произнес. Определить ее было одним делом, а вот делать какие-либо выводы - другим.

Сидела она неподвижно, широко раскрыв глаза. Я стиснул зубы, ожидая вот-вот наступления ее паники.

Но она только единожды моргнула, громко проглотив еду, а затем быстро запихнула в рот очередную порцию. Она хотела, чтобы я продолжил.

- Я начал следить за Джессикой, - продолжал тем временем я, наблюдая какой эффект на нее произведут мои слова. - Но без пристрастия - как я уже говорил, только ты могла найти неприятности в Порт-Анжелесе, - я просто не мог не подчеркнуть это. Понимала ли она, что другие человеческие жизни не были столь близки к смертельным опасностям, или она думала, что для нее это нормально? Она была настолько далека от нормального, что с таким мне еще не приходило сталкиваться:

- Я даже упустил момент, когда ты осталась одна. Когда я осознал это, ты уже была далеко от твоих подруг, я начал твои поиски с книжного магазина, образ которого увидел в мыслях Джессики. Я мог сказать, что ты туда не заходила, а так же то, что ты двигалась к югу... и еще - я знал, что ты бы вскоре вернулась. Таким образом, я ожидал тебя, беспорядочно перебирая мысли прохожих, которые могли тебя заметить и дать мне информацию о твоем местоположении. Причин беспокоиться у меня не было... но я был странно взволнован… - дыхание участилось, как только я вспомнил то ощущение паники. Ее аромат вспыхивал в моем горле и я был этому рад. Эта боль означала, что она все еще жива. Пока огонь не угасал, Белле не угрожала опасность.

- Мне пришлось наворачивать круги… прислушиваясь.

Я надеялся, что для нее мои слова имели смысл. Все выглядело таким запутанным.

- Наконец-то скрылось солнце, я собирался выйти, и искать тебя пешком. И вот тогда-то…

Воспоминания нахлынули на меня - совершенно ясные и как яркие, как будто я снова переживал этот момент - я почувствовал ту же самую убийственную ярость, струившуюся по телу, которая сковывала меня словно лед.

Мне хотелось видеть его мертвым. Это было просто необходимо мне. Мне пришлось сжать челюсти, я пытался сосредоточиться на своем поведении здесь, за столом. Белла все еще нуждалась во мне. Только это имело значение.

- И что случилось потом? - прошептала она, широко открыв свои карие глаза.

- Потом, я услышал то, о чем они думали, - процедил я, стиснув зубы, неспособные препятствовать словам перейти на рычание. - В их мыслях я увидел твое лицо.

Я с огромным трудом цеплялся за свои убеждения - не убивать. Я все еще точно знал, где смогу его отыскать. Его темные помыслы присосались к ночному небу, подталкивая меня на это…

Я закрыл свое лицо руками, зная, что на нем сейчас было выражение монстра, охотника, убийцы. Я зафиксировал ее образ сквозь закрытые глаза, чтобы контролировать себя, сосредотачиваясь только на ее лице. Изящное строение её тела и тонкие покровы ее бледной кожи - как шелк, натянутый вокруг стеклянного стакана, невероятно мягкая и так легко разбиваемая вдребезги. Она была слишком уязвима для этого мира. Она нуждалась в защитнике. И, по воле некоего искривленного, неумелого руководства судьбы, я был наиболее близкой и доступной кандидатурой.

Я попытался объяснить свою бурную реакцию так, чтобы она поняла:

- Это было очень… тяжело - ты даже не можете вообразить, насколько трудно для меня, чтобы вот так просто забрать тебя, и оставить их… в живых, - прошептал я. - Я смог бы позволить тебе вернуться с Джессикой и Анжелой, но я боялся, что если бы ты оставила меня в одиночестве, я направился бы разыскивать их.

Дважды за вечер, я признавался в намеченном убийстве. По крайней мере, этот раз был защитным.

Она притихла, в то время как я, всеми силами, старался контролировать себя. Я прислушивался к ее сердцебиению. Ритм был прерывистым, с каждой секундой он становился все спокойней, пока не выровнялся. Тоже самое можно было сказать и о ее дыхании.

Я шел по лезвию бритвы. Мне просто необходимо привезти ее домой, прежде…

А смогу ли я его тогда убить? Могу ли я быть убийцей, когда она доверилась мне? Было ли это именно тем, что заставляло меня остановиться?

Она обещала поделиться своей последней догадкой, когда мы будим одни. Хотел ли я ее услышать? Я мечтал об этом, но не будет ли награда за мое любопытство гораздо хуже, чем незнание?

Во всяком случае, для одного вечера откровений и так достаточно.

Я снова посмотрел на Беллу, ее лицо было бледнее, чем прежде, оно сочетало разные оттенки.

- Готова ехать домой? - спросил я Беллу.

- И готова покинуть это место, - сказала она, тщательно подбирая слова, как будто простое "да" не объясняло в полной мере то, что она хочет сказать.

Как это меня раздражает.

Вернулась официантка. Она явно услышала последнее высказывание Беллы, так как маячила с другой стороны перегородки, задаваясь вопросом, что же еще она может мне предложить. Я хотел закатить глаза при упоминании ею некоторых из вариантов.

- Как у вас дела? - спросила она меня.

- Мы готовы расплатиться, спасибо, - сказал я ей, при этом не отрывая взгляда от Беллы.

Официантка прерывиста задышала, пораженная моим голосом.

Уловив её мысли в какой-то момент и услышав то, как мой голос звучал в голове этого непримечательного человека, я понял, почему я сегодня вечером привлекаю всеобщее внимание – и при том оно не омрачено обычным страхом.

Это все из-за Беллы. Стараясь быть как можно более безопасным для нее, быть менее пугающим, быть человечней, я действительно дошел до крайностей. Другие люди видели теперь только красоту, при моем полном контроле своей врожденной способности наводить страх.

Я посмотрел на официантку, ожидая, что она опомнится. Теперь, когда я понял, в чем смысл, это мне показалось очень забавным.

- Разумеется, - заикнулась она. - Вот, держите.

Она вручила мне папку со счетом, думая о визитке, которую она всунула позади квитанции. Визитка с ее именем и телефонным номером.

Да, это было довольно забавно.

У меня уже была заготовленная сумма. Я отдал папку сразу, таким образом не оставив ей шансов на мой телефонный звонок, которой никогда не прозвучит.

- Сдачи не нужно, - сказал я ей, надеясь, что размер чаевых будет достаточен, чтоб сгладить ее разочарование.

Я поднялся, и Белла быстро последовала моему примеру. Я хотел предложить ей свою руку, но затем подумал, что не стоит так искушать свою судьбу, в течение одного вечера. Благодаря официантке, я не спускал глаз с лица Беллы. Казалось, что Белла так же находит эту ситуацию забавной.

Мы вышли из ресторана; я шел так близко, насколько это было позволительно. Настолько близко, что теплота её тела, исходящая от нее, походила на физическое прикосновение. Когда я придержал для нее дверь, она выглядела немного опечаленной, и я задавался вопросом, что же заставило ее загрустить. Я посмотрел ей в глаза, собираясь спросить, но она, засмущавшись, внезапно уставилась в землю. Это подогрело мое любопытство, как раз когда я боролся с желанием спросить. Тишина между нами продолжалась до тех пор, как я открыл пассажирскую дверь для нее и затем сам сел за руль.

Я включил обогрев салона - более теплой погоде пришел резкий конец; и промерзший автомобиль, должно быть, не был уютным. Она куталась в мою куртку, при этом украдкой улыбаясь.

Я ждал, отсрочивая разговор, пока не поблекли огни приборной панели. Это заставило меня чувствовать себя с ней более уединенно.

Правильно ли это? Теперь, когда я был сосредоточен только на ней, автомобиль казался очень тесным. Ее аромат циркулировал по салону с потоком воздуха от нагревателя, заполняя все пространство и становясь все более насыщенным. Он усиливался, приобретая очертания, как еще один пассажир в автомобиле. Присутствие, требующее своего признания.

И оно у него было; я воспламенялся. Хотя, честно говоря, этот огонь я мог стерпеть. И это было странно. Сегодня вечером мне дали слишком много - больше, чем я ожидал. И здесь была Белла, все еще желающая оставаться рядом. Я был обязан такому дару. Жертву. Например, сожжение.

Удастся ли мне просто сохранить это состояние; всего-то ожог - ничто более. Вот только яд вновь заполнил мой рот, и мои мускулы, в ожидании напряглись, словно я охотился…

Мне необходимо держаться подальше от таких мыслей. И я знал то, что отвлечет меня.

- Теперь, - я сказал Белле, и страх перед ее ответом, пресек мою агонию. - Твоя очередь…

ГЛАВА 10. ТЕОРИЯ

- Могу я задать еще один вопрос? – поинтересовалась она вместо того, чтобы выполнить мою просьбу.

Я был встревожен до крайности. Но как привлекательна была возможность продлить этот момент. Удержать Беллу около себя еще хоть на пару секунд. Я вздохнул над этой дилеммой и ответил, - Один.

- Ну, - замешкалась она, будто раздумывая какой именно вопрос задать, - Ты сказал, что знал, что я не пошла в книжный магазин, и что я пошла куда-то на юг. Мне просто любопытно, как ты это узнал.

Я уставился в ветровое стекло. Это был еще один вопрос, который никак не помогал узнать ее, а вот мои секреты раскрывал сполна.

- Мы, кажется, договорились быть откровенными, - сказала она, в ее голосе слышались неодобрение и разочарование.

Как она так легко уклонялась от темы, даже не прилагая усилий?

Что ж, она хотела, чтобы я был честен, а весь этот разговор все равно не приведет ни к чему хорошему.

- Ладно, скажу, - ответил я, - я шел по твоему запаху.

Я хотел взглянуть на ее лицо, но боялся реакции, которую мог на нем увидеть. Вместо этого я прислушался к ее дыханию, которое резко стало чаще, но потом пришло в норму. Когда она вновь заговорила, ее голос был более спокоен, чем я ожидал.

- Ты не ответил на мой первый вопрос… - напомнила она.

- На который?

- Как ты читаешь мысли? – спросила она, повторяя вопрос, заданный в ресторане, - Ты можешь читать мысли кого угодно и где угодно? А кто-нибудь из твоих родственников так умеет?...

Она внезапно оборвала себя и снова замолчала.

- Вообще-то это уже несколько вопросов, - сказал я.

Но она просто смотрела на меня и ждала ответов.

Отчего же не сказать ей? Она почти уже догадалась обо всем сама, а говорить именно об этом было гораздо проще, чем о том, что еще предстояло обсудить.

- Нет, так умею только я. И я не могу слышать всех и где угодно, мысли удобнее читать вблизи. Но чем знакомее «голос», тем с большего расстояния я могу его слышать. Но не более чем в радиусе нескольких миль, - я задумался над тем, как попонятнее объяснить ей это. Надо было найти аналогию, которую она легко бы поняла, - Это немного похоже на то, будто находишься в большом зале, где полно народу и все разговаривают одновременно. Просто негромкий гул, шум, звучащий где-то на заднем плане. Мне надо сосредоточиться на конкретном голосе, чтобы четко его услышать. Когда этот шум начинает меня раздражать, я просто его отключаю. Гораздо проще казаться «нормальным», - сгримасничал я, - когда не отвечаешь на чьи-то мысли вместо заданных вслух вопросов.

- А почему ты не можешь услышать меня? – поинтересовалась она.

Я снова ответил правду и привел еще одну аналогию.

- Я не знаю, - признался я, - Могу только предположить, что твой разум устроен иначе, чем у остальных людей. Будто твои мысли текут на ультракороткой волне, а я способен ловить только длинные.

Я понял, что эта аналогия может ей не понравиться. Я улыбнулся, ожидая ее реакцию. Она меня не разочаровала.

- У меня мозги набекрень? – спросила она, в голосе промелькнула досада, - я ненормальная.

Опять иронизирует.

- Я слышу голоса в своей голове, а ты переживаешь о своем психическом здоровье, - засмеялся я. Она вникает в каждую мелочь, но самое главное до сих пор ускользает от нее. Как всегда неправильная реакция….

Белла кусала губу, а морщинка на переносице стала глубже.

Не переживай, - уверил я ее, - это просто теория…

Была еще одна гораздо более важная теория, которую надо было обсудить. Меня тревожила эта необходимость. Каждая проходящая секунда лишь ненадолго отдаляла неизбежное.

- Что возвращает нас к твоей теории, - сказал я, разрываясь между тревожностью и абсолютным спокойствием.

Она вздохнула, все еще кусая губы – как бы не навредила себе. Она посмотрела мне в глаза, ее лицо было обеспокоенным.

- Разве мы не договорились, что будем откровенны? – напомнил я тихо.

Она взглянула вниз, борясь с какими-то внутренними противоречиями. Вдруг она замерла, и ее глаза широко распахнулись. Страх впервые за все это время отразился на ее лице.

- Ты с ума сошел! - закричала она.

Я запаниковал. Что она увидела? Чем я напугал ее?

И тут же она крикнула, - Сбавь скорость!

- В чем дело? – я никак не мог понять причину ее ужаса.

- Ты гонишь 160 километров в час! – орала она на меня Она взглянула в окно и отпрянула от темных деревьев, проносившихся мимо.

Вот эта мелочь, толика скорости, заставила ее вопить от страха?

Я закатил глаза, - Расслабься, Белла.

- Ты хочешь нас убить? – спросила она высоким рассерженным голосом.

- Мы не разобьемся, - пообещал я ей.

Она коротко вздохнула и заговорила более спокойным тоном, - Куда ты так несешься?

- Я всегда так езжу.

Я взглянул ей в глаза удивленный шоком на ее лице.

- Смотри на дорогу! – крикнула она.

- Белла, я ни разу не попадал в аварию, даже штрафов не платил! - я усмехнулся ей и постучал себя по голове. Абсурдность того, что я мог шутить с ней о чем-то таком запретном и странном, добавляла комизма - У меня здесь встроенный радар!

- Очень смешно, - саркастично сказала она, будучи более испуганной, чем рассерженной, - Чарли полицейский, помнишь? Я была воспитана на уважении к закону. К тому же если ты разобьешь Вольво в лепешку, ты, скорее всего, просто встанешь и пойдешь дальше.

- Вполне вероятно, - согласился я, а потом горько усмехнулся. Да, в случае аварии последствия для нас будут очень разными. Она имела право бояться, не смотря на мои водительские навыки, - Но ты так не сможешь.

Со вздохом я чуть сбавил скорость – Довольна?

Она взглянула на спидометр, - Почти.

Она все еще считала, что скорость высока?

- Ненавижу ездить медленно, - проворчал я, но позволил стрелке спидометра сползти вниз.

- Это, по-твоему, медленно? – спросила она.

- Хватит комментировать мою езду, - сказал я нетерпеливо. Сколько раз она уже избегала ответа на мой вопрос? Три раза? Четыре? Неужели ее предположения так ужасны? Я должен был знать – немедленно, – Я все еще жду, когда ты расскажешь свою последнюю теорию.

Она опять закусила губу, выражение ее лица было расстроенным, на нем даже отразилась боль.

Я подавил свое нетерпение и постарался говорить мягче. Я не хотел ее расстраивать.

- Смеяться не буду, - пообещал я, надеясь, что это единственное, что ее останавливает.

- Я больше боюсь, что ты разозлишься, - прошептала она.

Я приложил усилия, чтобы мой голос звучал спокойно, - Все так плохо?

- Да, довольно плохо.

Она смотрела вниз, стараясь не встречаться со мной глазами. В молчании прошло несколько секунд.

- Рассказывай, - подбодрил я ее.

Ее голос был тих, - Не знаю, с чего начать.

- Почему бы тебе не начать с начала? – я вспомнил ее слова, сказанные за ужином, - Ты говорила, что не сама додумалась до этого.

- Не сама, - согласилась она и опять замолчала.

Я гадал, что могло просветить ее, - Откуда ты ее взяла? Из книги или из фильма?

Мне стоило тщательнее осмотреть ее книжные полки, когда ее не было дома. Я понятия не имел, есть ли на них творения Брема Стокера или Энн Райс…

- Нет, не сама, - повторила она, - это было в субботу, на пляже.

Этого я не ожидал. Местные слухи вокруг нас никогда не становились чем-то пугающим или хотя бы приближенным к реальности. Это была какая-то новая сплетня, которую я пропустил? Белла оторвала взгляд от своих рук и увидела удивление на моем лице.

- Я встретила давнего друга семьи – Джейкоба Блэка, - продолжила она, - Его отец и Чарли дружат с тех пор, как я была еще ребенком.

Джейкоб Блэк – это имя мне ничего не говорило, однако напомнило о чем-то…что было когда-то, очень давно. Я уставился вперед, перебирая воспоминания в поисках связи.

- Его отец один из квилетских старейшин, - сказала она.

Джейкоб Блэк, Эфраим Блэк. Он был его потомком, без сомнения.

Дела обстояли хуже некуда.

Она знала правду.

Мой разум пытался охватить всю логическую цепочку, пока машина летела по темным изгибам дороги, мое тело замерло в муке – неподвижное, за исключением тех минимальных автоматических движений, что требовались для управления машиной.

Она знала правду.

Но…если она узнала правду в субботу….значит она все это знала и сегодня вечером…и сейчас знает.

- Мы пошли прогуляться, - рассказывала она, - и он рассказывал мне некоторые старые легенды, наверно, пытался напугать меня. Он рассказал мне одну…

Она замолчала, но теперь ее сомнения были уже лишними, я знал, что она собирается сказать. Единственное, что было неизвестным, так это причина, по которой она была здесь.

- Продолжай, - попросил я.

- Про вампиров, - выдохнула она едва слышно.

Однако, слышать, как она произносит это слово, было гораздо хуже, чем просто знать, что ей известна правда. Меня передернуло, но я взял себя в руки.

- И ты тут же подумала обо мне? – спросил я.

- Нет. Он…упомянул твою семью.

Как забавно, что именно непосредственный потомок Эфраима нарушил договор, который тот поклялся соблюдать. Внук или даже правнук? Сколько лет назад это было? Семьдесят?

Мне пришлось признать, что опасность исходила не от стариков, верящих в легенды. Конечно, молодое поколение, - те, которым было все известно, но которые считали древние предрассудки смешными – конечно, именно они могли представлять опасность разоблачения.

Похоже, это означало, что теперь я имел полное право перебить все маленькое, беззащитное племя на побережье, если бы мне того захотелось. Эфраим и его стая защитников были давным-давно мертвы…

- Он думал, что это просто глупое суеверие, - внезапно сказала Белла, в ее голосе засквозило новое беспокойство, - Он не думал, что я всерьез задумаюсь об этом.

Краем глаза я увидел, как она от волнения сжимает руки.

- Это была моя вина, - сказала она после небольшой паузы, а потом склонила голову так, будто была в чем-то виновата, - я заставила его.

- Зачем? – уже не составляло труда говорить спокойно. Худшее было сделано. Пока мы говорим о деталях моего разоблачения, нам не приходится говорить о его последствиях.

- Пытаясь меня задеть, Лоран сказала что-то про твою семью, - она скорчила рожицу на воспоминание. Я был немного растерян, гадая каким образом можно поддеть Беллу упоминанием моей семьи…

- А потом парень постарше, тоже индеец, заявил, что вы в резервации не бываете. Прозвучало это так, будто он что-то подразумевал под этим, и, предложив Джейкобу пройтись, я вытянула из него эту историю.

Ее голова склонилась еще ниже, когда она это сказала. Выражение ее лица было…виноватым.

Я отвернулся от нее и позволил себе усмехнуться. Она чувствует себя виноватой? Что она могла такое сделать, чтобы заслужить какое-либо порицание?

- Как это ты ее вытянула? – спросил я.

- Я флиртовала, и это сработало даже лучше, чем я ожидала, - объяснила она, и в ее голосе появилось воодушевление от воспоминания об успехе.

Я мог только представить – учитывая ее привлекательность для всех особей мужского пола, когда она вовсе не прилагает к этому усилий – насколько сногсшибательной она может быть, когда старается быть привлекательной. Внезапно мне стало жаль бедного, ничего не подозревающего мальчишку, на которого она обратила столь могущественное оружие.

- Хотел бы я это увидеть, - сказал я и усмехнулся толике черного юмора. Да, хотел бы я увидеть реакцию парня, когда бы я рассказал ему о себе, - И ты еще обвиняешь меня, что я «ослепляю и поражаю людей». Бедный Джейкоб Блэк.

Я не был настолько зол на источник своего разоблачения, насколько ожидал. Он тоже знал не все. К тому же, разве мог я подумать, что кто-то сможет устоять перед этой девчонкой и не дать ей то, что она хочет? Нет, мне всего лишь была приятна мысль, что благодаря ее усилиям он наверняка немного повредился умом.

Я почувствовал, как горят ее щеки. Я посмотрел на нее, она смотрела в окно. И опять молчала.

- И что же ты сделала потом? – спросил я. Пора было вернуться к страшной истории.

- Я залезла в Интернет.

Ну, очень разумно.

- И твои подозрения подтвердились?

- Нет, - ответила она, - ничего не подошло. Большая часть информации была чушью. А потом…

Она опять внезапно замолчала, я услышала, как она сжала зубы.

- Что? – спросил я. Что она нашла? Что именно стало пугающим для нее?

Она помолчала немного, а потом прошептала, - Я решила, что мне все равно

Шок парализовал мои мысли на какой-то момент, а потом все сошлось вместе. Почему она отослала своих подруг, вместо того, чтобы спастись вместе с ними. Почему она села в мою машину, вместо того, чтобы удрать подальше, призывая полицию…

Ее реакция всегда была неправильной – всегда абсолютно неправильной. Она притягивала к себе опасность. Она звала ее.

- Все равно? – пробормотал я сквозь сжатые зубы, гнев переполнял меня. Как я мог защищать кого-то, кто так…так…так стремился быть беззащитным?

- Да, - ответила она, ее тихий голос был необъяснимо нежен, - для меня не имеет значения, кто ты есть.

Она просто невозможна.

- Тебя не волнует, что я монстр? Что я не человек?

- Нет.

Я всерьез задумался, все ли у нее в порядке с головой.

Я раздумывал, что мог бы обеспечить ее наилучшим медицинским уходом… Карлайл бы подключил свои связи, чтобы найти для нее самых умелых докторов, самых талантливых терапевтов. Наверняка есть еще возможность исправить в ее голове то, что в ней было не так, что позволяло ей сидеть рядом с вампиром, а ее сердце при этом билось спокойно и ровно. Конечно же, я бы присматривал за обслуживанием и посещал бы ее так часто, как было бы позволено…

- Ты злишься, - вздохнула она, - не надо было мне тебе рассказывать.

Как будто, если бы она скрывала эти тревожащие симптомы, это бы нам помогло.

- Нет, я хочу знать, что ты думаешь. Даже если эти мысли лишены разума.

- Значит я опять не права? – спросила она немного воинственно.

- Это не то, о чем я говорю, - мои зубы сжались, - Не имеет значения, - повторил я едко.

Она выдохнула, - Я права?

- А это имеет значение? – в ответ съязвил я.

Она глубоко вздохнула. Я рассерженно ждал ее ответ.

- Нет, на самом деле, - ответила она, ее голос был опять спокоен, - Но мне любопытно.

«Нет, на самом деле». Это действительно не имело значения. Ей было все равно. Она знала, что я не человек, что я монстр, и это не имело для нее значения.

Несмотря на мое беспокойство относительно ее психического здоровья, во мне проснулась толика надежды. Я постарался подавить ее.

- Что именно ты хочешь знать? – спросил я. Секретов больше не осталось, только незначительные детали.

- Сколько тебе лет? – спросила она.

Мой ответ был автоматическим и привычным, - Семнадцать.

- И давно тебе семнадцать?

Я постарался не улыбнуться на ее покровительственный тон.

- Довольно давно, - признался я.

- Ясно, - сказала она, внезапно преисполнившись энтузиазмом. Она улыбнулась мне. Когда я взглянул на нее, в очередной раз задумавшись о ее душевном здравии, она улыбнулась еще шире. Я скорчил рожицу.

- Не смейся, - предупредила она, - Но разве ты можешь выходить в дневное время?

Я все-таки засмеялся. Ее исследование, по-видимому, дало вполне ожидаемые результаты.

- Чушь.

- Ожоги от солнечного света?

- Миф.

- Спишь в гробу?

- Ерунда.

Сон уже очень давно не был составляющей в моей жизни, если не считать последние ночи, которые я проводил, наблюдая за спящей Беллой.

- Я не могу спать, - пробормотал я, более полно отвечая на вопрос.

Она помолчала.

- Совсем не спишь?

- Никогда, - выдохнул я.

Я смотрел в ее глаза, такие большие, обрамленные густыми ресницами и мечтал о сне. Не для того, чтобы забыться, как это было раньше, не для того, чтобы избежать скуки, а потому, что я хотел бы видеть сны. Может быть, будучи без чувств и имея возможность видеть сны, я бы смог провести несколько часов в мире, где мы с ней были бы вместе. Она видела сны обо мне. Я хотел, чтобы она снилась мне.

Она тоже смотрела на меня, удивленно. Пришлось отвести взгляд.

Я не могу видеть сны о ней. Ей не стоит во сне видеть меня.

- Ты еще не задала мне самый важный вопрос, - сказал я, мое молчащее сердце стало еще холоднее, еще тяжелее. Она должна понять. Так или иначе, но ей необходимо осознать, что она делает сейчас. Что только это имеет значения, не смотря на все другие обстоятельства.

На обстоятельства вроде того факта, что я люблю ее.

- Который? – озадаченно спросила она.

Это только сделало мой голос жестче, - Тебя не интересует моя диета?

- Ах. Это, - тихо произнесла она тоном, который я не понял.

- Да. Это. Ты же хочешь знать, пью ли я кровь?

Она вздрогнула от моего вопроса. Наконец-то. Она начала понимать.

- Ну, Джейкоб кое-что рассказал об этом… - ответила она.

- И что же рассказал Джейкоб?

- Он сказал, что вы…не охотитесь на людей. Он сказал, что ваша семья не считается опасной, потому что вы охотитесь только на животных.

- Он сказал, что мы не опасны? – с долей цинизма повторил я.

- Не совсем, - объяснила она, - Он сказал, что вы не считаетесь опасными. Но на всякий случай, Квилеты не хотят видеть вас на своей земле.

Я смотрел на дорогу, мысленно рыча от безнадежности, мое горло жгло привычной болью.

- Так он был прав? – спросила она так буднично, будто интересовалась прогнозом погоды, - Вы не охотитесь на людей?

- У Квилетов хорошая память.

Она кивнула сама себе, глубоко задумавшись.

- Только не стоит обольщаться, - быстро сказал я, - они правы, что стараются держаться от нас подальше. Мы по-прежнему опасны.

- Я не понимаю.

Действительно не понимает. Как бы ей объяснить это?

- Мы стараемся, - сказал я, - Обычно, у нас получается. Но иногда и мы ошибаемся. Как, например, я сейчас, позволяя себе находиться с тобой наедине.

Ее запах наполнял машину. Я почти привык к нему, практически игнорировал его, но невозможно было отрицать, что мое тело все еще тянется к ней с совершенно недопустимыми намерениями. Мой рот был полон яда.

- Это ошибка? – надломленным голосом спросила она. Эта интонация в ее голосе обезоружила меня. Она хотела быть со мной – не смотря ни на что, она хотела быть со мной.

Надежда вспыхнула опять, я тут же погасил ее.

- Да, и очень опасная, - честно ответил я, желая, чтобы каким-нибудь образом эта правда перестала иметь значение.

Она замолчала. Я слышал, что ее дыхание изменилось, оно участилось, но не от страха.

- Расскажи еще что-нибудь, - внезапно попросила она, в ее голосе слышалась мука.

Я внимательно посмотрел на нее.

Ей было больно. Как я допустил это?

- Что ты хочешь знать? – спросил я, думая, как уберечь ее от боли. Ей не должно быть больно. Я не мог позволить, чтобы ей было больно.

- Почему вы охотитесь на животных, а не на людей? – спросила она все с той же мучительной тоской в голосе.

Разве ответ не очевиден? Или, возможно, это тоже не имеет для нее значения.

- Не хочу быть монстром, - пробормотал я.

- Но животных недостаточно?

Я искал подходящее сравнение для объяснений, - Я, конечно, не могу говорить с абсолютной уверенностью, но, наверно, это похоже на замену мяса на тофу и соевое молоко. Мы в шутку называем себя вегетарианцами. Это не полостью удовлетворяет голод, или в нашем случае - жажду, но этого достаточно, чтобы мы могли устоять перед соблазном. В большинстве случаев, - мой голос стал тише. Я стыдился, того, что подвергал ее такой опасности, что продолжаю подвергать, - Иногда сдерживаться особенно сложно.

- И сейчас сложно?

Я вздохнул. Конечно, она задала именно тот вопрос, на который я не хотел отвечать.

- Да, - признал я.

На этот раз я знал, какой ожидать реакции: ее дыхание было спокойным, ее сердце билось спокойно. Я ожидал этого, но не понимал. Почему она не боится?

- Но ты не голоден сейчас, - сказала она, абсолютно уверенная в своей правоте.

- Откуда такая уверенность?

- Твои глаза, - безапелляционно заявила она, - Я тебе говорила, что у меня есть теория. Я заметила, что люди, особенно мужчины, становятся раздражительнее от голода.

Я усмехнулся на ее описание: «раздражительный». Это было явным преуменьшением, но она была абсолютно права, как обычно.

- А ты наблюдательна, - засмеялся я снова.

Она немного улыбнулась, но тут же снова нахмурилась, задумавшись о чем-то.

- Ты ведь охотился в эти выходные? С Эмметтом? – спросила она, когда мой смех затих. То, как спокойно она это говорила, пленило и обескураживало одновременно. Неужели она действительно могла воспринимать все настолько спокойно? Я был гораздо ближе к шоку, чем она.

- Да, - ответил я, и потом, когда я собрался было на этом слове поставить точку, я вновь почувствовал то же, что чувствовал в ресторане – необходимость того, чтобы она узнала меня, - Я не хотел уезжать, - продолжил я медленно, - но это было необходимо. Мне легче быть рядом с тобой, когда я не испытываю жажды.

- Почему ты не хотел уезжать?

Я глубоко вздохнул и потом повернулся, чтобы взглянуть ей в глаза. Эта разновидность откровенности давалась мне не легко, но уже совсем по другой причине.

- Мне очень неспокойно, - я подумал, что это слово подойдет, хотя оно не соответствовало силе моих переживаний, - когда ты далеко от меня. Я не шутил, когда в прошлый четверг просил тебя не упасть в океан и не попасть под машину. Все выходные я места себе не находил, беспокоясь о тебе. После того, что случилось сегодня, я удивлен, что ты пережила те выходные без повреждений, - тут я вспомнил виденные мною царапины, - ну, почти без повреждений, - уточнил я.

- Что? – удивилась она.

- Твои руки, - напомнил я.

- Я упала, - вздохнула она, поморщившись.

Я так и думал.

- Вот об этом я и говорю, - я не удержался от улыбки, - Я так думаю, что, если говорить о тебе, все могло быть гораздо хуже – и эта вероятность мучила меня все время, пока я был далеко. Это были очень долгие три дня. Я порядком потрепал нервы Эмметту.

Честно говоря, употребление прошедшего времени было не уместно, потому что я продолжал раздражать Эмметта и всю остальную свою семью. За исключением Элис…

- Три дня? – ее голос внезапно стал резким, - Разве ты вернулся не сегодня?

Я не понял резкости в ее голосе, - Нет, мы вернулись в воскресенье.

- Тогда почему тебя не было в школе? – спросила она. Ее нервозность смутила меня. Похоже, она не понимала, что этот вопрос был одним из тех, что касался мифологии.

- Ну, солнце действительно не причиняет мне вреда, - сказал я, - но я не могу выйти на солнечный свет, по крайней мере, не там, где кто-то может меня увидеть.

Это отвлекло ее от непонятного мне раздражения.

- Почему? – спросила она, наклонив голову.

Я сомневался, что смогу найти подходящую аналогию, поэтому просто сказал, - Когда-нибудь сама увидишь.

А потом подумал, не станет ли это обещанием одним из тех, что мне придется нарушить. Увижусь ли я с ней еще раз после сегодняшнего вечера? Хватит ли моей любви, чтобы вынести разлуку?

- Ты мог бы позвонить мне, - сказала она.

Какое странное умозаключение, - Но я же знал, что с тобой все в порядке.

- Но я не знала, где ты. Я… - она замолчала и уставилась на свои руки.

- Что?

- Мне так плохо, - сказала она, застеснявшись, ее щеки порозовели, - Когда я не вижу тебя. Я ведь тоже беспокоюсь.

Ну, теперь ты счастлив? Спросил я сам себя. Вот и награда всем моим надеждам.

Меня переполняли смущение, ликование и ужас – большей частью ужас – оттого, что все мои безрассудные мечты были так близки к реальности. Так вот почему для нее не имело значения то, что я монстр. И именно поэтому для меня больше не было никаких правил. Поэтому «правильно» и «неправильно» не оказывали больше на меня своего неодолимого воздействия. По этой причине все мои приоритеты отошли на задний план, превыше всего стала эта девушка.

Белла тоже переживала за меня.

Я знал, что в сравнении с моей любовью к ней, это было ничем. Но этого было достаточно для того, чтобы она сидела рядом со мной, рискуя своей жизнью. Делая это с такой радостью.

Этого было достаточно, чтобы причинить ей боль, если я поступлю правильно и оставлю ее.

Было ли хоть что-нибудь, что я мог бы сделать, не причинив ей боли? Хоть что-нибудь?

Я должен держаться от нее подальше. Я должен навсегда уехать из Форкса. Я не причиню ей ничего кроме боли. Только остановит ли это меня сейчас? Смогу ли я уйти и не сделать все еще хуже?

Нет. Ничто меня не остановит.

- Нет, - простонал я, - Это так неправильно

- Что я такого сказала? – спросила она, тут же взяв всю вину на себя.

- Разве ты не видишь, Белла? Одно дело - мучиться самому, совсем другое – впутывать в это тебя. Я не хочу слышать, что ты чувствуешь что-то ко мне.

Это было правдой, это было ложью. Наиболее эгоистичная часть меня парила от осознания того, что я был нужен ей, также как она мне.

- Это не правильно. Это не безопасно. Я опасен, Белла. Пожалуйста, пойми это.

- Нет, - она с обидой надула губы.

- Я не шучу, - я изо всех сил боролся сам с собой – отчаянно желая, чтобы она поняла, и также отчаянно желая не произносить больше никаких предупреждений – слова вырывались сквозь мои зубы с рычанием.

- Я тоже, - настаивала она, - Я тебе уже сказала, мне все равно, кто ты есть. Слишком поздно.

Слишком поздно? Мир внезапно на одну бесконечную секунду утратил краски, я видел, как в моих воспоминаниях, тени ползут к Белле, спящей на солнечной лужайке. Неотвратимые, неумолимые. Они наплывают на нее, и Белла погружается в темноту.

Слишком поздно? Видение Элис всплыло в моей голове: красные, налитые кровью глаза Беллы равнодушно смотрят на меня. Бесстрастно – но она не может не ненавидеть меня за это будущее. Она будет ненавидеть меня за то, что я украл у нее все. Украл ее жизнь и ее душу.

Нет, не может быть настолько поздно.

- Никогда так не говори, - прошипел я.

Она уставилась в окно, закусив губу. Ее руки были сжаты в кулаки. Дыхание участилось, а потом прервалось.

- О чем ты думаешь? – я должен был знать.

Она помотала головой, не глядя на меня. Я увидела, как на ее щеке, что-то блеснуло, будто кристалл.

Немыслимо.

- Ты плачешь?

Она плачет из-за меня, я настолько больно задел ее.

Она смахнула слезы тыльной стороной ладони.

- Нет, - соврала она, ее голос сорвался.

Какой-то древний давно забытый инстинкт заставил меня протянуть к ней руку – в этот момент я почувствовал себя человеком как никогда ранее. А потом я вспомнил, что я…не человек. И убрал руку.

- Прости, - сказал я, мои челюсти сжались. Как я мог ей сказать, насколько мне было жаль? Я сожалел обо всех глупых ошибках, которые я совершил. Я просил прощения за свой бесконечный эгоизм. Я просил прощения за то, что она была настолько не удачлива, что разбудила во мне первую, несчастную любовь. Я сожалел обо всех своих чувствах, которые не мог обуздать – больше всего о том, что я был тем самым монстром, который волей судеб был предназначен прервать ее жизнь.

Я глубоко вздохнул – игнорируя мои низменные инстинкты на запах в машине – и постарался сосредоточиться. Я хотел сменить тему, подумать о чем-то другом. Хорошо, что мой интерес к этой девушке был неиссякаем. У меня всегда были вопросы.

- Скажи мне кое-что, - сказал я.

- Да? – хрипло спросила она со слезами в голосе.

- О чем ты думала, когда я выехал из-за угла? У тебя было такое лицо - не испуганное, а будто бы очень сосредоточенное на чем-то, - я вспомнил ее лицо, стараясь не задумываться над тем, через чьи глаза я его видел, оно было полно решимости.

- Пыталась вспомнить, как вывести из строя противника, - уже более спокойно сказала она, - ну, знаешь, что-нибудь из курса самозащиты. Сломать ему нос, например.

Ее спокойствия не хватило на всю фразу, под конец голос зазвенел от ненависти. И она не преувеличивала, в этой ее реакции рассерженного котенка не было ничего забавного. Я мог видеть тогда ее хрупкую тонкую фигурку, перекрываемую мощными, крупными монстрами в человеческом обличии. Где-то на краю моего сознания закипал гнев.

- Неужели ты собиралась драться? – мне хотелось рычать. Ее реакции были убийственны – для нее самой, - Ты не думала о бегстве?

- Я часто падаю, когда бегу, - сказала она застенчиво.

- А кричать не пробовала?

- Как раз собиралась.

Я неверяще покачал головой. Как ей удавалось оставаться в живых до приезда в Форкс?

- Ты была права, - мрачно сказал я, - Спасая тебе жизнь, я действительно сражаюсь с судьбой.

Она вздохнула и посмотрела в окно, потом взглянула обратно на меня.

- Я увижу тебя завтра? – внезапно спросила она.

Шагая по дороге в ад, я еще и наслаждался путешествием.

- Конечно, мне тоже надо сдавать сочинение, - я улыбнулся, мне нравилось ей улыбаться, - я тебе займу место за ленчем.

Ее сердце затрепетало, на моем сердце неожиданно стало теплее.

Я остановился у дома ее отца. Она не пошевелилась.

- Ты обещаешь, что придешь завтра? – настаивала она.

- Обещаю.

Как могли такие ошибочные поступки дарить мне столько счастья? Безусловно, все это было совершенно неправильно.

Она кивнула сама себе, довольная ответом, и начала стаскивать с себя мой пиджак.

- Ты можешь оставить его себе, - быстро уверил я ее. Мне хотелось, чтобы у нее осталось что-то мое. Талисман, как та крышка от бутылки, что была сейчас в моем кармане…, - Тебе же не в чем теперь идти завтра.

Она протянула его мне, печально улыбнувшись.

- Не хочу ничего объяснять Чарли, - сказала она.

Ну, конечно. Я улыбнулся.

- Да, верно.

Она взялась за дверную ручку и замерла. Ей не хотелось уходить, также как и мне не хотелось отпускать ее, оставлять ее беззащитной даже на несколько минут…

Питер и Шарлота уже наверняка были на пути домой, давным-давно миновав Сиэтл. Но всегда остаются другие. Этот мир никогда не будет безопасным местом для человека, а для нее он, похоже, был гораздо опаснее, чем для всех остальных.

- Белла? – позвал я, удивленный тем, как приятно мне было произносить ее имя.

- Да?

- Пообещай мне кое-что.

- Конечно, - пообещала она, но тут же напряглась, будто придумывая заранее причину для отказа.

- Никогда не ходи в лес одна, - предупредил я ее, гадая снимет ли эта просьба напряжение в ее глазах.

Она озадаченно моргнула, - Почему?

Я настороженно вглядывался в темноту. Отсутствие света не составляло для меня никаких проблем, также как и для другого охотника, а вот люди в темноте слепли.

- Здесь кроме меня бывают и другие опасные существа, - сказал я, - поверь мне.

Она вздрогнула, но быстро взяла себя в руки и даже улыбнулась мне, ответив.

- Как скажешь.

Ее дыхание коснулось моего лица, такое сладкое и свежее.

Я бы так и просидел тут всю ночь, но ей надо было спать. Два равных по силе противоречия боролись во мне: желание обладать ею и страх за ее безопасность.

Я вздохнул от невозможности совместить не сочетаемое.

- Увидимся завтра, - сказал я, отлично зная, что увижу ее вновь гораздо раньше.

Хотя она, действительно, увидит меня только завтра.

- До завтра, - ответила она, открывая дверь.

Видеть, как она уходит, было мучительно.

Я потянулся за ней, желая удержать, - Белла?

Она повернулась и замерла, удивленная тем, как близко были наши лица.

Я тоже был ошеломлен этой близостью. Ее тепло волнами касалось моего лица. Я почти что чувствовал нежность ее кожи.

Ее сердце сбилось с ритма, а губы приоткрылись.

- Спокойной ночи, - прошептал я и отклонился назад - будучи преисполненным как знакомой уже жаждой, так и совершенно новым, неизвестным голодом, который я внезапно почувствовал – чтобы не совершить чего-нибудь, что могло бы навредить ей.

Еще мгновение она не шевелилась, стояла зачарованно, широко раскрыв глаза. Ослеплена и поражена, догадался я.

Так же, как и я.

Она пришла в себя, хотя на лице еще отражалось потрясение, и почти что выпала из машины, споткнувшись, но в последний момент ухватилась за дверь машины и удержалась от падения.

Я усмехнулся – надеюсь, что слишком тихо для ее слуха.

Я увидел, как она еще раз споткнулась на пути к пятну света на крыльце ее дома. Теперь она в безопасности. А я скоро вернусь, чтобы в этом убедиться.

Я чувствовал, что она смотрит мне вслед, когда уезжал вниз по темной улице. Это было непривычным для меня ощущением. Обычно я просто видел себя со стороны глазами человека, чьи мысли в тот момент читал. Это было неожиданно приятно – чувствовать на себе взгляд внимательных глаз. Я знал, что дело было в том, что это были именно ее глаза.

Тысячи мыслей проносились в моей голове одна за другой, пока я бесцельно несся по ночной дороге.

Долгое время я кружил по улицам, думая о Белле и том необъяснимом облегчении, которое я испытывал от того, что она знала правду. Больше мне не надо было бояться, что она узнает, кто я есть. Она знала. И это не имело для нее значения. Не смотря на то, что для нее в этом не было ничего хорошего, мне это приносило удивительное облегчение. К тому же я думал о Белле и взаимности наших чувств. Конечно, она не могла любить меня также, как я любил ее - такой неодолимой, всепоглощающей, сокрушительной любовью, которую ее хрупкое тело просто не выдержало бы. Но ее чувство тоже было достаточно сильным для того, чтобы ослабить инстинктивный страх. Достаточно сильным, чтобы она хотела быть рядом со мной. А для меня возможность быть рядом с ней была величайшим счастьем.

На какой-то момент – находясь в одиночестве и не опасаясь, что я могу причинить кому-то боль – я позволил себе насладиться этим счастьем, не задумываясь о горестях. Просто быть счастливым потому, что она беспокоилась обо мне. Просто ликовать потому, что я добился ее расположения. Представлять себе как буду день за днем сидеть рядом с ней, слушать ее голос и получать ее улыбки.

В своем воспоминании я увидел ее улыбку, как приподнялись уголки её губ, а на гладкой щеке появляется ямочка, как теплеют и тают ее глаза…Ее пальцы были такими мягкими и теплыми на моей руке. Я представил, каково было бы прикасаться к нежной коже ее щек - шелковой, теплой… такой хрупкой. Будто шелк на хрустале…пугающе хрупкой.

Я не видел, куда ведут меня эти мысли, пока не стало слишком поздно. Пока я раздумывал об этой поразительной уязвимости, новые образы ее лица вторглись в мои фантазии.

Оно было в тени, бледное от страха, хотя она была полна решимости, челюсти сжаты, глаза жесткие, сосредоточенные, тонкая фигурка в темноте, готовая к броску на окружавших ее массивных преследователей.

- Вот дьявол, - простонал я, когда закипающая ненависть, которую я почти забыл, наслаждаясь своей любовью, снова превратилась в опустошающую ярость.

Я был один. Белла тоже. Я надеялся, что дома она в безопасности. На какой-то момент я чертовски обрадовался тому, что Чарли - глава местного подразделения полиции, натренированный и вооруженный – ее отец. Это должно было, в какой-то мере, защищать ее.

Она в безопасности. А у меня не займет много времени месть за нападение…

Нет. Она заслуживает лучшего. Я не могу допустить, чтобы она переживала за убийцу.

Но… как же остальные?

Да, с Беллой было все в порядке, с Анжелой и Джессикой тоже, они, конечно же, уже спокойно спали в своих кроватях.

Но тот урод все еще бродил где-то по улицам Порта-Анжелеса. Если он человек, то является ли его устранение исключительно проблемой людей? Я не должен был убивать его, хоть и жаждал это сделать. Я это знал. Но и позволить ему совершить еще хоть одно нападение я не мог.

Та блондинка, хозяйка ресторана. Или официантка, на которую я так ни разу и не взглянул. Они обе были немного назойливыми в определенном смысле, но разве это означало, что они не достойны жизни. К тому же любая их них могла быть для кого-то Беллой.

Это обстоятельство и определило мое решение.

Я повернул на север, подгоняемый появившейся целью. Всегда, когда у меня появлялась проблема, которую я не мог решить самостоятельно – такая же существенная как эта – я знал, к кому мог обратиться за помощью.

Элис сидела на крыльце, ожидая меня. Я остановился прямо перед домом, вместо того, чтобы объехать его и припарковаться в гараже.

- Карлайл занят самообразованием, - сказала она мне до того, как я задал вопрос.

- Спасибо, - ответил я, взлохматив ей на ходу волосы.

- Ага, спасибо, что перезвонил, - язвительно отозвалась она.

- Ой, - я остановился у двери и вытащил телефон, чтобы посмотреть пропущенные вызовы, - Прости. Я даже не проверил, кто звонил. Я был…занят.

- Да, я знаю. И тоже прошу прощения. К тому времени, как я увидела, что должно произойти, ты уже был на пути к ней.

- Да, еле успел, - пробормотал я.

- Прости, - ответила она виновато.

Легко быть великодушным, зная, что с Беллой все в порядке, - Не переживай. Я знаю, ты не можешь следить за всем. Никто и не ждет от тебя всезнания, Элис.

- Спасибо.

- Я чуть было не позвал тебя поужинать сегодня, ты предвидела это до того, как я передумал?

Она улыбнулась, - Нет, это я тоже пропустила. Жаль, что не знала. Я бы приехала.

- Чем же ты была так занята, что столько всего пропустила?

- Джаспер раздумывает над нашей годовщиной, - она засмеялась, - он пытается не принимать окончательного решения по поводу подарка для меня, но мне кажется, что у меня есть одна очень неплохая догадка…

- Бессовестная.

- Ага.

Тут же она сжала губы и уставилась на меня, на ее лице промелькнула тень обвинения

- Я должна была заметить это раньше. Ты собираешься сказать им, что она знает?

Я вздохнул, - Да. Потом.

- Я ничего им не скажу. Сделай мне одолжение, оповести об этом Розали, когда меня не будет по близости, хорошо?

Я дернул плечами, - Конечно.

- Белла очень хорошо все восприняла.

- Слишком хорошо.

Элис ухмыльнулась, - Не стоит недооценивать Беллу.

Я постарался заблокировать видение, которое не хотел видеть – Белла и Элис, лучшие подруги.

Я тяжело вздохнул в нетерпении. Я хотел поскорее покончить с неприятной частью этого вечера, но мне было немного тревожно покидать Форкс.

- Элис…, - начал было я, но она увидела, что я хочу сказать.

- С ней все будет хорошо. Теперь я буду присматривать внимательнее. Похоже, что за ней нужно круглосуточное наблюдение?

- По крайней мере.

- В любом случае, ты уже скоро будешь рядом с ней.

Я глубоко вздохнул. Эти слова были прекрасны для меня.

- Иди, разберись со всем этим поскорее, чтобы быть там, где тебе хочется, - сказала она.

Я кивнул и поспешил в кабинет Карлайла.

Он ждал меня, он смотрел скорее на дверь, чем на объемную книгу, лежащую перед ним.

- Я слышал, что Элис сказала, где меня найти, - сказал он и улыбнулся.

Каким облегчением было находиться рядом с ним, видеть понимание и сопереживание в его глазах. Карлайл скажет, что делать.

- Мне нужна помощь.

- Что угодно, Эдвард, - пообещал он.

- Элис сказала тебе, что случилось сегодня с Беллой?

Почти случилось, - уточнил он.

- Да, почти. Я не знаю, как поступить, Карлайл. Видишь ли, мне…очень хочется…убить его, - слова понеслись быстрее, - Ужасно хочется. Но я понимаю, что не стоит этого делать, потому что это будет просто месть, а не правосудие. Только гнев, никакой объективности. Но нельзя же позволить серийному насильнику и убийце разгуливать по Порт-Анжелесу! Пусть я там никого не знаю, но я не могу допустить, что кто-то еще может оказаться на месте Беллы и стать его жертвой. Все остальные женщины – ведь для кого-то они также важны, как важна для меня Белла. И этому кому-то будет больно так же, как было бы больно мне, если бы она пострадала. Нельзя, чтобы…

Его широкая, внезапная улыбка оборвала мою страстную речь на полуслове.

- А она хорошо на тебя влияет, не так ли? Столько сострадания, столько самоконтроля. Я впечатлен.

- Я не напрашиваюсь на комплименты, Карлайл.

- Конечно, нет. Но не могу же я перестать думать, - он снова улыбнулся, - Я позабочусь об этом. Можешь не беспокоиться. Никто больше не окажется на месте Беллы.

Я увидел план в его голове. Это было не совсем то, чего бы мне хотелось, это не удовлетворяло мою жажду к безжалостной расправе, но это был верный поступок.

- Я покажу, где найти его.

- Поехали.

По пути он прихватил свою черную сумку. Я бы предпочел применение более агрессивной формы успокоительного – например, проломленный череп – но пусть Карлайл поступает по-своему.

Мы взяли мою машину. Элис все еще сидела на ступеньках и помахала нам вслед. Я уловил ее видение: у нас не возникнет трудностей.

Поездка была очень короткой по темной, пустой дороге. Я выключил фары, чтобы не привлекать внимания. Интересно, как бы отреагировала Белла на эту скорость. Ведь я и так ехал гораздо медленнее обычного - чтобы побыть с ней подольше – когда она раскричалась.

Карлайл тоже думал о Белле.

- Невозможно было предугадать, что она будет настолько хороша для него. Это неожиданно. Возможно, в каком-то роде, это было предначертано. Вероятно, это служит неким высшим целям… Однако…

Он представил Беллу со снежно-белой кожей и кроваво-красными глазами и сам вздрогнул от представленного.

Да. Вот именно. Однако. Потому что как может быть верным уничтожение чего-то столько невинного и милого?

Я уставился в темноту, вся радость от вечера была разрушена этими мыслями.

Эдвард достоин счастья. Он заслужил его. Убежденность в мыслях Карлайла удивила меня.

Должен быть выход.

Хотел бы я в это верить. Но не было никакого высшего смысла в том, что происходило сейчас с Беллой. Просто ужасная гарпия, уродливая, злая судьба, не дающая Белле шанса на ту жизнь, которую она заслуживает.

Я не задерживался в Порт-Анжелесе. Я подвез Карлайла к притону, в котором существо по имени Лонни запивало свое разочарование с несколькими дружками, двое из них уже отключились. Карлайл видел, насколько мне трудно было находиться так близко – насколько невыносимо было слышать мысли этого урода и видеть его воспоминания, в которых образ Беллы смешивался с девушками, которым повезло гораздо меньше, и которых никто уже не мог спасти.

Мое дыхание участилось. Я сжал руль.

Иди, Эдвард, - мягко сказал Карлайл, - Я позабочусь обо всех остальных. А ты возвращайся к Белле.

Именно это и надо было мне услышать. Только ее имя могло отвлечь меня сейчас. Я оставил его в машине, а сам побежал в Форкс по прямой через спящий лес. Это заняло меньше времени, чем первая поездка туда же на мчащейся машине. Уже через несколько минут я, взобравшись по стене ее дома, залез в окно.

Я тихонько вздохнул, беспокойство отступило. Все было именно так, как должно было быть. Белла в полной безопасности спала в своей кровати, ее мокрые волосы извивающимися прядями рассыпались по подушке.

Но в этот раз, в отличие от остальных ночей, она свернулась в маленький клубочек, натянув на плечи одеяло. Наверно, замерзла. До того, как я успел устроиться на своем привычном месте, она вздрогнула во сне, ее губы задрожали.

Я задумался на секунду, а потом выскользнул в коридор, впервые исследуя остальные помещения ее дома.

Чарли ровно и громко храпел. Я даже уловил кусочек его сна. Что-то связанное с плещущейся водой и терпеливым ожиданием…наверно, рыбалка.

Там наверху возле лестницы стоял комод, который выглядел многообещающе. Я открыл его с надеждой на то, что найду там искомое. Выбрав самое толстое одеяло из всех, что были в этом маленьком бельевом шкафу, я понес его к ней в комнату. Я успею вернуть его до того, как она проснется, и никто ни о чем не догадается.

Задержав дыхание, я осторожно укрыл ее одеялом, она не отреагировала на появившуюся дополнительную тяжесть, и вернулся к креслу-качалке.

Пока я ждал, когда она согреется, я думал о Карлайле, гадая, где он теперь. Я знал, что его план пройдет гладко – Элис предвидела это.

Я вздохнул, вспомнив о своем отце – он слишком хорошо обо мне думал. Хотел бы я быть тем, кем он меня видит. Тем, кто заслуживает счастья, кто мог бы быть достойным этой спящей девушки. Все было совсем по-другому, если бы я был тем Эдвардом.

Как только я подумал об этом, странный, незваный образ появился в моей голове.

На какой-то момент уродливая морда судьбы, которую я себе представлял, той самой, что так жаждала смерти Беллы, сменилась на образ самого глупого и безрассудного ангела. Ангела-хранителя, того, кем, по мнению Карлайла, должен был быть я. С бездумной улыбкой, с озорством в небесно-голубых глазах, этот ангел создал Беллу так, чтобы у меня не было единого шанса не заметить ее. Невероятно сильный запах, чтобы привлечь мое внимание, закрытые мысли, чтобы не иссякало мое любопытство, нежная красота, чтобы я не мог отвести глаз, бескорыстная душа, вызывающая у меня трепет. Он убрал у нее инстинкт самозащиты – чтобы она могла находиться рядом со мной – и в, конце-концов, добавил широкий шлейф потрясающего невезения.

Беззаботно смеясь, этот безответственный ангел отправил свое хрупкое создание прямо мне в руки, слепо веря в то, что оставшиеся во мне крохи моральных принципов позволят Белле остаться в живых.

В этом видении я не был для Беллы смертельным приговором, она была для меня вознаграждением.

Я вытряхнул из головы видение бестолкового ангела. Он был ни чем не лучше гарпии. Я не мог представить, что какие-то высшие силы могут совершать столь опасные и глупые поступки. Пусть это будет гарпия, с которой я мог бы бороться.

А у меня не было своего ангела. Они доставались только хорошим – людям вроде Беллы. Только где же был этот ее ангел все это время? Кто присматривал за ней?

Я тихо придушенно рассмеялся оттого, что в данный момент именно я выполнял эту роль.

Вампир в роли ангела – это уже явный перебор.

Примерно через полчаса Белла расслабилась, развернувшись. Она задышала глубже и начала что-то бормотать. Я улыбнулся, успокоенный. Это была мелочь, но все-таки сегодня она спала с большим комфортом, благодаря тому, что я оказался здесь.

- Эдвард, - выдохнула она и тоже улыбнулась.

Я выкинул из головы все проблемы и вновь разрешил себе быть просто счастливым.

ГЛАВА 11. ВОПРОСЫ

Си-Эн-Эн выпустили сюжет первыми.

Я был рад, что наткнулся на новости прежде, чем отправился в школу, с тревогой ожидая услышать какое мнение сложится у людей, и сколько привлечет внимания. По счастливой случайности, этот день был богат на известия. Произошло землетрясение в Южной Америке и политическое похищение людей на Среднем Востоке. Поэтому все заняло только заслуженные несколько секунд, несколько фраз и одну зернистую картинку.

«Алонсо Кальдерас Уоллес, подозреваемый серийный маньяк и убийца, разыскиваемый в штатах Техас и Оклахома, был задержан прошлой ночью в Портленде, штат Орегон благодаря анонимному предупреждению. Этим ранним утром Уоллес был найден без сознания в переулке, всего лишь в нескольких ярдах от полицейского участка. В настоящее время власти не способны сообщить нам, какому из двух городов – Хьюстону или Оклахоме – он будет выдан дабы предстать перед судом».

Изображение было нечетким - фото с паспорта, и когда его фотографировали у него была густая борода. Даже если Белла увидит фото, она скорее всего не узнает его. Я надеялся на это; ее страх был бы сейчас некстати.

- Обсуждать это в Форксе не будут. Слишком далеко, чтобы задеть местные интересы, - сказала мне Элис.

Хорошо, что мы попросили Карлайла забрать его из штата.

Я кивнул. Белла редко смотрела телевизор, относясь к нему небрежно, и я никогда не видел, чтобы ее отец смотрел что-нибудь, кроме спортивных каналов.

Я сделал, что мог. Это чудовище не будет больше охотиться и я не был убийцей. В последнее время, по крайней мере. Я был прав, доверившись Карлайлу, так как не хотел, чтобы монстру все так легко сошло с рук. Я поймал себя на мысли – какой-то частью своего сознания я очень хотел, что бы его выдали Техасу, где смертная казнь так популярна…

Нет. Это не имело значения. Я оставил это в прошлом и сосредоточился на том, что действительно было важным.

Я покинул комнату Беллы меньше часа назад. И уже жаждал снова увидеть ее

- Элис, как ты думаешь…

Она прервала меня:

- Повезет Розали. Она будет прикидываться раздраженной, но ты же знаешь, на самом деле, она не прочь покрасоваться своей машиной, - прозвенел смех Элис.

Я усмехнулся ей.

- Увидимся в школе.

Элис вздохнула и моя ухмылка превратилась в гримасу.

Я знаю, знаю, - думала она. – Ещё не время. Я буду ждать, когда ты будешь готов разрешить мне познакомиться с Беллой. Тем не менее, ты должен знать, что это не сугубо мое эгоистичное желание. Я тоже нравлюсь Белле.

Я не ответил ей, так как уже вышел за дверь. Это была другая точка зрения на ситуацию. Хочет ли Белла познакомиться с Элис? Иметь в друзьях вампира?

Зная Беллу… такая расстановка дел нисколько её не взволнует. Из-за этого я нахмурился. То, что Белла хочет и то, что будет для нее лучше, были двумя разными вещами.

Я почувствовал волнение, когда припарковал свою машину возле подъездной дорожки у дома Беллы. Человеческие поговорки утверждают, что утром все становиться иным – все меняется после сна. Буду ли я выглядеть другим для Беллы в слабом свете туманного дня? Более или менее зловещим, чем я был в черноте ночи? Улеглась ли в её мыслях вся эта правда, пока она спала? И начнет ли она, наконец, бояться?

Ее сны, несмотря на прошлый вечер, были спокойными. Всякий раз, когда она произносила мое имя, её лицо озаряла улыбка.

Несколько раз за ночь сквозь сон она бормотала о том, что бы я остался. Может, на этот раз это ничего не значит?

Нервничая, я ждал, прислушиваясь к звукам в доме – быстрые, спотыкающиеся шаги по лестнице, звук разорвавшейся фольги, дребезжание содержимого холодильника, когда захлопывалась дверца. Казалось, что она спешит. Торопилась попасть в школу? Эта мысль заставила меня улыбнуться, снова одаривая надеждой.

Я посмотрел на часы. Учитывая скорость её дряхлого грузовика, похоже, что она уже немного опаздывала.

Белла вылетела из дома. Ранец свисал с ее плеча, волосы, закрученные в пучок, уже порядком выбились из пучка на шее. Толстый зеленый свитер, в который она была одета, не защищал её хрупкие плечи он густой холодной мглы.

Длинный свитер был чересчур ей велик. Он скрывал ее стройную фигуру, превращая все ее изящные изгибы и мягкие линии в бесформенную нелепость. Я оценил это настолько, насколько мне было жаль, что на ней сейчас не что-то вроде той голубой блузки из мягкой ткани, что она носила вчера…. ткань так привлекательно облегала ее кожу, и ещё то зачаровывающее декольте, обнажающее ее ключицы, спускаясь ниже горловой впадины. Голубое струилось как вода по изящному силуэту её фигуры…

Гораздо лучше было бы (просто необходимо) что бы мои мысли были где-нибудь дальше, намного дальше от этого тела и поэтому я был благодарен нелепому свитеру, в который она была одета. Я не мог позволить себе совершать ошибки, а это было бы чудовищной ошибкой - задерживаться на странных желаниях, которые возникали при мысли о ее губах… ее коже… вызывая дрожь внутри меня. Желания, которые не касались меня сотню лет. Но я не мог разрешить себе думать о прикосновении к ней, потому что это было невозможно.

Я бы убил её.

Белла так быстро отвернулась от дома, что она едва ли не пробежала мимо моей машины, не заметив её.

Затем она резко остановилась при чем ее колени сомкнулись как у испуганного жеребенка. Ее сумка соскользнула с плеча, а глаза в удивлении широко распахнулись, как только она заметила машину.

Я вышел, даже не стараясь перемещаться с человеческой скоростью, и открыл пассажирскую дверь для нее. Я больше не пытался обмануть Беллу – когда мы были вдвоем, в конце концов, я мог быть самим собой.

Она уставилась на меня снова удивленно, поскольку выглядело это так, как будто я появился прямо из густого тумана. Но потом удивление в ее глазах сменилось чем-то другим, и я больше не боялся или, точней сказать, я уже не надеялся, что ее чувства ко мне изменились за прошедшую ночь. Тепло, трепет, очарование – все это переливалось в растопленном шоколаде ее глаз.

- Если хочешь, я могу подвезти тебя сегодня, – сказал я.

В отличие от вчерашнего ужина в ресторане на этот раз я предоставил ей выбор. С этих пор она всегда должна выбирать сама.

- Пожалуй, да, спасибо, - прошептала она, беспрекословно влезая в мою машину.

Я когда-нибудь перестану приходить в трепет от того, что я был единственным, кому она сказала «да»? Сомневаюсь.

Я со скоростью ветра обогнул машины, желая как можно скорее оказаться рядом с ней. Она не подавала признака, что была потрясена моим столь быстрым появлением.

Я почувствовал счастье, когда она села рядом со мной как будто ни в чем не бывало. Не смотря на всю любовь и поддержку семьи, не смотря на различные развлечения и соблазны, которые мог предложить мне мир, я никогда не был счастлив как сейчас. Даже зная, что это неправильно, что это не может закончиться ни чем хорошим, я не мог долго прятать свою улыбку.

Мой пиджак лежал на подголовнике ее сидения. Я увидел, что она смотрит на него.

- Я захватил пиджак для тебя, - сказал я ей.

Таким образом я решил оправдать мое бесцеремонное появление здесь этим утром. Было холодно. На ней не было пиджака. Несомненно это было весьма приемлемое проявление галантности.

- Не хочу, что бы ты простудилась.

- Не такая я уж изнеженная, - сказала она, пристально смотря скорее на мою грудь, чем на лицо, как будто не решаясь встретить мой взгляд. Но она одела пиджак, прежде чем я успел скомандовать или попросить об этом.

- Надо же, - пробормотал я.

В то время пока я мчался в направлении школы, она пристально смотрела на дорогу. Я смог молчать только несколько секунд. Я должен был знать, какие мысли были в её голове этим утром. Так много изменилось между нами с тех пор, как в последний раз взошло солнце.

- Сегодня никаких вопросов? – спросил я, снова возвращаясь к той же теме.

Она улыбнулась, видимо радуясь, что я продолжил наш вчерашний разговор.

- А что, мои вопросы тебя раздражают?

- Не так сильно, как твоя реакция на мои ответы, - признался я, улыбаясь в ответ на ее улыбку.

Уголки ее губ опустились.

- А что не так с моей реакцией?

- В том-то и проблема. Ты так невозмутимо все воспринимаешь – это ненормально.

Ни одного вскрика за все время. Как такое возможно?

- Приходится гадать, что ты на самом деле думаешь.

Конечно все, что она делала или не делала, интересовало меня.

- Я всегда говорю тебе то, что на самом деле думаю.

- Кое-что ты наверняка исправляешь.

Она снова закусила губу. Она казалось, не придавала этому значения – это было подсознательной реакцией на напряжение.

- Не так уж и много.

Этих слов было достаточно, чтобы подзадорить мое любопытство. Что же она хотела от меня скрыть?

- Достаточно, чтобы свести меня с ума, - сказал я.

Она запнулась, и затем прошептала:

- Тебе бы не хотелось это услышать.

Я задумался на мгновение, вспоминая весь наш вчерашний разговор, слово за словом, прежде чем связал все воедино. Возможно, мне нужно было по лучше сосредоточится, так как я и представить не мог того, что не хотел бы услышать из её уст. И только мгновения спустя, поскольку тон ее голоса стал таким же, как прошлым вечером - в нем снова неожиданно заскользила боль – я вспомнил. Я запретил ей говорить, что она думала. Никогда так не говори, прорычал я на нее. Из-за меня она плакала…

Это было то, что она скрывала от меня? Глубина ее чувств ко мне? И то, что во мне живет чудовище, не имело для нее значения? И то, что она считала, что для нее слишком поздно менять свое решение?

Я был не в состоянии говорить, так как ту радость и боль, что я испытывал невозможно было выразить словами, противостояние между этими чувствами оказалось слишком острым, что не позволило бы мне внятно ответить. В машине воцарилась тишина, за исключением равномерного ритма ее сердца и дыхания.

- Где все твои братья и сестры? – спросила она неожиданно.

Я сделал глубокий вздох и впервые ощутил её аромат со всей полнотой обжигающей боли и с удовлетворением понял, что почти привык. Это позволило мне вновь говорить с небрежностью.

- Они взяли машину Розали, - я припарковался на открытом месте прямо за той машиной, про которую только что сказал. Увидев как её глаза опять округлились я подавил улыбку.

- Шикарно, не правда ли?

- Вот это да! Если у нее такая машина, зачем она ездит с тобой?

Розали бы понравилась такая реакция Беллы… если бы она могла объективно относилась к ней, что вряд ли это когда-нибудь случится.

- Все-таки слишком шикарно. Мы же стараемся не выделяться.

- Без особого успеха, - сказала она мне и затем жизнерадостно рассмеялась.

Беспечный, полностью беззаботный звон от ее смеха согрел даже мою пустую грудную клетку, хотя меня и преисполняли сомнения.

- Так почему сегодня Розали приехала так заметно? – спросила она.

- А сама не догадываешься? Я же нарушаю сейчас все правила.

Мой ответ должен был быть, мягко говоря, пугающим – наверное поэтому, Белла в ответ только улыбнулась.

Она не дождалась, пока я открою ей дверь, так же как и прошлым вечером. Здесь, в школе, я должен был притворяться нормальным – поэтому я не смог передвигаться достаточно быстро, чтобы помешать ей – но она просто пока не привыкла к более учтивому обращению. Но скоро ей придется привыкнуть.

Я подошел к ней настолько близко, насколько мог себе позволить, осторожно наблюдая за появлением любого признака того, что моя близость может быть ей неприятна. Дважды ей рука вздрагивала, словно она хотела дотянуться до меня, но этого так и не произошло. Это выглядело, будто она хотела прикоснуться ко мне… Мое дыхание участилось.

- Тогда зачем вам такие машины? Если хотите не выделяться? – спросила она, пока мы медленно шли.

- Потворствуем своим желаниям, - признал я. - Все мы любим быструю езду.

- Воображалы, - кисло прошептала она.

Она не подняла глаз, чтобы увидеть мою ответную ухмылку.

О Боже! Я не верю этому! Черт, как Белла добилась этого? Я не понимаю! Почему?

Мысленное потрясение Джессики вторглись в мою голову. Она ждала Беллу, укрываясь от дождя под козырьком крыши столовой. С расширившимися от неверия глазами, она сжимала в руках Беллину куртку.

Через секунду её заметила и Белла. Ее щеки слабо порозовели, когда Белла отметила выражения лица Джессики. Мысли в голове Джессике ясно отражались и на ее лице.

- Привет, Джессика. Спасибо, что вспомнила, - поздоровалась с ней Белла. Она протянула руку за курткой и Джессика молча отдала её.

Мне стоило быть любезным с друзьями Беллы, не смотря на то нравились они мне или нет.

- Доброе утро, Джессика.

С ума сойти…

Глаза Джессики стали еще шире. Это было странно и забавно… и, честно, даже немного смущало… осознание того, насколько я смягчился из-за Беллы. Выглядело так, будто никто больше не боялся меня. Если Эмметт узнает об этом, он будет смеяться всё ближайшее столетие.

- Эээ… привет, - пробормотала Джессика, многозначительно сверкнув глазами в Беллу. – Надеюсь, свидимся на тригонометрии.

Ты мне обязательно все расскажешь. Я не отвяжусь, пока не получу ответа. Детального. Мне нужны детали. Ненормальный Эдвард КАЛЛЕН!! Жизнь так несправедлива.

Рот Беллы скривился.

- Конечно, увидимся позже.

Пока Джессика шагала на свой первый урок, постоянно оглядываясь на нас, мысли в её голове бешено вращались.

Целая история. Не могла и вообразить такого. Планировали ли они встретиться прошлым вечером? Они встречаются? И как она может такое скрывать? Почему она вообще согласилась? Это определенно не случайно – у нее что-то серьезное с ним. Какие-нибудь другие варианты? Я все выясню. Я не могу оставаться в неведении. Интересно, было ли у неё с ним что-нибудь? О, я в экстазе….

Мысли Джессики внезапно стали несвязанными, и она позволила бессловесным фантазиям вихрем закружиться в своей голове. Я вздрогнул от ее домыслов, и не только потому что она ставила себя на место Беллы в своих мысленных образах.

Это не могло так выглядеть. И все же я… я хотел…

Я не хотел признаться, даже самому себе. Сколько неверных путей я открыл перед Беллой? Убьет ли ее один из них?

Я встряхнул головой, стараясь забыться.

- Что ты собираешься ей сказать? – спросил я Беллу.

- Эй, - прошептала она сердито. - Я думала, ты не можешь читать мои мысли!

- Не могу.

В удивлении я пристально посмотрел на нее, стараясь понять ее слова. О… мы должно быть думали об одном и том же в одно и тоже время. Хммм… Мне определенно понравилось это.

- Как бы то ни было, - сказал я ей, - ее мысли я могу читать – она собирается подкараулить тебя в классе.

Белла тяжело вздохнула, и затем позволила своему пиджаку скользнуть с её плеч. Я не понял, что она собирается сразу же вернуть его обратно – и не спросил ее об этом, я предпочел, если бы она оставила его у себя…просто так – поэтому я не слишком спешил с предложением помочь. Она отдала мне пиджак, и тут же одела свою куртку, не обратив внимания на мои протянутые руки, чтобы помочь ей одеться. Мне это не понравилось, и я нахмурился, но убрал это выражение с лица прежде, чем она могла заметить.

- Так, что ты ей скажешь? – настаивал я.

- Может, подскажешь? Что она хочет узнать?

Я улыбнулся и покачал головой. Я хотел услышать, что она думает без подсказок.

- Это нечестно.

Она сощурила глаза.

- Нет, ты не делишься тем, что знаешь – сейчас это нечестно.

Точно – ей не по душе двойные стандарты.

Мы подошли к двери ее класса – где я должен был покинуть ее, я тщетно хотел, что бы мисс Коуп была более уступчива, и поменяла мое расписание занятий английского… Я заставил себя сосредоточиться. Я мог быть честным.

- Она хочет узнать, не встречаемся ли мы тайком, - медленно проговорил я. И она хочет узнать, как ты к этому относишься.

Она вновь округлили глаза – не из-за удивления на этот раз, но искусно подражая ему. Они были открыты для меня и я мог прекрасно это прочитать. Она изображала невинность.

- Да уж, - прошептала она. И что мне ответить?

- Хммм…

Она всегда пытается вытянуть из меня больше, чем говорит сама. Я обдумал как ответить.

Непослушная прядь ее волос, слегка влажная от тумана, упала с плеча и легла завитушкой на её ключицу, спрятанную за нелепым свитером… притягивая мой взгляд… привлекая его к другим спрятанным частям…

Я осторожно коснулся пряди, не касаясь кожи – утро и без моего прикосновения было достаточно прохладным – и заправил ее обратно в ее беспорядочный пучок, так чтобы она не смогла меня больше отвлечь. Я припомнил, как Майк Ньютон коснулся ее волос, и сжал челюсть при воспоминании. Она уклонилась от его прикосновения. Сейчас ее реакция не была такой же; вместо этого, ее глаза слегка расширились, кровь прихлынула к коже, и внезапно сбивчиво заколотилось сердце.

Я попытался спрятать улыбку и ответить на её вопрос.

- Думаю, на первый вопрос ты можешь ответить «да»… если ты не против, конечно – «ее выбор, всегда ее выбор», - это легче, чем любые другие объяснения.

- Я не возражаю, - прошептала она. Ее сердце пока не вернулось к нормальному ритму.

- А что касается ее второго вопроса…

Сейчас я не смог скрыть улыбки.

- Я бы и сам был не прочь услышать твой ответ.

Дам Белле обдумать это. Я едва сдержал смех увидев, что на её лице отразилось потрясение.

Я быстро отвернулся, прежде чем она смогла потребовать еще какого-нибудь ответа. Я с трудом позволил себе уйти от её дальнейших вопросов. Я хотел слышать ее мысли, не свои.

- Увидимся за ленчем, - извиняясь, бросил я ей через плечо, убедившись, что она все ещё смотрит на меня широко раскрытыми глазами. Ее рот тоже был широко раскрыт. Я отвернулся и рассмеялся.

Несколько шагов спустя, я неясно осознал потрясенные и вопрошающие мысли кружащиеся вокруг меня – взгляды окружающих перемещались туда сюда, то на лицо Беллы, то на мою удаляющуюся фигуру. Я не стал уделять им большого внимания. Я не мог, как следует сконцентрироваться. Было достаточно трудно придерживать свой шаг на допустимой скорости, когда я шел по мокрой траве на свое следующее занятие. Я хотел бежать – по-настоящему бежать, так быстро, чтобы исчезнуть, так быстро, чтобы ощущать, будто парю. Какая-то часть меня уже парила…

Оказавшись в классе, я одел пиджак, позволив её аромату плотно окутать меня. Все во мне горело – я позволил запаху вернуть меня в привычное состояние – чтобы позже было легче не замечать его, когда я снова буду с ней на ленче…

Хорошо, что мои учителя решили меня не беспокоить. Сегодня был бы тот день, когда бы они могли обнаружить меня неподготовленного и неспособного ответить. Этим утром мои мысли успели побывать в столь разных местах, только мое тело находилось в классе.

Конечно, я следил за Беллой. Это уже входило в норму – такую же естественную и непроизвольную, как и дыхание. Я слышал ее разговор с в конец расстроенным Майком Ньютоном. Она быстро перевела разговор на Джессику, и я улыбнулся настолько широко, что Роб Сойер, который сидел за партой справа от меня, вздрогнул и вжался в свой стул, отодвинувшись от меня настолько, насколько было возможно.

Тьфу ты черт, вот жуть.

Что ж, пожалуй, я ещё способен на это.

Я также свободно мог подслушивать Джессику, наблюдая, как она составляет вопросы для Беллы. Я с трудом смог дождаться четвертой перемены, десятиминутного ленча, пребывая в таком же нетерпении, как и эта любопытная девочка, жаждущая свежих сплетен.

Также я прислушивался к Анжеле Вебер.

Я не забыл о благодарности - во-первых, за то, что она думала о Белле только хорошее, а также за ту вчерашнюю небольшую помощь. Поэтому все утро я провел, разыскивая что-нибудь, что бы ей очень хотелось. Я полагал, что это будет несложно – у каждого человека есть что-то, какая-нибудь безделушка или игрушка, которая бы могла доставить ему радость. Вероятно, и у Анжелы то же. Я бы подарил ей это тайно, а может даже и в открытую.

Но Анжела оказалась полностью неприступной, как Белла с ее мыслями. Для подростка она была невероятно самодостаточной. Счастливой. Возможно, в этом была причина ее необыкновенной доброты – она была одним из тех людей, которые имеют то, что они хотят и хотят то, что они имеют. Когда она не думала об учителях или занятиях, она думала о маленьких братьях-близнецах, которых она собиралась повезти на пляж на выходные – предвкушая их восторг с почти материнским наслаждением. Она часто о них заботилась, и вовсе не тяготилась этим… Это было очень мило.

Но не очень на руку мне.

Должно же быть что-то, чего ей недоставало. Я продолжу за ней присматривать. Но позже. Сейчас было время урока тригонометрии Беллы с Джессикой.

Я шел на английский, не замечая дороги. Джессика уже сидела на своем месте, нетерпеливо постукивая ногами по полу в ожидании, когда придет Белла.

Я же в это время, напротив, сидел на своем обычном месте в классе, и оставался совершенно спокойным.

Я напомнил себе, что должен быть спокойным и сейчас и потом. Чтобы разгадать загадку. Это было непросто, я с усилием сконцентрировался на мыслях Джессики и надеялся, что она будет очень внимательна и попытается прочитать мысли Беллы по её лица для меня.

Нервное постукивание Джессики стало ещё чаще, когда бела зашла в класс.

Она выглядит… угрюмой. Почему? Может быть, ничего не вышло с Эдвардом Калленом? Это могло её разочаровать. Хотя… в таком случае он все равно остается доступным… Если он вдруг захотел начать встречаться с кем-нибудь… я могу оказаться вполне кстати.

Белла вовсе не выглядела угрюмой, она выглядела так, как будто ей предстоит что-то нежелательное. Она волновалась – так как знала, что я все услышу. Я улыбнулся про себя.

- Расскажи мне все! – потребовала Джессика, в то время как Белла снимала свою куртку, чтобы повесить ее на спинку стула. Она снимала неторопливо, с неохотой.

Ох, она так медлительна. Приступим к пикантненькому!

- Что ты хочешь узнать? – Белла села на свое место.

- Что случилось вчера ночью?

- Он угостил меня ужином и потом отвез домой.

А потом? Давай, должно быть что-то еще! Я знаю, она по-любому врет. Но я выведу ее на чистую воду.

- Как же вы вернулись домой так быстро?

Я увидел, как Белла посмотрела на сомневающуюся Джессику.

- Он ездит как ненормальный! Это было ужасно.

Она слегка улыбнулась, а я громко рассмеялся, перебив мистера Мейсена. Я попытался перевести смех в кашель, но вышло не убедительно. Мистер Мейсен бросил на меня раздраженный взгляд, но я даже не удосужился послушать мысли по этому поводу. Я слушал Джессику.

Гм. Похоже на правду. Почему она заставляет меня вытягивать из нее каждое слово? На ее месте я бы хвасталась до тех пор, пока легкие бы не свело.

- Вы договорились о встрече?

Джессика увидела удивление на лице Беллы, и была разочарованна этим.

- Нет, я была очень удивлена, увидев его там, - сказала ей Белла.

Что за черт?!

- Но он же привез тебя сегодня в школу?

Должно же быть что-то ещё, что она не хочет говорить.

- Да, и это опять же случайность. Он заметил, что прошлой ночью на мне не было куртки.

Что-то это не очень весело, подумала Джессика, снова чувствую разочарование.

Я устал от ее тактики допроса – я хотел услышать что-то, чего еще не знал. Я надеялся, что она не будет настолько раздосадована, чтобы задать те вопросы, которые я очень ждал.

- Еще встречаться собираетесь? – спросила Джессика.

- Он предложил отвезти меня в Сиэтл в субботу, поскольку думает, что мой грузовик не выдержит дороги – это считается?

Хмм… Он точно старается изо всех сил… ну, позаботится о ней что ли. Должно быть, что-то исходит с его стороны, если не с ее. Как ТАКОЕ может быть? Белла ненормальная.

- Да, - ответила Джессика на вопрос Беллы.

- Ну, тогда, - заключила Белла, - собираемся.

- Вот это да… Эдвард Каллен.

Нравится он ей или нет, вот что важно.

- Я знаю, - вздохнула Белла.

Тон ее голоса приободрил Джессику.

Наконец-то – прозвучало, как будто до нее дошло. Она должна понимать…

- Подожди, - проговорила Джессика, неожиданно вспомнив наиболее волнующий ее вопрос.

- Он тебя целовал?

Пожалуйста, скажи да. И затем опиши каждую секунду!

- Нет, - пробормотала Белла, и затем посмотрела вниз на свои ладони, она погрустнела. - Ничего подобного.

Черт… Я бы хотела… Похоже, что и она тоже.

Я нахмурился. Белла выглядела чем-то расстроенной, но это не могло быть разочарованием из-за того, из-за чего предполагала Джессика. Она не могла этого хотеть. Зная то, что не знает она. Она не могла хотеть быть ближе к моим зубам. Как она знала, у меня были клыки.

Я вздрогнул.

- Думаешь, в субботу он… - подкольнула Джессика.

Белла выглядела даже более расстроенной, когда сказала:

- Я очень сомневаюсь.

Да, она хочет. Так неприятно для нее.

Было ли это потому что я наблюдал все ее мысли через фильтр восприятия Джессики, но казалось что Джессика права? На полсекунды я обезумел от идеи попробовать поцеловать ее. Мои губы на ее губах, холодный камень на теплом податливом шелке…

И затем она умрет.

Поморщившись, я тряхнул головой, и заставил себя снова прислушаться.

- О чем вы говорили?

Ты с ним говорила, или он вытягивал из тебя каждую каплю информации, как я сейчас?

Я сочувственно улыбнулся. Джессика была не так далека от истины.

- Не знаю, Джесс, о многом. Мы немного поговорило про эссе по английскому.

Очень маленькая капля. Я шире улыбнулся.

О, да ладно тебе!

- Пожалуйста, Белла! Расскажи поподробнее.

Белла задумалась на мгновение.

- Ну… хорошо. Есть одно. Ты бы видела, как с ним флиртовала официантка – изо всех сил. Но он не обратил на нее никакого внимания.

Какая странная подробность. Я был удивлен, что Белла вообще это заметила. Выглядело весьма нелогично.

Интересно…

- Это хороший знак. Она была симпатичной?

Хмм… Джессика думала об этом больше, чем я. Должно быть женские штучки.

- Очень, - сказала ей Белла. На вид лет девятнадцать-двадцать.

Джессика мгновенно отвлеклась в памяти на Майка на их свидании в понедельник вечером – Майк был излишне дружелюбен с официанткой, которую Джессика вообще не считала симпатичной. Она запрятала воспоминание обратно и, подавив свое раздражение, вернулась к расспросу о подробностях.

- Тогда вообще отлично. Должно быть ты ему нравишься.

- Я тоже так думаю, - проговорила Белла медленно, и мое тело неподвижно застыло на краешке стула. – Хотя сложно сказать. Он всегда такой скрытный.

Должно быть, я не был таким уж прозрачным и непосредственным в своем поведении, как я думал. Всегда был на стороже, тогда как она… Как она могла не заметить, что я влюблен в нее? Я тщательно проанализировал весь наш разговор, удивившись, что до сих пор не признался в это во всеуслышание. Мне казалось, что этим было пронизанное каждое сказанное мной слово.

Вот это да. Как ты можешь сидеть рядом парнем с модельной внешностью и просто разговаривать?

- Я не знаю, как ты отважилась остаться с ним наедине, - сказала Джессика.

Сильное удивление промелькнуло на лице Беллы.

- Почему?

Странная реакция. Интересно, что она означает?

- Он такой… Какое бы слово подобрать? Пугающий. Я даже не знаю о чем с ним говорить.

Я с ним даже не смогла заговорить с ним сегодня, а ведь он сказал мне «доброе утро». Я, должно быть, выглядела идиоткой.

Белла улыбнулась.

- У меня тоже возникают некоторые проблемы с речью, когда я рядом с ним.

Она, должно быть, пыталась утешить Джессику. Когда м были вместе она была сверхъестественно смелой.

- Ну, хорошо, - вздохнула Джессика. - Он невероятный красавчик.

Лицо Беллы вдруг побледнело. Ее глаза вспыхнули так, как будто она обиделась на какую-то несправедливость. Джессика не заметила изменения в ее выражении.

- Он гораздо больше, чем просто красавчик, - выдавила Белла.

Оу! Наконец-то мы хоть что-то узнали.

- Не уж-то? И кто же он?

Белла на мгновенье прикусила губу.

- Я не знаю, как объяснить, - наконец сказала она. – Он удивительной и это не только из-за его лица.

Она отвернулась от Джессики, и её взгляд стал немного рассеянным, как будто она всматривалась куда-то далеко.

То, что я переживал сейчас было похоже на то, когда я получал от Карлайла и Эсми заслуженную похвалу, но сейчас это было сильнее, всепоглощающе.

Ну и дурочка же она – нет ничего лучше его лица! Ну, кроме, разве что, его тела. Оххх…

- Разве такое возможно? – прохихикала Джессика.

Белла не обернулась. Она продолжала смотреть вдаль, не обращая внимания на Джессику.

Будь она нормальной, то давно бы прыгала от радости. Может ей стоит задавать вопросы попроще? Ха-ха. Как будто разговариваю с ребенком из детского сада.

- Так он тебе нравится?

Я снова замер. Белла не смотрела на Джессику.

- Да.

- То есть, он тебе действительно нравится?

- Да.

Посмотрите, как она покраснела!

Я видел.

- И насколько он тебе нравится? – потребовала Джессика.

Если бы сейчас кабинет английского вспыхнул пламенем, я бы не заметил.

Лицо Беллы было сейчас ярко красным – я мог почти ощущать тепло от то, что видел в мыслях.

- Очень, даже слишком, - прошептала она. - Намного больше, чем я ему. И я не знаю, что с этим поделать.

Что б меня! Я прослушала что спросил меня мистер Вернер!

- Эм… какой номер, мистер Вернер?

Было хорошо, что Джессика не могла больше допрашивать Беллу. Мне нужна была передышка.

Про что вообще сейчас думала эта девушка? Намного больше, чем я ему. Как она могла додуматься до такого? И я не знаю, что с этим поделать. Что это должно было означать? Я не мог найти логического объяснения её словам. В них не было никакого смысла.

Это означало то, что я не мог даже предположить. Очевидные вещи, вещи, наполненные точного и ясного смысла, каким-то необыкновенным образом переплелись и перевернулись с ног на голову в ее странном мозге. Намного больше, чем я ему? Может быть Белла не была правдива в своих словах.

Сжав зубы, я взглянул на часы. Как могли простые минуты казаться такими бесконечно долгими для бессмертного? Где же моё преимущество?

Моя челюсть была стиснута на протяжении всего урока тригонометрии у мистера Вернера. Я слышал его больше, чем лекцию в собственном классе. Белла и Джессика больше не разговаривали, но Джессика то и дело поглядывала на Беллу, а один раз ее лицо снова стало ярко-алым без видимой на то причины.

Ленч стремительно приближался.

Я не был уверен, что если Джессика задаст какие-нибудь другие вопросы, я дождусь конца урока, но Белла опередила ее.

Как только прозвенел звонок, Белла повернулась к Джессике.

- На английском Майк спросил меня, говорила ли ты что-нибудь про вечер понедельника, - сказала Белла, слегка улыбнувшись. Я понял, что она задумала – нападение – лучшая защита.

- Майк спрашивал про меня?

Удовольствие от этого внезапно сделало мысли Джессики беспечными, более нежными, без привычной глумливости и насмешки.

- Ты шутишь! Что ты ему сказала?

- Сказала, что тебе очень понравилось – и он обрадовался.

- Слово в слово расскажи мне что он сказал, и что ты ему ответила.

Очевидно, это было все, что я смог выудить сегодня из Джессики. Белла улыбалась так, как будто думала точно так же. Как будто она выиграла раунд.

Ну, за ленчем все будет по-другому. Несомненно, я добьюсь гораздо большего успеха в вытягивании из Беллы ответов, чем это вышло у Джессики.

На четвертый час терпеть навязчивые мысли Джессики о Майке Ньютоне становилось все трудней. За последние две недели он стал мне поперек горла. Его счастье в том, что он до сих пор жив.

Я равнодушно прошел через спортзал вместе с Элис, мы всегда шли этой дорогой, когда наставало время для урока физкультуры с людьми. Разумеется, мы с ней играли за одну команду. Это был первый день игры в бадминтон. Скучающе вздохнув, и взмахнув ракеткой, я медленно послал волан в другой конец зала. Лорен Мэллори, которая была в другой команде, промахнулась. Элис вертела своей ракеткой словно жезлом и смотрела в потолок.

Мы все ненавидели физкультуру, особенно Эмметт. Существование игр, подобных бадминтону, было оскорблением его личной философии. Физкультура означала, что сегодня день хуже, чем обычно – я ощущал себя таким же раздраженным, каким обычно был Эмметт.

Прежде чем я окончательно не взорвался от нетерпения, тренер Клапп засчитал партию и отпустил нас пораньше. Я был до смешного благодарен ему за то, что он пропустил завтрак – так опять пытался сесть на диету – и как результат, голод заставил его в спешке покинуть кампус в поисках плотного ленча. Он пообещал себе, что снова начнет завтра…

Это позволило мне успеть добраться до кабинета математики прежде, чем урок Беллы закончился.

Наслаждайся! - подумала Эллис, в то время как ее голова была забита тем, как бы встретить Джаспера. – Ждать мне осталась самую малость. Я полагаю, ты не хочешь, что бы я здоровалась с Беллой, не так ли?

Я раздраженно тряхнул головой. Неужели все психологи такие самодовольные?

К твоему сведению, на эти выходные по обе стороны залива будет солнечно. Тебе стоит изменить планы.

Я вздохнул и продолжил идти в противоположном направлении. Самодовольные, но определенно бесполезные.

Дожидаясь когда она выйдет из класса, я прислонился к стене возле двери. Я был достаточно близко, чтобы слышать голос Джессики через кирпичную стену так же хорошо, как и ее мысли.

- Ты ведь не будешь сегодня с нами сидеть, не так ли?

Она как будто… светится. Бьюсь об заклад, она мне массу чего не договаривает.

- Не думаю, - почему-то неуверенно ответила Белла.

Разве я не обещал провести ленч с ней? О чем же она думала?

Они вместе вышли из класса, и глаза обоих девушек расширились, когда они увидели меня. Но я мог слышать только Джессику.

Мило. Вот это да. О… здесь происходит что-то большее, что она мне рассказывает. Может быть, позвонить ей сегодня вечером? Хотя не стоит поощрять её в этом. Ха. Я надеюсь, он просто пройдет мимо нее. Майк конечно симпатичный, но этот… Вау.

- Увидимся позже, Белла.

Белла в нерешительности направилась ко мне, все ещё в чем-то сомневаясь. Ее скулы порозовели.

Сейчас я знал ее достаточно, поэтому был уверен, что за её ее сомнением не стоял страх. Видимо, всему причиной та пропасть между её и моими чувствами, что она придумала себе.

Намного больше, чем я ему. Что за глупость!

- Привет, - сказал я, мой голос был немного резким.

Ее лицо просветлело.

- Привет.

Не было похоже, что она собирается сказать что-нибудь еще, поэтому я направился в столовую, а она молча последовала за мной.

Пиджак сработал – ее запах казался мне не таким сильным как обычно. Усилилась только боль, которую я чувствовал постоянно. Сейчас мне удавалось игнорировать её с такой легкостью, с которой я и предположить не мог.

Пока мы стояли в очереди, Белла почему-то волновалась, рассеянно дергая за молнию на куртке и нервно переминаясь с ноги на ногу. Она часто поднимала на меня глаза, но каждый раз, встречая мой пристальный взгляд, отворачивалась, как будто смущаясь. Может быть, потому что на нас пялилось так много людей? Возможно, она слышала громкий шепот – сегодня болтовня школьников была такой же многословной, как и их мысли.

Или может быть, по моему выражению лица, она поняла, что в опасности.

Она ничего сказала, пока я набирал для неё ленч. Я не знал что она любит – пока не знал– поэтому захватил всего по чуть-чуть.

- Что ты делаешь? – прошипела она шепотом. - Ты взял это все для меня?

Я покачал головой и подал поднос на кассу.

- Половина мне, конечно же.

Она недоверчиво подняла одну бровь, но больше ничего не сказала, в то время как я платил за еду и провел ее к столику, за которым мы сидели на прошлой неделе перед ее неудачным опытом с группой крови. Казалось, что с тех пор прошло больше, чем несколько дней. Сейчас все было другим.

Она снова села напротив меня. Я подвинул поднос к ней.

- Бери, что хочешь, - подбодрил её я.

Она взяла яблоко и покрутила его в руках, испытывающее глядя на меня.

- Мне любопытно.

Какой сюрприз.

- Что ты будешь делать, если кто-то заставит тебя съесть обычную пищу? – проговорила она шепотом, который был недоступен для человеческих ушей. Уши бессмертных – другое дело, если бы эти уши обратили внимание. Вероятно, я о чем-то раньше предупредил их…

- И все тебе нужно знать, - пожаловался я.

Ну, хорошо. Не похоже, что я когда-нибудь что-нибудь ел. Это была часть тайны. Неприятная часть.

Я протянул руку к ближайшему предмету еды, и продолжал смотреть ей в глаза пока откусывал небольшой кусочек чего бы это ни было. Не глядя, я не мог сказать, что это было. Оно было таким слизким, мохнатым и омерзительным, как и любая другая человеческая еда. Я быстро прожевал и проглотил, стараясь не поморщиться. Комок еды продвигался медленно и неприятно вниз по моему горлу. Подумав о том, что это кусок примерно там же и останется, я вздохнул. Отвратительно.

Выражение лица Беллы было потрясенным. Она была поражена.

Мне хотелось закатить глаза. Конечно, такие хитрости нам были необходимы.

- Что будет если тебя заставить съесть землю?

Она поморщила нос и улыбнулась.

- Я ела однажды… на спор. Было не так уж и плохо.

Я расхохотался.

- Знаешь, а я не удивлен.

Похоже им вполне уютно вдвоем? Превосходный язык тела. Надо будет позже поделиться с Беллой наблюдением. Он наклоняется к ней, будто точно заинтересован. Он старается быть внимательным. Он… идеально выглядит. – Джессика вздохнула. - Сладенький…

Я встретил пытливый взгляд Джессики и она нервно отвернулась, смущенно рассмеявшись девушке, с которой сидела рядом.

Хмм… Наверное лучше липнуть к Майку. Он хотя бы настоящий.

- Джессика анализирует все, что я делаю, - сообщил я Белле. – Позже она снова пристанет с вопросами.

Я придвинул к ней поднос с едой – это была пицца, понял я – обдумывая как бы получше начать разговор. Мое недавнее раздражение вспыхнуло вновь, стоило вспомнить слова: «Намного больше, чем я ему. И я не знаю, что с этим поделать».

Она взяла кусочек от того же ломтика пиццы. Меня поразила ее доверчивость. Конечно, она не знала, что я был ядовит - в остальном этот кусок еды был безопасен. Все же я ожидал, что она иначе порадует меня. Чем-нибудь другим. Она никогда этого не делала – по крайней мере, не недоброжелательным образом….

Я осторожно начал.

- Значит, официантка была симпатичной?

Она снова подняла бровь.

- Ты и правда не заметил?

Можно подумать какая-нибудь женщина способна отвлечь мое внимание от Беллы. Снова нелепость.

- Нет, я не обратил внимания. Мне было о чем подумать.

Не в последнюю очередь о том, как изящно облегала её та тонкая блузка… Хорошо, что сегодня она надела этот безобразный свитер.

- Бедная девушка, - сказала, улыбаясь, Белла.

Ей понравилось, что я никак не заинтересовался официанткой. Я мог это понять. Как много раз я представлял покалеченного Майка Ньютона в классе биологии?

Она правда не могла представить, что ее человеческие чувства, полученные за семнадцать коротких смертных лет, могли быть сильнее страсти бессмертного, которая росла во мне столетие.

- Кое-что из того, что ты сказала Джессике… - Мне трудно было говорить все так же небрежно. - Ну, это обеспокоило меня.

Она тотчас же принялась защищаться.

- Неудивительно, что ты услышал что-то, что тебе не понравилось. Ты знаешь поговорку про тех, кто подслушивает.

Поговорка гласила, что «тот, кто подслушивает, добра о себе не услышит».

- Я же предупреждал тебя, что буду слушать, - напомнил я ей.

- А я предупреждала, что ты не должен знать, все, о чем я думаю.

Ах, она вспомнила про то, как я заставил ее расплакаться. Чувство вины сделало моя голос хриплым.

- Верно. Хотя ты и не совсем права. Я и правда хочу знать, что ты думаешь – абсолютно все. Просто не все твои предположения верны.

Больше половины. Я знал, что не должен хотеть, чтобы она обо мне заботилась. Но хотел. Конечно, хотел.

- Это большая разница, - проворчала она, сердито посмотрев на меня.

- Но в данный момент это не так уж и важно.

- Тогда что важно?

Она наклонилась ко мне, оперевшись подбородком на ладони. Это привлекло мой взгляд – и отвлекло внимание. Какой нежной должно быть была ее кожа на ощупь…

Сконцентрируйся, - приказал я себе.

- Ты и вправду думаешь, что я нравлюсь тебе больше, чем ты мне? – спросил я.

Как по мне, вопрос прозвучал нелепо, как будто слова были на своем месте.

Ее глаза расширились, дыхание прервалось. Затем она отвернулась, быстро моргая. Ее дыхание перешло в легкое удушье.

- Ты снова это делаешь, - прошептала она.

- Что?

- Ослепляешь меня, - призналась она, осторожно встречая мой взгляд.

- О.

Хмм… Я не был полностью уверен на этот счет. Также я не был уверен, что не хочу ослеплять ее. Я был все еще взволнован из-за того, что был способен на это. Но это никак не способствовало нашей беседе.

- Это не твоя вина, - вздохнула она. - Ты не можешь этого изменить.

- Ты собираешься отвечать на мой вопрос? – спросил я.

Она уткнулась глазами в стол.

- Да.

Это все, что она сказала.

- Да, ты собираешься отвечать или да, ты действительно так считаешь? – нетерпеливо спросил я.

- Да, я действительно так думаю, - сказала она, не глядя на меня.

В её голосе звучала печаль. Она снова покраснела, и сама того не заметив прикусила губу.

Внезапно, я понял, что ей было очень трудно признаться, потому что она и правда в это верила. И я был не лучше труса Майка, допытываясь, делая все, чтобы убедиться в ее чувствах, прежде чем признаться в своих. Не имело значения, что чувствовал я, ведь только мне это было ясно. Но она не имела об этом понятия, поэтому у меня не было оправдания.

- Ты не права, - уверил её я.

Она должна была услышать нежность в моем голосе.

Белла посмотрела на меня, ее глаза были темными, они ничего не выражали.

- Ты не можешь этого знать, - прошептала она.

Она думала, что я недооцениваю ее чувства, поскольку не могу слышать ее мысли. Но, правда была в том, что она недооценивала меня.

- Что заставляет тебя так думать? – удивился я.

Её взгляд был направлен куда-то сквозь меня, она покусывала губы, а между ее бровями пролегла морщинка. На миллионную долю секунды я отчаянно захотел просто услышать ее.

Я был готов вымаливать у неё признание, я так хотел узнать, о чем же она так напряженно думала, но она только и сделала, что пальцем призвала меня к молчанию.

- Дай мне подумать, - попросила она.

Я был терпелив, пока она собиралась с мыслями… Ну или притворялся терпеливым.

Она сцепила вместе свои тонкие пальцы, то сгибая то разгибая их. Когда она заговорила, она смотрела на свои руки, как будто они принадлежали кому-нибудь другому.

- Ну, за исключением очевидного, - прошептала она. - Иногда…. Я не уверена – ведь я не могу читать мысли – но иногда мне кажется, что когда ты заговариваешь со мной о чем бы то ни было, ты пытаешься сказать мне «прощай».

Она не подняла глаз.

Она, совершенно определенно, подловила меня. Понимала ли она, что это было слабостью и эгоизмом быть с ней здесь, сейчас? Думает ли она обо мне хуже из-за этого?

- Проницательно, - вздохнул я, и затем с ужасом заметил, как боль отразилась на ее лице. Я поспешил опровергнуть ее предположение.

- Хотя, именно поэтому ты заблуждаешься, - начал я, и затем остановился, вспоминая первые слова ее разъяснения. Они обеспокоили меня, хотя я не был уверен, что правильно их понял.

- Что ты считаешь «очевидным»?

- Ну, посмотри на меня, - сказала она.

Я смотрел. Я только и делал, что смотрел на нее. Что она имела в виду?

- Я абсолютно обычная, - пояснила она. - Во мне нет ничего примечательного… кроме феноменальной неловкости и поразительной способности попадать в неприятности. И посмотри на себя.

Потом она так вздохнула, как будто привела такие очевидные факты, которые совершенно не требовали объяснений.

Она считала себя обычной? Она считала, что я был каким-то образом предпочтительнее ее? В чьем понимании? Глупых, недалеких, слепых людей, таких как Джессика или мисс Коуп? Как она могла не осознавать, что была самой прекрасной… самой совершенной… Одних слов было не достаточно.

Она не понимала этого.

- Знаешь, ты толком и не видишь какая ты, - сказал я. – Но вот, что касается неприятностей, то тут ты попала в яблочко…

Я невесело рассмеялся. Я не видел, в том, что ее преследовал злой рок, ничего смешного. Неуклюжесть, однако, была все же забавной. Такой милой.

Поверит ли она мне, если я скажу ей, что она прекрасна, как снаружи, так и внутри? Возможно ей необходимо что-то более доказательное.

- Ты просто не слышала, что думали все парни в школе в твой первый день.

Надежда, трепет, желание были в их мыслях. Мгновенно их головы заполнились невыполнимыми фантазиями. Они были невозможны, поскольку ни с кем из них она не хотела быть рядом.

Я был единственным, кому она сказала «да».

Моя улыбка, должно быть, была слегка самодовольной.

На ее лице отразилось удивление.

- Не может быть, - пробормотала она.

- Поверь мне хоть раз - ты полная противоположность обычности.

Одно только её существование было достаточной причиной, чтобы объяснить сотворение целого мира.

Понятно, что она не привыкла к комплиментам. Но и с этим она будет вынуждена смириться. Она вспыхнула и переменила тему.

- Но я не стараюсь от тебя отделаться.

- Неужели ты не видишь? Это как раз доказывает твою необычность. Я очень тревожусь о тебе, потому что если я могу делать это…

Убавиться ли у меня когда-нибудь эгоизма? Только тогда я начну поступать как надо. Я в отчаянии покачал головой. Я должен был найти в себе силы. Она заслуживала жизни. Но не той, которую видела для нее Элис.

- Если надлежит расстаться….

И нам надо было расстаться, не так ли? Я ведь не безрассудный правитель, и у Беллы нет передо мной обязательств.

- Скорее я буду страдать, чем сделаю больно тебе. Я хочу защитить тебя.

Когда я сказал эти слова, я пожелал, чтобы они были правдой.

Она уставилась на меня. Неизвестно почему, но мои слова рассердили ее.

- И ты думаешь, я буду поступать также? – гневно спросила она.

Такая ярость – и такая нежная и хрупкая Белла. Как она могла кому-нибудь навредить?

- К тебе это не относится, - сказал я ей, снова раздражаясь из-за того, что мы столь различны.

Она взглянула на меня, пряча гнев в своих глазах, на её переносице возникла маленькая морщинка.

Было что-то поистине неправильно с порядком во вселенной, если кто-то такой хороший и такой хрупкий не заслужил ангела-хранителя, оберегающего от несчастий.

Ну, - подумал я с изрядной долей черного юмора, - в конце концов, у нее есть хранитель- вампир.

Я улыбнулся. Было замечательно если бы так все и было.

- Хотя конечно, обеспечение твоей безопасности превращается в полноценную круглосуточную работу, что требует моего постоянного присутствия рядом.

Она тоже улыбнулась.

– Сегодня меня никто не хотел убить, - сказала она беспечно, и затем, прежде чем ее взгляд снова стали непроницаемым, несколько мгновений она смотрела на меня испытывающее.

- Пока что, - добавил я сухо.

- Пока что, - согласилась она к моему удивлению.

Я ожидал, что она будет отрицать, то, что нуждается в защите.

Как он может? Этот эгоистичный болван! Как он может так поступать с нами? - Резкий мысленный крик Розали прорвался сквозь мою сосредоточенность.

- Полегче, Роуз, - услышал я шепот Эммета по ту сторону столовой. Его рука обнимала ее за плечи, он прижимал её к себе, пытаясь удержать на месте.

Извини, Эдвард, - виновато подумала Элис. - Из вашего разговора она могла понять, что Белла знает слишком многое … и, ну, это было бы хуже, чем, если бы я не рассказала ей это сейчас. Поверь мне.

Я вздрогнул стоило мне представить, что случилось бы, если бы я рассказал Розали, о том, что Белле известно о моей вампирской сущности дома, там где бы ей не пришлось соблюдать видимость приличия. Мне надо бы спрятать где-нибудь за границами штата мой Астон Мартин, если она не утихомириться до окончания школьных занятий. Вид моего любимого автомобиля – искореженного и подожженного, мне крайне не понравился – хотя я знал, что заслужил возмездие.

Джаспер то же был не сильно счастлив.

Я разберусь с остальными как-нибудь потом. Наконец-то мне представилась возможность провести с Беллой так много времени, и я не собирался тратить его впустую.

Но тут я услышал, как Элис напомнила мне, что у меня были кое-какие дела, которыми стоило бы заняться.

- У меня есть другой вопрос, - сказал я, переставая обращать внимание на мысленную истерику Розали.

- Выкладывай, - сказала Белла, улыбаясь.

- Тебе и правда нужно поехать в Сиэтл в субботу, или это только отговорка, чтобы отказать всем твоим ухажерам?

Она скорчила мне рожицу.

- Ты знаешь, я еще не простила тебе Тайлера. Это ты виноват, что он ввел себя в заблуждение на счет того, что я пойду с ним на выпускной.

- О, Тайлер и без меня нашел бы способ пригласить тебя – я просто хотел увидеть твое лицо.

Вспомнив ее ошеломленное выражение лица, я рассмеялся. Ничего, из того что я ей когда-либо рассказывал из своей собственной мрачной истории жизни не заставило ее испугаться, как она испугалась тогда. Правда не страшила ее. Она хотела быть со мной. Невероятно.

- А если тебя приглашу я, ты тоже мне откажешь?

- Наверное, нет, - сказала она. - Но потом бы я бы все равно отказалась – прикинулась бы, что заболела или вывихнула лодыжку.

Как странно.

- Зачем?

Она покачала головой, как будто была огорчена тем, что я не понял сразу.

- Полагаю, ты никогда не видел меня в спортзале, если бы ты видел, то все бы понял.

А.

- Ты имеешь в виду тот факт, что не можешь пройти по ровной, устойчивой поверхности без того, чтобы не споткнуться обо что-нибудь?

- Именно.

- Нет проблем. В танцах все зависит от партнера, именно он ведет партнершу.

На долю секунды меня ошеломила идея держать ее в объятьях в танце – когда она точно будет одета во что-то прелестное и изящное, а не в этот безобразный свитер.

Совершенно ясно я вспомнил, как ощущал ее тело под своим после того, как отбросил ее с пути приближающегося фургона. Те ощущения были для меня реальнее, чем паника, или безрассудство, или досада. Она была такой теплой и такой мягкой, и так естественно чувствовалась рядом с моим каменным телом…

Я посмешил вытащить себя из этих воспоминаний.

- Ты мне не сказала, - произнес я стремительно, не позволяя возражений с её стороны о её неуклюжести - а она совершенно точно собиралась спорить. - Ты точно решила ехать в Сиэтл, или тебе все равно, если мы займемся чем-нибудь другим?

Хитро с моей стороны - позволить ей выбрать, не дав возможности отделаться от меня в этот день. Это было нечестно, я знал. Но я ведь дал ей обещание прошлым вечером… и мне идея выполнить его нравилась мне настолько, насколько ужасала.

В субботу будет сиять солнце. Я мог показать ей себя настоящего, если смогу набрать храбрости увидеть ее ужас и отвращение. Я как раз знал место, где можно было на это отважиться…

- Возможны любые варианты, - проговорила Белла. - Но я попрошу сделать одолжение.

Я приготовился согласиться. Что она от меня хотела?

- Какое?

- Мы поедем на моей машине.

Она решила пошутить?

- Почему?

- Ну, главным образом потому что, когда я сказала Чарли, что собираюсь в Сиэтл, он спросил еду ли я одна и тогда, я ответила, что да. Если он снова спросит, я, скорее всего, не буду врать, но я не думаю, что он спросит, и, оставляя мой грузовик дома, я справедливо напрошусь на ненужные расспросы. И ещё, потому что скорость, с которой ты водишь, ввергает меня в ужас.

Я вытаращил на нее глаза.

- Из всех вещей, которые могут страшить тебя во мне, ты волнуешься о моей езде.

В самом деле, ее мозги работали задом наперед. Я тряхнул головой. Непостижимо.

Эдвард, в голосе Элис звучала неотложность.

Внезапно я увидел яркий круг солнечного света, который Элис уже уловила в одном из своих видений.

Это было хорошо знакомое мне место, место, куда я только что решил привезти Беллу – маленькая поляна, где не бывал никто кроме меня. Тихое, милое место, где я мог побыть один – достаточно далеко от какой-либо тропинки или поселения людей, что даже мой разум мог побыть в тишине и спокойствии.

Элис то же узнала его, так как уже видела меня там не так давно в другом своем видении – одном из тех туманных, неясных видений, которые Элис показала мне в то утро, когда я спас Беллу от фургона.

В том мерцающем видении я не был один. И сейчас я увидел четко – там со мной была Белла. Значит, мне хватило храбрости. Она смотрела на меня – радуга сверкала на её лице, в её бездонных глазах.

Это то же самое место, - подумала Элис и ее мысли были полны ужаса, что не соответствовало видению. Напряжение, возможно, но ужас? Что она имела в виду, говоря то же самое место?

Но затем я понял, в чем дело.

Эдвард! - Пронзительно запротестовала Элис.- Я люблю ее, Эдвард!

Я со злобой отстранился от неё.

Она не любила Беллу, так как любил я. Ее видение было невозможным. Неправильным. То недопустимое, что она увидела ослепило её.

Не прошло даже и пол секунды. Белла любопытно смотрела на мое лицо, ожидая, что я соглашусь с ее требованием. Видела ли она вспышку страха, или же все произошло незаметно для неё?

Я сосредоточился на Белле и на нашем незавершенном разговоре, убрав Элис с ее бракованными, лживыми видениями подальше из своих мыслей. Они не стоили моего внимания.

Тем не менее, я не был готов поддерживать шутливый тон нашей несерьезной беседы.

- Почему ты не хочешь сказать отцу, что проведешь день со мной? – спросил я, и в моем голосе больше не было ни капли беспечности.

Я снова попытался упрятать видения как можно дальше, стараясь уберечь от них мои постоянно меняющиеся мысли в голове.

- Чарли любит все преувеличивать, - уверенно сказала Белла. - В таком случае куда мы поедем?

Элис была не права. Совершенно не права. Не было не единого шанса. Это было просто старое видение, которое сейчас уже не соответствовало действительности. Все изменилось.

- Будет хорошая погода, - проговорил я медленно, борясь с паникой и нерешительностью. Элис ошибалась. Я мог бы продолжить, если бы ничего не слышал и не видел. - Поэтому я буду избегать публичных мест… и ты можешь побыть со мной, если хочешь.

