«Купи фейка!»

Купи фейка! (fb2) - Купи фейка! 445K скачать: (fb2) - (epub) - (mobi) - Александра Руда

Александра Руда Купи фейка!

— Барышня, купи фейка! — в проход между торговыми рядами выпрыгнул торговец рабами. Мелкий какой-то, с зеленоватой кожей — видимо, в роду были гоблины. — Купи фейка, не прогадаешь!

— Зачем мне нужен твой феёк? — Инга брезгливо вырвала из рук торговца подол юбки. — И кто это вообще?

— Как это кто? — торговец снова уцепился за юбку, но потом покосился на нахмурившихся орков, Ингиных рабов, отпустил и даже пригладил ткань. — Это фея. Только мужского рода.

Ингу совершенно не интересовала фея мужского рода. На всемирную ярмарку она прибыла с конкретной целью — закупиться различными сборами трав. Да и рабы у нее уже были. Два огромных орка, отданных одним из клиентов в качестве уплаты. Рабы оказались приобретением хлопотным, но полезным. Закаленные в боях воины наслаждались мирной жизнью, таскали корзины с ингредиентами для зелий, снимали хозяйку с деревьев, куда она лазила за пометом птенцов, заставляли клиентов вести себя прилично только одним своим видом. А как хорошо они мыли посуду в лаборатории! Минус у орков был один, но существенный. Они много ели. А еще периодически впадали в буйство, и Инге, как хозяйке, приходилось выплачивать ущерб тем, кто «не так посмотрел на любимую госпожу».

Однозначно, Инга не нуждалась в большем количестве рабов. Да и в ее доме не было лишних помещений. Не селить же фея с орками! Еще дедовщины не хватало!

— Барышня, — заныл торговец, — купи фейка!

— Отвяжись, — сказала Инга.

— Ну, барышня, ну купи-и-и! Караван в Астиру вот-вот уйдет, если я не продам фейка, меня не возьмут, и останусь я в чужой стране, один, несчастный и с рабом! Мне же его не прокормить до следующей ярмарки!

Инга знала это правило — караваны, отправляющиеся обратно, не брали торговцев с остатками товаров. Или драли за груз втридорога. Поэтому в последний день на всемирной ярмарке можно было купить неплохие вещи со скидкой, если, конечно, было желание сражаться за привлекательный товар с остальными желающими. Но сегодня был первый день ярмарки!

Поэтому Инга ускорила шаг, не обращая внимания на торговца.

Возвращались на постоялый двор они довольно поздно. Дрок тащил за собой тележку, на которой аккуратными стопками были уложены коробки с травами, а Зуматара почти не было видно за сумками, узлами и свертками. Инга ограничилась двумя сумками, которые нещадно оттягивали ей плечи. Ноги у нее гудели, и больше всего на свете девушке хотелось принять ванну, а потом растечься под умелыми руками Зуматара. Массаж орк делал превосходно!

— Барышня, купи фейка! — рядом с Ингой оказался тролль. Его предложение звучало скорее как приказ. Из троллей получались отвратительные продавцы, но торговля у них шла бойко. Попробуй такому откажи!

— Не куплю! — Инга могла позволить себе огрызнуться, зная, что орки способны скрутить тролля буквально за три удара сердца.

— Барышня, вы же травница! Где ваше милосердие?

— Я не травница! — озверела Инга. — Я — дипломированный фармацевт! Ясно?!

— Ясно, — не растерялся тролль. — Дипломированный фур… фер… купите фейка!

— Пошел вон! — сказала Инга таким тоном, что даже троллю стало понятно, что никакого фейка она не купит.

В постоялый двор Инга уже едва не вползала. Почему-то последние метры самые сложные. Пока орки укладывали покупки в заблаговременно арендованную ячейку склада, понятливый хозяин выставил ужин на трех персон.

Инга заставила себя поесть и устало откинулась на стуле. Сейчас ей хотелось только ванну и массаж.

— Я приготовил ванну для госпожи, — буркнул над ухом Дрок и, не дожидаясь разрешения, поднял хозяйку на руки. Из суровых воинов получились неплохие горничные, стоило им только понять, что довольную Ингу можно попросить о паре монеток и сходить к «девочкам» или даже в ближайший кабак, провести время по-мужски. Рабских ошейников Инга на орков не надевала, а татуировку принадлежности можно легко спрятать.

Сидя в ароматной пене, Инга задремала. Когда открылась дверь, даже не соизволила открыть хоть один глаз.

Один из орков вынул ее из воды, прижал к обнаженной груди — ага, это Зуматар, его шрамы. Дрок обернул Ингу полотенцем, мягко промокнул. Первый раз он растер девушку едва ли не до содранной кожи, после чего хозяйка разозлилась и применила формулу подчинения. А потом отлупила стоявшего на коленях орка мокрым полотенцем. Умом-то она понимала, что ему это доставило едва ли дискомфорт, в орочьих армиях солдат наказывали плетками-семихвостками, но нежная девичья кожа саднила до слез в глазах! Хотелось хоть как-то наказать бестолкового раба, и Инга вспомнила, что мать любила лупить дочку за плохие оценки именно так. Напоследок, отвесив Зуматару пинок под зад, Инга ушла в спальню плакать от ненависти к самой себе. Она впервые подняла на кого-то руку, а ведь клялась в детстве что «никогда-никогда»!

Это был четвертый месяц проживания у нее рабов. Первый месяц они притирались друг к другу, орки не скрывали своего возмущения, что они, высококлассные солдаты, вынуждены подчиняться обычной девушке, целыми днями возившейся с травами и порошками. Инга сразу же приспособила их к тому, на что у нее никогда не хватало времени — мыть полы, готовить еду и доставлять заказы особо почетным клиентам, которым самим ходить к фармацевту было лень. Полы мыл Зуматар и делал это воистину блестяще. А вот заказы разносил Дрок, в прошлом — начальник разведки орочей армии. Это занятие ему нравилось — поболтавшись по городу пол дня, он приносил кучу полезных новостей. Готовили орки по очереди, и у обоих выходила совершенно одинаковая серая субстанция. Смотреть на нее было страшно, зато каша была вкусной и хорошо насыщала.

В конце месяца Инга сказала:

— Я предпочитаю жить со всеми в мире. Вот вам деньги, сходите в бордель, что ли. Вы же мужики.

Орки восприняли это как слабость, и следующий месяц прошел под знаком крика. Инга вопила на распоясавшихся рабов, применяла формулу подчинения, которая воздействовала на раба напрямую через магическую татуировку принадлежности, а в конце месяца лишила их премии — похода к «девочкам». Орки сделали выводы, сообщили, что будут паиньками, и что мыть полы лучше по доброй воле, а не по принуждению. Инга знала, что после использования татуировки рабам обеспечена сильнейшая мигрень, но пришлось подавить жалость ради мира в собственном доме.

Третий месяц прошел мирно. Орки прикидывались паиньками, за это два раза сходили в бордель. Инга знала, что дрессуре поддаются не только собаки, но и разумные существа, и поведение орков это доказывало.

Как-то, в легком подпитии, Инга возвращалась домой с посиделок с подружками. Всех интересовало одно — почему она до сих пор не спит с орками? Высокие, широкие, как шкафы, мускулистые воины способны были взволновать любое девичье сердце. А то, что нижние клыки слегка выступали над губой — так это же изюминка! К тому же — рабы! Что прикажешь, то и сделают.

Инга отбивалась от разгоряченных вином подружек, выдвигавших одно предложение за другим о постельном использовании рабов. Она никому не говорила, но первый сексуальный опыт, который она получила со студентом-фармацевтом в Университете, оказался и последним. Ей ОЧЕНЬ не понравилось.

— Не хочешь сама, — сказала одна из девушек, — так сдавай их в аренду!

Хозяйка двух орков только сглотнула. Она успела неплохо изучить характер воинов и знала, что оникатегорически откажутся стать постельными игрушками охочих до экзотики девиц. Да, орки в королевстве Тосум были редкостью, а уж орки-рабы — тем более.

С полгода назад Инга жила в уединенном лесном домике, собирала редкие ингредиенты для зелий. Во время блуждания по лесу обнаружила израненных орков. Сколько труда ей стоило дотащить мужчин до домика и выходить их! Самый крупный орк оказался шаманом и как только встал на ноги, подарил ей двух своих охранников — за то, что они не смогли уберечь своего соплеменника от нападения и выжили, потеряв право быть свободными воинами. В ближайшей деревушке, где был маг, сделку оформили по всем правилам. Инге показалось, что свою новую долю орки приняли со смирением. Да. Это было только вначале. Теперь она уже знала рамки, через которые нельзя переходить.

Вернувшись после вечеринки домой и обнаружив рабов, бессовестно играющих в карты в гостиной, Инга подумала: «а, собственно, почему нет?»

— Дрок, — в девушке сейчас говорил пьяный кураж, — я сейчас иду принимать ванну, достанешь меня из нее через полчаса.

У орков синхронно отвисли челюсти. Если учесть, что до этого Инга вела себя крайне скоромно, даже запрещала им ходить по дому без рубашки, не слушая, что это культурная особенность, то не удивительно, что нынешнее заявление их поразило.

— В каком смысле — достанешь? — решил уточнить Дрок.

— В прямом. Зайдешь в ванную, вытащишь меня из воды, вытрешь полотенцем и отнесешь в спальню.

Да, это была потаенная мечта Инги еще с подросткового возраста. Она обожала принимать ванну, но ненавидела тащиться после нее в кровать. Все спокойное, размякшее и нежное состояние спадало.

Дрок сделал, как и приказывали. Только вот с вытиранием у него не получилось.

Сидя в спальне на ковре, орки терпеливо дождались, пока хозяйка нарыдается, а потом Зуматар сказал:

— Я массаж умею делать.

— Так же, как и Дрок вытирать? — улыбнулась Инга сквозь слезы. Судя по лицу второго орка, за порку мокрым полотенцем он не обиделся, и подбил напарника успокоить госпожу.

— Нет, нежнее.

Но стоило ему прикоснуться к спине Инги, как та взвыла. Загрубевшие ладони прошлись по ее до сих пор горящей от растирания коже как наждачная бумага. Три недели Зуматар ходил в тканевых рукавичках, пропитанных кремом, потом посетил маникюршу (с очень страдальческим лицом, но Инга была непреклонна), а потом был снова допущен до хозяйского тела. Массаж он действительно делал великолепно, чутко прислушиваясь к реакциям тела.

Вот и сегодня, уложенная в постель и нежащаяся под умелыми руками Зуматара, Инга спросила:

— На этой ярмарке завоз фей, что ли? Я вообще не знала, что они еще существуют.

— Существуют, — сказал Дрок. Инга еще полгода назад сделала ему пропуск в публичную библиотеку и велела знать ответы на все ее вопросы. — Вроде как у эльфов был к ним межмировой портал. У нас-то их всех повывели.

— Почему? — промурлыкала Инга. Зуматар гладил ее ступни, уделяя внимание каждому пальчику. Завтра она проснется бодрая и полная сил, и опять будет целый день ходить по ярмарке.

— Потому что феи — слабые и беззащитные. Как таких не завоевать? А в неволе они быстро чахнут, вот и повывелись. Некоторых хозяева запороли до смерти. Феи хуже эльфов, гордыня так и прет.

Дрок помолчал.

— Этот феёк на ярмарке единственный. Его никто покупать не хочет. Зачем он нужен?

Зуматар накладывал на плечи Инге специальную мазь, личную разработку дипломированного фармацевта.

В этом мире маги не умели исцелять. Поэтому заболевшие сначала шли к лекарям, которые определяли причины болезни, а потом — к фармацевтам, которые могли практически все. Некоторые коллеги Инги торговали даже приворотными зельями. А вот хозяйка двух орков специализировалась на различных заживляющих мазях. Мамы непослушных сорванцов были ее постоянными покупателями.

— Ладно, — сказала Инга решительно, потому что пальцы Зуматара уже массировали ей затылок, а девушка прекрасно знала, чем это закончится — орки выманят у нее часть денег и отправятся на ночные развлечения. А она еще не все купила из того, что запланировано, и вообще неизвестно, хватит ли ей содержимого кошелька. — Спать.

— Вы уверены? — спросил Зуматар искушающим тоном, а Дрок состроил на лице умоляющее выражение, отчего стал похож на клыкастого котенка-переростка.

— Спать! — повторила Инга, прячась под простыней. Ради развлечений орки были готовы на все. Полгода назад, когда они впервые попали на всемирную ярмарку, пришлось уехать на три дня раньше — деньги закончились.

Под укоризненное бурчание «бедных, несчастных, обездоленных» рабов, разворачивающих на полу спальные мешки, Инга заснула.

Утром она вскочила раньше всех, бодрая и довольная жизнью.

— Подъем! — гаркнула хозяйка. Орки не отреагировали. — Подъем!

Да что же такое!

Она подошла поближе к спальникам и обнаружила там аккуратно скатанные покрывала с кровати, успешно имитирующие очертания тел. Ну, это уже чересчур!

Инга села в кресло, налила себе травяного чая из кувшина и стала ждать.

Примерно через полчаса беззвучно отворилась дверь и в комнату проскользнули орки. Лица у них до крайности довольные. Но это довольство испарилось, стоило им увидеть хозяйку не спящей и злой.

— Не ожидали? Ну, как ночь прошла? — ядовито поинтересовалась Инга. — Узнаю, что взяли деньги без спросу…

Орки переглянулись и повалились на колени.

— Мы не брали денег!

— Да?

— Да! Они… это… бесплатно… тут много посетительниц…

— Ну вы гады! — мрачно сказала Инга. — Сейчас целый день по ярмарке бродить, а вы ночь не спали. Кто, спрашивается, мой кошелек охранять будет, если у вас глаза слипаются?

— Ну что вы, госпожа, мы же воины, как можно…

— Вы уже восемь месяцев живете, как на курорте, — отрезала Инга. — Вот и проверим, не растеряли ли вы свои навыки.

Она со вкусом позавтракала, заказав оркам только по крошечному кусочку хлеба в качестве наказания. Их ночные подружки не догадались покормить любовников, а Инга была слишком зла, чтобы обращать внимание на бурчание орочьих животов.

День прошел плодотворно. Орки опять прикинулись паиньками, но обедом их Инга не кормила, и сама обошлась несколькими морожеными. Наешься, на жаре разморит, а воришки не дремлют.

Под вечер лица у орков стали слишком кислые. Рабы переговаривались между собой, но так, чтобы Инга слышала и понимала, как она их не ценит. Уставшая девушка не была расположена к доброте, поэтому периодически цыкала на свою собственность. К тому же она каким-то чудом умудрилась натереть правую ногу в проверенных и любимых босоножках. Появившийся в поле зрения тролль-торговец с занудным «купите фейка» переполнил чашу ее раздражения. Покосившись на угрюмых рабов, Инга неожиданно для самой себя сказала:

— А покажи мне этого фейка.

— Зачем? — простонал за ее спиной Дрок.

— Тебя забыла спросить, — огрызнулась Инга и прошла в палатку работорговца.

Ей сразу стало понятно, что этот торговец — последний шанс для фея. Потому что ниже скатываться уже некуда. В палатке, прямо на земляном полу, сидели или лежали изможденные, грязные и оборванные рабы, никак не прореагировавшие на явление потенциальной покупательницы.

Тролль метнулся в угол и выволок оттуда на поводке, пристегнутом к ошейнику, фея. Высокий, мускулистый мужчина, с длинными темными волосами, заплетенными в косу. Тонкие черты привлекательного лица. Худое тело со следами побоев прикрывали лохмотья. По полу волочились черные, словно бархатные, крылья, по которым иногда пробегали светлые искорки. Даже в этой обстановке фей старался держаться с достоинством, осанка идеальна, в глазах — презрение. Тролль сильно дернул за поводок, заставляя фея опуститься на колени. Чтобы он склонил голову, понадобилось несколько рывков за поводок и подзатыльник.

— Десять стандартных золотых, госпожа.

Инга демонстративно фыркнула. Как-то она приценялась, за сколько можно продать орка. Оказалось — целых пятьдесят стандартных золотых. Весь ее дом стоил дешевле. Десять золотых очень дешево для уникального раба, но не торговаться нельзя.

— Десять — за эти непокорные мощи?

— У меня есть покорные, — заявил тролль, выдернул из толпы маленького испуганного эльфенка, который тут же повалился Инге в ноги, прижавшись лбом к ее босоножкам. — Десять стандартных золотых.

— У вас что, акция «Все по десять»? — заинтересовалась Инга.

— Да! На палатке же написано! Я сам придумал, здорово, да? — разулыбался тролль.

— Хорошо, десять за двоих.

— Барышня, да вы что? — ахнул торговец. — Это же разорение! Этот мальчишка стоит дороже двадцати! Вы знаете, как виртуозно он делает минет!

— Ты полагаешь, мне требуется минет? — удивленно вопросила Инга.

— Э-э-э, в смысле… — тролль пнул эльфенка в бок и прошипел: — Эй, ты, а женщине можешь?

Эльфенок покачал головой, не отрывая лба от туфелек.

В палатку всунулась голова Дрока.

— Госпожа, — предельно ласково сказал он, — мы все осознали и больше не будем.

Зуматар, более простодушный и открытый, мириться с Ингой всегда засылал Дрока, способного изобразить на лице любую эмоцию.

— Будете, — не поверила Инга. — И вообще, зачем мне два строптивых раба, когда я могу за десять монет купить двух послушных а вас продать?

Дрок мгновенно оценил обстановку и понял, что хозяйка действительно слишком зла и способна натворить глупостей.

— Госпожа, — вкрадчиво начал он, — но ведь эти два дохляка не смогут поднять даже половину ваших покупок! А кто вас будет доставать из ванной? Кто будет делать массаж? Кто будет целовать каждый ваш пальчик?

— Да что ты заливаешь? Когда это Зуматар целовал мои пальцы?

— Он хотел! — уверенно заявил Дрок. Полог палатки приоткрылся, внутрь заглянул Зуматар и сказал: — Да, хотел!

— Что именно? — ласково поинтересовалась Инга.

— Все! — не растерялся орк.

— Госпожа, — раздалось от пола. Эльфенок поднял голову и, сверкая голубыми глазищами, прошептал: — Я умею целовать пальчики. И делать пять видов массажа!

— Слышали? — спросила Инга.

Орки заскрипели зубами. Их положение явно пошатнулось.

— А кто вам будет мыть пробирки? — выложил на стол свой козырь Зуматар. — Он, что ли?

Фей медленно окинул орка холодным взглядом.

— Да, — сказал он, словно плюнул.

Торговец потер руки.

— Меняю двух своих на одного вашего.

Инга вздрогнула. Как она не была зла на орков, но уже к ним привязалась. Страшно подумать, что они, привыкшие к чистоте и регулярной еде, ко сну на своих личных кроватях, будут сидеть в этом пыльном шатре и ждать покупателя. А если это будет воин? И орков убьют в стычке за чужие интересы?

— Меняю свои десять монет на двух твоих, — заявила Инга.

Торговец принялся отрицательно качать головой, но рядом с ним возник Дрок, сложил руки на груди и многоообещающе улыбнулся.

— Разорить хотите? — взвыл торговец.

— Слушай ты, — буркнул Дрок. — Хозяйка и так злая. Не зли ее еще больше, а то я тоже злой.

Тролль оскалился и кинулся на орка. Сцепившиеся мужчины покатились по полу. эльфенок прижался к ногам Инги, а фей делал вид, что происходящее его совершенно не касается. Остальные рабы активно поддерживали Дрока.

— Зуматар, — хладнокровно окликнула Инга. — А за вещами кто следит?

— Эммм… Соклановец… — почти прошептал орк. Кажется, он бы хотел уменьшиться в размерах и превратиться в котенка, к которым Инга испытывала слабость и любила тискать.

— Соклановец? — переспросила она. — Что значит — соклановец?

Зуматар метнул отчаянный взгляд в сторону Дрока, который сейчас встряхивал тролля за шиворот, втолковывая ему, что ни в какую службу охраны прав торговцев идти не стоит, а стоит продать двух задохликов за десять стандартных золотых. Судя по всему, Дрок твердо решил доказать Инге свою полезность. Зуматар это тоже понял. В его будущем замаячил шатер работорговца, тем более, что Инга злилась с каждой минутой все больше.

Зуматар умел хорошо делать массаж, мыть полы и пробирки, но на эти роли претендовали эльфенок, который явно не собирался упускать свой шанс, и фей с равнодушным взглядом. Орк дураком не был и знал, что девушкам очень нравятся такие хладнокровные ублюдки. Перед глазами Зуматара промелькнули все месяцы привольной рабской жизни, и он понял, что готов обнимать Ингу за колени хоть вечно, оттолкнув эльфенка.

— Госпожа, — тихо сказал Дрок. — У торговца сегодня акция — два по цене одного. Только для самых прекрасных девушек на этой ярмарке.

Тролль, лиловея глазом, хмуро кивнул. Очень осторожно, словно боялся, что голова оторвется от шеи.

К этому моменту Инга уже раскаялась в своем спонтанном решении купить фейка и придумывала, как выйти из этой ситуации с минимальными потерями. Случайно она взглянула вниз и потерялась в трогательных голубых глазах эльфенка, в которых, словно капли росы, блестели слезы. Какая же жизнь была у этого малыша, что он отлично делает минет! Разве могла Инга бросить его в этом гадюшнике?

— Вызывай мага-делопроизводителя, — буркнула хозяйка уже четырех рабов, опуская деньги в ладонь тролля и деликатно «не замечая» сбитых костяшек.

Маг-делопроизводитель объявился в портале, стоило только торговцу позвонить в специальный колокольчик. Вытер пот, уронил на землю чемоданчик с необходимыми инструментами, забурчал стандартную формулу, которая предваряла магическое скрепление сделки, и окинул группу в палатке торговца усталым взглядом. А потом удивленно поднял брови.

— О, феёк! Тебя наконец-то купили?

— Что значит — наконец-то? — уточнила Инга.

— Так он болтается по разным торговцам еще с прошлой всемирной ярмарки, — ответил маг. — Кому он нужен?

Инга покосилась на фея. Лицо у него было непроницаемым.

— Мне нужен, — вздохнула фармацевт.

Знать бы еще — зачем. Но об этом она подумает завтра. Сама. И не при рабах. Чтобы авторитета не ронять.

Нанесение болезненных татуировок принадлежности и эльфенок, и фей перенесли с достоинством.

— Ошейники и поводки — в подарок! — провозгласил торговец.

— Забирай эту гадость, — Инга брезгливо поморщилась и вышла из палатки.

Телегу с товарами и гору свертков действительно охранял однорукий орк с такими же серьгами в ухе, как и у Ингиных рабов.

— Госпожа, — он низко поклонился. — Госпожа, купите меня!

Девушка икнула от изумления, а потом истерически расхохоталась.

— Куплю, да, всех куплю! — она повернулась к оркам и зашипела:

— Вы что, издеваетесь надо мной?

— Нет, — умудрился пискнуть Зуматар.

— Это Фенрок, госпожа, — сказал Дрок. — Вы же хотел свой сад и огород. Он будет садовником.

— Я десять лет учился у шамана, госпожа! — гордо сказал Фенрок.

— Это он тебе руку отрубил? — поинтересовалась Инга.

— Нет, это в бою, — погрустнел однорукий. — Я теперь никому не нужен…

— На мне что, написано: «приют для сирых и убогих»? — завопила Инга, наступая на своих орков. — Что это еще за самодеятельность? Вы кем себя возомнили? Я вас до смерти запорю, мерзавцы!

Вдруг мизинец левой руки кто-то лизнул, а потом обхватил губами и легонько пососал. Инга запнулась на полуслове, потому что по телу прокатилась волна мурашек.

Новоприобретенный эльфенок стоял возле Инги на коленях и самозабвенно целовал ей пальчики.

— За что же это такое! Мне еще домогательств от малолетки не хватало! — она резко развернулась и потопала на постоялый двор, уговаривая себя, что сейчас поест, залезет в ванну и придумает, что делать дальше.

Рабы, переглянувшись, поспешили за хозяйкой.

Влетев к себе в комнату, Инга приказала:

— Зуматар, готовь ванну! Дрок, вели подать ужин для меня и Зуматара сюда. Сними еще одну комнату, похуже, вымой этих доходяг и накорми какой-нибудь кашкой. И сам поешь.

Оставив новых рабов стоять у стенки (Фенрок каким-то чудом оказался здесь же), орки разбежались выполнять приказы. Инга в уме подсчитала, во что ей обойдется сегодняшний каприз и вздрогнула. Завтра придется отправляться домой. И сдавать в аренду орков.

Дрок вернулся, да не один, а со служанками, которые несли подносы.

— Свободных комнат нет, — доложил он.

— Так, — сказала Инга, прикрыв глаза. Спать в одной комнате с двумя (или даже тремя!) незнакомыми мужиками (пусть один из них и мальчик) она не хотела. — Сейчас мы все едим, а потом — думаем.

— О чем? — рискнул спросить Зуматар.

— О том, кому я сдам вас в аренду, — сообщила Инга. Орки переглянулись и решили больше вопросов не задавать.

После еды Инга подобрела и отправилась в ванную. Но насладиться теплой водой и ароматной пеной ей не дали — в комнате раздался шум, подозрительно напоминающий звуки драки. Проклиная сквозь зубы свою несчастную долю рабовладелицы, Инга закуталась в большое полотенце и потащилась к своим мужикам, не сомневаясь, что они сейчас заняты определением мест в иерархии.

Однако она ошибалась. Их комнату почтил визитом боевой маг, довольно привлекательный мужчина с умным, волевым лицом. Орки с мечами преграждали ему путь в ванную, Фенрок стоял на коленях, уткнув лицо в пол, фей был погружен в собственные размышления, а эльфенок жевал, поблескивая любопытными глазенками.

— Что происходит? — спросила Инга, закрыв за собой дверь и прислонившись к ней спиной. Сил на вежливые политесы у нее не было.

— Мне сказали, что вы украли моего раба, — маг без всякого стыда взглядом исследовал фигурку Инги. — Артур Хич, к вашим услугам.

— Инга Боде. Которого из здесь присутствующих я похитила?

— Вот этого, — маг указал на Фенрока.

И тут Ингу посетила умная мысль.

— Приношу свои извинения! Прошу, примите от меня в дар этого прекрасного эльфа или уникального фея!

— А где вы раздобыли фея? — спросил маг, с любопытством рассматривая Ингиных рабов.

— Купила. Сегодня. Дарю.

— Нет, зачем мне фей или эльф? Я бы взял одного из этих орков. Дрок, если не ошибаюсь? Знаменитый разведчик. Ты бы мне пригодился.

Орки подобрались. Инга заметила, как у Дрока заходили желваки на лице.

— Я не воровала вашего раба, он мне совершенно не нужен. Своих хватает. Орков я не отдам. И вообще, есть какие-то претензии — идите в суд, а не врывайтесь посреди ночи в чужой номер!

— До ночи еще далеко, — сказал маг. — Инга, зачем вам боевые орки? Продайте их мне!

— Убирайтесь, — коротко ответила девушка. Ее раздраженный взгляд встретился со спокойным взглядом серых глаз мага. Он первым отвел глаза и легко кивнул.

— Как скажете.

Подошел к Фенроку и со всей силы пнул его в бок.

— Поднимайся.

— Подождите, — вдруг сказала Инга, понимая, что проклянет себя через минуту, — сколько вы хотите за этого инвалида?

— У него не только руки нет, но и левый глаз почти ничего не видит, и спина ноет на погоду, — с улыбочкой хищника сказал маг. — Пятьдесят стандартных золотых.

— Вы с ума сошли! — искренне сказала Инга. — Столько стоит совершенно здоровый орк.

— Но он же вам нужен, значит, его цена повышается.

— Убирайтесь.

Маг пожал плечами и еще раз пнул Фенрока.

Когда за ними закрылась дверь. Оба орка повалились на колени и взмолились:

— Купите его, госпожа!

— У меня нет таких денег.

— Умоляем!

— Зачем мне инвалид?

— Он мой брат, — сказал Зуматар.

— А мне спас жизнь, — добавил Дрок.

Перед Ингиными глазами затрепетала вывеска «Богадельня», которую стоит прикрутить к ее дому.

— Зовите мага, — скрипя зубами, велела она.

И совсем не удивилась, когда узнала, что стоимость орка выросла еще на пять стандартных золотых.

