«Скелеты в королевских шкафах»

Скелеты в королевских шкафах (fb2) - Скелеты в королевских шкафах (Королевства Рикайна - 1) 1437K скачать: (fb2) - (epub) - (mobi) - Бронислава Антоновна Вонсович

Бронислава Вонсович Туранская магическая академия. Скелеты в королевских шкафах

Хорошо родиться в королевской семье. Еще лучше, если ты молода и привлекательна. И как же плохо, когда выясняется, что кроме «хочу» есть еще слово «должна», причем совершенно непонятно, когда же ты успела этот долг накопить.

– Не хочу я учиться в этой вашей академии, – возмущалась принцесса Олирия, постукивая по полу каблучком левой туфли. При этом ей удавалось выводить достаточно сложный ритм, что наводило на мысль о том, что девушка думает исключительно о ближайшем королевском бале. – Да еще и в общежитии жить, как какая-то нищая провинциалка!

– Это не обсуждается, – спокойно ответила королева Инесса. – Ты будешь там учиться и жить именно в общежитии. Через это проходят все королевские дети, и до сих пор еще ничего страшного не случилось. Кроме того, от тебя не требуется постоянное нахождение в общежитии – выходные вы с братом можете проводить и во дворце.

– В самом деле, Олирия, – вмешался кронпринц Гердер, – чего ты так переживаешь? Я, к примеру, вспоминаю время, проведенное там, с большим удовольствием. А ты там и не одна будешь, кроме Олина с тобой будут учиться две твоих подруги – Рион и Дорен.

– Да уж, обрадовал, – подал голос младший принц Олин. – А хорошенькие девушки хоть там будут?

– В наборе этого года всего пять девушек. Трех из них ты знаешь, – пояснил Гердер. – На одну из оставшихся, с приличным уровнем дара, Алну Брен, я посмотрел. Она вроде бы ничего, только полновата, на мой вкус. Про пятую ничего сказать не могу. Хотя, скорее всего, она должна быть привлекательной – ведь рассчитывали же на что-то ее родные, посылая в столичную академию дочь с уровнем магии, минимально необходимым для принятия.

– Что, Гер, поисками невесты озаботился, ежели магически одаренных девиц осматривать начал? – ехидно спросил Олин. – Тебе же жениться ради магии нужно.

– Жениться ради магии не следует, но мне действительно нужно искать жену там, где есть эта самая магия, – невозмутимо ответил брат. – Я бы на твоем месте не язвил по этому поводу, Олин. Ведь если я решу жениться на девушке без дара, то ты автоматически становишься наследником со всеми вытекающими из этого проблемами. А их ох как много, и поиском магически одаренной девицы они не ограничиваются.

Но Олин только насмешливо улыбнулся. Какие проблемы при таком количестве подданных? Сказать кому нужно исполнять и потом спросить за сделанное. А собственное время можно провести с куда большей пользой. На охоте, к примеру. От королевы не укрылась гримаса младшего сына, и она с грустью подумала, что совершила ошибку, не стоило проводить тот ритуал. Для королевских детей внешность – не главное, гораздо печальнее то, что Олин не очень умен, а Олирия – форменная дура, даром что хорошенькая.

Проблемы личного характера присутствовали и у наследника Гарма, страны, граничащей с Тураном. Наследник пытался их утопить в вине, пока безуспешно. Но попытка убийства совершалась в хорошей компании, так что была надежда, если не утопить проблемы, то хотя бы окружить радужным ореолом.

– А знаешь, что самое обидное, Ардарион? – на второй бутылке гармского принца потянуло на откровенность. – Получается, что мной попросту расплачиваются за военную помощь.

– Смотри на это с другой стороны – если вдруг мор унесет всех родных твоей невесты, то появится уникальный шанс объединить две страны, – невозмутимо ответил дракон. – А это не так уж невозможно. Уж если до родителей нынешнего короля в свое время добрались желающие сменить династию на немагическую…

Был он в человеческой ипостаси, но это не мешало ему с некоторой насмешкой относиться к человеческим проблемам. Ему всегда казалось, что люди уделяют слишком много внимания несущественным вопросам.

– У них по закону в таких ситуациях право на трон имеют бастарды, – не согласился с таким утешением Краут.

– У Генриха бастардов нет, – с уверенностью ответил дракон. – Он и интрижек-то не заводит. Единственный его роман закончился тем, что королева попросту извела соперницу. Больше дур не находилось.

– Что, король не может обеспечить безопасность любовнице? Не поверю!

– Так у них Инесса – и король, и королева, – вмешался граф Эдин, приглашенный как консультант по туранским вопросам. – А Генрих – так, декоративное приложение к жене, а теперь еще и к старшему сыну. Он вообще ничего не решает.

Краут тяжело вздохнул, покрутил бокал в руке, видимо, надеясь там найти ответы на все интересующие его вопросы, ничего нового не обнаружил и спросил:

– Так вы считаете, что пытаться повлиять на него в плане моей женитьбы бесполезно?

– Абсолютно. Если королева с сыном что-то решили, то король только подчиняется. Единственная, на кого вы можете как-то повлиять, – это ваша невеста Олирия. Хотя, честно говоря, я бы на это не рассчитывал.

– А моя невеста хоть что из себя представляет? – печально поинтересовался Краут.

– Да что из себя может представлять восемнадцатилетняя девушка? – отмахнулся Эдин. – Все, что я могу о ней сказать – хорошенькая, как куколка. Младшие принц с принцессой мало где бывают. Информации о них ноль. Личные слуги настолько преданны или запуганы, что подкупить их не удалось. Но если она мозгами пошла в маму, то, считайте, что вы вытащили счастливый билет. Должен признать, что королева Инесса весьма успешно вела дела, пока от нее их не принял старший сын.

Я с тоской осматривала комнату, где мне предстояло жить. Узенький пенал вмещал кровать, письменный стол с полками и крошечный кухонный уголок с кругом Гамма, почти полностью разряженным. Для одежды предполагался сундук, находящийся под кроватью. Серые застиранные занавески и покрывало дополняли безрадостную картину. Все это наводило на меня страшную тоску, и я безуспешно пыталась настроить себя на позитивный лад. Ведь жили же здесь люди и до меня как-то. В конце концов, в тюрьмах еще хуже. Хотя, строго говоря, в тюрьмах для людей благородного сословия, к которым я отношусь, созданы намного более приличные условия – и камеры побольше, и персональный санузел есть. Потратив минут десять и значительную часть доступной мне магии, я полностью зарядила круг Гамма и решила вознаградить себя чашкой чая. Я достала из шкафчика чайник и критически его осмотрела – вот как можно так загадить посуду, используя только магический нагрев? А ведь это женское крыло общежития, страшно даже представить, как выглядят чайники на мужской половине. Взяв это загаженное нечто и пару чашек, я пошла все отмывать в конец коридора, где была туалетная комната. В коридоре царила тишина – до начала занятий еще три дня, а бо2льшая часть студентов – столичные жители, и обязаны проживать в общежитии только во время семестра. Чайник и чашки удалось благополучно отмыть, воду – набрать, и в приподнятом настроении я отправилась назад, в ту комнату, которая на ближайшие пять лет должна стать мне домом. В этот раз коридор уже не пустовал – навстречу шла темноволосая девушка в простеньком платье.

– Добрый день, меня зовут Лиара. Рада встретить в этом склепе хоть кого-то.

– Я – Вирель, – улыбнулась она. – Правильно ты его охарактеризовала. Я учусь здесь второй год и должна сказать, что когда это место не напоминает склеп, то становится похожим на серпентарий.

– Так уж и на серпентарий? – улыбнулась я.

– Платья шуршат. Титулованные студентки шипят. Да еще и ужалить норовят.

– Неужели все так грустно?

– Да как тебе сказать… Титул и деньги – вот залог здешней веселой студенческой жизни. А я учусь за королевский кошт, и стипендии мало на что хватает. Для местной знати нас не существует. Тебе, я так понимаю, тоже это грозит.

– Веселая перспектива. И много нас таких, беститульно-безденежных?

– На моем курсе четверо из восемнадцати, три парня, им легче, можно вместе держаться. У вас, не знаю, кроме тебя, здесь пока только одна девушка. С ней я еще вчера познакомилась.

– Может, ты и меня с ней познакомишь? А потом пойдем ко мне пить чай. У меня пирог есть, яблочный, и конфеты. Расскажешь нам про студенческую жизнь.

Новая знакомая оказалась пухленькой улыбчивой брюнеткой по имени Ална, Ална Брен, была она так же дочерью мелкопоместного дворянчика, как и я, любительницей поесть пироги и позадавать неудобные вопросы.

– Ли, прости за нескромный вопрос. У тебя низкий уровень магии и очень привлекательная внешность. Наверное, твои родители отправили тебя сюда, рассчитывая на выгодный брак? Иначе зачем вкладывать деньги в твое обучение – они явно не окупятся.

– Добрая ты, Ална, ничего не скажешь. – Я невольно фыркнула. – Но ты ошибаешься. Дело в том, что, когда умирала моя мать, она взяла слово с отца, что я буду учиться магии именно здесь. Ну она же не знала, что я вырасту такой бездарью. Вот и вынуждена моя семья тратить такие огромные для нас деньги фактически на блажь. Но я постараюсь взять все что смогу от учебы, чтобы родным удалось вернуть хотя бы часть потраченного. И честно, если бы у меня был выбор, я бы сюда не поехала, да и замужество – это последнее, о чем думала, сюда направляясь. А точнее, не думала вообще. Так что ты меня весьма удивила своим вопросом.

– Зря удивляешься, – сказала Вирель, – так многие решат. Трудно тебе придется.

Как Вирель говорила, так оно и вышло. Небогатых девушек сторонились, ответы на наши вопросы цедились сквозь зубы, да и смотрели как на пустое место. Мне, привыкшей дома к мужскому вниманию, начинало даже казаться, что у меня начались проблемы с внешностью – волосы повылезали или расцвели пышным цветом прыщи. Но прыщи цвели пышным цветом только на леди Гемме Дорен, что не мешало ей вместе с Дармой Рион ходить хвостиком за принцессой. Близнецам так и не удалось отвертеться от обучения. Дар их был довольно силен, еще бы с такими родителями – король Генрих по праву считался одним из сильнейших магов, да и мать наследничкам подобрал подходящую. Белокурая, голубоглазая принцесса Олирия была довольно симпатичной, как, впрочем и ее брат. Только он был несколько угрюм и молчалив, а вот ее высокий и довольно визгливый голос постоянно разносился по девичьему общежитию, ибо их отец был уверен, что правящая семья должна быть как можно ближе к народу, чтобы хорошо знать его нужды. В самом деле, где же еще можно найти народ, как не в столичной академии, в которой граф сидит на маркизе и погоняет бароном? Злые языки говорили, что королева при беременности использовала заклинания коррекции внешности, и дети получили меньше магии, чем могли бы, зато черты их выгодно отличаются от облика старшего брата. Того, по слухам, это не очень огорчало – женщинам в его окружении титула кронпринца было достаточно, чтобы считать его и красивым, и умным, и вообще самым-самым…

Самым магически одаренным был Иден Герейло, крупный парень явно простонародного происхождения. Так же, как и Ална, он учился за счет короны и получал стипендию. Стипендиатам полагалось после обучения отработать пять лет в местах ну очень отдаленных, куда обычно маги предпочитали и носа не совать. А вот бросить учебу было проблематично – возврат затраченных средств в тройном размере. Несдача сессии означала продление отработки на год, вылет – долговую кабалу практически на всю жизнь. Так что на такое обучение шли только с очень сильным даром и жаждой учебы.

С моим уровнем дара самое место мне было в магической школе Солеми, рядом с которым я и жила раньше, но никак не в туранской академии. Впрочем, даже от таких слабых студентов здесь не отказывались – деньги за обучение платились немалые, а многочисленные пересдачи значительно увеличивали время учебы, что, в свою очередь, положительно сказывалось на денежном потоке, текущем в данное учебное заведение.

Самое первое занятие было по арейскому языку – языку магических книг и заклинаний. Преподаватель, леди Ивонна Гросс, лет шестидесяти на вид, все занятие продекларировала важность своего предмета, подобострастно посматривая на венценосных особ. И так как сидели они по разным концам аудитории, оставалось только удивляться, что она не заработала расходящееся косоглазие к концу речи. Записав на доске название текста, который нужно будет перевести к следующему занятию, она спросила, есть ли у нас вопросы. К общему удивлению, вопросы были у Идена.

– Инор Герейло? Слушаю вас.

– Леди Гросс, я никогда не учил арейский и хотел бы…

– Что?! А как же вы собираетесь здесь учиться? – визгливо возмутилась она. – Это не начальная школа, никто нянчиться с вами не будет.

По аудитории прокатились смешки. Иден покраснел.

– Я не прошу со мной нянчиться, я прошу учебник посоветовать.

– Арейский невозможно выучить правильно самостоятельно, от произношения зависит результат магического действия, о чем я вам говорила именно на этом занятии. Чем вы слушали, спрашивается? – высокомерно заявила леди Гросс. – Ищите репетитора, ничего кроме этого вам не поможет. Вопросов больше нет? Всего хорошего.

Репетитора! А то она не знает, что у парня из деревни на это просто нет денег, стипендии хорошо если хватит на пособия и одежду. Вот стерва. К тому же, занятия арейским не были столь необходимыми будущему магу – не так уж здесь много слов и выражений из него использовалось. Скорее, это было данью ориентированности учебного учреждения на детей знати, которые учили с детства несколько мертвых языков. Но ждать снисходительности от леди Гросс не приходилось, уж она точно сделает все, чтобы в этом учебном заведении учились только подобающие студенты. Иден сидел, как пришибленный. Похоже, до него дошла вся прелесть ситуации, в которой он оказался, – денег нет и не предвидится, а должен уже за весь курс и сумму, неподъемную для простого человека. Я переглянулась с Алной и подошла к парню.

– Иден, мы можем позаниматься вместе. Произношение поставим, не бойся, у меня с ним проблем не было.

– Но я тебе заплатить не смогу, уж сейчас точно, – обрадованно вскинулся он.

– Ну если это тебе так важно, то я к тебе тоже когда-нибудь обращусь за помощью. Ведь там, где нужна сила, я точно одна не справлюсь. – улыбнулась я. – Только надо будет тебе в библиотеке какую-нибудь книгу по грамматике взять. Грамматику и сам осилишь, она несложная.

Принцесса Олирия с удовольствием изучала свое лицо в висевшем на стене зеркале, поворачиваясь то правой стороной, то левой, и нигде не находя изъянов. У глядевшей на все это леди Рион начало портиться настроение, и она решила попортить его еще кому-нибудь.

– Вот надо этой Уэрси вмешиваться, – недовольно процедила Дарма. – Выгнали бы этого мужлана и все.

– Да перестань ты, Дарма, – возразила Гемма Дорен. – Жалко тебе, что он с нами учится, что ли? Может, и понаберется еще манер.

– Да меня от одного его вида тошнить начинает. Он, поди, еще вчера навоз в хлеву греб, а теперь с нами в одной аудитории сидит. Да еще эта выскочка! Вот нужно этим всяким благородство показать. Можно подумать, что она этот арейский знает. Да в их деревне ее и учить некому было. А, кстати, вы заметили, ваше высочество, у нее и артефакт-то с корректором внешности.

– А ты откуда такие тонкости знаешь? – удивилась Олирия. – Мы же только обучаться начали.

– Да папа специально к нам с братом мага приглашал, чтобы тот показал, как это на ауре выглядит. А то замуж выйдешь за красавчика, а наутро на кровати рядом с собой крокодила какого-нибудь обнаружишь.

– Как интересно, – протянула принцесса, про себя подумав, что крокодилу рядом с крокодилом самое место, так что зря граф Рион на такое бессмысленное дело семейные деньги тратил.

– А завтра у нас занятие по артефактам, – сказала леди Дорен, как бы ни к кому не обращаясь.

Девушки переглянулись и захихикали.

– Что, поставим нахалку на место? – азартно предложила принцесса, которой не давала покоя пальма первенства первой красавицы академии.

От предвкушения она даже начала подпрыгивать на месте, что совершенно не соответствовало ее высокому положению.

– Именно, – радостно сияя кривозубой улыбкой, сказала Дарма. – И вообще, ваше величество, вы должны ей запретить общаться с этим Герейло. Вот, спрашивается, что ему делать в месте, где учатся практически одни благородные?

– Ну, – растерянно сказала принцесса, – папа считает, что сильным магам надо давать шанс на обучение.

– Вот пусть и учится в другом заведении, для таких, как он, – подвела итог леди Рион. – Мы же против этого не возражаем. Его же там нам не надо будет каждый день наблюдать. Не знаю, как Гемме, а вам, ваше высочество, с вашей тонкой душевной организацией, ведь невыносимо же на него смотреть?

– В самом деле, – польщенно сказала Олирия, – Гемма, сходи к этой Уэрси и скажи, что я не хочу, чтобы она с ним занималась.

– А почему я? – возмутилась леди Дорен.

– Потому что принцесса тебя попросила, – ответила Дарма. – И потом, из нас ты самая выдержанная. У тебя должно хорошо получиться поставить ее на место.

Я договорилась заниматься с Иденом арейским в пустой аудитории, в читальном зале произношение не поставишь, а если бы занятия проходили в личных комнатах, то от репутации моей не осталось бы даже огрызка. Когда я уже собиралась уходить, неожиданно зашла Ална.

– Слушай, Ли, я сейчас открыла этот текст, я его и за неделю не переведу. Могу я с тобой позаниматься?

– Ну, одним учеником больше, одним меньше, – согласно кивнула я головой, – идем.

Но не успели мы выйти, как в дверь опять постучали, и вошла недовольная Гемма. Я невольно подумала, что она была бы весьма привлекательной, даже несмотря на отдельные прыщи, если бы не это вечно кислое выражение лица.

– Ее высочество Олирия выражает свое недоумение по поводу вашего общения с представителем низшего класса, которому здесь явно не место, – высокомерно процедила она, – Также она выражает надежду, что ваше поведение придет в соответствие с принятыми нормами своего класса.

Оказывается, кислым может быть не только лицо, но и тональность речи. Похоже, кислотой эта леди овладела в совершенстве.

– Леди Гемма, передайте мою глубочайшую признательность ее высочеству за заботу.

Леди покровительственно кивнула и выплыла за дверь. Ална посмотрела на меня:

– Мы никуда не идем, да?

– Еще чего! Я никогда не нарушаю обещаний и ради ее высочества делать исключения не собираюсь. Тем более потакать простой блажи. Идена же просто отчислят с огромным долгом. Странная у нее забота о своих подданных, надо сказать.

– Но принцесса же будет недовольна, – неуверенно сказала Ална.

– Ее высочество постоянно чем-то недовольна, что особенно хорошо слышно, когда она в общежитии, – философски заметила я. – Думаю, что угодить ей все равно невозможно – сегодня она хочет, чтобы мы не занимались с Иденом, а завтра она решит, что и мы недостаточно хороши, чтобы здесь учиться.

– Но ведь нам надо попытаться поддерживать хорошие отношения с сокурсниками.

– Ална, да ты же сама видишь, что не складываются у нас отношения с местным высшим обществом и, похоже, уже и не сложатся. Неинтересны мы им.

– Не скажи, – неожиданно хихикнула Ална. – Мужская часть группы на тебя определенно посматривает с интересом.

– Думаю, что запретить им посматривать все равно не получится, а на большее рассчитывать не стоит. – Я весьма скептически отнеслась к наблюдениям подруги.

И мы, подшучивая друг над другом, направились в аудиторию, где нас уже ожидал Иден. Самым простым вариантом для меня оказалось заставить своих учеников выучить текст наизусть со всеми особенностями артикуляции. А потом заучить перевод. Групповая декламация с поставленными ударениями напоминала вызов демона, не хватало только свечей и пентаграммы. Затем, быстро пробежавшись по первым двум урокам грамматики, мы разошлись по своим комнатам делать оставшиеся задания.

Все предметы, которые были в первом семестре, великих магических сил не требовали, что не могло меня не радовать. Самое энергоемкое – целительство, но и по нему пока проходили диагностику по ауре, да заполнение целительских артефактов. Совершенно непонятно, почему этому занятию уделялось столько внимания, ведь вливание магии в любой артефакт было совершенно одинаково, и целительские ничем особенным не отличались. Скорее всего, преподаватель, инора Ирена Браст просто пользовалась случаем получить бесплатно большое количество магической энергии. Не брезговала она этим источником дохода и на более старших курсах, что подтверждали и мои новые подруги – Вирель и две пятикурсницы – Ирена, совершенно невозмутимая девушка, и Аделина, чей легкий характер позволял ей не только не переживать по поводу собственных проблем, но и помогать их решать окружающим. Впятером мы и проводили большую часть свободного времени, а его было очень и очень немного.

Игнорирование просьбы принцессы не могло остаться безнаказанным, что и попытались мне показать на следующий день, на первом же занятии.

– Носимые артефакты всегда отражаются на ауре носящего, – вещал лорд Эшью, преподаватель предмета «Артефакты». – По этим характернейшим искажениям можно легко определить, как место ношения артефакта, так и область его приложения.

Он стоял, с удобством разложив свой живот на передней парте, за которой имели глупость сесть мы с Алной. Нет, рассказывал он великолепно, и слушать его было бы одно удовольствие, вот только, когда он увлекался, во все стороны летела слюна, а когда в особо патетических моментах встряхивал головой, перхоть белым облаком оседала на парту, щедро посыпая наши тетради.

– Лорд Эшью, скажите, пожалуйста, а сколько артефактов вы видите в нашей группе? – внезапно поинтересовался принц Олин.

– В вашей группе их немного. У вас, ваше величество, вашей сестры, графа Полта, леди Рион и инориты Уэрси.

– А скажите пожалуйста, какого характера артефакт инориты Лиары Уэрси? – неожиданно раздался низкий тягучий голос Дармы Рион, дочери графа и очень богатого землевладельца.

– Инориты Уэрси? Очень интересный артефакт, явно выполненным мастером. А несет он исключительно защитные функции.

– Но позвольте, здесь же явно просматривается коррекция внешности? – возмутилась Дарма.

– Ну в данном случае это также защитная функция. Поскольку артефакт инориты Уэрси заставляет своего владельца выглядеть менее привлекательным и заметным для окружающих. В отличие от вашего, кстати.

Скрип зубов был различим даже на фоне поднявшегося шума. А нечего пытаться сделать гадость другому, если сам от нее не застрахован.

– Интересно, как же она тогда выглядит без артефакта, – а вот и его высочество Олин голос подал.

Я заявлением лорда Эшью была удивлена до крайности, ведь об этом свойстве медальона до сего дня не знала. Думала, что у него только защитные свойства, да и те не совсем полные. Дело в том, что наличие этого украшения не мешало мне регулярно разбивать коленки или получать синяки, он срабатывал только при очень сильной угрозе.

– Инорита Уэрси, – улыбнулся лорд Эшью, – пожалуйста, удовлетворите любопытство мужской части группы – снимите артефакт.

– Мне очень жаль, но ваше любопытство останется неудовлетворенным, – холодно сказала я. Ну не говорить же, что я понятия не имею, как его снимать. Что бы такое придумать поубедительней? – И потом, вы уверены, что его высочество имел в виду не леди Рион?

А что, за свои нападки надо отвечать! Хохоток за спиной показал, что это предположение все же ошибочно, и принц жаждет видеть без артефакта отнюдь не ее.

– Ну, инорита, не надо стесняться, артефакты такого рода очень редко встречаются, – воодушевленно вещал преподаватель, даже не обративший внимание на мое предположение, – этот образец магического искусства крайне сложен и дорог в изготовлении, берутся за них лишь немногие очень сильные маги, и увидеть его действие да еще и на наших занятиях – просто бесценно.

– Видите ли, лорд Эшью, мною был дан обет, который я не вправе нарушить. Но я уверена, что леди Рион будет более к вам благосклонна и покажет работу своего артефакта. Я так понимаю, что ее артефакт не сильно отличается от моего в этом плане.

Я с вежливой улыбкой повернулась в сторону Рион, вопросительно подняв бровь. Леди напоминала жабу, собирающуюся лопнуть от злости, и явно ничего демонстрировать не собиралась. Принцесса Олирия, сидевшая рядом с ней, прикусила губку, чтобы не рассмеяться, и внимательно изучала свою соседку, пытаясь определить, что же та корректирует. Задача чрезвычайно сложная, так как на посторонний взгляд, единственная привлекательная черта леди даже под действием такого сложного магического устройства – ее голос. Окончание занятия обрадовало нас обеих – мне не хотелось обсуждения моего артефакта, Дарме – ее внешности. Мы обе надеялись, что эта тема больше не поднимется.

– Инорита Лиара, а какого рода обет вами дан? Все-таки девушки обычно стремятся казаться более привлекательными, а не наоборот, – да, надежда умирает последней, все-таки принц Олин чересчур любопытен.

– Ваше высочество, я сниму медальон только перед будущим мужем. В день перед свадьбой.

– Не боитесь, что он не выдержит свалившегося на него счастья?

– Не думаю, что моя внешность настолько кардинально изменится, что вызовет у жениха шок, – сухо улыбнулась я. Да когда же это закончится? – Вам же сказали, что артефакт мою внешность портит, значит, никаких бородавок на носу и кривых зубов не предвидится.

– Да я и сейчас не сказал бы, что ваша внешность оставляет желать лучшего. Вы очень красивая девушка, инорита Лиара.

– Ваше высочество, обсуждая мою внешность, мы рискуем опоздать на следующее занятие.

– Ну, бытовая магия – это не тот предмет, на который нельзя опаздывать. Да что там! Ее и пропустить можно. Так что мы вполне можем продолжить наш разговор, – сказал он, заступая дорогу к выходу.

Но я ловко его обогнула и устремилась в другую аудиторию, пребывая в совершеннейшей панике. Ведь при прощании мой отец строго-настрого наказал не привлекать к себе внимания и не афишировать наличие уникального медальона-артефакта. Нечего сказать, неплохо это получилось, если вопрос о нем встал уже на второй день занятий. Правда, уникальность артефакта интересовала его высочество в последнюю очередь.

Олин проводил девушку заинтересованным взглядом, но на бытовую магию торопиться не стал. Не тот это предмет, что жизненно необходим принцам, у них для таких действий целая куча специальных магов есть. С ним задержался только один согруппник, остальные, весело переговариваясь и обсуждая прошедшее занятие, устремились за новыми знаниями.

– Что, ваше высочество, заинтриговала вас инорита Уэрси? – усмехнулся граф Полт.

– Эдгар, да брось ты это «ваше высочество», нам же еще пять лет учиться, – рассеянно сказал принц. – Ну его, этот официоз, во дворце надоел. Давай просто Олин, и на «ты». Идет?

– Идет, – осторожно ответил граф.

– И скажешь, тебе неинтересно, что у нее медальон скрывает? Даже из чисто теоретических соображений.

– Из чисто теоретических, можно и Рион попросить снять артефакт, – насмешливо сказал лорд Полт. – Думается, что если ее правильно попросить, да еще если принцесса подключится, то точно можно уговорить.

– Фу, – возмутился принц. – Из чисто эстетических соображений я бы даже не рискнул этого делать. Опасаюсь, что уж ее-то истинная внешность точно вызовет у жениха шок. А вот на эту Уэрси я бы с удовольствием посмотрел. И посмотрю.

– Уверен?

– Пари?

На бытовой магии рассказ шел о различных способах приведения предметов в чистое состояние. Если подвести краткий итог лекции, то чистить с помощью магии вообще ничего не стоило – вещи либо чистились недостаточно хорошо, либо быстро приходили в негодность. Более эффективные способы требовали знаний и умений, которые студентам-первокурсникам были недоступны. Впрочем, инор Клем, читавший этот предмет, считал, что заклинаний первого уровня вполне для него достаточно, и его рубашка казалась родной сестрой штор в комнатах общежития. Похоже, все предыдущие поколения студенток чистили все исключительно магией. А вот интересно, если попробовать просто их постирать?

После занятий я вернулась в свою комнату, встала перед зеркалом и начала придирчиво себя изучать, пытаясь за коррекцией разглядеть настоящее лицо. Надо признать, что и нынешнее меня вполне устраивало, но ведь красоты много не бывает, правда? За этот день я получила четыре предложения руки и сердца, причем все с просьбой предварительно показать будущему мужу то, что и для меня было загадкой. Какие мелочные мужчины пошли – красавицу им подавай, а то, что у меня характер золотой и высокие душевные качества, никого и не интересует.

Раздумывая над этим вопросом, я сняла шторы и пошла их стирать. На удивление не пришлось даже замачивать – следы магических чисток просто слезли с ткани. Шторы оказались голубыми с синими цветами. Надо же, насколько магия оказалась вредным делом в быту! На первый взгляд казалось, что шторы застираны, а они были замагичены до полной утраты внешнего вида. На ткани, видимо, все-таки было какое-то магическое покрытие, так как после полоскания она оказалась практически сухой. Повесив шторы, я с надеждой посмотрела на покрывало и решила не откладывать и его стирку. Покрывало благодарно распушилось и засинело. В комнате стало намного уютнее. Вирель как будто ждала именно этого момента, чтобы зайти.

– О, иллюзию освоила, она же только во втором семестре. Или попросила кого? – потрогала покрывало и добавила: – Так, тактильная составляющая есть, значит, не ниже третьего курса. И кто это у нас оказался таким добрым?

– Не поверишь, просто постирала! – рассмеялась я. – С бытовыми навыками у меня всегда было намного лучше, чем с бытовой магией.

– Надо же, а мне это и в голову не приходило, – удивилась Вирель. – Да, тебя там ждут, в комнате для встреч, около привратницкой. Знаешь, где это, или проводить?

– Проводи, пожалуй. А кто ждет, не скажешь?

– Не скажу, не знаю просто.

– Ну, надеюсь, не очередной жених…

– Ненавижу эту дрянь! – Дарма Рион кругами носилась по комнате, брызгая слюной от возмущения. – В какое положение меня поставила эта низкорожденная гадина!

Круги были маленькими, ведь комната, выделенная принцессе, ничем не отличалась от остальных. Так что, чтобы не мешать подруге получать физическую нагрузку, Олирия и Гемма Дорен забрались с ногами на кровать.

– Ну, положим, ты сама начала этот разговор, – меланхолично заметила Гемма, брезгливо подтягивая подол. – Хотя, в отличие от нас, великолепно представляла, чем это может закончиться. Мы-то с ее высочеством о твоем артефакте не знали.

– Кстати, – задумчиво сказала принцесса, – а нам ты покажешься без него? А то мне так интересно.

– Нет, – испуганно сказала Дарма, ухватившись за свой артефакт, как будто боялась, что подруги прямо сейчас начнут его силком сдирать. – И вообще, мне пора идти, у меня на завтра еще задания не сделаны.

И быстро убежала к себе. Принцесса и леди Дорен переглянулись и тихо захихикали.

– И все-таки интересно, что корректирует ее артефакт, – сказала Гемма. – Если в том числе зубы, то как же они выглядят в реальности? Как бы ее мужу поутру после свадьбы не обнаружить того самого крокодила, от которого граф Рион пытался предостеречь своих детей.

– Вот-вот, – закатилась смехом Олирия, – я тоже об этом подумала. Все-таки хорошо, что мама тот ритуал провела. Ну ее к черту, эту сильную магию, если к ней в придачу идет такая физиономия, как у старшего брата или этой Рион.

– Его высочество Гердера никто не находит некрасивым, – дипломатично заметила леди Дорен. – О его многочисленных любовных победах ходят легенды.

– Мне-то уж ты можешь не рассказывать сказок, – заметила принцесса, – а то я не знаю, что кронпринцу просто отказать боятся. К тому же, он такой мстительный и ничего никому не забывает.

– …И тот, кто первый ее увидит без корректирующего артефакта, получает все деньги. Сам понимаешь, в деньгах недостатка у нас нет, но тут уж дело принципа.

– Так в чем проблема, Олин? Прижали в переходе, да сняли артефакт, – приподнял бровь Гердер.

Студенческие проблемы были ему не очень интересны, но выслушать брата и дать ему совет он считал для себя обязательным.

– А если жаловаться пойдет?

– Кто она и кто ты, да даже если ты с ней переспишь, проблем не возникнет. Максимум, какую-нибудь подачку родителям… Поверь, она в восторге будет, что ее вообще заметили, – усмехнулся кронпринц. – Ты можешь припомнить случай, чтобы на меня кто-нибудь из мелких дворяночек жаловался?

– Так это на тебя. Тебе вообще многое с рук сходит, – мрачно сказал Олин. – Да она и не ходит нигде – столовая, учебный корпус и общежитие. И нигде одна не бывает. Не в ее же комнате мне караулить?

– Почему нет? Где-то у меня был арьефакт невидимости, сам делал, еще во время обучения в академии для получения зачета. Храню как память. Он слабенький, но на ваше общежитие вполне хватит. Расскажешь о результате. Заинтересовал ты меня. Сколько живу, не могу припомнить, чтобы девицы себя целенаправленно портили. Вот наоборот – сколько угодно.

Я надеялась, что ко мне приехал отец с тетей. Хотя времени с моего отъезда из дому прошло совсем немного, но я уже успела соскучиться по своим родным. А с младшим братишкой мы вообще были неразлучны до моего отъезда. Вот кто точно горюет, что меня нет рядом, хотя бы потому, что лишился мелкого, но постоянного дохода от поклонников сестры за доставку записочек. Записочки с хихиканьем читались вместе, давалась краткая характеристика отправителя, но на предложение написать ответ я всегда отвечала отказом. Приличные девушки не ведут переписки за спиной у родителей. Даже если это делается под присмотром брата. Правда, Эрику это совсем не мешало рассказывать потом молодому человеку, как покраснела сестра, читая записку, и какие чувства можно было разглядеть на ее лице. Иногда за сочинение ему перепадала очередная мелкая монетка. Как-то, пересчитывая в присутствии сестры накопленное богатство, он сказал: «Ли, если ты еще полтора года не выйдешь замуж, то мне вполне хватит на собственную лошадь». Но в моих планах не было обеспечения брата верховым животным, да и уже появился в моей жизни человек, один вид которого заставлял быстрее биться девичье сердце. Красавчик Биран Граудер, предмет девичьих грез всей провинции. Его профиль был достоин как минимум герцога. А как он танцевал! К сожалению, выбор он делать не торопился, и я очень боялась, что пока я буду учиться, какая-нибудь местная красотка закружит ему голову. И это воплощение женской мечты и ждало меня в комнате для встреч. Вот оно, счастье!

– Инор Граудер? Какой приятный сюрприз. Не ожидала вас здесь увидеть, – пытаясь выглядеть невозмутимо, сказала я.

– Добрый день, инорита Уэрси. – Он радостно улыбнулся. – Я привез вам письмо от родителей. Прошу вас прочитать его и передать со мной ответ.

Я заинтриговано вскрыла конверт. Содержимое меня поразило. Отец писал, что Биран выразил желание на мне жениться, они дали предварительное согласие, но окончательное решение остается за мной, и только от меня зависит, буду ли я инорой Граудер. Похоже, не только я боялась, что учеба может разлучить нас навсегда. Или это мое поступление повлияло на его решение? Все же выпускница столичной академии не чета какой-то там провинциальной дворяночке. Я мечтательно прикрыла глаза, представляя, как обзавидуются соседки по поместью! Да большая часть из них спит и видит себя его женой! И вот я в свадебном платье, в храме… О, сколько будет рыданий в подушку, ехидных фразочек, ненавидящих взглядов от этих неудачниц. Да только ради этого стоило бы выйти замуж! Я успешно скрыла охватившую меня радость и невозмутимо поинтересовалась:

– Сообщили ли вам мои родители, что до окончания обучения я не могу выйти за вас? Согласны ли вы ждать целых пять лет?

Он кивнул головой и, явно волнуясь, спросил:

– Каким будет ваш ответ?

Я скромно потупилась и изящно кивнула головой. Движение это было многократно отрепетировано перед зеркалом, так что я даже не сомневалась в произведенном эффекте. Счастливый жених припал к подрагивающей ручке невесты. Идиллия наша была недолгой – ровно до того момента, пока мимо не продефилировали венценосные близнецы, возвращаясь из дворца. Все-таки хорошо им – хотят уходят, хотят приходят, и никто даже слова не скажет, будут только кланяться и улыбаться.

– Инорита Уэрси, а не поздновато ли вы принимаете посторонних мужчин? – высокомерно поинтересовалась ее высочество, его высочество ехидно хмыкнул.

– Ваше высочество, инор Граудер – мой жених, – спокойно ответила я. Взгляд принцессы на моего жениха мне очень не понравился. Так смотрят сладкоежки на кусок чужого торта. «Ну уж нет, этот тортик занят, и кому-то придется пойти в другую кондитерскую, ваше высочество!» – решила я, со сладкой улыбкой придвинулась ближе к жениху и взяла его за руку. Но Олирия не собиралась уходить, а напротив, стала выяснять все о Биране, говоря, что заботится о будущем своей подруги и хочет быть уверена, что ее муж окажется достойным человеком. Известие о том, что я оказалась подругой принцессы, было воспринято мной без всякого восторга. Честно говоря, весьма сомнительное счастье. И уж, конечно, никакая дружба не дает права брать чужого жениха за руку, шептать вопросы буквально прижавшись к нему, да еще и целовать в щеку на прощание! Олин был явно удивлен поведением сестры. А я, я была просто в ярости, сдерживать которую могла уже с большим трудом. Так что, когда Биран наконец со всеми попрощался и ушел, я испытала даже чувство облегчения, Олирия явно была разочарована, а что подумал про эту ситуацию Олин, так и осталось им невысказанным. Ведь, как я говорила, юноша он был довольно молчаливый.

Неизвестно, что послужило причиной – вчерашнее всеобщее помешательство или то, что Ална с Иденом сдали текст лучше прочих, при том что леди Гросс приготовилась вволю над парнем поиздеваться, но ко мне выстроилась очередь из желающих повысить знания арейского. Вежливых отказов сокурсники просто не хотели слышать, и в конце концов я испуганно спряталась за спиной Идена, благо ширина ее вполне это позволяла. Разочарованная толпа понемногу расходилась, так что мы с Алной все-таки успели вовремя на занятие по магическим особенностям различных рас. Спецификой данного курса было то, что преподаватель старался приглашать представителей тех рас, о которых шел рассказ. В этот раз на занятие пригласили гнома, и он демонстрировал свои умения в магии земли – предмете, в котором гномам равных не было, так как они не просто владели даром, а чувствовали суть окружающих их пород. Артефакты из металлов и камней гномской работы по праву считались лучшими, эта раса всегда находила оптимальное сочетание для каждого случая. А уж в оружейном деле им попросту не было равных! Рассказывал гном неплохо, только вот сам был не слишком выразительным – грубовато высеченное лицо даже чем-то отталкивало и не вызывало желания на него долго смотреть. Да и что там интересного – гномов в Туране можно встретить довольно часто, правда, реже, чем в Гарме. Но и там они предпочитали жить отдельными районами в крупных городах или даже поселениями у подножия горной цепи, отделяющей Гарм от моря. А вот на следующее занятие обещали пригласить дракона, о которых ходило множество различных слухов, но мало кто мог их подтвердить или опровергнуть. А уж увидеть дракона в истинном обличье, о этом можно было только мечтать.

Мечтами я и занималась во время разбора очередного текста с Алной и Иденом. Правда, мечтала я совсем не о драконах, все мои мысли занимал Биран. Я крутила на руке подаренный им браслет и страстно желала оказаться дома, что будет возможно только летом, так как финансовое состояние нашей семьи не позволяло совершать частые поездки. Удивительным было уже то, что набралась сумма, необходимая для обучения. Биран также не мог часто приезжать, но он обещал писать. Несколько омрачал мои мечты интерес, проявленный к моему жениху принцессой. Тортик ей, конечно, не съесть, и даже понадкусать не получится, но сама вчерашняя ситуация просто вопиюща, и поведение совершенно недопустимо для особы королевских кровей. Я даже фыркнула от нахлынувшего возмущения, но увидев недоуменные взгляды «учеников», взяла себя в руки и сосредоточилась на тексте.

– Инорита Лиара, – смущенно сказал Иден, – не знаю даже, как сказать-то… Как бы это… Там лорды наши спорят на деньги, кто первый с вас артефакт снимет. Ставки уже очень высокие. Не только наш курс сдает.

– Получается, тотализатор на меня устроили? – растерянно сказала я. – Что ж, это многое объясняет. А на какой срок?

– Месяц.

– Месяц, значит, – на моем лице появилась злая улыбка. – А знаешь, Иден, будет у меня к тебе просьба. У меня есть немного карманных денег, поставь их от моего имени. Выигрыш поделим. Идет?

– Ты так уверена, что выиграешь? – с большим скепсисом в голосе спросила Ална. – Это ведь не только от твоего желания зависит. Похоже, лорды наши настроены серьезно и проигрывать не захотят. Когда поймут, что уговоры бесполезны, могут попробовать и силой снять.

– Ну и пусть пробуют, – усмехнулась я. – Кроме меня это никто сделать не может, а пока не могу и я. Знаний не хватает. Только никому ни слова, хорошо?

– Значит никакого обета нет, – фыркнула Ална. – А я все удивлялась, как тебя угораздило такую глупость совершить. Не бойся, я не проболтаюсь.

– Обещаю никому не говорить, – серьезно сказал Иден. – Может, в этом я смогу вам помочь? Все-таки мой дар посильнее будет.

– Да здесь дело не в даре, а в знаниях, которые только на четвертом курсе будут. Управление множественными магическими потоками. И литературы в свободном доступе нет, я уже смотрела, а в закрытый фонд кто же меня пустит?

– Слушай, но ведь тебя могут и раньше отчислить. Ладно первый курс – здесь пока почти одна теория, а дальше ты все время на грани отчисления будешь. Может, лучше плюнуть на обучение – жених твой и так тебя любит, с медальоном, кучу денег сэкономите?

– Видишь ли, Ална, у моего артефакта в его абсолютной защите один неприятный побочный эффект есть – пояс верности называется. Как бы Биран меня ни любил, вряд ли он согласится прожить всю жизнь в целомудрии и без детей. Так что мне либо с медальоном разбираться, либо сразу – в монастырь. А в монастырь мне почему-то совсем не хочется…

– Ничего, – оптимистично сказал Иден, – если есть выход, мы его найдем. Обязательно. Может, в общем доступе что-то есть, если хорошо поискать. А пока – давайте свои деньги, будем вам на булавки зарабатывать.

Радостно размышляя, на что можно будет потратить честно (или нечестно – это с какой стороны посмотреть) выигранные деньги, я зашла в свою комнату. Дверь резко захлопнулась, стукнула задвижка, и перед выходом материализовался принц Олин.

– Ну что, дорогая, медальон сама снимешь или помочь? – поинтересовался он.

Это было настолько неожиданно, что я совсем растерялась, все же не производил младший принц впечатления человека, на все готового ради достижения своих целей.

– Ваше высочество, вам не кажется, что ваш поступок не очень-то красив? Пробраться в комнату к чужой невесте, приставать к ней со странными требованиями. Как-то недостойно это члена королевской семьи, – попыталась я его урезонить.

– По-хорошему не хочешь, значит, – сказал он и попытался рвануть медальон на себя, но тот выскользнул у него из рук. Цепочка оказалась слишком короткой, чтобы просто снять ее через голову, тогда Олин попытался ее порвать руками, перерезать кинжалом, даже пережечь каким-то плетением, но она упорно сопротивлялась всем его ухищрениям. Так как внутри цепочки находилась я, то мне эти издевательства совершенно не нравились.

– Ваше высочество, еще пять минут вашего присутствия в моей комнате и вы, как честный человек, просто обязаны будете на мне жениться, что явно не понравится вашим родителям. Думаю, что и мой жених не одобрил бы присутствия посторонних мужчин в моей комнате.

Олин зло посмотрел и активировал свой артефактт невидимости. Дверь открылась и с громким стуком захлопнулась, а я села на кровать и заревела от перенесенного унижения – быть бесправным приложением к собственной магической безделушке, что может быть хуже? Да и артефакт какой-то неполноценный. Нет, чтобы жахнуть этого нахала молнией посильнее – вмиг бы пропало всякое желание издеваться над посторонними. Странное поведение двери привлекло Вирель, она вошла и с порога заойкала:

– Ой, а что это у тебя двери хлопают, а ты плачешь? Что случилось?

– Вир, а ты не знаешь какого-нибудь заклинания, которое бы показывало, сколько вокруг людей? Можешь научить?

– Знать-то знаю, но боюсь, что твоего резерва маловато будет…

– Ну давай хотя бы попробуем? Пожалуйста…

Уговорить Вирель оказалось на удивление легко, из нее получилась великолепная учительница, уже через десять минут я могла сказать не только, где есть люди, но и уточнить по ауре, кто именно. Так, например, Ална была в бытовой комнате, дочь графа Рион – в комнате принцессы и в ее же обществе, а Гемма Дорен – в своей.

– Надо же, – удивилась Вирель, – я была уверена, что у тебя вообще ничего не выйдет. Заклинание несложное и энергии много не требует, но почему-то никогда не выходит у тех, у кого дар слабый. Уникум ты, однако.

Несмотря на значительную разницу характеров Ардарион и Краут проводили довольно много времени вместе. Дракону импонировала открытость характера оборотня, а тому – спокойная уверенность друга и возможность всегда получить совет.

В настоящий момент больше всего Краута беспокоила предстоящая женитьба.

– Ар, я смотрю на родителей и понимаю, что тоже хочу, как они, – с тоской говорил гармский кронпринц. – И нет у меня уверенности в том, что эта Олирия окажется моей истинной парой, что бы ни твердила эта любимая мамина прорицательница.

– Пока ее не увидишь, не поймешь, – меланхолично ответил дракон.

Ему такие волнения были не совсем понятны. По натуре он был одиночкой, и предпочитал редкие встречи на чужой территории дружной семье.

– Наверное, – вздохнул Краут. – А еще я боюсь, что окажется она дурой непробиваемой, а жениться все равно придется.

– Ты же просил графа Эдина прислать отчет?

– Да не торопится он что-то.

– Так напомни, – усмехнулся дракон. – Принц ты или не принц, в конце-то концов? Будущий правитель.

– Да какой я правитель, – махнул рукой Краут. – Будь моя воля, я бы из приграничья не вылезал. Охота – это так упоительно. А все эти придворные дрязги, расшаркивания, интриги – не мое.

– Но долг есть долг, – утвердительно сказал Ардарион.

– Куда ж от него деться. Отец, правда, мной не очень доволен, считает, что я мог бы и больше интересоваться государственными делами.

Особенно если эти государственные дела – молоденькая туранская принцесса, по уверению графа Эдина, хорошенькая, как картинка.

– Ну, Олин, как прошло превращение из уродины в красавицу? Что-то ты не торопишься с рассказом. Что, ожидания не оправдались? – с явной насмешкой поинтересовался кронпринц у своего младшего брата.

– Ну, знаешь, Гердер, она и с артефактом в этом нашем заведении самая красивая, не уродина, отнюдь.

– А без?

– А не снимается он, никак. Ни физическими методами, ни магическими. Не я один пробовал, ни у кого не вышло. Похоже, очень сильный маг постарался. А ее уговорить снять так и не получилось. Вот я понять не могу – по всем признакам семья у них с небольшим достатком, так где же они деньги взяли на такой дорогой артефакт и обучение в столичной академии.

– Может, ее жених богат? – небрежно сказал Гердер.

– Да нет, видел я его – тот же уровень доходов, может, чуть выше. Да и женихом он стал уже после ее поступления. Приезжал к ней специально за согласием. Этакий красавчик провинциального разлива. Кстати, сестричка наша на него запала. Я раньше не видел, чтобы она на кого-нибудь так реагировала. Она так к нему прилипла, что Уэрси, похоже, даже злиться начала.

Кронпринц внимательно посмотрел на брата – до сих пор поведение сестры не доставляло особых проблем, и ее увлечение чужим женихом очень нежелательно было бы в преддверии приезда собственного. И непохоже, чтобы Олин шутил.

– Ну, положим, Олирия свои хотелки может далеко и надолго засунуть. Отец подписывает договор с Гармом, так один из его пунктов – брак их наследника с нашей сестрой. Так что самое позднее следующей осенью она будет замужем.

– Хм, мне кажется, что сестра будет не очень рада.

– Жених тоже не в восторге, в их семье такие браки не приветствуются, поскольку считается, что без обретения истинной пары брак неполон. Отец говорит, что принц согласен был сдать практически все, лишь бы этого пункта не было, хотя невесты-то он не видел ни разу. Но женится, никуда не денется, если уж родители договорились. Может, и влюбится, кто знает – сестричка же достаточно хорошенькая, особенно если рот закрытым держит. Но вернемся к твоей уродине…

– Да не уродина она, я же сказал! – раздраженно бросил Олин. – И не моя, а жениха своего!

– Да какая, в сущности, разница, – спокойно ответил брат. – Важно то, что ты не в состоянии снять какой-то захудалый артефакт, при том, сколько времени было потрачено мамой на ваше обучение.

– Можно подумать, ты сможешь, – в сердцах сказал Олин. – Только и умеешь мораль читать.

– Хорошо, – хмыкнул кронпринц, – Пожалуй, это можно рассматривать как вызов нашей магической школе, и значит, мое вмешательство будет оправданно. Навещу я, пожалуй, академию, понастальгирую по временам счастливой юности, когда еще половина дел королевства на мне не висела. И на сокурсницу твою посмотрю. Может, и нет там за этим артефактом ничего особенного, а вы вокруг нее такие пляски устроили.

Следующая неделя прошла относительно спокойно. Правда, артефакт еще несколько раз пытались тем или иным образом снять, но уже не так грубо, как это пытался проделать его высочество Олин. Пока все терпели фиаско и энтузиазма проявляли все меньше. Пожалуй, через пару недель страсти по артефакту все-таки должны утихнуть, что не могло не радовать. Но возникла новая проблема в лице принцессы – меня с Алной она приглашала к себе в комнату на чаепития, усаживала рядом на занятиях, всячески показывая, что мы пользуемся ее расположением. Но меня это не радовало, так как все беседы она сводила к расспросам о Биране. Сумел же мой жених произвести ненужное впечатление! И ведь не предложишь же венценосной особе завести своего и обсуждать его, а не чужих. Приходилось терпеть и ходить на чай. Впрочем, мы дружно признавали, что таких вкусных конфет, как у принцессы, вряд ли можно попробовать в другом месте. А какие пирожные присылали ей из дворцовой кухни! Честно говоря, от чаепитий с ее высочеством вполне можно было бы получать удовольствие, если бы та замолкала хотя бы иногда.

В пятницу на «Особенности магии различных рас» действительно пришел настоящий дракон. При взгляде на него даже не возникал вопрос, к какому роду он принадлежит – настоящий огненный дракон. Волосы его напоминали пламя костра, в глазах загорался и гас огонь. А говорил он таким завораживающим голосом и так интересно, что… что я влюбилась бы, наверное, если бы не была уже влюблена. И девицы в группе поголовно млели, на него глядя. Драконы владели магией только той стихии, к которой принадлежали, ну и ментальной, конечно. Драконы видели через всякие мороки, искажения, иллюзии и корректоры внешности. А еще они обладали удивительной особенностью – видеть внутреннюю суть как вещей, так и живых существ. Я только вздохнула. Как бы мне хотелось обладать такой способностью! Тогда бы я смогла понять, как наш нынешний лектор выглядит в своем истинном облике. Почему-то мне казалось, что дракон должен быть зеленым, с золотым отливом. Хотя, зеленый огненный дракон – дикость, конечно. В конце занятий он предложил задавать вопросы. Ну и, естественно:

– Скажите, вы ведь видите через корректоры внешности? А можете описать инориту Уэрси?

– Цвет волос и глаз совпадает с тем, что вы можете видеть. В остальном леди взяла от своих родителей самые лучшие черты, можете мне поверить. Больше добавлять ничего не стану, так как догадываюсь, почему девушка хочет скрыть свою внешность.

Все взгляды с хищным интересом устремились в мою сторону, а меня слова дракона привели в полное недоумение. Ведь из них следовало, что он знает моих родителей, если с такой уверенность говорил про внешность. Но откуда? «Догадывается он! – подумала я. – Мне бы еще догадаться, почему я хожу в таком виде». На все дальнейшие просьбы конкретизировать описание, дракон ответил отказом. И я некоторое время даже не знала, радоваться мне этому или огорчаться, так как мне тоже было интересно. Все-таки дожить до восемнадцати лет и ни разу себя не видеть – это извращение какое-то. Может, подойти к нему после лекции, поинтересоваться, что такого он во мне углядел?

– А видеть внутреннюю сущность могут только драконы?

– Почему же? Даже в вашей группе есть человек, способный на это. Слабо, конечно, но тем не менее. Инорита Уэрси, не скажете, какого цвета моя драконья ипостась?

Так как я над этим уже размышляла, то выпалила тут же, не задумываясь:

– Зеленая с золотом?

– Огненный дракон? Зеленый? – раздались смешки.

– А инорита совершенно права. Я единственный среди моих огненных собратьев зеленого цвета, и надо отметить, что до меня зеленых огненных драконов история не знала.

– То есть, инорита Уэрси – уникум?

– Да нет, способности у нее в этой области есть, но довольно слабые. Встречаются намного сильнее, обычно на курсе человека два-три с такими данными имеется, а вот в вашем наборе – только она одна.

– Скажите, – мечтательно поинтересовалась принцесса, – а вы можете рассказать нам что-то, что сейчас видите только вы, используя видение внутренней сущности? Ну, о чем другие даже не подозревают? Какую-нибудь тайну?

– Ну если вы так хотите, – улыбнулся он. – То вот вам секрет – в настоящее время на территории школы есть три носителя королевской крови.

– И кто третий?

– Ну вы же хотели тайн, вот и догадывайтесь. А мне, пожалуй, пора.

Дракон ушел, а в аудитории началось обсуждение его слов. Почему-то всем было крайне важно найти этого третьего. Но в восемнадцать лет пытаться вспомнить королевские интрижки практически такой же давности бесполезно. Поэтому стали искать черты правящего монарха у окружающих, находились они, что закономерно, только у их высочеств. Как вдруг леди Рион осенило:

– Уэрси носит искажающий внешность талисман, дракон назвал ее леди, что подразумевает высокое положение, и сказал, что знает причины, по которой она скрывает лицо. И она видит внутреннюю сущность.

Взгляды скрестились на мне, что оказалось крайне неуютно:

– Леди, вас случайно никто не покусал? В наше захолустье правящая династия уже лет двести не заезжала, – попыталась откреститься я от чести быть родственницей близнецов.

– У короля Генриха просто не мог родиться ребенок с таким низким уровнем магии, – неожиданно вмешался граф Полт, на которого я посмотрела с глубокой благодарностью, ибо быть королевским бастардом мне совсем не хотелось. – К тому же я знаю точно, кто этот загадочный третий носитель королевской крови.

– И? – напряжение достигло своего пика и буквально звенело в воздухе.

– Дракон ведь сказал – на территории школы, а не именно в нашей аудитории. – Лорд Полт усмехнулся и кивнул на окно.

Ринувшиеся туда студенты и студентки увидели кронпринца, неторопливо шедшего от ворот. Кто-то не сдержал своего разочарования – еще бы такая интрига рассыпалась, бастард не найден. Ну и шутки у драконов, дурацкие, право слово. Хотелось бы надеяться, что у оборотней, один из которых должен прийти сюда в следующем семестре, такие развлечения не приветствуются. Но все-таки странно, пришло мне в голову, что никто не обратил внимания, что, когда дракон уходил, на территории академии кронпринца еще не было. Ну в самом деле, не стоял же он все время нашего обсуждения у ворот? Но совсем не в моих интересах было привлекать внимание к данному факту, поэтому я промолчала. И так слова дракона о моей внешности породили новую волну интереса, а я еще со старой никак справиться не могла.

– Мне кажется, – шепотом говорила Дарма Рион Гемме Дорен, – что этот Полт в меня влюблен.

– С чего ты это взяла? – удивилась обычно невозмутимая Гемма.

– А ты обратила внимание, что он оспаривает буквально все, что бы я ни сказала. Вот сегодня, к примеру, не успела я предположить, что Уэрси – дочь короля Генриха, как он тут же заметил за окном его высочество Гердера.

– Думаешь, что если бы ты не сказала про Уэрси, наш кронпринц бы не пришел? – усмехнулась ее подруга. – Тебе не кажется, что это несколько натянуто, нет?

– Ну разве что совсем немного, – не сдавалась Дарма, мечтательно улыбаясь. – Как ты думаешь, мне какого цвета лучше свадебное платье шить?

Гемма удивленно на нее посмотрела. Это каким же самомнением нужно обладать с подобной внешностью, чтобы делать такие выводы из фразы, которая даже к тебе не относится?

Граф Эдин в расстроенных чувствах перебирал лежащие на столе документы. Вот и очередное письмо из Гарма от Краута с напоминанием. Просьба принца была, конечно, неофициальной, но не выполнить ее дипломат никак не мог. Ведь время шло, а ему так и не удавалось получить никаких достоверных сведений о принцессе. Академия оказалась еще более закрытым местом, чем дворец, и информации о принцессе получить так и не удалось. Но тянуть с ответом больше было нельзя, так что Эдин взял ручку и начал старательно выводить ровные строчки, время от времени поднимая глаза к потолку в поисках вдохновения.

«Ваше Высочество, на основании собранных мною сведений сообщаю. Принцесса Олирия хороша собой. Глаза голубые. Волосы белокурые с золотистым отливом». Это не потребовало особенных усилий – уж пару раз дипломат объект во дворце видел. А вот дальше… «Прислуга отзывается о ней, как о доброй и благочестивой девушке, которая все свободное время проводит, читая книги или беседуя с подругами». Эдин вспомнил, во сколько ему обошлись эти дифирамбы и недовольно поморщился. Камеристка принцессы взяла деньги без зазрения совести, а потом полчаса разливалась соловьем о том, какая у нее замечательная хозяйка, так что у дипломата возникло обоснованное предположение, что инструктировал этот источник информации лично Гердер. Но Его Величество Лауф ясно дал понять, что брак этот неминуем, так что подобные выводы Эдин оставил при себе и попытался показать принцу его будущую супругу с наиболее выгодной стороны. А вот что касается успехов в учебе, то все, что писал сейчас дипломат, было исключительно плодом его воображения. «Прилежна» – так книги ведь читает, по словам камеристки. «Показывает значительные успехи в учебе» – так с такой матерью и старшим братом просто ничего другого и быть не может, уж королева Инесса точно взяло учебу младших детей под контроль…

Граф Эдин писал отчет принцу с таким уверенным видом, что никто не заподозрил бы – на душе у него неспокойно.

Мне так и не удалось выяснить у дракона интересующие меня вопросы. Когда я вышла из аудитории, на территории школы его уже не было. Разочарованная, я пошла с Алмой в столовую, где нас тоже не порадовали – суп был ужасно кислый, а котлеты – подгоревшими. Понятно, почему близнецы здесь не едят. Хотя им-то наверняка дали бы что-нибудь съедобное.

– Ничего, – жизнерадостно улыбнулась Алма, которой хватило одной ложки супа, чтобы понять, что она совсем и не голодна. – Все равно я худеть собиралась. А тут такой повод.

– Если собираешься худеть – мрачно сказала я ей, – то отказываться надо не от супа, а от принцессиных конфет. А то вечером опять сладкого наедимся.

Ална промолчала. Похоже, что отказ от принцессиных конфет для нее было высшей степенью жертвенности, а если еще и пирожных не есть, то чаепитие у Олирии превращалось в сущую пытку. После обеда я немного поколебалась, не пойти ли с подругой в читальный зал, но все же решила направиться к себе, чтобы хотя бы чаю выпить, а то привкус горелой котлеты так и стоял во рту.

Подходя к своей комнате, я уже привычно ее просканировала и с негодованием обнаружила там совершенно постороннего типа. На этот раз это был не Олин, хотя что-то общее просматривалось. Не общежитие, а проходной двор какой-то! А еще говорят, что комендантша внимательно смотрит, чтобы лица противоположного пола не посещали женское общежитие! Мне пришло в голову, что нужно еще какое-нибудь запирающее заклинание подучить, ценного у меня, конечно, ничего нет, но и того, что есть, лишиться бы не хотелось. Открыв дверь, я громко сказала:

– Будьте любезны покинуть мою комнату. Что вы вообще тут делаете?

И с ужасом обнаружила там кронпринца, который стоял у стола и лениво перебирал учебники. Он поднял голову и внимательно меня осмотрел. Похоже, что увиденное ему понравилось, так как он сделал попытку вежливо улыбнуться, что его не особенно украсило, так как был Гердер, ну как бы это сказать помягче, отнюдь не эталоном красоты. Сероватые волосы, блеклые, как будто выцветшие глаза, слишком вытянутая физиономия. Высокая фигура была тощей и сутулой. Говорили, что кронпринц внешне очень похож на свою мать, и, если разговоры соответствуют истине, то туранский монарх достоин жалости. Хотя, может, у нее характер хороший?

– И что я, по-вашему, здесь могу делать? – спокойно спросил он.

– Судя по всему, заполняете пробелы в образовании за первый курс. Правда, я не понимаю, почему это нельзя делать в библиотеке?

– Дорогая, хамить наследному принцу очень вредно для здоровья, – жестко сказал Гердер. – Иногда не только хамящего, но и всей его семьи. Это, если вы не поняли, я восполняю пробелы в вашем образовании. Или изучение этикета теперь не является обязательным?

– Прошу прощения, ваше высочество, – опомнилась я. – Но я настолько не ожидала вас здесь увидеть…

Дверь вдруг, резко дернувшись, забросила меня в комнату. Скрежет задвижки испугал до безумия.

– Итак, инорита, мне стало интересно посмотреть на особу, которая вызвала такой ажиотаж в этой академии, – сказал кронпринц, подходя все ближе. – Это, конечно, можно делать и в библиотеке, – издевательски ухмыльнулся он. – Но ваша комната привлекает меня значительно больше. Снимите артефакт, я хочу видеть, с кем разговариваю. Что вы скрываете, инорита?

Он протянул руку к медальону, я резко повернулась к двери и попыталась ее открыть, но задвижка даже не шелохнулась. Рука Гердера прошлась по моей шее на границе с цепочкой, и я вдруг испытала настолько сильное отвращение, что невольно вскрикнула:

– Не трогайте меня! Что вам от меня нужно?

– Снимите медальон. Ну же.

– Нет, это моя единственная защита.

– Вы думаете, что она меня остановит? – Он подцепил цепочку кинжалом. – Это лунный металл, он режет все, даже чары. Вам не жаль цепочки, у нее такое тонкое плетение?

– Не жаль, – ответила я и зажмурилась. Кронпринц потянул цепочку на себя, медальон мягко прикоснулся к моему горлу. И все…

– Что за черт! – возмущенно завопил он. – Лунный металл это не берет! Кто делал этот артефакт?

– Моя мать, ваше высочество.

– Вы серьезно полагаете, дорогая, что мы не проверяем всех, кто поступает в столичную академию? Тем более что сейчас здесь учатся члены королевской семьи. Я читал ваше досье – ваша мать была настолько слабо одарена, что ее родители даже не посчитали нужным отправлять ее на обучение, а здесь видна рука серьезного мастера. Итак, будем врать дальше?

– Но я говорю правду, ваше высочество! Его создала моя мать и закляла своей смертью. Поэтому он и получился такой сильный. И снять я его не могу, вообще, – испуганно сказала я. – Отец неоднократно обращался к различным магам, снять не мог никто. Сказали, только сама смогу, если дар разовьется и знания будут.

– Ну-ка, – Гердер небрежно развернул меня за плечи лицом к себе, потянул за медальон и начал водить над ним руками, что-то шепча при этом. Медальон засветился, загудел, из него вылетела маленькая молния и ужалила кронпринца в руку. – Похоже на предупреждение. При более сильном воздействии, ответ сильнее, так?

– Да…

– В алхимии есть очень интересные рецепты, пробовали?

– Единственный результат – испорченная одежда, ваше высочество.

– За что это родительница вас так возненавидела?

– У нее был слабый дар прорицания, и она знала, что умрет. Я думаю, она просто хотела меня защитить, но из-за слабых знаний что-то пошло наперекосяк, ну и получилось то, что получилось.

– Забавно, – он оценивающе посмотрел на меня. – Пожалуй, в одном вопросе я вполне, могу вам помочь, инорита, – в увеличении магического потенциала. Вы же знаете, что при вступлении в любовную связь с сильным магом у более слабого магический дар начинает быстро расти. А я очень сильный маг, дорогая…

Он властно привлек меня к себе, и тут впервые за всю сознательную жизнь я поняла, что просто-таки счастлива, что на моей шее висит это замечательное украшение:

– Я вам так признательна, ваше высочество, за желание помочь, – сказала я, упираясь со всей силой обеими руками ему в грудь. – Так признательна. Только, к моему глубочайшему сожалению, воспользоваться вашим предложением я смогу, только сняв артефакт. Года через четыре.

А за четыре-то года, я была уверена, интерес к моей скромной персоне наверняка утихнет, да и желающих усилиться магически наверняка хватает – во дворце-то, поди, очередь стоит. А там, в трудах по увеличению магической мощи королевства, и забудется бедная провинциальная дворяночка.

– Не нравлюсь, значит, – криво усмехнулся дароусилитель, даже не делая попытки меня отпустить.

– Что вы, ваше, высочество, я в восторге от вашего предложения. Просто мой артефакт, он работает еще и как пояс верности и, боюсь, не сделает исключения даже для вашей венценосной особы.

– Вот как? – он наконец отпустил меня, и я с облегчением выдохнула. Оставался еще один щекотливый момент…

– Ваше, высочество, – я просительно приложила руки к груди, – могу я попросить оставить наш разговор в тайне?

– Почему вы в этом заинтересованы?

– Видите ли, ваше высочество, здесь в академии позаключали пари на то, кто первый снимет медальон, а я через друга поставила против всех. А если студенты узнают, что спасовали даже мэтры магии, то ставить на это больше никто не будет…

– И велики ли ставки? – Он насмешливо поднял бровь.

– Ну, на оплату второго семестра уже точно хватит.

– Что ж, это будет забавно, – сказал он, подвинул меня в сторону и вышел. Я с огорчением подумала, что так и не поняла, расскажет ли он своим родственникам о неудаче или нет? Но было похоже на то, что этот мелкий приработок все же накрылся.

– Вот чего они все вьются вокруг этой Уэрси, – мрачно сказала леди Рион. – Такое впечатление, что других девушек, кроме нее, в нашей группе просто нет. Да что там в группе, в академии.

– Ой, да не бери ты в голову, Дарма, – махнула рукой принцесса, которая как раз в это время решала, какие сережки ей нужно надеть, поочередно прикладывая их к ушам, – Олин мне рассказал, что на ее артефакт поспорили, кто первый снимет. Пока это никому не удалось, вот и стараются. Если бы на тебя спорили, то все внимание было бы твое. Тебе это надо?

– Нет, – честно сказала леди Рион, с ужасом представив последствия.

– Вот и я о чем, – удовлетворенно сказала Олирия. – Больше меня занимает, что в ней ее жених нашел. Он ведь на нее не спорил. Уэрси эта такая заурядная провинциальная дворяночка. А Граудер, он такой, такой… – и она мечтательно закатила глазки.

Леди Рион и леди Дорен удивленно переглянулись. Они замечали интерес их покровительницы к жениху Лиары, но не думали, что она будет так явно его выказывать. Все же королевское воспитание предполагало, что некоторые мысли и чувства следует держать при себе.

– Как он там ей писал? «Ты звезда моего сердца. Без тебя все дни пусты и холодны». Вот бы мне кто такое написал, – продолжала говорить принцесса с мечтательным выражением на лице.

– Ваше высочество, думаю, что ваш жених, который вскоре должен приехать, увидев вас, воспылает такой страстью, что его письма будут несравненно лучше писем этого Граудера, – дипломатично заметила Гемма.

При упоминании о собственном женихе глазки принцессы потухли, и она раздраженно дернула плечиком.