Белла сразу поняла значение моих слов, ее глаза заблестели и загорелись.

- И ты покажешь мне, что подразумеваешь, говоря о солнце?

Возможно, когда-то давно, ее реакция была бы совершенно противоположной той, что бы я мог предположить. Я улыбнулся этому, пытаясь вернуться к светлым мыслям.

- Да. Но…

Она не сказала да.

- Если ты не хочешь быть… со мной наедине, все равно лучше не езди в Сиэтл сама. Я содрогаюсь при мысли о том, какие неприятности могут поджидать тебя в городе такого размера.

Она, обидевшись, поджала губы.

- Финикс только по населению в три раза больше Сиэтла. А уж по размерам...

- Очевидно, в Финиксе еще не проснулся твой злой рок, - сказал я, пресекнув все её оправдания. - Так что лучше, что бы ты осталась со мной.

Она могла бы остаться навечно, но и этого было бы мало.

Я не должен был так думать. У нас не было вечности. Эти секунды были дороже, чем когда-либо до этого, каждое мгновение меняло ее, в то время как я оставался неизменным.

- Так как это уже случилось, я не против побыть с тобой наедине, - сказала она.

Нет – потому что ее инстинкты работали в неверном направлении.

- Я знаю, - вздохнул я. - Тем не менее, ты должна сообщить об этом Чарли.

- Это ещё зачем? – спросила она в ужасе.

Я посмотрел на нее. Видение, которое я так и не смог побороть, подавляло, кружилось в моей голове, пробуждая отвращение.

- Чтобы дать мне хоть какой-то стимул вернуть тебя обратно, - прошипел я.

Она должна была дать мне это – одного свидетеля, который заставит меня быть осторожным. Зачем Элис нужно было предупредить меня именно сейчас?

Белла громко сглотнула, и долго на меня посмотрела. Что она видела?

- Я думаю, что рискну, - сказала она.

Черт возьми! Она решила щекотать себе нервы, рискуя собственной жизнью? Хотела получить дозу адреналина?

Я сердито посмотрел на Элис, которая ответила мне предостерегающим взглядом. Рядом с ней Розали метала молнии, но меня это нисколько не заботило. Пусть разобьет машину. Это же просто игрушка.

- Давай поговорим о чем-нибудь другом, - внезапно предложила Белла.

Я перевел на неё взгляд, удивляясь может так просто пренебрегать тем, что действительно было важно. Почему она не видела во мне чудовища?

- Про что ты хочешь поговорить?

Сначала она посмотрела налево, потом направо, как будто проверяла, подслушивает нас кто или нет. Видимо, она хотела обсудить еще один аспект моих нечеловеческих способностей. Её взгляд на секунду застыл, а тело стало неподвижным, и затем она посмотрела на меня.

- В прошлые выходные отправились в Гоат Рокс для того чтобы… охотиться?

Чарли сказал, что это не очень хорошее место для походов из-за медведей.

Уже забыла. Я посмотрел на нее, подняв одну бровь.

- Медведи? – она с трудом ловила воздух.

Я криво усмехнулся, наблюдая, как до нее доходит смысл её же слов. Заставит ли её это воспринимать меня серьезно? Хоть в какой-то мере?

Она взяла себя в руки.

- Ты знаешь, сейчас не сезон для медведей, - сказала она сурово, сузив глаза.

- Если ты читала внимательно, то закон запрещает только охоту с оружием.

На мгновение она вновь потеряла контроль над лицом. Ее губы приоткрылись.

- Медведи? – повторила она, но в этот раз вопрос звучал без удушья от шока.

- Эмметт больше всего любит гризли.

Я наблюдал за выражением её глаз, как она воспримет это.

- Хммм… - пробормотала она. Опустив глаза, она взяла кусочек пиццы, задумчиво прожевала, а потом запила колой.

- Итак, - сказала она, наконец, посмотрев на меня. - А что предпочитаешь ты?

Наверное, я должен был предположить, что она спросит нечто подобное, но не угадал. Белла всегда преподносит сюрпризы.

- Пум, - ответил я бесцеремонно.

- А, - сказала она неопределенным тоном. Биение ее сердца продолжало быть ровным, как будто мы обсуждали любимые рестораны.

Тогда отлично. Если она хочет вести себя, как будто в этом нет ничего необычного…

- Конечно, мы должны быть осторожными, не нарушая естественное течение жизни в лесах неразумной охотой, - ответил я ей, мой голос звучал сухо и академично. - Мы пытаемся сосредотачиваться на районах, перенаселенных хищниками – уменьшая их количество настолько, насколько это допустимо. В округе изобилие оленей и лосей, они тоже подойдут, но какая от них радость?

Она слушала с таким вежливо заинтересованным выражением, как будто я был учителем, рассказывающим лекцию. Я не смог не улыбнуться.

- Действительно, какая? – пробормотала она спокойно, беря еще один кусочек пиццы.

- Эмметт больше всего любит охотиться на медведей ранней весной, - сказал я, продолжая лекцию. - Они только отходят от зимней спячки, и поэтому более раздражительны.

Прошло семьдесят лет, а он все еще не оправился от неудачи своего первого сражения.

- Конечно, нет ничего забавней раздраженного гризли, - согласилась Белла, торжественно кивнув головой.

Я не мог сдержаться от хохота, неодобрительно покачав голов в ответ на её бесстыдное спокойствие. Она, должно быть, притворяется.

- Пожалуйста, скажи мне, что ты на самом деле об этом думаешь.

- Пытаюсь все это представить – но не могу, - сказала она, и на её переносице вновь появилась морщинка. - Как вы охотитесь на медведя без оружия?

- О, у нас есть оружие, - сказал я, сверкнув широкой улыбкой.

Я ожидал, что она в ужасе отстранится, но она очень спокойно продолжала смотреть на меня.

- Как раз такое они не учитывали при написании законов об охоте. Если ты когда-нибудь видела нападение медведя по телевизору, ты сможешь отчетливо представить себе, как охотится Эмметт.

Она взглянула на стол, там, где сидели мои братья и сестры, и вздрогнула.

Наконец-то. Я посмеялся над собой, поскольку знал, что какая-то часть меня желала, чтобы она забыла обо всем об этом.

Когда она сейчас смотрела на меня, ее темные глаза были широкими и глубокими.

- Ты тоже похож на медведя? – спросила она почти шепотом.

- Больше на пуму, по крайней мере, так говорят, - сказал, я стараясь снова говорить бесстрастно. Возможно, наши предпочтения тому виной.

Уголки её губ дернулись, будто она хотела улыбнуться

- Возможно, - ответила она.

И затем она наклонила голову набок, и в ее глазах внезапно появилось любопытство.

- Это и предстоит мне увидеть?

Уже не нужно было видения Элис, чтобы представить себе этот ужас – моего воображения вполне хватило.

- Конечно, нет, - прорычал я ей.

Она отодвинулась от меня, в её глазах было непонимание и испуг.

Я тоже отклонился, образовав между нами пространство. Она никогда этого не увидит. Это необходимо для того, чтобы я мог сохранить её жизнь.

- Слишком жутко для меня? – спросила она, тем же голосом. Тем не менее, ее сердце продолжало биться в нормальном ритме.

- Если тебе это нужно, я могу взять тебя с собой сегодня ночью, - процедил я сквозь зубы. – Немного страха тебе будет как раз кстати.

- Тогда почему? – спросила она не напугано.

Я мрачно посмотрел на неё, ожидая, что она испугается. Я был напуган. Я мог слишком ясно представить себе, что произойдет, если Белла будет рядом, когда я охочусь…

Н в её глазах было лишь любопытство и нетерпение, ничего более. Она не сдаваясь, ждала ответ на свой вопрос.

Но наше время подошло к концу.

- Потом, - отрезал я, и поднялся на ноги. Мы опаздываем.

Она осмотрелась, сбитая с толку, как будто забыла, что мы были на ленче, что мы били в школе, а не в каком-нибудь тихом и уединенном месте. Я прекрасно понимал, что она чувствует. Было трудно помнить про весь остальной мир, когда она была со мной.

Она быстро поднялась, сперва оступившись, и забросила свою сумку на плечо.

- Потом так потом, - сказала она, и я смог увидеть непреклонность, застывшую на ее лице. Белла была настроена решительно.

ГЛАВА 12. СЛОЖНОСТИ

Белла и я шли на биологию молча. Я пытался сосредоточиться на девушке рядом со мной, на тех реальных и достоверных вещах, что не позволят обманчивым и бессмысленным видениям Элис проникнуть в мою голову.

Мы прошли мимо Анжелы Вебер, которая стояла на тротуаре и что-то обсуждала с мальчиком из ее класса по тригонометрии. Я проник в её мысли, скорей ожидая разочарование, но в результате удивился тому, насколько печальны они оказались.

Было кое-что, чего бы все-таки хотелось Анжеле. К сожалению, это не то, что можно было бы запросто преподнести в качестве подарка. Я почувствовал странное спокойствие, слушая размышления Анжелы, преисполненные безнадежной тоской. Я неожиданно ощутил родство с этой доброй человеческой девочкой, о котором Анжела никогда бы не узнала, ровно как и о том, что творилось внутри меня.

Мысль о том, что я не был единственным, кто переживал трагический любовный роман, странно утешала меня. Страдание было повсюду.

В следующую же секунду я почувствовал сильное раздражение. Все потому что история Анжелы не должна быть трагичной. Она была человеком, и он был человеком, и та разница между ними, которая, по ее мнению, казалась настолько непреодолимой, на самом деле была нелепой, ужасно нелепой по сравнению с тем, что происходило со мной. Не было никакого смысла в ее разбитом сердце. Как печально: ведь на самом деле не было никакой значительной причины для того, чтобы не быть с тем, с кем она хотела. Так почему же ей просто не поступить так, как она хочет? Почему у этой любовной истории не должно быть счастливого продолжения?

Мне захотелось сделать ей подарок... Хорошо, я дам ей то, что она хотела. Мои познания о человеческой природе не затруднят эту миссию. Я проник в сознание мальчика, стоящего рядом с ней - объекта ее привязанности. И он был вовсе не против, только лишь загнан в угол той же самой трудностью, что и она. Анжела же считала что у неё шансов.

Все, что мне было необходимо сделать - это найти решение...

План возник быстро, сценарий обрисовался безо всяких усилий. Для этого мне потребуется помощь Эмметта - заставить его согласиться с этим будет самым трудным. Управлять человеком было просто, чего нельзя сказать о вампире.

Я был рад, что решил сделать Анжеле приятное. Это отвлекало меня от моих собственных проблем. Если бы только я мог разрешить свои проблемы также легко.

Когда мы с Беллой заняли свои места, мое настроение было заметно выше. Возможно, надежда ещё существует. Может быть, найдется какой-нибудь выход и для нас, но он ускользал от меня. Казалось бы, счастливое разрешение проблем Анжелы было так очевидно, но ведь она его не видела. Вряд ли... Зачем напрасно тратить время ну пустые страдания? У меня не было лишнего времени, когда это касалось Беллы. Каждая секунда была дорога.

Мистер Баннер вошел в класс, толкая перед собой старенький телевизор и видеомагнитофон. Он промотал ту часть пленки, которая его не очень интересовала - генетические расстройства - на следующие три дня был запланирован показ фильма. "Масло Лоренцо" был далеко не комедией, но, однако это ничуть не остановило радостное возбуждение, возникшее в классе. Никаких оценок, никаких тестов. Три свободных дня. Народ ликовал.

Для меня это не имело значения. Я не собирался обращать свое внимание на что-нибудь кроме Беллы.

Сегодня я не отодвинул свой стул от ее, чтобы освободить себе пространство для дыхания. Вместо этого я сел так близко, как смог бы и любой нормальный человек. Даже ближе, чем когда мы сидели у меня в машине, достаточно близко для того, чтобы левая часть моего тела ощущала пылающий жар от её кожи.

Это был странный, приятный и вместе с тем нервозный момент, я решился на это, чтобы быть рядом с ней. Это было даже больше, к чему я успел привыкнуть, но очень скоро я осознал, что даже этого было недостаточно. Мне нужно больше. Сидя очень близко к ней, мне хотелось быть еще ближе. Чем ближе я подвигался, тем больше нарастало напряжение.

Я обвинял её в том, что она словно магнит притягивает к себе неприятности. Сейчас слово «магнит» было как нельзя кстати - с каждым дюймом, с которым я позволял себе пододвинуться к ней, ее привлекательность росла в силе.

И затем Мистер Баннер выключил свет.

Было странным осознавать то изменение, которое произошло после выключения света, ведь для моих глаз оно было совсем незаметно. Все виднелось мне так же, как и мгновение до этого. Каждая деталь комнаты была ясна.

Тогда откуда же этот электрический разряд в воздухе, в темноте, коей она для меня не являлась? Было ли это из-за того, что я был единственным, кто мог видеть так четко? Ведь сейчас нас никто не видит. Как будто мы были одни, только я и она, спрятавшись в темной комнате, сидя так близко друг к другу...

Без всякого согласия с моей стороны моя рука двинулась к ней. Всего лишь коснуться её ладони и подержать её в темноте. Могло ли это стать роковой ошибкой? Если моя кожа коснется ее, ей придется всего лишь отстраниться от меня...

Я отдернул свою ладонь, скрестил руки на груди и крепко сжал кулаки. Никаких ошибок. Я пообещал себе, что не буду совершать ошибок, не важно, насколько они малы. Едва взяв ее за руку, я бы захотел большего - любое незначительное прикосновение, любое движение - лишь бы быть к ней ближе. Я чувствовал это. Новое желание росло во мне со страшной силой, пытаясь прорваться сквозь самоконтроль.

Никаких ошибок.

Белла скрестила руки на груди и сжала кулаки подобно мне.

О чем же ты думаешь? Мне хотелось прошептать ей эти слова, но в комнате было слишком тихо, поэтому можно было оказаться выгнанным за дверь даже за беседу шепотом.

Фильм начался, класс тускло осветился. Белла взглянула не меня. Она увидела, в какой позе я сижу, (она полностью повторяла ее) и улыбнулась. Уголки её губ приподнялись, а её глаза были преисполнены нежностью.

Хотя возможно я видел лишь то, что мне хотелось видеть.

Я улыбнулся в ответ. Казалось, что она начала задыхаться. Белла быстро отвела взгляд, но из-за этого сделалось только хуже. Я не знал ее мыслей, но я вдруг осознал, что я был прав - она хотела, чтобы я коснулся ее. Она ощущала то же странное желание, что и я.

Между нашими телами прошел электрический разряд.

Она не двигалась в течение часа, находясь в той же позе, что и я. Время от времени она поглядывала на меня, и всякий раз электрический ток проходил через все мое тело.

Час, медленно, но все-таки прошел. Было невероятно, но я понял, что мог бы сидеть вот так рядом с ней на протяжении нескольких дней, чтобы в полной мере ощутить это новое чувство.

Пока текли минуты, я придумал несколько десятков аргументов, борясь с желанием дотронуться до нее.

Наконец Мистер Баннер включил свет.

В ярком флуоресцентном свете атмосфера в комнате вернулась в нормальное состояние. Белла вздохнула и потянулась, распрямляя свои пальцы. Должно быть, ей было неудобно находится в такой позе так долго. Зато это было легко для меня - неподвижность являлась чем-то само собой разумеющимся.

Я усмехнулся – на её лице возникло облегчение.

- Было интересно.

- Угу, - пробормотала она, отлично понимая, что я имею в виду, но никак не прокомментировав это. Я готов отдать все, лишь бы узнать, о чем она думала.

Я вздохнул. Как бы я не хотел, ничто не сможет мне с этим помочь.

- Пойдем? - спросил я.

Она сгримасничала, слегка пошатываясь, встала на ноги и вытянула руки, будто боялась упасть.

Я мог бы предложить ей свою руку. Или я мог взять ее под руку, лишь слегка, чтобы поддержать ее. Разумеется, это не было бы ужасной ошибкой….

Никаких ошибок.

Она молчала, пока мы шли к спортивному залу. На её лбу залегла складка – значит Белла в глубоком раздумье. Мне тоже было о чем подумать.

Моя эгоистичная натура ожесточенно боролась, заявляя о том, что одно прикосновение не сможет причинить ей вреда.

Я с легкостью мог быть осторожным в прикосновениях. Но это только до тех пор, пока я мог себя контролировать. Мое осязание было лучше развито, чем у людей. Я мог манипулировать дюжиной хрустальных бокалов, не разбив ни одного из них; я мог трогать мыльный пузырь, не лопнув его. Я мог все это, но только пока контролировал себя…

Белла была похожа на хрупкий и недолговечный мыльный пузырь. Смертная.

Как долго я смогу оправдывать свое присутствие в ее жизни? Сколько еще у меня времени? Будет ли у меня еще такой шанс, такой момент как этот? Она не всегда будет в пределах досягаемости моей руки...

Белла повернулась около двери в спортзал, чтобы посмотреть мне в лицо, и ее глаза расширились, увидев выражение моего лица. Она ничего не сказала. Я посмотрел на себя в отражении ее глаз и увидел борьбу с самим собой. Я увидел, как изменилось мое лицо, когда моя правильная сторона потеряла последний аргумент.

Моя рука поднялась без сознательной команды. Так медленно, будто она была из тончайшего стекла, будто она была хрупка как мыльный пузырь, мои пальцы погладили теплую кожу ее щеки. Она вспыхнула от моего прикосновения, и я почувствовал, как пульсирует её кровь, бешено несущаяся под ее прозрачной кожей.

Хватит, - приказал я себе, хотя моя рука жаждала прикосновения к ее лицу. Достаточно.

Отвести руку от её нежной кожи, прекратить пытаться быть ближе к ней, было ужасно тяжело. Тысяча различных мыслей возникло в моем сознании за одно лишь мгновение - тысяча различных способов дотронуться до нее. Кончик моего пальца, очерчивающий форму ее губ. Моя ладонь, ласкающая ее подбородок. Как я снимаю ее заколку, и ее волосы рассыпаются по моей ладони. Мои руки, обвивающие ее талию, и прижимающие её ко мне.

Хватит.

Я заставил себя развернуться и уйти прочь. Мое тело двигалось с огромным трудом, сопротивляясь каждому шагу.

Я позволил своему сознанию остаться там, чтобы видеть ее, в то время как я стремился уйти от искушения. Я уловил мысли Майка Ньютона - они были самыми громкими - он видел, как Белла прошла мимо него в странном расположении духа – растерянный взгляд, пылающие щеки. Он смотрел на неё с негодованием, и тут вдруг в её мыслях прозвучало мое имя, смешанное с ругательствами. Я не мог не усмехнуться.

Мою руку покалывало. Я согнул ее, затем сжал в кулак, но все равно она продолжала безболезненно жечь.

Нет, я не навредил Белле - но прикосновение к ней было большой ошибкой.

Что касание было подобно огню – как будто обжигающая мое горло жажда распространялась по всему телу.

Когда в следующий раз я буду ближе к ней, смогу ли удержаться от того, чтобы дотронуться до неё? Если я прикоснулся к ней однажды, смогу ли я снова остановиться как сейчас?

Больше никаких ошибок. Наслаждайся тем, что было, Эдвард, - мрачно подумал я, - и держи руки при себе. Когда-нибудь мне придется заставить себя уйти… это неминуемо произойдет. Будучи рядом с ней я не могу удержать себя от ошибок.

Я глубоко вдохнул и попытался привести свои мысли в порядок.

Эмметт окликнул, когда я был на подходе к классу английского.

- Здорово, Эдвард! - Он выглядит лучше. Странно, но определенно лучше. Счастливый.

-Привет, Эм, - я выгляжу счастливым? Быть может все дело в том хаосе. Что творился в моей голове.

- Постарайся держать свой рот на замке. Розалии хочет вырвать тебе язык.

Я вздохнул.

- Прости, что втянул тебя в это. Я виноват перед тобой.

- Нет, но Розали вне себя. Это должно было по-любому произойти. Тем более исходя из того, что видит Элис…

Я не хотел сейчас думать о видениях Элис. Подняв глаза, я сжал зубы.

Поскольку я искал на чтобы мне отвлечься, я заметил Бена Чейни – он шагал к классу испанского прямо перед нами. Вот мой шанс преподнести Анжеле Вебер подарок.

Я остановился и поймал Эммета за плечо.

-Подожди секунду.

-Что случилось?

-Я знаю, что не заслужил этого, но ты не мог бы сделать мне одолжение?

-Какое же? - спросил он с любопытством.

Шепотом, с такой скоростью, что ни один человек не разобрал бы и слова, я объяснил ему свой план. После того, как я закончил, он безучастно посмотрел на меня, а его мысли были такими же отрешенными, как и его лицо.

-Итак? Ты мне поможешь?

Ему потребовалась минута для того, чтобы дать ответ.

-Но зачем все это?

-Ну же, Эмметт! Соглашайся!

-Что за черт передо мной, и что ты сделал с моим братом?

-Разве ты не один из тех, кто постоянно жалуется на то, что школьная жизнь очень однообразна? Это что-то новое, не так ли? Считай, что это эксперимент над человеческой натурой.

Несколько мгновений он смотрел на меня.

- Признаю, что это что-то новенькое…Ладно, я согласен.

Эмметт фыркнул и затем пожал плечами.

-Я помогу тебе.

Я ухмыльнулся ему, с энтузиазмом ощущая, что мой план приходит в действие. Платой за это будет Розали, однако, я всегда буду перед ней в долгу за то, что она выбрала Эмметта - у меня самый лучший брат.

Эмметту не нужна была подготовка. Я дал ему инструкции шепотом, когда мы заходили в класс.

Бен уже сидел на своем месте позади меня, готовясь сдать свою домашнюю работу. Эмметт и я тоже заняли свои места и сделали тоже самое. В классе еще не было достаточно тихо, приглушенное бормотание беседующих школьников будет продолжаться до тех пор, пока Мисс Гофф не попросит внимания. Она не спешила, проверяя контрольные работы предыдущего класса.

-Итак, - начал Эмметт громче, чем это было необходимо, делая вид, что обращается только ко мне. - Ты еще не пригласил Анжелу Вебер на свидание?

Шуршание страниц позади меня прекратилось, Бен замер, все его внимание сконцентрировалось на нашем разговоре.

-Анжела? Они говорят о ней?

Отлично, мы поймали его интерес.

-Нет, - ответил я, медленно поворачивая голову из стороны в сторону, как бы сожалея.

- И почему же? - Эмметт импровизировал. - Трусливый цыпленок.

Я сгримасничал.

-Я слышал, что ей нравится кто-то другой.

-Эдвард Каллен собирался пригласить Анжелу на свидание? Но…Нет. Мне это не нравится. Я не хочу, чтобы он был рядом с ней. Он…не для нее. Он…опасный.

Не ожидал, что вызову у Бена приступ рыцарства. Я делал ставку на ревность. И тем не менее это сработало.

-И ты вот так просто сдашься? - спросил Эмметт, усмехаясь, и вновь импровизируя. - Не хочешь посоревноваться?

Я пристально посмотрел на него.

-Я думаю, что ей нравится Бен. Я не собираюсь переубеждать ее. Есть много других девушек.

Реакция на стуле позади меня была ошеломляющей.

-И кто же? - спросил Эмметт.

-Мой партнер по лабораторной работе сказал, что его зовут Чейни. Я не уверен, что знаю, кто это.

Я улыбнулся. Только надменные Каллены могли притворяться, что не знают каждого студента из этой крошечной школы.

В шоке Бен качал головой.

-Я? А не Эдвард Каллен? Но почему ей нравлюсь я?

-Эдвард!- Эммет перешел на шепот, взглядом указывая на Бена.- Он прямо позади тебя, - он прошептал это так четко, что человеческое ухо могло легко уловить эти слова.

-О, - произнес я.

Я повернулся и посмотрел на парня сзади. На мгновение в черных глазах под стеклами очков отразился испуг, но затем он взял себя в руки и выпрямил свои узкие плечи, поникшие от моей пренебрежительной оценкой. Его подбородок выдвинулся вперед, внезапный прилив злости сделал его коричневую кожу с золотым отливом темнее.

-Ха! - сказал я высокомерно, когда повернулся к Эмметту.

-Он думает, что он лучше меня. Но Анжела так не думает. Я ему покажу…

Отлично.

- Думаешь, она пригласит Йорки на танцы? - спросил Эмметт, фыркнув, потому что он Йорки – это парень, известный своей неуклюжестью.

- Если только от безысходности. - Я хотел быть уверенным в том, что Бен нас слышит. - Анжела стесняется. Если у Бе… то есть у того парня не хватит смелости пригласить ее, она никогда не пригласит его.

- Но тебе-то нравятся скромные девушки, - сказал Эмметт, снова импровизируя. - Тихие девушки. Девушки типа…хм, даже не знаю. Может Белла Свон?

Я ухмыльнулся.

-Точно. - Затем я вернулся к нашему спектаклю. - Может быть, Анжеле надоест ждать. Тогда я и приглашу ее.

-Нет, не пригласишь, - подумал Бен, ерзая на стуле. - А что если она выше меня? Если ее это не волнует, то и меня тоже. Она самая милая, умная, прелестная девушка в этой школе…и я нравлюсь ей.

Мне нравился этот Бен. Сейчас он выглядел бодрым и воодушевленным. Возможно, он даже достоин такой девушки, как Анжела.

Я показал Эммету большой палец под партой, когда Мисс Гофф встала, чтобы поприветствовать класс.

- Было весело, - подумал Эмметт.

Я улыбнулся самому себе, радуясь тому, что смог дать этой любовной истории счастливое разрешение. Я был уверен, что Бен пойдет по верному пути и Анжела получит мой анонимный подарок. Мой долг был выплачен.

Как же глупы люди, если позволяют какому-то крошечному различию между ними разрушить их счастье.

Благодаря этому небольшому успеху я чувствовал себя очень хорошо. Я ерзал на стуле в нетерпении, готовясь увидеть кое-что интересное. Белла за ленчем упомянула, что я ни разу не видел, как она занимается на физкультуре.

Среди гула голосов в спортивном зале мысли Майка уловить было проще всего. За последние несколько недель его сознание стало слишком знакомым мне. Вздохнув, я примирился с тем, что придется слушать его мысли. Несомненно, Майк будет оказывать внимание Белле.

Я подоспел как раз вовремя, когда он предложил ей быть ее напарником по бадминтону.

Моя улыбка погасла, зубы сомкнулись и я должен был напомнить себе, что убийство Майка все так же недопустимо.

- Спасибо, Майк - ты знаешь, ты не обязан это делать.

- Не волнуйся. Я буду играть за двоих.

Они улыбнулись друг другу, и за этим в голове Майка возникли яркие образы разных несчастных случаев, которые могу произойти с Беллой.

Сначала Майк играл один, в то время как Белла нерешительно смотрела на другую половину корта, опасливо сжимая ракетку, как какое-то оружие. Затем тренер подошел к ним и велел начинать игру.

О-оу, - подумал Майк, когда Белла со вздохом продвинулась вперед, держа ракетку под нелепым углом.

Дженнифер Форд усмехнулась Белле. Майк увидел, что Белла собирается отбить - она взмахнула ракеткой и приготовилась. Майк побежал, чтобы сохранить волан в игре.

Я наблюдал за траекторией ракетки Беллы с тревогой. Ракетка зацепила сетку, отскочила от нее, проехала по лбу Беллы, отлетела и с громким звуком ударила Майка в плечо.

- Ой. Ой. Ай. Теперь будет синяк.

Белла активно массировала свой лоб. Мне было трудно усидеть на месте, зная, что ей было больно. Но что бы я смог сделать, если бы был там? Ничего хорошего, но, тем не менее я все ещё допускал такую возможность. Если Белла продолжит играть, мне придется придумать какое-нибудь оправдание и вытащить её с физкультуры.

Тренер засмеялся.

-Прости, Ньютон. Это девчонка сущее наказание, хуже я не видел. Она вне конкуренции.

Он развернулся и ушел, чтобы посмотреть, как играют другие, поэтому Белла снова могла вернуться к роли наблюдающего.

Ау. Подумал Майк снова, потирая руку. Он повернулся к Белле.

-Ты как?

-Все нормально, а ты? - робко спросила она и покраснела.

-Хорошо. Не хочу выглядеть плаксой. Но как же больно!

Майк покрутил рукой, морщась от боли.

-Я останусь тут. - Белла была расстроена, на ее лице отражалась печаль.

Может быть, Майк сам на это нарвался? Я надеялся, что это была всего лишь случайность. По крайней мере, она больше не собиралась играть. Она осторожно держала ракетку за спиной, а ее глаза были полны раскаяния…Мне пришлось замаскировать свой смех под кашель.

-Что смешного? - поинтересовался Эмметт.

-Позже расскажу, - прошептал я.

Белла больше не участвовала в игре. Тренер не обратил на это внимания и позволил Майку играть одному.

Я легко расправился с тестом в конце урока и Мисс Гофф отпустила меня пораньше. Пока я шел по кампусу, я слушал мысли Майка. Он собирался спросить Беллу обо мне.

Джессика клялась, что они встречаются. Почему он выбрал ее?

Он не знал о том, что на самом деле, это она выбрала меня.

-Итак.

-Что итак?

-Ты и Каллен? Ты и этот урод. Тебя интересует в нем только то, что он богат.

Я стиснул зубы из-за такой низости.

-Майк, это не твое дело.

Защищается, значит, это правда. Черт.

-Мне это не нравится.

-Тебе и не должно нравиться, - выпалила она.

Почему она не замечает, что он выставляет себя напоказ. Они все. То, как он смотрит на нее. При одном взгляде на него меня бросает в дрожь.

-Он смотрит на тебя так…будто хочет тебя съесть.

Я замер, ожидая ее ответ.

Белла покраснела, ее губы были плотно сжаты, будто она задержала дыхание. Неожиданно смешок сорвался с ее губ.

Теперь она смеется надо мной, отлично.

Майк развернулся и побрел с мрачными мыслями в раздевалку.

Я прислонился к стене спортзала и пытался успокоиться.

Как она могла рассмеяться над обвинением Майка? Как она рассмеяться над предположением, что я могу ее убить, когда она знала, что это правда? Что в этом смешного?

Что с ней не так?

Или у нее нездоровое чувство юмора? Это не сходится с моими представлениями о ее характере, хотя я не мог быть в этом уверен. Возможно пои размышления по поводу недобросовестного ангела-хранителя были верны в том смысле, что она начисто была лишена страха. Храбрость - пожалуй. Это самое подходящее слово. Другие могут назвать это глупостью, но я знал, какой смышленой она была. Все равно, нехватка страха или же искаженное чувство юмора – все это было плохо. Было ли это тем, из-за чего она постоянно оказывалась в опасности? Может быть, я всегда буду нужен ей…

Внезапно в моей голове прояснилось.

Если бы я только мог контролировать себя, стать безопасным - тогда я смог бы остаться с ней.

Когда она показалась в дверях спортзала, ее плечи были напряжены, она закусила нижнюю губу- признак беспокойства. Но как только ее глаза встретили мои, ее напряженные плечи расслабились, и широкая улыбка озарила лицо. Это было выражение странного умиротворения. Она без колебания подошла ко мне, остановившись только тогда, когда она подошла настолько близко, что волна её тепла нахлынула на мое тело.

- Привет, - прошептала она.

То счастье, которое я испытал в это мгновение было неописуемым.

- Привет, - сказал я, и не смог удержаться, что бы не подразнить ее, поэтому добавил. - Как физкультура?

Ее улыбка дрогнула.

- Отлично.

Лгунья из нее была никакая.

- Правда? - спросил я, решив добиться правды - я все еще волновался за ее голову, болела ли она? Мысли Майка были настолько громкими, что я утратил сосредоточенность:

Я ненавижу его. Я хочу, чтобы он был мертв. Я надеюсь, что он врежется на своей красивой тачке в скалу. Почему он не может просто оставить ее в покое? Вернуться к себе подобным - уродам.

-Что такое? - потребовала она ответ.

Мои глаза не были сосредоточены на ней. Она посмотрела на удаляющегося Майка, затем снова на меня.

-Ньютон действует мне на нервы, - признался я.

Ее рот закрылся, улыбка исчезла. Она, наверное, не подумала, что я очевидно видел её неудачу в спортивном зале.

-Ты снова подслушивал?

-Как твоя голова?

-Ты просто неисправим! - сказала она сквозь зубы, а потом резко развернулась и с рассерженным видом пошла по направлению к стоянке.

Ее кожа пылала ярко красным - она была очень смущена. Я поравнялся с ней, надеясь, что ее гнев быстро пройдет. Обычно она быстро прощала меня.

-Ты ведь сама сказала, что я никогда не видел тебя в спортзале, - оправдывался я. - Мне стало любопытно.

Она не ответила. Ее брови сошлись вместе.

На парковке она внезапно остановилась, потому что путь к моей машине был прегражден группой парней.

Интересно, насколько она быстрая…

Посмотри на SMG коробку передач. Я ни разу не видел ее в магазине.

Классные боковые решетки…

Я стою рядом с 60 тысячью долларов…

Именно поэтому Розали предпочитала ездить на такой машине за городом. Я пробрался сквозь толпу парней к своей машине, после секундного замешательства Белла села в машину.

-Шикарно, - пробормотал я, когда она забралась внутрь.

-Что это за машина? - она поинтересовалась.

- AnM3

Она нахмурилась.

-Я же не механик!

-Это БМВ. - Я закатил глаза и затем сосредоточился на том, чтобы осторожно выехать, никого при этом не задавив. Казалось, что кое-кто из этих мальчишек не собирались уходить с дороги. Может быть, если я нажму на педаль газа – это убедит их.

-Ты до сих пор злишься? - я спросил у нее.

Ее сдвинутые брови вернулись в нормальное положение.

-А ты как думаешь?

Я вздохнул. Возможно, мне не следовало так поступать. Я мог бы попытаться извиниться.

-Ты простишь меня, если я извинюсь?

На мгновение она задумалась.

-Возможно, - она сказала - если ты пообещаешь мне больше так не делать.

Я не собирался ей лгать, и никак не мог согласиться на это. Возможно, я смогу предложить ей иной вариант.

-Как насчет серьезного извинения и согласия на поездку в твоем пикапе в субботу? - от одной мысли об этом внутри меня все съежилось.

На её переносице появилась складка, потому как Белла обдумывала новую сделку.

-Идет, - сказала она после некоторого раздумья.

Что касается моего извинения… я никогда не пытался целенаправленно ослеплять Беллу, но сейчас, похоже, наступил подходящий момент. Я посмотрел ей в глаза настолько пронизывающе, что даже не знал правильно ли я еду. Я использовал свою самую убедительную интонацию.

-Прости, что я тебя расстроил.

Ее дыхание участилось, почти как стаккато. Ее глаза расширились, она выглядела немного ошеломленной.

Я улыбнулся. Казалось, что я сделал все правильно. Конечно, мне тоже было очень трудно отвести глаза от нее. Абсолютно пораженная. Хорошо, что я вспомнил об этой способности.

-В субботу утром я буду у твоей двери, - добавил я, поставив точку под нашим договором.

Она быстро моргнула, встряхнула головой, как бы все, проясняя в своей голове.

- Гм, а как объяснить Чарли присутствие на нашей подъездной дорожке чужого Вольво?

Как же мало она обо мне знала.

-Я буду без машины.

-А как ты… - начала было она.

Я перебил ее. Трудно объяснить ей, если она сама не видела.

- Не беспокойся, машины не будет.

Она наклонила голову набок, и какое-то мгновение на её лице читался вопрос, но она передумала спрашивать.

- Может быть, продолжим нашу утреннюю беседу? - спросила она, имея ввиду наш незаконченный утром разговор в столовой; она собиралась вновь вернуться к тому сложному и совсем не привлекательному вопросу.

-Возможно, - с трудом согласился я.

Я припарковал машину перед ее домом. Все во мне было напряжено при мысли том, что ей придется объяснить... да так, что бы не сделать мою жуткую натуру слишком явной, и не испугать её снова.

Она ждала с тем же вежливым заинтересованным выражением лица, что и за ленчем. Если бы я не был так напряжен, то ее абсурдное спокойствие заставило бы меня смеяться.

-Ты по-прежнему не понимаешь, почему нельзя смотреть, как я охочусь? - спросил я.

-Ну… меня больше удивило, как ты отреагировал на мой вопрос, - сказала она.

-Я тебя напугал? - поинтересовался я, будучи уверенным в том, что она непременно будет это отрицать.

-Нет.

Я хотел улыбнуться, но не получилось.

- Прости, что напугал тебя, - затем моя улыбка исчезла вместе с иронией. - Просто я представил, что ты увидишь нашу охоту...

- Неужели это так страшно?

В тот же миг в моей голове возникла картина - Белла, такая уязвимая в полной темноте; и я, отдавшийся своим инстинктам... Я попытался выкинуть это из головы.

- Очень.

- Потому что...?

Я глубоко вздохнул, сосредотачиваясь на пылающей жажде. Я чувствовал желание, справлялся с ним, проявляя на прочность мою власть над ним. Оно никогда не овладеет мной - я хотел, чтобы так было. Я должен стать безопасным для неё. Я смотрел на облака, не видя их, очень надеясь, что если во время охоты я почувствую ее запах, то смогу сделать выбор.

-Когда мы охотимся... мы полностью отдаемся инстинктам, особенно обонянию. - Я обдумывал каждое слово, прежде чем сказать ей. - Забываем о разуме. И если ты окажешься рядом, когда я буду в таком состоянии...

Я покачал головой, чувствуя агонию при мысли о том, что случится - что может случиться, и что случится наверняка.

Я слушал, как бьется её сердце, а затем в нетерпении посмотрел на неё, чтобы прочесть что-нибудь в ее глазах.

Лицо Беллы было спокойным, глаза пустыми. Губы были немного напряжены, что говорило о ее заинтересованности. Заинтересованности в чем? В ее собственной безопасности? Или в моем страдании? Я продолжил разглядывать её, пытаясь понять значение выражения на её лице.

Она ответила мне тем же пытливым взглядом. Ее глаза через мгновение расширились, и зрачки тоже, хотя освещение не изменилось.

Мое дыхание участилось, казалось, что воздух в машине наполняется электричеством, совсем как тогда, в темном кабинете биологии.

Электрический разряд снова возник между нами, у меня возникло сильное желание дотронуться до нее, даже сильнее, чем желание утолить жажду.

Разряд тока, проходящий через мое тело, заставил меня почувствовать. Что у меня снова есть пульс. И это было так естественно…Я чувствовал себя... человеком. Больше всего на свете я хотел почувствовать тепло ее губ на своих губах. Секунду я боролся с желанием о том, чтобы мой рот оказался ближе к ее коже...

Она судорожно вздохнула, и только тогда я понял, что, когда я начал дышать чаще, она прекратила дышать совсем.

Я закрыл глаза, стараясь разорвать эту электрическую связь между нами.

Больше никаких ошибок.

Существование Беллы было связано со множеством хрупких химических процессов в её теле и так легко было их нарушить. Ритмичное расширение ее легких, ток кислорода, могло быть как жизнью, так и смертью для нее. Трепещущий ритм ее хрупкого сердца может быть остановлен из-за глупых несчастных случаев или болезней или... из-за меня.

Никто из моей семьи не стал бы долго думать, если бы ему или ей дали шанс вернуться назад и обменять бессмертие на смертность. Каждый из нас горел бы за это. Горел столь много дней или веков, сколько было нужно.

Многие нам подобные ценили бессмертие превыше всего. Были и люди, которые страстно желали этого, она искали в разных злачных местах тех, кто бы мог им преподнести самый темный из всех подарков...

Только не мы. Не моя семья. Мы бы отдали что угодно, чтобы стать людьми.

Но никто из нас никогда не был преисполнен таким отчаянием ради пути назад, как сейчас я. Я уставился на микроскопические ямочки и трещинки на ветровом стекле, как будто в нем было спрятано какое-то решение. Электрический разряд не исчез, и чтобы сосредоточится, мне пришлось сжать руль.

Мою правую руку начало безболезненно жечь в том месте, которым я сегодня прикоснулся к Белле.

-Белла, я думаю, тебе пора идти.

Она послушалась, не сказав ни слова, вышла из машины и закрыла за собой дверь. Чувствовала ли она ту же печаль, что чувствовал я?

Может, ей не хотелось покидать меня так же, как я не хотел отпускать ее? Единственным утешением было то, что я скоро ее увижу. Раньше, чем она увидит меня. Я улыбнулся, опустил окно и наклонился, чтобы еще раз поговорить с ней - сейчас было безопаснее, потому что тепла ее тела не было в машине.

Она посмотрела с любопытством, ожидая, что ещё я ей скажу.

Её интерес сохраняла неестественно долго, не смотря на то, что она целый день задавала мне вопросы. Мое же собственное любопытство не было удовлетворено совершенно - отвечая сегодня на ее вопросы, я только раскрыл свои секреты, но мало что узнал о ней самой, не считая того, что знал и раньше. Это нечестно.

-Белла?

-Что?

-Завтра моя очередь.

Она нахмурилась.

-Твоя очередь для чего?

-Задавать вопросы.

Завтра, когда мы будем в более безопасном месте, где много свидетелей, я получу ответы. Я ухмыльнулся от этой мысли и развернул машину. Даже когда Белла не была в машине, невидимая аура электричества висела в воздухе. Я хотел выйти, чтобы проводить ее до двери только чтобы снова быть рядом…

Больше никаких ошибок.

Я нажал на газ и вздохнул, когда она исчезла позади меня. Было похоже, что я всегда то, иду к ней на встречу, но снова удаляюсь, не имея возможности выбрать что-то одно. Мне придется найти какой-то выход, чтобы не сомневаться, находясь рядом с ней, если у нашего будущего будет право на существование.

***

Мне не хотелось сейчас отправляться домой. Выехав из Форкса, я оказался на небольшом ответвлении дороги, уходящей в лес и, съехав на обочину, заглушил двигатель. А потом включил негромкую музыку, что-то из Джейсона Донована.

День получился более чем насыщенный, и я постарался собраться с мыслями, свести все к общему знаменателю и попытаться предугадать, чего мне ждать дальше.

Я откинул сидение назад и слегка сполз вниз, расслабив мышцы и закрыв глаза. Не то чтобы мне было неудобно просто сидеть, или я устал, но в горизонтальном положении было что-то от близости сна. Может, потому что я уже столько лет бесконечно бодрствовал, именно сейчас мне и не хватало этой передышки, бессознательного состояния, когда мысли и тело отдыхают, набираясь сил для нового дня.

Наверно, со стороны я напоминал труп в машине, такой же неподвижный и бледный. Но отличие все-таки было – я продолжал дышать. Запах Беллы, все еще осязался в салоне отдельной сущностью, но ненавязчиво, а легким отголоском, как аура дорогих и изысканных духов. Когда начальная нота аромата испаряется, остается самое его естество – сердце благоухания. Сердце Беллы... и оно было здесь со мной.

Самым волнующим на сегодня, стало ее признание и у меня не выходили из головы ее слова, сказанные Джессике: «Он нравится мне больше, чем я ему». Хоть мы и поговорили об этом за ленчем, но я попытался осмыслить, что я делал не так. Почему она раньше не заметила мою явную любовь к ней?

И пришел к выводу, что виной всему была моя сдержанность из-за опасений причинить ей боль. А она восприняла физическую дистанцию между нами как мое стремление избавиться от нее. Весьма логичный, но такой неправильный вывод.

И снова это странная притягательность, возникшая между нами несколько минут назад, также как и на биологии. Я мог поклясться, что Белла ощущает то же самое. Ее учащенный пульс и дыхание не могли свидетельствовать об увлечении фильмом, а в машине она и вовсе забывала делать вдохи.

Это все было так странно. Влечение между нами становилось все сильнее, и я изнывал от невозможности найти выход из этого тупика. Сегодня я коснулся ее, и ничего страшного не произошло. Но это была капля в море от моих желаний. Я хотел гораздо большего...

Я поднял руку, которой прикасался к Белле и провел кончиками пальцев по губам, желая прочувствовать ту шелковистость, что ощутили они, когда касались ее щеки. Как бы я жаждал взять ее лицо в объятия, а потом нежно покрывать поцелуями каждый его сантиметр, пока, наконец, не прикоснусь к трепету ее губ.

- Я точно схожу с ума! – и, отдернув руку, я открыл глаза.

Мне было трудно заставить себя остановиться при одном невинном касании, а что будет при поцелуе – я же просто потеряю всякий разум... а если не сдержу себя и сделаю ей больно или...

Да и Белла не может мечтать о поцелуе с вампиром. Хотя, когда Джессика спросила ее о такой возможности в субботу, она погрустнела. А вдруг она тоже желает того же что и я? И ей тоже приходится сдерживаться...

Нет! Прежде, чем решиться, я должен рассказать и показать ей всю правду. Она увидит меня при свете дня и потом, может быть, я попробую стать ей ближе не только на словах. От этой вдохновенной мысли мое настроение резко подскочило вверх, надежда на возможность исполнить желанное вознесла до безоблачных счастливых высот. В субботу... это так близко и так далеко одновременно... Уже в эту субботу грезы могут стать реальностью.

Она сказала мне «Да», давая согласие на свидание. Хотел бы я считать это свиданием, ведь кроме нас двоих там никого больше не будет. Я позволил себе немного помечтать и улыбнулся.

Но расположение духа снова резко изменилось, когда я вспомнил, что дома меня ждут проблемы. Очередной ссоры с Розали и Джаспером вряд ли удастся избежать. Их мысли в школе, когда они поняли, что Белла знает правду, были далеки от восторгов.

Но теперь они не посмеют напасть на нее. После аварии она доказала, что ей можно верить и она никому ничего не расскажет. Да и Элис на моей стороне, ей известие о знании Беллы привиделось еще вчера и ни капли не повлияло на ее отношение к девушке. Даже наоборот, она буквально с нее пылинки готова сдувать за то, что Белла так легко восприняла сей факт.

А вот Джаспер ни за что не пойдет против мнения Элис.

Так что остается Розали. О, эта вездесущая Роуз, тебя наделили ангельской красотой и злобным характером фурии. Хм, интересно, мой Астон Мартин цел и Розали ждет моего прихода, чтобы на моих глазах его сжечь, или уже представляет собой груду металлолома? А он мне так нравился... и о чем тут жалеть? Это всего лишь тачка!

Ах да... Эмметт предупреждал, что кроме машины мне надо поберечь еще и язык. Теперь желание возвращаться домой стало еще меньше, а одной проблемой - больше, вот черт...

Ошибался русский классик Достоевский - Красота не всегда спасает мир... Например, красота нашей Роуз скорее травит ядом зависти всех окружающих. Я со злостью отстранился от мыслей о ней. Если Розали так пренебрежительно относиться к чувствам окружающих, то и о ней не стоит волноваться. Хватит...

Заведя мотор, я погнал к дому, хотя там меня и не ждало ничего приятного.

Надо как можно быстрее завершить намечающийся разговор с семьей и вернуться к Белле. Я чувствовал, что уже соскучился по ней и хочу видеть расслабленные сном черты ее лица.

Загнав Вольво в гараж, я с удивлением отметил, что Ванквиш цел и невредим и даже провел рукой по капоту, проверяя, ни голограмму ли оставила мне Роуз, чтобы поиздеваться. Определенно нет - металл был теплый и вполне осязаемый.

Пройдя в дом, и не встретив никого в гостиной, я был опять приятно удивлен. А где же обещанный скандал? Или мне объявили бойкот молчанием? Хм, определенно нет! Один из минусов вампирского слуха - о твоем прибытии сразу становится известно всем. Хотя бы мысленно, но Розали продолжала разговаривать со мной из своей спальни:

- Вернулся, подлый предатель... эгоист... последнее трепло. Мало того, что мы теперь зависим от желания Беллы держать язык за зубами, так ты еще решил в открытую провести с ней весь день. Ты что специально ищешь повод, чтобы убить ее? Так зачем ждать субботы – убей ее сегодня ночью, когда попадешь в ее спальню! - она явно подслушала наш разговор с Беллой в кафетерии.

Усилием я заглушил оскорбления Розали. Когда-нибудь ей надоест видеть во мне источник всех своих бед, и она успокоится.

А вот братьев вообще не было дома.

Карлайл в кабинете обсуждал что-то по телефону, но отметил мой приезд, как само собой разумеющееся. Элис уже успела рассказать ему и Эсми о том, что Белла узнала секрет Калленов, и он больше волновался не о нашем разоблачении, а о том, как такое известие восприняла сама Белла.

А еще сестра оповестила, что я собираюсь провести всю субботу наедине с Беллой. Но, слава Богу, ни словом не обмолвилась о своих плохих предчувствиях на счет этого.

Надо будет поблагодарить Элис за предусмотрительность.

Я замер на мгновение, не до конца веря в благоприятный исход несостоявшейся ссоры. Неужели судьба преподнесла мне сюрприз в виде неожиданного избавления от выяснения кто прав и кто виноват в случившемся? Для уверенности я даже еще раз просканировал все ближайшие мысли – определенно ничего не намечалось. Все само собой разрешилось... Лучше не бывает! Я поднялся в свою комнату, хотя слышал, что Элис хочет со мной поговорить.

Я смотрел вдаль сквозь стеклянную стену, когда сестра замерла на пороге, не решаясь побеспокоить меня. Она была слишком задумчива, причем в мыслях ничего не открывала. Неужели опять что-то от меня утаивает? Нет, не стоит так думать, это уже какая-то мания получается.

- Спасибо, что объяснила все Карлайлу и Эсми, - поблагодарил я ее и обернулся.

- Я подумала, что лучше это сделаю я, чем сестра, – Элис прошла в комнату и присела на кушетку, поджав одну ногу под себя, - Можешь также поблагодарить меня и за спокойствие Джаспера. Как видишь, на острое я тебе оставила только Роуз, - она рассмеялась, а я почувствовал укол совести.

- Прости, что тебе пришлось разбираться со всеми, это в некотором роде моя вина, мне надо было им самому все рассказать.

- Не волнуйся, Эдвард, я же вижу, что тебе очень трудно последнее время и просто хочу помочь!

Я закрыл глаза и покачал головой, понимая, в очередной раз, что мне очень повезло с сестрой.

- Ты мой земной ангел-хранитель, еще раз спасибо. Проси все что хочешь?

- Все? – переспросила она и лукаво сощурила глаза, хотя в уме никак не выдала свои намерения. К чему она клонит, я не увидел, но на всякий случай ввел минимальные ограничения.

- Все, что в моих силах и в пределах разумного, конечно.

- Для моей просьбы хватит и этого – воскликнула Элис – хочу вот что... – и она зацепилась взором за видение дружеских объятий с Беллой.

Я сжал губы, стараясь не выказать неприятие этой просьбы, и упорно молчал.

- И я бы еще не отказалась от вот этого – она теперь переключилась на аналогичное видение, только где в объятиях сплелись два вампира.

- Ты думаешь о чем-нибудь кроме этих двух проклятых видений, - рыкнул я, сразу растеряв все свое благодушие.

- Я не виновата, просто они не исчезают, а все время меняются и напоминают о себе. Это выглядит, как навязчивая идея будущего. Что не делай, сама сердцевина видений неизменна, - оправдывалась Элис и, помолчав мгновение, добавила - И я правда очень хочу познакомиться с Беллой.

Я подошел к ней и сел напротив.

- Объясни, почему тебя так тянет к ней? Я просто хочу понять, зачем ты настаиваешь? Тебя же раньше не влекло ни к одному человеку, что изменилось сейчас?

Она опустила глаза и стала рассматривать свои руки, тихо продолжив:

- Я не могу выразить это словами. Почему ты настолько привязан к ней, ты можешь рассказать? Вот и я не могу, но желаю этого всем сердцем, – а потом она заговорила быстро и с запалом: - Я уже обожаю ее, понимаешь: как знакомую, как подругу, как сестру, наконец...

- Нет! – остановил ее я, и вскочил с места, - Она не будет одной из нас никогда, обращения не будет!

Мгновенная мысль выдала планы Элис, и я увидел, что она уже думала о том, чтобы когда-нибудь поговорить с девушкой и объяснить ей, как стать одной из нас.

- Это не только тебе решать, но и Белле, - жестко ответила сестра и стала напротив, скрестив руки на груди и полностью копируя мою решительную позу. – И только подумай, насколько это облегчит твою жизнь.

Я еле слышно зарычал, предупреждая ее, чтобы она не нарывалась на неприятности.

- Ну что ты волнуешься? Не съем же я ее, - и она задорно рассмеялась. Шутка в стиле вампира! Но мне было как-то не до смеха...

- Элис, пообещай мне, что ты ничего и никогда не будешь рассказывать Белле о вампирском превращении. Согласен на все – я вас познакомлю! Можете дружить, общаться, гулять - любой каприз, если Белла не будет против, и ей будет хорошо с тобой, только ни слова...

- Но я же хочу только помочь! - перебила она мою нравоучительную тираду.

Я молча покачал головой, оставаясь непреклонным.

- Ладно. Слишком легко сдалась она, а в голове старалась придумать разные обходные пути:

– Я расскажу если... может быть... когда-нибудь... Белла сама спросит...

- Элис..., - отчеканил я, и она насупилась.

- Иногда ты особенно невыносим.

- Ты тоже.

Я считал разговор оконченным и собрался выйти из комнаты, чтобы отправиться к Белле, но увидел видение Элис, где я за окном ее спальни, а Белла ворочается в кровати и не спит.

- Я думаю, тебе лучше не спешить, - донесся до меня голос сестры.

- Почему она не спит? – спросил я, обернувшись.

Элис все еще обижалась за мой запрет, поэтому ответила весьма едко.

- Не знаю, читать мысли это твоя привилегия, я всего лишь сторонний наблюдатель.

- Элис, не злись, - я обнял ее, и услышал, судорожный вздох. – Я же в первую очередь думаю, что лучше для Беллы.

- Я тоже. Кстати, - неожиданно изменила она тон, - не хочешь пригласить меня завтра на обед. - Элис произнесла это быстро и не задумываясь, так, что я удивленно молчал.

- Ты же завтра собрался на охоту. Я не ошиблась?

- Нет, - и уже видел, к чему она клонит.

- Так что? – переспросила она, не дождавшись ответа.

- Зачем ты это делаешь?

- Я же говорила, просто хочу помочь, да и одному охотиться, - она представила и поморщилась от такой перспективы, - Скучно!

Я кивнул, принимая ее доводы, а она задорно рассмеялась и добавила еще один:

- Что не сделаешь, чтобы прогулять школу!

Теперь и я присоединился к ее смеху. По крайней мере, я не увидел в ее мыслях подвоха или скрытого смысла. Ну что ж, раз она ждет официального приглашения, то я решил немного сыронизировать:

- Уважаемая Элис Каллен, не соблаговолите ли вы сопровождать меня завтра на званный обед... а может быть и на ужин, - и рассмеялся. Сам не заметил, как перегнул с витиеватостью фразы.

Элис смотрела на меня, качая головой, и думала, что все-таки любовь сводит с ума, даже вампиров. А спорить с ее предположением мне и не хотелось!

Я снова повернулся к двери, чтобы уйти.

- А может сегодня тебе не стоит ходить к ней, - подумала Элис – Дай ей провести хотя бы одну ночь без надзирателя.

- Но что же делать целую ночь?

- А чем ты занимался раньше, до того, как встретил ее?

Я задумался, и не смог сразу вспомнить что-либо определенное. Все было таким незначительным и не вызвало никакого желания остаться.

- Нет, не пойдет, - отмел я ее просьбу. - Если мы завтра с тобой отправимся на охоту, то вернемся только к утру. Две ночи подряд без своего смотрителя... она не переживет, да и я буду скучать...

- Ладно, отправляйся! Но имей в виду в пятницу после ленча, я потребую плату за сегодняшнюю услугу! – предупредила она и мысленно шепнула:

- Пожалуйста, представь меня Белле... - и Элис закрыла глаза, сжавшись и предвидя мой взрыв. Меня сокрушила такая ее реакция, и я даже не успел разозлиться.

- Надо же сестру запугал, тиран! – уколола совесть.

Подойдя к Элис, я обнял ее и взъерошил волосы:

- Познакомлю, я же обещал! - А потом вышел из комнаты, слыша бурное ликование за спиной.

Мое ночное дежурство прошло почти тихо, хоть и продлилось всего три часа. Белла спала беспокойно, и как я понял по нескольким пророненным ею словам, ее тревожили сны о наших отношениях. Мне стало не по себе, что я приношу в ее жизнь не только опасность и, но и постоянные волнения, которые мешают ей даже спать.

Может, данное и видела Элис, настаивая, на моем домашнем отдыхе, и не хотела, чтобы я переживал еще больше? Но это было неправильно, я имел право знать, что волнует Беллу. Тем более, если все ее беспокойство возникло от моего вмешательства в ее жизнь.

За короткое время, проведенное в комнате Беллы, я набросал в уме список вопросов, которые смогу задать ей завтра. Ведь настал мой черед раскрывать тайны.

Как только на востоке показались первые лучи солнца, я выскользнул из окна, и отправился домой переодеться к школе и взять машину, чтобы снова заехать за Беллой. Вчера она не отказалась, чтобы я подвез ее, но что будет сегодня?

Похоже, семья уже привыкла обходиться без моих услуг по доставке в школу и не выказала никаких возражений, когда я уехал один на Вольво.

Я остановился за поворотом, как раз когда Чарли отправлялся на службу. Его мысли едва улавливались, но было похоже, что он уже целиком и полностью занят работой и еще думал о предстоящем вечернем бейсбольном матче. Дождавшись пока его крузер скроется из вида, я завел мотор и подъехал ближе.

На втором этаже отчетливо слышались шаги Беллы. И я, закрыв глаза, стал прислушиваться к мельчайшим шорохам и звукам, доносящимся из дома, стараясь понять, что же она делает. Ее сердце один раз пропустило удар и забилось с удвоенной силой. Отчего? Может быть, она увидела в окно Вольво? А потом ее сборы стали еще поспешнее, и она даже пару раз споткнулась.

Я покачал головой, и улыбнулся:

- И как она умудряется быть такой проницательной и неуклюжей одновременно.

Меня стал занимать вопрос:

- И куда же она так торопится? До начала занятий ведь еще уйма времени.

Я позволил себе думать, что она спешит увидеть меня и, может быть, скучала хотя бы не много.

Вот ее поступь зазвучала по лестнице, и она хлопнула входной дверью. Я поднял взгляд только тогда, когда звук ее сердца остановился в паре шагов от машины и немного ускорился. Наверно, она сомневалась садиться в машину или нет. Очаровательная нерешительность... пришлось улыбнуться, чтобы развеять ее сомнения.

Пока она устраивалась на пассажирском сидении, я вкрадчиво приветствовал ее:

- Доброе утро! Как дела?

Вопрос прозвучал так буднично, что мне самому стало странно.

- Хорошо, спасибо! – ответила она, но мне было мало такой бесцветной реплики.

Я хотел знать все мелочи и подробности. И больше всего меня интересовало, почему она заснула так поздно. И какие мысли и сомнения мешали ей во сне? Я желал слышать ее откровение.

- Ты какая-то усталая, - отметил я ее небольшую небрежность и вялость, вызванные слишком беспокойной ночью.

- Плохо спала, - недовольно буркнула Белла и наклонила голову, закрывшись занавесом волос, как будто хотела что-то утаить. Или возможно она обиделась на мое замечание?

- Я тоже, - с иронией присоединился я к ее ответу и, заведя мотор, отправился в школу.

Мне безумно хотелось спросить, что ее беспокоило и заставило метаться по кровати без сна, но раз она не захотела рассказывать, настаивать я не стал.

- А чем ты занимался ночью? – спросила она, наверняка вспомнив, что сон для меня не существует.

Я не был настроен отвечать на расспросы, а сам желал их задавать в неограниченном количестве. Покачав головой, я усмехнулся:

- Ну уж нет, сегодня моя очередь задавать вопросы.

- Ладно, - со вздохом сдалась она, - что ты хочешь узнать?

Я мог спросить ее о чем угодно, обо всем, что заинтересует меня и придет в голову. А я хотел знать о Белле все. Мысленно пробежав по подготовленному списку, я начал с самого обычного:

- Какой твой любимый цвет?

- Каждый день по-разному, - ушла она от прямого ответа, чем немного меня озадачила.

- Например, сегодня? – уточнил я.

- Наверное, коричневый!

Ожидая услышать любой цвет: синий, зеленый, красный, даже розовый – ведь большинству женского населения планеты нравится именно розовый, поэтому я и не поверил своим ушам. Какая нормальная девушка любит коричневый?

- Коричневый? – переспросил я.

- Конечно, - убежденно повторила Белла и привела аргумент в пользу этого цвета, объяснив свою тягу к нему, - коричневый - теплый. Я так скучаю по коричневому! А здесь все, что должно быть таковым: стволы деревьев, скалы, земля, покрыто мхом.

Белла сказала, что скучает... значит в Форксе, она не чувствует себя, как дома – это меня огорчило. Коричневый напоминал ей об Аризоне и о маме, а она так часто вспоминает их во сне и наверно мечтает вернуться туда после окончания школы – от этой мысли мне стало неуютно.

Но я постарался не спешить с выводами и хотел узнать, почему она назвала этот цвет – теплым. Повернувшись к ней, чтобы спросить об этом, я наткнулся на пылкий взгляд ее густо-шоколадных глаз и растерял слова. Ее лицо обрамляли каштановые кудри, и, вспомнив, как они запылали красным на солнце, согласился с ее доводами. А потом протянул руку, чтобы осторожно заправить непослушный локон, выбившийся из общей густоты волос.

- Ты права: коричневый - теплый, – произнес я, услышав, как Белла пропустила вдох при моем прикосновении.

Дорога до школы показалась мне еще короче, чем вчера. И когда я заглушил двигатель на стоянке, то решил не тратить зря время и по полной программе использовать его, чтобы продолжить допрос.

- Какой диск ты сейчас слушаешь?

Ее ответ опять озадачил меня... вот они современные вкусы. Как ей может одновременно нравиться классика и такое отличное от нее современное подобие музыки. Сомневаюсь, что оно достойно войти в бессмертные сборники. Я вытащил все диски, ища нужный.

- Неужели Дебюсси хуже, чем это? – спросил я, вынимая диск группы, о которой она только что упомянула.

И это было только начало дня!

Я старался заполнить вопросами все свободные минуты, которые смог урвать в школе: на переменах, пока провожал Беллу на очередное занятие и во время ленча. Получив ответы на некоторые из числа задуманных, я за урок успевал придумать еще, в два раза больше, чем она только что ответила.

Получив от Беллы карт-бланш, мое любопытство, давно изнывающее без интересующей его информации, требовало восполнить все пробелы, возникшие до этого дня.

Я даже пару раз спрашивал Беллу – Не надоела ли ей моя любознательность. Но она улыбалась мне в ответ и щедрым жестом предлагала продолжать.

Она отвечала с охотой, иногда мгновенно, иногда брала на размышления несколько секунд. Большинство вопросов давались ей легко, и лишь некоторое вгоняли в краску.

На самый обычный - о любимом драгоценном камне - она залилась изумительным цветом, чем снова раззадорила мое любопытство, и я переспросил.

- Сегодня твои глаза совсем как топазы, - рассказала она, еще больше краснея. - Возможно, две недели назад я назвала бы оникс.

Мне, безусловно, льстило такое внимание с ее стороны, но и полное поклонение, меня немного смущало. Кто я такой, чтобы менять ее пристрастия и вкусы? Всего лишь нежеланный гость в ее жизни. Я хотел настоять, чтобы она открыла мне, что любила раньше. Но, видя, что ей неловко не стал заострять внимание и продолжил

- Какие цветы ты любишь?

- Все без исключения. Только предпочитаю, чтобы они были живыми, в горшочках, а не сорванными. Зачем убивать цветы ради подарка? – задала она риторический вопрос.

Белла не желала смерти даже растениям, - невероятно трепетное отношение к сути жизни.

И так продолжалось весь день. Большинство ее ответов были непредсказуемыми, удивляя и не соответствуя ожиданиям, чем еще больше разжигали мой интерес.

Время за разговорами пролетало быстрее, чем обычно. Не успел я и трети всего узнать, как настала очередь биологии. Еще от самой преподавательской я услышал, что мистер Баннер запланировал показ очередного фильма. И уже предвкушал, чем это снова обернется для нас.

Комната снова погрузилась во мрак, и по коже со стороны, где сидела Белла, прошел всплеск электричества. Я сжал руки в кулаки и скрестил их на груди, концентрируясь на том, чтобы не двигаться. Ведь обычно я мог замирать на неограниченное время, но сейчас мне с трудом удавалось сдерживаться.

Я ощутил, как противоборствую собственному телу, как мышцы восстают, борясь с неподвижностью и требуя найти выход порывам желаний.

Сопротивляясь желанию прикоснуться к Белле, я прислушивался к стуку сердец, бившихся вокруг, но это не сильно помогло. Все равно мой слух стремился улавливать только один пульс, звучащий справа. И он был далек от спокойного состояния... и бился так часто и так исступленно, что я его буквально осязал кожей.

Я искоса взглянул на Беллу. Позой она не отличалась от меня и была неподвижна, как греческая статуя, хоть и выглядела слишком сосредоточенной и напряженной.

Смотря на экран, я не воспринимал ничего из увиденного. Перед глазами стояла картина, где я держу Беллу в объятиях и без опасений могу прикасаться к ней, ласкать и целовать. Потому что мы оба желаем этого, и между нами нет никаких преград.

Что же со мной происходит? Тяга к Белле становится все сильнее и это вызывает опасения ничуть не меньше, чем дикая жажда на ее кровь.

Сидя здесь, как бы мне хотелось просто взять ее за руку. Только прикоснуться и ничего больше, ведь этого никто не заметит... в классе слишком темно для человеческих глаз! Я вспомнил, как вчера провел пальцами по ее щеке, и моя правая рука безвольно расслабила кулак, желая повторения.

Стоп! Я задержал дыхание и, закрыв глаза, стряхнул наваждение.

Раньше я с отвращением и непониманием относился к мыслям Джессики, когда она видела во мне объект своей любви и мыслям парней, когда они думали о Белле. Но последнее время сам стал таким же одержимым. Любить человека всем сердцем, пусть даже и мертвым, и не иметь возможности выразить всю ту нежность и чувства, что ты к нему испытываешь – это и есть самая изощренная пытка. Ограничивать каждый свой порыв обнять ее, поцеловать только потому, что он опасен для нее, хотя и идет от чистого сердца.

Затратив массу усилий и перепробовав пару десятков способов прервать связующую нить между нами, я выстоял урок и не позволил желаниям взять верх.

Когда урок закончился, мистер Баннер подумал, что остался один фильм и будет тест по просмотренным материалам. Значит, завтра предстоит пройти еще раз подобное испытание. Я выдохнул, понимая, что могу не выстоять против очередного соблазна.

Как и вчера по дороге в спортзал, я старался не думать, что могу прикоснуться к Белле, но как только она остановилась и поймала меня в омут глубоких глаз, я сдался. И все «правильно» и «неправильно» отошли на задний план, а остались только я и она и связующие нас взаимные чувства.

- Только одно касание! – молило сердце, - Пожалуйста...

Рука словно руководимая собственной волей, поднялась к ее лицу, проиграв борьбу с разумностью. Здравый смысл требовал немедленно прекратить. Еще вчера я дал себе слова не делать подобных промахов, и вот очередная ошибка. Но действительно ли это ошибка?

Подавив порыв заключить ее в объятия, я молча ушел разрываемый противоречиями – злясь за свою слабость, за то, что опять подался желаниям и одновременно радуясь, хотя бы такой малой возможности рассказать ей о своих истинных чувствах. Ведь как я рассудил вчера дистанция между нами, причиняет ей боль. Она больше не должна сомневаться, что ее симпатии ко мне более чем взаимны и только желание защитить от опасности удерживает меня на расстоянии от ее тела.

Опять передо мной встали неразрешимые дилеммы.

Что хуже – риск причинить ей физические страдания или решение удерживать дистанцию между нами, тем самым отрицаю тягу к ней? И как можно было выразить любовь и не стать гибельным для Беллы?

Остановившись недалеко от входа в класс испанского, выдохнув и перестав дышать, я попробовал усмирить чувства, звучащие внутри меня как расстроенный рояль. Но тут подошел Эмметт, и пришлось идти на урок.

Хорошо, что миссис Гофф опять не обращала внимания на мое отсутствующее состояние. Она, может быть, и спрашивала меня, но я ничего не слышал и не замечал. Я только иногда ловил в мыслях Эмметта свое лицо, он беспокоился обо мне и думал, что я расстроился из-за реакции Роуз на раскрытие нашей тайны Беллой. Видно сестренка выложила все свое раздражение ему, а брат чувствовал себя виновным за ее поведение. Как ни странно, но об этом я даже и думать забыл.

Не имея возможности касаться Беллы, я не стал лишать себя удовольствия следить за ней на физкультуре. Через мысли Майка я видел, что он пристально за ней наблюдает, но старается не показывать этого, так как придумал новую тактику.

Ньютон завидовал, что Белла вчера и сегодня сидела за ленчем со мной, и он чувствовал, что она отдает свое расположение мне, а не ему, и это его бесило.

Я улыбнулся, радуясь, что заставляю его испытывать ревность... так же как и он меня!

Он не понимал, чем я лучше и считал именно себя идеалом бой-френда.

- Да любая будет рада встречаться со мной! И когда Белла поймет свою ошибку, то приползет ко мне, но будет поздно. Я, конечно, позволю ей находиться рядом с собой, пока мне это не надоест.

После этой тирады все мое веселье как рукой сняло, и я чуть не вскочил от его омерзительных мыслей. Был бы он на расстоянии вытянутой руки, и думать ему было бы уже не чем.

От резких скачков настроения у меня голова была готова взорваться, и я нервно тер висок, пока урок медленно подходил к своему окончанию.

В мысли Ньютона я не решился больше заглядывать, и немного понаблюдал за Беллой через преподавателя. Она выглядела еще более рассеянной и задумчивой, чем обычно. Нет, все-таки не слышать ее - это пытка, хотя и сладостная, особенно когда удается угадать фрагмент ее мысли.

Я вновь встретил ее у выхода из спортзала. Мы не виделись всего лишь час, а я опять боролся с огнем и жаждой чуть ли не такими же сильными, как и в первый день. Как будто моя вторая сущность наказывала мое тело за то, что оно посмело отдалиться от своей любви на долгое время.

Белла улыбнулась в ответ на мое появление, и в крови разлилось мягкое блаженство, как противоядие, заставившее забыть о жажде.

Мы молча пошли к машине, словно общаясь на новом уровне, где слова стали не нужны. Для нас стало почти достаточно только взглядов жестов и ощущений, что твоя половинка идет рядом с тобой. Я осознал, что молчание значит гораздо больше, чем тысячи произнесенных слов.

Но когда мы сели в салон, я возобновил попытки узнать больше о ней, и ее жизни. Снова неиссякаемый поток вопросов с моей стороны и масса ответов и подробностей с ее.

Разговор не закончился даже когда за окном пошел дождь, сообщая, что более-менее удачной погоде пришел конец, а мы так и продолжали сидеть в машине около ее дома, скрытые ото всех плотной пеленой ливня.

Мое дыхание перестало отличаться от обычного. Хотя концентрация аромата в салоне была по-настоящему восхитительна. Можно подумать я попал в ароматическую комнату, созданную с одной целью - доставлять блаженство.

Я, наконец, началась серию вопросов, касающихся ее жизни в штате великого каньона.

И отметил, что еще ни разу не видел, чтобы Белла с таким жаром и азартом рассказывала о чем-либо. Да, Аризону она очень любила. Это было видно по всему: ее мимике, жестам и горящим от восторга глазам, когда она описывала Финикс. Мне было трудно принять такое обожание незнакомого города, ведь я там не разу не был.

Я привык видеть вокруг себя холод и сырость и каждое появление на солнце воспринимал как временную необходимость, а не как причину для радости. И слушать восторги Беллы о зное, обжигающем ветре и прочих особенностях Аризоны, было для меня выше понимания.

Мы просидели в машине до самого вечера, и только потом я подумал, что единолично завладел ею почти на весь день. Она наверняка устала от постоянных вопросов, а я решил в рекордные сроки узнать о ней все! Пришлось приказать себе остановиться.

Тем более, почему бы не растянуть удовольствие, у нас ведь еще будет завтра и столько времени, сколько мы оба захотим провести вместе.

Но на сегодня вполне достаточно.

И тут еще я услышал знакомый гул двигателя – Чарли возвращался с работы домой, через несколько минут он будет здесь.

Я вздохнул, вот и снова пришло время расставаться, а мне этого так не хотелось.

- Ты закончил? – уточнила Белла, когда после очередного ее ответа, не получила вопрос.

- Вообще-то нет, - поморщился я, - Просто твой отец скоро вернется домой.

- Чарли! - воскликнула она.

Поведение Беллы выдало, что она и думать забыла о нем. Получается, что, кроме того, что я утомил ее своими допросами, так еще своим вмешательством успел и от семьи ее оторвать. Прелестно! Она выпрямилась на сидении и замерла, а я проследил за ее взглядом и наткнулся на клубящиеся высокие облака, которые своей мрачностью приблизили наступление ночи. Вот и закончился очередной день, такой быстротечный... но такой познавательный и счастливый!

- Сколько сейчас времени? – спросила она, почему-то шепотом. А я неотрывно смотрел на небо, пытаясь обуздать скоротечный бег времени и смириться с тем, что пришла пора в очередной раз сказать любимой «Прощай».

- Сумерки, - шепнул я, и сам не знаю, почему не мог справиться с охватившим меня чувством ностальгии. Может, боялся, что такой чудесный день больше не повториться, или желал остановить мгновение, прежде чем Белла вернется к себе, а я останусь здесь один на один с пустой темнотой.

Чувствуя на себе ее пристальный изучающий взгляд, я повернулся и попытался раскрыть ей свои мысли.

- Самое лучшее время суток, и самое спокойное. Хотя и очень грустное, потому что означает конец дня и приближение ночи. Тебе не кажется, что в темноте маловато таинственности?

- Ночь прекрасна! Разве днем увидишь звезды? – с воодушевлением воскликнула она, а потом улыбнулась и сыронизировала, - Хотя здесь их вообще не видно…

Я рассмеялся, подумав, что еще один завершенный день приближает нас к субботе и нашему свиданию.

- Чарли приедет через несколько минут. Так что, если ты не решила поделиться с ним планами на субботу…, - я хотел сказать, что сейчас самое время передумать и рассказать все отцу, но она перебила меня и твердо отчеканила:

- Ну, такого желания пока не возникло!

Белла стала поспешно собирать рюкзак и, выпрямив спину, немного потянулась. Она устала находиться в одной позе. Да, на сегодняшний день промахов хоть отбавляй. Я пообещал себе на будущее быть более внимательным к небольшим человеческим слабостям.

- Значит, завтра моя очередь? – спросила Белла, не спеша выходить.

- Конечно, нет! Я же предупредил, что еще не закончил!

- О чем же еще спрашивать? – недоумевала она.

Неужели ей кажется, что нескольких часов расспросов о ее жизни мне будет достаточно, чтобы утолить весь мой интерес и тягу к ней? Могу поклясться, что мне для этого и жизни будет мало...

Я тут же подавил эту мысль и улыбнулся:

- Завтра узнаешь.

Чтобы помочь ей выйти, протянул руку к пассажирской двери. И только потом осознал, что оказался на расстоянии сантиметра от груди Беллы. Ее сердце до этого заполнявшее размеренными звуками весь салон мгновенно нарастило обороты, заставляя весь воздух в машине слегка вибрировать. Я замер, с трудом справляясь с осознанием такой опасной и желанной близости... я не был к этому готов!

Мой разум помутился еще больше, когда прерывистое горячее дыхание Беллы прошлось по моему лицу. Начиная дышать чаще, также как и она, я с трудом контролировал инстинкты своего тела. Огонь растекся от самого горла по всем мышцам, заставляя их сократиться для броска, а привкус яда заставил желудок болезненно сжаться. Я перестал дышать... но на смену влекущему аромату пришел жар ее тела.

Невидимая электрическая аура, как сегодня в классе, снова сформировалась в воздухе и оттого, что мы были в полутемном салоне машины одни, она пронизывала все нервы и чувства. Я знал, что и Белла это ощутила, так как она замерла, не решаясь пошевелиться.

Здесь нам никто не помешает – нет ни преподавателя, ни одноклассников.

Внутри опять развернулась борьба, между «за» и «против», между «хочу» и «нельзя». Но ярче всех в груди пылало желание прикоснуться к ней.

- Просто одно легкое прикосновение... только одно... нет, я не потеряю контроль, - уговаривал я сам себя, а моя рука по собственной воле уже поползла медленно вверх...

Но тут на заднем фоне сознания, где обычно формировались услышанные мной чужие мысли, громкой нотой замаячил голос, который думал о вампирах. Это меня отвлекло, и я насторожился, прислушиваясь. Голос был одновременно новым и удивительно знакомым, и, испытав чувство дежа-вю, я понял, где уже слышал этот акцент и почему думающий знал нашу тайну – индейцы, квилеты, Блэки - они здесь.

Мысли гостя горели желанием поговорить с Беллой о Калленах и предупредить ее.

- Этого еще не хватало! – озвучил я свое раздражение вслух.

- Что такое? - испугано, зашептала Белла, почувствовав мою настороженность и резкую смену атмосферы.

- Очередное затруднение, - произнес я и понял, что лучше сейчас уехать, пока индеец не увидел нас вместе, но было поздно. Машина визитеров вырулила на подъездную дорожку и осветила салон светом фар, прорезав стену дождя.

Белла хотела знать подробности, но не стала спрашивать и выскочила под дождь. Не теряя ни секунды, я завел двигатель и, вдавив педаль газа в пол, ушел на вираж.

На полпути домой я осознал, что мне было жаль прощаться с Беллой так поспешно и нелепо. Визит индейцев меня ошеломил настолько, что я даже не пожелал ей спокойной ночи. Но это было легко исправить, ведь я ее еще увижу сегодня...

И только в самой незначительной степени я был рад, что они появились так во время. В тот момент мне жизненно необходимо было отвлечься. Я ведь был так близко от того, чтобы отпустить свои желания на волю. И речь шла вовсе не о голоде.

Это стало бы самой опрометчивой ошибкой дня!

Но сейчас меня беспокоило лишь одно – я боялся, что это вмешательство со стороны помешает мне видеться с Беллой. Я не знал, чем будет грозить ей этот визит и повлечет ли он последствия для всей моей семьи. Но я знал, кто сможет взглянуть на мою проблему трезвым и четким взглядом. Я ехал поговорить с отцом!

Это стало уже традицией последнего времени, но к кому мне еще было обратиться?

Зная, что Карлайл на дежурстве, я отправился прямиком в больницу, размышляя, что так даже лучше. Нечего остальным знать, что из-за меня возможно появление проблем с квилетами.

Даже если Элис и увидит, все равно будет молчать. У нас с ней существовал негласный кодекс о неразглашении подслушанных и подсмотренных тайн.

Войдя в приемную, я сразу же услышал мысли отца. Он проводил осмотр пациента после операции, и я не стал его прерывать, остановившись около двери палаты и ожидая, пока он выйдет.

- Эдвард, что-то случилось? – обеспокоился он, окончив осмотр.

Похоже, теперь он каждое мое появление здесь будет воспринимать как тот визит перед отъездом в Денали - настороженно и с опаской. Карлайл хоть и был рад моему окрепшему самоконтролю, но боялся какого-нибудь несчастного случая, ведь соблазн для меня был так велик.

- Если Эдвард появился в больнице так поздно, значит, на это есть серьезная причина, - думал он.

- Нет, все нормально, - успокоил его я, - просто мне надо с тобой посоветоваться.

Он заполнил историю болезни на стойке старшей медсестры, и мы отправились в его кабинет, где нам никто не помешает. Я остался стоять, в то время как Карлайл занял место за столом и предложил:

- Рассказывай.

Я вкратце обрисовал визит Блэков в дом Беллы.

- Может, надо было остаться и подслушать, - размышлял я в слух, - Но меня их приезд озадачил и выбил из колеи. Я не знаю, чего мне ждать дальше?

Отец задумался, и я не стал перебивать ход его мыслей. Он обошел стол с другой стороны и оперся на него, встав напротив меня.

- Я думаю, нам не стоит волноваться, - начал он, - ведь они подписались соблюдать договор.

- Это им не помешало рассказать правду о нас Белле.

Карлайл слегка улыбнулся.

- Эдвард, не забывай, что ей рассказал мальчик, считающий это все сказками.

- Да я помню. Но теперь в дело вступил Блэк-старший. Ты бы слышал его мысли... Он буквально загорелся злостью, когда увидел меня с ней.

- Ты отчетливо слышал его намерения? Что он вообще собирается делать?

- Он хотел убедиться, действительно ли Белла встречается с одним из Калленов, как разносят слухи, и этот вопрос сам собой отпал, едва он увидел ее в моей машине.

- Да, это усложняет дело, но рано или поздно он все равно бы узнал, так что это не важно. Что потом?

- Он захотел понять, что происходит. И почему она так поступает, зная, что... что я – вампир.

Отец помолчал:

- Ты же не намерен отказываться от нее из-за вмешательства квилета?

- Нет, конечно, нет. О чем ты... Но вдруг он ей расскажет что-то, что оттолкнет ее от меня. Ведь правду можно преподнести по-разному.

- Я понимаю, о чем ты, но мне кажется, самое страшное Белла уже узнала, и это не сильно изменило ее отношение к тебе.

Я стушевался.

- Да, ты прав. Скажи, я зря так беспокоюсь?

Карлайл засмеялся:

- Ну что ты, Эдвард. Ты правильно поступил, да и тебе это помогло лучше оценить ситуацию, ведь так?

- А вдруг Блэк расскажет Чарли? – спросил я, - Ведь они с ним лучшие друзья.

Отец снова задумался:

- Тогда ты будешь иметь полное право убить Блэка и Чарли, чтобы скрыть свой секрет.

Слова прозвучали слишком серьезно, и я удивленно взглянул на отца. А потом только прислушался к его мыслям. Конечно, он пошутил.

- Отец, - я даже рассмеялся от облегчения, - ну и напугал ты меня.

Он тоже небрежно усмехнулся.

- Эдвард, Каллены заключили с квилетами договор. Да, это было сто лет назад, но они четко все помнят и мы не забыли. По-моему, ты зря волнуешься.

- Я перегибаю палку, да?

- Не то что бы очень, - прищурился отец, и я услышал, что он обдумывал.

Обычно я старался прислушиваться к его словам, а не к мыслям. Ведь плод разума всего лишь мгновение, а слова – это уже выверенные выводы и тезисы. Зачем хвататься за полуфабрикат, если сразу можно заполучить готовую вещь.

Похоже, один из моих последних вопросов не оставил его равнодушным.

- А если Блэк действительно расскажет Чарли о тебе, посчитав, что риск оправдан. Всем нам придется уехать, а что будешь делать ты? – и отец пристально вгляделся в мое лицо, ища ответ.

Он прав, на этот вопрос изначально должен был отвечать я, а не он, но я не устоял от соблазна и решил вернуть ему его же слова. Контролируя все мышцы на лице, чтобы не выдать ложь, я проговорил серьезным тоном.

- Он, конечно, не такой аппетитный, как его дочь...

Но, увидев, как удивленно расширились глаза отца, прервался и ответил уже правду:

- А что я могу, Карлайл? Может тогда и придет время уехать и оставить ее. Может правдой Блэк спасет Беллу. Пойми, я стараюсь стать для нее безопасным, но вся моя сила воли не может убить во мне вампира! Я ненавижу себя за эти слова, но я все еще безумно желаю ее крови! Люблю всем существом и хочу убить – это сводит с ума и порождает животный страх...

Я не мог больше выносить терпеливый взгляд отца и закрыл лицо ладонями.

- Если ты настолько неуверен в своих силах и говоришь, что любишь ее, почему не уедешь? Возможно, ты передумал и...

Я не дал ему закончить, так как уже услышал в его мыслях конец фразы - «решил ее обратить».

- Нет, будь уверен, я не сделаю этого никогда! – уверил его я со всей твердостью.

- А насчет вашей встречи в субботу?

- Я знаю, что это очень опасно, но не могу быть вдали от нее... я слишком слаб, - едва слышно признал я.

Тут Карлайла вызвали по громкой связи, ему пора было идти.

- Эдвард, - обратился он ко мне, - Я знаю, что слова мало, чем тебе помогут, но перестань казнить себя за каждую мысль. Ты искренне любишь Беллу, и это делает тебя намного сильнее, а ты просто не можешь этого принять. Верь в себя и все получится! И да... насчет Блэков не беспокойся, это не помешает тебе встречаться с Беллой.

И он ушел, оставив меня один на один с сомнениями. Отец прав, хоть единых ответов после этого разговора и не появилось, но хотя бы в голове перестал гудеть рой мыслей.

Я оставил кабинет Карлайла и вышел в ночь. На охоту я собирался только завтра, а до того, как Белла уснет, осталось еще пара часов, так я что я отправился домой. Надо хотя бы сделать вид, что я еще живу там, а не просто появляюсь, как гость на пять минут. Да и нужно сделать пару мелочей.

Дом был тихим и почти пустым. Мысли раздавались только из двух комнат.

Эмметт и Джаспер обсуждали, что надо организовать где-нибудь неподалеку от нашего дома своеобразный боулинг, или хотя бы бильярд. Эмметт даже предложил перенести гараж, а на месте нынешнего разместить – дорожки. Эмметту как всегда оказалось мало забав, и он постоянно искал, где бы еще найти выход для своего азарта.

- Брат, боюсь, что разгула твоей силы никакой дом не выдержит. Так что пожалей Эсми! – предостерег его я, забегая в гостиную, и рассмеялся.

Брат не растерялся и парировал мой выпад:

- Зато ты для человеческих построек весьма безопасен! Дом Беллы цел и невредим, а ты прыгаешь по его стенам каждую ночь.

- Не завидуй, ведь ты похоже не способен на столь романтичные поступки, - поддел я. Только грубая первобытная сила, в этом весь Эмметт.

- Хочешь, я тоже могу проверить домик на прочность? – с готовностью предложил он, чтобы подтвердить свои умения, и для убедительности поиграл мускулами.

- Не сомневаюсь, что ты способен и на это, - рассмеялся я, - Но лучше не надо, а то Розали начнет ревновать и тебе же твоя романтика выйдет боком!

Эмметт снова проиграл спор и недовольно нахмурился, а я, оставив братьев, поднимался по лестнице, когда услышал, что Джаспер сканирует мое настроение. Он отметил, что мое веселье было лишь прикрытием для подавленности и обеспокоенности. И еще он заволновался, что последнее время у меня слишком много неприятных эмоций. Он захотел, немного мне помочь и поиграть с настроением. Но я проговорил ему со второго этажа:

- Не надо, Джаспер, я сам. Поверь, так будет лучше...

Эмметт мысленно выразил недовольство нашей скрытности, но промолчал.

Поднявшись в свою комнату, я, даже не задумываясь, вытащил наугад первый попавшийся диск и включил музыку. А сам развалился на кушетке, интуитивно перебирая в голове ноты звучащего джаза.

Я слышал, что минут через десять братья уехали, а в доме остались только мама и я. Эсми разрабатывала на заказ проект реставрации небольшого особняка в Англии. Она уже давно занималась архитектурой и дизайном - маленькое увлечение, сердца нашего семейства. Она видела, что я дома, но, слыша музыку, посчитала, что мне хочется побыть одному.

Последнее время я только и делал, что думал, а сейчас попытался отключить чувства и отгородиться от всего. Так чтобы потом свежим взглядом окинуть то, что сейчас кажется мне неразрешимым.

Наконец, под мягкие ритмы мелодий, мое состояние стало больше напоминать кому, но долго оно не продлилось, и мои мысли снова потекли в выверенных направлениях. Вместе с чувствами вернулась, и способность распознавать мысли.

Эсми хоть и составляла план работ, но думала обо мне. А еще она скучала по нашему прежнему общению, я ведь так редко бывал последнее время дома.

Мало того, что заставляю ее все время беспокоиться, так лишаю еще и части семьи. А я был ей так обязан за все те годы, что она была для меня матерью. Очередной просчет последнего времени, а сколько их еще будет?

Все мои последние действия, так или иначе, вели к ошибкам, и что не делай – результат выйдет один – кто-то из тех, кого я люблю, будет страдать.

Чтобы попытаться вновь отвлечься от неприятных эмоций я вскочил на ноги и спустился вниз. Мне было мало просто слушать мотив, а надо было выплеснуть всю агрессию, нерешительность и страх, через музыку. Мне хотелось, чтобы она одновременно была и спокойной и хаотичной, потому что именно это я сейчас и испытывал – смятение чувств.

А еще я желал, чтобы исполнение подсказало мне, где найти решение стольких тупиков, в которых я оказался из-за своих желаний и своих слабостей.

Громкий звук разорвал тишину холла, когда я взял слишком резко первый аккорд. Я видел, как рука Эсми замерла над листом, и она удивилась такому враждебному началу. Продолжая в том же духе, я срывался и играл только так, как подсказывали эмоции. Иногда получалось бессвязно, и мотив напоминал хаотическое нагромождение нот, но это было именно то, что разрывало меня изнутри.

Как будто кто-то выкрутил все ручки громкости на полную! Во мне бушевали страсти, я жил этими ощущениями и выплескивал их в этот мир через сбивчивую симфонию.

Эсми переместилась на верхнюю ступеньку лестницы, но не спускалась, боясь меня прервать, растерявшись, она желала бы мне помочь, но не знала как. Мысли ее наполнились болью и бессилием, она видела, через мой музыкальный беспорядок, что мне плохо.

Я остановился без логического завершения и не знаю почему, но под моими руками зазвучали аккорды Бетховена и его Лунной сонаты.

После дикого взрыва звуков, эта мелодия полилась, как бальзам на рану. Упорядоченно и плавно, она заменила в моей душе тревогу и страх, и оставила там, где еще минуту назад пылал пожар хаоса, легкую успокаивающую пелену неги.

Эсми замерла за моей спиной, мысленно спрашивая, что случилось? А я покачал головой и, прекратив играть, обернулся.

- Прости меня, если испугал! – улыбнулся я ей, – Просто мне надо бы выпустить избыток эмоций.

- Это ты меня извини, что помешала, но я беспокоюсь. Ты последнее время сам на себя не похож. Я хотела сказать, что если тебе что-нибудь понадобится, только попроси.

- Ну что ты, мама, ты мне и так даешь больше, чем я того заслуживаю, - я встал из-за рояля и, обняв ее, пообещал - все будет хорошо.

- Элис рассказала, что Белла знает о нас правду.

- Знает, - кивнул я, и услышал, что Эсми тоже с трудом верит, что девушка может так невозмутимо принять существование чего-то столь потустороннего рядом с собой.

- И она спокойно восприняла это?

- Более чем! Она сказала, что ей все равно, - я рассмеялся, вспомнив, как Белла произнесла эти слова, пока мы ехали из Порта-Анжелеса. Тогда они шокировали меня, да и сейчас стали звучать не более правдоподобно.

- Эдвард, я желаю счастья тебе и этой девушке. Если она действительно так легко приняла правду о тебе, то она особенная.

Я слышал, что Эсми очень бы хотелось познакомиться с ней или хотя бы увидеть. Ведь она одна из всех еще ни разу не имела такой возможности: отец, обследовал Беллу в больнице, а братья и сестры встречали ее в школе. А находиться одной в неведении матери было нелегко.

Но она не придавала большого значения внешности Беллы, а просто хотела бы знать, как выглядит девушка, которая смогла настолько изменить меня и подарить самое большое счастье – любить!

- Ты права – она самая особенная на Земле, а для меня еще единственная и неповторимая.

Я снова вернулся к роялю и заиграл колыбельную, зная, что сейчас моя любимая готовится ко сну. Эсми осталась рядом со мной и просто слушала. Мысли ее блуждали, стараясь представить, что ждет меня впереди, а я не хотел сейчас об этом думать.

Я только желал, чтобы Белла услышала мою мелодию, чтобы она помогла разогнать ее кошмары, мешающие ей спать, как прошлой ночью. Но она была от меня далека, как в разнице между нашими сущностями, так и в пространстве

И если первое казалось мне непреодолимым препятствием, то расстояние между нашими домами я мог преодолеть в течение нескольких минут. Не теряя времени, я пожелал Эсми удачного дизайнерского решения и отправился в путь, на встречу к Белле.

ГЛАВА 13. ШАГ В НЕИЗВЕСТНОСТЬ

Когда я повис на карнизе окна и заглянул в ее комнату, она мирно спала. Выверенным движением, забравшись внутрь и притворив за собой раму, я только потом позволил себе оглядеться.

Сделав пару неглубоких вдохов, и прочувствовав жар жажды, я продолжил дышать уже в нормальном ритме. Эти ночные визиты стали для меня своеобразными тренировками. Чем больше я буду сознательно подавлять свой голод, тем больше шансов, что я стану лучше его контролировать и, по крайней мере, немного снижу степень опасности для Беллы.

Хотя предугадать тут ничего нельзя. Слишком часто в мою жизнь последнее время вмешивался «его величество» случай.

Белла, лежала на боку, повернувшись спиной к окну, и только ее тихое дыхание нарушало молчание ночи.

Она, как и в прошлые разы не заметила, что знакомый вампир находится в ее спальне и самым наглым образом вторгается в жизнь, без согласия с ее стороны. Ненасытный вор опять пришел насладиться своим солнцем полуночи.

Я улыбнулся такой мысле, а потом вспомнил о своем забытом пожелании, хоть и запоздавшем, ведь Белла уже спала. Подойдя бесшумно на пару шагов ближе к кровати, я смог теперь увидеть спокойное умиротворенное сном лицо любимой.

Белла выглядела просто восхитительно, а ее темные пряди разметались по подушке сзади, создавая подобие мантии.

Я вспомнил, каким нежным на ощупь был тот небольшой завиток, что я заправил утром ей за ухо. И только попытался представить, как будет приятно зарыться лицом в мягкость ее волос или позволить им скользить по рукам. Непередаваемая правдивость иллюзии!

Задержав дыхание и склонившись над Беллой так, что между нами осталось не более сорока сантиметров, я снова сделал вдох, оценивая самообладание. А, уверившись, что все в порядке, нерешительно протянул руку, чтобы проверить насколько мои грезы уступают реальности. Я замешкался не зная, стоит ли рисковать... и не станет ли это очередной ошибкой, ведущей к будущим увиденным Элис.

Менее разумная часть меня подсказывала, что ничего страшного не произойдет и это будет такое же касание как у спортзала, ничего больше. Я улыбнулся, вспомнив, как Белла реагировала оба раза на мою близость, и немного вдохновился.

Едва ощутимо проведя кончиками пальцев по ее волосам, я шепнул одними губами:

- Сладких снов, Изабелла!

Несколько кудряшек, побеспокоенные моим вмешательством скользнули вниз по подушке, и я тут же отстранился, испугавшись, что разбудил ее. Ведь она спала очень чутко, и даже такое невинное касание могло потревожить сон. Но опасения оказались напрасными и мои действия на этот раз не имели последствий. Я неслышно отступил в дальний угол комнаты, где меня уже дожидалась кресло-качалка.

И самое невероятное – что лишь здесь я ощущал себя на своем месте - все было правильно, так как и должно быть. И я не мог объяснить этого словами, данное надо было только прочувствовать.

Только тут не было никаких трудностей между вампирами, людьми и квилетами. Здесь были только я и Белла. А весь остальной мир с его суетой, мелкими проблемами, казался таким далеким и несущественным, что терялся на фоне идиллии, разворачивающейся в этой комнате - красивая человеческая девушка, мирно спала под защитой влюбленного в нее вампира!

Мое пожелание сбылось, и за всю ночь Белла не произнесла ни звука, это было первый раз за все те ночи, что я провел в ее спальне. Она даже не металась по кровати. Я подумал, что насыщенность последних дней утомила ее, и организм решил отдохнуть от сновидений и подарить ей спокойную ночь.

А еще предположил, что визит Блэков не сильно растревожил ее, и это стало добрым знак.

Рассвет изгнал меня из ее комнаты, как некое подобие нечисти, которая боится восхода солнца и всегда исчезает при его появлении. Я ухмыльнулся такому странному сравнению, пришедшему в мою голову, и поспешил закрыть окно с противоположной стороны.

Визиты домой по утрам с целью забрать машину и снова исчезнуть – уже напоминали подобие привычки. Вот и сегодняшнее утро не стало исключением.

Остановив машину за поворотом от дома Свонов, я закрыл глаза и откинулся на сидение, прислушиваясь к звучащим в нем разговорам.

Чарли уже собирался уходить, когда Белла только спустилась к завтраку. Он отметил, что у нее отличное настроение и дочь выглядит не просто жизнерадостной, а счастливой. Я подумал, что просто она очень хорошо выспалась, да и последний учебный день недели кого хочешь, сделает радостным. А еще хотел верить, что она находится под предвкушением завтрашнего свидания, также как и я.

Чарли был искренне рад таким переменам в его дочери. Я улыбнулся, подумав:

- Хорошо, что он не знает, что по большей части в ее счастье виноват вампир, - как бы это не звучало самоуверенно с моей стороны.

О вчерашнем визите Блэков не было сказано ни слова, значит, все обошлось и Чарли по-прежнему в неведении. Карлайл прав: «Я слишком преувеличил угрозу, исходящую от квилетов».

Как только полицейский крузер скрылся за поворотом, я подъехал ближе и успел как раз в тот момент, когда Белла вышла за дверь.

Сегодня она уверено заняла пассажирское место, и я с удовольствием отметил, что она привыкла видеть меня в качестве сопровождающего по утрам в школу. Что ж, если это доставляет удовольствие нам обоим, то почему бы и нет...

Чарли прав, Белла будто светилась изнутри так, что преображала все вокруг. Ее настроение было заметно невооруженным взглядом и заполнило салон машины таким же легким облаком, что и ее аромат. Это как два в одном – чувствовать одновременно и боль и наслаждение, ее запах и ее счастье.

- Как спала? – приветствовал я ее.

- Отлично, а как ты провел ночь? – Белла вчера так и не получила ответ о моем ночном времяпрепровождении, и попыталась еще раз. У них с Элис есть кое-что общее – у обоих в крови настойчивость в достижении целей. Неудивительно, что сестра видит в ней родственную душу.

- Неплохо, - намекнул я, но объяснять не стал, решив, что пусть между нами останется эта небольшая недосказанность. Да и сообщать ей, что по ночам за ней подсматривает вампир – не самая лучшая идея.

- Могу я спросить, чем ты занимался?

- Нет, - не поддался я, улыбнувшись, - Сегодня все еще моя очередь!

За нынешнюю спокойную ночь я набросал еще несколько вопросов. Мне хотелось больше услышать о семье Беллы, о ее родных и ее прошлом в Аризоне.

Честно, я завидовал тем, кто знал ее уже несколько лет и даже всю жизнь. Я же познакомился с ней только два месяца назад, и это стало самым чудесным временем за все мое существование. Я только представил, каково было бы прожить с ней всю жизнь, а может быть и вечность, и быстро одернул себя. И не мечтай...

А под конец, я оставил самую пикантную и очень любопытную для меня тему – отношения с парнями. Хоть и желая быть первым ее бой-френдом, я не хотел обманываться зря. Белла – очень привлекательная и интересная девушка, сомневаюсь, что до меня никто не обратил на это внимание.

Да ее первый день в школе, буквально лишил парней сна. А о том, что происходило в Финиксе, мне остается только гадать.

Но Белла уверила, что никогда ни с кем не встречалась. Может ей неуютно обсуждать со мной эту тему, и она умалчивает о чем-то?

- Значит, ты еще не встретила парня своей мечты? – переспросил я, желая заметить ее малейшие колебания, если она врет. Парни Финикса что... настолько слепы? К моей удаче, может быть и настолько.

- В Финиксе не встретила! – очень тонко обошла она мой вопрос и между строк донесла, что встретила в Форксе. Она намекает, что видит во мне свой идеал? Я не захотел поверить своим ушам и нахмурился.

Белла просто физически не может возносить вампира до предела мечтаний. Это невозможно! Но двусмысленность фразы говорила именно об этом. Я снова попытался сдержать эмоции и несколько раз глубоко вздохнул, чувствуя одновременно радость из-за ее слов и досаду на себя, что ввел ее в подобное заблуждение.

Не встретив очередного вопроса, Белла задала свой:

- Вопросов еще много?

- Достаточно, - я улыбнулся, подумав, что наверно, и правда перестарался с любопытством, - но перерыв ты вполне заслужила!

- Интересно, что еще ты хочешь узнать? – недоумевала она. - Ведь богатой событиями мою жизнь не назовешь!

Я опять начал чувствовать досаду, что не встретил ее несколько лет назад. Я столько упустил, что сейчас оставалось только сожалеть об этом и приходилось восполнять пробел, задавая бесчисленное множество вопросов.

- Только не для меня! – проговорил я, пристально изучая ее лицо, и удивляясь, почему она не понимает своей уникальности, и не хочет замечать, насколько она отличается от остальных людей.

Чтобы она не говорила и не делала, это не звучало и не выглядело обычным - во все она привносила свою изюминку. За все сто лет своего существования я не встречал ничего подобного. Надо чаще говорить, что она особенная, а то заниженная самооценка значительно портит ей жизнь и настроение.

Но не только это портило ей действительность, но и мои постоянные ошибки.

Мало того, что я утомил Беллу допросом за день, так моя увлеченность сделала меня немного несобранным и беспечным. Я упустил одну важную деталь - я сейчас уходил, а Белле не на чем будет добраться домой. Непростительная ошибка, но ее надо обязательно исправить.

- Кстати, сегодня тебе было лучше самой сесть за руль.

Она удивленно распахнула глаза, наверно не ожидала такой поспешной смены тем.

- Почему? – я уловил в ее голосе сожаление, и мне это очень понравилось.

- После ленча мы с Элис уезжаем.

- Ясно, - кивнула Белла, но было видно, что ее настроение значительно упало. А потом она поспешила уверить меня в обратном - Ничего страшного, я прогуляюсь, тут недалеко.

Моя бурная фантазия тут же услужливо стала подсовывать картины всевозможных несчастных случаев, которые могут ее подстерегать по дороге домой: от машины с неисправными тормозами, которая сбивает ее до нападения грабителя и какого-нибудь дикого зверя. Я покачал головой, отвергая ее предложение и свои страшные мысли.

- Нет, пешком ты не пойдешь. Мы пригоним твой пикап и оставим на стоянке.

- Я не взяла с собой ключ… Ничего, я с удовольствием прогуляюсь! – она предприняла вновь попытку отказаться от моей помощи. Можно было подумать, что она просто не хочет доставлять лишние неприятности. Хотя в том, что она останется без машины целиком и полностью только моя вина.

Я еще раз покачал головой.

- Пикап будет на стоянке, вместе с ключом, - настойчиво повторил я, и улыбнулся - Если ты, конечно, не боишься, что кто-нибудь может его украсть!

Видимо мой сарказм был лишним, потому что Белла недовольно нахмурилась. Своим поведением я окончательно испортил ей настроение, которое с утра так преображало все вокруг.

- Ладно, - получил я, наконец, согласие.

Белла все еще обижалась, но в глазах у нее промелькнула странная усмешка, очевидно, она не была уверена, что мне удастся выполнить свое обещание. Хм, что бы это значило? Я продолжал изучать ее лицо... нет, она определенно не верит в то, что пикап будет ее ждать.

- Куда вы уезжаете? – спросила она без интонации, но ее равнодушие было явно наигранным. Какие же чувства она хотела утаить от меня на этот раз?

- На охоту, - я хотел ей объяснить, что это не моя прихоть и все стало намного серьезнее из-за нашей встречи, - Если завтра я останусь с тобой наедине, следует принять повышенные меры безопасности. Знаешь, ты ведь еще можешь передумать! - Дал я ей повод, чтобы отказаться.

- Выбор... для нее все мои просьбы и предложения должны всегда нести выбор, - внеочередной раз напомнил я сам себе, пристально наблюдая за Беллой. Ее сердце даже ни на йоту не изменило ритм, и она спокойно изучала свою обувь, как будто первый раз в жизни видела ее. А взгляд подняла, только когда четко сообщила о своем решении.

- Нет, я не передумаю.

Я недоумевал, откуда в ней столько решимости идти в объятия смерти, никаких сомнений, страхов. Она что намеренно не слышит моих предостережений?

- А тебе не кажется, что все это она делает ради тебя и готова пренебречь любой опасностью, лишь бы провести весь день с тобой? – подсказало сердце, - Вдруг она тоже любит?

Я с надеждой и недоверием обдумал это предположение своего внутреннего голоса, а потом заключил.

- Ну что ж…

- Во сколько мы завтра встречаемся?

- Не знаю… Завтра суббота, разве тебе не хочется выспаться? - Я не успел закончить вопрос, а она уже бросилась отрицать его.

- Нет!

Доводы моего сердца перестали казаться мне чем-то таким несбыточным. А вдруг... вдруг это правда.

- Тогда встречаемся, как обычно, - улыбнулся я и тут же снова стал серьезным, - Чарли будет дома?

Пожалуйста, Белла, скажи «да», и пусть он увидит, как мы уезжаем вдвоем, это станет самыми лучшими оковами для моего зверя.

- Уедет на рыбалку, - с обворожительной радостью улыбнулась она, как мошенник, провернувший выходную аферу. Не удивлюсь, если она специально уговорила его поехать отдохнуть. Но это была не единственная возможность, оставался небольшой шанс, что он знает о нашей встрече. Я наклонился ближе к ней через стол и настойчиво спросил:

- А если ты не вернешься домой, что он подумает?

- Не знаю… Я говорила, что собираюсь стирать, и папа может решить, что я упала в стиральную машину, - Белла опять свела все в шутку и значит, Чарли не догадывается ни о чем.

Наверняка Белла считает, что все сложилось как нельзя удачно. Глупость и безрассудство в чистом виде... я сдержал рык от невозможности изменить ее отношение к опасности исходящее от меня. Я же не просто так настаиваю, этого требует ее безопасность.

Чувствуя, как в крови начинает бурлить раздражение, я с вызовом высматривал в ее глазах признаки, что она просто шутит. Белла не отводила их и казалась абсолютно уверенной в своих словах. Ни капли смущения, раскаяния или возможности что она передумает. Упрямая и бесстрашная! Она что не видит, что делает только хуже...

Белла сделала вид, что не заметила моего напряженного взгляда и решила прервать молчание:

- На кого вы сегодня охотитесь?

Какой будничный тон. Если вслушаться в него, то мы обсуждает меню на пикник, ничего особенного. Только вместо бутербродов, барбекю и вина, будет парочка лосей, оленей и море крови! Вопрос немного отвлек меня, и досада мгновенно сменилась смущением.

- На того, кого поймаем в ближайшем лесу. Далеко не поедем!

- Почему ты едешь именно с Элис? – продолжала допытываться она.

- Она самая… надежная и понимающая.

- А остальные? Какие они? - тихо шепнула Белла, как будто боялась, что нас подслушают. Зря старалась, для вампирского слуха ее шепот не преграда

- Скептики!

И это еще слабо сказано! Хотя, моя семья больше похожа на два противоборствующих лагеря. Одни - за нас с Беллой, другие – не питают надежд, что наши отношения могут перерасти во что-либо хорошее.

Эмметт хоть и старается верить мне, но считает, что я рано или поздно сдамся и убью Беллу, Джаспер и Розали в один голос думают, что я напрасно заварил эту кашу, и угрожаю своей безрассудностью всей семье. А вот Карлайл, Эсми и Элис – оказывают мне чуть больше доверия. Но у каждого из них опять же есть свой интерес.

Элис – мечтает заполучить сестру и подругу, мать – просто рада, что я теперь не один, а Карлайл – он всегда слишком сильно верил в меня, хоть я и считал, что напрасно.

Наблюдая за Беллой, я видел, как она украдкой осмотрела моих родных. Видимо она заметила недовольный взгляд Розали, которой пришлось не по нраву, что на нее, как горело в мыслях сестры, - «пялятся всякие людишки».

- Я им не нравлюсь, - с унынием в голосе проговорила Белла, видя причину их нелюбви только в себе. Но проблема была не в ней, и даже не во мне, а в Калленах, как в семье в целом.

- Дело не в этом, - не согласился я. - Они не понимают, почему я не могу оставить тебя в покое.

И у каждого из них опять же свои причины, чтобы я сделал это - у кого-то в большей, у кого-то в меньшей степени! И они не остановятся ни перед чем, чтобы сохранить тайну. В день аварии, мне едва удалось отвести удар от нее со стороны моих родственников, но что будет, если на этот раз удар нанесут не они, а я?

- Вот и я о том же, - обреченно констатировала Белла, видимо посчитав, что мои родные видят ее недостойной общения с вампиром. Но она ошибалась... хоть и правильно почувствовала неприязнь, но неправильно поняла ее причину.

Раньше у всех Калленов был один приоритет – семья превыше всего, но сейчас для меня Белла - превыше всего и это ставит всех остальных под удар. И их можно понять - связь человека и вампира слишком непредсказуема и хрупка. А я рисковал по полной программе всеми ими, не давая им право голоса. Это как идти под трибунал без адвоката, а я на этом суде играл роль непреклонного прокурора, и все мои родные оказались под властью моего стального эгоизма.

- Это опасно не только для меня, - поделился я с ней причинами их опасений. - Мы ведь не прячемся, и если наши отношения зайдут слишком далеко…

Ведь если я убью Беллу, Калленам придется уехать и долго скрываться, прежде чем они смогут вернуться к нормальной жизни. О чем я говорю? Это же разрушит всю мою семью... все, что у нас есть сейчас.

- И что? – переспросила она с вызовов, желая услышать конец моей фразы. Она не захотела понять, к чему я веду.

У меня перед глазами снова возникло воспоминание о смерти Беллы. Как фантом будущего, оно неуклонно преследовало и медленно убивало всякую надежду на благоприятный исход наших отношений. Я перестал дышать, так больно стало во всем теле. И это только от иллюзии смерти, что же будет если...

- А если все закончится плохо? – я закрыл лицо руками, желая, чтобы также легко можно было отгородиться от страшного грядущего.

Что будет значить смерть Беллы для меня? Когда инстинкт зверя, насытившись, отступит и позволит вернуться проигравшему разуму в тело. Что буду испытывать я, в тот миг, когда осознаю, что натворил? Держа в руках еще теплое тело любимой без капли жизни и чувствовать, как ее горячая кровь растекается по моим венам и артериям. Меня затошнило...

Я слышал, как сердце Беллы заговорило стаккато. Но отчего? Неужели она, наконец, поняла, чем грозит это «плохо» для нее – верная смерть...

Белла, спасайся! Пойми, я не в состоянии избавить тебя от угрозы и оставить жить. Помоги мне, молю – оттолкни, дай понять, что я тебе больше не нужен. Заставь меня уйти...

Нет, не могу... я не могу такое сказать, язык не поворачивается.

А потом я почувствовал, как жар ее кожи оказался в близости от моего закрытого лица. Она что хотела ко мне прикоснуться? Или мне это показалось?

- Прости, - услышал я сдавленный шепот.

- За что? – недоумевая, я отнял руки от лица, но все еще не отошел от мрачных мыслей. В глазах Беллы я прочитал искреннее раскаяние, но так и не понял, за что она извиняется. Что-то в ее словах вновь было неправильно...

- За то, что делаю тебя несчастным, - каялась она с болью в голосе.

- Белла, - одернул я ее напрасные сожаления, - ну где же логика?

Она на мгновение нахмурилась, но быстро сменила тему:

- Тебе, наверное, нужно ехать?

- Да, самое время, – и тут же нашел еще одну причину для прогула уроков, улыбнувшись от всего сердца. - Судя по всему, мистер Баннер снова собирается показывать фильм, а я не уверен, что смогу еще раз пройти такое испытание.

Белла залилась краской, и я понял, что мои доводы были верны. Она тоже чувствовала ту ауру притягательности.

- Ты только что сам сказал, что пора ехать, так что у тебя нет повода обвинить меня в нетерпении. Я иду! - Услышал я голосок Элис в своем сознании, и она замерла за моей спиной, не оставив мне и секунды на размышления.