Закутавшись в полотенце, Инга совершила самую идиотскую и дорогую покупку в своей жизни — купила инвалида за стоимость собственного дома, инструментария в лаборатории и лесной хижины. Под залог всего этого она написала магу долговую записку, потребовала дешевого вина, напилась и отключилась.

Наутро выяснилось, что все, приключившееся вчера, вовсе не было ночным кошмаром. Более того, он продолжался и даже вышел на новый уровень.

Во-первых, у Фенрока заклинило где-то в спине, и выровнять его пока не удалось.

Во-вторых, у фея по всему телу обнаружились гнойные раны, которые торговец щедро натирал пылью, чтобы они не так бросались в глаза. Инга понимала, что фей держится на одной гордости, но скоро она закончится, и в их богадельне будет уже два неходячих.

В-третьих, эльфенок оказался вовсе не эльфенком, а вполне себе взрослым эльфом. Просто его предыдущий хозяин очень уж любил мальчиков, и практически не кормил своего раба. А эльфы — как растения. Не кормишь — не растут. Когда стало понятно, что рост и развитие эльфа сдержать больше не удастся, хозяин продал его первому попавшемуся работорговцу. В общем, эльф сейчас был очень болен, нуждался в усиленном питании и постоянном наблюдении.

В-четвертых, орки вчера забегались и не успели все спрятать на склад. Поэтому часть покупок за ночь растворилась в пространстве.

Инга выслушала новости с каменным выражением лица. Молча выпила антипохмельную таблетку. Молча забинтовала раны отмытого фея. Молча позавтракала.

С каждой минутой ее молчания орки все больше грустнели. Дрок и Зуматар знали, что последствия у молчания Инги могут быть катастрофическими. Никакие слова не отвлекают хозяйку от печальных размышлений. Последний раз, после суток в молчании, она разорвала все отношения с новой семьей ее отца. Фенрок вообще пытался слиться со стеной. Фею, как обычно, было все равно. А эльф ластился, подставлял под ладонь голову с пышными, густыми волосами цвета спелой пшеницы.

— Дрок, закажи портал до дома. Зуматар, бери остальных и займитесь грузом.

— Но Фенрок же… — заикнулся было орк, но Инга посмотрела на Зуматара ясным и спокойным взглядом, и Фенрок пошел составлять опись вещей. В этом ему заклинившая спина не мешала.

Инга сохраняла спокойствие до самого дома и даже немножко после. Поселила фея и эльфенка в кабинете, предупредив, что единственную софу они будут делить сами. Фенрок отправлялся жить к оркам. Потом Инга зашла в спальню, подошла к кровати, взяла подушку и принялась лупить ею по полу с такой силой, что вскоре вся комната покрылась перьями.

Потом села на пол и уронила лицо в ладони.

— Госпожа, — прошелестел рядом Дрок.

— Принеси лист с моей личной печатью, — глухо сказала Инга. — И ручку.

Через пару минут все было готово.

— Вот, — Инга сунула в руку Дроку листок, — официальное разрешение на работу. Делайте, что хотите, в рамках закона, конечно, но чтобы вернули мне деньги за Фенрока. И сходите на рынок, купите еды, что там надо этому эльфу, чтобы повзрослеть.

Вопрос с финансами стоял очень остро. Инга походила по комнате, сдувая перья с мебели и размышляя. Потом пошла в кабинет.

Эльф дремал на софе, свернувшись в трогательный клубочек, а вот фей листал справочник фармацевта — толстенную книгу, которой Инга очень гордилась. Она копила на этот справочник три года.

— Фей, — позвала она, — как тебя зовут?

— О, неужели госпожа обратила внимание на своего недостойного, никому не нужного раба? — делано изумился фей.

Голос у него оказался густой, бархатистый, обволакивающий каждую клеточку Ингиного тела и отдающийся сладким эхом где-то внутри живота. Инга тряхнула головой и приказала себе не расслабляться.

— Давай пропустим ту часть, в которой ты доказываешь мне всякую ерунду про гордость и прочее, и перейдем к имени.

— Аррон, — после паузы сказал фей.

— Инга. Что ты умеешь делать, Аррон?

— Госпожа, — на чувственных губах фея появилась слабая улыбка, — я был наследным принцем. Я многое умею.

Он сказал это таким тоном, что девушка поняла — не обманывает.

— Кошмар какой, — Инга схватилась за голову. — У меня в рабстве наследный принц. Давай я тебя отпущу?

— Куда? — спросил он с горечью. — Моего народа уже нет. Меня держали до последнего, думали кто-то заплатит за ценного заложника… полгода назад первый раз продали. Да, я умею многое… И не только то, чему меня учили при дворце.

Инга вылетела из кабинета, постояла в коридоре, пытаясь изгнать из своей головы обволакивающий голос фея. Успокоившись, вернулась обратно.

— Не стоит давить на жалость, — предупредила она. — Надо мной висит огромный долг, и мне жальче всех меня. Поэтому вот тебе учебник для подмастерьев, изучай. Будешь мне помогать в работе. И что мы будем решать на счет твоей одежды? Вижу, Дрок тебе отдал свою рубашку и штаны, но выглядишь ты в них… и крыльям, наверное, неудобно…

— Как только у меня будет достаточно сил, я их уберу, — мягко сказал Аррон.

— Куда уберешь?

— В подпространство.

Инга подождала немного, но фей, видимо, решил не посвящать ее в тонкости управления крыльями. Поэтому она переключилась на эльфа. Несколько раз толкнув его в бок, Инга добилась только того, что он открыл глаза и посмотрел на хозяйку мутным взглядом. А потом опять заснул.

— Не трогайте его, — снизошел до объяснений фей. — Он сейчас способен только есть, спать и расти. Его зовут Эйбринейл.

— А он, случайно, не наследный принц? — с опаской спросила Инга. С ее удачей вполне можно купить двух принцев по цене одного.

— Нет. Он — лиссе.

— Что-то знакомое, — нахмурилась Инга, пытаясь вспомнить. — Лиссе, лиссе… О! А!!! Развратник, да?

— Нет, — в голове фея звучало бесконечное терпение. — Лиссе — сладкий. Клан, призвание которого дарить удовольствие. Вы, люди, — прозвучало, как «людишки», — действительно зовете их развратниками, не понимая, что дарить любовь — это смысл их жизни.

— Вот и прекрасно. Пусть подрастет, и я его в бордель перепродам! — решила Инга.

На кухне уже гремели кастрюлями орки, и Инга поспешила туда. С них станется сожрать все, а потом опять просить денег на продукты.

Но она зря волновалась. Процессом готовки руководил Фенрок, опершийся о стол. Оказывается, он был полковым кашеваром. В сердце Инги затеплилась надежда, что ее питание станет чуть более разнообразным. А когда Фенрок сказал, что умеет лепить пирожки, девушка окончательно подобрела.

До вечера Инга занималась своим бюджетом, Дрок ушел в город искать работу, Зуматар все же справился со спиной брата и помыл полы, эльф трижды спускался поесть, а фей не высовывался из кабинета.

Наконец, этот бесконечный день закончился. Инга погрузилась в ванну и постаралась отрешиться от всех проблем и неприятностей.

Тихо хлопнула дверь.

— Госпожа? — Зуматар наклонился и достал девушку из воды. Дрок укутал в полотенце, осторожно промокнул волосы.

Когда ее внесли в комнату, Инга удивленно спросила:

— А почему тут пахнет лавандой?

— Мы хотели, чтобы вы успокоились.

Пока Дрок расчесывал Инге волосы, Зуматар аккуратно втирал ей в ступни крем. Слишком ласково, слишком нежно.

— Мальчики, — подозрительно спросила Инга, — что происходит?

— А что? — безмятежно отозвался Дрок.

— А то, что ты меня еще ни разу не дернул! Ты же ненавидишь меня расчесывать!

— Я пересмотрел свое отношение.

Хриплые нотки в голосе Дрока заставили Ингу задрожать. Конечно, она знала, что ее обнаженное тело возбуждает орков, но она раз и навсегда запретила какие-либо активные действия в этом направлении. Но сейчас, после ярмарки, покупки рабов, подведения баланса, решения тысячи бытовых вопросов, Инге хотелось просто расслабиться и не думать ни о чем.

— И что вы задумали? — спросила Инга, прикидывая: стоит ли приказать оркам удалиться или немного насладиться происходящим?

— Массаж, — сказал Зуматар, смазывая ладони маслом.

Инга хотела было лечь на живот, но Дрок предугадал ее желание и сел так, чтобы она оперлась о его обнаженную грудь. По вечерам орки ходили в простых полотняных штанах, оправдываясь тем, что они-де госпожу из ванны достают, на одежду всегда вода попадает.

После того, как Инга переступила через свою скромность и позволила рабам ухаживать за собой, оговорив, чтобы не распускали руки, к собственной наготе она относилась спокойно. Конечно, ей было приятно, что Зуматар возбуждается в процессе массажа, а глаза Дрока, который владел собой лучше, затягивает поволока желания. А какой девушке не хочется видеть подтверждение собственной привлекательности?

Но сейчас, когда Дрок прижал ее к своей груди, расположив между ногами, Инга вдруг застеснялась своего неспортивного тела, маленькой груди, шрама на боку — неудачно упала в детстве.

— Я не знаю, чего вы хотите добиться, но мне не понравится, — сказала она почему-то тоненьким голосом, стараясь отрешиться от легкого скольжения шершавых пальцев Дрока по ее ключицам. Зуматар же покрывал поцелуями ее ноги, начиная от ступней и поднимаясь все выше. Иногда он царапал ее двумя выступающими клыками, но это было не больно, а, скорее, неожиданно приятно.

— А вы не думайте о том, понравится или нет, — шепнул Дрок ей в ухо и слегка прикусил мочку. — Вы думайте о том, что этот долгий день, наконец, закончился, и вы достойны получить награду.

Его пальцы принялись выписывать круги от одного ее плеча до другого. Инга мельком подумала о том, что зря она добивалась мягкости Зуматаровых ладоней. Оказывается, когда тебя ласкают, шершавость заставляет тысячи мурашек разбегаться по телу.

Зуматар пробежался языком по внутренней стороне бедра. Вроде бы не высоко, но Инга все равно вздрогнула.

Берт, признанный красавец фармацевтического факультета… Когда он обратил на Ингу внимание, девушка не ходила — словно летала от счастья. Когда он предложил остаться на ночь в его квартире, дрожала и от предвкушения, и от волнения. Вино, шоколад, букет роз, все начиналось красиво и романтично. Но потом что-то пошло не так. Берт несколько раз поцеловал Ингу, потом потянул платье вниз, шепча «я так хочу тебя, малышка!». Сжал ее грудь, слегка прикусил сосок. Другую руку запустил ей в трусики, погладил там, ущипнул за ягодицы. Нетерпеливо толкнул ее на кровать, быстро избавился от своей одежды.

— Становись на четвереньки, — велел он, хлопнул по пояснице, чтобы девушка прогнулась. Одной рукой схватил ее за плечо, чтобы не смела отстраняться, второй — раздвинул половые губки, всунул в нее один палец, потом второй. — Что ты такая зажатая? Тебе сейчас будет хорошо!

Хорошо Инге не было. Было больно и противно. К счастью, это продолжалось не долго. Всхлипывая от боли и унижения, Инга сползла с кровати, дрожащими руками попыталась надеть платье. Берг довольно развалился на подушках, не стесняясь ни наготы, ни обмякшего, в крови, члена.

— Ты чего? — совершенно искренне удивился он. — А всем нравится.

— Я не все! — крикнула Инга и до крови прикусила губу, чтобы не разрыдаться в голос.

С того самого вечера она решительно поставила точку в отношениях с противоположным полом, отдавшись учебе. Это позволило ей практически сразу после выпуска начать собственную практику. Воспользовавшись небольшим бабушкиным наследством, купила дом в небольшом городке, потом — лесную хижину.

Только она перестала себя во всем ограничивать, как на голову свалились рабы. Хоть они и помогали ей в работе, но ели-то тоже немало! Все плотские удовольствия (в том числе и изысканную пищу) Инге заменила ванна и массаж.

И вот теперь орки решили… а что, собственно, они решили? Просто поласкать ее? Получить свое удовлетворение? Просто проверить границы?

Дрок потянул девушку за волосы, заставляя запрокинуть голову.

— Смотрите на меня, госпожа. Смотрите на меня и не думайте ни о чем. Просто чувствуйте.

Его пальцы, чертящие круги на ключицах, сместились вниз, обхватили полушария груди.

Зуматар тем временем продолжал покрывать поцелуями ноги хозяйки, не забывая руками изображать что-то вроде массажа. Он хорошо знал тело Инги и внимательно следил за всеми его реакциями. Аккуратно провел пальцами под коленной чашечкой, и девушка задрожала. До чего же это было приятно!

Дрок скользил губами по шее, иногда прикусывал мочку. Инга сопротивлялась из последних сил — не может же она так просто сдаться! Да, приятно, да, по телу разливаются волны тепла, но она же не хотела… секс — это больно и унизительно. Прикусив щеку изнутри, Инга едва сдержала стон, когда Зуматар лизнул ее пупок. Горячее дыхание по коже, обжигающий язык на шее…

Инга сдалась и перестала скрывать возбуждение. Орки переглянулись и стали действовать смелее. Дрок принялся играть ее сосками, то поглаживая их, то щекоча, то сжимая между пальцами. А Зуматар целовал ее бедра, иногда, как бы невзначай, касаясь ее лобка и половых губ.

Девушка потерялась в ощущениях. Никогда раньше ее тело не горело, ее кожа не требовала прикосновений, а сердце не билось так сильно. Дрок отстранился, вызвав у Инги непроизвольный стон разочарования, но он лишь уложил ее на кровать поудобнее, чтобы приникнуть губами к левому соску. Одновременно с поцелуем он потер правый сосок. Девушка застонала.

Убедившись, что она готова, Зуматар раздвинул ее ноги и медленно провел пальцами по влажному лону. Инга вздрогнула, бедра непроизвольно подались вперед. Тогда орк наклонился и лизнул ее. Лизнул ее там!

Инга широко распахнула глаза и ахнула, вцепившись руками в волосы Дрока, собранные в хвост на макушке. Зуматар развел ее губки и стал ласкать языком, то постукивая им по клитору, то скользящими движениями очерчивая вход во влагалище. Инга с силой потянула Дрока за волосы. От неожиданности он зашипел, аккуратно отцепил руки хозяйки от своей шевелюры, скрестил их над головой Инги и прижал своей широкой ладонью. А потом принялся покрывать ее лицо легкими поцелуями, точно в ритме движений языка Зуматара.

У девушки перехватило дыхание, и она замерла, как будто очутившись среди огромного, гулкого зала. Она хрипло вскрикнула, и эхом словно выбило стекла в окнах этого зала, и они осыпались вниз тысячами осколков.

Какое-то время Инга лежала с закрытыми глазами, восстанавливая дыхание. В теле поселилась приятная истома. Девушка поняла, что с тем, что она только что пережила, массаж после ванны никак не сравнится!

Кто-то из орков аккуратно укрыл ее одеялом, погасил свет. Мужчины, ничего не говоря, ушли. А Инга заснула. Она и не знала, что после оргазма так хорошо спится.

Утром рабовладелица подскочила на кровати и схватилась за голову. Что же делать? Как она сейчас выйдет к мужчинам на кухню? А как они ее встретят? Что скажут?

Чтобы охладить мысли и стереть с щек предательский румянец, девушка отправилась в ванную и долго умывалась ледяной водой. В конце концов она решила, что при малейшем намеке на нетактичное поведение орков продаст их сегодня же, и спустилась на кухню.

Там обнаружились все рабы, даже эльф. Изменений в его облике Инга не заметила, но ел он явно не первую порцию серого орочьего варева.

— Доброе утро, госпожа, — самым обыкновенным тоном сказали Дрок и Зуматар.

Фей кивнул с таким видом, будто это она была обязана ему желать доброго утра, а не наоборот. Фенрок на миг оторвался от кастрюли, в которой булькало что-то, аппетитное по запаху, но привычно серое на вид.

— Госпожа, — сказал однорукий, — я сделал вам салат! Из свежей зелени!

Инга терпеть не могла салаты из свежей зелени, поэтому бросила на орков злобный взгляд. Они развели руки.

— Фенрок сказал, что салат ест каждая женщина на завтрак, — сказал Зуматар.

— И ругался, что мы вас кашей кормили, — добавил Дрок.

Инга перевела взгляд на новое приобретение.

— У господина Артура каждую ночь девушки оставались! — принялся защищаться Фенрок. — Разные. И все они на завтрак ели салат!

— Я же не оставалась на ночь у Артура, — язвительно сказала фармацевт. — Поэтому салат из меню можно исключить. А этот отдай эльфу. Ему нужны витамины. Или фею. Аррон, что едят феи?

— Лунный свет, — тихо проговорил Дрок, и они с Зуматаром ухмыльнулись. Инга погрозила им кулаком. Зря она накручивала себя с утра, орки вели себя естественно.

— Феи едят все то же, что и прочие разумные существа. Разве что сырое мясо, как некоторые, не употребляют, — изысканно-презрительно сказал Аррон.

«Некоторые» возмущенно открыли рот, но Инга строго сказала:

— Я не потерплю разборок в собственном доме! Заткнулись все и дайте мне поесть спокойно. Зуматар, приведи мою лабораторию в порядок. Дрок, пройдись по всем клиентам с маленькими подарками, ты знаешь, я их до ярмарки приготовила, скажи, что я вернулась. Аррон, ты… а, что с тебя возьмешь! Смажь свои раны, я дам средство, и сиди, учебник читай. Фенрок, ты пойдешь со мной, в качестве охраны. Заодно покажу тебе город, если с деньгами совсем туго станет, пойдешь побираться.

Фенрок открыл было рот, но брат наградил его таким тычком, что он даже пошатнулся. Правда, рот закрыл и глупых вопросов задавать не стал. И возражать тоже.

После завтрака Инга отправилась в пункт связи. Магическая почта для мгновенной доставки сообщений была и у нее дома, но работала только в пределах города, а ей нужно было связаться с родным Университетом, и за это нужно было заплатить. Но если дело выгорит, прибыль покроет затраты с лихвой.

Домой она возвращалась в прекрасном расположении духа. Ей удалось очень удачно сдать Эйбринейла для опытов на кафедру «Лечение эльфов неэльфами». Они его будут кормить, поить, демонстрировать студентам, замерять скорость роста и развития. И даже заплатят хозяйке! Инга разрешила ставить на рабе любые эксперименты, лишь бы они были без последствий для здоровья и внешности.

Дом встретил ее подозрительной тишиной. Инга переглянулась с Фенроком. Нет, она не требовала дожидаться ее возвращения у двери на коленях, как это делал раб одной из ее клиенток, но все же! Хозяйка домой вернулась! Предположим, эльф спит, но где остальные трое?

Мучаясь от дурного предчувствия, она помчалась в комнату орков. Так и есть! Изрядно потрепанные, воины разложили на кровати отчаянно сопротивляющегося Аррона. Зуматар пытался вставить свой член в анус фея, но бывший наследный принц решил умереть, но не сдаться.

— Так-так-так, — зловеще проговорила Инга. — Так-так-так.

Живописная группа замерла. Опытным оркам хватило одного взгляда на лицо хозяйки, и они повалились на колени. Сцепив зубы, с гримасой боли на лице, с кровати поднялся фей. Выглядел он даже не паршиво — отвратительно. Крылья загнулись под разными углами, на скуле — кровоподтек, губы разбиты, коса растрепана.

— Они тебе что-нибудь сломали? — спросила Инга.

Он хотел отрицательно покачать головой, но это движение причинило ему боль, поэтому Аррон разлепил губы и выдавил:

— Нет. Кажется.

— Они успели тебя изнасиловать?

— Нет.

— Ну что ж, молодец. Теперь верю, что ты принц. Противостоял двум воинам на равных. Ступай, займись собой, а с этими красавцами я еще поговорю.

Инга дождалась, пока за феем закроется дверь, а потом шумно выдохнула. Ей вчера было так хорошо, она даже была готова полностью отдаться оркам, а они! Теми самыми членами, которые она сегодня собиралась впустить в себя, готовы были отыметь фея! В ее собственном доме! Девушку душила злость. Очень хотелось взять плетку, которая применялась в орочей армии для наказаний, и лупить ею по наглым мордам пока рука не устанет.

Но, определенно, сегодня был день удачных идей.

— Собирайтесь, — велела она. — Возьмите с собой минимум вещей, оружие оставьте.

— Госпожа, вы нас продаете? — едва слышно прошептал Дрок.

— О нет, голубчики, не дождетесь! Будете отрабатывать все провинности и покупку Фенрока. Натурой.

Орки с ужасом переглянулись.

— Именно, — подтвердила Инга. — Вас ждет бордель. Только уже не как клиентов.

— Госпожа! — они упали лбами в пол.

— Доигрались, — жестко сказала хозяйка. — Если вы по-хорошему не понимаете, будем по-плохому!

— Да что мы сделали-то? — взвыл Зуматар. — Феёк должен знать свое место!

— Это мой дом! — рявкнула Инга. — Мой! И где чье место указываю только я! Живо!

Она вылетела из дома и помчалась к элитному борделю.

В небольшом городке Петси, где жила Инга, было два борделя. Один — для небогатых местных, наемников и торговцев. А вот второй — для состоятельной публики, приезжающей, чтобы полюбоваться на руины древнего эльфийского города. С этих руин кормились все местные эльфы, то разыгрывая костюмированные балы для зрителей, то устраивая различные фестивали, то просто продавая магнитики, флажки, «аутентичные» украшения, абсолютно идентичные современным, и прочие сувениры. При этом длинноухие тщательно следили, чтобы прочие расы к древнему наследию не примазывались и, тем более, не смели зарабатывать на этом денег!

Поэтому люди и тролли содержали постоялые дворы, лавочки сопутствующих к сувенирам товаров. И бордели, куда же без них.

Инга ни разу не была ни в одном борделе, и увиденное ее не разочаровало — роскошная гостиная с изысканным интерьером. На дорогих диванах в томных позах лежали работники — парни и молодые женщины. При виде Инги они оживились, бросая на орков любопытные взгляды.

— Мне нужен управляющий, — сказала фармацевт охраннику.

Управляющей оказалась худенькая девушка лет двадцати на вид.

— Я хочу сдать вам в аренду своих рабов, — с сомнением в голосе произнесла Инга. — Только не уверена, что вы сможете с ними справиться.

Управляющая борделем посмотрела на орков и улыбнулась:

— Конечно же, смогу! — Она подошла к Дроку и приказала: — На колени!

Дрок, с недоверием на лице, стал медленно опускаться. Управляющая обошла орка, схватила за хвост на затылке и заставила его запрокинуть голову. Провела длинным, покрытым яркой краской ногтем по его горлу, оставляя царапину. Наклонилась, слизнула выступившие капли крови, томно прикрыла глаза. Зуматар смотрел на это с ужасом.

— Магия подчинения, — объяснила управляющая. — Вы можете так же приказывать своим рабам через татуировку, но, вижу, вы слишком мягки с ними. Я училась управлению десять лет и, поверьте, ваши орки будут шелковыми.

Инге стало понятно, почему управляющая так выглядит — маг. По желанию, они могут принимать тот возрастной облик, который ближе к их собственному мироощущению.

— На каких условиях вы их сдаете? — управляющая стянула кожаный шнурок с волос Дрока и запустила в них пальцы, чередуя легкий массаж и резкие неожиданные рывки за пряди. Инге до зубовного скрежета захотелось отобрать у наглой магини своего орка, но пришлось подавить это желание.

— На неделю, прошу — без физических повреждений и наркотиков.

— А если физические повреждения будут… минимальными? Некоторые наши клиенты любят игры пожестче.

— Хорошо, — Инга старалась не смотреть на орков. Их умоляющие взгляды подтачивали ее решимость наказать распоясавшихся рабов как следует.

— Мужчин они будут обслуживать?

Инга задумалась.

— Пожалуйста, госпожа! — прошептали орки. — Пожалуйста!

— Нет, — решительно сказала она. — Не ломайте их. Мне они нужны в здравом уме и с непотухшими глазами.

— Как скажете, — пожала плечами управительница. — Давайте составим договор. Вот аванс — десять стандартных золотых.

Инга с изумлением уставилась на золотые. Ничего себе!

— Это только аванс? — переспросила она.

Управляющая кивнула.

— Завтра в город приезжает экскурсия из Хонней, вы знаете, там воинствующий матриархат. Ваши рабы — мальчики крепкие, будут гвоздем программы!

— Госпожа! — простонал Дрок.

— А ну молчать! — не повышая голоса, холодно сказала магиня. — Рабам слова не давали!

— К тому же, я вам купила Фенрока! — добавила Инга. — И влезла в долги! Отрабатывайте!

Домой она возвращалась в прекрасном расположении духа. Казавшееся безвыходным положение неожиданно наладилось. Если сотрудничество с борделем окажется успешным, надо будет его продолжить. И все финансовые трудности уйдут в небытие! К тому же, у нее есть еще одна диковинка — фей. Эльфами, конечно, никого не удивишь, но и Эйба она уже пристроила. Куда ни глянь — сплошные плюсы. Даже нормальный повар у нее теперь есть.

Напевая веселую песенку, Инга вошла в дом и замерла. Откуда-то явственно пахло алкоголем, который девушка не выносила. Даже настойки на спирту она делала в специальной защитной повязке. Как-то попробовала переложить обязанность смешивания ингредиентов на Зуматара, но он выпил часть спирта с наивной верой, что она не заметит.

Ведомая запахом, Инга ворвалась в собственную лабораторию. И обнаружила там совершенно безобразно пьяного фея. И пустые пузырьки.

Управительница борделя права — она слишком мягка со своими рабами! Ярость охватила Ингу, когда она посчитала убытки, которые ей нанес Аррон. Как только она его излечит от ран, совершенно точно отдаст в бордель!

Фей поднял на нее темные глаза, горько усмехнулся и сказал:

— Я пытался покончить с собой. Не один раз. Первый раз, когда меня изнасиловали в плену. Я сопротивлялся. О, как я дрался! Они сломали мне крылья. Ты знаешь, какая это невыносимая боль? Татуировка подчинения не дала нанести себе смертельный вред. Меня вылечили и перепродали. И там меня насиловали. Все, кто хотел. Женщины, мужчины… Я сопротивлялся. Меня продавали. Насиловали. Дрался. Продавали. Цикл повторяется?

Он, пошатываясь, поднялся.

— За что? Скажи мне — за что? За то, что я двадцать лет жил в неге и роскоши? Это юмор Равновесия?

Инга молчала, борясь с тошнотой.

Аррон вдруг прыгнул на Ингу и прижал ее к стене, несильно сжав ладонями горло.

— Убей меня! — прошипел он, обдавая девушку запахом перегара. — Убей! Убей за нападение на хозяйку! Ну же! Тебе ведь стоит только приказать!

Вместо ожидаемого приказа фей получил только порцию рвоты. Отшатнувшись, он с ужасом посмотрел на свою заляпанную рубашку. Инга практически выползла из лаборатории и побрела в свою комнату, старательно гоня от себя все мысли. Сначала нужно успокоиться.

Она умылась, переоделась и плюхнулась на кровать, обняв одеяло. Раньше она обнимала подушки, но теперь их не осталось. Надо будет купить.

Из легкой дремы ее вырвал стук в дверь.

— Госпожа, — раздался почтительный голос фея, — к вам прибыла делегация из Университета.

— Буди эльфа, — отозвалась Инга, лихорадочно причесываясь. Бросив критический взгляд в зеркало, она во вздохом поняла, что на уверенную в себе, преуспевающую деловую женщину не очень похожа. Хотя главное — чтобы делегация не восприняла ее желание отдать эльфа на опыт как жест отчаяния об безденежья.

Инга вместе с преподавателями кафедр эльфийских болезней расположились в гостиной, где она обычно принимала пациентов, и вела ни к чему не обязывающие разговоры типа «а много ли студентов поступило в этом году» и «удалось ли получить гранты на какие-нибудь исследования». Ассистенты занимались эльфом в кабинете — проверяли, действительно ли он взрослый, запертый в детском теле, брали необходимые анализы. Фей на глаза не показывался, а вот Фенрок почтительно стоял у дверей, приносил чай и собственноручно испеченное печенье.

Но потом в гостиную ворвался вихрь с волосами цвета спелой пшеницы. Эйбринейл упал в ноги хозяйке, обхватил их руками, поцеловал туфли и жалобно спросил:

— Неужели вы меня отдаете, хозяйка? Вы даже не дали мне возможности проявить себя!