– Я не хочу лучше, – заявила Олирия. – В конце концов, я же принцесса, в меня все просто обязаны влюбляться! Так во всех рыцарских романах пишут!

На удивление кронпринц никому ничего не рассказал, неизвестно, что на это повлияло – моя просьба или то, что он также потерпел фиаско. Только артефакт с меня пытались снять с завидным постоянством, а когда сроки пари закончились, раздосадованные маги-недоучки решили увеличить время и заключили новое, в соревнование включились азартные старшекурсники, и студенты стали искать другие подходы, в основном конфетно-цветочные. Так что функция непривлечения внимания у артефакта оказалась явно с дефектом, зато первый выигрыш был уже получен, большая часть опять поставлена против всех, а меньшая потрачена на всякие мелкие радости. Принцесса продолжала оказывать «провинциальным дворяночкам» знаки внимания, что не встречало понимания в ее окружении, а меня очень нервировало. Хорошо хоть, что у Бирана пока не было возможности приехать в столицу – не то чтобы мне не хотелось его видеть, наоборот, просто мне очень не нравилась реакции ее высочества на чужого жениха. Даже сейчас она продолжала интересоваться его письмами и, восторженно закатив глазки, слушала зачитываемые ей отрывки. Время от времени в академии появлялся и Гердер. По всей видимости он посещал библиотеку академии, где было множество редких магических книг. Меня радовало, что он не только не возникал больше в моей комнате, но даже и не заговорил не разу. Правда, при встрече смотрел он как-то странно, и от его взглядов у меня даже мурашки по коже бегали. От страха.

– Не знаю, что уж такого ужасного вы углядели в моей просьбе, – удивленно приподнял бровь кронпринц. – Вы же понимаете, что присутствие моего брата и сестры в академии автоматически приводит к повышенному интересу со стороны спецслужб. А единственное, о чем я вас прошу, – это еженедельный доклад мне лично, о чем вы не обязаны ставить в известность своих коллег. Мне кажется, это совсем не сложно. А за это вы будете получать значительную надбавку к зарплате.

– Пожалуй, это звучит не столь страшно, – неуверенно ерзая на стуле, сказал собеседник Гердера.

– Ну, естественно, в случае происшествий, затрагивающих интересы короны и требующих быстрого реагирования, ждать неделю не надо. И личная просьба от меня – понаблюдать за иноритой Уэрси. Мне кажется, что ее медальон маскирует также и уровень дара. В случае, если вы обнаружите что-то, подтверждающее мое предположение, сообщите мне немедленно. И вообще, все странности, касающиеся этой девушки, тоже должны отражаться в вашем отчете. Об этом также никто не должен знать. Я надеюсь, мы договорились?

– Да, ваше высочество.

– Эдгар, а ты заметил, что на тебя Рион запала? – поинтересовался Олин.

Бедный граф, пивший в это время чай, поперхнулся и облил себя содержимым чашки:

– Ну и шутки у тебя, Олин.

– Да какие шутки? Она на полном серьезе утверждала, что ты в нее влюблен.

– С чего это она взяла?

– Понятия не имею. Что творится в женских головах, для меня всегда было загадкой. Вроде как она Гемме Дорен сказала, что ты всегда ей противоречишь, а это первый признак. Уже прикидывает, кого на свадьбу звать будет.

– Да я с ней вообще разговаривать не буду, – заявил граф Полт, несколько испуганный подобными перспективами.

– Думаю, она и тогда скажет, что это явный признак твоего неравнодушия, – захохотал принц. – Да не бойся ты, в это никто не поверит. Даже Лира не поверила, они с Дорен так при мне эту Рион обхихикали, и все ее артефакт вспоминали, кривые зубы и крокодилов почему-то.

– А с артефактом-то этой Уэрси у нас ничего так и не вышло, – заметил граф. – А ты так уверен был.

– Да с ним даже Гердер не справился! Ой, мама, он же меня убьет, – растерянно сказал Олин. – Эдгар, никому об этом не рассказывай, пожалуйста.

– Да я не слишком болтлив, ты же знаешь. А что, твой брат пытался снять, и у него ничего не вышло?

– Да, – со вздохом сказал Олин. – И еще он потребовал, чтобы я даже близко к ней не подходил.

– В самом деле? – заинтересовался Полт. – А не влюбился ли он в нее? Что-то я последнее время постоянно вижу его высочество Гердера.

– Да нет, непохоже, – немного подумав, ответил принц. – Он обычно очень напорист в достижении своих желаний. Если бы Уэрси привлекла его внимание, то он бы ходил уже прямиком к ней. Хотя, конечно, в академии он последнее время часто появляется, но это скорее из-за нас с сестрой, к Уэрси-то он больше не подходит.

Удивительно, но у меня не возникало проблем с практическими заданиями. Получались даже те, про которые преподаватели говорили, что резерва заведомо не хватит. Меня очень огорчало, что хотя я и выполняла все рекомендуемые методики по развитию дара, он совсем не вырос. Ну вот ни на столечко! А ведь если дар и дальше не будет расти, то мне никогда не удастся снять этот проклятый кулон! Я никогда не хотела стать магом, а теперь мне приходилось учить кучу вещей, абсолютно неинтересных. Все библиотечные книги об артефактах в свободном доступе были пересмотрены по несколько раз в надежде найти что-нибудь упущенное, и не только мной, но и Алной с Иденом. И ничего. Слова кронпринца о ненависти матери невольно запали мне в голову. Мне всегда твердили, что она очень любила еще не рожденную дочку и именно поэтому стремилась защитить. Но я-то ее совершенно не знала. Родив, она умерла, через год отец женился на ее сестре. Да, тетя Алиса очень славная, она любит меня так же, как и своего родного сына, но кто сказал, что ее сестра была такой же? Ведь зная, что она из-за родов умрет, она вполне могла возненавидеть собственного ребенка настолько, что постаралась испортить ему жизнь единственно возможным ей способом. И еще вопрос. Если моя мать знала, что умрет, она ведь наверняка сказала об этом отцу, почему же он не пригласил на ее роды мага жизни? Ведь деньги на обучение в академии есть, значит, и на мага хватило бы… Но он даже не попытался ее спасти. Почему?

В общем, с такими мрачными мыслями я и подошла к сессии. Предметы, которые требовали только теоретических знаний, меня не особенно беспокоили, все-таки в течение семестра я старательно заучивала все необходимое, и сейчас оставалось только повторить. А вот основы целительства требовали показать практические знания, и их я опасалась больше всего. А ну как экзаменаторы решат, что я не справилась с заданием? Тогда и успешная сдача остальных предметов не спасет. Билет, доставшийся мне, содержал вопросы, которые я очень хорошо знала. Бойко оттарабанив экзаменационной комиссии все свои знания и ответив на дополнительные вопросы, я с замиранием сердца ждала практического задания. Присутствующий на экзамене ректор академии вытащил древний целительский артефакт и с ехидной улыбочкой предложил заполнить его магической энергией. Я умоляюще посмотрела на преподавателя по целительству. Инора Ирена Браст имела полное представление о моих способностях, поэтому она сразу повернулась к комиссии и высказала свои сомнения, предложив заменить задание. Но у ректора академии, возглавлявшего комиссию, настроение, видно, было не очень, так что он наотрез отказался пойти мне навстречу.

– Пусть делает что может. В конце концов, даже если она сделает хоть что-то, этого будет достаточно для положительной оценки. Никто же не требует от студентов первого курса знаний и умений мастера-целителя.

– Но уровень ее дара… – попыталась высказать свои сомнения инора.

– Заполнит на треть – положительная оценка гарантирована, нет – тогда непонятно, что она у нас делает вообще, – сварливо сказал ректор, пресекая на корню все попытки с ним спорить.

У меня даже вспотели ладони. Сейчас решится вопрос, позволят ли мне учиться дальше или с позором отправят назад. Как назло, артефакт был устаревшей модели, такими давно уже не пользовались. Требовалось время даже для того, чтобы с ним разобраться, а ведь еще его заполнить чем-то нужно. «Богиня, да как же к нему подключиться?» – подумала я в панике. Я крутила проклятое устройство, изучая его с разных сторон, под снисходительными взглядами экзаменаторов, и внезапно поняла принцип его работы. Успокоившись, я стала заполнять артефакт энергией, думая, что до конца экзамена времени много, вдруг удастся заполнить на ту самую треть, что требует ректор. Треть заполнилась неожиданно быстро, но я этого не заметила, упорно продолжала выкачивать доступную энергию. И это привело к неожиданному результату.

– Все, – раздался удивленный голос из экзаменационной комиссии.

Все?! Я неверяще посмотрела на результат своих трудов, впечатлилась и упала в обморок.

– Вот видите, инора Браст, насколько вы недооцениваете своих учеников. Девочка прекрасно справилась.

– Лорд ректор, но она же наверняка использовала уже внутренние резервы организма. Это допустимо только при реальной угрозе, но никак не на экзамене. Мы же не хотим, чтобы отсюда выносили трупы студентов, что в такой ситуации вполне возможно.

– Ну, не преувеличивайте, дорогая, я смотрю, у нее еще резерв полон.

– Да? В самом деле… Странно… А чего это, лорд ректор, вы так взъелись на бедную девочку?

– За эту «бедную девочку» просил кронпринц. Он сказал, что корона заинтересована в том, чтобы инорита Лиара Уэрси продолжила свое обучение. Так что отчисление ей не грозит, во всяком случае, пока корона в ней «заинтересована», – презрительно бросил ректор академии. – А я терпеть не могу девиц, вылезающих через постель.

– Значит, вы считаете ее любовницей наследника? А вам не приходило в голову, что в этом случае ее резерв значительно бы вырос?

– Я так понимаю, инора Браст, что у вас есть другое объяснение? Я с интересом вас выслушаю, только учтите, что мне уже доложили, что его высочество был в комнате этой девицы.

– Я полагаю, что он просто с ней разговаривал, так как девицей она быть не перестала – уж мне, как целителю с большим стажем, вы вполне можете доверять в данном вопросе, – усмехнулась преподавательница. – Дело в том, что по непонятным мне причинам принцесса Олирия в последнее время благоволит к этой девушке. Возможно, его высочество выяснял, насколько ее компания подходит его сестре.

– В самом деле? – недоверчиво сказал ректор.

– В любом случае, лорд ректор, предыдущие экзамены ею были сданы с блеском, да и этот, как ни странно, она сдала без нареканий. Напротив, такого результата в ее группе не показал никто. Так что в протекции королевского семейства она все-таки не нуждается, – усмехнулась целительница.

Завтракали королевские дети втроем – король Генрих никогда столь рано не вставал, а королева была поглощена каким-то магическим экспериментом, требовавшим ее постоянного присутствия и длящимся уже вторые сутки.

– Олирия, ты уже решила, кто будет твоими гостями на празднике середины зимы? Олин-то давно уже список подал в канцелярию, а ты все тянешь. Им же надо время, чтобы разослать приглашения, – укоризненно сказал сестре Гердер, который терпеть не мог непунктуальности.

– Ну прошлогодний список у них же есть. Думаю, из него всех, кроме той маркизочки, которая к тебе постель залезла, – ехидно усмехнулась Олирия. – Если захочешь, можешь ее сам пригласить, персонально.

– Не захочу, – равнодушно ответил брат. Она мне еще в прошлом году надоела. Так что, если не твое приглашение, то дворец в этом году она не посетит.

– Ну это не мои проблемы. – протянула принцесса. – Не хочешь и не надо. Кого бы вместо нее? Пожалуй, Уэрси.

– Плохая идея, тебе следует от нее отказаться.

– Почему это? – удивилась Олирия. – Что ты против нее имеешь? Уэрси дворянка. Поведение ее также нареканий не вызывает.

– Олирия, она же рыжеватая шатенка с карими глазами, – тоном, каким обычно говорят с глупыми детьми, протянул кронпринц. – Типаж, который обожает наш отец и ненавидит мать. Хочешь ей проблем с обеих сторон? Причем проблем, от которых не спасло бы даже высокое положение, которого у нее нет. Как не спасло оно, к примеру, герцогиню Шандор.

– Герцогиню Шандор? Это кто?

– Ну вот, ее даже уже и не помнят. А ведь такие страсти кипели. Отец даже о разводе подумывал. Хотя, конечно, вы с Олином совсем мелкими были – не больше года.

– И где она теперь?

– В самом деле, где? – усмехнулся принц. – Герцогство под управлением короны. Еще лет пять, и герцогиню официально объявят погибшей, титул достанется кому-нибудь из ее родственников, свары по этому поводу уже начались, слишком уж лакомый кусок. Наиболее вероятный наследник – маркиз Орандон. А где она сама – думаю, только королева знает. Наша мать – страшный противник, сестренка. А ведь у герцогини дар был очень сильный, и защита на высоком уровне.

– Н-да. Тогда Лиару не приглашаем. Пожалуй, я пока не заинтересована в ее смерти.

– Пока? – вопросительно поднял бровь кронпринц.

– Ну, ничто не вечно, – задумчиво протянула принцесса.

– Дорогая, тебе о своем браке нужно думать, а не о чужих женихах, – хохотнул брат. – Думала, я не узнаю, что тебя к ней привлекло? Выбрось его из головы. Думай, как своего будущего мужа будешь завоевывать, а то он пока не в восторге от перспектив заиметь тебя в жены, а нрав у их семейки крутой.

– Да уж, спасибо папе, постарался, – кисло ответила принцесса.

– Ну жаловаться тебе точно не стоит – молодой, красивый наследник престола, а не какой-нибудь старый маразматик с подагрой.

Но Олирия с этим утверждение брата была совершенно не согласна. Она надула губки и закатила глазки к потолку, показывая всю глубину своих страданий.

– Вот почему так несправедливо – ты можешь жениться вообще на ком угодно, хоть на крестьянке, единственное условие – дар много выше среднего. А я непременно должна укреплять своим браком межгосударственные связи, – возмущенно сказала девушка.

– Участь такая всех принцесс – политический брак. Но уж поверь мне, папа подобрал вариант наилучший для тебя, хотя и не такой уж выгодный с политической точки зрения для нас. Уж будь моя воля, ты бы уже в Лорию ехала – союз с ними нам был бы очень выгоден, а король как раз овдовел в очередной раз. Шестой, кажется.

– Лучше бы отец озаботился твоей личной жизнью, – в сердцах бросила Олирия. – Ты нас с Олином на десять лет старше, а о продолжении династии до сих пор не задумывался!

– Задумываться-то задумывался, – усмехнулся принц. – Да только с кем ее продолжать, эту династию? Из девушек брачного возраста магии необходимого уровня ни у кого нет, правда, есть несколько, немного не дотягивающих, и с помощью нескольких маминых ритуалов можно было бы обеспечить рождение наследника с приличным даром. Но представить кого-нибудь из них в моей постели? Бр-р-р. Я лучше еще немного подожду.

Все-таки есть определенные плюсы и в повышенном внимании с мужской стороны, размышляла я, рассматривая преобразившуюся комнату. Начиная с четвертого курса, студенты начинали учиться работать с пространством, а иллюзии вообще применялись повсеместно с начала второго года обучения. Так что теперь объем комнаты значительно увеличился, на полу появилась иллюзия ковра с удивительно мягким на ощупь ворсом, а на стенах возникли заросли неизвестных науке лиан с цветами, запах которых был нежен, но не навязчив. Работали с пространством и иллюзиями два разных студента-пятикурсника, но на плату намекали одну, на что я гордо ответила, что у меня вообще-то есть жених, его и целовать буду. На что мне не менее гордо сказали, что на поддержание всей этой красоты прорва энергии тратится, а больше за просто так ничего делать не будут. Наивные… Работу такого уровня я сделать, конечно, не могла – ни сил, ни умений на такое не хватало, а вот поддерживать – запросто. Правда, если придется надолго уехать, то все это великолепие исчезнет, но это когда еще будет! А пока эта комната была дружно признана лучшей девушками, оставшимися после экзаменов в общежитии, и именно в ней было намечено празднование середины зимы. Тех, кто не уехал после сессии на короткие зимние каникулы, осталось в общежитии только пять человек. В столовой мне удалось получить разрешение на создание своего любимого праздничного пирога – все-таки для того, чтобы его сделать, требовалась полноценная духовка. Тесто уже было готово, а сейчас мы с подругой занимались начинкой.

– Знаешь, Ална, я до сих пор не могу поверить, что сдала целительство. Я когда увидела этот артефакт, решила, все, можно собирать вещи и домой ехать.

– И как ты вообще умудрилась это сделать?

– Не знаю. Со страху, наверное. По правилам экзамена ведь нам помогать нельзя. Вот и выложилась. Для меня самым сложным было понять, как же этот проклятый артефакт заряжать нужно было.

– Вот Дарма, к примеру, этого так и не поняла. А на вопросы билета отвечала так, что не все в комиссии смогли от смеха удержаться. Но экзамен ей все равно засчитали.

– Я ведь не дочь графа, мне бы поблажек не сделали.

– Ну, проблемы возникли еще у троих, но считается, что экзамен никто не завалил. Так что и ты бы сдала наверняка, не выкладываясь.

– Возможно, только проверять никакого желания нет. Сдала – и хорошо. А вот что дальше? Резерв-то у меня все равно мизерный и не растет совершенно. Нужно будет все-таки на каникулах почитать литературу по увеличению, может, есть и не такие экстремальные способы, как кронпринц предлагал.

– Он тебе предлагал повысить резерв, а ты не согласилась?! – возмущенно сказала Ална. – Ну ты и дура, да тебе обеими руками надо было хвататься за такое предложение, пока принцесса к тебе благоволит!

– Видишь ли Ална, метод, который он предлагал, мне совершенно не подходит. У меня нет никакой возможности, и даже если бы и была, то я все равно не стала бы его любовницей. А именно этот метод повышения резерва мне предлагался, – я посмотрела на вытянувшееся лицо подруги и грустно улыбнулась. – Очень тебя прошу не рассказывать об этом предложении кронпринца никому. И вообще, зря я тебе проболталась.

– Ли, да мне такое и в голову не приходило, – ошарашенно сказала Ална. – Принцесса же вроде считает тебя своей подругой, а о чем он с тобой тогда беседовал, ты никогда мне не говорила. Ну у него и скорость, один раз увидел и уже с такими предложениями обращается. Дела. Кстати, я была уверена, что тебя и во дворец пригласят. Олирия явно на это намекала.

– Мне тоже так казалось, – согласилась я. – И я уже придумывала причины для вежливого отказа. Так что я очень рада, что не пригласила. Может, как раз братец и отговорил после встречи со мной. По мне, чем дальше я от них буду, тем лучше. Я ей в друзья не очень-то и гожусь, и без меня здесь достаточно желающих ее милости. А я… Я хочу нормально отучиться и уехать, место при дворе мне не нужно.

– Да? А вдруг выйдешь замуж за кого-нибудь из придворных?

– Ага, ко мне из них прямо очередь стоит. Во-первых, я люблю Бирана, – я мечтательно вздохнула, вспомнив его точеный профиль. – А во‑вторых, ты серьезно полагаешь, что кто-нибудь из этих богатых надутых снобов может захотеть жениться на таких, как мы? Ни денег, ни титула, ни связей – мы ничего не сможем принести в семью мужа. А принцесса… Сегодня мы ей интересны, завтра – нет. Не надо питать иллюзий, Ална. Да и потом, неужели ты хочешь всю жизнь общаться с такими, как леди Рион и леди Дорен? Да они тебя сгрызут и не подавятся!

– Знаю, что ты права, но помечтать-то можно. Уж в роли графини я бы выглядела намного лучше, чем Дарма Рион, к примеру.

– Это точно, – рассмеялась я. – Мне сложно представить того, кто выглядел бы хуже. Вот интересно, на что она похожа без своего артефакта, если даже в нем не вызывает желания посмотреть на нее второй раз. Ну может, ты еще и найдешь своего графа. А я свое счастье уже нашла, и не собираюсь его менять ни на какие титулы.

Кронпринц с большим интересом выслушивал доклад своего осведомителя из магической академии.

– Значит, выполнила экзаменационное задание и осталась при полном резерве? Забавно. Кто-нибудь еще это заметил? Какие предположения выдвигались?

– Только лорд ректор, и то вскользь прошелся, ваше высочество. Его больше интересовала ваша вероятная любовная связь с иноритой, инора Браст ее опровергла, сказав, что девушка еще девственница, и он успокоился. Я акцентировать внимания на резерв не стал – вы же просили только наблюдать, не привлекая к ней внимания. А тут она так удачно потеряла сознание, что профессура была больше обеспокоена состоянием ее здоровья, чем несоответствием дара и его проявления. Со своей стороны, могу заметить, что инорита использовала исключительно свою магию и не прибегала к использованию никаких преобразователей или накопителей.

– Я никогда не сомневался в вашем уме и наблюдательности, – довольно сказал кронпринц. – А вот вашему ректору мозгов явно не хватает. Он ведь должен был понимать, что предавать наш разговор гласности не следует. Надеюсь, вы-то сохраняете в секрете мой интерес к данной особе?

– Конечно, ваше высочество!

– Можете быть свободны.

Когда за посетителем закрылась дверь, Гердер встал из-за стола и стал расхаживать по кабинету, о чем-то напряженно раздумывая, затем вдруг усмехнулся, достал из сейфа, находящегося в кабинете, крупный кристалл-накопитель, критически его осмотрел и провел несколько магических манипуляций. Затем попросил секретаря принести подарочную упаковку. Поместив кристалл на бархатную подушечку, кронпринц еще немного поколдовал над ним и, видимо, остался вполне доволен результатом.

– Кристалл не вытаскивать, коробку перевязать какой-нибудь красивой ленточкой и от имени моей сестры отправить в академию на имя инориты Лиары Уэрси.

– Что указать в сопроводительной записке?

– Какое-нибудь обычное поздравление с праздником с изъявлением вечной дружбы, как это принято у молоденьких девушек, любой стандартный текст. Впрочем, у вас в написании подобного достаточный опыт.

Секретарь поклонился и вышел. Гердер задумчиво произнес:

– Ну что, инорита, откроете мне одну из своих многочисленных тайн? Похоже, вы не так просты и несчастны, как хотите показать.

Ректор никогда не давал разрешения на празднование середины зимы совместно с мужской частью общежития, этот год исключением не стал. Так что мы собрались впятером в моей комнате и встречали самую длинную ночь года довольно весело.

– А неплохо так вложились мои согруппники в твою комнату, – оценила обстановку пятикурсница Аделина, специализировавшаяся на алхимии, – Только вот привыкнешь, к комфорту быстро привыкаешь, а за поддержание точно что-нибудь затребуют. Ты бы слышала, как они возмущаются – столько силы вбухали, а получили только спасибо.

– Но я им ничего и не обещала, – пожала я плечами. – Они сами захотели, так что ожидать от меня какой-то оплаты по меньшей мере наивно. И знаешь, я уже месяц поддерживаю, и, как ни странно, много сил не забирает. Жалко, конечно, что за летние каникулы вся эта красота сдуется. Был бы накопитель, можно было бы на него завязать. Но чего нет, того нет. Жила же я как-то раньше в ничем от ваших не отличающейся комнате и дальше проживу. В конце концов, великолепный стимул научиться все это делать самостоятельно.

А дальше пошли обычные разговоры в женских компаниях, с магической спецификой, конечно, – обсуждение сокурсников, сокурсниц и преподавателей, различных магических направлений, перспективных мест работы. Если бы не пятилетняя отработка, Аделина, к примеру, продолжила бы дальше заниматься созданием различных алхимических смесей, к чему у нее были уникальные способности, а так ей, в лучшем случае, светила фармацевтическая фабрика короны, а в худшем – вообще дальний приграничный гарнизон и работа мага-боевика. Ее подруга Ирена специализировалась на иллюзиях, хотя и не была так талантлива, как тот ее согруппник, что делал лианы в моей комнате. Ее фантомы были не менее красивыми, только абсолютно бесплотными, но, говорят, тактильная составляющая – вообще самая сложная часть иллюзии, сложнее даже, чем движение или запах. Еще у нее неплохо шла магия предсказаний, что было достаточно редким случаем и практически гарантировало, что она останется в столице.

После второй бутылки настойки Аделины, а ее продукция была настолько вкусная, что мы хором предрекли ей успех на любом винно-водочном предприятии, Ирена предложила провести сеанс гадания, что было поддержано с большим энтузиазмом. Вскоре комната превратилась в гадательный салон с магическим шаром и курильницами. Прогноз Ирена давала только на грядущий год и высказывалась она достаточно туманно. Аделине она напророчила много денег, Вирель – поездку в другую страну, Алне – успешную сдачу следующей сессии, мне – знакомство с отцом и замужество.

– Что значит «знакомство с отцом»? – удивленно сказала я. – Как я с ним могу познакомиться? Да и замужество мне точно не грозит.

– Я так вижу, – гордо сказала Ирена. – Вот когда произойдет то, что я тебе сказала, сразу поймешь, что я права была. И вообще, здесь возможны варианты.

– Ага, поменяю веру, помру и буду принята Отцом небесным. Тогда и знакомство состоится, – ехидно сказала я.

Остальные девушки остались более довольны своим будущим. Затем у гадалки потребовали принести руны, и загадочное действие пошло по новым правилам. Толкование символов было еще более смутно. Я искренне повеселилась, глядя на их перекошенные в попытках понять физиономии.

– Вот на ярмарке в Солеми, рядом с которым находится наше поместье, гадалки куда более определенные прогнозы дают, – съехидничала я. – Если любовь, так с конкретным прекрасным брюнетом, который женится в ближайшее время и станет отцом чудного десятка ребятишек. А у вас тут: рождение чего-то нового – может, ребенка, может, идеи. Вот и мучаетесь теперь над выбором, что рожать – ведь это же развилка, не иначе.

– Ну не надо это так уж буквально понимать, – засмеялась Вирель. – А Ирена всегда в точку попадает, правда, иногда это понимаешь, только когда событие уже произошло. А вот прекрасных брюнетов в ее гадании недостает, это точно. Ир, может нагадаешь мне парочку? Или блондинов, если уж с брюнетами такая проблема…

Когда девушки уже собирались разбегаться, Аделина извлекла небольшую бутылочку. Сказала, что это ее новая разработка – «Зелье материализации желаний», опытный экземпляр. Слово «опытный» почему-то никого не смутило, и его радостно распили. Зелье было тягучее, сладкое, но не приторное, пахло медом и травами.

Ардарион не имел привычки отмечать праздник середины зимы – с его точки зрения, это были исключительно человеческие выдумки. У драконов есть свои поводы для веселья, но они их никогда не раскрывают посторонним. И участвовать в этих сомнительных человеческих гульбищах – увольте. Правда, на фейерверк он посмотрел, оценил, пришел в выводу, что все мельчает – каких-то сто пятьдесят лет тому назад звуковое сопровождение было громче, да и краски ярче…

Он вздохнул, решил добавить красок в свою жизнь и выбрал для этого «Золотую долину Лории», белое полусладкое вино с восхитительным букетом. Ардариона всегда удивляло, что на таком огрызке, оставшемся на месте некогда большой и богатой державы, продолжали делать вина, лучшие на Рикайне. Вина и женщины – вот чем всегда славилась Лория.

Дракон уютно уселся в кресло у камина, взял томик любимых стихов и погрузился в мир поэзии, не забывая при этом попивать из бокала. Но долго наслаждаться покоем ему не дали.

– Так и знал, что ты опять торчишь в одиночестве! – возвестил вломившийся без предупреждения Краут.

– В ваши праздники на меня всегда нападает меланхолия. Они слишком шумные и суетливые. Все бегают, кричат, ищут, сами не зная что.

– А еще танцуют и радуются жизни. И это не так уж плохо.

Принц понял, что ждать, пока ему предложат вино, можно до бесконечности и обслужил себя сам. Сделал глоток, одобрительно кивнул головой и начал изучать этикетку бутылки.

– А еще перепиваются и дерутся, – дракон сделал попытку отнять вино, но больше в шутку. – И прибавляют работы целителям и стражникам.

– Тебе-то что за печаль?

– Я просто пытаюсь дать тебе понять, что не собираюсь тащиться на холодную улицу и участвовать в ваших забавах, – сварливо ответил дракон. – Мне вполне хватило прошлого года, когда я поддался твоим уговорам, а потом выплачивал за сожженный ресторанчик.

– Так нечего было так напиваться, – невозмутимо сказал Краут, посмотрел на возмущенное лицо друга и захохотал. – Но ты же сам захотел показать самый замечательный фейерверк за все время существования Гаэрры! Кто же знал, что дерево таким горючим окажется? Хорошо хоть, потушить быстро удалось.

– Не пойду.

– Да я к тебе не за этим, – погрустнел принц. – Я и сам не собираюсь, хоть и тянет напиться и забыть все. Но отец мне этого не простит. Ведь утром я отправляюсь в Туран, заключать официальную помолвку и должен выглядеть так, чтобы страну не позорить.

– Сразу на прием во дворец? – удивился Ардарион.

– Нет, конечно. В праздники этим никто не занимается. Пока в наше посольство. Отец считает, что мне необходимо сделать несколько официальных визитов.

– Я в Туран собирался через неделю, – дракон прикрыл глаза. – У нашей общины дел там пока нет.

– А если поедешь с нами, сможешь телепортом королевским воспользоваться, – начал соблазнять друга Краут. – Тебе же на праздниках все равно, где быть. И дом в Туране пустует.

– Отнюдь. Прислуга держит его в полном порядке, – возразил Ардарион. – Да и телепорт я вполне построить сам могу.

– Ар, мне нужна будет твоя поддержка, – наконец прямо сказал Краут. – Возможно, и совет, как избежать этого брака. Ты же не можешь отрицать, что являешься крупнейшим специалистом по этому вопросу на Рикайне?

Мне приснился удивительный сон. Дивной красоты лес подсвечивался тонкими золотыми солнечными лучами, я шла по тропинке куда-то вглубь, бабочки с причудливыми рисунками на крыльях порхали по краям тропинки, садясь на цветы, которые до сих пор я видела только на гравюрах в книгах. Тропинка привела на поляну, на которую с другой стороны вылетела синяя птица, птица эурин. Ее можно было увидеть только в Гарме, и она была настолько редка, что считалось, встреча с ней приносит счастье. Ни один виденный мной до сих пор рисунок не передавал и десятую долю того чувства, что возникало при взгляде на это чудо. Птица переливалась всеми оттенками синего от темного у туловища до светло-голубого на конце хвоста и крыльев, хохолок на голове брильянтово посверкивал, а взгляд был настолько суровым, что казалось, она сейчас заговорит и будет ругать за все проступки, совершенные когда-либо. Но нет – птица начала таять, за ней исчезла полянка и окружающие ее деревья. Все скрылось в разноцветном мареве, вызывающем какое-то внутреннее чувство протеста и дисгармонии. И тут я проснулась. Было раннее утро. За окном чернила темноты только начали разбавляться тонкой красочной полоской рассвета. За дверью послышался какой-то шум. Повинуясь неосознанному порыву я подошла к двери, открыла и увидела ЕГО.

Он был прекрасен. Нет, он был изумителен. Таких дивных выразительных глаз мне еще не доводилось видеть. Все его черты были соразмерны и гармоничны. Ничего более совершенного мне не приходилось видеть до сих пор. Он вызывал такой восторг и умиление, что хотелось прижать его к груди и поцеловать.

– Как ты сюда попал? – спросила я его, когда молчание уже совсем затянулось.

– Мяу, – жалобно раскрыв ротик, произнес маленький пушистый белый комочек.

– Это значит покорми, а потом уже спрашивай, так?

– Мяу, – подтвердил котенок.

– Вообще-то я собак больше люблю, – предупредила я, – но не дать же тебе с голоду умереть, тем более что мясо у меня еще осталось. Проходи уж.

Когда я показала Алне свою находку, та пришла в ужас – ведь в общежитии строго-настрого запрещалось держать животных, они нарушали общий магический фон, давали погрешность при обучении и моментально вычислялись комендантшей общежития. И все это сопровождалось страшными скандалами.

– Странно, что она до сих пор не прибежала, – сказала подруга. – Вирель рассказывала, что в прошлом году даже хомячка не удалось до комнаты донести, а тут целый кот. Сейчас точно прибежит и орать начнет!

– Кот, скажешь тоже, да ему месяца полтора от силы. Надеюсь, пока занятий нет, инора Кирен разрешит его подержать здесь, а там Биран обещал подъехать, вот и будет ему, чем себя занять на обратном пути.

В дверь постучали. Подруга на меня покосилась, весь ее вид говорил: «Ну вот, я же говорила». Это действительно оказалась наша комендантша, только вот пришла она отнюдь не из-за животного у меня в комнате.

– Доброго вам утра, инорита Уэрси. Здесь вам посылочку принесли, – начала она с порога, – из самого дворца, значит, вот и печать королевской канцелярии. Не забывает ее высочество принцесса Олирия своих подруг, значит.

Она протянула мне нарядную коробку, украшенную пышным бантом. На открытке, приложенной к коробке, действительно было поздравление от Олирии. Только вот вряд ли она его писала сама – стандартные фразы и ровный красивый почерк явно намекали на работу секретаря. Хотя что это за претензии? С принцессой же в переписку вступать никто и не собирался. Я вскрыла коробку, внутри был большой кристалл-накопитель, ценность его как самоцвета была невелика, поэтому инора Кирен, вытягивавшая свою тощую жилистую шею в желании рассмотреть поближе и побыстрее, разочарованно фыркнула и, попрощавшись, быстро ушла.

– И что? – удивилась Ална. – А где же гневные вопли по поводу посторонних животных? Да она его даже не заметила. Похоже, слухи о ее проницательности сильно преувеличены. С такой внимательностью сюда не только хомячка, слона пронести можно!

– Ну возможно, это влияние магии, увеличившей объем моей комнаты, – предположила я. – А он попал в какую-нибудь лакуну, которая просто не просматривается. А инора Кирен – довольно слабый маг.

– Вполне может быть. В таком случае, пока он оттуда не выйдет, его и не заметит никто.

– Значит, я его могу и у себя оставить! – радостно сказала я. – А как подарок принцессы вовремя пришелся! Если я буду вечером перед сном сливать остатки магии, а сейчас, на каникулах, когда мы почти не магичим, можно и с утра весь ресурс спускать, то можно попробовать набрать энергии, необходимой для существования хотя бы изменения пространства.

– Да заполненного кристалла вполне хватило бы и на иллюзию. Но, – тут Ална скептически посмотрела на подругу, – боюсь, что твоего ресурса явно не хватит.

– Ничего, главное начать, а там… – мечтательно протянула я. – Я вот где-то читала, что если ресурс регулярно полностью вычерпывать, он расти начинает. И вообще, посмотрим хоть, насколько я его наполню, если солью все, – я поудобнее взяла кристалл и направила в него поток магии.

Так первый датчик сработал! Она взяла кристалл. «Интересно, заметила или нет мои метки», – подумал Гердер, прикрывая глаза, чтобы лучше сосредоточится на получении информации. Королевская семья во время завтрака шумела, конечно, не очень сильно, но все-таки могла отвлечь, а второго такого шанса в ближайшее время могло и не представиться. «Так, прошла первая метка на заполнение, значит, не заметила. Ну это, в общем, понятно, учится она не так давно, на такие вещи внимания не привыкла обращать. Прошла одну восьмую, быстренько, пожалуй, свой показанный резерв уже должна была исчерпать. А нет! Треть – а это уже уровень Олирии, хотя она, пожалуй, и не залила бы накопитель с такой скоростью. Половина! Не ожидал, не ожидал. Поток ровный, до иссякания далеко. Три четверти? И вы говорите, слабенькая магия, ах, инорита, нехорошо это, так бесстыдно обманывать. Да сейчас в нашей академии по резерву вам просто нет равных, а вы ведь еще не закончили. Что?!! Накопитель заполнен! Да, инорита, меня давно уже так приятно не удивляли». Кронпринц открыл глаза и обнаружил, что окружающие удивленно молчат и внимательно на него смотрят.

– Ты выглядишь потрясенным, – сказал король Генрих. – Не будем говорить о том, что монарху полагается скрывать свои эмоции, лучше расскажи, что такое случилось, что ты не смог удержать себя в руках. У нас назрели где-то проблемы, сынок?

– Проблемы? Напротив, я давно не получал таких приятных сюрпризов. Пожалуй, если все обстоит так, как я предполагаю, в ближайшее время я представлю вам свою невесту.

– Невесту? – недовольно протянула Олирия.

– Она хоть красивая, Гер? – заинтересованно спросил Олин.

– Ну ты же знаешь, что для меня определяющим является уровень дара, а он очень высок, – ответил Гердер и, дождавшись разочарованного вздоха брата, добавил: – Но да, она красивая. Очень.

– И где ты ее нашел? – спросила Олирия. – У нас в академии красоток с сильным даром точно нет. Из Турана ты не выезжал последние несколько месяцев. Значит, выпускница провинциальной академии, отрабатывающая обучение в столице? Так?

– А это мы будем считать пока государственной тайной, до объявления помолвки, – усмехнулся брат.

– Ну мне-то ты скажешь, – проворчал король, – должен же я знать, на ком собирается жениться мой сын.

– Непременно, только сначала проведу одну небольшую беседу.

В Гарме шло приготовление к отъезду наследника. Все же предстояло ему крайне ответственное дело – знакомство с будущей супругой. Правда, когда Крауту об этом напоминали, лицо его настолько перекашивалось, что от привлекательности не оставалось и следа, и это очень беспокоило королеву Ниалию:

– Дорогой, тебе нужно научиться держать себя в руках, а то так ты можешь испугать свою невесту, и она откажется от брака.

– Это было бы прекрасно, мама, но, боюсь, не слишком реально.

– Ничего прекрасного не вижу, – недовольно сказала королева. – Я советовалась с нашей придворной прорицательницей, так вот она говорит, что именно дочь короля Генриха – твоя истинная пара. С ней и только с ней ты сможешь быть счастлив.

– Мама, ссылаться на предсказания этой Зенобии совершенно не стоит. Да из ее прогнозов почти ничего не сбывается. Какова, по твоему мнению, вероятность того, что сбудется это?

– Пятьдесят процентов, – твердо ответила королева.

– И как ты это определила? – подозрительно поинтересовался Краут.

– Так очень просто. Или сбудется, или нет, – уверенно ответила Ниалия.

Принц хотел было рассказать матери об основах математической статистики, но вовремя вспомнил, что единственный недостаток королевы – полная неспособность к точным наукам, так что и тратить время на объяснения бессмысленно.

– Только вот мне кажется, что вторые пятьдесят процентов, которые не сбудутся, все же намного более вероятны, чем первые, – не удержался он.

– Ой, да это такие мелочи, дорогой, – мать нежно поцеловала сына в щеку. – Мне все равно, что более вероятно, лишь бы ты был счастлив.

Мы с Алной в удивлении смотрели друг на друга. Кристалл был полон, а уровень магии по прежнему был на той же метке.

– И как такое может быть, объясни мне, – наконец смогла преодолеть тишину Ална.

– Не знаю, для меня это такой же сюрприз. Похоже, что у меня есть какие-то внутренние резервы, о которых я не знаю. И что мне делать?

– Может, сходить посоветоваться с кем-нибудь из преподавателей, – предложила Алма. – Инора Браст, к примеру, наверняка что-нибудь скажет по этому поводу.

– Даже не знаю, – задумчиво протянула я. – Мне кажется, что рассказывать об этом никому не следует. Начнут изучать, эксперименты ставить, а я просто хочу спокойно учиться.

– На экзамене по целительству ты тоже выдала больше, чем от тебя ждали. Думаешь, никто не обратил внимания?

– Не знаю, вопросы мне не задавали, наверное, посчитали, что обморок – результат магического истощения. Может, все еще обойдется? – Я с надеждой посмотрела на подругу.

– Ну, я не оракул. Разве что Ирену опять просить погадать… А то, пойдем, навестим ее с утра?

– Мяу?

– Так, друг, надо тебя как-то назвать, а то наличие в моей комнате незнакомых мужчин меня несколько нервирует.

– А знакомых, надо полагать, радует, – съязвила Ална. – Не о том ты думаешь. Пойдем к Ирене, хоть посоветуемся.

– Она и спать еще может, да и что она скажет по поводу моей магии, подумай? А зверю имя дать надо.

Пока мы беседовали, зверь умял еще кусочек мяса и выглядел весьма довольным жизнью.

– Когда Биран приезжает?

– Завтра или послезавтра.

– Вот сдашь ему кота, пусть он имя и придумывает. А этот хвостатый пару дней и без имени проживет.

– Мяу, – возмущенно высказался найденыш. Похоже, жизнь без имени его категорически не устраивала. Он залез на мои колени и начал шипеть на Алну, шерсть его при этом встала дыбом. Я засмеялась:

– Все, поняла, без имени не останешься. Ну и как ваше сиятельство хочет именоваться?

Завтрак королевского семейства подходил к концу, когда Гердер сказал:

– Да, Олирия, совсем забыл. Я отправил подарок Уэрси от твоего имени, так что не удивляйся, если тебя будут благодарить.

– И что я подарила, если не секрет? – насмешливо спросила сестра. – Или это тоже секрет государственной важности?

– Обычный кристалл-накопитель, – спокойно ответил кронпринц. – Думаю, он ей лишним не будет.

– Откуда такая тяга к благотворительности? – поинтересовался Олин. – Трогать ее мне запретил, подарки вон делаешь.

– Ну казна не сильно обеднеет, если подружка твоей сестрички получит столь недорогой подарок. Тем более что Олирия хотела ее пригласить в гости, а я отговорил.

– Из-за чего? – поинтересовался король. – Если бы она была неподходящей подругой для Олирии, ты не стал бы делать подарки.

– Типаж у нее неподходящий, – ехидно покосившись на брата, выдала принцесса. – Он побоялся, что мамочка мою новую подругу прибьет сразу, не дожидаясь твоего интереса. Никто же не думал, что она как запрется в своей лаборатории, так и на праздник оттуда не выйдет.

– Настолько красивая? – усмехнулся Генрих. – А на твой взгляд, Олин?

– На мой взгляд, папа, у меня уже возраст достаточный для того, чтобы завести официальную любовницу, а не тискать по углам фрейлин, – раздраженно ответил младший принц. – И она мне кажется вполне подходящей для этой роли. Только Гердер сказал, что если до него дойдет хотя бы один слух…

– Ой, как интересно. Какие страсти кипят, – восхитилась принцесса. – Гер, на тебя это не очень похоже, ты обычно более настойчив. Если она тебе так нравится, почему до сих пор не в твоей постели?

– Будет, – хищно усмехнулся наследник престола. – Всему свое время.

– Мне кажется, вы ведете неподобающие разговоры, – недовольно сказал Генрих. – Ушей Олирии подобные темы вообще достигать не должны.

Котенок активно участвовал в выборе имени, но пока ему ничего не нравилось, что он нам и показывал всеми доступными способами – от презрительных фырканий и возмущенного мяуканья, до полного игнорирования своей персоной окружающих. Да уж, Пушок, Снежок или Мурзик для его сиятельства никак не подходили.

– Слушай, – вдруг сказала Ална. – А тебя не удивляет, что он нас понимает? И поведение у него странное. И комендантша его не заметила. Давай-ка позовем Аделину или Ирену – вдруг они что-нибудь скажут. Все же учатся они намного дольше нас.

Через пять минут вся имеющаяся в наличии женская часть общежития опять оккупировала мою комнату. Котенок был тщательно изучен, после чего Ирена выдала:

– Никогда бы не подумала, что увижу фамилиара в этом общежитии. Лиара, рассказывай, как ты умудрилась его создать?

– Я?! А ты уверена? Может, это чужой, а ко мне случайно приблудился?

– То, что это твой, даже сомнения не возникает. Достаточно его внимательно изучить. Кстати, и видим мы его только потому, что ты хочешь. Инора Кирен его не увидит. Рассказывай.

– Да что рассказывать-то? Вы как разошлись, я легла спать. Проснулась, подошла к двери, там он мяукает. Забрала, накормила. Пытались имя подобрать. Потом вас позвали. Все. Больше ничего не было. Хотя… Аделина, золотце, а чем ты нас вчера напоследок напоила?

– Зельем материализации желаний, – мрачно сказала та. – Вот. Желала кота – получи.

– Да я никогда кота не желала, – возмутилась я. – И вообще, почему только у меня материализовалось что-то, а у вас нет?

– Ну там много факторов должно совпасть. Честно говоря, по моим расчетам оно ни у кого не должно было сработать, там и магии требуется много и желание должно быть сильным. Просто мне показалось забавным вас им напоить, да из известных мне зелий оно самое вкусное. И кстати, может, у всех тоже что-нибудь появилось, а мы не обратили внимания?

Девушки быстро разбежались по комнатам с проверкой. Никто, кроме Вирель, ничего не обнаружил, а у той из ниоткуда возникла изумительная чайная пара тончайшего фарфора с росписью.

– Я чашку тоже не желала, – удивлялась она. – А вот сейчас вспомнила – под утро мне приснилось, что сижу я, чай пью с…, ну не важно с кем, и в руках у меня как раз такая чашка. Так что вспоминай, Лиара, что тебе снилось.

– Мне снился лес, тропа и птица Эурин. И еще бабочки. И никаких котов не снилось точно. Я бы запомнила.

– Да Аделин, ты гений. Вместо парня материализовалась чашка, вместо птички – кот, – хихикнула Ирена.

– Ну, не думаю, что они откажутся от своих находок. Тем более что парня бы куда-нибудь девать пришлось, а чашка – вон стоит, интерьер украшает, комендантшу нашу не смущает, – не растерялась Аделина, – да и фамилиар – вещь в хозяйстве мага нужная. Так что, да, я – гений. Представляешь, сколько теперь литров настойки мне продать удастся, если слух пойдет, что она дает возможность фамилиара заиметь? Да я смогу выплатить все деньги за свое обучение здесь и продолжить алхимией заниматься! Главное, принцип понятен, по которому работает, – выпил настойки, попросил целителя запрограммировать на нужный сон, получил результат. Все, никаких сложностей – главное, правильно пожелать. Что, говоришь, Лиара, тебе снилось? Птица Эурин? Вот, значит для фамилиара нужна птица!

– А тебя не смущает, что желания исполнились только у двоих? – ехидно спросила Ирена.

– Ну, может, мы не там смотрели и не то искали. Вот, между прочим, я сейчас заметила, что твоя кожа стала абсолютно чистой. Может, это именно то, чего ты хотела?

Мы в удивлении уставились на Ирену, она в зеркало. В самом деле, кожа ее просто сияла, ни прыщика, ни покраснения, пропало даже родимое пятнышко на виске, которое еще вчера вечером было на своем месте. Да леди Гемма Дорен за эту чудо-настойку душу продаст! Да и не только она. Причем ведь будут покупать и пить, пока нужного результата не получат. Так что Аделина действительно имеет все шансы разбогатеть на продаже.

– Итак, – радостно потерла руки Аделина, – уже трое. Так, может, и мы с Алной просто чего не заметили? Давайте девочки подумаем-посмотрим.

– Да, – радостно сказала Ирена, – вдруг хвостик там вырос или ушки. Вот радость-то будет, особенно если не убираемые.

Перспектива девочек не обрадовала, но они честно проверили, не выросло ли чего лишнего, и с облегчением ничего не нашли. Внимательный осмотр тоже ничего лишнего в них не выявил. Тогда пошли осматривать комнаты уже группой, и у Алны действительно нашли то, чего раньше не было – обнаружили на полке книгу сказок с такими волшебными иллюстрациями, что мы, забыв обо всем, тут же принялись их изучать.

Но вот когда мы дошли до комнаты Аделины, нас ожидало глубокое разочарование. Там не нашлось ничего нового, хотя осматривали два раза, изучая каждую найденную вещь и уточняя ее характер у хозяйки. Тогда ее заставили раздеться полностью и изучили со всех сторон. И ничего. Создательница зелья не получила никаких бонусов. Даже обидно за нее стало.

– Да ладно, девочки, может, у меня иммунитет к собственным зельям, – не расстраивалась она. – Я, правда, о таком еще не слышала, но все когда-нибудь бывает впервые. Главное, что вы все можете подтвердить его действенность.

– Только вот, мне кажется, что название «Зелье исполнения желаний» – не совсем то, – сказала Вирель. – Это скорее «Зелье приятных неожиданностей».

– И вот еще что, – сказал Гердер своему секретарю. – Узнайте, кого из драконов приглашали в этом году в академию, находится ли он в городе и сможет ли принять меня в ближайшее время.

– Насколько срочно?

– Это поручение на сегодня имеет максимальный приоритет.

За всей этой беготней я так и не выяснила, что же мне делать с фамилиаром. Из девушек с такими созданиями никто дела не имел и совет дать никакой не мог. Пришлось идти в библиотеку в надежде, что она сегодня работает. Тронув дверь, я с радостью обнаружила, что библиотека открыта, и, значит, скорее всего, мне удастся что-нибудь тут взять.

– Инорита Уэрси? – удивилась инора Балфинч, бессменная библиотекарь академии на протяжении последних лет тридцати. – Какая похвальная тяга к знаниям. Что вы хотели?

– Добрый день, инора Балфинч, – вежливо ответила я. – Мне нужна литература по повышению магического резерва. Вы не могли бы мне что-нибудь посоветовать?

– Собираетесь позаниматься на каникулах? Ну да, с вашим даром это будет нелишним, – понимающе покивала она головой. – Есть очень неплохой учебник по различным методикам, пожалуй, он вам подойдет. Сейчас принесу.

Она прошла за дверь, где и хранилась основная часть книг. В этом помещении находились только наиболее часто востребованные справочники и стопки с книгами, которые студенты сдали перед каникулами, а библиотекарь еще не успела разложить. Через некоторое время она вынесла две книги, одной из которых был упомянутый ею учебник, а другая была каким-то теоретическим исследованием по данному вопросу.

– Вот, берите, – сказала она. – И эту тоже. Может быть, в этой книге вы тоже найдете что-нибудь для себя. Могу я вам помочь чем-нибудь еще?

– Спасибо, инора, мне нужна еще книга по фамилиарам.

– Теоретические исследования или рекомендации по созданию?

– Ой, нет. Что-нибудь, где указано, как с ними обращаться и чем кормить.

– «Краткий справочник владельца фамилиара» вас устроит, инорита?

– Конечно, большое спасибо, – обрадовалась я. А потом подумала, что хорошее отношение с библиотекарем – это залог попадания в закрытый фонд, и предложила: – Инора Балфинч, может быть вам помочь книги разложить? А то праздник, а у вас столько работы.

– Помочь? – удивилась она. – Вы меня удивляете, инорита, до сих пор это в голову никому не приходило. Но я была бы вам очень благодарна.

Из библиотеки я выбралась только через три часа. Зато все книги были расставлены по местам, чай с инорой Балфинч выпит, приглашение заходить еще получено, и еще я уносила тоненькую книжку по магической кулинарии – она попалась на глаза и показалась настолько интересной, что я не смогла удержаться и попросила почитать.

Заседание в комнате принцессы длилось уже часа полтора. Были перемыты косточки всем знакомым как по академии, так и по дворцовым приемам, как вдруг принцессу осенило. Она же не рассказала Новость!

– Гердер жениться собрался, – важно сообщила принцесса подругам, – представляете?

– Да? – несколько разочарованно протянула Дарма Рион. – А на ком?

– Ну, он пока не признается, говорит, что это государственная тайна до объявления помолвки. И даже не намекнул, откуда она. Представляете?

– А ты как думаешь?

– Ну, он из столицы не выезжал, значит, здесь нашел, – не отрываясь от подпиливания ноготков, стала рассуждать принцесса. – Думаю, кого-то из провинциальных учебных заведений, кого сюда на отработку учебы отправили.

– Вряд ли в столицу кого-то на отработку отправят, – заметила леди Дорен. – Их обычно в самые отдаленные места отправляют, куда добровольно никто не едет. А в столице остаются только выпускники нашей академии, да и то далеко не все. К тому же, как я заметила, его высочество Гердер последнее время зачастил к нам в академию.

– Думаешь, кто-то из нас? – с надеждой спросила леди Рион. – Ведь если бы его внимание привлек кто-нибудь из старших курсов, то это произошло бы раньше. Так, на такое ничтожество, как Уэрси или Брен, кронпринц даже второй раз не посмотрит. Значит, либо я, либо Гемма, – заключила она.

– Интересные рассуждения, – ехидно заметила Олирия. – Вот только Гердер сказал, что его избранница очень красивая.

При этих словах принцесса выразительно обвела взглядом своих подруг. Гемма Дорен покраснела, но Дарму не так легко было сбить с мысли, которая уже пришла ей в голову.

– Так всем влюбленным предмет их страсти кажется прекрасным, – оптимистично заметила она. – Вот увидите, что я права окажусь.

Принцесса посмотрела на подругу и пришла к выводу, что та с Гердером должна довольно гармонично смотреться. Ведь как известно, подобное притягивает подобное, а крокодил – крокодила. Хм, может, Дарма и права, мало ли какие вкусы у ее братца…

– Ваше высочество, дракона, приглашенного в этом году в академию, зовут Ардарион, он в городе и согласен встретиться с вами сегодня в любое время, но не раньше восьми, по этому адресу, – секретарь подал кронпринцу бумагу. Тот усмехнулся и сказал:

– Можете быть свободны. Благодарю за оперативные действия. И да, к половине восьмого мне нужна карета.

Я внимательно изучала выданный ей справочник по фамилиарам. Отдельные положения я читала вслух с целью добиться подтверждения от своего питомца.

– Так, друг, ешь ты все, но предпочитаешь именно то, что едят животные того вида, в котором воплотился.

– Мням, – согласилось неожиданное приобретение, лакая взятое в столовой молоко.

– Имя… Ага, хозяин выбирает сам, но фамилиар должен одобрить. И как ты одобрять будешь, хотела бы я понять? Вдруг тебе захочется называться Варсонофием, к примеру, и как я это пойму?

– Мяя, – возмутился он.

– Так, значит, Варсонофий не нравится. А ты сам-то знаешь, как тебя называть, или возможны варианты?

Вопрос поверг котенка в глубокую задумчивость. Похоже, предпочтений у него не было, но зваться абы как он не желал. Я опять заглянула в справочник в надежде найти там краткий перечень имен, используемых при именовании фамилиара, но там такого, к сожалению, не было. Из общения с этим вредным духом стало понятно, что кошачья кличка в качестве имени его не устраивает категорически. И я начала перебирать все известные ей мужские имена, над некоторыми вредный кот даже задумывался, но потом все-таки с презрением отвергал. Фантазия у меня оказалась отнюдь не безграничной, и я уже подумывала, не наречь ли его Гердером, ведь такой же хам, да только не сочтут ли это оскорблением короны? И вдруг у меня с языка само слетело:

– Хьюберт, я тебя буду звать Хьюбертом. И точка. И вообще тут написано, что фамилиары должны помогать хозяевам, а не создавать им проблемы.

Кот хотел еще повозмущаться, но взглянул на хозяйку и понял, что альтернатива Хьюберту только Варсонофий, настолько мне уже надоели его придирки. Варсонофий его совсем не прельщал, поэтому он согласно муркнул и пошел допивать молоко. А я продолжила изучать справочник. Выяснила, что разговаривать он начнет только когда речевой аппарат достаточно разовьется, но понимать и помогать может уже сейчас. В книжке еще давались советы по воспитанию, но похоже, даже сам автор не верил в их действенность, так как указывал, что ни одна из этих методик не гарантирует желаемого результата. Да и как можно воспитывать – дух-то вселялся уже взрослый, а значит, воспитанию не очень поддавался. Пока я читала, Хью допил молоко и нагло задрых у меня в кровати. Ну что ж, ему полезно, больше ест и спит – быстрее растет.

И я начала листать книжку с методиками увеличения ресурса, размышляя, а нужно ли мне это. С одной стороны, все утверждают, да я и сама чувствую, что уровень низкий. А с другой стороны, заполнение накопителя явно указывало на наличие немалых запасов. Может быть, действительно стоит, как предлагала Ална, посоветоваться с кем-нибудь из преподавателей, ну, например, с инорой Иреной Браст, она целительница, может и помочь чем-то. Вот только что-то внутри настолько этому противилось, что я решила пока вообще на эту тему не думать и взяла книгу по магической кулинарии. И вот она оказалась настолько интересной, что я буквально обо всем забыла.

– Ну и что ты там такого интересного нашла? Стучу, стучу, а ты даже не слышишь, – трясла меня за плечо Ална, она прикрыла книгу и посмотрела на обложку. – Магическая кулинария? Это как магией еду создавать?

– Нет, – рассмеялась я. – Это как, воздействуя магией на разных этапах приготовления пищи, можно создавать кулинарные шедевры. Ну и про оформление тоже есть, иллюзии и всякое такое…

– Собираешься ресторан открыть? Хорошее дело. Особенно если с Аделиной скомпонуетесь. Ты делаешь блюда, она напитки. Красота! А пока у вас нет своего ресторана, нужно не забывать посещать нашу скромную столовую, а то голодной останешься. Пошли скорее.

– Все, идем. Только давай после ужина попробуем что-нибудь из этого сборника сделать? Там некоторые рецепты вполне доступные…

Желание принцессы поделиться полученным знанием было настолько велико, что она долго не смогла усидеть в своей комнате. Бросив подругам нечто невразумительное, что они, переглянувшись, решили считать – «Я скоро вернусь», Олирия пошла к своему брату-близнецу. Тот неожиданно оказался у себя, валялся на кровати и лениво листал книгу по приемам загонной охоты.

– Олин, – заговорщицки прошептала принцесса, – мы догадались, на ком собрался Гердер жениться.

– Да? – заинтересованно сказал тот. – И на ком же?

– На Дарме.

– Вы там что, в твоей комнате мухоморы ели? – захохотал принц.

– Ну ты же не можешь отрицать, что она ему подходит, – надула губки принцесса.

– Сестренка, да я вообще с трудом могу представить того, кому она подходит! Ты за что это так на брата разозлилась, что даже согласна ее в будущем королевой нашей страны видеть?

– Так ты считаешь, что это не она? – разочарованно сказала Олирия.

– Гердер же ясно сказал очень красивая с сильной магией. И что из этого подходит твоей Рион?

– Ну, влюбленные же часто видят любимых совсем не так, как другие…

– Отсутствующую магию даже влюбленные на пустом месте не найдут.

– По всем признакам девушка, на которой женится Гердер, все-таки из нашей академии. И мы решили, что это кто-то с нашего курса, ведь если бы его привлек кто-то раньше, мы бы знали.

– Тогда это, скорее, Брен, – задумчиво сказал Олин. – Хотя и про ее магию нельзя сказать очень сильная. Но она хотя бы хорошенькая.

Гердер уже встречался с Ардарионом раньше, драконы вообще отличались странностями, но этот был на человеческий взгляд достаточно нормален, поэтому кронпринц надеялся все же получить нужную информацию. Вино, которое он захватил из королевских погребов, вполне позволяло рассчитывать на дружескую беседу.

Они уже обсудили множество тем, касающихся взаимодействия их рас и совершенно посторонних, а Гердер все никак не решался перейти к интересующему его вопросу.

– Ваше высочество, – лениво сказал дракон. – Я же понимаю, что вопрос, интересующий вас, мы так и не затронули.

– Почему же, – нервно сказал кронпринц. – Все вопросы, которые мы обсуждали, мне весьма интересны. К тому же, вы прекрасный собеседник.

– Ну, не надо лукавить, вы понимаете, что я имею в виду.

– Да, вы правы, меня в самом деле весьма интересует один вопрос. Когда вас приглашали в академию на встречу со студентами, то не обратили ли вы внимание на… – замялся Гердер.

– Инориту Уэрси? – утвердительно спросил Ардарион.

– Да, меня интересует именно она, а как вы догадались об этом? – удивился кронпринц.

– Ну, то что вас интересует женщина, понять было несложно – у влюбленных людей такие забавные изменения в ауре. А дальше, тоже просто, девушек там всего пять, исключим ее высочество Олирию.

– Ну да, не в сестру же я влюбился, – криво улыбнулся принц.

– Нет, я имею в виду, что уж про нее-то вы все знаете, и моя помощь вам бы не понадобилась. Из оставшихся девушек внутренний огонь, достаточный для разжигания той страсти, которая в вас пылает, есть только у инориты Уэрси. Кроме крайне высокого уровня дара, она еще и очень привлекательна. И если бы вы были драконом, я бы сказал, что это хороший выбор, но для человека он неправильный.

– Неправильный? Почему? – поразился Гердер. – Вы же только что сказали, что дар ее очень силен, а это единственное ограничение по моему браку.

– Видите ли, мой принц, как правило, люди неодобрительно относятся к инцесту, – неторопливо начал объяснять Ардарион. – Если бы мы, драконы, обращали внимание на такое, то, скорее всего, уже бы вымерли, но вас достаточно много, чтобы наложить запрет на близкородственные браки. Хотя и у людей была такая магическая династия Братц, где практиковали женитьбу между братьями и сестрами, в крайнем случае, двоюродными, с целью сохранения высокого уровня дара. Очень, очень сильные маги были, правда, многие с головой не дружили, да и внешне… гм… Уничтожить их удалось только силами всего магического сообщества. А какие потери при этом были среди человеческих магов!

– Подождите! Вы хотите сказать, что она моя сестра? Но это невозможно! – вскричал Гердер, – До этого года я и фамилии Уэрси не слышал!

– Ну, положим, у ее матери фамилия была другая, и вы ее точно слышали.

– У отца не так уж и много было любовниц, особенно в тот период. Да он вообще тогда кроме герцогини Шандор никого не замечал. А уж она-то точно не может быть матерью Лиары!

– Вы в этом так уверены? – полыхнул глазами дракон.

– Абсолютно. Лиара ровесница близнецов, не младше, иначе бы ее просто в академию не приняли – документы там проверяют очень тщательно. А когда пропала герцогиня Шандор, им было месяцев девять-десять.

– Инорита Лиара на год младше, можете мне поверить, от меня невозможно скрыть истинный возраст, я вижу суть, а не бумаги. И матерью ее является действительно герцогиня.

– Что же мне делать, – в ужасе прошептал кронпринц, – получается, что я влюблен в собственную сестру. Да я практически собрался на ней жениться!

– Ну, если вам нужен мой совет, то я вижу только два варианта – либо постараться забыть о девушке, либо пойти по пути семьи Братц. Во втором случае, должен предупредить вас, что его величество почти наверняка догадается о происхождении вашей супруги, если девушка снимет медальон. Инорита очень похожа на покойную мать.

Гердер помолчал некоторое время, лихорадочно размышляя о возникшей проблеме. На его лице, обычно совершенно невозмутимом, в этот раз отражалась вся гамма обуревавших его эмоций. Дракон спокойно за ним наблюдал, ему было интересно, к какому решению придет собеседник. Наконец, размышления Гердера вылились в вопрос:

– Ардарион, скажите, а вы смогли бы снять медальон с Лиары?

– Это смог бы любой дракон, для нас это несложно, – ответил дракон, с удивлением обнаружив, что принц решил все-таки попрать нормы морали, принятый в человеческом обществе. – Только вот делать этого пока не следует, так как медальон – это единственное, что стоит между иноритой и проклятием королевы, которое и убило герцогиню Шандор. Если инорита снимет свой медальон, не освободившись от проклятия вашей матери, она умрет.

После весьма невкусного ужина мы с Алной решили все-таки сделать десерт по рецепту из книжки по магической кулинарии. Фрукты после тушения с сахаром и магией приобрели довольно подозрительный вид, но на вкус оказались очень даже ничего. К ним полагались блинчики по особому рецепту, с которым мы без проблем справились. Тут к нам заглянула Вирель и тоже решила принять участие в создании кулинарного шедевра. Далее к фаршированным блинчикам полагался специальный соус, с которым пришлось повозиться, так как получился он только со второго раза. В первой попытке немного не рассчитали с потоком магии, в результате получилось нечто тягучее зеленоватого цвета с тухлым запахом. Вылив получившееся и тщательно отмыв кастрюльку, я все-таки смогла со второго раза получить желаемое. Разложив по блинчику на тарелки, мы некоторое время не решались попробовать столь странно выглядящее блюдо, но потом переглянулись и дружно положили по кусочку в рот. Если уж травиться, то вместе, ведь лежать в лечебном крыле намного веселее будет в хорошей компании.

– Мням, – высказала общее мнение Вирель, – божественно. Девочек позовем или самим мало?

И тут раздался стук в дверь.

– Ага, на запах пришли? – рассмеялась я. – Заходите уж, угостим.

К удивлению присутствующих, на пороге стояли не Аделина с Иреной, а … Гердер. «И что ему опять у меня понадобилось?» – в панике подумала я. От неожиданности у меня не только дар речи пропал, но и настроение опустилось ну ниже некуда.

– Добрый вечер, инориты. Мне послышалось или меня обещали угостить? И где моя чашка чая? – нимало не стесняясь, вошел он в комнату, огляделся. – Смотрю, у вас значительные изменения в обстановке?

– Добрый вечер, – я настороженно на него посмотрела. – Знаете, блинчики – экспериментальный вариант, и я бы не рискнула вас ими угостить, еще воспримут как попытку отравления наследника правящей династии. А вот конфеты к чаю у нас проверенные. И выбор хороший.

Во взглядах, которые бросали на меня девочки, было полное согласие с этой позицией. Еще бы, блинчиков мало, а мужчины – крайне прожорливые существа, вне зависимости от того, принцы они или простые смертные. А вот конфет от поклонников моего медальона накопилось уже столько, что кондитерскую лавку открывать можно.

– А я пожалуй рискну, инорита Уэрси, – сказал кронпринц, нахально положил себе два блинчика и полил соусом.

Эх, зря предыдущий вариант вылили! У него такой аромат был… запоминающийся, напрочь отбивающий желание поесть. Возможно, у гостя он отбил бы и желание здесь находиться? Вот что стоило прийти ему немного раньше, когда я еще тот соус не вылила? Или немного позже, когда бы мы уже поужинали?

– О, да вы талант, инорита. У нас так даже во дворце не готовят, – похвалил Гердер, с довольным видом уничтожавший еду бедных студенток.

– Это совместное творчество, – хмуро сказала я, провожая глазами очередной блинчик, переместившийся на тарелку кронпринца. – И я уже предупредила, что за последствия ручаться не могу. Может быть, вы все-таки предпочтете конфеты? Они тоже очень даже вкусные. А то я как-то уже опасаюсь быть арестованной утром за убийство.

– Из ваших ручек согласен любой яд есть, особенно если он настолько вкусен, – неожиданно сказал Гердер, вызвав удивленное переглядывание нашей троицы. – Да и к тому же дворцовый врач способен даже мертвого поднять.

Блинчики в самом деле были изумительные, и Гердер вполне понимал желание Лиары не делиться таким деликатесом. Он тоже не любил отдавать то, что уже считал своим. В голове его билась фраза, сказанная на прощание драконом: «То, что она ваша сестра, точно будут знать только драконы, а они никогда не вмешиваются в жизнь людей. Пожалуй, еще что-то заподозрить могут оборотни, но они ориентируются только на запах, а степень родства при этом определить достоверно невозможно. Так что вы вполне можете прожить с ней всю жизнь, а об этом никто не узнает». Он смотрел на девушку и понимал, что не сможет от нее отказаться, одна только мысль, что она может принадлежать другому, вызывала внутри вспышку ярости. Еще ни одна женщина в жизни кронпринца не вызывала в нем такого дикого всепоглощающего желания. Уже в первую встречу он еле смог держать себя в руках, остановил его только явный страх со стороны инориты и то, что он еще никогда не брал женщин силой, так как все встреченные им до сих пор особы, заинтересовавшие его, были просто счастливы разделить с ним постель.

Так, практически в полном молчании эта коронованная сволочь съела все блины! Да еще сидит с таким мрачным видом, как будто ему обязаны были предоставить меню из трех блюд, но не сделали этого. Хочет есть, если уж до дворца дойти не в силах, сходил бы в студенческую столовую, там бы его с радостью покормили. Нет, ему надо объесть трех бедных девушек! Как жаль, что это ему нельзя высказать в лицо и выставить из комнаты. Приходилось сидеть молча. А этот фамилиар, который якобы должен защищать хозяйку, а значит и ее продукты, вообще изображает диванную подушку! Нет, я понимала, что напрямую Хьюберт такому сильному магу не противник, но уж на сапоги-то нагадить вполне в силах!