- Элис! – обратился я к сестре, не оглядываясь.

Через ее мысли я видел, что она ждет обещанного. А мне идея со знакомством снова перестала нравиться.

- Да! – ответила она радостно и ее мысли лучились самым чистым ликованием, как человек, который вот-вот получит исполнение самой своей заветной мечты.

- Я жду! Или ты хочешь, чтобы я сама ей представилась? – подталкивала меня Элис. Откуда столько настойчивости в этом миниатюрном вампире? - Ну, так что...

- Элис – Белла...

- Привет, Белла, – приветствовала ее сестра. - Рада, наконец, с тобой познакомиться!

- Я думала ты разрешишь мне больше, - продолжала выпрашивать Элис, - Хотя для начала хватит и этого; но имей в виду, я настроена получить от нашей сделки по максимуму! Ты все еще мой должник!

На такое мысленное высказывание сестры, я окинул ее раздраженным взглядом, но промолчал.

- Привет! – смущенно улыбнулась Белла, неловкость так ясно читалась на ее лице.

- Готов? – Элис обратилась уже ко мне. Нам и, правда, пора было отправляться.

- Почти. Подожди меня у машины.

Я видел, как Белла наблюдала за уходом Элис. И в ее глазах опять же не было ни грамма тревоги или опаски, а только восхищение и немного грусти.

- Мне следует пожелать вам удачи, или это неуместно? – спросила вдруг она, переведя взгляд с сестры на меня.

- Ну, удача никому не помешает, - я не мог сдержать улыбку, комичности всего этого прощания. Человеческая девушка провожает на охоту парня вампира и желает ему найти побольше добычи.

А вот что она действительно думает об этой поездке, я не услышу никогда. Я же еду не на простую вылазку и она об этом знает. Или ей действительно это все видеть в порядке вещей, или она очень хорошо притворяется. Но ей ни разу не удавалось обмануть меня, так что первый довод кажется правдой. Но тогда, он просто не укладывается в моей голове.

- Тогда желаю удачи! – с долей юмора, улыбнулась она.

- Очень постараюсь! – и тут же взамен попросил об ответном одолжении, - А ты, пожалуйста, будь поосторожнее!

- Быть поосторожнее в Форксе - задача непосильная!

Ее самоирония не знает границ! Это указывает на то, что она полностью лишена эгоизма, и не боится выглядеть смешной, чтобы вызвать улыбки у окружающих. Такое редкое качество в наше время.

- Для тебя это действительно испытание, - сыронизировал я, вспомнив, как она пару метров не может пройти, чтобы не споткнуться, - Дай мне слово!

- Обещаю себя беречь! – клятвенно пообещала она. - Сегодня вечером собираюсь стирать - наверняка опасностей будет море!

- Не упади в машину! – припомнил я ее шутку, хотя внутри поднималась тревога. Мы не увидимся до завтрашнего утра, это так долго Я подавил желание остаться, ведь охота сейчас важнее всего. Завтра ответственный день и надо связать жажду всеми возможными способами.

- Очень постараюсь.

Я встал, слыша нетерпеливые мысли сестры, ждущей на стоянке.

- Увидимся завтра, - уточнила она, и в голосе просквозила грусть, а в ее глазах я прочел нежелание расставаться.

- Для тебя это слишком долго? – понял я причину ее печали и получил утвердительный кивок.

- Приеду утром, - дал я ей обещание, и снова позволил себе коснуться ее щеки, получив в награду возможность, насладиться ее румянцем. Вот что мне принесет удачу! А потом на мгновение остановил взгляд на ее губах.

И подумал, как должно быть приятно, ощущать их мягкость.

- Завтра... может быть завтра... - подумал я, - Ели буду полностью контролировать себя, а я сделаю для этого все возможное.

Удаляясь, я мог видеть через мысли других учеников, как Белла стояла, заворожено глядя мне вслед. Но самым приятным было чувствовать ее взгляд на моей спине.

***

Пока мы ехали за пикапом, Элис сосредоточилась на поиске ключей в доме Беллы. Наконец, видение указало, что они лежат в кармане темно-синих джинсов в стиральной машине, и я рассмеялся.

- Ты чего? – поинтересовалась сестра, чем вызвала новый взрыв моего хохота.

- Сегодня эта машина явно главный лидер дня по упоминаниям, - объяснил я, когда смог успокоиться. Она непонимающе пожала плечами и списала все на слишком большой стресс в моей жизни.

Затем я вспомнил, с каким недоверием Белла отнеслась к моему обещанию обеспечить ее транспортом, и опять захохотал. От всевидящей Элис утаить что-либо практически невозможно.

Подъехав к дому Свонов, я прислушался - на всякий случай, проверяя, нет ли кого в доме, и отправился искать ключи, уступив место водителя сестре, пообещавшей забрать меня у школы. Без труда, найдя искомое, я вернул все на свои места, чтобы не осталось ощущения присутствия в доме постороннего.

Пикап с недовольством отнесся к смене водителя, и казалось, рычал еще громче, пока я перегонял его на стоянку. А может всему виной то, что он ехал слишком медленно, и я пытался выжать из него всю возможную скорость. Хотя надо признать без особого успеха, выше шестидесяти километров в час разгоняться на нем было страшно.

- А завтра мне ведь предстоит еще одна поездка на нем, - внезапно вспомнил я, - Неужели уже завтра? Этого дня я ждал вот уже несколько дней, а по ощущениям, как будто всю жизнь!

Припарковавшись, я опять стал ощущать растущее беспокойство за Беллу. Может быть, сказалась поездка на опасной машине, или дело в том, что до завтрашнего утра меня не будет в городе. И я кое-что придумал...

Услышав, что Элис ждет меня на выезде, я метнулся к ней, чтобы взять лист бумаги и ручку. Сестра, конечно, уже предвидела мои намерения:

- Хочешь оставить ей послание, какой ты все-таки романтичный! – обворожительно улыбнулась она.

- Нет, скорее обеспокоенный. Несколько дней назад ты сама заметила, что Белла нуждается в постоянном присмотре.

И быстро написав всего два слова: «Будь осторожна», я свернул листок пополам и остановился, наблюдая, как Элис просканировала ближайшее будущее Беллы и не увидела ни намека на опасность

- Сейчас твои опасения совершенно напрасны! – подвела она итог увиденному, а затем в ее глазах заплясали озорные искорки, и она улыбнулась, подумав - Ты же уедешь, чего ей еще бояться?

Я посмотрел на нее, давая понять, что не потерплю шуток такого рода.

- Элис, если ты думаешь, что пока я твой должник тебе позволено все, то ты...

- Совершенно права! – переиначила она мою фразу и нахально подмигнула. Растерявшись, я не нашел что ответить и промолчал.

Вернувшись к пикапу, я оставил записку на сидении, очень надеясь, что Белла постарается выполнить мою просьбу. Так мне будет хоть чуть-чуть спокойнее вдали от нее!

Когда я занял пассажирское место, Элис отметила, что мое настроение окончательно испортилось и поспешно начала извиняться:

- Пожалуйста, не обижайся на мои слова, я просто хотела пошутить, и немного снять напряжение. Ты же выглядел, как натянутая струна... да и сейчас не лучше!

- Все нормально, - проговорил я, и не думая обижаться.

Она не стала отвлекать меня разговорами и завела мотор. Не заезжая домой, мы взяли направление на юг.

***

На полпути к Портленду мы нашли скопление большого числа оленей. Я уложит двух крупных самцов, и чувствовал, что пересытился, а Элис ограничилась одним маленьким. В конце концов, это мне надо было укротить жажду, она же просто сопровождала меня за компанию.

- Эдвард, - позвала она вдруг меня, кувыркаясь с ветки на ветку высокой стройной сосны. - Я тут хотела тебе кое-что показать и спросить, что ты об этом думаешь.

Я сосредоточился, обычно сестра так не акцентирует внимание на своих видениях, значит, это действительно что-то особенное. Она застыла на ветке, метрах в трех над землей, свесив одну ногу и закрыв глаза.

Она видела меня и ... – я не мог поверить своим глазам, значит, у меня хватило решимости сделать это, - она увидела, как я поцеловал Беллу.

Окружение было неясным: на мгновение проступали силуэту леса, потом контуры кабины пикапа, потом залитая солнцем поляна, фон все время менялся, но картинка на переднем плане оставалась неизменной и удивительно четкой. Наш первый поцелуй!

Мне бы этого очень хотелось, и я все чаще последнее время замирал взглядом на ее манящих губах, стараясь представить, их трепет под моими губами, как касание нежнейшего шелка.

- Эдвард, - отвлекла меня Элис от моей растерянности, - Не пойми меня неправильно, но я волнуюсь. Ты можешь настолько контролировать себя? Ведь это очень сильный эмоциональный всплеск, особенно для вампира. А твой голод к Белле намного сильнее обычной нашей жажды, одно неверное движение и...

Я не дал ей договорить:

- Нет, Элис поверь мне, если я решусь поцеловать Беллу, то буду отдавать отчет в каждом сантиметре, который преодолею навстречу ее губам. Ты даже не можешь представить, как я хочу коснуться их. Это видится мне настолько естественным и таким правильным.

Она кивнула и улыбнулась.

- Не забывай, что я тоже влюблена. И знаю, как тянет быть ближе к любимому.

- У меня к тебе одна просьба, - продолжил я, - Я слышал, что вся семья с нетерпением и опаской ждет завтрашнего дня, не позволяй им подсматривать за нами через твои видения. Я не хочу чувствовать себя перед театром зрителей. Это только для меня и Беллы.

Она задумчиво подняла глаза, представляя, как ей придется отбиваться от расспросов, и взлетела на ветку выше:

- Согласна! Но мне наблюдать ты не запретишь! - И показала язык.

Я улыбнулся и пообещал: - На тебя в качестве наблюдателя согласен, но никого больше.

- Хорошо, твое условия я выполню, а ты выполнишь мое... - она спрыгнула и, прокрутив двойное сальто в воздухе, приземлилась прямо передо мной. А потом коснулась ладонью моего лица и попросила:

- Обещай, что будешь осторожен. Если не уверен в чем-то, то лучше не делай! - а дальше ее тон стал угрожающим и сходящим до рычания, - Если завтра, что-нибудь натворишь, домой можешь не возвращаться, лично совершу казнь, - и она запрыгнула мне на спину, делая вид, что кусает за шею.

Я молча позволил делать ей все, что она пожелает. В конце концов, она искренне беспокоится! Я подумал, что если действительно что-то случиться, то я сам буду молить ее о смерти. Не встретив сопротивления, Элис снова спрыгнула на землю и серьезно добавила:

-Будь осторожен, потому что между вот этим (она показала мне видение поцелуя) и вот этим (теперь я видел смерть Беллы)..., - и тут же задержал дыхание, так как уже услышал, что хочет сказать мне сестра, - Между ними сейчас нет временной разницы, сейчас ее нет понимаешь!

Я так и не начал дышать. Сомнения разумности завтрашней поездки нахлынули с новой силой. А Элис тем временем продолжала:

- Я не возражаю против того, чтобы заполучить Белу в качестве сестры, и против - потерять ее из-за твоей...

Я перебил ее, не желая выслушивать продолжение, которое и так увидел в ее мыслях.

- Нет, ни того, ни другого не случится. Ты же знаешь...

Она улыбнулась:

- Ошибаешься, я не знаю, что НЕ случиться, но знаю, что точно произойдет, - и она показала мне свои объятия с Беллой. Слава Богу, еще человеком!

– Твой долг еще не оплачен! – напомнила она и опрометью бросилась в сторону, стараясь не думать об очередном маневре, пока я пытался догнать ее и показать, что свой лимит моего терпения на сегодня она уже исчерпала - несносный упрямый маленький вампир!

***

На рассвете мы оказались в пределах Форкса. Еще издали за несколько миль до подъезда к дому, я мог расслышать пять мысленных голосов, гудящих словно рой побеспокоенных пчел и создающих атмосферу легкой нервозности внутри меня. Они словно пели на одной высокой ноте тревоги, чем вызвали неприятное предчувствие.

Я бессознательно и с усилием нажал рукой на висок, стараясь максимально подавить их.

- Что с тобой? – поинтересовалась Элис, заметив необычный жест, и пошутила. – Неужели голова болит?

- Как я и боялся, все наши в предвкушении моего свидания.

Она фыркнула:

- Не преувеличивай! Все как всегда, просто обычное утро в доме вампиров.

- Мне жаль тебя огорчать, но на этот раз ты ошиблась! – едко бросил я и стал бегло перечислять мысли, - Розали мечется по своей комнате и в пятый раз перемеряет гардероб, пытаясь успокоиться и не думать, что сегодня, скорее всего, нам всем придется поспешно уезжать отсюда. Карлайл и Эсми очень стараются поверить в меня, но в отличие от сестры, боятся больше за Беллу, чем за Калленов.

И самое интересное... как раз сейчас Эмметт и Джаспер обсуждают условия пари, которое они заключили. Джаспер уверен, что я... вернусь один, - я быстро перефразировал мысли брата, - А вот Эмметт больше доверяет мне и настаивает, что Бела вернется... но уже в качестве его сестры...

Элис молчала, но я слышал, что она неприятно удивлена таким поворотом событий.

- Эдвард, не обижайся на них, они всего лишь беспокоятся о тебе, и не обращай внимания на их мысли, - попросила она, видя, как мое лицо становится все более мрачным – это всего лишь слова, они не должны влиять на твою жизнь. И как не высокопарно это прозвучит, но твое будущее зависит только от тебя.

Я промолчал. Я и не думал обижаться на кого-либо и прекрасно понимал их чувства. Просто мои нервы сейчас были на взводе, и мысли остальных только усиливали гнетущую напряженность.

- Знаешь, иногда мне кажется, что самый трудный дар у меня, ведь редко когда видится что-то хорошее, - призналась сестра, - но тебе нельзя расслабиться нигде, даже среди семьи, это... – она не смогла подобрать слово и, покачав головой, отвернулась к окну.

- Да, ты права, последнее время это стало еще невыносимее, - но тут я вспомнил о Белле и улыбнулся, - но из всех правил есть исключения, и один человек упорно продолжает прятать от меня свое сознание.

Сестра расслабилась, увидев, что я еще способен улыбаться.

- Элис, ты не могла бы..., - начал я, но она по выражению моего лица, уже все поняла и, смежив веки, открыла взгляд будущему.

Как и было раньше – ничего определенного она не увидела. Сплошные размытые картина и наброски. Как будто художник задумал написать бесчисленное множество полотен и не смог решить, какое закончить первым: бросаясь от холста к холсту, внося изменения и стирая неудачные контуры, чтобы поверх них нарисовать новые.

Вот мелькнула зелень леса и силуэты меня и Беллы на фоне папоротников, яркое солнце на открытом лугу и мое тело, сверкающее под ним словно алмаз с миллионами граней, даже сейчас это видения заставило меня прочувствовать дрожь. А вот Беллу в тот момент сестра не увидела... она не смогла предвидеть ее реакцию. А потом я стал свидетелем, как склоняюсь к губам Беллы, но сестра резко прервала картинку, и ее мысли объяснили почему... потому что всегда за ней следовала вторая, та, которая оставалась неизменной уже больше месяца.

- Эдвард, я еще раз повторюсь, будущее каждого зависит от него самого, а не от моих видений.

- Вот это меня и беспокоит, потому что сегодня будущее Беллы не принадлежит ей, а зависит от меня и от того – проиграю я или выиграю в борьбе с жаждой.

Как только слуха наших родных достиг звук мотора подъезжающего Вольво, все постарались изменить мысли, но все равно наша с Беллой предстоящая прогулка продолжала оставаться номером один в повестке дня. Как хорошо, что они не знают, что радиус моей слышимости намного превышает расстояние доступное для нормального слуха.

Все семейство встретило нас в полном составе. Наблюдать такое субботним утром было настоящим чудом.

Эмметт и Розали обычно устраивали себе выходные на двоих и отправлялись погулять по окрестностям, но не сегодня. Карлайл делал вид, что читает в кабинете. Хотя, во-первых, должен был быть в больнице, а во-вторых, из лежащего перед ним Уильяма Теккерея он не воспринимал ни строчки. Эсми разрабатывала на компьютере виртуальный макет, но, как и отец, действовала автоматически, а не вдумчиво. А вот Розали и не пыталась менять ход своих суждений, и просто заранее жалела об отъезде из Форкса, и злилась на меня конечно.

Лучше всех утаить намерения удалось Джасперу и Эмметту, они мгновенно переключились на новый вид игры в го, который придумали несколько дней назад. У меня зародилось подозрение, что наисложнейший свод правил был дополнительно усложнен только с одной целью – заставить их полностью погрузиться в игру и не выдать их заинтересованности.

Джаспер даже не отвлекся, когда Элис порхнула к нему и, обняв, поцеловала в шею.

Если честно, то нервозность, царившая в доме и гудящая в моей голове, начала передаваться и мне. Мало было своих переживаний, которые возрастали обратно пропорционально истекающему времени, так к ним теперь прибавлялись и чужие. Не став задерживаться, я сразу отправился наверх – привести себя в порядок и переодеться.

Вернувшись на верхнюю площадку лестницы, я мог наблюдать ту же картину, что и оставил пять минут назад. Только ко всем присоединилась и Розали. Она уже изменила тон, желая сказать кое-что:

- Пожалуйста, - думала она, - Постарайся хотя бы немного быть осторожнее. Я не хочу уезжать, мне здесь так нравится.

Но надо отдать должное всем остальным – они хотя бы старались поверить в меня и не пытались переубедить или отговорить от намерений, хотя и знали, что я слышу их мысли.

Я хотел избежать сцены прощания, да и уйти хотелось на оптимистичной ноте, а не выслушивать мысленные опасения и пожелания, хоть и старательно замаскированные. Поэтому я слетел с лестницы и замер у Эмметта и Джаспера:

- Я тоже хочу поучаствовать в вашем споре! - бросил я, чем заставил братьев стушеваться и почувствовать себя неловко. - Поверьте, я сделаю все, чтобы вы оба проиграли!

Пока в мыслях окружающих застыл вопрос о смысле моих слов, я исчез за дверью, не попрощавшись - ушел по-английски. А ведь это всегда служило пожеланием благоприятного исхода намечающейся встречи!

***

Я отправился неспешно к дому Беллы кратчайшим путем, в то время как мысли одна мрачнее другой вертелись в голове, заставляя сомневаться в каждом сделанном шаге.

Меня одолевали три страха и два из них были связаны с потерей контроля над своей сущностью. Первый – если мой внутренний монстр все-таки окажется сильнее разума и сможет вырваться, желая заполучить долгожданную добычу; второй – что я сам совершу ошибку, позволив желанию стать ближе к Белле, осуществиться и взять верх над рассудком. В обоих этих случаях сегодняшний день станет для Беллы последним по моей вине.

И третий, но не менее ужасающий страх, – что, увидев мой истинный образ при свете дня, она не захочет меня больше знать. Но для нее это станет спасением!

И все три тревоги, как сговорившись, вели к одному – я потеряю Беллу в любом случае...

Внутренний голос подсказывал, что третье мое опасение не существенно. Если она так легко приняла правду, что я – вампир, проронив, что ей «все равно», то необычный вид моей кожи тем более не оттолкнет ее. Я не хотел тешить себя напрасными надеждами, так как никогда не был баловнем удачи, поэтому подавил побуждение поверить в такой исход.

И было кое-что еще такое же животрепещущее и невыносимое чувство, как страх. Я не мог больше оставаться в неведении. Я хотел разобраться в чувствах Беллы ко мне, и сделать так, чтобы она попыталась понять мои. Мне надо было многое ей объяснить и рассказать, как она важна для меня!

А дальше задался вопросом - стоит ли вообще вести Беллу на поляну? Ведь до этого мы всегда встречались на нейтральной территории при свидетелях, не считая моих ночных визитов и нескольких вечеров, проведенных в машине около ее дома.

И я не мог объяснить, почему сейчас выбрал именно это место, затерянное в бескрайних лесах штата Вашингтон для встречи и для того, чтобы открыть ей до конца свою сущность.

Эту чудесную полянку я нашел случайно много лет назад по пути домой, после чего часто приходил туда один в ясные дни, когда надо было прятаться от людей. Только там я позволял себе в полной мере насладиться солнцем, по-настоящему отдохнуть от мелькания посторонних мыслей и хотя бы попытаться найти свое место в мире. Увы, до недавнего времени я не осознавал, что ищу не там.

И если вдуматься: то только сейчас мои поиски пришли к логическому завершению, так как я нашел все, что искал больше сотни лет - свое призвание и свою любовь.

За последние пару месяцев я не был там ни разу, да мне совсем и расхотелось ощущать уединение. Белла изменила и эту мою привычку.

- Ничего плохого не произойдет, - старательно убеждал я сам себя на бегу, - Я смогу соблюдать дистанцию и контролировать каждый жест, каждый шаг, каждое прикосновение, на которое отважусь.

- Если бы это было так, сестра бы не волновалась, а она как никто дугой знает толк в прогнозах - не согласилось встревоженное сердце.

Я остановился.

Откуда во мне столько нерешительности? Ведь отступать некуда – или довести до конца начатое и выйти на свет, или отойти обратно в тень, признавая свою слабость и поражение. Я понял, что не могу больше существовать, как раньше, а хочу перемен и хотя бы попытаться жить полноценной жизнью рядом с Беллой, пока она позволит мне быть с ней.

- Никогда ни перед чем не отступал и сейчас не намерен, - забурлило в крови негодование, - Пусть мне страшно, но это не повод, отказываться от возможности провести целый день с любимой. Я не буду делать ничего, что поставит ее жизнь под угрозу, - клятвенно обещал я сам себе, - ничего, как бы мне этого «ничего» не хотелось.

До конца пути я придумал еще пару причин, чтобы не вести ее на поляну. Но они звучали лишь слабыми отговорками, не способными поколебать принятое решение.

Предчувствие подсказывало, что этот день многое тайное сделает явным и ничто не останется прежним для нас двоих.

Путь приближался к завершению, а мыслями продолжали управлять страхи... только теперь к ним присоединилось еще и любопытство:

- Интересно, что сегодня снилось Белле? – размышлял я, - И не мучили ли ее кошмары? А вдруг она передумала ехать?

Еще за милю я услышал биение сердца и мог с полной уверенностью утверждать, что это она. Я сам не заметил, как ее пульс стал для меня маяком в бушующем море существования, указывающим единственно возможный путь к суше и спасению.

Оказавшись на границе леса, я быстро просканировал окрестности и, не найдя присутствия людей и не останавливаясь, выбежал на открытый простор и замер на крыльце. Единственный стук сердца раздавался сразу за входной дверью и не двигался, как будто Белла ждала меня специально, волнуясь наверняка из-за предстоящей встречи...

Я постучал, и после пары секунд столкнулся взглядом с широко распахнутыми глазами цвета густого кофе и сияющей от радости улыбкой. Меня окатил чарующий аромат, которого я не слышал со вчерашнего ленча в школе, и который снова заставил мое горло болезненно сжаться - я слишком долго его не чувствовал. Но это были не все изменения, которые вызвала наша встреча... Вся нерешительность, терзавшая меня по дороге сюда, испарилась, и я был просто счастлив от возможности видеть Беллу.

В то время как я упивался умиротворением и радостью, мое же появление заставило улыбку исчезнуть с лица любимой и оставило выражение недоумения.

Присмотревшись к отражению своего хмурого лица в ее глазах, тут же исправился и искренне улыбнулся.

- Доброе утро! – рассмеялся я, заметив, что мы одеты одинаково: в бежевый свитер и джинсы.

- Что-то не так? – она окинула себя взглядом, приняв мой смешок на счет своей внешности. А я смеялся над очередным и таким редким совпадением наших вкусов.

- Мы два сапога пара, - объяснил я, и она оценивающе скользнула по моей одежде и слегка прикусила губу. Так она обычно делала, когда задумывалась или когда была неуверенна в себе. Что же мучает ее на этот раз, я так и не смог выбрать.

Я подошел к пикапу, пока Белла закрывала дверь.

Честно, я с ужасом представлял нашу поездку на этом раритете автомобильной промышленности и молча его изучал. Вчера по дороге в школу я сполна смог оценить его транспортные характеристики. И с трудом представлял, как Белла управляется с ним! Плюс ко всему прочему – он явно для нее опасен!

- Не более опасен, чем свидание один на один с вампиром, - уколола совесть. Я подавил неоправданные опасения - нечего начинать поездку с мыслей о плохом - и снова переключил внимание на пикап.

Если бы сам не видел, что он может передвигаться, не поверил бы в возможность этого. Но Белла взяла с меня обещание выполнить это условие, и я дал ей слово беспрекословно подчиниться.

Наверно, у меня все было написано на лице, потому что она напомнила:

- Мы обо всем договорились.

Она села за руль и открыла мне дверь. Что ж отступать уже поздно, и я послушно принял приглашение.

- Куда едем?

Если бы я мог отнести ее туда привычным для меня способом, то нам бы не понадобилась ни дорога, ни машина, вернее это ее жалкое подобие. Но сомневаюсь, что Белла готова к такому способу перемещения, а пугать ее скоростью – глупо. Еще не время...

- Безопасность превыше всего, - напомнил я сам себе и попросил.

- Сначала пристегнись, а то мне уже страшно, – я отметил, что ей не очень понравились мои слова, но она на этот раз не выказала возражений.

Белла медленно выехала с подъездной дорожки, а мне было странно ощущать себя пассажиром рядом с ней. Я уже привык чувствовать себя ведущим и водителем, а сегодня оказался в роли ведомого. Разительное отличие впечатлений.

- Так куда мы едем? – продолжала настаивать Белла.

- Шоссе номер сто один на север.

Неотрывно изучая ее жесты и выражение лица, я отметил, что страха она явно не испытывает и полностью сосредоточена на дороге.

Я решил потренироваться в дыхание, надо же по новой вырабатывать иммунитет к ее аппетитному запаху, раз столько времени был вдали от него. Я начал с неглубоких и редких вдохов через нос, и перешел постепенно к полноценным, усмиряя пламя и ярость жажды. Все под контролем, что и требовалось доказать. Я расслабился, не переставая дышать.

На востоке уже вовсю просветлело небо, а мы ехали медленнее, чем я планировал.

- Думаешь, мы засветло выберемся из города? – поинтересовался я, и в голосе просквозил смех.

- Этот пикап в дедушки годится твоему Вольво! Прояви немного уважения! – с укором напомнила Белла. Она очень любила свою машину. Было бы за что...

- Шоссе номер сто десять - первый поворот направо, - предупредил я ее, прежде чем мы проехали его мимо. - А теперь вперед, пока не кончится дорога!

- А что потом?

- Пойдем пешком!

- Пешком? – воскликнула она. Неужели я слышал испуг? Или это просто удивление?

- Какие-то возражения? – осторожно переспросил я. Возможно, она уже передумала...

- Нет!

Значит, ее озадачила именно перспектива пешей прогулки, и я поспешил ее успокоить:

- Не бойся, это же всего пять миль, а время у нас есть.

Белла о чем-то напряженно думала. Об этом говорили небольшие морщинки на лбу, и я опять не удержался от соблазна подслушать ее мысли и спросил:

- О чем ты думаешь?

- Пытаюсь представить, куда мы едем.

- В одно место, где я люблю бывать в ясную погоду, - я перевел взгляд на небо, покрытое неясными росчерками легких облаков, и боковым зрением увидел, что Белла поступила также. Прогноз погоды под названием «Элис» как всегда оказался точен на сто процентов. День обещал быть солнечным!

- По словам Чарли, сегодня должно быть тепло, - услышал я тихое замечание и отвел взгляд от неба.

Упоминание имени шефа полиции натолкнуло меня на вопрос. Хотя, зная Беллу, что она могла ему сказать:

- Папа я в субботу иду на свидание с Эдвардом Калленом, - если бы было так, он навряд ли отправился на рыбалку.

- Ты сказала отцу, куда собираешься? – спросил я, даже не питая надежды, что она ответит «Да».

- Нет.

Я припомнил еще подслушанный разговор Беллы с Джессикой на тригонометрии. Джессики вполне хватит для алиби!

- А Джессика думает, что мы вместе поехали в Сиэтл?

- Нет, я сказала, что ты передумал, - по ее голосу было понятно, что ее ничуть не волнует отсутствие свидетелей нашей встречи.

- Значит, о том, что ты со мной, никто не знает? – на всякий случай уточнил я, до того как начать по настоящему злиться.

- Ну… думаю, ты рассказал Элис?

- Спасибо за понимание, - сквозь зубы пробормотал я, досадуя на ее беззаботность. В то время как я всеми силами стараюсь спасти ее, она вместо того, чтобы помочь и обезопасить себя, хотя бы немного - открыла зверю дверь в клетке.

Я же настаивал дать мне причину вернуть ее домой. Только причину, о большем и не просил. А она собственноручно обрубила все ниточки ведущие ко мне.

- Ты же говорил, что у тебя могут быть неприятности из-за того, что нас часто видят вместе, - оправдывалась она, видимо почувствовав мой скептический настрой.

- Значит, тебя беспокоит, что у меня могут быть неприятности, если ты не вернешься домой? – едко переспросил я и получил короткий, ясный и лаконичный кивок головой.

И это все о чем она волнуется? Что у меня из-за наших отношений будут трудности? И она совсем не думает, чем это может закончиться для нее самой?

- Зато сейчас проблем нет вообще, и вся моя жизнь предстала в радужном цвете... - процедил я сквозь зубы, надеюсь, слишком тихо, чтобы Белла расслышала.

И как можно ее спасать, если она сама балансирует на краю пропасти с закрытыми глазами. Я попытался злиться на нее и не смог.

- Она же верит тебе, - возмущалось сердце, - Поэтому и никому о вас не рассказала. Ты же сам добивался ее доверия, разве не так?

В салоне повисла неприятная тишина. Зато злость на себя начала переливаться через край!

Я сердился на свою непредусмотрительность. Надо было заговорить о поездке при Анжеле, чтобы она услышала разговор, как будто случайно, как это случилось с Беном Чейни. А я вместо этого понадеялся на Беллу... на что она решила благородно облегчить мне жизнь молчанием.

Белла вняла моим предупреждениям, но не так, как я того хотел. Пусть лучше бы о нас знали все, это обеспечило бы ее защитой и позволило еще крепче обуздать меня и моего внутреннего монстра. А теперь вся ответственность за нее полностью лежит только на мне. И я не знаю: хорошо это, или плохо.

- Может, не стоило так реагировать, она же о тебе волнуется, - кольнула совесть и досада стала постепенно сменяться сожалением о своей слишком бурной реакции.

Мы добрались до конца дороги, не перебросившись больше ни словом.

Когда Белла заглушила двигатель, то замешкалась в кабине, не решаясь выходить. Мое раздражение заметно спало, я вылез и снял свитер, вглядываясь вдаль и стараясь отгородиться от тревоги. Солнце еще не вышло, но было очень светло для такого раннего часа.

Я слышал, как хлопнула дверь со стороны водителя: Белла отважилась, наконец, выйти. Но я не стал оборачиваться и продолжил изучать окраину леса.

- Нам сюда, - указал я приглашающим жестом.

- По тропинке?

- Я сказал, что в конце дороги тропинка, а вовсе не то, что мы по ней пойдем.

- Как же без тропинки? – удивленно воскликнула она. Неужели она боится заблудиться? Да я знаю здешние места также хорошо, как около дома Беллы.

- Со мной не потеряешься, - усмехнулся я, и, отведя взгляд от леса, повернулся к ней.

То, что я увидел, заставило мое тело замереть. Белла смотрела на меня ошеломленным, завороженным и потерянным взглядом.

Неужели она, наконец, испугалась, осознав, что идет на свидание с вампиром тет-а-тет. Или не думала, что я приглашу ее на лесную прогулку, ведь там так легко затеряться? И теперь она разобралась, что если исчезнет, ее никто не догадается тут искать. А еще, что если она не вернется домой, то любые поиски будут безрезультатными...

Естественно, я приписал настороженное выражение ее лица страху, и чтобы еще больше ее не испугать, мягко спросил:

- Хочешь вернуться домой? - я задержал дыхание, в ожидании ответа и подумал:

- Одно слово, Белла, и я не стану настаивать, все сегодня зависит и подчиняется только твоей воле.

- Нет. - И я снова выдохнул.

Очевидно, стараясь утвердиться в своем решении, она подошла ко мне на расстоянии вытянутой руки. Это было близко, даже очень близко! Симптомы не заставили себя ждать – яд, огонь, жажда. Я незаметно сглотнул, и отметил, что тренировка в машине не прошла зря, и я смог сосредоточиться на ее глазах, а не на своем голоде.

- Тогда что случилось? – нахмурился я. Неужели я опять неправильно расценил ее поведение? Очередная ошибка?

- Я человек неспортивный, хожу медленно, – объясняла она, - Тебе придется быть терпеливым.

И это все? Да я готов ее на руках отнести, если это единственные ее страхи. Но, во-первых, она будет возражать - это было бы подтверждением ее слабости, а она этого не любит. А во-вторых, я не был готов прикасаться к ней. Это за гранью моих возможностей... пока за гранью, поправил я сам себя, вспомнив видение сестры.

Я радостно улыбнулся, наполовину от ее объяснений, наполовину от ожидания. Хватит быть мрачным!

- Не случилось ничего из-за чего стоит волноваться. И не случиться, - пообещал я сам себе...

- Что же, приложу все усилия, - заверил я.

Ответная улыбка Беллы получилась вымученной.

Нет, мои опасения были все-таки оправданы, и она произнесла не всю правду.

- Не волнуйся, домой я тебя отвезу! – клятвенно пообещал я, и мне показалось, что после этих слов она немного расслабилась.

- Если хочешь, чтобы до захода солнца я прошла по этим джунглям пять миль, то стартовать лучше прямо сейчас, - слишком резко заметила она. Нет, мы определенно сейчас говорим о разных вещах. Как же трудно угадывать, о чем она действительно думает, не слыша ее мыслей. Это сродни пытке!

Никогда еще пешая прогулка с человеческой скоростью не приносила мне столько радости. Меня даже ни капли не раздражало, что идти пришлось так долго.

По мере того, как мы углублялись в лес, большинство тревог оставило меня. Не знаю, что этому больше способствовало: легкий разговор с Беллой или успокоительная атмосфера леса. По изменившемуся освещению было видно, что день уже вступил в свои права. Густые кроны деревьев надежно защищали от прямых лучей солнца, а свет, достигавший земли отдавал бледно-зеленым мерцанием.

Время текло гораздо медленней, чем вчера. Я изредка продолжал задавать вопросы, а вот любопытство Беллы молчало. Хм, к чему это? Не может быть, чтобы у нее закончились вопросы. Ее мысли наверняка заняты чем-то другим? Только вот чем именно?

Больше всего позабавил ее ответ на вопрос о домашних животных. Белла призналась, что в детстве случайно убила трех золотых рыбок, и естественно винила в этом себя.

- Белла в роли убийцы – это что-то новенькое, - я смеялся от всего сердца. Более нелепого словосочетания и быть не может.

Параллельно с улучшающимся настроением, я ощущал и растущее напряжение, как будто кто-то неторопливо натягивал тетиву, пока нервы не стали звенеть от тревоги.

Разговоры помогали отвлечься, но какая-то часть меня все больше боялась окончания этого похода. Ведь там, в конце, многое должно стать явным и неизвестно, какие последствия оно повлечет для нас и наших отношений.

Я старался идти как можно ближе к Белле, чтобы во время поддержать ее или помочь преодолеть подъемы и небольшие нагромождения камней. Лес для нее стал сплошной кладезью опасностей.

Помогая ей, я все же старался не касаться лишний раз ее кожи. Это могло поколебать мою силу воли и решение, по крайней мере, пока, держать минимальное расстояние между нами. Да и Белле сейчас могло, не понравится ледяное прикосновение... хотя она и не выказывала этого ни разу, когда я касался ее в школе. Но сейчас, здесь, мы были одни, и это все меняло!

Внешне Белла выглядела спокойной, и ничего не говорило, что она сожалеет о предпринятой прогулке или о решении провести этот день со мной. Только иногда, когда наши взгляды пересекались, сердце ее делало скачок, переходя от безмятежности к тревожным ноткам, и она поспешно отводила глаза. А я снова терялся в догадках и предположениях, объясняющих такую реакцию.

Иногда Белла падала, но я подлетал к ней очень быстро, чтобы успеть поймать. Она не замечала этих мимолетных ускорений, а я, таким образом, смог уберечь ее от пары лишних ссадин. В конце концов, я же обещал позаботиться о ней. Да и моя вина, что пришлось идти по столь непредсказуемой местности.

А еще я с отвращением к себе в такие моменты думал, что если бы Белла сильно поранилась, ее кровь заставила бы меня забыть все, даже самого себя, уступив место беснующемуся и свирепому хищнику, который сейчас был крепко повязан моим стальным контролем и вчерашней охотой.

- Уже пришли? – с иронией произнесла она, когда до нашей цели осталось совсем недолго. Я подумал, что переход, возможно, утомил ее.

- Почти, - ответил я и указал на небольшой проход, видневшийся между огромными стволами и выделяющийся на общем фоне слишком яркой подсветкой. - Видишь просвет среди деревьев?

Она проследила за моей рукой, и, не обнаружив приметы, сощурилась:

- Где?

- Ну, для твоих глаз, наверное, еще рано, - улыбнулся я еще шире и копировал ее изучающий прищур.

- Пора к окулисту, - засмеялась Белла. Никогда не перестану удивляться, как легко ей удается самоирония. При этом она не выказывала ни капли смущения или недовольства, как другие люди.

Оставшийся путь мы преодолели в молчании. По звукам пульса, я слышал, что Белла немного взволнована: ей было интересно, где она оказалась. А я же все больше возвращался к тревожности сегодняшнего утра. Белла ускорила шаг на последних метрах, а я позволил себе притормозить и зайти с востока, чтобы видеть все со стороны и не попасть раньше времени под лучи солнца.

Поляна напоминала отдельный мир в бескрайнем царстве леса.

Это выглядело как небольшая прихоть природы – создать нечто столько прекрасное и столь удаленное. Как будто она не хотела, чтобы это чудо нашли посторонние, только те, кто действительно его достоин и нуждается в месте, где можно найти истинный покой.

Я видел, что Белла застыла пораженная красотой вида и рассматривала лужайку, впитывая ее природную прелесть и не решаясь сделать шаг. Я тоже бросил беглый взгляд на обилие цветовой палитры царившей вокруг, но вся она померкла и стала ничем, только фоном, как только Белла вышла под яркие лучи солнца, став главным украшением всего великолепия для меня.

Да и выглядела она более чем нереально и сделалась неземной, готовой исчезнуть, как мираж, стоит только приблизиться.

Ее волосы перебирал небольшой ветер, а солнечные блики играли красными и насыщено-каштановыми прядями. Она обернулась в сторону, где раньше был я и, заметив мое отсутствие, завертела головой, пока, наконец, не поймала мой напряженный взгляд.

Видимо, она забыла об обещании показать, как меня меняет солнце, а сейчас вспомнила. Сделал пару шагов в моем направлении, она замерла в нерешительности. В прекрасных глазах застыл немой вопрос, и ожидание ответа заставило ее сердце немного ускорить ритм.

А мне стало страшно, ведь раньше она не замечала очевидной разницы между нами. А сейчас увидит, что мой облик всего лишь идеальная маскировка, созданная для того, чтобы заманивать своих жертв и который теряет свои свойства при ярком свете дня. Я не желал испугать ее этим... и не желал терять!

Я как слепой, идущий наугад по неизвестной дороге не мог предвидеть ее мысли и не мог узнать, что Белла будет думать по этому поводу. Мне оставалось только слушать ее сердце, желая, чтобы оно открыло мне правду, раз сознание его хозяйки - тайна за семью печатями.

Замирая от страха, я чувствовал, что истина оттолкнет Беллу от меня безвозвратно. Разве могло быть иначе? Боялся, что один шаг, сделанный мной на встречу солнцу, изменит наши отношения навсегда, вернее заставит их оборваться.

Но больше не было сил пребывать в неизвестности. Напряжение свернулось тугим комом в животе и заставляло сгибаться пополам. Вампиры разве могут чувствовать подобное?

Я вдохнул ясный запах хвои и задержал дыхание. А потом шагнул под яркий свет дня, закрыв глаза и сосредоточившись на звуке сердца любимой и на ощущении тепла от касания солнца по моей коже. Я знал, что там, где его лучи скользят по ней, я блистаю миллионами ледяных искр.

ГЛАВА 14. НА ЧИСТОТУ

Если я сплю, молю - не будите меня...

Ведь это точно не может быть явью, так как вампир в реальности не может вместить столько счастья, сколько сейчас было во мне.

Похоже, что одна из самых моих несбыточных утопий сбылась – и я вижу прекраснейший сон. Сон, в котором кроме Изабеллы и меня никого нет! Восхитительная солнечная полянка стала местом, где вершилось это волшебство.

Но я все-таки ошибся и это не призрак моих внутренних желаний, а даже лучше – это действительность, самая настоящая действительность! Ведь во сне я не должен был чувствовать каждый вдох как обжигающую лавину пламени. Это единственный признак, напоминающий, что я все еще вампир, а рядом со мной находится человек.

Поэтому я и не хотел открывать глаза, не хотел видеть, что все мои ощущения это только иллюзия и обман чувств, и никакой это не сон. Не хотел видеть, как кожа переливается на солнце искрящимися спектрами и ярче всего остального говорит, что я не часть этого мира, а нечто потустороннее и лишнее.

Сняв щиты, барьеры и ограничения для всех своих чувств, я буквально растворялся сознанием в окружающем мире.

Шорохи леса успокаивали слух, который привык уже блокировать все ненужное. По ощущениям это было, как перенестись из центра мегаполиса в час пик на бескрайнюю равнину, где на сотни километров вокруг нет ни души и ни единого инородного звука

Ветер трепал волосы и траву возле моего неподвижного тела, давая понять, что я еще здесь, на земле, а не стал бестелесной субстанцией путешествующей в пространстве между мирами.

Лежа на земле и расстегнув рубашку, я позволил яркому солнцу нежить каменное тело, и его тепло растекалось по венам, даря ощущение, что я почти человек. Теплый, чувствующий и влюбленный.

Все мое сознание пело гимн счастью, но не абстрактному, каким оно было раньше, когда я приходил сюда один, а самому настоящему и полному, источник, которого находился в шаге от меня.

Я чувствовал, пристальный взгляд Беллы и иногда приоткрывал глаза, не в силах отказать себе в возможности подсмотреть за ней. Часто в ее глазах отражалось восхищение и легкая грусть, как будто она видела некую несправедливость, которую невозможно было оспорить.

А я так и продолжал наблюдать за ней из-под полуопущенных век, уже отчаявшись что-либо прочитать в ее мыслях. Ее сердце билось отчетливо и точно, а вот сознание так и продолжало молчать, так что приходилось полагаться на наблюдения, а не на ставший бесполезным сейчас экстра-слух.

После одного долгого изучающего взгляда, Белла переместилась ближе и потянулась к моей руке. Я сосредоточился на ее лице, поэтому прикосновение пальчика к своей коже скорее почувствовал, чем увидел.

- Я тебя не пугаю? - тихо уточнил я, продолжая сомневаться, что это правда.

- Не больше, чем обычно.

Удивительный ответ! В одно и то же время она смогла и объяснить все, и заинтриговать меня еще больше. Я не смог сдержать улыбку.

Белла наклонилась еще ближе и стала водить по моей руке всеми пальцами. Ее касания не походили ни на что, испытанное мною ранее. Это было сродни шелку, только чувственнее и нежнее. Ее рука немного подрагивала, и каждый пальчик посылал сквозь мою кожу искорки, заставляющие кровь нестись быстрее по венам. Может, это было связано с разницей температур наших тел? А может, вызвано такой манящей близостью любимой...

Стоя на краю леса и не решаясь выйти на солнце, я боялся, что моя сверкающая ледяная кожа оттолкнет Беллу и вызовет отвращение, и потом она не захочет иметь ничего общего с таким уродом.

Теперь же, чувствуя, как ее рука скользит вверх и вниз по предплечью, и, наблюдая с какой нежностью и терпением она исследует дорожки моих вен, я видел, что эти различия между нами ее совсем не беспокоит. И все ее действия производили впечатление, что ей нравится просто прикасаться ко мне.

- Не возражаешь? – спросила она, замерев на секунду, видимо заметив мой пристальный взгляд.

Как раз наоборот, это я хотел убедиться, что она не возражает прикасаться к чему-то столь холодному и твердому, как камень.

- Конечно, нет, - уверил я, и закрыл газа, продолжая наслаждаться ее невинными и будоражащими кровь касаниями.

Почувствовав, что ее рука на секунду замерла на сгибе, я приоткрыл глаза, желая понять, что ее остановило. Оказывается, что для продолжения исследований ей понадобиться моя помощь. Рефлексы сработали мгновенно, и я перевернул ладонь, а Белла застыла, испуганно моргнув и не решаясь продвинуться дальше.

- Извини, - попросил я у нее прощение за свою поспешность, и она подняла глаза, ожидая объяснений, - с тобой так легко быть самим собой!

Белла была настроена провести целый ряд экспериментов с моей рукой. Она наклоняла ее под разными углами, внимательно рассматривала то вблизи, то вдали. Для уверенности, что я не обсыпан алмазным песком, она даже попыталась поскрести ногтиком по поверхности моей кожи, но результат остался тот же.

Отблески, окрашенные во все цвета и оттенки радуги, продолжали отбрасывать разноцветные блики во все стороны, и играли переливами даже на лице Беллы. Микроскопические кристаллы и фрагменты кристаллов, находясь не на поверхности кожи а, выступая вкраплениями, делали ее неуязвимой для всего, кроме зубов вампира.

Такая увлекательная научная деятельность с ее стороны кружила голову, и мне безумно хотелось слышать, что за выводы она сделала. Но, увы... мой внутренний радар молчал, на расстоянии в несколько миль вокруг не было ни одного источника мысленного сигнала, хотя Белла сидела рядом со мной.

Я часто приходил сюда, чтобы мое сознание могло отдохнуть от чужих ненужных эмоций и слов, чтобы без лишнего давления я мог подумать о своем, расставить по полочкам интересующие вопросы и хотя бы немного прийти в гармонию со своим неуравновешенным и мятежным внутренним миром.

Но сейчас я пребывал в самом спокойном и счастливом настроении за все мое существование. Меня ничего не тревожило и не никуда не влекло, все, что я хотел, было здесь. Здесь была Белла...

- О чем ты думаешь?.. – вопрос сам слетел с моих губ, - Так странно - не слышать мыслей другого! – открыл я свое замешательство.

- Зато ты знаешь, о чем думают все остальные, - парировала она, но не строго, а с улыбкой.

- Это не всегда удобно, – признался я, и вспомнил, как часто посторонние вклинивались в мое сознание, чаще всего, являя для меня свою полную бесполезность и скорее раздражая, чем, принося пользу. А вот единственные мысли, которые я готов слушать часами - от меня надежно скрыты и нет никакого шанса разгадать их.

- Но ты мне так и не ответила, - напомнил я.

- Пыталась угадать, о чем думаешь ты.

Меня этот ответ не устаивал, он снова переводил тему разговора на меня, я же хотел разгадать ее мысли.

- А еще?

- Мечтала, чтобы сегодняшний день длился вечно, - спустя несколько минут призналась она и добавила уже тише, - И чтобы мне не было так страшно.

Ей страшно... мысль об этом оставила неприятный осадок.

- Не хочу, чтобы тебе было страшно! – открыл я свое желание, но ничем не мог гарантировать его исполнение, только словами, которые в мгновение ока могут стать пустыми звуками.

Я продолжал неотрывно наблюдать за Беллой и она, расценив это как ожидание объяснений, будничным тоном ответила:

- Ну, страх не совсем то, что я испытываю, хотя какие-то опасения, конечно, есть.

Кое-какие опасения? Что она имеет в виду? Может, она хочет сказать, что вняла моим предупреждениям и готова покинуть эту поляну? Ей страшно здесь и сейчас...

Не переставая вдыхать раскаленный добела воздух, я переместился, застыв в нескольких сантиметрах от ее лица, и приковал ее взгляд к себе, ища ответы на вопросы.

Ну же, Белла, открой мне свои мысли... но все что я слышал – это безмолвие!

- Чего же тогда ты боишься? – прошептал я не в силах больше выносить ее мысленную тишину.

Ее сердце, дыхание и огромный пораженный взгляд ответили за нее. Конечно, она не видит опасность, вся она замаскирована смазливой физиономией и влекущим запахом хищника. Белла заворожена как жертва перед удавом, полностью во власти его смертельного танца... то есть моего!

Я отметил, что рот Беллы слегка приоткрылся, и ее теплое дыхание стало учащенно проноситься по коже, смешиваясь с моими выдохами. Электрическое сияние вокруг нас сформировалось в мгновение ока, заставив забыть о разговорах. А соблазнительные губы любимой породили намерение поцеловать их.

Но тут Белла разорвала взгляд и опустила голову, спрятавшись за пеленой волос. Ее щеки мгновенно залил румянец, а я был опасно близко, и видел, как кровь заполняет каждый капилляр. Я слишком поздно задержал дыхание и в моем горле с остервенением взвились всполохи лютого пламени жажды. И тут я с ужасом почувствовал резкий импульс заключить Беллу в объятия и впиться зубами в сонную артерию на ее шее.

На пределе самообладания я резко отстранился и метнулся к границе леса, специально зайдя так, чтобы не оказаться с подветренной стороны и так, чтобы аромат Беллы перестал туманить мои чувства. С опозданием отметив, что ее рука безвольно упала с моей, когда я поспешно покидал ее. Как будто невидимая ниточка-связь оборвалась между нами...

Но мне нужно было это пространство, чтобы прийти в себя. Слишком много всего навалилось в один момент, и я с трудом справлялся с потоком разных и сильных эмоций, захлестывающих мой разум. Меня сшибали с ног резкие перепады настроения и нестабильные реакции моего тела.

Плюс ко всему мне надо было следить за жаждой, дыханием, словами и жестами.

Оказавшись вдали от Беллы, я попытался отбросить все лишнее и сосредоточился на дыхании. Это выглядело как разновидность медитации для успокоения. Каждый вдох наполнял меня чистыми запахами леса и прочищал разум, а выдох уносил с собой раздражение и вспыльчивость.

Все было в порядке, если мое взрывоопасное состояние вообще можно было назвать порядком. Весь мой контроль был похож на спичку, занесенную над порохом. Одно неверное движение и взрыв неминуем!

Я видел во взгляде Беллы грусть и разочарование, и это немного отрезвило меня, я не желал причинять ей боль своими опрометчивыми поступками.

- Прости меня, - донесся до меня ее голос. О Господи, из-за моей неконтролируемой вспышки она почувствовала себя виноватой. Я бы очень хотел подойти к ней немедленно обнять и уверить, что ее вины здесь нет и это только моя ошибка, но понимал, что еще не готов приблизиться.

- Подожди, - попросил я.

И Белла замерла как по волшебству, только ветер тревожил ее волосы.

Наверно, я напугал ее своей вспыльчивостью, а она так спокойно и терпеливо ждала меня сейчас и еще просила прощения, хотя здесь целиком и полностью мой просчет. Это же я позволил себе расслабиться в опасной близости. Промах, глупая оплошность и самонадеянность!

Я боялся, что такие вспышки настроения могут плохо закончиться для Беллы, и попытался объективно оценить свое состояние, так как еще полминуты назад перестал чувствовать себя хоть на половину безопасным для нее.

Еще раз глубоко вздохнув, я отметил, что способен опять держать себя в рамках, но в воздухе не чувствовалось влекущего запаха любимой. Мне надо лучше просчитывать свои возможности, иначе придется вернуться в Форкс раньше времени. Эта мысль окончательно вернула мне твердую почву под ногами! Не желаю заканчивать этот день из-за очередной своей слабости, я слишком долго его ждал.

Медленно, стараясь не делать резких движений, чтобы не напугать ее, я вернулся на место и опустился на траву рядом с все еще неподвижной Беллой. Сделав пару глубоких вдохов, я намеренно вызвал жажду, прежде чем определить степень исходящей от меня опасности.

Трудно было начинать разговор после такого поспешного побега, но Белла ждала моих слов.

- Это ты прости меня, Белла, - извинился я, а потом улыбнулся и сыронизировал, - Жаль, не могу сказать, что я всего лишь человек!

Она слишком серьезно кивнула на мою попытку снять напряжение. Шутка явно не удалась! А по участившимся ударам сердца и по выражению восхищения, снова разгорающемуся в глубине ее чарующих глаз, я понял, что она опять попала под влияние моей притягательной сущности.

Я почувствовал, как на этот раз во мне разгорается раздражение на то, что моя внешность так действует на Беллу. Я не хотел, чтобы она видела во мне только подделку, созданную вампирским естеством и желал, чтобы она узнала меня настоящего и полюбила также, как и я ее, а не стала заложницей идеального образа.

Это я видел в себе альтернативную личность вампира, так и не смирившись, что стал иным. А вот для Беллы не было различий, и она воспринимала меня неделимо и цело. С ее стороны это было правильно, но только не для меня!

Как я не пытался отвергнуть свою вторую натуру и казаться тем, кем я перестал быть девяносто лет назад, все было напрасно. И сейчас я понял, что не в моих силах будет когда-либо изменить это.

Пусть я стал вампиром и приобрел силу и скорость, необходимые для убийств, но зачем природе было создавать эту маскировку, которая явно была лишней, и от которой больше проблем, чем пользы, которая делает меня в глазах окружающих идеалом во плоти, и не позволяет остаться собой. Негодование на несправедливость ситуации вновь заставила почувствовать шаткость равновесия, царившего во мне.

Я попытался донести до Беллы, что мои привлекательные внешность и соблазн на самом деле ничто... они не часть моей индивидуальности, а истинная сущность зверя.

- Я самый совершенный хищник на земле, ясно? Тебя привлекает все: мой голос, грация, лицо, даже запах, так? – допытывался я.

- Можно подумать, мне это нужно! - бросил я с пренебрежением и отвращением, не встретив возражений.

Не в силах оставаться на месте я метнулся в лес и вернулся с другой стороны луга, замерев под раскидистой елью. Я видел, что Белла старается уследить за моими перемещениями, чем еще больше подогревала запал горящий в моей крови.

- Можно подумать, ты могла бы скрыться! Я бы добился своего и без смазливой физиономии! – распалялся я, все больше ища выход досаде на самого себя и на жизненную несправедливость. В тот момент я не отдавал отчет, что перехожу все границы поведения, которые сам же клятвенно обещал соблюдать.

Зло обломав ближайшую ветку ели и одним жестом сбив с нее лишние побеги, я с полной силой метнул ее как копье в соседнюю сосну. Ствол дерева завибрировал от такого удара, но выстоял. А я бросился к Белле и застыл в метре от нее, показывая, что для меня нет ничего невозможного!

- Можно подумать, ты смогла бы мне сопротивляться… - отчеканил я и впился взглядом в ее карие глаза, наполненные ужасом и смятением. Они были широко распахнуты, и казалось, не решались даже лишний раз моргнуть. Но она и не думала убегать. Боюсь, что она лишилась способности двигаться вообще, страх парализовал ее.

Когда я увидел, в ее глазах отражение себя – дикого, неуправляемого с чудовищным выражением превосходства на лице, как тогда в первый день на биологии, то почувствовал, как весь пыл буквально свалился с меня и оставил, пустую оболочку тела.

Белла продолжала заворожено следить за мной, и ее сердце стучало также как в тот злополучный вечер в Порт-Анжелесе, когда за ней охотился маньяк. В тот раз я стал ее защитником, а сейчас в мгновение ока превратился в существо во много раз опаснее того убийцы.

Что я натворил? Я же клялся защищать и ограждать ее ото всех опасностей, и с самого начала боролся против всех и вся, желая только оберегать ее и хранить как уникальный бриллиант. И вот к чему привели мои лучшие побуждения. Она напугана до полусмерти...

- Не бойся, - шепнул я, как можно мягче, зная при этом, что после такой демонстрации прошу невозможного, - Я не причиню тебе зла, клянусь!

Белла никогда не будет чувствовать себя спокойно с непредсказуемым хищником, каким только что я предстал перед ней. А всему виной моя неспособность управлять слишком большим потоком эмоций.

- Не бойся, - повторил я, слыша, что сердце ее стучит все исступленнее.

Зная, что ее может еще больше испугать мое приближение, но не в силах находиться вдали от нее, я плавно и не спеша, опустился на траву, не разрывая взгляда. Белла следила за каждым моим движением, наверно ожидая очередного импульсивного порыва. Я остановился, только когда наши лица оказались на одном уровне, и стал ощущать на своей коже ее частые выдохи.

- Пожалуйста, прости, - каялся я. - Я в состоянии себя контролировать. Просто ты застала меня врасплох. Впредь обещаю вести себя примерно.

- Ты и раньше обещал себя сдерживать, а напугал ее почти до потери пульса! – вопила совесть.

Белла молчала, а я и сам не знал, каких слов жду от нее. Навряд ли она способна сказать, что все в порядке, да я и не поверю этому. Навряд ли она вообще способна сейчас говорить...

- Сегодня мне не хочется ни пить, ни есть, - попробовал я отвлечь ее небольшой шуткой и подмигнул.

Она ответила на нее смехом, прозвучавшим слишком натянуто и резко. Я видел, что ее руки немного подрагивают, мое шоу довело ее до шока. Растерянность и незнание как вести себя в подобных ситуациях заставили мое дыхание сбиться. Я понимал, что Белле нужно время, чтобы прийти в себя. И очень сожалел, что вообще был способен устроить нечто подобное. Как фигляр решил покрасоваться перед публикой!

Сказать, что мне было стыдно за свою горячность и несдержанность, значит не передать и половины презрения и ненависти, что я испытывал к себе в тот момент.

- Все хорошо? – уточнил я и коснулся ее руки, успокаивающим жестом, с опозданием подумав, что мое прикосновение может вызвать обратную реакцию.

Но она с недоверием посмотрела на мою руку, потом поймала мой взгляд, и я почувствовал, как ее пальчики неуверенно заскользили по моей ладони. А через несколько бесконечных секунд она нерешительно улыбнулась мне одними губами. В глазах все еще плескался испуг и настороженность.

Ей все еще было трудно говорить, после увиденного. Зрелище получилось слишком пугающим для человеческой психики. Сейчас я уже не мог объяснить, почему устроил его. Можно подумать, бес в меня вселился!

Я улыбнулся ей в ответ и попробовал вернуться к прерванному разговору.

- Итак, о чем мы говорили до этого? - спросил я.

- Не помню, - ответила она, и я с облегчением заметил, что голос ее не дрогнул.

- По-моему, о том, чего ты боишься… ну, кроме самого очевидного, - осторожно напомнил я, и мой тон продолжал звучать извиняюще.

- Да, верно.

Но продолжения не последовало.

- Так чего же?

Белла продолжала задумчиво водить пальцами по моей руке, и казалось, не слышала вопроса. Мне стало неспокойно, но я сознательным усилием подавил раздражение и любопытство.

- Видишь, как легко выбить меня из колеи? - рассмеялся я. Опять потерпев неудачу в попытке разгадать ее сознание, я просто ждал. Ее лицо и даже глаза абсолютно не выражали, какие мысли бродят в ее голове, она как будто отгородилась от меня.

- Мне страшно… потому что, скорее всего мы не можем быть вместе. А еще боюсь, что именно этого мне хочется больше всего на свете.

Ее пульс затрепетал быстрее, было видно, что она говорит от чистого сердца.

А я с ошеломлением отметил, что наши страхи, как и желания, совпали. Она все правильно поняла, и по ее словам, в ней также как и во мне боролись желания и рассудок.

- Да, - кивнул я, - этого точно стоит бояться. Желание быть со мной не к лицу юной девице.

- Знаю, - с жаром поддержала она, - Наверное, стоит попытаться тебя забыть.

Я сжался от мысли, что она попытается так поступить, а потом выдохнул, ведь это единственно правильный выход для нее.

- Мне бы очень хотелось тебе помочь, – признался я, ведь мой разум подсказывал мудрость ее решения, но вот сердце – оно разрывалось от возможности подобного исхода. - Наверное, мне давно следовало все прекратить, а сейчас лучше уйти, только не знаю, смогу ли.

- Не хочу, чтобы ты уходил, - шепнула Белла, не отводя взгляда, и я на мгновение забыл обо всем на свете, так как понял, что это она произносит от сердца, а не от рассудка.

На моем языке застыли слова уверений, что я никогда ее не покину и всегда буду рядом. Но пришлось одернуть стремление утолить наше общее желание. Ведь это было бы ошибкой!

- Именно поэтому мне следует это сделать!.. – но, увидев, что Белла дернулась от моих слов, как от удара, я поспешил объяснить, что мой уход произойдет не сию секунду, - Но не беспокойся, я эгоист до мозга костей и слишком долго ждал сегодняшнего дня.

Она улыбнулась с такой искренней радостью, что на мгновение заставила меня замереть.

- Очень рада.

Чему тут радоваться? Я же только несколько минут назад предстал перед ней в своем истинном облике. Белла в очередной раз пренебрегла всеми предупреждениями.

- Совершенно напрасно! – зло бросил я, вспылив, и отдернул руку, к которой она прикасалась. Мне снова понадобилось хоть немного пространства, чтобы прийти в себя, но на этот раз я не стал убегать. Я глубоко вдохнул, стараясь обуздать несдержанность и горячность, и вслед за привычным жаром почувствовал, как тело расслабляется.

Слова полились слишком быстро, выражая двоякость наших отношений с Беллой, что так сильно разрывала меня изнутри.

- Я хочу быть только с тобой! Никогда об этом не забывай и помни, что для тебя я опаснее, чем для кого бы то ни было.

Откровение не принесло облегчения, а даже наоборот заставило сжаться в ожидании ее реакции. Я вслушивался в удары ее сердца, но не был готов заглянуть в ее глаза, отведя взгляд к дальней части леса.

Я видел, что Белла перестала смотреть на меня, а молчание висело тяжелой пеленой, когда она мягко призналась.

- Не совсем понимаю, о чем ты.

- Пусть узнает все, прежде чем принимает решение, - подумал я, - лучше правды ничего не может быть. Хотя опять придется затронуть тему крови и еды.

Я улыбнулся, в замешательстве не зная с чего начать.

- Как же объяснить, чтобы снова тебя не напугать? – произнес я, обращаясь скорее к себе, чем к ней и вновь позволил взять ее за руку.

- Каким приятным может быть тепло, - вздохнул я, когда теплые искорки затанцевали по моей коже от ее ответного пожатия.

Но я все еще продолжал искать подходящее объяснение. И у меня одна мысль перебивала другую. Наконец, я остановился на самом безобидном, по моему мнению, варианте.

- Знаешь, у каждого свои вкусы. Кому-то нравится шоколадное мороженое, кому-то клубничное…

Я поморщился на свои слова и понял, что ошибся, и подобие получилось не очень удачным. Наверняка, для восприятия Беллы это слишком и я поспешил извиниться.

- Прости за аналогию с едой, лучшего объяснения не подобрать.

А она просто улыбнулась, не подав даже тени, что моя фраза испугала ее или вызвала неприятие. Кивнув ее одобрению, я продолжил:

- То же самое с обонянием. Если запереть алкоголика в комнате со жбаном прокисшего пива, он, скорее всего его выпьет. Он мог бы устоять, если бы захотел или обладал силой воли. А теперь представь, что случится, если в ту самую комнату поместить стакан старого бренди или коллекционного коньяка. Как поведет себя наш алкоголик?

Я задал вопрос и замер, ожидая ее предположений или хотя бы возможных вариантов, но она ответила мне таким же выжидающим и терпеливым взглядом. Ее сердце билось ровно и последовательно... шока она не испытывала. Прошло несколько минут легкого молчания, в воздухе не витал дух незавершенности, но я еще не добился полного понимания от Беллы. Решив, что раз начал объяснение, то лучше его закончить, я переиначил ранее описанную ситуацию в более жизненный пример:

- Ну, может, аналогия не самая удачная, и перед бренди устоять несложно. Наверное, лучше заменить алкоголика на подсевшего на героин наркомана.

Она вопросительно и игриво приподняла одну бровь:

- Хочешь сказать, что я и есть твой героин?

Я улыбнулся ее иронии:

- Да, мой любимый сорт! – ответил я и вздохнул полной грудью, наслаждаясь чувственным ароматом Беллы, как изысканным сочетанием нюансов великолепных и изысканных вин. От солнца ее кожа стала источать еще более сильный букет. Он стал насыщеннее и приобрел нотки терпкости, я буквально ощущал его вкус на кончике языка, таким густым он казался. Хотя другая часть моей дегустации была не такой приятной – фейерверк раскаленных и обжигающих искр металла взорвался в моем горле, а во рту усилился привкус яда. Мышцы еле заметно сократились, но я подавил их тонус и расслабился.

- И часто такое случается? – уже серьезно спросила она, и я чувствовал ее пронзительный взгляд на своем лице, но не стал оборачиваться, а сосредоточился на дальних деревьях.

- Я говорил об этом с братьями… Для Джаспера все люди одинаковы. В нашей семье он сравнительно недавно и с трудом приспосабливается к нашим правилам. Джаспер пока не чувствует разницы во вкусе и запахе. – Я заметил, что Белла пропустила вдох, и быстро проанализировал только что сказанные мной слова. Видимо, я слегка увлекся объяснениями и не заметил, как слишком стремительно опять сошел на тему еды. Я стушевался и взглянул на нее, извиняясь за свою оплошность. - Прости!

Было так странно говорить о подобных вещах с человеком, тем более с девушкой, которую я люблю больше жизни. Это не укладывалось в моей голове. И еще больше вызывала недоумение ее реакция – уж слишком спокойно и легко она воспринимала мои объяснения.

На мое извинение она моргнула пару раз, и поспешно заверила:

- Ничего страшного. Пожалуйста, не беспокойся, что можешь меня обидеть или испугать. Ведь именно это тебя тревожит. Я все понимаю. По крайней мере, стараюсь понять. Просто объясняй, как считаешь нужным, – ее интонация выдавала заинтересованность и любопытство и ничего похожего на испуг или отвращение.

Я качнул головой, пытаясь в который раз осмыслить, что мне это все не снится.

- Ты смелая девушка, - похвалил я ее.

- Вовсе я не смелая. Настоящая трусиха! Если бы я была смелой, то держалась бы от тебя подальше.

- Ты не боишься смотреть правде в глаза, - я снова попытался уверить ее в исключительности ее мышления.

- К сожалению, ты не прав, но все равно продолжай, - она так и не приняла заслуженный комплимент. И мне не оставалось ничего другого, как закончить рассказ. Я вздохнул и вернул взгляд на дальний край поляны, обещая себе впредь быть более осторожным с выражениями:

- Так что Джаспер не знает, встречал ли когда-нибудь кого-то… к кому бы его тянуло так сильно, как меня к тебе. Значит, не встречал. У Эмметта, если так можно сказать, побольше опыта, так что он сразу понял, о чем я. Брат говорит, что у него было две подобные встречи.

- А с тобой такое случалось? – мягко спросила Белла, и я взглянул на нее.

- Никогда, - покачал я головой, не в состоянии оторвать взгляд от ее таких манящих густо-карамельных глаз. В воздухе легкой аурой стало формировать электричество, и повисла тишина.

Каждый думал о своем. Белла видимо пыталась осознать услышанное, а я же не мог думать ни о чем кроме близости Беллы и стука ее сердца на расстоянии вытянутой руки.

- И как же поступил Эмметт? – разорвала молчание Белла своим вопросом

Я с силой втянул воздух и задержал дыхание, сжав челюсти, глаза сами собой опустились вниз. Тело казалось, начало жить своей жизнь и мышцы восстали против спокойного состояния. Брат слишком живо описал и представил в своей памяти те встречи, и сейчас я отчетливо видел, как в его воспоминаниях он впился в шеи тех девушек и что он при этом чувствовал.

Слишком резко эти ощущения навалились на меня, оглушив и лишив концентрации, и я с трудом справлялся с эмоциями.

- Кажется, догадалась… - тихо шепнула Белла.

Я отважился встретиться с ней взглядом и чувствовал себя в тот момент уставшим путником, преодолевшим сотни километров пешком до намеченной цели, которая в мгновение ока снова стала недостижимой, а у странника не осталось сил, чтобы продолжить путь.

Также как я за девяносто лет выработал некое подобие иммунитета к крови людей, так он почти полностью исчезал при встрече с Беллой, а восстановить его у меня просто не хватает сил, и я вот-вот могу загубить ее жизнь, стоит только поддаться своему бессилию.

- Даже у самых сильных есть маленькие слабости, - проговорил я, открывая ей один из самых сокровенных своих страхов.

Пусть Белла знает, что я намного слабее, чем кажется со стороны... что она – моя слабость!

Я услышал, что ее сердце зазвучало громче и чаще:

- Чего ты ждешь? Моего согласия? – бросила она с вызовом, мои слова явно задели ее за живое и, прикусив губу, уже тише спросила: - Значит, нет никакой надежды?

До моего сознания медленно дошел смысл только что сказанной ею фразы. Она что приняла мое откровение за просьбу употребить ее в еду? И она... она что? ...она только что предложила мне себя в качестве обеда?

На долю секунды мое услужливое воображение подсунуло мне картину, где вместо Эмметта был я, а вместо тех неизвестных девушек в моих руках подрагивало еще живое тело Беллы, а ее горячая кровь волшебным эликсиром стекала по моему горлу, утоляя голод.

Я сглотнул яд, который мгновенно выделился только от одной мысли о крови Беллы, затряс головой и, отгоняя наваждение, выкрикнул:

- Нет, нет! – убеждал я и ее и себя одновременно. - Надежда, конечно же, есть! То есть я точно не стану… У нас ведь все по-другому! Для Эмметта те женщины были чужими, и это случилось давно, когда он еще не был таким… опытным и осторожным, как сейчас.

- Значит, если бы мы встретились в темной аллее… - она продолжала настаивать на самом мрачном исходе всего этого и дожидалась моего ответа. Ее незаконченная фраза так и повисла в воздухе, распространяя отчаяние ситуации.

Я знал, что она потребует полного признания. Она намекала на день нашей первой встречи. Мое поведение тогда, мягко говоря, было более чем странным. Я поморщился от неприятных воспоминаний, но затем вздохнул и чуть расслабился: Что ж, она хотела знать правду, а я обещал ей быть честным!

- В тот день я ценой огромных усилий сдержался, чтобы не вскочить и на глазах у всего класса не… - я не смог произнести слова «убить тебя». Признание отнимало слишком много сил, и мой голос звучал все тише. - Когда ты прошла мимо, я был готов разрушить то, что годами создавал для нас Карлайл.

Я решился только раз взглянуть на Беллу во время моей исповеди, это было сложнее, чем кажется на первый взгляд. Как можно говорить своей любимой, что ты ее чуть не убил, да и сейчас не слишком далек от этого?

На лице Беллы застыло задумчивое выражение, она наверняка тоже вернулась воспоминаниями в тот день, и я легко предвосхитил ее вопрос.

- Ты наверняка подумала, что я ненормальный! – и улыбнулся такому определению, но улыбка получилась, скорее всего, жалкой.

- Я просто ничего не поняла. Как ты мог так быстро меня возненавидеть? – она подтвердила мои догадки.

- Мне казалось, что ты демон, явившийся из ада, чтобы меня уничтожить. А запах! Он сводил меня с ума! – я снова вдохнул, и ощущения пламени вернуло меня в те минуты. - За час я придумал десятки предлогов, чтобы выманить тебя из класса и завести куда подальше. Я смог побороть все соблазны, думая о семье и горе, которое причинит им моя несдержанность.

Я больше не отводил взгляда от Беллы, ее реакции вновь стали естественными. Пульс и дыхание были в пределах нормы, - разговор вернулся в спокойное русло. Единственно, что говорило о ее задумчивости, были небольшие морщинки на лбу.

Я на минуту прервался, позволяя ей переварить услышанное.

- Уверен, мне удалось бы увести тебя из школы, - сорвалось с моих губ - скорее утверждение, чем вопрос.

- Вне всякого сомнения, - заверила она меня. Я продолжил:

- Потом я попробовал изменить расписание, чтобы не сидеть с тобой за одной партой. Но ты тоже пришла в административное здание. В той маленькой теплой комнатке у меня голова пошла кругом от твоего запаха. Я едва не поддался соблазну, ведь кроме нас там была только одна женщина, с которой бы я справился без труда.

Тело Беллы ответило небольшим волнением на это признание, но я не остановил повествование. У меня было предчувствие, что если сейчас я не расскажу ей все, то второй раз начать откровения будет еще сложнее. Мой взгляд сам собой вернулся к дальней границе поляны:

- Но я вытерпел. Сам не понимаю, как я заставил себя не караулить на улице и не идти по твоим следам до дома. На свежем воздухе мне стало легче, и я смог принять верное решение. Откровенничать с Эмметтом и Джаспер не хотелось, поэтому я отправился прямо в больницу к Карлайлу и заявил, что уезжаю.

Боковым зрением я увидел, что она удивленно вскинула брови и взглянула на меня, явно не ожидая, что стала причиной моего отъезда несколько недель назад. Я кивнул ее догадке.

- Мы поменялись машинами - у Карлайла был полный бак бензина, а мне не хотелось останавливаться. Заходить домой было страшно - Эсми наверняка устроила бы сцену и упросила никуда не ездить. Следующим утром я уже был на Аляске. Два дня провел среди старых знакомых, но очень скучал по дому. Страшно не хотелось огорчать Эсми и остальных родственников, а чистый горный воздух выветрил последние воспоминания о твоем запахе. Я убедил себя, что убегать глупо. Я ведь и раньше сталкивался с соблазном, однако никогда не уступал! Разве можно позволить простой девчонке, - я злорадно улыбнулся этому определению, которым наградил Беллу тогда, лежа на снежной пустоши в сугробе, - сгонять себя с насиженного места?

Почему-то описание этих событий в слух, вызвало повторную волну растерянности и неопределенности, которые я ощущал в те дни.

- Прежде чем вернуться в школу, я несколько дней охотился, ел и пил больше, чем обычно. Изо всех сил старался убедить себя, что смогу относиться к тебе как ко всем остальным людям. Судя по всему, я был слишком самонадеян.

Прошел всего месяц, и посмотрите, куда меня завел собственный самообман тех минут.

- Несомненную трудность представляло то, что я не могу читать твои мысли. Пришлось действовать окольными путями: внедряться в сознание Джессики и выискивать то, что хоть как-то связано с тобой. Джессика - девушка недалекая, мыслит примитивно, так что копаться в ее мыслях - занятие не из приятных. Тем более что ты далеко не всегда откровенна.

Я припомнил, как та девушка прикидывалась подругой Беллы и насколько завистливыми были ее мысли, и поморщился от воспоминаний. Но не стал ничего рассказывать: зачем портить Белле жизнь открытием, что у Джессики неискренняя дружба.

Она сама весьма проницательна и разберется, кому можно верить. Если вдуматься, то наименьшего доверия заслужил именно я, Джессика же не желала убить Беллу, а все остальное она могла пережить.

- Мне хотелось, чтобы ты поскорее забыла о случившемся в первый день, и я решил сам начать разговор. Нужно было разобраться в твоих мыслях, но ты оказалась гораздо сложнее и интереснее. И снова этот запах, исходящий от твоей кожи и волос… А потом на моих глазах тебя чуть не переехал фургон. Позднее я подумал, что все сложилось как нельзя лучше: если бы я тебя не спас и твоя кровь растеклась по асфальту, не думаю, чтобы смог сдержаться, и тайна нашей семьи была бы раскрыта. Но все это пришло мне в голову потом. Когда я увидел неуправляемый фургон Тайлера Кроули, единственной моей мыслью было: «Только не она!».

Я в который раз задержал дыхание, сдерживая эмоции. Воображение опять предоставило мне видение возможного стечения прошлых событий, и я закрыл глаза, представив, как могло все закончиться в тот день.

Как запах свежей еще горячей крови мертвой Беллы, распространяется по воздуху и настигает меня, заставляя забыть, кто такой Эдвард Каллен и оставляя только животную жажду и дикую тягу утолить ее любыми способами. И как я на глазах у половины школы схватил тело Беллы и погрузил зубы в нежную кожу шеи, там, где несколько секунд назад еще бился ее пульс, стараясь выпить все до последней капли, пока ее кровь еще не успела остыть.

Меня передернуло от отвращения и ужаса. Слишком страшно, слишком опасно для всех нас!

- А потом мы попали в больницу, - тихий голос Беллы вырвал меня из задумчивости.

- Мне было безумно страшно, - признал я. - Ведь я вел себя безответственно и подверг семью риску. А потом я поругался с Розали, Эмметтом и Джаспер, когда они заявили, что сейчас самое время… Ссора получилась ужасная, мы столько друг другу наговорили! Зато Карлайл меня поддержал, и Элис тоже, – имя сестры напомнило, что именно тогда она впервые увидела два варианта будущих Беллы, спровоцированные моим вторжением в ее жизнь, и поморщился. - А Эсми сказала, что я могу делать, что хочу, лишь бы никуда не уезжал!

Я взглянул на Беллу и продолжил.

- Весь следующий день я подслушивал мысли твоих собеседников и понял, что ты меня не выдала. Логическому объяснению это не поддавалось! Я понимал, что больше рисковать нельзя и от тебя следует держаться подальше. Но каждый день запах твоих волос, кожи, свежесть дыхания терзали меня так же, как и в первый.

Я с благоговением вспомнил, с каким трепетом тогда осознал, что, несмотря на мой обман рассказать ей правду, она сдержала свое слово и спасла меня и мою семью от внеочередного печального побега! Надеюсь, она понимает, как много для меня значит ее доверие?

И я поклялся, что буду всеми силами стараться поддерживать его честностью и правдивостью по отношению к ней. Она должна знать, что может мне верить сегодня и всегда. И самое главное, она уже сделала для этого первый шаг – она доверила мне свою жизнь, отправившись в лес и не сказав никому ни слова об этом.

- Но, в конце концов, - подвел я черту, - лучше бы я выдал семью в самый первый день, чем причинить тебе боль сегодня, здесь, когда меня ничто не останавливает.

- Почему? – слетело с ее губ, и я удивился. Неужели ответ на этот вопрос не очевиден? Все мои последние поступки буквально кричат об этом.

- Изабелла, - позвал я ее полным именем, желая, чтобы она серьезно и с полной отдачей вслушалась в слова. Проведя пальцами по ее волосам, я ощутил трепет ее тела, не привыкшего к моим прикосновениям или из-за ледяного касания. - Белла, я не смогу жить, если причиню тебе боль. Ты вообразить не можешь, что я чувствую, когда представляю тебя, бледную, холодную, неподвижно лежащую на земле… - мне было сложно говорить о ее смерти, глядя ей в глаза, и я стал всматриваться в землю. - Не видеть твоего румянца, блеска в глазах, когда ты разгадываешь глубинный смысл моих слов… Ради чего тогда жить? – я посмотрел на нее, желая, чтобы она поняла мои мотивы и мои чувства к ней.

Она изменила меня и мою жизнь и сама стала для меня всем, целой вселенной.

- На всем свете для меня нет никого дороже тебя. Отныне и навсегда, - закончив свое признание, я замолчал и терпеливо стал ждать ответных слов Беллы, а она рассматривала свои руки, видимо, собираясь мыслями.

У меня не было причин сомневаться в ее симпатии. Я уже слышал от нее это и через мысли Джессики, когда подслушивал их разговор в классе, и в машине по пути из Порта-Анжелеса и даже в тех крупицах слов, что она произносила во сне. Но я же, как сталкер, желал снова и снова получать подтверждения, что небезразличен ей. Боюсь, я никогда не смогу привыкнуть к этому и мне всегда будет мало этих слов.

Признаю, я хотел большего: хотел знать, что мои чувства к ней взаимны. А прямо сейчас хотел бы услышать, что не просто нравлюсь ей, а что она любит меня, любит и желает быть со мной с не меньшей страстью, чем я жажду ее.

- Мои чувства тебе прекрасно известны, - заговорила она и ее щеки залила краска от столь чистосердечного признания, - Ну… в общем, я лучше умру, чем соглашусь жить без тебя. Знаю, я идиотка!

Как легко она произнесла эти слова. Я ей настолько нужен, что она готова рисковать жизнью, желая быть рядом!

- Ты, правда, идиотка! - рассмеялся я ее словам. Белла поддержала смех и перехватила мой взгляд. Мы так и сидели, не сводя глаз с друг друга и смеясь над нашими обоюдными признаниями.

Если послушать со стороны, то они прозвучали более чем странно. Парень признался, что если убьет девушку, потеряет смысл жизни, а девушка – готова отдать жизнь, но не отказаться от парня.

Между Беллой и мной возникло странное сочетание смерти и взаимного влечения. Как ни грустно это признавать, но смерть всегда была частью меня. Принося ее другим, я забирал от них силу и жизнь, чтобы существовать дальше самому. Но не в этот раз... я не кривил душой, когда сказал, что без Беллы потеряю смысл бытия... без нее, я просто перестану быть.

- Значит, пума, или в моем случае, лев, влюбился в бедную овечку! – смеясь, подвел я вывод своему признанию.

- Какая глупая овечка! – с жалостью вздохнула Белла над выражением себя в метафоре.

- А лев - ненормальный мазохист! – я тоже оценил свою часть воплощения и засмеялся. Это было так естественно, так понятно и легко, что казалось ненастоящим.

- Почему? – спросила Белла и нахмурилась, подбирая слова или не решаясь озвучить задуманное вслух.

- Что почему?

- Объясни, почему ты раньше убегал от меня?

- Ты знаешь, почему.

Мое радостное настроение опять улетучилось. Да и объяснять тут нечего, я же сказал ей, что желал ее смерти, поэтому и стремился держаться подальше. Да и сейчас какая-то часть меня, все еще хочет выпить ее жизнь до последней капли.

- Просто хочу понять, что именно я делала не так, – мягко продолжила Белла, - Нужно же мне знать, что можно, а что нельзя ни при каких обстоятельствах. - И я улыбнулся, это все было так непривычно. Белла волновалась обо мне, о моих неудобствах и проблемах.

- Белла, мне не в чем тебя упрекнуть, - уверил я, пусть даже не думает брать на себя вину за мои глупые поступки и огрехи. - Все недоразумения произошли по моей вине.

- Но я же хочу помочь, чтобы тебе было легче.

Справедливая просьба с ее стороны, но мне было неловко так открыто говорить о своих потребностях. Я опять почувствовал себя очень неуверенно и стал подбирать слова.

- Ну, - замялся я, проверяя, как на нее действует каждое произнесенное мной слово, - мне не по себе, когда ты подходишь слишком близко. Люди стараются держаться от нас подальше, инстинктивно чувствуя опасность… Когда ты совсем рядом, я чувствую запах твоего горла.

- Тогда ясно, - хмыкнула она - Горло больше не показываю!

И Белла провела пальцами по шее, наверно, даже не замечая этого бессознательного жеста. Я представил, какая должно быть там у нее бархатистая кожа и невольно вздохнул, вспоминая, как было приятно касаться ее щеки. Рука казалось, помнила те ощущения даже лучше и мгновенно отозвалась на возможность снова прикоснуться к Белле легким покалыванием.

- Да нет, все не так страшно, - рассмеялся я, выводам Беллы, и уже тише произнес. - Просто меня удивили собственные ощущения.

Тяга, которая выжигала меня на протяжении двух уроков биологии, когда класс смотрел фильм, опять поднялась в моей крови, заражая одержимостью страсти.

Мы были наедине, вдали от посторонних глаз, ничто не мешало мне получить желаемое.

Трудно было бороться с влечением, да я и не сильно сопротивлялся. Не спеша, контролируя каждый свой вдох и все движения, я поднял руку и провел кончиками пальцев по шее Беллы там, где еще несколько секунд назад касалась ее рука.

Белла замерла и задышала чаще, а ее пульс, ускоряясь, отбивал странный такт под моими пальцами. Это чувствовалось так сладостно и невероятно волнующе, что я тоже на миг замер продлевая момент.

- Видишь, какая гладкая и нежная… - прошептал я не в силах оторваться от самых прекрасных карих глаз на земле. А в это время щеки Беллы залил изумительный алый цвет, которым я любовался не одну неделю. Только теперь я мог коснуться его... у меня хватит сил устоять, я в этом уверен!

- Румянец тебе идет, - сделал я ей комплимент. И, проведя по ее щеке одной рукой, почувствовал, как кровь пульсирует под тонким покровом кожи. А потом заключил ее лицо в объятия своих ладоней и замер, впитывая каждым нервом чувственный коктейль из ударов ее сердца, жара ее тела и благоухания ее крови.

Чем больше я прикасался к ней, тем громче отзывалось ее сердце, и тем сильнее отвечало мое мертвое. По венам моих рук жгучими ручейками растекалось тепло Беллы, невероятным образом горяча ледяную кровь, и побуждая меня не останавливаться.

Сделав еще один глубокий вдох, я отмел в сторону стремления моего тела утолить жажду. Сейчас я хотел пойти дальше, чем мимолетные касания рук. Я желал знать: способен ли я на большее, не причинив вреда Белле? Насколько близким я смогу ей стать? И насколько безопасным это будет для нее?

- Не двигайся, - попросил я, не отрываясь от ее глаз, которые увлекали меня все сильнее и заставляли тонуть в их глубине.

Дюйм, за дюймом сокращая дистанцию между нами, я не переставал дышать, анализируя и контролируя все свои чувства. Жажда разгоралась все сильнее, выявляя вкус яда, но это было ничем по сравнению с другими эмоциями, зарождающимися от такой долгожданной близости.

Наклонив голову, я припал щекой к чувственной впадинке в основании ее шеи и замер, делая маленькие и нечастные вдохи. О, чудо! Вблизи ее амбра звучала на несколько октав сильнее, и, затуманив сознание, на мгновение вскружила мне голову. Я пропустил вдох, не готовый к такому натиску и, возвращая контроль над ситуацией, а потом снова продолжил дышать.

Белла застыла, и я молился, чтобы это не было признаком ужаса от опасной близости вампира. Она и раньше не выказывала страха в моем присутствии, но одно дело, когда убийца держится на расстоянии, и совсем другое – когда он в миллиметре от возможности тебя убить. Я отмел мысли об этом, и позволил себе предаться мечтам, что она чувствует тот же самый прилив наслаждения. И я бы отдал многое, чтобы преподнести ей то блаженство, которое сейчас заставляло меня парить над землей. О большем и не просил!

Мои руки медленно скользили вниз по затылку Беллы, пока я упивался ее ароматом и будоражащим кровь пульсом, трепещущим так близко от моего рта. Я подавил в себе тягу прильнуть губами к этому маленькому биению ее жизни, и плавно переместиться вверх к ее губам.

- Не сейчас! – одернул я себя, - Ты можешь этим испугать ее сильнее!

И еще я не хотел сию минуту давать лишний соблазн зверю вырваться из заточения. Он и так неистовствал, буквально скуля от возможности получить желанное. Да и пламя в горле стало напоминать нескончаемый поток лавы, прожигая почти насквозь и дурманя разум чуть слабее, чем новые впечатления.

Для первого раза достаточно! Я замер...

Мои руки мягко опустились на плечи Беллы и, осознав, что сейчас я держу ее в настоящих объятиях, и в состоянии контролировать себя, мое дыхание прервалось от восхищения и от полноты чувств, которую я испытывал впервые в жизни.

Я был близко, я был невероятно близко!

Чудовище внутри меня заметалось яростнее, желая сильнее сжать жертву в тиски, но не он сейчас диктовал условия.

Сердце Беллы трепетало с невообразимой скоростью, и я мог поклясться, что слышу, как кровь перетекает под ее кожей, так остро и чутко я воспринимал свои ощущения.

Не отнимая рук, я провел щекой вниз по ее груди и остановился, когда удары ее сердца стали раздаваться прямо под моим ухом. Сила ее пульса отдавалась во всем моем теле и разносилась вместе с теплом, заставляя чувствовать себя живым. Ее сердце билось сейчас за нас двоих.

Я до конца не мог верить происходящему. Это не сон: любимая Белла в моих объятиях и я слушаю трепет ее жизни. У меня получилось!

Погруженный в море неведомых дивных переживаний, я чувствовал, как Белла расслабилась в моих руках, позволив полностью удерживать ее тело, и как ее сердце стало отзываться с меньшим ритмом. Ей стало спокойно в моем присутствии.

Я желал сейчас еще только одного – чтобы этот миг не заканчивался никогда.

Прошло много времени, но молчание нас не тяготило. Секунды складывались в минуты, а те в свою очередь плавно перетекли в часы. А для меня существовала только Белла, только здесь и сейчас она заполняла собой все мое существо.

Наконец, вихрь чувств в моей крови ослаб, и я заставил себя отстраниться от нее, и встретился с ее взглядом, читая в нем удивление и нежность.

- В следующий раз будет легче, - поделился я своими переживаниями.

- А в этот раз было непросто?

- Ну, примерно так, как я себе представлял.

- Все в порядке, - улыбнулась она мне, и я не смог сдержать смех от ее оценки. Все прошло намного лучше, чем в порядке.

- Ты же знаешь, о чем я!

Но она не ответила, а просто улыбнулась. Может, ей сейчас трудно подыскивать слова? Может, все произошедшее было слишком не только для меня, но и для нее?

Во мне возникла новая прихоть, чтобы теперь Белла коснулась меня, чтобы она узнала, как меняет меня ее близость. Я изнывал от желания снова чувствовать, как ее пальчики скользят по моей коже. Это было легко устроить... взяв ее ладонь в свою, я поднес ее к щеке, которая несколько минут назад грелась на ее груди.

- Вот, чувствуешь, как тепло? – спросил я, и уловил легкую дрожь ее пальцев и снова убыстрившийся пульс... это касание взволновало ее.

- Не шевелись, - прошептала она одними губами, и я застыл.

Чтобы полнее воспринимать все происходящее первое время я не дышал и закрыл глаза, проникаясь каждым ее движением по моему лицу. Ее пальцы немного подрагивали, но уверенно и чутко, следовали за чертами моего облика.

Она не пропустила ничего: скулы, щеки, глаза, нос – она обрисовала их все горячими штрихами и с удивительной мягкостью. Но когда она обвела контур моих губ, мое собственное сердце подпрыгнуло в груди, а мышцы сократились, но не от стремления утолить жажду, а от страстного желания, чтобы вместо ее пальцев, к моему рту прильнули ее манящие губы.

Я задышал чаще и прерывистей, стараясь усмирить бурю влечения, что разрывала меня изнутри, и требовала немедленного выхода. Рука Беллы замерла, видимо почувствовав мою ответную реакцию, а потом исчезла из моих чувств. Она больше не прикасалась ко мне...

Я открыл глаза, стараясь вернуть нормальный ритм дыхания, и с трудом подавляя одержимость продлить прикосновения.

- Как бы мне хотелось, чтобы ты поняла всю сложность и запутанность моего положения, - прошептал я, заметя ее выжидающий взгляд.

- Объясни, - попросила она.

Я боялся испугать ее своими признаниями. Помимо огромной любви, которую я испытывал к Белле, меня еще сильнее магнита притягивало к ней пылкое влечение. Причем оно имело надо мной власть даже сильнее, чем банальная жажда крови.

Меня в Белле волновало буквально все: лицо, улыбка, манеры, легкая небрежность волос и даже ее небольшая неуклюжесть, - все было невероятно притягательным. И я нескончаемо благодарил судьбу за возможность обнять ее. Но я бы так желал... и мой взгляд в очередной раз замер на ее влекущих полных губах, обещающих такие сладостные поцелуи.

- Вряд ли получится. С другой стороны, я рассказал тебе о своих потребностях и предупредил, что от такого мерзкого существа лучше держаться подальше… Думаю, в какой-то степени ты способна меня понять. Хотя, не страдая пагубными пристрастиями, ты не сумеешь представить себя на моем месте. Однако...

Я замолчал, позволив себе всего лишь коснуться пальцами ее губ, ощутив, как они приоткрылись, и по коже руки теплым ветром прошлось ее дыхание, и уже тише закончил свое признание:

- Однако... есть и другие потребности и желания. Те, о которых я ничего не знаю.

- Вот это я понимаю лучше, чем ты думаешь, - серьезно кивнула Белла. Значит ли это, что ее тоже влекло ко мне? Или что она хотела меня поцеловать?

- К подобным переживаниям я не привык, - признал я свою полную неискушенность, - Уж слишком по-человечески! Интересно, так всегда происходит?

- Не могу сказать, - покачала она головой, - Со мной такое впервые!

Последние ее слова еще больше разожгли во мне желание стать для нее первым во всем.

Но я хотел быть с ней честным! Не важно, что я чувствую к ней, важно – что я могу ей дать в наших отношениях. Я взял ее за руки, и такое невинное прикосновение вновь заставило все мои чувства и желания молить о продолжении.

- Я ведь не знаю, что такое близость, как духовная, так и физическая. Может быть, я даже не способен на нечто подобное!

Внимательно посмотрев в мои глаза, она медленно наклонилась и прижалась щекой к моей груди, как несколько часов назад сделал я.

- Этого мне достаточно, - тихо призналась она, и я заметил, что она смежила веки, и ее длинные ресницы почти касались щек. Она слушала мое сердце, которое отныне и навсегда принадлежало только ей и билось ради нее.

На секунду, замерев от неожиданности поступка, я обнял ее и прильнул лицом к ее пышным локонам, снова наслаждаясь необычностью мига и с жадностью вдыхая сладкий притягательный запах, который за сегодняшний день уже успел опьянить меня. Я чувствовал себя наркоманом, у которого настало бесконечное блаженство.

- Видишь, надежда есть, - глухо проговорила она, все еще не открывая глаз.

Я засмеялся, и наклонил голову так, чтобы видеть ее лицо.

- Во мне живут человеческие инстинкты. Возможно, они запрятаны слишком глубоко, но они здесь.

И именно Белле удалось пробудить их все: потребность быть кому-то нужным, желание любить и быть любимым и самое на данный момент волнующее – физическое влечение.

Она тоже засмеялась двоякости нашей ситуации и, открыв глаза, посмотрела на солнце и слегка нахмурилась.

- Тебе пора, - разгадал я ее тревогу.

- Я думала, ты не умеешь читать мои мысли! – мне понравилось, что мы думали об одном и том же в одно и тоже время.

- Ну, если я очень стараюсь, то иногда получается, - сыронизировал я.

Я уже предвкушал обратную дорогу, и она обещала стать более чем необычной для Беллы.

Нынешний день явил собрание открытий и признаний, и я желал, чтобы она стала очевидцем еще кое-каких моих способностей. Хотя Белла и до этого знала о моей сверхскорости, и уже ни один раз видела ее в действии, но теперь я намеревался, чтобы она стала не просто свидетелем, а участником небольшой пробежки по лесу.

Она не испугалась, когда я блистал перед ней на солнце, словно глыба отполированного льда, не испугалась, когда я прильнул к ее шее, не может быть, чтобы задуманное мной странствие вызвало у нее опасения.

Было бы просто глупо повторить поход сегодняшнего утра. Да, тогда это было приятно, но сейчас, когда тени в лесу сгустились, путешествие назад могло обернуться для Беллы синяками, ссадинами и при ее неловкости еще и переломами. Глупость, даже думать не хочу!

- Позволь кое-что тебе показать… - начал я издалека.

Белла слегка прищурила глаза:

- Что именно?

- Ты увидишь, как я передвигаюсь по лесу, – на ее лице застыло недвусмысленное выражение страха и она пропустила вдох, я поспешил ее успокоить - Ничего не бойся, и через несколько минут мы доберемся до твоего пикапа.

- Это будет очень интересная прогулка! – подумал я, и усмехнулся.

Ее глаза удивленно округлились, и Белла с полной серьезностью спросила:

- Ты превратишься в летучую мышь?

Чудесная перспектива! Суеверия из книг и голливудских фильмов, я громко засмеялся.

- С летучей мышью меня никогда не сравнивали!

- Подожди, то ли еще будет! – хмыкнула она, но глаза испытывающе изучали мое лицо. Она пыталась угадать, что случится дальше... что же, создавать интриги мне всегда нравилось!

- Ладно, трусиха, садись мне на спину, - пригласил я, а Белла недоверчиво посмотрела на меня, как будто приняла мои слова за шутку.

Я помог ей забраться на закорки и через спину и разделяющую нас одежду чувствовал рваный ритм ее сердца и жар ее крови - она очень волновалась. А потом Белла обняла меня за шею обеими руками.

- Я потяжелее, чем школьный рюкзак! – извиняющим тоном произнесла она.

- Ха! - я фыркнул ее предостережению. Она для меня словно перышко, мое нежное и бархатное перышко.

Позабавленный ее шуткой на счет веса, я рассмеялся.

Сегодня все прошло даже лучше, чем я ожидал. У меня получилось, я смог прикасаться к Белле и не навредить ей. Чтобы еще раз увериться, в своей стойкости, я взял ее за руку и вдохнул запах ладони. До этого почти неосязаемый жар снова отозвался всполохами пламени, но им было легко пренебречь, особенно сейчас, когда в крови поднимался адреналин от ожидания бега.

- С каждым разом все легче… - пробормотал я сам себе и, оттолкнувшись от земли, побежал.

Это было чудесно! Я чувствовал, как сердце Беллы стучит за моей спиной, все больше ускоряясь, и улыбнулся, подумав, что ее захватила необычность прогулки, и она радуется ей не меньше меня.

Сейчас со мной было все, что я любил: скорость, бег, свобода и самое главное – Белла. Что еще желать для счастья вампиру? Но в груди шевельнулось еще одно маленькое желание, которое мне непременно захотелось исполнить именно сегодня, чтобы завершить наше свидание на восхитительной ноте.

Вот и последний поворот, знакомые силуэты деревьев и, на фоне темнеющего неба, замаячил оставленный нами пикап. Мы достигли конечного пункта назначения...

Я остановился в нескольких шагах от машины.

- Здорово, правда? – с энтузиазмом спросил я, находясь в отличном настроении и желая, чтобы Белла тоже разделила мою радость от поездки. Но она молчала, сердце ее исступленно стучало в мою спину, и такой его ритм мешал ей дышать. На ее каждый вдох приходился почти десяток ударов сердца.

- Белла? – позвал я, осознав, что за моей спиной не все так радостно, как раньше мне казалось.

- Мне нужно прилечь, - прошелестела она очень тихо.

Все мое ликование, как будто окатили ледяной водой. То, что я принял за восторг Беллы, на самом деле было испугом.

- Глупец, полный идиот! Добился своего – ты испугал ее и чуть не довел до сердечного приступа, своим бахвальством - отчитывал меня внутренний голос.

Я замер, ожидая пока она спуститься, и единственное, что мог сказать в данной ситуации:

- Прости.

Но она не шевелилась, я все еще чувствовал ее руки на своей шее.

- Кажется, мне нужна помощь.

Я улыбнулся ее просьбе, она просила помощи у того, кто довел ее до полуобморочного состояния. Разняв ее руки, я, стараясь действовать нежно и осторожно, хотя и понимал, что об этом надо было думать раньше, пока я как последний болван несся через весь лес сломя голову.

- Как ты себя чувствуешь? – обеспокоено спросил я, слушая, как ее пульс не сбавляет обороты.

- Голова сильно кружится, - пожаловалась она.

- Опусти голову между коленей.

Белла трогательным комочком сидела, свернувшись на мхе, а мне было дико стыдно за свое ребячество. Хотел продемонстрировать... произвести впечатление... было бы, чем хвастаться, напыщенный павлин! Я ругал себя, параллельно сгорая от сожаления и беспокойства.

- По-моему, зря я поспешил, - каялся я.

- Что ты, было очень интересно, - с наигранным чувством возразила Белла.

- Знаешь, - я засмеялся тому, что она не винила меня, хотя имела на это полное право, - Ты, конечно, очень бледная, но все же не такая, как я!

- Наверное, стоило закрыть глаза! – поделилась она догадкой. И как я сам до этого не додумался? Очередное упущение с моей стороны.

- Потому что ты думал немного о другом, - изрек разум, и я вспомнил о своем маленьком намерении.

- В следующий раз напомню, - пообещал я и услышал стон. Беллу явно не обрадовала перспектива повторной прогулки.

- В следующий раз! – повторила она мои слова.

Я опять рассмеялся. Сердце ее уже почти вернулось к нормальному ритму. Возможно, у нее еще кружилась голова, но ничего страшного, это скоро пройдет.

- Хватит выпендриваться! – одернула Белла мой смех.

В то время как пульс Беллы пришел в норму, мое сердце стало громче сообщать о своем присутствии в груди. И легкий трепет отдавался от его ударов по всему телу, невероятно!

Я опустился на колени, чтобы быть на одном уровне с Беллой и замер в нескольких сантиметрах от ее лица. Меня била дрожь в ожидании поцелуя, и я дышал часто и неглубоко, позволяя голоду притупиться от натиска ее аромата.

- Открой глаза, Белла! – попросил я уже серьезно.

Она широко распахнула их, видимо застигнутая врасплох близостью моего голоса. Ее пульс резко подскочил, и я слышал, как учащается ее дыхание. Она догадалась о моих намерениях.

- На бегу я думал…

- Надеюсь, о том, чтобы не врезаться в деревья? – поучительным тоном хмыкнула она.

- Глупенькая! – улыбка расплылась на моем лице, пока я неотрывно смотрел на ее манящие губы. - О таких мелочах я и не думаю!

- Хватит выпендриваться, - повторила она, чем вновь вызвала мой смех.

Я нервничал, как мальчишка перед первым поцелуем. Впрочем, так оно и было!

- Мне бы хотелось кое-что попробовать… - шепнул я, все еще не отрывая взгляд от ее губ и начал медленно клониться.

Все мои чувства были обострены до крайности. С одной стороны я сдерживал каждый свой порыв, который мог навредить Белле: жажду, силу, скорость, а с другой - мне приходилось сдерживать свою страсть, которая рассыпала по всему моему телу искорки предвкушения и обещала неземные наслаждения от происходящего. Каждый вдох, объединяющий в себе дыхание Беллы и ее волшебный аромат, обжигал, и оттого что я дышал часто, поток воздуха скорее напоминал огненную реку.

Я коснулся ее горячих губ и закрыл глаза, потому что не мог иначе. Все ощущения слились в легком трепете чувственных контуров ее рта под моими губами. Я не перестал дышать, не желал ограничивать себя и упускать мельчайшие оттенки такого чудесного мгновения.

Контраст температур ее и моих губ, заставлял кожу пылать, посылая электрические вспышки по всему телу.

Вдруг из горячего касание губ Беллы стало огненным, я услышал, как она задохнулась от восторга, и почувствовал ее пальцы в моих волосах. А потом она приоткрыла губы, позволил изведать всю сладость своего рта.

Подавляемая мною страсть высвободилась, поднялась, диким огнем разлилась в теле, едва ли не полностью помутив разум, и превращая холодную кровь в венах в жидкое пламя.

Это было слишком: слишком быстро, слишком горячо, слишком пылко... слишком опасно...

Он такого натиска я замер, почувствовав, как разлетаются последние крохи разумности.

- Стой! – взорвался в моей голове голос, удивительно похожий на сопрано сестры, чем вырвал меня из омута бессознательного.

Я открыл глаза, и, разомкнув руки Беллы, оттолкнул ее от себя в попытке спасти от опасной близости.

Она встретилась со мной взглядом.

- Упс! - выдохнула Белла с долей тревоги, задыхаясь.

- Это еще мягко сказано. Ничего, подожди секунду. - Я старался обуздать ураган, что рвал мой рассудок и пару раз глубоко вздохнул, выпуская излишки эмоций. Я быстро окинул окрестности экстра слухом, но не услышал ни одной мысленной волны. Значит, мне показалось, и сестры рядом нет.

- Все, - наконец смог произнести я.

- Терпимо?

- Я сильнее, чем думал. Очень приятно! – и это еще слабо сказано, это было невероятное удовольствие.

- Жаль, что не могу то же самое сказать о себе.

- Ты ведь просто человек, - улыбнулся я ее сожалению.

- Ну, спасибо большое, - огрызнулась она на мое замечание.

Я поднялся на ноги и подал Белле руку. Она удивленно взглянула на протянутую к ней ладонь, как будто я сделал что-то не то, но вложила в нее свою, и я помог ей подняться. Белла еще не пришла в себя, немного покачиваясь и усиленно моргая, видимо, продолжая чувствовать головокружение:

- По-прежнему мутит? Или все дело в поцелуях? – уточнил я, беззаботным тоном.

Внутри меня все еще продолжалось ликование. Я намного сильнее, чем думал. Я мог быть с Беллой, мог прикасаться к ней, целовать и не причинить при этом ей вреда. Будущее представлялось мне в радужных тонах.

- Не знаю, в голове полная каша, - недовольно призналась она, - Наверное, дело и в том и в другом.

- Хочешь, я сяду за руль? – улыбка не сходила с моего лица, да я и не мог позволить ей вести машину, когда она с трудом стояла на месте.

- Ты что, с ума сошел? – вскрикнула Белла.

- Я вожу в сто раз лучше, чем ты, - объяснил я. - С реакцией у тебя явно не все в порядке!

- Не спорю. Боюсь только, твое вождение не по зубам ни моему пикапу, ни мне.

- Пожалуйста, Белла! – я сменил шутливый тон на умоляющий, проявляя настойчивость для ее же блага.

Она пропустила вдох, я опять перестарался с обольщением и ослепил ее. Но она моргнула и покачала головой, выражая отказ.

- Нет, даже не думай.

Сделав пару шагов к водительскому месту, ее качнуло. Я подлетел к ней и, спеша удержать от падения, обнял за талию.

- Разве можно позволить другу садиться за руль в нетрезвом состоянии? – пошутил я, хотя меня все больше начинало беспокоить ее самочувствие. Услышав, как она сделала глубокий вдох, как будто пыталась надышаться каким-то приятным для нее запахом, я все понял. Ее опьянил мой дурманящий и влекущий аромат хищника.

- В нетрезвом состоянии?!

- Ты пьяна моим присутствием, - объяснил я с улыбкой.

- С этим трудно поспорить, - признала Белла свое поражение и метнула ключ на землю, но я поймал его, выпустив ее из объятий. - Осторожнее, мой пикап - настоящий пенсионер, - предупредила она напоследок.

- Постараюсь.

- А тебя, значит, мое присутствие совсем не волнует? – с вызовом спросила она, и обижено надула губы.

Теперь, когда запретный барьер на приближение рассыпался за ненадобностью, я не мог устоять перед возможностью снова прикоснуться к ней и доказать что она заблуждается.

Я привлек ее к себе, чувствуя, что теряю голову не чуть не меньше, чем Белла от меня. И провел губами от ее подбородка к уху, ощущая ответный трепет и бархатистость кожи.

В силе влечения к друг другу мы были равны, но я вызвался вести по другой причине:

- И все же, - буркнул я, - Реакция у меня получше.

Я сел за руль, а Белла все еще стояла на том месте, где я ее оставил - пораженная и очарованная! Я гостеприимно открыл ей дверь, и она, выйдя из задумчивости, поспешно забраться в салон.

Нам предстояла дорога домой, и я завел двигатель, отправляя в обратный путь.

Опасения и страхи сегодняшнего дня растаяли в этот закатный час. Все мечты и желания, задуманные мной, исполнились. Белла сидела рядом, и я держал ее за руку, чтобы быть до конца уверенным, что все случившееся мне не привиделось и не снится.

ГЛАВА 15. ЖЕЛАННОЕ И ЗАПРЕТНОЕ

Солнце уже на половину скрылось за горизонтом, когда мы выехали на сто первое шоссе.

Я даже радовался, что пикап не может развить приличную скорость, ведь это позволит больше времени провести вместе с Беллой и продлить волшебный день. Каждый раз, когда я смотрел на нее, то встречал счастливый взгляд. Похоже, нынешняя прогулка окрылила нас обоих. Я любовался, как солнце красило ее волосы в разные оттенки насыщенно рубинового цвета, и часто забывал, что веду машину.

Белла нежно мне улыбалась, а я наслаждался ее радостью, и все слова становились лишними. Но чего-то не хватало...

Чтобы в кабине не висела пустая тишина, заполненная лишь громким рычанием двигателя, я включил поиск и уловил пару аккордов одной из моих любимых композиций, а потом настроил волну.

Элвис... Единственный и неповторимый бессмертный Элвис Пресли. Если я получил бессмертие, продав душу, то он заслужил его, покорив миллионы сердец во всем мире своей музыкой, как в те годы, так и сейчас.

Я присоединился к его пению, повторяя некоторые слова и фразы. Никогда еще я не был настолько спокоен и счастлив одновременно. Теперь я понимал выражение быть на седьмом небе от счастья. Сидя здесь в стареньком Шевроле, я как будто был ближе к небесам, и далек от первоначальных тревог на счет этого дня.

За все время пути я так и не выпустил руку Беллы из своей ладони и теперь не чувствовал разницы температур между ними.

- Тебе нравится музыка пятидесятых? – спросила она.

- В пятидесятые музыка была что надо. Гораздо лучше, чем в шестидесятые и тем более семидесятые! – делился я впечатлениями, ведь все метаморфозы музыки последних девяноста лет прошли через мою жизнь. - Восьмидесятые еще, куда ни шло!

Я поистине наслаждался возникновением рок-н-ролла в 50-е. Это было как глоток свежего воздуха в задымленном помещении, в которое превратилась музыкальная индустрия тех лет. Я видел живыми родителей этого жанра - Чака Бери и Фэтса Домино. Сейчас их уже нет в живых, а я здесь, такой же, как и в то время.

Но новизна рок-н-ролла длилась недолго, всего десятилетие, а потом он утратил спонтанность, непредсказуемость и непосредственность и стал вычурным и однообразным.

А бешеная популярность в 70-е Биттлз вообще была мне не понятна – стандартная клишированная группа, с точно выверенным репертуаром и созданная исключительно с одной целью - наживы денег.

От эволюции музыки последних десятилетий меня отвлекла Белла.

- Когда-нибудь скажешь, сколько тебе лет? – тихо спросила она. Ее интонация всегда становилось такой извиняющей, когда она опасалась испортить мне настроение очередным вопросом слишком явно относящегося к сущности вампира.

- А это важно?

- Вообще-то нет, просто любопытно. Ничто так не мешает спать по ночам, как неразгаданная тайна.

Хм, я вспомнил, как Белла тревожно спала последние ночи, и решил не давать ей лишний повод беспокоиться. Но что хуже неразгаданный секрет или осознание, что я намного ее старше?

- А вдруг испугаешься?

- Давай попробуем! – предложила она и улыбнулась.

Я колебался. Ей наверняка будет трудно принять, что я дитя прошлого века. Да и встречаться с парнем, которому больше ста лет, по меньшей мере, странно. Я же по фактическому возрасту ей в прадедушки гожусь...

Я слегка поморщился от такого сравнения.

Зато не плохо сохранился, а вампирская сущность так и оставила меня в семнадцатилетнем сознании навсегда. Хоть какая-то польза от этого!

Взглянув на Беллу, я постарался по ее лицу предугадать возможную реакцию. Но кроме любопытства и страстного желания узнать обо мне еще одну правду я не увидел ничего, даже тени сомнения.

Я не любил вспоминать те времена и поэтому со времени перерождения ни разу не вернулся в Чикаго. Как я не пытался убедить себя, что все сложилось для меня удачно, но каждый раз все равно начинал жалеть о потерянной сущности человека. А если воспоминания причиняют боль, то зачем мучить себя напрасно, ведь изменить что-либо уже нельзя.

Но сидя здесь с Беллой я не чувствовал прежнего сожаления. А даже наоборот, желал, чтобы она больше узнала обо мне, попыталась понять, в какое время я родился и вырос, это стало для меня очень важно.

Снова отвернув взгляд на дорогу, я сдался, видя искреннюю заинтересованность Беллы...

- Я родился в Чикаго в 1901 году, – после этих слов я замер, прислушиваясь к ней, но все ее показатели были близки к спокойным. Шока она не испытывала! - Летом 1918 года Карлайл нашел меня в больнице. Мне было семнадцать, и я умирал от испанки.