Ингина рука против воли потянулась и потрепала эльфа по густым волосам.

— Госпожа, — от зажмурил от удовольствия свои огромные голубые глаза, — я буду для вас самым лучшим!

— Ли'сси-ие, — презрительно произнес один из преподавателей-эльфов.

Эйб сверкнул в его сторону потемневшими от гнева глазами, а потом снова повернул свою милую мордашку к Инге. Он смотрел так умоляюще, так проникновенно, что фармацевт забыла о своем первоначальном желании нажиться на исследованиях эльфа, и тихо сказала:

— Эйбринейл, тебе необходимо расти. А я не смогу обеспечить тебе все условия, правильное питание, наблюдение лекарей… Да и откровенно говоря, я боюсь тебя оставлять тут. Замедленный рост — это магическая особенность только твоего клана, у нас в городе нет ни одного эльфа, с кем можно было бы проконсультироваться!

— Вы потом заберете меня обратно? — с надеждой спросил он.

— Конечно, — Инга опять погладила эльфа по волосам. Ах, как же ей хотелось расплести это толстенную косу, запустить руки в шелковистую волну… Но он же выглядит ребенком! — Как только ты станешь мужчиной. Мне сказали, что тебе уже тридцать?

— Тридцать пять, — пробормотал Эйб и несколько раз моргнул. Даже удивительно, что от его густых ресниц не поднялся ветер! — Госпожа, вы не сердитесь?

— Нет, — сказала она и попросила делегацию: — Пожалуйста, обращайтесь с ним… достойно.

— Сво* Боде, — (сво — обращение к гражданам Тосума, подчеркивающее, что у них в роду не было рабов) — сказал с кислой миной тот же самый преподаватель-эльф, что и с самого начала негативно отреагировал на Эйба, — это же ли'сси-ие! С ними как не обращайся — все будет достойно. Они же созданы именно для этого!

— Пока это мой раб, — холодно проговорила Инга, — определять, что есть «достойно» и что «недостойно» — мое право. Если вы не поклянетесь, что не будете относиться к Эйбринейлу хуже, чем если бы вы относились к своему сыну, я вам его не отдам. В конце концов, вы не единственный Университет на континенте!

Другой преподаватель дернул эльфа за рукав. Ожидания Инги оправдались — кафедры не хотели терять такой экспонат! Подписав договор и получив за аренду эльфа сумму, равную двадцати стандартным золотым, Инга распрощалась с делегацией, напоследок погладив Эйба по голове и шепнув, что она будет его ждать.

А потом долго сидела в гостиной, догрызала печенье и любовалась на чек. Пусть Фенрок и ввел ее в разорение, зато другие рабы из него удачно вытягивают! Ну, и печенье! Давненько в ее доме не было такой вкусноты!

— Фенрок, а где ты научился так готовить? — спросила Инга, когда орк вежливым кашлем напомнил о своем существовании. — Дрок говорил, что ты был кашеваром. Не думаю, что орочей армии нужны сладости!

— Печеньки, госпожа, всем нужны, — пожал плечами однорукий. — Но печь всякие вкусности я научился у предыдущего хозяина. Он так девушек соблазнял, говорил, что сам печет.

— Надо же, — подивилась Инга мужским уловкам.

За день она приняла нескольких клиентов и поручила Аррону заниматься подготовкой к приготовлению зелий. Протрезвевший фей был смирен и тих. Случившееся они не обсуждали.

Вечером Инга отправилась в гости к своей постоянной клиентке, известной в Петси рабовладелице. Унаследовав от мужа огромное состояние, она прикупила себе аж двадцать рабов, молоденьких мальчиков, и активно пропагандировала необходимость для каждой женщины иметь собственного раба.

Сво Грета приняла Ингу на веранде своего большого дома. Пока один раб делал массаж ступней своей госпожи, остальные споро сервировали стол. Парни были одеты в облегающие кожаные штаны, у всех — распущенные волосы до плеч. Грета щелкнула пальцами и перед ней тут же возникла подставка под ноги. Из раба, естественно.

— Ты пришла ко мне из-за проблем с рабами? — спросила женщина.

— Откуда вы знаете? — удивилась Инга.

— Весь город судачит, что ты сдала орков в бордель. Там уже очередь выстроилась. Как хорошо, что ты решила поделиться своей диковинкой! Что они натворили?

— Да так, — пробормотала Инга. Она не хотела посвящать Грету в подробности своей домашней жизни.

— Запомни, девочка моя, что рабы — это дети. Они постоянно проверяют границы дозволенного. А ты постоянно должна их укреплять. И не стесняйся их использовать так, как хочешь.

Грета поманила пальцем, и перед ней на колени опустился еще один парень. А она… выплеснула ему на грудь кипяток из чайника. Раб позволил себе едва заметно вздрогнуть и шумно втянуть воздух.

— Зачем? — ахнула Инга.

— Чтобы они ни на миг не забывали, чьи они! — крикнула Грета и вскочила на ноги. Она принялась пинать свернувшегося на полу калачиком парня. А Инга еще удивлялась, почему та ходит в деревянных башмаках! — Я буду их мучить! Сколько лет буду жить, буду мучить! Чтобы знали! Я ненавижу мужчин! Ненавижу!

Инга сжалась в комочек, стараясь стать как можно незаметней.

— Что, Карл, больно тебе? — спрашивала Грета, продолжая бить поскуливающего парня. — Больно? А помнишь, как ты меня в первую брачную ночь избил? Вот тебе! Вот!

Фармацевту все стало ясно. Интересно, а она хотя бы лечит своих рабов после избиений? К ней она никогда за ранозаживляющим не обращалась.

Инга бесшумно сползла с кресла, на цыпочках покинула веранду. До калитки ее провожал стройный шатен с грустными серыми глазами.

— Извини, — прошептала Инга уже на выходе. — У меня с собой даже мази для ран нет.

Шатен светло улыбнулся, наклонился и прикоснулся губами к Ингиному запястью.

— Спасибо, госпожа. Но… не переживайте за нас. На хозяйку не часто находит… Некоторые владельцы еще хуже.

Инга помялась, а потом спросила:

— Как ты думаешь, это ужасно, что я отдала своих орков в бордель?

— Госпожа, почему вы так думаете? Вы же не отправили их на площадь для публичного наказания, а могли бы. Они знают, чего им ждать и, уверен, хотя бы не боятся, что им что-нибудь сломают… Или… — шатен помолчал, лицо у него стало замкнутым. — Вашим оркам повезло, госпожа.

Инга вернулась домой, когда уже совсем стемнело. Она была в подавленном настроении, поэтому сразу же пошла в кабинет. Фей лежал на софе и читал справочник фармацевта. Увидев ее, он вскочил и даже слегка склонил голову.

— Давай так, — решительно произнесла девушка, — ты не ведешь себя как принц, не напиваешься и не пристаешь ко мне. Максимально помогаешь в лаборатории. За это я тебе куплю абонемент, будешь тренироваться. Через пару месяцев я жду, что ты сможешь победить всех трех орков. И завтра отправляйся на рынок, закажи себе одежды.

На губах Аррона промелькнула улыбка.

Инга уже выходила из комнаты, когда он осторожно тронул ее за рукав.

— Госпожа, — фей помедлил, а потом опустился на колени, даже в такой позе умудряясь выглядеть гордым и несломленным, — простите меня.

— Скажи, который раз ты добровольно становишься на колени? — спросила Инга.

— Первый. По своему желанию.

В груди у Инги как будто мягкими лапками пробежал котенок. Может, и выйдет из нее правильная рабовладелица без лишней жестокости.

— Я тебя прощаю, — сказала она. — Встань, я оценила.

Сегодняшним вечером никто не вынимал Ингу из ванны. Никто не вытирал, бережно промокая полотенцем. Никто не расчесывал волосы, пусть и торопливо, иногда дергая за пряди. Никто не делал расслабляющий массаж, не шептал: «Доброй ночи, госпожа!»

Она покрутилась на кровати и поняла, что либо она сейчас пойдет вытаскивать своих орков из борделя и заплатит гигантскую неустойку, либо срочно займется чем-то очень трудоемким.

— Подъем, — рявкнула она, выходя из комнаты. В коридоре показались заспанные лица Фенрока и Аррона. — Мы идем в лабораторию работать!

Мужчины переглянулись, но молча поплелись за хозяйкой. Инга подумала, что в случае бессонницы Дрок бы мягко спросил: «Что вас мучает, госпожа?», а Зуматар делал бы массаж под мерный пересказ сплетен бывшим разведчиком до тех пор, пока бы Инга не заснула.

Пришлось давить печальные мысли усиленной работой. Из фея получился идеальный помощник, а Фенрок был на подхвате.

Только под утро Инга побрела спать, чтобы быть разбуженной всего через два часа фразой «Госпожа, к вам клиент!»

Так прошла неделя. Инга забивала непонятную глухую тоску работой в любое время суток, Фенрок познакомился с торговцами на продуктовом рынке и улизнул от работы под предлогов готовки всяких вкусностей. Артур перед боевыми заданиями любил хорошо подкрепиться, и Фенрок верил что Инге это тоже не помешает.

Инга иногда думала, что боевому магу нужно сказать спасибо — он сделал из бывшего полкового кашевара прекрасную горничную, уборщицу и повариху. Отсутствие руки ему в делах никак не мешало.

Артур как будто почувствовал, что о нем вспоминают, поэтому заявился к Инге в гости.

— Как ты меня нашел? — удивилась Инга после церемонного приветствия и его предложения перейти на «ты».

— О, — сказал он, — разве я не мог не отыскать такую прекрасную женщину? Я думал о тебе каждую минуту после нашей встречи.

— После того, как обобрал меня до нитки? — Инга не поддалась на его зовущий взгляд и на как бы случайные прикосновения.

— Мне стало стыдно, — вздохнул Артур. — Поэтому я пришел к тебе предложить помощь. Ты отдаешь мне в аренду Дрока, всего на пару месяцев, а я прощаю тебе долг.

Инга рассмеялась.

— Ты опоздал со своим предложением! — весело ответила она. — Я уже сдала и Дрока, и Зуматара в аренду.

В серых глазах Артура на миг промелькнуло раздражение, которое он тут же умело спрятал за обаянием.

— И кому же? — спросил он.

— Ни кому, а куда. В бордель, — радостно сообщила Инга.

— Ты отдала двух профессиональных воинов в бордель?

— Именно! — подтвердила Инга.

— Это же преступление!

— Преступление — являться к девушке в номер и кричать, что она украла раба, хотя он сам пришел! И пинать инвалида тоже преступление!

— Да ты что, не знаешь? — возмутился Артур. — Это же все они придумали! Встретились, пообнимались, придумали, как Фенроку обеспечить достойное существование, а Дроку — любимое занятие! Твой же раб сказал размер суммы, которую ты можешь уплатить на пределе возможностей! А Зуматар посоветовал пнуть Фенрока, чтобы тебе стало его жалко!

В этот момент Инга поняла, что хитрым оркам грозит еще одна неделя борделя. А может, и не одна.

— Мне плевать на то, что там придумали рабы, — холодно сказала она. — У меня есть собственные планы, которым я не позволю мешать. Извини, но меня ждет работа.

— Меня тоже она ждет, — буркнул Артур, и, уже громче, сказал: — Мне нужен Дрок. Что ты хочешь за то, чтобы отдать его мне? Всего на три месяца! Я готов заплатить любую сумму!

— Нет, — категорически отказалась Инга. — Если бы ты с самого начала, еще на ярмарке, пришел бы и сказал, что тебе нужен Дрок, я бы тебе его продала, тем более, что в тот день это и хотела сделать. Но я очень, очень, очень не люблю, когда за моей спиной плетут заговоры.

— А я ведь могу нажать на банк, который одалживал тебе деньги, и у тебя сегодня же потребуют выплату! — перешел Артур к угрозам.

— Да пожалуйста, — пожала Инга плечами и открыла входную дверь. — Прошу.

Артур вышел на улицу с крайне мрачным выражением лица. Инга подождала, пока он скроется за поворотом, и побежала в бордель.

— Что мои орки? — спросила она у управляющей.

— Они произвели фурор! — довольно ответила та. — Сильные, выносливые, терпеливые… Хоннеянки были в восторге! Некоторые даже задержались в городе специально, чтобы поиграть в твоих мальчиков еще и еще!

— Они хоть целые? — испугалась Инга. О жительницах Хоннея ходили разнообразные слухи, один страшнее другого. Да и то, что хоннейцы массово пытались бежать из родной страны, тоже о многом говорило. Впрочем, хоннеянки не расстраивались, массово скупая рабов.

— Целые… частично. Но ничего непоправимого. Вот, — управительница выложила перед Ингой чеки. — Еще десять стандартных золотых. Вы не согласитесь оставить орков еще на неделю? Их хотят попробовать и простые женщины. Вы знаете, что ни в одном борделе Тосума нет орков? Только в нашем! Скоро к нам будут ездить не только ради эльфийских развалин!

— Нет-нет! — вклинилась в мечты магини Инга. — Я согласна оставить их только на неделю, не больше! Они не гаремные мальчики, а мои личные рабы!

— Может, вы еще подумаете? — с надеждой спросила управительница, и Инге вдруг очень сильно захотелось согласиться. Она потрясла головой, избавляясь от дурмана принуждения, и схватилась за артефакт-браслет, защищающий от подобной магии. Такой браслет мог купить каждый свободный человек, только стоил он немало. Ингин был одним из самых дорогих, в Университете такие дарили всем выпускникам-отличникам. Это защищало специалистов от недобросовестных клиентов, желающих получить какие-то наркотические вещества или купить яд.

— Простите, — ничуть не смутилась управительница. — Привычка.

— Неделя, — твердо сказала Инга. — Давайте подпишем контракт.

Вторая неделя пролетела еще быстрее первой. Инга боялась, что Артур осуществит свои угрозы и потребует денег. Поэтому приходилось работать еще больше. Впервые у Инги образовался избыток снадобий и таблеток. Девушка сходила в общественную лечебницу, и довольно выгодно продала все излишки.

В ночь перед возвращением орков Инга так нервничала, что с остервенением толкла в ступке все, что можно толочь. За несколько часов такой работы она обеспечила себя ингредиентами на несколько месяцев вперед. Фей, как обычно, ничего не сказал. Он вообще предпочитал отмалчиваться. Все общение Инги с Арроном сводилось к подай-сделай. А вот с Дроком так интересно болтать!

Она настолько накрутила себя мыслями о возвращении рабов — избитых, униженных, измученных, что отключилось прямо на столе, записывая в журнал учета результаты сегодняшней работы. И проспала возвращение орков.

Когда она открыла глаза, то, даже не глядя на часы или в окно, поняла, что уже давно полдень и она лежит в своей кровати, в той же одежде, что была ночью, но заботливо укрытая одеялом.

Подскочив, Инга кинулась на кухню. Там Фенрок, мурлыча про себя маршевую песню, варил в большой кастрюле серое варево, от которого Инга уже успела отвыкнуть.

— Где они? — крикнула девушка.

— Спят, — степенно ответил орк. — Помылись, поели и спят.

Инга помчалась наверх, к спальням. Удивленный топотом, из кабинета высунулся фей, но Инга не удостоила его и взглядом. Она ворвалась в комнату к оркам. Услышав грохот двери, мужчины проснулись, скатились с кроватей на колени.

— Ребята, — всхлипнула Инга.

Миг — и она уже сидит на коленях у Дрока. Рядом на кровати расположился Зуматар, поглаживающий хозяйку по спине.

— Они вам ничего не сделали? — Инга требовательно рассматривала орков. На первый взгляд они не изменились.

— Никто нам ничего не сделал, — убедительно произнес Дрок. — Все были милы и приветливы.

Инга недовольно подняла голову, а орк только этого и ждал, потому что поцеловал ее. Горячие губы пробежались по ее губам, раздвинули их, скользнули по зубам. Инга приоткрыла рот и отдалась во власть языка Дрока.

Зуматар, приподняв ее волосы, выцеловывал дорожку вдоль ее шеи, шепча:

— Госпожа, вы самая лучшая. Мы думали только о вас. Только эти мысли не давали нам сорваться. Простите нас, госпожа! Не расставайтесь больше с нами!

Инга оттолкнула Дрока и влепила ему пощечину.

— Ты, гад, хотел уйти от меня! Приходил Артур и все мне рассказал!

— Хотел, — не стал отнекиваться Дрок. — Я думал, что жизнь с вами — это болото, из которого не выбраться. Я думал, вы никогда не допустите до своего совершенного тела, и будете бесконечно мучать нас. Я был не прав. Я не смогу без вас, госпожа!

— И я не смогу без вас, моя сладкая госпожа, — откликнулся Зуматар, а Инга покраснела. Да, он же ласкал ее в самом интимном месте!

— Уберите руки от меня! — Инга очень постаралась, чтобы ее голос прозвучал строго. — Еще сегодня ночью вы трахали чужих девиц!

— Нет, — сказали орки хором, а Дрок добавил: — Они трахали нас. Не мы их. Это большая разница.

— А вас мы не хотим трахать, — прошептал Зуматар ей в ухо. Этот шепот разошелся по телу сладким трепетом. — Мы хотим вас любить. Прямо сейчас.

— Докажите, что мы — ваши, госпожа, — губы Дрока касались ее, обдавая теплым дыханием с запахом мятного зубного порошка. — Докажите это прямо сейчас.

Он подхватил ее на руки, а Зуматар отвечал за двери.

Пока Дрок, медленно расстегивая ее рубашку, целовал каждый открывающийся кусочек кожи, Зуматар раздевался. Потом орки поменялись местами. Инга приподнялась на локтях, любуясь на своих обнаженных и возбужденных красавцев. А потом нахмурилась — чуть сероватую орочью кожу пересекали полоски тонких, едва видных свежих шрамов.

— Это еще что такое? А ну-ка, повернитесь!

Упругие ягодицы, спины и бедра рабов были покрыты синяками.

Орки повернулись обратно и легли рядом с Ингой.

— Ваше предположение, что мы кого-то трахали, далеко от действительности, — сказал Дрок. — Но две недели в борделе здорово нам прочистили мозги.

Зуматар потянулся целовать Ингу, но она протестующе выставила ладонь.

— Вас же нужно смазать заживляющим кремом…

— Госпожа, — с легким смехом сказал Дрок. — Мы вернулись домой на рассвете. Перенесли вас из лаборатории.

— Вы так мило спали на столе!

— А фей — на полу. Да. Мы сделали все, чтобы предстать перед вами в лучшем, из возможных, виде. Даже успели полноценно отдохнуть.

— Госпожа, — простонал Зуматар, — госпожа… все эти дни я мечтал о вашем запахе и вкусе!

— Простите нас, госпожа, тогда мы испугались, что феёк займет ваше сердце.

Дрок захватил руки Инги в свой плен, и принялся целовать ее губы, от одного уголка к другому. А Зуматар стащил с нее юбку, за ней — трусики, нежно провел руками по бедрам, поцеловал в пупок, лизнул, щекоча языком, вверх до солнечного сплетения.

— Одного раза хватило, чтобы я попал к вам в плен. Позвольте целовать вас! Ласкать…

— Да, — простонала Инга, потому что Дрок уже занялся ее грудью, мучая языком возбужденный сосок. Ко второму он не прикасался, и это вызывало у девушки какое-то странное недовольство.

А Зуматар уже приник губами к ее половым губкам, лизнул их, раздвинул, быстрым движением языка проник внутрь, потом пощекотал клитор.

Инга, не сдерживаясь, постанывала от нахлынувших ощущений. Ее руки беспорядочно шарили по кровати. Вот Дрок осторожно взял ее правую руку, уложил ладонь на свой горячий и твердый член.

— Госпожа, прошу вас, — хрипло, задыхаясь, прошептал он. — Прошу!

Честно признаться, Инга не знала, что делать. Разве что в теории. Поэтому, с трудом собрав разбегающиеся мысли, погладила ствол, сжала. Дрок вздрогнул. С его губ сорвался невнятный вскрик. Прикоснувшись большим пальцем к гладкой головке, Инга ощутила капельку смазки.

А Зуматар не спешил, наслаждаясь вкусом девушки. Но сжатая пружина, которая поселилась в Инге с самого первого вечера без орков, требовала выхода, поэтому девушка простонала:

— Быстрее! Пожалуйста!

Сама того не осознавая, она двигала рукой на члене Дрока с тем же ритмом, который требовала у Зуматара.

Разведчик накрыл ладонью ее ладошку вынуждая остановиться.

— Больше… не… надо… — прохрипел он.

А Инга открыла глаза и поймала его безумный от страсти взгляд.

— Войди в меня, — четко сказала она.

— Ч…что?

Даже Зуматар удивленно поднял голову, а Инга стукнула его ногой от обиды и неудовлетворенного желания.

— Войди в меня, Дрок, — повторила Инга, четко понимая, что назад пути уже не будет. Да и сколько можно уже прятаться в раковину? Половина города развлекалась с ее орками, а она, живя с ними в одном доме, потратила столько времени зря!

Дрок нервно облизнул губы, они обменялись с Зуматаром взглядами. Потом поменялись местами. Зуматар принялся поглаживать ее груди, играть с ними, а Дрок осторожно развел ее бедра, встал между ними.

— Вы уверены, госпожа? — срывающимся голосом спросил он.

— Да! — крикнула Инга. Томление, скопившееся в ее животе, требовало выхода, а он медлит. — Скорее!

Головкой Дрок ткнулся в ее вход. Орк, держа свой вес на руках, слегка качнул бедрами, вдвигаясь глубже. Вернулся назад. Выдохнул. Опять толкнулся.

Инга чуть не зарычала. И во время следующего движения Дрока резко подала вперед бедра, принимая его всего.

Сначала ей было немного больно. Дрок замер внутри, давая ей время привыкнуть к его немаленькому члену. Зуматар гладил Ингу, покрывал ее поцелуями, мягко массировал, заставляя расслабиться. И вот она уже сама качнулась в вечном, как мир, движении. На лицо ей упала остро пахнущая капля. Девушка подняла глаза. Над ней было лицо Дрока, с крепко зажмуренными глазами. Острым клыком он прокусил собственную губу, сдерживаясь изо всех сил.

— Двигайся, — прошептала Инга. — Двигайся во мне.

Повернув голову, она взглянула на Зуматара. Он смотрел на их пару во все глаза, ритмичными движениями двигая рукой по своему члену.

Несколько толчков — и Дрок скатился с Инги, кончая на свой живот. Она недовольно заворчала, но орк тут же пристроился лицом между ее бедер, и быстро заработал языком.

Волны наслаждения разорвали Ингу на части. Задыхаясь, она пыталась собрать себя обратно, не чувствуя ни рук, ни ног. Раскаленный воздух обжигал горло.

Она почувствовала, как спружинил под телом одного из орков матрац. Через бесконечность, которую Инга провела, отходя от пережитого удовольствия, тихий голос Зуматара сказал:

— Госпожа, я приготовил вам ванну.

Не открывая глаз, Инга кивнула.

К тому моменту как ее, нежно укутав в полотенце, внесли обратно в спальню, там уже было перестелено белье, а на столике стоял чай и фирменные печенья Фенрока. Зуматар и Дрок, переодевшиеся в привычные полотняные штаны, усадили Ингу на кровать, подперев ей спину подушками, которые она недавно купила, и опустились на колени, преданно заглядывая в глаза.

— Будете себя плохо вести — сдам вас Артуру, — сказала Инга. — Будете готовить печенье и салаты для его пассий.

Орки заверили, что будут паиньками.

На следующий день выяснилось, что вредный маг таки нажал на какие-то свои рычаги в банке. До общей суммы не хватало пятнадцати стандартных золотых монет, но отдавать своих орков обратно в бордель Инга не желала. Они ее, только ее! Пусть это и глупо.

Поэтому она решила отдать в бордель фея. Деньги нужны, фей тоже диковинка, а молчаливого гордеца, окончательно замкнувшегося в себе, было не жалко.

Фей почувствовал, что над ним сгущаются тучи, занервничал и сказал:

— Госпожа, давайте я вам помогу создать уникальный омолаживающий крем, а вы за это откажетесь от тех кровожадных мыслей, которые бродят у вас в голове.

— Мне нужно пятнадцать золотых, — сказала Инга. — И ты мне их заработаешь.

— Я готов, но только не с помощью борделя, а с помощью крема. Что вы знаете о свойствах пыльцы с крыльев феи?

Инга задумалась и неуверенно проговорила:

— Ничего. Да, ничего

— Это хорошо, — кивнул фей. — Если фармацевт об этом не знает, то простые люди — тем более. Я сейчас раскрою крылья, а вы соберите с них пыльцу скальпелем. Потом берите любую заготовку для крема, в баночку достаточно половины грамма. Только… госпожа, после раскрытия крыльев я буду себя очень плохо чувствовать. Если не сложно, проследите, чтобы возле моей софы всегда была вода с медом и вареные бобы, хорошо?

Хозяйка кивнула и взяла в руки скальпель и пробирку. Фей вздохнул, закрыл глаза и раскрыл крылья. Лицо его исказилось от боли и напряжения. Инга осторожно прикоснулась к бархатистому черному крылу, а потом быстро скальпелем насобирала полную пробирку пыльцы.

— Все, — выдохнула она.

С тихим шелестом крылья обмякли, Аррон простонал, пошатнулся и упал. Выглядел он — краше в гроб кладут.

Инга закричала.

Орки явились практически мгновенно. Испуганные ее криком, они снесли дверь с петель.

— Госпожа?

— Он… дышит? — пролепетала она, указывая на фея.

— Проклятый феек, — буркнул Дрок с облегчением. — Мы уже думали, что с вами что-то стряслось!

— Дрок! — прикрикнула она.

Зуматар наклонился над Арроном.

— Дышит, — сказал он, — хоть и поверхностно. Что делать?

— Приготовить кувшин воды с медом и вареные бобы. Думаю, их лучше перетереть в пюре. Фенрок, будешь сиделкой.

— Что? — возмутился однорукий. — Я буду ухаживать за этим?

— Или сегодня же отправишься в бордель! — жестко ответила Инга. — Женщинам без рабов часто хочется ощутить свою власть над мужчинами, а задница, чтобы пороть, и спина, чтобы стегать, у тебя есть. Спроси у брата о впечатлениях.

Зуматар так откровенно скривился, что Фенрок счел за лучшее прекратить возражения и побрел на кухню готовить еду болящему.

Инга приготовила несколько баночек с омолаживающей мазью, прихватила с собой Дрока и пошла в гости к приятельнице. Сегодня у нее было собрание комитета по благоустройству.

Это страшное общество повергало в ужас всех жителей Петси. Комитет, состоящий исключительно из женщин, регулярно инспектировал улицы, движимые лозунгом «Наш город станет самым приятным для посещения!» На улицах должна царить идеальная чистота, урны — регулярно опустошаться, клумбы — поливаться и прочее. В рейтинге туристических городов Тосума Петси занимал шестое место, и в этом году комитет вел ожесточенную борьбу за пятое. Даже членам Правительства не ленились писать, приглашая посетить «уютный городок с древними корнями».

Ингу приглашали на заседания комитета пару раз, уговаривая поделиться орками. По мнению дам, это бы придало их инспекциям еще больший вес. Девушка решила, что безвозмездно отдаст хоть всех трех во временное пользование, лишь бы ее новый крем купили.

— Подыграешь мне, — предупредила она Дрока, и постучала в дверь дома сво Кетрин.

Ей открыла молодая рабыня. Муж Кетрин был категорически против рабов мужского пола в своем доме, а вот молоденьких девушек очень жаловал. Инга подозревала, что глава комитета по благоустройству была одной из тех, кто измывался над ее орками в борделе, заставляя лизать свои туфли и под градом ударов повторять: «Вы самая лучшая и милосердная, госпожа! Я у ваших ног! Я недостоин вас!»

Нет, орки не рассказывали Инге подробности своего пребывания в борделе. Это управительница позаботилась, прислала письмо, чтобы госпожа знала о том, что проделывали с ее собственностью.

— Инга! — обрадовались дамы, и тут же их хор приобрел томность. — Дро-о-о-ок!

Дрок заходил желваками, но выдавил из себя улыбку, скорее похожую на оскал.