– Инорита Уэрси, моя сестра Олирия прислала вам подарок, – неожиданно сказал его высочество. – Надеюсь, он вам понравился.

– Я так благодарна принцессе Олирии, – демонстрируя высшую степень счастья, ответила я. – Я теперь могу запитать иллюзию и увеличение пространства от накопителя, и они не развеются за лето.

– А чем вы собираетесь заполнять кристалл? – глаза кронпринца так странно блеснули, что я сразу поняла, он что-то знает. – Может быть, я вам помогу, где ваш накопитель?

– Благодарю вас, ваше высочество, – осторожно сказала я, – мне, право, неловко вас беспокоить по такому мелкому поводу. Я как-нибудь сама, потихоньку. Вот и книжечки уже в библиотеке взяла по увеличению магического резерва, а там один из методов – полное сливание энергии.

– Похвальное рвение, инорита Уэрси. Всем бы студентам такое желание учиться. Вот ваши подруги, например, уже довольно долго пьют чай у вас в гостях и даже не думают пойти к себе и позаниматься.

– Вообще-то сейчас каникулы, ваше высочество, – возмущенно сказала Ална.

– Вообще-то, инориты, я вам прямо говорю, что вам пора уходить. Мне нужно побеседовать с иноритой Уэрси в приватной обстановке, – раздраженно выдал Гердер. – Разговор, который нам предстоит, совершенно не касается посторонних ушей.

Кристалл! Он точно про него знает, переглянулись мы с Алной. Вот только откуда? Неужели на нем были какие-нибудь метки? Что же теперь будет? Может, сказать, что его заполнял кто-то другой? Но ведь магу достаточно взглянуть на кристалл, чтобы понять, чья там энергия. А не показать ему требуемое весьма проблематично…

Девушки уже давно покинули комнату, а кронпринц молчал и вертел в руках чайную ложку. Ложка постепенно приобретала очертания кольца. Ожидание казни иногда страшнее ее самой, к тому же число ложек в комнате было не столь уж велико, и я не выдержала:

– Ваше высочество, так о чем вы хотели со мной говорить? А то время уже позднее, находиться молодой девушке в комнате наедине с совершенно посторонним мужчиной как-то неприлично. Мало ли какие слухи могут пойти? Не знаю, как вам, а мне этого точно не нужно. Моему жениху это может не понравиться.

– Видите ли, дорогая, я здесь провел небольшое расследование, – вкрадчиво начал он. – И выяснил, что ваш уровень магии намного сильнее, чем вы стремитесь показать. Кристалл ведь вы заполнили полностью и сама, не так ли?

– Это вы прислали кристалл, не принцесса, – догадалась я.

– Именно так.

– Я не знаю, как мне удалось его заполнить, – твердо сказала я. – И даже если у меня уровень магии выше, чем кажется окружающим, да и мне самой, то это никак не может являться преступлением.

– Преступлением не является, – согласился он. – Только вот в свете выяснившихся обстоятельств я вполне могу позволить себе жениться на вас, инорита. Что я и собираюсь сделать в ближайшее время.

– Мне не нравятся шутки подобного рода, – испуганно сказала я. – Мой жених, думаю, тоже будет от них не в восторге. И вообще, ваше высочество, время действительно позднее, и я хотела бы остаться одна. – Я встала со стула и направилась к двери.

Но не дошла, оказавшись в кольце мужских рук. Гердер наклонился к моему уху:

– Я люблю тебя, Лиара. Я схожу по тебе с ума, Лиара, Я собираюсь на тебе жениться, Лиара. И это не шутка.

– Ваше высочество, опомнитесь. – Я тщетно пыталась вырваться. – У меня есть жених. Да даже если бы не было, я не могла бы выйти за вас замуж, наличие у меня медальона делает это в данный момент невозможным.

– Я знаю, как его снять. Поверь, тебе будет хорошо со мной.

Он покрывал поцелуями мою шею, а меня буквально трясло от отвращения и ощущения какой-то неправильности происходящего.

– Да отпустите же меня, наконец! – возмущенно вскричала я. – Я не ваша невеста, и нечего меня целовать.

– Целовать! Да я даже еще не начинал, – сказал он, разворачивая меня лицом к себе, и впился в мои губы.

Рука моя рефлекторно размахнулась и дала ему по лицу. На щеке его заалели царапины, оставленные ногтями, и это его резко отрезвило. Он отпустил меня и с удивлением провел по щеке пальцами, на которых осталась кровь.

– Покушение на члена правящей династии, инорита, – усмехнулся он. – Я вам настолько неприятен?

– Я не хотела такого, поверьте! – испуганно сказала я. – Давайте забудем этот разговор, пожалуйста.

– Забудем? Забывать тебе придется твоего жениха, – раздраженно сказал он. – Ведь ты же серьезно не думаешь, дорогая, что можешь отказать наследному принцу? Почитай закон о невесте престолонаследника. Я тебя хочу и получу вне зависимости от твоих желаний. Советую привыкать к роли моей невесты.

Он наконец покинул комнату, я закрыла дверь и села на кровать, обхватив голову руками. Я была просто в ужасе и не знала, что же делать. Хью подлез мне под руку и начал тереться с извиняющимся мяуканьем.

– Да понимаю я, что ты против него ничего сделать не мог, – вздохнула я. – Не переживай, малыш. Господи, завтра должен приехать Биран, что я ему скажу?

Так, а ведь это же выход, внезапно поняла я. Если я зарегистрирую брак с Бираном, то Гердер уже не сможет объявить меня своей невестой. Ведь невестой наследника по закону не может быть разведенная женщина или вдова! Значит, надо тащить любимого завтра в церковь и все. Жаль, конечно, что не будет подвенечного платья и всего такого, но и без этого вполне можно обойтись. И вдруг до меня дошло, от чего я отказываюсь. Мне предложили стать женой принца, королевой в будущем, а я нос ворочу? С ума сойти! Это получается, что все, кто на меня сейчас презрительно фыркает, будут кланяться со словами «ваше высочество», а потом «ваше величество». Но тут мне вспомнились руки на талии и горячий шепот в ушах, и меня всю передернуло от отвращения. Нет, не стоит оно того, не смогу я с ним быть. Это Олирию готовили к замужеству по расчету, а мне всегда говорили, что я выберу сама. И я выбрала. Так что идите-ка вы, ваше высочество, куда подальше. Желательно, к леди Дарме Рион.

Завтрак королевского семейства проходил в полном молчании, что было достаточно редким событием. Даже принцесса задумчиво улыбалась каким-то своим мыслям, не пытаясь их озвучить, что для нее было совершенно не характерно.

– А вот интересно, – вдруг мрачно сказал Гердер. – Что бы вы сказали, если бы я вдруг решил жениться на Олирии.

– Что? – чуть не подавилась его сестра. – Тебя твоя избранница разочаровала, что ли? Так поздно, мне отец жениха уже нашел. И вообще, это же глупость какая-то!

– В самом деле, Гердер, – недовольно сказал король Генрих. – Что за странные вопросы ты задаешь?

– Да вот мне вчера рассказали про магическую семью Братц. Они практиковали инцест в целях сохранения высокого уровня магии. Вот мне и стало интересно, если бы у Олирии был приличный дар, и я захотел бы на ней жениться, что бы вы на это сказали.

– Странные мысли тебе приходят в голову, сын, – заметил король. – Среди магов часто встречаются браки между кузенами, обычно с целью сохранения какой-нибудь редкой разновидности магии, разработаны даже ритуалы, позволяющие не допустить рождение детей с различными отклонениями. То есть чисто гипотетически, ничего страшного в этом не было бы. Но в нашей семье такого не было, мы стремимся к вливанию свежей крови. К тому же, такой брак не встретит понимания в простом народе. Надеюсь, про Олирию ты не всерьез и представишь нам вскоре свою невесту.

– Я не женился бы на Олирии, даже если бы она не была моей сестрой, – усмехнулся Гердер. – А что касается девушки, на которой я хочу жениться, то она учится в академии магии на первом курсе.

– Ну, я бы не сказала, что Ална Брен – обладательница такого уж выдающегося дара, – возмутилась принцесса, сразу вспомнив вчерашнее обсуждение потенциальных невест. – Мне кажется, что уровень ее явно не дотягивает до твоих требований.

– С чего ты вообще взяла, что я собрался жениться на ней? – удивленно вскинул бровь ее брат. – Я говорил об Лиаре Уэрси.

– Уэрси? А, так ты просто пошутил, – рассмеялась принцесса. – Она, конечно, ничего себе, да вот только с уровнем дара у нее серьезные проблемы.

– Да нет, Олирия, дар у нее очень силен. В настоящее время в академии ее уровня магов нет, нет даже близкого. Просто ее талисман это скрывает, а ваш уровень дара не позволяет заметить. И да, вчера я ей сделал предложение.

– Похоже, девушка была не в восторге, – задумчиво протянула королева.

– Почему ты так решила, мама?

– Видишь ли, сынок, счастливые невесты не царапают своему жениху лицо. А медик доложил мне утром, что вечером залечивал тебе щеку со следами женских ногтей.

– Что? – возмутилась принцесса, – Да как эта нищебродка посмела на тебя руку поднять!

– Думаю, я сам виноват. Пожалуй, вчера я был чересчур настойчив, а инорита еще не смирилась с мыслью, что у нее теперь другой жених, и хранит верность прежнему.

– Прежнему, – задумчиво протянула Олирия, и глазки ее заблестели. – Он же, кажется, должен был к ней вскоре приехать? Какое разочарование для бедного молодого человека…

Сразу после завтрака Гердер подошел к матери с просьбой о разговоре. Они спустились в лабораторию королевы, она прикрыла двери и сказала:

– Итак, эта девочка – внебрачная дочь Генриха, не так ли?

– Почему ты так решила?

– Это очевидно вытекает из разговора за завтраком. Сначала ты выяснил, как отец относится к таким вещам, а затем сообщил о выборе. Итак?

– Не буду отрицать очевидного. Тем более что ты все равно бы это узнала. И да, я хочу на ней жениться – ведь обидно будет, если такая магия уйдет в обычную семью.

– Ну, о магии ты думаешь в последнюю очередь, – заметила королева.

– Я тебя шокировал своим выбором?

– Нет, дорогой, в моей семье как раз и были приняты близкородственные браки, так что я не вижу здесь ничего ужасного. В этой ситуации главное, чтобы такие сведения не стали достоянием общественности, а то, как сказал твой отец, это не встретит понимания в простом народе. Но я так понимаю, что есть еще какая-то проблема, которую ты хотел обсудить со мной?

– Она дочь отца и герцогини Шандор. Предвосхищая твой вопрос, сразу скажу, что герцогиня умерла, а ее дочь не знает о титуле матери и считает своим отцом совсем другого человека. Но ее происхождение подтвердил мне дракон, видевший ее, а они, как ты понимаешь, не ошибаются. Дальше идут уже мои предположения. Перед смертью герцогиня зачаровала и надела дочери медальон на шею, который и спасает Лиару в данный момент от проклятия. Твоего проклятия. Герцогиня предполагала, что к тому времени, как ее дочь сможет снять медальон, у нее будет достаточно знаний, чтобы побороть твою магию, и наверняка оставила ей сообщение. Как ты понимаешь, не в моих интересах, чтобы она сняла его самостоятельно. Я знаю, как можно снять артефакт до этого времени, но не могу нейтрализовать твое проклятие. Ты можешь с ним разобраться?

Королева задумчиво покачала головой:

– Не думала, что ты настолько меня удивишь. Дочь герцогини Шандор, надо же! Знаешь, а я даже рада, что она выжила. Все-таки я тогда чересчур сильно отреагировала. Я хотела заставить Эмилию держаться подальше от моего мужа и только. Я ее предупредила, что она умрет, если к нему приблизится, не сняв проклятие, что ей было вполне по силам, если бы не беременность. А вот то, что она ждала ребенка, оказалось для нее роковым, удивительно только, что девочка выжила. Но я никогда не хотела ее смерти, поверь. Так что проклятие с Лиары я сниму, ты только приведи ее сюда. Вот еще что. Мне кажется, что отцу твоему о ее происхождении знать совершенно необязательно. И дело даже не в том, что он, скорее всего, не одобрит твой выбор, а это непременно приведет к серьезному конфликту между вами, а в том, что есть вопросы, на которые я отвечать не хочу. А сходство с пропавшей герцогиней отнесем к семейной тяге к одному типу женщин.

– Ошиблась ты немного, Дарма, – ехидно заметила принцесса, как только осталась наедине со своими подругами. – Гердер Уэрси выбрал. Видно, все-таки решил на нее второй раз посмотреть.

Леди Рион, которая уже целые сутки в мечтах примеряла на себя корону, страшно возмутилась словам принцессы:

– Да быть того не может, ваше высочество! У нее же и магии-то как таковой нет, так, огрызки какие-то.

– Гердер сказал, что ее артефакт искажает для наблюдателя не только внешность, но и количество магии, которой она владеет. Он даже с драконом общался по этому поводу, и тот подтвердил, что уровень магии у нее самый высокий из всех, кто сейчас у нас в академии учится.

– Вот ведь повезло ей, – недовольно буркнула Дарма, снимая с себя воображаемую корону. С болью в сердце и тоской в душе.

Гемма Дорен промолчала, но подумала, что, пожалуй, с Уэрси нужно постараться подружиться. Подруга королевы – это звучит весьма неплохо и открывает массу возможностей.

Утром меня атаковала Ална:

– Ну что он хотел? Это из-за кристалла, да?

– Да, – грустно подтвердила я, – Это он его прислал. Наверное, метки поставил и сразу понял, когда я его заполнила.

– И? Что он теперь хочет? Это же не преступление – занизить уровень магии при поступлении, тем более что ты и сама не знала. Вот если бы ты завысила, тогда да, вопрос бы об отчислении стоял.

– Много чего хочет.

– А все-таки? Если в двух словах?

– Можно и в одном. Меня. Меня он хочет, черт бы его побрал! – не выдержала я.

– Ну слушай, он не может принудить тебя стать его любовницей, – неуверенно сказала подруга, – так что не переживай.

– Любовницей? Он считает, что мой уровень магии достаточен, чтобы стать его женой. А здесь я уже отказаться не смогу! Ты же знаешь закон о невесте престолонаследника. И вчера он поставил меня об этом в известность. А я даже прикосновения его выдерживать не могу, настолько он мне физически неприятен! Да я умру, если мне с ним спать придется!

– От этого еще никто не умирал, – ошарашенно выдавила Ална. – Ну ты даешь! Да если бы он мне предложил, я бы даже не сомневалась. Да тебе невероятно повезло, что он вообще обратил на тебя внимание, а ты еще раздумываешь. Да ты только представь – твои дети будут управлять этой страной.

– Я уже представила, Ална, я в ужасе, я не смогу с ним быть. Я даже рядом с ним не могу находиться, так он меня пугает. И даже не потому, что люблю своего жениха, просто кронпринц вызывает у меня внутреннее отвращение, и я ничего не смогу с этим сделать.

– Ну время преодолеть это отвращение у тебя будет. Можно и самовнушением позаниматься, – оптимистично сказала подруга. – Закрываешь глаза, представляешь его и говоришь: «принц Гердер – самый привлекательный мужчина из всех, кого я знаю, и я очень люблю его». Глядишь, через месяц ситуация уже не будет казаться тебе столь страшной. А через два – мысль о браке с ним вызывает восторг.

Да, такого я совсем не ожидала от подруги. В ее возрасте мечтать о браке по расчету, надо же! Впрочем, это же не ей выходить замуж, а как подруга будущей королевы она получит некоторые привилегии. Так что стремление ее настроить меня на правильный, по ее мнению, лад, понятно. Но я бы никогда не стала уговаривать ее идти за нелюбимого, какой бы выгодной партией тот ни был. Так что приход нашей комендантши оказался очень вовремя.

– Инорита Уэрси, к вам пришел инор Граудер, – церемонно произнесла она.

– Спасибо, инора Кирен, я сейчас спущусь.

Дверь закрылась, и Ална тут же высказала свое мнение:

– Ты с ума сошла? Куда это ты собралась? Давай, я просто отнесу ему записку, что ваша помолвка расторгнута. Встречаться вам абсолютно не надо, вдруг его высочество узнает, и ему не понравится, что ты встречаешься с бывшим женихом. И передумает жениться.

– Ална, не сходи с ума, – попыталась я урезонить разошедшуюся подругу. – Если Гердер передумает жениться, я буду только рада. Биран – это тот человек, за которого я собираюсь замуж, а официального объявления о помолвке с его высочеством еще не было. Так что я, как и собиралась, пойду с инором Граудером гулять по Турану.

Ална еще недовольно поворчала, предложила хотя бы сказаться больной, но потом махнула на меня рукой. Страшно представить, что она устроила бы, заикнись я ей о своей идее выйти сегодня замуж! Но платье я все равно выбрала самое красивое из тех, что у меня были, и спустилась вниз.

– Биран, ты меня любишь? – начала я вместо приветствия. – Тогда мы должны пожениться. Немедленно.

– Но твой отец утверждал, что брак невозможен до окончания твоего обучения, – удивленно сказал жених.

– Ну как бы он не совсем неправду сказал, – смутилась я. – Просто до этого времени придется отложить исполнение супружеских обязанностей. Вот они действительно невозможны по очень веской причине. Но мы же можем пока обвенчаться?

– По дороге сюда я видел очень красивую церковь, – улыбнулся Биран и подал мне руку.

Пока мой жених договаривался со священником, я поставила свечку святой Инессе, покровительнице счастливых браков, и обратилась к ней с просьбой благословить наш брак. Только вот святая, видно, еще спала, потому что я даже не успела закончить молитву, как за моей спиной раздалось:

– Вам настолько не жалко этого прекрасного молодого человека, инорита Уэрси, что вы решили им пожертвовать? А ведь он так понравился моей сестре! Будет жалко его убивать.

– Вы не посмеете!

– Хотите проверить, инорита? Вы еще не поняли, что выбора у вас нет? Сейчас вы едете со мной. И надо сказать, что я очень зол. А вот и ваш друг. Инор Граудер, вынужден вас огорчить, ваша свадьба отменяется.

– Да кто вы такой, чтобы мне указывать? – возмутился Биран, беря меня за руку.

– Сразу видно провинциала, жители столицы знают в лицо наследного принца, – усмехнулся Гердер. – Инорита Уэрси, верните браслет молодому человеку, и закончим на этом представление.

– Нет, – упрямо сказала я. – Инор Граудер не отказывался от меня, и я не могу оскорбить его, расторгнув помолвку.

– В самом деле? Инор Граудер, вы отказываетесь от вашей невесты здесь и сейчас и получаете титул баронета. Документы в канцелярии можете забрать сегодня. Должен вас предупредить, если вы вдруг заупрямитесь, Лиара все равно достанется мне, а вот вы останетесь ни с чем. Итак?

Я смотрела на Бирана, он побледнел, отвел свой взгляд, выпустил мою руку и сказал:

– Я согласен.

Я молча сняла браслет и вложила в руку жениху, теперь уже бывшему. На меня он так и не посмотрел. Нет, я понимала, что он кронпринцу не противник и сопротивляться интересам короны для Бирана весьма затруднительно, но выходит, что он получил баронетство фактически за продажу невесты! А ведь он утверждал, что любит. Я развернулась и пошла в академию. Перед глазами начинало все расплываться, но я надеялась удержать слезы до того момента, когда окажусь в своей комнате.

– Не так быстро, инорита, – догнал меня Гердер. – У нас еще по плану ваше представление во дворце в качестве моей невесты.

За закрытыми дверками кареты у меня не осталось сил сдерживаться, и я зарыдала. Как же я ненавидела в этот момент своего спутника! Мне хотелось его убить каким-нибудь особо жестоким способом, попрыгать сверху, воскресить и убить снова. Все, с завтрашнего дня начинаю учить некромантию.

– Ну же, Лиара, – растерянный кронпринц начал вытирать мои слезы своим носовым платком. – Неужели я вам настолько противен?

– Да! – запальчиво воскликнула я. – Видеть вас не могу, не то что рядом находиться!

– У меня, конечно, нет такой смазливой физиономии, как у вашего Граудера, зато множество других достоинств, – раздраженно ответил Гердер. – Мое положение, высокий уровень магии – неужели вам этого мало? Кроме того, до сегодняшнего дня еще ни одна женщина не была во мне разочарована.

«Чтобы разочаровываться, надо сначала очаровываться», – подумала я, ведь мне сложно было представить женщину, влюбленную в обладателя такой непривлекательной физиономии, но я благоразумно промолчала и, сдвинув шторки на окне кареты, начала смотреть на улицы, по которым мы ехали. Ведь мне так до сих пор и не удалось увидеть столицу. Во время семестра я практически все время училась, а каникулы начались не так давно. А ведь посмотреть было на что! Карета как раз ехала по богатому району, дома там напоминали маленькие замки удивительной красоты, сады явно проектировались и возводились эльфами – только они могут создать настолько гармоничные посадки, да и если присматриваться, можно было обнаружить следы эльфийской магии, магии леса. Магию в садах очень мешала изучать охранная магия, которой искрили все заборы и здания. Да уж, в этом квартале на магических услугах явно не экономили!

Карета двигалась достаточно неторопливо. Кронпринц молчал. И все было бы хорошо, если бы внезапно я не обнаружила постороннюю руку на своей талии. Я безуспешно попробовала отодрать от себя лишнее и с возмущением посмотрела на Гердера:

– Что ваша рука делает на моей талии, хотела бы я знать?

– Дает вам возможность постепенно ко мне привыкать, – невозмутимо ответил он. – Видите, я даже не пытаюсь получить от вас чего-то большего, хотя и очень хочется целовать свою невесту.

– Я не ваша невеста!

– Моя. И сегодня об этом будет официально объявлено. Свадьба – как только моя мать снимет с вас проклятие.

– Какое проклятие?!

– Ну не думаете же вы, что ваша мать просто так наградила вас этим украшением? Если бы вам удалось его снять, не приняв надлежащих мер, то последовала бы довольно мучительная смерть. А королева вполне может вам помочь – специалистов, равных ей в области проклятий, я просто не знаю. Ее семья занималась данным разделом магии множество поколений, и достигла необычайных высот как в наложении, так и снятии.

Меня настолько поразила эта информация, что я даже перестала обращать внимание на руку кронпринца. Но кому понадобилось проклинать меня, если верить этой коронованной сволочи, еще до рождения? Насколько я знала, у семьи врагов нет, да еще уровня, необходимого для нанесения такого проклятия. Я покосилась на Гердера с большим сомнением. А не врет ли он?

– Я сомневаюсь в правдивости данной информации, ваше величество.

– Ну это легко проверить, – заметил он, придвигая меня к себе поближе. – Видишь ли, Лиара, проклятия оставляют в ауре весьма заметные следы, а именно…

– Слушай, Эдгар, а ведь ты был абсолютно прав, – заявил Олин своему другу.

– Ну, прав я бываю часто, а сейчас ты что имеешь в виду?

– Гердер собрался жениться на Уэрси, представляешь?

– Честно говоря, нет, – удивленно сказал граф Полт. – В законе о невесте престолонаследника четко сказано, что у невесты должен быть уровень магии высокий. И как твой брат собирается это обходить?

– А никак. Ее медальон, который нам так и не удалось снять, оказывается еще и уровень ее магии занижает. И дар ее на сегодняшний день в нашей академии самый высокий. Это и дракон подтвердил, который у нас тогда был.

– Надо же, – удивился лорд. – Уэрси, поди, от счастья прыгает?

– Ну, если учесть, что брат вчера расцарапанным пришел, когда сообщил ей о выборе, то вряд ли, – заметил Олин.

– Уэрси расцарапала нашего кронпринца? Она что, с ума сошла?

Полт неодобрительно покачал головой. Он был еще очень молод, но уже сейчас прекрасно понимал, что можно себе позволить по отношению к коронованным особам, а чего делать нельзя ни в коем случае.

По прибытии Гердер дал секретарю задание подготовить документы на баронетство на имя Бирана Граудера, хотя мне и казалось, что мой бывший жених не заслуживает такого честного отношения после своего предательства. А потом мы направились в лабораторию королевы. Ранее во дворце мне бывать не приходилось, поэтому дорогу я и не пыталась запомнить. Единственное, что отложилось в памяти, что спускались мы вниз. А все эти бесконечные повороты, переходы, да в них ориентироваться только по карте и можно!

Королева действительно не блистала красотой. На первый взгляд они очень были похожи с сыном. Разве что кронпринц стриг коротко свои редкие волосы, а его мать имела довольно пышную прическу. Хотя, кто знает, сколько там ее собственных волос, а сколько приходится на долю всяческих шиньонов или иллюзий? На удивление королева была очень любезна, всячески показывая, как она довольна выбором, что меня ужасно расстроило. Все-таки, если бы невеста ей не понравилась, куда легче было бы убедить ее сына в том, что он сделал неправильный выбор.

– Однако, как сильно сплелось проклятие с твоей аурой, Лиара, – обеспокоенно сказала она. – Пожалуй это будет сложнее, чем я думаю.

– Так все плохо мама?! Но ты сможешь снять?

– Конечно, дорогой. Просто мне потребуется больше времени, чем я рассчитывала. Месяца два, не меньше. Лиара, девочка, не волнуйся, мы его обязательно снимем. А пока твой медальон его успешно экранирует.

Медальон успешно экранировал не только проклятие, но и ее сына. Так что отсрочка в несколько месяцев меня только обрадовала. Но стараясь быть вежливой, я сказала:

– Я вам так благодарна за заботу, ваше величество. Вы так добры ко мне.

– К чему эти церемонии, дорогая, мы же не чужие, – в глазах ее промелькнуло что-то странное. – Называй меня просто «мама». Я буду рада.

– Но, наверное, это не совсем удобно. Я же еще не жена вашего сына, – попробовала я возразить. – И придворные не поймут такой фамильярности.

– Тогда при посторонних ты обращаешься ко мне «ваше величество», а вот в кругу семьи я хочу, чтобы ты называла меня мамой. И это не обсуждается. Понятно? – стальные нотки в голосе королевы не позволяли даже подумать об отрицательном ответе.

– Да, мама, – послушно сказала я.

Только вот мне совсем не понравились взгляды, которыми обменялись ее величество и его высочество. Возмущенно-укоризненный – Гердера и торжествующий – королевы. И что же все это значит?

– Так, теперь объясняю, как будем действовать с проклятием. Раз в неделю я понемногу буду его ослаблять, пока вообще не уничтожу. Будут сильные болезненные ощущения, возможна даже потеря сознания, но снять боль при этой процедуре я не могу. Точнее могу, но эффективность данной процедуры резко снизится, и мы будем снимать уже не два месяца, а лет двадцать. Так что придется потерпеть. Начнем? Садись в это кресло. Гердер, будешь контролировать, чтобы она не упала. Твоя задача, Лиара, – постараться не терять сознание.

И в мозг впились черные иглы боли. Они прошивали насквозь, выворачивая внутренности и выдалбливая голову изнутри. Боль. Боль. БОЛЬ. Это все, что я могла чувствовать. Казалось, что меня пропускали через все существующие виды пыток, возможно, даже не поленились придумать что-то персонально. Наконец, сознание милосердно меня покинуло…

– Ну как? – спросил Гердер, стоя на коленях перед креслом, в котором лежала потерявшая сознание Лиара.

– Очень хорошо. Я не ожидала, что она столько выдержит. Такими темпами мы и за месяц уложимся, возможно, даже быстрее.

– Зачем ты соврала про обезболивание? Захотелось помучить? Я же знаю, что эффективность не настолько сильно снижается, как ты говорила!

– Не в моих правилах причинять боль без необходимости, – высокомерно ответила королева. – В данном случае обезболивание действительно сильно замедлит и усложнит процесс. Проклятие висит давно и накрепко въелось в ауру. Кроме того, не забывай, что накладывал и снимал один человек, это тоже влияет.

– Может, тогда обратиться к другому магу?

– Кроме меня из живущих магов его вряд ли кто-нибудь сможет снять. Разве что только она сама, имея соответствующие знания. Предлагаешь подождать, пока она снимет проклятие и медальон самостоятельно?

Гердер помолчал немного, затем спросил:

– А что это ты за фарс устроила с «мамой»?

– Мне показалось это забавным. Особенно если к твоему отцу она будет обращаться «ваше величество», а ко мне «мама». И вообще, уноси ее отсюда. Девочке надо нормально полежать, прийти в себя. Кстати, я распорядилась подготовить для нее спальню рядом с твоей, ту, с которой твоя имеет общую дверь.

Когда я очнулась, первое, что я увидела, это балдахин голубого бархата над головой. Затем в поле зрения вплыла голова кронпринца:

– Дорогая, ты пришла в себя? Как ты себя чувствуешь?

– Где я нахожусь?

– Это твоя комната во дворце.

– Моя комната?

– Ну да, тебе, как моей невесте, положены здесь покои.

Он взял мою руку и стал ее нежно целовать, а у меня сил не было даже на то, чтобы ее забрать. Неимоверно хотелось пить, ломило все тело, а в голове была полнейшая пустота. Я все-таки сделала попытку приподняться, и мне даже удалось сесть на кровати. На прикроватной тумбочке оказался стакан с водой, я потянула к нему руку, она начала дрожать, как у запойного пьяницы.

– Что это я? – воскликнул Гердер. – Мама же велела тебя напоить. Она лично накапала что-то в стакан и сказала, что тебе сразу станет легче.

«Добить, значит, решила, – мрачно подумала я. – Чтобы не мучилась. Может, предложить все-таки снимать с обезболиванием? Двадцать лет до свадьбы я вполне могу подождать. Да что там двадцать, все пятьдесят!» Так плохо мне еще никогда не было, а при воспоминаниях о перенесенных пытках судорога передергивала все тело. Но я мужественно взяла двумя руками стакан и сделала первый глоток, который на вкус не отличался от обычной воды. Но вот эффект! После того как стакан опустел, на память о недавней экзекуции осталась только небольшая слабость.

– В следующий раз будет намного легче. Мама сказала, что у тебя проклятие нестандартное и очень сильно прикипело к ауре, поэтому так все болезненно проходит. Но ты хорошо все перенесла, и есть надежда, что снять удастся быстрее, чем рассчитывали. И знаешь, – хитро улыбнулся он, – в этой кровати ты смотришься просто изумительно. Только вот одежды многовато, но это мы сейчас устраним.

И его рука потянулась к шнуровке платья, что возмутило меня до глубины души.

– Я вам не жена, и не любовница, поэтому уберите руки от моей одежды.

– На невесту ты уже согласна? Это радует. Хорошо, я пришлю горничную, она поможет тебе переодеться, – он кивнул на кресло, где лежало зеленое шелковое платье с отделкой золотистыми кружевами, – и сделать прическу. Обед, на котором ты будешь представлена в качестве моей невесты, через сорок минут. Через полчаса я зайду за тобой.

У Гердера оставшееся до обеда время было распланировано, но тем не менее, первое, что он сделал, – заглянул к сестре. Идея возникшая у него в голове, требовала своего воплощения. Сестра подходила для этого идеально.

– Олирия, инор Граудер сегодня появится в королевской канцелярии. Думаю, если ты предложишь ему должность своего секретаря, он согласится.

– И что же он будет делать в канцелярии? – заинтересованно спросила принцесса.

– Получать патент баронета в обмен на официальный отказ от невесты. Я подумал, если уж он настолько привлек твое внимание, почему бы и не сделать сестренке приятное.

– Хм, а ты уверен, что он согласится? – задумчиво протянула Олирия.

– От баронетства он же не отказался? А тут такие возможности… Я думаю, если вдруг он начнет отказываться, ты его уговоришь. Так что, поручить сообщить тебе, когда он придет?

– Спрашиваешь! А что это ты вдруг озаботился моей личной жизнью?

– В то, что я настолько счастлив, что хочу осчастливить всех окружающих, не поверишь?

– Нет!

– По донесению разведки, твой жених предпочитает женщин страстных и опытных, а у тебя в этом плане никаких подвижек, – усмехнулся Гердер. – А понравиться ему тебе придется. Боюсь, папа недооценивает его нежелание вступить в брак с тобой. Красивая женщина, уверенная в своей привлекательности, всегда больше, чем просто красивая женщина.

– Не думаю, что он с пониманием отнесется к тому, если я достанусь ему не девственницей, – мрачно сказала Олирия.

– Я тоже так не думаю, – поперхнулся кронпринц. – Об этом и речи идти не может! Но ведь и без потери девственности можно неплохо развлечься, не так ли?

«И показать Лиаре, что же из себя представляет этот красавчик на самом деле. Уверен, сестренка, у тебя это отлично получится. Только нужно будет предостеречь этого Граудера от активных поползновений», – подумал Гердер, полностью удовлетворенный беседой с сестрой.

Я с нежностью погладила ткань на юбке – такого платья у меня никогда не было. Еще раз с удовольствием посмотрела на себя в зеркало. Горничная постаралась на славу. Сложная прическа подчеркивала пышность волос и красоту лица. В этом виде я походила на принцессу куда более, чем, например, Олирия. Надо же, как может поднять настроение правильная тряпочка! Еще утром мне казалось, что жизнь разбита, а теперь в ней обнаружились весьма приятные моменты. Эх, если бы к ним еще не прилагалась проблема по имени Гердер, то мне можно было бы даже порадоваться, что я узнала Бирана с такой неприглядной стороны, не успев выйти за него замуж. Впрочем, невеста – это еще не жена, будем надеяться, что за время помолвки с наследником туранского престола появится девушка с такой магией, что ему на другой женится будет просто неприлично. А пока – пореже встречаться и никаких ночевок в этой комнате под голубым балдахином. «Вот отобедаю и потребую, чтобы меня отвезли назад в академию!» – подумала я решительно.

Вошел Гердер и окинул меня восхищенным взглядом.

– Ваше высочество, а что, стучаться в чужую комнату уже считается дурным тоном, – возмущенно спросила я. – А вдруг я еще не одета была бы?

– С удовольствием бы на это посмотрел, – хохотнул он. – И, кстати, мне было бы приятно, если бы ты называла меня по имени и обращалась на «ты». Хотя бы наедине.

– Мне кажется, ваше высочество, пока достаточно того, что я королеву называю мамой. У меня слишком нежная психика, может такого и не выдержать.

Его высочество притянул меня к себе и, глядя в глаза, хриплым голосом сказали:

– А все равно я уверен, что придет тот день, когда ты с затуманенными от страсти глазами будешь лежать в моих объятиях и повторять: «Да, Гердер, да!»

– Нет, Гердер, нет! – Я пыталась вырваться, хотя и понимала, что это бесполезно.

Кронпринц сжал меня еще сильнее, и его сухие горячие губы прикоснулись к моим. И второй раз за день мое сознание нагло сбежало, оставив тело самостоятельно разбираться с возникшими проблемами.

Пришла я в себя от того, что мне под нос поднесли бутылочку с нюхательными солями. Горничная обтирала виски холодной водой. Гердер мрачно смотрел по сторонам. Убедившись, что невеста пришла в себя, он выставил прислугу из комнаты и поинтересовался:

– Ну, и что это было?

– Видите ли, ваше высочество, в тех кругах, где я росла, считается крайне неприличным позволять вольности мужчине, не являющемуся мужем. А вы были чересчур настойчивы.

– Поцеловать собственную невесту – это проявление чрезмерной настойчивости? Ваше целомудрие меня угнетает, инорита. Неужели инор Граудер не удостаивался даже поцелуя в щеку?

– Не удостаивался. У нас не приняты подобные отношения. Провинция, знаете ли.

И мы направились на обед, на котором присутствовали дворяне, приглашенные на празднование середины зимы во дворец, и где и произошло представление ко двору будущей супруги наследника. Надо признать, что дружелюбных взглядов практически не было. Зависть, пренебрежение, даже ненависть вспыхивали на лицах окружающих, чтобы смениться вежливым оскалом, который никого уже не мог ввести в заблуждение. На этом фоне королевская семья была островком миролюбия. Самое забавное, что даже Олирия выглядела весьма довольной, как будто я действительно была ее ближайшей подругой, и она лично подпихивала меня брату. Олина не было, но не в знак протеста против присутствия одногруппницы, просто он как с утра уехал с группой придворных на охоту, так до сих пор и не вернулся. Королева выглядела счастливой матерью, обретшей давно утерянную дочь. Король, казалось, тоже не выглядел недовольным, вот только все время обеда бросал на будущую невестку задумчивые взгляды, от которых мне было совсем неуютно.

Леди Рион и леди Дорен таращились на меня весь обед. Видимо, они пытались понять, как теперь строить отношения, ведь Олирия должна вскоре уехать, а дружба с будущей королевой открывала перед ними неплохие перспективы. Дарма была злой и надутой, как будто ей нанесли кровное оскорбление, Гемма была намного более спокойной.

– Вы не откажетесь подарить мне первый танец на балу сегодня вечером, инорита Уэрси? – вдруг спросил король.

– Ваше величество, я хотела бы после обеда вернуться в академию. У меня был тяжелый день сегодня, и я себя не очень хорошо чувствую.

– Дорогая, – вмешалась королева, – мы же приготовили тебе комнату как раз для таких случаев.

– Я благодарна вам за заботу, ваше величество…

– Мама, – повелительно поправила она.

Олирия поперхнулась и в удивлении уставилась на родительницу.

– Мама, – поправилась я. – И все-таки мне нужно вернуться в общежитие. У меня там фамилиар двух дней от роду, и он требует значительного внимания.

– Фамилиар? – удивилась принцесса. – Откуда?

Вот он, шанс совершить доброе дело для Аделины. Да ее зелье сейчас так разрекламируется, что половина дворца побежит покупки совершать. Главное, чтобы у Лины запасов хватило, хотя она ведь и нового зелья под заказ может наделать. После истории о результатах дегустации аделининого продукта, принцесса настолько заинтересовалась, что готова была бежать в общежитие прямо сейчас, не дожидаясь конца обеда.

В общежитие приехала не только сама принцесса, но и оба ее хвостика, которым Олирия все уши прожужжала, чего она хочет больше всего на свете, и что должно у нее получиться. По дороге я в красках описывала им открывающиеся возможности, и в комнату алхимички они пришли уже с огромной жаждой покупки так им необходимого зелья. Как ни странно, Аделина не выглядела довольной такой популярностью, долго мялась, но все-таки продала зелье принцессе и ее свите.

Когда покупательницы ушли, я требовательно сказала:

– Так, признавайся, что случилось. Я так понимаю, ты свою неожиданность все-таки получила, только она не оказалась приятной?

– Ну не то чтобы неприятной, но неожиданностью точно, – порозовела Аделина. – Даже и не знаю, как тебе рассказать, боюсь, что настолько упаду в твоих глазах, что ты дружить со мной не захочешь…

– Значит, точно что-то неприличное, – с интересом сказала я. – Инкуб вызвался, что ли? Хотя нет, уж его бы мы не пропустили. Или он за окном был?

И тут Лина выдала такое! Оказывается, что она уже несколько лет встречалась с парнем, о женитьбе они даже и не думали, так как девушке еще предстояла пятилетняя отработка, а у ее друга неплохо оплачиваемая работа в столице. А что это за семья, где муж и жена живут в разных городах? Но это не мешало им весело проводить время, в том числе и деля кровать. Каково же было удивление парочки, когда они обнаружили, что партнерша вдруг стала девственницей! Нет, проблему-то они решили, но вечер ожиданий уже не оправдал.

Меня ее рассказ несколько шокировал, поскольку в моем родном маленьком городке такая история была бы немыслима. Но одно дело столица, другое – провинция. В конце концов, это ее жизнь, и она вольна поступать с ней как вздумается. Да и магам все-таки позволено намного больше, чем обычным людям.

– Зато мы теперь точно знаем, что зелье дает результат всегда, что не может не радовать, – осторожно сказала я. – А в твоем случае, ты можешь отвечать, что это настолько личное, что рассказать ты никак не можешь. Пусть думают что хотят. Например, что у тебя золотое колечко в интимном месте появилось. Или татуировка на попе. Или любовное письмо от лорийского короля. Здесь слухи даже на пользу пойдут. Знаешь, я уверена, что не все будут рассказывать, что же они получили. Так что даже не мучайся по этому поводу.

– Да, в общем, я и не мучаюсь. Ты же сегодня со своим женихом встречаться собиралась? – вспомнила она вдруг. – И как?

– А вот так, – помрачнела я. – Поменялся у меня жених без всякого на то моего желания, да на того, кому я и отказать-то не могу.

– Скажешь тоже, не можешь. Да у нас в королевстве ты не можешь отказать только наследнику престола. Не будешь же ты утверждать, что он – твой новый жених?

– Буду, к сожалению.

– Ну да, только вот требование к невесте наследника одно – магия выше среднего, так что не сходится немного, – недоверчиво заявила подруга.

– Да вот выяснилось, что у меня уровень очень высокий и маскируется артефактом. И еще проклятие ко всему прочему, его мне сегодня королева как начала снимать, так я у нее в лаборатории чуть не умерла. А потом на обеде меня уже представили невестой наследника, шокировав наш змеиный клубок. Рион и Дорен так на меня сегодня смотрели, что я только могу удивляться отсутствию во мне дырок от их взглядов. Ты думаешь, откуда я к тебе принцессу привела?

– Похоже, не шутишь, – удивленно сказала Лина. – Только вот радости в твоем голосе не слышно.

– А ее и нет. Ална вон считает, что я должна прыгать от восторга, а я… Он меня поцеловал сегодня, так я в обморок упала. То ли действительно заняться самовнушением. «Принц Гердер – самый замечательный мужчина в мире, и я счастлива, что он обратил на меня внимание» – передразнила я Алну.

– Ну если брака не удастся избежать – задумчиво протянула Аделина, – есть и другие методики. Закрываешь глаза и представляешь, что тебя целует кто-то другой. Твой первый жених, к примеру.

– Мой первый жених продал меня сегодня за титул и даже не задумался! Думаешь, после этого мне с ним захочется целоваться? У меня как будто все к нему перегорело. Так что и представлять мне некого.

– Ну, наверное, можно кого-нибудь выдумать. – предложила девушка. – Красивого и сугубо положительного. И представлять уже его.

– Я подумаю над твоей идеей, – грустно сказала я и пошла кормить фамилиара.

Хьюберт изображал из себя создание, погибающее в муках голода. Если бы я своими глазами не видела, сколько он слопал с утра, мне было бы его очень жаль.

– Хью, я тебе рыбки принесла, из дворца, лично для тебя главный повар готовил.

Кот открыл один глаз и скептически изучил содержимое мисочки. Правильно, главные повара в таких объемах не готовят, но ведь надо же было как-то привлечь его внимание? Хью привстал и на подкашивающихся лапках подошел к еде, после чего возмущенно посмотрел на хозяйку. Да, рыба была сырая, да, повар ее не готовил, но она же от этого хуже не стала? Тем более что котам сырое есть полезнее… С видом глубокого отвращения на морде, якобы он просто делает одолжение, фамилиар съел всю принесенную рыбу, потом гордо отвернулся и уснул. Ни «спасибо», ни «как дела» … А в справочнике написано, что он помогает владельцам. Похоже, помощь ограничивается исключительно расправой с продуктовыми запасами. Да он ест в два раза больше, чем весит! И тут мне пришло в голову, что я еще ни разу не видела, чтобы он расставался с продуктами жизнедеятельности. Это у него безотходное использование еды или он завел где-нибудь в лианах персональный туалет? Тогда после спадания иллюзии будет неприятный сюрприз. Впрочем, иллюзию я снимать не собираюсь, а значит, сюрприз будет ждать новую владелицу этой комнаты. Эти рассуждения меня немного успокоили, и я с чистой совестью легла спать.

В комнате принцессы было сравнительно тихо, так как Олирия и два ее хвостика как раз выпили Аделинино зелье и теперь прислушивались к своему организму, пытаясь угадать, что же их будет ждать поутру.

– Вот, помяните мое слово, – бухтела Дарма, – развели нас на это зелье. Ничего с него мы не получим.

– Тебя же никто не заставлял покупать, – удивилась Гемма. – Ты сама у этой девушки тройную дозу выпросила.

– Ну, а вдруг это правда? Ты ведь заметила, что эта Аделина не хотела нам ничего продавать?

– Так она наверняка уже кому-то пообещала, – сказала принцесса, с мечтательной улыбкой рассматривающая пузырек из-под зелья. – Просто принцессе она отказать не могла, а вы со мной были. Так что поломалась-поломалась, и продала как миленькая. Я тоже хочу фамилиара, как Уэрси! Вот почему ей всегда самое лучшее достается?

– Да, почему? – поддержала ее леди Рион, только имела она в виду отнюдь не фамилиара.

Гемма Дорен промолчала, так как фамилиар был ей не особо нужен, да и кронпринц, в сущности, тоже.

– Гердер, – недовольно сказала королева. – Тебе следовало настоять, чтобы Лиара осталась на бал. Это пренебрежение своими обязанностями. А ей надо привыкать к публичности.

– Ну, иногда можно сделать и исключение. Ей сегодня и так досталось. Согласись, что снятие проклятия не самая приятная вещь. К тому же Олирия также отсутствует.

– Олирии это позволительно, пока здесь нет ее жениха. Но Лиаре надо было показаться хотя бы в начале бала. Кстати, Генрих, ты не считаешь, что невесте наследника следовало бы дать титул?

– Я так понимаю, что у тебя на примете есть что-то конкретное?

– Герцогство Шандор уже давно под патронажем короны. Мы могли бы объявить Лиару родственницей пропавшей герцогини, ты же не будешь отрицать, что у них внешне есть что-то общее? А герцогиня Шандор звучит не в пример лучше инориты Уэрси.

– Я не думаю, что это хорошая идея, – сухо сказал король и покинул зал.

– Да, мама, это было сильно. «У них внешне есть что-то общее». А если бы отец догадался?

– То, что лежит на самом виду, никогда не привлекает внимания, – меланхолично заметила королева. – Я вот все хотела тебя спросить, уверен ли ты, что инор Уэрси не знает, кем была его первая жена, и не выступит против твоего брака? Скандал был бы абсолютно нежелателен.

– Нет, – задумчиво растягивая слова, сказал ее сын. – Я в этом совершенно не уверен.

– Тогда я предлагаю тебе следующее. Ты вызываешь его письмом в дворцовую канцелярию, не уточняя причины, по которой ему следует приехать, но встречаешь на постоялом дворе по дороге…

Торговля Аделины набирала обороты. Популярность зелья не падала. Высокопоставленные девицы со всей академии буквально оккупировали ее комнату. К сожалению, выяснилось, что материализованные магией предметы существуют всего несколько дней, изменение во внешности держатся подольше, как после хорошей косметической процедуры, а вот мой фамилиар, как магическое существо, никуда не делся, но так и существовал в единственном экземпляре. Говорить он не начал, хотя рос достаточно быстро, зато мог мгновенно разыскать на полке нужный учебник или конспект. Комендантша его так и не обнаружила. Хотя, скорее всего, в связи с изменившимся моим статусом, даже если бы я приволокла весь королевский зоопарк в свою комнату, инора Кирен вряд ли выразила бы недовольство. А сколько оказалось желающих войти в число близких друзей! Все эти высокопоставленные снобы кружили вокруг меня со своими акульими улыбочками, приводя в тихое бешенство. Но я предпочитала общение внутри все той же пятерки, да и с Иденом продолжала заниматься арейским. Он, кстати, сразу понял, что я не в восторге по поводу грозящего мне бракосочетания и, в отличие от Алны, сочувствовал. Гердер появлялся каждый день и проводил со мной намного больше времени, чем мне бы хотелось. Радовало одно – с поцелуями он больше не лез.

Близился конец недели, а значит, визит во дворец к королеве.

Комната на постоялом дворе была небольшая и довольно темная, совершенно не соответствующая статусу одного из находившихся в ней мужчин.

– Инор Уэрси, я – кронпринц Гердер. Вы приглашены во дворец по следующей причине. Я собираюсь жениться на вашей дочери.

– На моей дочери?! Но это невозможно! Потом, Лиара помолвлена с инором Граудером…

– Их помолвка расторгнута. Надеюсь, у вас больше нет никаких возражений?

– Ваше высочество, – замялся мужчина. – Я обещал своей покойной жене никому об этом не рассказывать, кроме Лиары. Но в данной ситуации это было бы преступно. Пообещайте мне, что то, что я вам расскажу, вы никогда не используете во вред моей дочери.

– Даю слово.

– Это было восемнадцать лет назад. Я тогда работал охранником торговых караванов. Как второй сын в роду, где основная собственность была в майорате, я был вынужден зарабатывать на жизнь самостоятельно. Я тогда подумывал о поступлении на военную службу, но для этого требовалась приличная сумма на экипировку. Но разговор, конечно, не об этом. В тот раз с нами ехали три девушки: две осиротевшие сестры, перебиравшиеся к дальним родственникам, и еще одна изумительной красоты аристократка, которую время от времени мучили странные приступы, во время которых она теряла сознание и буквально чернела от сжигавшей ее боли. И вот однажды, когда она опять была в обмороке, на нас напала крупная банда. Мы отбились, но понесли значительные потери. Погибло четверо, среди них одна из сестер, в нее попала шальная стрела. Алиса, ее сестра, была вне себя от горя, и я пытался утешить девушку, когда к нам подошла наша попутчица. То, что она предложила, повергло нас в шок, – выдать себя за погибшую сестру Алисы. Она сказала, что беременна, и единственный шанс для ребенка остаться в живых – это получить чужое имя. Все деньги и драгоценности, которые у нее были, она предложила разделить между нами с тем, чтобы мы позаботились о девочке после ее смерти, которая должна была последовать сразу за родами, так как на ней лежало проклятие, связанное с аурой, изменившейся во время беременности. Снять проклятие она не могла, хотя была довольно сильной магичкой, так как подобные попытки неминуемо привели бы к потере ребенка, что, в свою очередь, приводило ее к потере сознания и смерти. Она хотела сохранить хотя бы дочь. Мы с Алисой согласились ей помочь. В ближайшем городе мы зарегистрировали брак по документам сестры моей нынешней жены. Служитель за солидную сумму согласился внести запись о браке на более ранний срок и пообещал сделать то же после рождения ребенка. Оставшееся время моя покойная жена провела, создавая артефакт защиты для дочери. Дальше вы все знаете.

– К чему весь этот рассказ? – холодно спросил принц.

– Матерью Лиары была герцогиня Шандор, отец – король Генрих.

– Кто-нибудь еще может подтвердить ваши слова? К примеру, ваша нынешняя супруга или служитель, делавший записи?

– Нет, Алиса не знает, кто родители Лиары. А служителю такие вещи необходимости сообщать не было. Но у нас в сейфе хранится герцогский перстень и предсмертное письмо герцогини дочери, которое мы собирались вручить ей после совершеннолетия.

– Значит, вас испугало то, что я хочу жениться на сестре по отцу? – уточнил Гердер.

– Да ваше высочество, именно так.

– А если я все-таки захочу на ней жениться и попрошу вас никогда и никому, а уж тем более Лиаре, не рассказывать об этом? И отдать перстень и письмо мне?

– Это невозможно, ваше высочество, – в ужасе вскричал инор Уэрси. – Вы не можете жениться на сестре! Это… это чудовищно! Кроме того, я дал слово матери Лиары, что по достижении ею совершеннолетия или при вступлении в брак, я все расскажу дочери. Я не могу нарушить данное мне слово.

– Инор Уэрси, происхождение Лиары не является преградой для моего брака с ней, но мне не хотелось бы наличия слухов среди населения – это всегда пагубно сказывается на репутации правителей. Кроме того, Лиара, которую вы, без сомнения, любите, оказывается в очень непростой для нее ситуации. Она начнет страдать из-за этого. Так что я хочу попросить вас дать слово о неразглашении. Взамен ваша семья получает баронский титул, документы уже лежат в канцелярии. От вас требуется просто никогда никому не рассказывать то, что вы сегодня рассказали мне.

– Ваше высочество, да что вы мне предлагаете? Это отвратительно! Это безнравственно! Я люблю свою дочь и никогда не пойду на такое!

– Поверьте, инор Уэрси, мне очень жаль, но вы выбрали сами, – жестко сказал Гердер. – Не люблю применять ментальную магию, тем более что я в ней и не очень силен. Но, увы, придется.

Инор Уэрси в ужасе обнаружил, что не может сделать ни единого движения, даже глазами не мог проводить худую фигуру своего мучителя, который двигался по комнате, совершая необходимые приготовления. Наконец, Гердер отправил свою жертву в состояние, необходимое для ментального вмешательства, и больше тот ничего не видел. Да и если бы видел, то забыл точно так же, как и предшествовавший этому разговор. Версия собственного первого брака, поселившаяся в мозгу инора Уэрси, довольно сильно отличалась от рассказанной им кронпринцу. Никакой герцогини Шандор там больше не было. Гердер был вполне удовлетворен проделанным, он развеял свое плетение и уничтожил следы своего пребывания в комнате. Теперь только более сильный маг мог определить, что здесь был кто-то посторонний, а таких было очень и очень немного. И уж, конечно, никто из них бы не стал останавливаться в столь жалком месте, ибо маги – сословие уважаемое и хорошо оплачиваемое. Еще раз все тщательно проверив, кронпринц покинул комнату, так никем и не замеченный. Через короткое время, воспользовавшись несколькими стационарными телепортами, он был уже во дворце. Первым делом Гердер спустился к королеве. Та сразу отложила стопку листов, небрежно исписанных и исчерченных формулами и схемами, и вопросительно посмотрела на сына.

– Они действительно подделали документы, мама. Эти мелкие служащие настолько продажны.

– Ты полагаешь, что более крупные не продаются? – усмехнулась королева.

– Я полагаю, что и они продаются, и намного более дорого.

– А все же, как прошла встреча?

– Он знал, чья дочь Лиара. Молчать отказался. Так что, сама понимаешь, пришлось полностью стереть в его голове эту историю. Надеюсь, что мое внушение легло, как надо.

– У тебя всегда с менталом было не очень хорошо, – нахмурилась королева.

– А что делать? Нельзя же посвящать посторонних.

– Еще кто-нибудь в курсе?

– Нет. Замуж она выходила по документам погибшей сестры нынешней иноры Уэрси, но та не знает, кем было мать Лиары. Герцогиня доверилась только одному человеку. А он уже никому ничего не расскажет. Осталось только забрать из дома Уэрси герцогский перстень.

– Что ж, надеюсь, ты знаешь, что делаешь. Но мне кажется неправильным лишить девочку ее герцогства.

Гердер выразительно посмотрел на мать. Вернуть Лиаре ее наследство можно было, только рассказав всю правду, что приводило к серьезным проблемам. Королева рассеянно посмотрела на сына, пожала плечами и уткнулась в свои записи, которые на данный момент интересовали ее куда больше внебрачной дочери мужа.

Отдав распоряжение своему секретарю, кронпринц вошел в кабинет, подошел к сейфу, достал из него артефакт и встал у окна, нервно постукивая пальцами по подоконнику.

– Ваше высочество, подошел инор Грем. Лучшего специалиста по открыванию замков у нас просто нет.

– Пригласите его.

Когда инор Грем вошел в кабинет, принц некоторое время поизучал его, затем протянул артефакт и сказал:

– При активации это делает вас полностью незаметным для окружающих – они вас не видят, не слышат, а животные даже не способны унюхать. Время действия – двенадцать часов. Сегодня, пользуясь королевской сетью телепортов, вы переноситесь в Солеми, добираетесь до поместья Уэрси и активируете артефакт. Ваша задача найти сейф, вскрыть его, достать пакет на имя Лиары. Доставить мне до ночи. Я с ним поработаю около часа. Ночью его нужно будет вернуть на место таким же способом. Вот предписание для телепортистов. Можете идти.

В Королевской канцелярии было довольно тихо. Инор Уэрси неуверенно огляделся и подошел к ближайшему служащему, важному надутому мужчине средних лет, который усиленно делал вид, что он очень занят.

– Добрый день!

Служащий небрежно кивнул, не отрываясь от чтения бумаги, которую держал в руках.

– Мне пришло письмо с требованием явиться в Королевскую канцелярию. Вы не подскажете, к кому мне нужно обратиться?

Служащий, так и не отрываясь от своего занятия, небрежно протянул руку. Но вот когда он прочитал полученную бумагу, поведение его разительно изменилось.

– Лорд Уэрси, счастлив вас видеть. Не хотите ли чаю?

– Инор Уэрси, – поправил его посетитель.

– Нет-нет, лорд Уэрси. На вас выписан патент на баронство, – радостно сказал служащий с таким видом, что он лично пробивал это в вышестоящих инстанциях.

– Но почему вдруг? – пораженно сказал новоиспеченный барон.

– За заслуги перед государством, – веско ответили ему, не уточняя, что главной и единственной заслугой было наличие дочери, которая ныне невеста кронпринца.

Я совсем не ожидала приезда отца, поэтому появление его было для меня сюрпризом. Выглядел он немного нездоровым и постоянно потирал висок, как бы борясь с сильной головной болью. Странно, до этого времени я просто не припомню случая, чтобы отец на это жаловался.

– Как же я рада тебя видеть, папа! – восторженно сказала я.

– Да вот, совершенно неожиданно для себя выбрался, – улыбаясь, сказал он мне. Вызвали в Королевскую канцелярию и вручили патент на баронство. Ума не приложу, за какие это мои заслуги.

– О, – погрустнела я, – так вам еще не сообщили.

– О чем? – настороженно сказал отец.

– О том, что я невеста кронпринца.

– Дорогая, это же невозможно, – усмехнулся он снисходительно. – Уровень твоей магии не соответствует закону.

Пришлось мне в который уже раз рассказывать обо всем, что со мной случилось за последнее время. Папа слушал меня внимательно и постоянно морщил лоб, как будто пытался припомнить что-то важное, но не мог.

– Я смотрю, ты совсем не рада, – сказал он после моего рассказа.

– Нет, – я с отчаянной надеждой на него посмотрела, а вдруг он что-нибудь придумает.

– Вот не знаю почему, но мне тоже не нравится мысль о таком браке, хотя, казалось бы, это очень хорошая партия для тебя. Думаю, почти любая девушка хотела бы оказаться на твоем месте.

– А нельзя что-нибудь сделать? – Я готова была заплакать, и папа это видел, но он совсем ничем не смог меня обнадежить. Закон был не на нашей стороне.

Мы с ним еще довольно долго проговорили. Он мне рассказывал об Эрике и тете Алисе, но несмотря на бодрый тон, который мы оба старались выдерживать, беседа получилась очень грустной. В столице отец задерживаться не стал, но предложил, чтобы мы с женихом навестили их в поместье в ближайшее время.

Гердер настаивал, чтобы выходные, начиная с вечера пятницы, я проводила во дворце. Но мне совсем не хотелось там ночевать. Я отговаривалась заботой о питомце, которому требовалось мое присутствие, и отказывалась его с собой брать. Но утром в субботу за мной прислали карету и пришлось ехать.

Меня сопровождала горничная королевы, так как кронпринц отсутствовал по каким-то государственным делам, и я опять направлялась в королевскую лабораторию. По дороге я встретила… Бирана. Я была настолько удивлена, что застыла посреди коридора. Проходя мимо, он поклонился и незаметно сунул мне в руку листочек бумаги. Моя спутница ничего не заметила. Я переправила записку в потайной карман, чтобы прочитать, когда останусь одна. Что же он мне написал? И главное, зачем?

Ее величество предложила занять то же кресло, что и в прошлый раз. Я присела, и все внутри меня сжалось при воспоминании о том кошмаре, что мне пришлось в нем перенести.

– Не волнуйся так, дорогая, – ласково проговорила королева. – В этот раз будет намного легче. Возможно, даже сознание не потеряешь.

Действительно, было очень больно, но по сравнению с прошлой прогулкой в персональный ад, вполне терпимо. После чар королевы я даже смогла самостоятельно взять стакан, куда она что-то накапала из маленького пузырька красного стекла. Стало значительно легче.

– Ну вот, – удовлетворенно вздохнула королева, – все идет просто отлично. Я даже не ожидала. Думаю, еще два раза, и мы полностью решим твою проблему, Лиара.

– Спасибо, мама.

– И, дорогая, нужно заняться твоим гардеробом. Невесте наследника негоже ходить в таком виде. Сейчас ты отдохнешь час после процедуры, а затем к тебе придет дворцовый портной, снимет мерки, подгонит пару готовых платьев, предложит ткани на выбор. Думаю, Олирия тебе с удовольствием поможет, тем более ей тоже надо обновлять гардероб – в эту среду наконец приедет ее жених на подписание брачного контракта.

Оставшись одна, я достала записку Бирана. Он писал, что в церкви на него нашло какое-то затмение, что он вовсе не хотел меня предавать. Что любит меня и предлагает бежать. И если я соглашусь, он сразу продает свое поместье под предлогом работы в столице в секретариате, а имея такую сумму, мы можем скрыться в Гарме или Лории и начать новую жизнь под чужим именем.

Эх, Биран, Биран… А о других последствиях ты не думаешь? Ладно, ты сирота, а что будет с моими родными? Отец, тетя Алиса, Эрик – я не могу ими пожертвовать. Есть еще две проблемы – мое проклятие и мой медальон. Ведь ее величеству «маме» после снятия ничего не стоит наложить новое проклятие, с которым мой артефакт может и не справиться. Она, конечно, всячески подчеркивает свое хорошее отношение ко мне, но я не думаю, что оно таким останется, если я настолько обижу ее любимого сыночка. И медальон я так и не знаю, как снять. Вообще-то можно было много причин найти, чтобы не уходить в бега с моим бывшим женихом, но я внезапно осознала главную – я его не люблю и не хочу с ним быть. Нет, мысль о замужестве с ним не вызывала такого уж отвращения, только вот и восторга уже не было. Наверное, я и не любила его, вдруг подумалось мне, так, детская влюбленность, подогреваемая популярностью Бирана у моих подружек.

Но вот если снять проклятие и знать, что делать с медальоном, тогда ведь можно инсценировать собственную смерть, вдруг подумалось мне. Тогда мои родные точно не пострадают! А тогда действительно можно уехать в Гарм, в Лории царят более жесткие порядки, да и население там значительно меньше, труднее будет затеряться. Правда, в Гарм выходит замуж Олирия, но эти царственные особы обычно так далеки от народа, что мы можем прожить там всю жизнь и не встретиться, да если и встретимся – артефакт ведь изменяет мою внешность, значит, она может меня и не узнать. И значит, что – учиться, учиться и учиться, как можно больше, захватывая смежные темы и углубляя то, что мне необходимо для выживания. Ведь если у меня действительно большой дар, то я без труда смогу найти работу даже без диплома!

Так что я грустно улыбнулась и без сожаления сожгла записку Бирана небольшим выплеском магии. Уж свечки зажигать я могла и в раннем детстве. Извини, дорогой, но ответа не будет. В церкви что-то во мне сгорело и, похоже, безвозвратно.

Олирия пришла значительно раньше королевского портного и уже успела мне надоесть. Я ведь хотела помечтать, как мне будет здорово без этой приставучей семейки. Поселюсь где-нибудь в деревне, наложу иллюзию классической старой ведьмы со скрюченным носом и бородавкой на подбородке, а то мне проблемы с местным мужским населением не нужны. Хотя, с такой внешностью будут проблемы со всем населением, невзирая на пол и возраст, так что лучше женщина средних лет с неприметной внешностью. Значит, налегаем на иллюзии и целительство – для выживания в одиночестве этого уже хватит.

Теперь задача – максимально оттянуть время бракосочетания. Интересно, если я скажу, что помолвка короче года у нас считается неприличной, поверит? Впрочем, даже если поверит, никто не может помешать Гердеру поступить как он хочет. А он ясно сказал – снимаем проклятье и тут же свадьба, как снять кулон, он знает. На его мнение могут повлиять только члены его семьи. Члены его семьи! Так! Я посмотрела на сияющую Олирию! Когда у нее свадьба? В конце лета? Нужно убедить ее, что она должна выйти замуж до меня, и тогда у меня будет еще целый семестр и почти все лето, которое можно провести в академии под предлогом, тут я невольно скривилась, нежелания расстаться с женихом. Олирия приняла мою гримасу на свой счет:

– Мне тоже не нравится такое количество кружева, но тут уж ничего не поделаешь, требование бальной моды этого сезона. Но наш портной умеет даже такие выкрутасы преподнести так, что все будут в восторге. Платья, выходящие из его рук – это настоящие шедевры.

Тут я была согласна. Одежда принцессы всегда говорила о хорошем вкусе своей обладательницы. Но кто знает, заслуга ли это портного или самой принцессы? А вот что касается количества кружев, Олирия даже не представляла, насколько это мало интересовало меня сейчас. Но пора было переходить к моим планам, поэтому я поинтересовалась:

– Вы собираетесь сшить что-то особенное? Ведь ваш жених приезжает в эту среду?

– Ой, давай без этого «вы», «ваше высочество», – начала она, – мы ведь уже практически сестры. Вот и мама так же думает. Так что только «ты» и «Олирия», хорошо?

– Хорошо, – согласилась я. – Так что ты хочешь шить к приезду жениха?

– Да какая разница? – махнула она рукой. – Он же все равно женится, будь на мне хоть нищенское рубище в дырках, хоть бальное платье в брильянтах, хотя и жениться не особо стремится. Вон, с подписанием контракта полгода тянули, пытаясь папу переиграть. Так что я ему заранее не нравлюсь.

– Ну, он же тебя не видел ни разу. Вдруг встретит и влюбится, ты ведь красивая, да и блондинок мужчины любят, – тут я душой не покривила. Оливия действительно была очень миловидной голубоглазой блондиночкой и вызывала бы мужской интерес даже в том случае, если бы не была принцессой. – Во всяком случае тебе надо постараться его заинтересовать – все-таки лучше жить с мужчиной, который тебя любит, чем с тем, кто только и думает, куда жену сплавить.

– Думаешь? Вот и Гердер так считает, – вздохнула она.

– А представляешь, как ты будешь изумительно выглядеть в свадебном платье? – продолжала я обработку. – Да он от такой прекрасной невесты вообще голову потеряет!

– Скажешь тоже, – хихикнула она.

– И значит, сейчас твоя задача – чтобы он сразу пал к твоим ногам, и новый гардероб этому поспособствует, – заключила я.

– Смотрю, вы нашли общий язык. Рад вас видеть в хорошем настроении.

Так, а что это мой жених опять не утруждает себя стуком в дверь? И главное, как не вовремя его принесло-то, я ведь только начала обработку его сестренки и даже никуда не успела продвинуться. Интересно, как много он успел услышать? И какие выводы сделал?

– Гер, ты не вовремя, – надулась принцесса. – Сейчас как раз должен портной прийти. А при тебе он работать не будет. Ты же не хочешь, чтобы твоя невеста осталась при старых платьях?

– Ухожу, вот только Лиару поцелую и ухожу. Я так соскучился.

Так мы не договаривались! Мало того что пришел, когда не ждали, так еще опять начинает приставать. Я переместилась так, чтобы между нами оказалась его сестра.

– Дорогой, давай не будем смущать Олирию.

– Уверяю тебя, я ее давно знаю, она по таким мелочам не смущается, – заявил он, пытаясь придвинуться ко мне.

– Зато я смущаюсь, – твердо сказала я, продолжая держаться за принцессой.

– О да, с любящим мужчиной жить намного легче, – хихикнула она. – Я, пожалуй, выйду ненадолго, отдам распоряжения своему секретарю.

Да, а я так на нее надеялась! Портной, а где же ты?! Да ты заслужишь мою вечную благодарность, появившись сейчас! Я буду молиться за здоровье твое и всего твоего семейства! Но, видимо, все близкие этого творца ножниц и иголки были здоровы и в моих молитвах не нуждались, так что я осталась в комнате наедине со своим женихом.

– Лиара, меня угнетает твоя холодность, – заявил он.

– Ну, возможно, вам стоит найти кого-то более теплого, – с надеждой глядя на него, сказала я, пытаясь сохранить расстояние между нами. – Вы же видите, что я вам совершенно не подхожу.