Со стороны соседнего места донесся глубокий судорожный вздох. Наверняка ее взволновала близость моей смерти, но это было еще не самое страшное... поэтому я поспешил ее успокоить.

- Я не очень хорошо помню, как все произошло, ведь это случилось очень давно. Зато никогда не забуду, как Карлайл меня спас.

- А твои родители?

Я немного помолчал, стараясь увидеть лицо матери, но у меня опять вышло расплывчатое пятно, ведь прошло столько лет, и это потерянное воспоминание сильно меня огорчало. Я хотел бы помнить ее образ, ведь она подарила мне человеческую жизнь, хоть и короткую. Также как Карлайл подарил вторую - вампирскую и вечную.

- Они умерли от испанки, я остался один. Именно поэтому меня выбрал Карлайл. Кстати, врачи даже не заметили моего исчезновения!

- Как же он тебя спас?

А вот теперь Белла подошла к теме, которой я не хотел бы касаться.

Мне было неприятно вспоминать те несколько дней бесконечного огня и боли, как будто тело опустили в расплавленный металл и продолжали варить в домне, пока не осталось ничего от моей прошлой физической оболочки. Я даже не могу сравнить, кому было сложнее: мне – мучиться в пламени преисподней, или Карлайлу слышать мои мольбы о смерти и знать, что он виновник этой пытки.

- Это оказалось весьма непросто. Далеко не у каждого хватило бы самообладания совершить нечто подобное. Но Карлайл всегда был самым гуманным из нас… Мне очень повезло, и, кроме боли, я почти ничего не чувствовал.

Белла молчала, и в кабине весь воздух был пропитан не только ее ароматом, но и любопытством, я знал, что ей мало уже рассказанного мной. И вместо того чтобы открыть ей подробности обращения я увел ее мысли к причинам, побудившим отца так поступить со мной.

- Думаю, Карлайл устал от одиночества. Я был первым в его семье, а вскоре после этого он нашел Эсми. Она упала со скалы. Удивительно, но когда Карлайл принес ее из морга, сердце еще билось.

- Значит, только умирающий может стать… - Белла так и не произнесла слова «вампир». Значит ли что ей неприятно вспоминать об этом? Или она старается жалеть мои чувства?

- Нет, дело в Карлайле! Он никогда не забирает тех, у кого есть выбор, – этому принципу отец следовал строго и неумолимо, для него всякая жизнь была священна, и это меня в нем восхищало. - С другой стороны, гораздо легче, когда кровь слабая, и человек не сопротивляется.

- А Эмметт и Розали? - Я чувствовал неотрывный взгляд Беллы на лице.

- Розали была следующей в нашей семье. Лишь гораздо позднее я понял, что Карлайл надеялся сделать ее моей партнершей. Сам отец очень деликатен и ни о чем подобном не заговаривал, – я засмеялся, с трудом представляя как от моего дара можно было скрыть такую идею, да и сама мысль, чтобы Розали стала моей девушкой, вгоняла меня в недоумение. Слишком мы разные. - Но Розали всегда была мне только сестрой и через два года нашла Эмметта. Во время охоты в Аппалачах она поймала медведя и вместо того, чтобы прикончить самой, принесла Карлайлу. Розали тащила его несколько сотен миль, представляю, как ей было тяжело!

- Однако Розали справилась.

- Да, она разглядела в Эмметте что-то такое, что придало ей сил. С тех пор они неразлучны и иногда живут отдельно от нас, как семейная пара. Однако чем младше мы кажемся, тем дольше можем прожить на одном месте. Форкс подходит идеально, и, думаю, через пару лет нам предстоит в очередной раз погулять на их свадьбе.

- А Элис и Джаспер?

- Элис и Джаспер совершенно особенные. Они пришли к нам по собственной воле. Джаспер вообще-то из другой семьи, совсем непохожей на нашу. После какой-то размолвки он впал в депрессию, некоторое время жил один. Элис его разыскала и привела к нам. Кстати, она, как и я, обладает некоторыми весьма необычными способностями.

- Ты же говорил, что один умеешь читать чужие мысли! – с укором напомнила она.

- Все верно. У Элис другой талант - она видит будущее, хотя и очень субъективно, – я замолчал на секунды, и произнес слова, сказанные утром сестрой, убеждая скорее себя, чем, объясняя Белле, - Мы ведь сами создаем свое будущее, так что оно зависит от конкретных поступков каждого.

Вот и сегодняшний день стал очередным доказательством этого правила. Я смог контролировать будущее, хотя Элис видела довольно четкий его исход в виде смерти Беллы. Просто для этого понадобилось огромное желание выстоять вопреки всем своим низменным инстинктам.

- Что же она видит? – поинтересовалась Белла.

- Элис увидела Джаспера и заранее знала, что он ее ищет. Она увидела Карлайла, меня и Эсми, и они вместе с Джаспер нас нашли. Она, как никто другой, чувствует приближение нам подобных и знает, представляют ли они опасность.

- А таких, как вы, много? – ее глаза широко распахнулись. Она наверно раньше и не задумывалась, что вампиры обитают рядом с людьми. И хорошо, что она почти всю жизнь провела на юге, где круглый год светит солнце. Там вероятность встретить нас была самая низкая. Иначе с ее удачей и влекущим запахом... - я не стал заканчивать мысль.

- Нет, совсем немного, и большинство кочует с места на место, - развеял я ее опасения, - Более-менее оседлый образ жизни только у тех, кто не охотится на людей.

Я не смог скрыть ухмылку, так как считал вегетарианцев, к которым принадлежала и наша семья – отдельным подвидом вампиров - более цивилизованным, сдержанным и способным обитать в гармонии с человечеством. - Мы встретили лишь одну подобную семью, в маленькой деревушке на Аляске, - вспомнил я Таню, Кейт и Ирину.

Дом Беллы был уже за поворотом, так что я быстро прислушался к звукам, доносящимся из него. Чарли еще не вернулся, и можно было без опасений парковаться. Не хотелось компрометировать Беллу нечаянным вторжением в ее жизнь и заставлять объяснять Чарли мое присутствие в пикапе дочери в такое позднее время, если он нас случайно застанет.

- А остальные?

- В основном бродяги. В свое время многие через это прошли, - и даже я, но не стал об этом упоминать. - Очень утомительно, хотя постоянно кого-нибудь встречаешь, ведь все мы предпочитаем север.

- Почему? - Что за странный вопрос...

- Разве ты еще не поняла? Ты же видела, каким я был сегодня. Думаешь, я смог бы спокойно ходить по улицам?.. Именно поэтому мы выбрали полуостров в штате Вашингтон - одно из самых пасмурных мест на земле. Здесь можно выходить на улицу даже в светлое время суток! Ты поняла бы меня, если бы восемьдесят с лишним лет не видела солнечного света.

- Выходит, в легендах есть доля правды? – с грустью признала она.

- Выходит, так, - согласился я с ее выводом. И подумал, что разговор окончен...

Но я не недооценил любопытство Беллы и лишенная возможности задавать вопросы почти два дня, сейчас она выспрашивала все, о чем хотела.

- А Элис, как и Джаспер, пришла из другой семьи?

О сестре я мало, что знал, поэтому и не стал упоминать о ней в рассказе.

- Нет, здесь скрывается тайна. Элис не помнит своей прежней жизни и не знает, как стала такой, как мы. Она проснулась одна. Тот, кто сделал ее иной, просто ушел, и если бы Элис не встретила Джаспера и Карлайла, то со временем совсем одичала бы.

Скорее всего, Беллы нашла бы, что еще спросить, но тут в ее животе заурчало. Я в очередной раз забыл, что она – человек, и ей нужно есть, и поморщился от такого промаха. Я же полностью оторвал ее от реальности на весь день. Вчера отлично насытившись, а о ее голоде я даже и не подумал. Болван!

- Тебе, наверное, пора ужинать.

- Все в порядке.

- Никогда не проводил столько времени в компании человека и вот забыл, - извиняющим тоном произнес я.

- Не хочу с тобой расставаться! – шепнула она уверенно. И ее слова заставили снова чувствовать себя счастливым. Ей также как и мне было мало времени, проведенного вместе.

- Можно войти? – попросил я в надежде, что наша встреча продлится еще несколько минут.

- Хочешь? – недоуменно переспорила она и вновь ее брови удивленно взлетели вверх, видимо она так до конца и не поверила в мое желание быть с ней.

- Конечно, если ты не возражаешь! - уточнил я, и очень быстро выскользнув из машины, через мгновение уже открыл ей дверь, помогая выйти.

- Очень по-человечески! - прокомментировала она мою услужливость, и я улыбнулся.

- Видишь, кое-что осталось!

Пока мы неспешно шли к дому, Белла несколько раз оглядывалась. Интересно, это потому что ей страшно оттого, что за ее спиной идет вампир, или потому что она боится, что я исчезну? Так как ее сердце и дыхание отзывались спокойствие, я склонялся ко второй своей догадке.

На крыльце, я на шаг опередил Беллу и молниеносно открыл дверь, приглашая ее первой зайти в дом. Раз уж решил возрождать в себе все человеческое, так надо стремиться, во всем быть идеальным. И еще мне очень нравилось учтиво обращаться с Беллой. Но она замерла и, прищурив глаза, спросила:

- Я оставила дверь открытой?

- Нет, я взял ключ под карнизом, - честно ответил я.

Пока она включала свет в прихожей и на крыльце, ее мысли витали далеко отсюда, и взгляд казался отрешенным. Она, скорее всего, была заинтригована историей с ключом. Наконец, она повернулась и выжидающе посмотрела на меня, явно требуя объяснений. Да-да, помню, надо быть честным...

- Любопытство не порок, - смущенно произнес я и если бы мог точно покраснел от стыда.

- Ты шпионил? – произнесла она с небольшим укором, догадавшись, о чем я.

- А что еще делать ночью? – ответил я вопросом на вопрос, стараясь объяснить ей безысходность своих поступков.

Белла ничего не ответила и молча прошла на кухню. Я последовал за ней и ждал, пока она заговорит.

Выложив немного какой-то неаппетитной смеси, она включила микроволновку и стала наблюдать, как внутри вращается тарелка, но ее взгляд снова стал отрешенным и задумчивым.

Интересно, о чем она думает? Может, я обидел ее этим признанием? Или она злиться на мое подсматривание за ее жизнью? Надеюсь, что я не напугал ее своим пристальным надзором, и она не посчитает меня маньяком, от которого стоит держаться подальше. Хотя от маньяка ее могла бы уберечь полиция и ее отец, а от вампира ей никуда не скрыться. Мое настроение резко испортилось.

- И часто ты это делаешь? – спросила она с интересом.

- Что? – отвлекся я от своих неприятных мыслей.

- Ты часто приходишь сюда? – переспросила она.

- Почти каждую ночь.

- Зачем? – с непониманием вскрикнула она.

- Когда ты спишь, за тобой очень интересно наблюдать, - объяснил я, свою заинтересованность и улыбнулся, вспомнив ее бессознательные монологи и решив немного пошутить. - Ты разговариваешь!

- О нет, - громкий стон сорвался с ее губ, и она вспыхнула до кончиков ушей. Заметив, что Белла покачнулась и схватилась за стол, чтобы удержать равновесие, я подавил порыв подойти и обнять ее. Ей сейчас могли стать не приятными мои прикосновения, ведь я похоже затронул слишком личную тему, и шутка обернулась против меня.

Совесть дала о себе знать и заставила негодовать на самого себя за любопытство и несдержанность.

- Ты очень злишься? – осторожно спросил я, не в состоянии больше выносить ее молчание.

- Пока не знаю. Какой неопределенный ответ...

- Не знаешь?

- Смотря, что ты слышал! – жестко поставила она условие, но в ее голосе проступала близость слез.

Я не хотел, чтобы моя глупая слежка внесла разлад в наши отношения, которые так отлично развивались последнее время. И я очень желал доказать, что ничего страшного не произошло и ей нечего стыдиться. Все ее мысли и слова, произносимые по ночам, вполне естественны и понятны. Я очутился рядом с ней и взял за руку, чтобы создать связь между нами, и чтобы ей было легче поверить моим словам.

- Пожалуйста, не плачь! – попросил я, чувствуя себя виноватым за ее испорченное настроение, и наклонился, чтобы поймать ее взгляд. - Ты скучаешь по маме и очень за нее беспокоишься. Дождь мешает тебе спать. Раньше ты постоянно говорила о Финиксе, сейчас пореже. Знаешь, что ты однажды кричала? «Слишком много зеленого!» - перечислил я некоторые ее слова, и рассмеялся, стремясь снять тягостное напряжение.

- Только это? – уточнила она.

Понимая, что ей неловко выказывать свою увлеченность мной, я на миг заколебался: Говорить ли ей, что она упоминала и мое имя во сне?

- Еще ты зовешь меня, - я сам не понял, как признание слетело с губ, и увидел по лицу, что оно расстроило ее.

- Часто? – еще грустнее спросила она.

Меня неожиданно стало раздражать, что она так желает скрыть свои чувства и мысли.

О своих я был готов поведать ей и если понадобиться то и всему миру! И я смог бы это сказать почти на всех известных языках! Я гордился своей любовью и чувствами к Белле и даже на миг они не казались мне чем-то зазорным и унизительным, наоборот, мне виделось, что это великий и бесценный дар, доставшийся мне не заслуженно.

Вместо того чтобы испытывать неловкость, я ожидал, что Белла будет честно и открыто наслаждаться своей симпатией ко мне. А вместо того, чтобы смущаться от нечаянных проявлений чувств во сне она должна радоваться и быть счастливой, что является обладателем ярких и страстных эмоций, которые удается испытать лишь единицам на всем земном шаре.

- Что в твоем понимании часто? – вспылил я, довольно резко - И вообще, почему ты расстраиваешься? Если бы я мог спать, все мои сны были бы о тебе. И стыдно бы мне не было!

Но ответить она не успела, нас прервал звук паркующейся машины. Домой вернулся Чарли. И я даже не заметил его приближения... Конечно, и как его можно было заметить, если кроме невнятного бормотания его мысли были как стандартный фоновый шум на кассете с магнитной лентой.

По телу Белла прошла небольшая скованность, и она так и застыла в моих объятиях. Тело, которое раньше приятно льнуло ко мне, теперь стало немного чужим.

- Хочешь познакомить меня с Чарли?

- Даже не знаю…

Я ожидал от нее положительного ответа, но не стал настаивать.

- Значит, в следующий раз! – я не отказался от идеи знакомства, просто оставил его до более удобного для Беллы времени и, разомкнув руки, скользнул в темную гостиную.

- Эдвард! – шепнула Белла в замешательстве, снова удивленная моим исчезновением. И стала бегло осматриваться по сторонам в поисках. Передвигаясь словно призрак, я засмеялся ее потерянности и взлетел бесшумно на второй этаж, как раз в тот момент, когда Чарли зашел в прихожую.

- Хм, с этой стороны в комнату Беллы я еще не входил, - подумал я и открыл дверь ее спальни. Сейчас я не был похож на полуночного вора, лезущего в окно и стремящегося ограбить несчастную девушку или побеспокоить ее сон. Сегодня я получил официальное приглашение от нее зайти в гости.

Находясь на втором этаже, я мог без проблем слышать весь разговор внизу.

Эмоции Чарли дышали усталостью и голодом. День выдался для него хоть и приятным, но трудным. Клев был хороший, и он устал собирать и разбирать снасти. А еще так увлекся, что почти не притронулся к бутербродам, которые брал с собой. От Беллы я же слышал только стук сердца, который отдавал волнением.

Интересно, она знает, куда я исчез? Или думает, что я уже не вернусь?

Белла приготовила для Чарли ужин, и он поинтересовался, что она делала днем.

Я прислушался, желая знать, расскажет она о нашей встрече, хотя бы о том, что мы случайно встретились в городе. Но Белла умолчала о связи между нами, и Чарли так и остался в неведении.

Его мысли стали излучать легкую тревогу, он замел слишком взволнованное поведение дочери. И у него возникло подозрение, что Белла собирается улизнуть из дома ночью, чтобы тайком уйти на танцы. Его даже не убедили ее заверения, что она никуда не собирается.

А когда он спросил о Ньютоне, я даже клацнул зубами.

- Почему о нем Чарли знает, а обо мне Белла ни словом не обмолвилась отцу? - Я быстро подавил укол ревности и постарался отгородиться от нее.

Белла не стала больше задерживаться внизу и, пожелав отцу спокойной ночи, медленной усталой походкой поднималась наверх. Мысли Чарли же продолжили вращаться вокруг дочери. Он чувствовал, что она ему что-то не договаривает, но что именно он предположил - расслышать было невозможно.

Я лег на кровать и замер. Интересно, Белла удивится, увидев меня здесь? Или она думает, что я сейчас на улице и выскользнул за дверь, пока Чарли заходит в дом?

Белла зашла в комнату, даже не включив свет. Это меня удивило, и я стал пристально наблюдать за ее действиями, не привлекая внимание к себе и не шевелясь.

Она меня так и не заметила! Наверно, для человеческих глаз было слишком темно. Или ее глаза еще не успели привыкнуть к темноте после яркого света. Как только Белла плотно закрыла дверь, ее нерасторопность и плавность шагов сменились, спешкой и она, подбежав к окну, подняла раму до упора и высунулась в ночь:

- Эдвард? – донесся до меня ее негромкий окрик. Я чуть не захохотал от понимания этой ее секретности и маскировки, она звала меня к себе в комнату! Как это приятно...

- Что? – отозвался я за ее спиной и рассмеялся. Зачем звать, если я уже там, где и должен быть? Там, где и она желает меня видеть...

Она обернулась в темноте комнаты и несколько раз моргнула, как делала всегда, когда я совершал нечто необычное и ошеломляющее.

- Боже! – шепнула она.

- Прости, - с долей юмора произнес я, намекая, что на этот раз она была очень невнимательна.

Но пульс Беллы изменялся по нарастающей. Неужели я ее настолько напугал? Почувствовав укол совести, что не предусмотрел этого, я одернул свое радостное настроение.

- Минутку, дай мне прийти в себя! – попросила она, не приближаясь, что меня обеспокоило. Неужели она так отреагировала на мое присутствие здесь? Раньше, она его даже не замечала.

- Раньше, она не видела в своей комнате вампира, а теперь ты сидишь на ее кровати и желаешь, чтобы она спокойно это приняла – парировал разум.

Двигаясь медленно и переместившись на край, я притянул Беллу и устроил рядом. В ее состоянии лучше сесть, так она быстрее придет в себя. Надеюсь, я не вызову у нее еще один обморок. Чтобы ей стало уютно, я включил прикроватную лампу, и комнату озарил приглушенный свет.

- Неужели боишься? – серьезно спросил я.

- А сам не догадываешься? – обиженно буркнула Белла. - Разве не слышишь, как бьется сердце?

Я засмеялся, но вовремя сдержал хохот рвущийся изнутри, чтобы не вызвать подозрения у Чарли. Как же я мог не услышать ее сердце, когда весь день только и делал, что улавливал его ритм. Только по нему, как по детектору лжи, я мог узнать, что Белла думает о том или другом моем откровении, ведь ее мысли были закрыты в отличие от ее такого громкого и правдивого сердца.

Пару минут мы сидели, не шевелясь и не произнося ни слова. Пульс Беллы восстановился, но я ждал, пока она сама нарушит тишину, когда будет готова. Ведь это я пришелец в ее доме, мне и играть по ее правилам. Сегодня она мой полновесный распорядитель.

- Я отлучусь на минутку? – предупредив, она посмотрела на меня.

- Конечно.

- Сиди тихо! – напутствовала она напоследок, видимо все еще опасаясь, что Чарли может меня здесь застать.

- Да, мэм! – отчеканил я. И если бы стоял для верности, можно было бы щелкнуть каблуками и сделать парадную стойку.

Она захватила пару вещей и вышла из комнаты, направившись в ванную, и скоро оттуда донесся звук текущей воды.

Несколько минут спустя, она сбежала вниз по лестнице, и еще раз пожелала доброй ночи отцу, а потом с такой же скоростью вернулась в комнату. Закрыв дверь, она обернулась и не сделала ни шага, пока я рассматривал изменения ее внешности.

Она выглядела также как и днем, только стала более домашней, мягкой и близкой. Ее небрежная и потрепанная одежда придавала дополнительную кроткость, а влажные волосы стали на несколько тонов темнее, чем обычно, от чего кожа смотрелась еще бледнее. Какое контрастное и соблазнительное сочетание.

- Здорово! – оценил я ее метаморфозу, но, заметив, как она отреагировала скептическим взглядом на мою оценку, поспешил уверить ее в своей искренности.

- Нет, тебе очень идет, правда!

- Спасибо, - коротко кивнула она и присела рядом со мной, не встречаясь взглядом. От ее волос исходил тонкое благоухание яблок, скорее всего, запах шампуня. А от кожи веяло жаром и ароматом ванили и миндаля. Такие яркие акценты на ее истинном благоухании.

- Зачем ты уходила?

- Чарли думает, что я собираюсь на ночное свидание.

Надо же она смогла разгадать подозрения отца, и при этом, не имея способности слышать его мысли. Восхитительная проницательность!

- Ничего себе! А почему? – я не стал подавать вида, что уже слышал его намерения проследить за дочерью, хотелось знать, какое объяснения Белла сама дала поведению отца.

- Наверное, я выгляжу чересчур возбужденной!

Возбужденной? Я взял ее за подбородок и повернул к себе, чтобы прочитать в глазах ее истинные эмоции. Неужели мое присутствие так взволновало ее?

- Сейчас ты спокойная и такая теплая!

По пальцам легкой поступью тут же побежал пульс Беллы, отозвавшись на мое прикосновение. Если она раньше и была безмятежной, то сейчас стала очень далека от этого состояния. Также как и сегодня на поляне ее взгляд не выказал страха или испуга моей близостью. Это меня вдохновило, и я не стал больше сдерживаться, мягко прильнув щекой к ее горячей коже.

- Ммм! – с наслаждением вдохнул я богатый цветочный букет. Я с радостью отметил, что после такой дегустации голод вышел далеко не на первое место, и его было легко опустить, предоставив первенство более приятным и чувственным желаниям.

Я слышал, что Белла стала чаще дышать, а ее тело едва заметно подалось в мою стороны. Как и в прошлый раз, я снова почувствовал, что нагреваюсь, как от ее тепла, так и от жара страсти, что забурлил в крови.

Белла молчала, и я продолжал блаженствовать, удерживая ее в объятиях.

- Кажется, вторжение в твое физическое пространство тебя больше не пугает? – задыхаясь, спросила она.

- Ты думаешь? – соблазнительно проговорил я и переместился к ее подбородку, прочувствовал шелковистость кожи. А потом, отведя назад еще влажные и немного спутанные волосы, я прильнул губами к сладкой впадинке за правым ухом и услышал судорожный выдох Беллы, который граничил со стоном. Ее голова отклонилась в сторону, выгибая шею навстречу моим поцелуям.

- По-моему, так, - спустя минуту проговорила она не в состоянии справиться со сбившимся дыханием.

- Хмм, - только и мог ответить я, продолжая целовать ее шею, о чем так сильно мечтал на поляне.

Мне доставляло особое удовольствие касаться губами трепещущей жилки, каждый раз, как она вздрагивала от удара сердца. Я понимал, что от ее крови меня отделяет лишь тонкий слой кожи. Это было опасно и крайне возбуждающе, как прикасаться к желанному и запретному плоду. А он манил и был невероятно сладок!

- Только вот… - начала она, но очередной вздох прервал ее слова, когда мои пальцы скользнули по ее ключице, а рука обняла за плечо, привлекая Беллу к себе.

Она молчала, и загадка недосказанных слов стала жечь меня с такой же силой что и остальные желания.

- Что? – переспросил я, стремясь услышать продолжение, но не в состоянии оторваться от поцелуев.

- Почему так произошло? – допытывалась она дрожащим шепотом, звучащим над моим ухом. - Как ты считаешь?

- Победа духа над плотью, – рассмеялся я, празднуя триумф над своими слабостями.

Тело Беллы мгновенно напряглось, и она отстранилась, замерев и пристально всматриваясь в мое лицо.

Первой мысль было – я ее напугал. Но что случилось? Пару раз прокрутив в памяти последние мгновения я не нашел отгадки ее поведению.

- Я сделал что-то не так?

- Наоборот, ты сводишь меня с ума, - запинаясь, ответила она.

Значит, ничего страшного не произошло, и я не навредил ей?

- Правда? – переспросил я, желая увериться, что она ничего от меня не утаивает.

- Ждешь бурных и продолжительных аплодисментов?

Я еще раз продумал - «сводишь меня с ума». Гордость и довольство снова заполнили мои мысли, и я поспешил поделиться ими с Беллой.

- Я приятно удивлен. За последние сто лет со мной ничего подобного не случалось. Просто невероятно, что я способен вызывать такие чувства! Но вот мы встретились, и тебе со мной хорошо…

А это главное – что она чувствует рядом со мной, ведь ее интересы всегда для меня на первом месте. И сделать ее счастливой - главная цель на ближайшее время.

- Ну, у тебя все получается здорово, - не согласилась она.

Может, с ее стороны я и выглядел слишком правильным. Это же неотъемлемая часть нашей сущности – быть идеальными для наших жертв.

Я не стал выражать протесты ее словам, не хотел разрушать момент напрасными доводами, которые все равно не изменятся. Так что я пожал плечами и рассмеялся, продолжая праздновать торжество разума, а Белла присоединилась ко мне.

- Но почему все изменилось? – допытывалась она. - Ведь всего несколько часов назад…

- Мне и сейчас нелегко, - перебил я и почувствовал, что должен объяснить свою неуверенность и взял за руку, играя с пальчиками. - Сегодня днем я был слишком нерешителен. Прости, мне не следовало так себя вести.

- Все в порядке, - ободряюще улыбнулась она. Белла слишком терпелива ко мне и готова безропотно выносить все перепады моего настроения и характера. Если бы все этим и ограничилось... мне бы нечего было бояться, но...

- Спасибо, - поблагодарил я ее за понимание, но мне надо было ей напомнить, чем вызваны мои опасения. - Видишь ли, еще днем я не был уверен, что смогу… А пока оставался шанс, что я… поддамся… - Я поднял ее запястье и вздохнул полной грудью чарующий букет, ни на каплю не ослабляющий свою власть надо мной и, стремясь унять раскаленный всполох до терпимых ощущений. - Я не мог себе доверять, пока не решил, что ни при каких обстоятельствах не стану… и не уступлю…

Почему-то это признание было почти таким же трудным, как и на поляне. Может, все дело в том, что смысл обоих был одинаков – я признал, что желаю ее смерти, желаю ее крови, желаю... и нахожусь все время на волосок от того чтобы заполучить все желаемое.

- Значит, сейчас все под контролем? – уточнила Белла.

- Победа духа над плотью, - повторил я простую фразу, которой было трудно выразить все буйство страстей, кипящих внутри моей личности.

- Видишь, как все просто! – сделала она вывод, чем вызвала мой смех.

Где же простота? Это самое сложное, что выпадало на мою долю за весь век. Столько нового, неизведанного, опасного и такого манящего и желанного, что с этим было трудно справиться и заставить себя держаться выбранной линии поведения.

- Просто для тебя, - не согласился я и коснулся пальцем ее носа, отчего она слегка нахмурилась. - Я очень стараюсь. Если станет совсем невмоготу, уверен, что смогу уйти, – произнеся обещание, я сам не поверил, что у меня хватит сил выполнить его ни в этот миг, ни когда-либо еще, а потом вспомнил, чем грозит мое присутствие Белле, и от этого стало во много крат хуже - Прости, что подвергаю тебя такой опасности.

Она молчала, но лицо было слишком напряженным. Как бы я желал, сделать наши отношения безопасными для нее, о Господи...

- Завтра будет сложнее, - признался я. - Сегодня я наслаждался твоим запахом целый день и стал менее восприимчивым. Однако стоит нам расстаться хотя бы на час, и все придется начинать снова. Ни дня без борьбы!

- Тогда не уходи! – воскликнула Белла и умоляюще посмотрела на меня. Такая искренность и щедрость с ее стороны, разбила все мои доводы держать хотя бы минимальную дистанцию.

- Отлично! Принеси наручники, я буду твоим пленником! – схватив за запястья, я притянул к ее себе, словно сковал наши руки оковами. Я бы с радостью остался узником этой комнаты, если бы только Белла осталась в ней вместе со мной. И рассмеялся такой перспективе.

- Настроение у тебя, похоже, отличное, - улыбнулась Белла в ответ, хотя ее настороженность и не пропала. - Никогда тебя таким не видела!

Ее удивляло мое настроение? Да я сам не мог сказать односложно, что чувствую в один и тот же момент. Все так быстро менялось. Говорю же, я не был привычен к буйству эмоций. Это все равно, что выпустить отшельника, который прожил в пустыне сто лет в самом центре Нью-Йорка и спросить его, что он слышит. Так и я – реагировал на все и сразу и не мог это контролировать. Белла стала для меня моим собственным Нью-Йорком!

- Разве не так и должно быть? Первая любовь творит чудеса. Совсем не похоже на то, что пишут в книгах или показывают в кино!

- Да уж, гораздо сильнее, чем мне казалось, - согласилась она, и глаза ее заблестели.

- Например, ревность, - переключился я, на волнующую тему. - Сколько раз я читал о ней в книгах, видел, как актеры изображают ее в театре и кино. Вроде бы все яснее ясного, но когда дело коснулось меня самого… - я улыбнулся, вспомнив свой первый порыв ревности размазать Ньютона по стене. - Помнишь, как Майк пригласил тебя на танцы?

- В тот день ты снова начал со мной разговаривать, - кивнул она.

- Вспышка негодования, даже ярости застала меня врасплох, и сначала я не понял, в чем дело, – я слишком сильно вернулся в воспоминания и немного потряс головой, чтобы сбросит наваждение. - Еще хуже было оттого, что я не мог разобраться в мотивах. Почему ты ему отказала? Только ради подруги, или здесь замешан кто-то еще? Я понимал, что меня это не касается, и очень старался не переживать. А потом у меня появилась идея… - я вспомнил ее удивленное выражение, когда Тайлер приглашал ее на стоянке и засмеялся.

Белла же не разделяла моего радостного запала и все больше мрачнела.

- Я с нетерпением ждал, что ты скажешь, и каким тоном. Знаешь, какое облегчение я испытал, увидев на твоем лице досаду и раздражение? Хотя полной уверенности все равно не было. В ту ночь я впервые пришел сюда и очень долго разрывался между тем, что считал правильным и чего действительно хотел. Ведь очевидно, что если продолжать тебя избегать или на пару лет уехать, в один прекрасный день ты скажешь «да» такому, как Майк, - я обреченно покачал головой. - Ты спала, как ангел… и вдруг позвала меня, даже не проснувшись! Неведомое чувство завладело всем моим существом. Однако ревность - чувство странное и гораздо более сильное, чем я предполагал. Даже сегодня, когда Чарли спросил тебя о мерзком Майке Ньютоне… - я не сдержал злость и слегка сжал кулаки.

- Значит, ты подслушивал?

- Конечно.

- Неужели ты, правда, ревнуешь?

Интересно она не поверила, что я способен испытывать это чувство? Или сомневалась в своей способности его вызывать?

- Ты возрождаешь во мне человека! – признался я, - Как же не переживать, если я испытываю все впервые?

- Знаешь, мне нелегко тебе верить! – с небрежностью в голосе проговорила она. - По твоим словам, Розали, воплощение красоты и изящества, первоначально предназначалась тебе. Теоретически у нее есть Эмметт, но практически разве я могу с ней соперничать?

Кажется, здесь не только я ревновал, и мне это очень понравилось. Белла не хотела делить меня не с кем, да это и невозможно. Я целиком и полностью принадлежу только ей.

- Никакого соперничества нет, - попытался убедить ее я и, заметя недоверие, притянул к себе и заключил в объятия.

- Естественно, какое тут может быть соперничество! – скептически заметила она, не принимая мои слова всерьез. - В этом-то вся и проблема.

- Розали очень красивая, однако, я отношусь к ней, как к сестре. Эмметт тут вообще ни при чем, для меня она не значит и сотой доли того, что значишь ты.

Последние слова вызвали очередной скачок пульса Беллы. Я бы многое отдал, чтобы хоть на миг услышать ее мысли, это уже стало навязчивой идеей. Я рассмеялся...

- Потому что она не в меню? – хмыкнула Белла, так и не оставив тему Розали.

- Именно поэтому!

- Приму к сведению.

Ну, как же мне донести до нее ее исключительность? Ничего подобного я не мог встретить на Земле сто лет, хоть и объездил все континенты и почти все страны. Теперь я вижу, что жил просто ради жизни, мне ничего не влекло, не заставило измениться. Минул десяток десятилетий, и что во мне изменилось за это время – ничего. А в наши дни – Белла сама меня нашла и преобразила одним взглядом. Разве это не чудо?

- Почти девяносто лет я живу в новой ипостаси среди людей. Все это время мне было вполне комфортно одному. Я никого не искал, потому что не мог найти в принципе - ведь ты еще не родилась.

- По-моему, это несправедливо, - жалела она меня и теснее прильнула к груди, от чего ее голос стал звучать глуше и раздавался в моей груди. - Мне-то не пришлось так долго ждать! Почему тебе должно быть тяжелее?

Она требовала равенства для нас обоих, это удивило меня и заставило посмотреть на наши отношения с ее стороны, ее глазами.

- Ты права, я добавлю тебе проблем, – признал я очевидное, - хотя тебе и так приходится каждую секунду рисковать жизнью, жертвовать своим естеством, человечностью… А ради чего?

- Ради того, чтобы быть счастливой!

- Нет! – вырвался у меня крик отчаяния, и я схватил Беллу за руки, стараясь удержать.

Что за несправедливость? Белла не должна видеть свое счастье в отношениях с вампиром. Она достойна большего, намного большего...

Кстати, это не единственная несправедливость этой минуты – Чарли собрался навестить дочь перед тем, как лечь спать.

- Что слу… - начала Белла, но дослушивать было некогда и я, разняв объятия, растворился в темноте.

- Ложись! – шепнул я, видя, как она ошеломленно озирается по сторонам.

Белла едва успела залезть под одеяло и замереть, когда Чарли приоткрыл дверь. Он нахмурился, так как нашел ее спящей, хотя мог поклясться, что минуту назад слышал какие-то посторонние звуки. Дверь бесшумно закрылась, и я мог выйти из угла за ней, где прятался.

Белла не двигалась и дышала через раз, наверно, она не услышала, как Чарли ушел. Я улыбнулся ее игре, и прилег рядом.

- Ты чудесная актриса! Тебя ждет сцена! – шепнул я и привлек Беллу к себе. Ее сердце припустилось еще быстрее, и она радостно воскликнула:

- К черту сцену!

Неужели она боялась, что я уйду не попрощавшись?

Чарли отправился к себе и Белле тоже давно пора спать. Сама собой в сознании зазвучала мелодия, и мой голос последовал за ней, убаюкивая Беллу. Эта был тот самый мотив, на который она воодушевила меня несколько недель назад. Так давно желая, подарить его ей я предложил:

- Хочешь колыбельную?

- Думаешь, я смогу заснуть, когда ты здесь?

- Прежде у тебя это отлично получалось, - пошутил я, стараясь разрядить обстановку.

- Я же не знала, что ты шпионишь.

- Чем тогда займемся? – с недоумением спросил я и осторожно прислонился лицом к атласу ее волос, наслаждаясь и вздыхая. Наркоман, неизлечимый наркоман!

- Не знаю.

- Скажи, когда решишь, - попросил я, опять не в силах оторваться от цветочного благовония ее кожи.

- Ты же стал менее восприимчивым! – поддразнила Белла.

- Ну, раз уж не пью вино, то хотя бы букетом могу насладиться… Ты пахнешь цветами: лавандой или фрезией. Чудо, как приятно!

Не то слово – приятно, больше подойдет – ошеломляюще, сладко, маняще. Эпитетов и прилагательных всех языком мира не хватит, чтобы отразить многогранность аромата Беллы. Я просто таял и растворялся в нем, вдыхая его полным объемом легких и не желая делать выдох, одновременно пылая и упиваясь им.

- Ничего удивительного! – равнодушно парировала Белла мой комплимент, - В Форксе что ни день, то у меня новый поклонник, и все делают комплименты…

И кого она называет поклонником? Вампира, который не может оторваться от ее аппетитного запаха? Мне больше подойдет определение – одержимый маньяк, преследующий невиновную девушку. Я рассмеялся, различию наших оценок, как будто мы обсуждали разных людей.

- Ну и шутки у тебя! Ты очень смелая.

- Смелая или ненормальная?

- И то и другое!

- Хочу побольше о тебе узнать, - шепнула Белла, когда в комнате снова сформировалась тишина.

Я насторожился. Ведь чаще всего ее вопросы затрагивали темы, о которых я предпочел бы умолчать. Например, обращение. Но я с готовностью предложил:

- Спрашивай!

- Почему ты это делаешь? – тут же выпалила она, явно заготовив вопрос заранее. - Тебе же трудно подавлять свои желания… Пожалуйста, пойми меня правильно, я очень рада, что ты стараешься. Просто не понимаю зачем?

Будет нелегко ей объяснить истинные мотивы моего самоконтроля. А почему каждый из Калленов отказался от жажды людской крови? Потому что так больше подходит нашим моральным принципам и каждому из нас не хочется быть убийцей.

Что толкает того или иного человека круто менять свою жизнь? Вера в себя, в то, что он может найти для себя ячейку, где он будет более счастлив, чем есть сейчас. Также и я – стремился найти место в этом мире, где мне будет проще смириться с ипостасью вампира.

- Хороший вопрос, и ты не первая его задаешь. Другие, даже те, кто вполне доволен своей долей, часто думают, почему все вышло именно так. Почему бы не изменить свою судьбу и не подняться над существующими условностями? Я, например, для начала пытаюсь сохранить то человеческое, что еще во мне осталось.

Белла не шевелилась несколько минут, и я едва слышно шепнул:

- Ты спишь?

- Нет.

- Это все, что ты хотела узнать?

- Не совсем. - Меня заинтриговало, что еще она могла задумать.

- Что еще? – спросил я в нетерпении.

- Почему только ты умеешь читать мысли? А Элис видит будущее… почему так получается?

Опять интересный вопрос, но на него у меня нет полноценного ответа, и я пожал плечами. Все что я мог рассказать ей по этому поводу, была небольшая теория Карлайла, которую он несколько лет назад обсуждал со мной, когда мы еще жили во Франции. Он тогда предположил, что наши сегодняшние способности всего лишь продолжение человеческих качеств, только многократно усиленных сущностью вампира.

- А что принесли из прошлой жизни другие члены семьи?

- Карлайл - сочувствие и сострадание, Эсми - всепоглощающую любовь к ближним, Эмметт - физическую силу, а Розали - красоту.

И опять при упоминании сестры Белла не сдержала тяжелый вздох. Ревность коварна... и не выбирает, кого мучить. Перед ней все равны и простой человек, и кровожадный вампир. Я не сдержал смешок.

- Джаспер гораздо интереснее, - продолжал я рассказывать о своей семье. - Еще в прошлой жизни он обладал определенной харизмой и даром убеждения. Теперь он не просто управляет, а манипулирует сознанием окружающих. Например, он может успокоить беснующуюся толпу или поднять дух отчаявшимся. Карлайл очень его ценит.

Но было одно НО, также как Джаспер мог влиять на эмоции, так и чужие чувства могли влиять на него. Может быть, поэтому ему с таким трудом удавалось соблюдать животную диету? Он был эмфатом – вампиром, способным усиливать эмоции и впитывать их особую выразительность. Плюс ко всему его дар делал его слишком впечатлительным и подверженным перепадам настроения. И я его прекрасно понимал, ведь тоже часто подпадал под влияние чужих мыслей, хоть и стремился ограждать от них свой разум.

Белла молчала и надеяться на то, что она спит, не приходилось, ее пульс то ускорялся, то приходил в норму по мере того, как она обдумывала услышанное.

- С чего же все началось? Тебя создал Карлайл, его тоже кто-то создал, и так далее…

Я слегка улыбнулся. Похоже, разговор у нас получится весьма разносторонний, вот дело дошло и до научного обоснования эволюции.

- А как появились люди? В результате эволюции или как результат божественного творения? Разве нас нельзя назвать отдельным видом, представителями класса хищников? – задал я скорее гипотетический вопрос, а потом поделился своими сомнениями на счет теории Дарвина, - Знаешь, мне с трудом верится, что наш мир развивался самостоятельно! Но я не представляю, какая сила могла параллельно создавать хищников и их жертв: морского ангела и акулу, котиков и касаток.

- Давай сразу уточним, морской котик - это я? – заметила Белла

Я поцеловал волосы на ее макушке и теснее прижал к себе, стремясь защитить своего маленького кареглазого ангелочка.

- Да, такая беззащитная…прелестная, наивная, безрассудная. Ну, чем не морской котик?

Она удовлетворенно хмыкнула, но промолчала. Неужели вопросов больше не будет?

- Теперь будешь спать? Или еще остались вопросы?

- Всего пара миллионов!

- У нас есть завтра, послезавтра и послепослезавтра, - пообещал я и после каждого слова прикасался губами к ее волосам. Меня уже начинало беспокоить, что она не засыпает, время перевалило за полночь. Может, остаться было плохой затеей?

Текли минуты, а сердце Беллы не успокаивалось, а наоборот наращивало ритм. И она продолжала моргать, ресницы так и мелькали, отбрасывая неясные тени на щеки. Я уже хотел спросить, что ее волнует не в состоянии смириться с тишиной ее мыслей, но она первой подала голос:

- Слушай, а утром ты точно не исчезнешь?

- Никуда я не денусь.

- Тогда еще один вопрос… - начала Белла и резко замолчала, как будто отказалась от задуманного. А от ее лица горячей волной полыхнул румянец. Даже сквозь темноту я видел, как кровь циркулирует по ее щекам. Я неслышно сглотнул, старательно игнорируя беснование огня внутри горла, и сосредоточился на своем горящем любопытстве.

- Что?

- Да так, ничего… Я передумала.

- Белла, спрашивай о чем угодно! – с готовностью предложил я. Я же был целиком и полностью к ее услугам.

Но она молчала, а краска так и не сходила с ее лица. Я снова и снова прислушивался, хотя и знал, что все мои попытки окажутся тщетными, и застонал не в силах унять интерес.

- Мне казалось, что со временем я привыкну к тому, что не слышу твои мысли. Однако становится все хуже и хуже, - с жаром воскликнул я, стремясь пронять ее ледяное молчание. Что же она скрывает?

- Хорошо хоть так! – парировала она, - Разве того, что ты подслушиваешь, как я разговариваю во сне, мало?

- Мало! Мне всегда мало всего, что касается тебя, Белла, - ответило за меня сердце, но я только обреченно вздохнул.

- Ну, пожалуйста! - взмолился я, а в ответ получил отказ в виде качания головой.

Мои мысли уже успели выстроить сотни догадок, одна страшнее другой. А мои скрытые страхи и тревоги придали еще дополнительной зловещности безумной сюите, что бурлила в моей голове.

- Если не скажешь, значит, это что-то страшное!.. Прошу тебя, Белла! – не переставал умолять я. Зная, что если она не задаст вопрос, я, возможно, сойду с ума от беспокойства.

Мои стенания были услышаны, и я, наконец, получил желаемое согласие, но это ни капли не сбавило напряжение в преддверии вопроса.

- Ладно, - неуверенно буркнула Белла и повела плечами, как будто ей стало неуютно. Но молчание затянулось еще на минуту.

- Так в чем дело?

- Ты сказал, что Эмметт и Розали скоро поженятся… Семейная жизнь… она означает то же, что и у людей?

Смысл ее интереса окатил мое разгоряченное страхом сознание ледяным душем, и я засмеялся. Отчасти потому что испытал облегчение из-за напрасных переживаний, отчасти потому что все оказалось до боли просто. Что еще может волновать девушку в возрасте семнадцати лет, когда кипят гормоны и у нее есть парень, хоть он и вампир.

Я смеялся и не мог остановиться. Как последний параноик, я передумал уже все варианты страхов, а ее волнует только секс. Я чувствовал, что Белла опять заерзала в моих руках, ей не понравилась моя реакция, но все равно не мог остановить смех, поэтому обнял ее чуть крепче и предпринял новую попытку унять хохот.

- Так вот что тебя волнует! – наконец смог выдавить я, а Белла так и застыла в моих трясущихся руках, и ее губы обиженно надулись.

- Да, суть одна, - признал я. - Говорю же, в нас живут все человеческие страсти, просто они глубоко спрятаны.

- Ясно. - По лицу было видно, что она уже не рада, затронутой теме. Но если родился вопрос, то значит, ее занимают и мысли о...

- Это ведь не праздное любопытство?

- Ну, я подумала, что однажды ты и я… - мечтательно произнесла она, а я насторожено замер, поняв ее желание. Это было не просто невозможно для нас, это даже не могло существовать в этой реальности.

- Не думаю, что для нас возможно… нечто подобное.

- Потому что ты не сможешь быть со мной настолько близок?

- Отчасти, но главная проблема не в этом, – я вспомнил, что еще сегодня утром боялся лишний раз прикоснуться к ней, боялся сделать больно, а вот сейчас держу ее в объятиях и все равно оцениваю каждый свой жест с позиции силы. - Ты такая хрупкая и ранимая, что мне постоянно приходится себя сдерживать и контролировать.

- Жалкий морской котик! – она сделал ударение на первом слове. Да, здесь уязвимость Беллы играет основную роль. Я просто не смогу подвергнуть ее такому большому риску из-за желания обладать ее телом.

- Именно, - согласился я с ее трактовкой моих слов.

Но теперь, когда Белла выпустила джина из бутылки, а день моих вопросов еще не закончился, я бы тоже хотел кое-что узнать. Кое-что, что давно меня смущало, но я не решался спросить. Боялся, что она неправильно меня поймет, да и возможно боялся услышать правду.

Здесь, в темноте ее спальни, неизвестность стала сводить с ума почти так же сильно, как страсть.

Я не знал, что буду чувствовать, если мои опасения подтвердятся, и Белла уже принадлежала другому, но представлял, что разочарование будет сокрушительным. Понимая, что моя любовь от этого не исчезнет, я не мог отделаться от навязчивого призрака, что кто-то другой целовал ее манящие губы, прикасался к ее коже, ласкал и... И был гораздо ближе к ней, чем я осмеливался рисовать в самых дерзких своим мечтах.

Не в состоянии больше пребывать в неведении и сжавшись в ожидания ответа, я отважился спросить...

- А ты когда-нибудь…, - и даже не успел договорить, а ее лицо уже полыхнуло жаром, и она перебила:

- Нет, по-моему, я говорила, что подобных чувств никогда ни к кому не испытывала.

В моих объятиях действительно лежал непорочный чистый ангел!

Я закрыл глаза, чувствуя невероятный момент наслаждения, а потом коснулся губами ее ушка. Это признание сделало Беллу еще желанней для меня, привыкшего видеть и слышать мысли тех, кто гораздо искушеннее в вопросах любви.

- Знаю, но ведь сейчас все проще, - объяснял я свой интерес, - Любить совершенно необязательно…

Этот факт современности, я искренне не понимал, хотя и стремился следовать за всеми веяниями и нравами нового времени.

- Только не для меня, - не согласилась Белла, - Хотя разве я способна разобраться в таких тонкостях? Я же невинный морской котик!

- Невинный котик, но весьма соблазнительный, - подумал я и коснулся ее щеки рукой:

- Замечательно. Хоть в этом мы сходимся.

- Возвращаясь к человеческим страстям… Ты считаешь меня привлекательной? Я имею в виду физически?

Она сомневается, что может соблазнить вампира? Зря! Она невероятно притягательна, так что сводит с ума мое тело и мои желания! Я легко взъерошил ее волосы, и признался:

- Возможно, я не человек, однако был и остаюсь мужчиной.

Белла хмыкнула и блажено зевнула. Ну, наконец-то признаки усталости, ей давно пора спать, а поговорить можно и в другой раз.

- Теперь спи, я ответил на все вопросы!

- Не уверена, что смогу.

- Мне уйти? - спросил я, хотя уже предвидел ответ.

- Нет! – не раздумывая, тихо вскрикнула Белла, чем вызвала мою улыбку: «Угадал!». Все-таки иногда, когда сильно стараюсь, могу предвидеть ее мысли. Мелочь, а приятно!

Она устроилась поудобнее в моих руках, а я еле слышно стал напевать колыбельную. Зная, как может на Беллу влиять мой гипнотический голос, я постарался успокоить ее и помочь погрузиться в сладкий сон. Где она вскоре и оказалась...

Сегодня она впервые засыпала в моих объятиях. Никакого страха, никаких опасений и ужасов, Белла блаженно спала, зная, что находится в объятиях вампира.

Я замер, опять позволяя себе быть счастливым, но некоторое время спустя, ее рука покрылась мурашками, и она чуть вздрогнула, я понял, что ей холодно. Тонкое одеяло не могло оградить Беллу от моего ледяного тела. Стараясь не разбудить, я осторожно отстранился и поднялся с кровати. А потом укутал Беллу так, чтобы она смогла восстановить нормальную для себя температуру.

Но я не собирался уходить, не сейчас... я устроился в кресле-качалке, вспоминая все мгновения прошедшего дня, и предвкушая новые, которые Белла наверняка преподнесет мне завтра.

Она вручила мне огромный подарок, позволив провести с ней весь день, теперь же моя очередь сделать что-то для нее – я решил пригласить Беллу в наш дом и познакомить со всеми Калленами. Представляю, как будет рада Эсми. Теперь, когда большая часть тайн и секретов раскрыта, утаивать что-то от любимой не имеет смысла.

Я постарался оценить самое главное – какую опасность будет представлять этот визит для Беллы. Так как я смог столько времени сдерживаться, то и остальные смогут. Они же не так восприимчивы к ее запаху.

Отдельный вопрос – это Джаспер! Я постараюсь все время быть начеку, если только уловлю его неправильный настрой тут же смогу унести Беллу или обездвижить его раньше, чем он сделает роковую ошибку.

Белла перевернулась во сне на живот и вздохнула, как будто сожалела о чем-то там, в ее сновидении. Потом перевернулась на бок и приподняла на несколько сантиметров руку, очевидно, пыталась что-то удержать.

- Эдвард! – позвала она меня, а я сам не заметил, как встал и подошел к ней ближе, - Эдвард! – снова донесся ее легкий выдох.

Сейчас я был близко там, в ее сне, и я хотел быть с ней ближе и здесь, на яву. Меня очень влекло дотронуться до нее, и сплести наши руки, но я остановил себя – нечаянным ледяным касанием я мог ее разбудить и испугать.

Она выглядело просто восхитительно. В этом невинном молящем жесте и с темными рассыпанными локонами вокруг бледного лица, она больше походила на ангела во плоти, чем на обычного человека.

Уголки ее губ приподнялись, она улыбалась, а значит, ее сон был радостным. Вчерашние разговоры и мое поведение на поляне не заронили в ней потрясение или страх, который растревожил бы ее внутренний мир. Я улыбнулся ей в ответ, хоть она и не могла этого увидеть.

Белла опустила руку и та свесилась с края кровати, красиво изогнувшись запястьем вверх. В комнате было довольно темно, но это не помешало мне залюбоваться этим бессознательным жестом, и изучать рисунок венок на сгибе кисти, удивительным узором проступающий сквозь тонкую кожу. Я так хотел поцеловать ее запястья, они буквально манили меня своей хрупкостью и нежностью.

Белла больше не двигалась и не говорила, и я подумал, что сон закончился, но не заставил себя отойти и присел на свободный край кровати так, чтобы не побеспокоить ее.

Она будто почувствовала мое присутствие и немного повернула ко мне лицо. Неяркий свет луны, проникал сквозь легкую дымку облаков и падал на подушку, создавая ореол неясного мерцания, будто свечение над головой святого. Я никогда не видел ничего прекраснее на земле!

Вспомнив, как я сегодня прикасался к ее лицу, слушал ритм ее сердца, целовал ее сладкие губы, мне безумно захотелось опять повторить этот волшебный день, чтобы заново пережить его! Я остановил руку на полпути к ее лицу.

Господи, что я делаю, она же спит! А я не могу справиться с желанием дотронуться до нее. А если она проснется и увидит меня, то может испугаться!

Сердце умоляло не останавливаться, а разум требовал, чтобы я отошел от нее как можно дальше. Последовав советам обоих, я нашел компромисс. Я разрешил себе коснуться шелка ее волос, что наверняка не должно ее потревожить, и уже после этого заставить себя вернуться в кресло.

Наклоняясь все ближе, я вдыхал и снова сильнее возгорался от ее аромата, от воспоминаний, от ее тепла, что окутало невидимой аурой мое тело, от негромкого спокойного биения ее сердца. Я сознательно растягивал удовольствие, продлевая момент близости здесь, в темной комнате, наедине с любимой.

Мое лицо было в десятке сантиметров от ее, и ровное дыхание овевало мою кожу горячим воздухом, как в момент поцелуя. Протянув руку, я провел согнутыми пальцами по локонам, раскинутым на подушке, не отрывая взгляда от ресниц Беллы, трепещущих словно крылья мотылька. Ей все еще что-то снилось!

Вдруг ее губы разомкнулись, и она прошептала:

- Эдвард... слышишь... я люблю тебя... люблю...

Я замер не в силах пошевелиться. Она призналась, что любит! Она любит меня...

Невероятно, но от осознания этого, моя любовь отозвалась крошечной горящей искрой в самом центре груди и неожиданно начал разворачиваться и расти, распространяя жаркие потоки счастья, медленно, но верно набирая силу, пока каждый нерв в моем теле не затрепетал от реальности происходящего. А потом этот поток окатил сознание, заставив забыть все мысли, а затем легкие, оставив их без потребности в воздухе и горло, вынудив угаснуть жажду и забыть дар речи.

Я парил от счастья – Белла любит меня! Она любит! – горело в моей голове.

Мечта сбылась и стала явью. Возможно ли получить в один день все о чем мечтаешь и даже больше. Еще вчера я бы сказал, что сомнительно, а сейчас сидя в этой маленькой комнате, я ощутил, что в этом мире нет ничего невозможного.

Она любит...

Я безумно захотел вернуть ей откровение и одними губами прошептал: - И я люблю тебя, Изабелла!

Меня разрывало надвое чувство восторга, от которого хотелось перевернуть весь мир и нежность, заставляющая не шевелиться и упиваться этим сиюминутным мгновением.

Я бы многое отдал, чтобы она сейчас открыла глаза, и я смог утонуть в них, пока она будет произносить мое имя и шептать признания, а я возьму ее лицо в ладони, и буду шептать в ответ ее имя и мои заверения в вечной любви к ней.

После этого прошло несколько часов, но я так и не отстранился. Сон Беллы давно закончился, и ее веки перестали подрагивать. Наверно, это уже за гранью здравомыслия, но в моей голове снова и снова слышались слова: «Я люблю...» и мне было все равно, возможно, я уже и сошел с ума...

Только когда до рассвета осталось два часа, я с огромным усилием заставил себя встать с кровати. Мне надо было появиться дома и предупредить всех о приходе гостьи, хотя, зная сестру, могу представить, что уже все в курсе.

А сегодня меня еще ждет пробуждение с Беллой. Я просто не мог пропустить утро, что наступит после такой восхитительной ночи.

Я поправил отвернутый уголок одеяла и, выпрыгнув в окно, растворился в ночи.

Теперь настал черед выплеснуть вторую часть моих эмоций, я хотел, чтобы весь мир узнал о моем счастье. Я бежал через лес, но не видел ничего вокруг.

Все слилось в сплошной зеленый вихрь, проносящийся мимо на невообразимой скорости, я едва касался земли. Все застилал образ Беллы, шепчущий: «Я люблю тебя». Я ничего не замечал и не слышал, настолько воспоминание заслонило реальность.

И тут на меня налетело что-то маленькое и проворное и, вцепившись в спину, опрокинуло на землю. Когда мгновение спустя я смог сфокусировать взгляд надо мной стояла Элис, в деловом жесте сложившая руки на груди!

А я продолжал задыхаться, как человек, пробежавший марафон.

- Вижу, нам есть о чем поговорить! – строго проговорила она, но при этом ликующе улыбалась. Я не стал ее слушать и не позволил больше не произнести ни слова.

Вскочив, я заключил Элис в объятиях и закружил между деревьями, в импровизированном танце.

Смех сестры разносился над спящим лесом как легкий благозвучный напев, а я не уставал твердить:

- Элис, она любит меня! Понимаешь? Она призналась мне... там в ее сне, она любит...

И сам смеялся в унисон с ней от переполнявшего меня блаженства.

Наконец я смог остановиться и упал на небольшой травяной холм, почти затерявшись под сводом раскидистых папоротников и болиголовов. Сестра откинулась рядом со мной, и мы пару минут просто молчали.

- И с каких пор ты потерял свой дар? – спросила она, а я удивленно на нее посмотрел, ожидая объяснений такому странному вопросу.

- Будь я другим вампиром, тебя бы сейчас в живых не было, - пояснила она.

Я засмеялся:

- Понимаешь, я задумался о более приятных вещах, поэтому не замечал ничего вокруг.

- А эти твои приятные вещи, зовут случайно не Белла? – засмеялась она в ответ.

- Ты же знаешь, что все прошло отлично, - уже серьезно проговорил я.

- Конечно, знаю...

- Ты им рассказала?

- О, это было ужасно, ты бы видел, - она наигранно закатила глаза, - Эмметт, Карлайл и Эсми окружили меня со всех сторон и прижали к стене. Джаспер хоть и пытался делать вид, что спасет меня от них, сам задавал вопросы, чуть ли не больше чем все остальные. Роуз стояла в стороне, но могу поспорить, ей было тоже интересно. И мне пришлось отвечать на все их вопросы, у меня чуть голова не взорвалась от такого натиска.

Я рассмеялся бурной фантазии сестры. Сначала сдерживался, чтобы не прервать фантастическое повествование. Но когда она стала описывать, как Эмметт гонялся за ней по лесу и требовал подробностей, а бедной Элис пришлось прятаться от него на самой высокой сосне, я не удержался и засмеялся в полный голос.

- О, Элис, ты невероятная. Признайся, долго сочиняла?

Она обижено надула губы:

- Нет, ты же знаешь, что импровизация – мой конек.

- А если серьезно, то, как все прошло?

И она начала вспоминать:

- Я им сразу сказала, что это твое сугубо личное дело и не позволю им рыться в нем. Эмметт конечно начал давить на жалость, но меня это не впечатлило, - она вздохнула и добавила, - Эдвард, они очень сильно волновались о вас, и просто хотели быть уверены, что все в порядке.

- Понимаю! Все ведь, действительно в порядке.

- Но ты меня сегодня несколько раз сильно напугал, - призналась Элис. И вспомнила мой танец хищника и видение о поцелуе. И я через ее воспоминания ощутил, как она метнулась в момент, когда я почти уступил своему инстинкту и что-то еще...

- Я сам себя напугал, - кивнул я, и улыбнулся. Было легко относиться к произошедшему, зная, что ничего страшного не произошло, - Элис, ты мне что-то не договариваешь?

- Ну, если быть до конца честной, то я и Джаспер провели всю субботу, гуляя по лесу вдвоем. Мне было немного страшно... ты же понимаешь. Но я не хотела вам мешать, поэтому мы держались на расстоянии, чтобы не мешать тебе своими мыслями. Я придумала это после того, как ты ушел утром, не могла оставаться дома от беспокойства, поэтому ты и не слышал в моих мыслях намерений присмотреть за тобой.

Я молчал не зная, что сказать на такую предусмотрительность сестры, а она продолжала:

- Я подумала, что если что-то увижу, то мы успеем остановить тебя или появимся в твоих мыслях, и ты во время остановишься.

- Значит, это была ты... – только и смог выдохнуть я, вспомнив, как меня отвлек мысленный окрик в момент, когда я почти потерял себя.

А потом с содроганием подумал, что было бы, если бы Элис не сделала этого?

- Да! Наверно, я предвосхитила события... все произошло очень быстро. Но как только ты остановился, я поспешила уйти вне зоны твоей слышимости. Прости, если обидела недоверием! Но... – оправдывалась сестра, но я не дал ей закончить и перебил:

- Нет, что ты, я не обижаюсь и тебе не за что просить прощение. Спасибо огромное, за все... хотя понимаю, что этого мало... мою благодарность не выразить словами.

- Что не сделаешь для любимого брата, даже за простое спасибо! – улыбнулась она, - Но это еще не вся история. Мы вернулись домой только, когда вы уже были по дороге в Форкс. Все наши изнывали от нетерпения, и я честно призналась им, что все даже лучше чем можно было ожидать. Но это все, что я им рассказала, больше ни слова, клянусь!

Надо же, она и от любопытных глаз смогла меня спрятать. Нет, я определенно не заслужил такого ангела-хранителя...

- А как все прошло для тебя? – вдруг спросила Элис и повернулась на бок, изучая мое выражение лица.

- Я? Я счастлив, как никогда, - заверил я ее, - Ты меня понимаешь?

Она фыркнула:

- Вполне понимаю, я же все видела... и очень рада за вас! Но меня беспокоит кое-что...

При этих словах, я уже слышал, к чему она ведет, поэтому насторожился и замер:

- Ты не любишь, когда я об этом говорю, но я все равно продолжаю видеть те два фрагмента будущего. Единственное, что поменялось за вчерашний день - это время исполнения, оно снова стало далеким. Как будто ты смог выпросить у судьбы передышку, но она так и не отказалась от планов довести свою задумку до конца.

- И что ты предлагаешь, сложить руки и сдаться? Или хочешь, чтобы я выбрал одно из твоих видений и исполнил его? – слишком резко огрызнулся я.

- Эдвард, ты же видишь, чтобы бы ты не делал, они не исчезают! Зачем мучить себя и Беллу заодно. Обрати ее, и живите долго и счастливо – вот, что подсказывает мне интуиция. Да и могу поспорить, что ты желаешь того же.

- Не важно, что хочется мне, главное – что лучше для Беллы. А это – не вмешиваться в ее жизнь.

Я поднялся, давая понять, что не желаю продолжать разговор, и подал Элис руку, помогая встать.

-Ладно, как хочешь, - пожала она плечами и, подмигнув, заулыбалась, - Давай предупредим всех о визите важной гостьи, я ведь им еще ничего не сказала. Как только увидела, что ты придумал, пошла тебя встречать.

Дома первым нас встретил Эмметт. Эсми попросила его помочь немного изменить ландшафт с южной стороны дома, и он усердно работал, расширяя русло реки.

- Ну как, Эдвард, - приветствовал он меня, - Первое свидание в девяносто лет и девушка осталась жива?

Я едва не зарычал от такой бестактности, но решил лучше побить брата его же словами и злорадно оскалился:

- Можешь завидовать, братишка, ведь тебе такой подвиг явно не по зубам. - Элис хихикнула, а он обиженно нахмурился.

Тут подошла Эсми, и я слышал, что она внимательно присматривается ко мне и, заметив улыбку, оставила настороженность и тоже мне улыбнулась.

- Все отлично, мама, не о чем волноваться. Но у меня ко всем вам есть просьба.

- Карлайл, Розали, Джаспер, - позвал я, слыша их мысли в доме, - Выйдите к нам, я хочу попросить вас кой о чем.

Через несколько секунд все были в сборе.

- Сегодня я хотел бы познакомить Беллу со всеми вами. Вы не будете против принять гостью?

Карлайл и Эсми довольно переглянулись, и отец заверил:

- Конечно, мы не против, и будем только рады.

- Эмметт?

- Я? Конечно за! Я обещаю ей самый лучший прием со своей стороны. Она забудет не только тебя, но и как дышать, - и он изобразил в мыслях сцену, где хватает Беллу в свои железные объятия. Он мне еще не простил мой ответ на его приветствие.

Я оскалился:

- Даже не смей!

- Переубеди меня. Я к твоим услугам в любой момент. - Он намекал на небольшой поединок. – Победишь ты, - и я буду тише воды, если я – посмотрим до какой степени ее можно испугать.

Но, заметив, что я не намерен шутить, он поднял руки, как при сдаче в плен и клятвенно пообещал.

- Эдвард, я же пошутил. Буду вести себя как примерный мальчик! – и подумал, что последнее время я растерял все чувство юмора. Я же считал, что иногда в своих шутках Эмметт заходит слишком далеко...

- Элис?

- Я за, - заулыбалась сестра, - Как ты мог во мне сомневаться.

- Джаспер?

Я знал, что он сделает все, чтобы порадовать Элис, но было одно НО...

- Без проблем, тем более, заочно мы с ней уже знакомы.

- А ты выдержишь?

- Не беспокойся, справлюсь! – откликнулся он, почувствовав мое скептическое отношение к его словам.

- Пожалуйся, постарайся держать себя в руках. И имей в виду, я буду за тобой присматривать, - пообещал я, - Розали?

- Делай, что хочешь, - фыркнула она, - Ты всегда поступаешь так, как хочется только тебе, так зачем интересоваться нашим мнением? Это меня не касается.

И она направилась к дому. В это время Карлайл и мысли всех остальных стали вертеться вокруг предстоящего знакомства. Все же мысли Розали были только о себе самой:

- Белла! Белла... только и слышно - Белла. Надоело! Словно поговорит больше не о чем. Даже дома от нее нет спасения. Можно подумать она самая незаменимая и без нее нельзя обойтись ни дня. Напомнить бы им как прекрасно жилось раньше. Почти никакой опасности разоблачения не было, а сейчас что ни день, то надо думать укусит он ее или нет. Ей не место среди вампиров, она – человек! И еще она своим присутствием напоминает нам, что мы другие, как будто издевается...

Я покачал головой

- Ты чего? – спросил Эмметт.

- Роуз явно не хочет знакомиться с Беллой, и боюсь, что она устроит скандал, если увидит ее здесь.

- Ничего я попытаюсь ее переубедить, - и брат, ухмыльнувшись, поспешил домой.

Я сильно сомневался, что у него получится, но тут заметил, что на востоке едва заметно просветлело небо - пора было возвращаться.

На несколько минут, я метнулся к себе в комнату, чтобы переодеться, а потом, оставив семью готовиться к встрече, растворился в лесу, отправившись в обратный путь.

ГЛАВА 16. ГОСТЬЯ

Пять минут спустя, я уже был в спальне Беллы. Неподвижно устроившись на своем обычном месте и вдыхая райский аромат, я стремился насытиться и стать менее восприимчивым к его действию, чтобы днем иметь преимущество перед его властью надо мной.

В комнате стояла полная тишина, нарушаемая только спокойными вдохами Беллы. За стеной тихо похрапывал ее отец, и мысли его были пустыми, он не видел снов.

Белла выглядела так же, как я ее и оставил, по-моему, она даже не двигалась в мое отсутствие. Значит, ей больше ничего не снилось.

Хотя мне было достаточно и последнего ее сна. Память снова воспроизвела воспоминание о небесном создании, шепчущем: «Я люблю тебя!».

Сколько же раз за последние несколько часов я представлял его, но от этого оно не стало менее притягательным и сладким. Да и чувство счастья все еще бродило в моей крови, вызывая легкую эйфорию.

Я ждал, пока Белла откроет глаза. Сегодня я собирался устроить ей необычный день, и надеялся, что она примет приглашение посетить мой дом. Внутри меня что-то сжималось от легкой тревоги и предвкушения этого визита.

Улыбнувшись, подумал, что в продолжение вчерашнего дня открытий и признаний, скоро случится и еще одно событие, которое я буду наблюдать в первый раз - я еще ни разу не видел, как Белла просыпается. Всегда, когда приходило утро, я выскальзывал из ее спальни, упуская этот момент.

За окном заря медленно вступала в свои права, и свет обратился из темно-пепельного светло-серым. День обещал быть не таким ясным, как вчерашний. Да и Элис видела приближение ливня. На востоке пара проблесков солнца смогли пробиться сквозь неплотные завесы облаков и заглянуть в спальню Беллы.

Она спала, повернувшись лицом к окну, и когда лучи озарили ее лицо и заиграли красными бликами по ее волосам, она нахмурилась и недовольно фыркнула. А затем перевернулась на другой бок, но задумчивое выражение так и осталось на ее лице.

Сердце и дыхание выдали, что она вот-вот должна проснуться. Пульс все больше ускорялся и я недоумевал, что же могло вызвать такой быстрый скачок с утра.

А потом она сделала глубокий вдох, как будто собиралась нырнуть под воду, и резко сев на кровати, вскрикнула на одном дыхании:

- О Боже!

После пробуждения она выглядела более чем необычно. В ней удивительным образом сочетались мягкость и неопрятность, возникающие вследствие долгого сна, и возбужденность. Ее обеспокоенный взгляд, сосредоточился на одной точке комнаты прямо перед собой.

Хм, интересно, это реакция на сновидение, или она вспомнила что-то столь волнительное?

На меня она так и не разу не взглянула, видимо не заметив и находясь в замешательстве от своих мыслей. Я решил привлечь ее внимание и немного пошутить:

- Твои волосы похожи на солому! Но ничего, мне даже нравится, - я улыбнулся, когда она обернулась на мой голос и встретила взгляд.

Если честно, все что произошло дальше, было слишком быстро даже для меня. Белла выскользнула из-под одеяла, в пару шагов оказалась рядом, и сев на колени, обняла меня за шею.

- Ты не ушел! – вскрикнула она.

Я на миг задержал дыхание от неожиданности и боясь, своих ощущений. Но тут же заключил ее в ответных объятиях и, зарывшись лицом в ее волосы, рассмеялся. Вот это да, не ожидал, что мое утреннее присутствие вызовет такой эмоциональный ответ.

- Ну, конечно же! - ответил я на ее вопрос, и слабо коснулся ладонью ее спины, успокаивая.

Я услышал, что она сделала большой вдох и задержала дыхание, пока ее сердце чуть замедлило ритм.

- Я так боялась, что это сон! – шепнула доверительно она, и ее выдох прошел по моей шее.

- Ну и примитивные у тебя сны!

- Чарли! - Опять вскрикнула она и, сорвавшись с моих колен, бросилась к двери. Видимо для того, чтобы убедиться, что ее отца нет дома.

Прежде чем она коснулась ручки двери, я рассеял ее обеспокоенность:

- Уехал час назад, предварительно проверив аккумулятор пикапа. Должен признаться, я немного разочарован. Он что, совсем тебя не контролирует? – с наигранной строгостью спросил я.

На лице Беллы застыло выражение борьбы. Она прикусила нижнюю губу и скользнула по мне взглядом, словно желала, вернуться в мои объятия, но потом чуть наморщила носик и одернула свою футболку, явно передумав.

- Какое необычное поведение для нее, - думал я. - Никогда не видел, чтобы она с таким трудом выбирала, что ей хочется сделать... такое чувство, что внутри нее ведут борьбу желания и разум.

- Обычно по утрам ты так не суетишься, - заметил я, ожидая объяснений ее нерешительности, но хотел, чтобы она приняла правильное решение, и протянул к ней руки, призывая вернуться ко мне.

Я же видел, что Белле очень хочется последовать приглашению, но она чуть вздохнула и качнула головой, словно отгоняла наваждение.

- Дай мне минутку! – подняла она вверх указательный палец, ставя условие. Хм, интересно, что бы это значило?

- Хорошо!

Белла исчезла за дверью, а через несколько секунд я услышал, как в ванной включилась вода. Ну конечно! Как же я мог забыть – по утрам у людей принято принимать водные процедуры. Надо запомнить на будущее!

По пути из ванной шаги Беллы стали неспешными, и она робко открыла дверь комнаты, как будто проверяя, здесь ли я еще. А я с того момента, как она ушла, даже не стал опускать руки. Знал, что когда она придет препятствий для того, чтобы вернуться в мои объятия у нее не останется.

Не доверяя самой себе, она осторожно села на самый краешек кресла. Мне этого было мало. Раз утро началось с полноценных объятий, то я жаждал ощущать их как можно больше на протяжении всего дня. Я обнял ее и притянул к себе, снова отмечая, как тело Беллы реагирует на мои прикосновения. Теперь я знал, что это не страх и не тревога от близости вампира. Сегодня она хоть и в бессознательном состоянии призналась, что любит меня! Я улыбнулся этим воспоминаниям и был готов переживать их каждый день снова и снова.

- С возвращением! – шепнул я, и Белла замерла на несколько минут, позволив чувствовать, как ее пульс переходит в мое тело и как моя кровь начинает разносить ее тепло по ледяным венам и артериям.

Она вдруг отстранилась и коснулась воротника моей рубашки, а ее нижняя губа немного надулась, словно я ее чем-то обидел.

- Ты отлучался?

- Разве можно ходить в одном и том же виде два дня подряд?! Что скажут соседи! – с притворным пафосом возмутился я, а потом поймал ее взгляд и нежно произнес, - Когда я отлучился, ты спала, как ангел, – и, зная, что она догадается, к чему я веду, задорно добавил: - Все интересное произошло чуть раньше.

Белла издала легкий стон и закатила глаза, испытывая смущение.

- Что ты слышал? – спросила она с тревогой и прикусила нижнюю губу.

Когда же она перестанет стесняться своих бессознательных мыслей? Если уж мне не удается подслушать их днем, то пусть оставит мне хоть жалкие крохи ночных грез. Кроме того, настолько чувственные и откровенные.

Я постарался выразить во взгляде все эмоции, которые вызвало во мне ее признание сегодня ночью, и ответил: - Ты сказала, что любишь меня.

- Ты и так это знал, - парировала она, но не сильно уверено. Кожу ее щек уже начал окрашивать румянец, показывая, что ей трудно даются признания, тем более на столько личные.

- Все равно мне было очень приятно.

- Я тебя люблю, - сказала она и положила голову мне на плечо, позволяя теснее прижать ее к себе.

Это прозвучало даже на много лучше, чем во сне. Невероятный душевный подъем снова распространился по всему телу, как будто волна тепла и блаженства омыла мертвый ледяной камень и вдохнула в него жизнь.

Она ответила на мои чувства, ответила с не меньшей силой, чем моя любовь к ней!

- Теперь ты - моя жизнь, - открыл я ей свое сердце, свои сокровенные мысли и замер с Беллой на руках и со сладостным ощущением бесконечного счастья.

Здесь и сейчас самый свирепый хищник, и убийца на планете испытывал чувства сродни раю на земле. Все остальное стало второстепенным и ненужным, больше не имеющим значения, главное мое сокровище нежилось в моих объятиях, заставляя снова и снова вспоминать три волшебных слова: «Я люблю тебя!». О Боже, Белла, как я люблю тебя!

Я потерял счет времени, даже не мог сказать который час. В миле от нас проехал грузовик, и это вернуло меня к реальности. Пока для меня в порядке вещей быть неподвижным и не живым, Белле требуется следовать своим потребностям. Мне надо было позаботиться о ней, о моей любимой Изабелле.

- Пора завтракать, - произнес я, но не сделал ни движения, чтобы разомкнуть объятия.

Неожиданно дернувшись, Белла отпрянула и схватилась руками за горло, а в ее глазах застыл неподдельный испуг. Я опешил, перебирая в памяти последние моменты и слова, которыми я мог вызвать подобную реакцию.

- Шутка! – с радостью в голосе хихикнула она. - Ты же сам говорил, что я прекрасная актриса.

- Не смешно, - меня буквально подташнивало от отвращения, что Белла может так легко потешаться над альтернативной стороной моей личности. Она что действительно считает смешным вариант, стать завтраком для вампира?

- Еще как смешно, и ты сам это знаешь! – поучительным тоном заверила она меня и изучающе заглянула в глаза, прикусив нижнюю губу. Очевидно, проверяла, не зашла ли она слишком далеко в своей шалости.

- Может, я неясно выразился? Тебе пора завтракать! – объяснил я тоном, не требующим возражений.

- Ладно, ладно, - примирительно согласилась она и заулыбалась.

Чтобы пресечь на корню все ее возможное озорство и протесты, я молниеносно, но нежно перекинул ее на спину и понес на кухню. Белла отчаянно, но без явного успеха сопротивлялась и пыталась убедить меня спустить ее на пол.

Я нашел компромисс и поддался ее уговорам только на кухне, усадив ее на стул.

- Что на завтрак? – пребывая в отличном настроении спросила Беллы, ее явно позабавила ситуация с транспортировкой на первый этаж.

Вопрос прозвучал слишком неожиданно, и я растерялся, не зная, что ответить. Никогда не задумывался, какие предпочтения в еде у людей. Хм, надо бы исправить этот промах.

- Честно говоря, не знаю, - признал я свою некомпетентность, но тут же пытаясь ее исправить, выказал интерес к ее вкусу - А что ты любишь?

Она улыбнулась и встала из-за стола.

- Все в порядке, я большая девочка и способна позаботиться о себе, - с долей превосходства ушла она от ответа, давая понять, что считает себя вполне самостоятельной девушкой и не любит, когда о ней пекутся.

Я постарался уяснить, в чем суть человеческой еды на будущее, поэтому зорко наблюдал за манипуляциями Беллы со странной субстанцией, напоминающую мелкую крошку, которую она насыпала в тарелку. А потом она залила ее белой жидкостью, пахнущей чем-то химическим и стерильным.

А все вместе эта комбинация напоминала по запаху прель леса после дождя. Интересно, насколько это съедобно для человека? Не говоря уже о вампире...

Она переводила взгляд от тарелки на меня, и мне показалось, что ей неловко есть в моем присутствии, и спросила извиняющим тоном:

- Может, съешь что-нибудь?

Я понимаю, что она хотела быть гостеприимной, но мне она могла угодить, только если припасла парочку пум в кладовке. Улыбнувшись недальновидности этого ее предложения, я закатил глаза, выражая отношение к нему: глупость, сплошная глупость, но такая заманчивая!

- Белла!..

Как только она начала есть, я вновь стал следить за ее манерами. Все-таки это был мой первый завтрак с человеком за последние девяносто лет, надо было восстановить память.

- Чем займемся сегодня? – спросила она, как будто хотела отвлечь меня от пристального наблюдения за ней.

Вот и пришло время пригласить ее в гости к вампирам. Я вдохнул и с расстановкой спросил, ожидая всего, даже самого ярого отказа с ее стороны:

- Хмм… Хочешь познакомиться с моей семьей?

Она замерла и немного откашлялась, как будто забыла, как жевать, но так и не ответила на мой вопрос. Молчание ее мыслей снова начало сводить меня с ума, и от этого, я все пристальней вглядывался в ее лицо, ища признаки разгадки.

- Неужели боишься? – спросил я, углядев проблески нерешительности и страха в ее глазах.

- Да, - кивнула она, и на миг опустила взгляд. Мне надо было заверить ее в ошибочности опасений. Она не должна бояться моих родных, как не боялась до этого меня.

- А чего ты ожидал, - поддела совесть, - что она с радостью кинется в дом к убийцам?

Я улыбнулся, наивности своего предположения.

- Не беспокойся, я смогу тебя защитить! - и не позволю никому из них и пальцем коснуться Беллы, если что-то пойдет не так.

В ответ на мое обещание она закатила глаза и стала с сокрушительной силой разрушать мои ошибочные выводы:

- Я боюсь не твоих родственников, а того, что могу им не понравиться, - объяснила она, не поднимая взгляда. - Разве они не удивятся, если ты приведешь в гости… кого-то вроде меня? Они знают, что мне известно про… - не закончила она фразу.

Удивительно, она боится не понравиться моей семье! И это все? И это все ее страхи? Ее неуверенность сводится всего лишь к ее сущности человека и к опасениям, что вампиры ее могут не принять, из-за того, что ей стал известен секрет.

Меня позабавило, что она беспокоится о таких мелочах, и отмахнулась от гарантий безопасности, как от чего-то лишнего. Когда же я привыкну ошибаться на счет ее ответов!

- Они давно уже все знают, - заверил я и заметил, как в глубине карих глаз промелькнули так хорошо мне знакомые любопытство и тяга к познанию новых открытий вампирского мира. - Вчера мои милые родственнички заключили пари на то, привезу ли я тебя обратно. – Делился я некоторыми событиями жизни Калленов, вспоминая, как Эмметт и Джаспер строили догадки насчет вариантов исхода свидания в лесу.

Но они оба ошиблись и проиграли, ведь Белла вернулась целой и невредимой, что стало моей самой триумфальной победой и над ними, и над своим монстром.

- Не понимаю, как можно делать ставки против Элис, - недоумевал я, - Так или иначе, у нас нет секретов друг от друга. Какие секреты, если я читаю мысли, а Элис видит будущее?

- А Джаспер способен любого уговорить выйти на улицу нагишом, - с энтузиазмом продолжила мою мысль Белла и улыбнулась.

- Ты очень внимательна, - подметил я ее находчивость, но мне не понравилось, как она преподнесла наши способности. Как будто это было что-то на грани божественного дара, я же считал это само собой разумеющимся и даже в некоторой степени отклонениями. Здесь не чем было восхищаться.

- Стараюсь, – с долей гордости признала Белла, и опять преподнесла сюрприз, спросив, - Значит, Элис знает, что я приду. Она намекала на способность сестры предвидеть события.

- И она также знает, что ты рано или поздно умрешь, или станешь одной из нас, - пронеслась в моей голове шальная мысль.

Я сжал челюсти и постарался не выказать эмоций, отвернувшись от пристального взгляда Беллы. Ей ни к чему знать, что между мной и Элис возникло некоторое непонимание. Сестра была на все сто уверена в правильности и естественности исходов своих фантомов, мотивируя это тем, что я не понимаю предначертания судьбы.

- В общем, да, - кивнул я, желая, чтобы этого ответа было для нее достаточно. Если она продолжит настаивать, я бы не хотел говорить ей правду, но и врать было бы опрометчиво и нечестно.

Я заметил, что она почти не притронулась к еде. День обещал быть трудным, ей могли понадобиться силы, и я сменил неудобную мне тему:

- Вкусно? – спросил я, привлекая ее внимание к тарелке, и еще раз стараясь представить каково это на вкус - На вид не очень аппетитно, - поделился я своими предположениями.

- Ну, это, конечно, не весенний гризли… - недовольно огрызнулась она, но, не выказывая возражений, принялась снова за еду и не стала больше упоминать сестру.

Моя уловка удалась, я мог гордиться своей изворотливостью, но последний вопрос Беллы затронул тревожные нотки в моем сознании, и, отвернувшись от нее, я сосредоточился на виде за окном.

Идея познакомить ее со своей семьей уже не казалась мне настолько хорошей. В голове мелькали воспоминания видений сестры и странное предчувствие, что я опять совершаю ошибку. На будущее мне надо найти повод быть сильнее, мне нужна дополнительная страховка от случайностей. Если что-то пойдет не так, моему зверю понадобиться лишний стимул, чтобы остановиться.

И, кажется, у меня возникла идея!

Это будет намного лучше, чем просто дополнительная блокировка, это позволит мне еще больше видеться с Беллой и я, обрадованный простотой своего плана, даже воспарил настроением и, улыбнувшись, повернулся к ней.

- Думаю, ты должна представить меня отцу. - Она не ожидала такого поворота беседы и недовольно напомнила:

- Он тебя знает!

По ее лицу было видно, что она догадалась о подтексте моих слов. Нет, на этот раз все серьезно, она не может просто так отказаться. Перед поездкой на поляну она уже оставляла меня в подвешенном состоянии, на этот раз я решил настоять!

- Но не как твоего друга, - пояснил я свою просьбу.

- Зачем?

- Разве так не полагается? – недоумевал я, пожимая плечами. Может, я чего-то не понимаю, и она не хочет вводить меня в свою семью?

- Не знаю, - ответила она, а потом с жаром начала объяснять - Это необязательно. Я не жду, что ты… Тебе не нужно притворяться!

Я не смог сдержать улыбки. Оказывается, она была не против моего знакомства с отцом, Белла просто хотела позаботиться обо мне и беспокоилась, что сторона ее человеческой жизни будет тяготить меня! Как же она ошибалась...

- Я и не притворяюсь!

Она обдумала мой ответ и прикусила нижнюю губу, не поднимая взгляд.

- Но почему она молчит? – недоумевал я. - Может, есть еще причина, о которой она мне не сказала?

- Так ты скажешь Чарли, что я твой бой-френд? – настойчиво переспросил я.

- А ты мой бой-френд? – она опять не дала односложного ответа, и у меня сложилось чувство, что она намеренно оттягивает решение. Я заметил, что между ее бровей пролегла небольшая морщинка неприятия всего этого разговора.

- Ну, у этого слова много определений.

- Честно говоря, мне казалось, что ты больше, чем просто бой-френд, - смущенно проговорила она, снова опустив взгляд в тарелку.

- Нам необязательно посвящать твоего отца во все подробности, - мягко произнес я, понимая, что требую от нее слишком многого, но так надо для ее же безопасности и я коснулся ее подбородка, желая, чтобы она встретилась со мной глазами, чтобы прочла в моих решимость и выполнила мою просьбу. - Нужно же как-то объяснить мое присутствие, и вовсе не хочется, чтобы шеф полиции Свон отказал мне от дома.

- А ты, правда, хочешь быть со мной? – неожиданно робко спросила она с долей сомнений. - И действительно будешь приходить в гости?

Мне очень хотелось прочитать в ее мыслях, что она на самом деле думает обо всем этом и почему так упорно отказывается познакомить меня Чарли? Неужели все дело в смущении перед отцом? С трудом верилось, что это может быть так...

- Пока тебе это нравится, - заверил я ее с полной серьезностью.

В ответ на мою, она ответила с такой же интонацией, давая понять, что мои ограничения во времени ее не устраивают.

- Хочу, чтобы ты всегда был со мной.

Я не смог находиться вдали от нее и, подойдя ближе, наклонился над столом так, чтобы наши глаза были на одном уровне.

Ее слова снова напомнили мне, что у нас нет этого: «Всегда!». И не важно, что мы оба хотим одного и того же, не важно, что наши страсти и желания совпадают. Наше время с Беллой ограничено ее жизнью! И закончится с ее смертью. Сорок? Пятьдесят лет? Это так мало...

И сколько это все будет продолжаться, прежде чем станет слишком для Беллы? Прежде чем она сама пойдет, что не может больше встречаться с вампиром и захочет полноценной жизни и полновесных отношений? Это сейчас она уверена, что все идеально и ей больше не чего желать, но придет минута, когда ее глаза откроются и розовая дымка спадет с них. Она захочет семью, мужа, детей... а я... я не смогу ей ничего из этого дать!

Внутри распространилась тупая боль, и стало неуютно в теле, от этой своей ущербности.

И даже если не захочет. Сколько я буду мучить ее и себя, прежде чем отважусь оставить ее в покое? Сколько буду держать ее под взведенным ножом плахи, под названием «Смерть от зубов вампира». И это не мнимая опасность, а вполне реальная и близкая, на расстоянии вытянутой руки.

Легким жестом я коснулся ее щеки, продолжая удерживать взгляд. Ее лицо приобрело извиняющее выражение, когда она разгадала мою внутреннюю борьбу.

- Это тебя огорчает? – спросила она.

Что я мог ответить? Что мое сердце ликует, получая ответную любовь Беллы? Или что моя совесть заставляет гореть огнем, обвиняя меня в том, что я зря заставил ее полюбить вампира.

Молчание стало давить тяжелым грузом, а я так и не нашел подходящий ответ.

- Доела? – сменил я тему.

- Да, - она слишком резко вскочила со стола. Неужели она жалеет, что задала последний вопрос?

- Одевайся, я подожду здесь!

Мое настроение все еще не переменилось, и я очень надеялся, что хотя бы задуманная поездка пройдет хорошо и изменит его. Но случай помог значительно улучшить его раньше. Белла опрометью побежала наверх, но на середины лестницы замерла, и, закусив губу, спросила:

- Правда, подождешь?

Я засмеялся ее недоверию. Значит, она считает, что может вполне ввериться мне, оставшись один на один, и согласившись поехать ко мне домой, а обещание простого ожидания воспринимает скептически.

- Честное скаутское! – поклялся я и поднял правую ладонь.

К Белле снова вернулась утренняя суета, и ее торопливые шаги раздавались на втором этаже. Она несколько раз выбегала наверх лестницы и, отмечая, что я все еще здесь, возвращалась к сборам. В один из таких набегов она позвала меня, и я подошел к низу лестницы, чтобы она лучше меня видела.

- Кто сядет за руль?

- Что за вопрос? – улыбка сама возникла на моем лице. - Я, конечно.

Она чему-то кивнула, как будто приняла мой ответ к сведению, и сбежала вниз.

- Готова! - объявила она и спросила. - Надеюсь, прилично? - И испытывающе стала ожидать вердикта.

А она выглядела не просто прилично, а сногсшибательно. Я удержал ее на расстоянии вытянутой руки, наслаждаясь увиденным зрелищем.

Ее волосы были собраны в хвост, ниспадающий сзади ровным водопадом и заканчивающий завитками на уровне плеч, который позволял любоваться тонкой шеей и высокими изящно вылепленными скулами.

Силуэт юбки и приталенная синяя блузка выгодно очерчивали точеную фигура, красиво рисуя ее изгибы. А насыщенный цвет позволял ее коже мерцать, как свежевыпавшему снегу под лучами утреннего солнца.

И я поймал себя на том, что позволил своей фантазии разгуляться. Я только представил, как я плавно снимаю заколку с ее волос, позволив темным прядям упасть свободным каскадом ей на плечи. А далее я желал бы зарыться руками в их чувственную мягкость и привлечь Беллу ближе и целовать-целовать, пока голова не пойдет кругом у нас обоих.

Я одернул себя, понимая, что если совершу все из только что виденной иллюзии, то перейду черту. Я еще не был настолько уверен в себе!

Да, сегодня мне немного легче быть рядом и все, потому что я уже почти перестал обращать внимание на постоянный пожар в горле и на ее аромат, который кажется, пропитал все клеточки моего тела. А еще причина в том, что за последние сутки я был от нее вдали не больше часа. Это стало своеобразным рецептом выработки устойчивости к ее притягательности – я должен проводить с ней как можно больше времени. Весьма приятный способ воспитания силы воли.

Но кое-что я мог позволить себе уже сейчас. Держать Беллу на расстоянии стало выше моих возможностей, поэтому я обнял ее, позволив ощутить, как ее сердце забилось с удвоенной силой в моей груди.

- Ты как всегда ошиблась… Разве прилично выглядеть так соблазнительно?

- В каком смысле соблазнительно? – она прищурила глаза и предложила. - Может, переодеться?

Невероятная логика! Я вздохнул, она так и не научилась воспринимать комплименты, в этом есть и мое упущение. Я покачал головой, признавая свое полное поражение от ее вопроса.

- Ну, как можно быть такой глупой? – шепнул я и коснулся губами ее лба, наслаждаясь огненным букетом ее запаха и улавливая, как сердце Беллы ответило ускорением на прикосновение.

Я хотел, чтобы она, наконец, осознала, что прекрасна всегда и имеет невероятно сильную притягательность для меня. И очень желал выполнить хотя бы часть своих последних фантазий. Я хотел поцеловать ее!

В этот раз я подготовился и знал чего ожидать. Ведь все остальные реакции Беллы повторились также как и вчера – при первом поцелуе.

Она задышала слишком часто, и мне нравилось ощущать, как ее теплые выдохи касаются моего лица. А я и не стал задерживать свое дыхание, сжигаемый жаром, который вызывал во мне букет ее крови.

- Объяснить, чем ты меня соблазняешь? – подзадорил я, продолжая удерживать ее очень близко, и легко провел пальцами по ее рукам и спине, чувствуя под ними легкую дрожь, и как через тонкий атлас ее тело стало льнуть ко мне.

А потом приподнял ее подбородок и стал клониться, готовясь подарить поцелуй нам обоим. Я ожидал, что она снова не сможет держать себя в рамках, но полностью контролировал все ощущения и чувства.

Едва наши губы коснулись друг друга, как тело Беллы обмякло в моих руках и ее дыхание на секунду прервалось.

Не зная, что с ней, я испугался, что причинил ей боль. Мысли разлетелись в разные стороны. Неужели я перестарался или не рассчитал силы? Я удерживал бесчувственную Беллу, и паника накрывала меня.

- Белла? – позвал ее я, не зная, что еще сделать в тот момент.

- Из-за тебя мне стало плохо! – хрипло пожаловалась она и у меня гора свалилась с плеч. Это был небольшой обморок, и она уже вернулась в сознание.

- Ну что мне с тобой делать! – вопрошал я. - Вчера после поцелуя ты вцепилась мне в волосы, а сегодня потеряла сознание!

Белла резко и прерывисто рассмеялась, и не было похоже, что она в состоянии сама остановиться, да и смех не выглядел естественным. Пытаясь успокоить, я просто держал ее в объятиях, и слегка поглаживал по спине, но как только закончился смех, началась икота. Я понял, что это следствие нервного перенапряжения.

- У тебя истерика? – спросил я, не отпуская ее.

Но она отрицала очевидное и покачала головой. Стараясь вспомнить, что необходимо сделать в подобной ситуации я снова и снова напрягал память, но сосредоточиться так и не получилось. В голове возник только вариант дать выпить холодной воды.

Оставлять Беллу стоять мне не хотелось, я боялся, что она может опять упасть в обморок. Поэтому я легко подхватил ее на руки и отнес на диван, сам метнувшись на кухню в поисках стакана.

Я слышал, что дыхание ее так и не выравнивалось, а икота не прекращалась.

Пересмотрев шкафчики в поисках посуды, и быстро набрав воды, я поспешил вернуться.

- Чудесно, Эдвард! Просто чудесно! – бормотал я себе под нос, - Ты можешь собой гордиться, так как сейчас не убил ее, а всего лишь лишил сознания. Что у нас дальше на повестке дня – остановка ее сердце или попытка оставить ее без воздуха?

После нескольких глотков Белла ровно выдохнула и взглянула на меня, давая понять, что самое страшное миновало.

- Вот что получается, когда целуешься слишком хорошо, - поделился я своей догадкой и сам теперь смог выдохнуть спокойно.

- В этом-то вся и проблема, - невнятно пробормотала Белла. - Ты все делаешь слишком хорошо. Видишь, чем это для меня оборачивается!

Я то и дело бросал на нее обеспокоенные взгляды, хотя боялся даже прикоснуться и снова стать причиной обморока.

- Тебя мутит? – решил уточнить я, памятуя, как она реагировала на определение группы крови и на вчерашнюю пробежку.

- Нет, на обморок не похоже. По-моему, я забыла, как дышать!

Она все еще старалась выровнять дыхание. Я чувствовал себя виноватым, что пригласил ее! Наверняка, она очень сильно переживает и не хочет мне этого показать, а тут еще я со своими поцелуями, вот ее нервная система и дала сбой.

- В таком состоянии ты никуда не поедешь!

- Все в порядке! – разубеждала она меня и с иронией заметила. - Твоя семья все равно подумает, что я сумасшедшая, поэтому терять нечего!

- Если они так подумают, значит, у них есть основания, - я поддержал ее настрой и улыбнулся, стараясь переключить ее обеспокоенность в другое русло, за что получил недовольный взгляд:

- Ну, спасибо…

Пристально разглядывая ее, я отметил, что синий цвет ее блузки невероятно обольстительно подчеркивает ее привлекательность, оттеняя мертвенную бледность.

- Знаешь, тебе очень идет темно-синий! – и лицо Беллы залила краска.

Но она не отвела взгляда от меня. Мы так и сидели, заворожено вглядываясь друг другу в глаза. Я боялся даже моргнуть, чтобы не разорвать связь. За минуту она успокоилась, сердце вернулось к нормальному ритму, и даже кровь отлила от ее щек, оставив мягкую аппетитную алость, которая так и манила прикоснуться к ней, но я так и не решился протянуть руку. Первой молчание прервала Белла:

- Слушай, я изо всех сил стараюсь не терять присутствие духа, так что, может, поедем?

Я недоверчиво прищурился, читая ее реакцию.

- Ты переживаешь не из-за того, что собираешься в гости к вампирам, а потому что боишься им не понравиться?

Она уверено кивнула.

- Именно.

- Ты потрясающая девушка! – воскликнул я и покачал головой, не в состоянии сдержать восхищение.

- Так тому и быть, - решил я и шагнул к двери. Но услышал за спиной невнятную просьбу Беллы:

- А не лучше ли… - Не дав ей закончить, я предугадал окончание фразы и поднял ключи от пикапа, которые взял со столика, пока Белла одевалась. Она вздохнула, но не выказала раздражения моей предусмотрительности.

Пока она выходила на крыльцо, я успел закрыть дверь и вернуть ключ на место, но она повернулась, собираясь совершить тоже самое, и я перехватил ее руку на полпути к карнизу. Ее глаза вопросительно и недоверчиво посмотрели сначала на мои пальцы, что продолжали сжимать ее предплечье, а потом на меня.

Мне было немного неприятно, что она еще не на столько питает ко мне доверие, чтобы просто поверить на слово. Но не мог же я заставить принять ее насильно слепое подчинение, потому отступил и позволил ей опробовать замок двери.

- Ладно, проверь, если сомневаешься.

Она попыталась открыть запертую дверь и по пути к пикапу с раздражением отметила:

- Черт знает что!

Я был не в восторге от перспективы снова тащиться в этой старой машине, но лучше так, чем спровоцировать плохое самочувствие Беллы своим бегом.

- Мне тоже нравится водить! – жалобно попросила она. Но я не хотел ею рисковать, для одного утра чрезвычайных ситуаций было более чем достаточно, и я открыл дверь с пассажирской стороны, помогая ей устроиться и отметая этим просьбу.

- Белла, я и так потратил слишком много сил, чтобы спасти твою жизнь, и не позволю сесть за руль сейчас, когда ты даже идти не в состоянии.

- Я хорошо вожу! – упрямилась она. И я, молниеносно обогнув машину, ответил ей уже с водительского места:

- Я-то гораздо лучше.

Она не ожидала от меня такого быстрого перемещения и моргнула пару раз.

- Если бы ты так не делал, я бы забыла, что ты не человек.

- Как не делал? – не понял я.

- Не вырастал, словно из-под земли.

- Не могу же я постоянно ползать, как улитка!.. – я поморщился от такой перспективы, и так приходилось почти каждый день сдерживать себя в школе. - Да и лучше тебе не забывать! – уже серьезно предупредил ее я.

Я бы очень желал сказать ей, что я обычный человек, но не мог выдавать желаемое за действительное. Так что пусть Белла помнит о моих особенностях и отличиях от ей подобных, так будет лучше и безопаснее для нее.

По пути к своему дому я ощущал, как от Беллы исходят волны возбуждения и любопытства. Ей действительно было интересно знать, где обитают вампиры. Я не решался отвлекать ее разговорами, а просто наблюдал за выражением ее лица и глаз. Она внимательно всматривалась в окна, стараясь понять, куда мы направляемся.

Когда пикап выехал на поляну из папоротников и болиголова, раскинувшуюся перед нашим домом, ее сердце ускорило ритм, а глаза удивленно расширились. И, кажется, она потеряла дар речи. Нда, она что, действительно ожидала здесь увидеть замок или склеп?

Все мы очень любили свой дом. Он - наша тихая гавань. Здесь, вдали от любопытных глаз, мы открывались и становились сами собой.

Волею судьбы все Каллены были актерами театра двух драм под названием «Двуличная жизнь вампиров – истина и фальшь». И только в особняке мы могли снять маски и отдохнуть от необходимости притворяться теми, кем больше не являлись - людьми.

Для всех жителей Форкса – мы играли роль дружной семьи, с кучей усыновленных, но воспитанных детей, любящих походы и вылазки на природу. Для самих себя – мы были сплоченным кланом вампиров, идеально сосуществующих и любящих друг друга самой бескорыстной любовью, которая только может быть в мире.

Я уловил, что Карлайл и Эсми ждали нас на первом этаже. Конечно, они слышали, как подъехал пикап. Эсми нервничала больше всех, она уже считала Беллу своей дочерью, хоть не разу ее и не видела. И раздумывала, как бы поприветствовать ее со всем радушием и не напугать. Элис и Джаспер были наверху, они решили выйти позже.

- Эдвард, - услышал я мысли Элис, - Позови нас, когда будет можно. А насчет Розали не беспокойся, она заявила, что ей скучно сидеть дома и уехала за покупками. Но я подозреваю, что она закатит истерику где-нибудь в лесу, сломает пару деревьев, а Эмметт будет ее успокаивать.

Белла, наконец, отмерла, и ее восхищение обрело словесную форму

- Bay! – выдохнула она, я не устоял и улыбнулся ее оценке.

- Нравится?

- Очень своеобразно…

Это было только начало. Надеюсь, внутренняя обстановка дома и его обыватели не разочаруют, а тем более не напугают ее. Отгоняя от себя неприятные мысли, я усмехнулся и слегка дернул ее за хвост.

- Готова?

- Конечно, нет, но давай пойдем! – попросила она и улыбнулась в ответ.

- Храбрый морской котик!

Сердце ее так и не сбавило темп. Она заметно нервничала, хоть и старалась не показывать этого.

Все хватит мучить ее и себя ожиданием - мы вышли из машины. Я не сводил глаз с Беллы, не переставая удивляться, сколько же в ней решительности и храбрости. Сколько еще найдется на свете людей, способных по приглашению явиться в обиталище вампиров?

Видимо почувствовав мой взгляд, она измученно улыбнулась и начала поправлять прическу. Нервный жест не укрылся от меня.

- Прекрасно выглядишь!

Я взял ее за руку и тихонько пожал. Так приятно было держать ее маленькую мягкую ладошку. Не знаю, кому это больше помогало, ей – чтобы унять волнение, или мне, чтобы понять, что это не сон и Белла действительно вот-вот переступит порог нашего дома. Открыв дверь, я отступил в сторону, позволив ей оценить всю картину целиком, и с нездоровым любопытством стал наблюдать за ее реакцией.

Ее взгляд медленно и цепко блуждал по комнате. На секунду ее глаза задержались на южной стене, состоящей полностью из прозрачного небьющегося стекла и открывающей потрясающий вид на реку и нетронутый цивилизацией лес. Вот она скользнула взором по лестнице, увидела сводчатый потолок и ковры на паркетном полу.

Наконец, взгляд Беллы замер в левой части холла. Она заметила моих родителей, ожидающих нас на возвышенности у рояля.

Я уловил порыв Эсми подойти и обнять Беллу, но она сдержала себя.

- Эдвард, она прекрасна! – пронеслась у нее мысль.

Карлайл, хоть и был уже знаком с Беллой, но впервые видел ее с того момента, как она узнала нашу тайну.

Они оба боялись подойти ближе, чтобы не напугать ее. Я решил прервать неловкое молчание. В конце концов, она моя гостья.

- Карлайл, Эсми, это Белла, - представил я их друг другу.

- Добро пожаловать, Белла. - Карлайл шагнул к нам первым, медленно и с осторожностью протянул ей руку, на что она спокойно ответила рукопожатием.

- Здравствуйте, доктор Каллен, - голос выдал ее волнение и дрогнул. Я ободряюще пожал ее руку – пусть чувствует, что я рядом.

- Пожалуйста, зови меня просто Карлайл – улыбнулся отец, заметив ее смущение.

- Карлайл. - Белла тоже ответила ему улыбкой. Я почувствовал, как атмосфера нерешительности и напряжения спала, и вздохнул с облегчением. Первый самый трудный шаг сделан!

Эсми не сводила глаз с наших сплетенных рук, и следующей подошла поприветствовать Беллу.

- Очень рада, наконец, с тобой познакомиться, - искренне проговорила она.

- Эдвард, она настоящее сокровище, я так рада за вас, - мысли мамы были переполнена восхищением и одобрением.

- Спасибо, я тоже рада встрече, - Белла окончательно расслабилась. Это было заметно по ее осанке и выровнявшемуся голосу.

Я слышал нетерпение Элис наверху.

- А где Элис и Джаспер? - поинтересовался я. Думаю, сестра поймет мое приглашение.

Угадал, она только его и ждала.

- Эй, Эдвард! - радостно воскликнула она и, со скоростью пули сбежав по лестнице, замерла перед нами.

- У нас гости, а Элис ведет себя, как взбалмошный ребенок – подумала Эсми.

Но Элис не заметила неодобрительного взгляда родителей, она, наконец, получила возможность познакомиться с Беллой так, как давно хотела.

- Привет, Белла!

Сестра сделала пару шагов навстречу и ловко обняла ее. А родители замерли в растерянности: не перешла ли Элис границы и не слишком ли это для Беллы.

- Вот теперь твой долг официально оплачен. Я тоже нравлюсь Белле. Ура, у меня теперь есть подруга! – Восторги Элис были бесконечны.

Я недовольно поморщился:

- Какая же она все-таки упрямая.

Но непосредственность Элис казалось, понравилась Белле, по крайней мере, я не заметил на ее лице испуга. Даже напротив девушка обнимала сестру с не меньшим восторгом.

И тут я с опозданием осознал, что сейчас сбылось одно из видений Элис. То самое, которое я впервые увидел полтора месяца назад - объятия Беллы и Элис, окрашенные искренней и взаимной симпатией и дружбой. Тогда прячась от него под сплошной стеной дождя, меня мучили три вопроса: Что значило это видение? Как много она знала? В том будущем, что она думала обо мне?

Сейчас у меня были на них ответы. Белла – все еще человек, и ей известен секрет Калленов, но это ее не отпугнуло. И самый важный из них – Белла любит меня! Не смотря на мою инаковость, и на опасность исходящую от меня, она рядом и отвечает на мою любовь взаимностью.

- Слушай, ты потрясающе пахнешь! - заявила сестра, заставив вернуться меня из раздумий, а щеки Беллы вспыхнуть. Я слышал, что хоть запах Беллы и понравился Элис, но она просто хотела пошутить и не имела в виду ничего особенного.

А вот родители насторожились.

- Ну что же она говорит! – Эсми была уверенна, что такая откровенность уж точно вызовет у Беллы испуг.

Опять повисло неловкое молчание, но тут Джаспер медленно спустился по лестнице. Я волновался о нем больше всего, ведь ему трудно давалось привыкание к диете нашей семьи.

Внимательно сканируя его настроение и мысли Элис, если вдруг возникнет видение опасности, я был готов в любую минуту броситься на Джаспера, чтобы он не успел навредить Белле. Он почувствовал мою настороженность:

- Не бойся, я держу себя в руках – услышал я его мысль.

Ему было нелегко ощущать рядом такой яркий аромат, как у Беллы, поэтому он задержал дыхание и старался не замечать, что к ее щекам еще приливает кровь после комплимента сестры. Чтобы сгладить сдержанность своего появления, он настроил атмосферу на располагающий и спокойный лад.

- Здравствуй, Белла, - приветствовал Джаспер, и, почувствовав радость Элис от этого знакомства, подмигнул ей и улыбнулся.

- Здравствуй, Джаспер, - скованно отозвалась Белла. Наверно, она догадалась, что тот воспользовался своим даром, и боялась верить своим ощущениям. Мне не понравилась эта заминка.

Белла окинула еще раз всех взглядом.

- Очень приятно познакомиться со всеми вами. У вас обалденно красиво и уютно.

- Спасибо, - Эсми приняла этот комплимент на свой счет. Все-таки она хозяйка нашего дома - Мы рады видеть тебя в гостях.

- А все прошло даже лучше, чем я мечтала – заметила мысленно она.

Во внутреннем голосе Карлайла я уловил тревогу. Элис сообщила ему о визите трех чужаков, который должен был состояться в течение нескольких дней, и он решил меня предупредить. Что ж, в этом штате живем только мы, не удивительно, что они посетят нас.

Сестра мало, что увидела о них, а неизвестность в вопросах вампиров чревата непредсказуемыми последствиями.

Я почувствовал, что в крови забурлила легкая паника. Придется все время быть начеку и всюду следовать за Беллой. Самым страшным кошмаром будет, если они придут охотиться в Форкс и нападут на ее след. С удачей Беллы всегда и всюду находит опасности, они встретят ее на школьной парковке и утащат в лес.

- Эдвард, я не стал говорить вслух. Решай сам – стоит ей знать о гостях или нет.

Я кивнул Карлайлу в знак благодарности за предостережение.

В это время Белла заинтересованно рассматривала рояль, казалось, что она погрузилась в воспоминания. Ее взгляд стал слегка рассеянным, а в глазах появилась нежность. Она обошла его и невесомо провела пальцами сначала по крышке, а потом и по клавишам. Но касание было таким легким, что инструмент не издал ни звука.

Во мне вспыхнул огонек ревности и тут же угас. О чем же напомнил ей рояль? Что было связано с ним в ее прошлом? Судя по чувствам, которые так ярко горели в ее глазах, это было что-то очень приятное. Она мне об этом еще не рассказывала, надо будет спросить при случае.

Я услышал, как Эсми объясняет ей, что рояль принадлежит мне.

- Ты играешь? - спросила мама Беллу, кивнув в его сторону.

- К сожалению, нет. А вы?

- Нет, - засмеялась Эсми. - Это рояль Эдварда. Разве он не рассказывал тебе, что очень любит музыку?

Ну вот, она узнала еще об одной моей страсти. Я не успел сказать Белле, что пишу музыку, что она часто помогает мне выразить то, что я не мог сказать словами. Ведь слова ограничены. А музыка, если отойти от нашего мира и позволить ей вести себя, создает только твою собственную вселенную, где все так, как хочешь только ты.

- Нет, - Белла посмотрела на меня и нахмурилась. Я почувствовал, что она обижена на мою скрытность. - Кажется, Эдвард умеет все, верно? – в ее взгляде я увидел странное выражение.

Джаспер захохотал комплементу Беллы, а Эсми с укором взглянула на меня.

- Надеюсь, ты не слишком выставлялся, это невежливо, - строго проговорила она.

- Только чуть-чуть, - усмехнулся я, и Эсми расслабилась.

- Пожалуйста, сыграй ей, пусть через твою музыку она почувствует себя здесь, как дома – мысленно попросила она.

- Может, сыграешь для Беллы? - предложила Эсми уже вслух.

- Ты же сама сказала, что выставляться невежливо, - упирался я.

- Из всех правил есть исключения!

- Я бы с удовольствием послушала, - Белла с нетерпением смотрела на меня.

Такое ощущение, что ей доставляло удовольствие собирать кусочки моей личности. Как я изучал ее жизнь в мельчайших деталях, так и она старалась вникнуть в мои пристрастия и привычки. На это указывало ее неиссякаемое любопытство и блеск в глазах, когда ей удавалось узнать нечто новое обо мне.

- Значит, договорились, - не услышав возражений, Эсми подтолкнула меня к роялю. Белла села рядом и я с недоверием посмотрел на нее. Вдруг ей не понравится? Ведь ее музыкальные пристрастия отличались от моих.

Я позволил пальцам следовать за мелодией звучавшей в моей голове. Краем глаза я следил за Беллой, и казалось, как я иногда ослеплял ее взглядом, сейчас она была ослеплена моей мелодией. Увидев выражение ее лица, я улыбнулся и подмигнул. Только в этот миг я в полной мере осознал, что все хорошо. Что мои опасения были напрасны, и Белла приняла мою семью с большой радостью, как и они ее. Капризы Розали немного испортили этот день, но я знал, что она рано или поздно изменит свое отношение к Белле. Тем более, она ни чем не провинилась перед сестрой.

Белла давно стала частью меня, а теперь она еще стала и частью моей семьи. И это поднимало меня на невообразимую высоту счастья. Что еще можно желать от жизни?

Я уловил, что все мои родные разошлась по своим делам, чтобы мы могли остаться наедине. Все думали о прошедшем знакомстве, но я отключил их мысли и позволил себе сосредоточиться на музыке и Белле. Она сидела так близко, что жар ее тела проникал в меня. И в сочетании с мелодией дарил странное ощущение нереальности всего происходящего.

Я желал бы, чтобы время сейчас остановилось в этой комнате, и чтобы Белле не надо было возвращаться домой, и она осталась бы здесь со мной... навсегда. Я одернул свои мечты, пока они не зашли слишком далеко, и переключился на Беллу, застывшую рядом со мной. Она слушала очень внимательно и как будто пропускала музыку через свою душу. Ее дыхание застывало, когда мелодия становилась медленней, и ускорялось, когда она увеличивала темп. Было невыносимо прекрасно чувствовать, как ее тело реагирует на мою игру. Мне показалось, что я прикасаюсь не к клавишам рояля, а к струнам души моей любимой девушки.