— Девушки, — Инга слегка поклонилась. — Дрок настолько впечатлился вами, что открыл мне древне-орочий секретный рецепт! Как вы, наверное знаете, орков подарил мне шаман. Дрок однажды подсмотрел, как он готовил уникальную омолаживающую смесь, которую продавал только высшим аристократкам! Сегодня мы представляем ее вам!

— Угу, — буркнул Дрок.

Инга достала коробочку, которую определила под пробник, выставила ее на стол, подвинув чашки с чаем и тарелочки с разнообразными пирожными. Комитет предпочитал проводить свои собрания одновременно с приятным перекусом.

Кетрин первая потянулась к крему, под ожидающее молчание, нанесла его на лицо…

Инга с интересом наблюдала. Честно говоря, на себе она этот крем не испытывала, полностью доверившись фею.

Нанеся крем, дама моргнула, а потом… прямо на глазах у изумленных женщин, тонкие морщинки на шее разгладились, лицо подтянулось и как будто засияло теплым, едва заметным светом. Из обычной женщины Кетрин превратилась в писаную красавицу.

— Ах! — хором сказали все, а Дрок присвистнул, потом вспомнил, что это якобы его рецепт и галантно сказал:

— Поверьте, госпожа, даже аристократки не становились такими красавицами!

— Сколько продлится его действие? — Кетрин любовалась своим отражением.

На этот вопрос Инга знала ответ, потому что перед выходом из дома заскочила к фею. Аррон уже пришел в себя, но был еще слишком слаб. Фенрок поил его медовой водой с ложечки.

— Сутки, не больше. Это же природные ингредиенты, хоть и редкие.

— Беру!!! — закричали все!

— Единственная, пробная партия! Всего по стандартному золотому! — сказала Инга.

Лица женщин вытянулись. Далеко не каждая могла себе позволить потратить двухмесячный бюджет большой семьи на баночку крема.

— А когда будет следующая партия?

Инга пожала плечами.

— Очень редкие ингредиенты. Я их купила на всемирной ярмарке.

Дрок понял, что в их легенде образовалась дыра, поэтому тут же все исправил:

— Это я подсказал их госпоже. Она не знала, зачем они нужны. Вы можете поискать хлоб-гурт, если найдете, госпожа сделает вам крем со скидкой.

— А зачем ты подсказал госпоже эти травы? — подозрительно поинтересовалась одна из женщин.

— Потому что госпожа не обращает на меня внимания! — с таким надрывом в голосе воскликнул Дрок, что даже Инге стало его жалко. — Я собирался тайком сделать этот крем, он увеличивает привлекательность для противоположного пола в разы!

— И что изменилось? — спросила Кетрин, не в силах оторваться от созерцания своего изображения.

— После пребывания в борделе я понял, что госпожа мне не так уж и нужна… Вы все… это было так приятно… — и Дрок облизнулся самым порочным образом.

Инга поймала удивленно отвисшую челюсть и ответила Дроку пощечину.

— Ах ты, мерзавец! Я забираю крем и мы уходим. Скотина! Я тебя запорю до кровавых слез!

— Куда? — взвыла Кетрин. — Я беру две баночки… нет, три!

— И я! И я! — закричали женщины. — Инга, принимаешь расписки?

Из дома Кетрин фармацевт вышла разбогатевшая на целых тридцать золотых — крема на всех не хватило, пришлось устраивать аукцион.

— Стоило шесть лет учиться в Университете, полтора года горбатиться, собирая клиентуру, чтобы за один день получить двухлетний заработок? — задумчиво проговорила Инга.

— Стоило, — тихо сказал за ее спиной Дрок. — Именно эта дорога вас привела к такому результату.

— Не умничай, — вдруг разозлилась Инга и погрозила Дроку кулаком. — Что это за представление ты устроил?

— Вы же просили подыграть!

— Но не унижать же меня перед всеми женщинами! Дрок, ты идиот! Завтра весь город будет знать, что мой раб предпочитает мне других женщин!

— Зато вы продали крем и получили больше денег, чем планировали!

— Я репутацию зарабатывала полтора года! — от избытка чувств Инга затопала ногами, понимая, что или так, или она сейчас будет бить орка по самым нежным местам.

Он медленно опустился на колени, поцеловал ее туфли, тут же получил по губам.

— Госпожа!

— Я тебе покажу, госпожу! — шипела Инга. Вчера соблазнял ее, а сегодня выставил полной дурой. — Я тебе покажу… я тебя… тебя… заставлю за феем судно выносить!

— Простите, госпожа!

— Инга, продай мне Дрока! — раздался голос.

Инга обернулась. Весь комитет по благоустройству высыпал на улицу и с интересом наблюдали за развитием событий. Наверное, это и к лучшему, что они с Дроком не успели далеко отойти.

— Не продам! — рявкнула она.

— Зачем тебе такой раб?

— Как это — зачем? Будет служить мне пуфиком для ног! — Инга вспомнила посещение дома Греты. — И мальчиком для битья в определенные дни месяца! И…

Дрок молча целовал ей ноги, преданно заглядывая в глаза.

— Пошли, — буркнула выдохшаяся Инга.

Через несколько шагов она сообразила, что не слышит привычного сопения за своим правым плечом. Обернулась — и обмерла. Дрок полз за ней на коленях.

— Ты что творишь?

— Госпожа не разрешила мне подняться, — с видом самого примерного раба года произнес Дрок.

Инга чуть подумала, а потом ехидно сказала:

— Ну, раз так, то ползи на коленях до самого дома!

С Дрока тут же слетела маска покорности, глаза разъяренно сверкнули. Инга заинтересованно подняла бровь. Орк шумно выдохнул и процедил:

— Как скажете, госпожа, — таким тоном, будто призывал на хозяйку все небесные кары.

Однако небо тоже считало, что Инга своих рабов распустила, поэтому не спешило спасать Дрока.

Орк приполз домой в таком состоянии, что Инге даже стало его жалко. Зуматар, вышедший встречать хозяйку, замер с открытым ртом. Со второго этажа спустился Фенрок и тоже молча уставился на Дрока.

Вспотевший, пыльный, с протертыми кожаными штанами — и сбитыми до крови коленями — орк растерял немалую часть своего гонора. Дождавшись милостивого кивка Инги, он поднялся, с трудом подавив вскрик боли, и потащился к себе в спальню. Каждую ступеньку он преодолевал с таким видом, будто она была его личным врагом.

— Фенрок, — излишне ласково произнесла Инга, — а почему ты не рядом с феем?

— Он спит, — доложился орк. — Выпил кувшин воды с медом и съел маленькую мисочку перетертых бобов.

Инга задумчиво взглянула на Зуматара.

— Я помыл пол, прибрал в вашей лаборатории и сварил ужин! — поспешно сказал он, не желая попадать в руки разгневанной хозяйке.

— Неужели мне не к чему придраться? — патетически воздела она руки к потолку. — ну и прекрасно. Зуматар, завтра утром идешь со мной в банк, будем долг выплачивать. Фенрок, на тебе фей. А Дроку передадите, что он будет весь день вскапывать огород.

— Извините, госпожа, а что вы имеете ввиду под огородом? — поинтересовался Фенрок.

— Задний двор.

— Так он же утоптан до каменного состояния!

— Ага, это еще предыдущие хозяева постарались. А я там хотела устроить огород, да все руки не доходили. Вот, дошли. Завтра с утра сходитке на рынок и купите, что там нужно — лопаты какие-нибудь.

— Там одной лопатой не справишься, — со знанием дела ответил Фенрок. — Да и землю нужно удобрить, на такой все равно ничего не вырастет…

— Значит будешь выглядывать в окно, отвлекаясь от Аррона, и командовать, — сказала Инга.

Вечером доставать ее из ванной пришел только Зуматар.

— А где Дрок? — возмутилась Инга.

— Он… говорит, что вы на него злы и вам на глаза лучше не попадаться, — сдал его Зуматар.

— То, что я на него зла, еще не значит, что можно увиливать от своих обязанностей! — нахмурилась девушка. — Живо зови его сюда!

Дрок был молчалив и мрачен, но вел себя хорошо. Ограничившись массажем спины, Инга отослала рабов спать. После борделя они все же выглядели осунувшимися, да и возбужденных взглядов на нее не кидали. Вчера восстановили свою принадлежность хозяйке и им этого хватило.

Утром Инга отправилась в банк, приодевшись в официальный костюм. В нем она нравилась сама себе. За спиной шел нарядный Зуматар. Он страшно не любил классические рубашки на пуговицах, постоянно двигал шеей и поводил плечами, но молчал. Ему не хотелось присоединиться к Дроку, мучающемуся на заднем дворе с лопатой.

Стоило девушке представиться, как служащие в банке засуетились и попросили немного подождать.

Инга села на диванчик, взяла предложенный чай. Ее мучали нехорошие подозрения.

И она оказалась права — в банк быстрым шагов ворвался Артур. Инга даже застонала про себя.

— Ингочка, — сероглазый маг присел рядом, мельком взглянул на стоявшего за диваном Зуматара, взял руку девушки и поцеловал пальчики. — Весьма рад!

— А я не очень, — откровенно сказала девушка. Переходя на официальный тон, спросила. — Что вы задумали, Артур? Деньги я принесла, хочу побыстрее решить вопрос со своим долгом.

Артур снова поднес ее пальчики ко рту, но Инга их вырвала и брезгливо отерла руку о юбку.

— Артур, вы хоть зубы-то почистили после своей последней пассии? Кто вам для них теперь салатики готовит?

— Не думал, что Фенрок такое трепло, — покачал головой боевой маг.

— Он вашими победами хвастался, — справедливости ради заметила Инга.

— И зря. Не знаю, что вы там себе навыдумывали, но я не такой уж и отчаянный ловелас. Был бы я им, то давно бы уже вас соблазнил, и вы бы отдали мне Дрока просто так. Кстати, где он? Опять в борделе?

— Нет, на этот раз он огород вскапывает, — сказала Инга. — Люблю, знаете ли, разнообразие. Давайте завершим дело.

— Инга, как вы не можете понять! Мне нужен Дрок!

— Мне тоже!

— Он единственный из Тосума, кто бывал в эльфийских землях за рекой Тианна! Мне обязательно нужно туда попасть!

Инга пожала плечами, сама не понимая, почему так упрямо отказывает Артуру.

— Это ваши проблемы. А мне нужен огород.

— А если я вам обеспечу огород?

— Вы ходите обменять огород на раба?!

— Нет, я хочу обменять огород на три месяца аренды раба. Это, согласитесь, совсем другое дело!

— Нет.

— Инга, я от вас не отстану, — предупредил Артур.

— Ваше право. А мое — вам отказывать. Закон Тосума на моей стороне. Хотя… возможно, вы найдете что-либо, что может меня заинтересовать.

— Я подумаю над этим, — пообещал боевой маг очень угрожающим тоном. — Только потом не плачьте. Я пытался с вами действовать по-хорошему!

Инга встала и молча прошла к стойке банковского служащего:

— Мы со сво Хич хотим закрыть дело о долге.

Кажется, Артур даже заскрипел зубами.

Вечером, разобравшись с обычными делами, Инга зашла к Аррону. Фей лежал на животе, и на софе — и даже на полу — были разложены его крылья.

— Госпожа, — поприветствовал он, — вы позволите мне болеть столько, сколько я посчитаю нужным?

— Болей, — сказала Инга, подумав, что это очень удобно — лежит себе и лежит, жить не мешает, пыльцу собирать удобно, и Фенрок вроде как при деле. — А зачем тебе долго болеть?

— Я хочу полностью восстановиться, если вы не против. Вы же обещали мне абонемент на тренировки. И крылья… Госпожа, я уже полгода мечтаю о том, что смогу убрать крылья!

— Ладно. Я добрая, пользуйся. Твой крем произвел фурор. Как часто я смогу забирать у тебя пыльцу?

— Хоть каждый день. Но чем чаще вы будете это делать, тем быстрее я умру. Обычный фей при ежедневном заборе проживет от силы месяц, я, наверное, продержусь чуть дольше, — Аррон твердо встретил взгляд Инги. Он не боялся, но девушка понимала, что в нем что-то надломилось во время рабства, и, если надавить еще немного, он окончательно сломается. А может, рассказывая ей о свойствах пыльцы, он надеялся, что Инга не устоит от алчности, и позволит ему быстро умереть? Ха, не на ту напал!

— Не буду я тебя трогать, — сказала Инга. — Разве что при крайней необходимости. Я не для того училась шесть лет, чтобы скатиться в изготовительницы омолаживающего крема. Ты мне для другого нужен.

— Для чего? — в голосе Аррона не было даже намека на любопытство.

— Для моего огорода лекарственных трав! Вы, феи, вроде как обладаете растительной магией?

Фей едва заметно кивнул.

— Ну и будешь магичить, — постановила Инга. — Я десять лет мечтала о своем огороде. Тебе месяца хватит? Как раз за это время орки приведут задний двор в порядок. Ну, я надеюсь…

— Да… на той каменистой пустоши даже с моей магией растениям будет неуютно.

— Ничего, ничего. Это сейчас она каменистая, но правильно мотивированный орк сделает ее такой, как надо!

— Госпожа, — после долгого молчания сказал Аррон. Инга, которая погрузилась в нужный ей справочник, продумывая, как выполнит заказ новой клиентки, вздрогнула от неожиданности. — В стане ваших орков начались склоки.

— Откуда ты знаешь?

— Я когда-то был принцем, — грустно улыбнулся фей. — Во дворце всегда нужно держать ухо востро. А орки не знают, что я владею орочьим.

— Так… И о чем же они говорили?

— Зуматар требует у Дрока, чтобы он исполнил свое обещание. Они вдвоем планировали уговорить вас отдать их Артуру. И именно поэтому перешли на… новый уровень отношений с вами, надеясь, что вы размякнете от ласк. А теперь Дрок не хочет уходить.

— Хм… — сказала Инга. В ее сердце будто вонзили скальпель и сейчас медленно поворачивали. Да и что она на самом деле себе придумала? То, что она занялась сексом с орками, ничего не значит. Может, они и думали, что смогут ее влюбить в себя и танцевать под свою дудку, но не на ту напали. Если она смогла выбросить Берта из головы, то уж двух рабов так точно сможет. — И почему же Дрок не хочет?

— Потому что он вас внезапно зауважал. После того, как вы их отдали в бордель и заставили его ползти за сами на коленях. Он думал, что вы — слабохарактерная мямля, а вы, оказывается, имеете характер. А Зуматар до сих пор мечтает, что вы их отдадите Артуру. Утверждает, что не дело воина жить, делая вам массаж.

— Ясно, — мрачно ответила Инга. — И зачем ты мне это рассказал?

— Во-первых, потому что вы позволили мне восстанавливаться. Во-вторых, — Аррон цинично ухмыльнулся, — я все же раб. И совсем не в моих интересах, чтобы вы привязывались к кому-то больше, чем к остальным. Если вами будут крутить орки, до сих пор думающие о том, как бы поставить меня на колени, ничего хорошего из этого не получится.

— Дрок говорил, что вы, феи, слабые. А ты им обоим сопротивлялся, будучи не в лучшем состоянии, — припомнила Инга.

— Я из королевского рода. Наша миссия — защищать остальных. А низшие феи действительно слабы физически. Их сила в другом — в выращивании плодов и цветов.

— Зачем вас уничтожать? — поразилась Инга. — Вы же очень ценны!

— Да. Поэтому никто не хочет, чтобы у соседа, наладившего отношения с феями, было изобилие. Только эльфы смогли договориться с нашим народом, и создали нам что-то вроде резервации, которую тщательно охраняют. Я слышал об этом, но, увы, мой клан не имел общих порталов с эльфами. И теперь… клана нет. Потому что люди и тролли так нас и не поделили.

Инга прошлась по кабинету туда-сюда. Это она еще переживает, что орки с ней спят не из-за ее небесной красоты, а по расчету, а у Аррона уничтожили целый клан. Чье горе глубже? А как это измерить?

Девушка присела около софы и взяла в руки тяжеленную косу.

— Тебе волосы шею не оттягивают?

Аррон уткнулся носом в простынь. Спать он предпочитал без подушки.

— Не мешают, — глухо сказал он. — Они растут с детства. Я хотел их срезать, когда попал в рабство, запретили. Им нравилось с ними играться…

Инга решила не уточнять, кому это «им».

— А у нас косу расплетать имеет право только твоя женщина. Хотя… мне уже глупо обращать на такое внимание, — сказал Аррон и замолчал.

— Если хочешь отрезать — отрезай, все равно они у тебя спутались чуть ли не до войлока, — сказала Инга. — Только совсем уж коротко не стриги.

— За что вы так со мной? — вдруг спросил Аррон. — Чтобы я поверил, что вы добрая, а вы меня потом — раз, и в бордель? На потеху пьяным женщинам и мужчинам?

— Не говори ерунды, — грубо отрезала Инга. — Будешь себя вести прилично, будем жить мирно. Я не добрая. Я такая, как мне нужно.

Ей показалось, что на губах фея промелькнула улыбка.

Впервые ей не хотелось принимать ванну. Знать, что тебя обнимают только ради того, чтобы потом избавиться? Она сидела на полу, прислонившись к софе, и бездумно перебирала спутанные иссиня-черные пряди. Так и заснула.

Проснулась она от того, что ей было жутко неудобно. В окно ярко светили все три луны. Инга спала на софе, прижавшись к боку фея, а он уложил на нее крыло. Ох и тяжелое же оно было! Девушка уже хотела стянуть его с себя, но замерла, завороженная игрой серебристых искорок на черном бархате укрывшего ее полотнища. Инга аккуратно прикоснулась к крылу, искорки разбежались в разные стороны. Замерев и даже едва дыша, она ждала, что же будет дальше. Искорки скоро возобновили свой бег, аккуратно огибая ее палец. Она любовалась этим завораживающим мерцанием до утра.

Естественно, за завтраком она была мрачной и неразговорчивой. Глаза отчаянно слипались, но ее ждали заказы, а значит, целый день в лаборатории.

— А я вам вчера ванну приготовил, — вякнул Зуматар. Более чувствительные Дрок и Фенрок закатили глаза.

Инга подскочила и рявнула:

— Чего расселись? А ну, бегом, копать огород! Совсем распустились!

— И я? — тихо поинтересовался Фенрок.

— И ты.

— А как же фей?

— Я сама за ним поухаживаю! И обеда не будет!

Стоило Инге приняться за работу, как в лабораторию сполз фей. Он был изысканно учтив, но дал понять, что ему не понравилось, когда сонная хозяйка лезет на софу, отчаянно толкаясь, да еще и укрывается его крылом как одеялом. Это больно, между прочим! Инга до извинений не снизошла, Аррон повздыхал и сел около шкафа с ингредиентами. Целый день он обнюхивал засушенные травы, выбросив половину. Сказал — они уже никуда не годятся. Фармацевт разбазаривание имущества осудила, сложила все подпорченные сборы в отдельный ящик, решив использовать их для приготовления всякой ерунды типа похудательного чая и «чего-нибудь от нервов».

Вечером уставшая до мушек в глазах, но довольная проделанной работой, Инга погрузилась в ванну. Сейчас начало лета, через месяц студенты разъедутся на практику, и в родном Университете начнутся курсы повышения квалификации. В прошлом году это было крайне познавательно, хотя Ингу, как недавнюю выпускницу, на них не хотели пускать. Но она настояла. Стать одним из лучших фармацевтов в стране — чем не цель? Особенно, когда с рождения слышишь, что братья — молодцы, а тебе до них тянуться и тянуться. Да, не хотел отец девочку.

В этом году она поедет уже подготовленная. Целый год собирала вопросы, которые задаст преподавателям. Говорят, что часть лекций будет читать сам королевский фармацевт! Мурлыча песенку, Инга начала подниматься, но дверь распахнулась. Дрок и Зуматар, вымытые после целого дня работ с землей, были готовы выполнить свои обязанности. Инга, мыслями далеко отсюда, позволила вытереть себя и нанести на тело крем. Только когда руки Зуматара принялись недвусмысленно ласкать ее груди, пощипывая соски, а Дрок прикоснулся губами к ее шее, девушка очнулась и приказала:

— А ну, прекратить!

— Почему? — удивились рабы. Штаны у них топорщились, налитые кровью мужские органы туда едва помещались.

Инга вспомнила красивый возбужденный член Дрока. По телу разлилась теплая волна. Встряхнув головой, она отогнала соблазнительные картинки, и мрачно ответила:

— Потому.

— Госпоже не понравилось? — осторожно спросил Дрок.

— Госпожа считает, что соблазнять ее для того, чтобы потом попроситься к боевому магу — недостойно мужчины. Любого. Даже раба.

— Кто вам сказал такую ерунду? — Дрок был сама невинность.

— Догадалась. Мы с вами мирно жили почти год, потом появляется Артур, а вы… залезаете ко мне в постель!

— Что конкретно вас не устраивает, госпожа? — мягко спросил Дрок.

— Я думала, вы это по любви, — ляпнула Инга, и по вытянувшимся лицам орков поняла, что сморозила откровенную глупость.

— Какая любовь? — у Зуматара от возбуждения голова перестала работать, и он решил рубить правду. — Вы — госпожа, мы — рабы. Вы — девчонка, мы — воины. В свое время я таких, как вы, в набегах десятками за ночь брал! А вы из меня девку-массажистку сделали!

— Пошел вон, — сказала Инга таким тоном, что ей самой стало страшно.

Дрок вскочил на ноги и врезал Зуматару по физиономии. Брызнула кровь.

— Ты мне зуб выбил! — Зуматар кинулся на Дрока, но следующий удар отправил его в нокаут.

Бывший разведчик поклонился Инге и уволок своего соплеменника за ногу.

Инга откинулась на подушки и зарыдала.

Чуть погодя в дверь поскреблись. На пороге возник сонный Фенрок с тряпкой и ведром воды. Из одежды на нем были только короткие шорты. Не смотря на увечья, фигура у него была выше всех похвал.

— Госпожа, — буркнул он, рассматривая пол с кровавыми пятнами, — я сейчас уберу, а то засохнет. Вы простите Зуматара, он в детстве… — Фенрок поднял глаза и узрел обнаженную госпожу. Тяжело сглотнул. На его лице было написано искреннее восхищение. — Ого…

— Что — в детстве? — взгляд Фенрока пролился бальзамом на душу Инги. Этому точно от нее ничего не надо. Она его купила, пока ничем проштрафиться он не успел, да и не найти ему лучшего места, чтобы спокойно жить.

— В детстве? — завороженно переспросил однорукий.

— Ты говорил, что Зуматар в детстве…

— С коня часто падал. Идиот он… можно я к вам прикоснусь?

«Почему бы и нет? — подумала Инга. — Хуже все равно не будет».

Фенрок осторожно поставил ведро на пол, подошел к кровати, не сводя с Инги завороженного взгляда. Наклонился. Осторожно, как к изделию из тончайшего фарфора, прикоснулся к бедру.

— Какая нежная… мягкая…

Он провел пальцем от колена до середины бедра. Инга фыркнула. Фенрок испуганно убрал руку.

— Продолжай, — капризно сказала она. — Мне просто щекотно.

— Извините, я не думал, я… у Зуматара руки нежные… — серая кожа орка порозовела от смущения.

— Продолжай! — Инге хотелось, чтобы ей кто-нибудь доказал, что ее любить можно не только из-за желания уйти к боевому магу.

— Я… у меня женщины не было давно…

— Забыл? — с ехидцей спросила Инга. — Я хочу, чтобы бы ты доставил мне удовольствие.

Фенрок сел рядом. Он уже был возбужден, но все еще колебался.

— Снимай шорты, — велела хозяйка. Робость большого мускулистого орка, который даже с одной рукой мог убить ее одним движением, ее и забавляла и возбуждала. — Ну?

— Я могу кончить… — прошептал Фенрок. — Вы меня за это не убьете?

— Еще чего не хватало! За что?

— Не знаю… я слышал… некоторые хозяйки любят доводить рабов до крайней степени возбуждения… а если они кончают — бить…

— Братец рассказал? — полюбопытствовала Инга.

Фенрок кивнул.

— Прекрати думать ерунду и действуй!

Она легла поудобнее и приглашающе раздвинула бедра.

Фенрок в мгновение ока избавился от шортов. Внушительный, как и у всех орков, член демонстрировал, что он готов в бой хоть сейчас. Головка блестела от капельки смазки.

Фенрок сначала провел шершавой ладонью вдоль тела Инги, изучая, наслаждаясь нежностью и шелковистостью девичьей кожи. Прикрыл лобок, прижав темные кудряшки. Замер. Закрыл глаза. Инга легонько двинула бедрами, чтобы Фенрок не останавливался. Шумно выдохнув, орк открыл глаза. В них бушевало желание. Не отводя горящих глаз от груди девушки, он наклонился, поймал ртом сосок, втянул его в себя. Сочетание этой ласки с теплом ладони на лобке почему-то невероятно возбудило Ингу. Фенрок не двигал пальцами. Они просто лежали на ее половых губках. А девушке до стона хотелось, чтобы он развел лепестки, прикоснулся к клитору… Но Фенрок не спешил. Медленно, словно примеряясь, он пососал сосок, не выпуская его изо рта, обвел языком, опять пососал. Инга задохнулась и выгнулась. Орк выпустил грудь, подул на мокрый сосок. Провел дорожку поцелуев к другой груди. Захватил в рот. Подержал. Пососал.

Медленная, неторопливая ласка сводила Ингу с ума. Она хотела, чтобы было быстрее, резче, ярче. Когда она снова подала бедра вперед, Фенрок мягко, но сильно нажал ладонью на ее лобок. Его пальцы все так же не двигались.

— Ну… — простонала Инга. Ее тело требовало движения, инстинктивно, непреодолимо, а он не позволял.

Лизнул сосок. Помедлил. Лизнул опять. Пауза. Прикусил. Пауза. Лизнул второй сосок. Замер. Пососал. Пауза. Несколько раз ударил его языком.

— Да что ж ты творишь? — закричала Инга.

— Тш-ш, — он не позволял ее бедрам двигаться, а лбом удерживал возбужденно вздрагивающее от каждой ласки тело.

Инга вонзила ногти в его спину, притягивая его к себе, желая ощутить мужскую тяжесть. Огонь в теле требовал, требовал, требовал утоления страсти…

Сколько времени Фенрок ее так мучил, Инга не могла сказать. Но в какой-то момент она поняла, что не слышит даже стука собственного сердца. Все ее ощущения сосредоточились в пылающем внизу неподвижных бедер огне. И в этот момент Фенрок прикусил сосок и вогнал в нее три пальца.

Инга закричала от разрывающего тело удовольствия, теперь орк позволил ей двигаться, и она содрогалась в экстазе до тех пор, пока, совершенно удовлетворенная, не отключилась.

Утром девушке хотелось петь и танцевать. Усталость, разочарование ушли, как будто их не было. Даже после массажа Зуматара она не чувствовала себя настолько хорошо. Напевая песенку, Инга вышла из комнаты и направилась к лестнице. И вдруг замерла, испуганно ойкнув.

Фей, как будто соткавшийся из теней, возник на ее пути совершенно неожиданно. Перегородил рукой спуск и приложил палец к губам. Инга замерла, притихла и услышала, что в кухне разгорелся нешуточный скандал. Орки кричали друг на друга, но девушка не понимала ни слова. Вот дура, давно нужно было подумать об изучении орочьего!

Но Аррон все понимал. По его губам скользила легкая улыбка.

— Двое против одного, — наконец, сказал он. — Могу вас поздравить, госпожа, вы завоевываете орочьи сердца.

— Ты что, подстригся?! — Инга даже не услышала, что он ей сказал.

— Да, — фей продемонстрировал ей косу, которая едва доходила до лопаток. — Вы же разрешили.

— Да, но… твоя коса так хорошо смотрелась на крыльях! Я только сейчас поняла… а теперь… мне не нравится.

— Хм… — фей быстрыми движениями длинных тонких пальцев распустил косу, несколько раз встряхнул головой. — А так?

Инга прикоснулась к пушистым, волнистым прядям, укрывшим лицо Аррона. Из-под волос он лукаво блестел на нее черным взглядом.

— Ого! — проговорила она. — Ого! Красиво! Ну почему такая роскошь мне не досталась?

— Она вам досталась, госпожа.

— Да нет же! Почему у тебя такая копна, а у меня — косичка, как крысиный хвостик? Где справедливость?

— Наверное, это потому что вы не фея, — по губам Аррона скользнула привычная легкая улыбка.

Инга дернула его за прядь.

— Не язви!

— Госпожа?