– Ты единственная женщина, которая мне подходит, – сказал он, приблизившись ко мне вплотную.

– Дайте мне время, – умоляюще сказала я. Как там Аделина говорила, закрыть глаза и попытаться представить на его месте другого? Да я вообще сейчас без отвращения не могу представить никого, целующим меня!

– Время. Время. – Он притянул меня к себе, обнял и печально вздохнул. – Твой запах, он сводит меня с ума. Ты пахнешь любовью. Я сгораю от любви, Лиара. Ты сводишь меня с ума. Ну хоть попытайся принять меня. Пожалуйста.

Я молчала. Оказалось, что если он просто обнимал меня, не пытаясь зайти дальше, мне было очень спокойно, даже появлялось некое чувство защищенности. Может, все не так плохо, и я смогу к нему привыкнуть? Ах, если бы он был хоть чуточку посимпатичнее!

Портной оказался невысоким худощавым мужчиной в черном костюме без всяких излишеств в виде кружавчиков, рюшечек и бантиков. Когда началось обсуждение гардероба Олирии, сразу стало понятно, что подбор ее платьев – дело именно этого незаметного человека, и, если бы принцесса одевалась по своему желанию, эталоном хорошего вкуса она не была бы.

– Ваше величество, это вам не пойдет, – то и дело устало повторял инор Стил. – Этот фасон не подходит молодым девушкам. А этот цвет, несомненно, очень красив, но вам не идет – вы будете очень бледно выглядеть. Здесь не следует делать вышивку. Нет, такие кружева сюда ставить не надо.

Мне его даже жалко стало. А принцесса начинала злиться. Спас бедного инора секретарь Олирии, который принес ей какие-то срочные письма. К моему удивлению, секретарем оказался Биран. Нет, он писал, что работает в секретариате, но вот то, что Олирия настолько обнаглела, что взяла к себе нравящегося ей парня, оказалось для меня неприятным сюрпризом. Пока ее высочество изучала корреспонденцию, он выжидательно смотрел на меня. Я отрицательно покачала головой, и глаза его потухли.

– Инор Стил, – прощебетала принцесса. – Мы с вами все уже обсудили. Мерки мои у вас есть. К сожалению, я вас вынуждена покинуть, у меня возникло неотложное дело. Лорд Граудер, вы мне нужны.

На мгновение я даже испытала укол ревности. А потом подумала, нас же с ним ничего более не связывает, и даже если он вдруг ответит ей взаимностью, это не мое дело. Хотя… У Олирии вроде бы собственный жених имеется, не возникнут ли из-за этого проблемы у нашего королевства? Хотя… Я же все равно собираюсь сбегать в Гарм, так что… Хотя… Может быть, все-таки намекнуть Гердеру? Мне, конечно, Биран безразличен, только все равно это как-то нехорошо.

С инором Стилом мы быстро пришли к договоренности. Меня устраивало все, что он предлагал, а его устроило мое единственное требование – никакого розового. Ну не люблю я этот цвет…

После ухода портного опять пришел Гердер, он предложил мне съездить в общежитие и пообщаться с фамилиаром, а вечером вернуться во дворец, так как предстоял королевский прием, на котором мое присутствие было обязательно. Особо приятным в этом было то, что кронпринц сопровождать меня не мог, так что я с радостью согласилась, пока у него вдруг не возникло лишнее время и желание со мной пообщаться.

– Вот не верится мне, что за все это время вы, Эдин, не смогли выяснить о моей невесте что-нибудь кроме этой стандартной отписки, – заявил Краут дипломату.

– Ваше высочество, вы же задачу мне поставили несколько расплывчатую, – начал оправдываться тот. – Я потратил столько сил, времени и средств, что ваш упрек мне слышать сейчас довольно обидно. Сами посудите, какие страшные секреты могут быть у молодой девушки, которая находится под постоянным наблюдением? А остальное вам известно – молодая, красивая, с сильным даром, хоть и значительно уступающим таковому у старшего брата.

– Как не вовремя Лиара обзавелась этим фамилиаром. Думаю, что ночевать здесь она опять откажется.

– Фамилиару требуется энергия хозяина, обычной пищи недостаточно. А ведь он еще долго будет расти. Так что пока ничего изменить нельзя. А что тебя так беспокоит ее отказ здесь ночевать? Ведь как я понимаю, у тебя даже с поцелуями пока проблема не решена, – ехидно сказала королева.

– Ну, за ночь можно ко многому изменить отношение, – туманно сказал ее старший сын. – Знаешь, мама, меня очень удивляет, что ты так спокойно к этому относишься, да еще и помогаешь мне.

– Видишь ли, Гердер, только в тебе я вижу свое продолжение. А Олин и Олирия… – Королева немного помолчала и продолжила: – Не следовало мне проводить ритуал над близнецами. Внешность-то они получили неплохую, зато уровень магии ниже среднего, да и мозгами не в нас с отцом пошли. Олирия так вообще глуповата. В тебе я вижу себя. А мне для счастья всегда нужен был только твой отец, никем другим я бы его заменить не смогла. Так что если тебе так уж нужна эта девочка, то ты ее получишь, что бы мне ни пришлось для этого сделать.

– Отца ты получила, но была ли ты счастлива, мама? – неожиданно спросил Гердер.

– Да, – твердо ответила ее величество. – Я хотела, чтобы он стал моим, и я его получила. Да, он меня не любит и не любил, зато у меня есть его уважение и его дети, а больше я от него никогда ничего и не ждала.

Только вот слова не соответствовали легкой грустинке в глазах, которую все же заметил ее сын и подумал, что вряд ли его мать была когда-нибудь счастлива в своем браке, разве что в день собственной свадьбы. Но он сам довольствоваться малым не хочет и сделает все, чтобы невеста его полюбила.

В этот раз Хьюберт не стал дуться, а всем своим поведением показал, что рад меня видеть. А потом с удовольствием принялся за угощение, принесенное из дворца. Может, взять его туда с собой? Хотя растущий фамилиар, если ему что-то не понравится, во дворце может устроить такое, что королева не только не станет снимать с меня старое проклятие, а наложит новое, пожирней и погуще. А то что это такое за недоделанное смертельное проклятие, которое за столько лет меня не уморило? Уверена, если бы проклятие наводила ее величество, она бы такой халтуры себе не позволила.

– Вкусно, – неожиданно сказал Хью, оторвавшись от миски, затем добавил: – Ты здесь – хорошо.

Ой, он говорить начал! Как здорово! Я растроганно почесала его за ушком. На что эта зараза только хвостом дернула, не отрываясь от миски. Ну и ладно, я все равно позаниматься хотела! Так, что у нас в списке? Иллюзии и целительство. По второму пункту у меня пока книги есть, вот и буду изучать. А что касается иллюзий, можно взять учебники в библиотеке или попросить пару уроков у Ирены. Правда, парой уроков тут не обойтись, иллюзия должна быть достаточно сложной. Хорошо, что в понедельник занятия начинаются, там как раз основы иллюзий будут, а остальное можно по учебникам добрать. Только вот как наложится на иллюзию влияние моего артефакта? А, чего сейчас думать об этом, поживем – увидим.

Ее высочество Олирия делала вид, что внимательно изучает лежащие на столе бумаги, исподтишка наблюдая за своим новым секретарем. Тот был мрачен и в ее сторону даже не глядел. Принцесса немного поерзала на стуле и вкрадчиво поинтересовалась:

– Лорд Граудер, а как вы думаете, понравлюсь ли я своему жениху?

– Я в этом даже не сомневаюсь, ваше высочество.

– Значит, вы находите меня привлекательной? – потупила глазки принцесса.

– Более чем, ваше высочество.

– Вы меня обманываете.

– Вовсе нет. Вы же смотрите каждый день в зеркало, а оно отражает очень красивую девушку, и врать не может, – спокойно ответил Биран.

– А вас очень расстроил разрыв помолвки с иноритой Уэрси?

– Я не хотел бы об этом говорить, ваше высочество.

– А вы знаете, – придвинувшись к своему собеседнику поближе, с придыханием в голосе сказала Олирия, – что лучшее средство от несчастной любви – завести новый роман.

Биран в удивлении посмотрел на нее. В его планы до сего дня не входило заведение нового романа, тем более с принцессами. Видя, что предмет ее желания не торопится проявлять инициативу, ее высочество обеими руками обняла его за шею и, поднявшись на цыпочки, впилась страстным поцелуем в губы своего секретаря. Биран удивился, но это не помешало ему мгновенно изменить свои планы и ответить на поцелуй с не меньшим энтузиазмом, выдававшим значительный опыт в данном вопросе.

– О-о-о, – простонала Олирия, – это было так… так… у меня нет слов, чтобы сказать, как это было.

– У меня тоже, ваше высочество, – осторожно сказал Биран.

– Олирия, называй меня Олирия, когда мы вдвоем. И раз мы оба не можем понять, что же это было, предлагаю повторить. До полного понимания.

Биран подошел к двери и запер ее. Кто знает, сколько потребуется времени до полного выяснения, а свидетели не только могут помешать, но и поймут неправильно стремление к истине. А зачем лишние сплетни перед приездом жениха? Ведь Гердер ему очень четко указал – репутация принцессы не должна пострадать.

Поев, Хьюберт более благосклонно отнесся к ласкам, а почесывание за усами приводило его в такое состояние восторга, что из открытого рта начала капать слюна, а в мурчании явно выделилось слово «хорошо». Какой-то он чересчур материальный для духа, подумалось мне. Хотя в справочнике указывалось, что растущие фамилиары потребляют много материальной пищи и ведут себя подобно животным, чей вид имеют. Но ведь он еще и белый, а ведь фамилиары обычно бывают только черными, а это такая заметная особая примета! Получается, на него тоже надо иллюзию наносить? А как наносится иллюзия на духа? Хотя нет, Ирена же сказала, что его видят, только если я хочу, значит можно просто никому не показывать. Я лениво его поглаживала и читала учебник по целительству, когда пришла инора Кирен с сообщением о приехавшей за мной каретой. С сожалением отложив книгу, я поместила на нее Хью, наказав ему впитать как можно больше сведений до моего приезда. Тот возмущенно фыркнул и переполз на учебник бытовой магии. Ну, я, конечно, не возражала и против этих знаний, только кота, чистящего помещение с помощью магии, могла представить с огромным трудом.

На вечернем приеме мы демонстрировали полнейшую идиллию, царящую в королевском семействе, Олирия так вообще сияла и выглядела просто красавицей. Интересно, это на нее так подействовало новое платье или новый секретарь? Скорее, все-таки второе. Олин, правда, был мрачноват, но это его обычное состояние. Его величество Генрих казался задумчивым и за весь вечер сказал от силы пару слов. На меня он не смотрел, но и остальные не удостаивались монаршего внимания, его взгляд, казалось, был погружен исключительно в себя. А если ему не нравится предстоящий брак сына, подумалось мне, вдруг мне удастся убедить его заставить Гердера расторгнуть нашу помолвку. Ведь он, наверное, единственный, кто может повлиять на моего жениха. Только как бы к нему найти подход? Неожиданно он сам ко мне обратился:

– Инорита Уэрси, не уделите ли вы мне немного своего внимания?

– Ваше величество, я с удовольствием с вами побеседую.

– Почему же «ваше величество», а не «папа», – иронично спросил он. – Ведь королеву вы называете мамой?

– Если вы так прикажете…

– Прикажу? Вот как. Знаете, инорита, я конечно, могу приказать, только называть папой по приказу, это как-то неправильно.

– В таком случае, ваше величество, я предпочла бы этого избежать. – осторожно сказала я. – Я совсем не помню своей матери, но отца лучше, чем у меня есть, я даже пожелать не могу. Мне кажется, это будет предательством по отношению к нему.

– Вот как. А скажите-ка мне, инорита, нет ли у вас родственников в герцогстве Шандор?

– Нет, ваше величество, родственники отца живут в Солеми, недалеко от которого находится наше поместье. А со стороны матери у меня осталась единственная близкая родственница – тетя Алиса.

– А кем была ваша мать?

– Достаточно слабым магом, из обедневшей дворянской семьи. До свадьбы с папой она жила в Витере.

– А отец, насколько я помню, магом вообще не является?

– Именно так, ваше величество.

– Странно, что в такой семье родилась магичка с вашим даром, – задумчиво сказал король. – А скажите, инорита, на кого из родителей вы похожи?

– У нас не сохранилось ни одного портрета мамы, но тетя Алиса утверждает, что я на нее очень похожа. Поскольку с отцом у меня очень мало общего, то, скорее всего, она права.

На протяжении всей беседы королева бросала тревожные взгляды в нашу сторону. Интересно, чего она так волнуется, неужели боится, что король Генрих может меня обидеть? Тогда, наверно, идея просить его помощи не столь хороша, как мне казалось.

– И все-таки присутствие твоей невесты на приеме делегации из Гарма было бы весьма желательно, – недовольно сказал король сыну. – К тому же, по-видимому, она сдружилась с твоей сестрой, и Олирии в присутствии Лиары будет поспокойнее.

– Мне кажется, идея представить Олирию жениху сразу не столь хороша, дорогой, – вмешалась королева. – Пусть сначала посмотрит на нее на расстоянии, увидит, какая она привлекательная. Возможно, она ему и понравится. Главное, чтобы они поменьше разговаривали. Дочери вообще нужно дать четкие указания пореже открывать рот, будет выглядеть застенчивой и умной. Так что ничего страшного, если девочки проведут день в академии. Хотя, – задумчиво протянула королева, – Олирии все же нужно дать возможность посмотреть жениха. С галереи, к примеру.

– Биран, это ужасно! – страдальчески воскликнула Олирия, вцепившись в руку молодого человека. – Вот за него мне предстоит выйти замуж и уехать отсюда в Гарм!

– Дорогая, – секретарь нежно поцеловал принцессу в шейку, благо за занавесками галереи их никто не видел, – это будет еще так не скоро, если вообще будет. Ты же можешь от него отказаться.

– Увы, мне выбирать не приходится! Мое сердце говорит мне одно, но мой жестокий отец…

Дальше Биран ее уже не слушал. Он уже давно понял, что принцесса могла говорить часами, выдавая близкое знакомство с рыцарскими романами – единственным чтением, которое она признавала. И остановить этот поток можно было только поцелуем, но вот беда, работа королевским сантехником уже не доставляла молодому человеку удовольствия, возможно, потому, что, кроме предотвращения потопа, к другим видам работ его пока не допускали. Он с сочувствием посмотрел на жениха принцессы. «Я-то уже скоро отмучаюсь, а вот тебе с ней жить и жить».

– А этот Краут действительно неплох, – заметила королева после ухода гармской делегации, – а рядом с Олирией они смотреться будут просто изумительно. Такая контрастная пара получается.

– Это не было главным критерием моего выбора, – сказал король Генрих. – Этот брак скрепит союз между нашими странами.

– Ну, я бы не был так уверен в скреплении, – ехидно бросил Гердер, – жених и так не выглядит довольным, а когда он поближе узнает свою будущую жену, отношения могут окончательно испортиться.

– Никуда он не денется. Брак с моей дочерью был не единственным, но обязательным условием нашего договора, а военный союз с нами им жизненно необходим, – хмуро сказал король.

– А все-таки я уверен, что он точно попытается этого брака избежать. Скорее всего, воздействуя на Олирию, это ведь самый простой путь. Если инициатором разрыва помолвки будет наша сторона, то они могут рассчитывать на компенсацию и сохранение союза. Так что мама права – встречаться им нужно как можно реже. Пусть она пока не покидает общежития Академии.

– Эдин, а почему это мне так и не показали невесту? – подозрительно поинтересовался Краут.

– Ваше высочество, у нее же занятия в академии, – попытался объяснить поведение туранцев дипломат, хотя ему и самому отсутствие принцессы показалось несколько подозрительным. – В обучении детей правящая чета не допускает никаких поблажек.

– Этак мне ее до самой свадьбы увидеть не удастся, – мрачно сказал кронпринц.

– Да почему? Вам же выделили покои во дворце, Олирия непременно здесь появится, хотя бы на выходных. Уж на королевских обедах вы сами сможете убедиться, что я нисколько не преувеличил ее достоинства в своих отчетах.

– Я бы хотел поговорить с ней не в присутствии ее родных.

Граф Эдин всем своим дипломатическим нутром чуял, что если этот разговор состоится, то помолвка, в которой были заинтересованы обе державы, может и развалиться.

– Мне кажется, это совершенно невозможно, – осторожно сказал он. – Во дворце она никогда не бывает в одиночестве, да и в покои принцессы вас никто не допустит. А все остальное время она проводит исключительно в Академии.

– В Академии? А ведь меня туда пригласили…

– Ваше высочество, – забеспокоился дипломат, – вы только не наделайте глупостей. Помните, ваш отец будет очень недоволен.

– Да что вы так переживаете, Эдин? Не съем же я вашу принцессу, на самом-то деле.

– Если не съедите, так покусаете точно, – убежденно сказал Эдин. – И тогда плакали наши договоренности! Не ходите вы в эту Академию, ваше высочество!

– Покусаю, говорите… – задумчиво сказал Краут, – и тогда плакали наши договоренности…

Дела Гердера на сегодня оказались еще весьма далеки от завершения, что крайне его злило, так как он рассчитывал освободиться хотя бы в этот день пораньше.

– Ваше высочество, там инор Грем, – осторожно заглянул в кабинет секретарь, боясь вызвать очередную вспышку гнева. – Вы сказали, чтобы его немедленно к вам пропустили.

Пакет оказался запечатан личной печатью инора Уэрси. Кронпринц пожалел, что не приказал захватить и ее, но впрочем, специалистов по вскрыванию писем у него было достаточно, так что проблем с аккуратным отделением печати не возникло. Из пакета выкатился родовой перстень герцогов Шандор. В сопроводительной записке инор Уэрси сообщал Лиаре то, что на постоялом дворе рассказал Гердеру. Кроме того, в пакете оказался конверт с письмом самой герцогини. Принц задумался. Просто изъять пакет? Но это вызовет подозрения, никому сейчас не нужные. Заменить содержимое? Но и тут можно проколоться на малозначительной детали, а времени все тщательно подготовить просто нет. К тому же герцогиня могла оставить дочери и другие письма.

– А скажи, много ли народу проживает сейчас в поместье? – наконец решился он.

– Ну, инор и инора Уэрси с сыном, кухарка, горничная и еще садовник, который одновременно и конюх.

– Немного, значит.

Принц прошел к сейфу и стал осматривать его содержимое. Наконец взял перстень-артефакт, имеющий внешнее сходство с герцогским. Затем достал из стола пачку обычных деревянных лучинок, вынув из нее около десятка, он убрал остальные. На оставшихся он тщательно вырезал определенные символы, одновременно запитывая их силой, последняя так вообще была изрезана полностью. Затем одну из лучинок он поместил во вскрытый пакет, туда отправились также письма герцогини и инора Уэрси и артефакт из сейфа. Пакет заклеил и протянул инору Грему со словами:

– Едете назад в поместье прямо сейчас. Активировав тот артефакт, что и прошлый раз, попадаете в дом. Там начиная с кухни, помещаете эти палочки по разным помещениям, кабинет и спальня инориты Лиары обязательны, остальные – на ваше усмотрение. Комнат с людьми избегайте, в их смерти я не заинтересован. Когда разместите все, ломаете вот эту последнюю и быстро покидаете дом.

Мы с Алмой и Иденом продолжали заниматься арейским вместе, но скорее уже по привычке, так как в предыдущем семестре они занимались очень усердно и теперь могли обходиться без моей помощи. Правда, отношение Алны ко мне изменилось, она то и дело пыталась обращаться ко мне на «вы», постоянно восхваляя моего жениха и твердя, как мне повезло. Мне это не нравилось, только вот сделать я ничего не могла, так что, похоже, подруги в ее лице я лишалась, приобретая взамен верноподданную.

– Знаешь, Ална, ты не права, – сказал как-то ей Иден. – Вот у нас в селе, – тут она презрительно фыркнула, но промолчала, – была такая история. Мельник сосватал за своего сына девушку из очень бедной семьи. Она встречалась с другим парнем, но родные наплевали на ее чувства и уговорили выйти за нелюбимого. Только прожила она потом недолго, за год сгорела.

– Ну и к чему ты все это рассказал? – поинтересовалась Ална. – Среди дворян жениться по договору между семьями – обычная история, жених с невестой иногда до свадьбы друг друга и не видят. И ничего, дворянство до сих пор не вымерло.

– Так люди бывают разными. Иным девушкам вообще не важно, за кого идти. А вот когда я вижу Лиару и нашего принца, то сразу становится ясно, что это неправильно. Вот.

– Ты можешь что-то изменить? – зло сказала подруга. – Нет? Вот и не надо травить душу Лиаре. Думаешь, я за нее не переживаю? Только ведь сделать все равно ничего не могу, только попытаться убедить, что все не так страшно. А ты лезешь не в свое дело своими крестьянскими лапами и топчешься по живому!

– Как-то не подумал, – смущенно сказал парень. – Извини, Ална, наверное, ты права.

– Спасибо вам обоим, – грустно сказала я. – Только в самом деле, чем меньше мы будем говорить на эту тему, тем лучше. И пойду я, пожалуй.

Первый раз в комнате меня не встретил Хьюберт. В справочнике говорилось о том, что фамилиары, когда начинают говорить, активно приступают к исследованию внешнего мира и могут даже на несколько дней пропасть. Так что я переживать за него не стала, но все равно было грустно. Я взяла «Бытовую магию» и начала учить раздел, который мы сейчас проходили. Все-таки это предмет, полезность которого нельзя недооценивать.

Стук в дверь оказался для меня неожиданностью. Неужели мой фамилиар научился стучать в двери? Но за дверью стоял абсолютно незнакомый мне молодой человек. Был он строен, темноволос, с желто-зелеными кошачьими глазами. Когда он втолкнул меня в мою же комнату и прикрыл за собой дверь, то его мягкие движения напомнили мне Хьюберта.

– Должен сказать, что я не в восторге от перспективы женится на вас, – неожиданно сказал он.

– Честно говоря, – удивилась я, – я тоже не выражала желания выйти за вас замуж.

– Значит, вы поговорите со своим отцом, и он примет правильное решение, не так ли?

– Э-м, боюсь, что моя беседа с отцом ничего не изменит в вопросе нашего брака, – честно призналась я.

– Отказываетесь, значит, – мрачно сказал он. – А ведь я могу быть очень и очень грубым. Подумайте, нужен ли вам такой муж? – и с этими словами он вдруг сильно укусил меня за нижнюю губу.

От неожиданности и боли я громко вскрикнула. Он торжествующе посмотрел на меня, но вдруг выражение его лица изменилось, в глазах промелькнуло что-то странное, и он произнес:

– Ты… ты вкусная!

В его голосе было такое возмущение, как будто это я его покусала. У меня аж дар речи пропал. А он вдруг сказал:

– Может быть, все не так уж и страшно, – притянул к себе и нежно поцеловал.

Капнувшая на платье кровь мигом привела меня в чувство. Я схватила увесистый томик «Бытовой магии» и начала им колотить этого новоявленного жениха, в перерывах между ударами говоря:

– Ах ты гад кусачий! Убирайся вон из моей комнаты! Немедленно! Да как ты посмел вообще ко мне прикасаться!

Да, бытовая магия – это сила, против которой этому типу, явно сбежавшему из больничного крыла, противопоставить было просто нечего, и он ретировался из комнаты со словами:

– Дорогая, я в восторге от твоего темперамента!

И вот спрашивается, где шляется мой фамилиар, когда моя комната оказывается филиалом лечебницы для душевнобольных? И вообще, накручивала я себя, превратили мою комнату в проходной двор – то Олин, то Гердер, а теперь вообще непонятно кто!

Потрогав губу и ойкнув от боли, я направилась к Вирель с просьбой о лечении. Теоретически, конечно, я и сама могла это сделать, только вот лечить себя очень неудобно, долго, да и энергии намного больше тратится. А кроме того, мои истрепанные нервы нуждались в отдыхе и дружеской беседе.

– Ой, как это тебя угораздило? – воскликнула подруга, всплеснув руками.

И мне вдруг совсем не захотелось рассказывать кому-нибудь о случившемся.

– Да так, случайно получилось, – я неопределенно повела плечами в смущении, – запнулась и разбила губу о стол.

– Зубы не пострадали? – тревожно спросила она. – А то костная ткань так тяжело восстанавливается!

– Кажется, нет.

Она быстро провела диагностику и удивилась:

– Странно, губа пробита насквозь, а десна целая.

– А тебе бы больше понравилось, если бы у меня еще парочка зубов выпала? – пошутила я, стремясь увести разговор со скользкой темы. – Так ты берешься меня лечить? Или ты по мелочам не работаешь, и мне надо еще что-нибудь разбить? Или сломать?

Вирель рассмеялась и приступила к лечению. Ее магия воспринималась мной как сотни искрящихся пузырьков шампанского, которые, пролетая через поврежденное место, уносили с собой боль и оставляли чувство необычайной легкости.

– Все, – сказала девушка и кусочком влажной ткани вытерла мой подбородок и губу от крови. Я посмотрела в зеркало:

– Да ты просто чудо, Вирель! Даже следа не осталось!

Странный псих не выходил у меня из головы, было в нем нечто, не позволяющее забыть. Вкусная, надо же! Такого мне еще никто не говорил. Надеюсь, все-таки я ему не настолько понравилась, что он вернется меня доесть.

А ближе к ночи неожиданно пришел Гердер. Все дела, связанные с делегацией из Гарма, были завершены, и у него, к сожалению, опять оказалась пара свободных часов, которые он желал провести со мной. Я уже научилась не вздрагивать каждый раз, когда он ко мне прикасался, но вот его поцелуи продолжали вызывать у меня глубокое отвращение. И вдруг мне опять вспомнился совет Аделины представить себе кого-нибудь другого, и я закрыв глаза, вспомнила этого типа с кошачьими глазами: его лицо, его голос, его руки и даже его запах. И поцелуй на этот раз показался настолько упоительным, что я не смогла сдержать восторженного:

– Ах!

– Я уже боялся, что никогда этого не дождусь, – послышался довольный голос моего жениха, разбивший вдребезги все волшебство момента. – Ты была такой холодной и вдруг…

И тут я обнаружила, что его руки пытаются расшнуровывать лиф моего платья:

– Знаешь что, Гердер, мне кажется будет лучше, если ты сейчас все-таки уйдешь! – возмущенно воскликнула я.

– Боишься нахлынувших чувств? – довольно поинтересовался он.

– Нет, боюсь, что опять «Бытовую магию» не по назначению использую, а ей и так сегодня досталось!

Когда Гердер ушел, я задумалась. И что это было? Неужели я умудрилась влюбиться в типа, который меня покусал? А ведь я никогда не замечала за собой склонности к самоистязательству. Может, сумасшествие заразно и передается через укусы? А главное, кто он такой и откуда в нашей академии взялся?

А потом пришел Хьюберт и притащил дохлого мыша.

– Добыча, – гордо сказал он. – Делюсь.

На следующий день я вновь встретила этого психа. В аудитории. На занятиях по особенностям магии различных рас. Да, он был оборотнем. В глазах его плясали желто-зеленые огоньки, на которые я зачарованно смотрела, не в силах отвести взгляд. Он тоже, казалось, смотрел только на меня, пока рассказывал и отвечал на вопросы. В конце занятия его попросили показать саму трансформацию из человека во вторую ипостась. Он улыбнулся краем рта и согласился. Фигуру его на мгновение окутало туманное марево, и вот перед нами уже стояла огромная пантера. Или правильно – пантер, он же все-таки мужского пола?

Ой, какой это был красавец! Под черной глянцевой шкурой красиво перекатывались мышцы, пока он плавно перетекал от кафедры к моему столу, на который и запрыгнул. По аудитории прокатился слитный испуганный вскрик, студенты торопливо отодвигались подальше, а на меня как будто затмение нашло.

– Какой красавец! – восторженно сказала я. – Как же мне хочется тебя погладить!

И не дожидаясь разрешения, протянула руку и как в трансе провела по черной, теплой, бархатистой шкурке. Этот огромный кот поощрительно лизнул меня в щеку. Я погладила его за ухом, потом вспомнила Хьюберта и почесала Краута за усами. Рот он не открыл, и слюни не потекли, но зато раздалось такое басовитое мурчание!

– Эм, Краут, – неуверенно сказала за спиной Олирия.

Пантер посмотрел на нее, затем приподнял верхнюю губу и показал значительное количество очень белых и очень острых зубов. А какие у него были клыки! Мечта любого саблезубого тигра. Ох ты, моя прелесть мохнатая! Я почесала ему лобик, он подсунул голову под мою руку и опять заурчал.

– Лиара, – ядовито сказал Олин, – Гердеру вряд ли понравится твоя любовь к животным. Да и вообще, это жених Олирии, между прочим.

На меня будто ведро холодной воды вылили. Да что ведро – меня с головой опустили в горное озера и хорошо так побултыхали. Я отдернула руку и покраснела. Краут озадаченно переводил взгляд с меня на принцессу, и вдруг в его глазах появилось понимание и такая боль!

После произошедшего в аудитории мне настолько не хотелось никого видеть, что я сразу пошла в свою комнату и закрылась. Через полчаса в дверь постучал Гердер. «Уже доложили, – мрачно подумала я. – Сейчас будет лекция о моем недостойном поведении».

– Ко мне в канцелярию по ошибке принесли письмо, тебе адресованное, – с порога начал он. – И я решил, что это будет чудесный повод тебя навестить.

– А я-то думала, почему так давно писем не было, – сказала я радостно, беря конверт и вскрывая его.

– А уделить время любимому жениху? Письмо можно и потом почитать. А мне скоро назад возвращаться!

«Да что тебе стоило с посыльным передать» – раздраженно подумала я, но вслух сказала:

– У меня так давно никаких известий от родных не было. Я быстро почитаю, да? – и открыла письмо.

Почитанное повергло меня в шок. Почти полностью сгорел наш дом, огонь не тронул только одно крыло.

– Что случилось, дорогая? – встревоженно спросил Гердер.

– Ужас какой! Тетя Алиса пишет, что наше поместье сгорело. Как же они там теперь будут?

Я уткнулась в грудь жениха и зарыдала. Он гладил меня по голове, успокаивая. Затем сказал:

– Хочешь, мы в субботу, после посещения моей матери, телепортом отправимся в Солеми. Съездим к твоим родным, посмотрим, чем им можно помочь…

Вдруг дверь резко распахнулась. В комнату влетела Олирия.

– Гер, – возмущенно вопила принцесса, топая ногами по полу, – Он ее облизывал, а она чесала его за ухом! В огромной аудитории, в присутствии всего курса! И главное, они выглядели такими… такими довольными! И это твоя невеста и мой жених! Да он вообще все занятие только на нее смотрел! Да я видеть их не хочу! Да он на меня зубы скалил!

– Ваше высочество, что вы устроили в академии? – возмущенно выговаривал граф Эдин. – Кронпринц в ярости, предъявил нам ультиматум, требует, чтобы вы подальше держались от его невесты. Да что же там такое случилось? Ведь еще вчера вы утверждали, что согласны жениться на Олирии, и она очень милая девушка!

– Это была не она, Эдин! Я встретил другую! Девушка пахла королевской семьей, а оказалось, что она невеста этого Гердера!

– Близкие же у них отношения, если она настолько пропахла своим женихом, – ядовито сказал граф Эдин, глава гармских дипломатов.

– Да в том-то и дело, что она пахнет не именно Гердером, черт возьми! Я был уверен, что она дочь короля Генриха! – в отчаянии вскричал Краут.

– Как вы вообще умудрились перепутать девушек? Я же вам несколько раз говорил, и в отчете указывал, что Олирия – голубоглазая блондинка, Лиара под это описание совсем не подходит!

– Не знаю, – смущенно сказал Краут. – Я когда ее увидел, совсем про это забыл.

– В любом случае вы должны принести извинения королевской семье, ведь вам предстоит жениться на Олирии.

– Нет, – в отвращении покачал головой принц, – я не могу жениться на ней. Я же люблю Лиару!

– Да вы с ума сошли! – возмутился граф. – Вы видели ее всего два раза!

– Знаете, Эдин, этого достаточно, чтобы уже никогда не забыть. А свадьба с Олирией должна быть расстроена. Считайте это делом первостепенной важности.

– Ваше высочество, успокойтесь. – начал уговоры дипломат. – Свадьба ваша и принцессы Олирии, свадьба Гердера и этой девушки – дело решенное, вы ничего не можете изменить. В законе о выборе наследника престола этой страны сказано, что наследный принц в жены может взять любую незамужнюю девушку с достаточным уровнем магии, и невеста не может отказаться, а действующий монарх не может запретить. У них очень сильны традиции. Ну что вы хотите от государства, у которого название страны и столицы одно? У нас нет никаких возможностей повлиять на ситуацию. В самом деле, не будете же вы красть невесту у наследника престола дружественной нам державы?

– Эдин, вы гениальны! Украсть! Замечательная идея!

Раздался стук в дверь. После приглашения в комнату вошла молоденькая белокурая служаночка с подносом, на котором стояло вино и холодные закуски. Сильно смущаясь, она сказала:

– Меня прислала старшая горничная скрасить досуг благородных гостей.

– За вино спасибо, – произнес Краут, – а вот в скрашивании досуга мы не нуждаемся. Можете быть свободны.

– Ваше высочество, зачем же так категорично? Может быть, позже нужда и возникнет… – плотоядно оглядываясь на уходившую девушку, сказал граф Эдин. – А вообще, правильно. Расскажите-ка лучше, что же все-таки произошло в академии. Будем решать, как можно исправить ситуацию.

– Не надо ничего исправлять, Эдин. Да и я настолько сейчас взвинчен, что не могу спокойно рассуждать. Думаю, мне нужно размяться. А вы пока подумайте над тем, как можно расторгнуть помолвку с Олирией!

– Ваше высочество, не уходите от разговора! – прокричал граф в спину уходящему сюзерену. – Имейте в виду, что я не покину вашей комнаты, пока вы не объясните мне, что случилось!

Но Краут даже не обернулся на подчиненного.

Гердер был в ярости. Он метался по кабинету, снося все на своем пути и разрывая подвернувшиеся ему под руку бумаги. То, что устроила эта парочка, вообще ни в какие ворота не лезет! Идея отца женить на Олирии этого блохастого проходимца уже не казалась такой привлекательной. Да его вообще нужно выставить из страны с требованием никогда больше не появляться! Ведь наверняка он использовал на Лиаре свою родовую магию приворота! Да, конечно же, его невеста не виновата, просто попала под чары. И это тогда, когда он уже добился некоторых успехов в деле ее обольщения! Эта мысль, а также разнос, устроенный представителю гармской делегации графу Эдину, его несколько успокоили.

Принцесса была настолько раздражена, что пренебрегла требованием отца ночевать в течение учебой недели в общежитии, и вернулась во дворец. Покружив по своей комнате и немного успокоившись, она направилась в комнату, которая была выделена ее секретарю, и обнаружила того, тискающего служаночку. Лимит воплей у нее на сегодня был превышен уже в несколько раз, но это не помешало ей опять прийти в ярость:

– Лорд Граудер, вы мне нужны! Сейчас! А ты, милочка, можешь убираться отсюда! Немедленно!

– И как ты мне это объяснишь, дорогой, – ядовито прошипела она после того, как они остались вдвоем.

– Но, Олирия, ты сама виновата! – перешел в нападение Биран. – Ты кружишь мне голову, соблазняешь, а когда я уже готов взорваться от обуревающей меня страсти («это должно ей понравиться» – гордо подумал он), всегда отступаешь и бросаешь меня умирать от жажды. Я так хочу тебя, – хрипло прошептал он, удачно имитируя страсть.

– Я тоже, – неуверенно сказала принцесса, явно успокаиваясь.

– Так что же мешает тебе быть моей, полностью моей, о звезда моего сердца?

– Ох, Гердер сказал, что открутит мне голову, если я … это сделаю до брака, – чуть порозовела Олирия. – А он свое слово держит.

«Мне он тоже кое-что пообещал открутить. Жизненно необходимое», – мрачно подумал Граудер, но вслух сказал:

– Дорогая, если тебя останавливает только это, тогда тебе срочно нужно выходить замуж за этого твоего гармского принца. Я же прекрасно понимаю, что жениться на тебе мне не позволят твои жестокие родители, но так хотя бы мы сможем насладиться друг другом. («И он увезет тебя далеко-далеко».)

– А если, – ее величество застенчиво поковыряла ковер носком туфельки, – ты меня как бы скомпрометируешь, – и с надеждой посмотрела на возлюбленного. – Тогда бы мы с тобой могли пожениться.

– Э-м, боюсь, дорогая, что я настолько неподходящая фигура в глазах твоих родителей, что до свадьбы я просто не доживу.

Олирия тяжело вздохнула от несправедливости жизни и начала искать утешение в поцелуях. Искала она долго и тщательно. Уходила принцесса с мыслью, что ей срочно надо замуж. Очень срочно. И к сожалению, кандидатура была только одна.

В комнате принца Краута уже давно погасли магические светильники, но он и не думал возвращаться. Граф Эдин злился, но к себе все-таки не уходил, решив проявить упорство и дождаться возвращения сюзерена. Вдруг дверь приоткрылась, впустив тоненькую женскую фигурку. «Вернулась все-таки», – удовлетворенно подумал граф, приподнимаясь навстречу девушке с кровати принца, на которой он развалился. Та, немного помявшись на пороге, подошла к нему и села рядом, явно не зная, что ей делать дальше. «Совсем неопытная, наверное», – решил мужчина и провел рукой по нежному бедру. Девушка вздрогнула, но не отстранилась, тогда он более уверенно привлек ее к себе и поцеловал приоткрывшиеся губы. Служанка коротко вздохнула и обвила его шею своими руками. Эдин продолжая ее целовать, умело освобождал свою партнершу от одежды. Кожа ее прямо-таки светилась в свете луны и пахла розами, маленькие упругие грудки так и манили накрыть их суровой мужской рукой, а попка была так хороша, что если бы граф писал стихи, то посвятил бы ей как минимум сонет. Опуская ее на постель принца, он подумал было, что нужно бы все-таки перейти в свою комнату, а то как-то нехорошо получается удовлетворять свою похоть на кровати сюзерена, но эта мысль быстро покинула затуманенную страстью голову. Когда он раздвинул ее ножки, она пискнула и сделала попытку вырваться, но граф удержал, хрипловато проговорив:

– Все хорошо, дорогая.

– Пожалуйста, – прошептали под ним. – Не торопись. У меня еще никого не было.

«Лучше бы прислали кого поопытней», – раздраженно подумал граф, однако решил сделать девочке приятное, все-таки многочисленные победы на любовном фронте обязывали. Его руки и губы запорхали по ее телу, заставив ее вскоре выгибаться и постанывать от страсти, и когда он вновь сделал попытку в нее войти, возражений с ее стороны уже не было.

Утром вся гармская делегация проснулась от истошного визга в комнате принца Краута. Ринувшись туда, они обнаружили в кровати графа Эдина и принцессу Олирию, которая вопила не переставая, в ужасе таращась на графа. Тот в панике пытался успокоить девушку, но так до сих пор и не преуспел. Картину дополняла разбросанная по всему помещению одежда и характерные пятна на переворошенном постельном белье, при виде которых ворвавшимся сразу стало понятно, что же произошло здесь этой ночью.

Вернувшийся вскоре гармский принц обнаружил своих соотечественников взбудораженными и активно обсуждающими новости. Когда его ввели в курс дела, он пришел в полный восторг.

– Граф, не ожидал от вас такой самоотверженности, – восхищенно сказал Краут. – Я только успел попросить вас подумать о том, как можно расстроить нашу свадьбу, а вы уже полностью овладели ситуацией. Все-таки ваш дипломатический опыт оказался крайне полезен. Не зря отец настаивал на том, чтобы обязательно включить вас в состав делегации! Найти единственный возможный выход и с блеском его реализовать!

– Ну, ваше высочество, я всегда стремился быть полезен короне, – смущенно пробормотал граф Эдин.

– Олирия, ты идиотка! – орал на сестру Гердер. – Прийти соблазнять принца и спутать его с этим пройдохой-дипломатом! Если тебе уж так приспичило, могла бы хотя бы свечку взять! Идиотка! Вам с Олином, похоже, одни мозги на двоих достались, а он не захотел делиться! И ведь даже соображения не хватило поутру не вопить! Теперь и замять не получится! Хорошо хоть этот граф вдовцом оказался, а если бы у него жена была, то твое положение оказалось бы вообще незавидным!

– Гердер, не ори на сестру, ей и так досталось, – спокойно сказала королева. – Но в самом деле, Олирия, как тебя угораздило перепутать своего жениха с этим графом? Он же почти в два раза старше, у него другое телосложение, да и манера разговора полностью отличается.

– Мы… мы не разговаривали, а в комнате темно было, – смущенно пискнула принцесса и жарко покраснела.

– Темно было! – разозлился ее брат. – Твой отец столько сил положил, пытаясь устроить этот брак. Эх, жаль, что в нашей семье не принято было детей пороть, хотя бы младших. Да что теперь говорить? Сама себя наказала – будешь теперь делить постель с этим графом до конца жизни.

«Не такое уж это наказание», – вдруг подумала принцесса, вспоминая вчерашнюю ночь и нежные мужские руки на своем теле, но, как ни странно, промолчала.

– Нужно побыстрее их обвенчать, и пусть эти гармцы уезжают, – начал успокаиваться кронпринц, пытаясь хоть как-то повернуть ситуацию в свою пользу. Он был бы рад выставить Краута прямо сейчас, не дожидаясь бракосочетания его подчиненного, но это уже было бы совсем недипломатично. – И вообще, у моей невесты дом сгорел, а я, вместо того чтобы ее успокаивать, решаю проблемы, которые создает моя сестра на пустом месте. Мама, к воскресенью бракосочетание успеют подготовить?

– Гердер, ты с ума сошел? Королевскую свадьбу за такое время подготовить невозможно. Да одно только платье невесты будут шить недели две.

– Ставьте Стилу жесткие сроки по пошиву, и пусть тогда они венчаются в следующее воскресенье и убираются отсюда!

Король с королевой удивленно переглянулись – им еще никто не успел рассказать о произошедшем вчера в академии, и их удивляло такое настойчивое желание старшего сына отправить гармскую делегацию назад побыстрее.

– Олин, – поинтересовался граф Полт, – твой брат, наверное, закатил Уэрси скандал? Она ходит совершенно несчастная?

– У семьи Лиары дом сгорел. А скандал он закатил, конечно, да только гармцам. Высказал все, что думает об их принце.

– Хорошо еще, что он не видел того, что на занятии было, – задумчиво сказал Эдгар. – Похоже, что влюбились они друг в друга с первого взгляда. Думаю, что теперь этот Краут откажется жениться на твоей сестре.

– Да кто же ему это позволит? – удивленно спросил Олин. – Они договор подписывали? Подписывали. Вот и должны теперь его придерживаться. А что касается невесты моего брата, то тут гармскому принцу вообще ничего не светит – Гердер свое никогда не отдает.

Воспоминания о прикосновениях к оборотню постоянно жили в моей душе. Я перебирала в душе это удивительное чувство гармонии и единения, которое на меня снизошло в тот раз, и понимала, что никогда не смогу привыкнуть к Гердеру, что бы он для этого ни делал, ибо в мою жизнь ворвалась любовь. Но любовь, не оставляющая ни малейшей надежды на счастье.

– Послушайте, Граудер, я же просил вас присмотреть за Олирией! Неужели так сложно было призвать к порядку влюбленную в вас девушку, – возмущенно выговаривал Гердер Бирану.

– Ваше высочество, мне и в голову не могло прийти, что принцесса на такое способна. Она была такая уравновешенная в последнее время. Я, как мог, настраивал ее в пользу брака с гармским наследником.

– Да, да, да, целуя ее по всем дворцовым углам! – раздраженно сказал кронпринц. – Вы серьезно полагаете, что вас никто не видел? Остается только удивляться, что отдалась она не вам.

– Ну, вообще-то у нее возникала такая идея, – скромно потупившись, выдал Биран.

– Рад, что у вас хватило мозгов ее не поддержать, – сухо сказал кронпринц. – Все же гармский граф старинного рода неизмеримо лучше свежеиспеченного баронета, особенно если учесть обстоятельства получения вами титула.

«Еще как поддержал бы, будь у Олирии характер поспокойнее, – внешне бесстрастно подумал Биран, – а то ведь никакое положение не стоит такой скандальной жены. Как же она меня достала за эти две недели! Да уж, бедный граф, вот ведь вляпался, не повезло ему».

– Думаю, – заключил Гердер, – что в данной ситуации будет лучше, если вы оставите секретариат и вернетесь к себе в поместье.

Со своей стороны баронет Граудер не выразил ни малейшего неудовольствия. Работа в секретариате его совсем не привлекала, к тому же быть личной игрушкой принцессы надоело, так что он с чистой совестью отправился телепортом в Солеми, а оттуда – в свое поместье.

Оборотень уже больше часа безуспешно пытался попасть на территорию академии. Через проходную пропускать его отказывались, ссылаясь на прямой запрет кронпринца, а защитные плетения на ограде были столь сильны, что Краут сильно сомневался, что сможет преодолеть их вообще, а уж, чтобы не потревожив, – речи даже и не было. Все-таки защита академии оттачивалась столетиями, и поколения преподавателей старательно затыкали все возможные лазейки, которые так же старательно отыскивали студенты. Пока преподаватели выигрывали. Покружив около академии, Краут так и не смог попасть внутрь. Туда, где была ОНА.

Принцу уже намекнули, что его присутствие на свадьбе бывшей нареченной совсем не обязательно, более того, королевская семья поймет и совсем не обидится, если он сегодня же соберется и уедет в Гарм. Но Краут не мог оставить столь преданного подданного одного в такой трудной жизненной ситуации, как женитьба, о чем он прямо и сказал какому-то хлыщу из секретариата. Тот только зубами скрипнул.

Граф Эдин выглядел буквально раздавленным свалившимся на него счастьем, и было бы недостойно сюзерена не попытаться извлечь его из-под завала. Принцессу во избежание подобных инцидентов держали в ее комнате под охраной и не выпускали ни под каким предлогом, а уж тем более для встречи с женихом. Гердер сказал, что еще одной подобной истории репутация королевской семьи просто не выдержит.

– Нет, Лиары на свадьбе не будет, – упрямо сказал Гердер. – Об этом и речи не может быть!

– И что же такого случилось, – вкрадчиво сказала королева, – что Олирии срочно понадобилось завоевывать жениха, а Гердер не хочет присутствия своей невесты на свадьбе сестры?

Олирия покосилась на брата, а затем, не дождавшись от него никакой реакции, темпераментно начала рассказывать о событии, случившемся вчера в академии. В особо волнительных для себя местах она настолько повышала голос, что окружающие невольно морщились.

– Гердер, – мягко сказал король, – то, что произошло, очень похоже на обретение пары у гармских оборотней. И если это так, то тебе придется расстаться с Лиарой.

– Мой ответ – нет. Она не достанется этой облезлой кошке.

– Но, Гердер, – шокированно сказал его отец. – Мне казалось, что ты любишь эту девушку.

– Люблю. Я в своем праве, отец, вы знаете. – жестко сказал кронпринц. – И никто не может заставить меня отказаться от Лиары. Она будет моей!

– Конечно, дорогой, – проговорила королева с уверенностью, которую она не испытывала, и подумала: «А гармцу ее отдавать никак нельзя – высока вероятность, что выплывет правда о моих маленьких шалостях».

– Сынок, – грустно сказал король, – но она же будет несчастна с тобой.

– Я сделаю все для ее счастья.

– Похоже, для ее счастья тебе просто нужно ее отпустить.

Но Гердер только сжал губы и непримиримо посмотрел на отца. Он стольким уже жертвовал ради блага страны, что будет только справедливо, если кто-то сделает то же ради него.

Неожиданное замужество принцессы не нашло понимания в глазах ее подруг и активно ими обсуждалось.

– Гемма, как ты думаешь, – заинтересованно спросила Дарма, – что наша Олирия нашла в этом графе? Он же старый и лысый.

– Ну, может, поссорилась со своим секретарем, – неуверенно предположила Гемма, – и пошла искать утешения. Да и не такой уж он и старый, честно говоря. И лысина только намечается.

– Тогда чего она скандал поутру ему устроила?

– Может, недостаточно утешил?

Дарма ответом не была удовлетворена совершенно. В ее голове никак не хотело укладываться понимание того, как можно было променять молодого принца, пусть внешне и уступающего этому красавчику Граудеру, на графа средних лет, который на вид еще хуже.

В этот раз Гердер нашел таки время, чтобы лично отконвоировать меня к своей матери. Меня удивило, что в карете он задвинул все шторы и не позволял мне смотреть, что происходит на улице. Был он очень мрачен. Может быть, потому что Хьюберт в этот раз решил не расставаться со мной, сидел у меня на коленях и шипением пресекал всякое поползновение на любые части моего тела. Во дворце королева с удовлетворением осмотрела меня и сказала;

– Все идет даже лучше, чем я рассчитывала. Присутствие твоего фамилиара может позволить закончить все сегодня – часть проклятия он пропустит через себя. Но будет больнее, чем прошлый раз, так что тебе решать, Лиара.

– Мне кажется, что лучше один раз перетерпеть, мама, – сказала я, садясь в привычное кресло и крепко прижимая к себе Хьюберта. За последнее время он сильно вырос и потяжелел, а вот говорил по-прежнему односложно. Королева ему явно не нравилась, он молчал, но настороженно косился на нее, и шерсть его стояла дыбом.

После снятия проклятия, теперь уже окончательного, Гердер отвел меня в ту комнату дворца, которая считалась моей.

– Полежи пока, а то сегодня тебе опять очень досталось. Я быстро решу несколько вопросов, связанных со свадьбой Олирии, и мы поедем в Солеми. Просто времени до торжества осталось мало, а проблемы растут как снежный ком.

– А когда Олирия выходит замуж? – внешне спокойно спросила я.

– В следующее воскресенье. Так что времени, сама понимаешь, осталось очень мало. А этой истеричке то брильянты на диадеме не так сверкают, то жемчуг для вышивки слишком мелкий, то меню не устраивает.

В следующее воскресенье! Эти слова набатом отразились в моей голове. В следующее воскресенье Он женится! Да я умру прямо в день его свадьбы! А он, как он может жениться, после того, как смотрел на меня в тот день? Значит, тогда он почему-то посчитал меня за свою невесту и использовал свое родовое обаяние, а когда понял ошибку, срочно переметнулся к принцессе. Надо же, каких успехов достиг! Уже и со свадьбой терпеть не могут! Кот мартовский! Сволочь блохастая! Не-на-ви-жу!

– Ну, Олин, твоя сестричка и устроила! У нас все недоумевают, как она могла так быстро увлечься этим Эдином до такой степени.

– Слово дашь, что никому не расскажешь?

– Даю, – заинтересованно сказал граф Полт.

– Так вот, Эдгар, – засмеялся принц. – После того представления, что устроили этот Краут и наша Уэрси, Олирия, видно, обеспокоилась за свое будущее и пошла соблазнять гармского наследника, а в его кровати оказался этот дипломат. Она просто перепутала.

– Перепутала? Да как их можно перепутать? Они ведь совершенно разные.

– Ну, Олирия сказала, что там совсем темно было, – Олин не выдержал и захохотал в голос.

Через мгновение Полт к нему присоединился, уж очень ему показалось забавным объяснение принцессы.

В Солеми мы отправились только после обеда. В конечном телепортационном пункте нас ждала карета. Хью так и не слезал с моих колен во время дороги. На этот раз Гердер не стал задергивать шторы, и я с удовольствием рассматривала любимые с детства места. Было так приятно вернуться туда, где я прожила всю жизнь. Да и места у нас изумительно красивые. Светлые, пронизанные солнцем леса. Луга, покрытые ароматным разнотравьем. Аккуратные ухоженные поля. Так что я смотрела, и не могла насмотреться. Но вот в поместье меня ожидало настоящее потрясение. Ведь большая часть нашего дома сгорела! Сохранилось только правое крыло, в котором раньше никто и не жил. Туда сейчас и перебралась моя семья. На стук колес вышла тетя, всплеснула руками, обняла меня и заголосила:

– Лиарочка! Ты приехала! А у нас горе за горем! Дом почти сгорел! И почти все вещи! Ты же помнишь, что эта часть дома у нас стояла практически пустой! И ведь я лично проверяла вечером кухню, нигде там не оставалось живого огня, а гореть начало оттуда! Хорошо хоть, что все живы остались! Но как мы сейчас будем, я не представляю! Мебели практически нет! Одежды тоже! Денег нет, все на твое обучение ушло! Эрик еще так молод – а его же тоже учить нужно!

– Не надо так переживать, леди Уэрси, – участливо сказал кронпринц. – Корона поможет вам восстановить поместье.

– Ваше высочество, вы так добры к нам, – неуверенно сказала тетя Алиса. – Это такая честь для нас, что ваш выбор пал на Лиару. Такое счастье для бедной девочки. Да и нам баронский патент пришелся весьма кстати, к нему бы еще денежные выплаты.

– Тетя, что вы такое говорите! – шокированно сказала я. – Какие выплаты?

– Твоя тетя совершенно права, – усмехнулся Гердер. – Семья будущей королевы не должна нуждаться. Это совершенно недопустимо.

Тетя довольно заулыбалась, с восторгом глядя на моего жениха. Похоже, от нее мне понимания не дождаться. Тетя Алиса всегда с большим пиететом относилась ко всем носителям титулов, а тут ее навестил целый кронпринц. Впору в обморок падать от нахлынувшего счастья. А что племянница совершенно не в восторге, ее и не волнует.

– Тетя, а где папа? – спросила я, удивляясь, что отец так и не вышел.

– Ой, Лиарочка, он как приехал и обнаружил, что наш дом сгорел, так у него здоровье и пошатнулось. Такие головные боли начались, что он едва не плачет, бедняжка. Лекарь у нас с полчаса как уехал, недоумевает, что это может быть, но дал ему отвара какого-то, сказал, что как проснется, должно полегчать. Так что спит он сейчас, вы уж извините, ваше высочество.

– Если не поможет местный целитель, то нужно будет к нему дворцового лекаря отправить, – сказал Гердер, весьма удивив меня своей заботливостью. – Вы не стесняйтесь, говорите, какие еще у вас нужды.

Тетя смотрела на моего жениха с искренней любовью, а я подумала, какая жалость, что не ей нужно выходить замуж. Уж между ними была бы полная гармония. Глаза у нее горели фанатичным огнем, щеки зарумянились, и она начала перечислять все, что считала необходимым для нашей семьи. В этот момент из сада прибежал брат и повис на моей шее.

– Эрик, успокойся, мужчине так вести себя неприлично, – одернула его мать. – Особенно в присутствии членов королевской семьи. Ваше высочество, это мой сын Эрик. Сынок, давай-ка ты прогуляешься с невестой нашего принца, нашей дорогой Лиарочкой, а мы с его высочеством выпьем по чашечке чая и обсудим, чем корона сможет помочь бедным погорельцам.

Чай леди Уэрси подавала с той торжественностью, которая может быть только в провинции. Правда, меню чаепития было несколько скудным, но объяснялось серьезными проблемами семьи в настоящий момент, а отнюдь не неуважением к высокому гостю.

Гердер отпил глоток чая, который был горяч и не очень ароматен, поморщился и начал разговор:

– Леди Уэрси, вы собирались обсудить, какую помощь вы желали бы получить от короны.

– Знаете, ваше высочество, – задумчиво помешивая сахар в чашке, сказала леди Уэрси. – Меня так удивило, так удивило, когда после пожара, рассматривая содержимое сейфа, мы обнаружили в сгоревшем содержимом перстень. Только вот не тот, который я видела раньше, не герцогский. Но это не все странности. Мой муж совершенно не помнит, на ком он женился, головных болей у него никогда не было, да и вообще проблем со здоровьем. Да и пожар в моем доме, где огню неоткуда было взяться, вызывает серьезные вопросы.

– Я так понимаю, что просить вас не обнародовать догадки бесполезно? – поинтересовался Гердер с тяжелым вздохом.

– Отчего же? Я разумная женщина, не обремененная излишними моральными терзаниями. – неожиданно ответила ему леди. – И хотя мне сложно понять ваше желание жениться на собственной сестре, но я не могу не признать полезность этого для себя и своего сына. Все-таки брат будущей королевы – это звучит очень и очень неплохо, и может принести много пользы. Вот уже сейчас вы предлагаете помощь в ремонте, к примеру.

– И вам не жаль свою падчерицу? – неожиданно спросил кронпринц. – Она ведь совсем не хочет быть моей женой.

– Собственно, она мне абсолютно посторонний человек, судьба моего сына заботит меня намного больше, – заявила инора. – А что касается «хочет не хочет», то Лиара – добрая девочка, ее легко можно убедить в необходимости этого для семьи. Оставьте ее на пару дней здесь, и вы ее не узнаете.

– Ну на пару дней не получится, но вот до вечера у вас время будет, – заинтересованно сказал Гердер. – Я подготовлю бумаги о выделении вам необходимой помощи. Ваш сын, насколько я помню, уже давно мечтает о верховой лошади? Она тоже будет доставлена.

– О, ваше высочество, вы так добры. Ваша щедрость не знает границ, – проворковала новоиспеченная баронесса. – И все-таки, как жаль, что мой муж так помешан на всех этих правилах чести.

– Мне тоже очень жаль, – нахмурился кронпринц. – Но изменить что-либо я уже не могу.

– Мама, почему Гердер позволяет себе вмешиваться в мою жизнь?! – Олирия не только орала на пределе своих возможностей, она еще и возмущенно топала ногами по полу. – Почему он оставил меня без секретаря как раз тогда, когда он мне так нужен?!

– Олирия, прекрати истерику. Твой брат абсолютно прав. Только не хватало, чтобы сплетни про тебя и этого молодого человека дошли до твоего жениха. Он и так пытается найти предлог отказаться от этой чести, и незачем ему помогать. Вот выйдешь замуж и вернешь этого Граудера, да хоть десяток их заводи, тебе и слова никто не скажет.

– Я не могу так сидеть! Ко мне вообще никого не пускают! Даже подруг! Даже жениха! Мне надоело!

Олирия упала на кровать и зарыдала. Она наконец начала понимать, что пришедшая ей в голову идея оказалась не столь хороша и привела отнюдь не к тем последствиям, на которые она рассчитывала.

– Ну ты и отхватила себе жениха, – восторженно сказал брат. – Когда стало известно о твоей помолвке с Граудером, соседские девицы чуть от злости не полопались. А теперь они вообще круглосуточно рыдать будут. У нас об твоей помолвке с кронпринцем еще никто не знает, папа только приехал и рассказал, а маму ужасно расстраивает, что она ни с кем поделиться этим не успела.

Я только вздохнула. Всем этот брак нравится, кроме меня. Говорить на эту тему было совсем тяжело, поэтому Эрик начал рассказывать о всех соседских новостях. До сего дня из них самой волнующей была работа Граудера в королевской канцелярии. Думаю, теперь все будут обсуждать исключительно мою помолвку с наследником престола.

Мы с Эриком шли по дороге, когда вдруг из кустов выскочила взлохмаченная собака какого-то неопределенного песочного цвета. Худые бока ее тяжело вздымались, а глаза горели каким-то нехорошим светом.

– Бешеная, она бешеная, – испуганно вскрикнул Эрик, моментально оказавшись практически на верхушке ближайшего дерева.

Собака метнулась за ним и начала кружить вокруг ствола, роняя хлопья пены, текшей из ее пасти. А ведь мне на дерево ни за что не залезть! Опомнившись, я побежала к реке, вставляя клочки платья на всех встреченных кустах. Хьюберт вцепился мне в плечо и орал дурным голосом. Если бы его вопли обладали магической силой ускорения, то мы были бы уже в Туране. Псина подумала и решила, что наша компания намного ей интересней моего молчащего от страха брата, и ринулась за нами. Вцепившись в мой подол, она отхватила значительную часть и начала рвать ткань на мелкие клочки, что дало нам возможность все-таки убежать и прыгнуть в реку с обрыва. Если бы я не была настолько предусмотрительной и не оставила бы подол на растерзание, то, наверное, сразу же пошла бы ко дну – такой объем ткани на юбке не позволил бы мне выплыть, а так даже удалось выбраться на мелководье. Хью, как ни странно, удержался, только орать прекратил, видно, воды нахлебался. На этом успехи наши закончились, ибо выйти из вода мы не могли – на берегу уже стояла бешеная собака и с остервенением грызла мою туфельку, вторая грустно уплывала вниз по реке. Хорошо хоть в воду она даже и не пыталась лезть, хотя за мной следила с неослабевающим интересом.

– Магия, – проскрипел мой фамилиар.

А, так он не водой поперхнулся, а просто голос сорвал. Но вот с магией была проблема. Просто я не знала ни одного заклятия, позволяющего быстро справиться с животным. Практически все, чем я владела, относилось к бытовой магии, а единственное, что можно было использовать против противника – это поджигание. Но идея жечь бедную собаку в течение довольно длительного времени мне казалась не очень гуманной, к тому же я совсем не была уверена в том, что вообще смогу так ее убить. А вдруг она, воспылав, преодолеет страх перед водой и ринется на меня? Да, боевая магия сейчас была бы кстати, но вот чего нет, того нет. Время шло. Хотя нашу зиму считают довольно теплой, воде об этом сообщить забыли, и я начала потихоньку замерзать. Лиф платья был довольно закрытым, а вот внизу остались только одни шелковые панталоны, и все это было абсолютно мокрым и таким отвратительно холодным! Идея поджечь собаку перестала казаться такой гадкой – в самом деле, если даже не получится с ней справиться, то хотя бы согреюсь и высохну.

– Прекрасный вид, леди, – вдруг раздалось за моей спиной. – Так бы смотрел и смотрел. Вам нужна помощь, или вы экстремальным плаванием увлекаетесь?

Я обернулась. На плоту, который удерживался на месте непонятным для меня образом, находился молодой человек лет тридцати с бляхой, указывающей, что он окончил столичную академию.

– А вы странствующий рыцарь, совершающий подвиги во имя короны, или так, мимо проплываете? – хмуро поинтересовалась я.

– Ну во имя короны я уже достаточно совершил, полностью расплатившись за обучение, и ничего ей не должен, а вот во имя прекрасной дамы можно и постараться не проплыть мимо. Так вам помочь, леди?

И тут, внезапно, мне пришло в голову следующее. Эрик видел, как на меня бросился пес, и я побежала к реке. Клочки одежды висят над обрывом, одну туфлю дожевывает собака, вторая плывет к морю. Если бы я так удачно не потеряла юбку, то тоже плыла бы туда же, только под водой, сносимая течением. Проклятие королева сняла. Значит, это мой шанс. Единственный, другого может и не быть.

– Да, – сказала я, по возможности обворожительно улыбаясь посиневшими губами. – Помогите, пожалуйста. Возьмите меня в ученицы. А я вам блинчики готовить буду, они у меня просто замечательно получаются.

– Вообще-то я имел в виду упокоение собачки, – ошарашенно сказал мой потенциальный учитель.

– Зачем же брать на свою совесть смерть невинного животного, – возразила я, медленно, но верно, придвигаясь к плоту. – Им будет кому заняться, поверьте. Не надо лишать людей возможности отвести душу после смерти любимой невесты. Дайте мне руку, наконец. И поплыли, поплыли отсюда побыстрее, если не хотите опять серьезно задолжать короне. И уверяю вас долг будет намного, намного больше. А вверх по течению ваше судно плыть может?

– Убегаете от жениха, леди? А нельзя ли расторгнуть вашу помолвку мирным путем, не прибегая к имитации суицида? Неужели он настолько страшен?

– Ну, его высочество Гердера сложно назвать красавчиком, – криво усмехнулась я. – И помолвку с ним расторгнуть, как вы понимаете, невозможно.

– М-да… Он еще обладает весьма мстительным нравом. Не боитесь?

– Если он будет уверен, что я погибла, мстить будет некому, а вот если он застанет нас в таком фривольном виде, то бояться надо будет уже вам… – протянула я. – Так ваш плот поплывет вверх по течению? И есть ли у вас сухая одежда для меня и полотенце для Хью? Ведь мы и заболеть можем. А если вы знаете какое-нибудь заклинание против поиска, то самое время его применить…

Собака на берегу горестно взвыла, провожая нас взглядом, но наш плот не стала преследовать, полностью удовлетворившись догрызанием моей туфельки.

– Ардарион, мне срочно нужна твоя помощь, – с ходу начал Краут, вламываясь в дом дракона. – Я встретил ту, что стала моей душой, и не могу не только поговорить с ней, но даже увидеть. Ты же мой друг, ты должен мне помочь.

– Извини, но сделать, чтобы ты перестал любить, даже дракон не может. – усмехнулся Ардарион, подавая собеседнику бокал вина. – Даже по дружбе.

– Да я не хочу переставать ее любить! – возмущенно возопил оборотень, отпивая из бокала. – А неплохое вино, кстати. Я хочу ее видеть хотя бы, а эти … не пускают меня в академию! Ты должен туда сходить и отнести ей письмо! Я хочу увезти ее в Гарм и жениться!

– Насколько мне помнится, сюда ты приехал, именно чтобы жениться на Олирии. Что такого произошло, что тебя уже не устраивает свадьба с ней здесь, а нужно непременно везти ее в Гарм? – удивился Ардарион. – Ты поругался с королем Генрихом?

– Да при чем тут Олирия? При чем тут Генрих? Я совсем другую люблю! Не принцессу!

– А ты уверен, что твои родители будут рады?

– Думаю, нет, – мрачно сказал Краут. – Они рассчитывали укрепить связи между нашими государствами, к тому же матери какая-то придурочная гадалка сказала, что моя истинная пара – дочь короля Генриха. Но эта самая дочь выходит замуж за графа Эдина, совершенно меня этим осчастливив, а у меня произошло обретение пары с другой, значит, родители и возразить ничего не смогут.

– Кажется, я догадываюсь, кто твоя избранница, – медленно произнес дракон. – Жаль, что я связан словом и не могу тебе ничего рассказать. Я отнесу ей письмо и дам тебе совет привести ее к любому дракону, живущему в Туране, и спросить, что он видит.

– Что ты имеешь в виду? – недоуменно спросил оборотень.

– Воспользуешься советом, поймешь. К моему сожалению, это все, что я могу сказать.

Гердер был в отчаянье. Одной небольшой шаровой молнии хватило, чтобы уничтожить собаку, убившую его невесту, но это не могло вернуть девушку, от которой осталась только замусоленная погрызенная туфелька. Еще оставалась надежда, что она выплыла ниже по течению, но холодная вода и пышные юбки оставляли ей мало шансов на выживание. Тщательное прочесывание реки вниз по течению позволило найти только вторую туфлю, но не Лиару. Гердер пробовал запустить поиск, но тот сбоил, еще больше убеждая его в мысли, что любимая погибла. Решив найти хотя бы ее тело, кронпринц обратился за помощью к своей матери, темная магия которой позволяла и не такое. Надо признать, что при известии о смерти потенциальной невестки королева испытала значительное облегчение, так как уже начинала сильно сомневаться в благополучном исходе замысла своего сына, но помочь ему не отказалась. Взяв влажную, разбухшую туфлю девушки, она начала покрывать ее замысловатыми письменами, наполнив их своей энергией, она вгляделась и возмущенно возопила:

– С чего это ты взял, что она умерла? Да она живехонька!

– Вот как? – протянул Гердер, и выражение его лица не предвещало ничего хорошего для девушки. – И где же она?

– А вот с этим проблема. Ее артефакт полностью закрывает ее от поиска, хотя она его и чувствует, как сильное давление, но вполне может противостоять.

– Краут, вот сволочь! Не зря он кружил помойным котом около академии, а когда понял, что ничего не выходит, выкрал Лиару!

– Ты уверен? Это слишком вольное допущение. Откуда ему было знать, что вы направляетесь в Солеми? Кроме того, если бы он решил воспользоваться телепортом, нам бы доложили. И думаю, на такой открытый конфликт с нашим государством Гарму идти просто невыгодно.