- Нравится? – поинтересовался я.

- Ты сам написал? – с неверием в голосе, Белла ответила вопросом на вопрос.

- Любимый этюд Эсми.

Она закрыла глаза и, словно стараясь отгородиться от неприятных мыслей, покачала головой. Неужели я успел ее расстроить?

- Что-то не так?

- Просто чувствую себя полным ничтожеством. - В ее голосе скользнула грусть. Опять дает знать ее заниженная самооценка. Она настолько необычна, что стала для меня моей музой, моим вдохновением и наитием. Чтобы доказать ей это я плавно перешел к ее колыбельной. Надеюсь, она узнала в ней тот мотив, что я напевал ей вчера вечером, баюкая на своих руках.

- Эта часть посвящается тебе.

Она заворожено смотрела на клавиши и молчала. Я чувствовал потребность услышать ее голос. Без него мелодия звучала как-то незавершенно.

- Знаешь, ты им понравилась, - я постарался отвлечь ее от грустных мыслей. - Эсми особенно!

Только сейчас, обернувшись, она заметила, что мы одни.

- Почему они ушли? – недоумевала она, нахмурившись.

- Наверное, решили, что нам нужно побыть вдвоем.

- С чего ты взял, что я им понравилась?

- Ну, кто мне запретит читать мысли?

- Да уж! А Розали и Эмметт? – с сарказмом заметила она. Меня тоже беспокоило поведение Роуз, но я знал, что это временно.

- За Розали не беспокойся, она придет – уверил ее я. Рано или поздно она примет Беллу.

- А Эмметт?

Я представил, как Розали рыдает на плече Эммета и вздыхает о своей несчастной доле. Или, что еще более вероятно, крушит все вокруг, где-нибудь в отдаленной части леса, а брат старается держаться поблизости, если придется ее успокаивать и при этом не попасть под горячую руку. Нелегко ему наверно приходится сейчас.

- Братец, конечно, считает меня ненормальным. Однако не пришел он потому, что утирает слезы Розали.

- Что ее так расстроило?

- Ну, Розали меньше всех устраивает… ее нынешняя ипостась. А оттого, что секрет узнал кто-то посторонний, ей еще больше не по себе. К тому же она ревнует.

Мне не хотелось защищать сестру, я просто хотел, чтобы Белла поняла, что и у сильных вампиров есть маленькие слабости. Слабость же Роуз в сущности вампира... и в желании, чтобы все преклонялись и восхищались ее красотой. Я же никогда не был ее поклонником, и это задевало ее. Я внутренне усмехнулся этой мысле.

- Розали ревнует? – недоверчиво повторила Белла, как будто ей трудно было это принять.

- Ты человек, женщина, - объяснил я, - поэтому она и ревнует.

- Боже! – на одном вдохе произнесла она. - Ведь даже Джаспер… - Мне пришлось ее перебить.

- Тут, скорее, виноват я. Помнишь, я говорил, что в нашей семье он относительно недавно? Ему было велено держать себя в руках!

Белла, закусив губу, отвела взгляд. Казалось, она обдумывала, какие были бы последствия, если бы Джаспер не выполнил приказ. Хоть она и не хотела показывать страх, ее сердцебиение и чуть сбившееся дыхание выдали ее.

- А Эсми и Карлайл? – спросила она, посмотрев на меня.

- Они довольны, если доволен я. Эсми приняла бы тебя, даже окажись ты хромой и косоглазой. Она жутко волновалась, что Карлайл изменил меня слишком юным, и я не успел стать цельной личностью… Да она в восторге и просто млела каждый раз, когда я брал тебя за руку!

- Элис, кажется, тоже рада…

- Ну, у нее свой интерес!

При упоминании сестры, я нахмурился. Я чувствовал, что Элис любит Беллу и считает, что ее счастье рядом с нашей семьей. Не знаю, откуда она брала эту стопроцентную уверенность – из видений, или из своего желания заполучить настоящую подружку. Я же сомневался в каждом шаге, который приближал меня к Белле.

Пока я думал, она пристально смотрела мне в глаза, а мне и не хотелось отводить взгляд. Не сомневаюсь, она поняла, что я ей что-то не договариваю. Но открыть ей правду о двух ее возможных будущих, на которых настаивала Элис, я бы не решился ни за что. Кроме того, я не позволю ни одному из них осуществиться, я буду бороться. В первую очередь с собой, а если потребуется, то и со всем миром.

В ее глазах мелькнуло разочарование, но она быстро сменила тему. Причем снова затронула ту, о которой я бы предпочел умолчать.

- О чем вы договорились с Карлайлом?

И когда же я привыкну, что она видит всё до мелочей.

- Значит, ты заметила!

- Конечно, - без тени смущения и с толикой самодовольства кивнула она.

Я не сразу решился ответить. Музыка полилась медленней, приближаясь к завершению.

В первое мгновения я решил ей соврать. Не хотелось, чтобы предстоящие несколько дней она боялась появления вампиров в нашем городе. Раздумывал сказать, что это мелочи нашей семьи и не стоит обращать на них внимания. Но потом почувствовал, что не хочу, чтобы между нами пролегала даже эта маленькая ложь. Тем более, она имеет право знать правду, это коснется и ее. Я вновь стану ее ангелом-хранителем на ближайшее время. Уверен, против такой охранной деятельности она не будет иметь ничего против. Но я должен был дать ей выбор, а не ставить перед фактом своего диктаторского решения.

- Он хотел рассказать мне кое-что и не знал, захочу ли я поделиться с тобой – начал я издалека, чтобы постепенно ввести ее в курс дела и не испугать.

- А ты захочешь? – ее брови вопросительно взлетели вверх и в глазах застыло любопытство.

- Я вынужден, потому что в следующие несколько дней или недель мне придется быть… еще более осторожным и внимательным. А выглядеть в твоих глазах тираном и деспотом совершенно не хочется.

- Ты и есть тиран, - серьезно произнесла она, но затем ее взгляд смягчился, и она добавила, - Но меня это вполне устраивает. Что особенного?

- В общем, ничего. Элис чувствует приближение гостей. Они знают о нашей семье и, скорее всего, хотят познакомиться.

Я не сводил с нее глаз, стараясь прочесть по лицу ее мысли.

- Гости?

- Да, они не похожи на нас и охотятся иначе. Скорее всего, в город они вообще не сунутся, однако до самого их отъезда я не спущу с тебя глаз.

Сначала я отказывался верить своему зрению, но Белла действительно испугалась. Ее глаза расширились, дыхание и пульс участились. Я постарался ее успокоить и свел все в шутку.

- Ну, наконец-то нормальная реакция! А я уж подумал, что ты совсем утратила инстинкт самосохранения.

Она быстро справилась с волнением и начала с интересом осматривать комнату.

- Что, твои ожидания не оправдались? - Сыронизировал я, решив узнать, что же она ожидала увидеть. Я не сомневался, что не обошлось без стереотипов об обиталище вампиров.

- Не совсем, - с неохотой призналась она и слегка поморщила носик.

Так, вот это уже интересно. Я ждал продолжения, но она молчала.

- Ни гробов, ни черепов по углам! Вроде бы даже паутины нет, какая жалость! – меня снедало любопытство, и я взял инициативу в свои руки.

Она снова обвела холл взглядом и с восхищением заметила.

- Очень просторно и много света.

- Домом мы всегда гордились! – согласился я с ее оценкой.

Мотив закончился, и последние его аккорды оставили в комнате атмосферу легкой грусти и сожаления. Как будто мелодия хотела остаться здесь с нами, и ей было жаль расставаться с Беллой.

Так и происходило в жизни. Колыбельная всегда заканчивалась утром, когда солнце приводило на землю новый день и мне приходилось оставлять Беллу одну в ее комнате. До недавнего времени, все именно так и происходило. Сейчас же я мог встречать все рассветы с ней, и это было прекрасно.

Несколько недель назад мелодия, которая родилась во мне после встречи с Беллой, подарила мне мир, где я мог быть рядом, обнимать ее, касаться и при этом не бояться причинить ей боль или убить. В том мире были только мы вдвоем – Белла и я, невидимый для нее ангел-хранитель. В том мире между нами не было различий, мы оба были людьми, любили друг друга и могли быть вместе до самой смерти.

Теперь этот мир частично воплотился в реальность. Белла знала обо мне почти все, она дарила мне свою любовь, и я был с ней. Она могла даже засыпать в моих объятиях.

Но была одна вещь, которая никак не могла исполниться в нашем мире – я все еще представлял для нее опасность и никак не мог вернуть себе сущность человека. Это убивало все мои надежды на будущее.

- Спасибо, - с чутким восхищением шепнула Белла, и в ее глазах заблестели слезы. Она засмущалась, и ее щеки вспыхнули восхитительно алым цветом. Как же я любил ее румянец. Быстро стирая платком не прошеные слезинки, она не поднимала взгляда. Неужели она опять стесняется своих чувств?

Вот она опять вспыхнула и поймала меня в омут темно-карих глаз. На ее щеке одиноко блеснула капля-кристалл. И я захотел узнать восторг Беллы на вкус. Нежно проведя пальцем по ее коже, я стер слезинку и стараясь запомнить мельчайшие нюансы цвета и вкуса, закрыл глаза.

Я понимал, что сейчас я чувствую все то, что чувствует Белла и все то, что я хотел испробовать. Темнота закрытых глаз несла меня туда, где кроме нас двоих не было никого. И кто бы мог подумать, что для счастья так мало надо, капелька слезы и прикосновение к самому дорогому...

Надеюсь, она не посчитает мое поведение слишком странным.

Атмосфера оставленная мелодией ушла, и оставаться здесь не было смысла. Я напомнил себе, что Белла еще не видела большую часть дома, и предложил:

- Хочешь посмотреть другие комнаты?

- А гробов правда нет? – с легким волнением в голосе спросила она. Что и требовалось доказать – стереотипы во всей своей красе. Зачем ее разубеждать, если она может все увидеть своими глазами. Я взял ее за руку и повел к лестнице. Ободряюще пожал ладошку и, заглянув в глаза, произнес:

- Никаких гробов, обещаю!

Молча, мы поднялись на второй этаж.

- Комната Розали и Эмметта, кабинет Карлайла, комната Элис – показывал я на закрытые двери.

При беглом осмотре этажа Белла удивленно замерла перед распятием Карлайла. Казалось, она боялась спросить что-нибудь бестактное, поэтому так и стояла в нерешительности. Я ответил на ее невысказанный вопрос:

- Можешь смеяться. Вот уж действительно парадокс!

Представляю, какой нелепостью могло ей показаться наличие креста в обиталище вампиров. Тем более во всех мифах и легендах мы считались вечно проклятыми. Все религии сулили нам только преисподнюю и ни шанса на спасение. Отлучение от церкви давало ясно понять – душу мы потеряли!

Но нет, на лице Беллы не было ни намека на смех, она протянула руку к реликвии, как будто хотела убедиться, что она настоящая, а не плод ее воображения, навеянный этим местом.

- Наверное, он очень старый…

- Середина семнадцатого века, - подтвердил я.

- Зачем вы его здесь держите? – спросила она, не сводя глаз с креста

- Ностальгия, крест принадлежал отцу Карлайла.

- Он коллекционировал антиквариат?

- Нет, - я улыбнулся ее предположению - Он вырезал его сам. Когда-то крест висел на стене в приходе, где он служил.

Белла недоверчиво бросила на меня взгляд и снова отвела его.

Интуитивно я ощущал, что ей будет любопытно узнать о произошедшем. Но она молчала, а я не решался прервать ее мысли. Мне было интересно знать, о чем она раздумывает. Что же нарисовало ее воображение, и насколько ее догадки окажутся близки к истине.

- О чем ты думаешь? – вопрос сам сорвался с моих губ.

- Сколько лет Карлайлу? – спросила она отрешенно.

- Он недавно отпраздновал трехсот шестьдесят второй день рождения.

Она отвернулась от стены, и на ее лице было написано то самое выражение предвкушения разгадки, которое я так часто видел на нем в последнее время. Не сомневаюсь, сейчас в ее голове целый рой вопросов. Но я не дал их ей задать и сам начал рассказывать. Историю отца я знал до мельчайших деталей. То, что он не смог описать, я видел в его воспоминаниях.

- Карлайл родился в Лондоне примерно в 1640 году, незадолго до правления Кромвеля. Точнее сказать невозможно, даты рождения простолюдинов тогда не записывали.

Белла притихла и старалась впитывать мои слова как губка, ее заинтересованность поистине безмерна. Я же углублялся в воспоминания отца, словно сам погрузился в те времена.

- Он был единственным сыном англиканского священника. Мать умерла при родах, и Карлайл остался с отцом, человеком крайне нетерпимым. Когда протестанты пришли к власти, священник участвовал в гонениях католиков и представителей других религий. А еще он твердо верил в существование зла и возглавлял облавы на ведьм, оборотней и... вампиров.

Картины того времени и охоты всплывали в моей памяти.

- Они сожгли сотни невинных людей, потому что тех, на кого устраивались облавы, поймать куда труднее. Состарившись, пастырь поставил во главе рейдов своего послушного сына. Сначала Карлайл приносил одни разочарования: он не умел обвинять невинных, и видеть дьявола в душах праведных. Зато он оказался настойчивее и умнее отца. Он нашел настоящих вампиров, которые жили среди нищих и выходили на охоту по ночам. Даже в те времена, когда чудовища существовали не только в легендах, выжить им было непросто. Итак, вооружившись факелами и горячей смолой, - я как мог, старался донести до нее атмосферу тех событий, - люди собрались у логова вампиров, которое обнаружил Карлайл. Наконец появился первый.

Через рассказ я заново переживал последние минуты человеческой жизни отца. Мне было не легко говорить о травле, так как Карлайл часто думал о ней и сожалел, что не поступил иначе. Он бы хотел совсем не участвовать в этом, но ничего вернуть уже было нельзя. Я продолжил:

- Это был обессилевший от голода старик. Почуяв людей, он тут же предупредил остальных и бросился бежать, петляя среди трущоб. Карлайл, на тот момент двадцатитрехлетний, возглавил погоню. Старик мог легко оторваться от преследователей, но, по мнению Карлайла, он был голоден, поэтому внезапно развернулся и бросился в атаку. Сначала он напал на Карлайла, однако противников было слишком много, и вампиру пришлось обороняться. Убив двоих, старик убежал с третьим, а истекающего кровью Карлайла бросил на улице.

Я на секунду закрыл глаза, стараясь лучше объяснить превращение, не вдаваясь в подробности. Ей это знать не к чему.

- Карлайл знал, что сделает его отец. Тела сожгут, сожгут и всех раненых. Чтобы спасти свою жизнь, мой отец доверился интуиции. Пока толпа гналась за вампиром, он полз в противоположном направлении. Карлайл нашел погреб с гнилой картошкой и скрывался целых три дня. Он сидел тихо, и его никто не обнаружил. Лишь когда жизни ничего не угрожало, отец понял, кем стал.

Я замолчал и услышал, что к моему повествованию прислушивается не только Белла, но и отец, который читал в библиотеке. Его история, звучавшая со стороны, заставила его отложить книгу и снова вернуться в дни своей прежней жизни.

Белла же иногда забывала дышать. Интересно, от страха или от любопытства?

- Ты нормально себя чувствуешь?

- Конечно, - кивнула она. Было видно, что ей хочется услышать продолжение.

- У тебя еще остались вопросы, - угадал я.

- Ну, несколько.

Я захотел, чтобы она услышала рассказ из первоисточника, от отца. Ко всему прочему, это позволит ей лучше познакомиться с Карлайлом. Я взял ее за руку и повел к кабинету.

- Пойдем, - пригласил я, - Сейчас ты сама все узнаешь.

ГЛАВА 17. ВЗГЛЯД В ПРОШЛОЕ

Карлайл услышал, что мы остановились перед дверью кабинета.

- Входите, - окликнул он нас, и Белла непонимающе взглянула на меня.

- Ты дышишь громче, чем думаешь, - с улыбкой пояснил я и, открыв дверь, жестом пригласил ее войти.

Библиотека была любимым местом отца и как никакая другая комната в доме отражала характер и личность ее владельца. Здесь были собраны его излюбленные книги. Здесь же хранились и воспоминания о его прошлых жизнях. Он собрал великолепную подборку картин, воссоздающих его путь в качестве вампира. Именно эта цепочка позволила ему найти баланс между сущностью и моральными принципами и занять определенное место в этом мире.

- Чем могу вам помочь? – Карлайл догадывался, что я пришел показать Белле картины.

- Я хочу, чтобы Белла кое-что о нас знала, и как раз начал рассказывать твою историю.

- Мы не хотели вам мешать, - добавила она извиняющим тоном.

- Вы и не помешали, - мягко заверил ее отец и искренне улыбнулся. Она ему очень нравилась, и он считал ее самым лучшим выбором для меня. Я уловил, что он очень доволен, как развиваются наши с ней отношения. И особенно, как Белла влияет на меня, заставляя стремиться быть лучше.

- На чем ты остановился? – спросил меня Карлайл.

- На перерождении.

Я положил руки на плечи Беллы и обернул ее вокруг оси. Мне было приятно думать, что ее участившийся пульс вызван моими прикосновениями, а не окружающей обстановкой. Я не ошибся, видимо почувствовав, что сердце выдало волнение от моих касаний, ее щеки слегка зарумянились.

Стена, которая раскинулась перед ней, представляла собой галерею картин разным мастеров и эпох. Я подвел ее к первому фрагменту мозаики жизни отца, и Карлайл встав за нашими спинами, тоже смотрел на это полотно.

- Лондон середины семнадцатого века, - пояснил я.

- Лондон моей юности, - поправил меня отец. Я почувствовал, что по телу Беллы прошла дрожь, и догадался, что она не заметила приближение Карлайла и испугалась, когда его голос прозвучал слишком близко. Я ободряюще пожал ее плечи, отвлекая от случайного испуга. Она должна чувствовать здесь себя в полной безопасности, а не быть в постоянном напряжении, как сжатая пружина.

- Может, сам все расскажешь? – попросил я отца. Он отрицательно покачал головой и я увидел, что ему пора идти, его вызвали на работу. Он перевел взгляд на Беллу и произнес вслух, чтобы пояснить ей свой отказ:

- Я бы с удовольствием, но мне нужно бежать. С утра звонили из клиники, доктор Сноу снова взял больничный, – он поднял взгляд на меня и ухмыльнулся, - Кроме того, эту историю ты знаешь ничуть не хуже меня.

И добавил мысленно:

- А может и лучше... со стороны ведь видится намного больше.

Карлайл улыбнулся Белле на прощание и вышел. Ему не хотелось уходить, а в мыслях он был счастлив за меня, за нас с Беллой.

Карлайл считал ее уже частью нашей семьи, своей дочерью. Но эти радостные мысли омрачил нарисованный им образ Беллы, обращенной в вампира. Этого он не желал ни за что на свете. Я чувствовал, что его раздирают те же самые противоречия, что и меня - желание счастья для сына и счастья для Беллы.

Счастье Беллы я видел вдали от меня, среди людей и достойных ее парней, я тут же подавил укол ревности. А вот мое счастье я видел только с ней, только бы она позволила мне быть рядом, чувствовать ее тепло, ее запах, касаться ее и улавливать, как ее тело реагирует на мои прикосновения, на мою нежность и ласку.

Белла не заметила моей задумчивости после ухода отца и заинтересованно рассматривала полотна.

- Что же случилось потом? – заглянув в глаза, она отвлекла меня от грустных мыслей. - Когда Карлайл понял, что с ним происходит?

Я перевел взгляд на осенний пейзаж, запечатлевший все краски осеннего леса и скалы, в которых отец нашел себе временное пристанище. Эта картина отражала судьбоносное решение Карлайла, именно там, вдали от людей, не желая становиться убийцей, он обрел себя и свое мировоззрение. Он сделал жизненный выбор, которому следует уже несколько веков. Там отец стал тем, кто он есть сейчас.

Но этот выбор дался ему нелегко. Он боролся, боролся изо всех сил сам с собой, сопротивлялся своему естеству, своей сущности, старался не поддаваться низменным инстинктам. Сложно описать ту ненависть, что он испытывал в то время к самому себе. Он был готов на все, даже расстаться с жизнью. Хоть его и воспитывали в страхе перед самоубийством, ведь это один из самых страшных смертных грехов, но ужас перед возможным убийством невиновного, если он не остановит сам себя, перевесила силу боязни греха.

- Поняв, кем стал, папа не смирился, - продолжил я. - Он решил себя уничтожить. Правда, это оказалось не так-то просто.

- Что он сделал? – Белла удивилась такому повороту.

- Прыгал с горных вершин, бросался в океан… - перебирал я варианты попыток отца свести счеты с жизнью. - Карлайл был слишком молод и силен, чтобы погибнуть. Удивительно, как долго он смог выдержать без… еды!

Перед последним словом я замялся, не хотел переводить все на тему крови, но без этого было не обойтись. Мне хотелось, чтобы она поняла, насколько отцу было трудно в первые дни своей новой жизни. Меня удивляла спокойная реакция Беллы на эту сторону нашего существования, но не знал, насколько хватит ее хладнокровия. И я пояснил:

- Как правило, у… новообращенных голод слишком силен, чтобы сопротивляться. Однако отвращение к самому себе было столь велико, что папа решил себя погубить.

- Разве это возможно? - Она явно думала, что вампиры неуязвимы.

- Вообще-то да, хотя способов нас убить не так уж много, - Я не стал вдаваться в подробности, это было бы сейчас лишним. Чувствуя, что она хочет знать больше, но я не дал ей задать вопрос, на который заранее не желал отвечать и перевел ее внимание на прошлое Карлайла. Знаю, это было не честно по отношению к ней, но все это для ее же блага.

- Папа совсем ослаб от голода и старался держаться как можно дальше от людей, понимая, что сила воли вовсе не безгранична. Сколько ночей он скитался по пустошам, отчаянно презирая самого себя!.. Как-то раз на его логово набрело стадо оленей. Карлайл умирал от жажды и, недолго думая, растерзал все стадо. Силы вернулись, и отец понял, что становиться монстром совсем не обязательно. Разве в прошлой жизни он не ел оленину? Так родилась новая философия. Отец решил, что и в такой ипостаси можно оставаться самим собой. Решив не терять времени попусту, Карлайл снова начал учиться. Времени для занятий теперь стало вдвое больше. Он поплыл во Францию и…

- Поплыл во Францию? – удивилась она такому простому обстоятельству.

- Белла, люди пересекали Ла-Манш и в семнадцатом веке.

- Не сомневаюсь, просто ты сказал «поплыл»… Продолжай!

- Плавание для нас вовсе не проблема... – я хотел ее подзадорить, мне было интересно, чем зацепило ее это слово, но она не дала мне договорить и, повысив голос, перебила:

- Для вас вообще нет проблем, - с сарказмом констатировала она и, видя мой недовольный взгляд, смягчилась и извиняющим тоном добавила. - Перебивать больше не буду, обещаю!

Я улыбнулся столь быстрой смене ее настроения и закончил фразу.

- Потому что нам фактически не нужно дышать.

- Что? – вот, именно то, что я и желал увидеть, горящие от удивления глаза.

- Ты ведь обещала! – театрально воскликнул я и прикоснулся к ее губам пальцем. - Хочешь узнать, чем все кончилось, или нет?

Это было несколько подло с моей стороны так играть с ее любопытством, но устоять было сложно. Ее реакция на разные аспекты вампирской жизни противоречила той, что я ожидал услышать от нее. Значит, знание, что мы убивали людей и пили их кровь, она восприняла как само собой разумеющееся, а безобидный факт о способности обходиться без дыхания поверг ее в шок!

- Нельзя же огорошить меня подобной новостью и рассчитывать, что я никак не отреагирую! – честно оправдывала она свое изумление. А я вспомнил, как эта способность спасла жизнь Беллы в самый первый день ее пребывания в школе, и подумал, что с тех пор произошли разительные улучшения в моих возможностях управлять собой.

Я опустил руку на ее ключицу и по пальцам даже сквозь тонкую ткань блузки тут же побежали электрические импульсы от прикосновения к ее коже и от быстрых ударов сердца.

- Тебе не нужно дышать? – еле слышно переспросила она.

Я чувствовал, что ее расстроил этот факт, но не понимал почему. Скорее всего, она воспринимала все живое в неотделимой связи с потребностью в дыхании. Если мне не нужен воздух, то какое право я имел считать себя живым?

- Совершенно необязательно. Дышим мы скорее по привычке – как можно обыденней признался я.

- И как долго вы можете… не дышать? – она не отводила взгляда и старалась прочесть мои мысли. Рука, касающаяся ее кожи, стала теплой, и кровь разносила ее тепло по всему моему телу, это действовало одновременно волнующе и так приятно. Как будто Белла проникала в каждую клеточку моего организма, заполняла ее и дарила наслаждение.

- Наверное, бесконечно, точно не знаю. Жить, не чувствуя запахов, немного скучно, - а вот это признание далось легко и непринужденно. Тем более я ей уже рассказывал, насколько сильно мы зависели от обоняния. Оно позволяло нам охотиться, чувствовать и воспринимать окружающий мир даже с закрытыми глазами.

- Немного скучно, - повторила она мою последнюю фразу, словно соглашаясь со мной в этом вопросе.

На ее лице застыло такое искреннее понимание. Можно подумать то, что она узнавала обо мне, никак не влияло на ее ко мне отношение и чувства. Я признался, что люди для нас всего лишь еда, я признался ей в желании убить ее, а теперь еще и в полной бездыханности своего тела. И она еще способна после всего этого смотреть на меня с таким терпением и обожанием? Выносить мои прикосновения?

Да я сам себе противен!

Я отдернул руку от ее ключицы, но не отвел взгляд. Что-то здесь было не так, и я хотел понять что именно. Разве может она не испытывать отвращения, это не правильно. Все это неправильно! Разве она не видит очевидного, что ей не место рядом со мной, с ней должен быть кто-то такой же теплый и дышащий, как и она сама.

Борьба шедшая внутри, видимо, отразилась на моем лице. Белла медленно подняла руку и, коснувшись его, спросила:

- Что такое?

- Какая нелепая пара, ты и я, - раскрыл я ей причину своего замешательства.

- По-моему, мы это уже обсуждали, - с раздражением заметила она.

Да, она говорила, что все для себя решила и ей не важно – кто я, ей все равно...

Но как раз это и волновало меня больше всего. Она не должна так легко относиться к присутствию около нее чего-то столь противоестественного, как вампир.

Разве она не чувствует опасность исходящей от меня? Не чувствует потребность держаться подальше от такого существа?... от убийцы, который позволил себе вырвать ее из человеческого общества и желающего единолично ею владеть.

Мне надо было знать правду, и я спросил:

- Разве тебе не страшно?

- Нет, - она не думала над ответом и мгновения.

Я ждал, что она смутиться от моего взгляда и, наконец, увидит во мне чудовище, осознает, что за монстр стоит от нее на расстоянии вытянутой руки. Но ее глаза заблестели такой нежностью, и она с улыбкой произнесла:

- Самый сильный хищник на планете заботится о моей безопасности. Чего мне бояться?

Нет, это что-то нереальное. Там где я вижу для нее опасность и смерть, она видит для себя - спасение.

- Ну, ты загнула! Эмметт намного сильнее меня, - пусть не заблуждается насчет моей силы.

- Приходится верить тебе на слово, - фраза навела ее на мысль, что брат не пришел познакомиться с ней. Но вины Эмметта в этом не было и причина его отсутствия – Розали. Он же с радостью бы засвидетельствовал Белле свое расположение, да еще пару бы шуток отвесил. Такой уж у меня брат!

- Когда-нибудь сама убедишься, - заверил ее я.

Она вздохнула.

- Итак, продолжай! Карлайл поплыл во Францию…

Я кивнул, соглашаясь с ее желанием сменить тему, перевел взгляд на следующую картину, самую яркую и заключенную в шикарную раму, и продолжил рассказ.

- Карлайл приплыл во Францию и обошел все европейские университеты. Не зная отдыха, он изучал музыку, точные науки, медицину, пока не понял, что его призвание - спасать человеческие жизни. Другие подобные нам люди, более цивилизованные, чем призраки лондонских трущоб, отыскали его в Италии.

Я привлек ее внимание к четырем фигуркам, высокомерно наблюдавшим за пиром, что шел внизу.

- Друзья Карлайла вдохновили Солимену, и он часто изображал их богами. - Вампиры в роли богов, как это утопично, думал я с иронией и улыбнулся. Я указал на трех спутников Карлайла и представил их:

- Аро, Марк, Кай - ночные ангелы-хранители науки и искусства.

Было видно, что Белла заслушалась моим рассказом, как сказкой, которая вдруг воплотилась в реальность. Наверно, она не может до конца принять, что все это произошло на самом деле.

- Что же с ними стало? – спросила она.

- Они по-прежнему в Италии, где прожили бесчисленное множество лет. А вот Карлайл долго среди них не задержался, пару десятилетий, не больше. Каждому нужны друзья, тем более такие образованные и утонченные, но они пытались вылечить его от отвращения к тому, что называли «естественным источником силы». Карлайл попытался склонить их на свою сторону… Безрезультатно. Почувствовав себя чужим среди своих, папа решил отправиться в Америку. Представляю, как он был одинок! – я безнадежно покачал головой.

Что такое одиночество я сам отлично прочувствовал на своей шкуре и до недавнего времени думал, что мне так и суждено быть одному. Белла все изменила и одним своим появлением перевернула мой мир с ног на голову. Отец же сменив континент, так и остался одиноким и несчастным. Я продолжил:

- Однако и в Новом Свете ему долго не удавалось найти близких по духу. Шли годы, вампиров и оборотней стали считать бабушкиными сказками, и Карлайл понял, что вполне может общаться с людьми, не раскрывая своей сущности. Со временем он стал врачом и приобрел обширную практику. Вот только друзей по-прежнему недоставало: сходиться с людьми слишком близко - было опасно.

Тут я замолчал на несколько секунд.

Я был первым кого Карлайл обратил и предложил стать его семьей. Это круто изменило его жизнь... и мою тоже. Хотя нет, не изменило. На тот момент моя жизнь была кончена, я умирал.

Я перешел к моему прошлому, к истории перерождения.

- Эпидемия испанки застала отца в Чикаго. Несколько лет он вынашивал одну идею и уже решил действовать. Раз не удалось найти семью, он создаст ее сам. Останавливало лишь то, что Карлайл не до конца представлял, как будет происходить перерождение. Лишать человека жизни, как когда-то поступили с ним, он не желал. Раздираемый внутренними противоречиями, он нашел меня, – Мой голос стал тихим. - Как безнадежно больной, я лежал в палате для умирающих. Мои родители скончались на руках Карлайла, поэтому он знал, что я остался сиротой, и решил попробовать.

И снова в комнате повисло молчание.

Я редко вспоминал прошлое. Зачем мучить себя, если ничего нельзя изменить и вернуть? Внутри меня бушевал ураган воспоминаний о последних днях человеческой жизни, я пытался их рассмотреть, как через плотный занавес, но от этого они четче не становились. Казалось, что вот-вот я поймаю что-то важное, но оно ускользало из моих рук и терялось в далеком прошлом.

Вот и вся моя история, хоть и с несчастливым концом. Хотя и это относительно. До недавнего времени, свое существование я воспринимал, как бессмысленное и бесконечное падение в бездну, пока в нем не появилась Белла. Так что теперь окончание моей человеческой жизни уже не кажется мне таким отталкивающим. Ведь это мне позволило встретить её.

Она стоила всех ста лет ожидания. Я никогда не питал надежды на нечто подобное. Этот дар судьба мне подарила явно не за молитвы и веру в светлое будущее.

Экскурсия по дому неразрывно переплелась с путешествиями по столетиям и судьбам его обитателей и задела слишком много воспоминаний.

- Остальное ты знаешь, - подвел я черту.

- С тех пор ты постоянно жил с Карлайлом? – она неотрывно смотрела на меня. И ее вопрос оказался точным, как выстрел снайпера. Она что интуитивно чувствует то, о чем бы я ей не хотел рассказывать.

- Почти – с неохотой признал я. Мне не нравилось направление ее вопросов. Решив прервать этот разговор, я обнял ее за талию и открыл дверь, предлагая выйти.

Белла явно не хотела покидать кабинет, она еще раз бросила взгляд на картины и только потом перешагнула порог и продолжила допрос.

- Что значит «почти постоянно»?

Я не любил вспоминать о том этапе своей жизни. В тот момент я думал, что поступаю правильно, ищу себя. Сейчас же я считал это ребячеством и полной безответственностью.

О как бы я не хотел говорить об этом, но скрывать от Беллы ничего не стану. Она должна знать обо мне все, и воспринимать со всеми светлыми и темными сторонами. Для нее я старался стать лучше во всем, но это не могло исправить ошибки прошлого.

- Ну, лет через десять после моего создания - или перерождения, называй, как хочешь, - у меня случился обычный кризис подросткового возраста. Постоянное воздержание, которое проповедовал Карлайл, меня совсем не устраивало, я бунтовал и некоторое время жил один.

- Правда? – с сомнением переспросила она. А где же страх, паника? Или она не поняла, что я говорил об удовлетворении истинной природы вампира, то есть об охоте на человека.

Я все еще пребывал в сомнениях. Она что не чувствует отвращения ко всему этому? Я же признал, что убивал людей и не раз, что этими самыми губами я пил их кровь, а руки, которыми прикасался к ней, с необъятной силой сжимали тело живой бьющейся, но обреченной жертвы.

Я устраивал настоящую охоту, как на сафари, только в каменных джунглях городов. Признаю, я никогда не охотился ради забавы, а только по сильной необходимости и голоду. И всегда относился к своим жертвам с сочувствием, не доставляя им лишней боли. Чаще всего оглушал, так что они даже не понимали, кто оборвал их жизнь. Но это не меняет сути вопроса – я убивал умышленно и неоднократно.

Погрузившись в воспоминания, я молчал.

В те времена я старался не привлекать внимания, и охотился незаметно по ночам и только тогда, когда жажда становилась невыносимой, когда появлялось чувство, что голод подчиняет себе не только тело, но и разум. С одной стороны – это тренировало силу воли, а с другой - было опасно. Я нечаянно мог сорваться при свидетелях. Так почти и произошло один раз, пока я жил в Детройте.

Я тогда не охотился больше двух недель, сильно ослаб и был изнурен жаждой, но воспитывал контроль над своей сущностью и сдерживал себя. Был день и в мою квартиру, где я жил, ветер принес запах свежей крови. Я не помню, как оказался на улице, скорее всего, выпрыгнул в окно и не соображал, что делаю. Мной полностью завладела жажда.

Мне тогда повезло, и ветер быстро сменил направление, я потерял ориентир и пришел в себя в небольшом тупике. Там я заметил бездомного, рывшегося в мусорных баках. Разум подсказал, что его точно никто не будет искать. Посторонних мыслей вокруг нас не было, значит, не было и свидетелей. Я быстро осушил его и спрятал тело под мусором.

Потом, вспомнив, что заставило меня выйти на охоту, я отправился на поиски запаха крови и по скоплению взволнованных мыслей нашел место происшествия. В квартале от моей квартиры произошла авария, и было ранено несколько человек. Вокруг нее уже собралась толпа зевак. И я с содроганием представил, что добрался до источника крови и осушил раненных прямо на глазах у свидетелей. Тогда моя сущность была бы раскрыта и, несомненно, вся бы эта история отразилась в печати.

Закон оказался бы нарушен, и последовала кара в лице Вольтури. Я был бы мертв в течение нескольких дней.

Я вернулся в реальность. Белла терпеливо ждала моего ответа, но я хотел узнать ее соображения на вопросы, которые интересовали меня:

- Неужели это тебя не отталкивает?

- Нисколько.

- Почему?

- Ну… у меня тоже были подростковые проблемы. - Я расхохотался, вот это да, ничего себе сравнение, где же она видит связь. Логика Беллы опять поставила меня в тупик.

- Ты хоть понимаешь, какой необычный у тебя характер?

В молчании мы поднимались на третий этаж, в мою комнату и я сомневался, стоит ли продолжать этот разговор. Белла имеет право знать все и выбирать, напомнил я сам себе и посмотрел на нее, стараясь прочитать ответ в ее глазах, но она опустила их, и я продолжил.

- У меня было преимущество. С момента моего перерождения я научился читать мысли живых существ: и людей, и себе подобных. Именно поэтому я не мог оторваться от Карлайла - в нем было столько искренности и убежденности в своей правоте!

- Лишь через несколько лет я вернулся к отцу и вновь принял его мировоззрение. Теоретически я не должен был испытывать угрызений совести. Читая мысли своих жертв, я мог отпускать невинных и уничтожать только злых. Однажды я убил черного парня, который преследовал девушку, желая над ней надругаться. Убийство компенсировалось спасением невинности, и мне было не так плохо.

Сожаление о тех временах накрывало меня с головой. Белла молчала, а моя исповедь лилась дальше.

- Однако со временем я разглядел в себе монстра! Цена человеческой жизни слишком высока, и убийству не может быть оправданий! Я вернулся к Карлайлу и Эсми, и они приняли меня с распростертыми объятиями.

Но вина за жертвы тех лет, лежала на мне как камень. И что бы я не делал, как бы не старался искупить эти грехи, ничего изменить было нельзя.

Да и сейчас я не слишком себя правильно вел. Вот и Белла могла присоединиться к числу моих жертв. Рано или поздно, так или иначе, Элис видела это, лишь время оставалось неопределенным. Возможно завтра, а возможно через год. Я убью ее, поддавшись голоду, или убью ее душу и обращу в вампира, поддавшись эгоизму.

Я быстро взглянул на Беллу, но она не заметила моего молчания. Ее взгляд, блуждавший по обстановке, казался отрешенным и далеким отсюда. Что же заставило ее задуматься? Может, она пытается представить мою охоту? Или раздумывает об опасности находиться рядом со мной?

- А потом Карлайл привел Розали… - проговорила она, как будто подводила итог своим раздумьям.

Я снова ошибся в предположениях и засмеялся этому факту. Вот что ввергло ее в размышления - всего лишь банальная ревность.

- Ты думаешь только об одном! - Она молчала. Видно нечаянно вырвавшаяся фраза и мой смех, смутили ее.

- Моя комната, - тихо сказал я и позволил ей войти первой. Интересно, что она тут почувствует?

До того, как я оказался в ее комнате той первой ночью, я видел в Белле демона, явившегося, чтобы разрушить мой мир и терзать меня страшным огнем голода. Только там, на кровати, в окружении ее вещей, книг и дисков, я увидел в ней обычного человека. Хрупкого, нежного человечка с яркой душой!

Вдруг она здесь почувствует тоже самое? Вдруг после визита сюда она поймет, что я очень далек от понятия «человек» и ко мне больше подходит термин - «бездушная нежить».

Белла медленно и вдумчиво осматривала обстановку, вещи, книги, журналы.

Это была мое логово, хотя последние дни я проводил здесь очень мало времени. Я вспомнил маленькую комнату Беллы, которая за несколько недель стала мне намного родней этой. И не только потому, что я проводил там почти все время, а потому, что почти все самые лучшие моменты моей жизни произошли там. Вот первая ночь, когда я проник в нее через окно, и Белла попросила меня остаться с ней там, в ее сне. Вчерашний вечер, когда она уснула в моих объятиях и сегодняшнее утро, когда она сказала, что любит меня.

- Хорошая акустика? – спросила она, подняв взгляд от аудиосистемы. Проницательно! Я включил диск с джазом. Но мои мысли блуждали далеко.

Я сравнивал те чувства, которые ожидал ощутить и те, которые испытывал сейчас. Образовалась какая-то пустота и легкость, словно упала стена, последний барьер между мной и Беллой. Раньше оставалась какая-то недосказанность. Теперь она знает мелочи, составляющие мою жизнь, и это ее знание наполняло меня эйфорией.

Она здесь, в моей комнате, в логове вампиров – на этой мысле я слегка улыбнулся – и выглядит счастливо и умиротворенно. А от этого счастлив и я.

Страха она явно не испытывала. Ни тогда, когда знакомилась с моей семьей, ни сейчас, находясь один на один на территории самого опасного вампира для нее, со мной! Нет, не то чтобы я желал видеть ее опасения, но их полное отсутствие тоже не устраивало меня.

- Диски как-то систематизированы? – она осматривала полки.

- Ну, по годам и личным предпочтениям, - рассеянно сказал я.

Видимо что-то заинтересовала ее в моем голосе, она обернулась и поймала мой взгляд:

- Что такое?

- Я надеялся, что когда расскажу тебе все, и между нами не останется секретов, я почувствую облегчение. Большего не ожидал… Так вот, выходит, я ошибся. Теперь, когда ты узнала все, я не просто доволен. Я счастлив, - тихо произнес я, боясь нарушить это мгновение.

Улыбка озарила ее лицо, и в глазах появился радостный блеск.

- Как здорово! - Она смотрела на меня, ожидая продолжения.

- Конечно, полное отсутствие страха с твоей стороны меня совсем не радует. Это просто неестественно! – поделился я своими сомнениями и уже заранее предвидел ее ответ.

Она хмыкнула.

- Ты вовсе не такой жуткий, каким себе кажешься, - задорно парировала она. - Можно сказать, я вообще не считаю тебя страшным и опасным.

Но нет, так легко она меня не обманет. Мне захотелось услышать от нее правду, пусть для этого ее и придется чуть-чуть напугать. Немного страха ей пойдет на пользу.

- Вот это ты зря сказала! – предупредил я с легким рыком и позволил телу двигаться, как в преддверии охоты. Она уже видела меня таким там, на поляне, но сейчас я полностью контролировал это. Я представил, как касатка играет с морским котиком, подбрасывая его в воздух и ловя на лету. От увиденного сердце Беллы затрепетало, как птичка в клетке, а в широко распахнутых глазах читался чистый испуг. Она сделала пару неуверенных шагов назад, и я не устоял.

- Не уйдешь! – с хрипотцой выдохнул я и налетел на нее, слегка толкнув на софу, которая скользнула к стене. Я больше не мог быть вдали от Беллы и упал рядом с ней, заключив в объятия и зарывшись лицом в ее волосы, жадно вдыхая сказочный цветочный фимиам.

Я видел, что она сопротивляется, хотя и не может ничего изменить. Ее слабые попытки еще больше распаляли меня. Эта игра начинала нравиться, и я вошел во вкус, но еще не услышал от нее правды и не одержал победу, хотя знал, что она напугана, и сердце ее готово выпрыгнуть из груди. Я крепко сжимал Беллу в объятиях, поэтому чувствовал его бешеный пульс каждой клеточкой своего тела, и это заставляло меня трепетать. Но она упрямо вырывалась. Улыбка не сходила с моего лица - что же за отчаянный морской ангел мне попался?

- Что ты сказала?

- Ты страшное зубастое чудовище! – застонала она, и это больше не звучало шуткой, она действительно испугалась.

- Вот так-то лучше! – принимая победу, торжествовал я.

- Ладно. - Она ослабила попытки вырваться, я же ни на миллиметр не разжал объятия. Мне нравилось просто обнимать ее тело так близко. Аромат ее кожи и волос окутал меня с ног до головы, и погрузил тело в приятную истому. Пламя яростно сжигало горло, но это было ни чем в сравнении с теми ощущениями, что дарили ее прикосновения, ее дыхание и звук сердца. Она дарила мне чувство, что я жив и я - человек.

Я услышал Элис и Джаспера за дверью, и тут же раздался голос сестры:

- Можно нам войти?

Казалось, присутствие посторонних придало Белле сил, и она завозилась в моих объятиях с удвоенным рвением. Ну, нет, я не был готов ее отпустить и еще не насытился победой сполна. Я сел и увлек любимую к себе на колени. Дверь открылась.

Белла, видимо смущенная картиной, которую Элис и Джаспер застали, аппетитно залилась краской.

Удивительно, сейчас я чувствовал жажду при каждом вздохе, но она меркла среди огромного количества других чувств, эмоций и впечатлений от сегодняшнего дня.

- Заходите, - пригласил я. Элис прошествовала в центр комнаты и села на пол.

Джаспер же с ноткой опасения прощупывал настроение замешательства и смущения, исходившие от Беллы, моего безграничного веселья и уверенности Элис, что все так, как и должно быть. Такое обилие разных эмоций несколько озадачило его, и он остался у входа.

- Братишка, любишь же ты иногда попроказничать – Элис воспроизвела в памяти видение об этом небольшом сражении, и со стороны это выглядело еще забавнее, а вслух добавила:

- Звуки были такие, будто ты решил съесть Беллу на обед, вот мы и пришли, надеясь на угощение! - Не сомневаюсь, она тоже получила удовольствие от увиденного. Улыбка так и не сошла с моего лица, победа окрыляла.

- Простите, делиться нечем, самому мало! – подыграл ей я и чтобы подтвердить свои слова, крепче обнял поверженную мной Беллу. Вся моя, никому не отдам!

Джаспер разобрался в увиденном и включился в разговор:

- На самом деле, Элис хотела сказать, что, во-первых, сегодня ночью будет гроза, а во-вторых, Эмметт предлагает поиграть в мяч.

При взгляде на обнимающихся меня и Беллу, он чувствовал, нашу с ней тягу к друг другу и от этого ощутил потребность стать ближе к Элис. Подойдя к ней, он спросил:

- Эдвард, ты к нам присоединишься?

Азарт борьбы с Беллой еще не остыл, и мне очень захотелось сыграть. Тем более в прошлый раз команда Эммета проиграла, и он утверждал, что это из-за моего постоянного отсутствия и обещал разбить меня в пух и прах при первой же возможности. Хотел бы я посмотреть на его попытки это сделать.

Но тут я понял, что не хочу идти один, не смогу играть, когда Белла окажется далеко. Я был уверен, что весь интерес к игре будет потерян, как только ее не будет рядом.

- Естественно, можешь взять с собой Беллу, - предвидела причину моего отказа Элис.

- Хочешь пойти? – с легким волнением спросил я. Захочет ли она увидеть ее одну часть жизни вампиров или на сегодняшний день с нее хватит впечатлений?

- Конечно! – не думая ни секунды, согласилась она - Куда и когда? - Ясно, азарт и любопытство толкнули ее на это.

- Придется подождать грозы, без нее нельзя… Хотя ты сама все увидишь! - пообещал я и улыбнулся, предвкушая, во-первых, хорошую игру, во-вторых, возможность показать ее Белле, и, в-третьих, время, которое мы проведем вместе, продолжая этот чудесный день.

- Мне понадобится зонт? – спросила Белла, и мы рассмеялись. Погода никогда не была проблемой для таких толстокожих существ как вампиры, не боящихся ни сырости, ни холода, ни жары.

- Так как насчет зонта, Элис? - переспросил Джаспер.

- Думаю, на поляне будет сухо, - уверенно проговорила сестра и подмигнула Белле.

Похоже, что атмосфера радости, царившая в комнате, слегка опьянила Джаспера, и он тоже увлекся ею.

- Вот и отлично, - радостно подхватил он.

Его всегда как магнитом тянуло к положительным эмоциям, и он старался находиться как можно ближе к их источнику.

С самого перерождения Джаспер боролся за свою жизнь, и многие годы существовал в постоянной войне. По началу, когда Элис привела его к нам, он с недоверием и опаской, воспринимал те чувства, которые царили в нашей семье. Для него было дикостью, что вампиры могут жить вместе и не питать ненависти или страха. С тех пор он с особым трепетом впитывает каждую радость и счастье, что случаются рядом с ним. Это для него своего рода наркотик!

В голове Элис уже начала формироваться картина игры, и она, вдохновленная этим, выскочила за дверь.

- Давайте пригласим Карлайла! – донесся ее голосок уже из коридора.

- Будто ты не знаешь, что отца вызвали в больницу! – уже серьезно добавил Джаспер и поспешил догонять ее. Он знал, что если Элис, что-то задумала, ее будет трудно удержать.

- В какую игру мы будем играть? – спросила Белла, когда брат исчез за поворотом.

Хм, было бы интересно посмотреть, как она будет играть с нами. Для начала хватит и того, что она будет болеть за мою команду и присутствовать на поле.

- Ты будешь смотреть, а мы - играть в бейсбол. - Ответ явно ее озадачил. На лице застыло удивление с долей недоверия. Она что приняла мои слова за шутку?

- Вампиры любят бейсбол?

- Ну, мы же американские вампиры! – как можно серьезнее ответил я, подтверждая важность предстоящего мероприятия.

Со второго этажа я услышал, как Элис разговаривала с Карлайлом по телефону. И судя по ее восторженным возгласам, отец был рад присоединиться к нам. Ему не были чужды маленькие радости вампирской жизни, такие как скорость и динамика игры.

- Эдвард, если ты хочешь успеть во время вернуться с Беллой, гроза начнется через четыре часа, поспешите – предупредила сестра.

Что не отнять у Элис, так это организаторский талант. Она всегда способна все предугадать и предусмотреть. Это она заполучила как дополнительный бонус к ее дару.

Когда мы с Беллой прошли к машине, накрапывал дождь, и в воздухе чувствовалось приближение грозы. Атмосфера была наэлектризована так сильно, что микро разряды гуляли по коже. Был еще день, но ненастье сгустило сумерки.

Может, из-за множества впечатлений, или из-за задумчивости, которую навевало ненастье, но Белла всю дорогу молчала. Скорее всего, она снова переживала события дня, вспоминая и анализируя. Я не стал ей мешать и просто вел пикап.

ГЛАВА 18. ВНЕ ИГРЫ

У дома Беллы нас ждал неприятный сюрприз. На подъездной аллее стояла машина Блэков, а сами гости, прячась от дождя, теснились на крыльце. Мысли обоих были преисполнены недовольством и возмущением. Мальчик даже слегка ревновал. Белла была ему симпатична, и ему не нравилось, что она приехала в машине со мной. Но меня больше волновал его отец.

Мысли Блэка-старшего были смешаны. Он боялся за Беллу, так как она - дочь Чарли, а он очень любил и уважал шефа полиции. Его страх был пропитан ненавистью к нашей сущности, нашему существованию. А еще была доля отчаяния. Он ничего не мог поделать, Форкс - нейтральная территория, и хотя он знал правду о нас, он был связан договором о неразглашении и не мог открыться Чарли. Он разрывался между тем, что хотел сделать и опасениями, что его рассказ вызовет последствия.

Он злился, что вампирам пришла в голову мысль поселиться здесь, в Форксе, наравне с людьми и выдавать себя за равных им. Он думал, что наше место в безлюдных районах и пустынях, где мы бы не смогли никому причинить вреда.

А еще он желал, чтобы мы исчезли с лица Земли навсегда!..

- Вот черт, принесла же их нелегкая. И что эти собаки тут забыли? – буркнул я, с трудом сдерживая гнев, и громче добавил, - Это переходит все границы.

Белла догадалась, чем вызван этот визит:

- Блэки приехали предупредить Чарли, - шепнула она, как будто боялась, что от ее голоса я сорвусь или что гости могут нас подслушать.

Я отлично читал мысли индейцев, Белла же просто хорошо знала людей и легко могла предугадать их действия. Кивком согласившись с ее предположением, я вновь сосредоточился на мыслях старика.

Его уже беспокоило, что Белла узнала правду о нас от его сына, и не хотел еще усугублять ситуацию. Со своей стороны, мы могли потребовать разрыва договора. Сейчас ту небольшую резервацию, расположенную на побережье Ла-Пуш, больше не защищали оборотни. Они вымерли вместе с его прадедом Эфраимом. Они были беззащитны перед гневом вампиров, но мы не искали повод для войны.

- Я сама с ними разберусь, ладно? - Я внимательно посмотрел на нее, и прочел в ее взгляде решительность и еще что-то. Может, она боялась, что из-за моей неприязни к Блэкам при нашем разговоре, я мог причинить им вред.

- Наверное, так будет лучше, - согласился я. Белла быстрее найдет общий язык с ними.

- Будь осторожна, мальчишка тут ни при чем – предупредил я. Она недовольно поморщилась, очевидно, я что-то не то сказал, а потом с вызовом произнесла:

- Джейкоб чуть младше меня.

Конечно, весь вопрос был в возрасте.

- Да, знаю, - я немного расслабился, но продолжал прислушиваться к Блэку. Он не понимал, как Белла может находиться со мной рядом и почему она не убегает в панике? Она же знает обо мне правду.

- Пригласи их в дом, - попросил я, - Тогда я смогу беспрепятственно уехать. Вернусь к вечеру.

- Хочешь взять пикап? – со щедростью предложила она. Нет, все-таки она старательно забывает о моих способностях. Может, так ей больше кажется, что я - человек.

- Спасибо, я пешком быстрее доберусь! – буркнул я.

Белла не спешила уходить и взглядом изучала мое лицо. Время начало замедлять бег, а ее глаза чуть потемнели, и в голосе зазвучала грусть.

- Тебе вообще не нужно уезжать.

- Еще как нужно, - хмыкнул я, но настроение от этого не улучшилось. Мало того, что оставляю ее на растерзание этих псов, так они своим приездом собираются омрачить один из лучших дней моей жизни.

А вдруг Блэк посчитает, что риск оправдан, и чтобы оградить Беллу от меня расскажет все Чарли? Человеческая природа переменчива, сейчас им правит разум, а через пару минут он изменит ему. А если Чарли запретит своей дочери общаться со мной, что делать тогда? Белла останется перед выбором – я или отец. Какая глупая мысль, я не позволю себе встать между ней и семьей. Надо бы наладить с ним контакт заранее. Пока он не знает правду, буду примерным кавалером для его дочери.

- Когда избавишься от этих, придется подготовить Чарли к встрече с твоим новым бой-френдом.

- Ну, спасибо, - она окончательно скисла и закрыла глаза.

Нас ждала очередная разлука, хоть и короткая. Мне хотелось ободрить ее, и я улыбнулся:

- До скорого.

- Почему она не уходит от него? О чем они разговаривают? – мысли Блэка-младшего стали меня раздражать и чтобы поддеть парня, я на секунду притянул к себе Беллу и чмокнул в подбородок. Мне не хотелось отстраняться, но я сдержался.

– Не сейчас, - напомнил я сам себе, - Не к чему еще больше давать поводов Блэку. Может, когда мы останемся наедине.

Моя ладонь все еще прикасалась к лицу Беллы, и я не хотел ее опускать, стараясь продлить момент близости.

- До скорого, - ответила она, затем резко выскочила из машины под дождь и побежала к дому.

Я раздумывал: может, стоит пойти с ней? А вдруг Билли станет ее шантажировать – или он расскажет правду Чарли, или она перестанет со мной видеться. Как же все сложно!

- Привет, Билли, привет, Джейкоб! Чарли уехал на целый день… Надеюсь, вам не пришлось слишком долго ждать? – услышал я дружелюбный голос Беллы.

- Да нет, - голос же Блэка-старшего гудел от негодования. - Мы просто хотели кое-что завезти, - как я и думал пакет был лишь предлогом, чтобы явиться сюда и поговорить с Беллой.

Блэк пристально смотрел на нее и старался понять, что происходит. Он видел во всем происходящем что-то сверхъестественное и даже предположил, что я очаровал Беллу или угрожал ее жизни, если она не станет встречаться со мной. Он не сомневался, что мне нужна только ее кровь, и я готовлю убийство. А сейчас просто развлекаюсь с ней, играю ради забавы.

- Может, она боится его, но не знает, кого попросить о помощи? Надо бы узнать, что она об этом думает, – Блэк перебирал все возможные варианты.

- Спасибо, может, зайдете на секунду и обсохнете? – Белла, наконец, открыла дверь и гостеприимно пригласила незваных гостей. - Давайте ваш пакет, - предложила она, пока Джейкоб завозил коляску отца.

Я вышел под дождь, и перед тем как Белла закрыла дверь, мы обменялись взглядами. Ее тоже снедало беспокойство...

В этот раз я решил не повторять прошлой ошибки и остался послушать разговор.

Не в моих правилах было подслушивать, и я верил Белле, но осознал, что не могу пустить это дело на самотек, и быстро пробрался за дом. Встав за стеной, недалеко от кухонного окна, я мог отлично все слышать, даже легкий скрип коляски Блэка.

Старик отослал сынка по нелепому поручению и, оставшись наедине с Беллой, подбирал слова. Заметив, что она не настроена на гостеприимную беседу, он перешел к самой сути:

- Вижу, ты подружилась с одним из Калленов…

- И что? – с вызовом бросила она, готовая кинуться на мою защиту.

Старик не увидел в ее взгляде ни капли страха, и понял, что ошибся с предположением, что я ее запугал.

- Значит, о Господи, она хочет встречаться с вампиром, и она позволяет ему касаться ее. Я же видел это там, в машине! – сердце Билли забилось чаще. – Она что не понимает, что может умереть в мгновение ока! У меня нет причин не верить Калленам, и за последний век они не пытались нарушить договор, но словам вампиров верить опрометчиво и глупо. И как знать, может здесь, в пределах города они держат себя в рамках, но нам ничего не известно об их других жизнях.

- Может, это не мое дело, но мне кажется, зря, - поделился он своим мнением. А в голове перебирал варианты, как бы настоять на том, чтобы Белла держалась от меня подальше.

Я не винил Билли в попытке спасти ее от меня, но и он не знал всей правды. Не знал, что я сам корю за то, что приношу в жизнь Беллы постоянную опасность, и не знал, что я люблю ее, больше своего существования, так что предпочту умереть сам, чем прервать ее жизнь.

- Вы правы, действительно не ваше! – еще резче отрезала Белла. Я видел через мысли Билли, как она стояла перед ним, прислонившись бедром к краю стола и скрестив руки. Поза выдавала неприятие ею этого разговора и защитную реакцию. Я уже пожалел, что оставил ее одну с индейцем.

- Возможно, ты не в курсе, но в нашей резервации Калленов не любят.

- Вообще-то в курсе! – победно ответила Белла. - Только не понимаю, за что? Ведь Каллены никогда не пересекают границы ваших земель, верно?

Злость Билли немного переключилась на Джейкоба, и он внутренне его обругал:

- Она и о договоре знает! Глупый мальчишка, он что, успел ей все на свете разболтать, только за то, что она ему нравится. И да, Белла права, нам упрекнуть Калленов не в чем. Но я не могу оставить всю эту ситуацию, как есть сейчас. Если не вмешаемся мы, то все может кончиться слишком плохо!

- Да, - ответил он на вопрос и поделился причиной своего замешательства. - А ты, похоже, отлично осведомлена об истории этой семьи. Гораздо лучше, чем я думал.

- Наверное, гораздо лучше, чем все квилеты и вы в том числе, - с долей превосходства произнесла Белла и победно вздернула подбородок. Этот жест не укрылся от индейца и еще больше его разозлил.

- Ах, она нахальная взбалмошная девчонка. Она что думает, это все детские шалости. На кону ее жизнь, а она ведет себя как капризный ребенок. Если ей все равно, что с ней будет, то ее отцу точно это не понравится.

- Очень может быть, - Билли снова согласился с доводами Беллы и вынес ответный контраргумент. - Надеюсь, Чарли так же хорошо информирован?

Белла на секунду стушевалась и ответила более миролюбиво, признавая свое поражение в этом вопросе:

- Чарли очень уважает Калленов.

- Так я и думал, - радовался индеец. – Шеф Свон имеет право знать, с кем встречается его дочь. Но этот проклятый договор опять отнимает у меня право голоса. Может, мне удастся вынудить ее саму рассказать все отцу?

Я клацнул зубами, так неожиданно индеец перешел к угрозам.

- Если это не мое дело, то Чарли оно точно касается, - произнес Блэк-старший с нажимом.

- Надеюсь, вы позволите мне самой решать, что рассказывать отцу, а что нет? – не согласилась Белла с его аргументом.

Билли понял, что она не намерена отступать, и замолчал на минуту, обдумывая, что еще он может сделать сейчас. Он мог сам все рассказать Чарли и этим поставить под угрозу весь свой народ. Злить вампиров опасно, даже таких порядочных, как Каллены. Он противопоставил жизни Беллы, всех жителей своей резервации. И решимость оставила его...

Он знал, что Ла-Пуш сейчас некому защитить, а с вампирами обычные люди не справятся, и гнев Калленов за разглашение тайны может превратиться в казнь над беззащитными квилетами.

- Похоже, выбора у меня нет, придется молчать и положиться на то, что Белла сама одумается и примет правильное решение - оставить Каллена. Странно, она так яростно защищала его и их отношение от моего посягательства, как будто тигрица свою семью. Если бы я не знал, что он - вампир, то подумал бы, что она его любит!

- Хм, надо же, а индеец оказался весьма проницательным, - думал я.

- Да, - кивнул Билли, подтверждая свое поражение, - Решать тебе.

- Спасибо, Билли, - Белла слегка ему улыбнулась и разомкнула руки.

- Просто подумай о том, что ты делаешь! – еще раз попросил он.

- Хорошо!

- Чувствую, мои слова никак не повлияли на нее, а я всего лишь забочусь о ее же благе - с разочарованием подумал Блэк и попросил более требовательно.

- Подумай очень серьезно, прошу тебя!

Хлопнула входная дверь дома и в кухню ввалились раздраженные мысли продрогшего и возмущенного парнишки. Он злился на Билли, что тот так глупо подставил его перед Беллой.

- В машине нет фотографии, - бросил он, все еще сердясь.

Билли и не думал замечать негодование сына.

- Хмм, значит, я оставил ее дома, - он обернулся на голос Джейка и улыбнулся. А тот потерял дар речи от столь явного пренебрежения своего промаха отцом.

- Чудесно!

Билли снова обернулся к Белле

- Ладно, Белла, передай отцу, что мы заходили.

- Обязательно.

- Что? И это все! Да я полдня планировал, что скажу Белле при встрече и о чем спрошу. А из-за дурацкой выходки отца я даже толком не успел сказать ей «Привет». Уму не постижимо, может, у моего старика крыша поехала? Зачем он тогда так долго собирался? Готовил жаркое? Чтобы через пять минут развернуться и уехать.

Я улыбнулся столь смехотворной тренировке Джейка перед поездкой сюда.

- Разве нам уже пора? – протянул он с мольбой, надеясь, что отец передумает и побудет здесь еще хотя бы полчаса.

- Ну что за упрямый мальчишка, - подумал Блэк и пояснил: - Чарли придет поздно.

Не оставив сыну не малейшего сомнения в своей решимости уехать, старик направился к выходу.

- Ясно, - пробормотал Джейк и улыбнулся Белле. - Тогда поболтаем в следующий раз?

Она не заметила его радушия и, прикусив губу, о чем-то напряженно думала.

- Конечно, - кивнула она, не выходя из раздумий.

Пока Джейк вывозил отца на крыльцо, Белла стояла у входной двери, провожая их.

- Будь осторожна! – попрощался Билли, и она закрыла дверь.

Блэк уехал, думая, что если произойдет хоть что-нибудь, если пострадает Белла или Чарли, то он сделает все возможное, чтобы Каллены получили по заслугам. А еще он не желал, чтобы дошло до этого!

Индеец не был провидцем, но его размышления привели его к таким же выводам, что и видения будущего Элис. И хоть я злился на него, но умом понимал правильность его поступков.

Умудренный опытом и знаниями предков о нашем роде, он непредвзято и объективно видел саму нашу суть - «убийцы». А что еще можно было бы подумать о проклятых душой и заточенных в бессмертную каменную оболочку без чувств, без моральных принципов? Что хорошего мы могли принести в этот мир? Ответ напрашивался сам собой – ничего, только смерть!

Я слышал, что сердце Беллы бьется все спокойнее, но она не двигалась с места, так и застыв в прихожей, видимо, пытаясь собраться с мыслями. Я бы многое отдал, чтобы знать, что она на самом деле думает об этом разговоре. Наши с ней отношения – это одно, а вероятность того, что Чарли станет известна правда и он окажется втянут в тайну вампиров – это другое.

***

Опасность со стороны Блэка временно миновала, и я отправился домой с максимальной скоростью. Нет, я не спешил, времени еще было более чем предостаточно. Мне просто хотелось сбросить напряжение, вызванное вмешательством индейца, а еще побыть одному и подумать. А влажный лес в сочетании с ливнем и скоростью отлично подходил для моих целей. Может потому что мне было трудно найти уединении в остальном мире.

В моей голове всегда присутствовали мысли посторонних, которые отвлекали и заставляли течь мое сознание в ином направлении. Другое дело сейчас, в одиночестве, среди этого туманного девственного леса. Моя одежда насквозь промокла от дождя и второй кожей облегала тело. Я чувствовал себя в коконе своих же раздумий, мне удалось полностью отключиться от всего лишнего и целиком сосредоточиться только на них.

Я думал, как изменилась моя жизнь в последнее время и чего мне ждать дальше от того калейдоскопа, что сейчас вращается вокруг меня?

Самый главный вопрос, который заставлял чувствовать меня в аду и в раю в одно и тоже время, а еще восхищал и мучил меня - Белла... моя любимая и единственная...

Сегодня утром сбылось одно из видений Элис, самое не опасное, по-моему мнению. Ждать ли мне, что остальные могут сбыться так же ненавязчиво, по стечению обстоятельств и в потоке событий?

Оба из оставшихся предсказаний были катастрофичны – или обращение Беллы, или ее смерть от моих зубов. Третьего не дано...

Вернее я всеми силами старался выстроить третий шаткий мостик между ней и мной, состоящий из запретов и ограничений на мою сущность и на мои желания и жажду. Но соблюдение каждого из них гарантировало, что я смогу сделать еще один шаг на встречу с любимой. Так что, ограничивая меня, он также и связывал наши отношения с Беллой, но только до тех пор, пока я мог держать себя в рамках, пока я управлял чудовищем внутри меня, а не он мной.

Но я отдавал себе отчет, что мостик может рухнуть в любой момент. Причем не провалиться бесследно в бездну, а склонится к одному из предсказаний сестры. Балансировать же на этих двух гранях временами ему было невероятно сложно из-за моих сомнений и потакания слабостям.

Да, я желал Беллу настолько страстно, что это сводило меня с ума. В этом и была главная опасность – мое безволие и моя уступчивость своим внутренним порывам.

Я контролировал себя, пока мог спокойно относиться к окружающей действительности, если же шквал эмоций разносил в груду камней стены моего здравомыслия, то о какой безопасности можно было говорить?

О какой уверенности в будущем я мог думать, если каждый мой разумный довод рядом с любимой терял силу, стоило ей только улыбнуться или встретиться со мной взглядом. В такие моменты, связующие нити моего варианта грядущего, начинали колебаться от нахлынувших эмоций и страстей.

Мне уже не хотелось удерживать Беллу на расстоянии вытянутой руки, как и следовало бы сделать, будь я сильнее своих внутренних влечений, а хотелось стать ближе, настолько ближе, чтобы целиком и полностью обладать ею: ее мыслями, ее чувствами и ее телом.

От осознания этого я остановился так резко, что капли воды, стекающие по моей одежде и коже, отлетели от меня подобно фонтану - дождь еще больше усилился.

Последняя мысль как никакая другая отражала самое сильное мое желание – вечно любить Беллу и видеть ее рядом с собой. Это была прихоть моего сердца, это было то, что жаждало мое тело, это было всем для меня, но это было невозможно!

Меня раздирали внутренние противоречия!

- И чем ты с твоими деспотичными целями лучше той сущности, что спрятана у тебя внутри? – поддел холодный разум, - Вы оба хотите одного и того же – смерти Беллы, только ты еще имеешь наглость прикрываться благими намерениями.

Я хотел понять, что еще не сошел с ума, и чтобы дать выход страшной боли, разрывающей меня от безысходности тупика, в которой я сам себя загнал, я ударил по ближайшему стволу. Дерево слабо застонало и с громким шумом упало на соседние, ломая ветки. Мне этого было мало, и я толкнул еще одну сосну, она вывернулась у основания корня, но не рухнула, а прислонилась к соседней и замерла. После минуты моих попыток успокоиться, я остановился. Лес за моей спиной напоминал бурелом, но ничто не могло навести на мысль, что в этом виновно что-то сверхъестественное. Я развернулся и продолжил путь домой.

Движение снова дарило мне иллюзию, что все в моей власти. А динамика бега позволила верить, что я могу управлять своей жизнью и не бояться ни за что.

Не бояться, что лишаю Беллу жизни, которой она достойна;

Не бояться, что наши отношения обречены и мне рано или поздно придется уехать и оставить ее;

Не бояться, что когда-нибудь из-за своей слабости я перейду черту и тогда... тогда бояться уже будет не за что.

Дом был переполнен голосами и эмоциями. Не часто нам удавалось поиграть от всей души, поэтому все были в приподнятом настроении. Я хотел поговорить с отцом о Блэке, но он был занят и разговаривал по телефону в кабинете. Розали в своей комнате переодевалась в спортивный костюм, и, вертясь перед зеркалом, упивалась своей красотой и совершенством фигуры. Эмметт и Джаспер разрабатывали стратегию, сидя в гараже и собирая инвентарь для игры. Элис же что-то тихо напевала, и сновала по своей комнате. Ее мысли были далеко отсюда и закручивались вокруг Джаспера.

Эсми встретила меня у входа. Заметив, что меня что-то беспокоит, хотела спросить об этом, но передумала. Это в ее характере быть ненавязчивой. Она знала, что когда мне будет необходимо с кем-то поговорить, я сам приду к ней.

Я направился к себе в комнату, а мать вновь прокручивала в мыслях сегодняшнее знакомство с Беллой. Ей было приятно вспоминать меня счастливым, и она не понимала, что могло произойти за те полчаса, что меня не было, что заставило снова исчезнуть улыбку с моего лица. Я замер на лестнице, увидев, как это выглядело с ее стороны.

А почему бы нет? Может, я сам себя лишаю той толики счастья, что решила мне подарить жизнь сегодня. Я откинул мысли о Блэках и о своих слабостях на потом, и позволил предвкушению вечернего свидания с Беллой и мыслям об игре завладеть мной.

Быстро переодевшись, я влетел в гараж. Эмметт весь раздувался от нетерпения, в его голове я увидел себя побежденным и подмигнул ему.

- Эй, братишка, боюсь твоей фантазии не суждено сбыться.

- Это не фантазии, а твое скорое будущее – с вызовом бросил он.

- Вот не знал, что у нас завелся второй ясновидящий, – рассмеялся я, и Джаспер присоединился ко мне, а Эмметт с недовольство отвернулся и подумал:

- Посмотрим, кто будет смеяться последним.

***

Мы планировали играть на нашем обычном месте, огромном поле, как будто специально созданном для таких забав. Там было, где развернуться, даже нашему сверхъестественному брату. Была небольшая проблема – находилось оно довольно далеко. По меркам вампира, это было незначительное расстояние, но для человека путь предстоял неблизкий. Чтобы доставить туда Беллу я взял джип Эмметта.

Вот и ее дом. Я заглушил мотор и прислушался, уловив стук ее сердца на кухне, Чарли же был рядом с ней. Она явно волновалась, а мысли ее отца были полны переживаний и безысходности. Белла выполнила мою просьбу и поговорила с ним обо мне, чем заставила чувствовать его неловко. Он знал, что рано или поздно, его дочь встретит кого-нибудь и полюбит, но, по его мнению, это случилось неожиданно быстро.

Я позвонил, и Чарли открыл дверь, за его спиной я увидел Беллу. Она быстро прикусила губу и измучено улыбнулась. Я не видел ее два часа, и уже смертельно соскучился. Мне хотелось подойти к ней ближе, но здесь был ее отец, и пришлось отказаться от этой идеи.

- Заходи, Эдвард, - проговорил Чарли и отступил в сторону, давая мне дорогу. Его мысли в обычном состоянии были нечеткими, но сейчас он волновался, и распознавать их стало еще сложнее.

- Благодарю вас, шеф Свон! – поблагодарил я его за приглашение.

- Называй меня Чарли. Давай, я повешу твою куртку.

- Спасибо, сэр.

- Вот стул, садись! – предложил он.

Я сел, а Белла примостилась на краешек дивана. Ей тоже было неловко, и она явно хотела отсюда сбежать.

- Значит, ты ведешь мою дочь на бейсбол! – он сомневался, что мы сказали ему правду, но допрос устраивать не стал.

- На улице ливень, а у них – бейсбол, - было написано на его лице.

- Да сэр, мы собираемся на бейсбол – подтвердил я, постаравшись вложить в голос побольше уверенности, обычно это помогает убедить людей.

- Ну, от Беллы помощи не жди! - усмехнулся Чарли, припомнив, что ее никогда не привлекал активный отдых.

Терпение Беллы иссякло, и она, вскочив с дивана, поспешила в прихожую.

- Ладно, пошутили, и хватит. Нам пора! – отрезала она.

Все прошло нормально. Хотя, что можно считать нормальным? Разве типично, что вампир приходит знакомиться с отцом своей человеческой девушки. Тем более, я никогда не выступал в качестве официального бой-френда и не был в подобной ситуации ни разу, не зная даже, как это происходит у обычных людей.

- Только не слишком долго, Белла! Завтра в школу, - Чарли терялся в догадках, что же мы задумали, но тактично молчал. И еще он очень волновался отпускать дочь одну, в его голове прокручивались возможные неприятности, в которые она может попасть. Включая несчастные случаи, связанные с ее неуклюжестью.

- Не беспокойтесь, Чарли, обещаю лично привезти ее домой.

- Надеюсь, ты как следует о ней позаботишься! – он пристально смотрел на меня, желая получить гарантию.

Белла смерила нас взглядом. Она чувствовала себя не в своей тарелке, когда двое мужчин за ее спиной передавали ее друг другу на сохранение как какой-то безвольный пакет.

- С ней все будет в порядке, сэр, даю слово, - я постарался успокоить его и внушить уверенность, что буду присматривать за Беллой не хуже, чем он сам.

Я отлично понимал Чарли и не мог винить его за излишнюю подозрительность или волнение. Она - его единственная дочь, как и для меня, она была для него всей жизнью.

Когда мы вышли на крыльцо, мне выпал шанс наблюдать изумление Белы при виде джипа. Она даже на пару секунд застыла, пораженная его видом. Эмметт обожал его тачку и был бы рад увидеть, какое впечатление она произвела на Беллу. Машина была создана лично для брата по индивидуальному заказу и отражала его, как ничто другое. Такая же сильная, несокрушимая, как скала, как и сам Эмметт.

Чарли удивленно присвистнул, его тоже впечатлил танк на колесах.

- Только пристегнитесь, - с тревогой сказал он и остался стоять на крыльце.

Белла подошла к машине с пассажирской стороны, и я открыл ей дверцу. Она застыла, задумчиво переводя взгляд то на свои ноги, то на кабину, и казалось, не знала, как же ей туда подняться. Вздохнув, я решил, что небольшая помощь ей не помешает и, обняв за талию двумя руками, легко поднял ее наверх.

Я занял место водителя, и тут только заметил, как Белла с расстроенным видом пытается найти нужный ремень, чтобы пристегнуться.

Чарли все еще стоял на крыльце и ждал, когда джип тронется с места

- Что это? – спросила она, держа по паре ремней в каждой руке.

- Обычная экипировка внедорожника!

- Ясно… - но по ее лицу было видно, что мое объяснение ей не очень помогло. Она закусила нижнюю губу и с сомнением и мольбой посмотрела на меня, прося помощи. Все было понятно даже без слов.

Ливень скрывал нас от пристального взгляда ее отца. Нежно проведя рукой вверх по плечу Беллы, я на миг задержал пальцы на чувствительной впадинке ее шеи, позволив себе в полной мере прочувствовать быстрые удары ее сердца. Белла блаженно закрыла глаза, а ее ресницы слегка трепетали. Удивительно, как простые прикосновения могут дарить такие особенные ощущения нам обоим. Притянув нужные ремни и защелкнув замок, я завел двигатель.

- Ну и джип! - В восторге крутила головой Белла. Было заметно, что ей безумно нравится вся эта поездка.

- Тачка Эмметта! Мне показалось, ты не захочешь идти всю дорогу пешком.

- А где вы его держите?

- Приспособили одну из надворных построек под гараж.

- А сам пристегиваться не будешь? - Ну что тут можно было ответить. Я с укором посмотрел на Беллу. И тут ее брови удивленно взлетели вверх, и она выкрикнула на одном дыхании:

- Идти пешком? Хочешь сказать, что часть пути нам все же придется пройти пешком?

- Естественно, ты пешком не пойдешь! – уверил ее я. Но она, задумавшись, отвернулась к окну. Мне безумно хотелось обнять ее и привлечь к себе. Здесь в машине, за плотной стеной дождя мы были в уединении, а запах Беллы окутывал меня как вторая кожа.

Я обнял ее за плечи и прикоснулся губами к влажным от дождя волосам. Невероятно, но аромат ее изменился. Он стал крепче и насыщенней. Подобно вину, максимально раскрывшему свой букет. Огонь жажды яростно напомнил о себе и обжег гортань, и я застонал, на секунду задержав дыхание.

Она тут же подняла лицо и, прочитав в ее глазах вопрос, шепнул:

- В дождь твой запах еще сильнее!

- Это хорошо или плохо? – она с опаской смотрела на меня.

Сложно было дать на этот вопрос односложный ответ. Как и все наши отношения с Беллой, здесь были две противоположные грани. Да, хорошо, потому что этот аромат удивительно прекрасен, и не сравним не с каким другим в мире. И да, плохо, потому что он обострил мой голод, пробудив во мне почти усмиренного зверя, и снова поставил твою жизнь в опасность.

- И то и другое, как всегда!

Белла заерзала на сидении, стараясь изогнуться так, чтобы быть ближе ко мне.

- Пристегиваться обязательно? – с мольбой в голосе спросила она.

- Конечно! Я же обещал шефу Свону, что с тобой все будет в порядке.

И я намерен выполнить это обещание. Продолжая вести машину, я обнял Беллу, и она положила голову мне на плечо. Я прислонился щекой к ее волосам, и делал маленькие вдохи, упиваясь ее благоуханием и близостью ее тела.

Так мы и выехали за пределы Форкса. Дорога кончилась. Прибавив скорость, я пустил джип вверх по холму. Сочетание экстремальных условий езды и скорости будоражило кровь. Я получал несказанное удовольствие от рева мотора, но это не шло ни в какое сравнение с чувством упоения и восторга оттого, что любимая разделяет эту поездку со мной.

Вот только Белла не выглядела восхищенной и цеплялась за сидение так, словно от этого зависела вся ее жизнь. Через пару подъемов и спусков, поднявшись несколько десятков метром вверх по каменистому дну неглубокого горного ручья, мы выехали к сплошной стене леса.

Хотя и было промозгло и сыро, дождь кончился. Я остановил машину и выключил двигатель и, повернувшись к Белле, с сожалением произнес:

- Прости, отсюда придется идти пешком.

- Знаешь, я лучше останусь здесь! - И она закивала головой, как будто хотела этим усилить свое решение остаться в машине.

- Где же твоя хваленая храбрость? Сегодня утром ты держалась превосходно, - подбодрил ее я. Меня начинало забавлять, что логова вампиров она не испугалась, а небольшая пробежка ввергла ее в панику.

- Просто помню, как все случилось в прошлый раз… - доверительно проговорила она и перевела взгляд на свои руки, теребящие ремни. Кто бы мог подумать, она действительно боится, так сильно я ее напугал в прошлый раз манерой своего бега.

Хм, похоже, ей вновь не обойтись без моей помощи. Тем более я уже знал, как буду ее уговаривать и как те досадные воспоминания заменить на новые. И я позабочусь, чтобы они были приятными для нас обоих. Утром я добивался от нее испуга, сейчас же жаждал, чтобы она мне доверилась.

Я быстро вышел из машины и, открыв дверцу, стал освобождать ее от ремней.

- Ты иди, я сама отстегнуть, - не сдавалась она.

Предвкушение окрыляло меня и странно будоражило. Дыхание сбилось, хотя я еще даже не приступал к задуманному.

- Хм, по-моему, придется отформатировать твою память.

Я обвил ее талию и поставил на землю. Она выглядела, как испуганная маленькая птичка в лапах кота.

- Отформатировать память? – с запинкой произнесла она. Видимо, пытаясь представить, чем ей это грозит. Я намеренно пристально смотрел на нее, пытаясь очаровать.

- В общем, да, – с легкой хрипотцой произнес я и стал неторопливо приближаться, не отводя взгляда.

Ее дыхание прервалось, и она потеряла дар речи. Белла не могла отвести глаз, а я сделал вдох через нос, как гурман, пробуя на запах предложенный ему изысканный десерт. Огонь в горле дал о себе знать, но его подавил огонь других желаний, во власть которых я хотел окунуться вместе с Беллой.

Я обнял ее за плечи, так чтобы она оказалась в ловушке между мной и кабиной джипа. Медленно, чтобы ощутить все нюансы и дать себе и ей время подготовиться, я подошел так близко, чтобы наши тела и лица разделяло лишь пара сантиметров. Ее сердце передавало ритм моему телу, так остро я ощущал ее пульс. Это не передать словами! Вы бы поняли меня, если бы девяносто лет чувствовали себя камнем.

Теперь я мог позволить себе то, чего так сильно желал уже несколько часов.

- Так, - начал я, нарочно делая все плавно и не спеша. - Чего именно ты боишься?

- Ну… врезаться в дерево и умереть, - неуверенно произнесла она. - А еще боюсь, что мне опять будет плохо.

Ирония, как же ее боязни незначительны по сравнению с моими. Мне захотелось доказать ей, что все это мелочи и есть другие более опасные для нее страхи. Например, поцелуй вампира!

Быстро наклонив голову, я коснулся губами бешено бьющейся жилки на ее шее, что так сильно влекла меня, и услышал судорожный вздох Беллы.

- И теперь боишься? – прошептал я, не отрываясь от ее кожи и прокладывая холодную дорожку поцелуями вверх по ее горлу. Она не ответила, я же чувствовал, как ее тело сотрясает мелкая дрожь.

- И сейчас?

- Деревья..., - выдохнула она. - Меня замутит, - голосок был неуверенным и слабым, и я почувствовал близость победы.

- Белла, ты же не думаешь, что я врежусь в дерево? - Я взял ее лицо в ладони и поцеловал закрытые глаза, осязая, как ее ресницы подрагивают при каждом касании моих губ.

- Ты нет, а я могу, - не сдавалась она.

- Разве я позволю деревьям причинить тебе боль? – легкими прикосновениями я дразнил ее губы. Острота ощущения сводила с ума.

- Нет, - скорее выдох, чем ответ.

- Ну, видишь, - продолжал я, не в состоянии оторваться от нее. - Ты понимаешь, что бояться нечего?

Я позволил рукам ласкать ее. Провел пальцами по спине и легко коснулся нежности волос. Мое тело стало существовать отдельно от разума. Оно жаждало прикасаться и осыпать ласками Беллу, чувствовать, пробовать и запоминать каждый сантиметр ее тела.

- Вижу, - со стоном сдалась она. И волна триумфа победы в совокупности с вихрем эмоций прошла по моему телу. Я больше не мог сопротивляться. Это была не моя победа, а победа Беллы надо мной. Я осторожно взял ее лицо в ладони и, впившись в ее губы, выпустил всю свою страсть. Она ответила с не меньшим пылом, и я почувствовал, что не только я сдерживал свое влечение.

Она запустила руки мне в волосы, и ее пальчики забегали, перебирая пряди, а я задохнулся от полноты чувств. Жар от ее тела, импульсы от прикосновений, трепет нежных губ под моими, упоительный зов ее крови при каждом вдохе – все это погружало в доселе не изведанный мир. Огонь был повсюду: от ее касаний, близости ее тела, от ее аромата и страсти, что разгоралась между нами.

Сердце Беллы отбивало судорожный ритм, а ее амбре и дыхание пьянили меня и жгли горло. Я чувствовал невыносимую жажду, которую не мог утолить. Мне было мало прикосновений, мало поцелуев, мало этих невинных и сдержанных ласк. Как путник, проведший весь день в пустыне, я жадно припал к источнику живительной влаги. Я обнял Беллу за талию и прижал к себе, желая слиться с ней, стать одним целым, чтобы никогда и ничто не смогло разъединить нас.

И тут она издала низкий гортанный стон и скользнула языком в мой рот. Разряд электрического тока прошил все мои нервы и разбил контроль. Я чувствовал, что падаю в пропасть, и мой разум отказывается воспринимать окружение. Такое я обычно ощущал на охоте, когда видел добычу и позволял инстинктам вести меня к цели.

Вампирская сущность обострила все мои чувства и подняла их на новый уровень, но также их стало труднее контролировать. Слишком яркие и сильные эмоции захлестывали рассудок и подчиняли его более низменным желаниям.

На краю сознания, я настойчиво оттолкнул Беллу и отступил на шаг. Руки еще мгновение назад, ласкавшие ее тело были теплы, и на губах остался ее вкус.

Меня била дрожь.

Сочетание новизны эмоций, страстности ее ответа на поцелуй и злости на мою слабость, на неспособность остановиться заставило мой голос охрипнуть.

- Черт подери, Белла! В один прекрасный день ты меня погубишь!

- Тебя невозможно погубить, - еле слышно сказала она, задыхаясь, как и я.

- Я тоже так думал, пока не встретил тебя. А теперь давай выберемся отсюда, пока я не наделал глупостей.

Знаю, это прозвучало грубо, но сложно было держаться рядом с ней в рамках дозволенного. Желание снова почувствовать дрожь ее губ на своих дурманило и лишало всякой выдержки.

Я старался не касаться ее кожи, потому что еще не пришел в себя. Боялся, что могу не устоять и продолжить с того места, где мы прервались, и я знал, что тогда убью ее. Все во мне несло ей смерть, даже мои ласки и объятия.

Я посадил ее к себе на спину, и она обвила меня руками.

- Не забудь закрыть глаза, - бросил я.

Белла уткнулась лицом в мою шею, и я улавливал кожей ее теплое дыхание. Вдохи и выдохи задавали ритм.

И я побежал. Снова бег, снова он дарил мне всевластие, но только не над собой. Сегодня я смог остановиться, едва сдержался, но что будет в следующий раз. Надо признать – я не мог контролировать свою тягу к Белле, как не мог контролировать те эмоции, которые вызывала ее близость.

Сейчас она успокоилась. Даже через одежду я чувствовал мерный стук ее сердца. Я старался впитать ее спокойствие, мне оно сейчас было так необходимо.

Так же, как Белла дарила мне шквал эмоций, она же приносила в мою жизнь покой.

Я остановился в лесу, в паре шагов от поля. Отсюда я уже слышал мысли моей семьи. Я коснулся ее волос.

- Приехали, Белла! - стараясь держать все под контролем, предупредил я.

Она оторвала голову от моего плеча, разняла руки и свалилась на землю.

- Ох! – вырвалось у нее.

Она смущенно взглянула на меня, вспыхнула, начала неуклюже подниматься и выглядела при этом как нашкодивший котенок. Я расхохотался.

Ее слабые попытки стряхнуть прилипшие к плащу грязь и траву, вызвали еще один приступ моего смеха. Она больше не встречалась со мной взглядом, и, резко развернувшись, решительно зашагала в лес.

Схватив ее за талию, я поинтересовался:

- Белла, ты куда?

- На бейсбол.

- Не туда идешь!

Она развернулась на 180 градусов и сделала пару шагов в новом направлении. Мне снова пришлось ее остановить

- Слушай, не злись! Я просто не мог сдержаться! Жаль, что ты не видела свое лицо, - я чувствовал ее обиду и решил, что не стоило так смеяться.

- Значит, только тебе можно злиться? – ошеломила она.

- Я вовсе на тебя не злился.

- «Белла, в один прекрасный день ты меня погубишь!» - удивительно четко копировала она мою интонацию. Понимание истинной причины ее обиды, поставило все на свои места. Она опять взяла вину за мою несдержанность у джипа на себя и еще приписала к ней мою гневную тираду по этому поводу.

- Простая констатация факта! - В голове кружился целый вихрь мыслей, как же она не понимает, что всеми виной я.

Она дернула плечиками и попыталась вырваться, но я не хотел завершать разговор на такой ноте. Ей не за что было винить себя, и мне надо было ей это объяснить.

- Ты злился, - твердо произнесла она, не опуская глаз.

- Да, злился, - я видел, что мои слова поставили ее в тупик.

- Но ты же сказал…

Повысив голос, я не дал ей закончить и перебил:

- Я сказал, что не злился на тебя. Белла, ты что, не чувствуешь разницы? – Пристально глядя на нее, я ждал, когда она осознает сказанное, но она молчала.

- Неужели ты не понимаешь? – уже тише добавил я.

- Не понимаю чего? – она была явно растеряна, мое поведение было непоследовательным и противоречивым.

- Я никогда на тебя не злюсь! Как можно, если ты такая храбрая, доверчивая… любящая?

С самой первой встречи я хранил ее, как самое ценное сокровище на свете. Как я мог на нее злиться? Это не укладывалось в моей голове. Но с ее стороны мои слова и моя злость там, у машины, выглядели именно так.

- Тогда в чем проблема? – в замешательстве переспросила она.

Ну, как же мне донести до нее двоякость моего положения. Я взял ее лицо в ладони и приблизился.

- Я злюсь на себя, - тихо и с расстановкой проговорил я, - Из-за того, что постоянно подвергаю тебя опасности. Иногда я так себя ненавижу! Мне нужно быть сильнее, нужно…

Ее ладонь прижалась к моим губам, не дав договорить.

- Не надо!

Отведя ее руку от губ, я приложил ее к шее. Ее тепло и чувство ее пульса, вот что мне сейчас надо.

- Я тебя люблю! Наверно, моим поступкам нет оправдания, и, тем не менее, это – правда.

Да, я любил ее и страстно желал. Но все мои чувства не могли ее спасти от меня самого, моей сущности. И это заставляло меня разрываться на две части.

В ее глазах застыло престранное выражение нежности и любви. Что же она делает? Мой контроль снова стал трещать по швам. Когда-то она мне призналась, что мой взгляд ее ослепляет и поражает. Теперь же я был готов ей сказать тоже самое о ней.

- А теперь, пожалуйста, будь хорошей девочкой! – легко коснувшись ее губ, попросил я.

Она закрыла глаза и, собравшись мыслями, напомнила:

- Ты обещал шефу Свону вовремя доставить меня домой, помнишь? Так что нам лучше поторопиться.

- Да, мэм! – отрапортовал я по военному и для убедительности щелкнул каблуками. Но моя бравада не спасла ситуацию.

Я взял ее за руку, и сквозь заросли папоротника мы вышли на поле. Вся моя семья уже была здесь.

Карлайл размечал базы, а Элис и Джаспер перебрасывали мяч. На границе поля, в паре десятков метров от места, где мы вышли из леса, на груде камней сидели Эмметт, Эсми и Розали.

Мысли брата взорвались в моей голове:

- Эй, Эдвард! Я уже думал, что ты дезертировал, поняв бесполезность попыток меня обыграть, - он буквально гудел ожиданием игры.

- Ты же у нас теперь влюбленный вампир! - продолжал насмехаться он, - Где тебе справиться со мной, если ты неспособен напугать даже школьницу. Может, заранее сдашься на милость победителю, то есть мне, - продолжил Эмметт, но я старательно проигнорировал его мысли. Мы подошли ближе, и троица встала с импровизированных стульев.

Эсми чувствовала себя уже не так скованно рядом с Беллой, и уверено сделала пару шагов в нашу сторону.

Эмметт разрывался между Роуз и желанием поговорить с Беллой.

Розали же кроме возмущения от вмешательства в ее жизнь постороннего, то есть Беллы, и презрения к ней ни о чем не думала. Порой ее мысли были слишком грубы. Но это была Розали, за столько лет я научился безразлично воспринимать ее выходки. И зачем что-то пытаться ей доказать или пробовать переубедить, она останется собой, как не крути.

- Да кто она такая и что ей тут делать. Она – человек, и ей не место среди нас, - таковы были последние мысли Роуз, после чего она встала и, не удостоив нас даже взглядом, демонстративно развернулась и вышла на поле. Ей было проще злиться на Беллу, чем признать, что она ревнует к ее человеческой природе.

Как изрек один французский романист конца 19 века: ненависть - это гнев слабых. И он был абсолютно прав! Если Розали не хватает сил смириться с жизненной несправедливостью, сделавшей ее вампиром, то ее верной реакцией стала ненависть ко всем, кто остался человеком.

- Эдвард, это твой смех мы слышали? - поинтересовалась Эсми, перебив мою сосредоточенность на мыслях сестры. Не то чтобы я хотел заставить Роуз поменять мнение, но я опасался, что она может задеть или обидеть Беллу. Язычок у Розали острый и если ей что не нравится, она молчать не будет.

- Мы испугались, что у голодного гризли начались колики! – добавил Эмметт, заметив мою отрешенность.

- И как всякого гризли, я тебя сейчас положу на обе лопатки, - уже мысленно добавил он.

- Да, это был Эдвард, - подала голос Белла. Надеюсь, она стушевалась не из-за грозного вида моего братца.

- Белла меня рассмешила, - поддержал ее я.

Маленьким метеором к нам подлетела Элис и замерла обманчивой пассивностью.

- Пора начинать! - объявила она.

И тут над головами прокатился гром, пуская раскатистое эхо по горам, а над Форксом стояла сплошная стена дождя.

- Жутко, правда? – зловеще произнес Эмметт, а потом подмигнул Белле. Мысли же его снова обратились ко мне:

- И, кажется, здесь не только Белла испугалась, а, Эдвард?

Ну все, это переходит все границы. Его намеки заставили почувствовать вызов. Я бы с удовольствием сам уложил его в нокаут прямо здесь, не сходя с места. Но лучше это сделать во время матча, а то он опять спишет победу на мой дар и обвинит в жульничестве.

Азарт игры уже охватывал мое тело. Сегодня сама судьба благоволит мне с победами. Если брат хочет, пусть попробует выиграть.

- Пошли, хватит болтать! - Элис схватила Эмметта за руку и потащила к базам. - Присоединяйся, - бросила она мне на бегу. Я обернулся к Белле:

- Готова к игре? – мой голос выдал возбуждение предстоящего матча.

Она раскинула руки, как это делали болельщицы, и воскликнула:

- Вперед, команда!

Все, сильная поддержка со стороны зрителей нам обеспечена. Я быстро взъерошил ей волосы и, отпустив кипящую во мне энергию, рванул к полю, поравнявшись с Элис и Эмметтом, как раз когда они подбегали к Карлайлу. Спиной же я ощущал сосредоточенный взгляд Беллы.

Раньше ожидание игры никогда не дарило мне столько радости. Да, было приятно размяться, поиграть в полную силу. Но сегодня что-то изменилось. И это – присутствие Беллы. Пусть звучало по-мальчишески, но я хотел выиграть для нее.

Пока мы разбивались на команды, Эсми объясняла Белле, что мы часто жульничаем и нарушаем правила. Так что приходится держать нас в ежовых рукавицах, все время призывая к порядку.

Белле было приятно разговаривать с Эсми, это было видно по ее манере держать себя, по осанке, по спокойной подвижной мимике лица. Что ж, чем больше она будет проводить времени с вампирами, тем больше мы привыкнем к друг другу.

На одно мгновение меня смутили мысли матери. Она не смогла больше умалчивать о своем восхищении видеть меня жизнерадостным рядом с Беллой.

- Счастье, что он встретил тебя, милая! Все не мог найти себе пару… Я так волновалась! – поделилась самым сокровенным своим страхом мать. И через ее глаза я мог видеть, что Белла закусила губу и чуть залилась краской:

- Значит, вы не возражаете? – смутилась она. - Вам не кажется, что я ему… не подхожу?

Стало быть, она не поверила моим словам, сказанным там, в холле нашего дома, что моя семья с восторгом приняла ее.

- Не возражаю, - улыбнулась ей Эсми, посчитав, что Белла невероятно очаровательна в своей скромности. - Ему нужна как раз такая, как ты. У вас все получится!

Мать с жаром верила, что я и Белла предназначены друг другу судьбой!

Они подошли к краю размеченного поля и остановились, приготовившись наблюдать. Видя, что Белле комфортно в обществе Эсми, я переключил все внимание на игру. Сейчас повеселимся!

Гроза изливала на город всю свою ярость, разрывая небеса ревом раскатов грома и всполохами молний.

Мы разбились на команды между Карлайлом и Эмметтом. Я и Элис выбрали сторону отца, а Джаспер и Розали примкнули к брату. Заняв позиции, мы приготовились к игре, а Эсми скомандовала начинать.

Как только мяч коснулся биты и моих ушей достиг звук отбитой подачи, я сорвался с места и рванул за ним. Силы Эммету не занимать, но его можно взять скоростью, а бегаю я все-таки быстрее всех.

Я любил быть кетчером. Какая радость от игры, если приходится находиться в рамках поля. Иное дело точный расчет скорости и силы, позволяющий в минимальное время вернуть мяч в игру и осадить противника на базе.

Во время игры я иногда бросал взгляды на Беллу. Она честно старалась уследить за нами, но если сбивалась и теряла нить игры, или что-то упускала из вида, то расспрашивала Эсми.

Я пребывал в отличном настроении, как я и думал, вся стратегия Эммета провалилась. Хоть он и бил по мячу сильнее всех, но в этой игре сила решала не все. Я наносил прямые точные броски, за которыми было трудно уследить даже нашим совершенным зрением.

Команды попеременно вырывались вперед. Желая разделить свои эмоции с Беллой, я подбежал к ней, наверно выглядя несколько возбужденно. Азарт игры дарил восторг...

- Ну, как впечатления? – спросил ее я, в надежде, что она разделяет мои чувства.

- Одно ясно: на бейсболе мне больше скучать не придется!

- Кажется, ты настоящий эксперт, - я улыбнулся ее оценке и тону знатока, с которым она вынесла вердикт.

Белла наклонила голову и серьезным тоном призналась:

- Ваша игра меня немного разочаровала.

Моему удивлению не было предела, и улыбка мгновенно слетела с лица.

- Почему - Я даже застыл от неожиданности и стал перебирать комбинации, что мы могли делать так плохо, чтобы разочаровать ее.

- Ну, было бы здорово узнать, что вы хоть что-то делаете так же или хуже, чем люди! – ее глаза выдали, что это была шутка, и наша игра ей явно нравилась.

- Эй, Эдвард, хватит любезничать с Беллой, дай отыграться, - орал Эмметт в моем голове, - Или ты уже обессилел и просишь тайм-аут?

- Тогда все ясно, - улыбнулся я обоим, и поспешил к «дому».

Игра продолжилась с новыми силами. За всю свою жизнь я не получал такой отдачи от бейсбола. Все было идеально, все на своих местах. Счастье захлестывало меня, когда в порыве ветер доносил до меня запах Беллы. Как будто он хотел напомнить, что она рядом и это дарило эйфорию.

Не обошлось и без пары схваток. Сначала Джаспер, стараясь опередить Карлайла, налетел на него у первой базы с такой силой, что их отбросило друг от друга на несколько метров. Звук от столкновения эхом разнесся по близлежащим скалам и ушел дальше гулять в горы.

А в другом розыгрыше, опасаясь, что отец может не успеть, я рванул ему на выручку и мы сошлись на бегу, повалив друг друга на землю, и радуясь, как дети.

- Ну вы, ребята, молодцы! – восторгалась Элис нашей отдачей игре и, подлетев к нам, пожала руки обоим.

Представляю, как дико могли выглядеть со стороны наши небольшие стычки, но для нас они были в порядке вещей.

Игра шла полным ходом. Никто не хотел уступать. Удары грома смешивались с ударами биты и громкими восклицаниями Эмметта.

Все приготовились к очередному розыгрышу. Я был полностью сосредоточен и поглощен игрой, но стон Элис вырвал меня из этого состояния. Открыв сознание ее мыслям, я уловил обрывок видения. Те трое чужаков, о прибытии которых предупреждал отец, явятся сюда в течение нескольких минут. Похоже, они заинтересовались, услышав нашу игру, и решили заглянуть на огонек.

Только этого не хватало! Почему именно сегодня, когда с нами Белла? Белла... в мгновение ока я оказался рядом с ней.

Моя семья только начала выяснять, что видела Элис, а я уже перебирал в голове варианты развития событий.

- В чем дело, Элис? – испуганно подлетела к ней Эсми.

- Ну почему я вижу их только сейчас? - сестру разрывало чувство вины. Она обхватило лицо ладонями, и сокрушенно качала головой, упрекая себя, что надо было пристальнее наблюдать за гостями.

Но Элис просто понадеялась, что если будет что-то серьезное, видение проявится само, как чаще всего и происходило. Она же почувствовала намерения гостей только когда они подошли слишком близко и услышали нашу игру. Досадное стечение обстоятельств, иначе и не назовешь.

Взгляды всей моей семьи сосредоточились на ней, ожидая объяснений. Я же не мог отвести глаз от Беллы и думал, чем будет грозить ей этот визит.

Во мне боролись страх и здравый смысл.

Сердце требовало унести любимую отсюда и как можно скорее. Но они могли пойти за нами! Она довольно долго пробыла здесь на поле, и взять ее след не составит им большого труда. К тому же у нее такой сильный и запоминающийся запах.

И тут вступил холодный разум. Он подсказывал, что в кругу семьи мы в безопасности - семеро вампиров сильные противники. Но мы ничего не знали о чужаках. У них могли быть таланты, против которых все мы будем бессильны.

Но даже если они самые обычные вампиры, то могут напасть, почуяв доступную жертву. А в порыве схватки могут зацепить Беллу - чтобы убить ее хватит одного удара! У меня по спине прошла дрожь, так живо я себе это представил.

- Что случилось? – обратился Карлайл к Элис.

- Они передвигались гораздо быстрее, чем я думала! Как же я могла ошибиться? – Элис чуть не плакала. Плечики ее поникли, и она так и не подняла глаз.

Джаспер почувствовал ее переживания и склонился над ней.

- Что же изменилось? - ласково спросил он, обнимая ее.

- Они услышали, как мы играем, и пошли быстрее, - всхлипывала Элис.

Я слышал, как у всех шестерых моих родных в головах сформировалась одна и та же мысль – Белла! И их взгляды сошлись на ней в немом вопросе – Что же делать?

Мы жили иначе, чем остальные вампиры, выделялись даже из этого малочисленного сообщества. И никогда не стремились вступать в контакт с другими. Так что сама эта встреча была нежеланна, а присутствие человека усложняло все во много раз.

- Когда они будут здесь? – спросил меня Карлайл. Он был собран и готов действовать. Я так не мог, страх парализовал меня и путал мысли.

- Менее чем через пять минут. Они очень торопятся, хотят увидеть игру.

Напрашивался только один выход – бежать отсюда, но в данных обстоятельствах это невозможно. А перед моими глазами так и стояла картина, как Беллу убивают на моих глазах, а я бессилен этому помешать. Я осознавал, что впадаю в панику, мы оказались в замкнутом круге, в любой точке обреченном на провал.

Отец мысленно тоже пришел к варианту с побегом: – Только бы унести ее отсюда, это самое главное, - подумал он и спросил, взглянув на нее:

- Ты успеешь?

- Только не с… - я запнулся, но отец и сам догадался. - Они ведь могут почуять запах и начать охоту!

- Сколько их? – спросил Эмметт сестру. Она уже успокоилась и сосредоточено пыталась рассмотреть будущее.

- Трое.

- Трое? – с издевкой переспросил брат. - Пусть идут! – Он считал себя неуязвимым, тем более, нас семеро, а их только трое, мы явно в выигрыше.

– И стоило из-за какой-то троицы устраивать такой переполох? – думал он, ни капли не волнуясь.

Карлайл же взвешивал версии:

- Если Эдвард один не успеет, тогда надо отправляться нескольким или всем. Но есть риск, что они пойдут за нами. А еще аромат человека. Они могут последовать за ним чисто из любопытства, потому что он будет смешан с нашими запахами.

Вот бы послушать их мысли и знать, что им от нас надо. Может статься, что это не просто случайный визит. Хотя Элис видит только их интерес, пока в их намерениях нет желания нападать. Что ж, хоть мне и не нравится этот вариант, но выбора нет, разделяться нам сейчас не стоит. Карлайл принял решение:

- У нас только один выход, продолжим игру, Элис же сказала, что им просто любопытно.

- Эдвард, они голодны, - мысленно спросила меня мама, и я отрицательно качнул головой. В видении Элис я успел рассмотреть глаза, горящие ярче рубинов - они явно недавно охотились. – Это уже удача, - Эсми чуть расслабилась, но все равно испытывала страх за Беллу.

Карлайл предложил продолжать игру, но я не был способен сделать ни шага от любимой.

- Эсми, мы поменяемся ролями, теперь ты будешь кетчером, - проговорил я и занял место рядом с Беллой.

Паника набирала обороты и пронизывала нервы, мысли и все тело. Пусть только все обойдется, молю, и я не совершу больше ни одной ошибки. Буду поступать ответственно и правильно, не зависимо и вопреки своим желаниям.

Голова гудела от предположений и страхов. Сейчас я слышал и анализировал не только свои мысли, но и мысли всей моей семьи. Я перестал их блокировать, сейчас важно знать все мелочи и соображения.

Белла за все время не проронила ни слова, но я видел, что ей страшно, жаль - не мог ей сказать, что все будет хорошо. Даже Элис не была в этом уверена, хотя обычно оптимизма ей не занимать.

Главной проблемой оставался влекущий аромат крови человека, если бы удалось его скрыть или перебить чем-нибудь.

- Распусти волосы, - попросил я и удивился, как спокойно прозвучал мой голос в противовес той буре, что разрывала мне мысли. Белла рассыпала локоны по плечам и, не поднимая глаз, сказала:

- Они скоро придут. - Голос ее прозвучал безжизненно и равнодушно, с такой интонацией обычно говорят приговоренные к смерти.

Главное – не привлекать внимание, стараться спрятаться за семьей. Тогда есть шанс, что ее не заметят.

- Сиди как можно тише, не разговаривай и, пожалуйста, не отходи от меня, – попросил я, а потом легко наклонил ей голову, чтобы волосы упали на лицо. Оно было почти бескровно, даже губы побелели. Ее обычная бледность усилилась, так что издали ее было легко принять за вампира. Только бы скрыть запах.

- Не поможет, - Эсми, наблюдавшая за нами, разгадала мой замысел. - Они почувствуют ее даже с другого конца поля.

Мать произнесла то, в чем я не хотел признаваться самому себе. Всё безнадежно. А я как утопающий, хватался за соломинку в надежде, что она выдержит.

- Знаю, - ответил я.

Игра продолжилась, но это была не та беззаботная забава, что пару минут назад. Всё изменилось, повисло тягостное ожидание. Каждый из нас был насторожен сверх меры – вглядываясь и вслушиваясь в каждый шорох и звук, доносящийся из леса.

- О чем тебя спросила Эсми? - спокойно поинтересовалась Белла.

Я не хотел отвечать. В прошлый раз при упоминании охоты чужаков она испугалась.

- Интересовалась, голодны ли они, - неохотно признал я.

Атмосфера стояла гнетущая. Братья кружились по полю и старались не удаляться. Даже Эмметт притих, и его мысли были далеки от игры. Сейчас каждая секунда могла все изменить.

Я снял все барьеры и выпустил свой дар. Чем раньше я услышу намерения чужаков, тем у нас будет больше шансов выйти живыми из этой переделки. Меньше всего их из здесь присутствующих у Беллы. Она самая беззащитная и оказалась просто не в то время, ни в том месте... по моей вине.

Мысли всей семьи вращались вокруг Беллы. Даже Розали сожалела. Да, она недолюбливала Беллу, но не хотела видеть, как на ее глазах ее убьют. За время вегетарианства Розали научилась видеть в людях не только еду, но и воспринимала их как живых существ, имеющих право на свою жизнь. А еще Розали злилась, что из-за Беллы может начаться борьба и кто-то из нас может пострадать.

Нервы звенели как натянутая струна, а чувство вины разъедало грудь. Единственное, что было сейчас в моих силах – это попросить прощения:

- Прости, Белла. Мне не следовало подвергать тебя такой опасности! – я так и не решился взглянуть на нее.

И тут я перестал дышать, уловив три «чужих» голоса в своем сознании. Я видел их глазами местность, по которой они бежали, и узнал ее. Они придут с запада! И я сконцентрировался в том направлении.

Еще одной удачей было то, что ветер дул оттуда, и уносил аромат Беллы дальше на восток. Только здесь, на поле, часто встречались завихрения воздуха, и одного порыва могло хватить, чтобы открыть наш секрет.

Мысли гостей горели любопытством, они здесь явно не на охоте. Они давно не видели себе подобных, и наша игра пробудила в них азарт. Один из гостей даже раздумывал вызвать нас на матч. Конечно, когда проводишь слишком много времени в мире людей, хочется встретить своих единомышленников. Только вот я не хотел этой встречи, и отступать нам было некуда, да и поздно уже.

Моя семья спустя минуту тоже расслышала приближение шагов и прервала игру, собравшись тесным кольцом передо мной и Беллой. Пришло время истины.

ГЛАВА 19. ПОД ПРИЦЕЛОМ

На границе леса проступили силуэты гостей. Все мои чувства и инстинкты обострились, как на охоте.

Первым в поле зрения оказался мужчина. Оглядев нашу семью, он мысленно удивился, не ожидая увидеть такую многочисленную группу. Он напрягся и с опаской бегло осмотрел каждого из нас, задержавшись взглядам на Эмметте и Джаспере. А еще на Элис! Когда он увидел ее, то в его памяти промелькнули эпизоды охоты, она ему напомнила одну из прошлых жертв.

- А брюнеточка невероятно красивая! - подумал он, и продолжил осмотр.

Беллу он тоже заметил, но принял за одну из нас. Он отошел, раздумывая над тем, почему нас так много и что заставило нас собраться здесь. Ведь в мире вампиров всегда преобладали одиночки.

На его место вышел бородач, и что-то, напоминающее ухмылку, быстро проскользнуло в голове первого, когда ему пришлось отступить с дороги лидера.

- Ну что же, - думал он. – Первый ход за нами, бросим жребий и усыпим их бдительность. Если они решат напасть, то первой их целью окажется Лоран, они не будут знать, что он лишь подставная пешка.

Многие вампиры яростно защищали свои владения и не любили вторжения чужаков, поэтому он опасался, что мы можем их атаковать. Они не знали, что мы никогда не вели междоусобных войн за территорию и владения, нам это было не к чему.

Так значит все их появление – это тщательно спланированная инсценировка! И главный – не бородач, а второй вампир!

Лоран тоже быстро оглядел нас, но не стал отступать, как первый, хотя и опасался за свою жизнь.

Третьей появилась женщина. Отличительной чертой ее внешности были яркие огненно-рыжие волосы. Мысли ее выдавали холодный расчет и били сигнал тревоги. Она не привыкла чувствовать себя уязвимой. Ей не нравился наш численный перевес, и поэтому боялась. Все ее существо горело желанием сбежать отсюда.

Она уже жалела, что Джеймс решил посмотреть, кто здесь играет в бейсбол. В ее голове я увидел воспоминание об этом разговоре. Джеймс командовал и принимал решения, а двое остальных просто следовали за ним

Так, значит, я был прав, среди них он – главный!

И еще... у меня возникло мимолетное чувство, что они не просто попутчики, их действия больше напоминали военную тактику. И тут рыжая подумала, что их отряд давно уже путешествовал втроем и еще ни разу не встречал достойных противников.

- Отряд!!! – слово взорвалось в моей голове, и я перестал дышать - Это же выводило всю встречу на более опасный уровень, это не просто визит, а разведка, троица же - отлаженная машина для убийств, мобильный отряд смерти.

Быстро оценив задуманную хитрость с рокировкой вожака, я понял, что Джеймс из них самый опасный. Он мало думал о своем, и старался при осмотре максимально оценить нас, запоминая малейшие штрихи, взгляды, как будто собирал сведения. Вот только для чего? Ведь намерений напасть на нас у него не было. Пока не было – поправил я сам себя.

Внешне гости выглядели, как настоящие отшельники. Все выдавало в них повадки хищников – осанка, походка и взгляд, зорко выхватывающий мельчайшие детали. И даже их мысли дышали охотничьим инстинктом.