Инга и Аррон посмотрели вниз. У подножья лестницы стоял Фенрок. На лице у него ходили желваки.

— Ревнует, — одними губами шепнул фей.

— Где эти два? — спросила Инга.

— На кухне.

— Почему не копаете?

— Госпожа… — у Фенрока был такой тон, что Инга тут же встревожилась. — Дрок заболел.

— Отлично, — пробормотала она. — Еще чего не хватало.

Пройдя на кухню, Инга поцокала языком. Дрок, весь в поту, с мутными глазами, дрожал от озноба, кутаясь в легкое одеяло.

Зуматар с опухшей щекой и заплывшим глазом покачивался на стуле рядом с соклановцем.

— Ну, и что с тобой? — спросила Инга. — Ты же, вроде, вчера здоровым был.

— Не был, — сказал Зуматар. — Ему в раны, когда он за вами полз, пыль набилась, а потом вы еще его на жаре работать заставили.

Инга почувствовала укол совести. Ну и хозяйка! Лелеет свои обиды, а то, что раб болен, даже не заметила.

— Грузите его на тачку для покупок и везите в общественную лечебницу, — сказала она. — Скажите, чтобы нормально его лечили, я заплачу.

— Госпожа, — прохрипел Дрок.

— Выздоровей, выздоровей, — прошипела Инга. — Я тебе покажу госпожу! Фенрок, завтрак есть?

— Да, госпожа.

Когда орки убрались, Инга села за стол и сказала:

— А сейчас засекаем время!

Артур явился, когда Инга уже успела позавтракать, провести вместе с фейком инспекцию будущего огорода и даже принять двух клиентов.

Не дожидаясь, пока ему откроют, маг ворвался в дом и напрямик, даже не поздоровавшись, спросил:

— Вы что, решили угробить Дрока? По принципу: так не доставайся же ты никому?

— Кто донес? Зуматарчик? — поинтересовалась Инга.

Артур кивнул, не имея желания покрывать своевольного раба.

— То, что я делаю со своими рабами — это то, что я делаю со своими рабами. Никого больше это не касается!

— Инга, вы, кажется, до сих пор не можете понять! У меня правительственная миссия…

— Ого! Вот как вы заговорили! До сих пор не слышала о правительственной миссии.

— А вы думаете, что я вот так должен ходить и всем об этом рассказывать?

— Мне расскажите. Я лицо заинтересованное.

Артур помялся.

— Хорошо. Клянусь своей силой говорить правду. За рекой Тианна живут эльфы. Они каким-то образом приручили фей, и теперь торгуют продуктами со всем континентом. Тосум растет, но наша продовольственная безопасность зависит от остроухих. Если они поднимут цены или прекратят поставки, мы обречены на голод. Меня посылают все разузнать, чтобы дипслужбы знали о чем торговаться. Дрок знает язык, да и бывал там не раз.

— А Зуматар знает, что вы его оставите за бортом?

— Нет, конечно, — ухмыльнулся Артур.

— Я впечатлена вашим рассказом, но одного не могу понять — когда вас отправляли на эту миссию, разве вы знали, что у меня есть Дрок? Мы же с вами даже не были знакомы!

— Не знал. Я прибыл на ярмарку в поисках проводника. А когда увидел Дрока, понял — вот он, мой шанс!

— Вы что, единственный, кого отправляют за реку?

— Естественно, нет! Но цена успеха слишком высока — дворянское звание и поместье!

— И вы решили упростить себе задачу?

— А почему нет? — пожал плечами Артур.

— А вы не боитесь, что, пока вы меня обхаживаете, ваши конкуренты уже принесут вести?

— Неа, — беззаботно отозвался маг. — Двое уже вернулись… отдельно от своих голов. Еще трое не дают о себе знать.

— Могу вам предложить Зуматара.

— Он мне не нужен.

Инга развела руками и попрощалась.

Неделя прошла спокойно. Инга получила отчет из Университета, что эльф растет и развивается, все нормально. Зуматар принес хозяйке извинения, Инга сделала вывод, что не заметила, как Фенрок на правах старшего брата, вбил Зуматару мысль о необходимости такого шага. Однако в спальню к себе она никого не пускала.

Фенрок был предупредителен и заботлив, иногда кидая на Ингу тоскливые взгляды. Зуматар злобно вскапывал задний двор. Аррон полдня отлеживался, полдня проводил в лаборатории. Его крылья с каждым днем истончались и становились легче — Инга, заметив это, стала проводить ежедневные замеры. Фей улыбался своей едва заметной улыбкой, но не возражал. Артур проводил в лечебнице подрывную работу, которая пока никаких видимых результатов не принесла — Дрока едва спасли от заражения крови, и то не так благодаря стараниям лекарей, как выносливости орочьего организма. Магу он отказывал, это Инге сообщил Фенрок, полностью ставший на ее сторону. Дрок домой не спешил, а Инга не требовала его возвращения, все чаще думая, что нужно продать Зуматара и избавиться таким образом от головной боли.

Утро выходного Инга решила провести в постели, считая, что это заслужила. Тем более, что вчера вечером к ней заявилась Грета, в окружении всего трех рабов, и долго плакалась, требуя «что-то от нервов». Этим загадочным лекарством, помогающим всем желающим, отныне занимался Аррон. Что он делал с некондиционными ингредиентами, Инга не знала, но главное — настойки приятно пахли и имели привлекательный изумрудный цвет.

Новенький Гретин раб взбесился (то есть не выдержал издевательств) и кинулся на Грету. Она-то конечно, сразу воспользовалась формулой подчинения, но это происшествие выбило женщину из колеи. Поэтому, исключительно для поднятия духа, она во время беседы периодически пинала своих «мальчиков».

Нажаловавшись вдоволь и испортив Инге настроение, Грета ушла. Долгое общение с этой женщиной выдерживали только специалисты типа Инги по необходимости и рабы, которым некуда было деваться.

Девушка спала плохо, поэтому под утро решила устроить себе маленький праздник.

— Фенрок! — закричала она.

Орк, одетый в просторную светлую сорочку и полотняные штаны, почти моментально объявился в ее комнате.

— Завтракать хочу! — капризно сказала Инга. — Вкусненькое.

— Я утром купил клубники и взбил сливки с сахаром, — сказал Фенрок. — Все девушки Артура…

— Я тоже люблю, — перебила его хозяйка. — И что-нибудь посущественнее.

Фенрок притащил поднос — он как-то умудрялся нести его одной рукой — и сел на пол.

— Рассказывай новости, — велела Инга. Ей очень не хватало Дрока.

Фенрок отрапортовал:

— Феёк спит, Зуматар копает. На рынке подрались рабы из-за рабыни сво Кетрин. Ее муж был очень зол.

Дрок возвращался из похода по рынку, полный новостей и сплетен, а от этого толком ничего не узнаешь. Инга недовольно взмахнула рукой. Блюдечко со сливками взлетело и упало ей в запах халатика. Фенрок проследил глазами полет блюдечка и вздохнул.

Инга отодвинула поднос.

— Я грязная, — сказала она. — Фенрок?

— Я… принесу салфетку.

— Куда? А ты на что?

Инга поманила его пальцем, чувствуя себя невероятно развратной.

— Можно? — прошептал Фенрок и облизнулся.

Инга кивнула. В конце концов, верность нужно вознаграждать. Особенно, если это приятно.

Непослушными пальцами орк развязал поясок ее халата. Достал блюдечко. Наклонился. Слизнул сливки с ее живота. Поднялся. Разделся.

Присел на кровать. Лизнул еще раз. Встретился со взглядом Инги своими потемневшими от страсти глазами с расширенными зрачками. А потом опять положил свою ладонь на ее лобок.

Ингу тут же охватил жар. Она вспомнила, как в прошлый раз она пыталась извиваться под его рукой, как он вонзил в нее свои пальцы, как ласкал грудь…

— Госпожа, вы уже мокрая, — судорожно дыша, сказал Фенрок. — Могу ли я надеяться, что это из-за меня?

— Да, — прошептала Инга, сжимая своими руками свои груди и подставляя их орку под рот. — Ну?

Он ее не подвел. Вылизав всю госпожу, Фенрок принялся целовать и щекотать ее соски. Тем временем один его палец аккуратно проник в горячую влажность, вышел из нее. Ладонь орка удержала бедра Инги от движения. Палец дразнил ее лоно, то входя в него, то выходя, то легонько двигаясь внутри.

Инга стонала, пыталась извиваться, вонзала ногти в спину Фенрока. А потом решила помучить и его тоже. Опустила свою руку, нашла его член, прикоснулась. Мужчина замер, с шумом выдохнув на ее сосок, отчего по телу Инги пробежала огненная волна.

— Что… госпожа-а-а…

Ободренная этим стоном, девушка сжала в ладони член. Потом опустилась ниже. Потеребила сморщившиеся и затвердевшие яички, готовые вот-вот взорваться белой пряной жидкостью.

— О-о-о, — выдохнул Фенрок, и его палец задвигался в Инге быстро и ритмично. Подстроившись под этот ритм, она двигала рукой на его члене.

Орк кончил первым, с гортанным вскриком упал девушке на грудь, содрогаясь от оргазма. Он не старался удержать свой вес, ему было не до этого.

Судорожное дыхание, остаточная дрожь — и это сделала она, Инга! И эта мысль была последней — девушку увлек за собой вихрь оргазма.

Посторгазменную дрему нарушил фей. Постучав в дверь, он сообщил:

— Госпожа, там прибыли ваша мать и братья.

Инга подскочила. Вся нега слетела с нее в мгновение ока.

— Что? О, ужас! Аррон, займи их чем-нибудь и, я тебя умоляю, — очаруй мою мать!

Путаясь в собственных конечностях, Инга быстро оделась, причесалась и схватила за грудки уже одетого Фенрока.

— Все должно быть идеально, понял меня? Сервируй стол так, будто Артур с королевой переспал и она сейчас спустится!

— Он не спал с королевой, — немного заторможено произнес Фенрок.

— Не важно. Моя мать все равно хуже.

Спустившись вниз, Инга была несколько удивлена составом родственной делегации. Понятно, что мать явилась вместе с Игнатом, старшим родным братом девушки. Но вот наличие второго старшего брата, сводного, от первого брака отца, было крайне подозрительным. Мать его терпеть не могла, больше ненавидя только третью жену отца.

— Мама, Игнат, Матис, рада вас видеть.

— Ты долго спускалась, — заявила мать.

— Я спала.

— Одиннадцатый час!

— Сегодня выходной… — принялась оправдываться Инга. — Я много работала всю неделю…

Осознав, что привычно опустила голову и скомкала подол, Инга выпрямилась и поймала прищуренный взгляд фея, одетого в плащ (его расу Инга решила пока скрывать). Он приподнял одну бровь, и до Инги дошло. Она уже не маленькая девочка. Она живет в собственном доме. Зарабатывает собственные деньги. Она ответственна за своих рабов. Если сейчас покажет слабость, Зуматар этим непременно воспользуется. Да и Аррон тоже, наученный во дворце топить всех слабых.

— Итак, что вас привело ко мне? — она села в кресло и представила, что перед ней просто склочные клиенты.

— То, что ты обзавелась таким количеством рабов и разбрасываешься ими, в то время, как твоя мама и брат страдают! — выпалила мать.

«Узнаю, кто донес — убью» — подумала Инга.

— Мы вынуждены использовать праздничные порталы, чтобы навестить любимую дочь и сестру! — продолжала восклицать мать.

— У нас что, фестиваль? — спросила Инга у Фенрока, расставлявшего чашки и вазочки с печеньем.

Он кивнул.

— Трехдневный, в честь эльфийской богини Лета.

Инга подумала, что Дрок бы обязательно напомнил ей об этом и предупредил, что нужно держать ухо востро.

Праздничные порталы открывали устроители фестивалей во всех крупных городах. Пользование ими было бесплатным. Так привлекалось большое количество гостей, которые все равно оставляли деньги в кафе и в торговых точках.

В прошлый крупный фестиваль Инга сбежала от возможного визита в лесную хижину, а в позапрошлый — не сообразила, и сильно поскандалила с четвертой женой отца и самим отцом.

В этот раз она закрутилась и напрочь забыла про праздник! Да и как их все упомнишь, когда эльфы вытягивают из своего древнего наследия все возможное, включая день почитания котов!

— Так что вас привело ко мне? — еще раз спросила Инга, понимая, что родственной любовью тут и не пахнет.

— Ночевка! — сказал Игнат.

— Что? — удивилась девушка.

— Ночевка. Мама планирует познакомить меня с кем-нибудь. Мне жениться пора.

Игнат уже дважды женился, но мать, с которой он продолжал жить под одной крышей, развела его с обеими женами, заявив, что они недостойны ее сыночка. Хотя кандидатки и прошли ее суровый ценз.

— Только ночевка? — недоверчиво поинтересовалась Инга.

— И раб, — сказала мать. — Ты тут жируешь, а мы перебиваемся с хлеба на воду.

Не перебивались бы, если бы Игнат работал, а не сидел дома, требуя еды не меньше пяти раз в день. По сравнению с подтянутыми, мускулистыми телами ее рабов, Игнат выглядел расплывшимся и рыхлым, как дрожжевое тесто.

— Я беру этого, — мать указала на фея. На гневный взгляд Инги он только пожал плечами — сама же просила обаять!

— Мама, стоп! У вас же был раб.

— Был, да сдох недавно, — сказал брат.

— Почему? Он же молодой, насколько мне помнится.

— А кто его знает, — отмахнулась мать. — Сначала еле ноги волочил, потом лег и сдох.

Инга вспомнила старую рабыню, заменившую ей няньку. Ее подарила матери на свадьбу бабушка. Рабыня умерла, когда Инге было пятнадцать, от панкреатита. Если бы мать выделила хоть немного денег на лекаря! Но двадцатилетний брат тогда увлекся азартными играми, и денег постоянно не хватало. А отец уже жил со своей третьей женой, и считал, что взрослый оболтус в его финансовой помощи уже не нуждается.

— А я беру… — Игнат покосился на Фенрока и капризно сказал: — А где еще двое? Инга, у тебя же четверо рабов! Покажи всех!

— Ясно, — сказала Инга и обратилась к Матису: — А ты зачем пожаловал?

— За деньгами, — обаятельно улыбнулся брат. Он полностью унаследовал отцовскую красоту и умело этим пользовался. — Ты мне должна шестьдесят стандартных золотых.

— Это еще с какой радости? — удивилась Инга.

— Это то, что тебе завещала бабка. А должна была завещать мне, как старшему внуку.

Инга закатила глаза. Когда она училась на втором курсе Университета, бабушка, мать отца, умерла, оставив ей шестьдесят золотых. Инга тогда действительно перебивалась с хлеба на воду, живя на стипендию одаренной студентки. Такая сумма не оставила ее семью равнодушной. Мать закатила страшный скандал, но придраться к завещанию не смогла, а Инга впервые отстояла свои деньги (она была вечно голодная, уставшая и злая).

Вторым этапом был отец. Инга как раз купила дом в Петси, на другом конце государства, подальше от родственников. Отец недавно развелся с третьей женой, и решил, что жизнь с новой женой в уютном маленьком городке — это то, что ему не хватает для счастья. Отец подал в суд, который Инга выиграла, и с тех пор с папой не разговаривала.

Теперь вот брат, видимо, испытывая какие-то финансовые трудности, явился за своей долей.

Инга переплела пальцы и сказала:

— Мама и Игнат. Я, конечно, рада вас видеть, но не настолько, чтобы разрешить вам пожить в своем доме. Гостевая у меня одна, и она слишком маленькая для вас двоих, тем более, если Игнат надумает привести девушку. Рабов своих я вам не отдам, это мои рабы, я на них сама заработала и не понимаю, с какой радости я должна с вами делиться. Матис, если у тебя есть какие-то вопросы касаемо бабушкиного наследства, обращайся в суд. Если хочешь просто занять у меня по-родственному, идем в банк, составим договор как положено. Если это все, прошу меня извинить, у меня еще не все сны досмотрены.

— Ах ты, дрянь! — взвилась мать. — Как тебе не стыдно! Ты мне до конца жизни обязана!

Фей переместился одним слитным, плавным движением, загородил хозяйку собой.

— Делись рабами, дура! За что тебе такое богатство?! — завопил Игнат.

— За то, что я работаю целыми днями, — мрачно ответила Инга.

Окончательно разгореться семейному скандалу помешала открывшаяся дверь. В гостиной появился Дрок — серый, как могильный камень, похудевший, с искусанными губами, пошатывающийся при каждом шаге. Ему хватило только одного взгляда, чтобы правильно оценить обстановку, поэтому он опустился на колени, став выглядеть в десять раз хуже, и прошептал прерывающимся голосом:

— Госпожа…

— Чего ты приперся? — сорвала на нем злость Инга. — Почему не в лечебнице?

— Соскучился, — ответил Дрок с самым честным видом. — Там этот…

Кто этот, Инга не успела спросить, потому что на пороге появился еще один участник представления.

— Привет! — радостно воскликнул Артур. — Сво Артур Хич, боевой маг, с кем имею честь?

Матери Инги он поцеловал ладонь, братьям пожал руки, а потом приобнял Ингу. Она решила его на всякий случай не отталкивать, вдруг пригодится.

— Я так рад познакомиться с родными моей невесты! — лучась счастьем, заявил Артур.

— Невесты? — хором удивились родственники.

Инга сделала непроницаемое выражение лица.

— Да! Так рад, так рад! Надеюсь, вы дадите нам свое благословение?

— Инга, этот проходимец зарится на твое богатство! — с ходу определила мать, но Инга не стала ей говорить, что она права.

— Я боевой маг, — обиженно сказал Артур. — Я и сам не беден. Я зарюсь исключительно на Ингу.

— Моего благословения ты не получишь! — заявила мать.

— И моего, — поспешил добавить Игнат.

Матис промолчал.

— Не получу и ладно, — легко отмахнулся Артур. — Мы оба — совершеннолетние и самодостаточные, хотим — поженимся, хотим — разбежимся, правда, упрямая моя?

— Истинная правда, — подтвердила Инга.

— Ты должна нам рабов! — переглянувшись, заявили родственники. — Иначе сво Хич узнает о тебе такое…

— Я все равно буду любить свою царапучую кошечку, — уверил их Артур. — А теперь прошу на выход. Я в своем доме попрошаек не потерплю.

— Погодите! — вдруг осенило Ингу. — Я вам подарю раба. Фенрок, позови Зуматара.

Потный и пыльный Зуматар мрачно появился в гостиной.

— Госпожа? — буркнул он.

— Это мои мама и братья. Они очень настойчиво просят подарить им раба.

— Двух, — вставил Игнат. Артур как бы невзначай скрутил кукиш, потом трансформировал его в кулак и многозначительно им покачал. Игнат несколько побледнел.

Зуматар быстро сложил в уме два и два. О сложных взаимоотношениях в семье Инги он был прекрасно наслышан — после каждого письма из дома, полного требований и упреков, девушка плакала и жаловалась на жестокую мать и лентяя-брата. Она не один раз посылала им деньги, но аппетиты родных только росли. Перспектива оказаться у них в подчинении ужаснула орка, и он упал на колени:

— Госпожа, смилуйтесь!

— Нет уж.

— Я буду вам делать массаж хоть три раза в день!

— Нет.

— Госпожа!

— Видите, — обратилась Инга к родным, — он к вам не хочет.

— А ты слушаешь своих рабов? — удивилась мать.

— Конечно. Особенно, когда они обещают делать мне массаж три раза в день. Одно дело — делать его по приказу, другое — по собственному желанию.

— Ты с ними всеми спишь? — ужаснулась мать своей догадке. Она была известным борцом за мораль, и нравственное падение дочери заставило ее содрогнуться.

— Это тебя совершенно не касается, — ледяным тоном произнесла Инга.

— Я последний раз мирно предлагаю вам убраться, — сказал Артур.

— Если Инга не даст мне денег, то я ее так ославлю, что к ней больше ни один клиент не придет, — пригрозил вдруг Матис.

— Инга прекрасно проживет и на мои деньги, — резонно заметил боевой маг, — а вот вам, уважаемая сво Боде, больше не перепадет ни медячка. Я прям чувствую, что свою тещу я не буду ни любить, ни уважать.

— Ты что выдумал? — тут же зашипела мать на пасынка. — Я тебе ославлю!

— Зуматар вас проводит к ближайшему праздничному порталу, — сказала Инга.

— Сестра! — возмутился Игнат. — А как же рабы? А деньги? А…

— Вам все закончилось, — грустно сказал Артур. — Все началось мне. Кстати, с родственниками у меня отношения прохладные. Вот такие примерно.

Он взмахнул рукой — и оба брата покрылись ледяной коркой. Тонкой, но прочной. Ни шевельнуться, ни вдохнуть они не могли.

Мать завизжала и кинулась на Артура, но ее перехватил Зуматар. Маг щелкнул пальцами и корка осыпалась. Братья с ужасом уставились на жениха Инги.

— Иногда, когда меня злят, — негромко сказал он, — я могу еще холоднее обращаться с родными.

— Не стоит, — выдавил Игнат, — мы уже уходим.

— Пока-пока, — помахал рукой Артур, плюхнулся на диван и подтянул к себе блюдце с печеньем. — Печешь ты, как всегда, выше всяких похвал, Фенрок. Я даже уже жалею, что продал тебя.

— Назад не верну! — предупредила Инга. Она проследила, чтобы желающий выслужиться Зуматар присоединился к ее родственникам и закрыла двери.

— Я тебя спас от матери! Ты мне…

— И Дрока не отдам. Я с матерью двадцать пять лет живу и ничего, как-то без тебя справлялась.

— Выходи за меня замуж! — Артур упал на одно колено и закашлялся, подавившись печеньем.

— Если я выйду за тебя замуж, то мы составим такой брачный контракт, по которому мои рабы останутся моими, — предупредила Инга.

— Ох, кошечка, когда ты уже устанешь царапаться?

— А когда ты устанешь меня доставать? — Инга упала в кресло и обратила внимание на Дрока. — Ты чего тут до сих пор стоишь? Иди к себе и не показывайся мне на глаза, пока не выздоровеешь, герой. Артур, у меня есть фей. Ты идешь к эльфам, которые живут с феями, вот и бери фея.

— Я из другого мира, госпожа, — заметил Аррон, скромно стоявший в уголке. — Я из другого клана.

— И что? Ты же все равно фей.

На губах Аррона появилась легкая улыбка.

— Все сложнее, госпожа. Если захотите, я вам позже расскажу. Мне позволено будет дать вам совет?

Инга кивнула.

— Поселите господина Артура в этом доме. Пока Дрок болеет, они смогут вместе разработать операцию, и потом, если вы останетесь непреклонны в своем решении, господину все равно будет легче выполнить задание.

— А это мысль! — проговорил маг. — Спасибо, фей.

— Проведи его в гостевую, — велела Инга. — А я иду спать. У меня, между прочим, выходной.

Свою угрозу она осуществила сполна, проснувшись под вечер. Голова гудела от пересыпа, живот бурчал, напоминая, что кроме пары ягод и печений в нем ничего не было с утра.

Открыв дверь спальни, Инга едва не наступила на дремавшего в коридоре Фенрока.

— Что случилось? — испугалась она.

— Ничего, госпожа. Я ждал — возможно, вам понадобятся мои услуги.

— Ужин есть?

— Да, госпожа. Принести?

— Нет, я поем на кухне.

Инга зашла в комнату к Аррону. Он валялся на диване, читал химическую энциклопедию и прихлебывал медовую воду из кувшина. Увидев хозяйку, он легко склонил голову, но с софы не встал.

— Пугает меня Фенрок, — поделилась Инга. — Как-то он себя подозрительно ведет.

— Он вас обожает, — сказал Аррон. — Вы единственная женщина, которая снизошла к нему, как женщина. Богиня.

Инга обхватила себя руками и поежилась. Становиться чьей-то богиней она никак не желала. Ответственность слишком большая.

— Он с детства учился у шамана. А шаман требовал поклонения. Так он поклонялся ему, потом — сотнику, потом — первому рабовладельцу и так далее, до Артура. Вы вспомните, как он об любовных похождениях мага рассказывал! С гордостью. Теперь обожает вас.

— И откуда ты все знаешь! — вздохнула Инга.

— Слушаю, смотрю. Делаю выводы.

— Аррон, может, тебя и правда отпустить? — спросила девушка. — Ты слишком умен, чтобы быть рабом, а я не смогу дать тебе большего, я ведь даже не аристократка. Поедешь к своим…

— Госпожа, — фей приподнялся, поправил крылья, — у меня нет своих. В этом мире есть феи, да. Но они — чужие. Они будут рады мне, но не как члену королевской крови, а как к… донору спермы, да, так будет точнее. А потом меня убьют. Ни одному королю не нужен пришлый, который может претендовать на власть. Вы даете мне дом и возможность проявить себя в работе, которая заставляет думать. Меня все устраивает.

— Пока, — не могла не добавить Инга.

— Пока, — кивнул он. — Но тут очень много факторов. Пока меня не начнут домогаться орки, пока вы не станете использовать меня как постельную игрушку, пока ваша мать не уговорит вас отдать меня ей…

— Этого точно не будет, — перебила его хозяйка. — Чтобы моей матери такое сокровище досталось? Да никогда! Она же тебя погубит и даже не будет раскаиваться. Я все поняла. Через пару недель я отправляюсь в Университет, на курсы. Поедешь со мной, как раб-ассистент?

Глаза Аррона загорелись. С него слетела обычная невозмутимая гордость.

— Конечно! — обрадованно сказал он, и тут же вспомнил, что он — важный фейский принц, хоть и в рабстве. Лицо замкнулось, глаза потухли.

Инга покачала головой и пошла ужинать. Разбираться в психологических заморочках рабов на голодный желудок она не хотела.

— Фенрок, где Зуматар? — спросила она, насытившись.

Ожидала услышать «копает», однако однорукий ее удивил.

— Готовится, — с тщательно скрытой злостью сказал он.

— К чему?

— К вечернему сеансу массажа. Руки пемзой трет, отпаривает… Говорит — госпожа не любит, чтобы ладони были шершавыми.

— Вот это да! — восхитилась Инга, не обращая внимания на нотки ревности в голосе Фенрока. — Моя мать недаром гордится своими воспитательными успехами. Один ее визит — и вредный Зуматар превращается в мирного Зуматарчика. Скажи, чтобы закруглялся, я гулять пойду, пусть сопровождает.

Вместе с Зуматаром в гостиную спустился (почти сполз по ступеням) Дрок, а с ним — и Артур.

— Гулять? — оживился боевой маг. — Идем!

— Госпожа! — простонал Дрок. — Вы не можете идти с ними двумя!

— Почему? — удивилась Инга и с подозрительностью покосилась в сторону Артура. — Ты что-то знаешь? Он что-то задумал? Или Зуматар взбрыкнет?

— А вдруг он вас напоит и женится? — выдал Дрок.

Инга озабоченно пощупала его лоб.

— Ты бредишь, — вынесла вердикт она. — И, даже если Артур будет настолько вероломен, что затянет меня в сети брака, то тебя это никоим образом не касается!

— Я еще не настолько опустился, кошечка моя, — Артур галантным жестом подал Инге руку. — Ты еще сама будешь умолять жениться на тебе.

— Помечтай, — фыркнула Инга.

К древнему городу, на развалинах которого происходило главное действо, Инга с мужчинами не пошли. Прогулялись по Петси, раскланиваясь со знакомыми. Вечер был теплым и безветренным, гулять — одно удовольствие. Артур купил девушке кулек с засахаренными орехами и развлекал историями из практики боевого мага. Жизнь у него была насыщенной и полной приключений, не то, что размеренная жизнь провинциального фармацевта. Правда, после покупки новых рабов ее жизнь тоже сложно назвать спокойной, но хоть мертвецы из подворотни не бросаются, как на Артура!

Они вернулись домой за полночь. Зайдя в ванную, девушка обнаружила, что ванна полна, самым тщательным образом взбитая пена пахла персиками, рядом, на тумбочке, стоял бокал с соком и печенье.

Определенно, обожание Фенрока — самое приятное, что есть в рабовладельческой жизни.

Поплескавшись в свое удовольствие, Инга хотела уже вылезать, но дверь в ванную распахнулась и в проеме показались все трое орков. Толкая друг друга (но так, чтобы госпожа этого не заметила), они попытались одновременно втиснуться в комнату, но не преуспели в этом.

Инга засмеялась.

— Зуматар, достань меня, — велела она. — Дрок, почему ты не в постели?