– И кто тогда ее мог похитить, по-твоему?

– А ты так уверен, что ее похитили? Она могла и просто убежать. Извини, но счастливой она с тобой не выглядела, да и недавнее происшествие с этим Краутом…

– Вот как, – помертвевшими губами произнес Гердер, затем его глаза зло сверкнули. – А скажи-ка, мама, можешь ли ты наложить на нее проклятие опять? Пусть либо вернется, либо умрет.

– Даже так? – удивилась королева. – Нет, дорогой, для серьезного проклятия нужен тактильный контакт, а несерьезные ей проблем не доставят. Строго говоря, она даже их не заметит, а силы от меня наложение потребует. Объяви ее в розыск, это более надежный способ вернуть. Заклятие поиска тоже нужно регулярно поддерживать, вдруг сбой произойдет, хотя я бы на это не очень рассчитывала. А придворным пока скажем, что она в своем имении.

– Ваша племянница сбежала! – возмущенно выговаривал Гердер. – А вы говорили, что ради семьи она способна на все.

– Ваше величество, успокойтесь, далеко ли она убежит? – успокаивающе проворковала тетя Лиары. – Без денег, без помощи. Для вас найти ее не составит труда. Вы же хотите ее вернуть, не так ли? А мы пока будем делать вид, что Лиара здесь и так плохо себя чувствует, что никого не принимает…

– Что ж, леди Уэрси, возможно, вы и правы. Я оставлю вам артефакт для связи со мной, и если вы получите хоть какие-то известия от племянницы, вы знаете, что надо делать.

– Должен тебя огорчить, Краут. Письмо мне передать не удалось, – сказал дракон ожидающему его Крауту. – Ее подруга сообщила мне, что девушка уехала домой, вернется либо вечером, либо завтра. Письмо я оставлять не стал, мало ли кто может назваться подругой, и мало ли кому оно может попасть в руки.

– А куда именно она уехала, ты не выяснил?

– У ее семьи поместье где-то под Солеми. Гердер отправился с ней туда королевским телепортом.

Краут нервно расхаживал по комнате, чудом не снося ничего на своем пути, о чем-то напряженно раздумывая, потом вдруг сказал:

– Нет, я не могу ждать, мне срочно нужно ее увидеть. А то здесь ее опять от меня закроют. Это не академия, это тюрьма какая-то! Да что там тюрьма – в местную тюрьму я бы при желании попал без проблем! Да во дворец и то легче проникнуть!

– И что ты собираешься делать?

– Телепортом воспользоваться мне точно не позволят. Значит, ты должен отвезти меня туда.

– Да ты, друг, обнаглел! Почему это я должен? Я тебе что, лошадь? – возмутился дракон.

– Нет, конечно, на лошади я точно не успею, а у дракона такая скорость! Ну, я бы тебе никогда не отказал!

– Договорились, – полыхнул глазами дракон. – Катаешь меня в своей кошачьей ипостаси!

– Я тебе что, лошадь?

– Но ведь ты бы мне никогда не отказал?

Мне давно уже не было так хорошо. Хотя мой новый знакомый и не стал гнать плот против течения, все же его ускорил, и мы с приличной скорость плыли вниз по течению от места моего вероятного упокоения. А вот интересно, поставит ли мне жених хоть какой-нибудь памятник? Все-таки невесты у него не каждый день тонут. Эх, нужно было распоряжение на случай смерти оставить, а то изваяют что-нибудь из розового мрамора, а я так не люблю розовый цвет!

Моего спасителя от брачных уз звали Римером, оказывается, он учился в одно время с Гердером и хорошо его знал, и именно поэтому понял мое желание избежать брака и согласился стать учителем на какое-то время. Выдал мне свою сменную одежду, к сожалению, мужскую, но восхитительно сухую и теплую! Сообщил, что Туранским отношением к магам сыт по горло, что собирается отправиться в Гарм и поселиться в городе Старке, где уже нашел работу. Это меня совершенно устраивало. Он даже показал по моей просьбе, как создать шаровую молнию, – ибо моя беспомощность в реке мне абсолютно не понравилась. Так что почти все время я провела за тем, что вызывала и развеивала новое заклинание, пару раз уничтожив особо неприятные камни. Получалось просто замечательно. Правда, Хьюберт при звуках взрыва каждый раз подпрыгивал и шипел. Только вот через несколько часов выяснилось, что купание мое в реке даром не прошло. Начался жар, пошли какие-то бредовые видения, и в себя я уже приходила крайне редко, все более ощущая давящую на меня какую-то грязно-серую силу.

Молодая лекарка склонилась над мечущейся в бреду девушкой. Лицо ее выражало серьезную озабоченность.

– У нее жар, Ример. Как это ее угораздило?

– Долго пробыла в холодной реке в мокрой одежде. Я понять не могу, что с ней происходит. Но ты же ее вылечишь?

– Не уверена. Видишь ли, ее угнетает постоянное поисковое заклинание, с другой стороны давит ее защитный артефакт, который мы снять не можем. А это не дает проводить никакие целительские мероприятия, я просто не могу вклиниться между этими двумя силами. Артефакт делал настоящий мастер, а человек, который ее ищет, намного сильнее меня, к тому же имеет темную грань магии. Мне нечего ему противопоставить. Вообще.

– Тилана, неужели ты сдаешься? – удивленно спросил Ример. – Ты же на нашем курсе самой талантливой была!

– Что бы я ни делала, это не оказывает на нее никакого влияния, – тихо сказала Тилана. – Если не убрать этот поиск или не снять артефакт, она умрет. Ей становится только хуже. Я не могу сбить жар. Я вообще ничем не могу ей помочь.

– Артефакт нам не снять… Неужели придется вернуть бедную девочку этим?

– О ком ты говоришь?

– Она – официальная невеста его высочества Гердера. Но брак этот ей пришелся не по нраву. Сымитировала смерть в реке и надеялась от него сбежать, но похоже, в это не поверили. Темная поисковая магия наверняка дело рук королевы.

– Я смотрю, со временем твоя нелюбовь к Гердеру только усилилась, – ехидно сказала Тилана. – Помогал бы ты другой девушке в такой ситуации?

– Я согласился ей помочь, когда еще не знал, чья она невеста, – недовольно сказал маг. – И речь сейчас не о наших трениях в академии.

– Да уж, девочка погорячилась. От Гердера ей не сбежать. Королеве определить, жив человек или нет, ничего не стоит. Думаю и немагический розыск ее ведется. Но даже если мы о ней заявим, не факт, что все будет хорошо.

– Ну здесь мы вполне что-то можем придумать. Я заявлю, что выловил девушку в реке уже без сознания, а когда она ненадолго пришла в себя, то сказала, что является невестой кронпринца. Я доставил ее к тебе и отправился сообщить о находке в государственную структуру. Такая версия, думаю, Лиаре не повредит. Жаль, но похоже, это сейчас единственный выход.

Крауту все-таки удалось уговорить Ардариона, и теперь они летели по направлению к Солеми. Чтобы не шокировать окружающих, дракон использовал заклинание отвода глаз, и их отлет из столицы даже никто не заметил. Правда, транспортному средству оборотня, похоже, настроение уже ничто поднять не могло. Дракон плавно взмахивал крыльями и ругался, используя не только драконий язык, но также троллий, считая его более подходящим к данной ситуации. Оборотень ерзал на жестких чешуйках, но благоразумно помалкивал – бег на собственных лапах туда и назад его абсолютно не прельщал, а уж полет к земле с разъяренного дракона – тем более.

Солеми они достигли за несколько часов, за небольшую плату наняли извозчика до поместья Уэрси. Но вот там они обнаружили наполовину сожженный дом и женщину, представившуюся баронессой Уэрси и наотрез отказавшуюся вызвать падчерицу вниз:

– Вы понимаете, Лиара плохо себя чувствует, она никого не принимает. Даже близких друзей, – мягко, но непреклонно сказала она. – К тому же нас постигла трагедия, сгорел наш дом. А принимать кого-либо в таких условиях просто неприлично.

– Но у нас очень важное и срочное дело, – заявил Краут. – Мне непременно нужно поговорить с вашей племянницей.

– Тогда, я думаю, вам следует обратиться к ее жениху, его величеству Гердеру, все вопросы Лиары теперь решает он. К тому же, я уверена, он будет крайне недоволен, если его невеста будет принимать посторонних мужчин в его отсутствие.

Попробовав поуговаривать баронессу еще немного и убедившись в тщетности своих попыток, друзья вынуждены были ретироваться и уехать назад в Солеми.

– А ты заметил, Краут, что причина возгорания дома твоей любимой девушки магическая? – задумчиво сказал Ардарион.

– Нет. Так, может вернемся и скажем об этом баронессе? – предложил оборотень. – И у нее появится веская причина впустить нас в дом для разговора.

– Нет, пожалуй. Не нравится чем-то мне эта женщина. Что-то в ней такое темное есть. Нехорошее. И потом, она могла бы нам хоть чаю предложить, – недовольно сказал дракон.

Все-таки энергии он потерял много, а до сих пор не только не поел, но даже и не попил.

– Не сходится у меня что-то, – задумчиво сказал Краут. – Знаешь, что, давай-ка поужинаем, а ночью навестим опять это поместье, и я попробую туда зайти – защитных заклинаний на доме нет, значит и проблем с проникновением внутрь не должно быть. Я должен ее увидеть и поговорить.

В самом деле, когда он проникал в дом, все уже спали, и препятствий ему не встретилось. Только вот девушки, которую он так хотел увидеть, там не было. Более того, там не было даже ее запаха.

Когда я пришла в себя, над головой опять был проклятый голубой балдахин! Неужели мне все приснилось, и не было ни поездки в Солеми, ни моего побега? И все это – галлюцинации после снятия проклятия? Я попыталась встать, но тело охватила такая слабость, что мне удалось только слегка приподняться, и я тут же упала назад на кровать.

– Дорогая, ты пришла в себя. Я очень рад, – раздался самый отвратительный голос из всех кого я знаю – голос моего жениха.

– Гердер, что случилось? – прикрыв глаза, чтобы не видеть ни балдахин, ни кронпринца, поинтересовалась я. – Что-то пошло не так со снятием проклятия?

– Ты не помнишь? – удивился он.

– А что я должна помнить?

– Мы ездили с тобой в Солеми. В вашем поместье на тебя напала собака. Убегая от нее, ты упала в реку, видимо, нахлебалась воды и потеряла сознание. Тебя выловили много ниже по реке уже в тяжелом состоянии.

– Ничего не помню, – не открывая глаза, тихо повторила я.

Значит, все-таки была попытка побега. Но почему Ример мне не помог, а вернул Гердеру?

– Знаешь, – дрогнувшим голосом сказал мой жених. – Я тебя чуть не убил. Я думал, что ты сбежала, и постоянно поддерживал сильное темное заклинание поиска, а оно препятствовало лечебным заклинаниям. Если бы ты не пришла в себя и не сказала, что ты моя невеста, то уже умерла бы. Прости меня.

«Бог простит, а я бы с удовольствием вашей встрече поспособствовала» – зло подумала я, но вслух сказала:

– Ну, все же хорошо закончилось, – и добавила. – Я пить хочу. Очень.

– Вот интересно, – громко вещала на всю аудитория Дарма Рион, – вот как этой Уэрси удалось так быстро прибрать к рукам нашего кронпринца? Вроде и видел он ее всего несколько раз, и сама она у нас такая скромница. Может, она опоила его чем?

– Зависть, леди Рион, – усмехнулся граф Полт, – нехорошее чувство. Так что завидуйте молча.

– Вовсе я не завидую! – возмутилась девушка. – Я недоумеваю. Он же мог выбрать кого угодно. У нас столько достойных девушек из хороших семей.

– Это вы себя имеете в виду?

– А хотя бы и себя! – ожесточенно выдала Дарма. – Вот скажите-ка, Полт, чем она лучше меня? Да ничем! А все вокруг нее сейчас на задних лапках бегают.

– Знаете, леди Рион, мне кажется, что она с удовольствием бы с вами поменялась.

Леди Рион с чувством глубокой неудовлетворенности подумала, что уж ее два раза об этом просить не пришлось бы. Какая жалость, что никому и в голову не приходит подобная замена…

Меня очень беспокоило отсутствие Хьюберта. Я знала, чувствовала, что он жив. Но почему его нет во дворце? Гердер на этот вопрос ответил, что когда они за мной приехали, моего фамилиара там не было, а им и в голову не пришло о нем расспрашивать. Им – это его высочеству Гердеру и ее величеству Инессе. Королева регулярно навещала меня и была так мила, что как-то не вязалось это со слухами, о ней ходившими. Ко мне она всегда относилась очень ласково и заботливо. Как ни странно, меня навестила не только королева, но и его величество Генрих. Он долго расспрашивал меня о моем самочувствии, а потом вдруг сказал:

– Знаете, Лиара, я пытался уговорить Гердера расторгнуть вашу помолвку, но он не хочет слушать никаких доводов. К сожалению, в данном вопросе я никак не могу на него повлиять.

– Спасибо за заботу, ваше величество. Но почему это вам так важно?

– Когда та страшная катастрофа уничтожила всех представителей королевской семьи, кроме меня, придворные стали уговаривать меня немедленно жениться, чтобы династия не прервалась. Инесса показалась мне подходящей парой – старинного рода, с сильным магическим даром, равного которому не было в то время. К тому же, она была влюблена в меня, чего не скрывала. Конечно, она не очень красива, но красота будущей жены – это последнее, что меня заботило в тот момент. А через десять лет я встретил девушку, которую полюбил, и вот когда пришло осознание того, что я не свободен. Казалось, она тоже меня любила. Мы были очень счастливы вместе. Но недолго. Однажды она исчезла, и что с ней случилось, я не знаю до сих пор. Меня не покидает уверенность, что ее величество приложила свою темную магию к ее исчезновению, но доказательств у меня нет. Жить с нелюбимым человеком – это ужасно, особенно когда понимаешь, что выбор мог быть другим.

– У меня нет выбора, – грустно сказала я.

– Да, у вас нет, но у меня, к сожалению, был, – не менее грустно сказали мне.

И мне вдруг так жаль стало нашего монарха, что даже собственные горести отошли на задний план. Я взяла его руку и сжала своими, желая хоть как-то его поддержать. Он вздохнул и погладил меня по голове:

– Вы так похожи на мою пропавшую возлюбленную, что я был бы уверен, что она – ваша мать, если бы не знал твердо, что это невозможно. Жаль, что вы не моя дочь, дорогая.

– Так удочерите меня, – улыбнулась я, – тогда и жалеть не будете, и за вашего сына мне не придется выходить.

– Увы, – покачал он головой. – Это будет прямым нарушением закона о невесте наследника, к моему глубокому сожалению, короли тоже не всесильны.

– Эдин, – Краут вихрем ворвался в помещение, – вы должны немедленно навестить невесту наследника, засвидетельствовать свое почтение и поинтересоваться ее здоровьем!

Граф, как раз поправлявший свое расстроенное приближающимся торжеством здоровье очередным бокалом красного вина, даже поперхнулся от неожиданности:

– Хотел бы я знать, ваше высочество, к чему такая спешка? По слухам, девушка настолько себя плохо чувствует, что даже не будет присутствовать на моей свадьбе.

– Вы должны передать ей мое письмо! – возбужденно сказал оборотень. – Времени все меньше. После вашей свадьбы у меня уже не будет никаких предлогов, чтобы остаться здесь. А мне и так постоянно намекают, что пора уезжать.

– Но, ваше высочество, передавать любовные письма невесте наследника правящего дома – это как-то… недипломатично, – замялся граф Эдин.

– Да бросьте, подкупать любовниц кронпринца дипломатично, а передать письмо его невесте – нет? – возмутился Краут.

– Ну вот, ваше высочество, вы сами все прекрасно поняли! – радостно вскричал Эдин. – Я уже говорил, что вам следует забыть об этой девушке, нам не нужны осложнения отношений с Тураном!

– Я не могу о ней забыть – она моя пара! Можете вы это понять, в конце концов!

– Ваше высочество, вы этого не говорили! Это же все меняет! – в ужасе вскричал дипломат. – И как мы будем выходить из этой ситуации?

– Вы что-то там говорили про украсть, – задумчиво сказал Краут. – Вы же специалист по вывозу ценностей, так что это не мне вас консультировать.

– Ну невеста кронпринца – это не антикварная ваза, ее в чемодан, проложив корпией, не засунешь. Такие дела быстро не делаются, а уж координировать на расстоянии… – протянул граф. – Нам надо найти предлог, чтобы задержаться. Для начала вам надо завести любовницу из местных дам, чтобы успокоить Гердера.

– Какую любовницу?! – возмущенно возопил оборотень. – Да я даже представить никого другого рядом не могу, а не то, чтобы…

– Фиктивную, ваше высочество, – спокойно уточнил Эдин. – Чтобы было понятно ваше желание задержаться в Туране, и оно не было бы связано с этой девушкой. Решив, что вы потеряли интерес к его невесте, Гердер более благосклонно воспримет ваше желание задержаться, тем более что он сможет показать ей, сколь вы непостоянны. И есть у меня на примете одна маркиза, думаю, за хорошее вознаграждение она не откажет вам в помощи. У леди высокие запросы, а ее муж столь жалок, что не может удовлетворить даже десятую их часть. Давайте навестим ее, нужно торопиться, а то до свадьбы осталось всего три дня, – сказал он, хватая принца за локоть и увлекая его к двери. – И все эти дни вы проведете с ней. Эх, такой женщиной жертвую! Но что не сделаешь в интересах короны…

– А письмо, – растерянно сказал принц, увлекаемый в пучину разврата.

– Да отнесу я ваше письмо! Но любовница сейчас важнее!

Маркиза Марианна Дальборо была уроженкой Лории с густыми практически черными волосами и изумительными синими глазами. Родинка над верхней губой только придавала пикантности ее облику. Молодую женщину не портила даже небольшая полнота. Еще месяц назад Краут вполне мог бы увлечься ею всерьез, но теперь в его мыслях просто не было места для другой женщины.

– Марианна, дорогая, разреши представить тебе нашего принца. Он станет твоим любовником на ближайшее время, фиктивно, конечно. Давай обсудим, во сколько это обойдется нашей короне, – граф Эдин решил не терять время, которое уже и так утекало сквозь пальцы.

– А почему фиктивно? – томно проворковала Марианна, призывно облизывая свои розовые губки и с удовлетворением осматривая потенциального любовника. – Он мне нравится, но на фиктивно я не согласна, особенно если потребуется изображать длительное время. Ведь предполагается хранить ему верность, не так ли? Ты же знаешь, Эдвард, воздержание – это не мое. Даже за большие деньги. За большие деньги я могу пообещать только никому не рассказывать о нашем разговоре.

– Дорогая, я не думал, что ты настолько меркантильна! А за очень большие? – напористо поинтересовался дипломат. – Плюс парочка эксклюзивных колье?

– Ну, если еще приплюсовать твои посещения, – задумчиво протянула маркиза. – Ты же знаешь, при длительном воздержании я становлюсь такой злой и агрессивной, так что фиктивность все равно будет всем понятна. А так и время приятно проведем, и принцу легенду сделаем.

– Ты с ума сошла! Я же женюсь на вашей принцессе, какие мне сейчас амурные похождения? Мне только скандала по этому поводу с королевским семейством не хватало!

– Хм-м… А принц точно согласен только на фиктивные отношения?

– Только на фиктивные, – подтвердил Эдин. – Но, в порядке исключения, можно подобрать кого-нибудь из нашей делегации, пусть ходит с принцем, якобы для сохранения твоей репутации.

– Неплохая идея, – задумчиво протянула красотка. – Только если ты не хочешь, чтобы о мужской силе твоего принца поползли нелестные отзывы, то одного будет мало. И раз уж ты все равно пришел, а принца волнуют только фиктивные отношения – положим начало нашей легенде, пусть его величество почитает что-нибудь в моей гостиной, а мы пройдем в спальню.

– Но моя невеста! – возмутился граф.

– Да кто это узнает? Все решат, что ты сопровождал принца, а он болтать не будет. Ведь так? Или интересы вашей короны для тебя не столь уж важны, как ты об этом говоришь?

Граф, увлекаемый властной женской рукой, подумал, что работа в интересах короны в последнее время стала очень своеобразной и требует от него столько самоотверженности.

«Да уж, – подумал Краут, которому так и не удалось вставить ни одного слова до ухода любовников, – для репутации этой маркизы одним кавалером больше, одним меньше. Похоже, она перестала их считать еще на третьей сотне. Бедный маркиз, ее муж. Но хороша! Может, Гердер и поверит».

Гердер задумчиво изучал перстень герцогов Шандор. Это был сложный артефакт, который нельзя было уничтожить немагическими способами. Хранить в своем сейфе такой опасный предмет кронпринцу совсем не хотелось, и он раздумывал, кому бы из врагов короны можно было бы его подбросить. Подходящих кандидатов пока не было, но принц все равно рассматривал разнообразные варианты. Вошел секретарь и сообщил, что граф Эдин, жених Олирии, желает получить аудиенцию.

– Ваше высочество, я так страдаю, не видя своей невесты! – возопил тот с самого порога. – Это жестоко – не позволять нам встречаться до свадьбы!

– В самом деле? – принц был изрядно удивлен, до сих пор жених отнюдь не выглядел страдающим и не рвался навещать свою невесту, скорее наоборот.

– Мы умираем в разлуке! Вы должны помочь любящим сердцам воссоединиться!

– Положим, я и так все для этого делаю, – довольно сухо сказал Гердер. – И счастливое воссоединение состоится буквально через несколько дней. Не думаю, что за это время вы или моя сестра успеете расстаться с жизнью. Вы же понимаете, что у Олирии много забот, связанных с грядущей свадьбой, которые не позволяют ей видеть вас. («Ну да, валяние на кровати с рыцарскими романчиками занимает столько времени, что на все остальное просто ничего не остается».)

– Вы жестоки и бессердечны, – сказал граф, делая вид, что кружевным платком вытирает слезы на глазах. – А если бы вам запретили видеть вашу невесту? Вы бы тоже, несомненно, страдали, ведь так? Кстати, как ее здоровье?

– Здоровье моей невесты должно заботить вас в последнюю очередь, – еще суше сказал Гердер, наконец понимая причину, приведшую сюда его собеседника.

– Ну почему же? Она же невеста брата моей будущей жены – практически моя сестра! – напористо сказал жених принцессы. – Да простая вежливость требует, чтобы я не только интересовался ее здоровьем, но и навестил заболевшую родственницу.

– Я бы предложил вам интересоваться здоровьем своего принца, – раздраженно сказал Гердер. – Мне кажется, что воздух нашей столицы пагубно на него влияет. И ему требуется немедленный отъезд в родное государство.

– Это так затруднительно в последнее время, – доверительно понизил голос граф. – Новое увлечение Краута, маркиза Вальборо, буквально не оставляет ему свободного времени на посещение своих друзей. А когда нам удается встретиться, он не хочет ни о чем говорить, кроме своей новой пассии. Боюсь, что когда мы будем уезжать, принц пожелает пригласить ее с собой, а это так не понравится его родителям. Они всегда плохо воспринимали его многочисленные любовные похождения. Да и репутация маркизы пострадает. Я и так еле уговорил его брать с собой несколько человек из нашей делегации, чтобы все это не выглядело так уж явно.

– Ну, репутации маркизы уже достаточно сложно повредить, – протянул Гердер.

– Тем не менее нужно создать хотя бы видимость приличия, вы же понимаете. А вот если он захочет взять ее с собой, все будет намного сложнее. К счастью, его высочество быстро загорается и быстро остывает, и я надеюсь, что до нашего отъезда это увлечение пройдет. А вот я – человек несомненно более надежный.

– В самом деле? – усмехнулся кронпринц. – А мне казалось, что ваша репутация не позволяет вам делать подобные заявления.

– Люди так склонны преувеличивать, ваше высочество, – скромно потупился граф. – Но поверьте, вашей сестре не в чем меня будет упрекнуть. Так я смогу навестить принцессу Олирию?

– Я подумаю над этим.

– А леди Лиару?

– Моя невеста так плохо себя чувствует, что не принимает никого, кроме членов своей семьи, – непреклонно заявил Гердер.

– Но я же практически ее брат!

– Вы это уже говорили. Вот когда станете братом фактически, мы можем вернуться к этому разговору.

Пришло письмо от тети Алисы, в котором она писала, как был взбешен Гердер, когда считал, что я убежала. По ее словам, он очень быстро вычислил, что я не погибла, и глядя на его ярость, она очень боялась, как бы он не причинил вреда ей, папе или Эрику. Тетя просила меня не совершать необдуманных поступков, которые могли бы повредить нашей семье. Я вздохнула. Вот и что мне теперь делать? Не выходить же замуж, в самом деле? Как устроить свою смерть, чтобы он поверил? Получается, только умереть по-настоящему. Но по-настоящему умирать мне уже не хотелось. То отчаяние, которое охватило меня, когда я поняла, что Гердер от меня не откажется, уже не было столь остро, возможно, на это повлияла другая сильная эмоция, связанная с женитьбой Олирии. Я не понимала, как чувство к ее жениху за такое короткое время настолько полностью мной завладело, что даже мысль о том, что он может на ней жениться, приводила меня в ужас, почти такой же, как возникал при мысли о возможности моей свадьбы с Гердером. В основной части письма тетя писала, как она за меня рада, на такой прекрасный союз, по ее мнению, я даже рассчитывать не могла. Желала мне счастья и благоразумия, не только ради себя, но и ради них с Эриком. Сообщала, что на деньги, полученные от короны, начали восстанавливать сгоревшую часть дома. А вот по поводу отца ничего утешительного она сообщить не могла – эти загадочные головные боли все так же его мучили, и даже присланный из дворца лекарь не смог ничего сделать.

Я чувствовала себя в заключении. Я никуда не могла выходить, и ко мне, кроме Гердера и его родителей, никого не пускали. Кроме того, у моей комнаты оказался крайне неприятный сюрприз – общая дверь со спальней моего жениха, замаскированная под платяной шкаф, и меня нисколько не радовало, когда посреди ночи вдруг вваливалось его высочество и начинало лезть с поцелуями. И если бы только с поцелуями – его руки, гуляющие по моему телу, вызывали стойкое отвращение, с которым я ничего не могла поделать. Правда, после того как я пару раз сымитировала потерю сознания, он стал менее настойчив, но желание как можно скорее выехать из дворца у меня никуда не пропало. Я скучала по академии, моим подругам, беспокоилась о Хьюберте, наконец. Все-таки мы в ответе за тех, кого получили! Радовали меня только посещения короля Генриха, мы с ним подолгу беседовали о различных вещах, оказалось, что у нас очень много общего. Да даже молчать с ним было хорошо. Но нашу идиллия регулярно нарушала королева, почему-то ее очень злили установившиеся между мной и королем хорошие отношения, и она всячески им препятствовала. Неужели она ревновала даже к тому, что я просто похожа на пропавшую возлюбленную ее венценосного супруга? Тогда непонятно, почему она вообще поддерживает своего сына в его стремлении на мне жениться…

В общем, когда меня в очередной раз навестил Гердер, я ему сказала, что я достаточно хорошо себя чувствую, чтобы вернуться в академию и приступить к занятиям. И так я уже много пропустила!

– Любимая, тебе вообще не надо туда возвращаться. Раз уж моя мать сняла с тебя проклятие, и ты себя хорошо чувствуешь, мы вполне можем назначить дату нашей свадьбы, – выдал он.

– Послушай, о какой свадьбе вообще идти речь? – возмутилась я. – Я недавно едва не умерла. Мне, чтобы оправиться от последствий болезни, нужно никак не меньше полугода.

– Ну, в связи с твоим плохим самочувствием, мы не будем устраивать пышных мероприятий. Так скромно, по-семейному, человек двести пятьдесят, максимум триста. И праздновать не больше недели.

– Какие триста человек? Я хочу вернуться в общежитие! Я хочу продолжить учебу! И я не хочу говорить о свадьбе вообще! Я же только твоя невеста, а не узница. Я не могу все время сидеть здесь!

– Ну хорошо, возвращаешься в академию, а свадьбу назначаем через месяц. И это максимальные уступки, на которые я могу пойти, – жестко сказал Гердер. – Я устал ждать. Впрочем, я могу предоставить тебе выбор…

– Какой? – с надеждой встрепенулась я.

– Мы прямо сейчас снимаем твой медальон, и ты становишься моей любовницей, тогда я согласен и не устраивать свадьбы. Правда, одним из обязательных условий будет наличий общих детей – мама так жаждет получить внуков с сильным даром. Решение за тобой. Итак?

– А нельзя свадьбу хотя бы до лета отложить? – мрачно поинтересовалась я.

Гердер был крайне недоволен полученной информацией о передвижениях дракона, более того, он был взбешен и решил внести ясность в происшедшее, нанеся визит.

– Послушайте, Ардарион, вы же дали слово! – начал он говорить буквально с порога. – Зачем вам понадобилось разыскивать мою невесту в общежитии?

– Узнал, что ваша мать сняла с нее проклятие, и решил в этом убедиться. Все-таки всегда интересно посмотреть на результаты работы настоящего мастера, – спокойно ответил дракон, прикрывая насмешливые всполохи в глазах полуопущенными веками.

– В самом деле? – уже более спокойно сказал кронпринц. – Но кроме того, мне донесли, что вы в последнее время очень близко общаетесь с этим гармцем. Как вы можете это объяснить?

– А почему я должен вам что-то объяснять? – надменно поинтересовался Ардарион. – Я и раньше с ним близко общался. Мне не требуется ваше разрешение, чтобы выпить пару бокалов вина с другом. Я так понимаю, вас больше волнует, не сказал ли я ему правду о Лиаре. Так вот, не сказал. У меня нет привычки нарушать данное мной слово, и ваши подозрения для меня, по крайней мере, оскорбительны.

– Прошу простить мою недоверчивость, – извиняющимся тоном произнес кронпринц. – В последнее время столько проблем возникло, что, наверное, я уже не способен адекватно воспринимать происходящее со своей невестой.

– Я вас прощаю, – кивнул головой дракон. – Влюбленные часто ведут себя странно. Кстати, если уж речь зашла о Крауте, то я вообще не видел его уже несколько дней. По слухам, он очень увлечен некой маркизой.

В общежитии меня ожидал сюрприз – вернулся Хьюберт. Выглядел он потрепанно, и его белая шубка уже не была такой чистой, но морда лучилась довольством. Убедившись, что в комнате кроме меня никого нет, он гордо вручил мне замусоленный конверт. Ума не приложу, где он мог его спрятать? Письмо было от Римера, он объяснял причины, побудившие его вернуть меня жениху, подтверждал наше соглашение об ученичестве и надеялся, что мне удастся совершить более успешный побег. К письму была приложена монетка-артефакт, позволяющая найти его по приезде в Старк, где он планировал остановиться. Да уж, осталось самое простое – сбежать! Если учесть, что я никуда одна из академии не могла выйти, а поддержание постоянного заклинания поиска при серьезном заболевании гарантированно сводило меня в могилу! Было над чем задуматься! Из плюсов нынешнего состояния был доступ в библиотеку академии и наличие небольшой суммы денег, полученных в результате выигрыша, вполне достаточной для того, чтобы добраться к Римеру. Из минусов – полный запрет на мои самостоятельные передвижения и незнание, как обмануть заклинание поиска. Пока минусы значительно перевешивали плюсы. О каком побеге могла идти речь, если я не могла даже покинуть академию? Я вздохнула, сожгла письмо мага и пошла в библиотеку сдавать книгу об увеличении магического резерва.

Информация о моем новом статусе невесты наследника разнеслась по всей академии, что не могло не отразиться на отношении ко мне со стороны как преподавателей, так и студентов. Инора Балфинч была так официальна, как будто это не с ней я пила чай не так давно:

– Леди Уэрси, рада вас видеть в нашей библиотеке. Могу я вам чем-нибудь помочь?

– Мне нужен учебник по управлению множественными магическими потоками, – решилась я. А вдруг?

– Сожалею, леди Уэрси, но по правилам нашей академии этот учебник могут получить только студенты четвертого курса, изучающие эту тему.

– Но, возможно, для меня сделают исключение? – поинтересовалась я.

Должны же быть какие-то преференции для невесты наследника?

– К моему глубочайшему сожалению, этот вопрос не в моей компетенции. Такие вещи решает только ректор.

Что-то мне подсказывает, что ректор тоже не станет делать для меня исключение, а отправит получать разрешение к Гердеру. Ну не попробовать я же не могла?

– А изучать его, не выходя из библиотеки, мне тоже нельзя?

– Увы.

– А могу я получить учебник некромантии для начинающих?

Да, таких вытаращенных глаз я давно не видела. Ну не могу же я всем объяснять, что в последнее время у меня осталось только одно желание – медленно и мучительно прибить Гердера, попрыгать сверху, оживить и все опять по кругу?

– Не ожидала в сфере ваших интересов такого предмета, леди Уэрси, – шокированно сказала наша библиотекарь.

– Ну жизнь бывает так многогранна, – туманно пояснила я. – А что эти книги тоже только по особому разрешению ректора?

– Просто меня удивил разброс ваших желаний – с множественных магических потоков переход сразу на некромантию. Нет, эти книги не в списке запрещенных к выдаче, просто последнее время интерес к данному предмету несколько упал, и мало кто интересуется помимо обязательного курса.

В общем, выдали мне книги по некромантии, которые я и взяла исключительно потому, что дали хоть что-то, – ведь вряд ли я стану когда-нибудь использовать некромантские навыки. Инора Балфинч нашла для меня не просто справочник для начинающих, а тяжеленное пятитомное издание, самое полное на сегодняшний день, причем каждый из томов раза в два превышал по объему мою любимую «Бытовую магию». Видимо, наша библиотекарь рассчитывала, что я не стану такую тяжесть таскать, но тут она явно просчиталась. Когда я взвесила один из томов в руке, мне почему-то сразу представилось, как я луплю им Краута, и мое настроение резко пошло вверх.

После библиотеки я зашла к Аделине поблагодарить ее за заботу и узнать, как продвигается ее маленькая коммерция с зельем «приятных неожиданностей». Но, похоже, все еще были на занятиях, так что я просто вернулась в комнату и начала листать выданные мне книги. Честно говоря, кроме абсолютно для меня неинтересных тем, вроде поднятия и упокоения различных типов нежити, я там нашла довольно занимательные вещи. К примеру, выяснилось, что самые мощные артефакты делаются из материи, бывшей когда-то живой, – дерева, кости, волос. А если еще носитель этой материи был правильно, по мнению авторов, умерщвлен, то сила таких артефактов еще возрастает. Единственный их минус – недолговечность, зато наделать можно в любых количествах. Ну умерщвлять человека или даже мышку какую-нибудь правильно или неправильно я точно не буду, а вот срезать определенным образом ветку – вполне. Кости, конечно, можно и просто на кладбище накопать, но, во‑первых, здесь уже не стоит вопрос о правильном умерщвлении, и артефакты будут намного более слабые, а во‑вторых, я как-то с трудом представляю себя на кладбище в перчатках, батистовом платье и с лопатой наперевес. Бр-р. Нет, некромантия – это все-таки не мое. Так за листанием этого познавательного чтива меня и застал Гердер. Почему-то он очень напрягся, хотя я изучала не подъем покойников, а всего лишь вызов духов.

– Зачем тебе некромантия? Она ведь не входит в программу первого курса?

– Так, просто интересно, – туманно ответила я. Ну ведь не говорить же «Дорогой, я мечтаю использовать эти знания на тебе», не поймет же. Или поймет, что еще хуже.

– А зачем тебе вызов духов?

– Пока ни за чем, но ведь мало ли что в жизни бывает? Вдруг кого-нибудь вызвать понадобится, а я уже умею.

– И кого ты собралась вызывать?

– Маму, – вдруг ляпнула я почему-то. – Узнаю, кто ее проклял, и почему она на меня такой артефакт надела.

Первый раз вижу, чтобы человек так мгновенно серел.

– Ты с ума сошла, – заявил он мне. – Вызов духов неподготовленными студентами – это очень опасно. Я сейчас же отнесу книги назад в библиотеку и потребую у ректора запрет на выдачу всяким экспериментаторам, не имеющим необходимых навыков.

Он собрал все пять томов и унес. Вот спрашивается, зачем я надрывалась, тащила в свою комнату такую тяжесть, если просмотреть успела только два тома, да и те – по диагонали? И еще мне почему-то показалось, что он испугался не того, что я вызову духа вообще, а именно этого. Но ведь он же не знал мою мать? Тогда почему? Или я это себе придумываю? И он действительно просто за меня испугался? Пока я ломала себе голову над этими вопросами, вернулся мой жених, стал читать мне длинную и ужасно занудную лекцию о недопустимости изучения таких вещей самостоятельно, а в заключение сказал, что если еще раз он застанет меня за подобным занятием, то даже вопрос не возникнет, где я проживу оставшиеся до нашей свадьбы дни.

– Мама, представляешь, Лиара собралась вызывать дух своей матери, чтобы узнать, кто ее проклял!

– И что ты так переполошился, Гердер? Для этого она как минимум должна знать настоящее имя своей матери. Кроме того, времени прошло уже столько, что даже зная имя и проведя на могиле все положенные ритуалы, она ничего не добьется. Так что пусть девочка развлекается. Я даже могу предложить ей свою помощь. Кстати, мне очень даже нравится это ее увлечение, вполне в духе нашей семьи. Может, из нее что-то путное и выйдет… – протянула королева.

– Ты так думаешь? А я ей уже сказал, что очень опасно заниматься этим самостоятельно.

– Ну, мое предложение помощи этому не противоречит. И я с удовольствием займусь ее образованием. Это будет так забавно – ее мать специализировалась на целительстве, а из дочери получится некромантка.

– Тебе все забавно, – раздраженно бросил Гердер. – Так ты считаешь, что она ничего не добьется?

– Абсолютно. Можешь успокоиться и вернуть ей учебники, только предупреди, чтобы самостоятельно не практиковала, только под моим руководством.

– Но я уже у ректора потребовал выдавать книги по некромантии только тем студентам, которые ее учат в данный момент. Более того, я ему скандал устроил.

– Это ты поторопился. Хорошо, возьми пару книг из моей библиотеки, что б уж так резко не отменять свое требование к академии, это всегда производит плохое впечатление.

Пришла с занятий Ална и очень обрадовалась, увидев меня:

– Мы думали, что ты уже не появишься! Почти неделя прошла. Какая ты бледная, просто прозрачная. Что у вас там во дворце за целители такие, что привести тебя в порядок не смогли?

– Я тоже рада тебя видеть! А целители во дворце хорошие, просто мой медальон не любит магических воздействий на меня, поэтому лечили в основном всякими отварами и растираниями. Так что, наоборот, нужно удивляться, что я так быстро на ноги встала. Что у вас здесь нового?

– Да что там могло измениться, – махнула рукой подруга. – Разве что Аделина уже набрала денег, чтобы выкупить два года из пяти. Ее зелье пользуется бешеной популярностью среди наших высокородных, даже за пределами академии покупают, так что если спрос не упадет, то она свою учебу оплатит полностью. А тебя, кстати, искал дракон.

– Меня? Дракон? Какой?

– Тот, что приходил к нам в академию.

– А зачем он меня искал? – недоуменно спросила я.

– Не знаю. Он не сказал, – пожала плечами Ална. – Пользуешься ты популярностью, я смотрю. То дракон тебя ищет, то оборотень облизывает.

– Не надо про оборотней, – грустно сказала я. – Вот женится и будет свою Олирию облизывать.

– А при чем тут Олирия? Ты что же, ничего не знаешь? – удивилась Ална. – Странно, уж во дворце-то тебя должны были просветить.

– А что я знать должна?

– Так Олирия же не за принца выходит, а за какого-то графа из его свиты. До меня тут Гемма Дорен снизошла, видно ей посплетничать хотелось, а не с кем. Так она рассказала, что там страшный скандал был. Принцессу застали в кровати с этим типом, а теперь ее заперли в комнате и до свадьбы никуда не выпускают.

– Да быть того не может, – усомнилась я. – Чтобы Олирия вдруг забыла про все, к чему ее готовили? Не верю.

– Ну и не верь. Только выходит она за графа Эдина.

– Наверное, этот граф очень красив, если Олирия на такое решилась, – предположила я.

– Вовсе нет, – сказала подруга. – Гемма говорит, что ему уже за сорок, лысина намечается, живот висит, и еще ноги кривые. Правда, среди фрейлин слухи про него ходят, что любовник он изумительный. Может, принцесса наслушалась придворных дам и решила сама попробовать?

– Да ты что? – ошарашенно сказала я. Нет, то что Олирия не светоч разума, я давно знала, но что она оказалась способной на такую глупость, для меня явилось откровением.

– А этот принц Краут, теперь уже бывший ее жених, видно, с расстройства закрутил роман с маркизой Вальборо. Та еще штучка, по словам Дорен. Он ей такой сапфировый гарнитур подарил, что придворные дамы даже сон потеряли. От зависти. И не только к драгоценности.

– Вот, значит, как. А я ничего не знала.

И только я собралась всласть пострадать по мужскому непостоянству, как опять пришел Гердер. Принес стопку книг по некромантии, чем меня несказанно удивил. Но он смог удивить еще больше, сказав, что королева выразила желание быть моим наставником по этому предмету, раз уж я так захотела этим заниматься. Но только, чтобы я пока ни в коем случае ничего самостоятельно не делала, только теорию читала. И если мне вдруг захочется дух вызвать, так только под руководством его матери. Наверно, он все-таки действительно переживал из-за меня. Какая же я дура! Рядом со мной любящий меня мужчина, о котором мечтает большая часть девушек нашего королевства, ухаживает, заботиться, а я носом верчу и мечтаю о всяких там краутах, которые обо мне и думать забыли, увиваясь за всякими там маркизами. Я растроганно чмокнула Гердера в щеку. Он потрясенно на меня посмотрел и нежно поцеловал руку. Все, занимаюсь медитацией «Принц Гердер – самый замечательный мужчина в мире. Я счастлива, что он меня выбрал». Да. Только вот со счастьем как-то не очень… И некромантия под руководством королевы меня ну никак не привлекала.

– Гердер, – проникновенно сказала я. – Ведь ты же сказал, что не хочешь, чтобы я занималась некромантией. Я вот подумала и решила, что если ты так хочешь, я вполне могу обойтись и без столь необходимого мне предмета.

– Но мама мне объяснила, что я был неправ, – нежно проговорил он, прижимая меня к себе. – К тому же, теперь она очень расстроится, если ты передумаешь.

«Мама расстроится» – магические слова, которые сразу объяснили мне тщетность моих надежд отделаться от совершенно ненужного мне предмета. И зачем я спросила эту дрянь в библиотеке, вот кто меня за язык дергал?

– Ну, если мама расстроится… – задумчиво протянула я. – А ты совсем-совсем не против? А то я так не хочу тебя огорчать.

– Совсем-совсем, – разочаровал он меня, нежно покусывая мочку уха. А вот это мне уже не нравится.

– Гердер, это как-то нехорошо, – мягко отстраняясь, сказала я. – В конце концов до нашей свадьбы не так много времени осталось.

– Если бы ты знала, как мучает меня ожидание, – хрипловато сказал он, с трудом отстраняясь от меня. – Люблю тебя! Мне так сложно быть вдали от тебя! Ты с ума меня сводишь!

И вот теперь я обладательница кучи абсолютно неинтересных мне книг. И ведь нельзя отказаться их изучать – при малейшем намеке на неповиновение королева так начинает злиться, что лучше уж я хоть немного почитаю. Будем считать, что поднятие и упокоение различных сущностей, а также вызов духов и артефакты я уже изучила, и начинаем читать про различные некромантские ритуалы. Я мрачно просматривала страницы со сложнейшими пентаграммами, как вдруг мне на глаза попался Он – ритуал подмены сущности! Если его правильно провести, то в течение суток всякое поисковое заклинание будет считать тебя мертвым. Ах, если бы оно попало мне в руки неделю назад! Надо же, какие полезные вещи встречаются в некромантии! Какая это замечательная наука! Так, замужество откладывается, смотрим ингредиенты. Нужна любая кость недавно умершего существа и клок его шерсти. Я хищно посмотрела на Хьюберта, он возмущенно зафырчал и на всякий случай попятился.

– Хью, ты должен мне помочь, – умоляюще сказала я. – Ты же как-то проникаешь на территорию академии и из нее? А снаружи наверняка куча всяких крыс, к примеру, мертвых и не очень. Отгрызешь лапу, надергаешь шерсти.

– Я лучше тебе живую принесу, – успокоился он. – Читай дальше.

– Костный мел и пять восковых свечек можно попросить купить Алну, так? А вот эти травки есть наверняка у Аделины. Все. Нужно выучить заклинание и заучить чертеж. Хотя, и то, и то можно аккуратно перенести на бумагу. А вообще-то лучше я все перепишу сейчас, а то вдруг королева решит забрать такое ценное издание.

И я тщательно начала переводить пентаграмму на кальку, стараясь ни в коем случае не пропустить ни одной линии. Сравнив свой рисунок с оригиналом, я осталась вполне довольной. А теперь аккуратненько переписываю весь ритуал, не дай бог в заклинании ошибка будет. Ведь попытка, если и представится, будет только одна, и ошибка здесь недопустима. Так, все проверила, книгу закрыла и аккуратно в середину стопочки зарыла. Что у нас сверху? Подъем и упокоение? Будем учить, чтобы порадовать «маму». Какая гадость этот ваш подъем! Я в отвращении передернулась. Да мне читать это противно, не то что использовать! А иллюстрации! Вот к чему, скажите на милость, такие реалистичные иллюстрации нужны? Так, подъем пролистываем. Может, для радости королеве сойдет и одно упокоение? Покажу, что внимательно изучаю. А пока…

– Хью, ты еще здесь? А где же моя крысиная лапка?

У Аделины мне удалось разжиться не только травками, но и свечками с мелом, а также получить ценные сведения по рисованию пентаграмм. Я ей честно призналась, для чего это нужно, и она тут же загорелась проверить. Меня тоже вдохновила идея проверки написанного в книге, а то вдруг я на нее рассчитываю, а там информация, не соответствующая истине. Останавливало только отсутствие необходимой кости. Поэтому мы договорились, что пробуем, как только фамилиар принесет необходимые ингредиенты, и направились ко мне его ждать. Хьюберт вскоре появился, но принес только большой клок шерсти, по виду – крысиной.

– А кость где? – возмущенно спросила я. – Я же еще кость просила. Ведь без нее ничего не получится.

– В муравейнике, – не менее возмущенно ответили мне. – Или ты мясо с кости сама сгрызать будешь? Тогда я быстренько сбегаю и принесу. Я лично крыс как-то не очень уважаю. Еще поохотиться согласен, а есть – увольте.

– Можно выварить, – неуверенно сказала Аделина. – Потом кости легче отделяются.

Я представила, как я варю в своей комнате крысиный трупик или даже два, как по всему общежитию разносятся изумительные мясные ароматы, и как на запах приходит Гердер и обнаруживает в моей кастрюле ЭТО. В принципе картина мне понравилась, только не насторожит ли она его? И потом…

– А вываренные кости точно можно в некромантии использовать? – спросила я подругу. – А вдруг это как раз то, что на ритуал повлияет? В книге ничего про это написано не было. Хьюберт, умница ты моя, а за сколько муравьи кость очистят? И сколько там костей? На два ритуала хватит?

Фамиоиар надулся от гордости (здорово же он подрос за последнее время) и ответил:

– Я выбрал самый большой муравейник в окрестностях. Завтра проверю. Костей много – вся крыса.

Я обняла его, чмокнула в районе носика и стала чесать за ухом, говоря:

– Знаешь, Лина, я так рада, что ты свое зелье придумала, и у меня теперь есть Хью. Хью, – вдруг испугалась я. – А ты сможешь меня найти, если я сбегу?

– Конечно, – муркнул он, – у нас же привязка на уровне ауры. Ты чеши, чеши, не отвлекайся. Можно еще лоб почесать и за усами. И по спинке погладить…

На следующий день я еле высидела положенные часы занятий, настолько мне не терпелось перейти к настоящей некромантской практике. И почему я раньше не догадалась взять учебники по некромантии? Я настолько была поглощена в свои мысли, что не могла ответить даже на простейшие вопросы. Впрочем, почти вся наша группа была взбудоражена грядущим мероприятием, а именно свадьбой принцессы Олирии, так что моя невнимательность списывалась на это. Кроме Аделины, я ни с кем не делилась мыслью о побеге, ведь чем меньше человек знает, тем меньше вероятность того, что информация попадет не к тому, кому нужно. Так что я внешне спокойно сходила с Алной в столовую и только потом отправилась к себе.

Только вот Хьюберта в комнате не было, зато был Гердер. Я как представила, что мой фамилиар вваливается в комнату с крысиным скелетом в зубах… Хотя, можно же сказать, что хочу тренироваться в поднятии скелетов? А крысиный для начала вполне подойдет. Хм, а может, и правда попробовать поднять? Интересно же.

– Завтра ты ночуешь во дворце, – с ходу огорошил меня кронпринц. – Как моя невеста, ты должна присутствовать на свадьбе.

– Но мне кажется, что Олирия не очень будет рада меня видеть, – попыталась я отказаться. Как-то это плохо у меня получается в последнее время. – К тому же, я после болезни вряд ли смогу выдержать все официальные мероприятия.

– Тебя хочу видеть я, а Олирия вряд ли будет замечать кого-то, кроме жениха, – сказал мой жених. – Если почувствуешь себя плохо, просто уедешь раньше. Договорились?

Я согласилась А почему бы и нет? Не будет же Гердер там все время со мной? В такой толпе никто и не заметит, если я отойду в сторону. Только вот бальное платье не тот наряд, в котором побег совершают. Просить друзей принести мне что-нибудь? Пожалуй, это будет для них опасно, если меня будут активно искать. Хотя, я же с собой могу взять что-нибудь простенькое! Я стала перерывать гардероб. Да, старанием королевского семейства он очень увеличился, там появились настолько красивые платья, что даже жалко было их здесь оставлять. Но для моей затеи ни одно из них не подходило, пришлось сдвинуть все в сторону и искать те, в которых я приехала в академию из дома. Вот, вполне подходящее. Правда, цвет у него какой-то сероватый. А у этого лиф противный. А у этого… Да, дорогая, разбаловалась ты на королевских портных. Все, беру первое – мне же главное незаметность, значит, сероватый цвет – это самое то.

Хьюберта так и не было. Зато пришла Аделина, и мы стали мучиться ожиданием уже вдвоем. За это время ко мне заглянула практически вся женская часть общежития с вопросами о грядущей свадьбе Олирии. Леди Рион вообще почему-то полагала, что во дворце я только то и делала, что общалась с принцессой, и никак не хотела мне верить, что это не так. Считала, что я скрываю от нее какую-то важную информацию. Но я и сама не особенно много об этом знала, о чем вежливо сообщала всем посетительницам. Вот что важного я могла узнать, если во дворце ко мне практически никто не приходил, а те, кто приходили, ничего про свадьбу не рассказывали? Наконец, фамилиар появился, весь скелет он тащить не стал, принес только несколько крупных костей:

– Не все объели, – объяснил он. – Если нужно, я завтра еще сбегаю.

– Спасибо, Хью. – Я радостно его чмокнула и закружила по комнате. – Этого вполне хватит. Мы же не собираемся скелет поднимать!

– А зря, – ответил он мне, – я бы с удовольствием посмотрел.

– Все, – подскочила Аделина, – пойдем ко мне проводить. А то у тебя не комната, а проходной двор.

– Мы можем дверь закрыть.

– Не поможет. Все равно ломиться будут. А его высочество Гердер, думаю, просто не обратит внимания на это.

Тут я с ней была полностью согласна. Когда это моего жениха останавливали запертые двери? Так что я кивнула головой, взяла листочки с записями, и мы пошли к ней.

– Черт возьми, Эдин! – раздраженно говорил Краут. – Кроме слухов о моей связи с маркизой Вальборо, вам вообще ничего не удалось добиться. А мне уже надоело притворяться в нее влюбленным. К тому же, она наедине ко мне постоянно пристает. Это не женщина, это какая-то мартовская кошка!

– Кто бы говорил про кошек, – не удержался граф.

– Но я же не бросаюсь на всех подряд!

– Ну, ей тоже не все подходят. Забраковала же она двоих наших соотечественников.

– В конце концов, речь совсем не о ней. Вы так и не передали записку Лиаре!

– А как, по-вашему, я мог это сделать? – возмутился дипломат. – Да к ней труднее попасть, чем в королевскую сокровищницу. А сейчас ее вообще в академию отправили, доступ на территорию которой для посторонних запрещен.

– Ну другие же студенты выходят? Можно попросить передать письмо кого-нибудь из них.

– Видите ли, ваше высочество, если этот студент передаст письмо не девушке, а кронпринцу, к примеру, то сами понимаете, что из страны вас выставят быстро, не слушая никаких возражений, и сделать мы уже ничего не сможем. Более того, на свадьбе, умоляю вас, не говорите с ней, не подходите к ней, даже не смотрите на нее. Хотя, кому я это говорю? Думаю, лучше я проинструктирую Марианну, уж она-то точно не потеряет головы.

– Тебе не кажется, что этот угол слегка кривоват? – критически поинтересовалась у меня Аделина.

– Кажется, а что делать? Я же не училась на чертежника пентаграмм. Ладно, сотру эту часть и заново нарисую.

– Давай лучше я! Меня все-таки учили пентаграммы рисовать. А то так мы и до завтра не закончим.

– Ага, а ты со мной поедешь и будешь за меня все время рисовать? Нет? Тогда мне тренироваться нужно, пока не получится.

Боже мой! Никогда не думала, что так сложно перенести рисунок на пол с бумаги, сохранив правильно пропорции, да еще под ехидные комментарии. Да, с рисованием у меня не очень, к тому же костный мел оказался очень гадостной штукой, при сильном нажиме он норовил рассыпаться в кучку, при слабом – вообще следов не оставлял. Но все же помучившись некоторое время, я нашла оптимальный нажим и получила вполне приличный рисунок, на первый взгляд не очень отличающийся от оригинала. Поставив свечи и поместив косточку с шерстью в нужное место, я гордо сказала:

– Все, можешь читать заклинание.

– А сама попробовать не хочешь?

– Шутишь? Если на это обратят внимание, то мне такой террор устроят, что сбежать точно уже не получится! А если и получится, то тогда в смерть не поверят и будут продолжать искать. А так мы проверим, действует ли это вообще, и можно ли нанести заклинание на себя, а не на другого. А то в описании об этом как-то смутно сказано.

Лина согласилась и с патетическими завываниями произнесла требуемое, потом уставилась на меня:

– Ну как?

– Что как?

– Действует? Ты заклинание поиска использовала?

– Ты думаешь, я его знаю? – удивилась я. – У нас же сейчас практически одна теория идет. Может, пойти к кому из девочек, кто это знает.

– Лучше я тебя научу. Оно достаточно простое. Значит, так…

Странным образом накапливаются у меня заклинания. Почему-то все, которые мне реально нужны, я получаю отнюдь не на занятиях. Заклинание поиска оказалось достаточно несложным и очень информативным. Оно давало информацию не только о месте нахождения искомого объекта, но и о его физическом состоянии. Физическое состояние Аделины казалось странным, только вот соответствовало ли оно состоянию трупа? Лично я в этом была совсем не уверена, о чем и сказала подруге. Ей тоже трупы искать не приходилось, поэтому вопрос повис в воздухе. Поскольку консультироваться ни с кем мы не хотели, то я стала искать информацию во всех справочниках, которые были у Аделины, а она просматривала свои старые конспекты.

– Нашла! – радостно сказала подруга и сунула мне конспект. – Читай и сравнивай.

– Пр пке трп в стрре зкл пяв сз птна, – прочитала я. – Да, очень информативно, и, главное, как сравнивать удобно!

– Дай сюда! «При поиске трупа в структуре заклинаний появляются сине-зеленые пятна». В чем проблема-то?

– Да уже ни в чем, – оптимистично сказала я. – Сине-зеленые пятна имеются. Когда я ищу Вирель или Алну, их точно нет. Будем считать, что эксперимент удался. А послезавтра попробую в этом убедиться точно.

– Ты окончательно решила? – спросила Лина. – Бежать непонятно куда, без возможности вернуться. Все-таки в перспективе стать королевой, наверное, нет ничего плохого.

– В перспективе стать королевой – согласна, если к ней в качестве короля Гердер не прилагается. Возможно, он не так уж и плох, и если бы он дал мне время привыкнуть… Но сейчас я даже прикосновение его выдержать не могу, да и, к тому же, честно говоря, я влюблена в другого. И думаешь, Гердер сможет мне простить то, что я его не люблю и не могу притворяться? Да он превратит мою жизнь в ад! Он и сейчас, когда мне не удается скрыть свое отвращение, так злится. А дальше будет только хуже.

– Но ведь у тебя может ничего и не получиться.

– Я постараюсь использовать любой шанс.

– И куда ты направишься?

– Для начала в Старк, это в Гарме. Там мне обещали частные уроки. А затем, если не сниму этот проклятый артефакт, то пойду учиться в какую-нибудь академию, скорее всего, в Лории. А если сниму, то можно и забыть об этой проклятой магии. Хотя, возможно, магия для меня окажется единственным источником дохода.

– Смотрю, ты все продумала.

– Ну, при моих финансовых возможностях возникает не так много вариантов, – грустно сказала я. – Ну ладно, пойду читать книги по нежити, а то вдруг королева захочет узнать, что я о них думаю.

В комнате я тщательно уложила все необходимые ингредиенты и записи в кошелек со всеми моими деньгами, и решила теперь всегда носить его с собой. А вдруг мне удастся выйти за пределы академии? Я гладила Хьюберта, тихо урчавшего у меня на коленях, и думала о том, что послезавтра я отсюда уйду навсегда, а я уже так привыкла к этой комнате, к академии, к девочкам. А что впереди? Может, все-таки Гердер не так страшен, чтобы уходить в неизвестность?

Олирию бесило все. Слишком тугой корсет показывал изумительную тонкость стана, но практически не давал дышать. Прическа, над которой куафюры трудились почти два часа, давила на голову. Туфли жали. Чулки сползали. Жемчужное ожерелье душило. Фата… – вот с фатой принцесса ничего не успела придумать, так как у нее совершенно сел голос. А ругаться шепотом – ну какое в этом удовольствие? Попытка послать за целителем была пресечена Гердером, который сказал, что молчащая невеста – это лучший подарок, который они могут сделать жениху на свадьбу. Жаль только, что он недолговечный. Принцесса в сердцах попыталась пнуть брата, но запуталась в широких юбках и чуть не упала. Пришлось постучать кулаками по подушкам, чтобы спустить пар.

– Олирия, ты поосторожней, – ехидно сказал Гердер. – Ты такая сегодня красивая, что костыли тебе абсолютно не пойдут. Да и жених может возмутиться, что ему инвалида подсовывают.

Невеста в самом деле была чудо как хороша. Золотые локоны уложены в сложную прическу, живописно обрамлявшую нежное девичье лицо. Светловатые бровки и реснички подкрашены как раз до такой степени, чтобы выгодно подчеркнуть голубые глаза, но не казаться чем-то чужеродным на лице. Нежный румянец казался естественным. Фигуру делало воздушной свадебное платье. О этот шедевр портновской мысли, воплощенный в ткани! Сколько на него пошло шелка, жемчугов, золотого шитья! Пять вышивальщиц без сна и отдыха воплощали эскизы инора Стила! И оно получилось воистину волшебным! Принцесса казалась сошедшей со страниц книги сказок.

Королева с удовольствием рассматривала дочь.

– Даже жаль, что такое чудо достанется какому-то заурядному графу, – вздохнула она. – Все-таки рядом с Краутом она смотрелась бы изумительно.

Олирия что-то невразумительно прохрипела.

– Ну, мама, – пожал плечами Гердер, – после того позора, что устроила твоя дочь, нужно радоваться, что этот граф вообще на ней женится, а не удирает, возмущаясь ее моральным обликом. Да и то, я вздохну свободно, только когда они обвенчаются. И, Олирия, ты свое «да» не хрипи, как запойный пьяница, а тихо шепотом, как положено скромной девушке.

– Гердер! – возмутилась королева. – Не издевайся над сестрой. И, может быть, все-таки вернем ей голос?

Принцесса согласно закивала, с надеждой глядя на мать.

– Только после венчания, – твердо сказал кронпринц. – После него все вопли твоей дочери – это проблемы ее мужа, а до него – наши. Мало ли, что ей в голову придет, а она решит озвучить? А жениху только повод дай, уж с его-то дипломатическими талантами при наличии малейшей возможности он вполне может попробовать увильнуть от чести с нами породниться. Ох, Олирия, если бы ты хоть иногда думала и молчать умела, цены бы тебе не было. Ну, ладно, мама, думаю, вы здесь уже и без меня справитесь, а я еду за Лиарой и жду вас уже в соборе. И умоляю, не вздумай ей голос возвращать!

Платье на свадьбу принцессы мне принесли в общежитие, откуда и предполагалось ехать прямо в собор, так что от идеи взять что-то простенькое во дворец на замену пришлось отказаться. Кроме всего прочего, выяснился один неприятный момент – корсет и парадное платье были со шнуровкой на спине, которую я вряд ли смогу распустить самостоятельно. Сейчас меня упаковывали две девушки, присланные из дворца. Затянув корсет, они вставили меня в очень красивое нежно-голубое платье, под нижние юбки которого я едва успела незаметно привязать кошелек с так нужными мне вещами для побега, и занялись прической. За всем этим завороженно наблюдала Ална, время от времени повторяя:

– Какая ты красивая. Ой, как тебе повезло, – и так по кругу.

Было похоже, что она вошла в транс, так как кроме этих слов с ее стороны ничего больше не доносилось. Я мрачно подумала, что ее бы на мое место, и все были бы счастливы. Вот чтобы его высочеству не влюбиться в мою подругу? И магии у нее достаточно, и внешность вполне привлекательная, и она уже заранее согласна за него замуж. А вот что мне теперь делать с платьем? Сама я его не сниму. Мой взгляд остановился вдруг на кухонном уголке. Если я не смогу распустить, то ведь можно разрезать? Платье, конечно, жалко, но что делать? Теперь нужно как-то незаметно взять нож. «У меня же есть маникюрные ножнички, – успокоенно подумала я. – Они меньше и их значительно удобнее будет носить с собой». Только не забыть бы их положить в кошелек. А простенькое платье придется позаимствовать у кого-нибудь из дворцовой прислуги. Найдя решение возникшей проблемы, я расслабилась и уже спокойнее воспринимала издевательства над собой, которые не ограничились прической. Меня также накрасили и сделали маникюр.

– Леди, краска очень стойкая и плохо смывается, – предупредили меня. – Поэтому не удаляйте ее сами. Вечером мы вам поможем.

Из-за довольно глубокого выреза, мой медальон оказался на всеобщем обозрении, что меня беспокоило, я попыталась прикрыть его жемчужным ожерельем, но когда пришел Гердер, выяснилось, что мое декольте полностью затмевает для него все остальное.

– Да, дорогая, – вздохнул он. – выглядишь ты изумительно. Жаль, что сегодня не наша свадьба.

Я затрепетала ресницами и нежно ему улыбнулась – пусть порадуется напоследок, сегодня мне для него ничего не жалко, и мы поехали в собор. Только вот маникюрные ножницы мне так и не удалось взять…

Через огромные витражные стекла собора разноцветными потоками проливался солнечный свет. Солнечные зайчики играли с многочисленными драгоценностями гостей, вспыхивали радугой на стенах, подсвечивая изображения святых, делали из обычных оранжерейных роз, заполонивших все свободные места, нечто совершенно экзотическое. Какой прекрасный день для свадьбы, невольно подумалось мне, пока мы подходили ближе к алтарю. Жених уже был там – со слегка помятым лицом, но в безукоризненном костюме, он был готов принять все, что пошлет ему день сегодняшний. Гармская делегация стояла через проход от нас, по ним было видно, что жених вчера мял свое лицо в хорошей компании. Их принца, к моей радости, еще не было.

Я с интересом рассматривала убранство собора, когда почувствовала на себе Его взгляд. Повернув голову, я уже готова была утонуть в желто-зелёных всполохах его глаз, когда его спутница обняла его за шею, склонив к себе, и что-то жарко зашептала ему на ухо. Краут опустил на нее взгляд, улыбнулся и стал что-то отвечать, не обращая на меня уже никакого внимания. Вот, значит, как! Значит, эта та самая маркиза Вальборо! Да у нее талия в корсете в два раза больше, чем у меня без! А волосы – пакля черная! А уж украшениями увешана, как… как…

– Дорогая, что так привлекло твое внимание в той стороне? – раздался вкрадчивый вопрос моего жениха.

– О, я просто удивляюсь, как эта брюнетка может выдерживать вес такого большого количества драгоценностей, – ядовито сказала я. – Интересно, она что, по принципу орочьих женщин, все ценное на себе носит?

– Думаю, все же, не все. По крайней мере, сапфирового колье, подаренного ее нынешнем любовником, здесь нет.

– Вот как? – мрачно сказала я.

Да, такова жизнь – одних кусают, другим драгоценные побрякушки дарят. Все, не буду я на них смотреть. Вот, женихом полюбуюсь, пока невесты нет. Со спины он выглядит даже неплохо. Хотя, на его месте я не стала бы надевать столь обтягивающее на такие кривые ноги. Все же интересно, что в нем привлекло Олирию настолько, что она голову потеряла? Ведь внешне он тому же Бирану даже в подметки не годится, а принцесса всегда предпочитала все очень яркое и броское!

Подошли королева и Олин. Принц вежливо поздоровался. Если не считать того инцидента с медальоном, отношения у нас были достаточно неплохие. Ее величество выглядела действительно величественно, но недовольно. Окинув взглядом гармскую делегацию, она немного задержалась на композиции «принц и его новая пассия», чему-то усмехнулась и тихо сказала сыну:

– Так вот почему ты все же решил, что Лиара должна быть на свадьбе, хотя раньше был против.

В этот момент сверху полилась музыка и нежными ангельскими голосами запел хор. Прибыла невеста. По собору прокатился восторженный шепот. Ведомая королем Генрихом, она медленно шла по собору, опустив глаза долу, и казалась настолько прекрасной, что я невольно подумала, не жалеет ли Краут, что она досталась другому, и посмотрела на него. Он смотрел на меня, и в глазах его было что-то, буквально завораживающее. Я тонула в его взгляде! В груди возникло какое-то щемящее, волнующее чувство, заставлявшее забыть обо всем. Но тут рядом с ним зашевелилась маркиза, и волшебство пропало. Я отвела глаза, высокомерно вздернув нос. Вы меня не интересуете, ваше высочество! И не надо на меня смотреть! Так смотреть! Вон, у вас дама под рукой для этого есть! И не только для этого!

Принцесса наконец подошла к жениху, и архиепископ начал обряд венчания. Голос его, величественный, усиленный магией, был слышен даже в самом дальнем уголке храма. Сверху сыпались лепестки цветов, не долетая до пола они рассыпались миллионами сияющих искр, которые создавали вокруг брачующихся переливчатую сферу, а потом вспархивали радужными бабочками. Негромкая музыка не заглушала слов церковного напутствия, а подчеркивала их значимость и красоту. Наконец, жених и невеста сказали свое ожидаемое «да», причем голос Оливии, так хорошо мне памятный по общежитию, был нежен и едва уловим. Я даже не представляла себе, что она может издавать настолько тихие звуки. Жених казался тоже пораженным этим настолько, что поцеловал невесту только после вторичного напоминания архиепископа. Обряд венчания завершился.

При выходе молодоженов из собора группа магов-иллюзионистов устроила такое представление! Распускались всевозможные цветы – как существующие где-то в нашем мире, так и являющиеся плодом фантазии своих создателей! В небо взмывали стайки разноцветных птиц, чтобы собраться в вензель новобрачных, рассыпаться в герб правящего дома и опасть на землю ярким потоком. В разных концах площади показывали исторические сцены. И все это под торжественную музыку, которая, казалось, звучала внутри каждого из присутствующих.