Наступила пауза. Карлайл раздумывал: стоит ли ему начать разговор, все-таки они на нашей территории. А чужаки оценивали риск, не решаясь подойти. Алые глаза скользили по каждому из нас, меньше всего, замирая на нас с Беллой. Вы с ней были в арьергарде, моя семья выстроилась перед нами живым щитом.

В мыслях гостей я пока не уловил ничего угрожающего. Дар Элис тоже молчал, а если и возникали видения, то они были туманны и не приносили уверенности в будущем.

Брюнет решил, что мы можем неправильно истолковать молчание, и шагнул вперед, обращаясь к Карлайлу:

- По-моему, здесь играют в бейсбол? - с легким французским акцентом спросил он. - Меня зовут Лоран, а это Виктория и Джеймс.

Джаспер просканировал настроение чужаков. Сейчас он ощущал удивление и настороженность, смешанные с любопытством. Он чуть ослабил атмосферу неприязни, чтобы дать почувствовать гостям, что мы расположены к ним благосклонно.

- Я Карлайл, а это моя семья: Эмметт, Джаспер, Эсми, Розали, Элис, Эдвард и Белла – ответил отец. Он не стал выделять кого-то отдельно из нас, и дал понять, что нас всех стоит рассматривать как одно целое.

Мысли Джеймса были полны сомнений. Его волновало еле уловимое несоответствие картины, которую мы создали для них.

Я чувствовал, что Белла дышит слишком часто, как будто ей не хватает воздуха. И страх сконцентрировался вокруг нее, невидимой аурой, но я не мог ничем ее поддержать, даже взять за руку. Это бы привлекло к нам внимание. Я отметил, что ее запах стал чуть интенсивнее, сказывался испуг, и молился, чтобы ветер не изменил направление.

- Возьмете нас в игру? - спросил Лоран, а мысленно добавил:

- Славно поохотились вчера вечером, а сейчас можно отлично развлечься. Заодно узнаем, что привлекает этих странных желтоглазых здесь. Может и нам стоит тут задержаться. Надеюсь, Джеймс не будет против небольшой разведки в этой местности.

- Как же Виктория и Лоран зависят от мнения Джеймса, они явно его боятся, - думал я. А в мире вампиров подчинить себе подобного дорогого стоит. Значит, он намного сложнее и опаснее, чем кажется на первый взгляд, и не зря же Виктория думала о нем, как о вожаке.

- Вообще-то мы уже закончили. Может, в другой раз? Вы надолго в наши края? – отец перебирал варианты, как бы увести чужаков отсюда, позволив нам с Беллой уйти незамеченными.

У него возник план – пригласить их к нам домой в качестве жеста гостеприимства, а в это время мы могли бы скрыться. В мыслях же гостей зародилось недовольство и досада от несостоявшегося матча.

- Мы идем на север… Просто решили узнать, кто здесь живет. Давненько мы не встречали себе подобных, - ответил Лоран.

Чужаки знали о проживании в Форксе вампиров, но они понятия не имели о Калленах в частности. Значит, это не было запланированным вторжением. Но что это меняло? Они так близко от нас, от Беллы, всего двадцать метров, который любой вампир преодолеет в пару прыжков, стоит только почувствовать запах близкой жертвы. Как же шатко спокойствие царившее сейчас!

Джаспер продолжал переводить общение на дружеский лад. Ненавязчиво, будто это стало результатом естественной реакции, иначе гости могли понять, что дело нечисто. Среди вампиров ходили легенды о некоторых способностях нашего вида, и никто не хотел оказаться в поле действия дара другого, - это было бы воспринято, как акт агрессии.

Взгляд Виктории продолжал метаться между Лораном и нами, казалось, что она меньше всего из них поддалась харизме Джаспера. Такое чувство, что инстинкт самосохранения был развит у нее намного больше остальных.

- Все правильно, в этом штате живем только мы.

- Может, причина их тут нахождения большое количество доступной еды? – размышлял Лоран.

- Где и на кого охотитесь? – спросил он отца.

Карлайл понял, к чему клонит канадец, и ловко ушел от ответа.

- Здесь в скалах и иногда на побережье. Мы ведь больше не кочуем… Я знаю еще одну такую семью, они живут возле Денали на Аляске.

Удивление Лорана, что мы проживаем здесь постоянно, пробудило в нем еще целую кучу вопросов. Он упорно хотел выяснить, что нас сюда привлекло. Джеймс тоже удивился такому повороту сюжета. Осесть на одном месте и жить в непосредственной близости от людей, по его мнению, было странно.

- Чутье меня еще ни разу не подводило, - думал он, - А здесь я явно чую подвох.

В этот момент я осознал, что из всех троих главную опасность представлял Джеймс. Его проницательность могла сыграть с нами злую шутку.

Лоран же предположил, что мы здесь остановились временно, чтобы собраться силами, а потом отвоевать город покрупнее и единолично в нем править. Он был на все сто уверен, что война - единственная причина, чтобы так много вампиров собралось в одном месте. И ради боевых трофеев бородач и вступил в отряд Джеймса.

Ясно, значит, они знакомы с нравами воинственного юга. Джаспер рассказывал, что в тех горячих районах объединение вампиров обычное дело. И происходит с исключительной целью – наживы охотничьих территорий.

- Может и нам стоит к ним присоединиться, тогда после дележки можно отхватить лакомый кусочек – подумал Лоран, и спросил:

- Неужели вам не надоело на одном месте?

- Может, лучше поговорим у нас дома? Тогда вы сами все поймете! – Карлайл ответил на вопрос приглашением, а Джаспер при этом пустил ауру уюта и гостеприимства.

Джеймс и Виктория радостно переглянулись, отец все правильно рассчитал. Они слишком долго были в пути и соскучились по цивилизации. Вампирам тоже не чужда тяга к домашнему очагу и бытовым удобствам.

Разочарование, вызванное ранее отказом сыграть, тут же подавила радость от приглашения посетить дом.

- Звучит заманчиво, спасибо за гостеприимство, - улыбнулся Лоран. - Мы ведь ушли на охоту из Онтарио и не помню, когда мылись в последний раз.

Джеймс был рад задержаться с нами подольше, так он рассчитывал быстрее докопаться до сути дела.

- Пожалуйста, не обижайтесь, но мы очень просим вас не охотиться в этом районе. Видите ли, лишнее внимание нам ни к чему, - попросил Карлайл.

Как ни странно, но они не хотели портить с нами отношения. Наш численный перевес заставил их чувствовать себя неуверенно и притупить обычную наглость. Они понимали, что если создадут нам проблемы, то дорого поплатятся.

- Конечно-конечно! - кивнул бородач. - Мы и не думали покушаться на ваши владения. К тому же мы сытно поужинали в Сиэтле! – он удовлетворенно засмеялся, видно, что ему понравилась недавняя охота.

Все пока шло отлично, и отец решил, что пора совершить маневр, ради которого и затевалось приглашение. Он давал сигнал разделиться.

- Приглашаю вас взглянуть на наш дом! А Эмметт и Элис помогут Эдварду с Беллой пригнать джип, - спокойно проговорил он. Карлайл не хотел, чтобы я и Белла оказались одни, и решил оставить сестру и брата в качестве дополнительной поддержки.

И тут случилось непоправимое и именно то, чего я больше всего опасался. Понадобилось всего мгновение, чтобы порыв ветра раздул волосы Беллы, донес ее запах до чужаков, и в их мыслях возникла жажда и желание охоты. Я слишком концентрировался на них, поэтому чувство голода в тройном размере слегка оглушило меня. Я перестал дышать от страха за Беллу.

Первым среагировал Джеймс.

– Еда такая аппетитная, такая близкая – горели его мысли. Он припал к земле, и я сделал тоже самое. Только у нас была разная мотивация. Я защищал ту, которую люблю. Джеймс же просто хотел потешить свой инстинкт охотника и заполучить добычу. Рычание вырвалось у каждого из нас, заставив замереть.

- Вот что они скрывали, они привели закуску. Видимо заманили сюда, чтобы после игры она досталась победителю. Но если она всего лишь приз, то почему этот рыжеватый так бросился ее защищать. Что-то здесь не так! – думал Джеймс, - Заманчиво было бы разобраться.

И он замер оценивая ситуацию. Я чувствовал, что схватки не избежать, с каждой секундой его решительность росла, а за спиной билось сердце Беллы, срывающееся стаккато от страха. Я не мог отступить. И тут вступил Лоран, он тоже ощутил запах, но отреагировал сдержаннее Джеймса:

- А это у нас кто?

Брюнет не испытывал сильной тяги, Виктория тоже не проявила особого рвения. Как я и предчувствовал, Джеймс оказался самым опасным.

- Она с нами – твердо произнес Карлайл. Джаспер и Эмметт выступили ко мне, создавая завесу между чужаками и Беллой.

Лоран воспринял наше передвижение, как попытку защитить добычу. Они же не воспринимали людей в другом качестве.

- Вы принесли закуску? – Лоран рассчитывал, что мы разделим ее с ними.

Я не сдержался и зарычал - пусть даже не думает. Бородач испугался такого отпора. Джеймс же кажется, упивался преддверием борьбы, его задел мой порыв.

- Я же сказал, что она с нами, - чеканя слова, повторил Карлайл и в упор посмотрел на каждого из чужаков.

- Но она человек! – не понимал Лоран.

- Вот именно, - произнес Эмметт, правильно предвидя эффект, который произведет своим вмешательством.

Джеймс до этого рассчитывал, что только я выступлю против него, но слова брата заставили его пересмотреть свои действия. Против двоих он бы не устоял.

Но тут ход его мыслей изменился. Внешне он успокоился и медленно выпрямился, но внутри он загорелся азартом охоты, гораздо более опасной, чем вел до этого. Он пылал желанием, во что бы то ни стало, заполучить Беллу. И это было сродни навязчивой идее, мании. А наши попытки ее защитить он воспринимал лишь как препятствия, преодоление которых придаст предстоящей охоте остроту и пикантность. Он привык получать все, что пожелает и не потерпит отказа, и слова «нет». Я своим отпором задел его гордость.

И он все для себя решил!

Виктория пребывала в растерянности, ее взгляд перебегал со спины Джеймса на нас. Она хотела знать, что значит его поведение, ведь раньше он никогда так легко не сдавался. Но и схватки она не хотела, это было не в ее характере выходить на прямой поединок.

Лоран уже не думал о Белле все его мысли переключились на реакцию Джеймса:

- Только этого не хватало, - думал он. – Я знаю этот его взгляд. Он принял вызов, он вошел в раж. Он начинает охоту! Но я не хочу в этом участвовать, слишком велик риск, ведь противников так много. Даже не смотря на весь талант и навыки нашего вожака, слишком опасно. Я не для того вступал в его отряд, чтобы погибнуть из-за его уязвленной гордости, это было бы, по меньшей мере, нелепо. Надо выбрать момент и убираться отсюда!

- Похоже, нам еще многое нужно узнать друг о друге, - проговорил Лоран и отступил на шаг, показывая, что не будет больше посягать на человека.

- Совершенно верно, - согласился с ним отец.

- Мы по-прежнему рады принять ваше приглашение – взгляд Лорана перебегал от Беллы к Карлайлу - Девушку мы не тронем, обещаю, и не станем охотиться на вашей территории.

Джеймс раздумывал, что Виктория не откажется помочь ему, и кивнул ей, а вот Лоран его явно разочаровал, в его мыслях сквозило недовольство на соратника.

Джаспер тоже ощутил кровожадность Джеймса, и понял, что еще не все кончено. Брат раскусил хитрость ищейки! Только вот он не разобрался, на что именно он направил свою решимость.

Я же знал правду и чувствовал, что Джеймс скорее умрет, чем откажется от задуманного. Ну что же, я могу это устроить, но для начала надо увести отсюда Беллу.

- Я покажу вам дорогу, - пригласил Карлайл. - Джаспер, Розали, Эсми?

- Эдвард, сделай все что нужно, чтобы ее спасти, - произнес мысленно отец.

Джеймс продолжал просчитывать возможные наши ходы и старался предвидеть наши промахи. Я же неотрывно читал его мысли и запоминал стратегию. Ему было не в первой выходить на такую охоту. Он настоящим ищейка, его нюх был абсолютен, и его возбуждала мысль проверить себя еще раз на прочность. За все свое существование он еще ни разу не проиграл, не упустил добычи и не сдался. Он любил охоту на грани жизни и смерти. В его мыслях пронеслись образы его жертв и разные уловки, которыми он добивался своего. Слабая добыча была ему не к чему, он считал ее не достойной своего внимания.

- Пойдем, Белла, - позвал я, но она не двинулась с места. Чувствуя, что она вот-вот потеряет сознание от страха, мне пришлось встряхнуть ее за плечи и поднять на ноги. Ее только что едва не растерзали, это кого хочешь, лишит сил и способности двигаться. Я взял ее за руку, и ладонь отозвалась еле ощутимым теплом, даже для моей ледяной кожи. Поговорить и успокоить ее сейчас не представлялось возможным, главное - увести отсюда, спрятать и спасти.

Мы последовали к границе поля, Элис и Эмметт устроились за нами, прикрывая с тыла. Услышав, как мысли чужаков удаляются вслед за отцом, я посадил Беллу к себе на спину, и помчался к джипу изо всех сил. Спасти нас могла только скорость. Джеймс не знает, что я прочел его мысли и еще не знает, что я тоже готов драться на смерть. Я слышал за собой бег сестры и брата. Элис видела фрагменты охоты канадца, Виктория была с ним.

Я с трудом сдерживал злость. Ненависть на ищейку, на всю эту ситуацию, усиливалась десятикратно злостью на самого себя, что все это случилось по моей вине.

Белла крепко обнимала руками мою шею, и ее учащенное дыхание отзывалось на коже. Даже сейчас на грани гнева и страха я не мог не отметить, что наслаждаюсь этими мимолетными касаниями и близостью.

- Признайся, - мучила меня совесть. – В момент, когда ты согласился взять ее на матч, ты в первую очередь думал о своем удовольствии, а не о ее благе!

Я допустил ошибку, а расплачиваться за нее придется Белле. После утренней эйфории я потерял бдительность, решил, что нам мир, мир вампиров, может принять ее и это будет безопасно. Результат на лицо! Но разве я мог предугадать все последствия? Я только хотел, чтобы любимая вошла в мой мир, также как я в ее.

Вот и машина, я резко открыл дверцу и забросил Беллу на заднее сидение, надеясь, что не был слишком груб. Сейчас я не мог позволить роскошь быть нежным, хотя с ней по-другому нельзя. Элис устроилась на переднем сидении, Эмметт сел рядом с Беллой.

- Пристегни ее! – попросил его я.

Сам, устроившись за рулем, я врубил максимальную скорость и погнал джип по ухабистой дороге. Я больше не мог молчать, бешенство и ярость переливались через край.

- Проклятие, чертов ищейка, гореть ему в аду за эту охоту!

Брат с сестрой просматривали и прослушивали окрестности, пока я нещадно гнал машину за пределы города. Достигнув автострады, я повернул на юг и прибавил газ. Тут Белла подала голос:

- Куда мы едем? - с хрипотцой спросила она. Я не был способен ответить ей что-то вразумительное. Мои мысли кипели от сдерживаемых эмоций, и я не хотел срываться на ней.

- Черт побери, Эдвард! Куда ты меня везешь? – не уступала она моему молчанию.

- Подальше от поля и как можно скорее, - бросил я.

- Поворачивай назад! Ты должен отвезти меня домой! – потребовала она, и я услышал, что щелкнул ремень безопасности.

- Эмметт! - Брат понял меня без слов и схватил ее руки за запястья, чтобы удержать на месте.

- Эдвард, пожалуйста! Ты не можешь так со мной поступить! – взмолилась она, явно не понимая всей ситуации.

Элис видела, как чужаки будут осматривать дом. Джеймс уловит там запах Беллы, и это еще больше его заинтригует.

- Белла, успокойся, прошу тебя!

Она должна меня послушаться хотя бы раз, сейчас нет времени на споры.

- И не подумаю! Если не отвезешь меня домой, Чарли поднимет на ноги полицию и ФБР! Они придут за твоими родителями! Вам всем придется уехать или долго прятаться...

Она нашла брешь в моей решимости. Но это ничего не меняет. Розыск нас людьми не так страшен, как то, что сейчас происходило. Я отмахнулся от ее угрозы.

- Возьми себя в руки, Белла, мы попадали в ситуации и посложнее!

- Эдвард, а она права. Это может помешать нам – встала на ее сторону Элис.

- Ты не имеешь права разрушать мою жизнь! – голос Беллы оборвался. Так не должно быть, она обязана мне верить.

- Эдвард, останови машину, - настойчиво попросила сестра.

Я не смог ей даже ответить, меня хватило только на взгляд. Она должна понять, в конце концов.

- Слушай, ты не должен так с ней поступать! – не сдавалась она.

- Ты ничего не понимаешь! – и тут я сорвался. Слова полились сами, выражая ту безысходность и отчаяние, что владели мной:

- Это же охотник, Элис, ты что, не видишь?! Настоящий следопыт, ищейка, если тебе угодно!

- Ну ничего себе расклад, - Эмметт и не думал шутить. Он предполагал, что я увожу Беллу из города, чтобы просто перестраховаться.

- Эдвард, остановись, - Элис не изменила своего настроя.

- Послушай, эмоции ничего не решат, нельзя действовать сломя голову, нам нужен план – ее мысли начали раздражать меня. Я не ответил и прибавил газ.

- Остановись! – еще жестче потребовала она.

- Элис, ну хоть ты послушай! Я ведь прочитал его мысли. Он самая лучшая ищейка на свете, я даже не предполагал, что такие еще живут среди нас! Ему нужна она, Элис, именно она! Сегодня он начинает охоту.

- Он не знает, где…

Я даже не дал ей закончить:

- Думаешь, ему трудно найти ее по запаху? План у него созрел даже раньше, чем Лоран согласился пойти к нам домой!

Белла перестала дышать. Я не хотел, чтобы она узнала все так, но выбора не было.

- Чарли! – сорвалась на визг она. - Вы не можете оставить его там! Джеймс растерзает папу!

- Она права, - спокойно добавила Элис, я засомневался в своем решении и сбросил скорость.

- Давайте просто обсудим все варианты, - миролюбиво предложила сестра. Может со стороны виднее? И я слишком ослеплен отчаянием и паникой, что могу наделать ошибок?

- Только попробуй взглянуть на это со стороны, - обратилась она ко мне мысленно, - Я знаю, ты зол и не видишь очевидного, но это решит все проблемы. Джеймс потеряет ее запах, она приобретет неуязвимость и бессмертие и всегда будет с тобой. И не говори, что я чего-то не понимаю, я люблю ее и готова на все. Но послушай, если этому суждено сбыться, то почему бы не сейчас?

Кипя от злости, я резко остановил джип, и нас бросило на обочину.

- Нет у нас никаких вариантов! – я обжег Элис взглядом.

- Я не брошу Чарли! – закричала Белла, ее упрямство сейчас явно не к чему.

- Заткнись, Белла! – сквозь зубы бросил я.

- Нужно отвести ее домой, - ну вот и брат туда же. Они что, не слышали, что я им сказал, и сговорились против меня.

- Нет! – отрезал я.

- Слушай, с нами ему не справиться! Мы и близко его к ней не подпустим!

- Ищейка будет ждать.

- Я тоже! - ухмыльнулся Эмметт. Не хватало только чтобы из-за мальчишеского бахвальства брата, я позволил поставить жизнь Беллы в опасность.

- Ты ведь не читал его мыслей, поэтому и не понимаешь! От задуманного Джеймс не откажется, так что нам придется его убить.

- Неплохая идея! - А вот это еще больше порадовало брата. Хоть кто-то видит во всей этой ситуации радостное событие.

- Еще та женщина, Виктория, она ему поможет. А если дойдет до драки, то и Лоран станет нашим врагом, - слишком много непредвиденных моментов.

- Но нас-то больше!

- Есть и другой вариант, - спокойно настаивала Элис.

В моей голове сформировался образ Беллы, но иной. Элис предлагала изменить ее здесь и сейчас, тогда бояться будет больше нечего.

- Это все равно произойдет – донеслось до меня.

- Другого варианта нет! – взревел я. Невероятным усилием воли я устоял и не бросился на сестру. Я впился в нее взглядом, и она ответила мне тем же и подумала:

- Тут нет ничего страшного, смотри.

Она снова показала мне видение, где Белла и я были на той самой поляне, на который провели весь вчерашний день. Солнце играло сверкающими бликами не только на моей коже, но и на коже Беллы. Я сжал челюсти и вцепился в руль, чтобы не закричать – НЕТ! Не может быть, чтобы пришлось выбирать между смертью Беллы от рук Джеймса и ее смертью в качестве перевоплощения в вампира.

Из шока от увиденного меня вывел голос Беллы.

- Можно мне кое-что предложить?

- Нет! – я даже слушать не стану.

- Замолчи и послушай, - Элис уже начинала терять терпение.

- Только послушайте! – вкрадчиво продолжала она. - Вы отвезете меня домой…

- Даже и думать не смей! – я снова сорвался на крик. Почему они насели на меня со всех сторон и не хотят понять, что единственный вариант - это уехать из города.

- Вы отвезете меня домой, а я скажу Чарли, что уезжаю в Финикс, и соберу вещи. Тем временем ищейка проберется в Форкс. Немного его подразнив, вы увезете меня из города. Джеймс бросится в погоню и оставит Чарли в покое. Папа не станет звонить в ФБР, а вы сможете спрятать меня где угодно.

Когда Белла так четко и последовательно изложила план действий, сначала я хотел отмахнуться, но что-то зацепило меня в ее словах. Это бы многое упростило и развязало нам руки, но опять же могло возникнуть слишком много посторонних факторов.

- Ну, ничего себе, красиво сказано, - подумал Эмметт, а затем произнес - Слушай, а она соображает!

- Неплохо, однако, оставлять ее отца без защиты слишком рискованно, - добавила сестра. Я уловил, что Элис согласна с предложением Беллы на все сто. Хм, она согласится с ней в чем угодно.

– Это твой шанс, Эдвард. Ты хотел альтернативный план, вот он, - думала сестра.

Я растерялся и замолчал. Не смог найти веских аргументов, чтобы отказаться. План и, правда, был хорош.

- Дразнить ищейку опасно, - колебался я, не сдаваясь.

- Слушай, с нами ему не справиться, - заявил Эмметт, - не забывай, ты не один.

Элис закрыла глаза и прокрутила обрывки всех видений. Вот дом Беллы и Джеймс прячется в лесу, ожидая момента. Вот наш дом и опять он в засаде. Элис просмотрела мое ближайшее будущее и не увидела схватки с ищейкой. Была масса городов и стран, и везде за нами с Беллой шел охотник, шел и ждал моей ошибки. Видения были довольно четкие, потому что я твердо решил защищать ее и не отходить ни на шаг, а ищейка был непреклонен в решимости заполучить ее.

- Знаете, я не вижу, чтобы Джеймс бросился в атаку… Нет, он будет караулить, пока мы не перестанем ее опекать.

- Но скоро поймет, что этого не случится – и я не отступлю, что бы не случилось.

- Я требую, чтобы меня отвезли домой! – Белла упорно добивалась своего.

Что же делать? Закрыв глаза и сжав голову, я сосредоточился на плане, на видениях Элис и попытался объективно решить, что будет лучше для Беллы. Ее жизнь и ее интересы были превыше всего.

- Ну, пожалуйста, - всхлипнула она.

Нет, не могу, это выше меня! Я чуть не застонал и закрыл лицо руками. Как я могу согласиться на вариант, который приведет Беллу в город, где ее ждет охотник. Но выбора не было. Элис права, так же как все мои отношения с Беллой шли по грани жизни и смерти, так и ее план должен пройти тонкой нитью между тем и другим. Я сдался...

- Дома ты не останешься, вне зависимости от того, появится ищейка или нет. Скажешь Чарли, что сыта Форксом по горло и хочешь уехать. Что угодно, только бы он поверил! Соберешь небольшую сумку и сядешь в пикап. Естественно, отец попытается тебя отговорить, но ты не слушай и не болтай лишнего. На все про все у тебя пятнадцать минут. Ясно? Пятнадцать минут с того момента, как переступишь через порог.

Надеюсь, что этого времени будет не достаточно, чтобы у Джеймса появился шанс добиться желаемого. Запустив мотор, я развернулся и погнал в Форкс, по пути планируя действия. Если мы четко и точно выполним задуманное, то есть реальный шанс выиграть время и свободу действий.

А потом можно скрыться в любой стране, устроить пару пересадок. Ведь в аэропортах так легко затеряться.

- Эмметт! – голос Беллы за моей спиной надломился. И я увидел через мысли Эмметта, что она перевела взгляд на свои запястья.

- Ой, перебор, не рассчитал силы, - подумал брат. Он слишком усердно удерживал ее и сделал больно.

-Да, конечно, прости, - ему было очень неловко.

Я проверил еще раз все наметки и заговорил:

- Вот как мы будем действовать, если ищейки у дома нет, я провожу Беллу до двери. У нее пятнадцать минут! – многое зависело от нее, и я пристально посмотрел в зеркало заднего вида. - Эмметт, ты будешь стеречь подъездную аллею и двор; Элис, на тебе пикап. Я вместе с Беллой войду в дом. Когда мы выйдем, вы оба можете ехать домой и рассказать обо всем Карлайлу.

- Ну, уж нет! - возразил Эмметт. - Я поеду с тобой!

– Брат, не неси чушь, мы не оставим тебя один на один с ищейкой – добавил он уже мысленно.

- Подумай, Эмметт, я ведь не знаю, как долго буду отсутствовать, - я не мог требовать от брата помощи.

- Пока ты окончательно не определишься с планом, я тебя не оставлю, - Эмметт был непреклонен и объяснил свои стремления в голове:

- Тем более ты останешься один, а за Джеймсом может прийти Виктория и Лоран. Трое против одного... не удачный расклад. Да и подраться охота!

Эмметт прав, я в тупике и вздох тут же сорвался с губ.

Элис увидела Джеймса. Лес проносился мимо него, он явно шел по следу.

- Ищейка уже на охоте, - оповестил я брата. - Поехали скорее!

- Мы доберемся к дому раньше, чем он, - уверила Элис. Это она тоже успела увидеть. Теперь, когда более-менее приемлемый план был принят, я не мог винить сестру в чем-либо. Так или иначе, она хотела лучшего для нас с Беллой.

Надо будет попросить у нее прощения при случае. Она опять спасла меня, я уже сбился со счета, который раз за последнее время. Сейчас же она остановила меня раньше, чем я наделал глупостей.

- А что делать с джипом? - спросила сестра.

- Отгонишь его домой, - ответил я, здесь других вариантов не было.

- Нет, не думаю, - отрезала Элис. Она снова видела будущее, почему-то в джипе помимо меня и Беллы были брат и сестра.

- Да что же это за чертовщина творится, - выругался я. Кажется, я все больше терял контроль над собой. Раньше я не был таким вспыльчивым.

– Раньше тебе нечего было терять, - подсказало сердце.

- Все вы в мой пикап не влезете, - неуверенно произнесла Белла. Что за глупости? К чему она ведет?

Я промолчал.

- Думаю, мне лучше поехать одной, - добавила она, не встретив возражений.

Вот тут я рыкнул на нее. Она что во всем будет поступать наперекор?

- Ради бога, Белла, давай хоть раз поступим по-моему!

- Слушай, Чарли ведь не идиот! – она тоже повысила голос. - Я ни с того, ни с сего уезжаю в Финикс, а ты исчезаешь из города… разве не подозрительно?

- Ерунда! – Мелочи, это все домыслы и пустые предположения.

- А как насчет ищейки? Он же видел, как ты бросился меня защищать. Если останешься в городе, Джеймс подумает, что я тоже неподалеку.

- Невероятно, а я даже не догадывался, что люди настолько сообразительными бывают, - восхищенно подумал Эмметт.

- Эдвард, прислушайся, - настойчиво проговорил он. - Думаю, она права!

- Совершенно права, - поддакнула Элис.

Они что решили проверить мою выдержку на прочность, раз ищейке не удалось вывести меня из себя, это сделают Элис и Эмметт. Я не смогу оставить Беллу! Даже предположить это было неправильно...

Быть в курсе, что ищейка на охоте, что Белла его цель и не знать, что она в безопасности и что с ней. Я буду спокоен, только когда буду слышать стук ее сердца, и когда каждый вздох будет воспламенять мое горло и жажду. Другие варианты неприемлемы.

- Я не смогу так поступить! – отрезал я.

- Эмметту тоже лучше остаться, - Белла продолжала гнуть свое. - Думаю, Джеймс успел его оценить.

- А я что-то сделал? – Эмметт не понял намека Беллы, и переспросил, - Что?

А вот Элис была более проницательна.

- Ты же хочешь сломать ему челюсть?

- Думаете, я отпущу ее одну?

Это не решает главного – оставлять ее без охраны неприемлемо - ни за предположения Чарли, ни за возможность увести ищейку по ложному следу - риск не оправдывает средства.

- Конечно, нет, - предложение Элис родилось мгновенно. - С ней отправимся мы с Джаспером.

- Я не могу так поступить, - проговорил я уже не так уверено.

Сестре я верил, как себе. Вдвоем с Джаспером они достаточно сильны, чтобы справиться с опасностью. Дар Элис позволит избежать ищейки. Но это не то, если рядом буду я. Даже мысль о расставании в такой опасности вызывала протесты разума и сердца.

Белла решительно заговорила:

- Задержись в Форксе всего на неделю.

– Неделю? Она что шутит? Это же целая вечность! - Я окинул ее взглядом в зеркало заднего вида. Она тут же исправилась и продолжила:

- Ну, хоть на несколько дней. Чарли поймет, что ты меня не выкрал, а Джеймс останется ни с чем. Когда страсти улягутся, ты ко мне приедешь, а Элис с Джаспером смогут вернуться домой.

И опять ее слова возымели эффект, я задумался. Очень заманчивой была возможность самому разобраться с ищейкой, но и необходимость разлуки давила тяжелым грузом. Однако выбора не было: мне надо остаться в Форксе, а ей надо из него исчезнуть.

- Где мы встретимся?

- В Финиксе, где же еще?

- Нет, Джеймс сразу все поймет! – слишком предсказуемо.

- Разве мы не можем его обмануть? Пусть узнает, что ты умеешь читать мысли, и поверит, что поездка в Финикс придумана специально для него. Тогда он начнет сомневаться в том, что сможет подсмотреть и подслушать.

Обыграть Джеймса его же картой. Красивый ход! Он не знает, что у меня припрятан козырь покрупнее, чем его чутье ищейки.

- Ну, ты даешь! – братец потерял дар речи.

- А что, если ему удастся во всем разобраться?

Опасно дразнить Джеймса, загнанный в угол зверь яростнее сопротивляется.

- В Финиксе семь миллионов жителей, - у Беллы нашлось, что ответить и на это.

- Он, хоть и канадец, но телефонным справочником воспользоваться сумеет, - парировал я.

- Я не поеду к маме! - Опять новый номер, час от часу не легче!

- Что? – выкрикнул я.

- Я уже большая девочка и в состоянии о себе позаботиться!

- Эдвард, мы с Джаспером будем рядом, - напомнила Элис.

- А чем вы займетесь в Финиксе? – поддел ее я. Она не понимает, что это может затянуться на несколько дней или недель?

- Запремся в гостиничном номере, и будем смотреть телевизор.

- Слушай, а мне это нравится! – Эмметт прямо раздувался от желания устроить хорошую потасовку, как только представится возможность. Он уже видел, как виртуозно наносит удары.

- Замолчи, Эмметт! - Оборвал я его мечты, не время для ребячеств, все слишком сложно.

- Слушай, если мы попробуем поставить этого иностранца на место, пока Белла в городе, то драки не избежать. Она может пострадать, да и ты тоже! А вот когда твоя подружка уедет… - Брат не сдавался, слишком близко было для него желаемое. А больше всего Эмметт всегда желал хорошей драки.

Мы подъехали к черте города, за окном стали мелькать огни, и я сбавил скорость.

Белла молчала, и страх снова овладел ею. Хотя она старалась размышлять хладнокровно и с перспективой, мысль, что на нее охотятся пугала ее. Ее запах стал тягучим, и растекался по кабине как горячая карамель.

А меня пугала предстоящая разлука. И как я мог на такое согласиться? Несколько дней будут тянуться невыносимо долго. Чем быстрее убьем ищейку, тем скорее Белла вернется ко мне. Но необходимость прощаться, разрывала надвое.

Одна моя половина – любящая и человечная, хотела остаться с Беллой и оберегать ее от всех и сразу, а другая – кровожадная и дикая, безумно хотела разорвать ищейку на куски только за то, что он замыслил эту охоту.

А вдруг что-то сорвется? Вдруг ищейка найдет ее раньше, чем мы его схватим. Наша уловка может не сработать и меня не будет рядом, чтобы ее защитить. Я вдохнул, стараясь успокоиться, ее запах растекся по моим рецепторам и подавил панику. Она может пораниться и Джаспер не устоит перед свежей кровью. Тогда ей придется спасаться от защитников, что за секунду превратятся в палачей.

- Белла, - позвал ее я, - Умоляю, будь осторожна и береги себя. Если с тобой что-то случится… Надеюсь, ты понимаешь?

Понимаешь, что это будет конец для нас обоих. А я еще хочу насладиться жизнью здесь с тобой!

- Да, - прошептала она. Так, теперь Элис:

- Думаешь, Джаспер справится? Ему же трудно находиться рядом с людьми. Эта поездка станет для него испытанием.

- Эдвард, будь к нему справедлив! В последнее время он ведет себя безупречно!

Действительно безупречен. Но я то слышал, каких сил стоит эта его безупречность.

- А ты сама?

Я знал, что сестра отлично справляется, и даже сейчас в замкнутом пространстве, наполненном аппетитным запахом, она ни разу не подумала о Белле, как о возможной еде. Также как и Эмметт! Но я хотел услышать еще раз об уверенности Элис в своих силах. Я ведь доверял ей самое ценное, что было за все сто лет моей жизни!

Она рыкнула и мысленно добавила:

- Эдвард, ты же знаешь, покусаю любого, кто приблизится к ней и сделаю все возможное, чтобы она вернулась к тебе... – а потом добавила, - И невозможное тоже.

Сестра мгновенно представила образ Беллы, искрящийся от солнечных лучей. Я улыбнулся, она невероятно упряма.

- Только никакой самодеятельности! - предупредил ее я.

Надеюсь, она понимает неприемлемость этого варианта будущего, и то, что он никогда не свершится, как бы четко не рисовал его дар Элис!

ГЛАВА 20. РАЗДЕЛЯЙ И ВЛАСТВУЙ

Мы подъехали к дому Беллы. Я уловил мысли Чарли, он уже засыпал, смотря телевизор. Его сознание медленно отключалось. Звука мотора он не слышал.

Итак, пора начинать. Я заглушил двигатель и открыл свое сознание на максимум. Там, на поляне, я хорошо запомнил «голоса» чужаков, мне не составит труда засечь их в пределах нескольких миль, но пара миль для вампирского бега – дело нескольких минут. Надо спешить!

Все было тихо. Брат с сестрой тоже вслушивались в звуки вечера.

- Чисто, - отчеканил Эмметт.

Элис смотрела отголоски видений о Джеймсе, он был в лесу, и картинка постоянно менялась. Слишком неопределенно, на это нельзя полагаться.

- Его здесь нет, - констатировал я. Эмметт отстегнул ремни Беллы. Ему не хотелось расставаться с ней, она ему нравилась. Не только потому, что разнообразила его жизнь. Беллу не возможно было не полюбить, и поэтому он хотел убить ищейку, задумавшего охоту.

- Не беспокойся, Белла! Мы быстро все уладим, - с оптимизмом подбодрил он ее.

Через мысли брата я увидел, что по щекам Беллы покатились слезы. Ей страшно до слез по моей вине!

- Наслаждайся, - буркнула совесть.

- Не время для терзаний, - напомнил я сам себе, - Пора действовать.

- Элис, Эмметт, по местам! – бросил я и они, растаяв в ночи, заняли позиции. Теперь через их мысли я мог осматривать окрестности.

Быстро выйдя из машины, я спустил Беллу на землю и как мог, концентрировал слух, но стояла полная тишина.

- Пятнадцать минут! - напомнил я ей.

- Хорошо! – всхлипнула она, продолжая плакать. Слезы текли слишком быстро, и она не успевала стирать их ладонью.

И самое противное я не знал, как ее утешить. Все что я бы сказал, не имело силы. Как я мог произнести «не плачь, все будет хорошо и тебя не съедят», если сам в это не верил. Тем более, она ведь знает правду! Если бы я мог плакать, то тоже бы не сдержал слез от бессилия.

Она задержалась на дорожке и притянула мое лицо к себе.

- Я тебя люблю. И буду любить, что бы ни случилось, - она пристально смотрела мне в глаза, и слезы, скатываясь по мокрым дорожкам на щеках, падали на землю.

- Белла, с тобой ничего не случится! – со всей уверенностью на которую был способен в тот момент, пообещал я.

- Только не забывай о нашем плане, ладно? Позаботься о Чарли! Он сильно обидится на меня за то, что я сейчас сделаю, и я очень надеюсь заслужить прощение.

- Заходи в дом, Белла, мы теряем время! - У нас его почти не осталось, ищейка уже идет сюда.

- Еще кое-что! – она медлила. - Сегодня больше меня не слушай!

Мы не могли больше ждать, и я потянулся к двери. Она ловко изогнулась и поцеловала меня. Я ощутил вкус слез на ее губах, отчего поцелуй отдавал страхом и болью. Я почувствовал, что он ей нужен, как глоток воздуха в хаосе, творившемся вокруг нее.

По инерции я открыл дверь, и тут Белла отшатнулась от меня и выкрикнула:

- Уходи, Эдвард!

На секунду я замер перед захлопнувшейся дверью. Вот что она имела в виду, говоря, чтобы я ее не слушал. У нее был план - Белла решила устроить истерику...

От звука открывающейся двери и крика, Чарли мгновенно проснулся. Я услышал звук его шагов по лестнице вслед за Беллой.

- Белла? – Чарли был растерян после сна и не понимал, чем вызвано странное поведение дочери.

- Оставь меня в покое! – крикнула она отцу. Я слышал, что она в своей комнате одна и оббежал дом со стороны окна спальни.

Чарли настойчиво стучал в дверь.

- Белла, ты в порядке? Что происходит? – его голос срывался от тревоги.

- Я возвращаюсь к маме! – заявила ему Белла.

- Он тебя обидел? – Конечно, во всем он винил меня. И был прав.

Я влез в окно и увидел, как Белла бросает вещи в дорожную сумку. Я схватил первую попавшуюся одежду и передал ей.

- Нет!

- Каллен тебя бросил? – настаивал Чарли. Из-за двери его голос доносился приглушенно.

- Нет! – выкрикнула Белла. Сумка была переполнена.

- Что же случилось, Белла? – Чарли вновь начал стучать в дверь.

- Это я его бросила! – с вызовом бросила она. Ее руки тряслись, и молния на сумке не поддавалась. Я быстро закрыл ее и повесил на плечо Беллы.

Уже прошло десять минут.

- Я жду в пикапе, спускайся! – еле слышно шепнул я, а сам выпрыгнул в окно. Я как можно незаметнее метнулся к машине и спрятался в кабине, предварительно сунув ключ в зажигание.

Из дома продолжали доноситься крики. Белла не на шутку разошлась. Прекрасная игра при плохой пьесе или скорее драме.

Чарли отговаривал ее как мог.

И тут я уловил мысли ищейки, он бежал, спеша сюда. До его прибытия оставалась пара минут. Он недоумевал, почему от дома Калленов к дому Беллы ведет такое множество троп с моим запахом.

- Такой чувство, что он - частый гость в доме этой девушки, - думал Джеймс. – Становится все интереснее и интереснее.

- Эдвард, он идет, - позвала меня Элис, время утекало, как вода сквозь пальцы. Что же Белла медлит?

Джеймс остановился на границе леса и оценивал обстановку. Он заметил Эмметта и Элис и не сомневался, что я тоже где-то рядом. Он прислушался к крикам в доме, стараясь понять, что происходит. Он почувствовал, что что-то затевается.

Ищейка слышал, как Чарли сказал о скором приезде Рене в Финикс, и что Белла направляется туда.

Наконец входная дверь распахнулась. Видимо отец пытался удержать Беллу, и она закричала:

- Пусти меня, Чарли! Ничего не вышло, ясно? Ненавижу твой Форкс! - а потом быстро прошла к пикапу, не оглядываясь.

Чарли не последовал за ней. Ее последние слова сильно ранили его, и я ощутил его боль. Он чувствовал себя отвратительным отцом и не мог двинуться с места, так и замерев на пороге перед распахнутой дверью.

- Завтра позвоню! – крикнула ему Белла, залезая в кабину. Мотор взревел, и она вывела пикап с подъездной дорожки. Когда ее дом скрылся из вида, я поднялся, коснулся ее рукой и попросил:

- Остановись! - Я же видел, что вести она не в состоянии. Слезы душили ее и мешали видеть дорогу.

- Сама поведу! - упрямилась она.

Некогда было спорить, я обхватил ее за талию и пересадил, сам занял место за рулем.

- Ты же не найдешь наш дом, - объяснил я свою настойчивость. - А теперь, пристегнись.

Она молчала. Было видно, что ее бьет дрожь, ремень ей не сразу поддался.

В зеркало заднего вида отразился яркий свет фар, и она дернулась, как от удара.

- Элис на джипе! – пояснил я. Было невыносимо видеть, как она сгорает от страха. Я взял ее руку и ободряюще сжал. Пусть она почувствует, что не одна, чтобы не случилось, и я сделаю все, что в моих силах, чтобы уберечь ее от любой опасности, даже от самого себя.

- А где ищейка? – она перестала плакать, но в голосе все еще стояли слезы.

Я сжал челюсти, чтобы сдержать рык.

- Он подслушал самый конец твоего представления.

- Папа в безопасности? – с паникой спросила она.

- Джеймс последовал за нами и сейчас бежит за пикапом.

Я слышал его «голос» чуть поодаль, он мчался по прилегающему к шоссе лесу и старался не выпускать нас из вида. Белла права и он воспринимает нас с ней как одно целое. Он уверен, что если выследит меня отдельно от всей семьи, то заполучит и Беллу. Он не видел во мне достойного противника.

- Завышенная самооценка может стоить ему жизни, - с ухмылкой подумал я.

- Разве мы не можем загнать его до изнеможения?

- Нет, - с сожалением ответил я. Но нам надо спешить и я вдавил педаль газа в пол.

Она молчала и не сводила глаз с зеркала заднего вида. Я слышал, что Эмметт следует за нами, прикрывая, чтобы ищейка не смог напасть на нас по дороге. Он подошел слишком близко, Белла приняла его за Джеймса и завизжала. Я молниеносно закрыл ей рот рукой.

- Это Эмметт! – успокоил ее я.

Она теперь будет бояться каждой тени. Я убрал ладонь от ее рта и, обняв за плечи, притянул к себе.

- Все будет в порядке, - уверено пообещал ей я. - Ничего не бойся!

Город был тих и пустынен. Наш пикап проносился сквозь него как в нереальности, а мы несколько минут ехали молча. Белла успокоилась и была рядом со мной, но все это ощущалось, как затишье перед бурей. Или как последние счастливые минуты перед расставанием. Белла подавлено молчала и не поднимала глаз от своих рук.

- Я и не представлял, что тебе так надоело в Форксе. – как можно беззаботнее произнес я, пытаясь отвлечь от горестей.- Ты вроде уже привыкла… А я-то думал, что делаю твою жизнь интересней и разнообразней. Выходит, льстил себе. - С сарказмом на свою наивность закончил я.

Я и, правда, думал, что привношу в жизнь Беллы только свою любовь, а оказалось, что за мной в ее жизнь вошли все опасности вампирского мира.

- Чарли не заслужил такого отношения, - с горечью произнесла она. - Примерно то же самое говорила мама, когда бросила его и уехала из Форкса. Странно, я не сумела придумать ничего другого! А если бы он попытался меня остановить? Настоящий удар ниже пояса… Бедный Чарли!

Вот что ее мучило – чувство вины перед отцом. Я помолчал.

- Не беспокойся, он тебя простит, - уверил ее я и внес немного иронии. - Ты же в подростковом возрасте, отсюда немотивированная агрессия и внезапные смены настроения!

Тем более Чарли боготворит Беллу и любит всей душой. Она хмуро взглянула на меня, но глаза выдали ее испуг:

- Белла, все будет в порядке! - Как мантру твердил я, стараясь сам в это поверить.

- Как же я выдержу без тебя? - шептала она, уткнувшись в мою грудь.

- Ну, это же всего на несколько дней! – уверил я и, прижав сильнее, коснулся губами ее волос. Она чувствовала, что разлука будет тяжелой. Нам было трудно находиться вдали друг от друга, так быстро мы стали неотъемлемыми половинками единого целого. - И ты сама так хотела!

Я вспомнил, что еще полчаса назад ей так легко дались эти же слова о расставании на несколько дней, и тут же улыбнулся ее сиюминутной нерешительности. Я знал, что тогда в джипе, она просто хотела казаться сильной, но надолго ее не хватило. Как не грустно было признать, но мы стали слабостью друг для друга, мы стали уязвимее от нашей любви.

- Конечно, ведь лучшего варианта не нашлось! – Она права, на этот раз у нее не было выбора. Она снова сорвалась на слезы - Почему так случилось? – Всхлипнула она, недоумевая - Что он от меня хочет?

Я в который раз прокрутил в памяти тот момент, когда Джеймс загорелся огнем охоты.

- Это я виноват! – покаялся я. - Зачем только повел тебя на игру! Если бы я не был таким эгоистичным и жадным, и не захотел заполучить все в один день, все было бы иначе. Поддался секундному безволию и желанию полностью владеть временем Беллы - не отпустил от себя и вот расплата.

Жизнь всегда потребует заплатить за счастье, и сейчас цена ее невообразимо высока.

- Дело не в этом, - отмахнулась она от моего предположения, ей не нравилось, когда я брал на себя всю вину. - Хорошо, я была на том поле, но ведь Виктория и Лоран не особо мной заинтересовались. Вокруг столько людей, почему Джеймсу нужна именно я?

Она смотрела в самую суть этого кошмара.

- Кажется, мне удалось разобраться в его мыслях, - я попытался ей объяснить, не вдаваясь в подробные детали. - Трудно было избежать того, что случилось, и отчасти виновата ты. Все началось с твоего восхитительного запаха, а я стал тебя защищать и окончательно все испортил. Джеймс привык добиваться цели. Охотник до мозга костей, он не мыслит свою жизнь без риска. Так что мы, бросив вызов, только подогрели его аппетит! Столько сильных противников, такая вкусная жертва… Легко представляю его состояние, наверное, слюни текут! – мой тон изменился. Меня злило, что я сейчас не могу разорвать этого негодяя собственными руками на куски.

И переждав несколько секунд, добавил совсем тихо. - Но если бы не мое присутствие, он бы убил тебя на месте, - и тут же пожалел о сказанном. Но Белла казалось, пропустила мои последние слова мимо ушей.

- Я думала, мой запах нравится только тебе… - робко заметила она.

- Для меня нет ничего прекраснее тебя и всего, что с тобой связано. Однако Джеймс не только охотник, но и мужчина, и не смог остаться равнодушным. Если бы он чувствовал то же, что и я, смертельная схватка состоялась бы прямо на бейсбольном поле!

Джеймс же просто стремиться обладать тем, что ему недоступно. Он любит ставить недостижимые цели и добиваться их. В этом он видит цель жизни!

По ее телу прошла дрожь.

- Наверное, мне все равно придется его убить, - размышлял я вслух. - Карлайлу это не понравится.

Он же всегда выступал против насилия. Только в этот раз мирный исход невозможен в принципе.

Мы миновали мост, значит, до дома осталось несколько минут пути. Элис ехала за нами, а вот ищейка стал отставать. Он ждал Викторию в назначенном месте, примерно в трех милях от нашего дома, чтобы обсудить дальнейшие действия.

- А как можно убить вампира? - спросила вдруг Белла, и я посмотрел ей в глаза, чтобы увериться, не захочет ли она выйти на Джеймса с пистолетом с серебряными пулями или с деревянным колом.

- Единственный верный способ - разорвать на куски и сжечь, - ответил я.

- А его спутники тоже будут драться?

- Виктория точно, насчет Лорана не знаю. Они ведь не друзья, а просто спутники. Ему не понравилось то, что случилось на поляне… - она не дала мне закончить и перебила с нотками паники в голосе.

- Но Джеймс и Виктория попытаются тебя убить?

Она смотрела на меня очень пристально и ждала ответа.

- Белла, пожалуйста, не забивай себе голову! – Ведь просил же беспокоиться только о себе. - Главное - береги себя и постарайся не делать глупостей!

Я же могу пострадать только в одном случае, если с ней что-то случится.

- Он все еще нас преследует?

- Да, хотя в доме нападать не решится, по крайней мере, сегодня.

Я повернул на дорогу к дому. Вокруг стояла ночь, и только свет фар разрывал ее, деревья в этом свете нависали над нами, как створки капкана. Никогда я еще не ехал домой как на собственную казнь – так давало о себе знать скорое расставание.

Дом выглядел ярким пятном света во мраке ночи. Я затормозил. Эмметт подлел к машине со стороны Беллы и вытащил ее, прежде чем я заглушил двигатель. Он отнес ее в дом на руках, а я последовал за ним, чувствуя Элис, идущую следом. Она не стала загонять джип в гараж, а припарковала его на лужайке перед домом.

В холле нас ждала вся моя семья. Я еще раз продумывал план и не сразу услышал мысли Лорана, он был тут. Брат же отреагировал мгновенно и зарычал. Я же инстинктивно завел Беллу за спину, но Лоран не хотел нападать, и его не интересовала Белла.

Элис подошла к Джасперу и очень тихо даже для вампирского слуха зашептала ему на ухо. В его мыслях я прочел:

- Ты и я увезем Беллу отсюда. Надо собрать вещи и документы. - И они исчезли на втором этаже.

- Джеймс нас преследует! – я не сводил глаз с Лорана, он должен знать, что происходит.

- Этого я и боялся, - покаянно ответил он.

В комнате ярким пятном мысленной злости выделялась Розали. Она буквально закипала от гнева. Встав рядом с Эмметом, она окатила Беллу ледяным взглядом. Она винила в опасности, которая нависла над нашей семьей целиком и полностью только ее. Ей было страшно, что кто-то из нас может пострадать в схватке или даже погибнуть. Ей нравилось жить так, как мы жили до появления Беллы, и она не хотела ничего менять. А вот теперь еще и эта охота.

- Что Джеймс теперь предпримет? – отец обратился к канадцу.

- Простите, - Лоран явно сожалел, - Я так испугался, когда ваш сын бросился защищать эту девушку! Джеймс «завелся» с пол-оборота!

- Можете его остановить?

- Никто и ничто не остановит Джеймса. - Лоран был уверен в совершенстве его тактики.

- А мы остановим! - пообещал брат, не сводя с гостя взгляда и поигрывая мускулами.

- Сила тут не поможет! – Лоран отрицательно покачал головой. - Джеймс очень хитрый и абсолютно бесстрашный! Триста лет живу на свете, а второго такого не встречал! Именно потому я вступил в его отряд…

Лоран окинул взглядом всю нашу семью и, зацепившись взглядом за Беллу, подумал:

- И все развалилось из-за этого человечка. Что же в ней особенного хотел бы я знать.

- Неужели она того стоит? – повернувшись к отцу, с пренебрежением спросил он.

Я не сдержал рык. Как он посмел говорить о ней, как о вещи.

- Боюсь, вам придется сделать выбор! – Карлайл оставил канадцу право голоса. Если он останется с Джеймсом, то будет против нас.

- Да, сложно вот так сразу решить, - думал чужак, оценивающе скользя взглядом по дому,- Заманчиво, но все это так непривычно для меня. Оседлая жизнь, сдержанное питание.

Лоран, наконец, кивнул и восхищенно произнес.

- Вы молодец, доктор Каллен, вот только не знаю, подойдет ли такая жизнь мне… Не желаю никому из вас ничего плохого, но злить Джеймса опасно! Думаю отправиться на Аляску и повидать семью, что живет в Денали… В уме добавив – Может и мне там найдется место, - а потом продолжил:

- Осторожнее с Джеймсом! Не стоит его недооценивать! У него волчьи инстинкты, однако, он слишком умен, чтобы полагаться только на них. Среди людей Джеймс как рыба в воде! Даже научился применять на охоте их технику! Голыми руками его не возьмешь… Мне очень жаль, что так получилось. Простите… - и на этом он слегка опустил голову в извиняющем жесте. Как ни странно, но и мысли его в тот момент лучились раскаянием. Ему была неприятна вся эта ситуация и он искренне надеялся, что все разрешится в ближайшем будущем.

- Идите с миром! – попрощался с ним Карлайл, и про себя подумал: - Осталось двое, круг сужается.

Отец надеялся, что Лоран изменит своим природным инстинктам и это поможет ему устроиться в современном обществе. Как знать, может ему приглянется кто-нибудь из Таниной семьи и он останется с ними.

- Жаль, конечно, покидать этот дом, но здесь становится опасно, - подумал канадец и тут же исчез за дверью, а через пару мгновений умчался на полной скорости в лес.

- Где он? – Карлайл был готов действовать. Присутствие Лорана и так задержало нас.

- У реки, милях в трех от нас. Ждет женщину.

Нам надо было точно рассчитать маневр, иначе они могли заподозрить обман.

- Какой у тебя план?

- Пока мы с Эмметтом отвлекаем ищейку, Джаспер и Элис увозят Беллу на юг.

- А потом? - Он сомневался в возможных вариантах.

- Как только они уедут, мы сами начнем охоту! – я развеял его последние сомнения. В этот раз компромисс не возможен.

- Что же, он не оставил нам выбора, - согласился со мной отец.

Карлайл думал о том, что хоть такой негодяй, как Джеймс и заслужил смерти, но вершить чью-то судьбу и брать на себя за это ответственность он не хотел. Он очень высоко ценил жизнь каждого, как человека, так и вампира. И хоть я и не верил в его принцип, что у вампиров сохраняется душа, он же стремился следовать своим убеждениям.

Чтобы отвлекающий маневр сработал как можно лучше, нам надо было разделить Джеймса и Викторию. Джеймс подумает, что я не оставлю Беллу одну и погонится, за нами, едва заметив меня.

А вот чтобы привлечь Викторию к другой машине, понадобиться наживка в виде запаха Беллы.

Я рассчитывал, что как только Джеймс будет нейтрализован, Виктория сама бросит охоту, поняв бессмысленность своих попыток. Так что основная ударная группа, то есть Эмметт, Карлайл и я – займемся ищейкой. Розали и Эсми отвлекут рыжую, чтобы выиграть время и увести ее по ложному следу, не дав выследить Беллу, а затем останутся охранять Чарли и проследят за передвижениями Виктории в пределах города.

Я хоть и чувствовал, что Розали не в духе, но повернулся к ней и попросил:

- Проводи Беллу наверх и поменяйся с ней одеждой!

Вспышка гнева обожгла мои мысли. Ее злость вылилась в нескончаемый поток ругательств и оскорблений, звучащих как мысленно, так и на словах:

- С какой стати? Да кто она мне? От нее одни проблемы и неприятности!

Все присутствующие немного опешили от столь прямого и не заслуженного выпада.

- Роуз… - обратился к ней Эмметт, чувствуя себя виноватым за такое бестактное поведение своей девушки, и положил ей руку на плечо, успокаивая.

Но она не хотела успокаиваться, и, отпрянув от брата, отвернулась от всех. Он взглянул на меня, все еще стоя с протянутой рукой, но я слегка качнул головой, давая понять, что лучше ее сейчас не трогать.

Сказать, что меня задели слова сестры, значит сильно преуменьшить действительность. Мне было обидно за ее поведение. И еще меня колотил озноб от злости на нее оттого, что она напрямую высказала Белле, что считает ее ниже себя по уровню, хотя не имела для этого никаких прав.

Мы столько лет прожили с Розали под одной крышей, и ее характер всегда был не подарок, но мы как-то преодолевали разногласия, так как семья для нас значила всегда самое главное и неоспоримое. И если что-то требовалось для сохранения ее единства, интересы и капризы каждого отступали на второй план.

А сейчас... сейчас Роуз решила поставить себя выше всех обстоятельств и выше всех нас! Эгоизм, чистой воды эгоизм, усиленные завистью к человечности Беллы.

Я слышал, что Розали думала обо всем этом:

- Мало того, что ее надо было держать подальше отсюда, так она еще и проблемы нам создает. Мы ей кто? Няньки? Делать мне больше нечего, присматривать за ней, пока она продолжает зря растрачивать жизнь, которой лишили меня.

Что и следовало доказать – Розали пала жертвой собственного ущемленного эго.

Во мне бурлила досада и возмущение, но я сдержал себя. Сейчас не время, надо спешить. Чем больше ищейка будет готовиться, и плести свою патину, тем труднее нам отсюда будет вырваться.

- Эсми, могу я на тебя рассчитывать? – переадресовал я свою просьбу.

- Конечно. - И она, взяв Беллу за руку, быстро провела ее на второй этаж в свою комнату.

Когда Белла с Эсми скрылись за поворотом, Эмметт метнулся в гараж за экипировкой. Охота могла затянуться, и нам могли понадобиться вещи и снаряжение.

В это время Карлайл подошел к Розали и положил ей руку на плечо, желая, чтобы она его выслушала.

- Роуз, не надо так, Белла ни в чем не виновата. Она одна из нас, часть нашей семьи, и мы будем ее защищать. Представь, что за Эмметтом велась бы охота.

Розали зло сверкнула глазами:

- Она – не Эмметт, не сравнивай.

Я не решался вмешиваться. На спокойный разговор у меня бы не хватило терпения, да и не факт, что Розали можно было бы переубедить.

Карлайл тоже не стал на нее давить, но, отвернувшись, добавил:

- Считай, как хочешь, сути дела это не меняет - Белла одна из нас и мы ее спасем.

Были дела поважнее, чем ссорится с Розали, и отец отправился в кабинет, чтобы взять сотовые для каждой группы, что позволит нам всегда быть на связи, и документы. Неизвестно, как все может обернуться, нам может понадобиться пересечь границу, или лететь на самолете.

Пока Розали устраивала истерику, я слышал, что Джеймс и Виктория встретились, и она рассказывала ему, что Лоран ушел, но перед этим предупредил Калленов.

Ищейка на него и не рассчитывал, так что даже не огорчился. Он назвал его слабаком и думать о нем забыл, зато рассказал рыжей, что за сцену наблюдал у дома Беллы.

- Не знаю как, но Эдвард, кажется, догадался о моей охоте или просто на всякий случай, попытается увезти ее отсюда. Я последую за ним, а ты оставайся следить за домом. Неизвестно, что от них можно ожидать, так что будь начеку. Если что - дашь мне знать.

В это время Виктория беспрекословно запоминала указания. По ощущениям она реагировала на слова Джеймса, как марионетка на чуткую руку кукловода.

- И да, - продолжил канадец, - На всякий случай попробуй найти зацепки на девчонку, мало ли, может статься, что и это пригодится.

Он был несказанно рад, что, наконец, встретил достойных противников и сможет немного развлечься. Меня выворачивало от его грязных мыслей - для него это игра, простая игра!

А потом они, смеясь, представляли, как будут пировать над выигранным призом.

- Она очень вкусная и нам хватит ее обоим досыта, - ликовал Джеймс.

Я сжал челюсти, чтобы сдержать злость, отчего зубы громко клацнули.

- Эдвард, что с тобой? - спросил, подоспевший Эмметт. Я отрешенно покачал головой. Что я мог сказать ему? Что Беллу уже поделили на порции?

Чужаки продолжали совещаться и обдумывать возможные действия.

А мне еще надо была сказать пару слов сестре. Я взлетел на второй этаж и, постучав в дверь, вошел к ней в комнату.

- Элис, когда будете уходить, возьми Беллу на руки, чтобы не оставлять ее запах на выходе из дома. Если ищейка догадается о нашей хитрости или мы упустим его, и он или Виктория снова вернутся сюда, чтобы начать поиски с начала, след Беллы не должен перекрывать наши. Иначе они поймет, что машин было три и Белла далеко отсюда.

Она согласно кивнула, и я уловил, что она уже подумала об этом.

- И еще... Белле нужно чаще есть, и пить, чем нам. Примерно три раза в сутки. Проследи, пожалуйста, за этим. Зная ее, могу представить, что она забудет еду и сон, и будет изводить себя волнениями круглосуточно.

Элис понимающе улыбнулась:

- Эдвард, не волнуйся. Джаспер сможет ее мгновенно успокоить и даже усыпить, чтобы она хорошо отдохнула и на время забыла обо всем. Лучшей охраны для нее и представить сложно!

Она подлетела ко мне и обняла:

- Как только увижу что-то важное, позвоню.

Я на долю мгновения сжал ее в ответном объятии и вышел из комнаты, оставив заканчивать сборы.

Вернувшись на первый этаж, я отметил, что почти все готово: Эсми почти закончила одевать Беллу, а Элис спустя несколько секунд после нашего разговора, уже в полной готовности ждала их в холле второго этажа и через минуту спустилась с ними. В это же время подоспел и отец.

Во взгляде Беллы появилось затравленное выражение, и мне было больно видеть ее такой поникшей. Все хорошее испарилась в мгновение ока, перевернувшись наизнанку и став сущим кошмаром для нее.

- Белла, Эсми и Розали возьмут твой пикап, - обратился к ней Карлайл, а взгляд любимой скользнул по сестре, как будто она оценивала, ждать ли очередного взрыва ярости.

Значит, ее задели резкие слова Роуз, я зло сжал челюсти, обещая себе устроить выволочку Розали при первом удобном случае. Она не имела права оскорблять Беллу. Она может иметь свое мнение, но должна держать его при себе, или, в крайнем случае, выказывать свое недовольство мне, не отравляя своей злобой жизнь Беллы.

А отец тем временем продолжал инструктаж:

- Элис, Джаспер, возьмите «Мерседес». На юге солидность не помешает. – И те согласно кивнули. На юге у вампиров было мало мест, где можно укрыться от палящего солнца. А машина Карлайла была полностью тонирована и в ней ни один луч солнце не сможет выявить нашу сущность.

- Мы сядем в джип, – отец поставил последнюю точку в расстановке сил.

Я услышал, что чужаки разделились, решив оставить нам право первого хода. Джеймс в этот момент остановился дальше по дороге, чтобы лучше вести наблюдение за нашими перемещениями, а Виктория обошла с другой стороны, заняв позицию за рекой, в миле отсюда.

Нашего совещания они не слышали, нам в очередной раз повезло. Если можно назвать везением, что мы не можем чувствовать себя в безопасности в своем же собственном доме.

Белла судорожно вздохнула рядом со мной, а ее сердце стучало коротко и отрывисто, наращивая темп. Я боялся, что она начнет паниковать.

- Элис, - обратился к сестре отец, - Они проглотят наживку? – на это она закрыла глаза и сконцентрировалась на отправных точках для видений – машинах:

Сейчас, когда мы были готовы, а чужаки только и ждали наших шагов, образы были очень яркие и близкие. Я увидел, как проезжает красный джип Эмметта, а спустя время на том же месте возник ищейка. Он последует за нами.

Потом Элис сосредоточилась на пикапе Беллы, и за ним шла рыжая хищница.

Следующим был черный Мерседес. Она увидела, как он мчится по почти пустому шоссе, залитый лучами закатного солнца, почти скрывшегося за горизонтом слева от автострады.

- Джеймс пойдет за вами, а Виктория - за машиной, так что мы сможем ускользнуть, - поделилась она со всеми увиденным.

- Тогда поехали! – дал отмашку отец и отправился к джипу.

Только сейчас до меня в полной мере дошло, что Беллу я очень долго не увижу. Не смогу пробраться к ней в комнату, и полюбоваться на нее, пока она спит. Не смогу поговорить с ней и увидеть блеск ее глаз. Здесь и сейчас мы расстаемся!

Опасность, нависшая над всеми нами, обострила страсть и сняла какие либо ограничения. Так что я замер на мгновение, и сделал то, что больше всего желал в данный момент.

Обняв Беллу за талию, я жадно привлек ее к себе и страстно поцеловал, стараясь запомнить этот сладостный миг. Я хотел насытиться в прок жаром ее тела и огнем, который она будила в моем горле и в моей крови, чтобы нашу встречу, мы могли начать таким же пылким поцелуем, и представить, что этой вынужденной разлуки не было никогда.

Все замерли, и я мог видеть наши объятия с нескольких ракурсов.

Карлайл так и застыл у двери, протянув руку, чтобы ее открыть. Эсми не отводила взгляд и если бы могла, то расплакалась от счастья. Ведь у меня хватило сил победить свою сущность и прикасаться к Белле, как подобному ей человеку.

Эмметт подумал:

- Ну, ничего себе, у брата получилось! Он смог обнимать ее и целовать, а ведь раньше он боялся даже коснуться ее!

А потом подошел и обнял Розали, ведь ему тоже предстояло расставание. А наш далеко не кроткий медведь, очень любил свою холодную красавицу. А Джаспер... он чувствовал, что мой поцелуй пропитан не только любовью, но и отчаянием разлуки, так что не обманулся этим секундным счастьем. Он один из всех знал, чего стоило мне заставить себя разорвать объятия и уйти...

Я вышел из дома. На моих губах горел прощальный поцелуй Беллы, а на спине я чувствовал ее сосредоточенный взгляд. Но я не стал оборачиваться, боясь, что не устою и вернусь.

А еще в моем теле продолжали отзываться удары ее сердца, только с каждым шагом эти биения покидали меня. Там, где секунду назад бился пульс Беллы, образовалась черная дыра. Мое же мертвое и холодное сердце, застыло в покое, и как будто перестало ощущаться в груди. Оно осталось там, в доме и я больше не чувствовал себя единым целым.

Также как, став вампиром, я обменял свое хрупкое тело человека, на бессмертное и неуязвимое тело хищника, так и, полюбив Беллу, я отдал ей всего себя, а взамен получил ее любовь. Мы были связаны нашими чувствами, мы были едины слиянием наших сердец, я и, навеки моя вторая половинка, и моя любимая... Белла!

Я не мог отделаться от мысли, что зря мы затеяли все это, и не стоило мне покидать ее.

- Нет, - одернул я сам себя, - Мы все продумали и предусмотрели.

Тогда откуда это чувство тотальной ошибки? Все мои инстинкты кричали, что ничего хорошего не будет. Но менять что-то было уже поздно...

Карлайл и Эмметт сидели уже в джипе. Как только забрался в салон, брат лихо вырулил на дорогу. Гонка началась! Я видел, через мысли Джеймса, что он засек меня в машине и рванул с места. Виктория осталась следить за домом. Лорана не было слышно, значит, он и правда ушел.

Я набрал номер Элис и очень тихо передал ей, что ищейка идет за нами.

Теперь настала очередь Эсми и Роуз вступать в игру. Через пару секунд мысли Виктории заметались, она почувствовала запах Беллы, следующий еле уловимым шлейфом за пикапом и, проглотив наживку, последовала за ними. У нее даже не возникло и тени сомнений в правильности своих суждений.

И еще раз набрал Элис:

- Виктория преследует пикап, путь свободен... удачи, – очень тихо произнес я и прервал связь.

Задуманная нами ловушка преодолела первый этап и до странности напоминала знаменитую политику Цезаря – разделяй и властвуй. Чужаков мы изолировали друг от друга, осталось только нанести решающий удар и уничтожить их.

Карлайл и Эмметт внимательно прислушивались и присматривались к происходящему за окном, а я продолжал сканировать мысли Джеймса.

В салоне стояло полное молчание, ищейка был слишком близко и мог услышать нас. Рисковать не стоило! Да и о чем было говорить в такой отвратительный момент! Наша семья разделилась, на мою любимую ведет охоту психопат вампир, и нам пришлось покинуть свою же территорию, в попытке спасти ее.

Помнится, утром я думал, что жизнь прекрасна и удивительна! Сейчас же я осознавал, что счастье не может длиться вечно. Как и все в этом мире оно конечно, поэтому и не может сопровождать нас, пленников вечности.

ГЛАВА 21. ЗАСАДА

Джип удалялся от Форкса на восток на максимальной скорости. Брат вдавил педаль газа в пол, заставляя машину лететь по трассе, оставляя позади милю за милей.

А ищейка упорно следовал за нами на расстоянии, но не слишком приближался, скорее выслеживая, чем, стремясь, напасть. Если бы не мои способности слышать его мысли, обычными вампирскими чувствами невозможно было бы засечь его слежку. Так тихо и профессионально он передвигался по местности, оставаясь незамеченным и невидимым.

В его мыслях была полная уверенность, что я не оставлю Беллу и что увожу ее с собой. Ему просто было необходимо знать, где я собираюсь скрыться вместе с ней, а потом он уже намеревался вступить в открытую схватку.

- Посмотрим, где Эдвард попытается спрятать свой аппетитный цветочек, - думал ищейка. – Уверен, он не слышит моего бега, я слишком далеко и слишком осторожен. Сейчас их трое, а я один. А вот когда его родственнички отбудут домой, и мы останемся с ним один на один, тогда все продолжится по моим правилам.

...Да и зачем отказывать себе в небольшой слежке, это так приятно, как будто загоняешь жертву в капкан, из которого она точно не сможет выбраться.

Я чуть не зарычал на эти его дерзкие мысли.

- Самонадеянный псих! – кровожадно думал я, - Каково тебе будет почувствовать свою же ловушку на собственной шкуре. Это мы загоняем тебя в сети, а не ты нас.

Лоран прав – хитрость и интуиция – главные козыри Джеймса и он полагается на них во всем.

- Что дальше? – шепотом спросил Карлайл, не желая привлекать внимание преследователя к нашему разговору. Я видел, что он хотел выстроить логичный план и следовать ему. Спонтанность нам сейчас ни к чему.

- Нам надо устроить ему засаду, так, чтобы он не смог уйти из нее живым, - ответил я и стал перебирать в уме близлежащие области, где побывал, рассчитывая, что в памяти проявится подходящий вариант.

И тут голос подал Эмметт:

- Давайте заставим его играть на нашем поле. Помните те скалы, где мы охотились несколько месяцев назад в середине декабря, где мы еще наткнулись на пару горячих гризли в берлогах. Они как раз недалеко и идеально подойдут для этого.

- А он прав! – думал я. - Там дорога делает петлю, а Джеймс не знает особенности той территории. Нам удастся прижать его к Каскадным горам, пересекающим Канаду и США с севера на юг. Перейти их ему будет трудно, так как в том месте они вздымаются на максимальную высоту. Там идеальное место для нашего замысла.

Если ищейка еще будет следовать за нами, а в этом я не сомневался, мы окажемся в его тылу, прижмем его к скалам и отрежем путь к отступлению. А моя способность слышать его намерения позволит сжать кольцо и уничтожить его, как паршивую собаку.

Отец тоже вспомнил географию той области и оценивал шансы на успех.

- Да так будет лучше всего! – кивнул я брату и похвалил его инициативу, - А ты молодец!

- Стараюсь, - улыбнулся он во все 32 зуба, - Тем более что не сделаешь, чтобы завалить вампира и спасти младшую сестренку!

Сестренка? Он что уже считает ее вампиром? Я с силой сжал челюсти, и зубы громко клацнули. Эмметт поморщился от столь резкой реакции:

- Эй, брат, потише! Я не имел в виду ничего такого – подумал он и посмотрел на меня извиняющим взглядом, считая, что я стал уж слишком нервным.

Пока мы ехали, каждый пытался подойти к расстановке позиций с максимальной выгодой. А я сканировал мысли отца и брата, стараясь анализировать и выбирать самое лучшее.

Для нас всех было в новинку заниматься слежкой и охотой на себе подобного и мы, к сожалению, не знали особенностей тактики. И Джаспера не было рядом, чтобы помочь нам. Хотя он был специалистом больше по боям в городе, чем по выслеживанию одиночек, вроде Джеймса.

Но на безрыбье и рак – рыба, нам бы сейчас очень сильно пригодились его навыки.

Но я в некоторой степени был рад, что он сейчас с Беллой. Лучше пусть он защищает ее и Элис, чем ведет охоту с нами, так моя любимая будет в большей безопасности.

Охота на зверье, которая заменяла нам стандартное питание, мало походила на предстоящую операцию. Животные к тому же не располагали хитростью и навыками ищейки, да и его силы и скорости у них не было, так что мы до этого всегда выступали в выигрыше перед своей добычей.

Теперь же мы на равных правах с выбранной жертвой и лишались обычной форы.

- Вот как мы поступим, - начал я. - Как только дорога развернется перед горным хребтом, и Джеймс окажется между нами и к западу от центральной вершины, мы оставим джип в небольших скалах, где непосредственно охотились в прошлый раз и рассредоточимся по округе, создавая петлю и отсекая сегмент. Он окажется в нашем окружении, как в клещах.

- А не лучше выйти по отдельности? – спросил Эмметт. Он думал, что кому-то одному надо прогнать джип вперед, а остальные в это время прикроют тыл.

Я покачал головой, этот вариант я уже отмел:

- Он учует следы и поймет, что мы разделились, это заставит его остановиться и уйти. Дальше... Я пойду в центре, по направлению на северо-восток! В этой позиции, я смогу охватить большую площадь для прослушивания и так у меня будет больше возможностей, чтобы при необходимости подать вам знак о его передвижениях и маневрах.

Эммет – твоя позиция на юго-западе, старайся двигаться так, чтобы не оставлять зазора между горами и тобой, он может проскользнуть. Карлайл – ты замкнешь кольцо на юге.

Будем медленно сужать удавку, пока ему некуда будет деться, и он попытается прорваться через наш заслон. Тогда медлить больше не стоит.

Наверняка он будет застигнут врасплох. Так как думает, что Белла сейчас с нами, и мы ее просто увозим. Он не ожидает нападения! В неожиданности - наш шанс его одолеть... Джеймс и держится на приличном расстоянии, чтобы мы не услышали его слежку, он пока не догадался о моем «слухе».

Мы миновали Сиэтл, до цели нашей поездки осталось чуть больше двух часов пути, а за окном солнце давно перевалило за полдень.

Дорога все ощутимее поднималась вверх, и стали попадаться вкрапления одиночных скал и россыпи камней по обочинам. А лес все чаще сменялся редкими порослями деревьев.

- Куда же они, направляются, очень интересно! – продолжал недоумевать Джеймс, не сбавляя скорость. - После их дома, который я видел в городе, возможно, что где-нибудь здесь у них есть еще логово, где они могут спрятаться. Весьма возможно и очень предусмотрительно с их стороны. От этих желтоглазых любителей людей всего можно ждать.

- Начали, - скомандовал Эмметт, резко завернув джип в заросли и остановив вблизи небольшой насыпи так, чтобы его было трудно заметить с дороги.

Карлайл быстро растворился в лесу, брат последовал в противоположную от него сторону. Я же отправился обратно вверх по дороге, по которой мы только что приехали.

Можно было бы сразу остановить джип у гор, но тогда ищейка понял бы все раньше и мы не успели занять позиции. А сейчас я слышал, что он идет по следу машины и еще не знает об изменениях.

Вдруг он замер, услышал, как Эмметт перемещается в полутора милях от него справа.

- Что все это значит? – заволновался он, и двинулся влево. Но через пару минут уловил Карлайла и стал медленно отходить назад, недоумевая. Все как мы и планировали. Он дезориентирован и растерян. Фактор внезапности сработал!

Отец и брат действовали бесподобно, медленно и верно продвигаясь к ищейке, так чтобы он оказался прижат к горам - так у него будет меньше места для маневров.

Все мы сейчас образовали полукруг с радиусом от ищейки в милю.

- Это невозможно... что происходит? За столько миль, они не могли услышать мои шаги... не могли, но услышали, - метался Джеймс.

Он старался не вдаваться в панику, но ему это плохо удавалось. О Белле он уже и не думал, а стремился только остаться живым. Он же понимал, что против троих ему не устоять.

Джеймс неоднократно предпринимал попытки двинуться то вправо, то влево, то вперед, но везде натыкался на препятствия в виде нашего приближения. Он как будто танцевал в замкнутой петле.

А я немного позлорадствовал.

- Каково тебе оказаться в шкуре жертвы, - думал я, - Все твои попытки обречены, это твой последним танец и он окажется для тебя смертельным.

Азарт и жажда крови забурлили в жилах, и я отпустил их, позволив вести себя, как на охоте. Единственное отличие было в том, что я весь свой разум сосредоточил на мыслях ищейки.

Неожиданно сознание Джеймса встрепенулось. Он что-то нашел, что-то, что позволило ему надеяться на избавление от трех преследователей. Он напал на след, даже больше – тропу большого количества животных. Одно из двух, или она ведет к водопою и его радость напрасна, или она ведет через горы, по перевалу о котором нам не было известно ранее.

Через его мысли я уже видел, что тропа заканчивается густыми зарослями и в скале к самому верху вздымается расщелина, позволяющая видеть высокий свод неба. Это проход в горах и до него ему осталось чуть меньше полумили! Мы этого не предусмотрели... черт!

Джеймс неспешно отступал к нему, боясь, что мы узнаем о его передвижении раньше, чем он совершит маневр. Эмметт был ближе всех, к тому краю отрога гор.

Скрывать свое расположение и свою способность больше не было смысла, мы вот-вот могли его упустить, и я закричал, срываясь с места:

- Эмметт, он нашел перевал по звериной тропе, отсеки ему путь.

- Черт! – мысленно выругался ищейка, - Как он узнал? Он что слышит мои мысли? Это многое бы объяснило! - И он не став больше терять не секунды, бросился по направлению к спасительной расщелине.

Брат тоже не стал мешкать, и, перепрыгнув небольшой камнепад, помчался к цели. Через его мысли я видел спину ищейки, и как она скрылась в тени горы. Брат опоздал на несколько секунд!

Карлайл спешил к нам, он слышал мой крик. Такое упущение, что я чуть не рычал от бессилия - глупая оплошность! Если бы мы только увели его чуть южнее, там бы он не засек тропу.

Мы последовали за Джеймсом по следу, но он, разгадав наш замысел, перестал осторожничать и на полной скорости стремился нарастить расстояние между нами. Но я еще слушал его мысли.

Как и предсказывала Белла, как только он узнал, что я прослушиваю его сознание, то понял, всю стратегию и распознал задуманную нами ловушку. Он ругал себя, что не разгадал раньше мою способность. Во-первых, он потерял много времени и, во-вторых, просмотрел, где я оставил Беллу. Но у него еще была надежда, что слежка Виктории дала результат.

Гонка вывела нас на обширную равнину, которая вдавалась в континент от самого берега океана между Маунт Верноном и Лейквудом.

Джеймс быстрее ветра стремился добраться до воды, где мы бы потеряли его след. Я с удивлением отметил, что он передвигается почти также быстро, как и я. И мы никак не могли наверстать тот отрыв, который он выиграл, бросившись через расщелину. Отец и брат, отстали уже на приличное расстояние, но я все еще были в пределах слышимости.

Через час гонки на горизонте замаячил обрывистый и скалистый берег, уводящий к кромке бурных волн. Я не успевал его догнать, оставалось несколько сот метров.

Я видел в мыслях Джемса ликование и чуть не рычал от неспособности настичь его.

- А вот теперь, я в своей любимой стихии и знаю эти места! Ванкувер – был моим вторым домом! Попробуй, поймай меня, если сможешь – поддел меня он со злорадством и превосходством, и с полного разбега описав широкую дугу, нырнул в воду.

Я застыл на краю обрыва! Над волнами не было ни одного намека на его присутствие! Ушел... исчез... я его упустил! Не хватило всего минуты. Проклятие!

Джеймс удалялся отсюда с огромной скоростью, не думая ни о чем. Только о стремлении оторваться от моего слуха, и даже не намекая на будущие действия. Он отлично контролировал мысли и не допустил ни одного проблеска. Его глаза видели только темную пелену воды вокруг себя, через несколько секунд и эти образы стихли.

Я с силой пнул камень, заставив его приземлиться далеко от берега. Минут через пять подоспели отец и Эмметт.

- Он ушел и отлично ориентирован, не первый раз здесь и упомянул, что Ванкувер - его бывшее пристанище – с горечью признался я.

- Теперь он не сунется на эту часть побережья, ведь он знает, что мы здесь и настроены загнать его, - проронил брат.

- Если он думал о Ванкувере, то у него два возможных пути, - размышлял отец и дальше заговорил в слух, - Насколько я помню, в нескольких милях отсюда остров Ванкувер. Возможно, он отправился туда, чтобы затеряться в толпе, а возможно – в Канаду, только намного дальше на север по береговой линии, где тоже есть Ванкувер, только город. У нас тоже два варианта! Что будем делать?

- Возможно и то, и другое, - согласился я с ним не очень решительно и подметил, - Он старательно не думал о своих планах, пока удалялся по дну, единственной зацепкой, что я услышал, было это название.

- Нам надо разделиться, - кивнул отец, - Эмметт, ты останешься здесь, попробуй пройти вдоль канадского берега, может, найдешь его след. Не нападай на него в одиночку, только выследи! А мы с Эдвардом быстро осмотрим остров, если он там, мы его найдем. Встретимся здесь же через два часа.

- Само собой, - радостно прогудел он. И не став больше медлить, Эмметт рванул по направлению на север и быстро скрылся за очередным нагромождением прибрежных камней.

Мы готовились пересечь границу Канады, поэтому взяли с собой документы и пластиковые карты на всякий случай, предварительно упаковав их в водонепроницаемый пакет. Остальное спрятали в скалах, даже не став брать телефоны, все равно мы должны были сюда вернуться,

Можно было бы добраться до Анакортеса, небольшого городка, откуда было налажено паромное сообщение со столицей острова Ванкувер Викторией. Но это заняло бы слишком много времени.

- Ну что ж, пора поплавать, - улыбнулся одними губами отец. Его мысли были далеки от радости. Он понимал, что наш шанс засечь ищейку все больше стремиться к нулю. Ведь то, что он упомянул это название еще не гарантия, что он последует именно туда. Но останавливаться Карлайл даже и не думал.

Мы спрыгнули одновременно и устремились строго на запад. Я видел через мысли отца, что он следует за мной - вдали маячила моя спина, поэтому старался не сильно отрываться. Мы должны действовать слаженно. Параллельно я держал на всякий случай сознание открытым, желая услышать ищейку. Он мог просто отсиживаться где-то в океане, ожидая пока мы уйдем с побережья, но мой радар молчал.

Сверху воду подсвечивал неяркий свет пасмурного дня. Хорошо, что на побережье сейчас период дождей, одной неприятностью меньше, но это и хуже – Джеймсу будет проще раствориться среди людей.

Мимо меня проносились вспышками блесток косяки рыб, а угри и осьминоги, заметив опасность, срывались с мест, поднимая облачка придонных отложений, или старались забиться еще глубже в расщелины между рифами.

Дно, усыпанное растущими только в окрестностях Ванкувера блестящими красными кораллами, то поднималось почти к поверхности, а то уходило вниз, напоминая пропасть. Но мы держались на одном уровне, примерно в паре метров под водой, так было проще ориентироваться и сохранять скорость, хотя чувствовалась, невероятная сила подводных течений властвующих в этих краях.

Я всегда любил воду, любил плавать, это сродни бегу, только в другой стихии, та же скорость и свобода, только вместо земли и воздуха, разно уровневый ландшафт дна и вода. Но сейчас даже и не думал наслаждаться предоставленной возможностью, я сгорал от желания убивать.

Я злился на все: на нашу ошибку, на сорванную ловушку, и опять же винил себя, что не предусмотрел этого.

А все могло так быстро закончиться... И сейчас Белла уже возвращалась бы домой. Теперь, если мы не нападем на след ищейки, то потеряем его окончательно, и он сможет безнаказанно уйти и снова приступить к охоте на нее...

- Как она там? – сам собой сформировался вопрос в моей голове, - И где она находится? Добрались ли они уже до Финикса или еще нет? Думает ли она обо мне? - Я очень надеялся, что с ней все в порядке. Элис же мне обещала...

Через полчаса мы вынырнули в небольшой бухте, дно которой представляло собой сплошной ковер из полноцветных водорослей и населяющих ее оранжевых, красных и белоснежно-белых перистых анемонов, которые придавали морской воде почти весь спектр цветов радуги.

- Карлайл, - начал я, - Сейчас нам лучше разделиться. Главное – это выследить его. Поэтому ты пойдешь на юг, а я на север. Если засечешь его след, не нападай, а проследуй за ним. Также поступлю и я. Если через полчаса меня или тебя не будет здесь, в условленном месте, значит, след обнаружен, и я пойду по твоему пути, который и приведет меня к Джеймсу.

- Отлично придумано, Эдвард, так действительно удастся сэкономить время.

И мы расстались, удаляясь друг от друга на максимальной скорости.

Мимо меня проносились небольшие заводи и мели. В нескольких местах густой хвойный лес вдавался почти на милю в океан длинными полуостровами, и я чутко внюхивался в воздух, желая найти этот проклятый запах вампира. Но меня окружали только естественные ароматы природы: воздух был пропитан йодом и солью океана, терпкой смолой деревьев и неаппетитными запахами небольших грызунов, птиц и мелких млекопитающих. Нечего похожего на сладковато-приторный запах Джеймса.

Я достиг оконечности острова за полчаса, и моим глазам открылась нескончаемая даль Тихого океана.

- Надеюсь, Карлайлу повезло больше, - подумал я и, развернувшись, побежал обратно!

Но меня ждало разочарование, отец появился через несколько минут после моего возвращения, но то, что его тоже постигла неудача, я слышал уже за несколько миль до места назначения. Ищейка на острове не появлялся!

- Я не нашел следов даже на паромной переправе, и до самой южной оконечности острова – пусто, - рассказывал Карлайл. А еще он винил себя за то, что мы потеряли столько времени.

- Не надо, Карлайл, мы все сделали правильно, надо было проверить все возможные варианты и этот тоже. Возвращаемся... – мы нырнули опять, отправляясь в обратный путь.

Последним нашим шансом оставался Эмметт.

Под водой я попытался поставить себя на место Джеймса. Как поступает русская охотничья борзая, когда теряет след - возвращается туда, где он оборвался! Ищейка вернется в Форкс. Плюс ко всему там же он оставил и Викторию. Его путь по логике вещей должен привести его назад. Значит, и наш путь тоже должен следовать туда же, домой.

Выбравшись на берег, мы переоделись и стали ждать Эмметта, но он так и не появился, хотя прошло уже на час больше времени, чем мы условились, и на востоке уже разгоралась заря.

- Я думаю, нам надо пойти по его следу, - произнес отец, и я согласно кивнул, опасаясь, что брат решил напасть на ищейку в одиночку и что-то пошло не так. Я не сомневался в его силе, но после сегодняшней уловки Джеймса стал относиться к нему с большой осторожностью, недооценивать противника опасно.

Карлайл тоже беспокоился, но старался думать оптимистично.

Забрав вещи и забросав камнями мокрую одежду, мы направились строго на север по следу брата. Запаха Джеймса нигде не было. Прошло не менее часа, прежде чем в моей голове возник голос Эмметта. Он спешил на место встречи.

- Я нашел след, еще свежий – кричали его мысли, и я вздохнул с облегчением: по крайней мере, с ним все нормально и он цел.

- Эмметт, он нашел след, - предупредил я отца и мы увеличили скорость, стремясь быстрее сократить расстояние между нами и братом. В мыслях отца тоже засквозило облегчение.

Эмметт заметил наше приближение и остановился, ожидая прибытия.

- Он не стал выходить на берег, - начал рассказывать он, как только мы встретились, - А поднялся вверх по течению небольшой реки Фрейзер, которая уходит вглубь Канады. Запах очень свежий, видимо он отсиживался в океане, убеждаясь, что мы его потеряли и Эдвард его не слышит, а потом придумал этот план.

- Вполне возможно, - кивнул отец, - И куда же выходит след?

- Я не успел узнать, - с недовольством объяснял брат, но его мысли горели восторгом от такой необычной для него охоты, и пояснил, - Спешил вернуться сюда, чтобы рассказать вам и уже всем вместе двинуться в путь.

- Хватит и того, что ты нашел зацепку, - проговорил я.

- Может, мы еще успеем прижать его к стенке, - улыбнулся брат, и мы поспешили на место.

Надо отдать должное – заметать следы ищейка умел превосходно. Тот, который нашел Эмметт, привел нас в небольшой городок, название которого мы даже не стали узнавать, а там он отправился на железнодорожную станцию.

У него оттуда было два направления – или углубляться внутрь материка, или возвращаться на побережье, и еще – эта ветка железной дороги вела в Ванкувер.

Посовещавшись, мы решили возвращаться домой. Нет смысла теперь гоняться за ним. И Эмметт и Карлайл согласились, что ему теперь одна дорога – назад в Форкс.

Мы сели в поезд, следующий до Ванкувера, из аэропорта которого можно было добраться до Сиэтла. Пришлось действовать очень осторожно, потому что через неплотные облака проникали лучи закатного солнца. Не хватало еще раскрыть себя из-за банальной неудачи, которая сегодня, похоже, преследовала нас неустанно.

На подходе к аэропорту я учуял след ищейки. И довольно свежий.

Значит, вот какой Ванкувер привлек его! И еще я подумал, что если мы не ошиблись с предположениями, и если он действительно отправился в обратное путешествие, то уже опережает нас на несколько часов.

- Карлайл, ты слышал, - я кивнул на асфальт, где прошел ищейка.

- Да, - часа три назад? - уточнил он степень свежести следов.

Я кивнул и вошел по нему в здание аэропорта, где он довел меня до стойки выдачи билетов.

Администратор была довольно симпатичной брюнеткой с ярко-голубыми глазами, лет двадцати четырех, с правильными чертами лица и с приклеенной дежурной улыбкой Я попытался выяснить у нее, куда отправился человек с описанием Джеймса, но она мило улыбнулась и сказала, что подобная информация предоставляется только властям и по специальному запросу.

Я увидел в ее мыслях только то, что она запомнила ищейку, так как он был обаятельным и очень сильно ей понравился, когда покупал билет. Она была очарована им, и в ее голове плотно засел его образ в темных очках и с ослепительной улыбкой. Ей даже понравился его небрежный, слегка потертый вид. А вот о его маршруте, она не думала.

Ее мысли больше занимала эмоциональная сторона их встречи. Я попытался настоять, но стало только хуже. Она про себя отметила, что я смотрюсь на много привлекательнее Джеймса, и стала со мной кокетничать. В ее понимании я специально завел этот разговор, чтобы познакомиться с ней!

Поняв, что ответа мне не добиться, я раздраженно развернулся на каблуках и затерялся в толпе пассажиров. Последней мыслью, которую я услышал от такой впечатлительной девушки, было:

- И что сегодня за день такой. Одни красавцы кругом, а никто не приглашает на свидание, - я улыбнулся ее оценке. Администратора явно привлекали плохие парни.

Представляю, какое бы свидание ей устроил канадец. За встречу с таким «красавцем», она бы расплачивалась кровью и жизнью.

Пока меня не было, Карлайл успел купить билеты на ближайший рейс. А у меня на мгновение пронеслась мысль отправиться не в Сиэтл, а в Финикс. Не знаю почему, как будто заговорил внутренний голос. Я понимал, что это желание идет только от сердца. А оно рвалось туда, где Белла!

У нас еще оставалось время до отправления, и отец решил созвониться с Розали и с Элис. Мы должны были владеть полной картиной, чтобы принять правильное решение.

Роуз первым делом спросила, все ли с нами в порядке. Они с Эсми переживали, что с нами так долго не было связи. Карлайл рассказал, что до прямой схватки дело даже не дошло. Все обернулось сложнее, чем мы думали, и ищейке удалось уйти из-за нелепой случайности.

Розали рассказала, что Виктория не покинула город и буквально прочесывает его в поисках следов пребывания Беллы. Но близко к себе подойти не позволяет! Как только чувствует слежку, сразу же скрывается и возвращается уже в другое место все с той же изначальной целью – найти зацепку.

Я понимал, что матери и сестре трудно предугадать действия рыжей. Город очень большой, чтобы уследить за ним вдвоем, и они же не могут читать мысли Виктории и предвидеть ее шаги. Но как не крути, Викторию я воспринимал, как вспомогательный материал, она всего лишь помощница. И эти ее набеги на город, указывали на то, что Джеймс вернется туда, чтобы получить от нее сведения.

Значит, наше возвращение в Форкс – правильный шаг! Сомнений в этом у меня не осталось!

Теперь настал черед созвониться с Финиксом.

Я представил, как сестра и брат сидят в номере отеля, а где-нибудь в соседней комнате спит Белла, ведь за окном уже спустилась ночь. Или она тоже рядом с ними, и они, как и обещала Элис, смотрят телевизор.

Сестра ответила на звонок, и я сосредоточено стал читать мысли отца, возникающие по ходу разговора.

- Элис, с Беллой все хорошо? – первым делом спросил отец. И кивнул мне, в знак того, что с ней все в порядке, мне этого было мало, но я постарался набраться терпения. Сперва надо разобраться с главной проблемой.

Я мог видеть весь разговор сестры в мыслях Карлайла.

Элис рассказывала ему, что видела ищейку в темной, а потом в зеркальной комнате, но где они находятся, она не знала. Значит, он резко изменил планы, и теперь нам придется следовать за ним, а не ему за нами.

Я нетерпеливо слушал, как Карлайл пересказывает Элис наши последние новости, увы, весьма неутешительные.

А мне же очень хотелось услышать голос Беллы. Казалось, что после нашего расставания прошло не 45 часов, а 45 лет. Карлайл видя мое нетерпение, попросил сестру:

- Элис позови Беллу к телефону, - и протянул трубку мне.

Я схватил ее:

- Алло? – услышал я самый любимый голос на земле, звучащий так далеко. Я бы отдал многое, чтобы оказаться сейчас рядом, заключить в объятия и ощущать ее сердце, бьющееся в моей груди.

- Привет!

- Боже, я так волновалась! - Она тревожилась обо мне и совершенно напрасно.

- Белла, - с упреком произнес я, - Я же просил беспокоиться только о себе. - Говорил же ей, что если с ней все будет хорошо, то и за меня беспокоиться нечего.

- Где вы сейчас?

- В Ванкувере. К сожалению, но мы его упустили. Джеймс очень осторожен и старается держаться на приличном расстоянии, чтобы я не смог прочитать его мысли. Здесь его нет, судя по всему, он улетел на самолете. Думаю, он возвращается в Форкс, чтобы начать все сначала.

- Знаю, твоя сестра видела, что ищейке удалось скрыться, - ее голос поник. Я попытался подбодрить ее, не хотел оставлять ее в унынии. Пусть хотя бы она из нас двоих чувствует себя не столь плохо.

- Главное не беспокойся. Джеймс и понятия не имеет, где мы тебя спрятали. Слушайся Элис и Джаспера, а мы постараемся его отыскать. - Это сейчас самое главное, чтобы ищейка не смог найти нить, которая приведет его к Белле.

- Со мной все будет в порядке, - ей явно надоело уверять всех в своем благополучии, - Эсми приглядывает за папой?

- Да, Виктория уже побывала в городе и пробралась к дому, но Чарли был на работе. Не беспокойся, она его не тронет, тем более что Эсми и Розали не спускают с нее глаз.

- Чего она хочет?

- Наверное, пытается найти след. Ночью она обшарила весь город: по словам Розали, побывала в аэропорту, в школе, на всех автострадах… Виктории нужна какая-то зацепка, но ее нет и быть не может.

- Уверен, что с Чарли все в порядке?

- Конечно. Эсми следит за ним двадцать четыре часа в сутки, а скоро к ней присоединимся и мы. Если ищейка в Форксе, мы его отыщем.

- Я так соскучилась! – за ее словами сквозила такая тоска, соизмеримая разве что только с моей.

- Знаю, Белла, можешь мне поверить. Кажется, часть моей души уехала в Аризону вместе с тобой.

И мое мертвое сердце бьется наполовину. Я даже не могу сосредоточиться на все сто, какая-то часть меня, все время думает о ней.

- Так приезжай и забери! - Как бы я этого хотел, милая, но обстоятельства против нас.

- Потерпи немного, - попросил я, - Сначала мне нужно кое с кем разобраться, - мой тон к концу фразы изменился: ищейка должен умереть.

- Я тебя люблю, - выдохнула она.

А мне вспомнилось, как она произносила эту же фразу лежа в моих объятиях в ее комнате. И вот прошло три дня, а она уже за сотни километров отсюда и за ней охотится вампир с навязчивым желанием ее убить. И виной этому всему я.

- А ты поверишь, что я тоже тебя люблю, хотя и причинил столько боли? – я хотел попросить у нее прощения.

- Конечно, поверю, - радость в ее голосе давала понять, что она не считает меня виновным во всем этом хаосе.

- Скоро приеду! – пообещал я. Так будет лучше. Надеяться, что наша встреча вот-вот состоится. И не думать, что еще не известно, сколько продлиться эта гонка.

- Буду ждать! – Надежду мы явно делили одну на двоих.

- Пожалуйста, береги себя, - попросил я и отключился.

Я хотел бы верить, что, уехав из Форкса, она утратила злой рок, который тяготел над ней здесь, на севере. Может, яркое солнце юга защитит ее от опасности, от Джеймса и от меня тоже.

***

Во время перелета от нетерпения я подпрыгивал в кресле, но так было быстрее, чем бегом и я это понимал. Но во время бега я хотя бы чувствовал, что хоть что-то делаю. А здесь - сидел не шевелясь, изображая сон - инертность убивала!

Сейчас, когда ищейка понял, что нам известны все его планы, он станет во много раз осторожнее. Теперь врасплох его застать будет невозможно, и каждый наш шаг он будет анализировать с позиции засады и логики. И еще неизвестно, сколько продлиться эта травля.

Уловка не удалась! Когда только задумывалась эта ловушка, козырные карты были у нас на руках, но мы упустили свой шанс и элемент внезапности, и теперь нам остается ждать ответного хода.

Желал бы я, чтобы ищейка спасовал! Очень хотелось верить, что он отступится, поняв, что нам удалось обвести его вокруг пальца и спрятать Беллу. Но, вспомнив, как он загорелся почти маниакальным желанием заполучить ее, и вся моя надежда угасла.

Да, Джеймс признал поражение в этой битве, но войну проигрывать не собирался. Он просто вернется к отправной точке, чтобы найти новый след. Я молился, чтобы мы предусмотрели все и ничего не упустили, спрятав все улики, чтобы ему не за что было зацепиться.

Эмметт сидел в соседнем ряду и пребывал в прескверном расположении духа. Ему уже надоели махинации и маневры. Он был по большей части прямолинейным и открытым и хотел того же от окружающего мира. Сейчас он желал просто разорвать ищейку, а не гоняться за ним по странам и городам, да еще и в самолетах.

А еще он волновался о Розали и в этом я его отлично понимал. Даже поговорив с Беллой несколько минут назад и зная, что сестра и Джаспер ни за что не дадут ее в обиду, я не мог отделаться от волнений. Мое сердце подсказывало, что успокоится только тогда, когда снова услышит биение своей второй половинки.

Карлайл же, сидящий рядом, более легко, чем мы воспринял неудачу. Он чаще нас всех попадал в кризисные условия, работая в больнице, поэтому выработал некоторое подобие иммунитета к стрессам. Вот и сейчас он просто пытался объективно оценить ситуацию и предугадать, что нам ждать от возвращения.

Перелет занял ? часа и около десяти ночи, мы прибыли в аэропорт Сиэтла.

Как только мы вышли в зал ожидания, то сразу учуяли запах вампиров. Они оба были здесь и ищейка, и Виктория!

Значит, мы не ошиблись, и Джеймс точно отправился в обратный путь до штата Вашингтон. Пройдя к выходу, я отметил, что сюда ведет только след рыжей, а вот следа ищейки поблизости от нее не было. Странно... Это меня не много озадачило, но я не стал придавать этому особенного значения. Может быть, его запах успели затоптать, или они просто вышли отсюда разными путями.

Вот только почему они встретились именно здесь? От Форкса до Сиэтла приличное расстояние даже для вампира и не похоже, чтобы Виктория просто так преодолела его. И если Джеймс все равно направлялся в Форкс, то зачем ей понадобилась прибегать сюда, чтобы вернуться с ним обратно? Это не было похоже на простую прогулку.

Отец и Эмметт, учуяв присутствие чужаков, замерли, вглядываясь и вслушиваясь в толпу и думая, что они еще могут быть поблизости. Я же открыл мысленный поиск, но не услышал знакомых «голосов». В радиусе нескольких миль, их точно не было!

- Их здесь нет, - с сожалением предупредил я своих, чтобы они расслабились. Было глупо надеяться, что, имея несколько часов в запасе, ищейка будет стоять на месте, и ждать пока мы найдем его.

- Останьтесь здесь, я быстро - попросил я, а сам на всякий случай, чтобы проследить за перемещениями канадца прошел по залу.

Только в этом месте я отметил для себя, что легко переношу толпу людей, и даже ни на секунду не стал воспринимать их как потенциальных жертв: как здесь, так и в аэропорту Ванкувера. Ведь даже в школе или при других перелетах было иногда весьма сложно сдерживаться и часто хотя бы мысленно, но вампирская сущность давала о себе знать.

А сейчас мое сознание настолько сосредоточилось на охоте и на желании как можно быстрее встретиться с Беллой, что голод я почувствовал только тогда, когда подумал о такой опасной близости запретной добычи. Это было первый раз для меня!

Я понимал, как Карлайлу удается легко переносить близость людей в больнице - главное было ставить перед собой более важную цель. Для него это спасение человеческой жизни. А теперь я сам отлично блокировал потребности своей сущности, даже находясь в толпе людей. И моей целью стало уничтожение угрозы, нависшей над любимой.

Наверно со стороны я выглядел слишком мрачно. Потому что люди смотрели на меня с опаской и старались уступать дорогу. В мыслях некоторых я даже услышал порыв позвать полицейских, уж очень угрожающе я себя вел, бесцеремонно проталкиваясь сквозь толпу. Я попытался снова стать незаметным и безопасным, а потом немного расслабился.

- Не привлекать внимания, - думал я, пока продвигался по следу, но он оборвался прямо посередине зала отлетов среди бесчисленного множества отпечатков других пассажиров. И я ни с чем вернулся к отцу и брату.

- След не проследить, - ответил я на мысленный вопрос Эмметта, - Возвращайтесь к джипу, а я попробую еще пройти за рыжей.

- Нет, Эдвард, - не согласился со мной отец, - Так не пойдет и я не оставлю тебя одного. Эмметт и один пригонит машину, а мы с тобой пройдемся вместе.

- Да, так наверно будет лучше, - рассеяно согласился я, опять вернувшись к вопросу, почему встреча чужаков произошла именно тут. Это не давало мне покоя и казалось таким нелогичным и неправильным, что я чуть не рычал от невозможности прочитать их намерения.

Карлайл отдал один телефон брату, и мы договорились созвониться, как только он подгонит машину к окрестностям города.

На улице была ночь, и нам не составило труда выйти незамеченными из аэропорта и раствориться в толпе. Эмметт отправился на восток, а вот след Виктории увел нас прямой стрелой на запад.

- Я думаю, - начал отец, - Что если Джеймс рассказал ей о твоих способностях, то она просто заметает след.

- Я тоже так считаю. Если она не изменила направление, то скрылась в заливе.

Через несколько миль мы оказались на побережье, и след закончился среди скал – Виктория нырнула в воду.

- Проклятие, - выругался я, получив подтверждение своей догадке - Они над нами просто издеваются!

- Успокойся Эдвард, - попросил меня отец, - Это еще ничего не значит, наш план остается прежним, мы возвращаемся в Форкс.

- Да, знаю, прости. Просто вчерашняя неудача выбила меня из равновесия.

- Рано или поздно им придется с нами встретиться, - пообещал он и стал набирать номер Эмметта. Он уже был в паре минут езды от Сиэтла и должен был забрать нас к западу от Беллвью, города расположенного севернее Сиэтла. Мы двинулись строго на север.

Брат подобрал нас, и когда я попросил его уступить мне место за рулем, даже не стал выказывать возражений.

От вождения было хоть какое-то ощущение действий и это было именно то, чего сейчас мне не хватало. Трудно сохранять спокойствие, когда ситуация критическая, а ты находишься на распутье, и не знаешь куда идти. Как будто все указатели кто-то сбил и перед тобой десяток дорог, но ты не можешь узнать, по которой тебе следует идти, чтобы получить желаемое.

И еще меня не покидало чувство ошибочности наших действий. Если раньше оно было едва различимым, то сейчас буквально взрывало мысли.

- Что-то не так! – горело в голове, - В поступках Виктории и ищейки нет логики. Зачем они встретились в Сиэтле, если бы все равно увиделись в Форксе?

Отец думал примерно о том же, но считал, что Виктория просто боится показываться в городе одна, и вышла на встречу к Джеймсу, чтобы выстроить новый план.

Но во что выльется нам этот их новый план?

Отец позвонил в Форкс, чтобы сообщить о нашем скором возвращении. Эсми ответила, что сестра на разведке, а она сама присматривает за Чарли. Никаких изменений не было, и Викторию больше не видели.

Ближе к часу ночи мы добрались до Форкса, и дорога заняла у нас рекордно малое время, а Роуз встретила нас еще на подступах к нему. Она совершала очередную проверку территории, надеясь, что найдет свежий след, а, услышав знакомый звук двигателя, остановилась на границе леса. И я видел в ее мыслях, с каким нетерпением она всматривается в приближающуюся машину, очень соскучившись по Эмметту.

- Розали ждет нас за поворотом, - предупредил я брата, - И очень рада твоему возвращению.

Эмметт тут же отбросил разочарование, вызванное провалом нашей ловушки, и встрепенулся. Он тоже скучал по ней, но ярче слов, говорили его действия. Как только машина остановилась на обочине, он вышел из нее, а Розали запрыгнула в его объятия и поцеловала с бешеной страстью. А ее мысли еще никогда не были полны таким безоблачным счастьем. Она все эти дни очень беспокоилась о нем, что он может недооценить силы Джеймса и пострадать. И теперь упивалась блаженством от осознания, что опасность миновала.

Мне сложно было слышать их взаимные признания в любви, не имея возможности видеть Беллу, и я постарался отгородиться от них мысленным барьером.

Сейчас я желал только одного, чтобы все это безумие закончилось как можно скорее, и я мог также обнять свою любимую и отпраздновать нашу встречу поцелуем. Как же я соскучился, о Господи!

Через минуту брат и сестра, наконец, смогли вести себя более-менее адекватно, и Роуз рассказала, что как только Виктория чувствовала слежку, то уходила за пределы досягаемости. Эсми и Розали посчитали, что надежнее оставаться в Форксе, и не преследовать ее. Ведь рыжая могла обхитрить их и вернуться в пустой город. А последние полдня ее вообще не было видно.

Мы решили прочесать всю округу еще раз, пока Роуз отгонит джип домой. Но попытка найти хоть что-нибудь оказалась напрасной, и мы кроме старых следов ничего не нашли. Лес и окрестности проносились мимо, и с каждой милей надежды найти хоть что-нибудь становилось все меньше и меньше.

Я был удивлен и разочарован! Вся моя логика – рухнула! Неужели мы что-то упустили? Но где? Не может быть, чтобы они не успел добраться до Форкса, у них же была фора в несколько часов.

Я не помню, как бежал домой, меня вело тело, пока мое подсознание отчаянно пыталось разобраться в тупике - Где Джеймс?

Отец и Эмметт шли, ненамного отставая от меня, и тоже пребывали в растерянности. А я снова попытался взглянуть на ситуацию трезвым и свежим взглядом.

Где мы видели его последний раз? Определенно самый свежий след, оборвался в аэропорту Сиэтла. Но куда он последовал потом?

- Что дальше, Эдвард? - спросил Карлайл.

- Сейчас ищейка слеп, он не знает, где искать. Он должен вернуться сюда, другого пути у него просто нет. А может, он уже осознал всю тщетность своих попыток и ушел навсегда.

Я слышал, о чем думал отец. Если сейчас беда миновала, и ищейка и впрямь исчез, то что помешает ему вернуться позже. Я покачал головой:

- Я буду ее охранять!

- Эдвард ты не всегда с ней рядом.

- Элис увидит его намерения, и мы будем готовы. Джеймс задет за живое, и его гордость уязвлена, это плохо отразится на его тактике.

Я надеялся, что он сделает пару ошибок, которые приведут его в наши руки и к скорой смерти.

- Опасно привозить Беллу сюда.

- Знаю, поэтому я поеду в Финикс и увезу ее из страны на время.

- Но ее жизнь... Ей надо закончить школу.

- Главное ее безопасность.

- Ты не сможешь прятать ее вечно, а вот Джеймс может вечно вести охоту, проверяя на прочность твои возможности ее охранять.

- А что ты предлагаешь? Привезти ее сюда и позвонить ему на обед? - Слишком грубо бросил я и хотел уже извиниться, но наш спор прервал звонок сотового в моем кармане.

Было уже два часа ночи. И на определителе значился номер Элис, что-то оборвалось в груди – Белла, с ней могло что-то произойти... – отозвалось в сердце, - Или сестра увидела что-то важное, - добавил разум. Я схватил трубку еще до второго звонка.

- Алло.

Голос сестры перепрыгивал через слово, и она была очень взволнована:

- Эдвард! Ищейка здесь, в Финиксе. Я до этого видела его в темной комнате, но сейчас он включил свет. Белла по описанию узнала дом ее матери, а в зеркальной комнате узнала бальный класс, в который ходила еще в детстве. Ты понимаешь? Он ждет ее там.

- Проклятие, - пронеслось у меня в голове! – Как же мы могли так ошибиться?

Отец и брат, заметив по моему лицу, что новости явно не хорошие, остановились рядом со мной и стали терпеливо ждать, когда я закончу разговор, чтобы узнать подробности.

- Элис, оставайтесь в отеле. Я и Карлайл сейчас же вылетает, мы увезем Беллу оттуда. Только дождитесь нас и никаких глупостей. Я перезвоню, как только мы будем готовы.

А потом я быстро пересказал отцу, что видела сестра.

- Неожиданный ход, - подумал он. И видя во мне признаки паники, заметил:

- Эдвард, не думаю, что он знает, где ее искать, ведь следов нет! Он не сможет обыскивать весь город, там солнечно!

- Сейчас там ночь! – не согласился, я и он замолк.

Эмметт тут же вызвался ехать с нами.

- Я еще не сдержал слово разорвать его, - серьезно проговорил он, - А я привык выполнять свои обещания.

Тут же созвонившись с аэропортом Сиэтла, мы забронировали билеты на ближайший рейс до Финикса. Отправившись, домой на максимальной скорости и, взяв Ванквиш, уже пол третьего ночи мы выехали в Сиэтл. Нас снова ждал перелет, только на этот раз долгий.

Я жалел, что мы потеряли столько времени, надо было сразу забирать Беллу, как только Джеймсу удалось оторваться. Но кто знал, что ищейка пропустит Форкс и отправиться напрямую на юг.

Я вспомнил, как мое сердце рвалось в Финикс, надо было слушать его, а не разум, который ошибся из-за собственного самообмана.

Это все Виктория! Значит, они как-то смогли созвониться и договорились о встрече в аэропорту Сиэтла. Глупец! Я же видел, что Джеймс не покидал здание, надо было сообразить, что он улетел оттуда, а не ушел. Очередная глупая ошибка!

А я как ослепленный видел перед собой свой старый вывод – что он якобы должен вернуться в Форкс, в поисках следа. Зачем ему было тут появляться, если Виктория и так все прочесала и собрала все сведения.

Как говорила Розали, ее целями были – школа, дом Чарли, аэропорты и все автострады. Джеймсу даже не пришлось тратить время на это все, он получил информацию готовой.

Эмметт на заднем сидении прямо подпрыгивал от нетерпения. Он опять вернулся к скверному расположению духа. Даже обычно бьющий из него сарказм, сегодня сменил место серьезности и легкому недовольству. Его сильно разочаровало, что ищейки тут не оказалось и снова придется лететь за ним через половину страны.

- Да, недооценили мы его, - думал он, - Скользкий, как угорь.