— Я соскучился, госпожа.

— Фенрок?

— Я хочу вам помочь уснуть.

— Я ей помогу уснуть, — Зуматар вынес Ингу и осторожно уложил ее на кровать. — Массаж, госпожа?

— Никакого массажа! — поджала губы Инга. — Не ты ли говорил, что таких, как я…

— Простите! — он уткнулся лбом в пол. — Я был не прав, госпожа. Я понял, что никому не нужен, кроме вас. Даже Артуру. Меня даже городская стража отказалась в аренду брать, там только остроухие! Госпожа!

— Пошел вон. Я еще злюсь. И не забудь, Зуматар, что на тебе огород.

— Такое забудешь, — буркнул он. — Госпожа, я даже приготовился! Ладони — пощупайте, какие мягкие!

— Пошел вон, — повторила Инга. — Итак… Дрок, пошел вон.

— Нет! — воспротивился орк. — Я вас не оставлю рядом с Фенроком! Он на вас так смотрит…

— Потому что знает, что его ждет, — Инге почему-то захотелось позлить Дрока. Своей цели она достигла — глаза бывшего разведчика ярко сверкнули.

— Вот, значит, как, — медленно произнес он. — Нас, значит, на расстоянии почти год держали, а ему все и сразу?

— Я не поняла! — возмутилась девушка. — Это что еще за заявочки? Ты мне кто? Ревнивый муж? Пошел вон!

Дрок упал лицом вниз.

— Госпожа, я вас люблю.

— Не верю. Пошел вон.

— Госпожа…

— Поднимайся!

— Нет! Я выжил только ради того, чтобы это сказать!

— Ты заболел по своей глупости, — окончательно разозлилась Инга, поднялась с кровати и легонько пнула орка в бок. — Проваливай, Дрок.

Он помотал головой и глухо сказал:

— Я буду лежать здесь до тех пор, пока…

Инга стегнула его полотенцем, закуталась обратно в мягкую ткань и вылетела из комнаты. Ворвалась к фею — он настороженно вскочил с софы, демонстрируя мгновенную реакцию — и рявнула:

— Подвинься.

Он молча откатился к стене, поправил крылья и приподнял край одеяла.

Инга рухнула на нагретое место и буркнула:

— Продам вас всех к демонам… куплю себе девушек, будем жить мирно и радостно.

Аррон промолчал. Инга повернулась на бок и стала любоваться искорками на его крыльях. Зрелище это успокаивало и завораживало. Так она и заснула.

Утром фей был невероятно предупредителен и обходителен. Подал ей руку. Деликатно отвернулся, пока она заворачивалась в полотенце, слетевшее в нее во время сна. Даже причесал ей волосы, заплетя их в особую косу.

— Надеюсь, то, что ты меня заплел не означает, что я вдруг твоя жена или еще какая-нибудь ерунда? — поинтересовалась Инга, рассматривая себя в зеркало. Фей умудрился создать иллюзию того, что у нее на голове — густая копна пышных волос, а не обычный жалкий хвостик.

— Нет, — улыбнулся он. — Наши традиции касаются мужских волос.

Изменение прически Инги не осталось без внимания. Дежурившие под дверями орки мрачно переглянулись и подарили фею очень многообещающий взгляд.

— Ого! — присвистнул Артур с другого конца коридора. — Вот это так утреннее зрелище! Я рад, что у тебя поселился! Выходишь на завтрак — а перед тобой прекрасная девушка в одном полотенце! И бодрость на весь день!

Инга криво улыбнулась. Одно дело, когда ее тело видят рабы, а другое — свободный маг, еще вчера предлагавший руку и сердце. Она смутилась и поспешила скрыться в комнате.

Но и там ей не было покоя.

На столике у кровати стояла чашка с чаем, взбитые сливки с клубникой и вазочка с чахлым растением, в котором Инга признала увядший укроп. Это определенно было новое слово в приемах обольщения. Посмеиваясь про себя, Инга направилась в ванную, и там ее ждал сюрприз! Идеальный порядок! Зуматар, который ненавидел разбираться с многочисленными баночками, наполнявшими женскую ванную, на этот раз переступил через себя. Однако!

Позавтракав, Инга собрала своих рабов в гостиной и сказала:

— Мальчики, все это, конечно, очень приятно, но… может, вам денег на бордель дать? А то вы меня пугаете!

Все дружно от борделя отказались и расползлись по своим делам. Фей с Ингой — готовить лечебные снадобья, Фенрок — на кухню, Зуматар — копать, а Дрок — делиться знаниями с Артуром.

Так прошла неделя. Инга никого не допускала до своего тела, разрешая только доставать себя из ванной и вытирать. Дрок усвоил урок с первого раза, и валяться на полу ее спальни больше не стал. Фенрок окидывал ее взглядами, каждый раз становившимися все горячее, Зуматар пытался выслужиться изо всех сил. Напряжение росло. Фей делал вид, что все происходящее его не касается. Артур посмеивался, наблюдая за «страстями по кошечке» и предлагал делать ставки.

Утро выходного дня Инга опять решила провести в постели. Ей было интересно, что же придумают орки. Поэтому она разделась, улеглась в провокационную позу, так, чтобы входящему в комнату прежде всего открывался вид на ее раздвинутые бедра, и стала ждать. Артур еще вечером ушел в бордель и предупредил, что вернется «не завтра», а фей не участвовал в подобных играх. Так что Инга не боялась, что ей помешают.

Первым появился Фенрок. Открыв дверь, он замер. Сложная конструкция на подносе покачнулась, одной рукой он это не удержал, и все со звоном и грохотом полетело вниз. Инга облизнула губы.

— Что за… — из своей комнаты выбежали Зуматар и Дрок.

И тоже застыли в дверях. Толкая друг друга, они никак не могли решить, кто достоин войти первым. И не отводили взгляда от Инги.

Сжав левой рукой свою грудь, принявшись поглаживать сосок большим пальчиком, она облизнула пальцы правой и накрыла ими лобок. Давно мечтала попробовать, но все время останавливала мысль, что это «стыдно». Но после последнего визита матери Инга задумалась — а кому стыдно? Ей? Нет, ей будет приятно? Рабам? Нет, им как угодно, но не стыдно, вон как смотрят, тяжело дышат. Фенрок уже возбужденный, рукой потянулся погладить член, но вовремя остановился. Фею? Ему все равно. Артуру, так смело назвавшему себя ее женихом? Он любитель такого, не осудит.

Раздвинув половые губки, она прикоснулась к клитору, исследуя собственные ощущения. Потерла его. Обвела вокруг. Погрузила один из пальцев в себя. Ах, как тям тепло, влажно, мягко! Погрузила оба, пошевелила ими.

На лицах орков читалось разное. Фенрок смотрел на нее, как на богиню, которая сейчас подарит ему счастье. Дрок — со страстью. Зуматар — с похотью. Эта, ничем не прикрытая эмоция, заставила сердце Инги биться быстрее.

Она продолжала ласкать клитор, отыскивая тот ритм, который подойдет лучше всего. Покрутила сосок двумя пальцами. Он сморщился, затвердел, посылая в тело приятные импульсы.

Наконец, Инга определилась с ритмом и нажимом движений. Не отводя взгляда от орков, она ласкала себя. Сбившееся дыхание, грохот сердца, бедра, подающиеся навстречу своим же пальцам. Стон, прерывистый:

— Ну же…

Дрок воспринял это, как руководство к действию. Оттолкнув других, он ворвался в спальню, упал на колени, наклонился между бедер, взял в рот пальчики Инги, облизнул их.

— Сладкая, — прошептал он, а Инга вздрогнула от горячего воздуха из его рта.

Аккуратно забрав ее руку, Дрок приник ртом к ее лону и принялся работать языком. Нежно и быстро, в том же самом ритме, в котором ласкала себя Инга. Вскрикнув, она протянула руки, вцепилась ими в волосы Дрока, притянула его сильнее, прижала к бедрам, обхватила ногами, не давая отстраниться. Да он и не хотел этого, подхватил ее под ягодицы, приподнял.

Этого хватило, чтобы Инга сначала замерла, а потом с криком забилась на кровати, нещадно дергая Дрока за волосы.

Не успели волны оргазма схлынуть, как кто-то начал целовать ее груди. Фенрок, конечно же, не смог устоять! Дрок продолжал вылизывать Ингу, запускать в нее пальцы и вынимать их обратно. Он широко раздвинул ее ноги, до предела, до легкой боли в мышцах. Опустился языком по промежности, обвел им тугое колечко ануса, вернулся обратно. Движения его стали резче, сильнее. Он сжимал ее бедра, иногда легонько скользил клыками по истекающему соками лону.

Фенрок покусывал, лизал, втягивал в себя то один сосок, то другой. Скользил рукой по ее телу, обрисовывал ребра, пупок, поднимался к ключицам…

Второй оргазм был не таким ярким, но продолжительным. Стоны — хриплыми, короткими.

Открыв глаза, затуманенные пережитым, Инга увидела, как Зуматар, прислонившись к дверному косяку, занимается самоудовлетворением. Переведя взгляд на Дрока, поглаживающего ее ноги, она велела:

— Снимай штаны. Покажи мне, как ты себя ласкаешь. А ты, — обратилась она к Фенроку, — тоже раздевайся, и стань так, чтобы мне было удобно к тебе прикасаться.

— Но… — Фенрок покраснел.

Дрок за время пребывания в борделе в качестве игрушки растерял любое смущение, поэтому быстро выполнил приказание.

Инга нахмурилась, и Фенрок тут же разделся. Члены у них были разными. Оба внушительные, красивые, но у Дрока головка чуть больше, а член Фенрока — толще.

Повторяя движения Дрока, Инга обхватила рукой член Фенрока, сжала пальцы, принялась двигаться в том же ритме.

Фенрок закусил губу. А Дрок не отводил взгляда от мокрого и разгоряченного лона Инги, двигая рукой все быстрее.

— Госпожа, — с трудом выдавил из себя Фенрок, — мне нужно… быстрее… прошу!

Инга ускорилась, и его тут же выгнуло от оргазма. За ним, простонав, кончил и Дрок.

Фенрок опустился на пол, уронив голову на кровать. Инга погладила его по макушке, растрепав хвост.

— Я хочу есть! — объявила она. — Дрок, ты как, на ногах стоишь нормально? Помоги мне душ принять.

— Вы прекрасны, госпожа, — сказал Дрок, ожидая с полотенцем, пока Инга наплещется. — Я не обманывал вас, когда говорил, что люблю.

— Не порть такое хорошее утро, — оборвала его Инга.

— Госпожа, я был идиотом.

— Хорошо, что ты себя адекватно оцениваешь, — сказала хозяйка. — Вытирай.

За время, пока она мылась, Зуматар успел сменить постельное белье, а Фенрок — подогреть завтрак.

— Через неделю мы с Арроном уезжаем на месяц, — объявила Инга, собрав всех в гостиной. — Дрок, остаешься за старшего. Завтра вы должны заняться удобрением огорода, в общем, слушайте фея. А я продумаю перепланировку дома. Что-то нас стало слишком много.

— Давайте выгоним мага, — предложил Зуматар, который никак не мог простить Артуру откровенное «да ты мне совсем не нужен».

— Давайте кто-то закроет свой рот, — выдвинула встречное предложение Инга. — Дрок, смотрю, ты уже окончательно пришел в себя? Вы с Зуматаром идете со мной за покупками.

— А почему феёк ничего не делает? — спросил Фенрок. Его снедала ревность. Госпожа берет с собой фея, конечно, не его, бесполезного калеку!

— Аррон делает достаточно. И чтобы я больше таких заявлений не слышала.

— Госпожа, если вы собираетесь за покупками на курсы, то мне и в самом деле лучше пойти с вами, — сказал фей.

Инга мысленно хлопнула себя по лбу. Как она могла забыть! Конечно! Ему тоже нужна одежда, тетради, писчие принадлежности… да много чего, чтобы ее раб не ударил лицом в грязь перед прочими рабами.

— Да, точно, — подтвердила она. — Зуматар, у тебя много домашней работы, приступай.

Перед выходом из дома Аррон подловил Ингу и шепнул ей в ухо:

— Госпожа, я принц, а не садовник. Я понятия не имею, как удобрять землю!

— Значит, купишь себе на рынке учебник, за ночь его изучишь, а завтра будешь руководить, — решила Инга. — Не забудь плащ надеть. Пока твою расу нам удавалось скрывать, я хочу, чтобы так было и дальше. Выдадим тебя за иномирного эльфа. Если к твоим глазам не присматриваться, то никто и не различит.

Вечером уставшая, но довольная покупками Инга потребовала массажа и историй. Дрок ее порадовал всем тем, что он успел узнать, пока хозяйка ходила по рядам и приценялась. В частности, новостью о том, что Кетрин разводится со своим мужем — он дает своей рабыне вольную и собирается на ней жениться. Сказано это было с намеком, но его Инга проигнорировала.

Неделя выдалась суматошной. Закончить все дела, переговорить с клиентами, подарить каждому фирменное «что-нибудь от нервов» — нет, нет, чудо-крема нет, нужно ждать следующую всемирную ярмарку — собрать сумку, проконтролировать работу над будущим огородом, нарисовать план перепланировки и объяснить его Дроку. Выбить из наглого мага деньги за проживание и питание.

В общем, в портал Инга не входила — вползала с единственной мыслью — отдохнуть. За ней шел невозмутимый фей с двумя сумками. Его крылья окончательно растворились в подпространстве, Инга обесцветила ему волосы — несмотря на недовольство Аррона. Но то ли что-то не рассчитала в дозировке самодельной краски, то ли сказался недостаток опыта, но роскошная иссиня-черная шевелюра превратилась в белесую, с зеленоватым оттенком. Орки, увидев это, долго ржали и издевались, но фей вынес насмешки с воистину королевским безразличием. Третировать врага, который не обращает на тебя внимания, не очень весело, к тому же, у хозяйки на нервной почве испортился характер, и злить ее орки не решались. А противный фей каким-то образом умудрился стать для нее даже важнее Дрока! Она с ним постоянно советовалась, и, более того, когда фей отсутствовал, искала его глазами.

Зуматар однажды сорвался — когда госпожа заменила сеанс массажа на проведение какого-то эксперимента в лаборатории вместе с Арроном. Зажал фея в коридоре, просто поговорить, но госпожа увидела. Так теперь Зуматар отправляется в бордель, постельной игрушкой на неделю (его отправили бы и на весь месяц, но кто тогда будет помогать Дроку в ремонтных работах?)

Инга вышла из портала в специальном холле прибытия Университета. Постоянно мелькали всполохи открывающихся и закрывающихся магических переходов.

— Госпожа?

От этого голоса усталость Инги как рукой сняло. Настолько он был… волнующим, глубоким, пробирающим до костей. Голос фея тоже был необыкновенно приятным, но этот… Одно слово — и по телу Инги уже разливается теплая волна.

Девушка взглянула на обладателя голоса и замерла. Перед ней на колени, медленно, плавно, будто исполняя движение танца, опускался самый красивый эльф, которого она когда-либо видела в своей жизни. Опустившись, эльф положил лоб на ее туфли, а руками обхватил ее за лодыжки.

Огромные голубые глаза, копна волос цвета спелой пшеницы…

— Э…Эйб? — пересохшими губами спросила Инга. Повернулась к фею, он кивнул.

— Госпожа узнала меня? — обрадовался Эйбринейл, поднимая голову и сверкая глазищами, а госпоже тут же захотелось затащить его в постель. Или нет, пусть он садится рядом с ее кроватью и что-нибудь говорит. Хоть сказки читает!

— Ко-ко-конечно, — с трудом справилась с собой Инга. — А ты так… недурно повзрослел… Я даже не ожидала такого результата.

— Но ведь госпожа знала, что я — ли'сси-ие? — удивился Эйбринейл. — Чего вы ожидали?

— Замурзанным мальчишкой ты был каким-то… эээ… другим, короче.

Эльф плавным, гибким движением поднялся.

— Я ждал вас, госпожа, с тех пор как мне сказали, что вы прибудете на курсы. Позвольте показать вам вашу комнату в отеле.

— В прошлом году меня в общежитии поселили, — пробормотала Инга.

— В том году вы были выпускницей, — эльф прекрасно ориентировался в огромном Университетском комплексе. — А в этом году вы уже уважаемая фармацевт, рабовладелица. К тому же, — Эйб лукаво усмехнулся, — некоторые очень жаждут заполучить меня в постель, поэтому я смог достать для вас одну из лучших комнат!

Инга почувствовала досаду.

— А ты, смотрю, время зря не терял.

— Госпожа, — длинные ресницы взмахнули, словно крылья бабочки, — вы у меня одна. Без разрешения госпожи я ничего не сделаю!

Кажется, Эйбринейл обиделся.

— Кодекс чести лиссе, — шепнул ей в ухо Аррон таким тоном, что Инга сразу же разобрала подтекст «у вас уже больше месяца в рабстве эльф, а вы даже не потрудились узнать о нем больше».

Инга покосилась на фея. Он выглядел невозмутимым, как всегда, но она была готова поклясться, что по губам его уже промелькнула легкая, снисходительная улыбка.

— Эйб, — она взяла эльфа за руку, — не обижайся. Знаешь, меня так орки достали, что я уже везде вижу… всякую гадость.

— Госпожа… — Эйбринейл поднес ее руку ко рту, осторожно поцеловал каждый пальчик, перевернул ладонь, пощекотал языком запястье. — Нам нужно лучше узнать друг друга.

В трусиках у Инги стало мокро.

— Нужно, — пролепетала она, отчаянно ругая себя за такую реакцию. Она не невинная девица, чтобы растекаться по полу от одного поцелуя, к тому же поцелуя запястья! В конце концов, орки за это время заставили ее порядочно раскрепоститься!

— Пройдемте к вам, — произнес эльф. И, к счастью, на этом замолчал, потому что коленки Инги и так порядочно ослабели.

Номер, который выбил Эйб, был выше всех похвал. Две комнаты — гостиная и спальня, санузел, крохотный кухонный закуток. В гостиной — большой раскладывающийся диван, секретер для учебы и даже небольшой лабораторный стол. Столик для чаепитий окружали удобные кресла.

— Это что, входит в цену учебы? — ахнула Инга.

— Для вас — да, — кивнул эльф.

Да уж, лиссе — опасное оружие, поразившее, судя по всему, даже бухгалтерш Университета.

— Распакуй сумки, — велела Инга фею. — Эйб, где твои вещи?

— Только то, что на мне и зубная щетка, — пожал он плечами.

— Аррон, оставь сумки. Сходите с Эйбом в лавку, купите ему все, что нужно. И… не сдерживайтесь в тратах. Зуматар платит.

Фей позволил себе ухмыльнуться.

Инга зашла в спальню — светлую, с огромной кроватью под балдахином. В углу стоял шкаф с огромным зеркалом. Девушка быстро распределила свои вещи по полкам, сходила в столовую — там кормили так же отвратительно, как и всегда, вернулась в номер.

Что делать с эльфом? Она хотела его — но точно так же его хочет и каждая женщина, и даже, наверное, некоторые мужчины. А как же чувства? Инге до сих пор хотелось чувств, если не таких, как в романах, то хоть каких-нибудь! Чтобы рядом был умный, понимающий, сильный мужчина, который бы не мечтал завладеть ее рабами или наложить лапу на ее деньги. Или избивающий жену, как покойный муж Греты. Или бросивший жену ради молодой рабыни. Или как ее отец, скачущий от женщины к женщине и не считающий дочь за человека. А брат? Это еще хуже! Расплывшееся тело, никогда толком не работавшее и увлекающееся азартными играми.

Из всех подходящих мужчин рядом с Ингой был только Артур — прожженный бабник. Но хотя бы самостоятельный и при работе, пытающийся чего-то добиться в жизни.

Эх, нет в жизни идеала!

С этими мыслями Инга заснула, и так решилась проблема «переспать или не переспать с эльфом».

Вернувшиеся рабы укрыли хозяйку одеялом, чтобы она не простыла — Инга любила спать при открытых окнах, а Университет располагался значительно севернее, чем Петси. И сели знакомиться ближе. Ни тому, ни другому не хотелось, чтобы власть в доме взяли орки, и у них был целый месяц, чтобы привлечь госпожу на свою сторону. Аррон вообще намеревался выжить их из дома, оставив разве что Фенрока. Дрок был слишком умным, а Зуматар — слишком проблемным.

А эльфу просто хотелось спокойной жизни. Тридцать лет он провел в теле мальчишки, удовлетворяя все желания жестокого и сумасшедшего хозяина, чье настроение могло меняться по нескольку раз за час. Но он выжил, приспособился, задвинул все чувства глубоко-глубоко. За месяц, проведенный в Университете, где его кормили вдоволь, позволяли спать чуть ли не круглосуточно, пусть и исследовали самыми разнообразными способами, но это такие мелочи! — повзрослело не только его тело. Душа тоже вышла из спячки. Лиссе вообще очень легко переносили моральные трудности, такими их создали и так их воспитывали. И теперь, казалось, судьба преподнесла ему подарок — спокойную, уравновешенную и добрую хозяйку.

— Почему она не дождалась меня? — спросил он у Аррона. — Разве она не захотела меня?

Фей улыбнулся.

— Ты должен этот сундук с сокровищами открыть сам, — сказал он. — Могу дать тебе только один совет — не играй. Узнает — будет только хуже.

Эльф вздохнул и оставил Аррону весь диван, прокравшись в спальню к Инге. Лег на краешке кровати и задремал.

Инга открыла глаза и первое, что она увидела — растрепанную косу волос цвета спелой пшеницы. Она протянула руку и погрузила пальцы в это богатство. О-о-о…. шелковистые, не такие тяжелые, как у фея, и пахнущие ландышами…

Эльф повернулся к Инге лицом и улыбнулся — широкой, открытой улыбкой, полной радости.

— Доброе утро, госпожа!

— Доброе. А почему от тебя пахнет ландышами? Это у тебя шампунь такой?

— Нет. Это мой запах.

— Да ладно. Когда я тебя купила, ты ничем таким не пах!

— Тогда мне было плохо, а сейчас мне хорошо! Моя мать пахла спелыми яблоками.

— Это она тебя продала?

— Нет, хозяин. Самых перспективных оставляют себе, на развод, а я вот… не сочли меня за перспективного.

— Ужас, — искренне сказала Инга.

— Зато этот ужас привел меня к вам, — сказал эльф. — Госпожа, что вы хотите на завтрак?

— А ты умеешь готовить? — удивилась девушка.

— Нет! Я зато умею выгодно покупать.

— Хорошее умение. Сейчас завтракать идем в столовую, потом я тебе напишу список, купишь, пока мы с Арроном будем на курсах.

Но до столовой Инга с рабами так и не дошли. Фармацевта останавливали на каждом шагу и предлагали любые деньги за Эйбринейла, за ночь с Эйбом, за день с ним… Эльф шел на шаг позади Инги, глаза не отрывал от пола. В новой одежде он выглядел милым, как коллекционная кукла.

В конце концов, Инге это надоело. Она остановилась в Университетском скверике, села на лавочку и раздраженно сказала:

— Эйб, я может твою судьбу гублю? Хочешь, я тебя буду в аренду сдавать? Или продам.

Эльф упал на колени. Не опустился, а именно упал, уткнулся лицом в колени Инги. Плечи его задрожали.

— Зачем вы так со мной? — едва слышно сказал он. — Я же все… что могу… готов для вас… а вы…

Лицо фея приобрело каменное выражение. Инге стало стыдно.

— Я не хочу больше быть игрушкой, — с мукой в голосе произнес лиссе. — Госпожа, прошу вас! Будьте милосердны!

Против воли, руки Инги погрузились в густые пряди эльфа. Это действо ее успокаивало. А потом подумала об улыбке, которую ей подарил эльф утром. Радостная, широкая, открытая. Так не похожая на ухмылки или ржач орков или на скользящее, незаметное искривление губ фея! Каждое утро просыпаться — и видеть такую улыбку, полную веры в хороший день.

— Я тебя никому не отдам, — твердо произнесла Инга. Она перебирала пальцами волосы, наслаждаясь запахом лаванды. — Будешь моим успокоителем. А то все остальные только и знают, что меня нервировать.

Краем глаза она заметила едва заметное движение брови Аррона. О да, за многие часы совместной работы она научилась расшифровывать его невербальную речь!

— Да, — сказала она. Хотела раздраженно, но как тут злиться, когда о колени трется такой большой щенок с невероятно сексуальным голосом, голубыми глазами и густейшими волосами! — И ты тоже, Аррон! Или ты думаешь, что я не вижу той игры, что ты ведешь?

— О, госпожа, я прекрасно знаю, что вы наблюдательны. Только… Эйб сейчас делает то, что умеет. И я делаю то, что умею. Или вы хотите, чтобы я тоже умильно заглядывал к вам в глаза? Или уложил голову на колени?

— Нет уж, еще укусишь! — ужаснулась Инга. — Так, мальчики, мы с вами можем опоздать на занятия. Эйбринейл, на тебе — покупки. И сиди в номере, пока мы не вернемся. Во избежание лишнего внимания.

— Госпожа, в Университете меня все знают, — сказал эльф.

— Да, но вчера сюда прибыло множество курсантов! Веди себя осторожно!

Когда Инга была первый раз на курсах, то все ее внимание поглощали лекторы. Но на этот раз она решила осмотреться. Многие фармацевты прибыли со своими рабами. При этом часть из специалистов откровенно спала на лекциях, полностью полагаясь на своих помощников. В перерыв Аррон успел завязать с некоторыми рабами знакомства и даже сбегал в кафе за булочкой и соком для хозяйки. Прям идеальный раб!

На третьей лекции среди курсантов внезапно появился старый знакомый Инги — Берт. Ее первый мужчина, оставивший после себя самые наихудшие воспоминания. Завидев Ингу, он махнул ей рукой и поспешил сесть рядом. Аррон — рабам-ассистентам разрешалось сидеть за столами, а не на полу, подвинулся, с интересом косясь на Берта. От его взгляда не могло скрыться, что Инга подавилась булочкой при виде знакомого, а когда он сел рядом, так и вовсе ее отложила.

— Ингочка! — Берт потянулся чмокнуть Ингу в губы, но она уклонилась, сведя поцелуй к легкому мазку по щеке. — Сколько лет, сколько зим!

— Да, — сдержанно ответила девушка.

— Сколько же мы не виделись? Три года?

— Да.

— А ты расцвела, расцвела, такой женщиной стала… И как специалист выросла, раз даже смогла себе позволить ассистента купить. Ты в отеле живешь? В каком номере? Приду в гости, проведем время по старой дружбе…

— Не стоит, — процедила Инга. — Я сюда приехала учиться, а не… проводить время по старой дружбе!

— Это ты зря, — Берт точно выверенным движением взмахнул головой, укладывая пряди стильной стрижки на места. — С коллегами нужно водить знакомства, это полезно для карьеры.

В аудиторию зашел лектор и Берт прекратил разговоры. Чего у него не отнять, так это профессиональной хватки.

А Инга погрузилась в собственные мысли. Волновал ли ее Берт? Нет. Да, несомненно, красивый мужчина, обаятельный… Но когда с тобой рядом живет прожженный ловелас с куда большим опытом по части соблазнения женщин, начинаешь подмечать мелкие шажки, которые предпринимаются для завоевания женщины. К счастью, Артур не применял их по отношению к Инге, но зато ее клиенток обрабатывал по полной. Единственным плюсом этого были возросшие продажи. Женщины приходили, покупали «чего-нибудь от нервов» и уходили или с Артуром или с мечтой о нем.

— Зачем ты это делаешь? — как-то спросила Инга.

— Чтобы навыки не растерять! — ответил боевой маг.

Берт, как бы невзначай, прикоснулся к ладони девушки, и она вздрогнула, не сумев подавить гадливость. Тут же перед глазами встала сцена ее первого секса. Боль. Унижение. Отвращение. Сколько ей лет понадобилось, чтобы просто допустить мужчину до своего тела! И то — только рабов, которым можно приказать остановиться в любой момент, которых можно не впускать в себя, если не хочется, и которые просто обязаны доставить ей удовольствие!

После лекции Берт вознамерился обнять Ингу, предложить ей идею для проведения большого перерыва, но она быстро встала, кивнула ему головой и потащила за собой Аррона.

— Извини, у нас дела, дела!

— Проклятый всеми демонами Берт! — лютовала Инга в своем номере, расхаживая по гостиной. — И принесли ж его подземные твари именно на этот курс!