По традиции, после обряда венчания молодые ехали к королевской усыпальнице с цветами и караваем специального хлеба, считалось, что предки должны благословить новоиспеченную семью. Поэтому, показав свое счастье всем желающим на площади и раздав с десяток килограмм медяков бедным, граф Эдин с супругой, а также все представители правящей династии поехали к месту последнего упокоения наших правителей. Остальные высокопоставленные гости были приглашены во дворец, где их ожидали праздничное угощение и разнообразные развлечения. Гармцы уехали туда в полном составе. На Краута я больше не смотрела, хотя была уверена, что часто чувствовала его взгляд – это ощущение пробегающих по всему телу мурашек и ожидания чего-то волшебного просто невозможно ни с чем спутать.

Внутри королевской усыпальницы был артефакт, узнающий любого, в ком текла кровь королей. Правильное проведение обряда венчания приводило к тому, что супруг или супруга также признавалась магическим кристаллом. Поэтому одной из причин поездки была также необходимость убедиться в том, что обряд был проведен по всем правилам, и граф будет признан истинным супругом. Мы спускались все ниже в подземелье, и мне казалось, что я слышу шепот ушедших веков. Вдруг зазвучали слова клятвы, которую, по слухам, приносил здесь каждый член королевской фамилии. Текст ее не являлся чем-то тайным, к примеру, он приводился в учебниках истории, в разделе, рассказывающем о воцарении нынешней династии. Я удивленно огляделась, но, казалось, кроме меня этого никто не слышит.

– Дорогая, что-то случилось? – обеспокоенно сказал Гердер, все это время заботливо поддерживающий меня под руку.

– Мне кажется, что я слышу голоса, – неуверенно сказала я.

– И что ты слышишь?

– Королевскую клятву.

Гердер даже в лице изменился и предложил мне немедленно выйти на свежий воздух. Сказал, что, наверное, это последствие болезни, и он боится, что мне внизу станет совсем плохо. Но мне так хотелось увидеть то, что было доступно только единицам, эти мрачные саркофаги, каждый из которых был уникален, и магический артефакт, подобного которому больше нигде не было. Ведь возможность попасть сюда может больше и не возникнуть!

– Спасибо за заботу, дорогой, но я все равно хочу спуститься и посмотреть, как кристалл признает мужа Олирии.

– Хорошо, – задумчиво сказал жених, – но если у тебя начнет кружится голова, скажи мне немедленно. Все-таки ты недостаточно еще оправилась.

И мы продолжили спускаться. Голос звучал все настойчивей и громче. Мне начало казаться, что я схожу с ума. А вот интересно, сумасшествие – достаточное основание для расторжения помолвки? Оказалось, что если повторять слова клятвы про себя, становится легче. Я спускалась вниз, повернувшись к каменной стене, и проговаривала все, что мне диктовали – уважать, сохранять и защищать. Голос звучал все спокойнее, а когда я произнесла заключительное «клянусь», исчез совсем. А через минуту мы уже спустились.

– Ты как себя чувствуешь? – настороженно глядя на меня, спросил Гердер.

– Спасибо, уже все прошло, – спокойно ответила я.

Ну не говорить же, что меня вынудили присягнуть стране? Из которой я, кстати, бежать собираюсь.

Олирия положила ритуальный хлеб на специально предназначенный для этого поднос и прошептала требуемые протоколом слова. Вспыхнул огонь под потолком, залив светом весь зал. Принцесса поднесла руку к артефакту, внутри него зажегся яркий красный огонь. После нее настала очередь ее мужа – на его прикосновение кристалл тоже отозвался, только цвет был куда более слабый, показывающий только истинность брака, но не королевскую кровь. Да, если мне не удастся сбежать до брака с Гердером, при моем прикосновении будет такой же мерзкий розовый цвет! А я так не люблю розовое!

Когда все отправились наверх, я попросила жениха задержаться, сказав, что я устала, и мне трудно будет сейчас подниматься. На самом деле, мне было интересно осмотреть этот величественный зал без присутствия остальных. Я провела рукой по искусной резьбе на стене – время не сохранило имена тех, кто создал это чудо, как жаль! Здесь, в этом подземелье жила сама история. Здесь хранилась память эпох. Саркофаги с телами всех ушедших королей были украшены резными сценами, рассказывающими о временах, в которых те жили. Здесь можно было находиться часами, но, увы, наше время было ограниченно, поэтому я тяжело вздохнула и направилась к выходу. Проходя мимо артефакта я машинально провела по нему рукой. И тут! Взметнулось алое пламя! Засияло яркими всполохами, порождая причудливые тени на стенах и потолке. Я испуганно отдернула руку и уставилась на Гердера:

– Что это было?

– Ну, если ты не допускаешь, что являешься дочерью короля Генриха… – Он сделал паузу и выразительно поднял бровь.

– Не допускаю! – нервно сказала я.

– Тогда это значит, что мы с тобой внутренне уже связаны настолько сильно, что даже камень считает тебя за особу королевской крови.

– Вот как? – недоверчиво спросила я.

Другого объяснения у меня не было, но и это мне совсем не нравилось. Я не чувствовала своей связи с женихом. Единственный, с кем, как мне кажется, у меня есть какая-то связь на внутреннем уровне, – это Краут. А вообще-то, я же могу спросить короля. Уж если на это возможен какой-то иной ответ, он не станет мне лгать.

Олирия с супругом отправилась дальше по определенному поколениями маршруту – королевская лечебница для бедных, сиротский королевский приют, дом военных инвалидов, богадельня. Наше присутствие было необязательным, поэтому мы с кронпринцем направились во дворец. В размышлениях о случившемся в подземелье я даже не заметила, как мы доехали. Мне вдруг вспомнились слова дракона о трех носителях королевской крови. Возможно ли, что он говорил про меня? Пожалуй, все-таки нет. Моя мать до свадьбы с отцом никуда не выезжала из родного города, а король там ни разу не был. Господи, что за глупости мне в голову приходят! У меня же побег на носу, мне нужно думать, где взять одежду и чем отвлечь жениха! А то, чувствую, до своей свадьбы я могу вообще больше ни разу из академии не выйти.

– Дорогой, по этикету можно ли мне не появляться на публике до приезда твоей сестры с мужем? Я чувствую себя усталой и хочу отдохнуть.

– Ну если тебе это так необходимо, то конечно. Я с удовольствием побуду с тобой, – обрадованно сказал жених, предвкушая наше совместное времяпрепровождение, так для него привлекательное.

– Ну, мне кажется, тебе незачем идти на такие жертвы, – разочарованно сказала я. – Я прекрасно могу побыть одна. А у тебя, наверно, очень много дел, связанных со свадьбой сестры.

– Таких, чтобы непременно требовали моего присутствия, уже нет. Так что можешь не спорить, одну я тебя скучать не оставлю.

И ведь действительно не оставил! Так что пришлось мне глядеть в балдахин и размышлять на тему, как можно сбежать от жениха, если тот ни на минуту не оставляет и даже караулит под дверью туалета, а в туалете окно такое, что голова пролезет, а плечи уже нет. И почему я не кошка? Так я ничего и не придумала до вечернего бала.

– Отец, мне нужно тебе что-то рассказать наедине, – при выходе из кареты начал говорить Олин. – Мне кажется, это важно, хотя, конечно, я могу и ошибаться.

– Свадьба твоей сестры не совсем подходит для приватных бесед. Этот разговор может подождать до завтра?

– Пожалуй, да, – задумчиво сказал младший принц. – Это не срочно. Возможно, это вообще ничего не значит.

Бал традиционно открывали новобрачные. После того как они сделали два круга по залу, к ним начали присоединяться и гости.

– Мне вдруг подумалось, – нежно сказал Гердер, целуя мне руку, – что мы ни разу с тобой не танцевали.

– Так получилось, – улыбнулась я. – С момента поступления в академию я вообще ни с кем не танцевала.

– Нужно срочно исправлять эту ситуацию, – сказал мой жених, подавая мне руку.

Гердер оказался прекрасным партнером, танцевать с ним было одно удовольствие. Казалось, то напряжение, что вечно сжигало его изнутри, куда-то ушло. Он был весел, рассказывал какие-то забавные истории из своей жизни, я смеялась. Мне никогда еще не было с ним так легко. В голову даже начали закрадываться мысли о неразумности того, что я хочу сделать. Вот если бы он не давил на меня и дал больше времени привыкнуть! Но, увы, мечты никогда не совпадают с реальностью! В этот момент мимо нас в танце пронесся Краут со своей дамой. Маркиза насмешливо мазнула по мне взглядом, ее партнер был мрачен. Мы еще раз оказались рядом с ними, и бывший жених Олирии прикоснулся к моей руке. По моим жилам будто побежал жидкий огонь, дыхание перехватило, казалось, если я сейчас выдохну, то изо рта извергнется пламя. Богиня, дай мне силы пережить сегодняшний день! Наверное, я побледнела, потому что Гердер спросил:

– Что с тобой? Тебе нехорошо?

– Да, пожалуй, на сегодня танцев хватит, – почти прошептала я.

Мы покинули ряды танцующих, и я стала размышлять о том, как бы мне вообще дворец покинуть. Тут к кронпринцу подошел его секретарь и что-то торопливо стал ему говорить, настолько тихо, что до меня не доносились даже обрывки фраз. Жених мой нахмурился и стал спрашивать сам. Сколько я ни напрягала слух, до меня ничего не доносилось. Возможно, они использовали какое-либо заклинание магических помех.

– Дорогая, мне надо отойти ненадолго, – наконец сообщил мне Гердер.

– Может быть, я тоже уйду? – предложила я ему. – Думаю, добраться до академии труда не составит.

– Нет, до академии не стоит. Иди в свою комнату во дворце, а когда я освобожусь, я сам тебя отвезу, – скомандовал мне.

Ну что ж, надеюсь, освобождаться он будет еще долго. Я согласно кивнула, и пошла к выходу из зала, думая, как быстро мне удастся найти платье прислуги. Или выбрать что-нибудь попроще из тех, что висят в шкафу в моей комнате? А ритуал, кстати, можно прямо там и провести. С этими мыслями я свернула к своим апартаментам, как вдруг меня схватили и прижали к моему носу настолько отвратительно пахнущую тряпку, что я потеряла сознание.

Первая брачная ночь предполагалась в загородной резиденции, буквально в часе езды от Турана, но Олирия собиралась со всем пылом путешественницы вокруг света. А то мало ли, какое платье захочется ей завтра надеть, должен быть выбор хотя бы из тридцати вариантов. А ночные сорочки? А пеньюары? А туфельки? А набор расчесок? А малый педикюрный набор? А большой маникюрный?

Королева уже десять раз пожалела, что вызвала целителя, который вернул дочери голос. Легче было упаковать все вещи Олирии, чем убедить ее оставить хотя бы маленькую заколку для волос. Радовало, что принцесса не настаивала хотя бы на том, чтобы взять с собой кукол, огромная коллекция которых занимала целых две комнаты. Попытавшись воззвать к разуму дочери и в очередной раз убедившись, что взывать не к чему, королева махнула рукой и приказала упаковывать все, что скажет принцесса. Количества сундуков хватило, чтобы заполнить семь подвод. Увидевший это новобрачный заявил, что его права явно ущемляются, и загрузил своими вещами еще три. Таким поездом они и отправились – впереди карета с молодоженами в окружении охраны, за ними – личные слуги графа и принцессы, а потом – вереница подвод с вещами. И никто не обратил внимания, что при выезде из города самая последняя повозка не свернула к загородной резиденции, а поехала в сторону Лории…

– Лиара пропала!

– Как, опять?! Гердер, это уже не смешно.

– Меня вызвали из-за срочного донесения разведки по Лории, она отправилась к себе. По словам служанки, которая была там все время, туда она не дошла, и никто не видел, чтобы она покидала дворец. Поиск показывает что-то странное.

– Да? – Королева настроила заклинание и удивленно подняла брови. – Странно, но поиск показывает, что она без сознания.

– Может, спит?

– Нет, сон дает другой оттенок, а это именно без сознания – от удара по голове, сонного зелья или соответствующего заклинания. Объявляй срочный розыск. Похоже, твоя невеста пропала в этот раз точно не по своей воле, и, скорее всего, во дворце ее уже нет.

Я пришла в себя в каком-то темном ящике, который неимоверно трясло. Голова болела. Во рту был привкус горелой корки. Где-то впереди раздавались голоса. Сквозь узкую щель проникал тусклый свет. Получается, меня похитили? Зачем? Я попыталась запустить магический поиск, чтобы узнать, сколько вокруг людей, но к своему ужасу обнаружила, что не могу произвести никакого магического действия. Причиной этого оказались антимагические браслеты на руках – они не давали возможности творить магию, но и полностью закрывали меня от поиска, по мнению похитителей. Что лучше – стучать в крышку или изображать из себя труп?

Тряска прекратилась. Кто-то открывал крышку на моем сундуке. Я решила, что все-таки лучше изображать труп, пока не прояснится, кто и зачем меня вывез из дворца.

– Ну как? – раздался голос откуда-то спереди.

– Еще не пришла в себя. Может, крышку совсем открыть? А то еще задохнется…

– Да щели достаточно, чтобы воздух шел. А открывать не надо, а то заметит кто, что с открытым сундуком едем, а это подозрительно.

– Может веревками перетянуть, вдруг сбежит?

– Да куда ей сбегать? Она уже двое суток так лежит, а как очнется, еще часа два в себя приходить будет.

Предложение про связать мне категорически не понравилось. Так что, спасибо добрые люди, что вывезли из дворца, а уж дальше я сама как-нибудь. Я приподнялась. Щель для проветривания давала великолепный обзор. Впереди на телеге сидели двое мужчин и неспешно беседовали о чем-то. Мы подъезжали к мосту, он был довольно большой, каменный. Я подумала, что колеса по нему будут так грохотать, что мои спутники вряд ли услышат, когда я покину их благословенное транспортное средство. При въезде на мост я аккуратно приоткрыла крышку и вылезла. Спрятавшись за сундук, я выжидала, когда мы доедем до другой стороны, так как я была уверена, что одинокая фигура в светлом бальном платье посреди моста непременно привлечет ненужное мне внимание, несмотря на довольно поздний вечер или раннее утро.

Покинуть повозку мне удалось просто – ехали мои похитители медленно, спрыгнула я легко, а мои атласные бальные туфли не произвели заметного шума при соприкосновении с камнями моста. Дожидаясь отъезда моих похитителей за так замечательно выросшим рядом с дорогой ивовым кустом, я размышляла, что мне делать. Идти по дороге было глупо, обнаружив недостачу в сундуке, эти двое без проблем найдут меня и засунут назад. В сундуке мне не понравилось – волосы свалялись, платье помялось, и вообще меня привязать собирались. В лес идти тоже глупо – я там тут же заблужусь, да и туфли не подходят для прогулок по открытой местности. Оставалась река. Тем более вдоль реки всегда селятся люди. Пойду-ка я по берегу вниз по течению. И пошла.

Через час я пришла к выводу, что идея была не очень хорошей. Стремительно темнело. Берег реки был усыпан галькой, в результате чего я, конечно, не оставляла следов, но вот ступни мои превратились в один сплошной синяк. Платье цеплялось за кусты и, вообще, было очень холодным. Нужно было из сундука одеяло захватить, что ли, в качестве компенсации. Разумнее всего было остановиться и дождаться утра. Но вот только к утру я могла и совсем замерзнуть, а что не замерзло бы, то было бы съедено жуткими кровососущими монстрами в комарином обличье. Я вздохнула, нащупала застежку одной из нижних юбок и сняла ее – будет вместо накидки, а то зона декольте скоро в сплошной волдырь превратится. Возможно, увеличение груди – вещь хорошая, но не такими же экстремальными методами.

Наконец, появились признаки людей – окна, подсвеченные изнутри. Но увы, на противоположном берегу. Оба возможных варианта – пуститься вплавь или вернуться к мосту и перейти на другую сторону – были тщательно рассмотрены и отвергнуты. Можно было, конечно, покричать, но вот привлекать внимания не хотелось, да и услышать могут совсем не те. Так что, потоптавшись немного напротив деревни, я все-таки пошла дальше. Я уже совсем выбивалась из сил, когда на моем пути появился одиноко стоящий дом за высоким забором. На стук громким лаем отозвалась собака, и через несколько минут из дома кто-то вышел.

– Кто там?

– Бога ради, помогите, – с трудом выдавила я. – Меня похитили, мне удалось сбежать. А сейчас я даже не знаю, где нахожусь.

– Много вас здесь ходит всяких по ночам.

– Я заплачу за ночлег, – вспомнила я про кошелек под юбками.

Заскрипела калитка, выпуская грузного мужчину средних лет. Он внимательно осмотрел меня и заключил:

– Похоже, действительно в беду попала, не врешь. Чего уж, заходи, господь велел помогать нуждающимся.

«Ну да, велел, особенно если эти нуждающиеся платежеспособны», – подумала я, проходя в дом. Дом был просторен, но не особо населен – кроме хозяина, в нем находилась только одна женщина, по виду жена. Она предложила меня накормить, но я отказалась – есть совершенно не хотелось, более того, несмотря на длительную прогулку на свежем воздухе, меня продолжало подташнивать после того, чем я надышалась во дворце. На вопрос, могут ли они мне помочь снять антимагические браслеты, хозяин принес какие-то жутковатого вида инструменты и раскурочил железяки на моих запястьях. Горячая вода и чистая одежда привели меня в состояние блаженства. Оставшись одна в комнате, я начертила пентаграмму и провела обряд, сделавший меня мертвой для заклинаний поиска. Вот теперь я свободна! Нужно только решить, как мне добираться до Старка. «Ничего», – подумала я засыпая, – «утром выясню, где я, тогда и начну уже строить планы».

– Гердер, – виновато сказала королева. – Не знаю даже, как тебе сказать… Поиск показал, что Лиара мертва. Вчера вечером я проверяла – она все еще была без сознания, а сегодня уже…

– Этого не может быть! – хрипло сказал наследник. – Не может быть…

– Мне очень жаль…

– Значит, говорите, что не знаете тех, кто вас похитил?

– Я, конечно, их особо не рассматривала, не до того мне было, но мне кажется, что раньше я их все-таки не видела. И я понятия не имею, кто и зачем меня похищал.

– Дела… – задумчиво протянул мой спаситель. – В Лорию, похоже, вас везли.

Я пожала плечами – кто, зачем и куда меня вез, так и осталось тайной. В результате я оказалась на границе с Лорией, так что разумнее, наверное, туда и отправиться, а уж оттуда – в Гарм. Только вот официально границу мне пересекать не стоит даже закамуфлированной под крестьянку. Заклинание заклинанием, а розыск еще никто не отменял. А мой артефакт фонит так, что даже самый слабый маг его засечет. Так что я теперь пыталась узнать о наличии хоть каких-нибудь контрабандистов. Но здешний хозяин оказался на редкость добропорядочным и не водил знакомства со всякими сомнительными типами. Так что мы с ним договорились, что он отвезет меня в ближайший к границе город, а искать тех, кто мне поможет перебраться в Лорию, я буду уже самостоятельно. Даже не представляю, как я это буду делать!

Я предавалась мрачным размышлениям, моя идея побега в никуда начинала казаться мне совсем бредовой, как вдруг в руку мне ткнулся мокрый нос Хьюберта. Он нашел меня! Какое счастье! Был он грязен, как поросенок, и нацеплял кучу репьев на свою шубку, но это был он. Пожалуй, Хью – это самое хорошее, что произошло со мной за последнее время, подумалось мне в то время, как я вычесывала его шерстку. Он помуркивал и терся головой о мою руку, видно, тоже был рад, что нашел.

– Было официальное сообщение о похищении невесты наследника, – сказал он. – Тебя ищут, твои приметы разосланы по всем городам. Ну ты и забралась! Я все лапы стер, пока добрался. Как тебе только удалась так хорошо имитировать похищение?

– А меня действительно похитили, представляешь? А я уже начала сильно сомневаться в правильности побега, – грустно сказала я.

– А ты не сомневайся. Не могу объяснить, почему, но чувствую, что тебе нельзя выходить за Гердера, – неожиданно серьезно сказал мой фамилиар. – У тебя другой путь.

«Да, чувства Хью – серьезная причина не выходить замуж», – подумала я. Может, на самом деле он – заколдованный человек? Я его расколдовываю и, как честная девушка, выхожу за него. Может, он – моя судьба? Я с сомнением покосилась на лежащего на моих коленях кота, блаженно подставляющего свой лобик под мои почесывания. Да, что-то меня совсем не туда потянуло, на котов каких-то…

– Послушай, Ална, я все хотел тебе сказать…

– Говори, Иден, – улыбнулась девушка.

– Вот вы с Лиарой подруги вроде. А только вот, объявили о похищении, а затем смерти твоей подруги, а ты и не переживаешь совсем. Нехорошо это. Ведь не только я могу понять, что с Лиарой все в порядке. А как ей удалось сделать так, что ее посчитали мертвой?

– Ну ты даешь… – ошарашенно сказала Ална. – Из моего поведения сделал такие далеко идущие выводы. А может, я не столь уж хорошо к ней относилась, чтобы переживать?

– Ална, – укоризненно сказал Иден, – не надо на себя напраслину возводить. Я ведь прав. Так?

– Да прав ты! Только умоляю, не рассказывай никому. Я сама не знала о ее планах. Она только Аделине сказала, не хотела никого впутывать. А мы в общежитии так ревели, что Лина не выдержала и все рассказала.

– Слушай, Эдин, – задумчиво протянул Краут. – А почему это королевская семья объявила траур по погибшей невесте наследника? Я чувствую, что она жива, я не могу ошибаться, но все равно какой-то неприятный осадок есть.

– Олирия говорит, – при упоминании имени супруги граф невольно поморщился, – что поиск королевы показал смерть. Возможно, это влияние антимагических браслетов. Да все в порядке будет, ваше высочество, не волнуйтесь. Эти ребята еще не такие дела проворачивали, и все – успешно. Они из Лории сразу отпишутся и в Гарм.

– Да лучше бы сразу в Гарм, – недовольно сказал Краут. – Зачем нужны эти окольные пути?

– Да дороги на Гарм сразу перекрыли – вы ведь наиболее вероятный похититель, сами понимаете. Вывезти сложнее. А так – окольными путями, дольше, но безопаснее.

– Все равно ведь будет известно, что Лиара у нас. Нужно было мне с ними ехать. Я ужасно беспокоюсь и за нее, и за успех нашей затеи. Ожидание совершенно невыносимо.

Камердинер графа вошел в кабинет:

– Письмо из Лории, лорд Эдин. Вы приказывали сразу принести.

– Ну вот, ваше высочество, – жизнерадостно сказал граф, вскрывая письмо. – Видите, они уже благополучно добрались.

– Ну как, – нетерпеливо сказал Краут. – Все в порядке?

– Не совсем, – замялся дипломат, торопливо двигаясь к двери. – Видите ли, ваше высочество, они ее… потеряли…

Из горла гармского принца вырвался яростный рык, но граф уже захлопнул за собой дверь и рванул в полностью защищенное от всех возможных атак помещение – ведь еще ни разу ему не доводилось проверить действенность этой защиты. Просто повода до сих пор не было.

Хью обрадовал меня, что он великолепно чувствует направление, следовательно, в Лорию мы попадем без всяких контрабандистов. За ночлег, одежду, обувь и продукты в дорогу взяли с меня вполне по-божески, да еще и довезли практически до приграничья, так что расстались мы с моим благодетелем вполне друг другом довольные. На прощание я его поблагодарила за помощь и попросила никому не рассказывать, что я у него была. В то, что меня искать не будут, мне как-то не верилось. И мы с Хьюбертом пошли в Лорию через лес. Точнее говоря, пошла только я, а он на мне поехал – кошачьи лапы, как сказал он мне, не предназначены для длительной ходьбы по пересеченной местности. Да, вот так и приходится носить мужчин на руках, хотя хотелось бы наоборот.

– Мне совершенно непонятно, что творят в Туране наш сын и Эдин! – король Гарма Лауф в ярости тряс полученным дипломатическим письмом.

– Не волнуйся, дорогой, – спокойно сказала его супруга. – Я уверена, что все идет, как нужно.

– Как нужно?! Их отправляли с четкой задачей – устроить помолвку Краута и дочери Генриха! Вместо этого на Олирии внезапно женится Эдин! И это ты считаешь нормальным?!

– Я уверена, на то были веские причины.

– А не твоя ли разлюбезная предсказательница уверяла, что истинная пара нашего сына – дочь Генриха?

– Ну, возможно, у него не одна дочь, – невозмутимо сказала Ниалия, и успокаивающим жестом положила руку на плечо супругу. – Я думаю, что нас вполне устроит и внебрачная, лишь бы мальчик был счастлив.

– Внебрачная? Да такого верного мужа, как Генрих, еще поискать надо. Я вообще не знаю ни об одной его интрижке, кроме как с герцогиней Шандор, – несколько смягчаясь, сказал Лауф.

– Ну вот видишь, – удовлетворенно сказала королева.

– Только герцогиня пропала, не подарив его величеству ни одного ребенка.

– В самом деле? Ну не могло же у него не быть случайных связей – он же не любит свою жену. Возможно, даже он не знает, что у него есть дочь. Я уверена, девушка, предназначенная Крауту, где-то есть, и он ее непременно найдет, – оптимистично закончила королева. – Ты же хорошо знаешь нашего сына.

– Вот именно поэтому я и беспокоюсь.

– Олин, так о чем ты хотел поговорить со мной на свадьбе твоей сестры? – спросил Генрих сына, когда они остались вдвоем в столовой после ужина. Королева уже ушла к себе. А Гердер последнее время вообще забывал о еде.

– Мне кажется, это уже неважно, – ответил Олин, мрачно вертя в руках бокал с вином.

– И все же, может, расскажешь, что тебя так беспокоило?

– Когда мы спускались в усыпальницу, я шел перед Лиарой с Гердером и невольно слышал их разговор. Так вот, Лиара сказала, что слышит голоса, а когда Гердер спросил, что она слышит, ответила – королевскую клятву.

– Не может быть! – потрясенно сказал Генрих.

– Гердер сказал, что это следствие ее плохого самочувствия, – продолжил принц. – а я вдруг вспомнил, как ты говорил, что если прямой потомок правящей династии не принимает клятву при достижении совершеннолетия, то он слышит ее, спускаясь в усыпальницу. И я решил, что про это нужно обязательно рассказать тебе.

– Не может быть! Этого никак не может быть! – как заведенный повторял король.

– Но я думаю, что это действительно теперь неважно, Лиара умерла, и мы даже не знаем, где ее тело, так что возможности провести экспертизу у нас нет.

– Олин, я разговаривал с Лиарой о ее семье, я не был знаком с ее матерью, в этом я уверен точно. Я никогда не был в тех городах, в которых она жила.

– Возможно, что она не сказала тебе правду или сама ее не знала. Недаром дракон сказал, что понимает, почему она скрывает внешность.

– Дракон, вот как. А ты не помнишь, кого именно приглашали к вам в группу?

Оказалось, что я тоже не приспособлена для хождения по пересеченной местности. Хотя в этот раз на мне были башмаки с крепкими подошвами, но они были на пару размеров больше, чем нужно, и ерзали по ногам, немилосердно их натирая. Пришлось оторвать кусок от нижней юбки и замотать ступни, но идти все равно было больно. Радовало только то, что Хьюберт утверждал, что границу с Лорией мы уже перешли. Вот когда я пожалела, что моему фамилиару не суждено превратиться в прекрасного молодого человека и на руках донести меня до города. Я бы даже замуж за него за это вышла. Наверное.

– Все, – сказала я, падая на подвернувшуюся корягу. – Больше я сегодня ни шагу не сделаю.

– Да до города осталось всего ничего, – возмутился Хью. – Часа четыре всего, а там постоялый двор, горячая еда, мягкая постель.

– Я столько не пройду – просто умру по дороге, – мрачно сказала я. – И я уже ничего не хочу – ни еды, ни постели.

– Чем быстрее мы придем в город, тем быстрее мы сможем добраться до Старка, – вкрадчиво заявил мохнатый нахал.

– Хью, а если Ример меня там не ждет?

– Не надо заранее паниковать. Если не ждет, тогда и будем думать. В конце концов опять можешь поступить в какую-нибудь магическую школу с дальнейшей отработкой.

– Меня там вычислить могут и Гердеру вернуть.

– Сама-то ты в это веришь? – скептически поинтересовался хвостатый нахал. – Чтобы Краут вернул тебя Гердеру? Ну-ну, а то я не видел, как он на тебя смотрит.

– Смотреть-то, может, и смотрел, только вот это не мешало заводить ему интрижки со всякими маркизами, – ядовито сказала я.

– Ну, если тебе не дают парное мясо, приходится есть требуху, – философски заметил Хьюберт.

– Ардарион, рад вас видеть, – приветствовал дракона король Генрих. – Спасибо, что нашли время принять мое приглашение. Я хотел бы обратиться к вам с вопросом…

– Увы, ваше величество, – уважительно склонил голову дракон, – боюсь, что я не смогу ответить на ваши вопросы.

– Но вы же их еще не слышали? – удивленно сказал король.

– Я догадываюсь, ваше величество. Вы хотите спросить меня о Лиаре. Так вот, я связан словом и никому ничего о ней рассказать не могу.

– Вот как? И кому же вы дали такое опрометчивое обещание?

– К сожалению, ваше величество, это тоже информация, которую я не могу разглашать.

– И на ваше слово никак не может повлиять тот факт, что девушка уже мертва?

– С чего вы это взяли, ваше величество?

– Но как же, ведь королева официально объявила, что ее поиск дал такой результат?

– Вы же знаете, ваше величество, что Лиара – истинная пара Краута, с которым мы в дружеских отношениях. И вы понимаете, что он бы почувствовал ее смерть. А он считает, что она жива. Я вам говорю это, так как уверен, что вы не станете сообщать об этом факте своему старшему сыну.

– Вы правы, не стану, – задумчиво сказал Генрих. – Значит, она жива, и в ее жизни есть какая-то тайна…

– Именно так. Думаю, с вашими возможностями вы вполне способны ее раскрыть и без моей помощи.

– Что ж, вы дали мне пищу для размышлений. Спасибо.

До города мы с Хью все-таки добрели, после того как он слез и потопал своими лапами. Настроение при этом у него резко испортилось, и он всю дорогу либо ворчал, либо отмалчивался. Еду я заказала в комнату, и мы с фамилиаром дружно поужинали. Рыбка, припущенная в сметане, подняла ему настроение, и он задрых совершенно довольным. Вот как мало ему надо для счастья! Я задумалась, если он дух-помощник, то почему столько ест? Да одна рыба весила больше, чем он, а ведь этот проглот еще и кусок мяса у меня стащил, так что мне остались одни овощи. И по дороге через границу большую часть еды, которую я с собой брала, тоже он слопал. Или это его духовная сущность заставляет столько пищи поглощать?

Я забивала себе голову всякой ерундой, лишь бы не думать о том, что меня действительно волновало. На сегодняшний день это были две вещи: найду ли я в Старке Римера и… Краут. Ну вот не могла я его из головы выбросить, хоть плачь! Ведь и виделись всего несколько раз, и вот он каким непостоянным оказался, а как вспомню его прикосновение на балу, так по телу прокатывается жаркая волна. И что это такое? Когда Биран брал меня за руку, мне было приятно, когда прикасался Гердер – противно, а остальные случайные прикосновения других мужчин вообще не вызывали никаких эмоций. А тут – буря внутри и желание оказаться в его объятьях, честно призналась я себе. И именно потому, что я влюбилась в Краута, мне настолько отвратителен стал Гердер. И именно потому, что я встретила своего оборотня, я не смогла принять выбор нашего кронпринца и иду сейчас в неизвестность. Только вот нужна ли моя любовь гармскому принцу?

Да, с мужем принцессе Олирии не повезло. Почему-то его совсем не трогали несчастья, постоянно случающиеся с молодой женой. Вот и сейчас он просто поражал ее своей черствостью. На все страдания по поводу сломанного ногтя на левом мизинчике он ответил сухим предложением ноготь срезать и подпилить. Но это же ужасно! Ноготь же будет короче остальных! А к ней вот-вот должна приехать леди Дорен, и она непременно все заметит и остальным расскажет! Да, раньше Олирия думала, что таким безразличием к чужим бедам отличаются только ее братья, но жизнь показала, что она ошиблась. Когда она высказала свое справедливое замечание мужу, тот почему-то схватился за голову и сказал:

– Господи, за что мне это? Да лучше бы тогда с его высочеством поехал.

– Тогда – это когда? – подозрительно поинтересовалась Олирия.

От немедленной расправы графа спас запыхавшийся нарочный с письмом и объемным пакетом. Эдин вскрыл письмо и, просияв, сказал:

– Любимая, мне срочно надо идти по делам государственной важности. Встретимся вечером, или нет, лучше ночью.

И убежал, не дожидаясь ответа. «Бездушная сволочь», – подумала принцесса, с грустью вспоминая Бирана Граудера. Вот кто был человеком тонкой душевной организации, таким нежным, таким понимающим. Как бы вернуть его назад? Как бы дать понять Гердеру, что ей срочно нужен ее секретарь? Как же не вовремя пропала эта дура, его невеста!

– Ваше начальство рекомендовало вас как прекрасного специалиста в розыскном деле, – начал король Генрих, внимательно рассматривая стоящего перед ним инора Фалька. – Именно поэтому я хочу поручить вам одно деликатное дело, по которому вы будете отчитываться лично мне, не ставя в известность свое начальство.

Король сделал паузу, его собеседник согласно склонил голову, но не произнес ни одного слова. Его величество помолчал еще немного, но все же продолжил:

– Меня интересует вся информация о семье моей несостоявшейся невестки Лиары Уэрси. Все детали, которые противоречат ее официальной биографии, должны быть найдены.

– Ваше величество, вы уверены, что они вообще есть?

– Скажем так, у меня есть основания подозревать, что ее официальные родители не являются таковыми в действительности.

– Но мне кажется бессмысленным заниматься таким расследованием после смерти леди…

– Вы будете обсуждать мои приказы? – жестко спросил король. – Если бы это не имело смысла, я не просил бы вас заняться.

– Извините, ваше величество, – покаянно произнес сыскарь.

– И запомните, об этом поручении никому не должно быть известно. Вы отчитываетесь передо мной и только, даже кронпринц не должен ничего знать. И поверьте, все, что вы найдете, – это очень важно для интересов короны.

Краут был абсолютно подавлен – все розыскные мероприятия на месте вероятной потери Лиары не принесли никакого результата. Его подчиненные обошли множество населенных пунктов в округе – от одиночных хуторов до маленького городка, но никто и нигде не видел девушки в голубом бальном платье. Оборотня утешало только то, что он был уверен в том, что девушка жива. Но это весьма слабое утешение, когда любимую хочется прижать к себе и целовать, целовать…

А тут еще маркиза Вальборо стала чересчур навязчиво пытаться затащить своего «любовника» в постель, вся ее женская суть протестовала против такого извращения, как фиктивность любовной связи, и она делала все, чтобы сделать ее настоящей. Она использовала все – от тонких намеков и откровенного флирта до грубой попытки напоить и использовать по назначению. Краута это нервировало, и он подумывал над тем, что пора ей уже стать не просто фиктивной, но и бывшей. Хотя, честно говоря, в его практике, бывших фиктивных еще не было, но для оборотней, ведущих весьма активную личную жизнь, при обретении истинной пары другие женщины просто переставали существовать.

Граф Эдин после провала своих «специалистов» так и избегал принца в страхе перед наказанием и практически не покидал покоев своей молодой жены. Олирия против этого совершенно не возражала. Но сегодня он ворвался с сияющим выражением лица и объемным пакетом в руках.

– Нашли, – с порога заговорил он, торопясь, чтобы Краут на него не сорвался. Развернув пакет, он продемонстрировал шелковое платье Лиары, в котором та была на балу. Краут весь вспыхнул от нахлынувших чувств и прижал к себе одежду любимой, вдыхая ее запах.

– А где она сама? – настороженно поинтересовался он.

– Пока еще не нашли, но ищут, – успокаивающе сказал Эдин. – Уже выяснили, что с ней был белый кот, и она собиралась в Лорию.

– В Лорию? Почему в Лорию? – недоуменно спросил Краут.

– Мельник, к которому она тогда вышла, этого не знает. Его вообще случайно нашли. Если бы он не решил продать платье, которое у него осталось, то о нем бы никто не узнал вообще.

– Но мы же всех тогда опросили?

– А его девушка просила ничего никому не рассказывать, она же не знала, кто и зачем ее выкрал и была очень напугана.

– Значит, она уже в Лории, – уточнил Краут.

– Скорее всего, да.

– Так что же мы здесь рассиживаемся, нам надо туда ехать!

– Ваше высочество, я уже отправил людей ее искать. А вам вообще не надо привлекать к ее поискам внимания. Вам надо в Гарм. Его величество Лауф уже такие жесткие письма посылает, а так съездим, ситуацию объясним…

Утром я проснулась в великолепном настроении. День был такой светлый, солнечный, как раз подходящий для начала новой жизни.

– Ну чего ты подскочила? – сонно муркнул Хьюберт, – Еще спать и спать можно. Я за вчерашний день так утомился…

– Ты утомился?! Да ты почти все дорогу на мне проехал! – возмутилась я.

– Вот-вот. А знаешь, как на тебе сидеть неудобно, плечи жесткие, ты в следующий раз хоть подушечку подложи, – зевнул он.

– Следующего раза не будет, – твердо сказала я.

– Да? А как ты границу с Гармом пересекать собираешься? У тебя же никаких документов нет, – вкрадчиво поинтересовался этот нахал. – Так что можешь для меня корзинку купить. С подушечкой.

– Слушай, Хью. Ведь ты же дух, так? Так почему же ты столько ешь и весишь как… как… Ну очень ты тяжелый.

– Так я же дух материализовавшийся, – гордо ответил он мне, – а для поддержания материального состояния требуется материальная еда. Ну, некоторое время я, конечно, смогу и без еды обойтись, только вот буду не в лучшей форме, а потом вообще могу потерять материальное тело. Так что, чтобы предотвратить его потерю, предлагаю срочно позавтракать, а то я чувствую, что дематериализация уже началась.

– Положим, тебе не мешало бы немного дематериализоваться, – ехидно заявила я. – А то, если ты будешь материализоваться такими темпами, то передвигать тебя я смогу только за хвост, волоком. И то я в этом совершенно не уверена.

– А ты корзинку на колесиках купи, – немало не смущаясь предложил этот нахал, – в которых детей на прогулку возят.

Н-да, феерическое зрелище – я с детской коляской по буеракам…

После завтрака в комнате, я спустилась вниз и стала выяснять, как отсюда можно добраться до столицы Лории, как вдруг услышала за спиной чуть надтреснутый властный голос:

– Леди сбегает от жениха?

Повернувшись, я увидела богато одетую пожилую даму, явно относящуюся к высшей аристократии.

– Я обычная деревенская девушка, леди, – скромно сказала я.

– Дорогая, такой осанки у деревенских девушек не бывает, она вырабатывается годами. Кроме того, ваши руки с тщательно сделанным маникюром тоже говорят о том, что их владелица никогда не занималась тяжелым трудом. Баронессу Ванер не обманешь, дорогая, – ласково улыбнулась дама. – Итак, как вас зовут?

– Вы очень проницательны, баронесса. Но имя свое мне бы называть не хотелось. – Немного настороженно сказала я.

– Возможно, я смогу вам помочь добраться до столицы – в моей карете достаточно места. Вас сильно ищут?

– Нет, мой жених уверен, что я погибла. Думаю, меня никто не ищет. А зачем вам помогать мне?

– О, меня саму в юности пытались выдать насильно замуж, я сбежала и встретила своего Ванера. Мы были так счастливы, – на этих словах баронесса погрустнела и прижала к глазам кружевной носовой платок, хотя я и не заметила, чтобы из ее глаз выкатилась хотя бы одна слезинка. – Так что я буду рада помочь девушке, оказавшейся в такой же ситуации. Так как же вас зовут? Можете назвать вымышленное имя, мне это неважно. Просто я не люблю общаться с безымянным собеседником. А дорога нам предстоит длинная. Вы ведь едете со мной, не так ли?

Помедлив немного, я кивнула головой. В самом деле, почему бы и нет? Хотя в поведении баронессы мне чувствовалось что-то неприятно фальшивое, но не съест же она меня за дорогу, а все остальное я вытерплю – меня Олирия хорошо натренировала. Поэтому я ответила:

– Я присоединюсь к вам с большим удовольствием, баронесса. Вы можете называть меня Линой.

– Вот и замечательно. Собирайте вещи, через час мы отправляемся.

Я поднялась наверх, хотя собирать мне особо было нечего, но сидеть на виду не было желания.

– Не нравится мне эта баронесса, – задумчиво сказал Хьюберт. Внизу его никто не заметил, и он обстоятельно изучил нашу будущую попутчицу.

– Честно говоря, мне тоже, – призналась я. – Есть в ней что-то такое нехорошее, чего я словами не могу выразить. Но, согласись, что путешествовать в компании благородной дамы все же лучше, чем в одиночку.

– Да, пожалуй, одинокая молодая девушка – лакомый кусочек для всякого рода проходимцев, – согласился мой фамилиар. – Только она мне все равно не нравится.

– О тебе она не знает, так что можешь с ней и не общаться, – предложила я. – Или все-таки будем добираться самостоятельно?

– Ну, судя по внешнему виду баронессы, она в комфорте себе не отказывает, – недовольно проворчал Хью. – Так что, наверное, с ней действительно будет быстрее и удобнее.

– Гердер, ты отвратительно выглядишь, – начала королева. – Тебе нужно постараться взять себя в руки. С потерей Лиары жизнь не кончилась.

– Мама, я прошу оставить меня в покое! – нервно сказал кронпринц.

– Ты уничтожаешь себя, так нельзя! Ты – будущий король, от тебя зависит существование страны, ты должен выполнять свои обязанности.

– Мама, как ты не понимаешь…

– Это ты не понимаешь, – жестко сказала королева. – Твое поведение недопустимо. Ты должен держать лицо на людях. Если тебе так необходимо – напейся вечером, когда тебя никто не видит. В конце концов, в публичный дом сходи, выбери девушку, похожую на твою умершую невесту.

– Мама, – шокированно сказал кронпринц, – что такое ты говоришь?

– Предлагаю способы возвращения тебя к жизни.

Баронесса Ванер уже была внизу, когда я спустилась. Мы вышли из постоялого двора и сели в карету. Хьюберт был прав, баронесса действительно ценила комфорт – внутри была мягкие сидения, обитые бархатом, а рессоры делали покачивания настолько плавным, что они практически не замечались. Да, в такой карете одно удовольствие ехать! Баронесса всячески заботилась обо мне:

– Вот вам плед, дорогая Лина, укройте ноги, а то немного прохладно.

– Спасибо, но мне не холодно.

– Да, когда я была в вашем возрасте, я тоже не мерзла. Но сейчас – увы. Зато мне в молодости постоянно есть хотелось. Кстати, у меня с собой есть замечательные бутерброды с сыром и холодным мясом, не хотите ли перекусить?

– Спасибо, нет, я очень плотно позавтракала на постоялом дворе.

– Зря отказываешься, – тихо проворчал прижавшийся ко мне Хьюберт. – Сама не хочешь, так бедного голодного фамилиара покормила бы.

На его высказывание я даже реагировать не стала. Тоже мне, голодный! А кто практически в одиночку на завтрак целый окорок умял? Вот интересно, что подумал содержатель постоялого двора по поводу моей прожорливости? Хьюберта же он не видел.

– А вот чай вы непременно должны попробовать. Это мой фирменный рецепт, он очень вкусный, – баронесса налила в чашку темный ароматный напиток и протянула мне. Обижать мне ее не хотелось, так что пришлось пить. Не сказала бы, что он был такой уж вкусный, но старая дама с ожиданием на меня смотрела, поэтому, чтобы ее не огорчить, пришлось выпить до капли и поблагодарить:

– Спасибо, в самом деле, весьма необычный вкус, – и ведь не соврала ни капли, вкус действительно был необычен, а уж послевкусие – во рту остался привкус чего-то металлического и горького. И в голове как-то странно зашумело.

– Да, а какой у него эффект замечательный, – гордо сказала баронесса.

– Какой? – заплетающимся языком спросила я.

– Очень полезный для моего кошелька, – ответили мне, и больше я ничего уже не слышала, так как сознание меня полностью покинуло. Какая-то нехорошая привычка появилась у моего сознания – в самый неожиданный момент отправляться по своим делам.

Гердер решил попробовать совет своей матери, точнее, оба одновременно – напиться и навестить ближайший ко дворцу публичный дом. С первым пунктом проблем не возникло – алкоголя, имеющегося во дворце, хватило бы, чтобы залить горе всей столицы, а не только одного несчастного принца. А вот со вторым возникла проблема.

– И это все, что вы можете мне предложить? – пытаясь сфокусировать на содержательнице борделя взор, возмущенно спросил кронпринц. – Я же вам четко сказал, что мне нужно!

– Ваше высочество, при всем моем уважении к вашему горю, я же не могу найти копию вашей погибшей невесты. Но девушки, представленные вам на выбор, имеют с ней что-то общее во внешности. Кроме того, все они очень искусны в делах любви и могут доставить истинное наслаждение любому мужчине.

– Мне не нужна искусная, мне не нужно наслаждение, мне нужна стройная рыжеватая шатенка со светло-карими глазами, – угрюмо сказал Гердер, – если у вас такого нет, то я иду в другое заведение.

– Там вам не предоставят и такого выбора, – оскорбленно сказала владелица публичного дома. – К тому же я могу и более конкретно заказать специально для вас девушку у наших постоянных поставщиков.

– Тем не менее я поищу. Но если у вас вдруг появится нужная мне девушка, сообщите.

– Да, такая девушка здесь останавливалась.

– И куда она отправилась?

– Я не очень богат, видите ли, – скромно потупился содержатель постоялого двора. – А эта информация денег стоит, и немалых.

– Этого хватит?

– Маловато будет… Еще столько же прибавить бы. Вот, теперь хватит. Девушку увезла баронесса Ванер. Она разыскивает красивых молоденьких девушек, попавших в тяжелую жизненную ситуацию, из тех, кого никто не хватится, и продает их в публичные дома Лории или Турана.

– Почему же вы не предупредили девушку?!

– Видите ли, баронесса мне доплачивает именно за то, что я не лезу в ее дела.

– И подсказываете ей потенциальных жертв?

– Я такого не говорил! – возмутился хозяин постоялого двора.

– И куда поехала эта баронесса?

– Девушка была очень хорошенькая, так что скорее всего в столицу. В какую, не знаю, но отсюда она чаще возит в Туран – туда ближе.

Граф Эдин собирался съездить в Гарм, его король требовал срочного личного отчета. В настоящее время граф с удовольствием бы поехал, но один – совместное путешествие с молодой женой в закрытой карете его совершенно не прельщало, после часа общения у него начинало звенеть в голове и дергаться правое веко. Но принцесса жаждала вступить в права владелицы мужнего замка и не поддавалась ни на какие уговоры.

– Любимая, это для твоего же блага, – нежно уговаривал жену граф Эдин. – Сейчас совершенно неподходящее время для путешествий. Начинается время дождей. Я еду ненадолго и скоро вернусь. Кроме того, моя новая карета сломалась, ее как раз чинят, а старая недостойна везти такое совершенство, как ты.

– Но я могу попросить карету у папы, – надула губки Олирия. – Он мне не откажет.

– Да, конечно, не откажет, но подумай, как я буду себя чувствовать, зная, что не в состоянии обеспечить любимую жену комфортом. Кроме того, твой брат нуждается в поддержке, его так угнетает потеря невесты. Как я его понимаю! Одна только мысль, что я могу тебя потерять, приводит меня в такой… ужас! – граф чуть не произнес «восторг», но буквально в последний момент успел заменить слово. – А ты такая нежная, такая понимающая, кто, как не ты, сможет исцелить душевные раны его высочества Гердера.

Олирия польщенно потупилась. Надо же, как тонко чувствует ее супруг, а она полагала его бездушным чудовищем. Возможно, он не так уж и плох. Правда, она не понимала, как сможет повлиять на излечение душевных травм брата, который в последнее время не желал вообще никого видеть.

Когда я пришла в себя, то единственное, что на мне оставалось, – это медальон на шее и антимагические браслеты на руках. На стуле рядом была небрежно брошена ночная сорочка, на первый взгляд чистая. Я подумала и надела ее, все-таки не голой ходить. Хотя и эта одежда была достаточно откровенной – глубокий вырез и длинные разрезы на подоле не позволяли прикрыть много, да и то, что прикрывалось, просвечивало через тонкую ткань. Я села на кровати, обняв руками ноги и размышляя, чем же напоила меня эта старая нехорошая женщина, и где я теперь нахожусь.

Внезапно передо мной возник Хьюберт.

– Поздравляю, тебя продали в бордель, – ехидно сказал он. – Эта старая грымза хорошо на тебе нажилась.

– Ты лучше скажи, как отсюда выбираться будем.

– Вопрос, конечно, интересный. За дверью охранник, ключа от комнаты у него нет, по коридору пройти тоже проблематично – здесь постоянно кто-нибудь дежурит. Пожалуй, в этой ситуации разумнее сразу сообщить Гердеру, раз уж ты все равно так влипла. Хозяйка борделя столько за тебя выложила, что непременно постарается снять твой артефакт. Она, кстати, когда тебя увидела, то даже ахнула. «Боже мой! Это как раз то, что нужно», – передразнил он содержательницу данного притона. – Правда эта фраза ей дорого стоила, старуха сразу заломила такую цену, что они ругались часа полтора.

– А где мы сейчас находимся? – перебила я его, ибо собственная стоимость в данный момент волновала меня меньше всего.

– Я разве не сказал? – удивился мой фамилиар. – Мы в Туране.

– В Туране, – потрясенно выдохнула я.

– Да уж, убежать невестой наследника из дворца, а вернуться проституткой в бордель. Тебе не кажется, что это явная деградация? – засмеялся этот хвостатый нахал.

– Знаешь, что, – решилась я. – Гердеру мы сообщать пока не будем. Попробуем сначала королю Генриху письмо написать. Вдруг он мне поможет и не станет об этом своему сыну сообщать. Можешь достать бумагу и какое-нибудь платье поприличнее?

– Здесь? Поприличнее? – хохотнул он. – Самое приличное в этом заведении – это халат хозяйки борделя. Здесь даже уборщицы выглядят так, что сразу понятно, они сами не прочь подзаработать не только мытьем полов.

– Согласна на халат, – покладисто сказала я. – Значит халат, бумагу и карандаш.

Не знаю, на чем экономила хозяйка халата, но точно, не на парфюмерии. Он был настолько ароматизированным различными духами, что у меня даже нос заложило. Но все равно в халате я почувствовала себя куда увереннее, присела к туалетному столику и написала письмо к королю Генриху, сообщая о своем бедственном положении и прося его о помощи. Запечатать письмо было нечем, так что я просто сложила бумагу и вручила ее Хьюберту со словами:

– Знаешь, я никогда не хотела стать магом, но теперь эта профессия кажется мне такой привлекательной по сравнению с намечающейся. Так что прошу тебя поторопиться.

Он фыркнул и удрал. А буквально минут через пять меня решила навестить хозяйка этого заведения, толстая тетка неопределенного возраста, и сразу увидела свой халат.

– Это что еще за новости, Грег? – завопила она так, что слышно было, пожалуй, на другом конце города. По силе голоса она, наверное, могла бы составить конкуренцию даже Олирии. – Почему на этой девке мой халат?

– Вы что думаете, я его ей давал? – возмутился охранник. – Сами небось здесь забыли.

– Ага, я только и делаю, что свои халаты по комнатам разбрасываю! Говорила же, чтобы никто не смел сюда заходить!

– Так никто и не заходил, – недовольно сказал парень.

– Поговори мне тут! – прикрикнула она. – А ты давай, девка, сымай, не заработала еще в хозяйских вещах ходить!

– Да какое право вы имеете так со мной разговаривать? – возмутилась я.

– Ох ты ж, как мы говорить-то умеем, – недобро ухмыльнулась тетка. – так вот, девка, запомни – я твоя хозяйка и имею полное право говорить тебе то, что считаю нужным, да и делать тоже.

– У меня нет никакой хозяйки!

– Я за тебя такие деньжищи вывалила, так что пока не отработаешь – ты моя полная собственность, поняла?

– Вы очень пожалеете о своих словах и поведении.

– Слышь, Грег, она мне угрожает! – засмеялась хозяйка борделя. – Пожалею! Если бы мне баронесса про тебя все не рассказала, может, и поверила бы, а так… Грег, сыми с нее халат, раз уж наша девка к прислуге привыкла.

Грег молча вытряхнут меня из халата и вручил одежду хозяйке, та удовлетворенно на меня посмотрела:

– Так вот, на тебя у меня уже клиент имеется, и не дай бог он останется недовольным – пожалеешь.

Она вышла из комнаты, триумфально размахивая своим халатом, охранник ненадолго вышел, вернулся, неся поднос с едой, поставил его на туалетный столик и, мазнув по мне сальным взглядом, сказал:

– Ты, это, не сопротивляйся, она злится когда, такое может придумать, врагу не пожелаешь. И, это, держись меня, я тебе всегда помогу, подскажу чего, это, ну если ласковой будешь.

– Вы бы покинули эту комнату, а то ваша хозяйка будет недовольна, – высокомерно вздернув бровь, сказала я.

– Ну-ну, посмотрю на тебя завтра, – зло сказал этот Грег, вышел и запер за собой дверь.

– Я получил вашу записку, – брезгливо бросил Гердер. – Но если вы опять выдаете желаемое за действительное, то я буду очень зол.

– Ваше высочество, девушка полностью соответствует вашему описанию, мне ее аж из Лории доставили, специально по заказу, – лебезила хозяйка. – Только вот честно хочу предупредить, что она совсем необученная и строит из себя непонятно что. А лицом, фигурой – именно то, что вы хотели.

– Ну, показывайте вашу лорийку, – процедил кронпринц.

– Так идемте же. Мы ей и комнату специально выделили, большую, чистенькую, и еду из трактира носим, – тараторила по дороге хозяйка. – А она глазками этак посверкивает и говорит, что мы пожалеем. Вот, пришли. Грег, открывай.

Девушка сидела на кровати спиной к двери, поджав ноги и обхватив их руками. Со спины она настолько была похожа на Лиару, что у Гердера даже защемило сердце, и он задержал дыхание, боясь того, что она повернется и наваждение развеется.

– Что ж, – наконец хрипло сказал он, – возможно, эта подойдет.

Девушка стремительно повернулась и уставилась на него изумленно расширенными глазами:

– Гердер? Что ты здесь делаешь? – а потом бросилась ему на шею и зарыдала. – Это кошмар какой-то! Меня все время похищают! Я убегаю! Меня похищают опять!

– Из Лории, значит, – в бешенстве сказал кронпринц хозяйке, – строит из себя непонятно что? Да я все ваше заведение сейчас на камешки раскатаю, вы у меня на каторге сгниете! А мы-то понять не могли, кому потребовалось похищать мою невесту! Да за это смертной казни будет мало! Лиара, дорогая, не плачь, все уже кончилось, все будет хорошо, мы сейчас уедем отсюда, а королевская стража придет и арестует всех этих нехороших людей.

– Выше высочество, – бухнулась принцу в ноги хозяйка, – не губите! Я ж ничего не знала. Мне девушку баронесса Ванер привезла, сказала, что из Лории. Да разве я бы посмела! Я ведь для вас старалась! Да мне и в голову ничего такого прийти не могло! Да это все та карга старая! Не виновата я!

Я самозабвенно рыдала в объятьях Гердера, думая о том, как ему рассказывать о происшедшем. Хотя, как ни крути, меня действительно похитили, два раза. Он успокаивающе что-то говорил и гладил меня по спине. Вокруг на коленях ползала хозяйка борделя и истошно вопила о своей невиновности, пытаясь поцеловать мои ноги, я их брезгливо отдергивала, не переставая плакать.

И как раз этот момент выбрал его величество Генрих, чтобы навестить это заведение с отрядом стражи. Хозяйку и охрану заведения отправили в тюрьму, а меня, как обычно, во дворец, завернув в шелковое покрывало с кровати, так, к моему счастью, и не использованной по назначению. Все дорогу Гердер держал меня на руках, нежно к себе прижимая, в его глазах неверие так перемешивалось с обожанием, что мне даже неловко стало. Во дворце меня опять положили на кровать, сняли с меня антимагические браслеты, и все королевское семейство столпилось вокруг, желая узнать, что со мной случилось. Я вздохнула и начала кратко описывать происходившее:

– Я уже почти дошла до своей комнаты, когда мне к носу прижали пропитанную чем-то тряпку. Пришла в себя я в сундуке на подводе. Впереди сидели двое, похоже, что никого из них я раньше не знала. Так как они боялись, что я задохнусь, крышка была не заперта, и мне удалось сбежать. Я постаралась быстрее уйти с дороги, забрела на какой-то одинокий хутор, хозяин которого отвез меня в ближайший город. Я оказалась в Лории. Даже не знала, к кому обратиться, а тут эта баронесса Ванер предложила свою помощь. Мне она показалась такой доброй, – тут я не выдержала и всхлипнула. – А она опоила меня какой-то дрянью и продала в бордель. Хорошо, что меня мой фамилиар нашел, я его отправила за помощью к его величеству. А тут пришел Гердер. Гердер, а что ты там делал?

– Дорогая, мы поговорим об этом потом, – немного смущенно сказал он.

– Лиара, мой поиск показал твою смерть, – задумчиво сказала королева. – У тебя есть предположения, почему?

– Даже не представляю, – максимально честно сказала я. – Может быть, из-за антимагических браслетов? При первом похищении они тоже на мне были, их тот хуторянин помог снять.

– А почему ты к стражам порядка не обратилась? – поинтересовался Олин.

– Я боялась. В чужой стране. Непонятно, кто и зачем меня похитил. А вдруг вместо помощи они вернули бы меня похитителям?

– Но, дорогая, – удивленно сказала королева, – неужели ты серьезно думаешь, что Лория пошла бы на столь серьезное обострение отношений с нами?

– Но ведь везли-то меня туда, – резонно возразила я.

Граф Эдин в кои-то веки наслаждался тихим семейным вечером. Он привез Олирии новый рыцарский роман, и теперь его молодая жена томно вздыхала над страданиями главных героев, лишь изредка задавая вопросы мужу.

– Милый, если на меня бросится бешеная собака, ты ее зарубишь?

– Конечно, моя радость, – с готовностью подтвердил муж, наслаждаясь бокалом чудесного вина, присланного ему лично королем Генрихом, и изучая богато иллюстрированное издание по саблям лорийских мастеров.

– Милый, а если моя лошадь понесет, ты ее остановишь?

– Конечно, мое солнце, – прикрывая зевающий рот ладонью, сказал граф.

– Милый, а если я прыгну в реку, ты бросишься меня спасать?

– А если я скажу «да», ты прыгнешь? – с надеждой поинтересовался граф, но увидев сдвигающиеся бровки молодой жены, тут же попытался оправдаться, – Мне так хочется совершить что-нибудь героическое ради тебя, дорогая, но, к сожалению, наша жизнь так обыденна, в ней нет места подвигу.

Принцесса задумалась. Она нутром чувствовала какой-то подвох. Но вот в чем? От напряженных размышлений по этому поводу ее отвлек курьер от родителей. С интересом вскрыв письмо, она начала читать и не смогла сдержать изумления:

– Милый, представляешь, Лиара оказалась жива! Никогда не думала, что наша матушка может ошибиться, – ядовито заметила она.

– Дорогая, как интересно, – с большим воодушевлением воскликнул граф. – Так ее уже нашли?

– Нашли, – подтвердила Олирия. – А знаешь где? В борделе!

– Где? – удивился Эдин. – В таком случае на месте Гердера я бы не стал на ней жениться. Это как-то неприлично даже.

– Думаешь? Ее же только туда привезли…

– Ну о том, что ее там нашли, точно говорить будут, а в этом случае абсолютно неважно, сколько она там пробыла. Женская репутация – вещь такая хрупкая.

Хьюберт пробрался ко мне, когда все уже успокоились и разошлись. В зубах он держал мой кошелек, который я уже считала утраченным.

– Вот, – гордо сказал мой фамилиар, – а ты спрашивала, зачем меня кормишь. А если бы я ослабел от голода? Так и пропал бы твой кошелечек!

– Спасибо, – прочувствованно сказала я, изучая принесенное сокровище.

Денег в нем, правда, уже не было, но монетка-артефакт, косточки с шерстью и листки с описанием ритуала остались. Нужно будет пожаловаться его величеству, что меня еще и обокрали.

– Да, – разочарованно сказал Хью, – зря не посмотрел я, что они деньги вытащили. Так бы еще и моральную компенсацию прихватил. А теперь, после работы доблестной туранской стражи, думаю, там даже медного грошика не завалялось.

– Да к чему мне теперь деньги? – грустно спросила я.

– Как к чему? Без денег далеко не убежишь!

– Я уже два раза пыталась, и каждый раз меня возвращали назад. Значит, это судьба.

– Но во второй раз тебе удалось уйти намного дальше! – оптимистично сказал Хью. – В следующий раз пойдем сразу в Гарм.

– Боюсь, что следующего раза не будет…

Выйдя из комнаты Лиары, Гердер спустился в лабораторию своей матери, чтобы задать весьма интересующий его вопрос:

– А скажи мне мама, сколько по-твоему правды в рассказе Лиары?

– А, ты заметил, что я использовала заклинание выявления лжи? Самое удивительное, почти все правда. О чем-то она, несомненно, умолчала, но откровенно соврала, только отвечая на мой вопрос о поиске и почему она не обратилась к страже. Получается, что ее действительно украли из дворца, – задумчиво сказала королева.

– Но как такое возможно? С нашей системой безопасности не заметить, как из дворца выносят девушку?

– А вспомни-ка дорогой, сколько повозок сопровождали Олирию – на них не одну девушку, на них всех моих фрейлин вывезти можно было, и никто бы не заметил. А сундуки принцессы и ее мужа никто не проверял.

– Значит, Гарм, – протянул Гердер.

– Возможно, но я не была бы в этом так уверена. Ведь везли ее все-таки в Лорию, не забывай.

– В любом случае, этот Краут здесь подзадержался, свадьба уже состоялась, так что пора ему уже и домой ехать. Если ему так необходима эта маркиза, – ядовито добавил он, – то он вполне может забрать ее с собой. Я даже готов оплатить ему и его любовнице дорогу.

– Гердер, мне кажется, тебе все же следует отказаться от женитьбы на этой девушке. После того как ее нашли в борделе, непременно поползут различные слухи, а в отношении будущей королевы это недопустимо. Кроме того, в последнее время с ней столько проблем.

– Ты забываешь, мама, что единственное ограничение по моей женитьбе – это уровень дара, а так я волен выбрать даже настоящую шлюху, и никто не имеет права мне возразить. Любовницей моей Лиара быть не согласится, сама понимаешь, если даже свадьбы со мной она стремится избежать. Так что даже не думай, что я от нее откажусь.

– Но тебе еще придется ей объяснять, что ты делал в борделе, – ехидно сказала королева.

– Как что? Следовал методике твоей терапии, мама! – усмехнулся кронпринц. – Да и строго говоря, я не обязан перед ней отчитываться.

– И все-таки мне интересно, как ей удалось обмануть мой поиск, – задумчиво протянула королева. – И ведь не скажет же, паршивка.

Я проснулась от нежного поцелуя. Мне тут же пришел в голову совет Аделины. В этот раз замещение жениха на Краута прошло намного легче. Этот изумительный поцелуй все длился и длился, я даже застонала от нахлынувшего удовольствия и, обвив руками шею склонившегося ко мне мужчины, прижалась к нему всем телом.

– Лиара, любимая! – вдруг услышала я срывающийся от страсти голос, и этот голос был совсем не Гердера.

Открыв глаза, я обнаружила в своей постели Краута. Неужели его прекрасная маркиза успела ему уже надоесть? Резко подскочив, я возмущенно спросила:

– Что вы здесь делаете?

– Лиара, я хотел поговорить с тобой, – начал он.

– Оригинальную манеру разговора вы выбрали, – ядовито перебила я его. – Немедленно покиньте мою комнату, и чтобы я вас больше вообще не видела! Да как вы вообще посмели!

Я встала и, пройдя через комнату, распахнула дверь приглашающим жестом.

– У тебя изумительная ночная сорочка, – заметил этот нахал, не двигаясь с места. – Надеюсь, в следующую нашу встречу ты будешь именно в ней.

Я посмотрела на себя. Какой кошмар! На мне оставался тот самый ужас из борделя! Стремительно покраснев, я подскочила к кровати и набросила на себя лежавший рядом с ней пеньюар. Конечно, ему такие вещи нравятся! Наверное, его любовница вообще нагишом ходит!

– Хотелось бы надеяться, – возмущенно сказала я. – что следующего раза не будет! Покиньте мою комнату! Немедленно!

– Лиара, я хотел бы объяснить…

– Леди не нуждается в ваших объяснениях, – раздался звенящий от ярости голос Гердера, который выбрал как раз этот момент, чтобы пройти в мою комнату через ложный шкаф. – Леди уже сказала, чтобы вы убирались. А я могу только присоединиться к ее просьбе. Чтобы духу вашего здесь не было! Чтобы завтра же вы отправились в свой Гарм!

– Близкие у вас отношения с невестой, как я погляжу, – прищурив глаза, сказал Краут.

Гердер размахнулся и стукнул его кулаком по лицу, и через секунду они уже катались по полу, как не поделившие игрушку мальчишки. Я в ужасе уставилась на эту картину.

– Ставлю на черненького, – раздался за спиной голос моего фамилиара. – Пожалуй, он посильнее будет.

Его слова несколько привели меня в чувство, и я стала бегать кругами вокруг драчунов, крича:

– Прекратите немедленно! Вы что, с ума сошли? Стража!!

Прибежавшие стражники в изумлении уставились на представившуюся их взорам картину, но вместо того чтобы разнимать дерущихся венценосных особ, попытались начать делать ставки! И остановил от этого их отнюдь не стыд за свое безобразное поведение, а полное отсутствие патриотизма в рядах стражи – все хотели поставить на гармца. Мне все-таки удалось призвать их к порядку, и драка была прекращена. Я в возмущении смотрела на принцев. Досталось им обоим, но моему жениху все-таки больше – у него был оторван полностью один рукав, второй висел на нескольких ниточках, а на лице наливались два огромных синяка, на скуле и под глазом. В то время как его противник мог похвастаться только одним синяком под глазом и оторванным воротом.

– Какой кошмар! – с возмущением сказала я. – Что за безобразие вы здесь устроили? И это наследные принцы! Какой пример вы подаете своим подданным!

– Он первый начал, – возмущенно сказал оборотень.

– Вы оскорбили мою невесту! – парировал наш кронпринц.

– Знаете, что, – устало сказала я. – Может, вы все-таки прекратите выяснение отношений? У меня такой жуткий день был, а тут вы еще такую отвратительную драку устроили.

– Прости, милая, – покаянно сказал Гердер, подходя и обнимая меня за талию.

Я вздрогнула, что было отмечено наблюдающим за нами оборотнем, и тот выразительно хмыкнул. Для туранского кронпринца это оказалось последней каплей.

– Этого забрать, – зазвенел металлом в голосе мой жених. – Отправить телепортом до границы с Гармом, передать на руки властям той стороны. С этой минуты любое пребывание наследного принца Гарма его высочества Краута на территории Турана абсолютно незаконно.

– Но позвольте, – вскричал тот. – Мне необходимо поговорить с Лиарой!

Но его уже вытаскивали из комнаты, совершенно не прислушиваясь к тому, что он говорит, только задержавшийся начальник стражи поинтересовался:

– Дозволено ли будет его высочеству Крауту задержаться, чтобы собрать свои вещи?

– Нет, – жестко ответили ему. – В замке сейчас достаточное количество представителей Гарма, чтобы проследить за этим.