Я признал, что, к сожалению, все перевернулось наиболее нежелательным для нас образом.

Конечно, теперь застать врасплох ищейку будет невозможно, да и Финикс – незнакомая для нас территория, но попытаться стоило, у нас просто нет другого выхода.

Я думал, что ищейка скрылся, он же понял, где мы спрятали Беллу, и отправился в Финикс. Или та уловка у ее дома сработала против нас. Не стоило вообще упоминать, куда она направляется. Ошибка за ошибкой!

Меня опять начала пробивать паника, я слишком далеко, чтобы успеть. Он уже там, возможно на соседней улице от Беллы, или может знать, где Элис и Джаспер спрятали ее и только ждет случая, чтобы напасть. Я одернул себя – Элис бы это точно увидела. Такой аргумент успокоил меня, но не сильно.

Я гнал на пределе возможной скорости, и стрелка спидометра утопала в правой нижней части почти все время пути. Пару раз пришлось соблюдать скоростной режим, чтобы не привлекать внимание полицейских. Но как только они скрывались за поворотом, педаль газа тут же уходила в пол.

Путь занял меньше получаса, и я припарковал машину на стоянке аэропорта. Планировалось, забрать ее на обратном пути. Не важно кто будет возвращаться. Возможно, вернуться все, кроме нас с Беллой, если мне придется увезти ее из страны, а возможно, что этого не понадобиться и тогда семья вернется в полном составе.

Пока оставалось время до вылета, надо было договориться с Элис о встрече в аэропорту Финикса.

- Как вы? – первым делом спросил я, едва услышал на другом конце телефона голос сестры.

- Все нормально! Белла отдыхает, она переволновалась из-за того, что ищейка в доме ее матери. Во сколько прибывает рейс?

- В девять сорок пять. Ты больше ничего не видела?

- Нет, все по старому: тот же дом и та же студия.

- Мы встретимся в аэропорту, там и решим, что делать дальше. Пожалуйста, будьте осторожны.

- Мне не нравится твоя идея уехать с Беллой, почему-то я вижу, что вы уезжаете, но не вижу, что после этого последует.

- Может быть, это потому что мы пока не решили куда ехать.

- Я не знаю. До скорого и не волнуйся, с Беллой все будет хорошо, я не вижу, чтобы он нашел ее, – и Элис отключилась.

Я попытался уверить себя, что отсутствие плохих новостей уже хорошая новость. Но разум подсказывал, что все может поменяться в мгновение ока, как во время бейсбола.

Наконец, объявили посадку, и самолет очень медленно стал выруливать на взлетную полосу.

И тут я услышал Викторию. Она стояла на втором этаже здания аэропорта и наблюдала за нашим отлетом через огромное окно. Я видел через ее мысли, как наш самолет отрывается от земли и взлетает.

- Джеймсу будет интересно узнать об этом, - подумала она, и заулыбалась, радуясь, что нашла зацепку.

Я сорвался с места, а отец схватил меня за руку, чтобы удержать.

- Эдвард, в чем дело?

Остальные пассажиры с тревогой посматривали на меня, и пришлось вернуться в кресло, чтобы не привлекать внимания.

- Виктория здесь, она видела, что мы сели на этот рейс и хочет сообщить об этом ему, - прошептал я сквозь зубы, чтобы никто кроме отца и Эмметта не расслышал.

Но самолет взлетел, и вернуться, чтобы ее остановить было невозможно. Я бы мог проломить корпус и выпрыгнуть, но тогда самолет рухнет из-за потери управления и люди погибнут.

О чем я думаю? Это же выше нормального разума, я уже действительно сошел с ума. Сжав подлокотники с такой силой, что под пальцами почувствовал легкую деформацию, я постарался взять себя в руки.

Во-первых, теперь ищейка знает, куда мы направляемся, и если раньше он только подозревал о том, где мы спрятали Беллу, то сейчас будет знать наверняка, что она в Финиксе.

Во-вторых, у него есть несколько часов, прежде чем наш самолет приземлиться. Это уйма времени, и он успеет подготовиться.

А затем задался вопросом: «Что дальше будет с нами?». Нельзя же прятать Беллу вечно. Карлайл прав, ей надо в школу, закончить год. Ее ждет выпускной бал, а не игра в прятки со смертью. Я мог увести ее в любую точку света, но это не сняло бы опасность, нависшую над ней.

До Финикса оставалось около тысячи миль. И самым волнующим на данный момент было то, что я с каждой минутой приближался к Белле. Я так соскучился, что было не передать словами...

ГЛАВА 22. ГОНКА СО ВРЕМЕНЕМ

Во время перелета стюардессы, обслуживающие нас, распинались в стремлении угодить. Любые напитки, еда - все было к нашим услугам. Но эта их услужливость страшно нервировала. Я слышал, как они реагируют, приближаясь к нам каждый раз – дыхание нарастало, сердце ударяло чаще и прерывистей, они были целиком и полностью безвольны и ослеплены нашим присутствием.

Мы их заманивали своей притягательной красотой, как пауки своих жертв в сети.

Я закрыл глаза и постарался отгородиться от их невнятного мельтешения, сделав вид, что сплю, а вот отец и брат оказались более прочными и упорно отбивались от очередного предложения что-нибудь заказать.

Отключив мысли всех пассажиров авиалайнера, гудящие в моем подсознании неясным шумом, я сосредоточился на самом приятном на данный момент - мое сердце, мой разум и тело изнывали в предвкушении встречи с любимой.

Однако за всей этой эйфорией громко звенела струна опасности, как сигнал тревоги. Не отпускала мысль, что сейчас ищейка был невероятно близок к цели и это не спроста. Я сам себя одернул от лишнего беспокойства:

– Элис бы увидела его приближение, и они смогли бы скрыться. При необходимости, она бы вывезла Беллу из города, и позвонила, чтобы сообщить о новом месте встречи.

Я даже был в некоторой степени рад, что Джеймс засветился в Финиксе, и нет больше нужды быть вдали от Беллы. Раз не сработала задуманная ею хитрость там, в Форксе, быть порознь нам больше не к чему - нашей разлуке пришел конец!

Позволив себе, наконец, немного помечтать, я представил, как сожму Беллу в объятиях и зароюсь лицом в ее локоны, вдыхая и теряя рассудок от цветочного благоухания ее жизни. И любые слова станут лишними, когда я отведу прядки и от ее лица и загляну в глаза цвета густого шоколада, позволив своему сознанию поддаться их магии и утонуть в них. А потом буду пить сладкий янтарь с ее губ, пока мы оба не опьянеем от сладости встречи, и пока упоение от нее не затуманит разум.

Я верну ей тот прощальный поцелуй в нашем доме, усиленный десятикратно тоской, тревогой и сплином разлуки.

Открыв на секунду глаза, я выдохнул, слишком реально мое воображение нарисовало эту иллюзию. Но я по опыту знал, что действительность будет во много крат ярче и насыщенней самой смелой моей грезы.

- Чуть больше трех часов и она воплотится в реальность, - подсказывало ликующее сердце и тихо подрагивало, отзываясь на приближении его второй половинки.

Два с половиной дня! Прошло уже два с половиной дня. Со стороны вселенной - это так мало, а со стороны расставания с возлюбленной - так много. Я и не думал, что бессмертный может так остро ощущать давление прошедшего времени.

- Эдвард! – Карлайл мысленно позвал меня, и я открыл глаза, давая понять, что слышу его, но не стал оборачиваться.

- Я не хочу оставлять вас вдвоем, это может быть опасно. Хочешь, чтобы Элис или я отправились с тобой?

Мне пришлось ответить, и я заговорил чуть громче шепота:

- Нет, отец! Я не знаю, сколько мы будем отсутствовать. В лучшем случае, вам удастся поймать Джеймса в Финиксе, тогда нам с Беллой не придется нигде прятаться, а в худшем – ему снова удастся уйти, и охота еще затянется на неопределенный срок. А без меня Элис – ваша единственная защита, только она увидит и предупредит опасность. Да и планы Джеймса она сможет открыть заранее!

- Но Эдвард, рано или поздно ты... проголодаешься! Ты сможешь оставить ее одну и отправиться на охоту? – в уме произнес он свой довод. – Сомневаюсь, что ты будешь на это способен. Ни в одном месте она не будет в безопасности от него, и ты это прекрасно знаешь. Сколько ты сможешь сдерживаться?

Я молчал.

- Так сколько, - спросил он уже вслух, не получив ответа.

- Дней десять у нас есть, - нехотя признал я.

- А что дальше?

Я молчал, не зная, что сказать. Отец попал в самую цель, и я попробовал сымпровизировать, создать хотя бы приблизительный план:

- Если за это время ничего не изменится, мы вернемся в Форкс. Пока Белла будет под вашей защитой, я съезжу на охоту.

- А потом?

- Мы останемся, пока Джеймс или Виктория не вознамерятся вернуться в город, почувствовав возвращение... желанной для них добычи. Элис увидит их намерения, мы снова спрячем Беллу, и охота начнется сначала.

Карлайл покачал головой. Ему не нравилась такая игра в кошки-мышки. Он думал, каково будет Белле чувствовать себя в постоянном ожидании, что ищейка вновь явится за ней. И еще он думал, что это все может навлечь лишние подозрения на нас. Даже если Беллу никто не увидит в городе, поползут слухи о ее стремительном отъезде и о том, что мы с ней последние дни проводили вместе.

А если еще и Чарли выяснит, что она не у мамы, то все усложнится во много раз.

- Да, отец, я знаю, что все сложно и мне тоже не нравится вовлекать в эти переезды Беллу. Но давай будем действовать постепенно, по мере выяснения обстоятельств. У нас впереди Финикс и я очень надеюсь, что здесь все и закончится.

Почему-то произнеся эту фразу, мне стало не по себе, слишком мрачно она прозвучала или может потому, что от нее веяло какой-то безысходностью. Отец прав – слишком замысловато сплелись все узелки, и нам надо постараться их распутать в ближайшее время.

Отец же думал о наброске плана. Он ему и нравился, и не нравился одновременно.

- Карлайл, - обратился я к нему очень тихо для человеческого слуха. – Мне бы хотелось остаться и попробовать загнать его самому. Лоран прав, Джеймс слишком хитер, чтобы идти в лобовую атаку. А без чтения мыслей, даже такой тактик, как Джаспер не сможет предугадать следующий его шаг.

- Ты сам предложил действовать по обстоятельствам, Эдвард. Посмотрим, что нас будет ждать в Финиксе.

Я снова закрыл глаза и погрузился в «сон». До окончания перелета осталось не более получаса.

Как только самолет коснулся земли, в моем кармане завибрировал сотовый, но я не стал отвечать. Не мог задержать ни на минуту встречу с любимой. Весь мир подождет, да что там - пусть он весь исчезнет! Мне так хотелось сжать ее в объятиях и почувствовать ее ответный восторг и трепет от этой встречи, и чтобы наши сердца бились в унисон от нахлынувших эмоций.

Выйдя с самолета, я выпустил на волю все свои чувства. Пытался в толпе снующих пассажиров увидеть родные и прекрасные черты Беллы, услышать стук ее сердца, пусть даже почувствовать огонь от ее аромата. Эта боль стала неотъемлемой ценой за возможность быть с ней рядом, и я с радостью был готов ее платить. Казалось, что мое сердце ждало, что вот-вот его вторая половинка присоединится к нему, и от этого предвкушения, оно трепетало, как живое.

Но сквозь сладостное ожидание встречи, в моей голове пробился тревожный мысленный крик Элис:

– Эдвард, быстрее! Белла исчезла! Прости, мы не уберегли ее.

А дальше мою эйфорию смел водоворот ее видений. Видений смерти Беллы!

Я задохнулся от увиденного, и весь мир сосредоточился до одной пульсирующей болью мысли – Белла умрет. Ведь видения Элис всегда сбываются...

- Нет! – вырвался у меня крик, и отец с удивлением оглянулся, а остальные пассажиры отшатнулись от меня как от ненормального.

- Эдвард в чем дело? – пронеслось в голове у Карлайла, и он стал, обеспокоено осматриваться, ища причину моего странного поведения.

Я побежал к Элис, на ходу расталкивая слишком плотный поток пассажиров следующих к пункту выдачи багажа. Мне стало уже не важно, заметят ли меня люди, я бежал на грани человеческой скорости. Большинство из них были настолько поглощены своими проблемами, связанными с перелетом, что не обращали внимания на мою скорость.

Отец и Эмметт следовали за мной, стараясь не отставать. Эмметт вопросительно взглянул на Карлайла, но вслух спрашивать не решился, а тот только пожал плечами.

- Белла исчезла, - ответил я на их немой вопрос, не переставая бежать. – Элис видит ее... - я не смог закончить и переформулировал фразу, - Сестра увидела, что Джеймс нашел ее!

Карлайл понял, какое слово я не смог произнести и содрогнулся. Он молча следовал за мной, а Эмметт – почти кипел от негодования и злобы за моей спиной. Я даже осязал, как его мышцы сокращаются от мысленной бури, требующей найти и разорвать охотника.

А я... я чувствовал, что умираю! Силы оставляли мое тело постепенно, по мере того, как сознание воспринимало действительность. Не знаю, как во мне еще хватало их, чтобы делать шаги. Вслед за телом, мое сердце тоже горело в агонии, каждый раз, когда память услужливо подсовывала картинки видений Элис с мертвой Беллой.

Сказать, что мне было страшно, значит сильно приукрасить действительность. Никогда в жизни я еще так ни за что не боялся.

Я заметил сестру и брата, стоящих в стороне от основной массы пассажиров и встречающих. Джаспер обнимал Элис и пытался успокоить ее, хотя сам был сильно расстроен случившимся.

За несколько метров до них, я почувствовал след Беллы. Хоть и еле уловимый, он уводил в центр зала.

- Расскажи, как это произошло? – подлетел я к сестре. И Джаспер недовольно поморщился от моего резкого тона, но ничего не сказал.

- Все случилось, так внезапно! – начала Элис, - Белла пошла позавтракать с Джаспером, а потом... я увидела множество быстроменяющихся видений... как Белла бежит, потом она в автобусе и такси... дом ее матери... и зеркальный зал, где ее ждет Джеймс... – каждый раз прерываясь, она вспоминала виденные ею образы, а я не мог оторвать взгляда от этих картинок. Как будто какой-то ненормальный режиссер решил пошутить и снял нелогичный и сумбурный фильм без тени разумности. Я не мог выстроить логическую цепочку всего произошедшего. Получается, что Белла сама по собственной воле пришла к ищейке, как под гипнозом. Это не могло произойти... невозможно...

- Но почему она убежала? – спросил отец, - Элис, может, это Джеймс выкрал ее? И ты его просто не увидела.

Она отрицательно покачала головой и, замерев, посмотрела мимо меня немигающим взглядом. Сестра снова видела смерть Беллы, только теперь она стало еще четче, и обросла новыми подробностями. Только одно осталось неизменным – ищейка и неподвижное тело на полу зеркального зала.

Паника дала о себе знать, и мой голос сорвался.

- Нельзя терять не секунды! – бросил я и резко развернулся, чтобы пройти по следу Беллы. Все остальные молча последовали за мной.

- Я хочу проследить ее путь отсюда. Здесь что-то не вяжется, – говорил я на ходу, - И надо узнать, что заставило ее пойти к ищейке!

Затоптанный сотнями ног, ее запах был едва ощутим, но я быстро следовал по нему. Но ответа на главный вопрос: «Почему она так поступила?», я так и не нашел. Запаха Джеймса рядом не ощущалось, значит, он ее не похитил.

Элис продолжала тихо всхлипывать за моей спиной. Она снова и снова прокручивала последние события и воспоминания перед побегом Беллы, периодически прерываемые вспышками видений будущего, и пыталась понять, где допустила промах. В ее мыслях я так четко видел Беллу, что чуть не застонал.

Вот они входят в аэропорт. Белла сама не своя, но Элис списывает это на страх и постоянное напряжение последних дней. Но я видел, через воспоминания Элис, что Белла была наполнена решимостью. Нет, здесь нет хитрости ищейки. Она давала себе отчет в том, что делает. И опять всплыл вопрос – Почему?

Стоп! В памяти сестры я увидел письмо и остановился так резко, что следовавший за мной Джаспер чуть не врезался в меня.

- Элис, Белла оставила тебе письмо.

На мгновение в глазах сестра застыла смесь удивления и понимания. Она тоже уловила связь. Быстро сунув руку в карман сумочки, она извлекла плотный белый конверт без подписи. Вся моя семья окружила меня, пока я рвал его и вынимал лист бумаги, на котором знакомым подчерком было написано всего несколько строк, вот и все что осталось от любимой:

«Эдвард!

Прости меня! У него моя мама, и мне нужно ее спасти. Хотя бы попробовать…

Пожалуйста, не злись на Элис и Джаспера. Если мне удастся от них сбежать, это будет чудо! Поблагодари их за все, что они для меня сделали. Особенно Элис. Прошу, не пытайся меня найти! Ищейка только этого и ждет, а я не хочу, чтобы от моей сумасбродной затеи кто-нибудь пострадал.

Очень тебя люблю, Белла».

Когда я прочел записку, ужас всей безысходности оглушил меня и, заставив замереть и лишиться дара речи.

Все встало на свои места! Ищейка шантажировал Беллу смертью матери. Самый хитрый ход, который только можно придумать и самый безотказный. Джеймсу даже не пришлось никуда иди, Белла сама придет к нему.

Это в ее духе - ставить всех превыше себя. Она готова умереть, ради того, чтобы ее мама осталась жива. Она что не понимала, что слову ищейки нельзя верить. Если он захватил Рене, то убьет ее также как и Беллу. Как же она не дождалась меня...

Отец забрал из моих рук письмо и быстро прочел:

- Господи! – только и смог сказать он, а затем объяснил остальным: - Джеймс похитил мать Беллы, и она отправилась ее спасать в качестве выкупа.

Во мне начала подниматься злость на всю эту нелепую и такую мерзкую подлость ищейки. Нет, я не сдамся так легко, я буду сражаться за жизнь Беллы!

- Нам надо спешить! – Бросил я, стараясь говорить уверенно. - У нас есть время... еще ничего не случилось! Мы знаем, где ее искать! Элис, ты сказала, что Белла опознала свою школу, она ведь назвала тебе адрес?

- Да, пересечение 48 и Кактусовой улиц, - кивнула сестра.

Я слышал, что Эмметт мысленно согласился со мной, его крайне не устраивала позиция стороннего наблюдателя. Карлайл тоже воспрянул решимостью. В Элис загорелась искра надежды, но клубящийся туман будущего похоронил ее под слоем пепла смерти. Джаспер хотел спасти Беллу, но он также не сомневался в правдивости видений Элис! Он думал, что свой шанс мы уже упустили и в любом случае - опоздаем.

Я встретился с ним взглядом:

- Нет, Джаспер, я не могу сдаться, я обещал Белле, что спасу ее!

Я поспешил к выходу из аэропорта. А под моими ногами шел след нашей беглянки. Ее запах оборвался у дороги, здесь она села в автобус, как это видела сестра.

У Беллы было двадцать минут форы. Это много, очень много. Этого могло быть более чем достаточно, чтобы совершить непоправимое.

Нам срочно была нужна машина.

- Элис, где Мерседес?

- Мы припарковались на четвертом этаже гаража...

Но я вспылил, перебив ее желание пойти за машиной.

- Черт, у нас времени, чтобы его забрать!! – и стал бегло осматривать улицу в поисках подходящего угона.

На противоположной стороне от центрального входа в аэропорт остановилась БМВ Х5. Вот то, что нам надо! Идеальное сочетание маневренности и скорости, тем более мы могли все в ней разместиться без проблем.

Водителя звали Стивен, и он ожидал пассажира, прибывшего рейсом из Чикаго.

Джаспер почувствовал мою целеустремленность и проследил взгляд.

- Позволь мне, - попросил он, ощущая себя виновным за побег Беллы и за свое скептическое отношение к моим попыткам ее спасти. Не дождавшись моего ответа, он перешел улицу и скрылся за соседней от БМВ машиной, а потом - направил атмосферу паники и ужаса на водителя, и тот занервничал, став боязливо оглядываться по сторонам.

Мысли Стивена кричали, что он в опасности и надо как можно скорее бежать отсюда к людям. Здание аэропорта! Там он точно будет в безопасности! Не прошло и пяти секунд, как он опрометью кинулся к входу в аэровокзал, не удосужившись даже закрыть машину, и не разу не оглянувшись.

Пока мы переходили улицу, я быстро прислушался к мыслям других людей, находящихся недалеко от входа, но странного поведения Стивена никто не заметил.

Джаспер уже занял место на заднем сидении, Элис устроилась у него на коленях. Эмметт - с ними рядом, бурча, что ему маловато места для ног. С его комплекцией было действительно сложно найти удобную машину, разве что только его «маленький» джип.

Я метнулся на водительское сидение, Карлайл же сел коло меня.

Вырулив на проезжую часть, я на полной скорости погнал к шоссе, ведущему в город. И тут же возникла еще одна проблема – никто из нас не знал Финикс. Я понял это слишком поздно:

- Карлайл, мы знаем адрес, но не знаем, где он находится... – я не успел договорить, как отец понял, к чему я веду, и у него возникла такая же идея, что и у меня.

У любого уважающего себя водителя должна быть карта города, и Карлайл стал осматривать бардачок! Удача снова улыбнулась нам. Он быстро нашел названный Элис адрес и проложил путь, стараясь миновать центр города, где наверняка в середине дня могли быть пробки.

Взяв авторучку, он обвел выбранный маршрут, а потом передал карту мне. Я быстро запечатлел в памяти название улиц и приметных мест, чтобы было проще ориентироваться на местности, а затем вернул ее.

К сожалению, наша дорога даже на карте смотрелся очень длинной нитью, нам предстояло пересечь весь город.

Время. Все что угодно, только бы успеть. Все что угодно только бы спасти ее. Я готов умереть, гореть вечность, только бы она жила.

- Если ты не успеешь, тебе и так придется гореть вечность, - подсказала совесть.

Я чувствовал, что теперь вся ответственность ложится на меня. Я за рулем, и если опоздаем, я вынесу любимой смертельный приговор.

Это напоминало какой-то бесконечный кошмар.

Машина неслась по раскаленным и душным улицам Финикса, нарушая все возможные правила. А я вел машину как робот, сведя все движения до минимальных манипуляций. Все мысли же были заняты Беллой.

Все мои чувства и эмоции отказывались воспринимать, что это происходит на яву. Вот-вот, я должен был открыть глаза и оказаться в Форксе в спальне Беллы, а она, свернувшись калачиком, спала бы у меня на груди. Но я уже девяносто лет не мог спать и, к сожалению, эта гонка тоже не была моим сновидением.

Белла не могла по своей воле явиться на верную смерть, не могла – но сделала вопреки самой верной логике.

А я как последний кретин отважился оставить ее одну. Элис не так хорошо знала Беллу, не знала, что когда та принимает решение, то становится дико изобретательной, чтобы выполнить его.

Я не винил сестру - я винил себя, что не предвидел фактор внезапности по имени Белла, предугадать действия, которого нулевая вероятность и вот как все перевернулось. Сейчас погоня идет не за Джеймсом, а за временем и Беллой.

Только бы успеть. Каждый миг мог решить успеем мы перехватить ее до встречи с ищейкой или она умрет.

Четкость видения смерти плотно засела в моей голове. Элис концентрировалась на будущем, а я сканировал ее, но страшная тень грядущего не менялась и не теряла силы.

Значит, мы опаздываем! Зная, как на будущее влияют малейшие действия и детали, я вдавил педаль газа в пол, и стрелка спидометра подползла к 160. Машину занесло на вираже, но я увел ее от столкновения в нескольких сантиметрах от экстренно затормозившего Форда, попутно уловив грязные ругательства его водителя.

Ну почему можно управлять машиной на большой скорости и не возможно просто предусмотреть действия Беллы?

- Мы опоздаем, - горело в моей голове. Никто не произносил ни слова, но мысли моих спутников давили на меня, убивая последние крохи надежды.

Эта вся история даже Эмметта сделала серьезнее. Брат взял часть вины на себя, посчитав, что должен был сразу напасть на Джеймса на бейсбольном поле, как только тот почувствовал аромат Беллы и приготовился атаковать. Он думал, что с троими чужаками мы бы легко расправились, и ничего бы этого не было.

Он понимал, что шанс выжить у Беллы минимален. Будь она вампиром, еще можно было бы на что-то рассчитывать. Но как человек, она годится Джеймсу разве что на десерт. На этой мысле он сжал кулаки, ярость на канадца опять вывела брата из себя.

Джаспер же ощущал растущее отчаяние Элис и понимал, что ее взор видит все более страшные картины. Значит, наше вмешательство не помогло изменить будущее. Но надо отдать ему должное он старался задать нам оптимистичный настрой и подавлял панику, чтобы она не мешала действовать собранно.

Элис же полагалась на свой дар, он никогда ее еще не обманывал. И оттого, что он не обещал ей ничего хорошего, ей было больно. Она любила Беллу всем сердцем, но могла только снова и снова наблюдать, как она гибнет.

- Все кончено, - горело в ней. Она тихо всхлипывала, и прижималась к Джасперу, ища утешения. Каждый раз видение обрастало новыми деталями, но результат был один – смерть.

А затем она увидела нас, входящих в зеркальный зал, но ищейки там уже не было, там не было ни одного живого существа. Все зеркала были разбиты и их осколки создавали иллюзию перевернутого мира, бросая блики света в разные стороны. Только почему-то некоторые отражались алым. Кровь! Кровь Беллы окрасила их в ярко-красный цвет.

Я задохнулся, увидев неподвижное тело в груде стекла. Стон вырвался из моей груди:

- Элис, молю, хватит.

Все молчали, спрашивать было излишне. Даже Эмметт, которого больше других раздражали наши безмолвные разговоры с сестрой, догадался, в чем суть и заерзал. Он не хотел проиграть ищейке и потерять Беллу.

Карлайл молча смотрел перед собой. Он тоже запомнил маршрут, и на всякий случай следил за верностью направления. Отец всем своим существом хотел спасти Беллу, но понимал, что в этом случае желания ничего не решают. Если Элис увидела хотя бы шанс на спасение, она поделилась уже со всеми, а так как она молчит - значит, шанса нет.

Он с содроганием думал, что будет, если мы опоздаем, и понимал, что для меня эта утрата будет концом всего. Он очень боялся потерять меня.

Карлайл только гипотетически представил, что Эсми исчезла из его жизни, что он нашел только ее мертвое тело. Он почувствовал, что умер сам! Встряхнув головой, он отогнал страшную иллюзию. Вот именно... он попал в точку...

Если Белла умрет, я последую за ней! Да я и не смогу оставаться в мире, где нет любимой. И зачем... если не с кем будет разделить свою жизнь?

Я буду стремиться туда, где она, хоть и знаю, что это невозможно. Для Беллы созданы небеса, для меня с проклятой душой и бесчисленными грехами и ада будет мало. И к моим провинностям прибавится еще и ее убийство. Не важно, что оно свершится не моими руками. Я предложил Беллу Джеймсу на блюдечке с голубой каемочкой, когда привел ее на игру.

Если я потеряю ее в этой жизни, нам не судьба больше встретиться. Все закончится здесь, оборвется, так и не начавшись.

Ведь весь мой мир пустышка без нее. Все мои привычки, увлечения, склонности, интересы – все это минутная пыль и блажь, не стоящая и ломаного гроша. Без Беллы я терял саму суть бытия.

Все мои ощущения собраны в ней, она сама стала для меня средоточием моих же чувств: осязание, обоняние, слух, вкус и зрение - она давала мне все их в идеальной пропорции. И если она уйдет из этой реальности, то лишит меня всех эмоций... и останется только один выход - исчезнуть. А что еще можно сделать?

Зачем глухому все многообразие звуков этого мира, если он не слышит. Зачем слепому весь спектр цветов, если для него все вокруг сплошная черная дыра. Зачем немому учиться петь, если он никогда не сможет произнести ни звука, человек же лишенный обоняния не почувствует разницы между ароматом розы и зловонием адской серы, для лишенного вкуса - вся еда станет безобразной. А прикосновения к шелку не будут отличаться от ходьбы по битому стеклу, для существа лишенного осязания.

Без Беллы я лишался всего, всех чувств, всех эмоций этого мира.

Нет, ни всех. Без нее осталась бы всепоглощающая боль, от которой не было бы никакого спасения. Она бы жгла меня часами, сутками и годами, превращая нормальное течение времени в бесконечную пытку.

Жить для жизни, даже не так - для существования, не имело смысла. Проживать бесчисленное множество дней: питаться, убивать, бесцельно терпеть серые безликие будни, и снова, и снова, как в нескончаемых кругах ада.

Вот именно – жизнь без нее станет адом. Мир без Беллы для меня превратиться в тартар, чистилище, преисподнюю. Ия буду гореть в ней до скончания своей бессмертной жизни, как горел в самый первый момент ее обретения... если только мне не хватит сил покончить с этим.

Всему же есть предел! Я знал, что не смогу вынести силы боли. Да и зачем терпеть? Смерть сможет принести избавление и освобождение от всего. Уверен, если покончить с собой, хуже не станет... мы ведь и так преданы проклятию.

Физически навредить я себе не мог. Я вспомнил попытки отца уничтожить себя в первые дни после обращения. Верный способ убить вампира – разорвать на куски и сжечь. Но кто меня разорвет? Если бы только боль была способна на это! Если все будет кончено, я разлетелся бы на молекулы, которые было бы не собрать прямо там, в зеркальной комнате, над телом Беллы. Но, к сожалению этого не могло случиться...

Братья не стали бы мне помогать, семья бы меня не поняла. В этом я был уверен. Да я и не смог бы остаться с ними после случившегося.

У Карлайла есть Эсми, у Эммета - Розали, а у Элис – Джаспер. Всем им есть ради кого жить, а я не стал бы омрачать их существование, если Беллы не станет. И как бы я чувствовал себя рядом с ними, волей-неволей ощущая их взаимные чувства и любовь, а сам тем временем горящий в бесконечной пытке от потери любимой и смысла всей жизни.

Мне будет нужно найти другого вампира, но если он разорвет меня за нападение на него, то может выйти на мою семью, на Калленов, решив, что это акт агрессии с их стороны. А я не хотел, чтобы из-за моего решения еще кто-то пострадал, тем более мои родные. Ведь они ни в чем виноваты, и не должны понести наказание за мое решение свести счеты с никому не нужной жизнью.

Нет, надо найти другой путь, не влекущий за собой проблем для моей семьи и гарантирующий исполнение моей последней законной воли!

Закон! Вольтури! Королевская династия, следящая за порядками и соблюдением правил вампирского мира. Отец ни раз наблюдал за казнью при дворе, когда жил с ними.

Вот решение – я отправлюсь в Италию к ним и попрошу о самой большой милости с их стороны - о смерти.

Но это мой альтернативный план, в реальности еще ничего не было кончено.

Элис увидела моё решение отправиться в путь. Это было так ясно, потому что видение смерти Беллы давало 100% вероятность. А моя смерть была 100% следствием из этого. Одно вытекало из другого, как причина и следствие.

- Эдвард, ты не посмеешь, - закричала она, вырвавшись из объятий Джаспера.

- Элис, замочи, ты ничего не знаешь, - процедил я.

- Эдвард... – снова начала она, но я не дал ей закончить. Она хотела сказать, что я своим решением убью всех в нашей семье.

- Нет, Элис этого не будет, - не согласился я с ее доводом. Калленам будет лучше, если не станет меня... через какое-то время они смогут забыть и жить счастливо тремя крепкими парами пылких влюбленных.

- Давай надеяться на лучшее, - спокойно попросила она меня и обняла за шею. Это именно то, что было мне надо сейчас. Чтобы мою надежду разделил кто-то еще. Я похлопал ее по руке и промолчал.

Джаспер хотел понять, чем я так расстроил Элис и просканировал меня, но нашел только все ту же злость и черное отчаяние.

Пока я искал способ умереть, машина уносила нас все дальше на юг, через бесчисленное множество поворотов, светофоров и кварталов. Мимо кричащих вывесок и витрин, мимо толп загорелых и радостных людей, сквозь море солнечных лучей все ближе и ближе к нашей конечной цели, где все и решится.

Мы успеем – внушал я себе, мы обязаны успеть, я обещал Изабелле...

ГЛАВА 23. НА ГРАНИ

Вот и танцкласс - обычное ничем не примечательное трехэтажное здание, затерянное среди многоэтажных домов. Тень от соседнего строения накрывала его стоянку, на которой не было ни одной машины. Скорее всего, танцевальная школа закрыта на каникулы.

Не выключая двигатель и выпрыгивая на ходу, я почти оторвал дверцу машины и тут же почувствовал запах Беллы. В раскаленном полуденном зное, ее аромат растекался, как насыщенная цветочная нота.

- Она уже внутри, - понял я. И в этот момент где-то в глубине студии раздался нечеловеческий крик боли. Он прошел через все мое тело и оставил непередаваемую пустоту потери и чувство, что все кончено, и мы опоздали.

Я рванул с места, краем сознания отметив, что почти вся моя семья следует за мной. Но чем они могут помочь? Внизу я улавливал мысленный голос ищейки, но он был бессвязным и хаотичным, как будто в нем одновременно боролись две личности: ничего нельзя было ни рассмотреть, ни расслышать. Это значило, что его разум покорен охотничьим инстинктом...

Вот и дверь, за ней небольшая лестница, ведущая на полуэтаж. В коридоре свет отбрасывал только один дверной пролет, след Беллы вел туда же, и я метнулся к нему.

Перед моими глазами встала страшная картина, которая на несколько мгновений парализовала меня. Все было именно так, как предвидела Элис, за одним единственным исключением – канадец был еще здесь... и он склонялся над неподвижным телом Беллы.

Все мои чувства и инстинкты были обострены до предела, и тут меня ошеломил запах свежей манящей крови. Крови, которую мое второе эго, так давно жаждал попробовать. Я не был к этому готов.

В еле уловимый миг я отключил голод, но дышать не перестал, и устремился к ищейке. В последний момент он обернулся, но не успел среагировать на мое приближение - я слишком быстро двигался даже для вампира. В его мыслях воплем повисло удивление.

Схватив его за плечи, я со всей силы отшвырнул его в стену, неподалеку от, застывших на пороге, Эмметта и Джаспера. Их тоже сбил с ног запах крови, но они остановились и прекратили дышать. Братья среагировали мгновенно и вцепились в ищейку с двух сторон. Он яростно отбивался и рычал, но эту схватку он проиграл уже заранее.

- Оттащите его в другой зал. Здесь слишком много крови, - услышал я голос отца краем сознания.

Через секунду из соседнего зала донесся визг и металлический скрежет разрываемого тела. Ищейки больше не существовало.

Но это не имело значения. Передо мной лежало тело Беллы. И ее кровь была повсюду. Ее лицо, одежда, волосы, даже пол и обломки зеркал вокруг – все было залито кровью.

– НЕТ!

Из моей груди вырвался крик, и я упал рядом с ней на колени. Все мое сознание сосредоточилось на ее лице.

- Нет, нет, нет, - шептали мои губы бессознательные мольбы. Хотя разум подсказывал, что они не помогут, все было кончено. В этот момент я чувствовал себя бесполезным и беспомощным как никогда. Я опоздал.

Осознание того, что Беллы больше нет в нашем мире, заставило мое тело окаменеть, стать бесчувственным, а потом... потом оно разлетелось на миллионы осколков слепящей боли.

Мои пальцы забегали по лицу, рукам, волосам любимой, тут же став ярко-красными от ее крови. Когда они коснулись шеи, под ними робко и нерешительно отозвался ее пульс. Сквозь всепоглощающую панику я различил еле заметные, как трепет крыльев бабочки, удары сердца, такие же мягкие и неуверенные. Период между ними был очень большой, я понимал, что следующего могло и не быть. А потом ее грудь приподнял легкий вдох.

Я боялся, что каждый из этих признаков жизни может стать последним, и ловил их, как утопающий последний глоток воздуха.

- Нет, Белла, нет! – продолжал молить я.

И каждый раз, когда ее сердце давало о себе знать, казалось мое мертвое сердце, ударяло след за ним, и только поэтому оно еще билось. Что стоит Беллиному остановиться и мое тело покинет всякая жизнь, и никакое бессмертие не сможет этому помешать.

- Белла, пожалуйста! – рыдал я без слез, не в силах исправить что-либо.

А сердце разрывалось внутри в предсмертной агонии и снизошло на крик:

- Только не умирай! Ты со мной, в безопасности. Останься со мной, молю, не умирай.

Жуткое предчувствие, что все может закончиться здесь и сейчас, и Белла угаснет навечно, парализовало безотчетным ужасом. Нет, не думать об этом! Она сильная и выживет, несмотря на весь этот ад.

Дыхание любимой прерывалось, и было видно, что каждый вдох дается ей с трудом. Разум подсказывал, что нужно что-то делать. Ей срочно нужен врач!

- Карлайл! – позвал я, не в состоянии оторваться от Беллы. - Ну, пожалуйста, Белла, прошу тебя!

Отец опустился с другой стороны тела и начал быстро и методично осматривать повреждения.

Тут Белла дернулась, с ее губ сорвался стон, и она вскрикнула.

- Белла! – позвал ее я.

Весь мир сейчас сжался для меня до имени Изабеллы. Мне хотелось думать, что до тех пор, пока я ее зову, она не сможет заснуть вечным сном, она останется здесь, со мной, ведь она так мне нужна.

- Она потеряла много крови, но рана на голове неглубокая, - проговорил Карлайл. Как всегда в экстренных ситуациях он хранил выдержку и спокойствие. Я же не был способен на нечто подобное.

- Осторожнее с правой ногой, - сломана, - добавил он.

Отчаяние накрыло меня, и я взвыл.

- Кажется, ребра тоже повреждены, - самообладание отца дало сбой, и на последнем слове его голос дрогнул. Но он приказал себе собраться, эмоции сделают сейчас только хуже.

Вдруг ее губы разомкнулись, и я услышал свое имя.

- Эдвард… - скорее выдох, чем слово. Она пришла в сознание!

- Белла, все будет в порядке! Ты меня слышишь? Я люблю тебя, Белла!

Мои руки заметались по ней. Я быстро коснулся волос, лица, не веря, что это происходит со мной. Белла здесь, она меня слышит!

Карлайл начал накладывать тканевые жгуты на порезы.

- Эдвард! - вновь выдохнула она, но уже громче.

- Да, я здесь!

- Больно! – застонала Белла, и одинокая слезинка прочертила дорожку по ее окровавленной щеке. Я смахнул ее пальцами. Если бы также легко я мог унять ее боль!

- Знаю, Белла, знаю! – постарался успокоить я ее голосом, но он сорвался от волнения: - Неужели нельзя ничего сделать, Карлайл?

Элис все это время стояла у стены. Я чувствовал, как она пытается уловить, хоть что-то хорошее в будущем, но ее дар молчал. Вероятно, парализованный шоком ее разум не мог пробиться через толщу эмоций, которые заполонили ее мозг. Пребывая в состоянии ступора, сестра очень боялась, что ее оплошность станет причиной смерти Беллы, а она так ее любила.

- Элис, где мой чемоданчик? – спросил отец, и сестра возникла как по волшебству и поставила сумку рядом с ним.

- Элис? – произнесла Белла, так и не открывая глаз. Понимает ли она, что происходит?

- С ней все в порядке, это она подсказала, где тебя найти, - я снова провел рукой по ее локонам, перепачканным кровью, боясь прикоснуться к чему-то еще, чтобы не причинять еще больше боли.

- Будь со мной! - кричало сознание.

- Рука болит! – застонала Белла, и опять дернулась, как от спазма. Отец в это время искал обезболивающее.

- Знаю, Белла, Карлайл тебе поможет, - я же мог поддерживать ее только словами.

Ее тело скрутила сильнейшая конвульсия, и она неожиданно громко закричала:

- Горит, моя рука горит!

Я смотрел на нее и до моего сознания как в замедленной съемке доходил смысл ее крика. Видимого огня нет, но это может значить только одно... яд вампира! Джеймс успел укусить ее, она превращалась.

Я быстро провел пальцами по ее рукам и, найдя след укуса, перевернул ее и показал Карлайлу.

- Белла! – голос отца я не сразу узнал, настолько испуганно он прозвучал. Он так и замер с ампулой морфия в руке.

Я же, смотря на отпечаток зубов ищейки, ощущал, как мое тело тоже начинает гореть, но только от безграничного отчаяния. Меня окатило понимание, что уже ничего нельзя поделать, а потом остатки разума захлестнула испепеляющая боль от этого осознания.

- Огонь, погасите огонь! – взвизгнула Белла и заметалась.

- Карлайл, ее рука! – я не мог отвести от нее взгляд и не мог до конца поверить, что это происходит в действительности.

- Он ее укусил, – отец встретился со мной взглядом и в его глазах я видел приговор. Мы проиграли!

Я пылал! Чувство вины и потери накрыло меня с головой. Я не успел, не сдержал ни одного из данных Белле обещаний. Пусть раны, нанесенные ей, не смертельны, но она умирает у меня на руках от яда, и я не мог этому помешать. Каждый удар ее сердца разносит токсин, который убивает, трансформируя клетки и вызывая адский огонь. Я мог только наблюдать, как тело Беллы меняется и становится камнем.

Того выбора, что был в видениях Элис полтора месяца назад, здесь и сейчас не существовало. Все складывалось в такую простую и логичную цепочку, что становилось не по себе. Если бы мы опоздали, то ищейка осушить бы Беллу до смерти, но мы успели – и вот она становится одной из нас, что равносильно смерти. Такое ощущение, что судьба придумала идеальную ловушку, в которой Белле суждено было или погибнуть, или выйти из нее в иной ипостаси.

- Эдвард, все именно так, как и должно быть – Элис мысленно привлекла меня к себе и показала видение, своей яркостью гарантирующее точность исполнения.

Я смог увидеть, какой станет Белла после перевоплощения. Там, в недалеком будущем, она стала одной из нас, она стала вампиром. Но красноречивее всего говорили ее ярко-алые глаза, смотрящие на меня с непониманием и удивлением.

- Ты должен это сделать! – раздался надо мной голос сестры.

Белла застонала, и судорога снова прошла по ее мышцам. Я взял ее голову в ладони и коснулся большими пальцами рук закрытых век. Я чувствовал ее дыхание на запястье и не верил, в реальность происходящего.

Случилось то, что я больше всего боялся и старался предотвратить любой ценой, даже ценой своей жизни. Я бы заплатил ее с радостью, только бы Белла осталась человеком. Но, увы, даже этого было мало, а больше мне и нечего было предложить.

- Нет! – рык разорвал мою грудную клетку. Но что я мог? Только отрицать очевидное – она превращается.

- Элис! - Белла узнала голос сестры.

- Ее еще можно спасти, - вмешался Карлайл.

- Как? – я был согласен на все и ждал слов отца, как чуда.

- Попробуй отсосать яд из ранки.

Так просто! Это прозвучало так просто...

Белла продолжала стонать и корчиться под моими руками. Я вспомнил, как яд вампира выжигал мое тело и с содроганием представил, что такой же огонь сжигает сейчас хрупкое тело Беллы.

- А это поможет? – недоверчиво спросила сестра.

Отец колебался. Он больше ничего не мог предложить, противоядия не существовало.

Хотя он в чем-то прав. Если провести аналогию с ядом змей, то отсасывание токсина часто спасало укушенного. Но... спасали их обычные люди, вампирам такое искушение было явно не по силам, слишком велик был соблазн. И слишком высока была вероятность потерять контроль и довести спасение до убийства.

- Не знаю, - честно ответил Карлайл.

Он не мог проверить, какие изменения уже повлек яд и боялся, что они необратимы, а если так, то предложенная операция могла не возыметь желаемого эффекта.

- Надо спешить, - он пристально смотрел на меня и ждал решения, а я колебался под его взглядом.

Сейчас, когда кровь Беллы была повсюду, я с трудом сдерживался. Ее свежий запах пьянил и отключал сознание. А что будет, если вкусить каплю, даже представить страшно.

Я тысячи раз убеждал себя, что ни при каких обстоятельствах не поддамся, и не буду пить кровь любимой, никогда не изведаю какова она на вкус. Я знал, что стоит только ее попробовать и мне захочется еще. И я не был уверен, что смогу остановиться. Даже с обычным человеком, это было невозможно для меня, а кровь Беллы была самой желанной на свете.

- Карлайл, я… я не знаю, смогу ли, - взмолился я. Меня разрывал страх за ее жизнь и страх, что я могу не устоять и выпью ее всю до дна, до последнего удара ее сердца, став приговором и убийцей в одном лице.

- Именно ты должен принять решение. Здесь я помочь тебе не в силах. Если собираешься отсасывать яд, нужно остановить кровотечение, - Карлайл возложил всю ответственность на меня.

После слов отца мне стало так больно. Я разрывался на части, я хотел спасти Беллу, но не хотел приносить ей смерть.

Я прекрасно понимал, что отец не сможет сделать это за меня. Если он убьет ее или она все же превратиться, после проведенной им операции, я буду винить его. А он не хотел, чтобы я всю оставшуюся жизнь видел в нем убийцу Беллы. Он слишком дорожил мной, чтобы терять подобным образом.

И было кое-что еще – отец верил в меня, верил, что я сильнее, чем думаю, он хотел, чтобы и я сам в это поверил. Любовь к Белле изменила меня в его глазах, сделала лучше, а постоянный контроль и сила воли не позволяющие убить любимую, закалили меня и сделали выносливее.

- Элис, нужно чем-то перевязать ее ногу! - распорядился Карлайл, и сестра стала вытаскивать из джинсов ремень, чтобы сделать жгут. А отец обратился ко мне:

- Эдвард, действуй немедленно, иначе будет поздно!

Последней крупицей перевесившей чашу весов решимости стал истошный крик Беллы, вобравший столько боли и мольбы, что у меня потемнело в глазах.

- Эдвард! – звала она меня.

Я должен был попытаться спасти ее, я же обещал. Во имя любви к Белле, я должен найти в себе силы выстоять. Я отбросил все мысли и сомнения, мне понадобится вся моя концентрация и вся стойкость для свершения задуманного. Крепко обхватив руку Беллы и закрыв глаза, я припал к укусу ищейки.

Первые капли, попавшие в мой рот, взорвали феерией вкуса все мои чувства. Кровь была восхитительна: ничего не отнять, не прибавить. Удивительное сочетание нюансов и оттенков заставило забыть, как говорить, мыслить и дышать!

Чем больше я пытался распробовать смак, тем более совершенный букет открывался мне, чем больше я пил, тем больше кровь зачаровывала меня, и мне не хотелось останавливаться.

Ее запах только поверхностно раскрывал ее лакомство. Он был отдаленным подобием, как неясные блики, перед совершенным полотном мастера, как пробная версия звучания перед гармоничной мелодией, как ограниченный вид из окна перед полнотой обзора с высоты птичьего полета.

Но я попытался отбросить эйфорию и сосредоточился на единственной нити, связывающей меня с реальностью - ядом ищейки, который прослеживался как лишняя нота в идеальной симфонии.

Белла забилась сильнее, как жертва в агонии, но я крепко держал ее. Моему зверю это понравилось: какое удовольствие от легкой добычи? Он жаждал охоты, погони и борьбы.

Карлайл и Элис помогали обездвижить Беллу. Какой-то своей частью я воспринимал их как конкурентов, и не хотел, чтобы они посягали на МОЮ добычу. Она была моей и только моей, вся, до последней капли.

Неожиданно Белла замерла, перестав корчиться, и меня охватил животный азарт. Мое чудовище ликовало - жертва отказалась от сопротивления, покорилась мне, и теперь целиком в моей власти.

Я был полностью сосредоточен на вкусе яда, но он вдруг закончился и мой рот наполнился чистым нектаром крови. Это было сродни амброзии, напитку богов, дарующему бессмертие.

Мой голод вырвался из оков! Рецепторы передавали в мозг сигналы неземного наслаждения, подобные состоянию нирваны и экстаза. Больше не существовало Эдварда, больше не было моей жизни, и ничего не удерживало меня в моем теле, в мгновение ока я перенесся в эдем, где меня окружало блаженство, нега и самый совершенный и желанный вкус на земле. Я был проклятым и самым грешным хищником, но я парил в раю.

Краем рассудка я отметил, что Элис отошла мне за спину, резко тряся головой. Как будто ее мучила нестерпимая головная боль, и она старалась всеми силами избавиться от нее.

- Эдвард! Остановись! – закричала она мысленно, не в силах вымолвить ни звука. А затем упала на колени, обхватив голову руками.

А в моем сознании сформировалось только что увиденное ею видение:

Этот же разгромленный зал, только мои глаза, смотрящие на зеркальные стены, были темно-рубиновыми, а на моих коленях лежало иссушенное тело Беллы.

Перед моим взором пронеслись мгновения, проведенные с ней.

- Я люблю тебя! - прошептал ангелок по имени Изабелла Свон, сидящий в моих объятиях.

Это отрезвило меня и обрушило с небес на грешную землю. Я дернулся как от удара тока и отполз от Беллы. Элис обвила меня руками и содрогалась в рыданиях. А я смотрел на руку любимой и не мог поверить, что сделал это. Я остановился... едва остановился.

В тот момент я чувствовал внутри себя нечто, способное сравниться по величине с моим внутренним хищником и оказавшееся способным ему противостоять. И это была моя необъятная любовь к Белле! Именно она заставила меня остановиться. Она смогла пересилить даже чудовищную жажду и инстинкты, которым я раньше не мог сопротивляться.

Карлайл замер ошеломленный, и я услышал его возглас.

- Невероятно! - В его мыслях горела гордость за мой поступок, и он не мог оторвать взгляда от моего потрясенного лица.

Но отец быстро пришел в себя и стал набирать инъекцию обезболивающего. Теперь, когда яда вампира больше нет, оно должно подействовать и усмирить боль.

- Эдвард! – беззвучно, одними губами, позвала меня Белла. А я не смог ей ответить, меня еще сковывал шок.

- Он здесь, Белла! – ответил за меня отец и сделал ей укол. А потом произнес шепотом:

- Сейчас она уснет и перестанет чувствовать боль.

- Не бросай меня, останься! – голос Беллы слабел, лекарство быстро распространялось по ее венам и начинало действовать.

Медленно я снова приблизился к ней. Во рту осталось послевкусие, как прощальный поцелуй с нотками горечи от предстоящего расставания и сладости от минут, проведенных вместе.

- Никуда я не денусь, – я коснулся ее волос и слушал, как она засыпает. Все позади! У меня получилось – на пределе возможного, на краю смерти для нас двоих, на грани.

- Все в порядке? – спросил меня отец.

- По-моему, да, - меня накрыла такая пелена покоя, как во сне. Может это действие крови Беллы? Я никогда прежде не испытывал таких ощущений. Даже когда пил кровь других людей, она была ничем - водой по сравнению с этим изысканным напитком благодати. - В ранке был яд, а сейчас кровь чистая.

- Белла? – Карлайл снова опустился на колени около нее.

- Ммм? – прогудела она лениво.

- Больше не жжет?

- Кажется, нет. Спасибо, Эдвард, - уголки ее губ чуть взлетели вверх, она улыбалась мне.

Лучшей благодарностью для меня было слышать, как она произносит мое имя, как слова смешиваются с ее дыханием и срываются с ее губ, от которых не хочется отрываться. Я наклонился над ней и прошептал:

- Я тебя люблю.

- Знаю. - И все же она знает, мой маленький смелый котик и я засмеялся.

Отец вспомнил о письме и о том, что Рене была в заложницах Джеймса.

- Белла? – позвал он.

- Что?

- Где твоя мама?

Белла нахмурилась, меж ее бровей пролегла небольшая морщинка и она ответила

- Во Флориде. Джеймс меня обманул, он смотрел наши старые кассеты.

- Элис! – вдруг позвала она сестру. - На той кассете… Джеймс знает, кем ты была в прошлой жизни!

Кассета? Хм, оказывается, Джеймс знал Элис раньше, вот почему он так странно отреагировал на ее присутствие там, на поле.

Как же все сложно. Такое чувство, что судьба переплела самые разные нити и сюжеты, чтобы сотворить последние события.

Сестра нашла глазами камеру и метнулась к ней.

- Пора ее переносить, - сказал мне отец, услышав, что сердце и дыхание Беллы замедлились, как во сне.

- Нет, я хочу спать! – капризничала она.

- Спи, милая, я сам тебя понесу.

Осторожно, чтобы не задеть и не сместить переломы я подхватил ее ноги под коленями и обнял за плечи. Со стороны выглядело, что я несу ребенка.

- Спи, Белла! – нашептывал я ей на ухо и стал напевать колыбельную. Так, во сне, она будет чувствовать, что я рядом.

ГЛАВА 24. ОЖИДАНИЕ

Мы вышли в коридор из разгромленного зала. На моих руках тихо посапывала Белла, и через кожу я слышал биение ее сердца. Я был несказанно рад, что она способна забыться сном и отключиться от физических страданий и происшедшего.

От ее кожи исходил еле уловимый запах морфия. Я немного успокоился - значит, лекарство полностью распространилось по организму и боли она точно не чувствует.

Ее одежда перепачкалась кровью, которая уже начала свертываться и высыхать, но она меня не волновала. Я смог легко отгородиться от ее аромата и от голода, что она вызывала.

Скорее всего, из-за присутствия большого количества крови вокруг, я по-новому стал чувствовать и аромат любимой. Он стал слабее действовать на меня!

А еще что-то изменилось во мне самом, и я не мог объяснить что. Внутри себя я стал ощущать силу, которой раньше не было, и под ее напором мой внутренний зверь присмирел. О нет, он не стал ручным или дрессированным, но он потерял ту несгибаемую агрессию, которая раньше полностью подчиняла мой разум.

Я волновался, что Белла потеряла слишком много крови, и у нее могли быть внутренние повреждения.

- Карлайл, нам надо срочно отвести ее в больницу.

- Да, у нас еще есть пара минут, не беспокойся, с ней все будет в порядке. Самое страшное уже позади, - уверил он меня, - Подождите здесь.

И отец исчез в конце коридор за дверью, ведущей во второй зал. Я видел, что там Эмметт и Джаспер закончили собирать костер из мебели и паркета и бросали в кучу останки Джеймса. Отец помог им завершить начатое, и теперь осталось только уничтожить улики. Огонь... огонь сотрет все наши следы и испепелит все, что осталось от ищейки.

Во мне шевельнулось сожаление, что не я прикончил его. Но я попытался уверить себя, что это не столь существенно и самое важное достижение сейчас спит на моих руках.

Элис стояла за моей спиной и сжимала в руках камеру. Ее мысли снова блуждали по будущему, и я увидел, что видение об обращении Беллы не пропало, но стало далеким и с неопределенным временем исполнения. Опять мы выпросили у судьбы отсрочку...

Я слышал, что обдумывала сестра, и ответил, опередив ее вопрос:

- Нет, Элис, я не жалею, что не позволил яду подействовать. Как же ты не поймешь, я не хочу менять ее жизнь. Хочу, чтобы она осталась человеком, и я буду с ней, пока она не попросит уйти.

- Но почему Эдвард? Я же вижу, вы любите друг друга. Джаспер мне говорил, что рядом с вами он ощущает эйфорию. Ты обрекаешь ваши отношения на провал. Она стареет. Что для тебя пятьдесят лет с ней по сравнению с вечностью, если ты ее обратишь?

- Я не хочу об этом говорить, не сейчас.

- Хорошо, поговорим в другой раз, и не думай, что я забуду. - Она обижено отвернулась, но ее мысли уже изменили направление, она думала, как сделать алиби для Беллы.

- Слушай, нам нужна легенда. И лучше всего для этого подойдет общественное место.

Я застонал.

- Элис у нас на это нет времени. Беллу срочно надо отвести в больницу.

- Эдвард сам посуди, возникнут вопросы. И что ты скажешь Чарли, что на нее напал голодный вампир? Да и надо бы объяснить твое присутствие в больнице, когда ты заявишься туда с окровавленной девушкой на руках? Или ты хочешь оставить ее в приемной и уйти, как случайный спаситель?

В мыслях отца я увидел, как он поднес зажигалку к сорванной портьере, и сухая ткань бойко занялась. Я выдохнул, Элис права...

- Что ты предлагаешь?

- Как насчет падения с лестницы?

Я прочитал в ее мыслях заготовку истории, позволяющей объяснить и наше присутствие, и травмы Беллы. И еще туманный и колеблющийся от моего решения обрывок видения, о том, что у нас все получится и ни у кого не возникнет лишних подозрений.

- Ладно, согласен, но устрой все как можно быстрее.

Отец и братья вышли из зала.

Элис подлетела к Джасперу и, ухватив за руку, потащила к выходу. На ходу, очень быстро объясняя всем свою задумку.

- Двигайтесь на север. Я позвоню, когда все подготовлю, - бросила она напоследок, и исчезла за дверью с братом.

- Нам здесь больше делать нечего, пора уходить... и да, подождите меня на стоянке – сказал отец, направляясь к выходу. Он думал об очередном угоне.

Я чуть улыбнулся, похоже, я плохо влияю на собственного отца! Он старался никогда не нарушать правила, только в случае крайней необходимости. А использование при этом вампирских навыков он считал потаканием низменным желаниям. Он не хотел только из-за своей сущности возносить себя и свои действия выше человеческих законов и ценностей.

Эмметт придержал дверь, пока я выносил Беллу, и вышел последним.

Вход студии был накрыт тенью от соседнего здания, и мы могли свободно покинуть зал, и подождать отца, не опасаясь, что солнце выдаст нашу инаковость. На парковке никого не было, только угнанная мной машина.

Я слышал, что брат дико доволен выпавшим шансом уничтожить вампира. Он еще раз проигрывал в памяти моменты, когда плоть ищейки рвалась под натиском его железных мускулов. Эти воспоминания понравились и мне!

Я уловил приближение мыслей Карлайла и то, как огонь яростно начал поглощать дрова в глубине школы, и они затрещала. С секунды на секунду должна была сработать пожарная сигнализация.

- Уходим, - Карлайл подъехал на черной Тайоте Камри.

Эмметт помог мне сесть на заднее сидение. Сам он нырнул на пассажирское рядом с отцом, и мы тронулись.

- Не знал, что ты способен на угон, Карлайл, - ухмыльнулся брат.

- Суровые времена, требуют суровых мер, - не улыбаясь, ответил он.

В то время как мы выехали на основную дорогу и проехали полквартала на север, зазвучал сотовый отца. Я чувствовал, что это Элис.

Карлайл молча выслушал ее и отключился.

- Элис ждет нас в гостинице в трех кварталах отсюда. - Он быстро проскочил на только что загоревшийся красный сигнал светофора, и за нами раздались раздраженные сигналы других водителей, но к тому моменту мы были уже далеко. Нам надо было спешить!

Злость и ярость немного отпустили меня. Кризис миновал, и мы успели. Едва успели, и расплатилась за наше опоздание Белла своим израненным телом и большой потерей крови. Я поморщился, ненависть на самого себя снова стала набирать обороты.

Чтобы заново успокоиться, я сосредоточился на сердце Беллы, бившемуся медленно, но уверенно, ее дыхание мягко касалось моей груди даже через рубашку. Я дотронулся губами до ее лба и вдохнул полной грудью, как наркоман не способный устоять перед очередной дозой.

Ее запах был таким же воспламеняющим и притягательным для меня, что и раньше, но стал настолько еле уловимым, что напоминал затухающие угли костра, который раньше пылал слишком ярко, а теперь готов угаснуть. Вроде бы тот же жар, но почти не осталось света! Значит там, в танцклассе я ошибся, и не кровь притупила мое обоняние, с Беллой действительно что-то не так.

Я снова заволновался:

- Карлайл, ее аромат... он как будто исчезает.

- Это все из-за большой кровопотери. Не волнуйся, Эдвард, поверь мне и моему многовековому опыту - успокоил он меня, ловко лавируя в плотном потоке машин.

Мы добрались до отеля в течение нескольких минут, и заняли место на парковке. Это было пятиэтажное здание, оформленное в классическом стиле, с внешней отделкой в духе раннего ренессанса.

Я слышал, что сестра ждет нас на площадке между первым и вторым этажами, и что она знала о нашем приезде. Элис четко и быстро прокрутила весь свой план в голове. Я знал, что нам надо делать и пересказал остальным.

- Карлайл, тебе нужно пройти к портье и отвлечь его чем-нибудь, заставив отвернуться, пока я пронесу Беллу наверх и да, оглядись, когда войдешь, чтобы не было посторонних. Элис сказала, что зарезервировала для нас два номера на фамилию Каллен, и предупредила портье, что остальные постояльцы прибудут чуть позже, можешь сослаться на это.

Карлайл кивнул и подумал: - Не перестаю удивляться, как же нам повезло с ней! Умница!

- Эмметт, ты поможешь мне войти, я не смогу быстро проскользнуть с Беллой на руках, если мне придется открывать дверь. Но ты за мной не последуешь, а останешься в холле с отцом, вы присоединитесь к нам уже на месте.

Элис забронировала билеты для тебя и Джаспера на рейс до Сиэтла. Она видит, что Виктория еще не знает о гибели Джемса и находится недалеко от Форкса. Вы попробуете ее нейтрализовать, также как и его. - Я снова почувствовал нарастающую злобу, но подавил его.

- И еще Джаспер ждет неподалеку. Когда мы будем внутри, он отгонит эту машину в аэропорт, чтобы не привлекать внимание к этому месту, а оттуда заберет наш Мерседес и поставит его на стоянке отеля. Он не может сейчас приблизиться из-за запаха крови, брат и так сегодня проявил чудеса самоконтроля.

Элис сказала, что все остальное уже продумала и подготовила, так что пора!

Карлайл вышел из машины и направился к центральному входу. Я неотрывно следил за тем, что он видел вокруг себя. Вот и вестибюль, разделенный на две зоны, стойка портье была в ближней его части, рядом с ней находился лифт. А вот сразу за ним начиналась широкая лестница, служащая одновременно и подъемом на этаж и украшением всего холла.

- Эмметт, поможешь мне выйти из машины? Не хочу лишний раз тревожить Беллу, переломы могут сместиться.

Он с радостью последовал моей просьбе и, оглядевшись, отрыл дверь. Сейчас нам надо было пройти незамеченными внутрь отеля, и мы замерли под широкой аркой входа, так что с улицы случайные пешеходы не могли нас заметить.

Карлайл в это время успел представиться портье и изложить суть дела.

- Эдвард, путь свободен, - подумал он, и я увидел его глазами, как служащий, невысокий блондин с сильно загорелым лицом и руками, отворачивается к ячейкам с почтой, чтобы что-то записать. Я кивнул брату, и он открыл дверь. Не теряя ни доли секунды, я пробежал мимо стойки, взлетел наверх и остановился около Элис.

Она взглянула на меня и кивнула на лестницы:

- Скажи, они тут шикарные! То, что нам сейчас и надо и тем более они выходит на окна, а портье будет нашим свидетелем. Неоспоримый набор!

- Элис, спасибо! На этот раз ты превзошла саму себя, в тебе явно скрыт талант по сокрытию преступлений! – поблагодарил я ее.

В это время отец и Эмметт поднялись к нам. Теперь командование приняла Элис и очень быстро заговорила:

- Эмметт, ты останешься в номере, так будет лучше, поднимайся на пятый этаж, комната 1712. Джаспер скоро к тебе присоединится. Брат подумал:

- Удачи вам, Эдвард! - И скрылся из вида. А сестра тем временем продолжила:

- Карлайл, ты окажешь Белле первую помощь. Как только портье поднимется сюда, скажешь ему, что это несчастный случай и попросишь его вызвать спасателей. А вот это, сделает зрелище еще более реалистичным, - хмыкнула Элис и достала из кармана маленькую бутылочку с чем-то красным. Бутафорская кровь! Она и это продумала.

- Это поддельная кровь, созданная для розыгрышей, Джаспер купил ее неподалеку, пока я подыскивала подходящий отель, - и она улыбнулась самой обаятельной своей улыбкой, потому что была довольна созданной ею легендой.

- Все, пора начинать.

И Элис стукнула по раме окна, так что все стекла вылетели из креплений и разбились, оглушив звоном падающих осколков.

Портье услышал шум и бросился наверх. Мысли его наполнились страхом и домыслами о произошедшем террористическом акте.

Я быстро положил Беллу на пол на вытянутых руках рядом с осколками, а Элис вылила искусственную кровь, вокруг ее тела. Портье подоспел вовремя:

- Что произошло? – спросил он. А его голубые глаза перебегали от разбитого окна на кровь, неподвижное тело Беллы и наши лица. Он видел меня и Беллу впервые и не мог понять, как мы могли пройти мимо него незамеченными.

- Она споткнулась, скатилась с лестницы и вылетела в окно, я – врач и окажу ей первую помощь, срочно позвоните 911, - Карлайл четко изложил историю, не оставив свободы для подозрений, но сделал это взволнованным голосом, чтобы создать элемент смятения.

Портье замутило от вида крови, он попятился, и был рад удалиться отсюда. Его мысли были бессвязны, но он безоговорочно поверил в наш рассказ. Через десять секунд я уже слышал, как он кричит в трубку, в панике объясняя, что случилось.

Отец положил руку мне на плечо.

- Не волнуйся Эдвард, мы все сделали правильно, она поправится.

- Я знаю, - вздохнул я. С момента, как Белла уснула, прошло одиннадцать минут, мы сработали более чем оперативно.

От этого знания не изменится причина, по которой нам пришлось все это придумывать. Вся суть в том, что Белла оказалась не в том месте, не в то время и была втянута в вампирскую охоту в качестве добычи.

Пока мы ждали приезда врачей, портье нервно мерил шагами холл, но не поднимался к нам. Он волновался, что девушка может умереть в его дежурство, и у него из-за этого будут проблемы. А еще переживал о том, кто оплатит стоимость разбитого окна.

В это время Карлайл еще раз осмотрел Беллу. Она была в таком же стабильном состоянии, что и в зале. Пульс, дыхание были очень замедлены.

- Ухудшений нет, это уже хорошо, - думал отец, - Скорее бы провести полное обследование.

Но у нас же был более точный диагностик грядущих событий:

- Элис, - позвал я, - Ты не могла бы... попытаться увидеть Беллу?

Она сконцентрировалась и увидела что-то неясное и напоминающее по очертаниям больничную палату, а в ней Беллу всю в бинтах, и неподвижно лежащую. Но тут и это видение стало тусклым и растаяло, как дымка. Сестра покачала головой:

- Прости, Эдвард, сейчас ничего нет! Слишком многое должно произойти, чтобы ее будущее определилось.

Ничего не поделаешь, придется ждать. К счастью вампирская вечность научила меня неиссякаемому источнику терпения.

- Я, пожалуй, пойду в номер, мне еще надо позвонить Чарли и Рене и рассказать им о несчастном случае - сказала сестра и, наклонившись над Беллой, погладила ее по голове.

Поднимаясь по лестнице, она внутренне произнесла, - Эдвард, я навещу вас в больнице через несколько часов и... все будет хорошо, она поправится, я в это верю!

Представляю, как перепугается отец Беллы и что за паника будет у ее матери, от известий, которые сообщит им сейчас моя сестра. Скольким людям я еще причиню боль вторжением в их жизни, страшно представить...

Скорая забрала Беллу, Карлайла и меня через пару минут и доставила в ближайшее отделение неотложной помощи.

В больнице ее срочно поместили в реанимацию. Я же остался в комнате ожидания, и, следил за ней через мысли персонала и отца. Карлайл пользуясь своим удостоверением, смог беспрепятственно получать все данные о состоянии ее здоровья. Я видел его глазами заключение осмотра, которое заняло почти три бланка - повреждений было очень много!

Через три с половиной часа Беллу перевели в отдельную палату интенсивной терапии, подключили к капельнице, и я смог побыть с ней. Она с ног до головы была в бинтах, фиксирующих повязках и датчиках приборов, и на ней почти не осталось живого места - сплошные синяки, ссадины, порезы и переломы.

На это было больно смотреть. И меня буквально выворачивало от отвращения и чувства вины:

- Любуйся, вот до чего довела ее твоя любовь! – мучила меня совесть. – Вот, что ты сделал с живой, здоровой девушкой, вмешавшись в ее жизнь!

Кожа Беллы на фоне белых простыней казалась еще бледней, а к губам не вернулся нормальный цвет. Она выглядела, как неподвижная восковая скульптура, очень хрупкая и нереальная. Единственными признаками жизни был монотонный писк прибора, выводящего пульс, и ее неглубокое дыхание.

Перед тем, как уйти в гостиницу, Карлайл зашел в палату:

- Эдвард, я сделал все, что мог, так что находиться здесь нет смысла. Нам остается только ждать, когда ее организм будет готов очнуться.

- Спасибо, отец! – поблагодарил его я, не отводя взгляда от Беллы.

Я слышал, о чем думал Карлайл, но дождался, пока он заговорит:

- Эдвард, я же вижу, ты взял всю вину за случившееся на себя и поэтому мучаешься. Не надо, прошу тебя, ты не виноват... ты же спас ее.

Я вздохнул и ответил:

- Знаю, но от этого видеть ее такой, - я обвел глазами израненное тело Беллы, - Не легче! Ты только представь, что она никогда не встретила бы меня и ее жизнь пошла нормально, понимаешь по нормальной человеческой судьбе. Я чувствую, что, находясь рядом с ней лишаю ее чего-то важного. Так не должно быть!

- Ты, что снова хочешь уехать?

Я покачал головой, признавая свою очередную слабость:

-Нет, боюсь, сейчас на это у меня не хватит сил.

Отец несколько секунд еще помолчал, думая о моих словах, но также как и я не нашел выхода из этого замкнутого круга.

- Знаешь, - наконец произнес он, - Время может многое изменить. То, что сейчас кажется непреодолимым препятствием для тебя, завтра может обернуться ступенькой лестницы, ведущей к лучшему.

- Возможно... Но мне трудно в это поверить!

- Давай верить вместе! – с улыбкой предложил отец, и я поддался его иронии:

- Знаешь, нас уже трое, таких надеющихся – Элис тоже с нами.

Карлайл предупредил, что Белла пробудет несколько дней в коме от большого количества лекарств. А еще сказал, что ей сделали несколько переливаний крови. Уникальность Беллы и здесь предъявила свои права. У нее оказалась самая редкая группа – АВ, четвертая положительная.

Да, я и сам чувствовал, что аромат любимой изменился. Его притягательность, что сводила меня с ума, и заставляла жадно вдыхать его, как опьяняющий эликсир ослабла, его, словно разбавили. Нотки того первоначального букета все еще присутствовали, но терялись на фоне чужих вкраплений. Но это все еще была моя Белла!

Карлайл ушел, а я остался ждать ее пробуждения. Но мне не удалось побыть в одиночестве и несколько минут. В коридоре отчетливо раздались мысли Элис, и она зашла в палату.

- Я встретила Карлайла, он поехал в отель, - сказала она.

- Да, он только что был здесь.

- Знаешь, Эмметт и Джаспер вылетели три часа назад, они скоро должны добраться домой. Я все еще вижу Викторию вблизи Форкса!

- Было бы отлично покончить и с ней, - кровожадно процедил я, - Она заслужила этого.

Мысли сестры неожиданно изменили направление, и я взглянул на нее.

- Эдвард, я знала, что ты захочешь увидеть эту запись, - она достала камеру из сумочки, ту самую на которую снимал ищейка в зеркальном зале. - Я даже зарядила аккумулятор, - виновато пробормотала она, - Пришлось несколько раз пересматривать начало... там, где он рассказывал обо мне...

Она странно вертела в руках аппарат, можно подумать, он был чем-то невероятным для нее. Что же ищейка мог сказать о ее прошлом, что так удивило сестру. Я никогда еще не видел Элис в таком престранном настроении.

- Элис с тобой все нормально?

- Да! – она задорно улыбнулась. – Просто трудно принять свою бытность человеком. На досуге займусь поисками прошлой себя. Может, найду живых родственников.

Она снова улыбнулась, только на этот раз улыбка получилась загадочной и предвкушающей. Как будто ребенок оказался перед кучей подарков в рождество. Знает, что все это презентовали ему, но до конца не верит.

Прошлое сестры всегда было тайной для нас и все ее попытки хоть что-то узнать, оканчивались плачевно. Она просто не знала, с чего начать и не могла найти отправную точку поисков. Будущее она видела прекрасно, а вот прошлое было закрыто от нее плотной пеленой неизвестности.

У каждого в нашей семье была жизнь до изменения сущности. Жизнь же Элис началась с момента, когда она очнулась в облике вампира. Ее ничего не тяготило из прошлого, она не помнила, не знала и не жалела о другой жизни, поэтому и была полностью счастлива в новой ипостаси.

Она передала мне камеру и чуть задержала мою руку. Я видел, что она подбирает слова, чтобы подготовить меня к зрелищу на ней.

- Эдвард... постарайся держать себя в руках. Помни, ищейка мертв, Белла жива, и ты находишься в больнице. Это всего лишь прошлое, которое не вернется.

Я опустил на секунду глаза на камеру и снова взглянул на сестру:

- Что все так плохо? – спросил я. Она старалась не думать о том, что видела, но ей это плохо удавалось. Я клацнул зубами, уловив фрагмент ее мысли. Она прогнала ее и отвернулась:

- Хочешь, чтобы я осталась с тобой? Или мне уйти?

Я на секунду заколебался: стоит ли смотреть? Этим я только подогрею свою ярость, результат же останется прежним. Белла в коме, но жива. Так зачем беспокоить призраков прошлого? Нет, я не хотел, чтобы что-то осталось недосказанным или неизвестным.

- Элис останься, пожалуйста. Если что, тебе придется меня усмирять. - Она не улыбнулась моей просьбе, но встала недалеко.

Сев в кресло и открыв экран, я нажал воспроизведение последнего эпизода.

На экране появился танцкласс, еще с целыми зеркалами и объектив переместился на лицо ищейки.

- Приветствую, Эдвард! – любезно начал он. – Это запись посвящается тебе и твоим жалким попыткам спасти того сладкого человечка, которого ты так яростно бросился защищать. Если ты смотришь эту запись, то вероятно обнаружил и мой тебе подарок. Как он тебе? Понравился? Прости, не смог оставить тебе ни капли, уж очень она аппетитно пахла. Могу сказать только одно – спасибо за вкусный обед!

Не говорю – Прощай! А, надеюсь, до скорой встречи.

И на экране застыл его победный оскал.

Джеймс явно провоцировал меня. Я нажал паузу и, бросив камеру на колени, зажал лицо руками. Стараясь сдержать злость и рычание, клокотавшие в груди, я глубоко вздохнул, выпуская вместе с воздухом сгусток гнева. Я слышал, что Элис хочет уговорить меня не смотреть дальше.

- Нет, Элис, я хочу видеть все! - И снова нажал просмотр.

Я видел, как ищейка разыгрывает свой сценарий, как по нотам.

Вот Белла вбегает в зал и начинает искать маму, но ее крики смолкают, и в объектив попадает улыбающийся и довольный Джеймс. Он объясняет, что все было ложью – ее мамы здесь нет и Белла – расходный материал. Что она явилась к нему по своей глупости и только ради того, чтобы он, убив ее, вызвал мой гнев и желание отомстить.

По лицу было видно, что он наслаждается грязным триумфом: с каким самодовольством он открывал свои хитрые действия, описывал свои гениальные ходы. Он чувствовал себя на вершине успеха! Ублюдок!

А затем он упомянул Элис, и все встало на свои места. Вот почему он так заинтересовался сестрой на поле. Значит, это была не только охота, но и месть. Он устроил эту бойню в танцклассе, чтобы наказать нас за то, что Элис примкнула к нам.

Джеймс своими действиями доказал справедливость высказывания: месть – это блюдо, которое подают холодным. Мстительная тварь!

На записи разговор закончился, когда Белла попыталась убежать. С первым ударом ищейки, который обрушился на нее и отбросил на зеркальную стену, я перестал дышать, и жестко сжал челюсти, чтобы не выпустить рык.

Было видно, что он сломал ей ребра, и она не могла сделать вдох, но упорно пыталась подняться, пока Джеймс во всю радовался декорациям своего фильма. Чертов садист!

После этого он безжалостно сломал ей ногу, вызвав истошный крик. Как же моя девочка могла такое вынести? Господи, как же ей было больно в тот момент, даже представить нет сил!

Канадец лилейным голосом предложил Белле попросить меня отомстить за нее, а потом пнул только что сломанную им ногу, и Белла снова закричала. На этом месте я в воображении перенесся на стоянку перед студией. В тот момент я и услышал этот душераздирающий крик.

Ищейка не оставлял попыток заставить Беллу молить меня о мести. А на ее отказ ответил последним сокрушающим ударом, от которого она налетела на огромную зеркальную стену и упала на груду обломков стекла. Она все еще была в сознании и приподняла голову, но затем, видимо от шока и боли, ее тело обмякло, и она отключилась от реальности.

Раны от порезов стали сильно кровоточить, и Джеймс потерял голову от запаха крови. Это было заметно по появившемуся на его лице звериному оскалу и по тому, как он с остервенением тряс головой, стараясь сопротивляться и продлить игру, которая так его забавляла.

Но голод победил, и ищейка, метнувшись, как кобра, вцепился зубами в руку Беллы.

А мгновение спустя на записи появились мы.

Я мог наблюдать со стороны: как канадца утаскивали в другой зал, как Карлайл суетился над телом Беллы, как я пил ее кровь, высасывая яд. Со стороны это выглядело еще омерзительней, чем я представлял себе это. А потом все закончилось!

Картинка оборвалась, когда Элис потянулась к камере и отключила запись.

Я прижал одну руку к виску. Было трудно осознавать, что мы могли прибыть на пару минут раньше, и тогда Беллы бы не отведала огненной пытки ядом вампира, и не получила бы таких травм.

Меня разбивал гнев, и желание, чтобы ищейка ожил, и я мог сам разорвать его. Он нагло издевался над Беллой и намеренно причинял ей боль, получая при этом удовольствие и стремясь сделать колоритное шоу, только для того чтобы заполучить меня в качестве противника и спровоцировать на месть. Что же - он не просчитался, если бы все сложилось плохо, и он добился бы своего – убил Беллу, я бы перевернул небо и землю, нашел бы его и уничтожил, как паршивую пиявку. А затем... затем нашел бы способ умереть самому.

Я сжал камеру с такой силой, что она рассыпалась на детали, а затем закрыл глаза и замер, боясь, что если пошевелюсь, то сломаю что-нибудь, например, пару стен. Из моей груди рвался звериный рык, но я с усилием подавлял его до негромкого утробного рычания.

Элис наблюдала за мной со стороны, не решаясь подойти, и в ее мыслях я мог видеть себя оцепеневшего с выражением борьбы на лице. Сестра знала, что мне надо время, чтобы переварить увиденное и взять себя в руки.

Я снова стал дышать часто и неглубоко. Палата была пропитана характерными запахами больницы, но это не мешало ощущать самый яркий амбре – зов Беллиной крови. Это успокоило меня. Реакция тела на этот аромат подняла меня из пропасти гнева в реальный мир. Огонь в горле и привкус яда во рту, напомнили, что Белла здесь, рядом, и ее кровь живая и страстная, все еще манит меня, как и в день нашей первой встречи.

Я открыл глаза и взглянул на сестру

- Ты как? – она подошла и присела передо мной на корточках, чтобы лучше видеть мои глаза.

- Если честно, готов воскресить этого ублюдка и очень долго убивать! А еще жалею, что не разорвал его там, на поле, тогда всего этого можно было бы избежать.

Она понимающе кивнула:

- Эдвард, все в прошлом! Сейчас самое главное для тебя – это Белла! - Она указала на моего спящего ангелочка. – Прошу отпусти и забудь. С ищейкой покончено!

Я глубоко вдохнул и попытался с выдохом выпустить всю ярость из моего тела. Это помогло успокоиться, хоть и не сильно.

- Прости, что так получилось с камерой. Тебе, наверно, еще была нужна запись.

Она подмигнула мне:

- Не волнуйся, карта памяти цела и невредима. И еще, вот тебе мой подарок!

Она показала мне видение, в котором была эта же самая палата, только там Белла смотрела на меня самыми любимыми в мире шоколадными глазами, а я, склонившись над ней, прикасался к ее лицу.

- Ждать осталось немного, чуть больше суток - добавила она.

Я выдохнул и улыбнулся:

- Спасибо Элис, ты моя самая любимая сестра! Я твой вечный должник.

Она фыркнула:

- Это ты сейчас так говоришь, посмотрим, что будет завтра, - я увидел, фрагмент какого-то воспоминания, где Элис и Белла вместе в незнакомой мне комнате, но сестра быстро сменила тему:

- Кстати, Рене приедет через пару часов, ее самолет уже на полпути сюда, так что готовься познакомиться с мамой Беллы. Будь само очарование и само совершенство.

Я с укором взглянул на сестру: - И чего она так старается? Но потом услышал, что она просто хочет переключить мои мысли на что-то другое, кроме виденной только что записи.

Я не стал ничего говорить, и кивнул ее попыткам.

– А я через пять часов отправляюсь домой, вы и без меня тут не плохо справитесь, – она чуть задумалась, оглядывая ближайшее будущее, - Хм, наверно будет лучше, если я еще раз заскочу сюда перед отлетом, мне тоже хочется познакомиться с мамой Беллы.

- Смотрю, тебе последнее время нравится знакомиться с людьми! – улыбнулся я ее энтузиазму.

- Хочешь, я посижу с Беллой, - предложила она, - Тебе же надо привести себя в порядок к приезду Рене. Твоя одежда вся в крови и это, если честно, выглядит несколько пугающе!

- Да, так будет лучше... и еще раз спасибо, Элис! – поблагодарил я сестру и, поцеловав спящую Беллу в лоб, вышел из палаты.

***

В отеле я быстро переоделся и поговорил с Карлайлом. Он решил пока остаться здесь, потребность в охоте могла возникнуть только через неделю, а я же собирался покинуть Финикс только с любимой.

Я рассказал отцу о видении Элис и что Белла должна очнуться в течение суток. Карлайл был рад это слышать и уверил, что ее можно будет перевести в Форкс через несколько дней, если состояние будет стабильным. Он сможет это легко устроить и договориться с лечащим врачом Беллы о переезде. А дома он будет сам следить за ее выздоровлением. Тем более, скоро конец учебного года и Белле надо закончить его, хотя бы на домашнем обучении.

- Джаспер звонил, - делился отец, - Сказал, что Викторию так и не удалось отследить. Она сбежала, как только поняла, что Джеймс мертв, а на нее началась охота.

- Это неважно, - отозвался я. – Без него она ни на что не способна. Кроме того, смерть ищейки должна показать ей, что с нами опасно связываться.

- В Форксе снова остались только мы, больше никаких чужаков, - продолжил он, - Эмметт естественно очень расстроился, он рассчитывал разделаться еще и с напарницей Джеймса. - Карлайл улыбнулся запалу брата.

Через полчаса, я вернулся в больницу, застав Элис листающей какой-то модный журнал.

Почему-то я рассчитывал, что она побудет со мной еще немного времени до отлета. Но сестра быстро выпорхнула из палаты, предварительно чмокнув меня в щеку и думая о последних тенденциях в моде, что-то о насыщено-синем цвете и о платье из летней коллекции Прадо, которое ей безумно захотелось купить

Хм, странно, так она обычно поступала, когда хотела что-то от меня утаить. Я отмахнулся от своей параноидальной мысли и подошел к Белле.

До приезда ее матери остался примерно час, а мне надо было о многом подумать.

Мне надо было сделать выбор и принять решение относительно будущего, моего будущего рядом с Беллой. Я хотел найти ответ... в свете последних событий.

Надо признать главное - ангел-хранитель не справился со своей миссией, не смог спасти и уберечь. Я почти опоздал!

Белла - моя жизнь, моя душа, мое солнце и тепло. Она подарила мне так много, а что дал ей я? Из-за меня, из-за моей глупой самонадеянности, что можно безопасно для нее общаться с вампирами, сейчас ее тело напоминает развалину. Страшно было подумать, какую боль она будет испытывать, когда очнется, даже не смотря на действие лекарств.

Я мечтал, что мое присутствие, моя любовь и ласки наполнят ее жизнь удовольствиями. Она мне сама говорила, что счастлива со мной, и это было правдой – я же видел, как горят ее глаза и сколько нежности появляется в них, когда она смотрит на меня.

И что теперь? Мои мечты, мои лучшие намерения - или правильнее сказать мой непроходимый эгоизм - залиты ее кровью и болью. Казалось, ненависть к самому себе растет постоянно.

Если б только было можно стереть ее память или повернуть время вспять, чтобы не было нашей встречи, чтобы она жила нормально и счастливо в мире людей. Нет, я не просит забвения для себя. Это было бы слишком большой щедростью, для проклятого убийцы.

А может, судьба подбросила мне встречу с Беллой в наказание за мои прошлые грехи. Да что я говорю, какие прошлые? Само мое существование – самый страшный грех... вечное проклятие. Злой рок решил открыть мне, что такое любовь и как она способна вознести до небес, чтобы потом, лишив ее за одно мгновение, сбросить из рая в ад земной, указывая, где мне самое место!

А Белла всего лишь инструмент в руках высшего разума, чтобы показать, как только своим присутствием я способен уничтожить что-то столь красивое.

Как я мог говорить, что люблю ее, если моя любовь принесла ей опасности и страх. А я просто хотел верить, что та тонкая тропа, которую я проложил между двумя возможными будущими, виденными Элис, приведет к чему-то прекрасному, что я так хотел подарить Белле.

Взамен мне от нее ничего не было надо, только осознавать, что она счастлива. Такие люди, как она, редкость и им положено получать от жизни лучшее только за то, что они существуют. Не может быть, чтобы самым лучшим для Беллы судьба посчитала эгоистичного вампира.

Но я же изменился! Белла изменила меня, когда пробудила во мне любовь, и в тот момент я стал смертным душой и телом. Да, рядом с Беллой я действительно чувствовал себя смертным... с душой! и это пугало и восхищало меня одновременно...

Но разум подсказывал, что я сам себе врал, и моя ложь никогда не сможет обернуться правдой. У меня нет души, и нет надежды - вернуть ее. Моя сущность от моего самообмана не изменится. Я – убийца. И я мог убить Беллу в любой момент, стоит только отдаться во власть эмоций, которые она во мне пробуждала.

Но как же их не испытывать? Белла одним взглядом и одним прикосновением способна лишить меня здравого смысла и разрушить весь контроль и все стены разумности и правильности моего отъезда.

Я осознавал, что принял шаткое решение оставаться рядом. Надо признать – я просто уверил себя в правдивости сладкой лжи и обмана, которые придумал, оправдывая свое пребывание в ее жизни. Поверив в мечту рая на земле рядом с Беллой, я нежился в нем, но теперь понимаю, что этим я сам спровоцировал последние события.

Джеймс был только первым случаем, и я с содроганием подумал, какие другие превратности может подбросить нам злая судьба. А то, что они будут преследовать Беллу, если с ней останусь я, в этом сомнений не было.

Я знал, что она сильная и способна справиться со всем. Она доказала это отправившись одна на верную смерть. Ведь другого исхода не предвиделось. Она была готова пожертвовать собой ради матери. Она отдавала отчет в своих поступках и так спокойно написала об этом в письме.

О чем она только думала? Как, зная, что она значит для меня, могла просить «жить дальше», даже после ее смерти, надо ее об этом спросить.

Я чуть улыбнулся, так как понял, что не могу предугадать ее реакцию. Но я мог представить, что ее ответ, как всегда, нарушит всю мою логику и окажется единственным верным решением с ее стороны.

Но это не решало главного вопроса – что дальше?

Мысль – убедиться, что с Беллой все в порядке и уехать за тысячи километров ударила как молния, а тело уже начинало гореть и корчится в муках.

Да, это правильно, даже ждать нет смысла... это надо сделать сейчас же! Карлайл за ней присмотрит, я могу ему позвонить, и этого будет достаточно... достаточно для вмешательства в ее жизнь!

Нет, я не мог так просто от нее уехать. После всего произошедшего я обязан был попросить у нее прощения. Попробовать вымолить его, хотя не сомневаюсь, что Белла будет всячески отрицать мою вину.

И еще был один аргумент, за то, чтобы я остался... мой уход причинит ей боль.

Да что же за замкнутый круг образовался между нами? Я ничего не мог сделать, только оставить все как есть, пока не придет время принять правильное решение. Надеюсь, что оно не станет последним решением для Беллы.

А что если она очнется и скажет, что, даже не смотря на всю любовь, она не готова терпеть такую боль и ужас и рисковать жизнями своих родных. Вдруг она попросит меня оставить ее в покое. Разум подсказал, что это будет правильно и справедливо с ее стороны, и я покорюсь ее воле...

Но я только представил, как ее манящие губы произносят «уходи», и мне захотелось упасть на колени, чтобы молить ее о позволении остаться с ней.

Ведь больше всего страдаешь тогда, когда почти получил желанное, когда уже протянул руку, чтобы схватить его, но оно выскользнуло из-под самых кончиков пальцев и растаяло в небытие. Ведь труднее всего забыть ту мечту, которая почти стала явью.

Тут дверь палаты приоткрылась, застав меня врасплох, и я резко отпрянул от Беллы. На пороге стояла женщина чуть старше тридцати лет с бледной, но загорелой кожей с небольшими веснушками и карими глазами. А каштановые волосы были коротко подстрижены и уложены в естественные кудри.

- Это же Рене! - догадался я.

А в это время в ее мыслях возникло ощущение оплошности. Когда она увидела меня, то подумала, что ошиблась палатой, но ее взгляд скользнул по кровати, и она узнала свою дочь.

- Здравствуйте! – обратился к ней я, - Вы наверно, мама Беллы? Я – Эдвард Каллен, ее друг.

Она недоверчиво переводила взгляд с дочери на меня, а потом засмущалась из-за своего долгого молчания и подошла ко мне:

- Здравствуй, Эдвард! Приятно познакомиться, можешь называть меня Рене, - она улыбнулась, и я заметил, что Белла на нее очень похожа, как внешне, так и некоторыми манерами и чертами характера.

Мне было интересно встретиться с ней. Я ожидал, что если разгадаю ее мысли, то смогу услышать и мысли Беллы, как это не получилось с ее отцом, но опять ошибся. Тайна сознания Беллы была уникальна!

У Рене был странный рассудок, неглубокий и волнительный. Она как ребенок, целиком отдавалась эмоции, а через некоторое время полностью переключалась на другую.

Сначала она чувствовала себя со мной неловко. Как и остальные люди, она отметила мою физическую привлекательность, но ее больше волновало, что подразумевается под словом «друг», которым я ей представился при знакомстве. Она хотела бы знать больше, но стеснялась спросить, так что ей оставалось полагаться на свои домыслы.

Как и просила Элис, я вел себя безупречно, ничего лишнего. В меру дружелюбия и расположенности к общению. Но она зорко и изучающе следила за мной: как я поправляю подушки у головы Беллы, как я не отходил от нее почти круглосуточно, а спал в палате сидя в кресле. Замечая эти и другие мелочи, она решила для себя, что я люблю ее дочь. Вот от кого Белле досталась проницательность!

Элис, как и обещала, навестила Беллу еще раз перед отлетом в Форкс. Она была бесконечно рада познакомиться с Рене. Да и той Элис весьма приглянулась!

- Какая очаровательная и добрая девушка, - думала мама Беллы, - Никогда не встречала человека, от которого буквально разлетаются положительные флюиды!

Но визит сестры был коротким, и у меня в который раз возникло смутное ощущение, что она хочет что-то от меня утаить. Перед уходом, она серьезно посмотрела на меня и опять показала, как Белла вышла из комы!

- Это видится все яснее, Эдвард! Передавай ей от меня привет и пожелание скорейшего выздоровления.

И она вышла, сославшись, что ей пора на самолет.

Через несколько часов после Рене прибыл Чарли, рейс в Сиэтле отложили на полчаса, и он очень переживал из-за задержки. Рене в это время отправилась домой, переодеться и созвониться с Филом, так что в палате я был один.

Услышав волнения Чарли еще у стойки регистрации, я поспешил уйти из палаты. Подумал, что ему лучше сначала увидеть дочь, а потом вернусь я, чтобы выслушать все, что он обо мне думает. Но я не отправился далеко и подслушивал его размышления, когда он был у Беллы.

Его мысли отражали смесь эмоций – тревогу за дочь, небольшую радость, что самое страшное уже позади, злость на меня. А еще он очень страдал, что не удержал Беллу дома:

- Надо было запереть ее в комнате, и она была бы цела, - думал он.

Но слышать такие четкие мысли от Чарли было редкостью. Все остальные напоминали клубок спутанных ниток, обрываясь на полуслове одной и начинаясь с середины второй.

Дав Чарли десять минут, я вернулся в комнату. Если честно, я ожидал худшего. Видимо, Элис четко объяснила ему, что так же, как я был виновен в отъезде Беллы, настолько же я стремился исправить свою ошибку и вернуть ее в Форкс. А Карлайл и вовсе оказался спасителем и оказал Белле первую помощь. Все сложилось не так уж плохо.

Чарли разговаривал со мной, но очень сдержанно. Расспросил о состоянии Беллы и о том, какие прогнозы дают врачи, и я ему рассказал, что она очень скоро выйдет из комы. Хотя это были не слова медиков, а Элис, но факт должен был остаться фактом.

Скоро вернулась и мать Беллы.

- Чарли, - воскликнула Рене, заходя в палату, - Как я рада тебя видеть!

- Здравствуй, Рене, ты выглядишь просто очаровательно, - поприветствовал он ее, но я видел, что ему неловко со своей бывшей женой.

А потом Рене обняла его и заплакала:

- Чарли, это так ужасно, я так испугалась за Беллу!

- Да, знаю, это всех нас испугало. Самое страшное уже прошло, - утешал он ее, похлопывая по спине.

Через некоторое время Рене даже любезно предложила Чарли остановиться у нее, чтобы он не тратил деньги на гостиницу. И он согласился, хотя долго отказывался, ссылаясь, что не хочет причинять ей лишних беспокойств.

Прошло полтора дня. Отец и мать Беллы навестили ее по нескольку раз, они бы с радостью оставались здесь на все время, но правилами это было запрещено. Я же без угрызений совести нарушал их. Но не пойман - не вор, а персоналу поймать меня было невозможно.

Зато Рене оставалась ночевать в больнице, сославшись, что хочет быть ближе к дочери, но на самом беле боялась оставаться дома, хотя там с ней и находился Чарли.

Карлайл тоже приходил в больницу несколько раз:

- Все идет просто отлично, - успокаивал он меня, просматривая динамику показателей Беллы в один из визитов. – Она очень быстро восстанавливается. Осложнений не возникло!

- Я рад это слышать, - кивнул я.

Отец, глядя на меня, отметил, что мое лицо не выражает радости. Но ничего не сказал, и отправился в гостиницу, обещав вернуться завтра к обеду, когда, по словам Элис, Белла должна была очнуться.

Карлайл был прав, меня кое-что беспокоило.

За последний день, что Рене провела в больнице, я не раз улавливал в ее мыслях желание забрать Беллу к себе, в Тампу. Она думала, что если бы ранее предупредила дочь, что Фила ждет выгодный контракт, то этого несчастного случая можно было бы избежать.

- Если бы я раньше на неделю забрала малышку к себе, она не лежала бы сейчас в больнице, - переживала она, а мне было трудно слышать ее метания.

Боль от осознания, что любимая может уехать, растекалась по всему телу. И я не был готов оставить ее; я не желал этого, не хотел снова оставаться один на один с самим собой в пустом и бесцельном мире. Но мне НАДО было поступить правильно и честно по отношению к ней, она заслуживает большего, чем самовлюбленный вампир, ежечасно подвергающий ее жизнь опасности и едва ее не убивший.

Главное – узнать реакцию Беллы на слова матери. И ждать этого осталось недолго, всего пару часов до пробуждения, как видела сестра.

Если она с восторгом согласиться - она же так давно мечтала жить с мамой - то мне не найдется места в залитом солнце городе. Я вернусь в вечно хмурый Форкс один. От этой мысли в груди снова появилась ноющая боль.

Если же Белла откажется и вернется к отцу, то она поступится своим желанием жить с мамой и тогда больно будет ей. Видит Бог, сейчас я меньше всего на свете хотел причинять ей новые страдания.

Сердце подсказывало, что она не согласится на переезд, ведь она столько раз говорила, что любит меня. Расставание убьет ее!

Разум возразил:

- Если останется, шанс выжить будет еще меньше!

Там, в другом городе, после смены обстановки, ей может показаться, что нашей встречи не было совсем, что это был жуткий кошмар о вампирах, который закончился. Память сотрет последние воспоминания, и она сможет жить человеческой жизнью.

Даже если она откажется, я должен дать ей понять, что вдали от Форкса и меня ей будет лучше. Я поговорю с ней и объясню свои чувства. Если она поймет и уедет, значит, так тому и быть.

Она и так жертвовала слишком многим, оставаясь со мной. А последние события доказали, что чем дальше я буду от нее, тем лучше. Как ни крути, я не мог остаться с Беллой.

Последняя мысль поставила точку в моем внутреннем споре - я попрошу ее принять приглашение Рене.

ГЛАВА 25. КОНФЛИКТ ЖЕЛАНИЙ

Белла пребывала в коме уже два дня. За это время ее аромат значительно усилился и стал звучать почти также громко, как и раньше. На фоне других запахов, характерных для больницы, он как будто давал о себе знать, набирая силу. Это стало верным признаком, что ее организм идет на поправку!

Я был в палате один. Чарли отправился к Рене, чтобы поспать. Он много времени проводил в больнице, хотя Рене скрашивало его тягостное ожидание.

Ближе к полудню я уловил, что сердце Беллы изменило ритм и дыхание стало прерывистым и неглубоким. Она приходила в себя, и я оказался рядом. Ее веки слабо трепетали, но она еще не открыла глаза.

Вот она нахмурилась и резко подняла руки. Я схватил их, чтобы она не вырвала капельницу и не сбросила датчики аппаратов.

- Нет, осторожно! – предупредил я. Она повернулась на звук моего голоса и открыла глаза. Как же я был рад снова видеть их восхитительный шоколадный цвет. Я наклонился ближе.

- Эдвард! – с мольбой в голосе произнесла она, чуть охрипнув после долгого сна. - Прости меня!

Я чувствовал себя таким виноватым за все случившееся, а она просила у меня прощения. Уму не постижимо!

- Шшш, - успокаивал ее я. - Все в порядке!

Она закрыла на секунду глаза и нахмурилась, словно решала в уме сложную математическую задачу.

- Что случилось? – спросила она.

- Я чуть тебя не погубил, - каялся я. Казалось, что все эмоции, которые сжигали меня последние два дня, вобрались в эти пять слов. Боль, отчаяние, страх потери и полная беспомощность перед превратностью судьбы отразились в них.

- Какая же я дура, поверила Джеймсу! Он сказал, что у него моя мама! – Без самобичевания не обошлось и Белла винила в первую очередь себя. Прибор, выводящий кривую пульса, исступленно пищал, и я постарался ее успокоить. Волнения ей противопоказаны.

- Он всех нас обманул.

Было видно, что разговор дается ей с трудом, она сонно моргала.

- Нужно позвонить маме и Чарли.

- Элис уже позвонила. Рене здесь, я имею в виду в больнице. Отошла пообедать, – я прикоснулся к завиткам ее волос, выбившихся из-под повязки.

- Мама здесь? – запаниковала она.

Пульс подскочил, и она попыталась сесть, но тут же задержала дыхание. От резкого движения ей стало больно, я настойчиво уложил ее обратно.

- Она скоро вернется. Тебе нужно отдыхать, - успокаивал ее я. Ну откуда столько эмоциональности?

- Что ты ей сказал? Что она знает? – забросала она меня вопросами.

Ее взгляд был испуганным и рассеянным, как будто она прокручивала в уме возможные версии объяснений для мамы.

Я уже жалел, что сказал ей о Рене, хотя ей лучше быть подготовленной к встрече с ней. Да и нам нужно подтвердить нашу инсценировку. Я вкратце рассказал ей историю:

- Ты поскользнулась на лестнице, пролетела два пролета и упала на битое стекло. По-моему, такое вполне могло бы случиться!

Рене знала о способности дочери попадать в неприятности, и я улыбнулся этой ее отличительной черте.

Белла судорожно вздохнула, отпуская напряжение, и опустила взгляд на загипсованную ногу.

- Все очень плохо? - поинтересовалась она, словно говорила об осмотре побывавшей в аварии машины, а не о своем теле. К сожалению, травм было очень много.

- Ну, сломаны правая нога и четыре ребра, плюс трещины в черепной коробке, синяки по всему телу и значительная кровопотеря. Тебе сделали несколько переливаний крови! - Я постарался чуть разрядить напряжение и пошутил. - Мне все это не понравилось, ведь чужая кровь на некоторое время испортила твой запах.

Когда сделали переливание, я думал, что было бы, если бы аромат Беллы не свел бы меня с ума в тот первый раз, если бы у нее был обычный человеческий запах, которому я бы мог легко противостоять. Смог бы я тогда пройти мимо нее, не заметить? Не полюбить? Она была бы сейчас здорова и не перенесла всех этих ужасов, а я... я так бы и существовал одиноким стариком, без смысла жизни.

- Да, для тебя это стало тяжелым испытанием! – она пристально смотрела на меня.

И я попытался уйти от ответа, хотя и знал, что ее интересует:

- Конечно, мне же нравится именно твой запах! – улыбнулся я.

- Как тебе удалось? – серьезно спросила она, и отмалчиваться стало невозможно.

- Сам не знаю, – шепотом ответил я и опустил взгляд, который сам собой остановился на забинтованной руке и я прикоснулся к ней.

Воспоминания о мгновениях, когда я пил кровь Беллы часто всплывали в моей памяти. Одновременно это стало для меня самым божественным и самым постыдным поступком всей жизни. Он молчала, и я чувствовал ее взгляд, но не мог встретиться с ним. Меня разъедало отвращение к самому себе, к своей сущности, к тому, что я был способен сотворить такое.

- Но ты же ее спас, - подсказывало сердце.

А разум спрашивал:

- Если тебе удалось сдержаться один раз, сможешь ли ты устоять в следующий, когда снова придется делать выбор?

Я перевел взгляд на пол, разрываемый противоречием признаться, что я чувствовал в тот момент, и страхом, что откровенность может оттолкнуть ее от меня.

Я вздохнул. Слова и полились сами собой, снимая с сердца огромный груз переживаний:

- Остановиться было невозможно. Невозможно, понимаешь? Но я выстоял.

Признание, что я ее чуть не убил, далось нелегко и забрало все силы. Я заглянул в ее такие теплые и родные темно-ореховые глаза и с искренностью, на которую только был способен, добавил

- Выходит, я тебя люблю!

Последние слова ускорили ее пульс, но в ее взгляде не было ни отвращения, ни страха. Только нежность и понимание, она явно меня жалела.

- Ну и как я на вкус? – с улыбкой спросила она.

- Даже лучше, чем на запах! – поддержал я ее насмешливый тон.

- Бедный Эдвард, - сочувствовала она мне, но вид у нее был очень виноватый.

- Ты не за это должна извиняться, - уже серьезно добавил я, шутки кончились.

- А за что? - Я поймал ее взгляд и вкрадчиво ответил.

- За то, что я чуть тебя не потерял.

- Прости.

Я заставил ее чувствовать себя виноватой, не желая этого, но и забыть, что она пренебрегла всеми моими запретами и просьбой беречь себя, тоже не мог. Она поступила так, как считала нужным, не посоветовавшись.

- Я все понимаю! - Нет, ни так, стараюсь понять, - поправил я сам себя внутренне. - Но почему ты не дождалась меня? – с жаром допытывался я.

- Ты бы меня никуда не пустил.

- Конечно, нет. Ни за что, – и как ей в голову пришла такая мысль. Она думала, что я оставлю ее один на один с ищейкой, и буду спокойно ждать за углом, когда она сама со всем разберется.

Она нахмурилась, как будто услышала неприятную новость и по ее телу прошла дрожь.

- Белла, в чем дело? - заволновался я, может, действие лекарств кончилось и ее мучает боль, а тут еще я со своими обвинениями.

- Что случилось с Джеймсом? – нет, ее мучили призраки и кошмары прошлого.

Я отвел глаза, чтобы она не увидела там кровожадность.

- Отодрав от тебя, я отдал его Эмметту и Джасперу, – с каким бы удовольствие я разделался бы с ним сам, но в тот момент для меня не существовало ничего кроме Беллы.

- Почему-то я их не видела, - к ее бледным щекам прилила кровь, и они слегка порозовели. Этим смущением она, очевидно, признавалась в своей невнимательности, это было так мило.

- Пришлось удалить в другую комнату, - я замолчал и объяснил севшим голосом, - В классе было слишком много крови…

- А ты остался, - это было скорее утверждение, чем вопрос.

- Да, остался.

- А Элис и Карлайл?

- Они тоже тебя любят, ты же знаешь, - заверил ее я.

Мы все ее очень любили – каждый разной своей любовью. Элис любовью сестры и самой лучшей подруги, Карлайл – отеческой, как к своей родной дочери. А я... я любил ее самой страстной и опасной любовью, которая только есть на этом свете.

- Элис видела кассету?

Я клацнул зубами и закрыл глаза, чтобы сдержать рык, но злобу в голосе сдержать не удалось.

- Да, - коротко ответил я, не способный на подробный ответ, так и не подняв взгляда.

Все мое тело горело желанием возмездия, я понимал, что ищейка мертв, но мне этого было мало. За ту боль, что он причинил Белле, я жаждал бы пытать его долго и мучительно. Я ужаснулся своим желаниям.

- Ой! – неожиданно Белла вскрикнула, и я заметался по ней взглядом, стараясь понять, что случилось.

- Что такое?

- Иголка, - пискнула она, и на ее лице не осталось ни кровинки. И как я мог забыть о ее боязни иголок?

- Надо же, иголки испугалась! – у меня не укладывался в голове этот парадокс, не имеющий никакого логического объяснения. - Не жуткого вампира, который превратит ее жизнь в ад, а капельницы!

- А почему ты здесь? – вдруг спросила она меня, и я перестал дышать. Такого вопроса от Беллы я явно не ожидал услышать. Я думал, она будет рада видеть меня рядом с ней, когда очнется, поэтому и не отходил от нее ни на минуту.

Оказывается, зря обманывал сам себя. Внутри закипела обида, и стало больно в груди. Я думал, вампиры не могут испытывать боль, в этом я тоже ошибся.

- Мне уйти? – я не узнал свой голос, так резко он прозвучал

- Нет! – запротестовала она и пояснила. - Только как объяснить твое присутствие маме? Нужно что-то придумать, пока она не вернулась.

- Ах, это! – у меня вырвался вздох облегчения, и я вновь смог вздохнуть полной грудью. Ее интересовала всего лишь официальная история, и я зачастил, объясняя. - Я прибыл в Финикс с благородной целью образумить тебя и уговорить вернуться в Форкс. Ты согласилась со мной встретиться и поехала в мотель, где остановился мы с Карлайлом и Элис… Но, поднимаясь в наш номер, ты поскользнулась, и… остальное тебе известно. Вдаваться в детали совершенно необязательно, тем более что в таком состоянии небольшие провалы в памяти совершенно естественны.

Она прикусила губу, анализируя услышанное.

- В твоей истории не все гладко, - заметила она и метнула на меня застенчивый взгляд, как будто проверяя мою реакцию на ее слова. Она что боялась, что я снова буду злиться? - Например, разве в мотеле есть разбитые окна?

Она волновалась о таких пустяках, а ей не надо было даже думать об этом.

- Конечно, есть, - горячо уверил ее я и усмехнулся. Все продумано и просчитано на шаг вперед благодаря сестре - Элис постаралась! Если хочешь, можешь подать на мотель в суд!

Она закатила глаза, ей явно не понравилось мое предложение насчет иска.

Зная, как действуют на нее мои прикосновения, я хотел отвлечь ее от напрасных переживаний и провел согнутыми пальцами по ее щеке.

- Тебе не о чем беспокоиться, - уверял ее я со всей искренностью. - Главное, выздоравливай!

По руке, что прикасалась к ней, забегали легкие статические разряды и прибор, выводящий пульс запищал интенсивнее. Она ощущала то же, что и я. Потрясающе, что такие простые прикосновения могут так сильно влиять на нас обоих. Никогда не смогу привыкнуть и насытиться этим.

- Черт побери, эти приборы! – досадовала она. Ей не нравилось, когда ее чувства проявлялись так открыто.

Я улыбнулся ее застенчивости и решил провести небольшой эксперимент. Меня снедало любопытство услышать, как ее сердце отзовется на мой поцелуй.

- Хммм, интересно… - все во мне замерло в предвкушении разгадки и получения такого приятного опыта.

Медленно дюйм за дюймом я наклонялся к ней, пока не ощутил ее бархатистое дыхание на своей коже. А припав к ее теплым губам, услышал, что в комнате стало очень тихо. Писк, его больше не было! Я резко дернулся к монитору и увидел, что сердце Беллы опять совершило удар. В момент, когда наши губы встретились, оно перестало биться.

- Похоже, надо быть еще осторожнее, чем обычно, - пробормотал я сам себе.

Мое самодовольство было удовлетворено. Когда-то, я смог лишить ее сознания одним касанием губ, сейчас же я остановил ее сердце одним поцелуем.

Она протянула обе руки и обвила мою шею. От этого жеста, мне опять захотелось почувствовать нежный трепет ее губ, но в этот момент я уловил в мыслях имя Беллы, ее мама шла сюда. Я насторожился и осторожно разнял руки любимой, уложив их на кровать. Они непонимающе смотрела на меня.

- Идет твоя мама! – заговорщицки подмигнул я.

- Пожалуйста, не уходи, - взмолилась она, словно от этого зависела ее жизнь и глаза выдали ее страх.

Мой уход ужасал ее не меньше, чем встреча с Джеймсом. Я не хотел, чтобы она боялась и останусь с ней на сколь угодно долгое время. Я кивнул ее просьбе и пообещал:

- Никуда я не уйду, лучше немного посплю.

Устроившись в кресле у противоположной стены, как раз напротив кровати Беллы, я закрыл глаза и замер.

- Не забывай дышать, - явно позабавленная моей актерской игрой, она рассмеялась. А я послушно вздохнул.

Мысли ее матери обеспокоено вращались вокруг затянувшейся комы Беллы. Она переживала, что это может иметь последствия для организма. Дежурная медсестра уверяла ее, что это все из-за действия обезболивающих и антибиотиков, и как только доза уменьшится, Белла очнется.

Рене на цыпочках вошла в палату

- Мама! – позвала ее Белла.

Рене переполняли эмоции, что Белла снова в сознании, но, заметив краем глаза меня, она недовольно пробурчала:

- Он что, ни на шаг от тебя не отходит?

Белла пропустила ее слова мимо ушей и с восторгом воскликнула:

- Мама, я так рада тебя видеть! - Рене переключила все свое внимание на дочь и, наконец, дала выход чувствам

- Белла, какой кошмар! – всхлипывала она, вспомнив, как перенесла настоящий шок, когда увидела Беллу очень бледную в палате интенсивной терапии забинтованную с ног до головы. Травмы были для ее дочери обычным делом, но никогда столь серьезными. Значит, до встречи со мной она была в относительной безопасности. Меня передернуло.

- Прости меня, мама! – успокаивал ее Белла. - Со мной все будет в порядке, я поправлюсь.

И это звучало, как будто мама утешает свое дитя, нечаянно уварившегося по неосторожности. Видя, как Рене и ее дочь взаимодействуют, я до конца прочувствовал, откуда в Белле столько зрелости и решительности. Она уже давно несла ответственность не только за себя, но и за свою мать.

- Как здорово, что ты открыла глаза! – Рене неотрывно смотрела на Беллу, не веря в реальность происходящего. А тем временем я мог через ее мысли отчетливо наблюдать за лицом Беллы.

- Как долго я была без сознания? – поинтересовалась она.

- Сегодня пятница, милая, ты несколько дней пролежала в коме.

- Пятница? – брови Беллы удивленно взлетели, и она нахмурилась недовольная, что столько времени спала.