Эйб следил за ее передвижениями глазами, а фей копался в конспектах. Почерк у него был меленький, как бисер, с необычными для привычного Инге письма завитушками. Аррон сказал, что учился самому распространенному языку этого мира уже взрослым, и так и не смог избавиться от привычки писать с характерными для его родной письменности особенностями.

— Госпожа, — наконец, Аррону надоела злость Инги. — Вы толком не завтракали, и пропускаете сейчас обед. А у вас впереди еще четыре лекции.

Инга плюхнулась в кресло, и Эйб тут же подал ей обед в судочках-самоподогревателях. Специально бегал за ним в хороший, но недорогой ресторан.

— Это ваш первый мужчина, госпожа? — участливо спросил он, садясь около кресла и обхватывая ее ногу руками.

— Откуда ты знаешь? — удивилась Инга. В голове тут же промелькнул самый ужасный сценарий — Берт, хвастающийся своими сексуальными победами в кругу мужчин из курсов.

— Я такое не раз видел, — грустно сказал Эйбринейл. — Да что там говорить… От моего первого мужчины меня вообще тошнило, пока не выбили эту привычку.

— Эйб, — Инга отложила ложку. — А у тебя вообще женщины были?

— Были, а как же, — отозвался он. — Как же красивым мальчиком не поиграть? Вы знаете, госпожа, что женщины бывают еще более жестокими, чем мужчины?

Инге вспомнилась ее мать. Фармацевт кивнула.

— Ты госпоже аппетит испортил, — сказал Аррон недовольно. — Тебе, может, и все равно, а вот, — Инга ожидала, что он скажет что-то вроде «вот я буду вынужден ее терпеть еще четыре лекции» или «вот мне сглаживать возможные конфликты» или даже «вот моей шкуре страдать», но фей был в словах изящен, как всегда. — А вот ей знания усваивать на голодный желудок придется.

— Простите, госпожа, — искренне раскаялся Эйб. — Давайте я вам расскажу, как меня исследовали? Вы знаете, что в Университет даже две делегации из соседних стран приезжали, не говоря уже об коллегах из Тосума! Они меня щупали и измеряли, и брали всякие анализы, а еще кормили по-разному, и смотрели, как я на какой пище расту.

— Тебе было не больно? — спросила Инга.

— Иногда, — Эйб смешно сморщил нос. — Расти в ускоренном темпе вообще не очень приятно. Но я в основном спал да ел, только последнюю неделю стал по территории шататься.

— Не представляю, как ты это выдержал! Помню, у меня во время полового созревания грудь начала расти, бр-р-р.

— Магия, госпожа. Это все заложено в лиссе. Нас поэтому эльфы так и ненавидят — мы совершеннее их!

Под рассказы Эйба, у которого оказалось неплохое чувство юмора, Инга поела. Следящий за временем Аррон не позволил ей засидеться надолго.

Конечно же, Берт сел рядом.

— Говорят, у тебя есть шикарный красавчик-эльф. Ингочка, расскажи, ты придумала какой-то чудо-рецепт? Откуда у тебя такие дорогостоящие рабы?

Инга фыркнула. Два за десяток, ага, дорогостоящие. Это сейчас измученный побоями и унижениями фей с волочащимися крыльями превратился в эффектного «эльфа» с горделивой поступью и движениями, преисполненными собственного достоинства. Правда, зеленоватые волосы несколько портили его облик, но зато предавали ему некий хулиганский шик. А эльф из маленького мальчика-подстилки превратился в красавца лиссе, вызывающего желание любым движением или словом.

— Секретный рецепт орочьего шамана, — сказала она, решив — чем меньше лжи, тем лучше. Тем более, в тесном мирке коллег. — У меня еще три орка дома остались.

— У тебя пять рабов! — воскликнул в полный голос Берт. Хорошо, что это была перемена, но плохо, что многие курсанты стали поглядывать на Ингу с плотоядным интересом. Пятерых рабов, тем более таких редких, мог себе позволить только богатый человек.

— Да, — сказала Инга. — Пять рабов и жених, боевой маг. Орки с ним сейчас в Петси мой дом перестраивают. Расширение пространства и все такое.

Судя по загоревшимся глазам Берта, отдавать богатенькую и похорошевшую Ингу в лапы неизвестного мага он не собирался. В самом деле, кто бы мог подумать, что из задерганной, тихой и бедно одетой девчушки вырастет такая женщина. Не очень красивая, но притягательная. Она обладала той необычной и редкой женской чертой «увидел раз — не забудешь никогда».

— Инга, — воркующим тоном начал Берт, поглаживая ее руку. Инга едва сдерживалась, чтобы ее не отдернуть. — Инга, может быть, мы вечером прогуляемся? Столько учиться — вредно для здоровья.

— Берт, — не выдержала Инга. — Убери от меня свои руки. Мне не приятны твои прикосновения. Я не хочу проводить с тобой время. Я сюда приехала учиться, а не тратить время на любовные интрижки.

— Ты всегда была такой, Ингочка! Наши отношения прекратились именно из-за твоей фанатичной преданности учебе!

Инга бы сказала, из-за чего прекратились их отношения, но вокруг было слишком много любопытных ушей.

— Отстань от меня, Берт, — устало попросила она. — У тебя ничего не выйдет. А если будешь ко мне цепляться во время лекций, пожалуюсь в конфликтную комиссию!

Берт отодвинулся. Конфликтная комиссия Университета состояла из строгих пожилых боевых магов обоих полов и разных рас. Разжалобить и подкупить их было невозможно. Их вердикты были суровы и обязательны к исполнению. Особенно внимательно они следили за тем, чтобы все студенты и курсанты в Университете учились, а не маялись дурью.

Инга не могла пропустить торжественный банкет в честь начала курсов. На него рабов, естественно, не пускали. Они должны были ждать хозяев под дверью и разносить их по жилищам, в случае необходимости.

Девушка не пила, бродила по залу с бокалом, от которого символически отпивала пару капель во время тостов. Ела канапе и пирожные, знакомилась с коллегами, обмениваясь контактами. Берт, как привязанный, следовал за ней, потеснив в личном Ингином списке проблемных мужчин даже Зуматара. Того хоть в бордель на перевоспитание сдать можно было, а с этим что делать?

Как только приличный банкет сменился пьяной вечеринкой, непьющие коллеги его покинули.

У себя в номере Инга долго стояла под душем, яростно терла мочалкой те места, к которым прикасался Берт и периодически прихлебывала из прихваченной с банкета бутылки вина.

В общем, из ванной она вышла пьяная и несчастная. Главное — у нее двое рабов, и никто, никто даже не додумался подать ей полотенце и вытереть ее!

Эйб сидел под дверью. Он встревоженно заглянул ей в глаза.

— Вы все козлы! — заявила Инга. — А ты, Аррон, главный козел! Почему меня никто не вытер?

— Извините, госпожа, — с некоторым удивлением откликнулся фей. — Откуда мне было знать о том, что вы хотите именно этого? Помнится, дома вы никогда не допускали меня в свою спальню и ванную!

— Точно, главный козел! — Инга швырнула в него мокрым полотенцем и ушла в спальню жалеть себя.

Правда, жалеть долго не получилось, потому что вино усыпило ее на обдумывании первой причинно-следственной связи «я самая несчастная потому, что…»

Проснулась Инга от кошмара. Конечно же, ей снился ее первый сексуальный опыт. В мельчайших подробностях, похороненных, казалось бы, в самых потаенных уголках мозга. Она приподнялась на локтях, задыхаясь, с дико колотящимся сердцем, покрытая испариной.

— Тихо, тихо, тихо, — свет лун отразился на густых волосах эльфа. Он пододвинулся к госпоже, нырнул к ней под одеяло, крепко обнял. Успокаивающе поглаживая по спине, он шептал ей на ухо о том, что это уже все прошло и никогда не повторится. Что сейчас она рядом с теми, кто хочет, чтобы ей было хорошо. Что она самая прекрасная, нежная и чистая, и сны у нее должны быть такими же, нежными, красивыми, дарящими спокойствие и отдых…

Утром выяснилось, что Инга спала с эльфом, как с большой плюшевой игрушкой. Тесно прижав его к себе, закинув на него ногу, и запутав пальцы в его волосах так сильно, что на помощь пришлось звать Аррона.

— Давайте обрежем, — предложил он.

— Нет! — возмутилась Инга. — Это самые красивые волосы, которые я когда либо видела! Я сделаю тебе, Эйб, шампунь…

Фей фыркнул.

— Я куплю тебе, Эйб, самый лучший шампунь, — исправилась Инга. Что поделать, подобная косметика ей никогда не удавалась. — Береги волосы, в общем…

Благодаря Аррону, которому действительно хотелось попасть на лекцию, они не опоздали. Хотя, честно признаться, Инга бы с удовольствием провела утро, валяясь на кровати с эльфом, чем сидя на жесткой деревянной лавке.

Берта, как и половины курсантов, в аудитории не было. Похмелье — страшная штука, даже если ты фармацевт.

Аррон толкнул Ингу в бок именно тогда, когда она сражалась с очень сложной формулой нового препарата, который представил лектор. Курсантам следовало подумать, как увеличить эффективность зелья.

Она подняла глаза, а фей кивнул ей в сторону окна. Инга, по старой университетской привычке, всегда садилась рядом с окном, что помогало ей не нюхать перегар подгулявших ночью студентов. Инга выглянула и вскочила на ноги, не удержав крик. А потом помчалась вниз по ступеням, вылетела из аудитории, пробежалась к выходу и выскочила во двор. В котором Берт избивал ногами свернувшегося в клубочек Эйбринейла. Рядом валялась сумка с судками из ресторана.

Аррон не отстал от Инги не на шаг, но вмешаться не мог — нападение раба на свободного человека жестоко каралось. Поэтому девушке предстояло разбираться самой.

— Берт! — закричала она, становясь между фармацевтом и эльфом. — Берт! Ты что творишь? Это мой раб!

— Наглый щенок! — красивое лицо Берта было перекошено от ярости, белки глаз были розоватыми от полопавшихся сосудов. — Он посмел сказать мне! Мне! Чтобы я от тебя отстал!

Инга едва не заскрипела зубами от ярости. Тоже мне, защитничек нашелся! отввесить бы ему пару подзатыльников, чтобы следующий раз думал головой! Но пришлось спокойно заявить:

— Он сказал это по моей просьбе.

— По твоей?

— Да. Я подумала, что эльф сможет найти слова, которые тебя убедят. Меня-то ты слушать не хочешь!

Берт помолчал и вдруг пришел к тому же выводу, что и мать Инги.

— Ты с ним спишь! С ними!

— Да! — рявкнула Инга. — Но тебя это не касается! Это мои мужчины! А ты, если попробуешь еще хоть раз даже косо взглянуть в их сторону, узнаешь, какой я бываю в ярости!

— Сучка, — сказал, как плюнул, Берт и размахнулся.

Но его руку в полете перехватил Аррон. Тут он уже мог вмешаться — на его хозяйку совершено покушение, и он обязан был ее защитить.

— Сломать? — таким равнодушным тоном спросил он, что ни у Инги, ни у Берта даже сомнения не возникло, что он легко это сделает.

Инга выдержала паузу, во время которой Берт побледнел, а потом нехотя сказала:

— Не стоит.

— Правильное решение, детка! — одобрил чей-то голос за спиной Инги.

Девушка обернулась и поклонилась — в черной с золотом мантии стоял член Конфликтной комиссии. Видимо, его вызвал лектор, чье занятие прервала своим бегством Инга.

— Сво Хольд, вы отправляетесь со мной, — сказал маг. — Сво Боде, позаботьтесь о своем рабе.

Инга присела рядом с Эйбом.

— Ты цел? — спросила она, ласково прикасаясь к его щеке.

— Цел, — прошептал он едва слышно. — Госпожа, я знаю, как нужно защищать важные органы во время избиений. Но для вас будет лучше, если мне будет хуже.

Инга кивнула. Она встала и мрачно сказала.

— Он на ногах не устоит. Аррон, отнеси Эйба в наш номер, а я схожу в лекарский пункт.

Фей, с выражением искренней тревоги на лице, поднял эльфа на руки и понес. Смотрелся он при этом настолько мужественно, что из груди всех девушек, которые стали случайными свидетельницами этой сцены, вырвались томные ахи.

Инга принесла в номер мазь от синяков. Фея уже не было, он умчался на лекцию. Эйб отмокал в ванной.

— Выходи, горе мое, — постучала Инга. — Будем тебя лечить.

Лиссе появился в гостиной, трогательно повязав на пояс полотенчико. На его ребрах то тут, то там виднелись кровоподтеки.

— Госпожа, — он опустился на колени, уткнулся лбом в пол. — Простите меня!

— Ты идиот! — вдруг завопила Инга. — А если бы я сидела не около окна? А если бы Аррон не увидел, что происходит? Он бы тебя убил!

— Меня не так легко убить, госпожа. И, я думаю, кто-нибудь бы вмешался.

— Кто-нибудь! Зачем ты вообще к нему полез? Героем решил стать? Я тебя просила?

— Я должен был так поступить, — упрямо сказал эльф. — Я должен был!

— Кошмар! Мне попался раб, из которого за тридцать лет не выбили благородство! — вне себя от пережитого страха и возмущения, Инга схватила с дивана подушку и принялась лупить ею по спине Эйба. Он не поменял позы, просто иногда вздрагивал, когда подушка попадала по кровоподтекам.

Утомившись, Инга плюхнулась на диван и шмыгнула носом. Эльф подполз к ней, уложил голову на колени, заглянул в глаза. Всхлипывая, девушка принялась мазать его лекарством.

— На глазах ранки затягиваются, — сказала она удивленно.

— При хорошей кормежке я быстро регенерирую, — ответил Эйб. — Специально, чтобы любители «острых» игр могли наслаждаться ими подольше.

Они помолчали.

— Госпожа, — тихо сказал Эйбринейл. — Я был когда-то на вашем месте. Тело — ерунда, оно исцеляется. Но душа… Вы сегодня ночью так плакали… Я должен был сделать хоть что-нибудь!

— Извини, что я сорвалась. Я так за тебя испугалась!

Он улыбнулся — широкой, счастливой улыбкой.

— Вы меня назвали своим мужчиной, госпожа. Не рабом. Мужчиной.

— А… да? — удивилась Инга. — Не помню.

— Это значит, что вы нас так воспринимаете.

Эйб поставил руки рядом с бедрами Инги, гибко потянулся и прикоснулся своими губами к ее. Девушка отклонила голову, внимательно посмотрела на тело эльфа. Оно было совершенно не таким, как у орков. Не широким, мощным, с рельефными мускулами, с грудью, покрытой жестким волосом, а узким, ладным, гибким. При каждом движении были заметны перекатывающиеся под атласной безволосой кожей мышцы. Поняв, что его рассматривают, Эйб выпрямился, подарил Инге шальную улыбку, провел руками по торсу, очерчивая его контуры.

— Эйб, а внизу у тебя волосы есть? — спросила Инга.

Он развязал полотенчико. Нет, оно не упало вниз, оно медленно поползло, сантиметр за сантиметром открывая интересующее Ингу место.

Волосы там были. Такого же пшеничного цвета, как и на голове. Красивый, аккуратный член уютно устроился среди мягких кудряшек и уже начал твердеть и увеличиваться.

Инга прикоснулась к нему пальцем. Потом, за бедра, притянула Эйба к себе. Уткнулась носом его в пах.

— Удивительно! Ты пахнешь ландышами!

— Да, госпожа. Но вы же уже знаете, что это мой запах.

— Но я как-то даже и не подумала, что ты так пахнешь… везде! А сперма у тебя тоже ландышевая?

Эйб заразительно рассмеялся.

— Нет, самая обычная. Терпкая и белая.

— А мне вдруг захотелось попробовать, — сказала Инга. — Я никогда такого не делала, и вдруг захотелось. А как? Как это сделать?

Смех лиссе изменил тональность. Теперь он вызывал у Инги томление внизу живота.

— Я вас научу, — сказал Эйбринейл. — Только в том случае, если вы научите меня доставлять удовольствие вам.

— По рукам!

Инга приоткрыла рот и лизнула член Эйба. Взяла в рот, пока маленький, не очень твердый, пососала. Прикоснулась языком к головке. Эльф возбуждался очень быстро. Инга вспомнила, как ее ласкали орки и попробовала применить это знание на практике. Подвигала головой туда-сюда — дыхание Эйба прервалось. Обвела языком головку — эльф подался вперед, стремясь глубже проникнуть в ее рот. Поласкала уздечку, погладила и сжала ствол, другой рукой поиграла с яичками. Вынула член изо рта, продолжая ласкать рукой ствол, подула на головку, а другой рукой обвела контуры упругих ягодиц Эйба. Облизывала языком головку члена по кругу, не забывая двигать рукой.

Эльф начал постанывать, тихо, но невероятно возбуждающе. Потом не справился с собой, положил ладони на голову Инги, направляя, подсказывая ритм. Потом испугался своей смелости, спрятал руки за спиной. Потом не выдержал, снова подсказал ей движения, заставляя сосать его быстрее и сильнее. Его яички сжались, затвердели. Эйб резким движением извлек член у нее изо рта и кончил себе в ладонь.

Пахла его сперма все же приятнее, чем орочья. Девушка понюхала, лизнула — терпко, со сладковатым послевкусием. А Эйб вытер ладонь о полотенце и принялся обцеловывать лицо Инги, раздевая ее, поглаживая руками, исследуя, чертя круги и спирали по коже. Пальцы его то едва прикасались, то нажимали, то перебирали кожу, то разглаживали. Он шептал:

— Госпожа, госпожа, моя госпожа, — таким тоном, что Инга изнемогала от страсти.

Медленно, заставляя дрожать от нетерпения, он стянул с нее трусики, поднял юбку, раздвинул бедра.

Ласкал он ее нежно и аккуратно, следя за каждым ее стоном и вздохом, чутко реагируя на каждое движение. Лизал то широким языком, захватывая и клитор, и вход в лоно, и промежность, то ударял кончиком по самым чувствительным местам, то входил им внутрь, упиваясь соком желания, словно божественным напитком.

Инга кончила так же, как и они занимались любовью — медленно, тягуче, страсть перекатывалась по ее телу, заставляя его дрожать.

Обессилев, она лежала на диване, молча перебирая пряди волос эльфа. Все слова были лишними.

— Наверное, пора вставать, — решила Инга через какое-то время, взглянув на часы. — Скоро большой перерыв закончится, я и так много пропустила.

— Простите, — Эйб помог ей одеться.

Инга улыбнулась, не удержавшись, потрепала его по волосам.

— Мне понравилось. Только больше не нарывайся, хорошо? А то отправлю тебя домой, будешь вместе с орками стены красить.

Аррон встретил ее появление без единого слова, хотя, конечно же, догадался, чем они с Эйбом занимались.

Вечером, вернувшись в номер, Инга заявила, что Эйб отныне спит с ней. В качестве подушки. Засыпая, она гладила его по голове, а эльф шептал про ласковые сны, которые ей обязательно приснятся.

Следующие недели ей было не до секса. Они с Арроном усиленно учились, ходили на дополнительные курсы, фей даже нашел вечерний факультатив по ораторскому искусству и потащил ее туда. Инге казалось, что он старался максимально уменьшить время, которое она проводит с Эйбом, но ночей у нее он отнять не мог. Правда, измученная девушка засыпала даже прежде, чем успевала дослушать сказку про хорошие сны.

Эйбринейл, всегда довольный и радостный как щенок, будил ее каждое утро нежными поцелуями, кормил Аррона и Ингу, прибирал в номере, таскал вещи в прачечную. У Аррона в прическе отросли черные корни, Артур прислал письмо, в котором, «на правах жениха» доложился, что запланированный ремонт они сделали и поинтересовался, не нашли ли Инга «совершенно случайно» себе нового уникального раба. Так как маг не видел Эйба, девушка решила о нем не сообщать. Пусть будет сюрприз!

С Ингой активно знакомились курсанты, удивительно, но среди мужчин она пользовалась популярность не только потому, что являлась владелицей пятерых рабов. Некоторые из специалистов, действительно уникумов в своем деле, были куда богаче ее. Но… она не могла представить ни одного из них у себя в постели. Нещадного ругая себя за то, что рабы окончательно испортили ее вкус, и так она до конца своих дней останется незамужней, Инга сделала несколько попыток завязать более близкие отношения.

Первую попытку испортил Аррон. С непроницаемым лицом он заявил, что, после происшествия с Бертом, он не может отпустить хозяйку в чужой номер одну. Мало ли, вдруг ее там обидят. Фальшиво улыбаясь (в мыслях уже додушивая фея диванной подушкой), Инга выпроводила его из комнаты своего кавалера, но феёк сел в коридоре под дверью. В таких условиях претендент на близость растерялся, смутился, и дальше целомудренного чаепития с несколькими поцелуями, дело у них не пошло. После этого, в своем номере, Инга подняла было подушку, чтобы стукнуть ею Аррона, но он так приподнял бровь, что девушка швырнула ее в угол и отправилась в спальню жаловаться на жизнь эльфу. Он был превосходным утешителем.

Вторая попытка сорвалась сама по себе. Уставшая за день девушка, дожидаясь кавалера в его постели — он вдруг вспомнил, что нужно побриться — уснула. Утром обнаружила себя в собственной кровати, обнимающей эльфа. Эйб сказал, что ее принес Аррон.

Потом, стоило ей отвернуться, как фей взял для подтверждения повышения квалификации целых два проекта, да еще и очень сложных. Инга, узнав об этом, бушевала, бегала по гостиной, призывая на голову своенравного раба все существующие кары, но что-то делать было уже поздно. Никто и подумать не мог, что ассистент взял темы по собственному желанию, а не по приказу хозяйки. Эльф ходил следом с пирожным на блюдечке и уговаривал Ингу успокоиться и найти в ситуации положительные стороны. Пригрозив, что по возвращению домой сдаст фея в бордель, Инга засела за работу.

Берт после разбирательства с конфликтной комиссией оставил Ингу в покое, но внимательно следил за ее знакомствами. Осознав, что ничего не светит не только ему, но и остальным, успокоился. К тому же, как Инге показалось, он сильно побаивался Аррона. Однажды на уроке фей продемонстрировал свою силу, легко подняв шкаф, под который упали очки старенькой преподавательницы. Инга только заскрипела зубами — а она заставляла копать бедных орков! Да на фее пахать можно!

В последний вечер состоялся большой праздничный банкет, на который собрались учащиеся с разных курсов, которые одновременно проходили на факультетах. Инга выпила, все вокруг ей казались прекрасными — перед сегодняшним зачетным экзаменом они с Арроном не спали две ночи, доделывая проекты — улыбалась мужчинам и с удовольствием танцевала. Танцы становились все горячее, пока ее, уже направляющуюся в уединенный альковчик с каким-то лекарем под ручку, не отыскал фей и не потащил домой. Еще и объяснение лекарю выдал, дескать у нее аллергия на один из ингредиентов пирожного, которое она только что съела, и нужно срочно принимать меры.

Аррон нес ее на руках, а Инга, уложив голову ему на плечо, рассуждала, почему же она все это терпит. Фей, как обычно, отмалчивался, а девушка, потерявшись в хитросплетениях собственных мыслей и чувств, сначала замолчала, а потом принялась слезливо уговаривать Аррона простить ее за то, что она испортила ему волосы, ведь они ей так нравились!

Принеся ее в номер, фей сгрузил тело на руки заботливому эльфу и куда-то смылся. Но Инга этого уже не видела. Запустив руки в волосы Эйба, она счастливо улыбалась, уплывая в страну хороших снов.

Утром она страдала от похмелья, в чем не преминула обвинить Аррона — почему не уследил. Фей, тоже пребывающий в отвратительном настроении, огрызнулся. Слово за слово, начался скандал, во время которого Инга перечисляла фею все его грехи, а он молчал с таким видом, что лучше бы ругался! Эйб тихонько собрал все вещи и сидел у двери, ожидая, когда хозяйка успокоится.

Но Ингу злил сам вид невозмутимого Аррона, поэтому домой она отправилась еще более злой, чем встала утром. Фей и эльф шли следом. Эйб тихо уговаривал Аррона вести себя более покорно, а тот сверкал черными глазищами и ничего не говорил.

В Петси Инга наорала на встретившего ее около портала Дрока, ворвавшись в дом, не обошла вниманием и Фенрока, а уж Зуматар как вообще получил по полной. Выглянувший на шум Артур зевнул и спросил:

— У тебя что, «женские дни» на подходе?

— Нет, — ответил вместо нее Аррон. — Похмелье.

Это оказалось последней каплей. Скрывшись у себя в комнате, Инга потребовала эльфа и вкусностей.

— Что со мной? — грустно спросила она, когда Эйб, обнимая ее и гладя по спине, наконец-то смог ее успокоить.

— Вы перетрудились, госпожа, — ответил он. — Вам нужно отдохнуть. Выспаться. Заняться каким-нибудь другим делом, не связанным с фармакологией.

Пригревшись в объятиях Эйбринейла, Инга долго думала, чем бы таким заняться, и придумала.

На следующее утро, объявив всем амнистию и даже извинившись за вчерашний крик, Инга сообщила, что они идут сажать семена на ее новом огороде. Это известие не вызвало должного энтузиазма, потому что оркам огород успел опротиветь, фей считал себя выше копания в земле (хотя помочь семенам взойти он согласился), а Эйб никогда раньше не имел дела с земледелием.

Через два часа работ Инга поняла, что ее энтузиазм тоже несколько подувял. Во-первых, на улице стояла жара. Во-вторых, занятие оказалось нуднее, чем представлялось. В-третьих, среди ее рабов назревали военные действия. Орки еще вчера поняли, что любимчик у госпожи сменился, и что-то планировали. Фей бдительно прислушивался и присматривался, наверняка уже распланировав, какую выгоду он из этого извлечет.

Поэтому Инга два дня просто валялась, ходила на очередной фестиваль в честь очередной древнеэльфийской богини, требовала свежих сплетен и хрустящих печений. Почему-то массажа в исполнении орков ей не хотелось.

Дрок рассказал, что случилось в городе за месяц. С некоторым удовольствием Инга узнала, что у нее стало меньше конкурентов — семья фармацевтов переехала ближе к морю, как того требовало хрупкое здоровье их матери, жены и бабушки. Если учесть, что в этом семействе все три поколения (молва утверждала, что этой фармацевтической традиции уже двести лет!) были практикующими фармацевтами, то можно себе представить, какое поле для деятельности освободилось! Умница Дрок даже составил список постоянных клиентов семейства, и Инга составила график их посещения и проведения рекламной компании имени себя.

Фей срезал все обесцвеченные волосы, и теперь ходил с темным ежиком на голове.

Артур готовился вот-вот отбыть со своей миссией, иногда пропадал где-то по полдня вместе с Дроком.

Орки поняли, что с эльфом лучше не связываться — слишком к нему привязалась Инга. Поэтому они втроем устроили «темную» Аррону, он успешно отбился. Утром все четверо щеголяли заплывшими глазами, разбитыми костяшками и двигались очень осторожно. А так же демонстрировали повышенную вежливость по отношению друг к другу. Формально, Инге было не к чему придраться, поэтому она смолчала, но целых три дня бурчала и заставляла орков возиться в огороде. Про массаж они даже не заикались — вернувшись из Университета, Инга настолько к нему охладела, что это заметил даже толстошкурый Зуматар.

Однажды ночью Инга проснулась от того, что Эйб осторожно выползает из ее объятий.

— Что? — сонно пробормотала она.

— Тише, госпожа, так нужно, — сказал он.

Через несколько минут дверь в спальню открылась и в ней показался Артур.

— Инга, — хрипло позвал он. — Можно к тебе?

Его голос дрожал, поэтому Инга не смогла отказать. Артур лег рядом, взял ее за руку.

— Я завтра ухожу, — сказал он. — Знаешь, оттуда еще никто не вернулся. Эльфы прислали с посольством еще несколько голов моих коллег.

— Вы же все продумали с Дроком? — спросила Инга.

Артур сжал ее пальцы.

— Вроде да, а там… кто знает. Всегда случается то, чего не предусмотрели.

Они лежали в темноте и молчали. Инга слушала, как бьется его сердце. Почему-то ей казалось, что оно стучит слишком громко.

— Тебе страшно? — наконец, спросила она.