И дверь закрылась. И только теперь я поняла, что больше никогда не увижу своего оборотня! А ведь я даже не узнала, что он мне хотел сказать! Я села на край кровати, в отчаянии обхватив голову руками, и зарыдала.

– Дорогая, – растерянно сказал Гердер, – что с тобой? Успокойся, все уже закончилось. Его увели. Эта облезлая кошка никогда тебя больше не побеспокоит.

При этих словах я заплакала еще горестней. Никогда – какое ужасное слово! А мне так понравился его поцелуй. И вот как мне теперь принять то, что он был не только первый, но и последний?

– Я хочу в академию, – срывающимся от слез голосом сказала я. – А то в этом дворце ходят все, кому в голову взбредет, и никто им помешать не в состоянии.

– У дверей твоей комнаты стояла охрана! – возмутился мой жених. – Просто этот сумасшедший забрался к тебе в комнату через окно. До него такое в голову никому не приходило – здесь такая высота, что сорвавшийся гарантированно погибает.

– Вот я и говорю – если не через двери, то через окна, все равно кто-то проникает. А в академии такое невозможно.

– Лиара, – успокаивающе сказал он. – Ну бессмысленно тебе в академию возвращаться. До нашей свадьбы осталось всего две недели.

– Я хотела бы закончить обучение, – твердо сказала я.

– А мне кажется, что тебе это ни к чему, – не менее твердо сказал он.

– Но ведь королева, твоя мать, не только закончила академию, но и сейчас успешно практикует магию, у нее даже собственная лаборатория во дворце есть.

– Вот именно поэтому я бы и не хотел, чтобы ты заканчивала академию, дорогая. Но если тебе так необходимы магические знания, то моя мать с удовольствием займется твоим образованием, о чем она не так давно говорила.

– Да у нее основные интересы в сфере проклятий и некромантии! – от возмущения у меня даже слезы высохли. – А это совсем не то, что интересует меня!

– А как же книги по некромантии, которые ты брала в библиотеке? – вкрадчиво поинтересовался жених.

– Временное помрачение рассудка!

Препирались мы еще долго, но в конце концов он все-таки пообещал отвезти меня утром в академию, чтобы я там провела оставшиеся две недели до свадьбы. Видно, ему пришло в голову, что не только туда невозможно проникнуть, но и оттуда практически невозможно выйти. Я об этом тоже подумала, но уже когда получила столь вожделенное согласие. Впрочем, сбегать я больше не собиралась – хватит, уже набегалась.

На королевском завтраке присутствовали принцесса Олирия с мужем. Тот сразу же попытался заявить дипломатический протест:

– А скажите мне, ваше величество, на каком основании из страны был выдворен мой принц? Да еще так внезапно, что ему даже вещи собрать не дали. Мне кажется, в свете установившихся отношений между нашими странами этот поступок, по меньшей мере, странный.

Король Генрих, не знавший еще о событиях прошедшей ночи, вопросительно посмотрел на Гердера, и тот неторопливо начал отвечать:

– Видите ли, граф, его величество Краут посчитал возможным нанесение визита моей невесте ночью, через окно. И хотя Лиара требовала покинуть ее комнату, выставить его оттуда удалось только силами отряда стражи. Вам не кажется, что в свете установившихся отношений между нашими странами этот поступок, по меньшей мере, странный?

– А чего в этом странного, – вдруг подала голос Олирия. – Если учесть, где Лиару нашли, то странно то, что ты пока только одного мужчину в ее спальне обнаружил.

Граф Эдин бросил возмущенный взгляд на супругу. Я густо покраснела и поняла, что на ближайшее время я стану основной темой дворцовых пересудов, что меня совсем не радовало.

– В таком случае, дорогая сестричка, – любезно ответил ее брат. – Если учесть, где не так давно нашли тебя, то странно то, что тебя пока только в одной чужой постели обнаружили, и, значит, твоего мужа еще ожидает множество приятных сюрпризов. От Лиары хотя бы не зависело ее местонахождение.

– Примите извинения за высказывание моей супруги, – церемонно сказал дипломат. – Уверяю вас, я был не в курсе происшедшего, а то бы я никогда не позволил бы себе подобного вопроса.

– Вам не следует извиняться за поведение Олирии, все-таки за это более ответственны наши родители. К сожалению, они не уделили достаточно внимания ее воспитанию. Впрочем, похоже, что воспитанием его высочества Краута тоже никто особо себя не утруждал.

Граф молча проглотил оскорбления, все-таки на дипломатическом поприще он подвизался уже не первый год и прекрасно понимал, когда следует заявить протест, а когда лучше промолчать. Жаль, что Крауту не хватило выдержки, но изменить что-либо уже нельзя, значит нужно вести свою игру с теми условиями, которые есть. Получается, что в Гарм ему сейчас никак нельзя возвращаться. Но и сделать в сложившейся ситуации что-нибудь уже крайне затруднительно.

Я была рада вернуться в общежитие академии. Хотя и сюда вскоре дойдут слухи о том, где меня нашли, и поползут насмешливые пересуды. Но здесь были мои подруги, а с ними все же намного легче пережить подобное. Все они в настоящее время были на занятиях, так что я в ожидании прихода начала разбирать книжный завал на своем столе. Взяв в руки один из увесистых томиков, присланных королевой, я задумалась.

– Слушай, Хью, а ты можешь мне целый крысиный скелет приволочь? А лучше даже парочку?

Фамилиар, в целях предотвращения дематериализации подъедавший куриный фаршик, взятый из дворца, даже поперхнулся от неожиданности:

– Зачем тебе опять такая гадость? – возмущенно спросил он.

– А я хочу потренироваться в поднятии скелетов. Представляешь, как обрадуется Олирия крысиному скелету, который за ней будет по пятам ходить? Вот. А мне так хочется сделать ей что-нибудь приятное. И потом, у меня же куча книг лежит без дела.

– Может, мышиные подойдут? – деловито поинтересовался Хьюберт. – Мышиные трупики муравьи очистят быстрее.

– Да, но они не такие выразительные… Хотя… Давай еще парочку мышиных – лишними не будут.

Когда Гердер вернулся из Академии, куда он отвозил Лиару, ему сообщили, что с ним хочет побеседовать король Генрих. Кронпринц представлял, насколько неприятным может оказаться разговор, касающийся выдворения из страны принца сопредельной державы, но решил все же его не откладывать. Но он оказался абсолютно не готов к тому, о чем в действительности пошел разговор.

– Гердер, свадьба с Лиарой должна быть отменена.

– Меня абсолютно не волнует то, где мы ее вчера нашли, – твердо сказал Гердер.

– Но я совсем не это имел в виду, – удивился король. – Дело в том, сын, что у меня есть основания подозревать, что Лиара является моей дочерью.

– И что же меняет данный факт?

– Ты же не можешь жениться на сестре, – недоуменно заметил Генрих.

Кронпринц подошел к шкафу, достал свод законов страны, открыл на законе о выборе невесты наследника и протянул отцу:

– Покажи мне в законе строки, касающиеся этого момента. Здесь ясно сказано, что единственным ограничением моей женитьбы на девушке, не бывшей ранее замужем, является уровень дара и, следовательно, я могу жениться хоть на сестре, хоть на племяннице, и никто мне не может этого запретить. Даже ты.

– Ты знал, – потрясенно выдохнул король.

– Я этого не говорил, – возразил ему Гердер.

– Ты знал, – уже более уверенно произнес король. – Твой вопрос тогда за завтраком о нашем мнении по поводу возможности твоей женитьбы на Олирии…

– И заметь, что ты отнюдь не был тогда возмущен, – усмехнулся сын. – А единственным возражением было возможное непонимание со стороны подданных. А им мы просто ничего не скажем.

– Я не буду молчать.

– Ты не сможешь этого доказать, – возразил Гердер. – А голословные утверждения не все примут на веру.

– Ты и об этом позаботился. Как же я был слеп! Но можно ведь пригласить дракона – они-то точно подтвердят наше родство!

– Во-первых, им не все поверят, а во‑вторых, ты все равно этим ничего не добьешься, только скандал поднимешь, сделав девушку совершенно несчастной. Я повторяю, по закону я имею полное право на ней жениться, и ты не можешь мне воспрепятствовать.

– Гердер, но ведь это ужасно, то, что ты делаешь.

– Напротив, я помогаю твоей дочери занять достойное ее положение.

– Ее мать – Эмилия Шандор?

– А с чего ты взял, что я собираюсь тебе отвечать на подобные вопросы? Ты высказал предположение о своем возможном отцовстве, я сказал, что даже если это и так, то в данном случае это ничего не меняет. Ты же знаешь, что я всегда добиваюсь того, чего хочу. Лиара будет моей вне зависимости от твоего желания.

– А ты не думаешь, что я могу лишить тебя права наследования трона? – медленно, подчеркивая каждое слово, сказал король Генрих.

– Для этого нужны веские основания, отец. Ты же не хочешь ввергнуть страну в гражданскую войну? А она непременно в этом случае будет. К тому же, Олин – слишком мягок, из него никогда не получится хороший правитель, ты не можешь этого не понимать. У тебя есть только один выход – смириться и принять существующее положение вещей.

– Ты и твоя мать – самое гадкое, что могло случиться в моей жизни, – пафосно сказал Генрих. – Я был молод и глуп, и вот к чему это привело теперь.

– К чему? – высокомерно сказал Гердер. – Я и мать полностью взяли на себя твои обязанности, а ты с удовольствием от них отказался, не так ли? Ведь вести праздную жизнь, ни на что серьезное не отвлекаясь, ни за что не отвечая, очень легко и просто. А в перерывах можно жаловаться на жестокую жену и ужасного сына, хотя столько, сколько сделала для страны мать, не сделали все предыдущие королевы. А единственное, чего хочу я, – жениться на девушке по своему выбору.

Аделина ужасно расстроилась, когда узнала, что мой побег потерпел фиаско, а уж когда я ей рассказала, где он закончился…

– И что ты теперь собираешься делать? – поинтересовалась она после моего рассказа о злоключениях.

– Для начала мне придется пережить все время, пока будут обсуждать мою продажу в бордель, – пожала я плечами.

– Не хотела бы тебя расстраивать, но это вряд ли забудется когда-нибудь, – оптимистично заметила подруга. – Так все же, что ты думаешь о следующем побеге?

– Ничего.

– Неужели ты сдалась?

– Просто я умею смотреть правде в глаза. Да свадьбы две недели, а меня сейчас постоянно охраняют вне академии, даже перед академией постоянно дежурит несколько человек с различителями иллюзий. Я потеряла последний шанс, когда села в карету этой Ванер. Надеюсь, ее тоже на каторгу отправят, – зло сказала я.

– И чем ты собираешься заняться?

– Ну, ты же не имеешь в виду изучение пропущенного? – улыбнулась я. Лина отрицательно покачала головой, и я продолжила: – Хочу порадовать напоследок наших девушек.

– Каким образом?

– Мой любимый Хьюберт сейчас на охоте, ему так понравилось очищать кости в муравейнике, а я хочу применить на них заклинания из книг любимой королевы. Как ты думаешь, Олирия будет в восторге от следующего за ней по пятам крысиного скелетика?

– За что это ты так ее? – хихикнула подруга.

– Если бы ты слышала, что она мне утром заявила…

– И где тут справедливость? – возмущалась леди Рион. – Мало того что эту Уэрси нашли в публичном доме, хотя королевская семья объявила ее погибшей, так еще и из ее спальни во дворце этого гармца стража вытаскивала. А наш кронпринц будто ослеп, и все равно собирается на ней жениться.

– Леди Рион, – вкрадчиво сказал граф Полт, – а вы не хотели бы заниматься декламацией стихов?

– Стихов? – оторопела Дарма.

– Ну, у вас такой изумительный голос, а вы так бездарно его используете, а так хотя бы окружающие будут получать удовольствие.

– Я подумаю над вашим предложением, – воодушевленно сказала девушка, бросая выразительные взгляды в сторону Геммы Дорен. – А какие именно стихи вам нравятся?

Наследный принц Краут ворвался в помещение, где обедали родители, со стремительностью гепарда. Был он изрядно похудевшим, оборванным и всклокоченным. Правый глаз украшал синяк, ворот оторвался и болтался на одной ниточке на спине.

– Боже мой! – воскликнула королева. – Какой ужас! Краут, что это за вид!

– В самом деле, – недовольно сказал ее супруг, – что такое должно было случиться, что ты взял пугало за образец подражания?

– Меня выставили из Турана с требованием никогда больше не появляться на его территории, – мрачно сказал принц. – Даже вещей собрать не дали, гады. Из дворца телепортом до границы.

– Тебя что, избили? – в ужасе спросила его мать.

– А, это? – Краут окинул себя взглядом. – Это мы с Гердером подрались.

– С туранским наследником? Видно, причина была достаточно серьезной? – поинтересовался Лауф.

– Ну, как сказать, он застал меня в спальне своей невесты…

– Какой кошмар! Да ты с ума сошел! Ты вообще думаешь хоть иногда! – возмутился король. – Существует огромное количество женских спален, а тебе надо непременно лезть в ту, которая создаст максимальные проблемы нашим дипломатам!

– Кошмар в том, что мне с ней даже поговорить не удалось! – возмущенно сказал наследник.

– Можно подумать, что ты с ней разговаривать собирался, – ядовито заметил его отец.

– Ну да, а ты что подумал?

– Дорогие мои, – вмешалась королева. – Давайте вы успокоитесь, и Краут нам по порядку расскажет все, что случилось.

Когда их сын закончил свой рассказ, а был он очень сумбурным и эмоциональным, король покачал головой:

– Ну и наворотили вы дел. Не ожидал я от такого опытного дипломата, как граф Эдин, такого прокола. Боюсь, Краут, что в этой ситуации уже ничего сделать нельзя. Ты должен понимать, что похищение невесты наследника престола другого государства неминуемо приведет к войне между нашими странами.

– Но Лиара – моя истинная пара!

– Правитель страны не должен ставить свое личное счастье выше интересов страны.

– Тебе легко говорить, у тебя есть мама! А если бы ее выдавали за другого, то ты смирился бы, как сейчас мне говоришь? И женился бы на другой на благо страны? Да я Богиню каждый день благодарю, что Олирия вышла замуж не за меня!

– В самом деле, дорогой, – вмешалась королева. – Неужели ничего нельзя сделать?

Но король Лауф только задумчиво покачал головой.

– Ваше величество, вы были правы в ваших предположениях. Мне удалось выяснить следующее. В год, когда инор Уэрси якобы женился на своей первой жене, о чем есть запись в книге солемской церкви, сестры жили в Витере, который покинули только через год. Соседи клятвенно уверяют, что ни одна из сестер на тот момент не была замужем и не имела ребенка, хотя запись в церковной книге Солеми о рождении Лиары уже присутствует. На этом странности не заканчиваются. В Витере соседи утверждают, что обе девушки были темноволосые и сероглазые, а вот в Солеми одна из них неожиданно становится кареглазой и с более светлым оттенком волос. Нашел я и свидетельницу, которая утверждает, что девочка была рождена на год позже, чем указано в церковной книге. Вывод – записи в церковной книге о браке и рождении являются фальшивкой. К сожаления, служитель, вносивший записи, уже умер, так что поговорить с ним невозможно. Я пытался поговорить с нынешней баронессой Уэрси, но она отказалась со мной беседовать, сказав, что мои предположения абсурдны. Зато мне удалось поговорить с горничной, за не очень большое вознаграждение она поведала мне о визите его высочества Гердера, практически все время которого она провела под дверью, но, к сожалению, мало что слышала. Уверена только в выражениях «жениться на сестре» и «перстень был герцогским». С точностью могу утверждать, что матерью девушки не могла быть сестра нынешней баронессы Уэрси, также не мог быть ее отцом барон – он тоже темноволосый и сероглазый. Также можно утверждать, что возраст девушки меньше, чем указано в ее документах, примерно на год. Если принять во внимание внешние данные матери Лиары, полученные из описания свидетелей в Солеми, то они полностью совпадают с данными герцогини Шандор, пропавшей примерно в то же время. Так что, скорее всего, Лиара является наследницей герцогства. А что касается ее настоящего отца, то думаю, вы об этом знаете больше, чем я.

– Да, – потерянно сказал король, – вы правы, я об этом знаю больше. Но что же мне теперь делать с этим знанием? Если я ее признаю, это будет катастрофой!

– Позвольте мне заметить, что катастрофой будет, если ваш сын женится на сестре.

– К сожалению, инор Фальк, он так не считает, он знает, что Лиара – моя дочь, и по закону я ничего не могу с этим сделать. А если в такой ситуации я признаю дочь, то превращу ее жизнь в ад кромешный! Что же мне делать?

Оставшееся до свадьбы время мы провели с максимальной пользой. Все скелеты, что приносил Хьюберт, были подняты, парочка была передана с Олином Олирии. Принц с удовольствием принял участие в нашем развлечении и даже рассказал потом, что Олирия при виде скелетов так завопила, что опять потеряла голос, и теперь ее супруг интересуется, нельзя ли обеспечить бесперебойную поставку таких ценных для семейной жизни предметов. А остальные грызуны бродили по общежитию, возникая в самых разных местах. Конечно, с их стороны без потерь не обошлось – кто рассыпался от визга, кого тапком придавило. Да, жизнь скелета такая недолговечная, особенно если он столь мал! Из книг по некромантии удалось использовать еще призыв десятка духов с ближайшего кладбища, которые теперь по всей академии летали, бродили, просачивались, рыдали, хохотали, звенели цепями и занимались другими, столь же полезными для психики наших преподавателей вещами. Преподаватели злились, но мне никто ничего не высказывал, ограничивались жалобами на мое поведение жениху, тот мягко меня журил, вылавливая духов и отправляя их назад, королева радовалась моим успехам, и на этом все заканчивалось. Из Солеми приехали отец с тетей Алисой и Эриком, тетя меня часто навещала в общежитии, восхищаясь моим женихом и пытаясь привести мое поведение в норму, как она ее понимала.

Ежедневно с примерками приезжал инор Стил, платье делал он не только для меня, но и для моих подруг, в число которых упорно пытались просочиться Дарма Рион с Геммой Дорен. Ну мне королевской казны не жалко, так что платья им тоже шились, а вот дружба – ее еще заслужить нужно. Кому нужны друзья, которых интересуешь не ты, а твое общественное положение? Так что вечером перед венчанием мы устроили девичник без них. И мне было так плохо от мысли, что завтра моя жизнь заканчивается, что впервые в жизни я действительно напилась, и все, что у нас происходило, помню лишь урывками. Вот Вирель порывается танцевать на столе, но теряет равновесие и падает на Ирену. Вот Аделина, хихикая, предлагает мне маленький бутылек и говорит, что если я подолью его своему жениху, то ему гарантирована незабываемая первая брачная ночь в туалете – магически эта дрянь не выводится, а естественным путем выходит часов за двенадцать. Я икаю и с благодарностью прячу за корсаж. Вот Ална опять пытается меня убедить, что я самая счастливая невеста в стране. Я реву, не соглашаясь с ней, девочки начинают рыдать со мной. Вот Ирена принесла свай шар для гадания и убеждает меня, что свадьбы завтра не будет, а будет мне счастье с брюнетом далеко отсюда. Я подозрительно изучаю шар, но никакого брюнета там не вижу, о чем тут же сообщаю Ирене. Она обижается. И мы опять пьем какой-то ликер. Момента, когда я отключилась, я просто не помню. А вот утром… Утром был кошмар.

Утром к нам пригласили инору Браст, которая снимала с нас похмелье и очень ругалась на глупых невоздержанных девиц, которым нужно блистать в день свадьбы, а они своим цветом лица напоминают болотную нечисть. Но цвет наших лиц ее стараниями пришел в норму, состояние организма тоже не вызывало опасения у окружающих, так что процесс превращения меня в невесту дальше пошел уже безо всяких нареканий.

Толпа прибывших из дворца слуг кружила вокруг меня стаей черных ворон. Они что-то постоянно подвивали, подшивали, подкрашивали и делали еще сотню других, абсолютно необходимых с их точки зрения вещей. Я полностью отдала им себя в руки и безрадостно размышляла о ближайших событиях. Они наконец закончили и поставили передо мной зеркало, и в нем я увидела девушку с грустными глазами, очень красивую, в прекрасном платье (инор Стил буквально превзошел себя в этот раз), но абсолютно несчастную.

Когда прибыл свадебный кортеж, возник вопрос, кто поедет со мной в одной карете, а кто в следующей. Дело в том, что мое платье с огромным шлейфом занимало буквально все свободное место в карете, и взять с собой я могла лишь одну, ну максимум двух подруг. Конец прениям положил Хьюберт, который важно заявил:

– Вместе с Лиарой еду я, так что вы все четверо едете во второй карете. Еще я невесте лекцию буду читать, как вести себя в первую брачную ночь, а вам это еще рано слушать.

– Почему же, – заявила Ирена, – с удовольствием просветимся.

– Вот когда будешь замуж выходить, – парировал мой фамилиар, – я персонально тебя и просвещу.

В общем, так и решили. Меня посадили в первую карету, тщательно расправили платье, разложили шлейф по всему свободному пространству и всунули в руки букет, который у меня почему-то упорно вызывал ассоциацию с кочаном капусты. Напротив с важным видом уселся Хьюберт, шерсть его сияла снежной белизной, на шее висел галстук-бабочка.

– Ну что ж, начинай, – предложила я.

– Что начинать? – удивился он. – Я пол в карете прогрызть не могу, и даже если бы я это сделал, вряд ли охрана не заметит выпавшую по дороге невесту. Поднимут, отряхнут и повезут дальше.

– Ты вообще-то мне лекцию обещал, – насмешливо заметила я, – как и что делать в первую брачную ночь.

– А, – протянул он. – Да что там рассказывать. Ложишься, глаза закрываешь и делаешь, что Гердер скажет.

– А глаза зачем закрывать?

– А тебе его так видеть хочется?

Я промолчала. Видеть мне его не хотелось, причем не только в первую брачную ночь, но и вообще. Но спасти от брака меня могло теперь только чудо. Я задумчиво потрогала бутылочку за корсажем, прощальный подарок Аделины, положим от первой брачной ночи я избавлена, а вот от второй… Вдруг карета чуть притормозила, открылась дверца, и в проеме возник… Ардарион. Я удивленно на него воззрилась.

– Леди, – сказал он, – у нас очень мало времени. Если вы не хотите этого брака, то давайте руку, и я вам помогу.

Вот оно, так необходимое мне чудо! Я даже на миг не задумалась – бросила капустообразный букет, рванула шлейф, оставляя его на сиденье, подхватила фамилиара под пузо и протянула руку дракону.

– Не волнуйтесь, – сказал он. – Я наложил на карету морок, и никто ничего не увидит.

Он обхватил меня вокруг талии и слевитировал в соседний двор, где и превратился в роскошного изумрудно-зеленого дракона с золотистым отливом. Я только ахнула от восторга, настолько он был прекрасен. Вот и сбылась моя мечта – увидеть дракона в его истинном виде! А ведь мне еще предстоит на нем прокатиться!

– Всю жизнь считал сказками истории о похищении драконами принцесс, – немного ворчливо сказал он, помогая мне забраться к нему на спину. – И вот, на старости лет сподобился.

– Возможно, вас несколько успокоит тот факт, что я все-таки не принцесса, – радостно сказала я ему, устраиваясь поудобнее.

– Это вы так думаете, – немного туманно сказал мне дракон. – Держитесь крепко, взлетаем. И самое главное правило – во время полета не болтать.

И мы взлетели. Под пологом невидимости Ардарион сделал круг над городом. Моя карета все еще ехала к храму, окруженная охраной. Да не повезло им, скандал будет знатный. А уж как разозлится Гердер! Я представила перекошенную физиономию жениха и расхохоталась. Город с драконьего полета был прекрасен. Небывалое чувство свободы пьянило, ощущение полного счастья распирало грудь. Фату давно уже унесло, ветер растрепал прическу и играл длинными прядями. Надувалась колоколом юбка, стремясь сорвать меня с дракона и вернуть в город, к жениху.

Дракон повернул свою прекрасную голову, осмотрел, дыхнул огнем на юбку-предательницу, и она перестала существовать. Я охнула. Шелковые панталоны – это не та часть гардероба, которую благородным девушкам следует демонстрировать окружающим, но с другой стороны, они хотя бы на мне остались!

– Держитесь крепче, – пророкотал Ардарион. – Не волнуйтесь, вам будет что надеть при приземлении.

И мы полетели к границе с Гармом.

Гердеру не верилось, что день свадьбы наконец наступил. Он стоял в храме и прислушивался к уличному шуму, надеясь уловить шум подъезжающей кареты с невестой. Жаль, что король Генрих наотрез отказался присутствовать на свадьбе. Зря это он сделал! Как будто его протест может что-то изменить! Но даже поведение отца не могло испортить настроение кронпринцу, он стоял и блаженно улыбался. Наконец, послышался шум колес, карета остановилась перед входом, шум на улице стих – ожидалось явление невесты народу.

Вдруг послышались странные крики, лязганье оружия, беготня, и через минуту перед Гердером предстал испуганный начальник стражи со словами:

– Ваше высочество, невеста пропала!

– Как?! Как она могла пропасть, спрашиваю я вас?! – воскликнул потрясенный до глубины души жених. Придворные сопроводили его возглас дружным аханьем.

– Неизвестно, – отрапортовал офицер. – На территории академии невесту посадили в карету с ее котом. У всей охраны имелись артефакты – различители иллюзий. По дороге нигде не останавливались, даже дверь не открывалась. К карете никто не подходил. А сейчас внутри только шлейф и букет, и ни кота, ни девушки нет. Следов телепорта не найдено.

Лиару усиленно искали, но поиски успехом не увенчались. Разве что нашли ее фату во дворе одного дома на окраине, но как она туда попала, никто не имел понятия. Вопрос, каким образом из закрытой, тщательно охраняемой стражей кареты девушке удалось исчезнуть, стал самой обсуждаемой темой в течение недели. Выдвигались различные, порой совсем фантастические версии, но в результате тайна так и не была раскрыта.

Летели мы долго, и за это время я успела страшно замерзнуть. Никогда не думала, что на высоте так холодно! Дракон снизу, конечно, подогревал, а к груди я одной рукой прижимала теплого мехового фамилиара, но вот спина все равно замерзала. Эх, зря я шлейф не взяла, сейчас бы закутаться в него могла. От дрожания и стучания зубами меня уже не отвлекали даже прекрасные виды, простирающиеся подо мной. Наконец, дракон стал снижаться к одиноко стоящему мужчине с двумя лошадьми. Я с трудом спустилась вниз, меня уже значительно потряхивало.

Ардарион оглянулся и дыхнул, меня объяло жаркое пламя, но не успела я испугаться, как оно отхлынуло, забрав с собой весь накопившийся холод и начинающуюся болезнь. Ардарион принял человеческий облик и набросил на меня свой плащ.

– Добрый день, инор Фальк, – вежливо поздоровался он с подошедшим к нам мужчиной. – Леди Лиара, этот инор позаботится о вас дальше.

– Но я же его первый раз вижу!

– Я верный слуга вашего отца, леди, – с поклоном сказал незнакомец.

– У моего отца было не так много слуг, чтобы я не знала их в лицо, – возмутилась я.

Они что, принимают меня за идиотку? Да мне истории с баронессой Ванер хватило!

– Верный слуга вашего настоящего отца, леди, – сказал дракон.

– Моего настоящего отца? Что вы имеете в виду?

Инор Фальк протянул мне конверт, запечатанный личной печатью короля Генриха. Недоумевая, я его вскрыла и приступила к чтению.

«Моя дорогая девочка, самое меньшее, что я могу для тебя сделать, это организовать твой побег. Надеюсь, он удался, и ты сейчас читаешь это письмо.

О том, что ты моя дочь, я узнал недавно. Более того, я даже не подозревал, что моя пропавшая возлюбленная, герцогиня Эмилия Шандор, ждет ребенка. Да, дорогая, именно мы являемся твоими настоящими родителями. Я помню твои теплые слова о том, кого ты считала своим отцом, и понимаю, что это мое признание явилось для тебя ударом.

Гердер давно знал о том, что ты являешься его сестрой, но не считал это препятствием для брака. К сожалению, закон о невесте наследника на его стороне, а переубедить его оказалось невозможным.

Инор Фальк является моим доверенным лицом и поможет тебе обустроиться там, где ты посчитаешь необходимым.

За время нашего недолгого знакомства я успел узнать и полюбить тебя, и был бы рад, если бы ты сочла возможным хотя бы изредка мне писать, но понимая, сколько зла тебе причинили, не могу на этом настаивать.

С любовью, твой отец, король Генрих».

Я прочитала письмо раз, второй, третий, но все равно факты, изложенные в нем, не хотели укладываться у меня в голове. Король Генрих – мой отец, моя мать – герцогиня Шандор, а Гердер – мой брат! Как такое возможно?

– Неужели это правда? – наконец, спросила я своих спутников.

– Я не знаю, что вам написал король Генрих, – заметил дракон, – но подозреваю, что ему незачем вам лгать.

– Я проводил расследование по личной просьбе его величества, – сказал инор Фальк. – Поэтому с уверенностью могу утверждать следующее. Ваша мать – герцогиня Шандор, отец – король Генрих, и возраст ваш примерно на год меньше, чем вы думаете. Записи в церковной книге поддельные. Думаю, суть письма именно в этом.

– Дела, – протянул Хьюберт, который все это время сидел у меня на плече. – Да он больной, этот Гердер. Теперь понятно, почему тебя так от него тошнило. Ну что, Ли, наверняка твой портрет уже разослан по всем подразделениям страны, да и в ближайшее заграничье. Нам предстоит побегать, пока не женится этот придурок.

– Или пока вы, леди, не снимете медальон, – сказал дракон. – Тогда кронпринцу будет сложно доказать, что вы являетесь его невестой Лиарой Уэрси.

– Но вы же можете мне помочь его снять?

– Для вас будет лучше сделать это самостоятельно, – покачал головой дракон. – Так вы, возможно, получите сообщение от вашей покойной матери. Если сниму я, то вы никогда не узнаете, что она вам хотела передать. Но я вам помогу по-другому, – он протянул мне зеленую чешуйку на шнурке. Это драконий артефакт, меняющий внешность, ваши маги его просто не почувствуют. Кроме того, он полностью экранирует ваш медальон от людского любопытства. Теперь вы смуглая брюнетка с небольшим запасом магии, достаточным для обучения где-нибудь в магической академии или школе. В Гарме вам учиться, конечно, не получится, здесь берут только местных уроженцев, но вы можете поехать в Лорию или вернуться в Туран.

– А мне артефакт? – возмутился мой Хью. – У меня же тоже приметная внешность. Вы много видели белых фамилиаров? А так по мне вполне могут и Лиару вычислить.

Дракон расхохотался, в его руке возник ошейник с крошечной чешуйкой, которая посверкивала зелеными и золотыми искорками. После того как Хьюберт заменил свой галстук-бабочку на элегантный ошейник, он стал выглядеть обычным толстым рыжим котом. Я задумчиво вертела в руках очередной артефакт, размышляя насколько богаты событиями оказались последние несколько месяцев.

– Итак, леди, мне пора, – сказал Ардарион. – Мне надо возвращаться. Никому не должно прийти в голову, что я связан с вашим исчезновением. Ведь драконы никогда не вмешиваются в жизнь людей.

– Тогда почему вы это сделали? – удивилась я.

– Думаю, вы это еще узнаете, леди, – пророкотал дракон, уже принявший свой истинный вид. Я еле успела прокричать ему спасибо, как он взмыл в воздух и полетел в сторону Турана.

– Леди Шандор, – сказал инор Фальк, – нам тоже пора.

– Я не леди Шандор, – возразила я.

– Ваша мать была последней носительницей титула, ее брак с инором Уэрси был заключен хотя и под чужим именем, но по всем правилам, и вы являетесь законной наследницей герцогов Шандор, и титула в том числе. И нам действительно пора. Все генеалогические споры мы можем вести по дороге.

Он протянул мне мешок со сменной одеждой, ближайшие кусты оказались неплохой заменой комнаты для переодеваний, Хьюберт поработал камеристкой, где распустив, а где и разрезав когтем все шнуровки на корсаже от свадебного одеяния. Бедный инор Стилл, видел бы он, во что превратился его шедевр, останки которого так и остались валяться на земле! Так что из кустов я вышла черноглазой красоткой в свободной рубахе и кожаных брючках, идеально подходивших для езды верхом. Фальк недовольно хмыкнул:

– Да, дракон себе верен. Не мог он что-нибудь менее заметное сотворить!

– Он просто хорошо знает женщин, – заметил мой Хью. – Красивая девушка ведет себя как красивая девушка даже под мороком, а если так же начинает вести себя дурнушка, то это непременно рано или поздно вызовет ненужные вопросы.

– Ну, возможно, он и прав, – недовольно сказал мой провожатый. – Но я все-таки предпочел бы избежать ненужного внимания. На дурнушку лишний раз и смотреть-то не хочется, не то чтобы анализировать ее поведение. Да что теперь говорить! Итак, леди, у вас есть мысли, по поводу того, куда нам ехать?

– Разве я еще не говорила? Мы едем в Старк.

Олирия сидела на коленях мужа, водя пальчиком по его расстегнутому вороту, и говорила:

– Все-таки со стороны Лиары это такое свинство не предупредить о побеге.

– Ну согласись, дорогая, – поперхнулся ее супруг, – что если бы она предупредила, то побег вряд ли бы состоялся. Тем более что ее, может, опять украли.

– Все равно, – надула губки принцесса. – Из казны такие деньги ушли. Гости нарядов нашили. Гильдии подарков наготовили. И все зря.

– Да уж, – саркастично заметил граф. – Нужно было твоему брату тут же на другой жениться, и все были бы счастливы.

– А я о чем говорю? – обрадовалась принцесса. – Вот Дарма Рион, к примеру, прекрасная партия для него, и так мне предана! И скандала никакого бы не было!

«А главное, – подумал Эдин, – это полностью бы устроило Гарм. А то теперь девушку не только надо найти раньше Турана, но сделать так, чтобы Краут мог на ней жениться, не спровоцировав войну между нашими странами».

– А что говорят в твоей семье? – небрежно поинтересовался он у супруги. – Куда эта Лиара могла деться?

– Да они даже про прошлое похищение еще ничего не выяснили! («И слава богу, что не выяснили», – подумал граф.) А про это вообще никаких предположений нет. Правда, мама сказала, что такой эффект может дать магия драконов – ее обычные артефакты не воспринимают. Но сам подумай, зачем драконам похищать эту дуру? К тому же, их всего-то трое на весь Туран, и все вечером, когда их опрашивали, были в городе.

– Поиск не показывает вообще ничего, – задумчиво сказала королева. – Как будто Лиары даже никогда не существовало. Как такое вообще может быть?

– Ты меня спрашиваешь? – убито поинтересовался Гердер.

– Да нет, дорогой, – сочувственно сказала ее величество, – я просто пытаюсь рассуждать вслух.

– Я уверен, что отец в этом замешан, – вдруг сказал кронпринц. – Он абсолютно не был удивлен случившимся и выглядит таким довольным.

– Да, в таком случае Генрих нас переиграл, – протянула королева. – Вот только игра еще не закончилась. Если он принимал участие в организации побега, то будет наверняка получать известия от Лиары, и наша задача – просто немного подождать и выявить связанного с ней человека. К тому же, ты говорил, что баронесса Уэрси очень лояльно к тебе относится. А пропажа «племянницы» плохо сказалась на ее амбициозных планах. Думаю, она не откажется тебя информировать при получении известий о нашей дорогой девочке. И осмотри-ка ты вещи Лиары повнимательнее, вдруг она оставила что-то, что укажет, где ее искать.

Четверка девушек собралась в комнате Аделины. Все они казались замученными многочасовыми допросами, касающимися пропажи невесты кронпринца.

– Ну, – гордо сказала Ирена, оглядывая подруг. – Я же говорила, что свадьбы не будет. А мне даже Лиара не поверила. Правда, на допросе я про это говорить не стала.

– С одной стороны, хорошо, что ей все-таки удалось убежать. Только вот, что, ей теперь всю жизнь бегать? – грустно поинтересовалась Ална.

– Ну всю не всю, но пока Гердер не женится, вернуться не удастся.

– Значит, его нужно женить поскорее, – оптимистично заявила Аделина.

– Да? И как ты это собираешься сделать? – скептически хмыкнула Ална.

– Для начала – найти подходящую кандидатуру. Вот скажи-ка, Ална, тебе наш кронпринц нравится?

– Лин, ты, вообще, как себя чувствуешь? – ошарашенно сказала Ална. – Ты сегодня головой не стукалась? Нет? Почему это я кажусь тебе подходящей кандидатурой?

– Ну, ты довольно красивая, – туманно начала Лина. – И с магией у тебя полный порядок. И ты сама говорила, что на месте Лиары даже не задумалась бы, выходить замуж за нашего кронпринца или нет.

– Девочки, – испуганно сказала Ална. – Не вздумайте ничего такого затевать! Да я боюсь его до коликов в животе, а Лиару просто пыталась так успокоить!

– Краут, – медленно начал король Лауф, – я получил известие из Турана.

– Они поженились, – убито сказал кронпринц.

– Нет, невеста пропала прямо в день бракосочетания, из закрытой кареты. Если ты в этом замешан, признайся сразу. Нет? Хорошо, тогда ты должен понять, что при ее обнаружении мы обязаны будем вернуть ее Турану.

– Нет, – хором сказали Краут и королева.

– Дорогие мои, я уже говорил, что не стоит личное счастье войны между государствами. Да, ты получишь свою любимую, а сколько девушек потеряют своих любимых, ты подумал?

– Лауф, – невозмутимо сказала Ниалия. – Пусть все идет так, как идет. Не торопись принимать поспешных решений.

В Старк мы приехали поздно вечером и поселились в гостинице. Когда мы спустились вниз заказать ужин в номер, то обнаружили мой красочный портрет с описанием, вознаграждение было таким, что при желании можно было бы купить маленький замок. Да, не поскупился братец на мои поиски! Народ живо обсуждал, куда бы они потратили такую уйму денег. Мне стало не по себе, когда я поняла, сколько есть желающих на мне заработать.

Когда служанка расставила тарелки с едой в нашем номере, и Хьюберт начал грызть окорок, не обращая ни малейшего внимания на нас с инором Фальком, я вдруг поняла, что мне совершенно не хочется есть. Слишком насыщенным оказался день сегодняшний, и слишком неопределенным день завтрашний. Я понятия не имела, как буду искать Римера, ведь кошелек с монеткой-артефактом так и остался в моей комнате в Туране, ведь я уже и не рассчитывала сбежать. Но Хьюберт меня успокоил – мага в таком небольшом городке будет несложно найти, и он прямо с утра этим займется. Да что с утра! Вот прямо сейчас и пойдет, тем более что он видел на улице такую беленькую кошечку с такими лапками! А какие у нее были ушки!

– Хью, – не поняла я, – так ты кошечку пойдешь искать или Римера?

– Ну, до утра времени много, – оптимистично ответил мой фамилиар, красиво распушив хвост, – так что на все хватит. И на магов, и на кошечек.

Инор Фальк хмыкнул с сомнением и сказал:

– В крайнем случае сами найдем, город-то действительно невелик.

– Вы мне не доверяете? – возмутился Хью. – Да я Лиару еще ни разу не подводил!

– Это правда, – улыбнулась я.

– Кстати, – сказал инор Фальк, – наверное, нужно вам имя сменить. Лиара – довольно редкое, будет привлекать внимание.

– И что вы предлагаете?

– Ну, вы сейчас на лорийку похожи, можно из их имен какое-нибудь распространенное. Маура, например, или Марианна.

При слове «Марианна» у меня даже зубы заболели, сразу вспомнилась эта маркиза Вальборо, вешающаяся на Краута. Нет уж, никаких Марианн. Вот «Маура» у меня никаких неприятных ассоциаций не вызывала, но я все-таки поинтересовалась:

– Может, лучше выбрать имя поближе по звучанию к моему? А то мне сложно будет привыкнуть.

– В вашей ситуации это не лучшее решение, на ваше прошлое ничего не должно указывать. Маура Кавинато, к примеру, ничем не напоминает Лиару Уэрси.

Мы еще немного поперебирали варианты имен, но так и остановились на том, что теперь я – Маура Кавинато. Хью давно уже убежал, то что осталось после него на столе, не могло насытить даже таракана, тем более что гостиница была чистенькая, и тараканов тут не водилось. Я еще задумчиво покусала кусок хлеба, который так и держала в руке с начала трапезы, и пошла спать. Все равно от моего бодрствования ничего не изменится.

Гердер в мрачном настроении спустился в лабораторию королевы и положил перед ней небольшой кошелек:

– Это единственное из комнаты Лиары, что вызывает вопросы.

– Как интересно! – воскликнула королева, высыпав содержимое на стол и развернув бумаги. – Заклинание изменения сущности! Вот как она представила тогда себя мертвой! Паршивка! И ведь я сама же дала ей книгу с этим заклинанием! Однако из нее получилась бы отличная ученица – она умеет находить нужное и грамотно использовать. Шерсть, косточки, свечи, травы – это все необходимое для ритуала. Но вот монетка… Похоже на артефакт для поиска, только близкого действия. Значит, тогда она двигалась в конкретном направлении. Что, кстати, эта Ванер говорит, куда Лиара собиралась?

– В столицу Лории, – задумчиво сказал Гердер.

– Нужно попробовать там пройтись с этим артефактом. Вряд ли Ровена – это конечный пункт, но вдруг? Других зацепок все равно нет.

– Странно, что все ведет в Лорию. Баронесса Уэрси утверждает, что у них нет и не было там знакомых. Здесь с лорийцами Лиара тоже не общалась, как утверждают все ее подруги по академии. Я бы скорее подумал на Гарм.

– Что ты так зациклился на этом Гарме? – недовольно сказала королева. – А первый раз, когда она пропала, кто сообщил о находке?

– Травница какая-то.

– А кто привез ее к травнице? Нужно выяснить. Может, это как раз недостающий лориец. Гердер, меня удивляет, что приходится тебе подсказывать очевидные вещи.

– Ты права, мама, только я думать сейчас ни о чем, кроме Лиары, не могу.

– Нашел я вашего Римера, – гордо заявил Хьюберт утром, – и даже переговорил. Он ждет свою кузину Мауру, готов ей предоставить кров и учить магии.

– А вы уверены, что он не польстится на награду? – спросил меня инор Фальк. – Вы его давно знаете?

– Я его знаю очень мало, – неуверенно отвечала я. – Но он мне кажется честным и порядочным человеком. И потом, я все равно не знаю больше ни одного мага, к которому я могла бы обратиться по поводу учебы. Хью он тоже понравился.

– Ну, если понравился Хью, тогда конечно, – саркастично сказал мой попутчик. – Маура, вы вообще понимаете, как рискуете?

– Мне все равно придется обращаться к кому-нибудь по поводу обучения, – пожала я плечами. – Не думаю, что он меня выдаст. В мой первый побег он же согласился меня взять, хотя мог прямо тогда получить награду.

– Что вы имеете в виду?

Я рассказала инору Фальку о двух своих неудавшихся побегах. Он задумался, потом сказал:

– Наверное, вы правы. Он предать не должен. Ну что, собираемся и идем?

– А завтрак? – возмутился Хью. – Я столько энергии потратил, лапы стер, по вашим делам бегая, а вы даже покормить меня не хотите! Не ожидал в вас столько жестокости!

Пришлось задержаться и заказать завтрак. Все время, пока мой фамилиар насыщался, он ворчал на человеческую неблагодарность, возмущенно посверкивая глазами. Инор Фальк только усмехался, глядя на это.

– Моя дорогая Маурита! – радостно воскликнул Ример. – Как ты изменилась с нашей последней встречи! Не могу сказать, что похорошела, ты и тогда прекрасно выглядела, но изменилась однозначно!

– Эрнст, – улыбнулась я. – я тоже очень рада тебя видеть!

– Инора Кромберг, познакомьтесь с моей кузиной Маурой. Маура, у этой достойной дамы я снимаю жилье, и она все переживала, что мне не хватает женской руки. Думаю, твое появление ее должно успокоить.

– Инор Ример, – осуждающе сказала домохозяйка. – Я имела в виду, что жениться вам надо. А вы еще молоденькую кузину на шею вешаете. Где уж мозги ваших родственников были, вы ведь и за собой-то присмотреть не можете, а уж за молоденькой хорошенькой девушкой и подавно. Вот что вы будете делать, когда к ней ухажеры косяками попрутся?

– Поставим магические сигналки, инора Кромберг, на окна, на двери, на инориту Мауру, да и на вас тоже. А то вдруг перепутают с моей кузиной, да украдут, а я без вас как без рук!

Из достопочтенной иноры таких как я можно было двоих сделать, но лесть явно пришлась ей по душе, и она уже не столь осуждающе смотрела в мою сторону.

– Жених-то у вас есть, инорита Маура? – поинтересовалась дама.

– Нет, – вздрогнула я. – Мне кажется, мне рано об этом даже думать.

– О женихах думать никогда не рано, – отрезала инора Кромберг. – Здесь как бы поздно не стало. Вот у нас на углу фармацевт живет – молодой, зарабатывает хорошо. Прекрасная партия для вас. У семьи-то денег на приданое нету, так?

– Инора Кромберг, – захохотал Ример. – Мне голову оторвут, если мы ее за вашего фармацевта выдадим. Ее ко мне магии учиться отправили.

– Вот замуж выдадим, – непреклонно сказала та, – и пусть себе учится. Если муж позволит. А то неприлично это – молодая незамужняя девушка и молодой неженатый мужчина вместе живут.

– Так вы же с нами живете. Вот и приглядите, чтобы все прилично было.

– Ну если фармацевт не подходит, – задумчиво сказала домохозяйка, – то у моей свояченицы сейчас офицер квартирует. Правда, ветреные они, военные эти, фармацевт однозначно надежней.

Я испуганно вцепилась в руку инора Фалька, который молча наслаждался разговором. Да с такой домохозяйкой я и не замечу, как под венец пойду за местного фармацевта! А я не для того от туранского кронпринца сбегала!

– Инора Кромберг, – вкрадчиво сказал Ример, – а давайте вы список кандидатур составите с кратким описанием достоинств и недостатков, а мы с сестренкой подумаем?

– Дорогой, – капризно надула губки Олирия, – когда мы все-таки поедем смотреть твой замок? Гердер мне сегодня заявил, что он не для того меня замуж выдавал, чтобы каждый день видеть, представляешь?

– Ну, милая, – примирительно сказал граф, – у него же такая трагедия случилась. Его понять можно. И простить!

– Да у него эти трагедии последнее время постоянно случаются, мог бы уже и привыкнуть, – недовольно сказала принцесса. – А он ходит надутый и всем хамит. Мама жалуется, что он совсем государственные дела забросил.

– А король что говорит?

– А папа с ним почему-то вообще не разговаривает, даже на вопросы его не отвечает. Оказывается, он и на свадьбу не собирался приходить.

– Вот как? – заинтересованно спросил дипломат. – Это почему так?

– Не знаю, мне никто ничего не рассказывает. Гердер хамит. Олин отмалчивается. А от мамы вообще никогда ничего не добиться! Мне казалось, что отец к Лиаре очень хорошо относился, но тут выступил против брака почему-то.

– Может, это из-за того, что ее из публичного дома вытащили? – предположил Эдин.

– Да нет, папа же сам туда со стражей пришел, и потом постоянно о ней беспокоился. Это у них с Гердером что-то произошло. Так когда мы в Гарм поедем? – спохватилась Олирия. – Я что, замуж выходила, чтобы безвылазно во дворце торчать? Мне надоело!

– Отец, я могу войти?

– Конечно, Олин! Почему ты в этом сомневаешься? – удивился король Генрих.

– Ну ты же с Гердером совсем не хочешь разговаривать, я подумал, вдруг… – замялся младший принц.

– У меня есть веская причина чтобы с ним не разговаривать, – ответил король.

– Какая?

– Помнишь, что ты мне рассказывал про Лиару? Так вот, Олин, выяснилось, что она действительно моя дочь.

– Правда? Но тогда почему Гердер не отказался от свадьбы? – удивился Олин.

– А он мне сказал, что для него не имеет значения, чья дочь Лиара, и по закону он имеет право жениться даже на родной сестре, не говоря уже о сводной.

– Но это же извращение какое-то! – возмутился младший принц.

– А твой брат и твоя мать так не считают. Они и сейчас в лаборатории строят планы, и запускают поисковые заклинания. Ни он, ни она даже слышать не желают о том, чтобы дать девушке спокойно жить.

Олин помолчал немного, а потом сказал:

– Это ведь ты помог Лиаре убежать, правда? Так вот, я на твоей стороне. На сестрах не женятся!

Инора Кромберг оказалась добрейшей женщиной и не чаяла души в своем квартиранте. Мне, как его ближайшей родственнице, тоже перепадало ее хорошее отношение, и если бы не навязчивые марьяжные планы, лучшей бы домовладелицы и представить трудно. А так, чуть ли не каждый день она пыталась мне представить нового жениха. И если бы все они были как уже упомянутый фармацевт! Милый и такой застенчивый, что если бы от него зависело мое будущее, то без вмешательства извне ходить бы мне в старых девах до смерти. Но инора на этом не успокоилась, и на следующий день мне был представлен офицер свояченицы, затем сын владельца похоронной конторы, после него недавно овдовевший купец средней руки. Достопочтенная инора посчитала, что моя внешность вполне компенсирует отсутствующее приданое, и с пылом, достойным лучшего применения, пыталась устроить мою личную жизнь. Я понимала, что одинокой женщине просто скучно, и она мне только добра желает, но, боже мой, как же это меня отвлекало от занятий! С Римером мы договорились, что он будет учить меня в первую очередь различным защитным и атакующим заклинаниям, а также управлению множественными магическими потоками. С одиночными заклинаниями дело шло довольно бойко, и какая-нибудь собачка меня бы уже не только не загнала в воду, а напротив, при нападении потеряла бы жизненно важные части организма. А вот с управлением потоками мне справиться не удавалось, максимум – два, и то я постоянно сбивалась. Эрнст после изучения моего медальона сказал, что для его открытия потребуется управлять самое меньшее пятью, но точно я смогу только сама, так как он настроен на меня.

– Маура, – как-то сказал он мне, – помнится, когда ты просилась ко мне в ученицы, обещала мне готовить, блинчики, по крайней мере. И где обещанное?

– Да, где блинчики? – вклинился Хьюберт.

Несмотря на то что поглощал еду в огромном количестве, он оставался худым и встрепанным. Возможно, в этом виноваты были постоянные ночные прогулки. Местные хозяйки судачили о резком увеличении рождаемости белых котят, но так как фамилиар не расставался с драконьим артефактом, с требованием о признании отцовства к нему никто не обращался.

«А почему бы и нет?» – подумала я, рецепт я помнила, и мы с инором Фальком отправились на рынок. Последнее время мне казалось, что инор здесь уже не столько ради меня, сколько ради нашей домохозяйки. Инора Кромберг, казалось, не возражала, а напротив, с удовольствием принимала ухаживания, тем более что женихи в ее списке кончились, а мы с Эрнстом всех забраковали.

– Инор Фальк, – начала я разговор, – как вы думаете, уже достаточно прошло времени, чтобы поиски успокоились?

– Ну, полностью они не прекратятся, по крайней мере, пока его высочество Гердер не женится. А почему вы спрашиваете?

– Понимаете, мой отец, тетя и брат, они ведь ничего обо мне не знают и волнуются. Я бы хотела передать им весточку, что со мной все в порядке.

– Маура, ведь вы знаете, что они вам не родные, – укоризненно сказал мой спутник.

– Ну и что? Ведь они меня все равно любят, родные или нет, и волнуются. Да тетя Алиса заботилась обо мне так, как не заботилась о собственном сыне! И я считаю их своей семьей, – твердо сказала я.

– Опасно это, гонца вычислить могут, – недовольно сказал инор Фальк.

– А если письмо по почте отправить, да не отсюда, а из приграничного с Лорией городка? Тогда, даже если перехватят, о Старке даже не подумают.

– Что-то в этом есть. Я подумаю. Тем более что король Генрих тоже ждет отчета. Вы ему написать не хотите?

– Знаете, инор Фальк, я, пожалуй, еще не готова ему писать. Я всю жизнь привыкла считать своим отцом другого человека, и, поверьте, он замечательный. А король Генрих, он хороший, наверное, и умом я понимаю, что именно он – мой отец, вот только принять это пока не могу.

– Инорита Кавинато, инор Фальк, – вдруг раздался зычный голос привыкшего командовать человека, – какой приятный сюрприз!

– Инор капитан, – улыбнулась я. – Рада вас видеть в добром здравии.

Из всех претендентов на мою руку, доставленных моей добросердечной домохозяйкой, капитан Крастен был единственным, не потерявшим надежду на завоевание моего сердца. Он считал, что одно наличие мундира на его выдающейся груди делало его абсолютно неотразимым для всех окрестных дам, и только моя природная застенчивость не позволяла мне окончательно пасть к его ногам.

– Добрый день, – церемонно наклонил голову инор Фальк. – Что нового у наших доблестных военных?

– Да все то же, – рассеянно сказал Крастен, с удовольствием меня рассматривая. – Вот опять директиву подтвердили о поиске невесты туранского наследника.

– Ее так и не нашли? – несколько ненатурально удивилась я. – Там же такие деньги за помощь предлагали.

– И не найдут, – уверенно сказал капитан. – Да с чего они взяли, что она здесь может быть? Девушка ведь в Туране прямо из кареты испарилась! Поди, это вообще происки их королевы, по слухам, она темной магией балуется. Не понравилась будущая невестка – и все, и искать теперь бесполезно! А если и найдут, то только в виде зомби или скелета какого-нибудь. Хорошо все-таки, что наш принц на ее дочери не женился, вдруг та тоже чем-либо запретным балуется, не зря же ее с такой скоростью за этого графа Эдина выдали.

Мы с инором Фальком переглянулись. Интересная интерпретация. Бедная Олирия, ее обвинили в грехах мамочки! Да наша принцесса в руках редко держала что-либо более интеллектуальное, чем очередной рыцарский роман, во время учебы ее откровенно вытягивали, а после свадьбы в академии она вообще не появлялась, посчитав свое образование достаточным для замужней дамы. Представить ее занимающейся некромантией, к примеру, для меня было абсолютно невозможно.

– А вдруг принцесса ничего такого и не делает, – попыталась вступиться я за нее, сестра все-таки. – Не может же она отвечать за поступки своей матери.

– Да даже если и не занимается, – не согласился капитан, – все равно такая теща нашему принцу не нужна!

– И на ком же теперь принц жениться собирается? – поинтересовался инор Фальк. – Ведь принцесс по соседству уже не осталось?

– А инорита Маура не хотела бы сама у него спросить? – подкрутил ус бравый военный.

– Что вы имеете в виду? – несколько напряглась я.

– Ежегодно принц Краут объезжает с инспекцией приграничные гарнизоны, и мы всегда даем бал в честь его приезда. Если инорита согласится меня туда сопровождать, то она сможет увидеть настоящего принца. Правда, я не обещаю, что поговорить удастся.

– А когда будет этот бал? – заинтересованно спросила я.

– Через неделю, инорита. Каков будет ваш ответ?

– Инор капитан, – несколько нервно поинтересовался мой сопровождающий. – А вы не боитесь, что его высочество Краут заинтересуется иноритой Маурой?

– Инорита Маура, конечно, очень красива, – хохотнул капитан. – Только вот с некоторых пор наш принц не переносит даже вида лориек. Так как, инорита Маура, окажете мне честь?

– Ваше предложение очень лестно для меня, но вы же понимаете, что мне нужно спросить разрешение у брата, – ответила я. – А он очень суров.

Да, такие как этот капитан – находка для шпионов, выболтают все, что знают, еще и предположениями поделятся. Интересно, чему их учат в военной академии? Или это отвлекающий маневр такой – забросать потенциальных противников разнообразными сведениями, а под их прикрытием аккуратно внедрить дезинформацию? А вот интересно, чем это гармскому принцу так насолила его прекрасная маркиза, что ему резко лорийки разонравились?

Мы, закупив на рынке все необходимые продукты, вернулись домой. Я начала делать блинчики, те самые, из книги по магической кулинарии, а мужчины стали обсуждать, стоит ли меня отправлять рассматривать вблизи Краута.

– Не следует к девушке привлекать внимание, – заявил инор Фальк.

– Да это абсолютно безопасно, – уверял Ример. – Сквозь драконий морок могут видеть только драконы. И даже если этот принц ее видел, то узнать все равно не сможет. Наоборот, будет подозрительно, если Маура откажется туда идти.

– Если видел, – фыркнул Хьюберт. – Да он же влюблен в нее по уши! Его же из Турана знаете, за что выставили?

– За что? – заинтересованно спросил маг.

– А он к Лиаре во дворце в спальню пролез и с Гердером подрался! – гордо заявил хвостатый нахал. – А вы – «если видел». Да он не только видел, но и целовал!

– Хью! – возмущенно прикрикнула я.

– Что «Хью»? – уворачиваясь от полотенца, спросил он. – Скажешь, неправду говорю?

– Скажу, что болтать меньше надо! Все, сегодня ужином тебя не кормлю!

– А если кормить не будешь, – ехидно заявила эта зараза, – то я еще расскажу, в чем ты была, когда вы целовались.

– И все равно, – сказал Ример. – Я думаю, что он ее не узнает. А сама ты, сестренка, хочешь пойти?

– Да, – сказала я. – Очень хочу.

И пусть он меня не узнает. Все равно я хочу на него посмотреть. Даже со стороны. Я вспомнила наш единственный поцелуй, и по всему телу пробежала сладкая дрожь. Ну почему я тогда его не выслушала? Сейчас бы не мучилась, думая, что он хотел мне сказать так сильно, что даже жизнью рисковал, ползая по стене.

Я готовила уже соус, когда пришла инора Кромберг. Узнав, что мы тут обсуждаем, она заявила:

– О чем вы спорите? Конечно, девочке идти нужно! Когда еще выпадет случай посмотреть вблизи на настоящего принца? А так будет что внукам рассказать!

– До внуков еще дожить надо, – проворчал инор Фальк. – А вы так уверены, инора Кромберг, что это прилично – без брата отправляться на такой бал?

– Скажите-ка на милость, – возмутилась почтенная инора, – что это такого неприличного вы углядели в нашем бале, на который и попасть-то практически невозможно? Я была лучшего мнения о вас, инор Фальк!

– Инора Кромберг, – испугался мой спутник. – Я же не бал имел в виду, а то, что девушка там практически одна будет. Уж простите, но вашему капитану я не доверяю нисколько!

– Да, военные, они такие, – немного успокоилась наша домохозяйка. – Но ведь он просто увезет ее на бал и привезет назад. Не станет же он ее красть.

Инору Фальку очень не нравилась идея отправить меня на бал, да еще и без присмотра, но под напором Римера и иноры Кромберг он все же сдался и согласился меня отпустить. За время их препираний я закончила приготовление и теперь накрывала на стол. Положив по паре блинчиков и полив их соусом, я сказала:

– Ну вот, обещанные блинчики! Прошу к столу!

Инора Кромберг подозрительно поковыряла содержимое тарелки, цвет начинки ее абсолютно не вдохновил, но все-таки рискнула положить кусочек в рот. После этого глаза ее округлились от удивления, а челюсти задвигались с такой скоростью, что я поняла – добавки она точно попросит. Ример, глядя на нее, тоже начал есть:

– А что, – наконец, сказал он, – если ты даже ничего больше готовить не умеешь, то все равно я тебя не зря согласился учить.

Наша домохозяйка согласно кивнула и поинтересовалась:

– Маура, запишешь мне рецепт?

– Инора Кромберг, – немного растерянно сказала я. – Для приготовления этого блюда требуется магия, так что вы готовить его не сможете.

– Какая жалость! – страдальчески вздохнула дама. – Но ты непременно должна в ближайшее время повторить. Кого бы из молодых людей на ужин пригласить?

– Не теряете надежды выдать мою кузину замуж? – усмехнулся Ример. – Да за такие блинчики на ней даже король женится!

– Король уже женат, – задумчиво выдала инора Кромберг. – А вот принц пока нет. Маура, может тебе захватить парочку блинчиков на бал?

Гердер сидел в своем кабинете и вертел в руках перстень герцогов Шандор, когда к нему без стука ворвался Олин. Кронпринц положил артефакт на стол и хмуро поинтересовался:

– Почему вламываешься без доклада?

– Ну я же твой брат, – удивился младший принц.

– И что тебя сюда привело, брат?

– Да вот, думаю, не поработать ли у тебя летом, на каникулах.

– Откуда такой энтузиазм?

– Ну, тебе же помощь нужна? А отец сейчас вообще самоустранился от управления. Можно подумать, это у него невеста пропала!

Гердер тяжело посмотрел на брата, Олин поежился. Спас положение секретарь, который войдя в комнату, произнес:

– Ваше величество, поймали очередного лорийского шпиона. Вы требовали немедленно докладывать.

– Я сейчас спущусь, – сказал Гердер и спросил брата: – Для начала на допросе поприсутствовать не хочешь?

– Не знаю. А его пытать не будут? – неуверенно спросил Олин.

– Возможно, до этого и не дойдет, – подходя к двери, сказал Гердер.

Олин быстро сделал шаг к столу и незаметно сгреб перстень в карман, после чего пошел за братом.

– Уже столько времени прошло со дня пропажи Лиары, – возмущалась Аделина. – А они нас постоянно на допросы таскают. Можно подумать, что диплом за меня корона делать будет!

– А чего ты хотела? – примирительно сказала Ирена. – Ведь пропал фактически член королевской семьи. Радуйся, что они флакон с твоим зельем не нашли – вот тогда вопросов к тебе было бы намного больше.

– Видимо, Лиара решила его использовать, – хихикнула Лина. – С одной стороны, даже жаль, что у нее не получилось, а с другой – она так не хотела этого брака.

– А все-таки непонятно, как она исчезла из закрытой кареты, – задумчиво сказала Вирель. – И эти бесконечные странные вопросы о Лории и лорийцах…

К встрече с Краутом я готовилась с душевным трепетом и теперь размышляла, где мне взять бальное платье. Все-таки выглядеть в глазах этого непостоянного типа мне хотелось привлекательно, пусть даже он меня и не узнает. А красивая одежда так повышает самооценку! Я немного повздыхала по оставшимся во дворце творениям инора Стила, а потом начала рисовать по памяти одно из них. Возможно, мне и удастся соорудить из имеющегося что-нибудь приличное.

– Да, – посмотрел на мои художества фамилиар. – Не подумала ты, когда лиф от своего свадебного платья в кустах бросила. Теперь бы он пригодился.

– И как бы ты мог объяснить наличие у провинциальной девушки такой дорогой одежды?

– Ну хоть жемчуг бы поотпарывали, – проворчал Хью. – Им вполне можно было бы украсить новое платье. А так досталось такое сокровище непонятно кому. Да на этот жемчуг до конца жизни в первоклассных ресторанах обедать можно было бы!

– Может, сбегаешь, соберешь? – ехидно поинтересовалась я. – А еще можно с дракона компенсацию потребовать – на сгоревшей юбке жемчуга было куда больше, на завтрак и ужин точно хватит.

– Да бегать уже бесполезно, наверняка ведь нашли, – махнул он на меня лапой. – И хорошо если жемчуг просто отпороли, а если лиф в Туран отвезли?

Пожалуй, мы действительно глупость совершили, бросив такую приметную вещь просто так, сжечь нужно было. Эх, да что теперь говорить! Спасла положение инора Кромберг, достав из сундука шелковое синее платье времен своей юности, переложенное вербеной так, что Хью расчихался и немедленно отправился проветриваться. Для приведения платья в соответствии с требованием моды нынешней требовалось не так много сделать, а работы я никогда не боялась. Наша домохозяйка с удовольствием мне помогала подгонять платье по корсету, единственной вещи (ну, если не считать панталонов, конечно), которая у меня осталась с собственной свадьбы, и ворчала на Римера, который все так же гонял меня по магии. Два потока я уже уверенно контролировала и замахивалась на третий.

Как и обещал, капитан Крастен заехал за мной перед балом. Инора Кромберг – это, конечно, не инор Стилл, но все равно общими усилиями мы с ней соорудили весьма миленькое платье, вполне достойное небогатой девушки, какой я по легенде и была. Во всяком случае, капитан был очень доволен моим внешним видом. Наша домохозяйка давала ему наставления по поводу обращения с порядочными девушками и обещала лично голову открутить, если что-то не так пойдет. А капитан подкручивал ус и совершенно в него не дул. Подав мне руку, он торжественно подвел меня к пролетке.

– Волнуетесь, инорита Маура? – поинтересовался он, заметив дрожь моей руки. – Да, на бал такого уровня вы вряд ли еще попадете.

Я волновалась, но совсем не по поводу бала. Меня больше занимал вопрос, смогу ли я сохранить спокойствие при виде Краута. Тем более если он появится опять с любовницей…

Но мой принц пришел без женского сопровождения, в обществе исключительно военных. Я с замиранием сердца смотрела, как он входит в зал, оглядывает его. Вот его взгляд без интереса пробежался по мне, я разочарованно мысленно застонала, но он повернулся и опять посмотрел на меня, в его глазах начали загораться так хорошо знакомые мне восхитительные зеленоватые огоньки, и он плавно двинулся в мою сторону. А ведь капитан Крастен утверждал, что принцу лорийки не нравятся, в панике подумала я. Вот ведь странно, не обратил внимания – расстроилась, обратил – тоже расстроилась.

– Капитан Крастен, рад вас видеть – сказал он моему кавалеру. – Представьте меня своей даме.

– Ваше высочество, разрешите вам представить инориту Мауру Кавинато, мою невесту.

Я в возмущении уставилась на своего спутника – это когда я уже успела стать его невестой, но тот не испытывал ни малейшего стыда.

– Инорита Кавинато, – протянул Краут, как бы пробуя на вкус мое имя, – разрешите пригласить вас на танец.

Да, похоже, слухи о том, что ему не нравятся лорийки, сильно преувеличены. Вон как смотрит на мою личину, была бы тортиком, так уже ни крошечки бы не осталось. И чувство обиды начало во мне расти, вызывая просто огромное желание сказать какую-нибудь гадость моему партнеру. Я вот даже ни с кем знакомиться не стала, и с капитаном этим пришла сюда, только чтобы посмотреть на Краута. А он… Прыгает от одной лорийки к другой, гад блохастый!

– А скажите-ка мне, леди, почему это не успев сбежать от одного жениха, вы уже нашли себе другого? – уверенно ведя меня в танце, вдруг спросил он. – Хотя надо признать, что новый жених мне нравится намного больше старого.

– Что вы хотите этим сказать? – демонстрируя удивление, манерно спросила я, хотя сердце мое так и трепыхалось в ожидании ответа.

– Лиара, неужели ты думаешь, что я могу тебя не узнать? – расхохотался он. – Я чувствую тебя под любой личиной, ведь только с тобой я ощущаю себя цельным.

– Да? – ядовито поинтересовалась я. – Что-то я не заметила, чтобы с маркизой Вальборо ходили осколки. И вообще, меня зовут Маура, если вы вдруг не расслышали.

– С маркизой Вальборо, – серьезно ответил он мне, – у меня никогда ничего не было. Граф Эдин предложил выдать ее за мою любовницу, чтобы успокоить Гердера.

Своими словами он подарил мне надежду. Надежду на то, о чем я и мечтать себе не давала.

– Правда?

– Лиара, я же тебя встретил, другие мне не нужны. А вот ты, – тут он укоризненно посмотрел на меня, – опять нашла себе жениха.

– Да это он сам только что придумал! Я с ним только на бал договорилась сходить. Но никак не замуж. Хотя, надо сказать, – я лукаво посмотрела на Краута, – в качестве моего будущего мужа он очень нравится моей домохозяйке.

– А как ты думаешь, в качестве твоего будущего мужа ее устроит наследный принц?

– А что, наследный принц собирается просить моей руки?

– Хочешь, я прямо сейчас встану перед тобой на колени и попрошу руки Мауры Кавинато?