- Врачи несколько дней кололи тебе обезболивающее… Конечно, столько переломов!

- Знаю, - буркнула Белла.

- Тебе повезло, что доктор Каллен оказался рядом. Такой приятный человек… - Да я за всю свою жизнь не видела более горячего блондина, - домыслила она и продолжила вслух: - Такой молодой! Он больше похож на голливудского актера, чем на доктора.

- Ты видела Карлайла?

- Да, и Элис тоже. Очень славная девушка!

- Очень! – при упоминании сестры, лицо Беллы засветилось. Надо же Элис и на этот раз не ошиблась и нашла подход к Белле. Их взаимная симпатия больше не оставляла сомнений.

- А ты не говорила, что завела таких хороших друзей! - Рене обижалась, что дочь умолчала о нас. Она привыкла знать обо всем, что происходило в жизни Беллы.

– А еще этот мальчик, - думала Рене, смотря на меня, - Я чувствую, что она ему безумно нравится, и он сногсшибательно красивый, но хотелось бы знать, что происходит между ними и как Беллы сама к нему относится.

Белла хмыкнула и тут же вскрикнула от боли.

- Господи ей больно, - всполошилась ее мать и спросила: - Плохо?

А я испытывал свою панику за самочувствие Беллы плюс беспокойство Рене, что заставило меня на секунду приоткрыть глаза и самому оценить ситуацию.

- Все в порядке, - с ударением на каждом слове успокаивала ее Белла. - Просто нужно поменьше двигаться.

Я расслабился и вновь стал неподвижным.

- Где Фил? – Белла виртуозно умеет уходить от неудобных ей тем, и Рене не заметила маневр и поспешила поделиться радостными новостями.

- Во Флориде! Белла, ты не поверишь, у нас такие новости!

- Филу предложили контракт? – наугад спросила Белла.

- Да! Как ты догадалась? С командой «Красные дьяволы»!

- Здорово! – поддержала она восторги матери.

- Уверена, в Тампе тебе понравится гораздо больше, чем в Милуоки! – на этих словах я насторожился. - В Висконсине мне было не по себе от снега и сырости, а теперь Тампа! Море солнца, и не так влажно. Мы присмотрели чудесный домик: желтоватый с белой отделкой, а крылечко как в старых французских фильмах. Перед домом огромный дуб, до океана всего несколько минут. У тебя будет отдельная ванная… - зачастила ее мама, рисуя счастливые картины их совместной будущей жизни.

Я замер в ожидании ответа Беллы, и перестал дышать, мне не хотелось терять ее сейчас. Но разум возразил:

- Ты обещал, что если она пожелает, ты отпустишь ее и оставишь в покое. Позволишь жить собственной жизнью. Помнишь?

- Мама, подожди! – перебила Белла Рене, - О чем ты говоришь? Ни в какую Флориду я не поеду, останусь в Форксе.

Белла отказалась от переезда, я вздохнул с облегчением, но совесть моя не унималась:

- Чему ты радуешься? Она снова вернется в Форкс и будет рядом с тобой, каждый час, рискуя жизнью. Ты можешь гарантировать, что не потеряешь контроль и не вопьешься в ее шею при следующем поцелуе?

- Тебе не обязательно возвращаться в Форкс, глупышка! - переубеждала Беллу мама. - Фил теперь будет в разъездах гораздо реже. Мы с ним решили, что нам только полезно пожить втроем.

Рене не допускала мысли, что Белла откажется. Она считала, что отлично знает свою дочь, и та никогда не смогла бы предпочесть дождливый Форкс солнечной Тампе.

- Мама, - тоном, не требующим возражений, убеждала ее дочь, - Мне нравится в Форксе. К школе я уже привыкла, у меня есть друзья… - Белла замолчала на секунду, подбирая аргументы, которые помогут доказать невозможность отъезда. - Я нужна Чарли. Он ведь совсем один и не умеет готовить.

Тут Рене осенило, и она пропустила последние слова дочери мимо ушей, думая обо мне и Белле:

- Может, это все из-за этого парня? Неужели моя дочь влюблена в него? Иначе откуда такое настойчивое нежелание уезжать от Чарли?

- Хочешь остаться в Форксе? – Рене пребывала в растерянности, и я видел, как ее взгляд блуждал от меня к Белле. - Почему?

- Мама, ты что, не слышала? Из-за школы и Чарли, – повторила Белла свои доводы и, не рассчитав движение, взвизгнула от боли.

- Белла, детка, ты ведь ненавидишь Форкс! – Рене не сомневалась, что дочь поменяет решение.

- Там не так уж и плохо, - Белла упорно стояла на своем.

Рене горела от любопытства и решила узнать напрямую:

- Все из-за этого мальчика?

У Беллы был явно заготовлен ответ и на этот вопрос, но она промолчала, опустив глаза, шепнула:

- Ну, отчасти из-за него. Ты с Эдвардом уже поговорила?

- Да, - Рене была на распутье. Она хотела рассказать дочери, что видела мою симпатию к ней и в тоже время не хотела сплетничать. Сестринское чувство победило, и она заговорщицки зашептала. - И нам с тобой есть, что обсудить.

- Что такое?

- Кажется, парень в тебя влюблен! – доверительно делилась Рене.

- По-моему, тоже, - Белла поддержала ее и слегка улыбнулась. И тут ее мать решила дойти до конца и выяснить самое для нее интересное:

- А ты как к нему относишься?

Белла не ожидала такого допроса от Рене и опустила глаза. Я знал, как она, относится ко мне, и уже много раз слышал от нее признания в любви. Но я снова как в первый раз замер.

- Он сводит меня с ума! – с жаром воскликнула Белла.

Рене волновалась о будущем дочери и в ее сознании место подруги заняла мать.

- Кем он хочет стать, когда вырастет?

- Эдвард так умен, что сможет поступить в любой колледж! А больше всего он любит музыку.

- Он музыкант? – у Рене было устойчивое мнение о музыкантах, как о самых ненадежных людях. У нее они ассоциировались с наркотиками и постоянными драками, поэтому ее сознание и заполнила паника.

- Не бойся, все не так страшно! Он играет на рояле и сам сочиняет этюды, - Белла, как могла, уверила мать в моей порядочности.

- Правда?

- Да, видела бы ты его рояль!

В мыслях Рене возникло воспоминание о ее молодости. Через него проходило ее острое желание играть и любовь к музыке. А еще я увидел ее маленькую дочку рядом с ней, когда она репетировала. Вот о чем думала Белла, когда задумчиво рассматривала мой рояль. Она думала о маме!

- Все это здорово, и он такой красавчик! Но, Белла, ты еще слишком молода… - Рене была проницательнее, чем на это рассчитывали и я, и Белла. Она заметила, что отношения у нас намного глубже, чем обычный подростковый флирт.

- Знаю, мама. Не беспокойся, это всего лишь роман!

Мысли Рене заколебались на секунду, а потом она приняла версию Беллы. Она так легко поддавалась внушению, что мгновенно отказывалась от своего мнения, хотя оно и было, что ни на есть единственно верным.

- Тогда все в порядке, - согласилась Рене.

- О нет, я же совсем забыла о Филе, - вспомнила вдруг она и заспешила.

- Тебе пора? – Раскусила Белла смятение матери.

- Фил должен скоро позвонить… Я же не знала, что ты придешь в себя.

- Все в порядке, мама. – Белла была рада завершить беседу, это так легко читалось на ее лице. Я же беспокоился, что слишком длительные и эмоциональные разговоры утомят ее. - Обо мне есть, кому позаботиться, - заверяла она маму.

- Скоро вернусь! - пообещала та - Знаешь, я ведь здесь ночевала!

Реакция Беллы не заставила себя долго ждать, она не хотела доставлять Рене лишние неудобства:

- Мама, ну зачем?! Можешь спокойно спать дома, я все равно не замечу разницы!

Рене не хотела признаваться в своем страхе, но привыкла всем делиться с дочерью.

- Мне было страшно. В нашем районе совершено преступление, я боюсь оставаться одна.

- Что случилось?

- Кто-то ворвался в балетную студию и спалил ее дотла! А перед обгоревшим зданием бросили угнанную машину. Милая, помнишь свой танцкласс? Именно там все и случилось…

- Помню, - горько ответила Белла. Она теперь всегда будет вспоминать этот приезд в Финикс с ужасом.

- Если хочешь, я останусь с тобой! – мама заметила дрожь Беллы и списала это на испуг.

- Нет, лучше иди, отдохни. Со мной ведь Эдвард!

Рене мысленно вздохнула и подумала:

- Вот это меня и беспокоит, - и произнесла вслух, - Вечером вернусь.

Она окинула взглядом меня «спящего» и в сознании продолжили: - И проверю, как он заботится о ней.

- Я люблю тебя, мама.

- Я тоже люблю тебя, Белла! Пожалуйста, впредь смотри под ноги, а то я чуть с ума не сошла от беспокойства.

Я не сдержал улыбку. Неловкость Беллы не оставила сомнений в правдивости легенды Элис, сестра как всегда оказалась права и ее очередное предвидение сбылось. Но из всех совершенных правил существуют исключения, и Элис тоже последовала этой аксиоме, она ошиблась: одна из увиденных ею теней будущего так и не стала явью. Белла выжила и не стала вампиром! Эта мысль напомнила мне о предстоящем разговоре.

Медсестра, совершавшая дежурный обход, зашла в палату и осмотрела приборы.

Рене ушла, полностью переключившись на мысли о Филе, ее настроение стало жизнерадостным, как солнце летним утром. Дочь очнулась и идет на поправку – все проблемы ушли, как небольшое облако, портившее идеальный вид.

- Белла, тебя что-то беспокоит? Пульс слишком высокий! – заметила медсестра

- Да нет, все в порядке.

- Пойду, скажу старшей медсестре, что ты проснулась. Она придет через минуту!

Наконец-то мы были одни, и я переметнулся в кресло стоящее вблизи кровати.

- Это ты украл машину? – с укором спросила она.

- Отличная тачка, очень быстрая! – пусть не надеется, что меня мучает совесть по таким мелочам. Я же – безжалостный вампир.

- Как выспался? – с сарказмом спросила она, но я не ответил. Не хотел, чтобы она отвлекла меня от одолжения, которое я намеревался у нее попросить, но в тоже время я не желал начинать этот разговор. Все мое существо вопило молчать, и не затрагивать неприятную тему:

- Она выбрала Форкс и Тебя! Зачем просить ее изменить решение? Ведь это причинит тебе боль, ты не сможешь без нее. А только представь, каково будет Белле, если сейчас, после всего случившегося ты оттолкнешь ее!

– Зато это спасет ее! – отрезал холодный разум. Я медленно вздохнул и начал, подбирая слова:

- Интересно…

- Что именно?

- Даже удивительно, – я не сводил с нее глаз, читая эмоции. - Флорида, солнце, тепло, мама рядом… - у меня язык не поворачивался произнести слова об ее отъезде из Форкса. - Я думал, именно об этом ты и мечтаешь! – закончил я свою мысль, но ее недоумевающий взгляд показал, что она не поняла, к чему я клоню, и сказала:

- Во Флориде тебе придется сидеть целыми днями взаперти…

Она в первую очередь думала обо мне!

- Доволен? – шепнула совесть. Я улыбнулся мысли, что Белла рассматривает нас, как неделимое целое и даже переезд не подразумевает наш разрыв. Но мне пришлось быстро погасить нечаянную радость.

Мою грудь сдавило, как будто на меня навалилась вся тяжесть мира, и я произнес ненавистные мне слова:

- Белла, я бы остался в Форксе или любом другом городе, лишь бы не причинять тебе неприятности.

Она смотрела на меня и постепенно шоколадно-коричневые глаза подернулись дымкой боли. Она не ожидала услышать от меня такие слова.

Ее сердце ускорило ритм, как при моих прикосновениях, но сейчас я не касался ее бархатной кожи, не готовился подарить поцелуй. Сейчас я растерзал ее сердце и растоптал его остатки. Писк прибора стал почти монолитным, и кривая пульса превратилась в синусоиду с большой частотой.

Белла начала задыхаться и хватать ртом воздух, как выброшенная на берег рыба, не в состоянии произнести ни слова, а ее сердце билось с такой силой, что почти не давало свободно вдохнуть.

То, что она сейчас испытывала, не имело отношения к телесной боли. На моих глазах ее душа разрывалась, и виной этому был я, но я не мог ей ничем помочь.

Вошла старшая медсестра, и мне пришлось отойти от Беллы. Но я не замечал ничего вокруг, чувства сконцентрировались на ударах сердца за моей спиной: она не успокаивалась.

Что же я натворил? Неужели очередная ошибка? Она же перенесла такой шок, только что вышла из комы, а я нашел время прогонять ее. Ей сейчас как никогда нужна поддержка и нежность. Я ругал себя последними словами.

- Думаю, обезболивающие тебе не помешают, - проговорила врач и встряхнула шприц.

- Нет, пожалуйста! – Белла прибывала в панике. - Давайте попробуем без них!

- Деточка, не стоит геройствовать. Лишние нагрузки твоему организму ни к чему, - убеждала ее женщина, но, снова получив отказ, подумала: - Как же сложно лечить молодых.

- Ладно, если передумаешь, нажми на кнопку вызова, предупредила она и подумала: - Или она не хочет засыпать из-за этого парня? Может, он того и стоит, ммм... красавчик!

Как только дверь закрылась, я припал ладонями к лицу Беллы, стараясь унять ее сердцебиение. Все ее тело дрожало и от этого переломы давали о себе знать. Зачем она отказалась от обезболивающих, сейчас бы она уже засыпала.

- Шшш, Белла, успокойся, - умолял я, водя пальцами по ее волосам и лицу.

- Не бросай меня, - просила она. И каждое слово было пропитано таким отчаянием, что я перестал дышать.

Всхлипы разрывали ей грудь. Нормально вздохнуть у нее так и не получалось, словно все системы организма дали сбой и выдали сигнал тревоги. Пульс зашкаливал, а ее взгляд говорил ярче всяких слов: страх, мольба, паника, отчаяние и боль. Все смешалось в водовороте ее темно-коричневых глаз.

Я знал, что мои слова расстроят ее, но видеть это было выше моих сил, к урагану эмоций я не был готов.

- Не брошу, - пообещал я. - А теперь постарайся расслабиться, не то я позову сестру и скажу, что ты буйствуешь.

Угроза не помогла. Меня самого начало трясти, я не мог ничего сделать. Зачем только я затронул эту тему? Мало того, что она выстрадала по моей вине, я своей просьбой решил добить ее. Сердце Беллы могло не выдержать перегрузок. Но я же хотел, как лучше. Что же мне делать?

- Белла, я никуда не уезжаю! – голос срывался, и я был готов на все, только бы унять ее боль. И почему нельзя вернуть сказанное обратно? - Останусь с тобой, пока ты не выздоровеешь!

- Поклянись! – потребовала она, все еще задыхаясь. Ее пульс передавался всему, что ее окружало. Мне чувствовалось, что даже воздух в комнате сокращался и вибрировал параллельно с ударами сердца любимой.

Взяв ее лицо в ладони, я хотел, чтобы все в палате сжалось до моего взгляда и клятвы. Всю уверенность и твердость, на которую был способен, я вложил в одно единственное слово:

- Клянусь, - и, поймав ее панический взгляд, постарался уверить, что не откажусь от своих слов.

Очень медленно сердце сбавило сумасшедший темп. С каждым замедленным вздохом, я сам расслаблялся.

Удивительно, насколько ее паника передалась мне, я мог поклясться, что чувствовал ее боль.

- Уже лучше? – с опаской спросил я, не отводя взгляда и рук, боялся, что как только отодвинусь от нее хоть на сантиметр, паника вернется.

Когда Джеймс начал за ней охоту, она вздрагивала от каждой тени, теперь она будет чувствовать то же самое из-за расстояния между нами.

- Да.

Я закрыл глаза и в замешательстве от только что пережитого тихо пробормотал:

- То, с чем не справились ищейка и его яд, доделает гиперчувствительность Беллы. Она погубит нас обоих!

- Зачем ты так сказал? – вопрошала она. - Устал меня спасать? Хочешь, чтобы я уехала?

Опять она принимала всю вину на себя. Так не должно быть, ей не за что винить себя. Она всегда поступала правильно и от чистого сердца. В отличие от меня, себялюбивого вампира, живущего только лишь собственными желаниями.

И как она может говорить, что я устал от нее, зная, мои чувства, и то, как она мне нужна. Вся вселенная и бессмертие меркнут по сравнению с тем, что Белла подарила мне за последние месяцы: приняв меня таким, какой я есть, полюбив и позволив быть с ней. Она стала всем для меня: моей вселенной, моим бессмертием.

- Нет, что ты, не хочу! Белла, опомнись! Как я могу тебя не спасать, если все твои проблемы из-за меня? Ты и в больницу попала по моей милости!

- Да, именно так, - чеканила она. - Я жива только благодаря тебе.

И как она может говорить так высокопарно «Жива», о том состоянии, в котором находится? Даже смешно.

- Жива! Если забыть про гипс, бинты и искореженное тело…

- Я имела в виду более ранние события, - Белла перебила, не дав договорить, - Хочешь, напомню? Если бы не ты, я давно бы покоилась на форкском кладбище!

Она припомнила эпизод, который никак не мог вызвать нареканий с моей стороны. Это был один из самых правильных поступков моей жизни, и если бы понадобилось, я совершал его бесчисленное множество раз. Тогда я оказался в нужное время в нужном месте и отвел от нее опасность. Но сейчас другая ситуация! Сейчас опасность заключена во мне и в моем желании быть с Беллой.

Вина давила тяжестью в груди, и я, закрыв глаза, опустился в кресло около кровати. Стремясь, чтобы она поняла меня, мою настойчивость, я открыл ей то, что сжигало меня изнутри - воспоминания о тех минутах, когда я сам чуть не стал ее убийцей.

- А знаешь, когда я сильнее всего испугался? – каялся я, и каждое слово оставляло пустоту признания. - Не когда увидел тебя на полу среди битого стекла… Не когда решил, что уже поздно. Даже не когда услышал, как ты кричишь от боли… Все эти воспоминания я унесу с собой в вечность. Страшнее всего мне было, когда я понял, что не могу остановиться… что убью тебя сам.

Перед моими закрытыми глазами, как вспышки, вставали картины того страшного дня, одна за другой - вкус ее крови, дикий голод, падение в бездну, видение Элис и чувство, что я убил Беллу сам. Они намертво впечаталась в память, как клеймо, ожог, который нарывает и все время дает о себе знать, переключая все мысли на себя.

Я накрыл лицо ладонями: не желаю это видеть, хочу забыть. Увы и ах, вампирская память совершенна!

- Но ведь ты сдержался, - она говорила правду. На этот раз я смог сдержаться, но чего это стоило?

- С огромным трудом, - признал я, чтобы она не думала, что это было легко.

- Обещай мне! – неожиданно жестко потребовала она, и я открыл глаза. Поняв, что мольбами меня не пронять, она сменила тактику.

- Что?

- Сам знаешь, что! – злилась она все больше. И это меня задело. Значит, только она имеет права злиться на мой отказ. Я же разозлился на ее настойчивость, на ее глупое желание быть ближе к смерти.

Белла была подобна мотыльку, летящему на огонь. Она видела в пламени только красоту и великолепие, и не замечала угрозу и смерть, скрывающуюся за прекрасными бликами и мерцанием. Я был тем пламенем для нее и если мы не сможем держать дистанцию между нами, то рано или поздно я опалю ей крылья, и она сгорит. Сгорит вместе с душой в кострах ада.

- У меня может не хватить сил держаться от тебя подальше, а ты будешь гнуть свое… даже ценой собственной жизни, - резко добавил я.

- Ну ладно… - она почувствовала, что я не поддамся, и сдалась. Но ее поражение было лишь обманным маневром.

- Как ты это сделал, я знаю, теперь хочу понять, почему, - сменила она тему.

- Что почему? – я нахмурился, ожидая услышать нечто из ряда вон, и не ошибся.

- Почему ты так поступил? Почему не дал яду подействовать? - выпалила она и я замер, как от удара, - Сейчас бы я уже была одной из вас… - уже тише закончила она.

Видимо выражение моего лица выдало тот взрыв ярости, что прошелся по всем моим чувствам. Я сжал челюсти, клацнув зубами, чтобы не зарычать и скрестил руки, чтобы случайно что-нибудь не сломать в порыве эмоций. Стараясь дышать часто и неглубоко, я с трудом справлялся со злобой, что клокотала во мне и десятками вопросов, кружащимися в моей голове:

- Как? Откуда она узнала о превращении? Я же всегда умалчивал об этом.

- Элис!!! – ответило сознание. Она изначально была против запрета на разглашение обращения. Уверен, что Белла давно вынашивала вопрос: «Как стать вампиром?», не решаясь задать его мне. А разговорить сестру не составило большого труда. Она всегда согласна дать подруге все, что та попросит. И даже данное мне обещание молчать, не остановило ее.

Вот, что означал тот небольшой проблеск воспоминаний Элис и ее намеки, на счет моего будущего недовольства, и именно это она старалась от меня скрыть. Там, в гостинице, в ожидании развязки охоты, и состоялся их разговор!

Белла не сводила с меня глаз, ожидая ответа. Но я не был способен говорить, не сейчас, когда гнев на сестру заставлял звенеть все нервы. Окажись она на расстоянии вытянутой руки, я бы ударил ее. Трудно контролировать эмоции, когда они так резко захватывают все твое тело, почти полностью подчиняя разум.

Стараясь успокоиться, я сосредоточился на сердце Беллы. Оно билось слишком часто, но его размеренный ритм позволил обуздать эмоции.

Надеюсь, Элис видела мою решимость разорвать ее на куски. Это будет достаточной платой за ту «услугу», что она мне оказала, рассказав Белле правду. И пусть не надеется, что я прощу ей это.

- У меня никогда раньше не было парня, но почему-то, кажется, что в любых взаимоотношениях должно быть равенство… - Белла вкрадчиво объясняла свой вопрос, - Мужчине не следует постоянно доминировать! Мы с тобой можем в равной мере направлять и защищать друг друга.

- Ты тоже меня спасла, - уверил ее я и сам удивился, как тихо прозвучал мой голос. Но я не врал! Она спасла меня от одиночества, от никчемной полу жизни без цели, без смысла. Она спасла меня от самого себя.

- Мне же не хочется постоянно быть жертвой. Девушкам тоже нравится спасать мир! – она видела в сущности вампира только положительные грани, но отрицательных было на порядок больше, а она упорно от них отмахивалась.

- Ты не понимаешь, о чем просишь, - я не мог больше смотреть в ее глаза, в них читалась такая мольба и отчаяние, что это мешало трезво мыслить. Если так продолжится, я дам ей все, чтобы она не попросила. Я сосредоточился на локоне ее волос, который лежал прелестным темным завитком на подушке.

- Еще как понимаю – она не знала ничего и продолжала упорствовать.

- Нет, даже не спорь! – отрезал я, у меня больше опыта, - Я стал другим девяносто лет назад и до сих пор не знаю, как к этому относиться.

- И до сих пор не могу принять в себе вампира – мысленно добавил я.

- Неужели ты жалеешь, что Карлайл тебя спас?

Этот вопрос ошеломил меня. Если бы меня спросили два месяца назад, я бы ответил – Да! Я никогда не говорил отцу о своем отношении к перерождению. Знал, что он возьмет на себя вину и это будет его терзать. Если бы моя жизнь закончилась так, как было предначертано, сейчас от меня бы ничего не осталось. Мое тело истлело бы в земле. А душа... душа отправилась бы на небеса. Навряд ли у меня семнадцатилетнего было много грехов, чтобы заслужить муки ада

С другой стороны, отец даровал мне шанс жить, что позволило мне дождаться встречи с Беллой. А ради этого я был согласен пожертвовать всем, даже раем, но только не душой любимой.

- Конечно, нет! Я же умирал, никакого будущего не было.

- Ты - смысл моей жизни. Если не будет тебя, то жить мне незачем.

Она произнесла вслух то, что я чувствовал в отношении Беллы, но мы по-разному воспринимали иную жизнь. Она не знала, что обретет вечное проклятие и потеряет душу, а я не отважился рассказать ей об этом, не хотел, чтобы она увидела во мне бездушного монстра.

- Я не могу так поступить, Белла. Не могу и не хочу – поставил я точку. Пусть не надеется меня переубедить, это бесполезно.

- Почему не хочешь? – дело дошло до истерики, она слишком эмоциональна даже для человека. - Не говори, что это трудно! После того, что случилось, я готова ко всему!

Ладно, она добилась своего, и я снова начинал злиться. Хотела знать все о вампирах, пусть видит, какую цену мы платим за бессмертную жизнь и чем ей грозит желание примкнуть к нам.

Раньше я щадил ее чувства, умалчивал многое, но другого выхода сейчас мне не видится. Может, познав толику страха от услышанного, она наконец-то одумается и перестанет настаивать.

- Даже к боли? – с издевкой бросил я.

Она уже вкусила огонь от яда ищейки, так что это должно охладить ее пыл к перерождению. Белла вздрогнула, и кровь отлила от ее лица, отчего оно стало не намного отличаться цветом от наволочки. Но она с вызовом вздернула подбородок и гордо заявила:

- Ничего, как-нибудь справлюсь.

- Оказывается, храбрость может дойти до абсурда! – да, я не ожидал от нее такого безрассудства, не каждый захочет еще раз пройти через подобное.

- Дело не в этом, - убеждала она - Потерпеть три дня для меня не проблема.

- Черт, Элис! – в сердце выругался я, снова почувствовав гнев на сестру, она явно ни о чем не умолчала, - Вот негодница, только попадись мне.

Ладно, первый аргумент потерпел поражение, пора переходить к более жестоким, я не хотел сначала его упоминать, но она не оставила мне выбора. Я встретил ее взгляд и произнес:

- А как же Чарли и Рене? - Она пропустила вдох, но взяла себя в руки.

- Естественно, всех правил я не знаю, но, если понадобится, я готова оставить родителей. В любом случае, через год мне пришлось бы уехать в колледж, и мы встречались бы только на каникулах. Чарли с Рене понимают, что я взрослая и вот-вот начну самостоятельную жизнь, они справятся.

Я хотел добавить, что ей придется пережить смерть обоих родителей, а самой навечно застыть в юных годах. Она не сможет быть с ними, так они сразу поймут, что с ней что-то не так, но Белла не позволила сорваться этим уничижительным словам с моих губ и закончила более раннюю фразу:

- Я взрослая и сама распоряжаюсь собственной жизнью.

- Вот именно, - резко возразил я, - А со мной ты ничем распоряжаться не сможешь!

- Ты станешь узницей своей жажды и этого никчемного полу существования рядом с другими монстрами, вроде меня, - закончил я уже мысленно.

Я жил в тени, во мраке ночи. Белла же была чистым созданием дня. Я не позволю ей пересечь черту, разделяющую нас. Это будет стоить ей слишком дорого – потерю души. Только не так, не ради меня! Я не стоил такой жертвы с ее стороны.

- Если не терпится увидеть меня на смертном одре, то поспешу тебя обрадовать: я только что там была и, возможно, не в последний раз! – она вспылила в ответ на мою резкость.

- Ты поправишься, - уже мягче произнес я. Ей теперь не о чем волноваться, а восстановление дело времени.

Она глубоко вздохнула, что-то обдумывая, но взгляд не отвела. Я чувствовал, что этот спор может продолжаться сколь угодно долго, никто из нас не пойдет на соглашение, слишком высоки ставки в этом раунде.

- Хочу кое в чем признаться…- закусив губу, спокойно произнесла она. - Я умираю. Об этом стало известно задолго до моего приезда в Форкс.

Я растерялся.

Нет, это какая-то уловка с ее стороны, это не может быть правдой. Но она же человек – хрупкая и ранимая. В мире людей тысячи болезней, которые приводят к смерти. Может стать, что и Белла... нет, не верю! Ужас сковал движения, и я не мог вымолвить не слова.

Она сама поняла, что я хочу знать, и будничным тоном ответила:

- Болезнь неизлечима.

То есть надежда - прожить остаток ее жизни рядом с ней - потерпела крах! До этого было невыносимо думать, что мне не хватит времени жизни Беллы, чтобы насладиться ею. А оказалось, что у нас нет даже нескольких десятков лет. А что если ее срок истечет за год? За месяц?

- Не верю, - кричало сердце, - Этого не может быть. Все что угодно, только не она.

Что-то здесь не вяжется, почему я не слышал ничего об этом раньше. Чарли... Вот почему он так опекает ее, но в его голове не было даже мысли о заболевании, хотя с его частично скрытым разумом я мог и пропустить это.

- А Чарли знает?

- Конечно. Просто мы стараемся об этом не думать…

Она разбила мой последний аргумент, и я замолк, обдумывая услышанное.

Может, эта болезнь и вызвала аномалии Беллы – закрытые мысли, невероятная кровь, бледность и хрупкость ее тела. Неосознанно я стал составлять список симптомов и вспоминать все прочитанные мной книги по медицине, ища совпадения, чтобы установить диагноз и выработать методику лечения.

Надо привлечь отца. Карлайл знал много заболеваний и способы их исцеления. Это должно помочь!

И у нас всегда есть альтернативный вариант – яд вампира! Отец говорил, что он может вылечить все, даже серьезные травмы, не говоря уже о болезнях. Я не хотел превращать ее по принуждению, но и терять ее из-за нелепой слабости человеческого тела тоже не мог. Если Белла окажется на грани смерти, я не позволю ей умереть молодой. Я попрошу отца обратить ее!

Стоп! А почему на двух осмотрах, при которых присутствовал Карлайл, здесь и в Форксе, после происшествия с фургоном, не было выявлено никаких особенных отклонений? Может для диагностики болезни Беллы, нужно провести особые исследования?

- И что это за болезнь? – отважился, наконец, спросить я.

Она промолчала минуту, сжав губы в тугую полоску. В ее глазах промелькнул страх, и у меня что-то оборвалось в груди. Неужели это нечто настолько страшное, что ей даже невыносимо произносить диагноз вслух. Может, до приезда в Форкс она натерпелась и познала боязнь болезни до такой степени, что была способна воспринимать с хладнокровием все о вампирах.

- Она называется… смертность, - тихо ответила она.

- Ах! – только и смог выдохнуть я.

Я вскочил с кресла так резко, что оно отлетело к противоположной стене. Весь тот страх за нее, что мгновение назад парализовал меня, превратился в ярость на еще одну уловку склонить меня к ее обращению.

Не в силах оставаться на месте, мне надо было во что-то перевести свой гнев на нелепое усилие Беллы, и я метался по комнате, как зверь в клетке и глухо рычал.

Ну, надо же до такого додуматься! Согласна на все: на боль, на отказ от родителей, даже приписала себе болезнь, она ни перед чем не остановится. Меня била дрожь и я старался не думать о том, что виновница моего взрыва находится в этой комнате, я плохо себя контролировал.

А еще я злился, что допустил в своем фанатическом устремлении спасти ее, вариант с перерождением.

- Успокойся, - шепнула она, и я метнул на нее угрожающий взгляд.

- Если еще раз попробуешь… - предупредил я и покачал головой, с трудом представляя, какие могут быть последствия.

- Но это правда! – с жаром убеждала она. - Я умираю, а прежде состарюсь!

Мою ярость, как рукой сняло. Трудно так резко переходить из одного состояния в другое.

- Белла, - я сел в кресло и сжал виски. - Белла, все именно так и должно произойти. Так и случилось бы, если бы не я. А мое вмешательство противоестественно! - С тоской объяснял я. Пусть знает, что в ее жизненной цепочке, я - лишнее звено.

Она хмыкнула, давая понять, что мои слова не возымели должного эффекта:

- Глупость какая-то. Все равно, что если человек, выигравший в лотерею, скажет: «Противоестественно! Такие деньги мне не нужны!»

Она перевела все в материальный мир.

- Жизнь - не призовые деньги!

- Конечно, она намного дороже. - У нее на все был ответ. Каждый мой довод Белла встречала в штыки.

- Белла, тут и спорить не о чем! Я не намерен обрекать тебя на такое существование, – опять подвел черту я.

- Ты ошибаешься, если думаешь, что я сдамся. – Это ее снова разозлило, она не хотела оставлять за мной последнее слово. - В конце концов, ты не единственный вампир на свете.

А вот это переходило все границы. Я чувствовал, что мне предстоит серьезно поговорить с Элис. Я на два дня оставил ее наедине с Беллой, а она умудрилась раскрыть ей все о перерождении, едва не отдала в лапы ищейки и еще спланировала за моей спиной заговор с целью обращения.

- Элис не посмеет! – рыкнул я.

Лицо Беллы внезапно просветлело. Я проговорился, она догадалась о видении сестры.

- У Элис было видение? Вот почему она боялась, что ты расстроишься! Она знает, что однажды я стану такой, как вы.

- Сестренка ошибается. Она видела тебя погибшей, а ты выжила! – не согласился я.

- Ну, ставить против Элис я не решусь! - в ее глазах блеснула радость. Она верила, что видение Элис дает гарантию, что превращение все-таки состоится.

Белла первая натушила натянутое молчание.

- Итак, на чем мы остановились?

- Кажется, это называется тупик, - более точного слова и не подобрать: безвыходная ситуация, невозможность компромисса и соглашения.

- Черт побери! – только и смогла ответить она.

Спор оказался безрезультатным, и зря он вообще затевался. После серьезнейших травм он был не к чему, лишние волнения замедлят восстановление. Главное сейчас ее здоровье, а не бесконечные дебаты, на которые она настроена. Мой взгляд зацепился за кнопку вызова медсестры.

- Как ты себя чувствуешь?

- Все в порядке, - как на автомате бросила она.

- Не верю, - улыбнулся я. На этот раз ее актерская игра была не на высоте, я видел, что травмы мучают ее, причиняя боль.

- Спать мне больше не хочется.

- Тебе нужен отдых, а не глупые споры, - мягко заверил я и поймал ее взгляд. Она явно гадала, чем вызван новый виток моего настроения.

- Тогда сдавайся, - провела она отвлекающий маневр, но возвращаться к началу разговора я не собирался.

- Хорошая попытка! – усмехнулся я, понимая полную ее беспомощность, и нажал на вызов.

- Не смей! – грозно бросила она мне, сообразив, что я задумал, и чуть ли не испепелила взглядом, пока мы ждали ответа дежурной.

Я попросил болеутоляющие, и голос отключился.

- Ничего принимать не буду, - упрямилась Белла чисто из вредности, явно обидевшись на мой обман.

Она сегодня со мной ни разу не согласилась. Но на этот раз последнее слово будет за мной – лекарства она точно примет, как бы не отказывалась. Я кивнул на капельницу:

- Не думаю, что тебя попросят что-то проглотить.

Вдруг приборчик жалобно запищал чаще, пульс Беллы вновь возрос, а я не мог сдержать вздоха. Неужели ее снова испугали иголки? Пять минут назад она с жаром просила укусить ее, и это едва ли нервировало ее больше укола иголки.

- Белла, тебе больно! – увещевал я, успокаивая. - Чтобы поправиться, необходим покой. Зачем создавать лишние проблемы? Вторую капельницу вряд ли поставят.

- Я не капельниц боюсь, - всхлипнула она и перешла на шепот - Страшно закрыть глаза.

Вот чего я и ожидал, страх перед моим уходом. Я обнял ее лицо ладонями и вкрадчиво произнес.

- Я никуда не уезжаю. Ничего не бойся; пока мое присутствие тебе не в тягость, я буду с тобой.

Пусть знает, что я буду охранять ее сон и беречь, как свою собственную жизнь, пока время терпит. Она сглотнула и вымучено улыбнулась, только в улыбке было больше горечи, чем радости.

- Знаешь, тебе ведь долго придется ждать, - проскрипела она.

- Ну, зачем так пессимистично! Это всего лишь роман!

Она разочарованно качнула головой, как будто я сморозил глупость.

- Удивительно, что Рене мне поверила, но тебя-то не проведешь!

- Быть человеком - в этом есть свои преимущества, - сказал я. - Жизнь редко бывает скучной.

- Не задерживай дыхание! – Белла улыбнулась старой шутке.

Медсестра прервала наш смех, пришлось отойти от Беллы, пока ей делали укол.

Когда мы снова остались одни, глаза любимой сонно щурились, и редко моргали. Она засыпала, как ангелочек на облаке. Я прикоснулся к ее лицу, чтобы она чувствовала, что я здесь.

- Не уходи… - шепнули ее губы.

- Не уйду! Я же обещал, что никуда не денусь, пока мое присутствие тебе не в тягость… Пока это тебе полезно…

Такое ограничения я поставил сам себе: пока не почувствую, что отравляю Белле жизнь, пока смогу не мешать ее нормальному развитию, я буду с ней.

И главное условие – пока буду знать, что безопасен для нее. Иначе, мне придется уйти...

- Это не одно и то же, - запротестовала она, почувствовав двойной смысл моих слов.

- Белла, когда проснешься, сможешь продолжить спор с новыми силами.

- Ладно… - удивительно быстро согласилась она. Не сомневаюсь, она не забудет вернуться к этому разговору.

Я не хотел, чтобы она засыпала, с последним воспоминанием о нашем споре. Видя, что она вот-вот перейдет в мир грез, я коснулся губами ее уха.

- Я тебя люблю, - выдохнул я с нежностью.

- Я тоже – бормотала она в полудреме.

- Знаю-знаю, - на этот раз была моя очередь все знать, я засмеялся.

Я уже полагал, что она спит, но Белла вдруг открыла глаза. И я без слов понял, что она просит. Помня, как действуют на нее мои поцелуи, я осторожно прильнул к ней губами.

- Спасибо, - поблагодарила она, когда я отстранился, чем вновь вызвала мою улыбку:

- Не за что, - это я должен был благодарить ее за то, что она позволяет касаться ее. Она была моей наградой.

- Эдвард? – снова позвала она, не открывая глаз. Я подумал, что она хочет убедиться, что я все еще здесь

- Что? - Она засыпала, и ей было трудно произносить слова, но ее голос прозвучал неожиданно твердо:

- Я ставлю на Элис…

Вот оно что... она все для себя решила и сделала выбор. Она избрала свой путь, и была настроена решительно следовать по нему. Последнее слово в споре все-таки осталось за ней. Я покачал головой и ничего ей не ответил, зная, что она меня не услышит.

Но было одно НО... она не знала, о чем просила, не знала, что вампирская сущность грозит ей потерей души и вечным проклятием. Я же это отлично понимал и не желал этого для Беллы, только не так, не из-за меня.

Я тоже сделал выбор и для ее блага и спасения, я клянусь выполнить обещание – спасти ее жизнь и ее душу, даже ценой моих чувств и моего существования. Она будет жить!

Надеюсь, я смогу вовремя понять, что пришло время оставить ее. И я почувствовал, что не хочу дожить до этого момента. В ту секунду, когда я покину ее навсегда, я умру.

ГЛАВА 26. КАК НИ В ЧЕМ НЕ БЫВАЛО

Вернувшись из Финикса, Белла пробыла в больнице еще неделю. Чтобы не вызывать подозрений, мне пришлось посещать занятия, а уже после них я мог проводить с ней неограниченное время. Маленькие привилегии сына лечащего врача! Я старался не показываться остальному персоналу, и как только приходила с визитом дежурная медсестра, я испарялся на время, чтобы потом снова вернуться.

После случая в танцклассе находиться рядом с Беллой стало и проще и труднее. Проще потому что я теперь четче осознавал границы дозволенного и труднее, потому что мой зверь один раз уже вкусивший нектар ее крови, с разъяренностью требовал повторить тот пир. Но его плотно сковывал страх из прошлого – страх потери Беллы, когда я сам почти стал ее палачом.

Но я старательно избегал мыслей об этом. Не знаю почему, может из-за постыдности поступка, а может, не хотел вспоминать тот ужас, что пришлось пережить нам двоим.

В самый первый день после перелета Эсми, Эмметт и Розали навестили Беллу.

Хотя максимум на что хватило Роуз, это молча постоять в сторонке и сказать на прощание: «Выздоравливай!». Но и это был уже значительный прогресс. Я даже не услышал у нее в мыслях ни капли раздражения или недовольства этим визитом.

Эмметт же, зайдя в палату, радовался как ребенок.

- Ну и напугала же ты нас, сестренка! – обратился он к Белле. А я чуть напрягся, просил же их не напоминать ей об ищейке.

А потом брат поставил с двух сторон кровати на столики по изумительной корзинке цветов:

- Это от всех нас,- пояснил он, - А то от вида этих однотонных стен, ты наверно скоро на людей бросаться начнешь, - пошутил он и улыбнулся.

- Элис сделала их, - рассказала Эсми, - Купила разных цветов и составила композиции. Ей так нравится этим заниматься.

И букеты у сестры как всегда получились просто изумительными.

Первый напоминал закрученный виток из роз разных оттенков от белых до насыщенно бордовых в центре, плавно перетекающих одна в другую, украшенный по краям белыми орхидеями и темно лиловыми цикламенами. А второй – объединял белые пионы с экзотичной туберозой, дикими розовыми орхидеями и фрезиями в центре. И где-то явно чувствовались нотки маленьких цветов ванили, таких недолговечных, но восхитительно душистых.

А запах... Элис превзошла саму себя! Палата сразу наполнилась таким дивным и легким благоуханием, что перестала казаться унылым и однородным помещением. Если закрыть глаза и отключить слух, то можно было бы подумать, что находишься где-нибудь среди цветочных плантаций высоко в горах. И на фоне духа цветов четкой и звонкой ноткой пел аромат моей любимой.

- А это от меня лично, - заулыбался Эмметт еще шире и жестом фокусника преподнес Белле миниатюрную белую розу, которую она, смущаясь, приняла и поднесла к лицу.

А брат тем временем задорно загудел, прокомментировав ее румянец:

- Ну, наконец-то и ты заалела, Белла, а то уже стала одного тона с постельным бельем!

- Спасибо, Эмметт... всем вам спасибо! Это так мило с вашей стороны - благодарила всех она. – Я даже не знаю, что сказать.

- Ничего не надо говорить, милая - улыбнулась ей Эсми, - Главное выздоравливай!

Элис же навещала Беллу каждый день и всегда приносила свежие букеты и фрукты. Дружба между ними буквально преобразила сестру. Она и раньше не жаловалась на отличное настроение, но сейчас стала еще больше парить в небесах. А Джаспер... Джаспер не мог налюбоваться на Элис и чувствовал, что она по настоящему счастлива!

Через несколько дней после возвращения в Форкс, мне пришлось уехать на охоту. Эмметт выяснил, что в небольшом национальном парке недалеко от Калгари развелось слишком много рыжих рысей и черных медведей. Он и Карлайл собирались туда, и Эмметт предложит отправиться с ними, когда я появился дома на минутку, чтобы переодеться и снова поехать в больницу.

- Брат, ну что ты на самом деле, - уговаривал меня он, получив отказ, - Тебе надо развеяться, барибалы и кошки... только представь, как мы повеселимся. Да и выглядишь ты сильно голодным!

Он был прав, я и чувствовал себя таковым. А при мысле об охоте, во рту появился металлический привкус яда. Мне явно срочно необходимо подкрепиться.

Я уже планировал завтрашней ночью, пока Белла будет спать, отправиться побродить по окрестным лесам, так что предложение Эмметта пришлось кстати. Но я не думал уезжать далеко, не хотел проводить без Беллы так много времени, да и ей будет скучно одной в палате целый день.

- Эдвард, поезжай, - присоединилась к брату Элис, сбежав со второго этажа, - И не волнуйся, Белла не будет без тебя скучать, я за этим прослежу. И Эсми мне в этом поможет!

Я недоверчиво взглянул на нее, читая ее намерения.

- Только не надо сильно усердствовать, Белла еще слаба и ей нужен покой.

- Конечно, я об этом помню, - она обижено надулась, и, чувствуя, что я вот-вот сдамся, улыбнулась и добавила – Мы с ней чудесно проведем время, правда-правда. Можете еще и Джаспера с собой забрать! Устроите настоящий мальчишник.

И она поспешила наверх, чтобы позвонить Джасперу, который ездил в Сиэтл по делам и был уже на полпути домой.

- Если ты боишься, что тебя не отпустит Белла, могу отпросить тебя на денек! – поддел меня Эмметт. Я закатил глаза и, не ответив ему, пошел в гараж.

- Эдвард, отправляемся через пару часов, не опаздывай! – услышал я мысли брата, пока выруливал на дорогу.

Белла, как я и ожидал, не высказала никаких возражений на мой отъезд.

- Конечно, поезжай, - воскликнула она, - Тебе наверно трудно находиться здесь, ты же так давно не охотился. А я все равно лежу, так что тебе незачем скучать здесь со мной.

- Как же мне с тобой повезло, - я взял ее лицо в ладони и поцеловал в лоб. Она фыркнула:

- Нет, это мне с тобой повезло.

Я заглянул в глаза цвета насыщенного кофе и стал клониться к ее губам, чувствуя, как по ладоням барабанной дробью, ускоряется ее пульс.

- Нет... - шепнул я в нескольких миллиметрах от ее губ, так что наши дыхания смешались, - Это моя удача неоспорима!

Мои губы заскользили по ее губам, исследуя нежные изгибы и трепещущие контуры ее рта, и я жадно вдыхал пламя, что распространялось по моей крови и горлу.

Я снова ощутил, как кровь закипает от страсти и эмоций, сдерживать которые было невероятно трудно, потому что голод был готов вот-вот вырваться из оков, я слишком давно не охотился.

Она коснулась моей щеки рукой, и чтобы не смогла поднять вторую, на которой был установлен датчик, мне пришлось отнять одну ладонь от ее лица и сплести наши пальцы, удерживая ее на кровати. Но Беллу это не смутило. Я ощутил, как рот ее приоткрылся и она робко, будто боясь спугнуть, провела кончиком языка по моей нижней губе. Так сладостно и так чувственно было это легкое касание, что я задохнулся, но не прервал поцелуй.

Жар растекался по всем моим нервам, проникая в каждую клеточку тела.

Я почувствовал, что Белла радостно встрепенулась, не встретив отказа на свою ласку, и пошла дальше, скользнула ладонью по моему затылку и притянула ближе. Ее губы стали требовательнее, а пальчики забегала по шее и плечам, привлекая теснее.

Дивный восторг от поцелуя напомнил, что подобное я испытывал в те несколько драгоценных и постыдных мгновений, когда мы с Беллой были одним целым, когда я пил ее кровь. Это было слишком! Я заставил себя отстраниться, и с улыбкой произнес:

- Если ты продолжишь в том же духе, то я точно никуда не смогу уйти.

- Я буду этому только рада, - чуть задыхаясь, улыбнулась она в ответ.

- Ты ведь не хочешь, чтобы я уезжал, - уже серьезно спросил я.

- Не хочу, - кивнула она, - Но понимаю, что тебе это необходимо и знаю, что ты очень скоро вернешься. Тем более, если ты сейчас откажешься, Эмметт обвинит меня в попытке отнять у него брата, - пошутила она, чем снова вызвала мою улыбку.

- Элис, придет через несколько минут, - предупредил ее я. - Она позаботится о тебе, пока меня не будет рядом.

- Вы нянчитесь со мной, как с маленькой, - капризничала она.

- Не угадала, как с самым ценным сокровищем! – не согласился я с ней, и коснулся губами ее волос. – Пообещай, что не будешь грустить!

Она недовольно сморщила нос и с лукавой ухмылкой произнесла:

- Я не буду грустить о тебе, так же, как ты не будешь грустить обо мне.

Я засмеялся замысловатости формулировке.

- Согласен!

Как и обещала Эмметт, охота была исключительная. Может, потому что слишком многое произошло за последнее время и нам не мешало расслабиться, или потому что я давно не охотился и растратил все силы, но вылазка получилась удивительно удачная и четверо вампиров порезвились на славу.

Тройка рысей, и небольшой барибал, которого я увел из-под самого носа Эммета, заставили меня вновь почувствовать себя полным сил, и желание скорее вернуться к Белле возросло до невероятных пределов.

- Нет, уж Эдвард, - мстительно улыбнулся мне Эмметт, услышав мою просьбу об отправлении - Мы пробудем здесь еще пару часов. Сам виноват – нечего было похищать мою добычу!

Он притворно рыкнул на меня, изображая угрозу, хотя на уме у него было шутливое настроение.

- Хорошо, младший брат, для тебя ничего не жалко – поднял я руки в беззащитном жесте и, метнувшись быстрее ветра, отшвырнул его к небольшим скалам. Оттуда раздался треск и грохот падающих камней, а потом и недовольное бормотание Эмметта.

Карлайл наблюдал за всем этим, качая головой и со снисходительной улыбкой:

- Дети, что еще можно сказать, - думал он, - Но до чего же иногда здорово присоединиться к ним!

И он со скоростью пули налетел на Джаспера, стоящего от него в двух шагах, и отшвырнул его туда же, что и я Эмметта. Брат явно не ожидал такого панибратства от отца и был в полном замешательстве.

А мы с Карлайлом покатывались от смеха, видя, как они выбираются из-под завалов. Джаспер присоединился к нашему веселью и смеялся, чуть ли не громче всех. Он ведь охотился не только за кровью, но и за счастьем. А я сейчас был не то что бы счастлив, но просто рад, что мы все вышли живыми из схватки с ищейкой.

Через пару дней после возвращения с охоты, Карлайл перевел Беллу на домашнее наблюдение. Она шла на поправку очень быстро, синяки и ссадины почти перестали быть заметными еще в Финиксе. Единственное, что меня продолжало беспокоить – это ее переломы. Она не позволяла мне помогать ей, хотя с трудом справлялась с простыми действиями.

- Белла, - в очередной раз с укором произносил я, когда она вставала слишком резко с кровати или сама пыталась одеть куртку. От таких движений ее ребра и нога напоминали, что они сломаны, и Белла замирала и задерживала дыхание, ожидая пока утихнет боль.

Я старался оградить ее от лишних манипуляций, но не всегда мог оказаться рядом. Дома ей по большей стати приходилось справляться самой.

Чарли вернулся в Форкс через два дня после выхода Беллы из комы, ему надо было явиться на работу. Карлайл уверил его, что проследит за Беллой и перевезет ее домой при первой возможности.

Но здесь в Форксе, Чарли как будто подменили. Я улавливал, что он возлагал большую часть вины за случившееся на меня. Не то чтобы он открыто выражал враждебность, но стал относиться ко мне насторожено и прохладно. А еще со всей строгостью ввел контрольные часы для свиданий. В это время мы занимались с Беллой домашними заданиями, сидя на кухне, или смотрели ТВ, в общем, вели себя как послушные дети. Зато когда приходило время мне уходить, Чарли желал мне доброй ночи и закрывал дверь, а Белла гостеприимно распахивала окно на втором этаже и мы могли побыть наедине без вездесущего надзора ее отца.

После возвращения из Финикса Беллу нередко стали посещать неоправданные приступы паники. Сказывались последствия нападения вампира. Я заметил, что она стала чаще созваниваться с отцом и матерью, беспокоясь по малейшим пустякам. Если Чарли задерживался на работе или Рене опаздывала с письмом, Белла тут же бежала к телефону, чтобы увериться что с ними все в порядке.

А еще последние недели ее мучили кошмары, и она не находила себе места, метаясь по кровати, часто произнося имена Чарли и Рене. Она никогда не рассказывала, что ей снилось, а я и так знал, что именно. Это была та страшная игра в кошки-мышки, поставленная ищейкой с беззащитной жертвой в зеркальном зале. Все это я мог представить – я видел запись.

Неосознанно, в грезах, Белла в беспокойстве прижималась ко мне, а я обнимал ее и нашептывал, что все хорошо и это только сон. Почти всегда это помогало и она, расслабившись, уплывала в спокойные сновидения.

Но несколько раз, когда сны были особенно тяжелыми, Белла кричала от ужаса, и мне приходилось ее будить. В такие моменты я ощущал неизгладимое чувство вины за то, что не уберег ее. Это из-за меня в ее подсознании затаилось множество страхов, мешающих ей нормально отдыхать и восстанавливать силы.

Слабым утешением было то, что, произнося мое имя в объятиях Морфея, лицо любимой становилось умиротворенным и счастливым. Приятно было знать, что там, в ее мире фантазий, находясь со мной, ее никто не беспокоит и не пытается убить.

Я прекрасно понимал ее чувства и старался лишний раз не напоминать о событиях, произошедших в Финиксе. Человеческая память не вечна, я надеялся, что воспоминания Беллы о тех страхах скоро померкнут.

Элис права – надо отпустить и забыть. Тем более, я не собирался оставлять Беллу без присмотра впредь, а значит, подобное больше не повторится.

А вот с сестрой все было одновременно и проще и сложнее.

Во-первых, Элис стала желанной гостьей в доме Свонов, Чарли она нравилась, и он с нее пылинки сдувал за то, что она помогала заботиться о Белле в период реабилитации.

А во-вторых, у нас с ней несколько недель назад состоялась несколько неприятная беседа. Все то раздражение и злость, что накопились во мне за ее опрометчивый разговор с Беллой об обращении, я выплеснул на нее здесь, дома.

Она, как ни странно, была готова дать мне отпор и попросила Джаспера не вмешиваться, когда тот встал за ее спиной, оценивая угрозу, исходящую от меня.

- Эдвард послушай, - просила она, - Когда ты поймешь, что я дала Белле равный шанс выбирать. Теперь, когда она знает все, что ее ждет, она может объективно смотреть на вещи. А ты ее держал в неведении, как неразумного ребенка.

- Элис, тебе не кажется, что ты ввязалась не в свое дело. И нечего говорить, что вы с ней подруги. Это совсем другое! То, что происходит между ней и мной касается только нас и никого больше. Ты не имела права вмешиваться.

- Нет, имела, - отчеканила она и изменила резкий тон на поучительный, - Я же ради тебя старалась, ты, что не понимаешь? И хватит говорить о Белле, как о твоей собственности. По твоим словам, ты - ее единоличный владелец.

Я стушевался - она нашла брешь в моей броне. Я же не хотел быть тираном для любимой и вот сам не заметил, как стал им. Она же свободна и имеет права общаться со всеми, с кем пожелает.

Элис видя мое молчание, решила извиниться

- Я не сделала ничего, за что заслужила бы подобные упреки. Да, признаю, бегство Беллы я просмотрела, но, знаешь ли, трудно концентрироваться на будущем такого количества народа. Она была с нами, и я не ожидала от нее подвоха. Кто мог представить, что она может предпринять одиночную вылазку на гильотину.

Вот за это я попрошу у тебя прощения, во всем остальном я своей вины не признаю, и сам подумай на досуге – я оказала тебе огромную услугу.

- Я понимаю только, что после вашего разговора Белла уверена, что самое страшное для нее – это потерпеть трехдневную боль. И она буквально требует обратить ее! Она боится, что я не останусь с ней рядом из-за ее человеческой сущности.

- Ах, спасибо, что напомнил! А теперь еще раз попробуй меня убедить, почему ты поступил в Финиксе правильно и не позволил ей примкнуть к нашей семье.

- Потому что она может быть с нами, оставаясь человеком.

- Ты сам веришь в то, что говоришь? А если что-нибудь случиться и ты не сможешь этому помешать? Она может пораниться, и ты сам окажешься для нее опаснее, каждого из нас.

Я взвыл:

- Я же сдержался, Элис! Хватит возвращаться к событиям в танцклассе.

- Да, сдержался, в минуте от того, чтобы не убить ее окончательно, - она помолчала секунду, не осмеливаясь договорить свою мысль, но решила, что лучше сразу все выяснить, - Эдвард, я не хотела делать тебе больно, но это правда. Ты же знаешь, что я отлично определяю время свершения виденных мной событий, и если бы ты перестал пить ее еще тридцать секунд, все было бы кончено. Тогда даже яд вампира не смог бы вернуть ее в наш мир!

Я почувствовал, что она как будто ударила меня в солнечное сплетение, так больно стало от этого ее признания.

Но я нашел силы вернуться к разговору, хоть и растерял уже почти весь запал:

- Но это не меняет главного! Ты хотя бы подумала, какие последствия повлечет твоя искренность? Что это будет значить для меня и для наших отношений с ней?

- Нет, Эдвард! В первую очередь я думаю о Белле. И я догадываюсь, что она чувствует. Ты – бессмертен и вечно молодой, а у нее в запасе несколько десятков лет, причем она постоянно меняется и стареет. Поставь себя на ее место! Она любит тебя и хочет быть с тобой, поэтому и настаивает на обращении. А ты слепец и ничего не замечаешь! Ты упорно стоишь на своем и не хочешь понять ее настойчивость.

От раздражения я затряс головой:

- Ты бы обрекла Джаспера на такое существование, если бы он был человеком?

- А ты поступаешь лучше, заставляя ее мучаться неизвестностью вашего будущего? – отразила она мой вопрос.

- Но я люблю ее и не хочу, чтобы из-за моей глупой страсти, ее душа была проклята.

Элис помолчала и уже гораздо тише добавила:

- А если вы будете жить вечно и никогда не умрете, то как же ваши проклятые души попадут в ад?

Я открыл рот и не смог ничего добавить. Таким простым и резонным оказался ее аргумент. А сестра в это время вышла из дома и убежала в лес. Джаспер чуть помедлил и отправился за ней.

А я постарался отгородиться от своих мотивов и перебирал в голове все слова сказанные Элис. Мне уже не казалось, что идея отчитать сестру за разглашение обращения, была хорошей. Элис и правда не заслужила этого. Она столько раз спасала нас и всегда действовала из лучших побуждений!

Она права – я стал законченным тираном и деспотом. Но все-таки в одном раз сестра ошибалась!

Элис верила, что обращение будет спасением и для меня и для Беллы и тем более для наших отношений. Но слова «вампир» и «смерть» на всех языках мира были близки по смыслу. Ни у кого на этой планете при упоминании «кровопийца», не возникало ассоциации с чем-то прекрасным и благословенным.

А обрекать любимую на нечто подобное, я ни за что не соглашусь. Ее жизнь для меня ценность, которую я не готов платить за свой эгоизм!

***

Три недели спустя после возвращения в Форкс в моем бессмертном существовании все вернулось на круги своя. Школа, дом, охота, семья, - все это присутствовало в нем и раньше.

Но было кое-что, что изменилось, и это толика перевернула всю мою жизнь с ног на голову. То, что раньше увлекало меня и интересовало, теперь стало серым и обыденным, а ранее скучные занятия окрасились в пестрый спектр эмоций и впечатлений.

Школа. Раньше я ее ненавидел ее вечное однообразие. Но последние пару дней она из преисподней стала для меня райскими кущами, где я мог проводить почти неограниченное время с любимой. На переменах я встречал и провожал Беллу на уроки, за ленчем мы или садились вдвое за наш столик, который уже прочно закрепился за нами, или присоединялись ко всей моей семье, а на уроках я следил за ней через мысли ее одноклассников. Я не упускал ее из вида ни на мгновение и стал еще больше ценить каждую секунду, что мог провести с ней.

До знакомства с Беллой я радовался, когда светило солнце, и можно было хотя бы попробовать отвлечься от серой обыденности и рутины, под названием школа. Сейчас же я со злостью воспринимал появление светила в небе над Форксом, и ждал с нетерпением очередного пасмурного дня. Чаще всего во время погожих дней, я прогуливался в лесу недалеко от школы и наблюдал за Беллой через мысли ее окружения.

А еще были редкие отлучки на охоту. Эмметт стал бурчать, что моя влюбленность пошла мне явно не на пользу. По его выражениям я стал слишком мягким, добрым и каким-то человечным. Он шутил, что за мое примерное поведение, у меня скоро вырастут крылья за спиной и нимб проявится над головой.

- Смотри братишка, превратишься в ангела, придется тебе менять место жительства, можешь уже сейчас присматривать себе облако, где будешь нежиться с Беллой, - иронизировал он на мой очередной отказ поразвлечься по-вампирски.

Сейчас я с полной уверенностью мог сказать, что счастлив, как никогда в жизни. Я утопал в ответной любви Беллы. Она привносила в мое существование нотку неожиданности и непредсказуемости, поэтому каждый день был не похож на предыдущий, всегда что-то менялось. И я с каждой секундой все более убеждался, что я самый счастливый вампир на земле.

О нет, я не забыл свои обещания, позволить Белле жить нормальной жизнью и старался, чтобы она не упускала ни один миг, который должна была дать ей человеческая жизнь. А я... я просто держался рядом с ней! Наслаждаясь ее ликованием и от этого становясь еще более счастливым сам.

ГЛАВА 27. ЭПИЛОГ. ОБМАНУТАЯ НАДЕЖДА

Я уже давно обдумывал предстоящий выпускной. Белла пропустила весенние танцы, но я не хотел, чтобы она упустила еще и эту возможность поразвлечься с друзьями. И побыть счастливой девушкой, блистающей в свете огней и танцующей под легкие аккорды музыки.

В один из вечеров, за неделю до срока, заскочив домой, чтобы оставить машину в гараже, а самому вернуться к Белле, я застал Элис одну в холле. Она украшала комнату вазами с цветами.

Элис - превосходный флорист, ее букеты смотрелись выигрышно и отличались особенным изяществом. Мало того, что они выглядели потрясающе, так она еще составляла композиции по ароматам. Стараясь, чтобы сладкие тона был разбавлены чуть терпкими, а в излишне грузные букеты была внесена нотка свежести.

- Элис, у меня к тебе есть очень важная просьба.

Она сначала вопросительно приподняла бровь, а потом увидела, к чему я веду.

- О, Эдвард! Это чудесно! Нет, правда, если бы ты не попросил, я бы сама занялась ею. Ты не подумай, Беллу я безумно люблю, но ее вкус оставляет желать лучшего.

- Элис, не перегибай палку. Она изумительна в любом виде, и мне нравится, как она выглядит всегда и везде.

- Хм, спорим, тебе понравится, ее преображение. Поверь мне, все будет на самом высшем уровне. Она еще затмит саму Розали, - она засмеялась и задорно тряхнула головой, – А я смогу выступить в роли ее крестной феи! Я улыбнулся энтузиазму сестры.

- Раз ты будешь ее принцем на этом балу, - заговорщицки подмигнула она мне, - Принимаются любые пожелания.

- Я просто хочу, чтобы этот вечер стал для нее особенным, – я замолчал на секунду. - И вот еще что... тебе не кажется, что синий цвет, как никакой другой подчеркивает ее уникальность и исключительность. Она становится такой неземной, такой сказочной... – Как никогда мне с трудом удавалась подбирать слова, чтобы описать эмоции, - Я хотел сказать...

- Нет, больше ни слова, я все поняла, - воскликнула сестра, и в ее мыслях промелькнул образ чего-то ультрамаринового.

- И не подсматривай, - бросила она мне. В ее голове уже возник список ближайших дел: заказ платья и туфель, покупка косметики и выбор прически.

- И да, Элис, Белла, кажется, совсем не замечает приближение бала, и еще ни разу не говорила со мной о нем. Если она догадается по ходу подготовки, будет нормально, все равно отступать ей будет уже некуда. А если нет... тогда сюрприз ее будет ждать по прибытии в школу!

Сестра серьезно на меня посмотрела:

- Эдвард, ты забыл одну немаловажную вещь – она терпеть не может неожиданности!

- Не волнуйся, я помню, но от такого она уж точно не откажется.

- Как знаешь, решай сам. Но я бы на твоем месте предупредила ее заранее.

Я отмахнулся от ее предупреждения и отправился в ночь, где меня ожидало радушно распахнутое окно на втором этаже дома Чарли.

Сестра подошла к возложенной на нее миссии с полной ответственностью и пару дней от нее только и слышались слова из раздела мода и красота. Наконец она успокоилась, и каждый раз при встрече со мной загадочно улыбалась, но старательно думала о чем угодно только не о своем сюрпризе для меня.

И вот этот особенный и торжественный день настал, бал был намечен на сегодня.

Рассвет я как обычно встретил в комнате любимой. Чарли с утра должен был появиться на работе, но после обеда собирался побыть дома. Поэтому мы могли вести себя свободно и не таясь.

- Доброе утро! – приветствовал я ее пробуждение еще до того, как она открыла глаза. И легонько почесал пальцами за ее ушком. Она фыркнула, и чуть сиплым спросонья голосом, ответила:

- И тебе доброго утра! - Помолчав пару минут, так и не открывав глаз, она спросила:

- Как провел ночь? Я тебе не слишком мешала своими речами!

Я не смог сдержать улыбку.

- Нет, что ты! Ты была ангельски спокойна и не произнесла ни слова.

- Это меня радует!

Я вздохнул. Она так и не привыкла, что кто-то по ночам подслушивает ее сны. Белла вдруг заерзала в моих руках, и я разомкнул объятия, позволяя ей встать.

- Пора привести себя в приличный вид, - объяснила она и, схватив джинсы и рубашку, медленной поступью направилась в ванную. Ее нога все еще была в гипсе, в так называемом съемном сапожке, который позволял ей теперь обходиться без посторонней помощи при купании. Карлайл обещал, что через несколько недель можно будет обходиться и без него.

-Хочешь, я тебя туда отнесу? – поддразнил я.

- Нет, я не настолько беспомощная, справлюсь сама.

Пока она не вышла из комнаты, я снова позвал ее, решив сделать небольшой подарок, и так сказать настроить весь ее день на положительный лад с самого утра.

- Белла! А как насчет завтрака?

Она замерла, обернулась и уточнила:

- А что ты предлагаешь?

- Позови меня, когда будешь готова. - Я улыбался, видя на ее лице замешательство.

- Ладно, - согласилась она, прикусывая губу, и явно не понимая, что происходит. – Как скажешь! Но только без излишнего энтузиазма.

Я поднял руку, как при присяге и произнес: - Обещаю!

Пока Белла умывалась, я приготовил блинчики и сварил кофе.

Недавно став смотреть кулинарный канал, я стремился лучше заботиться о ней, ведь часто она забывала о еде рядом со мной. А это неправильно! Теперь я хотя бы знал названия большинства блюд, и это было в некотором роде даже интересно. Я очень надеялся, что вампир никогда не пробовавший нормальной еды сможет приготовить что-то вкусное с точки зрения обычного человека.

Я слышал, что шаги Беллы остановились на верхней площадке лестницы, но она старалась хоть что-то разглядеть внизу и еще волновалась, сердце выдало ее тревогу с головой.

- Эдвард, - донесся до меня голос, и я взлетел к ней и подхватил на руки, чем еще сильнее заставил ее пульс взлететь.

- Закрой глаза, - попросил я и получил в ответ недовольный взгляд, но потом она послушно смежила веки.

- Ты же знаешь, как мне не нравятся сюрпризы.

Я засмеялся:

- Знаю, поэтому и прошу не подсматривать.

Я опустил Беллу в шаге от стола и разрешил осмотреться. Она оценивающе окинула взглядом сервировку и подозрительно сощурила глаза, как будто ожидала какого-то подвоха.

- И ради чего ты все это затеял? – спросила она, переведя взгляд на меня.

Белла выглядела такой скованной и настороженной, что я решил помочь ей расслабиться.

Я обнял ее за талию и привлек к себе. Она пропустила вдох и моргнула, явно не ожидая такого поворота событий, а ее сердце сошлось стаккато. От ее кожи исходил запах ванили и миндаля, а от волос уже ставший таким знакомым запах яблок, и я коснулся их губами. Одной рукой я провел по ее слегка влажным локонам и, отведя их назад, припал щекой к ее шее и шепнул:

- Скажи, насколько тебе не нравится этот сюрприз.

И, поймав губами мочку уха, я слегка потянул ее и отпустил. Ответом мне был ее глубокий выдох.

- Так нравится... или мне остановиться? – допытывался я, продолжая нежить маленькое ушко.

- Нравится, - всхлипнула она.

Видимо стараясь не перейти границу дозволенного, она медленно положила руки мне на затылок, теснее прижимая к себе, пока я неторопливо прокладывал дорожку поцелуев вниз по шее. Потом я едва ощутимо коснулся ее горячих и приоткрытых губ.

- И это нравится?

И услышал от нее выдох:

- Очень... пожалуйста...

Отказать было невозможно. Мягко и неторопливо я целовал ее губы, впитывая их бархатистость и жар и нежно очерчивая плавные изгибы ее рта. Стараясь растянуть момент, пока все будет в рамках самоконтроля, я сдерживал себя, и страстное желание вкусить поцелуй со всей одержимостью.

Белла таяла в моих объятиях и, стараясь теснее прижаться, выгнулась мне на встречу, позволяя ощутить грудью, бешеный ритм ее сердца. Ее руки забегали по моей спине и плечам, заставляя кожу гореть от прикосновений, а моим легким ощущать нехватку воздуха. Слишком много было вокруг огня, и я сам стал воспламеняться.

Руки скользнули вниз по ее спине и замерли на горячей полоске голой кожи талии, теснее привлекая ее к себе.

Мои губы стали требовательнее и настойчивее, а внутри я ощутил ту самую ненасытность, что и в проклятом зеркальном зале. Подумав, что на этот раз не стоит доводить все до последней черты, я отстранился, продолжая обнимать ее, отметив при этом, что с каждым разом становилось немного легче сдерживать себя в желаниях и это радовало.

Белла замерла и открыла глаза, встретившись со мной взглядом.

- О, Эдвард! – выдохнула она, задыхаясь, и уткнулась лбом в мою грудь. А я застыл, наслаждаясь моментом близости: от тесных объятий, пульс Беллы бился во мне, и кровь разносила ее тепло по моим венам. Я чувствовал, что мы с ней опять сливаемся воедино.

А потом ухмыльнулся - похоже, сбылось пожелание, и начало дня оказалось на самом деле очень добрым для нас двоих!

- Ты не ответил на мой вопрос, - первой нарушила молчание Белла и встретилась со мной вопросительным взглядом.

- А разве утро с любимой не повод для небольшого праздника? – улыбнулся я и еще раз слегка коснулся ее губ.

Она расслабилась и улыбнулась в ответ.

- Подобные сюрпризы я готова получать каждый день.

- Хм, ты думаешь, Чарли не станет возражать против таких утренних сцен?

Она недовольно надула губы и буркнула:

- Вот, черт, об этом я как-то не подумала.

Завтрак стал отличным продолжением утра. Белла призналась, что ни разу не пробовала, ничего вкуснее. Это был самый лучший комплимент для повара, который готовил первый раз в жизни. Значит, мои старания были не напрасны.

Когда Белла покончила с едой, я отнес ее на диван, и мы уютно устроившись, смотрели фильм по Дискавери о диких племенах яномамо обитающих в низовьях Амазонии и обсуждали, чем бы заняться днем, но так ничего и не решили. Через пару часов в нескольких милях от дома Беллы, я услышал мысли сестры, она направлялась сюда.

- Знаешь что? – начал я, и Белла вопросительно изогнула бровь, ожидая продолжения. – На сегодня сюрпризы еще не окончены и тебя ждет особенный вечер!

- И что необычного произойдет вечером?

- Увидишь. Поверь мне, этот день закончится, так же восхитительно, как и начался.

По ее лицу было видно, что она вспомнила утренний поцелуй и улыбнулась. Как я и хотел – хорошее настроение гарантировано.

- Насчет наряда не волнуйся, через пять минут здесь будет Элис, она все подготовила.

- Что? - она резко села и округлила глаза, – Мы куда-то идем?

- Да, - кивнул я. – Прости, больше я не могу тебе рассказать, иначе все впечатление будет испорчено.

Она опустила глаза на несколько секунд и о чем-то серьезно задумалась, скорее всего, перебирая возможные варианты. Затем нахмурилась и недовольно повторила утреннюю фразу:

- Ненавижу сюрпризы!

- Уверен, этот тебе очень понравится, - продолжал настаивать я, и поцеловал ее в лоб.

В эту секунду Элис припарковалась рядом с домом и я метнулся открывать ей дверь, пока Белла не спеша, выходила в гостиную. Сестре не терпелось приступить, и чтобы все успеть она привлекла еще и Эсми. Вооруженная кучей пакетов, она быстро вытолкала меня за порог, перед этим мысленно предупредив, что мой костюм дожидается в моей комнате и что мне надо вернуться через пару часов. Она и это предусмотрела, как всегда!

- И не подсматривай, а то все испортишь! – предупредила напоследок она, прежде чем все ее внимание целиком и полностью переключилось на Беллу.

Я честно заблокировал мысли сестры и матери и рванул домой. На ходу, рисуя радужные картины предстоящего события.

Перед самым моим отъездом, вернулись Элис и Эсми, они старательно не думали о конечном результате, а сестра порхнула мимо меня к себе в комнату. Ей тоже надо было подготовиться к празднику.

- Эдвард, радуйся, Белла так и не догадалась, что ее ожидает, - думала она. – И я тебе не завидую, когда она все поймет!

Подъезжая к дому Свонов, я волновался, как никогда. Не знаю, что вызвало такую дрожь, скорее всего, предвкушение изумительного вечера, который мы проведем вдвоем, танцуя и разговаривая о приятных мелочах. Ничего лишнего, никаких проблем – только я и она, и мелодия вальса, влекущая за собой.

Чарли открыл дверь.

- Здравствуйте, Чарли.

- Эдвард заходи, Белла сейчас спуститься. – Он отступил, освобождая мне дорогу, - Элис уехала полчаса назад, а она тоже будет на выпускном? Когда же она будет собираться, она же все свое время потратила на Беллу?

- Конечно, она будет там. И не беспокойтесь, она успеет - улыбнулся я его волнениям. У вампиров почти некогда не было проблем со временем, тем более для предвидящей и вездесущей сестры.

Я услышал, как на втором этаже открылась дверь комнаты, и поднял взгляд наверх, замерев в ожидании.

Когда Белла появилась на верхней ступеньке, я не поверил своим глазам. Я не видел ее всего пару часов, а она изменилась до неузнаваемости! Нет, она была все той же нежной, трогательной девушкой, но Элис превратила ее в прекрасную незнакомку, напоминающую чуткую и трепетную фиалку. Однако в ней было что-то и от образа неприступной и холодной снежной королевы. Но когда она улыбнулась мне, лед треснул, и по его осколкам забегали лучики весеннего солнца.

Элис и Эсми постарались на славу. Зная, как я люблю видеть Беллу во всех оттенках синего, сестра подобрала ей восхитительное платье цвета сапфира, сочетающее текстуры шелка и шифона в гармоничных колебаниях и переливах. Этот тон выгодно подчеркивал утонченную бледность любимой. Он придавал ее коже холодное мерцание и полупрозрачность. Крой выигрышно рисовал ее фигуру, а корсетный лиф, усеянный переливающимися серебром блестками, льнул к груди, обнажая белоснежную плоть и делая и без того узкую талию, еще тоньше.

Ее каштановые волосы были уложены в изящные кудри и украшены цветами в тон платья. Каскад локонов так красиво ниспадал на ее плечи, что безумно хотелось привлечь Беллу к себе и погрузить в ее волосы руки, чтобы почувствовать их атласное прикосновение на своей коже.

Белла медленно спускалась по лестнице, а я не мог оторвать взгляд от этой неземной красавицы, а когда она оказалась напротив меня, шепнул:

- Белла, ты ошеломительно прекрасна! - ее щеки заалели от моей похвалы и пристального взгляда.

Чарли за моей спиной кашлянул, напоминая о своем присутствии.

Я помог Белле дойти до Вольво и устроил ее на пассажирском сидении. Я бы с радостью отнес ее до машины на руках, но Чарли наблюдал за нами и мог неправильно это понять, и еще Белле бы не понравилось чувствовать себя беспомощной на глазах отца.

Стараясь не задеть загипсованную ногу, я расправил платье, чтобы оно не помялось. Несколько бутонов выпали из ее прически, и я аккуратно вернул их на место.

Белла полностью растеряла утреннее настроение, и была явно раздражена. Во-первых, она до сих пор не понимала, что происходит и куда я ее везут. Во-вторых, ее вид выдавал, что намечается что-то официальное, а она не любила быть у всех на виду. В-третьих, она не любила сюрпризы. А ей никто не проговорился – ни Чарли, ни Элис, ни тем более я, и она на нас всех немного обиделась за скрытность.

Оглядев Беллу еще раз, я убедился, что все идеально, кроме ее недовольного взгляда. Надеюсь, он изменится, как только она поймет, что бояться нечего, и мы едем на самый настоящий бал для самой настоящей принцессы.

Я занял место водителя и, вырулив с подъездной дорожки дома шефа полиции, направился к школе. Сегодня был на удивительно отличный день – небо хмурилось, но ни намека на дождь. Идеальная погода для посещения выпускного вампирами.

- И когда ты мне расскажешь, что происходит? - продолжала пытать она меня.

- Странно, что ты еще не догадалась, - я улыбнулся ее замешательству. На этот раз она превзошла саму себя и напрочь забыла о выпускном, хотя вся школа только и гудела ожиданием этого вечера.

- Я говорила, что ты прекрасно выглядишь? – оглядев мой черный смокинг, она встретилась со мной взглядом.

- Ага, - я снова не сдержал улыбки.

Белла что рассчитывает, что если настойчивое любопытство не заставили меня выдать цель этой поездки, то незаслуженная лесть поможет исправить этот досадный промах.

- Если Элис или Эсми будут одеты иначе, к вам в гости я больше не приеду! – в форме ультиматума предупредила она меня и вернулась к своему изначальному настрою.

Так, она считает, что едет на наш семейный ужин. Как же это недальновидно с ее стороны. Я упивался комичностью ситуации, но не хотел говорить ей до последнего. Желаю видеть ее удивление, ведь последнее время не часто удается застать ее врасплох.

Меня отвлек неожиданный звонок сотового. На дисплее маячил номер Чарли, и я терялся в догадках, что могло произойти, чтобы я срочно понадобился отцу Беллы. Неужели он хочет и сам к нам присоединиться, не доверяя мне опеку над ней.

- Привет, Чарли! – как можно дружелюбнее произнес я, отвечая на звонок.

- Чарли? – вскрикнула Белла и обеспокоено заерзала на месте.

Я встретился с ее взволнованным взглядом, давая понять, что бояться нечего, и она успокоилась.

Однако мою невозмутимость разрушил Чарли:

- Эдвард, здесь приехал Тайлер Кроули. Он сказал, что Белла обещала пойти на бал с ним. Я не знал, что ему ответить, ведь она мне ни слова не говорила об этой договоренности.

Я не верил своим ушам. Паренек сам себя обманул. Он видимо помнил тот мимолетный разговор с Беллой на стоянке школы, когда она отказала ему в приглашении на весенние танцы, и когда он обронил, что их еще ждет выпускной.

И о чем он только думал, ведь за последнее время в школе я не отходил от Беллы ни на шаг.

- Вы шутите! – я уже смеялся во весь голос.

- Что такое? – Белла извернулась на сидении и с любопытством смотрела на меня.

- Может, передадите ему трубку? – во мне тихо клокотала ревность, что этот мальчишка посмел рассчитывать на свидание с Беллой, а еще триумф, что его ждет жестокое разочарование на этот счет – она моя и только моя, на сегодняшний вечер и навсегда.

Я бы с удовольствие сказал все, что думаю, насчет его приглашения ему в лицо и злорадно бы наблюдал, как самодовольство слетает с его мальчишеской физиономии, но пришлось довольствоваться телефоном.

- Привет, Тайлер, это Эдвард Каллен, - вкрадчиво представился я.

На другом конце в трубку звучали неуверенные, запинающиеся бормотания:

- Эдвард, привет! – мямлил Кроули. – Белла должна идти на выпускной со мной, она мне обещала. Я приехал, чтобы ее забрать, а мистер Свон сказал, что она уже уехала с тобой.

Краем глаза я заметил, что Белла приоткрыла рот и стала удивленно рассматривать свое платье, как будто первый раз его видела. Ее глаза сначала округлились, а потом она их закрыла и стала медленно качать головой. Хм, что бы это значило? Неужели она пыталась сопоставить наш парадный вид и звонок Тайлера?

Я терпеливо выслушал речь Кроули и твердо ответил:

- Прости, но, очевидно, произошла ошибка. Белла сегодня занята. – Я чувствовал, что моя интонация все больше выдает злость на это недоразумение. - А если честно, то она теперь занята каждый вечер и недоступна для всех, кроме меня. Так что не обижайся, - чеканил я каждое слово, чтобы наверняка отбить у этого наглого ухажера желание приближаться к Белле на пушечный выстрел.

- Прости, что испортил тебе настроение, - уже весело добавил я и отключился, представляя вытянувшееся лицо парня. От этого мое настроение еще больше улучшилось.

Белла выглядела моей полной противоположностью – кулаки сжаты, глаза закрыты, а лицо побагровело от злости. Неужели ее так разозлил мой разговор? Может, я был слишком резок с парнем?

- Неужели переборщил? – извиняющим тоном начал я. - Прости, наверное, не стоило так распаляться.

- Ты везешь меня на выпускной! – закричала она в бессильном гневе.

Вся моя радость от забавной ситуации тут же улетучилась и уступила место непониманию и раздражению. Я точно не ожидал такого отпора. Мог бы принять от Беллы: смущение за то, что не поняла изначально причину парада, слезы умиления, оттого что прошел еще один школьный год и впереди остался только выпускной класс, радость оттого что вечер мы проведем вместе, как настоящая пара влюбленных, но не беспричинную злость.

- Белла, не веди себя как маленькая! – отрезвил ее я.

Она отвернулась к окну явно обиженная.

- Зачем ты так со мной? – взмолилась Белла, и в голосе слышалось приближение слез. Ее тон опять поставил меня в тупик – сначала злость, теперь обида и слезы.

- Слушай, если честно, куда, по-твоему, мы собирались? – допытывался я, решив сразу расставить все точки над I.

Я ругал себя за то, что не смог предусмотреть такого исхода, надо было предупредить ее о празднике утром. Тогда бы удалось избежать этой неприятной сцены, которая портит впечатление от всего вечера. Сестра же предупреждала меня, но я отмахнулся от ее слов, так как я в самых нелепых предположениях не мог представить, что дело дойдет до такой реакции.

Официально я не приглашал ее на выпускной, считал это само собой разумеющимся, мы же были неразлучны последние недели. И это стало моим упущением.

Правда я лукавил, я же прекрасно знал, что она отказалась от всех приглашений на весенние танцы, потому что не любит танцевать. Но я думал, что эти ее отказы распространялись на всех, кроме меня. Я уже привык получать от нее согласие на все затеи, если мы принимали в них участие вместе. И еще - в самом начале, когда она еще не знала моей тайны, Белла уверила, что мое приглашение она бы уж точно не отклонила.

Я не хотел, чтобы сегодня Белла плакала. Ей выпала редкая возможность пообщаться с друзьями и развеяться в нормальном человеческом обществе, а то последнее время она видится только с вампирами и отцом.

Она так и не ответила на мой вопрос, и с ее стороны вдруг раздалось недвусмысленное шмыганье носом. Она настолько не хотела идти на праздник, что плакала от обиды. Ну, зачем лить слезы из-за такой глупости! Я был готов развернут машину, и отвезти ее домой, если она попросит, все что угодно только бы она успокоилась.

- Белла, это смешно! Ну что ты плачешь? – раздражался я все больше от бессилия исправить ее настроение.

- Потому что я ненормальная! – с ноткой истерики ответила она.

Я понял, что самое страшное уже позади. Сейчас ее нужно просто отвлечь, чтобы она смогла выплеснуть накопившиеся эмоции, и все будет в порядке.

- Белла! – позвал я и взглянул на нее с нежностью и пониманием.

- Что?

- Рассмеши меня!

Слезы кончились, и она недоверчиво на меня посмотрела, как будто пыталась понять, что именно я от нее жду.

- Ну, ладно, – дала она согласие и перешла в атаку. - Постараюсь быть аккуратнее. Но знаешь что? Со мной уже два месяца не случалось неприятностей. Самое время сломать вторую ногу! Ты только взгляни на эту туфлю! Настоящий капкан для хромоногих Золушек! – и она продемонстрировала свою маленькую изящную ножку в изумительно сидящей на ней туфельке. От неожиданности я даже на мгновение забыл как вести машину!

- Хммм, - только и смог ответить я, - Напомни, чтобы я поблагодарил Элис за отличный вкус!

- Элис будет на выпускном? - Наконец-то в ее голосе прорезалась радость. Сестра все больше завоевывала любовь Беллы, и меня это немного нервировало. Сердцем я был за них безумно счастлив, но разум подсказывал, что если когда-нибудь настанет время уехать из Форкса и оставить любимую, ей будет вдвойне больнее из-за исчезновения Элис.

- Да, вместе с Джаспером, а Эмметт придет с Розали.

- Чарли все понял? – спросила она с волнением, можно подумать, мы совершали нечто предосудительное.

- Конечно! – подтвердил я. Чарли помнил, что в конце года в школах проводится выпускной, в отличие от Беллы. - Зато Тайлер очень удивился! – добавил я толику юмора. История с неудачей этого юнца снова начала меня забавлять.

Она промолчала и отвернулась к окну. Мне очень хотелось слышать, что за мысли занимают ее голову, но мы уже подъехали к школе.

Припарковавшись, я обошел машину и открыл дверь, собираясь помочь Белле подняться. Но она гордо вздернула подбородок и не собиралась подавать мне руку, выказывая упрямство и обиду.

Можно было применить силу и, взяв на руки, отнести ее в зал. Но что-то мне подсказывало, что такое поведение с моей стороны уж точно не вернет ей отличное расположение духа. Тем более, мне хотелось, чтобы Белла пошла со мной добровольно, весь этот вечер я затеял только для нее. Один бы я на него не пошел.

Я не сдержал вздох сожаления из-за несговорчивости Беллы и попытался объяснить ей нелогичность ее же поступков:

- Когда тебя пытаются убить, ты кусаешься и царапаешься, как бешеная кошка, а когда на повестке дня танцы… - я не стал договаривать, но мысленно произнес – ...ты готова бежать в панике как можно дальше отсюда и даже не попытаешься провести великолепный вечер.

Мои слова явно не возымели эффекта, она продолжала смотреть на меня с недоверием. Ну почему же так сложно заручиться ее согласием на простые танцы. Иногда ее упрямство переходит все границы! А может она не упрямится, а боится стать центром всеобщего внимания из-за своей неуклюжести и неловкости?

- Белла, я никому не позволю причинить тебе боль, даже тебе самой не позволю, обещаю!

Не знаю, что подействовало: моя убедительная интонация, или ей просто надоело обижаться, но Белла вздохнула и слегка улыбнулась. Я просиял в ответ:

- Вот видишь, все не так уж и плохо! – проговорил я, обнимая ее за талию и помогая выйти из машины.

Мы направились к спортзалу, где были сосредоточены мысли целого роя школьников. Веселье шло полным ходом. Я уловил, что Элис и Роуз устроили показательные выступления. Розали особенно хотелось продемонстрировать всем, кто здесь королева бала и она танцевала от души. Ей безумно нравилось быть средоточием восхищения окружающих.

Как только мы вошли, Белла засмеялась и оценила нелепые украшения стен, состоящие из гирлянд и воздушных шаров:

- Похоже на декорации к фильму ужасов.

Я отдал два приглашения на входе, и шепнул в ее сторону, чтобы посторонние не могли расслышать:

- Ну, вампиры тоже в сборе, - и кивнул на танцпол, привлекая внимание Беллы к своим сестрам и братьям, кружащимся в вальсе.

Она подыграла мне, и задорным шепотом предложила:

- Хочешь, я тихонько запру дверь, а вы расправитесь с беспечными горожанами?

- А сама ты, на чьей стороне?

- Я-то? Конечно с вампирами! – фыркнула она. Ах да! Я же забыл, что она давно выбрала, на чьей стороне быть. И тут до меня дошел весь ее хитрый замысел, и я не сдержал улыбки:

- Что угодно, только бы не танцевать!

-Что угодно! – с жаром подтвердила она.

Нет, так легко я сегодня не сдамся. Я не хотел, чтобы она пропускала такой важный вечер из-за своих комплексов, она будет танцевать на балу, и я сделаю все, чтобы ей это понравилось.

- Впереди целый вечер! – я не оставил ей ни малейшего шанса на побег и провел в центр зала, где еще продолжали свой идеальный танец две пары вампиров.

- Эдвард, я, правда, не умею танцевать! – с нотками паники лепетала она мне на ухо.

Мой настойчивый и понимающий взгляд поймал испуганный блуждающий взгляд темно-карих глаз и приковал к себе.

- Не бойся, глупышка! – разбил я ее последние сомнения. - Я умею!

Обняв за талию, я поднял Беллу и, удобно устроив на своих ногах, плавно закружил ее под ритмы музыки. На первых шагах я чувствовал ее неуверенность и скованность, но потом она расслабилась и позволила мне вести ее. А ее тело стало плавно следовать за мной, гармонично повторяя движения. От этих вроде бы обычных действий по коже забегали искорки. Танец позволял ощутить соприкосновение и единство наших тел даже сквозь одежду.

- Эдвард, вы потрясающе смотритесь вместе! – восторги Элис так и раздавались в моей голове, заставляя вспомнить, что мы не одни в этой комнате. – И да, рада была услужить в выборе платья! Твои благодарности приняты! Считай это моими извинениями за небольшие грехи в прошлом, - и она мысленно подмигнула мне!

Естественно я не мог злиться на подобную искренность и доброту. Чтобы там не произошло, но в сестре я больше не сомневался и любил ее даже больше, чем прежде.

Закончился первый тур вальса, и мы, не останавливаясь, перешли во второй. Белла немного зарумянилась и призналась:

- Чувствую себя пятилетней девчонкой! - Я был безумно рад отметить, что ее настроение улучшилось, сомнения оставили ее, и она отдавалась танцу с такой же легкостью, как и я.

- На пять ты не выглядишь, - я не мог оторвать от нее взгляда и притянул к себе еще ближе. Не хотел, чтобы в такой чудесный момент нас разделяло хоть что-нибудь.

Но что-то отвлекло меня, в чьих-то мыслях горело желание найти Беллу. Я тут же развернулся на «голос», звучащий в моей голове, и встретился глазами с Блэком-младшим, стоящим у входа в зал. Он тоже заметил нас и стал пробираться сквозь толпу в нашем направлении.

По венам пробежал огонек ярости. Я был зол, что этот мальчишка появился именно сейчас, когда все так идеально.

В его мыслях я уловил раздражение за то, что он согласился выполнить поручение отца. Сначала эта затея ему даже понравилась, заранее гарантировав, что он сможет увидеться с Беллой. Но сейчас, здесь, среди толпы разодетых выпускников, он чувствовал себя не в своей тарелке и жалел, что так легко поддался на уговоры Билли.

- Слушай, а танцевать действительно здорово! – голос Беллы звенел радостью и энтузиазмом, и она подняла на меня глаза. Видимо мои эмоции, вызванные появлением гостя, слишком ярко отразились на моем лице, так как она насторожилась и с волнением спросила:

- Что случилось? - и, проследив за моим взгляд, нашла Блэка.

Мне пришлось остановиться, но я не раскрыл объятий, продолжая удерживать любимую.

- Вау! – горланил индеец, разглядывая Беллу – А она потрясающе выглядит. Как куколка!

Я не сдержал глухой рык и едва устоял на месте, чтобы не впечатать этого наглеца в ближайшую стену.

- Держи себя в руках! – шикнула на меня Белла, вцепившись в мои руки, как будто разгадала мой порыв и захотела удержать на месте.

- Мальчик хочет с тобой поболтать, - предупредил я.

Блэк, наконец, достиг нас, и специально игнорируя меня, обратился напрямую к Белле.

- Привет Белла, хорошо, что я тебя нашел!

- Привет, Джейк! – очень дружелюбно приветствовала она его. - Что случилось?

Джейкоб хотел поговорить с Беллой один на один. Да и тема разговора напрямую касалась меня. Поэтому он поспешил отделаться от моего нежелательного присутствия и попросил:

- Уступишь один танец?

Стараясь действовать нежно, хотя внутри меня все кипело от ревности и гнева, я поставил Беллу на пол и отошел к стене.

- Спасибо! – донеслась до меня благодарность индейца.

Мне было трудно наблюдать, как она кладет ему руки на плечи, а он обнимает Беллу за талию там, где еще полминуты назад лежали мои руки. Я сосредоточился на мыслях Блэка, стараясь отгородиться от возмущения и ревности.

Они неловко переступали с ноги на ногу. Джейк в эту минуту дико жалел, что не взял пару уроков танцев, сейчас бы он показал Белле пару па и кульбитов, если бы мог. Я злорадно ухмыльнулся.

- Джейк, ты так вырос… - начала разговор Белла.

- Да, сейчас во мне сто восемьдесят пять сантиметров, - с гордостью признался Джейкоб. - А в прошлом месяце мне исполнилось пятнадцать. Он старался казаться взрослее и очень хотел, чтобы Белла воспринимала его, как равного себе. А еще он беспокоился, что младше ее на два года и она видит в нем только младшего брата, что явно его не устраивало.

- С прошедшим! Прости, что не поздравила вовремя. Так что у тебя стряслось? – допытывалась Белла. Ее озадачил визит индейца, она не ожидала его здесь увидеть.

Блэк специально оттягивал начало неприятного разговора, он даже не знал, как лучше начать и подбирал слова.

- Представляешь, папа заплатил двадцать долларов, чтобы я пришел к вам на выпускной! - признался Блэк и подумал.

- Как бы я хотел, чтобы Белла пригласила меня в качестве своего парня.

И он позволил своим фантазиям пойти по этой линии. Раздражаясь, что при каждой встрече этот индеец все больше выражает симпатию Белле, я клацнул зубами и девушка в золотом платье, стоящая неподалеку, бросила на меня испуганный взгляд. Я наверно выглядел страшным в гневе.

- Да, верится с трудом! – Белла пребывала в замешательстве и на миг взглянула меня, потом снова перевела глаза на Джейка и с воодушевлением пожелала. - Ну что ж, надеюсь, ты прекрасно проведешь время! Кого-нибудь себе нашел?

Блэка смутил этот вопрос, он на секунду опустил глаза в пол и пробормотал:

- Угу, но у нее есть парень…

В мыслях Джейкоба я увидел, что щеки Беллы смущенно порозовели, она поняла намек индейца.

- Кстати, ты хорошо выглядишь, - сделал ей комплимент Блэк.

- Спасибо! Так зачем отец тебя прислал? – Белла второй раз задала ему этот вопрос. А меня уже стала раздражать его нерешительность. Если хотел поговорить, давно бы выложил все, что надо и уматывал отсюда к себе в резервацию.

- Он велел поговорить с тобой в безопасном месте, а в школе, по его мнению, вполне безопасно. По-моему, мой старик сходит с ума. – Блэк выдохнул, довольный, что смог это произнести. - А еще папа обещал достать блок цилиндров, если я кое-что тебе скажу.

В этот момент он желал провалиться сквозь землю, так неловко он себя чувствовал. Он боялся, что Белла вспылит, и будет винить в просьбе отца Джейка, а он не хотел, чтобы она злилась на него.

- Тогда выкладывай! По крайней мере, твоя мечта исполнится, - улыбнулась ему Белла. Я, по-моему, перестал дышать. С каким бы удовольствием я бы вышвырнул этого щенка отсюда!

- Только не злись, ладно? – мялся индеец.

- Джейкоб, мне не за что на тебя злиться! На Билли я тоже не сержусь. Просто скажи, что должен! – в голосе любимой слышалась жалость. Белла, конечно, уже поняла, что хотел передать Джейк, и жалела его за необходимость выполнять неприятную просьбу. Между ними была разница – Белла знала правду, Джейк же считал отца чудаком.

- Белла, это страшная глупость, но отец хочет, чтобы ты рассталась со своим парнем. Он велел тебя попросить.

- Билли так суеверен?

- Да, когда в Финиксе с тобой случилась беда, папа чуть с ума не сошел. Он не поверил, что… - не решился договорить Блэк.

В его мыслях возник образ Блэка-старшего, нервно перемещающегося по тесной комнате. И его разговор с Чарли по телефону, когда он пытался выяснить, что же действительно стряслось с дочкой лучшего друга.

- Я поскользнулась на лестнице, - твердо произнесла Белла. Джейк радовался, что она так спокойно восприняла просьбу.

- Знаю.

- А Билли думает, что в этом как-то замешан Эдвард? – решила уточнить она. Но Блэк упорно молчал.

Я снова увидел, как старый индеец бормочет сидя на кухне, что не верит ни слову из этой истории и что во всем виноваты Каллены.

- Послушай, Джейк, знаю, что Билли мне не верит, но хотя бы ты попробуй! – убежденно и правдиво произнесла Белла. - Эдвард действительно спас мне жизнь. Если бы не он и доктор Каллен, я сегодня здесь не танцевала бы.

- Конечно, – слишком быстро согласился парень, а у меня сложилось чувство, что он был готов согласиться с чем угодно, лишь бы замять эту неприятную историю.

- Прости, что так вышло, я же вижу, каково тебе, - поддержала она его. - Зато получишь свой блок цилиндров, верно?

- Угу, - недовольно буркнул он, уже давно перестав думать о выгодах этой сделки, и размышлял, как произнести вторую часть предупреждения отца.

- Билли что-то еще просил передать?

- К черту подарки! Устроюсь на работу и накоплю! – вспылил индеец.

- Нет уж, выкладывай!

- Это так глупо…

- Мне все равно, рассказывай, не тяни.

- Ну ладно… Боже, какая чушь! Папа велел сказать, вернее, предупредить, что мы будем за тобой наблюдать! Белла, я не собираюсь участвовать в этом «мы», - со всей искренностью уверил ее Джейк и покачал головой.

- Бедный Джейк! – пожалела она его снова и улыбалась.

- Кажется, я отделался легким испугом, - напряжение оставило Блэка, и он отважился поднять глаза, зацепившись взглядом за красивый блистающий лиф платья, в котором так соблазнительно выглядывала ложбинка между грудями Беллы. Я не мог больше пассивно стоять и направился к ним. Разговор уже окончен, сказано даже больше, чем требовалось, и юнец забылся в своих желаниях и фантазиях.

- Так что мне передать отцу? Чтобы занимался своими делами? – уже спокойнее спросил индеец.

- Нет, скажи спасибо. Он ведь хочет, как лучше!

- Может, еще потанцуем? – предложил Джейк, когда песня закончилась, и чуть наклонил голову в знак приглашения. - Или принести тебе что-нибудь?

- Спасибо, Джейкоб, - я на корню пресек все его попытки ухаживать за Беллой. - Я сам о ней позабочусь.

- И откуда он только взялся, все только стало налаживаться. – В его мыслях горело сожаление. И к своему изумлению я отметил, что он тоже ревнует и завидует мне! Тому, что Белла отдает предпочтение мне, а не ему, тому, что я старше его и что мы с ней учимся в одной школе и видимся каждый день. Он в глубине души вопрошал «Почему так несправедлива жизнь?» и жаждал поменяться со мной местами.

Он не знал, что я тоже безмерно ему завидую, самой черной завистью на земле. Он был живым дышащим, теплым существом с бьющимся сердцем. Он – человек. Джейк мог находиться с Беллой и не сдерживать постоянное желание убить ее. Мне о такой роскоши можно было только мечтать!

- Я и не заметил, как ты подошел… Ладно, Белла, до встречи.

- До скорого! – она провожала его взглядом.

- Прости меня, - на прощание бросил он и скрылся за дверью.

Послышались новые аккорды, и я снова притянул Беллу к себе, увлекая в очередной тур танца. Она без сомнений прижалась ко мне, и положила голову на мою грудь.

Я все еще продолжал прислушиваться к мыслям Джейка. Парень остановился за стеной спортзала и обдумывал, как все прошло. Его не волновало, как Белла восприняла сообщения отца. Он анализировал, какая она красивая, как было приятно обнимать ее за талию, и как она искренне улыбалась ему в ответ. Он даже допустил мысль, что он ей симпатичен, иначе она бы не вела себя с ним так дружелюбно.

- Успокоился? – спросила меня Белла, видимо заметив мою отрешенность.

- Не совсем.

- Не злись на Билли. Он ведь близкий друг Чарли и действует из лучших побуждений.

- Я злюсь не на Билли. Меня бесит его сынок, – зло бросил я, а она озадаченно перевела на меня взгляд и спросила:

- За что? - Вместо того чтобы поднимать неприятную тему о симпатии Джейка к Белле я перевел разговор в другое русло:

- Во-первых, из-за него я нарушил обещание, - она вопросительно приподняла бровь, и мне пришлось пояснить.

- Я же обещал никуда не отходить, чтобы никто не посмел тебя обидеть!

- Ах, да!.. Ладно, я тебя прощаю! – даровала она мне свое прощение как королева, помиловавшая провинившегося подданного, и я улыбнулся ее снисходительности.

- Спасибо, но это еще не все. Он сказал, что ты хорошо выглядишь! – я поморщился, вспомнив, как он осматривал декольте Беллы. - А ты выглядишь не хорошо, а замечательно!

- Ну, ты необъективен, - ее позабавила моя оценка ее внешности.

- Именно объективен, ведь у меня отличное зрение!

Танец продолжался, и разговор сам собой сошел на нет. Я попытался выкинуть из головы все мысли о неприятном визите - Блэк ушел и сегодня, по крайней мере, больше не вернется. А вечер был в самом разгаре, и портить его плохим настроением не хотелось.

Медленные ритмы сменялись быстрыми одни за другими.

Элис и Джаспер устроились за дальним столиком, делая вид, что отдыхают. Было бы подозрительно, если бы они танцевали весь вечер и не выглядели уставшими. Розали и Эмметт тоже устроили передышку и неспешно прогуливались по залу.

- Может, объяснишь, ради чего все это затевалось? – спросила неожиданно Белла, как бы промежду прочим.

Она хотела поговорить о сегодняшнем вечере, и у меня был один вопрос, который не давал мне покоя. Но для таких разговоров вокруг было слишком много свидетелей, и во имя этих целей больше подходил школьный сад. Чтобы не привлекать внимание к нашей отлучке, я закружил Беллу, прокладывая путь к двери, выходящей напрямую во двор.

Было уже довольно темно для человеческих глаз. Вспомнив шутливое обещание Беллы сломать сегодня вторую ногу, я подхватил ее на руки едва мы вышли за порог, и отнес на скамейку, расположенную под раскидистым деревом в удаленной части двора, чтобы нам никто не помешал.

Вечер почти сдал свои позиции ночи. На западе еще проблескивали лучи заходящего солнца, но луна уже удобно устроилась на небе, придавая всему неясные серебристые очертания. Я задержал взгляд на ней и задумался.

Луна очаровывала меня. Как бессмертный страж ночи, она все видит, все замечает. Сменяются дни, времена года, все следует естественному ходу природы, а холодная луна так и остается одинокой на небосводе. Каждое утро и каждый вечер она пытается встретиться с жарким солнцем, чтобы получить свою долю тепла, что оно дарило людям. Но мгновения их встречи коротки, и вот уже солнце скрывается за горизонтом, продолжая свое странствие и даря жизнь Земле. А луна остается во мраке ночи такая же бездушная и безжизненная, как сотни веков назад.

Это мне напоминало наши отношения с Беллой. Она была моим личным персональным солнцем. Я тянулся к ней, греясь и нежась в свете и любви, а вот ее путь не должен был меняться из-за моей тяги к ней. Даже сейчас, сидя здесь, в темноте, я чувствовал тепло ее тела и биение ее сердца, полного жизни. Она не должна оставаться в ночи со мной, иначе она тоже может потерять свет своей души и стать такой же безжизненной, как и я.

- Так в чем дело? – напомнила она о вопросе, оставшемся без ответа.

- Снова сумерки… Каким бы хорошим ни был день, он всегда кончается, – начал я издалека.

- На свете есть вещи, над которыми время не властно, - опровергла она мой довод о недолговечности всего сущего. Надеюсь, она не имела в виду вампиров и наше бессмертие.

- Я привел тебя на выпускной, - открыл я ей свой замысел, - Потому что хочу, чтобы твоя жизнь шла естественным путем. Так, как у других людей...

Я замолчал на миг, и продолжил свою исповедь:

- Как случилось бы, и со мной не реши Карлайл меня спасти. Жаль, что я не умер! - Белла была первой, кому я признался, что мучаюсь из-за перерождения.

Она судорожно вздохнула и с сарказмом перевела все в шутку:

- Естественно, разве пошла бы я на выпускной по своей собственной воле? Да если бы ты не был в три тысячи раз сильнее, чем я, ничего бы не вышло!

Я чувствовал, что ее угнетает тема моей смерти, и поддержал ее иронию.

- Ты же сама сказала, что танцевать здорово!

- Это потому, что я танцевала с тобой, - пояснила она, сосредоточено наблюдая за мной, а я так и не смог отвести взгляд от неба.

Праздник прошел не совсем так, как я его планировал, и это немного меня огорчило. Визит Блэка и слезы Беллы по поводу танцев как-то не вписывались в мой изначально безупречный сценарий. И если первое было понятно, то второе - ставила меня в тупик.

Меня мучил этот нерешенный момент сегодняшнего дня, и ответ мне могла дать только Белла.

- Ответишь на один вопрос? – я вышел из раздумий, посмотрел на нее и улыбнулся.

- Разве я хоть что-то от тебя утаила? – надо же, на ее лице сама искренность и честность.

- Просто обещай, что ответишь. - Я хотел получить ответ. Это было важно для меня, для нас...

- Хорошо, - согласилась она, явно потеряв бдительность и пока не забрала свое обещание обратно, быстро произнес.

- Ты ведь удивилась, когда поняла, что я везу тебя на выпускной…

- Это так.

- Значит, ты рассчитывала на что-то другое… Куда, по-твоему, я тебя приглашал?

Она опустила глаза, и по лицу было видно, что ей неприятна эта тема. Это еще больше раздразнило мое любопытство. Пусть я не могу читать ее мысли, но я хотел услышать ответ, произнесенный ее губами.

- Не хочу говорить… - пробормотала она, отворачиваясь.

- Ты обещала! – настаивал я, начиная терять терпение.

- Я помню.

- Так в чем же дело?

- Если скажу, ты расстроишься или разозлишься! - Предупредила она

Моя реакция не имела значение, я хотел знать, какую надежду Беллы я обманул сегодняшним вечером.

- Все-таки я должен знать. На что именно ты рассчитывала?

- Ну, мне думалось, это ради какого-то важного события, - запинаясь, рассказывала она. - Чего-нибудь посерьезнее, чем банальный человеческий выпускной!

- Человеческий?! – это слова резануло мне слух.

Я неотрывно изучал ее лицо, а она перебирала в руках оборки платья и не решалась встретиться со мной взглядом, а ее щеки залила краска.

- Ну, ладно, - сдалась она, - Мне показалось, что ты передумал. Ты сам спросил… - напомнила она мне, заранее пресекая раздражение на ее ответ.

Но я и не думал злиться. Меня удивляло ее желание стать одной из нас. Я же честно предупредил ее, что придется от многого отказаться, испытать боль, не видеться с родными, чувствовать постоянную жажду, стать убийцей.

- Неужели тебе так хочется? – недоумевал я.

Она кивнула, все еще сосредоточено рассматривая платье.

А если дать ей почувствовать, что ее жизнь может закончиться прямо здесь и сейчас? Если Белла осознает, что все изменится в мгновение ока, может, она передумает. Уверен, она хоть и надеется на скорое превращение, никогда не задумывалась, что оно может оказаться настолько близким и пугающим.

- Тогда готовься! – предостерег я ее, выполняя задуманное. - Это будет конец, наступят сумерки твоей жизни, которая едва началась. Готова проститься со своим будущим?

- Никакой это не конец, а начало! – парировала она.

- Я того не стою.

Она улыбнулась и, наконец, встретила мой взгляд.

- Помнишь, ты говорил, что я себя недооцениваю? По-моему, ты страдаешь тем же самым недугом! – серьезно ответила она.

- Ну, я-то прекрасно знаю себе цену!.. ты готова, прямо сейчас? – еще раз настоял я.

- Ммм, - вопросительно протянула она. - Сейчас?

Вот что мне требовалось - ее сомнение. Я усилил эффект безысходности прильнув губами к ее горлу.

- Прямо сейчас? – выдохнул я на нежную кожу шеи и поцеловал жилку, отсчитывающую ее пульс.

- Да, - выдохнула она, задрожав, и задержала дыхание.

Как бы Белла не храбрилась, но сердце надрывно стучало, а ее тело выдало страх. Раньше таявшая в моих объятиях, сейчас она застыла, и казалось, боялась сделать лишнее движение, ее сковал ужас.

Нет, я так легко не поддамся на ее требования. Она не потеряет душу, не из-за меня. Мой решительный и несгибаемый морской котик, касатки тоже умеют бороться до конца.

Я рассмеялся своей метафоре и отстранился.

- Неужели ты поверила, что я так легко сдамся?

- Ну, девушки любят мечтать.

- И об этом ты мечтаешь? О том, чтобы стать монстром?

- Не совсем так, - меж ее бровей залегла морщинка - Больше всего мне хочется быть с тобой сегодня, завтра и всегда, - поделилась она своей грезой, не отрываясь от меня.

Все чего она желает это быть со мной и ради этого настаивает на перерождении. Она не уверенна, что я буду с ней, если она останется человеком. Я попытался объяснить ей, что превращаться необязательно, я и так целиком и полностью принадлежу ей.

- Белла, - позвал я и провел пальцами по ее губам, - Я никуда от тебя не денусь. Разве этого недостаточно?

- На сегодня достаточно, - упрямилась она, выстраивая четкие временные рамки. Я утробно зарычал, а она в ответ коснулась моего лица.

- Послушай, я люблю тебя больше всех на свете. Разве этого недостаточно? - С мольбой спросила Белла. Наверняка она решила, что ее любви слишком мало, для того, чтобы я захотел прожить с ней всю оставшуюся жизнь. Она как-то говорила, что больше ей предложить нечего.

- Да, - улыбнулся я. – Этого мне достаточно на сегодня и навсегда.

Видеть, что Белла меня любит, мне большего от вечности и не надо. Зная, что только моменты, когда я могу касаться ее, целовать, обнимать и просто быть рядом, я могу назвать жизнью. И пусть весь мир гоняется за мнимыми благами и ценностями, я бы ни за что не решился обменять эти несколько минут с любимой девушкой на все золото мира.

На сегодня и навсегда, пока Белла желает видеть меня с собой рядом, и пока я чувствую, что мое присутствие не вредит ей, мы вместе!

Обняв любимую за плечи, я снова припал губами к ее нежной шее, там, где билось средоточие ее жизни.

Оглавление

ГЛАВА 1. ПЕРВАЯ ВСТРЕЧА

ГЛАВА 2. ОТКРЫТАЯ КНИГА

ГЛАВА 3. ФЕНОМЕН

ГЛАВА 4. ВИДЕНИЯ

ГЛАВА 5. ПРИГЛАШЕНИЯ

ГЛАВА 6. ГРУППА КРОВИ

ГЛАВА 7. МЕЛОДИЯ

ГЛАВА 8. ПРИЗРАК

ГЛАВА 9. ПОРТ-АНЖЕЛЕС

ГЛАВА 10. ТЕОРИЯ

ГЛАВА 11. ВОПРОСЫ

ГЛАВА 12. СЛОЖНОСТИ

ГЛАВА 13. ШАГ В НЕИЗВЕСТНОСТЬ

ГЛАВА 14. НА ЧИСТОТУ

ГЛАВА 15. ЖЕЛАННОЕ И ЗАПРЕТНОЕ

ГЛАВА 16. ГОСТЬЯ

ГЛАВА 17. ВЗГЛЯД В ПРОШЛОЕ

ГЛАВА 18. ВНЕ ИГРЫ

ГЛАВА 19. ПОД ПРИЦЕЛОМ

ГЛАВА 20. РАЗДЕЛЯЙ И ВЛАСТВУЙ

ГЛАВА 21. ЗАСАДА

ГЛАВА 22. ГОНКА СО ВРЕМЕНЕМ

ГЛАВА 23. НА ГРАНИ

ГЛАВА 24. ОЖИДАНИЕ

ГЛАВА 25. КОНФЛИКТ ЖЕЛАНИЙ

ГЛАВА 26. КАК НИ В ЧЕМ НЕ БЫВАЛО

ГЛАВА 27. ЭПИЛОГ. ОБМАНУТАЯ НАДЕЖДА Fueled by Johannes Gensfleisch zur Laden zum Gutenberg