— Да, — откровенно сказал Артур. — Я боевой маг. Я не впервые подвергаю свою жизнь риску. Но мне все равно каждый раз страшно. Не могу быть один в эту ночь, но в борделе… это тоже неправильно.

Они еще помолчали. Инга гладила Артура по голове, по плечам, зная, что это успокаивает. Но что она ему могла сказать? Не рассказывать же сказочку про страну добрых и нежных снов.

— У меня есть кое-какое состояние, — нарушил молчание Артур. — Я его завещал тебе… в случае чего, не удивляйся. Ты же вроде как моя невеста и все такое. Я месяц в твоем доме жил, командовал орками… Зуматар этот твой… гнилой он, избавься от него, пока не поздно. Это из-за него они тогда не смогли отбиться, в лесу, рядом с твоей хижиной.

— Артур, что за ерунду ты говоришь! Какое завещание? Ты вернешься! — сказала Инга, постаравшись вложить в эти слова всю уверенность, которая у нее была. — Не стоит о таком думать перед заданием. И почему — мне?

— Потому что у меня больше никого нет, — вздохнул он. — Мать, отец, братья — все были боевыми магами. Никого не осталось. Даже Фенрока я тебе продал. Он хороший парень, не то, что его брат. Женщины… я пытался ими закрыть пустоту в своей душе, а они — как ветер. Раз — и нету. А ты… у тебя полная душа, ты заметила? У тебя есть любимое дело, свой дом, который ты ценишь и обустраиваешь, рабы опять же. Как семья… Эльф смешной такой, как щенок. Хоть и красавец.

— Прекрати говорить так, будто ты прощаешься! — закричала Инга. Перекатилась, легла сверху на Артура, поцеловала его, с верой в него, с надеждой, что все закончится хорошо. Он помедлил, а потом ответил.

Любовь человека — это не любовь мощного, сильного орка или тонкого, гибкого эльфа. Человеческая кожа не такая атласная, но и не такая шершавая. Зубы — без клыков, но и не идеально ровные.

Инга и Артур целовали друг друга, гладили, ласкали. Он опытный, знающий, как возбудить любую женщину. Она — с готовностью обучающаяся у него новым приемам и ласкам.

Возбужденная, Инга в какой-то момент толкнула Артура на спину, села сверху на член, сначала медленно, осторожно насаживая его на себя. Он вошел в нее до упора, маг выдохнул «о, да!». Инга приподнялась так, чтобы головка выскользнула, опять села. Покачалась, находя нужный угол. Откинулась назад, опершись на руки и начала двигаться. Резко, решительно, быстро, опуская и поднимая свое тело, повторяя:

— Все будет хорошо, вот увидишь, все будет хорошо!

— Да! Да! — хрипел Артур, сжимая ее бедра, оставляя на них синяки от своих пальцев, помогая ей подниматься и поддерживать нужный им обоим темп.

Они кончили одновременно. Артур излился в нее как раз тогда, когда ее лоно в оргазме сжимало его член. Инга упала на его грудь, пытаясь отдышаться, прийти в себя. Маг обхватил ее обеими руками, вжимая в себя, не позволяя им разъединиться.

Уплывая в сон, девушка услышала, как он тихо клянется:

— Я вернусь!

Она проснулась в привычной компании Эйба.

— Не грустить! — потребовал он, нажав на ее нос, как на кнопку. — Чем сегодня займемся?

— Подарочек моей матери отправим, — потирая руки, сказала Инга. — Хе-хе. После завтрака вызови-ка мне мага-делопроизводителя.

— Вы же не меня продадите? — испугался Эйбринейл.

— Дурачок, — она зарылась в его волосы и зажмурилась от удовольствия. — Нет, конечно!

Прихватив с собой мага, Дрока, Аррона и Зуматара — он целый час стоял на коленях, умоляя оставить его, но Инга была непреклонна — фармацевт оплатила портал к материнскому дому.

Там все было по-прежнему. Маленький домик, окруженный газоном, старое скрипучее крыльцо. Сонный провинциальный городок, из которого Инга мечтала вырваться с тех пор, как научилась читать.

На стук в дверь выглянула мать.

— Здравствуй! — сказала Инга. — А где Игнат?

— Спит, — мать с подозрительностью рассматривала дочь и ее сопровождающих. — Чего тебе? И где твой невежливый жених?

— На работе. Я пришла сделать тебе подарок. Вот, замечательный, выносливый орк, профессионально делающий массаж!

— Ты от него решила избавиться! — сказала мать. — Подсовываешь мне всякую дрянь. Почему не этого, темненького? Зачем ты его подстригла?

— Потому что темненький — мой лицензированный ассистент, без него работать будет тяжело. А этот, — Инга кивнула на Дрока, — у моего жениха в подчинении. Или могу однорукого подарить, хочешь?

Как хорошо, что мать не знает об Эйбе! Вот его-то она бы точно из своих рук не выпустила!

— Ладно, давай уж, — проворчала мать.

Коленопреклоненный мрачный орк был заново перетатуирован, маг подтвердил договор дарения, и Инга откланялась. Ее никто не задерживал, правда, мать от всей души поблагодарила, чем немало удивила девушку, так редко видевшую материнское расположение, что даже уже и не помнящую, как оно выглядит.

Через месяц выяснилось, что Инга беременна. Догадался об этом Аррон — когда хозяйку стошнило прямо на него от резкого запаха одной настойки, которую раньше она использовала без проблем. Лекарь, которому Инга в тот же день нанесла визит, подтвердил предположение фея. Если учесть, что никто из мужчин, кроме Артура, в нее не кончал, то в отцовстве даже сомневаться не приходилось.

— Я думала, от мага практически невозможно забеременеть, — потрясенно сказала Инга.

— Так и есть, — кивнул лекарь. — Как правило, от магов беременеют только магини. Или те, кто достаточно долго находился рядом с магическим источником, и их тело подготовилось к приему спермы, несущей особый дар.

— С каким еще магическим источником? — Инга потерла лицо, стараясь сообразить, что же ей делать.

— С Эйбом, — подсказал Аррон, который отказался отпускать Ингу одну, правда, во время осмотра все же деликатно вышедший в коридор.

Да уж. Магический видоизмененный эльф, который как раз на полную использовал свою силу для полноценного роста и развития — очень подходящий магический источник!

— У меня теперь что, родится маг? — тоненьким голоском спросила фармацевт.

Лекарь кивнул.

— Будете прерывать беременность? — спросил он.

— Нет! — категорично отказалась Инга. — Я не бедная, ребенка прокормлю! К счастью, в нашем обществе матерей-одиночек уже давно не осуждают!

Выйдя из приемной лекаря на улицу, Инга долго смотрела на небо, по которому плыли равнодушные и далекие облака.

— Как ты думаешь, — спросила она у Аррона, — Артур предполагал, что я могу забеременеть? Именно поэтому он оставил мне все свое имущество?

— Наверное, мог. Но я не думаю, что он это планировал. Во-первых, он не знал, что Эйб — лиссе. Ему никто об этом не сказал, а связать ребенка и мужчину-эльфа он не смог.

— Ты же, небось, сам ему и сказал, что я Эйба купила в Университете!

— Было дело, — согласился Аррон. — Во-вторых, такие мужчины, как Артур, таких вещей не планируют и вообще считают, что это проблемы женщины.

— Какие проблемы? — проворчала Инга. — Нет у меня никаких проблем. У меня есть дом, есть работа и есть вы. Теперь будет ребенок. Надеюсь, девочка, а то что-то у меня в доме мужиков многовато.

Собрав свое семейство в гостиной, Инга объявила, что она ждет ребенка. Мужчины, взволнованные тем, с какой скоростью Инга и Аррон сорвались из лаборатории и куда-то умчались, замерли, пытаясь уложить эту новость у себя в голове. Первым пришел в себя Эйб.

— Ребеночек, ура! — обрадовался он. — Можно, я буду его нянькой? Я песен много знаю, и терпения у меня хватит!

— Это что же мне теперь готовить? — всполошился Фенрок. После отъезда брата он вдохнул с облегчением и даже немного поправился. — Госпожа, уже бежать за солеными огурцами? Что едят беременные женщины?

— А мне что делать? — жалобным тоном спросил Дрок.

— Да все то же, — сказала Инга. — Ничего не изменилось, кроме того, что у меня будет ребенок. Эйб занимается домашними делами, Фенрок — кухней и огородом, Дрок — разносит заказы клиентам, мы с Арроном работаем в лаборатории. Я изучала в Университете физиологию два года! Меня будет тошнить, могут меняться пищевые пристрастия, прыгать настроение. И все!

Инга была такой уверенной только с виду. Вечером, уткнувшись в грудь Эйбу, она ревела и спрашивала:

— А если я не смогу? А вдруг я буду плохой матерью? А вдруг я буду бить своего ребенка мокрым полотенцем? А вдруг он вырастет и будет играть в азартные игры и нигде не работать, как Игнат?

Эйбринейл гладил ее по спине и говорил:

— У вас все получится, госпожа. Все получится. Мы будем рядом. Мы вас не оставим. У нас все получится. А Дрок воспитает из ребенка отличного воина… или воительницу. А Аррон — политика. А Фенрок научит готовить. А я его буду просто любить, и вы будете любить.

— А если явится Артур и заберет его у меня?

— А мы не отдадим.

— Точно?

— Точно, госпожа. Давайте я вам расскажу сказку про страну нежных снов.

Неделю все переваривали новость. Потом начали действовать. Фенрок обошел кухарок-приятельниц (кажется, он был знаком со всеми в городе), получил кучу рекомендаций, часто противоречащих друг другу. Дрок принес целую стопку книг, посвященных беременности. Эйб записался на курсы патронажа при лечебнице. Аррон вел себя как обычно, разве что следил, чтобы Инга работала в лаборатории осторожнее.

Однажды ночью Инга сидела на веранде, покачиваясь на кресле-качалке. Жара в городе стояла такая, что ей пришлось даже отказаться от сна вместе с эльфом. Потное, разгоряченное тело, длинные, согревающие волосы вызывали только отвращение. Днем весь город вымирал, все прятались кто где мог. Ночью хоть как-то можно было дышать и двигаться.

Мужчины ушли на пляж. В обычное время это место принадлежало эльфийской общине, и во время фестивалей там проходили ритуальные омовения в честь очередной древней богини. Сейчас, под давлением общественности, доступом к реке пришлось поделиться. Рабы, конечно же, купались не там, где свободные, и ниже по течению, но удовольствия это не уменьшало.

От собственноручно выращенной коллекции трав пришлось отказаться. После того, как растения, не смотря на все труды неопытных огородников, высохли, Ингины рабы даже смотреть в сторону огорода боялись — вдруг хозяйка снова решит заняться посадочными работами! Поэтому задний дворик всецело принадлежал Инге, она могла побыть там в полном одиночестве, чем и пользовалась, погружаясь в размышления. Ей было о чем подумать.

— Госпожа, — тихий шепот, но фармацевт все равно вздрогнула.

Рядом стоял фей и протягивал стакан с холодным лимонадом. Инга взяла, отпила, повертела его в руке, наслаждаясь звоном кубиков льда.

— Надеюсь, на изобретателя морозильного шкафа снизошли благодати, — с наслаждением она прижала стакан к щеке.

— Денежные благодати на него точно снизошли, — фей оперся о резной столбик, поддерживающий крышу веранды. Лицо его находилось в тени.

— Я думала, ты ушел купаться вместе со всеми?

— Куда же я уйду? Оставить вас одну?

— Да что со мной случится? — удивилась Инга. — Я никогда не была любительницей купаться где-либо, кроме собственной ванны, и только поэтому не хожу на пляж.

Она откинулась на спинку кресла, покачалась, допила лимонад, отставила стакан, сжала в нервном жесте руки.

— Аррон… — начала она, и замолчала.

Он не пошевелился. Инга чувствовала, как его взгляд медленно скользит по ней.

— Аррон… так не может больше продолжаться! — решилась она. — Поговори же со мной!

— О чем? — проговорил он глухо.

— О том, почему я чувствую твое настроение! Почему ты мне снишься! Почему мне неуютно без тебя!

— О том, что я люблю тебя как никогда никого не любил? — спросил Аррон. — Так и есть. Люблю.

— Вот это новости, — ошеломленно проговорила Инга. — Я-то думала, что я тебя люблю!

Аррон засмеялся резким, нервным смехом.

— О, Боги, Инга! Я люблю тебя! Я люблю тебя так сильно, что мне дышать рядом с тобой больно!

— И… давно?

— Давно. Я понял это с той самой ночи, когда ты залезла под мое крыло. И мое тело не отвергло тебя.

— Гм… Что значит — не отвергло?

— Мы, феи, устроены так, что можем быть только с теми, кто нам идеально подходит. Лиссе могут быть со всеми, и от всех получать удовольствие. А мы — нет. У нас не существует даже одноразовых интрижек.

— Ого. А как же ты тогда говорил, что феи за рекой тебя используют для… хм… улучшения потомства?

— Инга, ну, подумай сама! Для этого даже полноценного акта не нужно! Собрал материал — раздал материал.

Инга покачалась на кресле и тут до нее дошло.

— О! Ты меня любишь?

— Да. А ты меня.

Инга поднялась с качалки, подбежала к фею, принялась колотить его по груди кулачками.

— Тогда почему ты молчал? Почему? Почему ты мне не сказал этого раньше?

— Потому что не имел права! Инга, у нас мог бы появиться ребенок!

— И что в этом плохого?

— Я — раб!

— Ты — принц! Для меня ты никогда не был рабом!

— В этом мире я — раб. И, даже если ты меня отпустишь, ничего не изменится. Те нужен был наследник с хорошей родословной. Одаренный. Сильный. От свободного.

Инга замерла. В голове медленно ворочались мысли.

— Ты… ты все спланировал! — потрясенно проговорила она. — Именно поэтому у Артура появилась идея назваться моим женихом! И не просить у меня Дрока, а поселиться рядом, чтобы вместе с ним спланировать операцию. И именно ты послал Эйба ко мне в первую ночь! Ты подсказал ему как сделать так, чтобы я сама захотела, чтобы он был рядом! И ты, ты послал Артура ко мне в ту ночь! О, демоны! Ты же даже мой цикл знал и точно рассчитал время, благоприятное для зачатия! И… ты даже позаботился, чтобы у будущего ребенка были деньги!

— Да, — коротко ответил фей.

Инга размахнулась и отвесила ему пощечину. Потом еще одну. Аррон даже не пошевелился. Тяжело дыша, она стояла напротив него, глотая обжигающие слезы обиды.

— Почему? — закричала она. — Почему ты мне этого не сказал сам? Почему? Почему ты все спланировал, все предусмотрел, все рассчитал, но не поставил меня в известность?

— А ты бы согласилась? — спросил он.

— Нет!

— Вот именно поэтому!

Всхлипнув, Инга кинулась в свою спальню, заперлась, упала на кровать и заревела. О, да! Она мечтала о сильном, умном, самодостаточном мужчине, не претендующем на ее рабов. И получила. Но почему-то было горько-горько.

— Инга, Инга, — Аррон нервно стучал в дверь. — Инга.

Через какое-то время стук стих. Инга лежала на кровати, обнимая подушку и смотрела, как тускнеет свет лун, как загорается заря.

— Госпожа, — это Эйб, — откройте дверь! Это я, госпожа! Я вам сухариков соленых принес.

Как ни мучилась Инга от разбитого сердца, против такого ее беременный организм устоять не смог. Она впустила эльфа, усадила его между своих ног на полу и принялась грызть сухарики, гладя его по волосам свободной рукой.

— Не злитесь на него, госпожа, — сказал Эйбринейл. — Он вас любит.

— И ты в курсе?

— Конечно, госпожа. Я же ли'сси-ие. Мы любовь видим сразу, тем более — истинную. По всем правилам моего клана я должен был умолять вас продать меня сразу же, как только понял, что между вами с Арроном есть связь. Не место ли'сси-ие, который любит всех, в доме, где существует истинная любовь на всю жизнь. Но он уговорил меня этого не делать!

— Это была идея фейка, чтобы бы спровоцировал конфликт с Бертом? — Инга больно ухватила Эйба за волосы, заставляя запрокинуть голову.

— Нет, госпожа, — искренне ответил он. — Зачем? Это была моя идея, я хотел за вас заступиться. Хотя, уверен, Аррон готовил что-то для Берта, но это было бы значительно хуже, его бы из Университета выгнали, чтобы вам глаза не мозолил. Аррон тогда был очень зол на меня.

Инга доела сухарики, вылизала блюдечко и встала.

— Идем.

— Не злитесь на него, госпожа.

— О, я не злюсь, не злюсь. Я в ярости!

Инга вихрем ворвалась в лабораторию, схватила фея за руку и потащила за собой. Он шел, не сопротивляясь. На лице не было написано ни одной эмоции.

Остальные рабы, испуганно переглянувшись, побежали вслед за ними.

Инга вела Аррона к приемной ближайшего мага-делопроизводителя.

Уже у самого порога приемной Аррон разлепил пересохшие, обкусанные губы и сказал:

— Нам нужно поговорить.

— Нет, мы вчера поговорили, — отозвалась Инга, дубася в дверь.

— Иду, иду же! — открыл маг. — Что случилось? Почему такой грохот.

— Освободите этого! — Инга ткнула пальцем в Аррона. — Сколько нужно денег, чтобы он стал полноценным гражданином Тосума, а не просто освобожденным?

— Сто стандартных золотых. И еще десять за процедуру освобождения.

— Расписки принимаете?

— Инга! — в голосе Аррона звучала мольба. — Остановись!

— Закрой рот, пока ты еще мой раб, — рявкнула Инга, торопливо царапая расписку. — Действуйте, сво маг!

Маг кивнул, с интересом глядя на разворачивающуюся драму. За свою жизнь он видел всякое, но профессиональный кодекс обязывал его молчать.

— А ты! — сказала Инга, упирая палец в грудь фея. — Больше не смей появляться в моем доме. Никогда! Вещи найдешь на пороге.

— Вы ему обязаны выдать пять золотых для того, чтобы обжиться, — заметил маг.

Инга кивнула. В таком количестве деньги у нее были. Связывать себя с Арроном распиской ей не хотелось.

Оставив фея у мага, она выбежала на улицу.

— А что с фейком? — спросил Дрок.

— Свободен, — ответила Инга. — Эйб, собери его вещи и выставь на порог.

Рабы переглянулись, но ничего не решились сказать.

Два дня Инга ревела, валялась на кровати, ела сухарики и опять ревела.

Два дня Аррон каменной статуей, не смотря на жару, просидел на пороге, не двигаясь и отказываясь от еды.

Мужчины передвигались по дому на цыпочках.

На третий день Инга встала, потянулась, умылась, со вкусом позавтракала и отправилась в лабораторию. Работе совершенно наплевать на ее разбитое сердце.

Через какое-то время в лаборатории появился Аррон. С коротких волос на рубашку падали капли воды — предатели мало того, что его впустили, так еще и покормили и позволили принять душ.

Инга сжала челюсть.

— Я ваш ассистент, сво фармацевт, — напомнил Аррон. — Я в праве тут находиться.

Ответить на это было нечего.

До вечера они работали вместе, перекидываясь короткими рабочими фразами. Инга периодически отвлекалась на сухарики, которые ей приносил Эйб, упорно делающий вид, что не замечает ее гневных взглядов (и тайком сующий фею бутерброды). Предатель и есть.

Вечером выяснилось, что в доме никого нет. На кухне был готов ужин на двоих.

— Всех сдам в бордель! — пробурчала Инга. — Козлы.

Стянула с тарелки малосольный огурчик, пожевала его. Запила лимонадом.

Аррон стоял, опершись о косяк, и следил за каждым ее движением черными глазами. По телу Инги то и дело пробегали мурашки.

Инга покрутилась по кухне еще немного. Делать вид, что она не замечает Аррона, с каждой минутой было все сложнее. Посидела в гостиной — фей тенью проследовал туда же. На второй этаж, в спальню, подниматься не хотелось, там царила духота.

Напряжение между ними достигла предела, и Аррон не выдержал первым.

Легко перемахнув через диван, он упал перед ней на колени, охватил руками за пояс, вжался в ее ноги.

— Прости меня, — сказал он. — Прости. Я люблю тебя. Я люблю тебя больше жизни. Я делал так, чтобы тебе было хорошо. И был не прав. Мне действительно стоило поговорить с тобой. Прошу… только не прогоняй меня! Я не могу жить без тебя! Любимая…

— Ты распланировал мою жизнь без меня! — горько сказала Инга. — Ребенок — это навсегда.

— Еще есть время…

— Нет! Даже не смей думать о таком. Аррон…

— Не прогоняй меня, — он целовал ее ладони. — Я соберу пыльцу, сделаю крем, отдам тебе долг… Инга, ты не в чем не будешь нуждаться, только не прогоняй меня! Позволь быть рядом! Я буду заботиться о ребенке, хочешь — твоя жизнь даже не изменится! Ты его и видеть не будешь… я… я не спросил тебя, сам все решил, Инга, я был не прав! Позволь мне все исправить! Прошу тебя! Инга! Только не прогоняй…

Его лицо было искажено мукой. Гордого принца не смогло сломать рабство, но сломала любовь и осознание своей вины.

Инга молчала. Пока она два дня валялась на кровати, то не только плакала, но и думала. И поняла, что Аррон прав. Она осталась хозяйкой своей собственной жизни. У нее будет ребенок — об этом она мечтала глубоко внутри себя, но не видела подходящего кандидата на отцовство. Но теперь… Ребенок от одаренного, сильного и здорового мага. Перед этим малышом будут открыты все двери, и ему не придется круглосуточно учиться, как Инге когда-то. Маги ценны, их уважают, к ним прислушиваются. Да и внешние приличия соблюдены — был жених, отправился на опасное задание, погиб, не увидев ребенка, какой ужас! А если даже и вернется, Инга сможет с ним договориться.

— Больше никогда так не поступай, — сказала Инга. — Это был первый и последний раз.

— Я понял, — серьезно ответил Аррон.

Она первая потянулась за поцелуем. Он ответил.

Это было похоже на вихрь, на смерч, от которого невозможно спастись. Кровь превратилась в жидкий огонь, разливающийся по венам, сердце выпрыгивало из груди. Каждая клеточка тела Инги тянулась к Аррону. Молодая женщина прижималась к любимому всем телом, а он, лихорадочно снимая с себя и с нее одежду, целовал ее, целовал, не в силах оторваться ни на миг.

В миг, когда они соединились, перед глазами Инги как будто взорвался фейерверк.

Влюбленные лежали на диване, Инга обхватила Аррона ногами, вжимая его в себя глубже, теснее, сильнее. Он удерживал свой вес на одной руке, а другой обхватил Ингу за спину, тоже прижимая ее к себе. Быстрые, резкие движения, полные страсти и любви…

Такого сокрушительного оргазма у Инги еще не было. Ей показалось — земля перевернулась и на нее обрушилось небо. Это было настолько… настолько невероятно, что она даже расплакалась.

— Люблю тебя, — шептал Аррон, прижимая ее к себе. — Люблю. Люблю. Люблю. Моя единственная. Моя драгоценная. Мое счастье.

Они провели на диване всю ночь. Изучая друг друга, медленно, неторопливо, исследуя тела, поглаживая, выцеловывая, лаская. Теперь им некуда было спешить. Вся жизнь впереди. Они нашли друг друга.

— Аррон, — под утро, в легкой полудреме, сказала Инга, — а правда, что в момент оргазма у тебя крылья распахнулись? Или мне показалось?

— Правда. — Он перекатился, навис над Ингой, опираясь на локти. — Смотри.

И распахнул крылья. Огромные, полупрозрачные сгустки тумана с многочисленными искорками, складывающимися в причудливый узор.

— Хочешь, я подниму тебя в небо? — спросил Аррон. — Теперь я могу.

— Да! — выдохнула Инга. — Но… только после того, как я рожу. Вдруг это вредно для ребенка.

Утром все семейство собралось в гостиной. Мужчины тактично делали вид, что не замечают ни припухших от поцелуев губ, ни растрепанных волос Инги, ни того, что Аррон обнимает ее за плечи.

— Знакомьтесь, — сказала Инга. — Это сво Аррон Имейр, мой ассистент. Он будет жить с нами. И… в, общем, Фенрок и Дрок, я вам буду выдавать деньги на бордель, но… доставать меня из ванной больше не нужно.

— А я? — спросил Эйб.

— Что ты? Тебе тоже давать денег на бордель?

— Где я теперь буду спать?

— Со мной. Как я без твоей сказки на ночь?

— А Аррон?

— И Аррон тоже будет ее слушать.

Фей кивнул. Вопрос Эйба они обсуждали около часа, в итоге Аррон сдался, когда Инга надавила на его чувство вины.

Беременность протекала легко. Аррон действительно сделал крем со своей пыльцой и расплатился с Ингой, теперь абсолютно законно считаясь полноправным жителем Тоссума. Конечно, было бы значительно труднее, если бы Аррон родился рабом, но в хотя бы в этом им повезло.

Спали они втроем. Особенно удобным (для Инги) это оказалось на последних месяцах, когда большой живот уже не давал ей спокойно спать. Из своих мужчин она составляла немыслимые конструкции, позволявшие ей лежать комфортно. Потом, по утрам, они со стонами делали друг другу массажи, но вслух не жаловались.

Эйб вписался в их сексуальную жизнь так же естественно и органично, как и все, что он делал. Эльф научил фея различным приемам любви и ласки, они вдвоем гладили и изучали тело Инги, ставшее очень чувствительным и требовательным.

Когда до родов оставалась пара недель, в Петси вернулся Артур. Исхудавший, со свежими шрамами, однако довольный жизнью. Его радостная улыбка несколько подувяла, когда он выяснил, что вот-вот станет отцом. Энтузиазма это известие у него совершенно не вызвало.

— Нет, я, конечно, рад, — ошеломленно говорил он, пялясь на огромный живот Инги. — Я всегда хотел, чтобы у меня был ребенок… Но чтобы он как-то так… был… Ну, чтобы ради него подвиги какие-то свершать, дворянское звание, опять же, мне дадут… Но чтобы воспитывать… эээ… работа у меня… Я не отказываюсь, Инга, ты не думай, я же не подлец! Я и фамилию свою дам, и деньгами помогу, только… эээ… посмотри, сколько у тебя нянек! Можно, без меня, а?

Ингу это только обрадовало.

На торжественную церемонию в королевский дворец они явились вчетвером, Артур убедил, что ребенку-магу порталы не помеха.

Аррон проведя во дворце полдня (Инга в это время ходила с экскурсией, Эйб неотлучно следовал за хозяйкой), умудрился пересечься с посольством фей, которое уговорил появиться в Тосуме именно Артур. В общем, к церемонии чествования героя, завязавшего новые дипломатические отношения, Аррон уже обзавелся документом, подтверждающим его высокое происхождение и действительным во всех государствах этого мира.

Через несколько дней родился барон Арман Хич, будущий маг. Эйбринейл показал себя превосходной нянькой, да и вообще, Арман в маленьком домике фармацевта был не бароном, а полноправным королем. Его отец счастливо совершал подвиги во имя сына, задрав расценки вдвое, — у меня же ребенок! — и на правах близкого родственника все-таки выманил у Инги Дрока. Нагло воспользовался нежностью и сентиментальностью, которая охватила молодую мать после рождения ребенка. Правда, Инга отдала Дрока только в аренду, на несколько лет. Сентиментальность сентиментальностью, а ценный раб должен быть при доме. Артур объявлялся раз в пару месяцев, целовал Армана, отдавал кошелек и опять исчезал. Всех такое положение дел устраивало.

Маменька, узнавшая, что ее внук аристократ, заявила, что она всегда считала Артура лучшей кандидатурой для дочери, а маг, случайно оказавшийся дома во время визита тещи, напомнил ей, что любит родственников только на расстоянии.

Присмиревший и похудевший Зуматар бросал на Ингу жалобные взгляды, на которые она не обращала внимания.

Дрок осел дома через четыре года, когда на смену самопровозглашенному королю Арману появилась настоящая, с подтверждающими документами, принцесса Каланирра Имейр, совершившая бескровный переворот и подчинившая все сердца себе. Орк взялся за воспитание барона, потому что Эйб переключился на Каланирру.

А Аррон часто ночами улетал с Ингой в поля, где среди одуряюще пахнущих трав, любил ее нежно и долго, и его шепот «единственная моя» благосклонно слушали луны и звезды.

Конец

Fueled by Johannes Gensfleisch zur Laden zum Gutenberg