– А почему не Лиары Уэрси? – удивленно спросила я.

– Видишь ли, – протянул он. – Ты же в курсе, что Лиару Уэрси ищут? Мой отец считает, что если ее найдут у нас, то мы должны будем вернуть ее в Туран, иначе нас ждет война. Так что на Мауре Кавинато я могу жениться, а вот на Лиаре Уэрси – нет.

– Наверное, твой отец прав, – зябко передернула я плечами. – Только я лучше умру, чем вернусь в Туран и выйду за Гердера.

– Честно признаюсь, что на его месте я бы тоже не смог от тебя отказаться. Так ты выйдешь за меня?

– Я должна тебе что-то рассказать. Ты не все про меня знаешь. Я внебрачная дочь короля Генриха и герцогини Эмилии Шандор.

– Так это же замечательно! – воскликнул Краут, подхватив меня на руки и закружив. – Значит, Гердер – твой брат и не может быть твоим мужем, мы сегодня же едем в Гаэрру, и я представляю Лиару Уэрси своим родителям!

– Стой, – успокаивающе подняла я руку, – Гердер это всегда знал, но он не собирается от меня отказываться, и закон о невесте наследника престола на его стороне, даже король Генрих не смог ничего сделать, только организовал мой побег.

– Вот придурок! – возмутился мой новый и, надеюсь, последний жених. – Нужно было его вообще тогда прибить! Что ж, Маура Кавинато в качестве будущей супруги меня тоже устраивает.

– Но я же не могу всю жизнь ходить в драконьем артефакте морока, – возразила я. – Ведь если Гердер узнает, то вы получите большие проблемы. Твой отец прав, когда считает, что благополучие страны важнее благополучия двух человек.

– Ну нет, – сказал Краут. – Я не согласен отдавать тебя этому недоумку.

– А он тебя облезлой кошкой называл, – поддразнила я.

– Что? – возмутился оборотень, – разве я похож на облезлую кошку?

– Нет, – рассмеялась я. – Совершенно не похож. Ты такой …

И тут я обратила внимание, что все находящиеся в зале смотрят на нас изумленными глазами! Наверное, с их точки зрения мы себя вели крайне неприлично! Ой, что сказала бы моя тетя на такое нарушение благопристойности? Краут проследил за моим испуганным взглядом, осмотрел присутствующих и хорошо поставленным царственным голосом заявил:

– Это было как удар в сердце. Любовь с первого взгляда. Я предложил инорите Мауре Кавинато руку и сердце, и она их приняла. Так что можете нас поздравить.

– Когда это я их приняла? – прошептала я ему на ухо.

– Ты же протест не выразила? Значит, согласна, – заявил он мне. – И потом, я хочу целовать тебя на законных основаниях.

Когда он, вместо капитана Крастена, отвез меня по месту моего нынешнего проживания, бедная моя домохозяйка долго не могла что-то произнести, открывая и закрывая рот, как выброшенная на берег рыба, пока вдруг не выдала:

– Маура, а разве у тебя оставались еще те блинчики?

– Какие блинчики? – заинтересованно спросил Краут.

– О-о-о, блинчики, – протянула я. – Я тебе обязательно их сделаю. Инора Кромберг считает их вполне достойными королевской семьи.

– Отец, мама, я встретил изумительную девушку в Старке, – ворвался в столовую наследник Гарма. – Я предложил ей за меня выйти, и она согласилась.

– А как она выглядит? – подозрительно поинтересовался король Лауф.

– Она очень красива, типичная лорийка – длинные черные волосы и прекрасные черные глаза, – бодро отрапортовал его сын.

– А это точно не Лиара Уэрси? – не менее подозрительно продолжал спрашивать король. – И у нас не будет проблем с королем Генрихом?

– Против моего брака с иноритой Маурой Кавинато король Генрих точно не будет возражать, – ответил Краут с совершенно честными глазами. И главное, ведь не соврал ни капельки.

– Но послушай, сынок, – удивилась королева Ниалия, – ты же утверждал, что эта Лиара Уэрси – твоя истинная пара, и вдруг так переменился.

– Мама, знаешь, я как только увидел Мауру, сразу понял, что это именно та девушка, которую я ждал всю жизнь. Каждая минута без нее становится вечностью.

– Как-то это слишком быстро произошло, – недоверчиво сказал Лауф. – А проверься-ка ты, дорогой, у наших целителей на наличие приворота. Может, и жениться передумаешь…

Настало время моему сопровождающему поехать в Туран с докладом к королю Генриху, моему настоящему отцу. Инору Фальку уезжать явно не хотелось, да и наша домохозяйка была очень расстроена по этому поводу.

– Инор Фальк, только вы берегите себя, пожалуйста, – причитала инора Кромберг. – Да возвращайтесь поскорее. А то Маура так без вас замуж выйдет.

– Я вообще не уверен, что эта свадьба состоится. Уж очень быстро все решилось, несерьезно это как-то. Да и родные Мауры могут быть против.

– Что? Против нашего принца? Да что вы такое говорите, инор Фальк? – возмутилась домохозяйка. – Да где же они еще такого жениха ей найдут, скажете тоже…

– Инор Фальк, – улыбнулась я. – Вы, правда, себя берегите, а мы вас ждать будем. И письмо тете не забудьте.

– Ваш Краут жениться собрался, – на обеде заявил Гердер графу Эдину. – На лорийке. Видно, наша маркиза Вальборо произвела на него неизгладимое впечатление.

– Да, Марианна, она такая, – мечтательно сказал супруг принцессы.

– Такая, это какая? – подозрительно прищурилась Олирия.

Граф Эдин вздрогнул и затравленно огляделся. Жизнь с особами королевских кровей – это так утомительно. Нельзя расслабиться даже на мгновение.

– И где он только лорийку в Гарме нашел? – недовольно пробурчал король Генрих.

– В Старке, ваше величество, при объезде приграничных гарнизонов, увел невесту у одного из офицеров, – ядовито заметил Гердер. – Видно, его привлекают исключительно чужие невесты. Вот такой он ветреный и непостоянный оказался, а вы еще предлагали от Лиары ради него отказаться.

– От Лиары ты должен был отказаться прежде всего ради себя.

– Давайте прекратим этот никому не нужный спор, – вмешалась королева Инесса.

– Правильно, мама, – поддержала ее Олирия. – И пусть мой муж объяснит, какая такая эта Марианна, что этот Краут по ней жену выбрал.

– Олирия, не надо при нас выяснять отношения, – недовольно сказала королева. – Генрих, ты помнишь, что тебя ожидает маркиз Орандон? У него вопрос по наследованию герцогства Шандор.

– В самом деле? – подал голос Гердер. – Я хочу при этом присутствовать. Мне интересно, какую причину для отказа ты сможешь ему привести.

– Ваше величество, – подобострастно говорил полноватый мужчина с длинными локонами и бородкой клинышком. – Я бы хотел узнать о вашем решении по поводу наследования герцогства. Я, как самый близкий родственник пропавшей герцогини, вправе рассчитывать на то, что мое прошение будет рассмотрено, и на него вынесено положительное решение.

– Мне очень жаль вас огорчать, маркиз, – спокойно ответил король Генрих, – но, поскольку наследник герцогства жив, то ваше прошение не может быть удовлетворено.

– А что ты можешь предоставить в качестве доказательства? – вкрадчиво спросил Гердер. – Ведь одних слов, при всем моем уважении к тебе, совершенно недостаточно для отклонения абсолютно законных требований маркиза Орандона. Где подтверждение того, что наследник вообще существует?

Маркиз, внезапно обретший поддержку в лице кронпринца, радостно просиял и закивал головой. Он и не надеялся на положительное решение, считая, что корона, уже принявшая герцогство под управление, не станет расставаться со столь лакомым кусочком. А тут его высочество Гердер встал на его сторону!

– Что ж, – задумчиво произнес король, – раз уж вы подвергаете мои слова сомнению, думаю, вы не откажетесь подождать несколько минут.

Через несколько минут Генрих вернулся, держа в руках перстень-артефакт герцогов Шандор, который и продемонстрировал маркизу Орандону.

– Вы ведь знаете, что это, не так ли?

– Герцогский перстень, – удивленно сказал маркиз.

– И не просто перстень, а артефакт. В настоящий момент камень в нем имеет голубой цвет, это говорит о том, что существует законнорожденный наследник. Если бы его не было, цвет камня был бы белым, а если бы наследник принял герцогство, то камень бы стал ярко-синим. Я в достаточной степени доказал свои слова?

– Конечно, ваше величество, – смущенно забормотал маркиз, – да я и никогда не сомневался в ваших словах.

– А собственно, где наследник? – хмуро поинтересовался Гердер. – Мне кажется, что предъявления одного перстня мало.

– В самом деле? – усмехнулся король. – Ну что ж, давай вынесем этот вопрос на совет лордов. Но мне кажется, что решение будет не в пользу маркиза.

Когда Орандон покинул кабинет, кронпринц поинтересовался:

– И с каких это пор, мой дорогой отец, ты обворовываешь кабинет собственного сына? И каких неожиданностей мне еще ждать?

– С тех самых пор, как мой сын начал обворовывать моих подданных, – спокойно ответил король. – Ты же не будешь утверждать, что перстень попал к тебе законным путем?

– Ну утверждать я могу все что угодно, – усмехнулся Гердер. – Ты ведь все равно не знаешь, как он ко мне попал. А вопрос этот на совет лордов мы все равно вынесем. И тебе придется либо предъявить наследника, либо подарить герцогство своей дочери Орандону.

– Ты, случайно, не забыл, что я все-таки король, и мои решения не каждый рискнет оспаривать? – поинтересовался Генрих.

– А ты, случайно, не забыл, что я твой наследник, и в моем благоволении лорды тоже заинтересованы? И если я однозначно выскажусь в пользу Орандона, еще неизвестно, какое решение примет Совет.

– Зачем тебе это нужно? – устало спросил король.

– Ты знаешь. Я хочу вернуть Лиару.

Инор Фальк решил отправить письмо своей подопечной сразу из Лории, ее столица Ровена вполне для этого подходила. Даже если письмо перехватят, то пропавшую девушку в таком крупном городе можно искать бесконечно. Так что он отловил пробегающего мимо мальчишку, и тот за небольшое вознаграждение сдал письмо в ближайшее почтовое отделение. Лорийская почта была нетороплива, но основательна. Пусть через год, но почтовое отправление непременно найдет своего адресата.

– Знаешь, мама, мне не дает покоя эта новая лорийка Краута. Мне донесли, что она кузина некоего Римера, с которым я учился одно время в академии. И этот же Ример выловил, как выяснилось, Лиару, когда она тонула. Правда, наши наблюдатели утверждают, что на этой Кавинато нет никаких артефактов, так что моей невестой она быть не может. И тем не менее…

– Ну, дорогой, ты же можешь лично съездить на нее посмотреть, чтобы успокоиться, – невозмутимо сказала королева. – Твои заклинания личины так хороши, что не всякий маг за ними тебя увидит, а уж в такой дыре, как этот Старк, сильный маг точно прозябать не будет. Так что тебя даже никто не узнает. Возьми пару надежных человек и поезжай.

– Ну, положим, Ример достаточно сильный маг, я его помню по академии.

– Хочешь сказать, что он сможет увидеть твою личину? Не смеши меня, дорогой. Поезжай. Успокоишься.

– Наверное, я так и сделаю. А то полное бездействие меня угнетает.

Мне предстояло знакомство с родителями Краута, и я ужасно этого боялась. А вдруг его мама окажется похожей на нашу королеву? А мне теперь совершенно не хотелось учить некромантию. Даже Гердер в качестве подопытного не привлекал. В конце концов, он тоже имеет право на счастье, чего я ему от души желаю. Но только без меня. Еще мне казалось, что мы не должны скрывать правду от короля Лауфа, на чем настаивал мой жених. «Мой жених» – как же это замечательно звучит, когда речь идет о моем оборотне! Я покосилась на него, он ободряюще мне улыбнулся. Всю дорогу Краут держал меня за руку, как будто боялся, что я потеряюсь. Но я теряться категорически не желала. Мне же еще замуж за него выходить!

Ример настаивал на том, чтобы еще ускорить мое обучение, чего мне и самой очень хотелось. И хотя любовь меня настолько окрылила, что я могла уже свободно оперировать четырьмя магическими потоками, до снятия медальона было еще далеко, хотя я уже могла сказать, что потоков было шесть, а не пять, как говорил вначале мой учитель. Две мои проблемы – медальон и Гердер – никуда не делись и все так же мешали мне нормально жить.

– Маура, – протянул мой жених, целуя мою руку, – я так рад, что ты рядом.

– Краут, – неуверенно начала я, – тебе не кажется, что мы торопимся?

– Нет. – В его глазах зажглись зеленоватые искорки. – Мне кажется, что мы, напротив, слишком долго ждали.

– Я как представлю, что может произойти, если все раскроется, то мне плохо становится, – мрачно сказала я.

– Не раскроется, – уверенно сказал он мне. – Ты меня любишь?

И не дождавшись ответа, поцеловал. Так, за поцелуями, мы и не заметили, как добрались до Гаэрры. Все-таки есть своя прелесть и в поездках в карете!

Краут помог мне выбраться из нашего экипажа, и мы пошли на встречу с его родителями, и то, что они при этом были еще и гармскими королями, делало знакомство для меня еще более страшным. Да, нужно было мне все-таки на фармацевта иноры Кромберг соглашаться, тем более что он сирота! Почувствовав мои панические мысли, жених схватил меня за руку и буквально потащил через весь дворец, невзирая на сопротивление. Я даже не успевала что-то рассмотреть, настолько быстро мы проскакивали все эти анфилады, когда я указала на этот факт, меня успокоили:

– У тебя будет еще много времени, чтобы все обойти. Да я лично буду твоим экскурсоводом, обещаю! Мама, папа, знакомьтесь, это Ли… Маура!

Король Лауф насмешливо приподнял бровь:

– Лимаура? Какое оригинальное имя. Хотя мне помнится, что ты прошлый раз называл другое. Милая девушка, не скрою, мне не нравится скорость, с которой мой сын решил на вас жениться, и хотя следов приворота наши целители не обнаружили, я вынужден настаивать на том, чтобы отложить свадьбу до более позднего времени, когда вы предоставите подлинные сведения о себе. Ибо моя разведка донесла, что у мужчины, за сестру которого вы себя выдаете, нет никаких лорийских родственников, следовательно, он никак не может быть вашим кузеном.

– Лауф, – несколько недовольно сказала королева, – ты опять торопишься. Уверена, что Маура полностью удовлетворит твое любопытство.

– Я с самого начала считала, что вам надо сказать правду, – вздохнула я.

– Я так понимаю, что вижу перед собой Лиару Уэрси? – неожиданно сказал отец моего Краута.

– Правильно понимаете, – качнула я головой.

– Краут, я же тебе говорил, что в случае обнаружения этой девушки на нашей территории мы должны будем вернуть ее в Туран. А ты утверждал, что против брака с этой иноритой король Генрих возражать не будет. Ты мне солгал. Это очень плохо.

– Ваше величество, в данном случае он сказал вам правду, – тихо сказала я, понимая, что знакомство с родителями моего любимого может вылиться в очень большие проблемы для меня. – Король Генрих не будет возражать против нашего брака, ведь именно он помог мне избежать предыдущего.

– Вот как? И чем же вы ему так не понравились, что он пошел на нарушение закона своей страны? – прищурился Лауф.

– Отец, – вмешался Краут. – Дело в том, что Лиара – дочь короля Генриха.

– И почему же в таком случае ей пришлось бежать? – недоверчиво спросил его отец.

– Потому что, узнав об этом, Гердер не захотел от меня отказаться, посчитав, что вполне может жениться на сводной сестре. Закон о невесте престолонаследника таков, что даже король Генрих ничего не может сделать. Единственное ограничение – уровень магии.

– Но у вас он не так уж высок, – заметила королева.

Да это допрос какой-то!

– Дело в том, ваше величество, что в данный момент на мне два артефакта, маскирующих дар. И если один из них я могу снять, то чтобы снять второй, мне не хватает пока умений.

– Лауф, если это правда, а я чувствую, что это так, то будет преступлением отправить ее в Туран, – задумчиво сказала королева.

– Я умру, если вы это сделаете. Я не могла представить себя с Гердером, даже когда я еще не знала, что он мой брат. А теперь это для меня вообще невозможно. И я люблю вашего сына, – честно призналась я.

– Я должен подумать. Получается, что мы ни сделаем, все будет плохо. Возвращаем вас – имеем проблемы с Генрихом, не возвращаем – с Гердером, – сказал король Гарма.

– С Гердером проблемы в любом случае будут, – радостно заметил Краут, в глазах которого затеплилась надежда на благополучное разрешение данной проблемы, – Мы же с ним подрались, и он меня из страны выставил. Ты думаешь, он это забудет?

– Не мог ты найти себе девушку без таких проблем? – недовольно проворчал Лауф. – Ведь договаривались же о браке с Олирией, так нет же, умудрились на ней Эдина женить.

– Так после того как ее застали с графом, ему просто ничего другого не оставалось, как жениться на ней, – ехидно сказал принц. – А ты серьезно бы хотел, чтобы моя жена по графским постелям гуляла?

Лауф усмехнулся:

– Ладно, не будем отправлять твою Лиару в Туран. Вот только о свадьбе пока объявлять тоже не будем. Пусть все успокоится.

Надо признать, что гармские правители мне понравились. Королева казалась не очень разговорчивой, но явно отнеслась ко мне с симпатией. И хотя король был не в восторге от перспективы получить меня в невестки, я его вполне понимала – он заботился о благе своей страны, а брак его сына со мной мог привести к большим проблемам в будущем. Вдруг Гердер посчитает, что сможет получить меня в качестве военного трофея? Тогда будет война. Так что я с пониманием отнеслась к предложению отложить свадьбу, тем более что медальон я так пока и не могла снять.

Ример теперь заставлял меня практически все время проводить за магическими занятиями, хотя наша домохозяйка и заявила ему, что девушке нужно тренировать совсем не то, чем мы здесь занимаемся, лучше пусть больше времени проводит на кухне, вон у меня какой талант к кулинарии открылся. А приворот мужчины хорошей едой куда более крепкий и надежный, нежели магией. При этом она томно вздыхала, видимо, вспоминая инора Фалька.

– Ваше величество, – докладывал инор Фальк. – Ваша дочь в безопасности и в настоящее время собирается замуж за гармского наследника.

– Но позвольте, – удивился Генрих, – наша разведка доносит, что Краут собирается жениться на какой-то лорийке?

– Драконий артефакт, – пояснил инор Фальк. – Я даже удивлен, как Краут смог ее увидеть сквозь него, так как наши человеческие маги даже не замечают морока. Ее учитель Ример говорит, что мы воспринимаем драконью магию как нечто естественное.

– Я рад, что у нее все хорошо. А мне она ничего не попросила сообщить?

– Увы, ваше величество. Ваше письмо оказалось для нее таким шоком, она долго не могла поверить и, мне кажется, так до сих пор и не смогла до конца принять. Письмо она написала только для Уэрси.

– А не опасно будет передавать письмо?

– Я, на всякий случай, отправил его из Лории. В нем она просто написала, что у нее все в порядке, без указания каких-либо имен или мест, я лично проверил. Так что, даже если его перехватят, мало что могут узнать.

– Зря вы так считаете, – медленно произнес король. – Магия позволяет многое, а уж методы королевы точно дадут возможность определить место написания.

– Я этого не знал, – побледнел инор Фальк. – Не нужно было его передавать, но ваша дочь так настаивала. Она очень переживает о своих родственниках, оставшихся в Туране. Впрочем, все равно под мороком ее определить совершенно невозможно. Так что если и выяснят, что письмо отправили из Старка, ее там не найдут.

– Будем надеяться, – покачал головой король. – Думаю, что письмо перехватить не удастся, при моем прямом приказе об этом могут поставить в известность Гердера, так что лучше вообще не поднимать этот вопрос, больше вероятность, что о письме никто не узнает. Но Лиару вам следует немедленно предупредить. Деньги вам нужны?

– Что вы, ваше величество, мы практически ничего не истратили из того, что вы мне дали перед ее побегом. Леди Лиара имеет очень скромные запросы.

– Ну надо же, – причитала инора Кромберг, – забыла хлеб купить! Ведь специально же за ним ходила, а до булочника так и не дошла! А брат-то твой так не любит ужинать без хлеба!

– Не переживайте вы так, – успокаивала я ее, – я могу быстренько сбегать. Все равно Эрнста еще нет, а пока он придет, я уже с хлебом вернусь.

– Да что ты, Маурита, разве можно девушке одной так поздно идти?

– Инора Кромберг, да разве поздно? Солнце еще только-только на закат пошло. А мне все равно надо пройтись – я сегодня столько занималась, что у меня от магии туман в голове, который только свежий уличный ветер разогнать и может.

– Ой, даже не знаю. Может, дождешься брата и с ним пойдешь? А то мне как-то неспокойно. И инор Фальк пока не приехал.

Я махнула рукой, взяла корзинку и кошелек и побежала к булочнику. Вечно наша домохозяйка что-то себе придумывает. Да тут идти-то всего три квартала, место совершенно спокойное, ну ничего же со мной случиться не может. Навстречу мне попалась наша соседка и живо стала интересоваться моей жизнью. Я еще в Туране заметила, что ничто так не привлекает людей к твоей персоне, как помолвка с наследником, так что уже достаточно спокойно относилась ко всем многочисленным «друзьям», возникшим у меня в последнее время. Мне еле удалось распрощаться с достопочтенной инорой, отговорившись необходимостью скорейшей покупки хлеба. Хорошо, что дальше улица была пустынной, и некому меня было больше задерживать. До булочника я дошла, когда он уже собирался закрываться. Купив каравай хлеба и красивый пирог с яблоками, я, уже не торопясь, возвращалась домой, когда ко мне подошел довольно пожилой мужчина, которого я никогда раньше здесь не видела.

– Инорита, – обратился он ко мне. – вы не могли бы мне подсказать, где здесь находится ратуша.

– Ой, вы уже прошли ее, – ответила я. – Это вам надо вернуться назад на три квартала и повернуть налево. Только уже вечер, и там почти никого нет.

– Я хотел обратиться туда с просьбой о розыске, – старик тяжело дышал, держась за сердце. – У меня пропал в вашем городе сын. Инорита, может быть, вы видели моего сына?

– Если вы расскажете, как он выглядел, возможно, я отвечу на ваш вопрос, – с сочувствием глядя на собеседника, сказала я. – Только я живу здесь с братом не так давно, и могла его даже и не видеть. Думаю, что отделение розыска в ратуше работает допоздна, и они обязательно вам помогут.

– Я уже потерял всякую надежду, – держась за сердце, инор сделал попытку сползти по стене, но я его подхватила.

– Нет, так дело не пойдет, – решительно заявила я ему. – Успокойтесь. Я вас провожу. И вам там обязательно помогут.

Гердер смотрел на участливо стоящую перед ним девушку и не мог понять, что с ним творится. Он не замечал на ней никаких артефактов, его глаза и уши утверждали, что он видит ее впервые, но сердце рвалось на части и стучало: «Это Лиара». Ему практически не пришлось притворяться в плохом самочувствии, сердце действительно било в набат в груди. Хорошо, что королева оказалась права – его заклинание личины одно из самых совершенных, девушка ничего не заподозрила, и, подхватив его под руку, она повела его в сторону ратуши. Когда они завернули за угол, Гердер принял решение – небольшой пасс, и она засыпает, а по улице продолжают идти фантомы, чтобы исчезнуть за поворотом. Под пологом невидимости кронпринц дотащил свою добычу до экипажа.

– Трогай! – сказал он. – Мы возвращаемся в Туран.

– Инора Кромберг, булочник утверждает, что девушка купила у него хлеб и сразу ушла. Больше ее никто не видел. – Ример нервно расхаживал по кухне. – Корзина с хлебом найдена недалеко отсюда, но похоже, она двигалась не в сторону нашего дома. Видимо, ее похитили.

– Что же теперь будет? – Бедная инора в истерике раскачивалась на стуле. – Не уберегли бедную девочку! Я как чувствовала, не хотела ее отпускать! И кто же это мог сделать такое непотребство, да так, что и следов не осталось?

– Туран, – сказал молчавший до сих пор Хьюберт. – Я чувствую, что ее везут в Туран. Мне надо туда.

– Как Гердер мог ее вычислить? Это невозможно!

– Ну, и как это понимать? – мрачно поинтересовалась королева, глядя на лежащую перед ней инориту. – Если у тебя пропала невеста, это не значит, что нужно красть чужих. Это совершенно другая девушка, зачем ты ее притащил сюда? Ты же понимаешь, что если это откроется, Гарм такого никогда не простит. Это совершенно недопустимо.

– Не знаю, – задумчиво сказал Гердер. – На меня как затмение нашло.

– Затмение на него нашло! – возмутилась его мать. – И как ты собираешься выходить из этой ситуации? Что ты будешь с ней делать?

– А зачем мне что-то делать? Там меня никто не видел. Здесь ее никто не видел, – пожал плечами Гердер. – И не увидит. Я ее хочу. Магия у нее слабая, значит, я без проблем с ней справлюсь.

– Не так давно ты не хотел никого, кроме Лиары, – напомнила королева. – Гердер, не устраивай детских игр с этим Краутом по принципу «хочу только то, что есть у тебя». Не заставляй меня думать, что мозгов у тебя еще меньше, чем у Олирии. Ее поступок хотя бы дипломатический скандал не спровоцировал. Может, лучше будет, пока девушка не отошла от твоего заклинания, подкинуть ее назад?

Я медленно приходила в себя в каком-то совершенно незнакомом месте. Полутемное помещение с окном под самым потолком указывало на то, что место моего нынешнего пребывания явно является подвальным помещением. Узкая жесткая кровать, дверь с маленьким зарешеченным окошком… Я в тюрьме? Но за что? Последнее, что я помню, это то, как я предложила отвести того старичка в ратушу. Что случилось потом? Может, на нас напали? Но тогда я бы была в больнице, а не в тюрьме. Я встала с кровати, на стуле стоял кувшин с водой и стакан. Я выпила немного воды, бальзамом пролившейся в мое иссохшее горло, и задумалась. Но в голову не приходило ничего, что могло бы пролить хоть каплю понимания на эту ситуацию. Я подошла к двери, повернулась спиной и начала в нее стучать каблуком. В конце концов, мне должны объяснить, что случилось! Я лично себя виноватой абсолютно не чувствую! При очередном ударе дверь подалась, я обернулась. На пороге стоял… Гердер со странным выражением лица. Боже мой! Как он меня нашел? Ведь дракон говорил, что артефакт непроницаем для человеческих магов! На моем языке вертелось сразу столько вопросов, что я могла только стоять и молча на него смотреть. Тот тоже не торопился начинать разговор. Наконец, я не выдержала и, гордо задрав подбородок, спросила:

– Ну, и что все это означает?

– Я понимаю ваше удивление, инорита, – неторопливо начал говорить Гердер и замолчал.

Инорита? Значит, он не узнал меня? Но зачем тогда похитил? Ничего не понимаю… Но в такой ситуации я вижу все-таки один положительный момент, и его нужно использовать.

– Кто вы и что вам от меня нужно? – презрительно поинтересовалась я. – Мой жених – наследный принц Гарма, и у вас будут большие неприятности.

– Вы мне угрожаете? – рассмеялся мой оживший кошмар. – Девочка, ты не в той ситуации, чтобы делать такие заявления.

– Так вы мне ничего и не объяснили до сих пор! – возмущенно сказала я. – Ни кто вы, ни где я, ничего! Не думаю, что родителям моего жениха я настолько не понравилась, что они решили запереть меня в подземелье!

– Ты не в Гарме. В Туране. Твой жених тебя здесь просто не найдет.

– Но зачем? – удивилась я. – Зачем я здесь?

– Потому что я так захотел. Я – наследный принц Турана Гердер.

– Это не ответ на мой вопрос. Мне кажется, что наследные принцы не воруют невест других наследных принцев без веской причины.

– Видите ли, Маура, у меня была невеста, которая очень нравилась вашему жениху. И вот она пропала, а он объявил о свадьбе на вас. Вот я и решил на вас посмотреть.

– Для того чтобы посмотреть, помещать меня в подземелье необязательно!

– Я хотел вернуть свою невесту.

– Но ведь я же не она!

– Это так, но в вас есть нечто, привлекающее меня к вам почти настолько же, как к ней. И я счел, что вы вполне можете ее заменить.

– Я не хочу никого вам заменять! И вообще, я требую вернуть меня обратно!

– А я разве вас спрашиваю, хотите ли вы? Я просто ставлю вас в известность, что отсюда вы выйдете, только добровольно согласившись стать моей любовницей.

– А вы не думаете, – саркастически поинтересовалась я, – что переход из невесты одного принца в любовницы другого мне не может казаться привлекательным?

– Ну жениться на вас я при всем желании не смогу – у вас слишком низкий уровень магии. А вот в качестве любовницы…

– Мой ответ – нет!

– Ответ неправильный, – спокойно сказал Гердер. – Подумайте, инорита, я не хочу вас принуждать, пока не хочу, но у вас из этой комнаты есть только два выхода – либо в мою постель, либо на кладбище.

– Пока второй мне кажется более предпочтительным, – зло сказала я.

Гердер дернулся, но промолчал и ушел, громко хлопнув дверью. Грохнул засов. Я осталась одна. Что ж, несколько дней у меня есть, пока он не решил, что все-таки хочет меня принуждать, и не обнаружил на мне оба медальона. И мне страшно представить, что тогда будет! Потому что в этом случае мой бывший жених доведет начатую им свадьбу до конца, и сбежать мне уже никто не поможет.

– Значит, Хьюберт сказал, что ее повезли в Турин, – на лице Краута страдание было написано огромными буквами.

– Да, – подтвердил Ример. – Я думаю, что это Гердер до нее добрался.

– Но как он смог увидеть через морок? Это же невозможно!

– Я думаю, что он почувствовал. Так же, как и вы тогда на балу. Но подозреваю, что все-таки он не знает, что это Лиара, иначе бы уже сообщили о найденной невесте.

– Представляете, – вбегая в аудиторию, возбужденно заговорила Дарма Рион, – у гармского принца тоже пропала невеста!

– Да это эпидемия какая-то, – пробурчал граф Полт. – Похоже, что быть невестой наследника престола становится просто опасно. Вон на нашей Лиаре Уэрси тренировались в похищениях, пока не преуспели, а теперь и до Гарма добрались.

– Думаю, – понизила голос леди Рион, – что это Лория.

– Почему это? – поинтересовалась Гемма Дорен.

– Можешь спросить Алну Брен, на всех допросах речь шла о лорийцах.

– Ну да, – саркастически протянул Полт. – Их король, овдовев в очередной раз, решил, что если у него нет жены, то и окрестным принцам они без надобности. И собирает в каком-нибудь отдаленном замке коллекцию прекрасных невест.

– А что? – задумчиво сказала Дарма. – В этом что-то есть.

– Ну, у королей зависть к чужой личной жизни все же не может являться причиной для столь неординарных поступков, – попробовал остудить ее пыл одногруппник.

– Нужно будет с принцессой Олирией поговорить, она наверняка знает, что происходит, а то Олин уже несколько дней не появляется.

– Дорогой, – вламываясь в кабинет мужа, с порога начала Олирия, – неужели ваш король это так спустит? Я считаю, что наши государства должны объединиться и дать отпор похитителю невест.

– Дорогая, – в замешательстве сказал граф, – я не понимаю, что ты имеешь в виду.

– Ну как же? Этот гадкий лорийский король украл сначала нашу Уэрси, а теперь похитил невесту вашего наследника. Неужели вы ему это так спустите?

– С чего ты это взяла? – опешил ее муж.

– Ну как же? Это же всем известно! Об этом все говорят! И только вы, дипломаты, делаете вид, что ничего не происходит!

– Олирия, – вкрадчиво поинтересовался граф Эдин, – а ты не подскажешь, зачем лорийскому королю чужие невесты?

– А он из них коллекцию собирает, в одном из отдаленных замков.

– Никогда не знал о столь увлекательных видах коллекционирования. Но не кажется ли тебе, дорогая, что два экземпляра еще не могут называться коллекцией?

– Ну не знаю, – Олирия потихоньку начинала успокаиваться. – Возможно, мы не обо всех пропажах знаем.

– Ну да, – согласно покивал головой ее муж. – Если он крадет невест еще и у орков, то мы об этом точно не знаем, у нас же нет с ними дипломатических отношений. А что думают по поводу орчанок твои эти, которым все известно? Все-таки десяток украденных невест намного привлекательней, чем всего две…

– Представляете, – говорила на следующий день Дарма Рион, – этот лориец настолько обнаглел, что ворует девушек еще и у орков!

– Откуда такие сведения? – опешил граф Полт.

– Мне по секрету ее высочество Олирия рассказала, – гордо ответила леди Рион. – Ее муж дипломат и много чего знает, не то что некоторые. И он сказал, что до того как украсть наших невест, лорийский король воровал орчанок.

– Хотел бы я на это посмотреть, – усмехнулся Полт. – Король Лории, ворующий оркских невест – это сильно! Наверное, он собирается из них гарем создать, как это принято у орков.

– Хотел бы я понять, – недовольно выговаривал Гердер графу Эдину, – зачем вы распространяете слухи о гареме лорийского короля? Да еще и из орчанок! Вы серьезно полагаете, что в это кто-то может поверить?

– Да я ничего подобного не говорил, – поперхнулся от возмущения граф. – Просто когда ваша сестра пришла ко мне с требованием о заключении военного союза против Лории, которая якобы украла невест у вас и моего принца, я попытался ей доказать абсурдность ее идеи, пошутив про орчанок! Но ни про какой гарем и речи не шло!

Гердер приходил уже несколько раз. Я старалась предельно вежливо отправлять его туда, откуда он пришел. Он злился, суживая глаза, но пока терпел. Время – это было то, чего мне сейчас так не хватало! Радовало только то, что в этот раз моему похитителю даже не пришло в голову украсить меня антимагическими браслетами, настолько я казалась ему безобидной.

Чтобы вскрыть мой медальон, мне оставалась самая малость, я нервничала и постоянно сбивалась на контроле шестого потока. Время поджимало, и я подумывала о том, чтобы просто выбить дверь силовым ударом и сбежать. Пока меня от этого останавливало наличие стражи этажом выше, которую показало мое заклинание, и то, что в случае провала попытки Гердер поймет, что мой уровень магии выше, чем он видит, а далее обнаружение моих артефактов уже обеспечено. А потом – скандал с Гармом, с драконами, и мой брак. И я пробовала снова и снова, пытаясь взять под свой контроль этот проклятый шестой поток.

– Не сказал бы, что тебя похитил влюбленный мужчина, – вдруг раздался голос Хьюберта. – Помещение маленькое, матрас твердый, шторы отсутствуют, про цветы и конфеты я уже даже и не говорю.

– Хью, – обрадовалась я. – Ты меня опять нашел!

– Ну не могу же я тебя бросить на произвол судьбы? – гордо заявил хвостатый нахал. – Как успехи?

– Ну Гердер считает меня Маурой Кавинато, и на сегодняшний день это единственный успех, – печально сказала я. – Но так как он не видит драконьего артефакта, то жениться на мне пока не собирается.

– А зачем он тебя тогда украл? – поинтересовался мой фамилиар.

– Чтобы я заменила ему Лиару Уэрси, хотя бы в постели.

– Дела… Что-то с головой у местного кронпринца чем дальше, тем грустнее и грустнее, – протянул Хью. – Ну что, письмо королю Генриху нести?

– Мне его еще написать на чем-то надо, – улыбнулась я. – Мне же здесь, как видишь, не только шторы, но и письменный стол забыли принести. Высказать что ли свое возмущение по этому поводу? А вообще-то, зачем письмо писать? Думаю, его величество Генрих и так тебе поверит.

– Олирия, – выговаривал граф Эдин супруге. – Ты такая замечательная, умная, красивая, и вот если бы ты не болтала так много, то была бы полным совершенством.

– Да? – кокетливо повела плечиком принцесса.

– Мне твой брат сегодня выговаривал из-за распространения слухов, порочащих лорийскую корону. Дело в том, дорогая, что персоны нашего уровня не могут позволить себе необдуманных заявлений. Что такого ты наплела этой Рион, что она всем рассказывает о лорийском гареме из орчанок?

Принцесса решила прямо с этого момента принять во внимание просьбу мужа о болтовне и не ответила на его вопрос, опустив голову вниз и чему-то улыбаясь.

– Я жду ответа, – твердо сказал граф.

– Знаешь, Эдвард, – мечтательно улыбнулась ему Олирия, – мне кажется, у нас будет ребенок. Ты рад?

Граф Эдин молча сел мимо стула. Почему-то он сразу поверил жене, и в его голове возник образ уже двух Олирий, трещащих глупости наперегонки. И это было совершенно непереносимо.

Хьюберт вновь появился в моей камере довольно быстро и сразу начал с неприятных новостей:

– У нас проблема. Король Генрих уехал на несколько дней, куда, мне не удалось выяснить, так что твое освобождение откладывается.

– Жаль, а я уже обрадовалась, что скоро отсюда выйду. Ну ничего, несколько дней и здесь посидеть можно. Только бы там Краут глупостей не наделал, – сказала я, поглаживая пушистую рыжую спинку.

– Я могу, конечно, попробовать сбегать к нему, – муркнул Хью. – Но мне кажется, что лучше дождаться здесь короля Генриха, твоего отца.

– Да, ты прав, – согласилась я. – Только ждать – это так неприятно.

Именно этот момент выбрала королева Инесса, чтобы меня навестить. Я так и думала, что она заодно с сыном. Она долго молчала, разглядывая меня, наклонив голову.

– Не понимаю, – задумчиво сказала она, – а в этой-то что он нашел? У той хотя бы магия была, а у этой только смазливая мордашка.

– Неправда, – возмутилась я почему-то, – магия у меня тоже есть.

– То, что у тебя есть, – презрительно бросила королева, – это не магия, а так, жалкие крохи. Хотя, возможно, Гердеру, при более плотном общении и удастся поднять ее на более высокий уровень.

– Спасибо, но я пожалуй, проживу и без более плотного общения с вашим сыном, – несколько нервно сказала я.

– А почему ты решила, что он мой сын? – подозрительно поинтересовалась королева. – Ты же меня до сих пор ни разу не видела, не так ли?

– Так у вас же явное внешнее семейное сходство, – не растерялась я. – К тому же, вы ведете себя, как лицо, облеченное значительной властью, так что логично было предположить, что вы – королева. Или я ошиблась?

– Нет, ты не ошиблась, – протянула королева, пристально на меня глядя. – Действительно, Гердер прав, что-то в тебе есть такое, что напоминает об этой Лиаре. Что-то неуловимое. И если бы я сама не проверила тебя на наличие артефактов, меняющих внешность… Как-то это странно все.

Да уж, кем-кем, а дурой ее величество точно не была, вот только, кроме смутных подозрений, ничего более она не имела. Так что я просто промолчала, глядя на нее предельно честными глазами. Она задала еще пару вопросов и ушла.

– Она тебя чуть не поймала, – мрачно сказал Хьюберт. – И твой ответ ее не успокоил.

– Мне тоже так показалось, – согласилась я. – Только ведь она все равно ничего не может сделать.

– Ошибаешься. Она вполне может поделиться своими сомнениями с сыном и предложить ему тебя обыскать.

– Думаешь?

– Уверен. У нее появились подозрения, и она не успокоится, пока их не подтвердит или, наоборот, не отбросит, как недоказанные. А уж на ощупь артефакты найти не проблема.

– Умеешь ты успокаивать, – испуганно сказала я. – Да уж, если Гердер придет меня обыскивать, то надежда только на тебя.

– На меня? – удивился Хью. – И как, по-твоему, я смогу помешать настолько сильному магу?

– Ну придумай что-нибудь, у тебя же это хорошо получается, – заявила я. – В конце концов, его отвлечет, даже если ты просто его укусишь.

– Ага. За попу, – ехидно сказал он.

– Можно и за попу, – согласилась я.

– Ну знаешь, – возмутился фамилиар. – Я-то думал, что я тебе дорог, а ты… Ты вообще уверена, что он ее моет? Кусай его сама за попу, если тебе так хочется, он при этом точно отвлечется.

И я представила, как говорю пришедшему кронпринцу: «А вы не могли бы повернуться ко мне спиной? Благодарю вас, вы так любезны». А потом наклоняюсь и кусаю. Мысли об обыске у него точно пропадут, зато появятся сомнения в моей нормальности. Ну, тоже вариант, конечно. Но оставим его на совсем уже крайний случай.

– Отец, мы должны потребовать у Турана выдачи моей невесты, – метался по кабинету Краут.

– У нас нет ни одного доказательства того, что они к этому причастны.

– Но ее фамилиар сказал…

– Ни один суд не примет в расчет слова фамилиара. Всем известно, что они могут и солгать ради выгоды своего хозяина. К тому же, где он, этот фамилиар?

– Но мы же не можем этого так оставить!

– Успокойся, Краут, наша разведка сейчас активно работает в Туране, при получении хоть каких-то известий мы будем решать, что делать дальше. Кстати, в Туране активно распространяются слухи о том, что в похищении твоей невесты и невесты Гердера замешана Лория. Мне вообще пришло дикое сообщение о том, что нашему лорийскому коллеге поднадоел его гарем из орчанок, и он решил разбавить его человеческими девушками.

– Да меня этот лорийский хрыч не интересует! Он уже шесть жен схоронил, так что он, может, действительно извращенец, и про орчанок правду говорят! Я не буду сидеть здесь сложа руки! Я еду в Туран!

– Ты не забыл, что тебе там запрещено появляться?

– Заклинание личины еще никто не отменял, отец!

Так мы с Хьюбертом и не придумали никакого плана спасения, когда в очередной раз пришел Гердер. Был он очень раздражен и начал прямо с порога:

– Вы надумали принять мое предложение, Маура?

– Ваше высочество, – спокойно ответила я, – я уже говорила вам, что оно для меня неприемлемо. Мне кажется, что будет лучше, если вы вернете меня моему жениху, и мы постараемся забыть эту историю. Вы ведь тоже меня не любите, вы любите свою пропавшую невесту.

– Я уже не знаю, кого я люблю, – нервно сказал он, закрывая дверь и делая шаг ко мне. – Но я знаю, что я больше не хочу и не буду ждать.

Я испуганно от него попятилась. Противопоставить мужчине, да еще и сильнейшему туранскому магу, мне было нечего. Я даже не представляла, что мне делать. Ведь помещение совсем маленькое, долго от него не побегаешь, схватит и обыщет. Меня спас стук в дверь и громкое:

– Ваше величество, вы приказывали немедленно сообщать в подобных ситуациях. Прибыла телепортом баронесса Уэрси. У нее для вас срочное сообщение.

– Неужели все-таки написала тете? – задумчиво сказал он, сразу потеряв ко мне интерес. – Ну что ж, проверим, насколько хорошо баронесса отрабатывает свой титул. По письму вполне можно определить, где оно писалось.

Он вышел из камеры и оставил меня в полном отчаянии. До моего разоблачения оставалась самая малость. Как только он обнаружит, что письмо из Старка, сразу все поймет. Я закрыла лицо руками и зарыдала. Это конец.

– Выше нос, – раздался голос Хью. – Я пойду послушаю, зачем приехала твоя тетя, а ты пока попробуй пораспутывать охранные заклинания на двери. Вдруг получится. В стрессовой ситуации человек на многое, оказывается, способен.

Я честно попыталась разобраться с заклинаниями Гердера, когда ушел Хью, но быстро поняла, что даже не представляю, как к ним можно подступиться. Если бы я хотя бы знала, как они ставятся. Но полгода учебы в академии не способствуют обширным знаниям. И тогда я, чтобы не мучиться ожиданием, села разбираться с потоками медальона. И у меня удалось все взять под контроль! Теперь я знала, как его можно снять, и, самое главное, здесь действительно оказалось сообщение от моей матери. Я активировала его, и передо мной возник фантом герцогини Шандор, моей умершей матери.

– Моя дорогая доченька, мне очень жаль, что мы никогда друг друга не увидим, но знай, что я очень тебя люблю. Если тебе еще не сообщили, я – герцогиня Шандор, твой отец – король Генрих. Мы очень любили друг друга. Причиной моей смерти послужило проклятие королевы Инессы, я не смогла его снять и была вынуждена бежать от своей любви, чтобы хотя бы ты осталась в живых. Инор Уэрси обещал передать тебе мое предсмертное письмо и герцогский перстень в день твоего совершеннолетия. Мне он кажется очень честным и порядочным человеком. Я надеюсь, что твоя жизнь сложится счастливо. Никогда не сдавайся. Прощай.

Фантом еще немного померцал и исчез. А я вдруг подумала, что на стенах-то нет никаких защитных плетений, и, значит, я вполне могу не ломиться в дверь, а пробить дыру рядом! Я выбрала место рядом с дверью и вызвала самую большую шаровую молнию, на которую была способна. Стена рассыпалась полностью на мелкие камушки, дверь осталась висеть в воздухе. Сверху послышались встревоженные голоса стражников. Я дезактивировала оба медальона и пошла наверх.

– Я герцогиня Шандор и требую королевского правосудия!

– Что вы привезли, баронесса?

– Добрый день, ваше высочество! Как я и говорила, пришло письмо от Лиары. К сожалению, в нем не указано, где она находится. Но ведь вы утверждали, что по письму можно определить, где оно было написано, так что я посчитала своим долгом как можно быстрее принести его вам.

– Вы совершенно правы, баронесса. Я рад, что в вас не ошибся. Думаю, моей матери не составит труда разобраться с письмом в своей лаборатории.

Подслушивающий в это время под дверью Олин, не выдержав, произнес тихо:

– И как назло, отец уехал. Надо же что-то делать. Но что?

– Что-что, – послышался ворчливый голос, и принц с удивлением увидел рядом с собой рыжего кота. – Где лаборатория, знаешь? Вот и пошли туда.

Олин подумал, что грибы за завтраком явно были лишними, но у самого принца никаких идей не было, а галлюцинация подсказывала дельный совет, поэтому он не стал с ней препираться и прямиком отправился в подвальное помещение, где располагалась рабочая зона королевы. Матери там не было, но Олин застыл в недоумении, что же ему делать дальше. В голову не приходило ничего.

– Реактивы меняем, – предложила галлюцинация, беря пару одинаковых баночек и меняя на них наклейки, – хоть ненамного, но задержим.

В две руки и две лапы они поменяли все наиболее часто используемые королевой склянки на столе и перешли к баночкам в шкафу, но их подрывная деятельность была еще в полном разгаре, когда на лестнице ведущей к лаборатории, послышались голоса.

– К двери, – скомандовал кот. – Станешь за ней, когда они пройдут, смоешься.

Олин так и сделал. Когда брат с матерью прошли мимо него, так и не заметив, он тихо приоткрыл дверь и выскочил наружу. Оглядевшись, кота он больше не увидел. «Может, это мое подсознание так себя выражает, – подумал принц, – и будет возникать во всех критических ситуациях? А что, очень удобно…»

Королева Инесса выслушивала жалобы своих фрейлин. Ее ужасно раздражала эта мышиная возня – кто кому каблук подпилил, юбку подпорол или дохлую крысу подбросил, но, стремясь показать себя доброй и достойной правительницей, она всегда внимательно всех выслушивала и решала все возникающие споры. Появление старшего сына оказалось для нее приятной неожиданностью.

– Мама, мне срочно нужна твоя помощь, в лаборатории, – прямо с порога начал он.

Под его тяжелым взглядом присутствовавшие фрейлины начали расползаться, как льдинки под солнцем в весенней луже, и скоро в помещении никого не осталось. Кроме принца и королевы. Да и они направились в подземелье.

– Знаешь, Гердер, – задумчиво начала королева. – Я вчера разговаривала с этой девушкой, которую ты притащил. Так вот, похоже, ты не так уж и ошибся. У меня создалось глубокое внутреннее убеждение, что что-то с ней нечисто. Я даже еще раз проверила магическим взглядом на наличие артефактов разными методами – и ничего. Хотя до этого я могла бы поклясться…

– Но ведь она не может быть Лиарой, – ответил Гердер. – Ты же сама убедилась, что на ней нет никаких артефактов.

– Человеческих нет, – заметила королева. – Но мы забыли еще об одном виде магии. А ведь драконий артефакт делает незаметным для окружающих человеческих магов как себя, так и остальные артефакты. Мы должны были об этом подумать. Ведь при исчезновении Лиары со свадьбы одной из версий было вмешательство драконов, только вот доказательств мы тогда не нашли.

– Ты уверена? – дернулся кронпринц.

– Не совсем.

– Но если на этой Мауре есть драконий артефакт, ты сможешь его снять?

– Снять – нет, а вот сделать видимым, вполне. И тогда мы сможем предъявить претензию местной драконьей общине. Они сами его снимут, да еще и извиняться будут долго за вмешательство в жизнь людей, вот увидишь. Гарму тоже за это ответить придется. Не думаю, что Краут не знал, на ком собирается жениться.

За разговором мать и сын дошли до королевской лаборатории. Гердер вынул письмо.

– Я теперь почти уверен, что оно было написано в Старке. Но доказательства не помешают.

Королева подошла к сейфу и достала из нее бутылочку толстого синего стекла. Капнув по капле на каждый угол и в центр листа, она речитативом произнесла заклинания, над бумагой возникло зеленоватое сияние, над которым королева подержала руки и произнесла:

– Ты был прав. Письмо было отправлено из Старка. Шло, кстати через Лорию, но это ты и так можешь определить, по почтовому штемпелю.

– Что ж, – задумчиво протянул Гердер, – это мы и предполагали. А что нужно для того, чтобы проявить драконий артефакт?

– Обычное зелье.

– И как быстро ты его сможешь сделать?

– Да прямо сейчас. Зажги спиртовку. Я пока все подготовлю. Где-то же был у меня порошок из рога единорога, – ворчала королева, перебирая содержимое сейфа. – Неужели Олирия все-таки до него добралась?

– А зачем он ей? – удивленно спросил Гердер. – Она же никогда не увлекалась алхимией!

– Да это обязательный ингредиент практически всех любовных зелий, и Олирия уже неоднократно пыталась у меня его утащить, хотя я и сомневаюсь, что ей удастся сварить что-то путное. Но не могла же она сейф вскрыть? А, вот он! Надо же, как я далеко его задвинула.

И королева начала колдовать над колбой. Насыпала туда строго отмеренное количество порошка, поставила на огонь и по каплям стала добавлять содержимое баночек, частично стоявших уже на ее столе, а частично принесенных из сейфа и шкафа с реактивами, помешивая получающуюся субстанцию стеклянной палочкой.

– Давно я не делала это зелье, – заметила она. – Надо же, я уже и не помню, что оно так неприятно пахнет.

Гердер только согласно кивнул головой, прикрывая рот и нос сложенным вчетверо носовым платком, но все равно через тонкий слой ткани пробивалась ужасающая вонь. Неприятно пахнет? Да мама явно преуменьшила силу воздействия этой дряни на его нежный нос!

– Ничего, – оптимистично заявила королева. – Сейчас мы добавим вот это, и вонять перестанет.

Королева смешала немного жидкости из двух флакончиков, стоящих на столе, и аккуратно по стеклянной палочке стала вливать получившуюся смесь. Только вот выработанная годами точность и аккуратность королеве не помогли. Взрыв раздался такой силы, что содержимое лаборатории горело еще два дня, а когда удалось все-таки вскрыть защиту, не позволившую огню вырваться и уничтожить весь дворец, оказалось, что все в лаборатории превратилось в серую пыль. Королеву и ее сына не спасли даже многослойные защитные заклинания, от них не осталось вообще ничего, кроме легенды об абсолютной взрывчатке, рецепт которой был унесен ими за грань. Правда, не факт, что если бы их удалось оттуда вызвать, они смогли бы рассказать, какие ингредиенты нужны для столь выдающегося результата.

После смерти королевы и его старшего брата, Олин был настолько удручен происходящим, что до приезда короля Генриха приказы внутри дворца пришлось отдавать мне. Самое удивительное, что никто и не усомнился в моем праве на это, видимо, настолько я была похожа на мать. К тому же, маркиз Орандон уже успел сообщить о провале своих претензий и наличии законного наследника герцогства. В замке был объявлен траур по погибшей королеве и кронпринцу, в соборе по ним отслужили молебен. Придворные, как крысы, поразбежались по своим поместьям. Видно, из-за того что никто точно не знал о причинах смерти представителей королевской семьи, все боялись попасть под горячую руку и быть обвиненными в покушении. Так что король Генрих вернулся в практически опустевший замок.

– Папа, – рыдал Олин. – Я не хотел этого! Я просто хотел помешать, задержать до твоего приезда! Я не знал, что так получится! Я не хотел их убивать!

– Да что уж, – рядом с ним появился Хьюберт. – Я же тоже менял банки. Может, это именно моя лапа послужила причиной смерти твоих родных. Да и потом, все самое опасное королева держала в сейфе, до которого мы не успели добраться. Возможно, это она сама что-то перепутала.

– Олин, успокойся, – начал король Генрих. – Я понимаю, как тебе больно считать себя виноватым в смерти родных. Но тебе действительно не следует винить себя. Хьюберт вполне может быть прав по поводу личной ошибки королевы. Ты же знаешь, что в год только в нашей стране на воздух взлетает несколько алхимических лабораторий, почему их и запретили устанавливать в городах. Хотя, конечно, личные щиты твоего брата и матери были такого уровня, что странно, что они не смогли выжить.

На этих словах Олин разразился новым потоком рыданий.

– Олин, прекрати, – недовольно сказал Генрих. – Недостойно будущего правителя так распускать себя.

– П-п-правителя? – всхлипывая, сказал принц с удивлением.

– Твой брат же погиб. И теперь трон Турана наследуешь ты.

– Оу, – протянул Олин, который наконец сумел найти в возникшей ситуации что-то хорошее.

Достаточное для того, чтобы смотреть вперед с оптимизмом. В конце концов, некоторые принцы и специально убивают старших братьев, чтобы добраться до трона. А за него все сделал случай. Да, именно случай. И он, Олин, не имеет к этому никакого отношения.

Я придирчиво изучала себя в зеркале. Дракон был прав – моя внешность полностью не изменилась. И цвет глаз, и их разрез, и овал лица были все теми же. Да, я была очень похожа на то, что раньше видела в зеркале каждый день, но все-таки те, совсем незначительные, отличия, которые все же проявились, превратили меня из довольно привлекательной девушки в настоящую красавицу, очень похожую на свою мать. А теперь мне предстоял весьма сложный разговор с королем Турана, чье отцовство я так до сих пор и не приняла.

– Ваша светлость, его величество ожидает вас.

Я вошла в кабинет своего отца и остановилась, не зная что сказать. Он тоже долго молча на меня смотрел, пока не выдохнул:

– Боже, как же ты на нее похожа, – и закрыл лицо руками.

– Папа…

Я сделала неуверенный шаг к нему, не понимая, как он воспринял мой приход. Король порывисто вскочил из-за стола и обнял меня.

– Я рад, что ты есть, – просто сказал он. – Жаль, что я так поздно узнал о твоем существовании, и ты выросла без меня. Твоей матери не убегать надо было, а постараться связаться со мной. Возможно, тогда она осталась бы в живых, и не случилось бы самого ужасного.

– Мы не знаем, чем ее прокляла королева, – возразила я. – Может, это был единственный выход для нее в тот момент.

– Возможно, – согласился он. – Но если бы она не скрыла тебя, то история с Гердером просто не могла бы случиться.

– Знаешь, папа, мне жаль, что все так получилось. Я никогда не желала смерти ни королеве, ни своему брату. Я просто хотела быть счастливой.

– Олин винит себя, – задумчиво сказал мой отец, – но кто знает, почему они погибли? Быть может, они просто перешли ту грань, до которой создатель был к ним снисходителен. Так или иначе, но история эта закончилась, – он достал из стола перстень и протянул его, – артефакт теперь твой, и ты должна его надеть, чтобы активировать. А то ко мне уже обращались с прошением передать герцогство законному владельцу.

Я надела перстень, он плотно обнял мой палец, и камень на нем засиял ярким синим светом. Да, теперь никто не усомнится в законности моих прав!

– Я собираюсь официально признать тебя своей дочерью, – сказал Генрих.

– А стоит ли это делать? – усомнилась я. – Все-таки еще очень свежо воспоминание о том, что я чуть не стала женой кронпринца.

– Стоит, – улыбнулся он. – Ведь я лично хочу повести тебя к алтарю. Надеюсь, от гармского наследника ты убегать не станешь?

– Не стану, – подтвердила я.

– Вот и замечательно, – сказал мой отец. – Я за ним послал, и он должен вскоре подойти. Будем обговаривать все нюансы вашей свадьбы.

– Какой все-таки непостоянный этот ваш принц, – возмущенно выговаривала принцесса Олирия своему мужу. – То он жить не мог без этой Уэрси, то завел роман с Вальборо, не успел роман закончиться, объявил о помолвке с той лорийкой, как ее, Маурой, а теперь, когда девушка пропала, он ее не ищет, а женится на герцогине Шандор. Вот я бы на ее месте еще подумала, стоит ли за него выходить! Ведь если она тоже пропадет, он просто найдет себе новую невесту! Нужно будет с ней поговорить, предостеречь от такого опрометчивого брака. Ведь она моя сестра! Хорошо все-таки, что мой муж – ты, ты такой верный, мое солнышко.

«Солнышко» смущенно потупилось, оно весь вчерашний вечер светило Марианне, о чем собственной жене совершенно не собиралось докладывать.

– Милая, – пафосно воскликнул граф, – ты такое совершенство! Разве мне может даже в голову прийти тебе изменить? Ты ангел во плоти! Ты – мое сокровище! Я так счастлив, что судьба свела нас. Ты – самое изумительное, что могло случиться в моей жизни…

Дипломатическое поприще приучило Эдина лить воду часами, к тому же он специально прочитал с десяток тех рыцарских романов, которые особенно нравились его жене, чтобы усвоить нужную манеру разговора. Принцессе нравилось его слушать, она только восторженно вздыхала и думала, как же все-таки хорошо, что тогда она пришла именно к нему.

– Итак, мой дорогой будущий зять, у нас возникает проблема с наследованием герцогства Шандор, которым владеет моя дочь.

– Ну, ваше величество, вы можете его просто подарить Гарму в честь нашей свадьбы, – радостно улыбнулся Краут, целуя мне руку.

– Ну уж нет, – возмутился мой отец. – Не для того мои предки собирали земли, чтобы я их сейчас дробил и раздаривал. Я могу предложить два варианта. Либо вы меняете герцогство Шандор на аналогичного размера территорию Гарма. Либо обеспечиваете наследников не только Гарму, но и нашему герцогству. Второй вариант мне кажется предпочтительней.

– О, – мечтательно протянул мой жених, – наследники… Пожалуй, мы примем второй вариант. Он как-то интереснее. А у вас незанятых герцогств больше нет?

Я возмущенно на него посмотрела. Он что, серьезно считает, что я только и буду заниматься обеспечением правителями всех бесхозных доменов?

– Так вот, – невозмутимо продолжил король Генрих. – Пока не будут официально подписаны документы, регламентирующие наследование герцогства, ни о какой свадьбе гармского наследника с моей подданной герцогиней Шандор и речи идти не может.

– Дорогая, – расстроенно сказал мой жених, – может, ну его, это герцогство. Жили же мы как-то раньше без него, думаю, и дальше проживем.

– Да? – ядовито уточнил мой отец. – То есть вы поступите в соответствии с пожеланием Гердера? Он как раз собирался передать это владение маркизу Орандону.

– И как долго будут подготавливаться документы? – обреченно спросил Краут.

– Думаю, месяца два.

Мы с женихом уныло переглянулись.

– И знаешь, что больше всего мне не нравится в этой ситуации? – громко делилась с подругой Дарма Рион. – Пропали две девушки, причем не просто девушки, а невесты наследников, а никто не занимается их поисками. Неужели лориец настолько страшен, что два королевства не рискуют с ним связываться? Гемма, ведь получается, что если меня тоже украдут, никто и переживать не будет!

– Ну я уж точно, не буду, – усмехнулся лорд Полт.

– Да? – обиженно сказала Дарма. – Почему?

– Да потому что ты дура, если до сих пор не поняла, что наша Уэрси, лорийка Кавинато и герцогиня Шандор – это одно и то же лицо. Не зря же тогда дракон сказал, что видит среди нас трех особ королевской крови.

– Но он имел в виду его высочество Гердера! – запальчиво сказала леди Рион.

– Когда он говорил, его высочества на территории академии еще не было. Вспомните, как мы долго спорили, прежде чем я сказал про кронпринца.

– В самом деле, – растерянно сказала Дарма. – Но тогда что получается? Что лорийскому королю человеческие девушки не нравятся? И в его гареме только орчанки?

Лорд Полт громко застонал.

Инор Стил шил мне подвенечный наряд, не выражая ни малейшего неудовольствия. На очередной примерке, когда он булавками прикреплял юбку к лифу, я не выдержала и сказала ему:

– Знаете, инор Стил, мое предыдущее свадебное платье было таким красивым, и мне очень жаль, что оно так бесславно погибло.

– Ваша светлость, главное украшение невесты на свадьбе – это не платье, а выражение счастья на лице. Так что вы будете в этот раз самой прекрасной невестой. А платье мы сошьем еще лучше, чем было, – улыбнулся портной. – В этот раз времени у меня предостаточно, и я вам такую вышивку собираюсь сделать, что все придворные дамы пальцы кусать себе будут от зависти.

– Так, – потрогал его лапкой Хьюберт, – поскольку с украшением невесты все уже понятно, то, может, мной займетесь? Думаю, мне нужен такой двухцветный галстук-бабочка или, может, кружевное жабо? Что вы посоветуете как специалист? И еще. Мне кажется, что без фрака на королевских свадьбах в последнее время появляться совершенно неприлично. Вот какой фрак вы предложите мне сделать – черный или, может, такой фиолетовый с искоркой и серебряным шитьем?

– И вот скажите-ка мне, лорд Эшью, – возмущался лорд ректор. – Вот как вы могли не заметить за артефактом такого сильного мага, как герцогиня Шандор? Вы, специалист такого высочайшего уровня?

– Видите ли, лорд ректор, – высокомерно сказал преподаватель артефактов, – меня лично просил о неразглашении наш кронпринц. А вот вам никто не мешал, к примеру, на экзамене по целительству обратить внимание на несоответствие ее показного уровня и реального результата.

– Позвольте, – выразил недоумение ректор, – вы же должны были мне на это указать как непосредственному начальству.

– Я повторюсь, меня об этом просил лично кронпринц, ему я и докладывал.

– Наушничали, значит, за моей спиной, – недовольно заявил руководитель столичной академии, постукивая карандашом по столу. – Уменьшить вам зарплату, что ли?

– Я проявил лояльность к правящей семье. И уверен, если вы начнете проводить дискриминационную политику по отношению ко мне, королевской семье это не понравится. Кроме того, меня давно уже приглашали в Лорийский магический университет, так что если вы недовольны моей работой, я могу и оставить место преподавателя здесь.

– Да что вы такое говорите, лорд Эшью, – пошел на попятную лорд ректор. – Я же просто пошутил. Признаю, неудачно. И не вздумайте от нас уходить! Где еще мы найдем такого великолепного специалиста?

– Вы что-то там говорили по поводу зарплаты?

– Так мы как раз собирались ее вам повысить, процентов на пять.

– Десять, – непреклонно сказал преподаватель, – и я согласен забыть обо всех оскорблениях, нанесенных мне сегодня в этом кабинете.

– Девочки, – я радостно оглядывала своих подруг по академии, – вы все приглашены на мою свадьбу. В Гарм. В конце лета. Я так счастлива!

– Ли, мы так рады за тебя, – радостно завопила Алма и бросилась мне на шею. – Так здорово, что у тебя все хорошо. А мы так за тебя переживали. Представляешь, Аделина предлагала меня за Гердера выдать, чтобы ты могла вернуться.

– А она настолько не ценила тебя, – рассмеялась Аделина, – что наотрез отказалась собой жертвовать. А еще подруга, называется.

– Ну, положим, ты собой жертвовать тоже не хотела, – парировала Алма.

– Так у меня и магии намного меньше, – ответила ей Лина. – Мной бы его заинтересовать было бы сложнее.

– Знаешь, Лин, – задумчиво сказала я. – Мне кажется, что идея жертвенности как-то не очень хороша. Особенно в приложении к Гердеру.

– Ну вот, теперь ты сможешь и забыть про изучение магии, как и хотела, – сказала Вирель.

– Теперь я не уверена, что это правильно. Все-таки с моим уровнем магии не учиться нельзя. Да и результаты от ее применения мне во многом помогли.

– Это ты имеешь в виду ту толпу скелетов и привидений, которые бродили по нашему общежитию перед твоей свадьбой?

– А что ты имеешь против такой чудесной науки, как некромантия? – усмехнулась я. – Но лично мне больше нравятся боевые и лечебные разделы магии. Если бы ты видела мою шаровую молнию, которая помогла мне выйти из подземелья, куда меня запер Гердер! Вот выйду замуж за моего Краута, а с осени пойду в их военную академию – там боевые разделы магии намного лучше дают, чем в их магической академии.

Две фигуры в одежде, местами подпаленной, местами закопченной, брели по пустынной степи. Светлые волосы обоих были обгоревшими и покрытыми сажей.

– Да, Гердер, – сварливо сказала фигура, имеющая женский силуэт. – Говорила же тебе, учись строить порталы. А ты все утверждал, что нам достаточно стационарных. И что теперь? Мы уже какой день плетемся по степи? Мне надоело есть жареное мясо без соли. И пить дистиллированную воду.

– Ну знаешь, мама, – не выдержал мужчина, – в конце концов, это ты нас сюда забросила.

– А ты предпочел бы сгореть заживо? – возмутилась королева Инесса. – Я начала перенос, когда поняла, что щиты полностью продавливаются. Какая сволочь поменяла реактивы в моей лаборатории? Выберемся отсюда, все свои помещения магическими запорами позакрываю, а то расслабилась из-за того, что все, кроме тебя, боятся ко мне спускаться, и вот результат, – она немного помолчала и продолжила. – Вот не была бы моя магия настолько антагонична пространственной, я бы смогла нас и назад вернуть. А так нужно только радоваться, что забросило не в океан или какой-нибудь действующий вулкан.

– К сожалению, мы пока в местах настолько необитаемых, что нам до сих пор ни одна живая душа не встретилась, и даже ничего не указывает на то, что люди вообще здесь были. И я боюсь, что мы месяцами можем бродить и никого не встретим. А у меня там невеста осталась! И этот проклятый гармец!

– Гердер, если ты будешь продолжать в том же духе, то, пока мы доберемся, там не только твоя невеста замуж выйдет, но и ее внуки переженятся.

– Умеешь ты поднять настроение, – буркнул Гердер.

– Я пытаюсь тебя стимулировать на изучение порталов. Теорию-то я хорошо знаю. Недели через две ты вполне будешь способен навести маяк на свой кабинет, к примеру.

– Смотри, мама! – радостно заорал Гердер, указывая на группу всадников, появившихся на горизонте. – Мы спасены! Они нам помогут добраться до какого-нибудь селения!

Всадники неотвратимо приближались, и Гердер начал сомневаться в том, что те примут участие в их спасении. Высокие, мускулистые, в кожаных жилетках на голое тело, орки, несомненно, выглядели уверенными наездниками и хорошими бойцами, но никак не напоминали благотворительную организацию. Неторопливо подъехав, они с интересом изучали находку. Наконец, один из них, с множеством шрамов на торсе и золотым кольцом в правой ноздре плоского носа, сказал:

– Жэнщин. Кырасывый. Мой будэт.

– Гердер, – польщенно улыбнулась королева. – Не надо их сразу убивать. Давай попробуем для начала договориться.

Вынырнувшая из высокой травы за спинами матери с сыном плотная фигура привычным движением использовала два раза толстенькую дубинку. Договариваться орки ни с кем не собирались.

Fueled by Johannes Gensfleisch zur Laden zum Gutenberg